Секрет моей души Тесса Рэдли

        # Клеа не видела своего мужа четыре года, но не верила, что он погиб. И лишь после того, как ей отдали его обручальное кольцо, она сдалась. И, как оказалось, совершенно напрасно…
        Тесса Рэдли
        Секрет моей души
        Глава 1
        Фотография все и решила. На выходе из международного аэропорта имени Джона Кеннеди Брэнд Ноубл купил газету. В ней сообщалось о торжественном открытии выставки. Но именно фотография Клеа, стоящей рядом с каменной статуей тигра, заставила его сердце замереть на мгновение.
        Четыре года прошло с тех пор, как он последний раз видел свою жену. Она стала еще красивее - темные блестящие волосы и все так же широко распахнутые зеленые глаза.
        У Брэнда не было приглашения, но разве он позволит такой мелочи помешать ему? Он и так ждал достаточно.
        И вот два часа спустя Брэнд захлопнул дверцу такси на Манхэттене. Повернувшись спиной к будничной суете спешащих после работы домой ньюйоркцев, он сосредоточил внимание на Музее античного искусства, возвышавшемся впереди.
        Клеа была там…
        Вход преграждал огромный охранник в форме, больше похожий на шкаф. Под его испытующим взглядом Брэнд вспомнил: несмотря на его нетерпение увидеть Клеа, ему надо еще надеть взятый напрокат смокинг, перекинутый через левую руку.
        Брэнд горько усмехнулся. Что бы этот человек подумал о потрепанной солдатской форме, которую ему пришлось носить почти четыре года?
        Ускорив шаг, Брэнд направился к стеклянным дверям, натягивая на ходу смокинг. Он расправил воротник, пригладил атласные отвороты огрубевшими, покрытыми шрамами пальцами. Пока охранник проверял приглашения впереди стоящих людей, Брэнд увязался за идущими в хвосте. К его облегчению, охранник подал ему знак рукой проходить вместе с остальными.
        С первым препятствием покончено.
        А теперь надо найти Клеа…

        Брэнду бы понравился тигр.
        Как всегда, вид этой каменной фигуры заставил Клеа замереть. Гул голосов и позвякивание бокалов с шампанским затихли, когда она созерцала впечатляющее животное. Сдержанная мощь каменной статуи, искусно изготовленной шумерским резчиком, странным образом действовала на нее на каком-то первобытном уровне.
        Брэнду статуя точно бы понравилась. Именно такой была ее первая мысль, когда полтора года назад Клеа увидела этого представителя кошачьих. Она была просто обязана заполучить древнюю статую! Потребовалось много усилий, чтобы убедить Алана Дейли, главного куратора музея, и комитет по закупкам приобрести ее. Финансовые затраты оказались значительными, но статуя в итоге стала любимицей посетителей.
        А для Клеа статуя была неразрывно связана с Брэндом и служила ежедневным напоминанием о ее муже. Ее покойном муже.
        - Клеа?
        Голос, прервавший ее мысли, звучал намного мягче, чем резкий, чуть хрипловатый голос Брэнда. Это не Брэнд, Гарри…
        Брэнд мертв. Брошен без почестей в какую-то братскую могилу в жаркой засушливой пустыне в Ираке. Годы нескончаемых вопросов, отчаянных молитв и ежедневных проблесков надежды наконец закончились. Закончились безоговорочно, самым неприятным образом девять месяцев назад.
        Но она никогда его не забудет! Клеа поклялась себе в этом.
        Решительно смахнув пелену печали, она убрала прядку волос с лица и повернулась к деловому партнеру ее отца и своему старому другу:
        - Да, Гарри?
        Гарри Холл-Льюис положил руки ей на плечи и пристально посмотрел на нее:
        - Да? Я так долго ждал, когда ты это скажешь.
        От его игривого тона Клеа закатила глаза. Как же она хотела, чтобы он наконец и сам устал от своей шутки! Все началось еще двадцать лет назад, когда родители решили их поженить.
        - Не сейчас, Гарри.
        В этот момент у нее зазвонил телефон. С облегчением Клеа вытащила мобильник из сумочки:
        - Это папа.
        Являясь председателем попечительского совета музея, Доналд Томлинсон проводил для потенциальных спонсоров частную экскурсию по выставке.
        Поговорив некоторое время с отцом, Клеа положила трубку и сказала Гарри:
        - Экскурсия закончилась. И да, папа получил дополнительное финансирование. Он хочет, чтобы мы к нему присоединились.
        - Ты меняешь тему.
        Гарри сжал ее обнаженные плечи, тем самым заставив Клеа почувствовать, насколько открыт лиф ее доходящего до пола платья. Впрочем, когда Гарри, усмехнувшись, выпустил Клеа из дружеских объятий, неловкость прошла.
        - Когда-нибудь мне удастся убедить тебя выйти за меня замуж. И в тот день ты поймешь, чего тебе так не хватало, от чего ты отказывалась, что упускала и не замечала все эти годы.
        Клеа сделала шаг назад:
        - О, Гарри, эта шутка перестала быть смешной уже давно.
        Его лицо помрачнело.
        - Неужели мысль о том, чтобы выйти за меня, настолько тебе неприятна?
        При виде его несчастного выражения лица Клеа почувствовала себя виноватой. Они выросли вместе. Их отцы были лучшими друзьями. Гарри всегда был для нее как брат. Почему же он не может понять простую вещь? Ей нужно, чтобы он им и оставался, а не превращался в мужа.
        Нежно дотронувшись до рукава его сшитого на заказ пиджака, Клеа сказала:
        - О, Гарри, ты мой лучший друг, я тебя очень люблю…
        - Чувствую, сейчас будет какое-то но.
        В мерцающем свете люстр его глаза приобрели странный блеск. Несмотря на свою беспечность, Гарри всегда отличался проницательностью. И он был прав: было одно но. Большое, высокое, темноволосое, разрывающее душу своим отсутствием.
        Брэнд…
        Любовь всей ее жизни… Никем не заменимая.
        Горе создало безнадежную пустоту в ее жизни и выкачало всю радость. Как же она по нему тоскует!
        Клеа отмахнулась от мыслей, которые обычно вызывали неутолимую боль, и сосредоточила внимание на Гарри:
        - Просто я еще не готова к новому замужеству.
        Она сомневалась, что вообще когда-нибудь будет готова.
        - Ты же не лелеешь до сих пор надежду, будто он все еще жив?
        Слова Гарри вызвали бешеный гул в голове, который месяцами заставлял ее приготовиться к боли, от которой она так старательно пыталась отгородиться. Усталость и тоска овладели ею. Клеа сразу же захотела оказаться дома, одной в спальне, которую когда-то делила с Брэндом, в их постели…
        Знакомая боль утраты новой волной захлестнула ее.
        Убрав руку с рукава Гарри, Клеа прижала ее к животу и сказала тонким высоким голосом:
        - Сейчас не самое подходящее время для подобного разговора.
        Гарри поймал ее руку и тихо сказал:
        - Клеа, за последние девять месяцев, с тех пор как ты получила подтверждение, что Брэнд мертв, ты ни разу не захотела о нем поговорить.
        Она вздрогнула от напоминания о том ужасном дне.
        - Я знаю, ты сделала все, чтобы найти его. Ты до последнего не теряла надежды на то, что Брэнд жив. Но это не так: Он мертв, и, возможно, уже более четырех лет - как бы ты ни старалась это отрицать! Ты должна смириться.
        - Я знаю, что он… - ее голос дрогнул, - мертв.
        Плечи Клеа поникли, и нежный шелк платья цвета морской волны - такого же, как и глаза Брэнда, - собрался в складки. Она вздрогнула, внезапно почувствовав озноб, не смотря на теплый летний вечер.
        Впервые она признала вслух, что ее муж мертв…
        Она так долго продолжала надеяться. Молилась. Поддерживала пламя веры глубоко в сердце, в том священном месте, до которого удалось дотронуться только Брэнду. Клеа даже убедила себя: если бы Брэнд умер, часть ее души погибла бы вместе с ним. Так на протяжении месяцев - нет, лет! - ожидания она упорно отказывалась уничтожить последний проблеск надежды. Даже тогда, когда ее отец и друзья убеждали ее посмотреть правде в глаза: Брэнд не вернется.
        Гарри заговорил, прервав ее мысли:
        - Ну, признание его смерти - уже значительный шаг вперед.
        - Гарри…
        - Послушай, я знаю, тебе пришлось нелегко. Первые дни, полные неизвестности… - Гарри покачал головой. - А затем выяснилось, что Брэнд уехал в Багдад с другой женщиной…
        - Может, я и ошибалась, считая, что Брэнд еще жив, - яростно перебила Клеа, - но у Брэнда не было романа с Анитой Фримен! И мне плевать, что говорят ваши частные детективы!
        Как стерпеть, что память о Брэнде до сих пор поливают грязью?
        - Но твой отец…
        - Меня не волнует, что думает папа. Я решительно отказываюсь этому верить. Кроме того, мы оба знаем: папа недолюбливал Брэнда. Закроем тему. - Она замялась. - Брэнд и Анита были просто коллегами.
        - Коллегами? - переспросил Гарри двусмысленным тоном.
        - Ладно, они встречались некоторое время. Но это было до того, как он познакомился со мной.
        Как же Клеа ненавидела это! То, как сплетни оскверняли связывавшую их любовь.
        - Может, Брэнд просто хотел, чтобы ты так думала. Детективы нашли подтверждение, что они жили вместе в Лондоне более года - до того как вы встретились. Черт, да это даже дольше, чем длился ваш брак! Почему он никогда об этом не упоминал? Твой муж погиб в автокатастрофе с женщиной в пустыне Ирака. Хватит себя обманывать!
        Клеа осмотрелась, чтобы удостовериться, что поблизости не было никого, кто мог бы их подслушать. Слава богу. Она подошла ближе и тихо сказала:
        - Они не жили вместе - Брэнд рассказал бы мне. Отношения длились недолго. Они поддерживали связь только из-за работы. Брэнд был специалистом по древней истории, Анита - археологом. Конечно, им приходилось видеться.
        - Но ты никогда не узнаешь наверняка. Потому что Брэнд даже не сказал тебе, что собирается в Ирак.
        Не в силах больше спорить с Гарри, Клеа выпрямилась:
        - Я не собираюсь анализировать причины произошедшего.
        Ее муж мертв. Убеждение Клеа, что он до сих пор где-то там - раненый, возможно, страдающий от потери памяти, ждущий, когда его найдут, - было ошибочным.
        Но тогда все считали: она сошла с ума, продолжая надеяться. Свидетельств, что он мертв, становилось все больше. В пустыне нашли сгоревший остов взятого Брэндом напрокат автомобиля, а жители близлежащей деревни подтвердили, что захоронили обгоревшие останки мужчины и женщины в местной братской могиле.
        Но Клеа требовала доказательств, что это был именно Брэнд, а не кто-либо еще. Ни тот факт, что никто ничего не слышал о нем с тех пор, как он пропал, ни то, что его банковские счета остались нетронутыми, не могли сокрушить ее надежды.
        Но девять месяцев спустя, после нескольких лет теплящейся надежды, Клеа получила доказательство, которое ее ужаснуло.
        Обручальное кольцо Брэнда. Снятое с одного из трупов одним из хоронивших и затем внезапно появившееся в лавке ростовщика на местном деревенском рынке.
        Брэнд никогда бы не снял кольцо. Никогда!
        Оставалось только посмотреть правде в глаза: Брэнд погиб в той автокатастрофе в пустыне. Он не вернется. Ее любимый муж мертв.
        Клеа оставалось лишь завершить все формальности.
        Суд рассмотрел то, что ее отец, детективы и юристы хладнокровно называли
«фактами», и вынес решение, подтверждающее смерть Брэнда, а затем постановил выдать свидетельство о смерти.
        В тот день, когда Клеа получила это свидетельство, ее сердце разбилось на мелкие осколки.
        На глаза навернулись слезы, и хорошо знакомые черты лица Гарри превратились в расплывшееся пятно.
        - Ну вот, я тебя расстроил. - Гарри стал выглядеть еще несчастнее. - Я не хотел…
        - Дело не в тебе. - Клеа зажмурилась. Как она могла объяснить, что теперь каждая мелочь доводила ее до слез? Доктор сказал, это нормально, пройдет. - Дело во мне. Просто столько всего навалилось…
        Эта фраза заставила Гарри поспешно сделать шаг назад.
        Пригладив обшлаг его пиджака, Клеа слабо улыбнулась:
        - Все в порядке. Обещаю, я не собираюсь выплакать все глаза.
        Гарри быстро осмотрелся по сторонам, затем сказал игриво:
        - Можешь плакаться мне в жилетку, когда пожелаешь.
        В горле появился комок.
        - Хватит с меня слез. Теперь я знаю - Брэнд мертв. Я знаю, что должна двигаться дальше. Все будет хорошо. - Если бы Клеа повторяла себе такие слова чаще, когда-нибудь она смогла бы поверить в это. Более того, Клеа добавила: - И теперь у меня есть ради чего жить.
        - Клеа, если я тебе понадоблюсь…
        Несмотря на смелое заявление, Гарри выглядел весьма встревоженным: она может расклеиться здесь, на виду у нью-йоркского высшего общества.
        Клеа не смогла сдержать улыбки:
        - Спасибо, Гарри. Ты лучший.
        На лице Гарри отразилось облегчение.
        - Для чего еще нужны друзья?

        Брэнд остановился в фойе Музея античного искусства и осмотрелся. Все сильно изменилось с тех пор, как он был здесь последний раз…
        Старомодную черно-белую плитку заменили блестящим белым мрамором. Впечатляющая изогнутая лестница, украшенная бронзовыми перилами, поднималась вверх на том месте, где когда-то были скрипучие деревянные ступеньки, покрытые потертым ковром горчичного цвета. Справа от лестницы стояла великолепная, увековеченная в бронзе богиня. По венку из кукурузы, который был на ней, Брэнд догадался: перед ним Инанна, древняя месопотамская богиня любви, плодородия и войны.
        Темный старомодный холл превратился в изысканное место - именно такое, как Клеа нарисовала одним зимним вечером, когда они сидели дома возле камина. Брэнд слушал, а она делилась с ним своим видением того, как музей станет самой потрясающей коллекцией античных сокровищ в Нью-Йорке.
        Почувствовав прилив гордости, Брэнд медленно двинулся вперед.
        Его жена, несомненно, воплотила в жизнь то, о чем когда-то только мечтала. Музей больше не был старомодным пристанищем ученых и страстных любителей искусства. Теперь он превратился в процветающее место - такое, каким Клеа его себе и представляла.
        У подножия лестницы официант в белом костюме разносил коктейли группе женщин в дизайнерских платьях и на высоких каблуках. В воздухе витал возбужденный шепот.
        Брэнд внимательно осмотрел группу.
        Клеа не было. Позади модниц он заметил группу мужчин. Облаченные в черные костюмы, они стояли под бронзовой статуей Инанны.
        Где же его жена?
        Сердце бешено стучало. Брэнд двинулся вперед. Когда он проходил под позолоченной люстрой, ее переливающиеся кристаллы рассыпали блики света по куполообразному своду потолка. Он направился к шикарной лестнице, ведущей на второй этаж, в верхние галереи. Брэнд не мог дождаться, когда увидит потрясающие зеленые глаза Клеа, светящиеся безудержной радостью при виде его, когда дотронется до нее, почувствует нежное тепло…
        Как же он мечтал об этом!
        Его жена. Его любимая. Его путеводная звезда. Каждая минута вдали от нее убивала его…
        Поднявшись по лестнице, Брэнд остановился. В длинной галерее было много людей. Блеск драгоценностей и буйство цвета ослепляли. Он поборол неожиданно накативший приступ клаустрофобии, когда толпа окружила его.
        Возможно, ему стоило позвонить заранее, предупредить, что он возвращается домой…
        Но, проделав долгий и опасный путь через горы на границе Северного Ирака, Брэнд не хотел рисковать при возвращении в США. Ведь его все еще могут арестовать за фальшивый паспорт. К тому же в нем притаился безрассудный страх, что звонок Клеа может все сглазить.
        Уже слишком поздно идти на попятную.
        Брэнд внимательно осмотрел толпу, набившуюся между выставочными витринами с бесценными античными сокровищами и столами, ломящимися от разнообразных закусок. Все еще никаких следов женщины, которую он ищет.
        Он проскользнул мимо трех сплетничающих пожилых дам. Затем поймал взгляд чьих-то сильно накрашенных глаз и увидел в них изумление.
        Марша Мерсер. Брэнд вспомнил, что раньше она вела влиятельную колонку светской хроники. Возможно, до сих пор ведет.
        - Брэнд… Брэнд Ноубл?!
        Он кивнул в ее сторону в знак подтверждения, а затем решительно двинулся дальше, не обращая внимания на повернутые к нему головы и начавшееся перешептывание, которое последовало вслед за этим.
        И тогда он увидел ее.

        Какофония нарастающих голосов постепенно затихла. Была только Клеа… Она улыбалась.
        Уголки губ приподняты, глаза сверкали. Блестящее бальное платье облегало ее фигуру. Руки были обнажены, не считая золотого браслета, который мерцал в свете роскошной люстры, а на левой руке блестело обручальное кольцо, которое он ей подарил.
        Брэнд набрал воздуха в легкие.
        На мгновение ему показалось, что она отрезала пышные локоны, которые он так любил. Но когда Клеа повернула голову, Брэнд мельком увидел заколотые сзади пряди волос, ниспадавшие на спину. Он выдохнул с судорожным стоном. Она выглядела такой полной жизни, энергичной и сногсшибательно красивой!
        Его охватило желание, грудь разрывало от боли.
        Клеа протянула руку и коснулась чьего-то пиджака. Взгляд Брэнда последовал за ее рукой. Увидев мужчину с рыжеватыми волосами, Брэнд зло сощурился. Значит, Гарри Холл-Льюис все еще присутствовал в ее жизни. Когда Клеа откинула голову и направила всю мощь своей улыбки на этого мужчину, Брэнду захотелось прижать ее к себе, обнять и никогда не отпускать.

«Моя…»
        Его тело откликнулось бурей эмоций.
        - Шампанского, сэр?
        Вопрос официанта отвлек его от Клеа.
        Дрожащими руками Брэнд взял бокал с подноса, глотнул золотистой жидкости, чтобы смочить пересохшее горло. Затем он поставил пустой бокал обратно и перевел дух.
        Он вернулся к жизни и не собирался существовать вдали от женщины, чья улыбка вытащила его из тьмы.
        Нельзя было терять ни минуты.
        Однако, когда он снова бросил взгляд в сторону Клеа, ни ее, ни Гарри там уже не было.

        Обменявшись парой слов с отцом возле египетского зала, Клеа скользнула за высокую колонну. Тем временем Гарри пробирался сквозь толпу, чтобы принести ей выпить. Прислонившись к прохладной колонне, она закрыла глаза. Если бы отец увидел ее, он бы наверняка прочел лекцию о служебных обязанностях, о важности налаживания связей, о появлении перед телекамерами. Клеа поморщилась. Конечно, он прав. Но ей нужно было немного побыть одной. У нее нет настроения для светских бесед, и нарастающий шепот заставлял скрытое напряжение внутри ее выйти из-под контроля.
        - Клеа… Этот голос…
        Затаив дыхание, она прошептала:
        - Брэнд?..
        Не может быть! Она зажмурилась, не веря своим ушам: Брэнд мертв!
        Мужчина, направлявшийся к ней, был высоким, темноволосым и живее всех живых.
        Призрак из прошлого.
        Ее бросило в жар, затем мгновенно словно окатило ледяной волной. Этот мужчина был точной копией ее погибшего мужа - человека, которого она официально признала мертвым лишь восемь месяцев назад, спустя месяц после того, как ей вернули его кольцо.
        Как жестоко… Брэнда не стало. Навсегда…
        Разве она не провела эти девять месяцев, пытаясь смириться с последним доказательством его смерти, после почти четырех лет ужасной неизвестности?
        Кровь бросилась ей в голову. Внезапно стало душно.
        Клеа не могла дышать. Ее отец никогда не простит, если ее стошнит на мраморный пол - при таком количестве репортеров, готовых запечатлеть этот момент.
        - Клеа!
        Руки, опустившиеся ей на плечи, были такими знакомыми… и в то же время до боли чужими. Она затрясла головой, сопротивляясь обволакивающему ее ледяному туману. Брэнд мертв! Но пальцы, сжимающие ее плечо, были теплыми, сильными и полными жизни.
        Это не призрак. Это живой человек. Человек, которого она знала очень хорошо.
        - Только не падай в обморок, - предупредил он глубоким, чуть хрипловатым голосом.
        - Не упаду. - Клеа никогда в жизни не падала в обморок. - Ты же погиб! - Она судорожно вздохнула и бессильно добавила: - Но ты вернулся.

        Клеа!
        Необузданное, обжигающее желание, которое Брэнд не испытывал уже более тысячи ночей, овладело им. Он прижал к себе женщину, о которой мечтал каждый день и каждую ночь, вдыхая аромат из пьянящей смеси меда и жасмина. Закрыв глаза, он сделал глубокий вдох. Ее тепло и аромат захлестнули его.
        Ее плечи были тоньше, чем он помнил, тело - более хрупким, кожа - все такой же нежной.
        - Ты похудела.
        Она напряглась от его прикосновений:
        - Возможно.
        Брэнд зарылся лицом ей в волосы, чувства железными тисками сдавили его грудь.
        - Я скучал по тебе, - вздохнул он, - так сильно…
        Без Клеа внутри его была лишь пустота. Его руки сжались вокруг ее стройной фигуры, слова лились потоком.
        - Брэнд, я тебя не слышу. - Клеа немного отстранилась. - Здесь слишком шумно, давай найдем местечко потише.
        Она выскользнула из его объятий, и Брэнда тут же переполнило чувство потери. Клеа протянула руку:
        - Идем.
        Он взял ее за руку - тонкая связь, пугающе хрупкая.
        Она настойчиво тянула его за собой, протискиваясь сквозь толпу уставившихся на них людей, пока они не вышли в коридор. Клеа остановилась перед стеклянной стеной со стеклянными же дверями. Отпустив его руку, она залезла в сумочку на тонкой цепочке и вытащила магнитную карточку, которой провела по электронному замку. Двери открылись, и Брэнд последовал за ней.
        - Мой офис недалеко.
        Брэнд остановился:
        - Раньше он был внизу, в подвале.
        Она подняла подбородок в характерной для нее манере, и его сердце сжалось.
        - Моя карьера пошла в гору, - сказала Клеа, ее взгляд жадно скользил по его лицу, - но сейчас важнее я сама.
        Клеа нажала кнопку выключателя на стене, и комнату залил свет, поймав забытый изысканный отблеск меди на ее длинных темных локонах.
        Похоть сдавила его горло.
        Черт, как же ему ее не хватало! Не хватало разговоров с ней. Ее прикосновений. Но больше всего ему не хватало ее любви…
        Клеа…
        В один миг Брэнд сократил расстояние между ними и заключил ее в объятия.
        Он не мог насытиться ее прикосновениями, не мог поверить, что она здесь, в его объятиях. И это не видение, которое исчезнет вместе с его сном, чуть забрезжит рассвет на бесконечном пустом горизонте. Наклонив голову, он прижался к ее губам.
        Она удивленно ахнула и спустя мгновение растаяла в его объятиях.
        Сладость ее губ пробудила в нем еще большее желание.
        Он скользил дрожащими пальцами по изгибу ее спины, его руки поднимались выше… выше, пока пальцы не зарылись в мягкие, блестящие, собранные в прическу локоны.
        Брэнд прижался к ее груди и почувствовал: она стала заметно больше, несмотря на худобу Клеа. Клеа всегда расстраивалась из-за недостатка форм, но сейчас она была, несомненно, намного сексуальнее.
        Еще одна перемена…
        Руки Брэнда скользнули по ее животу, тоже пополневшему. Любопытно, учитывая худобу плеч. Его руки остановились, и Брэнд почувствовал, как она замерла.
        Кровь застучала у него в висках. Он никак не мог осознать того, что говорили ему его ощущения.
        Нет!
        Первой реакцией было отрицание. Подняв голову, Брэнд осуждающе посмотрел в ее испуганные зеленые глаза:
        - Ты беременна!


        Глава 2
        Клеа сразу поняла, как это, должно быть, выглядит.
        - Это не то, что ты думаешь, - сказала она быстро, протянув руки, чтобы взять в ладони лицо Брэнда. - Помнишь, как мы…
        - Я смотрю, быстро ты нашла мне замену. - Брэнд напрягся, его челюсти сжимались и разжимались под ее ладонями, он сердито прищурился.
        В кабинете воцарилась тишина. Клеа уставилась на него в полном недоумении. Весь ужас того, в чем он ее обвинял, наконец начал доходить до нее.
        Не было никого другого…
        - Я не…
        - Заткнись! - прорычал он.
        - Подожди… - Голос Клеа затих, когда его руки схватили ее запястья.
        Брэнд с силой оторвал ее руки от своего лица, буравя Клеа взглядом глубоких, как океан, глаз.
        - Быстро ты оправилась после моей смерти…
        Под гнетом его несправедливых слов она отступила назад, чуть не споткнувшись о кресло для посетителей, стоящее перед ее столом. Ноги Клеа подкосились, и она без сил опустилась на обитое черной кожей сиденье.
        Как Брэнд вообще мог такое подумать? Особенно учитывая, что она ни на секунду в нем не усомнилась.



…Спустя пять дней после их последнего телефонного разговора и неудачных попыток связаться с Брэндом, Клеа забила тревогу. Прошло еще тринадцать дней, прежде чем официально сообщили, что Брэнд покинул Грецию. Он въехал на территорию Ирака более двух недель назад через границу с Кувейтом и зарегистрировался в старом багдадском отеле, который когда-то был любимым местом встреч иностранных бизнесменов. Несколькими днями позже он выехал из отеля. Но никто не знал, куда он отправился.
        Оставалось только ждать. Но время шло, а Брэнд все не выходил на связь.
        А затем в ее офисе появились мужчины в черных костюмах. Клеа попыталась убедить их: нет ничего подозрительного в том, что ее муж поехал в Ирак. В конце концов, Брэнд зарабатывал себе на жизнь торговлей древностями, любовь к которым появилась у него во время службы в элитных войсках специальной авиадесантной службы Австралии в Ираке. Но было унизительно признавать: он не сказал жене о том, что собирается туда поехать. Поэтому Клеа решила не рассказывать этим людям о ссоре, которая произошла между ними во время их последнего разговора.
        После того как призрачные люди в черных костюмах ушли, Клеа по совету отца и благодаря его широким связям наняла детективов, чтобы найти пропавшего мужа.
        Она не переставала думать о нем ни на минуту. И двое одинаковых часов на стене ее кабинета были тому подтверждением - одни показывали время в Америке, другие - в Багдаде. Клеа постоянно думала о том, чем он занимается в данную минуту. Она хотела, чтобы ее муж вернулся. Хотела знать причину его исчезновения. Настоящую причину. Не предположение, что он бросил ее ради другой женщины. А ведь именно к такому выводу сначала пришли детективы. Новость о том, что в пустыне найден сгоревший внедорожник, испугала Клеа. Но она упрямо цеплялась за собственное убеждение: если бы Брэнд был мертв, она бы почувствовала это сердцем.
        Клеа требовала неопровержимых доказательств.
        И лишь когда девять месяцев назад ей принесли его обручальное кольцо, мечты Клеа рассыпались в прах, надежды сгорели дотла.
        Идея завести ребенка стала ее спасательным тросом в пучине горя. Беременность вернула ее к жизни. И пусть не к той, которую она мечтала разделить с Брэндом… Но все же такая жизнь была лучше, чем погружение в завладевшие ею отчаяние и безнадежность…

        И вот сейчас Брэнд стоит перед ней и обвиняет в том, что она его забыла! Вместо того чтобы обнять, он ведет себя как самая настоящая сволочь. И он не собирается ее выслушать!
        Клеа затрясла головой, чтобы прояснить мысли, прижала руки к животу в защищающем жесте.
        Брэнд засмеялся - раздался резкий, скрипучий звук, который она никогда не слышала раньше.
        - Нечего больше сказать? Как ты, наверное, расстроилась, что я оказался жив. - Взгляд синих глаз превратился в лед.
        Клеа сползла в кресле еще ниже, все ее тело ныло от боли. Неужели Брэнд страдал так же сильно, как она?
        - Я могу объяснить…
        Брэнд отшатнулся:
        - Мне не нужны твои объяснения!
        Он посмотрел на Клеа с высоты своего роста, и от его взгляда сверху вниз по ее телу пробежал холодок.
        - Несложно догадаться, что произошло. - Уголок его рта приподнялся. - Ну и кто же этот счастливчик?
        - Может, ты перестанешь меня перебивать? - Ее голос повысился. Судорожно втянув воздух, она смягчила тон: - Мы всегда говорили о том, чтобы создать семью…
        - Нашу семью. - Брэнд многозначительно разглядывал ее укрытый шелком платья живот, который она обхватила руками. - Без чужих детей.
        - Брэнд, подожди! - Клеа встала и потянулась к нему, но под его холодным взглядом ее руки безвольно упали. - Пожалуйста, послушай…
        - Какой смысл слушать? - В его ледяном взгляде было презрение и что-то еще…
        Разочарование?
        Его недоверие причиняло Клеа боль. Она заслужила возможность все объяснить. Может, у Брэнда и была не самая лучшая репутация, но он любил ее.
        А любил ли?..
        Впервые у нее проскользнула тень сомнения. Клеа застыла. Она всегда думала: только что-то ужасное могло заставить его отсутствовать так долго. Страшная авария. Потеря памяти. Травма, настолько ужасная, что он не хотел, чтобы она видела его в таком состоянии.
        И вот он стоит перед ней - настолько привлекательный в смокинге и черной рубашке, что захватывало дух. Его фигура выглядела еще лучше, чем четыре года назад. На загорелом лице ярко выделялись синие глаза. От него веяло безрассудной опасностью, и сердце Клеа забилось быстрее…
        Конечно, он уже не был тем Брэндом, которого она поцеловала на прощание в аэропорту, но здоровье он явно сохранил.
        Не отрывая от него взгляда, она сбросила тесные туфли с отекших ног.
        - Так почему ты не сказал мне, что собираешься в Багдад? - спросила она с вызовом.
        Брэнд уставился на нее.
        А сердце Аниты Фримен тоже билось быстрее при виде его?
        - Ответь!
        Тишина. Он даже не моргнул, просто продолжал смотреть на нее.
        - Я ждала…
        На этих словах он иронически поднял бровь:
        - Ждала? Неужели?
        - Да! Ждала! - Клеа отбросила прядь волос с лица. - Последний раз мы разговаривали, когда ты был в Лондоне и собирался ехать в Грецию. Мы даже поссорились из-за этого. Помнишь?
        Она хотела поменять свое расписание и попросила Брэнда подождать, пока она к нему присоединится. Он отказался и велел ей оставаться дома. Конечно, Клеа не была в восторге оттого, что от нее так бесцеремонно отделались. Уже не в первый раз Брэнд принимал за нее решение. Она тогда рассердилась. Он позвонил ей еще раз из Афин - их разговор вышел натянутым и коротким. Перед тем как положить трубку, Брэнд сказал ей, что любит ее.
        С тех пор они больше не разговаривали.
        - Ты никогда не говорил мне, что собираешься в Ирак.
        Его взгляд не дрогнул.
        - Я не хотел тебя волновать.
        Неужели объяснение было таким простым? Или деловая поездка в Грецию была всего лишь прикрытием для романа с другой женщиной? Может, первая версия детективов, поддержанная ее отцом и Гарри, все-таки верна?
        Единственным звуком в кабинете было тиканье двух часов на стене.
        Клеа первой нарушила тишину:
        - Это все? Это и есть та причина, по которой ты об этом не упоминал?
        Если бы она не смотрела на него так внимательно, от нее мог бы ускользнуть его взгляд в сторону.
        Брэнд не говорил ей правду. Или, по крайней мере, не всю правду.
        Молчание тянулось, и Клеа вновь не выдержала:
        - Разве беспокойство о том, что тебя могут искалечить, похитить или даже убить, не нормальная реакция на сообщение о Багдаде?
        Он пожал плечами, это движение на мгновение отвлекло ее внимание от лица.
        - Я служил там, - сказал он. - Я знал местность, оценивал риск.
        Она была разочарована, и в ее словах послышался нескрываемый сарказм:
        - Ладно, может, все эти опасности и не беспокоят таких суперменов, как ты, но они определенно волнуют меня.
        - Именно поэтому я тебе ничего и не сказал - у меня не было времени тебя успокаивать.
        Словно какого-то приставучего и капризного ребенка!
        Итак, Брэнд врет ей! Клеа была в этом уверена. Его лицо ничего не выражало, и он снова отвел взгляд в сторону.
        - Что же такое важное случилось, что ты уехал, даже не обсудив это со мной? И почему после этого ты не выходил на связь? Прошло столько лет! Ведь ты же не был все это время в Багдаде?
        Он продолжал пристально смотреть на нее, поджав губы.
        Клеа не сдавалась:
        - Ты был на каком-то секретном задании?
        Брэнд рассмеялся. Однако она не могла выкинуть из головы людей в черных костюмах, которые появились у нее после исчезновения мужа.
        - Я не участвовал в военной операции.
        И все-таки она заслуживала знать правду! Глубоко вздохнув, Клеа сказала:
        - Скажи, где ты был, и я подумаю насчет того, чтобы объяснить тебе все про ребенка… Конечно, если ты не будешь меня перебивать, пока я не закончу.
        - Мне не нужны твои условия - так же как и объяснения, - процедил он сквозь зубы. - Я прекрасно понимаю, что произошло.
        Может, Брэнду и не нужны были объяснения, но ей, черт побери, они необходимы!
        - Дай-ка угадаю, где ты был. Нежился на солнышке на берегу Средиземного моря? Общался с Ага-ханом? Спал с другой женщиной?
        Клеа очень боялась, что его ответ озвучит ее подозрения. Но возможно ли, что ее отец и детективы правы? Что у Брэнда был роман на стороне? Неужели все эти четыре года он жил со своей любовницей? Лицо Брэнда напряглось.
        - Ты стала остра на язычок.
        - Так это моя вина?
        Клеа закрыла глаза. Зачем она ссорится с Брэндом? Она хотела не этого. На нее нахлынула волна раскаяния, и Клеа помотала головой, чтобы привести в порядок мысли и успокоиться. Как все так быстро пошло наперекосяк? Это же Брэнд! Она любит его и всегда ему доверяла. Она ждала его возвращения каждый день. Каждую ночь. Но сейчас, когда он вернулся, ей было настолько больно, что у нее начали зарождаться сомнения…
        Они должны это прекратить!
        - Извини, я не хотела вести себя как мегера.
        Выражение его лица не смягчилось. Клеа отчаянно хотела, чтобы Брэнд признался: он был ранен, лежал в госпитале, временно потерял память… Ну хоть что-нибудь!
        Гнетущее молчание.
        Она все еще ждала, сжав кулаки, пульс громко отдавался в ушах. Ждала объяснений, где он был, почему так долго отсутствовал.
        Но Брэнд не собирался ничего объяснять.
        - Брэнд… - Клеа поднялась с кресла и сделала несколько шагов к нему.
        Встав на цыпочки, она подняла руки и положила ему на плечи, пытаясь установить контакт.
        Внезапно она ощутила жгучее желание в низу живота.
        Закрыв глаза, Клеа прижалась к Брэнду. Тепло его большого тела постепенно проникало в нее, возвращая к жизни заледеневшее сердце. В какую-то минуту Клеа даже почти посмела надеяться, что их тела смогут сократить пропасть, возникшую между ними.
        И как только ее губы коснулись его подбородка, Брэнд вырвался из объятий Клеа. Отойдя от нее на пару метров, он остановился у двери, тяжело дыша, его глаза блестели.
        - Какого черта с тобой происходит? - Клеа старалась вообще не ругаться, но сила, с которой он вырвался, ее обидела.
        - Ты еще спрашиваешь?!
        Ее мысли перенеслись к ребенку. Она беременна, а не заразна. Ее положение должно стать ее спасением.
        - Да!
        - Какая, черт возьми, разница, что со мной? - Его голос звучал ровно и холодно. - Что бы ни было между нами раньше - все прошло.
        - Прошло? - Ее сердце сжалось. Забыв о своем решении держаться на расстоянии, Клеа подошла ближе. - Брэнд! Ты же не…
        - Да, прошло. - Он словно пытал ее взглядом своих синих, как океан, глаз. Но на этот раз, вместо того чтобы зажечь в ней чувственный огонь, он заморозил ее.
        - Прошло много времени. Слишком много, я полагаю, чтобы между нами все осталось как прежде.
        Клеа пронзила острая боль. Ее мир рушился, пока она пыталась привести свои беспорядочные мысли хоть в какой-то порядок. Изменил ли ей Брэнд? Неужели он вернулся, только чтобы попросить развод?
        Леденящая пустота заполнила ее. Клеа начала осознавать, что ее слепая вера Брэнду была ужасно наивной.
        - Ты жил с Анитой Фримен? - выпалила она, не задумываясь.
        - Какое это вообще имеет отношение к нашему разговору?
        - Ты с ней встречался.
        Он стоял, не двигаясь.
        - Некоторое время.
        - Не долго?
        - К чему эти вопросы о том, что закончилось еще до того, как мы встретились?
        Мозг Клеа не мог больше осилить поступавшую информацию. Брэнд уходил от ответа. Он не хотел, чтобы она ехала с ним в Грецию. Не посоветовавшись, уехал в Ирак. Анита была с ним и там, и там. В Афинах их сфотографировали вместе, а свидетели, с которыми разговаривали детективы, утверждали, что видели их вместе в Багдаде. Парочка казалась неразлучной.
        Последними словами Брэнда, которые слышала Клеа, было признание в любви, но она не сказала того же в ответ. Тогда она злилась на него, ведь он отказался от возможности провести с ней незабываемое время в Греции.
        Было ли то признание в любви продиктовано чувством вины?
        - Я хочу знать, жил ли ты когда-нибудь с Анитой?
        Его рот скривился. Он даже не попытался ничего отрицать. Последняя ниточка надежды, за которую Клеа неосознанно цеплялась, порвалась.
        - Кто тебе рассказал, что я жил с Анитой? - Голос Брэнда прорвался в ее мысли.
        - Какая разница? Судя по твоей реакции, это правда. И зачем было убеждать меня в том, что все закончилось через пару свиданий? Ты обманул меня!
        - И в отместку ты мне изменила и забеременела?
        Рот Клеа открылся от возмущения.
        - Ты имеешь наглость заявляться сюда после четырехлетнего отсутствия и обвинять меня в измене?!
        - Ты беременна, - огрызнулся Брэнд, - и не я провел с тобой те страстные часы, когда был зачат ребенок.
        Из-за его резких слов на ее глаза навернулись слезы. Она почти жалела, что вообще начала этот разговор. Но после стольких лет слепой веры в любовь мужа было тяжело признавать свою глупость.
        Что бы ни было между нами раньше - все прошло.
        Проглотив слезы, Клеа сунула ноги в туфли, а затем направилась к двери. Поравнявшись с Брэндом, она собрала остатки гордости и сказала:
        - Прикрой дверь моего кабинета, когда будешь уходить, она сама захлопнется. Это важная для меня ночь, и я собираюсь отпраздновать свой успех.
        Клеа проскользнула мимо него, стараясь не задеть.
        А Брэнд даже не попытался ее остановить.


        Глава 3
        - Двойной бурбон со льдом. Ваш заказ?
        На вопрос бармена Брэнд утвердительно кивнул и потянулся за стаканом с толстым дном, осторожно следя за толпой журналистов, проявлявших к нему повышенный интерес.
        Первый глоток обжег горло, и Брэнд поморщился. За четыре года он забыл, как виски ударяет в голову. Взяв на барной стойке кувшинчик, Брэнд добавил в бурбон немного воды.
        Держа в руке стакан, он удалился за колонну, увенчанную мраморной женской головой. Здесь, вдали от журналистов, Брэнд взглядом поискал свою жену. Он заметил ее в компании сенатора, его жены и известного организатора аукционов в области искусства.
        Рассматривая Клеа, он пытался понять, почему до сих пор торчит здесь? Журналисты были готовы в любой момент наброситься на него словно хищники.
        Вот Клеа рассмеялась. Брэнд замер и нахмурил брови. Она выглядела оживленной и счастливой - словно только что не было никакой бурной ссоры с мужем, которого она не видела четыре года. Как она свободно держится в компании влиятельных людей! Несомненно, Клеа стала более уравновешенной и опытной, чем была четыре года назад.
        Его жена повзрослела. Он уехал от юной невесты, а вернулся к зрелой женщине. Брэнд снова пристально посмотрел на ее живот.
        Беременной женщины.
        Вот ее отец присоединился к компании. Брэнд нахмурился сильнее, когда сенатор с широкой улыбкой поприветствовал Доналда Томлинсона.
        Когда они только познакомились, Клеа сказала, что Брэнд наверняка понравится ее отцу - у них так много общего! Доналд Томлинсон импортировал ковры, керамику, деревянную мебель и некоторые древние артефакты из Афганистана, Ирака и Турции для сети фешенебельных магазинов, которыми владел.
        Но Брэнд уже после первого рукопожатия понял: Доналд Томлинсон его невзлюбил. А встреча с другом детства Клеа все расставила по местам - Гарри Холл-Льюис был именно тем мужчиной, которого Доналд выбрал в мужья своей дочери. Получивший образование в одном из элитных университетов, успешный предприниматель, с которым у ее отца были тесные деловые отношения, Гарри казался приветливым и беззаботным. Да и тот факт, что его родословную можно было проследить от первых переселенцев из Англии, тоже сыграл свою роль.
        Бывший солдат частей специального назначения едва ли мог конкурировать с Гарри. Не помогли ни прекрасная репутация честного человека, ни быстро увеличивающееся состояние, основанное на постоянно растущей стоимости древних артефактов, которыми он занимался. Миллионы мало значили для Доналда - у него самого их было достаточно.
        А когда Клеа предпочла поспешную свадьбу в Лас-Вегасе с солдатом, ставшим торговцем древностями, неприязнь Доналда переросла в откровенную вражду.
        - Брэнд… это ты? Какая прелесть! Где же ты был?
        Брэнд обернулся. Рядом стояла мать Клеа. Черные волосы, собранные в пучок, элегантное черное платье. На шее сверкали бриллианты.
        Он встречал Кэролайн всего несколько раз. Единственный ребенок богатого предпринимателя, Кэролайн ушла от мужа, когда Клеа было десять лет, и вскоре после развода повторно вышла замуж. У ее нового мужа, успешного бизнесмена, была дочь одного возраста с Клеа и младший сын.
        - Столько времени прошло. - Брэнд осторожно ее приобнял. После стольких лет без человеческого контакта этот жест ему самому показался непривычным. - Выглядишь прекрасно.
        - Льстец! - Кэролайн Фрейзер-Томлинсон-Гордон обняла его в ответ. - Не ожидал увидеть меня здесь? Ну конечно, меня же не пригласили! Мне хватило ума не приводить с собой мужа, но я так хотела увидеть выставку Клеопатры, что проскользнула внутрь. Швейцар сказал, будто у меня такие же глаза, как у Клеопатры, и не смог меня не пропустить. Я в восторге от выставки! Она проделала великолепную работу. Я так ею горжусь. - Изумрудные глаза Кэролайн мерцали от эмоций.
        Решив не упоминать о том, что он тоже незваный гость, Брэнд мягко сказал:
        - Тебя должны были пригласить.
        Брэнд подозревал: отчуждение между Клеа и ее матерью причиняли его жене больше боли, чем та признавала. Клеа всегда страстно желала иметь большую семью и любила мать.
        - Моя дочь никогда не простит меня за то, что я их бросила!
        Брэнд передернул плечами. Что на это ответишь? Наконец он решился:
        - Ты нужна ей, она просто пока этого не осознает. Дай ей время.
        Он чуть повернул голову, услышав какой-то шум позади него. Боковым зрением Брэнд заметил журналиста, меняющего объектив камеры.
        Он отвернулся. Афганистан, Ирак и другие горячие точки во время службы научили его правилам игры. В ракурсе со спины не было никакой прелести: операторы хотели видеть мучения в глазах своей жертвы.
        Кэролайн тихо спросила:
        - Клеопатра, должно быть, знает, что ты вернулся?
        - Да. - Ответ Брэнда был кратким, так как он следил за последующими действиями фотографа.
        Его теща похлопала его по рукаву смокинга:
        - Брэнд, ты знаешь, дочь никогда не делилась со мной секретами, но я знаю: она ужасно по тебе скучала, когда ты… исчез. И то, как сильно она похудела, тому доказательство.
        - Настолько, что забеременела? - буркнул Брэнд.
        - Забеременела?.. - Кэролайн оглядела фигуру дочери. - Кто? Клеопатра?
        Брэнд окинул взглядом толпу. Фотограф исчез, но двое других уже готовили аппаратуру.
        - Ага.
        - Не может быть!
        Он снова повернулся к матери Клеа:
        - Уж поверь мне.
        Кэролайн побледнела:
        - Я даже не знала, что она с кем-то встречается. Хотя с чего бы Клеопатре говорить мне об этом? Мы не разговариваем.
        Брэнд заметил рядом какое-то движение и затем увидел яркую вспышку. Он пригнулся и отступил еще дальше за колонну.
        Еще одно движение. Брэнд напрягся. Он без сожаления готов был разбить объектив направленного на него фотоаппарата. Однако Клеа была бы против такого поведения. Ему пора уходить.
        Но вместо фотографа из-за колонны на него внимательно смотрела Кэролайн. Брэнд сжал кулаки и выдавил из себя улыбку:
        - Кажется, я могу стать причиной очередного переполоха. Мне нужно идти. Это вечер Клеа - главным должен быть безумный успех, а не скандал.
        Кэролайн кивнула и заговорщически прошептала:
        - С другой стороны колонны два журналиста - я их задержу. И поверь мне, между тобой и Клеа всегда было что-то особенное. Какими бы ни были проблемы, я уверена, вы их преодолеете.
        Когда Брэнд уже шел к выходу, он желал быть настолько же уверенным в этом, как и Кэролайн. А еще он гадал, заметила ли она, что наконец назвала дочь Клеа?

        Конечно, ее напускная бравада не продлилась долго.
        Вид уходящего Брэнда заставил с таким трудом достигнутое самообладание ослабнуть. В окружении толпы дизайнерских бальных платьев, украшенных бисером и перьями, среди постоянно мелькающих подносов с шампанским, преследуемая нескончаемыми любопытными взглядами, связанными с неожиданным возвращением Брэнда, Клеа мечтала об одном - незаметно улизнуть с вечера.
        Она хотела, чтобы Брэнд вернулся - тот Брэнд, за которого она вышла замуж, тот мужчина, которого она обожала.
        Быть в его объятиях, лежать рядом, свернувшись клубочком. А больше всего ей хотелось, чтобы он признался ей в любви и пообещал, что отныне все будет хорошо…
        И еще Клеа хотела знать, куда он ушел.
        Но работа ждала. Так что она вернулась к делам - разговаривала, смеялась и говорила нужные вещи важным людям.
        Час спустя ее отыскал отец. Его лицо приняло боевое выражение, которое она про себя называла «бульдожьим». Взяв стакан содовой с подноса проходившего мимо официанта, Клеа украдкой посмотрела поверх сверкающих пузырьков на быстро приближающегося отца. Она все бы отдала, лишь бы оказаться дома, забраться в кровать, которую когда-то делила с тем Брэндом и прокрутить в голове каждый миг болезненной встречи с его равнодушным и чужим двойником.
        - У этой сволочи хватило наглости явиться сюда, после того как он бросил тебя!
        - Тише, пап, давай не будем устраивать сцен.
        Доналд сбавил обороты:
        - Вечер окончен - все расходятся.
        Клеа посмотрела по сторонам. В музее по-прежнему было много зевак.
        - Так мы тоже можем уйти? - Она старалась говорить непринужденным голосом, беря отца под руку.
        Внизу в фойе швейцар увидел, как они идут, и поднял телефонную трубку, чтобы вызвать ее водителя, Смиза. Клеа благодарно улыбнулась.
        - Он рассказал, где был? - спросил ее отец, когда они вышли через стеклянные двери.
        Не было необходимости спрашивать, кого он имеет в виду.
        Клеа отвернулась, не желая, чтобы отец заметил ее смятение. Она покачала головой:
        - Он не захотел говорить. Злится по поводу ребенка.
        - Ты рассказала ему о ребенке?
        Клеа тщательно подбирала слова:
        - Он сам догадался, что я беременна.
        - И он далеко не рад этому, насколько я понимаю. А ты чего ожидала? - Отец пытался отговорить ее от рождения ребенка, но Клеа уже приняла решение. - А я предупреждал тебя - это опрометчивое решение, и тебе не стоит так поступать. Но ты не хотела слушать. А сейчас, оказывается, твое упрямство спасло положение.
        - Папа… - Голос Клеа затих.

«Пожалуйста, пожалуйста, только не говори, что Брэнду не стоило возвращаться…» - молила она.
        Но ее отец уже продолжал:
        - Тебе не стоило выходить замуж за этого человека. Это было ошибкой. Тебе стоило выйти замуж за Гарри - он из нашего круга.

«Нашего круга».
        Именно поэтому отец был против Брэнда все те годы.



…Впервые Клеа столкнулась с Брэндом на аукционе, где тот рассматривал древнеримские монеты. Когда она была еще студенткой, отец устроил ее на подработку в музей. И сейчас Клеа поручили участвовать в торгах. Энтузиазм бил из нее ключом - пока Брэнд не предупредил ее, что монеты были подделками.
        Высокий, красивый, сильный, Брэнд заинтриговал Клеа. Его доводы были убедительными, а знание дела - очевидным. Не зная, как поступить, Клеа сначала попробовала позвонить ассистенту куратора, затем Алану Дейли и, наконец, отцу, но все безуспешно.
        Так что она решила не участвовать в торгах.
        Потом Брэнд предложил угостить ее ланчем. Но Клеа должна была вернуться на работу и объяснить свое решение, поэтому она отказалась. Когда же Брэнд пригласил ее на ужин, Клеа была вне себя от радости.
        К концу того длинного дня она окончательно пропала - влюбилась со всей отчаянностью, свойственной девятнадцатилетнему сердцу…

        Доналд глубоко вздохнул, вернув дочь из грез в реальность.
        - От этого человека были одни неприятности с самого начала.
        - Как ты можешь так говорить?! - «Линкольн» гудел у тротуара, но Клеа словно не замечала машины. - Брэнд спас музей от покупки дорогих подделок в день нашей первой встречи.
        - И уложил тебя в постель за неделю. - Доналд направился к машине.
        Клеа последовала за отцом и забралась на заднее сиденье. Как только они оказались внутри, она сказала:
        - Он женился на мне месяц спустя.
        - Скоропалительный роман - совсем не то, чего ты заслуживала.
        - Папа, это было именно то, чего я хотела!
        Глаза защипало от слез. Клеа уставилась в окно, наблюдая, как огни города пролетают мимо, сливаясь в одно расплывчатое цветное пятно.
        - Ты же не собираешься плакать из-за него? - отрезал Доналд. - Этот человек бросил тебя, изменил и ввязался в бог знает какую историю в Ираке. Тебе нужно избавиться от него.
        Его бесчувственность заставила ее плечи напрячься.
        - Я не уверена в этом.
        - Ты видела фотографии молодой красивой женщины, которая не могла от него оторваться, постоянно была с ним. - Ее отец фыркнул от отвращения. - Какие еще тебе нужны доказательства? Обманывай себя сколько хочешь, но рано или поздно тебе придется взглянуть правде в глаза.
        Острая боль, которая могла быть только ревностью, пронзила Клеа.
        - Папа, эти же самые детективы сказали: Брэнд погиб в автокатастрофе, а местные жители подтвердили, что захоронили тело. В этом они тоже ошиблись?
        Правда, сейчас Брэнд сам заставил ее сомневаться…
        - Девочка моя… - Ее отец неловко положил свою ладонь на руку дочери. - Мне так жаль… Тебе приходится заново переживать эти страдания.
        Она смахнула слезы в уголках глаз и шмыгнула:
        - Это слезы счастья - Брэнд жив.
        Но после разговора с Брэндом она подозревала: впереди их ожидает нелегкий путь.
        - Что твоя мать делала в музее?
        Голова Клеа шла кругом.
        - А разве она была там? Я ее не видела.
        - Ты ее не приглашала?
        - Нет! Я бы никогда не сделала это, не обсудив с тобой.
        Жесткая линия рта Доналда слегка смягчилась.
        - Хорошо. Я попросил ее уйти.
        Клеа поежилась. Остается надеяться: завтра все будет по-другому. У Брэнда будет возможность отойти от шока. Они поговорят. Она объяснит, почему ребенок для нее так важен.
        И он поймет.
        Клеа смотрела невидящим взором в ярко освещенную ночь. Впервые у нее промелькнула мысль: «А может, и не поймет…»


        Глава 4
        Следующим утром Брэнд направлялся к Музею античного искусства, кипя от злости. Он поднялся по лестнице, шагая через две ступеньки. Стеклянные двери, охраняющие крыло, где располагалась администрация, открылись перед ним.
        В приемной никого не было. Так что Брэнд продолжил идти по коридору, пока сквозь стеклянную стену кабинета Клеа не увидел ее саму. Она разговаривала по телефону, что-то рисуя в блокноте. Ее алые, как ягодки, губы произносили слова, которые он не слышал.
        Подозрение, болезненное и неприятное, промелькнуло в его голове.
        Она разговаривает со своим любовником? Отцом ее еще не рожденного ребенка?
        Брэнд вгляделся внимательнее. Несмотря на соблазнительный цвет губ, он заметил отсутствие каких-либо кокетливых жестов и немного расслабился.
        Значит, не с любовником…
        Он открыл дверь. В тот же момент Клеа перевела взгляд на него, и в воздухе повисло напряжение.
        - Мне надо идти, - пробормотала она в трубку. - Поговорим позже, милая.
        Подруга. Ни одна женщина не назовет так своего любовника. Его недоверие исчезло, и он неторопливо начал рассматривать новый кабинет жены. Прошлой ночью Брэнд был слишком занят, чтобы заметить стену с книжными полками. Под полками на ковре были разбросаны открытые книги, что означало, что Клеа в спешке искала какую-то информацию. Было приятно осознавать: ее любознательная, импульсивная сторона характера никуда не делась.
        Брэнд пересек комнату, пройдя мимо кресла к огромному окну. Он посмотрел вниз на внутренний двор, полный статуй. Посетители выходили из кофеен во дворик, некоторые усаживались на каменные скамейки, расположенные вдоль мощеных дорожек среди бронзовых богов и богинь.
        - Очень мило, - выдавил он комплимент.
        - Спасибо. Я здесь уже три года и до сих пор ценю это.
        Три года. Значит, продвижение по службе не такое уж новое. Да, значительную часть ее жизни он пропустил…



…Примерно три года назад его похитители забеспокоились. Автомобили приехали в лагерь глубокой ночью. Все собрались толпой что-то обсудить. Он слышал споры, голос Акама перекрывал все остальные. Несколько ночей спустя его разбудили и затолкали в машину на заднее сиденье, с конвоирами по обеим сторонам. Акам, как лидер группы, сел рядом с водителем с автоматом на коленях.
        По дороге они не проезжали ни одного контрольно-пропускного пункта, ни одного блокпоста. Новый лагерь располагался дальше в пустыне, ближайший населенный пункт был в часе езды.
        В последующие дни настроение Акама менялось все чаще, и Брэнд сделал вывод: любая надежда на побег или спасение становилась слабее. После этого они постоянно переезжали, но в этом было одно преимущество - его запирали только на ночь, когда другие спали. Днем ему было разрешено свободно перемещаться по лагерю. Это помогло Брэнду не потерять рассудок…

        - Но я уверена, ты пришел не видом наслаждаться. Что ты здесь делаешь, Брэнд? - Голос Клеа прервал неприятные воспоминания о жаре, пыли и грязи.
        Резко развернувшись, Брэнд сунул руки в карманы джинсов. Клеа встала, и он, прищурившись, смотрел, как она обошла стол.
        - Я зашел в свою фирму - или туда, что когда-то было моей фирмой, - сегодня утром. - Брэнд сжал кулаки в карманах. - В офисе, который раньше был моим, теперь размещаются бухгалтеры. Где мой личный секретарь? Где мои сотрудники? - задавал он вопросы ровным тоном.
        Клеа стояла неподвижно.
        - Мне жаль, Брэнд. Мне пришлось распустить персонал. Фирма не могла работать без… тебя.

«Моя вероломная жена решила стереть все мои следы», - предположил Брэнд.
        Глубоко внутри его вспыхнул гнев, прикрывая страх, овладевший им прошлой ночью. По крайней мере, гнев он мог контролировать. Чего он не мог себе позволить, так это показать свою слабость. У него были годы практики, чтобы научиться скрывать эмоции.
        Брэнд сделал медленный вдох и неторопливо осмотрел Клеа. Приталенное платье облегало ее грудь, черный лиф поднимался и опускался с каждым ее вдохом. Он мог поклясться, что дыхание Клеа участилось, когда он взглянул на нее.
        Клеа нахмурилась:
        - Чего ты хочешь, Брэнд?
        - Я также был в банке…
        Клерк даже не захотел говорить с Брэндом. Охрана быстро и безжалостно проводила его до двери. В прошлом банкиры из кожи вон лезли, чтобы вести его дела. Сегодня на него словно ведро ледяной воды вылили - инцидент запомнится ему на всю жизнь.
        Он предоставил Клеа ту малую информацию, которую получил от клерка:
        - Мои счета были заморожены. Все. Очевидно, по твоему указанию. Поэтому, как я полагаю, банку нужно твое разрешение, чтобы их восстановить.
        Она перегнулась через стол и бегло просмотрела коробку с визитными карточками. Черное платье плотно облегало красивые бедра.
        Обжигающий, головокружительный прилив желания нахлынул на него. Брэнд тихо выругался, в замешательстве оттого, что беременная Клеа все еще заводила его, и притом так сильно…
        - А, нашла! - Пальцы Клеа зажали визитку. Взяв со стола ежедневник, она перевернула страницу и потянулась к телефону.
        - Что ты делаешь? - спросил Брэнд.
        - Звоню, чтобы назначить встречу в банке на завтра.
        - Не завтра. Сегодня! - настаивал он.
        - Я не могу…
        Брэнд неторопливо шагнул вперед, оказавшись прямо у нее за спиной:
        - Я хочу, чтобы это разрешилось сегодня. Так что освободи время.
        Клеа положила трубку:
        - То, что ты маячишь надо мной, тебе не поможет. Мой список дел огромен. Я просто не могу сделать это сегодня. - Она ткнула пальцем в ежедневник на столе: - Фестиваль Музейной мили[Музейная миля - отрезок Пятой авеню в Нью-Йорке. Здесь расположены десять нью-йоркских музеев. Ежегодно на этом участке улицы проходит Фестиваль Музейной мили.] начнется всего через три недели.
        Именно в этот момент зазвонил телефон. Что-то бурча, Клеа потянулась к нему. Рука Брэнда легла на ее ладонь, не давая ей ответить.
        Звонок резко оборвался. Ее взгляд метнулся на определитель номера.
        - Брэнд, это мой босс!
        - Очень жаль.
        Она нетерпеливо вздохнула:
        - Не надо мне все портить.
        Клеа изменилась.
        И он только начинал осознавать, насколько сильно. Наивный Брэнд все еще ожидал: его интересы для жены всегда будут на первом месте. Он отсутствовал более четырех лет… Втайне он фантазировал не о том, чтобы найти ее сегодня на работе. Он мечтал обнаружить Клеа ждущей его в их доме, и чтобы на ней была только ее соблазнительная улыбка…
        Увы, он больше не является центром ее Вселенной.
        Брэнд резко отошел назад и насмешливо поднял бровь:
        - С каких пор просьба о помощи стала для тебя синонимом слова «портить»?
        Напряжение отразилось в ее глазах.
        - Я с огромной радостью помогу тебе - позвоню и выделю свободное время завтра. Но если ты здесь, чтобы показать свою силу, боюсь, тебе придется уйти. Мне нужно кое-что проверить для брошюры, которая должна быть в типографии через несколько часов. - Она жестом указала на груду книг на полу. - Это не может ждать.
        - Я тоже кое-что проверяю. Ты изменилась во всех отношениях.
        Он не спеша осмотрел ее фигуру, что было доступно его взгляду, - изгиб спины, изящные бедра, длинные ноги, - и еле сдержал стон.
        - Делай что хочешь. - Клеа отвела взгляд и снова посмотрела на ежедневник на столе - так, чтобы он не мог видеть ее расстроенного лица.
        Брэнд проследил за ее взглядом вниз на страницу, где она что-то машинально рисовала, когда он зашел в кабинет. Сердечки. Она рисовала сердечки! Возможно, Клеа действительно разговаривала с любовником?
        Он сглотнул подступавший к горлу комок и медленно пододвинулся ближе, пока не коснулся Клеа. Он вел себя как малолетний подросток, но ничего не мог с собой поделать.
        О боже, как она пахнет!..
        Опустив голову, Брэнд хрипло прошептал ей куда-то в затылок:
        - Слишком занята для этого?
        Она обернулась, и их глаза встретились.

        Ее взгляд был холодным и отрешенным.
        - Прошлым вечером ты сказал, что все кончено.
        Отрывистые слова ударили его поддых, отчего стало трудно дышать. Да, он это сказал. Глупая гордость. Но он не это имел в виду! Просто она выбила его из колеи. Ранила. Унизила.
        И предала…
        Клеа выскользнула из его объятий. Сделав запись в ежедневнике, она сказала, не глядя на него:
        - Если ты не против, я назначу встречу в банке и договорюсь с тобой о времени позже.
        Он был против.
        И сейчас его выпроваживали из кабинета.
        Брэнд не мог в это поверить… Страх выбрался наружу. Страх, что он окончательно потерял Клеа. Страх, что он больше не вернется в тот наполненный смехом, теплом и уютом мир, в котором они жили.
        Страх того, что прошлое действительно ушло навсегда.
        Черт побери, о чем он думает, страстно желая жену, которая нашла себе другого? От которого сейчас беременна…
        И прежде чем он смог себя остановить, Брэнд схватил Клеа за руку. Мгновенно она обернулась, ее глаза были широко открыты от изумления.
        - Что?
        - Это случайность?
        Она тяжело дышала. Брэнд ощущал нежность кожи ее плеча. Наконец она сказала чуть хрипло:
        - Это не было случайностью, я хотела этого ребенка!
        Признание врезалось ему в сердце словно штык, заставляя напрячься каждый мускул.
        - Почему?
        - Не сейчас, Брэнд.
        - Нет, сейчас!
        Звуки голосов проплыли по коридору мимо кабинета Клеа. Она натужно засмеялась:
        - Это смешно. Хочешь поговорить? Четыре года назад единственной проблемой в нашем браке было то, что ты всегда держался отстраненно, никогда не говорил мне, о чем думаешь. Ну а я была готова поговорить прошлым вечером… в отличие от тебя. - Должно быть, Клеа заметила напряжение, отразившееся на его лице, потому что вздохнула. - Нам действительно нужно поговорить, Брэнд. Но не сейчас. Я должна работать. Алан только что звонил. Возможно, он пойдет меня искать. Кто угодно может застать нас здесь.
        - А тебе не все равно, кто нас застанет?
        - Да, мне не все равно.
        Да. Клеа сказала это слово во время их свадьбы в Лас-Вегасе: она поклялась любить его - только его! - до конца жизни.
        Брэнд приблизил свое лицо к ее лицу:
        - Мне не нужен разговор по душам, который ты считаешь таким важным. Но я хочу знать, почему ты предала меня, предала наши клятвы?
        Клеа вздернула подбородок:
        - Предала? Слишком сильно сказано.
        - Это именно то, что ты сделала. Скажи почему.
        - Я сделала это ради человека, которого люблю.
        - Ради отца твоего ребенка. - Это не было вопросом.
        Она кивнула, ее взгляд внезапно стал настороженным.
        - Конечно.
        Брэнд был потрясен, услышав подтверждение своим догадкам. Клеа предала его самым худшим способом, который только возможен, - влюбилась в другого мужчину. Гнев, уступивший место страху, снова заструился словно стихийный огонь по его венам, ярость становилась все сильнее… Брэнд почувствовал, что вот-вот взорвется. Он изо всех сил старался взять себя в руки… и победил.
        Брэнд улыбнулся ей непринужденной, несерьезной улыбкой, которая отобрала у него почти все силы.
        - И кто же этот счастливчик?
        - Ты хочешь сказать, что не догадался?
        Он пожал плечами, а потом солгал сквозь зубы:
        - Честно говоря, я не так уж много думал об этом…
        - О… - Клеа посмотрела на его руку, держащую ее плечо. - Отпусти!
        Брэнд мгновенно выпустил Клеа, отошел и прислонился к дверному косяку, скрестив руки на груди с напускным безразличием.
        - Я удивлена, что ты еще не догадался, - сказала она, откидывая волосы назад.
        Ему мучительно хотелось схватить ее и заключить в объятия. Эта новая, более дерзкая Клеа возбуждала его так, как никакая другая женщина.
        - Так удиви и меня, - сказал Брэнд с вызовом.
        Она пристально посмотрела на него, и он мгновенно испытал непреодолимое желание поцеловать ее поджатые губы. Но Брэнд тут же вспомнил картину, представшую перед его глазами, когда вчера он вошел в музей.
        Клеа, его прекрасная Клеа, стоящая рядом с Холл-Льюисом, ее рука опиралась на его локоть, а он так смотрел на нее…
        Горечь, острая и едкая, подступила к горлу.
        - Мне не надо гадать. - Черт возьми, когда Брэнд только дотронулся до ее увеличившегося живота, он уже знал, чей там ребенок… - Это ребенок Гарри Холл-Льюиса.
        Клеа дважды моргнула:
        - Ты всегда был довольно сообразителен, Брэнд. Мне следовало знать, что ты догадаешься. Со временем.

        Вывод Брэнда, что отцом ее ребенка был Гарри, вызвал у Клеа приступ тошноты.
        Она посмотрела на мужчину с непроницаемым лицом, который стоял со скрещенными руками, прислонившись к дверному косяку. Он совсем не был похож на человека, за которого она вышла замуж. Длинные темные волны волос были безжалостно обрезаны, открывая глубоко посаженные глаза цвета океана. Его губы, которые всегда были пухлыми и страстными, вдруг сжались.
        Неприятные ощущения в животе - последнее, что было нужно Клеа.
        Она должна выбраться отсюда!
        Клеа пронеслась мимо Брэнда и вышла из кабинета, пересекла приемную и направилась в дамскую комнату, где заперла за собой дверь. На этот раз она не смогла по достоинству оценить прекрасное антикварное зеркало над раковиной из темного гранита и медные канделябры ручной работы, висящие на стенах. Вместо этого она включила кран и позволила холодной воде литься по ее запястьям.
        Блеск золота под струей воды, стекающей по пальцам, заставил ее задуматься. Медленно Клеа выключила кран. Секунду спустя кольца уже не было на ее пальце. Наклонив голову, она уставилась на переплетение красного, белого и желтого золота, лежащее на ладони правой руки.
        В день их свадьбы Брэнд сказал ей, что красный символизирует его страсть, белый - ее, невесту, а желтый означал детей, которые у них будут…
        Клеа всегда мечтала о семье.
        Свободной рукой она дотронулась до живота, утешаясь присутствием жизни, растущей там. У нее будет ребенок, которого они хотели, но не будет семьи…
        Но Клеа ни о чем не жалела.
        Решение завести ребенка заполнило мрачную пустоту в те дни, когда она была вынуждена признать: Брэнд действительно мертв…
        Память о том разговоре в день свадьбы стала спасением, которое дало ей возможность взглянуть в будущее. Теперь она не будет одинока…
        Вот вам и намерение поговорить с Брэндом о ребенке! Все оказалось невозможным… Он слишком сильно изменился.
        Положив обручальное кольцо на холодную гранитную плиту, Клеа взяла бумажное полотенце и вытерла влажные руки, после чего бросила полотенце в корзину. Затем критически взглянула на свое отражение в зеркале.
        На нее смотрела пара зеленых глаз на лице, обрамленном буйными темными локонами. Ничего в ней не изменилось. Она выглядит так же, как и вчера… месяц назад… год назад…
        Определенно не было похоже, что она уже на девятнадцатой неделе беременности.

«Возможно, немного похудела, - признала Клеа, - и не было этой грусти во взгляде четыре года назад».
        Однако Брэнд изменился. Он был словно на другой планете.
        Он больше ей не доверял. Больше не любил. Он считал: она предала его и переспала с Гарри. Если бы она… Клеа быстро себя осадила.
        Нет! Она не попадется в ловушку самобичевания. Дело не в ней или в ее беременности.
        Четыре года назад по каким-то своим причинам Брэнд решил поехать в Афины без нее, а затем отправился в Багдад, не сообщив ей, в компании женщины, с которой его когда-то связывали близкие отношения.
        Именно его поведение не соответствовало поведению человека, преданного браку. Пора было признать, что их брак начал рушиться задолго до исчезновения Брэнда - их союз так и не стал неприступной крепостью, построенной на фундаменте любви и доверия, как она считала.
        - Ты же не заставляла его уезжать, - сказала она своему отражению. - Так что даже не смей винить себя!
        Клеа посмотрела на кольцо.
        Пока Брэнд не расскажет, что случилось, почему он бросил все, что было между ними, она не наденет это кольцо!


        Глава 5
        Вернувшись в кабинет, Клеа не застала там Брэнда. Ей потребовалось всего несколько минут, чтобы позвонить в банк и договориться о встрече с менеджером на следующий день.
        Но как связаться с Брэндом и сообщить ему?
        Клеа положила трубку и быстро встала. Если ей удастся выловить его прежде, чем он покинет здание…
        Она нашла Брэнда в просторной западной галерее, где он рассматривал самое ценное приобретение, сделанное музеем за последние годы.
        Летнее солнце, проливающееся сквозь большие арочные окна, освещало его широкую спину. Было невозможно не восхититься тем, как джинсы обтягивали узкие бедра, или не заметить, как натянута черная футболка на мощных плечах.
        Внимание Брэнда было сосредоточено на алебастровом сосуде, находящемся в стеклянной витрине, оснащенной ультрасовременной охранной системой. И хотя Брэнд стоял к ней спиной, Клеа знала: на его лице отражается такое же восхищение, которое почувствовала она, впервые увидев этот артефакт.
        Брэнд стоял неподвижно, и Клеа засомневалась. Неужели Брэнд не знает, на что смотрит?
        Она прогнала минутное сомнение. Конечно, знает, это же Брэнд Ноубл, один из мировых экспертов по древним артефактам! По крайней мере, он был им до того, как исчез…
        - Что думаешь? - Клеа встала рядом с ним. - Период Урука. Почти три тысячи пятьсот лет. Разве он не восхитителен?
        - В Национальном музее Ирака был один очень похожий сосуд - я видел его однажды.
        - Я тоже об этом слышала. Сосуд Инанны, - сказала Клеа с ноткой благоговения в голосе. - Но, в отличие от нашего сокровища, тот сосуд в прекрасном состоянии. Этот же был значительно поврежден. На реставрацию ушло целое состояние, поверь мне. Стоило того, как думаешь?
        Все еще внимательно глядя на сосуд, Брэнд сказал:
        - Когда я смотрю на этот сосуд, не могу удержаться от мысли о краже сосуда Варка - совершенно другого сосуда, не имеющего ничего общего с этим. Тот украли из музея Ирака во время разграбления Багдада.
        - Я знаю, - сказала Клеа с оттенком раздражения в голосе.
        - Конечно, у истории с сосудом Варка благополучный конец. Я находился на службе в войсках, размещенных в Багдаде, когда сосуд вернули - через два месяца после кражи.
        - Ты никогда не рассказывал мне об этом.
        - Он был отдан под надзор солдат. - Голос Брэнда звучал ровно, даже сухо. - Тысячелетний сосуд Варка был разбит на четырнадцать фрагментов во время кражи. Чрезмерная цена чьей-то жадности.
        Клеа ощетинилась.
        - Так почему наш сосуд, - она указала на витрину, - напомнил тебе о том случае?
        Клеа не могла поверить, что этот разговор направляется к тому, о чем она смутно догадывалась.
        - Хочешь, чтобы я разъяснил?
        Она не позволит ему вывести ее из себя! Сладким голосом, которым она обычно разговаривала с посетителями музея и состоятельными особами, у которых выпрашивала деньги на музей, Клеа сказала:
        - Хотя основание этого сосуда и разбито, как у сосуда Варка, меня возмущает твой намек, будто это произошло в результате кражи из музея Ирака. Это не сосуд Инанны, который ты там видел. У нашего сосуда безупречное происхождение. Я думаю, он был поврежден несколько лет назад, когда его проверяли для страховых целей.
        - А почему его не реставрировали? - В голосе Брэнда звучало недоверие.
        - Мне тоже это показалось странным, - признала Клеа. - Но коллекционер уже довольно стар, он посчитал содержание этого артефакта слишком затратным. Мы реставрировали его почти сразу после приобретения. Это было не первое повреждение. Много веков назад сосуд, должно быть, упал, потому что был починен древними мастерами. Видишь? - Клеа указала на следы склеивания фрагментов сосуда.
        Брэнд оторвался от артефакта и внимательно на нее посмотрел:
        - Я действительно вижу. А еще подозреваю: эта вещь была украдена и продана на черном рынке коллекционеру, который держал его за хорошо охраняемыми дверьми.
        Негодуя от намека на то, что она - или Алан Дейли, престарелый куратор музея, - одобрили бы артефакты с черного рынка, Клеа назвала имя продавца, очень уважаемого частного коллекционера.
        - И он приобрел его еще в шестидесятые, так что это не может быть тем сосудом, который ты видел.
        Брэнд поднял темную бровь:
        - И коллекционер добровольно расстался с тем, что, должно быть, было венцом его коллекции?
        Брэнду обязательно нужно доказывать, что здесь замешано мошенничество? Или он просто пытался вывести ее из себя?
        Тем же сладким голосом Клеа ответила:
        - Он старый друг отца. У него нет детей, а его наследники не интересуются древним искусством. Нам очень повезло, что мы смогли приобрести некоторые части его коллекции.
        Брэнд был явно удивлен:
        - А есть что-то еще?
        - О да! - Клеа распирало от гордости. - Но они все еще регистрируются - Алан проверяет происхождение каждого предмета. Но то, что наш коллекционер сделал большинство своих приобретений до семидесятых годов, облегчило задачу. Некоторое время они не войдут в экспозицию - реставрация занимает много времени. Но мы покажем один из наиболее впечатляющих экспонатов на Фестивале Музейной мили.
        Солнечный свет, играющий на лице Брэнда, не смог смягчить его напряженное выражение.
        Неужели он действительно сомневается в профессиональной чести музея? В Клеа начало закипать настоящее раздражение.
        - И просто чтобы убедить тебя, скажу: Алан связался с музеем в Багдаде и удостоверился - сосуд Инанны не был украден. Его нет в списках пропавших артефактов.
        Брэнд повернулся, и их глаза встретились.
        - Я бы сделал то же самое. Но это не подтверждает, будто его не могли украсть. Возможно, пропажу еще не зафиксировали.
        Под взглядом его синих, как океан, глаз дальнейшие слова застыли на ее губах.
        Связь между ними была страстной и первобытной. Клеа забыла о его подозрениях насчет сосуда, о его недоверии. Цвет его глаз затмил весь мир. Все было именно так, как после их первой встречи…
        Нет. Клеа моргнула, рассеивая чары, и прерывисто вздохнула. Запустив руку в волосы, она убрала их с разгоряченного лица.
        Она не хочет этого…
        Глаза Брэнда сузились, и он поймал ее за руку. Когда его большой палец коснулся бледного следа от обручального кольца, она ощутила всплеск эмоций.
        - Ты не носишь обручальное кольцо.
        - Я его сняла.
        Что-то промелькнуло в глубине великолепных глаз, чувство, заставившее ее сердце сжаться.
        - Почему?
        За пределами галереи послышался возрастающий шум голосов, и ее взгляд метнулся в сторону открытых двойных дверей на противоположной стороне зала. Один из экскурсоводов завел группу туристов в галерею. Клеа услышала пару слов на японском.
        Мысленно благодаря посетителей за предоставленную ей передышку, она сказала:
        - Слушай, здесь не место для разговора!
        Брэнд не двинулся, только повторил уже более настойчиво:
        - Почему?
        Клеа бросила обеспокоенный взгляд на дверь. Несколько туристов с любопытством уставились на них. Клеа могла только представить, как они с Брэндом смотрятся со стороны. Мужчина и женщина, стоящие так близко друг к другу, он держит ее руки…
        Ее щеки залились румянцем.
        - Мы устраиваем представление.
        Она высвободила руку из его хватки и выбежала из галереи, словно сам дьявол гнался за ней по пятам.

        Брэнд показался на пороге ее кабинета, мрачный и задумчивый.
        Возможно, действительно пришел сам дьявол…
        Клеа выкинула из головы эту картину и сделала глубокий вдох. Ее реакция на взгляд Брэнда, прикосновение его руки к безымянному пальцу потрясли ее. Влечение, которое она к нему испытывала, казалось, стало еще сильнее.
        Да что с ней происходит?
        Он бросил ее ради другой женщины! Как ее вообще мог привлекать такой человек? Безумие. Но выход есть. Выход, который навсегда отдалит их друг от друга.
        Сможет ли она это сделать? Сможет ли сжечь мосты навсегда?
        Клеа судорожно вздохнула. Затем напомнила себе: Брэнд не был готов выслушать ее, когда она хотела поговорить. Так же как он не был готов дать объяснения, когда она чуть ли не умоляла его.
        Брэнд больше не любит ее.
        Сейчас она должна думать о самосохранении. Теперь она должна заботиться о себе и о ребенке.
        - Я сняла кольцо, потому что… - Она сглотнула.
        Какая-то мысль шевельнулась в глубине ее сознания. Она прогнала тревожное чувство и сконцентрировалась на Брэнде. Их прекрасный брак оказался всего лишь миражом.
        - Прошлый вечер был не просто открытием выставки.
        Брэнд замер. Солнечные лучи падали на его скулы, подчеркивая острые черты, но они не смогли разогнать тени, залегшие в уголках его рта. Клеа поежилась. Никакой любви. Только тьма.
        - Гарри сделал мне предложение и…
        - Нет! - вырвалось у него.
        Она выставила вперед руки, словно держа его на расстоянии - несмотря на то что он даже не двинулся с места. Казалось, он словно прирос к ковру. В спешке Клеа добавила:
        - И я сказала «да». - Клеа подняла подбородок, и их взгляды схлестнулись. - Ребенку нужен отец.
        Мысленно она извинилась перед Гарри за свою трусость. Но так будет проще. Брэнд уже сделал свой вывод: это ребенок Гарри. И она не хочет, чтобы он возвращался… Только не этот настороженный незнакомец с холодным взглядом.
        - Ты не можешь выйти за Холл-Льюиса… Ты замужем за мной.
        - Нет. Ты мертвый.
        - Прости, что? - Брэнд неслышно подошел ближе. - Я очень даже живой.
        Клеа попятилась к двери, когда Брэнд загородил солнце.
        - Но не юридически - тебя признали мертвым.
        - Что?!
        - Ты мертвый, Брэнд. Насколько всем известно, я вдова.
        Брэнд скривился:
        - Это полная чушь. Я здесь… живой… и ты все еще моя жена.
        Он замолчал, и Клеа заметила, как он связывает все воедино.
        - Признали мертвым… - протянул он неторопливо. - Вот почему мои счета были заморожены.
        От выражения его глаз ей стало нехорошо.
        - Да, до тех пор, пока твое имущество не будет описано. Затем твое наследство будет разделено. - Она забыла сказать ему о встрече, назначенной на завтра в банке. - Брэнд…
        - И ты, конечно, наследуешь все. Теперь понятно, почему ты решила признать меня мертвым.
        - Брэнд, мне не нужны твои деньги! У меня есть свое наследство, у меня есть работа…
        - На которую тебя устроил папочка, - усмехнулся он.
        Клеа почувствовала, как кровь отхлынула от ее лица. Его насмешка была непростительна.
        - Меня никогда не волновали деньги. Связи моего отца, возможно, и помогли мне познакомиться с нужными людьми, но я получила эту работу благодаря своим заслугам. Я обязана успехом только себе. Ты не сможешь у меня это отнять. И… я назначила встречу в банке завтра утром.
        - Лучше позвони юристам и аннулируй постановление суда, признающее меня мертвым! - прорычал он.
        Клеа кивнула, затем сделала шаг в сторону двери.
        Но Брэнд оказался быстрее. Он надвигался на нее, пока она не уперлась спиной в гладкое стекло двери.
        Клеа замерла, когда он наклонился вперед. Знакомый запах окружил ее, она вдохнула его, и у нее подогнулись ноги.
        С такого близкого расстояния Клеа видела гладко выбритый подбородок. Его рот был чуть приоткрыт, нижняя губа напоминала о наслаждении, которое когда-то он доставлял ей…
        По ее спине пробежали мурашки, затем распределились по шее и вниз по рукам, принося волнующее ощущение, которое ей на самом деле не было нужно.
        Ее сердце замерло на мгновение…
        Брэнд собирался ее поцеловать?
        Она затаила дыхание. Самосохранение вытеснило более сильное чувство.
        Он прошептал ее имя - словно легкий ласковый ветерок коснулся ее кожи. Подавив волну дрожи, Клеа почувствовала тепло в низу живота.
        Она почти ощущала его губы…
        Последний раз она испытывала такое захватывающее дух возбуждение в Часовне любви в Лас-Вегасе. Но тогда было предвкушение. Была надежда. И счастье…
        Тогда Клеа знала: их побег в Вегас вызовет массу проблем, но она была уверена, что отец быстро простит ее…
        Сейчас большой палец Брэнда опустился на ее влажную пухлую нижнюю губу. Его прикосновение было удивительно грубым. Ее язык коснулся его кожи. Вкус соли и мускуса.
        Прежний, незабытый глухой стук ее сердца зазвучал снова, и Клеа растаяла. На этот раз она лизнула его палец, очень медленно. Ее язык обвил нежную складку между большим и указательным пальцами.
        У них появился второй шанс?
        Все будет хорошо. Они смогут все наладить.
        Его губы прижались к ее губам, и ресницы Клеа с трепетом опустились. Стекло за ее спиной было твердым и холодным, а страсть Брэнда - обжигающей. Он шевельнулся, и стон вырвался из ее груди. Поцелуй стал крепче. Ее руки медленно ползли вверх по его футболке, лаская шею.
        И тут давление его губ резко прекратилось.
        Клеа открыла глаза.
        Брэнд отошел на расстояние вытянутой руки:
        - Ладно, я лучше пойду… Ты говорила, у тебя много работы, а я мешаю. И знаешь… я поручу своим адвокатам аннулировать постановление о моей смерти. Таким образом, не буду тратить твое драгоценное время.


* * *
        Какое ничтожество!
        Теперь он знает, что она его хочет. Как унизительно…
        Клеа сжала кулаки, стараясь не тянуться к Брэнду, пытаясь удержать его, умолять поцеловать ее - всего один раз…
        Как легко он разрушил все преграды, которые она попыталась воздвигнуть! Как легко она сама забыла об Аните…
        - Считай это предупреждением! - прорычал он ей на ухо.
        Клеа смотрела на его широкую грудь. Под обтягивающей черной футболкой особенно отчетливо прорисовывались мускулы.
        Брэнд взял ее за подбородок и приподнял лицо, заставив Клеа взглянуть ему в глаза.
        - Я вовсе не мертвый. - Он окинул ее опасным взглядом. - Планируй свадьбу с другим, но ты все еще хочешь меня! Подумай об этом, потому что я не намерен думать ни о чем другом… всю ночь.
        Не дав ей возможности ответить, он отпустил ее подбородок, повернулся и не спеша вышел.
        В ярости закусив губу, Клеа смотрела, как уходит Брэнд. Дверь тихо закрылась, и сквозь стекло она увидела, как он свернул за угол и исчез из ее поля зрения.
        Шаги смолкли. Осталась только тишина…
        Ее плечи поникли.
        Слишком обессиленная, чтобы двигаться, Клеа прислонилась лбом к прохладному стеклу, желая, чтобы ей никогда больше не пришлось видеть Брэнда Ноубла.
        Самонадеянный тип. Он не заслуживает ее верности!
        Она даже не могла никак с ним связаться - ей придется ждать, пока он сам ей позвонит. Если вообще когда-нибудь позвонит.
        Она сняла обручальное кольцо… и он знал это. Мучительное беспокойство вновь вернулось. Его кольцо…
        Клеа вздрогнула. Ее кольцо! Где оно?
        О нет! Она почувствовала выброс адреналина, когда, спотыкаясь, выбежала из кабинета. Клеа отчетливо помнила, как положила кольцо на гранитную раковину. Она вытерла руки и… оставила его там.
        К тому времени, когда Клеа рывком распахнула дверь в дамскую комнату, ее сердце глухо стучало в груди от ужаса. Он стал сильнее, когда ее взгляд упал на гранитную раковину.
        Кольцо пропало.


        Глава 6
        Брэнд протискивался сквозь толпу на Пятой авеню. Над головой небоскребы причудливо разрезали небо.
        Еще вчера Брэнд думал, что давно достиг самого дна. Клеа доказала ему: он ошибался. Последний час разрушил его жизнь до самого основания.
        На углу он поймал такси и назвал адрес.
        Даже подозрения, вызванные новым экспонатом музея, не могли отвлечь его от мыслей о Клеа.
        Она сняла обручальное кольцо. Она согласилась выйти за Холл-Льюиса. И она уже признала его мертвым…
        В то время как он думал о ней каждый день, поглощенный мыслями о том, как вернуться домой, она собиралась похоронить его… заживо.
        - Не могли бы вы ехать быстрее?
        Таксист подчинился. Невидящим взглядом Брэнд уставился в окно. В своей прошлой жизни он был нетерпелив. Возможно, даже слишком… Но его плен, где минуты тянулись как часы, а часы - словно дни, все изменил. Брэнд научился блокировать все, кроме страстного желания выжить.
        Такси остановилось у роскошного дома на тенистой улице. Брэнд заплатил таксисту последними долларами, которые ему одолжил Акам, и направился в дом, который он купил Клеа, казалось, в другой жизни. На входной двери медными буквами было написано «Добро пожаловать домой».
        Он позвонил.
        Брэнд не узнал низенького лысого лакея, который открыл дверь.
        - А где Брайт? - спросил Брэнд, удивленный тем, что не увидел элегантного пожилого человека, которого они с Клеа наняли в более счастливые времена.
        - Брайт ушел на пенсию, сэ…
        Дворецкий смерил оценивающим взглядом дешевые джинсы Брэнда и черную футболку, обтягивающую мускулистый торс и бицепсы, прежде чем проглотить остаток машинально вырвавшегося вежливого «сэр». Оценив и забраковав одежду Брэнда, он заявил:
        - Нам не нужны телохранители.
        Брэнд бросил на незнакомца, преграждающего ему путь домой, убийственный взгляд:
        - Я не ищу работу. Я - Брэндон Ноубл.
        Дворецкий не отступил, его массивное тело загораживало проход, в глазах читалось недоверие.
        - Мистер Ноубл мертв.
        Ему никогда не отделаться от этого мифа?
        Хотя несговорчивое поведение дворецкого злило, человек всего лишь выполнял свою работу. Наконец Брэнд сжалился над ним и достал паспорт, настолько новый, что темная обложка была все еще тугой.
        Он открыл его и показал дворецкому страницу с личными данными:
        - Доволен?
        Дворецкий взглянул на фотографию, сделанную меньше недели назад в кладовке дома двоюродного брата Акама, и затем снова - на Брэнда. Он сглотнул и тоненько произнес:
        - Кажется, я должен извиниться, мистер Ноубл.
        Бедный дворецкий разрывался между тем, чтобы прогнать возможного преступника, и риском потерять работу, если утверждение Брэнда окажется правдой. Как хорошо, что этот человек не был способен распознавать отличные подделки!
        - Не стоит извиняться.
        Брэнд убрал поддельный паспорт и поднял бровь:
        - Я не расслышал ваше имя.
        Оба они знали, что дворецкий его не называл. Неловкость отразилась на лице дворецкого.
        - Меня зовут Кертис. Доктор еще в музее, сэр.
        Доктор.
        Дворецкий имел в виду Клеа. Это был еще один кусочек информации, которым она не поделилась с ним, - Клеа получила докторскую степень! Это он тоже пропустил. Он должен был быть рядом с ней, праздновать ее успех. Брэнд подавил разочарование, вызванное трагической несправедливостью. Если он позволит обиде и злости вырваться наружу, то просто сойдет с ума.
        - Я знаю, - сказал он медленно. - Я сам только что оттуда.
        Нахмуренное лицо дворецкого облегченно разгладилось.
        - Тогда вы придете позже, когда доктор будет дома?
        Чтобы предотвратить бессмысленное противостояние, Бренд спросил:
        - Смиз еще работает здесь?
        Его уязвило, что он должен спрашивать незнакомого человека, работает ли на него его шофер. Когда-то Брэнд полностью контролировал свою жизнь, а на следующий день уже не знал, откуда ему перепадет еда и будет ли она вообще…
        И какой будет его судьба. Смерть или жизнь?
        Четыре года эти чаши весов раскачивались в руках его похитителей.
        Дворецкий кивнул, но все еще закрывал проход.
        Брэнд шагнул вперед.
        - Найди его, Кертис! - рявкнул он. - Я не буду стоять здесь весь день.
        Пять минут спустя Брэнд был внутри своего собственного дома.
        Улыбающийся Смиз стоял рядом, слезы струились по его морщинистым щекам, в то время как Брэнд внимательно осматривал дом, который не видел несколько лет.
        Дом изменился. Белые стены уступили темным оттенкам, которые стали замечательным фоном для картины Кандинского - они с Клеа приобрели ее на аукционе месяц спустя после покупки этого дома. Огромный корабельный сундук, когда-то стоявший у стены, заменил ореховый сервант.
        А чему он удивляется? Клеа изменилась до неузнаваемости - новый мужчина, беременность, новая жизнь, - так какого черта дом должен был остаться без изменений?
        Брэнд быстро поднялся по покрытой ковром лестнице и, дойдя до конца коридора, с одной стороны которого были арочные окна, зашел в главную спальню.
        Занавески были новые - цветочный орнамент, который добавил света и нотку зелени к роскошному богатству обоев цвета слоновой кости. Его взгляд двинулся дальше в поисках знакомых признаков повседневной жизни Клеа. Кроме вазы с высокими белыми цветами и флаконов с духами на туалетном столике, не было никаких женских штучек.
        Едва уловимые нотки жасмина витали в воздухе.
        Послеполуденное солнце пробивалось сквозь ветви каштана, росшего за окном, играя бликами на нетронутом покрывале. Великолепная кровать из красного дерева, которую они с Клеа выбирали вместе, после того как весело провели День святого Валентина, все еще наполняла комнату уютом и контрастировала с белоснежным постельным бельем.
        Он занимался любовью со своей женой на этой кровати столько раз, что потерял счет. Здесь они делили мечты. Обещания. И страсть…
        Ворсистый ковер заглушал шаги. Брэнд остановился перед большими окнами и смотрел сквозь ветви каштана через двор на серебристые березы. Вечернее солнце чуть грело лицо. Ничего общего со знойной пустыней Ближнего Востока.
        Внезапно он вспомнил тот острый момент в кабинете Клеа, жар ее языка, когда он коснулся ее губы… Боже, он был готов идти до конца, не останавливаться, прижать ее к себе в крепком объятии…
        Но он слишком разозлился. Здесь, в этой спальне, где они провели столько счастливых часов, все могло бы быть по-другому.
        Это был их дом. А Клеа - его жена, не вдова.
        Положив руки на широкий белый подоконник, Брэнд наклонился и вдохнул аромат жасмина и гардении, доносившийся из сада.
        Картина из прошлого возникла у него перед глазами. Одна из тех, что придавали ему сил в самые мрачные дни, укрепляя желание вернуться к Клеа, но сейчас приносящая только невыносимую боль.


* * *

…Первый раз, когда они обсуждали тему детей, был прекрасный летний день - такой, который может быть только в Нью-Йорке. Клеа собрала корзинку для пикника, и они отправились в Центральный парк.
        - Четыре мальчика, - заявила она, откинувшись назад на локти на свежескошенной траве, после того как стряхнула последние крошки вкусного яблочного пирога с губ…
        - Что? - Шок, который Брэнд ощутил от ее заявления, заставил его переключить внимание с ее губ на глаза. Он надеялся найти там подтверждение того, что она шутит. Она не шутила. Брэнд повторил: - Четыре мальчика?
        - Или пять. Все мальчики. Я хочу большую семью.
        - Пять мальчиков? - фыркнул он. - Это дело отнюдь не из легких.
        Ему ли не знать! У него было три брата, и он знал: Клеа ему завидовала.
        - Мне все равно, - сказала она, ее губы растянулись в улыбке. - Мне не нравилось, что я была единственным ребенком в семье. Ты счастливчик! Я бы хотела, чтобы у меня были братья или сестры.
        - Можешь забирать моих в любое время.
        - Хорошо, ловлю тебя на слове. Жаль, что твои братья живут так далеко - я бы хотела чаще встречаться, быть семьей.
        Двое его братьев все еще жили в Новой Зеландии, а младший был в Лондоне.
        - Ты не отвертишься. Пятеро детей. Минимум. Он отодвинулся от грубой коры дуба и упал на траву рядом с ней.
        - Рад услужить, но тогда нам лучше поторопиться - пять мальчиков потребуют некоторой работы. - И он поцеловал ее приоткрытые губы.
        На этом разговоры о детях на некоторое время прекратились…


* * *
        Теперь, облокотившись на подоконник в их спальне, Брэнд смотрел на слезливые ветви берез в конце двора, едва замечая, насколько они выросли за время его отсутствия.
        И вот Клеа беременна. Но не от него! Это не их мечту она воплотила. Это была новая мечта Клеа - часть ее будущей жизни с Холл-Льюисом.
        Впрочем, их брак с Клеа еще не окончен.
        Дыхание Брэнда с шумом вырвалось из груди, когда он выпрямился. Серебристые листья берез дрожали от летнего ветерка.
        Развода не будет! Может, он и не отец ребенка, но, несмотря ни на что, Клеа все еще его жена. И в радости, и в горе.
        Не невеста Холл-Льюиса.
        Может, это и не та семья, которую они планировали, но ребенок уже был. Ребенок от другого мужчины. Брэнд сунул руки в карманы джинсов. Он смирится. Это гораздо проще, чем возможность жить без Клеа.
        Приняв такое решение, Брэнд ощутил, как чудовищное напряжение внутри его начало слабеть.
        Он не позволит Холл-Льюису отнять у него Клеа! Брэнд вернулся домой, чтобы остаться.

        Клеа вошла в погруженный в полумрак дом.
        Канделябры отбрасывали слабые тени в углах прихожей, и ее каблуки застучали по темным деревянным доскам, когда она подошла к покрытой ковром лестнице.
        Кертис уже, наверное, выключил верхний свет, оставив лишь приглушенный свет лампы на серванте, чтобы осветить ей путь.
        В конце коридора виднелась слегка приоткрытая дверь в спальню. Клеа знала, что кровать уже заправлена. Широко распахнув дверь, Клеа направилась к неясному силуэту кровати и присела на ее край.
        Выскользнув из туфель на высоком каблуке, она наклонилась и включила светильник.
        Встав, Клеа расстегнула молнию на черном платье и стянула бретельки с плеч.
        - Стриптиз - не совсем то, что я подразумевал, но пусть это тебя не останавливает.
        Клеа обернулась, прижимая лиф платья к груди, и уставилась на мужчину, лежащего в большой кровати, скрестив руки за головой.
        - У меня чуть сердечный приступ не случился. Что ты здесь делаешь? - спросила она, ее сердце все еще колотилось от страха. - В моем доме?
        - Жду тебя.
        - Ты без одежды!
        Его рот скривился.
        - Ты забыла - я всегда сплю голый.
        Клеа вспыхнула. Она видела Брэнда голым миллион раз. Они занимались любовью. Страстной любовью. Так почему же всего одно слово сейчас заставляет ее трястись, как девственницу?
        Брэнд улыбался, словно кот, наевшийся сметаны, и эта улыбка натолкнула Клеа на мысль: он знает, что слово «голый» ее смутило. Несомненно, он произнес его специально, чтобы вызвать именно такую реакцию.
        Клеа крепче сжала платье, прикрывающее грудь.
        - Убирайся из моей кровати, - сказала она быстро.
        Что бы ни было у Брэнда на уме, она не собиралась прыгать к нему в постель.
        - Нашей кровати, - уточнил Брэнд и хрипло прошептал: - Только не говори мне, что твой жених спит в пижаме.
        Уже приготовившаяся с жаром отрицать, что у нее есть жених, Клеа в самый последний миг вспомнила: она сама сказала Брэнду, будто выходит замуж за Гарри. Пришлось ей прикусить язык.
        Она откинула голову назад и парировала:
        - А ты не думал, что, придя сюда, можешь наткнуться на него?
        - Думал. - Глаза Брэнда вспыхнули, став ярко-бирюзового оттенка. - Честно говоря, я с нетерпением ждал встречи.
        Клеа внимательно посмотрела на опасный блеск в его глазах.
        Может, она зря заявила Брэнду, что выходит замуж за Гарри? Не подвергает ли она этим ни в чем неповинного Гарри опасности?
        Между тем он откинул уголок покрывала приглашающим жестом:
        - Но твоего жениха здесь нет, а ты уже почти раздета. Брось это платье. Давай, присоединяйся!
        Ее сердце екнуло.
        - Ни за что!
        Его губы изогнулись в вызывающей улыбке.
        - Я должен подойди и заставить тебя?..
        Клеа задрожала от откровенного обещания в его взгляде. Брэнд сделает это. И он голый под этой простыней…
        - Ты совершенно невыносим! - Натянув платье выше груди, она бросилась из комнаты. - Это зашло слишком далеко. Я собираюсь принять душ, и когда выйду из ванной, тебя здесь не должно быть. Можешь выбрать любую гостевую спальню, а это моя комната!
        Когда она захлопнула дверь ванной, услышала его ворчание:
        - А это моя кровать. И ты моя жена - даже если забыла об этом.


        Глава 7
        Даже сильная струя воды не смогла прогнать охватившее Клеа возмущение.
        Как Брэнд посмел прийти в ее дом, лечь в ее кровать, развалиться на ее подушках, словно покинул этот дом только вчера? А потом имел наглость напомнить ей, что она все еще его жена? Это не она бросила его!
        Клеа подставила лицо под струю горячей воды. Мужчина, лежащий на ее подушках в соседней комнате, бесконечно далек от того, за которого она вышла замуж.
        Этот человек презирал ее. Этот человек нарушил клятвы, которыми они обменялись.
        Выключив воду, она выдавила гель на трясущуюся руку и намылила тело. Это действие успокоило ее. Она распределила мягкую пену по налитым изгибам груди, которая становилась все чувствительнее, и, двигаясь ниже, нежно потерла недавно наметившийся животик.
        Едва уловимый трепет - словно порхание крыльев невидимых бабочек - заставил ее руки замереть. Захватывающие ощущения, начавшиеся две недели назад…
        Ребенок шевелился!
        Ребенок, зачатый, чтобы зародить семью, которую она и Брэнд когда-то мечтали создать. Тогда она не сомневалась в его любви…
        Они поженились через месяц после знакомства, а десять месяцев спустя Брэнд исчез. Тот, за кого она молилась и кому верила все эти годы. Но знала ли она Брэнда вообще? Любил ли он ее так, как ей казалось?
        Клеа поежилась и открыла кран. Поток горячей воды хлынул на нее, унося с собой невыразимые муки.
        Одно Клеа знала наверняка: она не будет делить с ним постель. Не сегодня. До тех пор пока не получит ответы на вопросы.
        Возможно - никогда.

        Шум воды в ванной смолк.
        Брэнд напряженно следил за дверью, ожидая, что она вот-вот откроется.
        Наконец Клеа вышла - призрачное видение, закутанное в большое банное полотенце. Бледная кожа плеч блестела от влаги.
        Он тут же закрыл глаза. По мягким шагам по ковру понял, что она приближалась к кровати.
        Брэнд ждал, давая ей время.
        Она остановилась рядом с кроватью. Затем сказала:
        - Брэнд, ты спишь?
        Он не ответил и сосредоточился на том, чтобы дышать медленно и равномерно. У него было много практики за последние несколько лет - оттачивал технику, чтобы обмануть даже самых зорких охранников.
        Клеа резко вздохнула:
        - Ты не можешь здесь спать.
        Несмотря на ее раздражение, Брэнд не был намерен спать где бы то ни было еще. Это была его кровать, а Клеа была его женой. В конце концов она смирилась с фактом, что он не собирается уходить. Чем раньше она оправится от своих обид, тем лучше для них обоих.
        - Вставай.
        Она дотронулась до его плеча, ее пальцы, слегка влажные после душа, показались ему удивительно нежными. Брэнд усилием воли заставил себя не реагировать.
        - Ты слишком тяжелый, чтобы я могла тебя сдвинуть. Полагаю, ты на это и рассчитывал?
        Матрас немного осел, когда она села на край.
        - Мне следует позвать Кертиса, чтобы он помог вывести тебя. Сам будешь виноват, когда весь дом узнает - я силой выставила тебя из своей спальни.
        Его глаза слегка приоткрылись.
        Она сидела к нему спиной, ее волосы разметались по спине, искушая коснуться их. Не может быть, чтобы Клеа серьезно говорила о том, чтобы выгнать его с помощью прислуги. Это даст пищу подлым сплетням, которых она всегда тщательно избегала.
        В тусклом свете прикроватной лампы он видел: ее голова наклонена, плечи поникли. Она выглядела измотанной. Брэнд очень хотел откинуть покрывало, сбросить влажное полотенце с ее тела, уложить Клеа рядом с собой. Но тогда она узнает, что он не спит, - и они снова окажутся в ловушке.
        Поэтому он подавил этот порыв, продолжая коситься на нее из-под полузакрытых век. Он собирался выиграть этот раунд. У Клеа нет другого выбора, кроме как лечь в постель рядом с ним, - она поймет это достаточно скоро.
        - Что ты здесь делаешь? Зачем ты вернулся, Брэнд?
        Он уже и сам не знал. Годами его единственной целью было вернуться к Клеа. В прошлом году, когда пришло известие, которое испугало Акама, Брэнда сильно избили. Он понял: его похитители на пределе. Подпитывая растущую паранойю Акама, Брэнд добился своего освобождения. Его похититель предоставил транспорт, чтобы поехать на север. Вооруженный кое-как начерченной картой, Брэнд направился в горы в поисках банды курдских контрабандистов, о которой ему рассказал Акам. Три дня изнурительного путешествия под палящим солнцем привели его в деревню, где они жили. Там ему помогли - и задержали на несколько месяцев, прежде чем он пересек границу в горах.
        Оказавшись в Турции, Брэнд получил два поддельных паспорта - один на свое имя и другой для передвижения, для долгого пути в Америку.
        Двоюродный брат Акама, Ахмед, предупредил Брэнда не использовать паспорт с его именем, иначе поднимется тревога в некоторых правительственных органах. И даже несмотря на то что документ был фальшивым, сам факт обладания паспортом на свое собственное имя убедил его: Брэнд Ноубл все еще существует.
        Он ожидал…
        Брэнд зажмурился. Какая, к черту, разница, чего он ожидал? Он приехал домой в надежде принять с распростертыми объятиями прежнюю жизнь, а нашел Клеа, похоронившую его. Он вернулся к жене, оказавшейся беременной и собирающейся выйти замуж за другого мужчину.
        Он должен переубедить ее.
        Клеа наклонилась к нему. На какую-то секунду Брэнд подумал, что она собирается его обнять или даже поцеловать. На мгновение он даже перестал дышать…
        Но Клеа ничего не заметила. Она была занята, взбивая подушку.
        Брэнд потерял терпение. Он хотел вернуть жену обратно. Издав тяжелый вздох, он повернулся к ней. Все еще притворяясь, будто спит, Брэнд забросил руку на ее спину и притянул к себе.
        Она резко отодвинулась, и его рука упала. Сквозь полузакрытые глаза он увидел кусок шелка, смятый в ее руках. Брэнд отвернулся.
        За его спиной Клеа пробормотала:
        - Ну все. Я буду спать в детской, а ты можешь отправляться в ад!
        Выключив прикроватную лампу, Клеа погрузила комнату во тьму. Брэнд слышал, как она тихо прошла по ковру, а затем дверь в спальню захлопнулась.
        Брэнд вздрогнул и открыл глаза во всепоглощающей тьме.
        Черт! Не на такой результат он рассчитывал, когда вернулся сегодня домой.
        Перевернувшись на спину, он уставился в темноту. Это будет долгая ночь.
        Клеа не знала, но не было нужды отправлять его в ад - он уже был в нем. Адом для Брэнда оказалось одно жаркое пустынное место, где от жажды и отчаяния иссыхали сны и умирали мечты.
        Только сила его желания вернуться домой к Клеа давала ему силы продолжать бороться. И у него получилось…
        Правда, вместо дома Брэнд оказался в еще худшем аду, чем тот, который оставил позади.

        Брэнду не потребовалось много времени, чтобы понять, почему Клеа перевела свои средства в другой банк.
        Тед Уолтерс, банкир, который отказался отвечать на его звонки, был одет в черный костюм. На носу его сидели очки, и от него веяло таким высокомерием, что Брэнд яростно стиснул зубы. На стене позади черного кожаного кресла руководителя, в котором сидел Уолтерс, висели в рамках дипломы об ученых степенях банкира.
        Скосив взгляд на сидящую рядом Клеа, Брэнд пытался понять, испытывает ли она такое же раздражение от самомнения этого типа? В шелковом платье нефритового цвета, сложив руки на коленях, Клеа выглядела невозмутимой и совершенно спокойной.
        Брэнд переключил внимание обратно на Уолтерса.
        - Ваши счета были заморожены по распоряжению миссис Ноубл, - сказал Уолтерс самодовольным голосом из относительно безопасного укрытия в виде стола. - Пока ваше имущество не опишут, мы не можем ничего выплатить. Так что мне жаль - мы не в состоянии выдать вам деньги. - В его голосе не было ни тени сожаления.
        Рот Брэнда скривился.
        - Кажется, вы упустили самое важное - мое имущество не будет описано. Я живее всех живых.
        Уолтерс начал хмуриться, затем вытащил листок бумаги из папки и положил перед ним:
        - Это копия судебного постановления, признающего вас мертвым. Боюсь, мы ничего не можем сделать, пока оно не отменено.
        Ситуация была абсурдной. Брэнд, может быть, даже посмеялся бы, не будь так уверен: банкир получает от ситуации какое-то странное удовольствие.
        Клеа наклонилась вперед:
        - Но Брэнд здесь, перед вами. И если он предоставит вам удостоверение личности…
        Брэнд покачал головой. У его водительских прав давно истек срок, паспорт был фальшивкой. У него определенно не было никакого желания предъявлять его для проверки в банке. До тех пор пока эти документы не заменят, все, что у него есть, - это свидетельство о рождении, которое Клеа вынула из ящика с документами в их комнате.
        - Это не понадобится. Мои адвокаты аннулируют ваше постановление к полудню. - Брэнд взглянул на часы, чтобы подчеркнуть свои слова, - был почти полдень. Снова переключив внимание на Уолтерса, он жестом указал на копию свидетельства о смерти и тихо сказал: - Поскольку это препятствие очень скоро будет устранено, вы можете начать размораживать мои счета. У меня немалые активы - некоторые из моих вложений, должно быть, принесли доход, пока меня не было. Я собираюсь взять на себя управление ими.
        - Ну, мы с нетерпением будем ждать сотрудничества с вами в будущем. - Уолтерс достал визитку и протянул ее Брэнду. - Наш совет: убедите миссис Ноубл пересмотреть решение перевести свои вложения, которое она приняла, когда вы были… не здесь.
        По его словам выходило, что Клеа была послушной маленькой дурочкой, которая поступала так, как ей велел муж. Брэнд бросил быстрый взгляд на Клеа. В ее зеленых глазах бушевала буря. Впервые за долгое время Брэнд боролся с желанием улыбнуться от неподдельного веселья. Идиот Уолтерс не знал его жену.
        Проигнорировав визитку банкира, Брэнд произнес:
        - Я определенно не буду даже намекать доктору Ноубл, что делать. - Брэнд убедился, что акцент на ее ученое звание не остался незамеченным. - Моя жена достаточно умный и образованный человек, и она сама принимает решения. Ведение же моих дел здесь конечно же в дальнейшем невозможно - уровень обслуживания в вашем банке, к сожалению, падает.
        Банкир обеспокоенно приподнялся в кресле:
        - Но…
        Брэнд оборвал его:
        - Обслуживание должно быть улучшено. Я ожидаю: кто бы ни пришел на смену вам, он будет отвечать на мои звонки и встречаться со мной в удобное мне время.
        Банкир сразу же все понял.
        - Конечно, мистер Ноубл, - произнес он слабым голосом. - Я велю в приемной сразу же соединять вас со мной. Больше не будет… задержек.
        - Хорошо.
        Брэнд встал. Клеа тоже поднялась и взяла его под руку. Удовольствие нахлынуло на него вместе с сильным мужским желанием. Он почувствовал себя окрыленным и непобедимым. Возвращение его активов, восстановление финансового положения отошли на задний план - по сравнению с прикосновением ее руки. Это был первый шаг к примирению. Подобный маленький жест означал значительную победу.
        Он накрыл руку Клеа своей ладонью, удерживая ее на месте.
        Выйдя из банка, Брэнд не мог сдержать своего торжества:
        - Что за самодовольный болван!
        Она сжала его руку:
        - Вот почему я сменила банк. Этот тип всегда заставлял меня чувствовать себя… неполноценной.
        Брэнд повернулся к ней лицом. Она резко остановилась, наклонив голову назад, ее розовые губы были слегка приоткрыты.
        - Никогда не чувствуй себя неполноценной! Он не стоит твоего времени. Забудьте о нем, доктор Ноубл, у этого типа, очевидно, нет мозгов. - Он нежно убрал выбившийся локон с ее лица. - Давай поужинаем сегодня вместе, - неожиданно сказал он. - Сходим куда-нибудь…
        - Я не могу, - перебила она, ее глаза потемнели. - Извини, Брэнд, но я ужинаю с… с другом. Мы договорились на прошлой неделе, до того как ты вернулся. Я не могу отменить…
        - Да, - сказал Брэнд бесцветным тоном, решив не показывать своего разочарования. - Конечно, не можешь. - Не дожидаясь ее следующей реплики, он сказал: - Мне надо много всего наверстать - начну с покупки приличного телефона. Затем следует арендовать офисное помещение, нанять персонал. - Посмотрев на свою черную футболку и джинсы, Брэнд состроил гримасу: - И купить одежду.
        - Ты никогда не любил ходить по магазинам. - Голос Клеа смягчился, затем она глянула на элегантные платиновые часы на запястье. - У меня запланированы встречи на весь день. Если хочешь, я могу сходить с тобой попозже, после того как закончу. Перед тем как уйти на ужин…
        Радость, переполнявшая его до этого, рассеялась. Брэнд покачал головой:
        - Со мной все будет в порядке. Используй свободное время, чтобы подготовиться… к ужину.


        Глава 8
        Официант посадил их за столик рядом с открытым створчатым окном, и теперь обоих обдувал летний вечерний ветерок.
        - Наверняка ты меня убьешь, когда услышишь, что я наделала, - сказала Клеа.
        - Убью тебя? - Гарри широко улыбнулся поверх открытого меню. - Ни за что!
        - Просто подожди, - мрачно сказала она. - Обещаю, ты изменишь свое решение.
        - Почему? Что ты натворила на этот раз?
        - На этот раз? - возмутилась Клеа. Она определилась с заказом и отложила меню. - Звучит так, словно я постоянно влипаю в истории. Хочется напомнить: когда мы были младше, именно ты всегда попадал в неприятности!
        - Я исправился, - смиренно произнес Гарри.
        Клеа недоверчиво фыркнула:
        - Просто стал лучше скрывать свои шалости.
        - Нечестно! Помнишь, кому пришлось сообщить новость о твоем замужестве отцу?
        - Помню, - сказала она с чувством.
        Как она могла забыть? Доналд был в ярости, несмотря на то что Гарри сделал все, чтобы уладить отношения отца и дочери. Но его помощь только усилила гнев отца. В итоге Клеа пожалела, что согласилась на предложение Гарри сделать за нее грязную работу и не сообщила новость сама. Тогда она была такой слабохарактерной! Но тогда она была молодой… и наивной.
        - Так что же ты натворила?
        Она тяжело вздохнула и уронила лицо в ладони:
        - Брэнд думает, что ребенок твой.
        Гарри удивленно посмотрел на нее:
        - Он думает - что?!
        Клеа закусила губу:
        - Он думает, я беременна от тебя.
        - Это ты ему так сказала?
        Было сложно понять реакцию Гарри. Впервые в жизни Клеа не смогла понять, о чем он думает. Гарри определенно не рассердился. Но и не обрадовался.
        - Не совсем…
        - Так почему он все не так понял?
        - Сложно объяснить…
        - Попробуй!
        - Брэнд был… невыносим. Он предположил…
        - Что я твой парень? - Гарри закрыл меню и отложил его. - И ты его не разубедила?
        Клеа нервно заерзала на стуле:
        - Я… Он вел себя как придурок.
        - Клеа! Это почти такой же безумный поступок, как и твоя изначальная идея завести ребенка.
        - Гарри, пожалуйста. - Клеа потянулась за льняной салфеткой, развернула ее и положила на колени. - С меня довольно и папиных упреков. Мы можем обойтись без твоих?
        Откинувшись на спинку стула, Гарри оценивающе посмотрел на нее:
        - И как же Брэнд отреагировал?
        - А ты как думаешь?
        - Плохо, - сказал Гарри, жестом отсылая приближающегося официанта.
        Она кивнула:
        - Слишком слабо сказано.
        - Бедняжка…
        Сочувствие в его голосе заставило Клеа почувствовать себя еще более несчастной.
        - Конечно, мне придется сказать ему, что это не так. И вообще, втягивать тебя в… - Клеа не могла подобрать подходящее слово, чтобы описать ту ужасную пропасть, разделявшую ее и Брэнда, поэтому сказала: - Наши проблемы.
        - Клеа… - Гарри подвинул стул и положил ей руку на плечо. - Я не хочу видеть тебя такой. Мы были друзьями долгое время, правда?
        Она кивнула, боясь заговорить, чтобы подступавшие к горлу слезы не хлынули потоком.
        - Помнишь, как я напился на свадьбе Уильяма Хартвелла и его кузина с похожим на клюв носом набросилась на меня?
        Она издала странный звук: наполовину смех, наполовину всхлип:
        - Это другое. Ты был недееспособен - я обязана была спасти тебя от участи худшей, чем смерть.
        - Ты сказала, что я твой должник.
        - Так и есть!
        Гарри наклонился к ней:
        - Так что считай это расплатой. Воспользуйся мной - пусть Брэнд продолжает думать, что ты беременна от меня. Тебе не обязательно рассказывать ему правду прямо сейчас. Выбери подходящее время, чтобы все ему рассказать.
        Гарри был прав.
        Клеа часто действовала спонтанно, и это почти всегда выходило ей боком. Даже решение родить ребенка было криком души в ответ на пустоту, которую отсутствие Брэнда оставило в ее жизни.
        Она так нуждалась в чем-то… в ком-то, кто придал бы смысл ее жизни.
        Если она сделает так, как предложил Гарри, Брэнд продолжит верить, что Гарри ее возлюбленный. Так будет проще держать его на расстоянии. Это даст ей возможность разобраться во всем и принять решение.
        - М-м-м… ты должен знать кое-что еще.
        - Что?
        - Я сказала Брэнду, что мы собираемся пожениться.
        Гарри уставился на нее, не веря своим ушам. Затем последовал такой взрыв смеха, что люди за соседними столиками обернулись.
        - Очень смешно.
        - Видишь? Я уже воспользовалась тобой.
        Клеа не хотела признавать одного факта: она пыталась заставить Брэнда немного поволноваться. В конце концов, он исчез на четыре года и не удосужился ничего рассказать.
        - Используй меня как прикрытие сколько нужно. Пусть Брэнд думает, что ты хочешь подать на развод.
        Гарри подозвал официанта, блуждающего вдалеке.
        - Прикрытие - это как раз то, что мне сейчас нужно, - сказала она ему с глубоким облегчением. - Гарри, ты самый лучший друг, которого может пожелать женщина.
        На его лице появилась горькая улыбка.
        - Обращайся. А сейчас я заслужил немного шампанского, чтобы отпраздновать нашу так называемую помолвку.

        Услышав шум остановившейся на улице машины, Брэнд встал и поднял голову. Раздался голос Клеа.
        Брэнд наконец признал: возможно, они действительно недостаточно разговаривали в прошлом. Тогда он считал: их общения в спальне вполне достаточно.
        Сегодня он собирался начать строить мост через пропасть невысказанной боли и нарушенных обещаний, простиравшуюся между ними. Для этого он дал Кертису выходной, чтобы им с Клеа остаться одним в доме. К облегчению Брэнда, Смиз пошел куда-то с Кертисом.
        И вот сейчас две кружки с шоколадом - горячим, с пенкой, как Клеа всегда любила, - стояли на подносе.
        Послышался смех.
        Брэнд вышел из кабинета в коридор.
        Клеа смеялась. Позади нее шел… Холл-Льюис.
        Брэнд свирепо посмотрел на нее.
        - О! Ты еще не спишь?
        - Я ждал тебя! - прорычал он.
        - Клеа, какие-то проблемы? - Холл-Льюис встал позади Клеа и положил руки ей на плечи.
        - Никаких проблем, - процедил Брэнд сквозь зубы. - Раз уж ты уходишь.
        Он слышал, как Клеа ахнула:
        - Не надо грубить…
        - Клеа, это был чудесный вечер. - Холл-Льюис легко пресек ее протесты. - Я позвоню тебе завтра, и мы выберем время, чтобы купить кольцо.
        - Гарри, не волнуйся…
        - Или, если ты слишком занята, я сам могу выбрать бриллиант, который подчеркнет сияние твоих глаз. - Холл-Льюис ухмыльнулся.
        Брэнд сжал кулаки.
        Руки другого мужчины начали гладить плечи Клеа, затем ее тонкие запястья, а потом Холл-Льюис ловко повернул ее и наклонился, чтобы поцеловать…
        Брэнд так сильно зажмурился, что звезды затанцевали у него перед глазами. Открыв глаза, Брэнд увидел: Холл-Льюис смотрит на него поверх головы Клеа, его лицо светится торжеством. Война была объявлена.

        Молчание, наступившее после ухода Холл-Льюиса, сжало Брэнда словно тиски.
        - Мне надо выпить, - пробормотал он.
        С переполнявшим его грудь чувством пустоты Брэнд направился по коридору и распахнул дверь кабинета, который когда-то принадлежал ему. Светильник на столе был включен, так же как и напольная лампа рядом с большим мягким коричневым диваном, где он сидел и читал, пока ждал возвращения Клеа.
        Комната изменилась - он заметил тонкую золотую ручку на столе, вышитую подушку на диване, полки с романами, которых здесь раньше не было.
        Брэнд открыл стеклянную дверцу мини-бара. Она и не заметила кружки с горячим шоколадом, который он так усердно готовил.
        - Ты, правда, думаешь это разумно? - спросила Клеа. - Нам не следует кое-что обсудить?
        Да ни за что в жизни он не станет обсуждать первобытные порывы, пробудившиеся в нем, когда он увидел ее с любовником! И он определенно не признается в смертельной неприязни, которая возникла между ним и Холл-Льюисом.
        И в глубокой уверенности, возникшей у него внутри…
        Клеа - его женщина! И он не собирался ее отпускать, пусть она и беременна от Холл-Льюиса. Они с Клеа все еще женаты - и это сводит на нет какое бы то ни было мерзкое соглашение, которое она заключила с Холл-Льюисом. Кроме того, Клеа даже не носила кольцо Холл-Льюиса. Правда, она не носила и кольцо Брэнда, но это он исправит позже. Сейчас у него в мыслях было одно: убедить Клеа, что она принадлежит ему. Он искоса посмотрел на нее:
        - Предложение помочь мне выбрать одежду еще в силе?
        На ее лице промелькнуло удивление.
        - Конечно.
        Брэнд облегченно выдохнул:
        - Хорошо. Мы можем с утра пройтись по магазинам и после этого пообедать.
        По его убеждению, у предстоящего разговора мог быть только один итог: Холл-Льюис останется в прошлом.
        - Я приготовил тебе горячий шоколад. - Его голос звучал хрипло.
        - Спасибо. - Клеа отшатнулась от него.
        Трясущимися руками Брэнд потянулся к мини-бару и налил себе пару глотков ирландского виски. Потребовался огромный самоконтроль, чтобы пройти мимо Клеа, не схватив ее в объятия и не уничтожив поцелуй Холл-Льюиса. Но он справился. Оказавшись на диване, Брэнд вздохнул.
        - Устал?
        Клеа стояла перед ним. След пенки от горячего шоколада остался на верхней губе. Как было бы приятно его слизать…
        - Тебе пора спать, - резко сказал Брэнд.
        - Я пойду, как только допью шоколад. - Клеа потянулась и зевнула. Затем, прикрыв рот рукой, прошептала: - Извини.
        Боже, меньше всего он сейчас думал о сне! Подушка прогнулась, когда Клеа плюхнулась на диван.
        Брэнд не осмелился посмотреть на нее. Его чувства были на пределе. Он отчетливо слышал непомерно громкое тиканье старинных напольных часов в углу комнаты и ощущал сладкий соблазнительный аромат, исходящий от Клеа. Все его существо сосредоточилось на настоящем. И на них двоих.
        Он глотнул виски, который уже не хотел.
        - Я согласилась пойти на ужин с Гарри еще перед тем, как ты вернулся, - сказала она, сидя рядом.
        - Знаю. Ты говорила. - Брэнд не хотел обсуждать ее ужин с Гарри. Чтобы поднять настроение, он сказал: - У моей двоюродной бабушки был бассет-хаунд по кличке Гарри. У него были очень большие красные глаза, которые выглядели так, словно он провел всю ночь в рыданиях.
        - Брэнд! У Гарри не красные и не заплаканные глаза!
        Пока. Но это может измениться, если он примется за дело.
        Задумавшись, Брэнд поставил стакан на низкий прямоугольный столик рядом с диваном и повернулся.
        Клеа улыбалась. Уголки ее рта приподняты, глаза сияют. Сила этой улыбки озарила все ее лицо.
        Тепло разлилось по телу Брэнда. Он хотел снова услышать ее смех - тот же радостный звук, пронзивший его словно молния, когда она зашла в дом в сопровождении Гарри.
        - Ради бога, кто называет взрослого мужчину Гарри? Это имя для собак и хомячков.
        Уголки ее губ остались приподняты.
        - Не забудь про волшебников и принцев. Имя очень изысканное - это сокращение от Генри.
        - Отсюда возникает вопрос. Кто называет сына Генри?
        - Это лучше, чем назвать дочь Клеопатрой. - И прежде чем Брэнд смог сказать, что ему нравится ее имя, она продолжила: - Многие королевы называли своих сыновей Генри. Многих королей Англии звали Генри.
        Брэнд фыркнул и положил руку на спинку дивана позади ее головы, стараясь не задеть Клеа. Не сейчас…
        - Сомневаюсь, что имя ему дала королева. Или хочешь сказать у Холл-Льюиса королевские запросы?
        Она заливисто рассмеялась. Искренний смех, который приковал его взгляд к ее губам.
        - Конечно нет! И перестань называть его Холл-Льюисом - это так длинно.
        - Не будет никакой нужды называть его как бы то ни было, если он продолжит тебя лапать, - сказал Брэнд мрачно.
        - Он меня не лапал!
        - Его руки были повсюду. - Брэнд придвинулся ближе.
        - Ты слишком бурно реагируешь.
        - Бурно реагирую?
        Легкость и смех испарились. Опасный жар ревности вышел из-под контроля. Под влиянием гнева и злости Брэнд схватил Клеа за плечи и развернул лицом к себе.
        - Тебе понравилось, когда он гладил твои плечи вот так?! - зарычал он, подкрепляя слова действиями.
        Но как только его пальцы коснулись ее кожи, другое, более глубокое, но и более мучительное чувство уничтожило весь гнев.
        О, черт!
        Она замерла, затем расслабилась, когда его пальцы нежно заскользили по ее коже. Глаза Клеа расширились, зрачки потемнели, когда она посмотрела на него.
        - Или когда он поцеловал тебя…
        Брэнд не стал добавлять «вот так». Он просто показал - как.


* * *
        Ее вкус был упоительным. Сладкий шоколад. Мед. Жасмин.
        Брэнд мгновенно почувствовал прилив адреналина в крови. Он слизал шоколадную пенку с ее верхней губы. А затем посадил Клеа себе на колени и впился в ее рот поцелуем, предъявляя свои права.
        Он явственно ощутил шероховатость своих пальцев, огрубевших в пустыне, на ее шелковистой коже. Это подчеркнуло разницу между ними и возбудило еще сильнее. Она была такой красивой. Такой сладкой. Такой нежной. Его Клеа…
        Он уже не смог остановиться. Да и она не возражала, когда он провел рукой по нежной ноге под тканью платья. Он ласкал ее шелковистую кожу, пока она не издала слабый стон. Его пальцы медленно залезли под ее трусики. Клеа прерывисто задышала - резкий, отрывистый звук в тишине, нарушаемой лишь тиканьем напольных часов.
        - Ты такая нежная…
        Он прижимался губами к ее сжатым губам, пока они не раскрылись, но все еще не погружался в желанную сладость. Внутри его все дрожало.
        Кровь закипела в нем, лишая разума. Он медленно ласкал ее рукой, хотя внутри его сотрясал первобытный инстинкт. Клеа выгнулась ему навстречу, ее дыхание участилось.
        Его грудь ощущала глухое биение ее сердца. Брэнд желал, чтобы они оказались раздетыми. Он хотел, чтобы их обнаженные тела соприкасались, чтобы он мог вобрать ее сердцебиение…
        Препятствия в виде его футболки и ее шелкового платья были настоящей пыткой.
        - Раздвинь ноги.
        На какой-то миг она не ответила - и Брэнд подумал, что слишком торопится. В напряжении он ждал, когда она соскользнет с его колен и убежит.
        Но вот она задвигалась, и его сердце сжалось. Ее ноги обхватили его колени, открывая ему источник наслаждения, о котором он грезил в темноте камеры в пустыне, только чтобы пробудиться и понять: это не более чем жестокий мираж…
        Но эти прикосновения к Клеа были словно в первый раз, в ту первую ночь, много лет назад. Не считая того, что теперь она была его женой, и на этот раз он точно знал, как доставить ей удовольствие.
        Сейчас все было по-другому. Никакой сказочной романтики. Никакой безудержной влюбленности.
        Это было нечто необузданное… И очень, очень настоящее.
        - Расслабься, пусть это случится, - прошептал он.
        - А-а-ах…
        Вырвавшийся у нее вздох пробудил у Брэнда чувства, которые он считал потерянными навсегда.
        Контроль, который он так отчаянно пытался удержать, наконец сорвался. Клеа принадлежала только ему.


        Глава 9
        Клеа едва могла заставить себя взглянуть на Брэнда. Да уж, очень помогло ее прикрытие - после первого же прикосновения Брэнда она сдалась. Полностью.
        И сейчас, глядя в окно машины, она остро ощущала мужчину рядом. Когда сегодня утром она спустилась, отчаянно надеясь, что он уже ушел, Брэнд просматривал бумаги. Ей не повезло…
        Она вошла в столовую позавтракать, и он отложил свое чтение в сторону, смерил ее взглядом и сухо поздоровался. Брэнд выглядел холодным словно лед.
        Ей стало больно. То, что произошло между ними прошлой ночью, не было любовью… просто секс.
        Во время поездки он был немногословен, что только добавило Клеа беспокойства. Поэтому, когда Смиз открыл заднюю дверцу «линкольна», чтобы она вышла, Клеа выскочила на тротуар, а затем залетела в маленький эксклюзивный магазин мужской одежды.
        Что Брэнд о ней подумает?
        Клеа остановилась перед вешалками с костюмами и содрогнулась от мелькающих воспоминаний прошлой ночи, которую она хотела бы как можно скорее забыть.
        Рассеянно глядя на вешалки с дорогой одеждой, она могла только напряженно размышлять - ее худшие опасения воплотились в жизнь. Даже со всеми этими нерешенными проблемами между ней и Брэндом хватило всего одного прикосновения - и она бросилась в его объятия. И хуже всего, она не может винить Брэнда в случившемся.
        Как только Клеа опомнилась, она быстро придумала жалкую отговорку, будто слишком устала. К счастью, Брэнд принял ее объяснение за чистую монету, и Клеа сбежала в спальню для гостей.
        Она до сих пор не была уверена, заперла ли дверь. Но его шаги так и не замедлились у ее двери, когда он пошел в комнату спать, в то время как она лежала без сна несколько часов, снова и снова прокручивая в голове случившееся.
        - Чем я могу вам помочь?
        Вопрос заставил ее обернуться. Щеки залились румянцем, она удивленно посмотрела на опрятно одетого мужчину, стоящего перед ней. На скромной табличке с именем было написано «Альберто».
        - Э-э-э…
        Брэнд беззвучно встал рядом с Альберто:
        - Эмилио сегодня здесь?
        - Эмилио вышел на пенсию и продал мне свой бизнес два года назад. Я его кузен - магазин остался в семье.
        На лице Брэнда появилось странное выражение.
        - Вот и здесь жизнь не стоит на месте… Мне нужно прилично одеться. Давайте начнем с пары костюмов. Еще потребуются рубашки и повседневная одежда.
        Глаза продавца загорелись от желаний покупателя.
        - Я провожу вас в примерочную, а затем принесу все что нужно.
        Пока Альберто быстро измерял длину ног и объем талии Брэнда, Клеа осматривала примерочную. Большое зеркало заняло целую стену. Ковер овсяного цвета, который сочетался с оттенком стен, придавал ощущение просторности. Но как только Альберто вышел и закрыл за собой дверь примерочной, Клеа почувствовала удушающую близость к Брэнду.
        Он стянул белую футболку через голову, оставив верхнюю половину тела обнаженной. Клеа внимательно смотрела на него. Затем его руки потянулись к молнии джинсов…
        Клеа сглотнула. Она не подумала, что ему придется раздеваться, когда предлагала сходить с ним в магазин.
        - Пойду посмотрю, не нужна ли Альберто помощь с выбором цвета? - пробормотала она, открывая дверь.
        Трусиха!
        Альберто складывал одежду на левую руку. Зазвонил телефон Клеа, и она достала его из сумочки. Три пропущенных звонка: отец, Гарри и друг из книжного клуба. Конечно, отец хотел пригласить ее и Гарри. Они втроем часто проводили вместе субботние дни или вечера.
        Клеа бросила взгляд на примерочную.
        Брэнд пригласил ее на обед…
        Им нужно поговорить! Она замешкалась, затем приняла решение.
        Клеа выключила телефон и убрала его обратно в сумочку. Она перезвонит. Позже.
        Подняв глаза, она увидела, что Альберто уже выбрал три костюма и охапку деловых рубашек.
        - Итальянский стиль, а не французский подойдет для вашего мужчины, - сказал он Клеа. - Более впечатляющий. Менее утонченный.
        Клеа улыбнулась в знак благодарности, и Альберто направился в примерочную.
        Легко понять, почему Брэнд отправился именно в этот магазин. Альберто хорошо знал свое дело, как, наверное, и Эмилио. Несомненно, Брэнд знал, что разделается с экипировкой за короткое время.
        Так почему же он предложил ей пойти с ним? Ее помощь ему не нужна. Внимательно просматривая полки с безукоризненно сложенными рубашками, Клеа остановила взгляд на витрине с галстуками и ремнями.
        Чтобы дать себе время для размышлений, она направилась к этой витрине.
        Может, приглашение со стороны Брэнда было тщательно обдуманным прикрытием, чтобы убедить ее с ним пообедать, после того как накануне она отклонила его предложение поужинать?
        Она глубоко вздохнула, размышляя, что им двигало.
        Выбрав два ремня, которые, как она думала, могут понравиться Брэнду, Клеа вернулась в примерочную. Замешкавшись в дверях, она увидела, что Брэнд уже надел брюки и белую рубашку, которую застегивал, пока Альберто скреплял булавкой отвороты на брюках. Клеа тихонько вздохнула от облегчения.
        - Брюки сидят хорошо. - Брэнд положил руки на бедра и повернулся к ней.
        Ничто на его лице не показывало, будто он понимает, почему она выбежала из этой комнаты. Клеа подыграла ему:
        - Я подумала, тебе может понадобиться ремень.
        - Спасибо.
        Брэнд потянулся и взял один из них. Его пальцы коснулись ее руки, и Клеа постаралась сохранить ровное дыхание. Именно так вчера все и началось… с прикосновения.
        Послышался звонок, Альберто извинился и вышел. Внезапно напряжение вернулось с полной силой. Брэнд продолжил непринужденно продевать ремень в петлицы брюк.
        - Может, принести ремень чуть поуже? - Ее голос звучал сдавленно. - Я схожу поищу.
        - Не надо. Этот подойдет.
        Брэнд с щелчком застегнул ремень. Дотянувшись до пиджака, он небрежно накинул его, затем расправил плечи, заставляя ткань растянуться.
        Дыхание Клеа перехватило, когда он повернулся к ней лицом. Темно-серый цвет костюма оттенял потрясающие синие глаза Брэнда. На мгновение она почувствовала, словно он смотрит прямо ей в душу, видит все секреты.
        Заставив себя не обращать внимания на завораживающую картину, она радостно проговорила:
        - Выглядишь на миллион долларов! Идеально. - Ее взгляд остановился на воротнике. - О, секундочку.
        Он криво улыбнулся:
        - Может, не на миллион долларов?

«Веди себя непринужденно!» - приказала себе Клеа. Она подошла к нему и потянулась к воротнику. Брэнд был неподвижен как статуя. Сердце Клеа снова забилось быстрее. Возможно, это не была ее лучшая идея, ей стоило оставаться в относительно безопасной зоне у двери. Пальцы не слушались, и она долго возилась, чтобы выпрямить непокорный воротник.
        - Вот так. - Ее голос прозвучал хрипловато. - Определенно - миллион долларов. Посмотри на себя!
        Не услышав ответа, она повернулась к нему. Брэнд наблюдал за ней в зеркале. Их глаза встретились.
        - Миллион долларов, - повторил он, не отводя взгляда.
        Желание, неистовое и жгучее, вызвало в Клеа панику.
        Бежать! Слишком поздно…
        Брэнд обернулся так быстро, что его движение было сложно уловить. На этот раз их глаза встретились без искусственного отражения в зеркале. Губы Клеа приоткрылись…
        Брэнд издал звук - наполовину стон, наполовину смех.
        - Ты же понимаешь: если я тебя сейчас поцелую, то не остановлюсь.
        - Тебе придется остановиться. Еще надо примерить два других костюма. - Несмотря на обычность слов, голос Клеа охрип от желания.
        - Один поцелуй…
        Прошлой ночью хватило всего одного прикосновения, чтобы она попала в ад…
        Громко хлопнула дверь. Клеа отскочила, быстро отступая:
        - Брэнд. Не здесь, не сейчас.
        Ни где-либо еще. Ни когда-либо еще.
        Но Клеа знала: слишком поздно.
        Она дрожала, когда схватилась за дверной косяк. Слышно было, как тяжело дышит Брэнд. Для них обоих пути назад давно не было. И она знала: между ними происходит что-то неотвратимое, как и рассвет по утрам.
        - Хорошо, не сейчас… позже, - сдавленно сказал он. Стоя на безопасном расстоянии от Брэнда, Клеа настороженно посмотрела на него сквозь ресницы:
        - Но сначала мы поговорим.
        - Ты много торгуешься, женщина. Я буду настаивать на выполнении твоей части сделки.
        Выбрав три костюма и недельный запас рубашек, Брэнд договорился: костюмы доставят к нему домой, как только подошьют брюки.
        Затем он позволил Клеа затащить его в новый магазин Чезаре Аттолини, прежде чем завершить все в магазине Ральфа Лорана, где менее чем за пятнадцать минут он присмотрел три пары джинсов, полдюжины футболок и рубашек поло и пару кроссовок.
        Примерив джинсы и рубашку, Брэнд заплатил за остальное. Прежде чем Клеа могла что-то возразить, он сказал:
        - Если не подойдет, можно будет обменять.
        С Брэнда было достаточно магазинов и примерок. Здания словно давили на него - ему нужно было пространство. Прогулка по зеленому оазису в виде Центрального парка до ресторана «Боутхаус» стала отличным лекарством от снедавшего его беспокойства.
        Их проводили за столик на берегу озера. Как только они сели, Брэнд стал внимательно рассматривать Клеа поверх меню. Он заметил, как она слегка изогнула бровь, чуть нахмурившись от сосредоточенности, одобрил, что кофточка цвета листвы, которая была на ней, подчеркивает ее глаза.
        Брэнд умышленно выбрал ресторан «Боутхаус». Это одно из их старых мест, где они часто бывали. Он надеялся пробудить в Клеа воспоминания о тех счастливых днях. Он боролся за все, что было для него важно.
        В конце концов, Клеа все еще его жена! И он не позволит этому измениться. Что бы там ни задумал Холл-Льюис.
        Когда официант вернулся, чтобы принять заказ, Брэнд захлопнул меню. Ему не нужно было внимательно просматривать список блюд, чтобы попросить желаемое - привычные гамбургер и кока-колу. Прошло очень много времени с тех пор, как он наслаждался такими повседневными американскими радостями. У Клеа времени ушло на несколько секунд больше: она заказала равиолли с грибами и зеленый салат.

        - Маленькой я часто представляла, что буду праздновать свадьбу здесь, рядом с озером, - сказала мечтательно Клеа, после того как официант ушел.
        Эта новость стала для Брэнда полной неожиданностью.
        - Я всегда знал, что тебе нравится сюда приходить, но ты никогда не говорила об этом.
        - Это так романтично - смотри, как деревья отражаются в воде. Лодки. Лебеди. Лодочники с веслами… - Клеа плавно обвела рукой пейзаж. - Даже вырисовывающиеся вдали очертания города напоминают: это тайный мир в самом сердце Нью-Йорка.
        Брэнд проследил за ее рукой, и его взгляд окинул гладкую как стекло поверхность озера, а затем перешел на одинокого лодочника, проплывающего рядом с мостом.
        Официант вернулся и налил пузырящуюся минеральную воду в бокал для Клеа, а затем поставил высокий стакан колы перед Брэндом. После того как официант удалился, Клеа мягко сказала:
        - Я никогда тебе не говорила, так как не хотела, чтобы ты расстраивался: вот, дескать, Клеа упустила возможность исполнить мечту, ведь мы поженились в Вегасе.
        Но она действительно ее упустила. Клеа заслуживала романтичной свадьбы из своих девичьих фантазий. Черт, она даже оказалась девственницей! Тело Брэнда напряглось, когда он вспомнил свое неверие, а потом и обожание, которое его переполнило, когда он сделал это удивительное открытие в их первую брачную ночь.
        Она легонько дотронулась до его руки. Брэнд застыл, когда трепет волнующего ощущения прокатился по его коже. Он сосредоточился на ее тонких пальцах с короткими ухоженными ногтями.
        - Как бы то ни было, ты сделал мне предложение в Центральном парке, помнишь? - сказала она. - Прежде чем мы умчались в Вегас. Так что ты, должно быть, почувствовал мою привязанность к этому месту.
        Конечно, он чувствовал это.
        - Была жуткая жара. Я сделал тебе предложение под дубом - там была самая большая тень, которую мы смогли найти.
        - Я помню. - Ее взгляд неожиданно затуманился.
        Брэнд вздохнул и сказал, многозначительно проведя рукой по светлому следу на ее безымянном пальце:
        - Клеа, я хочу, чтобы ты снова носила обручальное кольцо. В конце концов, мы все еще женаты.
        Она медленно покачала головой:
        - Я не могу.
        Его словно ударили в живот.
        Принесли еду. Брэнд убрал руку и подождал, пока Клеа не начала есть равиолли, затем занялся гамбургером. Звон приборов и гул разговоров за соседними столиками заполнили пространство между ними.
        Когда Брэнд проглотил последний кусок бургера, он сказал:
        - Нам надо поговорить о Гарри.
        - Гарри? - Брови Клеа поднялись. Она положила нож с вилкой на пустую тарелку. - Что ты хочешь обсудить?
        Глаза Брэнда сузились.
        - Вряд ли ты можешь выйти за этого человека, будучи замужем за мной. - Клеа хотела что-то сказать, но Брэнд ее оборвал: - Я не умер, так что наш брак еще в силе. Ты должна знать: я не соглашусь на тихий, мирный развод.
        - Брэнд…
        - Так что тебе придется заново обдумать этот опрометчивый план.
        - Он совсем не был опрометчивым. Тебя не стало. И я знаю Гарри почти всю свою жизнь… - Клеа посмотрела на него с хмурым видом, заставляя его грудь сжиматься от страха. - Намного дольше, чем знаю тебя.
        - Время ничего не значит. Ты можешь знать кого-то много лет и ничего о нем не знать… Брак меняет все.
        Ее лицо помрачнело.
        - Я вышла за тебя замуж спустя месяц нашего знакомства. И хотя мы были женаты и провели множество ночей в объятиях друг друга, я едва тебя знаю. - Клеа остановилась, чтобы перевести дыхание, затем продолжила: - Ты говорил, что любишь меня, но всегда прятал от меня какую-то часть себя. У тебя были свои секреты.
        Клеа не первый раз затрагивала эту тему, и Брэнд начал понимать: возможно, она права.
        - Некоторые из них были самыми настоящими секретами - военные тайны, которые я не имел права раскрывать.
        - Не все же!
        - Нет, - признал Брэнд. - Но были вещи, ужасные вещи, которые я предпочитал не обсуждать, не думать о них.
        - Хорошо, я могу принять и это. Но иногда я чувствовала: между нами расстояние, которое мне никогда не преодолеть. Сначала я объясняла это тем, что ты старше и видел намного больше, чем я. Но твоя замкнутость воздвигла стену между нами. Мне было трудно по-настоящему тебя понять.
        - И ты думаешь, что понимаешь Гарри?
        Ее слабая улыбка не понравилась ему.
        - Гарри меня обожает. И Гарри никогда не стал бы мне лгать, и даже недоговаривать.
        - Ты в этом уверена?
        Клеа моргнула:
        - Совершенно!
        В мгновение внезапного прозрения Брэнд понял: их разговор не имеет никакого отношения к Гарри и вертится вокруг невысказанной натянутости между ними самими.

«Душевная пропасть» - так говорила Клеа.
        - Поэтому ты хочешь выйти замуж за Гарри? Потому что он говорит, будто любит тебя?
        Она тут же ответила:
        - Это не единственная причина. Гарри будет прекрасным отцом.
        Брэнд знал: они достигли переломного момента. То, что случится в следующие несколько минут, определит их будущее. Не отрывая от нее взгляда, он медленно сказал:
        - Но у твоего ребенка уже есть отец - я! Я буду лучшим отцом для него. - Он прищурился. - Лучше, чем Холл-Льюис.
        Клеа закатила глаза:
        - Это не соревнование, Брэнд!
        - Скажи это своему другу Гарри, - проворчал он.
        - Гарри не такой. Он спокойный и добродушный.
        Клеа даже не моргнула, ее глаза остались прикованными к Брэнду. Паника охватила его. Он с таким трудом вернулся к ней, а сейчас вновь теряет? Брэнд пытался открыть ей душу, как она того хотела. Почему мужчины и женщины должны быть такими чертовски разными? Может, с Холл-Льюисом все по-другому?
        Это наполнило его гневом. Клеа доверяла Холл-Льюису, а вот своему мужу - нет.
        Брэнд мог понять, почему ее потянуло к Гарри, - тот был ее другом. К тому же Клеа думала, что Брэнд мертв. Но он вернулся. И не собирается ее отпускать. Не в этой жизни.
        - Клеа, не думай, что ты обязана выйти замуж за Гарри, лишь бы у ребенка был отец. Я приму твоего ребенка как своего!
        - Он мог быть твоим - если бы ты захотел…
        Брэнд отшатнулся:
        - Ты имеешь в виду усыновление?
        Впервые он не понял, о чем она думает.
        - Мы можем обсудить это позже, - произнесла Клеа странным голосом. - Нам еще о многом надо поговорить.
        Брэнд кивнул:
        - Действительно, обсудить есть что. Самое главное: скажи своему приятелю, что у вас с ним нет будущего. Ты не выйдешь за него!
        Кончик языка Клеа коснулся нижней губы. Его тело мгновенно отреагировало. О господи!
        - Ты знаешь, что Гарри банкрот?
        По потрясению в глазах Клеа стало ясно - она впервые об этом слышит.
        - Когда ты успел выяснить?
        - У меня свои источники, - сказал Брэнд загадочно. Откинувшись на спинку стула, он поднял стакан и сделал глоток. - Ему дали шестьдесят дней, в течение которых он должен внести миллион долларов, чтобы временно отсрочить требования кредиторов.
        Она явно встревожилась:
        - К чему ты клонишь, Брэнд?
        - Ты стоишь миллион долларов. Женитьба на тебе будет легким решением всех финансовых проблем Гарри.
        Она крутила бокал в руке.
        - Миллион долларов. Ты это имел в виду тогда в магазине?
        На самом деле - нет, но Брэнд не стал возражать.
        - И это единственная причина, по которой Гарри хочет жениться на мне, так?
        - Конечно нет!
        Брэнд потянулся к ее руке, но она подняла свой бокал и уставилась на пузырьки, цепочкой поднимающиеся на поверхность.
        Оставив руку на столе, он сказал:
        - Ты много можешь дать Гарри - ты бесценное сокровище для любого мужчины.
        Но он видел: Клеа не слушает больше. Она поставила бокал, сложила льняную салфетку и аккуратно положила на стол.
        Когда она подняла глаза, на ее лице не было видно никаких эмоций.
        - Я не выхожу за Гарри - и никогда не собиралась.
        У него словно гора с плеч упала.
        - Тогда зачем говорить мне, будто выходишь за него?
        - Когда я увидела тебя снова… - Голос Клеа замер. - В своем воображении я переживала этот миг годами. Но в реальности все оказалось не так, как я ожидала. Ты был другим - таким бесчувственным, таким злым! Мне потребовалось время, чтобы подумать.
        Итак, он сам виноват в крушении своих надежд. Правда, у него было оправдание. Но прежде чем Брэнд смог оправдаться, Клеа заговорила снова - так тихо, что ему пришлось наклониться к ней, чтобы слышать ее слова:
        - Потому что если бы я на самом деле любила Гарри, было бы не важно, что он разорен. Потому что мы бы любили друг друга. Это дало бы нам все богатства, которые мне нужны.
        Она не любила Холл-Льюиса - по крайней мере, в том смысле, о котором стоило волноваться!
        - Твой трастовый фонд оказался бы кстати.
        Зеленые глаза Клеа заблестели.
        - Почему постоянно поднимается эта тема? И заметь, не я ее поднимаю.
        - Да, в прошлом ее поднимали твой отец, твой друг Гарри и другие друзья из твоего общества.
        Ее глаза расширились, когда она заметила горечь, которую Брэнд не смог скрыть.
        - Не знала, что ты замечал их обвинения…
        - Замечал.
        - Я никогда не верила в это. - Ее взгляд смягчился. - Это тебя задевало!
        - Не задевало. - Брэнд покачал головой. - Раздражало, словно писк комаров жаркой ночью в пустыне.
        Скрытный. Так она назвала его. Отчужденный. Холодный.
        Но тогда она была так молода! Он не хотел волновать ее своими неприятными подозрениями. Ему придется работать над тем, чтобы стать более открытым…
        Ему также придется начать работать над тем, чтобы стать хорошим отцом. Он научится быть таким хорошим семьянином, каким хочет видеть его Клеа.
        Брэнд вздрогнул от ее прикосновения. Клеа наклонилась, положив ладонь на его руку:
        - Ты из большой семьи. Ты пошел служить в специальную авиадесантную службу - стал профессионалом в этой области. Затем ты страстно увлекся древними артефактами, стремился узнать все, что мог, об этом. Это заслуживает намного больше восхищения, чем быть просто каким-то владельцем трастового фонда. Именно твоя страсть привлекла меня - ты был другим, поэтому я в тебя влюбилась.
        Ее честность пристыдила его. Пришло время перестать прятаться, чего бы ему это ни стоило.
        Глядя на ее тонкие пальцы, лежащие на его руке, Брэнд накрыл ее руку своей. Затем посмотрел ей в глаза и сказал правду, лишенную всяких прикрас:
        - Все, что я когда-либо хотел, - это ты.


        Глава 10
        Клеа прерывисто вздохнула и отвела взгляд в сторону озера, где медленно плыла пара лебедей, оставляя за собой рябь на воде.
        - Я думала, у тебя был кто-то еще.
        - Кто? Анита?
        Услышав, как он произносит имя другой женщины, Клеа почувствовала страх. Зачем она начала этот разговор?
        Когда-то давным-давно Клеа верила всем сердцем - без единого шепота сомнения, - что Брэнд любит ее. Только ее. И она любила его со всепоглощающей страстью.
        Но тот Брэнд, который вернулся, уже не казался способным любить ее. Не было даже слабого намека на то, что он ее любит. Если другая женщина заняла ее место, этого достаточно, чтобы объяснить изменения, произошедшие в нем.
        - Пойдем прогуляемся.
        Брэнд быстро поднялся, оплатил счет и вывел ее из ресторана.
        Выйдя к воде, Клеа ближе увидела пару лебедей, за которыми наблюдала, сидя за столиком. Один из них замедлил движение и начал всматриваться в воду, его шея изогнулась в изящную арку. Его партнер тоже остановился. Брачная идиллия. Она где-то читала, что лебеди выбирают себе пару на всю жизнь…
        - Это Анита? Или кто-то другой? - спросила она.
        - Кто-то другой!
        То, как насмешливо он это сказал, заставило ее искоса взглянуть на Брэнда. Уголок его рта приподнялся.
        Клеа начала терять самообладание. Она остановилась:
        - Черт тебя побери, Брэнд! Ты пытаешься меня унизить?
        Его рот скривился, и в глазах появилось странное выражение. Если бы она не знала его лучше, то даже могла подумать - это нерешительность. Но Брэнд был самым уверенным человеком, которого она встречала.
        - Нет другой женщины, - сказал он. - Неужели моя бурная реакция на тебя не говорит об этом?
        Клеа хмыкнула, не веря своим ушам:
        - Ты буквально заставляешь себя дотронуться до меня.
        - Неправда. Если бы я начал, то не смог бы остановиться.
        Ее сердце подпрыгнуло куда-то к горлу. Что он говорит? Рискнет ли она принять всерьез его слова? Он наверняка смеялся над ней. Конечно.
        - А как же Анита?
        Он вздрогнул:
        - А что она?
        Клеа изо всех сил старалась скрыть свою растерянность:
        - Детектив, которого я наняла после твоего исчезновения, сначала подозревал, что у тебя был роман. Он сказал мне, что все признаки неверности налицо.
        Брэнд отреагировал, лишь слегка сощурив глаза.
        - Он нашел доказательства, что вы с Анитой провели немало времени вместе. В Греции. И после нашего последнего разговора вместе поехали в Ирак.
        Брэнд смотрел на нее, прищурив глаза:
        - Анита была коллегой. Она помогала мне с… одним делом.
        - Ты никогда не упоминал об этом.
        - Ты всегда болезненно на нее реагировала - я не хотел лишний раз упоминать ее имя.
        - Очевидно, у тебя были на то причины. Ты сказал, вы только встречались - когда на самом деле вы вместе жили!
        - Я был глуп, признаю. - Брэнд поднял плечи и развел руками. - Ты без причины нервничала из-за нее, поэтому я солгал, чтобы ты перестала волноваться из-за пустяков. Я все еще с ней работал… и мне было нужно, чтобы ты успокоилась и приняла это. Позже стало уже слишком поздно говорить тебе правду, не заварив при этом еще большую кашу. Я увяз.
        Клеа пришлось признать: Брэнд оказался прав. Он был ее первой любовью. Ее тревожило то, как гармоничны были отношения Аниты и Брэнда. Слишком много для пары, у которой было всего несколько свиданий. Как археолог, эксперт по древним артефактам Ближнего Востока, Анита разделяла страсть Брэнда - и это делало ее еще более опасной в глазах Клеа.
        На заре их отношений Брэнд пригласил Аниту на званый ужин у них дома. Клеа сразу почувствовала угрозу и едва отвечала на попытки Аниты завязать дружеский разговор.
        Потом, когда Анита ушла и они занимались любовью, Брэнд успокоил Клеа, сказав, что любит ее. Только ее. Что Анита всегда была только ценным консультантом. И Клеа поверила ему.
        А потом он пропал, но Клеа все равно верила ему. Ее отец и Гарри, очевидно, считали, что она бредит.
        - С каким делом она тебе помогала? - спросила Клеа.
        Брэнд расстегнул вторую пуговицу на рубашке поло и потер шею:
        - Это уже не важно.
        Собравшись с силами, она сказала:
        - Я думаю - важно.
        По его встревоженному взгляду Клеа поняла: ее скрытый гнев стал заметен. Но Клеа было все равно.
        - Дело было закрыто. - Он сунул руки в карманы брюк и пошел вдоль озера. - У меня так и не представилось возможности довести его до конца.
        Это было очень похоже на Брэнда. Он никогда не пускался в долгие объяснения. В те времена Клеа это не беспокоило. Но не сейчас! Она изменилась… повзрослела. Теперь она хотела не опытного мужа, который обращается с ней как с ребенком, а равного партнера. На этот раз Клеа не собиралась оставаться за бортом.
        Она поспешила за ним:
        - Хорошо, ты не можешь рассказать мне подробности. Но ты можешь сказать мне, где ты был.
        Он покачал головой:
        - Ты не захочешь этого знать.
        - Захочу! - Он продолжил молчать, и слезы, подступавшие к глазам, наконец хлынули. - Да иди ты к черту! Ты хоть представляешь, через что я прошла?
        Клеа замедлила шаг, развернулась и направилась к озеру. Легкий ветерок покрывал рябью поверхность воды, ломая отраженное спокойствие, и уносился к берегу.
        Она скорее почувствовала, чем услышала приближение Брэнда.
        Годы сдерживаемого горя и кипящего негодования взяли над ней верх.
        - Ни одного слова! За почти четыре года ты мог хотя бы сообщить, что с тобой все в порядке? Что ты жив? - Из ее горла вырвался всхлип. - Ты представляешь, как мне было одиноко без тебя? Сколько сомнений меня обуревало? Как была напугана?
        - Клеа, прости.
        Он взял ее за плечи, и она напряглась.
        - Я понимаю, - сказал Брэнд с неожиданной нежностью, повернув ее к себе лицом. - Ты не должна оправдываться передо мной. Мне это может не нравиться, но я понимаю: ты думала, что я мертв, и тебе было одиноко.
        Клеа хотела стряхнуть его руки с плеч. Неужели для него так трудно выйти за рамки своего мышления и подумать: возможно, ей и не нужен был любовник, чтобы забеременеть?
        Ее плечи были напряжены.
        - Ты хоть представляешь, каково это - жить, день за днем пытаясь понять, почему ты бросил меня? Пытаться понять, что со мной не так? Почему ты решил уйти и не появляться четыре года?
        - Все было совершенно не так!
        - И с тех пор как ты вернулся, я все больше убеждаюсь: первоначальное предположение детективов было верным - ты бросил меня ради Аниты!
        Он взял ее лицо в ладони:
        - Я не отсиживался в любовном гнездышке. Меня взяли в плен… Первый год я и света-то почти не видел…
        Глаза Клеа потемнели от ужаса.
        - Брэнд!
        - Сначала я думал, это было похищение ради выкупа. Акам, глава банды, надеялся получить за меня кругленькую сумму. Но он стал менять места лагерей и продвигаться дальше в пустыню. И я решил: он струсил, ожидая расправы.
        - Тем не менее ты сбежал?
        Брэнд покачал головой:
        - Первые несколько месяцев я планировал побег, но не было возможности - меня слишком хорошо охраняли. Позже я получил больше свободы, но к тому времени понял: мне понадобятся деньги, чтобы выбраться из Ирака. Акаму угрожали. Держать меня стало для него опасно. У него был выбор - убить меня или отпустить.
        Клеа вздрогнула:
        - Он тебя отпустил?
        - В конце концов он помог. Акам был курдом, его род много лет занимается контрабандой. Он организовал мне поездку в местечко к северу от Аль-Сулеймании, где меня оставили с указаниями добраться до деревни в горах и письмом к контрабандистам, контролирующим ту территорию. Я должен был пройти с ними через старый проход в горах в Турцию, где у Акама жил дальний родственник, который снабдил бы меня паспортом. Путешествие заняло намного больше времени, чем планировалось. Проход контрабандистов пролегал близко к Ирану, и граница не обозначена. Нас арестовали за вторжение в Иран и отобрали лошадей и припасы.
        - О, Брэнд…
        - Нас держали несколько месяцев, прежде чем выпустить.
        Брэнд не мог рассказать всего. Он тогда не рискнул говорить, поэтому пограничники посчитали его глухонемым.
        - Я зашил немного денег, которые мне дал Акам, в пояс джинсов - к счастью, они их не обнаружили. - Брэнд улыбнулся. - Я же пообещал вернуть ему деньги - с изрядными процентами и солидным вознаграждением. Так что Акам пошел на довольно большой риск.
        Ее глаза расширились.
        - Это ужасно! Я не понимаю, как ты можешь так спокойно к этому относиться.
        - У меня не было выбора - и вот я вернулся.
        - Я хочу знать всё, все подробности!

        Брэнд внутренне содрогнулся. Он знал, что этот момент настанет. Затем она начнет настаивать на всех подробностях того, зачем он вообще оказался в Ираке.
        - Клеа, я тебе обещаю рассказать все. Но есть кое-что, с чем мне надо разобраться самому. Дай мне время.
        - Конечно, я дам тебе время. Боже мой! Я даже не могу представить, что ты пережил… - Клеа прижалась к нему. - Не торопись, я подожду. Я буду рядом.
        Теперь она не могла вынести мысли, через что прошел Брэнд. Она жалела, что вообще начала в нем сомневаться. Она ведь знала, чувствовала, что он жив! Просто что-то мешает ему вернуться домой… Но это было ужасно.
        - Спасибо.
        Его руки, державшие ее лицо, были такими нежными, и она поцеловала кончики его пальцев.
        - Как ты могла подумать, что у меня был кто-то еще? Со дня нашей встречи не было никого другого. Никого. Есть только ты.
        Его глаза блестели, он наклонился и накрыл ее губы своими.
        Поцелуй начался нежно, неторопливо. Вот он коснулся ее губ, вот еще одно касание… Только когда ее губы раздвинулись, его язык пробрался сквозь мягкую преграду, а руки обхватили ее. Тело ее словно растаяло, а в животе разгоралось тепло.
        Поднявшись на носочки, Клеа вытянула руки, и ее пальцы легли на затылок Брэнда. Его короткие волосы напоминали бархат. Раньше у Брэнда были длинные волосы, и когда она трогала их, они казались ей шелком.
        Она дотронулась до мягких, коротко остриженных волос снова. Надо было наверстать много времени, стереть много дней из жизни Брэнда…
        Издав хриплый звук, он притянул ее к себе.
        Клеа чувствовала его физическое возбуждение. Она прижалась к нему сильнее, купаясь в его жаре, его силе.
        Первым отстранился Брэнд:
        - Поверь мне, никогда не будет никого, кроме тебя.
        Пронизывающий взгляд Брэнда заполнил ее всю: пристальный, искренний, прямой. Теперь между ними не было ни тьмы, ни расстояния, ни времени.
        Клеа кивнула.
        В глубине ее сознания эхом пронесся его голос: «Все, что я когда-либо хотел, - это ты».
        - Пойдем домой, - прошептал Брэнд.

        На входной двери сияла медная табличка, внутри разрывался телефон.
        Клеа ввела код в замок, затем Брэнд открыл дверь и пропустил ее вперед. Телефон смолк. В доме стало тихо.
        Это действительно был дом. Теплый, уютный и, к счастью, пустой. Кертис не работал по выходным, а Смиз уже ушел в свою квартиру над гаражом.
        Наверху в спальне лучи полуденного солнца сделали воздух теплым и золотистым. Едва уловимый аромат жасмина заставил грудь Брэнда расшириться от страстного желания.
        Остановившись рядом с большой кроватью, на которой лежало нетронутое белое постельное белье, отделанное кружевом, он повернулся и увидел Клеа, мнущуюся в дверях. В ее глазах Брэнд неожиданно заметил нерешительность.
        - Иди сюда! - Брэнд раскрыл объятия.
        - Ты уверен? - спросила она.
        - О да! - Улыбнувшись ей, Брэнд сказал: - Я ни на секунду не забывал, какая ты красивая…
        Наклонившись, он подкрепил слова поцелуем, затем поднял голову и уловил искорки, танцующие в глазах Клеа.
        Она хотела что-то сказать, но в этот момент он поцеловал ее раскрытые губы. Клеа затихла. Взяв ее лицо в ладони, Брэнд наклонился и углубил поцелуй, пока его дыхание не участилось.
        Наконец Брэнд поднял голову. Щеки Клеа зарумянились.
        Брэнд запустил пальцы в ее темные волосы, мягкие локоны обвивались вокруг его пальцев. Как же он скучал по ней! Выпутав пальцы, он провел руками по ее спине медленным чувственным движением, пока не добрался до молнии.
        - Я хочу посмотреть на тебя - полностью.
        Клеа выскользнула из его объятий:
        - Сначала ты.
        На мгновение Клеа подумала, что Брэнд откажется, но он медленно и сексуально улыбнулся:
        - Все, что леди захочет.
        Все, что она захочет? Клеа сглотнула. Предполагалось, это будет в первую очередь для него.
        С пересохшими губами она наблюдала, как он снял рубашку, которую они купили в магазине. Неужели все это было этим утром?
        Его обнаженный мускулистый торс блестел в солнечных лучах словно бронза. «Загорел под солнцем пустыни», - догадалась она.
        На мгновение Клеа подумала о том ужасе, который он пережил. Но тут Брэнд улыбнулся, и она прогнала все посторонние мысли.
        Сердцебиение Клеа участилось. Дрожа от желания, она прошептала:
        - Давай я помогу.
        Он застонал:
        - Повернись.
        - Повернись?
        Но она уже подчинилась. Звук расстегиваемой молнии прозвучал на редкость громко. Клеа почувствовала, как поддалась. Затем его губы коснулись чувствительной кожи ее шеи, вырисовывая линию огня на эрогенной зоне, о которой знал только Брэнд.
        Клеа задрожала в безумном восторге. Она скучала по этому… скучала по Брэнду…
        Он повернул ее лицом и прошептал:
        - Ты можешь помочь, избавившись от этой проклятой кофточки. Я могу порвать ее сейчас, но она слишком красива, чтобы становиться жертвой моего безрассудства.
        Клеа стянула кофточку через голову, оставив грудь прикрытой только тонким кружевом.
        - Как ты прекрасна! - Глаза Брэнда заблестели. Бюстгальтер из бледно-желтого кружева закрывал грудь - более пышную, чем он помнил, с более темными сосками. Сдержав стон, дрожащими руками Брэнд ласкал изгибы ее плеч, грудь, талию. На бедре его пальцы неуклюже потянули молнию, и юбка соскользнула. Брэнд сгреб Клеа в охапку, и она взвизгнула.
        Тесно прижимая свою добычу к груди, Брэнд направился к огромной кровати и осторожно положил на нее Клеа. Обнаженный, он опустился на кровать рядом с ней. Приподнявшись на локте, склонился над Клеа и стал ласкать грудь над верхней частью кружева.
        Какая у Клеа нежная кожа! Под тонким кружевом он видел темную кожу затвердевающего соска, образующего заостренный холмик.
        Его руки дрожали, когда он боролся с застежкой бюстгальтера. Как только Брэнд его расстегнул, кусочки кружева слетели. Взяв ее грудь в руки, Брэнд нежно провел пальцем по вздутым холмикам.
        Клеа откинула голову и застонала. Брэнд наклонился и взял в рот правый сосок. Стоны Клеа стали громче. Тогда его губы спустились вниз, усеивая поцелуями ложбинку между грудей и затем поднимаясь вверх.
        На этот раз Клеа не могла сдержать хриплый звук, вырвавшийся из горла.
        - Я с трудом сдерживаюсь, - пробормотал Брэнд, придвинув ее к краю кровати.
        Он сбросил остатки одежды, разделявшие их, и раздвинул ей ноги.
        - Обещаю, я сделаю это очень медленно. Я буду осторожен. Ты скажешь мне, что хочешь.
        - Я всего лишь беременна, так что вряд ли сломаюсь. Но если хочешь знать, я хочу… - прошептала Клеа, обхватив его голову руками, - чтобы ты вошел в меня. Сейчас!
        Когда он двинулся вперед, свет мерцал на его загорелых руках и ногах, словно полируя его кожу до цвета бронзы. И лишь в последний момент он остановился.
        - Ты уверена? - прошептал он. - Не хочешь подождать, порезвиться еще немного?
        - Позже у нас будет куча времени для забав. А сейчас я голодна.
        - Я тоже умираю от голода, - признался Брэнд.
        И, оперевшись на локти, он легонько лизнул ее чувственную нижнюю губу, прежде чем накрыл ее рот своим. Несколько минут спустя, оторвавшись от Клеа, сказал хрипло:
        - Это только закуска.
        Ее сердце глухо билось от желания.
        - Я хочу главное блюдо.
        И Брэнд скользнул в нее с легкостью, которой она не ожидала.
        Они двигались в унисон, словно в незабываемом танце.
        Танец для влюбленных…
        Темп ускорился, толчки тела Брэнда стали глубже. Удовольствие закрутилось вихрем, укрепляясь в теле Клеа, пока в нее не пришло освобождение, отправляя их обоих кружиться в царство цвета и ослепляющего восторга.


        Глава 11
        Ранним утром, еще до рассвета, Брэнд проснулся весь в холодном поту, зажатый в тисках яркого кошмара. Жуткие картины насилия пронеслись в его сознании, и он прижался к Клеа. Она потянулась рядом с ним, сонно вздохнув, ее спина прижалась к его торсу.
        Он поцеловал ее в затылок, и она выгнулась словно кошка. Его тело мгновенно оживилось. На этот раз их страсть была менее игривой. Теперь в ней преобладала неистовая сила, почти звериная ярость.
        Потом Брэнд обвил Клеа руками и притянул к себе, его веки сомкнулись.
        Под рукой, лежавшей на ее животе, что-то пошевелилось. Брэнд вздрогнул, потрясенный. Ребенок. Семья. Его семья…
        В его объятиях Клеа зашевелилась во сне, бессвязно пробормотав что-то, прежде чем ее дыхание выровнялось. Но прошло много времени, прежде чем сон сморил и его.
        Брэнда разбудил стук дятла по каштановому дереву за окном. Рядом с ним Клеа все так же спокойно спала. Он оперся на локоть, наблюдая за ней в лучах начинавшегося дня. Наконец она открыла глаза, и в теплых лучах утреннего солнца Брэнд уловил первый проблеск удивления.
        И радость тоже. И что-то большее…
        Клеа посмотрела на него и выпалила:
        - Ночью… ты меня разбудил. Я почувствовала: ты трогал мой живот. - Она перевернулась и потянулась к нему. - Брэнд, ты должен знать. Этот ребенок… не от Гарри.
        Брэнд вздрогнул.
        Он не хотел говорить о чем-либо, что могло вызвать у них ссору, - только не после той близости, что была между ними прошлой ночью.
        - Я никогда не буду вдаваться в подробности зачатия твоего ребенка. Я понимаю, как это могло произойти. Ты, должно быть, чувствовала себе очень одинокой…
        - Подожди!
        Клеа выбралась из постели. Брэнд не мог не восхититься красотой изгибов ее обнаженного тела, плавностью движений, благодаря которой казалось - она не идет, а плывет.
        Пройдя через спальню, Клеа распахнула дверцы шкафа. Несколько секунд спустя Брэнд услышал щелчок открываемого сейфа. Она вытащила папку с бумагами и, открыв ее, подошла к нему. Сев на кровать, протянула один листок и прикрыла простыней свою наготу.
        Брэнд поежился:
        - Мне не нужны…
        - Нет, нужны!
        Он глянул на расплывшиеся внизу черно-белую печать и свою подпись.
        - Что это?..
        - Посмотри!
        Он взял бумагу и прочитал заголовок: «Клиентское соглашение о хранении депозита».
        Перебрав все возможные варианты, Брэнд посмотрел на Клеа, не веря своим глазам. Словно издалека он услышал свой голос:
        - Что ты хочешь мне сказать?..
        - Отец моего ребенка - ты!
        - Не может быть… - Брэнд помахал соглашением. - Где ты его взяла?
        - Я нашла его среди бумаг в твоем кабинете, когда разбирала их… - Она сглотнула. - В прошлом году - после того как получила твое кольцо. Я поняла, что пришло время все довести до конца…
        - Боже!
        Такого развития событий Брэнд совершенно не предполагал.
        - То, что я нашла это тогда, казалось таким правильным. - Клеа слегка подвинулась, и простыня соскользнула с ее плеч, обнажая бледную кожу. - Словно так и должно быть. Это дало мне цель, избавило от той беспомощности, которую я чувствовала. И мне повезло - я забеременела сразу же.
        Несколько лет назад, когда Брэнд впервые подумал о том, чтобы сдать на хранение собственную сперму, казалось - это ему предопределено судьбой.
        Тем не менее какая-то часть его предупреждала: такой поступок имеет слишком маленькое отношение к смерти и огромное - к жизни. Брэнд не мог исключать вероятности, что он попадет служить в регион, где химическое оружие может подорвать его здоровье. Так что подобное соглашение являлось своеобразной страховкой на будущее. На всякий случай. Но то, что сделала Клеа…
        Это он не мог осознать.
        - Тебе придется дать мне время, чтобы переварить новость, - произнес он наконец.
        Тихо вздохнув, Клеа сказала:
        - Слепая вера никогда не была тебе присуща. И конечно, ты захочешь, чтобы я провела тест на установление отцовства. Так вот: я найду документы по искусственному оплодотворению и отдам тебе. Но попозже. А сейчас, если ты не против, пойду приму душ.

        Пар клубился в ванной комнате белыми облаками. Брэнд прокрался сквозь него и направился прямо в душевую кабинку, где смог различить бледные очертания Клеа под струей воды. Недолго думая, он вошел в кабинку.
        Зеленые глаза, которые она подняла на него, блестели от слез.
        - Не плачь!
        Брэнд сократил расстояние между ними и заключил ее мокрое тело в объятия, не обращая внимания на струю воды, продолжающую бить в них. Наклонив голову, он вдыхал сладкий, едва уловимый аромат жасмина.
        - Я не плачу, - всхлипнула Клеа у него на груди.
        - Ты могла меня обмануть.
        Она подняла лицо:
        - Брэнд, я потеряла свое кольцо…
        Этого он ожидал меньше всего. Очевидно, потеря кольца очень сильно ее расстроила. Но Брэнд даже обрадовался: теперь понято, почему она его не носила.
        - Тш-ш-ш. Я подарю тебе другое.
        - Это уже не то! - Клеа всхлипнула. - Я сняла его, чтобы помыть руки, и оставила в дамской комнате в музее. А когда вернулась за кольцом, его уже не было…
        Брэнд не дал ей сказать больше ни слова, накрыв ее рот поцелуем. Он почувствовал вкус ее слез, и его глаза тоже увлажнились. Зажмурившись, Брэнд поцеловал Клеа крепче, затем оторвался от нее, чтобы перевести дыхание.
        Наконец он прошептал:
        - Клеа!
        Она откинула голову, и вода заструилась по ее щекам, унося с собой слезы.
        - Да?
        Он заглянул ей в глаза:
        - Ты должна меня остановить. Скажи что-нибудь. Хочешь поговорить?
        - Думаю, мне разговор уже не нужен.
        Она приложила палец к его губам, заставив замолчать.
        От ее прикосновения Брэнд застонал:
        - Клеа, ты меня добиваешь.
        - Я еще даже не начинала, - прошептала она, проводя кончиком пальца по его нижней губе.
        - Перестань!
        Но Клеа только поднялась на носочки. Теперь ее глаза были так близко, что Брэнд мог видеть золотистые блики.
        - Прежде чем… - он помедлил, - прежде чем ты пожалеешь о том, что сначала не поговорила со мной.
        - Я не пожалею об этом! - заверила она его, мокрыми пальцами гладя впадины под скулами. - Мы можем поговорить позже. Ты похудел. Твои скулы никогда так сильно не выделялись. Но, должна признать, мне нравится. Невероятно сексуально. Придают тебе изможденный и голодный вид.
        Он зарычал.
        Клеа засмеялась. И с приливом страстного желания Брэнд понял: это было именно то, о чем он так страстно мечтал жуткими, мрачными ночами там, в плену… Он любил эту женщину всем сердцем.
        Клеа.
        Он не был уверен, произнес ли ее имя вслух. Все, что он знал, - она таяла в его руках: нежная, податливая и такая женственная.
        - Нам надо…
        - Пойти в спальню?
        - Хочешь заняться любовью здесь? В душе?
        Но сначала он должен сказать, что верит ей. Прежде чем он дотронется до нее снова так, что они окажутся связаны навсегда.
        Нежностью. Уважением. Любовью.
        А его недоверие?.. Он ошибался. Боже, как он ошибался! И теперь ему нужно извиниться за это.
        - Я не могу перестать думать… - Брэнд дотронулся до ее округлого влажного живота. Он увеличился с тех пор, как он отшатнулся от нее в вечер открытия выставки. - О ребенке.
        - И?.. - Она убрала руки от его лица.
        Ее тело напряглось, глаза расширились и потемнели, пока она ждала его ответа. Она… боялась?.. Презрение к себе захлестнуло Брэнда.
        - Не смотри так!
        Обхватив ее живот, он переключил свое внимание с ее лица на новую жизнь, зарождавшуюся внутри. Это казалось чудом.
        Его ребенок…
        Живот Клеа поднимался и опускался.
        - Я верю тебе.
        Рот Клеа округлился от удивления.
        - Ты признаешь, что мой ребенок… от тебя?
        Он гладил ее живот. Под его руками что-то зашевелилось.
        Сердце Брэнда пошатнулось. Дрогнуло. Возбужденный, он поднял голову и встретился взглядом с настороженными глазами Клеа.
        - Мы оба знаем: я слишком много анализирую, слишком скептичен. И чтобы признать ребенка без достаточных объяснений… Но я не собираюсь требовать ДНК-тест или отчеты об искусственном оплодотворении - ты заслужила мое доверие. Я верю тебе только потому, что ты так говоришь.
        - Но это действительно так! И так как я была твоей женой, твоей вдовой, не было никаких проблем с получением… депозита.
        Под его руками ребенок вновь зашевелился в ее животе.
        Брэнда наполнило ощущение чуда.
        - Я знаю, он мой…
        Протянув руку, Брэнд выключил воду:
        - Хватит разговоров. Пора перенести тебя обратно в нашу спальню.

        Когда в понедельник утром Брэнд спустился в столовую к завтраку, весь мир, казалось, обновился новыми яркими красками. Все вокруг было озарено новостью: он станет отцом, у них с Клеа будет ребенок. Его ребенок…
        Его жизнь изменилась навсегда.
        В саду летние цветы показались ему цветными брызгами, и он сощурился от золотых лучей, пробивающихся сквозь открытые застекленные двери.
        Круглый стол, покрытый стильной скатертью с рисунком в подсолнухах, оказался накрыт на одного. Не было признаков Клеа.
        Впрочем, Брэнд и не ожидал, что она все еще здесь будет, - часы уже показывали девять. Тем не менее, как и в любое другое утро, его первая мысль была о Клеа.
        Но сегодня все было по-другому. Ребенок, которого носила под сердцем Клеа, был от него!
        Он вытянул руку, чтобы поймать солнечный луч.
        Годами Брэнд просыпался в мрачной адской дыре, и теперь он никогда не сможет воспринимать солнечный свет как раньше. Теперь это было чудо.
        Как и его Клеа…
        Вытащив телефон из кармана, он набрал ее номер. Она ответила сразу же. Ему показалось, она оживилась, когда услышала его голос, и это вызвало у Брэнда немалую радость.
        - Пообедаешь со мной сегодня? - спросил он хрипло.
        - Это было бы чудесно. О, подожди!
        Брэнд слышал, как Клеа разговаривает с кем-то.
        - Брэнд, мне пора идти. Алан сказал: телевизионная съемочная группа уже приехала, чтобы взять у нас интервью. Фестиваль Музейной мили так близко, все происходит одновременно. Я не могу сейчас разговаривать. Увидимся позже.
        - Хорошо, - промурлыкал он.
        - Буду ждать тебя в музее в пять, только сначала мне надо будет зайти домой и переодеться.
        Это его рассмешило.
        - Клеа, ты будешь выглядеть замечательно, во что бы ты ни была одета.
        - Спасибо.
        В ее голосе прозвучала нотка, вызвавшая у него улыбку.
        - В таком случае встретимся в пять.
        Отключившись, Брэнд заметил поступившие сообщения. Он прослушал их. Одно из них вызвало его особенный интерес.
        Когда явился Кертис с горой черничных блинчиков, Брэнд уже записал время и место, чтобы встретиться с собеседником. Наконец, прослушав все сообщения, он взял вилку и приступил к еде.

        - Я звонил тебе все выходные.
        Клеа подняла голову от последней корректуры программки Фестиваля Музейной мили и бросила взгляд на Гарри.
        - Я оставлял сообщения, - продолжил он обиженно. - Ты так и не перезвонила.
        Эти выходные стали для них с Брэндом волшебным бегством от окружающего мира. Им необходимо было узнать друг друга заново. Заложить основу для их будущего.
        Но не могла же она объяснять это Гарри! Вместо этого Клеа сказала:
        - Я получила твои сообщения… - Последовала неловкая пауза. - Сегодня такое сумасшедшее утро из-за предстоящего Фестиваля Музейной мили, - добавила она неубедительно.
        Он пересек кабинет и встал перед ее столом:
        - Я хотел пригласить тебя пообедать.
        Клеа состроила гримасу:
        - Сегодня у меня совершенно нет времени.

«Каждую сэкономленную сегодня минуту я приберегу для Брэнда», - подумала Клеа с уколом вины.
        Но ей нужно было поговорить с Гарри, сказать ему: больше нет необходимости продолжать этот спектакль, так как Брэнд знает правду.
        Клеа посмотрела на часы:
        - Я могу устроить небольшой перерыв и выпить кофе внизу, во внутреннем дворике.
        - Лучше, чем ничего. - Гарри выглядел удрученным.
        - Они готовят неплохие сэндвичи, если хочешь перекусить, - напомнила ему Клеа, вставая с кресла.

        Пять минут спустя они нашли столик в углу оживленного дворика рядом с клумбой с яркими цветами, прикрытой большим зонтом в бело-зеленую полоску.
        Клеа заказала фруктовый коктейль, а Гарри остановился на сэндвиче и светлом пиве.
        - Разве это не здорово? - сказала Клеа, когда принесли их заказ.
        Гарри что-то вытащил из кармана:
        - Я хотел сводить тебя пообедать, чтобы отдать это.

«Это» оказалось сверкающим бриллиантом - как минимум в два карата.
        Клеа посмотрела на Гарри:
        - Я не могу принять его.
        - Потому что Брэнд вернулся из мертвых?
        В его голосе прозвучал неприятный оттенок, и по спине Клеа пробежал холодок.
        - Вряд ли я могу согласиться выйти за тебя, пока замужем за другим.
        - А раньше ты с радостью притворялась, будто собираешься за меня замуж.
        - Это была глупая затея, - призналась Клеа, - нечестная по отношению и к тебе, и к Брэнду.
        И недостойная ее.
        Да, она сказала Брэнду, что собирается замуж за Гарри, но ей хотелось лишь ранить его. Она слишком болезненно отреагировала на его возвращение и пожелала отомстить за неопределенность и горькую потерю, которые пережила.
        Во всем виноват ее гнев - и ее гордость.
        Клеа вздохнула:
        - Мне вообще не стоило втягивать тебя в эту историю.
        Гарри придвинулся на край стула:
        - Разведись с Брэндом - выходи за меня! Я всегда буду с тобой. И я бы не пропал без вести. Все было бы хорошо. Я стал бы отцом для твоего ребенка. Поверь, у нас может получиться. - Не дожидаясь ответа, он взял ее руку и надел кольцо на палец, на пустующее место, где раньше было кольцо Брэнда…
        Кольцо с бриллиантом было тугим и неудобным - и совершенно неправильным.
        - Нет!
        Клеа начала снимать его, но руки Гарри удержали ее. Его карие глаза были серьезны.
        - Я купил тебе это кольцо несколько недель назад - до того как объявился твой муж. Я хочу, чтобы ты развелась с Брэндом. Клеа, я люблю тебя… Я всегда тебя любил.
        Клеа ошеломленно уставилась на Гарри. Она незаметно осмотрелась: не подслушивает ли их кто-нибудь? Но, к счастью, никто не обращал внимания на их столик, скрытый в углу.
        Переведя взгляд обратно на Гарри, Клеа сказала только:
        - Я не знала…
        Как она могла быть настолько слепой? Гарри криво улыбнулся:
        - Я мечтал, что когда-нибудь ты посмотришь на меня и поймешь: я единственный, кто тебе нужен.
        - О, Гарри…
        Как она могла быть такой бесчувственной? Все эти годы она относилась к нему как к брату, как к другу. Как он, должно быть, страдал…
        Она влюбилась в Брэнда и… позволила именно Гарри сообщить новость о ее свадьбе в Вегасе отцу. Клеа закрыла глаза. Потом она сказала Брэнду, что выходит замуж за Гарри…
        Впервые в жизни она почувствовала сильную неприязнь к себе.
        Открыв глаза, Клеа переплела свои пальцы с пальцами Гарри:
        - Прости. Какой эгоистичной ты меня, наверное, считаешь.
        - Ты меня не любишь?
        Клеа медленно покачала головой:
        - Не так, как ты того заслуживаешь. Мне жаль… - Она нежно сжала его пальцы, прежде чем выпустить их, и сняла кольцо. - Я не могу его носить.
        Натянутая улыбка, которой одарил ее Гарри, забирая кольцо, практически разбила ей сердце.
        - У нас все могло получиться - я знаю тебя всю твою жизнь.
        - Гарри…
        - Не надо слишком торопиться, Клеа. - Он задумался, и она уловила проблеск досады в его глазах. - Если это из-за Брэнда, то уверяю: ты совершаешь ошибку.
        Клеа проглотила подсознательные возражения и опустила ресницы.

«Гарри обижен, - сказала она себе. - Конечно, теперь он начнет нападать на Брэнда».
        - Брэнд - отец моего ребенка, - сказала она наконец.
        - Он холодный, опасный ублюдок.
        Картины прошлых выходных промелькнули перед ее глазами.
        Нежность Брэнда… его счастье… его слезы.
        Гарри не знал Брэнда, иначе не стал бы делать такое нелепое заявление.
        - Подумай о том, насколько у нас больше общего. Твой отец был бы счастлив, а мой танцевал бы в могиле. Две династии объединяются.
        - Династии? - Это напыщенное слово насторожило Клеа. - Так дело в деньгах? Пожалуйста, скажи мне, что слухи о твоих финансовых проблемах - ложь.
        - Кто тебе рассказал? - Гарри покраснел.
        Выходит, Брэнд был прав…
        - Почему ты мне об этом не сказал? Я могла бы помочь тебе с займом.
        Он печально улыбнулся:
        - О, Клеа… Это мало чем помогло бы.
        Внезапно Клеа расхотела допивать свой коктейль. Отодвинув высокий стакан, она тихо сказала:
        - Я могла попросить папу помочь.
        - Твой отец знает. Если бы ты вышла за меня… - он посмотрел на ее живот, - и мы бы растили твоего ребенка вместе, он погасил бы мои долги.
        Она была шокирована:
        - Мой отец так сказал?!
        - Твой отец хорошо ко мне относится - он всегда хотел, чтобы мы с тобой поженились.
        Слова Гарри звучали правдоподобно. Но предложить заплатить Гарри, чтобы он женился на дочери…
        - Не смотри на меня так, Клеа! - В голосе Гарри улавливалось затаенное нетерпение. - Для тебя всегда было разумно выйти за меня.
        Неужели ее отец и Гарри были так в ней уверены? Неужели оба думали: она все равно рано или поздно выйдет замуж за Гарри? А как же любовь?
        Клеа словно ударили ножом в спину.
        Открыв сумочку, она достала деньги и положила на стол, затем встала:
        - Прощай, Гарри.


        Глава 12
        Клеа нашла Брэнда в длинной галерее разглядывающим ее тигра.
        Остановившись рядом, она покосилась на него, и ее желудок сделал сальто.
        Прекрасный костюм, белая рубашка в темную полоску и безукоризненно завязанный галстук, гладко выбритый подбородок, бронзовый цвет лица.
        - Он шикарен, ты так не думаешь? - И она говорила не только о каменном тигре. - Подарок из другого времени.
        Брэнд был сосредоточен:
        - Свирепый и величественный, с королевским достоинством.
        Он замолчал, очевидно очарованный существом, гениально высеченным из камня тысячи лет назад.
        - Иногда я задаюсь вопросом: не было ли проще жить в его мире? - сказала Клеа. - О чем волноваться кроме поиска еды, воды и партнера, чтобы передать свои гены детенышам? И затем снова идти своим путем.
        Брэнд искоса посмотрел на нее:
        - Простые инстинкты - секс, выживание, голод, жажда.
        Клеа широко улыбнулась:
        - Точно!
        - Все убийства ради пропитания. - Брэнд понизил голос: - Нет жадности, лжи, обмана.
        Он недопонял ее. Ее улыбка померкла.
        - Что ты имеешь в виду?
        Может, он имеет в виду ее ложь насчет помолвки с Гарри? Или то, что она заставила его поверить, будто ребенок от Гарри?
        Брэнд пожал плечами:
        - Ничего. Просто пустое философствование.
        И Клеа словно растаяла от облегчения.
        Брэнд внимательно смерил ее взглядом с ног до головы, и она обрадовалась, что на ней красивая шифоновая блузка цвета морской волны - она надела ее для интервью, которое состоялось утром.
        Затем его взгляд остановился на ее животике. И когда он снова посмотрел ей в глаза, выражение его лица было неопределенным.
        - Я всегда считал тебя очень красивой, но сейчас ты просто сияешь.
        Его нежные слова прогнали тлеющие воспоминания о разговоре с Гарри.
        Брэнд вернулся. Их ребенок растет. Они наконец-то станут семьей!
        Клеа взяла Брэнда под руку, потянула в сторону выхода:
        - Куда пойдем на ужин?
        - Недалеко. Я подстраховался и заказал столик в «Файвз» на Пятой авеню.
        - Там всегда отличная еда, - кивнула она.
        Кинув последний взгляд через плечо на тигра, Клеа попыталась найти в гордой голове и массивном теле намек на то, что вдохновило Брэнда сделать такое загадочное высказывание о жадности и обмане.
        Все, что она увидела, - красивое, героическое животное, которым так восхищалась, - и никаких признаков тьмы, на которую намекал Брэнд.


* * *
        В «Файвз» было уютно. Просторное помещение с редко расставленными столиками создавало идеальную иллюзию уединенности.
        Тем не менее Брэнд чувствовал: Клеа что-то тревожит. Проглотив последний кусок говяжьей вырезки, он спросил:
        - Что случилось?
        Клеа аккуратно положила нож с вилкой:
        - Ты был прав: у Гарри финансовые трудности. Он думал, я разведусь с тобой и выйду за него.
        Брэнд напрягся:
        - Этого никогда не случится!
        Клеа чуть усмехнулась:
        - Я так ему и сказала.
        Брэнд досчитал до десяти, пока официант убирал пустые тарелки, и удивился своему полному спокойствию:
        - И что он сказал?
        - Пытался убедить, что любит меня.
        Боль в голосе Клеа скрутила ему живот.
        Настало время сказать правду. Ему тяжело было озвучивать то, что он хотел сохранить в тайне. Но Клеа заслуживала большего.
        - Я думаю, он действительно тебя любит. Мое возвращение… Он вновь тебя потерял.
        Но она уже качала головой:
        - Я никогда не была его девушкой, чтобы он мог меня потерять. Нет, он просто завернул в обертку брак по расчету. Если бы Гарри женился на мне, отец вытащил бы его из долгов.
        Клеа выглядела такой несчастной! Не заботясь о том, что подумают люди за соседними столиками, Брэнд встал и, присев рядом с ней, неуклюже обнял. Клеа бросила бумажную салфетку и обняла его за плечи.
        Он прислонился своей щекой к ее щеке:
        - Никогда в жизни я не позволю этому случиться.
        Это была его женщина, и она носила под сердцем его ребенка.
        Волна стихийного чувства собственности захлестнула его.
        Черт, он жалел, что не ударил Холл-Льюиса, когда у него была возможность. Этот человек причинил боль Клеа.
        - Гарри идиот, - сказал он мягко.
        Для Брэнда женщина в его объятиях стоила намного больше, чем денежное состояние. Клеа прильнула к нему:
        - Мне кажется, я совершенно его не знала. Он был моим другом - лучшим другом.
        - Уверен, он все еще считает себя твоим другом.
        - Тогда как он мог со мной так поступить?
        - Гарри всегда будет любить себя больше всех. Считай его пустым болваном. - Брэнд повернулся и поцеловал ее в щеку. - Деньги заставляют людей делать самые глупые вещи…
        Клеа наклонила голову набок и внимательно на него посмотрела:
        - Но к тебе это не относится.
        Брэнд кивнул:
        - Очень давно я узнал: в жизни есть вещи намного важнее денег.
        Мысль шла из глубины души. Последние годы только укрепили его мнение.
        Здоровье. Душевное равновесие. Любовь. И ничего из этого нельзя купить…
        Она коснулась лбом его лба.
        - Я просто чувствую, что меня… - ее голос задрожал, - предали.
        Ее слова отозвались болью глубоко в его груди, а злость на Холл-Льюиса стала сильнее.
        Брэнд закрыл глаза и прижал ее к себе.
        - Спасибо, что не сказал: «Я же тебе говорил», - прошептала она.
        - Я только жалею, что не смог уберечь тебя от боли, которую причинил тебе Гарри.
        - Я справлюсь, - сказала она. - В конце концов, у меня есть ты… так что мое сердце не до конца разбито. Задета моя гордость. Я чувствую себя такой дурой. Почему я всегда доверяю не тем людям?
        Вздохнув, Клеа выпрямилась, и руки Брэнда упали. Он медленно встал.
        Он тоже предал ее доверие. И у него не было желания быть в одном списке с людьми, которые подвели Клеа.
        Вернувшись на свое место, он спросил:
        - Хочешь десерт?
        Клеа покачала головой.
        - Кофе?
        - Не надо кофе.
        Она долго на него смотрела.
        - Еда была очень вкусной, но сейчас я бы хотела пойти домой.
        Домой.
        Он тоже хотел туда.

        Последующие дни пролетели как в тумане. Клеа работала над подготовкой новой выставки к Фестивалю Музейной мили, и домой она возвращалась почти ночью уставшей до смерти.
        Беременность стала заметнее, и Клеа теперь надевала свободные платья, которые, впрочем, подходили для жаркого нью-йоркского лета.
        Часто по вечерам они с Брэндом вместе готовили ужин, а затем ели, сидя у окна и наслаждаясь видом на сад. Потом Брэнд наливал теплую ванну, сажал туда Клеа и тер ей спинку, покрывал душистой пеной живот.
        По выходным они обустраивали детскую. Брэнд сам красил стены в бледно-зеленый, как молодая трава, цвет. Оба занимались обстановкой комнаты - с любовью и заботой выбирали мебель.
        Брэнд арендовал новое офисное помещение и уговорил Карен, своего бывшего личного секретаря, вернуться к нему на работу.
        Клеа была поражена - как много успел достичь ее муж за такое короткое время. Он часто ходил на деловые встречи, о которых она ничего не знала. Иногда ей даже казалось, что Брэнд опять стал скрытным.
        Но Клеа обещала дать Брэнду время. Он пережил ужасную травму, и ей просто необходимо проявить понимание.
        Он ей сам расскажет, когда во всем разберется.

        Прошло уже почти три недели с тех пор, как Брэнд вернулся домой.
        Сегодня, после встречи с таинственным агентом части особого назначения, он пришел позже чем обычно.
        Кертис уже ушел. Клеа не сидела за столом у окна, наслаждаясь видом на сад. Не было ее и свернувшейся клубочком на диване в кабинете.
        Брэнд поднялся по лестнице, перескакивая через две ступеньки. Он нашел жену в детской рядом с кроваткой, которую они купили несколько дней назад. Клеа закрепляла подвесные игрушки.
        Она не слышала, как он зашел, и Брэнд остановился в дверях, глядя на любимую женщину - босоногую, в выцветших джинсах и белой футболке.
        Он тихонько переступил с ноги на ногу, и Клеа обернулась. Мгновенно ее лицо осветилось счастливой улыбкой.
        - Брэнд! Я знала, ты будешь дома с минуты на минуту.
        Ее радость согрела его, растопив ледяную пустоту, поселившуюся глубоко в душе. Брэнд подошел к ней, заключил в объятия и уткнулся носом в шею.
        Она захихикала:
        - Щекотно… У меня для тебя кое-что есть.
        - Все, что мне нужно, - это ты.
        Клеа была его счастьем… любовью… всем.
        И его самым большим страхом. Ведь ответы, которые он искал, могут только причинить боль Клеа.
        Нехотя Брэнд выпустил ее из объятий.
        Клеа вышла из детской, сбежала вниз по лестнице, а затем исчезла в кабинете. К тому времени, как Брэнд догнал ее, она стояла около его стола.
        Его взгляд упал на маленькую черную коробочку, лежащую на книге записей.
        - Что там?
        - Открой.
        Коробочка легко уместилась у него на ладони. Он поднял крышку и со свистом выдохнул. Обручальное кольцо! Ее глаза ярко блестели.
        - Я подумала, возможно, ты захочешь надеть его снова.
        - Да. Да.
        Это было возобновлением их клятв, момент, навсегда оставшийся в его памяти.
        - Вот. - Клеа потянулась и вынула кольцо из коробочки. - Дай мне свою руку. - Эмоции перехватили дыхание, когда золотое кольцо скользнуло ему на палец. - И никогда его не снимай!
        Он перевел на нее взгляд и твердо пообещал:
        - Только не по своей воле.
        В прошлый раз его сорвали. Брэнд так отчаянно боролся, чтобы не отдавать кольцо, что его жестоко избили…
        Клеа выпустила его руки:
        - Ты не представляешь, в какое отчаяние меня ввергло возвращение твоего кольца.
        В глубине души что-то промелькнуло. Брэнд скрестил руки на груди и осторожно спросил:
        - Кто его вернул?
        - Кольцо отдали в прошлом году за вознаграждение. Это был ростовщик из деревни недалеко от Багдада, рядом с местом аварии, в которой ты якобы погиб. Оно хранилось у него несколько лет. Мне повезло, что его не продали.
        Брэнд сосредоточил внимание на подробностях, которые интересовали его больше всего:
        - Рядом с местом аварии?
        - Да. Аварии внедорожника, который ты взял напрокат.
        - Клеа, я никогда не попадал в аварию в Ираке.
        Брэнд мысленно вернулся к дню похищения. Его схватили четверо вооруженных бандитов на улице Багдада.
        - Но детектив, которого я наняла, сообщил: ты арендовал машину в Кувейте, чтобы добраться до Багдада. - Клеа подошла ближе, на ее лице было явное замешательство.
        - Я действительно арендовал автомобиль, - сказал он терпеливо, - но я определенно не попадал на нем в аварию.
        - Но… - Голос Клеа затих. - Я не понимаю…
        Он тоже. Пока.
        Конечно, разговор ее расстраивал, но ему были нужны подробности, если он собирался разобраться в событиях, разрушивших их жизнь.
        Брэнд пошел по другому пути:
        - Тебе никогда не приходило в голову, что меня могло не быть в машине в тот момент?
        - Конечно! Я просила доказательств. Мне сказали: твои обгоревшие останки похоронили в общей могиле. - В ее голосе слышался неподдельный ужас.
        Брэнд собрался с духом:
        - Эта информация была абсолютно ложной.
        Клеа дотронулась до его плеча, и он заметил, что ее пальцы дрожат.
        - Теперь я знаю. И я бы не признала тебя мертвым только на этом основании… Сначала я вообще отказывалась верить в твою смерть. Но кольцо все изменило…
        Страдание в ее взгляде причинило ему боль.
        - Ты не думала, что я, возможно, снял его сам, чтобы выручить какие-то деньги?
        Она покачала головой:
        - Никогда. Все пытались меня убедить, что ты бросил меня, - я отказывалась в это верить. Даже когда мне показали фотографии. Ты с Анитой в афинском кафе. Даже когда сказали, что вас видели вместе в Багдаде…
        - Я нанял Аниту в качестве консультанта, чтобы навести справки по интересовавшим меня артефактам.
        - Я говорила Гарри, папе, всем - она всего лишь коллега, не любовница!
        Только сейчас до Брэнда дошло, что Клеа прошла через сущий ад. И все это время она доверяла ему. Она была преданной… верной.
        Возможно, Клеа права. Слепая вера никогда не была ему присуща. Его служба в части специального назначения лишь укрепила мысль о том, что доверие - для слабых и легковерных. С годами скептицизм и недоверие стали основными чертами характера Брэнда. И это позволяло ему все точно просчитывать, а затем действовать с большей результативностью.
        Доверять вообще нелегко. Но у Клеа это получалось намного лучше.
        Брэнд стал думать, как кольцо попало от Акама к ростовщику, ведь тот жил очень далеко. И кто мог сфотографировать их с Анитой? С какой целью? И была ли вообще авария в пустыне, о которой сказали Клеа?
        В хаосе этих вопросов звучали слова Акама о том, что его специально наняли убить Брэнда.
        - Если тебя не схватили после аварии, что тогда произошло? - Вопрос Клеа ворвался в его мысли. - И как ты оказался в плену?
        Стараясь не выдать голосом эмоций, Брэнд сказал:
        - Меня похитили на улице Багдада одним ранним вечером.
        - Похитили в городе? - Клеа сжала его плечи. - Не похоже на случайность. Это наводит на мысль, что ты был для кого-то мишенью.
        - Похоже на то.
        Это была тайна, которая изводила Брэнда самыми темными ночами.
        Он обхватил Клеа за плечи и притянул к груди. Сейчас проще не смотреть на нее. Просто гладить ее спину, чувствовать теплую нежность ее тела…
        - Но мои похитители были контрабандистами. Они не менее опасны, чем наемные убийцы. Как выяснилось позже, им приказали меня убить. - Клеа издала звук, похожий на всхлипывание, но он все равно продолжил: - Но Акам, лидер банды, оказался слишком недоверчивым. Он решил сохранить мне жизнь в качестве страховки… Боялся обмана. Как я понял, возникли какие-то проблемы с оплатой. Думаю, Акам решил: я буду для него более выгоден живым. Тогда он сможет потребовать за меня выкуп. Это оказалось ошибкой. Под угрозой оказалась его собственная голова, поэтому ему пришлось спасать самого себя. И мы ударились в бега. В конце концов, как я говорил, именно Акам отпустил меня и помог выбраться из Ирака - за кругленькую сумму, конечно, которую я уже выплатил.
        Клеа вся дрожала. Брэнд обнял ее крепче, но она отклонилась назад и внимательно посмотрела ему в лицо:
        - Так кто же хотел тебя убить?
        - Пока не знаю, - мрачно сказал Брэнд, хотя у него были подозрения. - Но я выясню.
        Клеа вцепилась в его руку так, словно не собиралась никогда отпускать.
        - У детективов даже была фотография той ужасной аварии - я умирала каждый раз, когда смотрела на нее…
        Брэнд обхватил свободной рукой ее плечо, утешая:
        - Я здесь.
        - Была ли эта фотография поддельной? Или какие-то мужчина и женщина действительно погибли в пустыне?
        - Мужчина и женщина?
        - Ну да. Якобы это были ты и Анита. Ты связывался с Анитой после возвращения?
        - Нет. Возможно, мне пора поговорить с твоими детективами. Где ты их нашла?
        - Это мой отец. Он узнал о них от Гарри… - Ее глаза расширились. - Ты же не думаешь, что Анита могла?..
        Вопрос повис в воздухе.
        - Я не знаю.
        Но Брэнд не мог сдержать ярость - опять этот Холл-Льюис!
        - Я поговорю с теми детективами, а потом, думаю, мне придется уехать на несколько дней. Надо кое-что проверить.
        - Ты поедешь обратно в Багдад?! - В ее глазах был неприкрытый ужас.
        - До этого может не дойти… - Он поцеловал ее в макушку, затем высвободил руки и положил их на ее живот. - Ты должна позаботиться о малыше. Меня не будет самое большее неделю. Я обязательно вернусь к Фестивалю Музейной мили. И на этот раз кольцо не покинет моей руки, обещаю.

        В конце концов у Клеа оказалось слишком много дел - последние приготовления к Фестивалю Музейной мили шли полным ходом.
        В один из дней Клеа отправилась в магазин за подарком отцу к дню рождения и во внезапном порыве купила Брэнду книгу по воспитанию детей.
        Посетила она и врача, который сказал, что ребенок развивается нормально. А в редкие минуты свободного времени Клеа продолжала обустраивать детскую.
        Прежде чем уехать, Брэнд сообщил, что от детективов почти ничего не узнал, но через свои источники выяснил: Анита исчезла примерно в то же время, что и он.
        Говорил ли его отъезд о нечто большем, чем о простом беспокойстве по поводу пропавшей коллеги?
        Клеа заставила себя прогнать ревность - этого маленького зеленого монстра, шепчущего ей на ухо всякие гадости.
        Но она уже не была той наивной, только что вышедшей замуж девушкой, от которой уехал Брэнд. Теперь она была женщиной, пережившей потерю и предательство.
        Она любила Брэнда, а он поклялся вернуться. Поэтому она должна верить ему. Ведь без доверия ее любовь была бы всего лишь пустым обещанием.


        Глава 13
        Фестиваль Музейной мили был в самом разгаре, когда Брэнд позвонил Клеа: он вернулся. От начала до конца Пятая авеню была заполнена толпами людей, пребывавших в праздничном настроении.
        Когда Клеа увидела, как Брэнд вышел из такси и окинул взглядом длинную очередь, все еще надеявшуюся войти в музей, она поспешила выйти, чтобы провести его внутрь.
        В темном итальянском костюме, с красиво завязанным галстуком, Брэнд выглядел потрясающе. Он успел и побриться, заметила Клеа.
        - Ты заходил домой?
        - Чтобы смыть дорожную пыль.
        Он взял ее на руки и закружил, затем поцеловал в губы:
        - Я скучал по тебе.
        У нее перехватило дыхание.
        - Мне стоило дать тебе пропуск, - проворчала Клеа.
        Он опустил ее на землю, и она внимательно посмотрела на него:
        - С тобой все в порядке?
        Он кивнул:
        - Я готов поговорить. Но сначала хочу посмотреть, что ты сделала к Фестивалю Музейной мили.
        Ее энтузиазм бил ключом.
        - Это потрясающий день!
        Взяв Брэнда за руку, Клеа провела его мимо очереди на второй этаж в большую и просторную галерею:
        - Я хочу кое-что тебе показать.
        Но Брэнд остановился рассмотреть шумерскую глиняную табличку в витрине, около которой толклись два мальчика.
        Клеа сдержала улыбку.
        Брэнд купил эту табличку пять лет назад. Но прежде посвятил немало времени и усилий, чтобы установить ее происхождение и убедиться: табличка не была украдена или нелегально перевезена с места раскопок.
        Безупречная репутация специалиста, заключающего сделки только после тщательной проверки предметов старины, сделала Брэнда одним из самых высокооплачиваемых знатоков древних артефактов и принесла ему его первый миллион.
        Тогда он решил подарить глиняную табличку музею…
        Оттащив Брэнда от памятного экспоната, Клеа повела его к главной витрине, где находилась восхитительная мраморная маска.
        Брэнд остановился:
        - Откуда она?
        - Из той же коллекции, откуда и сосуд в конце галереи. Я называю маску «Леди из храма». Полагаю, она из храма Инанны.
        - Старый друг твоего отца продал ее музею?
        Тон голоса Брэнда заставил Клеа кинуть на него строгий взгляд. Сохраняя внешнее спокойствие, она сказала:
        - Именно.
        - Я иногда думаю… Памятники древности должны оставаться в той стране, откуда они происходят. Это сделало бы все намного проще.
        Клеа повернулась:
        - По твоей логике, мрамор Элджина[Мрамор Элджина - собрание предметов древнегреческого искусства, в основном с Афинского акрополя. Было привезено в Англию в начале XIX века лордом Элджином. Хранится в Британском музее.] нужно вернуть в Афины?
        Он пожал плечами:
        - Возможно.
        - Брэнд!
        - Это не глупость, - отстаивал он свою позицию. - Греки всегда пытались вернуть свои сокровища, так же как египтяне стремились получить обратно Розеттский камень[Розеттский камень - плита, найденная в 1799 году в Египте возле города Розетта (Рашид) с выбитым на ней текстом, в том числе на древнеегипетском языке. Ныне находится в Британском музее.] .
        - Но это оставит огромную дыру в известных коллекциях! И подумай о всех тех людях, которые упустят возможность узнать о древних культурах. Кто знает, из-за скольких музейных экспонатов туристы посещают другие страны, а?
        - Эти предметы принадлежат своим странам и своим культурам.
        - Но бывают ситуации, когда именно мы должны хранить сокровища, ведь они важны для всего человечества.
        - Хранить, но не красть, - сказал Брэнд, понизив голос.
        - Что ты хочешь этим сказать?
        Он поднял бровь:
        - А ты не знаешь?
        - Хватит говорить загадками!
        Брэнд долго и напряженно смотрел ей в глаза.
        - Либо ты стала законченной лгуньей - во что я не верю, - либо ты все еще слишком наивна…
        - Я повзрослела!
        Улыбка осветила его мрачное выражение лица.
        - Не взрослей слишком сильно. Широко раскрытые невинные глаза - часть твоего обаяния.
        - Ну хорошо, пусть я слишком наивна, но что все-таки я должна понять?
        Брэнд смотрел на нее, прищурившись:
        - Тебе не кажется странным, что у одного коллекционера имеется столько не подкрепленных документами ценных предметов древней истории?
        Клеа почувствовала облегчение, смешанное с растущим раздражением:
        - У них все в порядке с документами, и их происхождение можно проследить до семидесятых годов прошлого века. С каких пор законно приобретенные памятники древности считаются кражей? - она нетерпеливо фыркнула. - И кто же тогда ты? Ты столько лет торговал древностями. Ты это тоже называешь кражей?
        - Я никогда не имел дело с крадеными артефактами и товарами черного рынка. И ты об этом знаешь. Конечно, трудно найти легальный товар, но, как я говорил тебе, это для меня очень важно.
        Тогда ей нравилась его честность, но Клеа все еще не могла избавиться от чувства, что он обвинял ее в чем-то.
        - На что ты намекаешь?
        - Десять лет назад я присутствовал на просмотре никогда ранее не выставлявшихся артефактов в Стамбуле. Тогда я уже был знаком с Анитой - она достала мне приглашение. Некоторые экспонаты были присланы из музея Ирака. Там была поистине уникальная мраморная маска. Ничего похожего я не встречал ни до, ни после - и теперь я нашел вылитого ее близнеца здесь!
        До Клеа дошло, что Брэнд говорит о ее «Леди из храма».
        - Это невозможно! Согласно документам, эта маска находится в Соединенных Штатах уже более пятидесяти лет!
        Дурное предчувствие охватило ее. Брэнд не лгал. Его репутация была построена на знаниях и честности. А предполагать, что эта маска - двойник, было бы нелепо, особенно учитывая похожую ситуацию с сосудом, напоминавшим сосуд Инанны.
        От осознания этого у Клеа засосало под ложечкой.
        - Ты утверждаешь, что мы купили украденный артефакт? Что они не были приобретены у друга моего отца? Это очень серьезное обвинение в сторону музея.
        В сторону Алана и… ее отца.
        - Четыре года назад мы с Анитой обратились в музей Ирака с просьбой разрешить сфотографировать ту маску и еще несколько экспонатов коллекции. На мою просьбу ответили довольно грубым отказом. - Брэнд приподнял бровь. - Совпадение? Думаю, нет.
        - Четыре года назад? - Ее глаза расширились. - Но это…
        Он кивнул:
        - Мне стало интересно. Я начал задавать вопросы. Я уже нанял Аниту провести некоторые исследования - о небольшой табличке, которую я увидел в этом музее и которая, как уверял Алан, имела надежное происхождение. Она сильно напомнила мне табличку, которую я видел в Стамбуле, и это меня беспокоило. Чем глубже я копал, тем больше сомневался, что маска тоже вернулась обратно в музей Ирака из Стамбула.
        Клеа чувствовала тяжесть его взгляда.
        - Ты можешь подтвердить, были ли табличка или маска объявлены украденными?
        Брэнд покачал головой:
        - Но кто-то явно знал, что я начал проявлять интерес к этой теме. Кто-то, кто знал о кражах. И этот кто-то собирался действовать решительно.
        - Что ты имеешь в виду? - Сердце Клеа замерло.
        - Аниту с тех пор не видели - полагаю, она мертва. - Брэнд говорил тихо, но его глаза быстро осмотрели галерею, словно он боялся, что их могут подслушать. - Мы можем продолжить разговор сегодня вечером - после того как закончится фестиваль.
        - Нет! - Клеа затрясла головой. Она хотела разобраться с этим шокирующим откровением сейчас. - Это слишком важно, чтобы откладывать. Пойдем в мой кабинет!

        Как только они оказались в кабинете, Брэнд закрыл за собой дверь. Клеа подошла к окну, где внизу виднелся задний дворик музея.
        Наконец она повернулась к Брэнду. Но не успела Клеа задать вопрос, как Брэнд заговорил:
        - Когда ты упомянула, что тебе отдали мое кольцо, меня это сильно встревожило. Получилось как-то слишком ловко - то, как оно появилось в качестве доказательства моей гибели, когда ты отказалась принять любые другие объяснения. Меня похитили почти четыре года назад. Но кольцо силой отобрали только в прошлом августе.
        По ее коже пробежали мурашки.
        - Это означает… - Ее голос умолк.
        - Это означает одно: все это время кто-то, кто мог отдать тебе это кольцо, знал, где я нахожусь. Кто-то знал, что Акам держит меня в плену. И этого было достаточно, чтобы заставить его сильно нервничать. Именно поэтому Акам сохранил мне жизнь, вместо того чтобы убить, как ему приказали.
        - То, о чем ты говоришь, слишком жестоко, да и невозможно, - сказала Клеа, пораженная ужасом.
        - Жестоко? Да. Невозможно? Я в этом не уверен. - Брэнд пожал плечами. - Но я надеюсь, ты права.
        - Ты думаешь, Гарри организовал… твое убийство?!
        Брэнд покачал головой:
        - Одно время именно так мне и казалось. Но когда я думаю о том, кому это больше всего выгодно… Вряд ли это Гарри…
        - Но кто же тогда?
        - Твой отец.

        Фестиваль подошел к концу.
        Брэнд ушел раньше, и Клеа убедила себя: он не так все понял. Он ошибся. Ее отец не мог быть убийцей!
        Но сомнение не исчезало. Брэнд никогда ей не лгал… И казалось - он так уверен!
        Неопределенность сводила Клеа с ума. Она позвонила Брэнду и сообщила, что скоро придет.
        Ей потребовалось всего несколько минут, чтобы открыть сейф в стене ее кабинета и достать то, что было нужно.
        Минут двадцать спустя Клеа вышла из лифта в пентхаусе отца.
        Удивление на его лице было неподдельным.
        - Я думал, ты уже едешь домой.
        Она прошла по изысканному бухарскому ковру в обустроенную техническими новинками гостиную. Отец последовал за ней:
        - Присаживайся, я налью нам по бокалу вина.
        - Мне не надо, спасибо. - Клеа похлопала себя по животу. - Я ненадолго. Папа, где детективы нашли это?
        Выражение лица Доналда Томлинсона застыло, когда она вытащила пачку фотографий из папки и показала ему верхнюю - с изображением обручального кольца Брэнда.
        Словно очнувшись, Доналд взревел:
        - Ты сама знаешь ответ! Ростовщик откликнулся на объявления о розыске, которые мы распространили. Мы же пытались обнаружить какие-нибудь личные вещи Брэнда.
        Кивнув, Клеа вытащила фото аварии:
        - Из-за этого мне снились кошмары месяцами… годами.
        Присев на край бордового кожаного дивана, Доналд пробормотал:
        - Но мы уже знали об автокатастрофе…
        - Брэнд вообще не попадал в эту аварию - и кольцо у него отобрали намного позже. Это сделали люди, которые похитили его. И как раз тогда, когда я требовала доказательств его смерти. Удивительное совпадение, не находишь?
        Клеа начала молиться: «Пожалуйста, Господи! Пусть Брэнд ошибается насчет причастности ко всему моего отца».
        Ее отец не ответил. Его лицо стало словно каменное.
        - Папа, ты должен мне сказать. Брэнд думает, ты собирался его убить.
        - Это чертова ложь!
        - Папа!
        Ее отец никогда не ругался в обществе женщин. Она отступила на шаг, сжимая перед собой папку. Доналд Томлинсон встал:
        - Не надо так от меня пятиться. Ты же не веришь этому, правда?
        - Я… я не знаю, - замялась Клеа.
        - Ты не уверена? Ты веришь ему больше, чем мне?!
        Ее пронзила острая боль. Все еще сжимая папку, Клеа дотронулась свободной рукой до живота.
        - Я уже не знаю чему или кому верить. О, папочка, я так растеряна… - Рыдания сдавили ей горло.
        Доналд распахнул объятия, но Клеа замешкалась. Тогда он медленно опустил руки:
        - Ты веришь ему…
        - Убеди меня, что это ложь! - взмолилась она.
        - Убедить тебя? Я твой отец. Где твоя преданность? Кто тебя вырастил? Кто был для тебя и отцом, и матерью - после того как та стерва бросила нас ради другого мужчины и его детей?
        Теперь настала очередь Клеа в изумлении вытаращить глаза. Она никогда не видела отца в таком состоянии. После продолжительного молчания Клеа наконец произнесла:
        - Я всегда относилась к тебе с безоговорочной преданностью. - До сих пор. С каждой минутой ее непоколебимая вера в отца рушилась. - Гарри говорит…
        - Что? - встрепенулся отец.
        Его вопрос словно удар хлыста заставил Клеа подпрыгнуть.
        - Гарри сказал, будто ты знал: единственной причиной, по которой он хотел на мне жениться, было его разорение.
        - Это неправда! - Выпятив челюсть, отец продолжил: - Гарри всегда хотел жениться на тебе - он стал бы прекрасным мужем, если бы тот ублюдок не вмешался.
        - Я влюбилась в Брэнда!
        - Влюбилась! - хмыкнул Доналд.
        - По крайней мере, Брэнду не надо было давать взятку, чтобы он на мне женился.
        Видя ошеломленное выражение лица Доналда, Клеа решила идти до конца:
        - Да, Гарри сказал мне, что ты предложил ему… благодарность…
        - Это то, что тебе следовало сделать с самого начала. Это бы все исправило…
        Глаза Клеа широко распахнулись.
        - Поэтому ты пытался убить Брэнда? Чтобы я смогла выйти замуж за Гарри? - Клеа стало мутить. - Мне нехорошо… Я пойду домой. - Она направилась к двери.
        Тихий голос отца остановил ее:
        - Ты не понимаешь, Клеа. Он собирался меня уничтожить - все, что я построил…
        Пораженная, она повернулась:
        - Что ты имеешь в виду?
        - С того момента, как ты представила его мне, я знал: Брэнд острее ножа, он видит то, что большинство людей не замечает. Он холодный, рассудительный ублюдок. Его аналитический ум собирает информацию и получает ответы. Он жил в Ираке и Афганистане. Он разбирается в торговле древностями на Ближнем Востоке. В довершение всего он обладает особенным талантом - способностью распознавать подделку с первого взгляда. А его способность запоминать информацию о самых малоизвестных предметах поразительна. Я знал - это лишь вопрос времени.
        Растерянность Клеа превратилась в уверенность - и в горькое разочарование…
        Она потерла бок, и ноющая боль, казалось, немного затихла.
        - Ты занимаешься скупкой краденых артефактов. - Таких, как сосуд Инанны и «Леди из храма». И одному только Богу известно скольких еще… - Я защищала тебя, - сказала Клеа печально. - Я говорила Брэнду, что ты бы никогда не стал этим заниматься. Я тебя совсем не знаю…
        Она должна извиниться перед Брэндом. Он прав: она слишком наивна. Ее отец развел руками:
        - Я пытался уберечь тебя от новости о его смерти, дорогая. Если бы ты поверила, что твой муж бросил тебя ради другой женщины, и развелась бы с ним, все было бы… проще.
        - Но я никогда не верила в его измену!
        - Что означало: тебе надо предоставить другую версию событий…
        - Поэтому ты заставил своих так называемых детективов сообщить, что Брэнд погиб в автокатастрофе в пустыне вместе со своей несуществующей любовницей? - Клеа с трудом перевела дыхание. - Проблема была в том, что люди, которых ты нанял убить Брэнда, вместо этого его похитили и оставили в живых в качестве страховки.
        - Мы с Гарри с их помощью перевозили древности через границу Турции, - кивнул Доналд. - Но чего я не знал, так это того, что Гарри обманывал их. Поэтому они забрали Брэнда и исчезли, надеясь получить в дальнейшем вознаграждение. Но затем один из них внезапно объявился с обручальным кольцом Брэнда. Он увидел наше объявление и связался с Гарри, чтобы получить вознаграждение. - Ее отец вздохнул. - Тогда я понял, что Брэнд где-то в пределах досягаемости.
        - Поэтому ты и заказал этих похитителей и их жертву. Если бы у тебя все получилось, я бы никогда не узнала, что ты пытался убить моего мужа.
        - Все разрослось как снежный ком…
        Но семена сомнений об измене Брэнда были удачно посажены и даже дали ростки. Она была такой доверчивой…
        Клеа чувствовала, что вот-вот разразится плачем. Но к чему это приведет?
        - Папа… - Этот человек все еще был ее отцом. - Брэнд видел «Леди из храма». Он знает, откуда она на самом деле. Я не сомневаюсь, Брэнд пойдет в ФБР.
        Доналд отошел, остановившись рядом с подставкой, на которой стояло старинное изделие из бронзы. Клеа даже думать не хотела о том, было ли оно тоже приобретено незаконно.
        - Я знал, что этот день наступит, с того момента, как встретил этого человека. - Доналд вытянул руку и коснулся бронзовой фигуры. - И когда твой муж вернулся, я пытался выиграть время. Пытался отговорить Алана от того, чтобы выставлять маску. Говорил ему, что мы должны подождать, пока музей не сможет выставить все части коллекции. Но он не хотел… - Отец повернулся лицом к Клеа. - А я не мог объяснить ему причину. Это словно стоять на пути приближающегося поезда.
        - Так Алан не в курсе? - поинтересовалась Клеа.
        Алан давал разрешение на все покупки и проверял происхождение каждого предмета.
        - У него были подозрения, я думаю. Но Алан никогда не задавал много вопросов - лишь бы было указано какое-то происхождение вещи. Достаточно, чтобы прикрыть свою бюрократическую задницу.
        - Я вообще ничего не подозревала, - прошептала Клеа.
        В это было трудно поверить. Она уважала отца, считала его всемогущим и честным.
        - Ты моя дочь, мой единственный ребенок. Конечно, я не хотел втягивать тебя в эту темную сторону своей жизни.
        - Но ты был готов позволить мне выйти замуж за Гарри, зная, что он участвовал во всем этом! Ты не думал, что я могу оказаться втянутой во всю эту мерзость случайно?
        Ее отец печально улыбнулся:
        - Мы планировали остановиться, пока еще были на волне успеха. Четыре года назад мы были близки к этому. Если бы Брэнд не начал задавать вопросы и не поехал бы в Ирак в поисках ответов, все могло бы сложиться по-другому. Маска должна была стать нашим последним делом.
        - Не надо обвинять Брэнда! И это все равно не сработало - Гарри разорен.
        - В последнее время он сильно увлекся игрой…
        - Гарри… игрок?! - Казалось, открытиям Клеа не будет конца.
        Ее отец вздохнул:
        - Так что, возможно, в итоге ты выбрала лучшего мужчину - в лице Брэнда.
        - Чего ты не понимаешь, так это того, что я люблю Брэнда! Для меня существует только Брэнд. Ни Гарри, ни кто-либо еще меня не интересует!
        - Этот холодный ублюдок любит тебя. - Доналд сделал паузу. - Ты должна напомнить ему, что я твой отец. Если он донесет на меня, ты будешь безутешна.
        - Не проси меня об этом! - взмолилась она. - Все что угодно, только не это! Кроме того, Брэнд никогда не поступится своими убеждениями. Даже ради меня.
        - Пусть будет так. Я лучше поговорю со своим адвокатом.
        Клеа сократила расстояние между ними:
        - О, папочка!
        Отец крепко ее обнял:
        - Как бы все ни закончилось, никогда не забывай: я люблю тебя. Ты лучшая дочь, которую можно пожелать.


        Глава 14
        Когда Клеа закрыла за собой входную дверь, Брэнд лишь взглянул в ее лицо и воздержался от вопроса: где она была все это время? Вместо этого он подхватил ее на руки и отнес в кабинет.
        Опустившись на диван, Брэнд посадил жену себе на колени и посмотрел в ее опустошенные глаза:
        - Что случилось?
        - Ты опять оказался прав, и сейчас тебе придется вытирать еще больше слез. Это уже входит в привычку. - И Клеа зарылась лицом в его футболку.
        Крепче обняв ее, Брэнд сказал:
        - Если моя правота делает тебя такой несчастной, я бы скорее предпочел всегда ошибаться.
        - О, Брэнд! - Клеа дрожала в его объятиях. - Я была у отца…
        Брэнд смотрел куда-то поверх ее головы. Если бы он знал, что Клеа собирается встретиться с отцом, он бы сделал все возможное, чтобы оказаться рядом с ней. Он не доверял Доналду Томлинсону.
        Положив подбородок на ее сладко пахнущую макушку, Брэнд решил: ни один человек не должен сталкиваться с тем, с чем он столкнулся сейчас.
        Брэнд не питал иллюзий. Поход в полицию и ФБР, чтобы выдвинуть обвинения против Доналда Томлинсона, мог означать конец его отношений с Клеа.
        Правильный гражданский поступок будет стоить ему всего, ради чего он жил последние четыре года… Это будет стоить ему его счастья. Его жены. Его ребенка. Его семьи.
        Мысль о том, что их ребенок будет расти в неполной семье, заставила Брэнда обдумать другой вариант: он может промолчать и позволить Доналду остаться безнаказанным. Это было бы самое заманчивое решение в его жизни. Тем не менее Брэнд знал: он не сможет считать себя тем, кто он есть, если позволит Доналду и Гарри уйти от наказания. Разве Клеа не говорила ему: она полюбила его как раз из-за непримиримости и честности?
        Крепче сжав в объятиях Клеа, он сказал себе, что, по крайней мере, у него останутся воспоминания об этой пережитой им любви, которую многие никогда не испытывали.
        Это было слабое утешение, но придется довольствоваться этим.
        - Любимая, ты знаешь, что я собираюсь сообщить властям обо всем?
        Несколько долгих секунд Клеа молчала. Затем она повернулась - в ее глазах блестели слезы. И Брэнд знал: его сердце вот-вот разорвется.
        - Прости, что сомневалась в тебе, я думала, ты и п-папа… - Она запнулась на слове. - Я думала, это просто конфликт личностей. Вы оба как два сильных волка. Вожаки стаи. Я не понимала, что происходит. Не видела, насколько сильно он ненавидел тебя.
        - Конечно, ведь я был для него угрозой.
        - Он именно так и сказал. Сможешь ли ты когда-нибудь меня простить?
        Первые лучи надежды начали пробиваться в его сознании. Было ли возможным, что Клеа останется, даже если он сдаст ее отца?
        Но прежде чем Брэнд смог ответить, ее лицо исказилось. Клеа схватилась за бок:
        - Брэнд, больно!
        Его охватила паника.
        - Где?
        Но Клеа уже не могла ответить, согнувшись от боли пополам.
        Брэнд залез в карман в поисках телефона:
        - Кертис? Смиз уже ушел домой? Мне надо, чтобы ты пригнал сюда «линкольн». Мы едем в больницу.
        А затем Брэнд начал молиться.


* * *
        Звук шагов был тяжелее, чем шаги медсестры, которая только что проверила ее кровяное давление.
        Клеа повернула голову на подушке, когда в палату вошел Брэнд.
        - Как ты себя чувствуешь? - мягко спросил он.
        - Уже намного лучше, когда узнала, что острая боль в боку была вызвана физической близостью с мужем. Слава богу, нет ничего более серьезного. И с ребенком тоже все в порядке. Кровотечения нет.
        - Но тебе нужен отдых - у тебя повысилось кровяное давление. Хотя врачи говорят, что тебе уже лучше.
        Придвинув стул, Брэнд опустился на него и наклонился к ней.
        Клеа дотронулась до его щеки.
        - Тебе действительно не все равно, - прошептала она.
        - Конечно, не все равно!
        - Тебя всегда было так сложно понять…
        - Так не пойдет. - Он уронил руки и придвинулся на край стула. - Посмотри мне в лицо и скажи, что ты видишь?
        Прозрачность его глаз цвета океана ослепляла.
        Дыхание Клеа перехватило. Неужели она видит там любовь к ней? Или это лишь облегчение по поводу здоровья ребенка?
        - Брэнд?
        - Я человек, который живет действиями, а не словами. Разве мои поступки не говорят тебе о моих чувствах? - Он придвинулся к ней еще ближе. - Я вернулся к тебе из ада.
        - Ты слышал что-нибудь о моем отце?
        - Клеа… - Он положил руку на ее плечо. - ФБР собирается его арестовать.
        Она закрыла глаза. Так тому и быть.
        Когда она открыла их снова, Брэнд все еще склонялся над ней.
        - Клеа, я буду рядом с тобой, что бы ни случилось. Помни об этом. Постарайся не волноваться, тебе вредно…
        - Спасибо. Я постараюсь.
        Ребенок и Брэнд были для Клеа важнее всего и всех.
        Ее отец сделал свой выбор. Теперь ему придется понести наказание за тот вред, который он причинил Брэнду.
        Она выдавила улыбку:
        - Я всегда буду благодарна той силе, которая потребовалась тебе, чтобы вернуться домой ко мне.
        - Мною двигала любовь, - сказал Брэнд.
        - Л-любовь? - пробормотала, запинаясь, Клеа.
        - Может, я и не очень хороший оратор, но уже говорил тебе: для меня всегда существовала только ты.
        - Ты любишь меня?
        Он нежно сжал ее пальцы:
        - Разве это не очевидно?
        - Ой! - вскрикнула Клеа.
        Брэнд вскочил:
        - Все в порядке?
        - Я в порядке, так же как и ребенок. - Она взяла его руку и положила себе на живот. - Ребенок пошевелился. Потрогай.
        - Эй, полегче! - пожурил он ребенка в ее животе. - Еще не твое время. Хватит пинаться. Дай своей маме перерыв - ей надо отдохнуть.
        Ресницы Клеа опустились, и она погрузилась в сон.



«Действия», - напомнила себе Клеа, проснувшись утром и увидев рядом с собой спящего крепким сном в кресле для посетителей Брэнда.
        Его глаза сразу же открылись, словно он почувствовал ее пробуждение.
        - Как ты себя чувствуешь, милая?
        Клеа повернула голову на подушке и улыбнулась ему:
        - Я готова вернуться домой.
        - Заходил доктор и сказал, что тебя выписывают. Давление нормализовалось, все хорошо… и ребенок в порядке, - сказал он.
        - Тогда почему ты все еще выглядишь взволнованно?
        - За последние несколько часов очень многое произошло.
        - Отец?
        Брэнд кивнул.
        - Скажи - мне нужно знать.
        - Гарри сдался ФБР прошлой ночью. У него была какая-то безумная идея, что органы могут предоставить ему поблажку, если он расскажет им о твоем отце.
        Клеа охватило ужасное предчувствие.
        - Папа не умер, правда же?..
        - Да. Но когда власти прибыли в его пентхаус, его там не было.
        - Ты шутишь, - прошептала Клеа, прикрыв рот ладонями.
        - Все выглядело так, словно в квартире проводили обыск. Там были и пропавшие артефакты - маленькие, но очень ценные, по свидетельству Гарри. Картины, вырезанные из рам. Сейф твоего отца оказался открыт - паспорт нигде не нашли. Он сбежал.
        - О боже! Папа знал, что ты пойдешь в полицию. У него больше не было времени.
        Прокрутив в голове их последний разговор, она поняла, что отец уже тогда это решил. И не случайно он сказал, что любит ее и что она лучшая дочь. Папа с ней прощался.
        - Возможно, он начал готовиться к побегу с того момента, как ты вернулся, - сказала она.
        Брэнд кивнул:
        - Это не все. Гарри рассказал властям, что это твой отец организовал смерть багдадского таксиста и бедной Аниты, а затем сжег тела во взятой мною напрокат машине, чтобы инсценировать мою смерть. Так что обвинения против него нарастают. Конечно, в ФБР считают, что Гарри сыграл во всем этом куда большую роль, чем он признает.
        Клеа покачала головой:
        - До сих пор не могу в это поверить. Мой лучший друг и мой отец… Как я вообще теперь смогу доверять своим суждениям?
        - Ты вышла за меня замуж, - напомнил Брэнд. - В этом ты не ошиблась.
        - Ты - другое дело… У тебя есть принципы. Ты честный. Даже мой отец это признавал.
        Брэнд вздохнул:
        - Я признаю, что расстроен. Твой отец довольно умен. Думаю, он отправился в страну, у которой с США нет договора о выдаче преступников. Конечно, Доналд должен сидеть в тюрьме, но он остается твоим отцом.
        Потянувшись к нему, Клеа обхватила его шею и поцеловала:
        - Я люблю тебя.
        - Я знаю, - улыбнулся Брэнд. - Именно поэтому ты так сильно хотела ребенка.
        Клеа поняла, что тоже улыбается.
        - Действия, а не слова?
        - Именно!
        Он наклонил голову и подарил ей поцелуй, который в точности рассказал Клеа, что к ней испытывает Брэнд.


* * *
        Прошла неделя. Клеа назначили временным куратором музея - Алан Дейли ушел в отставку из-за своей причастности к покупке краденых артефактов.
        Войдя в кабинет своего нового, намного более просторного кабинета, Клеа остановилась у двери. За столом сидел Брэнд.
        - Что ты здесь делаешь?
        - Жду тебя. Собирался пригласить на ужин в «Файвз», чтобы отпраздновать. Впрочем, мы уже опоздали зарезервировать столик.
        Он посмотрел на единственные часы на стене ее кабинета. Они показывали нью-йоркское время. Другие часы не перекочевали со своей хозяйкой на новое место - Клеа в них больше не нуждалась.
        - О, извини. Я выбегала, чтобы попить чаю с мамой.
        После того как на Клеа свалились новости об отце, к ней неожиданно приехала ее мать. Сейчас женщины постепенно восстанавливали отношения.
        - Что мы празднуем?
        - Как насчет жизни?
        - Отличная идея!
        Ночные кошмары Брэнда почти исчезли. Во всяком случае, он избавился от них в последнюю неделю, засыпая в объятиях Клеа в их большой постели.
        Он отодвинул кресло от стола и встал, натягивая пиджак:
        - Голодна?
        - Умираю от голода, - призналась Клеа. - В конце концов, есть мне приходится за двоих.
        Скользнув по ней радостным взглядом, Брэнд протянул руку:
        - Пойдем поищем вам обоим что-нибудь поесть.
        Вместо изысканной ресторанной еды они остановились на хот-догах, купленных в палатке рядом с Центральным парком.
        Это напомнило Клеа те сумасшедшие дни, когда они только влюбились друг в друга. Тогда их отношения еще оставались их тайной, сокровенной радостью, пока не открытой внешнему миру.
        - Давай прогуляемся по парку, - предложила Клеа во внезапном порыве.
        Они съели свои хот-доги по дороге, а затем Клеа потянулась к руке Брэнда и сплела свои и его пальцы.
        Наверное, было неудивительно, что они оказались под дубом, где Брэнд сделал ей когда-то предложение. Золотые лучи, пробивающиеся сквозь листву, придавали вечеру магическое сияние.
        Брэнд заключил ее в объятия:
        - Я люблю тебя, Клеа.
        Ее сердце растаяло от таких слов.
        - Ты выйдешь за меня?
        Клеа удивленно уставилась на него:
        - Мы уже женаты.
        - Я подумал, мы могли бы обновить наши клятвы. Что скажешь?
        Она ответила не раздумывая:
        - Да!
        Брэнд наклонился и поцеловал ее. Выпрямившись, он сказал:
        - Дай мне свою руку.

«Так, Брэнд купил мне другое кольцо», - подумала Клеа и почувствовала укол сожаления.
        - Жаль… - Она замолкла.
        - Чего тебе жаль?
        Она покачала головой:
        - Не важно.
        Этот момент нельзя было портить. Металл скользнул по ее пальцу, идеально подходя. Клеа посмотрела и моргнула, не веря глазам.
        Три переплетенные полоски золота сверкали на ее пальце.
        - Брэнд!
        - Я спросил охрану в музее…
        - У них кольца не было! - возразила Клеа. - Я знаю, потому что это первое место, куда я обратилась. Где ты нашел его?
        - Какая-то японка отнесла кольцо в ближайший к музею полицейский участок. - Он широко улыбнулся. - Хорошо, что я решил проверить.
        Клеа вспомнила любопытные лица туристов в галерее в тот день.
        - Буду вечно в долгу перед этой японкой. - Она провела рукой по увеличившемуся животику. - Оно принадлежит нашей семье.
        - Нашей семье, - согласился Брэнд, и его руки обвили ее плечи. - Ты, я и ребенок.
        - Не забудь, я хочу пять мальчиков! - Ее дыхание щекотало его губы, и Брэнд тихо засмеялся. - Такая орава заставит тебя захотеть исчезнуть еще на четыре года…
        - Ни за что! - Он прислонился спиной к крепкому стволу дуба и притянул Клеа к своей груди. - Думаю, пятеро сыновей загрузят меня настолько, что я вообще не смогу куда-либо поехать или даже пойти. Да я и не захочу.
        Брэнд был дома.

        notes
        Примечания


1
        Музейная миля - отрезок Пятой авеню в Нью-Йорке. Здесь расположены десять нью-йоркских музеев. Ежегодно на этом участке улицы проходит Фестиваль Музейной мили.

2
        Мрамор Элджина - собрание предметов древнегреческого искусства, в основном с Афинского акрополя. Было привезено в Англию в начале XIX века лордом Элджином. Хранится в Британском музее.

3
        Розеттский камень - плита, найденная в 1799 году в Египте возле города Розетта (Рашид) с выбитым на ней текстом, в том числе на древнеегипетском языке. Ныне находится в Британском музее.