Мой чужой ребенок Злата , Романова
        Мила , Реброва
        - Не бросай меня, Стас! Умоляю…
        - Не унижайся, Марина, - презрительно цедит муж. - Ничто не заставит меня изменить свое решение. Мы разводимся. Точка.
        - Прости меня! - отчаянно молю его. - Я не могу без тебя. Я…
        - Ты никогда меня не любила! - яростно шипит он. - Так что не смей делать вид, что теперь что-то изменилось! Если боишься лишиться дочери, так я уже сказал, что позволю вам видеться. Но жить ты с нами больше не будешь.
        Злата Романова, Мила Реброва
        Мой чужой ребенок
        Пролог
        - Садись, Марина, - сквозь зубы цедит муж и я недоуменно смотрю на него, прежде чем опуститься на кресло.
        Стас явно чем-то расстроен. Он никогда не называет меня Мариной. Всегда только Маря или Маришка. Даже когда мы ссоримся, что тоже случается нечасто.
        - В чем дело, Стас? Ты меня пугаешь, - нервно улыбаюсь я, когда он обходит стол и садится на свое место.
        Чувствую себя провинившимся сотрудником, которого сейчас будет отчитывать начальник.
        - Буду краток: я знаю, почему ты вышла за меня замуж, - обрушивает на меня новость муж. - Не вижу смысла продолжать этот фарс дальше. Мы разводимся, Марина.
        У меня такое чувство, словно небо обрушилось на мою голову. То, чего я так долго боялась, случилось. Но что хуже всего, Стас не злится. Не пытается докопаться до истины, не спрашивает, почему я сделала то, что сделала, люблю ли я его, нужен ли он мне. Он просто холодно заявляет, что мы разводимся. Констатация факта. Ему не интересно, чего я хочу, нужен ли мне этот брак. Он просто все решил сам.
        - Прости… - сдавленно шепчу, не зная, как начать. - Стас, я…
        - Избавь меня от оправданий, - повелительно поднимая руку, обрывает меня муж. - Я не хочу ничего обсуждать. И слышать тоже ничего не хочу. Просто не усложняй мне жизнь еще больше и подпиши документы. С Аришей я тебе видеться позволю, но никакой совместной опеки и походов в суд. Не пытайся отнять ее у меня или ты вообще ее больше не увидишь. Она - моя дочь и будет жить со мной. Думаю, тебе не нужно объяснять, на что я способен, учитывая мои связи. Будешь вести себя смирно - я просто забуду о том, что ты сделала и позволю навещать ее. В присутствии няни и телохранителя, естественно. Что же касается нас с тобой, то сделай одолжение - никогда больше не попадайся мне на глаза. С этого дня ты для меня умерла.
        - Стас, - всхлипываю я, надеясь, что он поймет и простит, даст мне объясниться, потому что я не хочу его терять. - Пожалуйста, прости меня! Я ведь не хотела ничего плохого, клянусь! Мне просто нужно было быть с ней. С нашей Аришкой. Умоляю, я…
        - Прощай, Марина, - снова обрывает он меня недовольным голосом, а потом просто встает и выходит, оставляя одну в своем кабинете. Не только не дав второго шанса, но даже не позволив сказать, что я люблю его и ради этой любви хочу все исправить и сохранить нашу семью.
        Стас Дубов не обманывал, когда говорил, что никому не дает вторых шансов. Не думала, что он откажет в нем и мне, учитывая, как он добивался и боготворил меня, но я никогда не сомневалась в силе его любви ко мне. До сегодняшнего дня. Потому что принципы, очевидно, оказались для него важнее любимой женщины.
        Глава 1
        МАРИНА
        - Ты уверена? - спрашивает Валера, зависнув с ручкой в руке.
        - Подписывай, - говорю ему, смотря на заявление.
        Никогда бы не подумала, что, если и настанет день, когда мы разведемся, я не буду совершенно ничего чувствовать по этому поводу. Ни боли, ни даже ностальгии.
        Хотя, чему удивляться…
        Вся моя боль досталась моей безвозвратно ушедшей крошке, а других эмоций во мне просто нет. Они были выжжены дотла в тот день, когда ее не стало.
        - Ты ведь знаешь, что, если тебе что-то понадобится… - начинает Валера, когда мы выходим из ЗАГСа, но я обрываю его.
        - Это вряд ли.
        - Не будь такой стервой, Марина, - раздраженно говорит он. - Мы же не чужие. Прими помощь.
        И тут я вспоминаю, что еще способна злиться. В частности, на него. Человека, который потерял то же, что и я, но который не разделяет мое горе.
        - Она умерла по моей вине! Я мать, я должна была уследить, почувствовать! Это ты сказал мне? ТЫ, Валера! И я при этом стерва?
        - Прости, - задыхается он, цепляясь за мои руки.
        На лице написана вина, но меня не трогают его угрызения совести.
        - Я не думал, что говорю. Горе затмило мне разум!
        - Нет! - брезгливо отдергиваю руки. - Ты трусливо пытался возложить на меня вину за смерть нашей девочки! Когда виноват был ты! Только ты!
        Люди оборачиваются на нас и Валера тут же начинает неуверенно смотреть по сторонам. Как всегда, беспокоясь об общественном мнении больше, чем о нашем разговоре.
        Как я вообще могла жить с этим человеком? Такое ощущение, словно со смертью Аришки, с меня спали розовые очки, сквозь которые я не замечала недостатков людей, которыми окружила себя.
        - На этом все, Валер, - твердо сообщаю ему. - Созвонимся, когда дойдет до штампов.
        Спускаясь в метро, чтобы поехать в офис, вяло размышляю, что не завтракала. Однако, есть не хочется. Не хочется уже давно. Я знаю, что у меня депрессия, понимаю умом, что гроблю свое здоровье, но мне действительно на это плевать. Я не могу думать ни о чем, кроме Аришки.
        Снова и снова прокручиваю в голове ту ночь, когда она умерла. Я ведь вставала на ночное кормление! Она была в полном порядке. Обычный здоровый ребенок. Жадно высосала свою бутылочку и тут же уснула. Все, как всегда. Абсолютно одинаковое расписание наших ночей, ведь после первых трех месяцев жизни, Арина стала образцовым ребенком, который не плакал по ночам и просыпался лишь два раза для кормления в два и пять часов утра.
        Моя всегда счастливая малышка… Самая красивая, самая любимая. Я помню каждую черточку ее лица, ее большие голубые глазки, светлый пушок волос, пахнущих молочком и ею самой. То, как она причмокивала губами, когда была голодна.
        Прошло уже четыре месяца. Почти столько же времени, сколько она прожила на свете. Моей девочке было лишь полгодика, когда ее не стало. Она просто уснула и не проснулась. Перестала дышать. Существовать. И кажется, я навсегда застряла в том дне, потому что, вопреки словам окружающих, время не лечит и легче не становится.
        Сама не понимаю, что плачу, пока не вижу косящихся на меня людей в вагоне метро. Но мне все равно. Утираю слезы и слежу за станцией. Нельзя пропустить свою, я и так взяла отгул на пару часов на работе, чтобы пойти в ЗАГС, не успев устроиться туда.
        В данный момент жизни, работа - единственное, чем я дорожу. Потому что только она способна отвлечь меня, хоть ненадолго, от моего горя. Я начала новую жизнь, уйдя от Валеры. Мои новые соседи не знают, что со мной случилось. Они просто считают меня нелюдимой чудачкой. Не лезут с сочувствием. То же самое на новой работе. Коллеги только удивляются моему трудолюбию и с облегчением перекладывают часть своих обязанностей, не лезя с лишними разговорами, ведь я сразу дала понять, что предпочитаю сосредоточиться на делах и не люблю, когда меня отвлекают.
        Выйдя из метро, как обычно иду в офис через небольшой парк, чтобы срезать путь. Я работаю в огромном небоскребе и вид оттуда как раз открывается на этот парк.
        Проходя мимо женщины с коляской, уже не зависаю, как раньше. Напротив, отвожу взгляд. Но внимание, вдруг, привлекает громкий счастливый визг. Непроизвольно кидаю взгляд в ту сторону и так и застываю на месте. Потому что передо мной призрак. Иначе, никак не объяснить, что я вижу на коленях незнакомой женщины собственную дочь.
        Свою Аришку.
        Пошатываюсь и чуть не падаю на землю, но в последний миг меня подхватывают сильные мужские руки.
        - Девушка, Вам плохо?
        Поднимаю ошалевший взгляд на мужчину, приходя в себя. Он все еще держит меня практически на весу.
        - И-извините, голова закружилась, - отвечаю, отстраняясь от него.
        «Боже, ну и привидится же такое! Не иначе, как голодные галлюцинации. Нужно поесть что-нибудь»
        - С Вами точно все хорошо? Может вызвать скорую? Вы очень бледная, - подает голос женщина, сидящая на скамейке с ребенком.
        Ребенком, которого я приняла за свою мертвую дочь.
        Несмело перевожу взгляд на малышку, чтобы удостовериться в своем бреде, но ноги снова подкашиваются. Потому что это действительно Аришка. Ее голубые глаза и бровки домиком. Ее маленький круглый ротик и светлые волосики, выбивающиеся из-под шапки. Это она, точно она, только немного старше. Такая, какой и должна быть в десять месяцев!
        - Ну-ка, сядьте, - усаживает меня пришедший на помощь мужчина, рядом с ней на скамейку, а я не могу оторвать взгляд от ребенка.
        Слезы ручейками стекают по лицу и я едва успеваю их вытирать, чтобы не затуманивали зрение и не мешали смотреть на Аришку. Не вижу и не слышу ничего кругом, только смотрю, срываясь на рыдания. Пока, внезапно, обзор не загораживает широкая мужская грудь.
        - Пожалуйста, успокойтесь, - просит он, слегка хлопая меня по щекам. - Люба, набирай скорую. Скорее всего, это нервный срыв.
        - Па! - раздается вдруг звонкий детский визг.
        Мужчина оборачивается и я вижу, как за его спиной, моя доченька тянет к нему ручки.
        - Па! - требовательно верещит она.
        Моя девочка уже разговаривает? Почему она называет этого мужчину папой?
        Перевожу на него растерянный взгляд, впервые осознанно разглядывая лицо, и вздрагиваю от узнавания.
        Это он! Станислав Дубов. Самая большая шишка в списке клиентов моей бывшей свекрови в ее клинике репродуктивной медицины. В той самой клинике, в которой мне делали ЭКО на той же неделе, что и его жене. И сейчас моя дочь называет его папой.
        Мозг перерабатывает информацию даже прежде, чем я успеваю осознать и принять.
        Совпадение? Таких совпадений не бывает.
        Голову пронзает чудовищная догадка. У меня сотня вопросов и я не побоюсь их задать. Вскакиваю на ноги, готовая к нападению, но тело снова подводит меня. Голова кружится и, на этот раз, я просто теряю сознание.
        СТАС
        Едва успеваю в который раз подхватить хрупкую женскую фигурку, прежде чем она падает кулем на дорожку в парке. Чертыхнувшись, беру потерявшую сознание девушку на руки и несу ее к зданию, на ходу указывая няне вернуться домой с малышкой.
        Девушка в моих руках ощущается практически невесомой. Худющая до невозможности, кости выпирают, где только можно, сквозь свободное офисное платье. Не удивлюсь, если у бедняжки анорексия.
        Оказавшись в холле, кладу ее на диван для посетителей и иду к кулеру. Скорую моя няня Люба уже успела вызвать, но неплохо бы привести девушку в сознание.
        - Вызвать скорую? - участливо интересуется охранник на входе.
        - Уже вызвали, - отвечаю ему.
        Несу воду в стаканчике и слегка плещу пальцами на лицо субтильной блондинки. Она вздрагивает и медленно открывает глаза, пытаясь сфокусировать взгляд. Пробует встать, но я удерживаю ее, положив руку на плечо.
        - Лежите, девушка. Скорая уже едет. Вот, выпейте воды пока.
        Подношу к ее губам стаканчик, слегка поддерживая под шею, и она послушно делает пару глотков, после чего обессиленно прикрывает глаза.
        - Не надо скорую, - шепчет через пару минут. - Давление понизилось. У меня в сумке лекарство.
        Чертыхаюсь, вспомнив, что сумку она уронила в парке, но тут на помощь приходит охранник, подавая мне женскую сумочку.
        - Это не она? Женщина с ребенком только что передала ее мне.
        Девушка вздрагивает и распахивает веки, за которыми скрываются необычные каре-зеленые глаза, отдающие янтарем. Я показываю ей сумку, которую принес охранник, и она медленно садится, дрожащими руками открывая ее и ища в ней свои таблетки.
        Ее руки так сильно дрожат, что она не сразу находит искомое, а найдя, роняет пластинку на пол. Я поднимаю ее и достав одну таблетку, протягиваю ей вместе с оставшейся водой. Потом подхожу к автомату и покупаю плитку темного шоколада. Открываю его на ходу и снова сев рядом, протягиваю ей маленький квадратик.
        Девушка смотрит на него, как на что-то совершенно неожиданное, а потом, берет неустойчивой рукой и кладет в рот. При этом, ее глаза начинают слезиться. Бедняжка жует и плачет, и, выглядит такой несчастной при этом, что я понимаю, что у нее явно проблемы пищевого поведения, как я и предположил сначала. Руки и ноги худенькие, как спички, а скулы на лице остро выступают вперед.
        Я постепенно скармливаю ей половину шоколадной плитки, а она не перестает реветь и смотрит на меня взглядом потерянного щенка. И становится так не по себе от ее несчастного вида, что я с облегчением выдыхаю, когда к нам с встревоженным криком подбегает другая девушка.
        - Марина, Боже мой, что с тобой?
        Я встаю, уступая ей место, и кладу шоколад на сто лик. Ни один человек из зевак, собравшихся в холле, не подошел к нам до сих пор.
        - Вы ее знаете? - спрашиваю у брюнетки.
        - Мы коллеги, - отвечает она, задерживая на мне взгляд.
        Чувствую знакомое отвращение от ее начавших блестеть глазок. Очередная охотница. Даже беспокойство за коллегу отошло в сторону, вон как разглядывает меня, словно экспонат в музее. Наверняка, узнала.
        - У нее упало давление, но скорая уже едет. Присмотрите за коллегой, мне уже пора.
        - Конечно-конечно! - сочувственно кудахчет та. - Спасибо Вам огромное! Марине очень повезло, что такой человек, как Вы, оказались рядом.
        Не даю втянуть себя в разговор и коротко кивнув, разворачиваюсь, направляясь к лифтам. В этом здании работает множество организаций, но я самый крупный арендатор - занимаю пять этажей, один из которых служит мне домом, а остальные - головным офисом крупнейшего продюсерского центра страны. Я уже привык к тому, что со мной здороваются люди, которых я знать не знаю, и проявляют внимание те, кто хочет познакомиться поближе, но навязчивость женщин раздражает больше всего.
        Причем, до брака с Региной, я воспринимал это с каким-то весельем и нередко использовал шанс взять номерок у очередной красотки, но после всего, что натворила моя бывшая жена, женщины стали видеться мне в совершенно другом свете.
        А ведь с тех пор, как я развелся, эти хищницы, будто почуяв свежую кровь, активировались с невиданной скоростью и прытью. Даже моя ассистентка начала приходить на работу в нарядах, подчеркивающих ее фигуру и откровенно демонстрирующих декольте, хотя я еще при приеме на работу четко дал понять, что личных отношений с подчиненными не завожу и при любом проявлении непрофессионализма увольняю без предупреждений.
        Что уж говорить о других, когда в моем окружении полно девиц, мечтающих с моей помощью стать звездами. Им невдомек, что через постель этого не добиться. И уж точно не добиться от меня предложения руки и сердца.
        Моя бывшая жена Регина была самой большой поп-звездой страны. И именно я был тем, кто поднял ее с нуля. Причем, встречаться мы начали лишь спустя три года после начала сотрудничества, когда она уже была на пике славы. Нашу пару считали образцовой. Идеальной.
        «Дружба, перешедшая в любовь» - пестрели заголовки журналов.
        «Их отношения - особенные» - делились мнением коллеги.
        «Такие пары не расстаются, их связывает слишком многое» - писали восторженные фанаты.
        Но на деле все это оказалось лишь красивой картинкой, в которую я имел глупость поверить.
        Едва ли я еще раз попадусь в ловушку женщины и позволю охомутать себя узами брака. Плавали - знаем. Сейчас в моей жизни есть только одна очаровательная особа женского пола - моя дочь, и это вряд ли изменится.
        Глава 2
        МАРИНА
        Меня отпускают с работы из-за плохого самочувствия и вызвав такси, я на всех парах мчу в клинику почти бывшей свекрови. Только Марта Платоновна может ответить на мои вопросы, потому что пребывание Станислава Дубова и его жены - известной певицы Регины Бальмонт, в ее клинике хранилось под строжайшим секретом. Я сама узнала только из-за того, что столкнулась с ними в зоне для персонала, когда шла во второй, для особых гостей, кабинет свекрови.
        Догадываюсь позвонить ей по пути и руки ходят ходуном, пока ищу номер в телефоне.
        - Здравствуй, Марина! - своим обычным невозмутимым голосом отвечает свекровь.
        - Здравствуйте, Марта Платоновна! Вы на работе? Мне нужно с Вами срочно поговорить.
        - Конечно, Мариночка. Приезжай, - говорит она, видимо, надеясь, что я передумаю разводиться с ее сыном.
        Она возражает против нашего развода даже больше, чем сам Валера. Строит сочувственную мину, притворяясь чуть лучше своего сына, и настойчиво предлагает нам попытаться снова и родить другого ребенка. Как будто это потерянная игрушка, которую можно заменить и забыть.
        Оказавшись в клинике, я поднимаюсь в ее кабинет и после разрешения секретаря, вхожу внутрь. Марта Платоновна, как всегда, идеально выглядит. Женщина, как может, борется со старостью и ей это удается. Выглядит она максимум на сорок лет, все еще стройная, подтянутая блондинка с моложавым лицом.
        - Мариночка, до чего же ты себя довела, дорогая! - охает свекровь, обнимая меня за плечи и ведя к стульям для посетителей. - Нельзя так шутить со здоровьем, одна кожа да кости!
        У меня нет терпения на пустые разговоры. Я и так еле сдержалась по телефону, проявив вежливость, когда мне хотелось просто накричать на нее, немедленно требуя объяснений.
        - Я пришла спросить о Стасе Дубове, - сразу перехожу я к делу, внимательно наблюдая за ее реакцией.
        Женщина меняется в лице, но быстро приходит в себя и наигранно улыбается.
        - А что с ним, Марина?
        - Вы знали, что я устроилась на работу именно в его компанию? Мы с ним на разных этажах, но все же умудрились встретиться лично.
        Марта Платоновна отворачивается, чтобы обойти свой стол и сесть на кресло. Я достаточно хорошо изучила ее за два года брака с Валерой, чтобы понимать, когда она нервничает, хотя актриса из нее хорошая. Пальцы, сцепленные в замок на столе, побледнели от силы, с которой она их сжала.
        Значит, я права.
        Странно, что меня это не удивляет. Только заставляет разозлиться до такой степени, что я чудом не накидываюсь на нее с кулаками.
        - Почему его дочь - точная копия моей, Марта Платоновна?
        - Что за чушь, Марина! - нервно улыбается она. - Не может такого быть.
        - Не смейте, - шиплю разъяренной кошкой. - Ни слова лжи, Марта Платоновна! Немедленно признавайтесь, что за махинации у Вас тут происходят? Дубовы проходили ЭКО в то же время, что и я. А теперь выясняется, что их дочь - копия моей Аришки. Как это понимать?
        Эта ужасная женщина имеет наглость рассмеяться мне в лицо.
        - Ты не в себе, Мариночка! Ну, что за ерунда? Не мели чепухи! У тебя депрессия, ты явно нездорова и тебе могло почудиться что угодно. Знаешь, я нашла для тебя хорошего врача, как раз собиралась скинуть тебе его контакты. Ты бы походила на терапию, может, полегчает.
        Я вскакиваю на ноги, дрожа от ярости. Мне нужна правда и я не уйду без нее.
        - Перестаньте говорить со мной таким тоном! Я похожа на дуру? Если не хотите, чтобы я подала на Вас в суд и осветила это дело по всем соц. сетям, то немедленно говорите правду! Я видела ее сегодня! Своими глазами. И это точно моя Аришка! Что Вы сделали? Детей было двое, но Вы скрыли это от меня, поэтому и настаивали на кесаревом сечении? Чтобы отдать моего ребенка другой паре?
        - Ты сошла с ума, Марина! - кричит свекровь, разыгрывая шок. - Каким образом я бы смогла скрыть наличие двух детей? Ты разве не помнишь свои скрининги? А Дубов! Вся страна в курсе, что у его жены начались преждевременные роды и ребенок оказался нежизнеспособен. Он умер за три месяца до рождения нашей Аришки. Если у него и есть дочь, то явно не с моей помощью. Посмотри в интернете и сама убедишься. Он развелся и его жена даже отношения не имеет к этой девочке. Которая, кстати, похожа на него и точно является его дочерью. Загулял мужик, вот Бальмонт его и бросила, бедняжка. Наша клиника с этой беременностью никак не связана. Его дочь родилась обычным путем от любовницы.
        Я не верю ей. Она что-то сделала, иначе и быть не может. Как может один ребенок оказаться точной копией другого?
        Достаю свой телефон из сумки и захожу в браузер - искать новости о Дубове. Все выглядит вполне правдоподобно. Он действительно развелся с Региной Бальмонт через несколько месяцев после того, как она родила. Ребенок не прожил и суток. А вот упоминания о его дочери появились через месяц после смерти моей Аришки. Он не сделал никаких заявлений и вообще оберегает ребенка от внимания прессы. Зато его бывшая жена дала громкое интервью, в котором обвинила его в крушении их брака и заявила, что не имеет никакого отношения к его новому ребенку.
        - Убедилась? - ядовито спрашивает Марта Платоновна. - А теперь, будь добра, покинь мой кабинет. Я жду посетителей. Телефон психотерапевта я тебе пришлю.
        - Я все равно узнаю правду, - твердо говорю ей, направляясь к выходу.
        Потому что это девочка - моя. И я от нее не откажусь.
        Еду на работу к Валере, зная, что он наверняка там в это время. Наверное, мать предупредила его о моем визите, так что заявлюсь к нему неожиданно.
        Мой муж тоже врач, работает в дорогой частной клинике невропатологом. Я почти уверена, что он не рассказал коллегам о надвигающемся разводе, потому что все еще считает, что это моя блажь и я опомнюсь. Внешнее благополучие и успех очень важен для Валеры. Я и раньше это замечала, конечно, но не обращала внимания на его тщеславие, ведь никто не идеален. Однако, теперь, все его недостатки предстали передо мной в совершенно ином свете. Вот что делает с человеком отсутствие любви, зашоривающей глаза.
        Приехав в клинику, веду себя, как обычно. Здороваюсь со знакомыми и поднявшись в приемную мужа, подхожу к секретарю, услуги которого он оплачивает сам, так как клиника не предоставила ему отдельного работника.
        - Добрый день, Марина Антоновна, - здоровается она с дежурной улыбкой на красивом лице.
        Я не раз ревновала Валеру к его секретарю, потому что у нее просто потрясающая внешность. Даже то, что девушка оказалась замужем меня не успокаивало, а сейчас, если он и изменял, мне почему-то все равно. Даже злости нет.
        - Здравствуй, Варвара. Валера у себя?
        - У него последний посетитель перед обеденным перерывом. Подождите немного, пожалуйста!
        Сажусь на стул и жду десять минут, прежде чем открывается дверь в кабинет и оттуда выходит тучная женщина. Валера выходит следом и увидев меня, тяжело вздыхает.
        - Заходи, Марина.
        Решительно направляюсь к нему и плотно закрываю за собой дверь.
        - Мама рассказала мне, что ты учудила, - переходит в наступление мужчина, присаживаясь на край стола со скрещенными на груди руками.
        На его лице застыла маска жалости.
        - Мне нужны ответы, Валер. И я без них не уйду.
        Бросаю сумку на кресло, но остаюсь стоять. Не могу успокоиться, не могу расслабиться настолько, чтобы усадить свое тело. Чувствую мощный прилив адреналина, полностью готовая к борьбе. Расколоть Валеру будет проще, чем его мать. Я уверена, что добьюсь от него хоть чего-нибудь. Хоть какого-то ответа или подсказки. Потому что он не может ничего не знать. Они слишком близки с матерью и она рассказывает ему почти все, включая свои не совсем законные способы заработка.
        - Что ты хочешь услышать от меня? - вздыхает Валера. - Наша Аришка мертва, Мариш. Она не дышала. Я пытался ее реанимировать и я же установил смерть. Ты была там. Стояла так же близко, как сейчас ко мне. И у тебя все еще остались сомнения?
        Слезы текут по моим щекам, стоит вспомнить все, что случилось в ту ночь, но я зло вытираю их. Сейчас не время.
        - Я не видела ее в гробу.
        Валера закрывает глаза и качает головой.
        - Боже, Марин! Когда ты уже поймешь, что не одна потеряла ее?! У тебя было нервное истощение, ты тупо лежала, не реагируя ни на что! Мне нужно было ждать, пока ты не придешь в себя, а тело нашей дочери не начнет разлагаться? На похоронах были наши родные и друзья. Десятки людей были свидетелями! Постарайся хоть раз включить мозг и мыслить логично. Каким образом наша Арина, которая сто процентов умерла перед нашими глазами, может, вдруг, каким-то чудом, оказаться дочерью Дубова? Она была нашей! Думаешь, он не провел анализ ДНК, прежде чем признать ее? Такие мужчины не верят на слово своим любовницам, потому что охотниц за алиментами хватает. Они проверяют. Я не знаю, что ты видела, но если его дочь и похожа на нашу, то это просто невероятное совпадение. Хотя, я даже не уверен, что это так на самом деле. Тебе могло привидеться что угодно.
        - Так вот значит как, да? - истерически смеюсь ему в лицо. - Ты теперь делаешь упор на то, что я душевно больная? Психически нездоровая? Иди ты к черту, Валера! Я, может, и похудела от стресса, но мой мозг работает, как надо. Галлюцинаций у меня нет, как и проблем со зрением. Я знаю, что я видела. А также, я знаю тебя. Ты говоришь очень логично, вот только нервы у тебя не на месте, как и у твоей мамаши. Немедленно признавайся, что вы натворили! Дети одного возраста. У нас была двойня, не так ли? Ты согласился отдать одну из наших дочерей? Сколько вам заплатили за это?
        Я хватаю его за лацканы, требуя ответа и желая вытрясти всю душу, но Валера твердой хваткой отстраняет меня, сам отходя на пару шагов.
        - Уходи, Марина. Я не намерен выслушивать твои глупые фантазии. Можешь обратиться в суд, в полицию, да куда угодно! Я больше не хочу иметь ничего общего с тобой, хотя видит Бог, был достаточно терпелив. Я единственный пытался держаться за нас и спасти брак. Теперь я вижу, что ты действительно изменилась. Мне жаль, что ты не позволила мне разделить с тобой твою боль, но что случилось - то случилось. А мысль о близняшках выброси лучше сразу из головы. В клинике есть вся документация, а также показания персонала, которые вели беременность и роды. Я не боюсь исков и маме бояться тоже нечего. Правда на нашей стороне, а то, что тебе что-то там показалось - это не наши проблемы. Но настоятельно советую позвонить врачу, которого нашла для тебя мама. Ты должна понять, что цепляешься за бредовую идею, потому что не можешь смириться со смертью Аришки.
        - Я все равно докопаюсь до правды, Валера, - обещаю ему. - Не думай, что я испугаюсь или отступлю из-за ваших «доказательств». Меня ничто не остановит, пока я не выясню все. Раз вы не хотите говорить, то я спрошу у Дубова. Уж он-то знает, откуда появилась его дочь и точно не захочет огласки.
        Глава 3
        СТАС
        Два месяца спустя…
        - Я нашел тебе идеальную кандидатуру! - объявляет с порога Миша с торжественным выражением на лице.
        - И тебе доброе утро, Мишаня. Кого нашел?
        У меня хорошее настроение с утра, потому что дочка сегодня впервые сделала самостоятельные шаги. Конечно, она упала после трех, но ведь их же сделала сама! Без моих поддерживающих рук. А няня беспокоилась, что припозднилась моя девочка и меня зря заставила волноваться. Никогда бы не подумал, что меня будут волновать подобные вещи, но отцовство сильно меня изменило.
        - Девочку с четвертого уровня, представляешь? А я ведь там даже искать не хотел, текучки кадров практически нет, а те, кто работает, изучены с головы до ног.
        Официально Миша занимает должность креативного продюсера, но на деле является вторым человеком в компании, обязанностям которого нет конца и края. Он мои глаза и уши, а также все другие полезные части тела, и, если кого-то и можно назвать незаменимым, то его.
        - И как же ты обнаружил этот бриллиант?
        - У меня есть там один человечек, - хитро улыбается этот интриган. - Девочка работает у нас три месяца, причем работает за троих. То, что тебе нужно. Не так-то просто найти таких работоспособных, как Аглая.
        С сожалением вздыхаю о своей личной ассистентке, которую уволил позавчера. Аглая была прекрасным работником, но, несмотря на предупреждение, пресекла границы, попытавшись стать для меня кем-то большим, чего я терпеть не стал. Пришлось уволить. Надеюсь, новый ассистент будет хотя в половину таким же полезным.
        - Ты уже поговорил с ней? - спрашиваю, надеясь на положительный ответ, и Миша не подводит.
        - Конечно, и она согласна. Девочка только развелась, устраивать личную жизнь не стремится, о мужиках и слышать не хочет, а главное, не против сверхурочной работы. Копит на собственный автомобиль, так что схватилась за это предложение руками и ногами. Еще бы, при такой-то зарплате.
        - Я смотрю, ты успел основательно с ней поболтать. Надеюсь, она не из болтливых сплетниц? И почему «девочка»? Только не говори, что это студентка на совмещенке!
        Миша загадочно улыбается.
        - Сам увидишь. Двадцать четыре года, но девочка девочкой. Не волнуйся, тебе понравится. Мне пришлось клешнями вытаскивать из нее информацию, так что она точно не болтушка. В общем, дареному коню в зубы не смотрят, но эта коняшка высшей породы и даже внешне соответствует статусу. Ну что, звать ее?
        - Зови, - вздыхаю с сомнением.
        Что-то слишком сильно ее Миша расписывает. Определенно есть какой-то подвох.
        Десять минут спустя в мой кабинет заходит маленькая девушка и я понимаю, почему Миша называет ее девочкой. Он представляет ее, как Марину, а я сижу истуканом и не могу оторвать глаз, разглядывая это хрупкое чудо перед собой.
        Марина похожа на одну из фарфоровых балерин, которых коллекционировала моя покойная мать. У нее невысокая, тонкая фигурка с аппетитно округлыми бедрами и красивыми ножками, которые я прекрасно вижу из-под юбки длиной немного выше колен, но основное внимание привлекает лицо. Сразу видно, что это не продукт косметологических процедур, а настоящая красота, созданная природой. Нос с крошечной горбинкой, аппетитно пухлые, но не слишком, губы и удивительные, слегка раскосые, глаза редкого янтарного оттенка. Как у лисицы. И их осуждающий взгляд, направленный на меня, мигом отрезвляет мою не к месту разыгравшуюся фантазию, потому что эта девочка произвела на меня впечатление с первой встречи, а такое действительно редко случается.
        - Присаживайтесь, Марина, - говорю ей, решив обойтись без рукопожатий.
        Собственная реакция бесит. Не хватало только в очередной раз потерять голову из-за женщины! В последний раз я так думал о Регине, после нее все женщины стали казаться мне гарпиями, а с ней, ясное дело, ничего хорошего не вышло.
        Регина была моим другом до того, как мы влюбились друг в друга, хотя химия между нами была с самого начала, но мы в то время оба были несвободны. Нас связывала работа, общие интересы и увлечения, а также бешеная страсть друг к другу. И даже желание завести детей у нас появилось в одно время, всего через год после свадьбы. Регине было двадцать семь, она считала, что готова. Я на два года старше и тоже полон желания. Вот только год бесплодных попыток что-то изменил в наших отношениях.
        Моя жена начала срываться, обвинять меня в том, что я виню ее в отсутствии у нас детей и считаю ее из-за этого неполноценной. Я не понимал, из-за чего она психует, потому что ни разу не дал ей повода усомниться в себе. Да, оказалось, что проблемы у нее, но я был готов на усыновление, однако, Регина все талдычила, что должна родить сама. Что она хочет этого больше всего на свете. И, хотя врачи предупреждали о маловероятности этого, чудо все же произошло и им удалось сделать успешное ЭКО в клинике репродуктивной медицины. Она, наконец, забеременела.
        У нас словно начался второй медовый месяц. Несмотря на ее плохое самочувствие в первые месяцы, мы с Региной были счастливы, как никогда. Однако, когда из-за преждевременных родов, что-то пошло не так и наш малыш не прожил и дня, она словно сошла с ума.
        Ей стало наплевать на все. Регина сначала погрязла в депрессии, а потом начала вести себя неадекватно. Я пытался ей помочь, искал психолога, психотерапевта, предложил устроить тур, чтобы отвлечься, но ее ничего не интересовало. В конце концов, она скатилась в бесконечные вечеринки и гулянки, а когда пошли слухи о романе с рэп-исполнителем, которого вел мой главный конкурент, я понял, что она окончательно наклала на меня и наш брак.
        - Я ведь выбирала тебя, как надежного отца для будущих детей, - делилась потом Регина в пьяном угаре. - Но раз детей не будет, зачем жить с тобой дальше? Это конец, Дубов. Разводимся.
        Она стала моим самым большим разочарованием в жизни. А ведь я и подумать не мог, что наши отношения строились на голом расчете. Ничего не говорило об этом. Регина всегда казалась мне искренней. Оказывается, она просто была такой до тех пор, пока ей был нужен брак с надежным быком-производителем.
        Даже сейчас, смотря на эту девочку, я преждевременно делаю выводы о ней. Только, потому что она мне понравилась. Мои инстинкты вопят о том, что она то, что мне нужно. Но нельзя доверять своим ощущениям и тупым феромонам. Мне нужно контактировать с ней с холодной головой и никак иначе.
        МАРИНА
        Дубов изучает меня, словно насекомое под микроскопом и это напрягает. Сажусь после его приглашения, выпрямив спину и ожидая, пока начнется собеседование. Михаил Арсеньевич сказал, что если я понравлюсь боссу, к работе приступлю сегодня же. А еще строго наказал не флиртовать, чего я и так не собиралась делать. Уже наслышана о том, что он уволил предыдущую ассистентку за поползновения в его сторону.
        - Какую должность ты занимаешь? - спрашивает Дубов, сверкая ярко-голубыми глазами.
        Такими же, как у Аришки. У его дочери. Мне становится не по себе, поэтому перевожу взгляд на его нос. Совсем не смотреть в лицо начальству как-то невежливо.
        - Офис-менеджер, - отвечаю уверенно. - А также менеджер по работе с клиентами. И младший продюсер. Не люблю сидеть без дела, перебирая бумажки в ожидании конца рабочего дня.
        Он усмехается уголком рта и смотрит на Михаила Арсеньевича.
        - Миша, уволь всех, чью работу она выполняла. Мне не нужны здесь бездельники.
        Чувствую сожаление, но, если эти люди потеряют лишь работу, я потеряю свою жизнь. Они смогут устроиться в другую фирму, а я подобраться к Аришке - нет. Я все еще не знаю, каким образом Валера с матерью провернули это грязное дельце, но я знаю, что эта девочка - моя дочь. И я готова на все, чтобы быть рядом с ней. Даже войти в близкий контакт с ее отцом, которого презираю за его беспринципность и аморальность.
        - Я дам тебе неделю испытательного срока, Марина, - обращается ко мне Дубов. - И да, буду тыкать, потому что у нас с ассистентом происходит тесный контакт и я задолбаюсь со всеми этими официальными расшаркиваниями. Но кроме этого - никакой фамильярности, можешь быть спокойна. Если я буду доволен твоими способностями, ты получишь эту должность. Если нет - вернешься на прежнюю, увольнять не буду.
        - Спасибо, Станислав Сергеевич, - вежливо отвечаю ему, стараясь не кривиться.
        Мне придется очень сильно постараться, чтобы не показывать ему свою неприязнь.
        После ухода Михаила Арсеньевича, Дубов показывает мое рабочее место и вручает мне планшет и телефон моей предшественницы, после чего, объяснив принцип заполненных полей и сокращений в таблицах, оставляет одну с парочкой заданий, которые нужно выполнить до обеда.
        Как только он удаляется в свой кабинет, встаю из-за стола и на дрожащих ногах иду в самый чистый общественный туалет, который только видела. Отстраненно отмечаю, что коллеги были правы, сплетничая о шикарных уборных на «главном» этаже. Запираюсь в одной из четырех кабинок и закусываю кулак, чтобы не зареветь.
        Меня всю трясет. Я не могу поверить, что мне удалось подобраться к нему. Причем удалось намного ближе, чем я могла рассчитывать. Слезы ручьями катятся по щекам и я опираюсь на стену, потому что ноги не держат.
        «Я близко. Я иду к тебе, Аришка. Мама обязательно тебя вернет, малышка. Чего бы мне это не стоило!»
        Пытаюсь взять себя в руки, но нервное напряжение последних дней сказывается. Не могу успокоиться. Как только говорю себе, что все, и вытираю слезы, меня сотрясает новый приступ плача. Как же мне это удалось? Как удалось, если это было практически невозможно?
        Если раньше я не обращала внимания на то, о чем болтают мои коллеги, то поняв, что законными способами к Дубову и Марте не подобраться, начала думать над другими путями. Собрать информацию о враге было непросто. Я продолжала делать за других их работу, отвлекаясь только в обеденный перерыв - единственное время, когда могла увидеть свою малышку. Няня каждый день выводила ее на прогулку в час дня. Я наблюдала за ними издалека, не смея приблизиться, и все мое существование свелось к тому промежутку времени, когда я смогу в очередной раз посмотреть на нее.
        Я рассматривала кучу вариантов, советовалась с юристом, но, когда решила подать в суд, бывшая свекровь добровольно предоставила все записи о процедуре ЭКО и ведении моей беременности, просмотрев которые, юрист сказал, что все кристально ясно и причины для подачи в суд нет, ведь я родила здорового ребенка. Одного ребенка, чему есть свидетели и документальное подтверждение.
        Мне тупо нечего было предъявить, потому что кроме уверенности в том, что у Дубова моя дочь, у меня самой даже не было догадок, как он ее заполучил. И тогда, я решила, что могла бы подобраться к ней через него.
        Я начала ставить таймеры, чтобы не забыть вовремя поесть, а также сходила к невропатологу, который прописал мне медикаментозное лечение, в котором я, оказывается, нуждалась. При моем слабом физическом состоянии я едва ли была способна на свершения.
        На работе услышав сплетню о том, что всех «сверхурочных» как они в шутку называли меня, забирают на верхний этаж и после нескольких месяцев хороших результатов готовят для лучших должностей, я начала трудиться еще усерднее, ведь на верхнем этаже Дубов хотя бы бывал, в отличие от нашего.
        О том, что окажусь на «главном» этаже, да еще и в роли личного ассистента, я и мечтать не могла. Когда все стали болтать об увольнении ассистентки Дубова, меня охватило странное предчувствие. Я ходила сама не своя, молясь Богу и боясь надеяться, но мои молитвы были услышаны, потому что Михаил Арсеньевич пришел за мной, как настоящий ангел, и предложил то, от чего я не посмела бы отказаться - шаг к исполнению моего самого заветного желания.
        Глава 4
        МАРИНА
        Всю первую неделю я привыкала к новым обязанностям и графику. Работы под руководством Дубова было много. Я сделала вывод, что этот человек стремится всё контролировать, в том числе и своих работников. Даже вездесущий Михаил работал меньше, чем он, притом, что обязанностей у него было куда больше. Дубов контролировал всех, кто вел более-менее значимых клиентов.
        Я же контролировала его. Вернее, его расписание. Потому что мой начальник был так занят, что его встречи были расписаны до ночи. Единственное время, которое он никогда не забивал - это время обеда. Каждый обеденный перерыв Дубов проводил с дочерью либо в ресторане, находящемся на первом этаже здания, либо в парке, где я впервые встретила её.
        Естественно, мне всё ещё приходилось наблюдать за всем этим издалека. Всё неделю я идеально выполняла свои обязанности и ни в коем случае не делала никаких намёков, а также не говорила ничего, что можно было бы принять за флирт.
        В последний день, когда моя неделя в качестве ассистента Дубова подходит к концу, я иду на работу на дрожащих ногах, беспокоясь что не прошла свой испытательный срок, и мой страх только увеличивается от сурового взгляда начальника, когда я вхожу в его кабинет.
        В это утро я надела свое самое консервативное платье - черное, французской длины, с белым накладным воротником. На самом деле, хоть я и одеваюсь, следуя тенденциям постоянно меняющейся моды, мои наряды никогда не были откровенными или вызывающими. А туфли… Что ж, надо признать, туфли на каблуках я ношу при любых обстоятельствах. Только потому, что других в моем гардеробе нет. Я с детства была маленькой и из-за своего среднего роста, который в окружении высоких людей все же казался довольно незначительным, дико комплексовала.
        - Доброе утро, Станислав Сергеевич! - здороваюсь с начальником. - Хотите ваш утренний кофе?
        - Доброе утро, Марина! Спасибо, но я уже выпил свой утренний кофе дома. Дочка сегодня не проснулась, как обычно, рано, так что у меня было время для себя.
        Меня удивляет то, что он заговорил о дочери, потому что раньше, Дубов её не упоминал в таком ключе. Только обмолвился, что ему нужно, чтобы я нашла лучшие ясли в городе, потому что кроме няни, ребёнку необходимо общение с другими детьми.
        Конечно, первым моим порывом было расспросить его поподробнее о малышке. Однако, я вовремя отдёрнула себя, понимая, что это как раз та граница, которую он запретил переступать. Никаких личных тем. Только работа.
        - В таком случае, я поработаю над теми документами, которые мне сегодня передали для Вас. Если позволите сказать, некоторые из них не стоят Вашего времени и с ними вполне мог бы разобраться Александр Александрович.
        Александр Александрович является старшим продюсером и честно говоря, выезжает за счёт сотрудников, не желая выполнять свои элементарные обязанности.
        - Думаешь? - с сомнением смотрит на меня Дубов.
        А меня несет. Потому что какой бы работой я не занималась, моя педантичность и любовь к быстрому решению задач, всегда берет верх.
        - Станислав Сергеевич, Вы не замечали, что только Александр Александрович несет Вам все, с чем работает на данный момент? Другие продюсеры…
        - Замечал, - прерывает меня на полуслове начальник. - Не надо считать меня идиотом, Марина. Я прекрасно понимаю, что Саша - худший в моей команде. Но у меня есть причины не увольнять его. Именно поэтому, яСАМ распорядился, чтобы он нес мне все.
        Я бледнею, поняв, что сказала что-то не то. Черт возьми, ну почему я не могу промолчать там, где моего мнения не спрашивают? Я вообще не должна желать добра этому мерзавцу, так с какой стати мне волноваться за его дела?
        - Извините, Станислав Сергеевич.
        - Нет нужды извиняться, Марина, - неожиданно усмехается мужчина, откидываясь на спинку кресла. - Мне нравится, что ты сосредоточена на работе и выполняешь свои обязанности с таким рвением и ответственностью. Можешь выдохнуть. Я беру тебя на постоянную должность. Думаю, мы отлично сработаемся.
        Я чуть не оседаю от облегчения.
        - Спасибо, Станислав Сергеевич! - благодарю его почти искренне. - Вы не представляете, как много это для меня значит.
        СТАС
        Сначала мне кажется, что Марина боится меня. Она редко смотрит мне в глаза, пытается поскорее исчезнуть после того, как задачи обговорены, а еще, постоянно нервно сжимает кулачки, если только ее руки не заняты чем-то.
        Однако, потом понимаю, что это не страх, а неприязнь. В чем окончательно убеждаюсь к концу недели. Не знаю, чем она вызвана, но мне неприятно. Потому что повода я не давал и, хотя мне обычно плевать на чужое мнение, она мне нравится. Нравится так, как давно не нравились женщины. Но ее чувства, очевидно, совершенно противоположны и я ощущаю себя настоящим идиотом из-за этого.
        Я не собирался оставлять ее на постоянную должность. Не потому, что, она не справлялась - с этим проблем не было, а потому что не справлялся я сам. С собой. Со своими чувствами. Я ведь только развелся и даже не думал заводить новые отношения, но она заставила меня хотеть того, от чего я отказался.
        Марина. Маришка. Маря…
        Хрупкая девушка с грустными глазами и твердым характером. Та, которая не замечает меня. Не чувствует ко мне того же притяжения, которое чувствую к ней я.
        Не смог ее уволить. Собирался, но стоило увидеть ее с утра, такую полную надежд, такую трудолюбивую и старательную, что язык не повернулся сказать ей уйти. А уж когда она впервые одарила меня благодарной улыбкой, я окончательно потерял от нее голову, потому что улыбка у Мари оказалась колдовской.
        Смеюсь сам над собой из-за того, что умудрился влюбиться, как мальчишка, едва ли не с первого взгляда. Никогда не верил в подобную ерунду, но вот он я - пускающий слюни по одной маленькой строгой девочке. Ее же в карман положить можно! Я смотрюсь до смешного нелепо рядом с ней, со своими габаритами и высоким ростом почти в два метра.
        «Доходяга» - звали меня все в школьные годы и даже в студенческие, потому что поступил на один факультет с тремя одноклассниками.
        «Только с тобой я могу спокойно носить высокие каблуки» - говорила Регина, в которой было метр восемьдесят роста.
        Маря же, даже на каблуках, едва доходит мне макушкой до плеча. Я однажды загляделся на наше отражение в лифте и только тогда понял, каким же нелепо большим кажусь на ее фоне. Как чертов Халк! Не удивительно, что Мариша относится ко мне с опаской. Вряд ли мне удается скрывать свои чувства к ней, хоть я и пытаюсь изо всех сил не пялиться на нее без повода. Но какая же она красивая! Аж дух захватывает.
        - Я могу идти домой? - заглядывает ко мне, как раз, мое хмурое солнышко в седьмом часу вечера.
        - Твой рабочий день заканчивается в шесть, Марина, - в который раз говорю ей. - Я же сказал, что нет нужды задерживаться.
        Хоть я и обожаю, когда мы остаемся одни на этаже, а потом наедине едем в лифте, Маришка выглядит уставшей и изможденной. Она действительно много работает, под ее прелестными лисьими глазками залегли темные круги.
        - Не хотела оставлять на завтра почту. До завтра, Станислав Сергеевич.
        - До завтра, Марина.
        На этот раз отпускаю ее одну, хотя обычно нахожу повод спуститься вместе. Мало кто в курсе, что я живу в этом же здании, на верхнем этаже. Марина тоже пока не в курсе, но я собираюсь это исправить. Никогда не останавливался перед трудностями, а Маря - это самая желанная, хоть и сложная, вершина.
        Смотрю ей вслед, пока она идет по коридору вниз, выйдя, якобы, взять отчет с ее стола, а потом уныло возвращаюсь в кабинет, потому что жду видеозвонок от своего скандального подопечного, который находится в туре по Европе. Не могу говорить с ним из дома, потому что запретил себе забирать работу домой. Я и так мало времени провожу со своей дочкой, так что, как только переступаю порог квартиры, я полностью вступаю в распоряжение своей малышки.
        Глава 5
        МАРИНА
        День, когда у Аришки должен был быть первый день рождения, выпадает на субботу. Я провожу его, ревя белугой, и даже в воскресенье меня не отпускает. В итоге, на работу в понедельник иду с красными глазами и раскалывающейся головой.
        Уже доезжая, вижу сообщение от Дубова, что его не будет в офисе до обеда, и, если честно, выдыхаю с облегчением. Сегодня мне особенно сложно находиться в его обществе.
        Если бы я познакомилась со Станиславом Дубовым, не зная о его поступке, я посчитала бы его приятным и даже привлекательным мужчиной. Хотя, мало кто не согласился бы с тем, что он привлекателен внешне - высокий, спортивный бугай с ярко-голубыми глазами и истинно мужскими, словно высеченными на граните, резкими чертами лица.
        Надо сказать, в той, другой жизни, меня всегда привлекали большие мужчины с мощным мужским началом. Валера тоже такой. Вот только за напускной мужественностью скрывается мелкая душонка, чего я не поняла, слишком окрыленная своей слепой любовью к нему. Да и опыта у меня не было, все-таки, Валера был моим первым во всем, включая даже такую банальную вещь, как поцелуй.
        Как бы то ни было, а суровая правда заключается в том, что и Стас Дубов, который всегда был вежлив со мной, даже когда я совершала ошибки, помогая исправлять их вместо того, чтобы отчитывать, на самом деле не является таким хорошим, каким кажется. И даже не будь у него моей дочери, он все равно очень некрасиво поступил со своей женой, ведь очевидно, что пока Регина Бальмонт вынашивала их малыша, то же самое делала для него другая женщина.
        Я не знаю точно, каким образом наши судьбы пересеклись, не знаю, как родилась его дочь, но я знаю точно, что она моя. И как только у меня будет шанс приблизиться к ней, я обязательно возьму генетический материал для анализа ДНК и докажу, что являюсь биологической матерью. Если же результаты будут отрицательными - значит, я действительно сошла с ума. Я просто уйду из их жизни и перестану преследовать чужого ребенка, хоть это и больно, потому что девочка - копия моей Арины.
        Даже если это не она и не ее сестра, я была бы рада видеть, как этот ребенок становится взрослым. Потому что это приносило бы мне утешение, которого я не могла найти ни в чем, пока не встретила ее.
        Поднявшись на свой этаж, я вижу ожидающего в приемной Михаила Арсеньевича.
        - Марина, Вы сегодня прелестны! - делает мне комплимент Михаил и я вежливо улыбаюсь в ответ. - Доброе утро!
        Он очень обаятельный мужчина и расточает комплименты всем дамам, которых встречает в течение дня, так что я не воспринимаю всерьез его легкий флирт.
        - Доброе утро и спасибо! - отвечаю ему, проходя к своему столу. - Вы ждете Станислава Сергеевича? Он сегодня работает с обеда.
        - Да, я в курсе, - говорит мужчина. - На самом деле, я здесь по его поручению. У меня для Вас конфиденциальная информация, которую, хочу напомнить, Вы не имеете права разглашать по договору, который подписали при приеме на работу.
        Честно говоря, я заинтригована.
        - И какая же?
        - Сегодня Вы работаете у Стаса дома первую половину дня. Он поручил мне провести Вас к нему, а так как, кроме меня, никто не в курсе из компании, где он живет, то Вы будете второй.
        - Что ж, это большая честь, - поддерживаю его игривый тон, хотя внутри кричу от невероятного счастья.
        «Я попаду к нему домой! Неужели, мне и правда так везет?»
        - Прошу к лифту, - галантно приглашает меня Михаил Арсеньевич, доставая из кармана пиджака какую-то штуку.
        Оказавшись в лифте, понимаю, что это ключ от этажа, на который невозможно подняться простым смертным. Значит, Дубов живет в том же здании, где работает?
        - Я с Вами не пойду, но ключ передайте Стасу, - говорит мне Михаил, вставляя серебристую штучку в нужное отверстие и нажимая на кнопку, а потом давая дверям лифта закрыться за собой.
        В моих руках сумка и папка с документами, которую я прихватила со стола. Пока поднимаюсь, смотрю на себя в зеркало. Выгляжу хорошо, я сегодня надела розовое платье прямого кроя с бежевыми лодочками и сумкой. Минимум макияжа, прямые волосы, собранные в низкий хвост. Не вызывающий, но красивый образ.
        Я уже дошла до таких сумасшедших планов, что даже стараюсь понравиться начальнику, как женщина. Уже замечала на себе заинтересованные взгляды и если я действительно правильно их восприняла, то у меня может появиться реальный шанс добиться хоть чего-нибудь. Не хочется так поступать с самой собой, но я настолько отчаялась, настолько устала испытывать эту боль, что границы моих моральных принципов стерлись и осталась одна лишь серая зона, в которой возможно все.
        Как только двери лифта открываются, я сразу же оказываюсь в апартаментах - иначе не скажешь, своего босса. Это огромная гостиная, объединенная со столовой, оформленная в мшисто-зеленых и матово-бежевых цветах. А больше всего внимания привлекает диван - большой и мягкий, на низких ножках и с невысокой спинкой. Так и хочется с разбегу запрыгнуть на это чудо, потому что для меня диван в доме - чуть ли не самый главный атрибут мебели, ведь именно на нем я провожу большую часть вечеров, и даже частенько засыпаю, не удосужившись пойти в постель.
        - А, Марина! Ты пришла, - появляется, как черт из табакерки, Дубов, заставляя меня вздрогнуть от неожиданности.
        «Очень одомашненный Дубов» - с удивлением подмечаю я.
        Не сказать, что на работу он носит костюмы, все-таки медийная личность и одевается он стильно, следуя веяниям современной моды, но увидеть его в тонких клетчатых штанах и заляпанной, болотного цвета жижей, футболке, я не ожидала.
        - Доброе утро, Станислав Сергеевич!
        - Доброе! Пойдем на кухню.
        Он машет рукой, приглашая меня последовать за собой, и ведет по короткому коридору в сторону кухни, на пороге которой я застываю, как вкопанная, увидев в детском стульчике Аришку. Мою сладкую девочку, которая тут же ловит мой взгляд и смущенно смотрит на Дубова.
        - Проходи же, Марина, - говорит он мне. - Это моя дочь Арина. Наша няня взяла отгул на полдня, так что придется поработать из дома.
        Он совершенно не обращает на меня внимания, стоя у плиты спиной и что-то помешивая в сковородке.
        - Как только позавтракаем, Аришку уложу спать. Она сегодня с шести утра хулиганит. Потом мы с тобой спокойно поработаем, а вечером, я хочу, чтобы ты сопровождала меня на встречу со Смольяновым.
        Его голос для меня - белый шум, потому что я слышу только, как сердце стучит в ушах, пока нерешительно и со страхом приближаюсь к перепачканной в детском пюре, малышке. Она смотрит на меня в упор, посасывая свой липкий кулачок, и ее большие голубые глазки захватывают в плен все, что я из себя представляю. Она - смысл моей жизни и я вижу только ее. Все остальное, весь мир, словно исчез.
        Протягиваю руку, поглаживая ее пухлую щечку и пачкая пальцы, но Аришка испуганно откидывается назад, на спинку стульчика, чтобы избежать моих прикосновений. Не узнает меня. Боится. Глаза наполняются слезами и я делаю шаг назад, чтобы не пугать ее, когда неожиданно мой морок рассеивает голос Дубова:
        - Любите детей?
        - Обожаю, - улыбаюсь сквозь слезы, все еще не смотря на него. - У Вас очаровательная дочь.
        - Спасибо, - отвечает он. - Чем-то на тебя даже похожа.
        Вздрагиваю от жестоких слов и сжимаю кулаки, оборачиваясь, но он лишь игриво улыбается, глядя на меня восхищенным, истинно мужским, взглядом. Меня чуть не передергивает.
        - Садись, Марина. Поедим.
        - Я не хочу, спасибо, - отказываюсь, потому что кусок в горло не полезет.
        - Ну, чего ты, - подтрунивает он. - Не каждый мой сотрудник может похвастаться, что ел блюдо, приготовленное моими руками. Хоть попробуй. Кофе хочешь?
        - Латте, спасибо, - отвечаю только из вежливости, садясь за большую стойку на высокий стул подальше от Арины.
        Не могу выдать свои эмоции, лучше даже не смотреть на нее, пока не приду в себя. Я так все испорчу, а Дубов заметит. Он уже закончил готовить яичницу с овощами, так что все внимание будет теперь на мне.
        Так и случается. Начальник ставит передо мной кофе и тарелку с яичницей и тостом, а сам садится напротив. Я нехотя беру вилку и кладу в рот немного еды, совершенно не чувствуя ее вкуса.
        - Очень вкусно, - делаю комплимент, пережевав и проглотив.
        Он тоже начинает есть, бросая на меня загадочные взгляды. Я сошла с ума или Дубов волнуется? Очень странная ситуация, как и воцарившееся между нами напряжение.
        Я стараюсь хоть немного поесть, чтобы не обидеть его, но кусок в горло не лезет, а напряжение только возрастает.
        - Простите, но я сегодня уже завтракала, - говорю, наконец, отодвигая от себя тарелку. - Хотя Вы действительно очень хорошо готовите.
        - Марина, ты не должна есть в угоду мне, - строго говорит Дубов. - Я же не тиран какой-нибудь, да и с эго у меня все в порядке.
        - Я так и не думала, - пытаюсь сгладить ситуацию.
        Противно от самой себя. Никогда не была блеющей овцой и перед начальством стелиться привычки не имела, а с ним приходится вести себя так, словно нахожусь на минном поле. Один неверный шаг - и конец.
        Дубов, наконец, заканчивает есть и я могу спокойно вздохнуть, когда он поднимается, больше не нервируя меня своими сканирующими глазами.
        - Подожди в гостиной, пока я уложу ее, - говорит мне мужчина, подхватывая своими огромными ручищами мою маленькую девочку.
        Арина прижимается к его широкой груди, пряча от меня личико в мощной шее, и мне хочется вырвать ее из его рук, а потом хорошенько надавать Дубову по щекам за то, что украл моего ребенка и заменил ей меня.
        - Что с тобой? - спрашивает он и я понимаю, что зависла.
        - Мм… ничего. Я пока разберу почту.
        Подхватываю папку с сумкой со стойки и быстро иду в гостиную, пока не потеряла самообладание. Как же это, оказывается, трудно - прятать ненависть к человеку глубоко внутри и не давать ей прорываться наружу.
        Глава 6
        СТАС
        Маря ведет себя странно, но я списываю это на неловкость. Все-таки, не каждый день приходится бывать в доме начальника и видеть его в таком непрезентабельном виде.
        Несу Аришку в ее комнату, чтобы переодеть и уложить спать. Маленькая негодница не только себя, но и меня умудрилась всего обмазать своим овощным пюре.
        - Па! - радостно восклицает мой робкий ребенок, как только мы уходим от Мари.
        К незнакомым людям она привыкает трудно и относится с опаской, именно поэтому я принял нелегкое решение отдать ее в ясли на полдня. А то весь мир моей девочки вращается вокруг меня и няни.
        - Я тебе покажу па, хулиганка! - рычу ей в животик и она заливисто смеется.
        Быстро умываю ее личико и крошечные ручки в ванной, а заляпанную одежду скидываю в стирку, включая и свою футболку, после чего переодеваю вертящуюся малышку в крошечную пижамку и укладываю в кроватку. Она обычно засыпает в течение пяти-десяти минут. Сижу рядом, пока это не происходит, слегка покачивая кроватку, как она любит, и, когда ее большие голубые глазки закрываются, а маленький ротик, наоборот, приоткрывается, понимаю, что все - заснула.
        Как бы мне не хотелось заявиться к Маришке полуголым и увидеть ее шокированный взгляд, все же, надеваю чистую футболку, прежде чем вернуться к ней. Она сидит на диване и копошится в папке, которую принесла с собой, явно что-то разыскивая и выглядя обеспокоенной.
        - Что-то не так? - тут же включаюсь в рабочий режим.
        - Здесь нет перечня, - говорит она, поднимая на меня встревоженные лисьи глазки. - Без него эти документы - просто непонятная кучка, которую разбирать пару часов. И это я еще почту отделила, а ведь и на нее нужно время.
        В некоторых случаях мы пользуемся сугубо бумажной почтой в целях безопасности, так как уже пару раз случалась утечка информации через сеть. Это занимает дополнительное время моего ассистента, так что неудивительно, что она волнуется - у нас сегодня очень много дел.
        - Когда вернемся в офис позови себе кого-нибудь на помощь, - говорю ей. - Если не уверена насчет кандидатуры, спроси у Миши. Мне нужно, чтобы к туру ты была готова. Скажи своему помощнику, что он получит поощрительную премию.
        - Хорошо, Стас Сергеевич, - благодарно улыбается Маря и я готов сделать что угодно, лишь бы она делала это почаще.
        Марина - очень серьезная молодая девушка. А еще, очень грустная. Не знаю, что такого сделал ее бывший муж, но сама мысль о том, что она настолько несчастна из-за недавнего развода, заставляет меня желать хорошенько набить ему морду.
        Только большим усилием воли я удерживаюсь от того, чтобы начать наводить справки о ее прошлом. Возможно, это только в моем воображении между нами может что-то начаться, но мне бы хотелось, чтобы она сама поделилась тем, что сочтет нужным. Почему-то, с каждым днем во мне растет уверенность, что Маря смягчается по отношению ко мне и я надеюсь, что приближающийся тур моего подопечного, во время которого я буду его сопровождать вместе со своей личной ассистенткой, сблизит нас.
        - Ты готова к поездке, Маря? - спрашиваю у нее.
        - Маря? - вопросительно приподнимает бровь девушка.
        - Оговорился, - быстро поправляюсь я.
        - Да, я готова. А дочку с собой возьмете?
        - Конечно, куда я без нее? Я единственный родитель и оставлять ребенка на няню на целых три недели было бы бесчувственно. Боишься неудобств?
        - Нет, что Вы, - улыбается Марина. - Я люблю детей, а Ваша дочь очаровательна. Думаю, мы сможем поближе пообщаться в этой поездке.
        «Очень надеюсь на это, Маришка» - думаю я.
        СТАС
        Маря ведет себя странно, но я списываю это на неловкость. Все-таки, не каждый день приходится бывать в доме начальника и видеть его в таком непрезентабельном виде.
        Несу Аришку в ее комнату, чтобы переодеть и уложить спать. Маленькая негодница не только себя, но и меня умудрилась всего обмазать своим овощным пюре.
        - Па! - радостно восклицает мой робкий ребенок, как только мы уходим от Мари.
        К незнакомым людям она привыкает трудно и относится с опаской, именно поэтому я принял нелегкое решение отдать ее в ясли на полдня. А то весь мир моей девочки вращается вокруг меня и няни.
        - Я тебе покажу па, хулиганка! - рычу ей в животик и она заливисто смеется.
        Быстро умываю ее личико и крошечные ручки в ванной, а заляпанную одежду скидываю в стирку, включая и свою футболку, после чего переодеваю вертящуюся малышку в крошечную пижамку и укладываю в кроватку. Она обычно засыпает в течение пяти-десяти минут. Сижу рядом, пока это не происходит, слегка покачивая кроватку, как она любит, и, когда ее большие голубые глазки закрываются, а маленький ротик, наоборот, приоткрывается, понимаю, что все - заснула.
        Как бы мне не хотелось заявиться к Маришке полуголым и увидеть ее шокированный взгляд, все же, надеваю чистую футболку, прежде чем вернуться к ней. Она сидит на диване и копошится в папке, которую принесла с собой, явно что-то разыскивая и выглядя обеспокоенной.
        - Что-то не так? - тут же включаюсь в рабочий режим.
        - Здесь нет перечня, - говорит она, поднимая на меня встревоженные лисьи глазки. - Без него эти документы - просто непонятная кучка, которую разбирать пару часов. И это я еще почту отделила, а ведь и на нее нужно время.
        В некоторых случаях мы пользуемся сугубо бумажной почтой в целях безопасности, так как уже пару раз случалась утечка информации через сеть. Это занимает дополнительное время моего ассистента, так что неудивительно, что она волнуется - у нас сегодня очень много дел.
        - Когда вернемся в офис позови себе кого-нибудь на помощь, - говорю ей. - Если не уверена насчет кандидатуры, спроси у Миши. Мне нужно, чтобы к туру ты была готова. Скажи своему помощнику, что он получит поощрительную премию.
        - Хорошо, Станислав Сергеевич, - благодарно улыбается Маря и я готов сделать что угодно, лишь бы она делала это почаще.
        Марина - очень серьезная молодая девушка. А еще, очень грустная. Не знаю, что такого сделал ее бывший муж, но сама мысль о том, что она настолько несчастна из-за недавнего развода, заставляет меня желать хорошенько набить ему морду.
        Только большим усилием воли я удерживаюсь от того, чтобы начать наводить справки о ее прошлом. Возможно, это только в моем воображении между нами может что-то начаться, но мне бы хотелось, чтобы она сама поделилась тем, что сочтет нужным. Почему-то, с каждым днем во мне растет уверенность, что Маря смягчается по отношению ко мне и я надеюсь, что приближающийся тур моего подопечного, во время которого я буду его сопровождать вместе со своей личной ассистенткой, сблизит нас.
        - Ты готова к поездке, Маря? - спрашиваю у нее.
        - Маря? - вопросительно приподнимает бровь девушка.
        - Оговорился, - быстро поправляюсь я.
        - Да, я готова. А дочку с собой возьмете?
        - Конечно, куда я без нее? Я единственный родитель и оставлять ребенка на няню на целых три недели было бы бесчувственно. Боишься неудобств?
        - Нет, что Вы, - улыбается Марина. - Я люблю детей, а Ваша дочь очаровательна. Думаю, мы сможем поближе пообщаться в этой поездке.
        «Очень надеюсь на это, Маришка» - думаю я.
        МАРИНА
        Я не ожидала, что Дубов возьмет меня с собой в тур, но оказалось, что он всегда берет с собой ассистента. Еще я не думала, что продюсеры, тем более такие знаменитые, в принципе ездят по турам, но тут скорее одно из многих исключений. Дубов сопровождает Ярослава Владимирова - очень знаменитого, но, к сожалению, скандального исполнителя, печально известного своими выходками.
        - На флирт и всякие сомнительные предложения не реагируй, - предупредил меня насчет него начальник. - Он ленивый, так что, если девушка не проявляет интерес, переключается на вариант попроще.
        Я не слишком переживаю насчет Владимирова, думая только о том, что стану ближе к Аришке. Моей Аришке. А она точно моя. И дело не только во внешности и имени, которые совпадают. В тот момент, когда я увидела ее так близко, прикоснулась к ней, я поняла, что это мой ребенок. По-другому и быть не может.
        Мысль о том, что Дубов каким-то образом получил мою дочь убивает меня. Я хочу потребовать у него ответа, как и зачем он это сделал. Потом смотрю в его голубые глаза - такие же, как у моей дочери, и понимаю, что он ее отец. Не Валера, а он. В Аришке нет ничего от моего бывшего мужа. Мы думали, что она похожа на других родственников, свекровь утверждала, что Арина вся в прабабушку. А она в своего настоящего отца. Тот же изгиб рта, те же глаза. А может даже цвет волос, ведь мы оба с Дубовым блондины, а Валера брюнет.
        Валера перестал поднимать трубку уже после первой недели моих звонков, во время которых я требовала рассказать мне правду. С порога клиники бывшей свекрови меня разворачивает охрана. Наконец, за неделю до нашего отъезда в тур, я все же сторожу Марту у ее дома, потому что больше не могу строить предположения одно безумнее другого. Она возвращается к восьми вечера и как только подходит к подъезду, я выхожу ей навстречу из такси, которое заставила прождать час, чтобы было где спрятаться до ее появления.
        - Марина, - при виде меня напрягается женщина, останавливаясь на полушаге.
        - Нам нужно поговорить, - без предисловий заявляю ей.
        - У меня нет желания выслушивать твои бредни. Вы с моим сыном официально разведены. Я не обязана больше вникать в твои проблемы, особенно в свете твоего неуважительного отношения ко мне.
        Я знала, что она ответит подобным образом. У них с сыном даже оправдания одинаковые.
        - Я теперь личный ассистент Дубова, - говорю ей прямо. - Специально устроилась к нему, чтобы подобраться к ребенку и взять образец для анализа ДНК.
        - Да что ты? - недоверчиво усмехается бывшая свекровь. - Может еще скажешь, что замуж за него собираешься?
        Не верит мне. Ну, что ж, доказать свои слова для меня не проблема.
        - Сейчас сами увидите, - говорю ей, доставая телефон. - Встаньте так, чтобы Вас не было видно в камере.
        Набираю видеозвонок Дубову, пока она с сомнением смотрит на меня, и сама поворачиваюсь так, чтобы ее не было видно, но она могла видеть экран моего телефона.
        - Марина? - с удивлением в голосе отвечает мой начальник. - Раньше ты мне по видео не звонила.
        Он не выглядит недовольным моим звонком.
        - Ой, я не тому набрала, Станислав Сергеевич! - строю из себя дурочку. - Извините за беспокойство, пожалуйста!
        - Ничего страшного, - улыбается он, явно находясь дома, в расслабленном состоянии, а не на встрече, как я боялась. - Звони, кому собиралась, не буду отвлекать. Увидимся завтра в офисе.
        - Хорошо, до завтра, - улыбаюсь ему в ответ, и завершив звонок, смотрю на побледневшую свекровь. - Теперь мы можем поговорить, Марта Платоновна?
        - Давай поднимемся наверх, - обреченно говорит она, и, я начинаю дрожать в предвкушении долгожданных ответов.
        ***
        - Садись, - предлагает Марта, когда мы оказываемся в ее кухне.
        - Я постою, спасибо.
        Мои нервы на пределе, и я едва удерживаю себя от того, чтобы начать ходить взад-вперед по комнате.
        - Прежде чем я что-либо скажу, мне нужно проверить твою сумку и карманы на записывающие устройства, - говорит она мне, удивляя такой продуманностью.
        Честно говоря, я хотела записать наш разговор на телефон, но даже без него, мне НЕОБХОДИМО услышать правду.
        Раскрываю сумку и позволяю этой хитрой женщине копаться в ней, после чего смирно стою, пока она проверяет мои карманы.
        - Отлично, - говорит Марта. - Оставь вещи здесь, включая телефон, и пойдем в гостиную.
        - Ну, прям шпионские страсти, Марта Платоновна, - язвительно фыркаю я, идя за ней.
        Она садится на диван с видом оскорбленной невинности, и, я все же присаживаюсь на краешек кресла, напряженно сцепив пальцы вместе, чтобы быть с ней лицом к лицу.
        - Девочку зовут Ариной и она похожа на твою Арину, но это совпадение, Марина, - говорит она, мигом выводя меня из себя.
        - Опять ложь! - гневно вскакиваю на ноги. - Вам не надоело?
        - Дай мне договорить, - спокойно продолжает Марта. - Я не сказала, что она не имеет к тебе никакого отношения, не так ли?
        - И что это значит?
        Женщина вздыхает и откидывается на спинку дивана, словно я ее невероятно утомляю.
        - Вы с Валерой хотели детей, но не могли зачать. Та же проблема была и у Дубова с женой. И в обоих случаях я помогла. В вашем - чтобы спасти брак своего сына, в их - чтобы заработать. Валера не может иметь детей, Марина. И он об этом не знает, да я и не хотела, чтобы знал. Мой сын гордый человек, это очень уязвило бы его самолюбие. Поэтому, я решила сделать тебе оплодотворение от другого донора. Выбрала Дубова, потому что у него отличная наследственность. Да и ребенок был бы похож, потому что он тоже блондин, как ты, а глаза у него голубые, как у моей матери. А в случае Дубова вообще все проще простого. У его жены карие глаза, как у тебя. Еще одно удачное совпадение. А самое главное, обычно ДНК тест клиенты делают на отцовство, если у них возникают сомнения. Пусть его жена не могла иметь детей, но они-то этого не знали. Она и выносить имела мало шансов, о чем я ее все же предупредила, и тогда, Регина мне доплатила, чтобы я нашла суррогатную мать. Про запас.
        В моей голове каша, потому что я не сразу понимаю, что за ересь она несет.
        - Говорите по фактам!
        - Я оплодотворила твои яйцеклетки материалом Дубова и эмбрионы подсадили трем женщинам, - словно дурочке, медленно проговаривает Марта раздраженно. - Ты родила свою дочь. Регина потеряла ребенка на позднем сроке. А суррогатная мать родила девочку, которую отдали в дом Малютки. Регина не захотела оставлять ее, а предпочла развестись с мужем и забыть об этой неудаче.
        Я не могу поверить в эту аферу. Это просто уму непостижимо!
        - Как тогда у Стаса появилась дочь? И почему ее зовут Арина?
        - Потому что он сам ее назвал. Это совпадение, Марина. Иногда такое случается. Он узнал о девочке и забрал ее после того, как тест подтвердил отцовство. Эту информацию ему предоставила одна из моих бывших сотрудниц в обмен на деньги. Она десять лет была моим доверенным лицом, а тут взяла и предала. Естественно, никаких документов не осталось, но Дубов мог засудить меня, однако, нам удалось мирно договориться, потому что ему и самому не нужен скандал. И если бы ты не начала лезть во все это, правда никогда не всплыла бы наружу. Я по-хорошему предупреждаю тебя Марина, не лезь к нему качать права. Он никогда не отдаст тебе своего ребенка. Просто забудь. Да, девочка похожа на свою умершую сестру, но это разные дети. Не ты ее родила и фактически, ты ей никто. Зачем тебе губить свою жизнь из-за незнакомого ребенка? Выходи замуж и рожай, сколько хочешь. Стас Дубов - не простой смертный и бороться с ним бесполезно. Он разрушил мой бизнес, Марина. Изнутри, тихо, но разрушил. Мы вот-вот закроемся. Сама увидишь в новостях. Послушай моего совета и оставь это дело.
        - Вы даже не сожалеете о своем поступке, - неверяще качаю головой. - Что Вы за человек такой, Марта Платоновна?
        - Я не сделала ничего дурного, - напрягается женщина. - Если бы Аришка не умерла, ты и не узнала ничего о дочери Дубова, не интересовалась бы. Просто списала бы сходство детей на совпадение, если даже встретила бы ее где-нибудь. Ты сейчас пытаешься заменить своего ребенка другим, Марина. Это ненормально. Тебе нужно держаться от них подальше, заняться собой, а ты только ухудшаешь свое психическое здоровье.
        - Я не нуждаюсь в Ваших лекциях! - в запале кричу на нее. - Вы не имели права! Как Вы только посмели?
        Не могу сдержать горьких слез от осознания правды. Это действительно не она. Не моя Аришка. Чужая. Другая.
        Бегу из этой квартиры, чудом вспомнив о своей сумке, оставленной в кухне, и падаю на лавочку возле подъезда. Нет сил идти домой. Не могу поверить, не хочу, но в голове бьется настойчивая мысль, что слова Марты все объясняют. Я ведь помню ту ночь. Аришка не дышала. Память меня не обманывает. Чувства обманывают. Глупые, бесполезные инстинкты, кричащие, что ребенок мой и Марта лжет! Но чему же мне верить?
        Я так запуталась…
        Глава 7
        СТАС
        - Я не могу в это поверить! - восторженно говорит няня Ариши, Люба, смотря как моя девочка бодро вышагивает, цепляясь за мои руки. - Сначала вообще не ходила, а теперь, вдруг, сразу такой прогресс.
        - А ты беспокоилась, - упрекаю ее, с широкой улыбкой наблюдая за малышкой. - Все с ней в порядке.
        Не могу взять в толк, как она может передвигаться на таких крохотных ножках, но Арина прекрасно справляется. Хожу с ней по комнате кругами, пока она не устает и не шлепается на попку, протягивая ко мне пухлые ручки с безмолвной просьбой взять ее.
        - Моя умница! - хвалю ее, беря на руки и целуя в лобик. - Теперь можно и поесть, да?
        - Мне покормить ее, Стас Сергеич? - спрашивает Люба.
        - Можешь идти домой, Люб, - говорю няне. - Дальше мы сами.
        Сегодня воскресенье, так что можно отпустить Любу насовсем. После ее обеденного сна, я собираюсь поехать с дочкой к друзьям.
        - Тогда до свидания! - радуется няня, подхватывая свою сумку со сто лика. - Пока Аришка!
        Ариша махает ей ладошкой, как ее научила делать Люба при прощании, и няня уходит, оставляя нас одних, а я несу дочку на кухню. Хоть мы и питаемся в основном твердой пищей, на обед малышка все еще прикладывается к бутылочке, после чего спит минимум час.
        - Разве у тебя не образцовый папочка? - спрашиваю у нее, готовя смесь. - А еще пару месяцев назад Люба боялась доверить тебя мне. С няней нам повезло, Ариша.
        Арина согласно агукает, нетерпеливо протягивая ручки к бутылочке, которую я трясу, чтобы смесь растворилась в теплой воде. Сразу же, как она становится готова, я отдаю дочке ее ужин и несу в детскую, где укладываю в кроватку. Она автоматически засыпает к концу кормления, совсем как в первые месяцы - эта привычка у нас еще не ушла.
        Стою еще пару минут, наблюдая за ней, а потом ухожу на кухню. Неплохо бы и самому поесть.
        Из мыслей не уходит моя ассистентка. Маришка моя. Маря… Как я мог так быстро влюбиться в практически незнакомую девушку? Этот вопрос задаю себе снова и снова. Меня уже не беспокоит это сумасшедшее влечение. Волнует скорее ее безразличие. Она совсем не воспринимает меня, как мужчину. Смотрит словно сквозь меня, не теряется, не задерживает дыхание, когда я приближаюсь слишком близко, а я делал так несколько раз, чтобы проверить ее реакции, словно невзначай.
        Плохо дело - приходится признаться себе. Не влечет ко мне Марину. А в последние дни она вообще ведет себя очень странно. Стала еще более угрюмой и задумчивой. Ее явно что-то беспокоит, заставляя уходить в свои мысли на рабочем месте и возвращаться с обеденного перерыва с красными и припухшими глазами.
        Пока мне в голову приходит только одна мысль - бедняжка не может отойти от недавнего развода. Я помню свое состояние после расставания с Региной, поэтому могу ее понять. Наверное, ей сейчас совсем не до мужчин, или же я пытаюсь себя таким образом утешить, но в любом случае, собираюсь дать Маре немного времени и как только ее настроение изменится - сделать первый шаг. Лучше сделать и пожалеть, если не выгорит, чем думать потом, а что было бы, решись я попытаться завоевать ее сердце, не опасаясь отказа.
        После обеда, дожидаясь пробуждения дочери, не могу устоять перед искушением и все же набираю номер Марины. Не слышал ее с пятницы, а такое чувство, словно неделю не виделись.
        «Ты стал таким слюнтяем, Стас» - мелькает в голове мысль, но тут же исчезает, как только Маря берет трубку и я слышу ее голос.
        - Здравствуйте, Станислав Сергеевич! Слушаю Вас.
        Зараза, даже ее голос сводит меня с ума!
        - Здравствуй, Марина! - говорю ей. - Надеюсь, я не от чего тебя не отвлекаю.
        На заднем фоне слышится музыка. Где это она? Развлекается?
        - Нет, что Вы. Я просто вышла в супермаркет за продуктами.
        «Супермаркет! А я надумал себе черте что. Вот придурок ревнивый!»
        - Я почему звоню-то? - неловко откашливаюсь, не зная, что придумать. - Хотел спросить, все ли готово к отъезду послезавтра. Помощник Славы уже связался с тобой?
        - Можете не беспокоиться, у меня все под контролем, - бодро говорит Мариша и я рад, что ее угрюмое настроение изменилось.
        Таких интонаций в ее голосе не слышал уже несколько дней. Она была словно безжизненная, автоматически и совершенно бесстрастно разговаривая с окружающими.
        - Это отлично, я и не сомневался в тебе, - коря себя за косноязычие, хвалю ее. - Тогда, увидимся завтра.
        - До скорого, - отвечает девушка и кладет трубку.
        Прижимаюсь лбом к столешнице и стону сквозь зубы. Ну почему я теряюсь, как подросток, когда разговариваю с ней?!
        Не светит мне ничего с Маришкой, если я и дальше буду вести себя, как застенчивый дебил. Никогда так не терялся в разговоре с девушкой, даже в ранней молодости. Что за напасть такая?
        МАРИНА
        Видит Бог, я пыталась. Часами продумывала самые разные варианты развития своей дальнейшей жизни, но, так и не додумалась не до чего.
        У меня нет семьи. Мама умерла, когда я училась на первом курсе, а отца никогда и не было. Дядя с женой живут в Ростове и видимся мы раз в год, если повезет. Никаких бабушек и дедушек, даже двоюродных братьев и сестер нет.
        Валера и его мама были моей семьей последние три года. Теперь и их нет. Да, я и не убиваюсь по ним, зная теперь, какие они оба черствые и циничные. Может Валера и не был в курсе интриг своей матери, но он не особо страдал после смерти Аришки. Месяца не прошло, как предложил завести нового ребенка.
        А его попытки втянуть меня в светские тусовки, которые он так любил?
        Я смотрела на него и поверить не могла, что любила этого мужчину - эгоистичного и бесчувственного, так слепо и преданно, что не замечала в нем этой черствости. Решение развестись было самым правильным в этой ситуации, ведь я уже видеть его не могла к тому моменту, когда съезжала из его квартиры.
        Только мысли о том, что я буду рядом со своим ребенком, давали мне силы жить дальше. А теперь Марта лишила меня и этого. Арина Стаса мне не принадлежит. Она мой биологический ребенок, но не я родила ее. И это не имеет для меня значения, но я действительно убедилась в том, что Дубов разрушил бизнес моей бывшей свекрови, информация о чем уже просочилась в интернет. Что он сделает со мной, если я подам в суд на опекунство? Не верю, что все пройдет честно. Он влиятелен и богат, может подкупить кого угодно и выиграть дело. А я в итоге останусь у разбитого корыта без возможности даже изредка видеть дочь.
        Я думала также над тем, чтобы оставить эту работу, этот город и уехать куда-нибудь подальше. Начать новую жизнь. Но, что мне делать потом? Я не вижу смысла в своем существовании. Мне физически больно от мысли, что я больше не увижу Аришку. В моей голове образы двух девочек слились воедино и кто бы что не говорил, я вижу в дочери Дубова именно свою Аришку и не хочу уходить от нее.
        После нескольких дней тяжелых размышлений, принимаю решение продолжить то, что начала. Я останусь в жизни Дубова в любом качестве, если это будет означать, что моя дочь будет рядом со мной. И я теперь более чем уверена, что привлекаю его, как женщина, потому что он постоянно ищет повод поговорить со мной или подойти поближе, а два раза я даже заметила, как он нюхает мои волосы, когда я наклоняюсь, чтобы положить перед ним кофе или корреспонденцию. Ничто внутри меня не реагирует на циничную мысль завести роман с этим мужчиной, потому что женщина во мне умерла, оставив только мать. А мать способна на многое ради своего ребенка.
        Беру себя в руки и очень тщательно подбираю одежду для нашего тура. Даже докупаю кое-что в торговом центре, потратив почти всю зарплату. К тому дню, когда мы должны вылететь в Европу на частном самолете Дубова, я собрана и спокойна, как удав.
        В аэропорту меня сопровождают на борт и я едва сдерживаю радость, когда натыкаюсь взглядом на Аришку с няней. Они одни в салоне, не считая стюардессы.
        - Здравствуйте! - дружелюбно здороваюсь с няней, подходя ближе. - Я Марина.
        - Добрый день, а я Люба, - отвечает она, оценивающе разглядывая меня, хотя и пытается делать это незаметно. - Это Арина. А Вы новая ассистентка Стаса Сергеича?
        - Она самая. Привет, Аришка! - обращаюсь к девочке, садясь на корточки и беря ее маленькую ручку в свою. - Помнишь меня?
        Сердце заходится и по коже бегут мурашки от такой близости к дочери, и, когда она одаряет меня смущенным взглядом и утыкается лицом в грудь няни, мне хочется плакать от горя.
        - Она у нас стесняшка, - мягко говорит Люба. - А вы уже виделись раньше?
        Ответить мне мешает Дубов, который только поднялся на борт.
        - Марина, ты уже здесь. Добрый день! Готова к полету?
        Он подходит к нам и я встаю с корточек, глядя на него снизу вверх и одергивая юбку платья.
        - Здравствуйте, Станислав Сергеевич! Если честно, не сказать, что готова. Должна Вам признаться, я дико паникую при взлете и посадке, хотя очень люблю путешествовать. Не хотелось бы выставлять себя в таком свете перед начальством, но я могу начать кричать и громко молиться, так что заранее прошу за это прощения за это.
        - У каждого есть фобии, не нужно стесняться, - улыбается Дубов и указывает на кресло. - Почему бы тебе не сесть рядом со мной? Тогда я смогу немного приободрить тебя и успокоить.
        - Конечно, спасибо, - улыбаюсь в ответ, хотя для меня было бы логичнее отказаться от его предложения, в котором так и сквозит интерес, что подтверждает и удивленно приподнятые брови няни.
        Сажусь на предложенное место напротив Любы, и, когда через пару минут переговоров со стюардессой, Дубов устраивается рядом, перевожу взгляд на Аришку, потому что внезапно чувствую неловкость от его близости. Он еще так развалился в кресле, что его нога соприкасается с моим голым коленом, царапая кожу плотной джинсовой тканью штанов.
        - Все в порядке? - спрашивает начальник у моего уха и я невольно вздрагиваю.
        Ну, почему он такой огромный, что занимает все пространство?!
        - Не волнуйтесь за меня, я в норме, - отвечаю ему и быстро достаю книгу из сумки, чтобы он не смог втянуть меня в разговор.
        Все равно мы ждем опаздывающего Владимирова, о чем Дубов довольно резко высказался несколько минут назад, давая указания стюардессе. За это время я успела незаметно изучить салон самолета, немало впечатлившись роскошным дизайном, но не желая это демонстрировать окружающим. В конце концов, я же не из болота вылезла. Хоть я и не путешествовала раньше с таким комфортом, жизнь с Валерой научила меня воспринимать предметы роскоши, как что-то обыденное и смотреть на них так же. Не хочу выглядеть восторженной дурочкой в глазах Дубова, ведь мне многие дали понять, что легкомысленности он не любит.
        Глава 8
        СТАС
        Обычно мои спутницы охают и ахают, когда поднимаются на борт личного самолета, думая, что мне польстит их восхищение, но эта наигранность только раздражает. Мариша приятно удивляет меня, даже не потрудившись осмотреться, как следует, словно ее совсем не трогает окружающая роскошь. В ней нет высокомерия, но есть тихое достоинство, и это приводит меня в восторг. Она из той редкой породы царственных женщин, производящих впечатление своей сдержанностью и тактом, и, сводящих с ума загадочностью и холодностью. Совсем не тот тип, который я ценил в прошлом, считая скучным и унылым. Всегда любил обаятельных и бойких девушек, даже до Регины, которая потрясала своей эпатажностью и безумными, но веселыми, выходками.
        - Я ее уложу, - говорит мне Люба, указывая на заснувшую в ее руках Аришу. - Куда лучше?
        - Давай сюда, - говорю ей.
        До взлета не стоит относить малышку в спальню, поэтому я осторожно беру ее из рук няни и устраиваю на своих коленях, снова ругая про себя опаздывающего идиота.
        Ариша забавно причмокивает во сне пухлыми губками, пуская слюни на подбородок, и я замечаю, как Маря, сидящая рядом со мной, сначала напрягается, а потом как завороженная смотрит на мою дочь с мягкой улыбкой на лице.
        - И не скажешь, что она такая хулиганка, а? - спрашивает Люба. - Во сне настоящий ангелочек.
        - Хулиганка? - удивленно смотрит на нее девушка. - Мне она показалась такой тихой девочкой.
        - Это потому, что она стесняется незнакомцев, - улыбаюсь, вытирая слюни с подбородка своей спящей милашки. - Ариша - настоящая маленькая разбойница. Характер у нас что надо. Взрослых опасается, а вот стоит ей увидеть ребенка, так сразу готова вцепиться в волосы.
        - Это не повод для гордости, - поучительным тоном напоминает Люба. - У Вас так друзей не останется, если она продолжит калечить их детей, Стас Сергеич.
        - Так она же сама ребенок! - неожиданно возмущается Мариша, переводя горящий протестом взгляд с меня на Любу. - А вы говорите о ней так, словно она какое-то исчадие ада. Нельзя так говорить о детях!
        Я удивленно приподнимаю брови и встретив мой взгляд, Маря сразу же тушуется.
        - Прошу прощения! - с испуганно расширившимися глазами бормочет девушка. - Я не хотела быть резкой. Просто дети для меня больная тема.
        - Все в порядке, - отмахиваюсь я.
        Конечно, странный разговор, но с кем не бывает.
        Неожиданно, появляется наша опаздывающая звезда и все приходит в движение. Марина рядом со мной вытягивается в струнку и смотрит прямо перед собой, вцепившись пальцами в подлокотники и бормоча что-то себе под нос, что, как я подозреваю, является молитвой. Самолет приходит в движение, готовый взлететь, и она резко переводит взгляд на Арину в моих руках, внезапно паникуя еще сильнее.
        А потом, Маря делает кое-что очень странное. Она открывает рот, словно вот-вот закричит, но через секунду, прикусывает собственный кулак, не отрывая глаз, в которых застыл ужас, от моей дочери.
        - Все в порядке, Марина, - говорю ей, свободной рукой гладя ее пальцы, вцепившиеся в подлокотник.
        Мариша хватает мою руку, вместо подлокотника, и вонзается ногтями в кожу, все еще невидящим взглядом смотря на Арину. Я и не думаю ее одергивать, хотя наверняка она пустила мне кровь своими ноготками, которые впились в кожу не хуже, чем когти хищной кошки, но я не возражаю. Продолжаю успокаивающим голосом бормотать, что все будет хорошо, что у нас все отлично, и, наконец, когда самолет взмывает в небо и выравнивается, моя ассистентка понемногу приходит в себя.
        - О, Боже! Я Вас так сильно поцарапала! - ужасается бедняжка, глядя на мою руку. - Пожалуйста, простите меня, Станислав Сергеевич! Я не понимала, что делаю.
        - Все хорошо, мне не больно, - успокаивающе улыбаюсь ей. - Не волнуйся так.
        Люба смотрит на меня со скептицизмом и опустив взгляд я вижу, что моя рука изрядно пострадала и из царапин сочится кровь.
        Странно ли то, что я испытываю удовлетворение, думая, что останутся следы на несколько дней? Никогда не считал себя мазохистом, да я и не кайфую от боли. Только от мысли, что Маря оставила на мне свой след. Один из многих в будущем, как я надеюсь.
        Позволяю ей обработать мне руку спиртовой салфеткой и когда она наклоняется, не удерживаюсь от искушения понюхать ее волосы. До чего же притягательно они пахнут…
        Марина пахнет, как любимая женщина, и я надеюсь, что она такой и станет для меня, как бы наивно это не звучало после того, что сделала со мной Регина. Чем же она меня так зацепила, что я постепенно схожу с ума от своих чувств к ней?
        МАРИНА
        Меня удивляет, что Дубов, давая инструкции для бронирования, принял решение селить меня в своих семейных люксах, но я только радуюсь, потому что буду ближе к Аришке. Первый пункт нашего назначения - Санкт-Петербург. Далее будут еще четыре крупных российских города, а потом начнется путешествие по Европе, которое закончится в Венгрии. Не совсем практично, но Владимиров родился и провел детские годы в Будапеште, поэтому настоял, чтобы его тур закончился именно там.
        В первый день в Питере, Дубов уходит сразу же после нашего заселения, не дав мне никаких указаний, и я остаюсь в номере с Любой и своей малышкой.
        - Не возражаете, если я посмотрю телевизор? - спрашивает няня, присоединяясь ко мне в гостиной после того, как уложила Аришку спать в одной из спален.
        - Конечно, я как раз собиралась принять душ, - говорю ей, направляясь в ту комнату, в которую занесли мои вещи.
        Никакой душ мне не нужен, зато необходимо немного побыть наедине с собой. Не думала, что будет так больно, ведь моя дочка рядом, на расстоянии протянутой руки, но видеть ее, доверчиво прижимающуюся к отцу, в то время, как на меня она даже не смотрела, оказалось невыносимо. Мне едва удалось сдержать слезы в самолете, а потом еще и эта неуместная паника, которая охватывает меня при взлете и посадке. Слава Богу, Дубов отреагировал легко на то, что я пустила ему кровь. В следующий раз нужно будет сесть одной, чтобы ни в кого больше не вцепиться, ведь я себя не контролирую в такие моменты.
        Вечером мой начальник объявляет, что мы идем ужинать в ресторан. Вдвоем, без няни и Аришки.
        - У меня встреча и я хочу, чтобы ты на ней присутствовала, - говорит он. - Артур в курсе, что я приду с ассистентом, так что можешь не наряжаться - одного из твоих рабочих костюмов будет достаточно.
        Я испытываю облегчение, потому что вечерних нарядов у меня с собой нет, есть только одно короткое платье, больше подходящее для клуба, чем для официального ужина.
        В своей спальне быстро прохожусь паром по шикарному белому брючному костюму, который приобрела специально для встреч с «шишками», так как на одной такой уже побывала с Дубовым и подметила, во что были одеты сотрудники его оппонента, а также подбираю к нему туфли на высоких каблуках и неброские золотые украшения - серьги и по одному кольцу на каждую руку. Лаконично и стильно. Волосы собираю в строгий пучок, зато макияж делаю яркий - черные стрелки на веки и красную помаду для губ. Идеально.
        И мои усилия стоят того, потому что, когда я выхожу к нему, Дубов просто замирает, восхищенно и даже как-то плотоядно осматривая меня с ног до головы.
        - Ты прекрасно выглядишь, Марина, - наконец, с хрипотцей в голосе говорит он и я испытываю облегчение, что не переборщила.
        - Спасибо.
        Он и сам приоделся в черный костюм со светло-голубой рубашкой с расстегнутыми верхними пуговицами, обнажающую его мощную шею и немного верх груди. Мой взгляд невольно останавливается на выпирающем кадыке, представляя, как бы он отреагировал на дразнящий укус в это место и я с ужасом понимаю, что впервые посмотрела на Дубова, как на сексуальный объект, а не просто как на мужчину. Это так меня ошарашивает, что я тут же отвожу взгляд и смущенно откашливаюсь, не зная, куда себя деть.
        - Можем идти? - спрашиваю нервно и когда он указывает на дверь, с облегчением выбираюсь из тесноты коридора, выходя из номера и направляясь к лифту.
        К счастью, в лифте кроме нас едет еще одна пара, так что я могу игнорировать возникшее между нами напряжение и неловкое молчание. Когда мы идем по фойе, Дубов снова заговаривает.
        - На самом деле встреча полуофициальная. Артур не любит обсуждать подробности вне своего офиса, так что тебе нужно просто сидеть рядом и все. Никаких заметок, даже вслушиваться в тему разговора нет необходимости.
        - Тогда зачем я Вам? - не удерживаюсь от вопроса.
        - Статус, - весело усмехается Дубов, подмигивая мне.
        Я вежливо улыбаюсь в ответ, думая, какие же замашки снобов у этих людей и как бы идеально сюда вписался Валера.
        Ресторан при отеле шикарный и все сто лики на первый взгляд заняты, но нас сопровождают в отдельный кабинет, где уже ждут мужчина с женщиной, тоже одетой скорее как ассистент, чем как спутница. Как только мы входим, мужчина оборачивается и встает, приветствуя нас, и я запинаюсь на полушаге, потому что узнаю его.
        Этот Артур - один из школьных друзей Валеры, с которым они видятся пару раз в год. И конечно же, он меня узнает, потому что стоит нашим глазам встретиться взглядами, как улыбка на его лице пропадает.
        - Марина? Какая неожиданность!
        - Здравствуй, Артур! - выдавливаю из себя вежливую улыбку, чувствуя, как Дубов весь подбирается и явно ощущая напряжение, исходящее от него.
        - Вы знакомы? - совсем недружелюбно спрашивает мой начальник.
        - Марина жена моего давнего друга, - поясняет Артур, пожимая ему руку в приветствии. - А вы работаете вместе?
        «Бывшая жена» - хочется уточнить мне, но я понимаю, что это неуместно, и молча прохожу к столу, дав возможность Дубову взять на себя ответ.
        - Марина недавно устроилась ко мне на работу, - говорит он, выдвигая для меня стул, а потом добавляет ледяным голосом: - Я думал, она в разводе.
        - Так и есть, - подтверждаю быстро, пока меня не заподозрили во лжи.
        Артур удивленно приподнимает брови.
        - Я понятия не имел. Мне очень жаль, Марина. Думаю, нам лучше сменить тему.
        - Спасибо, - отвечаю ему.
        Дубов садится рядом со мной и немного расслабляется. Мужчины заводят беседу и я испытываю облегчение, вернувшись к роли ассистента. Просто молча изучаю меню, а когда приносят заказ, так же молча ем. Ни меня, ни помощницу Артура беседа не затрагивает. Мужчины вообще говорят не о делах, а о каком-то своем общем знакомом, переехавшем в Штаты и запустившем там успешный стартап.
        Ужин длится полтора часа. Я знаю, потому что все время посматриваю на часы в телефоне. Хочется побыстрее подняться наверх и расслабиться, потому что слушать о неизвестных тебе людях и делах - скука несусветная. Наконец, Артур просит счет, настаивая, что хочет угостить гостя, и после его оплаты, мы все вежливо прощаемся.
        - Марина, ты не против посидеть в баре и поговорить? - неожиданно обращается ко мне друг бывшего мужа.
        Я удивленно хлопаю глазами, не зная, как вежливо отказать, но, когда он в наглую берет меня за локоть, тяня к выходу, понимаю, что отказа-то Артур и не предполагал. Иду за ним, чтобы не ставить никого в неловкое положение, в последний момент заметив, каким недовольным взглядом провожает нас мой начальник.
        - Не беспокойся о Стасе, он ведь понимает, что мы старые друзья и просто хотим наверстать упущенное, - говорит Артур, заметив мою заминку.
        Мы направляемся через зал ресторана в холл, а оттуда, в сторону бара, в котором занимаем сто лик на двоих у стены.
        - Что будешь? - усадив меня, спрашивает мужчина.
        - Бамбл, - отвечаю первое, что приходит в голову. - Мне нельзя алкоголь, он не сочетается с моими лекарствами.
        Артур выглядит разочарованным, но выполняет мою просьбу, заказав себе портвейн. Не знаю, о чем он хочет поговорить, но мы никогда не были друзьями, и наши отношения можно назвать лишь шапочным знакомством.
        - Давно вы развелись с Валерой? - задает он неуместный, но ожидаемый вопрос.
        - Пару месяцев, - нехотя отвечаю ему.
        Он кивает и внимательно рассматривает меня, нервируя этим до трясучки. Слишком плотоядный и наглый взгляд. Я не привыкла к такому и мне это не нравится.
        - Не хочешь провести время вместе?
        Вопрос такой неожиданный, что я совершенно теряюсь.
        - Прости? - немного шокировано переспрашиваю его.
        Он же не имел в виду… Или имел? Кто вообще вот так вот в лоб спрашивает о таком практически незнакомую женщину, да еще и бывшую своего друга?
        - Ты всегда мне нравилась, Марина, - обаятельно улыбается Артур. - Мы же взрослые люди, к чему это притворство? Можем приятно провести ночь, не тратя времени на ненужные формальности. Я знаю, что ты недолго здесь пробудешь.
        - Нет! - ледяным голосом отвечаю ему, вставая на ноги.
        Не считаю нужным прощаться, но стоит мне сделать шаг вперед, как он останавливает меня, встав следом и не давая пройти.
        - Не уходи, Марина. Я ведь не хотел тебя оскорбить. В самом деле, мы же взрослые люди… - повторяет Артур, раздражая меня еще больше.
        - Взрослые люди себя так не ведут, - обрываю его. - Может, для тебя это норма, но для остальных людей - нет. Дай мне пройти, Артур. Нам незачем общаться, очевидно же, что мы друг друга неверно поняли.
        Он пытается выискать что-то на моем лице, но видимо, поняв, что ему ничего не светит, сдается.
        - Как хочешь, - вздыхает мужчина, пропуская меня.
        Я направляюсь к выходу, желая как можно быстрее выбраться отсюда, но неожиданно останавливаюсь, едва не налетев на Дубова, возникшего передо мной словно ниоткуда. А он-то что здесь делает?
        Глава 9
        СТАС
        Каждый раз, когда Артур кидает взгляд исподтишка на Марю, а еще чаще, на ее декольте, мне хочется глазелки-то его выковырять ржавой ложкой. А стоит ему пригласить ее в бар для разговора, хотя любой здесь понял, что вовсе не разговоры у него на уме, я едва сдерживаюсь, чтобы не запретить Марине идти с ним. Однако, не имею права. Черт бы все побрал! Сам не понимаю, как дошел до жизни такой, знаю ведь ее всего ничего, но внутри просыпается ревнивый кровожадный зверь, готовый запереть ее в высокой башне, чтобы только я мог любоваться ею.
        Иду за ними в бар, подождав пять минут в холле, чтобы меня не засекли, и сразу заказываю себе выпить для отвода глаз, а сам смотрю только на них, пытаясь понять, не флиртует ли Маря с этим уродом. Когда она поднимается на ноги, явно намеренная уйти, я ликую от счастья. Вот это моя девочка! Не повелась на авансы этого идиота.
        Артур, однако, не позволяет ей просто так уйти и я уже готов вмешаться, когда он все же отступает, после напряженного обменами словами. Жаль, я отсюда не слышу. Однако, все равно решаю проводить Маришку, потому что Артур вполне может последовать за ней. Преграждаю ей путь, чувствуя удовлетворение от ее растерянности, ведь она явно не ожидала меня увидеть.
        - Станислав Сергеевич?
        - Ты уже закончила общаться со старым другом, Марина? - не могу сдержать акулью усмешку.
        В крови гуляет адреналин от пережитых эмоций. Мне хочется просто схватить ее в охапку и унести в номер, желательно в свою спальню.
        - Да, - сдержанно отвечает она. - Я бы хотела подняться в номер и отдохнуть. Приятного вечера!
        - Я с тобой, - не даю от себя отмахнуться. - Тоже устал, зашел пропустить стаканчик перед сном. Прошу.
        Пропускаю ее вперед и открываю перед ней дверь, давая выйти из бара в относительно тихий холл. Мы направляемся к лифтам, но там столько людей, что забиваемся в большую кабину, как шпроты в банке. Однако, это играет мне на руку, потому что сейчас, Маря находится ко мне ближе, чем когда-либо. Она практически прижимается спиной к моей груди, а запах ее волос ударяет в нос, как самый мощнейший афродизиак. Я в последний момент останавливаю себя, поймав на том, что тянусь губами к ее затылку.
        «Держи себя в руках, Стас! Ты же взрослый мужчина!» - ругаю сам себя, и внезапно ловлю в зеркале взгляд одного деда лет под девяносто, а то и все сто. Он усмехается и подмигивает мне, бросая взгляд на Маришку, я же могу только усмехнуться в ответ, потому что его намек не пошлый, а скорее ободряющий.
        «Дожили! Уже и старички меня жалеют и учат быть поактивнее!»
        Ну, или у меня маразм развивается и никаких намеков дедуля не делал. Ни в чем нельзя быть уверенным, стоя рядом с этой маленькой, но имеющей огромную власть надо мной, женщиной, потому что мои мозги просто-напросто отключаются в ее присутствии.
        Мы выходим на своем этаже и молча направляемся к номеру, а я судорожно ищу причину немного задержать ее в гостиной, но она не дает мне не единого шанса.
        - Спокойной ночи, Станислав Сергеевич! - говорит Мариша, как только мы оказываемся внутри. - Я лягу, а то завтра рано вставать. Хочу еще раз пройтись по заметкам свежим взглядом, прежде чем передать их Вам.
        - Спокойной ночи, Марина, - разочарованно отпускаю ее, провожая удаляющуюся фигурку голодным взглядом.
        А потом резко вздрагиваю, увидев стоящую у порога в гостиную Любу.
        - Влюбились, Стас Сергеич? - сочувственно спрашивает она, качая головой.
        Меня не удивляет бестактный вопрос, потому что Люба - дочка бывшей соседки моей матери и знает меня давно. Помнится, когда ей было шестнадцать, а мне шесть, она даже сидела со мной в отсутствие мамы. Когда мне понадобилась няня, мама настояла, чтобы взял именно ее, а не неизвестную фифу из агентства. Конечно, Люба просто шикарная няня, с опытом, субординацию соблюдает, но все же считает себя вольной время от времени лезть в личную жизнь, оправдывая это заботой о будущем Аришки.
        - Не неси ерунду, Люба, - отмахиваюсь от нее. - Не дай Бог, Марина тебя услышит! Еще неправильно поймет.
        - Стадия отрицания, значит, - скучающе говорит Люба. - Ну, ладно. Как дозреете - сообщите. Помогу Вам. А то Марина, знаете ли, не похожа на девушку, которую можно охмурить, помахав денежками. Но это хорошо. Одобряю.
        - Как бы я жил без твоего одобрения, - не сдерживаю сарказма, но она просто разворачивается и уходит.
        Н-да, послал Бог помощников! Едва от Мишки отбился с его расспросами и советами, теперь еще и Люба прибавилась. Неужели, я так очевиден? И если это так, то заметила ли Марина и просто игнорирует, или все же не поняла еще, как я сохну по ней? Не знаю даже, какой вариант хуже, но меня не устраивают оба. Я так ее хочу, что просто сил нет! Тупею на глазах и неизвестно, как далеко может дойти эта деградация. Нет, надо срочно завоевывать Маришку! Всеми способами.
        МАРИНА
        У меня не сразу получается заснуть, потому что я не могу перестать думать о том, что Дубов пошел в бар из-за меня. Так ли это? Если он хотел просто выпить перед сном, то мог сделать это в номере, где есть мини-бар. Но было непохоже, чтобы он вообще что-то пил. Его дыхание отдавало кофе, а не спиртным, когда мы оказались близко друг к другу в момент столкновения. Напрашивается только один логичный ответ - он пас меня.
        Мысль оказывается неожиданно приятной. Улыбаюсь, вспоминая блаженное выражение его лица в лифте, которое я увидела сквозь зеркало, когда он наклонил голову, втягивая аромат моих волос.
        Мой начальник хочет меня, в этом нет сомнений.
        Вот только, почему он ничего не предпринимает? Делать первый шаг я не собираюсь, это будет очень глупо. Остается только ждать, когда он созреет.
        На следующее утро Дубов исчезает на полдня еще до того, как я проснулась, отправив мне сообщение на мобильный, что до вечера я свободна. Надеваю джинсы с футболкой и собрав волосы в конский хвост, выхожу из своей спальни. Мужчина заранее проинструктировал меня, чтобы взяла в путешествие удобную одежду, так как рабочая мне понадобится только если наметится встреча или мероприятие.
        В гостиной обнаруживаю няню с Аришей. Малышка играет на ковре с игрушками. Незаметно присматриваюсь, безопасны ли они для ее возраста и поняв, что мелких деталей нет, расслабляюсь.
        - Доброе утро, Марина! - говорит Люба.
        - И Вам. Не против, если перейдем на ты? Нам еще много времени предстоит провести вместе.
        - Только «за», - улыбается няня. - Нам вот-вот доставят завтрак, садись пока. Тут программа интересная - дизайнеры интерьеров борются за лучший проект. Переделывают две спальни в одном доме и тот, чья работа больше понравится хозяину, получит победу и миллион рублей. Я такое очень люблю.
        Она сидит на диване перед большим телевизором и там действительно идет что-то связанное с ремонтом. Сажусь рядом с ней и смотрю, как играет Арина у наших ног. Девочка увлеченно катает красную машинку по ковру, причем, не издает никаких звуков. Такая серьезная, словно занята очень-очень важной работой. Светлые бровки нахмурены, а губки поджаты. Ну, просто маленький генерал!
        - Любишь детей? - спрашивает внезапно Люба.
        - Люблю, - улыбаюсь искренне. - Каждый раз, когда вижу малыша на улице, так и хочется подойти и потискать. Когда мои подружки начали рожать, вот была радость-то!
        - А своих нет?
        Вздрагиваю от бестактного вопроса и отрицательно качаю головой.
        - Нет. Но надеюсь, когда-нибудь будут. Сейчас главное найти для них отца.
        - Ну, это дело нехитрое, - бодро говорит Люба. - Тем более, у такой красавицы и кандидаты, наверное, в очереди стоят. Ты только с умом выбирай. В мужике главное что? Надежность. А деньги и недвижимость - это все наживное.
        - Ты абсолютно права, - отвечаю ей. - Люб, как думаешь, я смогу подружиться с Ариной? А то так хочется потискать эту сладкую бусинку, а она меня боится.
        - А вот и посмотрим. Аришка, а ну-ка иди к тете Любе!
        Она протягивает руки и Ариша, оторвавшись от своей игры, поднимает голову и с готовностью подползает к ней. Люба сажает ее на колени, лицом ко мне, и взяв за пухлую ручку, протягивает ее мне.
        Я с трепетом прикасаюсь к маленьким пальчикам своей дочери. Она удивленно смотрит на мою руку и поборов смущение, дотрагивается до накрашенного розовым лаком, ногтя.
        - Нравится маникюр тети Марины? - воркует Люба. - Красиво, да?
        Арина переводит взгляд на ее ногти, коротко отстриженные и не накрашенные, а потом вопросительно смотрит на няню, тыкая пальчиком уже в ее пальцы.
        - У меня нет, Аришка. Что поделать?
        - Не? - лопочет моя умная малышка, а потом снова возвращает внимание к моим ярким ногтям, зачаровано ощупывая их подушечками пальцев.
        Мне хочется плакать от счастья. Дотрагиваюсь свободной рукой до ее макушки и нежно глажу тонкие волосики. К счастью, она не реагирует на это, не отворачивается, готовая заплакать, как в прошлый раз.
        - Пойдешь ко мне, Ариш? - спрашиваю, протягивая к ней руки, чтобы взять, но она резко уворачивается, вцепившись в няню.
        - Так просто на руки не пойдет, - вздыхает Люба. - Но мы над этим еще поработаем.
        Я едва скрываю разочарование, но могу хотя бы смотреть на нее, пусть она и не дает брать себя на руки. Аришка снова возвращается к игрушкам, а когда приносят завтрак, я смотрю, как Люба кормит ее фруктовым пюре и мечтаю о том, что совсем скоро, это будут мои руки, дающие ей еду и защиту каждый раз, когда до нее хочет дотронуться какой-нибудь чужак. Сейчас Люба исполняет для нее роль матери и как бы я не была рада, что она такая любящая няня, я ревную к ней, потому что это мое право и привилегия.
        Надеюсь, скоро все изменится, потому что влечение Дубова ко мне становится все очевиднее с каждым днем, и, если я правильно разыграю карты, он захочет со мной чего-то большего, чем мимолетная интрижка. Я полна решимости стать мачехой Арины.
        Глава 10
        СТАС
        Мы уже десять дней в пути и мне кажется, что Маря оттаивает. В неформальной обстановке я имею больше свободы действий, так что не упускаю случая мимоходом коснуться ее или сесть рядом, когда мы в дороге. Считываю каждую ее реакцию и искренне наслаждаюсь каждый раз, когда ее милое личико покрывается румянцем, стоит мне придержать ее за талию, помогая забраться во внедорожник, или взять за руку, помогая спуститься по трапу. Она реагирует и испытывает явно не раздражение от моих действий.
        Первый серьезный шанс мне дарит Берлин. Мы должны пробыть здесь три дня, но часть команды подхватывает грипп, включая и нашу главную звезду, из-за чего принято решение задержаться на два дня здесь, а в следующий пункт назначения прибыть непосредственно за день до концерта, а не заранее, как мы хотели.
        К сожалению, Люба тоже заболевает, о чем предупреждает меня при первых же признаках.
        - Я буду держаться в пределах своей спальни, но Вам придется забрать Аришу к себе, Стас Сергеич, - сообщает она таким тоном, словно я не в силах позаботиться о собственном ребенке.
        - Не переживай, справимся как-нибудь, - иронично говорю я, передавая ей аптечку.
        Заранее распорядился собрать в них необходимые, в том числе и для профилактики, лекарства и раздать по всем номерам наших на всякий случай.
        - Станислав Сергеевич, Вам пора на встречу, - стучится ко мне Маря часом позже.
        Я в это время лежу рядом с уснувшей дочкой на кровати и изучаю в планшете наше расписание. Радуясь, что она не проснулась от стука, аккуратно встаю с кровати и направляюсь к двери, за которой меня ждет моя очаровательная помощница.
        - Тсс… - прикладываю палец к губам, указывая на свою спящую бусинку. - Пойдем в гостиную.
        Стараюсь не пялиться на обтянутую тугими джинсами попку Мариши, которая слегка покачивает бедрами при ходьбе, сводя с ума даже своей изящной походкой.
        - Слушай, Марин, у Любы признаки гриппа, так что она забаррикадировалась у себя в спальне. Сможешь присмотреть за Ариной, пока я на встрече? - прошу ее. - Если проснется до моего прихода, просто накорми ее пюре из холодильника и включи какой-нибудь мультик. Она спокойная, уверен, трудностей не возникнет.
        - Я умею обращаться с детьми, не беспокойтесь, - улыбается девушка. - Можете не волноваться за Аришку, я с удовольствием с ней посижу.
        - Спасибо, Марина! Я не задержусь надолго.
        Накидываю куртку поверх футболки и смотрю на себя в зеркало в холле нашего огромного номера. Я редко ношу официальные костюмы, только если мероприятие располагает или встреча с каким-нибудь консервативным старым хреном. В мире шоу-бизнеса внешность имеет значение, но еще большее значение имеет индивидуальность. Да, во мне нет творческой жилки, я не исполнитель, даже не композитор, но я продюсер, с которым сотрудничают не только отечественные, но и иностранные звезды, и моя популярность не меньше, чем у моих клиентов. Я всегда на виду, я знал, что так будет, когда свернул на эту сферу деятельности, и уже тогда решил, что не буду перекраивать себя под образ бизнесмена в костюме-тройке. Обычные для меня джинсы с футболками не менее удобны, если они от дизайнера с громким именем, а косуху можно заменить блейзером для полуофициальных встреч, и я все равно буду выглядеть в глазах людей на миллион, стоит им увидеть, что за бренд на мне, и прикинуть, сколько стоит та или иная вещь.
        Регину всегда бесила моя безалаберность, как она это называла, в одежде. Она и сама не была верхом консерватизма, любила кричащие образы и наряды, обнажающие как можно больше кожи, и тем не менее хотела видеть рядом с собой импозантного дяденьку в строгом костюме. Я не принимал ее упреки всерьез, не изменяя своим привычкам, однако проходясь пальцами по ежику волос на голове, отстриженных под машинку, и бросая через зеркало взгляд на Марину, которая устроилась на кресле, выглядя как настоящая леди даже в джинсах с блузкой из полупрозрачной ткани, чувствую себя настоящим гопником по сравнению с ней.
        Невольно вспоминаю, какими глазами она смотрела на меня в вечер нашего ужина с Артуром, когда я вырядился в костюм. Неужели Маре нравятся официально одетые мужчины? Нужно будет как-нибудь снова это провернуть. В Париже нас ожидает официальный прием, на который я собираюсь взять ее, как свою спутницу. Заодно проверю, какое впечатление я произведу на нее в смокинге. У меня большие планы на этот вечер и, если все пойдет, как надо, ночь мы проведем вместе. А за две недели, что остались до того знаменательного дня, я уж постараюсь сблизиться с ней.
        - Станислав Сергеевич, Вы что-то забыли? - вырывает меня из своих мыслей девушка.
        Смотрю на нее и едва сдерживаюсь от желания просто подойти и поцеловать. Попробовать, наконец, на вкус ее мягкие розовые губки. Но нельзя. Слишком рано.
        - Нет, я скоро вернусь, - отвечаю ей и быстро выхожу за дверь номера.
        От греха подальше.
        МАРИНА
        Чем больше времени проходит, тем больше тают мои предубеждения против Дубова. Мы в туре уже пару недель и за это время я узнала его совершенно с новой стороны.
        Во-первых, мой начальник очень вежлив в обращении с персоналом и никогда не ведет себя грубо и надменно. Я оценила это, став свидетельницей того, с каким гонором разговаривал наш суперзвезда Владимиров с официанткой во время званого ужина, отчего у меня горели уши от стыда за него. А ведь нас любезно пригласил к ужину глава администрации города и все было чинно и официально.
        Потом были еще инциденты с консьержами в отелях, с горничными, к которым он приставал. Дубову приходилось частенько утихомиривать и ставить на место этого зарвавшегося идиота, что удавалось ему одному. Неудивительно, что он вынужден следить за ним постоянно, Владимирова просто нельзя было оставлять без присмотра!
        Во-вторых, Стас очень щедрый и не держится за каждый рубль. Я была приятно шокирована суммами, которые он жертвует благотворительным фондам. Причем, сначала эти фонды проходят тщательную проверку на предмет присваивания средств руководством.
        Мужчина всегда оставляет щедрые чаевые, а когда половина команды заболела, он всех обеспечил консультацией у врача и необходимыми лекарствами, еще и зарплату не урезал, хотя был вынужден нанимать новых людей, чтобы они все приготовили к нашему прилету в следующий город.
        - Владимирова через два дня на сцену как-нибудь вытащим, а остальные пусть выздоравливают, - ответил на мой вопрос о дальнейших действиях начальник. - Ты сама-то как, Мариш?
        Это нежное «Мариш» вкупе с пронзительным взглядом ярко-голубых глаз подействовало на меня самым невообразимым образом. Я покраснела, как школьница, и еле выдавила, что со мной все хорошо и симптомов гриппа нет. Стыдно признаться, но если поначалу я воспринимала привлекательность Дубова, как данность, то со временем мое восприятие изменилось, перерастая во влечение.
        Я все чаще ловлю себя на мысли, что задерживаюсь взглядом на его широких плечах, обтянутых футболкой, крепких руках с ярко-выраженным рисунком вен, и даже на пальцах, представляя, как они будут скользить по моей коже. Это одновременно смущает и внушает надежду, потому что, если Дубов начнет мне по-настоящему нравится, хотя он уже начал, мне будет легче осуществить задуманное.
        Но самое главное, Ариночка, наконец-то, ко мне привыкла!
        Моя маленькая сладкая девочка уже знает меня, идет на ручки и позволяет себя обнимать и целовать. Я едва контролирую себя, потому что няня не доверяет мне ее дольше, чем на десять-пятнадцать минут, очень ревностно исполняя свои обязанности, но сейчас, когда она заболела, я рада шансу побыть один на один с дочкой. Конечно, я не радуюсь болезни Любы, она очень хорошая и приятная женщина, но здесь дело в возможности получить малышку себе на неопределенный срок, ведь Дубов не сможет всегда быть с ней рядом, а я сама предложу заботиться о Арине, пока он занят.
        Как только начальник уходит на свою встречу, я проскальзываю в его спальню и видя, что Аришка все еще спит, тихонько ложусь рядом.
        Какая же она прелестная! Настоящий ангелочек!
        Волосы у малышки еще короткие, под мальчишку, но их можно собирать в два крошечных хвостика, что Люба частенько и делает, чтобы челка не мешала и не лезла маленькой в глаза. Сейчас хвостиков и в помине нет, так что я тихонько приглаживаю отросшие пряди на бок, убирая их с закрытых век Аришки. Ее губки смешно надуты во сне, а пухленькая ручка умильно лежит под не менее пухлой щечкой. Аккуратно провожу пальцем по крошечному подбородку, стирая слюну, и не удерживаюсь от желания сделать несколько снимков. На глаза невольно набегают слезы от эмоций, и я поспешно вытираю их, не давая себе расклеиться. Но как же расширяется от накатившего счастья грудь! Вздохнуть не могу. Это одновременно щемящее и упоительное чувство. Накрываю ее свободную ручку своей и глажу нежную кожу большим пальцем, не отрывая глаз от родного личика. Сама не замечаю, как постепенно проваливаюсь в сон, лежа на подушке своего начальника и роняя тихие слезы.
        Глава 11
        СТАС
        Вернувшись со встречи, я обнаруживаю милейшую картину: Маря с Аришей сидят в обнимку на диване и смотрят мультик по телевизору, причем по их сосредоточенным лицам видно, что происходящее на экране интересно обеим. Я застываю на пороге, с нежностью наблюдая за своими любимыми девочками, пока Мариша не замечает меня и не вздрагивает.
        - Станислав Сергеевич, вы вернулись…
        - Па! - тут же радостно кричит дочка, протягивая ко мне крошечные ручки.
        Подхожу к ним и наклоняюсь, чтобы взять малышку. При этом соприкасаюсь щекой с виском Мари и втягиваю в себя аромат ее волос. Как же все-таки она пахнет! Восхитительно, одуряюще. Я готов купаться в этом запахе, в нежности ее кожи, каждый день своей жизни. Вот каково это - встретить, наконец, свою единственную. Эти чувства не идут ни в какое сравнение с влюбленностью в Регину или чувствами к моим бывшим. В Марише меня восхищает абсолютно все. Я едва держу себя в руках в ее присутствии.
        - Вы уже ужинали? - спрашиваю, садясь рядом и устраивая ребенка на своих коленях.
        К моему удовлетворению, моя ассистентка не отодвигается, хотя и чувствует себя явно неловко от такой близости.
        - Ужин скоро принесут, я сделала заказ в номер, - говорит она. - Но я накормила Аришку фруктовым пюре сразу после пробуждения. Смесь Люба ей дает обычно перед сном ночью, так что я подумала, что можно перекусить на ужин еще и супом.
        - Мой пирожочек никогда не отказывается от еды, да? - улыбаюсь я, целуя дочь в пухлую щечку.
        Она озорно ухмыляется, как маленький чертенок, и тычет пальцами в мой подбородок, заросший щетиной.
        - Папочка колется, малыш?
        Ариша обожает трепать меня за щеки, когда я колючий, к чему и приступает немедленно, то хлопая по моей коже ладошками, то просто теребя ее пальцами. Маря смотрит на ее проделки с нежной улыбкой без капельки фальши, что не может не действовать на меня, ведь эти эмоции направлены на мою дочь.
        Скоро прибывает их ужин и я велю Маре спокойно есть свою рыбу, а то она порывается первой накормить Аришу.
        - Да ладно тебе, Марина, доверь мне накормить своего ребенка! - подшучиваю над ней. - Клянусь, я уже делал это раньше! Как видишь, Аришка до сих пор жива и здорова.
        Мариша очаровательно краснеет, а потом садится за стол и приступает к еде. Я же усаживаю дочку в детский стульчик и надев слюнявчик, пытаюсь максимально аккуратно накормить ее овощным супчиком, что не слишком удается, потому что после первых жадных глотков, она запускает в тарелку ручку прежде, чем я успеваю ее перехватить.
        - Нельзя, Арина! - строго говорю ей. - Что мы говорили о поведении за едой?
        У нее тут же трогательно дрожит нижняя губка, а большие голубые глазки наполняются слезами. Малышка издает обиженный рев и я сразу же таю, как лед на солнце. Тряпка, одним словом. Вот и воспитывай дочку в строгости!
        Подхватываю ее на руки, и наплевав на грязный слюнявчик и платье под ним, прижимаю к своей груди.
        - Ну, все-все. Не плачь, малыш, - воркую над ней, покачивая из стороны в сторону. - Не злись на папу, ладно? Ты же должна понимать, что так делать нельзя. Ты же у меня уже большая девочка. Тетю Любу, значит, слушаешься, а с папочкой хулиганишь? Так не пойдет, Ариша. Ну, все, перестань. Не плачь, пирожочек!
        Она постепенно успокаивается, глядя на меня с обидой на покрасневшем личике, которое я беспорядочно осыпаю поцелуями, пока дочка не начинает смеяться и извиваться у меня на руках.
        Убедившись, что Ариша успокоилась, снова сажаю ее в стульчик и смотрю на свою грязную футболку. В голову, вдруг, приходит мысль немного пошалить. Не обращая внимания на молчавшую до сих пор Марю, стягиваю с себя футболку и кидаю на пол. Мне есть чем похвастать, в форме себя держу, даже более чем, вот и проверю ее реакцию на свою наготу.
        Снова взявшись за ложку, смотрю исподтишка на девушку и не могу сдержать ухмылку, при виде ярко-красных щек. Маришка, моя прелесть, кусает свои сочные губы и смотрит в тарелку, явно смущенная и взбудораженная моим видом. Отправляю в рот дочки очередную ложку супа и снова бросив взгляд на Марю, вижу, что она украдкой смотрит на меня, но тут же отводит взгляд, поняв, что я заметил.
        - Я не смущаю тебя, Марина? - не могу сдержаться, чтобы не подразнить ее.
        - Нет, Станислав Сергеевич, - тихо отвечает она.
        - Извини, не подумал о твоем присутствии. Не могу терпеть на себе грязную одежду.
        Она ничего не отвечает, опустив глаза в тарелку.
        Когда Ариша наедается - слишком быстро на мой взгляд - я понимаю, что пора ее купать. Снова беру дочь на руки и поворачиваюсь к Маре.
        - Надо искупать эту грязнулю. А потом, я хотел бы обсудить изменения в моем графике.
        - Хорошо, Станислав Сергеевич, - все еще не встречаясь со мной взглядом, говорит моя ассистентка. - Я захвачу планшет и буду ждать Вас в гостиной.
        Остаток вечера проходит не так интересно. После внесения изменений в мой график, Маря быстро уходит к себе, а я остаюсь в гостиной с Аришкой. Правда, во время кормления Мариша выходит и настаивает на том, чтобы приготовить бутылочку. Я позволяю ей покормить дочь, но после того, как малышка засыпает на диване, девушка снова поспешно ретируется, явно избегая моего общества.
        А вот ночью, когда, уложив ребенка, я зарываюсь лицом в свою подушку, в ноздри бьет мой любимый аромат - запах моей Мари. Из груди тут же вырывается болезненный стон, потому что тело реагирует моментально, на чистых инстинктах. Я обнимаю эту чертову подушку, понимая, что днем на ней лежала ОНА - моя неприступная любимая. Представляю, что держу в своих объятиях ее, а не предмет постельного белья, и эти мысли доводят до того, что приходится идти в ванную - снимать напряжение. Но несмотря на неудобную реакцию, я определенно запрещу горничным менять свое постельное белье, пока мы отсюда не выедем. Хочу сохранить при себе хотя бы ее запах, потому что, судя по поведению Маришки, сдаваться мне она пока не готова.
        МАРИНА
        Реакция моего тела на вид полуобнаженного Дубова пугает своей интенсивностью. Я быстро отвожу глаза, но меня все равно так и тянет посмотреть на открывающееся перед глазами, зрелище. Никогда не видела вживую таких натренированных мужских тел с настолько четко обрисованными мускулами. И даже трудно выбрать, что восхищает меня больше - его спина с ярко выраженными широчайшими мышцами, как у пловца, что неудивительно, учитывая, как часто он посещает бассейн, или потрясающий вид спереди, потому что его торс хорош со всех сторон. Я насчитала восемь кубиков, прежде чем мужчина отвернулся.
        Валера, конечно, следил за собой, и если сильно напрячься, то мог показать прорезывающиеся кубики на животе, но он был просто подтянутым, а не мускулистым. Если мой муж напоминал степенного джентльмена в идеально сидящем костюме и с безупречными манерами, то Дубов скорее походит на помесь рок-звезды и бодибилдера.
        Из его рта так и вырываются время от времени матерные словечки, особенно если кто-то накосячил, одевается он преимущественно в джинсы и футболки с очень сексуальными грубыми ботинками, а татуировки, опоясывающие его плечо, часть груди и полностью одну руку, придают ауру плохого парня. Тем не менее, видя, как он обращается с окружающими его людьми, как ласково разговаривает с дочкой, я не могу не признать, что он хороший человек. Моей дочери повезло с отцом и я все больше склонялась к тому варианту, что свекровь сказала мне правду, потому что рядом с Аришкой мое душевное равновесие было восстановлено, а мозг снова включил логику.
        Однако, мое растущее влечение к этому мужчине нельзя объяснить никакими логическими причинами, потому что внешне он начал меня привлекать еще до того, как я убедилась в его порядочности. Приходится признать, что ничто человеческое мне не чуждо и я стала еще одной жертвой физической красоты. Но, это не значит, что я готова сразу прыгнуть к нему в постель - вовсе нет! А судя по взглядам и растущей смелости Дубова, он все ближе подводит меня к точке невозврата. Потому что я сильно сомневаюсь, что все начнется с разговоров. Такие, как он, сначала действуют, и действия эти имеют очень интимный физический характер. Сейчас Дубов похож на охотника, который медленно, но верно, загоняет добычу, вот только не потеряет ли он интерес, если добыча сдастся без сопротивления?
        Мысли о нем мучают меня полночи, так что на следующее утро я просыпаюсь поздно - аж в одиннадцать часов, из-за чего чувствую себя очень неуютно. Быстро умываюсь, расчесываю волосы и наплевав на хотя бы минимальный макияж, впопыхах натягиваю на себя джинсы и белую футболку, хотя обычно ношу блузки, чтобы придать немного официальности. Выхожу из спальни, на ходу собирая волосы в хвост, и резко торможу, увидев, что Дубов в гостиной.
        - Доброе утро, Станислав Сергеевич! Извините, что проспала! - взволнованно тараторю, реально переживая за опоздание, потому что синдром отличницы со мной всю мою жизнь.
        - Все в порядке, - охрипшим голосом отвечает он, смотря гораздо ниже моего лица.
        Опускаю глаза, проверяя, что не так с моей одеждой, и тут же заливаюсь краской от смущения, потому что я так спешила, что забыла надеть лифчик, что очень заметно под тонкой тканью футболки! Едва удерживаюсь от желания по-детски скрестить руки на груди, потому что горящий взгляд начальника творит со мной нечто невообразимое. Быстро отворачиваюсь, кляня себя за спешку, и бормочу на ходу:
        - Сейчас вернусь.
        Надеть лифчик - дело одной минуты, но я так взволнована, что банально боюсь выйти к нему снова. Однако, я и так опоздала, так что покинуть спальню приходится.
        - Не тушуйся так из-за того, что проспала, - насмешливо говорит мне Дубов, явно намекая на вид, который я предоставила ему ранее. - Я не против.
        И у мерзавца при этом такое игривое выражение лица, что вместо возмущения я испытываю желание глупо захихикать.
        - Такого больше не повторится, - говорю твердо, с вызовом встречая его взгляд.
        - Очень жаль, - усмехается он, а потом серьезнее добавляет: - Не волнуйся, Марина, у меня сегодня свободный день. Устрой себе выходной. С Аришей сидеть нет необходимости.
        - Но я хочу! - выпаливаю, прежде чем подумать над словами. - То есть, мне не хочется никуда выходить, так что я с удовольствием пообщаюсь с ребенком. А Вы можете немного расслабиться, если хотите. В отеле шикарный бассейн.
        - Выгоняешь меня? - шутит он.
        Отрицательно качаю головой, прикусив губу.
        Что вообще принято отвечать на такое? Боже, я так давно ни с кем не флиртовала, что вообще забыла, как это делается!
        - На самом деле, Аринка так рано проснулась, что совершенно не дала мне выспаться, - говорит начальник. - Если ты действительно не против посидеть с ней, я бы немного вздремнул.
        - Конечно, - с облегчением соглашаюсь я. - А где она, кстати?
        - Вон там? - кивает он на диван, и я замечаю, что малышка спит, обложенная подушками, чтобы не упала. - Вымоталась и уснула, а я сторожу ее сон, как верный… отец.
        - Тогда почему бы не последовать ее примеру? Идите, мы прекрасно справимся. Я как раз успею позавтракать, а если она проснется, то накормлю и ее.
        - Ты просто золото, Мариша, - ласково говорит Стас, смотря на меня с нежностью.
        Меня пробирает до костей от взгляда его красивых глаз, на коже выступают мурашки, и я смущенно откашливаюсь, не в силах совладать с собой. Это длится лишь несколько секунд, но эффект крышесносящий.
        «Ну почему ты такой харизматичный и откуда в тебе столько сексуальности?» - хочется застонать мне, но на деле я просто машу ему и ухожу первой.
        Подальше, пока не растаяла и не растеклась лужицей у его ног.
        Глава 12
        СТАС
        Ночью я совершенно не выспался, поэтому решив вздремнуть днем, неожиданно для себя проспал аж четыре часа.
        Выхожу из спальни, чувствуя себя неудобно из-за того, что так надолго повесил ребенка на помощницу, но к удивлению, не обнаруживаю в номере своих девочек. Пишу сообщение, спрашивая, где они, и Маришка почти сразу же отвечает, что как раз возвращаются с прогулки.
        - Тсс… Она уснула на свежем воздухе, - шепчет девушка, едва войдя в дверь. - Давайте положу ее в спальне.
        - Я сам, - шепчу тоже, подходя к ним и заглядывая в коляску.
        Мой ангелочек спит, приоткрыв ротик и смешно посапывая во сне. Аккуратно беру ее на руки, а Маря стягивает белые ботиночки и шапку, стараясь не разбудить Аришу. Положив дочку на середину кровати и избавив от курточки, иду обратно в гостиную, радуясь, что моя пугливая сотрудница снова не сбежала к себе в комнату.
        - Давай поужинаем, - предлагаю ей, садясь рядом на диван.
        Маря отводит взгляд, явно неуверенная, что ответить, но не найдя причины для отказа, согласно кивает.
        - Ладно. Я сделаю заказ. Что Вы хотите?
        Изучаю меню и говорю ей номер блюда, а после того, как заказ сделан, вредина включает телевизор. Не хочет, значит, общаться. Да что же она так избегает меня, не пойму!
        - Марина, спасибо, что присмотрела за малышкой, - начинаю разговор. - Я не думал, что так долго просплю. Повесил ее на тебя на весь день.
        - Я не против, - вежливо отвечает она.
        - Все же, это неправильно. Дал тебе выходной, но все равно заставил работать на себя.
        - Общение с ребенком - не работа, - слегка возмущается она. - Я хорошо провела время с Вашей дочерью. Я действительно очень люблю детей и не против посидеть с Аришкой в любое время. Я ведь уже говорила Вам.
        - Говорила, - соглашаюсь я, любуясь ее покрасневшими после прогулки, щеками. - И я благодарен, но не хочу злоупотреблять твоим личным временем. У тебя, наверняка, и свои дела есть.
        - Не так уж много, - пожимает плечами она, давая мне повод для расспросов.
        Я внутренне ликую от ее открытости, ведь она, кажется, немного опустила щиты. Даже спину, обычно напряженно выпрямленную в моем присутствии, расслабила, опустив плечи и откинувшись на спинку дивана.
        - Марина, мы много времени проводим вместе, - начинаю осторожно. - Но я ничего о тебе не знаю. Почему бы нам не познакомиться поближе? Расскажи мне о себе.
        - Что рассказать? - испуганно округляет глаза девушка.
        Мне хочется сжать ее руку, прикоснуться к ней хоть как-нибудь, поэтому я резко встаю, чтобы не поддаться искушению, и под предлогом налить себе воды из графина, пересаживаюсь в кресло.
        - Все, что хочешь. Ты так легко согласилась на ненормированный график и командировки, что мне стало любопытно, как отреагировали твои близкие.
        - У меня никого нет, - сухо отвечает она. - Никаких родственников, я - сирота. Недавно развелась, поэтому молодого человека тоже нет. Отсюда и готовность посвятить всю себя работе. Меня ничто не держит на одном месте, а путешествовать я всегда любила. Работа на Вас - просто мечта, Станислав Сергеевич. Вы хорошо платите, обеспечиваете новыми впечатлениями. Знаете, я кое-где побывала, но это самые распространенные туристические маршруты, а вот в Норвегии, в Венгрии, в Германии мне еще не доводилось бывать. Не могу дождаться, чтобы продолжить наш тур!
        - Рад, что мы так удачно сошлись, - улыбаюсь я. - Дальше будет еще интереснее, не сомневайся.
        «Не могу дождаться возможности подставить тебе плечо при следующем перелете» - думаю про себя, вспоминая, как во время полета в Берлин, она от страха зарывалась лицом в мою руку, впившись в нее ногтями, следы от которых я носил, как трофей.
        В большинстве случаев она садилась подальше от меня, но в этот раз я удачно подгадал момент и собираюсь делать это впредь.
        - А что ты можешь рассказать о своих интересах? Ты очень загадочная личность, Марина. Я не могу тебя разгадать.
        - Во нет ничего загадочного, - отрицает она. - Просто между нами рабочие отношения, вот и общение такое. Если Вам так интересно, то у меня нет каких-то необычных увлечений. Я довольно скучная. Люблю читать детективы, смотреть серьезное кино, немного рисую. Ну, и путешествия. Очень обидно, что при всей моей любви к новым местам, я так боюсь летать. Но это меня не останавливает. Все свои впечатления вношу в виде набросков в книгу путешествий. Хочу до старости объездить весь мир, а потом смотреть на эту книгу и предаваться воспоминаниям.
        - А говоришь, что нет ничего интересного, - дразню я ее. - Ты романтичная натура, Марина.
        - Вовсе нет, - серьезно заявляет она. - Я - прагматик. Но хватит уже, Станислав Сергеевич. Мне действительно нечего о себе больше рассказывать. Если только Вы не хотите знать, какой у меня любимый цвет. Ответ - голубой. Ваша очередь раскрывать информацию.
        - Мой любимый цвет - черный, - издеваюсь я. - Теперь мы все друг о друге знаем.
        - Так нечестно! - возмущается она. - Вы тоже должны что-то рассказать.
        И я собираюсь. Вот только в этот момент приносят наш ужин. Маришка, естественно, заказала и для Любы, предварительно спросив о ее пожеланиях, и отнесла ее поднос в спальню. Няня и носа не показывает наружу, боясь заразить Аришу.
        Потом мы с Марей ужинаем наедине и я кое-чем с ней делюсь. Например, о том, что играю на гитаре, хотя с голосом мне не повезло. Рассказываю смешные истории о звездах, с которыми общался, и она так заразительно смеется, что мне не хочется прерываться ни на секунду, чтобы не упустить момент.
        К моему удивлению, мы разговариваем пару часов и когда Марина все же уходит, я понимаю, что стал гораздо ближе к ней. Чувствую себя взволнованным, как мальчишка после первого свидания, и счастливым, как никогда. Мне несложно провести полночи с бодрствующей после вечернего сна, дочкой, потому что я все равно не могу уснуть, мечтая о своей недотроге-помощнице.
        ***
        МАРИНА
        У меня неоднозначные ощущения от вчерашнего общения с Дубовым, словно у нас было настоящее романтическое свидание, а не простой ужин двух застрявших в одном номере людей. Да и чувства…
        Будоражат, заставляют вспыхивать и глупо улыбаться без причины.
        Отбросив их подальше с наступлением утра, надеваю на себя маску профессионализма, и выхожу из своей спальни ровно в девять.
        - Доброе утро, Станислав Сергеевич! - вежливо, но сдержанно здороваюсь с завтракающим мужчиной. - Привет, Аришка!
        Малышка радостно махает мне ложкой, сидя в своем кресле.
        - И тебе, Марина, - улыбается мой начальник. - Садись, завтрак только принесли и он еще не остыл. Если хочешь что-то, чего здесь нет, то закажем.
        Я вижу, что на столе очень много еды. Панкейки, омлет двух видов, яичница, вареные яйца, тосты, джемы и даже овощной салат.
        - А яйца-пашот не было? - не могу удержаться от небольшой подколки.
        Дубов сразу же тянется к телефону.
        - Сейчас будет, - серьезно заявляет он.
        - Не надо, я же пошутила! - смеюсь я. - Вы просто столько всего заказали! Я никогда не видела на одном столе так много видов приготовленных яиц.
        - Это потому, что я не знал, что ты любишь на завтрак, - без капли смущения признает Дубов.
        Он даже не скрывает, что сделал это ради меня, и я пытаюсь притушить неуместно проснувшуюся внутри радость от его внимания.
        «Какая же я, все-таки, женщина!» - мысленно сокрушаюсь над своей реакцией.
        - Я неприхотлива в еде, омлет вполне подойдет, - говорю ему, садясь напротив за стол и смотря на чашку с капучино.
        На пене красуется идеальный рисунок цветка. Даже жаль отпивать, но я все же делаю глоток, понимая, что кофе горячий и завтрак, видимо, только что принесли. Под слегка запотевшим стеклянным клошем омлет с овощами восхитительно нежный и теплый.
        - Мм… как вкусно! - не могу сдержать удивление. - Неужели завтраки здесь готовят разные повара? Я ела этот омлет позавчера и он был не такой вкусный.
        - Кто его знает, - пожимает плечами начальник с довольной улыбкой. - Так ты любишь омлет с овощами? Я запомню.
        Это уже откровенный флирт и я не считаю нужным так быстро начать отвечать ему. Мужчины любят то, что достается с трудом, а Дубов точно не из категории ленивцев, как классифицировала нерешительных мужчин моя бывшая коллега.
        - Тебе вкусно, малышка? - переключаюсь на Ариночку, которая с усердием вцепилась зубками в вареное яйцо, придерживая его обеими ручками.
        Та, радостная от того, что ей уделили внимание, дружелюбно протягивает мне свою добычу, но стоит мне протянуть руку, чтобы взять яйцо, тут же собственнически прижимает его к груди, укрытой силиконовым слюнявчиком.
        - Арина не делится едой, - насмешливо говорит ее отец. - Никогда. Но она любит поиздеваться, маленькая вредина!
        - Интересно, в кого она такая, - срывается с губ, о чем я тут же жалею.
        Потому что Дубов только рад отойти от формального общения.
        - В меня, - самодовольно произносит он. - Мы, Дубовы, своего не упустим.
        И смотрит, главное, таким голодным взглядом, что я понимаю - он вышел на тропу решительных действий. В груди рождается неожиданная паника, потому что я понимаю, что не готова. Совершенно.
        К счастью, прежде чем я начну делать глупости, его отвлекает телефонный звонок, который заставляет мужчину уйти в другую комнату. Когда он задерживается, я испытываю только облегчение. Спокойно заканчиваю есть, умываю Аришку в ванной и решаю дать ей немного походить по гостиной, придерживая за руку.
        Моя девочка все еще неуверенно держится на ножках и боится ходить одна дольше пары минут. Я списываю ее неуклюжесть на полноту, потому что ребенок очень пухленький, не удивлюсь, если у нее перевес. Конечно, лишний вес делает детей очень милыми сладусиками, но это ведь может быть вредно. Ладно, Дубов, он мужик, но почему няня не следит за ее питанием? Могу ли я завести этот разговор или пока лучше не лезть?
        - Давай, моя хорошая, тебе это нужно, - ласково уговариваю Аришку, когда она пытается сесть на пол, явно не намеренная со мной прогуливаться.
        Я держу ее за крошечную ручку и мне не остается ничего другого, кроме как отпустить, чтобы не травмировать ее, потому что малышка намертво прилипла попой к полу и не желает вставать.
        - Какая же ты лентяюшка! - корю нежным голосом, присаживаясь на корточки и беря ее на руки. - Вредина и лентяйка, но очень сладкая.
        Целую дочку в мягкие щечки, потираясь носом о ее носик, и полной грудью вдыхаю сладкий аромат детской присыпки, исходящий от нее.
        - Сладенький ребеночек! Так бы и затискала тебя всю!
        - Согласен, - внезапно раздается голос Дубова над ухом.
        Он стоит совсем рядом и, хотя не соприкасается со мной, но близок к этому. Мужчина медленно наклоняется, не отпуская моего взгляда своими гипнотизирующими голубыми глазами, и целует Аришку в ту же щечку, что и я секундами ранее, а потом, не разгибаясь, поворачивает голову, обдавая мои губы мятным дыханием.
        На долгий миг мы оба застываем, он - с вопросом в глазах, я - с нерешительностью и безотчетным страхом. А потом, Дубов, видимо, сам принимает решение и медленно накрывает мои губы своими, обняв нас с Аришкой обеими руками и прижав к своему сильному телу.
        Мои глаза с трепетом закрываются, а губы медленно приоткрываются, встречая его поцелуй, и на короткий момент я совершенно перестаю думать, растворившись в волшебном чувстве, пронизывающем тело огненными вспышками, но этот сладкий миг заканчивается очень быстро. Отчасти, из-за того, что Аришка начинает ерзать в наших общих объятиях.
        Я распахиваю веки и с ужасом отстраняюсь от горячих губ начальника, и только благодаря его ловким рукам, не падаю вместе с тяжелым ребенком на руках.
        - Порядок, дай ее мне, - ласково шепчет Дубов, перехватывая Арину, а я, как только дочка оказывается в безопасности, накрываю горящий рот рукой и трусливо сбегаю в свою спальню.
        Подальше от него и от чувств, которые он во мне будит.
        Глава 13
        СТАС
        Марина делает вид, что ничего не было. Словно между нами не было того поцелуя, который послужил для меня настолько мощным выключателем самодисциплины, взращенной годами в окружении красавиц на любой вкус, что я едва смог взять эмоции под контроль.
        В моей жизни случались не только серьезные отношения, но и мимолетные связи, основанные на чистой химии, которая возникала с той или иной девушкой и быстро проходила, стоило мне узнать, каково это может быть с ней на деле.
        Однако, весь мой нескромный опыт не подготовил меня к тому, что произошло, когда мои губы коснулись нежных розовых губ моей помощницы.
        Это не было ударом тока. Не было пылающих искр. Наш мимолетный, легкий, практически невинный, поцелуй стал самым чувственным опытом в моей жизни, перевернувший мир с ног на голову. Меня одновременно бросило и в жар, и в холод, а сердце стучало так, словно вот-вот остановится от перегруза, но что важнее всего, именно в этот миг я понял, что хочу Марю настолько сильно, что это не сравнится ни с одной жаждой, испытываемой человеком. Я был готов на все, лишь бы не отрываться от нее. Я не мог контролировать свои руки, прижимавшие ее все ближе, на голых инстинктах, и, если бы Ариша не напомнила о себе недовольным писком, мы едва ли устояли бы на ногах.
        Теперь же Маря избегает меня и делает вид, что все осталось, как прежде, и произошедшее - плод моего воображения. И я ничего не могу ей предъявить, не рискуя потерять ее, потому что по колючему взгляду ее лисьих глазок вижу, что девочка совершенно не готова к тому, чего я от нее хочу.
        - Она почти созрела, - с предвкушением сообщает мне Владимиров, на болтовню которого я не обращал внимания последние десять минут, пялясь на Маришку, которая умудрилась не сесть рядом со мной в самолете, несмотря на все мои старания.
        Она уже почти неделю избегает любого контакта со мной и ведет себя подчеркнуто профессионально. То, что Люба выздоровела и снова выступает буфером в нашем номере тоже ей на руку. Черт, как же бесит! Ее упрямство, отрицание очевидного. Мое терпение висит на тоненькой ниточке, я хочу от нее всего и сразу.
        - Как думаешь? - снова врывается в мысли голос нашей, мать его, звезды!
        - О чем? - спрашиваю раздраженно.
        - Ты меня не слушаешь! - оскорбляется Владимиров. - Мы же о Марине говорили. Оттаяла твоя ассистенточка. Бросает на меня типа незаметные взгляды и краснеет, как малолетка. Скромная девочка, я сразу не допер, что она стесняшка. Эх, как доедем, устрою ей веселую ночку…
        - Только посмей! - рычу на него, мгновенно заводясь. - Не смотрит она тебя, понял? И на шаг не приближайся, я предупреждал.
        - Ты мне не заливай тут, у меня глаза есть, - раздражается Владимиров. - У нас какое главное условие? Если баба сама хочет - я могу заниматься с ней всем, чем хочу, в пределах своего номера. А Маринка явно уже хочет.
        - Она. Смотрела. На. Меня! - чеканю каждое слово, едва сдерживаясь, чтобы не заткнуть его кулаком по морде. - Понял?
        Гаденыш смотрит на меня со скептицизмом, а потом с весельем на лице хлопает по плечу.
        - Ладно, Стас, пусть будет так. Если баба твоя - я претензий не имею. Просто не понял, понимаешь? Мозг отключается, когда вижу таких. Она же ну типичная строгая училка! Была у меня одна в школе, так и не дала. А у меня с тех пор на таких сразу инстинктивно все поднимается, сечешь?
        - Держи свои инстинкты подальше от Марины, - повторяю ему.
        Потому что до этого упрямого осла и с третьего раза не всегда доходит.
        - Да понял я, не кипишуй! У стюардессы тоже костюмчик ниче так. За училку сойдет.
        И он начинает рассказывать, что да как сделает со стюардессой после нашего перелета в своем номере, а я снова пропускаю все мимо ушей, думая, как бы стать ближе и растопить свою снежную королеву.
        При мысли, что Маришка наблюдала за мной тайком, грудь наливается теплом. Ты ж моя хорошая! Стесняшка, как и сказал этот дебил. Как же я сам не понял? Сто процентов у Мариши ее холодность - защитная реакция. Значит, надо пробивать.
        МАРИНА
        Я и сама не знаю, чего так испугалась, но после нашего поцелуя, я в настолько расстроенных чувствах, что инстинктивно избегаю Дубова, наплевав на все свои установки.
        «А ты его соблазнять собралась!» - фыркает внутренний голос.
        Отчетливо понимаю, что планы грозят остаться планами. Я слишком эмоционально реагирую, не могу с холодным умом идти к цели. А то, что Дубов начал мне искренне нравиться не облегчает задачу. Включается совесть и я чувствую себя последней тварью за то, что обманываю его.
        Хорошо хоть он делает вид, что ничего не произошло. Если бы начальник захотел обсудить тот поцелуй или попытался бы добиться большего, не знаю, как бы я отреагировала.
        - Марин, а давай завтра вместе сходим посмотреть город? - предлагает Люба после нашего заселения в очередную гостиницу в Париже. - Ты же не весь день будешь работать? Думаю, часа два-три удастся погулять с этой непоседой.
        Я только рада возможности отвлечься и провести время с дочкой. Дубов настолько занят, что отпускает меня не думая. Я же все больше убеждаюсь в том, что никакой ассистент ему в туре по сути и не нужен. С моими таблицами он и сам может без труда разобраться.
        Как раз перед нашим с Любой выходом, он звонит мне и я уже боюсь, что придется отложить планы из-за работы, потому что мне очень хочется посмотреть город, но Дубов всего лишь напоминает об ужине.
        - Марин, я забыл предупредить, что на сегодняшнем ужине ты выступаешь в качестве моей спутницы. Пожалуйста, воспользуйся картой и купи себе платье. Самое красивое, которое найдешь. Цена значения не имеет, нам нужно произвести впечатление. Вы же с Любой пройдетесь по магазинам? Если нет, то закажи онлайн.
        - Я поняла, Станислав Сергеевич, - отвечаю ему.
        Меня напрягает роль спутницы, а не работника, но в этом нет ничего странного, думаю. У богатых свои причуды, не может же Дубов в чужом городе срочно искать себе девушку на вечер? А со мной никаких проблем не будет, я же не строю иллюзий о продолжении.
        Мы с Любой исследуем множество магазинов, включая знаменитые мировые бренды, которые я хотела избежать из-за космических цен, но няня настояла на том, что нельзя покупать абы что.
        - Я не первый год знаю Стаса Сергеича, хоть и работаю на него недавно, - говорит она. - Я видела его прежних спутниц, и если он говорит, что надо создать впечатление, то ты должна купить платье, один взгляд на которое скажет, какому бренду оно принадлежит и сколько стоит. Другие женщины-спутницы варятся в этом котле годами и определяют статус человека по его наряду. О, надо еще присмотреть обувь и сумочку! Все равно Стас Сергеич платит.
        Я соглашаюсь с ней, потому что и сама это понимаю. Мы делаем перерыв на обед в уютной кофейне, где Аришка отрывается по полной, тяня ручки ко всему, что видит в поле зрения, а потом, сытая, отрубается в коляске.
        - Смотри, какая красота! - восклицает Люба, как только мы входим в очередной магазин.
        Надменная консультантка косится на нас с презрением и я одариваю ее таким ледяным взглядом, что она тут же закрывает свой рот, уже открытый для слов, которые нам, вероятно, не понравились бы.
        - Ишь ты, какая цаца! - возмущается Люба. - Если мы восхитились платьем, значит бомжихи, что ли?
        - Не бери в голову, - говорю ей, и сама очарованная платьем на манекене.
        Оно светло-розового цвета, с интересной драпировкой на груди и пышной юбкой. Я решаю примерить его, не интересуясь ценой. Консультант не слишком стремится нас обслужить, так что Люба прет напролом - достает карту Дубова из сумки и трясет ею перед носом этой стервы. Та с неохотой несет платье в примерочную и когда я надеваю его, понимаю, что даже мое свадебное платье не шло мне так сильно. Это лучшая вещь, которая облегала мое тело!
        - Ух, ты! - восхищается Люба, когда я выхожу к ней. - Ну просто слов нет, Марин! Бери его.
        Я поворачиваюсь к зеркалу в полный рост и понимаю, что возьму. Обязательно. Потому что это любовь с первого взгляда.
        Немного непривычно, что верх платья так стянул грудь, что она наполовину выпирает из выреза, а талия кажется тонюсенькой, хотя я и вправду все еще довольно тощая после недавних событий.
        - Ты выглядишь, как одна из кинозвезд на красной дорожке, - продолжает восхищаться Люба. - Я думала, это все фотошоп. А это, оказывается, заслуга хорошей фигуры и шикарного платья. В масс-маркетах такого не купишь.
        Она права, я сама от себя не могу оторвать взгляд. Никогда не выглядела красивее, а ведь я еще вечерний макияж не сделала.
        - Ну, что ты молчишь, Марин? Тебе не нравится, что ли? - нетерпеливо спрашивает няня.
        - Нравится, - отвечаю ей. - Люба, я влюбилась! Мы его берем. Только не смотри на цену, ладно? А то я боюсь даже представить, сколько стоит такое совершенство.
        - А это не твои проблемы, - подмигивает Люба. - Давай теперь аксессуары присмотрим, пока Аришка не проснулась. Сразишь Стаса Сергеича и его занудных приятелей наповал.
        Глава 14
        МАРИНА
        Я очень тщательно готовлюсь к ужину, надеясь, что не переборщила. Зная Дубова, он вообще может появиться в джинсах и пиджаке.
        Накручиваю волосы, уложив их сбоку так, что кудри спускаются на одно плечо, делаю вечерний макияж, и посмотрев на результаты своих трудов, понимаю, что в таком образе хоть на красную дорожку, как сказала Люба.
        Н-да, надо было купить платье попроще. А то вырядилась, как на бал, и, если я среди других женщин буду выделяться, как павлин среди самок, будет очень неловко. Надев золотистые босоножки с тонкими ремешками и высокими каблуками, беру подходящую по стилю сумочку, в которую поместился только телефон и помада, и выхожу из спальни, дико нервничая.
        Люба, ожидающая в гостиной, тут же осыпает меня комплиментами:
        - Ты просто королева, Марина! Слов нет, какая красотка! Стас Сергеич язык проглотит, когда увидит тебя.
        Он, кстати, появляется из своей комнаты сразу после меня. В костюме, но без галстука, с расстегнутой на пару пуговиц у шеи, белоснежной рубашкой, констатирующей с черным пиджаком. Я чувствую внезапную робость, ощутив на себе всю силу его взгляда, горящего неприкрытой страстью. Такое ощущение, что даже воздух в комнате сгустился.
        Мы смотрим друг на друга долгие томительные секунды, в течение которых жар наполняет мое тело, а разум затуманивают взбудораженные чувства, но Люба быстро приводит нас в себя, демонстративно откашливаясь в кулак, за которым прячет улыбку.
        - Ты прекрасно выглядишь, Марина, - первым приходит в себя Дубов, продолжая рассматривать меня, как вкуснейший десерт на витрине в кондитерской.
        - Спасибо, - отвечаю я, удивляясь тому, как томно это прозвучало.
        - Пойдем, если ты готова?
        Он открывает дверь и я направляюсь к выходу, стараясь не дышать, когда приближаюсь к нему, но умопомрачительный запах этого мужчины все равно проникает в ноздри и секунду спустя я уже жадно вдыхаю его, мечтая зарыться носом в шею начальника, чтобы получить еще больше этого аромата.
        Пока мы едем в лифте, понимаю, что мое время закончилось. Я почти две недели избегала его, терялась в сомнениях и переживаниях, но сейчас ясно осознаю, что все. Если Дубов снова прикоснется ко мне - я просто сдамся. Потому что голос разума уже не действует. Не знаю, химия это, влюбленность или просто влечение, но я не могу больше бороться с собой. Никогда не испытывала таких чувств ни к одному человеку, даже к Валере, и совершенно не знала, что это вообще возможно. И теперь, мне хочется испытать еще больше. Прошла стадия принятия, я уже готова к большему. Готова с головой ринуться в этот омут, зовущий себя Стасом Дубовым.
        - Марина, ты в порядке? - задает он неожиданный вопрос, когда мы оказываемся в машине.
        - Конечно, - отвечаю торопливо, стыдясь того, что он мог заметить, как сильно влияет на меня.
        Я ведь не могу знать, что именно он чувствует. Может, я все надумала. Мало ли кого мужчина может поцеловать, захваченный моментом? Возможно, это ничего не значило для него. Что, если, как и большинство женщин, я внушила себе, что нравлюсь ему, и воспринимала все его взгляды и слова так, как мне хотелось, а не как это подразумевалось на самом деле?
        Меня охватывает смесь паники и страха. Я даже не замечаю, куда мы едем, хотя обычно жадно высматриваю виды из окна, когда приезжаю в новый город. И только когда машина останавливается на пристани, понимаю, что мы находимся на берегу Сены, а вокруг плавают яхты, лодки, речные трамвайчики. Все как на картинках в интернете, только в вечернем антураже, что еще красивее, потому что везде мерцают огоньки. Я тут же решаю, что вероятнее всего, нас ждет сборище богачей на какой-нибудь шикарной яхте, но Дубов удивляет меня.
        Выйдя из машины, мы проходим немного влево и я вижу перед собой трап, ведущий на небольшую лодку. Или это называется катером? В любом случае, вид транспорта больше обычной лодки и имеет небольшую рубку, но он меньше даже самой маленькой яхты. Не представляю, чтобы там уместилось больше шести гостей, не считая того, кто будет вести его по реке.
        Тем не менее, он кажется мне странным образом очень романтичным. На маленькой палубе построили навес из полупрозрачного тюля вперемешку с крошечными оранжевыми огоньками на манер шатра, а вот что именно в нем находится, мне дико интересно, так что, когда Дубов, взяв за руку, помогает мне подняться на борт, я даже забываю спросить, где гости, потому что спрятаться тут негде и никаких кают не предвидится, кроме рубки управления, как я понимаю.
        Мы подходим к навесу и я вижу стол, сервированный на двоих, на котором стоят свечи в высоких стеклянных колбах и маленькие композиции из роз, распространяющих свой нежный аромат в воздухе. Смотрю на Дубова, не зная, что сказать, находясь в смятении от догадки, посетившей мою голову, и волнения, захлестывающего меня, как девочку на первом свидании.
        Мужчина, в свою очередь, улыбается, все еще держа мою руку в своей, и медленно подносит ее к губам, оставляя поцелуй, клеймом обжигающий кожу.
        - Марина, я, наконец, решился сделать то, чего давно хотел - а именно, пригласить тебя на свидание, - говорит он, не отпуская моего взгляда своим. - Ты мне очень нравишься и я хочу, чтобы ты была в моей жизни не просто в качестве работника. Дашь мне шанс?
        СТАС
        Я жду ее ответа, волнуясь, как мальчишка, впервые приглашающий девочку в кино, но видя, что и Маря не в меньшем состоянии мандража, немного успокаиваюсь.
        - Да, - наконец отвечает она и я выдыхаю, притягивая ее в свои объятия.
        Давно не чувствовал себя настолько счастливым. Крепко прижимаю к себе свое сокровище, уткнувшись носом ей в макушку и наслаждаюсь тем, как ее руки обвивают меня в ответном объятии. Маришка, как всегда, пахнет умопомрачительно. Мы стоим так пару минут, пока громкий гудок не приводит нас в чувство, заставив отцепиться друг от друга. Маришка смущенно смеется, отводя взгляд, и взяв за руку, я подвожу ее к сто лику и усаживаю на стул.
        - Проголодалась? - спрашиваю, садясь напротив.
        - Немного. Что у нас на ужин?
        - Все, что есть в меню, - говорю ей, протягивая небольшое четырехлистное меню.
        - Где же все это будет готовиться? - не понимает она, разглядывая нашу маленькую лодку.
        Я указываю на стоящую недалеко яхту и Маря прыскает в кулачок.
        - Я могла бы это предвидеть, - веселится она. - Вы всегда думаете на шаг вперед, Станислав Сергеевич.
        - Просто Стас, - настаиваю я. - Выбирай, что хочешь, Мариш.
        Она кусает губу, сводя меня с ума этим нервным жестом, и опускает глаза в меню. После того, как ее пожелания озвучены, я делаю заказ по телефону и мы начинаем движение по воде.
        - Как же нам доставят еду? - удивляется Маря.
        - Приготовление займет сорок минут. Покатаемся пока, - говорю ей, наливая бокал шампанского.
        На столе кроме него есть еще фруктовая нарезка и шоколад.
        Пока мы медленно плывем по Сене, Мариша любуется открывающимся видом, слегка пригубив шампанское, а я не могу удержаться от искушения сфотографировать ее одухотворенное лицо на телефон. К сожалению, она замечает и тут же напрягается.
        - Извини, ты так красиво выглядела, что я не смог сдержаться.
        Это вызывает на ее губах застенчивую улыбку.
        - Так почему ты выбрал не ту шикарную яхту? - меняет тему девушка.
        - Подумал, что ты не из тех женщин, которых можно впечатлить атрибутами богатой жизни. Разве эта лодка не романтичнее?
        - Правильно подумал, - одобряет она. - Мне пугаться того, как хорошо ты меня читаешь или радоваться твоей чуткости? Мы ведь почти не общались на личные темы.
        - Зато я много общался с противоположными тебе девушками, Маря. Ты бриллиант среди фианитов. Я хочу заполучить тебя с первого дня нашего знакомства.
        - Звучит пугающе, - усмехается она.
        - Решил сразу выложить все карты на стол, - беспомощно пожимаю плечами. - Я очарован тобой, Маря.
        - Маря?
        Не могу сдержать улыбку.
        - Ладно, время для еще одного признания. Я никогда не называю тебя Мариной про себя. Слишком строгое имя для такой милашки. Ты Маря. Или Маришка.
        - Мне нравится, - краснеет она.
        Черт, ну как можно быть такой очаровательной!
        Я так сильно хочу ее поцеловать, что едва сдерживаюсь. Вместо этого, снова беру за руку и целую нежные пальчики, удивляясь бархатистости ее кожи.
        - Ты пойдешь со мной на второе свидание, Мариш?
        Она удивленно моргает, а потом снова смеется.
        - А ты действительно не теряешь время! Первое свидание только началось, а уже заманиваешь на второе. Оно будет таким же романтичным?
        - Обязательно. Может еще лучше. Что скажешь насчет пикника у Эйфелевой башни?
        - А мы возьмем с собой Аришку?
        Предложение неожиданное и очень приятное. Если честно, я надеялся, что она полюбит мою дочь. Марина не выглядит как человек, который умеет настолько хорошо притворяться, и ее внимание к Арине всегда казалось мне искренним.
        - Кажется, я влюбился, - признаюсь ей, лыбясь, как придурок.
        Маря качает головой и отнимает у меня свою руку.
        - А вот это уже слишком, Стас. Нельзя так волновать девушку, так и до тахикардии довести можно.
        - Прости-прости! Что скажешь насчет еще одного бокала?
        - Вы пытаетесь меня напоить, господин Дубов?
        - Только чуть-чуть, - подмигиваю ей.
        Она накрывает свой бокал ладонью и неожиданно сует мне в рот клубничку.
        - Ешьте лучше, а то, как бы сами не опьянели. Негоже для начальника, Станислав Сергеевич, чтобы его тащила до дома подчиненная.
        - Я уже опьянен. Тобой, Маря.
        - Фи, как банально! - фыркает она. - Старайтесь лучше, господин Дубов.
        И я стараюсь. Мы проводим этот вечер, болтая обо всем и ни о чем. У меня в жизни не было так много флирта, как этой ночью. Я даже не считал себя способным на это, но Маря оказалась такой игривой - чего я вообще от нее не ожидал, что просто вскружила мне голову, реально опьянив собой без всякой помощи в виде алкоголя.
        Глава 15
        МАРИНА
        Наше свидание оканчивается в три часа ночи. Мы едем обратно к отелю, сидя прижавшись друг к другу на заднем сиденье лимузина, и целуемся, как подростки, прерываясь и хихикая в процессе, как пьяные. И мы действительно пьяны, только не от алкоголя, а от своих чувств друг к другу.
        К концу поездки, Стас становится настойчивее, его руки более смело очерчивают мои изгибы, а губы не отрываются от моих губ, заставляя задыхаться от такого напора. Только когда машина останавливается, мы понимаем, что все - надо выходить.
        Стас галантно открывает передо мной дверь, и обняв за талию ведет в здание. В лифте он смотрит прямо перед собой, но по желвакам, играющим на его лице, я понимаю, что мужчина едва сдерживается.
        Стоит нам оказаться в номере, как я тут же начинаю чувствовать неловкость. Дубов явно ожидает продолжения, но я не из тех, кто отдается на первом же свидании и не чувствую, что готова к этому. Слишком уж все стремительно.
        С другой стороны, что, если я веду себя глупо и незрело? Мы же взрослые люди, в конце концов! Нет в этом ничего такого.
        Стою в коридоре, не зная, что сказать или сделать, но видимо заметив мою нерешительность, Стас принимает решение за меня. Он подходит и взяв мои руки в свои, целомудренно целует меня в лоб.
        - Спокойной ночи, Маря! - мягко говорит он, посылая рой мурашек по моей коже от этого нежного тона.
        - Спокойной ночи! - шепчу в ответ.
        Мужчина отпускает меня и одарив долгим жарким взглядом, уходит в свою спальню, а я прижимаю ладони к горящим щекам и улыбаюсь. Потом долго ворочаюсь в постели, не в силах уснуть от обуревающих меня чувств, а когда на улице начинает светать, меня, наконец, накрывает дрема. Которая резко обрывается криками в нашем люксе.
        «Это голоса Стаса и Любы! Что случилось?»
        Быстро вскакиваю с кровати и бегу к выходу. Шум доносится из спальни Любы. Дверь распахнута настежь, а свет включен. Люба заламывает руки, стоя у кровати и громко плача, а Стас склонился над маленькой бездвижной фигуркой Аришки, лежащей на краю, и… делает ей искусственное дыхание.
        Внутри меня что-то словно обрывается. Я мгновенно переношусь в ту ночь, когда умерла моя девочка. Это она сейчас лежит на гостиничной кровати, а мой муж Валера делает ей искусственное дыхание, крича и матерясь, что это не помогает.
        Падаю на колени, рыдая от горя и беспомощности, с ужасом глядя в пространство, пока в мое сознание не врывается испуганный детский плач.
        - Где эта чертова скорая? - кричит Стас, прижимая к себе Аришку.
        О, чудо! Живую плачущую Аришку, которая издает самые лучшие звуки на свете, потому что они доказывают, что она жива!
        - Я спускаюсь вниз, подожду их у выхода, - рявкает Стас, неся плачущую Аришку к двери.
        - Я с вами! - кричит Люба, и я, не думая ни секунды, иду следом за ними хвостиком.
        К счастью, меня никто не останавливает. В лифте плач Аришки становится тише, постепенно замолкая, а я не могу оторвать от нее взгляда, крепко вцепившись в предплечье Стаса. Моя девочка прижимается покрасневшим и мокрым от слез личиком к плечу отца и коротко всхлипывает. Я резко вытираю собственные слезы, наполняющие глаза и туманящие зрение, мешая смотреть на нее.
        Как только мы выходим из лифта на первом этаже, слышится звук сирены подъехавшей скорой. К моему ужасу, с Аришкой позволяют ехать только отцу, но Люба быстро берет дело в свои руки и ведет меня обратно в номер.
        - Поедем на такси, но нужно взять телефон и кредитку, - говорит она, не слушая мои возражения. - Ты разве не заметила, что на Стасе Сергеиче одни штаны были? Надо еще одежду прихватить. Давай, быстро переодевайся.
        Я плачу, беспокоясь за малышку, все время, пока надеваю первые попавшиеся штаны и футболку, а потом весь путь до больницы. Не представляю, что могло случиться с ней, поэтому расспрашиваю Любу по дороге.
        - Я проснулась от того, что она издает странные звуки, - эмоционально рассказывает няня, вытирая слезы. - Посмотрела, а Ариша задыхается! Сразу же начала звать Стаса Сергеича, а малышка тем временем совсем замолкла, вообще не двигалась и не издавала ни звука. Я думала, она умерла, Марин!
        Она рыдает, уткнувшись мне в плечо, и я рыдаю вместе с ней.
        Кое как приходим в себя только добравшись до больницы, но нам никто не хочет давать информацию. Только через полчаса Стас сам спускается на лифте и мы тут же бежим к нему.
        - Все хорошо, успокойтесь, - устало говорит он, предупреждая наши вопросы. - Арина стабильна, но ее оставят на ночь. Мы не знаем, почему у нее остановилось дыхание.
        Мне в голову приходит страшная мысль, что возможно, это какая-то патология или генетическая болезнь, которую нельзя просто так распознать. Одна моя дочь уже умерла, перестав вот так дышать ночью, и я не переживу, если то же самое случится и с другой. В отчаянии вцепляюсь в руку Дубова мертвой хваткой.
        - Ты должен настоять на полном обследовании, Стас! Пожалуйста, умоляю, не слушай врачей, если они говорят, что все в порядке, пока они не обследуют весь ее организм! Ты же можешь это устроить, я знаю. Нельзя полагаться на несчастный случай, сейчас каждый день обнаруживаются болезни, у которых поздно проявляются симптомы. Мы не можем быть спокойны после такого! Не мог же здоровый ребенок просто так начать задыхаться? У нее ведь ничего не было в горле?
        - Нет, горло проверили первым делом, - ободряюще сжимая мою руку, говорит Стас. - Не волнуйся, Мариш, я и сам пришел к выводу, что нужно отсечь любую угрозу. Обязательно обследуем Аришку и, если понадобится, повторим это еще и в другой клинике. Но сейчас вам тут делать нечего. Не волнуйтесь и поезжайте в отель, хорошо? Я проведу ночь здесь.
        - Я хочу остаться…
        - Нет, - твердо обрывает он меня. - Езжай с Любой, Маря. Кстати, спасибо за то, что догадались захватить вещи. А то я уже нервирую людей своим полуголым видом.
        Он забирает у нас собранную сумку и сажает в такси. Я же просто не знаю, что могу ему сказать, чтобы убедить разрешить мне остаться. Внутри все бунтует и восстает, требуя быть рядом с дочерью, но обстоятельства против меня.
        СТАС
        За последние часы я испытал столько адреналина и страха, что просто вырубаюсь на кресле после того, как Люба с Марей ушли.
        Не стал говорить им сразу, что у Аришки в носу нашли небольшой кусок отломившейся детали, вероятно от одной из ее игрушек. Женщины и так были вне себя от шока и постоянно плакали, а у меня не было сил их успокаивать. Зная Любу, она начала бы сокрушаться, что недосмотрела за ребенком. По факту, так оно и есть.
        Конечно, завтра я им все расскажу, чтобы Люба тщательнее следила за Ариной. Я знаю, что она добросовестно исполняет свою работу и как бы я на нее не злился, понимаю, что с маленькими детьми иногда случаются непредвиденные происшествия.
        Но, блин, как же хотелось накричать на нее! Девочка едва не задохнулась во сне. А если бы я не умел делать искусственное дыхание? Даже подумать страшно.
        Тем не менее, испытанный страх за дочь настолько силен, что я прихожу к мысли, что обследовать ее не такая плохая идея. Страшно смотреть, сколько больных детей я увидел в этой больнице за ночь. Может это тревожный звоночек? Никаких симптомов у Арины нет, к педиатру ее водят, но ведь она никогда ничем не болела, только один раз простужалась, и я не знаю, вдруг, есть что-то, о чем мы даже не догадываемся. Попахивает паранойей, но после сегодняшней ночи я не могу думать ни о чем, кроме того, что в любой миг могу ее потерять.
        Утром одеваю свою малышку в привезенную Любой одежду, и не могу поверить, что она так спокойна. Арина что-то лопочет, тыча в мою щетину пальчиками и жмурясь от ее колючести. Ее большие голубые глазки, которые она унаследовала от меня, с любопытством озираются вокруг, пока мы идем к выходу. Я никак не могу перестать держаться за нее. В жизни так сильно не боялся, как этой ночью, увидев, что мой ребенок не дышит.
        Вспоминаю тот момент, когда впервые увидел ее, взял на руки. Она так же смотрела на меня большими глазами, а потом заплакала, очень трогательно скривив крошечный ротик, и я навсегда потерял свое сердце. Осознание того, что я действительно отец, шарахнуло меня, как молнией по лбу. Я не представлял всего масштаба чувств и эмоций, которые этот крошечный человечек вызовет во мне, хотя уже и знал о его существовании. Мое самое ценное сокровище, за которое я готов отдать жизнь. Моя дочь. Не представляю, как можно пережить смерть своего ребенка и даже думать об этом не хочу.
        Когда мы приезжаем в отель, женщины уже встали и собирают очередную сумку в спальне Любы, где она спит с Аришей.
        - Вы приехали! - первая замечает нас Маря.
        Она подбегает и крепко обнимает нас с Аришей своими тонкими руками, порывисто целуя мою дочь в макушку и в лоб, а я чувствую невероятное тепло в грудной клетке. Мне нравится то, что Марина действительно привязалась к моей Арише и переживает за нее. Чувствую разочарование, когда она отстраняется, смущенно смотря то на меня, то на Любу, я понимаю, что ее смутил этот порыв и она не уверена, может ли вести себя так при том, что формально я ее начальник и у нас было лишь одно свидание.
        - Простите, - бормочет она, опустив взгляд и нервно теребя свои пальцы. - Я разволновалась.
        - Ничего, - успокаиваю я ее, беря за руку.
        - Можно мне ее подержать? - подает голос Люба, тяня руки к Арине.
        Я не хочу отдавать дочь, но уступаю. Люба снова плачет, прижимая к своей груди Аришку.
        - Стас Сергеич, она ведь в порядке?
        - В порядке, - мрачно говорю я. - У нее в носу застряла деталь от игрушки, Люба.
        Няня бледнеет, широко раскрыв глаза в страхе.
        - Стас Сергеич… Клянусь, я понятия не имею, как это могло случиться! Она ведь даже намеком не показала, не плакала, ничего! Я не знаю, как это могло произойти. Простите, пожалуйста! Ариночка, милая, прости меня!
        Ариша начинает рваться на землю, устав от того, что ее все прижимают, и Люба всхлипывая, ставит ее на ножки. Моя девочка неуклюже бредет к своему мягкому домику с игрушками, стоящему в углу.
        - Я хочу, чтобы ты разобрала все ее игрушки и выбросила все, от чего может отломиться деталь и вообще все, что кажется небезопасным.
        - Да-да, я немедленно это сделаю! - бежит за Ариной Люба.
        - У нее что-то застряло в носу? - пораженно переспрашивает молчавшая до этого Маришка. - Никаких патологий?
        - Насколько я знаю - нет. Но я все равно хочу ее обследовать. На всякий случай. Здесь уже не получится, мы послезавтра уезжаем, а дел еще много. Найди клинику в Праге, куда можно записаться так, чтобы пройти всех специалистов за день-два.
        - Я сейчас же этим займусь, - деловито заявляет Маря, но на пути к выходу, оборачивается на Аришку. - Можно мне забрать ее с собой? Она явно будет воевать с Любой за свои игрушки. А вы можете пока принять душ. Я закажу завтрак.
        - Спасибо, Мариш, - не удержавшись, нежно глажу ее по щеке. - И ко мне уже на ты, помнишь?
        Она бросает взгляд на Любу, которая делает вид, что не слышит нас, и прикусив губу, неуверенно кивает. Я едва держусь, чтобы не поцеловать ее, но она подхватывает Аришку на руки и уходит с ней прежде, чем я теряю самоконтроль.
        Глава 16
        МАРИНА
        В Праге Аришка проходит все обследования вместе с Любой, к сожалению, без моего участия и участия Дубова, потому что мы невероятно заняты в эти дни из-за очередного форс-мажора. Но он хотя бы каждую ночь забирает ее к себе, а я вынуждена только мечтать о том, чтобы быть ближе к своей малышке, за которую молюсь и очень боюсь повторения произошедшего, ожидая результаты обследования с тем же нетерпением, что и ее отец.
        Дубов… Стас. Приучаю себя звать его по имени помаленьку. В общем, Стас ведет себя фамильярно, называет меня при всех Маря или Маришка, и к себе требует обращаться только по имени. Мы не обсуждали наши зарождающиеся отношения, но он своим поведением всем дает понять, что мы вместе. Обнимает меня за талию, держит за руку и всегда садится рядом на собраниях или в транспорте.
        Только на четвертый день нам удается немного расслабиться и Стас дает мне выходной.
        - Посмотри город с Любой или просто поваляйся, - предлагает он после завтрака, целуя мою ладонь. - А послезавтра мы с тобой проведем день вместе. Я хочу погулять и показать тебе места, которые не найдешь на туристическом маршруте.
        - Так ты знаешь город? - удивляюсь я.
        - Знаю, и довольно неплохо. Я здесь уже в пятый раз. Обещаю, тебе понравится то, что я задумал. А пока, мне надо работать.
        Он отпускает мою руку и встает, после чего целует Аришку в лобик и уходит. Я же глаза стесняюсь поднять на няню. Неудобно это все, хотя она и не могла не заметить, как изменились мои отношения с начальником.
        - Ну что ты краснеешь, улыбаться надо, - внезапно поддевает меня Люба веселым голосом. - Стас Сергеич замечательный мужчина. И сердце у него золотое, он совсем не испорчен, как все эти гиены, что его окружают. Повезло вам встретить друг друга, Маринка.
        - Он мой начальник, Люб. Ты не находишь, что это клише - секретарша и босс? Боюсь представить, что люди обо мне говорят за спиной.
        - А тебе не все равно? Забей на всех, Марин. Да и не похожа ты на хищницу, которая гонится за папиками. Бедный Стас Сергеич и так, и сяк пытался, да не мог к тебе подступиться.
        - Мне было бы все равно, оставайся мы в пределах офиса, но здесь… Ты ведь знаешь, как тесно мы сотрудничаем всей командой, Люб. Мне неприятна мысль, что люди, которые относились ко мне, как к своей, теперь причисляют меня к большому начальству.
        Я уже заметила переменившееся отношение к себе. Как и везде, у нас есть своя иерархия и я чаще общаюсь с командой, чем с нашей звездой и его окружением. Было неприятно ловить на себе презрительные взгляды людей, с которыми я общалась на короткой ноге, после того, как Стас впервые обозначил наши отношения. Конечно, я все это держала в себе, потому что главная цель достигнута, а окружающие люди не так важны, как моя будущая семья. Не нужно Дубову знать о моих переживаниях.
        - Ну, это неизбежно, Марина. Они не могут относиться к тебе, как раньше, потому что ты больше не одна из них. Просто игнорируй, здоровее будешь.
        - Так и надо, - соглашаюсь я. - Ну, так какие планы на сегодня? Хочешь прогуляться?
        - Если честно, я в эти дни очень устала, бегая по клинике. Мне бы хотелось сегодня отдохнуть.
        - Так давай я возьму Аришку с собой? - предлагаю я. - Она полна энергии, так что вряд ли ты с ней отдохнешь.
        - Ты только не обижайся, но я сначала спрошу у Стаса Сергеича, - отвечает Люба.
        - Давай.
        Люба осторожничает после своего недосмотра, из-за которого Аришка чуть не задохнулась. Видит Бог, я с трудом удержалась от того, чтобы не накинуться на нее и надавать пощечин, когда узнала правду. Как можно было не заметить, что ребенок что-то засунул себе в нос? По любому Арина не могла после этого вести себя, как обычно, ведь наверняка, она испытывала дискомфорт, а няня просто не заметила ее состояния.
        Люба набирает номер Стаса и спрашивает у него, могу ли я взять с собой Аришу. Их разговор быстро завершается и положив трубку, она утвердительно кивает головой.
        - Разрешил. Давай я ее одену, пока ты готовишься?
        - Хорошо, я быстро.
        Полная энтузиазма, я бегу к себе и быстро собираю сумку, переобуваясь в удобные кроссовки для пеших прогулок. После того, как мы обе готовы, мы с Аришкой выходим из отеля и проводим следующие несколько часов, исследуя город и пробуя всякие вкусности. Я тискаю и целую ее, не опасаясь выдать свою чрезмерную привязанность к чужому ребенку, и делаю десятки наших фото, решив отправить парочку и Дубову. Он тут же отвечает, что эти фото сделали его день и я чувствую, как бешено колотится сердце от чувств к отцу моей малышки, которые переполняют меня, выливаясь за край.
        «Я люблю тебя, Стас!» - хочется сказать мне, но я держу эти мысли при себе.
        Пока рано. Слишком рано.
        СТАС
        Я не могу перестать смотреть на фотографию, которую Маря прислала мне. На ней они с Аришкой сидят в обнимку и улыбаются с сияющими от счастья лицами. Мне кажется, я схожу с ума, потому что мне видится необыкновенное сходство в их лицах. В мимике, в чертах, даже оттенке светлых волос, хотя у Аришки волосы немного светлее Марининых, да и не факт, что у девушки это натуральный цвет. Но они действительно выглядят похожими друг на друга. Как мама и дочка. Даже настоящая мать Аришки не была так похожа на нее, как Маря.
        Ставлю фото на заставку телефона, чтобы любоваться своими девочками в любой момент, как вздумается, и вижу, что на почту пришли результаты анализов и заключение врача Аришки. Моя дочь совершенно здорова. Повод расслабиться и вздохнуть с облегчением, ведь я очень переживал за нее.
        Уже подумываю о том, чтобы оставить все на подчиненных и уединиться сегодня с Марей, вместе погулять, потом поужинать и повести ее в какой-нибудь бар, выпить и потанцевать. Не уверен, что не спугну ее своей настойчивостью, но остановиться нет сил. Хочу, чтобы когда мы вернемся домой, она переехала ко мне. И плевать, что я ее почти не знаю. Мои чувства к ней слишком сильны, я точно знаю, что у нас есть будущее.
        К сожалению, моим планам мешает чертов Владимиров. Этот идиот умудрился напиться средь бела дня и начать приставать к официантке, что не понравилось ее парню, который отмутузил нашу мировую звезду. Теперь Владимиров лежит в своем номере и ноет, как девчонка, из-за заплывшего глаза и синяков на лице.
        - Я не буду выходить на люди, пока все это не исчезнет, - упрямо заявляет он, указывая на свое лицо.
        - Ты выйдешь, потому что иначе мы потеряем миллионы долларов, - жестко говорю я.
        - Ну и пусть. Я не собираюсь портить свою репутацию, показавшись фанатам с таким лицом. Расслабься, Стас, это же мои потери. Ты все равно останешься при своем.
        Этот придурок думает, что раз я потерял Регину, то не могу себе позволить потерять и его, но он сильно ошибается. Я и так долго терпел его выходки, но это последняя капля.
        - Либо ты сейчас поднимешь свою задницу и начнешь готовиться, либо я расторгну наш контракт и подам на тебя в суд. Ты потеряешь намного больше, чем несколько миллионов, Ярик.
        - Ты мне угрожаешь? - смеется этот дебил. - Меня не проймешь этим блефом, Стас, так что не смеши. Никуда ты не денешься. Десятки продюсеров мечтают работать со мной. Кто ты такой, чтобы ставить мне условия?
        - Ты предупрежден, - не спорю с ним. - Я решил провести этот вечер с семьей. Если завтра утром, когда я включу телефон, я узнаю, что ты все просрал, то считай это концом нашего сотрудничества.
        - Да иди ты! - усмехается Владимиров мне вслед.
        Я действительно выключаю телефон по пути в номер и застав Марю одну в гостиной, облегченно выдыхаю. Не в силах сдержать порыв, подхожу к ней и сев рядом, обнимаю и целую в мягкие губы, пораженно открывающиеся под моим ртом в резком вздохе. Хотел бы я углубить поцелуй, но сейчас не время увлекаться, поэтому огромным усилием воли заставляю себя отстраниться, лишь слегка попробовав ее на вкус.
        - Привет, - улыбаюсь, глядя в растерянное лицо Маришки.
        - Привет, - шепчет она, очаровательно краснея.
        Я все еще обнимаю ее за талию и она не отстраняется.
        - Давай проведем вместе этот вечер, - предлагаю ей. - Если у тебя, конечно, нет других планов.
        - Никаких планов, - отвечает девушка. - Куда пойдем? Или ты хочешь остаться в номере?
        - Хочу, очень хочу, - нахально усмехаюсь я, заставляя ее еще больше смутиться. - Но отложим это до лучших времен.
        - Я не это имела в виду, бесстыжий! - возмущается Маря, шлепая меня по плечу.
        - Да? Жаль. Но не будем забегать вперед. Почему бы тебе не переодеться во что-нибудь удобное и подходящее для прогулок? Хочу погулять по ночному городу после ужина. А потом можно зайти в клуб или бар. Ты любишь танцевать, Мариш?
        - Люблю, - радостно улыбается она. - Странно, что ты изъявил желание потанцевать. Большинство моих знакомых мужчин ненавидят это дело, да и не умеют.
        - Как не любить, когда в процессе можно безнаказанно прикасаться к такой красотке? - шепчу ей на ухо, прикусывая нежную мочку.
        Маря хихикает и отстраняется от меня, вставая на ноги.
        - Ну, кто бы сомневался в твоих мотивах? - хмыкает девушка, направляясь в свою спальню. - Будь готов ждать, Дубов, потому что мне нужно еще накраситься.
        - Тебя я готов ждать сколько угодно, душа моя, - отвечаю я, поудобнее устраиваясь на диване.
        Потому что так оно и есть.
        Глава 17
        МАРИНА
        Дубов сегодня в, на редкость хорошем, настроении. Он флиртует и смеется, целует меня при любом случае, а за ужином садится не напротив, а рядом со мной, не отпуская мою руку и прикасаясь губами то к виску, то к щеке. Я просто млею от его внимания, чувствуя, как мной завладевает эйфория.
        После ужина в уютном ресторанчике мы идем в бар с танцевальной площадкой и я с удивлением убеждаюсь, что Стас еще и отличный танцор. Он все время шутит и переиначивает слова песни на английском, неимоверно веселя меня. Я смеюсь в этот вечер так, как не смеялась, кажется, за всю свою жизнь. На часах два ночи, когда мы, наконец, возвращаемся в отель, оба слегка навеселе.
        - Я обожаю твой запах, - шепчет мужчина, целуя мою шею, пока мы поднимаемся на лифте. - Маря, ты такая…
        - Какая? - хихикаю я, цепляясь за его куртку.
        - Сладкая, - рычит он, прикусывая кожу на ключице. - Моя.
        - Так уж и твоя, - провоцирую я, на что он лишь сильнее притискивает меня к своему телу.
        - Моя, Маря, не отпирайся. Никуда ты от меня не денешься. Все! Это окончательно!
        - Какой ты самоуверенный!
        Он не отвечает, завлекая меня в головокружительный поцелуй, на который я с энтузиазмом отвечаю, нечаянно прикусив его губу в процессе. Мы вваливаемся в номер и не договариваясь идем в его спальню, снимая по пути верхнюю одежду.
        - Маря… Маришка моя… - одержимо шепчет Стас, пока раздевает меня, целуя каждый участок обнажающейся кожи.
        Я млею от огненных прикосновений его жадных губ и цепляюсь за его плечи, не в силах вымолвить ни слова от охвативших меня эмоций. Нет ни капельки сомнения в том, что происходящее правильно. Я люблю его, так люблю, что хочется кричать об этом!
        Стас губами собирает слезинки на моих щеках и целует с такой нежностью, что в груди щемит от счастья. Мы сливаемся в единое целое, растворяясь в друг друге, и после оглушительного взрыва эмоций, лежим в объятиях друг друга, не прекращая целоваться, как подростки и шепотом делясь своими чувствами в темноте ночи.
        - Я люблю тебя, Маря, - слышу тихое признание на грани сна, и неосознанно отвечаю тем же, так и не поняв утром, было ли это на самом деле или мне приснилось.
        ***
        - Просыпайся, соня, - слышу веселый голос над ухом, а потом горячие мужские губы оставляют цепочку поцелуев на моей шее и плече. - Сладкая моя, Маришка. Ну, проснись!
        - Отстань, - бормочу, переворачиваясь на другой бок и зарываясь в подушку.
        Дубов издает смешок и я неожиданно чувствую щекочущее прикосновение подмышкой.
        - Стас, нет! - визжу со смехом, в панике пытаясь вылезти из-под него, но он крепко держит меня. - Я сейчас… ааа… умруууу!
        Я так стремлюсь убежать от него, что шлепаюсь на пол, запутавшись в одеяле, и с трудом сев, с гневом смотрю на веселящегося мужчину.
        - Никогда не щекочи меня больше! - предупреждаю его. - Я серьезно, Стас!
        - Ой, испугала! Простите, госпожа, я больше не посмею! Вы не ушиблись?
        - Не смешно, - бурчу себе под нос, пытаясь встать так, чтобы не светить обнаженным телом. - Между прочим, у меня неадекватно паническая реакция на щекотку.
        Стас, конечно, ночью видел все, но я пока стесняюсь разгуливать при нем голышом, тем более при свете дня. С трудом оборачиваюсь в одеяло, придерживая его руками у груди и отводя смущенный взгляд от его такого же обнаженного, но ничем не прикрытого тела.
        Но надо признать, он хорош. Очень хорош! Так и тянет залипнуть на всех его твердых мышцах и татушках. Нельзя быть настолько греховно красивым, это просто преступление против всего женского пола!
        Краснею, вспомнив, как ночью обводила пальцами все изгибы и впадинки на его теле, прослеживая этот путь потом губами и языком. Его несдержанное животное рычание и стоны. Настолько ухожу в образы прошлой ночи, что не замечаю, как объект моего восхищения начинает двигаться, и, громко вскрикиваю от неожиданности, оказавшись брошенной на кровать.
        Дубов лезет ко мне под одеяло и пытается поцеловать, но я отворачиваюсь, вспомнив об утреннем дыхании, тем более, что я ночью еще и пила.
        - А, ты из этих, - вздыхает он, уткнувшись губами в мою щеку вместо губ.
        - Из этих, в смысле из тех, кто следит за гигиеной? - с сарказмом спрашиваю я.
        Чувствую, как он улыбается у моей кожи и тихонько вздыхаю, думая, как можно быть настолько до нелепости счастливой в моменте.
        - Ну ладно, я тоже из этих, - усмехается Стас. - Но ты такая красивая, что я забылся.
        - И часто ты так забываешься?
        Не знаю, зачем спросила об этом. Звучит, как ревность к его бывшим, но это не так, ведь я адекватный человек.
        - Нет, но была у меня одна девушка, которая считала, что утреннее дыхание - ерунда, а принимать душ каждый день - блажь. Ясно, что после двух дней вместе, я понял, что это не мой человек.
        Я не могу сдержать смешок, представив почему-то мультяшную неряху, и чувствую облегчение от того, что Стас не стал зацикливаться на моем вопросе и воспринял его с легкостью. Валера однажды прочел мне целую лекцию, когда я спросила о его прошлых отношениях, ведь он был у меня первым и мне было интересно, были ли у него серьезные отношения до меня. Бывший муж считал, что недопустимо даже знать сам факт существования каких-то там бывших, и нужно делать вид, что их и вовсе не было.
        - Я не из тех, кто копается в чужом белье, - решаю все же предупредить Стаса. - Но какие-то общие аспекты прошлого люди должны знать друг о друге. Я, например, как ты знаешь, была замужем. Ты тоже был женат. Не сомневаюсь, что до этого у тебя было немало девушек. Выпытывать точное количество не собираюсь, но в разговоре иногда всякие детали всплывают. Как о твоей неряхе, например.
        - А мне вот любопытно, - игриво говорит Дубов, целуя родинку на моем плече. - Сколько у тебя было бывших? Если сильно много, то соври. Как бы дико это не звучало, но я уже ревную.
        - Только муж, - отвечаю честно, наблюдая за его реакцией.
        Стас выглядит удивленным. Очень удивленным и это немного даже обидно.
        - Один мужчина? - переспрашивает он. - Это сколько же вы были вместе? Не знаю даже, что хуже, но при мысли, что ты годами была с ним, я ревную, пожалуй, больше, потому что тут замешаны настоящие чувства.
        Я понимаю, что он имеет в виду. С годами, проведенными вместе, люди становятся родными друг другу, даже если позже их любовь проходит. Уверена, если бы не грязная история с нашей дочерью и безразличием Валеры к ее смерти, я бы переживала о полном исчезновении этого человека из моей жизни.
        - Я была замужем три года, а до этого мы встречались не так уж долго, - говорю ему. - Просто я очень рано начала работать, совмещала с учебой, поэтому мне было совсем не до парней. У меня не было бурной подростковой жизни, я слишком о многом волновалась и думала только о будущем. Теперь я рада, что все сложилось, как сложилось. Мне не о чем жалеть, ведь я даже из своего неудачного брака вынесла ценный опыт и урок жизни.
        - Ты волшебная! - неверяще качает головой Дубов. - Знаешь, я никогда не понимал людей, которые не сожалеют о своем прошлом, потому что у самого у меня много сожалений. Я не умею просто смиряться и прощать. Например, я никогда не женился бы на Регине снова, если бы имел возможность вернуться в прошлое и изменить его. Все еще чувствую себя использованным дураком и мне это не нравится.
        - Но если бы не она, у тебя не было бы дочери, - напоминаю я.
        - Арина не имеет никакого отношения к Регине, - внезапно меняется в лице Стас. - У моей дочери нет матери в общем понимании этого слова, Маря. Ее родила суррогатная мать. Я знаю, что пишут в прессе, но я не настолько шустрый, чтобы заделать детей и жене, и любовнице. В моем понимании у нас с Региной был традиционный брак, но она считала иначе, поэтому мы развелись.
        - Извини, я не хотела поднимать эту тему, - тушуюсь я, видя, как ему неприятно обсуждать это.
        Не могу же я признаться, что уже в курсе, что Аришка от суррогатной мамы.
        - Ничего, постепенно мы все равно все узнаем друг о друге, - расслабляется Стас. - Давай примем душ и позавтракаем? Как бы мне не хотелось провести с тобой день в постели, нужно еще узнать, что решил насчет нашего дальнейшего сотрудничества Владимиров.
        - В смысле? - удивляюсь я. - Разве ваш контракт истекает?
        - Я просто устал от его инфантильности, - вздыхает Дубов. - Расскажу все за завтраком. Пошли.
        Глава 18
        МАРИНА
        После завтрака Стас исчезает буквально на час, а потом возвращается в номер, раздраженный донельзя.
        - Что случилось?
        - Ничего, кроме того, что я разрываю контракт с Яриком, - говорит он сквозь зубы. - Собирай вещи, Маря. Вечером мы летим домой.
        - Домой в Москву? - удивляюсь я.
        - Именно. Не вижу смысла оставаться здесь. Дальше пусть работают сотрудники и юристы. Они, как Владимиров, в няньке не нуждаются.
        От этой новости мне становится не по себе. Наши отношения со Стасом начались в этой командировке, она сблизила нас, мы жили в одном номере, у меня был полный доступ к дочери. И что теперь? Как все будет, когда мы окажемся дома? Я у себя в квартире, они у себя. Со Стасом мы будем видеться в офисе, возможно, и после. Если он настроен серьезно, то будут свидания и встречи за пределами работы. Но как же Аришка? Как и когда я смогу снова видеть и общаться с ней? Я ведь даже не знаю, насколько серьезно Дубов относится ко мне.
        - Значит, он все же сорвал мероприятия? - задаю вопрос, чтобы не показать своего замешательства.
        Утром Стас рассказал мне, что учудил Владимиров. Я до конца не верила, что он реально наплюет на свои обязательства, но видимо, этот парень еще более отшибленный, чем я о нем думала.
        - Я не удивлен, если честно, - устало вздыхает Стас. - Не понимаю теперь, чего ради я тратил на него столько времени и нервов. Да, деньги он приносил большие, но он не единственный мой источник дохода. Я давно уже могу позволить себе разбрасываться такими звездами ради собственного комфорта.
        - Какой ты богатенький буратино, - поддразниваю его, садясь рядом на диван.
        - Впечатлена? - игриво приподнимает бровь Дубов.
        - Неа, - цокаю я. - Ты не первый мой миллионер.
        - Я миллиардер вообще-то! - «оскорбляется» Стас.
        - Ну, извини, пожалуйста! Значит, первый мой миллиардер.
        Провожу пальчиком по его предплечью, очерчивая узор татуировки и зависаю на его мускулистой руке с упругой загорелой кожей и четко обрисованным узором вен. О чем бы мы не говорили, это уже забыло, потому что я впала в восхищенный ступор. Так и хочется облизать его, начиная с этой руки и продвигаясь выше, словно сладкий леденец, но Стас вырывает меня из мира грез хриплым смешком.
        - Я хотя бы могу быть уверен, что не только деньгами привлекаю тебя.
        Это высказывание действует на меня, как ушат холодной воды.
        - Что ты сказал?
        - Я неудачно выразился, - морщится мужчина.
        - Ты ведь не думаешь, что я с тобой потому, что ты мой начальник и это может принести мне выгоду? Из-за того, что я знаю о твоем хорошем материальном положении?
        - Вот! Видишь? Поэтому, Я с тобой, Маря. Ни одна из моих знакомых женщин так не выражается. Да они и половину слов из твоего лексикона не понимают! Ты умная, нежная девочка, а не просто пустоголовая красотка. Да я и сам, даже без денег, мужчина хоть куда! Мы привлекаем друг друга и я не верю, что ты клюнула на меня из-за выгоды, хотя бы потому, что ты бегала от меня, как могла, с самого первого дня. Если это такая тактика, то она не сработала бы, потому что немногие мужчины обладают моим терпением. Мне не нужно доказывать, что ты со мной из-за меня. Я и так это знаю.
        - Ты просто самоуверенный павлин! - не могу удержаться от смешка.
        Стас сидит с таким видом, словно он здесь царь и Бог, и на меня просто разом накатывает веселье от выражения его лица.
        - Не самоуверенный, а объективно оценивающий себя, - поднимает палец, уточняя, Дубов.
        А потом валит меня на диван и так сладко целует, что из головы выскакивают все мысли и волнения. Что уж тут говорить, отвлекать этот мужчина умеет, да еще как!
        СТАС
        Пока мы летим домой, я пытаюсь найти способ попросить Маришку переехать ко мне так, чтобы это не звучало, как приказ. Зная женские заморочки, не сложно предположить, что она начнет упираться и мне придется давить. Да и настроение у нее с утра какое-то подавленное.
        - Если ты переживаешь, что не увидела все страны из нашего тура, то я тебя еще обязательно отвезу куда только захочешь, - говорю ей, отвлекая от страха в полете.
        Она снова цепляется за мою руку, хотя мы уже взлетели, а лицом зарывается в мою грудь, зажмурившись, словно испуганный ребенок. Мои слова, наконец, заставляют ее выпрямиться и перестать паниковать, ведь мы уже в воздухе и она это начинает осознавать.
        - Что ты сказал?
        - Говорю, что еще отвезу тебя в те страны, в которых мы не успели побывать. Не стоит из-за этого переживать.
        - Я и так очень многое увидела, так что, конечно, даже не думала о том, что что-то упустила, - удивляется Маря.
        - Тогда почему ты так расстроена с утра?
        Мы можем поговорить откровенно, потому что в самолете с нами только Люба с Аришкой и, так как малышка спит, няня тактично села подальше от нас с Марей, давая нам собственное пространство.
        - Я просто немного растеряна, - словно нехотя признается Марина. - Мы летим домой и я не знаю, как нужно себя вести, когда все вернется на круги своя. Ты мой начальник, Стас.
        - В первую очередь я твой мужчина, - заявляю ей твердо. - И скрывать наши отношения на работе я не намерен.
        - Меня беспокоят слухи, - морщится Маря. - Все-таки, это такое клише. Уверена, люди начнут судачить обо мне всякое.
        - Тебя не должно это беспокоить, потому что между нами не мимолетная интрижка, Мариш. Да и вообще. Я не знал, как тебе предложить, но теперь, учитывая, что ты и сама волнуешься, просто… Переезжай ко мне, Маря.
        Ну все, я это сказал. И судя по ее округлившимся глазам, она этого не ожидала.
        - Переехать? - пораженно спрашивает девушка. - Но Стас, мы ведь только… Тебе не кажется, что… Блин, но мы же только начали встречаться! - нервно смеется она.
        Я тоже не могу удержать смешок от ее реакции и нежно сжимаю ее ладонь в своей, пытаясь взглядом передать ей свою уверенность в том, что это единственно верное решение.
        - Я не хочу терять время, Марь. Весь этот конфетно-букетный период для тех, кто не уверен в своих чувствах. Мы и так достаточно долго ходили вокруг друг друга, не решаясь на первый шаг. Сейчас, я точно знаю, что хочу видеть тебя рядом постоянно. Не только в офисе, но и дома. Хочу вместе проводить вечера и все ночи. Мне не нужно время на обдумывание или привыкание. Разве наш опыт в гостиницах нельзя назвать тренировкой к совместной жизни? Мне понравилось жить с тобой.
        - Это не одно и то же, - возражает она, но нерешительность в ее голосе дает мне понять, что и она этого хочет, но излишний рационализм тормозит Марю от принятия импульсивного решения.
        - Вот и поймем каково это на настоящем опыте, - продолжаю убеждать ее.
        - А ты не думаешь, что устанешь от меня, если мы будем проводить так много времени вместе? - приподнимает бровь хитрая лисичка.
        - Я знаю, что этого не будет, потому что я скучаю, если не вижу тебя даже час, - говорю смущающую правду.
        Я влюбился в нее, как слюнявый подросток, и если бы давал волю своему языку, то ей пришлось бы выслушивать всякую романтическую дребедень, которая рождается в моей голове при мыслях о ней. А ведь я и не думал, что во мне это есть.
        Маришка смотрит на меня смягчившимся взглядом и потянувшись, нежно целует в губы, тем не менее, не давая углубить поцелуй и быстро отстраняясь.
        - А ты умеешь уговаривать, Дубов. Но я не буду переезжать насовсем. Давай поживем вместе месяц и, если нас обоих все будет устраивать, я сдам свою квартиру и перевезу оставшиеся вещи.
        - Ладно, - быстро соглашаюсь я. - Но ты остаешься у меня уже сегодня. А завтра, так и быть, поедем за твоими вещами.
        Вместо ответа, Мариша снова целует меня и, на этот раз, я не позволяю ей отстраниться. На несколько блаженных минут мы теряем связь с реальным миром, пока недовольный рев проснувшейся Аришки не возвращает нас на землю.
        Глава 19
        МЕСЯЦ СПУСТЯ
        МАРИНА
        - Доброе утро! - сонно улыбаюсь Стасу, который присел рядом со мной на кровать, уже одетый и готовый к выходу.
        - Привет, - шепчет он, прижимаясь губами к моему лбу. - Мне уже пора, Мариш. Мелкая еще спит.
        - Я встаю, - стону, с удовольствием потягиваясь и разминая мышцы. - Иди тогда.
        - Зайду в обед. Ничего не готовь, ладно?
        - Угу.
        Наша няня заболела, поэтому сегодня я не иду на работу, а остаюсь дома с Аришкой. После ухода Стаса, умываюсь и иду в детскую. Малышка спит на удивление долго, хотя обычно просыпается к восьми, так что я кладу ладонь ей на лоб и убедившись, что температуры нет, немного успокаиваюсь. Надеюсь, она не подцепила простуду от Любы.
        Только собираюсь отойти, как дочка открывает большие голубые глазки и вяло улыбается, увидев меня.
        - Маааа, - довольно тянет она, протягивая мне ручки, и сердце щемит.
        Я понимаю, что она меня называет «Ма» сокращенно от моего имени, но так хочется, чтобы это переросло в полноценное «мама». Беру ее на руки и усаживаюсь в кресло, поглаживая спинку. С утра Аришка любит поваляться, а еще лучше, поваляться на мне или Стасе, наслаждаясь легким массажем, что к сожалению, доступно нам только по выходным, потому что мы оба работаем.
        Она лежит, прижавшись к моей груди, и довольно щурится, пока я легонько разминаю ее спинку, попутно целуя в лоб и щечки. Моя малышка любит нежности и ластится, как котенок. Полежав минут десять, она, наконец, окончательно просыпается и мы идем в ванную умываться и чистить крохотные зубки. Время до обеда пролетает очень быстро и перед приходом Стаса я только успеваю приготовить легкий фруктовый чай. На работе он пьет слишком много кофе, так что я ввела правило, что дома по будням мы пьем только чай.
        - Девочки, я дома! Где вы? - зовет нас мужчина, и подхватив Аришку, я выхожу из детской, замечая в его руках большую коробку.
        Вчера ночью обмолвилась, что давно не ела пиццу из своего любимого ресторана и мне ее, вдруг, сильно захотелось. Это не было намеком, но Стас, видимо, запомнил и принес ее на обед и такая забота умиляет меня настолько, что на глаза слезы наворачиваются.
        - Ты купил пиццу…
        - Ага, - пожимает плечами он, ставя коробку на стол и подходя к нам.
        Целует меня в губы и подхватывает Аришку, которая взволнованно машет ручками, вереща звонкое «Пааа!». Дочь тут же завладевает вниманием Стаса, а я смотрю на них и глупо улыбаюсь. Вот он - тот самый момент абсолютного счастья. Такого большого и светлого, что грудь распирает от эмоций.
        ***
        Я уже окончательно переехала к Стасу, перевезла все свои вещи и забыла о прошлом. Пока, оно само не нашло меня в лице бывшего мужа Валеры. Он позвонил вечером, когда мы с Дубовым сидели на диване и смотрели фильм.
        Я давно удалила все контакты Валеры, так что, автоматически бросив взгляд на экран телефона, лежащего на журнальном сто лике, Стас увидел только номер, который я сразу узнала, потому что он отбился в моем мозгу еще в первую неделю знакомства с бывшим мужем. Взяла телефон в руки и сбросила, не желая даже знать, чего хочет этот урод.
        - Это, наверное, снова предлагают кредит, - объяснила свои действия Стасу, хотя он ничего не спрашивал, да и не обратил внимания вроде.
        Это у меня постоянная паранойя на почве того, что он может узнать всю правду обо мне и с каждым днем она все больше увеличивается.
        Мы продолжили смотреть фильм, а уже ночью, после того, как Стас уснул, я еще долго ворочалась в кровати, снедаемая тревогой. К утру я приняла решение не перезванивать Валере и вообще игнорировать его звонки, потому что мне не хотелось с ним говорить никогда больше, что бы он не хотел мне сказать.
        Однако, эта сволочь больше не стала беспокоить меня и, когда прошла пара недель, я и вовсе забыла об этом звонке. Особенно на фоне того, что Дубов сделал мне предложение руки и сердца, которое я приняла.
        Это случилось утром воскресенья. Я спала, когда почувствовала какое-то копошение в кровати и открыв глаза, увидела, что это Аришка пытается меня разбудить, лезя вверх, на мой живот.
        - Привет, пирожочек, - проворковала я, обнимая ее и помогая устроиться на мне сверху.
        - Мааа, - ласково прощебетала малышка, прижимаясь пухлой щечкой к моей.
        Стас лежал рядом, улыбаясь, как кот, объевшийся сметаны, и на мой вопросительный взгляд лишь покачал головой.
        - Давай, Ариш, отдадим Маре подарок, - сказал он дочери, и я тогда заметила, что она сжимает что-то в кулачке. - Правда, перед подарком у меня вопрос.
        - С утра подарки? Ты мне все больше нравишься, Дубов, - довольно протянула я.
        - Мариш, - вдруг, став серьезным, посмотрел на меня мужчина. - Сил нет ждать. Я устроил тебе сюрприз на вечер, но к черту это. Давай сейчас.
        - Да о чем ты? - искренне не поняла я, пытаясь угадать, что прячет в крошечном кулачке Аришка.
        - Выходи за меня замуж! - на одном дыхании выпалил Стас, внимательно вглядываясь в мое лицо.
        Конечно, я растерялась. Даже моргнула пару раз, а потом непроизвольно расплылась в широкой улыбке, которую тут же отзеркалил Дубов.
        - Это да?
        - Да, - ответила тихо, протягивая руку и касаясь его щеки. - Я люблю тебя, Стас.
        - А я тебя, - ответил он, поворачивая голову, чтобы поцеловать мою ладонь. - Ариша, показывай кольцо!
        Вот тут-то и вышла загвоздочка. Аришка смотрела на нас и крепко сжимала в кулачке кольцо. Как только Стас попытался разжать ее пальчики, она тут же прижала руку к груди с требовательным «Мое!» и начала плакать, не желая расставаться со своим сокровищем. Мы только посмеялись над ней и оставили в покое, а когда через десять минут Аришка заигралась и «забыла» кольцо среди простыней, Стас взял его и незаметно надел на мой палец, с нежностью гладя и целуя мою руку. Мне даже смотреть не нужно было на это кольцо, потому что я знала, что оно мне понравится в любом случае. Я уже любила его, ведь его выбрал Стас и оно значило гораздо больше, чем просто украшение.
        ***
        - Какую свадьбу ты хочешь? - спрашивает Стас, когда мы лежим ночью в постели.
        Его пальцы машинально теребят кольцо на моей руке, а сам он внимательно вглядывается в мое лицо.
        - Моя первая свадьба была шикарной по всем меркам, - говорю я. - Валера хотел произвести впечатление. Пустить пыль в глаза всем приглашенным. И я бы солгала, если бы сказала, что мне она не понравилась. Это была свадьба мечты и я потом долго не могла налюбоваться красивыми фото и видео. Но, хотя у нас был организатор, да еще и с кучей помощников, мне все равно пришлось очень много трудиться, принимать решения и волноваться, поэтому даже в день самой свадьбы, я была вся на нервах и даже не насладилась по полной, пока к концу празднования Валера не убедил меня допить до конца хотя бы один бокал шампанского и успокоиться.
        - Очень похоже на мою свадьбу с Региной, - хмыкает Стас. - За исключением того, что я не нервничал и отдал все в ее руки. Но результат был неплох. Хочешь устроить что-то еще более кричащее, чтобы утереть всем нос?
        - Не-а, - улыбаюсь я, приподнявшись на локте и целуя его в уголок рта. - Хочу шикарную свадьбу в уединении какого-нибудь живописного местечка. Где будут только самые близкие. Твои близкие, потому что у меня после развода никого не осталось.
        - У меня не так уж много близких людей, - задумчиво говорит Дубов, подцепляя упавшую мне на лицо, прядь волос. - А ты очень расстроишься, если мы устроим свадьбу, разумеется, очень шикарную, но на нас троих с Аришкой?
        - Я буду просто в восторге, - мечтательно улыбаюсь я. - Особенно если она состоится где-нибудь в Шотландии, в одном из этих красивых исторических замков. Что ты на это скажешь?
        - Я согласен на все, что ты захочешь, - отвечает Стас самым правильным для мужчины образом. - Только пожелай.
        - Так ты моя золотая рыбка? - шучу я. - Исполнишь все желания?
        - Все, что в моих силах, - обещает Дубов.
        - Ну, смотри. Ловлю тебя на слове, любимый.
        То, как озаряется его лицо при этом слове разрушает ту неуверенность, которую я испытываю, впервые назвав его так. В этот момент я принимаю решение, что должна почаще выражать свои чувства, потому что Стас, очевидно, мужчина, который любит ласку и ничуть не раздражается от проявлений эмоций, как это делал Валера.
        Черт, пора бы перестать сравнивать! Но что я могу поделать, если других мужчин, как и опыта, в моей жизни не было?
        СТАС
        Мы решаем провести медовый месяц в путешествии по Шотландии и поэтому не берем с собой няню, решив побыть втроем, нашей маленькой семьей.
        Перед прилетом сюда, мы с Мариной расписались в Москве, чтобы не тянуть с формальностями, но это было довольно обыденное событие, вроде похода к врачу, потому что мы оба договорились считать настоящей свадьбой ту церемонию, которая состоится у нас в Шотландии.
        Это случилось на следующий день после нашего прилета. Надо сказать, момент даже на меня произвел впечатление, потому что, когда Маря шла по проходу сказочно украшенного зала к нам с Аришкой, я не видел ничего кругом. Она была похожа на девушку из грез, такая же красивая и нереальная, в воздушном подвенечном платье, в окружении цветов и легкой дымки, ползущей по каменному полу старинного зала с витражными окнами, отбрасывающими блики, делающие помещение по-настоящему мистическим.
        Только взволнованно завозившаяся в моих руках Аришка, увидевшая Марю и радостно махавшая ей ручками, заставила меня очнуться от транса и шагнуть вперед, чтобы предложить моей прекрасной невесте руку.
        Я опустил Аришу в мини-копии платья Мари на пол, чтобы отбросить вуаль с лица невесты, и глупо улыбнулся, отвечая на нежную и немного смущенную улыбку своей Маришки. Какая же она была красивая!
        К счастью, Ариша, как послушная девочка, стояла рядом, ухватившись за мою штанину, потому что я был настолько заворожен в тот момент ее будущей мачехой, что к своему стыду, мог и не заметить, реши малышка уйти от нас. Мы с Марей продолжали улыбаться друг другу, взявшись за руки, пока совершался обряд бракосочетания, а потом обменялись кольцами и я прильнул к ее розовым губам в нежном поцелуе. Этот момент ничто не могло испортить, потому что он был идеальным, как и последовавшая за свадьбой совместная жизнь.
        Жаль только, что очень скоро всему пришел конец, потому что моя жена оказалась самой настоящей обманщицей и ее поступок был даже хуже того, что сделала со мной Регина. Маря полностью уничтожила меня.
        Глава 20
        МАРИНА
        Проснувшись утром в нашу мини-годовщину - полгода брака, я обнаруживаю букет цветов на подушке Стаса, хотя его самого в спальне нет. С блаженной улыбкой тянусь к цветам и обнаруживаю записку.
        «Прости, что ушел. Не смог отменить встречу. Отметим вечером?»
        Какой же он, все-таки, внимательный! Я вчера обмолвилась, что нашему браку полгода, только потому что составляла расписание его встреч и поняла это внезапно, а он решил отпраздновать, хотя у меня и в мыслях не было. Не могу поверить, что это теперь моя жизнь. Рядом с дочерью и самым лучшим мужчиной в мире, который любит меня так, как я никогда и представить себе не могла.
        Так как я проснулась до будильника, позволяю себе поваляться в постели и помечтать, а потом иду готовить завтрак. В последнее время мы с Аришей приучились есть одну кашу на двоих и сегодня это будет овсянка.
        Закончив с готовкой, бужу свою соню и мы дружно умываемся в ванной, а потом с аппетитом уплетаем завтрак. К его концу-то и приходит Люба, которая теперь гораздо меньше нянчит нашу доченьку, так как я предпочитаю быть с ней сама в обеденный перерыв, по вечерам и выходным.
        С работы я не уволилась, хотя Стас предлагал. Не хочу сидеть дома без дела, да и интересно все же проводить время среди стольких занимательных личностей, что окружают Стаса, не говоря уже о нем самом. Мы словно влюбленные подростки не можем расстаться друг с другом. Он даже стал пропускать свои ночные тусовки, что сказывается на его репутации и, если честно, делах. Ведь работая в такой сфере, мой Дубов должен постоянно быть на слуху и поддерживать полезные знакомства, а также заводить новые.
        Правда, Ярик пытался к нему вернуться после месяцев раздумий и ухода к другому продюсеру, но несмотря на выгоду, Стас не захотел и дальше с ним возиться, зато за это время раскрутил новую молодую звезду, которая неожиданно стала конкурировать с его бывшей женой Региной, хотя целью это не было, получилось само собой. Та же давала интервью направо и налево, рассказывая всем, что бывший муж пытается разрушить ее карьеру, но естественно, у него это не получится. Видит Бог, у меня было немало поводов недолюбливать эту женщину, но за то, что она обливала грязью имя Стаса мне хотелось просто надавать ей по идеально сделанным пухлым губам, которые фанаты называли идеальными и, фу, как пошло, вратами в рай! Хорошо хоть мне так и не довелось встретиться с ней лицом к лицу.
        Отбросив все негативные мысли, появившиеся после просмотра соцсетей за завтраком, спускаюсь в офис, но не застаю мужа на месте и до обеда он не появляется, пропустив еженедельное собрание и сбрасывая все звонки. Я начинаю серьезно переживать за него и чуть не плачу от отчаяния и страха, обзвонив всех знакомых, когда он объявляется к концу рабочего дня, влетев в приемную злой, как черт.
        - Зайди в кабинет, - грубо бросает мне на ходу и скрывается у себя, не дав и слова сказать.
        Я захожу к нему, готовая требовать объяснений, но его вид невольно заставляет прикусить язык. Дубов сам на себя не похож и я понимаю, что что-то случилось. Вероятно, что-то серьезное.
        - Садись, Марина, - сквозь зубы цедит муж и я недоуменно смотрю на него, прежде чем опуститься на кресло.
        Стас явно чем-то расстроен. Он никогда не называет меня Мариной. Всегда только Маря или Маришка. Даже когда мы ссоримся, что тоже случается нечасто.
        - В чем дело, Стас? Ты меня пугаешь, - нервно улыбаюсь я, когда он обходит стол и садится на свое место.
        Чувствую себя провинившимся сотрудником, которого сейчас будет отчитывать начальник.
        - Буду краток: я знаю, почему ты вышла за меня замуж, - обрушивает на меня новость муж. - Не вижу смысла продолжать этот фарс дальше. Мы разводимся, Марина.
        У меня такое чувство, словно небо обрушилось на мою голову. То, чего я так долго боялась, случилось. Но что хуже всего, Стас не злится. Не пытается докопаться до истины, не спрашивает, почему я сделала то, что сделала, люблю ли я его, нужен ли он мне. Он просто холодно заявляет, что мы разводимся. Констатация факта. Ему не интересно, чего я хочу, нужен ли мне этот брак. Он просто все решил сам.
        - Прости… - сдавленно шепчу, не зная, как начать. - Стас, я…
        - Избавь меня от оправданий, - повелительно поднимая руку, обрывает меня муж. - Я не хочу ничего обсуждать. И слышать тоже ничего не хочу. Просто не усложняй мне жизнь еще больше и подпиши документы. С Аришей я тебе видеться позволю, но никакой совместной опеки и походов в суд. Не пытайся отнять ее у меня или ты вообще ее больше не увидишь. Она - моя дочь и будет жить со мной. Думаю, тебе не нужно объяснять, на что я способен, учитывая мои связи. Будешь вести себя смирно - я просто забуду о том, что ты сделала и позволю навещать ее. В присутствии няни и телохранителя, естественно. Что же касается нас с тобой, то сделай одолжение - никогда больше не попадайся мне на глаза. С этого дня ты для меня умерла.
        - Стас, - всхлипываю я, надеясь, что он поймет и простит, даст мне объясниться, потому что я не хочу его терять. - Пожалуйста, прости меня! Я ведь не хотела ничего плохого, клянусь! Мне просто нужно было быть с ней. С нашей Аришкой. Умоляю, я…
        - Прощай, Марина, - снова обрывает он меня недовольным голосом, а потом просто встает и выходит, оставляя одну в своем кабинете. Не только не дав второго шанса, но даже не позволив сказать, что я люблю его и ради этой любви хочу все исправить и сохранить нашу семью.
        Стас Дубов не обманывал, когда говорил, что никому не дает вторых шансов. Не думала, что он откажет в нем и мне, учитывая, как он добивался и боготворил меня, но я никогда не сомневалась в силе его любви ко мне. До сегодняшнего дня. Потому что принципы, очевидно, оказались для него важнее любимой женщины.
        СТАС
        Ничто не предвещало беды в этот день. Дождавшись с утра доставку цветов для Мари в нашу маленькую годовщину, я уехал на встречу, после окончания которой, уже направляясь обратно в офис, получил e-mail от той самой бывшей помощницы, которая рассказала мне о существовании Ариши в свое время. Я сразу же перезвонил ей.
        - Алло - раздался в трубке женский голос.
        - Говорит Стас Дубов. Вы оставили сообщение на моей почте. Что вам нужно?
        - Здравствуйте, Станислав Сергеевич! Я связалась с вами, так как мне нужны деньги. Возможно, вы уже в курсе этой информации, но, если нет, для меня это шанс заработать. Говорю, как есть, уж извините.
        - Что за информация?
        В прошлый раз я не сразу захотел выслушать эту женщину, когда она пыталась сказать мне, что у меня есть ребёнок. Это было похоже на полную ересь, но информация подтвердилась и в итоге я получил дочку, поэтому, на этот раз, я решил её выслушать и потом решить, как воспользоваться тем, что она собирается мне сказать.
        - Вы же не ожидаете, что я просто заплачу вам неизвестно за что?
        - Разумеется, нет. Я просто только недавно узнала НА КОМ именно вы снова женились, так как не слишком часто читаю об отечественных звёздах. Дело в том, что я знаю Марину лично, и я знаю, что она связана с моей бывшей начальницей, клинику которой закрыли благодаря вам. Марина уже рассказывала вам об этом? Или о том, КАК она связана с вашей дочерью?
        Я верю своей жене и очень люблю её, но я не могу не проверить слова этой меркантильной женщины. Особенно после того, как поступила со мной Регина. Как бы я не говорил себе, что всё в прошлом, предательство Регины оставило во мне след и я не могу доверять людям так же просто, как прежде. С другой стороны, моя служба безопасности проверила перед принятием на работу прошлое Мари и ничего интересного не узнала, а слишком углубляться я их и не просил. А вдруг, они упустили что-то важное? Не хочу думать, что жена меня обманывает, но ведь нет ничего плохого в том, чтобы проверить и успокоить свои сомнения.
        - Хорошо давайте встретимся, - соглашаюсь я. - Но учтите, я заплачу за вашу информацию, какой бы она не была, не больше ста тысяч. И то потому, что проверка точных данных займёт меньше времени у моих безопасников, если я буду знать, что именно искать. Считайте, что я плачу вам за сэкономленное время.
        - Поверьте, мне есть, за что платить! - взволнованно отвечает она. - Приезжайте ко мне, адрес я напомню. У меня дома тяжелый больной, так что сами понимаете, что выходить надолго я не могу.
        Я подъезжаю к знакомому дому уже через сорок минут. Женщина, имя которой я забыл, то ли Маша, то ли Даша, сразу же после моего звонка спускается и садится ко мне в машину.
        - Здравствуйте Станислав Сергеевич! - говорит она, нервно поправляя задравшийся халат. - Прежде чем я что-либо сообщу, я хочу, чтобы вы перечислили на мою карту деньги. Потом я скажу вам всё, что знаю.
        Я не спорю, так как мне не терпится узнать, что она скажет. Достав телефон, перекидываю деньги с мобильного приложения. Если она ничего не знает, то в любом случае не выйдет из машины с моими деньгами, так как я запер замки, как только она села.
        - Я слушаю.
        - Начну с самого начала, - говорит она. - У Марты есть сын, единственный и любимый. Они с женой не смогли зачать ребёнка естественным путем и когда пришли на обследование, стало известно, что он бесплоден. Марта не захотела травмировать своего сына, рассказав ему правду, и сказала, что проблема в его жене. Солгала, что забеременеть им поможет только процедура ЭКО, так как самостоятельно зачать она не в состоянии. Предполагалось, что ребёнок будет их общим, однако, так как это невозможно, Марта использовала биоматериал другого мужчины. Этот мужчина - вы.
        Она делает театральную паузу, то ли давая мне время обдумать, то ли решив продлить интригу.
        - Ты хочешь сказать, что кроме Арины, у меня есть ещё один ребёнок, которого воспитывает пара, считая его своим? - подталкиваю ее к ответу.
        - Был ребёнок, - говорит она. - Ребёнок, который сейчас у вас, он и есть. Вы ведь помните, что в прошлый раз я сказала только о том, что у вас родился биологический ребёнок от другой женщины и что информацию о нём вы сможете найти у Марты? Я не знаю, что именно она вам сказала, но у меня есть одно предположение, учитывая, что вы наверняка сделали тест ДНК и я знала обо всех случаях, когда использовался ваш биоматериал.
        - Ты, блин, хочешь сказать, что она отняла ребёнка у своего собственного сына, потому что испугалась за свой бизнес и репутацию? - не могу я поверить в это.
        Каким же надо быть человеком, чтобы так поступить? Как она смогла отнять ребёнка у родителей? Долгожданное дитя, которому на тот момент было уже шесть месяцев и которого они воспитывали и любили все это время. А те просто согласились отдать его?
        - Ты ведь понимаешь, что я могу проверить эту информацию? Марта сказала мне, что Арину родила суррогатная мать и что она была отказником.
        - Марта действительно предлагала в качестве запасного варианта имплантировать оплодотворенную яйцеклетку Регины суррогатной матери. Правда, учитывая, что ваша первая жена была бесплодной, то это была яйцеклетка невестки Марты. Однако, и у суррогатной матери тоже случился выкидыш, ещё на раннем сроке, о чем вашей жене было сообщено. И при всех этих обстоятельствах, остается только один вариант развития событий, Станислав Сергеевич. Девочка, которую вы воспитываете - внучка Марты. Я не знаю, каким образом ей удалось уговорить родителей и передать её вам, потому что для всех знакомых она просто умерла. Ее сын и невестка заявили, что их дочь перестала ночью дышать во сне и им не удалось ее вовремя реанимировать. Я одна в это не поверила, потому что сразу после похорон, у вас удивительным образом объявилась внебрачная дочь. А сейчас я вижу, что ее родная мать, которая развелась с сыном Марты, умудрилась выйти за вас замуж, причем в кратчайшие сроки. И что самое интересное, судя по выражению вашего лица, я не прогадала, и вы не знали, кто она такая на самом деле.
        Мой мозг усиленно пытается осознать услышанное, но тот ответ, который он выдает, не может быть правильным. Просто не может.
        - Марина? - Не верю я ей. - Ты хочешь сказать, что Марина - мать Ариши и что она была замужем за сыном Марты?
        Её фальшиво-сочувствующий взгляд красноречивее любых слов.
        - Станислав Сергеевич, право, я не хотела вас…
        - Уходи, - приказываю ей глухо.
        Отпираю замки и она не заставляет себя долго ждать, сразу же выйдя из машины и быстрым шагом направляясь к подъезду. Я же сижу, как истукан, не в силах осознать эту информацию и глядя прямо перед собой. Сижу долго, до рези в глазах и боли в груди. А потом звоню начальнику своей службы безопасности, чтобы он подтвердил правду, которую я и так уже знаю.
        Глава 21
        СТАС
        Я не знаю, во что верить. Я считал, что Регина любила меня, но она вышла замуж потому, что я был подходящим кандидатом. Она видела во мне не личность, а абстрактного идеального партнера. Маря - полная ее противоположность. Она искренняя, нежная, неискушенная. А на деле получается, что еще более хитрая интриганка, чем моя первая жена.
        Мои безопасники быстро нашли информацию о ее браке, потому что тайной это не является. Медсестра права - моя Маря оказалась бывшей невесткой Марты. Биологической матерью Арины, получается. Но если она продала свою дочь за финансовое благополучие, то какого черта влезла в нашу жизнь?
        Я думаю и чем больше времени проходит, тем к менее неутешительным выводам прихожу. Марина - девочка-сирота, которая сама выгрызала свой путь к успеху. Она училась на отлично и умудрилась выйти замуж за перспективного и обеспеченного врача, предпочтя его незрелым сверстникам. Окончила учебу, начала делать карьеру и родила ребенка. Идеально расписанная жизнь идеально притворяющейся женщины, которая привыкла лезть на вершину. Что удивительного в том, что следующей вершиной стал я?
        Ее муж, после потери матерью клиники, остался на своем чистом доходе. Не так уж много для тех, кто привык к роскошной жизни. Сама Марина на прошлой работе получала среднюю зарплату. Самое время бросать обедневшего мужа и искать вариант получше. Да и факт того, что она могла пожалеть о том, что отдала дочь, я не исключаю. Все-таки, к Арише Марина проявляла внимание изначально и я бы понял, если бы она притворялась, потому что слишком часто видел, как женщины делают вид, что им нравится мой ребенок, чтобы подмазаться ко мне.
        Получается, она решила и в жизнь дочери вернуться, и свою собственную устроить как можно лучше, ведь я-то побогаче ее Валеры буду. Да и запросы у моей женушки не сказать, что скромные. К роскоши Марина привыкла и по ее поведению ясно, что она не восторженная дурочка, впервые попавшая в круг богатых и знаменитых. В ее уме сомневаться тоже не приходится, а ведь я находил это в ней таким притягательным…
        Идиот!
        Меня снова обвели вокруг красивого женского пальчика, а я и рад повестись. Ничему жизнь не учит! Так и продолжаю выбирать не тех женщин. Ищу, мать ее, настоящую любовь, когда мог бы быть тупо счастлив с одной из инста-кукол, с которыми создают семьи мои приятели. Так я хотя бы не жил иллюзией, что меня любят за мои личные качества, а не за успех и деньги. Наивный придурок!
        Выруливаю к офису, скорее автоматически, чем осознанно, и только поднявшись на лифте и увидев в приемной Марину, понимаю, что все. Это конец. И к черту, что я не готов, моей слабости она не увидит!
        Хочется наплевать на ее причины, сделать вид, что не знаю, ведь я люблю ее и не представляю, как жить дальше, но не могу. Без ее любви я как-нибудь проживу, забуду, излечусь, а без чувства собственного достоинства - нет. Нельзя жить в мире с собой, когда кроме презрения к своей слабости ничего не испытываешь, и я не могу позволить себе быть таким ничтожеством. Именно поэтому, я не задаю Марине никаких вопросов. Не хочу давать ей не единого шанса обмануть меня своей версией произошедшего, потому что я буду только рад поверить любой лжи и сохранить наш брак.
        Смотрю на ее обеспокоенное лицо, когда она заходит в кабинет, закрывая за собой дверь, и внутри просыпается жгучая ненависть, порожденная болью, которую Марина причиняет мне одним своим видом. И эта ненависть как нельзя кстати, потому что, объявив ей о разводе, я почти горд тем, как сумел держать себя в руках и не сорваться на эмоции. Но вот слезы в ее глазах, ее мольба…
        Нет, это все слишком! Мне приходится сбежать из собственного кабинета и своей почти бывшей жены, потому что один умоляющий побитый взгляд ее янтарных глаз и я готов простить ей все. Никчемный слабак!
        МАРИНА
        Стас не дает мне не единого шанса оправдаться, но придя в себя после ужасной истерики в его кабинете, случившейся после его ухода, я решаю, что заставлю его выслушать меня. Умываюсь, смыв растекшуюся косметику, в его личной ванной и взяв свои вещи из приемной, поднимаюсь в нашу квартиру. Меня встречает пугающая тишина.
        - Стас? Люба? Кто-нибудь дома?
        Обхожу все комнаты, понимая, что никого нет и в панике звоню няне.
        - Да, Марина? - сразу берет она трубку.
        - Люба, где вы?
        - Я еду домой, Стас Сергеич отпустил меня до понедельника. А что?
        - Ничего, - выдавливаю из себя более-менее нормальным голосом. - Он взял Аришку, да? Ничего не сказал о своих планах?
        - Да нет, не сказал, - недоуменно говорит няня. - Может сюрприз хочет устроить? Свозить вас куда-нибудь.
        - Наверное. Хорошо, Люба, я тогда позвоню ему. Пока.
        - До понедельника, - прощается она. - Желаю вам хорошо провести время!
        - Спасибо, - отвечаю машинально и сбросив звонок, набираю Стаса.
        И конечно, он недоступен. И в этот день, и в последующие три. Их с Аришкой нет, но я продолжаю ждать их дома, пока, на четвертый день мне не приходят документы от его адвоката, а также просьба покинуть квартиру и переехать в собственность, которую Стас перевел на мое имя. Это небольшая однокомнатная квартира недалеко от центра и учитывая, что он считает меня обманщицей, даже большая щедрость, чем я ожидала от него. Но я не хочу принимать ее. Собираю свои вещи, пока меня не выгнали насильно при помощи охраны, и съезжаю в небольшую квартиру, которую успела снять на скорую руку. Не хочу пользоваться деньгами Стаса. Я не намерена отступать и обязательно вызову его на разговор, когда он залижет раны и вернется, но пока, считаю бесчестным пользоваться его деньгами, учитывая, какого он, должно быть, мнения обо мне.
        ***
        Уже на следующий день после переезда я понимаю, что доступ на этажи, где располагается офис и квартира Стаса мне недоступен. Охрана не пропускает меня, вежливо, но твердо прося удалиться. Стас не берет трубку и не читает сообщения в мессенджерах, хотя я вижу, что он в сети. Остается надежда на одну лишь Любу, но разговор с ней в следующий понедельник разочаровывает.
        - Слушай, Марин, я не знаю, что у вас произошло, но Стас Сергеич приказал мне не встречаться с тобой, пока они не разберутся с документами и не составят расписание посещений ребенка, - довольно прохладно говорит она.
        - Как он, Люб? - практически умоляю ее об ответе. - Как Аришка? Она скучает по мне?
        - Я не могу обсуждать с тобой Стаса Сергеича, это запрещено нашим новым контрактом. А Аришка в порядке. Скучает, наверно. Она часто тебя зовет.
        Я не могу сдержать слез. Как же сложно не видеть своего ребенка так долго! Меня захлестывает то самое отчаяние, которое я испытывала, когда моя малышка умерла.
        - Люба, я тебя умоляю, спроси у него, когда они составят это расписание! - прошу ее. - Я очень скучаю. У меня нет возможности с ним встретиться или позвонить. Помоги хоть информацией, пожалуйста!
        - Я спрошу, - немного смягчается няня. - Возможно, если Стас Сергеич разрешит, можно будет сделать видеозвонок с Аришей.
        - Спасибо, Люб! Спасибо тебе большое! Я буду ждать твоего ответа.
        Уронив телефон на кровать, зарываюсь лицом в подушку и реву в голос. Надежды уже не остается. К Стасу не подобраться, он действительно отрезал меня от своей жизни, не дав возможности оправдаться. А если он передумает дать мне видеться с Аришкой, то в моей жизни вообще ничего не останется. Это конец. Ужасный, несправедливый конец, который настиг меня из-за собственной трусости, ведь если бы я сама рассказала ему правду, все могло бы быть по-другому. А теперь он даже не верит, что я люблю его. Что он нужен мне.
        Но он ведь нужен! Необходим, как воздух, потому что я задыхаюсь без него, задыхаюсь от боли и тоски. Как он мог не видеть, что дорог мне? Как мог поверить, что я использовала его, чтобы быть рядом с Аришкой? Разве я не показывала свои чувства? Не заботилась о нем?
        Его недоверие жалит в самое сердце, но даже несмотря на это, я не хочу лелеять гордость ценой счастья. Мне нужен всего лишь один шанс. Шанс встретиться с ним лицом к лицу и рассказать всю правду, без прикрас. Если я действительно знаю своего мужа, он обязательно поймет и простит меня. Иначе и быть не может.
        ***
        Я посылаю Стасу длинное письмо на электронную почту, объясняя все свои поступки и рассказывая ему о своем состоянии после смерти дочери. В конце я также прошу прощения и возможности встретиться лицом к лицу. Хотя бы в последний раз, если он не может меня простить, несмотря на то, что в своих чувствах к нему я его не обманывала.
        К сожалению, это письмо остается без ответа, а еще через несколько дней со мной связывается его юрист, подготовивший документы о разводе. Я отказываюсь что-либо подписывать без встречи со Стасом и он уходит ни с чем, а потом мне заявляют, что нас все равно разведут через суд.
        Никогда в жизни не подумала бы, что опущусь настолько, чтобы умолять мужчину и не отпускать его таким образом, но отчаянные времена требуют отчаянных мер. Каким-то чудом мне хотя бы разрешают увидеться с дочкой, не ставя каких-то дополнительных условий.
        - Привет, Марин. Ты завтра свободна? Стас Сергеич разрешил тебе два часа побыть с Аришкой у него дома, - бодро заявляет мне Люба, как только я отвечаю на ее звонок по телефону.
        Я не могу поверить своим ушам.
        - Правда?! Боже, Люба, ну конечно я свободна! Привет, кстати. Извини, я вся на эмоциях. Во сколько мне прийти?
        - В три часа, - отвечает она. - Так мы тебя ждем?
        - Да, да, конечно! Я обязательно приду, Люб! Спасибо!
        - Да мне-то за что, - отмахивается няня. - Ну, давай тогда. Пока.
        - До встречи.
        Бросаю телефон на диван и со счастливым визгом кружусь по маленькой комнате.
        Я увижу Аришку! Наконец-то!
        Боже, как же я соскучилась по своей сладкой малышке! Мы не расставались последние семь месяцев, с тех пор, как стали жить вместе со Стасом, а недавно она даже начала меня называть не Ма, что было сокращением от Марина, а мама. Мне удалось стать ее матерью и я пообещала себе, что никогда не допущу, чтобы мое место заняла другая женщина, но кто же знал, что все так обернется?
        Радость мгновенно меркнет при этих мыслях, а на глаза наворачиваются слезы. Я сажусь на диван и закрываю лицо руками. В голову лезут непрошенные мысли о том, что Стас может снова жениться и привести в ее жизнь новую маму. И что мне тогда делать? Судиться? Я, конечно, так просто не сдамся, но где гарантии, что его деньги и связи не победят? Никаких.
        И как же горько думать так о своем любимом человеке, но опыт всей моей жизни показывает, что никому нельзя доверять полностью. Ни родителям, которые так внезапно оставили меня, хотя и не было в их смерти их собственной вины, ни предполагаемым приемным родителям, которые обещали забрать меня из детского дома и подарить семью, ни любимому мужу, которого даже смерть нашей дочери не волновала и который просто разрушил наш брак своим отношением. Так с чего бы мне теперь доверять Стасу Дубову, который даже не удосужился меня выслушать?
        Мужчина, которого я считала добрым и чутким, вдруг, оказался твердолобым гордецом и осознание этого принесло мне не только боль, но и разочарование. Я должна была знать, что нельзя настолько тонуть в своих чувствах. Не зря ведь говорят: «Не сотвори себе кумира». А я именно это и сделала. Я считала своего второго мужа идеалом, а он оказался всего лишь человеком. Обычным, земным мужчиной, эго которого моя ложь ранила настолько, что он предпочел отказаться от меня, чем столкнуться с правдой.
        Глава 22
        СТАС
        2 месяца спустя
        Чувствую себя мазохистом, наблюдая из окна ресторана на первом этаже, как Марина уходит в сторону парка. Ее светлые волосы распущены по плечам и их развивает сильный ветер, кидая в лицо, но не узнать ее невозможно.
        Черт! Я не видел ее два месяца, даже мысли не допускал, а тут такая случайность. Сердце гулко бьется в груди, ударяясь о ребра, а я просто глаз оторвать не могу от ее удаляющейся фигуры, жадно впитывая в себя образ все еще любимой женщины.
        Зная, что она приходит к Аришке по вторникам, я специально задерживался на работе, чтобы не столкнуться с ней, но сегодня спустился в ресторан поужинать с бывшей супругой номер один и увидел человека, одна мысль о котором все еще ввергает в дикую агонию.
        - Куда это ты смотришь? - недовольно спрашивает Регина, тоже уставившись в окно, но Марина уже исчезла за поворотом.
        - Никуда, - отвечаю грубо, не желая давать ей возможность думать, что я к ней благосклонен. - Так чего ты хочешь, Регина?
        - Не будь таким букой, Стас, - упрашивает она нежным голосом, от которого я млел когда-то. - Мы оба совершили ошибки в прошлом, но это не значит, что мы не можем переступить через них и общаться дальше, как взрослые люди. Прости меня, пожалуйста!
        - Простил, - отвечаю ей и это правда. Мне давно на нее плевать. - Я не держу зла, Регина, но не вижу необходимости поддерживать дружеские отношения. У нас нет ничего общего, ради чего стоило бы пытаться.
        - Не говори ерунды, мы вращаемся в одних кругах и шоу-бизнес наше связующее звено.
        - Допустим. Но я тоже забочусь о своей репутации и, если помнишь, вполне успешно притворялся твоим другом во время наших встреч на публике после развода. Чего еще ты хочешь? Мне нужна конкретика.
        - Я хочу вернуться, - выдыхает Регина, глядя на меня так, словно дарит мне дорогой подарок.
        - Вернуться? - недоверчиво усмехаюсь я, потому что оба варианта абсурдны. - К чему?
        - К тебе, как к своему продюсеру, - поняв меня, отвечает она, прежде чем томно опустив взгляд, добавить: - Для начала.
        - Исключено, - отвечаю спокойно, вытирая губы салфеткой и снова принимаясь разрезать стейк.
        - Сейчас не время дуться, Стас! - оскорбленно выпрямляется девушка, перекидывая свои кудри за спину и кривя рот. - Это нужно нам обоим. Я ведь знаю, что Владимиров ушел от тебя.
        - У меня хватает других звезд, - хмыкаю я, вспоминая об успехе своего нового открытия, своей молодой звездочки, которая постепенно вытесняет Регину.
        Неудивительно, что она прибежала обратно. Испугалась.
        - Пфф… Если ты об этой малолетке, то рано радуешься. Мы давно в бизнесе и знаем, что такие звезды ярко горят, но быстро гаснут. Она ничто против меня и ты прекрасно это понимаешь, - высокомерно заявляет Регина.
        Нет ничего, что она могла бы мне сказать, чтобы заставить принять ее обратно. Работа с Региной не из легких, она требует постоянного внимания, а это не то, чего я хочу. С другой стороны, я ничего больше в жизни не хочу. Не получаю удовольствия. Не знаю, что делать дальше. И работа не спасает, лишь помогает ненадолго отвлечься.
        Отвлечься!
        Если я снова свяжусь с Региной, то у меня практически не останется свободного времени, а это именно то, что мне сейчас нужно. Новый стресс, который вытеснит старый. Идея сумасшедшая, но я уже в таком отчаянии, что согласен на все.
        Хоть бы потом не пожалеть…
        - Ладно, - говорю, моментально приняв решение. - Возьму тебя обратно. Но на моих условиях, Регина.
        - Обсудим, - хищно улыбается она, а я понимаю, что крови мне эта ведьма еще знатно попьет.
        И как ни странно, предвкушаю. Ну, точно мазохист!
        ***
        - Папоська! - кричит Ариша, как только я переступаю порог квартиры, летя на меня с впечатляющей скоростью.
        Я ловлю ее в объятия и подбрасываю вверх, после чего прижимаю к груди, целуя в обе щечки.
        - Колисся, - хихикает она, потирая пухлые щечки, и я напоминаю себе побриться.
        Люба уходит сразу после моего прихода с работы, так что я сам кормлю Аришу вторым ужином и мы садимся смотреть мультики. Моей девочке скоро стукнет два года и она уже начала концентрировать внимание на происходящем на экране, хотя раньше ее было не усадить, пока она не выбьется из сил. Мы смотрим мультфильм «Шрек», который она почему-то предпочитает всем остальным, и так как у меня на него уже аллергия, я просто копаюсь в телефоне, сидя рядом с ней на диване.
        С самого ужина не могу перестать думать о Марине. Эти два месяца я держался. С трудом, но заставлял себя избегать даже мыслей о ней. А сейчас сижу с занесенным над экраном пальцем, борясь с желанием набрать ее никнейм в соцсети, чтобы увидеть ее фото. И… так и не делаю этого. Здравый смысл побеждает.
        Откидываю телефон в сторону и ложусь с Аришей под боком, вглядываясь в экран. Хоть бы этот чертов Шрек отвлек меня со своими глупыми проблемами!
        МАРИНА
        Это трудно. Жить дальше без своей семьи. Не видеть Стаса. Видеть Аришку лишь два раза в неделю. Больно, тоскливо, невыносимо! Но делать нечего.
        Стас действительно вычеркнул меня из своей жизни. Развелся заочно, от меня потребовалась лишь подпись в присутствии его юриста, которую я поставила взамен на разрешение встречаться с дочерью. Никакой совместной опеки.
        Эти два месяца я испытала такую гамму чувств по отношению к этому человеку, что впору возненавидеть, но как бы я не злилась на него за твердолобость, это невозможно. Я люблю его. Слишком сильно люблю.
        Каждый раз приходя в гости к дочери надеюсь, что он появится. Что я хоть мельком его увижу, но нет. Стас избегает своего дома в то время, когда там нахожусь я. Не хочет меня видеть. А я должна просто смириться и жадно выискивать его в соцсетях и любоваться на чертовых музыкальных шоу, в которых он иногда мелькает. А в последнее время мелькает и не один вовсе.
        Ариадна. Новая звездочка, которую он начал вести к вершине еще когда мы были женаты. Тогда я не обращала внимания на восторженные взгляды этой девочки на моего мужа, потому что была уверена в любви Стаса ко мне, но то, что они демонстрируют публике сейчас…
        Меня каждый раз прорывает на слезы, переходящие в рыдания. Потому что слухи ходят, а этот влюбленный взгляд Ариадны, на который Дубов отвечает добродушной улыбкой, не исчезает. Мне трудно не поверить тому, что я вижу в интернете и телевизоре. Ведь, кажется, именно так Стас поступает после тяжелого расставания. Заводит новые отношения, чтобы забыть старые. Он ведь и Регину любил когда-то. Страдал по ней. А потом влюбился в меня, а я, получается, тоже предала его. Пришла очередь Ариадны его утешить.
        У меня не получается сдерживать эмоции. Даже на новой работе, которая занимает большую часть дня. К счастью, моя начальница - трижды разведенная мать-одиночка, вошла в положение и позволила мне уходить на два часа раньше по вторникам, которые я восполняю, работая на час дольше по средам и четвергам. А все потому, что во вторник и субботу в четыре часа дня я навещаю свою дочь и провожу с ней ровно три часа.
        Я знаю, что Аришка скучает по мне. Когда мне не удается уложить ее перед своим уходом, она плачет мне вслед так, что сердце разрывается на части. Я потом всю дорогу до дома провожу в слезах, вспоминая ее отчаянные крики, но ничего не могу поделать. Таковы правила, установленные ее жестокосердным отцом. Я должна уйти после истечения отведенного мне времени. Хорошо хоть Люба, которая сначала относилась ко мне с холодком, со временем оттаяла. Она даже позволяет нам побыть наедине с дочкой, уходя в соседнюю комнату, хотя Стас и запретил это.
        Казалось бы, за два месяца такого режима я должна привыкнуть, но боль не утихает. Несправедливость жизни убивает меня, оставляя в душе лишь обиду и безысходность. Приходится снова начать ходить к психотерапевту, потому что одна я не справляюсь, а мне надо продолжать жить ради Арины.
        Я уже перестала надеяться на что-то и думать о будущем, погрязнув в снова настигнувшую меня депрессию, пока одним воскресным утром все снова не меняется. Уже третий день подряд испытывая тошноту, я случайно замечаю на телефоне приложение по отслеживанию женского менструального цикла и понимаю, что уже давно не было повода зайти в него для новой записи. Меня пронзает невозможная догадка и я быстро открываю календарь, убеждаясь, что задержка солидная. Последние месячные были за неделю до того, как Стас меня бросил, а таблетки я не принимала, так как была уверена, что не могу зачать самостоятельно.
        Я не проверила правильность диагноза свекрови! Просчиталась. Ведь если она могла солгать о бесплодии Валеры, то могла и о моем. Какая же я наивная идиотка!
        Мысли хаотично наполняют сознание, мешая сосредоточиться на чем-то одном. Я снова и снова просчитываю дни, вспоминая, точно ли у меня задержка или я могла что-то напутать, из-за стресса забыть записать в приложении, но нет. Все правильно. Память выдает, что после расставания с Дубовым у меня совершенно точно ничего не было.
        В груди загорается крохотный огонек надежды, но я тут же одергиваю себя. Рано. Я все еще помню боль разочарования после таких вот задержек из-за стресса и отрицательных тестов на беременность после. Не могу позволить себе радоваться тому, чего возможно и нет. Быстро одеваюсь и бегу в ближайшую аптеку, скупая пять разных тестов, и сразу же делаю их все, вернувшись домой. Результат заставляет меня осесть на пол от лавины эмоций, накативших разом. Он одинаковый на всех пяти: положительный.
        Я беременна.
        Глава 23
        СТАС
        По воскресеньям у Любы выходной и я провожу этот день со своей дочерью, полностью посвятив его ей одной.
        В это воскресенье мы с Аришей просыпаемся поздно - в десять утра, и решаем позавтракать в кофейне внизу. У них там шикарный выбор каш на любой вкус, так что я заказываю своей малышке ее любимую рисовую с двойной порцией ягод, а себе беру кофе и яйца.
        Конечно, характер у моего пирожочка крутой, но на людях она знает, что нельзя его показывать, так что смирно позволяет мне покормить себя, ведь если дать ей ложку в руки, она окажется перемазана с ног до головы.
        После завтрака мы гуляем в парке и я долго качаю ее на подвесных качелях, снимая на телефон восторженно визжащую и смеющуюся дочку. Только одно омрачает этот день - с самого утра мне названивает Регина. И ей все равно на мое предупреждение, что по воскресеньям я недоступен, а также на то, что я постоянно сбрасываю ее звонки. Эта женщина не принимает отказов, считая свое дело важнее всего остального. Именно поэтому я нисколько не удивлен, когда она неожиданно возникает в холле здания, когда мы с утомленной Аришей идем домой.
        - Стас! - зовет меня бывшая жена, направляясь в нашу сторону.
        - Регина, - устало вздыхаю я. - Разве я не предупреждал тебя…
        - Это срочно! - обрывает меня девушка. - Ты видел новости?
        - Нет, еще не смотрел. А что?
        Регина оглядывается по сторонам, явно опасаясь быть услышанной.
        - Давай поговорим там, где нет людей. Кстати, не ожидала встретить тебя сегодня в офисе, но все равно приехала, так как здесь по любому ошивается кто-то из твоих сотрудников. Я надеялась, мне помогут выйти на тебя.
        Конечно, я не собираюсь признаваться, что живу в том же здании, где работаю. Это конфиденциальная информация. Поэтому делаю вид, что действительно приехал по работе.
        - Мне нужно было забрать кое-что из своего кабинета, так что тебе повезло. Пойдем.
        Направляюсь к лифту, катя перед собой коляску с ребенком, на которую Регина кидает косые взгляды. Мы молча поднимаемся на нужный этаж и идем к моему кабинету.
        - Так что за новости? - спрашиваю у Регины, оказавшись за закрытыми дверьми.
        Она, как всегда, выглядит так, словно собралась на фотосессию, поэтому я делаю вывод, что не так уж все страшно.
        - Мне приписывают роман с Александром Агафьевым! - с драматизмом заявляет Регина. - Надо срочно предпринять меры! Это полный пи…
        - Регина! - одергиваю ее, взглядом указывая на, с любопытством наблюдающую за незнакомой тетей, Арину.
        Агафьев - глубоко женатый продюсер и композитор, который годится нам обоим в отцы. Его браку уже тридцать лет, у него четверо детей, двое из которых тоже поют, а один известный телеведущий. Скандал такого масштаба пережить будет практически невозможно, если не задушить его на корню.
        - Кто именно напечатал это? - спрашиваю с глубоким вдохом, уже разрабатывая в уме стратегию защиты.
        - Я сделала скриншоты, вот, - протягивает мне телефон Регина.
        Это различные паблики в соцсетях, желтая пресса, но проблема в том, что именно такие новости и идут в массы в большинстве своем. Я просто в ярости, что никто из моей команды до сих пор со мной не связался и к черту, что сегодня выходной! На этаже, как я видел, работает несколько сотрудников низшего звена, пока начальство отдыхает. Какого черта я вообще держу их, раз сейчас уже обед, а они ни сном, ни духом о таком попадалове?
        - Ты спала с ним? - прямо спрашиваю у Регины, потому что она могла.
        - Нет, конечно! - возмущается она.
        - Регина, - давлю на нее стальным тоном.
        - Не спала, клянусь! Мы просто пофлиртовали. Мне нужна была от него услуга, вот я и пообщалась с ним на нескольких мероприятиях ближе, чем обычно. Но сейчас это вообще не имеет значения, потому что обратного не докажешь. Что делать, Стас? Моя карьера такого не переживет!
        - Во-первых, не выходи на связь ни с кем и не пиши никаких постов. Если ты уже этого не сделала.
        - Нет, я собиралась, но потом решила подождать и спросить тебя, - говорит Регина, кусая губы.
        К счастью, мозги у нее всегда работали, как надо. Хоть одной проблемой меньше.
        - Жди моих указаний. Онлайн не появляйся. Я сейчас созову своих и мы что-нибудь придумаем. Иди в комнату отдыха, попей что-нибудь. И ни в коем случае не уходи, поняла? Мне нужно обдумать все в тишине.
        - Хорошо, Стас, - безропотно соглашается она. - Просто вытащи меня из этого, ладно? Я сделаю все, что скажешь.
        Мало что может настолько испугать Регину, чтобы она стала такой смирной, но это даже хорошо. Ее требований и истерик я бы не выдержал. Как только она выходит из кабинета, я звоню Любе и прошу приехать за Аришкой, обещая ей солидную премию.
        Уже через полтора часа вся моя команда в сборе и мы принимаемся за дело, потому что если пострадает Регина, пострадаем и мы. Прошло всего ничего, а на нее уже льется тонна хейта. Фигурируют фото, где Регину в уголок рта целует Агафьев на какой-то вечеринке, а потом фото из ресторана, где они ужинают вдвоем. Его супруга пишет уничижающий пост, который удаляет через двадцать минут, но вездесущие журналюги успевают его заскринить и создать новую новость. Ситуация накаляется, набирая большие масштабы, и мы понимаем, что заявлениями и оправданиями делу не поможешь. Люди не поверят.
        В конце концов, кто-то из команды предлагает создать больший скандал и я понимаю, что это единственный выход. Нужно доказать, что Регина находится в отношениях с другим человеком, и не просто какой-то звездой, ведь о таком взаимопиаре всем давно известно. Это должен быть мужчина, в отношения с которым все поверят. И единственный кандидат на эту роль на данный момент - я.
        МАРИНА
        О своей беременности я узнаю в воскресенье и в понедельник, сразу же после работы, направляюсь к офису Дубова. Знаю, что нет шансов на то, что меня пропустят, но сую охраннику красную купюру и записку для Стаса, прося ее передать. В ней я написала, что у меня к нему неотложное дело касательно нашего ребенка. Просто не уточнила, какого именно. Может это и глупо, но мне хочется сообщить ему о беременности лицом к лицу.
        К сожалению, после того, как охранник передал записку, я безрезультатно жду в холле два часа, по истечении которых понимаю, что меня не выслушают, поэтому иду домой.
        Стас настроен серьезно. Прошло два месяца, оформили развод, а он все еще не хочет даже лица моего видеть. Конечно, мне приходит в голову мысль не сообщать ему о будущем ребенке, оставить его только для себя. Но это во мне говорит женская обида, которую я должна проигнорировать ради своих детей. В любом случае наличие нового ребенка не оттесняет чувства к старому. Я, конечно, дико боюсь, что Стас и его отнимет у меня, но что поделать? Он все равно узнает о беременности, потому что ходить к Аришке я не перестану, так что лучше самой ему рассказать, чтобы меня не обвиняли в очередных интригах и попытаться прийти к мирному решению.
        Я решаю действовать во вторник, когда у меня назначена встреча с Аришкой. Обычно, по истечении двух часов я должна уйти, иначе меня выведет охрана, но в этот день я решаю, что не позволю никому помешать мне встретиться со Стасом.
        Мы с Аришкой играем и веселимся как обычно, я часто беру ей развивающие игрушки, которые мы вместе осваиваем, и в этот день малышка так устает, что вырубается прямо на моих руках аккурат ко времени моего ухода. Кажется, удача сегодня на моей стороне. Уложив ее в кроватку, я иду в гостиную, где ждет Люба, сидя на диване перед телевизором.
        - Люб, мне уже пора, но живот что-то скрутило, - лгу ей. - Я воспользуюсь ванной перед уходом?
        Чудом не краснею от таких подробностей, хоть это и не правда, но, к счастью, няня лишь махает рукой, мол, иди. Я иду в гостевую ванную и запираюсь в ней, отслеживая время на телефоне. Через пятнадцать минут Люба начинает стучаться ко мне.
        - Марина, с тобой все порядке?
        - Да-да, Люб, я сейчас выйду! Видимо съела что-то просроченное.
        Люба тактично выжидает еще десять минут, после чего снова стучится.
        - Марин, Стас Сергеич должен прийти через двадцать минут. Если ты не выйдешь, мне придется позвонить и попросить его задержаться.
        Черт, это в мои планы не входило! Этот упрямый мужчина продумал все способы избежать столкновения со мной. Я пытаюсь быстро сообразить, что делать, но на ум ничего не приходит. В итоге, я просто открываю дверь и выхожу.
        - Не звони ему, Люб, - прошу у няни. - Я должна увидеться с ним.
        - Марин, ты же знаешь правила! - возмущается Люба. - Меня уволят. Если ты не уйдешь, я буду вынуждена обратиться к охране, как бы мне не хотелось этого делать.
        - Ты не понимаешь, это не какая-то прихоть или намерение оправдаться! - пытаюсь объяснить ей. - Я осознаю, что все кончено. Мы разведены и назад уже не вернемся. Но мне действительно нужно с ним поговорить! Это очень важный вопрос.
        - Тогда напиши записку и я ему передам, - вздыхает Люба. - Я правда не могу устроить вам встречу. Стас Сергеич ясно дал понять, что это будет предательством и он не хочет тебя когда-либо видеть.
        Я понимаю, что ее не убедить. И я не виню Любу, она всего лишь защищает свои интересы. Поэтому решаю сказать все, как есть.
        - Я беременна от него, Люб. Вот что я хочу ему сказать. Записки он не читает. Я уже передала одну через охранника внизу. Я просто обязана ему сообщить, понимаешь? И нам нужно принять решение, так что поговорить в любом случае придется.
        По лицу няни видно, что она шокирована, но женщина быстро берет себя в руки.
        - Вот уж новости, - качает она головой. - Не знаю даже, что сказать. Но Стас Сергеич действительно должен об этом узнать. Я доверюсь тебе, Марин, и я надеюсь, что ты это доверие оправдаешь. Иди в гостевую спальню и жди там. Когда Стас Сергеич придет, я ему сообщу, что у тебя вопрос жизни и смерти, и, если он все равно не захочет видеть тебя, ты уйдешь. На крайняк, я сама скажу ему о беременности. Но не выходи, пока я тебя не позову, ладно? Не обмани мое доверие.
        Я так благодарна этой замечательной женщине, что готова ее расцеловать.
        - Спасибо тебе большое, Люба! Я клянусь, я носа за дверь не высуну, пока ты не придешь! - обещаю ей, а потом иду в гостевую спальню и принимаюсь ждать Дубова, нервно расхаживая из угла в угол.
        Когда через полчаса дверь открывается, я поворачиваюсь, ожидая увидеть няню, но вместе нее заходит Дубов и я просто перестаю дышать, глядя на него во все глаза. Не думала, что НАСТОЛЬКО не готова увидеть его снова. Что это будет ТАК больно.
        Воздух с шумом покидает мою грудь, пока я жадно скольжу взглядом по его лицу, пытаясь найти ставшую столь привычной, любовь, которая отражалась раньше в каждой его черточке, блеске глаз, уголках губ, которые так и грозились растянуться в дразнящей улыбке. Но не нахожу. Мужчина передо мной - другая версия Стаса. Уставшая, похудевшая и совсем не позитивно настроенная. Он смотрит волком, сжимая кулаки, словно едва сдерживается от желания расколошматить что-нибудь. Или кого-нибудь. Я невольно отступаю на шаг, хотя ни на секунду не верю, что он способен ударить женщину. Это просто выходит автоматически, а его глаза тут же улавливают движение и становятся еще мрачнее.
        - Здравствуй, Марина! - бесстрастно здоровается бывший муж, проходя в комнату и сокращая расстояние между нами до двух метров.
        У меня слабеют ноги, но я не позволяю себе роскоши присесть, потому что не хочу смотреть на него снизу вверх больше, чем уже смотрю, ведь Стас ужасно высокий, а я даже на каблуках не могу сравняться с ним.
        - Привет, - шепчу внезапно охрипшим голосом, облизывая пересохшие губы, на которых задерживается его взгляд, всего лишь на миг становясь привычно жадным, прежде чем Стас снова включает ледяного человека.
        - Что ты хотела мне сообщить? - в лоб спрашивает он. - Надеюсь, это действительно важно, потому что, зная, как я не хочу тебя видеть, я смею думать, что ты не стала бы унижаться настолько, чтобы под ложным предлогом добиться этой встречи.
        Я ожидала, что он будет резким со мной, но это откровенная неприязнь меня просто убивает. Не вижу смысла заходить издалека или готовить его к этой бомбе, поэтому просто выпаливаю, как есть:
        - Я беременна.
        На секунду Дубов, кажется, совсем теряется, даже отступает на шаг назад, обшаривая мою фигуру потрясенным взглядом, прежде чем снова взять себя в руки.
        - Поздравляю! - язвительно усмехается мужчина, вбивая очередной кол в мое сердце. - Кто счастливый отец?
        Не могу поверить, что он спрашивает об этом.
        - Стас, не оскорбляй меня, пожалуйста! Я знаю, что виновата перед тобой, но я никогда не давала повода…
        - Я ни в чем тебя не обвиняю, Марина, - прерывает он меня. - Мы расстались два месяца назад. Мало ли как ты строила свою личную жизнь после развода. Если ты думаешь, что беременна от меня, то проведем тест ДНК, но поверить тебе на слово я не могу. Один раз ты меня уже обманула.
        - Это твой ребенок! - не могу скрыть обиду в голосе.
        - Хорошо, - вздыхает он, судя по виду, не очень-то веря в мои слова. - Узнай у своего врача, когда можно будет сделать тест и, если он окажется в мою пользу, мы обсудим и решим, что с этим делать. А пока, если не возражаешь, я бы хотел вернуться к жизни, в которой тебя нет. Выход сама найдешь.
        И сказав это, он просто поворачивается ко мне спиной и выходит. Словно ему все равно. Хотя так оно, наверное, и есть.
        Впервые я четко осознаю, что назад пути нет. Моя глупая надежда умирает именно в этот миг и это оказывается так больно, что я не могу сдержать позорных слез, пока выбегаю из его квартиры и этого чертового дома, плача весь путь до своей квартиры, оказавшись в которой впадаю в полноценную истерику с битьем посуды и криками в пустоту. Криками о помощи, которые не услышит ни вселенная, ни тот, кто может мне помочь. Тот, кто мне так болезненно необходим.
        Глава 24
        СТАС
        Когда Люба объявила мне, что Марина все еще в моем доме и ждет меня, чтобы сообщить очень важную новость, которую я просто обязан выслушать, я был на грани того, чтобы ее уволить. Потому что я четко дал понять, что не хочу видеть свою бывшую жену больше никогда. Но Любе удалось убедить меня, что это важно.
        Я как полный трус стоял пять минут перед дверью гостевой спальни, боясь войти туда, но все равно оказался не готов к тому, как отреагирует мое тело и измученное сознание на ту, что преследовала меня даже во снах.
        Моя Маря. Такая красивая…
        Бледная, осунувшаяся, но все равно красивее всех женщин, что я когда-либо видел. И это еще больнее, потому что ни хрена я ее не забыл. А она уже не моя и никогда моей по-настоящему не была.
        Воспоминания о ее поступках мигом отрезвили, и я смог взять себя в руки, не упав перед ней на колени, чтобы уткнуться лицом в ее живот и умолять вернуться ко мне. Видит Бог, я боролся с этим желанием каждый день с тех пор, как она ушла! А когда Марина сообщила, что беременна…
        Это почти убило меня. Потому что я сразу предположил, что она пошла дальше. С кем-то другим. Однако, она сказала, что ребенок мой и хотел бы я просто поверить ей, потому что когда-то это было моим самым заветным желанием - иметь ребенка от нее, но не смог себе этого позволить. Потому что устал разочаровываться.
        Поэтому сделал все, чтобы защитить себя от еще больших страданий - потребовал тест ДНК и ушел. Подальше от нее, ее одуряющего запаха, нежной кожи, которая покрывалась мурашками от моих прикосновений в прошлом, влажных губ, что так завлекающе шептали мое имя и глаз - глубоких топазовых омутов, что утягивали в свою глубину с головой. Если бы искушение имело обличие, то имя ему было бы Марина.
        - Ну, что? - с любопытством спрашивает меня Люба, когда я выхожу из своей спальни, приняв долгий холодный душ, чтобы немного остудить разыгравшиеся чувства.
        - Можешь идти домой, Люба. Дальше я сам.
        - Как вы поговорили с Мариной? - не отступает няня и не знай я ее так долго до того, как она начала работать на меня, я бы такой вольности не потерпел. - Она хоть сказала вам, Стас Сергеич?
        Значит, с Любой Марина новостью тоже поделилась. Чтобы уговорить ее устроить нам встречу? Скорее всего. Радует хоть то, что Люба все еще верна мне и моим интересам.
        - Если ты о беременности, то сказала, - говорю устало. - Подробностей не будет. Ариша еще спит?
        - Да, спит. Ну и хорошо, что сказала. Это больше не на моей совести, а с подробностями сами разберетесь. Не мое это дело, чтобы лезть, - гордо объявляет женщина, направляясь в холл. - Я пошла тогда. До завтра.
        - Пока, Люба. Не принимай на свой счет мою резкость, ладно? - говорю ей вслед, совершенно не хотевший ее обидеть.
        Она оборачивается и смотрит на меня с жалостью, слегка качая головой.
        - Поумерили бы вы свою гордость, Стас Сергеич, и были бы счастливы.
        Я не отвечаю ей, потому что не хочу этого диалога, и няня грустно вздохнув, уходит.
        Что именно Люба предлагает мне сделать? Поумерить гордость и вернуть Марину, зная, что я не нужен ей и она живет со мной только ради дочери? Каким же жалким нужно быть, чтобы согласиться на подобные отношения. Нет, этому не бывать!
        Откидываюсь на спинку дивана и включаю первый попавшийся в подборке фильм, чтобы отвлечься от собственных мыслей, но это не помогает. Как не помогает и забота о проснувшейся дочке, которую нужно покормить и развлечь.
        Я не сплю до утра, прокручивая в голове все новые и новые варианты развития событий на случай, если ребенок Марины и вправду окажется моим. А когда звонит будильник, призывающий к утренней тренировке, понимаю, какой скандал это вызовет вкупе с моим «воссоединением» с Региной, ведь пресса думает, что я уже имею ребенка, который был зачат в браке с ней от другой женщины, а теперь, получается, во второй раз стану отцом в то время, как нахожусь в отношениях с бесплодной бывшей женой, которой подло «изменял» в прошлом. И хотя меня в последнюю очередь должно волновать, что обо мне подумает Марина, я все равно не хочу вводить ее в то же заблуждение, что и остальных.
        МАРИНА
        Проснувшись в хаосе своей разрушенной квартиры, я понимаю, что с Дубовым и чувствами к нему пора кончать - хочу я того или нет. Потому что в моем положении я не могу позволить себе такие эмоциональные всплески и стресс. Нужно думать о ребенке и только о его благополучии.
        Времени на уборку нет, так как нужно идти на работу, но вернувшись вечером домой я сметаю весь мусор и понимаю, что нужно срочно купить новый набор посуды, потому что уцелела лишь одна чашка и суповая тарелка. Оставляю это на завтра, решив отдохнуть и расслабить ноющую боль в пояснице после большой уборки. Заодно, лежа на диване ищу информацию о том, как можно сделать тест ДНК и не опасно ли это для плода, а узнав все факты, решаю отложить это до рождения малыша, потому что рисковать им я не собираюсь. Дубов подождет, как бы мне не хотелось ткнуть его носом в факт его отцовства.
        Уже через несколько дней у меня назначен первый прием у врача. Для первого скрининга нужно подождать еще пару недель, но анализы я сдаю и подробно отвечаю на вопросы врача, радуясь тому, какой она оказывается внимательной и приветливой. Сто лет не была в бесплатных больницах, еще до первого брака с Валерой, и воспоминания остались не самые радужные.
        После работы заезжаю в торговый центр и невольно останавливаюсь у привычного для меня детского магазина. Обычно я всегда хожу в секцию для девочек, где смотрю вещи для Аришки, но на этот раз мой взгляд останавливается на вещах для новорожденных. Понятия не имею, кого жду, но представляю почему-то девочку. Возможно, это связано с тем, что весь мой опыт основан на воспитании девочки и я просто не представляю, что делать с мальчиком, хотя и не против, если это будет он, а не она. Какого бы пола не был ребенок, я не расстроюсь.
        - Я в магазине, мои хорошие, - внезапно раздается голос рядом и обернувшись, я понимаю, что очередная блогерша снимает прямой эфир для своих подписчиков.
        Лица не видно, но выглядит она прекрасно. Я сразу же узнаю джинсы от известного бренда, потому что они у меня тоже есть, а также сумочку из последней коллекции.
        - Угадайте, из-за кого я здесь? - продолжает девушка, направляясь вперед, в другой отдел, и я бы проигнорировала ее, если бы не услышала то, что она сказала дальше: - Да, из-за Ариши! Мы со Стасом сегодня ужинаем у него.
        Я сразу же сопоставляю факты и понимаю, почему ее голос показался мне таким знакомым. Это Регина Бальмонт - бывшая жена Стаса. А вот почему они ужинают вместе, учитывая, что он терпеть ее не может - интересный вопрос. Что их вообще может связывать? Или старая любовь не ржавеет?
        Я чувствую дикий приступ ревности. Настолько сильный, что хочется просто подойти к ней и оттаскать за волосы, требуя ответов, и это кровожадное желание пугает меня саму.
        Ну, здравствуй, всплеск гормонов и неожиданные смены настроения!
        Я едва держусь. Потому что одновременно хочется и плакать, причем очень сильно. Меня просто захлестывает вселенская обида. Я и так была в полном раздрае после разговора со Стасом, а тут еще и это. Сажусь на первый попавшийся пуф и лезу в интернет. Ищу информацию о Бальмонт и нахожу кучу всего. Сначала скандал с каким-то пожилым композитором, потом слухи о связи со Стасом, которые начались еще когда она вернулась к нему, снова сделав своим продюсером. Для меня даже это большая новость. Какого черта происходит? Я вообще не узнаю Стаса, что он творит? Или все это время он обманывал меня о своем отношении к Регине?
        Слишком много информации, чтобы спокойно все принять. Понимая, что опять нервничаю, что совершенно не нужно моему маленькому, я быстро выхожу из этого магазина, но у самого выхода едва не налетаю на парочку.
        Это снова она! Регина Бальмонт. И она обнимает, а потом целует молодого человека не старше двадцати пяти, и который точно не является Стасом. Что вообще происходит?!
        - Спасибо, что посетили наш магазин! - как только парочка отрывается друг от друга, подносит им пакеты администратор.
        Регина без разрешения снимает ее, а потом переводит камеру снова на себя, говоря, что отключается, так как они уже опаздывают. Ее молодой человек молчит, выглядя явно недовольным. Они уходят и я следую на выход через минуту, чтобы уж наверняка больше не столкнуться. Хватит с меня на сегодня. Даже покупки делать расхотелось, так что я быстро еду домой и заваливаюсь на ставший таким незаменимым, диван, пуская дурацкие слезы по дурацкому Дубову.
        А потом создаю фейковую страницу, чтобы подписаться на страницу Регины Бальмонт и узнать хоть что-нибудь из первых рук, так как она явно любит жить напоказ.
        Глава 25
        СТАС
        Мы уже готовили слухи о моем воссоединении с Региной, когда с ней связался Александр Агафьев с собственным планом того, как спасти репутацию их обоих. Состоял он в том, чтобы заявить, будто Регина встречается с его двадцатидвухлетним сыном Александром-младшим или просто Алексом, как его называют, чтобы не путать с отцом.
        Я сам лично поговорил с Агафьевым-старшим и выслушав его план, решил, что в него поверят легче, чем в нас с Региной, да и не хотелось мне иметь с ней дело, слишком много внимания прессы и головной боли от ее присутствия рядом.
        Играл нам на руку и тот факт, что Алекс - известный тусовщик и типичный сын богатых родителей, был известен своей любовью к женщинам постарше. С ровесницами этот парень не встречался, пожалуй, со школы.
        Мы быстро состряпали новый план, выставив все так, словно при встречах с отцом присутствовал и сын, а фото журналюги специально выставили так, словно Регина была наедине с женатым знаменитым мужчиной, чтобы сделать из этого больше шума. Подключили даже жену Агафьева и та очень натурально сыграла добродушную будущую свекровь, которая не знала о романе сына и поспешила с выводами, поверив в то же, что и другие люди. К счастью, все прошло на ура. Регине с Алексом еще полгода предстояло играть пару, но парень кроме отступных от отца получил еще и бесплатный пиар, так что был доволен.
        Я же, после разговора с Мариной, вздохнул с облегчением, поняв, что хоть проблемы с Региной придется решать через другого человека и я избавлюсь от необходимости постоянно играть на публику в любовь.
        На самом деле, между обоими моими браками прошло не так уж много времени, но сейчас я понимаю, что никогда не любил Регину так, как Марю, и после нашего расставания мое эго было задето куда сильнее чувств. Я настолько равнодушен сейчас к этой женщине, что вообще не чувствую к ней ни капли былого влечения. Она просто оставляет меня равнодушным. В отличие от Марины.
        Чертова Марина!
        Никак не могу перестать думать о ней с того самого разговора о беременности. Вспоминаю о тех днях, что мы провели вместе, о счастье, которое она мне дарила, и убеждаю себя не питать ложных надежд. Маря не любила меня. Если бы я был ей нужен, я бы просто закрыл глаза на ее поступки и ложь. Но она явно не та женщина, которую я себе вообразил. Приходится снова и снова напоминать себе, что ради денег она отказалась от собственной дочери. Отдала ее неизвестно кому. А потом бросила обедневшего мужа.
        Возможно, и эта уловка с беременностью разыграна специально, чтобы вернуться ко мне. Ведь не каждый день встретишь на своем пути миллионера, который не был бы уже женат и которого можно было бы женить на себе, не имеющей ни связей, ни денег. Прошли те времена, когда мужчины вроде меня женились на красотках из народа. Зачем, если с такими можно просто развлекаться, обеспечивая взамен их хотелки? Марине повезло с первым мужем, потом она поймала рыбину покрупнее, так зачем ее отпускать, если можно снова обмануть?
        ***
        - Никогда бы не подумала, что ты будешь жить здесь, - хмыкает Регина, откидываясь на спинку дивана.
        Пришлось пригласить ее и Алекса на домашний ужин, чтобы создать впечатление дружеских отношений, потому что мифы о том, что мы едва друг друга выносим и постоянно конфликтуем, из-за того, что я ревную ее к новому парню, не утихают. Утешает только то, что доступа на этаж все равно нет без личного ключа, так что мое жилище все еще будет недоступно всяким любопытным бестактным певичкам.
        - Ты же не любил эту квартиру, когда она была корпоративной, - продолжает Регина, помнящая еще со времен нашего брака, что я эту квартиру использовал только в случае нужды.
        - Нужно же мне было где-то жить после нашего развода, - усмехаюсь я. - А потом как-то привык и на работу добираться удобно.
        - Клевая идея! - с неуместным энтузиазмом соглашается Алекс. - Экономишь кучу времени.
        Они пришли пять минут назад, сразу с включенной камерой на телефоне, и сняв наше приветствие, Регина сделала перерыв на напитки, отложив телефон в сторону.
        - Ей нравится мой подарок, - довольно хмыкает девушка, кивая на сидящую на ковре Аришку, которая играет с плюшевым мишкой, подаренным ей. - Жаль, что нельзя снять. Такая милая картина.
        - Моя дочь не станет достоянием общественности, - предупреждаю я.
        Никогда не позволял снимать и выкладывать фото своей дочери в сеть. Хочу как можно дольше сохранять ее частную жизнь.
        - Давайте просто заснимем ее руки, держащие медведя, - предлагает Алекс. - Без лица.
        - Да, разреши Стас, - канючит Регина. - Я клянусь, только ручки! Я же всем уже сказала, что иду в гости к маленькой кнопке. Надо хоть что-то показать.
        - Я сам буду снимать, - сдаюсь я, не доверяя ей.
        Она радостно протягивает свой телефон и присев на корточки перед Аришкой, я беру нужный ракурс. Люба перед уходом одела ее в белые колготки и желтое платьице, так что картинка просто прелестная. Регина садится рядом со мной, и когда я включаю камеру, начинает комментировать.
        - Вы только посмотрите на это солнышко! К сожалению, личико останется за кадром, так как Стас против распространения фото дочери в сети, но эта малышка - невероятная красотка. Просто поверьте мне на слово.
        Она берет пухлую ручку Аришки в свою, демонстрируя на камеру.
        - Вы только посмотрите на эти ручки! Так бы и затискала эту сладкую девочку. А мишка мой понравился, я очень рада, что угодила. Мы сейчас сядем за стол, мои любимые, так что я пока отключаюсь, но обязательно покажу вам наш ужин. Пахнет просто божественно!
        Я ставлю на паузу и отдаю ей телефон, а потом подхватываю дочь на руки.
        - Пойдемте на кухню. Хочу побыстрее покончить с этим, а то у нас режим сбивается.
        - Да, идемте, - радостно соглашается Алекс, которому явно скучно здесь.
        Мы ужинаем буквально за двадцать минут, едой, заказанной из ресторана, а потом Регина снимает нас в разных локациях, чтобы создать впечатление долгих дружеских посиделок, и они с Алексом уходят, а я укладываю Аришку спать и расслабляюсь. Хорошо, что не нужно так часто играть на публику. Я бы с ума сошел.
        МАРИНА
        В субботу я, как обычно, еду к Аришке, но, когда входную дверь вместо Любы мне открывает Стас с медицинской маской на лице, просто впадаю в ступор от шока. Что, период избегания меня, как прокаженной, прошел?
        - Может пройдешь? - не здороваясь, ворчит бывший муж, и я понимаю по его сиплому голосу и покрасневшим глазам, что он простужен.
        - Привет, - здороваюсь, нерешительно проходя в квартиру.
        - Ариша у себя, Любы нет, - отворачиваясь и уходя в свою спальню, на ходу говорит Стас.
        Вот значит как. Я даже нормального приветствия не достойна, а наш король продолжает играть в неприступного. Раздраженно фыркнув, иду сразу к дочке и поняв, что она спит, разочарованно останавливаюсь у кроватки.
        Как же я соскучилась по ней за эти несколько дней! Никогда не привыкну к тому, что так редко вижу ее. Обвожу любовным взглядом свою девочку, подмечая, что пухлые щечки кажутся немного похудевшими. Надеюсь, она не болеет, как Стас. Да и отсутствие Любы при больном отце удивляет.
        Выхожу в коридор, чтобы позвонить ей, но няня не берет трубку. А через несколько секунд перезванивает сама.
        - Люб, привет.
        - Привет, - хрипло отвечает она и я понимаю, что вероятнее всего та тоже болеет.
        - Ты тоже заболела? - спрашиваю у нее. - Я тут пришла к Аришке, а тебя нет, а Стас меня, естественно игнорирует.
        - Да, болею, - подтверждает няня. - И Стас Сергеич тоже. Мы от Аришки заразились, но она быстро выздоровела, а у нас только началось. Я пока дома, лечусь. Стасу Сергеичу получше, чем мне, поэтому он пока один за ней ухаживает. Я думала, он скажет тебе не приезжать.
        - Может забыл, - делаю предположение я. - Выглядит он не очень. Ладно тогда, Люб, пойду, посмотрю, чем они питаются. Скорейшего тебе выздоровления!
        - Спасибо. Пока, Марина.
        Иду на кухню и посмотрев на скудное содержимое холодильника решаюсь сделать заказ в экомаркете. Аришка как раз просыпается к тому моменту, когда привозят продукты. Я все это время сидела в её комнате в кресле-качалке и, когда моя девочка начинает ворочаться в кроватке, подхожу ближе.
        Аришка открывает сонные голубые глазки и увидев меня тут же садится, радостно улыбаясь и тяня ко мне ручки.
        - Мама!
        Я не могу сдержать такую же счастливую улыбку, подхватывая ее на руки и снова садясь в кресло, уже с ней на коленях. Малышка жмется ко мне, счастливо жмурясь, а я целую ее в лобик и в мягкую щечку, наслаждаясь сладким детским запахом. Мы сидим в этой идиллии десять минут, пока моя непоседа не начинает нетерпеливо ерзать.
        - Хочешь кушать, малыш? - спрашиваю у нее, и она утвердительно кивает.
        Я спускаю дочку на пол, так как не уверена, что безопасно носить ее на руках в моем положении, и уже на кухне, куда она дошла самостоятельно, сажаю в детский стульчик. Именно в этот момент привозят наши продукты, которые я сразу же расставляю по местам, пока Аришка ест детский творожок.
        Стас от себя так и не вышел за все это время. Разобрав продукты, я решаю заварить чай с имбирем и облепихой, а потом ставлю курицу вариться, убеждая себя, что плевать мне на его состояние и делаю я все это просто по доброте душевной. Мне приходится набраться смелости, прежде чем постучаться в дверь его спальни с большой кружкой чая в руках. Не дождавшись ответа, я начинаю беспокоиться и несмело приоткрыв дверь, вижу, что Стас спит, закутавшись в одеяло. Может, так и лучше. Не придется объяснять, с чего это я решила поить его чаем. Аккуратно ставлю кружку на прикроватную тумбочку и тихо выхожу, снова идя к Аришке. А когда курица отваривается, варю овощной супчик на этом бульоне с вермишелью, который Аришка с аппетитом уплетает несмотря на недавний прием пищи. Надеюсь, Дубову хватит ума тоже поесть, даже несмотря на то, что эту еду приготовила я.
        Скоро проходят положенные мне часы и я жду, что сейчас меня начнут выгонять, но Стас все еще у себя, а его охрана так и не появляется. У Аришки нет ни соплей, ни температуры, так что я решаю, что она и правда уже выздоровела от своей простуды, поэтому купаю ее и одеваю в пижамку. Когда мы идем в гостиную, чтобы посмотреть мультики, я невольно вздрагиваю, увидев сидящего на диване Дубова. Он снова в маске.
        - Извини, я не проснулся вовремя, - говорит мне мужчина. - Ты можешь идти.
        - А ты сможешь проснуться к ней ночью? - скептически спрашиваю я. - Может мне пока забрать ее? Ты же болеешь и Любы нет.
        - Я похож на идиота? - выгибает бровь Стас. - Ты не уйдешь с моей дочерью из этого дома.
        - Думаешь, я сбегу с ней? - возмущаюсь я и его взгляд говорит, что так он и думает.
        - Не хочу рисковать. Но можешь остаться сегодня, если хочешь.
        Это предложение удивляет нас обоих, потому что даже несмотря на маску, я вижу выражение его лица и растерянность в глазах, прежде чем он снова берет себя в руки, словно именно это и собирался предложить с самого начала.
        - Ладно, - соглашаюсь я.
        - Отлично.
        Мы пялимся друг на друга в неловкой тишине, пока мужчина резко не встает на ноги.
        - Я буду у себя, - говорит он, и игнорируя протянутые к нему ручки ребенка, уходит, а я подхватываю Аришку на руки, чтобы предотвратить обиду на папу, и отвлекаю ее телевизором.
        Меня все еще беспокоит, что Стас не поел, но зайдя на кухню часом позже, я вижу пустую тарелку от супа в раковине и не могу сдержать торжествующую улыбку. Этот упрямый осел хоть в чем-то уступил.
        Глава 26
        СТАС
        Я проклинаю все и вся за то, что умудрился заболеть одновременно с няней. Очень не вовремя, учитывая, что меня постоянно клонит в сон, а за маленьким ребенком нужен глаз да глаз. Свое нелепое предложение Марине остаться на ночь я валю на затуманенный болезнью мозг, но вернувшись в спальню, понимаю, что дневного сна мне хватило с лихвой. На самом деле, чувствую я себя намного бодрее, чем утром, а вялость вообще исчезла. По сути, ей необязательно оставаться, я справлюсь с Аришкой. Но почему-то я не возвращаюсь в гостиную и не говорю Марине уходить, а продолжаю лежать, тупо пялясь в потолок, пока голод не гонит меня на кухню.
        Все, что побывало в моем желудке сегодня - это лекарства и кружка чая, который Марина оставила у моей кровати. Я долго думал, пить или нет, но все же решился. Он был еще теплым, когда я проснулся, прежде чем смочить горло и снова вырубиться.
        Обнаруживаю на плите кастрюлю с супом и тупо пялюсь на нее, но в конце концов, голод и умопомрачительный запах побеждают и забыв о гордости, я съедаю аж две тарелки. О том, чем же вызвана такая забота со стороны бывшей жены и о ее мотивах стараюсь не думать, но вернувшись после еды в спальню, все равно ни на чем не могу сосредоточиться, кроме мыслей о ней. Слабак!
        Ворочаюсь с боку на бок, не в силах уснуть, и в час ночи решаю, что она наверняка уже спит, поэтому выбираюсь из спальни. В квартире темно и тихо. Захожу на кухню и завариваю себе обычный чай в пакетиках с большим количеством сахара, а потом иду с ним в гостиную и не включая свет, сажусь на диван. Я часто сижу здесь в темноте, когда не спится, и любуюсь видом ночного города из панорамных окон. Этот вид действует умиротворяюще.
        - Ты хорошо себя чувствуешь? - раздается голос сзади, и я чудом не вздрагиваю.
        Какого черта она приперлась, спрашивается?
        - Нормально. Иди к себе, а то еще заразишься. Для ребенка вредно.
        - Если это чужой ребенок, не все ли равно, - язвит Марина.
        - Вот только злодея не надо из меня делать! - раздражаюсь я. - Чужой или свой, но дети - это дети и я ни одному ребенку в мире не пожелаю зла.
        Ожидаю, что Марина вступит в перепалку или уйдет, но она удивляет меня, обойдя диван и садясь в дальнее от меня кресло.
        - Я не приглашал тебя составить мне компанию.
        - А я не жду приглашений. Нужно поговорить, - дерзко отвечает она.
        На ней моя футболка, которую она наверняка стащила из корзины с чистыми вещами в ванной. Что за самовольство или совсем берега попутала?! Мы давно не в тех отношениях, когда она может в моем доме распоряжаться моими вещами.
        - Я слышу твое возмущенное сопение даже отсюда, так что перестань, - продолжает нарываться на неприятности нахалка. - Тебе, конечно, очень успешно удавалось избегать меня, но раз сейчас мы оказались в одном помещении, то сделай одолжение - ответь на вопрос. Я обещаю оставить тебя в покое сразу после того, как получу ответ.
        - Почему я должен на него отвечать? Ты не в том положении, чтобы…
        - Ты уже не раз указал мне на мое положение за последние два месяца, - с обидой говорит бывшая жена. - Тем не менее, раз уж все карты раскрыты, я по крайней мере имею право знать, что произошло на самом деле и не солгала мне моя бывшая свекровь снова, ведь она утверждала, что мне никогда не зачать естественным путем, а я сейчас беременна.
        Это заинтриговывает меня, потому что ее бывшая свекровь и мне нагородила кучу лжи.
        - Что за вопрос? - спрашиваю у нее.
        - Я хочу знать, каким образом у тебя появилась Аришка. В прессе ходят очень противоречивые слухи.
        - Да ладно тебе, Марина, хватит уже! - ощущаю знакомую ярость от ее попыток манипулировать мной. - Перестань уже прикидываться святошей! Мы оба прекрасно знаем, что ты сама отказалась от нее, пытаясь спасти бизнес свекрови, которую теперь обливаешь грязью. Все ради денег, не так ли?
        - О чем ты говоришь? - шокировано шепчет Марина. - Я… отказалась? Что это значит? Да я вообще о ней не знала, Дубов! Я понятия не имела, что их двое!
        - Я сказал хватит, Марина! Я все знаю, так что не пытайся сделать из меня дурака. Ты отдала ребенка, которого растила шесть месяцев, и утверждаешь, что не знала о его существовании?
        МАРИНА
        Я в полном замешательстве от слов Стаса. Что за ересь он несет?
        - Я никого не отдавала, ты, упрямый болван! - не могу сдержать эмоций. - Что ты вообще знаешь обо мне? Ничего! Я всего лишь хотела быть матерью и когда мне не удалось зачать естественным путем, я пошла в чертову клинику своей свекрови и сделала ЭКО! Вот только она обманула и меня, и своего драгоценного сыночка, психику которого боялась ранить, сказав, что ребенок от него, а на самом деле щедро разбазарив НАШ СТОБОЙматериал на нескольких женщин. Ты думаешь, я так счастлива, что отцом моего ребенка стал твердолобый придурок, который не слышит никого, кроме себя, и по милости которого я могу видеть свою дочь лишь два раза в неделю?! Да будь Валера ее отцом, я бы даже не беспокоилась, потому что уж с ним у меня таких проблем не возникло бы!
        - Вот и сидела бы замужем за своим Валерой, раз он такой удобный! - рявкает Стас. - Но тебе ведь он стал не нужен после того, как закончились деньги, не так ли?
        - Нет, не так! Не смей меня оскорблять таким образом, Дубов, иначе…
        Задыхаюсь от гнева, не в силах даже слов подобрать. Да что он о себе возомнил?
        - Иначе что? - насмехается мужчина, глядя на меня снизу вверх.
        Я и сама не заметила, как вскочила с кресла и встала перед ним, уперев руки в бока.
        - Какой же ты гад, Дубов, - разочарованно качаю головой, потеряв весь свой запал.
        - Скудный у тебя запас обзывательств, однако. Что дальше? Идиот? Урод? Или уже закончила?
        - А я с тобой давно все закончила, - говорю со всем презрением, что испытываю к нему в этот момент. - И слава Богу!
        Отворачиваюсь, чтобы уйти, но у порога вспоминаю, что из-за этой детской ссоры не получила того, чего хотела. Разворачиваюсь и снова иду к нему, решительно встав напротив и скрестив руки на груди.
        - Ты так и не ответил на мой вопрос, и, я не уйду, пока не услышу то, что хочу.
        - Тебе не надоело? - с усталым вздохом спрашивает Стас, откидываясь на спинку дивана. - Или это тактика такая?
        - Мне плевать, что за теории заговора вертятся в твоей голове, и оправдываться я не собираюсь. Этот поезд давно ушел. Просто ответь прямо и четко на мой вопрос, и, больше ты меня не увидишь. По крайней мере, до тех пор, пока не родится ребенок и не придет пора решать, как поступить дальше, потому что ты его отец и это подтвердится, а что ты думаешь по этому поводу мне плевать. Говори уже!
        - Аришу мне отдала Марта, когда я узнал о том, что у меня есть ребенок и я прижал ее к стенке. К тому моменту мы с Региной уже развелись, поэтому люди в курсе, что мать не она.
        В моей груди холодеет, когда я понимаю, что моя невероятная теория может вот-вот подтвердиться. Мне становится так страшно, что я делаю шаг назад и приземляюсь попой прямо на журнальный столик, потому что ноги не держат.
        - Где она была до того, как попала к тебе? В каком возрасте это произошло?
        Стас смотрит на меня с непонятным выражением лица, которое начинает расплываться, потому что мои глаза наполняются слезами, затуманивая зрение.
        - Ей было шесть месяцев, - говорит он и его следующие слова тонут в звуке моего всхлипа. - Она забрала ее у тебя и своего сына.
        Я ведь чувствовала это…
        Знала каким-то шестым чувством. Но все равно, эта правда бьет в меня острой болью в сердце.
        - Ты забрал ее у меня… - рыдаю, держась за грудь. - Из-за тебя она умерла! Из-за тебя я потеряла ее!
        Мои эмоции утопают в хаосе и в конце концов побеждает желание отомстить, потому что я кидаюсь на Стаса дикой львицей, ударяя по нему кулаками, куда только могу попасть, и царапая ногтями, пока мое тело содрогается от бесконтрольных рыданий. Чувство времени и пространства теряются, пока Стас резко не встряхивает меня, держа за плечи, и я оседаю на пол, все еще поддерживаемая его руками, но потерявшая последние силы.
        Не знаю, сколько лежу, свернувшись калачиком и рыдая в ковер, но, когда слезы стихают, осознаю, что Стас все еще здесь. Он тоже сидит на полу, но на расстоянии от меня, и на его лице снова медицинская маска.
        - Ты думала, что она умерла? - спрашивает мужчина, когда замечает мой взгляд, но у меня нет сил говорить с ним.
        Я кое-как поднимаюсь с пола и бреду в детскую, где беру спящую Аришку на руки и отношу в гостевую спальню, укладывая ее на кровать и ложась рядом. Такое ощущение, что стоит мне уснуть и она исчезнет, поэтому я лежу с воспаленными глазами, очерчивающими взглядом каждую совершенную черточку лица моей дочки, пока усталость не берет верх и я случайно не засыпаю, только на секундочку прикрыв глаза.
        Глава 27
        СТАС
        Какой бы хорошей актрисой не была Марина, притворяться таким образом невозможно. У нее случилась дикая истерика и даже последний скептик поверил бы в то, что эта женщина страдает совершенно искренне, если бы увидел то же, что и я.
        Я не пытался ее успокоить, потому что видел, что это бесполезно. Только обезопасил от себя, потому что в отличие от нее, помнил, что она беременна и ей нельзя сейчас болеть. Тем более после такого стресса. Надел маску и сидел в сторонке, наблюдая, как она рыдает, и молясь, чтобы не пришлось вызывать скорую из-за того, что это могло навредить ребенку. К счастью, уже через двадцать минуть ее слезы иссякли, а душераздирающие рыдания перешли в тихие всхлипывания и икоту. В конце концов, Маря встала, но не захотела прояснять ситуацию, проигнорировав мой вопрос и направившись в детскую. Я не спал до утра, заглядывая к ним с Аришкой, чтобы быть уверенным, что они в порядке, но, когда прикорнул на диване на полчаса, проспал в итоге до десяти утра.
        Проснулся с ощущением горечи во рту и снова проверив спящих девочек, умылся и принял лекарства. Нам с Мариной предстоит серьезный разговор сегодня, но перед тем, как начать, нужно убедиться, что она в относительном порядке.
        Сделал несколько звонков, пока они с дочкой спали, заказал еду и принялся ждать. Марина вышла из спальни через час, сменив мою футболку на свою одежду и выглядя серьезной и собранной. Аришки с ней не оказалось.
        - Нам нужно поговорить. Арина вот-вот проснется, - хриплым голосом сказала она, опираясь на кухонную стойку. - Что ты имел в виду, когда сказал, что я отдала ребенка?
        - После того, как Регина потеряла ребенка и мы развелись, прошло несколько месяцев, - начинаю рассказывать я. - Однажды, со мной связалась бывшая сотрудница Марты, которой нужны были деньги. Она мне рассказала, что мой материал был использован не только для моей жены и когда я начал копать, обнаружив в бизнесе твоей свекрови немало несанкционированных действий и выведенных за спиной у налоговой средств, мне удалось достаточно напугать ее, чтобы она призналась. Марта сказала мне, что суррогатная мать родила ребенка, но к тому времени мы с Региной уже развелись и она не хотела иметь с этим ничего общего. Девочка находилась в доме малютки и я, благодаря ее связям, быстро оформил удочерение.
        Марина выглядит злой и возмущенной до глубины души.
        - Это неправда!
        - Теперь-то я и сам это знаю, - вздыхаю я. - В тот день, когда я тебя… Когда у нас была годовщина…
        Не знаю почему не смог докончить это предложение. Да, это я бросил Марину. И у меня были для этого причины, потому что наши отношения были лишь одной огромной ложью с ее стороны, но глядя сейчас на ее беззащитный вид, я не хочу быть жестким с ней.
        - Когда ты меня бросил, Стас, - уточняет она с сарказмом. - Давай называть вещи своими именами.
        - Ладно, - сдаюсь я. - В тот день бывшая помощница Марты снова связалась со мной и я поехал с ней поговорить. Она-то и рассказала про то, что Арина - копия внучки Марты, которая умерла, когда ей было шесть месяцев. Это случилось как раз в тот момент, когда малышка появилась у меня. И если сложить все факты, то получается так, что для того, чтобы сохранить бизнес и постоянный приток денег от Марты, вы с мужем отдали свою дочь. Однако, вы не учли, что я не сдержу слово и все равно разрушу эту шарашкину контору. А учитывая, как быстро ты развелась с мужем, когда он потерял свое наследство, а потом устроилась на работу ко мне, все это выглядело совсем не как чудесное совпадение.
        - То есть, ты решил, что я просто меркантильная женщина, ищущая спонсора, - хмыкает Марина, качая головой. - Мать, для которой деньги важнее собственного ребенка. Даже жаль, что это не так. В таком случае, мне жилось бы намного легче, чем сейчас.
        - Марина…
        - То, что я устроилась работать в твой офис, действительно было чудесным совпадением, - решительно обрывает меня она. - Я пыталась пережить смерть своей дочери, поэтому ушла от равнодушного мужа, который продолжал жить дальше, словно ее никогда и не было. Я сменила работу, потому что коллеги лишь усиливали мою боль своим сочувствием и жалостью. Я ненавидела всех, кто окружал меня, ненавидела весь мир за то, что он продолжает существовать, когда ее уже нет и она никогда не вернется. Ты знаешь, какого это - пережить смерть своего ребенка, Стас? - По ее щекам бегут ручейки слез, которые Марина вытирает резкими, злыми движениями. - Надеюсь, никогда не узнаешь, потому что это будет означать, что и мне придется испытать это снова, ведь дети у нас, к сожалению, общие. Не уверена, что смогу пережить это снова, потому что агония настолько сильная, что убить себя, лишь бы прекратить это, хочется каждую секунду, но я слишком верующий человек, чтобы пойти на такой шаг и лишить себя возможности встретиться с теми, кого люблю, на том свете.
        Я чувствую себя мелкой букашкой под ее взглядом и не могу выдавить из себя ни слова. Марина бьет меня своими словами, своей болью, и на меня медленно оседает осознание собственной вины.
        - Я существовала в каком-то сером измерении, пытаясь занять свои мысли работой, только чтобы не дать прорваться наружу реальности, - продолжает она. - Брала на себя обязанности других, задерживалась допоздна и до ужаса боялась выходных, потому что тогда становилось хуже всего. И в тот день, когда мой развод окончательно завершился и я шла на работу позже, чем обычно, я заметила в нашем парке девочку с лицом моей дочери.
        Арина. Она увидела Арину в тот день.
        - Маря…
        - Нет! Ты будешь тем, кто слушает сегодня, Стас! Моя бывшая свекровь наговорила мне кучу лжи в тот день, сказав, что твоя дочь и моя - разные дети. Рассказала сказку о суррогатной матери, которая родила бездетным звездам, использовав при этом мой и твой материал. Я только в тот день узнала, что Валера бесплоден. До этого я считала, что моя дочь была от него. Не могу сказать, что поверила всему, что она рассказала, но даже если это были разные дети, факт в том, что они выглядели одинаково и матерью была я. Я тогда находилась не в лучшем физическом и психологическом состоянии, поэтому в моей голове твоя дочь сразу же стала моей. Той самой, умершей Аришкой. И я наблюдала за ней каждый день издалека, потому что больше ничего не могла сделать. Пока два месяца спустя меня не перевели в твой офис. И это тоже было случайным совпадением, потому что меня заметили благодаря всем тем часам сверхурочной работы и моей многозадачности, Стас. Как бы сильно мне не хотелось приблизиться к тебе, чтобы получить доступ к дочери, я не смогла бы этого сделать, и ты это знаешь.
        - Почему ты не рассказала мне?
        - Потому что я не доверяла тебе. Ты был незнакомцем, укравшим моего ребенка. Да, я предполагала и такой вариант, и я ненавидела тебя всей душой за это. Я действительно планировала завести с тобой отношения ради Аришки, когда заметила твой интерес, но на деле все оказалось куда сложнее, чем в моих циничных планах. Видимо, я не из тех женщин, которые могут переступить через себя и завести роман с мужчиной, который на самом деле им не нравится. Даже ради собственного ребенка. Именно поэтому я избегала тебя, как могла, стараясь держать в рамках рабочих отношений. Пока не узнала получше и не поняла, что ты действительно мне нравишься. Что ты не такой человек, который украл бы чужого ребенка. Я влюбилась в тебя по-настоящему и в тот день, когда мы решили пожениться, пообещала себе, что навсегда забуду прежнюю жизнь, обиды, и начну с тобой и нашей дочерью все с чистого листа. Я и предположить не могла, что на деле все было совсем не так, как я думала. Что ты был в курсе всего. Что твоя дочь и наша с Валерой - действительно одна и та же.
        - Я не знал этого, Марина. Я просто удочерил своего же ребенка. Девочку, которая полгода провела в доме малютки, никому не нужная и брошенная.
        - Но она была нужна! - снова срывается Маря. - Она была нужна мне! А из-за тебя я думала, что она умерла! Ты даже назвал ее так же и говоришь, что был не в курсе?
        - Марта сказала, что по документам она Арина и я просто оставил ей это имя, потому что она его уже знала и реагировала! Ты же меня знаешь, Мариш. Я бы не сделал такого. Если бы я знал, что у нее уже есть семья, я бы просто ограничился посещениями и участием в ее жизни. Я бы не стал отбирать ребенка у любящей матери!
        - Нет, я не знаю тебя! Так же, как и ты меня не знаешь! Ты же так легко поверил в то, что я с тобой из-за денег. Почему же мне теперь верить, что ты не циничный эгоист, которому плевать на всех, кроме себя?
        Она знает, куда бить. Я чувствую себя так мерзко, как ни разу в жизни. Маря ведь права. Я - тот, кто испортил ее жизнь. Нельзя перекладывать всю вину на Марту, на мои дальнейшие поступки и умозаключения она не повлияла. Это были мои собственные решения. Мои ошибки. Мой эгоизм.
        - Прости меня, - выдыхаю со всем сожалением, которое испытываю в этот момент. - Мариш, я клянусь, я…
        Мои извинения прерывает громкий детский плач и забыв обо мне, Маря сразу же несется в спальню, на ходу вытирая слезы. Видимо, этот разговор нам придется отложить.
        Глава 28
        МАРИНА
        Этот разговор дался мне очень нелегко и, хотя злость на Стаса помогает не расклеиться полностью, эмоции все равно берут верх, так что я тихо плачу, пока умываю и одеваю дочку, а потом кормлю ее завтраком на опустевшей кухне.
        - Кася! - радуется Аришка, увидев свою любимую рисовую кашу с ягодами, которую, очевидно, заказал Стас.
        Чувствуя легкий приступ утренней тошноты, я тоже решаю поесть, что обычно немного успокаивает мой желудок.
        Уже домываю за нами посуду, пересадив свою непоседу на коврик с игрушками, когда ее отец снова появляется на кухне. Судя по влажным волосам, Стас принял душ. Он также переоделся в рваные джинсы и футболку, и даже на расстоянии двух метров я чувствую исходящий от него аромат шампуня, который всегда кружил мне голову.
        - Мы не договорили, - говорит мужчина и я изо всех сил стараюсь не смотреть на него, потому что мой взгляд без слов выразит то, что я чувствую.
        «Ты такая слабачка, Марина!» - мысленно ругаю себя.
        Мне достаточно одного взгляда, чтобы остыть и перестать злиться на него. Учитывая, как долго я была лишена присутствия Стаса, это неудивительно. Я люблю его. Люблю очень сильно. И как бы жалко это не звучало, я все еще надеюсь все исправить теперь, когда мы выяснили всю правду. Я ведь действительно верю в то, что он не стал бы отбирать мою дочь, если бы знал все факты. Верю в то, что знаю его лучше, чем он меня. И хотя это до боли обидно, я могу ему это простить, даже если и не удержалась от небольшого укола. Не мне же одной получать шишки в этих отношениях?
        - Мы не договорили, - нерешительно начинает он. - Марин, я…
        - Потом, Стас. Не при ребенке, это не тот разговор, при котором мы сможем держать эмоции в узде.
        - Хорошо, ты права, - выдыхает он. - Когда она уснет, ладно?
        Я киваю и снова отворачиваюсь к раковине. Мытье посуды руками успокаивает меня, так что я игнорирую посудомоечную машину на этот раз. Стас садится позавтракать и я заканчиваю раньше него, предпочитая уйти с Аришкой в детскую, где отвлекаю себя, играя с ней.
        Внутри все трепещет от тревоги и нетерпения. Готовлю на обед горячие бутерброды с ветчиной и сыром, а когда часам к трем Аришка засыпает, едва нахожу в себе смелость пойти к Стасу, который ждет в гостиной.
        Мы сидим практически напротив друг друга - он на кресле, а я на диване. И молчим. Молчим несколько томительно долгих минут, лишь разглядывая друг друга и не встречаясь при этом взглядами. Стас первым нарушает молчание:
        - Почему ты думала, что она умерла?
        Я непроизвольно вздрагиваю, потому что совсем не этот вопрос ожидала. Даже зная, что Арина жива, что это все было постановкой, не могу не испытывать боль от ужасных воспоминаний.
        - Ночью она не проснулась на кормление и я заволновалась, - начинаю рассказывать, облизывая пересохшие губы. - Мне показалось, что Аришка не дышит и я позвала Валеру. Он начал делать искусственное дыхание, а у меня началась паника. Я не могла никак остановиться и начать соображать, рыдала, как сумасшедшая и молилась. Валера сам вызвал скорую. Смерть констатировали по дороге. Мне вкололи успокоительное. Я была не в себе в первые дни, Валера давал мне успокоительные, организовывал все вместе с матерью, а в день похорон… Гроб был закрыт, мне не позволили ее увидеть в последний раз, сказав, что ее лицо выглядит не хорошо после всего.
        Сдержать слезы все-таки не получается. Я тихо плачу, закрыв руками лицо, и когда Стас садится передо мной на корточки, пытаясь приобнять, отстраняю его, беря себя в руки и вытирая мокрые щеки. Он все равно не отодвигается. Так и сидит, глядя на меня снизу вверх с обреченной грустью в глазах.
        - Не хочу больше возвращаться в прошлое, - откашлявшись, говорю я. - Извини, но на другие свои вопросы ответов ты не получишь. С меня хватит. Что было - то прошло. Ни подавать заявление, ни как-либо еще наказывать Валеру и Марту я не горю желанием. Пропади они пропадом! Бог накажет.
        - Ты уверена? Я мог бы…
        - Не надо! - качаю головой. - Просто оставь.
        - Хорошо, - явно нехотя соглашается Дубов. - Тогда, может, выслушаешь меня?
        - Зачем? - не могу сдержать горечь, потому что все еще колет.
        - Просто так. Пожалуйста! Знаю, что не заслужил, но дай мне шанс извиниться. Я говорю это не для того, чтобы смягчить тебя, а потому что сегодня понял, до чего может довести умалчивание тех или иных вещей. Ты заслуживаешь ответов, даже если не хочешь их сейчас, Маря. Потому что рано или поздно задашься вопросами, для ответов на которые меня может не оказаться рядом.
        - Хорошо, - соглашаюсь я, чувствуя боль при мысли, что он, похоже, не допускает наше воссоединение, раз говорит так.
        Стас начинает объясняться, вот только говорит он совсем не о том, о чем я могла бы подумать, задевая меня этим еще больнее.
        - Я любил свою первую жену, Маря. Регина была первой женщиной, к которой я испытал столь сильные чувства, но по итогу оказалось, что чувства были только с моей стороны. С ее же стороны наш брак был чистым расчетом. Она выбрала меня, потому что я достаточно привлекателен и успешен. А когда построить семью не удалось, просто избавилась, как от ненужного балласта. Ты не представляешь, каким жалким я чувствовал себя после этого. В каждой женщине, которая смотрела на меня заинтересованным взглядом, я видел расчет. До Регины я никогда не был неуверенным в себе мужчиной, не сомневался в собственной привлекательности, но она повлияла на меня таким образом, что я начал ощущать себя никчемным без своего статуса и состояния за спиной. Конечно, мне не стоило позволять ей так воздействовать на меня, но иногда это происходит против нашей воли. До встречи с тобой я был практически женоненавистником, видел недостатки в каждой, но когда мы встретились с тобой…
        Стас глубоко вздыхает и на его губах появляется мимолетная мечтательная улыбка, от которой у меня поджимаются пальчики на ногах.
        - Я не мог оторвать от тебя глаз, Маря. Ты была такая красивая…
        Он смотрит на меня, словно никого прекраснее в жизни не видел, и от силы этого взгляда, я чувствую трепет и мурашки, выступающие на коже.
        - До сих пор помню, как увидел тебя и сразу же вспомнил про фарфоровых балерин, которых коллекционировала моя мать, - продолжает мужчина, неосознанно поглаживая свой идеальный подбородок, что делает обычно, когда сильно задумывается. - И то, с каким грозным взглядом ты смотрела меня, тоже помню, потому что он мгновенно отрезвил меня от моих фантазий.
        Не могу сдержать улыбку, которую тут же прячу, прикусывая губу. Не хватало только растаять от пары комплиментов!
        - Я не знаю, что ты сделала со мной, потому что с самого первого дня ты была всем, о чем я мог думать, Мариш. И как бы ты не вымораживала видом снежной королевы и не пыталась осаживать меня, я все равно не мог сопротивляться своим желаниям. Ты стала жизненной необходимостью. Я настолько сильно тебя полюбил, что эта любовь и в десятой доле не сравнится с былыми чувствами к Регине. Когда она бросила меня, я очень злился на нее. Возненавидел. Но когда я понял, что ТЫменя не любишь, я испытал такую агонию, что продолжать жить с обманщицей, словно я не знаю правду, стало для меня огромным искушением, которое я с трудом поборол. И даже расставшись с тобой, не видя тебя, я каждый день боролся с желанием забыть о произошедшем, вернуть тебя и плевать, полюбишь ты меня или нет! Лишь бы была рядом. По какой угодно причине. Потому что без тебя каждый день проходит впустую, Мариш, и время ни черта не лечит. Думаешь, за прошедшие два месяца мне стало хоть на грамм легче? Ни хрена! Я подыхаю без тебя. Да я даже снова начал работать с Региной, потому что она проблемный клиент и это займет мое время еще больше,
мешая думать о тебе! Мне уже плевать на гордость. Я держусь на чистом упрямстве, говоря себе, что и этот день пройдет, а потом все в конце концов забудется. Любовь ведь не может длиться вечно, если ты не видишь человека, которого любишь?
        Мне хочется плакать от его слов. Потому что все, что описывает Стас, отражает мои собственные чувства к нему. Я тоже не думаю о гордости, когда дело касается любви. Знание, что он не настолько хладнокровен, как я думала, приносит утешение и одна упрямая слезинка все же вырывается и ползет по щеке, но я вытираю ее, стесняясь своих эмоций.
        - Я не знаю, как заслужить твое прощение, Маря, - шепчет Стас, глядя на меня влажными голубыми глазами, которые всю душу из меня вытягивают. - Я совершил огромную ошибку, не выслушав тебя и позволив своим страхам взять надо мной верх. Даже если это конец, если ты разочарована, если больше не хочешь быть со мной, я обещаю, что все исправлю! Мы официально оформим все документы и у нас будет совместная опека над детьми. Я могу забирать их по выходным, а в остальное время они будут с тобой. Ты можешь даже не встречаться со мной при этом, если не хочешь. Если больше никогда не захочешь даже лица моего видеть, я не буду показываться тебе на глаза, даю слово!
        - Ты говоришь такую глупость! - с рыданием, бью его ладонью по плечу. - Ты полный кретин, Дубов!
        Утыкаюсь лбом в его лоб и чувствую на талии нерешительное прикосновение мужских рук.
        - Обними уже меня! - требую со злостью и до этого тупицы, наконец, доходит, что я нуждаюсь в крепких объятиях.
        Стас поднимает меня с кресла и сжимает в своих руках, словно в тисках. Я чувствую, как быстро бьется его сердце под моей щекой и прижимаюсь к нему изо всех сил, постепенно выравнивая дыхание и успокаиваясь, а потом отстраняюсь и подняв голову, чтобы видеть его лицо, замечаю дорожки слез на обросших щетиной щеках, которые разбивают мне сердце.
        - Я люблю тебя, хоть ты и тугодум, - заявляю решительно. - А если посмеешь еще хоть раз усомниться во мне, то получишь у меня по первое число. Понял?
        - Понял, - улыбается он, целуя меня в лоб. - Я никогда больше не отпущу тебя, Маря.
        - Обещаешь?
        - Клянусь!
        Он сцеловывает слезы с моего лица и качает меня в своих руках, пока я не успокаиваюсь, а потом еще долго-долго держит в объятиях, наслаждаясь долгожданной идиллией. К счастью, я не заражаюсь простудой, о которой мы на эмоциях благополучно забыли, но потом еще целую неделю этот невыносимый мужчина ходит в маске, запрещая мне приближаться к себе.
        Эпилог
        МАРИНА
        Когда к нам в первый раз приносят нашего отмытого чистенького сыночка, Стас, только посмотрев на его крошечное опухшее личико, начинает громко смеяться. Я смотрю на него с опаской, предположив, что у моего бедного мужа все же сдали нервы, потому что процесс родов он перенес едва ли не хуже, чем я, но Дубов быстро успокаивается, убеждая меня в своем вменяемом состоянии. Однако, он продолжает весело ухмыляться, поглаживая кончиком пальца нежную щечку ребенка, которого я прижимаю к своей груди. Федор, не будучи дураком, тут же присосался к ней, игнорируя внешний шум, виновником которого является его отец.
        «Мой нетерпеливый обжорка!» - с нежностью думаю я, не обращая внимания на боль в груди.
        - И что веселого ты в нем нашел? - спрашиваю у Стаса, немного обиженная его поведением.
        Да, он у нас вышел не таким смазливым, как Аришка, но разве это повод смеяться? Хотя бы не сморщенный, как шарпей, а то видела я некоторых детишек здесь.
        - Ничего, - продолжает ухмыляться Стас. - Просто Федя - копия моего отца и я представил, как бы он отреагировал на это. Мама рассказывала, что папа всегда сокрушался, что я пошел в нее, а на него совсем не похож. Увидь он внука, радости не было бы предела.
        Я с любопытством разглядываю Федечку, но так как отца Дубова я не видела, сравнивать мне не с чем. Но если честно, сыночек действительно не похож ни на одного из нас. К тому же, у него темные волосы, хотя они могут и посветлеть со временем. Рано пока судить о внешности.
        - Хм, теперь я хотя бы знаю, в кого ты такой самовлюбленный, - поддразниваю мужа, играя бровями. - То есть, если бы даже Аришка не была похожа на тебя, ты бы тоже сокрушался?
        - Я предпочел бы, чтобы она была похожа на тебя, - ласково шепчет Стас, целуя меня в лоб. - Ты ведь такая красавица у меня.
        - М-да, красавица с опухшим лицом, лопнувшими сосудами и краснющими глазами. Загляденье просто!
        - Ты в любом виде загляденье, Маря. Не нарывайся на комплименты, любимая.
        Мы оба ужасно устали, но так нелепо счастливы при этом, что улыбки не сходят с лиц. Стас садится рядом со мной на кровать и приобнимает за плечи, наблюдая, как ест его сын, а когда малыш засыпает, аккуратно перекладывает его, освобождая меня, чтобы я могла расслабиться. Сон накатывает сразу же, как я прикрываю глаза, а проснувшись вечером, я остаюсь уже наедине с сыночком, потому что Стас уехал к Аришке.
        Ужасно волнуюсь, как она отнесется к появлению братика, ведь ей всего два года, и, она не до конца понимает, что к чему. К счастью, когда Стас привозит ее на следующий день, она ведет себя скорее с любопытством, чем ревниво. К несчастью, когда мы возвращаемся домой, дочка все чаще просит вернуть постоянно плачущего малыша обратно в больницу, и с обиженным видом жмется к отцу, когда я кормлю маленького грудью, с умилением поглаживая его пухлые ладошки.
        А однажды, я становлюсь свидетелем того, как Аришка разговаривает с братом наедине. Я только на минутку отхожу за водичкой для него, а когда возвращаюсь, замечаю, что дочка подошла вплотную к кроватке и стоит, схватившись за перегородку и грозно глядя на беззубо улыбающегося Федю. Он вообще всем и всегда улыбается, за что Стас называет его Иванушкой-дурачком.
        - Мама моя! - бойко заявляет брату, который очень рад ее видеть, Аришка, поучительно наставив на него указательный пальчик и взмахивая им при каждом предложении. - Папа тозе мой! Ты не нузен, Фея! Плохой Фея!
        Хоть это и неправильно, но меня очень забавляет и умиляет это представление, однако, длится это ровно до тех пор, пока Аришка, вдруг, не тянется вперед и не щипает Федечку за нос, отчего он издает громкий обиженный рев.
        - Аришка! Нельзя обижать малыша, ему же больно! - выговариваю ей, беря Федю на руки и пытаясь успокоить.
        Тогда уже Аришка начинает плакать, глядя на меня с обидой, и я как никогда жалею, что Стаса нет рядом и мне одной приходится отбывать срок в декретном отпуске. С двумя детьми наперевес, я кое-как устраиваюсь на ковре и спустя долгих десять минут умудряюсь их успокоить, обдумывая, как сделать так, чтобы один мой ребенок не обижал другого и не обижался при этом на меня.
        Через полгода ежедневных стараний и уделения львиной доли внимания моей капризной принцессе, она все же приходит к мысли, что иметь братика не так уж плохо. А с годами, Федя с Аришкой даже становятся настоящими друзьями.
        ДВАДЦАТЬ ЧЕТЫРЕ ГОДА СПУСТЯ
        СТАС
        - Ари, это правда, что ты использовала влияние своего отца, чтобы попасть на шоу? - спрашивает телеведущий скандального канала на экране компьютера у моей дочери, которая сидит с таким видом, словно делает ему одолжение одним своим присутствием.
        - Конечно же нет, - скучающе отвечает Арина, идеально делая вид, словно этот вопрос ее не задевает, но я-то лучше знаю свою девочку. - Я, конечно, не уменьшаю заслуги папы в мире шоу-бизнеса, но думать, словно я нуждаюсь в его помощи - просто нелепо, Макс. Мое имя говорит само за себя и оно не нуждается в приставке Дубова. Ари - это бренд. И это полностью моя заслуга.
        - Мне становится страшно от того, в кого она превращается, когда я слышу подобные высказывания, - говорит Маря за моей спиной, заставая меня врасплох неожиданным и бесшумным приближением.
        Я ставлю видео на паузу и взяв за руку, притягиваю ее к себе на колени. Жена тут же обвивает тонкими руками мою шею и нежно целует в губы.
        - Зачем травишь себе душу, Стас? - мягко спрашивает она, бросая взгляд на экран, где застыло изображение нашей дочери.
        - Я просто пытаюсь понять ее, Мариш, - устало вздыхаю я, прижимаясь щекой к ее груди.
        Она нежно играет пальцами прядями моих волос на затылке.
        - Я давно перестала пытаться, Дубов. Наши дети выросли и пошли своим путем. Не скажу, что меня он устраивает, но что теперь поделаешь? Уже поздно перевоспитывать их. Мы сами дали им свободу, которой они не смогли воспользоваться с умом. Но Федя хотя бы начал исправляться. Никогда бы не подумала, что Аришка начнет меня беспокоить больше, чем он.
        - У нее звездная болезнь в самом отвратительном ее проявлении, - уныло констатирую я. - Я опасаюсь того, к чему это может привести в конце концов.
        - Она одумается, - уверенно заявляет Маря. - Я знаю свою дочь. Она не злая. Ей просто нужно набить шишки, чтобы постичь уроки жизни.
        - Про Федора ты говорила то же самое.
        - Федю изменило горе, Стас. Он переболел и двинулся дальше. И он никогда не был таким инфантильным, как Аришка.
        Ох, уж этот Федя… Мой умный сын, окончивший лучшую школу бизнеса, сначала сбился с пути, пережив смерть любимой девушки и уйдя во все тяжкие, а теперь, начав постепенно приходить в себя, вдруг решил, что не хочет работать по специальности и открыл тату-салон, в котором сам же и работает татуировщиком, называя это успешным бизнесом.
        - Федя хотя бы может сам себя содержать, в отличие от твоей дочери. Просто удивительно, как можно тратить столько денег, учитывая ее шестизначные доходы! - возмущаюсь я.
        - А я говорила тебе отрезать ее от семейных счетов, - напоминает Маря.
        - Тогда она вообще перестанет здесь появляться, и, мы будем видеть ее только в интернете, причем не в лучшем свете.
        - И когда она перестала быть нашей милой маленькой девочкой?.. - печально вздыхает жена, глядя на меня грустными глазами.
        Дети и их будущее - наше единственное переживание сейчас. Мы с Марей настолько счастливы, насколько может быть пара, прожившая вместе не один десяток леток и сумевшая сохранить ту сумасшедшую любовь, что свела их когда-то. Мы оба наслаждаемся ранней пенсией, путешествуем, проводим время вместе, наслаждаясь праздной жизнью, и только наши отбившиеся от рук чада вносят перчинку в эту слишком безоблачную жизнь.
        Наверное, Маря права, и я слишком близко к сердцу принимаю проблемы детей. Ведь Аришка действительно не плохая девочка, а Федя еще с подросткового возраста научился быть самостоятельным, так что они не пропадут. В конце концов, пока мы живы, мы всегда будем присматривать за ними и незаметно направлять в нужную сторону. Тем более, что к Арине я приставил своего протеже, который научит ее уму-разуму, а Федя в скором времени женится на дочери моего друга Василия, если, конечно, хочет сохранить свой тату-салон, который спонсировал я.
        Эх, непросто быть родителем взрослых детей, но я стараюсь. Уверен, в конце концов они поймут, что заставило меня вмешаться в их жизнь таким образом, а пока, придется перетерпеть период детских возмущений и требований. Слава Богу, рядом есть моя жена, которая уж точно всегда поддержит и одарит лаской!
        Конец