Всем сердцем Елена Рейн
        ТАЙХАРА #1
        Светлана - высокооплачиваемый хирург, но в личных отношениях у нее не все так гладко, как на работе. Обычная жизнь рушится после невероятной автокатастрофы, и она просыпается в чужом ужасном мире, где ворхи не самое страшное, что может с ней произойти. Лютая вражда тайхаров и оборотней-медведей, жестоко истребляющих друг друга, целительная сила и загадочные сны приводят ее к единственному решению - выжить. И, может быть, обрести счастье и любовь в суровой Тайхаре, если это возможно, ведь ее мужчина принадлежит другой…
        ПРОЛОГ
        МОСКВА
        НАШИ ДНИ
        Вышла из операционной, устало потирая уже чистые руки, обещая себе, что сегодня наконец-то лягу спать и высплюсь.
        - Поздравляю вас, Светлана Алексеевна. Просто превосходно. Вы как всегда на высоте, - с уважением произнес Сергей Анатольевич, заведующий отделением экстренной и общей хирургии, хирург высшей категории нашего диагностического центра, встречаясь со мной в коридоре.
        - Спасибо, - с улыбкой произнесла я, останавливаясь, чтобы поприветствовать пожилого мужчину, который до сих пор работал и помогал молодому персоналу в критических ситуациях спасать жизни больных.
        - Что-то, милая моя, вид у вас больно уставший.
        - Ничего страшного, - произнесла я, соглашаясь с ним, ведь уже третью ночь не сплю, не вылезая из операционной. Что не удивительно после новогодних праздников. Все отдыхают, только нет спокойствия полиции и нам. - Приеду домой и отдохну.
        - Вот это правильно! А то конечно, вы, Светочка, наша добрая фея, но и вам нужен отдых.
        - Спасибо, - с измученной улыбкой ответила на добрые слова, и тут же вспомнила его внучку, которую недавно выписала. Девушка поступила ко мне после хирургического лечения пельвиоперитонита с осложнением: распространение воспаления на всю брюшную полость. - Как себя чувствует Мария?
        - Хорошо, вас все вспоминает. Вы умница, не перестану об этом говорить, - с теплотой произнес мужчина, обеспокоенно поглядывая на меня.
        «Обязательно нужно поспать… Наверное, я очень плохо выгляжу, раз за меня беспокоится коллега».
        - Замечательно, что она чувствует себя хорошо. Передавайте ей привет, - с улыбкой произнесла, стараясь отвлечь внимание Сергея Анатольевича от собственной персоны.
        Разговор не продолжился, так как прибежала медсестра, худенькая милая девушка, совсем недавно устроившаяся к нам в центр, но уже отличившаяся как исполнительный и ответственный сотрудник. Она вежливо попросила Пригорского пройти на второй этаж в диспансерное отделение, где его ждали врачи для обсуждения важного вопроса.
        Попрощавшись, я пошла в свой кабинет, и утомленно присела на кожаный диванчик. На мгновение закрыла глаза, и поняла, что не хочу их открывать, потому что… устала.
        «Действительно, мне необходим отдых. Хоть немножко…»
        Да и зачем изматывать себя так? Из-за денег? Нет, зарплата у меня достойная, есть коттедж за городом, езжу на отличной машине, и два раза в год летаю за границу. В общем, есть все, кроме главного. Нет семьи. Чего я хочу всем сердцем и душой, но видно не судьба.
        С удовольствием облокотилась на диванчик и закрыла глаза. Нет, так нельзя. Нужно вновь попробовать радоваться жизни, поверить, влюбиться и… жить. Не вспоминать о Гене, навсегда вычеркнуть его из своей жизни. Только как можно забыть, если прожили с ним семь лет, а потом предательство?
        Но что таить, я сама виновата в этом, отчасти. Когда он хотел семью, я строила карьеру, да и хотелось пожить для себя. А когда созрела для детишек, оказалось, что ему уже ничего не нужно. От меня, а вернее от нас. Мой любимый, самый умный мужчина нашел себе милую девочку после школы и сейчас… у них подрастает маленький сынок.
        Бесспорно, для меня это было тяжелым ударом: ревела, сходила с ума по ночам, а утром надевала маску «спокойствия и безразличия», и шла на работу, забывая о себе и своих проблемах. Важны только больные, нуждающиеся в моей помощи, профессионализме и сочувствии.
        И вот, прошло два года, как муж ушел к своей девочке, а у меня нормальных отношений так и нет. Хотя… через год Гена пришел, говорил, что ошибся: молодая жена стала взрослеть, желая развлекаться, и он с малышом ей стали не нужны, но я показала на дверь. У них семья, и я не имею права вмешиваться, тем более, когда есть ребенок. Муж сделал свой выбор. Пусть разбирается и учится жить с женой.
        На личном фронте - затишье. Так, коллега по работе, но скажу честно, это очень напрягает. Лично меня. Потому что мой любовник всячески старается показать всем в нашем центре, что у нас с ним связь, а я этого не понимаю, да и не желаю. Вот и все. Роман в ближайшем будущем закончится.
        Если бы была страшной и недалекой, поняла, почему так сложилось в моей жизни. Но нет: высокая, стройная, русые волосы до плеч, не худышка, но и не полная. В общем, приятно посмотреть, только вот несчастна.
        Посмотрела на сотовый и вспомнила о встрече выпускников. Думаю, все уже разошлись по домам. Бывшие одноклассницы сегодня решили собраться и посидеть в кафе, и даже наш классный руководитель обещала подойти. Но я изначально знала, что не пойду. Потому что, смотря на одноклассниц, счастливо рассказывающих о своих малышах смешные истории, испытываю радость за них и отчаянье за себя. И пусть, они не так состоятельны, как я, но счастливы, и не жалеют об этом, даже несмотря на их вечные причитания. Ну а я… не умею притворяться, всегда говорю, как есть, а если рассказывать о своей любимой работе - меня никто не поймет. Поэтому - поехала на работу, чтобы иметь уважительную причину, и заодно помочь коллегам.
        Встала с диванчика и надела норковую шубку, не застегивая. Перекинула через плечо маленькую черную сумочку и вышла из кабинета, закрыв дверь на ключ. Проходя мимо охраны, попрощалась со всеми и покинула диагностический центр. На парковке села в красную Audi TT Coupe, и осторожно выехала, стараясь ничто не задеть.
        Посмотрела на часы, и тяжело вздохнула. Уже двенадцать часов ночи. Медленно выехала на центральную дорогу и прибавила скорость. Коттедж мой находился за городом, примерно час езды. Приобрела его четыре года назад с любимым мужчиной, рассчитывая на огромную семью, но теперь живу в нем одна.
        Как только оказалась за пределами города, раздался звонок по блютузу, и я автоматически нажала на руле «ответ абоненту».
        - Ливанова, ты почему не приехала на встречу? - раздался возмущенный, подвыпивший голос Мамаевой Олеси, моей одноклассницы и подруги, с которой мы до сих пор поддерживаем связь.
        - Прости, ты же знаешь…
        - Что ты - пчелка, и работаешь за всех? - все за меня сказала девушка, обвиняя и оправдывая одновременно.
        Улыбнулась, зная, что Олеся для каждого всегда найдет доброе слово. Даже в школе сердобольная девочка плакала за каждую двойку любого одноклассника, считая это несправедливостью.
        - Что-то вроде того, - с ухмылкой ответила я, замечая через лобовое стекло вдалеке очень яркое фиолетовое свечение.
        - Наталья Николаевна расстроилась. Она так тебя ждала, - между прочим, сообщила подруга, напоминая моей совести, что я должна была поехать на встречу, чтобы элементарно поздороваться с девочками и сказать несколько слов бывшему классному руководителю, которого я очень уважаю. Но что теперь сделаешь? Могу в свое оправдание только заметить, что провела три серьезные операции, и сейчас… выжата как лимон.
        Пока размышляла, немного потерялась в мыслях, и очнулась только тогда, когда услышала звонкий смех подруги, и замечательные новости:
        - А Катурина Галка вновь беременна!
        - Правда? И кто будет? - с любопытством поинтересовалась я, удивляясь Галине. Смелая женщина! Родить троих малышей… это сильно в наше время. Тут об одном мечтаешь, и мечта эта… отодвигается все дальше и дальше с моим ритмом жизни и отвратительными отношениями на личном фронте. А года идут, и страшно… что потом будет поздно.
        - Опять мальчик. Представь, четвертый пацан! Да это же ужас! У нее они атаманы еще те, жуткие хулиганы. Мой Андрюшка ангелок по сравнению с ними, а ты знаешь, какой он у меня шкодник и упрямец, весь в папочку. Но она все еще надеется, что девочка будет.
        - Не удивлюсь, если с пятой попытки, действительно, получится девочка, - с улыбкой предположила я, вспоминая, как Галя еще в школе кричала, что родит такую же маленькую красивую доченьку, похожую на нее.
        - Ну-у-у-у, с ее-то мужиком можно и семерых рожать. Он у нее, как там его… О-о-о вспомнила, фермер!
        - Да? Не встречалась, но раз говоришь, так и есть. Тогда пятый ребенок точно будет девочкой.
        - Ну, если не получится сейчас, до семи еще есть время привыкнуть к пацанам, - говорила Мамаева, но я ее уже не слушала, всматриваясь в ослепительное фиолетовое свечение, увеличивающееся в размерах, разрастающееся за секунды.
        «Что это такое? У меня галлюцинации от недосыпа и усталости? Нет, это… реальность. И она приближается ко мне!!! Что за… Нужно остановить машину!!!»
        С ужасом посмотрела на панель, видя, что все датчики засветились, и машина стала петлять в разные стороны. Ничего не могла поделать, только панически дергать за руль, и нажимать на тормоз, пытаясь остановиться. Мгновение, белый свет ударил в глаза, и тут же меня откинуло в сторону.
        Боль, жгучая, разъедающая все тело, сдавливала все органы с невероятной силой, отключая сознание. Попыталась прохрипеть хоть слово, но губы не слушались. Громкое шипение и рычание слышались где-то отдаленно, отчего казались бредом. Все цвета слились в одно белое пятно с черными кругами, разъедая уставшие глаза. Закрыла их на секунду, и провалилась в спасительную темноту.
        ГЛАВА 1
        Сон рассеялся, и я открыла глаза. Сразу ощутила раздирающую боль во всем теле, что даже не смогла сесть или посмотреть в сторону, только смотрела на небо, лежа на спине. Или это не небо?! Перед моими глазами раскинулась завораживающая пелена Вселенной, переливающаяся различными цветами, где преобладали синие и фиолетовые оттенки, а белые светящиеся звезды, казались маленькими яркими маячками. Бесподобно красиво, и если бы я не чувствовала себя развалиной, то пребывала бы в восхищении, радуясь увиденному.
        Через некоторое время вновь попробовала повернуться, пытаясь понять, в чем проблема. Безрезультатно. Что со мной? Распространяющаяся и усиливающаяся боль в животе, напряжение мышц брюшной стенки, мигрень, сознание плывет в неизвестном направлении, что хочется смеяться, но в то же время кричать от страха, поэтому могу смело диагностировать себе явление шока и, вдобавок ко всему, к горлу подступало неприятное чувство тошноты. Неутешительно.
        Последнее, что помню, это фиолетовый яркий свет и боль оттого, что меня чем-то прижало к сиденью. Скорее всего, я попала в аварию и поэтому… Нужно проверить.
        Немного приподняла правую руку, и медленно провела пальчиками по животу, где ощущала особый дискомфорт. Результат удивил: я обнажена и в крови… Как так? Где мое платье, шуба, элементарно, нижнее белье???
        Прощупывая живот на определение раны, не обращала внимания, что рука дрожит. Выявила, что в области живота открытая ушибленно-рваная рана. Очевидно, причиной является прямой удар в живот. Значит, все же автокатастрофа. Но с чем я столкнулась? Как? Что за непонятный свет, увеличивающийся в пространстве? И вообще, где я?
        Измученно выдала стон от боли, лихорадочно соображая, что мне светит. Травмы живота относятся к тяжелым и сложным повреждениям, исход которых трудно предугадать в остром периоде. Поэтому, все плачевно, а у меня даже слез нет. Предполагаю это в связи с тем, что делаю оценку как хирург, а не пострадавший. Профессиональная привычка, на мою голову.
        Так, и что я имею?! Немедленно обратиться в дежурный хирургический стационар для выполнения необходимой первичной медицинской обработки ран и наложения швов я не могу. Еще неизвестно, сколько я здесь уже «отдыхаю», а их накладывают не позднее восьми часов после полученной травмы, так как через более длительный промежуток времени высока вероятность нагноения раны. И если учитывать мое состояние, и разобрать его по симптомам, можно предположить - разрыв кишечника. Даже уверена в этом. Как все погано-то. Не могу поверить, что это случилось со мной.
        Мысли туманом бродили в голове, а тело забило судорогой. Ничего хорошего. Если что-то не сделать, то....
        Закрыла глаза, и через мгновение почувствовала тепло. Распахнула очи и выдохнула измученный стон. Яркое свечение возникло перед моим лицом, укутывая прозрачной светящейся сеткой. Плотный слой свечения накрыл так, что больше не видела красивую пелену Вселенной, только слабые отблески. А потом стало тяжело и невозможно смотреть, и я с облегчением закрыла глаза, в полной уверенности, что больше не проснусь никогда.
        «Странно, и почему не мелькает вся жизнь перед глазами, как все утверждают в таких ситуациях?! Только искрящаяся надежда выжить, и потаенное отчаянье, что этого не произойдет. А дальше… бескрайняя бездна…»
        ***
        Еще не до конца проснувшись, улыбнулась. Так хорошо и легко, что даже странно. Решила увидеть, где же я, и открыла глаза. Замерла, удивляясь окружающему. Не оттого, что красиво, прям слов нет от восхищения. Нет. Ветер с песком обсыпал мое обнаженное тело, а вместо красивого «неба» надо мной нависла серая мгла.
        Резко поднялась, озираясь по сторонам, отмечая только горы и песок. Больше ничего, что совсем не радовало. Единственное, что успокаивало, это мое нынешнее состояние - я полностью здорова. Посмотрела на свой живот, руки - никаких следов после аварии. Ничего. Только… кожа стала совсем другой. Плотнее и жестче, что ли, но на ощупь была вполне приятной.
        Внимательнее рассмотрев себя, подозрительно сощурилась и дотронулась до груди. Нда-а… уменьшилась. Интересно, как такое возможно?! Чем третий размер не устраивал? В общем, через пять минут тщательного осмотра я смело предположила, что помолодела и вытянулась. Хотя, я была не маленького роста, а сейчас стала просто высоченной дамой. Потрогав лицо, с огорчением поняла, что горбинки на носу больше нет. Такой маленький аккуратный носик, но мне-то нравился свой, «подарок» по отцовской линии. А вот длина красных волос сильно удивила и даже расстроила. Теперь я обладательница шикарной шевелюры ниже пояса. Не мое, даже в школе не ходила с такими длинными волосами, упрашивая маму стричь коротко, на что она никогда не соглашалась. Ну а в медицинской академии я воспользовалась своей самостоятельностью по полной программе, приехав к маме с коротенькой стрижкой. Остальное без зеркала не увидеть.
        Ладно, внешность не важна. Главное узнать, где я, и как бы накинуть на себя хоть какую-нибудь тряпочку, а то чувствую себя дикаркой. Прошла вперед, но картина пейзажа - одна и та же, что до отчаянья огорчало.
        Вздохнула и побрела дальше. Не знаю, сколько я так шла, периодически трогая песок и горные породы с целью любопытства. Могу точно сказать, это не песок, крупинки намного больше, отчего лицо и тело неимоверно чесалось и болело.
        Через время вышла на свободное пространство, где гор не было видно, но вдалеке приметила темные точки, разбросанные поодаль.
        Не скажу, что обрадовалась, нет. Если там живые существа, то почему они не двигаются? А если неживые, то какой им смысл лежать рядом и в одном месте? Значит, однозначно не своей смертью полегли.
        Минут пять стояла в нерешительности, даже забыв про неприятный ветер с песком, и обдумывала свои действия. Конечно, может и странно, но я пошла туда, не ради любопытства, а в надежде позаимствовать любую ткань, чтобы прикрыть наготу. Что поделать, но вот такая я.
        Пока брела к цели, проваливаясь босыми ногами в неприятное покрытие из песка, думала… о маме. Да, не о бывшем, не о работе, а о единственной родной женщине, которая сейчас наверняка себе места не находит. Уверена, что она сходит с ума от незнания, что со мной и где я. Мы созванивались ежедневно, и поэтому знали все друг о друге.
        «Что теперь мама думает? Ведь я же не труп, живая и голенькая бегаю в неизвестном месте, а значит, не умерла. Или я неправильно рассуждаю? Боже, вот что делать? Но в любом случае, я не там, и это означает, что ей сейчас плохо».
        Сжала кулаки, и прибавила шаг. Мама у меня всю жизнь проработала судьей в мировом суде, и хоть считалась женщиной суровой и ледяной, но со мной совсем по-другому себя вела.
        Подростком я тоже хотела работать в этой сфере, но судьба распорядилась иначе. Когда училась в одиннадцатом классе, поздно ночью папе внезапно стало плохо. И пусть он работал капитаном милиции, но на здоровье никогда не жаловался, и мать ругал, если беспокоилась и отправляла его в больницу. А тут внезапное онемение мышц лица, полный паралич. Осознавала, что он не понимал наших слов, только смотрел, и ничего не видел. Стеклянные, такие неживые глаза, отчего я выла в руку, а мать без конца названивала в скорую. До сих пор помню тот ужас, когда стояла перед бездвижимым родным человеком, не зная, чем помочь. Молилась, хотя в церкви никогда не была, и ни одной молитвы не знала, чтобы поскорее приехала скорая. А ее все нет и нет. Когда кардиобригада прибыла… было уже поздно. Геморрагический инсульт.
        После пережитой трагедии для меня и матери наступил очень тяжелый период в жизни, и когда настал момент подачи документов в высшее учебное заведение, я точно знала, кем хочу быть.
        Воспоминания отвлекли, и я даже не заметила, как оказалась на месте. То, что увидела, вызвало тошноту и шок. Мертвые растерзанные тела в засохшей крови. Наклонилась и, осмотрев двоих мужчин, лежащих лицом вниз, заключила, что их рвал и даже грыз зверь, хотя, вероятней всего, стая. Неприятная картина, так как некоторыми немного перекусили.
        «Боже мой, куда меня закинуло? Почему не как в книгах, в сказочную добрую страну к принцу, ждущего свою единственную, то есть меня? Нет же… в пустыню с трупами, которых обглодали дикие животные».
        С каждой минутой ветер становился все сильнее, и некоторые тела уже занесло песком, но я все же насчитала десять. Что странно, мужчины все как на подбор были невероятно высокими и в кольчугах, закрывающих их огромные мощные тела. Ни капли не преувеличиваю, такого объема груди и широких плеч, я никогда не встречала.
        Подошла к мужчине, лежащему на боку, и присела. Вытянутый подбородок придавал лицу суровость и дикость, а черные застывшие глаза заставляли сжаться от страха. Кожа очень темная и твердая, совсем нет мягкости. Увидев, что челюсть странно выпирает из плотно сжатых губ, хотела посмотреть почему, но мгновенно спрятала руку, уверяя себя, что это неправильно.
        Встала и, с сожалением окинув умерших печальным взглядом, побрела дальше. Не пройдя и нескольких шагов, услышала пронзительный страшный вой, а потом еще один и еще.
        «Мамочки, и сколько их там?»
        Замерла, и зажала рукой рот, чтобы не вскрикнуть от ужаса. Как я понимаю, это те, кто здесь так лихо управился? Куда я попала???
        Резко побежала вперед и внезапно споткнулась о чей-то сапог, рухнув на песок. Если честно, когда падала, душа ушла в пятки, а я ведь всегда была смелой, а тут… трусливым зайцем себя ощущаю.
        Встала и увидела черную ткань, повязанную на шее мужчины, что-то вроде плаща. Попыталась отвернуться, повторяя про себя, что нельзя ничего брать у умерших, но тут же медленно повернулась и аккуратно потянула ткань. Поддалась, после нескольких рывков изо всех сил.
        - Прости, - прошептала, надеясь, что мужчина услышит меня с того света, и не проклянет. Завернула свое тело в нее и завязала узлом.
        «Отлично. Конечно, слабая защита, но может, воющие существа подавятся, когда есть будут. Хотя… сомневаюсь».
        Вновь услышала жуткий вой, и стало так страшно, что кинулась бежать. Через время увидела огромную гору и, чуть вдалеке от нее, черную точку. Застопорилась, и уже медленнее пошла, но как только поняла, что «точка» не двигается, прибавила шаг.
        Очутившись около мужчины, с удивлением посмотрела на свои руки, отмечая, что они как кипяток и дрожат.
        «Да что же такое? Что со мной? А может я в аду? И рая вовсе нет… только вот такое «счастье» с трупами и неведомыми хищниками».
        В груди внезапно появилось такое твердое чувство, что я должна осмотреть его, а значит, расположить лицом к себе. И вот спрашивается, зачем мне это? Но нет, я села и, тяжело вздохнув, перевернула его с пятой попытки.
        Только положила руку на шею, чтобы проверить пульс, как он резко открыл свои чернючие гневные глаза и схватил меня за руку. Я так и замерла, опасаясь уже за свою жизнь. Первая мысль, почему я не убежала, а вторая, почему этого сейчас не делаю.
        - Я… - прохрипела, рассуждая, что сказать дальше.
        - Пещера… туда, - выдавил он и, повернув голову в правую сторону, вновь закрыл глаза.
        «И что пещера?! То есть пещера?! Я должна его затащить туда? Такого огромного и неподъемного? Я же не Геракл! Конечно, придется, а кому еще этим заниматься, если он не труп? Только как, если он больше меня в шесть раз?!»
        Откинула густые волосы красного цвета назад и, вспомнив, что «безвыходных ситуаций не бывает», скрипнула зубами, а потом сняла свое убогое одеяние. Даже не верю, что я это делаю. Обвязала его руки плащом, а второй конец повязала к своей талии. Схватила мужчину за длинные тяжелые волосы и потащила к пещере.
        Успехи шли, но черепашьими шагами. Еще бы, такую тяжелую особь мужского пола на себе волочу. Сразу вспомнила Риткины слова, моей хорошей подруги, утверждающей: «Как только встречу СВОЕГО мужика, дубинкой долбану по голове и в пещеру». Вот… и я сейчас чувствую себя такой неадекватной завоевательницей. Только мужчина не мой, и дубинка не понадобилась.
        Уже у входа в темную пещеру, почувствовала, что за мной наблюдают, и повернулась спиной к пещере. Обомлела, заметив вдалеке что-то огромное мохнатое и жуткое, ростом в три метра. Сердце на секунду остановилось, а рот даже не собирался закрываться.
        «Э-э-э-э… это что за «счастье», что хочется креститься и кричать?!»
        Не теряя времени, сильнее ухватила за патлы тяжелую ношу, и с кряхтением, сопением принялась втаскивать его дальше, надеясь, что чудовище, движущееся сюда, в пещеру не войдет.
        «Наивная… а если это и есть его дом? Нет! Ведь громадный мужчина сказал «в пещеру», значит, тут должно быть спасение».
        Как только оказалась в кромешной темноте, закрыла глаза и внимательно прислушалась, пытаясь дышать ровно, и не дергаться от жуткого страха. Вой и топот зверя приближался и приближался, и, затаив дыхание, я осела на землю, не в силах стоять в такой момент.
        Неприятный скрежет, шуршание, слюноотделение слышались так отчетливо, что казалось, это у моего уха зверюга издевается, било по нервам. Не выдержав накала эмоций, я вцепилась зубами в ладонь, чтобы не вскрикнуть, направляя мысли к боли.
        Сколько это чудовище терлось и рычало, я не знаю, но мне показалось вечностью. А потом… все затихло, но я продолжала сидеть, не в состоянии сдвинуться. И вообще, я не собираюсь проверять, ушел он или нет. Мне тут хорошо. Надеюсь…
        Наконец-то решилась осмотреться по сторонам, отмечая, что нахожусь в обыкновенной пещере. Темно, но почему-то я все видела, хоть и мутно. Подтянула мужчину ближе к стене и вновь устроилась на песке, трясущимися руками мастеря себе одеяние из черной тряпки.
        Так, нужно определить, что у него за рана, чтобы помочь. А с другой стороны, чем я ему помогу, если у меня ничего нет?! От этой мысли стало не по себе, но я все равно попыталась его прощупать. Голова в порядке. Грудная клетка без повреждений. Хм-м-м… тогда почему он дважды терял сознание?
        Через секунду я опять его перевернула, ведь не зря же он лежал спиной вверх. Просунула руку под тяжелую кольчугу, так как поднять ее было невозможно, потому что она не сгибалась, и тут же влезла пальцами в рубленую рану, окунаясь в кровь.
        Да, явно не зверь с топором кидался на него. В спину ударили. Интересно, а где тот, кто так подло поступил? И если то чудовище не прошло сюда, то воин ведь сможет?! И что тогда?! Лучше не продолжать думать об этом…
        Ладно, сейчас главное помочь больному. А как? От отчаянья сжала руки и вновь почувствовала теплую волну, поступающую изнутри. В недоумении сжала пальцы и выпрямила, видя, что от них пошли искрящиеся световые волны.
        Не понимая себя, потянулась к мужчине, и накрыла его рану руками, пытаясь выдавить что-то из них. Но плохо получалось, появлялся искрящийся желто-алый поток света и тут же исчезал. Раздражаясь от неудачных попыток, представила возможные повреждения у больного, и меня стало потряхивать.
        Отключилась от всего и, сконцентрировавшись только на том, что видела мысленным взором, принялась водить по спине, с удовольствием наблюдая, как рваные края сходятся и рана затягивается. Как будто зашивала, отображая весь процесс поэтапно в голове и уверенно действуя руками, излучающими сияние, обеспечивающее мне полную видимость.
        «Я - фея?! Или знахарка?! Неважно, главное помогаю!»
        Как только последний участок соединился, и рана полностью сошлась, в секундное мгновение обрабатываемая территория кожи озарилась светло-красным цветом, и спина стала выглядеть нормально, даже рубца не осталось.
        Улыбнулась, и так захотелось немного полежать, что без сил рухнула на песок и уснула.
        ГЛАВА 2
        Просыпалась я тяжело, чувствуя себя разбитой и измученной. Открыв глаза, удивилась освещению в пещере. Мгновенно проснулась и приподнялась на локтях, встречаясь с пронзительным взглядом черных глаз молодого мужчины, сидевшего напротив меня у стены. Он с недоумением, досконально придирчиво разглядывал меня, что я на секунду представила себя тараканом.
        «М-м-м… и что теперь? Почему он смотрит и молчит?! Надеюсь, не людоед и не насильник… А если да? Расслабиться и получать удовольствие?! Проклятье, куда же меня занесло?»
        - Кто ты? - рявкнул незнакомец, окидывая меня очень свирепым взглядом.
        «Да кто ж его знает?! Так, по грубому поведению могу предположить, что благодарность за спасение жизни не входит в список его жизненных принципов. Сейчас начнется допрос с пристрастием».
        - Светлана, - уверенно ответила я, только сейчас сообразив, что прекрасно понимаю его. Интересно почему? Ведь я слышу, что он, впрочем, как и я, не на русском говорит, и даже не английском. - А ты?
        - Откуда появилась? - вновь задал вопрос мужчина, игнорируя мой.
        - С планеты Земля, а сейчас…
        - Не понимаю тебя… - задумчиво произнес невежливый собеседник. - Как ты меня вылечила?
        - Руками, - спокойно сообщила, оценивая внешнее состояние воина. Несомненно, здоров и радует «отличным» настроением. Прямо-таки «душка».
        - Как? - придирчиво уточнил он.
        Посмотрела на свои руки и, видя, что они в обычном для них состоянии, и совсем не излучают тепло, призадумалась на секунду, а потом предложила решение:
        - Сделай надрез на руке, и я покажу, как лечу.
        Молодой воин грозно насупился, и тут же, достав огромный кинжал из грубых ботинок непонятного материала, быстрым движением разрезал себе предплечье, да так, что глубокая резаная рана тянулась от запястья до плеча.
        «Мамочки! Самоубийцу спасла! Знала бы, не тратила бы на него свое драгоценное время! И сейчас не буду, раз ума нет!»
        Не успела додумать, как рванула к несмышленому варвару и уселась напротив него, осторожно перехватив его руки. Так и хотелось рявкнуть ему пару ласковых, но посчитала это лишним, учитывая его нестандартное поведение. Мои ладони мгновенно начали нагреваться, и как только прислонила их к окровавленному порезу, почувствовала отток тепла. Мысленно прочистила рану, и принялась зашивать, представляя пошагово этот процесс.
        Даже мимолетно не взглянула на нерадивого парня, чтобы все же не сказать лишнего, хотя очень хотелось. Это же надо… еще бы кисть себе отрезал! Я же имела в виду маленький порез, а он… Даже не могу поверить, что мужчина это сделал.
        Закончив процесс, увидела, как обрабатываемый участок раны на секунду покрылся красной пеленой, а потом все исчезло, не оставив ни следа. Посмотрела на внушительного паренька и произнесла:
        - Прошу не увлекаться применением холодного оружия. После лечения таких ран я могу отключиться, что совсем нежелательно. И вообще, кровотечение с таким порезом может привести к…
        Договорить не удалось, так как мужчина резко ухватил меня за подбородок всей пятерней, уже здоровой руки, и задрал к верху.
        «Очевидно, поведение людей на этой планете не ушло дальше первобытного строя… И что теперь ожидать?»
        - Магия может лечить? - грозно поинтересовался он.
        «Значит, магия у них есть, но для других целей. Буду иметь в виду, если не прибьют…»
        Не ответила на вопрос, да как тут скажешь, если он своими громадными пальцами сжал мой подбородок так, что у меня даже рот не открывался. Варвар!
        - Ты пришла, чтобы помочь нам, девочка?
        «Конечно, только этой мыслью и жила все 33 года. До сих пор от радости не могу прийти в себя. Что он сказал? Кто я??? А можно зеркало? Хотя о чем это я… Глупости».
        - Почему ты молчишь? - недовольно поинтересовался мужчина, и тут же отпустил, очевидно, осознав, почему я молчу, хлопая ресницами.
        Провела рукой по подбородку, с искренним возмущением поглядывая на него, и попросила:
        - Можно не прикасаться ко мне?! Никогда и ни под каким предлогом! А то боюсь, ты силу совсем не контролируешь… и ненароком задушить можешь.
        Три секунды мужчина молчал, замерев, а потом гневно буркнул:
        - Говоришь ты странно. Совсем дикая. Ладно. Как только торнохо закончится, мы отправимся в путь. Надеюсь Тарлан уже в пути, потому что самостоятельно мы навряд ли дойдем до наших территорий. Ворхи не дремлют, они голодны и видят всегда.
        «Вот что он сейчас сказал? Столько новых слов, а я только поняла, что молодой воин не сможет самостоятельно нас спасти, пока неизвестный, но отважный Тарлан не явится за нами. А ворхи… это животные, предпочитающие человеческое мясо? Я ничего не упустила?! Или еще есть «радостные» вести?»
        - Кто такой Тарлан? - уточнила, отсаживаясь от него к стене, чтобы обезопасить себя… так, на всякий случай. Парень, честное слово, немного диковат.
        - Предводитель тайхаров, - с уважением произнес мужчина.
        «Уже не хочется встречаться… Уверена, что у него отвратительный характер и высокое самомнение».
        - М-м-м, спасибо. А ворхи это…
        - Монстры, пожирающие тех, кто заходит на территорию санов. Но в последнее время они стали выходить из своих земель и нападать на нас.
        Столько вопросов в голове, но вот страшно было их задавать, ведь ответы мужчины все больше ужасали меня, прямым текстом оповещая, что я в чистилище.
        - А почему ты думаешь, что я пришла спасти вас? - осмелилась задать важный вопрос.
        Мужчина нахмурился, и задумчиво посмотрел на светящийся шар, совсем не замечая меня. Думаю, ответа не дождусь, мужчина полностью погрузился в мысли и воспоминания.
        Между прочим, как он сотворил этот зависший в воздухе светильник круглой формы? Пока размышляла, услышала:
        - Нельзя спастись, если тебя укусил ворх. Яд попадает в тело и Тайхар умирает в мучениях, а его семья обречена на голод, потому что без воина невозможно прожить.
        Закрыла глаза, и тяжело вздохнула. Даже слов нет, в каком я «восторге» от всего в этой проклятущей дыре. Как же я хочу домой… обнять маму, увидеть знакомых. Хочу быть в своем уютном доме и, сидя на диванчике, пить любимое какао, смотря веселую комедию. Да хоть что… и с кем угодно, только бы не находиться здесь. В этом ненавистном месте, где обитают воины и монстры, жрущие их.
        - Скажи, а вы… можете переходить в другие миры? - решила спросить, надеясь на чудо.
        - Не понимаю, о чем ты говоришь, девушка, - пробубнил он, хмурясь лицом.
        Если четно, отвыкла от такого обращения, а он, то девочка, то девушка. Приятно, но неправда. А ему… на вид… я бы дала лет 25, не больше. И пусть он огромный и мощный, но вот видно, что еще молодой.
        - То есть…
        - Тайхара одна, и нет других миров! - убежденно заявил наивный парень.
        «Все понятно. Они во Вселенной одни единственные, а я так… из песка появилась, чтобы проследить за питанием ворхов».
        - Хорошо, а на вашей Тайхаре, проживает еще кто-нибудь, кроме вас и монстров?
        Мужчина замер, внимательно прислушиваясь к чему-то. Потом втянул носом воздух и поднялся на ноги, сгибая спину. Еще раз отмечу, что тайхар нереально высокий и большой, таких людей просто не существует на планете Земля.
        Странно то, что совсем не боюсь его. Возможно, надеюсь, что раз я спасла ему жизнь, он не тронет. Наивно, но надежда умирает последней.
        - Что случилось? - спросила я и получила в ответ свирепый взгляд и недовольное рычание:
        - Тихо!
        Отвернулась, сильнее прижавшись к холодной стене. Странный дикарь. Сам по себе. Но он-то ладно, а вот когда за нами придет его предводитель, как он отнесется к сюрпризу в виде меня?
        Раздался неприятный рев странного животного, и мужчина тут же вышел из пещеры, оставляя меня одну. Сжалась, не зная чего ждать и боясь будущего. В голове вспыхивали самые отвратительные варианты развития моего знакомства с другими тайхарами. Чем сильнее раздавались голоса и звуки животных, тем больше я переживала, теребя свое недоделанное «платье», в надежде, что меня здесь не бросят, посчитав, что новоиспеченная целительница им пригодится, и нужно обращаться с ней уважительно и с почестями.
        «Глупости. Все будет не так, как мечтается. Они же дикие варвары, живущие на непригодной для жизни планете».
        В ужасе замерла, слыша тяжелые приближающиеся шаги. Нервы были натянуты, и меня всю трясло от неизвестности. Непрерывно смотрела на вход и тут же перестала дышать, когда в проходе появился неизвестный громадный мужчина, в два раза больше спасенного мной варвара. Неизвестный индивид пронизывал меня диким убийственным взглядом, что захотелось стать невидимой.
        «Несомненно, этот еще любезнее и общительнее, чем предыдущий тайхар, что хочется убежать на край Вселенной!»
        Окинула «гостя» с ног до головы внимательным взглядом, чтобы не только ему одному было чем заняться, составить компанию, так сказать, и изумилась. Действительно, тут что, инкубатор где-то усиленно работает, выращивая таких необъятных гигантов? А этот тайхар - самый наилучший образец? И не нужно думать, что у меня слюни от красоты невиданной пошли. Да ни за что!
        Мутированные экспериментальные образцы будущих спортсменов, как я понимаю. Только вот страшно даже рядом сидеть с таким необъятным мужиком, по-другому не назовешь. И пусть он одет в черную рубаху, а поверх кольчуга, его мощные руки, широкие плечи и непомерная стальная грудь давили своей мощью, отчего хотелось отползти подальше, чтобы случайно не придавил.
        Черные как смоль волосы, абсолютно прямые, но короткие, что очень удивило. Странно, я думала, что все в этом проклятом мире хотят с длинными жесткими патлами. Грубая кожа цвета темной бронзы, резкие черты лица, огромный шрам на левой стороне в форме скрещенных линий, прямой нос, полные губы и квадратный подбородок. Значит, это и есть предводитель тайхаров.
        Черные брюки из кожи свободно скрывали крепкие накаченные бедра, расставленные в стороны. Сильный - это первое, что понимаешь при встрече с ним, - смуглый и грозный. Нутром чуяла, что передо мной смертельно-опасный, дикий хищник.
        - Вставай! - процедил он, и я, совершенно не ожидая такой фразы, плотнее прижалась к стене и замотала головой.
        «Все в жизни случается в первый раз…. Да и, видя его недоброжелательные черные глаза, мне до жути страшно было вставать. Поэтому дрожу, и добровольно никуда не пойду. Мне и тут хорошо. Без свирепых злобных мужиков…»
        - Вставай! - повторил мужчина, и я, пересилив себя, прохрипела:
        - Зачем и куда?
        По глазам тайхара увидела, мужчина явно удивился. Интересно только чему? Что я умею разговаривать, или что такие простые вопросы задаю? А может, у них заведено, предводителям только подчиняться, а я тут тявкаю из-за угла.
        Мужчина тяжело вздохнул и направился ко мне, на что я выставила руки, и закричала. Больше ничего другого не придумала, только банальную женскую истерику. Рывок, и варвар дернул меня на себя, а потом потащил на выход из пещеры.
        Никогда не выражаюсь, а тут вспомнила все, что слышала, склоняя недобрыми словами дикаря про себя. Не осмелилась вслух. А он тащил, не обращая внимания на мои телодвижения, продиктованные негодованием, страхом и ужасом.
        Как только оказались на улице, где вовсю бушевал торнохо, отчего я видела только черные силуэты, Тарлан взвалил меня на плечо и понес. Недолго, потом резко поднял и усадил на парнокопытное, мохнатое, дурно-пахнущее чудовище, и через несколько секунд сел позади, притягивая к своей широкой груди.
        - Отправляемся домой, - произнес он, поворачиваясь и говоря тайхарам в сторону, а потом натянул поводья, ударяя монстра, и мы медленно побрели вперед.
        «Мамочка, куда же я попала…»
        ГЛАВА 3
        Путешествие проходило просто отвратительно, если учитывать, что усиливающийся ветер с силой бил песком в лицо, и грубая тряпка постоянно сползала с моей груди, а я с остервенением дергала ее вверх, чувствуя себя невинной девочкой, испытывающей стыд перед мужчиной.
        Да ничего подобного! Мне некомфортно в первую очередь, потому что ягодицы ужасно болели с непривычки от такой езды без седла, и соприкосновение с грязной шерстью животного ужасно раздражало кожу; во-вторых, обнаглевший мужчина расположил свои конечности у меня на животе, и сколько бы я не дергалась, только молчал, продолжая держать меня мертвой хваткой. Честно признаюсь, материала как будто не было, и я отчетливо ощущала его руку.
        Не было отвращения от его хватки, но и радости я не испытывала. Не желаю, чтобы меня лапали, и вообще тащили куда-то, против моей воли. Но кому есть дело до моих возражений и желаний в этой Тайхаре? Тут очевидно доминирует главное правило: увидел, рявкнул и на плечо. Вот и пообщались.
        Что интересно, самочувствие было в норме, видно рана оказалась маленькой, и поэтому я не истратила много сил. Правда, ужасно хотелось пить.
        Через время закрыла нос ладонью, не в силах терпеть этот усиливающийся жуткий запах животного. Как «это» можно сносить? Даже не могу вспомнить, когда вообще вдыхала такие непередаваемые ароматы. В общем, меня все раздражало и бесило, отчего с силой сжимала пальцы рук в кулаки, бледнея от злости.
        Сколько терпела, не знаю, но думаю прилично, зная свой упрямый характер. А когда ощутила, что тайхар поднял руку выше, задевая своей огромной ладонью мою маленькую грудь, прикрытую тонкой тряпицей, терпение иссякло. Может, конечно, он случайно, хотя сомневаюсь, но это была последняя капля.
        Опустила свою руку и принялась усиленно убирать его. Что же… если этот варварский мир существует без цивилизации, значит пойдем тем же путем. Видя мои настойчивые ухищрения, предводитель недовольно зарычал и еще крепче прижал к своей железной кольчуге.
        «Себя прижми к этой штуковине!!! Ирод!»
        - А можно отпустить?! - очень громко взвизгнула я, не поворачиваясь к нему лицом. Зачем? Если все равно упрусь в его грудь, а вернее носом в кольчугу.
        Молчание. Такое неприятное и раздражающее, что хотелось завизжать, чего никогда не делала, да и сейчас нельзя, я же воспитанная дама. Так, и все же, что теперь делать? А может он глухонемой, и не мешало бы полечить уши? Так я с радостью, как только уберет свои конечности от моего тела куда подальше.
        Ладно, не сдаваться же. Попытка не пытка.
        - Извините, Тарлан. Или как вас там. Не могли бы вы убрать свои… руки подальше от… меня. Настоятельно прошу…
        - Ты много говоришь, женщина.
        «О, заговорил?! Да неужели?! Уже хорошо… прогресс!»
        - А вы, напротив, немногословны, - честно отметила я. - А можно все же узнать, куда мы держим путь?
        - Ты, правда, можешь лечить?
        Замолчала, оценивая варианты ответа. Я что, теперь каждому тайхару буду повторять свою душераздирающую историю внезапного перемещения на первобытную планету? Он же в курсе разговора, думаю «бывший больной» поделился счастьем своего выздоровления, так зачем еще раз спрашивать?
        - Дери! - недовольно пробубнил мужчина.
        «Это еще что за слово? А можно мне разговорный словарик вашей планеты, чтобы понимать о чем идет речь?! Или кратко введите в курс значений, чтобы не хлопала глазами».
        Насупилась, и буркнула:
        - Светлана.
        Молчание, а потом снисходительный вопрос над моей головой.
        - Что ты сказала?
        - Светлана. Меня зовут Светлана.
        - Странное непонятное имя, - пренебрежительно отозвался невоспитанный мужчина.
        «Конечно, кто бы сомневался в странности, в вашем-то варварском мире».
        Видя мое молчание, он гордо отчеканил:
        - Тарлан. Предводитель тайхаров. И ты сейчас на Тайхаре.
        - Я могу вернуться в свой мир? - мгновенно выпалила я, решив сразу перейти к делу, ведь без подсказок понятно, что с тайхарами нельзя теряться.
        - Нет, - сурово произнес он с таким ледяным безразличием, что мне стало не по себе.
        - А может…
        - Мы не управляем магией. Тайхара излучает ее, позволяя применять в быту в малых пропорциях. Если ты здесь, значит, она призвала тебя.
        - То есть? - возмущенно уточнила я.
        - Я все сказал, - буркнул он, все также прижимая меня к себе.
        Как я понимаю, разговор на эту тему закончен. Вот и поговорили, и теперь понятно, что ничего не понятно.
        - Долго добираться до ваших территорий? - спросила, чтобы иметь представление, сколько эта каторга верхом на чудовище может продлиться.
        - Двое суток, а теперь спи, дери.
        - Светлана.
        - Покорность дает многое… - недовольно сообщил он, осуждая меня за вопросы.
        - А мне многого не нужно, так, самую малость, поэтому прошу называть меня Светланой, - с улыбкой предложила я, видя по выражению его лица, что мужчина зол только оттого, что я открываю рот.
        «Ничего страшного! Мне тоже не в радость все, что меня здесь окружает, в том числе и он».
        Ответа не дождалась, но его рука чуть ослабла и спустилась к животу. Не теряя ни секунды, натянула на грудь материю, и с облегчением вздохнула. С грустью посмотрела вперед, видя только надоевшие горы и песок, а еще бычью голову. Между прочим, наконец-то нашла нужное сравнение. Только лохматый как мамонт, а так почти похож.
        Через несколько часов молчания, и нескольких глотков воды из фляги «доброго» предводителя, впихнувшего мне ее на краткое мгновение, почувствовала, что засыпаю. Правда переживала, как при таком запахе можно не задохнуться?! Страх, что Тарлан мной «воспользуется», отмела, как ненужную мысль. А почему, не знаю… Была в полной уверенности, что если у него появится такое желание, то он решит его воплотить в жизнь, когда я не сплю. И к тому же… я им еще нужна.
        Пыталась бороться со сном, но страх, усталость и стресс добили, отняв все силы, и спустя какое-то время, перед глазами все стало плыть, завлекая в успокаивающую пропасть.
        Очнулась я в безграничном спокойствии, и c приятными ощущениями во всем теле, а когда поняла, что укутана в мягкое покрывало, сразу напряглась. Теперь понятно, почему кольчуга спину не драла. Оказывается, предводитель тайхаров обмотал меня теплой шкурой, и вновь прислонил к своей груди. Поверх этой тряпки даже мужская рука не напрягала, что удивило. А может, я просто смирилась и привыкла, что это необходимо для поездки?
        И все же… почему? Варвар пожалел? Или я во сне стонала от боли, раздражая его? Ладно, оставлю этот вопрос без ответа. «Спасибо» потом скажу, как только «добрый» тайхар соизволит со мной заговорить…
        Посмотрела по сторонам, с облегчением отмечая, как спокойно, но прохладно стало. Торнохо стих. Подняла голову и взглянула на небо, любуясь бесподобной пеленой Вселенной. Так красиво, завораживающе и невероятно, что хочется смотреть и мечтать… как вернуться домой.
        «Я не хочу находиться здесь!!! Верните меня назад!!! Ну почему… почему я? Почему это произошло со мной? Ведь я нужна там… своей маме, родным и… всем».
        А если подумать… Неужели магия Тайхары перенесла меня только потому, что я могу лечить? Или она охватила именно тот участок, где я имела несчастье проезжать, перебирая всех, дожидаясь врача для своего мира? Здесь так необходима моя помощь??? Лично мне кажется, что тайхары привыкли к своей черствой жизни, и их все устраивает.
        Почувствовала спазм в животе, и тут же услышала урчание. Неудобно. А с другой стороны, это естественно, если желудок пустой, ведь желудочный сок и газы, а также воздух, который мы постоянно понемногу заглатываем, двигаются в полости желудка и взаимодействуют между собой, что приводит к появлению урчащего звука. Лично мне, это бурчание дало команду подумать, сколько же времени я тут пребываю.
        После нескольких таких завываний желудка, почувствовала, как Тарлан наклонился ко мне, прижимая сильнее, и громко спросил:
        - Когда в последний раз ела?
        - В своем мире, - тут же ответила я, чувствуя неудобство за его беспокойство. Очень интересно узнать, чем вызвана его забота. Даже не думаю о внезапно проснувшихся благих намерениях, по лицу видно, что он такого даже не знает.
        Взгляд случайно остановился на серой ткани, и, тяжело вздохнув, произнесла:
        - Огромное спасибо за…
        - Через несколько часов сделаем привал. Отдохнешь, перекусишь и опять в дорогу, - рявкнул он у моего уха, а потом отодвинулся.
        «Вот тебе и поблагодарила!»
        - А сколько мы уже в дороге? - тихо произнесла я, спустя несколько минут, но ответа так и не услышала.
        Неприятно. Очень неприятно. Тем более мне, привыкшей задавать вопросы и всегда получать на них ответы, учитывая специфику моей работы, а тут открытый игнор.
        Переваривала… переваривала… и, не удержавшись, тихо заметила:
        - Для меня это важно… Когда нужна будет моя помощь, надеюсь, я не буду так долго решать и думать, ведь плохой пример бывает заразителен…
        - Почти сутки, - буркнул он, а потом добавил: - Не советую идти против порядков тайхаров.
        - И что мне грозит за непозволительные, но важные для меня вопросы?
        Мужчина не ответил, а я насупилась и, решив, что не стоит злить сурового предводителя, вежливо поблагодарила:
        - Спасибо. Я постараюсь учесть.
        Путь продолжался, и горы теперь попадались очень редко, исключительно бескрайняя пустыня. Но сейчас она не вызывала отвращения и страха, только грусть, что впереди длинный путь. И еще становилось все холоднее и холоднее, и мои босые ноги совсем замерзли.
        Спустя долгое время, как мне показалось, я готова была уже рычать. Не передать, как у меня все болело, и хотелось сползти с чудовища. Если после сна мне стало лучше, то сейчас все вернулось, и я уже тряслась от невыносимого раздражения на мягком месте и холода. И когда чудовище остановилось, мне уже не терпелось поскорее слезть с него.
        Тарлан спрыгнул и тут же снял меня, на мгновение задерживая в воздухе. Посмотрел в глаза своими черными глазами и буркнул:
        - Ты не сбежишь?
        - Вернуться к голодным ворхам?! Что вы, я себя люблю, поэтому даже не беспокойтесь о побеге, - отмахнулась я, удивляясь его вопросу.
        Предводитель тайхаров кивнул и поставил меня на ноги, отчего я вздохнула, и добавила:
        - Мне нужно…отойти.
        Он кивнул, но тут же добавил:
        - Стой!
        Обошел чудовище, и вернулся со светло-коричневой сумкой из кожи животного, откуда достал огромную тунику, напоминающую ту, что у него под кольчугой.
        - Спасибо, а воду можно? - поинтересовалась, надеясь на чудо.
        Мужчина прищурился, а я тут же добавила:
        - Мне очень нужно. Либо оставшиеся сутки я буду выть от боли…
        Он насупился и, вручив фляжку, показал на гору, находящуюся недалеко от нашего места отдыха. Ничего не сказав, молча направилась по указанному пути, крепко прижимая к себе выданное добро, с целью оценить и обработать все, что «обеспечила» себе от поездки на грязном животном.
        Через пять минут, я уже была одета в черную тунику, держа в руках почти пустую фляжку. Удивительно, но я попробовала себя лечить, и у меня получилось! Не буду вдаваться в подробности о процессе исцеления, но мой дар мне очень нравился, и без него я бы тут однозначно не выжила.
        Когда подходила к «лагерю» с удивлением насчитала десять тайхар, двое из которых сидели с Тарланом, а остальные подальше, ужиная. Даже костер не разожгли…
        Все такие огромные, мощные, с недовольными лицами, что в груди стал разрастаться леденящий страх, что я одна с дикими мужиками.
        Мгновенно в голове всплыли документальные повествования об индейцах, племен Южных равнин первой половины XIX века, прочитанные мной за неделю до магического перемещения против моей воли.
        Наиболее жестокие и бесчеловечные, по отношению к пленникам, считались липаны, вако, тавакони и тавехаши. Их пытки были у огромного костра у подножия столба, где привязывали пленных за шею и ноги, а женщины, с нетерпением ждавшие возможности поиздеваться над жертвой, три дня «поджаривали» их, до сих пор «сидели» в голове, напоминая мне этих викингов. Недаром говорят: «У страха глаза велики». И сейчас, я в ужасе, что если буду много разговаривать, тем самым раздражая тайхаров, меня постигнет та же участь.
        Хотя не только это. Целомудрие пленниц, особенно молодых и красивых, как правило, всегда было под угрозой. Например, если взять опять же индейцев, то команчи регулярно насиловали плененных женщин, независимо от их цвета кожи - белых, мексиканок, индеанок. Такая же информация существует и относительно черноногих, ассинибойнов, сиу, и кри.
        У сиу считалось честью взять в жены женщину, захваченную в плен у враждебного племени, особенно если с этим племенем война велась с незапамятных времен. И тогда пленница становилась собственностью захватившего ее воина, и он мог распоряжаться ей как хотел. А еще, считалось очень почетным подарить пленницу другому человеку - и бедняжка могла переходить от одного к другому, пока кто-нибудь не брал ее в жены. Сволочи! В общем, участь женщин была ужасна. И сейчас, вспоминая прочитанное, я сжалась в комок, не зная, что ожидать от тайхаров.
        «Может сбежать?»
        «Нет! Ведь я тут ничего и никого не знаю, кроме отвратительных любителей человечины, ворхов. Поэтому…»
        «А может они не такие?! Одеяло и воду ведь дал предводитель. И стоит учесть, что я, как-никак, полезна. Могу лечить! У индейцев ведь тоже приживались пленные… у некоторых племен, если пленницы им рожали… или хорошо себя вели».
        Пока рассуждала, стоя на одном месте, услышала гортанный голос Тарлана:
        - Дери, подойди к нам.
        «Опять дери? Надеюсь, что это означает - женщина или девушка, а не ничтожество или рабыня».
        Тяжело вздохнула и побрела к ним, опасаясь массового нападения. Может, конечно, зря переживаю, но вот когда видишь десяток громил, то поневоле встрепенешься.
        Оказавшись напротив предводителя, посмотрела ему в глаза, замечая его явное недовольство. Тарлан злобно поглядывал на своих соратников, а потом протянул мне кусок копченого мяса.
        - Ешь. Вода осталась?
        Кивнула и, отойдя на шаг, села полубоком, принимаясь за еду. Вкус был необычный, похожий на индейку, или на куропатку, но более терпкий. Поэтому ела с аппетитом, но совсем немного, запивая водой. Оставив половину, зажала в руках и посмотрела на мужчину.
        - Доедай, - недовольно буркнул Тарлан.
        - Я потом… если можно. Чтобы плохо в дороге не стало.
        Он кивнул, а я тихо произнесла:
        - Спасибо.
        Внезапно все мужчины замерли, принюхиваясь, а потом резко поднялись, убирая оставшуюся еду в маленькие кожаные сумки, тут же доставая из ножен мечи, а кто и луки, находящиеся в сумках на животных.
        Понимая, что они готовятся к сражению, я устало уткнулась головой в ноги, проклиная этот мир. Потом посмотрела на небо, ощущая себя такой маленькой и никчемной, что хотелось спрятаться где-нибудь в норке, и не выползать оттуда очень долгое время.
        Резкий захват руки, и я оказалась в сильных руках Тарлана. Он диким взглядом смотрел мне в глаза, а потом произнес:
        - Не бойся. Ты под моей защитой.
        Судорожно улыбнулась и тут же услышала леденящий вой. То, что предстало перед моими глазами, заставило прижаться крепче к мужчине. Теперь понимаю, почему тут все огромные шкафы, да потому что их враги не меньше!
        К нам приближались громадные животные, напоминающие волков. Только по размеру они больше и выше в несколько раз, и лап было шесть, а не четыре. Они двигались в нашу сторону с огромной скоростью, и я вскрикнула от приближающейся угрозы. Больше шести особей… Не могла сказать точно, так как они бежали рядом друг с другом, представляя собой огромную серую массу.
        Вскрикнула, закрывая рот ладонью. Страшно, неописуемо страшно…
        «Да что же это за мир такой?!»
        ГЛАВА 4
        - Направляйся к кыбару! - приказал мужчина, отталкивая меня в сторону «быков». Хорошо одно, буду знать, как чудовища называются.
        Посмотрела на неприятное животное, и с опаской подошла ближе. Мохнатый кыбар повернул ко мне свою голову, и я тут же отошла на шаг назад.
        «Еще бы, такие рога… олени позавидуют».
        Не вытерпев, посмотрела назад, и застыла, с ужасом наблюдая момент схватки тайхаров и ворхов. Даже в фильмах ужаса не было того, что творилось здесь. И пусть я хирург, врач общей практики, и всегда трезво отношусь к крови, но тут…
        Это не животные! Это беспощадные жестокие твари! Они с такой яростью и жестокостью нападали, стараясь разорвать воинов, что я пораженно открыла рот, дрожа всем телом. Ворхи нападали бездумно, спонтанно, хватая и разрывая все, что могли сцапать огромными зубами.
        Тайхары отвечали им не хуже зверей. Я даже не могла понять, кто из них более жесток. Мужчины рубили животных с такой дикостью, что мне захотелось убраться подальше от всех.
        «Монстры! Ужас… слов нет!»
        Запустила ладони в красные грязные волосы, и попыталась успокоиться. Хотя куда уж там… Повернулась назад, и пораженно уставилась вдаль, где в тени скалы стоял… мужчина. Да?! Или мне кажется? Ведь ночь, а он очень далеко!!! Я не могу заметить с такого расстояния! Так почему я все-таки его вижу?
        Продолжала стоять на месте, всматриваясь в незнакомца, скрывающегося в тени, и я была уверена, что он наблюдает только за мной. Чувствовала его тяжелый голодный взгляд, и от этого становилось страшно и жутко.
        Пока пораженно обдумывала мотивы затаившегося жителя этой планеты, он вышел из тени, и я увидела невозможно здоровенного мужчину во всем черном. Незнакомец, не прерывая взгляда, со злостью смотрел на меня, а потом гневно зарычал.
        «Да, он зарычал!!! Как такое может быть?!»
        Пытаясь осознать услышанное, с ужасом открыла рот, наблюдая, как человек стал меняться, и через мгновение вместо мужчины, на том же месте, появился медведь.
        Пронзительно визгнула себе в ладонь, стараясь не отвлекать тайхаров своими криками, усердно занятых жизненно-важным делом.
        «Уму непостижимо! Да в какой же зверинец я попала??? Тайхары, ворхи и мутант-медведь! Джунгли отдыхают…»
        Пока ужасалась, это чудовище пошло на меня. И я, как и полагается нормальной испуганной даме, всхлипнула, и только хотела убежать к Тарлану, как зверь остановился и, грозно зарычав, побрел назад к горе, скрываясь в тени.
        Счастливо выдохнула полной грудью и пожелала больше никогда его не видеть. Пусть общается с такими же медведями, а я как-нибудь забуду про него. Во всяком случае, буду очень стараться.
        Повернулась в сторону сражения, и ахнула. Разрубленные животные это еще допустимо, хотя омерзительно, но вот тайхары… четверо мужчин, раскиданные по разным сторонам, лежали на песке и не двигались.
        Не думая, бросилась к первому, мгновенно леденея от ужаса, не слыша его дыхания и сердцебиения, предполагая, что он мертв. Посмотрела на руки и отметила, что они совсем не излучают тепло. Воин лежал боком, и нужно было его перевернуть, чтобы убедиться в своих доводах. Как только это удалось, сразу отскочила, замечая, что правая сторона шеи вырвана.
        Сжала кулаки и побежала ко второму, в надежде, что смогу помочь. Оказавшись рядом, зажала рот ладонью, понимая, что ворхи его разорвали пополам. Отвернулась, пытаясь заглушить рвотный спазм.
        Как же бесчеловечно, мерзко и чудовищно. Медленно побрела к третьему и, увидев такую же картину, что и со вторым, готова была скулить, что не могу им уже помочь. Ничем. Я - бесполезна и никчемна.
        Четвертый мужчина оказался тем тайхаром, что сидел рядом с Тарланом, а значит он приближенный к предводителю. Подошла и сразу почувствовала тепло в руках.
        Глаза вспыхнули надеждой и, мгновенно усевшись рядом, принялась ощупывать. Так, множественные укушенные раны правого предплечья и плеча, левого бедра. Гематома левой половины грудной стенки. Осторожно убрала остатки одежды и с ужасом уставилась на рану. Уже образовался желтый гнойный налет и… Что за чертовщина? Меленькие черви?! Как такое возможно? Ведь прошло всего ничего…
        Не спорю, данный вид раны характеризуется высокой степенью первичной инфицированности, благодаря огромному количеству содержащихся в слюне и ротовой полости животных и человека патогенных микробов, но не с такой же скоростью. Именно по этой причине укушенные раны плохо заживают и часто нагнаиваются. Но, чтобы через столь короткое время уже появились черви, это невозможно, неправильно и…
        «Успокоилась и сосредоточилась! Да, неправильная, страшная планета, и все омерзительно, но УДИВИЛАСЬ И ХВАТИТ! Возьми себя в руки и лечи!» - рявкнула себе и, выдохнув, положила левую руку на правое предплечье воина, а правую на грудь.
        Так, наблюдается сильное кровотечение, поэтому использую мысленную стерильную давящую повязку. Наложу ее на рану и зафиксирую марлевым бинтом. А перед этим - туалет всех ран.
        Сказано - сделано. Пошло искрящееся тепло от ладоней, сосредотачиваясь на всех пострадавших участках. Мысленно пошагово стала работать с ранами: очистила, наложила повязки с лекарственным средством и провела реконструктивно-восстановительную операцию, направленную на закрытие раневого дефекта.
        Красная пелена накрыла все участки и через секунды увидела чистую кожу на бывших рваных ранах.
        «Все! Я смогла!»
        Облегченно выдохнула и встретилась с непонимающим взглядом темно-серых глаз мужчины. Воин со второй попытки хрипло произнес:
        - Ты… меня…
        Кивнула головой и, чувствуя ужасную усталость, прохрипела:
        - Только давай, не подставляйся больше, а то я… отключаюсь от таких исцелений.
        Мужчина нахмурился, и резко вскочил с места, подхватывая, и удерживая меня в воздухе, а потом положил на песок. Снял свою разорванную кольчугу и натянул на меня. Придирчиво осмотрел и рявкнул:
        - Не двигайся!
        - Я… - попыталась сказать, но грозное выражение воина отбило желание что-то говорить.
        Тайхар окинул взглядом место сражения, шипя что-то сквозь зубы, а потом вновь повернулся ко мне, и добавил:
        - Лежи здесь, а я помогу Тарлану.
        Медленно кивнула, и он тут же ушел, а я осталась на земле, прижатая тяжелой железкой к своему телу. Равносильно, что в кандалы посадил, варварский доброжелатель.
        Как только бывший больной ушел на помощь предводителю, который один сражался с двумя ворхами, смогла оценить общие потери. Трое убитых у нас и два у монстров. Да уж… Очевидно, чудовища очень сильные, если учитывать, что мужчин было десять.
        Жестокие сражения до такой степени вызывали неприязнь, что я опустила голову вниз и стала шептать, чтобы скорее все прошло, без потерь с нашей стороны. Нашей… да уж… как я быстро-то расставила приоритеты.
        «Неужели моя жизнь так и будет проходить в крови и ужасе? Ведь это не жизнь, а существование…»
        Услышала рычание очень близко от себя и медленно подняла голову.
        Мамочка родненькая! Передо мной стояло гигантское чудовище, и рычало, все ближе подходя ко мне. С зубастой пасти капала слюна, а мерзкий запах изо рта я чувствовала особенно резко.
        Открыла рот и замерла, не веря, что сейчас меня сожрут, по-другому не скажешь. Вот и помогла миру… Слез не было, только неверие и леденящий ужас.
        С силой сжимала свои пальцы, чувствуя, как холод стал уходить… Продолжала наблюдать за монстром, совершенно не двигаясь, и все сильнее ощущала согревающую магию, распространяющуюся по всему телу. Тепло изнутри стало обволакивать, и я, как во сне, отмечала движения ворха, встречаясь уже с открытой пастью, резко направляющуюся ко мне.
        Рычание, мой крик, бешеный клич тайхаров - все слилось воедино, а я только могла смотреть и ждать…
        Зверь, скуля, полетел в сторону, и на лету его расчленили пополам. Закрыла глаза, не желая видеть продолжения, а потом открыла, наблюдая только предводителя с окровавленным мечом. Мужчина подошел ко мне и, присев на корточки, изумленно произнес:
        - Ты светишься красным светом.
        Сказав, он поднес руку к моему лицу, и немного скривился, не двигая пальцами. Уже через секунду увидела красные волдыри на них. Окинув себя взглядом, пораженно ахнула. Я вся была в красном сиянии, от которого как от огня отлетел скулящий волк, и оно до сих пор обжигает пальцы Тарлану, следящему за моей реакцией.
        «Странный, непонятный мужчина…»
        Закрыла глаза, втягивая в себя все тепло, а когда почувствовала прохладу, схватила его руку и притянула к себе, согревая теплом ладоней, представляя, что пальцы полностью невредимы.
        Открыла глаза и улыбнулась. Отлично, даже процесс лечения не представляла, только представила итог.
        Глаза совсем слипались, и сознание плыло, хотелось чуть-чуть поспать.
        - Светлана, - раздался над головой хриплый голос Тарлана. - Как ты себя чувствуешь?
        Что-то попыталась промычать, но не получилось. В глазах помутнело, и я стала заваливаться на бок. Дальше все происходило, как в тумане. Ощущения крепких рук, и мне так тепло и уютно, что не хотелось другого.
        «Может быть, я выполнила то, зачем меня призвала магия Тайхары, и я вновь дома? В своей кровати… а мама у меня в гостях, как в детстве накрывает одеялом, шепча ласковые слова? Пусть так… Пожалуйста! Я очень этого хочу…»
        ***
        …Я сидела на деревянном помосте, бултыхая ногами в прохладной воде. Бесконечно фиолетовое небо, переливающееся голубыми нитями, завораживающе успокаивало. Подняла глаза, любуясь огромной белоснежной звездой, освещающей необычайное полотно.
        Прекрасное настроение. Хочется улыбаться и радоваться жизни.
        Послышался зов, такой умоляющий и зовущий, и я тут же осмотрелась по сторонам. Мгновенно поднялась, и пошла с помоста в сторону огромных светло-зеленых деревьев с желтыми стволами. По дороге прикасалась ко всему и кружилась.
        Белоснежное короткое платье подчеркивало стройные загорелые ноги. А длинные черные волосы разлетались на ветру. Странно нахмурившись, я вновь направилась к озеру, чувствуя в этом необходимость, и посмотрела на себя в отражении воды.
        Странно, это я или нет?! Чувствую, что не я, но что-то внутри твердит что «да». На меня смотрело нежное личико восемнадцатилетней девушки с огромными карими глазами, нежной улыбкой и ямочками на щечках. Миниатюрная, воздушная, нереальная. Взгляд полный любви и счастья, и нет в них горечи старых ошибок, опыта и твердости.
        Это не я… Глаза - это зеркало души. Если взглянуть в них внимательно, можно понять, что за человек перед тобой стоит.
        В глазах отражаются особенности характера, прошлый опыт и даже интеллектуальные способности человека. По ним всегда можно определить внутренние переживания, оттенки эмоциональных состояний, настроение, чувства человека и душевные качества.
        И сейчас я вижу… молодую неопытную девочку, не себя.
        Отошла и вновь услышала зов. Такой мощный, знакомый и любимый, что я помчалась на него, в нетерпении увидеть любимого.
        Оказавшись на тропинке, замерла, чувствуя приближение хищника. Опасного, свирепого, но… моего. Улыбнулась и хрипло выдохнула:
        - Выходи, я чувствую тебя.
        Раздалось тихое рычание, и на тропинку вышел черноволосый, громадный мужчина, которого я уже где-то встречала. Он с диким зверским взглядом посмотрел на меня и рыкнул.
        Страх, ужас, смятение… и я отступаю, не понимая, как такое могло получиться?! Мне страшно, и я судорожно смотрю по сторонам, чувствуя запах крови…
        Мужчина зарычал и, наступая, громко выдохнул:
        - Моя!
        Все меняется и плывет. Черное небо… торнохо бьет песком по лицу, и я не могу идти, ноги вязнут, обездвиживая. Плачу и кричу, умоляя о помощи, но ее нет. Ветер усиливается, и уже совсем ничего не видно.
        Пытаюсь вылезти, со всей силы дергая ногами. Зову на помощь, надеясь, что ОН придет. Шанар должен… ведь зверь - моя пара…
        Сквозь сыпучий ветер слышу отголоски непонятных слов, образующих их воедино.
        «ТЫ ДОЛЖНА ПОМОЧЬ…»
        «ЭТО ТВОЕ ПРЕДНАЗНАЧЕНИЕ!»
        «ДОЛЖНА И БУДЕШЬ…»
        «Я ПРИЗВАЛА ТЕБЯ, ЧТОБЫ ВЕРНУТЬ ПРОШЛОЕ И ОБРЕСТИ БУДУЩЕЕ…»
        «НЕ СОПРОТИВЛЯЙСЯ…»
        «ДОЛЖНА!»…
        ***
        Проснулась, испуганно озираясь по сторонам. Тяжелое дыхание напоминало о непонятном загадочном сне, а сильные руки, прижимающие меня к своему телу, успокаивали.
        Вокруг была красная земля, и светло-фиолетовое небо со светящей звездой, как во сне. Только деревьев и озера не было, а также, того страшного мужчины. Шанара. И тут вдалеке я увидела очень много каменных домиков. Очевидно, поселение тайхаров.
        Меня потряхивало, а в голове было столько вопросов, что я не сдержалась, и повернулась назад, высоко задрав голову. Встретилась с черными глазами Тарлана, и задала самый важный из них:
        - Кто такие шанары?
        ГЛАВА 5
        Услышав мой вопрос, взгляд мужчины неожиданно потемнел, и спокойствие сменилось раздражением и яростью.
        - Откуда? - прорычал он над моей головой, отчего стало не по себе, и я отвернулась. Но раз уж задала важный вопрос, то хочу услышать на него ответ.
        - Кто такие шанары? - спокойно переспросила я, надеясь, что Тарлан все же проинформирует меня.
        Молчание… такое оглушающее, напряженное и неприятное, как будто это запрещенная тема, а я лезу, куда не просят.
        - Враги. Оборотни, - процедил тайхар.
        - Оборотни? А вы, тоже оборотни?
        Мужчина недовольно хмыкнул и процедил:
        - Нет, мы не они! Мы разумнее и… не животные.
        Повернулась вновь к нему, и без удивления поинтересовалась:
        - В какое животное они превращаются?
        «Ох и взгляд мне «подарил» предводитель тайхаров, что сразу захотелось сжаться в комочек и не напоминать о себе».
        - Светлана, это неважно. А если узнаешь, то, несомненно, умрешь. Это безжалостные бесчувственные твари, живущие непозволительно долго, но и их можно истребить… - выдал он, выплевывая каждое слово с лютой ненавистью и презрением.
        - Долго… - задумчиво повторила я, а потом уточнила этот момент: - А сколько это «непозволительно долго» по вашим понятиям?
        - Старость у них наступает примерно в триста лет.
        Ахнула и тут же поинтересовалась:
        - А у вас?
        - Сто пятьдесят - двести лет.
        - Долгожители по сравнению с людьми с моей планеты. Но я не понимаю, почему тайхары поделены на животных и…
        Услышала разъяренное рычание и замерла в настоящем страхе, боясь даже посмотреть на мужчину. Однозначно, Тарлану не нравятся мои вопросы о шанарах. Немного помолчав, он гневно выдал:
        - Они не тайхары! 200 лет назад шанары выгнали из племени тех, кто не мог обращаться. И с тех пор дети оборотней, даже от истинной пары, являются полукровками, слабыми и без зверя. Они прогнали нас, чтобы быть сильнее, и магия Тайхары наказала их, - произнес мужчина с четкой убежденностью в голосе правильности наказания шанаров и их детей, что пугало. Сам-то он не особо отличается добротой и сочувствием. Пока размышляла, тайхар продолжал: - Тяжело жить с дикими оборотнями, когда слаб плотью и не можешь оборачиваться. Немногие могут существовать с этим сознанием, видя презрение сильнейших.
        - То есть, изначально вы были шанарами? - отчеканила я, удивляясь услышанному.
        - Да, - процедил сквозь зубы мужчина. - Но те, кого звери прогнали, смогли перейти пустыню ворхов и обосноваться здесь. Магия мира подарила им великую силу и могучее тело, чтобы бороться с предателями и уничтожать ворхов. Мы - тайхары!
        «Боже мой, зачем меня переселили сюда? Ужас! Чтобы помирить диких обитателей планеты? Но это же смешно! Что может сделать слабая женщина, чтобы вернуть мир лютым врагам?! Ничего! Бессмыслица какая-то!»
        Посмотрела на массивное ограждение в виде высокого забора из глыб, защищающее их дома, к которому мы медленно приближались, и тяжело вздохнула. Что меня там ждет? Неизвестность пугала. И еще сон… такой неприятный… и тревожный. Что он значит? Какой смысл несет?
        «Пока мы с предводителем наедине, нужно уточнить о своем будущем… в их поселении».
        - Тарлан, а можно мне узнать… - только попыталась спросить, но мужчина, не дав договорить, громко рявкнул:
        - Светлана… нечего обсуждать!
        - Хорошо, - подтвердила и продолжила: - А можно поинтересоваться, что будет со мной?
        - Узнаешь после собрания, - недовольно буркнул он.
        - То есть? Что будет на собрании? - изумленно спросила, обдумывая в голове самые страшные решения их варварского сбора.
        - Молчи, дери. Скоро все узнаешь, - отчеканил Тарлан, резким тоном предупреждая меня молчать.
        Отвернулась, и закрыла глаза, стараясь не показывать свою растерянность и страх. Решат они… как же.
        Надо же, попала в дикие прерии, натерпелась за двое суток ужасов, так еще неизвестно, что они там на мой счет придумают.
        А если они захотят… меня… Так, не буду раньше времени накручивать себя. Как я понимаю, защитить я себя смогу, так что буду драться руками, ногами, зубами и рогами, бывший-то позаботился об этом, а красное свечение поможет мне в этом нелегком деле. И если все будет невообразимо плохо, поджарю всех.
        «Какая я, однако, кровожадная здесь стала… Но что поделать? Надо же себя успокоить и внушить лучшее, потому что в этом мире другого и не остается…»
        Уже подъезжая ближе, увидела, как двое тайхар отворили огромные ворота, ожидая «гостей». Неосознанно прижалась к невежливому мужчине за моей спиной, стараясь не переживать. Однако куда тут, если все мысли только о варварах и о будущем собрании.
        Почувствовала, как крепкая могучая рука прижала меня к необъятной груди сильнее, но промолчала, радуясь его поддержке, хотя вряд ли он это осознает. А вообще, по последней информации от предводителя, подозреваю, что тут проживают бесчувственные злобные жители. Интересно, а как отнесутся ко мне женщины тайхаров?
        Не успела подумать, как в поле зрения попала женщина средних лет, прижимающая к себе маленького ребенка. Она с волнением смотрела куда-то вдаль, за нами, и чуть слабая улыбка играла на бледно-розовых губах. Очевидно, на кыбаре позади нас ехал муж тайхарки.
        Женщина была очень высокой с длинными белоснежными волосами до поясницы, заплетенными в толстую косу. Приятной внешности, крепкого телосложения, немного взбитая, и уставшая, отчего виднелись ее глубокие морщины. Одета в длинное до щиколоток коричневое, изрядно потертое платье, а на ногах обувь черного цвета, похожая на балетки из кожи.
        У семилетнего по возрасту ребенка были темные глаза, чуть полноватые губы, резкие черты лица и довольный открытый взгляд. Несомненно, он и мать встречают родного человека.
        На улицу со всех домов выходили тайхары, чуть наклоняя голову вниз, с уважением приветствуя их предводителя. С удивлением осознала, что вижу изумление, ужас и слезы в глазах жителей, смотрящих на проезжающих и, не видя тех воинов, что полегли на поле сражения с ворхами, а потом интерес ко мне, меняющийся на презрение.
        Почему? Что со мной не так? Не стала интересоваться у Тарлана, понимая, что вожак не станет сейчас со мной разговаривать. Если он всю дорогу скрипел зубами от обилия моих вопросов, когда мы были одни, то теперь, думаю, я и взгляда его не достойна, не то, что слов.
        Мы все ближе подъезжали к громадному высокому дому с лестницей на второй этаж, когда из него вышла высокая молодая девушка с распущенными густыми белоснежными волосами. Она хищно улыбнулась в предвкушении и направилась к нам.
        Платье ее отличалось от того, что было надето на женщине с ребенком и остальных тайхарок. Мягкое, подчеркивающее все изгибы стройного тела. Тонкая талия, широкие бедра, упругая грудь, уверена, девушка считается у них красавицей.
        Как только наши взгляды встретились, она «подарила» мне пренебрежительный взгляд и скривила полные губы.
        «Как я понимаю, это возлюбленная или жена Тарлана, и я ей не в радость. Она мне тоже… причем как и все, включая планету. Но если уж я в гостях, то и улыбнуться вежливо можно».
        Подумала, и проигнорировала странную идею в своей голове. Не в моем репертуаре улыбаться, когда мной открыто пренебрегают. Правда, дома такого не было. Хотя нет, была у нас в хирургическом центре молоденькая миниатюрная медсестра, и нравился ей очень мой любовник, Валентин. И как только я проходила мимо, она щурила глаза и сжимала губы. По первости меня это настораживало, и я с лучшими побуждениями хотела отправить ее к окулисту, но потом решила не обращать внимания. Судьба покажет, тем более с Валентином у нас уже пошли разногласия, и меня до невозможности раздражала его навязчивость. А потом… Раиса переключилась на молодого паренька, работающего анестезиологом, и уже через два месяца боевая девушка переехала к нему, хвастаясь всему персоналу об их неземной любви. Вот так даже бывает. И еще, нужно отметить, что больше она не щурилась, видя меня, а дружелюбно здоровалась, порхая на крыльях счастья.
        «Ладно, буду смотреть по ситуации… еще бы собрание пережить».
        Как только остановились, мужчина спрыгнул с кыбара и стянул меня с мохнатого чудовища, отстраняя от себя. Около нас тут же оказалась та самая девушка, выпячивая грудь вперед и показывая белоснежные зубы. Она склонила голову в уважительном поклоне и радостно произнесла:
        - Добро пожаловать домой, муж мой. Я очень тебя ждала.
        Как только услышала ее слова, стало не по себе, что я терлась спиной о кольчугу женатого мужчины. Бывает же…
        Тарлан сдержанно кивнул, и ответил:
        - И я рад видеть тебя, Наита.
        Повернулся ко мне и сухо выдал поручение своей жене:
        - Отведи дери в комнату и запри, до собрания не выпускай.
        Взгляд Наиты навсегда останется в моей памяти. Зрачки стали огромными, и в глазах явно бушевала ненависть.
        - Почему в комнату нашего дома? Она шанарка! Только их женщины с красными волосами, - возмущенно прошипела змея, а я лишь внимательно прислушивалась, ставя себе галочку, что магия неспроста «подарила» мне именно такой оттенок волос. А вот Наита, мне все больше и больше не нравилась.
        - Я сказал тебе, проводить ее в комнату! Немедленно выполняй! - грозно рявкнул мужчина, отчего женщина вздрогнула, всхлипнула и опустила голову, а я с удивлением уставилась на Тарлана.
        «Вот это да! Диктатор! Так орать на жену… можно и холостым остаться. Правда не в этом мире… Как я поняла, женщина без воина не проживет. Даже жаль их, но только не Наиту. Чувствую, что от жены предводителя у меня будут большие неприятности. Но как бы не так… я тоже много чего хочу, а не получается…»
        Тайхарка подошла ко мне, и, резко схватив за руку, молча повела в сторону дома, а я лишь смотрела по сторонам, совсем не желая куда-то идти. Но барахтаться и сопротивляться не было смысла. Дождусь совета, а там судьба покажет.
        Войдя в освещенное помещение от факелов на стенах, мы прошли горницу и направились в правую сторону дома, где был проход. Преодолели небольшой коридор, и вошли в спальню. В комнате стояла лишь широкая кровать, стол и стул. Вся мебель из камня, не так красиво, как у нас, но и не безобразно.
        Беловолосая девушка повернулась лицом ко мне и внимательно посмотрела в глаза. Тут же скривилась и пошла на меня.
        Я не двигалась, да и зачем бы я это делала? Бегать по комнате, чтобы порадовать злобную тайхарку? Обойдется. Чем быстрее она меня просветит о себе и ее дорогом супруге, тем просвещенней буду, а также подготовленной к возможным последствиям на всякий случай.
        Шаг и она рядом, злобно проедает меня взглядом. Хищно оскалилась и громко выдала:
        - Тарлан - мой муж, и шаваньи у него не будет. Так что, если вздумаешь лечь под него, я тебя задушу. А пока…
        Не успела она договорить, как тут же мгновенно схватила меня за волосы, дергая со всей силы. Не думая ни секунды, резко вытянула руку вперед, ладонью соприкасаясь с ее одеждой, и через секунду она вскрикнула и дернулась назад, падая на спину.
        Девушка в ужасе смотрела то на меня, то на немного сожженное платье, ничего не понимая. А я и не учитель, чтобы объяснять всем, что и так понятно. Посмотрела на нее и любезно просветила:
        - Еще раз посмеешь на меня напасть… - улыбнулась и замолчала, давая осознать значение моих слов, а потом продолжила: - Живьем сожгу! Поняла?
        Девушка сглотнула и прохрипела:
        - Ты… ты…
        - Не ведьма, точно. Волшебных слов не знаю, но лечить могу. Обращайся, совесть и клятва Гиппократа не позволяет никому отказать, а вот с оскорблениями и нападками попрошу не подходить. Рефлексы иногда удивляют даже меня.
        - Шанарка, - со злостью прошипела она. - Проклятая шанарка!
        Завизжала и резко рванула к выходу. Думала, что забудет меня закрыть, но нет, послышался неприятный шум и грохот, а потом наступила тишина.
        Подошла к двери, попробовав открыть, но напрасно, заперта. Посмотрела на стены в поисках окна, но и тут меня ждало разочарование. Нигде не было даже намека на окошко.
        «Отлично, теперь сижу в камере… Хорошо хоть факел горит у входа в комнату, прикрепленный к стене, а то совсем мрачно было бы ожидать своей участи».
        Подумала, и направилась к кровати, не желая сидеть под дверью. Да и пол тут ледяной, еще застужу что-нибудь. Вздохнула и села, напряженно поглядывая на дверь.
        «Интересно, а я буду присутствовать на собрании, или мне только озвучат решение?!»
        ГЛАВА 6
        Спустя какое-то время дверь открылась, и вошла молоденькая девушка с большим ворохом тряпок в руках. По внешности могу предположить, что ей лет тринадцать. Голова у нее была повязана платком, но кончики белых волос все равно выглядывали из-под косынки. Что удивило, так это шрам на запястье в виде клейма.
        «Тайхары клеймят слуг? У них есть рабы??? Или я что-то не так понимаю?! Вот это мир… да пропади он пропадом!»
        Юная запуганная девочка со страхом взглянула на меня и тихо пролепетала, запинаясь в словах:
        - Мне… мне сказали проводить вас в хентай. Там… вы сможете… ополоснуться с дороги и переодеться.
        Удивленно смотрела на приятную, но несмелую незнакомку, а потом улыбнулась и вежливо ответила:
        - Буду рада. Спасибо.
        Тайхарка смущенно улыбнулась и, кивнув, вышла из комнаты, а я вслед за ней. Счастью не было предела. Неужели скоро я буду чистой?! Как мало нужно для счастья - всего лишь помыться. Сейчас это было благодатью и привилегией!
        За то время, что я нахожусь на Тайхаре, особенно после знакомства с грязными кыбарами, неприятный запах въелся в мою кожу, и мне уже не верилось, что от него можно избавиться.
        На улице мы обошли дом предводителя и побрели по широкой дорожке из мелких камушков, оказавшись у небольшого каменного строения. Очутившись внутри, заметила бедность убранства, только гладкий каменный пол и стены. Тут же почувствовала пар, пробирающийся из-под двери, к которой мы подходили, и моему счастью не было предела.
        Служанка открыла огромную заветную дверь, и мы оказались в бане. Ну что могу сказать, все грубо по-мужски и ничего лишнего. А впрочем, ничего больше и не нужно. Огромный черный котел у стены грел воду, льющуюся в огромное корыто. Посреди хентая располагался огромный чан, врытый в яму и обложенный камнями, поэтому выглядел как маленький бассейн, где очевидно я и буду мыться. Около него стояли каменные банкетки, на которых лежали веники.
        «Даже в другом мире население любит париться, что радует, в отличие от всего остального».
        Девочка пошла к противоположной стене и взяла плетеную корзину, где лежали глиняные тюбики и разнообразные куски, напоминающие мыло.
        «Она что, решила меня мыть? Как-нибудь без посторонней помощи обойдусь. Пока в состоянии делать это самостоятельно».
        - Спасибо. Дальше я сама, - корректно предупредила ее, и поразилась, видя панический ужас в ее глазах.
        Ничего не понимая, подошла к ней и ласково спросила:
        - Чего ты боишься, милая?
        В глазах стояли слезы, но она все же ответила:
        - Жена предводителя накажет меня, если я не угожу вам.
        «Ого, а у нее ко мне внезапная любовь проснулась?»
        - Думаю, ты ошибаешься.
        - Нет. После того… как она нажаловалась на вас, проклятую шанару, посмевшую покушаться на ее жизнь, Тарлан пригрозил ей наказанием, если она обидит гостью до совета.
        «Да неужели… уже гостья? Как интересно у них гостей встречают, а после совета, как я понимаю, можно будет уже обижать?!»
        Ладно, потом узнаю. Один важный вопрос не давал покоя, и я тихо спросила:
        - А как она тебя наказывает?
        Девочка округлила глаза, а через секунду стала дрожать и всхлипывать. Не ожидала… совсем. Не думала, что получу такую реакцию. Довели малышку… сволочи.
        Притянула к себе и обняла, тихо успокаивая:
        - Тихо, тихо. Успокойся. Если тяжело, не говори. И не бойся, что тебя из-за меня накажут. Посиди на лавочке, пока я помоюсь, а потом мы нормально поговорим. Хорошо?
        Девочка кивнула, но продолжала всхлипывать, отчего я не отходила от нее, ожидая, когда она успокоится. Через некоторое время усадила ее на банкетку, и предложила отдохнуть. Сама отошла в сторонку и, взяв плетеную корзинку с непонятным содержанием, поинтересовалась:
        - Ты только достань на свой вкус мне мыло, или что там у вас, чтобы помыть тело и волосы.
        Услышав мои слова, она улыбнулась и, подойдя ближе, выбрала банку с серой смесью и зеленый кусок мыла, довольно вручив все мне. Подождала, пока она сядет и, раздевшись, залезла в чан, отмечая высокую температуру воды, но мое тело совершенно не замечало разницы.
        «Как бы не свариться…»
        Удивление… огромное и невообразимое, когда в отражении воды я увидела себя. Красные длинные волосы, нежное юное лицо и розоватые тонкие губы. Хмм… даже красавица. Зеленые огромные глаза - единственное, что осталось мне от моей прежней внешности. Вот и я…
        Конечно, я знала, что помолодела, но не настолько же! Лет восемнадцать, не больше, и то с натяжкой. Разочарование с горьким привкусом обиды. Вот честно.
        Наверное, нужно радоваться, что молодость и все такое, но вот как-то не было триумфа. Возможно потому, что я прошла этот этап, и мне было неинтересно, тем более в этом суровом мире. Нет во мне безумного адреналина, требующего прыгать как горной козе по скалам в поисках неприятностей, радуясь всему новому. Да и как по-другому воспринимать, если смотрю на эту забитую девочку, совсем на чуть-чуть младше меня, и воспринимаю ее как дочь. Не могу пересилить себя, ведь сознание осталось взрослой женщины.
        Как только вылезла из чана, испытывая невероятное счастье от чистоты, переоделась в мягкое длинное платье молочного цвета. Рядом со мной тут же оказалась служанка с гребнем. Она скромно посмотрела на меня и тихо предложила:
        - Можно мне?
        Трудно отказать в такой маленькой просьбе, когда на тебя такими огромными невинными глазами смотрит ребенок, обиженный жизнью. Кивнула, и она тут же стала с заботой расчесывать мои длинные волосы.
        - А почему ты в косынке? - спросила, не удержавшись от вопроса.
        Тайхарка тяжело вздохнула и, замерев, прошептала:
        - Харам отстригают волосы, как только ставят клеймо.
        «Рабы… у них есть рабы, над которыми они издеваются! Нелюди! Звери!»
        Молчала, пока моя помощница не закончила расчесывание, а потом все же поинтересовалась:
        - Кто такие хары?
        Девочка положила гребень в передник и, посмотрев на меня уставшими глазами, сообщила:
        - Это те, кто остаются без кормильца и не могут обеспечить себя и свою семью. Они… идут к тем, кому нужна помощь по хозяйству, продавая себя за еду и жилье. Хозяева ставят клеймо принадлежности и безоговорочно распоряжаются их жизнью. Но… это лучше, чем смерть.
        - То есть, у вас не заботятся о вдовах и детишках? - резко уточнила я, ненавидя всей душой злобных жестоких тайхаров. Бесчувственные чудовища, ничем не лучше ворхов.
        Малышка грустно вздохнула и прошептала:
        - Если бы я не стала харой, то мои брат и сестра умерли бы с голоду… Предводитель обеспечивает нас продуктами и защитой, а я служу его жене. В нашем мире нельзя без защиты, а еду в черных лесах могут добывать только мужчины.
        Информация не укладывалась в голове, и я принялась ходить кругами по хентаю.
        - А твои малыши, они сейчас одни живут в родительском доме?
        - Да. Братик совсем мал, пятый годик, а сестре одиннадцать. Ночью хожу к ним, навещаю и приношу еду, а утром сюда. Я на все готова, чтобы им было хорошо. Ведь без еды они умрут…
        - Так, понятно… а черные леса… где они находятся и что собой представляют?
        - Это обширные территории Тайхары, находящиеся посреди огромной долины ворхов. Монстры только и ждут, когда наши воины пойдут на охоту, и тогда нападают.
        Сглотнула и, замерев на месте, пытаясь не дергаться от разных мыслей и непонятной дрожи, произнесла:
        - Теперь все понятно. Самая отвратительная жестокая беспощадная планета, на которую меня угораздило попасть, это Тайхара. Странно и обидно то, что я попала не к добрым эльфам, как в книгах, или феям, а именно сюда. В полное де… Ладно, нужно успокоиться. Что уж ныть… нужно дожить до собрания. Между прочим, что представляет собой совет?
        Тайхарка недоуменно смотрела на меня с открытым ртом, не понимая слов. Отлично, я видно как-то не так спрашиваю. Попробую по-другому:
        - Что будет на совете и как он происходит?
        Она тут же улыбнулась и произнесла:
        - На совете присутствует только ворай, предводитель тайхаров, и лероки, имеющие большую власть после Тарлана. Дери не допускают, только в том случае, если решается их участь.
        Молчу и дальше слушаю. Как я поняла, ворай - Тарлан, а лероки - приближенные к предводителю. Подняла бровь и улыбнулась ей, давая понять, что я с нетерпением жду продолжения.
        Совсем невинное создание задумчиво посмотрело на потолок, и я тоже, не видя там ничего интересного. Тут, кроме как помыться, вообще не на что посмотреть. Не то, что в русской бане, дыши деревом и считай зазубрины на досках, лежа на полке, когда тебя парят веничком.
        Отец у меня очень любил русскую баньку, и поэтому мы часто ездили к его друзьям в Подмосковье, где он и его друг парились, а потом прыгали в озеро, а зимой в снег. Не подглядывала, но мама всегда громко волновалась за отца, что тот заболеет от переохлаждения.
        Прервала свои теплые воспоминания, как только тайхарка продолжила:
        - Если предводитель решит пойти против решения всех лероков, на что он имеет право, то спрашивает совета, подтверждения у магии Тайхары. Я не видела, какая она и что собой представляет, но слышала, что она меняет цвет. Если согласна, то синий, если нет - красный.
        - Понятно. Спасибо. А как тебя зовут? - тут же поинтересовалась, чтобы знать, как обращаться к ней.
        - Дихара, - промямлила девочка, поглядывая по сторонам, в страхе, что ее услышат. Совсем запугали ребенка!
        - Отлично, тогда уже пойдем на совет или еще рано?
        - Конечно, дери. Все теперь вас ждут. А можно вопрос, если не посчитаете оскорблением?
        - Ну что ты, всегда пожалуйста, - с улыбкой произнесла я.
        - Странно вы говорите, но ласково. Большую часть слов, правда, я не понимаю… - потупилась она.
        - Мм-м, я постараюсь учесть… Задавай свой вопрос, Дихара.
        Тайхарка крепко вцепилась в свое платье и, опустив голову вниз, очень тихо прошептала себе под нос, но я, что очень странно, даже услышала:
        - А вы, правда, шанарка?
        Улыбнулась и ответила:
        - Нет, а может и да, если учитывать цвет волос. Я с другой планеты… в гости к вам заглянула, а теперь… не знаю, как из вашего дикого мира выбраться.
        Девочка улыбнулась и радостно заметила:
        - Я так рада, что вы… вы… А то, если бы вы были шанаркой, то вас бы…
        Да мне даже было страшно представить, что она хотела мне поведать. Я через несколько минут сама узнаю, так что не хочу себя заранее накручивать. Улыбнулась и быстро проговорила:
        - Дихара, не стоит именно сейчас об этом говорить.
        Малышка кивнула, и показала рукой на дверь. Я лишь вздохнула и пошла за ней. Что оттягивать неизбежное? Сейчас все узнаю.
        Вышли из бани, и я тут же встретилась взглядом с тем мужчиной, которого спасла. Он стоял у стены, как будто ожидая того момента, когда мы выйдем. По росту тайхар был намного ниже Тарлана, и в плечах не так широк, и даже взгляд не такой дикий и агрессивный, как у предводителя.
        Воин внимательным оценивающим взглядом осмотрел меня с ног до головы, о чем-то усиленно размышляя, при этом прищурив правый глаз, а потом недовольно повел подбородком и сухо отчеканил:
        - Я пришел проводить тебя на совет.
        - Спасибо, - вежливо ответила, опасаясь нападения, ведь кто знает, что на уме у этих варваров.
        Кивнула Дихаре, чтобы не переживала, и медленно направилась за ним, чувствуя, как сердце колотится с огромной силой, а живот стягивает в тугой узел.
        Да уж, я даже на защите докторской диссертации так не нервничала. Ну конечно, там-то я была уверена в себе и знала что будет, а здесь… как в пропасть смотрю… Не знаю, что меня ждет, но уверена, что ничего хорошего.
        Оказавшись в доме предводителя, а именно в просторной комнате для собраний, я увидела хозяина, сидящего на высоком, каменном кресле, на котором лежало несколько шкур. У мужчины были влажные волосы и совсем другая одежда: серая рубаха и свободные брюки. Он непрерывно смотрел на меня и хмурился.
        По разным сторонам на каменных высоких лавках, поверх которых также лежали черные шкуры животных, сидело еще четверо мужчин, а позади меня стоял мой провожатый. Он прошел вперед и, поставив передо мной деревянную табуретку, рявкнул:
        - Садись!
        Кивнула головой и присела, окидывая всех присутствующих внимательным взором. Встретившись с темным взглядом Тарлана, чуть не поперхнулась. Мужчина как будто в душу заглядывал и прожигал изнутри.
        Поежилась и тут же услышала:
        - Светлана, я рассказал о тебе остальным лерокам, да и Гавор с Сунтором поделились своими впечатлениями о твоей магии, - громко выдал он, и тут же посмотрел в сторону мужчины, который привел меня. Второго тайхара, спасенного мной в пещере, не было, очевидно, он не лерок, поэтому и не присутствовал здесь. Пока я смотрела по сторонам, ворай недовольно скривился и продолжил: - Твоя сила нам необходима, и мы оставляем тебя у нас, несмотря на то, что твои волосы красного цвета, и возможно магия определила тебя в шанары.
        Слова до глубины души меня возмутили. Как все просто, я им нужна, но если бы целительной силы не было, то все… из-за оттенка волос убили бы, наверное, а может, еще что похуже.
        - Я из другого мира, и какого цвета мои волосы не имеет значения, - гордо проинформировала, продолжая смотреть в черные дикие глаза ворая.
        - Дери не разговаривают! - процедил недовольным тоном грозный мужчина.
        - Я не дери, а… целительница, и благодаря мне два ваших воина живы, и сейчас один из них присутствует здесь, а не на песке, обглоданный ворхами, - напомнила об важном факте забывчивым тайхарам, уже давно поняв, что им все обязаны, а они только принимают и наказывают.
        Наступила гробовая тишина, все молчали, обдумывая мои слова. А потом послышался хриплый голос Гавора:
        - Женщина права, если бы не она, даже шанса не было на мое спасение. Ни одного! Предлагаю назначить ее лероком.
        - Нет, она дери, и это непозволительно! - произнес лысый мужчина с длинной реденькой бородкой, с особой неприязнью и свирепостью окидывая меня с ног до головы.
        Тонкие руки старика дрожали, а глаза все больше чернели, и мне даже на секунду показалось, что от него повеяло тленным запахом. Решив, что это мне показалось от переживания, не стала заострять внимание и обоняние на недовольном лероке.
        «Вот не может любой совет существовать без напыщенного заумного индивидуума! Обязательно найдется козлик, постоянно упирающийся в стену рогами, голосуя против всех и вся…»
        - Она спасла мне жизнь, Кондар! Или твоя ненависть к шанарам так сильна, что ты… - затараторил не зря спасенный мужчина, защищая мои права, что особенно порадовало, гневно смотря на пожилого тайхара.
        «Возможно, все не так и плохо, как кажется?!»
        - Прекратить!!! - громко рявкнул Тарлан, повышая голос так, что захотелось сбежать за тридевять земель, а еще лучше домой. Ужас какой-то! Дикари!
        Секунду все молчали, гневно смотря друг на друга, а потом предводитель отчеканил:
        - Дери никогда не станет лероком! И, тем не менее, Светлана достойна высокого статуса в нашей общине. Также… ей необходим мужчина, защитник, чтобы добывал еду и…
        - Я согласен взять девушку в жены, - произнес Гавор, уверенно и нагло встречая бешеный взгляд Тарлана, мгновенно поднявшегося со своего каменного сиденья.
        «Нет, все ужасно плохо! Мне еще благодарного тайхара в мужья не хватало!»
        ГЛАВА 7
        - Гавор! - прорычал Тарлан, вызывая страх своим грозным зверским видом.
        - У тебя есть жена, ворай! Дери спасла мне жизнь, и я… дам ей кров и защиту, - уважительно, но с ноткой раздражения заявил тайхар.
        Все, хватит! Соскочила со стула и выкрикнула:
        - Нет! Я не буду ни женой, ни любовницей, и никто меня к этому не принудит. В противном случае я гарантирую супругу ожоги второй и третьей степени!
        Только произнесла свою гневную речь, как все вскочили с мест, рыча и со злостью смотря на меня. Очевидно, угрозы в их обществе не приветствуются… Но что поделать? Выбора мне не оставили. Так что потерпят, не сахарные. В данном случае других вариантов нет.
        - Светлана! - прорычал ворай, тяжело дыша мощной грудью, испепеляя меня взглядом. - Это не обсуждается. Без мужчины ты не выживешь!
        - А вы без моей целительной силы! Так что предлагаю вам обеспечивать меня всем необходимым за мои неоценимые услуги без каких-либо интимных отношений. Спать я ни с кем не собираюсь! - возмущенно выпалила я, совершенно не собираясь сдаваться в этом вопросе. Мужчинам дай волю, и до шаваньи будет недалеко.
        - Дери с пятнадцати лет живут с мужчинами, являясь собственностью своего дера, чтобы не было разногласий в общине, - прорычал мужчина с козлиной бородкой.
        «Вот же сволочи! С пятнадцати лет??? Уроды!»
        Повернулась к этому «любителю помоложе», и заявила:
        - Меня это никаким образом не касается! Я лечу, а вы обеспечиваете меня всем необходимым в ответ. В принципе, могу принимать продовольствие как благодарность за спасение жизней и лечения населения, но никто ко мне не прикоснется, если я сама этого не пожелаю, в чем я сомневаюсь.
        - У нас нет свободных домов, - оскалился Гавор, намекая, что жить буду с ним, и других вариантов нет.
        Повернулась к нему и с ухмылкой сообщила:
        - А я уже нашла, так что не беспокойтесь. Прошу дать согласие жить в родительском доме хары Дихары, и смотреть за ее младшими братом и сестрой.
        - Это неправильно! Дери не может обеспечивать себя, и жить без дера! - произнес все тот же напыщенный Кондар.
        - Мне статус позволяет, так что не понимаю ваших претензий… - съязвила в ответ, пытаясь держаться стойко, понимая, что если сейчас не добьюсь своего, то буду ничем не лучше их забитых женщин.
        - Я согласен, - лениво выдал Гавор, с ухмылкой посмотрев на меня. - И буду рад, если ты все же пе…
        - Сомневаюсь, мне достаточно стандартного провианта и помощи по хозяйству, если возникнут какие-либо неприятности.
        Мужчина лишь усмехнулся, вновь оценивающе окинув меня взглядом с ног до головы. Поднялся, и, пройдя к каменному постаменту, находящемуся посреди комнаты в виде чаши, протянул руку в центр и произнес:
        - Магия Тайхары, я, Гавор, даю клятву, что буду защищать и обеспечивать дери, Светлану, всем необходимым.
        - Не требуя ничего взамен, - с улыбкой предложила добавить я, а то недоскажет, а потом поджаривай его на медленном огне своей целительной, защитной энергией.
        - Не требуя ничего… - уже веселее отчеканил лерок, находя в этом что-то смешное. Жених тоже мне.
        Послышалось рычание, и все посмотрели на звереющего Тарлана. Он с ядовитым оскалом смотрел на Гавора и чашу, над которой уже появилась синяя волна в виде огня.
        - Магия приняла мою клятву, - самодовольно уточнил мужчина, повернувшись к недовольному предводителю.
        - Если с тобой что-то случится… - прошипел Тарлан, - тогда она будет вынуждена сама обеспечивать себя и…
        - Постараюсь лечить своего защитника своевременно, - предложила я, отчего все тут же удивленно посмотрели на меня. - И еще, раз у вас все так принципиально, то я повторюсь, что могу и выборочно лечить, принимая еду как стимул к вашему исцелению.
        «Да, пусть буду для них вот такой… расчетливой и меркальтильной! По-другому, очень скоро окажусь с клеймом на запястье и в постели против воли… А по поводу того, что не буду лечить - всего лишь маленькая ложь во благо нормальной жизни, во избежание никчемного существования рабыни».
        - Женщина не имеет право ни на что! - процедил тайхар с длинными волнистыми волосами, все время сидящий на лавке и точивший длинный нож. - Все, что она имеет и может дать, принадлежит…
        - Только мне! И больше никому! - не выдержав такой неадекватной логики, почти прокричала, чувствуя дрожь во всем теле, посылая мужчине гневный взор.
        Вот это я адреналин испытала! Если учитывать, что мы здесь прибываем совсем немного, а меня уже потряхивает и дергает в разные стороны. Думаю, поседею я тут очень быстро. Между прочим, не поэтому ли у женщин этих неотесанных мужиков, белый оттенок волос?!
        - Ты - никто, обыкновенная… - брезгливо прохрипел Кондар, стремительно приближаясь ко мне, но тут же захрипел, так как его откинуло в сторону неведомой силой, которую направил на него Тарлан, судя по его пронзительному испепеляющему взгляду, направленного на мужчину.
        «Так, Тарлан все же может использовать магию?! А другие? Или это только привилегия вораев?»
        Мгновение, и предводитель уже держал тайхара с бородкой за горло и рычал:
        - Светлана - целитель, и никто не смеет нападать на нее, или подвергать опасности. Если узнаю обратное, уничтожу, - отчеканил он, с силой сдавливая шею хрипящего лерока.
        - От-пу-с-ти, - прохрипел Кондар, со злобой и ненавистью смотря в глаза вожаку. - Я… понял.
        Тарлан отшвырнул его в сторону, и посмотрел на меня. Сжал кулаки, и повел подбородком.
        - Ты - свободная женщина-целитель. Можешь идти, на этом совет закончен, - процедил он и, резко отвернувшись, направился к стене, где стоял стол. Резким движением схватил огромную деревянную кружку и залпом выпил, а потом отшвырнул ее на пол, и пошел в противоположную сторону, где была открыта дверь.
        «Сказать «спасибо»? Потом… как успокоится, а то ненароком прибьет еще…»
        Продолжала стоять на месте, не зная куда идти и к кому податься, пока из той же двери, куда удалился Тарлан, не выбежала запыхавшаяся Дихара, пряча улыбку, и с восторгом смотря на меня. Подошла и поклонилась, а потом залепетала:
        - Дери Светлана, я…
        - Знаю, милая. Показывай, где живут твои малыши, - с улыбкой выдала я, и она тотчас же всхлипнула, прижав руку ко рту, и поспешно направилась вперед.
        Последовала за ней, не обращая ни на кого внимания. Да и зачем? Мы и так хорошо и продуктивно пообщались, теперь бы не видеться с ними, и жить можно даже на этой проклятой планете.
        Шли мы очень быстро, потому что Дихара почти бежала по дороге. Думаю, девочка до сих пор не верит своему счастью и боится, что оно окажется жестокой шуткой. Но как бы не так!
        На окраине деревни стоял «наш» дом, такой большой и крепкий с виду, что я невольно порадовалась, что не лачуга. Естественно, ничего рядом с домиком не росло, все грубо и неприятно, если учитывать, что вдалеке все же росли деревца. Иногда встречаются, я хотела сказать. И если мне не изменяет зрение, цвет коры, невозможно высоких светло-зеленых деревьев - желтый. Совсем невзрачно, на мой взгляд.
        Вошли в помещение и преодолели абсолютно пустой, но чистый коридор, оказавшись на кухне. Внушительная просторная комнатка, где из мебели присутствовали железный стол, и пять табуреток в виде высоких отшлифованных камней. Ближе к стене открытый стеллаж с полками, на которых стояла скудная тара.
        Посмотрела на печь и нахмурилась. Смешно и грешно, но я совершенно не умею ее растапливать. Ни разу в жизни не пробовала. Но очевидно, скоро узнаю и даже привыкну…
        Как только вошли в спальню, увидела на полу три постели в виде огромных наваленных шкур, накрытых плотной простыней. Рядом у маленького окна стояла девочка с длинными белыми волосами, заплетенными в косу. Хорошенькая, с канапушками на лице, но, как и сестра, чересчур запуганная.
        За ее спиной прятался маленький мальчик. Такой смешной, с курчавыми волосами черного цвета, что я моментально улыбнулась от восхищения. Глазки огромные и любопытные, носик маленький. Малыш был такой весь забавный, что захотелось немедленно потискать, а щечки такие пухленькие, так и провоцируют ласково ухватиться. Хорошенький карапуз, подумала и сразу прикусила губу. Моя странная реакция на маленьких малышей. С детства.
        Подошла к нему и, присев на корточки, весело спросила:
        - Привет. А тебя как зовут?
        Мальчик изменился в лице, и с грустью посмотрел на меня. Осторожно вытянул свою маленькую ладошку и, вложив в мою, смущенно насупился. Стало так тепло на душе, что я сжала его крохотную ручку и тихо прошептала:
        - Меня Света зовут. Давай дружить?
        Мальчик кивнул, но ничего не ответил. Я украдкой посмотрела на Дихару, и она с грустью прошептала:
        - Когда отец не вернулся, мама не справилась… и… и… ушла… больше мы ее…
        Закрыла глаза, осознавая тяжелую судьбу малышей, и кивнула. Вновь взглянула на нее и прошептала:
        - Малыш раньше говорил?
        - Да, и очень хорошо, - пролепетала милая малышка с шикарной косой, делая шаг ко мне. - Его зовут Тарган, а меня Витая.
        - Очень приятно. Буду счастлива с вами дружить, - ласково произнесла я.
        - И мы! - ответила Витая, сжимая пальцами рук свое старенькое коротенькое платьице. Серая тряпка, а не платье, что очень огорчало.
        Ну, вот не понимаю, как так? Почему, ну почему нет ухода, присмотра за сиротками? Ведь это члены племени, и они очень малы, чтобы обеспечивать себя самостоятельно. Где, черт возьми, их сопереживание, сочувствие, понимание и доброта? Неужели у тайхаров заведено плевать на детей? Почему они не думают о том, что каждый может не вернуться из черных лесов. Почему бы не брать детишек к себе, обеспечивая всем необходимым, проявляя заботу и доброту? Ведь тогда и остальные воины будут уверены, что если и в их семье случится беда, то их отпрыски не пропадут. А тут… рабство. Старшая сестра продает себя в пожизненное повиновение, чтобы защитить младших.
        «Сволочи и скоты!»
        Ладно, что о них говорить?! Мрази, и нет у меня к ним уважения, как к расе. Понятно одно, что эгоисты, и каждый только о своей шкуре заботится. Нет у них сплоченности, верности… поэтому их и жрут ворхи… за черствость души.
        Посмотрела на мальчика и прошептала:
        - Тарган, а ты не будешь против, если я тут поживу и буду заботиться о вас?
        Огромные глазки непонимающе посмотрели на меня, а потом на старшую сестру и, видя подтверждение в ее чуть открытой улыбке, кивнул и сам сжал мою руку.
        Такой маленький, беззащитный, и желающий счастья, как и любой ребенок, верящий в чудо. Погладила его по щеке и произнесла:
        - Обещаю, что не дам тебя и твоих сестренок в обиду. Веришь?
        Тарган кивнул и потрогал мои волосы, пропуская их через маленькие пальчики второй руки.
        - А вы ужинать не хотите? - скромно поинтересовалась у меня Дихара, с полной уверенностью, что я голодная.
        Повернулась к ней, и честно призналась:
        - Очень хочу. Огромное спасибо!
        - Я вчера приносила мясо и фрукты, а ночью готовила жаркое в горшочке. Но честно признаюсь, я не очень хорошо готовлю. Я по хозяйству всегда… Если не сможете есть, то думаю вам понравится тхай. У него очень приятный вкус.
        Встала, продолжая держать мальчика за руку, и попросила:
        - Ты мне покажешь, как разжечь печь и из чего у вас готовят еду?
        - А вы умеете? - с сомнением спросила Дихара.
        - Конечно… Думаю да, и даже уверена. Только покажи имеющиеся продукты и поведай, где их можно использовать.
        - Хорошо, - улыбнулась девочка, направляясь к печи. - Но только после того, как накормлю.
        После позднего ужина, который в принципе понравился мне. Можно есть, если голодный, хотя вкус еды отличался от привычной для меня пищи. Дихара показала мне их провизию, находящуюся в погребе на улице, которой оказалось не так уж и мало. Хоть об этом Тарлан действительно позаботился. Правда какой ценой? Рабством Дихары…
        Девочка называла и говорила мне, где что используется, а я старалась переводить на свой язык. Не шата, а мука; хетра - масло, и многое другое. Оказалось, что они выращивают зерно для муки, но на отдаленных территориях, где земля лучше, чем здесь. Правда, урожай скудный.
        После того, как мне рассказали принцип работы печи и показали угли, я решила, что готова здесь хозяйничать. Но конечно не сегодня, а завтра.
        Мне даже продемонстрировали принцип работы импровизированного душа, находящегося рядом с домом, и представляющего собой карточный домик из трех железных стен. Теплая вода в нем бежала самым необычайным образом. На мой вопрос: «Как?», Дихара ответила - «Магия Тайхары».
        Отлично! Какая магия, однако, выборочная. Помирайте с голода, но вот вода в неограниченном количестве со всех углов. Еще бы… попробуй вонючих животных очистить…
        Когда мы закончили обход, на улице стояла туманная ночь, и красоты ночного неба еще не было видно. Девочки уже зевали, а Тарган давно спал, прижимая к себе игрушку в виде воина, и я предложила всем пойти отдыхать. Витая приготовила мне постель… в маленькой комнатушке родителей, где стояла только приличных размеров железная кровать и больше ничего. Что интересно, на «матрасе» даже лежала подушка круглой формы, что очень порадовало.
        Разделась и аккуратно залезла на шикарное ложе, чувствуя необычайную мягкость. Приподняла простынь, прощупывая матрас, и в маленькой дырочке увидела шерсть. Как я понимаю, кыбаров лишили шубки. Шикарный матрас, если оценивать благосостояние тайхаров.
        Тихо лежала и смотрела в потолок, думая о матери детишек… Как она могла бросить детей? Понимаю, что тяжело, но обрекать детей на такое существование, а потом и рабство… не понимаю этого. Через время мысли стали пропадать, и я провалилась в сон.
        Проснулась от плача, резко подскочив с места и рванув в спальню к детям. Увидев плачущего Таргана, согнувшегося калачиком и дрожащего всем телом на матрасе, сердце сжалось от боли за малыша.
        Подхватила его на руки и стала убаюкивать, действуя интуитивно, ведь я совсем не знала, что делать в таких ситуациях.
        Качала, пока были силы. Но малыш такой огромный по весу, что надолго меня не хватило. Понесла его в «свою» комнату и, уложив на кровать, легла рядом, прижимая к себе. Нежно водила ладонью по спинке и шептала ласковые слова. Через время всхлипывания прекратились, и мальчик уснул, чему я несказанно была рада. Только вот мой сон окончательно исчез и, провертевшись около получаса, я укрыла его одеялом и осторожно вышла из спальни.
        Удостоверившись, что девочки спят, вышла из дома. Конечно, странно идти ночью на улицу в таком опасном мире, но мне ужасно хотелось посмотреть на красивое ночное небо. Поэтому я так… чуть-чуть… на крылечке только…
        Есть в этой неподражаемой красоте что-то такое, отчего мне хотелось верить в лучшее. Может я отчаянный оптимист, но не могла смириться с грустной неизбежностью. Верила, что все можно исправить, и жить, а не существовать.
        Села на крыльцо, любуясь завораживающей панорамой, вспоминая маму. А именно момент, когда была студенткой первого курса и жила еще с ней. Однажды строгая, но любимая и родная женщина, Наталья Алексеевна Ливанова, пришла с работы задумчивая и молчаливая. Медленно размешивала сахар уже в остывшем чае, совсем ничего не говоря. Посидев в такой тишине больше десяти минут, я не выдержала и спросила:
        - Мама, о чем ты задумалась?
        - Знаешь, Света, я всегда удивляюсь людям, не желающим бороться. Ни за что. Даже за своих собственных детей. Они мирятся с неизбежностью ситуации, не желая ничего исправить, утопая в алкоголе, грязи и наркотиках. А ведь можно все изменить, если верить в себя и идти к своей цели. Особенно, если цель - это самое ценное, что у тебя есть, дети. Но слабые… только жалуются на несправедливость жизни, обвиняя всех кроме себя. Знаешь… три месяца назад я лишила взрослую женщину родительских прав, за физическое насилие над детьми и алкоголизм. Когда я выходила из суда, она сидела на скамейке и смотрела в одну точку. Я подошла и напомнила, что все в ее руках, если она поменяет порядок и приоритеты своей жизни, и будет по-другому относиться к своим малышам.
        Мама задумалась на минуту, отпивая глоток из кружки, а потом продолжила:
        - Очень часто задавала себе вопрос, что с ней и ее детьми, надеясь, что она исправилась и поняла, а наказание - лишение родительских прав стало ей хорошим уроком за слабость. Сегодня… лично позвонила в органы опеки и попечительства… и узнала, что эта женщина выпросила своих малышей у опекунши на день… напилась и устроила пожар.
        - Они… - с ужасом спросила я, не веря в самое ужасное.
        Мама только кивнула головой и произнесла:
        - Знаешь, родная, если бы я знала… только бы знала… то тогда бы сделала все, чтобы ее и близко не подпускали к родным детям.
        - Мама… ты не могла знать.
        - Знаю, я всегда свято верю, что ради самого главного… можно перебороть себя. Не могу понять слабость, когда на кону дети! Не могу! Не понимаю я такой мерзкой слабости. Понимаешь? Не понимаю… Если опустилась, так поднимись и сделай все… а не топи свое горе в спиртном, жалея свою никчемность.
        - Люди все разные, - тихо прошептала я.
        - Нет, Света. Это не имеет значение, когда есть смысл. Я видела на работе много примеров, когда молодые старшие сестры не бросают своих младших сестру или брата, устраиваясь на две работы, чтобы только не отдавать их в приют. Вот! Это достойно истинного уважения!
        - Согласна… - прошептала я, поддерживая маму в ее восхищении такими людьми, и презирая безответственных, нерадивых матерей, недостойных этого гордого названия.
        - Вот и ты, родная, всегда помни, что ты можешь добиться многого, если будешь твердо знать чего хочешь, и стремиться к своей цели, не надеясь на волшебство. Только ты сама можешь сотворить свое чудо. Главное, верить и не отчаиваться.
        От воспоминаний сердце сжалось в комок, и я уткнулась головой в ноги, от рвущей боли, что ее нет рядом, но, уже не желая назад… ведь теперь я не могу вернуться домой, даже если и будет такой вариант… Я нужна им… малышам, чтобы не допустить судьбы Дихары. Попытаюсь помочь всем, чем смогу.
        «А я смогу… уверена в этом».
        Почувствовала, что я не одна, и медленно подняла голову. На дороге стоял огромный мужчина и не двигался, прикрытый ночной тенью домов. Не зная почему, вдохнула запах, и поняла, что это Тарлан. Он стоял и смотрел, пронизывая диким, необузданным, тяжелым взглядом.
        Подняла подбородок и отвела глаза в сторону, не желая с ним контактировать никаким образом. Медленно поднялась и, повернувшись к нему спиной, вошла в дом, плотно закрывая за собой дверь.
        «Пусть держится подальше от меня, если не желает поджариться… Предводитель тайхаров, черт его возьми, поощряющий рабство детей… Сволочь!»
        ГЛАВА 8
        Проснулась я очень рано, поражаясь тому, что все же смогла вновь заснуть. После теплого душа сразу принялась за работу, желая порадовать «вкусненьким» детишек. Растопила печь, и, как только она разгорелась, набрала в ведро воды на компот, найдя сушеные фрукты, и открыв железный круг на печке, поставила на огонь. Обнаружив в маленьком ведре скисшее молоко ковои, самок кыбаров, надумала приготовить оладьи.
        Увидев яйца, рассмеялась, и очень захотелось посмотреть на «куриц», несущих такие шары размером в мою ладонь, и даже больше, потому что Дихара сказала, что ей выдали самые маленькие.
        «Очевидно, летающие коровы существуют…»
        Достала огромную толстую посуду, напоминающую чугунную сковородку с толстым дном, и завела тесто, надеясь, что у меня получится.
        Стряпать научилась еще в школе. Мама и папа постоянно находились на работе, и потихоньку-помаленьку я училась, а в седьмом классе в нашем доме готовила только я. На выходных я отдыхала, так как у нас всегда был запланирован культурный развлекательный отдых, и в основном ели в ресторанчиках или кафе.
        Понимая, что готовкой занимаюсь только я, отец и мать приобретали в кухню любую современную технику для моего удобства, что бы я ни попросила, давая мне чувствовать себя настоящим поваром. И к тому же, забивали холодильник всевозможными продуктами, рассчитывая на мою оригинальность.
        Но уже столько лет я редко что-то себе готовлю, а именно с того времени, как разошлась с мужем. В основном питалась в столовой, или где-то, ведь хорошая зарплата позволяла, а вот сама - очень редко, только когда ждала гостей, чтобы чувствовать себя нужной.
        Тесто получилось воздушное и желтого цвета. Еще бы, от добавления одного, но такого огромного яйца по-другому и не должно быть! Думаю, тут вместо курицы археоптерикс постарался… Не удивлюсь, если и динозавры где-нибудь обитают, вот, например, в черных лесах.
        Сахар у тайхаров был в виде кашицы, которую они добывали из особенного фрукта, шатха. Она хранилась в маленькой железной кружке, и ее требовалось совсем немного, меньше чайной ложки на большую бадью теста, так как смесь являлась концентратом.
        Первая партия воздушных оладий уже лежала в высокой миске, но я не решалась пробовать. Но не кормить же детей тем, что не дегустировала сама?! Вдруг несъедобная еда, отрава? Надкусила, тщательно пережевывая, и довольно улыбнулась. Очень неплохо, даже отлично. Они не только на вид отлично выглядят, но и внутри - само то. Почти как у нас, только вкус не тот… чуть изысканней что ли. Да что там, мне они даже больше нравятся, чем дома.
        Не успела выложить вторую партию, как проснулась Дихара и, выбежав из комнаты растрепанная, но уже одетая в коричневое платье, удивленно воскликнула:
        - С добрым утром! О-о-о, Тайхара!
        - С добрым! Да нет, можно просто Света, - с добротой пошутила я, улыбаясь, и не забывая посматривать на оладьи, а то не на плите же готовлю, все сгорит в считанные секунды.
        - Вот это да! А я думала приготовить и бежать на… - выпалила она, приглаживая свои белые торчащие короткие волосы. - А вы… как вкусно пахнет!
        - Иди, сполосни заспанное личико, чтобы проснуться, будем завтракать и пить чай. Не знаю, что за лепестки я заварила, но запах просто волшебный! Не отпущу, пока нормально не поешь, и только тогда побежишь трудиться.
        Девочка радостно прижала ручки к груди и, кивнув, выбежала из дома. Пока она занималась утренними процедурами, я налила ей и себе чай, и перевернула оладьи на другую сторону.
        Милая девочка вернулась удивительно быстро, и мы приступили к завтраку. Ее восторгу не было границ. Дихара счастливо мычала, пережевывая еду, и хвалила, ну а я … была счастлива, что порадовала ее, ведь она столько держит на своих маленьких плечах, и так хочется хоть в чем-то ей помочь. Еще бы как-то отменить рабство… Эх-х-х.
        - Очень вкусно, я такого никогда в жизни не пробовала. Просто слов нет!
        - Спасибо, Дихара, - скромно произнесла, с интересом смотря на ее счастливое личико и растрепанные волосы. Не удержалась и предложила: - Слушай, если в доме ворая ты в косынке ходишь, то может, мы тебе прическу сделаем из этого безобразия? Правда, я в этом всего лишь любитель, но все равно сделаю лучше, чем есть.
        - Что такое прическа? - удивленно спросила девочка, округляя свои красивые глазки.
        - Мм-м-м… это когда не просто отрезали волосы и страшно смотреть, а когда можно полюбоваться и подчеркнуть красоту лица.
        - Но если Наита, или другие дери, увидят меня без платка, то срежут даже то, что есть… и… и… - с паникой в голосе пролепетала она, с мольбой смотря на меня.
        «Я сегодня еще не говорила, что тайхары - жестокие твари?! Нет… мне минус. Нужно напоминание себе сделать, чтобы им икалось, и почаще… почаще…»
        - Ты меня не поняла, я же не восстанавливать их буду. Хотя… хорошая идея. Но раз боишься, что увидят, можно только придать форму и немного срезать то там, то здесь. И будет очень даже шикарно, - успокоила я ее, отпивая чай со странным вкусом, напоминающим землянику и карамель. Два в одном и очень вкусно.
        - Да? Хорошо, только уже ночью, как приду, - заинтересованно выдала она, и встала со стула, вытирая руки о полотенце.
        - Согласна, - довольно согласилась я, наблюдая, как она подходит ко мне. Моему удивлению не было предела, когда она наклонилась и внезапно обняла. Вот такая милая девочка!
        - Спасибо, - тихо прошептала она, а в глазах слезы. - Что вы с нами… а ведь мы… никому не нужны…
        Обняла в ответ и импульсивно ответила:
        - Мне… мне… вы нужны, поэтому не говори глупостей.
        Дихара кивнула и еще несколько минут молча продолжала стоять, и я, не вспоминая о сковородке с партией оладий, притом горящих… судя по неприятному запаху.
        - Ой, горит! - вскрикнула девочка, прижав ладони к щечкам.
        - Ничего страшного, - заверила я, кидаясь к сковороде и вытаскивая деревянной плоской ложкой сгоревшие оладьи. Ну что теперь сделаешь? Сгорели. А-а-а-а… судьба у них такая… в помойке быть. Повернулась к Дихаре и добавила: - Беги, чтобы проблем не было.
        Девочка кивнула и убежала, а я продолжила готовить. Компот вынесла на улицу охлаждаться, надеясь, что никто не стащит. Не удивлюсь, если тайхары еще и по чужим кастрюлям шастают, вроде как «оставил на секунду, то значит уже не твое». Через тридцать минут не выдержала и занесла домой, с огромным облегчением, что никто не уволок.
        Приготовила жаркое с непонятной травой в виде капусты, но точно не она, и крупой, похожей на рис, но крупнее, с кусочками нежного мяса, напоминающего курицу. Убрала все за собой, радуясь чистой кухоньке, и усевшись на стул, стала ждать.
        Спустя время услышала шум, и тут же из спальни вышли Витая и Тарган, принюхиваясь и поглядывая по сторонам. Малышка скромно поздоровалась на мое пожелание «с добрым утром», а мальчик улыбнулся, и очень медленно подошел ко мне. Обошел сзади и прикоснулся к волосам, заплетенным толстой косой в шишку.
        - Как красиво, - произнесла девочка, оказавшись рядом с братом - А можно мне так?
        Я кивнула и пригласила ее сесть на стул. Расчесала длинные волосы и разделила по участкам. Заплела сложную прическу в виде корзинки. Как только закончила, Витая побежала в комнату, и пришла с маленьким осколком, в котором можно было видеть себя. Отражающее стекло.
        Девочка вертелась со всех сторон, радостно воркуя, а потом выдохнула:
        - Очень красиво!
        - Рада, что тебе нравится, а теперь мыться и есть.
        Дети повернулись в сторону стола и довольно, в предвкушении, улыбнулись. Не теряя времени даром, направились к тазу, в котором я им приготовила воду, и рядом положила полотенце. После утренних процедур, они бегом направились к столу, смеясь, рассаживаясь по местам. Убрала белую ткань в виде огромного полотенца и села рядом, наблюдая, как малыши завтракают.
        Если честно, никогда не готовила для детишек, и тем более не кормила. Мой первый опыт, и я любуюсь процессом, радуясь маленькому необычному счастью. Ведь видеть удовольствие на детских личиках - это очень приятно, что появилось желание радовать их так ежедневно.
        Услышав посторонний шум, втянула воздух, и почувствовала чужой запах, приближающийся все ближе и ближе, и замерла. Спустя некоторое время раздался звук открываемой двери, и тут же в проеме показался Гавор собственной персоной. Весь такой ухмыляющийся и довольный, что сложилось ощущение, что он Дед Морозом подрабатывает на новогодних корпоративах.
        Дети, как только увидели нежданного гостя, сорвались со своих мест и убежали в другую комнату.
        «Что за «здрасьте»? Мы у себя дома!»
        Даже не дернулась, вдохнула побольше воздуха, пытаясь сильно не реагировать на быт варваров и их отношение к детям, и посмотрев на мужчину, послала ему совсем не нежную улыбку.
        - Дети, вернитесь за стол, поздоровайтесь с гостем, и продолжайте завтракать, - очень вежливо и громко проговорила я, наблюдая за недовольным выражением лица Гавора, и только хотела поздороваться с ним, как услышала:
        - Дети уважают и почитаю деров. Уходят, чтобы….
        Резко поднялась, забывая про спокойствие или что там еще, и проинформировала:
        - Вы, уважаемый, в нашем доме! Хозяйка - я, а это - мои дети! А значит, они будут завтракать, а не прятаться по углам. В вашем доме… от вас пусть и шарахаются, а здесь… попрошу уважать мое право и статус.
        Ох, как ему не понравилось сказанное! А мне тоже, между прочим! Явился и права качает. Как выйдет из нашего жилища, так пусть и горланит там об их правах и обязанностях…
        Мужчина открыл рот, и закрыл, смакуя последние мои слова, а потом вежливо отчеканил:
        - Законы тай…
        - У вас нет законов, только эгоизм в запущенной стадии. Дети - наше будущее. Какие с них будут воины, если вы их с младенчества унижаете, безоговорочно подчиняя своей воле?
        - Как только мальчику…
        - Это потом, а сейчас… - грозно выпалила, а потом сменила интонацию, ласково продолжая: - Малыши, поздоровайтесь с уважаемым Гавором, и пригласите его завтракать с нами. Возможно тогда, он нам поведает цель своего визита.
        Мужчина опешил, и удивленно посмотрел на проем, где стояли дети. Витая вывела Таргана за руку, и заплетающимся голосом пролепетала:
        - Доброе… доброе…утро. Не будете ли вы…
        - Не откажусь, - перебил их наглый мужлан и пошел к столу.
        - Руки можешь сполоснуть в тазу на печке, - с лучезарной улыбкой заметила я, видя запекшуюся кровь на его руках. Мне тут еще заразы не хватало!
        Тайхар посмотрел на свои руки и, ухмыльнувшись, направился к печке, между прочим, заметив:
        - Я вам принес дикой птицы. Подстрелил в степи. На пороге оставил.
        - Спасибо, - вежливо поблагодарила я и, подумав секунду, произнесла: - Рагу будешь или чай с оладьями?
        Мгновенно повернулся, и оскалился во весь рот.
        - Буду рад всему и побольше!
        «Ого-о-о…да чему я удивляюсь? Даже и спрашивать не стоило. Главное, оставить половину еды, и не предлагать ему добавки, чтобы детям осталось…»
        ГЛАВА 9
        Огромный мужчина продолжал уплетать еду, а малыши, позавтракав, убежали на улицу. Как только дверь за ними закрылась, я самым нескромным образом поинтересовалась:
        - И много тут сирот?
        Гавор напрягся, набычился, что даже и следа не осталось от довольного оскала, и сердито буркнул:
        - У нас больше харов, чем…
        - И какова судьба детей, попавших в рабство?
        - Из мальчиков выходят хорошие воины, как только подрастают, - гордо выдал мужчина.
        «Ох, понимаю, зачем бабам дубинки нужны были в первобытное время… Хотя… чугунная сковорода тоже подойдет… Так сказать, для понимания…»
        - А девочки, когда вырастают, кем тут числятся? - прямо задала вопрос, отлично зная на него ответ.
        Нет, все же, как хорошо устроились, ироды! Сами значит, сволочи, не хотят ухаживать за сиротами, вынуждают идти в рабство, а потом мальчики - воины, а девочки - на раздачу всяким му… тайхарам.
        Мужчина молчал, тщательно пережевывая еду. Правда, что там жевать-то? Я тушила три часа, мясо мягкое и тает на языке. Или он зарядку челюстно-лицевой части лица сейчас демонстрирует?
        - Светлана, у нас так заведено… - между прочим, поделился он, приступая к чаю.
        Устало выдохнула и, положив локти на стол, спокойно произнесла:
        - Гавор, я понимаю, что вам так удобно, и я, как ком в горле со своими непониманиями и возмущениями. Но ты мне объясни, вот, например, ты, найдешь женщину и…
        - Ты даже очень подойдешь, - с ухмылкой заявил лерок, и тут же поднял руку и полез мизинцем в рот, что-то там доставая из зубов.
        Зависла на секунду от такого бескультурья. Интересно, а что он еще может позволить себе в моем присутствии? Настоятельно напомнила себе, что передо мной ТАЙХАР, посчитала до четырех, пытаясь не кривиться, и продолжила свою мысль:
        - У вас с ней появятся дети, а потом раз… и чудовище… перекусило… тобой…
        Мужчина сейчас не смотрел на меня, а убивал взглядом, прищурившись так, как будто я дома выращиваю ворхов, специально для прожорливых гостей.
        - Конечно, не дай… - задумалась на мгновение о том, кому поклоняются эти язычники? Насколько помню, постоянно мелькает название мира, - Тайхаре… этому случится! А у тебя сынок, будущий воин, и прекрасная милая доченька, трясущаяся от горя и не верящая, что папочки больше нет. И вот представь, жена не может прокормить детей, и продается в рабство, чтобы обеспечить своих малюток. А потом, когда от такой проклятущей жизни она загнется, твоя малышка продаст себя в хары за кусочек еды, и до совершеннолетия над ней будут издеваться всякие Наиты, а потом, как немного подрастет, ей будут пользоваться дети твоих друзей, или что еще хуже, они сами. Это нормально?
        Мужчина завис. Открыл рот и пропал в неизвестности, крепко сжимая кружку с горячим чаем в руках. Спустя время отошел, поднялся и буркнул:
        - Мне нужно идти.
        Резко встала и, улыбнувшись, заметила:
        - Конечно. Кстати, в следующий раз, настоятельно прошу, провизию оставлять на крылечке и не заходить.
        - А…
        - Что? - невинно переспросила, накрывая еду полотенцем. Поел, чай попил, остальное - детям.
        Тайхар встал и направился к двери, топая, как слон. Убрала чашку, ругая тупость некоторых, как вдруг услышала:
        - Я… это плохо. Своей дочери я не хочу такой жизни.
        Повернулась к нему лицом, внимательно оценивая его виноватый взгляд, и тихо проговорила:
        - Тогда нужно думать не только о своей шкуре, но и заботиться о других.
        - Дети воинов растут в заботе: дочери выходят замуж, а…
        - Конечно, пока этим воином не закусят…
        Гавор негодующе посмотрел на меня, окинув с ног до головы злобным взглядом, а потом повернулся к выходу. Резко открыл дверь, ступая вперед, но через секунду в ступоре попятился назад, встречаясь на пороге с Тарланом.
        Ворай медленно вошел в дом, и недовольно посмотрел на лерока, а потом на меня, добавляя к взгляду раздражение, а потом подозрительно тихо процедил:
        - Что ты тут делаешь, Гавор?
        - Принес птицу, - с ухмылкой заметил тайхар, и лениво окинув взглядом взбешенного Тарлана, заметил: - А вот что ты делаешь в доме дери, о которой я забочусь?
        Суровый мужчина злобно насупился, показывая свое недовольство, и повернувшись ко мне, отчеканил:
        - В полях женщину укусила таршана, и…
        Не давая возможности разглагольствовать понапрасну, вышла вперед и быстро проговорила:
        - Ведите!
        Тарлан кивнул и, задержав внимание на столе, а потом на оскалившемся мужчине, приказал ему гневным взглядом идти вперед, что тот и сделал. Покачала головой и направилась следом за ними. Прикрыв дверь, подошла к детям, сидящим на бревне, и что меня удивило, набивающим в красивую ткань, в форме наволочки, шерсть, и ласково произнесла:
        - Я отойду, а вы смотрите друг за другом.
        Тарган поднялся и, подойдя ко мне, панически схватил за руку. В его глазках я увидела страх и обиду, почувствовав себя предательницей. Видно малыш думает, что я уйду от них. Присела на корточки и прошептала:
        - Ну что ты, мой хороший, я ненадолго. Помогу женщине и прибегу, а потом помогу вам, и мы поиграем в одну интересную игру. Прятки или еще что. Хорошо?
        Мальчик кивнул, но продолжал держать, и я, улыбнувшись, попросила:
        - Только ты приглядывай за сестренкой. Ты же у нас единственный дер, и я на тебя надеюсь.
        Глаза будущего воина засветились счастьем, и грозно посмотрев на старшую сестру, убрал свою руку с моего запястья, и подошел ближе к ней. Витая кусала губы, но молчала. Сделала шаг к ней, наклонилась к ее уху и тихо прошептала:
        - Никуда не уходите, чтобы я не волновалась.
        Она кивнула, и скромно пролепетала:
        - Возвращайтесь поскорее.
        - Даже не сомневайтесь, - отозвалась и побежала за Тарланом, не остановившегося ни на секунду, продолжая свой путь, не обращая внимания, что я задержалась.
        Гавора я нигде не видела, да и не хотела. Принес еду и замечательно, а то повадится еще. Надеюсь, он подумает над моими словами, хотя, сомневаюсь, что он что-то поменяет для себя. Мужчинам на Тайхаре удобно и их устраивает эта жизнь, и надеяться, что их можно переубедить - глупо. Но, терпеть такое скотское отношение невозможно, и значит, буду медленно и тихо пытаться вдалбливать истину, пусть и окажусь врагом номер один, но, думаю, результат все равно будет.
        Как говорится: «Кто не рискует, тот не пьет шампанского!»
        Погода стояла невыносимая: удушающая жара, несмотря на то, что сейчас только утро. Оказавшись за территорией поселения, мы продолжили путь дальше, и я уже почти бежала за предводителем, надеясь догнать, чтобы задать важные вопросы. Но твердолобый наглый Тарлан шел так быстро, что я чувствовала себя послушной собачонкой.
        Не выдержала и рванула к нему, считая, что пробежка не помешает. Бег с утра - привычное для меня дело. Не спортсменка, но здоровый образ жизни всегда соблюдала.
        Как только добежала до ворая, восстанавливая дыхание, поинтересовалась ему в спину:
        - Кто такая таршана?
        - Ползучая тварь, укус которой вызывает онемение во всем теле, а потом и смерть.
        - Мм-м-м, как я понимаю, мы можем прийти, а она уже мертва?
        Ответ последовал сразу:
        - Нет, укушенные тайхары умирают на третий или четвертый день, после того как почернеет тело.
        Окинула его удивленным взглядом, лишний раз убедившись, что условия выживания в этом мире совсем минимальные. Ворхи, таршаны… оборотни-медведи. Повторюсь еще раз, я попала в самый проклятый мир из всевозможных. Знала бы запросы Тайхары в хирургах, выучилась бы на парикмахера. Думаю, магия этого мира тогда бы меня точно не выбрала.
        «Глупости… Все глупости, чтобы успокоить и подбодрить себя. А на самом деле… все странно и страшно».
        - А можно спросить? - не удержалась я, желая задать самый важный для меня вопрос.
        - Говори, - буркнул Тарлан, уверенно ступая огромной тяжелой обувью по сухому треснувшему песку, покрытому корочкой.
        - Можно ли вернуть статус свободной тайхарки Дихаре?
        - Нет! - раздраженно ответил ворай, так и не удосужившись даже повернуться ко мне лицом. - Законы тайхаров священны, и не стоит идти наперекор.
        - То есть, мне можно сейчас вернуться домой, и продолжить пить чай? Ведь у вас не было целительной магии, так и нечего всем расслабляться. А когда населения совсем не останется, будешь права тайхаров рассказывать ворхам да змейкам ядовитым.
        Мужчина резко остановился, и я, на всем ходу, врезалась в его могучую спину, тут же пошатнувшись, падая на песок. Не упала. Тарлан мгновенно схватил меня мощной рукой, и со всей силы дернул на себя, не отпуская, вдавив в свою мускулистую крепкую грудь. Ворай тяжело дышал, пронизывая своим диким взглядом, а потом убежденно выдал:
        - Ты не сможешь, девочка!
        Отстранил от себя и пошел дальше, а я несколько секунд хлопала ресницами, а потом вновь бросилась за ним.
        «Честное слово, странный Тарлан какой-то… Он, видите ли, знает! Сообразительный какой! Конечно, это ведь и козе понятно, что не смогу… А вот он…»
        - Хорошо, ладно, я-то не смогу! Потому что мне присуще человечность, забота, нежность, а вот вы…
        «Сволочи…Бездумно, не стоит так говорить самому бессердечному вораю, прибьет и до укушенной женщины не дойдем, а у меня детишки дома…»
        «Бесчувственные чудовища!»
        «Хм-м…Тоже не стоит… тогда… тогда…»
        - Жестокие тайхары! - выдала я, вкладывая в слова столько ярости за все, что они творят с детьми, что мужчина повернулся и заявил:
        - Пусть так, но по-другому не будет! И на этом разговор закончен.
        Развернулся и пошел вперед, а я … мысленно, послала его далеко … и надолго… Ладно, успокоюсь и потерплю, никто и не ждал быстрого результата. Но теперь он в курсе, что я буду дергать его за Дихару. И может тогда…
        Подумать не получилось, так как мы оказались на огромном поле, где земля была окрашена красным цветом, а растения совсем не похожи на наши. Что-то в виде лиан с желтыми плодами овальной формы. Чуть подальше цвели коричневые колосья, но на том поле никто не работал.
        На участке с лианами работали изможденные женщины в головных уборах и дети, также собиравшие урожай. Их тела прикрывали только тонкие тряпки, обвязанные на груди и талии. Никто даже не обращал внимания на нас, наоборот, все прятали взоры, почти уткнувшись лицом в плодоносные кусты.
        Проходя мимо шестилетней девочки в непонятной шапочке на голове, заметила, что она еле держится на ногах, а руки трясутся крупной дрожью. Лицо покрывали волдыри с серозным содержимым, а в некоторых участках «красовались» язвы, тело приобрело «красный загар». Видела, что девочку знобит, а глаза периодически закрывались. Фотодерматит. Ужас, и малышка еще старается работать!
        Наши взгляды встретились, и девочка уронила свое лукошко, и собранные плоды рассыпались по красной земле.
        Всхлипнув и закрыв голову руками, ребенок упал на землю, ожидая ударов. Моего удивления невозможно было описать, а злость перерастала в ярость. Я бросилась к ней и, приподняв ее с земли, уткнула себе в грудь, чувствуя высокую температуру хрупкого тела, приговаривая:
        - Ну, ты что. Ничего страшного. Сейчас я помогу тебе выздороветь, а потом мы вместе подберем твой урожай.
        Девочка удивленно посмотрела на меня, а потом стала нервно мотать головой, и тут же пошатнулась. На последних силах попыталась собрать все, но из-за того, что руки тряслись, мягкие плоды растений падали вновь на землю, оставляя на ее руках мякоть и сок.
        - Я сама, - попыталась ее успокоить, видя в детских глазах панический страх.
        Быстрыми движениями рук собрала все, что было целым, и отодвинула лукошко в сторону. В ее нездоровом состоянии она ни на что сейчас не способна, неужели этого никто не видит? Ребенку, пусть и рабыни, нужно отдыхать, а она работает в такое пекло.
        Раздался громкий пронзительный крик, я бы даже сказала визг, и перед моими глазами малышку ударили по спине длинным тонким прутиком. Резко поднялась и увидела высокую женщину с бритой головой. Кожа тела тайхарки была почти черного цвета, а на лице выделялись следы от шрамов, как, впрочем, и на теле. Черные глаза пылали яростью и злобой.
        Подняв руку с плетью, она прорычала:
        - Ничтожная хара!
        Не раздумывая, резко бросилась к девочке и, откинув ее в сторону, почувствовала, как спину прожгла адская боль. Если мне больно, то, как же малышка такое может терпеть? Скрипнула зубами, чтобы не закричать, а потом поднялась, чувствуя моментальный прилив тепла к рукам.
        В это время жестокая женщина еще больше рассвирепела, и повторно подняв прут, занесла надо мной, цедя с презрением бранные слова:
        - Ничтожная шанарка! Тварь! Сдохни!
        Перехватила прут, обдавая его теплом, и он тут же вспыхнул ярко-красным огнем, отчего женщина отшвырнула горящий прут в сторону, и с бешенством полетела на меня.
        «Вот психопатка!»
        Только выставила руки вперед для защиты, как женщину откинул в сторону дикий мужчина. Сейчас Тарлан не был похож на себя, скорее на бешеное животное.
        Ворай подался вперед и, наклонившись к женщине, схватил ее за горло, перекрывая кислород в гортани. Не обращая внимания на хрипы женщины, свирепо процедил:
        - Как ты посмела, тварь?! Кто дал тебе право?
        Глаза у женщины уже закатывались, и шипящие звуки были слышны все слабее и слабее. Бросилась к предводителю тайхаров и крикнула:
        - Оставь ее! Тарлан! Оставь ее!
        Не отпустил, продолжая держать за горло и сдавливать, а потом откинул, как ненужный мусор, и прорычал:
        - Двадцать плетей надзирательнице харов!
        Женщина пришла в себя, и со страхом прохрипела, глотая слова:
        - Я…я не знала, что запрещено. Простите. Волосы! Красные! И она сама пошла под плеть, защищая ничтожество, не способное работать.
        Мужчина повернул голову ко мне, и я возмущенно процедила:
        - Малышка больна, а она издевалась над ней! Ей нужна помощь!
        - Светлана, - недовольно процедил Тарлан. - Ты нужна женщине…
        - Этому ребенку в первую очередь, - упрямо заявила я. - У нее трясутся руки, высокая температура и в волдырях все лицо. Я не уйду!
        - Светлана, - уже не так злобно прорычал ворай, пытаясь уговорить меня подчиняться его требованиям спокойным, но требовательным тоном.
        - Я помогу ребенку, и только тогда мы пойдем к женщине, - ответила, не предоставляя ему других вариантов.
        ГЛАВА 10
        Мужчина смерил меня уничтожающим взглядом, но мне уже было все равно. Присев рядом с малышкой, пальцем руки провела по щеке и тихо прошептала:
        - Сейчас, моя хорошая. Потерпи немного.
        Только положила руки на ее шею, как поняла, что что-то не так. Девочка была другой… отчего моя кровь бурлила горячим огнем. И к тому же меня до дрожи в руках раздражал серый шерстяной тюрбан на голове ребенка. Да и зачем в такую жару натягивать на себя это убожество?
        Резко дернула за шерстяную ткань, и в ужасе уставилась на короткие красные волосы.
        - Бог мой, она - шанарка! - воскликнула я, и мгновенно повернулась к Тарлану, с вызовом глядевшего на меня. Сжала руки в кулаки и процедила: - Какие же вы…
        Отвернулась, и закрыла глаза, напрочь убирая эмоции. Они сейчас ни к чему. Главное - вылечить ребенка. И все же… не могу успокоиться. Оказывается, тут дети и женщины шанаров работают, а не рабы тайхаров. Вот же ж…
        Положила пальцы рук на ее лицо и, сконцентрировавшись на повреждениях кожи, стала отматывать весь процесс в обратном направлении, представляя все поэтапно. Не знаю почему, но сейчас решила действовать именно так.
        Как только кожа приобрела бледно-серый загар, и никаких следов от язв не осталось, улыбнулась и посмотрела на удивленную девочку. Провела рукой по торчащим коротким волосам и прошептала:
        - Как ты себя чувствуешь?
        - Но-но-нормально, - запинаясь, пролепетала малышка, и со страхом посмотрела в сторону изумленной надзирательницы.
        - Хорошо, ты посиди, а я отойду, - произнесла и направилась к Тарлану.
        - Так значит, эти полулысые женщины и дети - пленники-шанары?
        - Да, - сухо произнес он, не меняя выражения лица, как будто я его о погоде спрашиваю.
        - И ты пришел ко мне, чтобы помочь одной из шанарок?
        Молчание, а потом ворай ответил, но лучше бы молчал, чтобы я не слышала его слова.
        - Нет, для второй надзирательницы.
        Лицо застыло тугой маской, стягивая до боли каждый участок кожи. Искусав нижнюю губу, подошла ближе и яростно процедила:
        - Я должна спасать чудовище, избивающее пленных? Да? - на его наглый кивок, я мысленно направила его к шанарам и, развернувшись, направилась к ребенку.
        - Светлана! - раздался грозный приказ позади. - В другую сторону!
        Тяжело было это сказать, НО я должна была. Не поворачиваясь, сухо произнесла:
        - За то зло, что она творит с детьми и женщинами, несколько дней провести в мучениях ей не помешает.
        Чувствовала себя тварью, трясло как никогда, но понимание того, что я буду лечить мразь, издевающуюся над детьми, не укладывалось у меня в голове.
        Не успела пройти и несколько шагов, как Тарлан дернул меня за волосы и прижал спиной к своему огромному телу:
        - Не забывай, что тоже можешь быть здесь… как они.
        Ярость рвалась наружу, и как бы я себя не сдерживала, она выплескивалась бьющим фонтаном. Встретилась взглядом с напуганной девочкой, дрожащей на земле, и процедила:
        - Ну что же… Давай, покажи все свои достоинства, ворай!
        Тарлан с яростью откинул меня от себя, отчего я упала на красную землю, но тут же повернулась к нему, сдувая локон волос, выбившийся из прически, медленно поднимаясь. Прищурилась и с обидой спросила, почти выкрикивая:
        - Ну что же ты? Давай! Может плетку дать, и покажешь надзирательницам пример?
        - Светлана, не дерзи! - предупредил мужчина, прожигая свирепым взглядом.
        - А то что? Есть еще что-то хуже того, что я уже видела? Вы же нелюди! Страшнее зверей! Твари!
        - Светлана! - зарычал Тарлан, грозно приближаясь.
        - Что, не нравится? Это же должно льстить таким как ты! Наверное, нравится быть бессердечной скотиной? Да?
        - Светлана! - уже свирепо цедил Тарлан, и резко полетел на меня.
        Как бы страшно мне в этот момент не было, не двигалась. Возможно, я и переборщила, но не могла по-другому… Вот не могла идти против человечности, сочувствия и доброты… как бы тяжело мне не было.
        Как только разъяренный мужчина оказался напротив меня, остановился. Тяжело дышал, уничтожая взглядом, но не посмел ударить. Видела по его свирепому выражению, черным глазам, вздутым венам на висках, как он борется с собой.
        Немного успокоившись, спокойно отчеканил:
        - Женщине… нужно… помочь. Сейчас же! Их немного!
        «Ключевое слово! НЕМНОГО!!! Гад! Мало им… значит…»
        - А что, малолетние рабыни уже надоели? Что вам, доблестным тайхарам, переживать-то? Рабов у вас не переводится, как я погляжу! То шанарки, то свои… ни в чем себе не отказываете! И оказывается, все вам мало! А может уже на десятилетних полезете, вам-то какая разница? Подонки!
        Сильная рука мужчины обхватила мою талию и с силой сжала, прижимая к своему телу. Вторая рука оказалась у меня на затылке, заставляя смотреть в его бешеные глаза. Тарлан окинул меня оценивающим взглядом, и прохрипел в лицо:
        - Тебя никто не тронул!
        - Да только потому, что каждого тронувшего изжарю до костей, - прорычала ему в ответ, дергаясь, но ничего не получалось. - А не благодаря вашей учтивости и заботе.
        - Ошибаешься, девочка. Думаешь, нельзя заставить? - спросил он, с такой силой прижимая меня к здоровенному стальному телу, что думала, пробьет мне грудную клетку.
        Помимо этого, я отчетливо чувствовала его возбуждение. Еще бы… такое невозможно не заметить. Дикий ужас сжал все внутренности в страхе, что такое чудовище меня хочет. Липкий холод пошел по коже, и обжигающего тепла мне сейчас однозначно не хватало. Но нет, ничего, наоборот, меня морозило.
        «Проклятье, почему я не контролирую свои способности сама? Это же неправильно! Несправедливо…»
        - Отпусти меня, - тихо просипела, надеясь на чудо.
        - А то что? - злобно процедил он, дергая волосы вниз, поднимая тем самым мое лицо. - Что ты можешь, дери? Против меня?
        - Ты мне противен! Презираю! - искренне прошипела я, и тут же прокусила губы до крови от безумной боли его яростной хватки моих волос.
        Резко откинул меня в сторону, и тяжело дыша, процедил:
        - Иди к женщине.
        - Это для тебя она женщина, а для меня - чудовище, избивающее детей. Я не пойду… - прохрипела, чувствуя кровь на языке.
        - Светлана, не зли меня лучше!
        Прикрыла глаза на секунду и прерывисто выдохнула. Но как только наши взгляды встретились вновь, замерла. В них плескались гнев, ярость и что-то еще такое темное и дикое, что я опустила голову, соображая, как быть в этой ситуации.
        Спокойно, насколько могла, уверенно произнесла:
        - Я помогу ей… если ты… прикажешь им не избивать пленников.
        - Нет! - убийственно озвучил ответ Тарлан, отчего я совсем упала духом. Черствый тайхар.
        - Хотя бы… дай мне возможность осмотреть их после того, как они закончат свою работу, - вновь попробовала договориться, ведь ему так нужна эта тайхарка… а мне - дети и измученные женщины. Я должна попытаться… сделать хоть что-то.
        - Думаешь, тебя надолго хватит, если каждому шанару будешь бежать на помощь? - брезгливо спросил предводитель, давая понять, что считает мое желание помогать - глупостью.
        - На сколько хватит, все мое, - дрожащим голосом произнесла я, чувствуя, что на грани срыва.
        Мужчина не ответил, только молчал и внимательно смотрел, а я… приводила себе в голове примеры, почему я не могу сейчас разреветься. Очень много всего себе твердила, и маму вспомнила как самое действенное. Чем только не убеждала себя, но не перестала дрожать, и вдруг услышала:
        - Делай, как считаешь нужным, - буркнул ворай, и пошел в сторону поселения, лишь на секунду остановившись, чтобы предупредить: - Но после того как поможешь надзирательнице. Женщина в палатке. Тебя отведут.
        Как только Тарлан ушел, я на негнущихся ногах поковыляла к малышке, и, подняв ее с земли, произнесла:
        - Иди отдыхать, и завтра будешь совсем здоровенькой.
        Девочка улыбнулась и кивнула, а я направилась к надзирательнице, со страхом смотрящей на меня. Оказавшись рядом с ней, услышала ее тихий вопрос:
        - Кто ты такая?
        - Светлана. А теперь, веди меня к другой надзирательнице.
        Тайхарка кивнула и пошла вперед, периодически останавливаясь, так как я очень медленно брела. Не потому что сил не было или устала. Нет. Просто меня трясло от пережитого стресса, и я пыталась успокоиться.
        Правда сейчас меня особенно раздражал запуганный взгляд лысой женщины, явно желающей задать мне какой-то вопрос, но, как только она открывала рот, тут же его закрывала. Пройдя огромную плантацию, женщина все же не вытерпела и выдала:
        - Лечебная магия - дар Тайхары. Почему именно шанарке такая благодать?
        - Наверное, потому что они не такие жестокие, как вы, - буркнула в ответ, замечая четыре деревянных домика. Один из которых был маленьким, где я думаю, спят надзиратели, а другие - длинные, очевидно, там держат пленных.
        - Ты странная, - пробурчала она, смотря на меня исподлобья. - Нет, ты не шанарка, тогда бы знала, что они животные. Но у них женщины имеют власть… и они убивают врагов, так же как и мужчины.
        Остановилась, переваривая отвратительную информацию, и тяжело выдохнув воздух из легких, вымученно прошептала:
        - Действительно, этого и следовало ожидать. Вы все такие добрые, что удавиться хочется. Только искренне жаль, что страдают невинные дети.
        Сказала, и пошла вперед, обойдя ее, и очутившись у маленького домика, почувствовала тепло в руках. Значит, больная здесь.
        Оказавшись в деревянной постройке, увидела высокую, обнаженную женщину с короткими белыми волосами, лежащую на шкурах. Женщина была сильно истощена, измучена, и дрожащими руками вытирала рот от белых сгустков рвоты.
        Все в доме, а особенно чаша, куда блевала женщина, вызывали отвращение, но меня это не отталкивало. Вот когда работаешь с тяжелыми пациентами после автомобильных аварий… это действительно жутко, но не настолько, чтобы мешало мне оперировать. Такая у меня работа.
        Недалеко от меня стоял стол и стул, на котором стоял тазик с водой, и все, больше ничего в помещении не было.
        Присела рядом с женщиной, и внимательно обследовав тело, диагностировала, что по симптомам ее укусила гремучая змея. Можно сделать вывод, что таршана - это змея.
        Недовольно скривилась, удивляясь, как быстро нарастает и прогрессирует отек пораженного сегмента, захватывая удаленные от первичного очага участки. Очень быстро, что невероятно и немного пугает. В местах отека уже появились множественные кровоподтеки и пузыри, сливаясь в обширную некротическую рану. На данный момент возникла сильнейшая общая гипертермическая реакция с гектическим подъемом температуры тела, интоксикацией, ознобом, тошнотой и рвотой. И что не менее страшно, существует угроза возникновения внутренних кровотечений из желудочно-кишечного тракта.
        Так, но я на Тайхаре, а значит, все хуже, чем я предполагаю, и последствия будут развиваться интенсивнее. Встала и, с пренебрежением окинув грязный пол и шкуры, недовольно фыркнула. Повернулась к надзирательнице и сухо произнесла:
        - Я не могу работать в такой грязи и вони, поэтому нужно все убрать. Сейчас же. Пожалуйста.
        - Она скоро умрет, и нет смысла… - отмахнулась тайхарка, не желая выполнять мою просьбу, чем меня взбесила. То Тарлан, теперь ленивая надсмотрщица. Так бы сама работала, как других заставляет!
        Двинулась к ней, чувствуя, как во мне все кипит от гнева, и процедила:
        - Я попросила все убрать! Сейчас же. Пока я дышу свежим воздухом на улице, все здесь необходимо помыть! Немедленно! Сама не желаешь, подключай женщин с полей, но, чтобы все было чисто. Понятно?
        Женщина пораженно на меня уставилась с открытым ртом, а потом, судорожно несколько раз кивнув, прохрипела:
        - Ты… ты… ты в огне…
        Окинула себя взглядом и увидела, что от тела отходит горящий поток красного огня, но я только чувствовала тепло, и ничего больше.
        «Замечательно! А почему с Тарланом он не появился?!»
        Грозно посмотрела на женщину, и еще раз попросила:
        - Вот… пока я остываю, тут должно быть чисто. Хорошо?!
        Женщина кивнула и направилась к двери, но я окликнула:
        - Без издевательств! Пленные - женщины и дети, такие же, как ты и возможно твои дети, поэтому относись к ним с уважением.
        Надзирательница резко повернулась ко мне, и тихо прохрипела:
        - У меня больше нет сына. Шанары… убили его. И я плачу им тем же…
        Сочувственно окинула ее взглядом, понимая, что она такая из-за смерти своего ребенка. Понимаю, но не поддерживаю…
        - Искренне соболезную твоему горю, но я тебя… попросила не издеваться над харами.
        Женщина только кивнула, а потом медленно вышла из дома, задерживая короткий взволнованный взгляд на мне. Как только дверь за ней закрылась я прошла к тазу с водой и сполоснула лицо, а потом вышла из хижины, не желая и дальше дышать удушающими запахами.
        Спустя некоторое время я сидела в начисто вычищенном помещении и, кроме запаха непонятной травы, ничего не ощущала. Сказав спасибо надзирательнице, села рядом с больной, анализируя имеющуюся ситуацию.
        В первую очередь мне нужно разрушить яд, циркулирующий в системном кровотоке, и для этого мне нужно ввести антитоксическую сыворотку, нейтрализующую токсины, а также, провести профилактику и лечение гнойных осложнений. Но у меня ничего нет, и я сама не могу представлять себя препаратом. Значит… и что же теперь предпринять?
        Посмотрела на свои руки и, прикусив щеку, положила их на шею женщины, в области места укуса змеи, и попробовала представить, что все чисто, но ничего не получилось. Очевидно, в тяжелых случаях мне нужно проводить все через себя.
        Хорошо… тогда представлю, что я в медицинском центре, и буду исцелять мысленно. Тепло пошло на шею, и через время я уже закрылась в себе, полностью сосредотачиваясь на процессе лечения. Ничего и никого не видела рядом, только тело девушки, сканируя и убирая ненужные ткани, чтобы работать только с нужными участками.
        Исцеляла очень долго, поражаясь тому, что за столь короткое время яд распространился везде, хотя чему удивляться, если, по словам ворая, тело после укуса таршаны должно высохнуть и быть черным.
        Когда кожа больной покрылась красной волной, я счастливо выдохнула и, устало отстранившись от нее, медленно попыталась встать. Не удержалась и, качнувшись, резко пошла вниз, теряя сознание. Лишь на краткое мгновение ощутила могучую силу рук, а потом отключилась, в полной уверенности, что я не упала.
        ГЛАВА 11
        Проснулась я внезапно, понимая, что после лечения потеряла сознание. Первую и самую пугающую мысль, что я нездорова, откинула как невозможное, ведь никаких симптомов заболеваний у себя не чувствовала. А значит, я просто неправильно распределяю силу. Трачу много энергии, и мне необходимо найти оптимальный метод, чтобы помогать больным и не истощать себя до потери пульса.
        Посмотрела по сторонам, и увидела знакомые стены, радуясь, что нахожусь в своей спальне. Села, и тут же услышала тихие шаги Дихары, приближающиеся ко мне.
        Девочка вошла в комнату, и с искренней заботой, улыбнувшись, спросила:
        - Как себя чувствуете?
        - Спасибо. Ты дома. Это замечательно!
        - Ворай отпустил, приказав заботиться о вас.
        - Тарлан? Он тебе приказал заботиться обо мне? - недовольно переспросила я и, видя, как она кивнула, высказала мысль в слух. - С чего это?
        Малышка пожала плечами и тихо прошептала:
        - Он… он принес вас сюда… на руках с полей.
        Теперь моему изумлению не было конца и края. Странный поступок мужчины подкосил мое восприятие этого черствого тайхара.
        - И где же, - чуть не сказала «рыцарь», но подумав, что здесь шуток наверняка не понимают, да и значения этого слова, предложила свой вариант, - ворай?
        - Тарлан у себя. Принес вас и оставил на кровати, а когда он увидел меня, выходящую из погреба, где я перебирала продукты, отправил к вам.
        Молчала, в немом удивлении и неприятном предчувствии, что ничем хорошим его помощь, лично для меня, не обернется. Вот теперь думай, с какой стороны грянет гроза…
        - Наита была рядом? - вдруг спросила я, мечтая об отрицательном ответе.
        - Рядом, и ее глаза пылали яростью. Думаю, она боится… - сконфуженно замялась девочка, дергая свои пальчики.
        - Чего?
        - Предводитель никогда не проявлял внимания к дери, а вас защищал и нес на руках сюда, в бешенстве рыча на Гавора, желающего принять ношу на себя.
        Схватилась за лоб и простонала, проклиная «внимание» Тарлана. По выражению любопытного лица, видела, что Дихара ожидает ответа на ее слова, и произнесла:
        - Тарлан заинтересован в моем даре, вот и беспокоится.
        Да, я соврала! А что я ребенку скажу? Мужчине захотелось чего-то нового от женщины, а она его не воспринимает должным образом. Не радуется счастью быть его любовницей, избегая, стараясь держаться подальше. Бред. Поэтому я красиво и по-доброму… солгала, за что чувствую себя обманщицей.
        Думаю, что Тарлана удивило во мне что-то новое для него, не поддающееся никакому пониманию, что он и желает разрушить, а потом подчинить. Только в этом его заинтересованность, на мой взгляд. Есть такие особенности поведения у некоторых представителей мужского пола, и Тарлан, очевидно, к таким мужчинам как раз и относится. То, что не соответствует его норме, он желает перевернуть изнутри, перестраивая на свой лад.
        Улыбнулась девочке, и произнесла:
        - Честно, я здорова. Отдохнула и полна сил, поэтому не беспокойся. Но, так как тебе дали отдых, может, пойдем на кухню и перекусим? Между прочим, сейчас какое время суток?
        - Поздний вечер, - ласково произнесла Дихара, поглядывая на меня, чуть наклонив голову вниз.
        Я только тяжело вздохнула и произнесла:
        - А я еще хотела посмотреть пленниц и детей.
        - Завтра посмотрите, а сегодня вы спасли жизнь Ладхаре. Родной сестре Тарлана. И без вас она бы несомненно умерла.
        «Теперь понятно, почему он так тащил меня туда и оттуда, все ради сестры, и в благодарность за ее жизнь. Так что не стоит пугаться такому поведению. Хотя, его возбуждение напрягло, но мужчины, как правило, имеют привычку терять мозги и думать нижней частью тела».
        - Пойдем к детям, - с веселой улыбкой предложила я, и мы направились ужинать.
        Трапезничали весело, и мне, со стороны казалось, это совершенно нормальным, вот такое общение. Темы затрагивались касательно всего. И даже после ужина в салочки и прятки поиграли.
        ***
        Следующим ранним утром сидела в кровати, поглядывая на потолок. Мне вновь приснился сон про черноволосую девушку и шанара. Все повторялось вновь, только магия Тайхары в этот раз со мной не разговаривала.
        Из маленького окошка шел свет от предрассветного сияния неба, освещая стену, и я задумчиво «раскладывала» сон по полочкам. Прекрасно осознавала, что незнакомка из сна - это не я. Тогда кто? И почему я так отчетливо ее воспринимаю? Может быть, это забытая история, и мне продемонстрировали важный ключевой момент из жизни этой девушки? Сон как подсказка, помогающая понять, зачем я здесь?
        Без конца ворочалась, но так и не смогла уснуть. Надела платье, поверх него накинула теплый шерстяной платок на плечи, и вышла на улицу. Долго бродила по двору, пытаясь хоть что-то понять, но не могла.
        Как только решила идти домой, напряглась и, втянув воздух в легкие, замерла. В мою сторону, тихо ступая, шла неизвестная личность, в темном одеянии, что-то прижимая к себе.
        Вновь потянула воздух и прищурилась, понимая, что, чтобы она не несла, оно перемазано в крови. Шаги приближались все ближе и ближе и «гость», обойдя наш двор, присел на песок, рядом с тем местом, где я пряталась, и стал рыть лопаткой яму. Вдохнув глубже воздух, определила, что это женщина. Даже не сомневалась. У мужчин более резкие запахи тела, насколько я поняла по собственным ощущениям. Выкопав небольшое углубление в песке, неизвестная тайхарка потянулась к своему узелку, и принялась разматывать.
        Я даже не сдержалась и всхлипнула, видя в ее руках огромный кинжал. Незнакомка в капюшоне сразу же отреагировала, оглянувшись в мою сторону. Нахмурилась, ничего не видя в кромешной темноте, а потом вновь вернулась к своей работе и, положив кровавое орудие в углубление, стала закапывать.
        Огромное количество вариантов событий и моего поведения над ними, крутились в голове, и только я решилась выйти из укрытия, как меня прижали к огромной мускулистой мужской груди, а рот зажали ладонью, не позволяя и пикнуть.
        «Вот же проклятье, почему не почувствовала мужчину, так близко подобравшегося ко мне? Ведь я всегда чувствую приближение…»
        Возможно оттого, что у меня нос забит запахом крови, засохшей на ноже, и все сигналы тела настроены только на этот запах?! Другой причины я не видела. И что особенно интересно, я могла с уверенностью сказать, что кровь свежая, очень тонко это чувствовала. Есть точное подозрение, что она принадлежит женщине, а также, полная уверенность в том, что та, которая скрывается под капюшоном, только принесла его сюда, но не пользовалась им. На холодном орудии чувствуется другой запах.
        Попыталась вырваться, но меня только сильнее прижали к стальному горячему телу, и тут же прошептали на ухо:
        - Молчи, и… не дергайся.
        «Тарлан??! Тарлан! Что он тут делает? И как дергаться, когда он буквально вдолбил меня в свое тело?!»
        Пока стояли, чувствовала его горячее напряженное тело, и ощущала себя маленькой девчонкой. Хотя с чего это? Видно аура мужчины влияет на меня, яростная и мощная, давящая своей силой.
        Как только женщина спрятала кинжал, крадучись побрела от дома, постоянно оглядываясь по сторонам. Я с облегчением выдохнула в ладонь, надеялась, что Тарлан теперь меня отпустит, но ворай медлил.
        Холодный воздух пронизывал до костей, отчего я вся пошла мурашками. А в связи с тем, что нижнего белья на мне не было, так как не выдали, почти голая стояла перед мужчиной.
        Закусила губу, пытаясь отодвинуться от его возбужденного паха, направленного мне в спину. А куда еще, если он очень высокий?! Чем больше пыталась освободиться от его захвата, тем сильнее терлась об него, на что услышала рычание:
        - Не дергайся! Если не хочешь оказаться на земле… подо мной, - процедил мужчина и убрал свою руку, отступая на шаг. Резко повернулась к нему, желая высказать свое мнение, но, видя дикий голодный взгляд, сглотнула и отвернулась, не желая провоцировать.
        Маленькими шажками подошла к месту, где незнакомка спрятала кинжал, и присела, осторожно разрывая песок. Теперь я не волновалась, что на меня «повесят» покушение или убийство. Предводитель тайхаров присутствовал здесь, и все видел.
        Подолом приподняла нож и принюхалась, краем сознания отмечая, что это ненормально. Но сейчас мне казалось это не столь важным. Не удержалась и, коснувшись пальчиком капельки крови, поднесла ко рту.
        Как только сообразила, что я сделала, в удивлении всхлипнула, ужасаясь себе. Но, одновременно с этим, поняла, чья это кровь. Невероятно, я помнила этот запах, потому что чувствовала его, когда шла с лысой надсмотрщицей.
        «Что со мной? Почему я так странно себя веду?»
        - И давно у тебя повадки шанаров? - раздался недовольный рык Тарлана, и я тут же посмотрела на него, не зная, что ответить.
        - Ну? Обоняние и слух! Говори! - вновь процедил предводитель.
        - Ты меня в чем-то обвиняешь? - раздраженно ответила вопросом на вопрос, и, бросив нож на песок, бросилась вперед, желая помочь пострадавшей женщине, и уйти от неприятного разговора.
        Далеко не убежала, даже двух шагов не сделала. Тарлан схватил меня за запястье и, дернув на себя, рыкнул:
        - Отвечай!
        - И что тогда? Да, зрение, слух и обоняние изначально были выше нормы, а сейчас…
        - Ты - шанарка! - со злостью выплюнул он.
        - Этим ножом порезали, а может и хуже, ту надсмотрщицу, что ударила ребенка. Может, к ней пойдем, пока не поздно? Или будем рассуждать о том, чем меня наградила Тайхара? Или лечение уже не имеет значения, и ты меня поселишь в домик к пленным?
        - Светлана… Хорошо, пойдем в домик надсмотрщиц, а после поговорим… - недовольно выдал Тарлан, пронизывая безумным тяжелым взглядом.
        Сказал и отпустил, и мы направились через поселок к полям, Тарлан - впереди, а я следом. Смотрела себе под ноги и одновременно переводила взгляд на спину мужчины, рассуждая о его словах.
        Хм-м-м, как же мне не хочется говорить с ним на эту тему, но очевидно придется. Я уже и сама догадывалась, что магия подарила мне не только цвет волос оборотней, но и тело. Главное, чтобы не оборачивалась, а то мне еще только превращения в медведицу не хватало.
        Посмотрела на свое плечо, и недовольно сморщилась. Думаю, завтра у меня будет огромный синяк с его ладонь, если учитывать, с какой силой он меня держал. Хорошо хоть руку не сломал. А насчет остального, увидим потом.
        Чем дольше я тут нахожусь, тем сильнее мне не нравится. Уже и орудия убийства подкидывают, решив, бесспорно, подставить. Как все банально, и я даже уверена, что это женушка предводителя ко мне так неравнодушна. И как же быть?!
        Чем дальше шли, тем сильнее мерзла. Как же на Тайхаре ночью и на рассвете холодно, аж до костей продирает. А на ногах у меня только кожаные чешки, и все.
        Тарлан резко остановился, и, придирчиво посмотрев на дрожащую меня, недовольно насупился и проворчал:
        - Почему не оделась?
        - Что теперь говорить? Да и нет у меня ничего…
        Предводитель еще больше нахмурился и, сняв с себя шерстяной жилет, вручил мне. Посмотрела и подумала, что он на мне платьем будет смотреться. Только открыла рот, чтобы сказать спасибо, как услышала:
        - Одевайся!
        Промолчала и быстро накинула на себя его жилетку, следуя за ним. Столько вопросов кружилось в голове, но я пыталась держать их при себе, прекрасно осознавая, что мужчина еле сдерживает ярость. Еще немного и рванет со всех сторон, и кому будет плохо - известно. Мне в первую очередь. Может быть, прогуляется немного, да успокоится.
        Подходя к домику, почувствовала кровь, но в другой стороне. Молча направилась в сторону забора, ограждающего территорию деревянных домиков. Как только дошла до душа, прикрыла рот ладонью, чувствуя, как тошнота подступает к горлу из-за огромного количества крови на земле и неприятного тленного запаха, но не от жертвы.
        Помимо этого, в воздухе пульсировали отголоски чего-то темного и сильного, распространяя липкий страх по всему телу. Посмотрела по сторонам, и, вновь принюхавшись, на мгновение уловила что-то резкое и знакомое, но конкретно запах определить не смогла.
        Увидела ноги женщины, спрятанной в промывочном сооружении, и, только хотела обойти и вытащить, как услышала рычание:
        - Стой на месте! Я сам!
        Замерла, и стала наблюдать, как Тарлан подошел к женщине и подтащил ближе ко мне, проверяя рукой пульс. Тайхар недовольно посмотрел на меня и произнес:
        - Она уже почти мертва…
        Не теряя времени, стремительно села, осматривая тело в поисках раны, чтобы понять причину и последствия.
        - Светлана, ты опять потеряешь сознание, - недовольно процедил мужчина, мешая мне работать, прожигая насквозь колючим взглядом.
        Ничего не сказала, считая, что бессмысленно отвечать на этот вопрос. Я и сама прекрасно понимаю, что до сих пор не разобралась в своем даре, и поэтому после исцеления мгновенно теряю сознание, но и смотреть, как женщина умирает, не могу.
        «Нет, тут все чисто. Значит, рана на спине. Между прочим, на Тайхаре любят в спину бить… Подлость в почете».
        - Переверни ее, пожалуйста, - попросила я, отмечая, как замечательно вижу в темноте.
        Мужчина недовольно рыкнул, но перевернул, и даже не повторил своего вопроса вновь, за что была ему благодарна. Осмотрев женщину, сразу же увидела рану на пояснице, отчего на секунду замерла. Попыталась не паниковать от мгновенного диагноза, а все разобрать по полочкам.
        Раневой канал - линейный (укол), протяженностью приблизительно 10 см, шириной 2,5 см. Удар пришелся в поясничную область и пробил аорту. Кровь быстро поступила в окружающие ткани и полости, образовав «подушку-тампон». Но… очевидно, женщина упала и ударилась спиной, тем самым оторвав ее. Итог: мышцы сократились, растянули раненую аорту; отверстие на ней увеличилось, кровопотеря в течение нескольких секунд привела к потере сознания, вследствие резкой потери артериального давления и остановке сердца. На данный момент пострадавшая находилась в состоянии клинической смерти. И если в течение нескольких минут не провести реанимационные мероприятия, наступит биологическая смерть.
        Глубоко вдохнула и, посмотрев на свои руки в крови, стала их очищать, мгновенно продумывая свои действия. Как только прокрутила их в голове, мгновенно подалась вперед, и сама перевернула женщину, решив, что первым делом необходимо заставить заработать сердце, а потом остальное. Отключилась от всего, погрузившись в процесс, и как только услышала стук бьющегося сердца в груди женщины, облегченно улыбнулась. Хмурый мужчина, видя мою попытку вновь перевернуть женщину, рявкнул что-то и сделал это сам. Принялась незамедлительно за рану, мысленно растворяя кровь и зашивая раны.
        Закончив исцеление, встретилась с изумленным взглядом надсмотрщицы, непонимающей, что с ней произошло, и счастливо ей улыбнулась, понимая, что на смертельный случай потратила меньше времени, чем на укус таршаны, и даже не падаю в обморок, хотя все перед глазами плыло.
        Тарлан резко гаркнул что-то женщине и, услышав ее ответ, только недовольно зарычал, и в эту же секунду я оказалась в сильных руках мужчины, не испытывая недовольства, что он опять меня носит на руках.
        По пути к поселку отключалась на несколько секунд и тут же приходила в себя, чувствуя свежесть и запах утренней росы на растениях в полях, глупо улыбаясь.
        - Не пойму твоей радости, - буркнул Тарлан, сильнее прижимая меня к своей груди. - Опять все силы истратила!
        - Главное - вылечила, - прошептала я, все также вдыхая чистейшие ароматы свежести и еще… терпкий запах мужчины, приятно окутывающий мой нос. Странно, но мне нравился его запах, что неправильно. Нахмурилась, и очень тихо произнесла: - Думаю, тебе не стоит быть рядом со мной. Уверена, что только благодаря твоему вниманию получила дополнительную работу исцеления, а женщина, по этой же причине, чуть не умерла.
        Ворай тут же остановился и гневно процедил мне в лицо:
        - Не тебе решать, где мне быть и с кем!
        - Мне, если это и меня касается, - спокойно произнесла, с огорчением понимая, что совсем нет сил спорить. - Я не желаю, чтобы около меня ходил мужчина, у которого есть жена.
        Тарлан резко поставил меня на ноги, и, внимательно посмотрев в глаза, в надежде что-то там увидеть, прямо отчеканил:
        - Мужчина, как и женщина, освобождается от жены только в том случае, если один из них умирает. Но в общине допускается иметь несколько…
        - Шавань? Или как там их??? - возмущенно уточнила я, наблюдая, как Тарлан скривился, услышав мои слова.
        - Дери, - возразил он.
        Хмыкнула в ответ и, вздохнув, спокойным тоном произнесла:
        - Я никогда не буду ничьей любовницей!
        - Хочешь, чтобы я избавился от жены? - грозно рявкнул он, в полной уверенности этого желания, чем вывел меня из себя.
        - А зачем? Я не претендую на связь с тобой, в особенности на роль жены. Так что прошу оставить меня в покое! - в тон процедила ему, отталкивая его от себя.
        - Нет! - резко выдал он, рукой притянув к себе, и тут же добавил: - Ты - моя! Разорву любого!
        Горячие твердые губы накрыли мои в голодном диком поцелуе, подчиняя, не давая свободы, атакуя яростным захватом. Сильные руки сжимали, одновременно причиняя боль и награждая безумным наслаждением. Не могла сопротивляться, как не пыталась. Сжигающее тепло тела исчезло, не сохраняя и остатков. На него моя защитная сила не действовала.
        Его нажим ослаб и, воспользовавшись моей краткой передышкой дышать, проник в мой рот языком, соблазняя смелыми ласками. Через краткое мгновение меня уже затрясло от ярких ощущений, с которыми я уже не боролась, но так и не отвечала на поцелуй. Такой шквал резкой подачи необузданного желания в каждой частичке моего тела, что я готова была рычать от своей безумной реакции на его прикосновения.
        Ослабив хватку, и оставив меня в покое, мужчина прохрипел:
        - Ты меня хочешь, но борешься! Зачем?
        Его слова сейчас не имели никакого значения, я пыталась понять, что со мной. Никогда настолько сильно не реагировала на мужчину, а тут… когда презираю его за порядки и суровые законы, ТАК реагирую… Когда нужно отталкивать ворая за его эгоистическое суровое мировоззрение, жестокие правила и устои, не понимая и осуждая! Как объяснить мою реакцию на его поцелуи?
        С возмущением посмотрела на него и отчеканила:
        - Тарлан! Я прошу тебя оставить меня в покое. Ты мне не нужен!
        - Я могу заставить, - снисходительно произнес он, чем еще больше взбесил меня.
        - Попробуй, раз привык к насилию. Буду каждую секунду своей жизни проклинать и мечтать, чтобы ты исчез далеко и надолго, - смело заявила, со страхом смотря на его бешеный взгляд, возникший в мгновение ока.
        Мужчина замер, а потом сухо произнес:
        - Почему ты противишься моему желанию?! Я могу дать тебе многое!
        - Спасибо, я сама, - ответила, отходя от него подальше.
        - Ты слаба, как бы не силен был твой дар. Я нужен тебе!
        - Нет, спасибо, обойдусь. А от твоего внимания, у меня только проблемы с твоей женой будут.
        - Она не посмеет!
        - Уже посмела!
        - Ты уверена в своих словах? - тут же уточнил ворай, и я замолчала, желая уточнить вопрос о наказаниях.
        - А что будет с ней, если «да»?
        - Наказание - пустыня ворхов, - категорично выдал мужчина, как будто не о его жене говорим.
        Сглотнула, представив себе эту картину, и, посмотрев в сторону поселка, спросила:
        - Что тебе сказала надзирательница?
        - Ничего не помнит, кроме черного дыма, когда вошла в подсобку для мытья. Ты что-то почувствовала? Учуяла запах или следы Наиты?
        Прикрыла глаза, вспоминая свои ощущения, и сообщила:
        - Нет, не уверена, и… я могу только помочь, излечить, а не обрекать на смерть.
        - Светлана, ты обманываешь меня? - рявкнул Тарлан, делая шаг ко мне.
        Как от чумы отошла подальше, выставив руку, и убежденно произнесла:
        - То, что я думаю, и как есть на самом деле, может отличаться, а обрекать человека на мучения я не намерена. Ты - предводитель тайхаров, вот и ищи убийцу.
        - Найду, и кто бы он ни был, накажу.
        Хотела промолчать, но не вытерпела и спросила:
        - А если это Наита?
        - Тогда ее ждет пустыня, - спокойно без каких либо эмоций сухо сообщил он, поражая меня в самое сердце своим бездушием и бессердечностью.
        Смотрела ему в глаза и понимала, что черствость души - это счастье тайхаров, как у нас наглость. А где же их любовь, верность, уважение?! Только законы и наказания… не поймают, значит, умрет невинный. Много чего хотелось сказать, но не видела смысла. Только покачала головой и, вновь выставив руку вперед, давая понять, чтобы не подходил, побрела домой.
        ГЛАВА 12
        Прошло четыре дня с момента нападения на надзирательницу. И я только от Дихары слышала, что Тарлан ищет виновного, расспрашивая всех, кто хоть как-то мог быть поблизости. Девочка опасалась что-то говорить о происходящем в доме ворая, но намекнула о некоторых событиях. Сам же предводитель после поцелуя не приходил, что меня радовало, и немного огорчало, но я была уверена, что так будет лучше и правильно.
        За это время никто не обращался с болезнями, и все было на удивление тихо. Только вечером я сама ходила к рабам и лечила тяжелобольных, радуясь, что хоть чем-то могу им помочь. Надзирательницы молчали, ни капли не возражая, если я просила их отправить отдыхать или освободить от работы кого-то из харов.
        Два дня назад познакомилась с сестрой Тарлана, Ладхарой. Она оказалась довольно угрюмой и замкнутой, и хоть особого общения у нас не наблюдалось, женщина не грубила, а только присматривалась. Вторая же надзирательница, Жатха, пыталась разговаривать, и вчера перед моим уходом после осмотра, вручила мне огромное ведро с мукой, намекнув что, если возникнут затруднения с едой, подойти к ней.
        Я убрала дом на свой лад, особенно в кухне, поменяв местоположения стола и дряхлого шкафчика, дышащего на последнем издыхании. Тщательно вымыла каждый квадратный метр, наконец, почувствовав себя настоящей хозяйкой. Уточнила у Витаи травы, которые тайхары собирают для благоухания и при приготовлении в еду, и мы с малышами даже несколько раз сходили за ними на луг.
        Ежедневно помогала детям набивать подушки, ведь, как оказалось, тут у каждого есть своя обязательная работа, и все добро сдается в дом предводителя, на хранение и распределение по его усмотрению. Вроде как каждый вносит свой труд в общину. Домов в поселении было очень много, хотя сразу этого не увидеть. Они находились в низине, и чтобы добраться до них, нужно пройти через болото.
        Сейчас мне казалось, что жить здесь не так страшно, когда все тихо и спокойно, и даже смирилась, приспосабливаясь и находя в своей жизни радости. А именно - в детях. Только тяжелым грузом в груди висела рабская жизнь Дихары.
        Видела, как ей тяжело, и уверена, что Наита издевается над ней, занимаясь рукоприкладством. Вчера девочка пришла с синяком на лице, пробормотав, что нечаянно упала и ударилась об камень. Не поверила, но и не стала настаивать, хотя меня до сих пор трясет, что какая-то злобная змея издевается над слабым ребенком. Но малышка отрицает, и я с грустью осознаю, что глупо бежать разбираться, если не имею на это прав, даже пусть и в груди все клокочет от негодования.
        Естественно, на коже малышки через несколько минут не было и следа от «падения», но думаю, Дихара мне многое не говорит, переживая, что я могу возмутиться. Добрая и умная не по годам девочка.
        Что порадовало, так это ее новая стрижка. Мы с ней сотворили необычайную для этого мира красоту, и теперь Дихара выглядела просто прелестно. Жаль только, что прятала свои волосы под косынкой.
        Убрав чугунный горшок с жару, я посмотрела в окно и поняла, что уже нужно бежать на поле, чтобы осмотреть харов. Не успела подумать, как почувствовала приближение, и через несколько минут в дверь постучали, и я увидела Гавора. Он держал длинные полки, и даже не поздоровавшись, рявкнул позади себя:
        - Живее!
        В помещении появились два хилых подростка, несомненно, харов, затаскивающих еще доски разных размеров. Они со страхом смотрели на лерока, ожидая дальнейших указаний.
        Мужчина повернулся ко мне и спросил:
        - Ну что, куда полки прибить?
        Улыбнулась, вспоминая, что только вчера возмущалась по поводу шкафов. Ведь дерево у тайхаров - роскошь, так как его тащат через пустыню ворхов из черных лесов. Просила у него хотя бы одну доску для полочки, и вот… теперь полок будет в каждой комнате, а главное на кухне.
        Провела, показала, и только решила удалиться, как услышала слова Гавора:
        - Светлана, мужчины завтра уходят на охоту на пять дней.
        Неприятное гнетущее чувство вспыхнуло в груди от его слов. Повернулась к нему лицом и, прикусив губу, уточнила:
        - Все?
        - Большая часть. Поэтому, если вдруг…
        Замялся, хмуря густые черные брови, а потом почесал затылок и продолжил:
        - В общем, если не вернусь…
        Подошла к нему и, положив руку на плечо, с добротой произнесла:
        - Будем ждать тебя… со свежим мясом. И не думай о плохом, все будет хорошо.
        Мужчина медленно и основательно осмотрел меня с ног до головы, и хрипло предложил:
        - Светлана… Ты… и я… может быть…
        - Не может быть! И я уже непозволительно опаздываю. Все, пошла, - с волнением отчеканила и направилась на выход, не желая знать содержание его «заманчивого» предложения. Уверена, мне оно не понравится.
        Дойдя до двери, громко спросила: - Работники долго будут работать?
        - Нет. Нас уже не будет, когда ты вернешься.
        - Хорошо, - ответила и только открыла дверь, как услышала наглый вопрос: - А чем так вкусно пахнет?
        Я усмехнулась, и, наконец, открыв дверь, крикнула: - Детям только оставь и приятного аппетита!
        Подойдя к малышам, играющим в камешки, предупредила, что ужин готов, и побежала в сторону поля. Оказавшись в амбаре, где держали харов, с удивлением обнаружила, что никого не нужно лечить. На второй раз прошла всех и, пожелав «доброй ночи» довольным шанарам, вышла из помещения, столкнувшись на пороге с Ладхарой.
        Женщина задумчиво посмотрела на меня и спросила:
        - Как сегодня?
        - Все нормально, и поэтому я уже ухожу.
        Как только прошла ее, услышала приглушенный шепот:
        - Спасибо.
        Повернулась и с добротой произнесла:
        - Пожалуйста!
        Женщина тяжело вздохнула, как будто ей очень тяжело было со мной общаться, и выдавила:
        - А ты… совсем другая… Не такая как мы… Чище и искреннее, и поэтому… трудно тебе будет… с нами.
        Несколько секунд смотрела на нее, и задала вопрос, который крутился в голове, как только я узнала, что надзирательница - сестра Тарлана.
        - Почему ты работаешь здесь? Ведь… твой брат…
        Она тяжело вздохнула и, схватившись руками за голову, с силой сжала, сухо прошептав:
        - Мы не общаемся. И я… не желаю жить там, рядом с ним… и Наитой, этой ничтожной тварью.
        «Ого, очевидно, жена Тарлана не пользуется популярностью в племени, раз даже сестра мужа ее люто ненавидит. Интересно, почему?»
        - Вы не общаетесь?
        - Я ненавижу Наиту, и готова убить ее собственными руками, и думаю, если мне представится такой случай, так и поступлю. Мерзкая таршана не должна жить! - прошипела она, с ненавистью смотря вдаль, где находился поселок, а потом вновь взглянула на меня, и пробормотала: - Мне… мне некогда. Иди!
        Кивнула и медленно пошла, смотря на завораживающее ночное небо и думая о словах женщины. Почувствовала, как меня прожигают взглядом, и повернулась в левую сторону. Вдалеке в долине скал стоял мужчина. Я видела только черный силуэт, но была уверена, что это тот же оборотень, наблюдавший за мной в момент сражения ворхов и тайхаров. Шанар.
        «Странно, почему я не ощущаю его запаха?»
        Огромный, мощный, пугающий, отчего мурашки пошли по телу. Этот оборотень вызывал во мне страх, что хотелось скрыться куда подальше. Сглотнула, и медленно стала отступать назад, не желая показать ему свое состояние, но и оставаться рядом не было разумного смысла. Видя мои движения, зверь зарычал и пошел на меня, а я в панике прикидывала, есть ли у меня реальный шанс убежать от него. Решила, что «да», и воспряла духом, я-то далеко, даже очень, так что не догонит. Надеюсь…
        Но вдруг оборотень замер, и лениво направился в обратную сторону к скалам. Удивленно замерла, и тут же повернулась назад, видя, что навстречу мне движется Тарлан, с недовольным взглядом посматривая в сторону скал.
        «Он чувствует постороннего гостя на своей территории? Нет, этого не может быть! Тарлан же не оборотень… Очевидно, он просто наблюдает и как обычно, недоволен».
        Закусила губу, убеждая себя, что ворай, в отличие от меня, ничего не чувствует. Он - тайхар. Это же я не пойми кто: то ли животное, то ли оборотень, но целительница - это однозначно!
        Обернулась назад, но зверя уже нигде не было. Задумчиво окинула территорию взглядом, и поняла, что больше постороннего взгляда не чувствую. Хотя отметила, что меня что-то смущает, как будто чувствовала зло, но не видела его. Странно…
        И этот зверь, непонятный, агрессивный и ожидающий, чего он хочет от меня? Страшно до дрожи, ведь такие индивиды, как правило, еще более опасны, чем те, которые открыто идут на рожон.
        Побрела вперед и, как только встретилась с Тарланом, замерла, чувствуя всем телом, как он напряжен. От него так и веяло властью, силой и призывом. Или мне так кажется?! Бесспорно, нет.
        Я даже на расстоянии метра ощущала его возбуждение. Резко-сладкий, неповторимый и такой волнующий запах, что моя плоть моментально отреагировала, подавая ноющие, томные призывы. Определенно, я возбуждена.
        «Что за непорядок? Почему я на этого мужчину так реагирую??? Он женат… и вообще не мой тип».
        - Добрый вечер, - сухо выдавила, злясь на себя за свои эмоции и непонятные чувства.
        - Опасно ходить одной, - недовольно выдал Тарлан вместо приветствия, поедая меня голодными глазами.
        - Да, возможно, стоит… пораньше приходить.
        - Тебя никто не просит этого делать! А ты… настойчиво идешь сюда лечить, зная, что я против! - резко рявкнул он, делая ко мне шаг.
        Слова мужчины вызвали во мне протестующую бурю, и я недовольно шагнула вперед, прорычав:
        - Естественно, ведь ты: жестокий, бескомпромиссный, бесчувственный, черствый диктатор!!!
        Мужчина прищурился и отчеканил:
        - Да я и половину твоих слов не понял, но не важно. Я такой, какой есть!
        - А я… такая, какая есть! И мне также безразлично…
        Мужчина схватил меня за руку и притянул к себе, отчего я мгновенно врезалась в его мускулистую грудь, схватившись за рубаху, чтобы не упасть. Поднимающаяся волна желания обволакивала мое тело, и я даже не могла дышать, пытаясь успокоиться и не реагировать.
        - Неужели я тебе так неприятен? - с гневной обидой спросил мужчина, обнимая меня за талию, сжимая в своих сильных руках.
        - Жене и задавай такие вопросы, а меня попрошу оставить в покое!
        Ворай сильнее вдавил меня в свое тело и прохрипел:
        - Хочу, но не могу… Пробовал, но я, как видишь, здесь. Ты… в моей крови… огнем прожигаешь плоть. И… завтра… мы отбываем. Я хочу прикоснуться к тебе, а ты сопротивляешься и гонишь. Меня рвет на части от желания быть с тобой… в тебе…
        Не успела даже ответить, как мужчина накинулся на мои губы, погружая в сладостный ураган страсти. Как я не пыталась сопротивляться разумом, тело не подчинялось. Оно требовало и наслаждалось, пытаясь вытеснить все эмоции, захватывая и погружая в чувственный невыносимо-дикий, но такой пленительно-страстный плен.
        Таяла в его руках, отвечая на поцелуй, чувствуя, что все тело горит от желания, и как мне это волнительно невыносимо-приятно ощущать.
        Лишь когда крошки сознания всплыли в мозгу, что у него есть жена, меня мгновенно скрутило узлом от осознания действительности, покрывая ледяной яростью каждую частичку моего тела.
        С силой принялась отталкивать его руками, требуя свободы, слыша гневное рычание в ответ. Нехотя отпустил. Я мгновенно отошла в сторону, пытаясь сконцентрироваться и не упасть, потом посмотрела на него и, сглотнув, прохрипела:
        - Тарлан… я… не могу. Меня коробит сама мысль, что… у тебя есть жена. Я не могу!
        - Ты хочешь этого! - грозно сообщил он.
        - Это другой вопрос, и даже ответив на него положительно, итог не будет другим. Я не могу!
        Тарлан внимательно меня сканировал прожигающим взглядом, сжимая руки в кулаки, но не подходил, сдерживая себя. Прикрыл глаза и выдал:
        - Как прибуду… мы решим этот вопрос, а сейчас иди. Я не могу справиться с собой, и готов взять тебя даже против твоего желания.
        Услышав гневные слова, идущие от души, удивленно замерла, и сделала шаг по направлению к поселку. Медленно двигалась, а потом рванула, не желая исполнения обещанных слов.
        Как только оказалась на приличном расстоянии, повернулась и посмотрела на поле, где все также стоял Тарлан, в том же положении, не двигаясь. Даже отсюда чувствовала его тяжелое дыхание, и рычащий звериный рык, идущий из груди. Мужчина до сих пор себя не контролировал, поэтому не поворачивался.
        Перевела взгляд на свои ладони, все еще не привыкнув к тому, что у меня такие маленькие ладошки, и тяжело вздохнула. Решительно для себя определила, что хоть у меня и новое тело, и вроде как новая жизнь на этой проклятой планете, и я даже желаю быть с вораем… НО, не стоит начинать интимную жизнь с предательства и обмана. Лучше никак, чем подло спать с женатым мужчиной. Как бы я сама этого не желала…
        Дома, поужинав и уложив детей, долгое время сидела на кухне, анализируя свои ощущения и поведение. Странно, но я искренне не хотела, чтобы мужчины уезжали, чувствуя, что случится плохое. Предчувствуя на уровне зверя…
        «И что же? Что может случиться, если это меня так беспокоит и угнетает?»
        Откинув несколько вариантов происшествий, предположила, что может Наита решит показать «кто тут главный», но и я не беспомощна, хотя кто ее знает. Например, взять случай с надзирательницей. Женщина даже не поняла, как ее ударили ножом в поясницу, обеспечивая летальный исход в данном случае.
        Буду надеяться на лучшее… Не паниковать же заранее. Надеюсь, это только ложное предчувствие и все будет хорошо. Сколько сидела, задумавшись, не знаю, и лишь почувствовав несусветную усталость, направилась в спальню.
        ***
        НАИТА
        С силой сжимала руки, проклиная хитрую мразь, появившуюся в нашем поселении. С первого взгляда невзлюбила дрянную шаванью, обладавшую огромной силой исцеления, нестерпимо надеясь от нее избавиться. Она не оставила мне выхода, за что и получит по заслугам. А с моей силой я могу все!
        Тайхара! А как на нее смотрел Тарлан?! Как никогда на меня. Меня, красивую телом, страстную на ложе, что все тайхары в тайне желают быть во мне, только притронуться, представляя меня вместо своих безобразных, неухоженных жен.
        Да, конечно, мне предлагали предаться утехам, но я не глупа. Бездумно, ведь ворай все равно узнает, и тогда убьет голыми руками не только предателя, покусившегося на тело его жены, но и меня. А я хочу власти, быть во главе, чтобы боялись и уважали! И мой маленький секрет поможет мне еще долго быть такой… красивой и сильной…
        Все будет хорошо, и муж, как и прежде, будет делить со мной ложе, изредка предпочитая глупых хар, боящихся даже поднять глаза вверх, не то, что доставить настоящее удовольствие такому мужчине, как ворай.
        Но сейчас… Тарлан даже не смотрит на меня, не хочет, откровенно пренебрегая, и во всем виновата она… Светлана.
        Ярость рвала тело на части, вспоминая, как Тарлан целовал эту шанарку, желая взять ее прямо там… в пыли на поле. О да, я-то знаю этот безумный бешеный взгляд, когда он страстно хочет. Темная магия на родной крови не раз помогала мне вбивать эту страсть в него, по отношению ко мне. Смерть его родителей дала мне много сил, как и власть над сильным мужчиной.
        Руки дрожали, и моя плетенная закрытая корзина с тремя таршанами тоже. Как же я ненавидела эту чужеземку, испортившую мне все планы. И теперь она сдохнет… со своими детенышами.
        Не зря же я до ночи вожусь в поисках ядовитых тварей в долине, где никто не ходит, опасаясь умереть. Но у меня есть преимущество, и теперь осталось малое. Нужно уйти отсюда, и подкинуть их в дом к шанарке, а к утру никто не выживет, они даже подняться не смогут.
        Почувствовала черной магией, что не одна и замерла. Странно… когда наблюдала за мужем и Светланой, тоже ощущала чье-то присутствие, но никого не видела. Может, кажется? Или…
        Услышала, как хрустнула ветка из-за чьих-то шагов и повернулась на звук. Судорожно вскрикнула, увидев огромного шанара, свирепо и с ненавистью смотрящего на меня, в истинном желании убить. Страх поразил тело, что не могла и сдвинуться с места. Беззвучно хрипела, чувствуя, что не могу дышать, подозревая светлую мощь силы альфы.
        Неуклюже упала, отчего корзина ударилась о землю, и крышка открылась. Таршаны мгновенно стали выползать, направляясь ко мне в желании наказать за ловлю. Достигнув же цели, шикнули несколько раз и уползли, не желая тратить яд на колдунью, пропитанную черной магией, гниющей изнутри.
        Почувствовав, что он дал возможность дышать, судорожно глотала воздух, с ужасом наблюдая за громадным мерзким шанаром. Как только смогла говорить, прохрипела:
        - Не убивай! Я… Я…
        - Ты сделаешь то, что я скажу, а если надумаешь обмануть, разорву тебя на куски и разбросаю в этом месте, сжигая магией Тайхары. И будь уверена, даже черная сила тебе не поможет этого избежать.
        «Откуда он знает? Как???»
        Судорожно кивнула, соглашаясь на все, лишь бы только не умирать, а остальное… не имеет значения.
        ГЛАВА 13
        СВЕТЛАНА
        Проснулась с ощущением пустоты и страха, дрожа всем телом. Переоделась в уже высохшее после стирки платье и, проверив спящих детей, направилась на выход, желая оказаться на улице. Во мне билась жаждущая необходимость идти, грубо играющая на нервах, заслоняя постороннее, неважное и даже нужное.
        На секунду остановилась на дороге и, вновь вдохнув воздуха, распознавая нужный запах, направилась в левую сторону, к воротам поселения. Когда я поняла, что явилась на сборы, а скорее уже на «прощание», так как некоторые женщины уже уходили, тяжело застонала от своего поступка.
        Стояла чуть поодаль, и меня, к счастью, никто не видел, только я всех, благодаря своему замечательному зрению, тем более, что было еще темно. Скоро рассвет.
        Чувствовала себя глупо, но не могла развернуться и уйти. Ругала себя, не понимая, почему я сюда пришла? Зачем мне все это?
        Увидела Тарлана, стоящего с мужчинами и замерла, чувствуя, как во мне разрастается и скручивается спиралью тонкая нить желания, идущая из глубин тела. Прислонилась головой к стене и застонала, проклиная все на свете, а особенно то, что сидит во мне, реагируя на этого мужчину.
        Поражалась себе, а именно своим эмоциям и чувствам. Странно и непонятно, но так необходимо, что сил нет сопротивляться. Даже нет желания думать, что это такое и к чему оно приведет, но факт, что нужно с этим бороться.
        Только собралась уходить, как увидела жену ворая. Наита, красиво виляя роскошными бедрами, дефилировала к мужу, а на лице у нее блуждала снисходительная улыбка довольной самки, только что вылезшей из постели любимого мужа.
        А может так и есть? Они спали, спят, и естественно, будут спать, а ко мне Тарлан питает страсть, желая новых впечатлений.
        Больно, даже если я ему никто. Осознание тревожило душу и сжимало сердце.
        Да я ничего никогда и не требовала, впрочем, и не собираюсь. Но ворай своим странным поведением воздействует на меня против моей воли, и я реагирую на него совершенно неадекватно, несоотвествующе моим представлениям и жизненным устоям.
        Никогда бы не поверила, что могу совершить столь импульсивный невозможный поступок, без возможности разобрать его по полочкам и определить важность и необходимость этого действия. В молодости у меня не было таких моментов, все обычно, стандартно и без особых новшеств. Сейчас же я кардинально меняюсь, и меня это немыслимо пугало.
        Тем временем женщина уже подошла к Тарлану, желая обнять, но он оттолкнул ее рукой, буркнув вдобавок неприятные слова, отчего она стиснула руки в кулаки и, гневно зашипев, гордо посеменила в сторону дома.
        Ворай злобно посмотрел ей в след и направился к Кондару. Сказав лероку несколько слов, быстрым шагом побрел в мою сторону.
        Втянула воздух, стараясь не дышать, сильнее прижимаясь к прохладной стене здания, не зная, как реагировать. Неужели он направляется ко мне домой??? Зачем? И все ведь это понимают! Он сумасшедший?!
        Я, конечно, понимаю, что он предводитель и ему слова не скажут, но его законная жена, испытавшая в данный момент унижение и злость, теперь посчитает меня врагом номер один, и начнет настраивать тайхаров против меня. А зачем мне это «счастье» нужно?
        Подождала, пока он пройдет, и выдохнула, не осмелившись выйти из укрытия. И дело не в том, что я не хотела, или наоборот, эгоистично желала, чтобы он поискал, просто не могла сделать и шагу. Ноги как будто приросли к песку, и в груди образовалась такая тяжесть, что могла только стоять, обдумывая свое положение.
        Когда выплыла из своих рассуждений, почувствовала чужую бешеную ярость, злость, ревность… и моментально повернула голову, видя, как предводитель тайхаров в бешенстве несется из моего дома, и направляется к своим воинам. Понимала, что он, вероятно, предположил самое худшее: что я ушла или… Да ничего хорошего Тарлан явно не подумал!
        Кусала губы, панически наблюдая, как мужчина проходит мимо притаившейся меня, скрытой сиреневой елью, у одинокой высокой лавки, где обычно раздают норму продовольствия, как мне рассказала Витая. Сделала шаг вперед, и громко позвала:
        - Тарлан!
        Ворай сразу меня услышал, и, резко повернув голову, хищно оскалился, быстро двигаясь ко мне. Инстинктивно прижалась к стене и выставила руку вперед:
        - Стой! Зачем ты хо…
        - Почему ты не дома в такой час? - зарычал он мне в лицо, мгновенно оказавшись рядом со мной, захватывая в плен сильными мощными руками, упертыми в стену. - С кем была?
        Возмущение с огромной силой поднялось в груди, и я удивленно, а потом и с недовольством посмотрела в его дикие глаза, отчетливо процедив:
        - А я не обязана отчитываться! Женой командуй!
        Мужчина громко зарычал, и мне на секунду показалось, что он недалеко ушел от оборотней. Такой же, только в медведя не перекидывается. Дикий зверь!
        Вдавив меня своим огромным телом глубже в стену, тайхар резко вытянул правую руку. Совсем невежливо, и даже грубо, схватил за подбородок, поднимая вверх, и оценивающе просканировав тело, со злостью процедил каждое слово:
        - Ты - моя! Только моя… И ты будешь отчитываться! А Наита смирится…
        «Какой уверенный мужик, однако! Он решил, видели ли… а я подчиняйся… Как все просто у него!»
        - С чем это она смирится? С любовницей мужа?! Как тебе с ней повезло-то! А вот я не согласна! Так что можешь свои пожелания…
        - Светлана! - взревел Тарлан, второй рукой наматывая на кулак мои распущенные после сна волосы, которые я просто расчесала, не заплетая. - Я так решил, значит…
        - Да как ты смеешь… - рявкнула, и тут же замолчала, в панике наблюдая, как Тарлан молниеносно наклоняется ко мне, накрывая мои губы своими, атакуя уверенно, хищно, и до боли приятно.
        Пыталась сопротивляться, пока еще не отключился разум, надеясь, что и огонь поможет мне, но это лишь больше возбуждало Тарлана, и помощи от своего дара я так и не дождалась. С каждым мгновением только сильнее терялась в сладкой пытке, усиленно сдерживая себя от ответных ласк.
        Его огромное тело было мощным, притягательным, а руки настойчивыми и необходимыми. Мускусный аромат его кожи сводил с ума, заставляя прикрывать глаза, чтобы не показывать своей слабости и безумного желания. Почувствовала предательскую дрожь во всем теле, и мысленно застонала, признавая поражение, но надеясь на чудо. Почти не дышала, пытаясь взять себя в руки.
        Безудержную пылкость чувств и силу страсти вложил Тарлан в этот голодный и требовательный поцелуй. Под его натиском мои губы раскрылись, и дерзкий язык проник внутрь, жадно коснулся моего языка. Его желание было таким сильным, что я затрепетала, а из груди вырвался протяжный стон.
        Дальше я ничего не понимала, только чувствовала и плыла на волне эйфории, получая острое упоительное наслаждение. И только услышав непонятный громкий звук, мы оторвались друг от друга, приводя дыхание в норму, с ошеломляющей страстью пронизывая друг друга жадными взглядами.
        - Светлана… - прохрипел мужчина, продолжая ласкать руками мою спину и сжимать ягодицы.
        - Иди, - тихо прошептала, дрожа всем телом, не веря в происходящее.
        Тарлан отступил назад и твердо отчеканил:
        - Я вернусь, и все будет по-другому. Даю свое слово. Ты будешь довольна моим решением.
        - Тарлан… - просипела я, вновь слыша призывный звук непонятного инструмента. - Иди… и… возвращайся невредимым и здоровым.
        Мужчина вновь оказался рядом, и, погладив рукой по щеке, с нежностью выдал:
        - Я представил к тебе охранника, Сунтора, которому ты спасла жизнь, и… не пытайся сбежать. Я везде тебя найду, хочешь ты того или нет.
        - Тарлан… - попробовала возмутиться, но слова застыли где-то в глубине горла от его примитивного взгляда.
        Дикие глаза говорили за мужчину. Решила, что сейчас бесполезно что-то говорить, он не поймет и не услышит. Значит, оставим наш разговор на потом, после того, как он вернется…
        Когда он ушел, перед уходом вновь поцеловав и что-то вложив в мою руку, я продолжала стоять, смотря как светлеет и исчезает красота ночного неба. Ситуация угнетала, ведь я совершенно не знала к чему меня все это приведет. Но боюсь, ни к чему хорошему.
        Дома у меня все валилось из рук, но я все же напекла блинов на печи, и сварила суп из птицы. Накормив малышей, как только они встали, мы погуляли, заодно собрав полезных трав, а потом я им помогла с их работой. Пыталась больше заниматься с Тарганом, всячески его направлять на общение, надеясь на то, что он скоро заговорит.
        В хлопотах прошел весь день, и что интересно, ничего страшного так и не произошло. Уложив детей и помывшись, пошла спать.
        Раздевшись, прилегла на кровать и долго смотрела на кулон на подушке, поражаясь необыкновенному камню. Черный гладкий в форме медвежьей лапы с когтями.
        «Интересно, почему Тарлан подарил кулон, где присутствует конечность медведя, врага тайхар?»
        Уже засыпая, протянула руку и надела его на шею, чувствуя моментальное жжение на груди, на участке, где соприкасался камень с кожей. Потянулась рукой к нему, чтобы снять, но в глазах все померкло…
        ***
        …Открываю глаза и вижу деревянный потолок. Перевожу взгляд и убеждаюсь, что я в незнакомой комнате, где пахнет деревом от стен. Открытое окно, откуда веет прохладный ветерок, раздувая тончайшую нежную ткань. Деревянный сундук с выбитыми узорами и кровать, на которой лежу я на черном покрывале.
        Сажусь и прислоняю руку к лицу, ощущая неприятную липкость. Заглатываю слюну и смотрю на свои ладони в ярко-алой крови. Ужасаюсь, и начинаю задыхаться. Мне жутко и очень страшно. Смотрю по сторонам, учащенно дыша, и осторожно опускаю ноги на пол, желая поскорее уйти отсюда. Домой. К родителям. К любимому жениху.
        В голове что-то щелкает, выдавая моменты и отрывки какого-то события, но я не могу понять, что они говорят и почему меня тревожат.
        Медленно подошла к огромной двери из доса, крепкого дерева, растущего только на территориях шанаров, и сжимаю тонкое короткое платье бледно-бирюзового цвета, сильно запачканное в крови и грязи. Морщусь… непривычно видеть себя в таком неприятном одеянии.
        Ничего не понимаю и совершенно не помню, как здесь оказалась. Как и когда это произошло? Где Лиам?
        Внезапные отголоски воспоминаний краткими обрывками всплывали в памяти: отец и мать дали согласие на свадьбу с Лиамом, будущим предводителем тайхаров, который по силе равен отцу, и в скором времени примет его обязанности, и я счастливо улыбаюсь; вечером, после обсуждения свадьбы, я пошла прогуляться к реке, где договорилась встретиться с женихом; кровь на моих руках и образ дикого животного.
        Застыла, пытаясь вспомнить, но ничего не выходило, только куски фрагментов произошедшего и вот я здесь…
        Только сделала шаг и вспомнила свою прогулку. Оказавшись далеко от поселения, что непохоже на меня, почувствовала невыносимую жажду к неизведанному, и боль от неудовлетворенности. Мое тело вспыхнуло жаром и казалось, что я сейчас расплавлюсь. Я шла… почти бежала, чувствуя, что мне это жизненно необходимо… приближаясь к тому месту, где с каждым шагом становилось все легче и легче…
        Дальше обрыв в памяти и больше ничего не помнила, или не хотела вспоминать… Все как в тумане, пока не очнулась, испачканная в чужой крови и неизвестно где.
        Дернула за деревянную ручку, и с облегчением выдохнула, ступая вперед, радуясь будущей свободе. На улице стояла теплая погода, даже жара. Только вот я в лесу… в домике, окруженному со всех сторон огромными деревьями.
        «Где я? Как я оказалась тут? Что случилось?»
        Спустилась по ступенькам крыльца огромного деревянного дома и осмотрелась по сторонам, не зная, куда идти дальше. Но, сделав шаг, остановилась, понимая, что я не одна.
        Примерно в пяти метрах от меня стоял высокий, больше двух метров, темноволосый мужчина средних лет с широкими плечами. Он с ехидной ухмылкой наблюдал за всем происходящим, небрежно привалившись к дереву.
        Черные штаны и расстегнутая рубашка, открывающая мускулистую грудь, где бугрились мышцы, и плоский живот. Длинные накаченные ноги, узкие бедра, смуглая кожа, массивная шея и плечи. С каждой секундой моего осмотра мне становилось страшнее, что естественно отражалось на моем лице. Особенно пугала его мощная челюсть с крепким волевым подбородком, а также полные губы, сжатые в недовольстве, темно-синие, почти черные глаза, свирепо пронзающие меня.
        Старалась не паниковать, ведь возможно все не так плохо, как кажется. Закрыла глаза и тут же распахнула, тихо спросив:
        - Кто… кто вы?
        - Твоя пара, Милена. Лорган, - снисходительно просветил он меня, а в глазах - дикое желание сорваться за добычей.
        - Я… этого не может быть… Я выхожу замуж… и… это недоразумение.
        Мужчина зарычал и, оттолкнувшись от дерева, вальяжно направился ко мне. Никогда так не боялась, как сейчас. Да что там… я была в ужасе. Не думая, рванула в противоположную сторону, надеясь скрыться, убежать… спастись. Хотелось кричать и умолять Тайхару вернуть меня домой, превратить этот ужас в жуткий сон. Проснуться и увидеть огромные зеленые глаза мамы, и прочитать в них спокойствие и защиту.
        Пробежав некоторое время, я повернулась, желая узнать, насколько далеко убежала, но тут же оказалась на земле, сбитая огромным телом мужчины. Не могла просто так сдаться, и отчаянно принялась биться руками и ногами, чувствуя, как шанар резко дергает меня на себя за ноги, раздвигая их, прислоняя вплотную к себе.
        Дралась как бешеная, начиная истерить, как только услышала звук разрываемой материи. Мужчина разорвал платье от горла до конца, обнажая хрупкое тело. Схватил руки и поднял вверх, сцепляя их и сжимая, не давая пошевелиться. Что-то огромное и твердое в его штанах упиралось мне в лоно и, вскрикнув от ужаса, захрипела:
        - Отпусти меня! Пожалуйста!
        - Я попытаюсь… быть нежным, - прорычал он, разрывая тонкую материю плавок, и откидывая их в сторону. Его огромный мозолистый палец оказался там, где недопустимо, и стал гладить. Вскрикнула от его грубых и судорожных нажатий, кусая губы в кровь, умоляя:
        - Не нужно. Я… прошу… Пожалуйста, отпустите, - просила, чувствуя, как меня начинает поддергивать от резких и плавных движений его пальцев, доставляя странное удовольствие.
        Мужчина даже не слышал, он смотрел мне в глаза, но не видел. Его лицо превратилось в мучительную страшную маску, как будто он сдерживал себя, и у него это отвратительно получалось. Лорган диким взглядом обвел мое тело, и прорычал:
        - Это выше меня… Моя!
        Не понимала его слов, пытаясь бороться с удовольствием, которое резкой волной пошло по телу, но только я выдохнула, почувствовала безумную боль от мощного движения во мне чего-то огромного и твердого, отчего я закричала, не в силах терпеть разрывающее вторжение…
        ***
        Резко проснулась и огляделась по сторонам, дрожа крупной дрожью в поту. Убедившись, что одна, судорожно выдохнула и повалилась спиной на кровать, облегченно порадовавшись, что это только ужасный сон.
        «Бедная девочка… Кто она? Почему я вижу такие сны? Что Тайхара этим хочет сказать?»
        Полежав некоторое время, решила занять себя делом по хозяйству, чтобы успокоиться. Надела серое теплое платье и побрела на кухню, желая сполоснуть лицо.
        «Может на улице искупаться? Нет, ночь на дворе, и после таких снов совсем не хочется геройствовать».
        Только взбодрилась ледяной водой в тазу и попила воды, как услышала, что кто-то бежит… в сторону нашего дома. Возможно, что-то случилось? Или нет?
        Пошла в детскую комнату и, проверив малышей, вышла в кухню и открыла дверь, так как на ночь мы всегда закрывались.
        Каково же было мое удивление, когда я увидела Наиту, запыхавшуюся с кровью на левом плече. Она в ужасе посмотрела на меня, и выдала:
        - Помоги!
        Переборола желание не подходить к этой злобной женщине и молча направилась к ней, замечая ровные края разорванного синего платья. Разрез самой раны неглубокий и тонкий, значит, нож был невероятно острый и не проник глубже кожи и ее подкожной клетчатки. Ничего серьезного.
        - Не мне, а Латаре! - возмущенно прохрипела Наита, отодвигая плечо, и я тут же почувствовала ее страх и безграничную злость.
        - Что случилось? - задала вопрос, не понимая, почему она прячет рану, если у нее идет кровь… притом с таким раздражением.
        - На нас напали… - выдавила она из себя, поглядывая на улицу, намекая, что нужно спешить.
        - Кто?
        - Пьяные глупцы, но они убежали… Завтра найду и прикажу уничтожить!
        - На жену предводителя напали? - переспросила я, не допуская такой возможности.
        - Нет, на Латару, а я проходила неподалеку, и они не поняли… темно. Поле.
        - Ночью гуляешь в поле? - не удержалась я от сарказма.
        - Ты так и будешь спрашивать, вместо того, чтобы помочь? Она в крови, и нож в животе!
        Похолодела от ее слов и молча зашла в дом, накинуть теплую накидку и поцеловать детей. Не исключено, что опять потеряю сознание, что, безусловно, нежелательно, когда рядом озлобленная Наита.
        Побрела на выход с ощущением, что что-то не так. Меня беспокоила рана неприятной тайхарки, и было ощущение обмана, НО я отчетливо чувствовала ее страх. Настоящий, безумный, а я считала, что этой женщине несвойственно испытывать такие чувства по отношению к другим.
        Наита ждала на улице, и как только я подошла, она быстро понеслась вперед, а я за ней. Всю дорогу мы шли молча, и с каждой секундой я осознавала, что куда бы она меня не вела, там никого нет. По самой простой причине, я не чувствую крови… кроме той, что на Наите. И еще один важный момент, не дающий мне покоя - рана нанесена ножом так, как будто она сама это сделала. Не криво… в сторону, а ровно. И еще смущало платье, нет разорванных краев ткани близ раны… значит, она сама разорвала или разрезала рукав, а потом нанесла рану острым ножом.
        Остановилась и громко произнесла:
        - Что тебе нужно от меня, Наита?
        ГЛАВА 14
        Женщина изумленно посмотрела на меня, и возмущенно процедила:
        - Чтобы ты помогла Латаре!
        - Ты обманываешь. Я не чувствую крови, кроме той, что идет из твоей раны. И… ты сама себе ее нанесла.
        - Глупая шанарка! Я говорю правду!
        - Я ухожу, не вижу смысла играть в твои игры, - повернулась и услышала в ответ:
        - Нет! Я… Ты должна мне помочь! Я беременна, а этот зверь убьет меня.
        Ее слова обожгли сердце огнем, и в груди образовалась пропасть. Попыталась взять себя в руки, чтобы не выдать бушующих эмоций, и против воли вдохнула запах, прислушиваясь к нашим сердцебиениям. Два, а не три. Но если маленький срок, то естественно, я не пойму. Только откуда тайхарке знать, что она беременна на маленьком сроке?
        Посмотрев в ее прищуренные хитрые глаза, решила провести очную ставку. Улыбнулась, насколько позволяла доброта, и с ухмылкой заявила:
        - Шанары, как я на себе поняла, могут не только зорко видеть, но и слышать. Ты не беременна. А фантазии не реальность, смею тебя огорчить.
        В глазах женщины вспыхнула ненависть и ярость и, сжав руки в кулаки, она двинулась на меня.
        - Как же я тебя презираю, маленькая шаванья! Ничтожество! Только ты во всем виновата!
        Ощутив тепло в своих руках, подняла их вверх и любезно сообщила:
        - Советую не подходить, если не желаешь немного поджариться…
        Наита вдруг посмотрела позади меня, и хищно улыбнулась. Я мгновенно втянула воздух, и с ужасом поняла, что за моей спиной находится оборотень.
        «Почему я не почувствовала его, пока ругалась с Наитой и шла по дороге?»
        Резко развернулась и замерла, встречаясь с тем же мужчиной из жутких снов.
        - Лорган, - с ужасом выдохнула я, леденея от страха встречи с личным кошмаром своих сновидений.
        Мужчина усмехнулся и сделал шаг по направлению ко мне, а меня как будто парализовало. Собралась с силами и отступила, призывая тепло, мгновенно поступающее к телу.
        - Какая интересная девочка… Странная, - с ухмылкой заметил шанар, и лениво направился к улыбающейся Наите, с удовольствием наблюдающей за происходящим. Незамедлительно повернулась к ним лицом, не ожидая от этих двоих ничего хорошего, пытаясь защититься хоть как-то, рассчитывая только на свою силу.
        Но тут произошло то, чего я никак не могла себе представить. Оборотень в мгновение ока оказался позади Наиты, и резким движением рук свернул ей шею, шепча непонятные слова на неизвестном языке.
        Черная дымка пошла от женского тела, повисшего на мужских руках, и опустилась, распространяясь по земле. Мертвая девушка превратилась в старуху с обвисшей кожей, на которой появилось множество гнойных серозных выделений. Тело гнило прямо на глазах, вспыхивая огнем, оставив через несколько минут только пепел.
        С открытым ртом смотрела на черные останки жены Тарлана, а потом презрительно взглянула на мужчину, пораженно прохрипев:
        - Зачем?
        - Она против природы Тайхары использовала черную магию, обеспечивая себе молодость и силу, убивая невинных, - сухо ответил Лорган, сразу же подняв руку и сжав ее в кулак.
        - Но… - только произнесла и тут же в горле резко запершило, и перед глазами все поплыло. Взглянула на хищное выражение мужчины, и прохрипела: - Что… что ты делаешь со мной?
        - Забочусь о том, чтобы ты не сделала глупостей, Светлана, - оскалившись, выдал шанар, и я мгновенно упала на красную землю, закрывая глаза, теряя сознание, не желая видеть огромного черного медведя, тыкающего своим носом мне в лицо.
        «Боже, а как же Тарган и Витая?» - последняя мелькнувшая мысль.
        ***
        Проснулась я с головной болью и, раскрыв глаза, увидела деревянный потолок. Резко села и с ужасом осознала, что это комната в деревянном огромном доме из снов. Но как я здесь оказалась?
        Нет, выходить точно не буду… Зачем повторять ошибку той девочки… Милены.
        Посмотрела на свое серое платье, а также руки, и, не увидев крови, задумалась. У меня нет здесь папы и мамы, а жениха тем более. Может это прошлое врывается в мои сны? И вообще, где охранник, которого поставили присматривать за мной?
        Сколько так сидела не знаю, но как только услышала шаги, и почувствовала приближение шанара, спрыгнула с кровати и, оказавшись у стены, выставила руки вперед. Без боя насильнику добровольно уж точно не сдамся! Обломается, мишка косолапый!
        Дверь распахнулась, и я встретилась с темно-синими свирепыми глазами Лоргана. Мужчина сделал шаг ко мне и недовольно нахмурился.
        - Зачем я тебе? - выдохнула я, решив сразу разобраться, а потом решить, что именно делать: бояться или бороться.
        Мужчина задумчиво смотрел на меня, а потом все же изрек:
        - Все просто. Предсказание магии. Истинная пара альфы разрушит проклятье шанаров, как только дева нового мира отдаст ему свое сердце, - отчеканил он, недовольно сканируя меня.
        В голове кружились хаотичные, невозможные мысли, и я, оценив реакцию оборотня на меня, с уважением заметила:
        - Я не твоя пара, ведь так? И будь уверен, ты мне даже не симпатичен. Я хочу к своим малышам! Отпусти меня!
        Рычание. Злое и недовольное, а потом жестокие слова:
        - Они не твои, поэтому не вижу трагедии! А что не нравлюсь… понимаю. Даже знаю почему. Видел тебя с ним… вораем тайхаров.
        Промолчала, зачем уточнять когда именно, и так все понятно… Тем не менее мужчина продолжал с обвинением выговаривать каждое слово:
        - Я чувствовал твое желание… сильную похоть, как к своему самцу, ты подчинялась, признавая его!
        Поправила свое платье, немного склонив голову, раздумывая над его словами. Вот как, оказывается, ПРИЗНАЛА… а я-то и не в курсе! Все у них так просто, по-животному… Звери!
        - Значит, я - не твоя пара? - с надеждой предложила я, желая услышать заветные слова.
        Мужчина злобно оскалился и, пройдя к окну, встал ко мне лицом, через несколько секунд сообщив:
        - Когда ты попала сюда… я сразу понял это по запаху… Я шел к тебе… но не успел. Но главное в другом: чем ближе я приближался, тем понимал, что запах меняется. Притягивает, а потом отталкивает.
        - Поэтому ты не помог нам… - убежденно добавила я.
        Мужчина пренебрежительно рыкнул и выдал:
        - Я не спасаю тайхар. Но… я видел его… и желал узнать сможет ли он… и дальше сдерживать себя.
        - Ты говоришь загадками, - тихо произнесла я, надеясь, что оборотень объяснит свои слова. - Кто себя сдерживает?
        Мужчина придирчиво осмотрел меня с ног до головы и, скривившись, обозначил:
        - Тайхара прокляла нас… шанаров, но и тайхары виновны в том, к чему мы пришли.
        - Вы их прогнали! - возмутилась, поражаясь, как легко каждая раса перекидывает вину друг на друга.
        - Что ты знаешь? Ничего! У каждого своя правда. Слабый всегда подчиняется сильному. Закон оборотней. Мы не терпим слабости… И выгнали тех, кто настраивал шанаров против альфы.
        - Вы обрекли их на смерть в пустыне ворхов! - напомнила альфе, чтобы освежить его воспоминания.
        - Да! Слабые не должны разбавлять сильную кровь! - прорычал мужчина, с силой сжав подоконник, от чего дерево треснуло.
        «Сила у него гигантская, даже страшно с ним разговаривать».
        Жестокий ответ спровоцировал вопрос о моем охраннике. Все же очень интересно узнать, где тайхар? И очень надеюсь, что он до сих пор жив и прячется где-нибудь.
        - Что случилось с охранником, что сторожил меня? - спокойно спросила, внимательно наблюдая за его реакцией.
        Лорган презрительно фыркнул, и процедил:
        - Слабым воинам одно пристанище…
        Сглотнула слюну в сухом горле и прохрипела:
        - Ты… ты убил его?
        Кивнул и лениво развел руками, усмехаясь:
        - Он мне мешал наблюдать. А я хотел понять тебя и твои поступки, прежде чем забрать, ожидая, когда Тарлан отправится на охоту.
        Тяжело задышала, пытаясь осознать, какой монстр передо мной стоит, и процедила, с презрением смотря в его дикие глаза:
        - Теперь понимаю, почему Тайхара лишила шанаров сильных зверей. Вы - монстры! Жестокие бессердечные сволочи!
        Мужчина громко зарычал и отчеканил:
        - Светлана, не смей идти наперекор, если не хочешь наказания за неповиновение! Поняла?!
        Затихла, решив промолчать для своего же блага. Зачем себе неприятности создавать, когда их и так предостаточно. Мужчина довольно оскалился, отмечая мое послушание, и монотонным голосом продолжил:
        - Тайхара забрала смысл у тех, кто не мог жить без этого, но она вздумала преподнести подарок тем, кто это ненавидел.
        - Тайхары имеют зверя? - не выдержав, уточнила я.
        - Да, но только сильные, как правило, предводители. И когда их зверь просыпается, позорные вораи уходят в пустыню, чтобы не показывать ничтожным тайхарам, что ничем не отличаются от нас.
        - Тарлан - оборотень?! - выдохнула я.
        Мужчина шмыгнул и произнес:
        - Странная ты… смелая и сообразительная, достойная пара шанару. Мне.
        - Нет, я не твоя пара! Ты же сам говорил, что… - попыталась напомнить ему о его словах, ведь Лорган не может говорить всерьез. Это невозможная глупость.
        - Это неважно, если есть шанс вернуть зверя моей семье, - пробубнил этот «герой своего народа». Он, видите ли, согласен на мне жениться! Как бы не так!
        Отошла на шаг, с точностью вспоминая слова в пророчестве, и смело заявила:
        - Я никогда не отдам тебе свое сердце!
        - Слова… все пустые слова. Пройдет время, и ты поймешь, что это правильно и нужно шанарам. Ты среди своих, и должна быть заодно с нами.
        - Я не желаю и не буду! Ты сам говорил, что запах то появляется, то исчезает.
        - Ничего страшного. Если есть вероятность такой возможности, тогда… у тебя и у меня нет выбора. Так желает Тайхара!
        В моих глазах вспыхнула ярость, и я с неверием уставилась на наглого оборотня, так просто решающего чужие судьбы.
        - Только посмей ко мне подойти, - прохрипела, чувствуя тепло в своих руках. - Не выйдет так, как с Миленой.
        Мужчина усмехнулся, а потом внимательно посмотрел на меня и уточнил:
        - Красивое имя… тает во рту… И кто же она такая?
        Непонимающе посмотрела на него и уточнила:
        - Ты не знаешь имя своей суженой?
        Оборотень фыркнул, как будто я сказала необычайную глупость, и просветил:
        - В нашем мире нет таких странных имен, и к тому же мы уже решили, что ты - моя истинная пара.
        Отбрасывая его слова о паре в сторону, нахмурилась и переспросила:
        - То есть, ты никогда не видел и не знаешь девушку с черными волосами по имени Милена?
        Он рыкнул и со злостью заявил:
        - Нет. На Тайхаре не может быть девушек с таким оттенком волос! Даже ты, прибывшая из другого мира, взяла цвет шанаров.
        «Тогда о ком говорится в моем сне?! Я же четко видела девушку, являющуюся его парой, и это ТОЧНО НЕ Я».
        Ничего не понимая, я задала последний вопрос, решив полностью развеять все сомнения:
        - А я похожа на женщину, которую ты когда-либо… обидел?
        - Нет, - агрессивно выдал мужчина и, хищно оскалившись, довольно отчеканил: - Если все вопросы решены, тогда может, приступим к главному?
        Напряглась, не решаясь заявить, что у нас с ним приоритеты главного отличаются, и у меня совершенно нет желания с ним к чему-либо приступать. Животное!
        - Лорган, я хочу, чтобы ты…
        - Мне плевать, что ты хочешь! Это не имеет значения. Ты - женщина и полностью подчиняешься альфе! - злобно выдал он и двинулся на меня, а я от него, смотря по сторонам в поисках любых предметов для защиты, выставляя перед собой руки, концентрируя огромное тепло в руках.
        В панике, замечая, что ничего нет, громко вскрикнула, как только крепкие руки схватили меня и прижали к себе. Почувствовала отток тепла, и огонь стал покрывать мужчину с ног до головы, но он только зарычал, и, ударив меня по лицу так, что я полетела на кровать, зарычал:
        - Глупая! Я - альфа! Смотри!
        Перед моими глазами мой огонь на его теле стал утихать, накрываемый его темно-коричневой магией и, в конце концов, потух.
        - Отпусти, - прохрипела, в ужасе оттого, что эта сволочь хочет меня изнасиловать. Даже в голове не укладывается весь ужас происходящего.
        - Тебя не спрашивают! - зарычал он, и в секунды разорвал тонкую ткань платья на груди.
        Громко рычала и скулила, царапая его лицо, но ему было все равно. Оборотень мял грубыми мозолистыми руками мою грудь и смеялся, получая удовольствие от процесса.
        Через панику почувствовала необыкновенную ярость. Чужую… безумную… свирепую… и через секунду мою грудь пробила ужасная боль. Камень стал светиться и от него пошел свет в разные стороны.
        Мгновение, и шанара с огромной силой откинуло в сторону, а меня накрыло черно-синей волной. Учащенно дышала, до сих пор не веря в свою свободу.
        Жестокий мужчина медленно поднялся, хмуря брови, а потом тихо процедил, показывая пальцем на мою грудь:
        - Кто дал тебе этот амулет?
        Посмотрела на свой спасительный кулон, и заплетающими губами прохрипела:
        - Тарлан.
        - Убью тайхара!!! - выдавил мужчина, и вновь бросился ко мне, но его тут же откинуло в сторону, прикладывая об стену.
        Лорган приподнялся, и презрительно окинув меня взглядом, сообщил:
        - Что же, так даже интереснее… Достойный противник - это ново для меня! Не надейся, что ты будешь спасена. Как только я убью ворая, посмевшего дать тебе защиту своего зверя, то вступлю с тобой в связь, согласно предназначению. А пока он идет… ты будешь здесь. Привыкай, но не пытайся сбежать. Моя магия не даст уйти из лесов шанаров, и ты только покалечишь свое красивое тело, а итог будет один! Ты останешься здесь.
        Сказав это, он рванул из комнаты, оставив меня со своими мыслями и страхами. С облегчением выдохнула и повалилась спиной на кровать, искренне благодаря Тарлана за помощь. Буду надеяться, что он явится за мной, и мы сбежим отсюда… домой… к моим малышам.
        Безумный страх сжимал мое сердце в ужасе, если мои надежды не имеют почвы, и предводитель тайхаров даже не думает идти за мной. А почему бы нет?! Я достоверно ничего не знаю… только мысли.
        Если он в пути, то мне еще долго его ждать. Приехав домой, Тарлан узнает про смерть жены, а что случилось никто не знает. Наита мертва. Что будет тогда?
        Была еще одна пугающая мысль, не дающая покоя… Возможно я ему не так сильно нужна, чтобы рисковать своей жизнью. Ведь существует огромный риск самому умереть. Думаю, в нашем современном мире такого вопроса у меня даже не возникло бы. Достоверно точно знала, что обречена. А сейчас, я искренне надеюсь на то, что он не бросит меня. Очень-очень надеюсь…
        ГЛАВА 15
        После того, как изучила содержимое сундука и нашла длинное платье синего цвета, из нежнейшего материала, решила приватизировать его взамен порванного. Вышла из хижины и осмотрелась по сторонам. Решила не гневить судьбу и просто немного обследовать территорию и узнать, что к чему.
        В основном везде был лес, что определенно пугало. Огромные деревья, напоминающие дубы, только ствол в десять раз толще и мощнее. Елки, такие как у нас, только цветом нежно-голубые и сиреневые, и иголки длиннее.
        Двигаясь дальше, в глубь леса, услышала стоны. Ни боли, а интимного характера. Повернулась назад, но тут же услышала скулящий болезненный крик. Молодой, почти детский. Знала, что не стоит идти, но нет же, я пошла.
        Это же варварская планета, где все издеваются над слабыми, и мне всем хочется помочь… на свою беду. До сих пор не могу повернуть себя в другое направление жизни, приспособляясь к установленным нормам этого мира.
        Выйдя на поляну, я обомлела, поражаясь этому развращенному обществу. Картина маслом «Любовь альфы».
        Молодая девушка, по возрасту примерно четырнадцати лет стояла на четвереньках и громко стонала, дергаясь телом, когда Лорган врывался в ее тело сзади, закрывая лицо ладонью, и я видела только рот. Жестко, с остервенением брал ее, что было похоже на изнасилование со стороны. Она такая маленькая и хрупкая, а он нереально огромный и мощный, пугающий своим внешним видом.
        Стало страшно за юную шанарку, а ведь на ее месте могла быть и я… Мерзкий холод прошел по всему телу, и я застыла, смотря на лицо девочки. Она почти тряслась от боли, но, тем не менее, злорадно улыбалась, радуясь непонятно чему. А потом Лорган убрал руку с молодого лица и, положив на спину, медленно потянул по коже уже огромной медвежьей лапой с когтями, громко рыча. Кровь выступила из борозд, а девушка только лишь довольно захныкала, дергаясь телом, сильнее прижимаясь к паху мужчины.
        Посмотрев на меня, оборотень хищно улыбнулся, и сильнее разодрал ей кожу на спине, на что она лишь громче застонала, опускаясь лицом вниз, выпячивая ему свой зад, предоставляя больше возможности, чем он и воспользовался, жестоко насаживая на себя.
        Отвернулась, не в силах смотреть на такое безумие, желая поскорее уйти. Но только сделала шаг, как услышала громкий удовлетворенный возглас мужчины, а потом образовалась оглушающая тишина.
        Когда я повернулась, в надежде помочь девочке, мужчина уже натянул брюки и, схватив девушку за длинные красные волосы, поцеловал в губы, тут же грубо откинув, как использованную вещь.
        - Пошла вон, Сантара! Ты мне больше не нужна! - грубо рявкнул он, и направился ко мне.
        Поравнявшись со мной, он хмыкнул, читая в моих глазах презрение и ненависть. Прошел мимо, а я медленно побрела к девушке, в полной уверенности, что мужчина разорвал или повредил ей половые органы, ведь она совсем ребенок.
        Оказавшись рядом, присела на корточки, и спросила:
        - Милая, давай я помогу тебе с ранами?
        Чего не ожидала, так это того, что она с визгом набросится на меня, с яростной хваткой цепляясь за волосы, почти вырывая их, резко откидывая меня на землю, лицом вниз, при этом истерично рыча:
        - Он мой! Только я могу удовлетворить его!
        Почувствовав резкую боль от ее диких дерганий моих волос, резко схватила ее за одежду, пытаясь оттолкнуть, но безрезультатно. Со всего маху, не жалея сил, ударила затылком ей в нос.
        Как только она громко застонала и отпустила мои волосы, я моментально повернулась к ней, замечая, как брызнула кровь из разбитого носа, одновременно почувствовав тепло энергии в ладонях, обжигающее ее тело через платье, разорванное во всех местах, и замерла.
        Девочка зарычала и стала сопротивляться, пытаясь оттолкнуть мою руку, в ужасе уставившись на меня, а я процедила:
        - Еще раз нападешь, идиотка, сожгу! Поняла?
        Она закивала и, как только я ее отпустила, свалилась в сторону, с запуганным взглядом отползая назад. Вблизи ее спина представляла кровавое месиво. Даже страшно было смотреть.
        «Больные животные! Садисты! Извращенцы! Психушка по таким плачет… Это же надо?! Я ей помочь хочу, а эта психопатка малолетняя волнуется, чтобы этот садист, альфа, никому кроме нее не достался. Ненормальная! Да кому кроме нее с ее нездоровой психикой он нужен???»
        Переборола себя, и еще раз спросила у шанарки:
        - Тебе помочь с ранами?
        - Не-нет! Мне хорошо! Это свидетельство страсти и любви!
        «Так… я не матерюсь. Да, я спокойно реагирую и не выражаюсь, хотя стоило бы объяснить этой озабоченной бл…, что она очень даже нездорова!»
        Тяжело вздохнула и, поднявшись, отряхнула платье от листвы и земли. Окинула девушку внимательным взглядом и предупредила:
        - Я тебя не собираюсь учить уму разуму. Вижу, что бесполезно. Но… посмотри на себя. Ты похожа на бешеного зверька!
        - Я настоящая дикая шанарка!
        «Конечно, кто бы сомневался… Но с намордником будет понятней…»
        Последний раз посмотрела на нее и, увидев старые шрамы, поняла, что у нее это вместо украшений.
        «Мамочки, я хочу к тайхарам!!! Шанары вообще ненормальные…»
        Медленно пошла в ту сторону, откуда пришла, но остановилась, услышав крик девушки:
        - Даже ваш священный обряд ничего тебе не даст. Только я ему нужна!
        «Скальпель в руки и вперед! Дура!»
        Даже не повернулась, не считая себя должной отвечать на такой бред. Сколько шла - не знаю, пока не оказалась на той дорожке, где в первый раз встретилась Милена с Лорганом… в моем сне. Немного постояла и, закусив губу, направилась по дороге, в полной уверенности, что выйду к озеру.
        Стоя на помосте, я смотрела на прозрачно-голубую гладь и размышляла. Меня смущала девушка во снах. Я знала, что она мне снится не просто так, и это что-то значит, как и сны. Только бы понять, что именно: прошлое, настоящее или будущее. Скорее всего, последнее, потому что я выяснила, что Милена не из прошлого и не настоящего. Лорган уверенно заявил, что я не напоминаю ему никакую знакомую девушку с черными волосами. Да и нет у них таких, как впрочем, и у тайхаров.
        А если подумать, что будет еще одна «гостья» в этот кошмарный мир, чего я искренне никому не желаю, то тогда что?! Она та, о ком говорится в пророчестве? Но с другой стороны, почему сны проходят через меня, и я чувствую связь с Миленой?! Как это понять и чего ожидать в будущем?
        Возможно, со временем станет ясно, и я все пойму, а пока схожу с ума от страшной участи, если Тарлан не спасет меня. Надеюсь, что он не просто так дал мне этот амулет… а что-то ко мне чувствует. А я?
        Не знаю… для меня все так дико: мои желания и потребности раздирают на кусочки мои взгляды, критерии и понятия. Возможно, я «перерастаю» в настоящую жительницу этой суровой планеты, и, если честно себе признаться, испытываю неимоверное желание к вораю, желая его видеть рядом с собой, в себе… А что из этого выйдет, я не знаю.
        Раньше бы я сказала, что это похоть и страсть. Но сейчас, чувствуя, как меня что-то грызет изнутри, переворачивая наизнанку, как только я вспоминаю о нем, я задумываюсь о нежных чувствах. Наверное, это и есть любовь для этого мира.
        Но если так… как же нежность, взаимопонимание, уважение и любовь??? Неужели только все на основе инстинктов?
        Усевшись на мостик, сняв свои чешки, окунула ноги в воду, ощущая прохладу и удовольствие. Раньше у меня не было времени на такое маленькое счастье, считая, что это не так важно и можно обойтись, а сейчас только в маленьких крупинках удовольствия и испытываю восторг. Действительно, когда лишаешься всех удобств и благ, то учишься ценить все по-новому.
        Ополоснула лицо водой, и просто сидела, думая о Тарлане и своих малышах. Особенно переживала за детей, не представляя, что с ними будет, если я не вернусь, а также безумно волновалась за жизнь мужчины, если он все же придет за мной.
        ***
        ПУСТЫНЯ ВОРХОВ
        ТАРЛАН
        С ненавистью вглядывался в проклятые просторы мерзких чудовищ, забирающих жизни моих людей. Раньше их не было столько, единицы, прятавшиеся в пустыне, а потом Тайхара прокляла две расы, наказывая еще и монстрами, уничтожающих всех.
        На закате прибыли в черные леса и знатно поохотились. Еще несколько дней, и можно будет вернуться домой, на время, забывая о дремучих лесах. Недовольно поморщился и подумал, что правильно сделал, решив обойтись без добычи бревен, только охота, что позволит вернуться домой скорее.
        Чувство грозящей опасности не проходило, висело в воздухе, удушая, не давая возможности свободно дышать. С того момента как уехал из поселения, оставив Светлану одну, меня пожирало ощущение тревоги и беды. Сжал кулаки, чувствуя, как когти зверя рвут ладони, ощущая ярость во всем теле, но я не мог поступить по-другому. Чтобы жить, нам нужно убивать, впрочем, как и ворхам, чтобы не сдохнуть, питаясь нами.
        Они дожидаются нас и нападают, поедая на месте. В отличие от шанаров, живущих в своих лесах, где достаточно пищи на их землях, но большую часть провизии они могут добывать в ипостаси зверей, мы же вынуждены ходить в черные леса через пустыню ворхов.
        Светлана… светлая и добрая девушка, не подходящая для нашего жесткого мира. Тут выживают только сильнейшие, бесстрашные и жестокие. Правило жизни. А она… странная и непонятная, желающая всем помочь, что для нас неприемлемо и не допустимо.
        Тайхара привела ее из другого мира, и теперь у нее нет пути назад…но если и был, я не дал бы ей такой возможности.
        Сжал песок рукой и откинул его в сторону, рассеивая по ветру. Отчетливо чувствовал, как мой зверь начинает выходить из себя, реагируя на мои размышления о дери и мысли, что светлая девочка может исчезнуть из нашей жизни.
        Аромат ее тела целые сутки рвал меня изнутри, пока я не пришел к пещере, где она находилась вместе с Сунтором. Тайхар вышел нам навстречу и рассказал о том, что произошло, когда они пошли за добычей, разделившись с нами. Поведал о нападении ворхов, и что самое непонятное и выводящее меня из себя, с ними находился мужчина, управляющий ими, и когда он увидел, что Сунтор пытается скрыться, бросился в погоню и ударил его в спину топором.
        «Откуда взялась эта мразь и почему именно сейчас? Очередное испытание Тайхары? Наказание?!»
        Этот неизвестный предводитель ворхов - неприятная новость, и я уверен, что он рано или поздно покажет себя, наскучив сидеть в тени своей власти.
        А Светлана… хрупкая, маленькая, но смелая, с того момента поселилась в моих мыслях. Возбуждение горячей волной омывало тело, и я готов был взять ее перед всеми, но держался, понимая, что она нужна Тайхаре, и если обижу, лишусь силы. Не узнавал себя в тот момент, сатанея от ее взгляда, аромата, сдерживаясь из последних сил, учитывая, что девочка была обнаженной, и тонкая ткань постоянно сползала с груди, и оголяла ягодицы.
        Беспощадный зверь, запертый в моем теле, с первой секунды нашей встречи реагировал на нее с невыносимой одержимостью, и поэтому я пытался держаться от нее подальше, но как только темнело, стоял у ее дома, не в силах бороться с яростным желанием быть рядом с ней.
        Девчонка свела с ума, что даже красивая жена не возбуждала, а только раздражала. Не мог выносить ее горячих и призывных взглядов, откидывая от себя в сторону. И когда она прибежала в слезах, что шанарка ее хотела убить, взбесился, вдолбив ее в стену и прорычав, чтобы держалась подальше от целительницы.
        В последний год я стал испытывать к жене необъяснимую страсть, что меня удивляло, а иногда неконтролируемую, лютую ненависть, и в такие моменты я готов был ее убить. Не понимал своего состояния, а зверь просто лютовал, мечтая растерзать ту, что угнетала его.
        Когда появилась Света, перестал пытаться успокаивать зверя в хорошие моменты своего настроения по отношению к Наите, и полностью подчинился зову оборотня, атакуя своим бешеным напором маленькую целительницу. Старался подстроить девочку под себя, что не получалось.
        Ревность, страсть, желание кипели во мне, и я готов был рычать от неудовлетворенности. Забота о ее благополучии, а также приемных детях, которых она признала своими, теперь являлась важной целью для меня, отвергая все другое, что я ценил превыше всего.
        Тайна зверя, несколько лет назад появившегося у меня, теперь так не коробила, а раньше осознание рвало на части. Я был в неописуемом гневе, крушил все, что видел, проклиная магию Тайхары, так жестоко со мной поступившей.
        В тот момент я был не в себе и, не выдержав, задал вопрос священному огню, услышав в ответ шепот, удивляясь синей волне, появившейся из каменной чаши. Она показала младенца, мальчика, лежащего под магией, а когда ребенок вырос в мужчину, она превратилась в зверя. Фрагменты молчаливого рассказа закончились тем, что ворай уходил в долину смерти к ворхам, не желая раскрывать свой секрет. Как я понял, она поведала мою историю, и других вораев.
        Долго сидел на полу, глуша горе в вине, а потом свечение вновь открылось, и увидел золотую дымку, а оттуда простирался светлый лучик, постепенно превращающийся в силуэт девушки. Раздался леденящий шепот, закладывающий уши:
        «ЗАЩИТИ ЕЕ… ЗАЩИТИ!»
        С того дня меня как будто подменили, я ожидал неизведанного и крушил все, приходя в бешенство, что оно не сбывается, но так сильно воздействует на меня. Не понимал намеков Тайхары, но когда увидел девушку, осознал, что это ее я должен защищать от всех.
        «Но кто ее защитит от меня?!»
        Я больше не могу ждать, терпеть, смотреть издалека, и больше не намерен держаться от нее в стороне. Мне она нужна, как женщина и пара моему зверю. Хочу врываться в нее, заставляя кричать от моих яростных движений. Желаю вдыхать ее запах, ощущая сладкий вкус во рту. Поглощать ее соки и доводить до безумия.
        Наита смирится… если хочет жить, мне все равно. Но девочка будет принадлежать мне…
        Зверь внезапно зарычал внутри меня, и я насторожился, смотря по сторонам. Почувствовал огонь в груди и мгновенно снял железное снаряжение и рубаху, откидывая в сторону. Татуировка медведя светилась золотой нитью, обводя черный рисунок, и через секунды медведь ожил.
        Зверь на груди яростно заревел, раздирая когтями мое тело. Сознание увлекло в белую мглу, где появлялись фрагменты происходящего, где альфа шанаров нападал на Светлану, пытаясь овладеть.
        Лютая ненависть и буйство подчинили сознание, и я отключился от этого мира, превращаясь в медведя и перемещаясь в кулон, подаренный своей женщине.
        Невидимой силой, представляющий собой для них, откидывал оборотня, пока он не ушел. Лишь когда Светлана успокоилась, меня мгновенно перенесло в свое тело.
        Резко поднялся, хотя меня до сих пор рвало от боли после перекидывания, и направился к Гавору.
        Мужчина валялся на песке с закрытыми глазами, но не дремал, мгновенно поднявшись:
        - Ворай, что случилось?
        - Светлана находится у Лоргана. Я отправляюсь за ней по другой части пустыни, а ты остаешься здесь за главного.
        - Нет, это я должен ее защищать! И к тому же я намерен…
        Лерок не договорил, услышав неистовое рычание моего зверя. В бешенстве, я легко поднял мужчину за грудки в воздух, цедя каждое слово:
        - Она моя женщина! Посмеешь подойти ближе, убью.
        - Тарлан, ты… женат! - задыхаясь, хрипел Гавор.
        - Это решаемо и уже неважно… - буркнул я, отпустив друга на песок, и накинув свою кольчугу на тело, сухо произнес:
        - Постарайся вернуть всех здоровыми.
        - Хорошо, - проворчал лерок, держась за горло, а потом добавил: - Не дай девочку в обиду!
        Громко зарычал, но ничего не ответил. Не до разбирательств. Главное, успеть вовремя, чтобы ничтожный шанар не обидел мою женщину!
        ГЛАВА 16
        СВЕТЛАНА
        Сколько я сидела - не знаю, но приближающиеся шаги услышала мгновенно, как только почувствовала запах трав. Обернулась и увидела старую женщину, хромающую и направляющуюся ко мне. На голове косынка серого цвета, прятавшая седые волосы, и длинное коричневое платье, потертое и старое. Лоб в морщинах, но это совсем не искажало лица, даже сейчас было видно, что женщина в молодости была красавицей.
        Я внимательно посмотрела ей в глаза, и немного растерялась:
        - Вы…
        - Я - Толения, пришла пригласить тебя поужинать со мной в моем доме.
        Медленно встала и с опаской побрела к ней. Обычно не вызывали у меня старушки ужаса, только уважение и сожаление, ведь ко мне они приходили с болезнями, а не радостью поделиться. И эта не исключение, но если вспомнить нападение малолетней пигалицы, то на этой планете нельзя никому доверять.
        Подойдя к ней очень близко, ответила на ее приветствие:
        - Светлана… Буду очень рада знакомству.
        Старая женщина кивнула и, показав рукой на тропинку, по которой я пришла, пошагала вперед. Я следом за ней, оглядываясь по сторонам в ожидании подвоха. Через несколько секунд, как только мы поравнялись, я спросила:
        - Толения, скажите, а что происходит с плененными тайхарами у вас в неволе?
        Женщина только глубоко вздохнула и буркнула:
        - Ой, девочка, не стоит тебе знать об этом. Зачем? Жестокость везде и повсюду, и для твоего блага лучше не задавать таких вопросов, забыть о пленных, быть послушной и услужливой женой.
        - А не лучше искоренить жестокость в своем племени, чем забывать о насилии?
        Старушка покачала головой и, посмотрев в сторону, куда мы видимо и направлялись, не отрывая взора от одной точки, пояснила:
        - Раньше… давно, было по-другому, но звери не пожелали терпеть слабость сородичей, и выгнали шанаров без зверя, тем самым, проклиная свою расу, обрекая на жалкое существование детей сильных пар. Злость, отчаяние, страх - все приобрело одну форму - жестокость по отношению ко всему, в том числе и к себе.
        - Еще бы, с таким-то альфой… - проворчала я, считая, что какой предводитель, такие и шанары.
        - А каким быть ребенку, пятнадцать лет прожившему с ворхами?
        Я изумленно замерла и переспросила:
        - Почему монстры его не съели?
        - Не знаю, что с ним там происходило, но вернулся он другим, не таким как раньше. Жестоким, агрессивным… безжалостным.
        - Боже, но как он смог выжить там? - пораженно воскликнула я, недоуменно разводя руками.
        - Мы-то его давно похоронили, а потом он явился… Дикий и злой, в глазах ненависть. Ни с кем год не общался, а потом кинул вызов альфе и победил его, растерзав в клочья. С тех пор он управляет шанарами и все безоговорочно ему подчиняются, либо смерть, - тихо проронила Толения и пошла впереди меня.
        Все мысли были о Лоргане, воспитанном среди ворхов, пожирателей человеческой плоти. Тошнота подступила к горлу, но через секунды благополучно прошла. Мы повернули в сторону одинокого ветхого домика и вошли в избу.
        Стояла на пороге жилища и осматривалась. Хижина женщины напоминала вигвам индейцев. Шкуры на полу, на стенах травы, в уголке посуда.
        На огне, разведенном на земле, обложенным камнями, на железных прутьях висел казан. Женщина убрала его в сторону и, показав рукой на мягкие черно-красные шкуры, принадлежащие когда-то неведомым животным, указала садиться.
        Толения налила суп в деревянную посуду и подала мне, потом вручила лепешку и буркнула:
        - Ешь.
        - Спасибо, - благодарно выдохнула, чувствуя, как желудок урчит от голода, и принялась за еду, отмечая отменный аромат и необычный вкус. - Очень вкусно.
        Старушка присоединилась ко мне и, сев рядом, тоже стала ужинать. Когда мы поели, и я сполоснула и убрала посуду на огромный камень, спросила:
        - А где я буду ночевать?
        - У меня… Лорган сказал оставить тебя здесь, пока за тобой не явится ворай. А потом ты вступишь с альфой в связь, и тогда все станет на свои места. Спадет проклятье…
        - Я не та, о ком говорится в пророчестве, - запальчиво выдала я, надеясь на понимание.
        - Да пойми ты, девочка, альфа приказал - я делаю, как впрочем, и все, и наше мнение никто не спрашивает.
        - И все же, что думаете вы? - упрямо поинтересовалась я, желая знать мнение пожилой женщины.
        - Я? - удивленно переспросила Толения, растерявшись от моего вопроса. - Я хочу, чтобы жестокость ушла, и был мир между расами, как раньше, но такое невозможно. Без насилия на Тайхаре не прожить.
        Промолчала, не зная, что и сказать, а потом услышала:
        - Можешь сполоснуться в озере, если хочешь.
        - А он… - с надеждой предположила я, мечтая освежиться.
        Старушка улыбнулась, и медленно направившись к своему ложу из шкур, удобно расположилась на них.
        - Да кто же его остановит, если он захочет посмотреть на тебя?! - искренне произнесла она и, видя мой страх в глазах, добавила: - Не переживай, странно, но вижу я, не испытывает он к тебе той страсти, как к некоторым, что совсем несвойственно парам.
        - Значит, вы понимаете правдивость моих слов? - с улыбкой заметила я.
        - А что толку? Все равно будет так, как пожелает Лорган.
        Выдохнула, и про себя помолилась, чтобы Тарлан обязательно за мной явился. Очень-очень надеялась на это. Если честно себе признаться, я в ужасе только от одной мысли быть парой этого чудовища, какая бы горькая судьба у него не была.
        Выйдя из дома через полчаса, после того, как старая женщина немного отдохнула, мы направились к озеру. Толения заявила, что уже купалась, и рядом будет собирать лечебные травы, ну а мне посоветовала не стесняться. Что ж… обреченно выдохнула и, раздевшись, нырнула в озеро, наслаждаясь прохладой и замечательными ощущениями.
        Погрузившись под воду порадовалась прозрачности и богатому внутреннему миру водоема. Тонкие стебельки, разнообразные рыбки, все как у нас, только дно из красного песка, усыпанное черными ракушками.
        Накупавшись, вылезла и ощутила тяжелый пронзительный взгляд. Обернулась и увидела Лоргана, стоящего на противоположном берегу озера. Он испепелял меня взглядом, и непонятно было, зол он или нет. Но почему я уверена, что альфа в гневе? Интересно только почему?
        Схватила свою одежду и, не оглядываясь, направилась в сторону тропинки, на ходу натягивая платье на мокрое тело. Торопилась как могла, не желая, чтобы мужчина подумал, что мне приятно его «подглядывание».
        «Обойдется без моего внимания! Ирод!»
        Оказавшись в хижине, легла на предложенную шкуру и долго вглядывалась в верхушку юрты, думая о своей жизни на Тайхаре, между прочим, отмечая поздний приход Толении. Ничего хорошего не надумала. Ни просвета… все так ужасно и дико, что хоть вой. Что интересно, жители Тайхары в этом ужасе живут, и для них это норма. Бедные мученики.
        Возможно, если бы я родилась на этой планете, то, скорее всего, я бы по-другому воспринимала их существование и выживание. А сейчас я разрываю себе душу на части, желая хоть чуть-чуть увидеть свой навсегда покинутый мир. Лишь взглянуть… поздороваться, поцеловать и обнять маму, но не вернуться назад, ведь у меня здесь малыши, и сейчас я очень по ним скучаю.
        Долго не могла уснуть в страхе, что чудовище явится ко мне. Уже поздно ночью, под громкое сопение Толении, погрузилась в глубокий сон.
        ***
        Второй день нахожусь в стае шанаров, и конечно все больше узнаю их быт. Выяснила, где находятся плененные тайхары, но охрана меня к ним не пустила. Через долгое время моих уговоров посмотреть одним глазком, вышел сам альфа и заявил, что если мне так хочется увидеть их быт, то мы можем обсудить это поблизости, кувыркаясь на земле.
        Даже не оценила его наглой усмешки и провокационного предложения, отвернулась и ушла, желая ему провалиться куда-нибудь. Главное, чтоб не трогал и держался от меня подальше, хотя я всегда чувствовала его грозное присутствие, недовольно морщась от терпкого запаха сосновых деревьев и травы, раздражающего мое обоняние.
        Оборотней в лесу-деревне проживало очень много, но они все держались от меня подальше, как мужчины, так и женщины, отворачиваясь, как только я проходила мимо. Территория шота (семейство, стая) занимала огромную площадь планеты, которую даже сравнивать с землями тайхаров не стоило.
        Дети в шоте свободно бегали, играли, дрались, как обычные малыши, и их никто не притеснял в правах. Полная свобода и признание их как членов семьи. Но, к сожалению, и они также не подходили ко мне, обходя стороной.
        Не зная, чем себя занять, помогала собирать травы Толении, спрашивая про их обычаи и законы. Сделала вывод, что шанары более организованы, чем тайхары, и безоговорочно подчиняются альфе. Оборотни сплоченно и по отдельности охотятся на своих территориях, и выступают одним целым, грубой неконтролируемой силой, когда им грозит опасность. У них нет неподчинения, нарушений правил, а если и есть, то такие недолго живут под руководством безжалостного альфы.
        Собирая хворост, задумчиво шествуя вперед и вперед, набрела на странную поляну с черной длинной травой в виде стеблей. Оглянувшись по сторонам, заметила странную конструкцию из веток и моха. Заинтересовалась и подошла ближе.
        Увидев овальной формы яйца с синими пятнами, нахмурилась, и мгновенно отступила на шаг назад, очень надеясь, что это гнездо птиц. Краем глаза заметила темную тень и услышала шипение. И тут же с другой стороны, и позади себя. Развернулась, и в ужасе безмолвно вскрикнула, прижимая ладонь к губам, видя трех громадных синих змей, окруживших меня со всех сторон.
        «Мамочки!!! Нет… нет-нет, такого ужаса со мной не может быть! Невероятно так вляпаться!!! Змеи!!! Проклятье!»
        Только подумала, как уйти живой, длинная с мелкими мохнатыми шипами змея с левой стороны сделала рывок ко мне. Я только открыла рот визгнуть, и тут же улетела в сторону на землю, видя, как свирепый мужчина разрывает когтями одну таршану за другой, откидывая части тел, получая, между процессом, укусы в ноги и руки.
        Как только Лорган закончил с тварями, упал на колено, пронзительно рыча от боли. Молниеносно соскочила с земли и подбежала к нему, наблюдая, как мужчина начинает трястись, и заваливается набок. Пораженно ахнула, и выпалила:
        - Да что же это такое?! Не смей мне тут помирать! Такой как ты, должен на завтрак есть каких-то синих змеюк! Так что подымайся, альфа.
        Мужчина издал внутриутробный рык, и прохрипел, теряя силы:
        - Отойди, пройдет… само.
        - Ага, пройдет! И рай наступит в морге, - проворчала, и тут же оглянулась по сторонам, не желая нарваться еще на неприятных тварей.
        Убрала локон красных волос, вылезший из заплетенной косы, и села рядом, чувствуя тепло в ладонях.
        Понимала, что, если он тут помрет, никто не обидится, и я в первую очередь, наконец-то получив долгожданную свободу.
        НО НЕ СМОГЛА… бездействовать и наблюдать его смерть.
        Чувство вины за мои мысли и четкая идея спасти, огромным камнем висели на душе. Быстро разорвала ткань брюк до коленной чашечки, чтобы увидеть раны и, насчитав пять укусов, положила левую руку на его плечо, а вторую на правое бедро.
        Отлично, буду мысленно выводить яд из ран. Слава Тайхаре за дар, а то бы отравилась сама, помогая ему, высасывая ядовитую дрянь мерзких тварей.
        Спустя время меня стало штормить в разные стороны. Последний укус исцеляла очень тяжело, я даже отключалась на несколько секунд, понимая, что взяла невыполнимую задачу на свои хрупкие плечи.
        Взглянула на мужчину и удивилась, видя его открытые изумленные черные глаза. Он только со второй попытки смог произнести:
        - Оставь…
        Покачала головой, надеясь, что я смогу завершить лечение. Из всех, кого я лечила, это был самый тяжелый случай, и меня трясло от слабости.
        Как только поняла, что яда больше не осталось, я вымученно выдохнула:
        - Наконец-то.
        Мужчина слабо кивнул, а я только обреченно улыбнулась и закрыла глаза, уже больше ничего не воспринимая.
        ***
        ТАРЛАН
        Уже подходя к территориям оборотней, приготовился к нападению со всех сторон. Шанары - хищные обезумевшие звери, действующие инстинктивно, мгновенно, беспрекословно подчиняющиеся своему альфе, невзирая ни на что, и поэтому нужно быть готовым в любое время дня и ночи.
        Но чем ближе я подходил, тем сильнее чувствовал, что что-то не так. Плохое предчувствие теребило душу, и меня рвало на части от беспокойства. Запертый монстр во мне бушевал и требовал незамедлительно двигаться к Светлане, чувствуя и передавая мне, что ее жизнь в опасности.
        Магия шанар, защищающая дикие территории оборотней, шорт, меня пропустила. Очевидно, мой зверь этому поспособствовал. На моем пути встретилось несколько медведей, но они не подходили близко, лишь издалека наблюдали, с ненавистью рыча мне в спину.
        Шел на запах своей женщины, проникшей в мою кровь и плоть, и я уже не пытался бороться с этим. Знаю, бесполезно и против моей сущности, поэтому смирился и принял.
        Подходя к деревянному дому, зарычал, чувствуя, что около моей пары находится свирепый альфа. И действительно, как только я приблизился к высокой огромной избе, вышел Лорган, злобно встречаясь со мной взглядом, кидая презрение и неуважение всем своим существом.
        Мой зверь взревел, требуя выпустить его, но я ждал. Давая животному волю в пустыне ворхов, признал истину: во мне не зверь, а чудовище, которое я не контролирую, как бы не хотел этого.
        - Пришел подохнуть, ворай? - высокомерно процедил Лорган, выплевывая каждое слово.
        - В твоих мечтах, шанар, - небрежно хмыкнул в ответ, отмечая бледность кожи и слабую дрожь противника, сдерживая зверя внутри себя, и с каждой секундой проигрывая в этой борьбе.
        - Девочку не отдам, так что ты явился лишь за смертью.
        - Это мы еще посмотрим… - уже не своим голосом прорычал ему в ответ, окончательно теряя себя, перевоплощаясь в огромного черного хищника, не знающего ничего, кроме убийств, наслаждаясь этим.
        Монстр кинулся вперед, слыша музыкой мощное рычание соперника. Навстречу ему двигался уже не мужчина, а необъятный зверь шанара. Мохнатый, темно-коричной окраски, в росте около пяти метров, на лапах длинные острые когти, а в глазах лютый гнев и жажда крови.
        «СРАЖЕНИЕ БУДЕТ РЕШАЮЩИМ… ПОЩАДЫ НЕ БУДЕТ. ПОБЕДИТЕЛЬ ТОЛЬКО ОДИН…»
        ГЛАВА 17
        Сквозь сон я слышала тихий женский голос, и он требовал, чтобы я немедленно проснулась и помогла ей. Поднялась и посмотрела по сторонам. И снова я нахожусь в деревянном доме Лоргана на большой кровати. Осмотрела себя и удивилась тому, что я полностью здорова, хотя лечение альфы меня изрядно выбило из колеи. Уверена, что мне помогла Тайхара.
        Поднялась, и подошла к открытому окну, с ужасом наблюдая момент, когда два громадных медведя безжалостно рвали друг друга своими когтями и зубами, откидывая на землю и настигая, чтобы продолжить схватку.
        «Тарлан и Лорган… да они же поубивают друг друга… Монстры…»
        Сорвалась с места и побежала на выход, лихорадочно сжимая длинное голубое платье, смотря на жестокую бойню двух диких хищников. Черный медведь рвал когтями коричневого, беспощадно разрывая шкуру, оставляя на теле и лице борозды от своих мощных лап с когтями. Но, как только он замешкался, коричневый зверь отбросил его назад и, накинувшись, громко рыча, пытался распороть живот.
        «Определенно, Лорган - это коричневый медведь. Но как же Тарлан? Неужели он погибнет? Но… Я не хочу! Нельзя! Не могу этого видеть. Я должна сделать что-то, чтобы прекратить бойню. Я… хочу… жизни… Пожалуйста, Тайхара!»
        Вдохнула горячий воздух, пропитанный кровью и самцами, и убедилась, что права. Коричный медведь - это альфа шанар, так как чувствовала запах моего лечения на его теле. Мужчина ослаблен, но он сражался жестоко и беспощадно.
        Тарлан выловил момент и разорвал ему руку, отчего она висела плетью и, повалив коричневого зверя, принялся вырывать куски шерсти с мясом.
        Такого ужаса я себе и представить не могла. Смотрела и не могла даже дышать, а потом в мгновение ока воздух резко закончился, и я стала задыхаться, оседая на пол.
        В голове были только мысли закончить это сражение и уйти отсюда … с Тарланом. Как будто со стороны с ужасом наблюдала выглядывающих шанар из-за деревьев, но никто не подходил, не желая лезть под когти двух беспощадных, сильных предводителей Тайхары.
        Теплая ярко-красная энергия стала клубилась в моих руках, и я с удивлением осознала, что магия Тайхары пытается мне что-то сказать. Закрыла глаза, и прислушалась к тихому, еле слышимому шепоту, разбирая глухие слова.
        Внимательно посмотрела на медведей, и на волшебную магию, таившуюся у меня в руках, и тяжело выдохнула, решаясь на отчаянный поступок, зная, что могу помочь им, если только направлю ее на них. Уверена, что у меня получится, ведь именно этого и хочет Тайхара. Надеюсь, меня не растерзают или не придавят до этого момента.
        На гнущихся ногах побрела к обезумевшим зверям, видя, как энергия на руках разрастается, образуя огромную сферу. Подходила ближе с паническим осознанием, что медведи в момент схватки даже не понимают, что я рядом, и могут… случайно… убить меня.
        Не успела до конца додумать, как что-то мощное откинуло меня в сторону, придавливая громадным телом. Вскрикнула от безумной боли, а потом закричала, когда поняла, что сила тяжести стала давить в сто раз сильнее. Значит, черный зверь кинулся на коричневого, находящегося на мне.
        Задыхаясь, резко почувствовала свободу и, продолжая лежать, не в силах пошевелиться, посмотрела вперед. Лорган завалил Тарлана и рвал его, а я ничем не могла помочь, только терпеть сильную не успокаивающуюся боль.
        Проклиная все на свете, кое-как поднялась на колени и поползла к ним, кидаясь на них, с надеждой цепляясь мертвой хваткой в шерсть каждому.
        Боль рвала сознание, воздуха совершенно не хватало, и слезы текли из глаз помимо воли. Что-то из меня рвалось наружу, и как только я соединила через себя двух зверей, почувствовала мощный отток, идущий изнутри, образовывая огромный купол, захватывающий всех, кого я держала.
        Слепящая агония постепенно стала утихать, растопляя любые чувства и ощущения, аккумулируя их в безмерное спокойствие. Казалось, мы погрузились в бездонное пространство, не дающее даже осознать это.
        Разорванная кожа на хищниках медленно сходилась, следы когтей исчезали, как и восстанавливались мои сломанные ребра, что я чувствовала по своим ощущениям, не веря в происходящее.
        Только вся эта энергия на лечение шла из меня, и пусть боль проходила и раны залечивались, но слабость увеличивалась с катастрофической силой, и я понимала, что не могу больше стоять, хотелось отдохнуть.
        Глаза слипались, и я все больше погружалась в забытье, распадаясь на тысячи осколков, теряя себя, но в полной уверенности, что смогла осуществить задуманное.
        «Соперники больше не могут уничтожать друг друга… Пусть учатся жить в мире!»
        Видимость пропала… и я потеряла сознание, чувствуя резкую боль, и последнее, что запомнила, это горящие обеспокоенные глаза моего зверя.
        «Я не безразлична ему…»
        ***
        ЛОРГАН
        Как только девушка упала, красный густой воздух, представляющий собой шар, не дающий сделать и шага, рассеялся, и я, наконец, смог сжать руки. Кинулся на врага, желая продолжить бойню, понимая, что не получу такую полезную и добрую девчонку по-другому. В своей победе я не сомневался, куда вораю до меня, воспитанному под гнетом безжалостных существ, желающих сожрать за любую провинность. А если не уничтожить Тарлана, Светлана… не сможет отдать сердце мне… согласно пророчеству.
        «Она мне нужна… моей семье… для нашего будущего… пусть я и не испытываю к ней даже похоти, как бы не пытался. Любая шлюха желаннее, чем она… Почему? Ведь девушка красива, стройна и молода, но меня всего передергивает, как только я подхожу к ней, чтобы прикоснуться. Я чувствую всем своим существом, как, впрочем, и мой зверь, что не имею права даже и близко к ней подходить, но я должен вернуть силу своему народу…»
        Как только коричневая лапа с огромными черными когтями соприкоснулась с черной грудью врага, почувствовал обжигающий огонь. Я был в огне, как и ворай. Но сопернику было плевать, он резко подался ко мне и с яростью ударил по лицу, обжигая как себя, так и меня, что невозможно было терпеть.
        Зарычал и попятился назад, гневно проедая соперника взглядом, но он даже не смотрел на меня. Тарлан был поглощен созерцанием маленькой девчонки, упавшей без чувств на землю, ударившейся головой об камень.
        Черный зверь повернулся к девушке, и яростно зарычал, призывая ее к ответу, пронизывая окружающих леденящим ужасом от своего бешеного вида. Мгновенно бросился к ней, рыча как поверженное чудовище. Зверь тайхара наклонился и лизнул девушке щеку, принюхиваясь, дергая носом по ее лицу.
        Через секунду вместо монстра, которого он столько лет прятал от всех, а ради девки показал, наплевав на негласные нормы и законы их общины, на корточках сидел обнаженный мужчина, прижимающий к себе хрупкую девчонку из другого мира. Ворай обнимал ее хилое тельце, постоянно проверяя дыхание, и вытирая рукой кровь с затылка, вызывая странное уважение и даже благодарность во мне, что я совершенно не понимал, и это безумно раздражало.
        Отвернулся, не желая наблюдать за происходящим, но, услышав тяжелые шаги, вновь посмотрел вперед. Тарлан держал Светлану на руках, двигаясь на выход из моих территорий.
        Стоял и смотрел, со злостью провожая его взглядом. Тайхара сделала свой выбор в отношении этой девчонки, и это не я… Значит, шанары прокляты, и теперь… мы даже не можем мстить ничтожным тайхарам. Она, прибывшая в наш мир, лишила нас, могущих существ, нашей войны с кровными врагами… оставив только борьбу с Хатардом и его жестокими шавками-ворхами.
        Но как же обещание Тайхары?! Почему она обманула? Или нужно подождать?
        Так и сделаю… пусть пройдет время, и я приду за Светланой. Возможно, у неё, как и у меня, потом все будет по-другому. А сейчас… я подожду…
        Побрел к озеру, вглядываясь в чистую воду. Обернувшись в ипостась альфы, со злости ударил по деревянному столбу, держащему помост, и зарычал, видя, что сломал его. С ненавистью окинул злобным взглядом вечернее небо и плюнул на деревянные доски, презирая наказание жрицы планеты, посчитавшей нас недостойными жить так, как нам хочется.
        Отвернулся, и медленно пошел назад, но замер, почувствовав леденящий холод, подгоняемый усиливавшимся ветром с песком, пришедшего с пустыни ворхов, услышав позади тихий шипящий шепот:
        ИСТИННАЯ ПАРА…
        АЛЬФЫ…
        РАЗРУШИТ…
        ПРОКЛЯТЬЕ ШАНАРОВ…
        КАК ТОЛЬКО…
        ДЕВА…
        НОВОГО МИРА…
        ОТДАСТ ЕМУ…
        СВОЕ СЕРДЦЕ…
        Обернулся и увидел только грязно-серое небо, сгущающееся с каждой секундой. Подождал некоторое время и, не наблюдая больше ничего, направился по тропинке, вновь повторяя про себя важные слова пророчества.
        «Проклятье! Что же это значит?!»
        Раньше я был уверен в значении пророчества, но теперь, пришел к началу пути. Но я переиграю судьбу, и будет все по-другому…
        ***
        ПУСТЫНЯ ВОРХОВ
        СВЕТЛАНА
        Просыпалась легко, с улыбкой на устах. Распахнула глаза и встретилась с темным взглядом Тарлана, с обеспокоенным видом смотрящего на меня. Улыбнулась и прошептала:
        - Привет.
        Мужчина не ответил, лишь протянул руку и ласково провел по щеке двумя пальцами, отчего я прикрыла глаза, получая нежнейшее удовольствие от его легкого, но такого собственнического прикосновения. Понимала, что мужчина не изменился, но чувствовала и видела, что я ему небезразлична.
        Решив, что нужно отвлечься от таких мыслей, окинула взглядом пещеру и хрипло спросила:
        - Где мы?
        - В пустыне… здесь заночуем. Торнохо уже бушует, пути нет.
        - А как же…
        - Ни о чем не беспокойся, - резко приказал ворай, но, видя мое искреннее возмущение, решил сменить тему и поинтересовался: - Как ты себя чувствуешь?
        Села, пытаясь понять свое состояние, и определив, что со мной все хорошо, как обычно, честно призналась:
        - Нормально. А что… что случилось, когда я отключилась?
        Тарлан скривился и недовольно нахмурился, буркнув:
        - Ты вложила огонь в нашу силу, опаляющую как тайхар, так и шанар.
        - То есть… вы не сможете больше уничтожать друг друга? - уточнила, чтобы конкретно убедиться в смысле его слов.
        - Нужно еще раз убедиться, хоть я уверен в своих словах и выводах. Как только я вступал в схватку с альфой, огонь поражал обоих.
        Не смогла не улыбнуться, и прикрыла рот, чтобы мужчина не видел моего довольного выражения счастливого лица.
        Тарлан исподлобья посмотрел на меня, покачав головой, и недовольно буркнул:
        - Тебя не просили, а ты…
        «Что значит, не просили??? Я сюда по собственной воле, что ли заглянула?!»
        - Тайхара этого хотела, возможно, именно для этого она меня и позвала… и теперь сможет отпустить назад… - произнесла, надеясь, что этого не случится, но, желая узнать реакцию мужчины на мои слова.
        Тарлан злобно сощурился и отвернулся, с ненавистью посмотрев на светящийся шар посреди пещеры, висевший в воздухе. Потом поднялся и отошел чуть подальше, к разгорающемуся огню. Сел на корточки и принялся водить руками, шепча какие-то слова на непонятном языке.
        «Мм-м-м…вот и узнала, что Тарлан - дикий, свирепый мужчина, прячущий свои чувства и эмоции в глубине души… если конечно они у него есть. Я в это почему-то верю».
        Посмотрев по сторонам, увидела сухой хворост и ахнула:
        - Это же пустыня. Откуда кора и сучки?
        Мужчина продолжал молчать и, отчаявшись дождаться ответа, я просто смотрела на огонь, радуясь, что мы здесь, а не там… с безжалостным альфой шанаров.
        - Мы вблизи черных лесов и пока ты отдыхала, я набрал хворосту и убил дичь. Как прогорят дрова, запеку дикого маленького зверька.
        Кивнула, и запустила руку в волосы, проведя пятерней по всей длине, удивленно замечая, что лохматая. Попыталась привести их в порядок, думая о монстрах, обитающих здесь, и только принялась заплетать их в косу, как услышала:
        - Не смей!
        Удивленно озарилась на ворая, и он уже спокойнее дополнил:
        - Пожалуйста. Мне нравится, когда они…
        Замолчал, а я тихо засветилась от маленького счастья из-за слов дикого мужчины. Думаю, эти резкие слова отражают многое, а для меня… маленькую победу.
        Распустила волосы и, обняв свои колени, наблюдала, как Тарлан магией распаляет костер, то тушит его, то вновь поднимает вверх язычки пламени. Когда красный огонь стих, в очаге лежали только горящие красные угли.
        В руках мужчины оказалась уже разделанная тушка зверька, напоминающего кролика, и он, облив ее раствором из баночка, спрятал в угли, продолжая водить руками над костром.
        «Боже, я уже даже привыкаю к этому проклятому миру, и совершенно спокойно сижу, прекрасно зная, что рядом бегают слюнявые людоеды в виде шестиногих волков… Вот жизнь… обзавидуешься…»
        Пока мужчина «колдовал» у костра, осмотрела себя, мысленно очищая кожу, не желая видеть на себе застывшую грязь и кровь. Немного посидела, а потом вынужденно спросила:
        - Можно мне выйти?
        - Нет! - резко ответил Тарлан, хмуря лоб.
        - А я настаиваю, - заявила я, возмущаясь его ответом. Я же живой человек, и мне нужно выйти по естественным нуждам.
        - Хочешь, чтобы тебя сожрали?
        - Но ведь тебя не съели, а мне… очень нужно.
        Тарлан резко поднялся и подошел ко мне, немного нагибая огромное тело, так как пещера была ниже его роста. Положил мне руку на живот, отчего я только визгнула, не ожидая такого нахальства, а потом немного сжал, и через мгновение, я почувствовала себя довольной и освободившейся от всего.
        Закусила губу, и тихо прошептала:
        - Спасибо, а я так могу?
        - Нет… - буркнул мужчина, не прекращая смотреть мне в глаза, продолжая водить рукой по моему животу, уже явно не для помощи.
        - Почему? - пролепетала, чувствуя приятную тяжесть, зарождающуюся в моем животе.
        - Только мужчины, имеющие силу, держат огонь и воздух.
        «Понятно, что ничего непонятно… Такой многословный, что уши закладывает от его постоянной болтовни…»
        - А если…
        Не смогла договорить, так как Тарлан мгновенно и неожиданно прижал меня к своему твердому мускулистому телу. Поднял подбородок мощной рукой и прохрипел:
        - Чтобы ты не сделала для Тайхары… я тебя не отпущу! Ты - моя!
        Твердые теплые губы накрыли мои, и я потеряла нить мысли и возможного вопроса, погружаясь в сумасшедший водоворот страсти, позволяя себе запретное и такое желанное, отчего сердце пустилось в галоп от сладостного предвкушения.
        ГЛАВА 18
        Все казалось таким правильным и необходимым, поэтому я требовала и отдавала, сгорая в страстном головокружительном удовольствии. Суровый мужчина манил, властвовал, подчинял, и мне это нравилось. Я млела от его силы, желания, страсти.
        Крепкие руки стиснули мою талию и опустились ниже, неистово сжимая ягодицы, притесняя к своему возбужденному телу, давая почувствовать, как он меня хочет.
        Страстно целовала в ответ, с жадностью гладила по плечам, но мечтала о большем. Тарлан немного отстранился и, не прерывая взгляда, с остервенением скинул на землю кольчугу, тунику и штаны. Оставшись обнаженным, он гордо и прямо стоял, не стесняясь своей наготы.
        «Да-а-а-а… Могучий экземпляр. Не сравнить с бывшим мужем, да и вообще, зачем о нем вспомнила?! Я сейчас счастлива, и хочу своего неукротимого мужчину».
        Тарлан с опаской и предостережением смотрел на меня, как будто переживал, что я могу передумать. Его хищный орлиный взгляд следил за каждой сменой выражения моего лица, и я не сомневалась, он был готов в любую секунду кинуться ко мне, и горячими убеждениями побороть мой страх быть с ним.
        Но ничего подобного. Я не боялась и совершенно точно знала, чего хочу. Своего буйного грубого мужчину… дикого оборотня.
        Ворай сделал шаг ко мне, но я вытянула руку, давая понять, чтобы подождал. Платье у меня одно, и, если он его разорвет… ходить мне вновь обнаженной, что меня не устраивало. Поэтому сама разденусь.
        Старалась снимать платье быстро, но руки дрожали, и получалось больше движений, и мало толку. Тем более, с каждой моей неудачей с застежкой, мужчина хмурился, отчего я сильнее нервничала, наблюдая, как на его лбу появлялись маленькие морщинки, а огромный старый шрам казался очень даже внушительным, придавая лицу устрашающий вид.
        Оставшись обнаженной, облизнула губы и растерялась. И неважно, что я вроде как опытная женщина… именно сейчас чувствовала себя невинной девушкой. Еще бы… с таким мужчиной и его внушительными размерами.
        Я медленно опустилась на меховое покрывало, на котором проснулась, не прерывая наших горящих взглядов. Даже не верилось, что мы пришли к этому.
        Безумие, страсть, голод - плескались в темных глазах мужчины, и мне казалось, что я сейчас задохнусь от желания.
        Сделав шаг ко мне, тайхар опустился на корточки, и одной рукой погладил мои волосы, пропуская их через пальцы. А потом приподнял мое лицо вверх, и прохрипел:
        - Назад пути не будет… и даже сейчас… я уже не смогу отпустить.
        Промолчала, и нежно улыбнулась, отмечая откровенность и неприступность его голодного грозного взгляда.
        Потянулась к его лицу и губами ласково поцеловала выпуклый рубец, твердый подбородок, захватила нижнюю губу, нежно лаская губами и языком.
        - Светлана… - выдохнул Тарлан, сжимая руки в кулаки.
        - Света, - выдохнула губами, задевая пальчиками мускулистую грудь, отчего мужчина затаил дыхание и напрягся, а потом выдал:
        - Моя! - и больше не дал возможности дразнить, накинувшись на мои губы в безумном сладко-остром поцелуе, сметая все мысли, рассуждения, оставляя только ошеломляющие ощущения.
        Вновь оказавшись на покрывале, я с затаенным дыханием смотрела на Тарлана, а он на меня, раздвигая мои ноги и устраиваясь между ними. Видела, как вздувались вены на его висках, как напряжен, и пытался сдерживаться, но проигрывал себе и зверю.
        Ворай на секунду закрыл глаза, и медленно стал входить в меня, а потом замер. Посмотрел на меня безумным взглядом и прохрипел:
        - Ты - невинна!
        «Да?! Действительно, не знала… Спасибо за уточнение… и приступай дальше!!!»
        Хмыкнула и чистосердечно призналась:
        - Уверяю тебя, это не так. А ненужная преграда…
        Глаза мужчины сузились, и он рыкнул, продвигаясь дальше, пытаясь не причинить боли. А потом резкий рывок, и лоно поразила разрывающая боль, отчего я вскрикнула и выгнулась дугой. Размеры мужчины были явно не для моего тела.
        Тарлан замер, боясь двигаться, и я чувствовала его прожигающий тяжелый взгляд. Положила руку на живот, и направила тепло вниз, успокаивая и заживляя стенки влагалища, чтобы мой мужчина случайно не повредил мне ничего.
        Встретилась с хищным напряженным взором и, чуть поднявшись, поцеловала мускулистую грудь. Услышала утробный рычащий рык, и весь процесс мгновенно прекратился, так как Тарлан резко опустил меня вниз и накрыл губами сосок, облизывая и посасывая, а другой рукой почти ласково сжимал грудь. Это длилось бесконечно, пока ошеломляющие чувства от его острых ласк не довели до кондиции, и до невозможности захотелось ощутить его во мне.
        Ерзала под его телом, пытаясь спровоцировать на движение, и мужчина, протяжно застонав, медленно задвигался. Но теперь я испытывала только сладость и нетерпение.
        Видя, что мне не больно, Тарлан усилил захват на бедрах, и стал погружаться интенсивнее, яростней, вплотную соприкасаясь со стеночками влагалища, доставая до самого дна матки, отчего я чувствовала его член невероятно глубоко и сильно, громко издавая стон на каждый его толчок.
        Не могла себя контролировать, терялась в ощущениях, и когда мое тело забилось в экстазе, громко выкрикнула, не воспринимая действительность.
        Как только отошла, Тарлан перевернул меня на живот и, приподняв попку, вошел сзади, рыча, как зверь, отдавая себя в несколько раз больше, сильнее и яростней.
        Охрипла от криков и стонов, сгребая покрывало в кучу, двигаясь вместе с ним. Не думала, что так можно заниматься любовью. Сильно, агрессивно, но невероятно ошеломительно.
        Резкая безумная волна наслаждения накрыла мое тело, и шею обожгла резкая боль. Тут же почувствовала горячую струю семени в себе, и вновь меня стало штормить от нового потока удовольствия. Мужчина протяжно рычал, зализывая рану, а я терялась в сладостной эйфории, дрожа всем телом.
        Как только безумие закончилось, Тарлан сгреб меня в охапку и положил на свою грудь, прохрипев:
        - Моя…
        Кивнула, глупо улыбаясь, и закрыла глаза, погрузившись в спокойную безмятежность, отдыхая от удовольствия.
        ***
        Проснулась я от холода, съежившись клубочком, несмотря на то, что была укрыта шкурой. Непонимающе посмотрела по сторонам и недовольно вздохнула. Тарлана не было в пещере, что странно и тревожно.
        Натянула платье на обнаженное тело, заплела косу и направилась к выходу, встречая крупную пыль в лицо. Несколько минут там постояла и вновь вошла внутрь.
        Не знаю, сколько так сидела, смотря на тусклый фонарь, но страх, что с вораем что-то случилось, а именно, встреча с ворхами, не давал покоя. Пыталась успокоиться, но, ни какие размышления об его могучей силе не имели для меня значения. Трясло от переживания и вопроса: зачем он вообще куда-то ушел? Может, он почувствовал опасность и решил вступить в схватку, или на него напали жестокие звери? Почему он оставил меня одну?
        Услышав приближающиеся шаги, замерла статуей, и уставилась на вход, молясь, чтобы это был предводитель тайхаров. Через некоторое время в проходе появился Тарлан, и я выдохнула, уткнув голову в колени, пряча свое лицо.
        Думаю, совершенно нормально осознавать возможность опасности от поступка человека, когда он уже стоит перед тобой в целости и сохранности. Мозг начинает анализировать, лихорадочно прикидывая страшные варианты исхода его поступка, и сейчас во мне поднималась буря обиды и непонимания.
        Со стороны, возможно, я была похожа на обиженного ребенка, но сейчас не могла говорить, так как не желала выплескивать злость, как истеричная женщина. Вот успокоюсь и все ему скажу. Спокойно, с расстановкой… чтобы знал, что мне совершенно не плевать на его отчаянные поступки.
        Слышала приближающие шаги в мою сторону, отчего моментально закрыла глаза, с трепетом сознавая, как его мускусный запах сильно меня волнует.
        Тарлан сел рядом, но ничего не происходило, что интриговало. Подняла голову и встретилась с ним глазами, принимая темный внимательный взгляд сурового мужчины, а потом тихо спросила:
        - Как прогулка? Никто не пытался съесть? Или…
        Мужчина никак не отреагировал на мои слова, молча полез в свою огромную кожаную сумку, находящуюся у него за спиной, и достал оттуда овальной формы шершавые фрукты молочного цвета. На вид редька.
        В его руке оказался огромный нож, и он молниеносным движением срезал верхушку невиданного фрукта или овоща, прорезая изнутри, доставая огромный кусок белой мякоти.
        Подал его мне и с ухмылкой произнес:
        - Попробуй латраш.
        С интересом взяла предложенный кусочек и осторожно надкусила, с удивлением отмечая невероятный приятный вкус, похожий по вкусу на персик и мороженное. Странно, необычайно, но очень вкусно.
        Тарлан провел по моей щеке и хрипло спросил:
        - Переживала, что я тебя бросил?
        - Нет, - спокойно ответила, прожевав таящий кусочек во рту, а потом подняла на него взгляд, и честно призналась: - Почему-то я уверена, что ты не оставишь меня одну…
        Мужчина нахмурился, и задал следующий вопрос:
        - Тогда… ты не уверена в моих силах?
        Отрицательно покачала головой, и прошептала:
        - Нет, но тут же черные леса, ворхи, а они нападают стаей, и где…
        Ворай мгновенно поднял мой подбородок и твердо отчеканил:
        - Не сомневайся во мне. Никогда!
        Кивнула и, решив полюбопытствовать, задала вопрос:
        - Где ты взял одежду и этот рюкзак, или как он там у вас называется? Когда я выбежала из дома, где спала после лечения, ты уже сражался с шанаром, и твоя разорванная одежда лежала в стороне.
        Мужчина недовольно нахмурился на слова о лечении, но зная, что Света готова помочь любому, ничего не сказал. Усмехнулся ее вопросу, и поведал:
        - Сумки с одеждой и всем необходимым есть в определенных пещерах пустыни, чтобы ворай или сильный тайхар с неуправляемым монстром внутри, был способен пройти долгий путь, и привести себя в должный вид после оборота. Каждый, кто познает зверя и прячет его, знает об этом с нужного возраста, и если волею магии Тайхары он остался на проклятых территориях, сможет выжить, так как в сумке имеется даже малый запас сухих продуктов и нож.
        С нежностью посмотрев на мужчину, осторожно подняла руку и дотронулась до его шрама, тихо прошептав:
        - Как ты его получил?
        Ворай напрягся, посуровев взглядом, и глухо произнес:
        - В свой первый оборот в зверя. Я ушел на черные земли, считая, что проклят и не имею право жить, и быть предводителем тайхаров. Когда зверь овладел моим разумом, я сошел с ума.
        - Значит, все шанары не контролируют своего зверя?
        - Нет, они принимают его, и превращаются в одно целое, тем более он у них с рождения, а у меня появился несколько лет тому назад.
        - И ты…
        - Я и зверь разделены… Когда он стал проявляться, я пытался закрыть его в себе, и даже уничтожить, но ничего не помогало. И тогда я пришел в пустыню ворхов и выпустил его.
        - И что произошло потом? - с волнением спросила я, продолжая водить пальцами по шраму, с радостью замечая, что ему нравится моя ласка.
        - Откуда не возьмись, появилось отвратительное чудовище, и я до сих пор не знаю, кто это был. Человек или зверь. Уверен, что это ворх, но и не он в то же время. Более сильная страшная тварь, напавшая на меня в ипостаси шанара. Сейчас я даже рад, что в тот момент не управлял своим зверем, представляющим собой взбесившегося монстра, желающего только крови.
        Я испуганно затаила дыхание, со страхом ожидая продолжения.
        - Мы схватились, а ворхи держались в стороне, злобно рыча, но никто не вмешивался. Он разорвал мне лицо, а мой зверь распорол ему живот, вырывая все с потрохами. А потом… нас оторвало друг от друга, и пошел серый дым, отчего я мгновенно превратился в человека, ощущая, как гниет моя рана, а зверь… взвыл бешеным воем, и больше я ничего не помню, только шепот магии, но она звучала не для меня, так как слов я не понимал.
        - Ты думаешь, тот оборотень, он управлял ворхами?
        - Да, раньше я сомневался. А теперь уверен, ведь совсем недавно я узнал, что мужчина управлял нападением ворхов на отряд тайхаров. Значит, это он и есть.
        - Но постой, а ворхи могут обращаться в людей? - тут же задала вопрос, но, видя, что Тарлан не понял значения последнего слова, исправилась. - То есть в мужчин?
        Тарлан насупился и недовольно произнес:
        - Уверен, что нет… даже когда мы их уничтожаем, они не меняют форму, в отличие от шанар.
        - Понятно, - задумчиво сказала я и, приподнимаясь, добавила: - Наверное, нужно собираться в путь и…
        Мужчина остановил меня, вновь усаживая на шкуру, а потом притянул к себе и выдохнул: - Мы пойдем, но позже…
        Только хотела задать вопрос, как его губы накрыли мои, увлекая в сладостный туман удовольствий.
        ***
        …Натягиваю лук и вставляю огненную стрелу, пуская ее в мишень. Как только стрела достигает цели, хищно улыбаюсь, не сомневаясь в своей победе.
        - Ты изумительна!
        Повернулась и увидела высокого темноволосого мощного мужчину в черном одеянии: свободные штаны и простая рубаха без кольчуги. Сильный тайхар лениво стоял у стены каменной постройки, окидывая меня голодным взглядом, внимательно наблюдая за каждым моим движением. Через некоторое время оттолкнулся и пошел на меня. Приблизившись, хрипло произнес:
        - Милена, сколько ты еще будешь меня мучить? Давай проведем свадебный обряд, и я наконец-то сделаю тебя своей женой. Ворай согласен и…
        Отвернулась в сторону, удивляясь себе и своему непонятному желанию сбежать от этого надежного, красивого мужчины, который желает меня и испытывает сильные чувства ко мне. А я … к сожалению, нет. Но отец уже настаивает, несмотря на то, что мать его постоянно отговаривает, поддерживая меня и считая, что мое время еще не пришло.
        Тяжело вздохнула и посмотрела на небо, поражаясь ночной красоте, красивым отливам звезд и безграничному пространству. Мне уже двадцать и девушки моего возраста давным-давно замужем, а я не хочу. Пересилить себя и выйти за того, к кому ничего не испытываю, я не могла. Наверное, этим я пошла в маму, не понимающей, как можно совершать поступки против воли и желания.
        Отец недоволен моими отсрочками, но терпит, так как любит меня и мать. Но обычаи требуют выдать меня замуж, и боюсь, ворай ничего не сможет сделать. Это мой долг! Я должна выйти замуж за Лиама, будущего ворая тайхаров.
        Вновь взяла стрелу, мгновенно вспыхнувшую темно-красным огнем у меня в руках, и повернулась к своей цели. Вставила в лук молниеносное тонкое оружие и пустила вперед, разрывая предыдущую стрелу. Теперь они обе горели в мишенях, в виде чучел из красной соломенной травы.
        - Не понимаю, зачем тебе все это нужно, когда твоя защита - это я?! - недовольно пробурчал Лиам, подойдя ко мне сзади, обнимая за талию, что я позволила ему сделать, не прекращая смотреть вперед, наблюдая как безжалостный, но такой красивый огонь свирепо съедает пламенем мишень.
        Не поворачиваясь, резко выдала:
        - Не говори глупости. На Тайхаре каждая женщина должна себя уметь защищать.
        - Но сейчас не так, как раньше. Твой отец приложил столько сил, и к тому же шанары…
        Развернулась к нему и, схватив за рубашку двумя руками, резко отчеканила:
        - Наша проблема не они, и ты прекрасно это знаешь.
        - Да, но ворхи… - возмущенно зарычал Лиам, совершенно не желая понять мою стихию, как впрочем, и меня.
        - Хатард истребляет как нас, так и их, - прошипела ему в лицо, тут же отодвигаясь, с неприязнью отмечая, с каким голодным взглядом тайхар смотрит на мои губы.
        - Но они молчат. Тишина пока… - разочарованно произнес жених, осторожно прикоснувшись ко мне, и захватывая мою руку в свою мозолистую огромную ладонь.
        - В том-то и подвох, поэтому я хочу завтра пойти с вами на охоту в черные леса, - сообщила жениху, не желая откладывать и дальше этот разговор.
        - Я не позволю! - процедил мужчина, схватив меня за подбородок, с силой сжимая пальцами, что меня разозлило.
        Гневно зарычала, и процедила:
        - Отпусти! Сейчас же!
        Мужчина тут же убрал свою руку и с обвинением произнес:
        - Прости, любимая, но я считаю, что ты не можешь рисковать…
        - Могу! И если тебе не нравится, это твои проблемы!
        Оттолкнула его и пошла вперед, рассчитывая поговорить с отцом. Я знаю, он меня поддержит, но только с условием, что я буду рядом с ним. Он уже давно не переживает за меня, зная, что воспитал хорошего война, но вот маму…. нужно будет убедить… а это сделать сможем только мы вместе.
        Перед тем как зайти домой, почувствовала пристальный тяжелый голодный взгляд. Повернулась, но ничего не увидела. Постояла еще немного, а потом открыла дверь и вошла внутрь…
        ***
        Проснулась, дрожа всем телом. Посмотрела на пустыню, объятую слабым утихающим ветром из песка, и выдохнула, поправляя шкуру, накинутую Тарланом на меня. Сейчас мы передвигались на кыбаре, пришедшего с тремя тайхарами за нами на закате, и теперь мы двигались домой.
        - Что случилось? - спросил ворай, разворачивая меня к себе.
        Я только закусила губу, не зная, что и сказать, а потом ответила:
        - Все нормально, просто сон странный приснился.
        - Расскажешь? - спросил предводитель, с нежностью погладив по волосам.
        - Я… да, как только пойму смысл его, - тихо пробубнила в ответ.
        - Хорошо, - ответил мужчина, и заметил: - Ты проснулась вовремя, скоро будет привал, и сможем поужинать.
        Мужчина обнял меня и прижал к своему телу без туники, чтобы мне было удобнее на него облокачиваться. Продолжая путь дальше, я все думала о Милене, пытаясь разобраться во всем, что происходило во сне.
        Странно и непонятно, почему теперь Милена изменилась и повзрослела? Ее жених жив, и… шанары не нападают. Значит, это будущее? Однозначно, не прошлое, ведь враги только ворхи и их предводитель.
        Но возникают вопросы: «Почему хрупкая и робкая девушка превратилась в боевую амазонку, стреляющую из лука, и желающую участвовать в охоте? Что произошло и отчего это зависит?»
        Если следовать из сна, анализируя и разбирая по составляющим, то я, очевидно, как-то изменила будущее… и неизвестно в какую сторону…
        ГЛАВА 19
        Подъезжая к поселку на спине неприятного животного, к которому вероятно я никогда не привыкну, решила поговорить с вораем на тему его жены. Тарлан - скрытный мужчина, и по нему невозможно понять, знает он о смерти Наиты или нет. Нахмурилась и тихо прошептала:
        - Тарлан… твою жену убил шанар, когда похитил меня, а она ему в этом помогала.
        Мужчина неподвижно замер, и ничего не ответил на мои слова. А я осторожно продолжила, считая, что обязана рассказать все, как было:
        - Лорган свернул ей шею, наказывая за обладание темной магии не по праву. Она… Ты знал об этом и… ее смерти? Может, у вас была с ней связь на расстоянии, ведь вы же столько лет…
        Почувствовала, как мужчина дернулся в отрицательном жесте, и стало не по себе. Мамочка родная, я-то занималась с ним любовью, зная, что он свободен, а он - нет. Очевидно, оборотень решил, что я от радости освобождения забыла про его жену, решив сдаться на волю спасителю и победителю. А сейчас… вывалила на его голову жестокую правду, и даже не представляю, как вести себя после всего произошедшего.
        - Как он это сделал? - вдруг услышала резкий вопрос у себя над головой.
        - Он… Лорган свернул ей шею, шепча непонятные слова, а потом мертвая Наита превратилась в старуху с обвисшей кожей, на которой появилось множество гнойных серозных выделений. Тело гнило невероятно быстро… прямо на моих глазах, вспыхивая огнем, оставив через несколько минут только пепел, - честно призналась, надеясь, что он мне поверит.
        - Что именно произнес альфа? - потребовал суровый предводитель, отчего по коже пошел неприятный страх.
        - Он сказал, что ведьма против законов природы Тайхары использовала черную магию, обеспечивая себе молодость, убивая невинных, - точно выдала я, наблюдая впереди, как воины открывают ворота, встречая и пропуская нас на территории тайхаров.
        Что же там нас ждет? Непонятно, но плохое предчувствие с приближением все нарастало, предупреждая о неприятностях. Только одно радовало, что я увижу своих малышей!
        Ворай больше ничего не спросил, очевидно, погрузившись в размышления или воспоминания, а меня все больше одолевали сомнения о том, что не стоило бросаться в омут, когда все непонятно и странно.
        Проезжая на кыбаре по утоптанной широкой дороге, увидела удивление, презрение и интерес в глазах тайхаров. Они с искренним возмущением смотрели на меня, и недовольно морщили лоб.
        «Очень странно, и что это может означать?!»
        «Неважно, где мои малыши???»
        Подъехав к дому ворая, увидела, как к нам навстречу вышли уважаемые лероки, образовывая полукруг, а впереди всех стоял надменный Кондар, с предвкушением щуря глаза.
        «Теперь-то конечно понятно, что к чему… Подозреваю, ехидный лысый мужичок с козлиной бородкой по мою душу совет собрал. Но вот не может он жить спокойно, прямо невтерпеж ему яд выпустить, да рогами в стену упереться. Так и хочется послать некультурно, но я же правильная… пожелаю добра…»
        Тарлан спустился, и помог мне, резко поставив на землю. Мужчина сразу же направился навстречу подчиненным ему тайхарам, гневно уничтожая взглядом Кондара, хищно скалящегося, и сложившего руки на груди.
        - Приветствую тебя, - произнес неприятный пожилой тайхар, величаво ступая к вораю.
        Тарлан кивнул и грозно процедил:
        - В чем дело?
        - Твою жену сгубила сила прибывшей знахарки. Она исчезла…
        Я стояла с открытым ртом, поражаясь гнилой сущности дотошного лерока, надеясь, что магия планеты закроет ему рот, чтобы не лгал. Вот же… Как я не уважаю лжецов, что меня прямо-таки передергивает от возмущения. Нет, и спрашивается, что я ему сделала плохого? Чем помешала? Врет и даже не краснеет… Гад!
        Тарлан повернулся ко мне и внимательно просканировал, хищно прищурившись, а потом отвел взгляд, возвращаясь к Кондару, и отчеканил:
        - Я видел смерть жены… и знаю, что она занималась черной магией. Альфа шанаров, Лорган, забрал ее темные силы и вернул Тайхаре, требовавшей этой жертвы.
        Злость и ярость вспыхнули в глазах пожилого мужчины, и он, скривившись, рявкнул:
        - Что? Нет! Я собственными глазами видел, как эта женщина…
        - Молчать! - рявкнул Тарлан, гневно прожигая взглядом лерока. - Либо за клевету я вызову тебя на бой.
        Кондар отступил назад, и с обвинением посмотрел на меня, а потом возмущенно пропищал:
        - Что? Почему? Ведь только она виновата в том, что…
        - Светлана сеет свет, а мы безрассудно отталкиваем его, предпочитая темноту… - загадочно выдал предводитель, смотря в упор на Кондара, сжимающего руки в кулаки.
        Даже отсюда я видела, как дергался его кадык, и дрожало тело от возмущения. Старик был в гневе, его не устраивало, что я под защитой ворая.
        - Со вчерашнего дня мы не можем истязать мерзких рабов, этих скотов, забивая плетью. Надзирательницы, да и мы… мгновенно вспыхиваем огнем!
        - Я знаю, - недовольно проинформировал Тарлан, лениво направляясь к мужчине, пренебрежительно чеканя каждое слово: - И даже больше скажу. Мы не можем убивать или калечить шанаров, не причиняя себе боли, как впрочем, и они нас.
        Слова Тарлана странным образом взбесили лерока и он зарычал, а потом вновь с ненавистью посмотрел на меня, готовый в любую минуту наброситься и совершить правосудие по его мнению.
        «Милости просим… сегодня я еще никого не палила, как впрочем, и не лечила…»
        Встретила его взгляд и любезно улыбнулась в ответ, чтобы не считал, что я тут трясусь от страха. Обойдется! И так высокого мнения о себе, планка важности выше крыши. Мне бы сейчас к детишкам… а я стою и бред недовольного мужика слушаю. Надеюсь, их не обижали за это время.
        - Я уверен, что это козни этой твари! Ей не место среди нас, - шипел Кондар, громко и с презрением кидая мне и всем жестокие слова «правды».
        Мгновение и ворай уже держал лерока за горло, поднимая в воздухе, отчего тот только бултыхал ногами и кряхтел. Тарлан зверски сдавливал его горло, уничтожая свирепым взглядом, а потом прорычал:
        - Я запрещаю неуважительно говорить о ней…ВСЕМ! А ты… никогда не смей идти против моего слова, либо захлебнешься в собственной крови, и предупреждать я больше не буду.
        Кондар не мог даже кивнуть, хрипя и пытаясь убрать руки сильного свирепого мужчины, но это было бесполезно.
        Неприятно и страшно видеть жестокость… даже необходимую… в целях поучения, хотя я сомневаюсь, что Тарлан действительно не желает его убить. Как раз наоборот, видя, с каким предвкушением и с дикой яростью ворай наблюдал за судорожными умоляющими жестами задыхающегося мужчины.
        Хотела попросить его отпустить, но не посмела, зная, что предводитель тайхаров этого не позволит. Как только Тарлан отшвырнул жертву на землю, я прислушалась к его дыханию и смело предположила, что Кондар почти не дышит.
        Сделала шаг к лероку, но остановилась, испугавшись грозного рычания, и оглушающего приказа:
        - Стой!
        Повернулась к Тарлану и вопросительно посмотрела на него. Он тяжело дышал, и я видела, что сейчас он сдерживает себя от желания закончить начатое. Мужчина уверенно и разгневанно окинул взглядом всех присутствующих, а потом вновь посмотрел на меня, и громко отчеканил:
        - Он недостоин этого. Если подохнет, значит, это его наказание.
        Молчала, потому что знала, что другого выхода нет. Я живу среди безжалостных хищников, где уважение зарабатывают силой. Кивнула, и отвернулась, а потом медленно направилась к своему дому, прибавляя шаг, желая поскорее отсюда убраться.
        Стоящие на моем пути тайхары расступались, пытаясь не смотреть мне в глаза, но я чувствовала в воздухе запах леденящего ужаса. Предводитель защитил меня, да так, что ко мне теперь будут бояться подходить, в страхе за свою жизнь.
        Увидев родной дом, я почти бежала, стараясь не думать о том, что произошло несколько минут назад, а только о малышах, которых я против воли оставила одних. Детишек, которые мне верили, а я бросила их… как мать когда-то.
        Открыв дверь, я лихорадочно посмотрела по сторонам, а потом, наплевав на все, крикнула:
        - Тарган! Витая! Вы где?
        Не слыша ничего в ответ, я вновь их позвала, чувствуя, что в душе все переворачивается от моей «жестокости» по отношению к детям. Ведь они дети, и им не объяснить, что я была в плену. Для них - я ушла.
        Направилась через кухню в детскую, но замерла на месте, увидев выбегающую из комнаты Витаю, с безумными неверующими глазами смотрящую на меня. Восхищение и надежда таились в ее детских глазках, и от этого на душе потеплело. Она прислонила руку ко рту и, всхлипнув, бросилась ко мне.
        - Света…
        Кинулась в ответ к ней, чувствуя себя счастливой, обещая себе, что больше никогда их не оставлю… Обнимала малышку, крепко сжимая в объятьях. Растрепанная, но такая милая девочка, тянущаяся к теплу… ко мне.
        - Ты вернулась, - выдохнула беловолосая красавица, вновь всхлипывая.
        - Конечно, ведь у меня есть вы! - шептала в ответ, целуя ее в волосы, радуясь этому мгновению, а потом взволнованно спросила: - А где… Тарган?
        Витая с грустью в глазах посмотрела на меня и показала рукой на вход в детскую. В этот момент перед глазами представилось все плохое, что может произойти с маленьким ребенком.
        Бросилась туда, и, видя, что в комнатке ничего нет, кроме пустых матрасов, испуганно всхлипнула. Вдохнула спертый воздух и определила, что малыш в моей комнате. Оказавшись там, замерла, чувствуя, как мое сердце стучит в бешеном ритме, увидев свернувшегося мальчика, лежащего на большой кровати.
        Медленно пошла к нему, не понимая, почему он не поворачивается. Оказавшись напротив него, опустилась на корточки, и ласково провела по голове.
        Мальчик был без сознания, но что-то бубнил вслух. Скорее всего, в бреду. С ужасом отметила, что его руки и ноги дрожат, диагностируя судороги.
        Первый раз за все время нахождения здесь я растерялась, находясь в состоянии безумного страха потерять Таргана, ставшего мне родным. Поцеловала его головку, каждую ручку и лобик, определяя пиретическую температуру тела.
        «Боже мой, да что же это такое???»
        - Что с ним случилось? - хрипло с волнением спросила появившуюся Витаю, пытаясь не паниковать.
        Девочка подошла ближе, и судорожно пролепетала:
        - Я не знаю… когда ты исчезла, он плакал, а потом закрылся от меня. Не принимал даже еду, а потом пропал… Сутки его не было, и я искала, бродила по полям и все же нашла его… лежащим на земле… Тарган направлялся по обходному пути к шанарам… за тобой.
        Закрыла глаза, сжимая маленькую ручку, чувствуя такую нежность к родному малышу, что сердце сжалось от любви и страха его потерять.
        «Я спасу его… обязательно…СПАСУ! Нужно только взять себя в руки и представить, что это пациент. Не думать о нем, как о родном человечке… подойти чисто профессионально к лечению мальчика, отключая эмоции и страх».
        - Укусы или шишки на голове заметила, когда нашла его? - спросила, щупая голову пальцами, переворачивая и обследуя тело.
        - Он не двигался и тяжело дышал. Крови не было, я посмотрела, - ответила девочка, с надеждой смотря на меня.
        После тщательного обследования, с удивлением отмечала мгновенные изменения состояния, что невозможно настораживало. Как же меня раздражает, что тут все происходит с катастрофической быстротой. Сейчас, например, смело могу отметить резкую бледность, холодный пот, снижение артериального давления, тахикардию, нитевидный пульс. Недовольно сцепила пальцы и попыталась вспомнить все заболевания и осложнения с такими симптомами.
        В голове крутился только вариант разрыва селезенки при малярии, притом, как я понимаю, это произошло прямо сейчас, в связи с тем, что оно возникает спонтанно. Хорошо, что малыш без сознания, потому что в противном случае он испытал бы кинжальную боль в животе с иррадиацией в левое плечо и лопатку.
        И еще… при отсутствии экстренного оперативного вмешательства быстро наступает смерть от острой кровопотери и гиповолемического шока, что я не могу допустить.
        Пока лихорадочно обдумывала действия, случайно обратила внимание на ухо, а именно за ним. Определенно, припухлость, след от укуса.
        «Несомненно, малярия и осложнение к ней: разрыв селезенки… Твою же мать! Прости меня Тайхара…»
        Выдохнула, и мысленно прочистила руки, присаживаясь на кровать, собираясь немедленно лечить мальчика. Раздался шум, и я повернулась в сторону двери, где стоял недовольный Тарлан.
        - Светлана! - резко выдохнул он и сделал шаг ко мне, но я только отрицательно покачала головой и подняла палец вверх, предупреждая, что мне не до разговоров.
        Полностью сконцентрировалась на ребенке и, положив руки на его живот, закрыла глаза, мгновенно четко представляя и чувствуя его внутренности, исследуя их как УЗИ, а также прорабатывая все процедуры, планируемые совершить в процессе лечения.
        Классическим общепризнанным в травматологии и абдоминальной хирургии способом остановки кровотечения, при любых разрывах селезенки, считается полное удаление органа, либо ушивание селезенки, но я же знахарка, поэтому буду восстанавливать ее, и только потом лечить малярию, используя специальные противомалярийные препараты, губительно действующие на плазмодий: хинин и инфузия.
        Сколько я лечила, не знаю, но как только восстановила селезенку, истерически улыбнулась, считая, что я на правильном пути. Выдохнула и приступила дальше к исцелению. Закончив самую важную для меня операцию, с восторгом следила за тем, как тело мальчика покрылось красной волной. Дрожащими руками прикоснулась ко лбу ребенка и облегченно выдохнула, чувствуя, как подступают слезы.
        Не думала, что могу плакать после операции, но сейчас я уже не была хирургом, знахаркой или кем-то там еще… сейчас я была женщиной, чей ребенок был на грани смерти. Слезы шли из глаз, и я только отдаленным сознанием понимала, что совершенно не чувствую усталости и желания упасть в обморок. Нет, меня переполняло счастье, передергивало от волнения, и я с затаенным дыханием смотрела на малыша, ожидая его пробуждения.
        Веки открылись и невинные детские глазки, самые ласковые и добрые, пораженно смотрели на меня. Тарган приподнялся и хрипло произнес:
        - Ты пришла!
        Не понимая до конца, что он наконец-то заговорил, прижала его к своей груди и разревелась, чувствуя необычайную потребность в этом. Как же это удивительно и волнующе плакать от счастья. А раньше я этого не осознавала… не понимала и не испытывала.
        Подняла его подбородок, и прошептала:
        - Прости, мой маленький, я…
        Малыш махнул головой, и сильно-сильно, насколько мог, обнял меня, прошептав:
        - Мама…
        Даже не могла ответить ему, только вновь всхлипнула и прижала к своей груди. Благодарила магию Тайхары, давшую мне возможность спасти этого прекрасного ребенка, которого я всей душой и сердцем полюбила. Мой сынок…
        Посмотрела на Витаю, плачущую в стороне, и притянула к себе, пытаясь улыбнуться.
        - Мои детки, - только шептала и обнимала, в перерывах улыбаясь и сжимая их в объятьях.
        - А можно твоих блинов мама? Я кушать хочу, - через некоторое время скромно спросил сынок, смотря на меня огромными жалобными глазками.
        Засмеялась, и, кивнув, произнесла:
        - Конечно, вот сейчас встанем и пойдем готовить…
        Тарган поцеловал меня в щеку и вцепился в руку, как будто боялся меня отпустить. Мы вместе пошли на кухню, и в проходе я наконец-то обратила внимание на озадаченного Тарлана. Мужчина пропустил нас и отошел в сторону, так ничего и не сказав.
        Оказавшись на кухне, я с огромной радостью принялась за приготовление блинов, а заодно и супа, периодически отвечая на вопросы детей, стараясь говорить расплывчато и с улыбкой. Не признаваться же им в своем принудительном путешествии.
        Тарлан молча стоял, внимательно наблюдая за нами, а потом вышел на улицу. Подумала, что нужно поговорить с ним, но не стала. Сейчас главное успокоить моих малышей, а беседы потом.
        На печи томился горшочек с супом, источая приятные ароматы, а гора блинов лежала в огромном блюде. Я только принялась рассказывать им очередную сказку из многих, которые они ужасно любили, принимая их интересными историями, как вдруг хлопнула входная дверь. Все повернулись и увидели Дихару, замученную и в слезах, но улыбающуюся во весь рот. Она сделала шаг, и бросилась ко мне, прохрипев:
        - Я больше не хара. Тарлан отпустил меня к тебе. Спасибо. За все…
        ГЛАВА 20
        Счастливая и довольная, уложила всех спать в твердой уверенности, что жизнь налаживается. Мы очень долго разговаривали с Дихарой, а потом уставшая добрая девочка пошла спать, взволнованная от произошедших событий. Сегодня она засыпала свободной от рабства, и думаю, это - необыкновенное ошеломляющее чувство.
        Я долго сидела на полу, охраняя сон детей, и думала о словах Дихары. Она мне поведала, что как только я и Наита исчезли, Кондар забил тревогу, утверждая, что знахарка прокляла и сгубила жену ворая и должна быть наказана, либо магия покарает всех за неприемлемую несправедливость. Некоторые не верили его словам, особенно те, кому я помогла, и даже сестра Тарлана, заявила, что сомневается больше в нем, чем в знахарке, но мужчина усердно всех убеждал в обратном, утверждая, что магия Тайхары общается с ним через сны. А Дихару он заставил работать с шанарами на плантации, не позволяя даже ходить домой, причисляя ее к пленным харам и обращаясь еще хуже, чем со всеми.
        Дихи, как ласково мы звали Дихару, поделилась интересной информацией о том, что поговаривают, как будто гнилой лерок метит в вораи, и убеждает в этом тайхаров, но открыто не бросает вызов предводителю, не желая сражаться с Тарланом.
        Налюбовавшись вдоволь безмятежными спящими ангелочками, решила сполоснуться. Немного обсохнув после освежающего теплого душа, вышла на улицу, чтобы посидеть на родном крылечке. Я даже соскучилась по этому занятию, пока была в плену, и сейчас получала истинное удовольствие от прелести того, что свободна, нахожусь дома, и с малышами все хорошо.
        Почувствовала ошеломляющий приятный аромат и замерла, осторожно посматривая по сторонам. Тарлан шел со стороны своего дома, и даже отсюда я видела, как непрерывно с дикой потребностью он смотрит на меня. Его необузданный голодный взгляд говорил о многом, и это немного пугало меня.
        Мужчина подошел ближе, и я сразу же поднялась, не зная, что сказать и чего ожидать после всего, что с нами произошло.
        - Пойдем со мной… - твердо произнес он, поднимая руку и прикасаясь к моим волосам. - Хочу, чтобы ты была хозяйкой в моем доме.
        Скажу честно, приятно, когда мужчина так настроен в отношении тебя, но неприятно идти в дом после той, что недавно умерла и хотела от меня избавиться. Уверена, что там каждый уголок пропитан ее злобой… и мне совсем не хотелось уходить из светлого домика, ставшим таким родным. К тому же есть главная причина - дети. Вот интересно, мужчина предлагает пойти в его дом одной или с моими детьми?!
        Задумчиво посмотрела на него, пытаясь определить по выражению лица хоть одну эмоцию, но Тарлан всегда все держал в себе, а потом спокойно произнесла:
        - Спасибо, что отпустил Дихару, но я не пойду.
        Мужчина посуровел взглядом и недоуменно спросил:
        - Почему?
        Тяжело вздохнула и села на крылечко, пытаясь найти нужные слова для своего объяснения. Украдкой посмотрела на него и с грустной улыбкой произнесла:
        - Ты понимаешь, что теперь Дихара, Тарган и Витая - мои дети и я....
        - Не вижу проблемы! - перебил он меня, и наивная надежда, поселившаяся от его слов, сразу померкла в сердце, как только услышала продолжение мысли: - Я понимаю, что ты привязалась к ним, что странно и меня удивляет, но они не твои. Никогда не забывай об этом! К тому же, я для этого и отпустил Дихару, что не допустимо у тайхар, но я настоял, и магия поддержала меня. Взрослая девочка сама будет ухаживать за сестрой и братом. Они не будут ни в чем нуждаться. Я возьму их пропитание на себя, но ты пойдешь со мной. Будешь жить в моем доме, и делить одну постель.
        Спесь счастья окончательно рассеялась и, ухмыльнувшись продуманной эгоистичной логики ворая, поинтересовалась:
        - Это предложение или ты мне приказываешь?
        Мужчина опешил, и слишком вспыльчиво выдал:
        - Нет, но я не вижу причин для твоего отказа. Тайхара, я даже наплевал на траур, желая провести скорее свадебный обряд, чтобы ты была моей женой, а ты еще думаешь? Я тебе предлагаю быть хозяйкой моего дома по законам тайхаров. Так что тебя в этом не устраивает?!
        С силой потерла пальцами свой лоб, пытаясь взвесить все за и против, в том числе и свои слова, чтобы не угнетать ситуацию, а потом предложила:
        - Прости… я не могу. И… надеюсь, ты не вернешь Дихаре статус рабыни, только чтобы наказать меня за отказ.
        Гнев в глазах мужчины говорил о многом, и в первую очередь, что он разочарован во мне, отчего прибывал в яростном гневе. На висках и шее вздувались вены, участилось дыхание, были напряжены все мышцы. Я видела характерные основные проявления реакции гнева: брови сдвинуты, между ними появились вертикальные складки, внешние концы бровей поднялись; лоб без горизонтальных морщин; глаза сузились; губы напряженно сжаты, но периодически в гримасе он обнажал зубы.
        «Довела мужика…»
        - Ты считаешь, что я могу нарушить слово? - процедил он, обжигая своей яростью.
        Встретила его взгляд и честно ответила:
        - Нет, я не сомневаюсь в твоей честности, но предусматриваю любые варианты твоего гнева в случае моего отказа.
        - Ты же понимаешь что я не оставлю тебя, и не дам никому близко подойти, - прошипел ворай, с силой сжимая кулаки, делая шаг ко мне.
        Кивнула в ответ и убежденно процедила:
        - Я не хочу уходить от своих детей и не уйду! Тебе не понять, но для меня они - мои дети.
        Мужчина зарычал и грубо рявкнул:
        - Свои дети, это когда они часть тебя. А ты говоришь глупости!
        Резко поднялась и подалась вперед, окончательно теряя здравомыслие. Самоуверенный наглый бесчувственный тайхар так пренебрежительно расставил приоритеты того, что я считаю для себя важным, отчего по всему телу у меня пошла дрожь от гнева и возмущения. Посмотрела в его дикие черные глаза и прошипела:
        - Не тебе решать кто они для меня, а только моему сердцу. И оно сделало свой выбор, как бы тебя не возмущало и не удивляло это. Они мои, чтобы бы ты мне не говорил. Да и что тебе втолковывать, если ты, как и твои первобытные тайхары, лишен нежных чувств к невинным созданиям. Вы - бесчувственные нелюди, спокойно отправляющие детей воинов, погибших в черных лесах, в рабство, потому что они прокормить себя сами не могут. Где… где ваше сострадание к младенцам? Почему нет уважения к умершим, чтобы поддержать и позаботиться об их отпрысках? На месте погибшего может быть любой, никто не застрахован от внезапной смерти. Это тебе говорю я, как хирург, видевший множество смертей и отнюдь не из-за тяжелых неизлечимых болезней, а по глупости, неосторожности, непредвиденного случая и просто по стечению обстоятельств. Но вы же… ужасаете своей бесчувственностью, жестокостью и антигуманностью. Вам плевать на все, кроме своих персон в настоящий период жизни. Предлагаешь мне быть твоей женой, да? А если с тобой случится беда, и я останусь с ребенком одна.... То, что тогда? Что? И если не смогу обеспечить его едой,
значит все? Моя судьба - ублажать мужиков, твоих товарищей, с которыми ты ходил в бой, делил пищу и кров. Да? Так? - уже кричала, дрожа от нервного напряжения.
        Его нахмуренные брови, недовольное злобное лицо, напряженное тело говорили о том, что Тарлан сейчас зол, как никогда на меня, но мне уже было все равно.
        - Так вот, я буду лучше одна, и постараюсь своими силами обеспечивать себе и троим детям пропитание. Пусть сложно, но зато я буду уверена, что участь вдовы вашего народа меня не коснется! Не нужно мне такого счастья! И вообще, зачем рожать? Не понимаю этого порыва в вашей общине. Зачем обрекать свою дочь на то, что она с 14 лет будет вынуждена спать с тем, кто сильнее тебя. Или сын?! Вы обращаетесь с мальчиками просто ужасно! Они как рабы! У меня уже есть трое детей, которых считаю родными, и я постараюсь сделать все, чтобы обеспечить им достойные права и не потерять свободу, только бы их не постигла участь, уготованная вашими законами.
        Свирепый вид мужчины пугал и настораживал. Ворай выглядел очень агрессивно, отчего хотелось скрыться с поля его зрения. Тарлан сделал шаг ко мне и резко выдал:
        - Это законы тайхаров!
        - А кому нужны и удобны такие законы? Явно не женщинам и детям. Только мужчинам, привыкшим к эгоистичным удовольствиям, пока их не загрызут ворхи, и им совершенно наплевать, что будет с их семьей.
        - Ты искажаешь действительность! - прорычал ворай.
        - О-о-о-о нет! Ни капли! Говорю как есть, потому что нельзя жить в такой бесчеловечности! Вы сами себя уничтожаете, превращаясь в монстров!
        - Я тоже для тебя монстр?! - свирепо гаркнул он, лихорадочно ожидая моего ответа.
        Сглотнула слюну в пересохшем горле и тихо произнесла:
        - Тарлан… зачем все это, если мы не понимаем друг друга? Я благодарна тебе за Дихару, за свое спасение. Это неоценимо и очень много значит для меня. Ты даже не представляешь насколько. Но я не могу рвать себя на части, если это против моих понятий и убеждений. Я не оставлю детей, даже если ты поставишь мне жесткий ультиматум.
        - Твои слова непонятны, но в суть я вник. Света, ты не расстаешься с ними … Твое право ежедневно навещать их…
        Угрожающе зарычала, удивляя мужчину и себя, так как чувствовала внутри себя что-то сильное и мощное, в данную секунду открыто выражающее сумасшедший гнев. Попыталась взять себя в руки, но не могла, так как меня подпитывало изнутри праведным возмущением, и я только сглаживала его обороты, уже не рассчитывая на спокойствие. Прищурилась и пренебрежительно заявила:
        - Я не собираюсь приходить к ним в гости! Живу и буду жить с ними здесь. В этом маленьком светлом домике, а ты можешь возвращаться в свои хоромы, где все пропитано злостью, завистью, насилием, и радоваться своему одиночеству, - перевела дыхание, а потом продолжила: - Думаю, хватит на сегодня… Я устала, да и ты… наверное. Спокойной ночи, Тарлан.
        Развернулась, но тут же почувствовала захват на локте, и меня мгновенно дернули на себя. Мужчина обхватил мое лицо руками, и прохрипел:
        - Света, не рассчитывай, что я отступлю. Даже на краткое мгновение не надейся на это. Чтобы не произошло, ты - моя!
        - Тарлан, - глухо пролепетала и тут же замолкла, ощущая теплые мягкие губы на своих губах. Мужчина с остервенением целовал, погружая меня в сладкий омут удовольствия. Было так необыкновенно, что когда мы оторвались друг от друга, перевести дыхание, я уже дрожала от возбуждения.
        Ворай немного прикусил мою кожу на шее и хрипло произнес:
        - Я поставил тебе метку, и по законам шанар, ты - моя жена.
        - Но для всех ты - тайхар, их ворай, - выдохнула ему в губы, пытаясь отойти от сладкой пелены нежнейшего удовольствия.
        - Ты же знаешь, что я - зверь. И сейчас я зверею от твоего отказа. Пойдем со мной… Светлана…
        Подняла руку к его лицу и провела по шраму, тихо выдав:
        - Я не брошу детей. Никогда.
        - Ворай не может привести в свою семью чужих отпрысков, - сурово выдал Тарлан, отчего мое сердце сжалось от боли.
        Я с грустью выдавила улыбку и прошептала:
        - Тогда нет смысла говорить о нашем переезде. Ты совершаешь поступки по законам, а я - как подсказывает мне сердце. И пока так… мы обречены.
        Мужчина сильнее сжал мою талию, и выдавил:
        - Ненадолго, Светлана. По природе шанар, наши звери будут сходить с ума в разлуке, и только вместе нормально дышать и существовать. Ты придешь ко мне сама и очень скоро!
        Осторожно убрала его руки со своего тела, и, повернувшись к двери, громко выдавила из себя искренние слова:
        - Посмотрим, но не забывай… не только я другая, но и моя хищница, которая все больше проявляет себя.
        - Ты придешь ко мне! - уверенно повторил ворай мне в спину.
        - Судьба покажет, - прошептала в ответ, и осторожно вошла в дом, переживая, что наши крики могли услышать дети.
        ***
        Развешивая чистое белье на прочные веревки, думала о нашем противостоянии с Тарланом. Считаю, что уже ни для кого не секрет, что мужчина зол на меня, но при этом желает видеть в своей постели. Выводы каждый мог сделать от вида его свирепого выражения и диких голодных глаз в мою сторону, когда мы случайно сталкивались с ним в поселении.
        Мужчина даже отличился своим вниманием, когда я ходила за продуктами в его дом к Лиаре, ключнице, заведующей провизией, как только Наиты не стало. Но, как выяснилось, колдунья сильно и не занималась хозяйством, все и так было на плечах старой женщины. В этот день положенные продукты на неделю мне не выдали, и женщина, опустив глаза, попросила меня идти к вораю, оповестив, что это его приказ.
        Когда пришла, мужчина уже ждал. Спокойно выслушал меня, а потом увеличил вдвое количество нужных мне продуктов, и заявил, что теперь нужно обращаться непосредственно к нему по всем вопросами… и именно только мне.
        Его голодные взгляды, рычания, когда около меня проходили мужчины, все в нем выдавало ревнивого собственника. Сказать, что внутри ничего не откликалось на него, было бы неправдой. Реагировала, и с каждым днем все сильнее. Я чувствовала странную необъяснимую тягу к вораю, как только его видела. Особенно оказавшись одной, отдыхая ночью в кровати, мое тело скручивало от желания увидеть Тарлана и быть рядом с ним.
        НО меня это ужасно раздражало и бесило, потому что я считала это физиологией, не способной влиять на разум. К сожалению, мои благие надежды летели прахом, и мужчина видел это по моему взгляду, что я усердно отрицала неприступным поведением, сопротивляясь в первую очередь своим чувствам. Да и как по-другому, после слов, что я сама к нему прибегу. Терпела и молчала, а мужчина то и дело старался отираться рядом, куда бы я ни пошла. Такое ощущение, что ему совсем нечем заняться.
        Последние два дня я не выходила за пределы нашего дома, помогала детям с их работой и старалась идти пораньше на вечернюю проверку к рабам. Правда теперь моя помощь там не сильно нужна была. В связи с тем, что избивать до полусмерти харов надзирательницы и лероки не могли. Теперь шанары чувствовали себя нормально, и что естественно, на мой взгляд, успевали собирать и обрабатывать больше.
        В основном я общалась с сестрой Тарлана, Ладхарой. Женщина хоть и была замкнутой, но сама шла на контакт. Мы разговаривали с ней понемногу, но каждый день, привыкая к такому общению.
        Женщина иногда сама вечером забегала к нам с мукой и другими гостинцами, предупреждая, что не нужно идти к шанарам, все в порядке. По работе ко мне обращались только дети. Самостоятельно шли, отсылаемые родителями. Взрослые - никто, но я не огорчалась. Это ведь хорошо, если моя помощь не требуется, значит, все нормально. Ну а дети - есть дети, то ребро сломают, то голову разобьют. Лечила, и это никак не сказывалось на мне. Ни обмороков, ни особой усталости я за собой не наблюдала.
        Вчера пришла Дихи, и радостно поведала, что ее назначили на место Лиары, ключницы, и теперь она будет работать в доме ворая. Девочка не могла поверить, что ей выпала такая честь, а я все размышляла, в чем подвох.
        Когда белья в деревянном тазу не осталось, я с грустью посмотрела на ночнее небо, как всегда изумляясь бесподобной красоте невероятного полотна Вселенной. До сих пор не могу привыкнуть к мысли, что для тайхаров это обыкновенное дело и ничего в нем нет изумительного и красивого.
        Только повернулась уходить, как столкнулась с Кондаром, стоящим за моей спиной, вскрикнув от неожиданности.
        «Что за черт? Почему я его не почувствовала и допустила близкий контакт? Да к такому тайхару опасно стоять спиной. И вообще, как он смог подойти ко мне так неожиданно?»
        Посмотрела по сторонам, и немного втянув воздух, с удивлением поняла, что у мужчины почти нет запаха, еле ощутимый, но очень неприятный. Пахнет гниением и формалином. И это с учетом, что мы стоим очень близко, и я вроде как оборотень с особым чувствительным обонянием.
        - Что вы хотите? - спросила я, совсем не ощущая его эмоций.
        «Неживой он что ли?»
        - Ты… должна уйти! - процедил он, с презрением обдавая меня взглядом.
        «Он вообще кто такой, чтобы мне указывать? Лерок вроде, а замашки как у предводителя».
        Прочистила горло и поинтересовалась:
        - А если не уйду?
        - Уйдешь! Либо умрешь! Ты пришла к шанарам, вот и убирайся к ним, а нас оставь в покое. Ты не нужна здесь.
        Ком встал в горле от его слов, но, взяв себя в руки, вежливо уточнила:
        - Как станете вораем, так и будете указывать, а пока… дайте мне пройти.
        Старик сжал руки и, скорчив гримасу, выдавил:
        - Ты - никто! И скоро все поймут, какая ты гнусная таршана, и тогда тебя никто не спасет.
        От его слов стало жутко, вот есть в нем что-то такое, чего стоило опасаться. Решив не продолжать неприятный разговор, я отошла в сторону и направилась в дом. Сделав несколько шагов, почувствовала мгновенную боль в пояснице, что даже в глазах помутнело, и я свалилась на землю, не в силах идти. Любое движение вызывало агонию, отдающуюся у меня в голове, что хотелось кричать.
        Послышались шаги позади меня, и мужчина обошел меня, оказавшись напротив. Встретившись со злорадным взглядом лерока, скучающе смотрящего на меня, я попыталась не показывать своей муки, чтобы не доставлять ему удовольствие.
        - Интересно, а ты и себя лечить можешь? - ехидно спросил он.
        Удивленно открыла рот и прохрипела:
        - Как вы это сделали?
        - Что сделал? Не понимаю о чем ты… - со скучающей улыбкой выдал он, а потом вдохнул воздух и скривился, как будто что-то мерзкое ощутил в воздухе, и процедил: - Я пойду… надеюсь, ты главное в моих словах поняла. Можешь прихватить с собой харов, все равно сгинут. Никчемным существам нет места на нашей планете.
        Сказав это, мужчина развернулся и медленно побрел из территории нашего дома, а потом резко повернулся и процедил:
        - Думаю, ты не станешь жаловаться Тарлану на нашу беседу. Это он сейчас зависим от тебя, но потом… все изменится. А вот дети… слабые и безвольные… стоит подумать о них, если так печешься.
        Ничего не понимала, вернее смысла не видела. Только смотрела ему вслед, лихорадочно рассуждая:
        «Он вообще о чем?! Причем тут дети? Он угрожает мне детьми?»
        Почувствовала мускусный запах Тарлана и попыталась встать, но боль мгновенно вернулась, ударяя по сознанию мощной волной жара. Я даже не понимала что со мной.
        С надеждой посмотрела на свои руки, но они совсем не излучали тепла, как будто все было нормально. Почему так? Ведь я даже не могу нормально дышать от боли, не то что встать.
        - Что с тобой? - раздался такой грозный, но родной для слуха голос, что я закусила губу.
        «Тарлан! Как хорошо, а то бы и лежала тут до утра…»
        Мужчина оказался рядом и медленно попытался поднять меня, но я вновь вскрикнула, и он тут же осторожно взял на руки, пытаясь не причинять боли.
        - Отнеси домой, пожалуйста, - тихо произнесла я, не в силах объяснить своего состояния.
        Странно, Кондар даже не касался меня, и утверждать, что это он виновен в моем плачевном состоянии, я не могла.
        Пока думала, Тарлан внес меня домой, прошел кухню и детскую, где все уже спали, а потом направился в спальню. Бережно посадил на кровать и спросил:
        - Ты можешь сама прилечь?
        Я отрицательно покачала головой, и он, нахмурившись, вновь задал вопрос:
        - Может попросить…
        «Кого еще?! Не нужно мне колдуний, шаманок, как бы хуже не было!»
        - Никто не поможет, само пройдет. Я уверена. Не беспокойся. Так посижу, а как только станет лучше, лягу, - сказала я, зевая. Почему-то чувствовала такую усталость за весь день, что хотелось на секунду прикрыть глаза.
        Ворай нахмурился, внимательно наблюдая за мной, а потом стал раздеваться. Пораженно открыла рот, когда он оказался с голым торсом и в одних штанах.
        Мужчина уверенно, без стеснений сел на кровать и осторожно придвинул к себе, слегка прижимая к своему огромному телу. Тяжело выдохнул, как будто ему трудно сидеть позади меня, и буркнул:
        - Тебе удобнее будет, если я буду опорой, поэтому закрывай глаза и спи.
        - Не стоит…
        - Спи! - сердито произнес ворай, еще ближе подтягивая меня к своей мощной груди, обхватив рукой мою талию.
        Не хотелось даже возмущаться, когда только от одного его прикосновения все тело стало оттаивать, а острые неприятные ощущения растворялись где-то там… далеко… далеко.
        - Так значительно лучше, - сонно прошептала я, чувствуя горячее тепло своей спиной и возбуждение мужчины своей попой. - Боль проходит…
        - Хорошо, - отрывисто выдавил Тарлан, ласково поглаживая мой живот своими шершавыми пальцами через тонкую ткань платья.
        - Я не задерживаю тебя? - пролепетала я, желая услышать отрицательный ответ, но мужчина не ответил, и я с улыбкой продолжила: - Спасибо, что помог.
        Последнее, что помню, перед тем как погрузиться в сладкий дурманный сон, мужское теплое дыхание у моего виска и чуть слабое прикосновение губ.
        ГЛАВА 21
        Тело горело от безумных прикосновений, и я выгибалась навстречу удовольствию. Сон уходил, растворяя каждую частицу меня в пламени страсти. Открыла глаза и встретилась с голодным тяжелым взглядом мужчины, находящимся у меня между ног и ласкающего сосредоточие женского удовольствия.
        Так странно, невозможно приятно и безгранично феерично. Терялась в безумстве и молчаливо умоляла о большем.
        Выдохнула горячий воздух и панически повернула голову в соседнюю спальню. Но не успела даже задать вопроса, как горячие губы накрыли мой рот. Ответила… со всей страстью и потребностью, что таилась и кипела во мне все эти дни без него.
        Сильные руки, скользящие по телу, напряженная угнетающая потребность удовольствия, острыми ощущениями приближающаяся к заветному, и я стала теряться в реальности.
        Как только горячий подчиняющий поцелуй прервался, выдохнула ему в губы и пролепетала:
        - Дети…
        Мужчина нахмурился, а потом буркнул:
        - Дихара повела их на сбор латаньи…
        Видя мое удивление, Тарлан серьезно сообщил:
        - Ягода, которую могут собирать только дети. Она созрела и…
        - Тогда мне нужно… - выдала я, считая, что малышам наверняка нужна помощь.
        - Продолжить, - почти прорычал ворай и, подняв мои руки над головой, нависая огромным телом, стал медленно входить, не прерывая зрительного контакта, что было так эротично, что я даже потеряла способность говорить.
        Никогда не думала, что эмоции на мужском лице в момент соединения страсти могут так возбуждать. Видела его силу, безумное желание, бешеную потребность во мне, и все во мне переворачивалось с неукротимой силой.
        Медленные движения, переходящие в горячие, резкие, сводили с ума, отчего я стонала, желая сладкого продолжения. Непонятные шептания у моей шеи доводили до исступления, жаль только, что я не понимала слов.
        Мощная оглушающая волна накрыла мое извивающееся тело, и я протяжно застонала, выгибаясь дугой, принимая мужское семя, распадаясь на тысячу осколков. Бесподобно и ошеломительно испытывать такой восторг. Мое сердце мгновенно замерло от счастья и нежности… к этому суровому мужчине. Хотелось, чтобы он не уходил, был всегда рядом, как сейчас.
        Жаль, что нас разделяет бескрайняя пропасть взглядов, и мы не понимаем друг друга. Но это потом, сейчас существуем только мы, и никто больше.
        Полностью придя в себя, подняла руку и провела по его мускулистой груди. Его тело моментально отреагировало, и я улыбнулась, игриво посмотрев на мужчину.
        - Дразнишь… будь готова принимать последствия, - выдохнул Тарлан, пронизывая мое тело жадным собственническим взором.
        - А сколько еще дети будут собирать ягоду? - тихо спросила я, наслаждаясь видом этого сильного мужчины, вызывающего во мне неукротимый плотский голод.
        Мужчина с лихорадочным блеском посмотрел на меня и прохрипел:
        - До обеда…
        - Тогда, - загадочно сообщила я, и, надавив двумя руками на его грудь, уселась сверху.
        - Что ты делаешь? - непонимающе буркнул мужчина, недовольно смотря на мои ухищрения на нем.
        - Хочу тебя соблазнить…
        - Ты это делаешь только одним своим видом и недовольным взглядом, - рявкнул Тарлан, совсем не радуясь своим словам.
        Положила два пальца на его губы и прошептала: «Тс-с-с». Потом провела рукой по груди, чуть задевая ногтями. Опустилась телом на его мощную грудь и стала целовать каждый участок шикарной плоти, наслаждаясь прерывистым шипением мужчины сквозь зубы.
        Не в силах больше мучить себя и своего уже рычащего мужчину, медленно опустилась на толстый ствол Тарлана, закрывая глаза от невероятных ощущений.
        Ритм задавала сама, все больше удивляя любимого, что видела по его озверевшему взгляду. Он был на пределе, как и я, несмотря на то, что секс у нас уже был.
        Резкие подъемы и спуски на нем вызывали стихийный ураган сладостного наслаждения, и чем ближе мы приближались к черте, тем сильнее меня пронизывало сладостной агонией. Двигалась так, как велело тело, а потом протяжно вскрикнула, сотрясаясь в оргазме.
        Тарлан мгновенно прижал к себе, и прохрипел:
        - Ты как?
        Улыбнулась и прошептала:
        - Лучше всех!
        - Тогда отдыхай, девочка, - нежно прошептал он и уложил на себя, поглаживая по волосам.
        Было так волшебно и необычно, что только на секунду решила прикрыть глаза, и мгновенно погрузилась в затягивающую темноту.
        ***
        …Медленно шла по черному лесу, натянув лук, внимательно смотря по сторонам. Одежда в некоторых местах была разорвана и в грязи, руки в крови… тех, кого я уничтожила.
        «Проклятье, ну почему Лиам решил пойти один, что он этим доказал? Идиот… Из-за глупой ошибки ворая… умерли десятки отважных воинов…»
        Послышался шорох, и я мгновенно повернулась, улавливая тень за деревьями, но тут же узрела бегущего на меня ворха, только с другой стороны. Вид яростного животного с открытой пастью, откуда капала слюна, вызывал омерзение и желание поскорее избавиться от этого жуткого чудовища.
        Совершенно ничего не встрепенулось в моей груди от надвигающейся опасности. Молниеносно выпустила стрелу, тотчас вспыхивающую красным ядовитым огнем, направляя ее в мерзкое создание, уничтожающее моих людей, участвующих в спасении ворая.
        Мысленно еще раз вспомнила о своем бывшем женихе и отце, который поставил его своим приемником, и скрипнула зубами. Глупые законы. Нужно менять их, к проклятым ворхам! Требовала же передать правление мне, но нет… только мужчины. А потом все изменилось… Хатард, ничтожество, управляющее этими мерзостями, и Лорган…
        «Тайхара, не буду вспоминать о черством шанаре. Я сильнее этого».
        Как только смертоносный пронзающий огонь достиг жертвы, зверь взвыл и с рычанием пошел на меня, мгновенно получая еще несколько стрел. Повалился на землю, объятый пламенем смертоносной стихии, и захрипел, сгорая заживо. Запах горелой плоти заставил сморщиться и внимательно посмотреть по сторонам.
        Резко развернулась к дереву, где прятался хищник, откуда мгновенно рванул ко мне, желая разорвать. Выстрелила несколько раз, слушая песней его жуткий хрипящий вой, и вновь вставила стрелу в лук.
        «Отлично! И где же повелитель шавок?!»
        Принюхалась и отметила только непонятную тишину, ни звука, что напрягало. Вновь окинула себя взглядом и тяжело вздохнула.
        «Тайхара, я уже пропиталась грязью и кровью, но если не так, то только смерть…»
        Внезапно почувствовала отвратительный запах разлагающейся плоти, и быстро развернулась, мгновенно встречаясь взглядом с Хатардом, стоявшим за моей спиной.
        «Что за чертовщина? Как он так близко подошел ко мне?! Как такое возможно?»
        - Милена… будущая создательница новой расы. И что же ты решила?
        Окинула его пренебрежением и выплюнула:
        - А что, были варианты? Я не рассматриваю предложения тварей.
        Хатард угрожающе зарычал и сделал шаг ко мне, и я мгновенно выпустила огонь, наслаждаясь ядовитой защитой, разрушающей любую преграду, угрожающую мне. С превосходством улыбнулась и заметила:
        - Не по зубам, урод?
        Альфа ворхов зарычал, но отступил. Он внимательно посмотрел на меня, а потом с ухмылкой процедил:
        - Значит, нет? А как же ворай, Лиам? Неужели не нужен тот, кто являлся женихом? Ах да… ты же проявила особую подлость, и променяла его нежную любовь на постыдную страсть с шанаром. Да, Милена? Так скажи, чем ты лучше меня? Такая же жестокая тварь…
        Сглотнула, признавая в его словах долю правды, но не перед ним мне держать ответ, и уверенно прорычала:
        - Тебя не касается, зверь, с кем я сплю и к кому испытываю чувства. И не стоит сравнивать меня, и твою подыхающую сущность. Ты - убийца.
        Жуткий смех мужчины бил по нервам, и хотелось сделать так, чтобы он замолчал… навсегда. Хатард поднял бровь и, окинув взглядом поляну, где горели ворхи, прорычал:
        - Посмотри на них, Милена. Мертвые ворхи, и они моя семья! Это ты… их уничтожила! А ведь ты в силах дать им другую жизнь, чтобы они были такими же, как я… не только зверями. Ты можешь, но воротишь нос… а чем ты лучше нас?!
        Задрала голову и выдала:
        - Никогда! Слышишь, Хатард?! Никогда! И еще… я сделаю все, чтобы вас всех истребить, не допуская и мысли… убийцам дать человеческое тело.
        Мужчина молча смотрел на меня, а потом уничтожающе выплюнул:
        - Что же… ты сама выбрала свой путь…
        - Какой путь? - переспросила, чувствуя, как сгущается воздух и леденеет кровь.
        - Если ты не готова дать шанс моей стае, значит, и шанарам тоже!
        Только хотела ответить, как мужчина поднял руки и стал выворачивать их под неправильным углом, ломая, излучая черную дымку, сгущающуюся в черное полотно. Поток разрастался, забирая силы у альфы ворхов, но его это не останавливало. Хатард лишь злорадно улыбался, направляя волну на меня.
        Попыталась отойти, предчувствуя смертельную опасность, но не могла. Темная магия держала меня, растворяя мою защиту, прорываясь внутрь меня. Внезапно мое тело пронзило острой болью и, не выдержав необъяснимой разъедающей агонии, упала на колени, чувствуя, как невидимая сила сжирает меня изнутри.
        Противный жуткий смех ненавистного мужчины… а потом и зверя, представляющего собой двуногого монстра, соединение мужчины и волка, устрашающего своим видом, бил по нервам и хотелось рычать от бессилия и гнева.
        Попыталась бороться с черной магией, и даже на мгновение познала облегчение, но только на миг. Внезапно моя кожа стала трескаться, разрывая кожу на полоски, увеличивающиеся в размерах, и мой разум перестал нормально воспринимать окружающее. Я сходила с ума… от агонии…. от вида своей плоти… истекающей кровью.
        Закричала как обезумевший зверь, выкидывая на волю безумный страх и непередаваемый ужас, осознавая, как с каждым мгновением становилось все невыносимей терпеть это сумасшествие. Меня трясло, и кровь во рту не давала дышать… Я захлебывалась в ней, задыхаясь, осознавая свою смерть.
        Последнее, что промелькнуло в голове, это вид устрашающего коричневого медведя, рвущего на части чудовище. Теряя сознание, находясь на грани сумасшедшей муки, протянула руку к шанару и прохрипела:
        - Лорган… Лор-га-н…
        …Черная волна, съедающая и не дающая покоя, разрывающая и нестерпимая… уносит меня… в теплое пространство бесконечности, переливающееся золотистым светом: нежным, ласковым, и сильным, отчего я всей душой тянулась к нему, пытаясь бороться, понимая, что это невозможно. Меня уже нет…
        Красное полотно, мерцающее и приближающееся все ближе и ближе… обволакивает и успокаивает, как и тихий, такой знакомый и мягкий голос, зовущий меня к себе. Оглушительный судорожный рык и меня вырывает из пучины ярких стихий, унося в безмятежное пространство. Нет сил смотреть, и я закрываю глаза… улыбаясь пугающей неизвестности…
        ***
        Громкий крик и я просыпаюсь в слезах, обхватывая себя руками от ужаса. Судорожно посмотрела по сторонам и, убедившись, что одна, опустила голову на постель и завыла, закрывая глаза и пытаясь дышать нормально.
        «Тайхара, да что же это такое? Милена. Жива ли она? А если нет? Зачем с ней так жестоко? Неужели нельзя по-другому?»
        «Почему… почему мне снятся эти странные непонятные сны, выворачивающие меня наизнанку, как только ей причиняют нестерпимую боль? Кто она мне? Может, это моя дочь? Или внучка? Другого ответа я не вижу… Ну же, Тайхара, объясни!!! Ведь девушка рассказывает, что родилась здесь… Боже, как все запутано… и я не знаю чем ей помочь… Подскажи!!! И ответь, почему все постоянно катастрофически меняется… Может, я виновата в этом? Но что я делаю не так???»
        Через время поднялась с кровати, до сих пор находясь в сомнениях и страхе за темноволосую девушку, а именно за ее жизнь. Приготовила суп, что-то подобие борща, и пожарила чебуреки на тайхарский лад, делая все на автомате, не в силах успокоиться и не думать о своих переживаниях.
        Когда пришли дети, уставшие, но довольные тому факту, что латанья собрана, потому что скоро придут сильные ветра и проливные дожди, что погубило бы сладкую, но хрупкую ягоду. Накормив своих детишек, поиграла с ними, пытаясь не показывать своего состояния, хотя Дихару не обманешь. Она постоянно спрашивала, что со мной и предлагала отдохнуть. Добрая девочка.
        Ближе к вечеру пошла к харам, заранее зная, что там все хорошо, но мне нужно было чем-то занять себя. Я не могла успокоиться. Осмотрев всех, а особенно детей, которые также принимали участие в сборе ягоды, и немного подлечив некоторых, пошла на выход.
        Уже собралась идти по тропинке, как увидела Ладхару, сидевшую на огромном бревне, с грустью смотрящую на закат. Такая раздавленная, разбитая, что я не смогла пройти мимо, и направилась к ней, надеясь поговорить. Может тогда не только у нее поднимется настроение, но и у меня пройдет нервная дрожь.
        Поравнявшись с ней, присела рядом и просто молчала, наблюдая и отмечая, что ей не хочется сейчас общения. Подумала, что зря я вообще к ней подсела, не стоит лезть в душу, когда этого не просят.
        Только решила уйти, как вспомнила о Тарлане, как он пытается после нашей поездки из территорий шанар поговорить с ней, а она только рычала и отворачивалась от него. Почему? Не выдержав, спросила:
        - Скажи, за что ты ненавидела Наиту? Почему презирала ее, и до сих пор не простила брата?
        Женщина непонимающе посмотрела на меня, а потом отвернулась, опустив голову вниз. Безмолвная тишина угнетала, и желтеющее небо уже рассеивалось, показывая звезды на синем полотне. Только собралась уходить, как услышала горькие слова, пропитанные болью:
        - Она… убила моих родителей.
        Пораженно посмотрела на Ладхару, пытаясь осознать страшные слова, и прохрипела:
        - Но как? А Тарлан что?
        - Он… он мне не поверил, - с горечью прошептала надзирательница, хватаясь руками за голову, и сильно сжимая пальцами, а потом тяжело прохрипела: - Тогда я шла с полей, проверяя работу шанаров. Но не дошла, услышав знакомые голоса. Бросилась туда и застыла на месте. Наита и огромный страшный мужчина уничтожали моих родителей, разрывая темной магией их тела.
        От ее слов мое сознание против воли вернуло меня в сон, и ком в горле застрял, представляя каково было ее родителям, и ей самой, наблюдать за этим ужасом.
        Женщина тихо продолжала, раскачиваясь в разные стороны:
        - Она… эта тварь не прикасалась к ним, а только смотрела, наслаждаясь и смеясь, а они… умирали. И я видела, как от них по черной волне шла белая дымка, которую поглощал ОН. Монстр. Не выдержав и наконец обретя голос, я закричала… Побежала к ним, но меня откинуло в противоположную сторону неведомой магией, ударяя о землю. И… больше я ничего не видела. Ничего! А когда очнулась в своей кровати дома, мне сказали, что у меня был жар, и все думали, что я также умру, как и мои родители. Что их… что их нашли в поле, съеденными ворхами, а меня… рядом с домом без сознания. В тот год… чудовища были голодны, как никогда, пытались ближе подходить к нам. И это случалось часто… Но я думаю, что это они… ОНИ всех убивали.
        - А Тарлан? Что он сказал? - не выдержала я, дрожащим голосом спросив женщину.
        - Он… мне не поверил. Не поверил! Брат посчитал меня больной… - шептала она как молитву, бубня и повторяя эти слова непрерывно.
        - Почему, Ладхара? Почему он так поступил? - не успокаивалась я, пытаясь понять поступок мужчины, так и действия женщины.
        Она поднялась и, повернувшись ко мне, резко схватила меня за кисть, с силой сжимая ее двумя руками, пытаясь что-то сказать, но слова не шли, и она только молча всхлипывала, дрожа всем телом, пытаясь собраться и сказать важное.
        - Я… моего… моего мужа растерзали ворхи в черных лесах, а я как раз носила под сердцем дитя. Узнав о случившемся, я… не хотела жить… сходила с ума… и… родила мертвого сына. Мертвого! Я… болела своей бедой, живя только этим. Хотела смерти, а потом… через время потеряла родителей из-за этой твари и чудовища, - хрипела женщина, показывая свои настоящие чувства, оголяя боль. - Тогда я была не в себе… Но я… знаю, Светлана, я знаю, что видела. Это не мое воображение! Это они! Они их убили! Я видела…
        Не выдержав больше, Ладхара громко всхлипнула и закрыла рот рукой, стараясь не кричать, но глубокая боль уже вырвалась наружу, распространяясь, не желая уходить, напоминая, выдавая трагические воспоминания. Хрипло завыв, она горько заплакала, подрагивая плечами, позволяя себе слабость.
        Чувствуя ее боль как свою, обняла ее за спину, не пряча своих слез, искренне сочувствуя женщине в миг потерявшей всю свою семью. Гладила ее по волосам, успокаивая, чувствуя тепло, идущее от рук, но мне сейчас было не до понимания своей реакции.
        Женщина что-то пробурчала, и я только со второго раза поняла:
        - Меня… и сейчас… считают больной… Возможно и ты…
        Приподняла ее, и убежденно произнесла, смотря в покрасневшие опухшие глаза:
        - Я верю каждому твоему слову. Каждому! И прошу тебя, отпусти… отпусти свою боль. Знаю, тяжело и, кажется, что невозможно, но ты молодая, сильная женщина и должна, обязана жить дальше. Не зацикливайся на одном только горе… живи!
        Горький всхлип и девушка вновь затряслась в рыданиях. Продолжала успокаивать, поглаживая, и что-то говоря, что кипело в груди. Удивленно охнула, когда увидела красную волну, мгновенно покрывающую Ладхару с ног до головы. Даже не осознала, что исцеляла…переживая и сочувствуя горю женщины.
        Сестра Тарлана на секунду задумалась, а потом посмотрела на меня с благодарностью, и прошептала:
        - Спасибо! Мне стало легче…
        Кивнула и прошептала:
        - Может, домой пойдешь?
        - Нет, я посижу… немного, а ты иди, тебя твои малыши ждут. И… знаешь, если Тарлан спросит обо мне… скажи ему… скажи, что… что я… хочу с ним поговорить.
        Улыбнулась, искренне радуясь ее решению, а потом, кивнув на прощание, направилась домой.
        Шла по полю и все размышляла. Казалось, теперь все стало на свои места. Понятно, почему Тарлан пытается поговорить с сестрой. Он понял, что Ладхара была права, когда узнал о колдовстве Наиты.
        Меня угнетало чувство, что Наита была в сговоре с тем мужчиной, что видела женщина. Значит, это он научил ее использовать темную магию и управлять ей, но зачем им это? После моего сна и ее слов, я была уверена, что главный - это предводитель ворхов.
        Странное чувство, когда еще не видел этого монстра, а уже знаешь его самые страшные способности и безграничную ненависть, жестокость ко всем, это весьма пугает. Его слова, что Милена может помочь им перейти из зверей в разумных существ, пугали. Насколько я видела этих беспощадных чудовищ в пустыне, даже страшно от такой вероятности.
        «Тайхара, не позволяй этому случиться! И… не дай умереть Милене, кем бы она не была. Спаси ее… очень прошу!»
        ГЛАВА 22
        Поздно ночью, лежа в кровати, я все ворочалась по сторонам. Дети спали, а мне все никак не удавалось уснуть. Я опасалась вновь погрузиться в кошмарные сновидения. В последнее время они только угнетали, расшатывая мою психику.
        Послышался шум, и я резко села в постели, слыша приближающиеся шаги. Когда открылась входная дверь, я тут же успокоилась, но удивление и неверие отчетливо отражалось в моих глазах. Через некоторое время в проеме двери показался Тарлан, тяжело и решительно пронизывающий меня своим темным взглядом.
        - Поговорили? - тихо спросила я, видя, как он смягчился от моего вопроса и кивнул.
        Повернув голову назад, где спали дети, двинулся ко мне. Возникло непреодолимое желание уточнить, как прошел его разговор с Ладхарой, но я не стала любопытничать. Это их семейное дело, и главное, что они поговорили.
        Тарлана я увидела, когда подходила к поселению после разговора с его сестрой. Ворай и еще несколько лероков обсуждали тему урожая, помощники убежденно перебивали друг друга, а предводитель недовольно косился на них.
        Не хотела подходить к ним ближе, просто вежливо кивнула, а они мне в ответ, а потом Тарлан поднял руку, давая знать, чтобы они затихли, и направился ко мне.
        Чувствовала себя некомфортно, видя, как все смотрят на нас, подозревая в интимной связи, что было правдой, но, тем не менее, не хотелось такого открытого всезнания и неприятного обсуждения.
        Мужчина подошел ко мне, и задумчиво произнес:
        - Ты неважно выглядишь…
        Попыталась выдавить улыбку, но слабовато получилось, и тихо прошептала:
        - Ладхара… зовет тебя. Она хочет поговорить.
        Видела в его глазах удивление и огромную надежду. Мужчина посмотрел в сторону полей, и только кивнул мне. Не стала дожидаться устных слов, довольствуясь таким ответом, и направилась домой. Пройдя несколько шагов, услышала:
        - Света…
        Повернулась, и подняла бровь. Мужчина был недоволен, как будто уже забыл о своей радости, согревшей его сердце. Он осмотрел меня с ног до головы и произнес:
        - Не ходи одна через поля…
        - Но…
        - Либо днем, либо со мной… Одна не ходи! - грозно гаркнул ворай, но на его требовательные слова я совсем не обижалась. Для меня это забота, пусть и в такой грубой форме. Что поделать, этот мужчина по-другому не может.
        И сейчас он шел на меня, а я замерла, не зная, что и сказать. Стоя напротив кровати, он, молча, стал раздеваться, и я растерялась, подозревая его в непростительной наглости и обескураживающей смелости. Посмотрела на дверь, и предупредила:
        - Дети!
        Мужчина хмыкнул, как будто он только этих слов от меня и ждал, и разделся полностью, отчего я подала непонятный возглас, наподобие писка. Тем временем Тарлан обошел кровать и улегся на нее с левой стороны, откидывая мягкое покрывало в сторону. А я же наоборот, решительно натягивала его на себя, возмущаясь непонятным поведением мужчины.
        Теплые губы мгновенно накрыли мои, и я потерялась, чувствуя себя самой счастливой и влюбленной. Как только оторвались друг от друга, Тарлан, тяжело дыша, провел по щеке и заявил:
        - Спать, пока я не утащил тебя куда-нибудь в первое попавшее темное место, чтобы мы были одни, и нам никто не мешал. Но ты… устала… - буркнул он, уговаривая скорее себя, чем меня, а потом прижал к себе.
        Дурманящий неповторимый ошеломительный аромат щекотал ноздри, действуя волшебно и успокаивающе. Моментально засыпая, нежась в мужских объятьях, я размышляла о том, как здорово даже просто лежать вместе с ним, а потом погрузилась в сон, умоляя Тайхару не мучить меня, и на время оставить в покое, вместе с Миленой.
        ***
        Ранним утром я проснулась первой и, решив принять душ пока все спят, пошла в душевую. Провела рукой по месту, где обычно идет поток, и сразу же пошла теплая освежающая вода. Мылась, наслаждаясь ей, чувствуя себя замечательно и как никогда счастливой.
        Поздно среагировала на запах ворая, и его руки уже с нежностью прижимали мое тело к мощной груди. Возбуждение мужчины открыто говорило о его намерениях, и я провокационно потерлась попкой о его пах, получая в ответ хриплое рычание. Мужчина повернул меня к себе и с дикой страстью накинулся на мои губы, завлекая в сладостный плен, подчиняя своей силе и воле, обостряя в несколько десятков раз мои бушующие чувства.
        Находилась в дурманящем тумане, превращаясь в раскаленную лаву в сильных руках любимого мужчины. Только хрипела, реагируя на его обжигающие ласки, отдавая в ответ себя, желая наслаждаться всем и прямо в это мгновение.
        Сознание всплывало моментами, и сейчас, прижимаясь грудью к стене, чувствовала огромное медленное вторжение во влажное лоно. Гортанный крик шел из груди, и мужчина тут же положил ладонь на мой рот, хрипло шепча:
        - Детей разбудишь, девочка моя.
        Кивнула, прекрасно все понимая, но тело было раскалено, и сейчас я судорожно пыталась успокоиться, но это давалось очень тяжело. Как только Тарлан стал двигаться внутри меня, вцепилась в стену и закрыла глаза, ощущая невыносимое увеличивающееся с каждой секундой желание.
        Когда удовольствие достигло запредельной черты, не в силах терпеть, громко простонала мужчине в ладонь, слыша рычание Тарлана, и ощущая теплый поток в себе.
        Через восхитительное мгновение удовольствия порадовалась, что ворай придерживает второй рукой меня за талию, в противном случае я бы упала, не в силах держаться на ногах. Мое тело дрожало, и сознание расплывалось, не в силах сосредоточиться ни на чем, кроме наслаждения, которое дарил мне этот мужчина.
        Тайхар повернул меня к себе, и ласково поцеловав в висок, щеку, шею, выдохнул:
        - Не думал, что могу сходить с ума от невозможности к тебе прикоснуться… А когда я рядом, в тебе, чувствую себя полноценным… и счастливым.
        - Я тоже счастлива, - честно выдохнула, ласково шепча ему в губы.
        Сколько мы так стояли, не знаю, но как только мужчина заметил, что мое тело покрылось гусиной кожей, недовольно пробурчал что-то и, завернув в покрывало, которое мы использовали вместо полотенец, понес на руках домой, и отпустил только на кровать, приказывая немедленно одеться.
        Дети к этому времени проснулись, и с огромными испуганными глазами смотрели на ворая, выходившего из моей спальни, а он только пожал плечами и пошел на кухню, удобно располагаясь на каменной табуретке.
        Завтрак прошел необычно и, как не крути, почти по-семейному на тайхаровский лад. Без этого дополнения нельзя проводить сравнение. Накормив мужчину запеканкой и травяным чаем, пошла провожать, где Тарлан открыто зажал меня у порога и, нежно поцеловав, вышел на улицу.
        Минут десять как влюбленная дурочка стояла на том же самом месте, и загадочно улыбалась, радуясь своему счастью.
        - Света, вы ему не безразличны, - произнесла Дихара с радостью, а потом поменялась в лице и, запинаясь, прошептала: - Вы… ты… уйдешь от нас, да?
        Любовь и все такое моментально испарилось от ее слов, и я мгновенно оказалась перед ней и, посмотрев в глаза, произнесла:
        - Нет! Даже не думай об этом! Если… если я ему нужна, то и вы тоже…
        - Навряд ли… ведь вораи не имеют право…
        Поднесла руку к своим губам и прошептала:
        - Тс-с-с… Значит, такая судьба… у нас…
        Девушка улыбнулась и произнесла:
        - Все, тогда я пошла в дом ворая…
        - Не опаздывай к обеду. Сегодня хочу приготовить что-то новенькое для вас, - загадочно сказала я, решив опробовать манты с их мясом. Между прочим, почти как курица… очень даже напоминает.
        Дихара счастливо хлопнула в ладоши и восторженно пролепетала:
        - Буду вовремя!
        Поцеловав меня в щеку, она убежала на работу, ну а я пошла на кухню, зная, что еще не поговорила с Тарганом. Он любит интересные истории за чаепитием, и не выйдет из-за стола, пока что-нибудь захватывающее, сказочное ему не расскажу.
        «Странно, но сейчас мне кажется, что жизнь налаживается… даже в этом тяжелом страшном мире».
        ***
        Уже неделю Тарлан ночует в нашем доме, притом с таким видом, что это нормально и обычно. Даже стал приходить на ужин, а иногда и на обед. Дети привыкли к его постоянному присутствию, вели себя с уважением, но уже не шугались.
        Ладхара стала чаще заглядывать, в надежде поиграть с Тарганом, возможно она видит в нем своего малыша, которого злая судьба забрала у нее. Женщина желала каждую свободную минутку проводить с ним, стараясь расположить ребенка к себе и, несмотря на свой тяжелый характер, у нее наблюдались большие успехи в этом непростом деле.
        Сестра Тарлана не только стала общительней, на ее лице проглядывала постоянно добрая улыбка, а недавно она попросила брата разрешить ей вернуться к прежней работе, которой занималась до ее замужества. Ладхара увлекалась изготовлением украшений из камней, которые они находили в пещерах на территориях ворхов, и ракушек из озер, находящихся близ поселений шанаров.
        В связи с тем, что только она занималась поделками, то материала для работы накопилось огромное количество за эти годы, поэтому Тарлан был рад решению сестры, считая, что работа надзирательницы не для нее.
        Единственный, кто ужасно напрягал, это Кондар. В свирепых глазах пожилого мужчины видела лютую ненависть ко мне, и с каждым днем она росла и росла, пугая своими огромными размерами. Не понимала, чем же я ему не угодила. Вроде как не задевала, не жаловалась, и все же он бычился и смотрел на меня исподлобья.
        Несколько дней назад спасла жену лерока после укуса таршаны, и теперь у меня появилась новая подруга, даже очень общительная для этого народа, а потом и еще две, которые общались с ней.
        Была счастлива этому обстоятельству, не передать словами. Хотелось, чтобы я была не изгоем, а членом огромного племени тайхаров. Ведь чувствовать себя нужной, счастливой, понимать, что тебя приняли, это замечательно. А когда ты изгой общества и тебя либо опасаются, либо презирают, это раздирает душу и сжимает мое сердце.
        Сегодня заподозрила странное. Чувствовала дискомфорт в области живота, быструю утомляемость и сонливость, заметила увеличение груди и ее болезненность, а также утренние приступы тошноты, и температура выше положенной. Надеялась и предполагала, что я беременна.
        Почему-то отчетливо верила, что во мне теплится маленькая жизнь, но чтобы ощущать так, как в любовных романах с первого дня, да что там, как только семя попало в лоно и пошли яростные процессы оплодотворения яйцеклетки, такого не было. Еще бы… это ведь только бурное воображение выдумщиков-авторов, но с другой стороны, как бы здорово было, если бы это оказалось правдой, а то гадай, да жди, нервно дергая волосы и обгрызая ногти.
        Правда до этого у меня не дошло, как-то никогда за собой такого не замечала. Я очень ждала дней менструации, которые скоро должны были наступить, чтобы подтвердить мое предположение. Поэтому факт, что я не ощущаю никаких посторонних шумов, звуков в себе, наверное, и правильно, ведь развитие сердца является сложным физиологическим процессом. Оно начинает формироваться только на четвертой неделе беременности. Первоначально сердце похоже на полую трубку, а уже к восьмой-девятой неделе можно наблюдать хорошо развитое четырехкамерное сердце. Поэтому, услышать сейчас в себе сердцебиение своего малыша я точно не смогу, а вот симптомы беременности, как мне казалось, проявлялись активно.
        И пусть все процессы на Тайхаре протекают с катастрофической быстротой, но женщины носили плод также как и землянки, девять месяцев, поэтому, думаю, развитие всех важных органов и других систем плода происходит в обычном режиме и последовательности.
        Вновь посмотрела на кружку с молоком ковои и, обреченно вздохнув, выпила, посчитав, что это будет не лишним. Потом подошла к окну, и с грустью подумала, что только прошел обед, поэтому до вечера со своей семьей я не увижусь. Витая и Тарган пошли к детишкам через дорогу к жене лерока, Витолы, с которой мы теперь общались, и пробудут там несколько часов.
        Тарлан же последние два дня приходил поздно, когда я уже спала, что очень расстраивало. Он рассказал, что ворхи вновь осмеливаются подходить к поселению, и тайхары стоят на границе, со всех сторон наблюдая за неприятелем.
        Недовольно посмотрела, как затянуто небо, и с любопытством подумала, что, наверное, впервые увижу дождь в этом мире. Надеюсь, это не вселенский ливень.
        Через непродолжительное время, услышала приближающийся топот, и внутри меня сразу раздался тревожный звоночек. Замерла у окна и стала ждать, с неприязнью думая о госте.
        Через время в дом вошел лысый мужчина с длинной реденькой бородкой, Кондар, собственной персоной, и, окинув меня обычной ненавистью, процедил:
        - Пойдем…
        Не двигалась, продолжая стоять. Только повела бровью, поражаясь мышлению мужчины. Что за привычка у тайхар, сказать важное для них слово, и рассчитывать, что за тобой побегут вприпрыжку, радуясь вниманию.
        Видя, что я продолжаю стоять, Кондар сморщился и выдавил из себя:
        - Тарлана укусила таршана и ему нужна твоя помощь.
        «Что??? Нет, даже не верю… Не чувствую я тревогу за него! Чем-то Кондар мне даже Наиту напомнил, только та «играла» лучше, а мужчина уж совсем не может скрыть своего презрения ко мне».
        Гневный взгляд, ненависть в глазах, дрожащие руки и неприятный запах разлагающейся кожи отталкивали, и заставляли насторожиться. Посмотрела на свои руки в надежде на защиту, и с облегчением улыбнулась, чувствуя тепло.
        - Ну, чего стоишь? Или только сношаться с ним по углам, как шаванья, можешь? А как делом нужно заняться, стоишь и смотришь на меня, как глупая ковоя.
        «Ого, уже и коровой меня назвал… Смотрю, ярость так и плещет…»
        - Я никуда не пойду с вами, и к тому же… я знаю, что вы лжете, - смело ответила, чувствуя себя увереннее от защитного тепла, идущего от рук.
        Мужчина озадаченно посмотрел на меня, и процедил:
        - Иноземная тварь! Я сказал идти, значит нужно идти!
        - Я воздержусь, и даже больше себе позволю сказать. Дверь позади вас, всего доброго, и постарайтесь забыть сюда дорогу, - грозно прорычала, чувствуя раздражение и злость внутри себя.
        Темные глаза мужчины покрылись серой дымкой и, сжав кулаки, он двинулся ко мне, предвкушающе улыбаясь.
        - Ты - ничтожество, и не должна жить! Но раз ты такая глупая, и даже не можешь облегчить свою смерть послушанием, то я буду действовать по-другому, - процедил он, и тут же засмеялся, видя, как я выставляю руки, и мое тело накрывает защитный красный огонь. - Глупая, целительная защита ничто по сравнению с черной магией Тайхары, и сейчас я тебе это докажу!
        Мгновенно от его рук пошла темная дымка, разрастающаяся и направляющаяся ко мне. Сделала шаг назад, в надежде сбежать, но меня как будто парализовало, и через секунду красный огонь стал растворяться под гнетом проклятой черной силы.
        Температура тела подскочила вверх, и мне казалось, что я горю. Посмотрела на кожу рук, но ничего не происходило, как во сне с Миленой. Только вот слабость и жар стали увеличиваться, и все поплыло перед глазами.
        Последнее что помнила, падая в пугающую неизвестную темноту, это злорадство и превосходство в безумных глазах Кондара.
        «Тайхара, почему я ничего не рассказала про него Тарлану…»
        ГЛАВА 23
        Очнулась с болью в висках, оглядываясь по сторонам, пытаясь понять, где я. В пещере… а рядом обглоданные человеческие кости, разбросанные кучками по всей территории видимости. Мерзко, чудовищно и ужасно. А ведь когда смотрела такие эпизоды в фильмах, считала это банальной тонкостью ужасов. А теперь… сама в таком положении, но не в фильме, а в проклятом мире, где хозяин этого ужаса, думаю, скоро придет.
        Осторожно поднялась, нажимая на виски, посылая им лечебное тепло. Сейчас целительская сила работает, а с Кондаром она как будто пропала. Почему? Что у него за энергия, нейтрализующая мою силу?
        И запах… у него… довольно странный, такой же ощущала, когда смертельно ранили надзирательницу, но ножом орудовала женщина. Значит, Наита и Кондар, она нанесла удар, а он составил ей компанию.
        Медленно подошла к выходу и наткнулась на лежащий труп мужчины, обескровленный магией. Он почти высох, хотя некоторые участки остались нетронутыми. По одежде признала Кондара, и все во мне похолодело. Вот значит, как его отблагодарили за добросовестную работу.
        Запах стоял отвратительный, несомненно, мертвец лежит больше пяти часов, если учитывать, что все процессы на Тайхаре происходят быстрее. Старалась не дышать, осторожно переступила через преграду, не желая наступить. Удостоверившись, что никого нет, пошла в левую сторону, предполагая, что я в черных лесах.
        «Только вот непонятно зачем…»
        Двигаясь быстрым шагом больше десяти минут, услышала звериный рев позади себя. Панически посмотрела назад, а потом рванула вперед, представляя себе самые наихудшие последствия погони. Сколько бежала не знаю, но мне казалось, что немного, и хотелось находиться еще дальше. Было так страшно, что хотелось визжать, чего я естественно не делала, только непрерывно дышала, стараясь успокоиться и не паниковать.
        Свернула за огромное могучее дерево, как меня тут же откинуло в противоположную сторону, укутывая черной магией, отчего я не могла даже сдвинуться. Продолжала лежать на земле, проклиная свою глупость, доброту и все, что помешало мне рассказать Тарлану о Кондаре, и теперь я подвергаю опасности себя и своего малыша.
        Через секунды мои глаза увидели босые ноги, а потом и огромного мужчину, с интересом и довольным оскалом смотрящего на меня.
        «Вот мы и встретилась… Мужчина из снов, а именно Хатард, предводитель ворхов».
        Сейчас монстр не был обнажен полностью, засаленные разорванные в некоторых местах штаны висели на его бедрах. Черные грязные волосы, доходили до плеч, а не до бедер, как в сновидении. Хищник внимательно следил за моим взглядом, а потом ухмыльнулся, скалясь во весь рот, и зарычал.
        Действительно, мужчина выше любого тайхара и шанара, и мощнее в несколько раз. А если коротко, то передо мной безумное свирепое чудовище. Вспоминая, что видела, я даже не могла его воспринимать нормально, только как потенциального убийцу Милены.
        Подняла голову и с обидой, раздражением выкрикнула:
        - Зачем? Зачем я тебе? Что ты хочешь от меня?
        Хатард не ответил, лишь дико, злобно выдвинул подбородок и открыл рот, издавая непонятное сопение. Закрыла глаза на секунду, обдумывая свое плачевное положение, и спросила:
        - Зачем ты убил мужчину?
        Мужчина оскалился и произнес:
        - Потому что он выполнил то, что должен был: привел тебя, хотя я возлагал надежды на Наиту, но вмешался шанар и испортил мои планы. И теперь ненасытный, жадный до власти тайхар стал бесполезен, а я как раз был голоден, - скучающе ответил он, посматривая по сторонам.
        - Но почему ты можешь управлять магией, ведь ты не ворай и не альфа? - непонимающе пролепетала, желая знать, откуда он черпает силу, как и его последователи.
        - Я - проклятье Тайхары, питающееся светлой энергией. Рожденный от ее слабости и страха за две расы, борющихся между собой. Я черпаю мощную силу, обогащая себя, разрушая все, что творит слабая магия, а потом уничтожу и ее, создав новую расу ворхов, подобных мне. И тогда будем только мы… могущественное племя… а вы… закуской для нас. Слабые ничтожные рабы, не достойные жизни.
        Пораженно смотрела на него, не имея сил даже издать звук. Перед глазами мелькали картины событий, происходящих по его сценарию, и становилось безумно горько и страшно.
        - Но как… как ты можешь использовать магию? - прошептала я, с огорчением осознавая, что моя целительная сила даже не проявляет себя.
        «Что же он со мной сделал? Как так может влиять на меня?»
        Окинула его ненавистным взглядом и спросила:
        - Как ты можешь это творить против Тайхары? Почему она не сопротивляется?
        - Светлая ничтожная магия создала пророчество и не могла вмешиваться, пока оно не исполнится. И для него призвала тебя, надеясь, что ты выполнишь свое предназначение.
        Нахмурилась и тихо уточнила:
        - Какое? Соединить две расы вместе, объединяя в одну?
        Мужчина противно засмеялся, отчего из его рта усилился тленный запах, вызывая подступающую тошноту, и процедил:
        - Глупая женщина. Они никогда не смогут жить вместе, да это им и не нужно, хотя мир сделает их сильнее, чего я не допущу. Но исполнение проклятья поможет молодым шанарам стать полноценными оборотнями, и для этого нужна женщина нового мира.
        - Но при чем тут ты? И ворхи? - выкрикнула, видя, как он начинает дрожать, если я повышаю голос.
        - Идиотка, также как я черпаю энергию, так могу превратить ворхов в оборотней, воспользовавшись суженой шанара, - снисходительно объяснил Хатард, хищно вглядываясь в мое лицо.. - Уж я постараюсь, чтобы сосуд крови обеспечил моим ворхам оборот.
        Ком застрял в горле от вариантов обеспечения кровью монстров, и я прохрипела:
        - И каким образом ты хочешь этого достигнуть?
        Мужчина самодовольно ухмыльнулся и процедил:
        - Использую ее кровь… полностью, исчерпав до дна, что я применял на других ничтожных существах уже длительное время, вбирая их силу и мощь.
        - Ты больное животное, - пораженно выдохнула я, ужасаясь его мышлению и задумкам.
        Раздался хриплый смех, отчего мужчина нервно затрясся и, оскалившись, показывая гнилые черные зубы, сообщил:
        - Я думаю, ты привыкнешь к этому… за столько месяцев…
        Время замерло, и мир перестал двигаться вперед, останавливая этот момент. Пазлы снов сложились в ужасную картину, и я неверяще истерично пролепетала:
        - О Тайхара! Не может быть. Нет! Нет! - закрыла глаза и уверенно произнесла, с яростью и отчаяньем кусая губы в кровь. - Моя дочь и есть та, о которой говорится в пророчестве? Да?! Милена…
        Видеть безобразную улыбку чудовища, довольно кивающего на мой вопрос, не было сил. Сердце разрывалось напополам, убивая мою душу.
        - Да, она даст начало новому миру, где будут править ворхи, - довольно шипел монстр-мужчина.
        - В пророчестве говорится о шанарах! - злобно заметила я, дрожащими руками захватывая в кулаки красную землю.
        - Я слышу светлую магию, и она призвала тебя, чтобы соединить две расы, и их плод будет новым миром. Тайхара просчиталась, считая себя великой, она создала, но не смогла бороться с жестокостью и забрала у каждой расы важное. Наказывая пророчеством, расходуя светлые силы, впустила… меня, рожденного оборотнем в момент ее проклятия двух рас, лишая их, она создала меня, не ведая своей ошибки. Как только я набрал силу, то дал свирепость и мощь ворхам. После того как твоя дочь родится, заберу ее жизнь, как и твою, когда наступит время.
        Ужас от его слов уничтожал меня, кидая в бездонную пропасть, и вскрикнув, прохрипела:
        - Нет! Нет, я не позволю… Ты…
        Зверь сделал шаг ко мне и прорычал:
        - Неужели ты, глупая самка, думала, что будет по-другому? Только кровь… и я не собираюсь ждать ни одного лишнего мгновения…
        - Никогда! - прошипела, с ненавистью смотря на него. - Никогда не позволю тебе этого сделать. Я лучше…
        Чудовище в образе мужчины свирепо оскалилось и пошло на меня. Тошнотворный запах разлагающейся плоти, ударил в нос, отчего пошла резь в глазах и я скривилась. Вновь попыталась подняться, но не могла, только беспомощно валялась на красной земле.
        - Тебе не удастся сбежать… Это бесполезно. И не стоит кривиться. Это запах власти! Поедая силу и кровь жертв, я становлюсь могущественнее, на что повелись подлые тайхары, и поэтому их несложно было убедить помогать мне.
        - Чудовище, - вновь прошипела я, лихорадочно соображая, какие у меня и дочери есть шансы на жизнь, видя, как он быстро движется на меня. Попыталась вызвать защитную энергию, но она не отзывалась. Очевидно, он разрушает или усыпляет ее своим колдовством.
        «Еще бы… куда уж мне, когда он магию разъедает своей мертвой силой. Ирод».
        Подойдя ближе, Хатард схватил меня за волосы, и потянул их вверх, довольно ухмыляясь:
        - Поговорили, и хватит, теперь нужно показать тебе твое место, а я… разберусь с пожаловавшими гостями… Даже не ожидал, что сегодня будет пир.
        Слабая надежда, как и горечь от его слов затаились в груди, и я только беспомощно вскрикнула, ощущая резкую боль от его захвата.
        Схватив меня за руку, выворачивая ее мне за спину, потащил назад в сторону пещеры. У входа отпнул мертвое тело Кондара и, завернув к углублению в стене, швырнул меня в угол.
        Приподнялась на колени, понимая, что сейчас уже могу свободно двигаться, но тут же замерла, видя, как из рук мужчины пошла дымка, поднимаясь сероватой стеной вместо прутьев клетки, и слыша его странные шептания.
        Только подняла руку, чтобы дотронуться до нее, как услышала:
        - Не тронь, глупая женщина. В одночасье изжарит руку, и будешь тут выть, да спать мне не давать. А не хотелось бы сожрать тебя раньше времени.
        С ужасом посмотрела на него и изумленно произнесла:
        - И ты хочешь держать меня тут девять месяцев?
        - Да, - уверенно со злорадством произнес Хатард и пошел на выход, а потом вернулся и, схватив труп, швырнул его ко мне, который проходя через дымчатую стену, весь испекся.
        - Привыкай. Мясо. Твоя ежедневная пища.
        С нереальным негодованием глядела ему в след, а потом на труп, уже не обращая внимания на подступающую тошноту. Насколько могла, отодвинулась в сторону и уселась ближе к каменной стене, пытаясь не думать о мертвеце в нескольких шагах от меня.
        Посмотрела на кулон на своей груди, и сжала его, надеясь на спасение. Не додумала мысль, как изумленно воскликнула, поражаясь цвету камня, черный гладкий в форме медвежьей лапы с когтями, раскрасился в серый оттенок, как будто на нем была проклятая магия. Значит… Тарлан не чувствует меня, если кулон не работает. Но альфа ворхов сказал, что явились гости…
        «Тайхара, неужели это Тарлан пришел за мной? Но как же он сможет одолеть этого монстра? Неужели нас всех ожидает смерть?»
        Сильнее вжалась спиной в стену, подтаскивая ноги к груди, и опустила голову. Хотелось выть и плакать, но я старалась не отчаиваться, надеясь на чудо, что любимый мужчина найдет выход и сможет как-нибудь спасти меня и нашу девочку.
        Сколько так просидела не знаю, но неприятный запах паленой плоти невозможно теребил нос, и было до ужаса омерзительно находиться здесь. Я каждую секунду пыталась перебороть в себе рвотный рефлекс, надеясь, что магия скоро ко мне вернется, и тогда я попробую вновь сбежать.
        ***
        ТАРЛАН
        Почувствовав тревогу за Светлану, оставил дела на Гавора и решительно покинул совет, наплевав на недоуменные взгляды лероков. Оказавшись напротив дома, уже знал, что ее там нет. Зарычал в бешенстве, уже не скрывая звереющего монстра во мне, и направился внутрь.
        В кухне стоял тленный запах, что невозможно было дышать, и я зарычал, зная, кому он принадлежал. Кондар. В последнее время мой шанар буйствовал при виде его, но мужчина тщательно маскировал свой запах, хотя отголоски были. Ничтожная тварь. Если эту сволочь не растерзает предводитель ворхов, лично выпотрошу его, и раскидаю куски по пустыне.
        Посмотрел в окно, сжав кулаки, пытаясь держать зверя во мне и не перекинуться раньше времени. Было только одно место, куда он мог уйти - черные леса, проклятая территория ворхов. Только вот зачем ему нужна Светлана?!
        С яростью ударив по стене, направился к жене лерока, приказав позаботиться о детях моей жены, пока мы с ней отсутствуем. Собрал отряд из двадцати тайхар, объявив Светлану своей женой по законам шанар, и что мы направляемся за ней. Не желая ничего объяснять, и тем более оправдываться, выдал, что Тайхара наделяет каждого сильного воина зверем, и если они хотят с этим бороться и дальше, то пусть бросают мне вызов, если же нет, собираются в путь и немедленно.
        Все же двое недовольных нашлось, слабых духом, но когда речь зашла о вызове, тотчас успокоились. Другие тайхары все прекрасно понимали, и я видел это в их глазах. Значит, чувствовали нераскрытую сущность в себе, которую сдерживать не мог только ворай, не в силах бороться с такой мощью в себе.
        Выходя из комнаты совета, повернулся и отчеканил, что теперь в доме будет жить не только жена, но ее приемыши… и когда я вернусь с ней, признаю их своими.
        Возможно, из-за моего бешеного состояния, в котором я прибывал с того момента, как почувствовал неладное со Светой, никто не пошел против, но другого я и не ожидал.
        Подъезжая к проклятым территориям, я и воины слезли с кыбаров и направились в леса, держа луки наготове, ожидая нападения в любую секунду. Внутренне звал зверя, спрашивая его о Светлане, но он только свирепел, что нет отголоска от его пары, пытаясь разорвать связь между нами, желая быть одним целым и уничтожить мразь, что забрала ее у нас.
        Насторожился, учуяв мерзкий запах ворхов, и зарычал, призывая к мгновенному ожиданию нападения. В ту же секунду с разных сторон появились ворхи, безжалостно накидываясь и разрывая моих людей. Но и они падали, расчлененные нашими мечами.
        Рубил ворхов, с нетерпением уничтожая любую тварь, имеющую больше четырех ног. Наслаждался их хрипами, и преступал к следующему.
        Стоя в крови монстра, посмотрел вперед и встретился взглядом с НИМ… предводителем ворхов, с которой мы уже встречались. Зарычал и стал перекидываться в черного зверя, требующего немедленного соединения в одну сущность. Сопротивлялся, пытаясь самостоятельно владеть ситуацией и руководить своим диким зверем. Перекинувшись в шанара, направился к врагу.
        Мужчина-ворх зарычал и мгновенно стал перекидываться, превращаясь в мохнатого монстра с безумным оскалом, со рта которого шла зеленая длинная слюна.
        Наблюдая за быстрыми движениями оборотня, двигающегося на меня, зарычал, дрожа от ярости. Столкновение, атака, и я ломаю ему ребра, отчего слышу свирепый вой. Продолжаю нападать, нанося удары, нещадно разрывая когтями его плоть.
        Удар и меня откидывает в сторону. Чувствую, как горит от адской боли плечо, и понимаю, что есть только один путь, уничтожить его. Зарычал и отдал контроль зверю, соединяя нас вместе, превращаясь в безумную неподвластную силу.
        Как только две ипостаси превратились в одно целое, предвкушающе заревел и пошел на ворха, нанося смертоносные удары, кромсая плоть когтями, откидывая и вновь нападая, чувствуя безграничную власть над ним.
        Когда давил ему горло, чтобы оторвать голову, меня окутало черной волной, обездвиживая и лишая силы. Не мог пошевелиться, только свирепо рычал. Мгновенный огненный удар в живот, и я чувствовал его когти на своих органах. Через секунды меня откинуло в сторону, а монстр, скалился, надвигаясь и шипя:
        - Буду жрать тебя… с удовольствием, ворай.
        Зарычал в ответ, но тут же перекинулся в человека, чувствуя, как моего зверя душат изнутри проклятой магией. Он сопротивлялся, но колдовство накрывало его своими нитями, лишая воли и рассудка.
        - Хатард! - раздался свирепый рык позади ворха, и монстр мгновенно повернулся, скалясь и рыча.
        За спиной монстра я увидел альфу оборотней и шанаров, с горящими глазами ожидающих приказа, и, как только получили его, незамедлительно вступали в бой с другими ворхами, помогая моим тайхарам.
        ***
        ЛОРГАН
        Медленно шел вперед, рыча и готовясь к нападению, начиная трансформацию в коричневого дикого зверя. Жаждал уничтожить тварь, обрекшую меня на выживание с убийцами, уничтоживших мою душу. Ждал этого часа долго, представляя каждое мгновение смертельного процесса.
        «Уничтожу… разорву на куски… и сожгу, вернув Тайхаре украденное».
        - Изменник, - прорычал предводитель ворхов, и перекинулся в зверя, пошел на меня, желая раз и навсегда уничтожить за то, что я отверг его «доброту».
        Мгновение и мой разум слился с хищником, желающим возмездия как никогда. Только он и я, пусть знает, что его уничтожил несостоявшийся приемник, сбежавший из этого ада, и отомстивший за те зверства, что творил этот ублюдок своей магией и жестокостью.
        Когда сошлись в схватке, рвал его с остервенением, особой яростью, выплескивая все, что было во мне, накопившееся с каждым годом в бешеную ненависть и одержимость. Не давал поднять ему лап, зная, что его сила в них. Также как и в сгнившем сердце, бьющемся только от черной магии.
        Резким движением разорвал грудную клетку и выдрал его из плоти, раздирая когтями на части. Следом оторвал конечности, превращающиеся в руки, и когда чудовище рухнуло на землю, изливаясь зелено-желтой гнилью, я перекинулся в мужчину, и с удовольствием наблюдал за рычаниями, хрипами зверя, впервые за многие годы, наслаждаясь увиденным.
        Как только тело стало разлагаться, закрыл глаза и прошептал заклинание, приснившееся ночью. Слова Тайхары. Зверь вспыхнул синим огнем, оставляя после себя лишь пепел. В один миг подул теплый ветер, мгновенно подхватывая его, унося далеко, туда, где магия его растворит, навсегда избавившись от своего врага, посмевшего надеяться на уничтожение светлой магии.
        ГЛАВА 24
        СВЕТЛАНА
        Долго сидела, казалось, что вечность. Размышляла, вспоминая всех: свою планету, маму, Тарлана, детишек и многих других, заканчивая трупом, от которого меня уже просто трясло. Спустя некоторое время услышала оглушительный женский вопль, и стон боли, продирающий до костей. Непонимающе повертелась по сторонам, пытаясь сообразить, откуда он идет, удивляясь, что кроме меня еще есть кто-то в этом проклятущем месте из женщин. Крики раздавались все сильнее и призывнее, отчего я готова была выть, не зная как ей помочь.
        Неожиданно почувствовала тепло, и, удивившись внезапно пришедшей целительной силе, облегченно выдохнула. И тут же на моих глазах серая дымовая стена замерцала и растворилась в пространстве.
        Осторожно переступила через участок, где она находилась, и пошла вперед, с каждым движением прибавляя шаг. Отчаянный плач с сумасшедшей болью звучал безумно невыносимо, и я уже бежала, царапая руки и лицо о ветки, спотыкаясь, и периодически оглядываясь, понимая, что иду вглубь леса, а не наоборот. Увидев пещеру в горе, медленно побрела к ней и услышала мольбу:
        - Нет, не надо, пожалуйста! Нет. Прошу…
        Кинулась к входу, напоминая себе, что я не должна этого делать. Но нет, меня несло на голос с непреодолимой силой, и ничего, кроме помощи этой женщине, сейчас для меня не имело значения. Только спасти. Успеть.
        Как только вошла внутрь, где горели факелы, я пораженно уставилась на тайхарку с длинными белыми волосами, с выжженными кусками на голове, лежавшей на камнях в старом затасканном грязном платье, разорванном во всех местах. Около нее сидел маленький обнаженный мальчик, прислоняя к ноге женщины длинную железку, наподобие кочерги, и она мгновенно становилась красной.
        «Ничего себе, звереныш! Он ее обжигает, что ли? Точно… издевается над ней…»
        - Пожалуйста, не надо, - рыдая, произнесла мученица, убирая ногу и закрывая лицо руками.
        Мальчик на ее крики и просьбы только хрипло засмеялся и вновь приложил кочережку к оголенному участку кожи. Раздался жуткий вопль боли, и женщина, не вытерпев такого издевательства, разревелась, шепча какие-то непонятные слова, а ребенок лишь ухмылялся и довольно урчал, получая удовольствие.
        «Вот же сволочь! Тварь жестокая, хоть и маленькая!»
        Во мне за секунды поднялась бушующая ярость, и лично захотелось огреть этого изверга чем-нибудь тяжелым, да так, что б вырубился и больше не просыпался.
        - Отойди от нее! - прорычала я, наблюдая за тем, как маленький садист резко повернулся ко мне, и, изумленно ахнув, открыл рот, оценивающе пронизывая своим темным взглядом.
        По возрасту дала бы ему лет пять или шесть, а вот по взгляду в два раза меньше. Однозначно, ребенок психически не здоров.
        Заметив меня, женщина убрала руки с лица, а потом громко, истерично закричала:
        - Беги! Беги отсюда… Уходи!
        Рефлекторно посмотрела назад, но потом поняла, что она предупреждает меня о мальчике. Не успела вернуть внимание к женщине, как встретилась с безумным взглядом ребенка, стоявшего рядом со мной.
        «Бог мой, как он так быстро оказался рядом???»
        Мальчик с невменяемостью в глазах пронзительно смотрел на меня, и я лишь ошарашено делала шаг назад, распознавая в нем реальную угрозу для любого, несмотря на столь малый возраст.
        Изверг открыл рот и зашипел, а потом мгновенно поднял руку с кочергой вверх и замахнулся… Отскочила в сторону, падая на камни, тут же отползая дальше задом.
        «Тайхара удивляет, никогда бы не подумала, что меня может убить малолетний ребенок…»
        Проклятущее создание пошло на меня, а потом замерло, принюхиваясь как животное… внимательно к чему-то прислушиваясь.
        - А-а-х-х-х… - выдавил он шипящим, совсем не детским голосом, показывая на мой живот.
        Я мгновенно закрыла его руками, и призвала силу, чувствуя внутри себя ярость медведицы и что-то странное, невозможно сильное. Магия, но не моя, более мощная, яростная, гневная, требующая немедленного освобождения.
        «Что же это такое?! Что со мной происходит?»
        Ребенок сделал шаг ко мне, и я рефлекторно выставила руку вперед, соприкасаясь с ним. Сильная волна изнутри прошла по телу, переходя на руку, вспыхивая огнем, превращаясь в движущуюся стрелу, откидывая с яростью ожесточенного мальчика к стене.
        Злобное шипение и звереныш поднялся. Ощетинился и только вновь пошел на меня, как вдруг стал прислушиваться, а потом заскулил как волк, и побежал куда-то вглубь пещеры, то ли воя, то ли рыча.
        Ничего не понимала, особенно тот факт, что это не моя целительная энергия сейчас была продемонстрирована, а смертоносная волна… моей дочери.
        «Милена… это Милена сделала. Но как??? Она ведь не может… Или это ее внутренняя сила???»
        Услышав резкий вскрик, очнулась от мыслей и на гнущихся ногах подбежала к женщине, лежащей на камнях. Присела на корточки и с ужасом обследовала ее изуродованное, измученное тело. Ожоги… старые и новые… совсем не осталось чистой кожи, только уродства, а в некоторых местах раны представляли собой неимоверную жуть с гноем.
        «Тайхара, но как же так можно издеваться над женщиной… тем более ребенку?! Как ты такое допустила? Что же это за чудовище такое?»
        Положила руки на ее тело, поражаясь тому, что моя сила вновь появилась. Видно мальчик тоже может влиять на меня, блокируя энергию. Мысленно прочистила ладони, и на секунду растерялась, не зная даже за что именно взяться в первую очередь. Тепло от ладоней пошло на изувеченную плоть и, стараясь успокоить себя и отвлечь ее, выдохнула:
        - Как ты?
        Женщина измученно посмотрела на меня и прошептала севшим голосом:
        - Уходи, этот монстр сейчас вернется, и тогда…
        Тайхарка вновь заплакала, а я излечивала волдыри, уже на рефлекторном уровне, мгновенно применяя целительную магию, концентрируясь на ранах.
        - Почему он делал это с тобой? - прохрипела я. - Зачем?
        - Уходи… он… он вернется и будет издеваться, пока не сможешь терпеть, умоляя… пощадить, - обреченно прошептала она, смотря куда-то вверх, дрожа всем телом.
        Потрогала ее лоб, и ахнула. Женщина горела. Я тяжело вздохнула, и попыталась не отчаиваться, продолжая исцелять. Были случаи и посложнее!
        - Беги… Уходи, он вернется… - бубнила она, измученно посмотрев на меня.
        - Нет, я помогу, а потом… мы уйдем вместе, - упрямо буркнула я, исцеляя одну за другой раны, поражаясь бесчеловечности ребенка. Решив попробовать работать одновременно с несколькими ожогами, отрешилась от всего, и провела процедуры для всех, захватывая и сканируя взглядом каждый в отдельности, соединяя в одно целое, не пропуская ничего. Когда получилось, радостно всхлипнула, и тут же положила руку на лоб, отмечая нормальное состояние.
        Тайхарка отрицательно закивала головой и крепко схватила меня за локоть.
        - Я хочу к своим детям… а он не даст этого сделать, скорее убьет меня. А ведь я… ведь я…. родила… выносила это чудовище, - с ужасом прошептала она, сжимая мою руку, смотря огромными изнуренными глазами. - Тварь, издевающуюся надо мной… вместе с его отцом, насильником.
        Ужас ее ситуации потряс меня, вызывая сочувствие и горечь, чувствуя огромный поток целительной энергии, направляя ее на женщину, накрывая на секунды ее тело ярко-красным полотном.
        Женщина вскрикнула и мгновенно выдохнула, пораженно вглядываясь мне в глаза. Я улыбнулась и прошептала:
        - Старые не смогла убрать, а свежие… получилось.
        Женщина приподнялась, села полусидя, пораженно исследуя себя, и воскликнула:
        - Как? Но как ты это сотворила? О, Тайхара!
        Вид ее неверящего, но пораженного искреннего лица был счастьем для меня, и я предложила ей руку, помогая встать. Усталость от лечения была, но не сильная, чтобы падать в обморок. Думаю, даже бежать смогу… выхода-то другого нет.
        - Ты устала, - сочувственно произнесла женщина, оглядываясь со страхом по сторонам.
        - Поверь, это мое самое лучшее состояние после тяжелого лечения больных.
        Женщина улыбнулась и тут же схватила меня под мышку, тихо с предостережением прошептав:
        - Пойдем. Скорее. Я знаю, он где-то здесь. Наблюдает за нами. Я чувствую… Умоляю… только пойдем.
        Улыбка сползла с моих губ и, кивнув, мы поспешили выйти из пещеры. Всю дорогу по лесу чувствовала, что за мной наблюдают, а женщина так вообще даже всхлипывать начала, шепча, что он нам не даст уйти.
        Втянула воздух, и почувствовала слабый запах Тарлана. Только вот плохо, что он был далековато, да и в противоположной стороне, а мы направлялись не туда. Ворай был где-то там…далеко, точно знать не могла из-за запаха крови, распространяющегося везде. Резко остановилась и произнесла:
        - Стой. Мы идем не туда. Нам нужно в другую сторону… туда, - вымученно сообщила я, показывая рукой прямо в нужное направление.
        Женщина с ужасом всхлипнула и отчаянно стала сопротивляться.
        - Я не пойду… я тут… Он идет, я чувствую. Выродок следит за нами, чтобы убить меня… или вновь поиздеваться… - панически лепетала тайхарка, обхватывая себя руками, запуганно смотря по сторонам.
        Подошла и крепко взяла ее за локоть, спокойно, насколько позволяли нервы, прошептала:
        - Нужно туда, возможно, он нас специально ведет подальше от помощи.
        - Помощи? Какой помощи?! Нам помогут? Кто? - тараторила она, сотрясаясь крупной дрожью от страха.
        - Тарлан, - выдохнула я, мгновенно чувствуя приближающуюся смертельную опасность, отчего даже захотелось бежать куда угодно, только бы не быть здесь.
        - Ворай?! - изумленно переспросила женщина, не веря моим словам. - Но откуда ты его знаешь, ты же шанарка?!
        «Опять двадцать пять… И эта туда же… Перекрашусь, если выживу…»
        - Я - Светлана, - буркнула, начиная вести ее на запах своего мужчины.
        - А я… Лотрана, - прошептала женщина, останавливаясь, не желая идти в сторону спасения. - Светлана, он убьет нас… не нужно туда идти…
        - Послушай же, только там нам помогут, сами мы не сможем… - уже резче рявкнула я, мгновенно чувствуя рычание своей внутренней медведицы, не способной к обороту. Жаль, а то бы я с радостью выпустила ее.
        Посмотрела на свои руки, и, увидев, как пошел темно-красный огонь по ним, непонимающе подняла взгляд и встретилась со злыми глазами ребенка. Вскрикнула от неожиданности, видя его перед собой, в шаге от нас, но мой вскрик по сравнению с визгом Лотраны прозвучал очень тихо и несущественно.
        «Как это маленькое чудовище оказалось около меня?! Он что, перемещается в пространстве?»
        Мальчик оскалился и, не теряя времени, пошел на меня, сжимая тонкие, худющие кулочки, но даже в этом я видела смертельную угрозу. В момент резкого нападения ребенка на меня, его молниеносно откинуло в сторону мощной волной защитного контура, мгновенно создавшимся от моих рук темно-красным огнем.
        Чудовище взвыло, трогая рукой обожженную кожу на груди в месте соприкосновения. Притом что это не просто ожог, а ядовитый след удара, прожигающий изнутри.
        - О, Тайхара, - воскликнула Лотрана, и я сразу же посмотрела на нее, видя, как она изумленно смотрит на подвижную огненную капсулу, в которой мы с ней находились.
        «Милена… Вот это мощь!»
        Вновь вернула внимание на злобного ребенка и, видя его ненависть к себе, как и к родной матери, прорычала:
        - Убирайся!
        Мальчик оскалился, как зверек и, повернувшись назад, замер, смотря на приближение двух огромных мужчин: Тарлана и Лоргана. Мой муж истекал кровью и держался за живот, но шел, и в глазах его горела решимость и страх за меня.
        Как только Лорган увидел мальчика, зарычал и стал перекидываться в зверя, желая растерзать маленькое чудовище. Только вот непонятно и странно, откуда он понял, что маленькое создание - проклятье небесное? Или он так реагирует на всех детей?!
        Злобный монстр вскрикнул, и мгновенно испарился, оставив после себя серый едкий дым. Пораженно смотрела на оставшийся след, а потом повернулась к Лотране, и хрипло выдохнула:
        - Бог ты мой, тебя изна… Отец этого чудовища, Хатард?! Да?
        Женщина закрыла рот ладонью, кусая ее, и судорожно кивнув, просипела:
        - Да… и он… Он…
        Отмечая, что сейчас у нее начнется истерика, прижала к себе и произнесла:
        - Все! Все! Успокойся, это прошлое. Не переживай. Теперь все будет хорошо. Нас спасли.
        Она только кивала, и всхлипывала, а я… успокаивала, поражаясь, что она не сломалась… и выжила в таком ужасе. Посмотрела на мужа, поверх ее головы, обеспокоено вглядываясь в каждую частичку его мощного израненного тела, леденея от страха, что он серьезно пострадал.
        Вновь посмотрела на женщину, и, заключив, что она уже успокоилась, отступила и, притронувшись к контуру, разрушила его. Бросилась к Тарлану, взволнованно прижав руку к груди, надеясь, что все с ним будет хорошо. Мужчина шел тяжело, а я все бежала, радуясь этому мгновению.
        Остановилась и недовольно зарычала, когда дорогу мне перекрыл Лорган, хищно окидывая пронзительным взглядом, и в то же время принюхиваясь.
        «Проклятье, очевидно у меня меняется запах… и сейчас он поймет… что я…»
        - Ты… - зарычал он, а потом понизил голос, прохрипев: - Носишь ребенка… и она - моя суженая!
        Смело посмотрела ему в глаза и прошипела:
        - Да ни чего подобного, альфа! Только Милена будет решать, чья она пара!
        Бешенство, яростная несправедливость за судьбу моей девочки, которой даровано быть с этим грубым жестоким мужланом, и во мне все клокотало от безграничной злости. Мы испепеляли друг друга взглядом, и он резко, решительно пошел на меня.
        Только хотела вскрикнуть, как тут же альфу откинул в сторону Тарлан, отталкивая с огромной силой зверя-мужчину. Муж еле стоял на ногах, но свирепо рычал, и во взгляде был не он, а безумный монстр.
        Заслонив меня своим телом, ворай процедил шанару:
        - Не смей подходить к моей жене и нашему ребенку, либо я тебя разорву.
        Лорган оценивающе посмотрел на свирепого ворая, готового в любой момент кинуться на него и, ухмыльнувшись, заявил:
        - Ребенок - моя пара! И ты не имеешь…
        - Имею! А ты… не подойдешь ни к Светлане, ни к дочери. Она сама выберет с кем ей быть, и если дочь будет против твоей кандидатуры, уничтожу тебя, если ты посмеешь ее заставить.
        Зверь ощетинился, но тотчас переборол себя, сжимая руки в кулаки, а потом посмотрел на Тарлана и выдал:
        - Хорошо, пусть так, но вы даете наблюдать за ней со стороны, и тогда я не пойду на крайние меры, по-другому только война.
        - Вы не можете воевать, - заметила я, и на меня тут же посмотрели двое разъяренных мужчин, явно недовольных этим фактом.
        Тарлан повернулся к Лоргану, и почти спокойно произнес:
        - Раз так… то мы можем существовать вместе, но это означает, что больше не будет харов.
        Лорган кивнул, но тут же процедил:
        - Ребенок ворха… он остался жить…
        - Разве это может быть проблемой? - осведомился Тарлан, желая знать, как и я, почему Лорган решил с первого взгляда уничтожить маленького ребенка.
        - Да, это существо нужно уничтожить до того, как оно вырастет. Либо он может быть еще опаснее Хатарда. Необходимо создать патрули двух рас и уничтожить всех ворхов, без предводителя они слабы.
        - Хорошо, - произнес Тарлан а потом шагнул ко мне и прижал к своей широкой груди, выдохнув в висок: - Девочка моя. Никому тебя не отдам.
        Слова раненного мужчины, истекающего кровью, еле стоявшего на ногах, прошли в самое сердце, утверждая лучше всяких слов, КАК я ему нужна. Всхлипнула и прижалась к нему, марая свое грязное, разорванное платье в его крови:
        - Люблю тебя…
        - Моя! - прохрипел он, и сжал так, что косточки захрустели.
        Вскрикнула и тут же освободилась от захвата. Мужчина с беспокойством посмотрел на меня и взволнованно спросил:
        - Ты в порядке? Я не повредил?
        Довольно улыбнулась и прошептала:
        - Со мной все хорошо, а ты ранен. Нужно помочь…
        - Потом, - грозно выдал ворай, а потом добавил: - В пути…
        Наше счастье потревожил вопль женщины, бегущей к нам.
        - Тарлан! Тарлан! Тарлан! - хрипела Лотрана, и, схватив его за руку, умоляюще прошептала: - Где… где мои дети? Они… они…живы? Живы, да? Как они?
        Мужчина осторожно освободил ее руку и прижал меня к себе, а потом спокойно выдал:
        - Да, Лотрана. И у них… есть мать, которая заботится о них и никому не позволяет их обижать.
        Видеть ужас в глазах застывшей женщины было страшно, и я внутренне запереживала, на мгновение не понимая, о чем это говорит ворай, ведь черствые тайхары не берут осиротевших детей к себе. Только я…
        Нереальность и невозможность ситуации яркой вспышкой взорвалась в голове, и я пораженно посмотрела на спасенную женщину, мать моих приемных детей, и слова застыли в горле.
        Сглотнула и, сделав шаг к ней, тихо проговорила:
        - Я… Это… - не знала, что и сказать, тысяча мыслей в эту секунду были в голове, а я только вглядывалась в лицо женщины, совсем по-другому теперь воспринимая ее. Взяла себя в руки, и пролепетала: - У тебя… замечательные… самые… ласковые добрые дети на свете. И я…рада, что была с ними, поддерживая и заботясь. Только… только ради них стоило выжить в этом аду.
        На глазах у женщины, как и у меня, стояли слезы и она молча подошла ближе и, схватив двумя трясущимися руками мою ладонь, попыталась что-то сказать, но не могла. Видела как ей тяжело, да и я сама находилась в таком же состоянии, потому что теперь дети не мои… Нельзя так даже думать, но почему-то мысли такие проскальзывали, и от этого было тяжело на сердце. Но вместе с тем, поднималось настоящее счастье, что женщина не бросила их от отчаянья и скорби по мужу, а находилась все это время в ужасном плену у извергов. Она выжила несмотря ни на что, и в первую очередь думала о своих детках. Чувство восхищения, что эта сильная женщина и есть мать «наших» детей, рвало душу, и, подойдя ближе, обняла ее, чувствуя в этом нужду, испытывая облегчение.
        Не могла говорить, только плакала и улыбалась, а внутри все сжималось и хотелось выплеснуть вспыхнувшие эмоции.
        Когда мы уже с ней успокоились, молча смотря друг на друга, понимая все без слов, Тарлан ворчливо предложил двигаться в путь.
        ***
        Погибших было много, и когда мы пришли на место сражения, к сожалению, не было даже шанса помочь хоть кому-то. Больше двадцати тайхар и шанар погибло в сражении с ворхами.
        Лорган со своими шанарами категорично заявил, что будет провожать нас до дома, и ему было совершенно наплевать, что мы этого не желаем. Все оборотни перекинулись в медведей, и в таком виде сопровождали нас до места. Тайхары оседлали кыбаров, и двинулись в путь.
        В дороге я излечила мужа, и от усталости уснула, проспав больше суток, чем встревожила Тарлана. Проснувшись, слушала обязанности жены ворая, которые мужчина усердно озвучивал, сжимая меня в своих крепких объятьях. Он даже не подумал, что я могу отказать, совсем не рассматривая этот вариант.
        Оказавшись вблизи поселения, шанары остановились, и Лорган громко зарычал, давая понять, что хочет переговорить с нами, и мгновенно перекинулся в человека.
        Тарлан помог мне слезть с мохнатого чудовища и, стараясь не глядеть на обнаженного шанара, совершенно не стеснявшегося своей наготы, наблюдала, как мужчины молча смотрят друг другу в глаза, а потом Лорган ухмыльнулся и подал руку, которую принял Тарлан, и больше ничего. Альфа развернулся уходить, но замер и, повернувшись к вораю, нагло заявил:
        - Как бы вы не реагировали, я буду контролировать защиту ваших территорий от набегов ворхов.
        - Сами справимся, - недовольно рявкнул Тарлан.
        - Не сомневаюсь, - ехидно заявил мужчина, переводя взгляд на меня, напоминая о двух похищениях.
        Мой мужчина зарычал и выдал:
        - Этого больше не произойдет!
        - Конечно, - нагло подтвердил шанар, намекая на свою защиту, а потом продолжил: - Хочу предложить осуществлять обмен кыбаров… и другое, но это обсудим позже.
        Тарлан кивнул, но Лорган резко недовольно насупился, а потом посмотрел на меня и грубо сообщил вораю:
        - Береги… либо я заберу их себе, чтобы знать, что им ничего не угрожает.
        - Мертвым ты этого точно не сделаешь - процедил муж в ответ, рьяно реагируя на слова ехидного шанара, который только этого и добивался, если смотреть на его довольный оскал.
        - Что же… посмотрим, - выдавил Лорган, усмехаясь, и пошел к своим воинам.
        Я положила руку на грудь своего мужчины и улыбнулась, отчего он нежно, как никогда, поцеловал меня в губы. Таяла в его руках, растворяясь в нашем счастье, а как только оторвались друг от друга, тихо прошептала:
        - Думаю, все хотят домой, и мы их сейчас раздражаем.
        - Потерпят, - хищно заявил Тарлан, и вновь поцеловал, уже искушая своим напором, безумным желанием и дикой любовью.
        ЭПИЛОГ
        6 ЛЕТ СПУСТЯ
        СВЕТЛАНА
        Стою на веранде нашего огромного двухэтажного деревянного дома, отстроенного совсем недавно по моей просьбе, и смотрю на наш дворик. Не смогла я жить в том доме, где творилось зло, меня все там угнетало, и я чувствовала себя узницей. К тому же хотелось отдельного дома, где не будет крови и рычаний. Поэтому в старой избе теперь проходят собрания, и его называют хотр, дом управления.
        Много чего произошло за это время, тяжелое в понимании, но важное для жизни. Недовольные новыми порядками тайхары-мужчины, привыкшие к насилию и издевательствам над слабыми, не желали принимать неприемлемые для них законы и порядки общины, которые ворай требовал с них, думая в первую очередь о своей семье, не желая, чтобы нас постигла незавидная участь, если с ним что-то случится.
        Только в первый год Тарлан почти через день принимал вызовы от сородичей, кровью омывая нововведения. Я не лезла, даже не пыталась, лишь поддерживала мужа, и лечила пострадавших от его силы, искренне возмущаясь их жизненным позициям. Меня удивляло, что некоторых мужчин не устраивало, что женщины больше не доступны в любое время, и нужно их добиваться, в противном случае будут отвечать перед предводителем.
        Никчемные убеждения некоторых тайхаров выходили за рамки моего понимания. Несомненно, жестокость в поведении и тяжелый быт остались, и с этим еще много лет нужно бороться, перестраивая людей, но, тем не менее, женщины и дети на данный момент обеспечивались всем необходимым, а главное защитой ворая в любом случае, тем более, если их мужья погибали в черных лесах.
        Стоит заметить важное, харов больше нет, как у нас, так и у шанаров. Мы отпустили всех, как впрочем, и они. Говорить о состоянии бывших рабов не стану, наверное, на протяжении нескольких месяцев я лечила больше пятидесяти человек, пострадавших от издевательств оборотней.
        К сожалению, мы и сейчас ведем борьбу с монстрами, несмотря на то, что на них постоянно охотятся воины двух рас, и альфа с вораем создали патрули по пустыне, не давая возможности ворхам выходить за пределы черных лесов.
        Злобного, жестокого мальчика так и не нашли. Считаю, что на данный момент он уже несомненно взрослый, так как когда я его видела по возрасту ему было лет шесть, но на самом деле около двух лет, по словам матери. Он сын ворха, сотворенного черной магией, и его тело быстро взрослеет, в отличие от разума. Дикий безумный зверек, чем представляет собой еще большую опасность, чем Хатард.
        Все мысли и надежды только на то, что сын монстра бесследно исчезнет, не имели смысла. Думаю, когда-нибудь он обязательно объявится и нужно к этому готовиться, особенно нашей дочери.
        Взяла с Тарлана обещание, что он научит Милену защищаться, как только придет время, и он поклялся Тайхарой, уверив, что другого и не думал. Кроме этого, ворай позволил и другим дочерям лероков и сильных воинов владеть мечом.
        Учение самообороны и защите у девочек успокаивали, давая надежду на возможность нормальной жизни для нашей милой, черноволосой непоседы, в которой мы души не чаем. Смотрю на нее и вижу нежную изящную красавицу, с крепким стержнем внутри и большой силой воли. Я видела ее в своих снах, и примерно знаю, какая она может быть… как без силы, так и с огромной мощью.
        Год назад у нас родился сынок. И я очень этому рада, ведь я мечтала и надеялась жить в огромной любящей семье. Если бы мне кто-нибудь сказал шесть лет назад, что я попаду в ужасный мир и буду там счастлива, я бы не поверила, но закрылась бы дома и никуда не выходила в тот день, стараясь избежать тяжелой участи и ненужных проблем. А сейчас… я бы не променяла свою жизнь здесь ни на что.
        Живя в своих хоромах, пользуясь всевозможными благами, отдыхая в разных уголках мира и имея престижную высокооплачиваемую работу, я не была и на половину счастлива, как сейчас. Да, именно здесь в варварских условиях, постоянной борьбе с ворхами и ежедневным добыванием еды, я испытываю настоящую любовь и нежность к своей семье: мужу и двум детишкам, без которых не представляю жизни… себя.
        Положа руку на сердце, не тая, могу уверенно сказать, что я бы прошла весь свой тяжелый кровавый путь вновь, в полной уверенности, что за любовь и счастье можно преодолеть любые трудности.
        Единственно, что разрывает мое сердце, это разлука с матерью. Постоянно думаю о ней, и надеюсь, что она жива и с ней все хорошо. Мне ее безумно не хватает, и я бы многое отдала, чтобы она была рядом.
        Тонкая ткань трепыхалась на ветру, приделанная как тюль к двери. Тем самым в дом поступал чистый воздух, и не нужно было прикрывать дверь, чтобы услышать любой крик и движения сыночка, если вдруг он проснется. Я стояла у стены, прижимаясь спиной, а рука сжимала плотное сиреневое платье из нежного теплого материала. Загадочно улыбалась, наблюдая за суровым вораем, заботливым мужем и любимым мужчиной в одном лице.
        Тарлан учил Милену держать лук, но она, вместо того, чтобы пускать стрелы, испепеляла их своей силой, совершенно не умея контролировать ее. И сколько мы с Тарланом не учили свою малышку, она делала по-своему, отчего иногда с ней даже дети боялись играть.
        Исключение составляет Тарган, мой приемный сын, постоянно играющий с ней, не чая в ней души. Искренне надеюсь, что он воспринимает ее как сестру и не больше.
        Странно, но с именем Лиам никто не рождался, а по снам мужчина был старше Милены. Также никто из беременных женщин не думает так называть своих будущих детей, которые приходят ко мне на прием по беременности в мою любимую маленькую хибарку, где я лечу пациентов. Значит, остается предполагать, что этого момента в жизни дочери не будет. Думаю, это и хорошо, ведь ее пара, как я этого не хочу, но все же признаю, является сильный необузданный альфа, Лорган.
        Свирепый мужчина иногда приезжает к нам по делам, и я вижу как ему неимоверно тяжело, когда он видит ее, но не может подойти ближе. Тарлан запретил ему к ней подходить, и тогда шанар предложил оптимальный вариант, что сейчас он наблюдает издалека, а когда девушке исполнится восемнадцать лет, мы ее с ним наконец-то познакомим.
        С каждым годом Лорган все реже появляется в нашем поселении, наблюдая с расстояния за Миленой. Понимаю, что ему трудно бороться с собой, но я не согласна на другое. С ужасом осознаю, что он совершенно точно не будет подходить моей доброй девочке, хотя и в глазах ее сверкает хищный огонек, заставляющий насторожиться любого, несмотря на малый возраст.
        Что интересно и правильно, пророчество зависит от них двоих, и теперь это все понимают, но заставить ее быть с ним альфа не может. Милена должна добровольно отдать ему свое сердце… полюбить его и пожелать этого всем сердцем.
        Думаю, что чтобы не предпринял альфа, в любом случае он должен будет найти подход к ее сердцу, а если нет, тогда все бессмысленно. Так что у него есть еще тринадцать лет, чтобы перестроить себя, и попытаться быть нормальным и адекватным, хотя бы к своей паре.
        Сны… больше не снятся мне, но до сих пор смущают и настораживают. Я воспринимаю их несбывшейся будущей реальностью. То, что было бы с Миленой, если бы я не встретилась с Лорганом, и он бы не убил Хатарда. Это мои предположения, а как на самом деле, знает только Тайхара.
        Со своими приемными детишками я встречаюсь постоянно и даже ежедневно, иногда и ворчу на них, если плохо себя ведут, но моя любовь к ним не иссякает даже с рождением собственных малышей. Они - мои, душой и сердцем, и это произошло в самый тяжелый момент жизни для них и меня. Может быть, поэтому мы и теперь очень хорошо общаемся.
        С Лотраной мы лучшие подруги, она очень живая и интересная женщина, хотя иногда я вижу на ее лице тяжелый отпечаток прошлого и страх, что чудовище, плод насильной связи, вернется и разрушит ее счастье.
        Женщина недавно провела брачный обряд с Гавором, который и раньше испытывал к ней симпатию, а когда она вернулась из плена, через некоторое время стал напирать, и, в конечном счете, они стали жить вместе.
        Сестра Тарлана превратилась в общительную, ласковую женщину, но так и не вышла замуж. Правда встречается с мужчиной и вроде согласна на брак, но все равно я вижу в ее глазах печаль и верность душой погибшему мужу.
        Услышав, как Тарлан ласково ворчит на дочь, подпалившую его рубаху, ухмыльнулась и пошла к ним, захватив с собой деревянный ковш с водой, стоявший на крыльце. Сынок совсем недавно уснул, и можно не бояться, что он проснется именно в этот момент.
        Оказавшись рядом с ними, залила огонь и ласково посмотрела на дочь, с виноватым личиком смотрящую на папу, сверкая ангельскими глазками. Муж только обреченно вздохнул и вновь подал ей стрелу.
        Довольная непоседа тут же запрыгала от счастья, а потом вставила ее в детский лук, изготовленный руками отца, и приготовилась отпускать.
        Положив руку на ее плечо, нежно прошептала:
        - Милена, солнышко, очень сильно пожелай этого, верь в себя и смотри только на цель, тогда у тебя все получится.
        Увидев в ее глазах азарт и стремление, улыбнулась, и через секунду дочь выстрелила. Стрела мгновенно вспыхнула темно-красным огнем, но пламя не сжигало ее, и сохраняло форму.
        Раздался шум резкого удара в дерево, и дочь счастливо запрыгала, радуясь своей первой простреленной мишени.
        Тарлан удивленно озарился, гордо улыбнулся и ласково погладил ее по голове ладонью, разлохматив черные волосы, а потом притянул меня к себе и спросил:
        - Виарт спит?
        - Да, - ласково прошептала, чувствуя, как щемит сердце от испытываемых нежных чувств.
        - Хорошо, - произнес мужчина, сильнее прижимая к своей мускулистой груди, а потом поцеловал меня. Сильно, собственнически, как всегда, подчиняя своей любви и страсти, а я с радостью сдавалась, чувствуя себя желанной и любимой женщиной.
        - Мама, папа, а меня поцеловать?! - с обидой пробурчала девочка с надутыми щечками, в ожидании хлопая огромными черными ресницами и сверкая карими глазками.
        Отец резко подтянул к себе дочь и, подняв, посадил на плечи. От ее звонкого голоска довольно сощурился и сказал:
        - Все, ужинать пора!
        Я улыбнулась, наблюдая, как скачет малышка у него на плечах, и прижала ладонь к щеке, восхищенно смотря на свою семью.
        Пошла следом, как вдруг остановилась, и повернулась к закату. Необыкновенно красиво менялся оттенок желто-зеленого неба в небесно-голубую гладь. Невероятно и восхитительно!
        «Тайхара. Суровый жестокий мир. Но здесь я обрела счастье, желая этого всем сердцем…»
        КОНЕЦ
        21.09.2017