Подарок от лучшего друга Паула Роу
        Соблазн - Harlequin #106
        Кэт Джексон - скандально известная тусовщица, Марко Корелли - знаменитый футболист. Их связывает дружба со школьной скамьи и одна фантастическая ночь. Кэт предстоит узнать не одну плохую новость, прежде чем она решится признать, что Марко для нее - гораздо больше чем просто друг…
        Паула Роу
        Подарок от лучшего друга

        Suddenly Expecting
                
        

        Глава 1
        Десять недель назад Катерина Джексон провела сказочную ночь в постели своего лучшего друга. Теперь, сидя за рулем машины, несущейся по Кэптэн-Кук-шоссе, она снова увидела его обнаженным, с соблазнительной улыбкой, играющей на чувственных губах.
        В последний момент Кэт успела вжать педаль тормоза в пол и избежать столкновения с машиной впереди нее, остановившейся на красный свет. Жар спустился со щек вниз по ее телу, немного задержавшись в районе бедер томительной негой. Она подняла глаза на знакомую рекламу, на которой был изображен Марко Корелли - золотой мальчик премьер-лиги французского футбола и самый успешный игрок, забивший наибольшее количество голов за всю историю существования клуба.
        Хотя на рекламе он не был обнажен полностью, с голым торсом и руками на талии он выглядел так, что сложно было не представить, как он смотрится абсолютно голым. Но сейчас ее привлекли не безупречные кубики на его животе и соблазнительные дорожки темных волос, исчезающих под низко сидящими шортами. В дрожь ее бросило от его знакомой обворожительной улыбки, которая словно говорила: «Подойди ко мне, и я сделаю с тобой все, что захочу». Удивительно, как точно камера подловила его гипнотический шарм и взгляд слегка исподлобья, точнее, из-под завитка блестящих черных волос, опустившегося ему на лоб.
        Последние десять недель она проезжала мимо этого рекламного плаката каждое утро. И каждое утро Марко смотрел на нее так внимательно, словно помнил все мгновения их безупречной ночи. Помнил, как он заставил ее извиваться под ним, как заставил стонать. Как заставил молить о пощаде.
        Кэт перевела взгляд обратно на дорогу. Светофор, наконец, переключился на зеленый.
        - Боже, какая же я глупая, - прошептала она в тишине прохладного салона.
        Это же всего лишь Марко - ее друг со времен старших классов. Высокомерный спортивный мистер Флиртующий, который одновременно крутил с дюжиной девиц. Она была его лучшим товарищем, хранителем его секретов, партнером по тайным играм. Он всегда обращался к ней за помощью, когда ему было необходимо избавиться от надоевшей пассии. Тогда она приходила на свидание вместе с ним.
        Кэт погрузилась в воспоминания о том, сколько часов они с Грейс провели, разговаривая о Марко. Да, была еще одна моральная дилемма, которую следовало разрешить.
        Оказалось, что она не может позаниматься сексом с лучшим другом. В ее жизни нет простых выходов. Поэтому она еще и забеременела.
        «Мамочка, если бы ты могла сейчас меня увидеть. Ты так мечтала о том, что у твоей дочки будет идеальная жизнь и идеальная карьера. А еще идеальный муж и идеальные здоровые дети».
        Сердце Кэт пронзила острая боль, и ей пришлось сделать глубокий вдох, чтобы, наконец, сосредоточиться и начать парковать машину у здания «Канала 5». Показав пропуск охраннику, она быстрым шагом отправилась в студию. На ходу кинула сумку в офис и бегло взглянула на телефон.
        Четыре пропущенных звонка. Один от друга Коннора, три - от Марко. Плюс сообщение:
        «Я вернулся в город. Нам надо поговорить. Прокатимся на яхте? М.».
        Она вздохнула и, наконец, решилась ответить:
        «Прости. На работе завалы. Не могу вырваться. Кроме того, передавали штормовое предупреждение, если ты упустил это из виду. К.».
        Отослав сообщение, Кэт решила пробежаться по их переписке двухмесячной давности.
        «Приятного путешествия во Францию».
        «Ненавижу бегать и летать. Мы не должны были расставаться вчера ночью, не поговорив».
        «Говорить не о чем. Давай все свалим на алкоголь и глупость. И забудем о случившемся. Ладно?»
        «Тебе это подходит?»
        «Абсолютно. Давай просто сотрем это событие из нашей памяти. Раз. Два. Три».
        «Хорошо. Увидимся через пару недель».
        И все. Из-за загруженности их расписаний они даже ни разу не поговорили по телефону, хотя, чтобы отослать ей фотографии местных пейзажей, время Марко всегда находил. Но теперь он вернулся и хотел встретиться и поговорить. А она не знала, что ему сказать.
        Конечно, не получится всегда избегать этой темы.
        - У тебя не получится все время избегать его, - подтвердил Коннор, когда пять минут спустя она позвонила ему.
        - Черт, я могу попытаться.
        - Не смеши меня. Он должен знать.
        Кэт присела на край рабочего стала и протяжно вздохнула.
        - Я слышу твое неодобрение из самого Брисбена.
        - Кэт, я не осуждаю. Но я - один из немногих, кто знает, через что тебе пришлось пройти за последние два года. Парень заслуживает того, чтобы ему рассказали.
        Надо довериться Коннору и все рассказать, как есть. Марко, Коннор, Кэт и Люк - «неразлучная четверка», как их называли в школе. Они были совсем разные и внешне, и по характеру. Возможно, из-за этого им было так хорошо вместе. Марко был самым обаятельным, самым привлекательным. Его кузен Люкас был типичным примером плохого парня - всегда умудрялся попадать в сложные истории. Коннор был классически красив, но молчалив и задумчив. При этом он всегда говорил, что думал, не приукрашивая правду эмоциями. Иногда становилось страшно, насколько он может абстрагироваться от реальности, но это помогло ему позже стать поразительно успешным бизнесменом. Он никого не подпускал близко к себе, и Кэт была счастлива, что когда-то была допущена в его ближайший круг.
        - Я просто… просто не знаю, как это сказать. И не знаю, как справиться с волной эмоций.
        - Это нечестно, дорогуша. Марко бы никогда так с тобой не поступил.
        Она потерла кончик носа. Красная кнопка на табло означала, что скоро начнется прямой эфир.
        Кэт кивнула:
        - Послушай, мне пора. Поговорим позже.
        Коннор вздохнул:
        - Удачи тебе во время урагана.
        - Спасибо.
        Она повесила трубку и поспешила в гримерку. Ее телефон снова зазвонил. Это был Марко.
        - Я не хочу говорить с тобой, - пробормотала она и переключила телефон на бесшумный режим.
        - Сбрасываешь звонки от друга?
        Кэт перевела взгляд на Грейс Каллахан - звезду самого популярного утреннего ток-шоу в Квинсленде. Она сидела в соседнем кресле, ей делали прическу. Это была женщина сорока лет, всего на семь лет старше самой Кэт. Очевидно, она уделяла львиную долю времени уходу за своей внешностью, потому что именно это считала самым важным в жизни. Ее светлые волосы были собраны на затылке в замыс ловатый узел, кожу украшал персиковый загар, а фигуре могла позавидовать восемнадцатилетняя девушка. Вдобавок к ее внешней ухоженности у нее был характер, который заставлял людей снова и снова возвращаться к ней. Так случалось и с Марко.
        Кэт посмотрела на телефон и кивнула, не желая вдаваться в подробности:
        - Нет… просто от парня.
        - Правда? - Широко распахнутые глаза Грейс встретили взгляд Кэт в зеркале. - Реально существующего парня? О боже, где мой телефон? Я хочу запечатлеть исторический момент.
        Несмотря на хмурое настроение, Кэт улыбнулась:
        - Ты говоришь обо мне как о монашке.
        - Я уже начинала подумывать, что ты мечтаешь о монастыре, дорогуша. - Она ойкнула, когда гримерша сдвинула очередной локон со щипцов. - Это так волнующе - гораздо более интересно, чем новости о надвигающемся урагане. Могу я затронуть эту тему в своем шоу?
        Кэт рассмеялась:
        - Ты знаешь, что нет. Поэтому не спрашивай больше. Я этого не стою.
        - Зря ты так. - Грейс махнула рукой гримерше и скинула с себя накидку. - Ты - знаменитость, а люди хотят знать о знаменитостях все.
        - Пожалуйста, не напоминай мне об этом. Я ненавижу людей, которые известны просто из-за того, что известны.
        - Прости, милая, но твои скандальные истории занимали первые полосы желтой прессы несколько лет подряд. Очередная новость - и ты снова среди фаворитов. - Грейс одернула платье и пошла к дверям.
        Кэт последовала за ней.
        Она вздохнула. Грейс права. Ничего в ней не было особенного. Дочка крупного инвестиционного банкира и организаторши светских мероприятий, ученица частной школы. Целый год после окончания школы и перед поступлением в Университет Брисбена она провела не пропуская ни одной вечеринки. Потом она уже собиралась поступать на факультет журналистики, но ей предложили место репортера светской хроники в «Трибюн». И год спустя, после смерти матери, она окончательно скатилась с катушек.
        - Ты неправильно распорядилась своими бывшими подвигами, знаешь об этом? - кинула Грейс через плечо, устремляясь по коридору. - Я бы сделала тебе прекрасную рекламу. - Она раскинула руки, изображая масштабность проекта. - «Бывшая горячая штучка Катерина Джексон откровенничает о своих браках, о темной стороне французского футбола и о тех самых скандальных фотографиях».
        - Это не случится никогда, Грейс.
        - Мы бы могли начать с одного эпизода, а потом снять целую серию шоу. Расскажем о твоем детстве, о твоем воспитании. Как вы подружились с Марко в возрасте четырнадцати… и как вы все были отстранены от занятий, словно в современной экранизации «Клуба «Завтрак»[1 - The Breakfast Club - американский фильм 1985 года, признанный эталоном жанра молодежного кино. Также известен под названием «Клуб выходного дня».].
        - Я знала, не стоит тебе об этом рассказывать.
        Грейс рассмеялась:
        - Я ничего не расскажу, пока ты не позволишь мне сделать этого, дорогуша. Но меня восхищает твое окружение: звезда футбола, банкир-мультимиллиардер и племянник известного гангстера. Ты и горячие самцы. Все абсолютно разные. И все ужасно знаменитые.
        Марко, Коннор и Люк. Ее лучшие друзья со старших классов, когда школьное наказание связало их на почве ненависти к школе на долгие годы, словно в известном молодежном фильме. Оказалось, что им нравились одинаковые фильмы, песни и компьютерные игры.
        - Никак не вспомню: что вы тогда сделали? - спросила Грейс между прочим, входя в студию.
        - Ты сама все отлично знаешь.
        - Ты свалила Марко с ног…
        - Подставила ему подножку, Грейс. Чтобы наказать его в присутствии его товарищей по команде.
        - Зачем? Что он сказал?
        - Честно говоря, я не помню. - Она прекрасно помнила. Он отвесил комментарий по поводу отсутствия у нее «женских атрибутов». Надо отдать ему должное, позже он извинился.
        - Не важно. Люка поймали за «разрисовку» туалетов, а… что сделал Коннор?
        - Он пообещал учителю по экономике обанкротить его.
        - Вот это новость!
        Кэт повела плечами:
        - Никто из девочек не решался заговорить ни с Люком, ни с Коннором. А я смогла. И с этого все началось. Они просто оказались парнями.
        - И ты никогда не задумывалась о… - Грейс приподняла брови. - Ну, ты знаешь.
        - Что? Нет.
        - Даже с Марком?
        Кэт театрально закатила глаза, чтобы скрыть румянец на щеках.
        - Нет, Грейс, - ответила она. - И я не собираюсь давать никому эксклюзивное интервью. Я теперь всего лишь твоя ассистентка. Это все. - Грейс подошла к низкому желтому дивану, перед которым стоял кофейный столик, и уселась перед камерами. Тут же зажглись яркие прожекторы. - Все остальное уже не новость. Людям все это не будет интересно.
        - Поверь мне, будет. Поэтому я буду и дальше приставать к тебе с этим предложением, - ответила Грейс с улыбкой, принимая протянутый ей стакан воды.
        - Пожалуйста. - Кэт взяла свой зеленый чай у ассистентки и начала раскладывать на столе листы бумаги.
        - Итак… Есть новости от Марко? - спросила Грейс между прочим.
        - Пока нет, - солгала Кэт. - Три дня назад он комментировал Кубок Франции.
        - Я слышала, сегодня он должен был вернуться. - Она одернула платье, открывающее ее изумительно длинные ноги. - На этой неделе я организую для него ужин-сюрприз.
        - Правда? - спросила Кэт, внезапно почувствовав, что внутри ее что-то сжалось. Она поспешила сделать глоток чая, чтобы заглушить странное чувство. - Вы опять вместе?
        Грейс рассмеялась:
        - Не похоже на то, чтобы мы когда-нибудь расставались. У меня на него планы. Давай посмотрим правде в лицо. Стрелки моих биологических часов неумолимо бегут вперед. Сейчас у меня прочное положение: свое ток-шоу и поддержка многих знаменитостей. Пришло время задуматься о ребенке.
        Кэт поперхнулась, пролив немного чая.
        - От Марко?
        - Конечно, от Марко! - слегка зажмурилась Грейс, сурово глянув на парня, налаживающего свет. - В чем проблема? Я знаю, что вы близки…
        - О нет. В смысле, да… Я хочу сказать… - Кэт попыталась сделать глубокий вдох. - Мы близки и обо многом разговариваем. Но у нас есть железное правило: мы не лезем в любовную жизнь друг друга.
        - Правда? - Грейс была явно заинтригована. - Никаких комментариев по поводу Джеймса или Эцио, даже вскользь?
        - Нет.
        - И ты никогда ничего не говорила обо мне?
        Кэт внимательно посмотрела на нее:
        - Нет. Это не мое дело. Если хотите заводить детей, меня это не касается. - Кэт улыбнулась натянутой улыбкой, которую обычно использовала в подобных случаях. Улыбкой, предназначенной для видеокамер, которые сразу появлялись, когда она выходила за дверь, преследовали ее на пути к работе, во время походов по магазинам и в спортзал, прерывали ее встречи с семьей и друзьями.
        - Уверена? - спросила Грейс. - Мне всегда казалось, что между вами существует тайное сексуальное притяжение, но вы…
        - Между мной и Марко? Ни за что! - возразила Кэт слегка наигранно. - Конечно, он красавец-мужчина и мой лучший друг, но он… - Она попыталась подобрать нужное слово: - Он слишком свободолюбивый.
        - Я бы лучше и не сказала, - добавила Грейс с улыбкой. - И самый обольстительный мужчина в мире. Это и к лучшему. Он не будет лезть в мою жизнь и проверять, как я воспитываю нашего ребенка.
        Что она могла на это ответить? Грейс права во всем. Марко любил жизнь и проживал ее на молниеносной скорости. В его жизни не было места постоянной партнерше, а уж тем более - ребенку.
        Кэт наблюдала за суетой вокруг Грейс, пока налаживали камеры. Как бы ни расстраивало это Кэт, все сумасшедшие сценарии, которые проносились в ее голове за последние дни, заканчивались одинаково. Он не захочет иметь ребенка. В этом она была почти уверена.
        Кэт надела наушники и села за камеру, подъехавшую к ней. Грейс уже улыбалась в первую камеру, начиная прописанный диалог.
        Грейс могла быть колкой и надоедливой, но за ее фасадом шикарной длинноногой блондинки скрывалось золотое сердце. Кэт отыскивала душещипательные истории, а Грейс рассказывала их, собирая на благотворительные цели немалые суммы. Грейс была лицом шоу. Бывшая звезда мыльных опер, бросившая путь алкоголя и наркотиков, чтобы стать самой известной телеведущей утреннего ток-шоу в Квинсленде. А Кэт нравилось работать с обратной стороны камеры. Ей подходило подобное разнообразие, к тому же все еще приходилось просматривать огромное количество интервью каждый день.
        Конечно, она наслаждалась своей жизнью. Работа наполняла каждое мгновение ее пути, не оставляя времени для свиданий. О чем она и сказала Коннору во время очередного «прощального» ужина Марко два месяца назад в баре Брисбена. Она не собирается больше заводить отношений.
        - Слишком много работы. Слишком трудно совмещать с личным, а потом выкарабкиваться, когда все заканчивается, - сказала она, опуская свой напиток и глядя на друзей через стол.
        Марко и Люк рассмеялись, а Коннор странно посмотрел на нее своим убийственно серьезным взглядом, что заставило ее заказать еще одну водку с апельсиновым соком.
        Кэт сглотнула раздражающий комок в горле. Все с ней в порядке. Когда она была подростком, ее никогда не сводили с ума парни, мечты о свадьбе и о детях, чем она сильно отличалась от остальных девушек в элитной частной школе «Саусбэнк» в Брисбене. Прибавьте к этому любовь к спорту, ударным инструментам и нелюбовь к коротким юбкам, макияжу и сплетням - и вы поймете, почему она предпочитала мужскую компанию. А потом случился знаменитый «инцидент» - как назвал его ее папа, - когда она поставила подножку Марко Корелли, сыну небезызвестного криминального авторитета Джино Корелли. Когда поутихли слухи и она получила причитающееся наказание, Кэт вдруг поняла, что стала легендой среди своих одноклассников. Коннор Блэр, известный тихоня, позволил ей садиться с собой за ланчем. Люк - всегда очень сердитый - нашел с ней общую тему: клубные ансамбли. А Марко… Ну, он извинился, и они стали друзьями навсегда.
        Сложный, удивительный Марко. Обворожительный, постоянно флиртующий подросток с нездоровой тягой к футболу, который превратился в красивого, талантливого, самоуверенного мужчину. Этому парню она доверяла все свои секреты, детские мечты и семейные трагедии.
        Особенно семейные трагедии. Она жестоко переживала смерть матери от заболевания двигательных нейронов, и хуже всего было то, что она могла унаследовать от нее эту болезнь. Теперь она сама должна была стать мамой, и она не имела представления, что с этим делать. Долгие годы она спорила с Марко, отказываясь сделать генетический тест. Она предпочитала жить в постоянном потоке новых событий, чем знать наверняка, что ее может ждать впереди. Теперь она ожидала результатов, и это делало ее жизнь еще более тревожной.
        И поэтому тоже она не собиралась ничего рассказывать Марко. Никогда.
        Тяжело вздохнув, она попыталась сосредоточиться на настоящем моменте. К моменту, когда они закончили снимать серию передач, было уже одиннадцать часов ночи, и Кэт валилась с ног от усталости. Она пожелала всем доброй ночи и потащилась к машине, играя ключами и думая только о том, как окажется дома в горячей ванне и начнет обдумывать подготовку к надвигающемуся урагану.
        Когда она взглянула на свой автомобиль, все мысли моментально улетучились у нее из головы.
        Марко.
        С бешено бьющимся сердцем она осмотрела его со всех сторон. На нем был костюм и слегка развязанный галстук. Пряди его вьющихся волос спадали на лоб и спускались вдоль воротника. На мужественном подбородке слегка выделялась небрежная щетина. Он стоял, вальяжно опершись на машину и положив руки в карманы, и смотрел на нее пронизывающим взглядом внимательных карих глаз.
        Если бы он был другим мужчиной, менее самоуверенным и не так сильно похожим на настоящего самца, он мог бы сойти за хорошенького. Но его высокий уровень тестостерона давал о себе знать в каждом движении. Его шевелюра вьющихся волос, высокие скулы, чувственный рот и призывный взгляд сразу приглашали в постель. А когда он улыбался… Боже, женщины валились к его ногам штабелями. Он напоминал ей романтического героя прошлого, способного на широкие жесты, дуэли и смерть ради чести любимой женщины.
        И он занимался сексом как бог.
        Да, его обожали миллионы женщин по всему миру. Все знали его историю - единственный сын итальянских иммигрантов, выросший в Австралии и завербованный французским футбольным клубом премьер-лиги в раннем возрасте: в шестнадцать лет. Марко - задумчивый итальянец с романтическими глазами и притягательными волосами, по которым все время хотелось пробегать пальцами. Годы проживания в Марселе и Париже добавили ему сексуальный французский акцент. Марко, ее лучший друг.
        Ее сердце сжалось и учащенно забилось вновь. Внезапно ей захотелось провалиться сквозь землю.
        Они знакомы почти двадцать лет. Если она ему расскажет свой секрет, это изменит все. Марко не любит обязательств. Он любит свою работу, любит женщин и любит наслаждаться свободой. И ни за что в жиз ни он не пожертвует ею из-за одной глупой, пусть и потрясающей, ночи со своей лучшей подругой.
        Боже, неужели это происходит с ней? С фальшивой бравадой она нажала сигнал разблокировки и преодолела последние разделяющие их пять метров.
        - Что ты здесь делаешь? - спросила она, борясь с желанием положить руку на живот. Вместо этого, она бросила сумку на пассажирское сиденье.
        - Нам надо поговорить.
        Его неповторимый голос - сексуальная смесь итальянского и французского акцентов - всегда заставлял ее дрожать, но сейчас она заправила непослушную прядь за ухо и посмотрела ему в глаза. Яркие сигнальные огни осветили его лицо, которое показалось Кэт удивительно серьезным. Ее сердце гулко ухнуло вниз. Но вместо того, чтобы поддаться панике, она скрестила руки на груди и еще выше задрала подбородок.
        - О чем?
        - Давай поговорим на моей яхте.
        Она вздохнула:
        - Послушай, Марко. Уже поздно. И объявлено штормовое предупреждение. Это не может подождать?
        - Ты избегаешь моих звонков. Поэтому мой ответ «нет». И ураган еще не близко.
        Он поднял взгляд к потемневшему небу и слегка нахмурился, ощутив порыв поднимающегося ветра.
        - Я устала.
        Марко начинал раздражаться:
        - Телефонные звонки. Ты избегаешь.
        Кэт часто заморгала:
        - Ты не отстанешь, пока я не соглашусь?
        - Не-а.
        Она вздохнула:
        - Ладно. Но давай скорее.
        Он отошел от машины и слегка приблизился к Кэт, что заставило ее сделать шаг назад, а Марко - нахмуриться.
        - Ты ведь не обманешь меня?
        - Нет. Слово герлскаут.
        - Отлично. - Кивнув, он прошел к своей машине, сел в нее и тронулся с места.
        Кэт наблюдала, как он повернул влево и медленно выехал со стоянки. До нее начало доходить, что именно означало ее согласие.
        «Нам надо поговорить». Эти три слова были наполнены смыслом, за ними лежали все ужасные сценарии развития событий, которые она себе уже нафантазировала. Десять недель назад они пересекли черту, отделявшую лучших друзей от любовников, они сожгли все пути к отступлению. И часть ее хотела убежать домой и спрятаться под одеялом. А другая часть стремилась, наконец, справиться со смущением и пройти путь до конца.
        Вздохнув, Кэт села в машину, завела мотор и выехала с парковки. Пришло время нести ответственность за последствия, которые появились после их совместной ночи.

        Яхта Марко стояла в самом конце причала. Он влюбился в это роскошное сияющее чудо с первого взгляда и сразу купил ее.
        Марко вышел на палубу и подал Кэт руку, помогая взойти на борт. Она приняла ее не задумываясь.
        Было очень странно. Они держались за руки тысячи раз в прошлом, но сейчас этот дружеский жест заставил ее задрожать. Все ее тело напряглось, и она застыла в ожидании чего-то большего.
        Это было глупо. Нелепо и очень неудобно.
        Черт, это все последствия их ночи. Теперь у нее не получалось избавиться от воспоминаний того, как эти самые руки блуждали по ее телу, доводя ее до самого края.
        Зайдя на яхту, она умудрилась отдернуть руку, избегая смотреть в глаза Марко.
        Боже, как ей не нравилась эта неловкость! Они прошли через то, о чем никогда и не думали, и все разрушили. На мгновение Кэт показалось, что в ее сердце вонзается острый нож боли, оставляя глубокую кровоточащую рану. Они уже не вернутся к прошлому. Словно она опять разрушила отношения. Словно она повторяет карму отца, который однажды сжег все мосты в момент ожесточенной ссоры.
        «Боже, Кэт. Перестань вести себя как девочка с обложки журнала сплетен. Перестань драматизировать события и привлекать к себе внимание. Побудь обычным человеком».
        Искры стыда снова воспламенили ее душу, когда она вспомнила горечь и разочарование в его голосе. Но тут ее мысли были прерваны знакомым гулом мотора. Они вошли в капитанскую рубку.
        - Ты трогаешься?
        - Oui. Мы отправляемся на остров.
        Кэт с шумом выдохнула. Раздражение сменилось гневом.
        - Ты что, совсем рехнулся? Нет! - Она попыталась сдержать эмоции, но было уже слишком поздно. - Я на это не подписывалась! Начинается ураган, если ты еще пока этого не заметил. - Она широко вскинула руки, наблюдая, как порт медленно исчезает из вида. - В городе все закрывается. И моя машина осталась в порту.
        Он скрестил руки, облокотившись на борт. Затем небрежным жестом поправил пряди волос, упавшие ему на глаза.
        - Во-первых, мой дом на острове построен с учетом возможных штормов. Вероятнее всего, он безопаснее, чем большинство мест на материке. Во-вторых, я позвоню и попрошу забрать твою машину. В-третьих, метеорологи говорят, что ураган лишь слегка заденет остров. Основной удар придется на Кернс в три часа ночи.
        - И к этому времени мы уже не сможем вернуться. Никак. Возвращайся назад, Марко.
        - Нет.
        Кэт прорычала:
        - Я ненавижу, когда ты так упрямишься.
        Марко усмехнулся, но ничего не сказал. Кэт продолжала смотреть на него, вкладывая в свой взгляд всю возможную злость, но он выдержал эту пытку.
        - Ты не отвечаешь на мои звонки, - спокойно сказал он.
        - Черт тебя подери! Ты можешь быть таким невыносимым.
        - Сказала женщина, которая не сообщила мне о том, что беременна.
        Прошло мгновение. Кэт показалось, что ее сердце остановилось. Потом оно забилось опять. Она прикрыла глаза, затем взглянула на темные волны, рассекаемые носом яхты. Вокруг повисла зловещая тишина, прерываемая шумом воды и нарастающим ветром.
        - Я убью Коннора.
        Марко приподнял одну темную бровь:
        - Не стоит винить его. Он посчитал, что я должен знать.
        Наконец, она выпрямилась, скрестила руки на груди и посмотрела на него:
        - Поворачивай лодку. На море сейчас не безопасно.
        - Я говорил с береговой охраной. У нас есть еще по крайней мере один час. Достаточно времени, чтобы добраться до острова. - Он покачал головой. - Нам многое надо обсудить.
        - Нечего тут обсуждать.
        Бровь Марко снова поползла вверх.
        - Ты ведь шутишь, да? Ты беременна, Кэт. И речь уже не только о тебе. Но и обо мне тоже.
        Она это понимала. Но страх и недоверие выплеснули наружу слова:
        - Это мое тело, и я буду решать, что с ним делать.
        Марко замер. На его лице появилось выражение сильного удивления.
        - Ты хочешь сказать, что собираешься делать аборт?
        Кэт часто заморгала и замотала головой, чувствуя, как у нее неприятно сводит желудок.
        - Марко, ты знаешь, что я прошла со своей мамой. Она умерла в течение двух лет с момента постановки диагноза. Я тоже могу оказаться носителем.
        Марко провел рукой по волосам.
        - Значит, тебе надо пройти тест. В течение последних лет я постоянно говорю тебе об этом.
        - Я уже сдала анализы. Кроме того, я совсем не создана для материнства. Дети меня ненавидят, и…
        - Тихо-тихо… Остановись. - Он нахмурился и поднял руку. - Ты на самом деле сдала анализы?
        - Да. На прошлой неделе.
        - После всех этих «я не хочу ничего знать наверняка» и «я не хочу, чтобы это знание влияло на мою жизнь»? Мы ведь ссорились каждый раз, когда я пытался убедить тебя пройти тест.
        Кэт кивнула.
        Она шокировала его, судя по немому удивлению на его лице.
        - И когда ты собиралась мне об этом рассказать? - наконец выпалил он.
        - Только что! - парировала она, чувствуя за каждым его словом боль и разочарование. - Кстати, о всяких секретах. Что там у вас с Грейс?
        - Что у нас с Грейс?
        - Так, значит, есть все-таки ты и Грейс.
        Марко смутился:
        - О чем ты, черт возьми, говоришь?
        - Ты и она. Собираетесь заводить ребенка.
        Судя по выражению его глаз, это стало для Марко новостью.
        - И когда это?
        - Она сказала мне, что вы снова вместе.
        Он вздохнул, поставив руки в боки:
        - Для меня это все является новостью. Между нами все было кончено задолго до Кубка Франции.
        - Насколько задолго?
        - Сильно задолго до нашей ночи, cherie, - нежно проворковал он.
        Кэт слегка встряхнула головой, прогоняя навязчивые воспоминания.
        - Ты хочешь сказать, что Грейс врет?
        Он повел плечами:
        - Выдает желаемое за действительное.
        Кэт не нашлась что ответить. Ей пришлось сделать глубокий вдох, прежде чем снова обрести дар речи.
        - Это масштабная катастрофа.
        Интересно, ей показалось или его рот искривила гримаса боли? Потом Марко вздохнул и снова провел рукой по волосам.
        - Кэт, я не смогу уговорить тебя не принимать поспешных решений. Ты слишком упряма. Что касается меня, я готов принять ребенка, независимо от результатов анализов. Но выбор за тобой.
        - Отлично, что ты не можешь влиять на меня, - тихо сказала она. - Ты не был на моем месте. Ты не видел, что болезнь сотворила с моей мамой. Как она убивала ее каждый день. На протяжении долгих двух лет. Я не позволю моему ребенку проходить через это.
        Его шепот был больше похож на стон.
        - Кэт…
        Яхта поймала очередную волну, и внезапно сегодняшний ланч заворочался у нее в животе. Кэт сделала глоток соленого воздуха и подняла глаза на Марко.
        - Я всегда буду рядом с тобой, - сказал он нежно. - Ты моя лучшая подруга, cherie, и друзья нужны именно для этого.
        Кэт почувствовала неожиданное разочарование.
        - Марко, - покачала она головой. - Я не знаю. Я пока еще не приняла решения. К тому же… Я не могу и не стану рожать ребенка только из-за того, что этого хочешь ты. Кроме того, какое бы решение я ни приняла, возникнет шумиха. Твоя карьера важнее сплетен с первых полос журналов.
        - Кэт…
        - Ты помнишь, какими были заголовки в прошлый раз. Ты, правда, считаешь, что я сделаю это с тобой? Я… О боже… - Она согнулась пополам.
        - Что с тобой? Что происходит?
        Она поспешила отвернуться за борт, но не успела. В следующее мгновение ее вырвало прямо на палубу и на дорогущие эксклюзивные ботинки Марко.


        Глава 2
        - Видимо, я должен был это предугадать, - сказал Марко, когда Кэт перегнулась через бортик, что бы ее рвало в море.
        Марко положил руку ей на спину, но она лишь застонала в ответ:
        - О боже. Не надо.
        Он отвел взгляд от Кэт и посмотрел на бушующие волны. Собирался дождь, и не просто дождь, а настоящий ливень. Если бы он отдал команду капитану Лари, то поспешил бы и вместе с командой успешно привел яхту к материку, пока не начался ураган. Но то, что Марко собирался обсудить с Кэт, не могло быть обсуждено при посторонних.
        Марко снова посмотрел на согнувшуюся фигуру Кэт и почувствовал некоторое замешательство. Ему следовало задуматься раньше о возможности морской болезни. Кэт и в лучшие времена не отличалась любовью к морским прогулкам.
        - Тебе принести что-нибудь? - спросил он нахмурившись, увидев, как ее тело содрогается.
        Он не мог больше слышать, как ее рвет. Ему казалось, что внутри его что-то разрывается на части. Кэт терпеть не могла, когда ее тошнило, и Марко не один раз помогал ей, придерживая ее волосы и беспомощно глядя, как ее выворачивает наизнанку. Каждый раз он гладил ее по спине и шептал слова утешения.
        Она так и продолжала стоять, опершись на борт и подставив лицо соленым брызгам, когда двадцать минут спустя они, наконец, причалили в бухте острова Сансет. Когда яхта пристала к берегу, Кэт наконец разогнулась, вытерла рот и мрачно посмотрела на Марко.
        - Я в туалет, - пробормотала она.
        Пять минут спустя она появилась с легким макияжем, прерывая мысли Марко по поводу вариантов начала неприятного разговора.
        Когда она вышла на палубу, у Марко появилось странное, не поддающееся контролю чувство, на смену которому мгновенно пришло беспокойство. Вся эта безумная ситуация была совершенно ни на что не похожа и лишала его способности мыслить логически. И еще Кэт… она смотрела на него с такой прохладой в глазах, что он почувствовал непреодолимое желание поцеловать ее, чтобы она испытала то же смущение.
        Глупая идея. Потому что Кэт явно дала ему понять, что следует забыть то, что произошло между ними два месяца назад. И если посмотреть на ситуацию логически, это было единственное разумное решение. Они - лучшие друзья. Их дружба пережила все: смерть ее мамы, его брак и развод, два ее замужества и постоянное настойчивое внимание к их персонам. Конечно, журналисты постоянно намекали на то, что между ними существует нечто большее, но они всегда над этим только смеялись.
        Но теперь, когда внутри его бушевал вихрь совершенно различных эмоций, она выглядела так… спокойно. Словно она уже приняла решение и была абсолютно уверена в его правильности.
        - По-моему, нам больше нечего обсуждать, - сказала она, наблюдая за тем, как команда яхты готовится к разгрузке. - Это напрасная трата времени. Более того, в условиях надвигающегося урагана мы должны сообщить о своем местонахождении.
        - Я связался с властями перед отплытием. Еще я сообщил папе, маме и Коннору, - спокойно сказал он.
        - Ого. Это действительно продуманная акция.
        Он проигнорировал сарказм Кэт.
        - Мы в абсолютной безопасности.
        Лицо Кэт выражало такое серьезное сомнение, что Марко еле удержался от смеха.
        «В безопасности»? Не теперь, когда на ее лице появилось напряженное выражение, и он прекрасно понял, о чем именно она задумалась. Если бы у нее в голове были те же мысли, что и у него, они бы уже повторяли события «той самой» ночи. Каждую ее секунду. Но Кэт не хотела оставаться с ним наедине, тем более в условиях полной изоляции.
        Она слегка задержала дыхание и прищурила глаза, прежде чем отвести взгляд. Внутри Марко нарастало возбуждение. Было что-то невероятно сексуальное в том, что она тоже помнила их сумасшедшую, горячую ночь. Занятие любовью, которое не только не утолило его желание, но лишь разожгло искру страсти в настоящее пламя.
        Его тихий стон заглушился звуками подготовки к высадке. Когда Марко аккуратно взял Кэт под руку, но она лишь бросила на него сердитый взгляд.
        Марко нахмурился:
        - В знак протеста ты собираешься остаться на яхте?
        - Следовало бы.
        - Очень глупая идея. Начинается ураган, если вдруг ты не заметила.
        - Это ты сюда нас притащил.
        Он вздохнул:
        - Послушай, cherie, пойдем в дом. Если хочешь наорать на меня, там, по крайней мере, мы будем в безопасности.
        - Отлично. Но как только ураган закончится, ты отвезешь меня домой.
        Он почти улыбнулся. Почти.
        - Хорошо.
        Она снова посмотрела на него и прошла мимо по мостику на причал, отчеканивая каждый шаг высокими каблуками, пока Марко отдавал команде распоряжение возвращаться на материк.

        Они сели в гольф-карт и отправились к дому по дороге вдоль западного побережья острова Сансет. Как всегда, когда вилла Марко показалась из-за холма, Кэт пришлось сдержать крик восторга при виде великолепного чуда архитектуры на шесть спален. Его стеклянные стены в обрамлении деревянного бруса выглядывали из зарослей густой тропической растительности. Причудливые арочные перекрытия и покатая крыша на прочных стропах не оставляли сомнения в том, что вилла выдержит надвигающийся шторм. Дом стоял на холме, словно созданном для того, чтобы наблюдать с него за живописными закатами над Тихим океаном.
        Это было место, где Марко мог расслабиться и побыть самим собой в окружении друзей. Это был дом парня, которого она знала вдоль и поперек. Парня, которого она подпустила к себе слишком близко, который заставил ее стонать и кричать от восторга.
        Пока Кэт оглядывала знакомый силуэт виллы и пыталась не думать об «этом», гольф-карт подъехал к дому и, наконец, остановился перед главным входом. Марко выбрался первым. Он снова галантно пред ложил ей руку, и она была вынуждена согласиться, тут же поспешив отдернуть ее, как только оказалась на земле.
        - Нам надо закрыть все ставни до того, как придет ураган, - сказал Марко, глядя в небо.
        Кэт кивнула ему и последовала за ним в дом. Ветер постепенно набирал силу, начиная раскачивать деревья. Кэт и Марко работали в тишине, закрывая ставни на многочисленных окнах огромной виллы. Захлопнув последнее из них, они вернулись ко входу.
        - Птицы и летучие мыши улетели уже пару часов назад, - прокомментировал Марко, мрачно вглядываясь в темное небо.
        По коже Кэт пробежал холодок.
        - Судя по прогнозу погоды, основной удар придется на Кернс.
        - Да. Они готовятся к худшему. Заблокировали мобильную связь, отключили электростанции. Порт тоже будет закрыт. Нам не следует находиться на улице. Пойдем внутрь.
        - Я не взяла ничего переодеться, - внезапно сообразила Кэт, заходя в дом.
        - Тут еще осталась твоя одежда после последнего раза. И я могу одолжить тебе кое-что.
        Расхаживать по дому в одежде Марко, пахнуть его запахом, зная о том, что эти предметы одежды касались его кожи? Только. Не. Это.
        Кэт ничего не сказала, заходя в привычную прохладу коридора и проходя в заднюю часть дома мимо потрясающего бассейна и элегантного джакузи слева.
        Наконец они дошли до центральной части дома - огромной, оснащенной по последнему слову техники кухни, совмещенной с гостиной и обставленной удобными низкими диванами, широкоэкранным плазменным телевизором и обеденным столом. Главным украшением гостиной служило окно от потолка до пола во всю стену. Обычно гости Марко, включая Кэт, проводили время в этом помещении, ужиная и обсуждая текущие дела, новости мировой политики, Францию и, конечно, самую животрепещущую тему - европейский футбол.
        Кэт прошла прямиком к холодильнику, взяла себе имбирное пиво и подошла к забаррикадированному окну, из которого в нормальных условиях открывался невероятный вид на Тихий океан.
        В дневное время ее поражала простая красота бескрайнего лазурного океана, целующего на горизонте голубизну неба. В ночные часы ее завораживал абсолютный темно-синий простор, отражающий на горизонте далекие огни материка. Только сегодня она знала, что за окном раскинулся другой вид - вид бушующей стихии. Кэт услышала сзади себя скрип кроссовок Марко на мраморном полу. Тут же в воздухе пронесся запах его одеколона, снова возвращая ее к смущающим воспоминаниям десятинедельной давности.
        - Так мы должны чувствовать себя здесь в безопасности, - сказала Кэт, все еще не поворачиваясь к Марко лицом и придерживая прохладную бутылку с пивом у разгоряченной шеи.
        - Да. - Марко открыл дверь в патио и вышел на освещенное пространство. - Но мы слышали предупреждение, поэтому должны предпринять все меры безопасности.
        - Это твое бомбоубежище, - сказала она, начиная собирать шезлонги.
        Он кивнул и улыбнулся:
        - А вы, ребята, всегда надо мной посмеивались, когда видели, как я его оборудую.
        - Ну, честно говоря, ты ведь никогда не переживал ураганов.
        - Все всегда случается в первый раз.
        Сегодня вечером эти слова приобрели совершенно новый смысл. Кэт смотрела, как Марко аккуратно заносит шезлонги в дом, и ждала, когда он прервет звенящую тишину.
        Он закончил и закрыл дверь. Пять минут спустя, все еще не дождавшись от него ни звука, она уже была на грани истерики.
        - Марко…
        - Кэт…
        Они одновременно повернулись друг к другу и одновременно заговорили. Кэт замолчала в ожидании, что он все же начнет первым. Когда он вздохнул и пробежал рукой по волосам, ей захотелось зареветь в голос. Она прекрасно знала, какое это ощущение - гладить его волосы. Они такие мягкие и волнистые, словно живущие своей собственной жизнью. И если он сейчас подойдет к ней и поцелует ее в шею, а она запустит руки в его волосы…
        «О боже! Мне надо перестать думать об этом».
        - Тебе нужно поесть, - сказал Марко, направляясь в кухню и открывая холодильник. - И надо подготовиться к ночи.
        В этот момент желудок намекнул ей, что ланч она ела уже очень давно, и Кэт, вдохнув, последовала за Марко.
        - Что у тебя есть?
        Он махнул рукой на содержимое холодильника:
        - Выбирай. Я буду заклеивать окна.
        Пока Марко заклеивал окна, Кэт приготовила хлебные роллы, сыр, мясную нарезку и картофельный салат. После еды они сели на диван, чтобы попить кофе и посмотреть телевизор, где по всем каналам передавали новости о надвигающемся урагане.
        До боли знакомый сценарий: кофе, телевизор, то, как они сидят. Она - в одном углу, обнимая подушку, он - в другом, закинув ногу на ногу. Но повисшее в воздухе молчание было настолько напряженным, что им становилось все тяжелее дышать.
        На этот раз молчание прервала Кэт:
        - Знаешь, Грейс собиралась устроить для тебя ужин-сюрприз.
        Марко удивленно вскинул брови:
        - Правда?
        - Ага.
        - Понятно. - На его лице появилась недовольная гримаса.
        - И что это означает?
        - Что именно?
        - Ой, только не надо. Ты знаешь, о чем я.
        Марко вздохнул:
        - Я не понимаю, почему она себя так ведет. Мы порвали наши отношения несколько месяцев назад.
        - Понятно, - протянула Кэт, поджав губы. Марко бы не стал ей врать. Видимо, Грейс действительно выдает желаемое за действительное. Она нахмурилась. Грейс любит рассказывать о своих отношениях: с исполнительным продюсером канала, с русским писателем, с экс-звездой мыльных опер.
        Марко поерзал, чтобы привлечь ее внимание, и Кэт сразу забыла о любовной жизни Грейс.
        - Кэт, здесь сижу я. Мы можем говорить обо всем.
        - Не обо всем.
        Он внимательно посмотрел на нее:
        - Перестань избегать эту тему. Давай подойдем к вопросу ребенка логически.
        Она покачала головой:
        - Ты не слышал о тесте?
        - Я говорю не об этом. Я говорю о том, хочешь ли ты рожать ребенка.
        - Я не буду обсуждать эту тему.
        Он простонал:
        - Я просто прошу тебя рассмотреть разные варианты.
        Внутри Кэт неприятно защемило.
        - Я только это и делаю с тех пор, как узнала о беременности. Марко, пожалуйста, не делай этого. Я не смогу пойти на это, зная о том, что являюсь носительницей смертельного заболевания. Еще я знаю, что женщины должны задумываться о биологических часах и испытывать неимоверную радость от одной мысли о том, что собираются становиться матерями. Но я не одна из них.
        И все же… было несколько моментов, когда она позволяла себе предаться мечтам, забывая о работе, об огромной пустой квартире в Кернсе и одиноких ночах в ней. В этих мечтах она видела дом, сад, мужа и детей. И это ее пугало еще больше, заставляя сердце скакать в бешеном ритме.
        Нет.
        Она вздохнула:
        - Я… я не знаю, что сказать. Правда. Не знаю.
        - Это уже неплохо для начала. Это означает, что аборт видится тебе не единственным выходом.
        - Я не буду принимать никаких решений до того, как придут результаты анализов. Я не собираюсь… - Она тяжело сглотнула и посмотрела в сторону. - Я не хочу сейчас думать о том, что буду делать, если результат будет положительным. Кроме того, ну что я буду делать с ребенком? Мы же говорим обо мне.
        Марко нахмурился еще больше.
        - Не смеши меня. Ты - великолепный человек. Ты забавная, красивая и умная. Вокруг тебя люди, которые любят тебя.
        - Но какой я буду матерью?
        - Многие начинают с гораздо меньшего.
        - Но это - двадцатичетырехчасовая работа. И обязательства на всю жизнь. - Кэт нервно теребила края подушки. - Нельзя просто взять и решиться. Что, если я все испорчу?
        - Не бывает идеальных родителей. Посмотри на семью Коннора. Уверен, что у тебя получится гораздо лучше.
        Кэт кивнула. Ей приходилось общаться с Блэрами, тем более что ее отец и отец Коннора были деловыми партнерами. В отличие от ее отношений с родителями Марко отношения со Стефаном Блэром не заладились с самого начала. Этот мужчина был грубым, высокомерным человеком, питающим страсть к блондинкам. А его жена Корин - равнодушной любительницей светских тусовок и пластических операций. Детство Коннора прошло в сложных семейных условиях: между ссорами и попытками развестись. Мечта психотерапевта…
        - Мой папа не лучше, - ответила Кэт. - Он скорее написал бы обо мне разгромную статью, чем решился на похвалу.
        - По крайней мере, твои родители были счастливы, пока… - Марко тактично замолчал.
        Пока не заболела ее мама. Кэт закончила предложение за него. Родители вели себя с ней жестко, но честно, пока она раздвигала границы запретов в под ростковом возрасте, пробуя курить, пить и тусуясь на вечеринках. Большая часть ее поведения, естественно, носила демонстративный характер. Но когда врачи установили диагноз ее мамы, отец стал злым и агрессивным, всегда осуждающим и глубоко несчастным. Все, что делала Кэт, он считал неправильным, начиная от решения не учиться в Университете Брисбена и заканчивая сумасшедшими ночами в городе, которые помогали ей ненадолго забыть страшное горе.
        А потом наступила та ночь, когда она явилась домой пьяной на рассвете, а отец ждал ее в ужасном напряжении.
        - Мы дали тебе все, что могли. А теперь посмотри на себя! Твоя мать умирает, а ты забросила престижное обучение для того, чтобы каждые выходные напиваться.
        - Может, дело как раз в этом! - ответила Кэт. - Я думаю об этом каждое мгновение жизни. Мне нужно немного времени, чтобы забыться, иначе я сойду с ума!
        Отец сжал кулаки, и на какой-то ужасный миг Кэт показалось, что он собирается ее ударить. Но он назвал ее словом, которое уже никогда не сможет забрать назад.
        Месяц спустя ее мама умерла, а Кэт убежала во Францию, где в то время находился Марко. И тогда она начала осознавать, что пришло время расставаться с подростковой одеждой, сумасшедшими вечеринками и алкоголем.
        Кэт тяжело вздохнула, отгоняя неприятные воспоминания. Боже, немудрено, что пресса постоянно охотилась на нее. Она вела себя как избалованная золотая девочка.
        - Но ты выросла с тех пор, - сказал Марко. - А он все еще застрял в прошлом и в старых аргументах. Мы не обязаны превращаться в собственных родителей. Не с нашим ребенком.
        «Нашим ребенком». Слова ударили Кэт прямо в сердце, лишая ее возможности дышать свободно.
        - Послушай, Марко. Давай поговорим честно. Ты работал невыносимо много для того, чтобы достигнуть сегодняшних результатов. У тебя отличная карьера и удивительная, прекрасная жизнь. Никаких обязательств, никаких привязок…
        - Кэт…
        - Нет, позволь мне закончить. Ты можешь вскочить на борт самолета и в любой миг вылететь в любую точку земного шара. Ты можешь выбрать любую женщину - много женщин.
        - Кэт…
        Она проигнорировала предупредительное повышение тона его голоса.
        - Я не хочу заставлять тебя меняться. А ребенок это сделает, ты даже не представляешь себе, как сильно. Пресса не даст нам спокойной жизни.
        - Если ты решишь оставить ребенка, я сделаю все правильно.
        Она заморгала.
        - Правильно? Мы что, живем в пятидесятых? Ты не должен жениться на мне из-за того, что я беременна.
        Он замолчал слишком надолго.
        - Кто говорит о браке? Я говорю о том, что буду рядом с тобой. Как твой друг.
        - Отлично. Я не готова рассматривать отношения, - мягко сказала Кэт, сжимая пальцами чашку кофе. - У меня было уже слишком много попыток. Думаю, я просто не создана для этого. Отношения - это неразбериха, это боль. Они всегда заканчиваются катастрофой. Я не хочу разрушать нашу дружбу.
        - Ты всегда все делала правильно. Не ты заставила Джеймса изменять. Не ты передала фотографии прессе. Что касается Бена…
        - Пожалуйста, не напоминай мне об этом.
        Если бы на свете существовал Музей катастрофических отношений, экспонатом номер один в нем стал бы ее брак с менеджером по рекламе компании «Джексон и Блэр» Беном Фриманом в возрасте двадцати двух лет. Он оказался эгоистичным женоненавистником. Ее второй брак, пять лет спустя, который был заключен на Бали с товарищем Марко по команде, закончился через трое суток, после того, как Кэт застала Джеймса в их номере для новобрачных наедине с официанткой. Последняя попытка была предпринята год назад - она обручилась со скандальным Эцио Кантони. Но потом он отправил в газеты ее фотографии в обнаженном виде.
        Все это было ужасно унизительно, больно и неправильно. Чтобы сохранить рассудок и самоуважение, стоило перестать предпринимать попытки. И теперь она собиралась давать жизнь ребенку, не зная, как разобраться со своей?
        Кэт вздохнула:
        - И, честно говоря, Марко, как ты будешь участвовать? Ты же собирался вернуться во Францию после Кубка по футболу в Австралии, через три недели?
        - Это был один из вариантов.
        - Этот вариант был единственным несколько месяцев назад.
        Он вздохнул и бросил взгляд на закрытое окно:
        - В моей жизни много чего происходит - меняются тренеры, приходят новые спонсоры. Кроме того, в следующем месяце мне надо будет продлевать контракт. Я еще не принял окончательного решения по Франции.
        - Только не это. Даже не смей все передумывать. Я не позволю тебе делать это.
        - Не позволишь?
        - Нет. - Она проигнорировала его раздражение, нетерпеливо махнув рукой. - Мы не женаты. Черт, мы даже не пара. Просто… лучшие друзья, у которых будет ребенок.
        Он ничего не сказал. Просто посмотрел в направлении закрытых окон, а затем перевел взгляд на часы, которые показывали четверть первого ночи.
        - Похоже, ветер усиливается. - Марко встал. - Давай лучше спустимся вниз.
        Кэт кивнула:
        - Хорошо.
        Марко предложил Кэт руку, и она автоматически приняла ее. Невинное тепло его пальцев показалось ей очень чувственным жестом. Он повел ее вниз по коридору, к двери, ведущей в винный подвал, который был приспособлен как раз для подобной ситуации.
        Винные стеллажи стояли с левой стороны небольшой комнаты, а справа стоял диван, набитый едой и напитками холодильник и маленький электрический генератор, от которого питались небольшие лампы.
        Кэт замешкалась у двери, внимательно рассматривая помещение.
        - Не беспокойся, cherie, - сказал Марко, ободряюще пожимая ее тонкие пальцы. - Мы будем в полной безопасности.
        Опять это слово. Дверь была тяжелой, но Марко с легкостью захлопнул ее, затем повернулся к Кэт и увидел на ее лице смущенную улыбку. Ей было страшно.
        Они разместились в комнате. Кэт направилась готовить кофе. Марко тем временем проверил вентиляционное отверстие под потолком и электричество. Пару минут спустя они сели на диван. Марко достал карты, и они приготовились к бессонной ночи.
        - Итак, как тебе работается с Грейс? Она все такая же заноза? - спросил Марко, тасуя колоду.
        - О, все не так уж плохо.
        - Ну да, - произнес Марко со скептическим выражением лица, раздавая карты.
        Кэт вздохнула:
        - На самом деле я скучаю по работе в Лондоне.
        - По работе, которая была у тебя между Беном и Джеймсом?
        - Угу, - состроила она недовольную рожицу. - Большинство значимых событий моей жизни вписываются в период «между моими бывшими».
        - Прости. Давай я перефразирую. Речь идет о работе в Оксфам, которую тебе предложили в возрасте двадцати пяти лет. Ты тогда провела пару лет, живя и работая в Лондоне абсолютно анонимно.
        Она посмотрела на него так, словно не была до конца уверена, что он снова не шутит над ней, и кивнула:
        - Это был всего год. Но на той работе мне было очень комфортно. Я чувствовала себя так, словно… - Она резко замолчала, понимая, что к горлу подкатывает противный комок.
        - Словно что? - Марко поднял карты и элегантным жестом раскинул их в веер.
        - Словно я должна сделать нечто большее. Например, заняться благотворительностью, создать фонд или что-то в этом роде.
        Кэт ожидала услышать сомнения в голосе Марко или слова, которые любил повторять ее отец по поводу того, что глупо бросать высокооплачиваемую работу ради какой-то неосуществимой мечты. Но он просто посмотрел на нее и сказал:
        - Ты никогда не говорила об этом раньше.
        Кэт повела плечами и положила первую карту на стол.
        - Я перестала думать об этом после того, как поделилась мечтами с отцом.
        - Попробую догадаться. Он сказал, что ты ничего не знаешь о том, как быть управленцем в благотворительности. Что это слишком большое удовольствие - бросить работу, а потом остаться ни с чем после того, как через год работы тебе все надоест.
        - Именно так оно и было.
        Он вздохнул и положил козырь. В воздухе повисло молчание, пока Марко, наконец, не произнес:
        - А ты прикидывала расходы? Думала о том, сколько денег может понадобиться?
        - Нет.
        - Займись этим. Составь бизнес-план. Поговори с бывшими коллегами. Позвони бухгалтеру. Докажи своему отцу, что способна на большее. Я о том, что существуют разные варианты, - добавил он с улыбкой. - Ты умна и сообразительна. У тебя большой опыт за плечами. Ты можешь управлять толпой, собирать средства, ты умеешь общаться с прессой. Независимо от того, что покажут анализы и что случится с ребенком.
        Мозг Кэт лихорадочно заработал. Она бы очень этого хотела. В той работе, которую она делала для «Утра с Грейс», больше всего ее привлекали именно многочисленные трогательные истории. Кэт сгорала от желания облегчить чью-нибудь ношу, стать полезной, помочь. Привнести радость в жизнь людей, которые действительно в этом нуждаются. Она сама всегда вносила долю в благотворительность.
        «Это будет гораздо глобальнее, чем пятнадцатиминутная история. Ты сможешь шире освещать истории, отслеживать их, посвящать каждой больше времени».
        Марко больше ничего не сказал, и на протяжении ближайшего получаса они просто играли в карты, притворяясь, что все нормально, хотя дюжину раз звук бушующей стихии заставлял их отрываться от игры. Наконец Марко включил радио, чтобы быть в курсе последних сообщений об урагане.
        Когда внезапно погас свет, Кэт даже подпрыгнула. Пару секунд спустя заработал генератор, и все встало на свои места. Но ей уже было трудно сдерживать надвигающуюся панику.
        - Что мы здесь делаем? - пробурчала она, глядя на генератор. - Мы вышли в море во время штормового предупреждения, Господи Боже! Это так глупо и опасно.
        - Ты не права. Ты правда считаешь, что я мог бы подвергнуть тебя опасности? Доверься мне. Мы в безопасности.
        Когда она задрожала, он подошел ближе, протянул ей одеяло и накинул на плечи. Кэт фактически уже была готова к поцелую в лоб. Черт, она даже об этом мечтала. Он всегда целовал ее этим поцелуем «ты моя лучшая подруга» в лоб или щеку. И они обнимались бесчисленное количество раз. Но он никогда не целовал ее в губы. До той ночи.
        Еще двадцать минут они играли в карты, слушая, как наверху завывает ветер и бьет барабанной дробью по стенам дома ливень.

        Полчаса спустя ураган достиг пика. Сидя на диване, они прильнули к радио. Ветер ревел, разрывая ветви деревьев и раскидывая на своем пути все, что не успели убрать в дома. Дом стойко выдерживал борьбу со стихией, но постоянное громыхание и звуки ливня превращали минуты ожидания в часы.
        По радио передавали неутешительную информацию. Наконец, объявили, что ураган прошел через Кернс и направился к югу. В эфире начали появляться сообщения об ужасных разрушениях, которые он принес жителям материка.
        «Нам придется начинать все заново. Мы потеряли все».
        «С нами осталась семья, друзья, соседи. Мы переживем это».
        «Я не думаю, что мы сможем отстроиться заново. Мы не были застрахованы».
        «Просто двигайтесь дальше. Это - единственный способ».
        «Пожалуйста, помогите нам. Наш дом… все. Все пропало. Нам нужна помощь».
        У Кэт перехватило дыхание, она почувствовала, как к горлу подступает комок рыданий, когда она услышала это последнее сообщение от женщины и ее семьи, оказавшихся в самом эпицентре урагана. Она почувствовала, как по ее щекам побежали горячие дорожки слез в ответ на все новые и новые детали последствий разбушевавшейся стихии.
        Когда рука Марко опустилась на ее колено и начала ее поглаживать, Кэт вскочила на ноги и метнула на него сердитый взгляд.
        - Не плачь, - нежно произнес он. - Все нормально.
        Кэт продолжала всхлипывать:
        - Но все эти люди…
        - Они отстроятся заново - ты это знаешь. Главное, что нет жертв. И это очень хорошо. Все будет в порядке. Мы в безопасности.
        - Я очень испугалась.
        - Я знаю. - Он наклонился совсем близко к ее лицу, целуя сначала в одну щеку, потом в другую.
        Много лет назад подобное фамильярное французское приветствие очень удивило ее. Но теперь, когда его губы оказались так близко и когда он начал постепенно откидывать ее назад со своей обворожительной улыбкой, ее сердце бешено заколотилось. «Спокойно, Кэт. Если ты не перестанешь вести себя странно, он поймет, что что-то не так». Но неужели можно было снова ощущать его поцелуи, видеть его улыбку, обниматься с ним и не вспоминать о том, что между ними было?
        Ее взгляд упал на его губы. Этот очаровательный сексуальный рот, который, казалось, не мог принадлежать обычному человеку.
        Он был так красив. Да. Красив - единственное подходящее слово для Марко Корелли.
        Она видела, как он смотрит на нее, пытаясь впитать каждое ее движение, каждое выражение. И внезапно она поняла, что смотрит на его губы уже бесчисленное количество мгновений, как какая-то глу пая влюбленная девчонка.
        Внезапно у нее пересохло в горле, и она решилась поднять на него взгляд.


        Глава 3
        Почему это произошло, Кэт так и не поняла. Все изменилось в одно мгновение, хотя, конечно, в реальности это заняло гораздо больше времени. Секунду назад она просто сидела, а Марко гладил ее лицо. Но спустя мгновение его взгляд опустился на ее губы, она распахнула их, Марко издал какой-то непонятный звук, и они начали целоваться.
        Совершенно естественным жестом она обняла его руками за шею. Застонала и раскрылась ему навстречу.
        Он прижал ее к груди, словно хотел, чтобы она растворилась, утонула в его объятиях. Она так и сделала.
        Во время долгого, горячего, невероятного поцелуя она чувствовала, как его руки скользят по всему ее телу, исследуют ее одежду, ласкают и касаются, а сердца их уже соединились в одном бешеном ритме. Затем он поднял ее юбку, а она уже задирала его рубашку и собиралась расстегнуть ремень его брюк.
        - Позволь мне. - Он оттолкнул ее руку, скидывая брюки.
        Их губы снова встретились, и возбуждение разлилось невыносимым жаром по их телам. Кровь запульсировала в жилах Кэт, когда он выставил колено вперед между ее ног, распахнул ее бедра и вошел в нее одним уверенным движением.
        С губ Кэт сорвался протяжный стон, когда их глаза встретились, и в них заплескалась такая знойная страсть, что они потеряли чувство времени и пространства. Кэт закинула ногу на талию Марко, а он сомкнул руки у нее на затылке и начал двигаться.
        Она не могла думать, не могла дышать. Она задыхалась от ощущения цельной, абсолютной наполненности. Он не был нежен. Он не действовал медленно. Он не говорил ей романтических слов любви. Он просто взял ее, и, когда она отошла от первого шока, то с готовностью приняла его, протяжно стоная и впиваясь зубами в теплую точку на его плече. Когда она это сделала, Марко что-то пробормотал сквозь зубы, слегка приподнялся и опрокинул ее на спину на подушки. Они продолжили двигаться, и в этот момент реальность полностью покинула их. В мире остались лишь они двое. Их тяжелое дыхание в наступившей после урагана звенящей тишине и знакомый запах страсти, вкус секса.
        Кэт заставляла Марко двигаться все быстрее в ожидании кульминационной развязки. И когда пришел оргазм, он накрыл ее без лишних предупреждений, смывая на пути все сомнения и страхи. Кэт чувствовала напряжение рук Марко на своей голове. Он простонал ее имя и последовал за ней, упав на нее всем телом. Кэт еще сильнее обвила ногой его талию, принимая его всего без остатка с победным стоном.
        Это было… он был… Она снова застонала и закрыла глаза, мечтая еще мгновение побыть в приятном забытьи. И просто насладиться тем, что они рядом, здесь и сейчас.
        Но это было невозможно. Реальность всегда возвращала их назад.
        Холодный воздух обвевал их обнаженную кожу. Его дыхание на ее шее замедлилось. Дрожь их тел постепенно улеглась. Медленно-медленно Марко вышел из нее и встал.
        Они снова это сделали. После всех обещаний, которые она давала себе, она снова позволила этому случиться.
        Кэт открыла рот, чтобы сказать что-то, но сразу закрыла его, попыталась снова заговорить, но опять сдалась. Вместо этого она села, поправила юбку и начала застегивать блузку в смущающей тишине, полностью игнорируя Марко, который тоже одевался.
        Но когда они закончили одеваться и у них не было больше повода молчать, Кэт вздохнула и подняла глаза.
        Марко отодвинулся на противоположный конец дивана и начал собирать разбросанную колоду карт.
        - Марко… - Ее голос сорвался.
        - Что?
        - Я… мы… - Кэт замолчала. - Может, перестанешь и посмотришь на меня?
        Когда он остановился и встретился с ней глазами, Кэт пришлось сдержать возглас удивления. Он выглядел так серьезно, черты его лица были настолько мрачны, что она едва поборола желание провести пальцем по его щеке и заставить его улыбнуться.
        Заставить улыбнуться эти соблазнительные губы, которые доставили ей столько удовольствия совсем недавно.
        - Какого черта мы творим? - спросила она, чувствуя, как ее кожа пламенеет под его взглядом. - Как так опять получилось?
        Вздохнув, он шлепнулся на стул и закинул одну ногу на другую.
        - Ну, в первый раз во всем был виноват алкоголь.
        - А на этот раз… - Она махнула рукой в сторону закрытой двери. - Но речь не об этом. Я никогда… никогда раньше не думала о тебе в этом смысле.
        - Понятно.
        Кэт не могла смотреть ему в глаза не смущаясь, и от этого ему становилось все более неловко. Правда состояла в том, что она думала о нем в этом ключе и не раз, и не два. Но не хотела себе в этом признаваться. Это казалось ей даже очень странным. Для него она всегда была лишь лучшей подругой, поэтому какой был в этом смысл? Все эти годы она была довольна своим местом в его жизни.
        Очевидно, до настоящего момента.
        Черт. Все ее тело пылало под его внимательным взглядом. Неожиданно Кэт почувствовала непреодолимое желание встать. Она поднялась, подошла к небольшому холодильнику и достала оттуда бутылку воды. Затем повернулась к нему спиной и провела бутылкой вниз по шее, чтобы слегка охладиться.
        Кэт была на исходе сил. Она устала от постоянных мыслей. И она уже ничего не понимала. В ее голове была каша, но сейчас она не могла винить в этом алкоголь.
        Напряженность момента? Да. Она могла бы остановить его, если бы захотела. Просто она не захотела. Она желала снова попробовать его губы на вкус. Почувствовать его тело на своем теле. Хотела почувствовать его горячее дыхание и то, как он наполняет ее древним примитивным способом.
        Он заставил ее забыть обо всем, пусть и совсем ненадолго.
        Кэт открыла бутылку и сделала большой глоток. Ей не стоит сейчас расслабляться. Только не сейчас. У нее слишком много всего, о чем надо подумать. Ей предстоит принять немало судьбоносных решений.
        Глотая живительную воду, она смотрела на небольшое вентиляционное окно, в котором зарождался свет нового утра, обещающего начало новой жизни. Для кого-то это была жизнь в хаосе последствий урагана. Как передавали по радио, очень много людей потеряли все, и не только свои дома. Любимые вещи, память, то, что было им так дорого, - все забрала разбушевавшаяся мать-природа в течение считаных часов. И то, что никто не погиб, было настоящим чудом.
        Внезапно Кэт почувствовала неимоверное облегчение, понимая, что у нее хватит сил выстоять и дальше. Она жива. И Марко жив тоже. Они вернутся на материк, проверят, насколько пострадали их дома, она получит результаты анализов и примет решение на основании этих результатов.
        Вероятнее всего, Грейс даст ей задание найти людей, сильно пострадавших от урагана. Ей придется копаться в их жизни, разыскивать интересные истории, чтобы потом получить возможность собрать деньги на благотворительные цели. Они делали это, когда циклон обрушился на Квинсленд, когда бушевали пожары, когда в Новой Зеландии случилось землетрясение. Но сейчас единственное, о чем она могла думать, - это были…
        Результаты ее анализов.
        Марко. Ребенок.
        Их ребенок.
        И снова ей нечего было ему сказать.

        Марко не сводил с Кэт взгляда, но она намеренно игнорировала его пристальное внимание. Ее теплые каштановые волосы сексуально извивались, на шее виднелся засос, пуговицы на ее рубашке были застегнуты, и она старалась взять себя в руки.
        - Видимо, - сказал он, наконец, отвечая на ее последний вопрос, - наверное, между нами давно существует сексуальное притяжение, которое снова нашло разрядку теперь, во время урагана.
        Кэт сдела еще один глоток.
        - Конечно.
        Он ждал, что она скажет что-то еще, но она молчала и смотрела на бутылку, словно это было единственное, что ее интересовало.
        «Значит, «конечно», - подумал он, пробегая взглядом по ее длинным ногам и изящному изгибу талии. У нее совсем еще не было живота.
        Хотя она и избегала его глаз, он знал, что она чувствует его взгляд. Напряжение в ее плечах, сжатые губы - все выдавало ее. А он упрямо продолжал смотреть на нее.
        Наконец он сдался и сделал радио громче. В конце концов, она подошла к нему и села на стул напротив. Они сидели в тишине и слушали последние новости о погоде.
        Первая не выдержала Кэт:
        - Это… Ты тоже чувствуешь себя странно?
        Он поднял на нее взгляд, но она все еще смотрела на радио.
        - Ты о чем? Об урагане?
        - Нет. О нас.
        Он много чего чувствовал, но странно ему не было.
        - Нет. А ты?
        - Да. Нет. - Она посмотрела куда-то через его плечо, затем опять на радио. - Я… я не знаю.
        - Ладно.
        Она вздохнула, положив локти на стол, и автоматически поднесла палец к губам, но потом остановилась.
        - Это… просто… нам не стоило снова этого делать.
        - Немного поздновато, cherie. Хотя я ждал от тебя именно такой реакции.
        Кэт, наконец, решилась посмотреть на него:
        - Неужели?
        - М-м-м… похоже, ты всегда бегаешь от того, что становится для тебя слишком интимным.
        - Нет!
        Он приподнял одну бровь, чувствуя надвигающуюся бурю:
        - Да.
        Ее глаза сузились, когда она откинулась на спинку стула и скрестила руки.
        - Бен был самовлюбленным подонком, который бросил меня после того, как понял, что я действительно не хочу иметь детей.
        - Я не об этом. - При воспоминании об этом его кулаки автоматически сжались. - И я все еще считаю, что тебе следовало мне позволить уничтожить его.
        - И чтобы тебя обвинили в убийстве? Ни за что.
        Он покачал головой:
        - В любом случае я говорю в метафизическом смысле. Хотя нет, в физическом тоже.
        - Джеймс занимался сексом с женщиной в нашем гостиничном номере, а Эцио снял меня обнаженной и продал фотографии в журнал сплетен. С моей точки зрения, отношения разрушили они.
        - А как насчет нас, Кэт? Ты считаешь, что секс с лучшим другом тоже все разрушил?
        - Секс всегда разрушителен.
        - И что нам делать теперь? - спросил он наигранно небрежно.
        Она повела плечами:
        - Журналисты…
        - К черту журналистов, - простонал он, опершись ладонями на стол. - Что ты собираешься делать?
        - Марко… - Его имя прозвучало протяжным стоном. Кэт интенсивно потирала виски большими пальцами. - Я устала. Я знаю, что ты всегда настаиваешь на разговорах. Но можно сейчас этого не делать?
        Он заметил, как она наклонилась на спинку стула, увидел ее полузакрытые глаза, и внутри его все сжалось.
        - Тебе надо поспать.
        И Кэт совсем не хотелось с ним спорить.
        - Тебе тоже.
        Он повел плечами.
        - Я все еще живу по европейскому времени. Я не устал. Пока. - Марко начал укладывать подушки. - Ложись.
        Секунду поколебавшись, она подошла к дивану, села, затем вытянулась. Марко поспешил накрыть ее одеялом.
        - Спасибо, - пробормотала она, чувствуя, как ее накрывает волна теплой неги.
        Марко уселся в единственное кресло. Пару мгновений спустя глаза Кэт закрылись, и она заснула.
        Нежно улыбнувшись, он устроился поудобнее, скрестил руки и ноги и позволил себе задуматься.
        Марко пробежал взглядом по темной тени ее ресниц на щеках, по прядям густых каштановых волос на шее, по ее изящному телу, которое вытянулось по всей длине дивана. Они всегда были друзьями, начиная с того самого момента в девятом классе, который полностью изменил их жизни. Он был таким эгоистичным и хвастливым в четырнадцать лет и совсем не умел держать язык за зубами. Он позволил себе глупый комментарий по поводу внешности Кэт, а она повалила его на спину. Тогда она впервые восхитила его. Они вместе были отстранены от занятий. У нее была такая невинная улыбка и удивительное чувство юмора, которые укрепили их отношения.
        Так образовалась их четверка - он, Люк, Коннор и Кэт. Они были вместе всегда, до того самого момента, когда ему предложили играть в европейской команде. Марко уехал из Австралии во Францию в возрасте шестнадцати лет. И каждый начал жить своей собственной жизнью. Он занимался футбольной карьерой, Кэт боролась с болезнью матери и пыталась противостоять необузданному интересу журналистов к ее персоне. Он был рад увидеть ее три года спустя, фактически через месяц после смерти ее матери, и их дружба возобновилась. Они путешествовали вместе, она прожила с ним в Марселе пару месяцев, а потом в течение шести лет балансировала между Европой и Сиднеем. Словно Кэт пыталась найти свое место в мире. И до того, как она попала в Лондон, он не был уверен, что она способна найти его. Но потом, три года назад, она устроилась на работу в «Утро с Грейс» и, казалось, была счастлива. У них обоих были партнеры. Но она всегда была рядом. Особенно в те годы, когда его отца заподозрили в финансовых махинациях и состоялся суд. И только в прошлом году его оправдали. Он всегда проводил время с ней, когда отдыхал от очередных
отношений и когда ему нужна была пара для светского выхода. Она была его спасательным кругом. Его лучшей подругой. А теперь стала его любовницей.
        Она носит ребенка. Его ребенка. Их ребенка.
        Невероятное тепло охватило его, когда он представил, как она - его Кэт - будет толстеть. Как она будет при этом сиять, улыбаться. Как она будет счастлива.
        Неужели этого не случится?
        «Перестань об этом думать».
        Впервые в жизни она не хотела что-то обсуждать. До этого между ними не было запретных тем. Ни одной.
        Ну, почти ни одной. Им с трудом давались разговоры об отношениях, хотя тысячу раз он был готов снять этот запрет. Но ради нее он закусывал язык и сохранял молчание.
        Взгляд Марко снова скользнул по спящей красавице. Она могла казаться высокомерной и самонадеянной, но для близких друзей она была самой собой - Кэт Джексон, наполненной сомнениями, страхами и дюжиной мечтаний, которые опасалась не реализовать. У нее было чудесное чувство юмора. Она читала фантастику и криминальные новеллы. Она была фанаткой «Звездных войн», аниме и ретромузыки. Она терпеть не могла соленые огурцы в бургерах, любила пингвинов и дамские сумочки. Еще она была прекрасной, нетерпеливой, обожала спорить и обладала высоким интеллектом.
        А журналисты видели в ней избалованную глупую любительницу вечеринок, которой фатально не везло с парнями. Она очень старалась вести себя прилично. Но при этом посещала светские рауты, одетая в дизайнерские наряды, на высоких каблуках. Поэтому ее снова изображали богатой бездельницей на первой странице очередного журнала сплетен. Неудивительно, что она сама решила стать журналисткой светской хроники и работала в этой должности до момента смерти матери.
        Марко в то время жил во Франции, где марсельский клуб заключил с ним миллионный контракт и сделал из него ведущего форварда. Его везде принимали как рок-звезду. Это было не просто, учитывая то, что он только-только перешел границу подросткового возраста, а тут на его плечи легла огромная ответственность жизни знаменитости и огромного богатства. К этому всему прилагалась необходимость встречаться с актрисами и супермоделями, пока его лучшая подруга познавала невыносимую тяжесть жизни.
        Сквозь сжатые зубы Марко прорвался затяжной стон. Она приехала к нему в Марсель через неделю после того, как он выиграл Кубок Франции, и разрыдалась у него на груди. Они провели три месяца, путешествуя по Европе, стараясь не думать о прошлом и возобновляя дружеские отношения.
        Для Марко эти месяцы стали пробуждением к жизни. Он перестал пить, начал делать ответственные выборы, разумно инвестировать деньги вместо того, чтобы выкидывать их на самое дорогое в мире шампанское, дизайнерские украшения, которые он никогда не носил, и винтажные машины, которые он не собирался водить. И это время стало поворотной точкой в их дружбе. Теперь им по тридцать три года, и не проходит двух дней без того, чтобы он не позвонил Кэт или не отправил ей сообщение. Исключение он делает для срочных командировок. И они обсуждают абсолютно все, каким бы это ни было личным или болезненным. Ну, не считая разговоров об отношениях.
        Он все еще не мог поверить, что она решилась на анализы. Боже, он все еще помнил каждое слово их огромной ссоры, произошедшей через неделю после смерти ее матери, когда они чуть не разрушили свою дружбу.
        - Как можно не хотеть знать? - спросил он.
        - Просто потому, что я не хочу! Я не хочу, чтобы смертный приговор влиял на каждое решение в моей жизни!
        Она не была одинока в своем горе. Марко тоже провел расследование. Он узнал, что большинство людей предпочитает не знать о том, что они смертельно больны. Но это не помогало его сердцу, которое, казалось, отказывалось биться каждый раз, когда Марко думал о том, что Кэт может постигнуть судьба ее матери. Смерть в течение двух лет после того, как ей поставили диагноз.
        Кэт не была похожа на саму себя, отказываясь разговаривать на такую важную тему. Она всегда говорила ему правду, независимо от того, как бы больно ей от этого ни было. Единственное, что изменилось, - это то, что они стали любовниками. Они уже внесли в свои отношения неразбериху. Очевидно, все это смущало Кэт. Она предпочитала держать свои мысли при себе. И Марко эта новая Кэт не нравилась.
        Он завертелся в кресле, устраиваясь поудобнее. Совсем скоро ветер убаюкал его, и он провалился в сон.


        Глава 4
        Марко проснулся первым. Бегло взглянув на все еще спящую Кэт, он проверил телефон - сигнала связи все еще не было. Он положил мобильник на стол и перевел взгляд на Кэт, которая уже потягивалась на диване. Сначала она потерла щеку, на которой отпечатался след подушки, потом зевнула. Она выглядела так сладко, что на секунду в его голове пронеслась безумная мысль о том, что хорошо бы было просыпаться рядом с ней каждое утро.
        - Сколько времени? - спросила она хриплым ото сна голосом.
        - Семь утра, - ответил он, смотря в сторону.
        Испытывая непреодолимое желание чем-то себя занять, он снова схватил телефон, пытаясь не смотреть на длинные стройные ноги, свесившиеся с дивана, и все еще полузакрытые глаза. И конечно, он снова подумал о том, на чем отказывался фокусироваться: о «том самом» моменте. О жарком, чудесном моменте на диване, когда она извивалась и стонала под ним.
        - Мобильники все еще не работают, - сказал он, включая радио.
        Они были в курсе всех последних новостей относительно урагана «Рори».
        - Значит, порты еще тоже закрыты, - заключила Кэт, расчесывая волосы пальцами.
        - И самолеты тоже не летают. Только спасатели. - Марко поднялся, вытягиваясь, распрямляя спину и потирая колени.
        - Ты в порядке?
        - Да.
        Кэт внимательно посмотрела на него:
        - Все еще болит?
        - Только когда я сижу в неудобном положении.
        - Наверное, странное чувство - иметь железные пластины в колене.
        Он попытался улыбнуться:
        - Ко всему привыкаешь. Могло быть и хуже.
        Она кивнула, прекрасно понимая, о чем он. Травма могла не только закончить его успешную карьеру, но и лишить возможности ходить. Иногда на него все еще накатывала горечь и жалость к себе, но, поскольку пару месяцев спустя перед ним снова открылись все возможности, это не имело особого значения.
        - Сначала необходимо убрать то, что попало в океан, - продолжил Марко.
        - Значит, мы здесь застряли.
        - На пару дней, пока не сообщат, что можно выходить в море. - Увидев ее неожиданную улыбку, он наклонил голову: - Что?
        - Я могла бы назвать дюжину женщин, которые отдали бы левую ногу за возможность оказаться изолированными с тобой на частном острове.
        Он вздохнул:
        - Зачем ты делаешь это, Кэт?
        - Делаю что? - Она действительно выглядела изумленной.
        - Всегда упоминаешь женщин.
        - Я…
        Она выглядела так смущенно и мило, что раздражение Марко сразу куда-то улетучилось. Он снова вздохнул:
        - Послушай, давай об этом забудем. Давай сходим посмотреть, была ли повреждена яхта.
        - Я просто дразнила тебя.
        - Я знаю. - Марко протянул ей руку, и Кэт приняла ее, слегка поколебавшись, но и этого было достаточно для того, чтобы в воздухе снова забрезжила неловкость.
        И только усилила нарастающее чувство того, что все идет неправильно.
        Они прошли по коридору и достигли входной двери, широко распахнув ее перед собой. И тут же их внимание было приковано к изменившемуся за ночь внешнему миру.
        Знойный тропический воздух был наполнен запахами дождя и пыли. На небе не виднелось ни облачка, через ветви деревьев пробивались яркие лучи утреннего солнца. Пальмы оказались на своих местах, но у большинства из них не было листьев. На каждом клочке земли виднелись поломанные ветви и разлетевшийся мусор. Они просто смотрели, созерцая масштабы нанесенного ущерба, прислушиваясь к стрекоту попугаев-лорикатов, возвращающихся в свои гнезда.
        Марко дождался момента, когда они уселись в гольф-карт для того, чтобы ехать к причалу.
        - Ты же понимаешь, что ребенок изменит всю твою жизнь?
        Кэт бросила на него удивленный взгляд, но Марко не мог оторваться от дороги, на которой валялись поломанные ветви и куски грязи.
        - Думаешь?
        - Конечно. Je vous le…
        - Если ты снова перейдешь на свой дурацкий французский, я тебя ударю.
        - Тебе все еще это не нравится?
        - Ты хотел сказать Je vous le garantis. «Я тебе это гарантирую». Это бред. Никто не может ничего гарантировать.
        - Журналисты имеют другое мнение. Все ждут от меня стопроцентных гарантий результатов матча.
        - Ты прикалываешься? До настоящего момента ты считал это абсолютно неверным.
        - Только ты знаешь об этом, - напомнил он ей, улыбаясь при виде ее усмешки. - Ага, я видел эту улыбку.
        - Это не улыбка.
        - Конечно, она самая. - Он посмотрел на нее. - Ненавижу, когда ты серьезна и расстроена, cherie.
        Кэт положила ногу на ногу, снова усмехнувшись:
        - Лучше смотри на дорогу. На ней полно мусора.
        Наконец они подъехали к порту, окруженному уже привычными для глаза голыми деревьями и океаном, полным мусора. К счастью, яхта оказалась в безопасности. Она качалась на волнах, разбивающихся о деревянный причал.
        Марко пробежал глазами по ее силуэту от носа до кормы и не заметил очевидных следов бури. Десять минут спустя, полностью удовлетворенные проведенной инспекцией, они вернулись на виллу.
        - Я хочу есть, - сказала Кэт, заходя через дверь патио.
        - Конечно. - Марко прошел на кухню. - Что предпочтешь?
        - Я займусь этим.
        - Ты серьезно? Может, ты прошла кулинарные курсы с тех пор, когда я последний раз прилетал домой?
        - Ну ты и остряк, - бросила Кэт.
        - Значит, нет. Получается, готовить буду я. А ты… - он перевел взгляд на кухонный столик, - сделай то, что делаешь обычно: приготовь кофе.
        - Хорошо.
        Кэт открыла буфет и достала из него кофейные зерна элитного кофе и кофемолку. Было что-то сюрреалистичное в том, что они выполняют знакомые ежедневные ритуалы, когда мир вокруг них перевернулся с ног на голову. Ураган пронесся вдоль побережья, разрушая человеческие жизни. Одна крепкая дружба была разрушена второй импульсивной ночью. И в мир придет ребенок, который изменит жизнь навсегда.
        Стоп. Кэт смотрела на кофемолку, которая перемалывала зерна. Она еще не приняла решения, пока не пришли результаты анализа.
        Они поели завтрак, смотря телевизор, по которому тоже передавали новости об урагане и изображения сцен разрушения. Кэт почувствовала себя полностью опустошенной. Она посмотрела на Марко, затем в сторону, попытавшись сосредоточиться на содержимом своей тарелки, когда тишина, наконец, стала абсолютно невыносимой.
        - Я слышала, тебе будут вручать награду в Зале Славы в следующем месяце.
        Он кивнул:
        - Да.
        - Ведешь кого-то? - спросила она между прочим.
        Когда их взгляды пересеклись, Кэт вздохнула. Ее вопрос прозвучал так, словно она на что-то надеялась. Но это было не так.
        - Тебя. Если ты не против.
        - Конечно, - ответила она автоматически.
        Ежегодный вечер наград, устраиваемый Австралийской федерацией футбола в пятизвездочном отеле, где сервировали ужин из трех блюд, всегда удавался на славу. По иронии судьбы, в стране, где спорт стоял на первом месте среди национальных приоритетов, футбол никогда не выходил на должный уровень.
        В июне. Через три недели. «Три недели плюс десять недель получается… О нет. Перестань об этом думать».
        - Получается, до этого ты остаешься в Австралии?
        Он кивнул.
        - Мне надо уладить некоторые тренерские вопросы плюс решить с новой линией спортивной обуви. И еще надо показаться в «Большой игре», сезон которой начинается в октябре.
        Она улыбнулась:
        - Ты все так же на коне. Я знала, что поврежденное колено тебя не притормозит.
        Марко усмехнулся:
        - Ты ведь всегда оказываешься права, да?
        - Всегда.
        Когда они закончили завтрак, Кэт спросила:
        - Что еще нового?
        Марко так долго не отвечал, что она посмотрела на него, нахмурившись.
        - Руби снялась для следующего выпуска «Плейбоя».
        Ого. Но Кэт сама напросилась на подобную откровенность.
        - Она - моя бывшая жена. Мне должно быть наплевать на то, что она вытворяет.
        Кэт кивнула:
        - Ты прав.
        - Мы не живем вместе уже четыре года. А два года назад развелись официально.
        - Да.
        Марко вздохнул, соединив пальцы рук на столе:
        - Можешь считать меня старомодным, но я не желаю, чтобы моя, пусть и бывшая, жена выставляла свои прелести напоказ любому парню, готовому потратить десять баксов. Это очень лично.
        - Я с тобой полностью согласна.
        Марко поднял вилку и начал гонять остатки еды по тарелке с напряженным видом.
        - Она не спросила меня. Мне плевать на все ее рекламные трюки. Я просто хотел узнать об этом заранее.
        Кэт снова кивнула, понимая, что ситуация ранит его гораздо сильнее, чем он это показывает. И дело не в том, что его репутации может быть нанесен удар, потому что уже два года назад журналисты внесли огромный вклад в то, чтобы фотография Руби появилась на большинстве обложек. Дело в том, что Марко - глубоко порядочный мужчина и относится к женщинам с большим уважением. Во Французской футбольной лиге он сыскал славу настоящего джентльмена, несмотря на то что всегда был плейбоем и отличался завидной долей напускного высокомерия.
        - Ты знаешь, мы должны пожениться.
        Кэт застыла:
        - Прости… я не ослышалась? Ты сказал «мы должны пожениться»?
        Он кивнул с ужасно серьезным выражением лица:
        - Именно.
        Кэт замерла на мгновение.
        - Почему?
        Он просто смотрел на нее, ожидая, пока она скажет что-то еще. Но она так и стояла с полуоткрытым от удивления ртом и не знала, что сказать.
        - А почему нет?
        «Потому что ты должен меня безумно любить, делая предложение». Кэт нахмурилась еще сильнее.
        - Может, потому, что мы не должны?
        - Так, значит, тебя не беспокоит то, что о твоей беременности узнают журналисты? - Он слегка наклонил голову.
        - Конечно, беспокоит. Меня беспокоит все, что узнают о моей жизни журналисты. Но я не могу строить всю свою жизнь вокруг этого. В любом случае при чем здесь свадьба?
        - Так мы уберем последствия. Если мы…
        Кэт приподняла руку.
        - Прости, что?
        Марко вздохнул:
        - Послушай. Просто послушай меня. За последние двадцать лет у тебя не проявилось ни одного симп то ма, поэтому давай настраиваться на то, что ре зультаты анализов будут отрицательными. Ты беременна моим ребенком. Когда новости об урагане перестанут занимать первые полосы газет, журналистам понадобится новая история. И они будут в восторге от нашей. Они не отстанут от нас, пока не получат всех подробностей. Они будут преследовать тебя, твою семью, а когда они выяснят, что отец я, прибегут и ко мне. - Марко поднял руку, желая остановить возможное вмешательство Кэт. - В газетах снова поя вятся подробности всех наших отношений: твоих и моих. Браков и разводов. Не сомневайся, дело коснется и мое го отца. Представители моего клуба будут слушать всю эту гадость, и, возможно, у меня появятся проблемы, потому что в контракте прописан соответствующий код поведения. Скорее всего, Грейс попросит эксклюзивные права на нашу историю. Все внимание будет приковано к нам. Можешь не сомневаться, к истории прибавят романтические подробности того, что все случилось во время урагана.
        - Марко…
        - Только подумай об этом. У нас будет небольшая свадебная церемония. И все. Для прессы. Все будет объявлено, когда мы захотим и как захотим. В газетах будут обсуждать это событие неделю, максимум - две. Конечно, мы предупредим Грейс, но со стороны моего клуба претензий не будет. Все вернется в свое привычное русло.
        - Все не может быть так просто.
        - Конечно же нет, - нахмурился Марко. - Это не отгонит от нас журналистов навсегда, но, по крайней мере, мы не поселимся на первых полосах газет надолго.
        Кэт медленно покачала головой:
        - Ты серьезно готов на мне жениться?
        Он пожал плечами:
        - А почему нет?
        Она ничего не сказала, просто посмотрела на него долгим пронизывающим взглядом. Она станет женой Марко. Миссис Корелли. На мгновение ее сердце перестало биться, потом ее охватила паника, и, наконец, Кэт вернулась к реальности. Он хочет жениться на ней, но повод совсем не тот. Обязанность. Ответственность. Желание избежать обсуждения в прессе. Не по любви.
        «Послушай, а чего хочешь ты?»
        Речь идет о Марко. Он никогда не видел в ней женщину. Конечно, он любит ее, но он не влюблен в нее. А это - огромная разница.
        Да она и не хотела, чтобы он в нее влюблялся. Совсем нет.
        - Знаешь, а ведь в этом есть смысл, - сказал он, дожевывая последний кусочек тоста.
        Опять это ужасное слово. Смысл. Разум. Логика. Все, о чем она мечтала с предательства Эцио. Все это теперь предлагал ей Марко.
        Кэт набрала в легкие воздух:
        - Я не хочу замуж.
        - Что, вообще никогда? Или только за меня?
        - Была там уже дважды.
        - Я знаю, cherie. И каждый раз после этого рыдала на моем плече, помнишь?
        - Я не могу выйти за тебя, Марко, - сказала она. - Это было бы слишком эгоистично.
        - Почему? Ведь это я предложил.
        - О, я чувствую себя при этом такой особенной.
        Марко рассмеялся, расстроив Кэт еще больше.
        - Так оно и есть. Ты моя самая близкая подруга.
        - А как же Грейс?
        Он вздохнул:
        - А что Грейс? Все кончено. Я ей об этом говорил. Все остальные - плод ее воображения.
        Кэт скрестила руки и откинулась на спинку стула, пытаясь собраться с мыслями.
        - Марко, это не решит проблемы. Я не хочу заставлять тебя делать что-то, о чем ты потом пожалеешь. Нет, позволь мне закончить, - добавила она, когда он открыл рот. - Ты любишь свободу. Ты любишь постоянное движение, без ограничений. И я тебя прекрасно понимаю. Но мне нужен кто-то постоянный, кто всегда будет рядом со мной. Родительство «между делом» тут не подойдет. Я это прекрасно знаю. Нельзя, чтобы ребенок стал лишь частью твоего расписания, на которого будет выделяться немного свободного времени.
        Он долго смотрел на нее, затем задумчиво пробежался пальцами по волосам, слегка прищурившись.
        - Это нелепо.
        - Что именно?
        - Да все. - Марко раскинул руки на столе и впился в Кэт взглядом темных глаз. - Не рассказывай мне о моих чувствах, Кэт. Конечно, я люблю мою работу. Но это - всего лишь работа.
        - Ты издеваешься? Футбол - это твоя жизнь. Это - часть тебя настоящего. Ты умрешь, если не будешь иметь возможность играть.
        - Ты говоришь так, будто мне придется его бросить. А я не собираюсь этого делать.
        Кэт вдохнула:
        - Мы пришли к тому, с чего начинали. Ты - Марко Корелли. Ты принадлежишь всему миру. Твой ребенок не будет видеть тебя месяцами. - «И я тоже». Этих слов вслух Кэт произнести не смогла.
        - А почему вы не сможете путешествовать со мной?
        Кэт вздрогнула.
        - Но у меня тоже есть работа, если ты не забыл. - Черт, похоже, он не собирался сдаваться. В голове Кэт снова закружились десятки сценариев, пока, наконец, разум не одержал верх над буйной фантазией. Ей не следовало принимать решение, основываясь на мечтах. Тем более таких бесплотных.
        Это было уже слишком.
        - Не могу больше думать. Мне нужен воздух. - Не дожидаясь ответа Марко, Кэт развернулась и пошла по коридору в свою собственную комнату.
        Все еще раздумывая над предложением Марко, она подошла к шкафу и достала из него джинсовую юбку и белую рубашку, которые остались здесь с ее прошлого визита. Когда, пятнадцать минут спустя, она вернулась в гостиную, Марко исчез.
        Достав из сумочки солнечные очки и вчерашнюю газету, она направилась в патио, где, к ее облегчению, Марко тоже не оказалось.
        Кэт радовалась тому, что было чем себя занять. Можно было хотя бы немного не думать об их с Марко разговоре. Убрав плиточный пол, Кэт взяла сачок и начала убирать поверхность бассейна. К моменту, когда уборка была закончена, у Кэт болели плечи и спи на. Наконец, она присела на шезлонг и принялась за чтение газеты.
        На это ей понадобилось пять минут, а потом она снова вернулась к мыслям, которых старательно избегала целый час.
        Вздохнув, она закрыла газету, положив ее под ногу.
        - Если не учитывать результаты анализа, ты хочешь ребенка? - спросила она саму себя вслух, словно, озвучивая вопрос, она могла решить проблему.
        - Не знаю. Может быть. - Пауза. - Кэт, - добавила она голосом, словно проводила интервью сама с собой, - ты опять думаешь о том, что подумают другие, а не о том, что думаешь ты сама?
        Вздохнув, она восстановила в памяти странные мечты, которые появились у нее в голове пару недель назад. О доме, муже и семье.
        О боже. Наверное, дело в последствиях шторма. Или в том, что она долгое время не позволяла себе мечтать, или в том, что глубоко внутри она не хотела быть женщиной, которую все жалели и которая делала вид, что ей на все наплевать. Внутри ее что-то умирало каждый раз, когда кто-то делал ей замечание по поводу того, что она не хотела иметь детей.
        Как только ее матери был поставлен смертельный диагноз, когда она узнала, что ее мышцы будут отмирать, но мозг при этом будет оставаться в порядке, Кэт провела расследование. Статистика, шансы на выживание, процент смертности… Каждый новый кусочек информации заставлял ее терять искру надежды. После недели диких переживаний она забросила исследования, стерла всю информацию из компьютерных файлов и приняла решение не сдавать анализ.
        Она пришла к соглашению с самой собой. Она спряталась за фасадом карьеристки, которая не задумывается ни о детях, ни о семье. Конечно, она не делала тайны из болезни матери, но решила не упоминать о ней лишний раз, чтобы не вызывать у людей жалость. А для внешнего мира ей можно было не объяснять, по какой причине она решила не рожать детей. И если кому-то было до этого дело, это была его проблема. Кэт умела держать удар.
        Но теперь…
        Ребенок. Семья.
        «Эмоции очень пугают», - сказала она про себя и снова задумалась.
        Сидя на шезлонге, Кэт смотрела на лазурный океан. Вот она и произнесла это слово. Пугают. Она боится того, что, открывшись, станет уязвимой. Она столько раз уже проходила это в отношениях, что с каждым разом это становилось все невыносимее.
        Однажды, когда она позволила себе открыться перед Беном и сказать, что не хочет иметь детей, он попросил у нее развода на следующий день, написав об этом в сообщении.
        Стоп. Но сейчас речь идет о Марко. Он никогда не причинит ей боли. Он всегда поддерживал ее. Он понимал ее странные музыкальные пристрастия, пел вместе с ней песни в машине. Он спорил с ней, иногда ругался, но чаще всего - смеялся.
        Он всегда был ее идеальным партнером.
        Кэт вскочила, чувствуя, как тревога пронзает каждый нерв ее тела. Нет. Только не это. Она не пойдет на это. Только не с ним. Он - ее друг, а не будущий бывший. Ей следует думать о ребенке, а не пытаться романтизировать их одностороннее чувство притяжения.
        Когда же случилось так, что она начала думать о жизни внутри себя как о реальном ребенке?
        Тихонько простонав, Кэт запрокинула назад голову.
        - Итак, оставляем его?
        Вопрос повис в полуденном тропическом зное. И только попугаи нарушали звенящую тишину. Кэт положила руку на живот, закрыла глаза и попыталась отдаться воображению.
        Ребенок. Частица ее самой и Марко - прекрасный ребенок с кудрявыми волосами, красивым ртом и высокими скулами. У него будут задумчивые карие глаза Марко или ее глубокие синие глаза, живо контрастирующие с темными кудрями. Их ребенок будет живым и непосредственным. В нем смешаются черты их обоих, сделав его совершенно неповторимым. Это будет не плоская ксерокопия, а объемное изображение новой формы и всевозможных цветов.
        На мгновение Кэт стало трудно дышать. Она почувствовала, как к горлу подкатывает комок, который ей пришлось сглотнуть.
        Она хочет ребенка. Она, на самом деле, очень хочет его.
        Марко прав: все будет по-другому, когда родится ребенок. Да, ее все еще пугает перспектива стать матерью, перспектива выхода из привычной зоны комфорта.
        Она никогда раньше не позволяла себе роскоши задуматься о семье. Ведь она была Катериной Джексон. Она имела дело с папарацци, ходила на светские тусовки и общалась со звездами шоу-бизнеса. А еще ей все время попадались полные придурки. Она пережила два развода и стала совсем другой. Она родилась богатой, ее всегда окружали и поддерживали верные друзья. И когда она получит отрицательные результаты анализов, последнее препятствие будет уничтожено.
        - Мамой… - тихо сказала она, поглаживая свой все еще абсолютно плоский живот. - Я стану мамой. Это… невероятно.
        Теперь надо рассказать об этом Марко.


        Глава 5
        - Марко?
        Голос Кэт разнесся в пространстве, отталкиваясь от пустынных стен. Она прислушалась.
        Что это за тихая музыка? Скрипка?
        Кэт нахмурилась еще сильнее. У Марко была отличная коллекция тяжелого рока, а вот любителем классики назвать его было нельзя. Кэт прошла по коридору к закрытым дверям, которые вели к бассейну. И застыла, взявшись за ручку.
        Наверное, не стоило мешать Марко.
        Но прежде чем принять решение не заходить и не нарушать интимность момента, Кэт уже нажала на ручку двери и вошла.
        Как обычно, при виде этого помещения у нее перехватило дыхание. Низкие белоснежные арки, солидный пол, покрытый греческими изразцами, и бассейн в форме раковины. Справа небольшой угол выделен под кушетку, при виде которой в голове Кэт сразу появились пошлые мысли.
        Мгновение спустя мысли материализовались, когда она увидела лежащего без рубашки Марко, слушающего музыку.
        Кэт пробежала взглядом по его фигуре, по темным кудрявым волосам, благородному профилю, широкой груди, подтянутому животу и тонкой талии. К тому моменту, когда ее взгляд опустился до линии бедер, Кэт уже сильно возбудилась. Кто бы мог подумать, что вид Марко, слушающего классическую музыку, может оказаться настолько соблазнительным?
        Кэт стояла и смотрела. Создавалось впечатление, что музыка полностью завладела им, взяла над ним верх, прикоснулась к нему. И Кэт не могла оторваться от его лица и от руки, плывущей по воздуху.
        Но внезапно музыка оборвалась, и Марко открыл глаза, застав Кэт на месте преступления.
        Он заметил ее почти сразу, поэтому у нее не было времени даже притвориться, что она только что появилась на пороге. Марко медленно приподнял бровь и откинул прядь волос со лба, заставив Кэт снова проглотить слюну.
        Он был прекрасен. Идеальный пример сочетания красоты и страсти. Темные кудри Боттичелли и точеный европейский профиль, которые заставляют женщин падать в обморок до того, как он откроет рот и произнесет фразу с очаровательным французским акцентом.
        Кэт судорожно вцепилась в завязки своей блузки.
        - И давно ты интересуешься классической музыкой?
        Марко медленно встал:
        - С прошлого года.
        - И мне ничего не сказал?
        Он пожал плечами.
        Странно.
        - И что это за музыка?
        - Это Жан-Баптист Люли.
        - Никогда о нем не слышала.
        - Французский танцор и музыкант семнадцатого века. Он - основоположник музыки эпохи барокко.
        - Ого, - улыбнулась она. - Важная персона.
        - Он был придворным композитором Людовика Четырнадцатого, музыкальным гением, твердо знавшим, чего хочет от жизни. Он дружил с Мольером и сочинял музыку к его либретто. Потрясающая личность, но, к сожалению, о нем известно гораздо меньше, чем о Моцарте или Бетховене.
        - Это несправедливо.
        - У меня есть о нем пара книг и французское кино. - Марко протянул руку к пульту управления и выключил магнитофон. - Тебе надо посмотреть фильм. Уверен, тебе понравится. Особенно костюмы. С точки зрения истории моды они не совсем правильны, но потрясающи.
        - Тебе придется переводить для меня.
        - Без проблем. - Он провел рукой по подбородку, затем опустил руки на бедра, и Кэт не могла ничего с собой поделать: она уставилась на его широкие обнаженные плечи, на твердые кубики его живота, на соблазнительную дорожку волос, исчезающую под ремнем его брюк.
        Ее сердце начало бешено стучать, и внезапно у нее пересохло во рту, когда их взгляды встретились. Было невозможно прочитать выражение его лица, но внезапно в его глазах Кэт увидела такое знакомое выражение, когда он заскользил взглядом по ее лицу, по шее и далее вниз по обнаженному участку кожи, выглядывающему из блузки. Наконец, он окончил свой осмотр, слегка задержавшись на ее ногах, и снова вернулся к лицу.
        - Кэт…
        Ее имя прозвучало так нежно, что Кэт поняла: она снова пропала. Видимо, Марко это понял тоже, потому что единственное, что ему оставалось сделать, - это вытянуть руку и поманить ее к себе указательным пальцем.
        Кэт медленно, но решительно обошла бассейн, ступая босыми ногами по прохладной плитке.
        Когда она, наконец, подошла к нему, в ее голове звучало только одно слово: соблазнитель. Идеальное слово для описания Марко Корелли. Он был соблазнительным и романтичным со своими темными кудрями и идеальными губами.
        Кэт громко вздохнула, когда Марко медленно дотронулся до ее волос и намотал прядь себе на палец, чтобы потом заправить за ухо.
        Затем он наклонился к ней совсем близко, чтобы Кэт могла почувствовать его теплое дыхание на своей коже.
        - Кэт, - пробормотал Марко, бросая страстный взгляд на ее губы.
        Кэт замерла, дрожа от нетерпения каждой клеточкой своего тела.
        - Да?
        - Поцелуй меня.
        С легким стоном она бросилась вперед, преодолевая расстояние между ними и прикасаясь губами к его губам.
        Губы Марко были теплыми и отдавали легким привкусом перечной мяты. Когда их губы соприкоснулись, Кэт услышала легкий стон, сорвавшийся с его губ, и в следующий момент он обнял ее за плечи и притянул к груди.
        Снова застонав, Кэт обхватила Марко за шею и позволила его языку проникнуть в свой рот еще глубже.
        Дыхание замерло. Сердца остановились. Кожа запылала. Все случилось в одно мгновение, словно Кэт только и ждала того, чтобы искра пламени, наконец, вдохнула жизнь в ее тело. Когда его язык проникал глубоко в ее рот, она стонала и содрогалась всем телом, чувствуя, как в ответ руки Марко еще сильнее прижимают ее к себе. Так они стояли, казалось, вечность, наслаждаясь вкусом друг друга, наполняя пространство вокруг стонами страсти и тяжелым дыханием. Наконец, Марко начал тянуть ее в сторону кушетки.
        Она шла за ним, все еще приникая к нему каждой клеточкой тела. Они ни на секунду не могли оторваться друг от друга. Марко захватил ее нижнюю губу и нежно посасывал ее, скользя руками по спине и спускаясь вниз, чтобы обнять ее ягодицы.
        Когда он прижал ее к себе, Кэт почувствовала, насколько Марко возбужден, и внезапно ее охватило неудержимое желание избавиться от всей одежды, почувствовать на себе обнаженное тело Марко, почувствовать его внутри себя.
        - Марко…
        - М-м-м? - В этот момент он проводил губами по ее подбородку, затем спускался по шее, чтобы обнаружить самую чувствительную точку ее тела - место, где заканчивается плечо и начинается шея.
        - Снимай брюки.
        Она почувствовала, как он улыбнулся, и его руки мгновенно метнулись к ремню брюк, ловко расстегнули его, и вот он уже стягивал их вниз и кидал на пол. Раздевшись, Марко принялся за одежду Кэт.
        Вскоре она уже осталась без рубашки, а Марко прижимался к ней и головокружительно целовал в губы, медленно спускаясь по шее.
        Кэт почувствовала, как упал ее бюстгальтер, и Марко аккуратно положил ее на кушетку, обнимая рукой одну ее грудь. Ее спина выгнулась от его прикосновения. Что-то прошептав, Марко провел пальцем по соску, взял его в рот и начал посасывать.
        У Кэт не укладывалось в голове, как она, которая привыкла контролировать каждое мгновение своей жизни, совершенно теряла голову с Марко. С ним все было по-другому. Он привнес хаос в ее размеренный, предсказуемый мир, и многое теперь она испытывала в первый раз. Пока его язык творил магию с ее кожей, превращая мягкий сосок в пламенеющий твердый пик, Кэт постаралась откинуть все сомнения, проносившиеся в ее голове, и просто отдаться волшебству момента.
        Ее руки коснулись его трусов и потянули их вниз. И когда она, наконец, коснулась его, около ее уха раздался стон восторга.
        Марко слегка отклонился назад и заставил ее посмотреть в его глубокие темные глаза.
        - Кэт… - простонал он с томительным выражением лица. - Ты хочешь… Мне стоит…
        Кэт обняла лицо Марко руками, глядя на него глазами, полными страстью, желанием и другими еще неизвестными ей эмоциями.
        - Да, - нежно поцеловала она его в губы. - Ты нужен мне. Глубоко. Медленно. Прошу тебя.
        Его колено раздвинуло ее ноги, и Кэт вздрогнула всем телом, когда его рука проникла у нее между ног.
        Его длинные умелые пальцы дразнили и соблазняли ее, его большой палец надавливал и ласкал ее возбужденный клитор. Почувствовав, как Кэт задрожала под ним, Марко запустил в нее сначала один палец, затем другой, доводя ее до грани безумия своей умелой лаской.
        - Марко!
        Кэт прекрасно понимала, как безнадежно умоляюще прозвучал ее голос. Но в этот момент все, что существовало для нее, - его рот, его рука… и, наконец, его мужское достоинство, когда он вошел в нее. Марко слегка сжал ее бедра и проник еще глубже. Кэт вздохнула и широко распахнула глаза.
        Его прекрасное лицо оказалось совсем близко к ней. Как она может противостоять этим ощущениям, этому великолепному жару, чувству чистого наслаждения оттого, что он находится глубоко внутри ее? Она позволит себе погрузиться в него, ощутить красоту момента и позволить отдаться ему самым примитивным известным способом.
        - Марко…
        - М-м-м?
        Вместо ответа, она взяла его руку и опустила ее вниз.
        - Здесь. Прикоснись ко мне здесь.
        Он сделал так, как она просила, проводя пальцами по самому центру ее возбуждения.
        - О да… - Кэт кусала губы, все еще не убирая свою руку с его руки, отдаваясь ощущениям от ласки его пальцев и его губ на ее сосках.
        Внезапно Марко удивил Кэт, перевернув ее на живот, приподняв и поставив на коленки. Прежде чем Кэт смогла понять, что происходит, он раздвинул ее ноги и вошел в нее сзади.
        Кэт пришлось широко раскинуть руки, чтобы ей стало удобно. Марко замер на мгновение, поглаживая ее белоснежную ягодицу.
        - Кэт? Все в порядке?
        Черт, конечно нет. Она умирает от наслаждения, поселившегося в каждой клеточке ее тела. Но вслух Кэт произнесла:
        - Да… да.
        - Уверена?
        - Все изменится, если ты не продолжишь двигаться.
        Марко удивленно рассмеялся. Кэт почувствовала, как он слегка покусывает ее за плечо. Его руки сомкнулись на ее груди, и она полностью отдалась ощущению абсолютной наполненности.
        Кэт упала на локти, не в силах больше сдерживать сметающую все на своем пути волну сумасшедшего оргазма. Все ее тело пульсировало в одном ритме неземного удовольствия.
        - Марко… - В третий раз с ее губ слетело его имя, прозвучавшее словно мантра, и Кэт почувствовала, как он впился губами в ее шею и эхом собственного оргазма разнес по комнате ее имя. - Это было незабываемо… Ты… - медленно простонала Кэт, уткнувшись в матрас. Казалось, она полностью утратила ощущение реальности.
        Кэт перевернулась, и Марко потянулся к ее лицу в поисках губ.
        - Поцелуй меня.
        Она послушалась. Марко приподнялся и произнес:
        - Прости. Я слишком тяжелый, чтобы лежать на тебе, особенно теперь, когда…
        Марко умел портить настроение.
        Она вздохнула, наблюдая за тем, как Марко ходит по комнате, поднимает трусы и надевает их. Вспыхнув, она посмотрела в сторону, оторвавшись от его идеальных форм:
        - Марко, нам надо поговорить.
        Он, наконец, повернулся к ней, уперев руки в бока.
        Кэт не знала, чего она ждала от него: удивления от ее настойчивости или саркастического неприятия того, что она следует клише отношений, которые они оба всегда ненавидели. Но Марко снова сумел удивить ее.
        - Думаю, ты права.
        «Итак, начало положено». Кэт натянула простыню до подбородка и продолжила:
        - Итак, я не хочу принимать никаких решений до того, как придут результаты анализов. Но одно я знаю точно: если результат будет отрицательным, я хочу сохранить ребенка.
        В воздухе повисло ожидаемое молчание, по-видимому, Марко ждал, что она скажет дальше. Нервы обоих были напряжены до предела.
        - И вот в чем дело, Марко. Я не хочу, чтобы у моего ребенка был родитель на полставки. Ты или участвуешь в этом, или нет.
        Он нахмурился:
        - И почему ты думаешь, что я не собираюсь участвовать?
        Кэт вздохнула:
        - Я не хочу, чтобы ты принимал решения исходя из того, чего хочу я. Если хочешь возвращаться во Францию, возвращайся.
        - Ты не можешь вот так броситься словами, а потом сказать, чтобы я не думал о том, чего хочешь ты. Я не считаю это правильным.
        - Я знаю. Но тебе придется. Я обещаю тебе, что буду ко всему теперь подходить рационально.
        - То, что ты говоришь, не имеет никакого смысла. - Он одарил ее таким взглядом, что ее щеки стали пунцовыми. - Сначала ты говоришь, что я или участвую постоянно, или вообще не участвую. Потом утверждаешь, что я могу делать то, что мне нравится. - Лицо Марко помрачнело. - Позволь мне задать тебе вопрос. Ты хорошо меня знаешь. Ты действительно считаешь, что я могу тебя бросить?
        - Я не это пыталась сказать.
        - Именно это. - Выражение его лица было еще напряжено, даже слишком напряжено. - Это удар ниже пояса, Кэт. Спасибо. Огромное спасибо.
        Кэт замотала головой. Неужели она его обидела? Судя по блеску глаз, да.
        - Я не хочу, чтобы ты почувствовал себя загнанным в угол.
        - Как давно мы знакомы?
        Кэт произвела в уме нехитрые вычисления:
        - Девятнадцать лет.
        - Так. Ты когда-нибудь видела, чтобы я делал что-то, что мне не нравится?
        Кэт на мгновение заколебалась:
        - Нет.
        - Вот именно. - Марко просунул ноги в брюки и застегнул молнию.
        - Но…
        - Боже мой, Кэт. Просто прекрати это, ладно? Просто прекрати. Если ты и дальше собираешься ставить меня в один ряд со своими придурками бывшими, я пошел в душ.
        Кэт хотела что-то возразить, но не решилась.
        - Хорошо. Отлично. Иди.
        - Значит, мы закончили? Ты сказала все, что хотела сказать?
        - Похоже на то.
        Кэт попыталась присесть на кушетке, выглядя при этом как можно достойнее. Внутри ее все кипело от злобы. Но когда Марко направился широкими шагами к дверям, она снова откинулась на матрас. Что еще ожидает их в будущем? За один день из лучших друзей они превратились в вечно ссорящихся любовников.
        Это рекорд даже для нее.
        Но она ведь не этого хотела. И как теперь все это изменить?

        Боже, какая же Кэт упрямая!
        Марко орудовал на кухне чуть громче, чем обычно. Для готовки ланча он вышел в патио, где стояло четырехуровневое барбекю.
        Кэт так стремилась сама принимать все решения, что даже не предполагала о существовании другого мнения.
        Конечно, его длительные отъезды порой были неудобны, и иногда ему казалось, что вся его жизнь - череда встреч и расставаний с близкими людьми. Но когда он повредил колено и ему предложили престижную работу спортивного комментатора, он сразу ухватился за эту возможность. И после этого на него посыпались соблазнительные предложения: контракт с линией спортивной обуви, работа с реабилитационными центрами для спортсменов. Он не жалел ни о чем в своей жизни - она была просто идеальна.
        Но с другой стороны… Ему так не хватало возможности плюнуть на все и собраться с друзьями за кружкой пива и вкусным ужином. Но Люк и Коннор жили в Брисбене, а они с Кэт в Кернсе. У всех были загруженные рабочие расписания.
        Марко раздраженно закинул стейки на решетку и с удовлетворением услышал шипение.
        Наверное, если бы они были здесь все вчетвером, в течение часа они бы сумели найти выход из создавшейся ситуации, и ему не пришлось бы делать неловкое предложение руки и сердца Кэт, которую оно явно обидело.
        Через пару минут движение за стеклянной дверью привлекло его внимание. Он повернулся и увидел Кэт, стоящую посредине гостиной и смотрящую на экран телевизора.
        Она стояла босая, ее глаза были широко распахнуты. Она выглядела невероятно сексуально в тунике, обтягивающей ее великолепные бедра, и в шортах.
        Перед глазами Марко пронеслись воспоминания того, чем они занимались в бассейне. Затем он вспомнил тему, которую они некоторое время старались избегать и которая не оставила им иного выбора, как обсудить ее.
        Марко тяжело вздохнул. Еще никогда в жизни он так жутко не боялся результатов анализов. Ответ изменит их жизни навсегда. К лучшему или к самому худшему. И только в этот момент Марко, наконец, понял, почему Кэт приняла решение не знать о своей генетической предрасположенности. Нужно быть сильным, чтобы сражаться, но не меньшей силой надо обладать, чтобы выбрать другой путь - продолжать жить с осознанием того, что, не получив точного ответа, всегда будешь сомневаться, надеяться, бояться.
        Кэт была намного сильнее, чем ему казалось.
        Растроганный и одновременно обозленный на судьбу, Марко перевернул стейки и замер в ожидании Кэт.
        Она появилась через пару минут.
        - Чем тебе помочь? - спросила она, останавливаясь в дверях.
        - Налей нам что-нибудь попить.
        - Хорошо.
        Марко снял мясо с огня и пошел в дом.
        Когда она брала у него тарелку, его обдало удивительным ароматом.
        - Что на тебе?
        Кэт посмотрела вниз:
        - Это пижамная туника.
        - Нет. Я о твоих духах.
        - А… - На мгновение она растерялась, но потом ответила: - Лемонграсс и гвоздики. Я кладу отдушку в белье… в мой ящик.
        Когда Кэт запнулась, Марко улыбнулся. Он буквально прочитал мысли Кэт. «Отлично, Кэт. Почему бы не поговорить о твоих трусиках?» И Марко улыбнулся еще шире.
        - Тебе достаточно? - спросил он.
        - А?
        Марко кивнул на ее порцию:
        - Тебе достаточно?
        Кэт сглотнула:
        - Да, спасибо.
        Марко смотрел, как она садится за стол и переводит взгляд на еду, стараясь избегать его взгляда. Все это показалось Марко удивительным.
        Что же с ней не так?
        Конечно. Она нервничает. Почему? Он дразнил ее до этого тысячи раз. И касался тем гораздо более личных, чем сейчас.
        Но тогда он был Марко - лучшим другом, а не Марко - любовником. Все изменилось. И теперь ей как-то… некомфортно с ним.
        И что теперь ему с этим делать?
        - Кэт, - тихо произнес Марко.
        - А? - отозвалась Кэт, не отрывая взгляда от тарелки.
        - Для меня все это тоже очень странно.
        Она подняла на него взгляд:
        - И что именно?
        - Ты и я.
        - Что? - Она часто заморгала. - Нас с тобой не существует.
        «Не существует»? Молчаливый вопрос повис в воздухе, пока она медленно поднимала глаза. Марко с трудом удержал стон. Нежная кожа. Изгиб талии и округлые ягодицы. Ее тело сотрясается под его телом, когда он овладевает ею. Стоны удовольствия, когда их сокрушает одновременный умопомрачительный оргазм.
        - Марко, ты - мой лучший друг. Я не хочу разрушать нашу дружбу.
        - Она не разрушена. Просто… Все стало по-другому.
        - По-другому, - тихо повторила она.
        Он кивнул:
        - Конечно. Мы переспали. У нас будет ребенок. Как все может остаться по-прежнему?
        - Но я хочу, чтобы все осталось по-прежнему.
        - Ты это уже до меня донесла, - отрезал Марко. - Но глупо отрицать очевидное.
        Кэт вздрогнула:
        - Ты называешь меня глупой?
        - Нет, господи боже, Кэт… - Очевидно, Марко было тяжело дышать от захвативших его эмоций. - Я не называю тебя глупой. Но пытаться переделать прошлое - напрасная трата времени. И ты это знаешь.
        Не услышав ответа от Кэт и так и не встретившись с ней глазами, Марко громко застонал. Его всегда раздражало это ее выражение лица: «Ты прав, но я не собираюсь этого признавать». Боже, как она выводит его из себя!
        - Все шло так хорошо, - сказала она, снова глядя в тарелку.
        Внезапно Марко почувствовал себя так, словно ему выстрелили прямо в грудь. Он ей не нужен.
        Нет, это не совсем так. Ей никто не нужен. Она уже дала это понять. Ничего личного. Но что теперь делать ему, после того как они были близки три раза, и каждый раз после этого она утверждала, что предпочитает остаться друзьями?
        Марко понял, что происходит. Кэт начинает что-то чувствовать, ее это пугает. И она пытается оттолкнуть его. Она делает это с тех самых пор, как заболела ее мать. Только в этот раз дело осложняется изменившимся гормональным фоном и мыслями о результатах чертова теста.
        И если это именно то, что нужно ей на данный момент, он ее поддержит. Он будет держать при себе свои мысли и свои руки. Он будет рядом с ней, будет ее опорой как лучший друг. И только. Но, в конце концов, когда они выберутся с острова и вернутся назад к реальности, все изменится. По-другому быть не может. Потому что они перешли черту, и он не собирается делать шаг назад, как бы старательно Кэт ни подталкивала его к этому.


        Глава 6
        Следующим утром Кэт лежала в постели и смотрела в потолок, освещенный лучами солнца, проникающими через жалюзи.
        Вечер они с Марко провели в неловком молчании. И даже включенный телевизор не ослабил царившего напряжения. Наконец она извинилась и ушла спать. Оказавшись в постели, она долго лежала с открытыми глазами, слушая звуки ночной природы, доносящиеся с улицы.
        Марко - ее любовник? Это смешно.
        Но каждый раз она теряла голову, забывала об этом и отдавалась наслаждению момента. Это было какое-то сумасшествие. Буря эмоций.
        И воспоминания об этих волшебных минутах наполняли ее голову в самые неподходящие моменты. То, как он целовал ее, как будто никак не мог насладиться ею. То, как он касался ее, заставляя дрожать от нетерпения.
        «А потом ты уговорила его остаться друзьями. И он подчинился, не споря». Она сказала ему, что для нее он - всего лишь отец ребенка. И не больше.
        Вопрос состоял в том, хотела ли она от него большего. Хотела ли она начинать что-то, что заведомо закончится катастрофой? Или, хуже того, имела ли она право вовлекать Марко во все это эмоционально, не зная, каковы будут результаты чертова теста.
        «Ты не имеешь права».
        Тяжело вздохнув, Кэт перевернулась на другой бок и обняла подушку. Речь все еще шла о Марко Корелли. О парне, которого она знала, как никого другого. Но в данной ситуации это только мешало.
        Еще оставался открытым вопрос с Грейс.
        Все и так перемешалось в голове Кэт, а теперь ей предстояло придумать, что сказать Грейс. Конечно, она бы предпочла промолчать, но опыт подсказывал ей, что лучше быть честной. Более того, ей нравилась ее начальница и она уважала ее. Грейс заслуживала правды.
        «Прости, Грейс. Помнишь парня, от которого ты хотела ребенка? Так вот, я беременна от него».
        Кэт застонала.
        «Грейс, я знаю, что у тебя были планы на Марко…»
        Еще ужаснее.
        «Грейс, кое-что случилось…»
        Кэт закатила глаза. В голове все звучало лучше, чем слова, произнесенные вслух. У нее не было больше сил размышлять над этим. Над тем, что она скажет Грейс, Кэт подумает, когда придут результаты анализов.
        - Не могу дождаться, когда мы выберемся с этого чертова острова, - прошептала она.

* * *
        Когда она вошла в гостиную полчаса спустя, завтрак уже стоял на столе. Марко был одет в белую рубашку и джинсы и щелкал пультом, просматривая каналы телевизора.
        - Как там дела с циклоном? - спросила она, протягивая руку к мюсли.
        - Говорят, телефонные станции уже налажены и в течение нескольких часов связь будет восстановлена, - сказал он, направляясь на кухню, чтобы отключить тостер.
        - Отлично.
        - Не можешь дождаться, когда сбежишь отсюда, cherie?
        В его улыбке не было привычного тепла, отчего Кэт стало только хуже.
        - Не могу дождаться, когда придут результаты теста, - медленно произнесла она, наливая в миску молоко.
        Марко молча кивнул.
        - Марко…
        - Что? - Он все еще возился с тостером, не удостаивая Кэт взглядом.
        - Так, ничего, - пробурчала она, набирая полную ложку. - Давай посмотрим фильм, о котором ты мне рассказывал. После завтрака.
        Наконец Марко посмотрел на нее. Выражение его лица было невозможно прочесть.
        - Конечно.
        Как и вчера, она поела в тишине, глядя в экран телевизора. «Это все еще происходит», - поняла Кэт, не отрывая взгляда от новостей. Ей ужасно не нравилась неловкость, словно каждый из них ждал, кто первый прервет немое соглашение.
        Это было похоже на пытку.
        Когда он поднялся, чтобы отнести тарелку, Кэт не справилась с собой и проследила за ним взглядом. У него была невероятно сексуальная походка, которая завоевала ему немало поклонниц в пору его игры за Марсель.
        И некоторыми он даже воспользовался.
        Кэт вздохнула и поднялась с места. Уже три раза они оказывались в постели, и каждый раз ее это удивляло. Представлять его снова в роли любовника было так… чертовски пугающе. Кэт хватит ума не начинать отношений, которые придется порвать в случае, если результат теста окажется положительным. Потому что в этом случае у нее будет слишком много забот, и она не хочет, чтобы Марко проходил и через миллионную долю того, через что прошла она сама, наблюдая, как медленно умирает любимый человек.
        Кэт подошла к раковине, чтобы поставить свою миску, и, не задумываясь, слегка отстранила Марко, прикоснувшись пальцами к его талии.
        Он подпрыгнул, как испуганный кот, заставив ее отреагировать ответным действием.
        - Прости, - прошептала она, когда он посмотрел на нее в упор. Ее лицо в этот момент оказалось совсем близко к нему: как раз на расстоянии поцелуя.
        - Твои волосы, - пробормотал он, убирая свою тарелку из раковины. - Щекочутся.
        - Прости, - снова сказала она, наклоняясь, чтобы открыть посудомойку. Кэт пробежала рукой по его груди и услышала, как он протяжно застонал.
        Ее переполнило чувство удовлетворения от ощущения власти, которую она над ним испытывала.
        - Тебе стоит надеть джемпер.
        - Что?
        Она кивнула на его голые предплечья, покрытые мурашками.
        - Если тебе холодно, тебе стоит надеть джемпер.
        Марко посмотрел на Кэт долгим изучающим взглядом, который одновременно смущал и возбуждал. Неужели она когда-нибудь сможет смотреть в его темные глаза, не ощущая при этом волн мурашек и учащения пульса? Но ей надо этому научиться: раньше она могла обнимать его, смеяться и прикасаться к нему. Раньше, когда они находились в зоне друзей. Но теперь… теперь она хотела прикасаться к нему по-другому. Хотела целовать его.
        И снова оказаться в его постели.
        Тяжело вздохнув, Кэт призвала на помощь весь свой самоконтроль и отвернулась.
        - Давай смотреть кино.

        С первого мгновения, когда динамики наполнила прекрасная классическая музыка, Кэт была заворожена.
        Фильм был на французском, и Марко пришлось переводить для нее. У Кэт перехватывало дыхание каждый раз, когда он наклонялся к ней и озвучивал сюжет своим бархатистым голосом с французским акцентом. Музыка была величественна, костюмы великолепны, и Кэт чувствовала волшебство мгновения. К тому же рядом с ней сидел Марко, и легкий аромат его одеколона с терпким привкусом заставлял голову Кэт кружиться. Один раз ситуация сложилась совсем опасно, когда на экране появилась откровенная сцена, а Марко переводил отрывки горячего диалога.
        Кэт была вынуждена встать:
        - Я хочу пить. Тебе принести что-нибудь?
        Она вздрогнула, когда на ее талию легла тяжелая рука, чтобы задержать ее.
        - Нет, постой. После этой сцены. Она великолепна.
        - Ничего страшного. Я вернусь через секунду.
        Он застонал и нажал на паузу.
        - Ты всегда так поступаешь. Ненавижу это!
        - Всего пара секунд. Позволь мне встать.
        - Нет. Ты пропустишь нечто очень важное.
        Кэт отдернула его руку, но он снова захватил ее, и Кэт не удержалась и рассмеялась. Они начали неравную борьбу, в результате которой она очутилась головой на его коленях.
        - Напитки подождут.
        - Но…
        - Тише, женщина. Я пытаюсь посмотреть фильм, а ты мне мешаешь.
        Снова вздохнув, Кэт поудобнее устроилась головой на его бедрах и уставилась в экран.
        Марко положил руку ей на талию, и Кэт моментально ощутила столб дрожи вдоль позвоночника. Он обнимал ее, а ее щека лежала у него на бедре.
        О боже.
        Кэт попыталась сосредоточиться на фильме, но ничего не вышло. Сцена была эмоциональна, а вкупе с переводом Марко будоражила ее еще сильнее. Кэт становилось все жарче.
        Ее дыхание участилось. С одной стороны, она не могла оторваться от экрана, с другой - ощущала Марко каждой клеточкой своего тела. Он был повсюду. Запах его тела, мужественный и одновременно свежий. Его голос, близкий к интимному шепоту, заставлял ее дрожать каждый раз, когда он открывал рот.
        Потянувшись, Кэт почувствовала мощь его бедра, и ей пришлось одернуть себя, чтобы не погладить его накачанные мускулы.
        Она закрыла глаза и ощутила, как его рука соскользнула с ее талии. Но, как оказалось, только для того, чтобы поиграть с локонами ее волос.
        Они были такими мягкими. Марко услышал ее тихий стон, едва различимый на фоне властной музыки эпохи барокко. И тут же все его тело напряглось в ожидании ее дальнейшей реакции на его ласку. Марко продолжал гладить ее волосы: шелковые шоколадные пряди, легко накручивающиеся на его длинные пальцы. Внезапно Марко ощутил непреодолимое желание зарыться лицом в эти волосы, сделать глубокий вдох и остаться так навсегда.
        - Марко?
        Он услышал, как его имя слетело нежным шепотом с ее губ, и почувствовал, как внизу живота рождается жар.
        - Что?
        - Пожалуйста, прекрати.
        - Кажется, я не смогу.
        Она повернула голову и уставилась на него своими огромными голубыми глазами. И он ничего не смог с собой поделать. Он захотел поцеловать ее. И поцеловал.
        У нее было достаточно времени для того, чтобы запротестовать или отодвинуться, но она этого не сделала. Она просто смотрела, как он постепенно приближается к ней, до того самого момента, как их губы соприкоснулись. Их поцелуй сначала был несмелым, но постепенно становился все интенсивнее.
        Стон Кэт сказал Марко все без лишних слов.
        Они целовались очень долго, исследуя друг друга губами и языком, чувствуя, как сплетается в одно целое их дыхание, пока, наконец, Марко не отодвинулся, выругавшись про себя.
        - Какого черта, Кэт?
        Она удивленно посмотрела на него, широко распахнув глаза:
        - Понятия не имею. Можем мы… просто не говорить об этом?
        - Кэт…
        - Марко, прошу тебя. Учитывая все обстоятельства, давай не будем больше ничего анализировать.
        Его рука скользнула по ее подбородку, затем вниз по шее и остановилась в районе ключицы.
        - Нам все равно придется рано или поздно об этом поговорить.
        Кэт вздохнула:
        - Я знаю. Только не сейчас, ладно?
        Когда она потянулась к нему, ища его губы, он отпрянул назад и увидел, как сильно напряглось ее тело. Это показалось Марко убийственным. Застонав, он обнял ее лицо и впился в ее губы глубоким поцелуем.
        Они целовались вечно. Глубокая классическая музыка и фоновый диалог на французском только разжигали их чувственность, призывая хотеть большего.
        Марко снова отшатнулся:
        - Нам стоит…
        - Остановиться?
        - Ты спрашиваешь или приказываешь?
        Марко услышал учащенное дыхание Кэт и заскользил взглядом по изгибу ее чувственных губ. Затем остановился на взгляде ее голубых глаз. Неужели она?..
        Это невозможно.
        Или он прав?
        Марко спрыгнул с дивана и пошел на кухню, не сопровождая свои действия ни единым словом.
        Этот взгляд он не спутает ни с чем. Взгляд, полный желания и страсти. Он часто видел его у других женщин.
        Но это была Кэт. Его Кэт.
        Нет, дело не в этом.
        Обеспокоенный, Марко возился на кухне, пока Кэт ждала его в гостиной. Внезапно тишину прервал сигнал его мобильного.
        Марко застыл.
        - Ты слышала?
        - Что?
        - Мой мобильник запищал.
        - Это значит, что связь восстановлена, - сказала она.
        Марко нахмурился и взял телефон в руки. Кэт достала свой и тоже открыла его, чтобы пробежаться по сообщениям.
        Марко читал сообщения, чувствуя, как разочарование ворочается внутри его раненым зверем. Это смешно. Они не смогут остаться здесь навсегда. Им надо возвращаться к своим жизням. К реальности. К работе, к результатам теста. К надоедливым журналистам.
        Марко вздохнул, пробегая рукой по волосам. Совершенно очевидно, прессу заинтересует то, что они оказались запертыми наедине на острове во время циклона. Возможно, об этом захочет рассказать Грейс. А еще теперь снова надо думать о результатах анализов Кэт, что ужасно его пугает.
        Марко посмотрел на Кэт и увидел, что она смотрит на экран телефона и хмурится. Она теперь - лакомый кусочек. С журналистами она, возможно, и справится, но Грейс… Начальница Кэт очень требовательна и въедлива. И нужно обладать недюжинной силой характера, чтобы работать на нее. Он знал, что она упрашивала Кэт об эксклюзивных правах на передачи с ее участием каждую неделю. До настоящего момента она держалась, но, учитывая последние события, Марко начинал сомневаться, что Грейс будет и дальше принимать отрицательный ответ.
        Внезапно Марко ощутил непреодолимое желание схватить Кэт и убежать с ней куда-нибудь, где они смогут сохранить анонимность. Может, в Японию? В Гималаи? На Аляску? Аляска - это вариант…
        Или они могут просто остаться здесь.
        Мысли Марко прервало громкое восклицание Кэт:
        - Звонил генетик! Пришли результаты моих анализов.
        Марко развернулся, но Кэт уже распахнула двери в патио и вышла во двор. Громкий щелчок двери прозвучал совершенно безапелляционно.
        Она вышла без него.
        Черт. Марко занялся приготовлением кофе, отказываясь и дальше анализировать ситуацию. Как обычно, она расскажет ему обо всем в свое время, и, как обычно, он будет рядом с ней, какие бы результаты она ни получила.
        Он застыл, чувствуя, как на него накатывает паника, которую он тщетно пытался игнорировать все прошедшие дни, оставляя его наедине с безысходностью.
        Он не может потерять ее. Только не свою Кэт. Не ту женщину, которую он самозабвенно любит.
        Стоп. Что?
        Марко не успел осознать то, что пришло ему в голову, потому что дверь распахнулась и на пороге появилась бледная безмолвная Кэт.
        - Кэт?
        - Я знаю, что доктора не имеют права обсуждать эту тему по телефону, - медленно начала она. - Но доктор Харди знал мою маму, и я не была уверена, когда мы окажемся на материке и… - Кэт замолчала, чтобы сделать вздох и посмотреть Марко в глаза. - Прости, я никак не могу сосредоточиться. Просто…
        - Кэт, ты убиваешь меня, - тихо произнес он. - Что он сказал?
        - Они проводят повторный тест, - начала она. - Но…
        - Да?
        - Первичный тест оказался, - ее глаза блеснули слезами отчаяния, - положительным. Он оказался положительным.
        О боже. Нет.
        На мгновение земля остановилась. Марко начал понимать, что теперь произойдет.
        - Что? - Она была… Ей придется…
        Нет. Только. Не. Это.
        Нет.
        Он просто стоял и смотрел на нее, не желая верить происходящему. И тут он заметил, как по щекам Кэт бегут дорожки слез, и почувствовал, что его сердце готово разбиться на миллионы осколков.
        Он потянулся вперед, и она разрыдалась. В пару шагов преодолев разделяющее их расстояние, Марко подошел к Кэт и прижал ее к груди.
        Она вся обмякла в его объятиях, и ее тело начало сотрясаться от рыданий.
        Гнев раздирал Марко на части. Ужаснее всего было осознание, что он ничем не может помочь ей, не может унять ее слезы. Все, что он мог, - это держать ее в объятиях и слушать ее рыдания с разрывающимся на части сердцем.
        Кэт всегда была такой сильной, и теперь Марко не мог смириться с мыслью, что жизнь сломала ее. После смерти матери она никогда не позволяла себе думать о возможном будущем. Она была настроена прожить свою жизнь без знания смертного приговора. Но теперь… теперь…
        Он еще крепче прижал ее к себе, чувствуя, как дрожит каждая клеточка ее тела. Марко стало невыносимо трудно дышать, и он вдруг почувствовал, как и по его щекам текут слезы. Он нужен ей сильным. В противном случае он окажется бесполезным.
        Но как ему справиться с собой, если его душу на части раздирают боль, гнев и чувство глубокой несправедливости?
        Гнев нарастал с каждой секундой, но, слава богу, ему, наконец, удалось справиться со слезами.
        - Мы сделаем еще один тест, - пробормотал он, лаская дыханием волосы Кэт. - А потом еще один. Они могли ошибиться - это случается постоянно.
        Она пробормотала что-то невнятное, и, когда Марко, наконец, посмотрел ей в лицо, он увидел на нем такое отчаяние, что ему не оставалось ничего другого.
        Он наклонился и поцеловал ее.
        Она горячо ответила ему, обжигая его теплом своих губ и разгоряченными от слез щеками. Когда он слегка склонил голову и просунул язык между ее губ, Кэт застонала и вцепилась пальцами в воротник его рубашки, чтобы притянуть его еще ближе.
        Марко взял Кэт за руки и продолжил целовать, чувствуя шепот удовольствия, срывающийся с ее губ, и умелые движения ее рук, пытающихся вытащить рубашку из брюк.
        Она подвела его к дивану. Очень быстро они оказались в постели, Кэт при этом заняла позицию сверху.
        Марко не мог ни думать, ни говорить. Эмоции настоящего момента развеяли все здравомыслие из его головы. Дрожащими руками они скинули его брюки и занялись ее рубашкой, которая тоже очень скоро оказалась на полу. Они сгорали от желания, такого могущественного испепеляющего желания, которое не оставляет места словам любви. Речь шла о физическом слиянии двух людей, связанных одним эмоциональным стремлением: желанием доказать, что они все еще живы и совсем не собираются пока умирать.
        Он задрал ее юбку и снял трусики, наслаждаясь теплом ее нежной кожи. Кэт обняла его лицо. Они все еще не отпускали друг друга, слившись в страстном поцелуе, когда Марко положил руки на бедра Кэт, слегка подвинул ее и насадил на свою изнывающую от желания плоть.
        Вскрик Кэт пронзил тишину комнаты. Марко застонал в ответ, чувствуя, как пульсирует его плоть где-то глубоко внутри Кэт. Несколько мгновений они не двигались, наслаждаясь моментом единения, глядя в глаза друг другу и чувствуя, как сливаются в одно их дыхания.
        Это было… она была… невероятна. Потрясающа.
        Дрожащими пальцами Марко пробежался по ее щекам, вытирая остатки слез и целуя сначала одно веко, потом - другое.
        - Кэт…
        Выражение ее лица отразило боль.
        - Умоляю тебя, Марко. Давай не будем разговаривать.
        И она снова наклонилась к его губам, закрывая его рот поцелуем и начиная медленно двигаться.
        Марко обнял ее ягодицы, подчиняясь заданному Кэт ритму. Его сердце билось все сильнее, пульс становился все учащеннее. Возможно, он услышал ее стон, он не был уверен, потому что его сердце билось так чертовски быстро, что, казалось, эхо от этого звука разносится по всей комнате.
        - Марко…
        - Да? - Он встретился с ней взглядом и прочитал на ее лице выражение сильнейшего желания, которое разожгло его еще больше, если это было возможно.
        - Прикоснись ко мне.
        Он сделал, как она просила. Ее глаза закрылись от удовольствия, когда он начал исследовать ее бархатистый живот, ее талию и, наконец, грудь. Его большие пальцы дразнили ее уже ставшие сильно чувствительными соски.
        Она наклонилась, и они снова и снова начали целоваться, пока соприкосновение и жар их соединенных тел не подвели их обоих к самому краю.
        Марко почувствовал, как Кэт напряглась, и застонал, крепче сжав ее ягодицы и еще глубже проникая в нее. Кэт закричала, и Марко понял, что она уже достигла своего оргазма. Со стоном удовлетворения он последовал за ней. Она упала на его грудь, слыша, как Марко шепчет ее имя. Он крепко сжал ее в своих объятиях. Он чувствовал ее теплое дыхание на шее, чувствовал, как ее тело все еще дрожало, когда она обвилась ногами вокруг его ног.
        - Не двигайся. Оставайся прямо здесь.
        - Я никуда не собираюсь, cherie. - Он запустил руки ей в волосы, поглаживая ее голову и чувствуя, как остатки напряжения уходят из ее тела.
        Он любит ее.
        И когда это случилось? И как? Он попытался порыться в своей памяти, скрупулезно анализируя каждый значимый момент. Это случилось после их первой ночи десять недель назад? Или раньше?
        Марко нахмурился. Он понял это слишком поздно. Он любит ее как лучшего друга и как любовницу. Как умную, потрясающую, веселую, прекрасную и невероятно уязвимую женщину. Он любил ее четырнадцатилетней девушкой с идеальной прической и яркими голубыми глазами, которая не позволяла ему дразнить себя. Он любил ее сумасшедшей девятнадцатилетней оторвой, которая так остро нуждалась в его плече в моменты скорби и сожалении. И он любит эту женщину, которая совершала ошибки в жизни и в любви, но которая каждый раз поднималась после падения и утирала нос всем своим критикам.
        Женщину, которая только что узнала самую ужасную новость в своей жизни.
        Нет. Он не может изменить реальность, но помочь ей он в состоянии. И он знал, что и она почувствовала это. Внезапно он ощутил, как ее объятия ослабли.
        - Нет, не надо, - тихо сказал он.
        Но было уже поздно.
        Она молча встала с него. Пока Кэт надевала белье и одергивала юбку, Марко занялся своими брюками. Когда он вскочил с дивана, его потрясло выражение ее лица. Сколько сил требуется для того, чтобы контролировать себя в этой ситуации? Она пытается держать себя в руках, чтобы он не увидел, как ей плохо.
        «Не смей упустить момент. Не сейчас, когда она опять пытается закрыться».
        - Надо узнать, когда мы сможем вернуться на материк, - тихо сказал он, глядя на спину Кэт, которая в этот момент застегивала пуговицы. У него было несколько секунд на то, чтобы полюбоваться нежной кожей ее бедер, изящным изгибом ягодиц и округлыми плечами, прежде чем она, наконец, повернулась к нему, откидывая назад прядь непослушных волос.
        - Да, мне тоже надо сделать пару звонков.
        - Кэт. - Он подошел к ней, обнял ее за талию и притянул к себе.
        К удивлению Марко, она не стала сопротивляться, а молча упала в его объятия. Он просто обнимал ее без всякой страсти, словно они снова стали всего лишь лучшими друзьями.
        Наконец он произнес:
        - Давай пока не делать никаких выводов. Давай дождемся повторных результатов. Надо подождать, прежде чем принимать какие-либо решения.
        Он почувствовал, как она кивнула, опустив голову ему на грудь, но он понимал, что она уже все обдумывает и составляет план. Принимает решения. Она никогда не перестает мыслить хладнокровно, и сегодня это качество пригодилось ей, как никогда.
        Вздохнув, она, наконец, отстранилась от него, и Марко позволил ей это сделать. Кэт подошла к столу и взяла телефон.
        - Мне надо сделать пару звонков.


        Глава 7
        После того как Марко подтвердил, что порт Кернса откроется через несколько часов, Кэт пришлось немало потрудиться для того, чтобы назначить встречу с генетиком прямо на завтра. Затем они сделали несколько звонков, чтобы сообщить близким, что с ними все в порядке.
        Насколько они смогли понять, Кернс все еще был в плачевном состоянии. Часть города оставалась без воды и электричества, мобильная связь была восстановлена только частично. Сейчас делалось все возможное, чтобы как можно скорее восстановить работу всех коммуникаций. По крайней мере, надо было открыть порт для того, чтобы начать поставку продуктов и организовать масштабные работы по расчистке территории.
        Вооружившись информацией, они принялись за убор ку. Им предстояло снять пленку с окон и расчистить двор, хотя они понимали, что окончательные работы по уборке вне дома могут быть произведены только после того, как закончатся уборочные работы на материке.
        Было приятно, наконец, заняться какой-то работой, сфокусироваться на физическом труде. Кэт надеялась на то, что у нее не будет времени думать об анализах, детях, Грейс и ситуации с Марко, но когда она уже почувствовала, что ее рубашка намокла от пота, Кэт поняла, что задача трудновыполнима.
        «Ты не можешь оставить ребенка». Она не могла. Именно по этой причине она приняла решение не заводить детей. Ее сердце сжалось от боли, и сама она вся сжалась, с еще большим остервенением принимаясь за работу.
        То, через что прошла ее мать, то, через что прошла она сама, наблюдая, как жизнь приводит в исполнение свой смертный приговор… эта боль до сих пор была невыносима. Одно дело было смириться с ситуацией и встретить болезнь, точно зная, какое мучение будет приносить каждый новый день ее короткой жизни. Другое дело - сознательно подвергнуть этому своего ребенка. Нет. Никогда.
        Кэт бегло посмотрела на Марко. Затем отвернулась. Да, боль от осознания смертельного диагноза будет невыносимой, но еще ужаснее будет понимание того, что она могла, но не сумела предупредить страдания других. Она не сможет пройти это с ребенком. И с Марко.
        «Нет. Не думай об этом». Но Кэт ничего не могла с собой поделать. Мысли о том, что развитие событий может быть совершенно различным, преследовали ее повсюду.
        Она стиснула зубы и начала с такой силой орудовать метлой, что чуть не сломала ее ручку. «Черт. Думай о чем-нибудь еще. Думай… о циклоне. О работе. Да, о работе». Грейс завалит работой. Она будет искать истории, копать информацию. Она будет настолько занята, что у нее не останется и секунды на то, чтобы думать об… этом.
        Кэт вздохнула. Опять все начнется сначала. Грейс будет отбирать стоящие истории, привлекать к ним внимание благотворителей, а дюжина других жизненных зарисовок так и останутся лишь строчками в блокноте Кэт.
        Подобная трата времени неожиданно показалась Кэт бесполезной.
        Следующие полчаса она провела за уборкой, и когда, наконец, они почувствовали каждый мускул в своем теле, большая часть территории вокруг дома оказалась расчищенной.
        Наконец Марко выпрямился, взял бутылку воды, стоящую под деревом, и сделал жадный глоток.
        - Пора заканчивать.
        Кэт задумалась, вытирая струйку воды, бегущую сзади по шее.
        - Ладно.
        - Мы будем на материке часам к трем.
        Она кивнула, отпивая воду из предложенной Марко бутылки.
        Марко молчал, но Кэт чувствовала на себе его пристальный взгляд.
        - Кэт…
        Наконец их глаза встретились, и внутри Кэт снова все перевернулось.
        - Марко, - выдохнула она. - Не надо…
        - Но я должен сказать…
        - Нет, - отозвалась она слишком натянуто. - Ничего не говори. Мы уже пытались, и посмотри, чем все закончилось. Я не хочу ничего больше обсуждать до тех пор, пока не получу результаты повторных анализов. - Она внимательно изучала, как скривился его рот и непроизвольно сжались кулаки. - Обещай мне. Никаких больше разговоров до тех пор, пока не будет все известно наверняка.
        Она справилась с болезнью матери, ничего не обсуждая и ни о чем не говоря. Сейчас она не могла вспомнить ни одного мало-мальски значимого диалога со своим отцом по поводу того, что происходило в их семье. Она не знала, что происходило у него внутри, не знала, о чем он думает. Он не был разговорчив и в лучшие времена, а в ту пору закрылся окончательно. И избегание разговоров было единственным известным ей способом противостояния. Это было днем. А ночи при этом превращались в тревожное забытье.
        Если Марко снова заговорит с ней об этой ужасающей ситуации, она сорвется и уже не сможет быстро прийти в себя.
        - Хорошо.
        Кэт почувствовала мгновенное облегчение.
        - Спасибо. Теперь… - Она попыталась улыбнуться, но вышло лишь жалкое подобие улыбки. - Не знаю, как тебе, но мне совершенно необходимо принять душ, прежде чем возвращаться к цивилизации.

        Марко так и не понял, как Кэт смогла встретить все вызовы одного дня. Видимо, это было проверкой на ее внутреннюю силу, на ее жажду жизни. Она перенесла поездку на яхте в молчании, с бледным лицом. Очевидно, всю дорогу ей приходилось бороться с приступами тошноты.
        По мере приближения материка перед ними открывались шокирующие результаты работы циклона «Рори».
        То, что они слышали по радио, не смогло подготовить их к виду разрухи. Материк выглядел так, словно по нему прошел великан в огромных ботинках, снося все на своем пути. Десятки частных яхт были разбиты о набережную бухты, словно детские игрушки. Пальмовые деревья повалены, некоторые дома потеряли крыши, другие были разрушены полностью. Мусор, песок, деревья, стекло, обломки зданий и личные вещи людей. Все было перемешано и спутано. Из роскошного прибрежного дома торчал обломок моторной лодки, а на чудом уцелевшей пальме висел детский велосипед. Разбитый плазменный телевизор лежал посередине городского фонтана, наполненного песком вместо воды. И за всеми сорванными крышами и разбросанными вещами стояли несбывшиеся надежды и выстраданные мечты.
        Куда бы Кэт и Марко ни посмотрели, местность изменилась до неузнаваемости. В полном молчании они прошли на улицу соседнюю с портом, где их уже ждала машина, заказанная Марко.
        По городу они все еще ехали в тишине, оглядываясь по сторонам и дрожа от ужаса, навеянного разрушениями.
        Вслед эмоциональному опустошению пришло опустошение физическое.
        У Кэт зазвонил телефон, нарушая тяжелую тишину. Большую часть времени разговаривал ее собеседник. Наконец она повесила трубку.
        - Я нужна Грейс.
        Он просто кивнул:
        - Я подвезу тебя.

        Когда они подъехали к дверям студии, Кэт вынырнула из машины и посмотрела назад:
        - Спасибо. Я позвоню тебе.
        - Ты уверена, что ты не хочешь, чтобы я пошел с тобой? - спросил он снова, внимательно изучая ее лицо.
        Кэт кивнула:
        - Грейс доверяет мне. Я сама должна ей все рассказать. И чем скорее она об этом узнает, тем лучше. - Она горько ухмыльнулась.
        Марко вздохнул, но ничего не сказал. Кэт наградила его еще одной улыбкой, снова поблагодарила и ушла.
        Но когда она вошла в студию, она все еще думала об острове, а не о предстоящем с Грейс разговоре. Словно они с Марко побывали на другой планете. Но теперь вынуждены возвращаться к реальности. И теперь пришло время сконцентрироваться на том, что она собирается сказать Грейс.
        - Говори то, что придет тебе в голову, - посоветовал ей Марко на лодке.
        И он был прав. Лучшие ее интервью, данные газетам, были именно спонтанными. Она не любила репетиций, потому что существовал риск перестараться. А сейчас ей надо быть максимально честной и прямолинейной.
        С глухо стучащим сердцем она устремилась по коридору в офис, но потом, передумав, свернула в столовую, где и обнаружила телезвезду за угловым столиком в компании с продюсером.
        Все идет по плану. Кэт нацепила дежурную улыбку и устремилась к ним.
        Заметив ее издалека, Грейс вскочила и громко воскликнула, привлекая всеобщее внимание:
        - Кэт! О боже! Я так счастлива видеть тебя. Куда ты пропала?
        Кэт попала в объятия с легким ароматом «Эсте Лаудер» и почувствовала на щеке теплый поцелуй.
        - Я ничего не поняла по телефону. Вы были с Марко на острове, да? Циклон прошел мимо? Или нанес вред? Вы фотографировали? Садись и рассказывай все по порядку.
        Понимая, что из зоны внимания уйти ей не удастся, Кэт убедительно кивала и улыбалась, принимая объятия и рукопожатия и выслушивая поздравления по поводу того, что все обошлось. Когда все расселись по своим местам, Кэт наклонилась к Грейс:
        - Нам надо поговорить. Наедине.
        Тонкие брови Грейс взмыли вверх.
        - Конечно. Пойдем ко мне в офис.
        Через пару минут они оказались в кабинете Грейс, декорированном в желтом и синих тонах и утопающем в легко узнаваемом аромате ее любимых духов.
        - Итак, Кэт? - улыбнулась Грейс, закрывая за собой дверь. - У тебя есть новая идея для моих историй?
        - Нет. - Кэт присела на край дивана, чувствуя, как внутри ее все переворачивается. - Это касается Марко.
        - Ага.
        - Именно. - Боже, это так неловко. Еще более неловко, чем казалось ей в мыслях. Ведь перед ней сидит Грейс, которая так много для нее значит. И она вынуждена сделать ей больно, независимо от того, какие слова будут произнесены.
        Но делать нечего. Пора повзрослеть и выполнить задуманное. Кэт сделала глубокий выдох и начала:
        - Грейс. Марко и я… я и он… мы, как сказать… вроде… - «Вместе?» «Партнеры по спальне?» «У нас будет ребенок?» - У нас отношения, - наконец, закончила она.
        Казалось, что запах духов, витающий в воздухе, делал тишину еще более удушающей. Выражение лица Грейс поменялось в доли секунды от удивленного и сконфуженного до не понимающего, что происходит.
        - Прошу прощения… что?
        - У нас с Марко… отношения.
        Грейс медленно скрестила руки.
        - Это я уже слышала. Но что именно это означает? У вас всегда были те или иные отношения.
        - Мы переспали.
        Глаза Грейс округлились.
        - Что? Когда?
        - Десять недель назад, перед его отъездом во Францию. - «И в последние дни тоже». Хотя вслух ей эти слова произносить не пришлось. Судя по выражению лица Грейс, она и сама об этом догадалась.
        Гнетущая тишина и сдвинутые брови Грейс сказали за нее все и одновременно ничего не объяснили. И вместо того, чтобы попытаться как-то оправдаться, смягчить нанесенный удар, Кэт напряженно ждала.
        Грейс медленно опустилась на стул за столом. Лицо ее оставалось необычно напряженным.
        - Понятно. Попрощались, значит, да?
        - Грейс… - В груди Кэт неприятно засаднило. Как же это тяжело! - Вы уже расстались к этому времени…
        - Спасибо, что тебя это интересует. От этого мне гораздо легче.
        - Я имела в виду, что это не было запланировано.
        Грейс приподняла руку:
        - Стоп. Избавь меня от подробностей. - Она замолчала, пристально разглядывая Кэт до тех пор, пока жар унижения и осознания предательства не заставил струйки пота стекать вдоль позвоночника ее подчиненной. - А я тебе рассказывала о том, что хочу от него ребенка.
        Кэт кивнула.
        - И ты ничего не сказала.
        Кэт снова кивнула:
        - И мне очень-очень жаль. Я не знала, как это сказать. В то время то, что произошло между нами, было лишь одномоментным воспоминанием. Мы оба решили, что просто забудем об этом и будем жить дальше. Но теперь, в свете нескольких последних дней, мы все обсудили и решили, что все намного… сложнее.
        - Насколько сложнее?
        Кэт вспыхнула:
        - Просто сложнее.
        Глаза Грейс сузились.
        - Ты ведь не беременна?
        Шок от того, что Грейс сразу попала в точку, заставил Кэт хватать ртом воздух.
        - Что?
        - Ты беременна? - спросила Грейс напряженно.
        Перед Кэт стояла Грейс. Женщина, которой она восхищалась, которую она уважала. Женщина, которая посвящала ее в подробности своей личной жизни. Она не могла позволить себе отрицать правду. Но что-то внутри ее противилось тому, чтобы дать Грейс четкий правдивый ответ. И когда на лице Грейс появилась ухмылка, внутренний конфликт Кэт достиг своего апогея. Закусив нижнюю губу, она поспешила отвернуться.
        - Без комментариев.
        В комнате снова повисла тишина, в которой Кэт пыталась справиться с противоречивыми эмоциями. Черт, она не может снова проиграть. Она не проиграет. Она уже позволила себе момент слабости с Марко, позволила чувствам взять над собой верх, стать уязвимой. Она не может позволить себе становиться слабой каждый раз, обсуждая эту тему. От этого ее сердце расколется на тысячу мелких кусочков.
        Грейс вздохнула и сказала:
        - Я не буду отрицать, что мне очень больно, Кэт.
        - Мне очень, очень жаль. Но это не было запланировано. Если я хоть как-то могу помочь тебе справиться с этим…
        - Интервью.
        Кэт часто заморгала от удивления:
        - Что?
        - Ты можешь дать мне интервью, о котором мы говорили. - Грейс вскочила, опираясь руками на стол. Ее глаза горели.
        «Ого. Вот это ход».
        Голова Кэт мгновенно закружилась.
        - Это не… Нет.
        - Ты все еще говоришь мне «нет»? Зная, что в нашем бизнесе невозможно держать секреты? - Увидев затравленный взгляд Кэт, она приподняла руку: - Дорогая моя, тебе уже давно пора знать, что до своей личной жизни я не допускаю журналистов. Но когда это касается других, это неизбежно.
        Кэт молча выдержала взгляд Грейс. Затем наблюдала, как та достает косметичку из своего стола и начинает поправлять помаду. Она права. Секрет невозможно утаить. С каждым днем все больше и больше людей будут о нем узнавать.
        - Предложение все еще в силе, - сказала Грейс, доставая телефон и просматривая входящие сообщения. - Мы сделаем все по-твоему, у тебя будет право окончательного варианта. А ты знаешь, что я не каждому это предлагаю.
        Кэт задумалась, пытаясь привести в порядок мысли.
        - Так ты не обижаешься за Марко?
        - Обижаюсь, - едва заметно улыбнулась Грейс.
        - Грейс… Так между нами теперь всегда будет напряжение?
        - Скорее всего. Ты слишком яростно все отрицала. Но я всегда подозревала - инстинкты мне подсказывали, - что между вами что-то есть. Даже странно, что твой рассказ меня удивил.
        Кэт отвернулась:
        - Это не то…
        - Ой, перестань. - Грейс театрально закатила глаза, подошла к двери и распахнула ее. - Хватит уже меня дурить. Между тобой и Марко всегда что-то было.
        Кэт шла за ней по коридору в молчании, пока, наконец, Грейс сама не обратилась к ней:
        - Итак, когда выходим на публику?
        - Если, Грейс, - отозвалась Кэт. - Если выходим.
        Грейс наградила Кэт взглядом через плечо:
        - О нет, дорогая. Не «если», а «когда». Поверь.
        Кэт нахмурилась:
        - Мы на это не рассчитывали.
        - Правда? - Грейс шла не останавливаясь. - Сплетни всегда находят лазейку, чтобы выбраться наружу. Ты это прекрасно знаешь.
        Кэт уставилась в ее прямую спину. Это угроза? Похоже на то. И, честно говоря, она была готова на многое ради того, чтобы Грейс не было так больно.
        Даже на эксклюзивное интервью?
        Эта мысль пролежала камнем у нее на душе весь день, пока она, наконец, не добралась до дома, чтобы быстро принять душ и провалиться в глубокий сон.


        Глава 8
        Марко и Кэт сидели возле кабинета доктора Харди на следующий день и ждали своей очереди. Большая часть офисных и административных зданий в Кернсе благополучно пережили циклон. И было что-то удивительно сюрреалистичное в том, что одна часть города была фактически стерта с лица земли, а другая - гордо выстояла, словно ничего и не произошло.
        Вместо того чтобы утешать Кэт словесно, Марко просто сидел рядом и держал ее руку, нежно поглаживая большим пальцем ее запястье.
        Одна минута.
        Пять.
        Десять.
        Марко снова осмотрел приемную. Жизнь продолжается, несмотря ни на что. Люди ждут результатов анализов, ждут диагнозов. Они должны знать, что с ними не так и как можно это исправить. Вместе с ними приема дожидались всего несколько человек: молодая пара, пожилой мужчина, женщина с двумя маленькими детьми. Марко мимоходом задумался над тем, какая история у каждого пациента, почему они здесь оказались. Как они справятся с плохой новостью и что собираются изменить в своей жизни, если новость окажется хорошей.
        Он увидел, как молодая мама усадила малышей за книжку, и улыбнулся ей, когда их глаза встретились.
        Такой может стать Кэт некоторое время спустя.
        Или нет.
        - Спасибо, что пошел со мной, - сказала Кэт, улыбаясь.
        - Я не смог бы быть в это время где-то еще, cherie. - Марко сжал руку Кэт, пытаясь придать своему голосу максимально бодрое выражение. Он должен быть сильным, независимо от того, какой результат они услышат. Он здесь как ее лучший друг, а не как мужчина, который любит и готов продать душу за возможность уберечь ее от несчастья.
        - Не надо, - тихо сказала она, проводя пальцами по его нахмуренному лицу.
        Он поймал ее руку и нежно поцеловал:
        - Прости.
        - Прошу тебя, Марко. Я правда не справлюсь, если ты сейчас расклеишься.
        Он кивнул, с трудом подавляя тяжелый вздох.
        «Тебе надо все рассказать ей».
        Его лицо исказила гримаса боли, когда он посмотрел в пол. Нет. Она явно дала ему понять, что они всего лишь друзья. И не больше. Он даже не сомневается в том, что, если признается ей в своих чувствах, это разрушит их дружбу. Если он начнет отстаивать свою позицию сейчас, когда ей и без того есть о чем подумать, то все разрушит. Он не любил ждать, но для того, чтобы Кэт стала частью его жизни, он был готов и на это.
        Только не слишком долго.
        Дверь внезапно распахнулась, и все посмотрели на доктора Харди, который подошел к ним с приятной улыбкой:
        - Добрый день, Кэт. Спасибо, что пришли.
        Кэт крепче сжала руку доктора и пошла за ним в офис.
        - Вы уже успели осмотреть город? - начал разговор доктор Харди, устраиваясь в своем кабинете. Его лицо выражало сильную усталость.
        - Да. Это что-то невероятное.
        - Да. Все не так плохо, как после урагана «Язи», но тоже зрелище не из приятных.
        Кэт кивнула с нейтральным выражением лица. Ей не терпелось перейти к главной теме. Марко видел, как дергаются уголки ее губ и как появилась легкая морщина между ее бровей.
        - Так что? - спросил Марко. - Вы провели повторный анализ?
        - Да, - сказал доктор Харди, снимая очки и кладя их на папку.
        - И?
        Бесконечно долгие мгновения доктор открывал папку, доставал из нее лист бумаги и читал отчет.
        Кэт наклонилась вперед и нахмурилась:
        - Что?
        Доктор Харди вспыхнул.
        - Прежде всего, я хочу принести вам сердечные извинения за то, что вам пришлось пройти. У нас есть строжайший протокол, который я нарушил из-за того, что был хорошо знаком с вашей мамой. - Он закашлялся. - Но теперь я могу подтвердить, что в лаборатории произошла какая-то путаница. На некоторые образцы были ошибочно приклеены неправильные ярлыки. У вас отрицательный результат анализа.
        Марко почувствовал себя так, словно отразил удар лучшего в мире нападающего. С их губ одновременно сорвался возглас удивлении. Рука Кэт застыла в руке Марко, огромные глаза распахнулись еще шире. Когда она заговорила, ее голос дрожал так, словно она только что взбежала по крутой лестнице.
        - Простите… Что?
        - Ваш анализ показал, что у вас нет заболевания двигательных нейронов. Вы чисты и здоровы и…
        Сердце Марко чуть не выскочило из груди. Она здорова. Результаты чисты.
        Он испытал облегчение, лучше которого ничего не знал в жизни. Ничто не могло сравниться с ним: ни отбор на национальный чемпионат, ни оправдательный приговор его отца, ни результаты последних анализов после операции на колене, которые подтвердили, что он сможет ходить. Это… Это…
        Прилив необузданной, чистой радости перехватил его горло, затруднил его дыхание.
        «Она родит ребенка. Нашего ребенка».
        Марко повернулся к Кэт и начал обнимать ее слишком сильно, слишком эмоционально, но, черт возьми, он не мог сдержать рвущуюся наружу радость.
        Она будет жить и увидит, как подрастает их ребенок. Как делает первые шаги. Как идет в школу, ходит на свидания, вступает в брак.
        Черт. Она будет жить.
        Наконец, он слегка отстранился, чтобы обнять ее залитое слезами лицо, видя на нем отражение собственной улыбки.
        - Чистая, - прошептала она, сияя радостью.
        - Чистая, - повторил он, а затем медленно добавил: - И у нас будет ребенок.
        Ее глаза широко распахнулись, она чуть заметно кивнула и произнесла:
        - О да.

        Кэт вздохнула. У нее отрицательный результат анализа. Она сможет родить ребенка.
        Она пока еще не могла осознать эти две судьбоносные перемены. Кэт много читала о том, как реагируют люди на подобные новости. Одновременно она испытывала огромное облегчение и панику, и это было просто… невыносимо. Всепоглощающе. Ей было тяжело дышать, где-то в глубине застрял истерический смех, на глаза наворачивались слезы.
        Она смотрела на Марко, который стряхивал слезы с ее щек трясущейся рукой. Как часто она сама кивала с состраданием, слушая рассказы героев, переживших жизненные трагедии, пытаясь помочь им сосредоточиться и взять под контроль свои эмоции. Но до настоящего момента она не знала, каково это на самом деле.
        До настоящего момента.
        Это был невероятный всплеск адреналина. Ей хотелось одновременно плакать, смеяться, танцевать, обнять весь мир. Хотелось одновременно осуществить все планы. Она вспомнила обо всех глупых, сумасшедших вещах, которые они представляли себе с Марко, соревнуясь в том, кто придумает большую глупость. Спрыгнуть на «тарзанке» с Эйфелевой башни, поехать на весь день в Диснейленд, съехать на велосипеде с Эвереста, спрыгнуть с парашютом.
        Как ей хотелось жить!
        После всех этих лет, когда она отказывалась сдать анализ, пытаясь не беспокоиться и не сомневаться, после невероятных мучений, испытанных после объявления первичных результатов, она могла, наконец, вздохнуть спокойно.
        Все казалось сюрреалистичным, будто ей снился невероятно сладкий сон. А если прибавить к этому нежный поцелуй Марко и его очевидную радость, получался самый счастливый момент в ее жизни.
        Это было… У Кэт не хватало слов, чтобы описать свое состояние. Слова «потрясающе» и «невероятно» не мог ли в полной мере отразить это судьбоносное мгновение.
        Она не больна.
        Покашливание доктора Харди застало Марко и Кэт врасплох. Он сидел все в том же положении, облокотившись на стол и сохраняя невозмутимый вид настоящего профессионала.
        - Спасибо, доктор, - произнесла, наконец, Кэт, широко, до боли растягивая губы в улыбке. - Это лучшая новость в моей жизни.
        - Пожалуйста. - Доктор откинулся на стул, проводя рукой по седым волосам. - Но мне надо обсудить с вами кое-что еще.
        - Что именно?
        Доктор прокашлялся и внимательно посмотрел на Кэт:
        - У вашей мамы была первая группа крови, я прав?
        Она кивнула.
        - А у вас - четвертая.
        - Да.
        - В этом и заключается проблема.
        - Простите, я не понимаю, о чем речь.
        - Кэт, обычно в таких случаях я рекомендую пройти несколько анализов, проконсультироваться с врачами и так далее. Но я слишком хорошо знал вашу маму и поэтому не могу от вас это скрыть. - Он тяжело вздохнул. - Дело в том, что у родителя с первой группой крови не может быть ребенка с четвертой группой.
        Кэт отчаянно замотала головой:
        - Ну конечно, это какая-то ошибка. Давайте проведем повторный анализ.
        Доктор Харди посмотрел на нее одновременно сочувственно и озабоченно:
        - Мне очень жаль, но я уже трижды переделывал анализ. Никакой ошибки нет.
        - Что?
        Кэт застыла, чувствуя, что мозг отказывается воспринимать только что услышанное.
        Итак, у них с мамой разные группы крови. И раз у одной четвертая группа, а у другой - первая, они не могут быть матерью и дочерью. А это значит, что…
        - Вы хотите сказать, что моя мама не может быть моей мамой?
        Доктор Харди кивнул.
        - Нет, - прохрипела она. Затем взяла себя в руки и добавила более твердым голосом: - Нет, что-то не так с анализами. Это… это… как с моим первым результатом. Произошла ошибка.
        - Нет. Все верно. На этот раз мы все перепроверили. И сделали все правильно. - Он замолчал на мгновение, глядя на побледневшее лицо Кэт и на ее плотно сжатые губы. - Кэт, я могу вам посоветовать специалиста…
        Кэт стремительно вскочила на ноги.
        - Я не могу, не могу! - прокричала она, выбегая за дверь.
        Невозможно. Невероятно. Должно быть, это ошибка.
        Она выбежала в приемную, затем проследовала в коридор, не слушая окрики Марко. Она стояла у лифта в ожидании кабины и пыталась хоть как-то систематизировать всю новую информацию, которую принесли ей последние дни.
        Но у нее это не получалось. Сбылась ее самая заветная мечта: она оказалась здорова.
        Но теперь она не знала, кто она есть на самом деле.
        Кто ее настоящая мама? А ее отец - отец ли он ей? Может, где-то у нее есть братья и сестры? Где она родилась? Похожа она на членов своей семьи?
        Ее бросили и никогда больше не искали? Может, ее похитили? Или ее родители безумно любили ее, но погибли в автокатастрофе?
        Рыдания вырывались у нее из горла. Она поднесла трясущуюся руку ко рту.
        Она чувствовала себя так, словно кто-то стер все ее прошлое, каждый его момент, зашел в каждый закоулок памяти, чтобы заменить воспоминания… чем?
        В ее голове вертелась одновременно тысяча вопросов.
        Она почувствовала, как к ней подошел Марко, и его молчаливое присутствие слегка систематизировало хаос, царящий у нее внутри.
        Ее на самом деле зовут Катерина или это очередная ложь? Что об этом знает ее отец? Кто-нибудь знает об этом что-то?
        Кто она, черт побери?
        Двери лифта распахнулись, и Кэт молча вошла внутрь, все еще прислоняя руку ко рту.
        Марко нажал кнопку первого этажа и, наконец, нарушил тишину:
        - Что ты теперь будешь делать?
        Кэт все еще смотрела на двери, пытаясь совладать со своими эмоциями. Она не позволит себе разрыдаться. Не здесь. Не сейчас.
        - Я поеду к отцу.
        Пауза.
        - Вылеты пока ограничены. Аэропорт еще не работает в нормальном режиме.
        - Я знаю. Я полечу первым же рейсом в Брисбен.
        - Я с тобой.
        Пытаясь хоть как-нибудь отвлечься, Кэт открыла на телефоне приложение по путешествиям.
        - Ты не обязан.
        - Я этого хочу.
        - А как же работа?
        - Нагоню, - твердо сказал он. - Это важнее.
        Как и в другие, наполненные эмоциями, времена ее жизни, Марко будет рядом, и его сила придаст ей уверенности в том, что все будет в порядке. Он - ее первый и последний шанс.
        - Хорошо. Я позвоню тебе. Подбросишь меня до дома?
        - Конечно.
        Они в тишине дошли до машины Марко, и когда, наконец, Кэт скользнула на мягкое кожаное сиденье, она тяжело вздохнула и закрыла глаза. Она была полностью истощена: и физически, и морально. Слава богу, Марко ехал в тишине, ничего не говоря. Но когда они добрались до ее дома, Кэт вылезла из машины и увидела напряжение на лице Марко, внутри ее что-то перевернулось.
        - Кэт, ты точно в порядке?
        Она вымученно улыбнулась:
        - Конечно нет. Но я справлюсь.
        - Хочешь, я пойду с тобой?
        Она покачала головой:
        - Нет. Нет, спасибо. Мне надо побыть одной. И хорошенько все обдумать.
        - Хорошо.
        - Я позвоню. - Сказав это, она повернулась и пошла прочь, звонко стуча каблуками.
        А чего она ждала? Она сказала «нет», и он не стал обсуждать. Конец дискуссии.
        Только ей казалось, что сегодня днем у нее забрали ее мир, и она больше не знала, что чувствовать и о чем мечтать. И вместо того, чтобы подумать о том, что должно было беспокоить ее сильнее всего - о теме ее настоящих родителей, - Кэт сосредоточилась на другой теме, которую тщательно старалась избегать.
        Она и Марко.
        Реальность Марко состояла в том, что он отсутствовал шесть месяцев в году. И правда состояла в том, что он не был нужен ей тридцать, пятьдесят или восемьдесят процентов. Она хотела от него стопроцентных обязательств. Но не смела об этом просить.
        Кэт распахнула дверь своей квартиры, бросила сумку на кухонный уголок и открыла холодильник.
        Всем будет проще, если она воспитает ребенка сама.
        Она справится. Она оставит на некоторое время работу, наймет няню. Все женщины как-то справляются, а у нее внушительный банковский счет, который существенно облегчит ей эту задачу.
        И все же…
        Не она ли сама упрекала родителей в игнорировании родительских обязанностей? Да, ее мать очень старалась быть рядом, когда у нее было время, но, будучи директором эксклюзивного агентства по устроительству праздников, она пропустила большую часть мероприятий в старших классах школы. А отец… Наверное, Кэт упала бы в обморок, если бы он пришел хоть раз посмотреть на нее вне стен дома.
        Их длительные отсутствия, когда Кэт переполняло чувство того, что они потеряли к ней интерес или нашли что-то более для себя значимое, создавали у Кэт ощущение нестабильности в течение всех старших классов школы. И даже сейчас она словно вернулась в то состояние незащищенности, которое так ей не нравилось.
        Вот только теперь стало все еще сложнее. Она не была дочерью своей матери. Возможно, поэтому их связь не была настолько сильной, как в других семьях. Возможно, она не стала такой, какой ее ожидали увидеть. А когда ее мама заболела…
        Внезапно к Кэт пришло осознание, от которого у нее закружилась голова.
        Если Нина не была ее биологической матерью, а они об этом знали…
        Они знали о том, что она не может быть носителем дефектного гена.
        Они знали. И ничего ей не сказали. В течение долгих четырнадцати лет у ее отца была возможность открыть перед ней правду, чтобы успокоить ее. Но он этого не сделал. Он позволил ей каждый день просыпаться с мыслью, что ее тело - бомба замедленного действия, которая может взорваться в любой момент.
        Кэт завыла в голос. Ее сильно замутило.
        Как так получилось, что тайна ее рождения оказалась важнее ее физического и психического здоровья?
        Трясущейся рукой она налила себе сок. У нее было два выбора: извести себя крутящимися в голове мыслями или что-нибудь предпринять. Но что можно сделать до того, как она увидится с отцом?
        Ответ нашелся не сразу.
        Но вскоре Кэт вытащила из сумки телефон и набрала брисбенский номер, которым не думала воспользоваться снова. Она собралась звонить публицисту, которая помогла ей в истории с ее ужасным разводом и с непристойными фотографиями.
        - Эмма? Это Кэт Джексон. Я хочу нанять тебя.


        Глава 9
        Спустя три дня Кэт отпросилась пораньше с работы, чтобы вместе с Марко полететь в Брисбен, где она договорилась встретиться с отцом во время обеденного перерыва. «Хотя вряд ли он обычно обедает», - думала Кэт, поднимаясь на лифте в центральный офис «Джексон энд Блэр интернэшнл инвестментс». Она выросла на историях о том, как ее отец и Стефан Блэр поднялись с самых низов, построив внушительный бизнес. О том, как упорно и непоколебимо они шли к своей цели, вкладывая каждое пенни и используя каждую мало-мальскую возможность для того, чтобы создать корпорацию, которая теперь входит в десятку самых успешных инвестиционных компаний Австралии.
        Но у всего есть своя цена. В детстве Кэт почти не видела отца. Он все время отсутствовал, и временами мама приводила ее к нему в офис, чтобы они могли «качественно провести время». По выходным он висел на телефоне или работал в кабинете с важными бумагами. Именно подобные схожие моменты воспитания сблизили их с Коннором.
        Кэт Джексон побаивалась отца в детстве, но гораздо больший ужас и благоговение внушал ей Стефан Блэр. Даже сейчас, проходя мимо его кабинета и видя его внушительную фигуру, облаченную в эксклюзивный костюм, она почувствовала, как по всему ее телу побежала дрожь. Стефан был человеком, который постоянно молчаливо осуждал, для которого самым важным в жизни было совершенство. И все всегда должно было делаться так, как нужно только ему.
        Наверное, для Коннора отец был страшным сном.
        Пять минут спустя Кэт оставила Марко в приемной и вошла в кабинет отца, чувствуя одновременно злость, страх и растерянность, переплетенные где-то в районе живота.
        - Катерина, - слегка улыбнулся Кайт Джексон, когда она вошла в офис и закрыла за собой дверь. - Итак, какое срочное дело заставило тебя лететь ко мне в Брисбен?
        Она села напротив, ничего не говоря. В течение двух часов перелета в ее голове снова и снова крутились нужные слова, но теперь в одно мгновение они исчезли в никуда.
        Отец не может не знать. И это означает, что у него не было ни единого сомнения в том, что она не может быть носительницей болезни матери.
        Он мог сказать ей об этом тысячу раз. И мама могла сказать тоже. Но они промолчали, позволяя ей переживать кошмар, агонию, жить в постоянном сомнении, стоит проводить анализы или нет. Каждый раз в ее душе поднималась злость, когда она думала об их предательстве, поэтому Кэт дала себе слово больше об этом не думать, пока не получит окончательного подтверждения.
        - Я должна задать тебе вопрос и хочу услышать правду, хорошо?
        Брови отца взметнулись вверх, губы молчаливо подтвердили согласие. Но на лице его не появилась ожидаемая серьезность, словно она только что сообщила ему, будто собирается купить новую сумку или едет отдыхать на Золотое побережье.
        - Отец, - сказала Кэт, глядя прямо ему в глаза. - Вы меня удочерили?
        Кайт замер, а на его лице появилось выражение шока и смятения. Кэт терпеливо ждала, наблюдая, как он откидывается на стуле. Его лицо сильно покраснело.
        - Это что еще за вопрос? - сдержанно спросил он.
        - Вполне закономерный, учитывая тот факт, что у нас с мамой несовместимые группы крови: четвертая и первая. Вероятность того, что она моя мама, равна нулю.
        Длинная пауза оказалась весьма красноречива.
        - А почему ты пошла сдавать анализы? Я считал, что ты не собиралась этого делать.
        - Папа, я беременна. - Ого! Сказать это оказалось гораздо проще, чем она предполагала. И теперь Кэт стало намного легче. - И я решила узнать, есть ли у меня болезнь. Кстати, ее у меня нет. Но ты, видимо, об этом знал, учитывая то, что моя мама мамой мне не являлась.
        Кэт никогда не видела отца в таком состоянии. Пытаясь побороть приступ истерического смеха, она скрестила руки на груди и молча смотрела на него. Отлично. Видимо, инициатива снова за ней.
        - У тебя была любовница? Она родила тебе ребенка?
        - Нет. - Он снова покраснел, но на этот раз еще гуще. - Это смешно!
        - Итак, я - приемная дочь.
        Он чуть заметно кивнул.
        - О боже, папа! Эта болезнь висела над моей головой дамокловым мечом долгие годы. Мысль о ней прокручивалась в моей голове, как смертный приговор. - Кэт вскочила на ноги с пылающим от негодования лицом. - Как, черт возьми, ты можешь оправдать то, что ничего не сказал мне? Почему ты позволил мне прожить эти годы, думая… думая… - Она не могла закончить предложения, видя, какая невероятная боль исказила лицо отца.
        Словно они вернулись в ночь смерти ее матери, когда единственный раз в жизни она увидела его слабым и уязвимым. Человеком без власти и без контроля. Просто человеком.
        Кэт тогда страшно испугалась. И сейчас чувствовала то же самое.
        Она медленно села, вцепившись руками в подлокотники.
        - Почему меня удочерили? Почему вы не выдали секрет? Папа, если мама не могла иметь детей, этого не стоит стыдиться. Почему вы мне ничего не рассказали?
        Он вдохнул, снова откидываясь на спинку кресла:
        - Потому что мы пообещали.
        - Кому?
        Когда он покачал головой, раздражение Кэт достигло апогея.
        - Папа, говори!
        - Зачем все это ворошить, Кэт? Разве тебе не о чем подумать? Например, о том, как воспримет пресса новость о твоей беременности?
        Кэт едва сдержалась, чтобы не выругаться вслух.
        Неужели его беспокоит только это?
        - Я справлюсь.
        На лице отца появилась скептическая усмешка.
        - Ну да.
        - Мы говорим об анализах крови, папа.
        - Твоя мама хотела все рассказать тебе, поверь, - сказал он, аккуратно переставляя кофейную чашку с угла стола в середину. - Много раз.
        - Так почему не рассказала?
        Кайт вздохнул:
        - Время постоянно было неподходящее. Потому что она знала, что ты начнешь задавать вопросы, а она не сможет на них ответить. - Он скользнул по Кэт взглядом. - Поэтому мы не настаивали на том, чтобы ты сдавала анализ. Вероятность того, что ты окажешься носителем болезни, была почти нулевая.
        Кэт шумно сглотнула, с ужасом вспоминая события последних дней. «У тебя отрицательный результат. Отрицательный, помнишь?»
        - Кто мои настоящие родители?
        Отец не отвечал некоторое время.
        - Я не могу сказать. Я дал слово.
        - Какого черта ты так поступил? Кто мог оказать на тебя такое влияние, кому ты так предан, что… что… - Кэт замолчала, обдумывая одновременно тысячу разных возможностей. И из всех совершенно невероятных вариантов вдруг стал выделяться один, который внезапно все расставил по своим местам.
        Нет. Только не он.
        И все же…
        «Только это идеально подходит».
        Но это будет означать…
        - Это Стефан Блэр, да?
        - Нет, - быстро отрезал Кайт.
        Так быстро, что Кэт едва заметила, как дрогнули уголки его губ и сжались в кулаки ладони. Он явно нервничал и чувствовал себя виноватым.
        - Значит, это так. Я иду с вопросом к нему.
        - Ты не посмеешь!
        Грубый окрик отца остановил ее на полпути. И когда она медленно повернулась, чтобы посмотреть на него, она увидела на его лице такой страх, что вся ее злость куда-то испарилась.
        - Расскажи мне, папа, - тихо сказала она. - Пожалуйста.
        Слава богу, он принял решение довольно быстро.
        - Ты не должна никому ничего говорить. Даже Коннору.
        Кэт часто заморгала и схватилась за спинку стула, чтобы не упасть в обморок.
        О боже. Коннор…
        Коннор - ее брат.
        Новая информация отказывалась помещаться в ее голове. Коннор. Ее брат. Стефан. Ее отец. Значит…
        - Кто моя мать?
        Кайт вздохнул и кивнул на стул:
        - Присаживайся.

        Марко сидел в приемной, играя с телефоном. В очередной раз он поднял взгляд на секретаршу, которая быстро отвернулась и сделала вид, что занимается чем-то еще.
        Наконец он вскочил с кресла и встал перед огромным окном в пол, из которого открывался чудесный вид на Брисбен, с высоты двадцатого этажа.
        Он вздохнул. Когда Кэт росла, Кайт Джексон был ярким примером трудоголика, который не находил времени для людей, не связанных с его профессиональным кругом общения. А ее мать Нина была его прямой противоположностью. Когда Кэт говорила о матери, ее лицо озарялось ярким светом, а глаза наполнялись любовью, хотя она и не была идеальной родительницей. Марко не раз видел разочарование Кэт из-за невыполненных обещаний матери. Но все это стало совершенно не важно, когда мать Кэт заболела. Он помнил, как вчера, как Кэт появилась на пороге его дома во Франции через несколько дней после того, как ее мать умерла. Она выглядела так, словно никогда больше не станет прежней Кэт Джексон. Но время лечит, и постепенно она снова стала его Кэт. Правда, немного повзрослевшей. И все же в глубине души она осталась самой собой.
        - Прошу прощения, вы, случайно, не Марко Корелли?
        Взглянув на секретаршу, он натянул дежурную улыбку.
        - Да.
        Секретарша улыбнулась как можно шире:
        - Я так и знала! Мой младший брат играет за местную футбольную команду и фанатично смотрит все матчи по кабельному. Он не может дождаться отборочного матча на чемпионат мира в следующем году. - Она рассмеялась. - Он будет мне страшно завидовать, что я вас видела.
        Марко не смог с собой справиться и ответил ей улыбкой:
        - Спасибо. Мы тоже с нетерпением ждем отборочного матча.
        - А вы снова будете комментировать? Знаете, у нас весь город замирает, когда идут игры, - сказала она, вставая и протягивая ему листок бумаги и ручку.
        - Планирую. - Он протянул ей руку для пожатия и в следующие пять минут отвечал на ее робкие вопросы, подписывал автограф и улыбался для фотографии.
        - Марко?
        Следующий ответ застыл у Марко в горле, когда он повернулся на звук голоса Кэт и увидел ее бледное лицо. Он ничего не сказал. Просто распахнул перед ней дверь, одарил секретаршу любезной улыбкой и прошел за Кэт к лифту.
        - Ну что? - спросил он, когда они спускались на первый этаж. - Что он сказал?
        Она попыталась открыть рот, но снова его захлопнула и просто смотрела на него в напряженном молчании.
        Марко слегка коснулся ее плеч:
        - Кэт?
        - Я… - Она покачала головой так, словно все еще не могла поверить в то, что собиралась сказать. - Мой отец…
        - Да?
        Она сделала глубокий вдох.
        - Мой биологический отец - Стефан Блэр. Коннор - мой сводный брат.
        Услышав вскрик удивления Марко, Кэт отвернулась и уставилась на мелькающие лампочки номеров этажей.
        - У Стефана был роман с домработницей, в результате которого появилась я. Это случилось после того, как моя мать узнала, что больна, и решила не иметь детей.
        - А где сейчас домработница?
        - С ней рассчитались, и она уехала обратно в Новую Зеландию. Пару лет назад она умерла.
        - И они тебя удочерили? Но почему это решили от тебя утаить? И как у них получилось все скрыть?
        - Они уехали в Штаты на целый год, чтобы скрыть тот факт, что моя мама не беременна. Стефан умолял отца никогда ничего не рассказывать. Он говорил, что жена разведется с ним, что вся его жизнь разрушится и пострадает компания. Отец согласился.
        - И отец все это добровольно тебе рассказал?
        - Ну, не сразу.
        - А ты расскажешь Коннору?
        Двери лифта распахнулись, и они вошли в элегантный холл с мраморным полом.
        - На его месте ты бы хотел об этом узнать?
        Марко кивнул:
        - Хотел бы. А как же Стефан? Ты скажешь ему, что знаешь?
        - Я не знаю. - Лицо Кэт помрачнело. - Честно говоря, мне кажется, ему на это абсолютно наплевать.
        - Да. Что бы ты ни решила, если ты сама расскажешь Коннору, будет проще. - Когда Кэт внимательно посмотрела на него, Марко добавил: - Я не говорю, что кто-то из нас собирается проболтаться ему, но чем больше людей в курсе, тем выше шансы.
        Она кивнула, окидывая беглым взглядом оживленную улицу Брисбена, наблюдая, как люди спешат по своим делам. Марко заметил, как некоторые из них оборачиваются по нескольку раз, и он понял, что смотрят на Кэт, а не на него. Удивительно, как люди все еще помнят ее после того, как уже больше года она не появлялась в новостных строках газет.
        Спокойная жизнь скоро закончится. Помощники Марко уже получили не один звонок с просьбой сообщить о том, где он был во время циклона, и он знал, что Кэт наняла публициста. Еще оставалась Грейс, которая просила об эксклюзивном интервью. После того как Кэт объявит о своей беременности, кусочки информации начнут складываться в единую картину, и начнется настоящий кошмар.
        Марко с трудом сдержал стон, вспоминая, как тяжело перенесла Кэт все это в последний раз. Весь стресс, все волнение. Конечно, она выстояла с честью, но он понимал, какой ущерб был нанесен ее самоуверенности и самооценке.
        Для ребенка это не будет полезно.
        Они прошли к машине, думая каждый о своем. Марко посмотрел на часы. До вылета оставалось три часа.
        Нахмурившись, Марко повернулся к Кэт, опираясь на дверь:
        - Кэт.
        - Марко, - серьезно отозвалась она.
        Боже, как он скучает по ее чувству юмора! Последние дни выжали из него все соки, и он начинал уже сомневаться, что все вернется на круги своя.
        Он просто хотел снова увидеть ее улыбку. Разве он просит о многом?
        - Знаешь, ты не должна делать этого. Ты можешь сделать заявление, а потом переехать ко мне до момента, пока все уляжется.
        Она медленно посмотрела на него и покачала головой:
        - Я работаю, Марко.
        - И тебе сейчас нелегко с Грейс - ты сама говорила.
        - Она злится - я ее понимаю.
        Марко выдохнул:
        - Если ты не принимаешь мое предложение или не собираешься давать Грейс интервью, скажи мне: чем плоха идея женитьбы?
        Лицо Кэт исказила гримаса, и Марко понял, что снова сказал что-то не то.
        - Марко, пожалуйста…
        Он вздохнул:
        - Послушай, я уже голову сломал, все обдумывая и пытаясь найти лучший выход из положения.
        - Считаешь, я не думаю об этом? В моей голове полная неразбериха. Моя жизнь… безумна. Мое прошлое, все, что я считала настоящим, где оно? Ушло в никуда. Целых тридцать три года. Ты просишь меня о замужестве, и это…
        Их прервал крик восторга. Они обернулись и увидели двух девушек, которые, забыв у ног сумки с покупками, фотографировали их на свои телефоны.
        - Боже мой, ребята, вы что, женитесь? Это великолепно.
        Щелк. Щелк. Щелк.
        Марко вспыхнул, инстинктивно загораживая лицо. Кэт оказалась быстрее него. Она уже распахнула дверь машины и нырнула внутрь. Мгновение спустя он присоединился к ней, завел мотор, и они тронулись с места.
        Кэт тихо выругалась, глядя в зеркало заднего вида.
        - Это было…
        - Возможно, ничего страшного, - сказал он, сворачивая на шоссе. - Просто парочка фанатов.
        - Парочка фанатов с мобильными телефонами и возможностью разместить фотографии в социальных сетях, - пробормотала Кэт, выглядывая в окно с напряженным выражением лица. Как всегда, он знал, о чем она думает.
        «Вот опять началось».
        Телефонные звонки, вопросы, интервью. Начнут доставать ее семью. Фотографы будут ждать ее у дома, на работе, возле спортивного зала. Телевидение и радио будут анализировать каждое ее движение.
        А он ничем не сможет ей помочь.
        - Кэт, - сказал он, но она быстро подняла руку, предотвращая его комментарии. Она собиралась звонить.
        - Сообщение в прессе появится завтра, плохо это или хорошо, - сказала она, заканчивая звонок.
        - Может, и не плохо.
        - Поверь мне, что-то обязательно пойдет не так.
        Ему было трудно с этим поспорить.
        Следующие двадцать минут они провели в тишине, пока, наконец, не подъехали к парковке аэропорта и Марко не повернулся к ней.
        - Завтра мне надо быть в Дарвине, - сказал он.
        Кэт отвернулась, наконец, от окна, чтобы посмотреть ему в глаза.
        - Надо быть на открытии реабилитационного центра для тренеров. Там будет мэр.
        - Когда вернешься?
        - Через пару дней. Я улетаю в понедельник.
        Она кивнула:
        - Хорошо.
        - Послушай, Кэт. Я не хочу оставлять тебя одну разбираться со всем, но у меня еще дела в Мельбурне, а затем - в Сиднее. Я вернусь только за день до церемонии награждения ФИФА.
        Кэт пожала плечами:
        - Все нормально.
        - Нет, не нормально. - Ее реакция сильно злила Марко, словно его отсутствие оказалось для нее вполне ожидаемым.
        - На следующей неделе я иду на ультразвук, - добавила Кэт.
        - Почему ты ничего не сказала?
        - Я говорю сейчас.
        Марко нахмурился:
        - Я мог бы переделать расписание.
        - Вряд ли, учитывая то, что у тебя все дни расписаны на месяцы вперед. В любом случае это всего лишь ультразвук.
        Марко провел рукой по волосам.
        - Я не бросаю тебя, Кэт.
        - Я знаю. Но пока мы не сделаем публичное заявление, я предлагаю не вовлекать тебя в это. Ты как думаешь?
        Марко стиснул зубы:
        - Нет, черт побери. Я совсем так не считаю. Честно говоря, доходит уже до смешного. Когда, наконец, наступит момент, когда ты пошлешь всех к черту, перестанешь думать о том, что другие думают о твоей жизни, и заживешь так, как хочется тебе?
        Он выскочил из машины и быстрым шагом направился к терминалу аэропорта. Кэт засеменила за ним. Из-за инцидента на парковке он никак не мог позволить себе расслабиться. Он все время смотрел на людей вокруг, пытаясь определить в толпе журналиста или просто любопытного с фотокамерой.
        Наконец они прошли регистрацию, расположились в ВИП-зоне на кожаных диванах и заказали напитки и еду. Все проходило в абсолютном молчании. Марко проверял звонки, Кэт смотрела почту на планшете.
        «Неужели нашей дружбе пришел конец?» - думал Марко, глядя в экран. Они сидели в неловком молчании, таком неловком, что Кэт не решалась даже поднять на него глаза.
        Они не ссорились. Они не ненавидели друг друга. Он просто… Она просто…
        Она не хотела выходить за него замуж. А он этого хотел.
        Марко уставился на телефон. Их связывали долгие девятнадцать лет, и, черт побери, он не собирался отпускать ее из своей жизни. Как только они со всем разберутся, то серьезно поговорят обо всем, включая свадьбу.

        Наверное, на этот раз они установили рекорд. И дня не прошло с момента «предложения», как эта новость появилась сначала в социальных сетях, затем в национальных газетах, и то, что должно было поместиться в одной-единственной статье, превратилось в целую серию сообщений в разделе о свадьбах и разводах знаменитостей. Не обошло их стороной даже телевидение. Кэт пришлось нанять водителя для того, чтобы ездить на работу.
        В прессу просочилась даже пара фотографий, на одной из которых она вылезает из машины на парковке, на другой - выглядывает из-за недостаточно плотно задернутой занавески. Не забыли и про ее давние фотографии с буйных вечеринок.
        Последние были напечатаны два дня назад, и с тех пор Кэт ничего не слышала от Марко. Десяток раз она брала телефон, готовилась звонить, но каждый раз сама себя останавливала. Об этом им следовало поговорить с глазу на глаз, а не по телефону.
        Естественно, Грейс была вне себя из-за внимания, прикованного к Кэт, и на работе было нелегко. А если к этому прибавить постоянные мысли о семье… Каждый день Кэт возвращалась домой и без сил падала на диван, позволяя себе, наконец, подумать об удочерении. Не раз она задумывалась о том, что стоит узнать, была ли семья у ее биологической матери, ведь, по факту, это и ее семья тоже.
        Как сообщить новость о том, что ты - чья-то сестра? Хорошо, что замешан Коннор - ее близкий друг, - и все же. Она хотела, чтобы все получилось правильно.
        Вооружившись ноутбуком и миской с мюсли, Кэт забралась в постель и начала поиск. Она посетила несколько форумов и сообществ, объединявших людей, оказавшихся в сходной ситуации, почитала о том, как происходило их воссоединение с биологическими семьями.
        В этот вечер, проанализировав последний сайт, Кэт закрыла компьютер и вернулась к насущной реальности. Менее чем через семь месяцев у нее будет ребенок. Уже совсем близок прием у врача, и внезапно Кэт почувствовала сильнейшее волнение.
        Она свернулась на кровати, слегка поглаживая живот.
        Все происходит с ней на самом деле.
        На этот раз Марко не будет рядом.
        Кэт плотно зажмурила глаза, чувствуя стыд. Она ведь не могла ничего сделать, да? Он не мог поменять расписание из-за нее. Тем более это всего лишь ультразвук. У него будет еще не одна возможность принять участие в происходящем.
        По крайней мере, она не сказала ему, что не хочет его присутствия.
        А чего она хочет на самом деле?
        Не в силах ответить на этот вопрос, на следующий день Кэт окунулась с головой в работу, перечитывая истории последствий циклона «Рори». Но во время обычной встречи сотрудников, на которой обсуждались заслуги и недостатки каждой истории, она не могла ничего с собой поделать. Она все время думала о Марко и его предложении следовать за своей мечтой.
        Благотворительность. Фонд, в котором она будет держать все под контролем, собирать деньги, а потом отслеживать их движение от начала до самого конца.
        И Кэт начала составлять список, добавляя все новые и новые пункты, пока у нее не набралось два листа, исписанные мелким почерком. Вечером, во время привычной пробежки на дорожке в спортзале, она набросала некоторое подобие плана. И чем больше она о нем думала, тем сильнее вдохновлялась. Она даже потянулась за телефоном, чтобы обсудить все с Марко, но в последний момент передумала.
        Очевидно, он слишком занят, поэтому не звонит.
        Кэт нажала кнопку «Стоп», взяла бутылку с водой и опустошила ее наполовину, постепенно восстанавливая дыхание. Этот глупый секс перемешал все карты. Теперь она мыслила как любовница, а не как лучший друг. Лучшие друзья не задумываются над тем, кто звонит первым. Они просто звонят. Они не беспокоятся по поводу того, сколько дней, часов и минут прошло с того момента, когда они разговаривали в последний раз.
        В тот момент, когда она, наконец, закончила тренировку, зазвонил телефон.
        Звонил Коннор.
        - Привет, незнакомец, - ответила Кэт слишком весело и громко, хватая со стула полотенце и направляясь на кухню.
        - Что делаешь завтра? - спросил он.
        - В субботу? - Кэт зажала телефон плечом, чтобы наполнить чайник. - Все как обычно. Смотрю телевизор. Обедаю в одиночестве. Прячусь от сотен папарацци, атакующих мой дом.
        - А где Марко?
        - Кажется, сейчас в Дарвине.
        В трубке повисло недолгое молчание.
        - Вы что, ребята, поссорились?
        Кэт вздохнула:
        - Нет. Просто не сошлись во мнениях.
        - Это как-то связано с безумной новостью о вашем обручении, появившейся в прессе?
        Кэт прошла в гостиную и включила телевизор, не включая звук.
        - Частично. Просто я… Все очень сложно. Ребенок. Журналисты. Работа. Я чувствую себя виноватой из-за того, что репутации Марко наносится ущерб. Ты знаешь, что его спросили о нас вчера на церемонии открытия реабилитационного центра?
        - Среди журналистов полно идиотов. Поэтому я приеду повидаться с тобой.
        - Если бы это было единственной причиной, ты бы приехал ко мне гораздо раньше.
        Смех Коннора слегка разрядил обстановку.
        - Мы просто расслабимся. Будем полностью игнорировать журналистов, есть пиццу и смотреть «Х-файлы».
        Кэт не сдержала улыбку.
        - Звучит божественно.
        - Или, знаешь, мы могли бы сплавать на остров к Марко. Там нам никто не помешает.
        - Боже, не начинай. Иначе они переключатся с Марко на тебя.
        Коннор снова рассмеялся:
        - А что? Я люблю, когда мое имя появляется в прессе!
        - Заткнись. Ты идиот, Коннор.
        - Тсс… Только никому не говори об этом. Иначе моей репутации придет конец.

        Следующим вечером, через полчаса после ее возвращения домой, в квартире Кэт раздался звонок домофона.
        - Джексон.
        - Я слышал, у вас намечается пицца-вечеринка?
        Кэт улыбнулась:
        - С пивом и танцующими обезьянами.
        - Готов поучаствовать.
        Кэт открыла дверь. Через пять минут Коннор появился в дверях с рюкзаком, аппетитной дымящейся пиццей и сияющей улыбкой.
        - Ты - мой спаситель. - Кэт обняла Коннора, забрала у него пиццу и пропустила в квартиру.
        - Полночь - не рабочее время для папарацци. Я никого не заметил поблизости.
        Кэт поставила пиццу на кофейный столик.
        - О, они на месте. Просто ты их не заметил. Они как крокодилы.
        Коннор рассмеялся вслед Кэт, направляющейся на кухню за тарелками и напитками. Когда она вернулась, он держал в руках телефон.
        - В чем дело? - спросила она.
        - Все думают только о свадьбе. - Коннор медленно положил телефон на стол и снова развалился на диване. - Моя мама сходит с ума по этому поводу. Очевидно, удачливый тридцатитрехлетний мужчина должен иметь жену, чтобы выглядеть надежнее в глазах консервативных европейских инвесторов.
        Кэт сочувственно погладила его по руке.
        - Ну, должна признаться, что между мной и Марко нет того, что раздувает пресса.
        Коннор вздохнул:
        - Так есть в слухах хоть какая-нибудь правда?
        - В каких именно? - Кэт опустилась в кресло-качалку.
        - О свадьбе. Все ожидают вашего официального заявления, ты же знаешь. Вы не отделаетесь словами «без комментариев» и на этот раз.
        - Я знаю. - Она внимательно посмотрела на него. - Да, - протяжно произнесла, наконец, Кэт.
        - Да - что? Марко действительно предлагал тебе руку и сердце?
        - Да. Пару раз.
        - Ого. И что?
        Кэт покачала головой:
        - Он предлагал это для того, чтобы избежать кошмара с журналистами, что, учитывая нынешнее ужасное положение, оказалось бы в любом случае неэффективно. И это я еще не делала заявления по поводу беременности. Можешь себе представить, что будет тогда. В любом случае хватит об этом. У меня к тебе гораздо более важный разговор. Мне надо…
        - Стоп. Перемотаем назад. - Коннор наклонился вперед. - Что-то более важное, чем твое счастье?
        - Что?
        Он вздохнул:
        - Ты так ничего и не поняла?
        - Что?
        Он стукнул ладонью по столу:
        - Ты и Марко. Вы созданы друг для друга.
        Кэт почувствовала смущение, которое разбежалось мурашками вдоль ее позвоночника.
        - Все не так, Коннор. Он - мой…
        - Лучший друг. Да, да. Я знаю. - Коннор закатил глаза. - Звучит как заезженная пластинка - так часто вы это повторяете. Почему бы вам просто не признать, что вы любите друг друга, и не раскрыть эту мистификацию?
        - Я правда люблю его, Коннор. И тебя я тоже люблю.
        Он улыбнулся:
        - Ну конечно, дорогая. Но ты не влюблена в меня.
        Она отвернулась. Слова протеста застыли у Кэт на языке.
        - Послушай, забудь об этом на мгновение. Мне надо сказать тебе кое-что. - Кэт наклонилась вперед, зажав ладони между коленями. - Ты же знаешь, что в прошлом месяце я сдавала анализы?
        - Да? - Когда он увидел, что она кладет пиццу на тарелку и внимательно смотрит на него, лицо его стало напряженным. - Только не говори, что снова произошла ошибка.
        - Нет, дело совсем не в этом. Ладно, причина того, что у меня не обнаружена болезнь, в том… - Все снова казалось абсолютно невероятным, хотя до этого она проговаривала про себя эти слова сотни раз. Но теперь, произнесенные вслух, они звучали совсем по-иному. - Кайт и Нина - не мои родные родители.
        Коннор онемел от изумления.
        - Что?
        - Мне провели анализ крови. Нина и Кайт мне не родные, - терпеливо повторила Кэт.
        Глаза Коннора расширились.
        - Не может быть.
        Кэт кивнула:
        - Это правда. У нас с мамой несовместимые группы крови. Тогда мы полетели повидаться с отцом, и он все подтвердил.
        - Мы? Марко летал с тобой?
        Она кивнула:
        - И это еще не все.
        Коннор с трудом выдохнул:
        - Боже, что еще?
        Кэт улыбнулась:
        - Коннор… Мой отец - Стефан Блэр.
        На мгновение показалось, что весь мир застыл в молчаливом ожидании, пока, наконец, не раздался громкий, истеричный смех Коннора. Кэт сидела и смотрела, как трясутся его плечи и голова. Что это значит? Он… расстроен? счастлив? растерян?
        - С тобой все в порядке? - спросила наконец Кэт.
        Он вскочил с дивана.
        - Конечно нет. Дай мне пару минут.
        После убийственно долгого молчания Коннор наконец заговорил:
        - Знаешь, я предполагал нечто подобное. Я знал об этом.
        - Что?
        Он покачал головой:
        - Около десяти лет назад я подслушал их ссору. Я многого не слышал, но понял, что мама и папа говорят о ребенке. Конечно, я и предположить не мог, что речь может идти о тебе, - не преминул он добавить. - До этого я бы никогда не додумался.
        - О чем они говорили?
        - Ну, мама была жутко расстроена - это очевидно. А папа, как обычно, не хотел это обсуждать. В конце концов, мама купила себе новую сумочку «Прада» и бриллиантовое колье, и все вернулось на круги своя.
        Кэт снова села на стул, переваривая новую информацию.
        - Ты ничего нам не рассказывал.
        Коннор серьезно посмотрел на нее:
        - Я много чего не рассказываю вам, ребята.
        Он был прав. Коннор всегда был скрытен во всем, что касалось его семьи. Потребовались годы для того, чтобы он начал хоть немного делиться с друзьями своими проблемами. И даже о ссорах его родителей они узнали не от него, а из-за того, что сами стали их свидетелями. Коннор очень этого стеснялся.
        - Мама в курсе любовных связей отца. Ты знаешь об этом, - рассеянно добавил он, пытаясь отодрать этикетку с пивной бутылки.
        Кэт мрачно кивнула.
        - Я подслушал немного больше, чем обычно. Очевидно, мама не простила его за то, что он был в постели с другой женщиной в тот день, когда родился я. Так ты моя сестра, да? - сказал он, делая жадный глоток пива и улыбаясь. - И что ты думаешь по этому поводу?
        Она его сестра. У нее появился брат. Учитывая круговорот событий, завертевший ее в последнее время, она позволила себе не заострять внимание на еще одной шокирующей новости. Но теперь она смотрела на улыбающегося Коннора и впервые отчетливо видела, что их черты поразительно схожи.
        Кэт почувствовала, что улыбается в ответ.
        - Может, обнимемся, чтобы запечатлеть этот исторический момент?
        - Черт, непременно! - Коннор раскрыл руки, Кэт поднялась и через секунду попала в его теплые объятия. И в этот момент она почувствовала невероятную радость и облегчение, осознавая, что, наконец, появилась хорошая новость, сбросившая с ее плеч многолетний груз. Кэт позволила себе раствориться в тепле этого объятия, чувствуя, как слезы побежали по ее щекам. Ей с трудом верилось, какое счастье можно вдруг почувствовать.
        Чертовы гормоны!
        - Ты собираешься рассказывать отцу о том, что знаешь?
        Лицо Коннора исказила гримаса.
        - Понятия не имею. После долгих лет хранения тайны, думаешь, он захочет, чтобы мы все узнали? И для тебя это может стать не лучшим вариантом.
        Кэт кивнула:
        - То, что я знаю, ничего в корне не изменит. Я про то, что не собираюсь оспаривать его завещание или выкидывать что-то еще в подобном роде.
        Коннор рассмеялся:
        - Но было бы забавно назвать его дедом через семь месяцев. - Он многозначительно взглянул на ее живот.
        - Ты ужасен.
        Он рассмеялся, и Кэт снова почувствовала, как спадает с ее плеч груз последних недель.
        Наконец что-то идет правильно. Если бы она только смогла наладить отношения с Марко!
        Видимо, ее выдало выражение лица, потому что Коннор внезапно нахмурил брови:
        - Проблема?
        - О, ты имеешь в виду, не считая сплетен, гормонов и того, что Марко со мной не разговаривает?
        - Но ведь ты сама особо не стремишься поговорить с ним, я прав?
        Кэт открыла рот, чтобы попытаться отрицать очевидное, но потом передумала.
        - Сейчас его контракт с телевидением находится в стадии обсуждения, и на этом ловко спекулируют.
        - Его не кинут. Он слишком популярен. - Коннор наклонился вперед, слегка улыбаясь.
        - И к чему эта улыбка?
        - Я так рад, что вы, наконец, стали парой. Я всегда знал, что между вами что-то есть, как бы вы это ни отрицали.
        - Коннор, мы не пара. Мы не разговариваем.
        - Только по причине того, что его здесь нет. Подожди до ближайшей встречи. На следующей неделе, кажется?
        - Да. На церемонии награждения.
        - Вот видишь. Ты будешь в Сиднее, в отеле. Прекрасный шанс поговорить наедине. Послушай, зачем изводить себя напрасными «если» и «бы»? Просто скажи, что любишь его, поцелуй его, и все встанет на свои места.
        - Но я не…
        - Ты - да.
        - Нет… - «Да. Конечно да».
        Внезапно Кэт почувствовала, словно внутри ее зажглась тысяча огней. Словно в одно мгновение внутри ее что-то навсегда изменилось. Ложный результат анализа, новость об удочерении, ребенок. Все внезапно расставилось по своим местам, чтобы указать ей на то, что сейчас для нее важнее и значимее всего.
        Ответ оказался ослепляюще прост. Так прост, что Кэт не сдержалась и охнула в голос.
        Марко. Он ее судьба.
        - Я несколько раз говорила ему, что мы - всего лишь друзья, Коннор, - тихо сказала она, озвучивая терзающие ее последние дни сомнения. - В конце концов, он поверил моим словам.
        - Речь ведь идет о Марко, - сказал Коннор. - В любом случае вы - лучшие друзья, и у вас будет ребенок. Он не сможет появляться в твоей жизни эпизодически.
        Кэт кивнула, но ничего не сказала. Трижды она обозначала границы дружбы, и трижды они их нарушали.
        Ведь это о чем-то говорит?
        Она вздохнула, откидываясь на диван. На следующей неделе она получит ответ на свой вопрос.
        Это пугало. Пугало больше, чем все остальное в ее жизни. Потому что все еще существовал риск.
        Марко может отвергнуть ее. Сказать, что хочет остаться друзьями. И вопрос состоял в том, устроит ли ее такое положение дел.


        Глава 10
        Следующие недели на телевидении выдались просто сумасшедшими. Кэт была завалена работой: истории о циклоне «Рори», о его последствиях, сводки новостей, переговоры с благотворительными организациями. На все это не могло не повлиять пристальное внимание прессы к ее персоне. Пара спонсоров отказала им в поддержке в последний момент, отчего Кэт чувствовала себя взбешенной и потерянной. Грейс держалась стойко, но Кэт знала, что она в ярости. Напряжение между ними росло с каждым днем, поэтому работать становилось все невыносимее.
        Марко позвонил лишь один раз, в день, когда Кэт ходила на ультразвук, но они обменивались короткими милыми сообщениями.
        Назрели перемены. В тот день, когда она должна была лететь в Сидней, Кэт вошла в офис Грейс и решительно захлопнула за собой дверь.
        - Я сделаю это.
        - Сделаешь что? - спросила Грейс, поднимая глаза от чашки дымящегося утреннего кофе.
        - Я дам эксклюзивное интервью. - Кэт быстро подняла руку, предупреждая желание Грейс перебить ее. - Но все - и я имею в виду именно все - должно сначала получить мое одобрение.
        Грейс часто заморгала, и, наконец, ее лицо расплылось в яркой улыбке.
        - Кэт, это просто замечательно! Прекрасно! О-о-о-о… - Она вскочила и обошла стол, обволакивая Кэт ароматом своих эксклюзивных духов. - Это принесет удачу моей рабочей неделе… месяцу… возможно, всему году! Могу я спросить тебя, почему теперь?
        Кэт пожала плечами:
        - Пришло время.
        - Правда?
        - Да. Пришло время рассказать все открыто раз и навсегда. - Кэт выдержала прямой взгляд своей начальницы, и между ними возникло молчаливое взаимопонимание, для которого не требовались слова. Это был момент триумфа Грейс, и Кэт не хотела ей мешать. Они знали, что другого такого шанса не будет, так же как они знали, что за последние недели их отношения изменились навсегда.
        - Когда? - спросила Грейс.
        - На следующей неделе. После моего возвращения из Сиднея.
        Грейс кивнула:
        - Я все подготовлю и сообщу тебе.
        - Хорошо. И, пожалуйста, не запускай рекламу, пока не пройдет церемония награждения. Главными героями должны быть игроки, а не я, - добавила Кэт с улыбкой.
        Грейс кивнула:
        - Конечно.
        - Спасибо. - Кэт направилась к дверям, но оказалась неподготовленной к тому, что внезапно ее с головой накрыла волна тоски. Они обе знали, что сейчас была назначена не только дата интервью, но и дата увольнения Кэт.
        И даже то, что для нее уход с нынешней работы означал движение к лучшему и большему, движение к тому, чем она, на самом деле, давно хотела заниматься, не помогало Кэт чувствовать себя лучше. Несмотря на весь стресс и свою неидеальность, работа у Грейс очень вовремя появилась в жизни Кэт. И она всегда будет ей за это благодарна.
        - Грейс, - произнесла она. - Я хочу поблагодарить тебя…
        - Нет. - Уже бывшая начальница покачала головой, доставая из сумки звонящий телефон. - Это я благодарю тебя. Для меня было большим удовольствием работать с тобой, Катерина Джексон.

        Услышав стук в дверь отеля в Сиднее, Кэт одернула бледно-голубое сатиновое платье и заправила волосы за уши. Все тщательно подготовленные фразы застряли у нее в горле, когда она увидела на пороге Марко, одетого в идеальный дизайнерский костюм, с привычной улыбкой «мы сегодня повеселимся» на чувственных губах.
        Он внимательно осмотрел ее, обращая внимание на каждую деталь в ее тщательно продуманном образе, начиная длинными сережками и заканчивая длинным бальным платьем со скромным декольте.
        Протягивая руку, он нежно сказал:
        - Ты очень красива. - И сердце Кэт растаяло.
        Двадцать минут спустя они вышли из лимузина на красный ковер. Кэт сразу увидела многих известных игроков, которые сейчас играли за европейские клубы, но непременно приезжали, чтобы принять участие в этом торжественном событии, посвященном чествованию австралийских спортсменов и спортсменок. За веревками, как обычно, толпились фанаты с фотокамерами. Кэт не чувствовала волнения. Она была готова встретиться лицом к лицу с толпой.
        «Предстоит веселая ночь», - подумала Кэт, медленно двигаясь по ковровой дорожке. Без навязчивых журналистов. Сегодня в центре внимания не она. Просто ужин и церемония награждения. Но, повернувшись, она увидела на ковре знакомую фигуру. И замерла.
        Джеймс Картер. Джеймс Чертов Картер.
        Бывший партнер Марко по команде. Ирландец, обхаживавший ее около года, а затем убедивший ее выйти за него замуж на Бали. А через три дня он привел другую женщину в их номер для новобрачных.
        Было бы глупо считать, что он растолстеет и подурнеет с тех пор, как они виделись последний раз. Но хуже того, он стал еще шире в плечах и еще уже в талии.
        - Что? - спросил Марко, сжимая ее руку и видя озабоченное выражение на ее лице.
        - Джеймс здесь. По-моему, он должен быть в Италии.
        - Да. - Марко продолжал вести ее вперед. - Послушай, он - один из присутствующих. Он не будет сидеть с нами за одним столом. Если он вдруг подойдет, ничего ему не говори.
        - Тебе просто говорить. Он же не тебе изменил.
        Марко вздохнул:
        - Просто… оставайся спокойной. Хорошо?
        Кэт вздохнула:
        - Я всегда спокойная.
        - Ага.
        Он сжал ее руку, она улыбнулась, и на мгновение все стало как прежде. Так знакомо, так просто, так уютно…

* * *
        Кэт поправила платье. Благодаря крою в стиле ампир оно прекрасно скрывало подросший живот. Но Кэт едва сдерживалась, чтобы не положить руку на небольшой холмик возрастом тринадцать недель, пока направлялась к бару. И хотя она не чувствовала на себе пристального внимания журналистов, все присутствующие были с фотоаппаратами и имели страничку в «Твиттере».
        Заказав напитки в баре, Кэт с легкой улыбкой осматривала зал. Внезапно она почувствовала, что к ней слишком близко подошел какой-то парень. Она нахмурилась, готовясь дать ему отпор, но, взглянув назад, потеряла дар речи.
        - Привет, котенок.
        Перед ней стоял Джеймс Картер, опустив руки в карманы и улыбаясь своей самой очаровательной улыбкой.
        - Что тебе надо?
        Его улыбка была идеальной, даже слишком.
        - Что, даже не скажешь «привет»? Даже не спросишь, как я жил все эти годы? - Его легкий ирландский акцент обволакивал ее, как сладкая патока, навевая не самые приятные воспоминания.
        - Мне нечего сказать тебе, Джеймс, - отрезала она.
        Он усмехнулся:
        - Вот так приветствуется старый…
        - Старый кто? Друг? Давай называть вещи своими именами. Ты - мой бывший, изменивший мне. Пьющий и азартный бывший с серьезными финансовыми проблемами.
        - Котенок, дорогая. Не будь такой букой. Я пришел не старые раны бередить.
        - Не называй меня так. - Она нахмурилась. - Так зачем? Чтобы дать людям повод для сплетен?
        - Нет. - Он медленно провел рукой по глазам. - Но ты - такая популярная женщина. О тебе пишут все газеты и журналы. Я прилетел на церемонию награждения, а тут…
        - Избавь меня от подробностей о твоей жизни, - прервала его Кэт, отворачиваясь к бару.
        Ожидая заказ, она явственно ощущала его пристальное внимание. «Черт, только не купись. Просто проигнорируй его и возвращайся к Марко».
        Вздохнув, она снова повернулась к нему:
        - Отлично. Что тебе нужно, Джеймс?
        - Прощения.
        - Не дождешься.
        Джеймс на шаг придвинулся к ней, и Кэт инстинктивно отступила ближе к бару.
        - Поверь мне, крошка Кэт. Я действительно раскаиваюсь.
        - Правда?
        - Да.
        Кэт вспыхнула.
        - Извинение ничего не изменит.
        - А что я должен сказать?
        - Ничего. Абсолютно ничего. - Она кивнула бармену и взяла напитки.
        - Знаешь, после развода я провел год на грани отчаяния. Я попал в автокатастрофу и долгое время оставался в реабилитационном центре. Теперь я абсолютно другой человек.
        Кэт остановилась.
        - Я знаю. Я читала об этом. Но не понимаю, при чем здесь я.
        - Я объяснил. Я хочу получить прощение.
        - Отлично. Ты изменился. Теперь я ухожу.
        - Подожди. - Он протянул руку и схватил Кэт за локоть, в упор глядя на нее.
        - Ты не можешь ожидать прощения только из-за того, что попросил о нем. Это так типично для тебя, Джеймс. Так самонадеянно. Я была твоим трофеем. И ты изменил мне. Этому нет прощения.
        - Я знаю. - Выражение его лица изменилось, и на мгновение он стал выглядеть искренне раскаивающимся. - Я не могу изменить свое поведение в прошлом.
        - Нет, не можешь.
        Кэт пошла вперед, надеясь, что он оставит ее в покое, но он все еще шел за ней, пока они, наконец, не оказались около стола и она не поставила напитки.
        Джеймс скривился:
        - Ты так и не позволила мне объяснить. Я хотел поговорить во время нашего медового месяца, но ты не стала этого делать. В любом случае сама ты тоже не святая.
        - Что?
        - Да. У самой рыльце в пушку, а во всем обвинила меня. Мне всегда приходилось соревноваться с Марко. Идеальным, делающим все правильно, всеобщим любимцем Марко Корелли.
        - Он мой лучший друг!
        - На самом деле? Можешь поклясться прямо здесь и прямо сейчас, что ты никогда не мечтала о большем?
        - Конечно, могу! - Но Кэт колебалась с ответом чуть доль ше обычного, и взгляд Джеймса сказал все за себя.
        - Ты спала с ним?
        Кэт сделала глубокий вздох, проводя взглядом по людям вокруг них:
        - О боже, Джеймс, я не собираюсь разговаривать с тобой. Это смешно!
        Она посмотрела на него, и в его красивых чертах лица мелькнула искажающая их злость. Наконец, он выдохнул, проводя рукой по шее.
        - Послушай, - пробормотал он, - я пришел не для того, чтобы ссориться. Я просто хотел…
        - Ты в порядке, Кэт?
        Слова, которые Кэт хотела произнести, замерли у нее на губах, когда она почувствовала, как твердая рука Марко обвилась вокруг ее талии.
        Она была так поражена этим интимным жестом, что забыла сделать шаг в сторону, образуя между ними более платоническое пространство. А Марко… Казалось, невидимый волшебник обратил его в камень - так сильно он был напряжен. И под этим напряжением, под холодным выражением его лица Кэт ощущала, как разжигается огонь, готовый вырваться наружу в любой момент и обжечь неприятеля.
        Опасно.
        - Джеймс, - наконец произнес Марко низким, слишком вежливым голосом.
        - Привет, Марко. - Джеймс протягивал ему руку.
        Марко медленно и красноречиво посмотрел на нее, но не шелохнулся.
        - Поздравляю с наградой «Игрок года». Это почетно.
        Когда Джеймс улыбнулся, словно предлагая всем остаться друзьями, Кэт не смогла сдержать улыбку. «Такой подхалим. Но Марко видит тебя насквозь».
        - И все же, Кэт, - сказал Джеймс, - нам надо как-нибудь поговорить. Я в четыреста пятом номере.
        - Она не придет, - отрезал Марко, не давая Кэт раскрыть рот.
        Она раздраженно посмотрела на него, затем повернулась к Джеймсу:
        - Нам нечего обсуждать, Джеймс. Это конец истории.
        Джеймс простонал, переводя взгляд с Марко обратно на Кэт:
        - Что бы ты ни думала, я хотел бы все прояснить. Начать с чистого листа.
        Пауза.
        - У тебя проблемы с ушами? - холодно спросил Марко.
        - Отвали, Марко, - рявкнул Джеймс. - Это касается меня и моей жены.
        - Бывшей жены. Теперь она - моя невеста. Пожалуйста, поспокойнее, - добавил он, когда его собеседник сжал кулаки.
        - Невеста? Вы собираетесь пожениться? - Глаза Джеймса сузились, он внимательно посмотрел на Кэт. - Ага. Ну, это только подтверждает мои догадки.
        Видя, как Марко начинает свирепеть, Джеймс вытянулся в струнку и бросил взгляд назад.
        «Только не это». В этот момент они напоминали двух псов, дерущихся из-за лакомой кости.
        - Нет, не собираемся. - Кэт все еще не могла поверить в то, что Марко произнес заветное слово на букву «н». Протяжно вздохнув, она выбралась из объятий Марко. - Ладно, Джеймс, тебе стоит уйти.
        Джеймс вздохнул:
        - Послушай, я не хотел говорить об этом здесь, но ты не оставила мне выбора. Меня попросили написать автобиографический роман. Вдохновляющий рассказ о том, как надо преодолевать трудности. Я не мог не упомянуть тебя.
        - Нет.
        - Нравится тебе это или нет, но ты - часть моей жизни, Кэт. Я хочу получить твое одобрение по поводу главы, но могу опубликовать ее и без твоего согласия.
        - Джеймс… - Кэт сделала глубокий вдох, изо всех сил пытаясь сосредоточиться. Она сможет подать на него в суд, но это отнимет у нее время и деньги. И что еще хуже, привлечет к ней снова лишнее внимание. Или…
        - Если мне не понравится то, что я прочитаю, я смогу что-то поменять?
        - Зависит от того, что именно. Но, в принципе, да. - Он кивнул. - Я открыт для изменений.
        - Отлично. Пришли мне главу по электронной почте.
        Джеймс чуть заметно усмехнулся. Не говоря ни слова, он начал удаляться. Но в последний момент, проходя мимо камеры, снимавшей все события торжественной ночи, он резко обернулся.
        - Поздравляю с помолвкой! - выкрикнул он, прерывая несколько разговоров. - Я знал, что сообщения в прессе - это не фикция. И что хуже всего, я давно это предвидел.
        Десятки людей повернулись сначала к Джеймсу, а потом к Марко и Кэт. Внезапно раздался одобряющий хор поздравлений.
        «Нет. Только не это».
        В животе у Кэт неприятно свело, хотя она делала все, чтобы не показать своего состояния. Она просто мотала головой, обращаясь к ближайшей группе людей:
        - Мы не… Нет, это не…
        Но было слишком поздно. Урон уже был нанесен.
        Чертов Джеймс. Эксклюзивное интервью, которое она собиралась дать Грейс, должно было расставить все по своим местам. Придется проводить интервью как можно раньше.
        Но в тот момент, когда она вытащила телефон, направляясь к балконным дверям, Марко схватил ее за руку:
        - Кэт, остановись.
        - Марко… - Она медленно повернулась к нему, все сильнее хмурясь. - Твоя невеста?
        Марко пожал плечами, наблюдая за проходящими мимо людьми и кивком приветствуя старых знакомых.
        - Я подумал, его надо подтолкнуть к тому, чтобы он ушел.
        - Ложью?
        Марко ответил не сразу:
        - Что расстраивает тебя больше: пристальное внимание публики или мое заявление?
        - У тебя нет права на заявление.
        - Даже если ты ждешь от меня ребенка?
        - Ты хотя бы представляешь, какие будут последствия? Как люди будут…
        - Будут что? Сплетничать? - Он запустил руку в свои шикарные волосы. - Боже, Кэт, меня тошнит от того, что ты постоянно об этом говоришь. Я пытаюсь помочь, но ты постоянно мне отказываешь. Перестань жаловаться. Ты можешь все исправить, просто сказав «да».
        - Марко, это уже выше моих сил. Я просто не могу больше справляться с…
        - Я знаю. - Он наклонился вперед. Его лицо исказилось от гнева. - Мне оставалось только догадываться, как ты себя чувствуешь, потому что ты не звонила, не хотела ничего обсуждать. Я словно общался со стойкой ворот.
        - Марко, я…
        - Послушай, это не то место, где стоит разговаривать, - сказал он, снова обнимая ее за талию. - Пойдем.
        Кэт хотела отказаться, но вместо этого быстро кивнула. И когда они начали пробираться сквозь толпу к выходу, Кэт не могла скрыть нетерпения.
        Время пришло. Они выяснят все до конца. И это будет означать либо конец их отношений, либо начало чего-то нового.
        Боже, она отчаянно надеялась на последнее. Потому что, если это будет первое, она лишится части самой себя.
        А она не может этого себе позволить. Никогда.


        Глава 11
        Спустя каких-то десять минут они стояли в гостиничном номере. Кэт молча наблюдала, как Марко развязывает галстук и кладет его на диван.
        Ее сердце совершенно невероятно реагировало на его присутствие. Все тело вытягивалось в струнку, кровь бешено бежала по венам, а глаза жадно впитывали каждый сантиметр его великолепного лица.
        Когда их взгляды встретились, выражение лица Марко было удивительно серьезным. Плохой знак.
        - Ты первая.
        Неужели пришло время все честно выложить? Как ей быть? Есть ли у нее альтернатива? Она не сможет жить с невыносимой болью осознания того, что все могло бы быть иначе, если бы у нее хватило смелости признаться в своих чувствах.
        У нее так и не хватило времени разложить все по полочкам, когда Марко оказался совсем рядом с ней. На его лице было выражение, которое совершенно невозможно было прочитать. И это заставило Кэт нервничать еще сильнее.
        - Я жду.
        - Я думаю.
        - Хорошо. - Он скрестил руки на груди и внимательно посмотрел на нее.
        - Перестань смотреть на меня!
        - Прости. А куда именно мне смотреть?
        - Просто… Я не знаю. Куда хочешь. На вид. - Она махнула рукой в сторону окна, открывающего панорамный вид ночной бухты Сиднея. - Из-за тебя я нервничаю.
        - Я этого не хотел, cherie.
        Она вздохнула.
        - Я знаю. Послушай, нам надо много чего обсудить. Я хотела сказать тебе все это при личной встрече. Давай присядем.
        - Дело в ребенке? С ним все хорошо?
        - Да, все отлично. С ним все отлично. Я читала о твоих переговорах относительно контракта.
        Он пожал плечами:
        - Ты знаешь, как журналисты все раздувают.
        - Значит, ты не собираешься возвращаться во Францию?
        - Я сейчас рассматриваю этот вариант, - ответил он осторожно. - Отлично. Кэт, это на тебя не похоже. Ты заставляешь меня вытягивать из тебя слова клещами. Просто выложи все начистоту.

        Боже, она убивала его! Марко давно уже потерял контроль над ситуацией, сидя перед ней и ожидая, когда Кэт, наконец, что-то скажет. Внезапно он понял, что с него достаточно.
        - Кэт. - Когда Марко вскочил под ее удивленным взглядом, в его голове пролетели десятки разных фраз, которые внезапно показались бессмысленными. Наконец он четко понял, что именно надо сказать: - Я люблю тебя.
        - Я тоже люблю тебя.
        - Нет, - повторил Марко. «Соберись и просто закончи начатое». - Нет, я на самом деле люблю тебя.
        - И я…
        - Кэт, ты не понимаешь. - Он покачал головой, чувствуя, как бешено бьется его сердце. - Я влюблен в тебя. Я хочу жениться на тебе не из-за сумасшествия журналистов, не из-за моральных обязательств. Я хочу жениться на тебе потому, что я безнадежно влюблен в тебя. Я хочу быть с тобой, но только если ты сама этого хочешь.
        Шок стал бы неподходящим словом для описания того, что отразилось в этот момент на лице Кэт. Она просто молча стояла, и на какое-то ужасное мгновение Марко почувствовал, что сбываются его самые худшие подозрения.
        - Я… - Кэт нахмурилась, изо всех сил пытаясь собраться с мыслями.
        - Кэт, - сказал Марко, словно со стороны слыша свой незнакомый хриплый голос. - Скажи что-нибудь. Хоть что-нибудь.
        - Эти последние месяцы - черт, эти последние недели - были совершенно сумасшедшими. Ребенок, беременность, новость об удочерении. Моя голова шла кругом от потока информации. И меня уже тошнит от этого. Нет ничего идеального, Марко, и только что я поняла, что все и не должно быть идеальным. Мне пришлось пройти все это, чтобы понять, что на самом деле имеет значение, - медленно проговорила она, так, словно это было откровением для нее самой. И когда она протянулась к его руке, он сразу все понял, чувствуя невероятное тепло и нежность от простого соприкосновения их пальцев. - И это ты. Я не хочу провести остаток жизни, жалея о том, что у меня не хватило смелости рассказать о моих чувствах. И я не хочу провести даже один день без того, чтобы быть с тобой, говорить с тобой. Любить тебя. И если это означает, что ты будешь со мной всего полгода, пусть будет так. Пусть считаются эти шесть месяцев.
        Марко закрыл глаза, словно ее слова проникли в самую глубину его души, и Кэт терпеливо ждала и ждала, пока от них ускользали драгоценные секунды.
        В следующее мгновение он притянул ее к себе, чтобы поцеловать. Поцеловать жадным поцелуем, полным эмоций, чувств и огня страсти.
        - Кэт, - наконец пробормотал Марко, шепча около ее губ и нежно поглаживая ее по волосам. - Ты не представляешь, как сильно я скучал по тебе эти последние недели. Je t’adore cherie[2 - Я обожаю тебя, дорогая (фр.).]. Я так давно люблю тебя, но ты была такой упрямой, и я… - Марко закончил фразу стоном, продолжая поцелуй, который с каждым мгновением становился все более жадным.
        Он любит ее. Как это возможно? После всего, через что она прошла, как могло получиться, что этот удивительный, умопомрачительный парень - ее лучший друг - стал ее любимым?
        - Идем.
        Она повела его в спальню и закрыла дверь, чувствуя, как бешено бьется сердце, подгоняя кровь к каждой клеточке ее тела. Дрожащей рукой она проникла под его рубашку и погладила его ребра. Когда рубашка оказалась снята, она начала целовать те места, где только что побывали ее руки.
        - Ты пахнешь потрясающе.
        - Спасибо. Ты тоже неплохо пахнешь.
        Кэт улыбнулась, проводя губами по его бокам и обнимая их руками.
        - Слышу, тебе это нравится?
        - О да, - прохрипел Марко. - Кэт…
        - Да?
        - Прекрати разговаривать.
        Когда она начала подниматься губами к его пупку, он застонал и откинулся на диван, чувствуя, как ее поцелуи выжигают огненную дорожку вниз по его животу. Марко шептал что-то по-итальянски. Своим идеальным голосом. У него были идеальные руки. Все было идеально.
        - Ты идеален.
        - Нет…
        - Да. А эта часть, прямо здесь, - рука Кэт скользнула по V-образной линии его пресса, так называемому «поясу Адониса», - соблазняет меня больше всего. Эта часть сводит меня с ума.
        - Насколько?
        - Настолько. - Она быстро расстегнула его брюки.
        Марко слегка приподнял бедра, помогая Кэт избавить себя от трусов и брюк. И когда он, наконец, оказался раздет, Кэт не смогла не восхититься видом того, как сильно он хочет ее. Как ждет.
        Кэт скользнула губами по его накачанным бедрам, сжала его ягодицы и взяла его член в рот. Почувствовав, как сжались при этом его ягодицы, она нежно положила руку Марко на живот.
        - Кэт…
        - Ш-ш-ш… - Она продолжала доставлять ему удовольствие. Но когда почувствовала, как напряглось все его тело, Кэт остановилась.
        - Кэт? Какого черта?
        Она скользнула вверх, ощущая обнаженным телом каждую клеточку его наготы, и добралась до его нижней губы.
        - Нетерпеливый, - пробормотала она.
        - Ты дразнишься.
        - Ни в коем случае. - Посмотрев ему прямо в глаза, Кэт с легким вздохом опустилась на его член.
        Их движения были идеальны. Движения двух влюбленных людей, растворившихся в чистом физическом блаженстве. И когда она почувствовала себя настолько переполненной, что не могла больше сопротивляться натиску нахлынувших эмоций, наступил оргазм. С громким стоном Марко последовал за ней, тесно прижимая ее к себе, словно их тела в это мгновение стали одним целым.
        Намного позже, когда их тела охладились и сердцебиение пришло в норму, Марко посмотрел на часы:
        - Может, стоит вернуться на церемонию?
        Кэт проследила за его взглядом:
        - Видимо.
        Он рассмеялся:
        - Не слышу энтузиазма в голосе.
        - Ну, я бы предпочла быть с тобой в другом месте.
        - Я знаю, что ты чувствуешь.
        - Марко, я ухожу с работы. Я собираюсь заняться благотворительностью. Я обдумаю свой новый проект во время беременности, - слабо улыбнулась Кэт.
        Когда он опустил руку ей на живот, поглаживая чуть заметный холмик, у Кэт перехватило дыхание.
        - Я не хочу, чтобы ты слишком уставала, - прошептал он, целуя ее.
        - Я могу нанять людей. Передать часть полномочий.
        Марко продолжал лениво целовать ее.
        - Ты правда этого хочешь?
        - Ты думаешь, у меня получится?
        - Cherie, у тебя получится все.
        - Итак… - мягко начала Кэт. - Как же насчет свадьбы?
        - Да?
        - Предложение все еще в силе?
        - Нет.
        - Что? - нахмурилась она.
        Он обнял ее лицо и снова нежно поцеловал.
        - Речь не о деловой сделке. Я прошу тебя стать моей женой. Быть рядом со мной, пока смерть не разлучит нас. Рожать мне детей, делать меня счастливым и позволять мне делать счастливой тебя. Я делаю тебе предложение, наполненное любовью.
        И это было… абсолютно идеально. Более чем идеально.
        Кэт почувствовала, как по ее щекам покатились слезы, и в то же мгновение Марко вытер их кончиками пальцев, согревая ее своей улыбкой.
        - Слезы, cherie?
        - Это все гормоны.
        - Конечно. Разве это не слезы счастья?
        - Может быть. - Не выдержав его настойчивого взгляда, Кэт всхлипнула. - Скорее всего.
        - Уверен. Итак, - прошептал Марко, снова касаясь губ Кэт. - Ты выйдешь за меня?
        - Конечно, выйду, - ответила она уверенно. - Ты - мой лучший друг. Мой Марко. Я люблю тебя.
        - И я люблю тебя. Моя Кэт.
        notes

        Примечания
        1
        The Breakfast Club - американский фильм 1985 года, признанный эталоном жанра молодежного кино. Также известен под названием «Клуб выходного дня».


        2
        Я обожаю тебя, дорогая (фр.).