Вспоминай меня ночью Янка Рам
"Добро пожаловать в мир живых секс-игрушек! У нас только элитный секс-девайс: их навыки усовершенствованы, а тело тюнинговано всеми возможными способами, чтобы доставлять максимум удовольствия. Просто позволь к себе прикоснуться..." Ангст. Мат, наркотики, развращенная среда, много секса. Рейтинг оправдан на все 100. Но несмотря на это история сказочно-романтичная! Я уже выкладывала здесь эту книгу под другим псевдонимом, но, к сожалению, тот аккаунт потерян вместе с почтой. Поэтому новая - дополненная и вычитанная версия. Добро пожаловать... ;)
ВСПОМИНАЙ МЕНЯ НОЧЬЮ
ЯНКАРА
ГЛАВНЫЕ ГЕРОИ
Лекс
Хлоя
Пролог
– Как все прошло?
– Как ты и просила. На высоте.
– Ей понравилось?
– Да.
– Сколько раз?..
– До*ера раз, Валери! Я же сказал, все было на высоте.
– Возьмешь ее, если она захочет быть твоим постоянным клиентом?
– Она не захочет.
– Ты же сказал…
– ОНА не захочет!
– Возьми деньги. Я удвоила сумму. Личная благодарность от меня.
– Нет.
– Что не так, Алекс?..
– Все, б**ть, теперь не так…
ГЛАВА 1 - ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В МОЙ МИР
Клуб привычно полыхает россыпью красных и фиолетовых неоновых звезд. Алая надпись «Сумерки» дрожит как большой стробоскоп, поджигая ночное небо.
Вот я и дома. Или на работе. Без разницы.
Осматриваюсь, паркую в зоне, отведенной для персонала, своего хромированного «мерзавца» – все уже в сборе!
Сегодня понедельник и у нас выходной – девайс бухает!
Чмокнув сигнализацией, иду ко входу, расталкивая по дороге толпу «страждущих» попасть внутрь.
Сосите детки – это дыра только для золотых! Ваши мамы и папы недостаточно въе*ывали, чтобы обеспечить вам волшебную карточку постоянного клиента в это элитное заведение.
Кивая Полу, стоящему сегодня на дрессе, вхожу в алый холл, отделка стен напоминает потеки свежей крови. Красный бархат, черный мрамор и позолота – шик! Но мой взгляд не останавливается больше на уже привычной картине, два года как она стала для меня обыденной.
Быстро взбежав по лестнице, выхожу на танцпол, наша берлога дальше, у чил-аутов. Проходясь, на автомате, взглядом по сегодняшней публике, замечаю пару-тройку своих бывших клиенток. В отличие от остальных ребят, я стараюсь не зависать долго на одной. Не знаю почему. Так проще – вые*ал и забыл. Без всяких привязок.
Не то чтобы мне не по*ер… Но будут же потом напрягать. Женщины быстро привязываются.
Хотя пара-тройка постоянных клиенток у меня была. Последняя – Джес. Месяц назад вышла замуж за какого-то политика, и он увез ее в Европу – мой «мерзавчик», кстати, как раз ее предсвадебный подарок. Мы часа четыре с ней «прощались» всеми возможными способами и девушка впечатлилась.
А вот и коллеги!
Не здороваясь, падаю на диваны между Элли и Сэмом. Мы занимаем в клубе самые блатные места, но ни один из нас не «золотко». Мы их игрушки – наглые, зажравшиеся, но весьма умелые секс-девайсы. И наша показушная элитность - это всего лишь стратегия по нашей продаже. Чтобы мы хорошо и дорого продавались. Нас должны вожделеть, мы должны быть вне доступа, и наш высокий статус, который в нашем клубе подчеркивается всеми возможными способами, это инструмент.
Мы можем делать здесь все, что угодно, если это повышает нашу сексуальную привлекательность. Если захочу отыметь девочку у сцены – думаю, получу премию. В Сумерках своя мораль – много траха и беспредела, наркота и другие радости жизни, внизу ринг для боев без правил – новое незаконное увлечение Валери.
Она среди нас единственная «золотая» – наша хозяйка, менеджер и сутенер в одном лице. Мы все любим ее! В том числе и физически...
Мы ОЧЕНЬ дорогой товар, и Валери по-настоящему заботится о нас, оплачивая нам лучших докторов, стилистов, салоны, посещение спорткомплексов... Она строго следит за режимом – не более пяти клиентов в неделю. Мы должны быть в форме и отлично функционировать. Если нужно, она оплатит и психолога. Но нам не нужно – мы все довольны!
Моя работа совершенна – систематический качественный трах, возможность самому выбирать клиентку, за один свой "подвиг" я получаю больше, чем мог бы заработать за месяц. Коллектив не напрягает – мы скорее дружим, мой работодатель заботится обо мне, наверное, лучше, чем о многих родители.
– Тебе заказать? – разворачивается ко мне Таня.
– Мохито и Дайкири, – киваю я.
Таня увлекается модингом – пирсинг, тату, шрамирование, импланты... Мы все усовершенствованы, так или иначе, но она - это о*уенный и экзотический перебор. У нее даже есть стальные рожки… Её клиенты тащатся!
– Как твой язык, Таня? – интересуюсь я ее последним апгрейдом.
– Скоро научусь завязывать шнурки, – ухмыляется она и демонстрирует мне свой раздвоенный пирсингованный язычок.
Хочу ли я попробовать ее минет? Нет. У меня в последнее время и так перебор с этим. Мои клиентки любят мой большой модифицированный член всеми способами. Мне хватает.
Какая-то новая девочка-официантка приносит наш заказ.
Выпивка за счет заведения. Мы с ним живем в симбиозе. И уже давно спутались все карты – мы его пиарим или оно нас. Мы просто один из органов элитной развратной ночной системы под названием «Сумерки».
Глотаю сладкий алкоголь, стальная штанга в языке стучит о хрусталь – мне нравилось это ощущение – сладость, алкоголь, плюс небольшая стимуляция языка, который стал гораздо чувствительнее после прокола.
– Лекс,– окликает меня Джим, – сколько ты не трахался после имплантации своих шариков?
Джим - последнее приобретение Валери. Он пока не работает. Она модифицирует его… Ищет его личные фишки.
– Недели три… – не могу вспомнить точно.
Примерно вот так, только не на руке...
– Не знаю, что выбрать: штангу или шарики?
– Штанга - больше для тебя, шарики - для нее.
– Ты не хочешь себе штангу?
– Нет… Повышение чувствительности при нашей работе, это не всегда «гуд».
– Так-то да… – хмурится он.
Мимо дефелируют две куколки, облизывая взглядом нашу яркую компанию. Нет, девочки, вам сегодня не обломится! Никаких б**дей в выходной – это тоже местный закон.
Вторая порция спиртного немного расслабляет, и тело начинает ощущать кач от музыки, сегодня за пультом Рон. Он всегда рвет танцпол. И мне хочется отжечь немного на сцене. Я хорошо двигаюсь. Пластика - это тоже профессиональное качество. Мне нравится электро, брейк, хаус, немного локинга.
– Когда у тебя запись в студии? – спрашивает Элли своим детским голоском.
Алиса – «Бамбина», в моем мире так называют типаж шлюх, которые своей внешностью и сексуальным поведением создают образ девочки-подростка. К тому же ее вставляет садо-мазо. Она весьма популярна среди местных педофилов и бдсм-щиков.
– Лекс, ты слышишь?
Я слышу, но молчу. Это моя больная тема, а я сегодня отдыхаю и не хочу загоняться. Алиса - умная девочка, и моментально переводит ее.
– Тебя Царевна искала…
Киваю головой в знак того, что услышал ее. И, махнув рукой новой официантке, заказываю для себя еще пару коктейлей. Валери обязательно спустится к нам сегодня – это традиция, нет смысла подниматься к ней.
– Сэм, Валери здесь? – на всякий случай уточняю я.
Он должен знать наверняка. Сэм трахает ее. Бесплатно. У них в некотором роде отношения.
– Да. Через часок присоединится.
Решив немного побродить – товар нужно показывать во всей красе – выхожу из-за стола и иду к Рону. Он, включает расколбасный клубняк, лениво отжигает за пультом с голым торсом. Поприветствовав его взглядом, присоединяюсь к нему на сцене. Мы часто рубимся вдвоем – он неплохо танцует. Девочки в зале пищат от наших экспромтов. Но когда я танцую, мне по*ер на них – я не на работе. Только ритм, кач, мое тело и я. Немного покачав зал, уступаю сцену девочкам из гоу-гоу, которые приветливо зацеловывают мои щеки прямо на сцене, под восторженные вопли толпы.
Спрыгнув со сцены, еще немного двигаюсь в толпе и иду к своим. За столом уже Джейн и Стен. Они всегда работают в паре. Они оба «Би» – удобно… На столе несколько коктейлей, забираю голубой – Гаваи или Лагуна? Лагуна. Догоняюсь, наблюдая за вспышками стробоскопа и всполохами неоновой подсветки, рассекающей словно молния потолок над нашими диванами. Тепло алкоголя потихоньку расплывается по венам.
– Лекс, – голос Валери вырывает меня из кайфовой неги.
– Ммм? – отрываюсь я от завораживающего зрелища.
Садится ко мне, небрежно бросая пакетик с коксом на центр стола.
Но это тоже только сегодня – еще одно правило: никакого допинга на работе.
– У меня к тебе дело…
– Валери, выходной! До завтра не может подождать? – не хочу слышать сегодня ничего о работе.
– Нет. Я уеду на пару дней. И мне нужны твои услуги завтра.
– У меня завтра тоже выходной.
– Знаю, но это особая просьба... – в ее голосе сомнения, и мне становится любопытно.
Подстегиваю ее кивком головы.
– Нужно поработать с одной девочкой. Она не искушена… а ты у нас - самый обаятельный и натуральный.
– Марк тоже не перекачан побрякушками…
– Он слишком жесткий для нее. Но если ты не хочешь, то… А, да... И там есть некоторые детали.
– Продолжай…
– Она наверняка будет против сначала. Но ты расслабь ее. Соблазни… Если не получится…
Ухмыляюсь, покачивая головой: у меня всегда получается.
– …просто хорошо проведите время. Все будет оплачено до утра. Она заснет – можешь уходить. Особенно ее не посвящай в свой статус. Всё испортишь. Штука баксов.
– Кто платит штуку баксов за «хорошо проведите время»? И КТО, кстати, платит? Явно не она… Я - подарок? Она вхожа в наши круги?
– Это не должно тебя беспокоить – ты свое получишь в любом случае. Но мне нужно, чтобы все было на высоте. Чтобы ей понравилось.
– Расскажи о ней. Она мне понравится?
Это мой пунктик. Клиентка должна быть мне приятна.
– Невысокая, изящная шатенка. Молоденькая. Хорошенькая. Нежная. Отлично двигается. Не девственница, но, как я уже сказала, не искушена. Думаю, с этим не будет проблем.
– Ладно, Валери. Только ради тебя.
«Зае*али блондинки – хочу разнообразия!» – вдруг понимаю я.
– Только не делай никаких жестких вещей. Это ее отпугнет. И не торопись…
– Не учи меня… Все будет.
– Выложись для меня по полной.
– Ты так… особенно относишься к этому заказу… Почему?
– Пусть тебя это тоже не беспокоит. Покажи класс, Лекс – вытрахай все ее заморочки.
– Без проблем. Где и как мы встречаемся?
– Она приедет ко мне…
Это уже интересно!
– Ты серьезно?!
– Да. Ты подождешь ее у меня, там и познакомитесь, если получится - сделаешь ее. Никакой пошлятины поначалу. Потом сам сориентируешься по ее реакции. В общем, не мне тебя учить. На столе будет вино с коксом – там будет небольшая доза. Это ее расслабит незаметно, ну уж и ты постарайся.
– Да понял я…
Идея с коксом мне не нравится, но… Это уже проблемы Царевны.
– И Лекс, еще одна большая просьба… Знаю, это перебор, но… Ты же вчера сдавал все анализы?
В воскресенье вечером у нас «лаборатория», и я, конечно, не мог пропустить это.
– Да. Я чист.
– Секс должен быть без презерватива, – напрягаюсь... – У нее аллергия на латекс. Она абсолютно чиста – у нас общий гинеколог. У нее уже давно не было мужчины и она на гормонах. Поэтому… Сделаешь?
Немного подумав, киваю. Это интересно. Я только совсем по молодости пару раз трахался без защиты. Это было лет пять назад. Мне тогда о*уенно понравилось.
Она протягивает мне ключи, и я прячу их в карман моих черных левисов.
– Будь там к девяти часам. Она придет примерно к десяти. Вся квартира в твоем полном распоряжении.
– Сделаю.
Валери садится к Сэму, а я выкидываю до завтра всю информацию из головы и продолжаю бухать.
Бродя глазами по пульсирующей в такт музыке толпе, я натыкаюсь на нее.
Б**ть, вечер испорчен. Ирина!
Именно эта шлюха – или уже бывшая шлюха? – втянула меня в «Сумерки». Это был первый и последний раз, когда я эмоционально запал на женщину.
Я был молодым и подающим надежды репером – меня перло и качало, и Валери пригласила меня в клуб, чтобы отжечь немного на сцене. Конечно, я согласился!
Это место было закрыто для таких, как я, но она увидела во мне СВОЙ потенциал. А я запал на ее самую дорогую шлюху. Все, что зарабатывал, спускал на трах с нею. Она была хороша. Но денег катастрофически не хватало! Девочки висли на мне пачками, и Царевна предложила мне работать по-другому. Я подумал и… согласился. Конечно, чтобы иметь возможность трахать Ирину. Но она не была сильно заинтересована мною и через пару месяцев укатила с любовником в Эмираты.
Моя муза пропала вместе с ней – и я до сих пор не могу писать. Чувства давно остыли, и осталась только голая неприязнь к ней с огромной жирной точкой на моей карьере автора-исполнителя. Теперь я тоже - только шлюха.
Ирина уже давно замужем, но иногда заходит к нам по старой памяти, и ей кажется, что я до сих пор торчу от нее. Пф…
– Привет, игрушечки! – приземляется она своей точеной задницей рядом со мной.
Наши нестройно, но приветливо здороваются.
– Новенький… – облизывается она, пробегаясь пальцами по нижней губе Джима, а он, заигрывая, прикусывает ее пальцы. – Могу научить тебя паре фокусов.
Вглядываюсь в ее лицо. Стареет...
ГЛАВА 2 - ПРОСТО ПОЗВОЛЬ ПРИКОСНУТЬСЯ… 18+
Квартира Валери в стиле студии. Много пространства и мало мебели.
На столике перед диваном два бокала, большая белая свеча, шоколадное ассорти и бутылка вина «Quado al tasso» – дорогое удовольствие…
Уже открыта и слегка припечатана пробкой обратно.
Кокс! – вспоминаю я.
Ситуация немного нервирует. Давно уже не ощущал мандража на работе. Наверное, это результат странного личного отношения Царевны к этому заказу. И ее сомнений по поводу результата.
Но я не сомневаюсь. Я знаю, что все получится.
На часах девять тридцать – я в душ. Скоро придет моя шатенка.
У Валери «правильный» гель для душа, оттеночный, со специальным маслом. Кожа после него блестит, и мускулатура зрительно становится рельефней. Я знаю эту марку – знать такие вещи тоже часть моей работы.
Минут через пятнадцать я уже готов и слегка возбужден от предвкушения. На мне легкие светлые брюки. Все остальное будет мешать.
Включаю музыку на системе. Что-то плавное и сексуальное – как раз в тему.
Располагаюсь на низком диване перед столом. Открываю вино, чтобы оно немного подышало. Приглушаю свет. Зажигаю свечу. Слышу хлопок входной двери.
Поехали...
Мимо меня к окну пробегает танцующий вихрь!
Очень пластично и динамично – отмечаю я про себя в приятном удивлении. Я не вижу ее лица, а она не видит меня вообще. Не знает, что я здесь? Похоже…
Замечаю копну темных шелковых волос до лопаток. Они великолепно пружинят в такт хозяйке. Хочу прикоснуться. Еще замечаю тонкую антенку в волосах. Наушники?
Пританцовывая у окна, она срывает с себя легкую маечку. Под ней ничего. Мои глаза прикованы к ее спине. Гладкая бархатистая кожа, изящная линия лопаток, переходящая в точеную талию и… две глубоких ямочки на пояснице.
Хочу пройтись своей штангой в языке по каждой – ей понравится.
Упругая кругленькая попка обтянута низкими джинсами, ниже талии широченный ремень. Очень сексуально!
Я заворожен ее движениями. Упруго изгибаясь, она проводит руками по себе, запуская их в волосы и отправляя выше. Ее лопатки просто требуют мои губы, мой язык, зубы… Хочу прикусить и приласкать каждую, а потом пройтись языком вдоль ее позвоночника.
Судя по движениям тела, музыка в ее наушниках быстрее и импульсивнее, чем та, что слышу я. И меня немного раздваивает.
Она начинает поворачиваться, и время замедляется.
Испугается! – тут же понимаю я и замираю, не в силах изменить ситуацию.
Молча подпрыгивает на месте и прикрывается крест-накрест. Мои глаза ловят изящные запястья, толстый сандаловый браслет подпирает снизу темную вишенку соска, выставляя его для меня, и мои глаза округляются от эротичности этой картинки. И уже забытого мной такого чувственного женского смущения. Моя штанга щелкает об верхние зубы, и я прикусываю ее в нетерпении.
Сглотнув вставший в горле ком, поднимаю глаза выше. Они скользят по линии ее точенного подбородка, перебираясь на чуть пухлые губы, приоткрытые сейчас в испуге и удивлении. Чтобы уточнить, я, наконец, упираюсь взглядом в ее глаза – огромные бирюзовые омуты, обрамленные длинными ресницами и я тону, тону, тону...
Ммм... какая...
Резко разворачивается и хватает свою маечку с подоконника, натягивая обратно. Одевая, делает пару движений плечами, пытаясь быстрее влезть в узкую одежду, и ее лопатки снова скользят, сводя меня с ума.
Черт! – стряхиваю я с себя наваждение.
Царевна ей не сказала?! Б**ть! Это странно… Должен Я сказать?
Ох, сейчас ни хрена не подходящая ситуация…
Привет, незнакомка! Я здесь, чтобы ублажать тебя! – бред?
Стоп. Или я вообще не должен ничего говорить? - припоминаю я ее просьбу.
Встаю с дивана, собираясь с ней как-то объясниться, и она снова поворачивается ко мне, вынимая наушники.
– Извини… – прикрывает она смущенно рукой глаза и улыбается, качая головой. – Ты, наверное, Сэм. Вэл не предупредила меня, что… Она сказала, что уезжает сегодня. Черт, извини.
Я открываю рот, но, не находя слов, снова закрываю его, следя глазами за пластичными, но импульсивными движениями ее рук.
Сэм?
Валери, мать твою... Могла бы хоть предупредить, что она совсем не в курсе.
Отрицательно качаю головой.
– Я не Сэм.
– Что? – округляет она глаза. – Черт… эм…ну…А кто?.. У вас свидание с Вэл? – растеряно.
Думает, что подставила Царевну! – моментально догоняю я, спалив одного любовника другому, и мои губы против воли растягиваются в улыбке. - Да Валери не напрягаясь уложит их в одну постель, если уж вдруг...
– Нет… – снова отрицательно качаю я головой.
– Тогда что ты тут делаешь? Кто ты? – удивленно спрашивает она, переводя глаза на мой полураздетый вид и слегка вызывающую позу.
Одна ее бровь поднимается, утягивая за собой уголок ее губ в саркастическую ухмылку.
Меня выбивает этот взгляд. Первый раз вызываю желание постебаться в полуголом виде. Теперь смущение испытываю я?
Не понимая как не вскрывая своего статуса объяснить свое нахождение здесь и не запороть на корню заказ, я просто развожу руками с улыбкой и пожимаю плечами.
– Круто! – начинает хихикать она. – Амнезия?
Меня тоже начинает разбирать смех.
И вот мы уже вместе тихо смеемся, пытаясь сдерживаться.
– Ладно, ты пока вспоминай, а мне нужно в душ после тренировки.
Ловко подпрыгивая на одной ноге, она снимает кроссовок, потом повторяет ту же процедуру с другим. Отбрасывает отточенным движением оба к двери. То, как она двигается, опять начинает завораживать меня. Кидает на кресло наушники с проводками и маленький пальчик плеера.
– Можно? – кивает она на бутылку.
– Конечно! – делаю движение, чтобы налить ей вина, но она перехватывает бутылку и делает несколько глотков из горлышка, немного закинув голову.
Ее горло двигается. Хочу почувствовать это губами. Хочу придушить ее, когда она будет кончать…
Встряхиваюсь... Кто кого соблазняет?!
– Извини...
Отрывается она от своего занятия, и горлышко все еще касается ее губ. Я завидую ему. Это должен быть мой язык, мои пальцы, мой член…
– Не люблю пить из бокалов. Я не слишком наглею?
– Без проблем… – мой голос теряется.
– Вспоминай… – подмигивает она, исчезая в ванной.
Застываю, провожая взглядом сминающиеся от каждого шага в горизонтальные линии под круглыми ягодицами широкие брючины .
– Пи**ец какой-то… – встряхиваюсь я, делая глоток из бутылки. - Кто она?
И каким образом я собираюсь "сделать" ее, если напрочь уже "сделан" сам? Всё... Взять себя в руки... Это просто женщина. Тело, которое доставит мне удовольствие, и которому я доставлю удовольствие.
Вспоминаю, как задорно она хихикала надо мной.
Нет, не просто тело.
Черт, да очередная, которую я собираюсь трахнуть за бабки. Не без удовольствия, конечно. Очередная б**дь.
От этой мысли сводит.
Нет, она не б**дь. Она не заказывала меня. Она даже не в курсе, кто я.
Вот в этом-то и проблема. Надо сказать?
Ситуация не располагает. И, возможно, что она действительно «будет против».
Моя голова туго соображает, перед глазами всплывает ее пластичная точенная спина. На автомате пью из горла вино, пытаясь почувствовать вкус ее губ. Но вместо этого чувствую, как приятная дурь от кокса разливается по моим венам. Оценив количество отпитой жидкости, прикидываю дозу растворенной в ней наркоты. Не такая уж и маленькая.
Набираю Валери, желая выяснить ситуацию и получить хоть какие-то распоряжения.
«Вне зоны доступа».
Бл*дство!
Набираю Сэма… Вдруг вместе.
«Вне зоны доступа».
Я попал.
Сажусь на диван обратно, рядом с креслом, куда она бросила свой плеер. Не сдержавшись, тянусь к наушникам и, приложив один из них к уху, слушаю ЕЕ музыку. Какой-то дерзкий клубняк. Мне нравится. Дослушиваю трэк. Кладу обратно.
– Вспомнил? – заходит она, откидывая влажные волосы с плеч.
На ней коротенькая маечка и широкие серые хипповские штаны. Прошлепав босыми ногами, садится в кресло рядом со мной.
– Пока не очень… – улыбаюсь я, опуская взгляд на ее ступни.
Наверняка, очень чувствительные…
Яркий педикюр под радугу.
Краешек моих губ снова вздрагивает в улыбке. Пытаюсь контролировать это.
– Мне стоит тебя бояться? – улыбается в ответ.
– Нет. Не думаю.
«Хотя х*р его знает!» – думаю я на самом деле, разглядывая пирсинг в ее пупке и заодно облизывая взглядом красивый, подкаченный пресс.
Моя штанга опять в нетерпении со стуком проходится по верхним зубам.
«Ладно, немного пообщаемся, я ее расслаблю, и потом уже проясним ситуацию», – решаю для себя я.
– Поделишься? – протягивает руку за бутылкой, безропотно отдаю.
Ее глаза уже блестят, и черты лица мягче – под кайфом. Интересно, она осознает это или нет? Кажется, нет.
– Не налегай сильно! – подмигиваю ей. – Я жадный.
Мысль о том, что она отдастся мне только потому, что будет обдолбанной, вызывает отторжение.
– Как тебя зовут, жадина? – отпив немного, возвращает мне бутылку. – Или тоже забыл?
– Лекс. А тебя? – я стараюсь выпить, как можно больше, чтобы ей поменьше перепало этой дряни, пока она снова требовательно протягивает руку.
– Хлоя...
– Редкое... красивое имя... как и хозяйка, – заслуженный комплимент.
Пора переходить на следующий уровень?
Но она закатывает в легком раздражении глаза.
– Давай только без этого!
– Что такое? – сосредотачиваюсь на ее лице.
Не любит комплименты?
Я ей не нравлюсь?
Или хочет трахнуться без романтической прелюдии?
– Не начинай эту тему «Мальчики-Девочки». Давай, как-нибудь по бесполому пообщаемся? - первый раз получаю такое предложение. - Я так понимаю, Валери тебя на всю ночь приютила? Мне сегодня тоже деваться некуда. Диван один. Так что, не нагнетай обстановку. Допиваем вино и спать – ты на свою половину, я на свою. У меня завтра репетиция с утра.
Это будет сложно…
– Я тебе не нравлюсь? – вылетает у меня резонный вопрос.
Ее уже порядком одурманенные прекрасные глаза распахиваются шире.
– Не поняла?
Я, протягивая ей бутылку, ловлю ее взгляд и показательно прикусываю свой пирсинг в языке.
Прищуривается и медленно сглатывает...
– Пей… – шепчу я.
Она послушно делает глоток вина, не отрывая от меня блестящих удивленных и рассеянных глаз.
Сползаю на колени к ее к ногам и, уже не скрывая желания, смотрю ей в глаза. Мои руки ложатся на подлокотники кресла, захватывая ее в плен.
Она уже слишком под кайфом, чтобы реагировать рационально. И замерев с бутылкой в руке, смотрит на меня, не моргая и никак не реагируя.
Я тону в ее голубом хрустале. Электричество между нами ощутимо физически.
Как о*уительно! Никогда такого не чувствовал…
Медленно забираю у нее бутылку и делаю несколько больших глотков. Она кладет пальцы мне на кадык, заставляя меня остановиться, чтобы не захлебнуться от ее жеста и вина.
Тянет бутылку назад, обхватив мои пальцы своими. Я не отпускаю, но поддаюсь ее движению, и теперь наши руки вместе поят ее этим одуряющим коктейлем.
Убийственно эротично.
Плыву от накала чувств, алкоголя и кокса, текущих в моих венах. Понимая, что через пару-тройку глотков она совсем одуреет, я снова тяну бутылку к себе, и теперь уже она не отпускает пальцы. Мы спаиваем мне остатки. Отставляю бутылку в сторону, не отводя от нее взгляда.
– Что мы делаем? – стряхивая мой гипноз, спрашивает она вздрагивающим голосом.
– Сама скажи… – я протягиваю свои пальцы к ее ладони и без слов спрашиваю разрешение прикоснуться.
Слегка приподнимает руку. Пальцы изящно зависают в воздухе рядом с моими.
– Просто позволь прикоснуться…– шепчу я, чувствуя, как мою ладонь покрывает жаркая пульсация.
Ее рука плавно плывет к моему лицу и замирает.
– Просто позволь прикоснуться... – вторит она мне завороженно.
И я нерешительно киваю, не соображая, что происходит. Ее теплые пальцы тянутся к моим ресницам и нежно пробегаются по ним, заставляя прикрыть глаза. Начинаю задыхаться от ощущений. Глаза закрыты, и голова кружится. Меня никогда и никто ТАК не ласкал. Пальцы исчезают, открываю глаза. Ее лицо очень близко, и я опять тону в этих омутах. Она не моргая, всматривается в мои… Что она там ищет? Там уже давно ничего нет! И мне хочется спрятать свою никчемную пустоту, потому что ее глаза полны всем, чего только можно пожелать.
– У тебя есть девушка?
Неожиданный вопрос…
– Нет, – качаю я отрицательно головой, не отрывая от нее взгляда – теперь я под гипнозом.
– Этого не может быть… У тебя такие глаза – их обязательно нужно любить!
К горлу подкатывает ком, сердце ускоряется. Оно есть у меня? Первый раз чувствую его так… Мне никогда никто не говорил ничего подобного. Мои б**ди хвалят мое тело, мой член, мои навыки…
Она ошибается – мои глаза не за что любить. За ними пустота. Но мне все равно невыносимо хорошо от ее слов.
– Пусти меня... – неожиданно приходит она в себя и смотрит на мои руки, лежащие на подлокотниках.
С сожалением убираю их и отклоняюсь, позволяя ей встать.
Хлоя, перекинув ноги через подлокотник, оттолкнувшись ловко спрыгивает с кресла. А я остаюсь на месте и смотрю на ее спину. Мои глаза прикованы к ее поясничным ямочкам. Они совершенны.
Отвернувшись к окну трогает щеки и лоб.
Почувствовала?
Встаю и подхожу сзади, пытаясь отвлечь ее от осознания того, что она под кайфом.
– Хлоя… – шепчу я, касаясь дыханием изгиба, где гладь ее шеи переходит в почти обнаженное плечо.
Она тянется к пачке сигарет на подоконнике, выпавшей из рюкзака. Достает одну и приоткрывает окно. Моя рука ложится на ее талию, пальцы замирают на бедерной косточке. И самостоятельно начинают выводить по ней круги.
Накрывает мою руку своей и неагрессивно, почти ласково откидывает в сторону.
– Ничего не будет… – заявляет она спокойно и прикуривает сигарету протянутой мною зажигалкой. – Я не хочу.
Вижу ее глаза в темном отражении окна.
Будет, девочка… Ты еще не знаешь, какой я могу быть умелой тварью.
Мне противно, но я понимаю, что не отступлю сегодня.
Пусть у нас есть только одна ночь, но я хочу, чтобы она была. В первый раз хочу чего-то по-настоящему стоящего для себя. И еще безумно хочу сделать ей хорошо. Хочу, чтобы она умирала сегодня от удовольствия.
Тянусь за пачкой, намеренно задевая своей рукой ее голую поясницу, и, захватив сигареты, тяну руку обратно, снова проходясь голой рукой по ее телу. Она вздрагивает, но не отстраняется. Моя маленькая победа…
– Дай зажигалку… – прошу я.
Не глядя, протягивает ее мне через плечо.
Я беру, намеренно прижимая ее пальцы своими. И прикуриваю, не отпуская ее руку. Она не вырывается. Еще одна победа! Вдыхаю запах ее волос...
– Ты хорошо пахнешь… – шепчу я.
Это не стратегия, это сорвалось...
Молчит…
Делаю с пульта музыку громче. Чувственная и сексуальная мелодия под коксом – это непреодолимый соблазн, особенно для нее. Я видел, как она двигается.
Возвращаюсь. Наши тела почти касаются.
Она задумчиво курит, прикрывая медленно глаза от наваливающего кайфа. Я точно это знаю, потому что сам чувствую то же. Бросает сигарету в окно, я выбрасываю свою следом, блокируя ей пути отступления своим телом.
Руки ложатся на мою грудь. Горячие... Толчок... Поднимает взгляд.
– Потанцуй со мной, – шепчу я, опуская губы на шею.
Дрожит...
Руки несмело ложатся мне на плечи.
И теперь дрожу я...
Но это все равно еще одна моя победа.
Обхватив ее за талию, я делаю плавное движение бедрами. Она закрывает глаза, и ее тело уже вьется вместе с моим – чувственно, плавно, четко в эротический ритм. Разворачиваю ее к себе спиной и прижимаюсь сзади - пусть чувствует, как я хочу ее . Мы рисуем бедрами плавные восьмерки. И моя рука спускается ей на голый живот чуть пониже пупка, вжимая в эрекцию.
– Что ты… – вздрагивает она.
– Шшш… – шепчу я ей на ушко, и глажу пальцами ее животик. – Хочу поиграть с твоими бабочками…
– Моими бабочками? – закидывая голову мне на плечо, невнятно спрашивает она.
– Мхм… – пробегаюсь губами по краю ее ушка. – Они живут внизу твоего живота… Смотри, я провожу пальцами, и они летят за ними…
И я веду, чуть касаясь пальцами.
– И правда летят… – со стоном закрывает она глаза.
Все. Это моя победа…
Моя рука врывается за мягкий широкий пояс и сжимает горячую мокрую плоть, а губы закусывают мочку. Она со стоном начинает оседать у меня в руках, и я чувствую, как по ее телу идет судорога оргазма.
Вау... – задыхаюсь я от собственных подкативших ощущений. - Такая чувствительная...
Она глухо стонет, и я за подбородок разворачиваю ее лицо, грубо захватывая ее губы своими. Мой язык вылизывает все ее стоны.
Это, о*уеть, как хорошо!
Мы стонем друг другу в рот…
Мои пальцы ритмично продолжают двигаться, продлевая ее сладкую муку.
Ничего не вижу от возбуждения…
Только не приходи в себя! – умоляю я молча, разворачивая ее к себе и углубляя поцелуй.
Мои руки крепко держат – она едва стоит на ногах.
- Забудь про всё... про меня забудь... Просто чувствуй…
Тяну за завязки на ее штанах, и они плавно сползают вниз. На ней нет белья. Ничего не вижу, только ощущаю. Подсаживаю ее на подоконник и прямо через маечку несильно кусаю за сосок, входя в нее пальцами, и ее снова накрывает оргазм…
Разве так бывает?! – прижимаю ее к себе и рычу от ее биения в мою грудь.
– Ты чудо... – восхищаюсь я.
Она еще не в себе. И, кроме стонов и вскриков, я ничего не слышу в ответ. Продолжаю, пытаясь не позволить ей выйти из этого состояния.
– Давай, еще разок, чудо моё… – жадно шепчу я и, раздвигая ее бедра шире, впиваюсь в ее плоть ртом.
Совершенство! Сладкая, терпкая, шелковая, горячая... Настойчиво прохожусь штангой по мягким изгибам, и ее снова накрывает. Да! Да…
Это, невероятное что-то… хочу ее уже по-настоящему…
Подхватываю под бедра и прижимаю к себе. Она расслабляется, утыкаясь мне в шею и обвивая руками. Быстро укладываю на диван и встаю, чтобы освободиться от штанов. Она открывает глаза и смотрит на мой член. Ее глаза начинают расширяться. Страх? Блять, да… я… могу шокировать!
Рефлекторно сводит ноги.
– Нет! – быстро и с силой развожу я их обратно. – Не бойся… Доверяй мне…
Я смотрю в ее неуверенные глаза, и мои руки захватывают ее грудь, пытаясь снова свести ее с ума… Насильно захватываю ее рот.
– Расслабься, тебе понравится… – уговариваю ее я, и мой член утыкается в ее вход.
Черт! Эйфория накатывает, поражая все мои чувства.
Стараюсь быть нежным… Но это невероятно сложно, хочется врываться... быть жестким...
Я разрываю на ней майку двумя рывками и захватываю ее сосок, дразня его зубами и штангой. Она хрипло стонет подо мной.
Не слышал звуков прекрасней!
Плавно начинаю вдавливаться. Черт – горячо, мокро, непривычно и о*уенно!
Ее нужно трахать только без презерватива, – понимаю я.
Так туго...
- Давай, - моя сладкая, - расслабляйся…
Я запускаю свои пальцы ей в рот, и она безропотно прикусывает их, обводя подушечки языком, и я опять почти кончаю от этого. Я чувствую, как ее плоть начинает опять сжиматься вокруг моей головки в преддверии нового оргазма.
Надо, чтобы она кончила, и тогда я безболезненно войду в нее.
– Пососи их! – требую я, засовывая свои пальцы ей глубже в рот, и одновременно жестко впиваюсь в ее грудь, прикасаясь своей штангой. Моя вторая рука находит ее попку, и я начинаю поглаживать еще одно чувствительно местечко пальцами, почти входя в нее пальцами. И она, конечно, с воплем срывается в очередной, выгибаясь и скользя руками по дивану в попытке найти опору.
И я плавно под пульсацию ее тела погружаюсь в нее, срывая подряд в следующий оргазм, и она бьется подо мной, сводя с ума от ощущений и от осознания того, что это делаю с ней Я!
– Ты чертовски хороша, Хлоя! – хриплю я, разглядывая ее великолепное тело, полностью подчиненное мне сейчас.
И делаю плавный толчок, наслаждаясь чувственными вскриками.
Ее бедра дрожат в моих руках.
Просто подарок, а не девочка!
Начинаю двигаться быстрее, планируя кончить в этот раз вместе с ней. Ее теснота, тепло и скользкая влага моментально сносят мне крышу, и через минуту чувствую тот момент, после которого оргазм уже нельзя остановить, но я растягиваю свой кайф, насколько могу. И вот опять волна удовольствия идет по ее телу.
Наши рты ловят стоны друг друга, и нашедшие друг друга пальцы сжимаются в замок. Распинаю ее под собой и кончаю, задыхаясь вместе с ней, наконец, накрывая своим телом полностью… Зацеловывая лицо и шею, плавно переворачиваю на себя. Она полностью расслаблена и не пытается сопротивляться.
Не могу позволить прийти ей в себя! Она должна сейчас уснуть!
И я начинаю массажировать пальцами ее затылок и спину, находя нужные точки для полного расслабления.
Давай, нежность моя, засыпай... Мне нечего больше дать тебе…
Я не смогу ответить ни на один вопрос... Я не смогу смотреть в твои глаза и врать... А правду сказать тем более не смогу…
– Твои глаза буду любить я…– шепчет она, засыпая, и моя грудь взрывается от боли и эйфории.
Мне хочется остаться с ней, как никогда в жизни. Ее этого взгляда внутрь. Движений ее тела. Смущения. И даже посидеть бесполо, покурить вместе, просмеяться полночи и лечь на разные стороны этого огромного дивана. И чтобы все по-настоящему. А этого всего, чтобы пока совсем не было! И чтобы она никогда-никогда не узнала кто я.
Не могу дышать. Мое сердце больше не хочет стучать. Закрываю свой рот ладонью, чтобы не кричать от того, чему никогда не суждено сбыться.
Засыпай скорее... Умоляю, засыпай...
Мне нужно уходить, или я умру сейчас здесь.
ГЛАВА 3 - СОБРАТЬ ОСКОЛКИ
Я уже полностью собран и теперь просто стою и смотрю на нее, пытаясь запомнить каждую деталь. Она лежит передо мною – открытая и нежная. Волосы разметались по подушке…
Нет, нужно что-то более совершенное, чем моя память. И я делаю то, что в моей работе является жестким табу – достаю свой телефон и начинаю фотографировать…
Лицо, губы, шея, плечи, руки, грудь, живот, бедра, ноги, колени, стопы… Всю ее во всевозможных ракурсах.
Помещаю фото под отдельный пароль «Буду любить Я».
Включаю Bluetooth на ее плеере и своем телефоне. Ставлю на скачивание всю ее музыку.
Наклоняюсь к ней и последний раз вдыхаю запах. Помимо выраженного естественного чувствую нежный и свежий парфюм.
Оглядываю квартиру в поисках ее рюкзака. На окне эргономичный рюкзачок в виде капли.
Вдыхаю запах – он пахнет ею.
Ни секунды не медля, открываю замок и рассматриваю содержимое.
Быстро нахожу белую коробочку – Chloe... Опять втягиваю в себя запах – ОНА!
Я мог бы купить себе такие, но хочу иметь именно эти. Забираю их себе. Рука тянется к ее телефону. Но что это может дать мне, кроме вечного соблазна найти ее? Ничего. Оставляю эту идею, закрывая рюкзак на замок.
Все. Мне пора. Я не возвращаюсь, чтобы взглянуть на нее еще раз. Просто не смогу тогда уйти. Зажимая в себе рвущееся наружу сердце, открываю дверь и решительно делаю шаг из ее жизни.
Надеюсь, мы не встретимся никогда больше.
Я веду свою тачку, но мои глаза отказываются смотреть на дорогу. В очередной раз бью по тормозам, пытаясь избежать столкновения. Глаза все еще видят ее, а в голове звучат новые строчки.
«Передо мной лежит красивая и нежная,
Я сфоткаю её на память…
Будет слайд шоу.
И мы друг друга изнасилуем тут бешено,
Она полюбит меня, может,
Но ей не узнать, что…»
Черт! – стряхиваю с себя наваждение и продолжаю движение.
Но слова все прокручиваются и прокручиваются, оформляясь в ритм. Я паркуюсь и записываю их на телефон в заметки, чтобы избавиться от них.
Вроде, помогает…
Приезжаю домой. Парковка, лифт, дверь, кровать.
Одеваю свои легкие брюки обратно – они все еще пахнут ею.
Надо заснуть… Нельзя сейчас ни о чем думать. О том, например, что я мог бы остаться с ней. А особенно о том, что еще не поздно вернуться.
И в голову опять ползут строчки…
«Ты не слышишь этого. Во мне битва - ангелы, демоны…
Если б я с тобой поделился всеми жалкими темами.
Я уверен, никакого секса, мы б сейчас одевались.
Лишь одно с тобою свяжет, дикий пляс на диване.
Это всё ещё мои мысли,
На теле у нас соблазн.
На деле тебя хочу,
Не отрываю я глаз от глаз».
Это уже клиника…
Встаю, пишу на салфетке карандашом, чтобы отпустило.
Беру ее духи и вдыхаю.
Закрываю глаза и чувствую ее рядом с собой.
Мозги опять взрывает очередной текст:
«И я вижу по глазам,
Что, свои фишки показав,
Я обаял тебя,
И ты уже не двинешь по газам.
Суровую реальность пусть ты примешь запоздало,
Но прошу, прости, не обижайся, финиш - это завтра».
Уже не сопротивляясь, дотягиваюсь до телефона и снова пишу.
Пальцы тянуться к иконке «галерея», и я начинаю набирать пароль, фактически воя от боли. «Буду любить Я».
Она. И меня топит от воспоминаний нашей близости. Слов нет…
Но через секунду они опять появляются:
«Сейчас ты стонешь стоя,
Надеюсь, не вспомнишь, кто я.
Такие парни, как я, ведь
На деле ничо не стоят.
Моим строчкам не хватает
Как бы мягкости и нежности…»
Покорно записываю, с сожалением закрывая фотоальбом.
Я пытаюсь представить себе завтрашний день. Завтра опять спортзал, бассейн, клуб, работа – Лора… Моя клиентка.
НЕНАВИЖУ ВСЕХ ЭТИХ Б**ДЕЙ!
Как трахать кого-то после НЕЕ?
Надо научиться жить с этим…
Она - теперь просто моя история. Моя муза. Ее нет и не будет в моей реальности. Я не могу позволить ей так разочароваться во мне. Хочу, чтобы и у нее осталось что-то от того меня, который существует только рядом с ней – настоящего.
Надеюсь, Валери не скажет, кто я. Найдет способ оставить ее в неведении.
А ведь раньше я даже гордился всем этим!
Перед ней просто больно и стыдно.
Не хочу, чтобы она чувствовала омерзение от произошедшего.
Господи! Как же было хорошо рядом с ней!
Картинки нашей близости снова покоряют меня. Ее пальцы на моих глазах… Ее шепот… Ее крики и стоны. Мой потерянный рай.
«Было классно, мы голые.
Зая, поспи на мне,
Думаешь, я один такой?
Знаешь, прости, но нет.
Забудь, забей. Меня тебе
Подали не свыше,
Но я написал тебе песню, которую ты
Никогда не услышишь».
Пишу смс и отправляю самому себе…
Завтра наступит новый день моей е*учей никчемной жизни.
Без нее.
Без надежды на нее.
И мне нужно быть готовым.
И я не должен больше вспоминать о ней ТАМ.
Иначе я не смогу перенести этого.
Пусть останется моей фантазией. Только ночью, когда все мое ежедневное дерьмо позади, и я один, в своем убежище.
Я знаю, она тоже будет вспоминать меня ночью.
Вспоминай меня ночью, нежность моя, я буду чувствовать это…
«Вспоминай меня ночью,
Не поцелую на прощание точно.
Время вернуть назад, я знаю, ты хочешь,
А я уйду и не вернусь,
Но вспоминай, но вспоминай меня ночью.
... вспоминай меня ночью,
... вспоминай меня ночью.
Любовь неусваиваема давно мною,
Но все грехи я посланием этим, дай Бог, смою».
Эти строки я запомню… Они - как молитва...
На часах четыре.
Уснуть все равно не смогу.
Набираю знакомый номер, через несколько долгих гудков он берет трубку.
– Алекс, ты е*анулся?! Четыре утра… – слышу я заспанный голос Эрика.
– Я по нашей теме…
– Черт! Здорово… – просыпается он. – Я тебе тут несколько текстов подготовил. Авторы известные, тексты отличные, бодренькие такие…
– Ты же знаешь, что я не буду читать чужие тексты.
– Тогда какого хе*а…
– Я написал свой.
– Что ты сделал?! Ты серьезно?
– Да. Он о*уенный. И ритм тоже уже родился, но только в голове. К утру переложу на ноты.
– Б*ять, это круто! Давай запишем? Ты завтра можешь? Я соберу народ…
– Часа в три подъеду. Но я ненадолго, только почитаю, познакомлю и отдам ноты. У меня работа в шесть.
– Счастливчик! Опять будешь драть лучших телочек города?
– Типа того… До завтра.
– До завтра.
Это вернулось.
Я снова могу писать.
Если я проговорю все это вслух, мне кажется, станет легче. Хочу разделить это с толпой. Для одного это слишком много. Слишком невыносимо.
Достаю нотную тетрадь и сажусь за комп, загружая программу для написания музыки…
Я увлекаюсь, и меня немного отпускает моя боль.
Записывая, переписывая, перечитывая и миксуя, создаю демо-версию к десяти утра.
Включаю. Ложусь на пол и наслаждаюсь осколками своего рая, растворяясь в мазохистских ощущениях… И, кажется, засыпаю под конец трека.
Джони Бой "Всоминай меня ночью": ГЛАВА 4 - МНЕ НЕ БОЛЬНО
Я на больничном… «Болею». И это не совсем вранье – я, правда, чувствую себя больным.
Вот уже пятый день съезжаю с заказов. Это, конечно, не может длиться вечно.
Нахе*а я тяну?
Иррациональное объяснение.
Мое тело… Оно было словно помечено ей. Смотрю на свои пальцы, и ощущения от касаний к ней становятся реальными и яркими. Провожу пальцами по своим губам и чувствую ее губы, ее вкус. Отчетливо могу вспомнить ощущения от проникновения в нее, ощущения ее рта, посасывающего мои пальцы…
Секс с другой женщиной сотрет все это с моего тела.
Я понимаю, что это неизбежно, но…
Еще хотя бы немного!
Уйти, что ли, в отпуск? По контракту мне положено три недели в год по личным причинам.
А у меня сейчас о*уенная личная причина.
Руки опять тянутся к телефону, и я снова ввожу – «Буду любить Я»…
Я уже привык к болевому спазму, сопровождающему это действие. Мне даже начинает нравиться это ощущение. Смотрю их постоянно и помню каждую деталь каждой фотографии. Просыпаюсь несколько раз ночью, телефон рядом и я пролистываю их. Если бы умел, смог бы на память нарисовать их все.
Смотрю на ее пухлые, слегка приоткрытые во сне губы и притрагиваюсь к своим. Тактильная память тут же выдает воспоминания о том, как я сминал их, и ощущения вырывают из меня тихий стон. Закрываю глаза и вспоминаю, как двигался ее язык...
Большим пальцем глажу подушечки указательного и среднего, потому что они чувствуют сейчас ощущение от проникновения в нее. И облизываю их, надеясь почувствовать ее вкус.
Знаю, что это нереально. Все давно уже смыла вода, но я ЧУВСТВУЮ!
Вспоминает ли она обо мне сейчас?
Наверняка.
Что ей сказала Царевна? Правду?
Б**ть, только не это! Пусть соврет что-нибудь…
Просто случайный секс со случайным парнем, который пропал с утра по неизвестной причине.
Это терпимо. Не так отвратительно, как реальность.
Звонок стирает с моего экрана фотографию ее закрытых глаз.
Валери…
– Алекс.
– Привет! Как здоровье? Может, все-таки, сходишь к врачу? Мало ли…
По контракту я обязан. Но она в этот раз не настаивает.
– Да все в порядке. Сегодня появлюсь.
– Поработать хочешь? Заскучал там уже, наверное?
– О, нет. Извини… Еще не в форме. Приеду – поговорим.
– Слушай, у меня тут накладка с танцорами. Может, вы с Роном сегодня немного поработаете? Обещаю премию. Если ты себя хорошо чувствуешь.
Прислушиваюсь к себе и понимаю, что мне бы хотелось. Тело требует нагрузки, ритма, кача…
– Без проблем. Сколько нужно?
– Часа полтора будет незакрытых. Нужно пять выходов по двадцать минут, или шесть по пятнадцать. Остальное закроет… – она замолкает.
– Мм?
– В общем, либо пять по двадцать, либо шесть по пятнадцать… Приезжай, тут обсудите все с Роном, прогоните. И сразу зайди ко мне, хочу поговорить с тобой.
– Буду через час.
Положив телефон на кровать, открываю шкаф – сегодня нужен соответствующий прикид.
Мне нравиться одеваться свободно.
Спецформа в стиле «Мачо» уже основательно зае*ала. Сегодня я би-бой, а не первоклассный е*арь.
Низкие, широкие джинсы, под них белые боксеры со стилизованной резинкой, широкая фирменная футболка, массивные кеды, бейсболка и плеер с огромными наушниками.
Включаю на нем Bluetooth и начинаю перекачивать ее музыку с телефона.
Готово!
Бачата-танго (Амели) - это её номер один.
Мои мышцы вибрируют в ритм. Перед глазами она – "танцующий вихрь" – как зацикленная пластинка, потому, что у меня совсем мало кадров в распоряжении. Всего секунд десять. А фантазировать не хочу. Хочу сохранить ее, как есть.
И вот мое сердце снова может стучать, а легкие втягивать воздух. Мы почти что вместе. Я почти что счастлив.
Дверь, лифт, парковка.
Трек сменяется на следующий.
Более медленный, глубокий и жесткий - Kraddy – Android Porn.
Меня уже о*уенно прет, и я покачиваюсь, сидя за рулем.
И это номер два.
Я люблю ее музыкальные предпочтения…
Я люблю ее…
Дорога летит мне в лицо, кач требует скорости.
Следующий трек…
И опять в точку!
The Prodigy and Pain – Diesel Power ...
Это ремикс на что-то знакомое.
Пусть будет номер три.
И снова музыка меняется.
Club Rai – Sexapil
Что-то дурное и резвенькое.
Мне нравится, и я улыбаюсь…
Басы рвут мою грудь.
И я уже на парковке перед клубом. Его огни не горят. Я сегодня рано.
Двери открыты, на входе никого. В холле выключен свет. Чудовище спит.
Я не разбужу его – музыка только в моих ушах.
На лестнице меня сзади обхватывают чьи-то руки. Не вынимая наушников, оборачиваюсь – Алиса.
Улыбается. Я тоже рад видеть тебя, крошка. Прижимаю ее к себе и отпускаю, она убегает вперед, обгоняя меня.
Девочки-стриптизерши о чем-то болтают у шеста. Я киваю им, и они улыбаются в ответ.
За пультом Рон.
Машет мне рукой. На сцене еще кто-то. Лежит. Вижу только подошвы кроссовок со своего места. Машу Рону рукой в ответ.
Мне не к нему, мне в дверь за баром. Сегодня бариста Сет – он натирает барную стойку. Мы приветливо киваем друг другу.
Пробегаю ногами по ступеням и останавливаюсь перед дубовой дверью. Валери. Вынимаю наушники и делаю глубокий вдох. Я знаю, о чем будет разговор.
– Входи! – отвечает она на мой стук.
– Привет!
– Привет! Выглядишь хорошо… Как самочувствие?
– Порядок.
Она всматривается мне в лицо.
Сейчас спросит…
Надо отчитаться кратко. Без эмоций. «Все было. Все отлично». Обычно этого хватает.
– Как все прошло?
– Как ты и просила. На высоте.
– Ей понравилось?
– Да.
– Сколько раз…?
– Дохера раз, Валери! - но нервы сдают. - Я же сказал, все было на высоте!
– Возьмешь ее, если она захочет быть твоим постоянным клиентом?
– Она не захочет…
– Ты же сказал…
– ОНА не захочет!
– М. Возьми деньги. Я удвоила сумму. Личная благодарность от меня…
– Нет.
– Что не так, Алекс?
– Все, б**ть, теперь не так…
Меня трясет.
Б**ть.
О чем она говорит?!
Какой, на*уй, постоянный клиент?!
Она не ТАКАЯ!
И что я несу?!
Но я не могу взять эти бл*дские деньги!!!
– Что с тобой? – напряженно вглядывается она в меня.
Я молчу, не в силах вымолвить ни слова. Мои челюсти не могут разжаться.
– Сядь… – кивает она головой на кресло, и я послушно падаю, пытаясь унять свой мандраж.
– Что-то было не так?
– Все было «так». Но клиенту виднее. Поинтересуйся.
– Ну, сегодня и узнаем… – задумчиво отводит она взгляд. – И, все-таки,… ладно. Когда начинаешь работать?
– Валери… Я хочу отпуск.
– Почему именно сейчас?! – заводится она. – Мы с завтрашнего дня будем пиарить ваши задницы, и ты должен быть здесь!
– Хорошо. Я буду. Только без основной темы.
– Что-то случилось?
– Переутомился немного.
– Ну, тогда, конечно… – удивленно смотрит она на меня. – Здоровье важнее всего. Сколько тебе нужно?
– Пару недель для начала.
– Давай пока на неделю договоримся, – хмурится она, – а там по обстоятельствам. Отработаете сегодня на сцене? Я хочу, кстати, включить эту тему в твой пиар. Девочки умирают, глядя, как ты зажигаешь. Ты как?
Я, в общем-то, не против, но истерика в моей голове не дает реагировать рационально, и я торможу с ответом.
– Давай, соглашайся. Дам тебе тогда две недели! – ухмыляется она.
– Окей! – хватаюсь я за спасательный круг.
– Тогда все, – она кидает мне на колени конверт с деньгами, и я подскакиваю от омерзения.
Конверт, переворачиваясь, падает на пол. Ее глаза расширяются. Наклоняюсь и поднимаю его.
– Считай, что это неустойка за мой отпуск, – через силу улыбнувшись, говорю я и кидаю конверт обратно ей на стол.
НУ, НЕ МОГУ Я!
Она открывает в удивлении рот, я же быстро сматываюсь, чтобы не накалять атмосферу еще больше.
Вылетев из кабинета, сбегаю по узкой лестнице и сажусь на последнюю ступеньку в попытке отдышаться.
Я вел себя, как полный дол*оеб! У нее теперь будет еще больше вопросов. Плевать. Главное, что все обсуждения этой темы уже позади.
Отдышавшись, выхожу.
– Сет, дай водички…
– Держи, – протягивает он мне небольшую ледяную бутылку, покрытую крупными каплями конденсированной влаги. Жадно выпиваю ее всю и отдаю обратно.
Я свободен на две недели.
Черт! Это здорово! Никаких б*ядей!
Она будет на мне еще две недели. Я счастлив…
Первые ноты знакомого трека прорезают тишину.
«Это номер два» – вспоминаю я и через гримерку направляюсь на сцену. Из-за кулис вижу, как Рон, прижимая наушник к уху, покачиваясь, миксует на пульте. Подхожу и протягиваю руку, он быстро пожимает, но его глаза не смотрят на меня – они восторженно смотрят на сцену, перед собой, и я оборачиваюсь.
Мои глаза упираются прямо в совершенные ямочки на пояснице. Врастаю в паркет.
ОНА!
Ее тело резко и четко бьется в сильный ритм. Каждый бросок, как четкая точка. Амплитуда движений поражает. Ее волосы летают вокруг нее, создавая темный водоворот страсти. Она вьется и бьется в своем танце, играя во всех плоскостях. Ее руки распарывают пространство. Ноги гибко и упруго подбрасывают ее вверх на каждый удар басов. Не видел ничего более страстного и гармоничного.
Богиня…
Я уничтожен.
Она великолепна.
Миксуя амплитудный хопчик и сногсшибательно эротичный дэнсхолл, она выдает что-то совершенно эксклюзивное. Глаз не отвести...
Пораженный, я не в силах ни думать, ни двигаться. Стою рядом с Роном, чувствуя, как последние удары трека завершают ее танец. Она ускоряется, хаотично вибрируя, и в конце - эффектный кульбит. Ноги касаются пола на последнем звуке. Плавный подъем... Мышцы пресса красиво двигаются по ее коротким топом. Замирает. Всё...
Идеально.
Я не дышу.
Она разворачивается и смотрит с улыбкой на Рона. Он начинает аплодировать. Хлоя приближается к нам. Ее взгляд переплывает на мое лицо, и глаза расширяются. Улыбка застывает. Ноги запинаются в паре метров от нас.
А я ничего не могу…
На моем лице ужас. Мне хочется исчезнуть, раствориться, провалиться... На крайний случай просто развернуться и сбежать! Но тело не подчиняется.
Оценив выражение моего лица, она сглатывает, и ее грудь перестает двигаться в такт дыханию. Замираем. Бирюзовые глаза стекленеют. Все это - всего пара секунд, но для нас - вечность.
Рон подлетает к ней, вставая между нами.
– Лекс, это Хлоя! Она - супер, правда?! Теперь будет танцевать у нас…
Я ни слова не понимаю из сказанного им. Только вижу ее зажмуренные глаза. И горло, пытающееся что-то проглотить.
– Хлоя, это Лекс, я тебе рассказывал, он из «Игрушек», но танцует просто о*уенно…
«АААААААААА!» – внутренний вопль разрывает меня.
В животе взрывается бомба, заставляя сократиться от боли.
Зачем, бл*ть, он сказал это?!
Хлоя открывает глаза – в них осознание. Она в шоке. Ее руки безвольно повисают.
– Рон, принеси попить… – хрипит она.
– Без проблем, детка! – срывается он.
Какая, бл*ть, она ему ДЕТКА?!
Мне НУЖНО уйти вместе с ним. Но я парализован.
– Лекс … – она всматривается в меня, как тогда, на кресле, перед тем, как трогала пальчиками мои ресницы.
Я отвожу глаза. Не могу вынести ее чистого ясного взгляда.
– Она заплатила тебе? – срывающимся голосом спрашивает она.
Почему именно этот вопрос?!
– Хлоя… – качаю я головой.
Как объяснить?
А надо ли?
Зачем ей перекачивать все это дерьмо вместе со мной?
Надо все сделать быстро.
И мой рот отвечает.
– Две штуки. Я отработал?
– Вполне, – бледнеет она. – Извини, мне надо…
Отворачивается и почти бегом уходит, унося с собой все теплое и нежное, что у меня оставалось от нее. Я закрываю глаза. Мне не больно. Меня больше нет.
– Валери! – слышу я крик Алисы.
– Что? – выглядывает та из-за барной стойки.
– Твоей сестре плохо. Ее тошнит...
ГЛАВА 5 - ДОСТОЙНА БОЛЬШЕГО
Ее тошнит от меня?
Охотно верю…
Меня и самого тошнит от себя.
Слышу стук звонких каблучков Валери.
Ей плохо…
Ей плохо! А я стою тут и ничего не делаю.
Ноги, наконец, отрываются от паркета и несут меня по направлению к служебным туалетам за гримерками. И я вижу, как Валери залетает в женский.
Мне не надо туда. Я ничего не могу сделать для нее. Мне нечего сказать ей. И она не хочет видеть меня. Это она туда ОТ МЕНЯ сбежала.
Но ноги не подчиняются моим уговорам и тормозят у приоткрытой двери.
– Как ты могла поступить со мной так?! – слышу я рыдающий голос Хлои. – Почему ты не можешь просто оставить мою жизнь в покое?!
– Прости меня, малышка… – Царевна плачет?! – Я хотела, как лучше… Я думала, что тебе понравится… Ты отвлечешься. Будешь жить полноценно!
– Полноценно?! – захлебывается она. – Полноценно - это когда тебя накачивают дурью и е*ут за бабки?
Я закрываю глаза и обессиленно съезжаю по стене.
Все так…
Очень больно. Мои органы чувств отключаются. А я думал, что достиг своего предела на сцене.
– Уйди от меня! Оставь, б**ть, меня сейчас. Видеть тебя не могу!
– Хлоя… Малышка... Ты слишком близко все принимаешь к сердцу! Нельзя же так! Ну прости меня. Я не думала, что это может так ранить! Я хотела просто сделать тебе приятно… Он что, обидел тебя?!
– Нет, он не обидел, – всхлипывает она и громко вздыхает. – Но мне было бы на порядок легче, если бы дело было в этом.
Да, боже мой!!
Прости меня, моя хорошая…
Самое время умереть. Но это е*учее сердце продолжает стучать, несмотря на мои желания.
Сижу и методично долблюсь затылком о стену, пытаясь отвлечься от внутренней боли.
– Солнышко, я обещаю, что больше не буду делать ничего подобного! Делай, что хочешь, живи, как знаешь... Ну прости меня!
– Уйди, Вэл! Я буду танцевать у тебя сегодня и всегда, когда ты захочешь. Только дай мне сейчас пятнадцать минут. Я буду в порядке. Давай никогда не будем обсуждать ЭТО больше.
– Хорошо, малышка, хорошо… Прости меня...
– Иди!
Слышу стук каблуков и подрываюсь на ноги.
Валери выходит, и я за локоть затаскиваю ее в ближайшую гримерку.
– Какого хе*а ты натворила с нами? С ней?! – накидываюсь я на нее.
– Черт! – она расстроена, но я все равно хочу удавить ее за произошедшее.
– Что ты сказал ей? Почему она сорвалась?! – накидывается Валери на меня в ответ.
– Что, б**ть, я сказал?! – колотит меня от ярости. – Правду, Валери, ПРАВДУ! Или ты думала, что она не узнает, когда притащила ее сюда? М?
– Да, я не думала, что ее это вообще зацепит! Ну, что такого? Все иногда трахаются за бабки! Это в ее е*анутом мире секс бывает только по любви! – орет на меня она.
– Ты держишь притон, ты лично тестишь всех своих шлюх! И, тем не менее, смеешь рассуждать о том, что нормально или ненормально в мире простой девочки?! Накачиваешь ее наркотой и подкладываешь под меня! Ты, б**ть, больная?! Она же твоя сестра!
Слезы текут.... Мне ни хе*а ее не жалко! ТВАРЬ!
– Просто, хотела как лучше! Хлоя... совсем загналась со своими проблемами, и я хотела, чтобы она… отморозилась немного. Понимаешь? – срывающимся голосом объясняет она. - Почувствовала вкус жизни.
– Какими проблемами?
Качает головой, не желая отвечать.
У моей Хлои проблемы?!
– Давай, теперь рассказывай! Нам с ней работать вместе! Я должен знать, чтобы…
Без всяких «чтобы», просто потому, что должен!
– … не усугублять ту х**ню, что ты уже натворила!
– Твою мать… у нее - типа катастрофа в личной жизни… – съезжает по стене Валери и садится на пол.
Следую ее примеру, приземляясь рядом.
– Четыре месяца назад… Б**ть, не могу поверить, что рассказываю ТЕБЕ. Она не простит, если узнает.
– Давай! – рычу я нетерпеливо.
– Ее парень… Майк. Первая и единственная ее любовь. У них была танцевальная команда – она руководила. Конкурсы там всякие танцевальные... Все первые места их. Все круто и полная идиллия. И тут она залетает от него. Обрадовалась, когда узнала! А он... промолчал сначала. Ну, и очень быстро выяснилось, что у нее - внематочная. Хлою - на операцию, а этот скот обрадовался, понимаешь? Даже не стал скрывать от нее. Хлоя замолчала. Никакой реакции. Ни на кого. Пока валялась в клинике – операция прошла с осложнениями – он загулял. И, видимо, чтобы ей совсем скучно там не стало, втянул свою телку на ее место, в коллектив. Она тоже из танцевальных была. Собрал команду Хлои и увез всех в Европу на очередной конкурс. Номер был поставлен её, авторский. Они заняли первое место. В общем, словами не передать, как ей было хе*ово. Два месяца не танцевала вообще. Мудак вернулся, конечно, через какое-то время с покаянием. Но это же Хлоя! Она не прощает. И теперь все у нее через жопу. В ее наивной голове пунктик - «все только по любви». А разве можно построить нормальные отношения с такими зае*ками в двадцать лет?
Короче, динамит всех. А этот мудак до сих пор живет в ее квартире, ждет, что она вернется.
– Давай решим этот вопрос? – мне хочется хоть что-то сделать для нее.
Хоть самую малость…
– Решим… – зло усмехается она. – Ты считаешь, что у меня нет людей, чтобы натянуть его на кол? Эта дуреха запретила вмешиваться. То ли вернуться к нему хочет, то ли принцип какой-то... Но ты же сам понимаешь, после такого скандала наша семья никогда не позволит ему всплыть в её периметре. Рассорилась с отцом. Дома не живет. Денег не берет. Скитается по друзьям. Говорит, что ей так нравится. Еле уговорила работать на меня…
Валери достает пачку сигарет и, выудив наманикюренными пальчиками парочку, прикуривает обе, одну протягивая мне. Беру и затягиваюсь. Больше говорить не о чем. Каждый погружается в свою боль. Два страдающих моральных урода…
Рассматриваю профиль Валери - похожи... Очень похожи. Губы... овал лица... изгиб бровей... Но Хлоя мягче, живее, светлее. Валери - темноглаза. Старше лет на двенадцать. Отшлифована, позолочена и стервозна. И между ними целая пропасть, на самом деле. Дай бог, которая никогда не будет преодолена Хлоей.
Дверь медленно открывается – ОНА!
– Вэл, оставь нас на пару минут…
Нет! НЕТ, б**ть, не оставляй нас наедине! – мысленно молюсь я.
Но Царевна встает и послушно выходит, не сказав ни слова.
Хрустальные глаза немного припухли от слез, и сейчас она выглядит еще младше и трогательнее. Мое сердце сжимается…
– Лекс, – вздыхает она. – Я все понимаю… Это - твоя работа и все такое… Но у меня к тебе просьба. Не распространяйся, пожалуйста, об этом.
Замираю, не в силах выдохнуть. Мой рот открывается и снова закрывается. Все звуки исчезли.
Закусывает губу и закрывает глаза.
– Это так унизительно, что все будут в курсе... Я тебя очень прошу!
– Хлоя… – голоса нет, смотрю на нее снизу вверх. – Что ты говоришь такое?..
– Я понимаю, что здесь это... для тебя это... норма, – уничтожает она меня каждым словом, – но я не смогу работать тут, понимая, что все знают о том, что меня, как последнюю… Я думала, это что-то настоящее, понимаешь… Я бы никогда…
Подскакиваю на ноги, не в силах слушать все это.
- Перестань... - сглатываю ком в горле.
- Если нужно, я заплачу за твое молчание.
– Ты что, б**ть, несешь?! – взрываюсь я. – ЧТО ТЫ НЕСЕШЬ?!
Просто разрывает от ее унижения и от собственного тоже. От того, что считает, что для меня все, что было, ничего не значит! От того, что это что-то значило для нее! От того, что она смеет чувствовать всё это!
Смотрю в ее немного испуганные моей эмоциональной вспышкой глаза и, пытаясь скинуть с себя ярость и боль, несколько раз с рычанием хе*ачу кулаком в стену, пачкая ее кровью.
Боль отрезвляет.
Разворачиваюсь к ее растерянным глазам, совершенно не понимая, что мне делать теперь.
– Хлоя… – шепчу я, качая головой.
Пожалуйста, девочка... не чувствуй этого!
– Спасибо, – кивает она, отводя глаза. – Давай просто сделаем вид, что познакомились только сегодня, хорошо? Мне нужна эта работа.
Киваю, не смея больше ничего сказать, и она, повернувшись, выходит.
Б**ть, ну за что?!
Наверное, есть за что. За то, что был холодной сволочью, например. За то, что продал себя и гордился этим. За то, что презирал чужие чувства. За то, что растратил и выжег себя, променял то, что могло бы быть с ней, на ЭТО.
И за то, что из эгоизма не остановился тогда. Вливал в нее вино с коксом, осознавая, что это вырубит ее контроль, расчетливо соблазнял…
Я заслужил все это.
Ну, ей-то за что?!
Не могу больше так как раньше.
А по-другому не умею.
Слишком поздно для меня?…
Нужно идти и...
Что там у нас по плану?
Репетиция… Это терпимо. Мне очень нужно выгрузиться сейчас, и танец - это идеальный вариант.
Иду на сцену, планируя немного подвигаться.
– …что-нибудь мощное, минут на сорок, – слышу я ее голос.
– Детка, ты не перегоришь? Сегодня тебе почти два часа рубиться? – Рон, б**ть...
Опять эта «детка»!
– Не волнуйся, я могу всю ночь зажигать, а до моего выхода еще три часа. Я просто разомнусь.
– Круто! С удовольствием посмотрю на тебя. Ты так двигаешься… просто крышеснос, – улыбается ей Рон во все свои белоснежные тридцать два.
На мгновение прикасается к ее заплаканным глазам.
– Что-то случилось?
– Не парься… У меня много головняков, – усмехается она.
– Я бы хотел… помочь, – несмело улыбается он.
Она легко треплет его по волосам.
– Ты сейчас и поможешь. Зажги для меня что-нибудь убийственное. Хочу умереть там от драйва! – подмигивает ему она.
Он, улыбаясь, закусывает губу, прикрывая глаза, и качает головой.
– Сделаю, детка!
Он же запал на нее! – догоняю я, наконец.
Че-е-ерт!
Он нормальный… Позитивный, талантливый, внимательный. Сразу послал Царевну с ее предложениями. Почему нет?
ААААА!!! Потому, что - нет! Потому, что я - е*аный эгоист и не смогу пережить это!
Как будто меня кто-то спросит…
Хлоя разминается, наклоняясь вперед и доставая локтями до пола. Гибкая… И, перенеся вес на руки, плавно встает на предплечья, зависая ногами в воздухе. Ее свободная маечка съезжает вниз, оголяя прикрытую черным спортивным топом грудь. Немного побалансировав, она медленно встает на «мостик» и рывком поднимается обратно на ноги. Очень изящно…
Я хочу ее…
В голову невольно лезут картинки нашей ночи… Такая чувствительная!
Мы, конечно, оба под коксом были, но… У меня дохера было телок, обдолбанных коксом, и ничего подобного не было все равно.
А она - воплощение чувственности.
Она и с ним тоже ТАКОЙ будет?
Не могу даже думать об этом!
Я - эгоистичный урод.
Рон так же, как и я, не может отвести глаз от нее, наблюдая за каждым нюансом движений.
Хлоя отлепляет от него наушники и прикладывает к себе, слегка наклоняя голову, чтобы прижать их оголенным точеным плечиком. Слушая музыку, она улыбается и показывает ему большой палец – «отлично». Отдав наушник, отворачивается и уходит, замирая в центре сцены в ожидании музыки.
И вот колонки взрываются каким-то клубняком.
Ее руки взлетают в такт с басами, а пальцы превращаются в ритмичные вспышки. Рывок - и тело пружинит, подключаясь к рукам. Копна волос идет по кругу, демонстрируя мне на секунду изящную спину, и она откидывает ее назад дерзким движением.
И понеслось!
Я завороженно слежу за ее танцем – она выкладывается по полной. Наверное, как и я, хотела выгрузиться от всего этого дерьма. Не могу отвести глаз, желая сейчас только одного – присоединиться к ней там. Но я не смею…
Просто стою и впитываю в себя ее драйв и ее страсть, которым не суждено быть направленными на меня. Она не делает сейчас никаких сложных связок и отточенных движений, просто сливаясь с ритмом, но ее экспрессия завораживает! Пытаюсь разложить это волшебство на связки и движения, но почти сразу отказываюсь от этой идеи. Зачем? Буду просто наслаждаться ею, пока могу.
Чувствуя кожей какое-то тянущее ощущение, оборачиваюсь. Рон смотрит на меня задумчивым и недовольным взглядом.
Б**ть, я, наверное, совсем не контролировал выражение лица, восхищаясь ею…
Мы встречаемся с ним глазами, и он кивает мне, прося выйти за ним.
Я подчиняюсь.
– Вы знакомы, так? – разворачивается он ко мне, когда мы заходим за звукоизоляционную завесу.
– Нет, – качаю я головой.
– Не е*и мне мозги. Я видел всю эту движуху – Хлоя, ты и Валери… Я видел, как она посмотрела на тебя, когда увидела возле пульта, и я сейчас видел, как ты смотрел на нее. Она из-за тебя плакала?
– Нет! – режу я. – Мы не знакомы.
– Не лезь к ней, Лекс, – просит он. – Она настоящая, искренняя, цельная, не такая, как вы. Не трогай ее. Она достойна большего, чем просто быть оттраханной «игрушкой».
– Большее - это ты? – срываюсь я.
– Если выбирать из нас двоих, то - да. Будешь спорить?
– Не буду. Дерзай. Желаю вам счастья.
ГЛАВА 6 - B-BOY & B-GIRL
Сижу на сцене и жду режиссера. Он должен поставить наш выход. Хлоя ушла десять минут назад с Роном. Мне было почти хорошо – полчаса любовался ею. Но сейчас я в ужасе. Мы будем танцевать вместе. Наш первый выход - ее презентация. Втроем – я, она и Рон. Это издевательство. Над всеми троими.
Но Шон считает, что это - о*уительная идея.
Она еще не в курсе.
– Где они? – колдуя над пультом, спрашивает он.
Пожимаю плечами. Хотел бы я знать…
– Лекс, ты под какой трек выходить будешь?
– Electro House…
– А Рон?
– Не знаю.
– А новенькая?
– Ее зовут Хлоя.
– Так, под какой трек?
– Под второй, – кидаю я ему свой плеер.
– Как она? Хороша? Я слышал, она - сестра Валери.
– Да. Она хороша.
– Здорово, Рон!
Оборачиваюсь. Рон. Один. Ее нет.
– Ты под какой трек в первом выходе?
– Под эту, – показывает он ему на монитор пульта.
– Залей их в общую программу, чтобы потом не дергаться на сцене. Где... Хлоя? Пора бы начать.
– Сейчас позвоню… – он достает телефон.
У него уже есть ее номер.
Класс...
Но Рон не успевает набрать.
Хлоя упругим шагом проходит мимо меня и ловко запрыгивает на сцену, опираясь на нее одной рукой. Ее волосы взлетают и падают обратно. Массивные напульсники зрительно подчеркивают изящность ее резных предплечий и остроту локтей. Она босая, кроссовки связаны и перекинуты через плечо. Широкие, длинные штаны почти закрывают ступни, оставляя на обозрение только пальчики с накрашенными, в разные цвета ноготками – красный, желтый, зеленый, голубой, фиолетовый.
Хочу поцеловать каждый!
– Привет! – протягивает она руку Шону.
Он кивает с улыбкой и слегка пожимает ее в ответ.
– Какой стиль ты предпочитаешь, Хлоя? – он рассматривает ее, блуждая взглядом снизу вверх.
– На квалификацию могу сдать любой, но танцую чаще в своем, – она садится на пол и начинает обуваться, они замечают ее педикюр и, переглянувшись, начинают улыбаться. – У меня много авторских связок. Я три года профессионально работала с коллективом.
– Би-Гёрл и другие силовые?
– Без проблем.
– Отлично!
***
– Покачай его за сердце.
Хрустальные глаза испуганно распахиваются. Она несмело вскидывает руку и неуверенно тянется к моей груди.
Я во все глаза наблюдаю за ее действием, как в замедленной съемке.
– Можно? – одними губами спрашивает она, моргаю ей в знак согласия.
Ее рука ложится мне на сердце, и оно срывается в галоп, вдалбливаясь в ее ладонь.
Она чувствует...
Мы прячем друг от друга взгляды.
– Нет.. нет.. давайте глаза в глаза, и покачай его рывками. Лекс, ты делаешь рывки грудной клеткой, имитируй сердцебиение следом за ее рукой, как будто она тянет твое сердце за собой.
Б**ть, заткнись-ка ты, Шон!
Ее нога стоит как раз между моими, вторая, как опора, - сзади. Хлоя ритмично дергает на себя руку, отклоняясь назад для создания большей амплитуды, я делаю рывок на нее, выгибая грудь и резко отводя руки назад. Потом обратное движение. И мы рвано качаемся, как завороженные.
– Глаза… – подсказывает Шон, и мы впиваемся друг в друга взглядом, и оба замираем.
Ее губы немного приоткрываются…
– Да, да… – выводит меня из гипноза голос Шона. – Замрите на грани поцелуя.
Я, б**ть, что, потянулся к ней?!
Черт, да!
Ее зрачки расширены, между нами сантиметров пятнадцать. Хлоя облизывает губу, и я начинаю стекать на пол, наблюдая, как ее язык медленно…
– Отлично! – хлопает нам Шон, и я, отмерев, с шумом вдыхаю воздух и с психом отворачиваюсь, пытаюсь унять свое бунтующее тело – сердцебиение, дыхание, эрекцию…
Хлоя, поджав губы, в очередной раз заходит на свой нервный круг по сцене. И садится на колени недалеко от нас.
– Эту часть так и работайте! Поэмоциональней только… – добивает меня Шон. – Побольше страсти… И еще, давай мы на тебя что-нибудь более откровенное оденем, – оборачивается он к ней.
Хлоя слегка морщится.
– Это обязательно?
– Ну, это - б**дское место, и прикид должен соответствовать.
– Ладно, – закатывает она глаза, – только оставь на мне штаны.
– Хорошо, – усмехается Шон. – Постараюсь не сильно заголять тебя сегодня.
***
– Да че вы, как замороженные?! – психует Шон. – Прижмись к нему…
Он впечатывает в меня Хлою, и мы каменеем. Мои руки зависают около нее.
Не могу прикоснуться к ней.
Не хочу делать ей неприятно.
– Какие-то проблемы? – вздыхает он, безнадежно показывая на мои замершие руки.
И я уже готов идти к Царевне, чтобы она остановила это безумие.
– Хлоя, в чем проблема? Ты одна - идеальна. С Роном моментально станцевались… Тебе Лекс, б**ть, с утра кончить не дал, что ли?
Вот, го*дон!
Она закрывает глаза. Открывает. Никаких эмоций.
– Алекс! Ну, ты-то? – разводит руками Шон. – Ты же профессионал. Расслабь девочку…
Б*яяя, ну зачем?!
Хлоя спотыкается и тут же заходит еще на один круг.
Шон уже весь испсиховался с нами.
– Короче. У вас перерыв, минут десять. Идите, покурите, что ли, и потом все должно быть в ажуре.
Уходит.
– Пойдем… – кивает мне Хлоя головой.
– Куда? – сглатываю я ком в горле.
– Куда послали… Есть сигареты?
Киваю и иду вперед, как на Голгофу, показывая дорогу в курилку.
Я что-то должен сказать? Что?
Или она хочет еще раз проехаться по нашей теме?
Я больше не вынесу эту хе*ню, которую она говорит мне. Которую она чувствует ко мне. И к себе.
Сорвусь и...
Нельзя!!
Захожу. Открываю окно. Достаю сигареты. Оборачиваюсь.
Хлоя запрыгивает рядом на высокий подоконник, садится по-турецки. С ее плечика съезжает свободная маечка. Очень хочется поправить и пройтись пальцами по ее коже. Они еще помнят это ощущение. Мои глаза на уровне ее впадинки на шее. Я вижу, как быстро бьется ее пульс. Хочу успокоить его губами.
Опять начинаю сходить с ума…
Оставляя сигареты с зажигалкой на подоконнике, отворачиваюсь, чтобы мои руки не зажили собственной жизнью.
– Что будем делать с этим? – спрашивает она, несколько раз затянувшись.
– Давай подключим Валери… – предлагаю я, – пусть зарежет эту идею с нашим совместным выступлением.
– Не вариант. Я тогда лучше сразу уйду с этой работы…
– НЕТ! – вспоминаю я ее нелегкую ситуацию. – Тоже не вариант.
– Черт… – зло вздыхает она. – Не знаю… Тебе неприятно это? Ну, прикасаться ко мне? Танцевать со мной…
– ЧТО?! – разворачиваюсь я в шоке.
В горле першит от бредовости ее предположения. Но я тут же догоняю, откуда эта мысль.
– А тебе? Тебе неприятно, да? Я теперь неприятен тебе?
Она, молча, курит, а я задыхаюсь от отчаяния.
Я знал, конечно.
– Не знаю… – ее голос, как лед. – Поделись секретом. Как там ты это делаешь? Когда по*еру с кем… Может, научишь? Облегчишь мне жизнь.
В животе опять разрывается бомба, и я не выдерживаю.
Срываюсь.
– Посмотри на меня!
Отыскивает своими глазами мои.
А я сгораю перед ней. Меня колотит.
– Не презирай меня, пожалуйста, Хлоя…
Ее глаза становятся глубокими и внимательными. Она опять всматривается в мои. И я теряю связь с реальностью, не в силах даже моргнуть.
Рука взлетает, словно ласточка, зависает на уровне моих глаз, и они закрываются.
«Пожалуйста! Притронься ко мне…» – замираю я.
И ее пальцы касаются моих ресниц. На долю секунды… Но и это рай! Болезненный мазохистский рай. Мое сердце бьется от почти смертельной дозы незаслуженных эндорфинов!
– Прости… – шепчет она мягко. – Я не имею права тебя судить. Ты делал то, что был… обязан, наверное. Просто никак не могу… сложить тебя в цельную картинку. Твои глаза… Они были такие настоящие. Как сейчас. И я все никак не могу поверить, что это просто... деньги для тебя.
– Да, б**ть, не брал я эти е*учие деньги! – срывает меня. – Не выматывай ты мою душу!
Я слабак! Зачем я ей это сказал?! Чтобы она думала, что я мягкий и пушистый? Но это же не так! Я продажный циничный ублюдок!
Как будто, тот факт, что я их не взял, может оправдать все остальные мои действия.
Ее пальцы снова легким касанием пробегаются по моим волосам, и я, разворачиваясь, прижимаю ее руки к своему лицу.
Я мудак… Зачем я мучаю ее?! Зачем завязываю на себя еще сильнее?!
Но я НЕ МОГУ!!
– Прости меня, Хлоя… – шепчу я в ее ладони. – Я так сожалею, что я такой. Что я могу сделать для тебя?
Надо остановиться. И уйти. Пусть лучше презирает. Но я не могу оторваться.
– Давай просто отпустим это. Я вижу - ты хороший. Это просто моя е*учая судьба… – отнимает она руки от моего лица.
Хороший?!
Наивная, добрая девочка. Я и взгляда твоего не стою.
Ну, какая, на*уй, судьба?!
– Давай просто станцуем. Я прошу тебя. Мне так неудобно перед Шоном! Если он брякнет что-то сестре, то она опять начнет жалеть меня и... А я больше не вынесу… – отчаянно выдыхает она.
– Мы станцуем, – обещаю я уверенно, – просто доверься мне. Я знаю, что не имею права просить, но…
– Спасибо тебе.
И я б**ть, уже сдыхаю, не смея поднять глаза.
Эта благодарность так нелогична и болезненна для меня…
– Ты оставь меня тут покурить, ладно? Скажи Шону, чтобы занимался своими девчонками. Мы больше не будем репетировать с тобой сегодня. Мы все станцуем и так.
***
Музыка проникает сквозь изоляционную завесу, как будто мы в воде. Хлоя сидит у стены. Стою в метре напротив нее.
Мы молчим. Следующий выход наш.
Она закидывает голову и закрывает глаза, замирая в растяжке. Вижу как дрожит трицепс ее бедра от напряжения.
Могу, не парясь, разглядывать. И взгляд скользит вдоль ее шеи к открытой мочке. Мои губы тут же вспоминают, какая она на ощупь и на вкус. Вспоминаю, как Хлоя кончала, когда я закусывал ее, и волна возбуждения идет по моему животу. Облизываю губы. И Хлоя, не открывая глаза, облизывает свои. Сползаю по стене на пол. Ее пальчики отбивают по коленке глухо звучащий ритм, и мне хочется целовать ее ладони, совсем недавно согревавшие мое лицо.
Я пытаюсь настроиться… Хочу, чтобы у нее сегодня все было супер. Я больше не буду тормозить – она прикасалась ко мне сама, значит, ей терпимо. Мы сможем это сделать.
Сигнальная лампа мерцает красным. Значит, наш выход через минуту. Рон уже там.
– Хлоя… – зову я, поднимаясь. – Пора.
Поднимается и встает рядом.
– Готова? – спрашиваю я, заглядывая ей в глаза.
Кивает.
Мы встаем в арку, последние ноты трэка затухают, свет медленно гаснет. Хлоя начинает покачиваться под собственным ритмом и толкает меня в плечо, улыбаясь, как родному.
И я опять в раю! Но в этом раю почти нет боли.
Видео
Мы срываемся на свою стартовую позицию, и первые тяжелые ноты «номера два» начинают будоражить пространство. Прожекторы выхватывают меня и Рона, Хлоя сзади, ее не видно. И мы начинаем медленно и с большой амплитудой рубиться, уходя в нижнюю плоскость и складываясь вниз. Несколько элементов нижнего брейка. Стойка, и опять плавно вверх. А потом проигрыш в музыке – мы вибрируем в «Электро», а конферансье представляет публике- "Хлоя Соланж" - и, одновременно, прожектор вырывает ее из темноты сцены. Она двигается, раскачиваясь во всех плоскостях под каждый удар басов, рывком перекидывая копну волос и вспарывая руками пространство. Ее тело пружинит вверх-вниз, и она мечется, как пламя на ветру, размазываясь в неоновой подсветке пола, и, делая знакомый кульбит, замирает на последнем ударе басов.
Все. Дальше их партия с Роном. Мой прожектор гаснет.
Они синхронно раскачиваются и начинают играть в озорных электро-мимов. Что-то среднее между поппингом и локкингом – дерзко и весело. На проигрыше они, набирая амплитуду, раскачиваются в противовес друг другу, как зацикленные, и потом срываются в активный кач с первыми ударами вернувшегося ритма. На последних нотах снижают амплитуду движений и замирают. Свет гаснет. Я двигаюсь ближе к центру, и Хлоя тоже. Рон уходит за пульт.
Видео
С первого звука я понимаю, что трек не наш! Знакомый, но не наш. И ни черта не подходящий под пластику, которую хотел высветить ей Шон.
Что за хе*ня?
Но уже ничего не переиграешь и тело, реагируя на ритм, начинает двигаться самостоятельно.
Смотрю на Хлою, переживая, что это собьет ее, но она улыбается, качаясь синхронно со мной. Она улыбается, и мне хорошо. Я словно под кислотой...
Тело все делает само, не требуя моей концентрации. Сценария все равно ведь теперь нет! И мы просто двигаемся рядом, подстраиваясь друг под друга.
Асинхронно врубаемся в невидимую разделяющую нас стену. Темп становится жестче, и Хлоя касается на секунду моей груди – наша партия… Но музыка совершенно не в тему, и она, подмигнув, уходит в дерзкую ритмичную связку, вытягивая меня на себя. Ее одуревшие, словно пьяные, глаза жгут меня страстью и вызовом, и мою крышу сносит.
Ритм жесткий и рваный. Ее волосы как плети повторяют музыкальный узор. Ее тело ломается под него, увлекая в эту игру с музыкой и моё.
Мы начинаем рубиться просто в кайф, нарушая сценарий Шона в одной, только нам понятной, логике. Зал орет, поддерживая наше безумие. Вверх взлетают руки, повторяя наш кач. И потом несколько минут нереальной колбасы! Музыка меняет темп, и я вывожу ее в свою связку, а она, четко чувствуя каждую фишку, в тему отвечает на каждую пульсацию моего тела. Идеально. Выдергиваю ее перед собой, создавая ей фон, и она по мне ломанно двигается вниз. Также ломанно сворачиваюсь за ней. Мы на коленях. На финальном проигрыше мы бьемся друг о друга, как две волны, взрывая руками подсвеченный дым и разрезая световые лучи, и музыка начинает умирать вместе с амплитудой наших движений. На последней ноте мы застываем, утыкаясь лбами друг в друга. Свет гаснет…
Зал взрывается!
Сейчас выходят гоу-гоу. Я подскакиваю, хватая за руку Хлою, и мы смываемся к гримеркам, угорая, как полоумные, от адреналина и, вообще, от эмоций.
– Б**ть, да вы - бомба! – встречает нас восхищенный Шон. – Публика обкончалась от восторга! Завтра же ставим вам отдельную программу!
Замираем.
– Хлоя… – окрикивает ее Валери. – Зайди ко мне, малышка…
В ее взгляде вина и... жалость?
Только не это! Не трогай ее сейчас! Ей хорошо! Нам ХОРОШО! Уйди! Оставь нам хотя бы это мгновенье! – умоляю я взглядом.
Но улыбка Хлои уже гаснет, и рука выскальзывает из моей. Она делает шаг навстречу Царевне.
ГЛАВА 7 - ПРОСТО ДЕВАЙС
Сегодня понедельник – девайс бухает. И я привычно паркую свою тачку в зоне, отведенной для персонала. Сегодня я поздно. Я не танцую, у меня выходной.
Вчера я больше не видел ее глаз. Она выходила на сцену еще два раза, как и я. Я, конечно, смотрел. Публика принимала ее на «ура». Да и разве могло быть по-другому? Своей страстью она так качала зал, что стриптизерши нервно курили в сторонке.
Но стоило музыке остановиться, как она моментально исчезала в своей гримерке. Вэл, не знаю, намеренно или нет, выделила ей отдельную, и у меня не было ни малейшего повода зайти туда. И эта дверь теперь как магнит для меня. Проходя мимо, каждый раз я касаюсь ее пальцами. Не могу удержаться.
Сегодня народу на входе больше, чем обычно. Я иду сквозь толпу, и она немного расступается – нас знают в лицо. Мы и есть лицо нашего монстра.
Входя в зал, автоматически смотрю на сцену. Может она сейчас там? Но нет… Иду к своим. В нашем логове не людно. Таня, Стэн и Джейн.
– Где все? – спрашиваю я у Тани.
Не то, чтобы мне любопытно. Просто, чтобы не молчать.
– Да все уже здесь… Разбрелись...
Таня берет пакет кокса с центра стола и делает себе кредиткой пару дорожек на небольшом зеркальце.
– Дай банкноту… – просит она, и я протягиваю ей хрустящую сотку. Скручивает ее в трубочку и вдыхает первую дорожку, вздрагивает, закатывая глаза. Через секунду начинает улыбаться. Потом все повторяется в другую ноздрю.
– Сделать? – предлагает она мне, сверкая обдолбанными уже глазами.
Я киваю. Хочу расслабиться. Всю ночь опять бредил ею…
Таня отсыпает из пакетика порошок и начинает делить его своей кредиткой. Я в нетерпении начинаю постукивать штангой о зубы.
– Я говорила тебе, что ты о*уенно горячо выглядишь, когда балуешься своим пирсингом? – подмигивает она мне.
– Я знаю… Привычка... Приятно…
Ее пальцы занемели от кайфа, и дорожки получаются неровные.
– Я знаю… – повторяя мою интонацию, угорает Таня в ответ, проходясь своим колечком, проткнувшим правую половинку ее раздвоенного языка, по нижней губе. Неделю назад его еще не было.
– Ты когда-нибудь остановишься? – качаю я головой.
– Мне нравится. Клиенты в восторге… Цена на меня растет... Зачем?
Она аккуратно пододвигает мне свое зеркальце и протягивает свернутую купюру. Наклоняюсь и вдыхаю… Резкий удар оглушающего холодка передергивает мое тело, и почти сразу лицо приятно немеет. Не затягиваю и сразу же вкидываюсь второй порцией. Глаза немного слезятся… Тело покалывает, голова пустая и легкая. Музыка становится рельефнее и значимее. Хочу ее потрогать. Хороший кокс.
Смотрим вверх и кайфуем от неоновых вспышек на потолке, они бьют прямо в мое обкумаренное сознание.
– Поделитесь удовольствием… – тянет из моих рук свернутую трубочку подошедший Сэм и садится рядом. Таня кидает в него пакетик. Он ловко перехватывает его. Стряхивая кумар, смотрю перед собой и замираю: к нашему столу идут Валери, Алиса и… Хлоя!
В трансе смотрю, как они садятся на диваны. Ее глаза на секунду останавливаются на мне. Она кивает, и я киваю в ответ. Хлоя шикарна и необычна сегодня. Высокий хвост, черные, раскосо подведенные глаза и бледный, мерцающий крупными всплесками, блеск на губах – лиса… сверху открытый оранжевый топ, серебристые широкие брюки, сидящие ниже талии и плотно обтягивающие попку. Опять босая. И это – о*уеть, как горячо!
Закрываю глаза, чтобы никто не видел мою бурю и снова закидываю голову вверх. По венам бежит удовольствие и возбуждение.
– Ты босая! – удивляется обдолбанная Таня.
– Гримерка захлопнулась… – слышу ее голос.
Она улыбается, я точно это знаю… И по моим венам идет новая волна удовольствия… Хлоя сидит наискосок от меня. Я не вижу, но ее голос почти материален, и я чувствую.
Открываю глаза. Залезла с ногами на диваны. На секунду встречаемся взглядами и тут же разбегаемся. Все. Наше родство закончилось вчера, вместе с выступлением.
Официантка приносит нам поднос коктейлей. Кто и когда заказал? Я не помню… Она берет мой «Мохито», и я улыбаюсь, отводя глаза в сторону. Валери с Сэмом встают и уходят. Все знают, зачем. В понедельник они всегда трахаются – это их день.
Хлоя о чем-то болтает с Алисой. Иногда поглядываю на нее, фотографируя взглядом детали: взмах рукой, изящное вращение запястьем, пробежка пальчиками по столу… – пополняю свою коллекцию.
К столу подходит Джим и, смещая девочек немного ближе ко мне, садится с краю. Он кивает сначала Хлое, потом мне. И Хлоя улыбается ему в ответ. Уже знакомы?
Видео
Музыка сменяется, и огни становятся приглушенней. Таня заказывает нам новую порцию бухла. Я тянусь к «Мохито», и она тоже. Касание пальцами… И мы отдергиваем руки. Я хотел этого. Моя рука тут же меняет направление и берет «Дайкири». Она бросает мне мимолетную благодарную улыбку. И я опять растекаюсь от удовольствия, закусывая изнутри щеки, чтобы не улыбаться. Закрываю глаза и ухожу в кокаиновую нирвану.
– Слышал, ты перетрудился? – насмешливый голос.
Марк. Любит, мудак, постебаться.
Открываю глаза, но смотрю не на него. На нее. Ее глаза смотрят в зеленую жидкость коктейля. Элли что-то там восхищенно пищит рядом с ней.
– Новенькая? – плотоядно усмехается Марк и вопросительно смотрит на нее. - Типаж просто аут!
Ее глаза расширяются, и она, улыбаясь, отрицательно качает головой.
– Нет?.. И откуда к нам, тогда, залетела такая прелесть?
Он усаживается рядом с ней, оттесняя Джима. Меня это накаляет…
– Я танцую здесь…
– Стоит отлучиться на пару дней и пропускаешь все самое интересное! – начинает он подклеивать ее.
Какого хе*а? Он не трахается за «спасибо», а она явно не «клиентка», прямым текстом сказано – сотрудник.
Он спрашивает что-то еще, но из-за музыки я не слышу.
Отобрав ее внимание у Алисы, Марк, улыбаясь, трет с ней о чем-то. Она, немного жестикулируя, тоже негромко отвечает ему, кивая иногда головой на сцену.
– Элли, будешь? – окликает крошку Джим, кивая на разделенный на зеркале кокс.
– Давай! – облизывается Алиса и встает, собираясь пересесть к нему.
Она легко проходит мимо Хлои, потому что ноги той все еще на диване. И немного шаркается о колени Марка. Тот в ответ нагло щипает Алису за попку, бесцеремонно врываясь под пышную коротенькую юбочку. Он всегда такой мудак, но многим сукам нравится хамство. Она несильно бьет его по руке, почти не обращая внимания. И теперь я вижу, как вторая рука этого мудака замерла в паре сантиметров от пальчиков босых ног Хлои. Мои мышцы сводит от этой близости.
Алиса двигает Марка, и Хлоя отъезжает назад, прямо ко мне, давая ему возможность освободить место для Алисы. И снова подтягивает к себе колени. Она сидит полубоком. Ее хвост в паре сантиметров от меня. Чувствую опьяняющий запах, которым пропах уже весь мой дом. Ее лопатки в любой момент могут коснуться моего плеча.
– Давай погрею ножки… – пробегается он пальцами по краю ее оголенной ступни, и она вжимает в себя коленки еще сильнее.
Хочу сломать ему руку.
– Я не замерзла, – аккуратно отшивает его.
Он незаметно придвигается еще ближе.
– Я все равно тебя согрею...
Марк щелкает официантке…
У меня пиликает айфон. СМС. Эрик. Мой трек готов. Завтра нужно заехать. Уточнив время и еще некоторые частности, убираю его в карман брюк.
Он протягивает ей коктейль. «Poison». Продают только випам – там до*ера кокса.
Вот мудило!
Она делает несколько небольших глотков, пока я истерично соображаю, как забрать у нее эту дрянь. Марк на секунду отвлекается на свой телефон, и я тяну из ее рук эту хе*ню. Хлоя удивленно разворачивается и смотрит на меня. Я выдергиваю из ее пальцев бокал и вкладываю свой с «Дайкири», глядя ей в глаза и почти незаметно качая головой.
Ее глаза расширяются и тут же успокаиваются. Поняла, что что-то не так... Доверяет мне?
Ее согревающее доверие течет прямо по моему сердцу. Мне снова нереально хорошо. Даже лучше, чем от кокса.
– Ты сегодня в нянечках? – ухмыляется Марк. – Отобрал у девочки все удовольствие.
Игнорирую. Если отвечу, то потеряю тормоза и урою его тут. А нам нельзя. По контракту мы должны хранить «витрину» в целостности. Он двигается еще ближе к ней. Ее спина напрягается, как струна. Она залпом выпивает коктейль.
Марк прикуривает сигарету и снова начинает нагло разглядывать её.
– Что тебе заказать, сладенькая? – забирает из ее рук пустой бокал.
– «Секс… на пляже»? «Оргазм»?
Хватаю с подноса первый попавшийся – «Лагуна» и ставлю перед ней. Ее рука сразу хватает голубую рюмочку.
– Лекс… – закатывает он глаза и ту же подмигивает мне. – Triangle?
Меня аж подкидывает от его намека на групповуху. Дергаясь, я задеваю плечом ее спину, и Хлоя замирает, вынуждая меня тоже моментально застыть. Потом ее плечи вздрагивают, и она резко ведет ими, словно пытаясь стряхнуть с себя грязь.
– Вкусно? – насмешливо спрашивает Марк и захватывает ее руку, держащую коктейль, своей.
Облизывая губы, он тянет рюмку на себя и делает небольшой глоток, не выпуская ее руки.
Спина Хлои впечатывается в меня, и я, не в силах контролировать себя, закидываю руку на спинку дивана и немного разворачиваюсь к ней, создавая ей «уголок безопасности».
Она немного расслабляется и выдергивает свою руку, оставляя рюмку в руке Марка.
Он азартно смотрит на меня.
Я не могу реагировать так, как мне бы хотелось. Боюсь демонстрировать еще сильнее нашу связь. Она бы не хотела, что бы кто-то догадался. Поэтому не смотрю на него. Мне тепло от ее близости и доверия. Мне приятно иметь возможность защищать ее и горько, что я не могу сделать больше сейчас.
На автомате делаю несколько больших глотков «Рoison», уже по ходу догоняя, что я уже и так вздрюченный. Рот холодит… ее волосы касаются моей щеки, громко вдыхаю ее запах. Голова кружится. Надо держать себя в руках.
Она нервничает, и ее руки ищут что-нибудь, плавно пробегаясь пальчиками по столешнице. На столе материализуется новая порция коктейлей, и я, не давая ему шанс, подаю ей «Мохито». Она уже пьяна, я чувствую... И надеюсь, что она не будет его пить, а просто займет бокалом свои руки.
Меня разрывает: хочу, чтобы она встала и ушла от назойливого внимания Марка и хочу, чтобы осталась, так как ее спина уже почти опирается на мою грудь и это нереально хорошо.
– Такие глазищи у тебя… – воркует ей Марк. – Ты та-а-ак медленно моргаешь… Я знаю, что это значит… Танцуешь... Хочу потанцевать с тобой…
– Я без обуви… – съезжает Хлоя.
– Я буду носить тебя на руках, – покусывает он свое колечко в нижней губе. – Хочешь на ручки, сладенькая?
Она негромко фыркает. Меня начинает снова накрывать от дополнительной порции кокса, и я теряюсь.
– Давай… – подмигивает Марк, улыбаясь, – тебе понравится…
Хлоя резко вздрагивает на этой фразе, немного отстраняясь от меня. С содроганием понимаю, что я говорил ей то же самое, перед тем, как войти в нее.
Делает несколько больших глотков коктейля.
Марк наклоняется и заправляет ей за ушко вьющуюся тонкую прядь, не попавшую в высокий хвост. Его рука приземляется на ее коленку, и он начинает что-то шептать ей. Я зверею! А ей уже некуда отклоняться – сзади я. Ее тело начинает каменеть и через несколько секунд, все-таки, с силой впечатывается в меня, в попытке отстраниться от Марка.
Дальше все бесконтрольно: моя рука срывается со спинки дивана, за талию втягивает Хлою ко мне на колени и прижимает ближе. А она в ту же секунду обвивает меня руками, подтягивая босые ножки. Я закрываю глаза и откидываю назад голову.
Я не в себе… Мы оба замираем, осознав произошедшее. Но она не двигается и не пытается вырваться. Скорее, наоборот. И это напрочь сносит все разумное в моей голове. Мой большой палец скользит по ее ребру…
– О, КАК!!! – слышу я о*уевший голос Марка.
Я и с закрытыми глазами чувствую возникшее напряжение на диванах. Да, все, наверняка, в шоке. Но мне сейчас глубоко по*ую. Она со мной. Она доверяет мне и ищет у меня защиты. Разве может быть что-то важнее?
Я открываю глаза и вижу, как на несколько секунд замершие «игрушки» начинают возвращаться к своим разговорам. Только Марк не сводит с меня азартных и задумчивых глаз.
Пошел он…
Смотрю в одурманенные глаза Хлои. А она - в мои. Успокаивающе провожу пальцами по ребрам и снова закидываю голову на спинку дивана, закрывая глаза. Она расслабляется и кладет мне голову на плечо.
Все. Рай…
Все мое тело желает ее. Я зажимаю свое одуревшее сознание, чтобы мои пальцы не двигались, а губы не тянулись к ее коже. Получается катастрофически плохо. Мы сидим так минут уже, наверное, двадцать. Непередаваемо хорошо. Она словно уснула на моих руках. Ни одного движения, но тело расслаблено.
Я дышу, дышу, дышу и не могу надышаться ею.
Мы вздрагиваем – в ее кармане вибрирует мобильник. Он упирается прямо в мой стояк и меня сокращает от этих вибраций. Гашу стон... Хлоя протискивает руку между нашими телами, доставая телефон и заставляя меня сжать челюсти от ощущений ее руки прямо…
– Б**ть… – вздыхаю я, не сдержавшись, но она уже отвечает на звонок, зажимая свое свободное ушко второй рукой.
– Привет, Ричи! Ты один сегодня?... Приютишь меня?... Нет… не надо. Так что?... Отлично, я через часок уже доберусь. До встречи.
Ричи? – мои глаза распахиваются от какого-то жгущего чувства, которое не могу осознать своими растекшимися мозгами.
– Лекс… – раздается возле моего уха вкрадчивый голос Валери.
Б*ЯТЬ!!! – моментально прихожу я в себя, встряхиваясь от дурмана.
Это плохо! Это о*уенно плохо! Это…
– Зайди ко мне. Прямо сейчас.
Хлоя исчезает из моих объятий. Я осматриваюсь. Джим, Алиса, Таня. Марка нет. Она не смотрит на меня, о чем-то опять зацепившись с Элли.
Валери требовательно ждет. Поднимаюсь и иду за ней.
Танцпол, бар, лестница, дверь. На ходу соображаю, как объяснить наше безумие. Но мозг под кайфом от кокса и ее недавней близости не выдает мне ни одного варианта.
– Какого хе*а, твою мать, сейчас там было?! – орет Валери. – Ты, б*ять, что творишь?!
– А что такое, Валери? – психую я от ее лицемерия. – Тебя не смущает покупать меня для нее, но, б*ять, невинные объятия повергают в праведный гнев!
Она идет пятнами.
– Если я дарю ей «Вибратор», это не значит, что я хочу, чтобы она испытывала к нему симпатию, это значит, что я хочу, чтобы она использовала его для своего удовольствия и забывала сразу, как только он выполнил свое предназначение! У вас не сложилось с удовольствием, а ваши вчерашние поручкивания и сегодняшние обжималки – это о*уенный перебор с твоей стороны! Она впечатлительная девочка, не хватало еще, чтобы запала на тебя!
– Лицемерка!
– Ах, ты… Ты, б*ять, попутал?! Вспомни, кто ты и кто она?!
– Я помню.
– Тогда какого х*я это сейчас было?!
– Это была реакция на е*учего Марка, который разве что членом в нее там не тыкал! Уйми этого мудака, или я сам сделаю это! Он испугал ее там своими зае*онами!
– Марк? – с удивлением сбавляет она обороты. – С ним-то что не так? Совсем девайс е*анулся… Ладно. Иди. И помни, кто ты, когда подходишь к Хлое. Просто девайс!
Хотел бы я забыть…
ГЛАВА 8 - МОРАЛЬНАЯ ДИЛЕМА
НЕДАВНО БЫЛ БОЛЬШОЙ ВЗРЫВ, И РОДИЛИСЬ МЫ С ТОБОЮ.
КАК БУДТО ПРИ ПАРАДЕ ПЛАНЕТ, ВСТАЛИ МЫ БЫСТРО ВРОВЕНЬ!
МОЖНО СКАЗАТЬ ДАЖЕ, ЧТО ТАК МЫ ПРАКТИЧЕСКИ СБЛИЗИЛИСЬ.
ЧТО ТАКОЕ В КОСМОСЕ ПАРА АСТРОНОМИЧЕСКИХ ЕДИНИЦ.
УЖЕ МИЛЛИОНЫ ЛЕТ ИЗ ПОЛЯ ЗРЕНИЯ НЕ ВЫЛЕТАЛА,
НО СПУТНИКИ НАШИ ТВЕРДЯТ: ''К СОЖАЛЕНИЮ, ВЫ НЕ ПАРА,
ВАМ ДАЖЕ НЕ ПОЗВОНИТЬ ДРУГ ДРУГУ - ТУТ ЗОНЫ НЕТ,
СНИТСЯ, ЧТО ЛЕТАЕТЕ ВМЕСТЕ - ВАШ СОН НЕЛЕП!''
(JOHNYBOY –ПЛАНЕТЫ ТОЖЕ ПЛАЧУТ)
– Круто! – заглядывает через плечо Алиса.
– Где твои манеры, крошка! – убираю телефон в карман. – Подглядывать неприлично.
– Я - ребенок! Мне все можно… – невинно хлопает она своими длинными ресницами.
Приобнимает меня, на секунду прижимая к себе, и убегает дальше. Она всегда исчезает так, словно у нее куча дел. Хотя, по сути, какие могут быть у нее дела? Тусуется тут круглосуточно.
– Элли, ты куда? – спрашиваю я.
Просто любопытно.
– Хочу посмотреть на Хлою. Пойдем?
Киваю, отрываюсь от закрытой двери ЕЕ гримерки и иду за Алисой.
У нас сейчас репетиция. Речь уже не идет о совместных выступлениях. Валери укатила на несколько дней, запретив менять программу. Может и к лучшему.
На сцене Хлоя. Расстягивается и о чем-то негромко переговаривается с Шоном. Она на шпагате. Не прерывая разговора, закидывает голову и тянется носочком согнутой в колене ноги к своей макушке. Ее свободные штаны съезжают вниз, оголяя тонкую щиколотку…
Сегодня она в белом объемном прикиде – толстовка и широченные штаны. С сожалением вспоминаю ее ямочки на пояснице, изящные лопатки, предплечья и загорелый животик, которые планировал увидеть сегодня.
– Вот это гибучесть! – со смехом восхищается Алиса.
Улыбаясь, киваю.
За пультом стоит Рон. У меня к нему пара вопросов. Он в наушниках и не сводит с нее глаз – теплых и довольных. Встаю рядом и немного толкаю его плечом в плечо. Снимает «уши» и тянет руку. Пожимаю.
– Не подскажешь, че за хе*ня случилась позавчера с нашим треком?
– Извини, Лекс! Это Шон тут намутил на пульте и… – он разводит руками. – Больше не повторится.
–Ты уверен, что Шон? – смотрю ему в глаза.
Молча взрывается. Глаза прищурены, ноздри раздуваются. Наушники из рук летят на пол.
– ЕЕ я бы не подставил.
– Наверное, – остываю я.
– Я бы и тебя не подставил, – добавляет он, уже расслабляясь.
– Извини… – несильно толкаю я его кулаком в плечо.
Он криво, но уже тепло улыбается.
Рон и правда отличный парень…
Теперь мы оба смотрим на Хлою. Вспоминаю свои ощущения от нее, сидящей на моих коленях. Расслабленной. Спокойной. Моей.
СТОП!
Эту мысль нужно уничтожить в корне.
Я не видел ее глаз после того, как ушел тогда. И я не знаю, о чем говорить, как вести себя теперь, и в каком формате общаться. Но я точно знаю, что «Мы» и «Моя» - это не вариант.
Она улыбается, показывая Шону какую-то скрутку. Двигается очень медленно. Видно каждую деталь ее движений. Завораживает. Завершает связку на полу в сложной брейковской стойке.
Шон присаживается рядом с ней, и о чем-то спрашивает, провокационно улыбаясь. Хлоя мгновенно с грохотом обрушивается на пол.
Мы застываем и переглядываемся. На лице Рона удивление и беспокойство. Она переворачивается и рывком поднимается в сидячее положение, оказываясь с ним лицом к лицу. Шон ошеломлен ее реакцией, но все еще улыбается, хотя и пытается справиться с лицом.
Она возмущенно, но уже с улыбкой толкает его в грудь, и он с корточек приземляется на задницу.
Смеются...
– Это че сейчас происходит? – негромко спрашивает Рон.
Хотел бы я знать…
Шону не свойственны такие вещи. Он всегда сух и профессионален. Иногда груб и требователен. Он не флиртует и не заигрывает, очень редко шутит. И никогда не тусуется с персоналом.
Пожимаю плечами и перевожу взгляд на Алису, она стоит рядом с ними и тоже угорает. Спрошу у нее потом…
– Включи музыку! – громко говорит Шон, поднимаясь на ноги.
– Три минуты… – и Рон уходит с головой в свою технику.
Алиса и Шон подтягиваются к нам, освобождая сцену для Хлои. К Шону подходит костюмер и выносит три прозрачных пакета с костюмами. Тот быстро просматривает и забирает один, откидывая его в сторону.
Хлоя замирает.
Видео
Медленные, глубокие, но тяжелые звуки заполняют пространство. С первых ударов басов Хлоя приходит в движение. Необычно. Без рывков. На грани стрип-пластики. Но ее амплитуда и акробатика круче. И экспрессия совершенно не похожа на стрипповскую. Ее грудная клетка - как резонатор каждого удара басов. Копна волос то медленно перетекает, то рассыпается, то упруго взлетает. Можно смотреть только на волосы и, все равно, увидишь цельный танец. Она управляет ими так же умело, как и телом. Ее руки не летают, не режут, и не взрывают сегодня – они гладят и формируют ее прекрасное тело под ритм музыки. Они давят на пространство возле нее, и оно с удовольствием поддается ее ласкам. Ее бедра и плечи - в постоянной антифазе, и сложно понять, как она удерживает равновесие. Она словно падает на каждое движение, но снова подхватывает себя и летит уже в другую сторону…
Страшно даже представить, как соблазняюще и страстно это будет выглядеть, если на нее надеть что-нибудь пооткровеннее, и включить соответствующее освещение. Потому, что даже сейчас, не имея возможности видеть ни кусочка ее тела, даже лица, я уже охренеть, как тверд.
– Пойдем, покурим… – утягивает меня со сцены Алиса.
Хочу остаться и смотреть. Но это возможность узнать, о чем говорили Хлоя Шоном, и я поддаюсь.
Проходя мимо ее гримерки, прохожусь пальцами по двери. Это мой маленький ритуал. Еще две двери, и мы в курилке.
– Подсади меня… – просит крошка, и я помогаю ей запрыгнуть на подоконник.
Элли извлекает неизвестно откуда косячок и, лукаво улыбаясь, предлагает мне взглядом. Я качаю головой – мне сегодня много рубиться, расслабленность ни к чему.
Она с удовольствием затягивается и, подержав немного дым в легких, выдыхает. Чувствую сладкий запах дури.
– Вы че там ржали? – спрашиваю я, прикуривая.
– Шон откозил… - начинает хихикать она. – Хлоя в акробатическом этюде замерла, а он у нее спрашивает: «Ты интимными мышцами тоже так хорошо управлять умеешь?»… Она аж рухнула от неожиданности!
- ЧТО?! - закашливаюсь я, задохнувшись дымом.
Ее хихиканья тут же становятся маниакальными.
– Он угорал или флиртовал? – уточняю я.
Она не в силах выговорить ни слова, неопределенно крутит рукой.
Вспоминаю его лицо… Ее лицо…
Какое, на*ер, мое дело?
Но это, б**ть, о*уенно как мое дело!
Ревностью топит остатки мозгов. Е*анный Шон.
Теперь еще и про это загоняться?!
Телефон крошки выводит меня из ступора.
Алиса читает смс и задумчиво затягивается. Ее глаза уже остекленели, а уголки губ замерли в полуулыбке. Она автоматически поглаживает лист какого-то огромного декоративного фикуса, стоящего на подоконнике. Выкидывая в окно докуренный косяк, требовательно тянет ко мне руки. Оставляя сигарету во рту, я быстро помогаю ей спуститься.
– У меня новый клиент… – неопределенно пожимает она плечами. – Увидимся ближе к ночи.
– Мандраж?
У девочек все по-другому. Несмотря на все меры предосторожности, каждый новый клиент - потенциальная опасность. Потому, что почти каждый из них - извращенец в той или иной степени.
– Да нет… – подмигивает она, шутливо придушивая себя рукой. – Мне хочется по-жесткому… Он опытный Мастер.
– Не играй в d/s под дурью, – предупреждаю я. – Валери тебя порвет, если узнает. Да и опасно…
Игривый поцелуй в щеку, и она выбегает в дверь, как будто снова опаздывает куда-то.
Я отворачиваюсь, вставляю наушники в уши и включаю ЕЕ музыку. Выбрасываю сигарету на асфальт и прикуриваю следующую. Запрыгнув на подоконник, отклоняюсь назад, и зависаю, наполовину высунувшись из открытого окна. Смотрю на небо. Сумерки…
Чувствую ментоловый привкус дыма. Это не от моей сигареты. Поднимаюсь.
БЛ*ТЬ! – сердце срывается, словно бешеный пес с цепи.
Хлоя…
Ее губы что-то говорят, а я не слышу из-за музыки. Одним движением выдергиваю оба наушника.
– Что? – потеряв голос, полухрипом переспрашиваю я.
– Не хотела тебя пугать…
– А… Ага… – пытаюсь я прийти в себя.
– Лекс, – ее щеки быстро и невероятно привлекательно покрываются румянцем.
И она неуверенно продолжает:
– Спасибо… что… вчера…
– Ничего не говори, – прерываю ее. – И сразу скажи, если он посмеет еще.
Ее рука накрывает мою и немного сжимает.
Б*яяя… Кто я? Где я?
Пытаюсь остановиться, но…
Перехватываю ее руку и порывисто впечатываюсь губами в запястье, вдыхая запах…
Что я творю?!
Не глядя, быстро выхожу из курилки и сматываюсь подальше.
Каждый день я совершаю по одной о*уенной ошибке.
***
Отработав последний выход, присаживаюсь у ее двери отдышаться. Она там. Я чувствую.
Дверь приоткрывается, и я замираю. Сэм.
Сэм?!
Удивленно смотрим друг на друга.
– Ты как тут?
Пытаюсь выглядеть не слишком заинтересованным.
– Таблетки приносил… – показывает мне упаковку.
«Ибупрофен» – присматриваюсь я к названию.
– Кому?
Вопрос риторический. Я и так уже знаю.
– Хлое поплохело. Валери просила отнести.
Киваю, и он уходит по коридору на выход.
Прокручиваю в голове программу, осталось от силы полчаса, моих выходов больше нет. Но остался один ее.
Хлоя заболела… Как сильно? Если бы было совсем плохо, Валери вызвала бы врача. Или нет?
Я уже на ногах, и рука тянется к ручке двери. Что я скажу?
Отдергиваю руку. Лучше «случайно» встречу ее на выходе и прослежу, чтобы добралась нормально до дома. Опять спускаюсь на пол. Я подношу ладонь к ее двери, она покрывается красно-белыми маленькими пятнышками и начинает жечь и пульсировать.
Достаю телефон. Просматриваю ее фото. Образы из моей памяти полностью совпадают с теми, что появляются на экране. Я играю во рту своей штангой, вспоминая, как она двигалась и какие ощущения вызывала, когда касалась ее тела. Я вспоминаю ее вкус…
– Где гримерка Соланж? – прерывает меня Шон.
– Что? – не сразу врубаюсь я.
– Хлоя? Где ее гримерка?
Я киваю на дверь.
Соланж? - вдруг доходит до меня. - Не Хейл?
Валери - Хейл.
Шон раздраженно вытаскивает орущий айфон. Отвечает и, зажимая динамик, бросает мне: «Скажи, чтобы ехала домой».
Адреналин моментально ударяет в голову – теперь у меня есть повод зайти к ней. Позаботиться о ней хоть как-то!
Встаю и, пару раз негромко стукнув, с замиранием сердца, толкаю дверь, не дождавшись разрешения войти.
Хлоя говорит по телефону.
Вздрагивает, и ее глаза округляются от удивления, сбивается, но потом снова продолжает:
– Где-то, через час, может, два… Черт! Все разъехались... мхм... не взяла ключи... Ты сможешь?
Меня опять начинает крыть от неуместной в нашей ситуации ревности. Стараясь отвлечься, начинаю разглядывать ее. Глаза блестящие и немного покрасневшие, щеки алые, волосы на лбу мокрые, дрожит и обнимает себя руками… Лихорадит. Ее откровенный наряд в принципе не создан для того, чтобы согревать.
Хочу укутать ее одеялом, посадить на колени и поить из кружки чаем. Хочу, чтобы ей понравилось пить из моих рук. Ей бы понравилось…
– Ммм… да ладно, не парься, придумаю что-нибудь… Точно-точно! – скидывает звонок.
Открывает рот в немом вопросе, внимательно разглядывая меня.
– Как ты себя чувствуешь? – делаю шаг внутрь комнаты.
– Расклеилась немного… – словно извиняясь.
– Шон отпустил тебя, – и, проглатывая ком в горле, говорю то, что не планировал. – Я отвезу тебя домой.
Она теряется и отводит глаза.
– Эм… – ее указательный пальчик в растерянности бежит по ее нижней губе, и я облизываю свои, желая почувствовать его. – Я пока еще не знаю, куда поеду…
У нее же дома живет этот мудак! – доходит до меня.
– Может к Валери?
– НЕТ!
Отводит глаза.
– Сейчас позвоню кое-кому… переоденусь…
Она хмурится, и ее взгляд задумчиво плывет по потолку.
– Я жду внизу…
Разворачиваюсь и быстро выхожу, чтобы она не нашла повод отказать мне.
И какого хрена я делаю? Надо вызвать такси.
Ага. Такси в никуда…
Стою внизу у своей тачки и решаю моральную дилемму: отпустить или увезти к себе?
Отпустить? Больную? Куда?
Позвонить Царевне Хлоя не позволит. И, к тому же, той нет в городе.
Увезти к себе? Нет… Я не буду делать такой хе*ни с ней.
Или буду? Я могу забрать ее к себе, а сам свалить к Эрику, например.
Это компромисс.
Вижу выходящую из дверей Хлою. Она в своем белом необъятном прикиде. На плече знакомый рюкзак. На голове капюшон. Морозит? Обхватывает себя руками. Наверняка, температура.
Нет, не отпущу, - принимаю я решение, абсолютно четко осознавая, что ее состояние - это только повод, а совсем не причина для такого решения.
ГЛАВА 9 - НЕ ДАТЬ ДРУГ ДРУГУ ВЫБОРА
Чем ближе она подходит ко мне, тем неувереннее и медленнее становится ее шаг.
Сомневается.
И что мне делать? Может, Алисе позвонить или Тане…
Так... К чему эта имитация метаний? Да – да. Нет – нет. Так, да или нет?
Ну, конечно же, да!
Хочу выглядеть в ее глазах достойно? Надежно?
О*уеть, как хочу!
Почему?
Потому что я могу пережить то, что она никогда не станет моей, но не могу пережить то, что она испытывает отвращение от того, что между нами было, хотя и имеет на это полное право.
И я хочу стать для нее, хотя бы, тем человеком, которому она может доверять.
И все?
Ни х*я…
Просто эгоистично хочу ее рядом. В любом формате и качестве.
Последние три неуверенных плавных шага, и Хлоя замирает в паре метров от меня.
– Садись, тебя всю трясет, – говорю уверенно, не терпящим возражения тоном, открывая дверцу со стороны пассажирского сидения.
Автоматически делает еще один шаг и замирает снова.
– Лекс, – проводит рукой, по еще влажным после душа, волосам, снимая капюшон, и мне хочется, чтобы она прошлась так по моим. – Не думаю, что это хорошая идея.
- Просто довезу тебя.
- Я еще не определилась с местом, куда поеду.
Моя хорошая! – умиляюсь я внутренне, одновременно ненавидя себя за цинизм. – Ты опять полагаешь, что я дам тебе выбор?
– Сядь в машину и определяйся. Ветрено...
Закусив губу, аккуратно скользит мимо меня на сиденье.
Сажусь рядом, включаю зажигание и настраиваю микроклимат, чтобы она, наконец-то, согрелась. Но ее лихорадит еще сильнее, чем в гримерке. Веки тяжелеют и опускаются.
- Так теплее?
- Да, спасибо...
– Куда ехать? – спрашиваю, уже зная, что сегодня ей некуда.
Просто чувствую по ее неуверенному состоянию.
– Ты торопишься? – напрягается она. – Я просто жду ответ на смс…
– Хлоя, на часах четыре утра, и тебе некуда ехать. Правильно?
– Я буду знать в течение двадцати минут… – раздраженно.
Наверное, Царевна достала ее уже с этой темой.
Трогаюсь с места и выворачиваю на дорогу.
– Где ты живешь, Хлоя?
– Это сложно…
Ее челюсти отбивают чечетку, хотя в машине уже, наверное, все тридцать. Забираю с заднего сиденья свою куртку. Накрываю ее колени. Подтягивает ее выше, кутаясь в ней.
– Ты, вообще, где-нибудь живешь?
– Второй вопрос ближе к теме, – улыбается. – Пока - нигде.
– И давно?
– Несколько месяцев... Но всё нормально... Давай, закроем эту тему.
Чуть ниже опускаю ее сиденье..
Облегченно откидывается на подголовник.
Протягиваю руку и прикасаюсь к ее влажному, раскаленному лбу.
Плечи слегка напрягаются. Не двигается. Глаз не открывает.
Да она пылает...
– Хлоя? Ты горишь вся!
– Мхм… – бормочет она, – завтра пройдет.
Торможу у ближайшей аптеки. Что там покупают в таких случаях? Последний раз болел в глубоком детстве.
Выхожу и ставлю машину на блокировку. Реально боюсь, что сбежит, пока меня не будет.
Минут десять выслушиваю нудного консультанта и покупаю весь предложенный арсенал, захватывая бумажку с каракулями – чего, сколько и во сколько.
Возвращаюсь в машину.
Ее глаза закрыты. Дыхание поверхностное и прерывистое. Опять касаюсь ее лба – никакой реакции. Уснула? Слава тебе, Господи!
Слышу писк телефона, выпавшего из ее руки на колени. Она не просыпается.
Беру телефон, чтобы прочитать смс.
Это перебор?
Несомненно…
Но у меня есть о*уительная отмазка – мне нужен был адрес, куда ее везти. Хотя я, конечно, не повезу ее туда. Но это уже частности.
От кого? Рон Галан.
Да ну, на*уй?!
Открываю…
«Детка, никаких проблем. Откуда тебя забрать?».
Торможу первый порыв – выбросить телефон в окно – этого я, бл*ть, объяснить не смогу.
Кидаю его на заднее сиденье. Отдышавшись, плавно трогаюсь, чтобы не разбудить ее.
Все! Сегодня она моя. Не могу же я оставить ее в таком состоянии? Но это тоже всего лишь отмазка. Потребность быть рядом гораздо мощнее сострадания.
А что еще можно ожидать от такого, как я? Все закономерно.
Паркуюсь у дома.
Надеваю пакет с лекарствами на руку и на плечо - ее рюкзачок. Открываю дверь и шепчу негромко: - Хлоя…
Она не реагирует. Протягиваю руку, чтобы подхватить ее, и понимаю, что она уже вся мокрая напрочь, и, при этом, дрожит, не прекращая.
Беру ее на руки и закрываю ногой дверь. На сигнализацию поставлю из окна. Она безвольно сворачивается у меня на руках, и я, бл*ть, счастлив! Ей хе*ово, а я счастлив… Но это так! И я рад, что она заболела!
Вот мы и дома.
У меня не слишком просторно - большая кровать, плазма, шкаф, компьютерный стол... И сейчас я рад, что комната только одна. Мы "вынуждены" будем быть рядом.
Утром я и мечтать не смел...
Аккуратно кладу ее на свою кровать и замираю, чтобы осознать это.
Хлоя в моей постели!
Присаживаюсь на колени, стягиваю с нее кроссовки и следом носки. Ее пальчики пахнут мятой, и я, не удержавшись, провожу губами по своду ее изящной гибкой стопы, оценивая танцевальный подъем свода. Классическая школа?..
Надо бы разбудить, чтобы вкачать в нее порцию лекарств, но не спешу с этим.
Тяну вниз собачку замка на толстовке и аккуратно снимаю. На ней только спортивный топ. Жаль, но его придется оставить. Она не оценит, если посмею обнаглеть настолько. А я хочу, чтобы она осталась у меня подольше.
Желательно, на совсем. Но это, конечно, просто мечты.
Ее топ насквозь мокрый, и она дрожит, как осиновый лист. Я достаю свой самый теплый, подаренный еще мамой, плед и укутываю ее, как мечтал сегодня. Целуя в обнаженные плечи.
Мои губы сегодня явно вышли из подчинения.
Отрываюсь от нее на пару минут, чтобы заварить в кружке лекарство. И снова возвращаюсь. Пора будить.
– Хлоя... – шепчу я, приподнимая ее в сидячее положение и подсовывая под голову парочку экземпляров из моей коллекции подушек.
Она открывает ничего не понимающие глаза и сначала прищуривается от света.
Увидев мои, они начинают расширяться от удивления, а потом зажмуриваются.
– Че-е-ерт… – тянет она, но получается что-то нечленораздельное, потому что ее зубы стучат.
– Выпей. Это лекарство… – придерживая ее в объятьях одной рукой, прикладываю к губам теплый напиток – все, как я мечтал сегодня.
Она автоматически делает несколько глотков, не сводя с меня глаз, и отстраняется.
– Я уснула? – спрашивает хрипло. – Так неудобно, прости…
– Тебе нужно переодеться. Ты вся, насквозь, мокрая, – игнорирую я ее и вкладываю в руки свою большую и теплую футболку. – Мне помочь, или ты справишься?
Я знаю, что она откажется от помощи, но специально формулирую так вопрос, чтобы отвлечь ее от всех мыслей по поводу возможности слинять от меня.
Она растерянно берет футболку и, все-таки, пытается:
– Мне нужно, вообще-то… А где мой телефон? Можешь вызвать мне такси?
– Я могу вызвать тебе только врача. Переодевайся.
И быстро выхожу из комнаты на кухню, чтобы сделать ей еще чаю.
Когда возвращаюсь, она уже в моей футболке, кутается в плед. Ее вещи лежат у кровати.
– Мне так неудобно перед тобой… – опять начинает она свой бред. – Обещаю с утра исчезнуть!
Размечталась… – улыбаюсь я про себя. И протягиваю ей чай.
– Выпей и ложись спать.
Наклоняюсь, чтобы забрать ее вещи с пола. Она подозрительно смотрит на меня.
– Они все мокрые. Заброшу в машинку… – поясняю я и, пока она не успевает сообразить, быстро ухожу.
Ставлю на самый длительный режим.
Они не должны успеть высохнуть к утру…
Да, в принципе, уже и утро.
Возвращаюсь в комнату. Хлоя держит кружку двумя руками и делает маленький глоток. Ее губы дрожат на ободе кружки, и я завидую этой кружке. Хочу приласкать эти губы своими и почувствовать их дрожь. Я, вообще, завидую всему, что имеет право к ней прикасаться.
Достаю из блистера две таблетки и протягиваю. Она с благодарностью смотрит на меня.
Вот только этого не надо! Если бы ты знала все мысли в моей голове, то точно бы не испытывала это чувство по отношению ко мне.
– Поспи, – присаживаюсь рядом и помогаю залезть под одеяло, откидывая в сторону плед.
Ее глаза закрываются. Я загружаю для нее на компе плей-лист с релаксом и, чтобы не смущать, ухожу на кухню и делаю себе крепкий кофе. Не собираюсь спать ближайшие пару-тройку часов. Это было бы расточительством с моей стороны.
Возвращаюсь минут через двадцать, моя девочка уже спит.
Моя?
Сегодня – да!
Но только сегодня.
Ложусь рядом, закутываю ее поплотнее одеялом и притягиваю к себе. Я точно знаю, что она не проснется, иначе бы не посмел. В лекарстве, которое она выпила, много снотворного.
Мои губы замирают у косточки за ушком, и я целую ее.
Просто, чтобы проверить, спал ли жар, но, на самом деле, потому, что могу.
И это просто блаженство!
Я хочу запомнить каждую секунду…
Прижимаю ее к себе крепче, она разворачивается во сне, сползает с подушки мне на руку и прижимается, обнимая одной рукой.
Мог бы я отпустить ее сегодня?
Нет.
Она просто не дала мне выбора, чтобы я не дал его ей.
Беру ее пальчики в руку и начинаю тихонечко поглаживать, а потом прикладываю к губам и целую. У меня теперь есть пара часов, чтобы помечтать о том, как все могло бы у нас быть, если бы я был не я, а кто-то другой.
ГЛАВА 10 - Я ПОЧТИ ВЕРЮ
Почти не спал, но самочувствие отличное – какой-то сумасшедший драйв. Моя гостья еще не просыпалась. Закрываю плотные тяжелые шторы. Пусть поспит подольше.
Пытаюсь заняться чем-нибудь, чтобы не смотреть на нее, но глаза не слушаются, и я сдаюсь.
Всматриваюсь в ее лицо.
Нет слов. Просто люблю…
Темные пряди ее волос обнимают мою подушку. Рука, запястьем вверх, свисает с кровати. Это новый кадр для моей коллекции. Хочется впиться в проступающие сквозь тонкую кожу вены. Взгляд бежит выше и останавливается на полностью открытой, гладкой шее. И ноги уже несут меня к ней ближе. Ее голова немного запрокинута сейчас, и венка на шее волнующе трепещет. Достаю телефон, включаю видеозапись – у меня должно остаться это совершенное биение, когда она уйдет.
Я, бл*ть, маньяк…
Хлоя вздрагивает и начинает просыпаться. В легкой панике прячу телефон в карман. Понимаю, что ее может шокировать моя необъяснимая близость в момент пробуждения, поэтому делаю ее объяснимой – кладу руку на лоб, чтобы проверить температуру.
Она на секунду замирает, а потом резко подскакивает, уворачиваясь от моей руки.
Внутри меня все обрывается. Неприятно?..
Хмурит брови и растерянно смотрит на меня. Через несколько секунд громко выдыхает и падает на подушку.
– Испугал? – спрашиваю я неуверенно.
– Сон… Просто сон, – закрывает она глаза и никак не может отдышаться.
Я тоже не могу. Чтобы успокоиться окончательно, еще раз медленно подношу руку, чтобы проверить жар. Она не дергается и позволяет.
Это она не от меня так щемилась. Мои глаза с облегчением закрываются на секунду.
А от кого?
– Что тебе снилось?
Незаметно натягиваю одеяло на ее оголенную коленку, не хочу, чтобы ей было неловко. Лоб опять горячий. Никуда не отпущу.
– Так… Уже неважно, – она на секунду накрывает мою руку, остужающую ее лоб, своей, и тут же отдергивает.
– Сделаю тебе лекарство, – встаю я.
– Спасибо, но мне уже пора, - она начинает обыскивать комнату глазами.
Ищет одежду? Прости, милая…
– А… моя одежда?
– О, черт! – делаю я раскаивающиеся грустные глаза. – Вырубился и забыл достать ее из машинки. Сейчас все развешаю в сушилке.
И быстро сваливаю, давая ей возможность осознать невозможность осуществления ее плана. Развешиваю одежду, делаю ей лекарство и возвращаюсь.
– Ты не против, если я воспользуюсь твоим душем? - встречает она меня вопросом.
– Здесь все в твоем распоряжении.
Ставлю на тумбочку кружку с дымящимся напитком.
Откинув одеяло, свешивает ноги с кровати. Упирается руками в кровать. Они дрожат. Плавно встает рядом со мной, а мои глаза застревают где-то в районе ее коленей. Стараюсь, чтобы они не двинулись вверх, но все равно все двигается – бедра... край футболки... Черт – она оседает!
Подхватываю ее уже почти возле пола за талию, второй рукой придерживаю голову под затылок, прижимая к себе и опускаясь на колени вместе с ней. Практически сразу приходит в себя.
Это просто слабость...
– Хлоя?.. – шепчу я, аккуратно растирая ей поясницу и массируя затылок. – Ты как?..
Мои губы прижимаются к ее виску, и каждое слово - как поцелуй.
– Че-е-ерт… – протягивает она, – в глазах потемнело… звуки как… после наркоза…
И я вспоминаю, что недавно ей делали операцию. Меня неприятно дергает внутри. И еще сильнее от того, что она пережила после нее. Прижимаю к себе сильнее.
– Давай, назад в кровать?
– Нет… – ее дрожащие от слабости ладони оказываются у меня на груди. Да я же отобью их, нахрен, своим сердцебиением! Пусть думает, что просто напугался за нее. Могу же я напугаться, когда девушка падает в обморок?
– Помоги дойти до ванной, пожалуйста.
И ослабевшие руки скользят мне на шею. Поднимаюсь и подхватываю ее под коленки. Я не тороплюсь. Когда у меня еще будет возможность носить ее на руках. В ванной плавно опускаю, присаживая на край джакузи.
Ее взгляд немного виноватый и беспомощный:
– Мне еще нужен мой рюкзак…
– Не вставай пока, ладно?
Она кивает. Возвращаюсь с рюкзаком, чистой футболкой и полотенцем.
– Могу я… чем-то еще помочь?
Откажется, наверняка.
– Нет, я сама.
– Не закрывайся. И позови, если что.
– Хорошо.
Выхожу, прикрывая дверь. Сажусь рядом у стены. Слушаю неравномерный шум воды и завидую каждой капле, которая имеет право разбиться о ее тело.
Встаю поменять простыни и приготовить завтрак.
Шум воды затихает, и через пару минут она выходит. Волосы завернуты в полотенце. Слишком большая для нее футболка съехала, обнажив плечо.
Домашняя... Красивая …
На секунду замирает у косяка, опираясь на него рукой, глаза прикрываются. Подлетаю и хватаю на руки.
– Да я в порядке!
Даже не пытайся!
Укладываю обратно в кровать и накрываю одеялом. Протягиваю ей слегка остывший, но еще дымящийся напиток. Берет и отводит глаза.
Надо бы отойти… – уговариваю себя и встаю, делая несколько шагов назад.
Чувствую жужжание телефона в кармане. Достаю. Смс от Эрика. Пока не до этого, подождет…
Взгляд Хлои становится тревожным.
– Лекс, это же все не Валери тебя… попросила? Или как там у вас… – сбивчиво и порывисто спрашивает она.
Что?!
От растерянности мой телефон падает из рук на пол. В ушах начинает шуметь, и я, бл*ть, немею…
– … потому, что если это она… – заливаясь краской и отворачиваясь, продолжает она. - Я бы не хотела больше... чтобы ты прикасался...
– Хватит!! – срывает меня.
Она дергается и проливает на себя несколько капель горячего напитка.
И я, бл*ть, совсем схожу с ума. Мои руки взлетают в волосы, видимо, пытаясь достать до мозгов и привести их в порядок. Но ярость и отчаяние сильнее здравомыслия. Чтобы не накосячить еще сильнее, вылетаю на кухню и выдалбливаю кулаками дробь по косякам.
Надо вернуться и извиниться за мои крики. Она имела право думать так. И на все остальное тоже.
Делаю несколько глубоких вдохов и захожу обратно. Сидит, обхватив руками колени. Кружка рядом на тумбочке. На меня не смотрит. Сажусь рядом с кроватью на колени.
– Прости. Ты имела право… спросить.
Поворачивается. В глазах что-то нехорошее, не пойму точно, что. Меня всего сводит.
– Что тогда? – хрипло спрашивает она. – Жалость? Чувство вины?
– Бл*ть.. Да нет же!
На*ера я опять ору? Ну, не могу же я сказать правду!
– Не спрашивай… Я хотел - я сделал. Позволь мне заботиться о тебе сегодня… если, конечно, это… если я тебе не омерзителен.
Заканчиваю фразу и, закрывая глаза, утыкаюсь лбом в кровать, пряча эмоции и глаза. Я вывернут.
– Ты мне НЕ омерзителен. Мне омерзительна ситуация, – вздыхает она. – И если это не Вэл и не… чувство вины, то спасибо тебе.
Ее рука скользит по моим волосам, и я, кажется, ненадолго просто отключаюсь от этих ощущений и осознания того, что она сказала. Немного побродив пальчиками, Хлоя останавливается и убирает руку. А я ловлю на выходе свое блаженное «еще!» и, встряхиваясь, поднимаю голову.
Она тревожно смотрит на меня.
– Ты не знаешь, где мой телефон?
Знаю.
– Нет.
– Наверное, выронила, – вздыхает она отчаянно. – Там вся моя жизнь…
Засовывая поглубже свой е*аный эгоизм, встаю на ноги.
– Я посмотрю в машине. Пей пока лекарство, и будем завтракать.
Забирая телефон из машины, конечно же, просматриваю звонки. Несколько непринятых от Рона… И еще какая-то Анжела.
Возвращаюсь. Видит в моих руках телефон. Улыбается открыто и очень красиво. Ее лицо прямо подсвечивается от эмоций. Начинаю улыбаться в ответ. Протягиваю телефон, и она, касаясь моих пальцев, забирает, тут же погружаясь в него.
Пока сервирую для нее завтрак, звонит Эрик. Нужно срочно ехать. Через час встреча с продюсером. Может, и к лучшему. Пусть тут расслабится без меня.
Ставлю поднос с омлетом, кофе и фруктами на накроватный столик и размещаю его прямо над ее скрещенными ногами. Она тут же заканчивает свой разговор по телефону с Анджелой.
– Давай со мной? – придерживает меня за рукав. – Я не ем одна…
Присаживаюсь рядом. У нас одна вилка на двоих. Хлоя цепляет кусочек омлета и протягивает мне.
Верните мне вменяемое выражение лица!
– Ты должен попробовать первый, – смеется она. – Вдруг ты решил меня отравить?
Открываю рот, позволяя засунуть в меня кусок еды.
Как там, бл*ть, надо жевать?
Она тут же подхватывает кусочек для себя и открывает свой рот, чтобы… Ее губы обхватывают вилку, и она тянет ее обратно, довольно зажмуриваясь.
О-о-о...
Потом снова цепляет кусочек и протягивает мне. Подчиняюсь, но понимаю, что надо срочно линять, пока я не сорвался и не вычудил какой-нибудь неадекватной хе*ни.
– Хлоя, – начинаю, проглотив очередной кусочек. – Я сейчас уеду на пару часов. Побудешь немного одна, ладно?
Она мотает головой, проглатывая очередной кусочек.
– За мной подруга приедет через час, вещи привезет. Ты только адрес скажи мне. У тебя дверь сама захлопывается?
Киваю головой и, на автомате, диктую адрес. Она пишет одной рукой в телефон.
Внутри все обрывается.
Могу я еще что-то сделать для нее?
Могу.
Снимаю со связки запасной ключ и вкладываю в ее ладонь.
– Хлоя, – ловлю и удерживаю ее удивленный взгляд. – В этой квартире, кроме меня, НИКОГО и НИКОГДА не бывает. Я очень тебя прошу, приезжай в любое время, если тебе будет это нужно. Можешь даже не предупреждать. Хорошо?
Она неуверенно кивает, и я заставляю себя встать, но неожиданно удерживает меня за руку. Я замираю…
Отставив в сторону столик, Хлоя садится передо мной на колени и опять изучающе смотрит в глаза. Ничего не могу поделать – они закрываются.
Дальше чувствую, как ее руки скользят по мне и обвивают шею. Лицо прижимается к моей груди.
Мне и хорошо, и плохо. Я не двигаюсь, оцепенев. Но она сжимает меня крепче и не отпускает.
Какое искушение!
Ее пальцы гладят мою спину, и я срываюсь, охватывая ее руками в ответ и гася стон, зарождающийся в горле.
Даже думать не хочу сейчас, что ЭТО значит, и какие будут последствия.
ПРОСТО МНЕ ЗАЕ*ИСЬ!
– Спасибо, – шепчет она. – Ты ОЧЕНЬ хороший!
Ее слова так убедительно звучат, а руки так крепко и нежно сжимают меня, что я почти верю…
ГЛАВА 11 - ПРЕДЕЛ ТЕРПЕНИЯ
Меня встречает Хлоя. Не успев дойти до «игрушек», я замираю на танцполе. Она босиком отжигает на водяной подложке, и взбитые ее прыжками капли рассыпаются в розовато-алой подсветке. Сегодня она - не «гибучесть», а сплошная «прыгучесть»! Сливая элементы Go-Go и House, Хлоя делает настоящее water-show. Прозрачная мокрая туника облепляет разгоряченное тело. Мокрые волосы - как миллион плеток. Глаза закрыты, на лице - кайф. Брызги танцуют вместе с ней. Она управляет ими не хуже, чем своим телом.
Стою и любуюсь.
Замечаю краем глаза – за пультом Дэн.
Дэн - стажер, меняет Рона пару раз в неделю.
Подхожу ближе к сцене, чтобы лучше видеть удовольствие на ее лице. И натыкаюсь на…
…Марка, жрущего ее взглядом.
Словно почувствовав, оборачивается и тянет руку. Надо бы сломать, но я жму, чтобы не распалять его азарт. Он тот еще мудак…
Несколько капель воды попадают мне на лицо. Ледяная.
У нее же температура! Какой кретин придумал впихнуть ее в ледяную воду? Сколько она уже там?
Надо бы засунуть ее в горячий душ.
В Vip-чилауте, например…
Захватываю в баре у Сэта ключ и иду к гримеркам. На выходе Хлою ждет Шон. А, может, и не ее.
– Ты нахе*а ее в воду засунул, у нее же жар? – наезжаю я на него сходу, и уже потом понимаю, что чересчур заинтересованно и резко.
Оборачивается и всматривается в меня.
Бл*ть, нужно как-то пытаться отстраненней себя держать, что ли…
– Алекс, если бы я не знал твою е*ливую натуру… – задумчиво тянет Шон. – Я бы подумал про тебя плохо. Это ее идея. О*уенный номер получился.
Оборачиваюсь. Рон. В его руках огромное полотенце. Все в сборе!
И за каким хе*ом он приперся в нерабочее время? Я знаю ответ на этот вопрос.
Музыка замирает, и девчонки с подтанцовки ныряют в арку. Через пару секунд к нам вылетает раскрасневшаяся Хлоя. Ее глаза сверкают.
– Ну, как? Вы смотрели?
– Сделаем цветное освещение и, вообще, будет улет! Иди, грейся. Только не уезжай пока… есть разговор.
Хлоя кивает, и Шон уходит к себе.
– Офигенно, детка! – срывается с места Рон и укутывает ее полотенцем.
– И тебе привет! – целует она его в щеку.
Меня корежит. Только не смотрите на мое лицо сейчас! Это, определенно, перебор!
Но она поворачивается, и я поспешно пытаюсь что-то сделать с ним.
– Ты смотрел? – ее голос затухает на последних звуках.
Я киваю.
– Глаз не мог отвести…
Я это вслух?!
– Привет, кстати… – она неуверенно подается ко мне навстречу, заглядывая в глаза.
Хочет поцеловать?! Не уверена, что это уместно?
Перехватываю ее движение и на секунду притягиваю к себе за талию, легко касаясь губами скулы. Ее сбившееся после танца дыхание проносится возле моего уха, вызывая сонм мурашек по всему телу, и теплые мягкие губы утыкаются в легкую небритость моей щеки. Одна секунда блаженства.
– Привет… – говорю полушепотом, так как мой голос потерялся от ее порыва и моей наглости.
Рон хмурится.
– Давай в душ! – Вкладываю в ее ладонь очередной ключ. – Vip-чилаут.
– Ты прям повелитель ключей сегодня! – улыбается она. – Спасибо!
Мы смотрим друг другу в глаза, и пауза начинает затягиваться. Спасает мой телефон. Вырываюсь из плена, чтобы прочитать смс.
– А где это?
Хлоя вертит в руках маленький ключик с брелком в виде трахающейся парочки.
– Пойдем, провожу, – утягивает ее за собой Рон, бросая на меня недобрый взгляд. – Что там с ключами, Хлоя?
И мне хочется, чтобы она рассказала, но я понимаю, что она, ни в коем случае не должна этого делать.
Ну, и что дальше?
А все… – тупо влезать в их общение.
Возвращаюсь к «игрушкам», к себе.
Алиса сегодня в садо-мазо ошейничке, и Джим игриво потягивает ее за цепочку. Присматриваюсь – опять обдолбанная. Вот дуреха! Сажусь рядом и притягиваю к себе, чтобы никто не слышал.
– Крошка, ты совсем тормоза потеряла… Сегодня, бл*ть, не понедельник. Хочешь на штраф нарваться? Будешь потом пару недель за «спасибо» отсасывать!
– Царевна уехала… – мурлычет мне она.
– Но Кейт-то здесь! Или ты думаешь, что она не сдаст твою упругую задницу?
– Ладно, сладенький, это в последний раз!
Джим за цепь снова утягивает ее к себе, показывая мне уже пирсингованный язык.
Сегодня на нашем столе безалкогольные коктейли.
Марк цедит что-то ярко-красного цвета и сверлит меня глазами. Раздражает. Надо бортануть этого козла.
– Какие-то проблемы?
– Никаких… – он ухмыляется и довольно похабно прищуривается. – Как малышка Соланж? Так же горяча, как на сцене? Надеюсь, ты не взял вчера с нее деньги, иначе Царевна тебя нагнет за левак.
Мышцы сводит от желания запечатать его уё*ищный рот.
Дышу. Молчу. Перевариваю.
Он видел, что я вчера увозил ее? Его же не было в клубе… Он что - ее ЖДАЛ?! Нахе*а?
– Какой твой интерес, Марк?
Спрашиваю, стараясь успокоить рвущийся изнутри ураган.
– Еще не решил… – задумчиво водит он пальцем по ободу бокала. – Такая сладенькая, невинная… Зае*али распущенные бляди. Хочется чего-то… А она такая прямо «чистенькая». У меня встает от одной только мысли.
– Отъе*ись от нее! – не выдерживаю я.
– А какой твой интерес, Лекс? Какого хе*а ты нянчишься?
Вот, бл*ть, и приехали.
И что я должен сказать?
– Мы танцуем вместе. Она хорошая девчонка, ей не интересны твои темы. Перестань дое*ывать ее.
– Хорошая, – смакует он. – Я бы сделал из нее плохую девочку.
– Тебе Царевна башку отвернет.
В последний момент я меняю имя экзекутора, понимая, что сделаю это сам, если он попытается снова.
– Да знаю… – ухмыляется он. – Но мне кажется, наша малютка не станет жаловаться. Не лады у них с Царевной...
И ведь действительно не станет. Е*учий психолог!
Знакомое имя привлекает меня к Алисе, говорящей по телефону:
– Хлоя, давай к нам! Таня новую татушечку сделала, заценим…
Опять разрываюсь надвое. Хочу ее для себя, но напрягает Марк.
– "Хлоя, давай"… – плотоядно ухмыляется тот. - Глядишь и приживется среди игрушек...
Господи, бл*ть, боже! Дай мне сил сдержаться и не урыть этого мудака!
Заказываю себе, а заодно и ей, парочку безалкогольных «Мохито».
А вот и Кейт! Идет к нам – у кого-то клиент. Хоть бы Марк! Несильно толкаю в бок Алису.
– Кейт… Включи вменяемость!
Она тут же хватает какой-то напиток и находит дохрена чего интересного в своем телефоне.
– Привет, ребята! – не отрывая глаз от своего планшета, кидает Кейт, и все нестройно отвечают. Они с Валери похожи. Всем. А может, Кейт просто делает все, чтобы быть похожей на Валери.
– Алиса, пойдем…
Пи**ец! Крошка встряла.
Элли закусывает губы.
– Я подойду через несколько минут, ладно?
– Не задерживайся, нам еще нужно поговорить, – Кейт все еще не смотрит.
– Мхм… – расстроенно кивает она и встает.
Хоть бы не влетела…
Мятный вкус коктейля охлаждает, но сердцебиение непреодолимо учащается. Потому, что Хлоя…
Я, по привычке, закрываю глаза и закидываю голову вверх, красные всполохи через веки ослепляют меня.
– Привет!
Где-то, сзади. Прямо за моей спиной.
И я, бл*ть, опять глотаю свое сердце, выпрыгивающее изо рта.
Хлоя...
Марк сидит с краю, потом я. Дальше диваны, стоящие буквой «П», пусты. С другой стороны о чем-то зацепились Джим с Таней. Если этот мудак попробует, как обычно он это делает с Алисой и другими девочками, протянуть к ней свои руки, то наша с Хлоей концепция «едва знакомы» быстро накроется, а мы ее и так, фактически, похе*или прошлый раз. А он, наверняка, попробует…
Открываю глаза.
– Хлоя?
Она сверху заглядывает мне в лицо. Ее мокрые волосы собраны на затылке и свисают лишь несколько эротичных тонких прядок. Ее шея… Смотрим друг на друга вверх тормашками.
– Лекс?
Она начинает хихикать. Не могу не улыбаться этому зрелищу и этому факту!
– Ты ищешь Алису?
– Мне казалось, что да. Но так тоже забавно!
Ее нос от моего - в паре сантиметров. Наверное, прикольно целоваться в таком положении – вверх тормашками… И чтобы мои руки не додумались это проверить, притягивая ее ближе, вцепляюсь ими в край дивана. Мои глаза смотрят прямо на ее двигающиеся губы. И я погружаюсь в транс.
О чем хотел сказать?
– Что там с Алисой? – спрашивает Хлоя, и я вижу, как она зажимает свой язычок между зубами, произнося звук «Л» в имени. Это гипнотизирует меня еще сильнее, вообще теряю нить разговора. – Лекс?
Мое имя, произносимое ее ртом, - это еще более соблазняющее зрелище, потому, что «Л» и «С» тоже впечатывают ее язык в зубы… А его звучание обеспечивает мне болезненную уже эрекцию. Провожу в нетерпении штангой по верхним зубам и облизываю губы. Ее рот приоткрывается и она, просто архиодаренно, прикусывает нижнюю губу.
Догоняю, что это реакция на мои игры с пирсингом: она же тоже сейчас наблюдает за моим ртом!
Повторяю свой маневр, и Хлоя сильнее закусывает свою губку, которая становится уже ярко алого цвета и должна быть уже офигеть какой чувствительной…
Хочу кусать ее сам!
Сколько времени мы так висим?
Марк, наверняка, палит нашу игру.
Хотя, после наших прошлых посиделок…
По*уй на все! Хочу ее ближе.
– Хлоя... – слишком хрипло…
– Ммм? – на выдохе.
– О чем мы?.. – пытаясь контролировать дыхание.
– Алиса…
– У нее… – не хочу говорить об этом при ней. – Она срочно ушла.
– Куда? – она начинает отрываться от моего лица и смотрит по сторонам.
Я молчу. Врать - не вариант, сказать правду - язык не поворачивается. Не хочу никаких неприятных ассоциаций сейчас.
– Ее купили на сегодня, – е*аный ты Марк!
Лицо Хлои вздрагивает. Для меня это - просто эмоциональное землетрясение!
– Ясно… – голос спокойный, но я слышу ледяные нотки. – Тогда я пойду. Пока, ребята.
Ее рука лежит слева от меня на диване. Как раз, между мной и Марком. И, каким-то странным чувством, я уже понимаю, что сейчас будет.
– Стой, малышка! – мудак хватает ее за руку. – Оставайся, у нас весело.
Он тоже закидывает голову на спинку дивана, пытаясь заглянуть к ней в лицо.
Считаю до десяти, чтобы не натворить дел.
Один. Хлоя немного наклоняется и заглядывает ему в глаза. Два.
Три. Ее рот открывается, а его глаза прищуриваются.
Четыре. Он тянет свою вторую руку к ее лицу, и она в недоумении переводит на нее взгляд.
Пять. Шесть. Семь.
– Не надо трогать меня руками.
Восемь. Девять.
– Я могу трахнуть твой сладкий ротик и без рук.
Десять…
ГЛАВА 12 - СЛИШКОМ ХОРОШО, ЧТОБЫ БЫТЬ ПРАВДОЙ
Адреналин бьет в голову – ярость, отвращение, раздражение, предвкушение и по*уизм – к черту контракт!
Моя рука на его затылке, и его лицо целует стол. Глухой удар и хруст.
Бл*ть, ДА!!
Никогда в жизни не тратил с таким удовольствием десять штук!
Наклоняюсь, чтобы видеть результат, и негромко поясняю:
– Одно телодвижение в ее сторону, одно слово или косой взгляд, и я буду платить этот е*учий штраф каждый раз, пока ты не покинешь наши ряды по профнепригодности, сука.
– Е*анутый…
Упираясь руками в стол, он поднимается и, зажимая нос, сматывается к туалетам. Хочется догнать и завершить начатое. За десять косарей, думаю, можно отхе*ачить ему еще и почки… Поднимаюсь, не в силах противостоять соблазну.
Но Хлоя обвивает сзади руками мою шею и впечатывает меня обратно вниз. Не могу сопротивляться ее рукам. Она громко шепчет, касаясь губами моего лица:
– Ты что творишь?! Не вздумай больше… Я знаю, что тебе нельзя. Я читала твой контракт.
– ЧТО?! – где мой голос?
Адреналиновый кураж моментально сменяется сосущим чувством безнадеги.
ЧТО ОНА ДЕЛАЛА?! Это, каким, бл*ть, образом?! Зачем?!
Бегло вспоминаю основные пункты и подробности.
Это пи**ец!
– Пойдем поговорим… – бросает она, и ее руки исчезают.
Жду пару минут, пытаясь отдышаться и въехать в ситуацию. Это, явно, Валери. За каким хе*ом она это сделала?! Это же конфиденциальная информация! Я что, должен обсуждать с Хлоей эту тему?
Не смогу.
Чего она от меня ждет? Чего я от нее жду? Какого хрена мы творили с ней сегодня? Я совсем с катушек съехал… Надо тормознуть это все.
И что - посватать ее Рону? Шону?
Да я сдохну от одной только мысли!
Надо поговорить… А я не готов. Я, вообще, ни о чем не готов говорить с ней.
Но она же ждет.
Встаю. Иду. Танцпол. Гримерки. Курилка...
Стоит у открытого окна спиной ко мне. Тело сводит от желания подойти и обнять ее сзади. Хочу прикусить ее кожу на шее прямо вдоль линии роста волос и чуть ниже оставить засос. Нереально хочу пометить ее.
Вздрагивает и немного ведет моими вожделенными лопатками, они скользят вдоль перешейка ее спортивной маечки. Я так и не поцеловал их тогда… Ее ямочки на пояснице… Ох! До них тоже не успел добраться… Ее спина - это мой фетиш. Как и все остальное, впрочем.
Я был бы более жадным, если бы мне выпал второй шанс!
Но это же не наш случай?
Подхожу и встаю рядом, опираясь поясницей на подоконник.
Молчу. Мне нечего сказать…
Но мне есть, что спросить.
– Зачем?
Разворачивается и запрыгивает на высокий подоконник рядом со мной. Сигарета летит в окно. Я чувствую плечом ее жар. Опять температура? Неудивительно, после ее мокрых плясок.
– Сестра… Она хотела, чтобы я имела о тебе правильное представление.
О*уеть.
Но все правильно. Было бы странно, если бы это было не так.
– Ммм. Теперь имеешь?
– Мне кажется, что да.
Закрываю глаза.
А я что, надеялся на что-то? Нет. Тогда почему так невыносимо хе*ово?
Потому, что - надеялся. Не знаю, на что, но… Идиот!
Не надо на меня смотреть сейчас, Хлоя!
Но, бл*ть, кто меня спрашивает? Смотрит. Ее взгляд сжигает ту половину моего лица, которая доступна для него.
А ее руки касаются моих волос.
Вот зачем она это делает?!
Смещается мне за спину и обнимает за шею двумя руками, прижимая к себе. Она горит… Этот жар топит мой болезненный ступор. Ее руки крест-накрест, как тогда, когда она у окна прикрывалась от меня. Только теперь она прикрывает ими меня.
– Не парься... Мне плевать, что там написано. Я знаю, какой ты на самом деле. И мне приятно с тобой общаться.
Я сплю? Тогда я хочу впасть в кому. Она не может этого говорить, но говорит.
Ей приятно… Ее подбородок медленно скользит по моим волосам, лаская и успокаивая. И мой мозг отключается от волны умиротворенности и удовольствия…
Остановите нас кто-нибудь! Остановите меня кто-нибудь! Нам нельзя... Ей нельзя!
Но никто не останавливает, и я разворачиваюсь, пряча лицо у нее на груди. Мои руки накрывают ее лопатки, тоже крест-накрест. Ее запах… Ее кожа… Мои губы скользят вдоль ее горячей ключицы, но я не целую. Не могу позволить себе этого. Я просто вдыхаю мое спасение.
– Спасибо…
Ее пальцы путаются в моих волосах и, пробегаясь по вискам, массируют, уходят куда-то дальше. Не хочу открывать глаза… Боюсь спугнуть это...
Она ласково тянет за волосы, поднимая мое лицо, и ее губы находят мои ресницы. Нежно-нежно… Почти не касаясь. И я уже не дышу… И я - уже не я, а тот, другой, с кем это могло бы быть реальностью. Она целует мои глаза. Я чувствую ее мягкие, сжигающие меня губы.
Пальчики гладят мой затылок, ослепляя и усыпляя. Она шепчет…
– Обещай мне…
И я готов обещать все, что только возможно…
– … не вмешиваться. Я справлюсь с ним сама…
Марк?!
Я мотаю головой, приходя в себя – этого не могу обещать. Это, вообще, не ее проблемы теперь.
– Забудь.
Обхватив за талию, аккуратно спускаю ее вниз. Целую в лоб – температура.
– Хлоя, ты вся горишь… Поехали домой...
Как же сладко это звучит. Но я не этот смысл имею сейчас в виду. Ей нужно в постель...
– Не могу… – она мягко поворачивается в кольце моих рук, проезжаясь животом и поясницей по моей эрекции, и берет с подоконника сигареты. Не могу отпустить ее сейчас, и похрен, что она чувствует мое состояние. Сейчас с нас слетело почти все и оголилось то, что есть. Правда, Хлоя и не вырывается. Поэтому я таю, касаясь пальцами ее живота.
– У меня завтра подтверждение квалификации по тектонику. Нужно отрепетировать… нужны зеркала - я редко танцую в этом стиле.
Не нужно репетировать. Уверен, она сдаст и так.
Достает своими пальчиками сигарету, и я замечаю, что на ее руках нет никакого вычурного маникюра. Ноготки аккуратно пострижены и покрыты прозрачным лаком. Движущиеся пальцы покоряют меня. И я с удовольствием наблюдаю за ее манипуляциями с сигаретой и зажигалкой.
– Куда ты сегодня?
Накрываю ее лоб ладонью, чтобы облегчить жар, и она кладет голову мне на плечо.
Я, бл*ть, в раю…
– Еще не решила…– она выдыхает дым в потолок. – У меня друг недалеко отсюда живет… Надо позвонить...
Достает телефон.
Но это ее - «друг» - лишает меня последней воли.
– Не надо. У меня много зеркал. Ты сможешь прогнать танец и там.
Ее спина напрягается.
Я перегнул? Но ведь не собирался совсем… Не имел в виду…
– Нет, – убираю от нее руки и делаю шаг назад. – Я зову тебя, как друг. Обещаю…
Она курит, не поворачиваясь ко мне. А я прокручиваю свои последние слова снова и снова, словно мантру, настраиваясь на их воплощение. Потому, что ее ласки сегодня сломали напрочь мою волю.
– Не хочу стеснять тебя. В твоем доме никого не бывает… Это значит, что ты любишь быть там один. А я... проблемная! – ее голос улыбается.
Я порываюсь перебить ее еще на первой фразе, чтобы сразу отмести весь этот бред, но становится интересно дослушать ее рассуждения.
– Стараюсь долго ни у кого не зависать.
Я больше не рискую прикасаться к ней, потому что мучительно хочу ее, но еще больше хочу, чтоб она поехала ко мне. Чтобы ей понравилось у меня и захотелось вернуться еще и еще. Мне кажется, откровенные демонстрации моей зависимости от нее, могут напугать.
Пиликанье ее телефона отвлекает нас.
– А вот и Ричи…
Какой еще, на*уй, Ричи?!
Но телефон уже у ее ушка, и она улыбается.
– Привет! Ты завтра со мной? А сегодня один? Ну, думаю, в три... – ее слова звучат так приветливо и тепло, что в моей голове начинает зарождаться какое-то взрывное ощущение. – Оставь мне мою половину дивана!
Смеется.
А я каменею!
Она спит с ним в одной постели?!
– Хлоя? – я отрываю телефон от ее ушка и, зажимая сверху своей рукой, требовательно ловлю ее удивленный взгляд. – Ты доверяешь мне?
Понимаю, что мудак, но это всё выше моих сил.
Она ошарашенно кивает. А я незаметно вытягиваю телефон из ее пальцев.
– Поехали ко мне, пожалуйста!
Я не жду ответа, просто беру за руку и веду за собой, прихватив с гримерного трельяжа ее рюкзак.
Прости меня, моя маленькая доверчивая девочка…
На выходе она начинает притормаживать, останавливаясь в стеклянных дверях.
– Лекс... – я, стараясь особо не замедляться, тяну ее дальше.
– Что?
– Рон. Я даже не попрощалась! Мы собирались еще…
– Хлоя, тебе нужно в постель и принять лекарства. Уверен, он поймет. Дождь начинается, не хватало тебе еще раз промокнуть. Пойдем быстрей!
Погода сегодня на моей стороне.
– Но… - снова пытается она.
– Напиши ему смс… – впихиваю ей в руки телефон и, подхватив за талию, опять увлекаю к машине, отвлекая лекцией про ее выходку с водой на сцене.
– Я куртку забыла…
Я - кретин. Она же полуголая!
– Ну, тогда быстрей в машину, там есть моя.
Открываю дверь и нетерпеливо жду, пока она сядет.
Со вздохом проскальзывает внутрь.
Все! Попалась!
Включаю печь, чтобы согреть ее. Сегодня мы рано – и она вряд ли уснет прямо в машине. Но мне это и не нужно. Сегодня все по-другому. Выжимаю газ, и машина трогается.
Мы едем домой!
– Лекс?
– Мм?
– Ты ведешь себя сегодня слегка маньячно…
Бл*ть…
Все так, кроме уточнений «слегка» и «сегодня».
– Я пугаю тебя?
Оборачиваюсь, чтобы взглянуть на ее лицо.
Хмурится.
Я - несдержанный идиот! Не хватало еще даже это похе*ить!
– Хлоя, ты… боишься меня?
Задумчиво качает головой.
– Я перегибаю?
– Немного… – кивает она.
– Извини. Я, правда, сегодня слегка не в себе. Просто хочу убедиться, что ты примешь лекарства и нормально выспишься. Если хочешь, я уеду сегодня, и ты побудешь одна.
– Нет. Это было бы… Все нормально. Просто, не заставляй меня больше, ладно?
– Прости. Не буду.
Совсем мозги вытекли! Это все ее ласки!
Хлоя уходит в свой телефон и на время теряется там в смс-переписке.
Ревную, как безумный, к каждому пиликанью этой долбанной штуковины.
Вот, что во мне не так?
Ведь знаю, что она - недоступная, чистая девочка, и, все равно, закипаю от каждого звука.
Все потому, что я - е*анутый на всю голову маньяк и уже окончательно присвоил ее. Но ей-то об этом знать совсем не обязательно! Надо как-то держать дистанцию...
Паркуюсь и накидываю ей на плечи свою куртку. Её снова немного лихорадит, и я опять рад тому факту, что после своих лекарств она будет так крепко спать, что смогу обнимать ее всю ночь.
– Иди домой. Я забегу в магазин за продуктами. Номер свой продиктуй…
– Мхм, – не выходя из переписки диктует. – Я пока порепетирую немного…
Накинув капюшон и захватив рюкзачок, Хлоя, плавно покачивая бедрами, идет на вход.
«Не знает пароль от входной двери», – догоняю я и скидываю ей быстро смс с цифрами.
Возвращаюсь и не могу поверить, что она у меня дома.
Еще из-за закрытой двери слышу музыку. Хлоя репетирует. Хлоя танцует у меня дома. О-о-о... Я бы с удовольствием поставил для нее пилон в центре комнаты, уверен, она и им владеет в совершенстве. Сегодня что, мой счастливый день? Слишком много подарков с тегом «Хлоя». Даже страшно…
Открывая дверь, вспоминаю, что, вообще-то, я не люблю тектоник – он какой-то игрушечный: ни женственности, ни мужественности, ни страсти. Но тут же замираю с пакетами в руках. Хлоя, наверное, и польку станцует так, что нельзя будет глаз отвести. И я, конечно же, не отвожу.
Она не напрягается, просто соединяя основные элементы, но каждое движение - как азбука тектоника: мягко, плавно, быстро, ритмично. Ну, конечно, она сдаст завтра. Да она должна принимать квалификацию, а не сдавать ее. Не видел никого лучше в этом стиле.
Она видит, что я пялюсь, и с улыбкой замирает. Ее щеки, как маки – ярко-алые. Не могу понять, смущена или это из-за температуры. На всякий случай, ретируюсь на кухню.
– Я воспользуюсь интернетом? – спрашивает она вслед.
– Без проблем.
Разбираю пакеты, а меня накрывает какое-то тревожное чувство.
Что это? Все же хорошо. Все просто о*уительно!
Почему меня ломает?!
Дыхание срывается, и я опираюсь на стол, в попытке удержать равновесие.
Серьезно?! У меня беспричинная паническая атака?!
Должна быть причина…
Хлоя… Интернет… Компьютер…
БЛ*ТЬ!
На заставке ее фотка! И она там обнаженная…
ГЛАВА 13 - ПОВЕРИТЬ ДРУГ ДРУГУ
Срываюсь.
Только бы успеть!
Но по одному взгляду на ее напряженную спину понимаю, что случилось непоправимое.
Замираю в паре метров. В голове только шум, ни одной спасительной мысли.
Смотрю на ее отражение в зеркале. Она в шоке. Ее руки взлетают и накрывают губы.
Вздрагивает и резко оборачивается.
Ее глаза… Это пи**ец!
Делает неуверенный шаг от меня.
Боится?!
Да. В ее глазах тихая паника.
А в моих - нихе*а не тихая!
– Хлоя... – но голоса нет.
Поднимаю руки в успокаивающем жесте и вижу, как ее начинает колотить.
– Хлоя, пожалуйста… – мягко прошу я, но, голос опять срывается. – Я объясню…
Неуверенно качает головой и делает еще один шаг назад, упираясь в стол.
Делаю маленький шаг к ней.
И ее глаза расширяются от ужаса.
Я был готов к ярости, но ее страх нахрен срывает всю мою выдержку.
Ее взгляд отыскивает рюкзак, лежащий на краю кровати.
Она уйдет?! Ну, конечно, бл*ть, она уйдет!!!
Как же так? Почему она боится меня?! Разве я могу сделать хоть что-то…
– Хлоя…
– Я… – она медленно притрагивается к горлу и замирает.– Хочу… уйти.
Ее грудь вздымается, а сердце колотится так, что я вижу, как трепещет свободная маечка.
Не могу отпустить ее так! Я вообще никак не могу отпустить ее!
Качаю отрицательно головой.
Вот теперь она в настоящем ужасе!
– Хлоя, мы просто поговорим, хорошо? – пытаюсь говорить спокойно, но меня колотит не меньше, чем ее.
Она не реагирует. И уже не смотрит…
– Ты боишься меня?
Ноль реакции.
Я-то, наивный, думал, что хуже ее отвращения и презрения ничего и быть не может!
Да что с этим миром не так?! Я так безумно люблю ее! Разве могу сделать хоть что-то, чего следует бояться?!
– Посмотри на меня.
Широко распахнутые глаза, залитые расширенными черными зрачками.
И, бл*ть, я теряю последние остатки разумности.
– Какого хе*а ты боишься меня?! А? Ты провела со мной две ночи! Я хоть раз сделал хоть что-нибудь?… Я хоть раз обидел или напугал тебя?! Какого черта я вижу страх в твоих глазах?!
Убейте меня кто-нибудь! Я еще и ору на нее…
– Ты не отпустишь меня?.. – снова закрывается от меня: руки крест-накрест вцепляются в плечи, глаза в пол.
– Почему ты боишься меня, Хлоя? – глухое, тупое отчаяние.
– Потому, что я не знаю тебя… – отворачивается. - И ты... не в себе...
– Ты знаешь. Только ты и знаешь!
– Мне так казалось… – ее голос звенит от напряжения, – но… МОЙ Алекс никогда бы…– чуть заметно кивает на экран, – никогда бы не сделал так со мной.
«МОЙ» и разбившееся доверие в одном предложении - это о*уенное чересчур для меня.
Не могу больше смотреть на ее отмороженный вид, не могу больше не прикасаться к ней. НЕ МОГУ!!
– Хлоя! – срываюсь и подхватываю ее за талию.
Толчок в грудь двумя руками и испуганный всхлип. Но я уже не могу тормознуть.
Почувствуй меня, пожалуйста! У меня нет слов, чтобы рассказать тебе всё!
– Все не так, как выглядит, – шепчу, прижимая ее ближе.
Она отчаянно вырывается, но я сильнее.
– Я думал, что не увижу тебя больше никогда! Я просто хотел взять маленькую частичку с собой! Мне было так невыносимо уходить от тебя! Пожалуйста! Пожалуйста, не бросай меня сейчас! Я не могу... Пожалуйста! Пожалуйста...
Рывки становятся тише. Замирает. И тихий шепот:
– Ты удалишь это?..
Отстраняюсь и заглядываю в ее глаза: – Ну, конечно, удалю!
Облегчение… Бл*ть, это самое приятное чувство, которое я когда-либо испытывал.
– Я удалю их все, если…
– ВСЕ?! – очередной рывок, который я уже не в силах удержать.
Е*ать!
Мои глаза закрываются, усилием воли открываю их обратно.
Я, бл*ть, не мог не облажаться снова…
– У тебя порноколлекция с моими фото?!
По ее щекам катятся огромные слезы.
– Ну, какая, на*уй, порноколлекция?! – мой кулак опять летит в стену в попытке выплеснуть хоть часть отчаяния, которое переполняет меня.
Я - мудак! Я опять пугаю ее…
Но что мне остается еще?
Сажусь на колени к ее ногам.
– Хлоя. Там твои глаза, твои губы, ладони… плечи…
Протягиваю ей свой телефон.
С чуть слышным всхлипом оседает рядом. Тоже на колени. Смотрит на экран, а я - на нее.
Слезы…
Не смею прикасаться...
Опять плачет из-за меня, и я ненавижу себя за это.
Ее пальчики несмело порхают по сенсорам. Она не ошибется. Там только один альбом.
– Пароль… – сбивчиво шепчет, на секунду поднимая на меня глаза.
– Пиши… – мне больше незачем скрывать от нее, все про меня очевидно. – Буду. Любить. Я».
Мое сердце взрывается – я первый раз произнес это вслух. Я сказал это ЕЙ!
Набирает пару знаков и замирает. Телефон летит на пол из застывших рук. Ее глаза закрываются. Руки взлетают к лицу, и теперь она плачет навзрыд, едва справляясь с дыханием.
Не знаю - почему, и не знаю, чем утешить ее. И это убивает!
Я ни хрена не умею успокаивать женщин. Но мое тело дрессировано по высшему классу, и я отпускаю его.
Обхватив за талию, притягиваю к себе, вынуждая оседлать мои колени. Не сопротивляется.
Мои губы скользят по мокрой коже вдоль прячущих лицо ладоней, проходясь по чувствительному ушку. Шепчу ей что-то ласковое, но ни я, ни – уверен – она не можем разобрать ни слова. Нахожу нужные расслабляющие точки на затылке и пояснице. Пальцы умело продавливают нервные окончания и круговыми плавными движениями нежно массируют ее тело.
Ей просто должно быть хорошо!
Хотя бы потому, что мне нереально хорошо, если ни о чем не думать сейчас.
И я не думаю.
Ее всхлипы становятся реже и слабее. Настойчиво притягиваю ее голову себе на плечо, отводя от лица ладошки. Целую каждую и размещаю у себя на груди. Ее лоб обжигает мою шею, и я вспоминаю, что моя девочка болеет…
Все еще что-то шепчу ей…
Что?
– Не уходи от меня… Я не хотел пугать тебя… Не хотел этим никак обидеть… Побудь со мной... Просто поспи у меня дома…
И вот ее руки ласково скользят по моей груди, успокаивая сердечный бунт. Ее губы упираются мне в шею, ниже подбородка. Они еще дрожат, и каждое их движение, каждое ее слово - как поцелуй:
– Все было по-настоящему у нас? Я не ошиблась?
– Ничего более настоящего никогда не было в моей жизни.
– Почему ты ушел тогда от меня?
Это простой вопрос. Мы оба знаем ответ на него.
– Ты и сама это знаешь, Хлоя. Что я сказал бы тебе утром? На что мог надеяться? Кто - ты, а кто - я… И обстоятельства были просто… Я хотел, чтобы ты никогда не узнала, кто я. Просто приятное воспоминание…
– Я вспоминала тебя каждую ночь…
Боже…
– Я знаю… И это убивает напрочь мое решение оставить тебя в покое. Прости меня за это. Я, блять, такое ничтожество. Но нет сил остановиться…
Вот и все. Я весь вывернут перед тобой. Решай что-нибудь, Хлоя!
Но она только прерывисто вздыхает, как заплаканный ребенок, и задумчиво поглаживает меня.
Смещаю губы на ее лоб. Нужно еще что-то делать с этим жаром…
– Ты останешься? – замираю, и, по-моему, мое сердце тоже.
Бл*ть, ну ПОЖАЛУЙСТА!
– Да.
ДА!!!
– Мне нужно напоить тебя лекарством, – облегченно шепчу я, не в силах поверить в реальность происходящего. – Ты слишком горячая.
– Хорошо, – слабо отзывается она.
Ее тело полностью полностью расслабленно в моих руках. Подхватывая за талию, поднимаю нас обоих, беру ее под колени и кладу на кровать.
Прижимаюсь губами к волосам: – Ты же не исчезнешь, пока меня не будет?
– Боюсь, не дойду и до двери… - в ее голосе чуть уловимая грустная усмешка.
– Я знаю, что это отвратительно, но я, бл*ть, рад этому…
Поднимаю на нее глаза. Она почти в ауте. Жар, страх и стресс раздавили ее напрочь. Глаза закрыты, и я оставляю на каждом свой поцелуй, извиняясь за все это безумие.
– Не засыпай пока, маленькая… Я быстро.
Еще один поцелуй в ладонь, и я сбегаю – отдышаться и сделать для нее лекарство.
Из всего запланированного времени хватает только на «заварить нужный порошок», так как меня невыносимо тянет обратно. Я боюсь, что она сбежит.
Я не отсутствовал и пары минут, но Хлоя уже спит. Сладко и по-детски вздрагивая во сне.
Ослабляю завязки на ее мягких полуспортивных брючках, целуя ее рядом с пирсингом на пупке. Всеми силами торможу себя, чтобы не сорваться и не зацеловать ее, спящую, насмерть.
Пробегаюсь по согнутым в коленях ногам и освобождаю ступни от стягивающих белых носочков. Массирую ее пальчики, проходясь по акупунктурным точкам и пытаясь расслабить еще сильнее.
Дома жарко. И я решаю не доставать из-под нее одеяло и не тревожить лишний раз, а укрыть пледом.
Выключаю свет, оставляя неяркую настольную лампу, чтобы видеть ее лицо, вырубаю прямо из розетки чертов комп и, переодевшись, тихонечко ложусь рядом, притягивая её к себе.
Засыпаю, прижимаясь губами к виску.
Мне так хорошо, что я даже не могу ни о чем думать. Я - сплошное удовлетворение и облегчение.
Ночью просыпаюсь от того, что Хлоя опять дрожит.
Целую лоб и щеки – как пламя.
– Хлоя, – поглаживаю губами ее виски и целую лоб. – Просыпайся…
Невнятное мычание в ответ. Может, получится напоить ее во сне?
Приподнимаю, опирая ее на себя, и дотягиваюсь до заранее приготовленной кружки с лекарством. Все еще теплое. Подношу к губам.
– Хлоя, выпей...
Рывок - и кружка переворачивается прямо на нее. От неожиданности я даже не успеваю перехватить ее второй рукой. Хлоя уже в метре от меня, и ее глаза сонно и тревожно всматриваются в мое лицо.
Я в шоке…
Через пару секунд облегченно вздыхает и, расслабляясь, падает прямо там, где оказалась – на другом краю кровати.
Я это уже видел…
Это - система? Что ей снится?
Очень испуганная. Просто жесть!
– Хлоя, – перекладываю подушки так, чтобы устроить ее удобно там, где она лежит, – нужно выпить лекарства.
Она слабо кивает, подчиняясь моим манипуляциям. Пока закипает вода для очередной порции лекарства, достаю свою футболку. Притянув Хлою к себе спиной, стягиваю с нее мокрую майку, чтобы переодеть.
А под ней - ничего…
И меня топит резко нахлынувшее возбуждение.
Стряхивая это сумасшествие, быстренько помогаю ей влезть в сухую одежду, стягивая заодно и брючки. Она не в состоянии реагировать. По-моему, вообще, слабо осознает, что происходит. И очень хочется воспользоваться этим, чтобы пройтись руками по ее податливому телу.
Но я встаю и ухожу. Это даже для меня - перебор.
Возвращаюсь с лекарством – опять спит.
Немного посоображав, делаю горку из подушек возле изголовья кровати. Сажусь и притягиваю ее спиной к себе на грудь, располагая между ног. Жду, пока лекарство остынет, охлаждая ее лоб своими руками. И Хлоя удовлетворенно постанывает, когда я меняю одну руку на другую.
Пробую пахнущую клубникой жидкость – уже не обжигает.
Бужу, гговариваю выпить, и она делает несколько глотков.
Через пару минут спаиваю остатки.
– Выздоравливай, моя Хлоя… – шепчу я ей в ушко.
Поворачивается и, обхватывая руками мою шею, немного подтягивается выше, отыскивая своими горячими губами мои.
Замираю – предвкушение, нежность, восторг!
И несколько поцелуев – быстрых, легких и нежных – обжигают меня.
Я, бл*ть, в счастливой коме!
Сжимаю крепче. Расслабляется и засыпает глубже. Тут же вырубаюсь следом…
Тревожное чувство будит меня с утра.
Что?
Ее нет?
Ну пожалуйста, только не это… Она не могла так со мной! Я же почти поверил…
Открываю глаза. Поднимаюсь: моя футболка на краю кровати, рюкзачка нет, кроссовок тоже.
Ушла...
ГЛАВА 14 - СООБЩЕНИЕ
Ушла. Ушла. Ушла. Ушла! – вбивается в виски потоком крови.
Почему?
Потому, что напугал?
Нет. Она не была испуганной… Она была доверчивой и нежной.
Потому, что передумала?
Но я ничего и не просил у нее.
Трезво с утра оценила ситуацию?
Она целовала меня вчера… Я помню каждое горячее касание и даже силу давления ее губ, и вкус клубники, который остался от лекарства…
Может, просто, в знак признательности за то, что заботился?
Хочется верить, что нет.
Да я знаю, что нет!
Но ПОЧЕМУ тогда?
У нее квалификация сегодня! Она просто…
Нет. Могла бы разбудить или оставить записку. Хоть какое-нибудь сообщение!
Подрываюсь на ноги, обыскивая глазами комнату – кровать, стол, тумбочка, полки…
НИЧЕГО.
Беру в руки футболку, в которой она спала. Вдыхаю запах… Пахнет и мной, и ею. Очень правильный запах. Мой любимый, после ее. Надеваю футболку на себя. И сердце начинает щемить еще сильнее.
Ушла…
Может, скинула смс?
Ищу телефон. Лежит там же, где она выронила его вчера. Облегченно выдыхаю, что не пришлось удалять фотки. Пока. У меня есть, конечно, копия на жестком диске, но я бы все равно сказал ей об этом.
Пролистываю последние вызовы и смски. Ни одного незнакомого номера.
Ушла молча, не объясняясь. Что, б*ять, это значит?
Я знаю… Просто не могу пока озвучить это для себя.
Она понимала, что я буду чувствовать, не могла не знать этого! Она чувствует меня!! И, все равно, бросила меня так!!! Почему?
Позвонить?
Нет, НЕ МОГУ!
Боюсь услышать очевидное.
Накрывает какой-то болезненной опустошенностью. Где мои сигареты?
Начинаю обыскивать свои карманы – джинсы, куртки – ни хе*а нет. Вспоминаю, что выкинул пустую пачку вчера и забыл купить в магазине новую. А курить хочется невыносимо. Потому, что начинает наваливаться черная, беспробудная тоска.
А еще хочется выпить чего-нибудь покрепче. А лучше кокса и тупую легкую опустошенность в мою голову.
Бл*ть…
Не надо было говорить ей всего этого. Этот косяк с фотографией! Как я мог так облажаться?! Мы могли бы общаться... как друзья…
Иду на кухню в поисках моей "наркоты".
Заглядываю в телефон – одиннадцать. Как я мог проспать ее уход? Как не почувствовал, что она уже больше не в моих руках?!
Может, и к лучшему…
Я бы с ума сошел, если бы пришлось выслушать все ее «почему нет». Она поняла это и поэтому ушла молча? Чтобы не видеть мои судороги?
Похоже на то…
Есть в этом доме хоть одна е*аная сигарета?!
Сметаю все с подоконника в попытке отыскать какую-нибудь старую пачку. Руки нихрена не слушаются меня, и в ладонь втыкается случайно оставленный нож, распарывая кожу. Глубоко. Е*ануться... Только этого еще не хватало!
Кровь начинает порциями шлепать на пол. Схватив кухонное полотенце, обматываю его вокруг руки. Ладонь пульсирует и начинает ныть. Открываю холодильник, чтобы достать лед. В дверце бутылка «Мартини».
На*ер лед.
Открываю бутылку и залпом выпиваю сразу треть. Прислушиваюсь к себе. Больно. Бл*ть, о*уительно больно! Везде. Особенно в груди…
Прикладываюсь еще раз к бутылке, и голова начинает немного дуреть. Еще бы покурить!
Но сегодня мне ни хрена не везет.
Ладно, внизу есть магазин, можно сбегать. Пять минут - и никотин в доступе.
Уже перепачкал кровью все висящие на вешалке вещи, но никак не могу найти свою любимую толстовку. Психанув, накидываю куртку и выхожу в подъезд, тут же наталкиваясь на Феликса.
Качок, живущий в соседней квартире. Мы с ним бухали пару раз…
– Здорово, Алекс!
– Привет, Феликс. Есть сигарета?
Я тяну руку, но тут же немного одергиваю. Все полотенце в кровище. Феликс символически жмет ее за запястье.
Он ошарашено смотрит на мой видок. Но мне уже пое*ать. Меня накрывает градусами.
– Тебе, наверное, о*уительно хочется! – начинает ржать он, рассматривая мое лицо.
Отдает мне всю пачку.
Удивленно хмурюсь, пытаюсь понять, что его так веселит.
– Бурная была ночка? Или утро? – стебется он.
– Что?
– Ты в зеркало сегодня смотрелся, герой-любовник?
– Что?!
О чем, бл*ть, он? Мои пьяные мозги не выдают ни одной интерпретации.
– Иди, буди свою фею!
– Какую, на*уй, фею?! – начинаю раздражаться я.
– Ну, Алекс, если это фей, то я с тобой больше не бухаю!
Он ржет, а мне не смешно.
– Иди-ка, ты, на*ер, Феликс! - беззлобно посылаю его я.
Открываю дверь и возвращаюсь домой, доставая по дороге сигарету и прикуривая лежащей у порога зажигалкой.
Да! Наконец-то, глоток никотина. Где там мой «Мартини»?
Какого хрена он там стебался надо мной? Что там с зеркалом?
Прихватив из кухни «Мартини», иду в ванную к ближайшему зеркалу.
И тут же замечаю, что на калорифере висит ее маечка, которая вчера была облита лекарством.
Сердце срывается, и я касаюсь ее пальцами – влажная… В чем она ушла?
«В моей толстовке!» – догоняю я.
И это немного меняет оттенок не отпускающих болезненных ощущений в груди. В толстовке прямо на голое тело… Моей толстовке…
Разворачиваюсь к зеркалу и почти падаю, хватаясь руками за раковину.
Хлоя…
Кто этот придурок, который улыбается мне в зеркале?
Я его однозначно не знаю…
Но его лицо мне нравится. Оно все исцеловано нежно-розовой помадой…
ГЛАВА 15 - ГРАНИЦЫ
Прохладная вода смывает пьяный дурман, но мою глупую улыбку не смыть, наверное, уже ничем. Рассматриваю кровавые разводы на полу душевой – красиво… Сердце все еще бешено колотится, но уже совсем по-другому. Оно колотится так, что я почти умираю от удовольствия.
Может, у меня какой-то генетический сбой, и оно отыскало где-то в моей грудине точку G?
Потому, что каждый его удар… Попадает именно в нужную точку!
Она целовала меня, пока я спал. Она хотела, чтобы я увидел это! Это так охренительно круто, что у меня скоро судорогой сведет все мышцы на лице. Ну и пусть!
Интересно, Хлоя уже сдала свою квалификацию? Нужно бы съездить, забрать ее. И куда она подорвалась в таком состоянии? Неужели и на работу собирается вечером?
Выключаю воду. Полотенце на бедра. Снова смотрюсь в зеркало, хотя медитировал перед ним, наверное, полчаса перед тем, как принять душ. Помада смыта, но по всему лицу мерцают звездочки блесток, вызывая очередной эндорфиновый фейерверк.
Гламурненький видок в сочетании со смоляной вязью тату на плече. Вэл бы понравилось…
Бл*ть! Вот нахе*а эта мысль?! Даже вспоминать не хочу...
Вытаскиваю из брошенных на полу бриджей телефон. Первый номер Алисы. Надо бы позвонить и узнать не попалась ли она на допинге и насколько встряла, если - да. Но сначала - Хлоя.
Прихватив почти пустую бутылку «Мартини», выхожу из ванной. Счастливый и пьяный…
О, ЧЕРТ!
Мое несчастное сердце скоро оторвется от положенного места и уйдет в свободное плавание по организму, если только не уже...
Хлоя… Вернулась!!
Лежит на краешке кровати, глаза закрыты, на шее черные нити наушников. Уснула? Сколько она уже здесь? Я, наверное, час проторчал в душе…
Глаза блуждают по открывшемуся зрелищу. Волосы шелковой копной прикрывают глаза, оставляя моему взгляду только пухлые, розовые губы… Длинные ноги прикрыты чуть выше колена легким цветастым сарафаном. Первый раз вижу ее в платье. И мой взгляд безнаказанно бежит наверх, задерживаясь на краю цветной ткани. Она съехала и...
Делаю пару шагов к кровати.
Тонкие лямочки и сжатый лиф соблазнительно приоткрывают высокую грудь и красивую родинку, которая немного выше соска. Я помню ее... Она притягивает мой взгляд и пальцы... Мне хочется обвести ее, прикоснуться губами...
Твою мать...
Как я оказался на кровати?
Еще и в одном полотенце!
И пьяный!
Мои пальцы скользят по краю ее сарафана... прямо к родинке...
Что я делаю?
– Что ты делаешь?…
Ее сонный голос пускает порцию адреналина в мой мозг.
Отдергиваю руку.
Тянет за нити наушников и вопросительно смотрит на меня. Наушники вылетают из гнезда айфона, и теперь я тоже слышу ее музыку.
– Ммм… Просто… Извини…
Закусывает с улыбкой губу.
Ооо... Что ж ты творишь, я и так на грани!
Ее сонный взгляд плывет по моей татуированной руке...
Глаза загораются. Ей нравится!!
Всем нравится...
Но тот факт, что нравится ЕЙ меня приводит в восторг.
Взгляд не торопясь плывет выше... Она сглатывает, заставляя меня мгновенно затвердеть еще сильнее.
Немного поблуждав по линии подбородка упирается в глаза. И он уже ни хрена не сонный… Зрачки расширяются... Прищуривается... Брови съезжаются на переносице:
– Да ты пьяный! - удивленно.
- Мхм…
Ничего членораздельного сейчас все равно выдать не смогу.
– Какого черта ты пьяный? – всматривается она в мои глаза. – Еще только полдень! Что случилось за пару часов?…
Прячу ответ, закрывая глаза и закусывая улыбку изнутри щеки.
– Не спрашивай, ладно?
Полотенце слишком короткое и мягкое, чтобы скрыть мое возбуждение, и я заваливаюсь на живот с ней рядом.
Пытаюсь перевести разговор в безопасное русло.
– Ты сдала?
– Да…
Хлоя приподнимается, и ее пальцы бегут по моей тату вдоль позвоночника.
Твою мать… офигенно просто...
Хочу продолжения. Но я ведь... не должен... или... мы можем... но... ооо... Хлоя...
– Что с твоей рукой?! – замирает.
Зажимаю ладонь в кулак, чтобы спрятать порез.
– Да что случилось, Алекс?
Ее пальцы так и застыли где-то в районе моих лопаток, а мне так хочется, чтобы она продолжила свое путешествие вниз. Там еще есть сантиметров двадцать витиеватой росписи…
– Перевернись.
Если я сейчас перевернусь, то…
- Нет.
- Перевернись!
– Это плохая идея…
Она опять замирает.
– Ладно… Так ты расскажешь, что случилось?
Ее пальчики начинают снова кружить по моим узорам.
Ооо…
– Не сейчас… Черт... – надо остановить ее, иначе она потом не остановит меня. – Не делай этого, ладно? Я пьяный и…
Что с моим речевым аппаратом?
– Я… – голос становится тише и неуверенней. – Тебя не напрягает, что я вернулась?
О*уенная логика!
– Хлоя. У меня такое ощущение, что это не я пьяный, а ты… Что ты несешь?
Мой голос такой… - мурлыкающий? – что я начинаю подозревать, что эрекция овладела еще и моими голосовыми связками.
Ее пальчики быстро убегают вверх.
Нет, нет, нет... Не слушайся меня!
Но они уже погружаются в волосы.
Да...
Надо как-то прекращать это...
Я не уверен, что она уверена… И я не железный… И ни хрена она меня не сможет остановить, если я…
- Хлоя?
– Мм? – пальчики расчесывают мои волосы, отбирая последние крохи контроля.
– Как ты себя чувствуешь?
– Что именно ты имеешь в виду? – такой хриплый голос… Я знаю, что это значит. Я помню ее хриплые стоны.
И тут до меня доходит смысл ее вопроса, как ответа на мой.
Ох, это такая плохая идея…
– Лучше тебе сейчас сбежать, маленькая.
– Я еще не рассмотрела тебя.
Ну всё!
Рывком подминаю под себя, игнорируя удивленный вопль и фиксируя лицо руками. Пусть видит в моих глазах, на что нарывается.
Но смотреть в ее распахнутые - это тоже такая, бл*ть, плохая идея…
Не хочу ее торопить. Не хочу, чтобы она сожалела о чем-либо. Где её границы?
– Останови меня, Хлоя.
Молча всматривается в меня. Между нашими губами пара сантиметров. Чувствую, что будет в следующую секунду. Моя штанга бесконтрольно начинает скользить по зубам, издавая характерное постукивание, и Хлоя закрывает глаза… Ее губы шепчут, и я чувствую все вибрации воздуха между нами, но почти не осознаю того, что она говорит.
– Остановись сам… Когда посчитаешь нужным.
Еще никогда не пробовал останавливаться.
И лучше бы мне вообще не начинать. Но моя воля уже сломлена.
Глаза закрываются и губы скользят по ее коже. Смогу? С НЕЙ?
Сейчас и проверим.
Мои губы скользят к ее ушку. Закусываю мочку, веду по ней штангой.
Небольшой рывок заставляет меня еще сильнее зафиксировать в ладонях ее лицо.
Это от остроты ощущений.
Это хорошо…
Не знаю, кому приятней сейчас: мне или ей… Мне очень хорошо.
Ее дыхание становится громче, и пальчики впиваются мне в плечи. Всасываю мочку сквозь чуть сжатые зубы, и ее первый сдавленный стон отключает меня.
Накрываю ее губы своими. Замираю.
– Стой… – хриплый шепот вырывает из меня стон разочарования.
Уже?!
– Хлоя… – умоляю я, но она перебивает:
– Хочу посмотреть на него… – эта фраза, переливаясь невозможными смыслами, вырывает из меня еще один сдавленный стон. – Твой пирсинг…
Переворачиваю нас, не отрывая своих губ от ее. Все настолько чувствительно, что каждый ее рваный выдох накрывает меня микрооргазмом. Мы не целуемся, и эта грань создает невыносимое давление в моей груди. От эйфории и возбуждения закрываются глаза, но мне хочется видеть ее возбужденный и нетерпеливый взгляд, поэтому всеми силами держу их открытыми.
Пальчики бегут по моему предплечью и выше, перебираясь опять на узоры черной вязи, следом за ее блестящим и осоловелым взглядом.
Мне нравится, что ей нравится это…
И вот они уже скользят вдоль моей челюсти и останавливаются на губах. Я прикусываю язык, позволяя ей поиграть с моей штангой, и она тут же принимает приглашение, пробегаясь по ней пальцами. Со стоном непроизвольно втягиваю язык обратно, но ее пальчики нежно следуют внутрь, продолжая заигрывать со сталью. Покусываю их и веду штангой по чувствительным подушечкам, тихий стон опять опаляет мои губы. Желая обострить наши шалости, притягиваю ее за затылок ближе. Ее губы мягко впечатываются в мои, и язычок втягивается в нашу игру.
Не смогу остановиться…
Еще пара минут, и я просто насажу ее на себя!
Ее пальцы исчезают, но язык становится настойчивее.
Углубляя поцелуй, снова подминаю её под себя.
Хочу ее оргазм!
Захватываю обе руки своими и фиксирую одной наверху.
Мой язык бродит по кромке ее мягких губ. Несдержанно врываюсь им глубже.
Рука скользит вдоль шеи и ложится на вздымающуюся грудь. Сжимаю...
Такой, бл*ть, сладкий стон, что я тут же, бесконтрольно, впечатываюсь ей в бедро членом.
Замирает…
А ты как думала, моя сладкая?!
Но я не даю ей опомниться, срываясь более импульсивно в наши ласки. Отмирает и выгибается навстречу со стоном.
Невозможно же остановиться!
Я должен?... Зачем?.. Она просила остановиться. Когда посчитаю нужным…
А если я не считаю нужным?..
Со стоном отрываюсь и прячу лицо в районе ее шеи, упираясь губами в трепещущую венку.
– Иди-ка... - громко выдыхаю я, пытаясь успокоиться. - Моя маленькая... Свари нам крепкий кофе… Я оденусь.
Отпускаю мою добычу.
Беги, Хлоя, пока на меня снизошло секундное прозрение!
Замерев на секунду, она откатывается от меня и, ловко спрыгнув с кровати, скрывается на кухне под мой разочарованный стон.
И, бл*ть, что мне теперь с этим делать? Хрен он упадет, пока она здесь!
Подрываюсь опять в душ. И у меня два варианта – замерзнуть к черту под ледяной водой или помочь себе самому.
Второе гораздо безопаснее в нашей ситуации, ну, и приятнее, конечно. Включаю теплую воду. Забавный порыв при моей профессии.
Одна только мысль, что она может развлекаться там таким же способом, моментально доводит меня до разрядки и позволяет, наконец-то, расслабиться.
Надеюсь, смогу держать себя в рамках приличия. Джинсы потуже - и я иду на терпкий запах кофе.
Хлоя сидит на подоконнике спиной ко мне. В одной руке сигарета, в другой кружка кофе, ноги свисают на улицу. И у меня тут же подводит живот от ощущения высоты и опасности – шестнадцатый этаж.
Мягко обнимаю за талию и тяну на себя.
– Не сиди так.
– Мне нравится вид.
Переезжай ко мне…
Так хочется сказать это вслух, но… Слишком много «но».
Пробегаюсь губами по кромке сарафана на спине. Где она, кстати, переоделась?
– Где ты сегодня была?
– В студии. И у друга еще.
– Кто твой друг?
– Ричи. Он танцевал раньше в моем коллективе.
– Раньше?
– Да. Там мутная, некрасивая история. Он - единственный из них, кто поддержал меня в трудную минуту. Не хочу грузить тебя.
Я знаю эту историю… Сказать? Вдруг, бл*ть, Царевне приспичит покаяться? Тогда, я опять встряну. Подставлять Валери, как-то, нехорошо, но и врать Хлое больше не хочу.
– Расскажи свою версию.
– Не поняла…
Начинает разворачиваться, но я, не позволяя, крепче прижимаю ее к себе.
– Ну, я знаю одну. Только не спрашивай, откуда – все равно не скажу.
– Лекс? – ее спина напрягается. – Ты опять пугаешь меня.
– Я знаю, как это звучит, и мог бы промолчать, но это было бы нечестно по отношению к тебе.
Пожалуйста, Хлоя, не заставляй меня сожалеть о моей искренности.
- Я не сделал ничего сумасшедшего, клянусь. Узнал это случайно. Просто расскажи мне, пожалуйста, сама. Я знаю только несколько моментов.
Расслабляется и кладет голову мне на плечо.
Проехали...
Чудесная доверчивая девочка...
Забираю ее сигарету и затягиваюсь.
– Потом… Не хочу грузиться.
Накрываю ее лоб рукой. Прохладный.
– Не ходи сегодня на работу. Я договорюсь с Шоном, он подменит тебя. У меня выходной…
– А у меня тоже…
– Ты останешься?
– Не могу. Я ненадолго заскочила. Тревожно было, как-то, на сердце…
И я растекаюсь удовлетворенной лужей по полу. Она чувствовала!
– … но мне уже пора.
– Куда? – наверное, это перебор, но язык срабатывает вперед мозгов. – Если это слишком… навязчиво, разрешаю послать меня на хрен с моими вопросами.
– Да нет… Я преподаю танцы. У меня несколько групп.
– Ты слишком много работаешь.
– Плачу кредит за квартиру.
ЧТО?!
И меня накрывает. Она тусуется по друзьям, а мудак живет в ее квартире, за которую она платит кредит и поэтому впахивает почти круглосуточно! О*уеть!
Кулаки непроизвольно сжимаются, и я каменею.
– Ты чего?
Разворачивается, чтобы видеть мое лицо.
– Я его урою!
Тут же застывает в моих руках. На ее лице недоумение меняется осознанием.
– Не лезь в мою жизнь!
ГЛАВА 16 - МОЯ?
Минуту перевариваю реакцию.
Она не злилась, когда я сломал нос Марку, но психанула от одной лишь словесной угрозы этому мудаку.
Любит…
Боже, Боже, Боже… дай мне сил!
До сих пор любит его!
Меня сминает.
Нужно немного потерпеть – сейчас пройдет.
Как там, бл*ть, нужно дышать? Какая последовательность у вдоха?
Ей, определенно, не нужно видеть этого.
Аккуратно за талию стягиваю ее с подоконника, не позволяя повернуться.
- Не забудь ключи…
Все. На большее количество слов дыхания не хватает, а вдохнуть так и не удалось.
Разворачиваюсь, ухожу в комнату.
Хочется проораться…
И, бл*ть, похе*ачить очередной раз по стене.
Уходи сейчас, Хлоя! Дай мне такую возможность, или я взорвусь.
Я найду тебя позже, когда переживу это…
Мне нужен кислород, и легкие, наконец, всасывают его. Вдох-выдох… вдох-выдох… О*уеть, как громко! Надеюсь, меня не слышно за стеной.
Мышцы сводит, уе*ать бы сейчас кому-нибудь… Марку, например, а лучше этому мудаку… Ему она бы не позволила.
Какого хрена она еще здесь?!
Все. Я - «спать». Лицом в подушку. Не смогу адекватно взглянуть ей в глаза.
Подушка пахнет ею…
Вдох-выдох…
Чего я взвился?
Я же знал, что она любила его, хотела его ребенка…
Потому, что «любила» и «хотела» - это не то же, что «любит» и «хочет»!
Он ждет, что она вернется. Она планирует?
Какие еще могут быть причины того, чтобы она хочет его видеть у себя дома?
Как же я? Что, тогда, между нами?
Она, явно, не та девочка, которая любит потрахаться в моменты ссор со своим парнем.
Но сейчас четко продемонстрировала приоритеты.
Я смогу ТАК? Зная, что она любит другого.
Но я и без нее НЕ СМОГУ!
Теперь - нет!!
Надо просто отлежаться, надо переболеть…
– Лекс…
Бл*ть, не сейчас!
– Лекс!
– Мм?
Теплые руки ложатся на мои плечи. Но я не хочу этих касаний… Мое тело напрягается.
– Извини… Я рявкнула рефлекторно. Я должна была сказать как-то по-другому…
Да мне, собственно, плевать, КАК ИМЕННО ты признаешься в любви своему бывшему, Хлоя.
– Алекс, поговори со мной.
– Позже. Тебе пора.
Слишком резко. Я не должен был… Надеюсь, она не интерпретирует это, как... Надеюсь, она не оставит ключ. Черт!
Молчит…
Мне нужно... что? Извиниться? За что?...
Разворачиваюсь, приподнимаясь на локтях, чтобы поймать ее взгляд. Не могу разобрать, что в нем.
– Хлоя… я не имел в виду, что… ты возвращайся... пожалуйста...
Секунда - и ее руки на моей шее.
Обнимает меня… как хорошо!
Не люби его, пожалуйста, Хлоя!
Будь моей…
Обхватываю и прижимаю ближе. Мои губы где-то в районе ее шеи. Ее пульс стучится в мой рот, и я ловлю его касаниями языка. Он должен так стучать только в меня!
Целует мои глаза… Она обещала любить их…
– Лекс…
Поцелуй…
–… я не хотела…
Поцелуй…
–… чтобы ты чувствовал… ничего подобного.
Поцелуй…
– Прости!
Ее губы смещаются ниже, все ближе к моим. И меня почти отпускает…
– Это совсем не то, что тебе показалось…
– Не то?
Господи, хоть бы это было не ТО!
- Мне кажется, что не то. Хотя, я не знаю, что точно тебя расстроило. Но настоящая причина вряд ли расстроила бы.
Она шепчет это все мне в губы, и я безумно хочу целовать ее, но еще больше хочу дослушать до конца, потому, что это усмиряет мою болевую бурю внутри.
– Объясни… – мои губы скользят выше к ее щекам и глазам, давая возможность говорить. – Мне так нужно услышать это все от тебя! Потому что меня, на*ер, порвет сейчас, если все таки "то"!
Вздыхает.
– Спрашивай…
– Любишь его?
– Не-е-ет… – ее злая усмешка возвращает мне дыхание, и я дышу!
Бл*ть! Не любит!!!
Падаю в полном бессилии на спину.
И меня опять бесконтрольно улыбает!
Не смотри на меня, Хлоя!
Притягиваю ее к себе и прячу улыбку в волосах.
– Ты улыбаешься! – хихикает.
ДА!
Чувствую, как снова накрывает градусами и, по-моему, эндорфинами. Я протрезвею, вообще, сегодня?
– Дай, посмотрю на тебя… – пытается поднять голову, но я зажимаю ее и не позволяю. – Мне нравится, когда ты улыбаешься!
– Рассказывай, какого хрена этот мудак живет в твоей квартире? Почему ты тусуешься, где придется?
– Это мой способ расплатиться с долгами.
– Какими еще долгами? Ты должна ему?
Подминаю ее под себя и смотрю в свои любимые хрустальные омуты. Что там?
– Все сложно… – ее пальчики бегут по моим скулам, обводя нос, брови, виски… – ты такой красивый…
Я красивый для нее! Мне говорят это все время, но ее слова… До чего же приятно быть красивым для НЕЕ!
– Почти получилось, – встряхиваюсь я. – Рассказывай!
Смеется… Зацеловываю уголки ее губ – ее улыбку.
Она со мной. Я могу ее целовать и ласкать. Смеется. И она не любит этого урода. Я счастлив!
Пухлые губы приоткрываются, и дыхание сбивается, сбивая мое…
Но нет, я любопытен в вещах, касающихся ее!
– Рассказывай, Хлоя. Иначе, мне придется тебя пытать… – сжимаю ее грудь, ощущая как твердеет под ладонью сосок, и ловлю мой заслуженный вскрик губами.
Я наглею? Похрен… Хлоя же не против. Ей нравится!
– Сейчас?!
– Прямо сейчас… – убираю руки и, переворачиваясь, укладываю ее к себе на грудь.
– Давай начну с конца… Подозреваю, что твои сведения от Валери.
Немного напрягаюсь, но усилием воли стараюсь тут же расслабиться, чтобы не спалиться окончательно.
– Слышу в контексте все ее претензии! Я живу у друзей не потому, что мне негде. А потому, что после больницы не могу находиться одна. Я провалялась там месяц. Абсолютно одна. Эта была частная клиника, меня туда засунули родители. Было хреново… теперь, не люблю одиночество.
Сжимаю ее сильнее. Этого я не знал. Ее пальчики бегут по моему животу и начинают заигрывать с дорожкой пониже пупка. Перехватываю руку и возвращаю на грудь.
– Нет, Хлоя… Рассказывай!
– Зачем мне квартира, если я буду там одна? Это первый мой резон. Но есть и второй, – ее спина немного напрягается под моей рукой во время разговора, и я глажу ее, пробегаясь периодически по чувствительным точкам, стараясь расслабить. – Мы с Майклом жили около года вместе перед тем, как все случилось. Он сделал мне предложение. До свадьбы оставалось пара месяцев, и я забеременела… Ты в курсе этой части истории?
Киваю, целуя ее в макушку, и опять прижимаю сильнее.
– Квартира оформлена на меня, но платили мы вместе. Я бы хотела отдать эти деньги ему. Но, во-первых, у меня их нет, а, во-вторых, не могу… заставить себя разговаривать с ним. Он, бл*ть, считает, что я перебешусь и вернусь… – ее передергивает. – И я решила для себя, что позволю прожить ему там год. Если по минимуму считать арендную плату, то мы будем в расчете. Все.
– "Всё". Я... так рад, что это не… – выдыхаю. – Мне показалось, что ты защищаешь его потому, что…
– Нет. Даже не парься об этом. Мне тяжело с ним встречаться. Он неприятен мне. Он все время пытается выцепить меня - и это еще одна причина, почему я не люблю быть в одном месте.
– Я мог бы помочь с этим, если бы ты позволила.
Пожалуйста, Хлоя, позволь мне! Я бы, нахрен, оторвался!
– Не надо, ладно? Он не стоит того.
Ну, это не совсем «нет». Так, что при случае… И у меня еще несколько вопросов. Пока моя девочка разговаривает, нужно пользоваться моментом.
– Хлоя, как устроена твоя жизнь? Это же неудобно - каждую ночь просыпаться в новом месте.
Мой вопрос корыстен – хочу ее к себе.
– Да все нормально. Мне нравится, – непослушная ручка опять убегает вниз.
Наверняка, неосознанно, но это ее нифига не спасет, если она не прекратит свои игры на моем животе.
– Вэл, наверное, тебе наговорила, что я, бедная, скитаюсь, непонятно где… – смеется, вырисовывая круги на моей коже, и я начинаю терять мысль. – На самом деле, я обычно тусуюсь у Анджелы, она - моя подруга, и ей принадлежит школа танцев, в которой я работаю. Еще есть Люси - тоже подруга, она – бодиартер, и пробует на мне свои эскизы… С ней весело.
– Она расписывает тебя обнаженную?!
Ох… дайте мне эти фото… а лучше… Ооо...
– Мхм… Еще Ричи. Он ушел из группы, как только Майкл… привел свою девочку на мое место. Но он - тот еще «Ромео», поэтому я стараюсь сильно ему не мешать, особенно ночью. Мы с ним иногда участвуем в уличных битвах. Сейчас редко, конечно, много работы.
– Ты рубишься на улице?!
– Да… – ухмыляется. – А что, недостаточно хороша?
– Ты - лучшая! Под каким ником ты рубишься?
Черт, хочу на ее битвы. Я бы поучаствовал с ней.
– Пружинка.
– Пружинка? Мне нравится…
Вспоминаю ее на сцене. Пружинка… Эротичная такая пружинка…
– Еще есть Дэм.
То, как она это произносит… Ее тон меняется, и это напрягает меня.
– Дэм?
– Он - друг семьи, у него свое сыскное агентство. И мы, как бы, дружим. Когда есть проблемы «куда», то я, обычно, еду к нему. У него большой дом, и он всегда рад…
Что-то не так.
Что?!
Дэм, бл*ть.
– Хлоя?
– Ммм?
– Что значит «как бы»? Почему ты не поехала к нему тогда, когда ночевала у меня? Ты собиралась к Рону…
– Мы немного… повздорили. Наши семьи дружат, и нас сватают все врем. Вот на этой почве и…
– Он хочет тебя?
– Лекс!
– Да?!
– Ну…
Слишком много мужчин! Понимаю их, конечно, но…
Моя.
Подминаю ее под себя. Глаза удивленные…
«Ты МОЯ, Хлоя!» – просто читай по глазам и соглашайся.
Смотрю в ее глаза, снимая с плеч тонкие бретельки. Хмурится.
Стягиваю сжатый лиф, освобождая грудь.
Ее рот удивленно открывается и захлопывается опять.
Нет слов?
Сейчас будут…
Спускаюсь, рассматривая мои сокровища – соски тут же напрягаются под моим взглядом.
Да… Хорошая реакция!
Обводя идеальную окружность, впиваюсь в кожу под грудью, прямо в стучащее мне в губы сердце. Отличное место для метки!
– Лекс?... – ее руки ложатся на мои плечи, пытаясь оттолкнуть.
Удостоверившись, что все сделал, как планировал, позволяю ее рукам оторвать меня.
Возвращаю лиф на место.
Смотрю в ее охреневающие глаза.
– Мне не нравится Дэм. Не езди к нему больше.
Мне, конечно, еще и Ричи не нравится…
– Алекс, ты поставил мне засос?!
Голос звенит от возмущения.
– Ты поставил мне засос потому,… что? – требует она продолжения.
– Я должен объяснять? Это не очевидно?
Глаза прищурены. Злится.
Не отвожу взгляд, и она сдается первой. Закатывает свои возмущении.
– Обещай мне, Хлоя… – мои пальцы ложатся ей на соски, и она судорожно выдыхает от остроты ощущений. – Ты больше не ночуешь у него.
– Алекс, ты… – возмущенно, но уже попискивая от возбуждения, начинает она.
Я закусываю ее губы, не позволяя договорить.
Неправильный ответ.
– Лучше бы тебе пообещать потому, что клянусь - сейчас я буду продолжать до тех пор, пока ты не взмолишься, обещая мне все, что только я ни потребую.
Стон удовольствия, и ее руки с плеч съезжают в мои волосы. Сжимаю ее сильнее, захватывая так неосторожно и привлекательно приоткрытые в немом стоне губы. Несколько легких поцелуев. Отпускаю.
– Хочешь мой язык? – шепчу я ей в рот.
– Да… – так хрипло, что мой член уже почти разорвал на мне джинсы.
– Тогда обещай… – сжимает пальчики и тянет меня за волосы к себе.
Уже готов сдаться, но решаю помучить еще пару секунд, рассматривая алые нетерпеливые губы. – Не буди во мне зверя! Я не всегда мягкий и пушистый… Я очень редко, если честно, такой.
– Ла-а-адно…
Бл*ть, да!
Ну не нравится мне этот "друг семьи"!!
Долбаный телефон отрывает нас от прелюдии.
Пытаюсь перехватить и закинуть подальше, но в этот раз она шустрее.
– Черт, Анжела… – вырывается из моих рук.
Да что ж такое! Я почти договорился с совестью…
– Выкинь нахрен!
– Не могу… – нажимает пальчиком на сенсор.
Хочу прикусить его и снова поиграть с мягкой подушечкой…
– Анж, прости!... Знаю, знаю… Я уже лечу. Через полчаса буду… Начни пока, ладно?
По ходу разговора виновато смотрит на меня, а я – разочарованно - на нее. Со стоном скатываюсь, позволяя сбежать.
Хватает рюкзачок и запрыгивает в балетки.
Спохватываюсь и ловлю ее у порога как раз в тот момент, когда она заканчивает разговор.
– Тебя отвезти?
– Нет, ты пьяный и неадекватный! – но все равно целует в плечо с улыбкой. – И, вообще, я тебя, по-моему, всё таки боюсь…
Такие алые покусанные губы. Не могу оторвать взгляд.
– Где ты ночуешь сегодня, Хлоя? – мои глаза с опухших губ сползают к родинке.
– Не знаю… еще… – замирает она.
– Знаешь...
Ох, я такой наглый потому, что пьяный?
ГЛАВА 17 - ЕЁ МИР
На часах девять, а ее нет.
Не звонил целый день, чтобы не доставать ее. Хотя очень хотелось. Может, уже пора?
Телефон жжет руку.
Но звоню не ей. Алисе.
Крошка попала… Кейт таки спалила ее. Элли слишком чувствительна к наркоте и по ней видно все сразу.
Штрафы платить малышка не любит, поэтому, пока она в частной собственности у кого-то из постоянных клиентов.
Полдесятого…
Где она?
Для школы танцев слишком поздно.
Звонить, отчитываться, вроде как, не обязана. Ни о чем конкретном не договаривались. Приедет? Может, и приедет, вот только когда? Она - ночной житель, может и под утро появиться.
Только, я тут сдохну до утра!
Звоню…
«Вне зоны доступа».
Зае*ись!
Покажите мне, бл*ть, на карте такой адрес!
Может, оператор тупит?
Пишу смс: «Хлоя, у тебя все в порядке? Ты приедешь сегодня? ».
Отправить.
Надеюсь, это не перебор. Хотя какой, к ху*м, перебор?! Я уже, фактически, прямым текстом сказал, что люблю ее. И она осталась… И целовала меня… И позволяла мне… Эта чертова родинка! Я такой придурок, когда пьяный! Неудивительно, что она сбежала!
Она сбежала?
Она не выглядела так, словно ей хотелось сбежать… Она хотела мой язык.
Прикасаюсь пальцами к штанге так же, как это делала сегодня она. Хочу еще…
Зуд телефона в руке отвлекает.
Доставлено!
Дозвон – «Вне зоны доступа». Что за чертовщина?
На экранчике - синий конвертик…
Хоть бы она!
Открываю…
Хлоя!
Смс: «Связь глючит. Перезвоню».
Где она?
Звони уже, Хлоя!
Но пальцы сами жмут на дозвон. Гудки!
– Привет!
– Привет!
Молчание…
Что говорить?
– Потерял меня?
– Есть немного… Где ты?
– Ммм… Прости, я просто забыла совсем, что обещала сегодня Ричи…
Она с другим. Убиться! Не приедет?
– У тебя другие планы, да?
– Да нет… – неуверенно.
– Я сейчас не в тему?
– Лекс! Ты как-то все странно интерпретируешь!
А как, бл*ть, мне еще интерпретировать?
– Лекс, я просто обещала другу этот вечер. Обещала, что поучаствую с ним в «Дэмке», а к тебе позже планировала …
– В «Дэмке»?
– Сегодня дэмо-баттлы. Скоро уличные битвы. Я забыла совсем, поэтому так получилось.
– Ты будешь участвовать в чемпионате?!
– Наверное, нет. Но Ричи хочет в индивидуалке, и я поддержу его морально на первых этапах, а потом сольюсь к финалу. Он такой паникер…
– Ты на битве сейчас?
– Да. Хочешь приехать?
– Хочу.
Конечно, хочу!
– Я скину тебе адрес, там баннер черно-красный и вход в подвал. Здесь народу - море, мимо не пройдешь.
– Окей.
– Только… Связи нет. Смс-ками давай, если сразу не найдешь .
– Я найду. Через сколько твой баттл?
– Не знаю, сейчас бегу на жеребьевку. Когда ты приедешь?
– Уже еду. И, Хлоя…
– Да?
– ТЫ хочешь, чтобы я приехал?
– Ммм… - задумчиво... медленно... болевым ожогом по моим нервам. – А я получу твой язык?
– Оу… – я в шоке и все слова куда-то исчезают из моего лексикона от неожиданности.
Отключается.
Хулиганка!
Губы растягиваются в улыбке.
Люблю ее! Во всех возможных смыслах. Особенно эти ее маленькие, оглушающие меня, порывы. И ее нежность. И чувственность. И чувствительность. И идеальное тело… И то, как она двигается… И ее запах! И вкус… О-о-о... Я насмерть влюблен!
Как он мог просрать такое чудо? Влюбленное в него совершенство! Завидую... Как же я ему завидую!
Нет. Она его не любит больше. Пусть теперь этот идиот-Майк завидует мне!
***
Видео
Недостроенный монстр огромного кондоминиума ребрами упирается в небо. Над массивной лестницей в подвал баннер с эмблемой и рекламой чемпионата - "Рубильник".
Но я бы нашел и так. Толпа пульсирует вверх-вниз, как поток цветной жидкости. Я органично вливаюсь в нее в своем хипповском прикиде.
Вырывающиеся из подземелья басы подрывают внутренности, вызывая небольшие всплески адреналина и куража.
Круто!
Атмосферка...
Внизу высокие потолки, много бетона и красного света, стробоскоп делает атмосферу еще более дикой и агрессивной. Народу - тьма. Колонки выдают такие децибелы, что тело двигается само, ловя команды басов. Двигаются все – толпа пульсирует.
Ищу ее глазами, но в такой толпе - это нереально. Народ кучкуется у нескольких действующих баттл-площадок. Подхожу к первой. Одновременно отжигают четыре девчонки. Хлои среди них нет. Замечаю, что на полу диском лежит профессиональное покрытие – организаторы стараются.
Иду дальше. Знакомая фигурка - в дерзких шортиках, топе и на каблуках. Отжигает вместе с каким-то парнишкой. Там еще двое, но эти явно «вместе», хоть и каждый ведет свою партию.
Она дразнит, он ведется, толпе нравится. Хороши. Надеюсь, это Ричи, потому что, бл*ть… Она сейчас не «прыгучесть», а о*уенная, эротичная «гибучесть». И его глаза сверкают, как фонари.
Друг…
Музыка затихает, на последних ударах они шалят, и Хлоя отбирает его бейсболку.
Ей идет эта бейсболка.
Ей, вообще, все идет!
– Пружинка и Волчонок - в следующий раунд, остальные слиты, – объявляет результаты организатор.
Кромка толпы, возле которой она стоит, тут же рассеивается и вываливается на танцпол, обнимая и поздравляя Хлою и Ричи. Слишком много рук на ее, фактически, голой спине. Девочки, мальчики, девочки, мальчики… Е*учие поцелуйчики в щечку. Ее улыбка сверкает всем, и она обнимает и целует в ответ, практически не глядя.
Через пару минут снова образуется четкая кромка окружности, и Хлои уже нет на импровизированной сцене.
Расталкивая народ, иду, чтобы перехватить ее и не дать раствориться в толпе.
Подхватываю Хлою сзади за талию и прижимаю к себе. Замечаю, что «друг» держит ее за руку.
Или она его. Их руки натягиваются, и он оборачивается.
Хлоя вскидывает вторую руку, обнимая меня за шею, но его тоже не отпускает.
Это злит меня!
Смотрю в глаза «друга» – ухмыляется. Не зло… весело. Ему, бл*ть, весело?
Музыка орет, и он наклоняется к ней близко-близко, что-то говоря в ушко. Их руки все еще слипшиеся. Она кивает и отпускает его в толпу.
Ну наконец-то!
Разворачиваю. Ее губы сминают мои.
Ах, да… она же хотела мой язык…
Ревность, адреналин и музыка не позволяют мне быть нежным. Сжимаю ее попку и жестко вытрахиваю ее рот своим языком. Пытается поймать мой язык, и я немного замедляюсь, позволяя вести поцелуй ей. Наслаждаюсь ее вкусом: ментол и что-то великолепно-неописуемое – Хлоя…
Мои руки скользят по ее голой спине, забираясь под топ и сжимая лопатки.
Народу так до*ера, что я мог бы трахнуть ее прямо здесь, и никто бы, наверное, не заметил.
Хотя нет… Вижу, как на нас пялится приличное количество людей.
Идите все к черту, это моя девушка!
Немного отстраняюсь, заглядывая ей в глаза.
В них плещется нежность и дерзость. Оставляю несколько нежных поцелуев на ее мягких губах и веду подальше от колонок, но она берет меня за руку и тянет куда-то в другую сторону, потом выше по лестнице - и мы оказываемся на балконе.
Зачем мы здесь?
А, ну, конечно… Ричи…
Я должен быть вежливым?
Я могу…
Тянет руку. Ладно. Пожимаю. Не вижу в его глазах вызова и ничего собственнического, просто любопытство. Меня отпускает. Здесь все еще очень шумно, чтобы обмениваться любезностями, и мы просто киваем друг другу.
Отворачивается и смотрит на действо внизу.
Хлоя обнимает меня за талию и опирается попкой на перила. Слишком опасно… Высота – метров пять и бетон внизу. Обхватываю за талию, страхуя, и просто, потому, что есть повод касаться ее. Ее лицо где-то у меня на груди, и мне невероятно хорошо и спокойно. Мы немного покачиваемся под музыку…
У нее до сих пор его бейсболка, а это меня немного подбешивает.
Снимаю и протягиваю ему. Забирает, не глядя, и надевает козырьком назад. Морда довольная-предовольная. С чего бы это?
Ее пальчики под моей футболкой бегают по голой пояснице, и единственное, что я хочу, - это утащить ее отсюда побыстрее домой и, возможно, даже не снимая этих чертовых сапог… Но это ее тусовка, и она хочет быть здесь, поэтому я просто наглаживаю ее поясницу в ответ, пробегаясь пальцами по моим любимым ямочкам.
Внизу начинаются командные баттлы – это всегда зрелищно, – я немного отвлекаюсь.
Хлоя словно уснула в моих объятьях. И я раздумываю: оставить нас так, как есть, или развернуть ее к себе попкой, чтобы она тоже могла оценить происходящее. Наша позиция сверху дает просто фантастически правильный обзор, позволяя видеть картинку целиком.
Мое внимание привлекает нервно подпрыгнувший на месте Ричи. Он смотрит на одну из площадок, и он чертовски разозлен. Слежу за его взглядом: на площадке красно-белая команда замерла в стартовой комбинации.
Ричи переводит взгляд на меня и смотрит в глаза. Взгляд опускается на убаюканную Хлою, и лицо дергается в гримасе «раздражение-злость-боль».
Что происходит?
Наклоняется ко мне и орет, перекрикивая музыку:
– Уводи ее на*ер отсюда! Быстро! – кивает на лестницу за нашими спинами.
Рефлекторно сжимаю руки сильнее, и она поднимает голову, удивленно разглядывая нас. Лицо Ричи застывает в непонятной гримасе, и он через силу улыбается. Лучше бы ему этого не делать. Он хреновый актер. Хлоя переводит нахмуренный взгляд на меня.
Не знаю, что написано на моем лице. Но внутри, почему-то, паника…
Начинает оборачиваться, и вижу по губам Ричи, что он матерится. Я разворачиваю ее лицо обратно к себе – на нем недоумение.
Музыка резко прерывается, и мы слышим обрывки ругательств тут же затыкающегося Ричи.
Хлоя напрягается в моих руках:
– Да, что такое? – с усилием вырывается и разворачивается к танцполу.
Прижимаю ее к себе ближе. Я не знаю, что там такое, но ему виднее…
Смотрю на него: осуждающе качает головой, наблюдая за ее взглядом.
– Охренеть… – голос звенит, и Хлоя цепенеет.
Дальше не слышу, музыка вырубает все остальные звуки. «Это ее номер три», - вспоминаю я.
Видео
Перевожу взгляд на танцпол: красно-белые начинают рубиться. Постановка их движений великолепна, комбинации и синхрон выше всяких похвал. Дохрена акробатики и фишек. У них все шансы попасть в финал. Публика ревет.
Ричи вырывает Хлою из моих рук и, схватив лицо руками, переводит ее взгляд на себя. От неожиданности я отпускаю. Он что-то зло и убедительно кричит ей, вытирая большими пальцами слезы.
Плачет?!
Замираю в шоке.
Какого случилось-то?
Хлоя срывается с места. Ричи перехватывает ее за талию, но она, моментально вывернувшись, сбегает вниз по лестнице. А я в ступоре стою на месте, разрываясь между желанием рвануть за ней и получить объяснения.
Психанув, Ричи кивает мне головой в сторону запасного выхода.
Иду!
Захлопываю за собой дверь, он разворачивается ко мне.
– Какого хрена ты тормозил?
– Что за фигня произошла?
– Это ее постановка! Это наша бывшая команда! И этот козел привел их в ее тусовку! Они выиграли с этим европейскую сессию, кинув ее. О*уенный способ извиниться, не находишь?
Обтекаю…
– Он там?
– ДА!
ДА-А-А! Прямо в бетон и закопаю…
– Куда она сорвалась?
– Психанула… Хочет поздравить его с победой. Наверное, созрела, чтобы врезать ему наконец-то по яйцам.
Срываюсь вниз. Где моя девочка? Быстро расталкивая народ, иду по периметру центральной сцены. Музыка смолкает. Я, наконец, вижу ее на другом конце, растрепанную, злую и ОЧЕНЬ красивую! Народ начинает тискать красных в объятиях, поздравляя с крутым выступлением, а я иду к ней прямо через них, чтобы успеть подстраховать и вмешаться, если это потребуется. Мой взгляд блуждает по команде: кто из них ОН?
Пох*ую, сейчас узнаю.
Замираю в паре метров, она еще не видит меня. Один из красных оборачивается к ней с улыбкой. Так себе чувак…
– Хлоя! Милая, ты здесь? Ты видела нас? – идет в ее сторону.
Улыбка во все тридцать два. Это он.
– Здравствуй, Майк! – резко, со злой усмешкой.
Слез, благо, уже нет.
– Тебе понравилось? – подходит ближе, между ними нет и метра. – Мы оставили твою партию свободной… Может, ты захочешь влиться к нам?
– Спасибо тебе, Майкл, что в ЭТОТ раз моя партия свободна!
– Не нужно так… – его рука тянется к пальчикам Хлои, но она резко отдергивает. – Ты же знаешь, что я пришел сюда за тобой.
– Хочу поздравить тебя с победой на «Евро»! Смотрела по телику. Ты, как постановщик танца, был просто великолепен!
– Хлоя, ты же знаешь, что я не мог вписать автором того, кто не в команде… Не заводись. Ребята столько работали... Не могли же мы похе*ить такой шанс!
– Интересно, по чьей же я инициативе оказалась не в команде?
– Малышка, прекращай… Я так сожалею обо всем… Возвращайся к нам. Ко мне! Я знаю, что ты одна и все еще любишь меня…
Вот уж х*р тебе, мудак!
Мой выход.
Подхожу сзади и обнимаю Хлою, впечатывая ее в себя. И его челюсть падает на пол.
Жри, сука!
– Поздравляю, любимая, твоя постановка просто охе*ительная! Команда, правда, лажала немного. Руководитель не доработал.
Она замирает на секунду и тут же расслабляется, прижимаясь ко мне.
С вызовом цепляю его взглядом.
Глажу её по щеке, преодолевая ее неуверенность, немного разворачиваю лицо, пробегаюсь штангой ей по губам и заканчиваю свою ласку коротким поцелуем.
– Это что за?... Хлоя?! Что за х*р?
На танцполе уже готовится новый коллектив, и мы мешаем. Как кстати!
– Пойдем? – киваю на выход. – Я тебе подробно отчитаюсь…
– Здорово, Майкл! – подлетает Ричи. – Не стрёмно выигрывать с ворованными постановками, мм?
Мы зависаем в заданных вопросах. Мудак, игнорируя, переводит взгляд с моего лица на ее.
– Хлоя, какого черта ты позволяешь ему облизывать тебя! С каких пор ты стала такой доступной?
ЧТО?
Впихиваю её в руки Ричи, чтобы не зацепить ненароком, и, бл*ть, мой кулак – спасибо тебе, Господи! – наконец-то, находит достойную мишень!
Точно в зубы! Костяшки саднит – зае*ись, значит сломал!
Бросается в ответку. Рывок в сторону, и кулаком в живот! Складывается. Падает. Слабак! Подлетаю, чтобы захе*ачить разок по почкам, но меня перехватывает Ричи и еще пара каких-то чуваков, с силой втягивая в смыкающуюся тут же толпу. Хлоя хватает за руку, Ричи толкает в спину. Прямо, бл*ть, эвакуация какая-то!
– Да какого?
– Копы!
О… как-то я не подумал. Откуда тут копы?
Вылетев на улицу, останавливаемся.
Ричи притягивает Хлою и, целуя в щечку, отпускает:
– Валите отсюда, скандалисты!
Смывается обратно на битву.
Хлоя поворачивается ко мне, в глазах претензия!
Да ну...
– Я хотела сама! – улыбка смывает возмущение. – Но все равно, спасибо!
ГЛАВА 18 - РАЗНЫЕ ОТТЕНКИ БЛИЗОСТИ
Мы едем домой. Она улыбается, покусывая губы, и не смотрит на меня. Я тоже не смотрю на нее… И тоже улыбаюсь.
В машине искрит от напряженности и желания.
Мы будем заниматься любовью сегодня. И она это знает. И она знает, что я это знаю.
И она знает, что я сейчас думаю об этом.
Ее ресницы медленно порхают - она тоже думает об этом.
Длинные загорелые ноги в этих о?уенно сексуальных сапогах закинуты на панель, и я смотрю на их отражение в лобовом стекле. Она тоже смотрит на мое отражение. Иногда мы пересекаемся в стекле взглядами и опять улыбаемся, кусая губы. Я балуюсь пирсингом, чтобы подразнить ее. И это работает, потому что в эти моменты она закрывает глаза.
Это так нереально круто, что мне хочется, чтобы наша поездка длилась подольше. Тело сводит от желания…
На очередном светофоре наклоняюсь к ней близко-близко, вдыхая запах и застегивая ремень безопасности – я в неадеквате, боюсь въехать куда-нибудь. Мы не касаемся друг друга, но в момент сближения кожа вспыхивает от ощущения бегущего между нами электричества.
Слышу ее тихий сдавленный стон.
Откидываюсь на свое сиденье и бью по газам, забывая, как пользоваться коробкой передач, колеса шлифуют, но, все же, подчиняются, и мы едем дальше.
Мне нравится наша прелюдия…
Напряжение уже такое, что скоро закоротит, и я давлю на газ, чтобы скорее доехать. Но впереди масштабная авария, и мы встаем. Четыре тачки раскорячились на дороге, и копы бегают между ними с замерами.
Смотрю в зеркало. За нами два ряда машин, оба не двигаются, движение одностороннее.
– Мы в ловушке… – констатирует Хлоя, оглядываясь.
Мне нравится ее голос с хрипотцой – он выдает ее с потрохами.
– Мхм… – подтверждаю я.
Потому, что если скажу хоть что-нибудь, то мой голос тоже сдаст меня.
Хотя и так все очевидно.
В машине темно. Нас освещают только огни города и приборная панель, подсвечивающая фиолетовым. Включаю музыку.
Видео
Слегка коснувшись моих пальцев, она тут же делает громче. Наши руки на секунду замирают в этом касании и разлетаются.
Пауза невыносима… Но невероятно хороша! Потому, что я вижу, как неровно двигается ее грудная клетка, прикрываются глаза, и как пальчики скользят по оголенным гладким бедрам.
Волосы собраны в хвост, и я вижу, как бьется на шее венка, вспоминая, что у меня есть запись этого биения. Ее тело чуть заметно сокращается под моим взглядом, и я не спешу отводить его. Хочу, чтобы она плавилась под ним. Наблюдает за моим отражением, в котором я рассматриваю ее. Перевожу взгляд ниже и вижу, как красивые бедра рефлекторно сжимаются.
Хочет меня... – эта мысль опаляет мое тело жаром, заставляя тоже сокращаться от нетерпения.
Мне так много всего хочется сейчас, и я решаю, что из всего этого беспредела могу себе позволить, а что - нет.
Моя рука тянется к кнопке ремня, которым она зафиксирована в кресле.
Замираю, и она быстро вдавливает мой палец вниз. Ремень отскакивает и втягивается, освобождая ее. Еще секунда, и я, забивая на все, тяну ее за талию на себя.
Из моего горла вылетает стон облегчения, когда она, ни секунды не сомневаясь, запрыгивает на меня сверху. Одним движением откидываю спинку сиденья чуть ниже и отъезжаю назад, давая ей больше пространства.
Мое лицо в ее руках…
Улыбается и плавно покачивается на мне под чувственную музыку.
Я кайфую…
По венам тяжелым потоком течет сжигающее желание. Но мне хочется, чтобы она сама играла со мной. И я, не касаясь, убираю руки подальше.
Хлоя стягивает резинку, распускает волосы, и они шоколадным водопадом накрывают наши лица, окончательно отгораживая от реальности.
Не отводя взгляда, шире разводит бедра и садится прямо на мою эрекцию, заставляя меня шипеть от вожделения. Покачиваясь под музыку, скользит на мне с закрытыми глазами, ее ресницы трепещут, отбрасывая темные тени на кожу… Слышу тихие стоны даже сквозь музыку, чувствую их через вибрацию моей кожи под ее дыханием. Ощущения горячего тела и слишком медленный ритм накаляют меня. Перехватываю инициативу и рывком врезаюсь в нее снизу, ловя ртом тихий вопль. Прижимаю к себе за бедра до боли, не позволяя двигаться дальше.
Мы задыхаемся от возбуждения.
Ее глаза закрыты, наши языки кружатся.
Ласковые пальчики обводят дуги моих ушей, заставляя меня стонать ей в рот.
Из медленной убойной эйфории нас выводит стук дубинки копа в окно. Он не может видеть нас – стекла зеркальные, и я удерживаю Хлою, не позволяя сбежать на свое место.
Коп дубинкой показывает чтобы мы двигались в уже освобожденный проезд. Поднимая кресло, давлю на газ, снимаясь с нейтралки прямо с ней на коленях.
Мне нравится водить тачку с ней на коленях!
Ее губы и язык жутко отвлекают от дороги, заигрывая с моей мочкой. Но я еду медленно и поэтому позволяю, молясь только об одном: чтобы какой-нибудь лихач не встретился нам по дороге, потому, что реакции, чтобы избежать столкновения, мне определенно не хватит.
Но опасность - недостаточный стимул чтобы сейчас отказаться от ее близости.
– Приехали...
Хлоя отстраняется, и копна волос падает, скрывая от меня половину лица. Она дует на них, и они, как перышки, поднимаются и падают вновь на прежнее место. Убирая непослушные пряди назад, целую ее в нос и снимаю с себя толстовку, расстегивая замок.
– Холодно… – комментирую я свои действия под ее удивленным взглядом и накидываю толстовку на нее.
И теперь она целует меня в нос.
Открываю дверцу. Спрыгивает с моих колен на улицу, цокнув каблуками.
Не оглядываясь, идет к двери. Каблуки заставляют ее попку раскачиваться при ходьбе еще сильнее, чем обычно, и я ухмыляюсь, наслаждаясь зрелищем. Словно почувствовав, она одергивает немного задранную толстовку, скрывая от меня такой чудесный вид. Иду за ней следом.
У лифта Феликс.
Твою мать… Он знает, кто я. Главное, чтобы без неуместного стеба! В нерешительности я немного торможу, и он начинает разглядывать Хлою. А я представляю, как сейчас выглядит ее возбужденное и прекрасное лицо, обрамленное растрепанной копной волос. Его взгляд съезжает с лица на ее грудь, живот и открытые ноги, упираясь в бл*дские сапоги.
– Привет! – улыбается он.
– Привет… – неуверенно отвечает Хлоя.
Не надо так смотреть на мою девушку!
Подхожу и прижимаю ее к себе, обвивая руками за талию. Как раз в момент, когда открываются дверцы лифта.
Он заходит первым, не сводя с меня любопытного взгляда. Мы - следом.
– Привет, Алекс.
Я киваю, не отрывая рук от Хлои.
– Здорово, Феликс.
Жгу его взглядом, предупреждая, но он любит потупить…
– Та самая фея?
Хлоя напрягается.
– Феликс… – качаю я в раздражении головой.
Двери открываются на пару этажей ниже, чем нам нужно – у Феликса здесь подружка.
– Порекомендуй меня девочке… – выходя, подмигивает он, и я почти срываюсь, чувствуя, как ее тело натягивается, словно струна в моих руках.
– Прости за это! – шепчу я, сжимая ее сильнее.
Молчит, но не отстраняется.
Не включая свет, сажусь у порога на колени, помогая стянуть сапожки. Подчиняется моим рукам, опираясь на закрытую дверь.
Снимаю с нее толстовку и, подхватив на руки, уношу сразу на кровать, и оставляю там. Сам линяю на кухню. Наша игра, начатая в машине, сбилась. Чувствую - что-то не так. Что ее накрыло от всего произошедшего сегодня.
Открываю окно, чтобы покурить и успокоиться. Пытаюсь найти слова, чтобы успокоить ее, но их нет. Меня и самого накрыло.
Все же так хорошо было! Вот какого хе*а?
Но я понимаю, что дело не в Феликсе, а во мне.
Одна эта мысль начинает топить меня в океане бессилия и безнадеги. И я понимаю, что еще пара секунд, и опять съеду в черную тоску с осознанием того, что у меня нет никакого права втягивать ее в мою дерьмовую жизнь. Еще и потому что ее короткий экскурс туда вряд ли принесет ей что-то кроме разочарования.
Короткий...
Скоро все закончится.
Надо принять.
А как?!
Но мой ангел опять чувствует, что я подыхаю, и обвивает меня сзади руками, стирая память и разум.
– Обними меня… – шепчет она.
Выкидывая сигарету в окно, разворачиваюсь и впиваюсь в губы. Хочу ей дать то единственное, что умею – удовольствие. Успокоить единственным доступным мне способом.
Неуверенно замирает. Не позволяя опомниться, настойчиво целую, захватив руками ее лицо в плен. Что-то мычит сквозь поцелуй, но уверен, что еще чуть-чуть, и она сдастся. Так и есть. Ее рот расслабляется, принимая меня, и руки уже обвивают шею.
– Хочу тебя… – шепчу я сквозь поцелуй, и она немного оседает в моих руках, как тогда...
Это – «да».
Стягиваю с нее через голову топ, наблюдая, как красиво двигается освобожденная грудь – даже близко не сравнить с привычной силиконовой! Совершенство… Она вся - сплошное совершенство.
Пробегаясь пальцами по чувствительным ребрам, накрываю ладонями мягкие полусферы, пропуская соски между пальцами, и сжимаю. И, бл*ть, получаю в подарок такие долгожданные хриплые стоны! Наконец-то!
Подхватываю за талию и тяну второй рукой вниз маленькие черные шортики, они мягкие и эластичные, поэтому поддаются легко. Под ними ничего нет, и я зверею от ревности и возбуждения.
– Какого черта ты без белья?! – мои губы становятся агрессивными.
Ее кожа солоноватая, впиваюсь, желая почувствовать больше ее вкуса. Она вскрикивает и, постанывая, смеется.
– Тебе смешно?..
Мои интонации угрожают, и это определенно возбуждает ее еще сильнее. Рывком разворачиваю ее к себе спиной, разводя бедра. Нагибаю, вынуждая опереться на локти.
И хочется ворваться прямо сейчас! Но с ней так нельзя... - сдерживаю свой порыв. - Ей будет больно… нам нужно еще поиграть...
Для начала мне хочется оттрахать эти невинные ушки.
– Я отшлепаю тебя за это… – шепчу ей, и моя рука спускается ей между ног.
Сжимает губы, чтобы скрыть стон, но у нее плохо получается.
Сжимаю ее мокрую, шелковую плоть.
– Кончи, маленькая… Я так скучал по этому… - шепчу ей в спину, покусывая чувствительные лопатки. - Такая шелковая… Тугая… Горячая… Кончи для меня… Я хочу посмотреть… Хочу почувствовать это пальцами… твое давление… твою пульсацию… услышать это еще раз...
Мои хриплые пошлые нашептывания заставляют ее дрожать в моих руках. Мои пальцы кружат между ее бедер. Со стоном, она ложится лицом на подоконник, и я, очерчивая ее вход, толкаю в теплое, узкое лоно два пальца – резким толчком, неожиданно для нее.
Вскрикивая, выгибается и начинает пульсировать на моих пальцах.
Рычу от нетерпения, прикусывая пирсинг… Я уже и забыл, как она ошеломительно на меня действует...
Сгорая от возбуждения, несильно тяну ее за волосы и обхватываю за талию, разворачивая к себе. Глаза закрыты, и тело еще не успокоилось – она послушна, как кукла, каждому моему движению.
Прижимаю за бедра к своей, уже болезненной, эрекции и прохожусь по ее губам измазанными в ней пальцами, тут же слизывая все поцелуем, а потом еще раз… и еще… пока она не открывает послушно рот, чтобы облизать их вместе со мной. Ее губы горячие и послушные, сладкие и мягкие, и немного солоновато-терпкие из-за моих игр. Идеальные…
– Вкусная? – шепчу я, задыхаясь от возбуждения.
– Только на твоих пальцах… – стонет она в ответ, и ее губы трутся о мои. – Возьми меня…
Я мечтал услышать это от нее…
Подхватываю на руки и возвращаюсь в комнату. Ее губы замирают на моей шее, и мне хочется, чтобы она кусала меня. Опускаю на ноги перед кроватью, вдыхая запах ее волос.
Присаживается передо мной на кровать и дергает за пряжку ремня, я помогаю ей справиться. Ее бедра разведены, она полностью обнажена. Пальчики тянут вниз замок, освобождая мой член, белые зубки терзают губу – где, бл*ть, мой телефон? – хочу запечатлеть это в мою коллекцию! Это о*уительно горячо…
Стягивает с меня джинсы. Перехватываю нетерпеливые руки, когда они вцепляются в резинку боксеров. Хотя ОЧЕНЬ хочется ощутить ее рот на своем члене. И посмотреть как она делает это...
Но им надо познакомиться в более расслабленной обстановке. Не уверен, что в прошлый раз она была в состоянии видеть и осознавать некоторые его особенности.
– Подожди… – сажусь перед ней на колени между разведенных бедер, поглаживая их внутреннюю сторону. – Хочу еще парочку твоих оргазмов перед этим…
Закрывает глаза и с улыбкой хмурится.
- Просто возьми меня… – обняв за шею, увлекает за собой на кровать. – Я чувствую, как тебе хочется…
И, блять, мне ТАК хочется, как никогда в жизни!
– Давай еще разок, маленькая, – уговариваю ее. – Я слишком большой для тебя… Давай, расслабим тебя еще…
Она стонет и вздрагивает от каждого слова, снося остатки моей адекватности, и я опять вхожу в нее пальцами.
Сначала двумя, а потом, под ее жалобный и возбужденный стон, добавляю еще один. Немного напрягается, но я глубоко и жадно целую ее, двигая ими внутри.
– Так хорошо, маленькая… – хриплю я, и те звуки, которые слышу в ответ… Ммм…
И уже не хватает никакой, бл*ть, выдержки...
А она опять на грани – вся дрожит и цепляется за мои плечи.
Мои губы отыскивают ее грудь... штанга... зубы... язык... и она кончает, выгибаясь в моих руках. От ее сладких воплей по спине идут волны удовольствия, заставляя прикрывать глаза и сжимать челюсти.
Черт! Скорей бы уже в нее…
– Хлоя… – шепчу я и тяну ее руку к своему члену. – Погладь меня…
Ее ладонь скользит мне в боксеры и обхватывает мой член – о, да! Я со стоном кусаю ее губы… Пальчики ложатся прямо на верхние шарики за головкой, и она замирает.
- Ммм?! – немного отстраняется, удивленно заглядывая мне в глаза.
– Все хорошо, маленькая… – шепчу ей. – Я же не сделал тебе больно в прошлый раз?
Медленно и неуверенно качает головой.
– Просто расслабься…
С сомнением вглядываясь в мои о*уевающие от удовольствия глаза, она плавно скользит ручкой вдоль члена, оттягивая крайнюю плоть вниз, и, конечно же, проходясь ладошкой по еще трем шарикам. Ее глаза расширяются, и я улыбаюсь…
В нетерпении вытаскиваю ее ручку и быстро стягиваю боксеры, возвращаясь к ней.
– Все хорошо…– шепчу я, лаская чувствительное ушко. - Я умею этим пользоваться...
И, наконец, вжимаюсь в нее.
Мое тело уже кипит от желания. Зажимается, не пуская меня… Бл*ть! Только бы не сорваться... никакой жести...
– Хлоя… расслабься для меня… – уговариваю хриплым шепотом. – Будет хорошо, обещаю…
И она, вскрикнув, кончает прямо так! Только от давления и моих слов! Охренеть!!!
Не в силах сдерживаться, плавно погружаюсь под ее вскрики.
Ммм...
Мои глаза закатываются от долгожданного удовольствия. Еще чуть-чуть потерпеть и можно двигаться…
– Как ты, маленькая?.. – отвлекаю, покусывая ее шейку.
– Да… – стонет она, разрешая. – Да…
Да!
Сначала медленно, умирая от ее давления на меня, а потом быстрей... еще быстрей... Какая же она... И меня кроет ощущениями взрывающими изнутри! И хочется резче и сильнее долбить в нее, заставляя кричать подо мной!
– Еще... еще... – просит она, и меня срывает на*ер.
Ее вскрики управляют моим телом. Оно рвется в нее, и она кричит, бл*ть, надеюсь, от удовольствия, потому, что мне уже все равно! Я улетаю... И она тоже… Обостряя мой пик, больно кусает в плечо. Да… Да!!
***
Прихожу в себя первым… Черт, я козел… Плавно выскальзываю из нее, и она, шипя, немного сокращается подо мною.
Бл*ть...
– Прости, маленькая! – шепчу я, целуя ее открытые губы.
Она подрагивает.
– Прости… Больно?
Улыбается, отрицательно качая головой.
Облегченно выдыхаю…
Целую мягкие губы, и она, полностью расслабляясь, вытягивается подо мной, закидывая вверх руки.
Приподнимаясь, переворачиваю ее на живот, рассматривая и лаская спину.
– Как это называется? – такой сладкий, постанывающий голос… – Эти штуки… на твоем члене.
– Это моддинг, стальные импланты... полусферы под кожей… называется «Дракон».
- Мхм… похоже на спину дракона… Зачем они?
– Они расположены так, чтобы стимулировать во время фрикций несколько эрогенных зон внутри одновременно, как мягкая пила… Фактически, гарантирует оргазм женщине… Но ты и так - сплошной оргазм! – смеюсь я. – Страшно притрагиваться!
– Перестань… – сонно смеется Хлоя.
– Маленькая моя… – зацеловываю я ее плечи, шею и ушко. – Ты охрененно чувствительная… Ты… всегда… такая?
– Мхм…– морщит она носик. – Это проблема…
– Шутишь? Это же офигенно… – не в силах оторваться от нее, я добираюсь до лопаток и нежно покусываю их под тихие попискивания.
– Не-е-ет, это не так хорошо, как кажется…
Ей не нравится?!
Да любая женщина душу бы продала за такую чувствительность…
– Хлоя… – мои губы уже на ее поясничных ямочках, и я делаю, то, что планировал в первую минуту нашего знакомства – дразню ее штангой. Она подрагивает от удовольствия, опять приводя мой член в полную боеготовность. – Объясни мне… Это странно звучит...
– Я не уверена, что готова обсуждать такие интимные подробности…
– Ты считаешь, что то, что происходит сейчас между нами, недостаточно интимно? – дразню ее. – Я могу вернуть свой член в тебя, если это создаст нужную атмосферу для разговора.
Смеется… Зря! Я вполне серьезно.
– Ну, для начала, есть некоторые проблемы с верховой ездой и велосипедами.
Ооох! Картинка Хлои на смоляном жеребце просто вынуждает меня впиться в ее попку зубами, но ее вопль тут же заставляет отказаться от идеи съесть ее живьем.
– Прости, маленькая…
– Ты голоден?! - хихикая.
– Рассказывай… Обещаю контролировать это…
– Ммм, нет. Про остальное я, что-то, пока не готова… – ее передергивает.
Явно, не от холода.
Замолкает.
А мне нужно знать все. Не хочу делать ничего неприятного для нее.
Переворачиваю на спину, накрывая своим телом, целую лицо, шею, глаза…
– Пожалуйста... расскажи мне… – мои пальцы в ее волосах – массируют, расслабляют. – Мне очень нужно…
Утыкается губами мне в челюсть. Сонная и расслабленная…
– Там… такая неприятная история… давай потом…
Что?!
Какая, на*ер, еще история? Неприятная история, которая связана с тем, что она не любит свою чувствительность?!
– Это что-то, связанное с долбаным Майклом? – начинаю закипать я, ища ответ в ее глазах.
– Нет, с другим мужчиной… – опять морщит носик и краснеет.
Еще чудесней!
– Я думал, что… ты была только с Майклом…
– Валери! – напрягается. – Какие еще подробности моей жизни она тебе изложила?!
– Прости… Я не должен был говорить этого.
Кто тянул за язык?!
– Ладно, проехали.
Укладываю ее к себе на грудь. Целую волосы, висок и все, до чего могут дотянуться губы.
– Расскажи мне, Хлоя… – перехватываю ее пальчики, обводящие узоры на моем плече, и целую каждый. – Пожалуйста… Мне очень нужно, чтобы ты доверяла мне…
– Ммм… Это неловко…
– Давай, зайчонок… Не своди меня с ума.
– Я тогда жила еще с родителями… Мы дружны с одним семейством. Каждые выходные либо они были у нас, либо мы у них… И у них сын… В общем, это с ним…
Дэм?
– Ты не подумай… Он, на самом деле, хороший парень. Мы сейчас уже обо всем договорились и просто дружим.
– Что там с этим чуваком?
Я не знаю, что там, но бл*ть, чувствую, что, как минимум, обязан сломать ему нос!
И я сделаю это…
– Никто не знает про это.
– Только вот не надо сейчас просить меня никому не рассказывать, Хлоя!
Вздыхает…
– Я нравилась ему. Я была совсем девчонкой. Он взрослее на шесть лет. У меня в голове были только танцы. С ребятами дружила, как «свой пацан»: баттлы, конкурсы, тренировки… Короче, вообще не заморачивалась всей этой темой «мальчики-девочки». А он… – заминается.
– Он приставал к тебе?!
– Ну… Он нравился мне, по-своему: красивый, взрослый, весь такой… И он уделял мне очень много внимания. А мне с ним было комфортно, как со старшим братом, и лестно, конечно, что такой парень все время рядом. А он запал… Поначалу не касался, только…смотрел, но ТАК, что я просто от стыда на стену готова была лезть… Потом стал иногда говорить мне очень откровенные вещи. Они оглушали меня... я и не понимала... но и чувствовала, что это нечто такое... И я начала разрываться – мне хотелось общаться с ним, но, как-то, это все было чересчур для меня. Я и не целовалась тогда еще, ни разу! Потом он стал касаться меня… И мое тело реагировало на это... Чересчур сильно реагировало… Это просто сносило ему крышу.
– Пи**ец! – не сдержался я. – Он делал это против твоей воли?!
– Я не знаю… Я не знала, что делать с этим всем, и поэтому не сопротивлялась, но не хотела этого! Он… не насиловал меня… Просто, он ориентировался на реакцию моего тела, а оно, бл*ть, РЕАГИРОВАЛО! Я ненавидела себя за это.
– Что именно он делал, Хлоя?
«Нос и руки!» – решаю я для себя.
– Он постоянно устраивал так, чтобы остаться вдвоем. А наши родители помешаны на идее фикс, что мы должны быть вместе и породнить официально их дружбу! Поэтому все семейство подсовывало меня ему, все время оставляя нас наедине.
– О*уеть… – просто не могу поверить…
– Да… Он трогал меня постоянно. Заставляя… Черт! Заставляя кончать. Ему казалось, что мне нравится… Но он никогда не... Не пытался взять меня по-настоящему. Я была слишком юной.
– Сколько это длилось?
– Почти год.
– Почему ты не сказала родителям? Почему не послала его на х*й?!
- Я чувствовала себя какой-то грязной, понимаешь… Мне казалось, что я сама виновата. Ведь он с легкостью управлял моим телом, всегда добиваясь… Разве могла я сказать об этом кому-нибудь?!
– Ты говорила ему, что не хочешь?!
– Да… Но он, как-то, по-своему интерпретировал мои слова. Ведь мое тело говорило ему совсем другое. И я понимаю, как это выглядит сейчас, но… Он не насильник и не скотина, понимаешь? Ему казалось, что это такая игра… Просто, так все неправильно было между нами. Потом появился Майкл, я стала взрослее и увереннее в себе. Смогла поговорить с ним, наконец-то. Объяснила, что чувствую на самом деле, когда он касается меня. Он охренел тогда просто от всего. Умолял простить его. В его голове была совсем другая картинка, понимаешь? После этого он никогда не прикасался ко мне. Через некоторое время мы стали опять общаться. И все было уже нормально. Когда мы расстались с Майклом, он сделал мне предложение, но я отказала, конечно…
– Бл*ть, это Дэм, да?! – взрывает меня внутренне.
– Лекс…
– Все-таки, Дэм! Какого хе*а ты ночуешь у него, Хлоя?
– Лекс, все давно уже между нами по-другому, правда. Он хороший.
Хороший?!
– У тебя, все, бл*ть, хорошие! Этот урод насиловал тебя год!
– Лекс, пожалуйста… – сжимает мою руку. – Ты просил рассказать – я рассказала. Но не готова выслушивать ничего на эту тему. Мы сейчас дружим, и точка.
– Нет! Никакого «дружим»! Это же полная хе*ня!!!
Меня просто колотит. Аккуратно снимаю с себя Хлою и надеваю брюки. Где-то в карманах были сигареты. Достаю. Первый глоток никотина заставляет немного задохнуться и снимает тремор.
– Какого черта ты защищаешь его?!
– Он ничего такого не сделал…
– Он брал тебя против воли!
– Ты, по большому счету, тоже…
– ЧТО?!
Я?!
– Ну, кокс и алкоголь… и твои расчетливые ходы… Я же тебе тоже сказала, что не хочу. Ты не помнишь? Ты же тоже манипулировал моим телом тогда… – не смотрит на меня…
Е*ануться!
Просто нет ни одного слова в оправдание. Неужели это так?! Я для нее такой же, как и он?
Тоже о*уенно «хороший»? И как теперь?..
– Я… тоже?
Да! Ничем не лучше. Даже хуже. Потому что за бабки.
– Иди сюда… – поднимает она глаза.
– Нет.
Не могу…
– Лекс, не психуй. Я просто привела пример, чтобы ты перестал беситься из-за него.
– Нет, не просто.
– Я хотела тебя тогда… осознанно. Несмотря на кокс и алкоголь. Я бы, наверное, не стала заниматься с тобой сексом, если бы не была пьяна, но… мне было хорошо с тобой. Я чувствовала себя правильно. Без всякой этой грязной…
– Правда?
– Да… До тех пор, конечно, пока не увидела тебя на сцене. Вернее, выражение твоего лица.
– Прости за это… Я надеялся, что ты никогда не узнаешь правды.
Протягивает руку за сигаретой, отдаю ей свою. Тянет меня за пояс штанов к себе, и я сдаюсь, пряча лицо у нее на шее.
– Я был просто раздавлен и наговорил тебе тогда… такой придурок…
– Все нормально. Я знаю, какой ты.
– Правда?
– Ты внимательный, ласковый, сильный, смелый, страстный, искренний, талантливый, добрый, ранимый… – она гладит мои волосы, а я качаю головой, отрицая каждый ее эпитет. – Правда, слегка маньячный, ревнивый и психованный.
Улыбается, закусывая губку…
– С последним - в точку! – усмехаюсь я.
– Пообещай мне, что наш разговор останется между нами во всех смыслах.
Во всех?
– Не понял…
– Ты никогда не будешь пытаться выяснять что-либо с Дэмом. Он присутствует в моей жизни и…
– Я не могу этого обещать… И он не будет больше присутствовать!
– Алекс! – отталкивает. – Я доверилась тебе! Не поступай так со мной!
Да это ж невозможно!
– Я больше никогда не доверюсь тебе, если ты подставишь меня.
Ее руки отталкивают мои настойчивые поглаживания.
В глаза не смотрит, на лице разочарование.
Её разочарование - это слишком невыносимо для меня.
– Хлоя, ну, ты же понимаешь, что он не прав!!! Ты понимаешь, о чем просишь меня?!
– Я знаю! Но это только между мной и им. И мне так комфортнее. Бл*ть, я так сожалею, что рассказала!!! – пальцами накрывает губы. – Как… ты вытащил из меня это?!
Срывается, но я перехватываю.
– Все, все… Не буду. Я не буду. Не надо сожалеть. Спасибо, что рассказала.
Только не уходи! Только не надо этого разочарования!
Вырывается.
Не могу отпустить!
– Да не дергайся! Все! Я обещаю!!! – прижимаю крепче. – Не уходи…
– Обещаешь?
– Да! Ты останешься?
– Да…
Насовсем?
ГЛАВА 19 - КОГДА НЕТ ОПРАВДАНИЙ
Хлоя спит.
Осталась…
Я так и не отпустил ее - убаюкал прямо на руках.
Засыпая, она что-то там ворчала на меня, но это было уже неважно, потому что ее пальчики гладили мою грудь, а губы периодически оставляли на ней поцелуи.
Все хорошо…
Но есть одна проблема – она голая… лежит у меня на груди… и, бл*ть, чертовски сильно пахнет сексом!
А еще она что-то мурлыкает во сне прямо мне в плечо, шевеля мягкими теплыми губками.
И я уже второй час, как гранит!
И даже все мои метания: «сигарета-она», «душ-она», «кофе-она» и опять: «сигарета-она»… не дают совершенно никакого эффекта – ХОЧУ!
Начинаю терять всякое здравомыслие.
Неудивительно: мозги полностью обескровлены!
«Я только чуть-чуть…» – все-таки решаюсь, не планируя ее будить.
Мягко и медленно переворачиваю на спину, и ее руки соскальзывают с меня, перемещаясь вверх. Нереально открытая поза.
Включаю ночник – хочу видеть ее тело во всех подробностях. Мой виртуальный видеоряд требует пополнения.
Сбегаю глазами от ее лица ниже. Ее поза выставляет грудь в такой красивой форме, что, не удержавшись, я обвожу пальцами идеальные окружности, и ее соски твердеют, заставляя меня вжаться в ее бедро эрекцией. Но Хлоя не просыпается…
Разглядываю оставленную мной метку – я такая скотина! Но с удовольствием сделаю это еще раз.
Нежно обвожу пальцем затвердевший сосочек, наблюдая за ее лицом. Спит…
Немного усиливаю давление. И ее губки, дрогнув, немного приоткрываются.
Хочу, чтобы ей приснился эротический сон…
Я смогу это замутить?
Хочу посмотреть этот сон вместе с ней! Ее лицо и тело – отличный экран!
Я мазохист?
Нет… у меня есть идея…
Снова сжимаю ее темный твердый сосок, наблюдая за реакцией – рваный тихий вдох. Отлично!
Брови сонно хмурятся, а рот открывается в чуть слышном стоне. Такая сладкая…
Она сможет кончить прямо во сне? Конечно, да! Такая чувствительная… Я смогу взять ее прямо так… Это охрененно… Так хочется…
Пальцы рефлекторно сжимают ее сильнее и жестче – она со стоном прогибается навстречу моим рукам - и я продолжаю делать это ритмично, заставляя ее подрагивать.
Какая сладкая игра!
Обхватываю грудь губами и несколько раз нежно прохожусь кончиком языка. Плавно втягиваю в себя и снова обвожу языком, но уже штангой. Ее бедра сжимаются и выгибаются в нетерпении.
«Спи пока, маленькая…» – немного ослабляю ласки, выпуская сосок из плена своих губ.
Расслабляется… И я притягиваю ее спиной на себя, просовывая свое бедро между ее ног. Так удобнее… Теперь у меня есть две руки, и мой член, наконец-то, упирается в нее сзади – прямо в упругую попку. Мои губы рядом с ушком, и я не могу отказать себе в удовольствии подразнить ее и таким способом: немного закусываю и посасываю мочку.
Я уже сгораю, и мои бедра начинают жить своей жизнью, медленно, но импульсивно вдавливаясь в нее. Все время приходится тормозить свои порывы, которые уже не первый час нацелены на более решительные действия.
Не могу больше ждать…
Видимо, мой контроль и ее тело несовместимы.
Подтягиваю её еще выше, и мой член уже скользит по ее горячим мокрым складочкам.
Два часа пыток ни хрена не добавляют выдержки…
Мои руки присоединяются к члену, и я начинаю медленно и мягко поглаживать ее пальцами, касаясь, заодно, и себя.
Ооох…
– Ммм… – просыпается. И я замедляюсь, ослабляя движения.
– Спи…– шепчу я.
Она снова расслабляется со стоном, но ее руки накрывают мои, сводя меня с ума.
– Я немножко… Не просыпайся…
Отдавая ей инициативу, накрываю руками ее грудь, массируя и сжимая.
И плавлюсь под ней от ее расслабленности, подчинения, сонной неги…
Ее руки в ответ прижимают мою головку прямо к клитору, и я двигаюсь, проезжаясь своим моддингом по ее возбуждению.
Она дрожит на мне.
О*уительно…
– Хочешь прямо так кончить? – шепчу я.
Потому, что мне уже похрен, как именно… Я уже почти за гранью невозврата от этого мокрого скольжения...
В ответ только сонные стоны – хрипловатые и нетерпеливые – мои любимые!
Кладу руки ей на бедра, размещаю ее на себе удобнее и неглубоко мягко вхожу. Только головкой.
– Может, так…?
– Аааа… Да… Лекс… – один невнятный звук ее возбужденного, умоляющего голоса, и я уже почти кончаю, сжимая бедра, чтобы притормозить это…
Ее горячая теснота в нетерпении сжимает меня в ответ.
Выхожу и вхожу снова. Хлоя расслаблена и легко впускает меня. Медленно вдавливаюсь, фиксируя руками ее бедра, и останавливаюсь, заполнив ее полностью.
Горячо, влажно, тесно…
Наконец-то!
Ее руки закинуты вверх и сжимают мои волосы, мои губы у маленького ушка…
– Так хорошо быть в тебе… – шепчу под ее ритмичные слабые пульсации. – Это мое любимое место… Лучше, чем быть в тебе… – делаю плавный толчок под ее прекрасный стон, – только двигаться в тебе…
Каждая моя фраза заставляет ее сжиматься на мне, томно вздыхая, а каждый ее спазм удовольствия, сопровождаемый стоном, так хорош, что заставляет меня продолжать двигаться в ней и любить ее сладкие ушки:
– Лучше, чем двигаться в тебе… – и мы уже оба на грани… нет, мы уже за гранью, – только кончать в тебе… – и это - как команда для наших тел.
Подхватываю ее под коленкой, прижимаю к груди, усиливая проникновение и изменяя угол наклона так, чтобы попадать в нужную точку, а потом, сильно толкаясь на каждое слово: – Лучше,… чем… кончать… в тебе…, только… кончать… вместе… с тобой… Хлоя!
И мы срываемся, ускоряясь под ее тихие вскрикивания и мои стоны удовольствия.
Приближающийся оргазм отключает тормоза, и мои последние рывки слишком сильные и агрессивные, но я ничего не могу сделать с этим. Так о*уенно, что я даже не могу сожалеть об этом… Чувствую, как ее тело выгибается на мне, но я крепко держу бедра, не позволяя вырваться. И теперь она любит мои уши своими сладкими воплями. Первая ее судорога удовольствия - и я догоняю, чувствуя, как с каждым движением внутри нее становится все более скользко от моей спермы и ее возбуждения.
Отключаемся прямо так – в какой-то, не очень удобной, но очень уместной сейчас позе. Уже сквозь сон чувствую, как она немного сползает с меня и переворачивается, обнимая… Что-то шепчет и целует, но я уже сплю, без сновидений, с чувством ее близости внутри…
Утром просыпаюсь от топота ее босых пяточек.
– Ты куда, Хлоя? – открываю глаза, спать хочется жутко. – Еще же рано…
– Забыла рюкзак у Ричи… А у меня сегодня мастер-класс… И талон в рюкзаке… И телефон сел…
Такая растерянная, что мне хочется зацеловать эти жестикулирующие руки – пальчики, ладони,
запястья… Протягиваю ей свой мобильник, переводя взгляд с рук на все остальное – она голая! - и со стоном падаю обратно на подушки, закрывая глаза: иначе ей не удастся сейчас заняться ничем, кроме секса со мной.
Сонливость, конечно же, безвозвратно испаряется.
– Спасибо… Черт, не помню его номер… ладно, я - в душ. Вызови мне такси, пожалуйста, через сорок минут… У тебя есть лишняя зубная щетка? У меня все в рюкзаке…
– У меня есть все… Возьми в шкафчике над зеркалом. Во сколько у тебя мастер-класс?
– В десять, – кидает она через плечо, скрываясь в ванной.
Сморю на часы – еще только семь!
Ну, ладно, сорок минут на сборы, потом отвезу ее к Ричи – еще полчаса, потом в студию или куда там нужно – еще полчаса. У нас еще целый час друг для друга!
Простыни пахнут ею и нашим сексом.
Весь вчерашний день – сплошное сумасшествие, начиная прямо с утра! За один день я несколько раз потерял ее и получил обратно. Это, бл*ть, такой диапазон чувств, что такими темпами я умру молодым от сердечной недостаточности. Или от переизбыточности.
Слушаю, как шумит вода в душе, и грудь наполняется приятным умиротворением, а сердце опять отыскивает заветную точку G, заставляя меня улыбаться и постанывать от эйфории.
Хлоя со мной... МОЯ!
Моя. Моя. Моя! Моя! МОЯ!!!
Б*яяя, как же хорошо…
Пробегает на кухню в моем полотенце – оно короткое, и я вижу округлости выглядывающей снизу попки. Волосы мокрыми темными плетками лежат по плечам. Вспоминаю, что все ее вещи так и остались там.
Беру пару полотенец и иду к ней.
Уже курит у открытого окна – холодно.
– Что ты творишь? – начинаю отчитывать ее, закутывая в полотенце побольше и оборачивая второе вокруг ее мокрых волос. – Тебя и так лихорадит каждый день!
Отбираю сигарету, затягиваюсь и выкидываю в окно. Окно закрываю.
– Не торопись, я отвезу тебя.
Прижимаю к себе, целуя висок, лоб и глаза – температуры вроде бы нет.
Ее губы прижимаются к моему татуированному плечу – «явно неравнодушна к моему украшению!» – с улыбкой отмечаю про себя.
Запах…
Что за…?
Я несколько раз вдыхаю ее запах, еще не понимая, что именно меня смутило.
Пахнет так же, как и всегда – просто офигенно.
Отстраняется, заглядывая в мои глаза. Взгляд такой… хрен его знает, чего ожидать…
– Надеюсь, ты не против? – прищуривается, разделывая меня взглядом до внутренностей.
– Не против чего? – торможу я с замиранием сердца.
Уже точно знаю, что где-то накосячил… Только вот, где?
– Ну, того, что я воспользовалась своими духами…
Пи**ец!!!
Ее духи! Она увидела их…
– Ооо… – закрываю глаза, прижимая к себе сильнее. – Прости. Я знаю, что это тоже маньячно.
– Это охрененно маньячно! – ее зубы несильно впиваются в мой бицепс. – Но мне даже понравилось…
– Это… хорошо… – с облегчением констатирую я. – Потому, что… это сложно объяснить. Я в душ, ладно? – малодушно сваливаю, не в силах сейчас объяснять мой неадекват.
Возвращаюсь уже на приятный и терпкий запах свежезаваренного кофе. Мне нравится, что она хозяйничает на моей большой, почти не используемой кухне.
Хлоя уже одета и с кружкой кофе сидит на окне, разглядывая прохожих внизу.
– Тебе налить? – поворачивается она. – Я приготовила тебе тосты…
– Спасибо, зайчонок… – обнимаю ее за талию, опять стягивая с подоконника – там холодно. – Пойдем?
Подсаживаю ее на барную стойку, сам ставлю стул перед ней и сажусь, располагая у нее между ног кружку кофе и пару тостов.
– Ты всегда так завтракаешь? – дразнит, разводя ножки еще шире, и я снова готов!
– Ммм… к сожалению, нет нужного оформления для этого, – пробегаюсь пальцами по кромке ее коротких шортиков. – Но у меня хорошая фантазия…
Перехватывает мою руку и начинает рассматривать печатку на среднем пальце.
– Такое странное кольцо… – поглаживает она пальчиком три спаянных платиновых сферы.
– Оно не странное, оно функциональное… – поясняю я, не в силах уже контролировать сбивающееся дыхание.
– А? – поднимает она свои голубые удивленные глаза.
Хочу!
Вот прямо сейчас!
– Сейчас покажу... – хриплю я, вставая и отставляя в сторону тарелку с кружкой. Не знаю, что она видит в моих глазах, но ее - удивленные, неуверенные и озадаченные. Сейчас мы изменим их выражение.
Переворачиваю под ее любопытным взглядом печатку шариками к ладони и, не отпуская ее взгляда, тяну за бедра ближе к краю стойки.
Сглатывает и округляет глаза… Мне нравится ее невинность…
Обнимая ее за талию, рывком стягиваю шортики, присаживая голой попкой обратно на стойку. За коленку поднимаю одну ногу, заставляя опереться пяточкой в столешницу, открывая ее для себя.
Не сопротивляется…
Правильно, сопротивление бесполезно.
– Иди сюда… – глажу я ладонью по внутренней части ее разведенных бедер, и мое колечко скользит все ближе к месту назначения. На ее лице недоумение и возбуждение…
Когда моя рука достигает цели, и пальцы упираются в ее уже влажный вход, спаянные сферы как раз попадают на клитор. Она вскрикивает от ощущений, и я одним движением стимулирую сразу две ее чувствительные точки.
– Тебе нравится колечко? – шепчу я, покусывая кожу за ее ушком.
Немного вздрагивает и перехватывает мою руку, второй несильно отталкивает меня в грудь.
– Что такое? – сбивчиво шепчу я, поддаваясь ее рукам и отстраняясь.
Она разглядывает его, водя по нему пальчиком.
– Ты… используешь это… – ее голос тоже звучит неровно и, как-то, слишком… – Чтобы… удовлетворять… своих…
Только не произноси это!!!
– ...женщин?
Она поднимает глаза и смотрит на меня. Но я не вижу ее взгляд.
Неожиданная подача…
Идея с кольцом была о*уительно плоха!
Меня накрывает, и я молчу.
А она смотрит!
– Каких, бл*ть, «МОИХ ЖЕНЩИН»?! – зверею, не в состоянии сдержаться. – Никогда не называй ИХ моими!
В порыве срываю кольцо и, открыв окно, закидываю его подальше.
– Ты хочешь, чтобы я как-то определенно ИХ называла? – в голосе злой сарказм.
Я - идиот.
Разворачиваюсь, но она уже быстро натягивает свои шортики.
– Хлоя!
Я в ужасе и зол. Конечно же, на себя. Совершенно не готов сейчас к этому разговору.
– Член, пальцы, язык... тоже выкинешь?!
Не глядя на меня, хватает со стола свой телефон и отрывисто начинает лепетать что-то нечленораздельное, качая головой и не глядя на меня. – Прости… Я понимаю все… Прости… Я знала же, что… Черт, просто прости меня и все. Мне пора… Я что-то… Извини, я пойду!
И выскакивает из кухни.
ЖЕСТЬ!
Я хочу, чтобы она ушла сейчас?
Да. Потому что не готов говорить!
Я могу ее отпустить?
Нет. Потому, что нет!
Срываюсь за ней. Она на полу у стенки натягивает второй сапожок и подскакивает. Ставлю около нее руки на стену, захватывая в плен. Закрывает глаза и дышит неравномерно и быстро.
Сказать ну вообще нечего!
– Хлоя…
Утыкается лбом мне в грудь, и я закрываю глаза.
– Хлоя, ты имеешь право говорить мне все, что я заслуживаю. Но… просто знай, что… Бл*ть!! - срывает меня.
Не имею на это никакого права, но...
- Я люблю тебя...
ГЛАВА 20 - НЕОПРЕДЕЛЕННОСТЬ
Замирает…
Не знает, что сказать?
Не надо ничего говорить!
Все, что она бы ни сказала сейчас, будет… не то.
– Ничего не говори только… – прошу шепотом, прижимая к себе. – Я знаю, что это очевидно… Но я ХОТЕЛ сказать. И не извиняйся больше. Все, что ты сказала,… справедливо. Я вообще, бл*ть, не понимаю, что ТЫ делаешь рядом со МНОЙ… Я счастлив! Но никогда не пойму.
Снимаю с вешалки свою толстовку и накидываю ей на плечи. Во-первых, потому, что сегодня холодно, а во-вторых, потому, что там, в карманах, деньги на такси, а свои, наверняка, она забыла в рюкзаке. Ну, и в-третьих: хочу, чтобы с ней осталась частичка меня. Не могу держать ее больше. Это должен быть ее выбор. И мои ангелы хотят, чтобы Хлоя ушла и больше никогда не возвращалась сюда, а демоны ищут слова, которые заставят ее вернуться, когда она остынет.
Затыкаю обоих. Пусть решит сама.
Хлоя молчит, но не отталкивает меня. Она слушает мое сердце, и я больше не мешаю его монологу. Не знаю, в последний ли раз она в моих объятьях, поэтому снова закрываю глаза и просто чувствую, пытаясь запомнить ВСЕ – мягкость кожи, податливость тела, запах, шелк волос, касающихся сейчас моего подбородка. И ее губы, скользящие по моей коже.
Ее губы?
Боже… она целует.
Она целует мое сердце.
Успокаивает?
Прощается?
Одно второму не мешает.
Чувствую, что сейчас отстранится и уйдет. ЗНАЮ! И легкие, замирая, перестают качать кислород.
Давай уже, Хлоя…
Она впивается в мою кожу, потом одним движением ласкается о мой подбородок и выходит за дверь.
Все…
Рука автоматически накрывает грудь, пытаясь сохранить ощущение от ее последней ласки. Стекаю по стене на пол – побуду еще тут немного.
Думать сейчас нельзя, и я не думаю.
Просто сижу, прокручивая последние ощущения, как заезженную пластинку, это помогает удержаться и не идти сейчас за ней.
Я был готов к такому варианту развития событий каждую минуту, но… все равно, это непереносимо.
Может, и вернется… – уговариваю себя. - А может, и нет.
Но мне сейчас нельзя сосредотачиваться на этой мысли.
Встаю, иду в ванную к аптечке, достаю валиум и пару таблеток снотворного – хочу временно покинуть эту реальность. Может, мозг сможет все переварить, пока я в отключке?
Попробовать, однозначно, стоит.
Разжевываю горькие таблетки и запиваю прямо из-под крана. Эффект будет быстрым. Смотрю на себя в зеркало, вспоминая ее поцелуи на моем лице. Уже не осталось и следа – ни одной блестки.
Жаль…
Но что-то не ложится в стандартную, привычную картинку моего отражения, и я пробегаюсь по нему глазами.
Бл*ть! Это зеркало - мое любимое место в доме. Такое же любимое, как и кровать, в которой я спал с ней. Быть может, даже любимее…
Засос!
Прямо на сердце!!!
Да, именно там, где моя патологическая точка G!
И сердце опять хе*ачит со всей дури, раскрывая мне все прелести моей глючной анатомии.
Она пометила меня так же, как и я ее!
Моя, маленькая… нежная … хорошая… любимая девочка!
Я буду жить! Еще некоторое время!
Стою и смотрю на свое отражение, слушая, как в ушах пульсирует кровь. Пальцы скользят по бордово-синеватой метке. Мое сердце помечено давно, и сейчас я вижу, как это выглядит.
Мне охренеть, как нравится!
Может, выбить тату?
Конечно же, гораздо круче, если она будет делать это все время…
Я - напрочь помешанный и неадекватный Хлоя-маньяк!
Смотрю на метку, пока химический коктейль не накрывает меня, вынуждая веки закрываться.
Терплю, сколько могу, а потом просто фоткаю ее на телефон и иду спать, ставя будильник на четыре. Сегодня мне на работу. И ей.
Я увижу ее снова, и мы – спасибо тебе, Господи – не будем чужими!
Еще пока не потерял ее окончательно…
Хлоя…
***
«Номер четыре» драйвовым мотивчиком заставляет меня разлепить веки. Такое ощущение, что только закрыл глаза, и уже нужно вставать. Моя рука тут же проходится по коже на груди, пытаясь нащупать засос. Конечно, его нельзя нащупать пальцами, но я его чувствую!
Стараюсь не погружаться в свою надежду, плавая, где-то, на самой поверхности – только, чтобы нормально дышать, потому что, если я неправильно интерпретировал ее действия… даже не знаю, как существовать дальше.
Быстро собираюсь и еду на работу – у меня сегодня новая постановка, и нужно быть рано.
На входе нагоняю Алису.
– Привет, кроха! – обнимаю ее одной рукой сзади, и она поворачивается.
– Привет, красавчик! – целует в щеку, притягивая к себе за футболку.
– У тебя же «марафон». Ты как тут?
– Выходной! – подмигивает она. – Он сегодня с девушкой своей встречается.
– Кто он, кстати?
– Да, следак, вроде, какой-то. Так, ничего себе парниша… – улыбается она, – жесткий, но умелый. Кстати, его девчонка здесь работает… Интересно, кто это? Он, бл*ть, упакованный кентик, молодой, горяченький и трахается, как бог! Кому перепало такое счастье?
– Мхм, – пытаюсь поддержать разговор, открывая ей дверь.
Мои мысли уже внутри. Хлоя уже там?
Элли что-то щебечет, рассказывая подробности их сессий, но мне не очень интересно, и я, почти не вникая, иду рядом с ней. На танц-поле растягиваются «Хеллбои» – наша танцевальная стрип-группа. Вернулись. Здороваюсь со всеми тремя за руку и иду дальше, конечно, к гримеркам.
Ведь на сцене ее нет. За пультом Рон – киваем друг другу.
Подхожу к ее двери и кладу на нее ладонь – Хлои здесь еще нет … Но, на всякий случай, легонько толкаю дверь – закрыто.
Ищу Шона, чтобы просемафорить, что готов с ним поработать. А он уже идет мне навстречу, переговариваясь о чем-то с Кармен, нашей стрип-примой.
– …внизу нужны девочки, - слышу обрывок его фразы.
– Почему я? Я, бл*ть, боюсь крови! Ты хочешь, чтобы меня прямо над сценой в данс-клетке вырвало?
– Как вы, бл*ть, меня зае*али! Танцуй с закрытыми глазами…
Это они о боях без правил, сегодня несколько поединков, и Шону нужны полуголые девицы, извивающиеся в клетках над сценой.
Тяну ему руку, и он пожимает, не прекращая разговора.
– Кровь ПАХНЕТ! Ты не в курсе?! Я не пойду, у меня профнепригодность… Напряги новенькую!
– Она не стрип, – морщится Шон.
И я догоняю, что речь о Хлое. Меня коробит…
– Да там и не надо стрип! Надень на нее бл*дские шмотки, и пусть себе вьется! Она пластичная, справится…
«Конечно, справится! Еще и получше тебя! Только вот не*ер ей там заголяться перед этими похотливыми уродами!» – психую я, прожигая девицу взглядом.
– Ладно, предложу… – сдается Шон, и Кармен переводит взгляд на меня.
– Привет, Дракончик… – мурлычет она, хватая меня за ремень, но я уворачиваюсь, качая головой.
– Ты не расплатишься, детка!
– Знаю…– вздыхает с улыбкой, – но если, вдруг, надумаешь отдохнуть от своих бл*дей… заходи!
– Свои… чужие… – зло ухмыляюсь. – Какая, к хе*ам, разница?
– Скотина! – прищуривается. – Но я бы все равно тебя трахнула…
– Копи деньги, детка! – отшиваю ее.
– Хлоя, привет! – Шон.
Прямо за моей спиной.
– Пойдем, поговорим…
Е*ать! Какого... я тут нес?! Она слышала? Я же просто на автомате отстебывался…
Поворачиваюсь.
Стоит спиной ко мне метрах в пяти. Переминаясь с носков на пяточки. В руке рюкзачок. Во второй - пачка жевательного мармелада.
Надеюсь, не слышала.
Делаю несколько шагов в их сторону – с Шоном ведь так и не поговорили. И мне нужно увидеть ее взгляд, чтобы понять, насколько я накосячил в очередной раз.
–… топлесс?! – переспрашивает она.
– Черт! Забудь, ладно… – качает головой Шон. – Это не твоя тема… Как ты себя чувствуешь?
– Да нормально. Тебя не было на «Дэмке»… Почему? – он вытягивает из пачки, молча предложенной ему, парочку жевательных конфет.
О! Это новость… Они общаются? Не по работе?! И у них, бл*ть, совместные планы?!
– Извини, Хлоя! Знаю, обещал, но… с работой никак не вышло, – подхватывает ее за талию, уводя ближе к сцене. – Сама же видишь, как тут все… Я постараюсь прийти в следующий раз. Сам расстроился…
Шон оправдывается?! Нормально...
Подхожу к ним.
– Привет, Хлоя.
– Привет! – в глазах смущение, но, слегка качнувшись в мою сторону, целует меня в скулу. Перехватываю ее талию у Шона и притягиваю к себе под предлогом дружеского поцелуя. Не сдержавшись, сильно сжимаю рукой ее бок прямо под ребрами, и она вздрагивает.
Тут же позволяю ей отстраниться от себя. В глаза не смотрю – ревность просто сжигает. Она смущается, а это значит, что… Что? Ей нравится Шон, и передо мной неловко?
– Шон, когда будем работать с постановкой? – всеми силами пытаюсь контролировать голос, чтобы не рычать на него.
– Да, покурите пока... – бросает он, доставая опять трезвонящий телефон. – Сейчас найду девочек для боев и займусь вами.
Остаемся одни.
Поднимаю на нее глаза. В ее – все еще это е*анное смущение и какая-то неуверенность. Но вроде бы не психует и не сердится на меня.
– Пойдем? – спрашиваю, кивая в сторону курилки.
Голос ледяной. Знаю, что не имею абсолютно никаких прав. Но, бл*ть, не контролирую это.
Кивает, и я срываюсь вперед, зная, что пойдет за мной.
По дороге придумываю тысячу слов извинения за тысячу моих косяков, включая этот е*учий холодный тон, но, ни одно из них не остается в моей голове, когда мы оказываемся одни, и она опять смущенно и вопросительно смотрит в мои глаза.
Я, как рыба, молча, открываю и закрываю рот уже, наверное, в третий раз, и она, опуская глаза, притрагивается пальцами к моей груди. Прямо к месту, где под одеждой скрыта ее метка.
– Я не должна была, да? – чуть слышно. - Ты же без верха сегодня выходишь.
Догоняю причину ее неуверенности, не в силах сдержать стон облегчения.
Рывком прижимаю к себе – слов нет. И я просто целую в висок, еще раз вздыхая с облегчением и вдыхая ее запах.
– Спасибо, что сделала это… – шепчу, прикладывая ее ладонь к сердцу.
Набираю воздуха в легкие:
– Что между нами теперь?
Пожимает плечами, обвивая меня одной рукой за талию, кладет голову на плечо и мы просто стоим.
Это не отказ. Это не разрыв. Это - надежда…
Скрип двери, и мы отлетаем друг от друга в разные стороны, как бильярдные шары.
Алиса…
Ладно, хоть так! Смотрит, прищурившись, и через пару секунд делает шаг внутрь.
– Привет!
– Привет, Элли! – отзывается Хлоя, вытягивая дрожащими пальчиками из пачки сигарету.
Да меня, бл*ть, и самого потрясывает. Надо быть аккуратнее. Не надо здесь никому знать о нас.
«Доброжелателей» хоть отбавляй…
Достаю сигарету, предлагая взглядом крошке, но она, ухмыляясь, стягивает прикуренную из рук Хлои, и та снова вынимает новую для себя.
Алиса прожигает меня взглядом. Заметила? Или догадывается? По*уй… мы дружим. Крошка будет молчать.
Молча, курим.
Хлоя докуривает первой и выскальзывает за дверь.
Сейчас начнется…
– Лекс, ты е*анулся?!
– Элли, не надо.
– Ху*и, ты морочишь девчонку? Она, бл*ть, ванильная до мозга костей! Родоки, конечно, буржуа, но! Ты же не думаешь, что она купит тебя в долгосрочное пользование?
– Заткнись, просто…
– Лекс?...
– Алиса. Ты гонишь!
– Нееет! Я не слепая. Ты клеишь ее! Нахе*а?!
– Отвали, кроха! Я ее не клею… Все не так.
– Лекс?
Заглядывает мне в глаза. А там - ответ, который ей не нужно знать. Который никому не нужно знать! И я отворачиваюсь.
– Ты, что, ЗАПАЛ?! – переходит она на ультразвук, вцепляясь мне в лицо руками и заставляя смотреть на нее.
Я закрываю глаза.
– ТЫ ОХРЕНЕЛ?!
– Элли, не лезь в это! – скидываю ее руки и выхожу из курилки.
Это, бл*ть, плохо. Но могло быть и хуже…
Хлоя в наушниках рядом с Роном. И меня опять сводит судорогами ревности. В его руках ее плеер, и он что-то там мутит с кабелем, не отрывая от нее глаз.
– Вы закончили? – кричит им Шон. – Включай двенадцатый трек, попробуем под него.
Рон негромко врубает какую-то приятную миксовочку.
– Эй! – возмущенно кричит Шону Хлоя. – Это моя!
Тут же выскакивает на центр сцены, показывая мне и Шону язык, и начинает свою партию. Это что-то новенькое, и мы все пялимся, включая стрипов, которые что-то мутили на танц-поле. Они ее, вообще, видят в первый раз.
Рон делает громче.
Музыка ломанная, и Хлоя, пульсируя, красиво подламывается по спирали под каждый мелодичный рывок. Срывая с волос резинку, добавляет к идеальной игре тела и их ритмичные всплески. Моя Пружинка пружинит, вибрируя и пульсируя, выдавая какой-то, только ей доступный, очаровательный хаос-поппинг и, чуть-чуть, тектоника, но рваного, как и музыка.
На мелодичном, чувственном проигрыше на несколько секунд срывается в такой эротичный и пластичный стрип, закрывая глаза и закусывая губку, что я теряю дыхание. А потом - опять игривая ломка – талия, бедра, плечи, руки, волосы… И снова проигрыш… Ее ротик чувственно приоткрывается, дополняя эротичную пластику. В глазах секс и вызов!
О-о-о…
И эти ее перепады от невинной игривости к дерзкой сексуальности нахрен сносят крышу.
И не только мне.
Все, бл*ть, пялятся, открыв рты.
Она замирает на последних звуках, и мы аплодируем.
– Умничка! – хвалит Шон довольно улыбающуюся Хлою. – Оставляем за тобой! Для Алекса тогда Fire Hive, – бросает он Рону.
Я знаю эту композицию.
Хлоя, освобождая мне центр, чуть заметно подмигивает, и мое настроение тут же взлетает до небес.
Прикрыв глаза, я начинаю покачиваться, постепенно увеличивая амплитуду. Под первые удары кача начинаю фишковать, сливая «Брейк» и «Электро». Хлоя улыбается и стягивает у Рона стебные солнцезащитные очки в виде черных пальцев, закрывающих глаза.
И пока обыгрываю в «Электро» трехмерие, подлетает и одевает их на меня, натягивая сверху капюшон, и быстро ретируется на место. Я улыбаюсь и, продолжая свое электро-шоу, ухожу в нижний брейк – без фиксации стоек – музыка для этого не в тему, поэтому только одна ритмика. Подурив немножко в нижней плоскости, опять ухожу вверх, и теперь уже просто кач – «Хаос» с «Электро-дрожью». Кто-то выключает свет, врубая стробоскоп – Хлоя… И меня уже просто прет. Я отжигаю так, как требует тело, замирая на последних звуках.
Народ хлопает. Наверное, прикольно вышло.
– Хлоя, ты меня подсиживаешь, что ли?! – наигранно возмущается Шон. – Алекс, ты крут! Хлоя о*уительно оформила тебя…
– Дай нам тоже девочку, попользоваться! – кто-то из стрипов.
Оборачиваюсь – Джаред. Сука…
– Рукой, бл*ять, попользуешься! – отшивает его Шон.
Хлоя с Роном, улыбаясь друг другу, о чем-то негромко болтают. Подхожу к ним, чтобы отдать очки, но, на самом деле, потому, что ревную и потому, что хочу быть ближе к ней.
– Ты ела, вообще, сегодня? – возмущается он. – Пойдем, перекусим? Я тебя с сестрой познакомлю…
Я кладу очки на пульт, и Рон кивает.
– Хлоя! Второй выход! – зовет ее Шон.
– У меня готов! Мне нужны три красных прожектора, легкая дымка и третий трек. Это будет просто пластика. Тебе понравится!
Еще бы, бл*ть, ему не понравилось!
Тут, бл*ть, ВСЕМ понравится!
– Давай прогоним. Рон, включи третий.
– Пять минут… – просит Хлоя, – только переоденусь!
Шон настраивает на настенном пульте прожектора так, чтобы несколько красных сливались в одно световое пятно, включает «туман» и вырубает свет.
– Давай! – кричит она Рону.
И он врубает.
Хлоя вплывает в красный свет кошачьей походкой, плавно заигрывая со светом руками.…
Она - черный силуэт на красном фоне. В красном свете из всей одежды видны только каблуки!
О*уенно высокие каблуки, которые, словно продолжение и так невероятно длинных ног.
Тяжелые басы двигают ее тело: и страстно, и резко, и плавно, и дерзко. Она, словно змея, вьется и бросается в своем красном кругу, как в плену – невероятно тонкая, удлиненная и гибкая. Ее руки, ее ноги, точеное тело… Ммм… Дьявольски хороша!
Волосы черным веером эротично повторяют музыкальный узор. Руки взбивают и развевают их, бесконечно утекая куда-то вверх и возвращаясь обратно, чтобы гладить тело.
Зрелищно!
Ее бедра двигаются резко, ловя удары басов, и тут же плавно покачиваются, подчиняясь мелодии. Когда она уходит в профиль, то видны ее затвердевшие соски, создавая иллюзию обнаженности. А руки, скользящие по телу и тут же распарывающие красный дым… Е*ать, как горячо!
Хочу трахнуть ее прямо там, в этом е*учем красном кругу, прямо на глазах у всех этих, пускающих слюни, мудаков! Под эту музыку. Хочу, чтобы она была сверху… И кончала так, как это умеет только она!
Трек все тяжелеет, и ее движения становятся все импульсивнее и горячее.
– О*уенно! – кричит Алиса мне в ухо, а я качаю головой потому, что это не то слово!
Уже молюсь, чтобы это скорее закончилось. Не представляю, что делать со своим телом после этого…
На последних нотах она пластично сворачивается в нижнюю плоскость и замирает в изящно паучьей позе.
Шон врубает свет.
Я обвожу взглядом зал.
«Только, что слюни не потекли» - с психом отмечаю про себя я.
Все аплодируют, и тут мой взгляд утыкается на какого-то незнакомого мажора.
Он тоже аплодирует и жрет ее глазами, медленно подходя к сцене.
Перевожу взгляд на Хлою – улыбается ему и идет навстречу!
– Ты невероятна, малышка! – ставит руки на сцену.
Она присаживается и целует его в щеку.
– Привет!
Не позволяя спрыгнуть самой, он быстро подхватывает ее за талию и снимает со сцены.
Какого хрена происходит?!
– Блять, Алекс! Это он… – шипит мне на ухо Алиса.
– КТО - ОН?!
– Дэм, мой временный хозяин…
ГЛАВА 21 - ТАКАЯ ТОНКАЯ ГРАНЬ
Они в паре-тройке метров, и я слышу каждое слово. Алиса сзади мертвой хваткой обнимает меня за шею, еще крепче сжимая руки на каждый мой психованный рывок.
– Шон! – кричит Хлоя. – Отпустишь меня минут на двадцать?
– У тебя полчаса, – отзывается он, выключая оформление и настраивая технику. – Хватит?
– Да! – достает телефон и что-то быстро набирает.
– Так мало… – Дэм грустно улыбается, не сводя с нее глаз. – Тебя долго не было, я скучал…
– Работа… – пожимает плечами Хлоя.
– Тебе не обязательно работать. Не понимаю, что за прихоть?... – вытягивает из ее пальцев телефон, и она поднимает на него глаза.
Молча смотрят друг на друга. Немой диалог.
О чем, бл*ть?!
– Я не буду жить за их счет… – отводит взгляд Хлоя, забирая из его рук свой телефон. – Мы уже это обсуждали.
– Не обязательно за их…
– Даже не начинай! – поднимает руки в останавливающем жесте. – Лучше расскажи, как твои дела?
Он начинает что-то тихо рассказывать. Рон включает негромко какую-то музыку, и я перестаю слышать, о чем он говорит. Ее взгляд в это время скользит по залу и натыкается на нас с Алисой. Замирает на секунду на моем лице. А я, бл*ть, горю… И даже не пытаюсь скрыть ломки – пусть знает! Заметив мое состояние, Хлоя чуть заметно улыбается и успокаивающе отрицательно качает головой.
Дэм следит за ее взглядом и утыкается в нас с Алисой. Прищуривается на меня, потом переводит взгляд на Алису, и его брови чуть заметно взлетают – руки Элли опять крепко сжимаются на мне – еще пара секунд, и его тяжелый взгляд вновь сверлит меня. Я не опускаю глаз, разглядывая его в ответ. Хлоя замечает наши гляделки и начинает хмуриться.
– Дэм… – одергивает его она. – Пойдем ко мне в гримерку.
О*уительно плохая идея!
Его рука тянется к ее обнаженной талии, и я не могу отвести глаз от этого движения. Оно растягивается во времени, позволяя мне оценить, как нетерпеливо подрагивают его пальцы… Как его рука ложится, прижимаясь запястьем к ее позвоночнику, а пальцами - прямо к тому месту, которое я сжимал еще полчаса назад… Как его пальцы тоже сжимают ее бок…не так сильно, как мои, но я вижу, как ее кожа проминается под ними…. Я чувствую на своей ладони сейчас то же, что чувствует и он – ее теплую, гладкую, чуть влажную после танца кожу…
Из моего горла вырывается тихое рычание, и мышцы сводит.
– Лекс… – шепчет Алиса. – Отведи, бл*ть, глаза!
И я закрываю их, понимая, что уже на грани и могу вытворить какую-нибудь неадекватную хе*ню.
А еще даже ничего не случилось!
Полчаса в гримерке. С НИМ.
Это же пытка!
Он не касается ее больше!
Ага, бл*ть, а сейчас что было? Дружат? Его взгляд нихе*а не дружеский. Да это и логично, учитывая год его домогательств и предложение, сделанное четыре месяца назад.
Такая доверчивая… беззащитная… моя наивная Хлоя. Не замечает очевидных вещей!
– Ты че кипишуешь? – шепчет мне Алиса. – Думаешь, он трахнет ее там, да?
– Бл*ть, Элли! Не е*и ты мою душу!!! Не будет она с ним трахаться…
– Нда? Он умеет добиваться своего…
ЗНАЮ!
– Иди ты на хрен!
Я срываюсь, но она крепко держит, не отпуская.
– Что и требовалось доказать, Лекс… – невесело усмехается. – Ты встрял. Выкинь из головы эту хе*ню! Такие хорошие девочки, как она, да еще и такие сладенькие не западают на таких плохих мальчиков, как ты. Что у вас может быть общего?
– А что у них? – зверею я.
– Ты хоть понимаешь, что Соланж тоже «золотая»? Ее родители - одни из самых богатых людей города. Ты не смотри, что она такая «простая в доску». У нее сейчас просто бзик. Она потусуется немного, напляшется в свое удовольствие, удовлетворит все свои амбиции и благополучно выйдет замуж за свою ровню. Уверена, там уже очередь на нее выстроилась! И ты сегодня увидел начало этой очереди. Ты хоть представляешь, сколько у нее бабла?! А еще и красоточка, и умница, а, бл*ть, пластика какая! Он очарует ее, задарит подарками, потом вытрахает, как следует, и… Это неизбежно. Не гони, сладкий…
Я согласен с ее логикой, но, бл*ть, она же ничего не знает о НАС! О НЕЙ! Хлоя не такая…
– Отпусти… Ты ни*ера не знаешь…
– Лекс… – прижимается к моей спине. – Когда заканчивается твой контракт?
– Три месяца еще…
– Ты будешь продлять?
– Нет.
– Из-за нее?
– Да.
– Ты ее трахаешь?
– Алиса!
– Да?!
– ДА, БЛ*ТЬ!
– О-о-о... А... А она понимает, что ты три месяца будешь…
– Я не буду.
– Ааа… Как?
– Не знаю еще.
– У тебя есть деньги откупиться?
– Нет. Все вложены, и хрен вытащишь. Ну, может, треть суммы. Но я придумаю что-нибудь.
– У меня есть немного налички – тысяч тридцать. Я одолжу, если что.
– Спасибо, Кроха.
– Лекс… Мне кажется, это… бл*ть, не будет она с тобой! – успокаивая, гладит мои волосы. – Натрахается и уйдет! Ну, сам посуди, тебя же вся тусовка в лицо знает! Да ладно бы только в лицо! Ты же отымел всех ее "золотых" одноклассниц, наверняка, и они дружно обсудили все твои фишки и достоинства, рекламируя тебя друг другу! Пара неловких ситуаций, и она психанет.
– Да, знаю я…
– Остановись, пока не поздно. А знакомство с семьей – это будет вообще атас: «Привет, Валери! Как там мои бывшие сослуживцы?»…
– Да, заткнись ты, ради Бога! Я все понимаю это!! Но ничего не могу сделать. Я знаю, что это все быстро закончится, но…
Каждое слово Алисы ломает все мои надежды. Она все говорит правильно. И от этого становится еще хуже! Нам, бл*ть, не судьба… Но, хоть немножко ЕЕ может же быть в моей жизни! Хоть несколько дней…
– Я прошу тебя… – накрывает руками мои глаза. – Не влюбляйся в Хлою.
– Это уже давно не в моей власти.
И мне сладко и горько от этой мысли. Я не променял бы ЭТО ни на что. Даже если этому и не суждено продолжиться.
Мы замираем.
Меня начинает напрягать какое-то новое неприятное чувство, и я сосредотачиваюсь на этом. Вот оно! Наш утренний разговор, вдруг, приобретает совершенно другое значение для меня.
– Алиса! Ты что-то там говорила с утра? Он сказал, что Хлоя - его девушка?
– Алекс, ты же понимаешь, что мне пи**ец, если информация…
– Бл*ть, Элли! Я не подставлю тебя. Рассказывай!
– Ты не вздумай Хлое ляпнуть, что он меня трахает! Пойдем в курилку, там ушей меньше. И ты знаешь, что там завтра камеру поставят новую, взамен сломанной? Не зажимайтесь там больше – Царевна узнает и…
Спрыгиваем со сцены и идем в закулисье. Над краешком низких черных брючек Алисы показательно выставлены алые стринги со стразами, и, не удержавшись, я оттягиваю и щелкаю резинкой – это наш старый прикол. Она хихикает и отпрыгивает от меня.
– Ты, бл*ть, такой дурак иногда!
– Давай, Кроха, ускоряйся!
Обгоняю Алису и притормаживаю у ЕЕ двери. Она чуть-чуть приоткрыта… Элли за ремень оттягивает меня назад и беспардонно залетает в гримерку:
– Хлоя, угости сигареткой!
Они там. И вместе курят у открытого окна. Хлоя сидит, скрестив ноги, на подоконнике в своем невозможно откровенном наряде. Он рядом, но не касается ее. Протягивая Алисе пачку, она задумчиво смотрит мне в глаза и берет в руки свой телефон. Не дожидаясь Крошки, отворачиваюсь и иду в курилку. Потому, что, бл*ть, невыносимо стоять там и смотреть, а вмешаться – ну, никак нельзя!
Да и если по-честному, то и повода-то нет!
По дороге прикуриваю сигарету и вытаскиваю свой вибрирующий телефон.
Хлоя!
Открываю смс – «?».
Нда… Сложно было не заметить мои психи.
Что ответить? Нечего…
Алиса залетает в курилку следом за мной.
– Они не трахаются!
– Спасибо, что продемонстрировала! – фыркаю в ответ.
– Да, ладно… скажи еще, что не полегчало? – Элли требовательно тянет руки, и я подсаживаю ее на подоконник. – Я думала, ты там подпалишь их взглядом. Ты, давай, прекращай. Взрослый же мальчик! Тут половина персонала с ней флиртует. Из вас двоих не она - шлюха, чтобы так напрягаться из-за этого.
– Знаю. Она тут, вообще, ни при чем. Это мои головняки.
– Никогда бы не подумала, что тебя так накроет.
– Да, я бы и сам еще пару недель назад не подумал бы. Рассказывай, чего он там пел про нее…
Прикуривает сигарету и выпускает дым в потолок. Улыбается… Открываю окно и запрыгиваю на подоконник рядом с ней.
– Мне он, конечно же, ничего про нее не говорил. Но я слышала разговор по телефону на громкой. Он не знал, что я слышу. Не воспроизведу сейчас детали, но речь шла о том, что сегодня он встречается со СВОЕЙ ДЕВОЧКОЙ, что в воскресенье у них общий семейный ужин, и он должен уговорить ее прийти на него. О! Вспомнила! Только сейчас догнала, что он потом еще звонил кому-то и просил пробить, где и с кем она тусуется в последнее время. Бл*ть, Лекс, не подставься только!
– Да, пошел он на х*й! Был бы даже рад…
– А Хлоя?
– Нет, конечно…
Ну, и как мне реагировать на его чрезмерный интерес, о котором она не знает? Сказать прямым текстом? Нельзя – подставлю Элли. Просто бездействовать, надеясь на то, что он сам достанет ее этим? Хрен там, по ходу, он - продуманный мудак, если до сих пор они «дружат».
– Если честно, – вздыхает Алиса, сжимая мою руку. – Я не понимаю, почему она до сих пор не с ним. Он идеален, и мне кажется, любит ее. Чего еще можно желать? Ты не знаешь, они трахались?
Молчу. Этого я тебе сказать не могу, кроха!
– Потому, что если да, то он не мог ее не цепануть. Он, правда, хорош…
– Я лучше.
– Не могу спорить, – смеется. – Тебя я не пробовала! Но, наверняка, лучше, судя по количеству сучек, вьющихся около тебя. А она? Она хороша?
– Элли, я не буду это обсуждать.
– Раньше ты всегда рассказывал!
– Она лучше всех. Просто несравнимо… Больше не спрашивай.
– Круто! – смеется…
Смешно, бл*ть, тебе…
Дверь открывается, и я замираю, надеясь, что это ОНА, но это Сэм.
– Привет, коллеги!
Киваю, так как легкие полны дыма, и озвучить ничего не могу. Тяну руку, и он пожимает, одновременно целуя в щечку Алису.
– Когда твоя Царевна приезжает? – понимаю, что Алиса для меня задает сейчас этот вопрос.
За сегодняшний день мы стали более близки, чем за два года знакомства. Хотя сдружились с первых дней ее работы – она легкая и прикольная. Это иррационально, но мне полегчало от того, что я смог разделить с кем-то свои заморочки.
– Завтра… – он наклоняется, вдыхая ее запах и ведя носом по ключице. – Хороший запах… мне нравится!
Бросает на меня задумчивый взгляд и хмурит брови.
– Алиса, – целует ее в шею. – Можно мы тут тет-а-тет поболтаем…
Она обнимает его, и Сэм, немного потискав, снимает ее с подоконника. Элли, махнув мне ресницами, выходит. «Игрушки» почти всегда немного тискаются друг с другом, это, вообще-то, рекламный ход, но он плотно впечатался в наши отношения.
– Алекс, какого хрена произошло у вас с Марком? – прикуривая, Сэм начинает неизбежный разговор. – Охрана не в курсе, и наши будут молчать, но… Он, бл*ть, вложит тебя и без нашей помощи.
– Не вложит… С него косяк… – достаю я вторую сигарету.
– Не расскажешь?
Отрицательно качаю головой.
– Он до ее сестры дое*ывался?
– Проехали, Сэм, это наши с ним дела…
– У него нос сломан… Валери из него душу вынет! – ухмыляется. – Это, минимум, неделя «простоя».
– Пусть сам выворачивается.
– Возьмешь его клиенток?
– Не-е-ет… Отпуск.
– Затрахали?
– Мхм…
Выбрасываем окурки и вместе выходим.
– Сэм, – последние несколько дней этот вопрос грызет меня. – А как у вас с Валери? На каких условиях вы трахаетесь?
Мне это интересно, потому что я хочу понять Валери. Быть может потому что, я хочу, чтобы она поняла меня. И я пока не знаю, как разговаривать с ней.
– Хм… – улыбается он. – Да ни на каких! Мне нравится, ей нравится – просто трахаемся, когда это не мешает работе.
– Ясно… Только трахаетесь и всё?
- Да нет, иногда просто вместе зависаем. А что?
- Да так... Её не парит делить тебя с клиентками?
- Ты гонишь, что ли Лекс, - смеется он. - Я - "игрушка"...
- А... ты? Ну это тоже типа "клиентка" и всё?
Неопределенно крутит в воздухе пальцами.
- А тебя не парит, что она и всех нас периодически имеет?
- Пф... Ты как новенький, Лекс! Это ж Царевна! Или ты думаешь она всю эту структуру ради бабок затеяла? Не-е-ет... ее прикалывает именно возможности и среда. Тут главное не забывать, кто она, а кто мы. Тогда - никаких проблем. И кайфовать от тех возможностей, что мы имеем! Мы же живем как мажоры, не являясь ими, тусуемся с ними, трахаемся. Они хотят нас...
И я прямо слышу интонации Валери в его этом месседже. Мне кажется еще пару недель назад я бы так же убежденно вещал нечто подобное ее интонациями. Да, неплохо нас Вэл программирует.
Киваю.
- Мхм...
Расходимся.
Проходя мимо ее гримерки, неудержимо бросаю взгляд на дверь – закрыта.
Как же это донимает!
Чего дергаюсь? Я же знаю эту историю. Она не хочет его! Не будет же он насильно…
Я гоню…
Тут же в голове пролетает несколько картинок того, как это было, или могло бы быть у них. Он заставлял ее ласками кончать для него… Постоянно… Сволочь! Но он знает ее тело… Элли говорила, что он хорош в этом… А ее оценка - это… Но Хлое же не нравилось!
Или как там?
Она этого не хотела. Но это же не означает, что ей не нравилось? Черт!!
Я гоню...
Слышу скрип двери сзади. Останавливаюсь. Понимаю, что бл*ть, накосячу, но ноги врастают в пол. Оборачиваюсь, метрах в пяти - они.
– Я заеду… – целует ее в щечку.
– Хорошо.
Хлоя поднимает взгляд на меня, а я не могу оторвать свой от руки Дэма, снова приклеившейся к ее талии. Поднимаю глаза – он смотрит на меня. Я тоже. Уйти не могу – стою и просто жду, пока он свалит, чтобы прикоснуться к ней. Убедиться, что она все еще моя. Ну, хоть в каком-нибудь смысле!
Рука Хлои взлетает в попытке поправить волосы, Дэм перехватывает ее в движении и, глядя мне в глаза, показательно целует.
Мое лицо дергается, и она вырывает руку из его ладони.
– Тебе пора… – бросает напоследок и слишком быстро возвращается к себе.
Теперь только он и я.
Бл*ть! Как же удержаться-то?!
Идет на выход, а значит, мне навстречу, я - к ней, а значит, тоже ему навстречу. Понимаю, что не разойдемся. И, конечно, в момент сближения его плечо хе*ачит в мое. Ничего не могу поделать в этой ситуации! Долблю его плечом в ответку. Так, молча, все друг другу и сказали.
Ладно, пока никакого криминала…
Пока…
Захожу к ней – уверен, что он видит.
Закрываю дверь и сползаю вниз под ее внимательным взглядом.
Смотрит…
– Все в порядке?
Пожимаю плечами, отводя взгляд.
– Ты расстроен. Есть повод?
Подходит вплотную, и мое сердце ускоряется. Опять пожимаю плечами.
– Ты мне скажи… – опять эта е*учая льдинка в голосе.
Ну ЧЕМ она передо мной виновата?!
Тру лоб, пытаясь выключить свой идиотизм и желая, чтобы она проигнорировала мою последнюю фразу. Перехватывает мою руку и тянет меня вверх. Подчиняюсь. Она близко-близко. Почти касаюсь ее полуголого тела, тут же увеличиваясь снизу и уже раздражаясь на свою неизменную реакцию на ее близость.
– Посмотри на меня, – просит она, и я поднимаю взгляд, надеясь, что не разглядит полыхающий во мне пожар.
Но это же Хлоя… Я открыт для нее! Ничего не в состоянии спрятать.
– Ты ревнуешь? – прищуривается она, а я опять тону в ее огромных глазах. – Лекс?
Ну, что я могу сказать ей? Очевидно же!
Обнимает…
Наконец-то!
В моих руках! Моя!
И я сминаю ее, припечатывая к себе. Руки тут же пробегаются по ногам, бедрам, спине, пытаясь смыть с нее чужое внимание.
– Хлоя… – шепчу, целуя ее висок.
Смеется…
– Это смешно?! – я и злюсь, и рад ее реакции.
– Ну, меня еще никто не ревновал… Это забавно!
Ее губы на моей шее, и я в раю!
– Этого не может быть. Ты просто не замечала… – шепчу ей в волосы между поцелуями. – Ну или твой Майкл - просто слепой придурок! А Дэм слишком продуманный, чтобы демонстрировать это.
– Ну, может быть… – ее руки гладят мою грудь, и я начинаю терять нить разговора. – У меня маловато опыта в этом. Я же не леди-вамп…
Да, леди-вамп отдыхают, если судить по количеству внимания, которым Хлою готовы одаривать окружающие.
Меня уже срывает от ее податливости, губы бегут по ее коже, руки сжимают талию, забираясь под короткие шортики.
– Ты просто не видишь, как они смотрят на тебя… как они хотят тебя… – желание с примесью ревности заставляет мои руки быть грубыми и требовательными. – Ты не осознаешь, что делаешь с мужчинами… Конечно, я ревную! Просто сгораю, когда ты позволяешь прикасаться к себе!
– Ты - сумасшедший! – хихикает она, уворачиваясь от моих рук, бродящих по ее бедрам. – Ко мне никто не прикасается… Прекрати, мне нужно идти...
– Нет… Шон позвонит, если что… – прижимаю к двери, захватывая ее рот, и она немного поддается моим губам, все еще пытаясь сжать бедра и перехватить мои обнаглевшие руки.
– Я немножко, маленькая… – чокнувшись уже окончательно, уговариваю я. – Расслабься…
– Маньяк! – мычит она, пытаясь увернуться от моего требовательного языка, но я рукой удерживаю ее подбородок, заставляя подчиниться.
– Ты даже не представляешь, насколько права! – добираюсь, наконец-то, до перешейка ее микроскопических шортиков.
И она со стоном сдается, немного проседая в моих руках…
Только бы никому не вздумалось нагрянуть к нам в гости!
– Хватит! – задыхаясь, просит она.
Но разве могу я остановиться теперь?
– Один разок… Все будет быстро… – обещаю я, покусывая ее шею, и вторая моя рука на ощупь находит шпингалет на двери, закрывая нас от постороннего внимания. – Только посмотрю на тебя…
Спускаю руки на бедра, собираясь стянуть с нее это маленькое недоразумение, и обнаруживаю, водя пальцами по швам, что шортики - «стрип»!
С рычанием сдираю их одним рывком под ее полустон-полувскрик – под ними НИЧЕГО!
Главное, удержать свой член при себе!
Это будет не гуд, если я сейчас…
Мои пальцы уже наглаживают ее между бедер, стоны становятся громче.
Еб*ть! Дверь гипсокартонная… И любой, кто... просто не сможет не услышать нас!
Подхватываю ее за бедра и быстро пересаживаю на гримерочный трельяж, разводя бедра и ставя одну ногу на столешницу. Мы уже начинали эту игру… И сейчас я хочу, чтобы она закончилась с другим счетом!
Пытаясь быть тише, она прячет лицо на моей груди, и я погружаю в нее пальцы, мечтая на самом деле войти в нее по-настоящему… Но это - потом…
Хлоя, все-таки, не сдерживается, и я, поднимая ее лицо за подбородок, ловлю губами мои любимые звуки. Мне хочется, чтобы было громче, но, бл*ть, понимаю, что должен погасить и эти.
Ее глаза закрываются, чувствую, что она уже почти…
– Открой глаза! – требую я. – Хочу видеть…
На секунду приоткрывает и тут же срывается, вцепляясь мне в плечи. Мои пальцы сдавливаются ее пульсацией, но я продолжаю двигать ими, продлевая ее кайф… Да, и свой тоже… Мне нравится чувствовать ее так. Плотнее прижимаю ее губы к своим и на последних сладких пульсациях начинаю нежно поигрывать с ними языком.
И мы целуемся, разжигая еще сильнее меня и успокаивая ее.
– Такая вкусная! – шепчу я, облизывая свои пальцы и пачкая заодно ее губы. Мне нравится, когда она делает это вместе со мной.
Мы одновременно оборачиваем голову на ее трезвонящий телефон. Сколько он уже орет, интересно?
Беру в руки – Шон…
– Ты маньяк и мазохист… – постанывая, шепчет она мне в шею.
– ТЫ делаешь это со мной … – я ставлю на беззвучку. – И очень надеюсь... что тебе нравится…
Нежно покусывает меня за подбородок, и я матерю про себя Шона, понимая, что мы могли бы сейчас продолжить… Перехватываю ее рот своим, но она уворачивается:
– Это Шон?
– Мхм… – не могу оторваться от ее говорящих, стонущих, шепчущих губ.
Она улыбается, и я целую улыбку.
– Что такое, зайчонок?
– Когда ты… – она прячет лицо на моей груди, – берешь меня… я чувствую себя… особенной…
– Ты и есть особенная! – прижимаю к себе крепче. – И мне кажется, ты единственная не догадываешься об этом!
– Нет… – целует мои глаза.– Я особенная только с тобой…
Зацеловываю все, до чего могу дотянуться. Я, конечно же, знаю, что это не так, но из эгоизма не собираюсь переубеждать ее. Пусть так и считает!
Подаю ей висящие на стуле брюки, помогая быстро в них влезть.
– Ты сегодня… где? – перехватываю ее порыв выскользнуть за дверь.
Возвращается и обнимает меня.
– Не могу ни сегодня, ни завтра… – и я просто сжимаю ее. – Анж сегодня попросила посидеть с ее малявкой, а завтра - семейный ужин… я обещала…
Охренеть! Тот семейный ужин с НИМ?!
Отпускаю, и она убегает.
Что-то тревожное жрет меня изнутри. Как будто, есть какая-то грань, и пока мы на ней, то просто тонем друг в друге, но стоит сделать шаг влево, шаг вправо… и все - реальность требовательно вырывает нас обратно, заставляя расходиться в разные миры.
"Ведь скоро снова на поверхность... " .
Неоформленные строчки беспорядочно лезут в голову рваными кусками…
Мир на ладони, мы с тобой тонем,
А значит, слышим еле-еле, дышим еле-еле...
Достаю телефон. Записываю...
Дай мне руку и тонуть сообща.
Дали минуту на счастье...
(H1gH – Утонули)
ГЛАВА 21 - БРАКОВАННАЯ СУДЬБА
Она уже уехала, хотя еще нет и часа. Шон послушно выставил ее выходы в первую половину программы и отпустил. Я рад, конечно, что у нее нет проблем с начальством, но, бл*ть, бесит эта их близость…
Мы не прощались – слишком много глаз, но, пробегая мимо, она просто коснулась моей спины рукой. И я понял, что смогу пережить эти сутки.
На автомате отрабатываю свои выходы, не особо вкладываясь. Не колбасит, когда ее нет рядом, когда она не смотрит…
Тоскливо.
И страшно...
***
Спать не могу!
Лежа на кровати, просматриваю в очередной раз ее фотки. Мое тело восстанавливает все ощущения – губы, руки, кожа… ее вкус, запах, ласки.
Ее отсутствие давит так, что не могу нормально вдохнуть.
Отбрасываю телефон и, зарываясь лицом в подушку, опять пытаюсь уснуть.
Это ведь все скоро закончится. Как я буду без нее?! Как я буду дышать? Спать? Жить?
Нельзя… Нельзя сейчас думать об этом. Иначе я просто умру!
Она сейчас есть у меня, и о большем не нужно ни мечтать, ни думать.
Ничего большего и быть не может.
Но внутри все щемит и болит внутри.
Я как сплошной воспаленный нерв.
Такая ласковая… чувствует все… всегда знает, как утешить мою бурю… любимая моя, Хлоя…
Как, бл*ть, я буду жить без нее?!
Никак…
***
На часах шесть.
С «добрым» утром?
Скидываю одеяло и иду варить кофе. Все равно, уже не усну.
Открываю окно и смотрю на улицу, так, как это делала она, но прохожих сейчас еще нет. Касаюсь рукой места, где она сидела, и мне кажется, что рука до сих пор чувствует тепло от ее тела. Но этого, конечно же, не может быть.
Замечаю на подоконнике ее пачку сигарет с ментолом. Забыла…
Кручу пачку в руках, рассматривая помятости от ее пальцев, вытягиваю одну и прикуриваю.
Ментол напоминает ее привкус, и, докурив, я достаю еще одну.
Когда ее нет рядом, кислорода все время не хватает. Вдыхаю глубоко и много. Не помогает. Она унесла мое дыхание с собой.
Смотрю на время – шесть тридцать, еще десять часов до встречи. А может, и больше…
Будет ли возможность коснуться ее? Захочет ли она касаться меня? В каждую секунду может измениться все и разрушить мое маленькое счастье от нашего «здесь и сейчас».
Потому, что любой вариант «там и потом» - это не вариант.
Алиса ВСЕ разложила по полочкам. Но я и так это знал, просто боялся озвучить. И, по-хорошему, нужно отпустить Хлою. Незачем привязывать ее к себе ни вниманием, ни заботой, ни сексом…
Но, это, бл*ть, МОЕ «здесь и сейчас»! А мне похе*у, что хорошо, а что плохо. Мои демоны победили. Мне нужны эти несколько мгновений с ней, как воздух. Это и есть мой воздух!
Докуривая сигарету, закрываю окно. Мой сон она тоже унесла с собой, но у меня есть суррогат.
И я иду к аптечке…
***
Ее еще нет, и я в нетерпении обхожу внутренности нашего монстра вдоль и поперек. Сегодня у меня два выхода, оба в первой половине программы и оба уже отработаны. И я просто шляюсь.
Иду к еще пустому бару, чтобы выпить чего-нибудь, и натыкаюсь, конечно, на Валери!
– Привет, Лекс! – подхватывает под руку.
– Привет! – притормаживаю, разворачиваясь.
– В студию поднимись. Там фотограф на баннер вас пощелкает… хочу, чтобы там было твое тело.
Ее рука наглаживает мои ключичные косточки прямо под воротом футболки, и я сжимаю челюсти, чтобы не отпихнуть ее. А еще я молюсь, чтобы это, ненароком, не увидела Хлоя.
– Мне нравится твой «танцевальный» образ, – разглядывает мой подбородок, – в этом есть что-то новенькое… Когда вернешься к работе?
Вот оно! Тот самый е*учий вопрос, которого я боялся!
– Я на следующей неделе зайду, и поговорим.
– Не забудь, сегодня "лаборатория" через час. Сходи, сдай кровь.
– Я ж не трахался с прошлой…
Достаю свой телефон, чтобы найти предлог отцепиться от ее рук и свалить, погружаюсь с задумчивым видом в монитор – на нем - тонкое запястье и ладонь, свисающая с кровати.
Пальчики полусогнуты веером. Охренительно изящно. При первой же возможности зацелую эти руки…
Царевна, наконец, отпускает меня, и я быстро сваливаю в студию, чувствуя спиной ее пристальный взгляд.
Пронесло…
Пока.
***
Выхожу из студии по пояс в тональном косметическом масле и, до безобразия, глянцевый.
Чтобы не испачкать футболку, несу ее в руках.
Здороваясь с Сетом, забираю ключ от VIP-чилаута, планируя попасть в душ.
Сердце начинает ускоряться и грохотать – она уже должна быть здесь!
Пробегаюсь глазами по сцене – Кармен и еще несколько девчонок. Имен даже не помню… Хлои нет. Рон за пультом. Шона тоже нет.
Ноги несут меня в ее гримерку, хотя понимаю, что НЕЛЬЗЯ! Валери здесь, да и остальным светиться бы не надо. Но, бл*ть, где голова, а где ноги? Иду.
Дверь приоткрыта!
Колени подкашиваются от облегчения.
Не только от того, что она уже здесь. Но и от того, что если дверь открыта, то там не может происходить ничего, что…
Мне безумно стыдно за эту мысль и за это облегчение. Потому что Хлоя бы НИКОГДА так не сделала. И хочется самому себе дать по морде. Но… ЧУВСТВУЮ!
Прислушиваясь к себе, понимаю, что это не потому, что я считаю ее доступной. А потому, что она - это все, что у меня есть. Мне СТРАШНО, что кто-то может отобрать это. Осознание этого снимает противоречие в моем мозгу, и я успокаиваюсь.
Набираю смс: «Ты одна? Можно к тебе?»
Почти тут же выглядывает из гримерки. На лице улыбка, и я, наконец-то, вдыхаю полной грудью.
– Иди сюда… – почти одними губами.
Залетаю, тут же закрывая дверь на шпингалет.
Полная темнота!
– Темно… - шепчу я, прижимая ее к себе прямо около двери.
– С проводкой что-то…
Ее губы шепчут это прямо мне в шею. И я нахожу их своими. Теплые, нежные, требовательные!
– Я скучал…
Нетерпеливо целует меня, не позволяя договорить. И я, бл*ть, тону в эйфории. Если это не сердечный оргазм, то что это? Как называется то, что я чувствую сейчас?! Похрен…
Ее губы, ее язык, ее сдавленный стон! Так много, и так мало!
– Хлоя… – отрываюсь от нее, чтобы надышаться полной грудью.
Когда будет еще такая возможность?
– Ты скользкий! – шепчет она, скользя руками по моей голой груди и заставляя желать большего, чем просто поцелуи.
– Это масло…
– Черт! – отскакивает. – Я теперь вся в масле?
Черт... Я испачкал ее!
– Прости, маленькая… Да! – быстро ловлю ее руки в темноте и тяну обратно. – Все равно, уже поздно…
Хихикая, целует мое лицо туда, куда попадают в темноте губы.
– Это твоя месть за помаду?
Не даю ей договорить и опять захватываю губы, пробегаясь по нижней своей штангой. Потому, что это безумно приятно и еще потому, что знаю, что это возбудит ее… и я хочу этого. Это делает ее моей.
Мы замираем – приближающийся стук каблуков за дверью и дерзкий ринг-тон ее мобильника. Еще пара секунд, и стук в дверь:
– Хлоя, открой…
Царевна!
Мобильник воет еще несколько секунд и затихает.
Мы, бл*ть, попали!
Вопли телефона однозначно были слышны за дверью…
– Минуту! – откликается Хлоя и тут же тихо шепчет мне, отодвигая меня за дверь: – Стой тихо…
Открывает.
Мне и страшно, и забавно. Страшно, что Валери вмешается снова в нашу, и так пограничную, ситуацию, и забавно от того, что мы ведем себя, как застуканные родителями малолетки.
– Почему ты в темноте? – Царевна останавливается в двери.
– Что-то с проводкой. Я уже Шону сказала, он решает эту проблему.
– Ты сидишь в темноте закрытой?
– Я говорила по телефону. Не хотела, чтобы кто-то мешал…
– Твой телефон не был занят…
– Потому что я только собиралась звонить, Вэл!
– В чем ты? Твоя майка… Это что, масло?
Е*анный детектив!
– Пролила средство для снятия макияжа! Темно, Валери!
– М. - не очень то доверчиво. - Ты одна?
– Нет, бл*ть, здесь целый полк стриптизеров! Что за вопрос?
– А где Лекс?
Вот это пи**ец! Как?!
– Кто?
Переигрываешь, маленькая…
– Алекс… – такой вкрадчивый голосок.
– Ты, Валери, меня об этом пришла спросить? - ледяным тоном.
Правильно… лучшая защита - это нападение. Но, только вот, Валери не дура, и тоже это понимает.
– Нет… Не психуй. Я хотела попросить тебя об одолжении.
– Каком?…
– Я говорила с Ольваре…
– Начинается… – в голосе раздражение. – Я же пообещала ему, что приду!
– Хлоя, мама запланировала масштабное мероприятие, и там будут не только Ольваре. Еще семьи нескольких влиятельных людей. Мама просила…
– Он не сказал мне! Я думала, будет просто семейный ужин!
Речь, конечно же, о Дэме! Значит, он Ольваре. Знакомая фамилия…
– Хлоя, ничего не меняется, просто, бл*ть, будь при параде и веди себя нормально! Не появляйся в своих пацанских шмотках! Не сваливай посреди мероприятия! Не отпускай встречных реплик. И позволь ему просто поухаживать за тобой немного! Тебя убудет?! Постарайся не опозорить семью!
– Никого не е*ет, что ты держишь самый дорогой в штате притон, но всех, бл*ть, е*ет, в какие шмотки одета я! Нашу семью не позорит, что отец...
- Хлоя! - не давай договорить. - Все!!! Разошлась… Дэм заедет за тобой сейчас и привезет все, что нужно. Отвезет в салон и заберет оттуда. Я уже забронировала тебе время у мастера. Скажи Шону, что я тебя сегодня освободила от работы, – жесткий приказной тон резко меняется на умоляющий. – Ради мамы, Хлоя… Она очень расстроится, если…
– Я тебя услышала.
– Сделаешь?
– Да.
– Спасибо, малышка. Извини, что наорала.
Закрывает дверь. И, сразу же, шпингалет.
Прижимаю ее к себе. Расслабляется…
– Уедешь?
– Мхм… Нужно Шона найти, сказать…
– Я передам ему. Побудь со мной еще немного.
Целую ее запястье, вспоминая, что хотел сделать это сегодня, потом ладони и пальчики. Она гладит второй рукой мои волосы, заставляя мои глаза закрываться. Отбирает у меня руку и берет в ладони мое лицо. Трется об меня своим носиком, и в темноте чувствую, как улыбается… Боже, как же я люблю эту девочку!
– Ты у родителей останешься сегодня?
– Нет. Я никогда не ночую у родителей.
Деньги не берет, не ночует… Это странно.
– Почему? – моя маньячность опять выходит из-под контроля, потому, что я чувствую, что здесь опять что-то не так.
– Ты решил всех моих скелетов в шкафу раскопать? – ее губы напротив моих, и я чувствую все звуки губами.
– Это тоже неприятная история? – продолжаю я свой мягкий допрос.
– Да.
– Расскажешь? – прижимаю ближе, пряча ее своими руками крест-накрест, как недавно она.
– Зачем тебе это?
– Потому, что мне не все равно.
– У меня много головняков, Алекс… – усмехается Хлоя, и я вспоминаю, что примерно так же она ответила на вопросы Рона, когда он расспрашивал ее. – И судьба мне досталась бракованная.
Я еще не знаю, в чем суть, но мне уже хе*ово. Хочу забрать ее и больше никому не давать в обиду. Не люблю ее семью.
– Расскажи, пожалуйста…
– Я, в некотором роде, приемный ребенок.
«Соланж, не Хейл!» – вдруг доходит до меня.
А мои руки, живя своей жизнью, наглаживают ее спину и плечи, пытаясь стереть все несправедливости, которые с ней случились.
- "В некотором"?
Они очень похожи с Царевной внешне. Я был уверен...
- Моя мать была танцовщицей. Отец переспал с ней и забыл. Мы не виделись с ним. Потом мама умерла... А, Джоана... мать Валери... Короче ее лечили от зависимости... потом от депрессии... потом она захотела себе какую-нибудь игрушку, чтобы чувствовать себя живой. И отец вспомнил, что я существую. Ну и если можно так сказать - подарил меня ей.
– Тебе было плохо у них?
– Да нет. Я люблю их. Джоана всегда хорошо ко мне относилась. Да и отец по своему любит меня.
– Почему, тогда, сейчас все так?
– Один раз, отец упрекнул меня, что я не ценю своего положения, не могу уступить ему некоторые МАЛЕНЬКИЕ частности в обмен на все, что он дал мне.
– Что он хотел?
– Этого я не хочу тебе говорить, Лекс. Ты слишком сильно реагируешь на мои проблемы. А это уже в прошлом.
И меня уже колотит. И, конечно, она чувствует.
– Не психуй! – прижимается сильнее. – Не было никакой жести. Просто упрек… И я сразу ушла от них.
– Скажи!! Обещаю не… лезть. Пожалуйста. Иначе я понапридумываю самого худшего и сойду с ума!
– Ты такой… – целует, целует, целует… – Хороший… Самый лучший! Не хочу, чтобы ты волновался! Не расспрашивай меня, мне сложно отказывать тебе…
Это хорошо! Во всех, бл*ть, возможных смыслах…
– Тогда скажи, – ловлю ее губы своими. – Пожалуйста, маленькая…
– Ничего запредельного. Просто неприемлемо для меня. Он хотел, чтобы я породнила его с семьей Ольваре.
Бл*ть...
БЛ*ТЬ!!! Ненавижу это е*учее семейство! Ненавижу оба эти семейства!
– Но я не оправдала его надежды, отказав в резкой форме. Меня просто накрыло только от одной мысли… Ты знаешь, почему… И, как-то, пьяным, он выговорил мне все это дерьмо! Я ничего не стала брать – ни вещей, ни денег, просто ушла к друзьям, устроилась на работу, продолжала учиться, танцевать, и все наладилось.
– Почему ты? Почему не Валери, например?
– Я была хорошей, послушной девочкой, а Вэл - оторвой. У Ольваре консервативный отец. Да и... Дэм хотел меня... Был влюблен в меня...
Он и сейчас…
Звонок ее мобильного снова прерывает нас, и я знаю, кто звонит. И, бл*ть, с трудом сейчас сдерживаюсь, чтобы не перехватить у нее из рук этот кусок пластика и не…
Она смотрит на экран и скидывает вызов.
– Мне пора. Обещай, что не будешь психовать. Или я не буду больше ничего рассказывать тебе.
– А есть еще что-то?!
Смеется!
И я целую ее в смеющиеся и уворачивающиеся губы – мое маленькое хохочущее счастье!
– Что, проблемная у тебя подружка?
– У меня? – замираю, не в силах вдохнуть. – Хлоя… ты … моя?
– Твоя… – шепчет она, взрывая нахрен мое сердце, ошметки которого летят мне в горло, голову, пах и, конечно же, не минуют мою приятную патологию.
И мне ТАК невыносимо хорошо. И, бл*ть, ТАК о*уительно плохо…
Потому, что это значит, что ее судьба и правда, бракованная!
ГЛАВА 22 - СТАВКИ СДЕЛАНЫ, КАРТЫ ВСКРЫТЫ...
Ее давно уже нет рядом, но она все еще здесь. Теперь она есть у меня, и я могу дышать. И кислорода так много, что я пьяный им вдрызг! Одно ее слово сотворило новую патологию с моим организмом, и теперь, вместо того, чтобы выводить токсины, моя печень комбинирует их в амфетамин и выплескивает обратно в кровь. И уже несколько часов я под кайфом. Полный неадекват!
Твоя…
Твоя…
Твоя…
Сделайте мне лоботомию. Оставьте только этот кусочек! Мне вполне хватит для счастливого существования.
Моя…
Что это значит? Даже не представляю! Но, бл*ть, как же хорошо! Даже, если по факту это ничего и не меняет.
В каком смысле она моя?
Ведь у меня в голове миллион смыслов этого слова! А у нее? Насколько мы теперь ближе? Что это меняет? Я нихрена не секу в обычных отношениях и чувствую себя влюбленным подростком.
– Лекс, за Хлою отработаешь в седьмом выходе… – Шон сует мне в руки распечатку программы, и я киваю. – Я музыку поменял на одиннадцатую композицию.
– Без проблем.
Она останется у меня? Я теперь могу попросить об этом?
Наверное, рано еще…
А когда не рано?!
Завтра?
Послезавтра?
А если что-то случится, и она передумает?
Наверняка, ведь случится…
Нет. Нет. Нет!!!
Только не об этом сейчас…
Просто буду любить, пока она позволит, настолько, насколько позволит. Насколько захочет быть моей.
***
На сцене не слышу и не вижу ничего! Что я делаю?!
А хрен его знает – тело двигается, толпа ревет…
Похрен…
– Молодец. Хорошо отработал! – Шон. – Можешь идти к своим, твоих выходов больше нет.
Каким, бл*ть, теперь СВОИМ?!
Домой… Там все пропитано ею.
Моя!
Я могу говорить ей о том, что люблю?
Это будет нормально?
Так хочется, просто разрывает…
– Лекс!
Маленький торнадо впечатывается в спину. И мне хочется прибить Алису за то, что так некстати врывается в мою эндорфиновую медитацию. Своим появлением она вносит в мой микромирок напоминание о том, что сейчас ОН рядом с ней. Нет… я больше не ревную. Не к нему. Но мне неприятно то, что Дэм рядом с ней – он год мучил ее, заставлял ненавидеть свое тело.
Ее великолепное, отзывчивое и чувствительное тело… Которое теперь - мое! Ну, ладно, почти не ревную.
– Алекс!
Что за маленькое наказание?!
– Ну?! – разворачиваюсь в легком раздражении.
Прищуривается и замирает.
– О ней думаешь?
Вот же... Теперь не отстанет!
– Элли, что ты хотела?
– Где Хлоя? – ведь знает же не хуже меня! – С ним, да? Семейный ужин… У меня идея.
– Нет, нет, нет… – надо сваливать.
Пытаюсь слинять, но она вцепляется в ремень и тянет обратно:
– Да, послушай ты! Пойдем, покурим…
Безнадежно. Легче выслушать весь ее бред. Иду.
В курилке Джим. Жмем друг другу руки. Алиса тут же повисает на нем, пробегаясь пальцами по ремню и ширинке. Он еще не привык к нашим фишкам, и его это цепляет. И Алиса от этого тащится, поэтому все время провоцирует его.
Джим подсаживает ее на подоконник – наша крошка сплошной ритуал и курит только так – и, чмокнув в губы, сваливает.
Она нагло обшаривает мои карманы и извлекает пачку сигарет, доставая две – одну мне, одну себе.
– Кроха, ты куришь, как паровоз, а сама всегда без сигарет… Почему?
– Сладкий! Я вообще не курю! Только с тобой…
– Серьезно?!
– Вру, конечно… – хихикает. – Вы – влюбленные - такие наивные!
– Вот, ты зараза… – несильно щипаю за бок. – Будешь теперь подъе*ывать?
– Нет… Завидую тебе просто… Светишься весь.
Притягивает к себе ближе, и я устраиваюсь спиной между ее ног, опираясь поясницей на подоконник. Гладит меня по моей растрепанной шевелюре. Не Хлоя, конечно, но тоже приятно. Совсем по -другому приятно. Она как сестра...
– Просто представила: сидит наша «танцулька» сейчас за столом, родоки что-то там гундят, гости делают умный вид. Скучно… А рядом – и в этом я не сомневаюсь – ОН…
– Ты, бл*ть, под*очить меня решила, что ли? – психую я, вырываясь.
Но она вцепляется в волосы, заставляя остаться на месте.
– Слушай сюда… А рядом он. Имеет ее ушки комплиментами и другой хе*ней. А должен быть ты. Но в натуре ты не можешь, поэтому нужно, как-то, по-другому быть там, сладкий. Вкупаешь?
– Нет.
– Вчера ночью, пока ОН меня трахал, в голове все вертелся вопрос – почему ТЫ, а не ОН? Трахательные заслуги сразу отметаем за невозможностью сравнить.
– Алиса, я тебе поражаюсь!
– Да, ладно! В общем, пока он вытрахивал остатки моих мозгов... весьма одарено, кстати..
– Одарено, Кроха, это когда, кроме вопля «Еще!» в голове ни*ера не вертится!
– Тоже верно… Но, бл*ть, он все равно охе*ительно е*уч!
– Элли, давай ближе к теме, или я сваливаю отсюда.
– Напиши ей стихи! – огорошивает она меня. – Прямо сейчас! Пусть зависнет с тобой в телефоне! Ты же можешь, Лекс!!
Я могу…
Ей понравится?
– Давай, давай! – в очередной раз нагло облазив мои карманы, достает телефон и всовывает мне в руки. – Пиши! Пусть читает и млеет там! Романтичнее и откровеннее, чтобы крышу сносило от каждой строчки!
Улыбаюсь. Это очень интимно для меня, но мне хочется.
– Иди, – толкает меня в спину. – Она оценит…
И я выхожу.
В голове просто фейерверк строчек… Но я не решаюсь…
Они все о моих чувствах, а я не уверен, что она хочет…
Быстро сваливаю из клуба, стараясь не пересечься с Царевной.
На светофоре, все-таки, достаю телефон и, отбросив сомнения, набираю самое легкое из того, что крутится:
И целуя... твои ладони...
Я оставил... поцелуев тебе там...
Если заскучаешь, просто вспомни...
Прижми ладони … к своим щекам…
Жду ответ. Внутри все вибрирует, и мне кажется, что даже зеленый светофор улыбается мне.
Резкий звук клаксона вырывает меня из дурного коматоза, и я жму на газ, ощущая, как на коленях вибрирует телефон – это она!
Торможу на следующем светофоре и открываю сообщение:
«Не могу не улыбаться… Целую твои поцелуи…»
Ей понравилось!
Она улыбается?
Я опять зависаю, но уже над экраном, перечитывая без конца ее смску.
И опять нетерпеливые звуки клаксонов заставляют меня двигаться.
А в голове все вертятся и вертятся строчки, рифмы, ритмы, мелодии…
Жму на газ, дурея на дороге и не в силах вспомнить ни правил, ни знаков, НИЧЕГО! Потому, что уже знаю, что напишу ей… И это… я так хочу, чтобы ей понравилось!
Я уже дома, даже не заметив, как оказался там.
Меня подколачивает от предвкушения, и пальцы не слушаются, но я достаю телефон и пишу:
Видео
«Хочешь сказку?»
И почти сразу: «Очень!»
Начинаю строчить текст, который уже давно рифмами прыгает в голове:
Уснула рано... и спала сладко-сладко....
Я просидел бы до утра у твоей кроватки
И любовался тобой, как любовался Эдвард
Своей любимой Беллой... твоим прекрасным телом,
И может я не сильный, как он, не столь красивый
Но я отдал тебе свое сердце - носи его
Возле своего... ты же любишь эту сказку?
А я ради тебя готов в ней поучаствовать...
Готов любить тебя, как он, еще сильнее!
В сто раз сильнее! Да и люблю на самом деле...
И знаешь, я подумал, мы же с ним так похожи,
В его венах нет движения - в моих тоже,
Тут дело в том, что... когда я дышу тобою,
Я замираю весь, будто застывает кровь,
Только не думай, что холодный, не переиначивай,
Потрогай мое сердце, вот - горячее горячего,
Давай представим, будто мы попали в сказку,
Будто я - Эдвард, а ты - Белла, и пусть опасна
Эта любовь... ты будешь для меня богиней,
А я - твоим... личным сортом героина.
То, что происходит между нами, так же вечно,
Как путь млечный... Обменяемся колечками
Может, однажды... а, может, даже дважды, трижды,
Сто раз ...ведь нету времени для нас...
Нет пространства... нету никого, кроме
Для тебя - меня, только меня одного и
Для меня - тебя... Просто, давай представим,
Я возьму тебя на руки и полетаем.
Я замечал не раз, что, когда я обнимаю
Тебя за талию, ты таешь прямо под руками
И дрожишь, когда касаюсь я губами
Твоей шеи, возле ушей... хулиганю...
Эта любовь не поддается описанию,
Но только не для нас, мы и так знаем все сами,
И, может, я не Эдвард, а ты - не Белла вовсе,
Но, давай забудем все и на миг представим...
Давай представим, будто мы попали в сказку,
Будто я - Эдвард, а ты - Белла, и пусть опасна
Эта любовь... ты будешь для меня богиней,
А я - твоим... личным сортом героина.
(Bahh Tee – Сумерки)
Отправляю, скидываю с себя одежду – вся мокрая насквозь! На улице дождь? Не заметил даже... – и падаю на кровать. Телефон в руке…
Грудь распирает от ощущений. Внутри просто все звенит – я не знаю, чего именно жду. Это мое признание. Не первое… Но в этот раз у меня есть надежда, что оно согреет ее, а не шокирует. В этот раз это - не безысходность и не оправдание. Это просто… моя нежность и моя любовь. И мне так хочется, чтобы она приняла это!
Закрываю глаза, улетая в свою надежду. Мыслей больше нет – я все сказал…
Вибрация. Смс. Она…
Боже… ПУСТЬ ВСЕ БУДЕТ!
Пусть только не молчит…
Я больше не хочу, чтобы она молчала.
Хочу, чтобы ей было тепло и комфортно со мной, с моими ошалелыми признаниями и невозможной любовью.
Не глядя, нажимаю на сенсор и подношу к глазам:
«Не могу больше без тебя… Забери меня скорее!»
ДА!!!
ГОСПОДИБОЖЕМОЙ, ДА!!!
Она принимает это!
Забрать?
Подрываюсь, натягивая джинсы, свитер, куртку, пытаясь одновременно справиться с телефоном:
Л: «Адрес?»
Х: «Тебе сюда нельзя… Постараюсь слинять. Ты подождешь, если…?»
Л: «Конечно. Где?»
Х: «Давай к Ричи. Мне нужно взять вещи. Адрес скину».
Л: «Как ты доберешься?»
Х: «У меня только один способ слинять без скандала. Через сколько ты будешь?»
Л: «Считай, что уже там!»
Лифт, как назло, бродит где-то между этажами и не реагирует на мои настойчивые вызовы.
«На*ер лифт!» – срываюсь по лестнице.
Вылетаю на улицу – и, правда, дождь!
Чтобы не промокнуть, бегом несусь в машину, но, на самом деле, потому, что хочу быстрее увидеть ее.
Я совсем сошел с ума!
Сколько мне – тринадцать или двадцать три?
Читаю смску с адресом – это совсем рядом, может, минут двадцать с учетом вечернего трафика.
Жму на газ, гарцуя между тормозящими тачками и выслушивая вслед непрекращающийся поток ругательств и воплей клаксонов. Похрен! Даже не отвечаю…
Предвкушение и оглушающее счастье! Пусть в меня въедет фура – о*уительный момент для смерти!
Я - влюбленный идиот.
Немного покружив по ночным жилым кварталам, останавливаюсь на парковке у очередного кондоминиума, фактически, одновременно с черным хищным Corvette.
Мои фары выхватывают его из темноты, а его в ответ слепят меня. Стоим нос к носу. Между нами метра четыре. Его стекла тонированы, а мои зеркальные – мы не видим друг друга, но я чувствую, что она там. С ним…
И меня накрывает от противоречий. Какого хрена она делает?! Я должен сам забрать ее сейчас? Это же, бл*ть, сразу определит наш статус для него. Он - друг семьи… Что она творит?!
Пока я соображаю, «чего мне можно, а чего не нужно», чтобы не подставить ее, в освещенный пятачок, влетает Ричи с ее рюкзачком.
А дальше мой мозг отключается потому, что…
Дверь Corvette открывается, и под дождь выныривает что-то полуголое и невообразимо прекрасное… И, плавно качнувшись, окунается в тут же распахнувшиеся объятья Ричи.
Роскошная... Просто Богиня!
И ее великолепная спина, твою мать… под его руками!
Что это за прозрачное кружево на ней?!
Вырез на спине такой глубокий, что…
Она, нахрен, опять без белья!
Мой мозг в нокауте.
Платье Хлои
Сама Хлоя:
Не соображая, я выскакиваю из машины. Одновременно с Ольваре, бл*ть! В его руках пиджак…
Темнота. Фары. Дождь. Она, и мы трое.
Зае*ись!
– Пожалуй, мне пора! – ухмыляясь и кидая мне рюкзак, ретируется Ричи, что-то быстро шепнув ей на ушко.
Кидаю рюкзачок в машину, в открытую дверцу и делаю шаг ближе к ней. Одновременно с ним.
Хлоя вся уже мокрая насквозь, и я сдергиваю с себя куртку, накидывая ей на плечи. опережая его.
– Давай в машину!
– Подожди, – обхватывает меня за талию. – Лекс, это Дэм, мой друг… Дэм, это Лекс...
Что же ты делаешь, дурочка?!
«Друг»… скажи тоже «друг»!!!
– … мой мужчина.
ГЛАВА 23 - ОПЬЯНЕНИЕ
Всплеск эмоций не дает выдать ни одной реакции, и я просто застываю.
Мой мужчина?!
Ее?! Я ее?
Я - сплошное сердце – стучит ВЕЗДЕ!
Я, вообще, жив?!
Вдох-выдох…
Стоп!
Это все потом, потом, потом…
Вдох-выдох…
Сейчас нужно просто спасать мою глупую храбрую девочку от его реакции.
Смотрю в его глаза, а он - в мои. Склоняет голову на бок. Его взгляд с прищуром медленно сползает ей на лицо.
– Хлоя, – медленно качает головой, будто пытаясь отговорить от чего-то, и всматривается в ее глаза.
Не вижу, что в них, но она вжимается сильнее в мой бок, и я укрываю ее от его прожигающего взгляда, обнимая руками и прижимая к моей грохочущей груди. Дэм снова переводит взгляд на меня, в глазах… злость-раздражение-псих!
– Иди в машину, – шепчу ей на ушко.
– Нет… – вцепляется в меня сильнее.
– Ты уже сказала свое слово, – требую я негромко. – Теперь считайся с этим.
Отрываю ее руки и настойчиво подталкиваю в сторону своей тачки. Делает неуверенный шаг и, немного помедлив, садится на переднее.
Его лицо дергается в момент, когда раздается звук закрывающейся дверцы.
– Она знает? – переводит он на меня взбешенный взгляд.
Уже пробил про меня все? Неудивительно.Он же помешанный на Хлое детектив.
– Конечно.
Стараюсь держать себя в руках и не психовать – Хлоя просила никаких разборок с ним, и я обещал. Но, бл*ть, если он дернется первым…
– Это идея Валери?
Да… Это идея Царевны.
В нашем творческом исполнении.
Но не объяснять же?!
– Нет.
– Зачем, тогда? – в недоумении разводит руками. – Какой мотив?
Ухмыляюсь… Я, бл*ть, что, перед ним еще и отчитываться должен?!
– У меня к тебе предложение. Выгодное, – вытаскивает из нагрудного кармана визитку и тянет мне. – Думаю, что не разочарую тебя суммой.
Еб*ть! Он собирается выкупить ее у меня?!
– Неинтересно.
– Есть и другие способы. Подумай…
– Уже подумал.
Разворачиваюсь, чтобы не въе*ать ему прямо тут, и быстро сажусь в машину.
Нет все логично, конечно. Но от гнева колотит.
Он задумчиво смотрит в мое лобовое. Смотрит так, как будто, может видеть через него. Но он не может. Переводит взгляд на номерной знак. Кто бы сомневался…
Вдавливаю педаль газа, с дрифтом разворачиваю тачку и срываюсь с места.
– Что он сказал тебе?
Перевожу на нее взгляд. Вся трясется… Опять простынет...
– Все нормально.
Настраиваю климат-контроль.
– Ты раздражен. Я не должна была говорить то, что сказала? – смотрит в окно, и я не вижу ее взгляда, но голос звенит.
Я - кретин!
Жму на тормоз…
– Хлоя…
Разворачиваю ее лицо к себе, удерживая обеими руками. Глаза закрыты. Не удержавшись, провожу губами по скуле, потом по подбородку и прижимаю ее лоб к своему.
– Ты даже не представляешь, как важно для меня то, что ты сказала. Я даже и не мечтал. Я, бл*ть, просто дико боюсь, что кто-то вмешается, и ты… – мысль отказывается материализоваться в звуки потому, что она убийственна, но я, закрыв глаза, делаю усилие и договариваю, – сделаешь единственно правильное в нашем случае – оставишь меня.
Обнимает.
Я прижимаю ее еще ближе, обвивая руками за талию, прямо под курткой поглаживая голую спину.
– Еще я боюсь, что, если, кто-то из твоих узнает об этом, то это станет для тебя… Не хочу, чтобы тебе было стыдно за что-то… Особенно, за мои косяки. Я даже не представляю, что тебе придется выслушать!
– Палок с одним концом не бывает, – теперь ее губы гладят мои скулы. – Я не могу иметь только часть тебя, поэтому забираю всего. Но, только если всего. Ты - мой?
– С первой секунды, любимая…
Ее губы, как крылья бабочки, порхают по моим – нежность…
Я не целую в ответ, хочу просто чувствовать ее ласку.
И чувствую…
А еще чувствую, как она дрожит в моих руках. Сосредотачиваясь, понимаю, что под руками мокро.
– Маленькая…– шепчу ей в губы, – ты мокрая вся… простынешь… отпусти меня... Я не могу оторваться от тебя сам.
Звонко чмокает меня в губы последний раз и, закрывая глаза, откидывается на сиденье.
Улыбается…
Дрожит.
И я, наконец, отведя от нее глаза, давлю на газ.
Мы просто молчим и улыбаемся. Слова пока не нужны.
Притормаживаю у ближайшего «Винного погребка», целую ее руку и под вопросительным взглядом выхожу, оставляя Хлою в машине.
Спускаюсь по винтовой лестнице вниз и попадаю в мрачный псевдоготический винный магазин.
Девчонка за стойкой радостно распахивает глаза.
– Добрый вечер! Чем могу помочь?
– Добрый вечер. Вы можете, прямо сейчас, приготовить глинтвейн?
– Конечно! – суетится она. – Из какого вина? Какого объема? С какими специями?
– Что-нибудь некрепкое из сангрий, но дорогое. Две пинты. Из специй - корица и гвоздика.
Девушка уже выливает одновременно две бутылки красной жидкости в нагревающийся контейнер.
– Как упаковать? Бокалы нужны?
Вспоминаю нашу первую встречу и с улыбкой качаю головой – она не любит пить из бокалов.
– В две бутылки.
Нахожу глазами подходящие, из темного толстого стекла, и указываю на них.
– Может быть, еще шоколад?
– Да. Швейцарский. Молочный. Вот эту розу, – выбираю красивый шоколадный цветок размером с кулак. – И бутоны живых роз добавьте, пожалуйста…
Вспоминаю, кому обязан сегодняшним счастьем, и добавляю:
– И вот эту коробку конфет доставьте, пожалуйста, по этому адресу.
Пишу на бланке заказов адрес Алисы, добавляю в нужной графе подпись: «Одной гениальной Крохе…», выбираю подходящую открыточку – стебную девочку с сигареткой, улетающую на воздушном шарике – и вкладываю ее в бланк заказа.
Девушка озвучивает сумму, и я, добавляя щедрые чаевые, забираю из ее рук пакет со своими покупками. Она на секунду задерживает его в руках и…
– Приходите к нам еще…
Бл*ть… флиртует.
Знала бы ты, милая…
Флирт с безумно влюбленной элитной шлюхой - это… дело абсолютно неперспективное!
Не могу сдержать улыбку и, кивая, быстро выметаюсь.
Запрыгиваю в машину. Ее глаза закрыты, и она, все еще, улыбается.
– Хлоя… – голубые омуты тут же распахиваются и захватывают меня в плен.
Что я хотел сказать?
Забыл…
– Ты что-то купил?
Ах, да…
– Это глинтвейн, чтобы согреться, – передаю картонный пакет ей в руки. – И шоколад…
– Спасибо…
Ныряет рукой в пакет, а я не могу отвести глаз от этого движения, потому, что изящный рукав кружевного платья делает его, каким-то, мистическим.
В руке материализуется алый бутон, весь в каплях дождя. Подносит его к лицу и нежно ласкает его губами.
Это, бл*ть, невыносимо красиво!
– Замри… – шепчу, доставая телефон.
Ее глаза, в удивлении, распахиваются, но она послушно застывает. Я делаю несколько снимков, тут же выставляя один из них в качестве обоев на экран телефона.
Убираю телефон в карман и трогаюсь дальше под ее пристальным взглядом.
Хлоя достает одну бутылку теплого вина и, открутив крышку, делает несколько глотков.
Боюсь даже смотреть… Надо же как-то вести машину.
– Вкусно! – на светофоре протягивает бутылку мне, и я тоже делаю несколько глотков. Через силу. Потому, что она смотрит, как двигается мой кадык от каждого глотка, как тогда…
Черт… Хочу ее.
– Ты согрелась? – голос не слушается, и она улыбается, разглядывая меня.
Ее взгляд скользит по моей челюсти, по горлу и уходит куда-то за ворот моего свитера.
Требовательный вой клаксона сзади напоминает мне, что я, вообще-то, должен ехать. И я еду.
– Пристегнись, - прошу, все еще, тем же одуревшим голосом, но она не слушается, забирая у меня бутылку и снова прикладываясь к ней.
Доезжаем, наконец-то, до дома. Открываю ей дверь, помогая выбраться из машины и сходя с ума от того, как ее ножка на охерительно высокой шпильке упирается в асфальт. Разрез демонстрирует мне все прелести, и я послушно съедаю это блюдо глазами.
Возбуждение оттеняется жуткой ревностью – она провела в этом кружевном безобразии несколько часов в компании других мужчин. Они смотрели на нее! Он, бл*ть, целый вечер лапал ее глазами!
Прижимаю к себе и, надеваю на Хлою капюшон, перехватываю рюкзак и пакет из ее рук.
– Твое платье… – несет меня. – Порнографично.
Как и ты вся, собственно…
– Это не мой выбор, Лекс! Но мне, вообще-то, понравилось… Красивое...
Чей?
– Кто одел тебя в ЭТО? Валери? Не слишком - для семейного ужина?
С нее станется и голой выставить Хлою перед Ольваре. Ну, что за семейство?!
– Семейный ужин… – фыркает, заходя в лифт. – Это был настоящий прием! Почти сорок человек! Это было ужасно…
– Кто выбрал платье? – заткните меня кто-нибудь!
– Не уточняла, – пожимает плечами. – Либо Вэл, либо Дэм…
Вдох поглубже...
– Он покупает тебе одежду? – моя рука бежит по ее бедру вдоль разреза и утыкается в застежки от пажей на ее бедре! Б*яяя… – Белье?!
Перехватывает мою руку.
– Нет! Только платье. И я не знаю, кто его купил, – натягивается, как струна, в моих руках – злится. – И мне плевать, потому, что это - не подарок – я верну его завтра.
– Прости… – вытягиваю из лифта, прижимая к себе. – Просто… схожу с ума. Не принимай на свой счет!
И она расслабляется.
Только засовываю ключ в замочную скважину, как тут же везде гаснет свет.
– Твою мать…
– Сегодня - день сгоревшей проводки! – комментирует Хлоя.
– Сегодня - день поцелуев в темноте… – втягиваю ее внутрь и прижимаю к стене, впиваясь в податливые губы.
Стекает по стенке под моим натиском, но я не позволяю, подхватывая ее за талию. Почти поддавшись желанию утащить ее на пол и трахнуть прямо в пороге, все же, беру себя в руки и разрываю поцелуй.
– Тебе нужно переодеться… – стягиваю с нее куртку и бегу пальцами по кромке платья, - как эта штуковина держится, вообще?!
– Там силиконовая лента вдоль всего выреза, – сбивчиво поясняет она. – Как на обычных чулках…
Черт… ее чулки на пажах, а не на силиконовой липучке!
И этот факт опять к хе*ам сносит мою крышу, заставляя залезть к ней под юбку и со стоном убедиться в этом еще раз.
– Я могу остаться в них… И в туфлях… Да? – такой пьяный шепот…
О, МОЙ БОГ!
Нет, нет, нет!
Я не буду трахать ее в пороге…
Надо, как-то, добраться до кровати.
– Да… – сглатываю ком в горле, и мой рот, что-то там, пытается ответить. – Определенно, можешь… я бы хотел…
– Тогда достань мой шоколад, пока он не растаял – я хочу его…
Хочу…
– ... Бутылки еще теплые.
Теплые…
– Мхм, - отлепляюсь я и, забирая пакет, иду на кухню.
Скидываю свитер и сырую футболку, оставаясь в одних джинсах.
На ощупь отыскиваю пару низких толстых свечей и тут же поджигаю, устанавливая на поднос.
Шоколад, виноград, бутылка глинтвейна…
Во второй осталась от силы треть. Она, должно быть, уже пьяна!
Пьяная Хлоя…
Я не буду нападать на нее сразу! – уговариваю себя.
Возвращаюсь.
Пламя свечей выхватывает из темноты ее тело на кровати. Она плавно переворачивается с живота на спину, позволяя мне оценить все виды.
О, че-е-ерт…
Вдох-выдох…
Вдох-выдох…
Ммм… эти чертовы чулки на пажах и все…
– Слишком большая пауза… – ухмыляется.
– Слишком… красивая девушка… – отвечаю ей в тон.
– Слишком далеко стоящий мужчина…
– Ты хотела шоколад…
– Все правильно… я хотела… – как под гипнозом, делаю шаг ближе.
– Хотела? – ее пальчики скользят по бедру, обводя край чулок, и мои джинсы становятся мне окончательно тесны, хотя казалось, что дальше уже некуда.
– Я уже могу получить это?
Пламя свечей выхватывает ее глаза, и они пьяные-пьяные, дерзкие и дразнящие.
– Ты можешь получить сегодня все, что захочешь.
– Ты дашь мне его, наконец?
О чем мы, бл*ть, говорим?!
– Что? – сглатываю я, присаживаясь рядом с ней.
Мой взгляд все не может найти себе точку опоры и скользит между ее глазами, ртом, грудью, пупком…
– Шоколад…
Ага, как же… шоколад…
Ставлю поднос на тумбу рядом с кроватью и отламываю один лепесток.
– Открой рот, Хлоя…
Послушно открывает, откидываясь на спину и закидывая вверх руки. Немного погладив приоткрытые губы уже тающим лепестком, вкладываю его ей в рот, и она облизывает мои пальцы.
И я уже окончательно не в себе!
Наклоняюсь над ней, не касаясь, близко-близко к губам:
– Дашь мне… попробовать?
– Ни в чем не могу отказать тебе… – пьяно шепчет мне в губы, обдавая запахом шоколада, и я прохожусь штангой по ее приоткрытым губам, понимая, что наша короткая прелюдия закончена.
Врываюсь языком в рот под ее неизменный очаровательный стон и рывком подтягиваю ее бедра к себе – я уже между этих прекрасных ног…
Ее каблук упирается мне в бедро, и я, по-моему, уже рычу от возбуждения.
Без всяких нежностей быстро врываюсь пальцами в нее, зажимая грубым поцелуем губы и не позволяя стонать – чертовски мокрая, расслабленная и податливая! Это хорошо… Потому, что сегодня никаких, нахрен, игр!
Отпускаю и встаю, чтобы снять все лишнее. А лишнее на нас все, кроме ее чулок и туфель!
Смотрит… на ремень и ниже.
Надеюсь, ты уже привыкла ко мне, маленькая…
Расстегиваю ширинку, и ее зубки в нетерпении прикусывают язычок!
Да…
Расстегиваю ремень, и джинсы падают на пол.
Ее глаза расширяются…
Прости, милая, так торопился к тебе, что было не до...
Замираю, разглядывая ее тело.
Разводит бедра под мое рычание:
– Ждешь приглашения? – хрипло и дерзко…
Ох, Хлоя!
Тяну за щиколотку к краю кровати и встаю на колени. Высота идеальная…
Прижимаюсь членом к ее входу, прижимая за бедра к кровати.
Не быстро, не быстро, не быстро… – уговариваю себя.
Но мое тело само по себе!
И, конечно, вхожу слишком резко, под ее сладкий вопль. Сжимаю со стоном ее бедра, удерживая себя от откровенного насилия, потому, что, бл*ть, тесно и ТАК хорошо!
Она постанывает, закусив два пальчика, и эта картинка… Черт… все!
Делаю толчок бедрами, и она снова изгибается со стоном, запуская руки в волосы. В полном поражении ложусь лицом к ней на грудь и трахаю так, как хочется – резко и глубоко.
Наслаждаясь ее дрожью и воплями!
Охе*ительно хорошо…
В животе скручивается удовольствие и бьет вдоль позвоночника, ослепляя эйфорией… Хочу вместе с ней!
И это легко устроить.
Кладу руки ей на шею… Я так давно хотел этого...
– Хлоя… – рычу я, и она, выгибаясь, дрожит от одного звука моего голоса, – не сопротивляйся мне, маленькая...
Сдавливаю шею, и ее руки хватают мои, вцепляясь в пальцы.
Ускоряясь, придушиваю чуть сильнее, игнорируя ее попытки оторвать мои руки.
Расслабься, расслабься...
Ее рывок подо мной, и, бл*ть, - такая о*уенная крупная дрожь везде! И всем телом, и внутри! И эти ощущения, вместе с невозможно эротичным зрелищем задыхающейся под моими руками от удовольствия и нехватки воздуха Хлои, толкают меня за предел – я кончаю, пожирая закрывающимися от удовольствия глазами ее немые вопли и ослабляя свою хватку.
Последний ее рывок подо мной, и я впиваюсь в губы поцелуем, поглаживая нежную шейку.
Черт, надеюсь, не сильно напугал ее…
Идиот! Совсем тормоза потерял!
– Хлоя?.. – она еще в сладкой истоме и только чуть-чуть постанывает. – Хлоя… Я... Не слишком?..
Открывает остекленевшие глаза. Молчит…
– Хлоя?
Не отвечает.
Я что, накосячил?
Отстраняюсь.
В голове полный бардак и паника.
А она тут же, пользуясь моментом, откатывается от меня дальше и ложится на живот, подкладывая руки под голову и пряча в них и копне рассыпавшихся волос свое лицо.
Да. Я, определенно, накосячил.
Конечно, бл*ть!!! - начинают работать мои мозги. - Без предупреждения...
Это вообще за гранью. Никогда не делал так.
Зачем я вообще сделал это?
Черт...
ГЛАВА 24 - СКЛЕЕНЫ
Со стоном прижимаюсь к ней снова, целуя и поглаживая губами поясницу.
Да, что такое со мной?!
Как мне только в голову пришло… Это ж полный беспредел!
Вспоминаю в подробностях свою выходку – больно не сделал точно. Все сделал вовремя и лайтово, совсем немного придушил… но сам факт…
Нужно, как-то, объясниться…
Лаская губами ее спину вдоль позвоночника, поднимаюсь выше, к лопаткам, шее, ушку…
– Я напугал?
– Давай сразу проедем эту тему…
Ох!
– Нет, ответь мне. Я осознаю, что это косяк.
– Ну, да. Все.
ВСЕ?! Что, бл*ть, все?!
– Нет. Не все… Прости.
– Ладно.
– Ладно?!
Мне нихрена не нравится ни ее голос, ни ее ответы! Потому, что они ничего мне не дают!
– Что «ладно», Хлоя?! Если я делаю что-то не так, то ты должна…
– Уже "должна"?
– Черт. Нет, конечно… – со стоном зарываюсь ей в волосы. – Этой хе*ни больше не повторится, обещаю. Хлоя… поговори со мной!
– Давай, просто забудем.
– Я напугал? Шокировал? Сделал больно? Ну, что?!
Молчит.
И мне убийственно холодно от этой случившейся дистанции между нами. Как я мог допустить это?!
– Я не хотел. Я только хотел чуть больше удовольствия для тебя, маленькая. Просто башка отключилась совсем с тобой… Прости меня!
– Лекс, - Хлоя разворачивается, и я немного отстраняюсь, позволяя ей скользнуть под меня обратно. – Не напугал, не шокировал, ну, может, чуть-чуть… и не сделал больно… и было хорошо. Но, только не делай так пока больше, ладно?
Вот теперь я, бл*ть, в настоящем шоке!
Не шокирована? Не напугалась? А должна была, по идее… значит, знала… значит, не в первый раз… тогда - ОЧЕНЬ странная реакция. Особенно, вместе с тем, что «было хорошо»… И вместе с просьбой не делать так больше!
– Это странно… – начинаю я.
– Прекрати анализировать меня! – сердится.
Не разозлилась на мою запредельную выходку, а тут - сердится.
Что это все значит?!
Я знаю… не хочет разговаривать об этом.
– Кто-то делал так раньше с тобой?
– А вот эту тему мы с тобой и проедем! – я знаю этот звенящий голос.
Убираю от нее руки, чтобы не раздавить, на*ер, в порыве ярости, и ставлю по бокам на кровать, приподнимаясь и заглядывая в глаза. Дышать, бл*ть, не могу…
Ольваре… Алиса… Ну, конечно! Он же - БДСМщик!
– Эта сволочь тебя придушивала против твоей воли?
С раздражением бьет кулачком мне в грудь и опять пытается развернуться лицом вниз – спрятаться от меня.
Не позволяю, придавливая к кровати и фиксируя в руках лицо.
– Да?!
Сжимает челюсти, глаза прищуренные и злые.
– Мы теперь каждый раз во время секса будем говорить о НЕМ?! Считаешь, что это заводит меня?! – толкает руками в грудь. – Я, бл*ть, просто хочу забыть об этом!!!
Как не убить эту суку? Издевался над девчонкой! Представляю, как это пугало ее… Мудак! Он не мог не чувствовать!
Почему она позволяет быть ему рядом теперь? Защищает, бл*ть, этого мудака?!
Я же вижу, как ее замораживает от одного упоминания! Я могу сделать, чтобы это стерлось из ее жизни?
Не позволит?
– Как же все сложно-то, а! – психую я на свою неспособность справиться с ситуацией.
– Ну, ИЗВИНИ! – зло режет она, стараясь вырваться из моих рук.
Что?!
– Нет, нет, нет! – зажимаю ее еще сильнее. – Я не об этом! Я о себе!
– Пусти меня!
– Нет! – распяв ее руки и не позволяя больше дергаться, шепчу в полной безнадеге. – Я очень люблю тебя, маленькая! Я хочу тебя ВСЮ! Такую, какая есть. Пожалуйста! Я просто так боюсь накосячить… совершенно не представляю, что делать и как вести себя… Не хочу тебя чем-то обидеть и все время, бл*ть, делаю что-то не то!
Успокоилась. Ее тело расслабляется.
Выдыхаю, пряча лицо на ее шее.
– Отпусти мои руки, пожалуйста.
Руки… не ее… только руки…
Отпускаю, приподнимаясь на локтях и заглядывая ей в глаза.
Уйдет?
Нет… обнимает меня… черт… нет никаких сил уже больше…
– Лекс… ты все делаешь ТАК, - давлением на грудь заставляет лечь на спину, размещаясь на мне.
И меня немного отпускает.
– Я не хочу никаких параллелей с Дэмом… Не заставляй меня их проводить! Мне нравится быть с тобой, мне нравится заниматься с тобой любовью. И я не хочу, чтобы твой бзик на нашу с ним тему как-то тормозил тебя.
– Но сегодня…
– Но сегодня был небольшой перебор… – тут же перебивает меня. – Согласись, что… ты мог, хотя бы… нельзя это делать неожиданно!
– Это был охрененный перебор… Я совсем тронулся уже! – ее взгляд проникает сквозь мои закрытые веки. – Я не понимаю, что творю…
– Мне нравится то, что ты творишь, – ложится на меня, и ее лицо на моей шее.
И я дышу… Почти нормально.
– Но мы с тобою… Ты же понимаешь, что я не… Я не искушена в твоем мире и не могу… Я не могу дать тебе то же, что твои…
– О, Боже! – доходит до меня то, что пытается она сформулировать. – Хлоя! Просто замолчи, ладно! Мне НИКТО и НИКОГДА не давал столько, сколько ты. Никогда не сравнивай себя ни с кем! Мне хочется дать тебе хоть часть того, что даешь мне ты. Мне необыкновенно хорошо с тобой! Поэтому меня снесло сегодня, и я натворил все это. Прости меня! Я обещаю… больше никогда!
– Жаль… – хихикает мне в шею.
– ЧТО?! А… Хлоя?..
– Мне понравилось, вообще-то, – покусывает мою мочку, заставляя расслабиться окончательно.
– Правда? – растекаюсь я от удовольствия и облегчения. – Было хорошо?
– Ты же знаешь, что да… Разве ты не чувствовал? – под мое шипение балуется зубками где-то в районе шеи.
Мое тело включается, и я, наконец-то, начинаю чувствовать ее на себе – соски скользят по моей груди, прочерчивая нечеткие горящие линии, на моем животе горячо и влажно, а бедра чувствуют ее каблуки… Я готов ко второму раунду…
– Но ты сказала… не надо больше, – вспоминаю я ее реакцию. – Ты закрылась от меня!
– Просто, не могла разобраться в ощущениях… Это было неожиданно, и я… Ну, и, конечно, были ассоциации… Можно, не буду объяснять? Я такая пьяная… – смеется мне в шею, – не могу связать и двух слов…
Поднимается на мне и тянется, зависая грудью над моим лицом, за бутылкой вина. И моя штанга скользит по зубам, потому, что у меня уже есть планы на ее грудь.
Улыбаясь, выпрямляется, схватив бутылку за горлышко и немного покачивая ее в руках. Соски твердеют под моим взглядом и превращаются в аппетитные вишенки. Перевожу взгляд ниже, наблюдая, как вздрагивает ее животик, и камешек сережки в пупке дает несколько красных бликов от пламени свечи. И ниже, где тоненькая веревочка коротеньких волосков провожает мой взгляд в спрятанное темнотой наше удовольствие…
Очень эротичное зрелище.
Пробегаюсь глазами по всей картинке и понимаю, что хочу еще насладиться ее видом в
этих бл*дских чулочках. Наглаживаю ее попку, пробегаясь пальцами по резинкам. Делает глоток, закидывая голову и демонстрируя мне идеальную шею… Я смогу придушить ее еще раз? Может быть…
Только не сегодня…
– Ты уже такая пьяная, Хлоя! – со смехом разглядываю ее довольные и шальные глаза.
– Нееет! Это ты слишком трезвый… Споил девушку! – голос мягкий-мягкий – пьяная… – Нужно исправить эту несправедливость!
Пригубив вино, но, не глотая, склоняется надо мной.
Хочет напоить меня ТАК?
Черт!
ДА!
Послушно захватываю губы и выпиваю все, что она дает мне, сжимая от возбуждения ее бедра. И тут же вылизываю языком ее рот.
Отстраняется…
– Удивительно вкусный сосуд… – провожу пальцами по ее губам, и Хлоя прикусывает их своими губами.
– Повторим?
И мы повторяем… и еще… и еще…
Вина становится все меньше, а поцелуев - больше, и я отбираю у нее бутылку.
– Хочу твой шоколад… – мой палец настойчиво балуется с ее пирсингом в пупке, и она поднимается, чтобы рассмотреть мою игру.
– Я тоже хочу твой шоколад… – прищуривает свои темные пьяные озера, искрящиеся в пламени свечей.
Такая сладкая Хлоя…
Отломив кусочек, я нагреваю его в своих пальцах и настойчиво, почти жестко, втираю в ее сосок под еле сдерживаемые стоны.
– Не сдерживай себя… – хрипло прошу я, – мне нравится, как ты звучишь в моих руках…
И тут же получаю несколько страстных стонов, и она, практически, падает, упираясь руками мне в грудь.
– Мой шоколад, Хлоя… – шепчу я, пробегаясь испачканными пальцами по ее губам, и погружаю их ей в рот.
Посасывая, играет языком с подушечками пальцев, заставляя меня постанывать от ощущений. – Ты сегодня решила разбудить всех моих демонов?
Выпускает мои пальцы изо рта. Облизывает губы…
– Твоих ангелов я уже полюбила…– пьяно шепчет она, упираясь в мою эрекцию. – Теперь хочу твоих демонов!
И эти ее слова…
Ах, моя пьяная Хлоя…
Резко приподнимаюсь, обхватывая ее за талию и, немного приподнимая, чуть-чуть насаживаю на себя. Со стоном вцепляется в мои волосы, скользя скулой по моему виску.
– Да? – сдавленно спрашиваю разрешения…
Но войду, даже услышав «нет».
Но, она же не скажет мне сейчас «нет»?!
Все… мой мозг в отпуске…
Не отвечая, начинает давить бедрами вниз, потихонечку опускаясь на мою длину горячей и влажной теснотой. Скользкая… просто, до невозможности! Хочет меня… и еще моя сперма… И я, пытаясь отвлечься от сносящих меня ощущений, резко всасываю ее измазанный в шоколаде сосочек – становится только хуже, еще острее!
Тихо взвизгнув от моей неожиданной ласки, она приостанавливает свое движение вниз, и я, инстинктивно, дергаю ее на себя за талию, заставляя сесть на меня полностью.
Вжавшись в меня, она сдавленно стонет и начинает дрожать, закусив губы.
Да, она же кончит сейчас!»ъ – понимаю я.
И, пробегаясь пальцами между ее ягодиц, медленно кусаю за сосок, усиливая давление зубами и дразня штангой, пока она не выгибается на мне с криком и не начинает ритмично сжимать мой член в своем удовольствии… Оттягиваю и выпускаю сосок.
– Как же я люблю все это! – сжимаю ее за талию и, не давая передохнуть, вынуждаю начать движение. – Ты так хороша, Хлоя… Не могу контролировать свое тело с тобой… Только ты… только моя… Хочу… любить тебя… хочу, чтобы ты хотела меня… все хочу… всегда… трахать тебя… играть с тобой…
Толкает меня в грудь, заставляя лечь на спину. И прекращает двигаться, вырывая у меня нетерпеливый стон.
– Тоже хочу играть… – дерзко шепчет она, неглубоко, но часто двигаясь на мне.
– Давай, маленькая… – прошу я, не зная, чего ей хочется.
Смотрю в глаза – в ее омутах - бесы!
– Закрой глаза… Хочу сама…
И я послушно расслабляюсь, немного сжимая ее бедра.
Руки на моей груди, и теперь она плавно скользит. Мне хочется большего, но я позволяю ей двигаться самой. За закрытыми веками вижу только красные блики пламени свечи.
– Расскажи, – сбивчиво и, постанывая, шепчет она. – Как это – быть во мне?
И, задыхаясь от возбуждения, под ее, чуть ускоряющиеся, покачивания, я сипло нашептываю ей, не открывая глаз:
– Это непередаваемо… тесно… так глубоко… так хорошо! – на каждое мое слово она немного сжимается внутри, понимаю, что уже на грани… и, может быть, она даже не успеет вместе со мной… но она просила - «сама», и я расслабляюсь, не мешая своим ощущениям, – твое давление… так скользко… так влажно… нет ничего приятнее… обжигающе…
Балансируя на грани, я сжимаю челюсти. Понимаю, что еще одно слово, и все… А мне хочется еще чуть-чуть этой предоргазменной эйфории! Этой накрывающей только с ней волны удовольствия!
– Горячо? – начиная двигаться интенсивнее, требовательно спрашивает она, я сжимаю ее бедра, не в силах ответить, мой пресс сжимается в предвкушении, и тут…
Что-то невообразимо ГОРЯЧЕЕ обжигает мой живот, с воплем распахиваю глаза, тут же закрывая их от накативших моментально резких ощущений начинающегося оргазма. Сжимая ее бедра, сильнее насаживаю ее на свой член, отпуская себя. Догоняю на границе сознания, что это - расплавленный воск свечи – хулиганка! – и резко притягиваю ее на себя, заставляя животом впечататься в горячую лужицу на моем прессе.
– Давай, маленькая! – умоляю я, кусая ее шею, и моя отзывчивая девочка тут же сжимается на мне со сдавленным криком, и меня срывает следом: – Громче, Хлоя!
И она мягко вскрикивает на мне, пока я рвусь в нее, не контролируя ни скорость, ни силу, ни глубину… Ни, бл*ть, свои стоны тоже, которые, вместе с ее несдерживаемыми уже криками…
Отключаюсь… чувствуя только теплое давление сверху. Абсолютное удовольствие.
Полное удовлетворение. Не хочу ничего больше. Нирвана…
– Хулиганка… – озвучиваю через несколько минут.
– Твоим демонам понравилось? – чувствую кожей на шее, как она улыбается.
– Мои демоны в раю… – напрягаю пресс и понимаю, что мы слеплены воском.
Прижимаю со смехом крепче к себе.
– Что? – пытается приподняться она, чтобы заглянуть мне в глаза.
– Мы теперь склеены… – смеюсь я.
– Мы давно склеены… – шепчет она, расслабляясь, и целуя мою шею.
ГЛАВА 25 - ЗАТИШЬЕ ПЕРЕД БУРЕЙ
Хлоя спит. Аккуратно снимаю с нее шпильки. Ласково блуждая руками и губами по ногам, отстегиваю от пажей чулки и стягиваю, скатывая их по гладкой коже.
И я опять уже готов!
Замираю, принимая решение: будить или нет? Потому, что только одна мысль, что могу…
Нет! Не буду...
Если мы трахнемся еще раз сегодня, то завтра, наверняка, у нее все будет болеть. И потом, дня три-четыре - полный облом...
Я - озабоченная эгоистичная сволочь. Но, да, это так. Не хочу лишать себя удовольствий.
У меня никогда не было проблем с эрекцией – когда надо, она просто есть. Теперь, проблема появилась – она есть и тогда, когда совсем не надо.
Практически, все время, когда она рядом, или думаю о ней.
Спать категорически не хочется, и я просто рассматриваю ее. Моя женщина… Не могу поверить!
Надеюсь, это не просто сказанные на эмоциях слова и не попытка защититься от внимания Ольваре. Но, даже если и так, то, все равно...
Она хочет меня! Не только физически. Я - ее… Я принадлежу ей. И я люблю это!
Веду пальцами от шеи до пупка, и руки упираются в капли воска – «склеены»… Надеюсь, намертво. Дай, бог, ей сил. Даже страшно представить… Такая храбрая-храбрая девочка. После всего, что свалилось на нее, верит мне, верит в меня!
Что я могу сделать, чтобы избавить ее от моего эха? Ничего, кроме того, чтобы развязаться скорее с Царевной.
Обвожу пальцами твердые капли, и она немного вздрагивает. Улыбаюсь… Мне нравится, что она даже во сне реагирует на меня.
Иду в ванную, чтобы намочить полотенце горячей водой и снять с нее воск.
Сначала глажу живот мокрыми руками, чтобы она привыкла к ощущениям и не проснулась, а потом медленно прикладываю горячее полотенце.
Рывок в сторону, и напуганные сумасшедшие глаза…
Е*ать!
Я уже и забыл…
– Воск… – объясняю ошеломленно, показывая полотенце.
Да, что ж за хе*ня такая?!
Откидываю его в сторону и тяну ее на себя. Расслабляется. Укладываю к себе на грудь, и она обвивает меня руками, прижимаясь ближе.
Ее сердце колотится в меня, но дыхание уже замедляется.
– Что такое, маленькая? – шепчу, целуя ее висок. – Ты так страшно просыпаешься, когда… касаюсь тебя неожиданно. Что тебе снится? Что тебе кажется?
– Просто сон… – засыпает опять.
– О чем твой сон?
– Не хочу… – морщится она, вздрагивая. – Спи…
– Как давно ты так просыпаешься? – гипнотизирую ее вкрадчивым усыпляющим голосом, поглаживая волосы.
– Давно…
Дыхание Хлои становится глубже, и я отсчитываю несколько ее медленных вздохов, чтобы продолжить.
– Как давно?
– Несколько лет…
Сложно не догадаться откуда такая подача! Всеми силами стараюсь расслабить мышцы и не реагировать физически, усмиряя дыхание. Хорошо, что она лежит справа и не слышит яростных атак моего сердца.
– Кто-то пугал тебя, когда ты спала? – спрашиваю шепотом потому, что голос не слушается.
Не отвечает, прижимаясь во сне крепче и, опять, напрягаясь. Но мне уже и не нужен ответ, я знаю его!
Что мне делать с этим?
Я обязательно придумаю.
Как, бл*ть, е*учий Майк со всем этим справлялся?
Вспоминаю, как она говорила, что об этом никто не знает, кроме меня.
Но он же не слепо-глухо-немой! Невозможно же игнорировать все это? Тем более, что она любила его! Она бы рассказала, если бы он надавил! Или нет?
Закутываю ее одеялом, и она подтягивается выше, утыкаясь носом мне в ухо. Ее сонное сопение выключает меня через какое-то время.
***
Просыпаюсь утром от того, что поворачиваюсь и не ощущаю рядом ее теплого тела.
Подскакиваю моментально от резкого всплеска адреналина. Ее нет!
Тут же торможу свою панику.
Нет! Она здесь.
ДОЛЖНА быть!
Падаю на спину, чтобы отдышаться, и прислушиваюсь к тишине.
Здесь! – и тело сразу расслабляется от накатившего облегчения. – На кухне…
Выдохнув еще несколько раз, надеваю шорты и иду к ней.
Потому, что это, как магнетизм, – тянет.
Останавливаюсь на входе.
Как обычно, сидит на окне, ноги опять на улице.
Курит.
В трусиках и маечке. Рядом кружка дымящегося кофе. Волосы опять мокрые.
– Хлоя, – обнимаю за талию и стягиваю на себя. – Ну, что ты делаешь?
Не оборачиваясь и не отвечая, поднимает руку вверз, обнимая меня рукой за шею.
Отбираю сигарету. По старой схеме, затянувшись один раз, выбрасываю в окно и закрываю его.
– Не делай так больше, – вжимаюсь своим стояком в ее попку.
– Ты чего так рано? – ласкается о мой подбородок макушкой.
И я начинаю утекать…
– Тебя потерял. Пойдем в кровать?
– Мне убегать скоро. Ну, и еще хотела покормить завтраком моего мужчину… – ухмыляется.
– Специально говоришь это? – целуя ее шейку, спрашиваю с усмешкой.
Как же хорошо она пахнет!
– Ну, вчера, когда я назвала тебя так, твое сердце, практически, отбило мою лопатку, и мне показалось, что тебе понравилось…
Господи, за какие такие заслуги мне эта девочка?
– Мое сердце, определенно, не равнодушно к твоим лопаткам, Хлоя! И да… Мне понравилось… – шепчу я ей, посмеиваясь. – Куда тебе нужно убегать?
– Да, всякие текущие мелочи: банк, магазин, с платьем разобраться...
Забираю ее кофе и делаю несколько глотков. Можно налить себе, но из ее кружки пить куда приятнее!
Не хочу отпускать. Даже, если и вернется.
– Я тебя покатаю, ладно?
– Было бы здорово!
– Чем займемся потом?
– Есть идеи?
– Есть парочка…
Хочу озвучить свое желание. После всех моих выходок это уже не так значимо, поэтому почти
не переживаю. Ну, максимум - вежливо откажет…
– Расскажешь?
– Первое: хочу заполучить тебя снова, – немного трения моей эрекцией о ее бедро уточняют смысл сказанного. - И второе… нужно бы прокатиться по всем твоим друзьям…
– Зачем?
– Собрать твои вещи и привезти сюда. Хочу, чтобы ты осталась. Насовсем.
Застывает.
Молчит.
– Это всего лишь мое желание, Хлоя. Решать, конечно же, тебе. Но я не мог не озвучить, – поясняю, пытаясь снять с нее напряг. – Просто подумай об этом… И соглашайся! - добавляю с усмешкой, и она расслабляется немного, посмеиваясь вместе со мной.
– Я подумаю…
– О первом или о втором?
– И о том, и о другом.
– Мы переборщили вчера?! Я сделал тебе…
– Нет, нет, нет… Успокойся! – вцепляется в мои, беспокойно сползающие вниз, руки. – Просто…
– Можешь не объяснять. Знаю, что ты пока еще не привыкла ко мне. И нам нельзя перебарщивать, – с облегчением вздыхаю я. – И рад, что твои мозги, в отличие от моих, работают!
– Только на словах, – смеется она, опуская перехваченные ранее руки вниз, к своим трусикам. – И если ты, сейчас же, не исчезнешь… – я пробегаюсь пальцами по их перешейку – мокрая! – … я готова отказаться от всего, ранее сказанного.
Со стоном чмокнув ее в макушку, быстро сваливаю в душ.
***
Не могу отпустить ее ни на миг. И, как параноик, не выпускаю ее руку ни на секунду. Она уже раз десять выстебала меня за то, что тенью следую за ней. Но мне похрен. Она же не против…
Я это уточнил.
Пока мы двигаемся в машине, ее рука лежит у меня на бедре.
Я попросил.
Ну, она все равно уже знает, что я - маньяк, так что…
Ей смешно, мне приятно.
Ей, на самом деле, тоже приятно, потому, что она периодически сжимает мое бедро через джинсы, заставляя млеть от удовольствия.
В банке - оплачивает кредит за квартиру – с возмущением вырывает у меня расчетку, когда я пытаюсь взглянуть на сумму.
Я хотел бы оплачивать ее расходы.
Прикидываю проценты с депозита, которые могу получать каждый месяц – почти две штуки. Мало… Мой доход за неделю - и то больше. Хотя… я, все равно, не тратил и трети. Но уверен, что ее расходы уж, в любом случае, потяну. Сколько она зарабатывает, интересно? Вряд ли Валери обижает ее в этом смысле, хотя там, все равно, предел с нашей загрузкой – пару штук в месяц.
Но ведь мы уйдем оттуда, так?
Депозит...
Нужно было класть деньги на обычный счет. Тогда бы можно было снять нужную сумму, и никакого геморроя с Царевной!
Уточню завтра сумму. Или уже не дергаться до конца «отпуска», время на моей стороне. Чем меньше дней до конца контракта, тем меньше сумма. Потяну немного, чтобы не бесить Валери преждевременно.
Представляю, в каком она будет гневе!
– Ты чего так хитро улыбаешься? – сжимает мое бедро.
– Да так… Куда теперь?
– Пока в химчистку, – протягивает мне визитку с адресом. Достает телефон и, потыкав пальчиками, прикладывает к уху. – Привет! Как вчера все прошло после того, как мы уехали? Ммм... Хорошо... Вернулся?... Нет. Не поэтому… Платье... Вэл, давай не будем!... А я сразу предупреждала… Все, мне некогда, поговорим позже.
– Ну? – уже зная ответ, поднимаю я бровь.
– Думаешь, стоит послать почтой? – смеется.
– Думаю, в посылку нужно подложить килограмм пластида, – вспомнив ее ночные истерики, на полном серьезе отвечаю я.
– Замяли тему! – закатывает глаза.
Послушно затыкаюсь. Не хочу, чтобы она сожалела о том, что откровенничает со мной. И, бл*ть, боюсь до чертиков, что перестанет это делать!
– Лекс, давай еще к Ричи заскочим?
– Хорошо. Зачем, если не секрет?
Разворачиваю тачку в нужном направлении.
– Я его просила кое о чем. Забрать одну вещь из моей квартиры. Сама не хотела идти туда…
– Меня проси в следующий раз, – стараясь не демонстрировать раздражение, негромко отвечаю я. – Что там?
– Это альбом с фотографиями эскизов Люси. Я там обнажена на некоторых и не хотела бы, чтобы эти фотографии были у него.
Мои глаза теряют связь с картинкой в лобовом стекле, и я чуть-чуть притормаживаю.
– Альбом с твоими обнаженными фотками сейчас у Ричи?!
Не психовать!!!
– Там не полная обнаженка. Боди-арт. Но, да, – пристально смотрит на мой ревнивый неадекват на лице. – И мне кажется, у тебя - более откровенная коллекция!
– Ты не сравнивай! – все-таки, психую я.
Смеется!
– Смешно?!
– Не рычи! – успокаивающе сжимает мое бедро. – Они еще и в экспозиции бодиарта выставлены… В арт-холле. Думаю, Ричи – только один из пары-тройки тысяч видевший их, так что…
– Это ты, бл*ть, меня так успокаиваешь?!
– Давай отложим пока твою ревность, пока ты их не посмотришь, ладно?
Я посмотрю их?!
– Не знаю. Как давно ты знаешь Ричи?
– Три года. И успокойся: между нами ничего не было, нет, и не будет – просто дружим! Он клевый! Веселый, преданный, всегда выручает меня, прикрывает, когда нужно. Вытащил меня из депрессняка, заставил снова танцевать. Не ревнуй, ладно? Он дорог мне, как брат.
– И где он был, когда ты в больнице лежала?
– Я была очень далеко, а он не настолько богат, чтобы летать туда по выходным. Да я и не сказала никому. Как ты себе это представляешь, вообще? У нас в коллективе одни парни были, и я. Меня почти без сознания туда запихали с разрывом маточной трубы. Только Майкл знал, да семья… Майкл не сказал ребятам о причине. И я рада, что никто не знает. Ричи узнал от Анджелы, а она - от Валери, когда искала меня. Он писал мне все время смски подбадривающие. Встретил меня, когда вернулась. Ушел от них сразу, как только Майкл привел свою девчонку на мое место.
– Ладно! Хороший твой Ричи! - закатываю я глаза. - А Майкл - просто скот!
– Давай не будет обсасывать мои жизненные трагедии! – со вздохом просит она. – Мне, до сих пор, это неприятно.
– Конечно. Извини, что скатываюсь все время в это! Просто… жесть.
Припарковавшись у его дома, открываю ей дверь.
– Поднимешься со мной?
– Конечно.
Я же, бл*ть, маньяк! Разве могу отпустить ее одну, когда могу не отпускать? Нет.
– Из вежливости или паранойи? – уточняет она со смехом, вкладывая руку мне в ладонь.
– Уже напрягает? – ухмыляюсь. – Ты говори… У меня тормоза не работают.
Целует, и я немного зажимаю ее, пробегаясь руками по бедрам. И потом еще немного…
Ричи живет на первом этаже, и я со своей фантазией – потискать ее немного в лифте – в пролете. Но сделаю это в машине.
Открывает: заспанный и в одних трусах. Он всегда так встречает ее?
Обнимашечки, поручкивания, и мы внутри. Квартира однокомнатная, и, как у меня, только один диван – здоровый траходром. Они, бл*ть, вместе спят на ней! Охренеть…
– Чай? – спрашивает с кухни Ричи.
– Да! – кричит ему Хлоя, застилая за ним кровать под моим нахмуренным взглядом.
– Иначе он будет дрыхнуть до вечера! – она кивает мне на поднос у кровати с пустой бутылкой вина и двумя бокалами. – А у него сегодня по «фанку» квалификация!
– Курируешь его расписание? – рычу я.
– Это необходимо! – целует меня в губы, заваливая на только что застеленную кровать. – Если его не курировать…
И мне, как пацану, хочется, чтобы он зашел и увидел, как мы целуемся! Что она - моя. Я - придурок.
– …он вылетит с чемпионата. А я ХОЧУ, чтобы он вышел в финал.
– Я выйду! – фыркает сзади Ричи. – Разлепитесь уже - чай готов. Жду вас на кухне, – и уже из коридора. – Надеюсь, не слишком долго… Хотя… Хрен с вами… Я подожду!
Ну, ладно…
Нормальный чувак.
Хлоя и Ричи непрерывно болтают и хихикают. Я не очень вслушиваюсь в их стебную болтовню, просто наблюдая за тем, какой Хлоя может быть: беззаботной и веселой. Но мне комфортно в их компании, и я еще раз решаю для себя, что готов мириться с Ричи. Этому есть еще один повод: мои глаза все время сползают на чуть просвечивающие через майку соски, а его стойко держатся в районе лица.
– … Приходите сегодня на сейшн! – включаюсь в суть разговора.
– Не знаю, у меня работа сегодня… – прикусывает пальчик Хлоя, заставляя меня опять немного отвлечься от разговора… – Во сколько тусовка начинается?
– Часов в восемь.
– Лекс, ты работаешь сегодня? – переводит на меня взгляд, сжимая под столом мою ладонь.
Да, я и сейчас держу ее за руку. Почему нет?
– Нет. Но мне нужно часа два потусоваться там.
Отвечаю на автомате, и меня тут же прошивает ужас – только не спрашивай, по какому поводу!
– Я Сэма попрошу, он перекинет меня на вторую половину… – начинает быстро набирать что-то на телефоне и резко останавливается. – Ты хочешь? Если не хочешь, то…
Хочу ли я с ней на сейшн?
– Конечно! Давай сходим.
– Ну, круто тогда! – комментирует Ричи.
– Альбом у тебя? – закусывает губу.
– Не альбом, – качает головой он. – Я нашел только несколько фоток в твоей папке, в столе. Божится, что не трогал. Может, эта девка его… – достает из лежащего в пороге рюкзака тонкую стопку фоток. – В общем, все, что есть.
Жутко напрягает, что она попросила его, а не меня.
– Да, и хрен с ним! – отмахивается она, забирая фотографии. – Надеюсь, вы там миром эту проблему решили?
– Да, у него еще с «дэмки» морда не отошла! – ржет он, переводя глаза на меня. – Ты ему нехило зарядил, зубы долго стоматолог назад собирать будет!
О – да! Почти оргазм…
– Ах, эти мужчины… – угорает Хлоя, закатывая глаза, и мы уже ржем все втроем.
Все хорошо…
ГЛАВА 26 - ЛЕГКО
Басы рвут колонки, народ в одуревшем драйве отжигает там, где стоит – сплошной танцпол.
Хлоя, ловко лавируя между отрывающимися би-боями, тянет меня в самый центр тусовки – ищем Ричи.
Лет пять назад, когда я еще активно тусовался, народу на таких мероприятиях было раз в десять меньше. Сейчас все глобальнее и более качественно организовано. После почти трехлетнего зависания в «Сумерках» с его пафосной атмосферой, несмотря на толпу, ощущаю, что попал на дружественный междусобойчик. По сути, так и есть – здесь все знают друг друга. Сплошной «позитифф», б*я… И этот факт активно подтверждается систематическим облапыванием моей девушки всякими чуваками – обнимашечки, поцелуйчики, поручкивания… Раньше я и сам был такой «радушный», но «Сумерки» отучили. Там только с Алисой у нас неизменные объятия, не имеющие отношения к работе. С другими девочками только на показуху или за бабки.
У одного из пультов вижу Ричи и еще несколько чуваков. Что-то выясняют с ди-джеем. Фактически, вырываю из очередных обжиманий Хлою, притягивая к себе, чтобы сообщить ей, что нашел ее "потерю", но, на самом деле, просто достали уже эти тисканья, и хочу касаться ее сам.
Нет, я, конечно, охе*ительно толерантен сегодня, понимаю, что все это - часть этой культуры, но… У меня же есть повод прямо сейчас обнимать ее самому. И я обнимаю, целуя и одновременно показывая нужное направление – музыка пока орет так, что перекричать все равно не удастся. Но скоро начнутся баттлы, и станет чуть тише.
Пока мы продираемся к месту назначения, народ уже начинает кучковаться вокруг танц-пола, освобождая центр. Музыка становится тише, остается только на фоне. Кто-то из судей в микрофон активно организует народ, вставляя ржачные комменты по поводу дурных аниматоров в облегающих одноцветных костюмах, которые отжигают паппинг на какой-то своей накуренной волне.
Здороваемся с Ричи за руку, и второй он тут же прижимает качнувшуюся к нему в объятья Хлою, но я не выпускаю ее руку и тут же тяну на себя, не позволяя им особых нежностей.
Ухмыляется, бл*ть.
Ухмыляйся…
– Ты когда выходишь?
Чтобы особо не мешать ей общаться, обнимаю ее сзади, разглядывая разношерстный народ, и она, не сопротивляясь, вжимается в меня, укрывая себя крест-накрест моими руками. И мне хорошо и спокойно.
– Да, минут через десять, в первом баттле.
Мои пальцы блуждают по ее животику, заигрывая с пирсингом в пупке. В ответ на ласки она, периодически, немного вздрагивает, выгибается и сжимает бедра… А я кайфую от этого.
Ричи хмурится.
– Ты чего такой напряженный? – Хлоя взлохмачивает его челку, и он, причесываясь пятерней, надевает бейсболку козырьком на бок.
Мнется немного, потом дергает лицом в недовольной гримасе:
– Да, есть тут народец неприятный. За тебя переживаю…
Я напрягаюсь, автоматически сжимая Хлою крепче, и смотрю ему в глаза, прислушиваясь к реакции ее тела. Реакции пока нет.
– Кто?
– "By fry"…
– Да, ладно, – пожимает плечами. – Х*р с ними.
– Я на регистрацию! – переводит взгляд на меня. – Не бросай ее одну…
Лишь бы, бл*ть, она меня не бросила…
– Про кого он говорил? – прижимаясь губами к ее ушку, спрашиваю я, заправляя мешающие пряди волос.
– Да, все те же лица, – ведет она плечами. – Сам знаешь – наш мирок маленький. Коллективчик, где танцует девчонка эта, с которой Майкл загулял. Они цепляют меня иногда… Не парься - мне все равно, я в силах дать сдачи.
Ну, пусть попробуют.
Поглаживаю, пытаясь понять ее состояние – напряжена или нет?
– Если хочешь, давай уйдем. Ричи поймет.
Вроде бы, нет напряжения.
– Пф… Еще не хватало! Ричи просто болезненно к этому относится, они и его тоже цепляют из-за меня. Я игнорирую, а он не может. Откусывается за двоих – волчонок!
Смеется.
Спасибо тебе, Ричи!
– Ты прекращай так напрягаться! – разворачивается и слегка кусает меня в одеревеневшие мышцы на шее. – Мало ли говнюков на свете. Ой, смотри, начинается…
Мы занимаем место в первой линии, прямо за спинами тех, кто уселся на пол, очерчивая периметр поля битвы.
– Как они цепляют тебя?
Мне нужно знать. Потому, что, при необходимости, хочу среагировать вовремя и адекватно.
– Да, подъе*ки вечные и мелкие пакости. Ничего серьезного, просто неприятно.
Музыка становится громче, не позволяя продолжить разговор. Чувак в алой бандане и с микрофоном представляет толпе шестерых участников квалификационной битвы, среди участников и наш Волчонок.
Ди-джей усиливает звук, и шестерка по очереди начинает рубиться в стиле «Фанк». Кто-то хуже, кто-то лучше. Волчонок хорош и сдаст точно. По манере его движений понимаю, что он, обычно, рубится в верхних и более легких стилях. Я предпочитаю нижние и более тяжелые. Но он более юркий и резвый, и его техника ему гармонична.
Хлоя сосредоточена на выступлении, а я - на ней. Она не смотрит на картинку в целом, как остальные. Ее глаза выхватывают отдельные движения и связки, следят за техникой исполнения. Я и сам люблю раскладывать танец «на запчасти», когда смотрю, поэтому легко замечаю по ее взгляду и живописно меняющемуся выражению лица, что она делает именно это.
Правильно! – вспоминаю я. – Она же три года руководила своим коллективом, ставила всем им технику и делала все постановки.
Три года работать вместе, и так ее кинуть!
И не в силах сдержать своего негодования, опять начинаю пытать ее, впечатываясь губами в ушко.
– Хлоя, почему только Ричи взбрыкнул по поводу выходки Майкла?
Тот уже оттанцевал свою партию, и она, немного развернувшись, объясняет мне:
– А, кроме него и Майкла, никто не знал, что со мной. Ричи я попросила никому не говорить, что я в больнице, попросила извиниться за меня, что не смогу вывезти их на чемпионат. Майкл воспользовался их разочарованием и подбил ехать без меня. Мою партию отдал… Ну, ты
знаешь дальше. Я на них не в обиде, но общаться не хочу. Так, здороваемся просто, и все.
Пока идут следующие баттлы, выходим на улицу, покурить. Музыка приглушенно вырывается из подвального помещения, переоборудованного в хип-клуб. Народ небольшими кучками курсирует туда-сюда, периодически подходя к нам и здороваясь то с Хлоей, то с Ричи.
– Ты точки в движениях ставь четче, зачем размазываешь? – отчитывает его Хлоя.
Я тоже заметил, что он слегка сливает конечные фиксации некоторых движений. Объясняя еще что-то, она тут же начинает показывать ему какие-то свои примочки. Мне хочется подключиться и тоже поправить несколько движений Ричи, чтобы довести до совершенства, но на нее хочется смотреть больше, поэтому я просто курю и наблюдаю, как Хлоя ставит их ему.
Уже начиная развлекаться, она фиксирует его руку в локте, заставляя безвольно покачивать предплечьем в стиле «пьеро», Ричи послушно исполняет все ее задумки под совместные подхихикивания.
Мне бросаются в глаза две девчонки, проходящие мимо, по тому, как пристально смотрят на них. Другие тоже смотрят… Но эти - по-особенному – недобро. Ухмыляясь и перешептываясь между собой.
– Х*р ли ты палишь? – рыкает на одну из них Ричи, и она, что-то негромко брякнув в ответ, кривит губы и проходит дальше. Хлоя даже не поворачивается, чтобы взглянуть. Только замечаю, как, чуть-чуть, напрягается ее спина.
Она?
Поворачиваюсь, чтобы рассмотреть получше. Просто интересно, на кого можно было променять Хлою. Пф… Без комментариев… Но я, на всякий случай, запоминаю обеих. Мало ли…
Нестыковка в моей голове не отпускает. Девчонка - по сравнению с Хлоей - никакая. Я видел много женщин и способен оценить физическую красоту. Эта, до безобразия, банальна.
Внутренний мир, конечно, оценить не могу, но Хлоя – это, вообще, лучшее, что я когда-либо встречал: интересная, одаренная, искренняя, настоящая, самоотверженная, добилась всего сама – ночи не хватит перечислять! Не любил ее? Да, к ней только за ее чувственность намертво приклеиться можно – после нее секс с другой женщиной - как с бревном.
В чем, бл*ть, фишка?
Не в силах сдержать свое болезненное любопытство, пристаю к ней опять, пока Ричи оттащили от нас какие-то девчонки:
– Хлоя, а ты у Майкла спросила - "почему"? – разворачиваю ее к себе лицом и заглядываю в глаза, блестящие в темноте.
– Ты не уймешься, да? – вздыхает. – Нет. Я и так знаю.
– Просвети меня, потому, что я в полнейшем непонимании!
– Да, все банально до отвращения, – морщит она носик, и я прижимаю ее к груди, зарываясь пальцами в волосы. – Он был у меня первым, а я - у него. Я никого больше не замечала. Любила… Ему со мной удобно было во всех смыслах. Я же старалась для него. Крыша над головой есть, завтрак, обед, ужин, постель согрета. Деньги - не проблема – мы ж много призов и стипендий снимали по штату, статус у меня был авторский. Тусовки все для нас открыты. Меня жюрить на юношеские все время приглашали, он со мной всю страну на халяву объездил. Родители его в восторге: еще бы - с такой семьей породниться! Пффф…
Когда Майкл узнал, что я беременна… для нас это было неожиданностью. Он испугался, что не успел еще ничего попробовать, а тут все так серьезно. Между нами все напряглось сразу, и я почувствовала эту его потребность – пожить еще лайтово, потусить, побеспределить. Да, элементарно, просто попробовать секс с другими женщинами!
– И что потом…
– Он смалодушничал. Не стал все рвать, боясь реакции окружающих, но из него, все равно, полезло все это дерьмо! Я еще и виноватой оказалась – у МЕНЯ же аллергия на латекс. Бред, конечно, я всегда предохранялась таблетками, но… Короче, он начал мне жаловаться... типа не готов... меня отморозило от него сразу. А ему казалось, что я, наоборот, должна теперь держать его, что ли. Не знаю. В общем, я сбежала к Люси, и Майкл психанул: типа, он и так тут весь такой терпеливый, готов мириться со всем этим, а я еще и выделываюсь. Выцепил меня, начал что-то предъявлять, а мне как раз та-а-ак плохо стало. Я загибаюсь, а он мне высказывает... Ну, я его уже открытым текстом послала. Он словно только и ждал. Я - в клинику, он - в загул – "сама же послала". Перетрахал всех местных шлюх, а эту еще и в мой коллектив притащил, козел. А мы лидеры были. Все битвы рвали, конкурсы выигрывали. Она, конечно, с визгом прискакала по первому зову. Только они слились быстро – постановщика нет, у меня все номера под мое соло би-герл были сделаны, а она только верхний танцует. К тому же, Ричи ушел, а я под него тоже много
партий в номерах всегда делала. Сейчас только со старыми выступают. Вынудила их сменить название, заблокировав свое в сообществе, – Ричи подсуетился, пока я в депрессняке у него отлеживалась, все сертификаты на меня, как на руководителя, были оформлены, так что… В общем, выдыхаю, возвращаясь в мир, а он уже тут, как тут – «Хлоя, дорогая… Люблю, прости… Ах, ах… Ты самая-самая…».
Меня внутренне потрясывает от смеха.
Это пи**ец! Он, наверное, нафантазировал себе с ее чувствительностью, что он - герой-любовник, альтернативы-то для сравнения не было, и решил этот статус предъявить общественности – придурок! Представляю, какой облом его ждал!
Вспоминаю ее реакцию на мой член в первую ночь… У него, явно, еще и все очень скромно с размерами. Неудивительно, что он к ней обратно приполз… Это о*уенный облом - осознать такую потерю и свой реальный уровень!
Да, чувак, секс теперь для тебя - это сплошное разочарование…
Вернее ты теперь для секса сплошное разочарование!
– Я что-то смешное сказала? – хмурится, разглядывая мою немую истерику.
Ну, не могу же я объяснить ей причину?!
Хлоя, ты расслабила мужика, и теперь он потерян для других женщин. Ха-ха.
Качаю отрицательно головой и дышу глубже в попытке прекратить, но, бл*ть, становится еще хуже.
– Алекс?! – брови еще нахмурены, но уголки губ уже подрагивают, откликаясь на мой очередной неадекват. Притягиваю к себе, пряча улыбку за поцелуями.
– Съехать решил?! – уворачивается и, зафиксировав в ладонях лицо, всматривается в мои глаза.
Замираем, вглядываясь друг в друга. Становится резко несмешно. И все вокруг исчезает – только ее голубой хрусталь.
– Твои глаза… – почти одними губами шепчет она. – Я очень люблю твои глаза…
Замираю на вдохе, и веки неизменно опускаются. Ее пальчики… Мои любимые ласки… Моя любимая Хлоя… Неужели у меня это есть? Сжимаю ее крепко, чтобы убедиться еще раз в реальности происходящего… Теплая, податливая…
– Спасибо… – говорю одними губами, прижимаясь к ее виску.
Она не может слышать, но может чувствовать.
– Я люблю тебя, Хлоя…
– Битвы пойдете смотреть? – прерывает нас Ричи.
Мы вздрагиваем, возвращаясь в реальность.
Киваю.
– Хлоя! – какой-то чувак с файлами в руках здоровается с Ричи за руку, не сводя с нее глаз, и она напрягается в попытке вырваться из моих рук.
Опять обнимашки?
Отпускаю…
– Привет! – на секунду прижимается к его боку.
– Я впечатлен! Ты молодец, что опять с нами.
О чем он? Смотрю на ее лицо – хмурится…
– Вы в третьей битве выходите, без жеребьевки, с "By fry", думаю, во фристайле у них нет шансов против вас. Но они настаивали … и если ты не против.
Сует ей в руки купон и тут же переключается на какого-то, проходящего мимо, парня. Хлоя в прострации и все еще хмурится. Тяну на себя ее руку с бумажкой, чтобы посмотреть. Там - вызов на битву, время – через сорок минут – уточняю я, взглянув на телефон, и два названия: "By fry" и "Spring&Co".
– Вот, бл*ть, суки! – фыркает, заглядывая туда вместе со мной Ричи. – Оригинальный ход…
Хлоя переключается на звонящий телефон и отходит от нас на пару шагов, отдав мне в руки бумажку с надписью.
– И что это? – спрашиваю у него.
– Да, нагнуть нас в очередной раз решили! Зарегистрировали нас, наверное, как участников командной битвы. Нас двое, а нужно, минимум, трое. Мы - в дисквалификации, а они, на халяву, - в следующем туре.
«Фристайл…» – вспоминаю я слова организатора.
– Да, пусть сосут! Давайте порвем их. Я выйду с вами…
– А, ты ж тоже из наших!… – заводится Ричи. – ААА!!! Они в жопе! Только у них оба пацана - би-бои, мы с Хлоей по времени силовую против них двоих не потянем. Девок-то она снесет, не напрягаясь… Ты как? Нижний рубишь?
– Не парься! Сделаем.
– Довольные такие… – улыбается Хлоя. – Придумали ответную пакость?
– Хуже!!! – Ричи хватает ее за талию и в порыве кружит. – Я нашел нам третьего!
Хлоя подымает с улыбкой бровь, с озорством глядя мне в глаза.
– Ты хочешь?
Да, за эту улыбку…
– Если, только, ты хочешь.
– Ай! Хватит вам! Пойдемте, ди-джею свою музыку подсунем! Стопудово, они даже суетиться на эту тему не стали! – подталкивает нас в спины вибрирующий от эмоций Ричи.
Потом обгоняет и устремляется вниз.
Подхватывая ее за талию, веду следом за ним.
Меня тоже начинает колбасить от предвкушения. Танцевать на сцене – это одно, а соревнования - это совсем другие эмоции. Еще, бл*ть, конечно, хочется отыметь этих мудаков по их же инициативе.
– Они хороши? – спрашиваю Хлою, спускаясь по лестнице.
– Ну, так… – морщится она. – Подготовка хорошая, фантазии никакой. Порвем. Только их четверо. Но девок я, наверное, обеих сделаю.
Конечно, сделает.
Не могу разобраться, от чего больше меня прет сейчас: от того, что нагнем «By fry», от предвкушения битвы или от того, что у нее - кураж. Даже представить себе не могу, как круто она может зажечь в таком состоянии. Это не сцена… тут все более резко и дерзко, тем более, - битва во фристайле.
Хочу посмотреть на нее!
Хочу ее!
Одним рывком впечатываю в стену. Моментально отзывается, врываясь мне в рот своим теплым язычком…
Ее тоже возбуждают все эти движения?
Да!
У нас есть еще время, и я не собираюсь останавливаться на легком поцелуе. Хочу завести ее…
Слишком много народу вокруг, чтобы делать то, что хочется, и слишком мало, чтобы на это никто не обратил внимания.
Но мне уже похрен! Быстро затаскиваю ее под лестницу, в тень.
Что-то, возмущенно, пытается мне сказать, но – музыка – и я почти не слышу.
Но знаю…
Да, я - маньяк! И это круто, что ее заводит этот факт! Может, и не этот… но…
Мой язык прерывает ее возмущенные беззвучные высказывания, и я позволяю себе отключить на несколько минут тормоза – губы, руки, грудь, бедра… Все мое!
Минута - и она уже даже не пытается сопротивляться моим обнаглевшим рукам. Мой рот мягко вибрирует от ее стонов, и мне, бл*ть, так хочется нагнуть ее прямо под этой лестницей и взять сзади. Мы бы кончили быстро… Никто бы и не заметил…
Нет! Я сделаю это позже… – уговариваю себя, но сам разворачиваю ее, вынуждая опереться руками в стену.
Я не буду!
Я только чуть-чуть…
Одна моя рука уже сжимает ее грудь под маечкой, а вторая ныряет в мягкие спортивные брючки – я не двигаю пальцами, просто сжимая ее плоть.
Ммм… Уже вся моя – мокрая, теплая, открытая…
Ее руки вцепляются в мою, нерешительно пытаясь остановить.
Нет, маленькая… Не могу! Я же чувствую, как тебе хочется! Отпускаю ее грудь, обхватываю рукой подбородок, поднимая и разворачивая лицо, тянусь к губам.
Один глубокий поцелуй - и она больше не сопротивляется.
Она вся - как струна и зефир одновременно. Мягкая и дрожащая.
Все будет быстро! Впрочем, как и всегда…
Вот, хочу прямо сейчас!
Прижимаю губы к ее ушку и начиная ласкать:
– Ты помнишь, как первый раз кончила для меня? Это было так горячо, Хлоя… Так интенсивно ощущалось под моими пальцами… Я только слегка прикоснулся… Твои хриплые стоны… Чуть не кончил вместе с тобой… Дай мне это еще раз… – пробегаюсь зубами по кромке ушка и кусаю за мочку. И она, конечно, кончает, хватаясь за стенку руками и оседая в моих руках. – Да… Вот так, маленькая… Моя горячая девочка… Никогда не отказывай мне в этом…
Вжимаю ее рукой в себя, инстинктивно пытаясь ослабить свою нужду в ней. Мне тоже так хочется…
Но я подожду.
Надеюсь, не сильно перегнул, и она не убьет меня за это. Чтобы не дать ей возможности для разборок сейчас, подхватываю и вытаскиваю обратно в толпу. Ее глаза еще неадекватны, и это улыбает меня.
Прижимаю опять к себе и немного трусь своим болезненным стояком о низ ее живота. Все равно никто не видит – вокруг тесная тусня.
Ее ладонь ложится мне на ширинку и немного сжимает, как раз там, где мне хочется больше всего.
Мы могли бы пойти в машину и…
Черт! Битва же!
Поднимая на меня еще осоловелые глаза, осуждающе качает головой и что-то говорит. Читаю по губам – мазохист.
Смеюсь, целуя ее в появившуюся на губах улыбку.
Тяну к ди-джейской установке потому, что Ричи еще там. Увидев нас, он нетерпеливо машет руками.
– Я сейчас! – Хлоя вдруг вытаскивает свою руку из моей и быстро скрывается в толпе.
Это как удар.
Мы не разлеплялись ни на минуту сегодня, и меня накрывает от потери и беспокойства.
Так нельзя…
Мне нельзя так привыкать к ней. Она не сможет быть со мной все время. Да я даже не уверен, что завтра она будет со мной!
Беру себя в руки и, отгоняя дурные мысли, иду к Ричи.
– Выбирай… – он тыкает пальцами в сенсорную панельку на пульте, показывая мне плей-лист.
Половина композиций знакомые, и я прикидываю наши общие возможности, достоинства и фишки, пытаясь выбрать что-то, подходящее всем троим. Пожестче - для меня, постебнее - для Ричи, и что-нибудь дерзкое и страстное - для Хлои. Выбираю трек, и ди-джей перекидывает его на плеер Ричи. Мы идем на улицу, прослушать и раскидать по времени наши части.
Хлои нет. Я по пути быстро скидываю ей, что мы на улице.
– Это - первый тур и правила такие… – объясняет Ричи. – Мы с ними выходим по очереди. Они первые – я подмутил, чтобы мы могли о*уенную точку в баттле поставить. Мы должны по очереди отжечь, демонстрируя сначала короткую индивидуалку, а потом - совместный фристайл. Можно в разных стилях, но одновременно.
Слушаем трек и вместе решаем, кому какой кусок. Никаких длинный партий – прикрываем друг друга согласно логике композиции.
– Мы здесь! – Ричи окликает появившуюся на выходе Хлою. – Где ты бродишь? Десять минут осталось! Слушай…
Включает музыку, объясняя нашу концепцию. Хлоя кивает, улыбается и параллельно обвешивает нас галогеновыми фонариками-прищепками – уже замутила где-то фишек!
– Все поняла! – суетится она. – Бегом, бегом, бегом…
И мы, расталкивая народ, двигаемся змейкой вниз.
Противники уже кучкуются на танц-поле рядом с парнем, который отдавал нам вызов. Мы подлетаем туда же.
– Мы готовы! – дерзко ухмыляясь, заявляет Хлоя. – Не ожидали?
Они молчат, никак не комментируя наше появление. Разглядывают меня. Я для них - неизвестная переменная.
Девки подпсиховывают, парни держаться отстраненнее.
Судья объявляет их команду и перечисляет ее состав. Мы оговариваем некоторые фишки и другие частности, по очереди передавая друг другу наушник. Мандраж. И это даже смешно… Ну, по сути, что такого страшного происходит? Присматриваюсь к своим – их тоже потрясывает. Адреналин - это хорошо, он делает движение энергичнее и точнее. Позволяет лучше справляться с дыханием…
Они начинают рубиться, Ричи и Хлоя даже не смотрят, продолжая свои технические дискуссии, иногда втягивая меня на пару секунд. А мне интересно – я смотрю на ту самую девку – двигается неплохо, но движения без эмоций, на лице - приклеенное выражение. Какой это, на*ер, фристайл? Тут должно рвать и колбасить от эмоций!
Смотрю... смотрю... Нет. Мне этого никогда не понять! Спасибо тебе, Майкл, что ты - такой придурок и дал мне шанс.
Девки даже и не пытаются уходить в нижнюю плоскость, внося разнообразие лишь Go-Go элементами, парни, наоборот, отрабатывают исключительно в нижней, не уделяя времени проигрышам и рукам. Правда, в брейке они весьма неплохи. Но я тоже не уступаю им в технике.
У нас будет веселее…
Они заканчивают, Хлоя, быстро чмокнув Ричи в щеку и впившись в меня секундным поцелуем, выскакивает на танц-пол. Мы - следом. Даю себе установку – не смотреть на нее и сосредоточиться на музыке, иначе - кранты нашей концепции.
Мы замираем на своих позициях в фирменных позах, подсвеченные ее фонариками в нужных местах, свет в зале делают чуть более тусклым – спасибо тебе, догадливый человек с прожекторами!
Из зала подбадривающее кричат, упоминая название нашей команды, Хлою и «Пружинку»… Моя девочка популярна!
Видео
Медленные звуки начала композиции заставляют нас покачиваться – мы настраиваемся друг на друга, двигаясь синхронно, но фишкуя каждый по-своему. И на первый быстрый проигрыш Хлоя вырывается вперед, как мечущееся на ветру пламя – быстро-быстро, гибко, страстно, резко! На барабанном соло делает сальто и фиксирует стойку на руках. Красота!!! Жесткий ритм взрывает басами – моя партия! Понеслось! Не особо креативя, начинаю просто качественно отрабатывать в своем фирменном «Электро», заканчивая нижнем брейком. Дальше на музыкальном проигрыше - Ричи… Старается. В этот раз делает все так, как учила Хлоя. Каждая точка краткая и четкая. Под текстовочки заигрывает с публикой всеми возможными способами.
Потом опять идет быстрый проигрыш, и мы рубимся уже кому, как хочется, не глядя друг на друга. Меня вертит в нижнем, и я, кроме мелькающих рядом световых полос, уже ничего не замечаю… Замираем с последним выдохом композиции, каждый- в своей первоначальной позе.
Все.
Публика ревет, руки наверху – их голоса за нас!
Жюри – все трое, как один - поворачивают большой палец в нашу сторону!
Мы сделали их!
Хлоя улыбается…
Мы выиграли эту битву легко.
Но ту, другую, которая еще предстоит нам, так легко выиграть не удастся.
ГЛАВА 27 - ПРЫЖОК С ОБРЫВА
– Тебе сделать? – Таня кредиткой рубит кокс на зеркальце.
– Нет. Не хочу.
– Что-то ты потерялся совсем…
– Отпуск. Да, и зае*ало, что-то, все.
– Ты гонишь, Лекс.
Скрутив банкноту, Таня резко вдыхает порошок и, блаженно улыбаясь, закидывает голову на спинку дивана. Мне, на самом деле, хочется тоже, но я не хочу везти Хлою домой обдолбанным. Я и так нихрена не вижу дорогу, когда она рядом.
Мы не обсудили этот момент, но я надеюсь, что это - само собой разумеющаяся вещь теперь, что она едет ко мне.
Сэм вытягивает у Тани из-под рук зеркальце:
– Таня, ты, бл*ть, совсем без тормозов. В хламину уже сидишь… завязывай.
Алиса с Джимом показывают свое пиар-шоу. Она сидит на стойке, раздвинув ножки и сверкая красными трусиками, он кормит ее крупно наколотыми кусками черного шоколада, который лежит в высокой бликующей вазе между ее ног. Шоколад - слабость Элли, может съесть тонну. Они сегодня не обязаны, но их прикалывает.
Элли периодически облизывает его пальцы, и я вспоминаю наши шоколадные игры с Хлоей. И это, конечно, сразу, охрененно, заводит меня. Смотрю на телефон, до ее выхода еще полчаса.
Пишу: «Занята?»
В голове пролетает множество вариаций на тему «я-она-гримерка».
Это, бл*ть, опасно…
Телефон стучит в ладонь:
«Сидим с балетными. Приходи. Они классные!»
Ревную…
Сегодня на сцене спец-шоу, и первую половину программы делали они.
Поднимаю взгляд на сцену – под плавную композицию порхают только девчонки.
Видео
Значит, она с парнями зависает?
– Алекс! – Царевна…
– Мм? – Валери протискивается к центру диванов мимо Сэма и Джима прямо ко мне.
Только не сейчас!
Тяну руку и хватаю первый попавшийся коктейль, чтобы скрыть свой нервняк.
– Я тут подумала, – хватает рукой за подбородок и разворачивает лицом к себе, немного закидывая мою голову вверх. – Давай, тебе татушку твою выведем еще выше на шею, до самой челюсти. У тебя и так просто порно-челюсть, а это еще ее подчеркнет. Я мастеру показала твои фотки, он эскизы накидал. Зайди ко мне завтра, посмотри.
– Ладно, я подумаю и забегу.
Я хочу?
Не знаю…
Хлое, вроде, нравится. Можно и сделать, если она захочет.
– Лекс, я тут спросить еще хотела…
Мышцы сводит от дурного предчувствия, и я делаю глоток, чтобы скрыть свое состояние.
– Вы с Хлоей…
О, Б*Я!!!
– …помирились?
– Мы и не ссорились, – отвечаю чуть быстрее и агрессивнее, чем надо было.
– Ты же понимаешь, о чем я. Нормально общаетесь, без напряга? Она остыла?
– Да, все зае*ись у нас, Валери.
Какого хрена я несу?! У «нас»?
– У «нас»?
Идиот!
– Ты же понимаешь, о чем я, – отзеркаливаю ей ее фразу. – Почему ты спрашиваешь?
– Да, Шон хочет для вас программку общую сделать. А я ей даже заикаться боюсь.
– Все нормально, думаю, ее не будет это парить.
– Вы поговорили на ЭТУ тему?
– ДА, Валери! Но я бы не хотел это обсуждать. Мы обо всем договорились, можешь больше не париться.
– Лекс, мне самой спросить ее о совместной программе, или ты это сделаешь?
Аккуратнее.
– Дай добро Шону, и он все организует.
– Ладно. Ты молодец, что разрулил с ней. Она сложная, как интеграл!
Ухмыляюсь и киваю. Иди уже!
Я психую из-за скользкого разговора и того, что Хлоя сейчас тусуется в компании парней, с которыми у нее много общего, и она от них в восторге. И они от нее тоже, не сомневаюсь даже!
Валери переключается на других «игрушек», а я срываюсь к Алисе с Джимом. Во-первых, хочу поздороваться с Крохой и поблагодарить ее еще раз, а во-вторых, они - это - перевалочный пункт до гримерок.
Я присоединяюсь к их игре, засовывая ей в рот очередной кусочек шоколада:
– Тебе понравились конфетки, Крошка?
Чуть пониже ее ушка синяк, замазанный тональным кремом, я приглядываюсь и вижу еще пару, чуть побледнее – от пальцев. Ольваре…
– Три раза кончила, пока доела! – закатывает глазки.
– Ты заслужила это…
Джим потерялся лицом где-то в районе ее декольте, покусывая кожу на груди.
– Все было? – прищуривается Алиса. – На чем сердце успокоилось?
– Еnsemble… – намекаю я на французском, улыбаясь.
– Охренеть! Серьезно?! – пищит она. – ААА!!! С тебя килограмм швейцарского шоколада! Ты счастлив? Не отвечай. Я вижу…
Подмигиваю, целую ручку и ретируюсь, оставляя их.
На ходу смотрю на телефон – пятнадцать минут до выхода.
Жаль.
Заглядываю в гостевую гримерку – пусто. И? Где?
Прохожу еще несколько дверей и замираю около гримерки Хлои.
Смех. Мужской.
Толкаю дверь.
Раз, два, три, четыре чувака...
– Привет! – машет мне Хлоя. – Заходи.
Сидит на гримерочном трельяже, скрестив ноги. С плеча сползла белая маечка сценического костюма – охрененно откровенно!
Бл*ть, не тормозим... Делаю шаг внутрь и тяну руку сидящему ближе всех балетному.
– Это Лекс, – представляет меня Хлоя, а мне хочется, чтобы она представила меня, как своего мужчину, но я понимаю, что это, нахрен, полнейший бред в этой ситуации. – Он тоже в данс-команде.
Прохожусь по их рукам, они представляются, но я не запоминаю.
Прикинув за пару секунд все «за» и «против», все-таки, приземляюсь рядом с Хлоей на трельяж, немного касаясь ее своим плечом, и она облокачивается на меня.
– Я помню ваш номер! – продолжает один из них прерванный мной разговор. – Вы тогда были, конечно, на высоте! Мы вылетели в полуфинале, но болели за вас потом. Сейчас вы где танцуете?
– Да нет уже никаких больше «нас», – пожимает плечами Хлоя. – Команда распалась. Я - здесь, Ричи - в «Пляже», остальные новую команду собрали…
– Жаль. Собирай и ты новую! Если что, зови, – улыбается, а в глазах нечто между энтузиазмом и флиртом. – Я за тобой - хоть на край света!
– Если надумаю, то обязательно, – смеется. – У меня уже несколько человек подвешены под эту идею.
– Телефончик мой запиши, тогда.
Пока Хлоя вбивает номер, наблюдаю за ним – глаза горят и бегают от ее оголенного плеча к лицу и обратно.
Это, бл*ть, нихе*а не Ричи!
– Дозвон сделай.
Склоняется над телефоном, чтобы выполнить его просьбу, и прядь волос падает на экранчик, закрывая ей обзор. Ничего не могу с собой поделать – показательно заправляю волосы ей за ушко, глядя ему в глаза. Медленно. Касаясь кожи.
Прищуривается.
Да, чувак, это шоу для тебя! Отвали от моей девочки.
– Время! – вскакивает Хлоя, и я подрываюсь вместе с ней.
Не прощаясь, вылетаем в коридор, до выхода - пара минут.
Хватаю за руку, пытаясь тормознуть.
– Ты ко мне сегодня?
Да! Скажи «да»!
– Ты приглашаешь? – замирает, глядя с улыбкой в глаза.
Молча целую запястье, смотря ей в глаза.
И, бл*ть, Шон!!!
– Хлоя, минута… – растерянно смотрит на нас.
Надо выгребать.
Еще раз показательно припечатываюсь к ее запястью и с похабной улыбочкой подмигиваю.
Она шкодно хихикает…
Нормально.
Мало ли, о чем можно угорать с «игрушками».
– Подержи… – всовывает мне в руки свой телефон и скрывается в арке.
Надо помаячить еще часок перед Царевной и можно сваливать, да и Хлоя, как раз, отработает.
Из ее гримерки вываливаются балетные и присоединяются ко мне в арке, чтобы посмотреть на нее. Я наблюдаю за тем самым. Явно запал. Даже не скрывает, особо, своей заинтересованности.
Нихе*а тебе не обломится, чувак, она хочет МЕНЯ.
Когда перевожу взгляд на Хлою, вижу боковым зрением, как он изучает меня.
В руке подпрыгивает ее телефон. Смс.
Я НЕ БУДУ СМОТРЕТЬ! Это будет косяк…
Но чувство болезненного любопытства и ревности ослепляет. Невыносимо.
Ладно, только посмотрю от кого, и все. Об этом она не узнает.
Сейчас у нее двадцатиминутный фристайл. У меня много времени.
Достаю сигарету и иду в курилку, уже понимая, что залезу в ее переписку.
Черт, это, черт возьми, косяк.
Но это меня не остановит сейчас!
Открываю окно и поворачиваюсь спиной к камере. Мало ли. С Валери станется подкинуть ей и эту информацию, если вдруг...
Делаю пару затяжек, принимая окончательно решение.
Да, к хе*ам! Я уже принял его, когда это долбаная штуковина пиликнула в моих руках.
Снимаю блокировочку и… Бл*ть, Ольваре!
Нет, эту открывать нельзя. Увидит, что прочитано. Но я надеюсь, она не удаляет свою переписку?
Не удаляет…
«Лекс», «Шон-Сумерки», «Ричи», «Вэл», «Лекс», «Лекс», «Лекс»… – это наша вчерашняя переписка.
Листаю дальше – «Анжела», «Ричи», «Алиса-Сумерки»…
Алиса?!
Открываю. «Во вторник». Во вторник? Завтра? Что «во вторник»? Да мало ли что...
Ладно, это потом. Пропускаю всех девочек, родственников и Ричи. Я бы и эти прочитал, но времени не так много. А я знаю, что ищу.
«Дэм Ольваре»… Мхм. Четыре штуки.
Начинаю с первой:
«У маленькой принцессы есть сегодня минутка?»
Хлоя не говорила, что он флиртует с ней! Да она, в принципе, вообще ничего не говорила про их отношения. Только «друг», «больше не прикасается», и все. Это напрягает.
Захожу в «отправленные» – пусто. Что ответила «маленькая принцесса»? Этого я не узнаю.
Возвращаюсь. Вторая: «Хотел накормить ланчем. Могу надеяться на приятную компанию?»
Ну, примерно ясно, что ответила «маленькая принцесса».
И что? Может он надеяться?
Третья: «Тогда я заеду просто поздороваться. Есть разговор».
Спасибо тебе, «принцесса», что отказала.
Проанализировав время получения, понимаю, что это переписка перед его появлением в клубе. Тогда последняя – это после?
Открываю: «Мне не нравится твой не в меру внимательный «приятель». Мы можем поговорить с тобой об этом?»
Ожидаемо.
Ничего смертельного, но его слишком много в ее жизни. Ее устраивает? Меня нихе*а не устраивает!
Но поводов для разговора и, тем более, для претензий - никаких. Я же не могу знать содержания их переписок.
Несмотря на все, что происходит между нами, я все еще - никто. Каждый мой выпад, наверняка, эхом е*нет по нашим шатким отношениям – может опять психануть. По крайней мере, пока я все еще «игрушка».
Почему она не спрашивает ничего об этом? Ей не по*ер, я точно это знаю. Если бы Хлоя спросила, у меня был бы повод озвучить ей мои намерения, но она молчит. А сам я, хоть убей, не могу открыть рот на эту тему.
И от этой странной ситуации меня накрывает предчувствием чего-то нехорошего. Это точно, как-нибудь, долбанет по нам.
Как начать разговор?
Не смогу…
Спроси меня сама, Хлоя! Нам так нужно поговорить!
Прячу телефон в карман, сигарету в окно и иду встретить ее - она уже закончила.
Стоит рядом с Шоном и трет о чем-то с балетными, но уже с девочками. Ладно, это терпимо.
Наблюдаю – вся раскрасневшаяся, грудная клетка ходит ходуном, шея мокрая, соски затвердевшие, губы приоткрыты – видок, как после секса. Нет. Как во время секса… Ооо... Лучше сейчас не появляться рядом, и так слишком много продемонстрировали сегодня Шону. Мы не можем заявить о себе. Нам нельзя пока делать этот шаг, потому, что дальнейший полет уже нихрена невозможно будет контролировать. Это - как шаг с обрыва. Причем, никто не может гарантировать, что внизу вода.
Захожу в ее гримерку – это большая ошибка. Чувствую. Но сопротивляться не могу!
Через несколько минут залетает Хлоя и, не задумываясь, виснет у меня на шее.
И я в раю!
Ее губы соленые на вкус, тихонечко рычу, забираясь руками под ее топ. Углубляя поцелуй, подхватываю, прижимая сильнее тут же обмякающее в моих руках тело.
Черт, нужно закрыться, и я, наверное, могу трахнуть ее прямо здесь. До следующего выхода еще полчаса. Мы успеем…
И только эта безумная, но чудесная мысль становится намерением, как дверь отлетает под чьим-то беспардонным толчком!
Е*ать!
Плохо. Плохо. Плохо. Плохо…
Мы стоим, так и замерев, с прижатыми друг к другу губами.
Поздно суетиться – неожиданный гость смог уже все оценить.
Только бы, бл*ть, не Царевна!
– Хлоя! – радостно-удивленный женский голос.
Незнакомый. Или знакомый?
– Привет, Бри, – отрываясь наконец-то от моих губ, но, не убирая рук с шеи, отвечает Хлоя.
Бри?
Разворачиваемся.
Твою мать! Это не плохо, это - пи**ец!
Бри! Я трахал эту суку за пару дней до того, как…
Твою мать!
Она не сможет не прокомментировать происходящее!
– Я просто увидела тебя на сцене… – не сводя с меня горящих глаз, начинает Бри и расплывается в улыбке. – Ммм… Дракончик, привет!
Я киваю. Потому, что немею от понимания того, что сейчас произойдет.
– Поздравляю с приобретением, Хлоя! – похабно ухмыляется она, оценив взглядом нашу застывшую позу – ее руки у меня на шее, мои - одна на талии, а вторая, твою мать, под майкой, где-то в районе груди. – Он хорош…
Прости меня, маленькая…
Бри делает шаг внутрь гримерки.
Нет!!!
Уходи! Не разрушай наш мир!
Хлоя поворачивается к ней лицом в кольце моих рук.
Ослабляю объятья, но она удерживает мои руки своими.
– Спасибо, Бри, – спокойно так. – Я в курсе.
Застрелите меня.
– Я, надеюсь, у тебя есть скидка, потому, что… на этом удовольствии можно разориться! – а в голосе - завистливая подъе*ка. – Во сколько тебе обошлась эта «игрушечка»?
Напрягается…
Как же быстро! Как легко все сломать! Несколько слов, и меня нет…
– Гораздо дороже, чем тебе, Бри!
– Оу! Выкупила в долгосрочное пользование?!
Тупая-тупая сука!!!
– Да. Думаю, в пожизненное, – закидывает лицо немного вверх и целует меня в подбородок.
Пока эта тупая сучка переваривает, а я о*уеваю, Хлоя тянет меня за шею, требуя немного наклониться, и шепчет:
– Успокойся, иначе твое сердце отобьет мое до синяков.
– Не поняла… – обтекает Бри, открыв рот.
Но по ее взгляду я вижу, что она ВСЕ поняла!
– Ты не могла бы...? – встреваю я, указывая ей на дверь – терять-то, все равно, больше нечего.
Моя храбрая девочка опять сказала свое слово за нас двоих.
– Мхм, – кивает Хлоя, повторяя мой жест рукой. – Ты, как раз, прервала нас на самом интересном месте.
– Вот это - новость! – жадно сглатывает Бри, сверкая глазами, и, резко разворачиваясь на каблуках, выходит, несильно хлопнув дверью.
ГЛАВА 28 - МОЕ МОРЕ
Позвякивая ложечкой о чашку, Хлоя задумчиво размешивает сахар в своем кофе. Он растворился уже пару минут назад, но ее пальцы все гоняют и гоняют по кругу несчастную ложечку.
Мы так ни о чем и не поговорили в ее гримерке. Телефонный звонок дал мне повод уйти от разговора. Я был рад этому, так как не знал, чем он может закончиться, а клуб - это не то место, где, случайно лажанув в чем-то, я смогу удержать ее и объясниться еще раз.
Мне было необходимо, чтобы этот разговор состоялся дома.
И вот мы дома. Сидим напротив друг друга, между нами стол, запах кофе и повисший в воздухе разговор.
И я, бл*ть, боюсь до умопомрачения!
Чего я боюсь?
Сложно сформулировать точно.
Сегодня она еще раз показала, что принимает меня таким, как есть, со всем моим дерьмом. Фактически, она разрулила ту ситуацию, от мысли про которую я просто впадал в панику. Прекрасно осознаю, что, вообще-то, это была моя задача. И от этого мне еще хуже. Меня опять разрывает надвое. Ну, не хочу я для нее такой доли! Сможет ли она каждый раз так спокойно посылать на*уй наших «доброжелателей»? И, вообще, нихрена я не уверен, что Хлоя была спокойна в тот момент. Что она чувствовала? Я никакого права не имею превращать ее в жизнь в войну за нас.
Чего я боюсь?
Я боюсь боли: ее боли от всего, что сейчас обрушится на нас, и своей - от того, что она не справится с этой ситуацией и бросит меня потом.
Мне страшно, что она исчезнет из моей жизни, и не будет ни единого шанса, что я сдохну после этого достаточно быстро.
Смотрит…
Я не вижу, я чувствую ее взгляд. Он жжет мои оголенные нервы.
Мне даже представить страшно, как она сейчас может интерпретировать мою молчанку и замкнутость! Но, черт возьми, не могу произнести ни звука!
Поэтому, просто поднимаю глаза. И даже это простое действие для меня - сплошной надрыв.
Минута пытки взглядом - расчленила без наркоза.
– Все, Алекс. Мы не будем говорить об этом.
Уходит к окну.
Курить?
Да.
Ведет плечами, и лопатки разрезают воздух, заставляя меня закрыть глаза, чтобы сосредоточиться сейчас на разговоре.
- Хлоя, – обнимаю сзади, утыкаясь носом в ее волосы, и дышу, чтобы собраться с духом. – Мне очень нужно поговорить обо всем этом. Нам нужно. Дай мне, просто, несколько минут, ладно?
– Я сама скажу. Не знаю, что происходит в твоей голове, и о чем договариваются твои тараканы, Алекс. И даже думать об этом не хочу, потому, что почти все варианты моментально лишают меня сил.
Я - мудак! Ну, какого хрена молчу?!
Но руки только сильнее сжимают ее, пытаясь компенсировать мою немоту.
– …И я отказываюсь сейчас размышлять на тему: какие из моих решений и действий могут усложнить твою жизнь!
– Не мою… – выдавливаю я, закрывая глаза.
Каждое ее слово… Этот разговор должен был начать я!
– Помолчи сейчас. У тебя было дохрена времени на реплики!
Жесть!
– В общем, я буду делать то, что считаю правильным. Для себя я все уже решила. Это не на эмоциях было сделано, Алекс. Я осознаю, во что это превратит мою жизнь, и я, бл*ть, согласна! Не буду врать, что не ожидаю от тебя тоже некоторых решений… и действий. Да, хотя бы, элементарной поддержки, а не этой эмоциональной комы!
– Прости! Прости меня…
– Подожди! Я хочу поставить точку в этом разговоре. Ты не можешь говорить, я вижу это. Не хочу даже знать, почему! Я буду… делать то, что считаю нужным и правильным. И тебе придется либо принять это, либо нет. Если нет - тогда я просто уйду. Все. Это точка. У тебя больше нет права разговаривать со мной на эту тему.
– Не делай со мной этого! Мне так много нужно сказать тебе!
– Все, Алекс, давай пока закроем эту тему, – ее спина расслабляется и прижимается к моей груди. – Я устала и физически, и морально. Пойдем спать.
Не могу в это поверить – я упустил шанс по-человечески объясниться с ней!
Но мне, все же, есть, что сказать.
– Я люблю тебя... И прекрасно осознаю, что не заслуживаю ни минуты рядом с тобой и не имею никакого права уничтожать твою жизнь. Это - главный предмет споров моих тараканов. Ты можешь делать ВСЕ, что посчитаешь нужным, и я поддержу любое твое решение. Для меня есть только одно страшное последствие всех твоих действий – ты придешь в себя, осознаешь происходящее и уйдешь из моей жизни. Но я клянусь, что поддержу и это твое решение, чего бы мне это ни стоило!
– Если ты еще раз скажешь мне подобное, обещаю, что сразу уйду!
– Тогда, бл*ть, больше никогда этого не скажу, потому что я - эгоистичная, малодушная сволочь!
– Ты эмоционально вымотанный, самоотверженный дурак… – вздыхает.
Молчим и немного покачиваемся перед окном.
Моя совесть почти убаюкана, потому, что ее руки уже несколько минут выводят узоры в моих волосах.
– Мы можем сегодня провести время вдвоем, без твоих шизанутых насекомых? – Хлоя сжимает мои волосы, и это окончательно переключает меня в другую плоскость – резко ощущаю ее прижатое ко мне тело. – Я скучала…
– Мы можем все, что тебе только захочется, – шепчу я, покусывая между словами ее тонкую кожу в районе ушка.
– Тогда я хочу сделать тебе массаж и заставить, наконец, выспаться.
Массаж…
– Может, лучше я? – шепчу ей на ушко, желая завести ее. – Я - сертифицированный специалист… тебе понравится…
– Нет, – уклоняется от моих губ.
– Нет?!
Я что, опять, что-то не то сказал?
Разворачивается, и ее губы нежно пробегаются по моей татуировке, останавливаясь у короткого рукава.
– Я, конечно, не сертифицированный специалист, но сегодня Я делаю тебе массаж, а ты отдыхаешь. И не дергайся утром – я никуда не собираюсь. Просто выспись, ладно? А то, ты весь - как привидение из нервных окончаний.
Она не планирует секс?!
Не хочет или считает меня слишком уставшим?
Или сама слишком устала?
Черт!
Ладно… Утром.
Ну, или…
– Давай примем ванну? Вместе.
– Хорошо. Тогда я что-нибудь замучу выпить расслабляющего, пока ты набираешь воду.
Оставляю еще несколько поцелуев на ее губах, целую оголенное плечико, проходясь кончиком языка по соленой коже, и ухожу.
Я редко принимаю ванну, тем более, дома, но теперь, предвкушая близость ее тела в воде, определенно планирую делать это чаще. Заглядываю в шкафчик, чтобы достать аромомасло, и натыкаюсь глазами на флакон ее парфюма. Несколько раз вдыхаю и, открутив крышку, добавляю в воду вместо масла. Завтра подарю ей такие же… Добавляю немного пены, горсть сухих цветов. Откуда они у меня? Ставлю несколько свечей по периметру круглой ванны, запуская несколько плавающих в закрытых сосудах прямо в воду.
Струя воды взбивает пену, разнося по ванной комнате нотки ее аромата, и я стягиваю с себя одежду, оставаясь в одних боксерах.
Разворачиваюсь к зеркалу. Зависаю, оперевшись на раковину, и вспоминаю, как увидел в нем ее поцелуи на своем лице… Глаза опускаются ниже, в поисках ее метки напротив сердца – уже почти не видно. Но я же могу попросить ее сделать это снова?
Выхожу включить музыку на системе:
Видео
Боковым зрением вижу, как Хлоя заходит в ванную. Раздетая…
Живот сводит судорогой от резко нахлынувшего желания. Дыхание сбивается, и, делая несколько глубоких вдохов, я захожу следом за ней.
Ох... Просто массаж, да?
В ее руках два бокала с мартини, и это о*уеть, как эротично, дополняет образ! Оливки прекрасно сочетаются с ее отвердевшими сосками на фоне подсвеченной свечами бархатной кожи.
Пробегаюсь пальцами от ее ключицы к пупку, останавливаясь на красном камешке серьги.
– Ты же не любишь пить из бокалов, Хлоя… – так низко, что не уверен, что она расслышит из-за музыки.
– У меня есть альтернатива… – мурлычет она, проводя пальцем по моим губам, и, медленно поворачиваясь спиной, позволяет моему пальцу очертить полукруг на ее теле и уткнуться в позвонок.
Нет никаких шансов, что я не трахну ее сегодня!
Забираю у нее из рук бокалы и пока размещаю их на ободе джакузи. Она поднимается на ступеньку и делает шаг в воду. Я присоединяюсь, сняв последнюю одежду. Прижимается к стенке и тянет меня вниз, заставляя разместиться спиной между ее широко разведенных ног.
А мне так хочется не спиной…
– Массаж… – шепчет она мне на ухо, касаясь губами. – Подай мне гель.
Дотягиваюсь до прозрачной бутылочки и передаю ей.
Вылив мне на плечи несколько капель ароматной жидкости, проходится по скользкой коже руками, лаская шею и грудь. Теплые руки и расслабляют, и возбуждают еще больше, и я, постанывая, растворяюсь в них.
Массируя мою кожу, она немного замедляется и усиливает давление, касаясь моих сосков. Это очень хорошо…
– Наклонись, я вымою твою спину, – подчиняюсь. – Ты такой красивый… везде…
Ее ноготки проходятся по спине, очерчивая мои узоры, и ладони ложатся на лопатки, сжимая кожу. Этот перепад ощущений пускает дрожь по моему телу.
– Я люблю в тебе все.
– Это все принадлежит тебе…
– Надеюсь… иначе мне придется все это разлюбить…
Ну, вот что она говорит?! Я уже весь перед ней наизнанку вывернулся. Неужели еще сомневается во мне?
Переворачиваюсь в ее руках и втягиваю за талию на себя, вынуждая оседлать меня.
– Хлоя… – накрываю ее руки, которые продолжают скользить по моей коже, своими. – Это… все… принадлежит… тебе… Только тебе...
Бл*ть, я похоронил бы в ней свой член, если бы это было возможно…
Тяну ее ладони ниже, заставляя коснуться меня там, где очень хочется ощущать ее.
– Только массаж… – с улыбкой прищуривается она, проходясь пальчиком вдоль всей мой длины. – Массаж и спать. Хочу, чтобы ты отдохнул сегодня.
– Конечно, – мое дыхание сбивается. – Только немного сменим позу.
– М? – такие удивленные глазки…
Как же это заводит!
Приподнимаю ее над собой и слегка присаживаю на зажатый в руке член, проникая внутрь нее только головкой.
Ощущаю даже в воде, насколько она скользкая для меня.
– Только массаж, – сдавленно и возмущенно выдыхает она, утыкаясь лицом мне в плечо.
– Конечно… Мы не будем двигаться… – нагло вру я, постанывая от ощущений ее тесноты. – Просто посиди на мне, маленькая…
И она, расслабляясь, позволяет мне медленно насадить ее на член. Замираем.
– Массаж, Хлоя… – напоминаю я, задыхаясь, и ее руки, дрожа, впиваются в мою спину. – Еще…
Она сдавленно гудит мне в шею, полностью расслабляясь, и я делаю мягкий толчок бедрами под ее громкий всхлип.
Угол наклона не совсем тот, который ей нужен, и я спрашиваю, прижимаясь к ней:
– Я попадаю… туда, куда нужно? – и мой вопрос возбуждает меня не меньше, чем предвкушение ответа.
– Ммм… – впивается она в мою спину и сбивчиво добавляет, заставляя меня рычать ей в шею. – Ты такой… огромный! Как, черт возьми, ты можешь не попадать куда-то?! Ооо…
Ох!
– Это приятное «Ооо» или?.. – дразню ее, тихонечко постанывая.
– Ох, замолчи…
И я, подняв ее над собой, резко насаживаю на себя снова. Под ее вскрик…
– Так, да?
– Ааа… – выдыхает она, отклоняясь на мои колени.
Все, моя девочка сдалась…
И я, не сдерживаясь больше, ритмично наполняю ее тело. Вода такая же горячая, как и она, я чувствую ее только давлением и скольжением. Это ново, и это о*уеть, как увлекает…
– Так, хорошо?..– шепчу я сбивчиво. – Я не смогу долго…
И она вскрикивает между стонами, вцепляясь руками в мои плечи. Ее плоть сжимает меня на каждый мой мягкий укус ее плеч – моя девочка на грани. И я не сдерживаю себя – какой в этом смысл с ней? Нам и так хорошо вместе. Стараюсь быть медленным и нежным, но толчки получаются сильными и жадными. Ее вопли из мелодичных превращаются в хрипловатые, и грудь под моими губами вибрирует, отправляя меня в мой чувственный рай.
Все, я уже на входе…
– Давай, Хлоя... – умоляю, проваливаясь в беспамятство. - Вместе со мной...
И мы бьемся под обоюдные стоны в нашей горячей эйфории. На грани сознания тяну ее на себя, боясь, что она выскользнет из моих рук в воду, и мы, загнанно дыша, затихаем.
Постанывая, несколько раз глубоко вздыхает и, немного приподнявшись, выпускает меня из себя, снова пряча голову на моем плече:
– Ты такое коварное существо, Лекс… – шепчет она, заставляя меня тихо смеяться. - Все время делаешь это со мной...
– Бокалы в твоих руках были перебором… – оправдываюсь я, протягивая ей один, но потом вспоминаю ее «альтернативу» и делаю глоток сам. Набираю в рот и притягиваю к себе ее алые и опухшие губы. Мы наслаждаемся вместе послеоргазменными ощущениями, оттененными терпким вкусом мартини, позволяя его струйкам стекать по нашим губам, ласково сплетающимся в медленных поцелуях.
Споив ей бокал, переворачиваю спиной к себе, размещая между ног, и расслабляюсь.
– Лекс? – тихо зовет меня, медленно скользя пальцами вдоль моих бедер. – Стихи… это твои, да?
– Мхм, тебе понравилось? – ее руки сжимают меня под водой.
- Понравилось…
– Я написал их для тебя…
– Почитай мне…
– Те же или другие?
– А есть еще что-то?
– Мне кажется, да… Хочешь?
– Очень!
И я читаю…
Видео
«МОЁ МОРЕ, ПРОШУ ТЕБЯ, НЕ ВЫПЛЮНЬ МЕНЯ НА БЕРЕГ
ВО ВРЕМЯ ОЧЕРЕДНОЙ БУРИ ТВОИХ ИСТЕРИК.
Я ТАК ДАВНО ТЕБЯ ИСКАЛ ПО ГРЯЗНЫМ ПРЕСНЫМ РУСЛАМ.
ЗУБАМИ СЕТИ РВАЛ, НАПРЯГАЯ КАЖДЫЙ МУСКУЛ.
И Я ГОТОВ СОЖРАТЬ ПУДЫ ТВОЕЙ ГОРЧАЩЕЙ СОЛИ
ЗА ТО ЛИШЬ, ЧТО ТЫ ЗДЕСЬ ОСТАТЬСЯ МНЕ ПОЗВОЛИШЬ.
ЗА ТО, ЧТО ДАШЬ И ДАЛЬШЕ МНЕ ДЫШАТЬ СВОЕЮ ВЛАГОЙ -
КРОМЕ ЭТОГО БЛАГА МНЕ БОЛЬШЕ НИЧЕГО НЕ НАДО!
ЭТО ПРАВДА, Я ЗА ВОДУ, ЖАДНО НАБРАННУЮ В ЖАБРЫ,
ПОДАРЮ ТЕБЕ ВСЕГО СЕБЯ. ТОЛЬКО НЕ НУЖНО, ЛАДНО,
ВЫБРАСЫВАТЬ МЕНЯ ВОЛНОЙ НА БЕРЕГА ИЗГИБЫ,
И ОСТАВЛЯТЬ ТАМ ПОДЫХАТЬ, КАК ТУ, ДРУГУЮ, РЫБУ…
ЧИСТЫЙ ВОЗДУХ, КАК ЕДКИЙ ДЫМ,
СОВЕРШЕННО НЕПРИГОДЕН ДЛЯ ДЫХАНЬЯ.
РЫБЫ НЕ ЖИВУТ БЕЗ ВОДЫ
И НЕ ИЩУТ ПОЧВЫ ПОД ПЛАВНИКАМИ.
РЫБЫ НЕ УМЕЮТ ХОДИТЬ
И ЛЕТАТЬ НЕ УМЕЮТ ТОЖЕ.
РЫБУ ОЧЕНЬ ПРОСТО УБИТЬ,
ЛИШИВ ТОГО, БЕЗ ЧЕГО ОНА НЕ МОЖЕТ…
Я СМОТРЕЛ НА ТВОИ ФОТО СКВОЗЬ ПРИЗМЫ АКВАРИУМНЫХ СТЕКОЛ.
МОИ ГЛАЗА МНЕ ВРАЛИ – НЕ ЛОВИЛИ ФОКУС.
Я БИЛСЯ ГОЛОВОЙ ОБ ТОЛСТЫЙ ЛЕД ЭТИХ ПРОЗРАЧНЫХ СТЕН.
ЛУЧШЕ СМЕРТЬ СРЕДИ ОСКОЛКОВ НА ПОЛУ, ЧЕМ ПЛЕН.
Я ЗНАЛ, ЧТО ДОЛЖЕН БЫТЬ С ТОБОЙ, ЕЩЕ КОГДА БЫЛ ИКРИНКОЙ.
ПОЭТОМУ Я НЕ ЛЕЖУ С ОТКРЫТЫМ РТОМ НА РЫНКЕ.
ПОЭТОМУ Я НЕ В ЦИСТЕРНЕ И НЕ В БАНКЕ КОНСЕРВНОЙ.
Я ЗДЕСЬ. И Я ПРОШУ ТЕБЯ: НЕ НАДО НЕРВОВ.
Я ТАК ДАВНО ТЕБЯ ИСКАЛ ПО ГРЯЗНЫМ ПРЕСНЫМ РУСЛАМ.
ЗУБАМИ СЕТИ РВАЛ, НАПРЯГАЯ КАЖДЫЙ МУСКУЛ.
ПОЖАЛУЙСТА, ТЕПЕРЬ НЕ ВЫПЛЮНИ МЕНЯ НА БЕРЕГ
ВО ВРЕМЯ ОЧЕРЕДНОЙ БУРИ ТВОИХ ИСТЕРИК…
ЧИСТЫЙ ВОЗДУХ, КАК ЕДКИЙ ДЫМ,
СОВЕРШЕННО НЕПРИГОДЕН ДЛЯ ДЫХАНЬЯ.
РЫБЫ НЕ ЖИВУТ БЕЗ ВОДЫ
И НЕ ИЩУТ ПОЧВЫ ПОД ПЛАВНИКАМИ.
РЫБЫ НЕ УМЕЮТ ХОДИТЬ
И ЛЕТАТЬ НЕ УМЕЮТ ТОЖЕ.
РЫБУ ОЧЕНЬ ПРОСТО УБИТЬ,
ЛИШИВ ТОГО, БЕЗ ЧЕГО ОНА НЕ МОЖЕТ…»
(Нойз МС – Мое море)
ГЛАВА 29 - СОБРАТЬ ПАЗЗЛЫ (ЧАСТЬ 1)
Просыпаюсь несколько раз и, не открывая глаз, снова проваливаюсь в сон, как только чувствую ее прикосновение, или запах, или тихий шорох где-то рядом. Хлоя обещала, что никуда не исчезнет. Я верю...
Слышу ее мягкие босые шлепки по полу и возвращаюсь в эту реальность окончательно. Ощущение, что уже далеко за полдень. Подушка пахнет Хлоей. Словно кошечка, тихонечко забирается на кровать и целует меня в шею, чуть ниже линии роста волос. По телу идет волна дрожи и утренняя эрекция перестает быть просто утренней.
Улыбаясь в подушку, я притворяюсь, что все еще сплю.
Она больше не касается меня, но я чувствую ее взгляд – опять рассматривает тату? Словно подтверждая мою догадку, ее пальчик начинает рисовать узор вдоль моего позвоночника. И через мгновение уже ощущаю на себе ее бедра и приятную тяжесть.
Пальцы и ладони мнут мою расслабленную спину, поднимаясь от поясницы к лопаткам и вырывая у меня несколько сдавленных стонов.
– Просыпайся… – шепчет она, массируя мои плечи и шею.
Мне хочется еще ее ласк, и я игнорирую слова, вытаскивая подушку из-под головы и устраиваясь удобнее. Тихо посмеиваясь, наклоняется, щекоча меня спадающими на спину волосами, и присоединяет к рукам зубки, мягко покусывая плечи, заставляя шипеть и извиваться под ней от остроты ощущений.
– Такой чувствительный… – хихикает, явно возвращая мне мои комплименты.
– Не нарывайся, женщина… – протягиваю угрожающе.
Потому, что я, и правда, на грани того, чтобы превратить ее игру в свою.
– Мой грозный мужчина… – резко впивается зубами мне между лопаток, заставляя с воплем практически подскочить под ней.
– Ну, все!
Несколько секунд возни и она распята подо мной.
– Что теперь будем делать с тобой? – рассматриваю ее бешено бьющуюся на шее жилку – она просто вибрирует от скорости. Это из-за нашей маленькой драки или ей «хочется»?
Медленно провожу по трепещущей точке языком, чувствуя ее пульсацию у себя во рту, и замираю, кайфуя от ощущений.
– Хочешь выпить мою кровь? – выгибаясь, вдавливается в меня еще сильнее.
И я, под оглушительный визг, кусаю ее, стараясь удержать себя в рамках разумного.
– Прости, маленькая…– тут же зацеловываю начинающий проявляться на нежной коже след.
Вот, бл*ть, придурок несдержанный! Кажется, останется метка…
Со смехом дергается подо мной, пытаясь вырваться.
- Ты меня съешь...
Но последнее слово получается скомканным, потому, что я резко впечатываюсь своей эрекцией прямо между ее разведенных бедер, сожалея, что надел перед сном пижамные штаны.
– Я бы хотел… – что-то там бормочу, перехватывая обе ее руки и поднимая за голову.
Она возмущенно хихикает, все еще пытаясь сопротивляться.
– Спокойно, Хлоя… не ускоряй неизбежное…
Ее телефон начинает вопить на тумбочке, и она резко замирает подо мною.
– Нет! – рычу я, задирая ее футболку, и оголяя грудь.
– Мне нужно! – уворачивается от моих губ. – Я жду важный звонок! Обещаю, что никуда не денусь! Да, подай мне его просто и целуй на здоровье! – сдается она со смехом, и я тянусь за телефоном.
Но он уже отвлеклась и я, отпуская ее руки, отдаю телефон. Сосредотачиваюсь на продолжении запланированного еще вчера – хочу при свете посмотреть, что осталось от моей метки и, возможно, поставить ее еще раз. Если она позволит. Но, на самом деле, если не успеет остановить…
Телефон дергается смской, и я на секунду отрываю взгляд от затвердевших сосков, чтобы взглянуть на ее лицо. Хмурится… И что-то быстро начинает вбивать пальчиками, покусывая губу.
– Кто? – наблюдаю за реакцией: ответит? психанет? проигнорирует?
Но она только хмурится еще больше.
Не могу оставаться в неведении, потому, что уверен, что скоро нас накроет отдачей от ее сумасшедших поступков, и не могу позволить ей опять принять удар на себя. И еще потому, что не дает покоя эта долбанная смска от Ольваре, которую я не прочитал вчера.
– Хлоя… – зову снова и после нескольких секунд игнора забираю из ее руки телефон.
Распахивает глаза – возмущение, удивление, раздражение…
– Я могу посмотреть? – застыв, кусает губы.
И? Какого хрена мы нервничаем?
– Хлоя. Если ты скажешь «нет», я верну его тебе. Но хотел бы увидеть то, что заставило тебя нервничать. Ты доверяешь мне?
– Ты опять пытаешься манипулировать! – психует.
Да. Пытаюсь. И ты слишком быстро учишься, Хлоя…
– Так, я могу или нет?
– Ты мог бы просто спросить!
– Я спросил… – возвращаю телефон, протягивая его в руки.
Не берет.
– Ты можешь посмотреть, – психует…
Думает, откажусь из принципа? Нет!
– Спасибо.
Открываю входящие вызовы: «Дэм». Ясно. Открываю смс, сначала просматривая вчерашнюю: «Питер может уделить тебе время в среду в три дня. Рад был помочь».
Какой, бл*ть, еще Питер?! Рад, он, бл*ть, был…
Быстро открываю сегодняшнюю: «Что ты творишь, принцесса? Бри Вайнер…»
Зависаю…
А вот и первая отдача!
– Они общаются?
– Немного…
– Почему она сказала именно ему? Кому еще она могла сказать? Чем это теперь обернется для тебя, помимо очевидного? – молчит. – Хлоя, я не хочу, чтобы ты пересекалась с кем-то без меня. По крайней мере, пока все не утрясется.
Вздыхает.
– А когда это утрясется? И что значит - утрясется?
– Я постараюсь… Черт! Хлоя, ты понимаешь, что нихрена эта тема не утрясется?! Они будут жрать тебя за это всегда!
И опять тоска и безнадега наваливаются на меня. Я, бл*ть, из-за своей е*анной эгоистичности позволил случиться своему самому страшному кошмару! И теперь нет возможности сделать шаг назад и остановить это! Но самое ужасное, что я бы все равно не стал!
– Мне жаль… Мне жаль, что я тот, кто есть...
– Так. Все! – встряхивается Хлоя. – Я тебе, вообще-то, завтрак приготовила.
– Хлоя…
Подскакивает в раздражении и взлохмачивает руками свою шоколадную копну волос.
– Лекс! Мне реально плевать! Ты что, считаешь, что мне будет стыдно перед этими снобами, которые делают запредельные вещи каждый день и, не стесняясь, выставляют это напоказ, за то, что я чувствую к тебе, а ты - ко мне?
– Друзья…
– Анжела старше меня на десять лет, она поймет. Люси… Черт, да она настолько шизанута, что вообще, наверное, не поймет суть проблемы. Ричи уже давно знает и ему пофиг, лишь бы я улыбалась! Дэм… да он первый встанет на мою защиту, если что-то случится! Они - мои друзья, Лекс!
– Родители, Хлоя…
– Я люблю их, но… – на ее лице грустная улыбка. – Мой отец занимается нелегальным бизнесом, из которого вырос нелегальный бизнес моей сестры. И она - просто добрая фея, по сравнению с ним. Моя мачеха презирает его за это и за его многочисленных шлюх, но настолько слабохарактерна и ленива, что, ни за что не уйдет от него, потому, что ей тупо – удобно и комфортно. Моя сестра… ну, тут ты в курсе! То, как они живут, весьма далеко от идеала, не находишь?! Ты считаешь, что то, что между нами более неправильно? Стыдно? Позорно? Что, Лекс? Что ты хочешь, чтобы я испытывала по поводу наших отношений?! Со мной никогда ничего не происходило более правильного и красивого! Почему и перед кем я должна за это оправдываться?! Будет неприятно вывозить их нападки, но ничего такого, с чем бы я не смогла справиться. Я, все равно, фрик для них, и мне промывают мозг на КАЖДОМ семейном ужине все по очереди. Я - главное блюдо с момента появления в их доме, просто потому что я не такая как они и не хочу становиться такой. Я привыкла. Ну, изменится немного содержание разговоров и все. Только…– присаживается рядом и ее рука
ложится в мою ладонь, сжимаю. – Только ТЫ не предавай меня, ладно?
Ох, Хлоя…
И я уже на коленях перед ней. Ничего не могу сказать сейчас. Просто читай по глазам, Хлоя! Ты же все видишь, все чувствуешь правильно. Ну, как же я предам тебя? Да я, бл*ть, загибаюсь от каждого твоего хмурого взгляда!
Моя любимая девочка... Моя сладкая боль... Мое всё…
Снова тону в ее омутах, не в силах вынырнуть, да, и не желая этого. Разве может быть смерть прекраснее, чем захлебнуться ею?
– Боже… Какие же у тебя глаза! – со вздохом шепчет она, пряча мое лицо у себя на груди.
– Ты обещала любить их…
– Я люблю…
А меня?
О, нет-нет!
Это очень болезненный вопрос, он висит где-то прямо в нервном узле моего солнечного сплетения. И меня, на*ер, вырубит от боли, если…
Это, вообще, возможно? Хотя бы, теоретически?
Меня, вообще, можно любить? Не «хотеть»… А - так, как я ее…
Меня никто никогда не любил. Нет, я, конечно, не хочу, чтобы она любила меня так, как я ее – это, бл*ть, о*уеть, как больно, пусть это и самая желанная боль на свете для меня... Я не хочу этой боли для нее…
Но, хотя бы, чуть-чуть?!
Я слишком жадный?
Если, даже, и нет...
Да я и о том, что сейчас между нами, даже не мечтал!
Я так хочу твоей любви, Хлоя…
Бл*ть, пожалуйста! Выключите мой мозг! Мы же вместе! Зачем я думаю все это?!
– Опять конференция? – хихикает.
– Что? – поднимаю глаза.
– О чем они спорят на этот раз? Твои тараканы?
– И как ты узнала? – улыбаюсь в ответ.
Смеется.
– Я хочу накормить тебя завтраком.
– Я люблю тебя.
Ее веки моментально захлопываются, пряча от меня за ресницами ответ на мой незаданый вопрос.
Открой глаза, я хочу увидеть, что в них!
– Посмотри на меня, пожалуйста! – мягко прошу ее. – Я люблю тебя…
Прячет лицо в моей шевелюре.
Хлоя... Ну, хоть как-нибудь отреагируй!
– Скажи мне еще раз…
Еще раз? Бл*ть, еще раз!!!
– Я люблю тебя! – сердце взрывается, и я почти задыхаюсь, словно услышал это от нее, а не сказал сам.
Мне кажется, что уже нет никакой разницы, если она сама просит об этом!
– Я люблю тебя, как безумный!
Ее руки сжимаются вокруг меня, и я погружаюсь в эйфорию, стягивая ее к себе на колени.
– Мне так хочется верить… – шепчет она.
– Дагосподитыбожемой! – вырывается у меня что-то нечленораздельное. – Ну, как мне еще сказать тебе об этом?! Что сделать?! Неужели, ты не чувствуешь, как я взрываюсь от каждого твоего взгляда, каждого слова, каждого касания?!
– Тихо… – сжимает меня сильнее. – Ты - как порох… Все время сжигаешь себя. Я не хочу, чтобы ты горел сегодня. Хочу дать тебе нежность и тепло… расслабить… Позволь мне, ладно?
Меня топит нежностью от одних только слов. И я что-то бессвязно бормочу под ее руками, ласкающими меня.
– Я хочу немного побаловать тебя сегодня…
Побаловать…
– А как? – поскуливая от удовольствия, выдавливаю я, потому, что ее ноготки бороздят мои плечи и спину.
– Буду кормить тебя. Ты, вообще, ешь когда-нибудь? Ни разу не видела. Ты похудел очень…
Когда я ел последний раз? А она? Я тоже ни разу не видел…
– А ты?
– Ну, меня-то подкармливают добрые люди, – смеется. – Но, вообще, как-то не до еды в последнее время...
Надо менять эту ситуацию, не хватало еще уморить ее голодом!
Отстраняюсь, чтобы взглянуть на нее – черты лица заострились. Почему я не заметил раньше?!
– Как, черт возьми, ты питаешься!? – психую я. – Ты хоть представляешь, сколько калорий ты тратишь в день?
Мы же оба ни черта не ели со вчерашнего утра. Кружка чая у Ричи и - все! Ну, ладно, я-то неадекватный, а она, что – не могла сказать, что голодна?
– Я ела, меня Рон накормил какими-то плюшками его сестры.
– Рон, да?
Закатывает глаза.
– Ну, что ж ты такой весь взъерошенный?! Что я должна сказать сейчас, чтобы снять твой вечный нервняк и заставить расслабиться? М? – возвращает мою голову к себе на плечо и опять водит ноготками по спине.
Есть кое-что…
Но ты не говоришь...
– Ты сегодня работаешь? – я помню ее график, но она часто меняет его.
– Да. В «Сумерках», с десяти до двенадцати три выхода. И Шон хотел поговорить…
– А что у тебя с Шоном? – я не хотел задавать этот вопрос потому, что знаю, что ничего нет.
Но мое тело растеклось в ее руках, а мозг отключился. Поэтому между мыслями и их озвучиванием нечаянно стерлась граница.
– В каком смысле? – ее тело тоже расслаблено и меня несказанно радует, что ее нисколько не дернул этот вопрос.
– Вы, вроде как, общаетесь… Не только по работе. Разве вы не должны были встретиться на «Дэмке»?
– Должны. Но это, как раз, по работе было. Он хотел данс-команду увеличить. Я и предложила поискать там кого-нибудь оригинального… – Отстраняется. Брови нахмурены. – Ты ревнуешь, что ли, к нему?!
– Я ко всем… – посмеиваясь, прижимаю к себе обратно.
– Ты сегодня отдыхаешь? – она больше констатирует, чем спрашивает, и я, вдохнув поглубже пару раз, честно отвечаю.
– Работаю.
– Но тебя нет в программе.
– Я не танцую сегодня…
Напрягается. Я слышу, как ее дыхание сбивается.
– Лекс?..- растерянным шепотом.
– Мне нужно решить кое-какие вопросы и завершить дела, – разговор с Валери больше откладывать нельзя, и я сегодня поговорю с ней. Успокаивающе поглаживаю ее по спине.
– Верь мне, ладно?
– Хорошо… Я буду.
ГЛАВА 29 - СОБРАТЬ ПАЗЗЛЫ (ЧАСТЬ 2)
– Привет, Кроха!
– Привет-привет, сладенький! Где мой килограмм?
Алиса опять на коленях у Джима. Это, бл*ть, уже странно…
– Может, вам в паре поработать? – подмигиваю я ей, кивая на их переплетенные руки.
– А мы уже… – шипит она, облизывая губы. – Вчера бодренько отожгли со свингерской парочкой!
– М? Тебя же раньше вроде не прикалывали групповушки?
– Это зависит от участников… Вчера было круто!
– Слушай, мы ведь с тобой никогда под эту тему не попадали вместе. Я, сейчас представил только. Мне кажется, это было бы извращением! А тебе?
Хихикает…
– Не знаю… – разглядывает меня, опуская глаза к ремню. – Ты, вообще-то, запредельно трахательный. Да, и твой нижний девайс, о*уеть, какой... Наслышана. Но, зная твою ситуацию… Это - как мастурбировать на иконе!
– У тебя, бл*ть, такой грязный рот, Кроха! – смеюсь я.
– Да… мои клиенты ЛЮБЯТ его воспитывать!
У «игрушек» сегодня аврал и, кроме нас, все работают.
Правильно – Лори ушел еще месяц назад, Марк лечит свой «рубильник», я - в ауте, у Алисы - марафон…
– Алиса?
– Что, сладенький? – воркует она, наглаживая стояк Джима.
– Какого хрена ты не у Ольваре? Ты ведь и вчера не с ним была, да?
– Да он слился, что-то. Не в настроении, наверное, – пожимает плечами.
Я знаю причину отсутствия его настроения.
– Джим, пойдем! – Кейт неожиданно появляется у меня за спиной. – Лекс?
Да ну, нахрен!
– Привет, Кейт.
– Валери просила тебя зайти. Будь здесь, я позову.
Киваю. Это хорошо. Мне нужно быстрее развязаться со всем этим. Не хочу, чтобы Хлоя дергалась…
– Кроха, твое предложение по поводу денег еще в силе?
– Тридцатка твоя. Ты уже созрел? Потерпел бы еще недельку.
– Нет.
– Я буду скучать… – кладет мне голову на плечо, обнимаю ее, прижимая ближе.
– Я же не умираю. Да у тебя и развлекушечка новая появилась… - ухмыляюсь.
– Все равно… Как у вас с Хлоей?
– Все хорошо.
На самом деле мне сейчас совсем не хорошо, потому, что она на танцполе с Роном, а я сижу и стараюсь не смотреть на них. Понимаю, что повода нет. Но внутри, все равно, все болит. Они уже заканчивают свое маленькое шоу.
– Скучаешь?
– Каждую минуту…
– Ясно, – загадочно улыбаясь, что-то строчит на телефоне. – Сейчас спасем, тебя… Лекс?
– М?
– Ты только не психуй. Просто ответь. Ты совсем завязал по своей старой теме?
– Да нет, Кроха. Как раз, наоборот. Записали одну вещь и еще три в обработке. Думаю, на днях сделаем.
– Круто!!! – взвизгивая, виснет у меня на шее. – Почитай!
– Не сейчас, ладно?
Алиса отлипает от меня и заказывает коктейли: мне - пару «Мохито», себе - «Маргариту».
Я недовольно сверлю ее взглядом – опять нарывается на неприятности! Пожав плечами, только фыркает в ответ. Ладно, она - большая девочка и знает, что делает.
– Привет… – голос ласково тянет что-то внутри меня, а пальчики тянут назад прядь моих волос, заставляя закинуть голову на спинку дивана. Хлоя…
Смотрим друг на друга, опять вверх тормашками. Ее губы прямо напротив моих глаз. На диванах никого, кроме Алисы, и я не напрягаюсь от нашей близости. Да, и вообще, сегодня это потеряет последний смысл. Вспоминая наши игры, прикусываю штангу, наблюдая, как она тут же закусывает свою сладкую губку. Наклоняется ниже, и между нами почти нет расстояния – только ее теплое и быстрое дыхание. Я закрываю глаза, не в силах выносить напряжения, возникшего между нами, и она слегка прижимает свои губы к моим.
Это так остро и так хорошо, что я, не желая сдерживаться, обхватываю ладонью за шею и притягиваю плотнее, всасывая в себя ее нижнюю губу. Закусив ее, немного поглаживаю штангой. Чувствую, как она постанывает от моей ласки и тоже втягивает в себя мою нижнюю губу. И целоваться так даже лучше, чем я себе представлял, когда фантазировал об этом!
– Ну, хватит уже дразниться! – шипит на нас Кроха.
Хлоя, улыбаясь, отстраняется от меня, медленно снимая со своей шеи мою ладонь.
– Посиди с нами!
Хлоя запрыгивает попкой на спинку дивана и, перекинув ноги, оказывается как раз между мной и Элли.
– Где все?
Плохой вопрос, Хлоя…
– Там, где им хорошо! – подмигивает ей Алиса. – Вот нам тут хорошо, и мы - здесь!
Спасибо тебе, моя умная крошка! С меня шоколад…
Скидывая кроссовки, Хлоя устраивается на диванах с ногами и я, обхватывая за талию, подтягиваю ее ближе, вынуждая опереться на меня.
Сегодня у меня нет тормозов.
Но глаза автоматически находят бар и дверь за стойкой, которая ведет к Валери. Оттуда идут вместе Джим и – убейте меня! – Ирина.
Только не к нам! – внутренне психую, понимая, что шансов избежать встречи – никаких. Мне, конечно, абсолютно по*еру, но я переживаю, что эта сука ляпнет что-нибудь при Хлое.
Ну и, конечно же, бл*ть, они подходят к нам!
Джим приветливо подмигивает Хлое, и она с улыбкой кивает ему в ответ.
– Привет, игрушечки! – Ирина протискивается ближе ко мне и садится с другой стороны.
Твою мать!
– Можно, я с твоего смску отправлю, а то мой сел… – просит Хлоя, и я ей отдаю свой телефон, фиксируя в голове, что нужно бы запомнить ее номер, на всякий случай. – Твой тоже почти разряжен…
Зарываюсь носом в волосы к Хлое и несколько раз вдыхаю.
– Я обожаю твой запах… – шепчу ей негромко.
– Я помню…– хихикает и закидывает голову, чтобы заглянуть мне в глаза, и я целую ее в нос.
– У вас пополнение? – разглядывает нас Ирина.
– НЕТ, – говорю жестко, чтобы больше, нахрен, не вздумала никаких вопросов задавать.
Но эта сука не понимает…
– Познакомь с коллегой, дракончик! – оригинальный, бл*ть, намек! – Ты так качественно ее потискиваешь, что я ревную…
Хлоя разворачивается в моих руках и встречает ее взгляд.
Вот…
– Ирина. Шла бы ты… дальше. Где ты тут коллегу увидела?
– И кто же ты, сладкая? – презрительно и похабно скалится она, глядя на Хлою.
Ей некомфортно – чувствую это по распрямляющейся и застывающей спине. И отстраняя от требовательного взгляда Ирины, я прижимаю мою девочку крепче, закидывая ее лицо рукой, и глубоко целую, пытаясь успокоить и отвлечь.
– Я люблю тебя, – шепчу я. – Не обращай внимания на эту суку. Хочешь, давай уйдем отсюда?
Она расслабляется в моих руках и качает головой:
– Нам с Алисой нужно поболтать.
– Да, наш малыш опять влюбился! Я-то думала, что стану твоей последней любовью, Алекс! – стебется она.
Вот неуемная бл*дь!
Хлоя отодвигается, о чем-то тихо переговариваясь с Крохой, и это мне о*уеть как не нравится!
– Какой, на*ер, любовью, Ирина? – еще одна реплика и я ее выволоку, нахрен, отсюда… – Таких как ТЫ – не любят.
– Но трахают отменно…
– Этим и ограничиваются.
– Ты так горяч, когда злишься! Может, мне купить тебя сейчас, сладкий?
– Купи себе вибратор!
– Я, в общем-то, то же самое сейчас и сказала.
Боже дай мне сил! Как я мог касаться раньше этой бл*ди!
– Что это? – обеспокоенно восклицает Хлоя, касаясь пальчиками шеи Алисы и прерывая наши препирательства.
Это синяки от пальцев Ольваре! – так и подмывает меня…
Элли, улыбаясь, поясняет:
– Это от скарфинга… – оценив непонимающий взгляд Хлои, поясняет дальше. – Придушивание. БДСМ…
– Тебе нравится БДСМ? – поднимает бровь Хлоя. – Ну, и вообще, все это здесь… тебе нравится?
– Здесь всем нравится! – встревает Ирина. – Это главный принцип работы «игрушек» – только по любви к извращенному траху! Дракончик разве не просветил тебя? Когда он был влюблен в меня, он трахал своих клиенток с таким энтузиазмом…
Все, бл*ть!
И я срываюсь:
– Ирина, иди-ка, ты, на*уй отсюда.
– Не хами! Забыл как с женщинами разговаривать?
– Пф… Я разговариваю с бл*дью…
– Уже нет!
– В твоем случае, это неизлечимо.
– Ребята, ваши баннеры сделали, – Кейт кидает на стол пачку глянцевых фотографий. – Посмотрите. Лекс, пойдем.
Глаза Хлои ползут по ярким постерам.
Зажмуриваюсь.
- Лекс... - касается моего плеча Кейт. - Пойдем.
Встаю.
– Заказ, сладкий? – ухмыляется мне эта сука, и я вижу ошеломленные глаза Хлои.
Качаю ей отрицательно головой и, наклонившись, легко целую в губы.
– Алиса… – прищуриваюсь, глядя на Кроху, и она кивает мне.
Элли не даст мою девочку в обиду этой твари.
Да, и я скоро вернусь.
ГЛАВА 29 - СОБРАТЬ ПАЗЗЛЫ (ЧАСТЬ 3)
– Алекс, мне нужна твоя услуга.
Я внимательно вглядываюсь в глаза Валери, пытаясь понять, знает или нет?
Нет. Не знает еще.
– Валери, мы договаривались – я не работаю.
– Это - особый случай.
– Опять? Нет.
Нужно развязаться с ней до того, как узнает, чтобы не спровоцировать ее. У Царевны много рычагов воздействия на нашу ситуацию.
– Лекс, не кидай, бл*ть, меня.
– Валери, извини, но – нет! И еще. Я хочу расторгнуть контракт. Посчитай сумму штрафа, пожалуйста.
До нее медленно доходит смысл сказанного мной. Она открывает рот в попытке что-то сказать, а ее рука жестко сминает попавшийся лист бумаги.
– НЕТ.
– Да.
– Что-то случилось? – прищуривается она, вглядываясь в мое лицо.
Молчу, не отводя взгляда. Сейчас включит суку…
– Я сказала, нет. Уйдешь через месяц, когда я найду другого человека.
– Валери, я не смогу больше работать. Дай мне уйти. Просто скажи, сколько я тебе должен, и все.
С психом падает на кресло и выдвигает ящик стола. Достает какие-то папки и, быстро пробежавшись глазами, заявляет:
– Сто двадцать штук.
Это неправда.
– Валери, не гони… – ухмыляюсь я. – Восемьдесят.
– Это, как посчитать, милый… – опасное настроение.
– А ты нормально посчитай! – падаю я в кресло. – Я работал на тебя без отпусков!
– Я учту это,… если ты окажешь мне услугу.
– Я не буду никого трахать.
– В чем проблема, Лекс? Это, бл*ть, просто один стандартный трах!
– Нет, прости.
– ПОЧЕМУ?
Почему, почему…
– Я женюсь.
Надо было, нахрен, бронежилет надеть.
– ЧТО?! – взвизгивает она в шоке.
– Да.
– НА КОМ?!
– Этого я не буду обсуждать. Посчитай мой долг заново.
Злится. Поверила?
Не знаю…
Но, бл*ть, моя кожа под ее взглядом уже дымится.
– Я посчитаю. Но мне, все равно, нужна твоя услуга сегодня. Стой! – прерывает она меня, не позволяя опять отказать ей. – Я поняла твою лажу про супружескую верность. Не надо никого трахать. Просто развлеки ее, проведи с ней время, пока освободится Джим. Максимум, час… Она, все равно, хотела вас обоих. Соглашайся, Алекс. Я уверена, ты не найдешь за три дня еще сорок штук сверху. А если не найдешь, я зад*очу тебя штрафами, и сумма значительно увеличится. Это нормальный компромисс. Я не хочу терять эту клиентку.
Мне и восемьдесят достать так быстро о*уеть, как сложно будет!
– Когда? – вздыхаю я.
– Ну, вот это другой разговор, – расслабляется она.
Стук в дверь, я оборачиваюсь – е*ать! Ольваре!
– Вэл.
– Привет, дорогой! – расцветает она, полностью игнорируя мое присутствие.– Какими судьбами? В гости? Игрушки? Хлоя?..
Он пристально смотрит на меня.
– Не надо упоминать ее в одном предложении с твоими шлюхами, Валери, - смотрит на меня с отвращением.
– Прости, не подумала, как-то… – закатывает она глаза.– Ну, и, конечно, не имела в виду, что…
– Я понял! – прерывает он ее.
– Алекс! Прямо сейчас. VIP-чилаут. Она уже минут двадцать там скучает – это недопустимо.
Встаю, понимая, что, бл*ть, совершаю, наверное, о*уенную ошибку сейчас. Но объясню все Хлое – она поймет. Я же не буду прикасаться к этой женщине.
– Кстати. Это Лиана! Придет Джим, и можешь быть свободен.
Меня всего скручивает. Конечно, я знаю эту озабоченную бл*дь и трахаю ее каждый раз, когда она приезжает сюда. Это было раз пять или шесть, в целом.
Выхожу под его пристальным взглядом и, собираясь с духом, присаживаюсь на лестнице. Мне нужно просто, каким-то, бл*ть, волшебным образом не позволить ей запрыгнуть на меня целый час. И, при этом, быть о*уеть, каким вежливым.
Я даже не представляю, как с НЕЙ это может быть возможно.
Ху*и тянуть – иду. В баре натыкаюсь на Сэма и вытягиваю из его рук бокал виски, залпом опрокидывая его в себя.
– Ты чего? – задумчиво спрашивает он.
– Налей-ка нам еще, Сет, – прошу я баристу.
И мы, чокнувшись, молча выпиваем еще по-двойному.
Мимо проходит Ольваре в сопровождении Царевны. Она оглядывается и, заметив меня, идет пятнами от злости, стреляя глазами в чил-аут. С грохотом ставлю стакан на стойку и поднимаюсь. Открывая дверь, встречаюсь с уже обдолбанными глазами Лианы.
– Привет! – ложится она на диван, сразу призывно разводя колени.
Обычно, первый раз я трахаю ее сразу, без предисловий. Она и сейчас ожидает этого.
– Я заждалась тебя…
– Я в курсе… – пытаясь скрыть свою неприязнь, рассматриваю ее.
Не встанет теперь при всем желании. А желания и быть не может.
Подхожу к столу и выливаю остатки вина в бокал, подаю ей. Лиана обхватывает его своими цепкими пальцами поверх моей руки и начинает медленно пить, не сводя с меня глаз. Допив до дна, облизывает мой палец, и я, стараясь не слишком дергаться, убираю от ее рта свою руку с бокалом.
С этой сучкой невозможно просто приятно протянуть время. Уверен, через пару минут она уже залезет ртом мне в штаны.
– Как поживает мой дракончик? – облизывает губы, поглаживая мою ширинку.
Мне хочется зажмуриться.
– Он в порядке.
Особенно, когда ты держишь свои руки при себе.
Мне нужно срочно сообщить Хлое об этой е*учей ситуации.
Обыскиваю карманы и понимаю, что моя мобила осталась у нее, а ее – села.
Начинается пи**ец?!
Делаю несколько глубоких вдохов и останавливаюсь глазами на телефоне Лианы.
– Я воспользуюсь? – поднимая бровь, киваю на ее телефон.
– Конечно, – расплывается она в довольной улыбке и начинает расстегивать пуговицы на груди, – потом отработаешь!..
Набираю свой номер: «абонент недоступен».
Бл*дство!!!
– Лекс, сними рубашку.
– Подожди, – хмурюсь я, соображая.
Но она уже прилипла сзади и скользит нетерпеливыми пальцами по моей груди, срывая с меня рубаху.
– Стой, Ли, – пытаюсь отстраниться.
– С какой это стати? – ее руки тут же ложатся на мой член и сжимают.
– Бл*ть! – психую я. – Да, прекрати… пока.
– Малыш сегодня будет злой и жесткий? – шепчет мне на ухо, обдавая запахом вина. – Хочу, чтобы ты трахнул меня сзади у стенки или doggy-style…
– Мхм… – автоматически киваю я.
Чувство о*уительной катастрофы, вообще, не дает осознать ни слова из всего сказанного. И пока я туплю, пытаясь включить мозг и понять, как теперь все исправить, даже еще не понимая, что именно нужно исправлять, Лиана, вцепившись мне в волосы, набрасывается на меня с поцелуем. Я дергаюсь, но она держит слишком крепко.
– Минуту подожди! – рычу я, отрывая ее от себя и отворачивая лицо.
– Только минуту! – с раздражением падает на диван, срывая с себя блузку. – Налей мне еще вина.
Я быстро открываю бутылку штопором, но руки, нихе*а, не слушаются, и получается дольше обычного. Вытащив, наконец-то, эту е*учую пробку, откидываю ее в сторону вместе со штопором и наливаю ей бокал, расплескивая вино на стол.
– Я уйду на пару минут, – бросаю и вылетаю под ее охе*евшим взглядом из чилаута.
Царевна меня уничтожит.
Но это похе*у. Я должен увидеть Хлою.
Подлетаю к диванам. Ее нет, Алисы тоже. Зато есть Джим!!!
– Бл*ть, Джим! Какого хрена ты здесь?! Тебе Царевна не сказала, что у тебя клиентка?
– Нет… я вернулся минуту назад, – хмурится он. - Дай хоть отдышаться!
– Давай в чилаут. Прямо сейчас! По дороге подышишь...
– О*уеть… – возмущается он, но, все-таки, встает и уходит.
Я выдыхаю. Потому, что все равно бы не стал туда возвращаться.
Где девочки?
Подлетаю к Сету – не видел. Иду в гримерку – закрыто. Какого черта? У нее еще один выход должен был быть сегодня.
Рон!
– Рон, ты не видел Хлою?
– Она ушла, минуту назад.
– Как ушла, а программа?..
– Не знаю. Она с тем чуваком ушла, который на репетицию приходил. Даже не попрощалась, – хмурится он. – Вообще, даже не посмотрела… Как будто, не в себе была. Что-то случилось?
И я леденею, не в силах вдохнуть.
– Да. Только я еще не знаю, что точно.
БОНУС 1 - ДЭМ ОЛЬВАРЕ
Вторые сутки не нахожу себе места. Ничего не могу – ни спать, ни есть, ни работать.
Моя Хлоя опять начала сходить с ума. Ну, что с этой девочкой не так? Почему вечно ее несет в какой-то андеграунд? Сначала этот х*р-пойми-какой Майкл, теперь, вообще, «мальчик по вызову»!
Нет, я, конечно, главная шиза ее жизни, но…
Я бы все смог изменить между нами. Если бы она просто дала мне хоть один шанс! До сих пор, бл*ть, дергается во сне ...
Я был такой идиот! Молодой, ошалевший от нее идиот.
Я и сейчас ошалевший…
Нахе*а она ему?
Нет, она божественна, конечно! В постели, наверное, вообще, подарок, с ее-то чувствительностью и неумением сопротивляться...
Ничего не было в моей жизни горячее, чем переламывать ее невинную нерешительность... Которой и сейчас в ее взгляде, хоть отбавляй! Бл*ть! Хлоя... Ммм...
Но с его-то гербарием?! На*уя?! Он уже, наверное, и лиц-то не замечает! Трясет от мысли, что он прикасался к ней своими грязными руками! А ОНА - к нему! Что ей понравилось с НИМ!!!
Откуда он взялся, вообще?
Вспоминаю... Пришел со сцены, родители в провинции, за пять лет несколько штрафов и пара приводов за наркоту, но все бездоказательно, Валери отмазала его. Квартира в кредите, машина, счет. В остальном - весьма послушная и трудолюбивая «игрушка», без особых зае*ов.
Он ей зачем?!
Неужели, влюбилась, глупая?! Или так качественно трахнул, что мозги отключились?
Не-е-ет, это же Хлоя… Просто удовольствием ей крышу не снесешь! Пробовали – знаем.
Чем он зацепил ее?
Невозможная ситуация – где он, и где она?!
Как вмешаться в эту хе*ню и, в очередной раз, не перейти ее предел? Надо, как-то, спасать эту сумасшедшую девочку, пока она не превратила свою жизнь в катастрофу. Я-то, наивный, думал, что молния два раза в одно место не бьет! А по ней уже в третий хе*ачит.
Бри я пока заткнул, но… Хлоя же самостоятельно всему свету поведает о своей радости! С нее станется!
Ну, какой ему интерес с этого маленького котенка? Деньги? Какие, бл*ть, у нее деньги?! Ей и подарить-то ничего нельзя, сразу кусается и психует. Ясно же, как божий день, что не возьмет ни копейки ни у отца, ни у сестры, ни у меня. Особенно, у меня.
Никогда не прощу себе… Это же было надо так потерять голову!
Еще и Вэл масла в огонь подливала – давай, настойчивее! Ну, я-то, как в бреду, рядом с ней был – вообще, ничего не соображал. А она что, не чувствовала ничего? Сестра ведь, все-таки.
Интересно, а она, вообще, в курсе, что ее «игрушка» заигралась на этой территории?
Может, как-то можно прессануть его опосредованно, чтобы Хлоя не узнала?
Нет, ну, я бы понял еще, если бы она просто трахала его! Хорош, наверное. Валери только лучших держит. А то, черт возьми, «мой мужчина»! Вроде, умница, но иногда… Так и не научится никак разделять секс и отношения. Хотя, ей и не надо. Она прелестна такая, какая есть. Но, только вот, слишком ранима и беззащитна.
Как она планирует пережить разговор с отцом? Да, и вообще… Наши местные сучки тоже не обойдут этот вопрос вниманием! И так всю душу ей вые*али за ее «принципиальность». Конечно, ТАКОЙ факт их о*уенно подзадорит.
Толкнув дверь, вхожу внутрь, и, прямо, как по заказу – Алекс и Валери!
– Вэл, – киваю ей.
– Привет, дорогой! – улыбается, но я чувствую, что атмосфера напряженная. Не о ней ли разговаривают? – Какими судьбами? В гости? Игрушки? Хлоя?...
Какого черта она связывает Хлою со своим бл*душником?! Ни черта не думает, что говорит!
– Не надо упоминать ее в одном предложении с твоими шлюхами.
– Прости, не подумала, как-то… – да ты о ней всегда «не подумала как-то»… – Ну, и, конечно, не имела в виду, что…
Да, боже мой!
– Я понял! – еще при нем не хватало этот вопрос обсуждать.
– Лекс! Прямо сейчас. VIP-чилаут. Она уже минут двадцать там скучает – это недопустимо.
ЧТО?! Он работает до сих пор? Хлоя в курсе?
Не понял…
Встает, и Валери бросает ему в спину:
– Кстати. Это Лиана! Придет Джим и можешь быть свободен.
Хлоя, наверняка, не в курсе!
Она бы никогда…
Ублюдок...
Хлопок двери приводит меня в чувства.
– Вэл! Хлоя здесь?
– Конечно.
– Где она!?
– Где-то внизу… Ты чего закипел весь?
Быстро сопоставляю в голове все события и факты и пытаюсь понять, что делать в этой ситуации.
Нужно расставить приоритеты.
На первом месте у нас - вытащить Хлою из этого безумия, на втором - реанимировать ее после всего. Потому, что если не вытащить сейчас, то она увязнет насмерть – просто не умеет по-другому. А потом будет больнее. А она и так почти сломана.
Надо, чтобы она узнала, и все станет на свои места.
– Вэл, в чилауте, куда пошел этот твой «игрушечный», есть видеокамеры?
– Есть одна…
– Куда выводится изображение?
– Вниз, в комнату охраны. А что?
– Мне нужно туда срочно попасть.
– Зачем?
– Валери, давай, я тебе потом все объясню. А сейчас дай мне полный карт-бланш. Это очень важно! Мне нужна комната охраны и Хлоя. Срочно!
– Ну, пойдем, – прищуривается. – Ты знаешь что-то, чего не знаю я?
– Пойдем! – нетерпеливо выхожу за дверь, вынуждая ее идти следом. Подаю ей руку, чтобы скорее стянуть по лестнице вниз и не позволить навернуться на каблуках.
Он еще за стойкой – бухает, и Валери моментально заводится! Зыркнув на него простреливающим взглядом, все-таки ускоряется и идет за мной.
– Где Хлоя? – спрашиваю я, убедившись, что на сцене танцует кто-то другой.
– Сейчас, – быстро набирает что-то на телефоне. – Недоступна... Да, вот же она!
Кивает мне головой на кожаные диваны.
Еб*ть!
Почти в обнимку с моей сабой…
Это, нахрен, не очень хорошо. Но Алиса - умная девочка, и вряд ли ляпнет лишнее. Кстати, можно ее, наверное, использовать, как-нибудь еще, если они близки с Хлоей.
И что ее несет на этих «игрушек»?
– Дэм! – окликает меня Валери, выводя из задумчивости.
– Вэл, мне нужно, чтобы в комнате никого не было.
– Ты собираешься показать ей шоу с Лексом?!
Дошло…
– Да.
– Зачем? – удивление на ее лице сменяется подозрительностью.
– Это я тебе потом объясню. И у меня к тебе еще просьба: сними ее сегодня с работы. Она поедет ко мне.
– Оу… – усмехается. – У вас что-то намечается?
– Про это тоже потом! Давай, Вэл, не тормози! Убери оттуда охранников минут на двадцать и сними ее с работы. Все объяснения потом! Надо быстро!
– Сейчас сделаю. Но ты же понимаешь, что тебе придется ВСЕ объяснить мне потом? И мне не нравится, что ты знаешь Лекса. Не Хлоя ли вас познакомила?
Ну, все, понесло в мир догадок и анализа!
– Потом, потом, потом – иди!
Фактически, толкаю в спину, и Валери, наконец-то, ускоряется.
Подлетаю к Хлое, и она удивленно и тревожно распахивает глаза – просто олененок на трассе! Прости, малышка, придется тебя сбить фурой!
– Хлоя, привет!
– Привет.
– Можно тебя на пару минут?
– Ладно…
Медленно выползает из-за стола, кроссовки в руках. Босая… Бл*ть, о*уенно чувственный олененок!
Подхватываю за талию и быстро тащу к месту назначения. Перед нами выходят охранники в сопровождении Валери.
– Я только одну оставила, остальные выключены… – бросает она мне вслед.
Судя по лицу - Хлоя просто в шоке.
– Заходи! – открываю дверь и, еще раз выдохнув, удерживаю ее за руку. – Прости меня за это, но так надо, принцесса.
Сглатывая, нерешительно входит внутрь, я - следом. Перед нами изображение, выведенное на самый большой экран. Он стоит спиной и сзади его обнимает какая-то рыжая телка, наглаживая руками…
– Это живой эфир, – поясняю я на всякий случай, чтобы ей не пришло в голову, что это старая запись.
И Хлоя тут же, со стоном, сгибается пополам, отворачиваясь от экрана.
Подхватываю за талию, не позволяя осесть на пол.
– Прости меня, малышка!
Я не вижу лица, но чувствую, как ее корежит в моих руках.
Неужели, все так серьезно у нее!?
Поднимает стеклянные глаза:
– Это же не ты сделал все это… – начинает невнятно. – Это что, ПРАВДА?
– Клянусь, что не имею к этому отношения! Собой, тобой, чем хочешь!!! Это - реальность, Хлоя!
И она дышит и не может надышаться.
Бедная…
Снова поворачивается к экрану, и, проследив за ее взглядом, вижу, как они целуются. Он опять спиной, но все очевидно…
Из ее глаз слезы просто ручьем, и я резко отворачиваю ее от экрана.
– Не смей даже! – уговариваю ее. – Он не стоит и слезинки твоей!
Но она рыдает и рыдает, уткнувшись мне в плечо.
Какой же он мудак! И я - мудак!
Везет же тебе на мудаков, мой олененок!
– Не надо, слышишь?! Прости, что показал тебе! Я не думал, что тебе ТАК больно будет, - ее лицо опять поворачивается к экрану и я загораживаю. - Не смотри больше. Пойдем. Ты можешь идти? – охватываю ее лицо ладонями и заглядываю в невидящие глаза. – Поехали ко мне сейчас, ладно?
– Нет… – задыхаясь, качает головой, и сбивчиво шепчет. – Отвези меня к нему… мне нужно… кое-что взять там... пока его нет.
– Хорошо. Не плачь только! Прости меня за это, мне так жаль…
Я так люблю тебя, принцесса!
ГЛАВА 30 - ОТПУСТИТЬ
Ушла… С ним…?!
Ничего не понимаю!
Но внутри всего ломает так, как будто уже знаю, что случилось. И это что-то непоправимое. Абсолютно ужасное и безнадежное. И я задыхаюсь…
Что случилось, пока меня не было?
Она не могла с ним…
Только что ушли?
Быстро расталкивая толпу на танц-поле, вылетаю на улицу, и ищу глазами его машину. Ее нет. На всякий случай, оглядываю стоянку для персонала – тоже нет. Пока в голове крутится карусель из недодуманных мыслей, страхов и сомнений, на автомате, сажусь в свою тачку и выезжаю со стоянки.
Где ее, бл*ть, теперь искать?!
И телефона, сука, как назло, нет!
Дома есть еще один! – доходит до меня, и я бью по газам, с визгом влетая в очередной поворот.
Заодно и Алисе позвоню, может, она в курсе, что произошло.
Ольваре…
Уехала с ним?
Может, что-то случилось?
НО НЕ К НЕМУ ЖЕ?!
Она обещала мне…
Где же ты, моя маленькая?!
После пятнадцати минут бешеной гонки пулей влетаю на стоянку у дома, и мне навстречу тут же срывается хищный корвет Ольваре!
Бью по тормозам.
Что это сейчас было?
Он довез ее до моего дома? Очень странно…
Она уехала, не отработав программу. Не дождавшись меня. Может, плохо стало или…
Срываюсь из машины, хлопнув дверью и обгоняя каких-то чуваков на входе, залетаю в лифт. Не дожидаясь их, бью по кнопке. А он ползет, ползет, ползет… выбешивая меня окончательно. Что-то не сходится. Если ей нехорошо, то, какого хрена он оставил ее одну? Это, бл*ть, нелогично…
И, наконец, эти долбаные створки раскрываются.
Ключ в скважину, щелчок, толкаю дверь…
– Хлоя?
Но я уже знаю, что ее нет, потому, что меня складывает пополам от боли в груди. Хватаясь за косяк, вхожу и включаю свет.
Да, ее нет.
Но она, только что, здесь была! Я чувствую ее запах, обволакивающий меня и кружащий мою голову.
Внимательно рассматриваю комнату, пытаясь найти, хоть какую-то, подсказку, и вижу свой телефон, воткнутый в зарядное устройство.
Что происходит? Все вокруг затормаживается, и я чувствую себя, как под наркозом. Делаю несколько неуверенных шагов и беру телефон в руки. Смотрю…
Голова не соображает, но пальцы по инерции ищут уже знакомую комбинацию кнопок, а потом стучат на сенсорах пароль: «Буду любить Я». Открываю папку…
Пусто.
ПУСТО!!!
Как?!
Есть только один вариант – она удалила.
Бросаю телефон, и срываюсь к компьютеру, молясь, чтобы она сделала это нечаянно. Потому. Что. Если. Нет. То…
Монитор полыхает синим и тупит, тупит, тупит… сводя меня с ума от неизвестности, мерцает…заставка…
НЕТ!!!
Ее нет!
Оглядываю глазами «рабочий стол» – дубликата фотографий тоже нет. Корзина очищена двадцать минут назад. Все…
Сползаю по стене на пол – ноги не держат.
Что с нами произошло? В ушах – шум, и мысли сбиваются. Память стробоскопом выдает наше утро. Она улыбается, она целует, она обнимает, она флиртует, она трогает, она кормит меня.… Счастливая и мягкая, родная и любимая…
«Скажи еще раз!»
- Я люблю тебя, как безумный Хлоя!
«Мне так хочется верить…»
- ААААААААААААА!!!
Больно!!!
И непонятно.
А от этого еще больнее!!!
Подтягиваю колени, потому, что в глазах уже темнеет от невыносимой ломки в груди. А мне нужно двигаться, мне нужно найти ее! И я встаю, чтобы взять в аптечке что-нибудь. Валиум?
На секунду замираю перед зеркалом – оно столько раз спасало меня, но сегодня и оно молчит, не передавая от нее ни одного спасительного сообщения.
Только мое застывшее маской лицо.
Не хочу видеть себя больше, если она не хочет! Один удар - и осколки сыпятся в раковину и на пол.
Легкие опять не могут вдохнуть кислород – все правильно: мое дыхание у нее. А ее больше нет у меня. Пытаюсь преодолеть сопротивление тела и втягиваю в себя порцию воздуха. Ее запах... Не совсем ее – ее духов. Со стоном распахиваю дверцы шкафчика, уже, наверняка, зная, что не увижу там флакона ее парфюма. Все правильно – его нет.
Все забрала…
Ушла.
Бросила меня!!!
Расслабила, заласкала и убила… Зачем?!
Ушла с ним! К нему?! ПОЧЕМУ???
Меня не было, от силы, полчаса! Ну, что могло случиться!? Да и Алиса…
Алиса!
Отыскав телефон, быстро набираю мою кроху, пара гудков и:
– Ну, наконец-то!
– Алиса…
– Тут был такой пи**ец! Ты в курсе?
– Что там, бл*ть, случилось без меня?!?
– Не нервничай, только. Я и сама ничего не поняла. Ты где?
– Я дома. ОНА УШЛА ОТ МЕНЯ!!!
– Ты говорил с ней?
– Нет… просто забрала у меня все, что было от нее… У меня больше НИЧЕГО нет...
– Черт… Ты ушел когда, эта е*ливая сучка ее еще пару раз дрочканула на тему твоих подвигов, но Хлоя проигнорировала это. Я сказала ей, что ты уже давно не работаешь, и она ответила, что знает. Мы о тебе еще немного поболтали… всякую ванильность – день рождения там, и все такое… И тут, бл*ть, наш общий друг нарисовался – Дэм! Весь заведенный. Вытянул ее, в охапку - и в комнату к охранникам. Я не знаю, что он там делал с ней, но через пять минут вытащил ее оттуда, практически, на руках, всю в слезах… Это все.
Телефон вываливается из пальцев. Что он, на*ер, сделал с ней?!
Она, бл*ть, плакала…
Почему уехала с ним?!
Он что - заставил ее каким-то образом?
Ничего не понимаю…
Почему стерла фотографии? Забрала духи…
Где она?!
Телефон взвизгивает на полу вибрацией. Алиса.
– Да, кроха…
– Лекс, ты там себе только не напридумай всякой хе*ни, ладно? Давай, без криминала, а то с тебя станется. Я хотела добавить, что она не выглядела так, как будто ОН обидел ее. Он обнимал ее, а она…
НЕТ! НЕТ! НЕТ!
– … прижималась к нему, что ли. И он тоже очень расстроенным был. Может, что-то случилось, и он утешал ее просто?
И что, бл*ть, могло случиться в комнате охраны, чтобы она пришла ко мне и сделала все то, что сделала?
– Я ничего уже не понимаю, Алиса.
– Ты ляг, поспи. Я ей звонила – телефон недоступен. Завтра поговорите…
– ПОСПИ?!
– Бл*ть, сладкий! Не надо нервов, а? У меня сейчас сердце от твоих интонаций разобьется, а я его еще в школе на множественные оргазмы обменяла! Я уверена, все хорошо будет!
– Ладно, кроха. До скорого.
– Я позже позвоню еще. И думай головой. Неспроста это все…
Скидываю, не дослушивая. Я и так знаю, что неспроста. Это - эхо. То, чего я боялся.
Не могу поверить, что все закончилось.
Пальцы отыскивают ее номер и нажимают вызов. На экране - ее губы и роза – это единственное фото, которое теперь есть у меня, и я обвожу пальцем контур ее губ… А внутри у меня - наша шоколадная ночь… Слышу чужой женский голос, рассказывающий мне, что я не могу услышать ее голос по какой-то, неосознаваемой мной причине.
Мне так нужно увидеть ее глаза, чтобы все понять…
Любимая моя … Неужели это - все?
Так мало!!!
ПОЧЕМУ???
И - ни слова на прощание?!
Наверно, я проснулся -
ведь это было слишком круто,
чтобы оказаться правдой.
Причем - бесплатно,
без обещаний и без клятвы
столько дней подряд
я дарил тебе счастье,
получая от тебя обратно...
Наверно, даже больше, чем заслуживал.
Я будто на мосту живу.
О, Боже мой!
Между будущим и прошлыми ошибками...
На мосту воспоминаний
так и живу - между двумя островами.
(BahhTee – Остаюсь собой)
***
Плакала…
Я ДОЛЖЕН убедиться, что с ней все в порядке. И если она скажет мне в глаза, что это - все, значит, так тому и быть. А пока…
Телефон в карман, проверяю, на всякий случай, кредитку, наличку, надеваю куртку и выхожу.
Я должен найти ее.
Стараюсь выкинуть из головы и тела одуряющее чувство потери.
Это все - не сейчас.
Сейчас - только моя девочка и та причина, по которой она плакала.
Где она?
***
Не особо церемонясь, я несколько раз нетерпеливо нажимаю кнопку звонка в квартиру Ричи. И раз на десятый слышу тихие маты и возню с замком. Открывает.
– Сказать, что удивлен – ничего не сказать… – таращит он на меня сонные глаза.
– Хлоя у тебя?
– Нет…
– Бл*ть, только не ври мне, ладно!
– Вы что, поссорились?
– Не совсем.
– Заходи… – открывает дверь и кивает мне на кухню.
Краем глаза вижу, что в его постели лежит какая-то девчонка. Не Хлоя. Блондинка.
Сажусь на тот самый стул, где она сидела в прошлый раз. И тоска снова волной вышибает мне мозг. Ричи наливает пару стаканов чая и ставит один передо мной.
– Рассказывай. А то мне уже с порога хотелось тебе в морду дать… Есть, за что?
– Это я и пытаюсь выяснить. Все было хорошо. Я отлучился ненадолго, потом появился Ольваре, и она разорвала наши отношения, не сказав ни слова.
– Как это?
– Она просто забрала из моего дома одну вещь, и это символично, это окончание наших отношений. Мне нужен адрес Ольваре. Ты его знаешь?
– А куда ты отлучился?
Куда?
Бл*ть!
Этого я сказать не могу…
– По работе.
Поперхнувшись, подрывается и выплевывает чай в раковину.
Еб*ть! Он же знает! Поворачивается. В глазах - шок.
– Она сказала, что ты больше… – отрицательно качает головой.
– Я не это имел в виду.
– А… – выдыхает он. – А она знает, что ты не «это» имел в виду?
И этот его вопрос - как удар по лицу. Я еще не знаю, почему, но он, сука, о*уеть, какой важный. И я молчу, пытаясь понять смысл своих ощущений.
– Она уехала потому, что подумала, что ты… – начинает медленно формулировать он то ли вопрос, то ли утверждение.
Но мне чего-то не хватает для полной картинки.
– Стоп! – начинаю я рассуждать вслух. – Ольваре… Причем тут Ольваре?
Он же, сука, догадался, куда я пошел!!! Это же его подача! Он сказал ей!
– Ну, Дэм давно к ней яйца подкатывает… – задумчиво комментирует Ричи.
Комната охраны… Не-е-ет… Он же, бл*ть, ПОКАЗАЛ ЕЙ!!!
– Ты че, позеленел-то? – рассматривает мое лицо Ричи.
– Она не знает… – сипло выдавливаю я. – Вернее, она, наверное, уверена что…
ЧТО она видела?!
Меня колотит так, что чай начинает выплескиваться…
– Ты знаешь, где живет этот мудак?
– Да… Но тебе не надо сейчас туда ехать.
– С х*я ли?!
– Наломаешь дров. За тобой, и правда, никакого косяка не было? Недоразумение?
– Это, бл*ть, сложно… Был. Но совсем не то, что она подумала. Но. Это теперь невозможно никак доказать. Ей показали видео… И там выглядит все так, как будто… – я покачал головой не в силах сформулировать эту мысль даже про себя.
– Как такое может быть?
– Может. Просто, поверь мне, что я не трахал никого там!
– Она не будет с тобой разговаривать.
– Что мне делать?! Она плакала! Ты представляешь, что она там себе…
– Это – о*уеть, как плохо, Алекс. И мне, бл*ть, невероятно хочется въе*ать тебе сейчас, что ты допустил такую ситуацию. Она доверяла тебе…
– Адрес!
– Нет!
– Ричи! Не гони… Я должен сказать ей, что это все не так! Дай адрес! Не для того, чтобы облегчить мне задачу, а потому, что она плачет там сейчас из-за того, чего не было и быть не могло! Не простит? Не захочет разговаривать? Пусть! Я сам все скажу ей и уйду. Но пусть она знает, что я не предавал ее. Дай адрес.
– Он не пустит тебя к ней, – качает Ричи головой. – Вы же с ним поубиваете там друг друга. Хватит ей стрессов на сегодня. Пусть поспит. Завтра поговорите.
– Ты думаешь, что она поспит сегодня?
– ААА!!! – взъерошивает он растрепанную шевелюру. – Поехали вместе. На моей тачке. Я сам позову ее. Ты - сидишь и не рыпаешься. Выйдет – поговорите, нет – извини. Но завтра было бы, конечно…
– Поехали! – прерываю его бесполезные рассуждения.
***
Моя принцесса охраняется драконом и его сворой псов в неприступной крепости: трехметровый забор с электрозащитой и взвод доберманов, судя по предупреждению на воротах. Мило…
Доберманы просто хрипят от ярости, слыша негромкий рокот тачки Ричи.
– Телефон доступен, но не отвечает, – смотрит он на меня.
– Давай. Или я сам.
– Ненавижу этот е*учий дом… Как в тюрьму попадаешь. Без сопровождения хозяина хрен выйдешь обратно. И шавки эти, бррр… – бормочет он, выбираясь из тачки.
Но не успевает нажать на кнопку звонка, как дверь открывается и выходит Ольваре, в светлых домашних брюках и с голым торсом. Меня тут же дергает от мысли, что он мог прикасаться к ней полуголым. Да, и вообще, прикасаться, в принципе…
Мое окно открыто и я слышу.
– Ричи, три часа! Она спит уже…
– Она не спит. Мне нужно поговорить с ней – это срочно. Она не берет трубку.
– Значит - спит, – разводит он в раздражении руками.
Мудак…
Набираю ее номер, и слышу знакомый ринг-тон – ее телефон у него! Ричи тоже моментально догоняет ситуацию и поднимает в возмущении брови.
Это, бл*ть, уже край! Прости Ричи, надеюсь, ты поймешь!
Выхожу из тачки. Ухмыляется. Ожидал…
– Где она?
– Ричи, мы пройдемся с Алексом. Внутрь не ходи – псинки покусают, не соберем потом… – не отводя от меня взгляда, небрежно предупреждает он Ричи.
И тот, не комментируя, идет к тачке:
– Я подожду, – негромко кидает мне и садится внутрь.
– Пойдем… – кивает Ольваре головой на тропинку рядом с домом, и я делаю несколько шагов в темноту из-под фонарей, освещающих забор. – На*ера ты приехал?
– Ты знаешь…
– Отступись от нее.
– Только, если она… захочет.
– Ну, какой смысл? Ты же «игрушка»!
– С сегодняшнего дня – нет.
– Но я видел…
– Я был там минут десять по просьбе Валери. Отцепил от себя эту суку и ушел. Все. Позови ее.
Жутко бесит необходимость объясняться с ним – хочется вколачивать в него кулак, пока кожа не сойдет пластами с его лица. Но она сейчас в его власти. И поэтому я зажимаю свои порывы и уговариваю тело просто двигаться рядом.
Он медленно идет и молчит – переваривает сказанное.
– Зачем тебе она?
– Люблю…
– Любишь?! Тогда не превращай ее жизнь в ад! Она наплакалась и накричалась уже сегодня – завтра ей полегчает.
Наплакалась?!
НАКРИЧАЛАСЬ?!
Словно врезаюсь в кирпичную стену. Не могу идти дальше. Потому, что это - все дальше и дальше от нее. И она - там… Я нужен ей!!!
– …Я скормил ей тройную дозу снотворного, и она спит. Если ты уйдешь, через несколько дней она все забудет и будет жить нормально.
– Забудет?! Нормально?! – срывает меня. – Это как, бл*ть, нормально? С тобой? Да она до сих пор во сне подпрыгивает от каждого неосторожного касания, мудак!
Останавливается, видимо врезаясь в ту же кирпичную стену. В темноте только наше шумное дыхание.
– Знаю! – рявкает он. – Знаю и помню про это каждый е*аный день! Не со мной. Но и не с тобой.
– Не-е-ет… Она сама будет решать это!
– Не надо ей ничего решать, Алекс… – вздыхает. – Будь мужиком, реши сам. Ты подумай просто, на что толкаешь ее… ты хоть представляешь, какое количество дерьма на нее выльется? Отец временно отпустил ее поводок, но, как только, он узнает о твоей нескромной кандидатуре… Ей никуда не деться – она, все равно, публичный человек, потому, что член этой семьи. Еще год назад ее воспринимали как ребенка, вздорного и своенравного, все эти ее танцы, друзья... Он позволил ей из дома сбежать, наблюдая за каждым шагом. Мои люди следили. И Майклу этому по его инициативе девок подложили. Хотя, он только рад был. Отец будет давить. Жестко. Вместе с Вэл они сломают ее – это без вариантов. Отступись. Ей будет больно завтра, послезавтра, неделю… И все. А если она будет с тобой, то ей будет больно всегда. Не объясняй ты ей, что не было там ничего. Пусть считает, что ты - мудак. Просто сделай это ради нее. Пока она не влюбилась в тебя! Неужели это не стоит того, чтобы она нормально жила, без всей твоей грязи?
– Стоит.
До дрожи, до боли, обжигает в горле -
Я целую кожу твою, я горю. Боже, молю,
Оставь ее со мною, хотя бы на пару мгновений… не боле.
А потом - что хочешь: делай мне больно, сколько угодно,
Только ее оставь в покое.
Я не хочу для нее такой доли.
Веду губами вдоль ее ладони,
Я почти в коме, замирает сердце.
Стой, Господи, отдай ее мне, мне никуда не деться.
Она во мне, бьется, рвется, на части, оставь ее мне -
Мой талисман на счастье, мое причастье,
Целую ее запястья. Я уже умер? Нет…
Не попадаю в ритм, пишу не в рифму,
Господи, give me, что тебе стоит все простить мне?
Все грехи отпустить мне?
Я ни с кем никогда не хотел быть, как с ней.
Закрываю глаза – больше сил нет,
Обессилел, несу бред. Рассвет разжигает боль еще сильней.
Шепчет, стонет, кричит на мне. Ее ладони
Блуждают по моей спине.
Я хватаю воздух, но кислорода нет.
Господи, обещай, слышишь? Если я умру, передай ей
Что я любил ее, единственную, на всей земле...
ГЛАВА 31 - СУРРОГАТ (ЧАСТЬ 1)
На задворках сознания слышу настойчивый треск телефона… Он уже не в первый раз бьется в истерике о деревянную поверхность тумбочки. Может и не тумбочки…. может и не о деревянную... Я даже не уверен, что это вообще телефон…. Мои мозги убиты валиумом… Пусть бьется…
***
Звон и грохот.
Дверь…
Хочу спать… А кто-то, явно, хочет попасть ко мне.
Но мне никто не нужен сейчас, кроме нее. А она не придет.
И я опять погружаюсь в свой коматоз, абстрагируясь от звуков выламывания моей двери.
Пусть…
***
Все.
Химическое волшебство закончилось, и валиумный сон развеивается, наполняя мои мозги памятью. А я не хочу! Но я – о*уеть, какой продуманный! На тумбочке - еще одна доза и стакан воды. До свидания, мир! Надеюсь, не до скорого…
***
Вот теперь – точно, все. Все, что можно, я уже сожрал, и все оно уже вывелось печенью. Дома больше - никакой дури. Пора встречаться с этой е*учей реальностью. У нее ко мне счет…
Сажусь на кровати и пытаюсь хоть на чем-то сфокусировать глаза. Бесполезно. Съездить, что ли, в аптеку? Но, бл*ть, без рецепта они мою болезнь не вылечат. Да и садиться за руль сейчас – это, о*уеть, какая плохая идея… Не то, чтобы я против. Даже, скорее, за. Но остальные-то тут ни причем…
А... я же могу позвонить дилеру. Он, сука, примчится по первому зову и привезет мне синтетическое счастье. Я веду себя, как слабак? Да! Но мне по*ую… Та, ради которой я хотел бы быть сильным, больше не нуждается в этом. Вернее - лучше бы ей не нуждаться... Ну, или как там… Черт… Я выжег свой мозг.
Хватаю непослушной рукой телефон. Севший. Поднимаюсь и втыкаю в зарядник. Сколько я спал? Засветившийся тут же экран отвечает, что… позавчера, вчера, сегодня… Бл*ть, нихе*а не понятно!
Потупив над календарной вкладкой, соображаю, что накачался вчера часов в семь утра. После небольшой попойки с Ричи, где он пообещал мне…
Телефон вздрагивает в моей руке, и я, не глядя, отвечаю на звонок:
– До тебя х*р дозвонишься!
Это Эрик.
– Привет.
– У меня в руках контракт с продюсером на сорок косарей. Срочно нужна твоя подпись, и - тридцать процентов он дает прямо сейчас…
– Стоп. Бери эту бумажку, всю дурь, которую найдешь у себя, и - пулей ко мне. Я все подпишу.
– Намечается вечеринка?
– Да. Приватная.
Я и я.
– Понял… А на сколько человек и чего именно? У меня, знаешь ли, тут не драгконтора!
– Человек на двадцать. Кокс, амфетамин, кислота… Да, похе*у, - вези все!
Да… Меня ждет веселая и беззаботная неделя!
– Через полчаса буду.
Нужно быстрее, Эрик. Пока я еще не отошел от предыдущей дозы! Не хочу в реальность, она, бл*ть… Не хочу...
Не осталось ни сил, ни ощущения боли.
Тоской изъедена душа, как личинками моли.
Всё катится в пропасть, причем, уже не в первый раз,
И равен нулю смысл дружеских фраз.
Всё кому-то подарено, потеряно, продано,
И сердце, кровью облитое, за ужином подано.
Осталась только грязь на дне карманов одежды
И какое-то чувство, что-то вроде надежды.
(Дельфин – Надежда)
Давай, Эрик! Торопись…
Встаю и на автомате захожу в ванную. Просто, по инерции. Там все пахнет ею!!!
И я ненавижу себя за то, что мои ноги привели меня именно сюда! Хотя, какая разница? Она пометила каждый сантиметр моей квартиры и моей души… Поднимаю крупный осколок зеркала и смотрю на кусок себя. Я весь сейчас из кусков и каждый – о*уеть, как болит!
Надежда… Я знаком с этой подлой сукой!
И я сжимаю в руке осколок, наблюдая, как красные струйки закрашивают его и кафель в моей ванной.
Никакой, на*ер, надежды! Есть то, что есть. Не надо обманываться…
Время тихо уходит, и наивная ложь
К запястью левой руки примеряет свой нож.
Надежда была и осталась напрасной,
Она капает на пол липкой жидкостью красной.
(Дельфин – Надежда)
***
– Ху*и ты так долго!
– Да еще и полчаса не прошло! – смотрит на меня охеревшими глазами.
Не нравится?! Мне тоже не нравится…
– Да что, бл*ть, с тобой случилось-то?
– Все зае*ись, Эрик! Сколько я тебе должен?
– Штуку… тут распишись.
Черкаю ручкой, отдаю бабки и забираю свой волшебный пакет. Закрываю дверь, и первое попавшееся колесо – в рот. Горько. Рот немеет и наполняется слюной. Немного подождав, я сглатываю. Голова кружится, взрываясь калейдоскопом. Быстрая хрень… И это - отлично. Я буду жить…
Я буду мерить мили днями и десятками лет,
Кровоточащими ступнями, оставляя свой след.
И я бессилен что-то сделать, что-нибудь изменить.
Мне ничего не остается, я буду жить!!
(Дельфин – Я буду жить)
Туплю минуту, а может час, прислушиваясь к ощущениям. В голове пусто. Ради этого и вся замутка. Тело вибрирует от знакомого удовольствия.
Хлоя…
Я хочу, чтобы сегодня, стоя под струями воды и смывая свой сон, ты смыла заодно всю память о нашем маленьком счастье. На самом деле - огромном… Но, для тебя, пусть оно будет маленьким и незначительным. И с каждым днем оно будет становиться все прозрачнее, пока не превратится в сон. Сон, который ты будешь изредка видеть, и тут же забывать, проснувшись. И ты будешь улыбаться утром, потому, что будешь помнить только ощущение чего-то родного и любящего тебя. Безумно и преданно. Но ты не будешь помнить, о чем и о ком этот сон. Я хочу остаться только твоим ночным воспоминанием, которое развеивается с утра, и не вызывает никаких ассоциаций с той болью, которую я причинил тебе. Забудь все! Но вспоминай меня ночью…
А я… А меня нет больше… Мне нужно только нанести еще пару штрихов на ту картину, которую нарисовал тебе твой друг, чтобы дать тебе силы выкинуть меня из себя окончательно. Это – невыносимо больно будет для нас, маленькая… Но я должен это сделать ради тебя. Чтобы у тебя и мысли не мелькнуло о том, чтобы простить меня или... И я сделаю это. Но только завтра. Мне нужно где-то взять сил, чтобы нанести контрольные удары по твоей чистой и верившей в меня душе.
Я даже уже знаю - как.
И, чтобы не отступиться от задуманного в момент слабости, хватаю телефон и жму на быстрый вызов. Валери.
– Лекс?
– Мхм… Валери, я недельку повременю еще с уходом. Только сам выберу когда, где и с кем. Не возражаешь?
– Да, не вопрос… Только… Лекс, а можно личный вопрос?
– Нет.
Телефон - в сторону, и падаю на кровать. Меня накрывает… Уплываю куда-то, в знакомые до боли ощущения. А мне туда не надо!!! Там - ОНА… Она, и моя больная любовь. Даже дурь издевается надо мной.
Она руками своими нежными
Петлю на шею тебе набросит,
Не оставляя ничего от тебя прежнего,
Сама на цыпочки встать попросит.
Ты даже не сможешь ее увидеть,
Ты никогда не заглянешь в ее глаза,
А думаешь о том, как бы ее не обидеть,
Не веря в то, что она действительно зла.
Ты можешь с ней расцвести и засохнуть.
Она сожрет тебя, как цветок - тля,
Но все равно лучше уж так сдохнуть,
Чем никого никогда не любя
(Дельфин – Любовь)
***
Отпускает…
Я точно это знаю, потому, что опять начинает загибать от боли, и хочется выть и кричать. А еще хочется найти ее, схватить в охапку и унести далеко-далеко от всех и кричать о том, что ничего не было, что я принадлежу ей и люблю ее безумно! Умолять простить и вернуться!
И эта потребность настолько раздирает душу, что я почти срываюсь… Но, торможу себя. Нельзя. Она, должно быть, почти переболела уже. Если я сейчас… Тогда ради чего была вся эта ее боль?! Получается, я - просто так мучил ее? А я не просто так… А потому, что… Почему?!
Я точно помню, что где-то в моей голове был ответ. Но сейчас его там нет, и моя потребность лететь к ней опять накатывается на меня эмоциональным цунами… Ради чего мы это все делаем?! Был же… Был же какой-то смысл в этом безумии…
Мне нужно что-то посильнее, чтобы не думать об этом.
Метам… Должен быть.
Высыпаю разноцветное конфетти таблеток на кровать и быстро нахожу пакет метамфетамина. Мне будет хорошо. Я все забуду. И ее забуду… И, может быть, даже то, что ей больно.
Меня покачивает, но мне, почему-то, кажется важным и символичным сделать белые мета-рельсы именно на том куске зеркала, в котором я видел обломок себя, и который пометил своей кровью. Отыскав его на полу, и прихватив еще осколок для выравнивания дорожек, я возвращаюсь обратно. Пара минут - и рельсы в рай готовы… Цена – сотня баксов, и изрезанные пальцы – почти бесплатно. Это, конечно, не мой рай. Но моего больше не существует…
Моя жизнь – суррогат… Как, собственно, и я сам.
А как я хотел?..
Дорожки длиннее, чем надо… И я нихрена не уверен в качестве этого порошка. Но разве это может остановить меня сейчас?
Мои пальцы давно уже скрутили купюру, чтобы осуществить задуманное. Я приостанавливаюсь, снимая осколок с коленей. Я помню эффект. Слишком ясный ум, но зато ощущение счастья… Мне очень нужно сейчас это химическое счастье, которое е*анет по печени и мозгам, но обезболит сердце. Но мне не нужен ясный ум. Он, бл*ть, только об одном может думать сейчас.
Ну, ничего, я знаю, как это поправить…
Кодеин…
И я закидываю три белых колеса, размалывая их зубами. Заодно снимет и эту невозможную пульсирующую боль в груди.
Когда-то же она утихнет?
Телефон настойчиво ползет по простыне, и я с полным ртом горечи отвечаю на звонок:
– Да!
– Алекс, твою мать! Я урою тебя, скотина такая…
Это Алиса.
– … ты, бл*ть, где? Я сегодня почти сломала твою дверь!!
– Привет, Кроха, – рот немеет, но я, почему то, не глотаю, продолжая жевать горькую кашу.
– Лекс, Хлоя здесь… – начинает она, и тут же срывается на раздраженный окрик: – Да, бл8ть, Марк! Отвали!
И я замираю. Что-то не так… Но, что именно? Ничего не понимаю… Но, почему-то, сплевываю на пол свое обезболивающее.
– Вы поговорили? – продолжает она.
– Мы расстались.
– Как…?
– Так.
– Я плачу… – вздыхает Кроха. И я плачу, милая… – Отвали, Марк!
Еб*ть! Включается мой мозг. Марк-Хлоя, Хлоя-Марк… Это плохо.
– Хлоя там?
– Танцует.
– И Марк, да? Я приеду сейчас…
Массирую лоб в попытке привести мозги в порядок. Мне нужно за руль и - быстро. Но мозги все равно в кумаре. И я запрыгиваю в душ. Холодная-горячая-холодная-горячая… Пробегаюсь по лицу бритвой, горсть зерен кофе в рот и еще одну в карман, как антидот к моему раскумаренному сознанию.
Брелок от тачки, телефон, ключ, хлопок дверью, лифт…
Все мелькает. А значит, я еще не в себе.
А мне НУЖНО доехать. Быстро.
Еще раз встряхнувшись, давлю на газ, пальцы сжимающие руль, немеют. Но мое сердце почти отпускает. Я еду к ней. Она, конечно, не узнает этого, но, возможно, у меня будет шанс сделать что-то важное для нее. Необходимое.
Небольшой калейдоскоп знакомых городских пейзажей - и я влетаю на стоянку, чуть-чуть не зацепив бампером тачку Сэма, и не расхерачив себе нос об руль при резком торможении. Но дурь уже отпускает... Адреналин...
ГЛАВА 31 - СУРРОГАТ (ЧАСТЬ 2)
– Привет, сладкий! – перекрикивая музыку, Элли впечатывается в мой бок и обнимает за талию.
Яркие цвета и громкая музыка вызывают новую волну эйфории, и снова дурманят меня.
Прижимаю ее ближе и тут же, как обычно, отпускаю. А она - нет.
– Ты чего зависла, Кроха? – мои глаза ищут Марка, но не находят.
– Болею вместе с тобой…
– Не надо, милая. Где Марк?
– У Вэл, вроде. Пойдем к нашим.
Обнимая ее за плечи, веду к диванам.
Таня, Стен, Джейн и мы с Алисой.
На сцене Кармен, и я рад, что там нет Хлои. Потому, что я бы, наверное, умер, если увидел ее сейчас. Словно чувствуя, Алиса усаживает меня на место, откуда сцену почти не видно и закрывает последний обзор своей любопытной и грустной физиономией.
– Расскажи…
– Нет, – качаю я головой. – Просто поверь, что нет других вариантов.
– Чует моя битая задница, что ты где-то загоняешься, Лекс… – задумчиво начинает она. – Я видела, как она на тебя смотрела… Как прикасалась к тебе… Как говорила о тебе… Как приняла тебя с твоей трахательной биографией… Что-то не сходится, колись!
Молчу, наблюдая за входом в коридор гримерок. Она - там. Меня ТЯНЕТ. Ломает и скручивает от желания быть ближе. Но мне там больше нет места…
– А ты почему, кстати, не танцуешь? Или эту тему вы с Вэл тоже разорвали?
– Нет. Я «ногу вывихнул». И мы ничего не разорвали с Валери. Я работаю.
Подпрыгивает на месте, вцепляясь руками в мое лицо.
Не надо смотреть в мои глаза Кроха! Там, бл*ть, выжжено все после бомбардировки химией. Еще зацепит неразорвавшимся снарядом…
– Это из-за этого? Царевна прижала тебя? Ты трахнул кого-то, и она психанула?!
– Да.
Лучше тебе знать эту версию Кроха, а то с тебя станется еще и Хлое глаза открыть.
– Что-то здесь не так…
– Не парься. Поздно.
– Не верю…
– Отстань.
– Вот, теперь еще больше не верю!!!
– Элли, – слышу сзади голос Кейт. – Пойдем.
– Я позвоню, чтобы услышать настоящую версию… – шепчет мне Кроха. – И не гони пургу! Она любит тебя!
Иди уже, Кроха! Не надо мне тут всей этой ху*ни! Не любит! Иначе нет никакого смысла в нашей с ней боли. Иначе она будет расти с каждым днем… А мне так нужно верить, что ей будет лучше после всего того, что я собираюсь сотворить! Не отнимай мою решимость!
– Алекс…
Поднимаю глаза, хотя и так знаю, кто. Марк.
– Подлечился?
Ухмыляется. Садится напротив и облокачивается на стол, подаваясь ближе ко мне.
– Это было не слишком умно, Лекс.
Наклоняюсь к нему навстречу:
– Мне по*ер. Я предупредил.
– Так даже веселее… – почти одними губами.
Но я слышу. И мне страшно за нее. Если он посмеет приблизиться к ней, придется отправить его на более длительный больничный. Может, не стоит даже дожидаться, и урыть мудака прямо здесь и сейчас? Но мне нельзя. У меня еще не сделано одно важное дело. Мне нужно пару дней для оформления своего спектакля. А потом – да!
Отпив из бокала, он, ухмыляясь, встает и идет по направлению к гримеркам.
Встаю следом и вижу, как он останавливается на танц-поле, прижавшись сзади к какой-то девке. Сажусь обратно. Не свожу с него глаз, а он все время смотрит на меня. Мне не нравится игра, которую он затеял…
Музыка меняется, и сцена вспыхивает красным. Это ее номер. Сейчас я буду умирать…
Я вижу знакомый силуэт в красном свете и закрываю глаза. А потом еще и накрываю ладонями лицо, потому, что веки не слушаются и все равно открываются.
В моей голове - фильм с ее участием. Потому, что я помню каждый ее рывок и каждый выпад. Пластику ее тела и волны ее волос. Я помню все. Закрытые глаза не облегчают мне жизнь. Ну, или не жизнь, а как там теперь можно назвать то, что со мной происходит?
Встаю и, не глядя на нее, вылетаю на улицу.
Видео
Сигареты…
И дышу…
Ну, или не дышу, а как там теперь можно назвать судороги моих легких, не приносящие никакого облегчения?
Затяжка… Еще, и еще…
Опять сигарета.
Все мысли прочь!
Сигарета – это я.
Затянись мною в последний раз,
Ткни меня мордой в стекло,
Дави меня, туши мою страсть.
Буду дымить назло.
Боль на фильтре грязным бурым пятном -
Все, что мне от тебя останется.
Урна - мой будущий дом,
И вряд ли мне там понравится.
Серым пеплом осыпятся вниз
Те мечты, что не сбудутся никогда.
Меня вряд ли раскурят на бис,
Шанс если и есть, то один из ста.
Тебе травиться никотином моим,
Тебе - кашлять моими смолами.
Выдыхай скорей мой последний дым,
И закрывай окно, а то - холодно.
Выдыхай скорей
Мою душу наружу, ей тесно,
В твоих легких так мало места.
Выдыхай скорей
Мою душу наружу, ей тесно,
В твоих легких так мало места.
Но, если честно,
Во всем виноват я сам.
(Нойз Мс – Выдыхай)
Пора возвращаться. Там - Марк…
Уже с лестницы вижу, что ни на танц-поле, ни на диванах его нет.
Твою мать! Мне нужно туда зайти. И встретиться с ней. И увидеть ее глаза. И выжить после этого.
Но мне сейчас не о себе нужно заботиться, поэтому я ускоряюсь и почти бегом залетаю в закулисье. Ее дверь приоткрыта.
Да ну, на*уй!
Он же не посмеет вот так тупо!
Или посмеет?
Шаг. Еще шаг. Еще. Еще. И я касаюсь ручки ее двери. Мне НЕЛЬЗЯ туда! Не факт, что он там!
Негромкий стук чего-то об пол сметает все мои сомнения, и я залетаю.
ОНА!
Одна…
Поворачивается…
Надо уйти. Но ноги не слушаются.
Тихий вскрик и поцелуй наших глаз. И мы стоим… не могу выдохнуть… Забыл, как.
И вдохнуть не могу… тону…
– Ненавижу… - шепчет она. – И ее голос заставляет мои веки закрываться от удовольствия. – Ненавижу твои лживые, суррогатные глаза…
Я киваю.
Не могу сейчас позволить себе понять смысл того, что она говорит. Поэтому, просто слушаю совершенное звучание ее голоса.
– Никогда не приближайся ко мне больше.
Вижу, как хрустальные озера взрываются слезами, и она сгибается под моим взглядом.
Это - сильнее меня! Меня больше нет.
Есть только вырвавшееся наружу окровавленное сердце, и мои руки, которые хватают ее за талию не позволяя осесть на пол. И мне хочется сказать, что не надо, что все будет хорошо, но еще больше, что люблю ее, что не предавал ее. Но я, задыхаясь, только шепчу:
– Хлоя…
– НЕНАВИЖУ! – кричит, отбиваясь от моих рук. – Ненавижу…
И я отпускаю… И она в слезах опускается на пол.
Ее лицо в ладонях, а плечи вздрагивают, но больше нет ни звука.
– Выйди, Алекс.
Я закрываю на секунду глаза.
Вот и дракон, охраняющий мою принцессу.
– Вый-ди.
И я выхожу.
БОНУС 2 - ДЭМ ОЛЬВАРЕ
Плачет…
Е*ануться! Ненавижу, когда она плачет! Так хочется сгрести ее в охапку и… уговорить… расслабить… зацеловать… Хочется и большего, конечно. Тупо отрицать.
Но мне нельзя прикасаться к ней, когда мы наедине.
Это наше правило. Ненавистное мне правило.
Я сам тогда предложил… От безысходности. Потому, что не мог контролировать это, и любое касание могло быстро перерасти во что-то большее. Даже не так. Не могло бы, а неизбежно бы переросло.
Поэтому я умираю от желания прикасаться уже несколько лет.
Но она не отменяет наш договор.
И я просто сижу и смотрю, как горько она плачет.
Дверь открыта, и меня просто разрывает от бешенства, что все проходящие мимо неизбежно кидают взгляд сюда и видят слабость мой девочки, ее срыв.
– Хлоя…
Мы не совсем наедине – дверь открыта, и я решаюсь прикоснуться, молясь, чтобы она не отскочила от меня. Потому, что это - уничтожающе больно.
– Хватит, принцесса… – аккуратно сжимаю ее плечо, и она, качнувшись немного, теряет равновесие и опирается мне на грудь спиной.
Меня внутренне сносит это касание и руки замирают вокруг нее. Сейчас оттолкнется и качнется обратно…
Но - нет… лицо в ладонях и плачет…
Я… могу…? Коснуться? Обнять? Утешить?
Я не знаю…
Медленно прижимаю за плечи, чтобы в любой момент могла оттолкнуть. Но она только всхлипывает и не сопротивляется. Что-то бормочет сквозь слезы. И я решаюсь, сгребая ее к себе ближе и пряча на груди, и меня подколачивает от ее близости.
Расслабляется и снова плачет – сильнее и отчаяннее. Сейчас будет, как вчера… истерика... А я, бл*ть, не переживу второй раз этой хе*ни. Да, и тут никому не надо видеть моего олененка в таком состоянии.
Но я не хочу вставать сейчас. Она в моих руках. Добровольно. А этого у нас не было никогда! И я просто покачиваю ее, наслаждаясь моментом. Вдыхая ее запах и пытаясь понять: отменяет ли это наше правило?
Впервые за три года снова коснулся ее и совершенно не представляю, как смогу вернуться в наше дистанцирование снова.
– Хлоя… – уговариваю ее уже в десятый, наверное, раз. – Брось ты эту работу! Ну, зачем тебе? Живи у меня. Ну, или в моей квартире. Она, все равно, пустует! Продай свою… Почему ты так любишь все усложнять? Пожалуйста, брось эту работу!
– Нет…
Чувствую ее дыхание и губы у себя на груди, прямо в вырезе моей рубашки. Это пускает дрожь по моему телу, и я прислушиваюсь к ощущениям, которые уже не чувствовал несколько лет. Да. Это - именно то, о чем я мечтаю…
– Это не важно, все равно, эта хе*ня всегда будет происходить со мной… Это - моя жизнь… – всхлипывая, бормочет она. – Я пробовала убегать, но, каждый раз, все хуже и хуже… Надо научиться жить в ЭТОМ мире. Ты был прав, я – наивная идиотка.
– Я не говорил тебе такого никогда…
Прижимаю ее ближе. Рефлекторно. И матерюсь про себя, пытаясь остановится, но я так истосковался по ней!
– Ты, просто, - принцесса из доброй сказки, которая попала в наш е*учий мир. А тебе кажется, что ты все еще там…
– Больше не кажется. Я поняла – где я. Больше никакого наивного бреда… Обещаю!
Это невероятно больно слушать, но так надо… Это - ее прививка от реальности. Хотя, у меня такое ощущение, что при рождении ей сделали прививку от всех прививок, и эта наивная девочка как-то умудряется оставаться такой, несмотря ни на что.
По всей логике, она не должна сейчас сидеть в моих объятьях. Не должна ночевать у меня время от времени, не в силах отказать моим умоляющим глазам. Не должна общаться со мной. Но это же Хлоя… И я, как последняя сволочь, пользуюсь этим, не отпуская ее из моей жизни.
Я знаю, что она любит меня, по-своему, несмотря на всю ту хе*ню, что произошла между нами. И это тоже - полный бред. Но, в этом - вся она. Не может устоять перед искренностью – открыта и полностью безоружна, хавая все, что ей впихивают.
Мало того! Она еще и периодически извиняется передо мной. За то, что, бл*ть, не умела тогда тормознуть и заставила сейчас чувствовать все то, что я чувствую.
ОНА - передо МНОЙ.
Вот, как с этим жить?!
Олененок. Хронически сбиваемый фурой.
Ее волосы падают на лицо, и у меня горят ладони от потребности прикоснуться к ним. Я до сих пор помню их шелк. Но боюсь, что это будет перебор, и она тут же покинет мои объятья. Но, все равно, вскидываю руку и медленно веду по пряди волос, захватывая ее пальцами. Вздрагивает…
– Я только… – выдавливаю, стараясь сдержать тон и раздражение на себя. – Поправлю…
Расслабляется.
– Извини…
Ну вот, опять!
– Поехали ко мне?
– Ладно… - всхлипывает она.
Не отказала! Поедет! Я бы унес ее на руках сейчас, если бы она позволила. Не хочу отпускать.
Слишком много касаний за сегодня, но она словно не замечает этого. И моего, вздрюченного сейчас, состояния. Я возбужден, и хочу большего! И это, несомненно напугало бы ее, если бы она посмотрела сейчас в мои глаза.
Я научился контролировать свои порывы. Поэтому, отпускаю ее первый, убирая руки, чтобы перехватить за талию и помочь подняться. И снова быстро убираю их.
Хлоя стягивает свой рюкзачок со стула и прячет в него телефон. В глаза не смотрит, и вся дрожит. Это - от эмоций и холода. Ее костюм – это просто нижнее белье! Я снимаю свой пиджак и накидываю ей на плечи. Не хочу ждать, пока она переоденется - в моем доме целый гардероб для нее. А если она задержится здесь хоть на минуту, то может передумать, поэтому открываю перед ней дверь и выключаю свет.
Делает шаг в коридор и застывает. Тут же выхожу следом. В паре метров - он. Сидит у стены: глаза закрыты, в руках - сигарета.
– Пойдем, – негромко шепчу я, и он открывает глаза.
Смотрит не на нас, просто прямо. Я не хочу видеть, что там. Это, бл*ть, его проблема. Нам достаточно и наших.
Не знаю, почему, но мне кажется это правильным сейчас – я обнимаю ее за плечи, и прижимаю к себе. Хлоя нерешительно обхватывает меня рукой за талию в ответ. Этого она тоже никогда не делала раньше. Никогда не касалась меня сама! По дрожащим губам вижу, что она опять на грани срыва. А ей нельзя делать это при нем. Он может сорваться… И все станет на порядок сложнее. Быстро увлекаю ее за собой к выходу. Мимо него. И отвлекаю ее внимание всякими глупостями:
– Хочешь мороженого, принцесса? У меня целый холодильник твоего любимого…
***
Хлоя ковыряет ложечкой в зеленой шапке фисташкового мороженого, плавающего в кружке с кофе и что-то там рисует. Это ее любимое лакомство – фисташковое Гляссе. Поэтому, у меня дома всегда есть ее любимый сорт кофе и фисташковое мороженое.
Мои псы лежат у ее ног. Они обожают ее, хотя, любому другому давно отгрызли бы уже все конечности. Но ее запах - это приоритет номер один для них.
И один из них сейчас облизывает ее изящные щиколотки. Она позволяет, немного шевеля пальчиками от щекотки.
Она сейчас уже спокойная. Такая мягкая и сладкая после душа…
Когда я вижу ошейник пса и поднимаю взгляд на ее шею…
Даже, бл*ть, ни одной мысли об этом не должно мелькать в моей голове!
– Ты знаешь… – не глядя на меня, начинает она. – Ты, по-моему, единственный человек, который никогда меня не обманывал. Даже Ричи, – она тепло усмехается. – Маленький врунишка, все время пытается беречь мои нервы.
Она заблуждается.
– Обманывал, принцесса…
И сейчас обманываю.
Она поднимает глаза и встречается со мной взглядом. В нем - недоверие и боль. Не такая большая, как вчера, но…
– Скажешь?
– Скажу. Если ты обещаешь, что будешь вести себя разумно.
– Хорошо… – ее брови сдвигаются на переносице.
– Чарли, – ее взгляд из разбитого быстро превращается в стальной. – По его просьбе, мои люди следят за тобой уже несколько лет. Отец контролирует твою жизнь.
В глазах отвращение и вопрос.
– Не смотри на меня так. Я мог отказаться, конечно. Но, тогда он бы знал о тебе абсолютно все, а в моих силах скрывать многие вещи.
Отворачивается.
– Хлоя. Не надо меня презирать за это, ладно? У меня не было выбора. Он бы все равно организовал за тобой…
– Нет, – прерывает она. – Я не презираю. Спасибо тебе. И спасибо, что сказал.
– Перестань. Перестань благодарить меня! И перестань извиняться передо мной! Это невыносимо!
– Прости… – вырывается у нее, и она, тут же, закрывает пальцами рот.
– Ну, почему ты говоришь это все время?! – срываюсь я, не в силах понять этих благодарностей.
– Я просто так чувствую… Сейчас мне и за это хочется извиниться тоже, – разводит она руками.
И я падаю в бессилии на стул напротив ее. Она всовывает мне в руки вторую ложечку. Это значит, что я должен поесть ее лакомство вместе с ней – никогда не ест одна. Присоединяюсь, совершенно не чувствуя вкуса.
– Хлоя.
– М?
– Давай поговорим? О нас…
Мы говорили только один раз об этом. И говорила, в основном, она. А я только умолял простить, и сгорал в своей агонии осознания сути наших "отношений". Мне очень нужен этот разговор, потому, что я никак не могу понять ее чувств по отношению к себе, и - границ дозволенного. А мне хочется быть максимально близко и, все же, не переступить в очередной раз ее предел.
И еще: сегодня она позволила прикасаться к себе, и я боюсь, что мне опять снесет крышу.
Поэтому, разговор созрел.
– Я не очень понимаю, о чем… – отводит она глаза.
– Просто задам несколько вопросов, ладно? Мне очень нужно знать… Я прошу тебя! Вся эта недоговоренность… Это делает все таким болезненным…
– Хорошо, – но ее взгляд так и не возвращается.
– Хлоя, посмотри на меня. Я хочу видеть твои глаза, когда ты будешь отвечать мне.
Это необходимо. Потому, что она не умеет отстаивать свои пределы с близкими людьми. А я - в связи с ее сумасшедшими играми разума – близкий. Доверяет… Отдается, несмотря на боль. А еще - все время оберегает от боли. По крайней мере, меня. Ее предел можно только почувствовать.
– Ты считаешь себя виноватой в том, что я делал с тобой?
Все! Пи**ец! Ее глаза моментально захлопываются. Прячет ответ.
– Просто, скажи это, малышка, – мягко уговариваю я. – Давай, выясним уже все! И нам обоим станет легче.
– Да, – кивает. – Я понимаю, что не виновата, но… Ну, может и виновата, но…
– Все! – останавливаю ее сбивчивые объяснения. – Ты - НЕ ВИНОВАТА. Это я сошел с ума и не заметил очевидного. Я полностью это осознаю. И не смей даже мысли допускать, что ты делала что-то неправильно. Ты ничего не могла сделать в той ситуации. Мы договорились по этому вопросу? – кивает. – Тогда больше никогда не смей извиняться за то дерьмо, которое я творил с тобой.
Нервничает. Пальцы крутят ложечку, которая уже раз четвертый пролетает мимо цели. Но я все равно пойду до конца. Ненавижу недосказанность – она и так почти уже сожрала меня.
– Тебе неприятно находиться в моей компании сейчас?
Распахивает глаза, и, наконец, возвращает свой взгляд.
– Нет... Мне нормально. Мне комфортно. Но только, когда мы не говорим об этом…
– Я рад, – на самом деле, я охрененно счастлив, потому, что, даже, если бы ответ был противоположным, все равно заставлял бы ее находиться рядом. И – ненавидел бы себя за это. – Но мы все равно закончим этот разговор.
У меня есть еще один вопрос. Который может поменять все между нами, потому, что он может дать мне маленькую надежду, ради которой я…
– Хлоя, – накрываю ее руку своей и переворачиваю ладонью вверх. Она удивленно поднимает на меня глаза: я никогда не прикасаюсь к ней у себя дома. И накрываю ее ладошку своей второй.
Сейчас ее рука зажата между моими руками. Она не вырывается. Пальцы слегка вздрагивают, вызывая желание сжать крепче и почувствовать точнее каждое ее движение.
– Что ты чувствуешь, когда я делаю так. Только честно.
Она закрывает глаза и прислушивается к ощущениям. Молчит, задумчиво покусывая губу.
Во мне все накаляется в ожидании ответа. Ее ответ – это моя жизнь, мое будущее, моя надежда. Даже не надежда, а скорее - мечта, что можно, каким-нибудь, невероятным образом стереть из ее памяти все мои косяки. Мечта, что от моих прикосновений она будет чувствовать не страх и отвращение, а что-то другое.
Я вглядываюсь в ее закрытые глаза, умоляя про себя о маленьком кусочке надежды, с которым у меня был бы шанс, хотя бы, бороться за нее.
– Я чувствую тепло, – она открывает глаза, и я вижу, что в них нет сомнений, – …защиту и что-то еще… – она неуверенно качает головой.
– Страх? – уточняю я. – Отвращение?
– Нет, – сжимает мою ладонь. – Больше уже нет.
С тихим стоном облегчения отпускаю ее руку и ухожу к окну.
– Хлоя, я знаю, что ты до сих пор… Твои сны…
– Не надо, – в ее голос возвращаются стальные нотки, а значит, мой олененок приходит в себя и готов сбежать. – Я ничего не могу сделать с этим. Когда ты чувствуешь себя виноватым, ты заставляешь меня тоже чувствовать себя виноватой в этом. Просто, давай не будем трогать эту тему!
– У меня есть просьба. Мне кажется, это поможет.
На самом деле, я уже давно проконсультировался со всеми возможными специалистами по этому вопросу. И готов давить на нее любыми способами, чтобы она согласилась на это.
– Ты же понимаешь, что я теперь никогда не прикоснусь к тебе без разрешения – четкого, внятного и однозначного?
– Да.
– Ты доверяешь мне в этом? В том, что я больше никогда не воспользуюсь твоей слабостью?
– Да… – чуть менее уверенно, и я нахожу ее глаза своими. – Да!
– Тебе нужно научиться снова доверять мне в ситуации, когда ты в бессознательном состоянии. Я хочу, чтобы несколько дней ты спала со мной в одной постели.
Ее брови взлетают, но я не даю ей интерпретировать мою просьбу неправильно.
– Нет! Никаких касаний. Вообще, ничего! Ты - под своим одеялом, я - под своим. Клянусь, что…
– Я знаю… – она кивает. – Хорошо. Мне тоже кажется, что это может помочь. Давай попробуем.
У меня внутри буря – ничего не вижу и не слышу!
Но для нее - я просто стою и смотрю в окно: ни к чему пугать ее снова моими эмоциями.
Согласилась!
А это значит, у меня будет шанс справиться с ее страхами.
И это хорошо не только само по себе, но еще и потому, что дает мне надежду на то, что, когда-нибудь, я смогу снова сделать ее моей!
ГЛАВА 32 - ДОБИТЬ
Я слышу шепот ее губ, тонкий запах духов.
Я слышу шорох платья и звуки шагов.
Когда она спит, я слышу то, что ей снится.
Я даже слышу, как она поднимает ресницы.
И если вдруг она в подушку ночью тихо заплачет -
Я сосчитаю сколько слез от меня она прячет.
А сейчас ее нет, она куда-то ушла,
И ничего не происходит. Тишина.
Одиночество пугает и берет меня в плен.
Я слышу тихий скрежет кровеносных систем.
Сердце бьет по голове огромным молотом боли,
И разъедает глаза от выступающей соли.
Я считаю секунды, я считаю часы,
Я жду того, кто должен принести тишины.
И он приходит с пакетом, в котором прячется зима,
Вода, ложка, вата и – тишина.
Тишина… тссс.. Тихо. Тихо. Тихо.
Тишина.
Тишина. Тссс…
(Дельфин – Тишина)
– А, ну-ка, нахрен, поднял свою укумаренную задницу!!!
Бл*ть, ну, откуда? Каким образом? Я же, кажется, дома…
– Открывай глаза, Алекс! – Алиса нехило пробегается своим маникюром по моим ребрам, и я со стоном переворачиваюсь на спину.
– Какого хрена, Кроха? Как ты сюда попала?
Руки - в бока, на лице - яростное раздражение.
– А мне Хлоя ключик отдала. Просила передать!
И я опять разворачиваюсь лицом в подушку. Меня прет… От дури и еще от того, что Элли произнесла ее имя. И, больше всего, от того, что Хлоя вернула ключ. Это, конечно, глупо. Но, бл*ть, БОЛЬНО!
– Нихе*а себе, да у тебя тут кайф-коллекшн!
Ой... Колеса все на кровати…
– Ты е*анулся, сладкий?! Ты сколько дерьма сожрал за сегодня?
– Отъе*ись, Элли! Я тебя в гости не приглашал. Оставь ключ…
– Даже не мечтай!
Тихо матерясь, Алиса что-то…
О, нет!
Подрываюсь, чтобы отобрать у нее мою синтетику, но она уже летит с полной горстью таблеток в ванную. Мое тело не слушается, и я падаю со стоном обратно на подушку. Удар вызывает тупой взрыв в голове.
– Элли, бл*ть! – беспомощно психую я вслед.
– Я - такая!
Что-то мне подсказывает, что халява закончилась, и она сейчас не слезет с моей развороченной души, пока не добьется одной ей известных целей.
Выставить, что ли, за дверь силой?
Но сил нет даже встать.
Вот, это я попал…
Залетает обратно. Вид - как у фурии. Мелкой, злобной фурии.
– Без нотаций… – сразу предупреждаю я.
– Ты когда ел в последний раз?
Пытаюсь вспомнить и - не могу. Как давно это было? Сколько дней прошло? Я помню только наше утро, когда она кормила меня… Не хочу другой еды после ее. Хочу всю жизнь есть из ее рук…
Дебил! Вот, зачем вспомнил?
– Алекс! Быстро чеши в душ, – сдергивает с меня простыню и тянет за руку. – Приведи себя в порядок, и мы немного с тобой потрещим.
Плетусь в душ, подгоняемый ее нетерпеливыми руками, разгоняя перед глазами мерцающие точки. Слабость жуткая. Не загреметь бы… И курить хочется…
– И даже не надейся! – кричит мне в спину. – До вечера я вся твоя!
Пи**ец, какая радость...
По всей ванной - осколки зеркала, но есть еще одно, в душевой … и как же хочется по нему тоже уе*ать и разхе*ачить! Но я сдерживаюсь – не хочу добавлять мелкой тем для душевных бесед. Пока иду, добавляю пару порезов на ступни. Мои руки и ноги все изрезаны осколками, и Валери бы отымела меня не по-детски, если бы … Да, пошла она на*уй, эта сука!
Нужно, как-то, вернуть вменяемость. А то с Крохи станется мне еще укол адреналина под ребра вхе*ачить от передоза – наверняка, уже обнаружила на кухне.
Стою под жестким контрастным душем минут десять. Вроде, мозги просыпаются. Выходить не хочется в принципе. Потому, что придется притворяться, а сил нет. Но и торчать тут нет никакого смысла, поэтому, я заканчиваю и, обернув бедра полотенцем, выползаю на кухню.
Алиса жарит омлет. И меня резко скручивает от тошноты. Несколько раз с усилием сглатываю, пытаясь прогнать ощущение. Вроде, немного отпускает, хотя, хе*ово - невероятно. Вообще, самочувствие убойное: тошнит, руки - ноги трясутся, в глазах темно, в башке раскол, и еще я, по-моему, весь мокрый от лихорадки, хотя, только что вышел из душа.
Теплые руки обхватывают меня за талию и присаживают на стул.
– Дурак… – вздыхает Кроха. – Какой же ты дурак…
Наливает мне стакан молока и разогревает в духовке.
Фууу…
– ПЕЙ! – рявкает на меня, заметив мою скривившуюся физиономию.
И я делаю пару глотков, стараясь удержать эту дрянь внутри.
Принес же ее черт…
– Ключ верни.
– Нахрен пошел… – незлобно отшивает она меня.
– Я замок сменю.
– Ты мозги, бл*ть, смени! Торчок недоделанный!
Кладет небольшую порцию омлета на тарелку и ставит передо мной. Я, с отвращением, разглядываю желтое безобразие, пока не получаю болезненный укол вилкой в бицепс.
– Ешь! – садится напротив.
Туда, где обычно сидела Хлоя. И я, поскуливая, выдыхаю, не в силах сдержать тоску.
Не хочу есть, хочу курить. И Хлою. Хлою - больше. Несравнимо больше!
Моя рука тянется за пачкой, но Кроха перехватывает мой маневр, быстро выдергивая ее у меня из руки. Я, в бессилии, качаю головой и засовываю в себя кусок еды, стараясь не
концентрироваться на вкусе.
Но вкус нормальный, и мой желудок оживает, в истерике требуя еще. Подчиняюсь. Какой сегодня день недели? Даже примерно не могу представить.
– Давай-ка я тебе память пока восстановлю? – допивая мое молоко, предлагает Элли.
Она сама иногда уходит в закумаренные загулы, и я пару раз вытаскивал ее из неприятностей. Поэтому, точно знает мое состояние сейчас.
– Позавчера ты был в клубе. Углюканный, но в меру. Меня, скотина такая, не дождался, трубку не брал. Подозреваю, что ужрался к утру в нулину. Вчера выходил из дому?
Я отрицательно качаю головой, понимая, что пи**ец, как косячу в глазах Валери, и она меня, вероятно, нагнет еще за это. Но теперь этот факт уже не значим. Бояться и терять больше нечего.
– Короче, ты проторчал еще вчера… Сегодня должен быть на работе. Иначе Царевна штрафанет тебя, и не посмотрит на то, что ты любимчик.
– Уже давно не любимчик, – усмехаюсь я.
– Ну…
В комнате звонит мой телефон, и Алиса, шикнув на мою попытку подняться, сама идет за ним. Значит, Хлоя ушла с Дэмом позавчера.
«Фисташковое мороженое» – всплывает в моем обожженном мозгу.
А я не знал…
И тут на меня обрушиваются оглушающие воспоминания.
«Ненавижу… Ненавижу твои лживые, суррогатные глаза… Никогда не приближайся ко мне больше… »
«Ненавижу!»
Боже, Боже, Боже!!!
И, бл*ть, отсутствие кислорода снова жжет мои легкие. Е*учая бесконечная агония…
Мой адский калейдоскоп на этом не останавливается и продолжает хе*ачить в меня картинками.
Ее рука на его ремне.
Его рука у нее на плечах.
Его пиджак на ней.
Прижимается…
Меня колотит и вилка вываливается из рук.
Спокойно! Спокойно… – уговариваю себя.
Я уже вчера проорался по этой теме.
Это ее выбор.
Это - отсутствие выбора…
Все правильно. Я, бл*ть, молодец!
А, он-то - какой молодец!!!
Но это - не мое дело. Мое дело - добить НАШИ чувства…
Потому, что это тоже мой выбор.
Вернее его отсутствие.
Элли входит обратно, разговаривая по моему телефону. Неделю назад я бы психанул, но сейчас мне по*ую… Прислушиваюсь к ее заигрывающим интонациям и выхватываю – «Эрик». Черт! Он меня закопает сегодня! Я продинамил вчерашнюю запись.
– Мы подъедем в течение часа, – заканчивает она разговор, протягивая мне мобилу.
– Доедай и выдвигаемся. У тебя сегодня запись, а потом сразу на работу. Оденься красавчиком. Я все выяснила. У Шона ты на «больничном», но Вэл никто не отменял. Сегодня в приват-зоне частная вечеринка, и мы отжигаем вместе с компанией золотых.
***
Мы с Крохой опаздываем. Начало вечеринки в десять. А уже одиннадцать. Но мы положили большой болт на этот бл*душник. Она – потому, что реально зависает от всей этой звукозаписывающей темы, ритмов, больших микрофонов, застекольных переглядываний с Эриком, который за последние четыре часа, наверное, уже раз пять бегал подрочить от провокаций Крохи. Я – потому, что Хлоя сегодня, все равно, раньше двенадцати не появится. А мое шоу - для нее. Валери уже звонила раза три, но мы «едем вместе в мертвой пробке». На самом деле, мы в пяти минутах езды.
Я читаю, почти беспрерывно, уже четыре часа, мой голос охрип, но каждая строчка о ней, и мне почти хорошо. Слушая нашу сказку, Элли рыдает, как сумасшедшая… И мой голос срывается окончательно. Пока мы курим и успокаиваемся, я получаю штук пятнадцать оплеух и такие ругательства за то, что мы с Хлоей не вместе, что становится стыдно перед проходящими мимо.
Надо ехать.
Элли давно позвонила Джиму и выяснила, что в тусовке - Марк, Джас, Сэм, Стен с Джейн и мы. Ну, и золотых человек десять. Отмечаем день рождения какой-то бл*ди.
Мы прощаемся с Эриком, и Элли, дернув-таки, его за ремень, врезается в его рот своим. Он провожает нас ошалелыми глазами. Да… Придется тебе еще раз подрочить, дружище.
***
Видео
Вечеринка в красной приват-зоне – самой большой. В центре пустует пилон. Кармен, отработав только что, выходит к нам навстречу. Арка, ведущая в эту зону, расположена так, чтобы хорошо были видны сцена и танц-пол, на случай, если золотым захочется потусоваться в толпе. Компания, в основном, женская. Народу - больше, чем мы предполагали: с нашими - человек двадцать. Девки уже основательно навеселе, но все абсолютно вменяемы – правильно, мы опоздали на полтора часа – и все расползлись по коленям «игрушек» и своих. Откровенного порева нет, но разврат прет по полной.
Элли мягко вписывает нас в атмосферу, приземлившись ко мне на колени. Внешне это похоже на интим, но, на самом деле, она продолжает мне вые*ывать мозг Хлоей, уткнувшись губами мне в ухо. Рассказывая о том, какой, я мудак, что пустил все на самотек. А я не пустил. Я точно знаю, что делаю.
Крохе хочется потусить, потому, что парни на креслах курят дурь, и она не прочь присоединиться к ним. Но она спасает мой член от домогательств, прочно оккупировав территорию моих коленей.
Эх, Кроха…
Требовательно раздвинув мне ноги, одна из бл*дей приземляется на второе мое колено. Я ее знаю. Мы трахались пару раз. Но не помню, как зовут. Она берет в плен мое второе ухо.
Меня корежит от ее мокрого языка и настойчивых губ, заигрывающих с моей мочкой. Но я
терплю. Я даже пытаюсь представить, что это - Хлоя, чтобы было легче, но Хлоя делает это совершенно по-другому, и меня начинает тошнить.
А ведь это еще ни одна из них не залезла языком в мой рот…
– Хочешь коксику, дракончик? – шепчет она. – Ты сегодня недоступный, как кремень…
Хочу ли я коксику?
Бл*ть – да!!!
Это, определенно, облегчит процесс.
Мне, конечно, нельзя сейчас, но кого е*ут правила Вэл, когда завтра я уволюсь. У меня есть теперь нужная сумма.
– Давай, детка! – пошло ухмыляюсь ей. – Сделай мне рельсы…
- В рай… - подмигивает она.
- Туда, да...
Это заводит ее еще сильнее. Она пробегается пальцами по пуговицам моей рубахи и слегка сжимает член через брюки. Нереально получить какую-то реакцию… Но я знаю, как исправить ситуацию. Закрыв глаза, прогоняю слайд-шоу нашей с Хлоей близости… Ее стоны… Ощущение ее пальцев на моих плечах, когда она кончает. Ощущения внутри нее… Момент, когда я вхожу в нее… Когда она опускается на меня… ее сладкая предоргазменная дрожь… ее пульсация…
Вот и все…
Я теперь, как камень – пользуйтесь, девочки!
Элли стягивает с меня какой-то чувак, и она поддается его рукам. Правильно. Меня сегодня не надо спасать. Меня надо топить!
Джина… – вспоминаю я имя блондинки.
Быстро разбив на подложке порошок в однообразную массу, она выравнивает для меня две дорожки и, облизав палец, макает его кончик в пакет с коксом.
Бл*ть, пожалуйста, нет!
С довольной улыбочкой требовательно засовывает свой палец между моих губ и втирает «холодок» в десну.
Я позволяю… Но это нереально неприятно.
Хлоя исключительно одарено умеет портить мужчин!
Я теперь потерян для других женщин в еще большем смысле, чем Майкл. Ему, хотя бы, хочется… А я похоронил свой член в ней, хотя, и не самым очевидным способом.
Джина спрыгивает с моих колен, давая мне возможность вдохнуть дури. Я тут же, под о*уевшим взглядом Сэма, втягиваю первую дорожку, зажмурив глаза от обжигающего онемения. Тру нос от невыносимых ощущений, и повторяю процедуру с другой ноздрей.
Меня накрывает эйфорией, и я закидываю голову на спинку дивана. Джина запрыгивает на меня сверху и расстегивает мне рубаху. Сейчас я даже не чувствую ее прикосновений. Пока она елозит по мне своим ртом и пальцами, в моей голове идет дождь, и я, отключаясь от клубной музыки, слышу свой текст и ритм, и вижу ЕЕ. Ее волосы мокнут под дождем, в руках сигарета, и она не смотрит на меня….
Я заправляю себе в вену какую-то муть.
Я pазpyшен до конца, я хочy отдохнyть.
Hо кpyтит, словно pевеpс, память фpазy одну:
«Девочка моя, я так тебя ...»
(Дельфин - Синяя Лирика)
Психанув на мою невнимательность, Джина встряхивает меня, и тут же вытаскивает из-за стола, вынуждая потанцевать с ней подо что-то, более-менее, медленное.
Кроха смотрит на меня такими странными хитрющими глазами, что где-то внутри мне становится жутко. Что-то нашептав Джиму и по дороге потискав какого-то чувака, она под шумок выскальзывает из привата. Хоть бы, бл*ть, не накосячила чего, с нее станется и с Хлоей по душам поболтать после сегодняшних текстов.
Джина тянет меня к стойке, и мы берем по бокалу «Poison». Для меня сегодня - чем больше дури, тем лучше. Я должен довести начатое до конца!
Повиснув на моей шее, она начинает вилять бедрами и тереться о мой стояк, поддерживаемый никак не желающим прекращаться порно-слайд-шоу с участием Хлои.
Я двигаю бедрами вместе с ней, увлекая в расслабленный танец. Кокс помогает мне двигаться, закрываю глаза, опять пытаясь представить, что рядом - Хлоя. Наркота охотно поддерживает мои фантазии, и я немного увлекаюсь танцем.
Но Джина постоянно выбивает меня из моей иллюзии, она не может так гармонично двигаться со мной, как моя Хлоя…
Джина поворачивается спиной, вжимаясь в мой пах задницей, и размещает мои руки у себя на бедрах, прямо на краешке короткой юбки. Я знаю, чего она хочет, и даю ей это, мои пальцы гладят внутреннюю сторону ее бедер, но эта кожа совсем не так совершенна, как у Хлои, а бедра не такие упругие, и мои движения чисто механические. Но ей нравится, и Джина сдвигает одну мою руку выше. Чувствую, что она вся уже мокрая от моих ласк.
Становится нестерпимо плохо. Я отрываюсь от нее и, не объясняясь, выхожу из зоны на общее танц-поле.
Я - не железный, и пора заканчивать эту ху*ню.
Думая, как сделать мой номер показательным, я в одиночку отрываюсь на общем танц-поле, игнорируя периодические «подклейки». Отключаюсь минут на двадцать, может на час. Опомнившись, открываю глаза и вижу Хлою и Алису. В идеальном для моей задумки месте. Они стоят метрах в трех от арки привата. Хлоя - в коротком кожаном плащике, почти не закрывающим попку, и на высоченных каблуках. Зачем, блять, она так заголяется?! Неужели новый номер? Шон, мудак, решил из нее совсем «стрип» сделать?
Встряхиваюсь. Не мое е*учее дело… Она – умница, и сама разберется во всем.
А мне нужно сделать все быстро. Как бритвой по венам.
Дай мне сил, Господи, на ту ху*ню, которую я сейчас готов сотворить!
Несколько раз вдохнув и выдохнув – бесполезное занятие – решительно срываюсь к девочкам.
– Привет, Хлоя! – улыбаюсь, а внутри все сводит и рвется и, о*уительно больно! И страшно поднять на нее глаза, но я поднимаю.
Поднимаю и…
Ее глаза застывшие и стеклянные, совсем не такие, как…
Перевожу взгляд на Алису и сразу понимаю, в чем дело!
Они обе обдолбанные?!
Стоп!
Я доведу начатое до конца!
Прости меня!!!
– Решила присоединиться к нам, маленькая? – ухмыляюсь я и надеюсь, что это ухмылка, а не болезненный оскал.
Прости меня…
Элли роняет челюсть на пол.
А ЕЕ глаза такие внимательные-внимательные… Проникающие под кожу и абсолютно одуревшие. Жгут… Высверливают… Убивают своей глубиной! Разме можно спрятать от них хоть что-нибудь?
Сзади на меня кто-то приклеивается, обхватывая руками, и начинает водить ладонями по моей груди. Это Джина – я чувствую горьковатый запах ее духов. Накрываю ее руки своими и усиливаю интенсивность движений.
Смотри Хлоя, это все для тебя… Мой личный ад.
Все только для того, чтобы у тебя, в итоге, все было в шоколаде. Без меня.
И она смотрит на эти бл*дские поглаживания, не отводя глаз.
А мне хочется провалиться под землю и сдохнуть от того, как это все неправильно и невозможно! И удавить эту суку, лапающую меня. И упасть на колени перед моей любимой девочкой, и просто прикоснуться к ней, хоть на мгновение! Или, хотя бы, позволить себе взглянуть на нее по-настоящему, без этой циничной маски, чтобы она опять полюбила мои глаза, которые никто не смог разглядеть, кроме нее.
Резко прихожу в себя, понимая, что моя маска была сорвана на несколько секунд, и Хлоя смотрела на мое лицо. Это - плохо. Это о*уительно ПЛОХО! Но я надеюсь, дурь отключила ее
проницательность…
Зажмуриваюсь, быстро надевая маску обратно.
– Так, что, моя хорошая, присоединишься? – усмехаюсь я, планируя уже закончить этот ад.
– Ну, если ты так настойчиво приглашаешь… – и такая циничная улыбка в ответ.
Я смотрю на съехавший вверх уголок ее губ. Этот рисунок совершенно для них не свойственен и не уместен на этом прекрасном лице.
Я абсолютно, ничего, не понимаю из сказанного ею. Ни одного е*анного слова. Что, бл*ть, она сейчас..?
Понимаю только, что в ее глазах - дурь, злость и … кураж? А на лице - вызов.
Одним рывком она срывает с себя плащик и всовывает мне в руки:
Что за…?
– Подержи. МОЙ ХОРОШИЙ!
Мой мозг в ауте… Это галлюцинация?…
ГЛАВА 33 - ЗЕРКАЛА
Я стою, прислонившись к тебе спиной,
Твои руки блуждают по всему телу,
Я давно променяла ад земной,
И упала в рай твоего беспредела.
Яркий свет ослепляет мои глаза,
В нашей дикой пляске, запретной страсти.
Жму на газ, отключая все тормоза,
Разбивая сердце свое на части.
Разрывает в клочья, под дикий вой,
Раздвигая к черту свои границы,
Твой сегодня точно проигран бой,
Эта ночь еще долго тебе будет сниться.
Бесконечный запах моих волос,
Терпкий вкус этой нежной соленой кожи,
Когда сердце на части мое рвалось,
Вырывая с губ, хриплый стон: "О, Боже!".
Когда мир разлетался, ломаясь в хлам,
На осколки бились, звенели стекла,
Разбивая душу напополам,
Понимали мы - все границы стерты.
В самых сладких снах бесконечный стон,
Мягкость губ моих... Хватит этой боли!
Ухожу, мой мальчик, тебе поклон…
И под сердцем подпись: «Ненавижу. Хлоя.»
(irinairinа)
Мои глаза опускаются медленно вниз и утыкаются в черный сетчатый, практически не скрывающий грудь, бюстгальтер. Ее соски… Темные… Твердые…
Я замираю на вдохе. И потом, не в силах выдохнуть, вдыхаю еще раз и опять замираю. Надо выдыхать, но взбесившиеся легкие опять только втягивают воздух. Почти разорвавшись, грудная клетка с шумом выпускает его вместе с моим взглядом, который, пройдясь по голому животу, упирается в такие же сетчатые трусики и, бл*ть, черную подвязку, обтягивающую упругое бедро.
– Ооо… – бесконтрольно вылетает из моего рта.
Мои глаза, продолжая свое путешествие, упираются в те самые сапоги, плавно переходящие в высоченный черный каблук, потому, что Хлоя резко поворачивается на этих самых каблуках, открывая мне вид на ее практически голую попку, слегка оформленную тонкой полосочкой стрингов, усыпанных стразами.
Твою мать!
Она же, фактически, голая!
С трудом торможу порыв сорвать с себя одежду и прикрыть ее тело от пожирающих его глаз. Какой смысл? У меня в руках ее плащ и, судя по всему, она не планирует одевать его обратно.
Качнув бедрами, Хлоя делает шаг по направлению к арке и, взмахнув копной волос, решительно ускоряется, одним махом запрыгивая на круглую тумбу пилона под оживившиеся взгляды публики в приват-зоне.
Нет!
Нет, нет, нет!
– Что за ху*ня?! – взбешенно вцепляюсь в руку Алисе, которая, взглянув на меня, пытается слинять.
– Сама в а*уе… – хлопает она глазами.
Быстро отлепившись от рук Джины, я хватаю за шкирку эту мелкую дрянь и прижимаю ее к арке. Краем глаза замечаю как, свесив ноги с тумбы, Хлоя притягивает к себе за ворот рубахи проходящего мимо Марка. И этот мудак – ну еще бы! – вжимается между ее разведенных ног!
«Она сама!» – уговариваю я себя. - Она сама!!»
Как будто, это что-то меняет для меня. Да, от этого еще хуже! Потому, что нельзя вмешаться!
– Говори! – рявкаю на Элли, и не отводя глаз от моей, явно слетевшей с катушек, Хлои.
Лучше бы тебе держать свои руки при себе, Марк.
– Да я не… бл*ть… я…
– БЫСТРО!!! С самого начала!
– Хорошо! – тараторит Кроха, так же не сводя глаз с моей, абсолютно неадекватной, девочки. – У них там с Шоном репетиция была…
С Шоном, бл*ть…
– … А Рон пролил на нее колу…
Рон, бл*ть…
– … и, пока костюм сохнет, мы пошли покурить. – Алиса сжимается под моим стреляющим – Хлоя-Алиса, Алиса-Хлоя – взглядом.
– Дальше!
– А у меня с собой был двойной «Poison» в руках… – закусывает она губуи зажмуривается, и я уже рычу и от того, что понимаю, что не ошибся в оценке их состояния, и от того, что, откинувшись на локти, Хлоя заигрывающе толкает каблуком в грудь Марка, у которого явный стояк!
На МОЮ, бл*ть, Хлою!!!
– Мы пополам выпили… – пищит Кроха. – И хотели просто водички в баре взять…
– Не е*и мне мозг, Алиса!
– Ну, хрен с тобой! – психует она. – Я специально ее сдурила немножко! Думала, потру вас тут внизу носиками, вам обоим крышечку и снесет, под кайфом-то тормоза совсем….
«...не работают»! – заканчиваю я мысленно, окончательно чокнувшись от того, как Хлоя, подтянув Марка ближе, что-то там шепчет ему на ухо, а он, урод, жмурится от удовольствия.
Сама. Сама. Она сама… – нихе*а не работающая мантра!
Сама?!
Да, какое, к черту, «сама» – она ж не в себе!
Все.
Срываюсь к пилону, но Хлоя уже отталкивает Марка, а он, подмигнув ей, перехватывает пульт от аудиустановки у какой-то девки.
Остановись, Хлоя! – прошу я взглядом, упираясь руками в пилон рядом с ее бедрами и стараясь смотреть ей исключительно в глаза. Потому, что мой член приказывает мозгам совершенно по-другому использовать зрение, да и все остальное тоже.
Ее колени все так же разведены, и поза демонстрирует мне черную сетчатую ленточку стрингов, едва прикрывающую чувствительную плоть между ног.
Мы зависаем «глаза в глаза». И мы - как зеркала напротив друг друга: неизвестно, кто - образ, а кто - отражение. Между нами - кайф, боль и страсть.
– Хлоя… – моей маски больше нет, ее взгляд выжег все напускное с лица.
Но в ее, вспыхнувшие на один короткий миг, глаза возвращается лед, и я вздрагиваю от холода.
– Хочу другую «игрушку»! – склонив голову на бок, капризно требует она. – Больше не хочу играть с тобой.
И я внутренне вою от боли, стиснув зубы.
Музыка стихает, и Марк, тыкая пультом в системник, почти урчит от удовольствия:
– Давай, Хлоя… Трахни нас, детка!
Видео
Первый аккорд какого-то вязкого харда - и она тягуче поднимается наверх, хватаясь рукой за стальной стержень. Не отводя от меня взгляда, прогибается у шеста, пропуская его между ног. Я вижу, как она шипит от ощущения давления стали туда, куда должен давить мой член, мои пальцы, губы…
Раскачиваясь под томные, агрессивные звуки, Хлоя закусывает губу и обводит взглядом зал, задерживаясь поочередно на каждой паре имеющих ее сейчас глаз. Но, только не на моих…
Она хочет другую «игрушку».
Надо уйти! – уговариваю себя, но ноги вросли в пол, а руки - в тумбу пилона.
Как я могу уйти от нее?
Никак.
Музыка одурманивает, и кокс накрывает очередной эйфорической волной…А Хлоя - такая вязкая, сладкая, пьяная от удовольствия - вьется у этого шеста, ТАК дерзко взрывая фонтаном своих волос пространство вокруг себя, что я под этим гипнозом пластики и эротики, забываю, кто я, где я, и - зачем.
Зажав ногами шест, она, медленно и плавно прогибаясь назад и покачиваясь, зависает как раз перед моим лицом, и я слышу, нет - чувствую ее возбужденный стон, когда она сползает по шесту вниз. Я уверен, она тоже слышит, чувствует - мой, который бесконтрольно вырывается одновременно с ее.
Почему я еще не в ней? И еще совершенно не понимаю, почему она трахает сейчас кого-то еще этим зрелищем. Это же – о*уеть, как неправильно!
А Хлоя уже снова двигается вверх, покачивая бедрами и трахая пилон. Ее веки подрагивают, периодически прикрываясь, на лице – румянец, она покусывает губы… Я точно знаю, что это означает!… Вижу, как подрагивает ее тело… И знаю, что пара моих прикосновений тут же сорвут ее в оргазм. И даже знаю, как она будет стонать, теряя себя от ярких ощущений…
Я рычу, уже ничего не соображая.
Облизывая глазами ее тело, перевожу взгляд от плеч, плавно играющих с музыкой, к длинным ногам и вижу, как один ее каблук упирается Марку в плечо, а он, фиксируя его рукой, жадно проходясь языком по глянцевой коже сапога, встречая ее вызывающий взгляд своим похотливым.
Сука!
Это нужно остановить.
Но она дерзко ухмыляется ему, и я цепенею.
ОНА, бл*ть, ЕМУ.
Хочет его?
Хочет ЕГО?!
Ну, уж, нет!
И я срываюсь, хватая Марка за рубашку. Но Алиса шустро влетает между нами, не давая мне возможности полноценно потратить десять штук и объяснить еще раз этому мудаку, где, бл*ть, его е*учее место!
– Какого хрена!? – рявкаю на нее, все еще, удерживая одной рукой Марка за ворот рубахи.
Элли что-то щебечет в ответ – вижу ее лицо с огромными глазами, шевелящиеся губы, но музыка и ярость не дают мне расслышать ни слова. Мудак вырывает свою рубаху из моей руки, пока я, стараясь быть аккуратным – хотя мышцы просто сводит от ярости и ревности – пытаюсь выкрутиться из цепких лапок Крохи. Но лапки, твою мать, неожиданно сильные! И, сдавшись, прижимаю ее к себе, чтобы не мешала, и рычу на Марка:
– Убью, сука! Только попробуй тронь ее!
– Купи автомат, Алекс! – многозначительно улыбаясь, он кивает мне на что-то, происходящее за моей спиной.
Я оборачиваюсь в прочно охватившем мою талию кольце рук Крохи.
Еб*ть!
Хлоя, опустившись на колени и подчиняясь музыке, ритмично трется о шест, трахая одновременно глаза трех мудаков, прилипших к тумбе пилона. Одна рука ее ездит по шесту, зад*ачивая, нахрен, остатки моей вменяемости, а вторая вырисовывает под музыку порнографичные этюды. Ее глаза закрыты… Ее дыхание, клянусь! - рваное и хриплое, хоть этого и не слышно из-за музыки. И она - на грани! И, бл*ть, явно не собирается останавливаться!
Она что, собралась сейчас КОНЧИТЬ для них!?!
А Хлоя уже ускоряется, яростнее бросаясь на шест и находя, наконец, своими глазами мои. В ее глазах - пламя, эйфория и полное бесстыдство.
Лицо на секунду искажается, словно от боли, а потом вспыхивает неприкрытым удовольствием, и она кончает, несдержанно вскрикивая, возле этого долбанного шеста, отдаваясь сейчас всем в той же мере, что и мне.
Меня взрывает и возбуждением, и ревностью.
Не хочу, чтобы она останавливалась. Хочу смотреть на это бесконечно. И еще, хочу убить каждого, кто смеет сейчас наблюдать за удовольствием моей девочки!
Это - только мое!
Вздрогнув еще несколько раз, она стекает на тумбу возле пилона, пряча лицо в копне пышных волос. И музыка смолкает вместе с последними вздрагиваниями ее тела.
Что мне делать?!
Элли, наконец-то, отпускает меня, и я вижу похотливое лицо Марка.
– Только попробуй, мудак! – срываюсь, и мой кулак сгибает его пополам.
– Придурок… – сквозь боль смеется он, поднимаясь, – ей же хочется! Ну, посмотри!
И я разворачиваюсь…
И застываю, не в силах поверить своим глазам.
Хлоя уже не на шесте! Теперь вместо него - каждый, кто коснется ее в танце. А желающих - море!!! Закрыв глаза, она вьется и трется об одного, и, тут же, приоткрывая на пару секунд веки, дразнит следующего. Качаясь от одного к другому, Хлоя тонет в их похотливых руках, которые жадно вырывают ее друг у друга. Она улыбается и, извиваясь, бьется в ритм, под их, облепившими ее тело, руками.
– Чего ждем?! – орет мне на ухо Кроха. – Хочешь посмотреть, как ее затрахают до смерти прямо на танцполе?
И я отмираю, подлетая к моей девочке. Обхватываю за талию и прижимаю к себе - ее глаза закрыты и она, не сбиваясь с ритма, начинает, извиваясь, скользить по мне вниз, проходясь лицом по моей голой груди и резко вдыхая мой запах. Я чувствую, как от этого холодит кожу, и теряю голову. А она уже, где-то, внизу, и мгновение спустя поднимается по мне вверх, насаживаясь на мое бедро, как чуть раньше - на шест.
«Золотые» недовольны тем, что я отобрал их игрушку, понимаю, что сейчас будет о*уительный конфликт. Мне, вообще-то, по*ую, но Марк, сука, воспользуется моей занятостью, да, и нет сил уже смотреть на ее выкрутасы…
Ну, а когда ее рука, дразня меня, проезжается по моему, разрываемому желанием, члену, я совсем теряю смысл происходящего, и, подхватив ее за талию, вталкиваю в ближайший чилаут, захлопывая пинком дверь. Это отрезает нас от одной музыки и погружает в другую.
Видео
Там темно и мы, запинаясь обо что-то, тут же падаем прямо на застланный, судя по ощущениям – мехом, траходром. Рывком разворачиваю Хлою на себя, стараясь уберечь от падения, и она оказывается сверху.
Я взбешен от того, что она даже не понимает, что это - я! Что любой бы мог взять ее, обдолбанную вхлам, и опять рычу, не в силах выразить сейчас всех тех эмоций, что сжигают меня! Реагируя на мои звуки, она впивается мне в плечи и со стоном садится на мои ноги.
– Какого хрена, Хлоя?! – хриплю, сжимая ее бедра, и получаю звонкую и болезненную пощечину.
Ошеломленно замираю, но мой член нихе*а не против такого обращения, потому, что она проходится несколько раз по мой ширинке своей горячей плотью, и тянет собачку замка вниз.
– Ты что творишь, м?! – кричу я, задыхаясь и теряя себя.
Но Хлоя, ритмично приземляясь на мой член, страстно отжигает на мне под какую-то драйвовую жесть. Я с шумом втягиваю воздух, сжимаясь под ней и…
Ее тело, ее запах, ее стоны - и меня уже нет, а вместо меня - какой-то, жадный и одуревший зверь!
И он, этот зверь, срывая с нее порно-шмотки, уже трахает ее тело руками. Она не против… Она очень даже «за»! Потому, что ее коготки разрывают мне грудь, а громкие стоны - уши! Пальцы нетерпеливо дергают за ремень, и я помогаю ей освободить мой член.
Я не знаю такую Хлою… Но мое тело не против, оно очень даже «за»! Дергаю ее на себя, заставляя отвлечься от музыки и уделить мне немного внимания.
– Такая плохая-плохая девочка! – шепчу, задыхаясь, и получаю болезненный укус в шею, чуть ниже уха, и почти кончаю, вжимаясь в ее мягкую и горячую плоть членом. – Еще, маленькая! – умоляю я, и ее резкие укусы сводят меня с ума, опускаясь все ниже. Она облизывает мой сосок, и нежно, но резко покусывает его под аккомпанемент моих стонов и нетерпеливого хрипения.
Меня прет и выгибает от ее агрессии.
– Еще! – хриплю я. – Трахни меня, девочка! Я так скучал...
И мой член уже в ее руке, а она - на мне, легкое давление, и я - в ней, но только головкой, а я бл*ть, совсем не могу терпеть! Резко подрываюсь и, обнимая, вдавливаю вниз, поднимаясь бедрами к ней навстречу… Она кричит и кончает на мне. И это так хорошо, что я уже почти тоже…
Но мне так хочется продолжения! Так хочется, что зажмуриваюсь, и, замирая и впиваясь зубами ей в плечо, отгоняю от себя эту, невозможно притягательную, эйфорию. Как только она перестает биться на мне, снимаю ее с себя и подминаю, разводя широко ноги.
Ее глаза закрыты. И где-то на задворках сознания, меня все еще гасит от мысли, что она может не понимать... с кем она...
– Скажи мне, Хлоя! – требую я, врываясь нее под громкий всхлип. – Скажи мне, кто тебя сейчас трахает!
– Ты! – стонет она под моими резкими рывками. – Мой любимый… моя любимая игрушка!
И это опять сносит меня как ее пощечина... пусть... я не против... и мы вскрикиваем от того, что она опять кончает, и я опять замедляюсь, впиваясь руками в мех и молясь, чтобы выдержать еще хоть пару минут. Потому, что мне мало ее! Мне всегда будет ее мало!
Несколько секунд задыхающихся стонов - и я снова рвусь в нее!
– Обожаю тебя, маленькая! – задыхаюсь. – О*уенно хорошо в тебе… И ты - непередаваемо хороша... Нет ничего лучше тебя, Хлоя!
Мои губы находят ее стонущий рот. Ее вкус – это такое блаженство! Она отсасывает
мой наглый язык, словно член, в том же темпе, в котором я врываюсь в нее! Еще пара секунд и…
Нет!
Выхожу… Это почти невозможно… но, бл*ть, я – о*уеть, какой жадный!
Переворачиваю, вынуждая встать на колени! Давлю на спину, впечатывая в мех и , прижимаясь членом к ее входу, выжидаю несколько секунд, чтобы не взорваться сразу. А потом медленно…медленно…медленно… вхожу в нее на всю длину... и, со стоном, ложусь на ее спину.
– Все, сладкая! – задыхаюсь я. – Теперь - вместе…
И эта поза… и ее вскрики в такт каждому моему рывку, и ее дрожание подо мной…
– Давай… давай… все…
И я взрываюсь, не дожидаясь ее, и только после третьей своей волны чувствую, как она сжимает мой член, догоняя меня ощущениями ритмичного давления и сильной вибрации...
Нас нет…
Мы лежим в темноте и молчим. Ее голова у меня на груди и наши руки сплетены.
Ненавижу себя.
Ненавижу себя, но я счастлив. Потому, что лежу и понимаю, что никуда не отпущу ее больше, даже если это разрушит ей жизнь.
Ну, не могу!
Она - моя…
Она - моя, а я – ее.
Я чувствую кожей, как сильно бьется ее сердце и мне каждый день нужно испытывать это ощущение, чтобы билось мое.
Наверное, моя любовь не так уж безупречна, потому, что не смог отпустить ее. Но я отдам ей всю, которая есть. И все, что у меня есть.
– Безумно люблю тебя, – выдыхаю ей в волосы. – Верь мне, пожалуйста! Я умру без тебя… Я уже почти умер.
Хлоя молчит, и ее пальцы больше не двигаются по моей ладони. Она приподнимается и садится рядом. Вижу силуэт ее лица…
– Дай, пожалуйста, рубашку…
Сажусь рядом и протягиваю свою рубашку.
– Замерзла?
Хочу обнять, но какое-то чувство не дает мне прикоснуться к ней. Что-то не так… Я опять не могу дышать!
– Замерзну…
Мое сердце начинает дико рваться от предчувствия чего-то беспредельного и нарастающей боли. Она… встает и… ИДЕТ К ДВЕРИ!
– Хлоя!!
Разворачивается…
– Не волнуйся, я все оплачу…
…и выходит.
ГЛАВА 34 - ДЛЯ НЕЕ
– Ты хорошо подумал?
– Пересчитай…
Кидаю ей на стол толстый конверт с купюрами.
– Да, ладно… – психует. – Алекс, давай поговорим? Мы же раньше, вроде, неплохо ладили.
– О чем нам с тобой говорить?
– Хлоя уволилась… вчера, – покручивается туда-сюда в своем алом кожаном кресле.
Оно похоже на вывернутое наизнанку мертвое животное. Почему я никогда раньше не замечал этого?
– Позвонила и… Я не понимаю, что с ней опять происходит.
– И никогда не поймешь. Тебе это не дано.
– Ты пытаешься оскорбить меня?
– Констатирую факт.
– Между вами, ведь, есть что-то, да? Ты поэтому увольняешься?
– Мне пора, Валери.
– Подожди! – подскакивает с кресла. – Лекс, пожалуйста! Я знаю, что она позавчера устроила… Это из-за тебя, да?
– Из-за меня. Хотя, на самом деле, из-за тебя, Вэл. Но, тебе же похе*у на ее чувства…
– Мне не похе*у! Да. Я не понимаю эту дурочку, но я люблю ее! И хочу для нее только самого лучшего.
– С такой, бл*ть, любовью, как у тебя, ненависть отдыхает. Отъе*ись от нее просто. Дайте ей свободно дышать, без давления вашего е*учего семейства! Не ломай ей больше жизнь, Валери. Она никогда не станет такой, как ты, и не примет правила твоего извращенного мира.
– Вы с ней не остановились тогда, да? – вздыхает она. – И ты поэтому не работал. И твой последний заказ свел ее опять с ума, да? – с психом швыряет ручку, которую все это время крутила в руках, на стол. – Почему ты, просто, не сказал мне?!
– А что бы ты сделала?
Молчит.
– Потому и не сказал.
– Она, все-таки, влюбилась в тебя… И это - моя ошибка…
Молчу. Да, это - ее ошибка. Но, именно за это, я ей невероятно благодарен!
– Я не знаю, что мне делать сейчас… – прячет лицо в ладонях, и, вздохнув, снова смотрит на меня. – Она отказывается встречаться и разговаривать. Нахамила отцу. Не могу сказать ей, что ты не… Ты и она?! Как ты себе это представляешь?!
– Никак.
– Я прошу тебя, отступись от Хлои! Ради ее же блага! Сейчас очень шаткая ситуация… Я прощу тебе штраф… – стреляет глазами на конверт.
– Ты серьезно?!
Я даже психануть не могу на эту глупость. Да, это просто смешно!
– Прошу тебя! Она только начала принимать правильные решения! Не сбивай ты ее, Хлоя, все равно, уже с другим!
– «С другим», это - с Ольваре?
Этого не может быть. Я не поверю в эту ху*ню, даже если увижу собственными глазами.
– Это важно для наших семей! Она, фактически, уже живет у него…
Этого просто не может быть! Моя маленькая девочка совсем сошла с ума от боли?!
– Мне по*ую, что там важно для ваших семей. Ты, хоть раз, поинтересовалась, что важно для нее?
– Тем не менее… Дэм любит ее. Он сможет дать ей ВСЕ! Это идеальный для нее вариант. Лекс… Если она спросит меня, я… – отводит глаза, – скажу, что ты работал по-настоящему.
Сука…
Подложили ее таки под этого мудака! Сломали… И я помог.
– Давай, Вэл! Скажи ей! Е*ни по ее душе ядерной боеголовкой своего цинизма и выжги из нее остатки ЕЕ мира!
– Я делаю это ради Хлои!
– Делай, Вэл! Жги, бл*ть! Ставь свои е*учие эксперименты… Ведь каждая твоя инициатива, о*уеть, как сильно осчастливливает ее! Она уже и не знает, куда скрыться от вас! Так загнали, что, от безысходности, спряталась у своего насильни… Бл*ть!!!
– Что ты, нахрен, сказал?!
– Забудь… И на меня не рассчитывай, я больше не буду принимать участие в ее уничтожении! Ты и сама отлично справляешься, на пару с отцом.
Встаю и ухожу. Теперь я свободен.
PoV Дэм
Мне хочется сжать ее дрожащие от тихой ярости ладони, но я только кладу руки на спинку стула, слегка касаясь костяшками пальцев ее спины.
– Хлоя, успокойся… Я это улажу.
Не знаю, что произошло с ней, но чувствую, что она не в себе. Как будто из нее вытекли все силы. Не сопротивляется даже моей чрезмерной опеке, практически, все время спит, дремлет. Знаю только, что она, наконец-то, уволилась с работы. Но о причине говорить отказывается, моментально сникая и уходя в себя. Я не настаиваю. Уволилась - и слава Богу.
– Ну ЧТО мне сделать, чтобы он отстал от меня!?
Чарли в очередной раз прессанул ее, и Хлоя, не сдержавшись, выдала ему охрененный неадекват. Я видел, что она была на грани… Но это же Чарли – он ни черта не чувствует ее пределов.
– Тебе не следовало так сильно реагировать. Ты сама спровоцировала его.
– Я - не его собственность!
Его, Хлоя, его.
Пока. Но я знаю способ, как исправить это.
– Хлоя, давай, просто сходим на этот ужин… Вместе.
Выпрямляет спину и немного подается вперед.
Все правильно. Я имею в виду именно то, что тебе показалось.
Пауза затягивается, а ее спина все еще, как струна.
– Что-то не так, принцесса?
– Я не поняла…
– Ты поняла. Но не совсем правильно.
– Есть только один способ снять его колпак с тебя. Он должен убедиться, что ты – моя. МНЕ он тебя отдаст.
– Дэм…
Тихо-тихо, мой олененок. Не пугайся…
– Я не имею в виду отношения. Я имею в виду иллюзию отношений. Ты станешь свободна от его внимания.
– Что-то, я не совсем… – ее рука обхватывает горло, и она шумно выдыхает.
Ну, вот и момент для второго рывка…
Первый ты преодолела, почти не напрягаясь.
– Я объясню, принцесса. Только, дослушай до конца и не делай никаких выводов преждевременно.
Это предложение созрело у меня уже давно, но все было, как-то, неуместно. Она бы, ни за что, не пошла на это еще пару недель назад. Просто, из принципа. Но, теперь все по-другому. Многое изменилось между нами, да и слаба она сейчас перед Чарли, как никогда. Мне хочется верить… Нет, не так! Я, бл*ть, просто землю готов рыть, чтобы она согласилась на мое предложение! И не только потому, что это - статус, к которому она будет привыкать, а больше потому, что если Хлоя согласится, значит, доверяет. А мне очень нужно ее доверие. Это - основа моей призрачной надежды.
– Чарли хочет наш брак. Как только ты уступишь ему, он будет готов простить тебе любые капризы, – а я - положить к твоим ногам весь мир. – А я, в свою очередь, сумею всегда отстоять тебя перед ним, как свою женщину. Он просто не посмеет…
Не вижу ее лица, но, по реакции тела, понимаю, что у нее - шок. Это, конечно, необоснованно. Но, я специально, дал ей информацию в такой форме, чтобы посмотреть на реакцию. Терпимо. Она все еще сидит и слушает меня, не пытаясь смыться.
– Я понимаю, что брак, даже фиктивный, – это не вариант для тебя. И даже не буду предлагать тебе этого. Но можно создать иллюзию… Все элементарно. Мы объявляем о помолвке, не оговаривая пока сроков. Ты переезжаешь ко мне, только формально, конечно! Я не собираюсь ограничивать тебя никоим образом. Для наших мы – пара. Ну, и для прессы тоже. Чарли снимает с тебя колпак. Через какое-то время, может - несколько месяцев, может - год, он перестанет воспринимать тебя, как объект для контроля. Привыкнет к твоей автономности. И, когда у тебя возникнет в этом необходимость, мы с тобой официально разорвем помолвку. Ты свободна…
Молчит.
- Соглашайся, Хлоя… Это - реальный вариант для тебя! Даже, если у меня ничего и не получится из задуманного, это, стопроцентно, сделает тебя, фактически, независимой от Чарли. Ты, в любом случае, ничего не теряешь. Если обстановка будет напряженная, я увезу тебя…, например, в Европу, и мы там разорвем помолвку. Я вернусь первым, ты – когда посчитаешь нужным.
– Тебе это зачем?
На этот вопрос у меня два ответа, и тебе, пока, можно узнать только один, моя девочка.
– Я просто хочу сделать это для тебя, Хлоя. И мне будет приятно, если ты позволишь. Ты позволишь?
– Я подумаю, ладно?
Бл*ть! Не отказала!!!
– Конечно, принцесса. Ложись сегодня пораньше…
– Хорошо.
Pov Алекс
В моих руках телефон, и он жжет мои пальцы и мой разум. Опять хочу написать ей. Всю вчерашнюю ночь я набирал и стирал тысячи вариантов слов, стихов и сообщений… Все – не то! Из-под моих пальцев выходят только эпитафии, потому, что я умер, когда она оставила меня. А ей ни к чему любоваться на мой труп.
Ей будет больно от того, что она убила меня. Даже, если и хотела, и даже, если я только этого и заслуживал.
Нет. Я не надеюсь, что можно что-то исправить в нашей ситуации. Просто делаю то, что делал бы, если бы надеялся на это.
Мне почти не больно. Вернее, боль осталась той же, но, после того, как я почувствовал ее муку, моя - просто перестала иметь значение.
Я должен что-то сделать с этим. И хочу, чтобы все стало прозрачным для нее. Потому, что, поддерживая их игру, я, вместе с ними, загоняю ее в угол. Просто покажу ей настоящую картинку, и пусть она все решит сама. Это - не для меня. Это - для нее. Она не должна чувствовать себя преданной. И не должна думать, что ошиблась во мне… Хлоя никогда во мне не ошибается, и должна доверять себе без оглядки! Пока эти сволочи окончательно не заморочили ее. Я пытаюсь спасти ее веру в себя. Хочу, конечно, еще и в меня…
Взвесив все «за» и «против» жму на вызов.
– Алекс?.
– Здорово, Сэм.
– И тебе.
– Мне нужна услуга.
– Что-то мне подсказывает, что, на фоне последних событий, моя Царевна нагнет меня за нее.
– Непременно. Если узнает. Но она не узнает.
– Что нужно?
– Мне нужна запись с камер VIP-чилаута, со звуком, если получится, если нет, то без. Минут пятнадцать. Я укажу время.
– Там ты?
– Да. Сколько?
– Ох, Алекс… Мне – нисколько. Попробую продавить охранника. Сумму скажу после.
– Спасибо тебе.
– Я рад за тебя.
– В смысле?
– Я рад, что ты вышел из нашей темы. И догадываюсь, почему. И этому я тоже рад. Удачи тебе, братан!
– Не помешает, Сэм.
PoV Дэм
Спит…
Спит со мной каждую ночь.
Я могу протянуть руку и коснуться, но не буду.
Просто лежу, вдыхаю ее запах и смотрю.
Мои глаза привыкли к темноте, и в свете луны я хорошо вижу ее лицо. Ей что-то снится. Она беспокойно хмурит брови, и мне хочется разгладить складочку между бровей, но слишком боюсь прикасаться к ней во сне. Я уже один раз допустил такую ошибку и расплачиваюсь до сих пор. Хлоя что-то там тихонечко бормочет и вздрагивает, сжимая руками одеяло…. Сгрести ее в охапку, успокоить, просто поспать рядом - этого я хочу сейчас даже больше, чем близости с ней. Хотя, от желания сгораю уже не первую ночь.
Но, ни за что не прикоснусь больше сам!
Ее метания становятся сильнее, и я слышу тихие всхлипы. Она плачет во сне…
Это - оно? Я ни разу не видел как «это» происходит. Только Валери рассказывала. По ее словам, это - полный пи**ец! И мне страшно даже представить, что ей снится в эти моменты! Столько времени уже прошло… Сколько она будет еще мучиться из-за моих ошибок?
Плачет. Вижу, как по щекам тихонько стекают слезинки, слышу неровное дыхание.
Что ей снится?
– Хлоя…
Не просыпается. Только теперь добавляются еще и тихие, тоскливые постанывания.
Нет, это просто ночной кошмар, и нужно разбудить ее. Наклоняюсь немного ближе и снова негромко зову:
– Принцесса, проснись. Это сон… Хлоя!
Несколько громких всхлипываний, и она ревет уже в голос, обхватив подушку руками и сводя меня с ума своим горем.
– Хлоя! – Она так близко, и ей так хреново, что меня всего сводит от потребности утешить.
И я сжимаю ее кисть, вцепившуюся в подушку. – Ну что такое, малышка? Что мне сделать?!
Ненавижу эту беспомощность!
Руки – ледяные, ревет - навзрыд. Я даже не могу понять проснулась ли она.
– Что тебе приснилось? – это, бл*ть, так невыносимо, что совсем перестаю контролировать себя и убираю несколько прядей ее волос, стараясь не касаться кожи. – Поговори со мной, слышишь?! Не плачь, пожалуйста!
– Прости… – всхлипывает она, и я опять горю от этого в своем личном аду вины и тоски.
– Не плачь, пожалуйста… – шепчу ей.
- Сейчас пройдет, – всхлипывает она. – Прости, что разбудила…
– Я не спал, – медленно растираю пальцами попавшую ко мне в плен холодную ладонь, она не отобрала ее сразу и теперь не могу остановиться. – Ты вся дрожишь, принцесса… Тебе холодно?
– Да! – опять рыдания.
Да, что же это такое?!
– Очень холодно! Внутри все просто вымерзло…
Бл*ть, как хреново! Как невыносимо и невозможно!!!
– Я так хотел бы согреть тебя, Хлоя... – это вырывается абсолютно неконтролируемо, и надеюсь, что она ничего не расслышала за своими надрывными всхлипами.
Но мое подсознание от нашей обоюдной боли уже рвануло наружу, и я даже не слышу, что говорю.
– Не плачь, малышка… Все пройдет. Я больше не позволю никому обижать тебя… Только дай мне эту возможность! Мне очень хочется дать тебе хоть что-нибудь, и, чтобы ты захотела хоть что-то принять от меня!
Мою грудь ломит от того, что не могу сказать ей всего, что у меня внутри. И она сжимает мою ладонь в ответ, словно среагировав на мою боль.
– Мне так жаль! Прости меня, моя маленькая девочка! Я бы все отдал за то, чтобы… Не плачь, пожалуйста! Ничего в этом мире не стоит твоих слез! Это, бл*ть, невыносимо больно - смотреть как ты плачешь… Скажи мне, Хлоя, что с тобой происходит… Просто раздели со мной это...
– Не надо! – всхлипывая и задыхаясь, шепчет она. – Не хочу, чтобы еще кому-то было так… Это только мое. Я больше не буду. Только, не смей чувствовать это вместе со мной!
Хлоя приподнимается и требовательно давит руками мне на грудь, вынуждая лечь на спину. Ее прикосновения… Эти холодные, но невообразимо жгущие мою кожу ладони… Я подчиняюсь. И – о, Боже! – она ложится ко мне на грудь, обнимая и прижимаясь ко мне.
Я знаю, что это - только реакция на мою боль. Попытка обезболить. Она не может выносить чужих страданий. Но мне сейчас не важна причина, и я со стоном сжимаю ее в объятьях.
Сжимаю - и не могу поверить, что это реальность. Она не должна была… Но мне больно, и она лечит мою боль как чувствует, как умеет. Потому что сама отлично знает, как это - когда больно.
– Прости меня… – шепчу в ее волосы. – Никогда не прощу себя! Но ты, если можешь, прости… Мне так нужно, хотя бы, чуть-чуть твоего доверия…
– Ну, что ты… – успокаивая, ее руки поглаживают мою грудь. – Я никогда не… Все равно, всегда любила тебя. И хочу просто забыть. И мне хорошо, что ты есть у меня. Давай, просто отпустим это! Не вспоминай. И я не буду, ладно?
Она чувствует, что прикосновения для меня - это символ ее доверия, и дает мне это …
Я не обольщаюсь: в ее поглаживаниях только ласка, утешение и - ничего больше. Но мне и этого – охренеть, как много! Потому, что в ее прикосновениях еще и моя надежда.
Ох, Хлоя, Хлоя… Девочка из другой реальности. Не знаю – благословение ты мое или проклятие.
Pov Алекс
«Мое море…
Твои глаза - это единственное зеркало, которое смогло отразить меня. И я настолько боялся нечаянно разбить это чудо, что в этой жуткой агонии страха разбил намеренно. Прости… Я умираю от твоей боли… Если то, что только ТЫ видела в моих глазах, то, о чем ты разговаривала с моим сердцем, хоть чего-нибудь стоит, то я прошу… умоляю тебя об одном только разговоре.
Пожалуйста… Я буду ждать.
Твой, почти мертвый от горя, маньяк…»
PoV Дэм
Засыпает…
В моих объятиях.
Слишком нереально, чтобы быть правдой, и, все же... Ее руки, наконец-то, отогрелись на моей груди, и мысль об этом согревает меня. Она принимает мое тепло… А о большем я пока и не мечтаю.
– Хлоя? – шепчу я.
– М? – сквозь сон откликается она.
– Почему ты плакала?
– Потому, что сделала больно одному человеку.
– Ты опять все перепутала, принцесса… Разве, не он должен плакать, если ему больно?
– А почему, когда ты сделал мне больно, то страдал больше, чем я?
Потому, что люблю тебя… И это - ответ и на твой вопрос, Хлоя, и на мой...
Но это ничего – я буду любить тебя за двоих, за троих, или за скольких там будет нужно… Я буду любить тебя за всех.
Она уже спит.
Ее телефон тихонечко брякает где-то в районе подушки, и я дотягиваюсь до него рукой.
«Алекс»…
Удалить.
ГЛАВА 35 - ВТОРОЙ РАУНД
Хлоя не ответила…
А ДОЛЖНА была!
Я чувствую, что она должна была ответить. Хоть пару слов. Да, даже просто озвучить отказ! Ну, не может же она быть такой жестокой?! Только не она!
Там – да! Ударила в ответ, но… Это же только от боли. От того, что я сам бил по ее оголенной душе. Вот, и лупила в ответ по мне, и по себе, заодно!
Сейчас все по-другому.
Может, думает? Решает: «да» или «нет»?
Но, почему так долго?! Долбаные сутки!
Мое время меряется секундами и сигаретами, а не часами, и я открываю уже третью пачку. Курю теперь ее марку, сидя на ее месте, на подоконнике. Ментолом и никотином выжгло уже всю слизистую, и давно хочется пить, но все, как-то, не до этого…
Выживаю воспоминаниями – это мой кардиостимулятор и, иногда, дефибриллятор.
У меня море времени для наблюдения за моей болью, и я разложил свою муку на несколько частей, четыре камеры пыток.
Первая – это желание близости с ней. Мое тело против ее отсутствия. Кожа горит, вспоминая прикосновения, а желание касаться ее вызывает ломку – раздражение, физическую боль и невозможность найти хоть какое-то удобное положение в пространстве. Напряжение загоняет меня до такой степени, что приходится облегчать его физической болью, расхе*ачивая, периодически, кулаками стены. Ощущения от ее ласк, сводя с ума, налетают на меня, как призраки. На несколько секунд я физически чувствую ее касания, поцелуи, слышу стоны, а потом все резко исчезает. Через мгновения кайфа наваливается осознание того, что больше, бл*ть, никогда… Этого не случится больше НИКОГДА! И этот перепад температур сминает меня, заставляя просто валиться с ног в том месте, в котором застанет. Нескончаемая агония…
Вторая – это боль от ее потери. Это - тоска, отсутствие смысла, давящее ощущение в груди… Это - хождение по квартире и прикосновения ко всем вещам и местам, которых касалась она. Это – мысленное слайдшоу наших счастливых моментов, и это - почти непреодолимое желание закинуться чем-нибудь, и забыться… Ее слова… Я перематываю свой воображаемый диктофон, и переслушиваю все ее монологи и фразы, стараясь прочнее закрепить в памяти стирающиеся детали и интонации. Ее взгляд… Ее ласка моих ресниц… Ее нежность… И то тепло, что наполняло меня рядом с ней. И мой трепет, когда она касалась меня. И понимание того, что это - мое счастье… И того, что все это - БЫЛО. А я не сумел сделать ничего, чтобы это осталось у меня. Я крушил все это, словно полоумный…
Третья – это осознание ее боли. Понимание, что она теперь ищет помощи у того, кто обидел ее раньше. Потому, что уровень боли, причиненной мной, намного больше, чем причиненной им. Чувствую ее куклой, которой играют жестокие дети. И я сам, добровольно, отдал ее им для их жестоких игр. Сломал ее… В этой камере нет никакой детализации ощущений, а просто цунами из боли и ненависти к себе. Оно просто накатывает и выключает на несколько секунд, не позволяя ни дышать, ни двигаться. И только пальцы тянутся за очередной сигаретой.
Четвертая – это понимание того, что я буду жить. Без нее…
И это заставляет меня с воплем срываться с места и опять вихрем разносить все на своем пути, пока я не пройду опять все свои камеры пыток, и меня не отпустит на пару минут.
Звук щелчка в замке заставляет меня подскочить, а мое сердце - на секунду ожить, чтобы попытаться в очередной раз проломить себе выход.
Но истерит только тело. Мозги знают, что это - Алиса. И я, отворачиваясь, отхожу к окну.
– Что за пи**ец тут случился, пока меня не было?!
Мне хочется, чтобы она ушла… Но я понимаю, что мне нужен хоть какой-то перерыв от самого себя. Поэтому стою и, скрипя зубами, терплю ее мастерски сформулированную гневную тираду.
– Опять нихрена не ел, да?
– Забыл.
– Дай-ка сюда руки… Е*учий случай! Ты заражение крови хочешь получить?! Думаешь, что с Хлоей на собственных похоронах увидишься? Совсем уже мозги сжег… Алекс, ну, что ты… – вздыхает. – Садись, сладкий. Будем лечить твою душевную болезнь…
Тихо матерясь, приносит из ванной аптечку и, заливая мои сбитые костяшки перекисью, внимательно смотрит на меня.
– Вы не поговорили?
– Нет. Я пытался… Не отвечает. Вообще, ничего.
– Ты знаешь, что Дэм расторгнул наш с ним договор? Он больше не трахает меня…
Дышу, дышу, дышу… Это не может быть то, что вертится в моей голове…
– Он, без вариантов, оприходует твою малышку… Потому, что ты - романтичный дурак, а он - продуманный манипулятор. Надавит, куда нужно, подкрутит болтики в ее, развороченном тобою, мозгу. Пара бокалов вина… Музыка… Тебя вспомнит нехорошим словом… Прижмет к себе покрепче, естественно, исключительно только для того, чтобы утешить… И, может быть, танец… потом горячее дыхание в районе ушка… пара мастерских касаний… Она ему еще и спасибо скажет на утро! Хотя - не успеет, утром он ее еще разок…
– Заткнись, Элли.
Ухмыляется, не прекращая перематывать мои избитые кулаки.
– Не нравится, Алекс?! Тогда, бл*ть, делай что-нибудь!
– Я жду…
– Жди, жди, сладкий… Пока он там поудобнее пристраивается…
– ХВАТИТ! Я и так все понимаю прекрасно… Сколько сейчас?
– Девять… Где она сейчас?
– Да, откуда, твою мать, мне это знать-то?!
Завязывает последний узелок на бинтах.
– Поешь!
На столе появляются пакеты с какой-то едой в пластиковых контейнерах.
– Не буду! – качаю я головой.
Просто не полезет в горло!
– Спорим, спорешь сейчас всю тарелку?
Хитрюга… Что-то задумала. Что?
Молчит и требовательно смотрит. Ладно! Поиграем в твою игру, Кроха. Открываю какую-то ближайшую хрень и беру в руки вилку. Твой ход детка! Кручу вилку в руках и требовательно смотрю в ответ.
– Мы переписывались сегодня с Хлоей…
И первая порция еды отправляется мне в рот. Глотаю, почти не жуя. Быстро подцепляю следующую и останавливаюсь.
– Я заманила ее в гости…
Быстро проглатываю следующую порцию и запускаю вилку в салат. Да, это салат.
– Примерно через час…
Салат с ветчиной, сыром и оливками…
– И ночевать она будет у меня…
О*уенно вкусный салат! И я сметаю все, что есть в контейнере, уже через пару минут задумчиво водя вилкой по пустому дну.
Элли открывает следующий контейнер и ставит передо мной.
– Я спросила у нее…
Во втором контейнере лазанья… вкусно…
– Про вас…
Комок встает в горле, и я начинаю кашлять. И, прокашлявшись, готов проткнуть Алису вилкой насквозь! Потому, что я теперь не смогу не узнать, что Хлоя ответила ей и, бл*ть, боюсь, что этот ответ…
К черту!
– Что она сказала?!
– Кушай… – подчиняюсь. – Сказала, что после вашего очешуительного траха в чилауте – ничего.
– Что, бл*ть, так и сказала…? – вилка почти вываливается из моих рук, вместе с челюстью.
– Нет, конечно! – закатывает глаза. – Это моя творческая обработка ее невнятного бормотания.
– Я написал ей вчера… Просил о встрече, о разговоре. Когда вы списывались? Как она, вообще?
– Сегодня и узнаем! Я забираю ее через час у оперного театра – передача состоится из рук в руки, – подмигивает она. – Хочу, чтобы наш темный принц понервничал немного, увидев меня рядом с ней. Он - умный чувак, и быстро сложит картинку «она-я-ты». Может, засуетится и накосячит чего…
Алиса... Кто бы мог подумать?!
– Элли… Какой твой интерес? Почему ты встреваешь за меня? Ты ведь не обязана…
Улыбается.
– Исключительно, корыстный! – ее руки ложатся на мои плечи и немного сжимают. – Вот скажи мне, кто будет вытаскивать меня из моих откумаренных загулов? Вставать в пять утра просто потому, что я что-то неадекватное прислала ему по смс, катить на край города, выясняя, х*р пойми каким образом, где именно я зависла? А потом еще и не претендовать на благодарственный трах? Да, и в принципе, ты - единственный обладатель члена, который не лезет ко мне под юбку. Нет, лезешь, конечно, при необходимости, но у тебя даже не встает! Это приятно, черт возьми! Но звучит, бл*ть, шизануто… – хихикает она. – Ну, а если опять нагрянут родители, кто будет играть роль моего ванильного бойфренда? Опять же, побухать, время от времени, с приятным человеком… Не-е-ет! Я не могу допустить, чтобы такой уникальный экземпляр загнулся от любви… Тем более, взаимной! Ну, и тупо хочется досмотреть сказку до конца! Опять же, шоколад…
– Ты - такая дуреха…
– Я такая… – тискает мою шевелюру. – Кушай, набирайся сил! Они тебе ОЧЕНЬ понадобятся. У тебя сильный соперник. Не недооценивай его.
Она права. У меня хитровые*анный и сильный противник. И все козыри сейчас в его руках.
– Хватит! – выхватывает из моих рук вилку с последним куском лазаньи и съедает сама. – У тебя двадцать минут, чтобы прикинуться сексиком! Иди в душ, а я пока разберу твои шмотки и выберу подходящие…
– Элли! Я и сам могу!
– Иди, моги в душ…
Бл*ть, и эта девчонка – сабмиссив…
***
Никогда не любил оперу. И сейчас, припарковавшись возле Civic Opera, и зная, что Хлоя там с ним, понимаю, за что… Иррационально? Да, я - сплошная иррациональность с первого дня нашей встречи.
Я не планирую сейчас разговаривать с ней, хочу только посмотреть на нее.
Я скучаю…
Я так тоскую, что готов умереть за день рядом с ней. Мне просто необходимо увидеть ее хотя бы издалека, чтобы у меня появилось хоть немного сил на борьбу за нее.
Кроха метрах в десяти на своей «вишенке».
Понимаю, что если не планирую встретиться с ней, то нужно перепарковаться – не узнать мою тачку просто невозможно. Но у меня есть несколько причин почему «нет». Хочу увидеть ее реакцию на меня. Увидеть глаза и убедиться, что они не умерли. А еще - о*уительно хочу зацепить ее темного принца. Но, и это не все. Мне просто жизненно необходимо увидеть их вместе. По одному ее взгляду на них я пойму все. Не верю, что она может быть с ним… Но, до умопомрачения боюсь этого!
Телефон вздрагивает сообщением - Алиса: «Пару минут и она моя…».
Я сейчас ее увижу!
Кровь в висках заглушает даже музыку, орущую в тачке.
Закрываю глаза и делаю несколько медленных вдохов.
И нет никаких шансов, что смогу наблюдать беспристрастно и издалека.
Мне нужна она! Как воздух. Даже больше… Мне нужно прикоснуться к ней, чтобы жить дальше!
Когда его тачка выруливает в наш ряд, становится совсем невыносимо! Еще пара минут и…
Элли жмет на клаксон, и они притормаживают возле нее. Я открываю свою дверь. Мне нельзя выходить – это может все испортить.
Ольваре еще не видит подружку принцессы.
Выходит со своей стороны, чтобы открыть ей дверь.
Мое дыхание со стоном срывается! Моя… Хлоя… Прекрасная девочка! И снова в открытом вечернем платье. Я не вижу ее глаз!!! Их прикрывают поля шляпки. Он не отпускает её руку, которую она подала ему, выходя из машины. В другой руке у нее розы, и на их черно-белой палитре они смотрятся, как кровь. Моя кровь…
Хочу к ней! Целовать эти открытые плечи и тонкую шею, смять в объятьях, вскружить голову ласками, увезти от него!
И я уже в нескольких метрах от них.
Элли выходит из машины, и, как будто, кто-то нажимает на паузу. Все замерли. Я не вижу его лица, вижу только, как он медленно склоняет немного голову к плечу, разглядывая Кроху, и его рука тянет Хлою ближе к себе и немного за спину.
Тебе страшно, темный принц?
Делаю еще несколько шагов вперед, оказываясь прямо за спиной Хлои. Мои глаза ласкают ее изящную шею и прядь волос, вьющуюся по ней возле выступающих позвонков.
Прекрасная…
Моя любимая…
Под моим взглядом по ее спине идет дрожь. Задохнувшись от близости, резко выдыхаю на ее кожу – моя грудь почти касается ее голой спины - и вспыхиваю: как я оказался так близко?!
Со сдавленным стоном она медленно поворачивается ко мне.
Между нами только розы, а вторая ее рука все еще в плену, и я замечаю начало его движения. Он тоже почувствовал что-то и отвлекся от Алисы. Но у нас с Хлоей есть еще пара секунд наедине. И мы тонем друг в друге, пока еще не успели включиться все эти обиды, недомолвки, осознания косяков и другой мишуры. Сейчас мы просто любим друг друга и счастливы.
– Я люблю тебя, Хлоя…
И розы падают к нашим ногам.
– Принцесса… – оттягивает он ее за руку. – Тебя подруга ждет…
– Но… – переводит на него свой ошеломленный взгляд, ее губы двигаются, пытаясь что-то сказать.
– Это ко мне, – прищуривается он, глядя мне в глаза, – у нас назначена встреча.
Элли уже тянет Хлою за руку, пытаясь вытащить из накалившегося между нами пространства. И она, подчиняясь, делает несколько шагов следом, натягивая за собой все мои болевые рецепторы, но вдруг резко останавливается и разворачивается.
И мы опять вдвоем.
– Я люблю тебя… – говорю теперь только одними губами, и она закрывает глаза.
Алиса, как маленький вихрь, сгребает ее в охапку, и, что-то там щебеча, все-таки всовывает в кабриолет. Мы разлетаемся в стороны под ее сердитым взглядом и агрессивным маневром тачки, когда она похищает Хлою у нас.
Между нами – цветы, раздавленные колесами Крохиной тачки, и мы оба смотрим на них.
– Символично… – произносит он и поднимает взгляд. – Мне казалось, что мы обо всем договорились. Ты должен…
– Я с тобой ни о чем не договаривался. И ТЕБЕ не должен ничего. Но я должен ей…
– Алекс, слишком поздно и уже неуместно. В эти выходные у нас помолвка. Не дергай ее за нервы!
– Она выходит за тебя?!
– Слишком поздно...
ГЛАВА 36 - АБОНЕНТ ВРЕМЕННО НЕДОСТУПЕН
Алиса живет на первом этаже и ее лоджия – это, нахрен, просто огромный экран для вуайеристов! Я был у нее и раньше, но этот факт взбесил меня только сейчас. Нет, я рад, конечно, что могу видеть их. Но, бл*ть, он же смотрит тоже.
Сейчас Хлоя не с ним, и я могу дышать, даже не смотря на то, что и не со мной.
Мы, как два повернутых во всю голову маньяка, сидим на капотах своих тачек и смотрим Хлоя-шоу в прозрачной витрине лоджии, с вызовом поглядывая друг на друга. У них горит свет и девочки не видят нас, но мы можем видеть во всех деталях даже выражение их лиц. Сейчас они курят, сидя друг напротив друга на подоконнике. Если сделать несколько шагов, я смогу подхватить ее на руки и похитить прямо оттуда. Уверен, он думает о том же…
Хлоя уже без шляпки, но, все еще, в вечернем платье. У нее не было с собой ее рюкзачка, а это значит, что ей не во что переодеться.
Лекс: «Кроха, откуда Ольваре знает твой адрес?»
Кроха вытягивает из кармана телефон и зависает над ним.
Эл: «Без понятия. А с чего ты решил?»
Понятно, значит, пробил уже все и про Кроху. Нужно предупредить ее.
Лекс: «Мы оба под вашими окнами. Мне нужно поговорить с Хлоей».
Хлоя спрыгивает с окна и уходит куда-то вглубь.
Эл: «Два придурка! К ней нельзя – она сейчас не в духе. Обостришь».
Она всегда не в духе теперь! И что мне делать?!
Лекс: «Она выходит за него!!! Мне нужно!»
Музыка… я слышу какую-то негромкую мелодию и вижу Хлою, которая лениво покачиваясь, возвращается на подоконник. В ее пальцах снова сигарета… Хочу чувствовать то, что она чувствует сейчас и тоже прикуриваю… Ментол… Девочки о чем-то разговаривают.
Эл: «Вези нам «Асти» – литра два и шоколад! Буду разбалтывать твою любовь…»
Запрыгиваю в тачку и с дрифтом срываюсь с места под его внимательным взглядом.
Напрягайся, мудак. Сейчас она под крылышком моей феи!
В ближайшем магазине беру три бутылки лучшего мартини, гору шоколада для Крохи и фисташковое мороженое для Хлои. Немного подумав, докидываю еще пару пачек сигарет той марки, которую курит Хлоя. Хочется добавить еще и цветы, но…
Расплачиваюсь и через несколько минут я уже на месте.
Лекс: «Как передать?»
Эл: «Позвони в дверь, скажу - курьер».
Глушу движок и под его раздраженным взглядом иду к ним. Быстро выхватив из моих рук пакеты, Кроха захлопывает перед моим носом дверь. Отлично… Теперь еще и она охраняет от меня мою Хлою. Мою ли?…
Мне нужно услышать это от нее. И переубедить ее. Пусть не со мной, но и не с ним!
И вот мы снова на своих наблюдательных позициях. Элли открывает несколько створок, и музыка становится громче. Девчонки бухают прямо из бутылок, Хлоя сидит в своей любимой позе – ноги на улицу и двигает плечами под музыку. Юбка ее платья задрана повыше и завязана с боку, обнажая красивые ноги. Если я подойду сейчас, то смогу поцеловать их… И снять ее оттуда. Я не вижу лица - свет бьет сзади – только силуэт. Но в моем мозгу прочно отпечатано ее лицо, и мне даже не нужно его видеть, чтобы знать, что она подпевает сейчас под музыку. Краем глаза ловлю его движение и поворачиваюсь – что-то строчит в телефоне. Через минуту, вижу, как Хлоя тянется к своему – он писал ей. Она смотрит на экран. Долго… Гораздо дольше, чем он писал. А он, не отводя глаз, наблюдает за ней, чуть заметно улыбаясь уголком рта.
Что он написал?
Я не вижу, улыбается ли она и это скручивает меня! Потому, что если она тоже улыбается…
Оставляя телефон на подоконнике, она уходит куда-то вглубь комнаты и Алиса тут же подхватывает его. Моя умненькая дрянь! Ольваре психует. Он не двигается, лицо бесстрастно. Но я, бл*ть, ЧУВСТВУЮ!
Лекс: «Что он написал ей?»
Дернувшись, Алиса быстро кладет телефон на место и достает свой. Давай, моя Кроха!
Эл: « А-ля ‘Спасибо за вечер’ и другую муть… потом еще ‘Что-то нужно привезти?’»
Вежливый и заботливый… Насильник.
Девчонки устраивают на подоконнике какую-то суету. У Элли из рук выскальзывает бутылка, поливая обеих алкоголем, в попытке поймать ее, они обливаются еще сильнее и, все-таки, теряют бутылку в темноте за окном. Стеклянный взрыв!
Надо будет позже привезти еще…
Да, они уже и так, по-моему, хороши! Элли стягивает с себя короткую майку, оставаясь топлесс, и помогает Хлое выпутаться из платья. О, бл*ть!!!
Мы с ним одновременно находим друг друга глазами, он тоже в бешенстве. Но мы не поворачиваемся к окну. Это наш молчаливый компромисс… Минуты две сверления друг друга глазами, и мы одновременно поворачиваемся. Их нет. Это хорошо…
Лекс: «Одень, бл*ть, на нее одежду!»
Эл: «Отвали – нам хорошо!»
Уже пьяная…
Лекс: «Спроси про помолвку… И про меня».
Девчонки возвращаются в свободных маечках и трусиках. О, черт… ну, хоть не топлесс, и на том спасибо.
Эл: «Не могу… Сказала, заговорю о тебе - уйдет прямо в белье.»
Я надеялся, что Элли поговорит с ней о нас. Уговорит на встречу со мной. Облом, твою мать!
Эл: «Не волнуйся, я позже еще попробую…»
Моя феечка!!
Я улыбаюсь. Потому, что верю в Кроху, а еще потому, что пьяные девчонки танцуют и орут под музыку так, что я слышу каждое слово.
Танцуя и крича под музыку, они распивают одну бутылку на двоих, передавая ее из рук в руки.
Красиво…
Дэм напрягается от моей улыбки, и от этого она становится еще шире. Он - не дурак и видит, что мы строчим с Алисой друг другу каждые десять минут. Он тоже не может оторвать глаз от пьяных танцующих богинь. Они невероятно эротичны в своей пьяной мягкости!
Песня заканчивается, Элли куда-то исчезает и Хлоя снова запрыгивает на окно, мелькая в темноте угольком сигареты. Второй рукой она взъерошивает копну своих волос, разбивая аккуратную прическу с собранными вверх волосами, и превращается из его принцессы в мою русалку.
Я тоже достаю сигарету. И он.
Хлоя что-то строчит в своем телефоне, и через пару секунд я слышу пиликанье с его стороны.
Это она? Разворачиваюсь, чтобы увидеть его лицо. Это, однозначно, она!
И теперь моя очередь сходить с ума. И я схожу, опять загибаясь и рассматривая его улыбающееся лицо, освещенное экраном телефона. Он что-то пишет в ответ, и через мгновение мои глаза уже ищут ее. Она читает… Читает и кладет телефон рядом.
Элли обнимает Хлою сзади, они вместе покачиваются под музыку и курят одну сигарету на двоих. Я слушаю их музыку.
Поздно. О чем-то думать слишком поздно.
Тебе, я чую, нужен воздух.
Лежим в такой огромной луже...
Прости меня, моя любовь.
Джинсы воды набрали и прилипли.
Мне кажется, мы крепко влипли,
Мне кажется, потухло солнце...
Прости меня, моя любовь...
(Земфира – Прости меня моя любовь)
А потом они снова пьют и танцуют, танцуют и курят.
А мы опять смотрим. Кроха больше не пишет мне, и я нервничаю.
Они обе уже в хлам.
Может, это даже и хорошо. И может, когда я вменяем, а она - не очень, у нас и случится разговор. И она скажет больше, чем сказала бы, контролируя себя. И даст шанс мне сказать всё, что нужно. И подпустит меня ближе. Даст возможность говорить не только словами.
Лекс: «Мне нужно поговорить с ней. Сейчас. Когда она пьяная. Пожалуйста! Откроешь мне?»
Эл: «Отвалите от девочки оба! Ей хорошо…»
НЕТ! Элли, ты не можешь кинуть меня так!
Лекс: «Кроха! Открой, нахрен, дверь!»
Но Кроха, вырубив свет, уже орет вместе с Хлоей какую-то очередную песню. И я делаю несколько шагов ближе к балкону, чтобы видеть их.
Я искала тебя, годами долгими,
Искала тебя, дворами темными.
В журналах, в кино, среди друзей.
И в день, когда нашла, с ума сошла!!
Ты совсем как во сне
Совсем как в альбомах,
Где я рисовала тебя гуашью...
Так просто… Так просто подойти, протянуть руки, и она спрыгнет ко мне в объятья. И снова будет только моя.
Почему все так непросто?!
Потому, что она - принцесса, а я - не принц…
А он? А он - принц. Темный, но принц.
Да, только вот, принцесса не хочет быть принцессой!!!
Ноги все несут меня ближе и ближе… Я прямо под окном. Даже могу сделать еще два шага и взять с подоконника ее телефон. Но я не вижу девочек отсюда. Поэтому просто слушаю их разговор.
– Ты где сейчас живешь?
– Как обычно… нигде.
– Почему?
– Долгая история… Давай не будем.
– Переезжай ко мне?
– Хм… – хихикает. – Зачем?
– Скучно… А с тобой - нет! Ну, хоть на пару дней!
– Боюсь.
– Меня?!
– Нет… Себя.
Молчат.
– Почему ты Лексу не ответила?
– Ты обещала…
– Да, я же не о нем! Я о тебе. Ну, написала бы – «нет».
– Не понимаю, о чем ты.
– Об смс…
– Какой смс?! Элли, все! Можно я сбегу?
– Куда?
– Не знаю еще…
– К своему темному принцу?
– Почему темному?
– Потому что.
– А Алекс, значит, светлый?!
– Да. Светлее не бывает.
– Мне тоже так казалось…
Прости меня, Хлоя…
– Дай ему объясниться.
– У тебя есть шорты?
– Что?! – пьяное хихиканье. – Пойдем… а зачем?...
– Ну, или штаны…
Их голоса отдаляются и совсем исчезают.
Лекс: «Элли, дай нам поговорить!»
Эл: «Нет еще…»
Еще? А когда?! Когда она упьется с тобой вусмерть и вообще ничего не услышит?!
– … вообще, я что-нибудь спортивное имела в виду, а не это безобразие…
– Да, ладно! Тебе в них офигенно. Такая, прям, попка! Я бы покусала…
Хлоя фыркает под хихиканья Крохи.
– Элли, а почему ты работаешь…
– Шлюхой?
– Ну… да.
– Мне нравится.
– Объясни…
– Я люблю секс.
– А, да. Помню. Вы все там "по любви к извращенному траху"…
– Да. Но он ушел. Из-за тебя.
– Не хочу ничего знать.
– А что у тебя с Ольваре?
– Вы знакомы?!
– Прокол, бл*ть! – шипит Кроха. – Туше… не могу говорить.
– Да, ладно. Мне все равно.
– Так, что у тебя с ним?
– Все очень сложно. Тоже не могу говорить.
– Давай-ка, последнюю нашу радость располовиним, а то разговор как-то не клеится…
– Спаиваешь меня? – усмехается.
– Не без этого!
Отхожу в сторону, в тень балкона, не желая быть замеченным, если они захотят покурить и ставлю телефон на беззвучку.
Слышу рингтон телефона Крохи.
– О, черт! – взвизгивает она. – Хлоя, я минут на десять! Позвонить! Не напивайся без меня, хочу участвовать в процессе!
– Ладно…
Делаю еще насколько шагов назад потому, что Хлоя опять садится на окно, свешивая босые ножки. Вижу, как мелькает огонек ее сигареты. Сделав пару затяжек, она бросает сигарету в окно и, оттолкнувшись от подоконника, ловко спрыгивает вниз, заставляя меня сжаться в момент касания ее босых ног с асфальтом – высоко, и там - стекло от разбитой бутылки. В ее руке зажат мерцающий в темноте телефон.
Ну и что творит эта пьяная дурочка?! Куда она собралась? Ночью! Пьяная! Босая и полуголая!
Мельком оглянувшись на окно, она, пошатнувшись, идет в сторону наших машин. Это плохо!
Совершенно непредсказуемо и неконтролируемо!
Бл*ть! Там он…
Иду за ней. С каждым шагом эмоциональный штиль, вызванный ее близостью и защитой Алисы, неотвратимо превращается в ураган. Хлоя шипит и покачивается, наступая босыми ногами на камешки и стекла, разбросанные на асфальте, и к моей эмоциональной буре и предвкушению ее взгляда прибавляется непреодолимое желание подхватить на руки и спасти нежные ступни.
Сделав еще несколько пошатывающихся шагов, она резко тормозит, заметив наши тачки, стоящие рядом, и увидев его. Он смотрит ей в глаза, хмурится и поджимает губы. Волнуется… Быстро нагоняю ее, останавливаясь в паре метров. А Ольваре, заметив меня, отрывается от тачки и делает несколько шагов к ней навстречу.
Я не могу позволить ему увезти Хлою. Она должна поехать со мной. В крайнем случае - вернуться к Алисе.
– Хлоя… – зову негромко.
Пугается и, подпрыгнув, оборачивается, хватаясь за горло.
Пробежав снизу вверх, ее глаза находят мои. Я делаю еще один шаг к ней:
– Поехали домой… – и все взрывается у меня внутри, заставляя замереть, чтобы не сорваться сейчас и не смести ее в объятья.
– Домой?
Она хмурится и медленно моргает – пьяная…
– Поехали, любимая… – тихонечко умоляю я, протягивая руку. – Мне так много нужно сказать тебе, объяснить! Только выслушай, не добивай меня сейчас!
Она тонет в моих глазах и медленно моргает, не реагируя на слова, и я, решившись, аккуратно беру ее руку и тяну к себе на грудь, прижимая ладонь к сердцу. Ее ладошка горячая-горячая, и моментально обезболивает мое сердце, заставляя меня простонать от облегчения.
– Поехали со мной.
Ее глаза закрываются, она расслабляется, и я плавно тяну ее на себя и… Рывок. Остается на месте, наши руки натянуты. Ольваре держит ее за вторую и не пускает ко мне. Распяли…
– Нет, Хлоя! – надрывно просит он. – Ты делала уже этот выбор! Ты не в себе, принцесса! Он пользуется этим! Поехали домой…
– Посмотри на меня, Хлоя! – прошу я. – Не слушай его. Реши сама…
Рывком выдирает у нас свои руки. На секунду прячет лицо в ладонях и, «умывшись», делает шаг к нему, заставляя меня сжаться от боли. Стягивает с его руки пиджак и надевает. Он хмурится, вглядываясь в ее лицо. Разворачивается…
Со мной?!
Ко мне?!
Видео
Ее рука устремляется куда-то в район моего ремня, заставляя дыхание сбиться, и она прицепляет мне на пояс прищепку своего плеера. Смотря в мои глаза, вставляет мне в уши маленькие горошины наушников.
Смотрит в мои глаза, потом в его, и снова в мои...
– Абонент временно недоступен…
Нажимает на пуск и, развернувшись, уходит он нас по направлению к дороге.
НЕ ТОЛКАЙ МЕНЯ, НЕ НАДО,
Я САМА НА АСФАЛЬТ ЛЯГУ,
А ТЫ УВЕРЕННЕЙ И КРЕПЧЕ
ПОТЯНИ ЗА РЫЧАГ...
И КАТКОМ ПО МОЕЙ ВЕРЕ,
НИ К ЧЕМУ ОНА ТЕПЕРЬ МНЕ,
БУДЬ УВЕРЕННЕЙ И КРЕПЧЕ,
НЕ ЖАЛЕЙ НИ О ЧЕМ...
Я УСТАЛА ИСКАТЬ ПРАВЫХ,
МНЕ ПЛЕВАТЬ КТО КОГО ТРАХАЛ,
МНЕ ПЛЕВАТЬ КТО ТОГДА НАЧАЛ -
ЭТО ВАШИ ДЕЛА - ВАША ГРЯЗЬ...
МНЕ ДЕТАЛИ НЕ ИНТЕРЕСНЫ,
В ГОЛОВЕ И БЕЗ НИХ ТЕСНО,
МНЕ ПЛЕВАТЬ КТО КОГО БРОСИЛ,
ВАЖНО КТО КОМУ ВРАЛ...
ВЕДЬ ДАЖЕ ТЫ -
ТЫ ХУЖЕ, ДЕШЕВЛЕ, ПРОЩЕ,
ТЫ - КОГО Я СЧИТАЛА БОГОМ,
ТЫ ХУЖЕ, ДЕШЕВЛЕ, ПРОЩЕ...
ВЕДЬ ДАЖЕ ТЫ -
ЧЕГО ТОГДА ЖДАТЬ ОТ ЖИЗНИ?
ЕСЛИ ЛУЧШЕЕ, ЧТО У МЕНЯ В НЕЙ БЫЛО -
ТЫ...
(Т. Зыкина – Мне Плевать Кто Кого Трахал)
ГЛАВА 37 - ДОСТУЧАТЬСЯ
Я слушаю через наушники ее боль, и смотрю на удаляющуюся спину – она вся утонула в его пиджаке. Она вся уже утонула в нем… Это мой косяк!
Песня в моих ушах – это, бл*ть… это - ее разочарование во мне. И в себе. Но это еще и ее признание. Теперь мне плевать. Потому, что для меня ничего не может быть хуже, чем потерять ее. И, если я все правильно понял, то и для нее. Все мои игры – это фарс, который не облегчает ее жизнь, а уничтожает. И этот факт стирает последние сомнения в моем решении. Даже, если она ничего не хочет слушать сейчас… Это только потому, что она ожидает услышать совсем не то, что я хочу сказать ей.
Пусть весь мир с его правилами катится на х*й, а у нас своя дорога!
Ольваре уже срывается с места на своем Корвете.
Нихе*а!
Выдергиваю наушники – эта песня не про нас!
И вот наш треугольник опять в сборе.
Мы тормозим рядом, отрезая ей возможность двигаться дальше в том направлении, которое она выбрала.
Хлоя злится, беспомощно хмурясь и вдыхая воздух.
– Принцесса, сядь в машину, и я отвезу тебя туда, куда хочешь. Бродить по городу в таком виде и таком состоянии– это не вариант! – психует… открывает дверцу. – Просто скажи, куда! Ричи? Анжела?
Как же ты зае*ал, Ольваре!
– Хлоя, – я подлетаю и сдергиваю с ее плеч этот е*учий пиджак. – Сними это... Немедленно!
Она в шоке от моих действий и, видимо, поэтому не сопротивляется и не выдает никакой реакции, позволяя сдернуть его с себя. Я кидаю его в руки Ольваре, тут же стягивая с себя толстовку и быстро натягиваю ее на Хлою, оставаясь голым по пояс.
– Ты что делаешь?.. – невнятно начинает она, но уже поздно, я не собираюсь тормозить.
Застегнув на ней замок, я вжимаю ее в себя, охватывая руками.
Замирает.
– Убери, бл*ть, от нее свои руки! – взрывается Ольваре. – Она не хочет.
– Отъе*ись от нас! – она пытается выбраться из моих рук, упираясь мне в грудь.
Но я - сильнее, и у нее нет никаких шансов.
– Я люблю ее, она любит меня! Ты лишний здесь.
– Да, какая, к черту, ЛЮБОВЬ может быть между вами?!
– Это ей решать!
– Что там решать? Ты уже ей показал все прелести ваших отношений! Она уже решила!
Ах ты, мудак!!!
– Не без твоей помощи! Ты рассказал ей о своей роли в этом, О*УЕТЬ, КАКОЙ ЗАБОТЛИВЫЙ ДРУГ? Помог, бл*ть, девушке в сложную минуту, которую сам ей и организовал?
Хлоя давно замерла и больше не дергается. Слушает? Пусть…
– Я не толкал тебя в комнату к этой бл*ди! Ты сам пошел… – прищуривается он.
– Пошел… Ты знаешь не хуже меня, что там ничего не было. И быть не могло. Но, ты же все решил за нее и даже, бл*ть, за меня! А я, как последний идиот, повелся на твою пламенную речь о том, как нам всем будет лучше! А, точнее, - тебе.
Хлоя оживает и толкает меня в грудь.
– Отпусти!
– Пожалуйста! – негромко прошу я, отпуская руки. – Просто выслушай, а потом принимай решение.
Но она не слушает меня. Отворачивается и смотрит на него.
У него на лице - хаос, молчаливый, умоляющий монолог.
– Хлоя…
Делает шаг к нему. Близко…
Такая хрупкая и ранимая в моей белой, огромной для нее толстовке…
Ее ступни все избиты и порезаны… Моя русалочка…
Она не должна так делать. Это неправильно. Хотя, я понимаю. Я тоже купирую свою душевную боль физической.
– Дэм… – ее рука взлетает в волосы и останавливается там. – Ты что-то делал за моей спиной?
Он закрывает глаза, и его пальцы бороздят лоб. Медленно кивает…
– Но, я хотел бы объяснить… – шумно выдыхает.
Побудь в моей шкуре, темный принц!
– Не знаю… – ее плечи опускаются, и она беспомощно, и не очень внятно говорит, как будто сама с собой. – Я так устала… От всего… И от вас обоих. Вы все время врете! Зачем вы мне врете?.. Я что - не заслуживаю правды?… Не хочу ничего… Можно, я просто пойду? Не ходите за мной… Я хочу одна…
– Ну, куда же ты пойдешь, Хлоя? – перехватываю ее, прижимая к себе опять. – Твои ноги… как ты будешь танцевать? Ведь все воспалится завтра и будет болеть…
– Я не хочу танцевать. Хочу просто погулять и ни о чем не думать. И о тебе не думать…
Наш разговор совсем надломил ее, и она мягкая и податливая в моих руках, хотя я чувствую, что ей хочется вырваться и сбежать от нас. Но, алкоголь и усталость не дают ей этого сделать.
Скрип тормозов развеивает неопределенность, зависшую между нами тремя.
Кроха.
– Верните девочку! – пьяно требует Элли, вставая ногами на сиденье и уперев в бока руки.
Прикинув все «за» и «против», и, надеясь, что они таки проедут эту сотню метров, не въехав во что-нибудь, я поднимаю мою девочку на руки и аккуратно усаживаю рядом с Крохой, пристегивая ремень.
– Пять миль в час!
Элли пьяно фыркает мне в ответ, и, вальяжно развернувшись в миллиметрах от наших тачек, газует, увозя с собой Хлою.
Вот и все. Очередной раунд закончился. Опять ничьей. Нам не о чем разговаривать, и мы молча разъезжаемся, каждый в свою сторону. Я медленно еду прямо, не понимая - куда и зачем. Перед глазами только она – мягкая, разочарованная и слабая. А я еду куда-то, совершенно в другую от нее сторону, а должен быть рядом.
Бью по тормозам и разворачиваюсь, набирая параллельно Алису.
– Мы спим… – вяло бубнит она в трубку.
– Это хорошо. Я буду через десять минут.
– Где?..
– Не тупи, Кроха!
– Ладно… открою.
В полуголом виде Кроха впускает меня внутрь.
– Ну, и че ты приперся? – зевает она. – Не мог до утра потерпеть?
Я молча прохожу мимо нее. Не факт, что утром у меня будет шанс. Не факт, даже, что она вспомнит хоть слово из сегодняшнего разговора.
– Планируешь выселить меня из кровати?! – возмущается шепотом Алиса, догоняя меня.
– Да. Иди на диван.
– Совсем охренел уже… – вяло бубнит она, стягивая с кровати одно одеяло, и уходит в другую комнату, закрывая за собой дверь.
А я остаюсь…
Сажусь на кровать рядом с ней.
Сколько дней прошло с тех пор, как я касался ее последний раз? Мне кажется - вечность… Меня всего ломает, но это - не боль, это - потребность. И мне хорошо сейчас. Ее тело любит меня, а мозги сейчас в отключке, поэтому я знаю, что все делаю правильно. Быстро скидываю джинсы и ложусь рядом, укрывая нас одеялом. Она в моих руках, и это так правильно, что не могу сдержать стон удовольствия и облегчения. Завтра все может измениться, но прямо сейчас у меня - целая ночь!
Я нежно поглаживаю кончиками пальцев ее спину, пробегаясь по всем моим особо любимым местам – ямочки, лопатки, позвоночник, шея… И дышу ее запахом, отпустив, наконец, свои легкие.
Она со мной.
Это невероятно хорошо. Это - такое облегчение и удовольствие, что у меня кружится голова. Стараясь не разбудить, целую ее висок, и веду губами ниже, замирая в районе шеи.
Не хочу ее будить, но не могу не делать этого! Я слишком скучал и слишком долго думал, что потерял… Поэтому мое тело не слушается, и руки становятся все требовательнее, сжимая и наглаживая ее, пока она со стоном не прогибается мне навстречу, заставляя меня тихонько рычать ей в ушко.
– Так скучал по тебе… – шепчу я, и она, всхлипывая, обвивает мою шею руками. – Да, моя маленькая… Люби меня тоже… Я умираю без тебя…
Вжимается в меня сильно-сильно, сжимая в руках мои волосы.
– Ненавижу тебя… – шепчет мне чуть слышно.
– Я тоже люблю тебя… До безумия! Верь мне, пожалуйста! Выслушай меня!
– Замолчи. Ничего не хочу знать… – ее губы скользят по моей коже, и я теряю нить разговора. – Просто люби меня сейчас… Сейчас мне плевать…
Я отстраняюсь, всматриваясь ей в глаза – они пьяные и темные. В них - боль и желание.
– Нет. Не хочу так, – из ее глаз льются слезы, и я собираю их губами.
– Разве ты не для этого здесь? – ее пальчики рисуют нечеткие узоры на моей груди, и я сглатываю ком в горле, чтобы не реагировать сейчас на нее так, как она требует.
– Не для этого… – целую и прижимаю к себе, захватывая и останавливая ее руки. – Очень тебя хочу! Но сначала мы поговорим. Ты обещала верить мне… Я ни в чем не виноват перед тобой… Нет. Виноват, конечно. Очень! Но только в том, что старался уберечь тебя от себя.
Но ее губы не дают мне говорить, требовательно закрывая мои.
– Подожди… – прошу я, пытаясь остановить ее.
- Заткнись... Делай то, что умеешь...
– Хлоя... Я дам тебе все, что захочешь. Но… Только не используй меня так… Если ты считаешь, что… Бл*ть, да пожалуйста, маленькая! - уворачиваюсь я от ее губ.
– Замолчи! – зло шепчет она и тут же вскрикивает, когда я касаюсь ее ступни своей.
Твою мать!
Быстро освободившись от объятий, срываю одеяло и устраиваюсь у нее в ногах. Темно, и я почти ничего не вижу, поэтому, подняв за щиколотку, аккуратно провожу кончиками пальцев по коже – ссадины. Она с шипением дергается, пытаясь вырваться из моих рук.
– Ну, вот видишь, что ты натворила!
– Плевать…
– Не вздумай засыпать. Я вернусь сейчас.
Включаю ночник и смотрю на нее – заплаканная, злая и возбужденная. Красивая…
Иду к двери, но, в последний момент оборачиваюсь. Мне нужна аптечка, но я, реально, боюсь выйти из комнаты – окно открыто, и мы одновременно оглядываемся на него.
– Только попробуй!
Закусывает губу. Ну, уж нет! Сворачиваю в ванную и быстро нахожу нужную коробку над раковиной. Возвращаюсь. Сидит на кровати по турецки и рассматривает ступни. В трусиках и короткой майке… Аппетитная и пьяная... Тушь растеклась, делая ее глаза огромными и агрессивными, а растрепанная копна волос довершает образ эротичной фурии. Зло смотрит на меня.
Хочу…
Быстро и агрессивно…
Выколотить, бл*ть, из нее членом всю ее хе*ню!
Чтобы снова была мягкая и сладкая. Она и сейчас о*уенно сладкая…
– Больно? – сипло спрашиваю я, пытаясь отвлечься.
Ее ступни в пыли, и ранки немного кровоточат – инфекция обеспечена.
– Я сама! – требовательно тянет руку к аптечке, но я откидываю коробку в кресло. Фыркает и ложится на кровать, закрываясь от меня одеялом.
Ухожу опять в ванную и включаю воду во весь напор, чтобы быстрее наполнить Крохин мини-бассейн.
Она уже на коленках на краю кровати и тянется рукой к аптечке.
– Хлоя… – выхватываю у нее из руки коробку. – Раздевайся…
К злости во взгляде прибавляется возмущение.
Это забавно… И не могу удержаться от улыбки:
– Ты же хотела?… Нет?
– Уже не хочу! – фыркает на меня сердито.
Но это ни черта не прокатит сейчас. Ты БУДЕШЬ со мной разговаривать, Хлоя. Хватит этой нездоровой ерунды в нашей жизни.
– Раздевайся, маленькая… – прищуриваюсь, разглядывая ее затвердевшие соски, просвечивающие через тонкую ткань, и медленно делаю пару шагов по направлению к ней. – Или я сам посрываю с тебя все это…
– Ты не посмеешь! Ты мне никто!
– Никто?
– Никто!
Нет. Это тоже сегодня не прокатит…
Цепляет - да. Но я знаю правду.
– Три минуты, Хлоя, или я сниму все с тебя сам.
Возвращаясь в ванную, добавляю пену и соль - для дезинфекции.
Даже не представляю, как мы будем договариваться сейчас с моей пьяной, упрямой, обиженной девочкой! Ладно… У меня есть несколько способов.
Прихватив шортики, пытается смыться к Алисе, шипя и постанывая на каждом шагу. Или, может, совсем смыться? С нее станется… Уже в дверях подхватываю ее за талию и немного приподнимаю.
– Куда это ты? – шепчу ей на ушко, касаясь губами. – Мы еще не закончили... делать то, что я умею...
– Убери руки! – застывает в моих руках. - Предатель!
– Прости, любимая… – шепчу я. – Но сегодня, вообще, ничего не прокатит. Потому, что я не уверен, что у меня будет возможность завтра. Поэтому… Давай не будем будить Кроху криками. Просто позволь мне, ладно?
– Скотина! – с ненавистью шепчет она, вырываясь. – Не трогай меня!
Хочется отпустить. Почти непреодолимо. Обидно?
Да.
Слышать это от нее обидно…
Но это тоже не прокатит!
Подхватываю второй рукой под колени и заношу в ванную, опуская в пенную воду прямо в одежде.
– Ай-ай! Больно… – вскрикивает она от контакта соленой горячей воды с ранками.
– Потерпи, маленькая… Это соль. Сейчас пройдет…
Выключаю свет – он не нужен нам, пусть расслабится. Раздеваюсь совсем, захожу в воду и опускаюсь напротив нее на колени.
Всплеск воды. Молчит. Я нахожу в воде ее ступню и тяну на себя, преодолевая сопротивление.
– Расслабься просто, ладно? – прошу мягко.
– Не хочу рядом с тобой расслабляться.
– Ты обещала верить мне…
– А ты обманул…
– Нет. Я знаю, что это так выглядело, но - нет. Я не предавал и не обманывал. Просто не успел… И твой принц похитил тебя, промыв тебе мозги.
– Не знаю, кому верить. Никому не хочу больше верить: ни ему, ни тебе.
Задумчиво водит руками по воде, разгоняя перед собой пену, и я медленно начинаю поглаживать ее ступню, думая над словами этими словами. Она больше не вырывается из моих рук.
Устала сопротивляться?
Хочется верить, что просто расслабилась.
Вдохнув поглубже, продолжаю нашу болезненную тему.
– Не дашь мне шанса даже оправдаться в твоих глазах?
Молчит. И, все-таки, выдергивает ножку из моих рук.
– Мои глаза все видели…
– Хотел бы я знать, что именно тебе показали! Но, тем не менее, хотел бы показать тебе все. У меня есть запись…
– Мне не интересны детали. Не хочу на это смотреть!
– Там не на что смотреть, Хлоя… – вздыхаю я. – Это - десять минут моих попыток свалить из чилаута и оторвать от себя…
– Хватит! Не хочу…
Не хочет.
– Просто допусти на секунду, Хлоя, что я ни в чем не виноват перед тобой! – е*учая безысходность… – Ну, что, бл*ть мне сделать?! Дай хоть шанс!
– Не верю…
– Почему?!
– Потому, что было еще и продолжение. Забыл? – ее голос опять зло звенит, заставляя меня задержать дыхание. – Джина у тебя тоже «маленькая» была? Или вы с ней на пару «маленькую» искали, чтобы веселее было?!
– Ты знаешь ее?!
– Конечно!
– Бл*ть! – это плохо… – В этом виноват, но я не трахал ее!
– Конечно, ты не трахал ее! Ты не успел…
– Я и не собирался! Я тебя провоцировал… – вот как объяснить?! – Я - идиот! Я столько натворил дел, что не представляю, как теперь отмыться от этого! Но я не предавал тебя и не трахал, бл*ть, никого!!!
– Мне хочется… верить. Только все это … Почему? Зачем? Ты же тогда специально по мне проехался, получается…Хочешь оправдаться сейчас? А где ты раньше был? Не позвонил даже… ни одной смс… Разве ты не понимал, каково мне?! Позволил самой додумывать? Не хочу тебя слушать! Отпусти меня… Не могу выносить твою близость…
Не позволяя встать, подхватываю и опускаю обратно в воду.
– Не могу отпустить! Пробовал… Побудь со мной! Поверь мне… Просто так поверь – без всякой логики. Я знаю, что делал необъяснимые вещи… Но это от того, что сошел с ума, потеряв тебя! Ты забрала у меня все! У меня и не было ничего, кроме тебя… – вырывается, но я не отпускаю.
И не собираюсь, даже, если придется насильно удерживать ее часами.
– И я писал тебе! Звонил! И искал тебя… Позволь мне просто обнять тебя! Ты все почувствуешь! Ты так хорошо умеешь чувствовать меня! – сжимаю крепче, не позволяя двигаться вообще. – Я все равно не отпущу. Я уже сделал такую ошибку после пламенной речи твоего «друга»!
– Друга?
Ее рывки прекращаются, и, пока она о чем-то думает, медленно разворачиваю ее к себе спиной и опять прижимаю.
– Я все расскажу тебе. Как только ты захочешь послушать меня. Я виноват перед тобой только в одном: что позволил себе подумать, что тебе без меня будет лучше… Но это все. И прости меня, пожалуйста, за это!
Хлоя больше не вырывается. А я боюсь пошевелиться и спугнуть ее задумчивость. Съезжаю в воде немного, чтобы вынудить прилечь на меня, и опять замираю. Опускает затылок мне на плечо, и я расслабленно выдыхаю. Это еще ничего не означает … Она просто уставшая и пьяная. И не может больше сопротивляться.
Как только наша эмоциональная буря затихает, я сразу же начинаю чувствовать ее тело. И она мое – однозначно, тоже… Мой член упирается ей в спину. И это не очень хорошо в нашей ситуации… Она - пьяная, и может психануть на меня завтра, если мы…
Хотя… черт его знает…
Последняя мысль явно не имеет никакого отношения к моим мозгам. Но я вымотан напрочь, и мне не до контроля. Я просто поглаживаю ее живот пальцами. Не захочет – остановит… Ее глаза закрыты, и она вся расслаблена.
Обвожу пальцами несколько раз ее пупок и двигаюсь выше, замирая прямо под грудью. Мягкая полусфера касается тыльной стороны моей ладони, и мое дыхание неконтролируемо сбивается.
Реагируй, Хлоя, пока я еще могу остановиться…
Но она не реагирует, и я прижимаюсь губами к ее ушку, начиная мягко покусывать его краешек. Она немножко ведет плечиками и, постанывая, отворачивается. Спит?! Спит… И как мне пережить это?! Я уже, черт возьми, как камень, и уже пообещал ЕМУ, что все будет!
Б*яяять…
Надо вытащить ее из ванной и обработать ступни. Вообще, не представляю, как она завтра будет ходить. Зато я смогу носить ее на руках…
Размечтался.
– Хлоя… – я сжимаю ее руками и целую в ушко. – Пойдем в кровать.
– Мхм…
– Давай, снимем с тебя это… – стягиваю с нее растянувшуюся в воде майку и трусики, присаживая к себе на бедра. Это, черт возьми, то еще испытание… Потому что ее попка, скользит по моим, не в меру требовательным сейчас, местам. – Просыпайся, сладкая моя…
Перехватывая ее, ставлю на ноги и быстро укутываю полотенцем. Наверняка, даже не понимает, что происходит. Засунув Хлою под одеяло и закрыв окно – просто, чтобы не нервировало – я беру аптечку и располагаюсь у нее в ногах. Стараясь не разбудить, тихонечко втираю мазь ей в кожу, и она немножко подрагивает во сне. Обработав ступни, начинаю массировать тонкие щиколотки. Потому, что не могу остановиться и перестать касаться ее. И хочу… Во сне… Чтобы не успела ни о чем подумать.
Это может стать такой плохой идеей…
Но мои сомнения – это очередной фарс. Я уже давно все решил…
Плавно стягиваю одеяло, наблюдая за каждым открывающимся мне сантиметром ее кожи. Свет ночника показывает мое любимое зрелище во всех деталях… Она подрагивает от холода, а моя кожа горит от нетерпения и, взглянув в последний раз, выключаю ночник. Мокрое полотенце летит на пол, и я накрываю нас одеялом.
Целуя шею, развожу ее бедра, проталкивая между них свое, и она, постанывая, обвивает меня руками.
– Спи, маленькая… – тихонечко нашептываю я всякие глупости, чтобы не дать ей проснуться полностью. – Я только немного согрею тебя… Ты вся дрожишь… А я слишком горячий… Мы нужны друг другу…
Целую и облизываю ее нежную кожу, спускаясь к груди и, полюбовавшись на родинку, захватываю губами сосок, начиная медленно сдавливать его. Штанга... И она выгибается мне на встречу с тихим стоном.
Хочется поиграть подольше, но меня топит возбуждением, тело требует просто быстрее взять ее.
Я и так охренительно долго ждал этого! И не важно, сколько точно, по ощущениям - целую вечность! Мой член уже скользит по ее бедру, и я становлюсь грубее и требовательнее, зубами и штангой терзая ее чувствительные места.
– Ааа… – просыпается. – Нет…
Сжимает мои волосы и оттягивает от себя. Не хочу останавливаться… И она не хочет, чтобы я останавливался… Но, поддаюсь ее рукам, чтобы только завладеть ее ртом и больше не позволить останавливать меня.
Уворачивается от моих губ, и я придавливаю ее к кровати, захватывая лицо в ладони. Толкаюсь членом к ней ближе и чувствую ее горячую влажность.
– Не надо… – стонет она, но ее тело выгибается мне навстречу, не позволяя вникать в смысл.
– Шшш…
Закрываю рот поцелуями, медленно и мягко скользя по ее плоти. Ее пальцы сжимают мои плечи, заставляя стонать от удовольствия и предвкушения. Но она не отвечает на поцелуй, сжимая губы.
Просто зверею от этого…
Мозгами понимаю, что сейчас не тот случай и надо быть нежным, ласкать, уговаривать, дразнить, но, бл*ть, я так нуждаюсь в ней!
– Хлоя! – рычу требовательно.– Прекрати это… Позволь мне… Я чувствую, как ты хочешь!
Кусаю сильно и требовательно ее плечи, и она вскрикивает, вздрагивая подо мной от возбуждения.
– Не надо… – уворачивается снова. – Пожалуйста!
Я со стоном замираю, пряча лицо у нее на шее. Это невозможно… Ее грудь возбужденно вздымается, и ни черта не могу вспомнить сейчас, зачем она меня останавливает.
Это бред…
Она хочет, я хочу… Умираю, как хочу!
Не надо нам останавливаться! Нам так нужно стать опять ближе…
– Моя любимая… – умоляю я шепотом, целуя ее чувствительное ушко. – Просто забудь обо всем! Есть только ты и я… и никого больше… И никогда никого больше и не было… Я люблю тебя… и хочу, чтобы ты чувствовала это... Не отталкивай меня…
Ее пальчики пробегаются по моему позвоночнику, и она со стоном сдается, расслабляясь подо мной. Тает, закрывая глаза, больше не отталкивая и не сопротивляясь. Это – разрешение, и я спускаюсь вниз, покрывая поцелуями все, что успевают захватить мои губы – шея, грудь, упругий животик…
Но я хочу еще ниже, хочу чувствовать ее вкус, ее пульс своим языком. Покусывая губами шелковую гладкую плоть, я прижимаюсь губами к ней под ее протяжный и сладкий стон. Вкусная… Моя…
Ее ножка носочком скользит по моей спине, и это, охуеть, как заводит меня, заставляя быть нетерпеливым. Хочу чувствовать ртом, как она кончает!
Проникаю в нее пальцами, вызывая мои любимые стоны, заставляя с дрожью выгибаться навстречу моим рукам… моим губам… моему языку... Ее пальцы сжимают простыни, и нескольких резких движений хватит, чтобы она кончила сейчас, но я хочу подольше подержать ее на этой границе! Глажу пальцами стеночки. Я знаю, где ее самое чувствительное местечко!.. И еще парочку знаю… Она - сплошное чувствительное местечко! Но я стараюсь аккуратно обходить их ласками, медленно дразня языком.
Ее бедра дрожат в моих руках, и она вся бьется, разметавшись по кровати, требовательно постанывая, но я сейчас слишком медленный для того, чтобы она шагнула дальше. Мне нравится вот так удерживать ее… Как только она сжимается, я моментально останавливаюсь совсем, продолжая только после того, как она с разочарованным стоном расслабится вновь.
Мог бы играть так вечно, если бы пах уже не взрывался болью от моей потребности в ней!
– Пожалуйста… – не выдержав, всхлипывает она, и я прижимаю плотнее штангу, вдавливаясь пальцами внутри в нужную точку. Всё...
Мягко вскрикивая, дрожит и стонет, вырываясь от удовольствия из моих рук, но я удерживаю бедра, ловя языком биение ее венки и мягко покусывая губами возбужденную плоть…
Еще несколько поцелуев моей сладкой, подрагивающей от удовольствия, девочки, и я, подхватив под колено ее ножку - у цели. Ее горячая плоть обжигает мой каменный член, в нетерпении делаю плавный толчок. Ох, бл*ть…
Сжимается опять, и - снова эти сладкие судороги! Обожаю когда она вот так…несколько раз подряд! В этот раз - чуть мягче и нежнее… Но третий - пусть будет, как фейерверк!
Качнувшись, выхожу полностью, и снова заполняю ее под нескончаемые и уже давно неконтролируемые стоны, входя так глубоко, как только могу, и замираю. Она впивается в мои плечи и прячет лицо на груди.
– Ты даже не представляешь… – шепчу я срывающимся голосом, – как сладко быть в тебе…И чувствовать тебя… И умирать в тебе… И убивать тебя удовольствием… И даже замереть в тебе… и не двигаться - это… Это, бл*ть, как отдельная вселенная удовольствия… это…так… – и я вбиваю себя в нее одним сильным ударом под наш обоюдный вскрик.
Черт… Слишком сильно… Или нет?
– Так? – шепотом и на выдохе, потому, что голоса больше нет… – Это хорошо?…
– Это всегда хорошо… – стонет она и впивается в мое плечо.
Вспышка возбуждения и животной страсти на мгновение сносит меня, и я несколько раз резко и сильно впечатываюсь в нее, не контролируя, вообще, ничего! И со стоном замираю… Хочу больше удовольствия для нее, а так я кончу через минуту. Вжимаюсь в нее... И медленно... Быстро... медленно... То - ускоряясь, то - замирая и снова срываясь, она задыхается и закатывает глаза от удовольствия. Чертовски хорошо! И от горячих, тесных ощущений, и от этого темпа, и от ее удовольствия, и от своего… Потрясающие ощущения! Только с ней…
И я почти отключаюсь, просто ритмично толкаясь... впиваясь ей в губы... и мы с воплями и стонами – прости нас, Кроха – срываемся в совместный, о*уительно сильный и нескончаемый оргазм, догоняя друг друга мягкими встречными движениями и укусами…
Никому не отдам больше…
ГЛАВА 38 - ВЫБОР
Я точно помню, что последней моей мыслью, когда я засыпал, была – проснуться раньше нее. Конечно, для того, чтобы не позволить ей сбежать, если, вдруг, она надумает. Но когда, бл*ть, у нас получалось по-моему?!
День сурка…
Ее нет.
Сил нет даже на то, чтобы просто подняться с кровати.
Как она умудрилась не разбудить меня? Я же не выпускал ее из рук ни на мгновенье!
Не надо было засыпать вообще!
Неужели опять все по новой?
И, главное, почему?!
Неужели, не поверила?!
Первый порыв - проверить телефон, и я тяну его к глазам. Пусто. Десять часов!!!
– Элли!!
– Я сплю… – недовольно тянет она в ответ.
Накинув штаны, выползаю из комнаты и падаю рядом с Крохой.
– Она опять меня бросила…
– Она на работу пошла.
– Не разбудила…
– Да, отстаньте вы от нее. Два, бл*ть, сталкера! Дай ей вздохнуть... подумать… Она сама к тебе придет.
– Не придет.
Не придет!!!
Куда она пошла?! На работу?
– Какую работу, Элли?
– Не знаю… танцы, вроде.
– Какие, нахрен, танцы?! Она и ходит-то с трудом! Вчера на стекло битое спрыгнула. Как она ушла?
– Кто-то приезжал с утра и забрал ее… я только дверь закрыла.
– Элли! Почему ты меня не разбудила?!
– Она попросила…
– Она попросила?! Ты, бл*ть, издеваешься надо мной?!
Вырываю у нее подушку и прячу в ней лицо. Моя фея теперь тоже против меня.
– Лекс… – гладит меня по спине. – Ты ж знаешь, я за тебя всех порву… Но ее тоже жалко. Ну, что вы напали? Она не знает, куда деться уже от всего этого. Ты не дави сильно.
– А как мне давить? Я не могу без нее! Я даже дышать не могу! Пока я тут буду «не давить», он там ей мозг вспашет и что надо, посеет. Я так надеялся на это утро…
– Прости, сладкий! – садится она рядом. – А ты позвони ей просто!
– Просто…
Это самое непростое "просто".
Верчу телефон в руке. Страшно… что не ответит. А что ответит, еще страшнее. Потому, что не просто так она уехала.
Мне казалось, вчера...
Не… Подышал Алекс? И хватит...
– Кто ее увез Алиса? Ольваре?
Опять спрячет ее от меня! Неужели поедет к нему? Почему она так близка с ним? Ну, по какой такой нелогичной логике? Стокгольмский синдром, что ли?!
– Не видела. Но этот «кто-то» ей вещи привез. Она в спортивном костюме и кроссовках была.
Наверняка, Ольваре!
– И с рюкзачком, да?
– Мхм…
– Кроха! Ну как ты могла так подвести меня? Она же сейчас у него!
– Ну и что? Она тебя хочет, а не его… Я ваши порновопли слышала вчера… Или думаешь, она и с ним…
– Ох, заткнись, Кроха! Нет. Конечно – нет.
– Тогда прекращай эти стенания и звони! Все, бл*ть, нервы вы мне вымотали! Чтобы я влюбилась? Да, никогда! Ура голому и хорошо оплачиваемому траху!
Опять кручу в руках телефон. Фыркнув, Элли отбирает его у меня и быстро находит ее номер – он первый. Жмет на вызов и всовывает мне в ухо. Слушая гудки, я иду в спальню.
Ответь, мне Хлоя!
– Привет.
Сглатываю, чтобы вернуть голос.
Что там нужно сказать?! «Привет»?
– Ты уехала.
– Да.
Молчим. Я хочу спросить, почему, но спрашиваю опять совершенно другое:
– С ним?
– Да.
– Да?!
– Да. Нам с ним нужно поговорить.
– А нам с тобой не нужно?
Молчим.
– Как твои ступни?
– Нормально. Спасибо…
Это не может быть правдой.
– Ты так нужна мне…
Молчит.
– Я вчера что-то сделал не так?
– Я не знаю… Мне нужно подумать. Прости.
– Прости?! Хлоя…
Только не это! Почему «прости»?!
– Я больше не нужен тебе? Ты переболела уже, да? – я оседаю по стене, закрывая глаза. – Скажи мне…
Молчит. МОЛЧИТ!!!
Зачем мне этот ответ? Как я буду жить с ним?!
– Хлоя, я могу увидеть тебя?
– Не сейчас…
– Почему?
– Мне нужно одной побыть.
– Одной? С ним?!
– Алекс.
Молчу. Потому, что хочется кричать. На нее… и просто орать от боли, от невозможности вдохнуть, и от тоски.
– Как у тебя дела, вообще?
– Дела? – нервно смеюсь в трубку. – Какие, бл*ть, дела, Хлоя?
– Ты опять горишь…
– Я просто люблю тебя… Безнадежно.
– Замолчи.
– Не нравится?
– Не знаю… Больно.
Больно?!
Это плохо или хорошо?
– Можно, я приеду? Я клянусь, что даже не прикоснусь к тебе, просто… просто подышу с тобой рядом. Без тебя никак не получается.
– Вечером.
Понимаю, что это нихе*а ни ее проблемы, но так устал тащить это все в одиночестве, что срываюсь и начинаю нагружать ее.
– Как прикажешь дожить до вечера?!
– А как ты жил все эти дни?! – злится…
– Как… Лучше бы тебе, Хлоя, этого никогда не узнать!
– Я не могу сейчас.
– Почему?
Опять давлю? Косяк… Но…
– Мне нужно поговорить с Дэмом. Потом работа.
– Не нужен тебе разговор с этим мудаком, Хлоя!
– Это только мне решать!
– Конечно… А я могу присутствовать при этом разговоре?
– А ты бы хотел, чтобы он присутствовал при нашем?
Господи... Ну разве можно это сравнить?!
– Во сколько и куда мне подъехать вечером?
– Я скину тебе, хорошо?
Не могу ничего ответить… В неизвестности целый день! Как, бл*ть, это пережить?! Зная, что она там с ним! Что он опять промоет ей мозги! Что она может передумать к вечеру!
– Нет. Не хорошо. Но я буду ждать.
Первый скидываю звонок и обвожу взглядом комнату. На полу полотенце, в которое я вчера заворачивал ее. Тяну его к себе – оно еще влажное – и вдыхаю запах. Пахнет чем-то чужим, но и ею тоже…
Мне нужно чем-то заняться до вечера, или сойду с ума. И я набираю Эрика.
***
Во сколько начинается вечер? Пять – это уже вечер? Еще несколько часов назад мне казалось, что – да. А шесть? Может, семь? А когда заканчивается это е*учее время суток? В полночь?
На часах уже десять, и я понимаю, что мне нужен какой-то глушняк, чтобы не расколоться сейчас от всего того, что наваливается на меня каждые пару минут – то опустошающая апатия, то желание сорваться и заставить ее силой выслушать меня. Я вымотан – и физически, и морально... Единственное, что удерживает меня от порции дури, это надежда, что она, все-таки, позвонит. А мне нужно быть вменяемым для разговора с ней.
Я брожу по квартире, пытаясь, хоть частично, привести ее в порядок, чтобы отвлечься. Хуже всего в ванной. Там везде битые зеркала. Я уже привык к ним, как к родным. Сажусь и, выбрав осколок побольше, начинаю стопкой складывать на него более мелкие, рассматривая в каждом из них свое отражение. Говорят, смотреться в битые зеркала – это не к добру. Но я не могу остановиться, разглядывая кусочки себя. Уже и забыл, какой я. И не знал никогда. Сейчас мне кажется, - пустой и больной.
Пол-одиннадцатого…
Передумала?
За последний час раз десять набирал ее номер и тут же скидывал.
Она сказала – сама.
Не могу больше ждать. Моя надежда иссякла.
Что мне делать?!
У меня только единственный аргумент, который могу привести ей.
Лекс: «Я люблю тебя».
Нажимаю на «отправить», а телефон уже вздрагивает в моих руках смской.
ОНА?!
Хлоя: «Я у Ричи. Приедешь?»
Ну, наконец-то! Приеду ли я?! Разве у меня есть выбор?
Ответ, я в принципе, уже отправил…
***
– Заходи… – тянет руку, и я пожимаю, делая шаг внутрь.
– Ты рассказал?
Качает головой.
– Сами разберитесь. Ну, и если нужно будет что-то подтвердить, то…
– Ясно. Спасибо. Где?
Кивает головой на кухню, а сам уходит в комнату.
Вдох-выдох… Вдох-выдох… Бесполезная хе*ня. Ну нет кислорода!
Чего стою? Я же ждал этого весь день!
Пара шагов и…
– Привет…
Хлоя сидит у окна, поджав под себя ноги, и крутит в руках темную кружку.
Мои глаза останавливаются где-то в районе ее губ, которые скользят по кромке темного стекла. Она не улыбается и молчит. Поднимаю взгляд выше. Мне нужны ее глаза. Они огромные и внимательные. Я зависаю в них, не желая интерпретировать эмоции, которые там текут.
Просто красиво…
Мне столько нужно объяснить сейчас, но слов нет. Все мои слова – это грязь. А я не хочу марать ее в этом. Поэтому стою и просто любуюсь ее лазурным хрусталем. Еще пару шагов и я опускаюсь на колени – мне хорошо и комфортно у ее ног.
Обвожу легонько пальцами ее ступни, которые спрятаны под белыми носочками.
– Болят?
– Немного…
Почти неощутимо провожу подушечками пальцев по внутреннему своду стопы, и она вся сжимается.
– Немного?!
– Ладно… Нормально так болят, – ее губы трогает мимолетная улыбка.
Замираю на секунду и в порыве нежности и своей болезненной потребности в ней прижимаю губы к ее голой коленке. Ласкаясь щекой о бедро, вдавливаюсь лицом в живот. Она зарывается пальцами свободной руки мне в волосы, прижимая еще сильнее. Обвиваю руками талию … И дышу… Я дышу ею… Узнавая каждый оттенок ее запаха.
– Хлоя… – несколько раз целую живот прямо через ткань тонкой маечки и отстраняюсь, поднимая глаза. Руки убрать не могу, и продолжаю тихонько поглаживать талию пальцами, – у меня будет возможность... объяснить?
– Нет.
Качает головой.
– Нет?! – от разочарования и безнадеги, на автомате, сжимаю ее талию пальцами.
Слишком сильно… И она подпрыгивает в моих руках.
Со стоном одергиваю руки и опускаю голову.
Не знаю, что дальше…
Не могу сдаться сейчас. Ни сейчас, ни, когда-либо, вообще. Но, сил нет уже даже физически.
– Не надо ничего объяснять, ладно. Я не хочу…
– Почему?
Поднимаю взгляд, чтобы понять ее.
– Почему? Я сегодня весь день думала об этом…
Отставляя кружку в сторону, она обхватывает мое лицо руками. Ее большие пальцы, чуть касаясь, пробегаются по моим ресницам, и я медленно моргаю под ее нежной лаской. Мои ощущения становятся болезненнее и острее, потому, что, возможно, это ее прощальные прикосновения.
– Я не могу быть вместе с человеком, от которого мне недостаточно слова, для того, чтобы полностью верить ему. Какой тогда смысл, если есть что-то важнее и честнее его слова?
Ничего не понимаю из того, что она говорит, и просто сгораю в неопределенности, наполненной отчаянием.
– Не понимаю… – выдыхаю я, всматриваясь в ее решительные и теплые глаза.
– Я смотрю в твои глаза и делаю свой выбор. Если я ухожу, тогда мне не важно, что ты можешь сказать или показать мне – это значит, что просто больше не верю тебе. А если остаюсь… То мне, тем более, не важно, что ты можешь там показать мне. Это значит, что я тебе доверяю… И мне достаточно твоего слова.
Теперь понимаю…
Обхватываю ее руки сверху своими и целую каждую ладонь.
– Тогда, поехали домой, Хлоя, – с облегчением выдыхаю я. – В моих глазах ты, все равно, не увидишь никого, кроме себя.
ГЛАВА 39 - БЛИЗОСТЬ
Мы спим…
Иногда я просыпаюсь… Целую, целую, целую и засыпаю снова...
Никаких снов. Только облегчение и безмятежность.
Хлоя тоже просыпается иногда, и я чувствую, как она ерзает в моих руках, устраиваясь поудобнее, целует, целует, целует и снова засыпает...
Нам нужно отдохнуть.
Просыпаясь в очередной раз, сжимаю в руках пустое одеяло. Но в этот раз я не паникую. Она не уйдет. С закрытыми глазами прислушиваюсь к шуму в квартире. Душ… Я вырубаюсь опять. Хочу, чтобы она разбудила меня.
Через некоторое время она, и правда, тихонько заползает на постель, устраиваясь на мне сверху.
Дежавю…
Нежные руки ласково мнут мою спину, и я тихо постанываю под ними.
– Ты выспался?
– Мхм…
Я уже так выспался, что мышцы сводит от желания размяться. Ну, может и не от этого…
– Массаж?
– Да… Только на груди… – постанывая, плавно переворачиваюсь между ее разведенных бедер.
Даже сквозь ткань между нами, я чувствую, какая она горячая.
– Ты похудел… – хмурится она, поглаживая мою грудь. – Скоро вообще растаешь. Что я буду тогда делать? М? – сердито смотрит на меня. – Придется откармливать тебя обратно. Что ты любишь?
– Тебя… – улыбаюсь я, разглядывая еще мокрую грудь, к которой прилипла маечка. – И - все, что ты захочешь дать мне. Особенно, если из твоих рук. Я бы не отказался и с других частей тела…
– Что случилось с твоей квартирой? – ее пальчики скользят в опасной близости от моего члена, а взгляд плывет от пробитых кулаками гипсокартонных стен к арке, ведущей на кухню. Она тверже, и на бежевой краске лишь несколько кровавых ляпов.
Да… Это пи**ец! Как-то этот момент я не продумал…
Не хочу, чтобы она знала, поэтому сразу перевожу тему:
– Как твои ноги?
– Пытаешься съехать от ответа?
– Есть немножко… – улыбаюсь я, бродя взглядом по краешку ее трусиков. – Но мне, все равно, нужно посмотреть на них. Ты что-то делаешь с этим?
Сгибаю колени и немного давлю на грудь, вынуждая опереться на меня. Тяну за щиколотку ее ножку ближе, чтобы рассмотреть ступню. Ранки воспалены… Наверное жутко болят при ходьбе.
– Я буду сегодня тебя лечить.
– А я буду сегодня тебя кормить.
Она перехватывает мои руки, возвращаясь в первоначальную позу, и рассматривает сбитые костяшки.
Ощущения безнадеги и тоски мельком проносятся в моей душе, как воспоминания о том, почему мои руки приняли такой вид и, поморщившись, я прячу их от взгляда Хлои, захватывая ее ладони в плен.
Она больше не улыбается.
Мы просто смотрим в глаза друг другу, рассказывая сейчас без слов о той боли, которую переживали в разлуке.
– Прости меня… – шепчу. – Я так виноват...
Наклоняется надо мной нос к носу и смотрит в мои глаза.
– Ты виноват. Больше никогда не смей ничего решать за моей спиной.
– Не буду. Обещаю.
Обхватываю ее руками, зарываясь пальцами в волосы и не позволяя отстраниться. Она и не пытается. Растворяюсь в ее глазах и ее близости.
Брови Хлои немного сходятся на переносице, а глаза становятся лукавыми, развеивая мой транс.
– Что? – всматриваюсь в нее внимательнее.
– Твой модинг… – закусывает она на секунду губу. – Настойчиво упирается прямо в … Я боюсь шевелиться… потому, что…
Прижимая к себе еще ближе, я трусь об нее так, чтобы проехаться шариками по всем ее чувствительным точкам. Задыхается и мягко вскрикивает, заставляя меня застонать от желания.
– Я помню… – шепчу ей прямо в губы. – Твой любимый дракон…
– Ты – мой любимый дракон…
И теперь уже я задыхаюсь, закрывая глаза. Сердце хаотично прыгает по всему телу, каждый раз ударяясь в снова ожившую оргазмическую точку. От остроты и невыносимости ощущений, прячу свое лицо на ее груди, перехватив Хлою за талию и прижимая к себе. Мы переворачиваемся на бок, и я замираю в попытке осмыслить услышанное.
Но, ничего не получается. Только теплый вихрь счастья и ни одной мысли. И еще - ее губы, исследующие мой висок, ухо, шею...
– Я люблю тебя… – шепчет она.
– Тише… – умоляю я, боясь напрочь потерять способность дышать…
Но, немного отдышавшись, прошу:
– Еще…
– Я люблю тебя… – снова шепчет она.
И я, по-моему, уже умер от счастья!
– Ты не представляешь…– шепчу, со стоном вжимаясь в нее и пытаясь раствориться.
Она хихикает и тискает мою спину:
– Представляю…
Мы замираем, думая каждый о своем, и тихонечко поглаживаем друг друга.
– Надеюсь, ты успела уже чего-нибудь перекусить… потому, что я не планирую тебя выпускать из постели сегодня... – сдаюсь своему телу, и тяну вниз резинку ее трусиков.
– Я соскучилась по тебе… – она расслабляется, позволяя мне перевернуть ее вниз. – Поцелуй меня…
Поцелуй… бл*ть…
– Так?.. – веду я штангой по ее приоткрытым губам.
– Вот так… – бормочет она, и ее пальчик присоединяется к нашим языкам.
Я облизываю его, пока она развлекается с моей штангой. Мы смотрим друг другу в глаза, и это обостряет наше возбуждение. Сейчас все мягко, ласково, без надрыва и это кружит голову совсем по-новому. Желая поиграть чуть активнее, я резко, но несильно, кусаю ее пальчик, одновременно сжимая пальцы на ребрах. Она взвизгивает и начинает вырываться, сводя меня с ума от желания взять ее такую - игривую и бьющуюся в моих руках.
Чувствительно покусывая ее отзывчивые местечки, я, под тихие повизгивания и мягкое сопротивление, спускаюсь к груди, кусая… нежно… и резко… через ткань… Мои тормоза прощаются со мной с каждым ее рывком и вскриком. Просто разрывает от желания.
Развожу ее ноги своим бедром, устраиваясь на боку рядом.
– Тихо… – рычу я, забираясь пальцами в ее трусики, которые так и не успел стянуть. – Ни звука пока…
Мокрая… горячая…
Тихо и утробно рычу от этого невыносимого удовольствия – прикасаться к ней.
Закусывает губу, не отводя своих глаз от моих.
Медленно вхожу в нее пальцами. Открыв рот в немом стоне, Хлоя медленно-медленно моргает.
– Тихо… – напоминаю я, наблюдая за удовольствием на ее лице.
Я замираю, сосредотачиваясь на ощущениях внутри нее. Ее ручка скользит по моему животу и освобождает мой член. Она сжимает меня прямо под головкой, и я, уже, по-моему, самому себе приказываю:
– Тихо…
Ее пальчик кружит на первом моем шарике, прямо над головкой, немного продавливая его и смещая каждым движением крайнюю плоть.
– Ох… – не выдерживаю я, подаваясь вперед в ее руке.
– Тихо! – хихикает она, постанывая.
Но давление пальцев на ее чувствительную точку на гладкой стеночке тут же превращает ее хихиканье в серию сладких стонов. Ее ласки - это приятная, но плохая идея… я и так, как подросток, кончаю с ней слишком быстро…
Выхожу из нее и перехватываю ее пальчики, почти силой заставляя прикоснуться Хлою к самой себе.
– Поласкай себя… – шепчу я, и ее глаза расширяются, заставляя меня, нахрен, сгореть от возбуждения. Она вопросительно смотрит на меня, тяжело дыша.
– Только, не говори мне сейчас, что ты никогда не ласкала себя сама!
Пока я сжимаю ее пальцы, впечатывая в нежную возбужденную плоть, она отрицательно качает головой, с подозрением глядя на меня.
– Твою мать… – стискиваю я зубы, зарываясь я в лицом в ее шею. – Сделай это сейчас… Сейчас же!
Приподнимаюсь над ней и вглядываюсь в ошеломленные глаза…
Это, нахрен, так горячо, что.
– Давай… – шепчу я, начиная по кругу двигать ее пальчиками, – сама…
Она подчиняется, так чудесно краснея, что я просто не могу отвести взгляд.
Разве, бл*ть, такое бывает?!
Не удержавшись, обвожу пальцами ее вход и плавно провожу их дальше, обводя и второе чувствительное местечко. Ее глаза расширяются еще сильнее, и она замирает.
Я почти кончаю от ее нерешительности.
– Не останавливайся... – умоляю, но в глазах уже темнеет от переизбытка эмоций и волн возбуждения, и я отодвигаю ее руку своей.
Мы потом еще поиграем… а сейчас… всё!
– Не могу больше… – шепчу я, устраиваясь сверху, – совсем меня с ума свела…
И она откидывается, расслабляясь подо мной и нетерпеливо постанывая.
Толчок.
Вхожу только головкой. Тесно…
Сейчас, нахрен, разорву ее просто, если сорвусь! Не могу…
Замираю, пытаясь обуздать свои потребности, и она сама вдавливает меня, обхватывая мои бедра ногами.
– Я могу… сильно? – задыхаясь, спрашиваю я.
И она, черт возьми, тут же кончает, впиваясь ноготками мне в спину и почти захватывая меня с собой.
Нет, нет, нет, нет!!!
- Тихо-тихо... - уговариваю я нас обоих.
Начинать двигаться в ней под ее сладкие судороги – это о*уительный проигрыш для меня сейчас, и я со стоном терплю из последних сил, впиваясь в ее безвольные губы.
Мне ТА-А-АК хочется шептать ей пошлости, чтобы продлить ее удовольствие и, может быть, даже сорвать в следующий оргазм, но я понимаю, что это опять - проигрыш. И я сразу кончу!
И когда она приотпускает меня немного, я с силой вдалбливаюсь в нее. Вскрик - и еще одна сладкая судорога…
Ускоряясь с каждым ударом, сжимаю зубы, боясь даже прикоснуться к ней сейчас, чтобы не закусать до синяков. Не контролирую тело абсолютно.
Я уже так близко, что даже перестаю слышать ее хриплые стоны, только собственный нарастающий шум в голове. Замедляюсь, стараясь продлить теперь свой кайф...
– Нет, нет…– всхлипывает она. – Пожалуйста….
А я пытаю нас, еще… и еще… снижая темп...
Вцепившись руками мне в волосы, Хлоя больно впивается зубами в мое плечо, нетерпеливо рыча на меня, и я снова резко ускоряюсь… бл*ть!... кончая!… в нее!... и чувствуя!... как она!… толкается бедрами мне навстречу… пуская меня глубже… и делая наши ощущения почти болезненными... И, когда я уже успокаиваюсь, мягко кончает следом со мной, бормоча что-то нечленораздельное мне в волосы.
– Люблю тебя… – шепчу я, улыбаясь своим новым открытиям в ней. – Ты - чудо…
– А ты - извращенец… – постанывая, хихикает она.
– Не-е-ет, – качаю головой зарывшись в ее волосы, – хотя, да, конечно… Но, ты еще этого не можешь знать… У меня есть целый план по твоему сексуальному развращению…
– Это ты в процессе спланировал?
– И в процессе тоже…
– Не уверенна, что с энтузиазмом восприму все идеи… – мурлычет она.
– Посмотрим…
Мы устраиваемся рядышком, и мои руки блуждают под ее маечкой, которую мы увлекшись, так и не сняли, впрочем как и трусики.
Хлоя обводит подушечками пальцев мои глаза.
– Синяки под глазами… – задумчиво. – Как у тебя дела?
– Теперь - просто отлично. Я ушел от… Вэл, заключил музыкальный контракт. А главное – ты со мной. Мои дела… Они никогда еще не шли так хорошо!
Пока я расслаблено говорю, она нежно и редко целует мои губы, ловя отдельные слова.
Мы так близко, что ближе уже некуда…
Моя душа отдыхает.
***
Хлоя опять оседлала подоконник, и я обнимаю ее. Мы курим одну на двоих… уже, наверное, третью… Не могу прекратить касаться ее, и хожу за ней, как привязанный. Ее улыбает…
У меня миллион вопросов, и она чувствует это. Пока я ем, не позволяет задать ни один, все время переводя тему. Под конец это совсем уж очевидно.
И я беспокоюсь.
Что-то скрывает?
– Хочешь спросить меня о чем-то? – сдается, наконец-то, она.
– Мхм…
– Спроси.
– Ольваре…
– Что именно тебя интересует?
Вопросов так много, что не могу сформулировать ни один.
– Расскажи… Почему ты с ним?
– Это сложно… не могу объяснить вот так… «на пальцах». Но тебе не нужно ревновать. Просто мы близки… по-другому. И сейчас стали еще ближе… – я резко выдыхаю, пытаясь вставить пару слов о его «близости», но она перебивает меня. – Я знаю, что он накосячил. Он рассказал. Он сожалеет.
Сожалеет? Как же! Близки?
Близость… У этого слова много значений. И мне сейчас не нравится ни одно!
– Ваша помолвка…
– Он сказал, да? – качает она головой. – Это для отца. Чтобы отстал. Формальность просто… потом поговорим об этом. Не бери в голову.
Как же… Формальность!
– Ты у него жила все это время, да?
– Да.
– Почему?
– Защита… Когда я у него – это как полная изоляция. Никто не достанет. Передышка. Знаю, что не должна была его так использовать. Но, он не дал мне даже шанса отказаться. Да, и сил сопротивляться не было, если честно.
Это, бл*ть, плохо… Я, вряд ли, могу дать ей это. Впрочем, как и много чего другого, на что способен он.
Но я буду стараться.
– Не надо… – закинув назад руку, она гладит мои взъерошенные волосы, – между нами не было ничего такого.
Она немного неправильно интерпретирует сейчас мой напряг. Но, ее комментарий тут же сносит меня в совершенно другой смысл их близости.
– Ну, ты хоть понимаешь, что он ХОЧЕТ!
Молчит.
– Хлоя… Он - лживый мудак… Его намерения…
– Я знаю... его намерения. Но, тем не менее, он никогда не прикоснется ко мне сам!
– Да он, бл*ть, постоянно касается тебя! – меня срывает от воспоминаний, где она в его объятьях, их держание за руки… ААА!
– Только на людях… Наедине – никогда. Это наша договоренность…
– Никогда?
– Ну…
Замирает.
Что это значит?!
– Хлоя?!
– Мне кажется, я позволила ему… – спотыкается она на полуслове…
– Позволила что? – меня сводит... от ревности... от ужаса…
– Вернее, я сама, наверное…
Я выпускаю ее из объятий и делаю шаг назад. А потом еще один. Хочется просто исчезнуть сейчас… А еще - разнести все вокруг.
Это невыносимо.
Никогда не думал, что это настолько больно.
Она позволила…
Что она могла позволить!?
Касаться?
Целовать?
Большее?!
– Ты спала с ним?
– Нет! То есть – да… - закатывает она раздраженно глаза. - Но…
ГЛАВА 40 - АМЕРИКАНСКИЕ ГОРКИ
Да.
ДА?!
Вообще ничего не понимаю…
Моя спина, наконец, находит сзади какую-то опору, и что-то со звоном слетает со стола, ну, или с холодильника, или…
Она оборачивается, открывая рот в попытке что-то сказать, но я больше ничего не слышу, только наблюдаю за ее расстроенным лицом и шевелящимися губами.
ЭТОГО ПРОСТО НЕ МОЖЕТ БЫТЬ!
Она же не могла?
Или могла?!
Спрыгивает с подоконника и делает шаг ко мне, а я - от нее.
Не знаю, почему…Просто, не надо сейчас меня трогать…
Что она только что сказала?
Нет, я не хочу знать смысл слов, которые она сказала. Потому, что я не знаю, что больнее сейчас: уйти или остаться. Сейчас больно все. Даже смотреть на нее…
– Да, ты слышишь меня вообще!
Что?
Я качаю головой. Нет, я не слышу. И это единственное, почему я еще до сих пор жив.
– Алекс! Мне даже представить страшно, что ты там себе надумал! Отомри немедленно! Ничего не было!
Ничего не было.
Ничего не было?
Бл*ть…
– А ЧТО ЭТО ТОГДА, НАХРЕН, БЫЛО?!
Я ору? Да, я ору на нее… Но…
– Не ори, – запускает руки в еще влажные волосы и немного растрепывает их. – У нас не было секса. Но мы… Черт, только не придумывай там себе. Мы касались друг друга.
– КАСАЛИСЬ?!
– По-дружески!!!
– Это как, бл*ть, руки, что ли друг другу пожали?!
– Нет… – злится.
Она, бл*ть, еще и злится!!!
– Он ТРОГАЛ тебя?!
– Алекс, остановись! – поднимает она передо мной руки. – Он не трогал меня в сексуальном плане.
– А в каком, на*уй, плане тебя еще можно ТРОГАТЬ?!
– Алекс… – «умывает» лицо руками и устало смотрит на меня. – Давай, я просто объясню… Это все совсем не так, как ты нафантазировал себе.
Нафантазировал?!
– Ты сказала, что спала с ним!
– Я не спала С НИМ! Я спала В ЕГО КРОВАТИ…
В его кровати?
– А он где спал?!
– Черт… – выдыхает она. – Мне надо было, как-то, по-другому… Алекс… Успокойся, пожалуйста.
Успокойся? Эти слова, ни черта, не добавляют мне спокойствия!
В его кровати…Но не с ним…
– Ничего не понимаю, Хлоя…
– Вот именно! Я объясню сейчас… – тянет руку к моей. – Иди сюда…
Я качаю головой: не могу… Пока не могу!
Психует и отворачивается, но, почти сразу, поворачивается обратно.
– Алекс! У меня ничего не было с ним. По крайней мере, в сексуальном плане! Ты что, не веришь мне?!
Хороший вопрос…
Ничего не было?
Очень надеюсь, что… потому, что…
– Какого хе*а ты делала в его постели, Хлоя? – сдаюсь я, сползая на пол.
И она садится рядом со мной на колени. Не касаясь… И это правильно сейчас.
– Так было нужно. Мне и ему. Это сложно объяснить. Это - просто доверие! Мы просто спали в одной кровати, и все! Под разными одеялами!
– Он не касался тебя?
– Сам - нет.
– ТЫ касалась его? – я даже сам не понимаю еще смысла того, что говорю, но понимаю значение того, что она не отрицает этого…
– Хлоя!
– Алекс. Послушай просто! Мне приснился кошмар. Он запаниковал, что это опять из-за него. А это не так. Я плакала… Ему было плохо! Плохо ТАК, что… Я просто обняла его, а он меня. И все!!!
– Обняла?! Обняла и…?
– Просто уснули… Поговорили и уснули. Никакой близости, кроме утешения!
Сил на крик уже нет, хотя внутри все орет и кипит. Поэтому, я просто тихо спрашиваю, еще не догоняя, отпустило меня или нет:
– Какого ты делала В ЕГО КРОВАТИ, Хлоя?
Молчит… Кусает губы и хмурит брови.
Что, бл*ть, это должно значить?!
Поднимает глаза.
– Я люблю тебя… – ее руки оплетают мою шею, и я… сдаюсь… Без боя.
Только становится еще больнее. На самом деле, нет, наверное, ничего, что она может сказать сейчас мне или сделать, чтобы я смог оставить ее. Даже, если она и спала с этим ублюдком. Я, все равно, не смогу жить без нее. Но это не значит, что мне стало легче. Просто больнее. НАМНОГО.
Поэтому я молчу и обнимаю ее, умирая от горького чувства своей беспомощности перед ней. Я ничего не могу сделать с этим. Я - в ее власти, что бы она не творила.
– Несколько лет назад… – шепчет она, прижимаясь ко мне, – у нас была плохая ситуация с ним: он напугал меня во сне. Я почувствовала себя никак не защищенной перед ним. И, вообще, в принципе, незащищенной. Он не сделал ничего экстраужасного, просто… не знаю… не помню уже. А мне снилось совсем другое. Про него. Нехорошее… И темнота полная еще… Ну, и на фоне того, что происходило между нами – сон смешался с реальностью… У меня истерика случилась… И, после этого, начались проблемы со сном, – я чувствую, что ей тяжело рассказывать это, и начинаю поглаживать по спине, стараясь успокоить. – Потом нам не удавалось поговорить нормально. Я из дома сбежала почти сразу. Короче, он винит себя. А я не могу чувствовать эти его загоны! Он там не виноват был особо, просто так получилось! Нет, виноват, конечно, но… Бл*ть! Это не равноценно: то, что он сделал, и то, что чувствует сейчас из-за этого. И то, что я спала в его постели… Это была, просто, попытка вернуть мне спокойствие и защищенность. Он бы не прикоснулся! Пойми, пожалуйста! Я понимаю, что для тебя это кажется чем-то… Но это не было этим, и наши объятья
были не…
– Все… – останавливаю я ее, потому, что чувствую: еще пара слов, и она заплачет. – Я понял… Это, нахрен, невыносимо. Но я смогу пережить это. Только больше не надо. ПОЖАЛУЙСТА!
– Не буду… ты не злишься больше? – всматривается в мои глаза.
– Конечно, бл*ть, я злюсь, Хлоя!
Как тут не злиться? Ей верю. Но этому мудаку – нет!
– Маленькая… Больше не позволяй ему, ладно? Не позволяй прикасаться к себе! Ты наивная и добрая. Он пользуется этим!
– Ты не знаешь, о чем говоришь. Все не так совсем! У него много возможностей для того, чтобы давить на меня. И полное одобрение от семей. Но он - никогда! Всегда - только защита. Сейчас, согласна, он сорвался и наделал всякого дерьма. И я - не наивная. Я знаю, что он, все еще, что-то чувствует ко мне. И я пытаюсь отпустить его всеми возможными способами, которые могу себе позволить. А его чувство вины… Оно тоже зацикливает его на мне. А я не хочу… И постараюсь быть в стороне от этого, чтобы ты не переживал. Настолько, насколько это будет возможно.
– Спасибо!
Меня отпустило?
Да… Почти полностью.
Я понимаю ее… немного.
Но все равно. Не могу позволить быть ему так близко.
Я - эгоист. И это - МОЯ Хлоя. Пусть мудак сосет… Его траблы – это его траблы! Во всем виноват сам – от первого до последнего мгновения!
Меня отпускает. Но тут же начинает накрывать совсем другой темой… Сейчас я начинаю понимать, каково было ей, когда она думала, что я… С этими шлюхами...
Я бы не пережил…
Сжимаю ее и шепчу:
Счастье мое, меня не оставляй, прошу,
Я так хочу с тобою быть и забывать про шум.
Взлетали до высот, где каждый соперник повержен,
Но в моменты наших ссор, мысленно вены я режу.
И даже в снах за тобою я каждую ночь в погоне.
Пришла весна, ушла зима - депрессии прочь прогоним.
Хочу идти вперёд! Не приму никак путей назад!
Самоубийца я, смотрю, желая тонуть в глазах
Твоих
От них сиянье похлеще северного.
И я был бы глупцом, если бы тебя я не ревновал.
И ты нужна мне, не сомневайся в этом.
На тему преданности сил уже ругаться нету.
Мечты стремятся к небу, как никогда в куплетах.
Искренне прозвучат слова тебе только…
(Johnyboy – Ты нужна мне...)
***
– Ричи сегодня на сейшн звал… Хочешь?
– А ты?
– Я тебя спросила.
– Нет. Хочу просто побыть с тобой. Чтобы никто не мешал.
Стараясь не давить, я растираю ее ступни антисептиком и еще какой-то штукой с обезболивающим эффектом, ловя ее шевелящиеся пальчики.
– Можно, я инетом воспользуюсь…
– Это - твой дом, Хлоя. Не обязательно спрашивать.
Ее пальчики замирают в моих руках, и я поднимаю глаза. Задумалась…
– Даже, не думай… – усмехаюсь. – Дверь я замкнул, а этаж у меня не первый.
Улыбается.
– Думаешь: сбегу от тебя?
– Нет. Не пущу. Но не исключаю, что захочешь.
– Ты хочешь, чтобы мы жили вместе?
Жили? Да я бы и предложение сделал, не раздумывая! Но…
– Конечно, – всматриваюсь в ее задумчивое лицо.
– Ты жил когда-нибудь с женщиной? – сверлит меня взглядом.
Нда-а-а… Как бы, бл*ть, объяснить-то тебе, Хлоя… Да я даже не уверен, что на свидание кого-то приглашал! Сначала - не та компания, чтобы церемониться, а потом…совсем не та компания, чтобы…
– Нет… Это имеет значение? – аккуратно спрашиваю я, потому, что не очень понимаю, почему именно этот вопрос.
– Я думаю, это может быть сложно для тебя… – с сомнением прищуривается она. – Жить со мной.
– Сложно? – что несет эта девочка?! – Сложно - это просыпаться и не находить тебя рядом! Не знать, где ты сейчас и где собираешься ночевать! Не знать, вернешься ли еще, когда-либо, ко мне! Вот это - о*уительно сложно! Но ЖИТЬ С ТОБОЙ? Хлоя… Жить – здесь ключевое слово. Я смогу спать, дышать, есть… Остальное, на фоне этого, - мелочи, не находишь?
– Это… – закрывает глаза.
Почему? Что прячет от меня опять?
– Ты не хочешь?..
Улыбается и откидывается на подушку.
– А что, ты дашь мне возможность отказаться?
– Нет. У меня, где-то, были наручники…
Я даже помню, где. Хотел бы их использовать, конечно, по-другому, но…
Хотя, одно второму не мешает!
– Ах, да… Маньяк… Как я могла забыть? Сексуальный…
Хихикает.
Вот ведь... Одно слово, и я опять, нахрен, твердый и ко всему готовый!
Но это сейчас - не самый важный пунктик, хотя не может не вдохновлять, конечно…
– Вернись... – дергаю за щиколотки ближе к себе, стягивая с подушки и принимаясь за вторую ступню. – Ты останешься у меня? Насовсем.
И навсегда.
– Может быть…
Хлоя поднимается на локтях, но ее взгляд уходит куда-то в сторону. Хмурится…
– И? Это «да» или «нет»? – не выдерживаю я.
И, тут же, понимаю, что разговор-то, собственно, ни о чем – все равно не отпущу.
– Мы позже обсудим...
- Скажи сейчас, пожалуйста!
- Окей... сдаюсь... - улыбается.
Выдыхаю...
Самый важный бой выигран, теперь можно и пошалить…
– Ты чего-нибудь… хочешь?
Располагая ее ножку у себя на животе, я начинаю массировать ее дальше, медленно поднимаясь вверх.
– Думаю, у меня найдется пара-тройка уловок, чтобы морально компенсировать твою капитуляцию…
– Вот уж, не сомневаюсь, – провокационно ухмыляется она, немного разводя бедра.
– И если это - способ удерживать тебя в плену… – мои руки уже скользят по внутренней поверхности ее бедер. – То…
Ее колени резко сжимаются, фиксируя мои руки. И она уворачивается от меня, садясь подальше, и скрестив перед собой ноги.
– Не понял? – мне не нравится выражение ее лица.
Где я опять лажанул?
– Это не… – она закрывается от меня, устраивая подушку на своих коленях. – Ты знаешь, это не обязательно.
Мне не нравится вдруг потребовавшееся сейчас ей расстояние, и эта, совершенно некстати, появившаяся подушка…
И я не понимаю…
– Что - не обязательно?
– Ну, знаешь, – разводит она руками. – Тебе не обязательно быть все время героем-любовником, чтобы я была рядом с тобой.
– Почему не обязательно? – напрягаюсь. – Я что-то делаю не так, как тебе нравится?
– Интересно, что из того, что я только что сказала, ты услышал? – закатывает она глаза.
- Я услышал, что у нас что-то НЕ ТАК. Вернее, у тебя. Потому, что у меня все ТАК. Даже слишком ТАК! Нам надо поговорить об этом.
– Я, вообще-то, кое-что другое имела в виду.
– Что?
– Я имела в виду, что люблю тебя не за то, что ты хорош в постели.
Это мне радоваться сейчас или напрягаться?
– Хлоя… – бл*ть, даже и сказать-то не знаю, что!
– Так! Стоп! – выбрасывает подушку, и залезает ко мне на колени. – Разгоняй свою конференцию! Мне ОЧЕНЬ нравится заниматься с тобой любовью. Просто ЭТО - не самое главное для меня в наших отношениях.
– Ясно.
Хотя - нихе*а не ясно…
– Я люблю тебя и просто так. Люблю твои глаза. Твою душу! Даже, немного, - твоих сумасшедших насекомых... – она целует мое лицо, и я плохо понимаю, что она там говорит, но точно понимаю, что у нас, все-таки, все ТАК. В сексе и не только в нем…
– Я просто хочу быть с тобой… И тебе не нужно постоянно напрягаться и доказывать мне в постели, что ты лучший. Ты и без этого - лучший.
– А в этом? – улыбаясь, я захватываю ее губы, и покусываю, не давая ответить.
– Не знаю… – хихикает она, вырываясь. – Мне особо не с кем сравнивать… Но, ты знаешь, мне и не хочется сравнивать ни с кем… Это считается?
– Это, определенно, считается… – я тяну с нее маечку, и она помогает мне, поднимая вверх руки. – Я еще, особо-то, и не напрягался… Скорее, наоборот: все, как-то, больше расслаблялся… Так, что… – бормочу, стягивая с нее еще и трусики, – мне кажется, если я немного напрягусь… Черт, Хлоя! Ты случайно не знаешь, сколько оргазмов подряд безопасно испытывать для женщины? – постанывая, она тихо смеется мне в волосы. – Это очень важный вопрос для нас, маленькая… Потому, что мне хочется гораздо больше, чем, наверное, следует… Нам нужно беречь твое сердце… Это очень ценный орган… – подхватывая ее под колени, плавно подминаю под себя, – …который стучит для нас обоих… Так, что там, маленькая…? Сколько мы можем позволить себе твоего удовольствия?
– Я думаю, если не работать над этим в отрыве от твоего удовольствия, то… – наши языки периодически сплетаются, и ее слова звучат смазано и возбуждающе. – Мы найдем безопасный баланс.
Устраиваюсь сверху между ее ног, лицом где-то, в районе груди.
– Я бы хотел закрепить несколько открытий сегодня…
Покусываю чувствительные ареолы сосков, обходя вниманием сами темные вишни, и судя по тому, как нетерпеливо сжимаются и дрожат бедра, я смогу довести ее до оргазма играя только с грудью. Мое восхищение тут же превращается в потребность и становится первым пунктом на сегодня в наших играх.
– Первое - это то, что моя девочка любит меня ушами…
– М? – постанывает она, выгибаясь навстречу моим губам.
Но я только дразню…
– Ты кончаешь… – она шипит, задыхается и постанывает подо мной, – когда я говорю тебе пошлости или нежности… Это - круто…
Губы, зубы, пальцы, пирсинг… Я, бл*ть, сам уже готов кончить от этихгорячих нежностей. А еще - от ее невменяемого и полного удовольствия взгляда.
Стоны, всхлипы… Ее пальчики, сжимающие в нетерпении то мои плечи, то волосы, то простыни…
Сорвавшись, впиваюсь в нее поцелуем, и мы со стонами сплетаемся языками, просто теряясь в нашей страсти. Но мне хочется еще больше подразнить ее, и я отстраняюсь, заглядывая в ошеломленные удовольствием и остротой момента глаза.
Вжимаясь в нее членом, медленно-медленно вхожу, чувствуя, каждым своим шариком, как погружаюсь в нее все глубже и глубже. И она медленно моргает, глядя мне в глаза, покусывая губку на каждое скольжение очередного модинга по ее входу.
– Да, моя маленькая, – шепчу я, уворачиваясь от ее требовательных губ. – Кончи так…
Она подается бедрами мне навстречу, но я не позволяю ей двигаться, прижимая к себе крепче.
– Нет… Без меня… Просто сожмись… Несколько раз… – хриплю я, разглядывая ее нетерпеливые метания подо мной.
От собственной потребности двигаться просто сносит крышу.
– Давай… Сожми меня… Ритмично...
У нее получится... Я знаю...
Она подчиняется, стискивая мой член, и выгибается подо мной от удовольствия, впиваясь с коротким вскриком мне в плечи, когда я помогаю ей кончить одним резким рывком.
И мы стонем друг другу в шею, пока я плавно покачиваюсь в ней, делая ее ощущения более глубокими.
– Теперь расслабься… – со стоном требую я, удовлетворяя уже свои аппетиты.
И, прогибая ее под собой, начинаю двигаться так, как хочется мне – медленно, сильно, глубоко. Она опять дрожит и бьется, прижимая мое лицо к своей груди.
– Подожди… – шепчу я. – Теперь - со мной…
На каждый мой толчок она вскрикивает и немного сжимается, делая мои ощущения просто сказочно приятными. И я толкаюсь в нее все быстрее и быстрее, сильнее и сильнее. Мне хочется сделать все плавно и любоваться еще одним ее оргазмом, но очередной ее вскрик, полный удовольствия, и попытка оттолкнуть меня, а потом, снова, притянуть обратно… рваное сумасшествие ее метаний и криков… так жгуче и так нетерпеливо… И я уже рвусь в ее вибрирующую плоть… Ее зубки и коготки – это, бл*ть, немножко больно, но так сладко, что я тоже кусаю ее в ответ, пытаясь отдать хоть каплю того удовольствия, в котором тону сам, от полной потери ее контроля над телом. И я взрываюсь, бормоча ей в шею что-то несвязное и уговаривая сделать это вместе со мной. Теряя окончательно рассудок от ее охрененно сильного оргазма, который встряхивает нас обоих, и заставляет меня просто урчать от удовольствия чувствовать это все вместе с ней.
– Я умру в тебе, когда-нибудь, любимая… – шепчу, когда она полностью расслабляется подо мной.
– Задуши меня перед этим, любимый… – посмеиваясь, шепчет она.
Вспыхнув где-то, в районе сердца, я внутренне растекаюсь во что-то горячее и удовлетворенное – мой душевный оргазм! Это так сильно, что мне, как и ей несколько минут назад, хочется сначала оттолкнуть ее, а потом прижать снова. Но я расслабляюсь, позволяя себе просто чувствовать это.
Перевернув ее на себя, наглаживаю упругую попку.
Ее близость – это мой анестетик. Но чаще - просто наркотик, за который я продал душу, сердце, разум, тело и готов отдать все остальное.
Ее близость - моя главная потребность.
– Так, что там с твоим переездом, Хлоя? – вспоминаю наш незаконченный разговор. - Когда? Сегодня?
Я пользуюсь моментом? Конечно, да! Сейчас она вряд ли откажет мне.
– Хорошо, но только не сегодня…
Я напрягаюсь – мы, вроде как, договорились уже… Нет?
– Я хочу, но… Нам нужно соблюсти кое-какие формальности...
– Какие еще формальности?
– Только - не психуй, и не нервничай! Я знаю, что ты сейчас тут, нафиг, загонишься и будешь… Но ты не должен. И тараканов своих уйми сразу! Даже страшно говорить!..
– Хлоя?!
– Это чистая формальность, но она нам необходима.
Я быстро подминаю ее под себя, всматриваясь в глаза – в них - легкая паника и нерешительность.
– Какая формальность?!
– У меня сегодня помолвка с Ольваре...
ГЛАВА 41 - ВДОЛЬ И ПОПЕРЕК, ВНУТРИ И СНАРУЖИ
Ее шея идеальна – нежная, гладкая, и трепещет под моими пальцами. Сдавливаю ее немного, наблюдая, как кожа упруго натягивается.
– Алекс! – одергивает мою руку, но я не позволяю этого. – Это немного больно… и ты странно ведешь себя.
– Да… Думаю, это будет немного больно.
– В смысле?
– Ну, я подумываю, чтобы придушить тебя, Хлоя. И это будет немного больно. Хотя, если я верну свой член в тебя, то думаю, смогу сделать это без большого дискомфорта…
– Алекс! - нервная улыбка. - Давай, я просто объясню…
– Нет. Не надо. Это же просто шутка? – разглаживаю красные пятнышки от моих пальцев. – Потому, что хреновое чувство юмора у тебя я переживу… В отличие от всех других смыслов того, что ты только что ляпнула.
– Выслушай меня! Это только звучит…
– Тихо, Хлоя… – пока она замирает, о чем-то там раздумывая, я оставляю пару засосов в районе ее груди. – Не доводи меня, бл*ть, до убийства… и самоубийства… что в нашем случае - одно и тоже.
– Давай, кофе попьем… – начинает она несмело. – И я тебе расскажу… мои мотивы.
– Хлоя, забудь… У тебя идеальная грудь… – веду носом по коже, вдыхая ее запах, – и пахнешь ты просто потрясающе… свежестью и удовольствием… И на вкус ты - невообразимая… – я веду языком по ее ребрам, заставляя выгибаться подо мной и спустившись ниже обвожу пирсингованный пупок, прикусывая и оттягивая серьгу, – особенно после секса… Ты – сладкая… и соленая… и немного цветочная… и мускусная… – нежно кусаю ее животик прямо под пупком. – Я могу съесть тебя, нечаянно…
– Алекс… – сбивчиво шепчет она, настойчиво притягивая меня за плечи вверх. – Я ОЧЕНЬ хочу кофе… У тебя есть мороженое?
Фисташковое? Конечно…
– Я мог бы принести все это сюда…
– Я еще и курить хочу…
Ох, не умеешь ты врать, Хлоя!
– Окей... – отрываюсь от ее тела.
Будет тебе кофе. А помолвки не будет.
Натягиваю штаны и ухожу на кухню, щелкая по тумблеру кофеварки.
Так, бл*ть.
Помолвка…
Молодец, темный принц… О*уенная идея!
Колечко… на шею. Цепочку – к колечку… и – «к ноге»…
Ох, Хлоя…
На автомате отыскиваю кружки, чашки, что-то еще… наливаю кофе. Его запах выводит меня из коматоза, и до меня резко доходит смысл происходящего.
С психом ставлю поднос на стол, и кофе расплескивается.
Что там она хотела?
Мороженое?
Или помолвку?!
Хлоя смотрит на меня, стоя в арке и не решаясь подойти. Она в моей футболке и стоит, опираясь на косяк. Одна ножка поджата к щиколотке второй.
Болит…
Иду к ней, и она прищуривается, закусывая губу. В месте укуса ее губа сначала белеет, а потом становится алой, и я прикусываю свою, потому, что хочу ее рот… Встряхиваясь, подхватываю на руки и усаживаю на подоконник.
– С сахаром?
– Нет… Положи в кофе мороженое, пожалуйста. Побольше… и две ложечки…
На автомате выполняю все ее просьбы и протягиваю ей кружку, промокнув дно полотенцем.
– Поговори со мной… – просит она, топя мороженое ложечкой в темной жидкости.
– Ну, давай… – прислоняюсь к стене рядом с окном, скрещивая на груди руки. – Сделай мне «хорошо»…
Хлоя вздыхает и отставляет в сторону чашку.
– У меня нет выбора…
– Этот мудак шантажирует тебя? – я всматриваюсь в ее глаза в поисках ответа, потому, что не уверен, что даже, если бы это было и так, то она сказала. – Он нашел способ надавить на тебя?
– Нет! – качает головой.
Ее глаза спокойны.
– Скорее – помочь. Дело в отце… Иди сюда, пожалуйста!
Протягивает ко мне руку, и я опять сдаюсь, погружаясь в ее объятья и вдыхая запах, смешанный сейчас с запахом моего парфюма.
– Дэм рассказал мне некоторые неприятные вещи про Чарли. О его вмешательствах в мою жизнь. Я не догадывалась даже… Он… Он – жесткий человек… упертый и опасный. Он следит за мной несколько лет уже! – раздражается она. – Не без помощи Дэма, конечно. Но, это единственное, что на самом деле, радует! Потому, что только благодаря этому, Чарли не знает многих вещей, которые я бы хотела оставить только для себя. Про тебя, например. Еще пару недель назад мне казалось, что он отпустил меня и не вмешивается. Успокоился. А он – вмешивается и жестко! Я боюсь за тебя…
– Ты не должна беспокоиться об этом, – в ее глазах раздражение, грусть и решимость. – Это - мои проблемы.
– Мы вместе?
– Не понял?
– Это простой вопрос, Алекс! – психует. – Потому, что если мы вместе, то… Ты можешь себе представить какие-то мои проблемы, которые не коснутся тебя?
– Это – другое!
– Все! – прерывает меня и быстро начинает объяснять, не давая мне вставить ни звука. – Помолвка с Дэмом будет поводом снять с меня контроль. Мы создадим ненадолго иллюзию отношений. Отец успокоится. Потом… нам будет проще! С Демом мы «не сойдемся характерами», и он перестанет нагнетать эту тему. Я не могу позволить Чарли продолжать вмешиваться! Я даже не представляю, что придет ему в голову, когда он узнает про тебя! Поверь – это выход!
Да… Все так гладенько…
– Хлоя, а ты не думала, зачем Ольваре спасать наши души? Если гроза е*анет, то по мне. Не по тебе, Хлоя. Чего это он такой добрый? Ммм?
Хлоя задумчиво мешает пенку от мороженого и, набрав ложку с горкой, засовывает мне в рот. Вкусно…
– Ты знаешь, – начинает она, – Дэм предложил мне это, когда мы с тобой были не вместе. После той ситуации в клубе. Так, что я не думаю, что у него есть скрытые мотивы относительно тебя, – следующую ложку мороженого она съедает сама и облизывает запачканные губы, вынуждая меня податься вперед и тоже облизать их. – Он просто хочет помочь мне. Не буду отрицать, что, наверняка, для него это - не совсем фикция.
- Вернее, совсем не фикция, Хлоя! – отстраняюсь я от новой ложки мороженого. – Для него это – шанс, который он использует по полной!
– Алекс! – бросает ложечку в чашку. – Ну, КАК использует? Что изменится?! Кроме того, что мы вместе пару-тройку раз появимся на семейных и каких-нибудь официальных мероприятиях? Так мы и до этого выбирались периодически… Да, и ночевала я у него уже сотню раз, наверное!
Все правильно…
Только чувствует мое сердце, что…
– Мне не нужна моя безопасность такой ценой, Хлоя. Не хочу даже слушать больше!
– А мне нужна! – она захватывает мое лицо в ладони. – Приведи мне хоть один вменяемый аргумент «почему нет».
– Потому, что он продуманный и хитровые*анный мудак, Хлоя, а не Фея-крестная! – взрываюсь я. – И у него есть свои резоны! И, бл*ть, даже тот факт, что я их не знаю, делает этот план недопустимым для меня.
– Хороший мой! – губы скользят по моим, и эти слова заставляют расслабляться в ее руках. – Доверься мне! Это в любую секунду можно будет остановить! Я знаю его… Я знаю, что он темнит иногда… Но мы поговорили. И договорились. И ему это нужно не меньше, чем мне! Я чувствую! Дай мне шанс наладить нашу жизнь…
Вот, даже и секунды не сомневаюсь, что ЕМУ это нужно!
– МНЕ это не нужно, Хлоя!
– МНЕ это нужно, Алекс!!!
Как?! Ну как отказывать ей?! Какими силами сопротивляться и убеждать?!
– Ты не ночуешь у него. Ты не тусуешься с ним. Никаких, бл*ть, походов на официальные мероприятия! Только пара семейных ужинов! Никаких проявлений чувств – ни поцелуев, ни объятий – ничего! Если что-то идет не ТАК, то тема сразу закрывается. И еще: ты живешь у меня.
– Спасибо!! – тону в ее быстрых поцелуях. – Я постараюсь, чтобы ты этого даже не заметил!
Наши телефоны одновременно начинают вопить из комнаты, и Хлоя отстраняется, позволяя мне перевести дух от ее приятного нападения и пойти за ними. Подхватив со стола оба, смотрю на экран ее мобильника.
Даже и не сомневался. «Ольваре».
Со своим разберусь позже.
Захожу на кухню и, включая телефон на «громкую», протягиваю ей.
Фыркнув на меня, отвечает:
– Привет!
– Привет, принцесса… Наша договоренность в силе?
– Да. Во сколько сегодня?
– Ты так и не разговаривала с отцом, да?
– Даже и не собираюсь! Во сколько сегодня?
– В семь. Хлоя… Я хотел бы, чтобы ты примерила кольцо, его нужно подогнать по размеру.
Она будет носить его КОЛЬЦО?!
Вырываю трубку и нажимаю на сброс.
– Зачем? – расстроенно смотрит на меня.
– Перезвонит! – психую я. – Я САМ куплю тебе кольцо!
Прижимает меня к себе, обвивая рукой мою талию.
– Я, вообще-то, сама планировала. Не волнуйся об этом.
Ее пальчик уже бегает по сенсору, и она, обнимая меня, возвращается к разговору, но уже, конечно, не на «громкой».
– Извини… Не надо кольцо... Семейное? Дэм… Это… Понимаю… Понимаю… Да, но… – она виновато смотрит на меня. – Давай, придумаем, что-нибудь… Я НЕ МОГУ! Не поверит? Но, это же не обручальное… Только помолвка!
В чем, бл*ть, проблема-то?!
– Хорошо… Давай обсудим все при встрече. В шесть. Я поняла. Не знаю еще, где буду… Позвоню. До встречи. И – спасибо тебе!
Спасибо…
– Ну? – нетерпеливо подгоняю ее.
– Кольцо – семейная реликвия! – закатывает она глаза. – Старший Ольваре ни за что не поверит, если Дэм не наденет его на меня.
Это уже смешно!
– Вот видишь, Хлоя, как ловко он переворачивает все по-своему! Остановись!
– Хороший мой, – ее слова и пальчики на моей спине опять, нахрен, отключают мои мозги. – Я надену и сниму! Я не буду носить! Так нужно… Не усложняй…
– ЛАДНО! Но носить ты будешь мое!
***
Тиффани – отличный магазин. На украшениях нет ценников. Потому, что с Хлоей это настоящая проблема. Мы почти подрались… Мне всегда казалось, что женщины любят шопинг и украшения. Как оказалось, я ничего не знаю о настоящих женщинах.
Но, активно играя на ее нервах по поводу сегодняшнего вечера, я выиграл этот бой и надел на нее колечко. Теперь покручиваю тонкий ободок на ее безымянном пальчике и веду машину. Ее рука сжимает мое бедро. Если не думать о том, что скоро мне придется отдать Хлою ему, то я счастлив!
Светофор. Торможу. Несколько поцелуев ее безымянному...
- Хотел бы сделать это официально... - признаюсь я.
Сжимает наши руки, целуя вместе со мной это колечко.
- Как твоя фамилия?
- Эванс... Хлоя Эванс... - улыбаюсь ей я.
Улыбается в ответ.
– В чем ты пойдешь?
Не хочу, чтобы он опять покупал для нее что-нибудь и поэтому планирую сделать это сам.
– Не парься, пожалуйста… Сегодня только Ольваре и Хейлы, поэтому пойду, как есть.
– И Соланж, – добавляю я, потому, что она – нихе*а не Хейл, и уж, ТЕМ БОЛЕЕ, – не Ольваре!
– И Соланж… – улыбается она, закидывая ножки в черных ботильонах на панель. Ее юбка скользит по бедрам, демонстрируя мне резинку чулок. И я со стоном сжимаю ее кисть, которая сейчас принадлежит мне.
Она мне нравится во всем… Но, когда Хлоя такая… это, бл*ть, просто пытка! И еще меня бесит, что подобные прикиды, почему-то, висят в шкафу у Ричи, а не в нашем с ней. Но это мы скоро исправим.
– Сколько это будет длиться?
– Я думаю, мы посидим часика три, а потом, под восторженные взгляды Чарли, вместе уедем. Его ребята пофотают нас немного вместе, и он отправит фотки, наряду с другими, к Чарли, в его «сумасшедший папа» - коллекцию.
– Почему он не знает еще про нас?
– Потому, что Дэм изымает эту информацию из отчетов.
– Почему он это делает? Ему же, вроде как, не выгодно?
– Потому, что мы – друзья! И давай закроем эту тему.
Друг, бл*ть… Нет. Мудак что-то мутит…
Наклонившись над панелью, Хлоя крутит радио, выбирая музыку. Отпустив на секунду ее руку, заправляю ей за ушко выбившуюся прядь. Подчиняясь светофору, притормаживаю и массирую пальцами мочку ее ушка. Перехватив рукой мою кисть, Хлоя тянет ее к губам и целует костяшки… Непередаваемое ощущение ее губ…
Лаская подбородок, я провожу большим пальцем по нижней губе и, легко нажимая, проталкиваю его внутрь…
Она послушно посасывает его, глядя на меня из-под черных пушистых ресниц.
– Твою мать…
Отдергиваю руку и давлю на газ, не смотря больше в ее сторону, потому, что…
Но маленькая ручка тут же сжимает мое бедро, не позволяя отвлечься от наших шалостей.
– Хлоя… – тихо рычу. – Я сейчас расхе*ачу нас, если ты не остановишься… Пристегнись...
– Ладно, – улыбается она.
И это «ладно» явно не относится к концепции «остановиться», потому, что она наклоняется надо мной и пристегивает мой ремень, пока я целую ее шею на очередном светофоре.
Я, бл*ть, люблю светофоры!
Щелкнув застежкой своего ремня, тут же возвращает свою ладошку на мое бедро. Только выше и... на его внутреннюю часть.
Это приятно…
Но отвлекает невообразимо. Поэтому я притормаживаю.
– Куда мы едем?
– К Дэму… уже пора…
Мы совсем рядом, и я сворачиваю в нужном направлении.
– У меня есть шанс уговорить тебя на татуировку? – спрашиваю, прикидывая в голове несколько вариантов.
– Зачем? – хихикает она, потискивая мое бедро.
– Хочу пометить тебя… Чтобы этот мудак ни на секунду не забывал, чья ты…
– У меня на груди два твоих засоса… – ухмыляется она, разглядывая меня через зеркало. – Этого недостаточно?
– Нет… Если ты не планируешь демонстрировать ему свою грудь.
– Не планирую… – это, черт возьми, успокаивает. – У меня на пальце твое кольцо… Недостаточно?
– Нет… Не думаю, что ты будешь отчитываться перед ним, что это и откуда…
– Тоже верно… – смеется она. – Ну, и что тогда «достаточно»? Татуировка – сразу нет!
Беременность была бы отличной меткой.
– Ну, не знаю… – торможу недалеко от его дома и отстегиваю наши ремни. – Может, моя сперма в тебе…
Хлоя спотыкается на полуслове, и ее глаза округляются от неожиданности.
Обожаю, когда она так реагирует!
Это, бл*ть, каждый раз – как ласковое растление!
Тяну за талию на себя, вынуждая оседлать мои колени. И она, посмеиваясь, забирается сверху, что-то там строча на телефоне.
Ему?!
Наверняка – да!
Мои руки уже давно под ее юбкой, и, пока мозги плавятся от ревности, я играю на ее горячей плоти пальцам.
Постанывая, она отпускает руку с телефоном и прячет лицо у меня на плече.
– Мне нужно идти… – шепчет она. – Он выйдет сейчас.
Мхм… Сейчас, бл*ть… Вот прямо взял и отпустил ее, такую заведенную и сладкую – к нему!
Один только запах ее возбужденного тела может, на*ер, сорвать башню! А этот нежный румянец… И осоловелые от желания глазки… Ее медленные моргания…
Идиот!
Не нужно было трогать ее…
– Подождет… – зло рычу я, отодвигая трусики в сторону и погружая пальцы внутрь. – Я не могу отпустить тебя ТАКУЮ к нему…
Вскрикивая, вцепляется мне в волосы, заставляя постанывать вместе с ней.
Я плавно двигаю в ней пальцами, сжимая второй рукой ее попку.
– Отпусти… – постанывает она, закидывая голову и подставляя моим губам нежную шею.
Невыносимо хочется поставить засос. Почти неконтролируемо. Поэтому, я только глажу ее губами, боясь даже открыть рот.
– Кончишь – отпущу… – шепчу ей в ответ, сжимая попку еще крепче.
Мои движения становятся интенсивнее, когда его ворота открываются, и я вижу морду его тачки, выезжающей прямо на нас. Она еще не видит этого и не слышит, так как музыка глушит звук движка его машины.
Но он же, бл*ть, сейчас позвонит!
И испортит нам все удовольствие…
– Хлоя… – низко урчу я в ушко, добавляя третий палец под ее всхлип, – давай посчитаем твои сладкие местечки, маленькая…
– Раз… – шепчу я, покусывая краешек ее ушка и надавливая пальцами чуть выше клитора в мягкую нежную ямочку ниже лобка. – Два… – и мои скользкие от ее желания пальцы уже кружат на ее клиторе. – Три… – мой палец уже в ней, но я не проникаю глубоко, только растягиваю по кругу ее вход. – Четыре… – пара поглаживаний ее попки - и она уже задыхается и сжимается, нетерпеливо скользя губами по моему виску. – Пя-я-ять… – шепчу я, проникая в ее лоно и поглаживая переднюю стеночку. Она уже на грани, и начинает ритмично сжиматься в преддверии оргазма. – Шесть…– выдыхаю я, резко смещая пальцы глубже на заднюю стеночку ее лона, вдавливаюсь... – Кончай, моя сладкая…
Несколько сильных толчков – и моя девочка кричит, вцепляясь мне в плечи…
Никогда не смогу насытится этим!
Ее телефон орет знакомой мелодией, и я перехватываю его, скидывая звонок.
– Пойдем, – заглядываю в ее одуревшие и еще ничего не понимающие глаза.
Она пытается соскользнуть к себе на сиденье, но я не позволяю. Пусть, бл*ть, наш темный принц, о*уеет от ревности! И открываю свою дверь, аккуратно помогая ей выскользнуть на улицу. Догоняя мой маневр, Хлоя возмущенно хмурит брови, а я выхожу следом, захватывая ее рюкзачок.
Она, вся взлохмаченная и раскрасневшаяся, еле стоит на ногах. Моя…
Подхватив за талию, подвожу к его машине и останавливаюсь.
Провожу пальцами, которые только что были в ней, по ее губам, и она открывает рот в попытке что-то возразить мне, судя по выражению лица.
– Только попробуй, Хлоя… – негромко рычу я. – Тут же втрамбую тебя обратно в машину и увезу в нашу берлогу…
Почти со смехом ловлю ее возмущенные звуки ртом, и вынуждаю поцеловать себя.
– Алекс!
Моя девочка в шоке? А не*ер доводить меня «до ручки»…
Показательно целую несколько раз колечко на ее пальчике, и темный принц не выдерживает – удар по клаксону.
Открываю дверцу и помогаю ей сесть в его тачку.
– Я позвоню через пару часов, Любимая…
Целую еще раз пальчик с колечком и захлопываю дверь.
Я не оставлю для тебя ни кусочка ни на ее теле, ни в ее сердце, ни в ее душе!
Я помечу все вдоль и поперек!
Внутри и снаружи!
Тысячью разных способов!
БОНУС 3 - ДЭМ ОЛЬВАРЕ
– Я позвоню через пару часов, Любимая…
Да, отцепляйся ты уже быстрее от нее!
Хорошее шоу! Я заметил это колечко, которое ты мне так виртуозно продемонстрировал!
И не только это заметил…
Животное...
– Извини за это… – краснеет Хлоя, прикрывая глаза и качая головой.
– Без комментариев, принцесса.
Воздух в машине моментально пропитывается ее запахом, и я сжимаю челюсти. Более сильным, чем обычно и… немного другим. О*уительно возбуждающе! Я помню этот запах… Этот урод однозначно отымел ее в тачке.
С ним будет в разы сложнее, чем с ее бывшим танцором.
Газую, и, обгоняя его тачку, вылетаю на дорогу.
– Пристегнись…
Нервы - это плохо…
Потому, что мой козырь - терпение.
Ну и, конечно, защита, комфорт, невмешательство.
А вот с последним я так о*уительно накосячил!
Благо, моя принцесса поняла меня правильно.
Мне сегодня, как никогда, нужно быть в форме и не напугать моего оленёнка. Излишне эмоциональная реакция на не в меру активного бойфренда – это…
Стоп!
Сбрасываю скорость и притормаживаю у первого попавшегося ресторанчика.
– Давай, кофе выпьем и обсудим предстоящее событие? Нам нужно договориться о частностях. У нас еще есть полчаса.
– Конечно.
– Гляссе и эспрессо без сахара… – бросаю я официанту, сосредотачиваясь на ее задумчивом лице. – Хлоя.
– Да, да… – возвращается она ко мне.
– Нам нужно будет… касаться друг друга, – кивает, – и это должна будешь делать ты, потому, что я бы не хотел, чтобы…
– Все нормально, Дэм, – пожимает мою руку, лежащую на столе. – Мы не обязаны устраивать там порно-шоу, чтобы они поверили нам.
Скажи это своей «игрушке», принцесса.
– Конечно. В общем, я не буду… Не более, чем обычно. Ты сама ориентируйся по ситуации и своим ощущениям, ладно? Но, разговаривать буду я. Со всеми. Не реагируй на провокации Чарли – они будут. Позволь мне, хорошо? Я ВСЕ сделаю сам. Не напрягайся и не нервничай – я разрулю любые проблемы и внутри твоей семьи, и внутри моей. Отдай контроль над ситуацией мне и будь спокойна, уверенна.
Официант ставит перед ней кофе, и она тут же макает в него ложечку, переворачивая круглый шарик мороженого и кивая мне, чтобы я присоединился.
Я присоединяюсь. Мне нравится делить с ней удовольствие. В любой форме.
Мы молча растаскиваем белый шарик на кусочки.
– Кольцо, принцесса…
Достаю из кармана черную бархатную коробочку с семейной реликвией. Там две обручалки: женская и мужская. Свое быстро надеваю себе на палец и достаю второе колечко – с россыпью бриллиантов. Притягиваю ближе ее руку и замираю – на безымянном пальце - его ошейник, тонкий и изящный. Но сегодня будет мой – дорогой и шикарный! Обхватывая пальцами тонкую платину, тяну ее вниз.
Хлоя сжимая руку в кулачок, тут же выхватывает ее.
– Я сама…
Переодевает колечко на безымянный палец другой руки и протягивает мне ладонь. Знаю, что она хочет, чтобы я отдал ей кольцо.
Но, прости, принцесса – я сегодня жутко "туплю". Перехватываю ее руку и окольцовываю. Ну, вот и все.
Идеально.
Не отпуская руку, немного кручу ее пальчики, и кольцо в притемненном помещении дает множество световых бликов.
Красиво!
– Красивое… – улыбается она. – Прости, что использую его так.
Ну что ты, моя дорогая, – улыбаюсь ей молча, – это ТВОЕ кольцо!
– Тебе нужно будет носить его… – она пробегается пальчиком по ободу его колечка. – Хотя бы, время от времени, когда нам нужно будет куда-нибудь выйти вдвоем, или ты будешь встречаться со своими.
– Конечно. Спасибо тебе… – закусывает свою мягкую губку и опускает глаза. – Я сохраню его в целости и невредимости.
Желательно на своем тонком пальчике.
– Я буду держать тебя за руку, хорошо?
– Без проблем…
– И еще. Для Чарли и отца – мы живем вместе. Уже. Мы обсуждали это, помнишь? Над этим нужно поработать. Отец бывает у меня время от времени, и пару раз его должна будешь встретить ты. И нам нужно через несколько дней организовать ужин и пригласить наши семьи и других важных гостей в честь нашей помолвки. После этого, думаю, много непоняток будет снято. И я всегда должен знать, где ты, на случай, если, вдруг, Чарли активизируется и попытается тебя найти – будь на связи и реагируй сразу. Я бы советовал тебе помириться с ним. Пусть расслабится… Да! И… не тусуйся показательно с "сумеречными" среди наших. Это нихрена не облегчит твою ситуацию. Да, и мою теперь.
***
– Чарли, отец… Мы с Хлоей хотели бы поделиться кое-чем важным для нас.
Разговоры за столом замирают, и я встаю, за руку поднимая Хлою следом за собой.
Я бы много отдал, чтобы говорить эти слова, имея на это полное право и ее искреннее согласие. Сглатываю горечь и быстро пробегаюсь глазами по лицам.
Джоана – вежливое ожидание... имитация интереса.
Чарли – удивление...
Отец – предвкушение... Он знает, что я взял из сейфа кольца.
Мама – хмурится… Чувствует, что у меня не все ладно.
Брат – … не важно…
Только что вошедшая в гостинную Валери – шок.
Шок?
Шок и ужас…
Какого хрена?
Это потом…
Встряхиваюсь, чтобы сдержанно улыбнуться, и приобнимаю ее за плечи.
– Мы хотим объявить о нашей помолвке. Хлоя согласилась выйти за меня… – заканчивая фразу, целую ее пальцы рядом с кольцом.
Теперь в шоке все.
– Охренеть…
– Спасибо, Арчи, – вежливо улыбаюсь я брату.
– Это… – хмурится Чарли, – неожиданно… Но… я рад и… впечатлен… а как давно вы…?
– Мы живем вместе уже пару недель… и некоторое время встречаемся.
– Поздравляю, сын! Похоже, что это обдуманное решение. Вы очень долго шли к этому… Хлоя, мои поздравления! Рад принять тебя в семью!
– Спасибо, дядя Марк.
Слишком тихо и безэмоционально…
Давай, оленёнок! Отыграй свою роль – помоги мне! Я пожимаю ее пальцы, пытаясь успокоить. Ее трясет.
Это ничего. Это можно принять за простое волнение.
– Хлоя! – Джоана ошеломленно наблюдает за нами.– Ты ничего не говорила, дочка… Дэм, поздравляю вас!
– Думаю, за это можно выпить! – Чарли поднимает бокал и разворачивается к моему отцу с довольной ухмылкой. – Я мечтал об этом, не буду скрывать, но уже, почти, не надеялся! Хлоя, ты у меня…
– ПОДОЖДИТЕ-КА! – Вэл.
Ох, бл*ть… Надо было подготовить ее к этому!
Глядя ей в глаза, почти неуловимо качаю головой, но она, как будто, еще больше заводится от этого!
– Две недели, значит?!
Какого хрена она психует? Всегда же была на моей стороне!
– Вэл… - негромко одергиваю ее.
– Хлоя! – и Хлоя вздрагивает рядом со мной.
Бл*дство! Моя принцесса нихе*а не умеет не врать, не притворяться!
Хлоя переводит взгляд на сестру и, бл*ть,… краснеет!
– Хло-я! – сверлит ее глазами Вэл. – Ты в порядке, малышка? Мы можем поговорить с тобой пару минут наедине?
– Не сейчас, Вэл! – начинает нервничать Хлоя. – Мы, как бы, о помолвке объявляем...
– Это-то, бл*ть, и беспокоит! – взрывается Валери.
– Да, что с тобой не так?! – срываюсь я в ответ.
Запорет нам все представление!
– Пойдем, я наедине тебя поздравлю, дорогой?! – требовательно глядя мне в глаза.
За столом все застыли, наблюдая за нами.
Чарли думает… Его подозрительно прищуренные глаза пожирают по очереди, то меня, то Хлою, то Валери…
– Продержись пару минут, принцесса, – шепчу я ей на ушко и отпускаю руку.
– Нет! – хватает меня за руку. – Мы вместе пойдем!
Даже, бл*ть, страшно представить, как могут это интерпретировать наши отцы!
Подхватив Хлою за талию, веду следом за Вэл.
Глупая ситуация!
Это, ни черта, не по плану…
Как я мог не предусмотреть?! Элементарно же… Вэл в курсе всей нашей тусовки: Я-Хлоя-Алекс. Да, даже если, и… Да, какого она творит?! И Хлоя еще… Нам бы наедине надо… Но она крепко вцепилась в мои пальцы и решительно идет следом.
О*уеть!
Вэл разворачивается к нам лицом. Смотрит на Хлою. Внимательно и молча.
– Малышка… С чего такое решение? – начинает она, прищуриваясь. – Ты же была категорически против еще несколько месяцев назад.
– Я передумала.
– С чего?
– Я не обязана отчитываться перед тобой.
– Не обязана…
Переводит взгляд на меня. Злая… Опасная…
– Ты вынудил ее?
ЧТО?!
Я в таком шоке от такого вывода, что, бл*ть, не могу даже сформулировать адекватный ответ.
– Нет! – отвечает за меня Хлоя. – Я сама захотела!
– Да, что ты? – снова сверлит ее взглядом Валери. – А я думала, ты Алекса хотела, нет?
– Иди-ка ты на*уй! – срывается Хлоя.
– Тихо-тихо… – ловлю ее. – Вэл, какого хе*а ты делаешь?!
Но, она даже и не смотрит на меня.
– Хлоя, он обижал тебя когда-нибудь?
– ЧТО?! – хором вскрикиваем мы.
Слишком быстро, слишком эмоционально, слишком СЛИШКОМ, чтобы это ничего не значило…
ОТКУДА?!
Глаза Вэл начинают расширяться, и она оскаливается на меня.
– НЕТ! – рявкает Хлоя и вжимается в меня, обвивая одной рукой.
Опять слишком СЛИШКОМ…
– Ты что несешь, Валери? – тихо начинаю я.
– Вы не общались почти год… Почему?
Бл*ть, ПОТОМУ!
– Потому, что поссорились… – шипит на нее Хлоя, еще сильнее вжимаясь в меня. Но я, бл*ть, не могу даже прикоснуться сейчас к ней, и Вэл разглядывает мои висящие вдоль тела руки.
– Поссорились потому, что он обидел тебя? Он изнасиловал тебя?
– Да, с чего, ты взяла это, Вэл?! – взрывается Хлоя.
Но в ее глазах застывают слезы и... ну всё... это треш!
– Да, так. Один человек надоумил. А ты чего отморозился, Ольваре, – опасно прищуривается она, вглядываясь мне в лицо. – Обними невесту, поцелуй…
– Какой человек? – обмякает в моих руках Хлоя, и я подхватываю ее за талию, прижимая к себе.
Я знаю, какой человек…
– Не я, и не ты, принцесса – шепчу ей в ушко. – С кем ты делилась этим?
– Он не мог! Он обещал…
Глаза блестят… Оборачивается к сестре.
– Вэл, кто тебе сказал это?
ГЛАВА 42 - ССОРА
Возбужденный, злой, изведенный ревностью и неопределенностью, я продержался почти три часа.
Сначала на мысли, что «все-таки, достал Ольваре», потом на мысли, что «она позволила мне надеть на нее кольцо», потом, просто тормозя себя всеми возможными способами.
Сейчас уж ровно девять, и я нажимаю на «вызов».
Три гудка, и она скидывает. Перезвонит?
Пять минут. Десять минут. Пятнадцать минут…
Набираю опять. Скидывает сразу после первого.
Зае*ись…
А: «Когда ты вернешься?»
Телефон через минуту вздрагивает в руке, и я облегченно выдыхаю. Хлоя!
Х: «Серьезно подумываю о том, чтобы вообще никогда!»
Легкие так и замирают в спущенном состоянии. Это что - шутка?! Она не очень часто шутит… Она, нахер, никогда не шутит над моими чувствами!
Что случилось? Это - ОНО? То, что я чувствовал, но не смог предусмотреть?
Откладываю телефон в сторону. Хотя внутри все рвется от ужаса и желания позвонить ей и все выяснить. Что случилось?! Я же нигде не косячил! Что могло измениться за три часа?
Дохе*а чего… Тогда и полчаса хватило, чтобы все сломать.
Но тогда был косяк.
Хотя, с Ольваре станется быстренько мне его нарисовать!
Ох, Хлоя! Пожалуйста…
Набираю номер. Опять сброс.
В голове просто торнадо от вариантов, что конкретно сейчас можно сделать. Но я тут же выкидываю все мысли. Ничего сделать нельзя. Если она хочет верить ему, то это безнадежно. Он, все равно, найдет тысячу способов убедить ее в том, что я виноват. А в чем именно - это уже детали. Легко прорабатываемые, при его возможностях, детали.
А: «Я люблю тебя. И я жду тебя дома. Хотелось бы выслушать приговор лично…»
Все сделал правильно, но сердце не слушается… не хочет стучать.
Досадно…
Досадно и больно, что ничего не получается, сколько ни старайся. Все возвращается опять на этот же чертов круг. Что он наговорил ей? В чем, бл*ть, опять моя вина?
Безнадежно…
Тоскливо…
Звонок в дверь. Резкий. Короткий.
Это она… чувствую.
Подрываюсь и распахиваю дверь.
Хлоя…
Злая, злая, злая… Челюсти сжаты, волосы взлохмачены, в глазах...
Делаю шаг назад, пропуская ее внутрь.
– Спасибо… – сдавленно говорю ей.
– За что? – цедит сквозь зубы, замирая у двери.
Мне хочется скорее захлопнуть ее, закрыть на ключ и выбросить его, на*ер, в окно.
– За то, что пришла, – стараюсь говорить спокойно, но меня колотит. – За то, что позволишь от тебя лично узнать: чем, бл*ть, я в этот раз не вышел… – тут же одергиваю себя, понимая, что, все-таки, наверное, есть какая-то причина для ее такого состояния. – Извини.
Мне страшно… Выражение ее лица… Да она так разъярена, что… Я даже не представлял, что она может быть ТАКОЙ. Не выдержав давления ее взгляда, все же тяну руку, чтобы закрыть дверь, и она отшатывается от меня в сторону.
Это, бл*ть… неожиданно… и жестоко! Захлопываю дверь и закрываю на ключ. Ключ забираю – я не выпущу ее, пока мы не поговорим.
– Ты закрыл дверь… – рычит она.
Киваю.
– Ты забрал ключ!!!
– Да, Хлоя.
– Дай, – тянет руку, но я отрицательно качаю головой.
– Мы сначала поговорим, а потом посмотрим насчет ключа. Проходи… – говорю тихо и спокойно, хотя мышцы аж сводит от желания бить, орать, крушить и ломать. Я, как мыльный пузырь, могу лопнуть от одного нажатия.
Не дави на меня, Хлоя! Пройди в комнату… – умоляю ее мысленно.
– Отдай ключ! – рявкает она на меня.
И мыльный пузырь моей выдержки лопается.
– Пройди, бл*ть, в комнату! – ору я в ответ, что-то расхе*ачивая в чувствах.
И опять снося, на*уй, только начавшие заживать костяшки.
Она вся сжимается в момент удара. И я, уже задней мыслью, проклинаю свою е*учую неадекватность.
– Прости! – подлетаю, обхватывая ее лицо ладонями и заглядывая в глаза. – Испугалась?! Я, бл*ть, такой идиот…
Но она перехватывает мою руку и прижимает костяшки к губам, закрывая глаза, а я обнимаю ее второй, прижимая к себе.
– Прости, маленькая… – шепчу. – Прости меня. Я испугался, и тебя испугал…
Молчит, но не отстраняется от меня, подхватываю ее на руки и заношу в комнату. От нее пахнет чужим мужским парфюмом, и каждый вдох - как ожог для моих нервов. Я уговариваю себя, что это только потому, что она ехала с ним в машине, но понимаю, что это - бред! Сажусь на кровать, не выпуская ее из рук, и прижимаю ближе.
– Не оставляй меня… – целую в висок, и тихонечко уговариваю, – ты же видишь, что я не могу без тебя… Не знаю, в чем там моя вина… Но, ты просто прости меня, ладно? Я бы никогда не сделал намеренно ничего такого, что могло бы вызвать такую твою реакцию… Не уходи от меня, Хлоя!
Ее губы уже давно блуждают по моей татуировке на плече, и я немного отпускаю себя, но трясти начинает не по-детски. Я никак не могу взять себя в руки, и не понимаю что сделать, чтобы это хе*ня прекратилась: то ли расслабиться еще сильнее, то ли, наоборот, напрячься.
– Все, хватит… – шепчет она, запуская руку мне в волосы на затылке. – Не сходи с ума… Не собиралась я уходить.
И меня окончательно отпускает. Я понимаю, что она сейчас вынесет мне мозг за какой-то косяк. Но это - такая ерунда! Пусть… Хоть, бл*ть, лоботомию! Зацеловываю ее плечи, руки, пальцы, пробегаясь по колечку, которое там, где и должно быть. Это еще один мой маленький расслабляющий кайф. Захватываю ее лицо за подбородок и впиваюсь в сжатые губы. Настойчиво раздвигая их языком, за что получаю легкий подзатыльник. И она моментально отстраняется.
– Это, бл*ть, не значит, Алекс, что мне нечего сказать тебе! – снова разъяряется за пару секунд.
– Хорошо, – замираю я, крепче сжимая ее в объятьях. – Скажи…
– Ты мне скажи! – начинает вырываться из моих рук. – Какого черта Валери в курсе моих тайн? А?
Сжимаю крепче, не позволяя вырваться.
– Не понимаю… – это совсем неожиданная подача. – Почему ты МЕНЯ спрашиваешь?
Я прокручиваю в голове все наши с Царевной разговоры о Хлое и ничего не могу отыскать крамольного. Да, и вообще, не могу сосредоточиться ни на одной «тайне», исключая наши с ней отношения. Да, и то, какая это уже, на*ер, тайна, после ее представления в клубе и нашего зависания в чилауте, откуда она ушла полуголой.
Хлоя расслабляется, видимо догнав, что ее дергания в моих руках все равно не дадут никакого результата.
– Алекс… – вздыхает она. – Мою ситуацию с Дэмом знали только три человека. Я, он и ты. И только один из нас мог назвать это изнасилованием. И только он же мог сказать об этом Вэл.
Ох, б*яяя...
***
Конечно, я накосячил…
Не разговаривает со мной.
На вопросы о е*учей помолвке не отвечает. Вообще, не отвечает на вопросы.
Что случилось из-за моего косяка? Я только знаю: что-то случилось… Но, что конкретно?.. Специально мучает меня!
Тихо и показательно злится.
На все мои попытки приблизиться… Скоро можно будет огнестрельные ранения от ее взглядов подсчитывать.
Сначала - полчаса в интернете, потом - двадцать две минуты в душе, теперь - уже почти полчаса на кухне.
И, нахрен, мой поводок уже, бл*ть, натер мне шею от невозможности двигаться следом за ней!
Опять заходит. И опять - к компу.
Ну, вот с кем она там пишется? Улыбается… Чувствует же, что я уже весь извелся!
Сдвигает влажные волосы на одно плечо, оголяя шею.
Ну, давай уже, маленькая, прощай меня быстрее! Мне так хочется поцеловать твою шею! И мы уже несколько часов не занимались любовью… А мне так нужно чувствовать твою отдачу!
– Хлоя.
– Не хочу говорить с тобой.
Опять уходит на кухню.
Да, что ж такое-то?!
Нестерпимо хочется залезть в комп и посмотреть: с кем она там зависает, но ведь еще сильнее психанет!
Каждый раз, когда я смотрю на экран, все внутри тоскливо сжимается от того, что она удалила все свои фотки.
Как будто кусочек сердца вырвала…
Снова возвращается.
– Иди, поешь, – и - снова за комп.
Поешь…
Ухожу на кухню и открываю окно. Пару сигарет и - обратно. На столе что-то дымится в чашке, но я не могу даже смотреть.
Возвращаюсь. Уже оделась. В широкой футболке и хопповских оранжевых штанах собирает волосы в хвост. На кровати валяется оранжевая бейсболка.
Уходит?!
– Не накручивай себя, – не глядя, бросает мне, – вернусь через несколько часов.
– Хлоя, одиннадцать часов… Куда? – начинаю раздражаться я.
Ну, конечно, она упорно молчит и расчесывает волосы, опираясь на стол. Хочется нагнуть, отлупить, как следует по этой упругой попке, и за этот хвост… и...
Закрепляет резинкой хвостик и подхватывает с кровати бейсболку, одевая ее козырьком назад.
– Открой дверь, пожалуйста.
Стоим и сверлим друг друга глазами. И так, бл*ть, хочется опять сказать «нет». Но это будет уже запредельно. Она же не пленница!
– Откуда тебя забрать? – сдаюсь я, и со щемящим сердцем открываю дверь.
– Я доберусь сама.
Ныряет под моей рукой и выскальзывает в дверь.
***
Я за компом. Ее мессенджер мигает непринятым сообщением. Могу я удержаться сейчас?
Конечно, нет!
«Волчонок»
Ну, бл*ть, слава тебе Господи!
Волчонок: «Через 10 минут».
Пружинка: «Бегу».
Проглядываю всю переписку: укатила с Ричи на сейшн.
Ладно. Это терпимо.
Хотя, все равно, - хе*ово невероятно!
Значит, он ее заберет и привезет. И она будет не одна.
Мне легче?
Немного…
Ревную к нему?
Да. Но это так... просто бред.
Бросила меня тут одного…
Да, там и мудак этот ее может быть… как его… Майкл…
Я бы ему еще разок фэйс подправил.
Но теперь мне не кажется, что она слаба перед ним. Слишком многое уже изменилось, переломалось и снова собралось. И снова переломалось…
Обещала, что вернется.
Я верю… Какие, бл*ть, у меня еще варианты?
***
Звонок в дверь. Короткий.
Она…
Я со стоном облегчения выкидываю сигарету в окно и иду к двери.
Чуть не сдох тут за эти три часа, пока она развлекалась там!
Я, бл*ть, так зол на нее…
Могла бы и дома мне мозг повыносить! Обязательно было уходить?!
Открываю дверь и делаю шаг назад, пропуская ее домой.
– Развлеклась?
Надо заткнуться и не усугублять… Но… три часа психов вынесли напрочь всю мою разумность. Единственное, на что меня хватает, так это быстро закрыть за ней дверь и забрать ключ.
Фыркает, заметив мой маневр, и скинув кроссовки, ныряет под мою руку, проходя внутрь.
Ладно. И то хорошо.
Бойкот продолжается…
Щелкает на кухне светом и проходит, я делаю за ней пару шагов и замираю у косяка.
Стоит у стола. На нем - тарелка с так и не тронутой мной едой.
Ну, тут уж я ничего не могу поделать! Это не назло… Просто не могу и все.
Не оборачиваясь, подходит к подоконнику и запрыгивает на него. Ноги опять на улицу. Меня дергает. Не могу выносить, когда она так сидит! Все сводит в животе…
Выключаю свет. Делаю шаг к ней и обнимаю за талию – пусть лучше наорет. Но она не кричит, не рычит на меня, и даже не убирает больше мои руки. Сжимаю крепче и немного покачиваю ее, пытаясь расслабить.
Чувствую, что слов сейчас никаких не надо – это снова ее разозлит. И ласк тоже не надо – сразу получу по рукам. Поэтому я - сплошная нежность и близость. Она почувствует и не сможет больше злиться на меня…
Моя Хлоя…
Я расслабляюсь и тихо постанываю ей в ушко от облегчения и удовольствия снова прикасаться к ней.
Мы смотрим в окно на панораму ночного города, на его разноцветные огни, которые складываются в забавные рисунки. Красиво… Я раньше никогда не замечал этого. Смотрел, но не видел. С ее появлением в моей жизни изменилось не только это, изменилось ВСЕ. Но я рад. Я рад, что чувствую, пусть даже и боль… Но, помимо нее, я чувствую еще многое, без чего не хочу больше жить.
Обнимая ее одной рукой, тянусь к пачке сигарет и достаю одну для себя. Хлоя протягивает мне зажигалку, которую до этого вертела в руках. Собственно, ради этого я и достал сигарету. Не забираю зажигалку, только открываю крышку и, обнимая ее кисть, тянусь своей и прикуриваю.
Хлоя вздыхает и через минуту вытягивает сигарету из моего рта. Мы опять курим одну на двоих.
– Ты давно куришь? – тихо спрашиваю я.
– Четыре с половиной месяца…
Отбираю сигарету обратно.
– Тогда пора прекращать.
– Не зли меня… – вяло бормочет она, опять отбирает из моих губ сигарету и затягивается.
Снова отбираю и, затянувшись последний раз, выкидываю в окно, наблюдая как быстро улетает алый огонек.
– Идем спать? – спрашиваю я в том же тихом темпе, в котором возобновилось наше общение.
– Не знаю… – пожимает плечами. – Ты так разозлил меня… Хотелось просто отхлестать тебя по щекам за это. Так неприятно было! Ты же обещал мне…
– Это было не намеренно, Хлоя.
– Во сне проговорился? – снова начинает рычать она.
– Хуже… – вздыхаю я. – Вэл сказала, что ты живешь с ним, и мой мозг отключился. Я ляпнул что-то, но не конкретное… Она, наверное, догадалась. Я думал, они надавили как-то на тебя, не зная вашей ситуации, и я… Извини… Я виноват.
– И вот как тебе что-то рассказывать теперь?
– Не знаю… – я опять начинаю сдыхать от потери ее доверия. – Ты, просто - моя болевая точка. Нажимаешь - и я в агонии. Ничего не соображаю. Но, если ты перестанешь мне доверять, я умру.
Вздыхает, и ее пальчики расчесывают мои волосы, лаская и успокаивая.
– Как прошла… ваша помолвка? – выплевываю я это е*учее словосочетание.
– А как ты думаешь? – грустно усмехается она. – Валери устроила такой скандал! Мы час ей доказывали, что он не верблюд. Естественно, вокруг все были в полном шоке. Вместо того, чтобы расслабить Чарли, мы еще больше напрягли его. Не знаю, как Дэм утряс там все… Он наедине говорил потом с отцом. Я думала, Вэл разорвет его на флажки! Благо, хоть, вытянула нас из-за стола, перед тем как устроить разборки! Ее заявление было так неожиданно, что он потерялся совсем… И, да! Мне пришлось просто на шее у него повиснуть, чтобы она поверила в наши «искренние» чувства.
Я знал, что это так и было. Чувствовал его запах на ней. И от этого сейчас меня всего сводит.
– Ты касалась его? Целовала?
ААА!!!
Сам виноват…
– Нет, обнимала… Но мы бы с ним оба предпочли этого не делать…
– Не уверен. Вернее, уверен, что он не остался внакладе.
– Ты не понимаешь! – злится она. – Он, наверное, хотел бы этого. Но, только не так. Только если бы мне ХОТЕЛОСЬ обнимать его. А так… Это унизительно и больно. Встань на его место.
– Бл*ть! Он насиловал тебя, Хлоя! На какое, на*уй, «его место» я должен встать?! – начинает трясти меня.
– Он не насиловал. Разве я говорила тебе такое? Технически он ни разу не сделал ничего такого, чего бы ни сделал со мной ты! Просто, мы запутались тогда, и были оба виноваты в той ситуации. Прими мою версию и не строй своих догадок. Я не хочу больше это обсуждать!
– Не сравнивай нас, пожалуйста! – корежит всего меня от отвращения.
– Не провоцируй!
– Почему ты защищаешь его?!
– Потому, что люблю…
– ЛЮБИШЬ?!
–… как брата! Я понимаю, что, сдуру, познакомила тебя с ним не с той стороны. И уже давно съела себя за это… Но, умоляю тебя, давай закроем разговор с изнасилованием. Его не было. А я - просто идиотка, что ляпнула тебе об этом. И так виновата за это перед ним!
– Он мутит что-то, Хлоя! – отчаянно пытаюсь ее убедить в своих предчувствиях. – Он не отпустит тебя НИКОГДА!
– Это уже другой вопрос. Я знаю, что у него, наверняка, в голове есть пара идей. Но, поверь, что он остановится, если я попрошу. А я попрошу! Он никогда не допустит повторения нашей ситуации ни в каком формате. Просто доверься мне!
НЕ МОГУ!
Но что, твою мать, я могу в этой ситуации?!
– Пойдем спать, любимая… Мне просто нужно чувствовать тебя рядом, – прижимаюсь к ней. – Не факт, что твой принц не найдет способ сделать так, что завтра это будет уже невозможно.
ГЛАВА 43 - ЭГОИЗМ
Подушка, вместо Хлои в руках – это, бл*ть, сплошное разочарование…
Откидываю в сторону и просыпаюсь окончательно.
На кухню или в душ?
Хочется на кухню – там она. Но иду в душ… Хочу морально подготовиться к очередной порции моего «наказания». Нет, я не против. Пусть злится, игнорирует, морозится, но дома, рядом со мной.
Пока теплая вода смывает мои напряженные сны, я разглядываю несколько мелких зеркальных осколков на полу, которые не заметил раньше. Их нужно убрать… Не хочу, чтобы она поранилась. Разглядываю разбитый кулак – воспалился. Нужно прекращать с этим и не превращать в привычку. Накинув на бедра полотенце, выливаю на костяшки последний бутылёк перекиси. Моя аптечка разорена… Но, зато я выжил.
Делаю глубокий вдох и иду к ней.
Возле плиты… что-то готовит. Не видит меня и задумчиво грызет кончик деревянной лопатки, измазанный в чем-то аппетитно-красном. Но, в не таком аппетитном, как ее попка в красных спортивных трусиках.
Ухожу, чтобы надеть джинсы: полотенце – это не вариант…
Возвращаюсь…
Мельком глянув на меня, утыкается в телефон. Что-то читает. Нервничает…
Это, бл*ть, невыносимо, я подхожу, и, целуя, голое плечико, заглядываю через него в экран.
– Подсматриваешь?
– Мхм…
Смска тут же закрывается.
– От кого?
Фыркает на меня и возвращается к помешиванию чего-то, очень вкусно пахнущего.
– Хлоя, от кого смс? – начинаю злиться я, потому, что чувства волнения, опасности и ощущения полной потери контроля над нашей жизнью уже достали. – Ты нервничаешь… А я, бл*ть, сейчас сойду с ума!
Всовывает мне в руки телефон.
Психует.
Смс от Анжелы. Даже не читаю.
– Все нормально у тебя? – обнимаю, прижимаясь сзади.
Получу по рукам?
Нет.
Но замирает.
– Люблю тебя… – сжимаю крепко-крепко.
Больше не могу терпеть эту дистанцию.
– Прости еще раз, что подвел.
Расслабляется.
И я со стоном тихонько тискаю ее податливое тело, вдыхая запах и наслаждаясь тем, как она плавится в моих руках.
Все… простила!
Хочется сорваться и сорвать с нее все… и прямо здесь на столе… быстро и жестко… чтобы кричала от каждого моего рывка…
Пи**ец, как хочется…
И мое дыхание срывается…
Но она, как котенок: слишком нежная и мягкая, ранимая и доверчивая. И я усмиряю свои порывы, просто заласкивая ее губами и руками.
– Бросила меня вчера… – бормочу ей, выговаривая за вчерашние пытки, – с ума тут сходил…
– Прости… – разворачивается в моих руках и дарит мне несколько теплых ласковых поцелуев в губы…
Это так хорошо, что, даже, лучше, чем секс… Это значит, что я опять принадлежу ей, а она - мне… Внутри сладко и больно, хорошо и… Нет, сейчас – только хорошо… Хочет развернуться обратно, но я сжимаю ее крепче, не позволяя… Мне НУЖНО еще… И она опять целует – нежно и мягко.
– Сгорит сейчас… – шепчет она, и я немножко расслабляю руки, позволяя ей лишь развернуться, но не отстраниться от меня. – Тебе звонил кто-то с утра. Я не стала тебя будить. Иди, посмотри.
Мне не хочется уходить. Я только получил Хлою обратно, но тело подчиняется не мне, а этим словам, и я иду, с сожалением выпуская ее из рук.
***
Мы едим из одной чашки, отбирая друг у друга вилками самые вкусные кусочки, и тут же скармливаем их друг другу.
– Это мой кусочек! – возмущается она моей победе.
Облизав вилку, медленно и нежно утыкаюсь зубцами чуть выше ее груди и, оттягивая свободную майку, веду по коже вниз до соска, надавливая на него чуть сильнее под ее тихий стон.
– А это – мой…
– Соскучился… – стреляет она в меня взглядом из-под ресниц, не сопротивляясь моим играм и позволяя держать вилку на ее соске.
Это так эротично… и – да, я охренеть, как соскучился!
Тихо рычу, наблюдая, как зубцы глубже погружаются в темный ореол рядом с ее затвердевшим соском. Ее глаза распахиваются...
Надо бы остановиться. Или - наоборот!
Тыкаю вилкой на стойку бара:
– Здесь? – перевожу взгляд на подоконник. – Может, здесь? Или, прямо здесь? – вилкой в стол.
– А? – распахивает глаза еще шире.
Стул отлетает в сторону, когда вытягиваю ее из-за стола.
– Что именно ты не поняла, Хлоя? – просто съедаю ее губами, пока стягиваю все лишнее, и она обхватывает руками меня за шею, чтобы не рухнуть под моим напором. – Думаю, стойка… Ты не против?
Она не против… и, еще не сообразив, уже, по-моему, ничего не соображает. Подсаживаю ее на столешницу, и она шипит, прогибаясь передо мной.
Холодно?
Сейчас согрею…
И я «съедаю» ее шею, ее грудь, наслаждаясь вкусом и гладким бархатом кожи и тем, что она послушна, и подставляет мне все местечки, которые хочу иметь сейчас ртом…
Развожу бедра шире и подтаскиваю ее поближе, плавный толчок, и я – в ней. Замираю… никогда не привыкну к этому… слишком хорошо…
Мы просто соприкасаемся губами, и я только покачиваюсь, заставляя ее постанывать и таять…
Это больше, чем секс сейчас, это – близость. Замираю... поцелуй наших тающих взглядов...
Но – пара минут неги – и тело тоже требует ее. И мы ускоряемся, отпуская себя, и впуская друг друга ближе.
Тихо рычу, пытаясь растянуть удовольствие, но, все-таки, сдаюсь… и, когда остановиться уже невозможно, она вдруг резко напрягается подо мной.
– Стой…
Нет, нет, нет…
– Нет… – тяну ее за хвост, заставляя откинуть голову и расслабиться.
– Стой… – стонет она, чуть слышно – Таблетки… забыла…
Мгновенно догоняю, о чем речь. Но зверею еще сильнее. Гормоны… опасно… беременность… беременность! Это значит - только моя… хочу!
ХОЧУ!!!
И я обрушиваюсь на нее, затыкая рот своим языком, чтобы больше ни слова, чтобы она не смогла понять, что я понимаю… и что не даю ей выбора… чтобы забыла про это сейчас!
Язык, губы, зубы… руки, руки, руки… везде! Сильнее и быстрее! Жестче! Чтобы ни одной мысли! Забудь про все!
И мы кричим, и задыхаемся, и кончаем… черт… да… моя девочка… только моя…
– Люблю тебя… – шепчу я, даже не пытаясь отдышаться.
***
Проверяю почту, пока Хлоя раскладывает свои вещи. Я просто млею от этого! Наконец, уговорил ее съездить и привезти все ко мне.
Не могу сосредоточиться на написанном, потому, что хочется постоянно смотреть на нее. И я оглядываюсь почти каждую минуту. Она в наушниках, красиво пританцовывает под музыку, слышную только ей.
Нужно вытащить ее куда-нибудь, а то заскучает со мной.
Не сейчас. Когда заживут ноги…
Поворачиваюсь снова к экрану, вспоминая, зачем я, вообще, сюда залез.
Эрик.
Просматриваю письмо уже раз в третий.
Презентация альбома…Презентация альбома!
Это круто!
– Хлоя!
Не слышит…
Ну, и ладно. Пусть будет сюрприз…
***
– Ты куда ходила? – просыпаюсь я от тихого хлопка дверью.
– В магазин…
На улице уже темно и меня напрягают ее ночные вылазки.
– Надо было разбудить меня.
– Да, ладно… – быстренько скидывая кроссовки, проходит на кухню.
Что за такое?..
Не поцеловала.
Не посмотрела даже…
Что-то не так?
Подрываюсь и иду за ней.
Не видит меня. В ладошке таблетка… Читает что-то на развертке от пачки таблеток, лежащих на столе.
Меня передергивает.
Почему?
Что это?
Делаю шаг к ней, и она замечает меня.
Вздрагивает.
Да что за хе*ня?!
Подхожу и вытягиваю из рук инструкцию.
– Ты что делаешь? – тянет из моих рук обратно.
– Что это, Хлоя?
Быстро бегу глазами по листочку прогестин… бла-бла-бла... гормональный препарат…
Это долго! Ищу сразу противопоказания: гормональная терапия, хирургические вмешательства…
Не понял!
Ей же нельзя!
Зачем?
Возвращаюсь к началу «Показания»: экстренная контрацепция…
Нет!
– Ну-ка, дай сюда!
Сжимает таблетку в ладошке.
– Да, что с тобой!? – отшатывается она, но я перехватываю ее руку.
Разжимаю пальцы. Ну откуда столько силы? Не переломать бы…
Я, нахрен, не в себе…
Почему?
– Ты не будешь это пить.
Отбираю и вместе с упаковкой зажимаю в кулак.
– Почему? – подозрительно смотрит на меня.
В голове полный хаос…
И мне так много хочется ей сказать!
Что я люблю ее, и что хочу, чтобы она вышла за меня… и, конечно, чтобы она забеременела от меня.
И что у нас все будет хорошо! И что ребенок – это будет просто круто!
И чтобы она ни о чем не волновалась…
И я ВСЕ сделаю для них!
И что я, конечно, засранец, что не считаюсь с ее мнением. Но! У меня так много «но»…
И еще до*ера чего…
Но я просто не дышу и смотрю на нее.
Потому, что когда я мог сказать ей что-то важное и не лажануть?!
Я, нахрен, просто смертельно боюсь все испортить сейчас!
– Алекс?
– Тебе нельзя… – начинаю искать самые безопасные причины. – Операция… и ты на гормонах… и там – «бесплодие», Хлоя!!!
– Знаю, – морщится она. – Но… вероятность маленькая… – растерянно отводит глаза. – Все равно… нужно.
– НЕТ!
Растерянность в одно мгновение сменяется злостью.
– Отдай! – требовательно тянет она руку. – Ты понимаешь, что я могу забеременеть?
Я киваю.
– Ну, это не смертельно… – пытаюсь сформулировать все то, что так хочу сказать ей, а получается какая-то ахинея опять!
– Не смертельно?! – взрывается она. – Я не буду делать аборт, Алекс!
Что?!
– Какой аборт?! – взрываюсь я в ответ, – Чтобы даже слова такого в твоем рту не было!
И мы стоим… глаза в глаза… и молчим, и просто дышим… потому, что оба задыхаемся сейчас…
Закрывает глаза.
Надо обнять! Надо просто успокоить и все сказать.
Но, бл*ть – ступор!
И видимо, как обычно прочитав все сама в моих глаза, она выдыхает. Но, качая головой, опускает глаза:
– Я не готова к ребенку…
Я понимаю…
Но…
НУ, ПОЧЕМУ?!
Успокоить, убедить, уговорить…
Но, бл*ть, когда я делал что-то в тему?
И мой рот сам говорит то, что просто убивает меня сейчас!
– Ты хотела ребенка долбаного Майкла, но ты не хочешь моего?
Слезы…Просто фонтаном!
Еб*ть!
Да что со мной?!
– Нет, нет… – из рук все вываливается. – Я не то хотел… Хлоя!
– Не трогай меня сейчас!
Поднимает руки, предотвращая мой рывок к ней, и быстро успокаивается.
Смотрит на меня.
– Извини, – цедит сквозь зубы. – Немного болезненная тема.
– Хлоя, я не хотел этого говорить! Я хотел совсем другое тебе сказать… Я даже не знаю, как эта хе*ня вырвалась!
– Ладно. Проехали, – не смотрит на меня. – Отдай таблетки.
Я – эгоист… Да. И идиот.
Но, все собираю и выкидываю все в окно.
– Хлоя, давай всё заново?..
ГЛАВА 44 - ЗАМКНУТЫЙ КРУГ
И, кстати, все это - некстати…
Их роман - как дело рук какого-то писаки.
Не самый лучший сценарий при данных обстоятельствах,
Но это их стайл - из крайности в крайность!
И, что ни говори, они и вправду не пара.
Пусть это их не парит, это их право…
Любовь без памяти против целого мира,
Мира интриг и непонятных игр
Любовь под грифом "совершенно секретно"
Без грима, без спецэффектов, без фейка,
Просто, наслаждаясь каждым моментом,
Сдаться добровольно в плен и болеть этим.
Вспышки страсти, этот неистовый свет слепит,
Но они вместе, и каждый миг, как последний…
Как заезженная пластинка, мне снится каждые пять минут один и тот же сон. Мне снится, как я пытаюсь ей сказать именно то, что нужно. Мой сон – кошмар. Но пусть будет. Пусть будет, так как он заканчивается моментом, когда у меня получается. И еще - заканчивается каким-то, слишком громким, звуком – то ли музыкой, то ли жужжанием, то ли тем, и другим вместе.
Ее телефон вздрагивает последний раз, развеивая мой сон окончательно, и замирает, испустив музыкальный стон – батарейка разряжена. Его временная смерть, почему-то, расплывается чувством облегчения и эйфории в моей груди.
Почему?
Неважно… Ничего не важно, когда она любит меня и принимает.
«Да как же мне уйти?... Приклеил, привязал, пророс в меня!» – вот мое облегчение!
«Любимый мой… Хороший мой… Не отпускай…» – вот моя эйфория!
Не хочу других ответов на мои «Почему?».
Но у долбаной реальности свои варианты, и теперь мой мобильник начинает жужжать. Протягиваю быстро руку, чтобы он не разбудил ее. На экране - незнакомый номер. Или знакомый? Зачем нам мобильники, когда мы вместе?! Абсолютно ни к чему. Выкинуть, на*ер! Но, я тихо отвечаю.
– Алекс.
– Это Ольваре.
Автоматически тяну на нее одеяло, словно он может увидеть ее сейчас спящую и обнаженную.
- Мне нужна Хлоя.
– Мне тоже нужна...
Это не я отвечаю сейчас, я - не в состоянии. Это что-то внутри вербализирует мои мысли
– Позови, – игнорирует он. – Это срочно.
– Что именно ты хотел? – я уже у окна и пальцы сами тянут сигарету из пачки.
Наш разговор – не просто разговор – дуэль. Тишина… Выстрел... Тишина… Выстрел…
– В течение часа она должна быть дома.
– Она уже дома.
– У СЕБЯ дома! А, значит, у меня. Не тупи, Лекс. Это в ее интересах, – злой смешок. – Кстати, пока что, и в твоих!
Пластик деформируется под моими пальцами. Никотин сводит горло.
– Зачем?
– Это исключительно наши с ней дела, – его ярость на секунду прорывает холодное презрение. – Дела, из которых ты ИСКЛЮЧЕН!
– Тогда ты ошибся номером. У моей Хлои нет таких дел.
Противник повержен?
Смешно…
Я выстрелил в себя. Только пуля отложенного действия. Но у меня еще есть шанс на очередную ничью.
Вставляю телефон в зарядник. Я не буду больше лишать ее выбора.
– Хлоя… – шепчу, целуя ушко, и она протягивает руки, обвивая их вокруг моей шеи. – Просыпайся, моя маленькая…
– Иди ко мне… – сквозь сон зовет она, и я почти поддаюсь ее рукам и голосу, со стоном зарываясь лицом ей в волосы.
И вдыхаю.
Выдыхать не хочется – это она во мне. Но мои легкие несовершенны и через минуту выталкивают из себя воздух. Ну, может, и совершенны, так как, тут же вдыхают еще более жадно новую дозу.
Моя Хлоя…
Уедет сейчас от меня!
– Ольваре… – разочаровано выдыхаю я, и его имя смешивается с ней, вылетая из моего горла.
Она моментально просыпается.
– Что?
Не хочу повторять. Целую последний раз и сваливаю на кухню готовить кофе. Внутри разрывает от раздражения. Зачем, бл*ть, она ему сегодня?
Нет, не так…На этот вопрос я знаю ответ.
Зачем он ей?
Слышу, как Хлоя говорит по телефону, передвигаясь по квартире – комната, ванна, кухня и обратно – но не слышу, о чем.
С ним, конечно.
Как молния, в моем мозгу вспыхивает осознание одной важной вещи, и я моментально задыхаюсь: раньше, до того, как вытворил эту хе*ню с уходом от нее под его давлением, она застывала и леденела в моих руках, когда я упоминал о нем… А сейчас… А сейчас… А сейчас она словно ПРИНЯЛА его! Это мой косяк? Это действие «от обратного»? Чем больше я ненавижу его, тем сильнее она привязывается?! Похоже, да.
Тогда, это замкнутый круг!
– Что он сказал тебе? – ее губы между моих лопаток, а руки скользят по груди.
И я горю от ее касаний и своей ревности. Сжимаю горячую кружку, чтобы не сорваться сейчас и не наговорить ей.
Жжет.
Молчу.
– Алекс… Поставь кружку немедленно!
Подчиняюсь.
– Ты отвезешь меня?
Куда?!
Зачем?!
На сколько?!
НЕ НАДО!!!
АААААААА!
– Конечно.
***
Такие мягкие губы… За те пару минут, что мы стоим возле его дома она заласкала меня до умопомрачения. Как будто, так мне будет проще ее отпустить! Но, внутри немного оттаяло, и я уже могу говорить с ней. Поэтому спрашиваю:
– Зачем… тебе… к нему… сегодня?
Я не прикасаюсь к ней, просто сжимаю руль. Мои руки не могут быть нежными сейчас.
– Его родители приедут на ужин.
– Ясно.
– Алекс?
– М?
– Обещаю, для твоих родителей я приготовлю ужин сама…
А вот это - плохая тема…
Мое дыхание останавливается, и она вглядывается в меня.
О нет, нет… Я не готов пока. Где там переключатель на вменяемость?
Я улыбаюсь и киваю. Давай, Хлоя, улыбнись мне в ответ и забудь! Не смотри на меня так внимательно… Не читай…
- Что-то не так с твоими родителями?
Вздыхаю...
Киваю отрицательно. С ними все так. Не так со мной.
- М? - вглядывается в мои глаза.
- Они узнали чем я занимаюсь и... Мы больше не общаемся. Уже два года.
Обнимает.
- Нужно обязательно позвонить им Лекс! Родители прощают ошибки своим детям.
- Твой отец прощает твои ошибки?
- Мой отец... - вздыхает она. - Но мама бы простила! Позвони маме.
Отрицательно качаю головой.
- Моя мама работает в школе... Я должен был поступать в школу искусств... А ввязался... Ты представляешь себе ее реакцию на эту новость?...
- А зачем ты ввязался?
- Потому что я был идиотом, Хлоя. Увлеченным шлюхой идиотом, эгоистичным, ленивым и самонадеянным. И я пошел туда за ней! А потом мне понравилось жить так, как я жил. Беззаботно.
Ее телефон мерцает, отвлекая от меня внимание и, взглянув на экран, она делает дозвон, скидывает, и тут же прячет его в задний карман джинсов.
Это Дэм. Я почти рад, что он позвонил именно сейчас.
Почти.
Но Хлоя не выходит из машины и, прижавшись ко мне в задумчивости, скользит пальчиками по своим губам. Мне хочется ее губы. И ее пальцы. И вместе, и по отдельности. И еще жутко не хочется отпускать.
- Не делай так при нем… – вырывается у меня.
И я тяну ее пальцы к своим губам, закрывая глаза. В них - удовольствие от ее касаний и раздражение от того, что она часто так делает, когда задумывается. Ее подушечки мягкие и нежные, как и ее касания, как и она вся.
– Когда я смогу забрать тебя?
– Я позвоню…
Отстраняется и падает обратно на свое сиденье.
Все?
Отворачиваюсь…
Но она тут же запрыгивает на меня верхом, вжимаясь в меня всем телом.
Хочу!
Но не буду…Не хочу его фантазий на тему ее возбуждения, а он, бл*ть, обязательно заметит.
– Не хмурься…
И тут же хмурится сама. Ее губы гладят мой лоб.
– Ты весь, как камень… – шепчет мне в волосы.
Нет. Я, бл?ть, не камень! Камень не чувствует…
Я как… не знаю… КАК Я!
Он.
Выходит, чтобы забрать ее у меня, и его свора вылетает за ворота вместе с ним. Черные агрессивные псы кружат вокруг него и жадно втягивают носом воздух.
Сжимаю…
– Хлоя…
Прижимается. И вот она почти, что часть меня. Часть, которую мне нужно сейчас оторвать и отдать по какой-то непонятной мне е*учей необходимости.
Не ходи…
Это я не вслух.
Отпускаю.
Она так хочет.
– Я люблю тебя! – заглядывает мне в глаза. – Я знаю, ты боишься, что Дэм настроит меня против тебя. Но я обещаю, что кто и что бы ни сказал, или ни показал мне, я вернусь домой и буду выяснять все только с тобой.
– Спасибо.
Это, бл*ть, хоть какое-то утешение – она вернется, перед тем как уйти.
Псы заискивающе потявкивают, и она оборачивается. Легкая улыбка на губах. Им? Или ему?!
– Не выходи со мной.
Последнее легкое касание губами. Уже рассеянное и почти ничего не значащее для нее. Мыслями она уже там…
– И сразу уезжай. Не накаляйся зря. Мы не будем касаться друг друга. Только ужин.
Ее рука тянется к ручке, пара секунд - и она там. А я - здесь. Между нами дверь, и Хлоя решительно ее захлопывает.
Его губы что-то произносят – я не слышу – и псы моментально окружают ее. Дергаюсь внутренне, головой понимая, что беспочвенно – она тут частая гостья. Лижут ее руки, трутся о бедра и колени, она ласкает каждого из них. Они поскуливают и прижимают уши, словно дорвавшись до хозяйки.
Ненавижу е*анных доберманов: хитрые, извращенные и жестокие псы.
Но она их любит…
Надеюсь, меня больше.
Ольваре наблюдает за ее руками, раздаривающими щедрые ласки его питомцам, и его грудь часто вздымается. Он покусывает губы. И, невесело усмехаясь, поглядывает в мое лобовое стекло.
НЕНАВИЖУ этого хитрого, извращенного и жестокого пса!
Но она его любит…
Надеюсь, меня больше!
Он открывает дверь, запуская Хлою и танцующих вокруг нее собак. И оглядывается на меня последний раз, закрывая за собой дверь.
Все…
Там - их мир, и мне нет места в нем.
Ничья ли?
Выжимаю газ, и, оставляя на асфальте полосы черной резины, срываюсь с места. Мне нужна скорость, чтобы выветрить мою неуверенность и страх. И я газую…
***
– Алекс, финальная «репа» в субботу, в шесть.
Эрик. Пытаюсь въехать.
Я ждал ЕЕ звонка.
– Я буду, Эрик, – отвечаю на автомате и не в тему, так как, мысли совсем о другом.
– Конечно, бл*ть, ты будешь!
– Что там с местом? Решилось? – включаюсь, наконец, я.
– Да-а-а! – судя по голосу, он доволен и горд. – Тебя хотят в твоих «Сумерках»!
ЧТО?!
– Контракт уже заключен!
– Эрик, это – о*уенно плохая новость! Ты где?
Это нужно переиграть.
– Я в «Сумерках», у Хейл…Тебе привет… от Валери. Ты не мог бы подъехать?
Привет… от Валери? От Валери?!
– Я буду сейчас!
Влетая на стоянку для персонала, смотрю на красные неоновые вспышки. А я-то, наивный, думал, что попрощался с этим местом. Но все опять по кругу!
Не особо церемонясь, я прорезаю толпу и влетаю в холл – бархат и позолота. Это только сверху… Под ними - камень. А камень ничего не чувствует, только вытягивает тепло из всего, что к нему прикасается.
Ноги сами ведут меня к нужному месту – я двигался по этому маршруту не один год.
Не останавливаясь, быстро жму руки и, иногда, киваю старым знакомым – они удивлены… Да, я, бл*ть, и сам удивлен!
Ступеньки мелькают под ногами, толкаю знакомую дверь.
– … концертных часа… – поднимает на меня глаза Вэл, замирая на полуслове. – Привет, Алекс. Проходи… Чего застыл?
Эрик тоже переводит на меня взгляд, и я делаю шаг внутрь.
Глаза находят знакомые до тошноты символы: красное кресло, эротическая инсталляция на стене, алый маникюр, знакомый сладко-горький запах… Внутри неприятно сводит от ощущения дежа вю, и я ощущаю себя насекомым, залипшем в паутину.
Внезапно мой телефон оживает, и я на автомате тяну его из кармана – Хлоя.
Нельзя сейчас отвечать на звонок, но и не отвечать тоже нельзя…
– Да…
– Ты где?
Нельзя отвечать, но и не отвечать тоже нельзя.
– В «Сумерках».
– В «Сумерках»?! А что ты там делаешь?
Нельзя отвечать, но и…
– По работе…
– По работе?.. – ее голос затухает на последних звуках, и я понимаю, ЧТО я говорю.
– Нет, Хлоя! – прихожу в себя. – Это не…
– Хлоя?! – Валери внимательно впивается в мои глаза своими.
А я… Я опять косячу по-полной!
– Алекс? – зовет меня Хлоя, снова включаюсь, соображая как исправить ситуацию.
Подумаешь, «Хлоя»… Мало ли на свете «Хлой». Мало… Но, на самом деле, второй просто не существует. И Вэл, конечно, читает в моих глазах, с какой именно «Хлоей» я разговариваю…
– Лекс?! У тебя все в порядке?
– Да… – отвечаю опять необдуманно и сразу же исправляюсь. – Нет… – и снова исправляюсь. – Еще не знаю!
– Дождись меня, я сейчас приеду!
БОНУС 4 - ДЭМ ОЛЬВАРЕ
Мои псинки оживают, заливаясь у ворот лаем.
Приехала…
Накидываю рубашку, выхожу. Открываю дверь вольера. Рычащие недовольные псы послушно заходят внутрь. Замыкаю.
Открываю дверцу в воротах.
- Здравствуй, Алиса.
Миниатюрная брюнетка в плаще делает шаг ближе ко мне.
- Мой Господин оголодал? - ухмылка.
- Иди за мной. Молча.
Мы проходим в гостиную. Сажусь перед ней на диван.
Скидывает с плеч плащ, оставаясь в одном белье. Красивая девочка…
Разглядываю.
- Надень плащ.
Разворот. Красивый стрип-наклон. Я вижу все детали ее тела, более хрупкого и миниатюрного, чем у Хлои.
Накидывает плащ на плечи.
- Сядь сюда, - киваю на кресло.
Скидывая туфли на высоких каблуках, ловко запрыгивает на кресло, вместе с ногами, подгибая их под себя.
Да, вот так гораздо лучше. Почти как Хлоя.
- Алиса… - хмурюсь, подбирая слова.
- Может… если Вы будете называть меня… Хлоя… Вам будет приятнее?
Это как удар по лицу. Вдыхаю несколько раз поглубже.
- Если ты посмеешь еще хотя бы раз…Я ударю тебя, Алиса.
Медленной кошечкой двигается ко мне на диван через кресло.
- Ударьте…
- Вернись на кресло! Ты не для этого здесь. Сегодня я не буду к тебе прикасаться. У меня к тебе деловое предложение.
Встает, обувает туфли. Запахивает плащ. Стаскивает со стола сигареты.
- Можно? - ее интонации из услужливых и заигрывающих словно по щелчку пальцев меняются на расслабленные и слегка циничные.
Да, пусть так.
Ведь речь пойдет о цене.
- Можно. Ты же, наверняка, в курсе, происходящего между мной, Хлоей и Лексом?
- Не буду отрицать, - ведет она бровью. - На моих глаза тусовка.
- Хорошо.
Кладу перед ней пачку купюр.
- Возьми…
Дотягивается с интересом крутя в руках. Присвистывает удивленно. Да, там внушительная сумма.
- За какие заслуги?.. - хлопает своими ресницами.
- Ты поможешь мне подставить его перед ней. Пора заканчивать «тусовку».
Улыбается.
Встает.
- Только тело, Олваре и мою детскую, - провокационно прикусывая язычок, - психику. Душа и честь не продаются.
Кидает пачку мне обратно на колени.
- Честь? Пошла вон…
Мне досадно, что она отказалась. Она же шлюха! А это большие деньги. Почему?
Медленный уверенный стук каблуков на выход.
Черт… Сама не откроет!
Встаю, молча провожая до ворот. Мы разворачиваемся, встречаясь глазами.
- Алиса, если ты хоть слова скажешь ему… или ЕЙ...
- Не скажу. Но тебе это не поможет.
- Интересная ты девка, Алиса. Жаль, что дешевая бл*дь.
Мне хочется по ней проехаться. Побольнее! Меня бесит ее отказ.
Но чувствую, что ее не цепляет. Смеется.
- Я наслаждалась тобой за бесплатно, а ты платил большие бабки за то, чтобы наслаждался мной. Ты, Ольваре, дешевле.
Захлопываю за ней дверь.
Какого черта меня снесло? Теперь мне хочется извиниться перед девчонкой.
Есть в ее словах правда. Не такая уж она и дешевая… - кручу в руках пачку денег. - Эта красивая шлюха.
Мир сходит с ума… Честь шлюхи не продается...
Встряхиваюсь.
Ладно. Буду искать другой способ.
Пора звонить Хлое.
***
- Дэм.
- Добрый вечер, Чарли. Жаль, что тебя сегодня не было.
- Как у вас с Хлоей?
- Хорошо! - пытаюсь придать энтузиазма своему голосу.
- М… Дату уже наметили?
- Нет, пока.
Не нравится мне его тон.
- Почему?
- Мы не торопимся…
- Вот это мне кажется странным, Дэм. А еще мне кажется странным, что в твоих отчетах нет ни слова о ее работе в «Сумерках». Не пояснишь, почему?
Ооо… Это, бл*ть, должно было когда-то случится! И у меня есть пара заготовок.
- Чарли… Хлоя бы не простила мне, понимаешь? Ты же знаешь, твои дочери капризны! И я решил этот каприз замять, чтобы не разжигать семейный конфликт. Хотел сообщить тебе позже, сразу же, как решу эту проблему. Она была под присмотром сестры и ничего критичного не происходило.
- Решил проблему?
- Решил. Она больше там не работает.
- Да? И живете вы вместе?…
- Да… - получается неуверенно.
Неужели нанял кого-то еще, чтобы следить за ней?! - доходит до меня.
- Подъезжай сегодня на миксфайт. Хочу прояснить происходящее.
- Окей…
Раскрасневшаяся Хлоя вылетает из своей комнаты на выход.
- Принцесса, ты куда?
- Я… - растерянно оглядывается, подхватывая сумочку. - Мне нужно в «Сумерки».
- Тебе не нужно в «Сумерки». Там Чарли! И он в курсе, что ты там тусовалась, а может в курсе и обо всем остальном.
- Там Лекс! - испуганно вздыхает она, срываясь на улицу.
Ловлю за талию, втягивая обратно в дом.
- Нет! Ты подставишь нас! Он знает про твоего Лекса! Тебе нельзя туда.
Отбираю трезвонящий телефон. Закидываю подальше.
- Не трогай меня! - взрывается.
Мои руки отлетают.
- Не смей меня останавливать, - пытаясь успокоить дыхание. - Я поеду туда.
- Поехали вместе, - сдаюсь. - Жди здесь. Сейчас.
Выхожу…
Набираю эту ее игрушку.
– Да.
- Ты. Свали оттуда, на*ер. Сегодня бои, там Чарли… Нам всем пи**ец!
– А это - твои проблемы, Ольваре… Ты же у нас - крестная фея.
– Придурок!
Я уничтожу тебя! Уничтожу, если ты подставишь ее!!
Мои пальцы сжимают пластик телефона. Скидываю…
- Будь разумной Хлоя, умоляю тебя. Не усугубляй, - упрашиваю ее по дороге. - Соглашайся со всем, что я буду говорить. Не провоцируй Чарли. Не заикайся об Алексе. Он уничтожит его, если...
- Да ты что! - распахивает свои наивные глаза. - За что?!
- За то, что ты к нему не равнодушна. Разве ты не понимаешь? У Чарли на тебя другие планы. Твой Лекс - помеха. Он сотрет его.
- Я устала от него, Дэм! - начинает трясти ее. - Я не его собственность. Я устала от всего этого!!
- Тише, принцесса, тише… Доверься мне.
- Почему Вэл может жить свободно?! Трахать все, что ей хочется! Почему не могу я?!
- Потому, что Вэл сильная и он уважает силу. Потому, что Вэл сотрет сама любого, кто посмеет помешать планам семьи, ее планам. А ты слабая, моя девочка. Любовь - это слабость. Это то, что позволяет управлять человеком. И Чарли...
Плачет. Я должен успокаивать. Но... Пока она такая - открытая, ранимая, внушаемая - мне нужно бить!
- Твой Лекс, Хлоя. Он твое слабое место. Он никто! И делает никем тебя в глазах Чарли. Чарли никогда не станет уважать твой выбор, если это будет Лекс. И он вмешается! Пока ты не станешь принадлежать кому-то сильному, с точки зрения Чарли, он будет иметь право на управление твоей жизнью. Независимость, автономность - это тоже сила. Он не мог влиять на тебя, пока ты была одна, вспомни. Откажись от Лекса.
- Я больше не буду играть по его правилам.
Будешь, принцесса, будешь...
ГЛАВА 45 - МИКСФАЙТ
Не дожидаясь озвучивания всего, что сейчас вижу в глазах Вэл, я, смято извиняясь, вылетаю за дверь.
Ей не нужно сюда ехать!
Набираю раз, наверное, десять, но абонент вне зоны доступа.
И с каждым гудком все внутри меня холодеет и холодеет, превращаясь в лед.
Неизбежно.
Со мной все время будет неизбежно происходить то, что будет ставить под вопрос наши отношения. Почему? Потому что я не имею на них право. Нельзя просто взмахом ее пальцев стереть мое прошлое. И оно будет бить и бить по нам, пока не убьет.
Она неизбежно приедет и опять что-то случится.
Мне страшно?
Нет…
Волнуюсь?
Нет…
Что чувствую?
А почти ничего.
Немного смешно, немного горько.
Невозможно жить с дулом у лба. Рано или поздно, ты сам давишь на курок, превращая ожидание смерти в смерть. Так легче.
В руке вздрагивает телефон, не торопясь, смотрю на экран.
И уже чувствую, как складывается очередной безумный узор нашей сказки.
Ну и, конечно же, там тот самый, незнакомо-знакомый номер, который, как латексная прокладка, разделил наши души и не дает им полностью чувствовать друг друга.
У меня теперь тоже аллергия на латекс!
– Да. – Мой голос как будто не мой.
Я уже и забыл, что умею быть равнодушным.
– Ты, – цедит он сквозь зубы, – свали оттуда, на*ер. Сегодня бои, там Чарли… Нам всем пи**ец!
– А это - твои проблемы, Ольваре… – цинично ухмыляюсь я. – Ты же у нас - крестная фея.
– Придурок! – взрывается он и скидывает вызов.
Чарли? – прикуривая я сигарету. – И что теперь? Мне ждать пока «выстрелит» он?
Каждый ё*аный день ждать чего-то, что разлучит нас?!
Каждый день играть в игру придуманную темным принцем, пока Хлоя не сломается и не забудет, что это игра?
Не могу больше!!
Я на лестнице. Снизу слышен рев возбужденной толпы и чувствую запах крови.
Хочу крови и пусть все это скорее прояснится и закончится. Хоть как-нибудь.
Пусть все станет прозрачным. Выживу - хорошо. Нет - значит… нет. Не хочу, чтобы она жила со мной в этой неопределенности, в постоянных интригах.
Есть только один способ освободить ее от Ольваре - это освободить ее от себя. И если так...
Поздоровавшись с охранником, прохожу внутрь – миксфайт в самом разгаре. На ринге мясо! Этим игрушкам везет меньше, чем нам. У нас - удовольствие, у них – боль, и, иногда, смерть. Хотя… Кто знает? Граница так неуловима.
В воздухе летает адреналин и запах железа, пол ринга в крови, один из бойцов явно спойлерит и его противник уже умотан: вместо лица - фарш. Но рефери не останавливает бой, давая возможность публике насладиться жестью. Еще минута и жесткий апперкот сносит неудачника в нокаут. Рефери начинает отсчет: десять, девять, восемь… Да, что тут считать-то?! Все, бой окончен.
Бой окончен…
Не знаю, зачем я здесь – это все во власти того самого узора, который должен, наконец, чем-то завершиться и показать, пусть и ужасную для меня, но цельную картинку.
Чувствую, как он ведет меня, и я иду…
Иду к рингу…
Пока шоу аниматоров развлекает толпу, а прожектора сместились вверх, демонстрируя публике извивающиеся под музыку в грубых железных клетках красивые женские тела, я оглядываю зал в поисках нужного персонажа моей подходящей к концу сказки.
Толпа меня не интересует, я ищу в «випке».
Там несколько мужчин, пара шлюх и… Бри! И это неспроста – она тоже часть узора, которая еще не сыграла, и сегодня, несомненно, будет ее выход! Я готов.
Кто из них?
Тяну руку охраннику – не помню, как его имя – и, кивая на троицу, интересуюсь:
– Кто это?
Усмехается и удивленно качает головой.
– «Крышу» нужно знать в лицо… – кивает на развалившегося в кресле пожилого брюнета. – Чарли Хейл – папаша нашей царевны, а рядом…
Это мне уже неинтересно и, отвернувшись, я разглядываю Чарли.
Разглядываю еще одну е*анную латексную прокладку. Ничего не изменилось – он так же активно не нравится мне, как и до знакомства.
Ну, и? Что дальше, Лекс?
Сверлю его взглядом, и он, словно чувствуя, переводит свой на меня, разглядывая с любопытством. Между нами - ринг. На полу - полумертвый боец…
Заискивающе заглядывая ему в глаза, Бри прослеживает взгляд Чарли, и упирается своим в меня. Возбужденно вздрагивает.
И тебе привет! – зло оскаливаюсь на нее… - Ну, давай, сыграй свою роль!
Поджав губы, касается руки Чарли…
Поехали!
- Лекс! - врезается в меня, словно в скалу… – Лекс… - неуверенно отыскивает мою ладонь, но я не реагирую.
Все, Хлоя - миксфайт в разгаре!
Бри что-то шепчет ему, я знаю – что.
Чарли сверлит нас тяжелым взглядом.
И ее рука больше не прикасается ко мне.
Все правильно…
- Хлоя!
А вот и темный принц! Все в сборе, сыграем последнюю партию. Пусть все прояснится.
Я разворачиваюсь к принцессе – невероятно хороша!
Как жаль… Мне казалось, все сказки должны быть со счастливым концом…
Хотя, о чем это я? Быть может, я просто не главный персонаж? Быть может, я, как раз, злодей, который сейчас получит по заслугам, а принц женится на принцессе?
Да – эта сказка тоже со счастливым концом. Только вот, бл*ть, как быть второстепенным персонажам? Они заканчиваются вместе со сказкой?
Прости меня, Хлоя – я, видимо, закончился на одну главу быстрей!
Чарли раздраженно отстраняется от Бри, поднимаясь с места и, кинув на стол салфетку, идет на выход из ложи. Мы втроем наблюдаем за приближающейся катастрофой.
И она приближается…
Хлоя снова вжимается в мою руку…дрожит…молчит… Ни одного вопроса. Ей страшно. Наверное, за меня.
- Хлоя, – нервничает темный принц. – Немедленно уходи!
Ему страшно. Наверное, за нее.
- Добрый вечер… - не глядя на нас, проходит мимо Чарли. – Все трое - в чилаут.
И уходит дальше по направлению к ближайшей двери. Кто-то планирует ослушаться? Я – нет.
Вырываю свою руку у Хлои, и мы все идем. Параллельно нам на носилках несут того самого, быть может, уже мертвого, бойца.
Дверь чилаута закрывается за нашими спинами.
Начинаю понимать, что именно я делаю - наша болезнь смертельна, и я, под случайно случившейся анестезией от передоза эмоциями, совершаю единственно верное - ампутацию себя. Быть может, душевная инвалидность не так страшна, как кажется.
Глаза у Чарли карие, как потертая кожа на ботинках.
Противно… противно еще и от того, что он считает себя вправе. А еще противнее от того, что так и есть!
- Ольваре, объяснись, – безэмоционально поправляет золотые запонки на рукавах, ныряя одной рукой себе за пояс под пиджак, и оставляя ее сзади.
Давай Темный! Твой выход… покажи, как ты делаешь это – создаешь свою реальность в чужих мозгах.
- Чарли. Поговорим наедине?
- Считай, что мы наедине, – фыркает тот. – Итак…
Ольваре делает шаг вперед – собран и спокоен. Молодец.
- Хлоя - большая девочка, – отрезает он. – Просто несколько экспериментов в сексе. Это наша личная жизнь – не надо, Чарли… - Ольваре раздражен.
Хороший ход!
- Хм… - рука Хейла вылетает из-за талии и железное черное дуло упирается в лоб Ольваре.
- Ты врал мне.
И даже воздух застыл… ведь Хлоя задохнулась и теперь не дышит именно поэтому?
В голосе Чарли нет эмоций… или, может, равнодушие и расчет – это и есть его эмоции? Завидую… застрелит - буду восхищен! Я бы не смог.
Мне и сейчас хочется, чтобы это дуло смотрело на меня… так будет органичней в нашей сказке!
Словно соглашаясь с моей версией событий, дуло резко утыкается в мой лоб.
Мне не страшно. Не страшно и Ольваре, мы оба понимаем – это исследование! И провокация, на которую Хлоя не сможет не среагировать, и она реагирует.
- Нет! – подскакивает она ко мне, вжимаясь спиной и загораживая. - Не надо! Не надо!!!
В ее голосе слезы и отчаяние. Ее руки сжимаю меня. И моя временная анестезия от перенапряга начинает давать короткие, но чувствительные сбои.
Руки сводит от желания прикрыть ее. Успокоить ее страх.
- Хм… - задумчиво разглядывает нас Чарли. – Сексуальные эксперименты… А так? – цинично и с усмешкой.
Его рука дергается вниз и замирает у ее лба.
Ну, вот и все.
Противник явно спойлерит!
Не то, чтобы я не понимаю, что не тронет… Не то, чтобы Ольваре не понимает это… но горящие жесткие карие глаза о*уительно заставляют сомневаться в адекватности Чарли.
Хейл, зае*ись, играет в покер!
И мы с темным принцем проиграли.
- Не надо… - сдаюсь я, вдавливая ее в себя, и рывком отворачиваю, ощущая, как по мне проезжается холодная сталь и застывает на моем плече.
- Ты что наделал?! - плачет она в моих руках. – Зачем?!
Зачем?
Наверное, потому, что я, как оказалось, так не умею – любить по чужим правилам! Вот такое дефектное жадное сердце… Подавай ему все!
Но это ничего. Это ненадолго. Сейчас я его остановлю.
- Сексуальные эксперименты… - медленно и зло повторяет Хейл.
- Чарли! – теряет над собой контроль Ольваре. – Не лезь в это! Мы разобрались уже сами! Он - просто… игрушка!
Ствол его пистолета лениво качается от одного к другому, как указатель.
Он не пугает сейчас – его губы замерли в раздраженном оскале. Он ищет решения. Но это лишнее – мы все, и так, знаем идеальное.
- Хм… ну если моя дочь хочет, чтобы игрушка жила… тогда поторопитесь с датой, Ольваре. Поторопитесь с наследниками!
Вот так… Вот оно, то самое, почему я не могу существовать, жить… быть с ней. Я с первого мгновения чувствовал - нет вариантов. Ну нет их!
- Хорошо… - я ощущаю как она ломается. - Хорошо… Не трогай его, пожалуйста, пап...
Апперкот!
- Я - просто игрушка, Хлоя… - шепчу ей, поглаживая животик. – Не надо плакать.
Моя анестезия закончилась, и все внутри горит. Но иррациональное облегчение растягивает в улыбке мои губы. Чувствую себя сумасшедшим.
Понимаю – нужно отпустить. Но как? Она вросла в меня. И я режу по живому. Сжимаю последний раз. Вдох – я запомню… Незаметное касание губами ее волос и… Приказываю своему телу больше не держать.
Давай, Ольваре - защищай ее. Без меня у тебя выйдет лучше. Я в этой игре - козырь в рукаве Чарли.
Хлоя снимает мое кольцо. Бросает к ногам Чарли. Оно тонко звенит, подскакивая несколько раз.
- Вижу, мы поняли друг друга, Хлоя и обойдемся без твоих инфантильных истерик, – он убирает за пояс ствол. – Подготовь все к свадьбе, Ольваре. Может, хоть с этим ты справишься идеально.
Она протягивает ему открытую ладонь, и он кладет туда массивную драгоценность.
Узор завершен – облегчение и пустота.
Бой окончен.
ГЛАВА 46 - КРОХА
Передо мной зеркало. Которое никак не может объяснить мне, что она нашла в моих глазах. Быть может, потому, что именно сейчас там ничего нет.
Смотрю в них – потухшие колодцы холода.
Выдыхаю дым в свое отражение. Гладкая поверхность создает иллюзию, что оно отвечает тем же, и я вдыхаю его обратно.
Моя дверь открыта, и слышно, как на сцене суетится Шон, гоняя всех по свету и по звуку.
Во мне сейчас слишком полно.
Я решил выплеснуть все там, на сцене… вытряхнуть из себя… поделить на толпу то, что не в силах носить сам. Ведь, если про что-то и рассказывать со сцены, то только о самом важном. А в моей жизни не было ничего важнее!
Зеркало… Толпа - тоже зеркало.
Дверь за спиной резко хлопает, и не знаю почему, но это взрывается предчувствием боли у меня в груди. Резко разворачиваюсь, первый раз за все это время испытывая эмоцию и удивляясь ей.
- Скотина! - влетает мне в грудь с кулаками Кроха. – Зачем?! Идиот!!! Придурок!
Прижимаю…
Стоим.
Молчим.
Замолчи, Кроха... Оставь мне мой коматоз. Не ищи во мне мои чувства! Я сам вывернусь мясом наружу, когда придет время.
- Отпусти… - толкает меня, и я отпускаю, надеясь, что "отпустит" и она.
Делает несколько шагов к окну, и медленно открывает створку.
- Сигарету дай…
Кидаю пачку.
Прикуривает две.
Выражение ее лица меняется на циничное.
- Все правильно… - ухмыляясь, начинает она. – Неуравновешенный избалованный нарк, который сам не знает, чего хочет. А я почти поверила, что все было у тебя по-настоящему. Аплодирую, стоя! - делает она несколько показательных хлопков ладонями, отправляя струйку дыма в мою сторону.
Сжимаю челюсти, но молчу.
- А ты знаешь, я больше не хочу тебя спасать, – по ее щекам текут слезы. – Ее хочу, а тебя - нет!
Молчу.
- Я принесла тебе кое-что… - снова ухмыляется и кидает мне на столик пакет с коксом. – Давай, милый… разнюхаемся? Это же проще, правда? Что, думаешь, я не знаю, почему ты так сделал?! – спрыгивает с подоконника, выкидывая обе сигареты в окно. – Знаю… я и сама всегда так делаю, когда встречаю кого-нибудь настоящего. Быстренько растаптываю его и выкидываю на*уй из своей жизни, чтобы не чувствовать себя убого, и иметь возможность жить так, как живу - лайтово.
Трясущиеся пальчики дергают пакет. Кокс рассыпается по лакированному дереву. Пальчик в рот, потом в порошок, и быстрым отточенным движением втирает в десну.
Мои руки дрожат от желания повторить маневр.
- Давай, давай… - сладострастно облизывается она, подгоняя меня. – Это наш с тобой потолок!
Всё так…
Выдергивая из заднего кармана кредитку, зло и показательно выравниваю себе жирные рельсы в страну синтетического счастья.
- Хороший мальчик… - улыбается она широко, одними губами. – Не отказывай себе в удовольствиях! Напрягаться, соответствовать – это не наше. У нас нет будущего.
Вдох… удар холодом… ускорение… Sshhh… кайф…
- Пусть Ольваре напрягается… Он достойней.
Медленно падаю лбом на стол, пытаясь проморгаться от маяков в глазах.
Бл*ть…
- Мучить меня пришла?
- Ну, не одному ж тебе развлекаться! – срывается она. – Давай! Жри свое «счастье»!
Высыпает рядом с моим лицом горсть разноцветных колес.
- Все не так, Кроха… - поднимаюсь я.
- Аха… давай, - ухмыляется она сквозь слезы. – Расскажи мне про свое очередное горе. Разорви снова, на*уй, мою душу!
Отворачивается.
Ее плечи вздрагивают одновременно с рваным дыханием.
Обняв сзади, начинаю тихо укачивать.
- Уходи от Валери, Элли… - начинаю нашептывать ей. – Ты замечательная… Тебя надо любить… Заботиться…
И она качается вместе со мной, затихнув и зависнув, смотрит вперед.
- Нет… мое место здесь, – мотает она головой. – Не хочу, как ты… попробовать и не суметь. И жить с пониманием своей ничтожности. Я лучше буду верить, что «Сумерки» - это мой выбор, а если захочу, то все смогу. Но пробовать не стану никогда!
- Ты сможешь…
- Не надо, бл*ть, мне рассказывать!! Ты мне уже все показал. Мы все тут шлюхи, слабаки и наркоманы. Ты - лучший из нас, но и ты - ничтожество.
- Элли… - пытаюсь объяснить ей. – Я просто не могу ТАК. Когда каждый день… это - как ожидание смерти! Я больше не могу. Я просто ускорил...
- Я… Я… Я… А ОНА?! Вот она - твоя любовь, Лекс, – ее руки отталкивают мои. – Это все хе*ня и отмазки! Ты просто съехал! Устал и съехал! Вот и вся твоя любовь… Может, она, вообще, такая - любовь… Спасибо, что показал!
Пару шагов к двери, и я срываюсь, перехватывая ее и рывком разворачивая к себе:
- Не смей, Кроха, топтаться по мне!
- А то что?! – толкает она меня в грудь. – Добавишь порцию амфетамина, чтобы не грустить?!
- Да! Добавлю, бл*ть! Элли, она сильная и это ее бой! А я балласт, Алиса, понимаешь, я точка давления! Её слабое место! И я должен был сделать так! – ору ей в лицо. - Дать ей свободу! Давай, презирай меня за это!
Боковое зрение ловит чей-то алый силуэт, и мы резко оборачиваемся на открытую дверь.
Валери…
Мы с Крохой, оба с горящими на щеках пятнами, в ярости стоим друг напротив друга, словно перед рывком.
- Лекс… - Царевна делает шаг внутрь, и ее взгляд падает на стол с нашими «конфетками».
Кисти резко сжимаются в кулачки, мелькая алым маникюром, и губы превращаются в жесткую кровавую линию. – Алиса, выйди, – тон такой, что Элли мгновенно дергается к двери.
- Нет! – тормозит ее Вэл. – Лекс, погуляй-ка ты…
Выдернув из рук Алисы сигареты, вылетаю за дверь.
ГЛАВА 47 - ИСПОВЕДЬ
В клубе аншлаг… Все правильно. Сегодня жгут молодые и знаменитые. И я - не в последних рядах. Только они идут на сцену, а я - на эшафот. Каждый должен исповедаться перед смертью. И мой концерт – это попытка переписать на чистовик и оставить только самое-самое, а еще, он - моя исповедь. Жаль, что не ей...
Говорят, самоубийство – это слабость. И, если это так, то Элли во всем права!
Во всем, кроме одного.
Да, я - «игрушка», я - наркоман… неуравновешенный придурок… слабак… кто там еще?
Но…
Но это ради нее, все равно.
Скоро мой выход, голова начинает кружиться. Стробоскоп превращает мой внутренний коматоз в сюр, но мне не страшно – я не забуду ни одной строчки. Они впечатаны в меня.
Кто-то толкает в спину, желая удачи, я чувствую руки ребят, которые пытаются поддержать перед выходом, хлопая меня по плечам. Конферансье чего-то там орет со сцены, и зал взрывается гулом и аплодисментами.
Слышу первые тяжелые ноты своего трека…
Открываюсь, выходя под прожектор, и толпа затихает под тяжестью всего, что я принес им.
Пробегаясь слепыми глазами по залу, я впиваюсь ими в знакомый силуэт… Может, мне это, конечно, кажется… даже, наверняка… свет рампы слепит...
Но я буду думать, что это она там, в толпе, и буду ей рассказывать сейчас свою версию нашей истории.
Зачем?
Не знаю… У исповеди нет логики…
Передо мной лежит красивая и нежная,
Я сфоткаю её на память...
Будет слайд шоу.
И мы друг друга изнасилуем тут бешено,
Она полюбит меня может,
Но ей не узнать, что...
Не вспомню я её...
Нахально и грубо
Мы займёмся с нею тем, что называешь ты любовь.
Она одна проснётся в этой спальне под утро,
Ведь не даст мне с нею быть незаживающая боль...
Перед глазами прокручиваются первые моменты нашей встречи: ее пластика... ее испуг... смущение... улыбка... летящие в коридор кроссовки…
Ее мокрые волосы, ее губы, пьющие отраву прямо из горлышка… Ее глаза!
И я выдаю, выдаю ей свою версию… пусть знает… Пусть смотрит, какой я есть! И как она вписалась в мою циничную реальность…
И что наделала со мной!
Пусть поймет…
А перед глазами наши головокружения… И моя решительность взять ее, хотя бы, на миг!
А потом так много ее! Ее невинность, чувственность и страсть!
«Я буду любить твои глаза…», и мое ожившее сердце…
Мои отчаянные попытки унести хоть немножечко ее с собой.
Знаю - то, что было между нами, навсегда останется. И умоляю мою девочку…
Вспоминай меня ночью,
Не поцелую на прощанье точно.
Время вернуть назад, я знаю, ты хочешь,
А я уйду и не вернусь,
Но вспоминай, но вспоминай меня ночью.
Вспоминай меня ночью,
Вспоминай меня ночью.
Любовь неусваиваема давно мною,
Но все грехи я посланием этим, дай Бог, смою…
Зал орет, хавая мою боль.
Мне не жалко… Пусть.
Пусть знают все!
Их прошибает.
Толпа – словно усилитель моих эмоций и чувств, и мне кажется, моя девочка плачет от моей безнадеги.
Но безнадега – это не все, что у меня было!
И я рассказываю ей нашу маленькую сказку…
Мое сердце радо обманываться. Сейчас я весь там, в том маленьком, тревожном, но счастливом мгновении. И даже, кажется, улыбаюсь, потому, что весь зал улыбается вместе со мной… И мне, кажется, что ее глаза тоже смотрят этот наш маленький, но счастливый эпизод.
Уснула рано... и спала сладко-сладко....
Я просидел бы до утра у твоей кроватки,
И любовался тобой, как любовался Эдвард
Своей любимой Беллой... твоим прекрасным телом…
И может я не сильный, как и он, не столь красивый,
Но я доверил тебе свое сердце - носи его
Возле своего... ты же любишь эту сказку?
А я ради тебя готов в ней поучаствовать...
Готов любить тебя, как он, даже сильнее!
В сто раз сильнее! Да и люблю на самом деле...
И знаешь, я подумал, мы же с ним так похожи:
В его венах нет движения - в моих тоже.
И дело в том, что... когда я дышу тобою,
Я замираю весь, будто застывает кровь.
Только не думай, что холодный, не переиначивай,
Потрогай мое сердце, вот... горячее горячего…
Давай представим, будто мы попали в сказку,
Будто я - Эдвард, а ты - Белла, и пусть опасна
Эта любовь... ты будешь для меня богиней,
А я твоим... личным сортом героина…
Мое разорванное уже сотни раз сердце в очередной раз сжимается от боли, вспоминая, как посмело поверить, в то, что все возможно... В то, что оно имеет смысл в моем глючном организме!
У него есть еще пара минут, пока звучит трек, чтобы стучать не бессмысленно...
Эта любовь не поддается описанию,
но только не для нас, мы и так знаем все сами.
И может я не Эдвард, а ты не Белла вовсе,
но давай забудем все и на миг представим...
Давай представим, будто мы попали в сказку,
Будто я - Эдвард, а ты - Белла, и пусть опасна
Эта любовь... ты будешь для меня богиней,
А я твоим... личным сортом героина
Мое больное, капризное, тревожное счастье, и моя надежда на него…
Моё море, прошу тебя, не выплюни меня на берег
Во время очередной бури твоих истерик.
Я так давно тебя искал по грязным пресным руслам.
Зубами сети рвал, напрягая каждый мускул,
И я готов сожрать пуды твоей горчащей соли
За то лишь, что ты здесь остаться мне позволишь,
За то, что дашь и дальше мне дышать своею влагой,
Кроме этого блага, мне больше ничего не надо.
Это правда, я за воду жадно набранную в жабры,
Подарю тебе всего себя, только не нужно, ладно,
Выбрасывать меня волной на берег и изгибы
И оставлять там подыхать как ту, другую рыбу…
Про боль и пустоту… попытки оставить ее в покое!
Освободиться от ее власти надо мной!
Глупые и бесполезные! Как и последняя… Абсолютно бесполезные!
Затянись мною в последний раз,
Ткни меня мордой в стекло,
Дави меня, туши мою страсть.
Буду дымить назло.
Боль на фильтре грязным бурым пятном –
Все, что мне от тебя останется.
Урна - мой будущий дом,
И вряд ли мне там понравится.
Серым пеплом осыпятся вниз
Те мечты, что не сбудутся никогда.
Меня вряд ли раскурят на бис,
Шанс если и есть, то один из ста.
Тебе - травиться никотином моим,
Тебе - кашлять моими смолами.
Выдыхай скорей мой последний дым,
И закрывай окно, а то - холодно.
Выдыхай скорей
Мою душу наружу, ей тесно,
В твоих легких так мало места.
Выдыхай скорей
Мою душу наружу, ей тесно,
В твоих легких так мало места.
Но, если честно,
Во всем виноват я сам!
И меня начинает отпускать, погружая в какое-то, совсем другое, восприятие происходящего. Я пьяный от всего – любви к ней, своей бестолковости, кача, вспышек стробоскопа, дыма, эмоций толпы… Меня не отпускают со сцены, и я читаю еще что-то из посвященного ей, читаю на бис, читаю без музыки, признаваясь каждым словом в любви к ней и в своей беспомощности…
Читаю, читаю, читаю… До хрипа и аута… и, наконец, свет гаснет, отпуская меня.
Все…
Темнота… пустота… я быстро куда-то иду, не желая ничьего участия сейчас… скользя между касающихся меня рук… куда-то вниз…
Внизу сейчас пусто.
Во мне сейчас пусто!
Не хочу оправдываться...
Не хочу искать виноватых...
Не хочу, чтобы наступало завтра...
Хочу только ее рядом, и чтобы больше никого, кто мог бы потревожить нас...
Хочу другую судьбу!
Хочу невозможного...
Раздвигая упругие стропы на ринге, практически, падаю на спину там, где добровольно проиграл свой бой, дав ей шанс выиграть свой.
А в голове крутится и крутится моя молитва:
Господи, giveme, что тебе стоит все простить мне?
Все грехи отпустить мне?
Я ни с кем никогда не хотел быть, как с ней.
Закрываю глаза – больше сил нет,
Обессилел, несу бред. Рассвет разжигает боль еще сильней.
Шепчет, стонет, кричит на мне. Ее ладони
Блуждают по моей спине.
Я хватаю воздух, но кислорода нет.
Господи, обещай, слышишь?
Если я умру, передай ей,
Что я любил ее, единственную, на всей земле...
Irinairina
ГЛАВА 48 - СЛОМАННАЯ ИГРУШКА
Пол на ринге - это мембрана. Он должен упруго отражать любую вибрацию. И он отражает. И меня слегка покачивает от каждого удара. Ведь он отражает удары моего сердца. Или не моего? Или не удары...?
Все-таки, моего… Каждый ее шаг по рингу – это толчок крови по моим венам.
И мне кажется, что канаты на ринге натягиваются, но быть может это просто мои нервы?
А может, я и есть ринг? И бой не мой? Ринг имеет смысл, пока на него выходят бойцы. И мой главный боец…
Садится у изголовья…
Садится?
Нет.
Пара секунд и ее голова у меня на плече. Мы снова вверх тормашками…
Если я немного развернусь и открою глаза, увижу ее губы.
Вдох…
И сердце разгоняется, опять колотясь в горле! Ему не объяснить, что у него больше нет права стучать в ее честь.
- Давай представим…
- … будто мы попали в сказку…
- … будто я - Эдвард, а ты - Белла…
- … и пусть опасна эта любовь…
Наши руки переплетаются. Мои пальцы на автомате отыскивают тонкий ободок на безымянном пальце… Его не может там быть. Но он есть!
- Хлоя…
И мы просто лежим, дышим друг другом.
Мысли лишние. Все уже обдумано, все решения приняты. И только мои кисти сильнее сжимают ее.
- У тебя все будет хорошо… - шепчет она.
И я повторяю ей, но уже со своим смыслом.
- У тебя все будет хорошо…
– Я обещаю… - шепчем мы в унисон.
Но я больше не верю в счастливые концы своих историй.
Это возвращает в реальность. Как и порыв холодного воздуха, предупреждающий нас, что мы не одни.
- Все, Хлоя. Тебе пора… - это Вэл.
И моя маленькая любимая девочка покидает меня навсегда.
Мембрана подо мной опять бьется в ритм с моим сердцем, затихая с каждым ее шагом от меня, и стихает совсем. А сердце продолжает стучать! Как глупо и бессмысленно все устроено в моем бестолковом мире.
- Лекс, - медленно, задумчиво тянет Валери, – мне жаль…
На моем лице улыбка – циничная и, наверное, даже хамская.
Ей жаль…
- Уйди, пожалуйста.
- Я пришла помочь.
- Себе помоги, Вэл. За все в жизни приходится платить. Гарантированно и неизбежно. Мне, кажется, ты задолжала не менее моего. И мне жаль тебя.
- Ненавидишь меня?
Ее наманикюренные пальчики снова, как тогда, когда мы говорили о Хлое, тянут из пачки две сигареты. Она снова прикуривает их и протягивает одну мне. Я не отказываюсь.
Ненавижу ли я ее?
Ищу в себе это чувство, но его нет. В общем-то, в чем она виновата передо мной? В том, что не поверила в меня? Так я и сам, бл*ть, в себя не поверил.
- Нет, Вэл, - отрицательно качаю головой. – Хотел бы… Ненавидеть легче…
Наши голоса гулко отражаются от стен. Кружат… кружат… кружат… Как и мое неопределенное будущее.
- Какие у тебя планы, Алекс? Карьера? Ты вспыхнул сегодня…
Отрицательно качаю головой. Я не буду больше ни писать, ни читать. Я уже обо всем рассказал, больше мне не о чем. Все, о чем можно рассказывать в моей жизни, закончилось минут десять назад.
- Я хотела отдать тебе, - на живот опускается что-то легкое.
Пробегаюсь по себе руками – бумажный конверт. Подношу к глазам. Мой штраф…
- Решила поработать феей? – на моих губах усталая ухмылка.
Они еще долго не смогут выдать никакой эмоции, кроме...
Горечь! Послевкусие боли.
- Это тебе на первое время. Ты уезжаешь…
Она не предлагает, не спрашивает. Констатирует.
И мне похе*у… Я, в общем-то, и так собирался.
- Вэл?
- Ммм…
- Скажи мне, только честно. Считаешь, что ей будет лучше с ним?
- А ты? Только честно.
И я отвечаю честно:
- Не знаю… Я все правильно сделал?
Мне важен ее ответ! Потому, что я знаю, она тоже любит Хлою.
- У тебя не было выбора. Ты даже не знаешь об этом. Но его не было. Не сегодня, так завтра, но Ольваре переиграл бы тебя. Он ведь даже еще не начинал. Так, размялся. А если не Ольваре, то отец. Это - не твой бой Алекс. Это – ее бой. Против отца, меня, Ольваре… За право быть собой.
Мне странно слышать от нее то, что я чувствую и сам.
- Она проиграла?
- Мне кажется, она только приняла вызов. Именно поэтому ты должен уехать. Ты - ее ахиллесова пята. Останешься в ее жизни – она проиграет.
Все так!
К животу опять прикасается что-то невесомое и бумажное.
- Это - билет на самолет, Лекс, на сегодня… и паспорт на другое имя. А это - приглашение на экзамены в Бруклинскую академию музыки. Танцклассы, музыкальное образование… Добейся чего-нибудь стоящего. Ты – талантлив, у тебя все получится. Хлоя хотела поступить туда, перед тем, как забеременела. Никто не знал, кроме меня.
- Спасибо, Вэл.
Я очень ей благодарен. Очень! Наверное, это единственное место, где мне есть смысл существовать. В ее мечтах.
- Не играй против нее! – прижимая к себе документы, умоляю я. – Пусть у нее хоть кто-нибудь будет. Пожалуйста...
- Больше не буду. Обещаю.
- Прощай, Царевна…
- Удачи тебе, сломанная игрушка.
ЭПИЛОГ
Воля в кулаке, мысли в разные стороны
По моей комнате гуляют черные вороны.
На потолке чувства одинокие собраны,
И они с грохотом падают мне на голову.
Не сошел с ума, и вполне осознано
Я вдыхаю этот яд вместе с воздухом.
Туман не уходит с возрастом…
Я ищу, я кричу охрипшим голосом
Эти полосы черно-белые…
Я нашел любовь, но потерял в нее веру!
Она жива, и она еще дышит,
И я чувствую, она меня тоже ищет...
В окно танцевального класса виден весь двор академии. Мне нравится здесь… Особенно, когда классы пусты, и все там, во дворе, словно муравьи, шныряют туда-сюда по каким-то своим маленьким делам. Это броуновское движение, как маятник – отключает мозг. Я часто медитирую здесь…
- Паркер!
Бля-я-ять!
- Ну, что тебе? – неприветливо разворачиваюсь я.
Мне нравятся мои одногруппники – веселые, талантливые ребята, но если не хамить, отвязаться от них невозможно! В последнее время перестало работать и это…
- Да ладно, Паркер! Давай, тусанемся сегодня с нами! Мы в ТА-АКО-ОЙ крутейший клуб достали флаеры! Тебе и не снилось!
В том то и дело, что НЕ снилось!
- Я не тусуюсь в клубах…
- Ну, есть в тебе хоть капля беспредела?! Сколько можно зависать в классе? Давай! Взорвем с нами этот клубешник!
- Отвали, Кертис!
- К нам девочку новую перевели из Амстердама. Она с нами сегодня. Она - офигенная, Алекс!
Новенькую? Под конец года?
- Пойдем… - начинает нудить Кертис. – Это - классный повод!
- Соланж? - криво усмехаюсь я.
- Нет…
Тогда для меня это нихе*а не повод!
- Блондиночка такая пружинистая…
Пружинистая – это хорошо. Блондиночка - плохо.
- Эванс… Имя не помню... Странное такое... Хлоя!
Нокдаун! Голова кружится, как от пропущенного в челюсть.
Мое сердце делает кульбит.
С чего бы, вдруг?
Вдох-выдох…
Выключайся! Это только… совпадение! Эванс - распространенная фамилия.
И моя дрессированная по высшему разряду скотина выключается.
Тихо… Внутри тихо. Мне нужно наполнить это чем-то.
Капюшон на голову – от всех закрыться!
Музыка в уши – ничего не слышать!
Очки на глаза – ничего не видеть!
Танец – ни о чем не думать… просто представлять, что она двигается рядом.
- Паркер! Зайди ко мне… - перехватывает меня в узком коридоре куратор факультета.
Слышу только его голос в спину. Разворачиваюсь – никого уже нет. Но я толкаю дверь его кабинет и делаю шаг внутрь.
- Алекс, – начинает покручиваться он в кресле. – В следующем месяце начинаются смотры. Это - парная программа. Результаты повлияют на стипендию. У тебя до сих пор нет партнерши. Найди себе девочку! Или я просто назначу тебе ее.
Девочку…
Я киваю, но хочется просто расхе*ачить ему об голову кувшин, стоящий у него на столе. В мыслях делаю это раза три…
Но Паркер не Эванс, он ох*еть, какой вежливый! И хочет учиться.
- Все пары уже сложились, мистер Браун, - пожимаю плечами.
- У вас в группе новенькая. Возьми ее. Это - не просьба, Паркер! Можешь идти.
Ну что за проклятье?!
Да, какая разница, в конце концов?
Это просто танец…
Просто секс…
Просто любовь…
Просто жизнь…
У меня остался только танец! И я не хочу делить его со случайной женщиной.
- Алекс!
- Привет, Ники, - я не сбавляю шаг, потому, что нам, по большому счету, не о чем говорить.
- Ты приедешь сегодня ко мне?
Притормаживаю…
Ники - хорошая девочка. Шатенка, гибкая, голубоглазая… и ее выбор парфюма… Но это слишком жалко, чтобы мне захотелось повторить. Это не заменяет, а просто стирает то, что осталось. А я не хочу.
- Прости… - отрицательно качаю я головой.
Секс расслабляет, но не дает покоя.
Раньше я был хороший, теперь скажи, какой я?
И насколько аморален
В этом мире безупречном, чистом и правильном?
Ноль эмоций на лице, как из-под ареста
Я молча выхожу из её подъезда…
Все честно, мы друг другу не обязаны,
Но я чувствую себя разбитым и грязным!
Мои руки связаны моими же руками,
Стоя на краю, и я вспоминаю о маме,
Думаю, я бы её огорчил,
Если бы покинул этот мир
У нее не спросив…
Сегодня - последняя суббота месяца и, вернувшись домой, я совершаю свой ежемесячный ритуал.
Компьютер, интернет, магазин швейцарского шоколада, мой номер счета, адрес Крохи. Уверен, что она знает, от кого эти безликие сладкие посылки. Некоторые долги важнее для того, кто отдает, чем для того, кто получает! Хотя, я уверен, что она скучает по мне. Я же скучаю…
Все.
Выходные.
Тоска…
Воля в кулаке, мысли в разные стороны…
По моей комнате гуляют черные вороны…
***
Что-то не дает мне покоя, и я уже третий час наматываю круги по квартире: балкон, сигарета, кофе, сигарета, душ, сигарета, сигарета, сигарета, сигарета…
ААА!!!
Ну, куда мне деться?!
Мне нужен свежий воздух и мне не страшно.
Билет на поезд, куда - не важно.
Я не боюсь потерять все,
Начать заново, оттуда, куда занесет...
Только зачем? Этот город не лучше и не хуже остальных… Я бы даже мог полюбить его… Если был бы способен любить что-то, в отрыве от нее…
Врубая на всю катушку какой-то звук в наушниках, я обуваюсь, накидываю куртку и иду.
Куда?
Не знаю…
Что-то тревожит меня сегодня…
Утро было… спокойным!
Кто включил мое сердце? Кто посмел?!
Кертис! Хочется зарядить ему в зубы! И трясет так, как будто…
А может, не отказывать себе в удовольствии?! У меня их и так …
Хлоя, значит… Ее, бл*ть, родители не могли выбрать другого имени?!
А она - другую академию для учебы?! Другой класс?! Другой мир?!
В каком-то иррациональном бешенстве мои пальцы тыкают по сенсорному экрану, отыскивая виновника моей ожившей сегодня памяти.
- Кертис?
- Паркер?!
- Куда ехать?
- Подъезжай на набережную, чувак! Встречаемся там…
***
Пока я еду, моя злость проходит, но в груди нарастает непонятная барабанная дробь, как перед залпом. И это не больно… Это - нестерпимо!
Зачем я еду к ним?
Нет никакого смысла! Но я выжимаю газ в погоне за этим странным, новым для меня, ощущением в груди.
Тачку на стоянку, сигарету в зубы и - вперед.
Оглядываюсь, и первый раз мне этот город кажется красивым!
Где их искать?
И, самое главное - нахе*а?!
Я, почти бегом, пролетаю мимо незнакомых кучек молодежи, гуляющих парочек, но не вижу наших…
И снова стучу пальцами, отыскивая последний номер.
- Да, где вы?! – кручусь, задыхаясь и глядя, почему-то, в небо, в очередной попытке отыскать.
Мне это крайне необходимо.
Без всякой логики!
Просто потому, что ощущение от этого внутри правильное! Как будто, я снова живу! Огни большого города, как карусель вертятся перед моими глазами…
- Там, где-то, Хлоя у фонтана, тоже потерялась… найди ее... Мы подойдем через минуту…
Очередной оборот и я несильно врезаюсь в кого-то. Взлетает копна светлых волос… Девушка…
- Простите…
- Да, все в поряд…
Волосы легким веером падают, но я уже…
ЕЁ глаза! Ошалевшие от встречи с моими!
Я, что, умер?!
Сигарета вываливается из моих пальцев. И теперь не только город, а весь мир с его огнями кружится вокруг нас!
Я закрываю глаза…
Она почти сбивает меня с ног, убеждая, что я еще жив!
И я целую, целую, целую… ЦЕЛУЮ!
Где-то, на заднем плане, я слышу восторженные улюлюканья наших… они стебут нас… а мне не важно… мне больше ничего не важно… кроме ее запаха… ее вкуса… ее мягких губ… ее врезающихся в меня пальчиков… и того, что…
Я БУДУ ЖИТЬ!!!
|
