Любовь без цензуры Катя Саммер
        "Мне тридцать, и я свою меру знаю!" - сказала Бриджит Джонс и после вывалилась из автомобиля. Да, все мы бывали на нее похожи, когда дело касалось алкоголя и чувств, я не исключение. Но кто знал, что, выйдя из зоны комфорта всего раз, я повстречаю мужчину мечты? Хоть этим гаденышом и окажется однокурсник моей младшей сестры с полным набором типичных для его возраста проблем.
        Любовь без цензуры
        Катя Саммер
        Глава 1
        Изменять привычкам в тридцать оказалось не самой лучшей идеей. Не следовало любимому ресторану предпочитать клуб, который посоветовала младшая сестра. Но кто же знал, что именно в эту субботу здесь будет проходить закрытая вечеринка по случаю дня рождения кого-то мне совершенно неизвестного?
        Охранник грубовато отодвинул меня с дорожки и широко улыбнулся, приветствуя гостей, чьи имена даже не сверили со списками. Это были молодые ребята, сверкающие яркими татуировками, голыми пупками и модными кедами. В велюровом платье с глубоким вырезом, лодочках от Джими Чу и вишневой помаде я, очевидно, выглядела неуместно на этом празднике буйства гормонов в малолетних телах.
        Я как раз собиралась покинуть очередь униженных и оскорбленных, взять в «Алкотеке» вина, пока не пробило одиннадцать, и провести вечер в компании Бриджит Джонс. Но кто-то схватил меня за плечо.
        - Л?чная?
        Рядом стоял высокий парень, брюнет с длинной спутанной челкой, пафосно торчащей изо рта зубочисткой и совершенно черными глазами. Мой взгляд скользнул ниже по кожаной куртке с рядами заклепок, рваным на коленях джинсам и массивным кроссовкам без шнурков. Затем я снова запрокинула голову – нет, мальчишка и правда был очень высоким и очень самонадеянным, судя по бесцеремонным пальцам, сжимающим мой локоть.
        Что-то смутно знакомое угадывалось в чертах, но вспомнить его я не могла.
        - Ты сестра Лизы, верно?
        Я кивнула, пытаясь в голове нащупать взаимосвязь между этими двумя.
        - Феликс, ну че ты застрял? – запищала брюнетка у него за плечом, и взгляд из-под кукольных ресниц прострелил мой лоб навылет.
        Феликс, точно. Я видела его несколько раз в компании сестры. Парень еще тогда выделялся среди сверстников ростом, но был слишком худощавым. Хотя это не мешало Лизке и ее подружкам сохнуть по нему. Правда сейчас, встреть я красавца в городе, никогда бы не узнала: черты его лица по-мужски заострились, стали грубее, грудь и руки - заметно рельефнее, а глаза - похотливее. От милого мальчишки не осталось и следа.
        - Вы похожи, - он криво усмехнулся. - Ты…
        - Алиса.
        Я едва успела выговорить имя, когда его рука скользнула на мою талию.
        - Она со мной, - бросил он охраннику.
        - Феликс Эдуардович, вы знаете правила, в списках…
        - К черту списки, Федь! Меня из универа не выперли только благодаря ее сестренке, могу я хоть чем-то отплатить?
        Он повел бровью и полоснул по мне откровенным взглядом. Гаденыш повзрослел. Я не возразила, хотя в голове перебрала сотню предлогов, чтобы взять такси.
        - Феликс Эдуардович, я не могу нарушать правила каждый раз, у меня будут проблемы.
        - У тебя будут проблемы, если ты сейчас не отойдешь в сторону. Всего один звонок, Федь. Один.
        Зрительный поединок продолжался, пока не вмешалась та писклявая девчонка с большими губами и густыми волосами до пояса.
        - Федечка, ну, пусти нас, Марат не будет ругаться, - брюнетка оскалилась и повисла на Феликсе. – Скажу, что она моя тетя.
        Я не сдержалась, засмеялась в голос. Маленькая сучка отвоевывала территорию. Да пожалуйста!
        - Вы извините, я поеду.
        Эмоций итак хватало с лихвой.
        - Нет! – рыкнул парень с уязвленным самолюбием, толкнул плечом охранника и зашел внутрь, утянув меня за собой.
        Глава 2
        MATRANG – Со мной
        Музыка оглушила с порога. Точнее, ее подобие – обработанные звуки, ломаные, немного космические, монотонно барабанящие по перепонкам. Я не умела расслабляться даже под убаюкивающие мелодии Sia, поэтому уже подсчитывала в уме, насколько придется увеличить дозу алкоголя, чтобы танцевать под эти шедевры электроники.
        Феликс раздраженно распихивал толпящихся в зале ребят. Запястье ныло, но он упорно не отпускал.
        - Эй! – я пыталась дозваться его, перекрикивая музыку. – Я пойду за бар!
        - Что?
        Он развернулся и замер. Посмотрел на меня, как в первый раз. На собранную прическу, на изгиб шеи и ниже в глубокий треугольный разрез на груди. Да, я была без белья, потому что ни один лиф в это платье просто не втиснуть. И перед выходом посчитала идею отличной – подобные жесты ценились на светских раутах и прибавляли плюсы к самооценке. Но здесь, в тесном дымном пространстве, освещенном неоном, подобные игры оказались некстати.
        - Туда! – крикнула я, указывая парню в сторону барной стойки, и широко улыбнулась, скрывая неловкость.
        Феликс вдруг наклонился очень близко. Его дыхание ударило горячей волной.
        - У нас места в випке. Не дури, там классно.
        Почему-то сейчас музыка орала гораздо тише его слов, которые щекотали шею и скулы. Ну-у, я же хотела выйти из зоны комфорта и по-настоящему расслабиться? По-моему, шикарная возможность.
        Випка находилась в глубине зала, справа от сцены. Представляла собой огромный стол, заставленный бокалами и кальянами, и широкие диваны с распластавшейся на них молодежью. Феликс бросил куртки на вешалку рядом и с облегчением уселся за стол. Кажется, никто кроме той самой брюнетки и не обратил на меня внимания, всем было все равно.
        - Как у Лизы дела?
        Я задумалась над тем, с каких времен они не общались, но парень продолжил сам.
        - Видел, в стюардессы подалась. Красотка.
        - Да, - кивнула я, крепко сжимая пальцами клатч. – Сейчас загорает в Доминикане, пока мы тут кутаемся в куртки.
        От внимания Феликса не ускользнули мои дрожащие руки и прикушенная губа. Диалог утонул в чьем-то коротком тосте «бухнем!».
        Я не успела опомниться, как блестела в полутьме заведения третьим по счету роксом с виски. И после очередной пламенной речи имениннику не нашла на столе колу, чтобы запить. Но мне это уже не мешало.
        Становилось жарче. Мятный кальян щекотал легкие. Глупые шутки казались смешными, а рука на коленке - настойчивой. Я ловила на себе все больше заинтересованных взглядов. Спустя еще пару порций терпкого алкоголя с упоением рассказывала парням о прыжке с парашютом, который перевернул мои представления об адреналине, а те, как болванчики, кивали головами в такт подпрыгивающей груди и делали вид, что слушали. Но смеялись мы вместе.
        Потом все долго обнимались с парнем в темных круглых очках и с монохромной татуировкой на шее, который представился Аланом, а меня спросили, нравятся ли мне песни Матранга. Учитывая, что ничего, кроме знаменитой «Медузы», я в исполнении того не слышала, переадресовала вопрос симпатяге в очках. А в итоге все надо мной дружно посмеялись. Ну, откуда мне было знать, что Алан и Матранг – одно лицо, а с именинником они знакомы с детства?
        - Фил, это же моя любимая песня! – спустя время заверещала девчонка, волчком крутящаяся вокруг Феликса, и совсем не случайно ударила меня по лицу завязанным на макушке хвостом уже во второй раз.
        - Потанцуй же со мной… На виду у всех… - лился из колонок голос того самого Матранга, сидящего на сцене в позе лотоса.
        Я заметила, как Марат, виновник торжества, которому исполнилось двадцать три, не отводит от нашего угла взгляд.
        - Пойдем! – сказал вдруг Феликс.
        Но не ей. Мне.
        Оказалось, я сидела у парня практически на коленях. Властные руки подхватили меня и не дали даже возразить.
        Ноги коснулись земли только на танцполе. Фил, как его звали все здесь, обнял сзади и, опустив горячие ладони на бедра, задвигался в такт тягучим битам. Всего пару пропущенных строчек песни, и я повторила за ним.
        - Немного потанцу-уй, немного потанцу-у-уй со мной, - тянули на сцене, в то время как Феликс тянул из моей прически заколку.
        Синие и красные от подсветки пряди волнами упали на плечи и грудь. Он неожиданно зарылся носом в мои волосы и глубоко вдохнул. Что-то невозможно соблазнительное было в этом действии. Волнительное и сексуальное. Я облизала пересохшие губы.
        Феликс погладил мой живот, легко сжал грудь. Я выгнулась от удовольствия и почувствовала, как этот парень хочет меня. И потерялась. Здесь больше не было тридцатилетней Алисы, которая посвящала жизнь учебе и работе, загоняла себя в рамки общественных правил и устоев и страшилась будущего, которое ей уготовано. Не было и толпы развязных подростков вокруг. Только волнами разбегающаяся по венам музыка и желание. Одно на двоих.
        Я улыбнулась, отпуская себя, вильнула бедрами у его паха и услышала несдержанное рычание над ухом. Феликс дернул меня за волосы, задирая подбородок, и поймал взгляд.
        Бах. Ба-бах. Сердце рвало грудную клетку. Не знаю, кто двинулся навстречу первым, но встретились наши губы где-то на середине. И я провалилась в ад. Ибо в раю так горячо быть просто не могло.
        
        Он прикусил мою нижнюю губу, вытягивая из легких стон, и довольно ухмыльнулся. Я закрыла глаза и притянула его к себе за шею. Язык Феликса заскользил с моим в неистовом танце, углубляя поцелуй. Пальцы сильнее сжали мой подбородок. Движения парня стали резкими и отрывистыми.
        Плевать на всех. Плевать на все. Только он. Поцелуй. И накатывающее животное желание чего-то большего. Пульсирующие виски. Тяжесть внизу живота. Разноцветные мушки перед глазами. Тонкий привкус мяты. И бесконечный, наводняющий запах горько-сладкого парфюма.
        Феликс не давал мне сделать даже вдох. Я цеплялась за воздух, но не хотела отпускать его губы. И не отпустила бы, если б меня не остудил самый настоящий лед.
        - Прости! Господи, я не специально!
        Чары рассеялись, время вернуло свой бег, реальность ворвалась в мысли слишком внезапно. Эта дрянь вылила на меня коктейль. Аля, ревнующая брюнетка, ехидно ухмылялась, пока я соображала, что, черт возьми, произошло. И пусть черному платью это особо не навредило, но сладкая жидкость противно стекала в вырез, и кожа липла. Белая футболка Феликса пострадала больше, но его это вроде бы и не заботило. Он уставился на девицу убийственным взглядом и тяжело дышал.
        - Я-я… Мне надо в уборную.
        Я сбежала. Только подхватила с дивана сумочку и скрылась в толпе. Мне нужен был тайм-аут. Срочно.
        Зеленые лампы в туалетной комнате делали картинку в отражении удручающей – взъерошенные светлые волосы, потерявшая границы помада, затуманенный взгляд и возбужденная грудь, отчетливо проступающая вершинами из-под велюра. Алиса из зеркала улыбнулась мне, а я запуталась в собственных ногах и решила, что все же пора отбывать домой, дабы окончательно не превратиться в тыкву.
        Сначала я помыслила молча сделать ноги. Но изрядно подвыпившая женщина во мне вопила, чтобы я хоть краем глаза поглядела на двухметрового Феликса, так легко вскружившего мне голову. Вот только из-за бара было видно лишь спину парня. Я хотела подойти ближе, но встретила лукавый взгляд. Девчонка хитро улыбнулась мне, потянулась к парню и запечатлела поцелуй на его губах.
        В груди неприятно кольнуло, но я удержала лицо. Просто незаметно отступила в темноту и затерялась в толпе. Не знала, что за игры они между собой вели, но становиться их частью не было никакого желания.
        Такси приехало через три минуты, и я выскочила в осеннюю прохладу без куртки, которую оставила в душном клубе.
        Глава 3
        Воскресенье выпало из моей жизни – так плохо мне никогда не было. Даже к вечеру понедельника голова еще шумела воспоминаниями. И все же я не жалела. Ни на грамм. Я всегда жила под жестким гнетом расписания и правил. Всегда слушала мнение окружающих, старалась соответствовать общепринятым нормам и статусу. И иногда это было невыносимо тяжело. Внутренний протест, пусть и такой скромный, что-то изменил во мне. Самую малость. Но я как будто выдохнула после бесконечно долгого марафона, который сама же себя и заставила бежать. На работе никто и представить не мог Алису Всеволодовну, всегда серьезного главного специалиста по рекламе, пляшущей грязные танцы с малолетним красавцем в полупритоне. И это чувство приятно грело душу.
        На радостях я даже позволила себе улизнуть с работы на пять минут раньше и попыталась дозвониться Лизке, застрявшей в командировке дольше, чем планировалось, поэтому не сумевшей поддержать мое вчерашнее безумство.
        Вызов по фейстайму оставался без ответа, пока я спускалась по лестнице с пятого этажа и гадала, смогу ли рассказать сестре подробности случайной встречи с ее однокурсником. Все же замерла на минуту перед проходной, чтобы пикнуть пропуском на выходе ровно по нулям – привычки за день не менялись, а потом уже затормозила перед коллегами из технического отдела. Девушки шептались и поглядывали в сторону парковки, где меня как раз должно было ожидать служебное такси. И ждало. Но не только оно.
        Опираясь на капот черного мерседеса, стоял Феликс собственной персоной. Сегодня, солнечным днем, лишь в тонкой ветровке под цвет пафосной тачки.
        Я хотела незаметно забежать обратно и отсидеться на работе, надеясь, что это простое совпадение и он ждет кого-то другого. Но парень демонстративно поднял на лоб очки и громко окликнул меня по фамилии.
        Вокруг все застыли на мгновение, а потом с удвоенной скоростью поспешили по домам или делам.
        Феликс жевал жвачку и нахально изучал меня взглядом, скосив голову на бок. Я не хотела, но про себя отметила, что ничуть не приукрасила его в памяти – он был также хорош и сейчас.
        Парень нагнулся и достал из открытого окна автомобиля мою куртку.
        - Золушка сбежала.
        Я молча забрала одежду, но случайно коснулась его руки. Царапнуло током, я растерялась.
        - Алис, я хотел сказать…
        - Это был мой девичник.
        Парень замолк на полуслове. Я собирала силы, чтобы ответить.
        - Чего?
        - Лиза застряла в командировке, мамин муж заболел, а моя единственная подруга не придумала, с кем оставить ребенка. В общем… странный вышел, но… да. Это был мой девичник. Феликс, я замуж выхожу.
        
        Глава 4
        Феликс психанул. Прямо по-детски так – с хлопаньем дверьми, пробуксовкой и запахом горелого сцепления. Он одновременно и удивил реакцией, и доказал, что еще совсем мальчишка, которым я хотела сохранить его в голове. Дабы не иметь соблазна вспоминать и додумывать то, чему не суждено сбыться.
        Я заметила зрителей нашей сцены и поняла, что разговоров на работе не избежать. Ну и пусть болтают. Лучше пусть будут шептаться о Феликсе, чем обсуждать, что во время секса с будущим мужем я боюсь укладку испортить. Посплетничают и забудут – куртку мне парень вернул, другого повода для встреч на горизонте не наблюдалось, поэтому я надеялась, что никогда его больше не увижу.
        Лизка дозвонилась до меня уже на подъезде к дому и сразу с места в карьер.
        - Так, мы только сели, объясни, почему мне вдруг звонит Ветров и спрашивает, где ты работаешь?
        Ни привет, ни здравствуй.
        - Встречный вопрос, зачем ты выдаешь информацию без моего ведома?
        - О-о, да брось, Алис, я так офигела от его звонка, что выдала все, про что он спрашивал. И я первая задала вопрос!
        Я замялась, пытаясь сформулировать как можно более безобидный и менее подозрительный ответ.
        - Просто встретила его в том клубе, что ты советовала. И… забыла куртку за столом у его друзей.
        Повисла тишина. Нет, все-таки Лизе я врать не умела.
        - А еще где-то между этим целовалась с ним.
        - Да ладно! - мелкая завизжала в телефон так, что пришлось отодвинуть динамик. – Господи, Алис, ты и правда мой кумир.
        Я думала, Лиза тотчас осудит, но та радостно расхохоталась.
        - Он же божественный, я весь его инстаграм слюной залила! Ты себя не накручивай, там бы никто не устоял. Ты же только… ну, целовалась с ним?
        - Да, боже, Лиз. Ты же меня знаешь.
        Странная фраза, смутившая окончательно. Потому что в свете последних событий и реакций на красивых подростков, я сама себя знала плохо.
        - Кстати, хотела спросить. Вы ведь учились вместе… Почему тогда я не видела его на твоем выпускном?
        Уж его-то я бы заметила.
        - Фил взял академ на последнем курсе и уехал к отцу в Америку. Подробностей не знаю, но, кажется, он играл там в баскетбол… Да, салон с тридцать первого по сороковой досмотрен, забытых вещей нет, жилеты на месте! Да иду-иду я! Алис…
        - Я поняла, кроха, звони, люблю тебя.
        - До пятницы! И я! Девичник твой удался!
        Бесспорно.
        Дни потекли обычным чередом. Работа - не опять, а снова - перетянула на себя весь фокус моего внимания: неудачные проплаченные фотосессии воздушных судов, опечатки в готовом издании бортового журнала, перевернутое знамя авиакомпании на фотографиях со встречи гендиректоров в социальных сетях. Мне было чем заняться, чтобы не думать о Феликсе. Но все равно иногда немного думалось.
        А еще я сходила с ума от мысли, что Антон, мой будущий муж, с какой-то стати оторвется от банковских бумажек, залезет в интернет и случайно набредет именно на тот фото ресурс, где пестрели отчеты с субботней вечеринки. И на одной из двух тысяч картинок каким-то непостижимым образом разберет в девице легкого поведения свою невесту. Знала, что глупо, но город – одна большая деревня. Поэтому каждый день я с замиранием сердца ждала, что распахнется входная дверь, и он заявит с порога - изменщице не место в его квартире.
        Но мой жених приходил с регулярным опозданием после рабочих встреч, вымотанный и спокойный, целовал в лоб и разогревал остывший ужин, пока я ловила первые сновидения под его приглушенное бормотание про «овердрафты» и «хеджирование валютных рисков». И совершенно не собирался отменять свадьбу.
        А внутри у меня неприятно свербело.
        В пятницу я приехала домой пораньше – мы хотели посидеть вчетвером с парнями, отметить Лизкин прошедший день рождения и учесть все другие поводы, по которым не собрались.
        Упакованная в темно-синюю водолазку и такого же цвета штаны, я улыбнулась коридорному зеркалу в полный рост.
        «Вы прямо засияли, в чем ваш секрет?»
        Я вспомнила надоедливую секретаршу.
        Мелькнула вспышка, и я непроизвольно напела мелодию вишневыми губами в матовой помаде – моей постоянной спутнице на этой неделе.
        В последнее время я часто летала где-то в облаках, поэтому совсем не удивилась, обнаружив уже в такси, что забыла телефон. Попросила водителя дождаться и скользнула обратно во двор.
        На лестничной клетке было темно, но я все равно заметила приоткрытую дверь. В нашу квартиру. Перемотала воспоминания на десять минут назад и убедилась, что точно закрывала нижний замок. В пятничной тишине дома были отчетливо слышны тяжелые шаги внутри.
        Антон приехал?
        Мне эта мысль показалась вполне реальной, поэтому я почти со спокойным сердцем открыла дверь. И увидела мелькающий в темноте свет от ручных фонариков. И два крупных силуэта. Я вздрогнула от ужаса и предчувствия надвигающейся катастрофы. И выдала себя.
        Фигуры застыли, как в детской игре «Море волнуется раз». А после я услышала щелчок, который не спутать с другими, и в лучах переносного света поймала блеск металла. Лезвие надвигалось на меня с постоянно увеличивающейся скоростью.
        
        Глава 5
        Я закричала. Швырнула в вора сумкой, а она была довольно тяжелой, и попыталась сбежать, но поскользнулась на разбросанной в коридоре обуви. Поползла изо всех сил, игнорируя острую боль в коленке, но меня схватили за щиколотку и потянули обратно. Как в фильме ужасов. Тупом американском фильме ужасов. Все же успела ударить нападавшего между ног и зажмурилась, увидев спешащего ему на подмогу сообщника. А дальше все пошло кувырком.
        Я разобрала звуки потасовки, мужские стоны и отборный мат. Зажмурилась сильнее и заплакала, когда услышала звон бьющегося стекла. А потом осознала, что меня трясут за плечи и повторяют мое имя.
        - Феликс?
        Не поверила, открыв глаза, поэтому несколько раз моргнула. Мираж не исчез. Ветров, он самый, сидел рядом со мной на полу, а за спиной у стены лежали взломщики.
        Он, не дожидаясь, пока я сама встану на ноги, подхватил меня и отнес в зал. Уложил на диван.
        - Ты как? Что-то болит? Они тебя тронули?
        Его глаза, две червоточины, глядели с волнением. А я вообще не соображала, что за кино смотрю.
        - Нет… Я только… ударилась коленом.
        Феликс тут же задрал штанину и мягкими пальцами скользнул по коже. Недовольно поджал губы и на мгновение, показавшееся вечностью, исчез. Вернулся он с замороженной говядиной в руках. Из моего холодильника. А я глядела на него, как дура, наверное. Не верила, что это явь.
        Я думала о нем. Теперь не могла отрицать и врать самой себе. Запомнила его. Почувствовала. Больше, чем мне того хотелось. И полностью расклеилась, пойманная собственным откровением врасплох.
        Дальше Феликс много говорил по телефону. Приехали какие-то люди, обращающиеся к нему на «Вы». Они осмотрели квартиру, вытерли некоторые следы, засняли воров.
        - Алис, это Артем, начальник охраны, он и его люди работают на нашу семью, - Ветров присел передо мной на колени, а я толком не могла разобрать его черты из-за катившихся без конца слез. – Я забил номер Артема тебе в избранное. Под номером один. Если что-то подобное повторится, сразу звони, и через две минуты кто-то из наших примчит на место.
        Хотела спросить, как он узнал мой пароль, чтобы сохранить номер, но промолчала, взглянув на Артема, коренастого мужчину лет сорока, с перебитым не раз носом и почти лысой головой. Такие, как этот, были способны на что угодно.
        Затем прибыл врач, осмотрел колено и наложил компресс. Перелома не ожидалось, но посоветовали сделать снимок и отлежаться несколько дней.
        К приезду полиции в квартире остался только Феликс и Артем. Они что-то обсудили сначала с дежурными, потом еще с делегацией в штатском и «экспертом МВД», как значилось у того на спине.
        - Вы проживаете здесь одна? – задал мне вопрос следователь, что представился.
        - Нет. Че-ерт, нужно же парню позвонить?
        Следователь кивнул и пояснил, что необходима опись украденного имущества для сравнения с вещами, обнаруженными у пойманных с поличным воров. И я набрала Антона, но он не взял.
        -… Затем необходимо будет проехать в отделение, чтобы написать заявление.
        - Я как будто на «Улице разбитых фонарей».
        - Что?
        Феликс. Я и забыла, что он все еще сидел рядом.
        - Сериал из моего детства. Ты, наверное, не видел его, ты был маленьким…
        Я честно сказала это не специально. Я была дезориентирована, напугана и судила по Лизке, которая и знать не знала Казанову и Ларина. Но увидела, как у парня заходили желваки, и вжалась в диван.
        - Поняла насчет Артема? Избранное, номер один, - как для слабоумной повторил он.
        Я чуть не расплакалась вновь от той злости и раздражения, которые сквозили в его голосе.
        И он ушел. Хмурый, обиженный мальчишка. Красивый и сильный мальчишка, который, возможно, меня спас.
        Как он вообще здесь оказался? Раньше не додумалась обмозговать это.
        Секундное сомнение, и я, прихрамывая, выскочила за ним следом.
        - Феликс, стой! – закричала я, перегнувшись через перила.
        Я видела, как на первом этаже замер его затылок, и поднажала, но дорога по ступенькам вниз заняла бесконечно много времени.
        Он ждал. Стоял и смотрел на меня. Немного растеряно, но уже не зло. И все же я не рискнула близко подходить к нему. Боялась не его, а себя – его запах действовал головокружительно.
        Зазвонил телефон. Мой. Антон. В любой другой ситуации я бы не ответила, но…
        - Да. Да, это правда. Не переживай, все в порядке. Поймали. Приезжай. Ага.
        Пока говорила с Антоном, не могла заставить себя поднять взгляд. Только спрятав мобильный в карман, собрала силы в кулак.
        - Зачем ты здесь? – мой голос слегка надломился в конце.
        Зачем ты пришел? Чего ты ждал? Как оказался так вовремя в нужном месте? Миллионы вопросов разбились вдребезги, когда его губы накрыли мои, а тело пригвоздило к стене. Быстрые, жадные поцелуи. Язык, отбивающий территорию, кричащий о непотребствах, которые хотел со мной сделать.
        
        - Бля-я-я…
        Феликс выпивал меня, метался от верхней губы к нижней и всасывал обе. Кусал, не сдерживая себя, не отпуская лицо из капкана своих рук. Но я бы не сбежала, даже если бы он попросил уйти. Осознав, что нельзя винить алкоголь, что хотела Феликса и со стеклянно трезвой головой, я бы не смогла сама разорвать эту связь.
        Возбуждение накатило с невероятной силой, я захныкала, прикусив его подбородок. Но на втором этаже хлопнула дверь. И мы одновременно отшатнулись друг от друга.
        Все было понятно без слов. Я видела, что сама сотворила с ним.
        - Хотел убедиться, что тем вечером мне не показалось.
        И Феликс оставил меня одну. Наедине со шквалом эмоций.
        Глава 6
        Я не удивилась, увидев Феликса в машине на парковке аэропорта. Отрицать не было смысла - я ждала этой встречи все выходные, перечеркнутые допросами в отделении полиции, и почти не спала сегодняшней ночью.
        Мы не говорили с того самого вечера, но что-то предвещало его приезд. Я видела знаки – стылое небо, рокочущее громом, внезапный больничный моего водителя, настырно выбивающаяся и спадающая на лоб прядь волос. Наверное, поэтому я села в автомобиль, и мы в молчаливом согласии тронулись с места.
        Ветров увозил меня в противоположную от города сторону, как будто расстояние могло стереть из моей жизни Антона. А я слишком выдохлась за выходные, чтобы сопротивляться – чувства, такие разные, сильные, выжгли внутри целый пустырь. Сегодня не было сил изображать кого-то, действовать наперекор, я собиралась быть самой собой. Имелся ли более легкий способ оттолкнуть молодого парня, жадного до эмоций?
        Чуть больше часа пути под монотонную музыку без слов, бесконечная линия золотых полей за окном, и мы наконец остановились на берегу Азовского моря, которое здоровалось, протягивая нам свои волны.
        - Ну привет, - звонко прозвучал в тишине салона голос Феликса.
        Я кивнула в ответ.
        - Как твое колено?
        - Отлично.
        Вот и весь диалог.
        Веранда, которую мы заняли, откликалась на ключевые слова «стильно», «модно», «концептуально» - огромная чайка на вывеске ярко заявляла о себе фонариками на весь берег. Интересное было место, но я предпочитала заведения другого типа – уютные, аутентичные, с вкусными стейками и разнообразием оранжевых нефильтрованных вин. И не такие дорогие – здесь цены на развороте меню не просто кусали, а собирались отгрызть полкошелька лишь за одну геометку в инстаграме.
        Я закуталась в плед, принесенный официантом, и отписалась Антону, что задержусь, пока Феликс делал заказ. В ответ пришло простое «ок».
        - В?ски?
        Он насмешливо поднял брови, облокотившись на стол. Самоуверенный гаденыш.
        - Вино. Белое, желательно сухое. И что-нибудь из мясного.
        Пока парень в форме предлагал мне на выбор несколько блюд – одно сочнее другого, Феликс изучал меня взглядом и, казалось, даже не моргал. А когда мы остались вдвоем под припекающим из последних сил октябрьским солнцем, повисла гнетущая тишина. Феликс выдерживал театральную паузу перед тем, как начать длинный рассказ.
        Наверное, он полагал, что, поведав мне о богатеньком папе, поездке в Америку, а также стремительно начавшейся и скоропостижно скончавшейся карьере в НБА, добьется другой реакции. Судя по недовольному выражению его лица, я должна была визжать от восторга, как те, кто слышали эту историю ранее.
        - То есть ты не хочешь играть в баскетбол?
        Мой вопрос прервал его пламенную речь и застал врасплох. Феликс пожал плечами, нахмурился.
        - Хотел. Пока отец не начал требовать, чтобы я посвятил спорту всю жизнь. Я не готов.
        Ох уж эти протесты!
        - К чему? Перестать ходить по клубам и заняться серьезным делом, которое позволит тебе построить карьеру и слезть с папиной шеи?
        Феликс фыркнул, будто я сказала глупость, и отвел взгляд. Я однозначно попала в цель.
        - Ты не готов к взрослой жизни.
        Я закатила глаза и расслабилась в кресле, чувствуя завоеванное преимущество в разговоре.
        - Окей, тогда расскажи мне, как ты живешь своей взрослой жизнью.
        Парень был раздражен, подался телом вперед. Сейчас я обратила внимание на залегшие темные круги у него под глазами и щетину. Не одной мне Морфей отказал прошлой ночью?
        - Работаю, - спокойно ответила я. – Готовлюсь к свадьбе.
        Он рассмеялся. Протяжно и приглушенно, сверкнув белоснежными зубами. Хотелось прикрикнуть на парня, выяснить, что его так позабавило.
        - Ты действительно думаешь, что выйдешь замуж за него после того, что было?
        Нагло. Превосходная степень самонадеянности.
        - После чего?
        Феликс подмигнул, когда поднесли напитки: черный, как смола, кофе – ему, мне – вино. Я отпила глоток и с наслаждением выдохнула, прикрывая глаза. А затем посмотрела в упор.
        - Во взрослой жизни все решается по-другому. Не только на уровне животных инстинктов и химии. Иначе институт брака не существовал бы вовсе.
        - В каких позах ты любишь заниматься сексом? – спросил он, не дрогнув мышцами лица.
        
        Глава 7
        Bishop Briggs – Never tear us apart
        Я недооценила противника. Он явно воспользовался одним из главных правил успешной атаки – ее внезапностью. Но если он хотел смутить меня, у него не вышло. Я с самого начала наших нескромных посиделок была готова к подобным провокациям.
        - Сверху я чаще кончаю.
        - Со мной ты будешь кончать каждый раз.
        Боже, что я вообще здесь делала? Зачем села к нему в машину? Да, блин, знаю, что хотела, что не привыкла идти вразрез с желаниями! Но раньше-то желания у меня были скромнее.
        Какой же дурак сидел передо мной. Брутальный малолетний дурак, повествовавший о девчонках, которые допекали в прошлом. А я только и могла что пялиться на его руки. Что там говорили? Можно определить размер мужского члена по пальцам? Очень интересно.
        - Сколько у тебя было партнеров?
        - А? – кажется, я зависла в параллельной реальности.
        Глаза Феликса светились неподдельным интересом, а вот я совершенно не горела желанием знать что-то или делиться прошлым. Хотя когда-то тоже была такой: специально добавляла бывших парней в черный список для удобного поиска и отслеживания.
        - Так сколько?
        Он думал, я все это время считала?
        - Четыре, - легко ответила я.
        - Значит… у тебя не было связей на одну ночь? – его тон впервые за вечер не показался насмешливым.
        - Я просто не включила их в этот список.
        Туше. Парень проглотил язык. Я надеялась, хоть что-то его в моих честных ответах оттолкнет, потому как долго противостоять его ямочкам на щеках казалось невыполнимой задачей. И я уже сдавала, зачем-то добавив, что таких одноразовых любовников у меня было всего двое.
        - Что ты пробовала из наркотиков?
        - Ничего.
        - Ты…
        - Скучная? – со скрытой надеждой спросила я.
        - Необычная.
        Принесенную еду мы ели молча. Феликс резал лосося, а я с жадностью поглощала говяжий медальон, запивая вторым бокалом. Вино неспешно разбегалось по телу приятными покалываниями, расслабляло напряженные мышцы, путало мысли. Крики чаек разносились мелодией по округе и нагоняли сон, а розовое предзакатное небо твердило, что пора возвращаться домой. Только вот чертовски не хотелось этого делать. Так бы и осталась сидеть здесь до скончания веков.
        Я лишь надеялась, что показалась мальчишке достаточно неинтересной, чтобы настаивать на продолжении. Прекрасно понимала, что множественные отказы только раззадорят Феликса, юношеский максимализм – дело такое. Поэтому пыталась подорвать на корню именно его интерес, изображая взрослую и рассудительную женщину, читай занудную.
        Но, видимо, хреново изображала, так как Феликс только сексуально ухмылялся, играя языком с зубочисткой. Это что, ритуал такой, чтобы занять рот?
        - Поехали в отель. Я хочу тебя.
        - Ты безнадежен.
        Я улыбнулась. Впервые за вечер не сдержалась. Пришел, увидел, победил – Цезарь из него, конечно, был никудышный. Феликс не понимал, что подобная манера работала не со всеми, привык получать свое, просто заявляя на это право.
        - Я устала, - зевая, произнесла я. – Отвези меня домой.
        Мы на удивление мирно добрались до машины и выехали на пустую трассу. Я уже минут десять считала километры по пролетающим мимо знакам, когда заметила краем глаза, что Феликс пялился на меня, не следя за дорогой. Я хотела возмутиться, но успела только открыть рот.
        - Блять. К черту все!
        Машина резким движением свернула на обочину, послышался визг тормозов. Феликс дернул ручник, отодвинул сидение и рывком усадил меня сверху.
        Его губы врезались в мои с силой лобового столкновения. Я рассыпалась на кусочки, холодная голова раскалилась до предела, в висках на репите затрещали его слова – «к черту все!».
        Феликс целовал мою шею, рисовал на ней языком, сжимал бедра и талию, заставляя выгибаться, издавать пошлые звуки. Я стонала ему в губы, сильнее вдавливаясь в него, терлась через штаны о член. И целовала, целовала, целовала.
        Зубы сомкнулись на моем соске, и я довольно зашипела.
        - Ты такая крутая. Пахнешь охуенно.
        Феликс был ненасытным. Настоящий хищник. Его руки мяли мою грудь, торчащую поверх лифчика, мяли зад, стягивали блузку с плеч. А я вся горела. Между ног все пылало. Черт, я радугу видела с закрытыми глазами. И тоже жадничала - гладила идеальные кубики под майкой, зарывалась в густые волосы, тянула, сжимала рукой член через джинсовую ткань, слушала, как он рычал от предвкушения.
        Я захлебывалась наслаждением, когда пальцы забрались под резинку моих широких брюк и легко скользнули внутрь - я была насквозь мокрая. Он надавил большим пальцем на бугорок, и из глаз посыпались искры. Я приближалась к полному катарсису.
        Сильно дернула Феликса за волосы, запрокидывая его голову и встречая затуманенный, будто опьяненный взгляд.
        - Это ничего не изменит, - с трудом собрав слова в пульсирующую мысль, хрипло прошептала я, - между нами.
        Его пальцы еще раз толкнулись во мне. Я прикусила губу и зажмурилась, сводя мышцы внизу, сжимаясь в предвкушении затяжного прыжка.
        Но Феликс остановился. Не выходил из меня, но не двигался. Только тяжело дышал. Я с трудом разлепила веки, все еще стоя одной ногой над обрывом.
        Ветров убрал руки, как будто ошпарился. Поднялся в кресле и отодвинулся. Я уперлась задницей в руль.
        - Я думал, что мне будет этого достаточно.
        Он покачал головой, усмехаясь под нос.
        - Но сейчас понял, что нет.
        Значит, сегодня я не кончу?
        Глава 8
        Я наивно полагала, что вся такая замученная легко усну. Как бы не так. Полночи сверлила взглядом потолок и ворочалась с бока на бок. Неудовлетворение противно зудело внизу живота, а обида варилась в одном котле со злостью.
        К утру я чувствовала себя истощенной, хотелось остаться в кровати как минимум на сутки. Но я все же встала и даже приготовила завтрак Антону, улетавшему в питерскую командировку. А затем, едва ли собравшись с мыслями, отправилась на работу.
        Добро пожаловать в Зомбилэнд, дубль два.
        На совещании по открытию новых зарубежных направлений я откровенно клевала носом и даже получила укол локтем под ребра от зама, так как прямо во время презентации коллег опустила голову и закрыла глаза. Веки беспощадно слипались, поэтому, только генеральный директор завершил онлайн-трансляцию, я вырвалась из переговорной, оставив ребят из отдела на растерзание начальников других департаментов. А едва дотянув ноги до кабинета, рухнула на кожаный диван, ни разу до этого не использовавшийся по назначению, и просто провалилась в сон. Это было блаженство.
        А вот проснулась я потерянной, не понимала, кто я и где. С песком в глазах и отекшим носом. Только спустя миг заметила присутствие в кабинете посторонних. Одним движением вскочила на ноги, поправила пиджак и закрутила спутанные волосы в пучок. И громко, со смаком чихнула. Прямо Верховинскому, исполнительному директору, в лицо.
        - Простите, ради бога!
        Я бросилась искать салфетки, задела подставку для ручек, которые тотчас рассыпались по полу в разные стороны.
        - Простите!
        Я опустилась на колени, по очереди ловила карандаши и текстовыделители и со злостью закидывала на стол, откуда некоторые вновь скатывались вниз. Я нешуточно тряслась, зуб на зуб не попадал. А еще злилась.
        Мужчина оторвал меня от глупого занятия и поднял на ноги.
        - Вас лихорадит, - отнимая ладони от моей раскаленной кожи под рукавами пиджака, выдал он.
        Тогда и я это заметила. И размякла. Заныла от сильной головной боли и уселась на тот самый злополучный диван. Верховинский распорядился вызвать корпоративное такси и не впускать меня в офис до конца недели – знал, что за пять лет я ни разу не уходила в ссылку на больничный. Ну и ладно, что-то мне и правда было не по-детски хреново.
        После парацетамола – единственного лекарства в офисной аптечке помимо бинтов и пластырей – легче не стало, укачало в лифте. Уже выйдя за турникет, я краем уха услышала, как худой парень в кепке сообщил дежурному охраннику о доставке на пятый этаж здания для некой Лучной Алисы Всеволодовны. И подойдя ближе, увидела рядом с ним в сторонке огромную охапку роз. Бордовых роз на длинной ножке. Сердце невольно пропустило удар, а потом со злостью забарабанило по вискам.
        - Алиса – это я, - тут же обратила внимание курьера на себя, - давайте быстрее подпишу, что нужно, только уберите их подальше отсюда!
        Парень с цветами удивленно посмотрел на меня, но смолчал. А я, резко чиркнув размашистой закорючкой, крутанулась на каблуках и пулей вылетела из здания.
        Скажу честно, я думала, что с Феликсом покончено. Слишком тихо и напряженно мы расстались вчера. Даже не попрощались друг с другом. На самом деле, я надеялась на такой конец – это могло бы стать неплохим предсвадебным приключением без каких-либо последствий. Но я отрицала очевидное – уже начались необратимые изменения, иначе почему я сорок минут кряду думала о том, кем Ветров себя возомнил?
        Дома я приняла аспирин, разбросала одежду и завалилась на кровать, откладывая все думы на потом. С надеждой не просыпаться целую вечность.
        Не тут-то было.
        Когда мой телефон стал разрываться уведомлениями, я не сразу заставила себя вытянуть из-под одеяла руку. В моей ватной крепости было тепло и уютно, а снаружи поджидал злостный мир. Но мобильный продолжал раздражать непрекращающимся треском. Тогда я затянула его под одеяло и взглянула одним глазом на экран.
        «Ты где?» 17:10
        «Я жду» 17:22
        «Даже не думай прятаться, я буду ждать, пока не выйдешь» 17:29
        «Ты прикалываешься?» 17:34
        «Я блять жду!» 17:40
        «Через две минуты я поднимаюсь!» 17:43
        Мне даже гадать не пришлось, кто настырно писал с незнакомого номера. И стоило, может, переживать, что Феликс натворит в аэропорту, считая, что я скрываюсь от него в офисе, да не выходило. Сейчас хотелось лишь не сдохнуть - я редко болела, но, прямо как настоящие мужчины, всегда очень и очень тяжело.
        Без пятнадцати шесть парень позвонил. И звонил еще четыре раза подряд, но я не взяла. Затем включила режим «не беспокоить» и уткнулась лицом в подушку, теперь мечтая поскорее умереть, чтобы не мучиться.
        Мне снились непонятные сюрреалистичные сны, даже Тим Бертон позавидовал бы. Потом какой-то стук и голоса. Меня будто звали. Но проснулась я от четкого звука копошения в замке. Кто-то пытался вставить ключ или… Черт! Я подскочила с кровати, схватила с комода вазу и босыми ногами пробежала в гостиную, где застыла, выглядывая из-за угла. Кто-то явно ковырялся в замке! Отмычкой? Воры? Хотелось зареветь в голос, но я сдержалась из последних сил.
        - Я вызываю полицию! – крикнула так громко, чтобы за толстой дверью услышали.
        
        Глава 9
        Все прекратилось. Даже голоса стихли. А потом приглушенный бас Ветрова попросил открыть.
        Щелкнув на выдохе замком, я так и застыла на пороге с вазой и в короткой рубашке, едва прикрывающей зад. В шаге от меня стоял Феликс. Взвинченный, злой. Глаза разъедали кожу и прожигали насквозь. Руки держал в карманах, челюсть стиснул. А между широких бровей залегла четкая морщинка.
        - Отбой, ребят!
        Он махнул столпившимся за ним парням, некоторых я уже видела в квартире в день ограбления. Те зашевелились, собирая инструменты, а я поняла, что не дышала.
        Мое возмущение, по всей видимости, никак не волновало Феликса. Он отобрал вазу и зашел в квартиру, оттеснив вглубь коридора.
        Да что он себе позволял?
        - Ты переходишь все грани разумного. – Мой голос звучал хрипло, но твердо.
        Обладала бы телекинезом, скрутила б гаденыша в восьмерку. Чтоб не тянул ко мне свои лапы, чтоб не дышал рядом, чтобы проваливал так далеко, как только мог!
        - Я, блять, с ума сходил из-за твоей молчанки! – он закричал негромко, но все тело напряглось. – Ты могла просто сказать, что жива!
        Я скрестила руки на груди, подбирая посыпавшиеся кусочки.
        - Какого черта, а? Какого черта ты вскрывал замок?
        Я пыталась злиться, но все сильнее таяла, заметив проступившие на напряженной шее веревки вен, раздувающиеся, как у быка перед красной тряпкой, ноздри, рваное после признания дыхание. Я чувствовала это снова – притяжение, которому невозможно противостоять.
        А Феликс молчал.
        - Прошу… скоро придет Антон, - почти взмолилась я, указывая в сторону двери.
        Я снова вспомнила, что больна, и слабость затопила мое тело, дребезжащее от возбуждения. Стоять на своем становилось невозможно.
        - Не пори чушь. Я знаю, что его не будет.
        Откуда Феликс об этом знал, спросить не успела. Слова застряли в горле, когда Ветров, как пещерный человек, закинул меня на плечо и потащил в сторону спальни.
        Кулаки без толку врезались в его спину, я извивалась, как змея, и верещала на частоте ультразвука. Даже чихнула пару раз, повиснув вниз головой с заложенным носом, но парня было не пронять.
        - Я обслюнявила твои штаны, - уже брошенная на кровать выдала я. – И я заразна.
        - Я бы предпочел, чтоб ты обслюнявила мои трусы, - ответил засранец, снимая стеганую куртку. – На остальное мне насрать.
        И упав рядом, сгреб в охапку и уложил под бок. Я подумывала о сопротивлении, но рука по-хозяйски улеглась на мой живот.
        - Даже не пытайся…
        От его шепота по шее побежали мурашки. Феликс распустил мои волосы и зарылся в них носом, сипло вдохнув. А мне в горячих объятиях и одеяло не понадобилось, чтобы вновь забыться сном.
        Но спала я плохо. Ночь вышла беспокойная. Тело расслабилось, но не мозг. Я все время бродила где-то на грани. Кажется, в какой-то момент даже очнулась, и Феликс напоил меня чем-то кислым, а потом я в который раз вернулась в страну грез.
        Когда я вновь открыла глаза, Ветров спал. Совсем близко, на спине, закинув согнутую руку за подушку. Такой умиротворенный. Моя голова немного прояснилась, и, хотя саднило горло и сильно чесался нос, я чувствовала себя лучше. Почти нормально. Только хотелось пить.
        Аккуратно пробравшись на кухню, я включила подсветку и налила из графина полный стакан воды. Осушив его в несколько глотков, заметила упаковку терафлю на столе и градусник. Вспомнила, что дома ничего, кроме аспирина, не имела, и, как идиотка, расплылась в улыбке. Собралась бежать обратно, но заметила свое отражение в гладкой черной поверхности холодильной двери. Выглядела я, мягко говоря, неважно – опухшая, нос красный, хвост растрепан. Я терпеть не могла больных людей. А себя в таком состоянии и подавно. Но если Феликс остался сегодня со мной и моими бактериями, то я не представляла, чем еще могла отвадить его от себя. И хотела ли?
        Слегка подправив внешний вид, я вернулась в комнату и сразу заметила, что он не спал. Глаза блеснули в тусклом уличном свете. Я осторожно присела на край кровати.
        - Тебе лучше? – прошептал Фил так тихо, будто боялся спугнуть.
        Я кивнула, хотя, наверное, глупо было делать это в темноте.
        Ветров сел так внезапно, как порыв чертова ветра. Перехватило дыхание, когда его лицо оказалось близко с моим, а тяжелая ладонь мягко обняла шею.
        - Никогда больше не пугай так.
        Прозвучало жестко, только я не поняла, что именно парень имел в виду. И не стала разбираться, когда ощутила нежное прикосновение его губ. Неспешное, мягкое. Это был другой поцелуй – тягучий, полуночный. Легкие, едва уловимые касания, но как они сводили с ума. И, судя по сжавшимся вокруг шеи пальцам, не меня одну.
        Тем не менее Феликс не стал продолжать. Когда я легла к нему лицом, он поцеловал висок и обнял за талию, прижимая ближе. Мы еще долго играли в гляделки. И уже темнота не мешала нам видеть друг друга. Феликс мирно засопел первым. А я довольно последовала его примеру.
        Проснулась я не в шесть утра, как обычно, а в самый разгар дня. И мне это безумно понравилось - не нужно было никуда спешить, даже просто вылезать из постели. Не понравилось другое - просыпаться без ощущения медвежьих лап Феликса, стискивающих тело. И осознание этого бесило.
        
        Ветров исчез, а я и не заметила, когда хлопнула входная дверь. Он не оставил записки, не послал смс. Он растворился в утренней дымке вместе со сновидениями. И сам мне показался сном. Фантазией, такой горячей. Я даже успела поверить в это. Но телефон на прикроватном столике завибрировал, и я, не отдавая себе отчет, кинулась к нему.
        Смс от «Феликса», контакт которого внесла в память айфона не я.
        «Одна ты в башке».
        И следом второе.
        «Херня какая-то».
        Да нет. Моя улыбка до ушей – вот настоящая херня.
        Глава 10
        Я была уверена, что придется отбиваться от Феликса, пока Антон в отъезде. Но этот парень снова удивил. За прошедшие три дня он всего пару раз интересовался моим здоровьем и единожды присылал подручных с пакетами фруктов, лекарств и готовых блюд из «Стейк-хауса». А на мое короткое «спасибо» в смс ответил лишь смайликом в черных очках. Детский сад.
        Тяжело было себе признаться, но меня жутко раздражало столь малое внимание с его стороны. Из-за сбившегося режима дня я часто просыпалась посреди ночи и подолгу копалась в голове. Было о чем подумать. Особенно за неделю до свадьбы.
        В пятницу мне так и не закрыли больничный лист без результатов анализов, но в субботу утром я с удовольствием смыла с себя остатки болезни в горячем душе и, достав заготовленный комплект одежды из гардероба, поехала в офис. В выходной день выгнать меня никто с работы не мог, а нужно было без суеты подчистить хвосты перед понедельником – на носу открытие нового рейса в Израиль, а с приглашенными на пресс-конференцию представителями еврейского сообщества всегда было много хлопот. Только от процесса заказа сертифицированного кошерного питания в нашем городе боялась поседеть. Еще хотелось бы по-тихому заменить статью о счастливом семействе летного директора, который за время выхода нового журнала успел подать на развод. Ну и подбить всю отчетность до отпуска, что начинался в пятницу. Много дел. А пока машина неслась по автостраде, и я ловила за окном пейзажи золотой осени, похожей на сказочные полотна Густава Климта. Ну и украдкой рассматривала фотографии Ветрова в инстаграме.
        Phoenix_on_fire. Феникс в огне. Яркий никнейм для потрясающе красивого парня, от которого невозможно было оторвать взгляд. Его зачесанная по-хулигански челка, идеальная и без пинцета линия бровей, ямочка на подбородке, родинка на левой щеке, черные, как ночь, глаза, а тело… Он был произведением искусства, даже зажмурившись, даже глупо выпятив средний палец. Буря, запертая во флаконе. Он возбуждал. И умилял до безумия, ассоциируясь с котом Феликсом из старой игрушки на приставке «Dendi», о которой в эпоху «X-box», наверное, даже и не знал.
        Время за размышлениями пролетело так быстро, я и не заметила, как мы заехали на парковку. А у входа в офис меня встретила Лизка, которая ждала вылет задерживающегося рейса на Гоа.
        - Кожаные штаны? Круто!
        Она схватила мою руку, и мы поднялись на пятый, весело болтая обо всем на свете. Я пообещала ей жгуче бодрящий кофе, но так и застыла с открытым ртом, зайдя в кабинет.
        Лиза не сразу поняла, почему я остановилась, поэтому заглянула внутрь из-за моей спины.
        - Вау! – выдала она удивленно. – Нет, ва-ау!
        Я молча зашла и осмотрелась по сторонам: все, то есть действительно все поверхности в рабочей комнате были заставлены цветами разных видов и оттенков. Пыльца ударила в голову, отрезая реальный мир буйством ароматов. Я безвольно плюхнулась на диван и уронила руки. Плечи вздрогнули раз, потом два – ни то от смеха, ни то от слез.
        Лизка в тот же миг уселась рядом, крепко обняла и погладила, как часто в детстве делала я.
        - Я так понимаю, цветы не от Антона? – ее тон был ровным, но я различала нотки беспокойства.
        - Он прицепился как банный лист, Лиз! Я не знаю, что делать. Уже не знаю…
        - А просто сказать ему нет?
        Лиза прекрасно поняла, о ком шла речь. И от этого все казалось только хуже.
        Я пыталась глушить тихую истерику, но та давила все сильнее.
        - Тш-ш, ну тише-тише, - Лиза успокаивала меня. – Слушай, я тебя никогда такой не видела, и это пугает. В нашем тандеме ты всегда была сильнее, поэтому… Я верю, что ты все сделаешь правильно. Просто… Хочу, чтобы ты взяла себя в руки. Я знаю, каким обаятельным Ветров может быть. Я видела, как очень многие девчонки плакали из-за него, и не хочу, чтобы плакала моя Алиса.
        Лизка обвила шею и крепко ко мне прижалась.
        - Его не зря ветром зовут, он любит играть… А Антон, он хороший… Он скала, за которой ты будешь прятаться от шторма. А вот Феликс – тот самый шторм!
        Мы обе рассмеялись одновременно. Я поцеловала малышку в щеку и включила кофемашину.
        - Не переживай, я справлюсь.
        Работа кипела. Я не собиралась задерживаться, хотела приготовить Антону, он прилетал в два ночи, что-нибудь из любимых блюд, но не успевала смотреть на стрелки часов – так бежали они вперед. В четыре мне позвонили из свадебного салона, оставались вопросы по подгонке платья, и я пообещала заехать. А спустя десять минут пришло сообщение от Фила: «ты где?».
        План сложился без лишних усилий. Я написала ему, чтобы забрал меня через час с работы, и попросила уборщицу избавиться от цветов любым доступным способом. Сегодня я собралась откреститься от Ветрова раз и навсегда. Пока все не зашло слишком далеко.
        
        Глава 11
        Феликс выглядел очень довольным, когда я села на переднее сидение. И судя по тому, как он потянулся ко мне, думал, что дело в шляпе. То есть я в шляпе. Ха.
        Я не собиралась заранее давать ему повод для подозрений, но от неожиданности отпрянула слишком явно. Он не отступил. Резким движением притянул затылок и смял мои губы.
        - Я скучал, - произнес он, прижимаясь лбом.
        Улыбка проскользнула на моем лице, как не пыталась ее поймать.
        - Спасибо за цветы, но их слишком много.
        - Чертовски мало для такой, как ты. Готова к вечерней программе? – усмехнулся Феликс.
        Я смутилась, но все же собралась и села прямо. Спектакль начался.
        - Мне нужно заскочить в одно место, а потом я вся твоя.
        Отвлекающий маневр сработал. Феликс присвистнул, растягиваясь в чеширской улыбке.
        - Бэйб, предупреждать надо, что на все готова. Я тут себе мозг сломал, чем бы тебя развлечь, не покушаясь на твою честь.
        От его слов свело горло, но я держалась.
        - Бэйб? Что это за пошлятина?
        Фил лишь пожал плечами.
        - Не знаю, девчонкам нравится.
        - Десятилетним?
        - Из моих уст – всем.
        Я закатила глаза. Этот наглец уверенно вел машину и успевал рассказывать мне истории о каких-то диких сериалах про супергероев, ставить новые песни неизвестных исполнителей, а я успокаивала хнычущую девочку, что жила внутри, после каждой его фразы убеждая себя, что мы точно не подходим друг другу, просто взыграли гормоны. Мне пора было своих детей заводить, а не растить чужих. Но разве это объяснишь самой себе?
        Когда мы остановились по адресу, который я назвала, Феликс нахмурился и сверился с навигатором. На углу улицы пестрела табличка свадебного салона, а в витринах застыли манекены в пышных белых платьях. Уже каждый второй мужик из любой возрастной категории испугался бы да сбежал. Феликс же сжимал руль и смотрел перед собой.
        - Я скоро, - соврала я.
        И выскочила на холод. Быстрее и дальше бы убраться, только не повторять фокус вновь. Больше сил не наберется. Я была полностью опустошена.
        В салоне меня облепили девочки-консультанты, предлагали горячие напитки, делали комплименты фигуре, говорили встать на подиум, обуть высокие туфли, поднять руки – я машинально выполняла все их просьбы, но не чувствовала ничего, кроме тупой боли. И все вокруг казалось каким-то далеким, тусклым и заторможенным. Как будто даже кровь в венах стала гуще и перетекала медленнее.
        Спустя какое-то время меня развернули к зеркалу, все замолчали в ожидании моего вердикта.
        Я уже и забыла, как выглядела в платье, которое купила полгода назад, но оно в самом деле было красивым. Изящным, без дополнительного декора, сплошной атлас, струящийся, почти облачный. Фасон с открытой шеей и оголенными ключицами, как у Меган Маркл, подчеркнутая тонкая талия, длинный рукав и волнистый шлейф делали из меня настоящую леди. Швея восторженно ахала, носилась вокруг, а девочки довольно кивали и улыбались. Но я видела в отражении только пустой взгляд, за которым не крылось ничего, и прямую линию губ без эмоций. Не об этом я мечтала. Точно не об этом.
        - И как вам? – очень деликатно уточнила работница салона.
        - Хорошо. - Это все, на что хватило.
        Я представила, как Феликс напивался где-то в баре, посылая к черту меня и мою свадьбу. А может, уже снимал какую-нибудь длинноногую девицу, согласную на все. Или звонил Але, которая только этого и ждала. Я как раз начала заводиться и хотела попросить вызволить из платья-ловушки, когда послышался перезвон колокольчика, что висел на входе и ловил ветер, а затем твердые шаги и женский лепет.
        - Нет-нет! Жених не должен видеть невесту до свадьбы! Это же плохая примета!
        Я обернулась так быстро, что чуть шею не свернула.
        Он стоял передо мной. Феликс. Стоял и смотрел во все глаза. И от каменной статуи его отличала только ритмично вздымающаяся грудь.
        - Ничего, я не суеверная, - ответила я, чтобы смягчить острые взгляды, устремленные прямо в парня.
        Кричать, что Феликс не мой будущий муж, было бы глупо, поэтому я только сильнее развернулась к нему и замерла. Светловолосая девушка, затянутая в платье-футляр, расправила шлейф позади и удалилась вместе с остальными за перегородку.
        Метры звенели между нами. Я мысленно кричала Феликсу: «Смотри! Смотри и беги!». Он явно был под впечатлением, раз так долго молчал, но не уносил ноги.
        А после, будто щелкнул выключатель, его взгляд сузился, он сделал глубокий вдох, как перед прыжком.
        Феликс двигался так стремительно, что я не успела выставить защиту. А глупая попытка сопротивления была подавлена своенравными губами. Все полетело в пекло. Вместе со мной.
        Его руки опустились на талию и прижали так сильно, будто хотели в себе растворить. Язык двигался так быстро, что я за ним не успевала. Но пыталась. Боже, как я старалась за ним угнаться. Потому что гребаная крепость к сердцу пала. После недолгой осады с позором пала.
        
        На высоких каблуках мне было легче обнимать его, гладить лицо, щетинистые скулы. Я задыхалась, но боялась отпрянуть даже на миг. Словно он исчезнет, растворится, и я больше никогда его не увижу. Но тогда я умру. Мне хватило несколько десятков минут в мире без него, и повторять я больше не хотела. Мой мальчик. Мой мужчина. Не знаю, как, что, почему, но мой!
        Движение Феликса замедлились, и только сейчас я почувствовала, как пекут губы. Он нежно коснулся уголка рта еще раз и посмотрел мне в глаза.
        - Ты нереально красивая.
        Я не могла поверить в то, что происходит. В то, что он здесь, стоит передо мной и пожирает взглядом. Уверена, будь его воля, он взял бы меня прямо в этом платье. Было жутко страшно, странно и неповторимо одновременно. Я понимала – переломный момент настал. Теперь точно не будет как прежде.
        - Гхе-гхе, - напомнила о себе швея. – Позволите, я закончу?
        Полная женщина широко улыбалась, глядя на нас, а я почувствовала себя школьницей, которую застали целующейся в подъезде.
        - Да… конечно…
        Я отошла на шаг, убрала руки от Феликса, но он перехватил мою ладонь.
        - Жду тебя в машине, - сказал он и, кивнув, ушел.
        - Вот это мужчина у вас! Какой темперамент! Может поставить молнию вместе пуговиц? Ну, чтобы вам легче было…
        Но я уже не слушала, что говорили. Глядела в зеркало, принимая факт, что в этом платье замуж я не выйду. А выйду ли вообще?
        Глава 12
        - Куда мы едем? – спросила я Феликса, который задумчиво потирал подбородок, остановившись на светофоре.
        - Увидишь, - ответил он, не оборачиваясь ко мне. – Жаль, не успели вовремя, но тебе все равно понравится.
        Через двадцать минут дороги под легкий зарубежный рэп, которому парень мило подпевал, мы приехали к зданию. В смутных очертаниях я с трудом узнала спортивный комплекс после реконструкции, на открытие которого в начале года приезжали и знаменитые баскетболисты, и хоккеист без зубов, и сам Аршавин. В нашем журнале даже небольшая сводка была об этом событии.
        Не представляла, что в таком месте могло понравиться человеку, совершенно не сведущему в спорте, но заранее разбивать надежды парня не стала. Итак чувствовала себя виноватой за представление, которое устроила. Ну кто ж знал, что он такой непробиваемый окажется?
        Я подумала, мы приехали на какую-то игру, но внутри было слишком малолюдно. Все, кто встречался, тем не менее, здоровались с Феликсом, пожимали ему руку, похлопывали по плечу, спрашивали о делах и даже кивали мне. Приятно было видеть, что мальчишку здесь ценили и уважали.
        Когда мы прошли по этажу до конца коридора, Фил исчез ненадолго, а появился уже со связкой ключей, которые открыли перед нами двери в огромный темный и пустой зал. Свет загорелся, как только мы переступили порог, и я обнаружила, что стою на баскетбольной площадке.
        Феликс смело прошел на выделенную желтую середину, а затем обернулся и махнул головой, подзывая к себе. Я аккуратно, на цыпочках, боясь испортить наполированный пол каблуками, приблизилась к парню, а тот без предупреждения сгреб меня в объятия и закружил, заливаясь смехом, который гулким эхом разнесся по залу.
        - Мое любимое место в городе, - светясь от радости и не разжимая рук, сообщил Фил.
        - Ты занимаешься здесь баскетболом? – предположила я.
        - Занимался. Со школы. Пока не уехал в Штаты.
        Он огляделся по сторонам, повел плечами и отвернулся.
        - Дворец спорта хотели закрыть пару лет назад. Он разваливался. Но я уговорил отца вложиться. Не ради денег, ради ребят. И хотя проект вроде успешный получился… этот комплекс… он, скорее, мечта, которая сбылась, - Фил засмеялся, оглянувшись на меня. – По крайней мере, таких крутых душевых у нас в детстве точно не было.
        - Похвально.
        Я коснулась его ладони, переплетая наши пальцы.
        - Хоть и сделано на папашины деньги?
        - Хоть и сделано на папашины деньги.
        Он широко улыбнулся, а после стрельнул взглядом в дальний угол. Его глаза загорелись. Он помог мне быстро снять пальто, сбросил куртку сам, оставшись в красной толстовке с надписью «Supreme», похожей на ту, что я привозила Лизке из Европы, и поспешил к трибуне. Сложив вещи, Фил подхватил баскетбольный мяч, покрутил его в руках, на пальце, забавляясь, как ребенок. Затем несколько раз стукнул о землю, подбежал к корзине, прыгнул и закинул в кольцо, повиснув на нем. Он еще покачался туда-обратно, а после грациозно приземлился на ноги. Настоящий кот. У себя дома. Искренний, реальный. Может, он и пытался сейчас рисоваться, но выглядело это естественно и непринужденно.
        Феликс ждал моей реакции, и я похлопала в награду. А он вновь подхватил оранжевый мяч и закружился вокруг в невообразимом танце.
        Гаденыш позволял почти коснуться и тотчас уводил мяч от меня, все его движения были отточены и изящны. Я удивлялась, как при таком росте ему удавалось быть столь пластичным. Фил заигрывал со мной, флиртовал на особом языке, пока я самозабвенно хохотала.
        Когда Феликс снова использовал один из своих приемов, прокатив мяч между моих ног, я забила на баскетбол. Поймала парня, повисла на его шее и поцеловала в губы. Тот растерялся всего на миг, а вскоре ответил с полной силой и нарастающим желанием. Долбаный рай.
        - Не представляю, как бы жил, если бы не встретил тебя, - с придыханием произнес Фил, зарывшись носом в волосы.
        Такие громкие фразы, такой максимализм. Такой мальчишка.
        Я потянулась к его уху, провела языком и прикусила мочку, вырывая довольное урчание.
        - Как раньше. Спокойно прожигал бы жизнь дальше, а я-я… - нарочно растягивала слова и шла на провокацию, - также спокойно вышла бы замуж.
        Его пальцы больно сдавили ребра. Подумала, могут остаться синяки, но мне было наплевать.
        - И мы оба не узнали бы, что такое чистый кайф.
        Звучало амбициозно, но без фальши. Фил говорил, как умел, без злого умысла, с надеждой в глазах. Его сумасшедше сексуальный хриплый голос будоражил сознание с многолетней выдержкой. Кажется, я двинулась, раз так отзывалась, так льнула к нему.
        - А мы узнали?
        Феликс тяжело сглотнул, уловил подтекст в моих словах. И я почти растворилась в темных водах его черных глаз.
        
        Глава 13
        Но где-то за нами послышался шум, гам, и вскоре в помещение со стороны, по всей видимости, улицы ввалилась целая толпа детей, мальчишек лет семи-десяти в одинаковых куртках с эмблемой тигренка-баскетболиста. Их громкие споры заполнили пространство. Ребята толкались, смеялись, дразнили друг друга и тащили за собой объемные рюкзаки и сумки.
        - Фил!
        - Это Фи-ил!
        - Ура-а-а!
        Мальчики неожиданно бросились к нам и облепили Феликса со всех сторон. Тот по очереди отбил каждому «пять», а самых крикливых потрепал за волосы. Странно было видеть Фила таким… нормальным, даже взрослым, что ли. В его прежний образ совсем не укладывалось то, каким он вдруг предстал передо мной. И это смущало. Нас обоих. Я ощущала это, когда наши взгляды пересеклись.
        Ребята упросили Феликса подбросить их к кольцу, а особо наглые – даже немного повисеть. Прошло минут десять, прежде чем кто-то из них спохватился и обратил внимание на меня.
        - А вы кто? – спросил наконец долговязый парнишка с пухлыми щеками и номером тринадцать на выглядывающей майке.
        - Алиса, - немного растерявшись, представилась я.
        - Это его подружка, сто пудов! – выдал другой мальчишка в толпе и сразу получил подзатыльник от рядом стоящего.
        - Тише ты, а то Феликс…
        - Да-да, я все слышу, - подтвердил Ветров, и ребята виновато опустили головы.
        - Вот вырасту, и у меня будет такая красивая… - мечтательно произнес блондинчик, только что коснувшийся земли.
        Я тихонько и сдавленно засмеялась, как и Феликс, но в эту секунду в зал вошел мужчина в возрасте, и все разом притихли, вытянулись по струнке. Даже Фил.
        - А ну, марш в раздевалку! – скомандовал он. - Вас родители ждут, давайте! Быстрее, быстрее!
        Мальчишки бросились кучным строем на выход, опережая друг друга. Кое-кто помахал нам у самых дверей. Седовласый мужчина подтолкнул зевак вперед и молча кивнул Феликсу. Ветров ответил тем же.
        Когда тот ушел, я не стала расспрашивать у Фила подробности, но Ветров рассказал сам.
        - Тренер помог мне попасть в НБА. Он сделал все, чтобы меня выбрали на драфте.
        - На каком драфте? – переспросила я.
        - Это что-то типа отбора новых баскетболистов для клубов НБА. Непростая штука. Ну… и он не одобрил мой уход. Считает, как и ты… что я поступил глупо.
        Феликс покачал головой и пнул ногой мяч, который звонко ударился о стену.
        - Я иногда помогаю ему с младшими, самому нравится возиться с ними. Но с тренером мы не разговариваем.
        Я видела, как тяжело дались Филу слова, но ценила, что он был самим собой – без прикрас, немного смущенный, но честный. Кошки скребли на душе от его грустного выражения лица.
        - Что там мальчики кричали про твои трехочковые?
        Я небольно толкнула Фила кулаком в плечо, а он наигранно скривился и потер ушибленное место.
        - Артист! Сможешь десять подряд?
        Я перевела тему, парень заметно оживился.
        - Смогу и больше, - уверенно ответил он.
        - Давай десять.
        - А что мне за это будет?
        - Желание, - выпалила я.
        - Любое?
        Он поднял бровь и ухмыльнулся.
        - Любое, - подтвердила, принимая правила игры. – Не сумеешь, желание загадаю я.
        Прозвучало как вызов. Феликс только шире улыбнулся, оголяя белоснежные зубы и заставляя мозг подвисать.
        - Принято.
        Он отошел за трехочковую линию и подмигнул мне, стоящей у баскетбольного щита. Бросил мяч и попал, едва задев сетку. Толком даже не целился.
        - Трехочковый, - он изобразил жест и запел, смешно двигаясь, - трехочковый, я Леха-швед, на трехе мой бросок в огне…*
        Я рассмеялась, ничего не понимая, и вернула ему мяч. Второй, третий, седьмой бросок почти также точно поразили кольцо. А я даже не смогла возмутиться, разглядывая Фила. Он смотрелся здесь невероятно уместно: высокий рост, четкая схема движений, ни одного лишнего колебания, расслабленное лицо, цепкий взгляд, ловкие пальцы, которые умело обрабатывали не только мяч… Меня несло не туда.
        После девятого попадания я все же взвыла. Теперь десяток точных дальних бросков казались слишком простой задачей. Не зря гаденыш предлагал повысить ставки. Хотя, судя по нему, он бы также легко засадил и сотню.
        - Уже придумал, что загадаешь? – перекатывая мяч обратно по полу, спросила я не без задней мысли.
        - Буду импровизировать.
        Он наклонился.
        - Ты еще не выиграл.
        - Не обламывай кайф, - уже занося руки вверх, пробурчал Фил.
        - А ты ведь не знаешь, что загадала я…
        Взгляды пересеклись, вспыхнул пожар. Мои щеки сгорели заживо. Феликс едва заметно ухмыльнулся и бросил мяч. И промахнулся.
        
        
        * L’One – Трехочковый
        Глава 14
        Специально? Хитрый жук давал мне сделать ход.
        - Какая досада! – Фил будто удивленно развел руками. – Проиграл первый раз в жизни.
        Он подобрался слишком близко, сбивая к чертям дыхание.
        - Теперь развратная Алиса покажет мне страну чудес?
        Вот как, как перед ним было устоять? Как вообще вспомнить о том, что где-то меня ждет жених и вернуться в реальную жизнь? Ответа не было, я его не нашла. Расплылась в улыбке, сдерживаясь из последних сил.
        - А твоя развлекательная программа окончена? – притворно возмутилась я.
        Феликс неожиданно стал серьезным.
        - Вообще-то, нет. Хотел успеть к закату, но ты испортила мой план. - по-деловому сообщил он. – Но так уж и быть, не уговаривай, попробую что-нибудь сообразить.
        Не успела я догадаться, что он имел в виду, как Ветров развернулся в сторону вышки и, сложив руки рупором, громко крикнул «запускай!». В окне наверху появилась и исчезла мужская фигура. Я хотела смутиться охраннику, который негласно находился где-то рядом, но Фил в эту минуту вытащил из-за трибуны широкий синий мат, бросил его посередине зала и, подкравшись сзади, надавил под коленками, отчего я потеряла равновесие и упала вместе с ним. Тем временем, купол под крышей ожил и пришел в движение, постепенно открывая вид на темное небо, усыпанное звездами.
        Я, едва дыша, любовалась картиной под мерный стук сердца того, кто прижимал меня к груди. Звезды не были волшебными, и небо – самое обычное: без лунного затмения, звездопада или северного сияния. Но на глаза отчаянно наворачивались слезы: никогда ничего подобного не чувствовала. Захотелось просто умереть, чтобы навсегда остаться такой счастливой и не сталкиваться с реальностью, поджидающей за дверью. Глупое и эгоистичное желание, но разве я не человек?
        - Ты что-нибудь знаешь о звездах?
        Я рыскала глазами по черно-синему небосводу и не могла отыскать знакомых созвездий.
        - Не-а, - честно ответил Фил, а спустя пару мгновений заговорил на тон тише: - Только про Полярную звезду. Вон она.
        Я проследила за его указательным пальцем, но не разобралась, куда именно смотреть, а Фил продолжил.
        - Когда мама ушла, я начал сбегать из дома, чтобы найти ее. Не верил, что она бросила нас. Пару раз я нехило так терялся в лесу за городом. Отец устал ругаться и научил ориентироваться на местности. Вот одним из методов найти дорогу была Полярная звезда.
        Я молчала, пока слушала Феликса. Заметила, что он не говорил о матери, но не лезла в душу. Парень, тем временем, уже достал телефон, чтобы щелкнуть нас, лежащих, на переднюю камеру. Затем, судя по звуку сообщения, отправил мне.
        - Даже не посмотришь, как вышла на селфи? – Фил пытался шутить, но глаза оставались печальными.
        - Папа бросил нас. Ушел в другую семью и завел других детей. А мне пришлось резко повзрослеть, чтобы вытянуть из депрессивной ямы маленькую сестру и инфантильную мать, которая не работала ни дня в жизни, - открылась и я ему.
        Мы посмотрели друг на друга. Это было похоже на то, как складываются детали мозаики, дополняя картину. Щелк, и все.
        Я сама потянулась к нему. Погладила щеку кончиками пальцев, встречая сопротивление жестких коротких волосков, провела вдоль тонкой, едва заметной морщинки на лбу, взлохматила челку. А потом поцеловала. Первой. И это было волшебно. Потому что впервые я не чувствовала себя виноватой, впервые дышала предвкушением, а не печальными последствиями. Что там Хемингуэй писал про жизнь здесь и сейчас? Подписывалась под каждым словом.
        Его язык ответил на мое вторжение, руки опустились на бедра, он громко вздохнул.
        - Я не сдержусь, - Феликс не спрашивал, предупреждал.
        - Не надо.
        И сто пятьдесят с места на разбеге. Фил перекатился на спину, усаживая меня сверху. Ему нравилось видеть, как я веду, нравилось, что я хотела вести. Я больше не сдерживалась, отпустила губы, руки, язык в свободное плавание. Боже, что они творили… Стоп-кран сорвало, и поезд летел под откос.
        Дрожащими пальцами я стягивала с него кофту, вырывала с корнем пуговицы рубашки под ней. Я впивалась в его рот, будто хотела напиться, а он был алкоголем. Я стонала, целовала родинку, впадину на шее, плечо. Скользила языком по рельефной груди, на которой не было ни одного волоска – боже, как я ненавидела волосы на теле, особенно у мужчин на груди. Он был идеальным. И таким для меня.
        Я лизнула его живот, прикусила сосок. Фил громко зарычал, больно сжав мою задницу, и вдавил между ног возбужденный член, рвущийся из штанов. Длинные пальцы пробивались под пояс моих брюк, но ткань кожзама плотно прилегала к телу. Фил злился.
        Он нетерпеливо стянул с меня пиджак и отбросил в сторону, слегка толкнул, опрокидывая на спину, и подмял собой. Мысли о наблюдающем за нами охраннике или любых других зрителях, которые могли забрести в спортивный зал, вылетели из головы, как шальные пули. Да будь трибуны сейчас полны галдящими болельщиками, я бы не остановилась. Плевать. На все плевать!
        Феликс спустил тонкие бретельки майки с плеч, прочертил влажную дорожку языком по шее к груди. Зубами отодвинул топ вместе с прозрачным бельем и, сжав в ладони, втянул вершину, прикусывая край соска. Вторая рука Фила расстегнула молнию на моих брюках, и он погладил там через ткань трусиков. Я зашипела от удовольствия.
        
        - Хочу тебя. Всю, - теперь он не предупреждал, просто озвучивал мысли.
        Я не была способна на разговоры. Вместо «тоже» изо всех сил сжала бедрами его пальцы, ласкающие внизу.
        Маты, спортзал… неромантично? Да какая, к черту, разница, в дорогом отеле или на полу? В чем вопрос, если так хорошо? Особенно когда можешь позволить любой вариант, но терпеть больше не можешь.
        Я закусила губу, услышав звук разъезжающейся молнии, обхватила Феликса ногами и притянула к себе. Поцелуи стали острее, больнее, нетерпеливее. Я балансировала на грани. Была уже готова достать его член и наброситься, но зазвонил гребаный телефон.
        Никогда не думала, что так невзлюблю привычную «Bang bang»*, заливающую звуками площадку. Но в тот миг ненавидела ее всем сердцем.
        - Подождут, - прохрипел Феликс.
        Я тоже так считала. Засунула руки под боксеры, наконец выдыхая вместе с Филом.
        Я погладила скользкую головку и толкнула ладонь вокруг члена один раз, второй. Но снова услышала мелодию и, выругавшись, поднялась на руках, чтобы посмотреть, кто, сука, был таким настырным.
        Антон.
        Фил перевел взгляд и тоже напрягся.
        - Прости-и, просто… он никогда не звонит дважды.
        Телефон зазвонил в третий раз. Я отпустила Феликса и села, отвечая на вызов.
        - Привет, - послышался из динамика довольный голос, - я уже беру такси, купить что-нибудь из еды?
        Я посмотрела на наручные часы, а затем на хмурого и тяжело дышащего Феликса.
        - Только девять, ты же должен был прилететь после полуночи?
        - Кол-конференц закончилась раньше, поменял билеты, чтобы не сидеть весь вечер в аэропорту. Так взять что-нибудь?
        Я вспомнила про нереализованные планы по приготовлению ужина.
        - Да, закажи пасту или… да что хочешь. Дома нет еды.
        - А ты не дома?
        Я напряглась.
        - Уже еду.
        - Окей, буду через полчаса.
        В этом был весь Антон – никогда не уточнял детали, не вел допросы. И четыре года меня все полностью устраивало. Пока моя до тошноты идеальная жизнь не разбилась об айсберг по имени Феликс, которому я боялась посмотреть сейчас в глаза.
        Путь в пятнадцать минут мы проехали за семь. Фил со свистом затормозил перед домом. Не заглушил мотор и не обернулся. И не заговорил с той самой секунды, как мы выскочили из спортивного комплекса.
        Неловкость вернулась. Напряжение вернулось. Появился страх. Я понятия не имела, что мне делать, поэтому просто поцеловала парня в щеку и собралась уйти, пока не залила его мерседес крокодильими слезами. Потянулась к ручке, но он дернул меня за локоть, возвращая к себе, заставляя смотреть ему прямо в глаза. Дал понять, что он более чем серьезен.
        - Я в последний раз отпускаю тебя к нему.
        А потом все исчезло, пальцы разжались. Мне стало невыносимо одиноко. Я выскочила из машины и понеслась без оглядки. Иначе сама бы попросилась остаться.
        
        * Sokolow - Bang Bang
        Глава 15
        Жизнь закрутилась, я едва поспевала за ней. В воскресенье мы с Антоном полдня провели в участке и вернули украденные вещи. С понедельника я вошла в прежний режим работы, снова с восьми до пяти моталась, как белка в колесе, а после трудового дня мчалась в салоны на маникюр, педикюр, депиляцию, пробный макияж, окрашивание и другие предсвадебные процедуры. Еще постоянно была на связи с организатором и решала ломающие голову дилеммы – на какие цветы декораторам заменить гортензию, которую не успеют доставить в срок, переделывать ли последние приглашения, напечатанные не тем шрифтом, куда посадить разругавшихся в пух и прах родителей Антона и еще миллион вопросов, требующих немедленного вмешательства.
        Когда я приходила домой, то уже валилась с ног. Засыпала, едва касалась головой подушки. И была почти довольна подобным распорядком дня – так реже мысли замыкались на Феликсе. Но кому я вру – все равно думала о нем слишком часто.
        Вот девчонки с работы спрашивали, есть ли у меня предсвадебный мандраж. Нет. Зато был предфеликсовый. Я избегала его, потому как пыталась что-то решить для себя, а он слишком явно влиял на мой выбор. И все же я прекрасно понимала - наша встреча неизбежно состоится.
        Феликс сходил с ума от отказов и забрасывал сообщениями. Пришлось даже отключить уведомления, потому что смс приходили слишком внезапно и часто имели достаточно откровенное содержимое.
        «Подыхаю, как хочу тебя».
        «Бля, я помешался».
        «Во сне оттрахал тебя в таких позах, о которых сам не знал».
        Простой, пышущий страстью текст без цензуры и витиеватых фраз пробивал в самое сердце. И ниже.
        Этот гаденыш три дня подряд присылал на ночь нечто вроде «думаю о тебе», но не получал ничего в ответ. На четвертый отправил фото из ванной в одном полотенце, явно после тренировки – немного уставший, но с раздутыми мышцами. Долбаный провокатор! Я полночи не могла уснуть, пока не запустила руку в трусы.
        Тем же вечером в его инстаграме, который я отслеживала со старого пустого аккаунта, появилась новая история с пульсирующей надписью «Never give up!». Мальчик не собирался сдаваться. Хотелось орать в ответ, а я лишь прятала улыбку, сдерживаясь из последних сил, чтобы не забить на доводы разума и не подчиниться воле чувств.
        К утру я правда немного остывала, возвращалась во взрослую реальность и доказывала себе, что у нас двоих нет никакого будущего, поэтому не стоило и начинать заплыв. Я хорошо помнила себя в его возрасте, помнила, как быстро перегорала, какой импульсивной была. И даже если сейчас он не мыслил без меня жизни, то завтра все могло полярно измениться. И даже если нет – как мы могли сосуществовать вместе, когда у него нет ни работы, ни диплома и он ни к чему не стремится? Я не принимала хаос, как сильно бы не желала. Вся моя жизнь была расписана наперед. Внести небольшие поправки еще удавалось, но смешать все планы мне было не по силам.
        Да, никогда в жизни я не испытывала такого сильного влечения ни к одному мужчине. Кроме Брэда Питта, разве что. Но бросить все, чтобы с головой окунуться в океан страсти ради парня, даже такого как Феликс, я не могла. А вот могла ли я, хоть раз почувствовав подобное, выйти замуж за Антона – это другой вопрос.
        Мы жили вместе уже четыре года. Больше года были помолвлены. Послезавтра должна состояться наша свадьбы. Что я чувствовала по этому поводу? Ничего.
        Антон был хорошим, да почти идеальным. Всегда придерживал дверь, предлагал руку, называл «дорогая». Он много трудился, не жалел денег, не смотрел на других женщин в моем обществе – ну, по крайней мере, я этого никогда не замечала. Но… это вечное но! Все это больше походило на взаимовыгодное сотрудничество, а не на любовь, о которой я читала в книгах. И пусть я не была наивной дурой и не верила в сказки, но обрекать себя на совместное обладание холодной кроватью я не хотела. И, кажется, не осознавала этого, пока не повстречала Феликса. А теперь с каждым днем чаще замечала, как раздражает в Антоне буквально все – полное отсутствие чувства юмора, его молчаливость, храп и даже то, что он оставлял после мытья посуды губку в мыле.
        Черт, я окончательно и бесповоротно запуталась. Понимала, что разговор необходим, но открывала рот и забывала все слова. Может, нужно было просто отложить свадьбу и слетать на отдых в Таиланд? Честно решить, что делать дальше с отношениями? А-а-а! Как все сложно!
        Завтра начинался наш с Антоном отпуск, который мы заслужили – он тоже работал в последнее время и днем, и ночью, я только кофе успевала в его чашке менять. А сегодня мы договорились провести время вместе, выйти в люди, выпить, расслабиться. Мне чертовски нужен был этот вечер, чтобы подвести итог и расставить все точки над «i». Иначе я рисковала дотянуть до той самой фразы «согласны ли вы?».
        Я подкручивала кончики волос у зеркала, пока Антон в обнимку с ноутбуком смотрел выпуск новостей по первому каналу. Феликс строчил одно сообщение за другим и дико отвлекал. Я рисковала затянуть со сборами, поэтому просто убрала телефон, чтобы не проверять его каждую минуту и не залипать с улыбкой в экран. Как же этот гад сбивал с проторенной дорожки!
        Когда я красила ресницы, он начал звонить. Я пыталась его игнорировать, но открыла переписку – он обещал приехать ко мне домой прямо сейчас, если не возьму трубку. Сволочь.
        Я закрыла дверь в ванную и включила кран, набирая его номер.
        - Ты совсем спятил? – я пыталась вложить всю злость в шепот.
        - Алиса, - что-то отчаянное сквозило в его голосе, – я говорю серьезно. Мне нужно тебя увидеть.
        Нет, я точно убью этого дурака! Одним звуком моего имени он смешал мне все планы.
        - Черт с тобой, говори адрес, куда ехать.
        - Пушкинская, 102, подъезд и квартиру пришлю в смс.
        Глава 16
        Я повесила трубку и только сейчас заметила, как тяжело дышу. Щеки стали пунцовыми, глаза заблестели. Кажется, этот вирус проник слишком глубоко. Кажется, сегодня, все и правда решится. Только совсем не так, как я планировала. Потому что я уже ничего не решала.
        Сказав Антону, что ненадолго отъеду – такое часто бывало раньше, когда не удавалось впихнуть важные интервью в дневное расписание, услышала в ответ, что он тоже хотел немного поработать. Я заглянула в зал, чтобы быстро попрощаться с ним, но его голова уже скрылась за экраном ноутбука.
        Черт! Черт! Черт!!
        К высоткам модного жилого комплекса я подъезжала злая и накрученная. Собиралась поставить на место зарвавшегося мальчишку.
        - Что за срочность? – бросила я в лицо застывшему на пороге Феликсу в помятой футболке и домашних штанах.
        Он ответил достаточно ясно, втянув меня в квартиру и поймав мои губы.
        Я забарабанила кулаками по его груди, но это было все что стучаться о глухую стену. Руки Феликса уже хозяйничали на моем теле, забирались под куртку, несдержанно стискивали талию. Но я злилась еще больше.
        Я впилась ногтями в плечи и прикусила зубами его язык. Хотела выиграть хотя бы сантиметры. Получилось наоборот. Феликс взревел, толкнул к стене и больно вжал в нее, смыкая челюсти на шее. Все, голова отключилась. Полная капитуляция.
        Когда я отмерла, кинулась с двойным энтузиазмом в самое пекло. Схватила его майку за края и дернула наверх. Куртка полетела на пол, пока я стягивала зашнурованные ботинки.
        Едва коснулась его обнаженного живота, горячего, твердого, Феликс сжал мои бедра и подбросил вверх. Я быстро переплела ноги у него за спиной, обхватила широкую шею и поцеловала Фила, лаская, требуя, прося.
        Это было невероятно – так вспыхивать, как спичка, от пары касаний. Это было идеально – на барной стойке в кухне, раз с кроватями у нас не сложилось.
        Колготки и белье оказались содраны чуть ли не с кожей. Платье спешно задрано вверх, штаны спущены.
        - А-а-а!
        - Блять!
        Громкие возгласы зазвенели в ушах, перед глазами закружились цветные мушки. Феликс теснее прижал к себе, полностью заполняя меня. Дыхание сперло. Я мертвой хваткой вцепилась в края скользкого стола. Выжидала. Хотелось кричать, чтобы Фил не останавливался, но молчала. Смотрела на побелевшие пальцы.
        Он нежно коснулся моего подбородка, приподнял, вынуждая встретиться лицом к лицу с той бурей эмоций, что одолевала его. Провел костяшками вдоль скулы, шеи и запустил пальцы в волосы, оттягивая вниз.
        С губ сорвался стон, когда он толкнулся во мне. Фил попытался его поймать, накрыв мой рот своим. И еще толчок. И еще один. Перед глазами поплыло, я закрыла их, отдаваясь на волю ощущений.
        Шею обжигало колючими поцелуями, грудь горела от прикосновений. Феликс двигался неторопливо, в каком-то виртуозном ритме, что выбивал из легких весь воздух, а из головы все мысли. Сильные, резкие, прорывающие броню сомнений толчки, точечные яркие укусы, музыка шлепков кожи о кожу.
        Мое дыхание участилось, мурашки разбежались по телу. Я сильнее сомкнула бедра, пытаясь унять зарождающееся пламя внизу живота. Феликс подхватил меня, притянул ближе и выше, я практически не чувствовала опоры. Он задвигался быстрее, я невольно выгибалась навстречу, подстраиваясь под него. Я извивалась на его теле, насаживалась глубже и дальше, пока первые волны оргазма не оглушили, выбивая из горла сдавленный крик.
        Феликс усадил меня обратно, продолжая двигаться, ускоряясь, готовый взлететь следом за мной. Он смял мои губы, глухо выдыхая низкий стон, и я почувствовала горячую жидкость на внутренней стороне бедра.
        С минуту мы молчали, дыша по очереди. Мой мир разрушился, и все, чем я жила до этого момента, потеряло значение. Вместо твердого фундамента под ногами я получила тонкий канат, на котором придется учиться балансировать с самых азов. Но, кажется, я была готова попробовать.
        - Я… люблю тебя… по ходу, - все еще тяжело выдыхая, произнес Феликс.
        Что?
        Ну какого черта?
        Я только что спустила в унитаз все планы на жизнь и будущий брак. Какое люблю? Какая любовь? Зачем он разрушил тот хрупкий мостик, что успел вырасти между нами? Для него это игра?
        - Ты все что угодно скажешь, чтобы я отменила свадьбу?
        В моем голосе был один только металл. Феликс услышал, потому как отклонился назад, заглядывая в лицо. Я не скрывала ни одной эмоции, кипевшей внутри.
        - А ты, что не сделай, не отменишь эту хрень?
        Он ответил таким же холодным взглядом. Им можно было охладить весь африканский континент.
        Я оттолкнула его, схватила бумажные полотенца, натянула впопыхах колготки и засобиралась в сторону выхода. Феликс перехватил запястье, зубы свело от боли.
        - Стой! – рявкнул он.
        И, черт, я себя ненавидела, потому что все равно готова была расплыться лужей прямо у его ног, если бы он только попросил.
        Но Феликс ушел в дальнюю комнату, а спустя двадцать шесть секунд вернулся с кипой бумаг и грубо сунул мне их в руки.
        - На! И вали! Счастливой вам семейной жизни! – заорал он, прогоняя жестом.
        Я лишь мельком пробежала по первому листу глазами, увидела много цифр и даже свое имя. А затем раздался грохот – в стену полетела кружка, что стояла на барной стойке, где мы только несколько минут назад тонули в блаженстве.
        Не помню, как одевалась, как не забыла обувь. Я бежала со всех ног прямо с тринадцатого этажа, не воспользовавшись лифтом. Бежала быстро, закрывая руками уши, только бы не слышать дребезг стекла и отборный мат, доносившийся из пятидесятой квартиры.
        Глава 17
        Шнурок развязался на левом ботинке. Я брела по тротуару, обнимая стопку бумаг. Не чувствовала холодного ветра, задувающего в распахнутые полы куртки. Шагала без остановки. Никаких слез и истерик. Одна пустота. Ни рай, ни ад – чистилище.
        Пройдя пару кварталов, я завернула в кофейню, хотела подробнее рассмотреть то, что мне с «торжественностью» вручили. В теплом тихом углу за столиком с видом на дорогу я вдруг осознала, насколько сильно продрогла: обветренные щеки и нос горели, а пальцы околели так, что едва сгибались. И пока я грела их о чашку ароматного черного кофе, медленно просматривала папку с документами.
        Все это было трудно разобрать человеку не из банковской сферы – счета, переводы, выписки, кассовые ордеры и платежные поручения. Наверное, именно поэтому на каждой распечатанной странице присутствовали метки, пояснения кривым почерком, а часть текста была выделена маркером. И если в деталях я не особо разобралась, то суть оказалась предельно ясна: передо мной лежала расчерченная схема кражи денег со счетов VIP-клиентов банка, в котором работал мой будущий муж. Бесчисленные переводы, брожения средств и их обналичивание. Фиктивные документы с подписями и на каждом результат экспертизы – подделка.
        Но увиденное меркло перед красными восклицательными знаками на полях, которые стояли рядом с моим именем. И моим номером счета, что кочевал из одной схемы в другую, появлялся чуть ли не на каждом листе, и, судя по данным за прошлый год, пропустил через себя сумму более десяти миллионов рублей. И здесь, пожалуй, шутки заканчивались.
        На последней странице текстовыделителем было отмечено название детской благотворительной организации, куда ровно два дня назад с моего счета некто перевел непонятно откуда взявшуюся крупную сумму денег. Некто, связанный с Феликсом, по всей видимости. Тот же, кто нарисовал смайл с улыбкой внизу.
        Когда я зашла домой, на кухне все еще горел свет. Единственный человек, который имел доступ к моим данным, картам и счетам, сидел на привычном месте перед ноутбуком. Наверное, Антон бы и не заметил меня, если бы я нарочно не сгрузила на стол рядом с ним кипу бумаг.
        - Думаю, не нужно объяснять тебе, что это.
        Антон поднял красные глаза, и я не заметила в них ни удивления, ни раскаяния. Он явно знал, что увидит в документах, но все равно нахмурился и сморщил лоб.
        - Куда делись деньги?
        Я не узнала тон. Как не узнала и мужчину, с которым жила бок о бок и делила постель, за железной, непроницаемой маской на его лице. И это напугало до дрожи в пальцах.
        - По всей видимости, пошли на благие цели.
        - У меня будут большие проблемы из-за тебя, - зарычал он в ответ, притянув за ворот куртки.
        - Продашь одну из квартир своей матери.
        Очередным потрясением стало полное досье Антона и его родителей, на которых оказалась оформлена приобретенная им недвижимость: квартиры, дома, площадь в торговом центре и даже подземный гараж. А я, как дура, откладывала деньги на свадьбу вместе с ним!
        Антон молчал. Видел, что не боялась. В эту секунду я так ненавидела его за обман, в котором жила, за опасность, которой он меня подвергал. Я смотрела ему в глаза долго, кажется, даже не моргала, и наконец он разжал пальцы и отступил. То, единственное, что существовало между нами, – доверие – кануло в лету.
        - Сам расскажешь всем, что свадьбы не будет.
        - Алиса…
        - Нет.
        Я не собиралась его слушать. Больше никогда.
        Я достала с балкона командировочный чемодан, покидала туда самые необходимые вещи, белье, забрала из ванной несессер с мыльными принадлежностями, косметичку с плойкой и портплед с отглаженными костюмами. Вот так – вся моя жизнь поместилась в сумке размером с ручную кладь.
        Квартира провожала меня, почти не изменившись. Все же не зря я всегда чувствовала себя здесь чужой, не зря хранила большую часть одежды, шубы у Лизы в центре, куда я и направилась с тяжелой душой. Сестра уже давно жила там с парнем, и я старалась как можно реже нарушать их личное пространство, хотя по сути это был и мой дом тоже – мама после развода продала коттедж и купила нам на двоих большую двушку. Все мы, правда, привыкли жить отдельно друг от друга, поэтому, наткнувшись на автоответчик вместо гудков, я подумывала переночевать в гостинице, но Лиза перезвонила почти сразу.
        Я сказала, что ушла от Антона, она – что наш дом всегда ждет, а еще отказалась слушать любые мои возражения. Уточнила, были ли у меня ключи, потому как прилетит только под утро, а ее Ваня уехал за город.
        - Ты действительно думаешь, что выйдешь замуж за него после того, что было? – вспомнились слова Феликса об Антоне, когда я уже разувалась в коридоре.
        Нет, после того, что было, не смогу. Вот тебе, Лучная, и скала, которая защитит от шторма. Я закрылась в спальне и, свернувшись клубочком под теплым пледом, все-таки разрыдалась.
        
        Глава 18
        Лизка пришла с рассветом, забралась на кровать прямо в форме и обняла со спины крепко-крепко. В детстве мы всегда так делали, когда кто-то больно падал или получал плохую отметку. И какими безвыходными казались те глупые ситуации! С высоты прожитых лет думать о них было, конечно, смешно.
        - Свадьбы не будет? – Лиза чуть крепче сжала меня под ребрами.
        Я в ответ молча потрясла головой.
        - Из-за Феликса?
        Я усмехнулась.
        - Не скажу, что он совсем не причем. Но нет, не из-за него.
        - А почему тогда?
        Лизка от неожиданности поднялась. Она точно была уверена, что причина в Ветрове, и теперь непонимающе уставилась на меня.
        - Ну помнишь… ты говорила про скалу, которая будет защищать? Так вот скала оказалась дырявой.
        У сестры от удивления вытянулось лицо.
        - Да ты что? Неужели изменил? Он же всегда был таким… таким…
        Да, идеальным. Лиза никогда не уставала повторять, как мне повезло.
        - Хуже.
        И слезы затопили вновь.
        Всю пятницу, мой первый день отпуска, я пролежала на кровати в полной прострации. Без ориентира, без понимания, что дальше делать с жизнью, я культивировала печаль и медленно-медленно распадалась на частицы.
        - Ты можешь оставаться здесь столько, сколько захочешь, это и твоя квартира тоже, - десятый раз за день повторяла Лиза, пытаясь меня накормить.
        Но я же понимала, что нет. Эти рюши на шторах, розовый коврик в ванной, чашки с улыбающейся парочкой. Это место давно перестало быть моим домом. Я потерялась в целом мире.
        Выспавшись, я встала посреди ночи, включила телевизор и наткнулась на одном из трех сотен спутниковых каналов на «Свадебный переполох» с Дженнифер Лопес. Так начался ночной кинематографический марафон про сбежавших невест.
        Суббота была полна звонков, но совсем не тех: названивала организатор, которая за те деньги, что ей платили, могла решить все вопросы сама; еще звонили те, кто купил наряды на торжество. Я решила спихнуть всех на Антона, ответила только маме, которая отменила билеты в Россию и осталась с мужем бороздить просторы Ирландии, кажется.
        Звонков было много, и я вздрагивала каждый раз – тяжело признаться, что я ждала… ждала хоть каких-то вестей от Феликса. Но ничего. А спустя несколько часов мучений я пришла к выводу, что ему плевать. Он ведь добился своего – трахнул меня, сорвал свадьбу. Теперь можно было идти праздновать. Чем он, скорее всего, и занимался…
        Эгоистичное желание обладать никогда не приводило к хорошему. Вроде я была большой девочкой, а в сказки до сих пор верила… Дура.
        Я бессмысленно щелкала каналы, уже и не глядя на экран. Кажется, медленно, но верно сходила с ума. Когда внезапно в голову пришла гениальная идея. Я набрала номер Дарьи, организатора свадьбы.
        - Антон отменил поездку в Таиланд? – не поздоровавшись, спросила я, едва она ответила на вызов.
        - Да, - сильно уставшим голосом произнесла девушка.
        Черт. Я снова растеклась по кровати. Это была первая и последняя зацепка, чтобы хоть как-то выбраться из трясины.
        - Но я еще не подала отказ в туристическую фирму.
        - Я тебя обожаю! – завизжала я в трубку, от радости колотя ногами по одеялу.
        Все-таки не зря ее услуги столько стоили, я даже не жалела потраченных денег.
        В воскресенье утром меня проводили в аэропорт с полным чемоданом летней одежды и новых Лизкиных купальников. Единственное, что беспокоило, - сумею ли выехать за границу после всех махинаций Антона, но я связалась с другом из пограничной службы, и тот убедил, что проблем не возникнет.
        - Ты уверена, что хочешь улететь? – уже у самого входа спросила Лиза.
        Я потрепала ее по голове. И когда моя малышка успела вырасти из памперсов?
        - Хочу, - спокойно ответила я.
        Потому что и правда хотела. Две недели ничего глобально не изменят, но помогут разобраться - так я убеждала себя, но выходило все равно хреново. То и дело оглядывалась назад в надежде увидеть черную макушку, возвышающуюся над толпой.
        Но не увидела. Ни на входе в аэровокзал, ни на досмотре, ни у стойки регистрации.
        - Али-и-иса, душа моя! – услышала я знакомый голос шальной дамочки с весьма специфической внешностью, которая работала у нас главным представителем.
        Мы случайно спелись на корпоративе, с тех пор и дружили. Совсем забыла, что сегодня ее смена.
        - А где же наш герой-любовник?
        И все. Хрен знает, что произошло, но плотину прорвало. Я разревелась, думая совсем не об Антоне.
        - О-о-о… Пойдем, дорогая. Пойдем-пойдем. Не существует такой проблемы, что не решилась бы несколькими каплями коньяка.
        Глава 19
        NЮ – Гойя
        Фил
        Я заливался. Чтобы забыться. Напрочь.
        Обычно бухлом выбивало из башки всю дурь, но чет пока не особо помогало.
        - До луны, до луны моя любовь…*
        Я крутил в пальцах пустую стопку, вокруг мелькали неоновые вспышки, дымили кальяны, дребезжал музон в колонках. Сегодня в клубе выступал Рамиль с дружками, и цыпы всего города двигали задницами под сопливый рэпчик, отсвечивали проколотыми пупками и татухами. Никогда не любил татуировки. Особенно у девчонок. Тупые понты.
        Хотелось выть. От скуки, от бессилия. В туалете насуетил какие-то разноцветные таблетки, закинул под язык, раскатал. Красок не прибавилось. Только чуть затормозилось все.
        Рядом на высоком стуле телка с надутым свистком явно намекала на веселую ночь, раздвигала ноги. Можно было разложить ее, конечно, да хоть у Марата в кабинете, назло ему, но не хотелось даже рыпаться в ее сторону. До омерзения противна была мне.
        Миша Царь, потому что Царев, подколол меня из-за барной стойки, но по одному взгляду понял, что лучше подвиг не повторять. Мог выхватить и по зубам за длинный язык, а зубы ему д?роги были, виниры только вставил на спонсорские подачки. И как Марат терпел этого педика здесь? Хотя все ж терпели. Барменом-то он знатным был, почти с мировым именем. Меня тоже технично спаивал, прям угадывал, когда и что подать, подлить. Вот и сейчас я только Лучную вспомнил и удавиться захотелось, так сразу в руках текила материализовалась. Молодец, Царь, даже забывалось иногда, что он сиськам яйца предпочитает.
        - …На душе лишь грязь, в моих глазах ты мразь, сука, мразь…
        Проорал бы в лицо, да ей, видимо, плевать. Так, потрахалась со мной, и только. А я ведь серьезно хотел с ней… Да, хотел, чтобы она бросила придурка, но хотел добиться этого сам, хотел стать для нее кем-то важным. Не вышло. Пришлось все-таки пускать в ход компромат.
        Этот банкир хренов подставлял Алису много лет, проводил через нее краденные деньги. Он подделывал подписи на документах, чтобы тырить и обналичивать средства со счетов крутых клиентов. Когда нужно было – выдавал тем фиктивные выписки о том, что бабки у них есть, а если кто-то требовал продать акции или получить деньги, искал других жертв. И так до бесконечности.
        Не зря те козлы вломились к ним, многим он перешел дорогу. Потом уже выяснил, что деньги искали, которые он увел, а ребята мои нашли и детишкам на Байкал отправили. Надеюсь, поседел мудак, когда обнаружил пропажу.
        И все же хорошее у Антона-гондона прикрытие было, не только те безопасники, которых мы вычислили. В схеме оставалось много неизвестных. Ребятам долго пришлось зачищать хвосты, и если бы блюстители порядка кинулись раньше нас, сидеть бы моей Алиске в камере много лет.
        Моей? Ха, жалкий ты, Фил. И вроде бы предупреждение Антошке было более чем прозрачное, а все равно за Лучную переживал. И ждал. Ждал же, что придет. Из дома не выходил почти сутки. Сидел среди разбитой посуды и рубился в Соньку, как зомби.
        Она должна была понять. Прийти. Или хотя бы позвонить. Аля – та приползла тем же вечером… но что я сравниваю?
        Блять. Неужели она правда выбрала его? Прокатила меня? Может, они вообще в доле? Точно! А я еще суетился, чтобы ей вещи украденные быстрее вернули! Хотя… бред же. Слишком напуганной она была, когда на нее напали. Совсем не понимала, что случилось.
        Очередная шлюха положила когтистую лапу на плечо. Я скинул ее и послал подальше.
        - …Вся такая в белом, но не для меня. Вся такая в платье…** - завыл в микрофон Рамиль.
        - Да вы, бля, издеваетесь? – Я повернулся к Цареву. – Выруби это дерьмо!
        - Чувак, это живая музыка, только если пацаненка вырубить.
        Замечательная идея. Я поднялся, но мне преградил путь широкоплечий амбал.
        - Ты как мою сестру назвал?
        - Шлюхой.
        Я нарывался. В открытую. Хотел забыться. Потому что ничего не помогало. Хер его, только двоилось все.
        - Да она бы отсосала у меня прямо на баре…
        Кулак полетел мне в морду, не успел договорить всю правду. Я почувствовал привкус железа во рту. Кайф.
        - Че, сильнее слабо?
        И понеслась. Меня опрокинули на стойку и хорошенько приложили головой. Царь завизжал как девчонка. Не любил он драки. И крови боялся. Я это понял еще в прошлый раз, когда зацепился с фанатами, готовыми мне горло розочкой вскрыть.
        Тип замахнулся снова, а тут и сестрица подоспела, повисла на его руке, защищая уже мою шкуру.
        - Нахуй вали! – заорал я на нее.
        Когда я врезал в обратку, шкаф отлетел метра на три и свалился на стол. Телки с визгом разбежались в разные стороны. Дешевое игристое стекало на пол, угли прожигали кожаный диван. Я ринулся снова, но охрана скрутила. А я и не сопротивлялся. Не было сил.
        Меня закрыли в кабинете Марата, и я наконец забылся. Хотя бы на время сна.
        Когда проснулся, сначала не понял, где я. Голова всмятку, лица не чувствовал.
        
        - Сука-а-а…
        - Так тебе и надо, придурок.
        Я с трудом открыл подбитый глаз. Марат. Работал за компом с кучей бумаг, корчил из себя умника. Ну-ну, будто что-то соображал.
        Промычав от боли, я сел и потрогал лицо. Распухло. Твою ж…
        - Проспался? Уматывай отсюда, уже вечер.
        Хотел ответить ему, да погрубее, но замер. Вечер. Вечер? В смысле?
        - Сколько времени?
        Я даже почувствовал, как побледнел, зубы свело.
        - Шесть.
        Шесть вечера. Охренеть. Я вскочил и побежал, натягивая правый кроссовок на ходу. Очутился на улице, но чуда не произошло. Марат не соврал. Солнце валялось за линией горизонта, машины слепили фарами, вот-вот загорятся фонари.
        Я все просрал. Как только мог? Ведь собирался же даже насильно утащить ее со свадьбы! Пусть бы хоть орала, брыкалась, да плевать! Но… экран телефона оказался разбит, кучу пропущенных, но не от нее. Я все просрал.
        Я бесцельно брел по улицам, пугал прохожих. Изо рта валил пар. Чертовски захотелось курить, но я увидел свою рожу в витрине и ушел в закат.
        Как же тупо вышло. И больно. Видимо, не соврал Алисе, когда сказал ту фразу, что испортила все. Но она сама вырвалась! Я просто так чувствовал. Что, блять, не так? Не собирался я клясться в любви ей через две недели, но все с Алисой шло по пизде. Я и о женитьбе под страхом смерти не хотел думать, даже не представлял, что когда-нибудь этого захочу. А ее увидел в свадебном платье и залип.
        Дома я выпил обезбола и снова отключился. Проснулся только утром от звонка.
        - Здравствуйте, доставка букетов «Цветы круглый год». Ваш заказ не выполнен по не зависящим от нас причинам. Мы пытались связаться с вами, но, к сожалению, вы были недоступны…
        Так, стоп-стоп, о чем она? Цветы… какие цветы… Блять. Точно. Пьяный в хлам, я заказал Алисе черные розы. В ресторан. Хотел даже приехать и поздравить. Слава богу, проспался и протрезвел.
        -… В таких случаях оплата не возвращается, но мы готовы пойти навстречу и…
        Так, стоп. Что она сказала?
        - Что вы сказали?
        До меня очень медленно доходило.
        - Э-э…
        - В самом начале!
        - Заказ не выполнен по причинам, совершенно не зависящим от нас. В ресторане, куда был доставлен букет, сообщили об отмене торжества, и…
        Я уже не слушал, сбросил вызов. Черные розы не дошли до адресата, потому что праздник не состоялся. Черт. Значило ли это…
        Недолго думая, я набрал Лизе Лучной.
        - Да, Ветров.
        Кажется, подруга не очень обрадовалась мне.
        - Свадьбы не было?
        Лиза упрямо молчала, но ее ответ оказался и не нужен.
        - Где Алиса? Лиз, говори, я же весь город переверну.
        - Не поможет.
        Кажется, мелкая гадость усмехнулась.
        - В смысле?
        - В коромысле, дурак. Она не в городе. И даже не в стране.
        *****
        * Ramil’, 10AGE & LKN - До луны
        ** Ramil’ – Вся такая в белом
        Глава 20
        После стопки коньяка и двух бокалов вина перелет на Пхукет в широком кресле бизнес-класса с маской для сна и наушниками прошел незаметно. Самолет вроде бы только оторвался от земли и врезался в пористые облака, похожие на овечью шерсть с колтунами, и вот уже заходил на посадку над ночным городом, окруженным водной гладью.
        Когда я вышла из аэропорта, горячий влажный воздух обжег легкие, футболка вмиг прилипла к спине. Мне предстоял жаркий отпуск.
        На стоянке меня уже ожидал водитель Андрея, моего отчима, у которого мы с Антоном собирались провести медовый месяц, пока они с мамой колесили по миру. Седовласый таец поздоровался на ломаном русском, унес багаж и помог забраться в фургон, где я удобно расположилась поперек кресел. И мы выехали на дорогу под веселую музыку местного радио.
        В пути я подумала о том, что нужно будет сменить пароли – от программ, почтовых ящиков и карт. Как-то не до этого было все дни. Я ненароком вспомнила об Антоне, скривилась и отмахнулась от мыслей. Спрятала телефон, так и оставшийся в «авиарежиме», и попросила водителя связаться с Андреем. Тот почти сразу передал трубку маме, которая, кстати, удивила. Я предвкушала целый список нотаций, мол, я тебя в двадцать родила, что ты творишь и многое другое, но вместо этого услышала фразу, что Антон ей и не нравился никогда. Наверное, эти двое были по-настоящему счастливы, раз мама пожелала мне отличного отдыха без единой морали.
        Проснулась я уже в полдень и вся опухшая – длительный перелет, смена часовых поясов и адская влажность давали о себе знать. Быстро переоделась и вышла из комнатной прохлады в тропическую жару, а буквально через двести метров оказалась на пустынном пляже. Села у самой кромки морской пены, ловя пальцами ног теплые капли. Застыла, завороженная силой беспокойных синих вод. Душа, метавшаяся в агонии последние дни, вдруг успокоилась. Я выдохнула, и весь мир вместе со мной.
        Здесь я училась «ничегонеделанию». И даже неплохо преуспела в этом занятии - расслабилась, забылась, затерялась в тени кокосовых пальм и тихом безлюдном местечке. Всю вторую половину дня провела на пляже, с головы до ног обмазавшись кремом. Читала «Любовника леди Чаттерли». И, видимо, уснула. Почувствовала, как кто-то настойчиво теребил за плечи.
        - Перевернись, а то поджаришься, - услышала я звонкий женский голос. – Привет.
        Приоткрыв глаза, я увидела смутный силуэт в ярком солнечном ореоле.
        - Здесь мало людей, поэтому нам, наверное, неплохо было бы познакомиться… Я Настя. Живу по соседству. Хозяйка говорила, что сюда приедет русская пара, у вас медовый месяц? И где же твой принц? Поздравляю!
        Она тараторила без умолку, даже голова затрещала. Я удобно села на подстилке, и, когда глаза привыкли к свету, сумела разглядеть девушку – прямые каштановый волосы, мягкие черты, хорошо сложенная фигура.
        - Не стоит, - бросила я в ответ и тотчас спохватилась, увидев удивленное выражение лица. – Я о поздравлениях, а не… ну, ты поняла.
        Девушка внимательно на меня посмотрела, а затем без спроса опустилась на покрывало. Я не собиралась заводить новых друзей, но что-то знакомое и тоскливое проскользнуло у нее на лице. Настя прикусила губу и стала нервно перебирать пальцами. Она выглядела забавно в широкополой шляпе, с растрепанными волосами, язык не повернулся ее прогнать. В принципе ничего же не случится, если у меня появятся знакомые?
        Я не успела додумать, потому что девчонка обрушила на мою голову бомбу.
        - Я застала парня с начальницей. Прямо накануне нашей свадьбы.
        Она произнесла это на выдохе, не поднимая глаз. Видимо, ждала какой-то реакции, но не получила. Я не привыкла к подобным откровениям и не знала, что следовало делать. И она продолжила.
        - А еще… - ее плечи опустились вниз, – я пыталась остаться с ним, потому что до сих пор люблю его. Наверное. Но стала сходить с ума. Мне все время казалось, что они вместе… Каждый раз как он задерживался на работе или писал кому-то в телефоне… В общем сбежала я, - договорила, тяжело дыша. - А ты?
        Наши взгляды пересеклись.
        - А я…
        Что я? На расстоянии множества тысяч километров от дома стало как-то проще откровенничать.
        Я отменила свадьбу, потому что жених оказался мошенником и использовал меня, и ничего по этому поводу не почувствовала, так как страдала по двадцатидвухлетнему однокурснику младшей сестры, который просто хотел со мной переспать? Именно это я ей и сказала. Она раскрыла от удивления рот, и затем мы дружно рассмеялись. А уже через минуту девчонка сообщила, что завтра собиралась к Большому Будде, чтобы загадать настоящего мужчину, который ей полагался по всем законам. И позвала с собой. А я неожиданно согласилась. Почему бы и нет?
        
        Глава 21
        Когда стемнело, Настя ушла работать и готовить какую-то съемку, а я решила прогуляться и посмотреть на главную улицу острова, до которой, судя по навигатору, было всего пятнадцать минут. Добралась к месту назначения на «тук-туке», забавном тайском такси, и попала в эпицентр разврата: бурная смесь запахов еды и порока, громкие песни на разных языках, костюмы из перьев, толпы людей. По обе стороны улицы пестрели бары, где танцевали на шестах, пили коктейли на скорость, устраивали драки. Здесь было приторно горько. Меня постоянно касались, толкали, зазывали, а мне хотелось только сбежать.
        Правда в конце улицы толпа стала редеть, и я неожиданно для себя услышала игру саксофона. К джаз бару я подошла как раз в тот момент, когда мелодия сменилась и певец запел «Hit the road jack». И не успела сообразить, что к чему, как меня затянули внутрь, и я вместе с симпатичным блондином оказалась на площадке, где все танцевали.
        Первые пару секунд думала вырваться из ловких рук. Но затем поддалась настроению, которое витало в тесном пространстве, и задвигала ногами в такт. Длинная юбка сарафана развевалась, когда я кружилась с парнем в танце. Я смеялась и подпевала, подражала партнеру – молодому пепельному блондину с подтянутым телом.
        Ближе к концу песни он поймал меня после неуклюжих пируэтов и притянул к себе спиной. Совсем невинные движения всколыхнули во мне сильные чувства. Воспоминания. Грудь опалили языки пламени, нервы натянулись, в голове зазвенели знакомые слова.
        Потанцу-у-уй со мной...
        Но они также быстро исчезли под возгласы и аплодисменты зрителей вокруг. Только сейчас я обратила внимание, что мы остались на танцполе одни.
        - Alex, - представился блондин на чистом английском, протягивая руку, - but they call me Prince.
        Принц? Что-то новенькое. Хотя с его прозвищем и спорить не хотелось - парень был настоящим красавцем: яркий, загорелый, обходительный, с мягким приятным голосом и доброй улыбкой. Будто прямиком из сказки. Вот только в нем не было совсем ничего от чернобрового гаденыша.
        Я пристально смотрела в его светлые глаза, принимая одну-единственную истину: у меня не было никаких наклонностей, меня совершенно не тянуло на молодых мальчиков, я оказалась зависима только от одного конкретного засранца. Слышала такое модное слово «флексить» - что-то вроде отрыва у подростков. Я же придумала свой личный сленг - «феликсить». Да я сходила уже без Ветрова с ума. Поэтому извинилась и сбежала обратно в крепость на берегу моря, которое разделяло мою печаль.
        К Большому Будде на следующий день мы выехали очень рано: Настя сказала, что в шесть утра там будет гораздо меньше народа. Мы поднимались в гору мимо бредущих вдоль дороги буддийских монахов, одетых в рясы шафранового цвета, пока не оказались на широкой смотровой площадке, которую венчала огромная мраморная статуя их бога.
        Едва припарковав байк, Настя умчала к подножию храма, где сидели женщины с птицами в клетках. Она собиралась выпустить пичугу на волю вместе с сокровенным желанием всего за сто бат. Я же покрыла плечи накидкой и зашла в храм.
        Здесь было тихо и умиротворенно. Легкий перезвон развешанных колокольчиков ласкал слух, отовсюду пахло благовониями. По телу пробежала дрожь. Я устремилась вглубь, к алтарю, и увидела буддийского монаха, который повязывал на левой руке маленькой девочки тонкий браслет. Сай-син. Я много слышала о них, эти веревочки были модными среди людей любого возраста и вероисповедания – своеобразное благословение на исполнение загаданного желания. Раньше всегда скептически относилась к подобным обрядам, но здесь и сейчас послушно разулась перед предупреждающей табличкой и подошла ближе, присев на колени, как делала девочка минуту назад.
        Монах окропил меня водой и, что-то пробормотав, повесил на запястье плетеную нить. Хотела возразить, что слишком быстро, что я не успела загадать желание… но поняла - тогда бы соврала. Оно одно. Стояло перед глазами, не покидало мыслей. И отбивало очередь в висках – Феликс, Феликс, Феликс.
        Уже позже по возвращении домой Настя рассказала, что нельзя снимать сай-син, пока он сам не покинет тебя. А когда это случится – значит, желание сбылось. И я представила согбенную сморщенную старушку с плетеным браслетом на руке и сама над собой посмеялась.
        Я перекусила, посмотрела телевизор, а когда солнце пошло на убыль, решила искупаться в бассейне и поваляться на лежаке с книгой. Плаванье хорошо отвлекало.
        Я рассекала водную гладь, неспешно перебирая руками. Чуть позволяла телу падать вниз и тут же выталкивала себя наверх. Несколько раз переплыла бассейн, после чего нырнула на самое дно и продержалась под водой, пока в легких не кончился воздух. А затем, жадно вдохнув на поверхности, подплыла к лестнице и подтянулась, но в последний момент зацепилась браслетом за торчащий болт и от неожиданности сорвалась. Дернула рукой и замерла – разноцветный сай-син упал в воду и утонул на дне бассейна, как «сердце океана» из «Титаника». Захотелось разреветься. По-девчачьи. Неужели даже буддийский бог был против нас?
        Шмыгнув носом, я все же вылезла из бассейна и замерла. Сердце пропустило удар. Я не сразу вспомнила, как дышать.
        Сидя на деревянной скамье в расстегнутой рубашке с жутким принтом и разбитой губой, прямо на меня смотрел Феликс. И это был не мираж.
        Глава 22
        Скруджи - Нирвана
        - Тебе бы охрану здесь поставить, а то кто угодно может забраться, - спокойно выдал Фил, гипнотизируя взглядом.
        Секунда… три, четыре. Еле сдержалась, чтобы не броситься обнимать два метра моего личного счастья. Он здесь! На другом конце света! Он прилетел!
        - Как ты меня нашел? – спросила я, переваривая суть происходящего, и потянулась взять махровый халат, чтобы унять дрожь.
        Не удалось. Фил оказался близко, не успела я моргнуть. Откинул его в сторону, не позволив надеть. Черный, разъедающий кожу взгляд, скользнул по телу, собирая острые углы и мягкие изгибы. Хлестко прошелся по груди. Затем блуждал по шее и остановился на губах. Я нервно сглотнула, рассматривая припухшую щеку и небольшой синяк под глазом.
        - С трудом. Лиза бывает упрямой, жесть.
        Я усмехнулась, уголки его губ тоже дрогнули. Я медленно вдохнула, сдерживаясь из последних сил.
        - Ее парень оказался сговорчивее. А дальше дело за Артемом. Найти связь с мужем твоей мамы было легко, сложнее добраться сюда в хренов пик сезона. Летел с тремя пересадками. Звонил, но ты не отвечала.
        Я прикусила губу, Феликс подался вперед. На мне был купальник, но рядом с Филом я чувствовала себя совсем нагой. Внизу живота зарождалась целая буря.
        - Зачем ты приехал? – я задала единственный вопрос, который волновал.
        Готова была принять любой ответ. Совсем любой. Но хотела услышать его, прежде чем продать душу дьяволу.
        Феликс прищурился и повернул голову слегка на бок.
        - За тобой. Меня бы не остановил даже блядский штамп в твоем паспорте.
        Черт! Я же говорила, что прыгала с парашютом? В процессе был один момент – тот самый первый миг, когда теряешь опору и начинаешь падать вниз. Момент отрыва, после которого уже не забраться обратно в самолет.
        Так… отпустить или не отпускать себя?
        - Алиса, я…
        Лицо Фила выглядело тревожным.
        - Хватит, я устала… - слишком резко произнесла я.
        Он замер. Я выдохнула и спрыгнула в мыслях вниз, ощущая встречные потоки ветра и эйфорию.
        - …Устала без тебя.
        Я точно видела ухмылку на губах Феликса, когда он перехватил мои. Гаденыш, без которого не смогу.
        Я с неистовой жадностью ответила на поцелуй, прижалась телом и всем сердцем. О боже, как скучала! Я ведь была согласна на любой ответ, а Феликс снова попал точно в душу. Голова закружилась, подкосились ноги. Теперь я без сомнения знала определение слову «счастье». Сегодня стало точкой отсчета.
        Фил подхватил меня, не прекращая целовать. Я обвила его шею руками, забралась в волосы.
        - Душ? – спросил он, переступая порог дома.
        - До конца и направо, - ответила я, задыхаясь, и прикусила кожу на шее.
        Невероятно. Чертово кино. Не сказка, гребаный Голливуд!
        За нами хлопнула дверь в ванную, и я спрыгнула босыми ногами на холодную мраморную плитку. Резво стянула с него рубашку и подняла руки, чтобы избавиться от верха бикини. Феликс хитро улыбнулся и медленно-медленно провел пальцами по бокам и ребрам. Щекотка перемешалась с возбуждением, я дернулась и глухо застонала. Довольный Фил сорвал купальник и, обняв за талию, переместил в кабинку.
        Холодные капли заструились по его лицу, плечам. Я ловила их губами. Каждую. Вот одна скользнула по соску, и я за ней. Феликс подал голос, когда мои зубы сомкнулись. Потянул за волосы, а я заулыбалась, вскинув голову наверх, и утонула в его сбитом дыхании и широких зрачках.
        Не хочу отпускать Фила. Не отпущу. Не оставлю. И побегу вслед. Плевать на гордость, я пропала.
        Я тянула дорожку из засосов все ниже к поясу шорт, которые чертовски раздражали. Красная тряпка. Стащила их вниз, и прежде чем Фил успел что-то прохрипеть, взяла его член в рот.
        - Бля-я…
        - М-м-м…
        Мы застонали в унисон, разделяя удовольствие на двоих.
        Он был уже тверд. Я скользнула по всей длине, обвела языком головку. Затем обхватила кистью основание, на что услышала недовольный рык. Окей, я поняла, без рук.
        Всего несколько движений, и Феликс стукнул кулаком о перегородку, увлек наверх. Сжал бедра, пригвоздил к мокрой стене и врезался, заполнив целиком.
        Я лишилась опоры, поэтому хваталась крепче за его плечи, туже сплетала ноги за широкой спиной. Толчки были резкими, губы жадными, языки ненасытными. Я отдавалась без остатка, сгорала, не думая о завтрашнем дне. Здесь и сейчас. Здесь и сейчас я приближалась к ядерному взрыву, который сотрет все то, что существовало «до». Одно нажатие на красную кнопку и…
        Главнокомандующий передумал. Ему показалось слишком простым сдаться сейчас. Поэтому в следующую секунду я врезалась грудью в прозрачную перегородку, и меня взяли сзади.
        Не поняла, намеренно ли Андрей повесил зеркало напротив душа, но мы с Феликсом оценили. Я видела его взгляд, напряженные скулы, сбившиеся пряди мокрых волос. Видела, как он рассматривал мое тело, как пальцы скользили вниз, к складкам, разжигая пожар.
        
        Стекло быстро запотело, я прогнула спину, подхватив ритм движений. Ладонь съехала вниз, оставляя на перегородке след, и я второй раз за сегодня вспомнила старый-добрый «Титаник».
        Спустя пару минут Феликс ускорился. Пальцы сомкнулись на моей заднице мертвой хваткой. Удовольствие с болью разгулялось по венам, закипела кровь. Он стометровыми шагами подталкивал меня к той грани, за которой ничего нет, открытый космос. Без гравитации, только полет.
        И я взлетела вверх, почувствовав давление пальца на тугом кольце. Бессознательно двинулась навстречу и выронила протяжный крик, кончив в мгновение от новых ярких ощущений. Колени прижались друг другу, тело потянуло вниз. Феликс зарычал, вышел и смял в объятиях.
        Мы еще некоторое время стояли молча, пытались отдышаться, прийти в себя, поверить в то, что произошло. Определенно такое со мной творилось в первый раз. Когда сексом занимались не только тела. Как будто мысли и… душа.
        Я вздрогнула, почувствовав напор воды на спине. Затем кран закрутили и резко похолодало: Феликс меня отпустил. Шаткая нервная система объявила тревогу. Я задрожала, напряглась. Испытав подобное, я не хотела верить, что все будет обычно, что сейчас мы разойдемся и забудем друг о друге до следующего соития. Нет. После такого либо вместе навсегда, либо харакири. Боже, как много женского во мне, я даже не представляла…
        Феликс подоспел вовремя, как раз перед первым всхлипом. Развернул к себе, закутал в теплое пушистое полотенце, слегка потер кожу, чтобы разогнать озноб. Он наклонился и поцеловал висок. Так нежно, как в ту самую ночь, когда я свалилась с простудой, а он дежурил рядом, практически не смыкая глаз.
        - Я скучала, - отчаянно выдохнула в губы, встав на цыпочки, и уперлась лбом в его лоб.
        - Я сходил с ума, - следом выдал он, оголив провода.
        Мой парашют сработал. И после затяжного прыжка я безопасно приземлилась.
        Глава 23
        К ежедневному сексу на завтрак, обед и ужин я привыкла быстро. За неделю. И пропущенный «сеанс» сразу пробудил во мне голод. Такой, от которого свело все внутренности и волком завыла… Хотела сказать красивое «душа», но понятно, что речь же вовсе не о ней.
        Феликс еще утром ушел с новыми друзьями кататься на серфе. Стрелки настенных часов перевалили за полдень, а он до сих пор не вернулся.
        Погода портилась, солнце то и дело исчезало, море волновалось. За прошедшее время я привыкла к резким сменам пейзажа за окном, но то, что надвигалось и с такой скоростью, правда пугало: угольно-черные тучи на глазах застлали небо, разыгрался ветер.
        Прошел еще час, но Феликс не возвращался. На улице лил сильный дождь. Я извелась, вспоминая «На гребне волны» с Патриком Суэйзи. А когда деревья стали гнуться почти до земли, откровенно испугалась. В состоянии аффекта накинула дождевик и выскочила за дверь, где порыв ветра тотчас подхватил меня и потянул к морю, как гребаную Дороти. Найду своего безмозглого Страшилу и прикончу, ей-богу!
        Черт, иногда мне казалось, что я взлетала. Капли больно били по лицу, ноги промокли, волосы липли ко лбу и щекам, мешая видеть. Но я все равно заметила его издалека – сидящего на берегу с доской и в капюшоне.
        - Феликс! – позвала я в шуме урагана.
        Обернулся. Это был не он. Блондин. Показалось, знакомый.
        - Cinderella! – удивленный возглас утонул в порыве ветра, оставив только шепот.
        Он назвал меня Золушкой? Однозначно где-то видела его. То-очно! Мой партнер по танцам в баре!
        Блондин говорил что-то еще, но я в панике оглядывалась по сторонам. И почему на нем толстовка Феликса? Где он сам?
        - Are you ok? – услышала я.
        Нет, совсем не окей. Меня нешуточно трясло, когда он коснулся моего плеча.
        - Где… Have you seen a guy? Феликс? Black hair, tall…
        - Phil may be? Over there!
        Он указал в противоположную сторону, и я в ужасе обернулась. Фил был очень далеко от берега. Он умело разрезал волну, оставляя за собой на воде белый след, как самолет в небе. Грациозно укрощал природную стихию, а я не могла оторвать от него взгляд. И лишь в последнюю секунду увидела, как позади подступает дьявольски большая волна, к которой он ринулся навстречу.
        Отчаянный! Внутри все оборвалось.
        - Hey, he’s genius, relax! – услышала я, но отмахнулась.
        Да как тут было расслабиться? Когда он нырнул в чертову волну! И несся во весь опор по водному коридору, а пена кусала его за пятки в надежде затащить на морское дно.
        Нет, если этот дурак выберется живым, я сама прикончу его!
        Прошло пару мгновений, показавшихся вечностью. Я искусала губы, сгрызла все пальцы, продрогла до костей, пока дождалась, что он благополучно завершит маневр. И только расслабилась, как уже почти на мелководье Фил потерял равновесие и все-таки упал в иссиня-черное море.
        - Феликс!
        Дурной, глупый мальчишка! Я умоляла: только выберись!
        Не заметила, как зашла по колено в воду, и меня чуть не сбило сильным потоком. Блондин вовремя оттеснил на берег.
        - Алиса?
        Феликс, вышедший в лайкровой гидромайке и гавайских шортах из пучины морской, смотрел на меня удивленно. Я подошла к нему близко, сдерживалась изо всех сил. Слезы перемешались с дождем, эмоции выпали за грань. Он шагнул, протягивая ко мне руку, но я оттолкнула, ударила в грудь. И помчала обратно. Домой.
        Дурак, дурак, дурак! – кляла я его про себя.
        Мои кроссовки противно хлюпали, избавляясь от воды и набирая вновь. Я с трудом укрощала встречный ветер.
        - Look out!
        - Стой!
        Я услышала крики парней, когда мимо пролетела сорвавшаяся вывеска ресторана. Феликс прыгнул вперед, схватил меня, а затем крепко прижал к себе. И внезапно посреди холода и хаоса стало тепло и уютно, а главное – безопасно. Я выдохнула накопившуюся тревогу и прильнула к нему. Он был моей скалой, не Антон. Не могла я на него долго злиться. Еще обижалась и буду дуться, пока не выскажу все, что на душе, но злиться больше не могла.
        Мы забежали в дом, заперли дверь и отряхнулись. Я сняла обувь и сбросила мокрую кофту, Феликс ушел по коридору.
        - Cinderella! – обратился ко мне блондин через минуту.
        Алекс, кажется. Принц?
        Я не успела отреагировать, Феликс уже вернулся в сухом спортивном костюме, скосил брови и подозрительно молча раздал каждому по полотенцу, а затем отправил блондина в душ. Я отвернулась к комоду, подыскала в нем теплую сменную одежду, быстро вытерлась и переоделась, игнорируя Феликса и походку опасного хищника, которой он приближался ко мне. Уже чувствовала затылком его дыхание, когда нас ослепила вспышка молнии, и вместе со звонким раскатом грома отключился свет. От неожиданности я вскрикнула и вцепилась ногтями в руку Фила, которая легла на талию.
        Очнулась, когда грохнула входная дверь. На пороге стояла перепуганная Настя – бледная, мокрая, с широко распахнутыми глазами и съехавшими набок очками. Я только хотела предложить девчонке присоединиться к нам, как в комнату зашел полуголый блондин в штанах Феликса и перетянул все внимание на себя. Он махнул ей и широко улыбнулся, не переставая сушить волосы полотенцем.
        
        - Hello, I’m Alex, but…
        - Все зовут его Принц, - закончили мы с Филом за него.
        - Как Прекрасный принц из сказки? – хихикнула Настя, и могу поспорить, ее щеки залились румянцем.
        - А это… - я хотела сказать «Фил».
        - Феликс, о-да-а, Феликс! - изобразила она томные вздохи, заставив меня замереть с открытым ртом. – Кажется, мы уже заочно знакомы. Настя.
        Девчонка протянула для рукопожатия ладонь, и мы дружно рассмеялись.
        Через пару минут я оставила народ в полутьме гостиной и направилась на кухню, где в кладовке хранились свечи. Много свечей – без вмешательства мамы тут явно не обошлось. Феликс подобрался сзади. Я не заметила его и вздрогнула, когда теплые ладони коснулись голой кожи живота под майкой. Не кот, настоящий котяра.
        - Значит, все же я был прав. Ты Золушка?
        Я мельком глянула на него, когда подожгла первый фитиль, вспомнив первую встречу после клуба. Он хмурился и недовольно поджимал губы.
        - Мы оказались знакомы.
        - И с каких пор? – прошептал он на ухо, отпуская блудливые руки выше, к груди.
        - Встретились в баре в первый день, - выпалила я, еле успев проглотить стон.
        - И?
        Он укусил ухо, провел языком за ним, утыкаясь носом в спутанные волосы.
        - Что… И?
        Я дышала через раз и закатила глаза, когда пальцы сжали соски.
        - Я знаю, чем закончился твой прошлый поход в бар.
        Это он на что намекал? Ах, вот как…
        Я отпрянула резче, чем Фил ожидал. Он не удержал меня в руках, и мы столкнулись лицом к лицу.
        - Если ты не заметил, я предпочитаю брюнетов!
        Хотела уйти, гордо задрав подбородок, потянулась к свечам, но он не дал и пошевелиться. Стиснул в объятиях до скрипа костей, зажал руками в капкан. А после поцеловал в шею, в самое чувствительное место. И я растаяла, как мороженое под тайским солнцем. Мгновенно и полностью. Мальчишка слишком хорошо усваивал изученный материал и по предмету «секс» честно заслужил отметку «отлично» автоматом. Причем сразу в диплом.
        - Прости-и… - протянул он мягко и глухо, - я ревную… И это полный пиздец. Никому тебя не отдам.
        Эти рваные фразы, эти эмоции звучали гораздо серьезнее, чем дурацкое признание у него в квартире, которое выбило из колеи. Он покачал головой. Затуманенный взгляд ласкал мое тело, обнажал все, что было у него на душе.
        Я взяла его лицо в ладони и повернула к себе.
        - Я никуда не ухожу. Я с тобой.
        В мгновение ока от неуверенного парня не осталось и следа, прежняя ухмылка украсила губы.
        - Ты сводишь меня с ума, - прошептал он возбуждающе.
        Пришлось отвернуться, чтобы развеять долбаные чары. Я становилась чертовски слабой рядом с ним.
        - А ты меня! – собрав все силы, зашипела обиженно. – Какого черта ты полез в море в такую погоду? Зачем так глупо рисковать?
        - Ну теперь хотя бы знаешь, что чувствовал я, когда тебе угрожала опасность, а ты устроила мне бойкот.
        - Не сравнивай! И просто в следующий раз, когда захочешь свернуть шею и умереть молодым, вспомни, что ты теперь не один. Хватит быть эгоистом!
        Высказалась. Выпустила пар. И даже вроде бы больше не обижалась. А Фил… Он завис. Слова поразили его. Слышать подобное ему было явно в новинку.
        Алекс «Прекрасный принц» прервал нас. Он появился внезапно, подхватил со стола свечи и блеснул перед носом голым рельефным торсом.
        - You’ve broken my heart, Cinderella. I’m better than this jerk, - не унывал парень.
        Но я была в корне не согласна, что Алекс круче моего «придурка». Правда спорить не стала. Феликс итак стукнул его кулаком в плечо. Они вроде бы посмеялись, и мы дружно пошли в гостиную, но я видела, как напрягся Фил – он принял боевую позицию, готовый в любой момент бороться за меня.
        Глава 24
        На кофейном столике уже сверкала янтарным отливом бутылка виски. Где Алекс ее откопал, понятия не имела, наверное, у Андрея. И не успела моргнуть, как он разлил терпкий напиток небольшими порциями на четыре стакана и предложил сыграть в «Я никогда не», используя при этом забавную смесь русских и английских слов. Оказалось, что парень неплохо понимал нас, хоть и не умел строить предложения, а еще хорошо владел греческим и датским, но никто не осмелился это проверить.
        В общем, ребята подхватили идею, а я молча согласилась со всем. Слышала об этой игре, но правил особо не знала. Хотя смысл, исходя из объяснений, был до неприличия простым – накачать соседей, заявляя о том, чего никогда не делал, но что определенно совершали другие.
        - Я никогда не спал с парнями, - вызвался начать Фил и на всякий случай повторил на английском для Алекса.
        Хитрая сволочь, как же он был прекрасен с этим прищуром и ямочками на щеках.
        - Так нечестно! – вскрикнула Настя.
        Сейчас, искренне недоумевая, она показалась мне совсем юной, хотя ей определенно было не меньше двадцати пяти.
        - Rules! – постучал по стакану блондин.
        - Согласен, - поддержал Фил, пожимая плечами, - правила есть правила, пейте!
        Настя скривила недовольную мордашку, заправила прядь за ухо и подтянула очки, настраиваясь на нужный лад. Я же разом опрокинула в себя жидкость, чтобы не передумать. Горечь полоснула по горлу, но мне понравилось. Я взглянула на Феликса, ощутив привкус нашей первой встречи. И, кажется, он все понял без слов.
        После гаденыш подлил новую порцию. И теперь была очередь Принца.
        - I’ve never been to Russia, - произнес он и захохотал, глядя на нас троих.
        Нам всем пришлось пить.
        - Предатель, - пробурчал Фил, а сам с радостью осушил стакан и ехидно улыбнулся.
        Я скривилась, вторая зашла тяжелее. Я посмотрела на Настю в поисках спасения, она была следующей по часовой стрелке. И она мне подмигнула.
        - Я никогда не была на нудистском пляже.
        Не поняла, что произошло, но парни переглянулись и выпили, а потом громко рассмеялись. Интересно… и когда это они успели?
        Блин, я тоже ревновала? Жуть какая.
        - Мы просто серфили там, - будто прочитав мои мысли, Феликс поднял руки и сдался, а затем указал на Настю пальцем: - А ты почему не пьешь? Если видела нас, значит, и сама там была!
        - Не-не-не, я как заметила издалека голеньких мужчин всех возрастов и комплекций, так желание и пропало туда идти. А как бабуль увидела с ушами спаниеля, так и вовсе развернулась обратно.
        - Spaniel’s ears? – удивленно переспросил блондин.
        И Настенька ему показала. Вот прям на себе. Парень расхохотался во весь голос.
        - You’re funny, - отвесил он комплимент.
        А у девчонки снова порозовели щеки. О-о-о, кажется, я поняла, что происходило…
        Когда очередь дошла до меня, я растерялась и выпалила первое, что пришло в голову.
        - Я никогда… не видела английскую королеву.
        - Не-ет, Алис, ты не поняла. Если никто этого не делал, то придется пить тебе!
        Черт. Феликс уже кивал в сторону бокала, а Алекс все бормотал, что не понял, почему я упомянула ту самую «квин».
        - I’ve never seen Queen Elizabeth, - повторила я для него.
        И, к всеобщему удивлению, он выпил.
        - Really? – заверещала Настя, а парень только ухмыльнулся. – Да ла-адно.
        Короче говоря, ритм игры я подхватила примерно на четвертом круге, когда все уже порядком захмелели и без моей помощи: сообщила, что никогда не пробовала курить и не отправляла никому голые фотки. Зато Принц чувствовал себя царем положения: например, заявил, что у него никогда не было секса втроем. И бокалы-то оказались пустыми и у Фила, и у Насти. Он и сам выдул напиток, пока я подбирала челюсть с пола. Господи, на их фоне я выглядела старой, отсталой монашкой.
        Было еще много всего: блондин заявил, что никогда не сбегал из бара после танца с незнакомцем, косясь в мою сторону, а Фил потребовал с меня выпить еще и штрафную; потом мы долго смеялись над рассказом Алекса о битве со скунсом; под конец в ход пошли самые откровенные заявления о позах и видах секса, и я поняла, что нам с Феликсом будет чем заняться на досуге. Еще была пьяная потасовка – поединок на полу между парнями, больше похожий на щекотку, чем на драку. Досталось и нам с Настей: мы начали возмущаться, и нас живо утянули за собой. Давно я так не смеялась. Чтобы щеки болели, и животы надрывались от хохота.
        Я и не заметила, как в глазах стало двоиться, а веселье сменилось серьезной нотой, когда Принц вне очереди грустно сообщил, что никогда не любил. Настя, все еще страдающая по бывшему, тяжело выдохнула и опустила стакан с виски на стол. А я нашла глазами Фила, и пространство вокруг нас стерлось в один миг. Все стихло – голоса, звуки. Воздуха стало катастрофически не хватать. В груди забарабанило сердце, а коленки непроизвольно сжались от накатывающего безумия.
        Мы так и застыли с поднятыми вверх стаканами, когда загорелся свет. И все вернулось на круги своя.
        
        Что это, черт возьми, было?
        Настя заметила. Глянула на него, на меня. Откашлялась, привлекая внимание Алекса, и закивала в сторону выхода.
        - Погода вроде налаживается, мы, пожалуй, пойдем… - едва пропела она и уже обувалась на пороге, подталкивая Принца вперед. – Спасибо вам! Скоро увидимся, Адьос!
        Дверь захлопнулась, заглушая звонкий смех ребят, Феликс поднялся из кресла и, пошатываясь, подошел ко мне. Сел на пол и уложил голову мне на бедра. Я боялась пошевелиться, ожидая чего угодно. Феликс сейчас был похож на бомбу замедленного действия.
        Он, не торопясь, провел ладонью по ногам. А затем переплел пальцы с моими.
        - Зо-олушка… - с нежностью произнес он, растягивая гласные. – И кто из нас двоих, твоих верноподданных, лучший танцор?
        Э-э, он серьезно? Неужели это именно то, что его волновало сейчас? Я заглянула ему в глаза – господи, правда волновало, и именно это. Вот дуралей!
        - Ну-у, дай подумать, - опасно заигрывала я с ним.
        Пальцы крепко сжали мою руку. Он посмотрел исподлобья. Медленно раздвинул ноги и, не отрывая взгляд, нырнул между ними.
        Даже так? Я прикусила губу и прогнулась, помогая Филу избавиться от моих брюк.
        - Теперь скажешь, кто был лучше? – дразня меня через шелковую ткань белья, прошептал он.
        А затем бесцеремонно укусил, выбивая из легких стон.
        - Так кто?
        Ответ был очевиден.
        - Ты! О… о боже, ты, всегда ты.
        И я утонула в блаженстве под настойчивым нажимом языка.
        Глава 25
        Только на следующий день я впустила в тайскую сказку реальный мир – включила телефон, который с приезда валялся разряженный в прикроватной тумбе и совершенно не беспокоил. Едва он загрузился, как меня затопили уведомления соцсетей, приложений, скидки. Я беспощадно смахнула их с экрана и проверила сообщения по рабочим контактам: вечно паникующий зам вел в мессенджере диалог с самим собой – спрашивал, истерил, умолял вернуться, а потом, слегка поднапрягшись, все же решал насущные вопросы и отчитывался в исполнении. Я немного полазила в инстаграме и прокомментировала мамины фотографии из Англии на фоне Стоунхенджа – всегда мечтала там побывать. И перезвонила Лизке, которая атаковала все личные чаты.
        Пока фейстайм соединял с домом, я вышла на террасу и потянулась. Тело еще приятно ломило после утренней «зарядки» в кровати с Феликсом.
        - Али-иса-а-а, приве-е-ет! Господи, ты жива! Я торжественно клянусь, что откручу голову Ваньке, когда вернусь из этой долбаной командировки! Прости, прости, я правда ничего не говорила Ветрову, это Ванька - типа «мужская солидарность», бла-бла-бла… Придурок. У Антона я, кстати, остальные твои вещи забрала. Ты вообще как? Что? Ну, рассказывай, не томи уже!
        Я рассмеялась. Как тут было вставить хоть слово в ее словесном извержении?
        - Хорошо все. И никому не нужно голову откручивать. Передай спасибо.
        - Та-а-а-ак. А вот отсюда подробнее. Значит, сестре, которая отстаивала твою честь и право на личное пространство, благодарностей не будет?
        Вот умела она поднять настроение в считанные секунды, зараза!
        - И тебе спасибо, Лиз. Я очень ценю все, что ты для меня делаешь.
        - Правда? То есть… ты… счастлива? – тихо и аккуратно уточнила она, будто боялась задавать этот вопрос.
        - Неужели так очевидно?
        - Да через динамик слепишь сиянием!
        Я расплылась от ее слов.
        - Ну и слава богу! А то я бы Ветрова из-под земли достала! Ну… или из Таиланда.
        Теперь смех доносился по обе стороны.
        - Что-то ты грозная, когда домой?
        - Не знаю, блин. Командировку все продлевают и продлева-а-а-ю-ю-ют. Устала. Как там, кстати, Антон? Не объявлялся? Ваня рассказал мне, что он натворил. У тебя проблем не будет?
        - Феликс обещал, что не будет. Надеюсь, на этом наши дороги с Антоном навсегда разойдутся. Не хочу даже думать о том, что четыре года жила с врагом.
        - Да уж, - прошептала Лиза. – Ладно, мне нужно собираться на рейс. Я очень тебя люблю! Звони, пожалуйста, чаще, Алис, я скучаю. И жду фоток. Только без наглой рожи Ветрова!
        - И я. Хорошо, пока! – смеясь, бросила в ответ.
        После разговора с сестрой на душе стало светлее. Я облокотилась на перила и оглянулась вокруг – я в раю? Задний двор походил на джунгли. В ясную погоду здесь было волшебно: отовсюду доносилось пение экзотических птиц, шепот ветра путался в пальмовых ветвях, сочная зелень тропических растений скрывала в тени диких обезьян, выискивающих кокосы. Нуарные цвета моей жизни сменились пестрыми красками. И я была честно и откровенно довольна этим. Хватило с меня ч/б.
        Большой клубок сомнений потихоньку распутывался при помощи Феликса. Вчера мы серьезно поговорили. Фил признался, что с первых дней знал обо всей ситуации с Антоном, но не хотел вмешиваться. Потому что эгоистично желал, чтобы я выбрала его по причинам, никак не зависящим от внешних обстоятельств. Извинения были такими трогательными и настоящими – я верила ему.
        Стало жарко, и я вернулась в дом, витая в мыслях, где мы с Филом вместе. Закрыла передвижную стеклянную дверь и застыла. Забыла обо всем на свете, увидев перед собой страшное, мохнатое, многолапое чудовище с жирным брюхом.
        Наверное, мой визг услышали и марсиане. Ведь на полу сидел огромный разноцветный тарантул, или хрен знает, как его звали, и пристально следил за мной черными глазищами.
        Я запрыгнула на кровать и забилась в угол. Старалась не двигаться, даже дышала через раз. Паук тоже замер на месте. Господи, я надеялась, что он сдох от моих воплей Банши. Но зря – пошевелил лапищами.
        Через несколько секунд в комнате появился Чанг, мой тайский друг, который работал на мужа матери.
        - Паук! – закричала я, тыча в тарантула указательным пальцем. – Spider! Big spider!
        Мужчина лишь хихикнул, а потом спокойно взял с полки мою соломенную шляпу и картонную брошюру экскурсий. Легко поймал и унес монстра восвояси.
        Забавлялся он! А вот по мне - так это был самый кошмарный ужас! Я мало чего боялась в жизни, любила высоту и скорость. Даже змеи меня не пугали. Так, неприятны казались из-за холодной кожи, но не более. А пауки… я ненавидела и боялась их всей душой.
        Только когда услышала хлопок входной двери, наконец выдохнула и оттолкнулась от стены, но в спальню ворвался Феликс с полотенцем вокруг бедер.
        - Что случилось? Ты в порядке?
        Он поскользнулся и чуть не упал, еле успел ухватиться за комод. Фил был весь мокрый. С волос на плечи капала вода и стекала по груди бесконечными дорожками. Я загляделась на него. Прекрасный мальчишка, который спешил ко мне на помощь по первому зову.
        
        - Паук, - чуть слышно произнесла я, сдерживая улыбку, пока Фил приближался ко мне.
        Он потянул за руку и крепко обхватил талию, вынуждая запрыгнуть на него. А затем развернулся и сел на кровать сам, зарываясь пятерней в мои волосы.
        - Большой паук, - с наигранно испуганными глазами повторила я.
        Фил ухмыльнулся, стреляя бровями.
        - Большой, как что?
        Он двинулся бедрами навстречу, вдавливаясь в мое тело. Его член стоял. Опять? Только же занимались сексом! Но я была совсем не против. И уже готова, влажная между ног.
        - Меня тут чуть не сожрали вообще-то. Это стресс, - возмутилась я, ерзая по всей его длине.
        Бум. Мелкие искры за считанные секунды превратились в бушующее пламя. Я оказалась на спине, вжата в кровать голым телом, которое создавал сам Микеланджело. Феликс искушающе медленно развязывал пояс халата, а я лихорадочно дергала его полотенце вниз до тех пор, пока не сжала в руке член. Но Фил продолжал играть, распалял, дразнил. Неторопливо погружался в меня пальцами, кружил вокруг клитора, подбираясь близко и ускользая вновь. Когда я раздраженно прикусила его губу, он прохрипел и перекатился со мной, сел и закинул мои ноги за спину, а затем резким, порывистым движением вошел и заполнил изнутри. Стон от долгожданного удовольствия вырвался громкий и протяжный. Я сильно выгнулась, подставляя Феликсу грудь.
        Мы двигались по очереди. Вели друг за другом бесконечно долго. Мышцы сводило, я не чувствовала рук и ног. Цеплялась за Фила, шептала его имя, впивалась зубами в плечо. Я сходила с ума. Долго. Уже который раз подбиралась к грани, но никак не могла за нее ступить. А Феликс настырно ждал, пока я кончу. Вредный потряса-а-ающий мальчишка.
        Шлепок. Зазвенело в ушах. Тяжелая ладонь опустилась на ягодицу с характерным звуком, оставив после себя яркие ощущения. Затем еще один. Третий. Я удавкой обвилась вокруг шеи Фила, ускоряя движения. Зад горел под напором непрекращающихся звонких ударов, что утягивали за собой в пропасть.
        - А-а-а!!!
        Это был самый сильный оргазм, который я испытала в жизни. Господи, вспомнить бы, как дышать.
        Глава 26
        Мы упали без сил. Лежали в посторгазменной истоме на расстоянии вытянутой руки и смотрели друг на друга. Красные, взмыленные, довольные. Фил перебирал мои волосы и улыбался.
        - Секс… с тобой… - он еще не мог отдышаться, - это бля… настоящая битва! Я будто с войны возвращаюсь каждый раз!
        - Ты даже в армии не служил!
        Начала смеяться, но противно заныли мышцы живота.
        - Бэйб, это у меня в крови.
        Я все-таки расхохоталась сквозь боль. Дурной.
        - Я чувствую себя оттраханным до пальцев ног, ты как?
        - Примерно также.
        Неровное дыхание заполняло паузы.
        - У меня никогда такого не было, - сказал Фил, после чего я сглотнула. – Почему с другими все выходило... по-другому? Ты ведь не против таких разговоров?
        - Нет, конечно нет, - поспешила ответить я.
        Ему на самом деле было интересно, видела это по выражению лица.
        - Просто… ну, обычно тёл… то есть девушки быстро кончали, и я думал только о себе, но сейчас… Да мне мой оргазм не так важен, как твой.
        - Ну-у… Я не берусь судить отдельных женщин, но вообще быстро кончить – это скорее исключение, нежели правило.
        - Бля, они так громко стонали и извивались, это явно было «оно».
        - Не знаю, девочки умеют имитировать. Может, думают, что стоны заводят мужчины, тешат ваше самолюбие… Но меня такой вариант не устраивает.
        Фил заржал.
        - Люблю тебя за честность.
        Я замерла с приоткрытым ртом. Мой гаденыш протянул руку и погладил губы, очертив контур. Его признания – такие «скользящие», даже немного детские вводили в ступор. Я не знала, что с ними делать. Старалась двигаться постепенно, по чуть-чуть. Но когда он форсировал события, понимала, что еще совсем не готова. Думать об этом, тем более говорить.
        Зазвонил телефон, отвлекая нас.
        - Ты его наконец включила? – удивился Фил.
        - Вроде того. Пусть звонит, - сказала я, когда он потянулся за мобильным.
        Я ответила всем, кому хотела. Остальное – потом.
        Феликс смотрел взглядом, от которого в груди расплывалось тепло, а между ног становилось жарко.
        - Что? – Я закатила глаза.
        - Вспомнил, как ты покорила меня на летке в Чайке. Когда закинула телефон в сумку и забила на него. Не проверяла лайки, не отвечала каждую секунду на сообщения, не селфилась. Сидела и общалась со мной.
        Я смолчала, что тогда меня поразили не его социально-адаптивные способности, а длина пальцев, которой, кстати, я совсем не обманулась. И почувствовала, как заливаюсь краской.
        - Тебя удивляют такие простые вещи.
        - А я не люблю усложнять, - это Фил произнес, уже поднимаясь с кровати.
        Он подхватил полотенце и вышел из комнаты, сверкая накаченной задницей.
        Я отправилась в гостиную и едва успела запахнуть халат, когда в дом без стука ворвался Алекс.
        - Cinderella!
        И класть он хотел на мои недовольные причитания на русском – обнял меня и уже здоровался с Феликсом, готовым к серфингу. Слава богу, погода была спокойная и не очень подходящая для покорения волн, я меньше волновалась после вчерашнего.
        Когда парни умчали, я вышла следом и прогулялась почти до самого пляжа. Мой красавец в гидрокостюме здоровался с другими серфингистами. Уже не первый раз видела их – молодые и довольно дурные ребята из разных стран с шуточками на уровне детского сада и не по годам развитыми телами. Но у меня было еще несколько возможностей убедиться, что я совершенно не испытывала тяги к малолеткам, которые в данный момент мерялись размерами бицепса. Это все Фил – он был уникальным.
        Его признания… они раздавались все чаще, становились настойчивее. Он не уставал их повторять, будто приручая, заставляя привыкнуть и не притворяться мертвым опоссумом после каждого. Засранец был младше, но гораздо хитрее и продуманнее меня.
        Почему я так пугалась, услышав Фила? В моей жизни было столько пустых слов, что я им просто не доверяла. Но уже не могла врать самой себе, что признания не радовали. Сердце каждый раз совершало долбаный кульбит.
        Любила ли я Феликса? Да это ясно как божий день. Но так боялась произнести ответ вслух. Как будто сказка растает, лопнет мой защитный пузырь. И если все закончится, будет гораздо больнее. А так вроде и не пришлось бы вырывать сердце с корнями, прощаясь. Любила я обманывать себя.
        Толпа серфингистов во главе с Филом и Алексом скрылась вдали. Я собиралась вернуться, когда заметила Настю, что стояла в тени. Она посматривала в ту же сторону и выглядела… как я? Буквально несколько минут назад видела то же в отражении зеркала – дурная улыбка, затуманенный взгляд, румяные щеки.
        Да ладно…
        - Эй! – я застала девушку врасплох. – У вас с Алексом что-то было?!
        Она не сумела скрыть улыбку.
        - Что-то было, - кивнула Настя и смущенно отвела глаза.
        Жизнь-то кипела не только у меня.
        А до отлета, тем временем, оставалось всего пару дней.
        Глава 27
        В полдень приходила горничная и даже немного поколдовала на кухне. Так что, пока Феликс развлекался с друзьями, я могла посвятить время себе. Точнее, работе. Ведь, перечитав сообщения коллег в рабочем чате, я вроде и согласилась с вариантами новых баннеров для аэропорта, но все же влезла в обсуждения и пообещала внести дополнительные коррективы, чтобы добиться идеальной картинки. Перфекционист-трудоголик – это навсегда.
        Прошло много часов с тех пор, как я открыла переполненный почтовый ящик и погрузилась в служебные вопросы. Солнце сбавило жар, а на остров опустились сумерки, когда в гостиную толпой завалились громкоголосые парни, и Фил, который возглавлял шествие, предложил тем «усаживать задницы, где удобно». Алекса среди них я не заметила, и, собственно, догадалась, где он пропадал. Остальное трио уже елозило мокрыми шортами по обивке дивана.
        Я только зыркнула в их сторону, как Фил навис надо мной и потерся носом о щеку. Знал, гаденыш, чем усмирить мою внутреннюю гарпию.
        - Что у нас на обед? – принюхавшись, радостно пропел он в губы под ребяческие выкрики «фу-у» и «уединитесь в комнате» на разных языках.
        Какие придурки. Слов нет.
        - У нас – потрясающее ризотто с мидиями от Ками. А вот для них… - я крепко приложила весельчаков взглядом, - могу заварить лапшу.
        Фил рассмеялся. Только я не шутила, блин.
        - Ты прелесть.
        Он чмокнул меня в нос и махнул головой в сторону кухни.
        - Поможешь? Устал как собака.
        Конечно, хорошо уставать от отдыха.
        Просьба Фила помочь значила – сделать все самой. Его участие закончилось на том, чтобы достать из холодильника упаковку местного пива и отнести парням. И мне было совсем несложно накрыть на стол, особенно когда заранее все приготовлено. Насте с Алексом я бы даже предложила заварной кофе с закусками. Просто эти засранцы выводили из себя. Я пыталась сделать скидку на возраст, но тщетно. Подобные экземпляры и к сорока вряд ли изменятся. Порода такая – козлиная.
        Хоть б?льшая часть блюда и разлетелась по тарелкам, я все же приберегла порцию ризотто для нас с Филом. Ками готовила божественно. Я честно пробовала повторить рецепт, следуя всем указаниям, но не сумела и близко подобраться к ее исполнению. Руку могла дать на отсечение, в деле была замешана буддийская магия.
        Когда все разогрелось, я отправила банду за кухонный стол, а сама приземлилась в гостиной и закрыла дверь. Но даже через наушники, которые я использовала вместо берушей, слышала заливистый смех Фила и громкие басы переносной колонки, что плевалась второсортным рэпом.
        Я надеялась, парни вот-вот замолчат и ссориться не придется. Я долго терпела и закипала изнутри. Сосредоточиться не получалось, как ни старалась: перечитывала абзац в третий раз, а суть все равно ускользала. После очередного взрыва смеха чаша переполнилась, я отставила ноутбук и досчитала до десяти, чтобы не начать орать с ходу.
        - Ау! – заглянув к ним, повторила я слова песни, которая оглушала громкостью. - Мальчики, давайте-ка со своими «дворниками» на улицу.
        Американец ничего не понял и завис, оглядываясь по сторонам в поисках подсказки, как себя вести. Другие уставились на Фила в ожидании.
        - Пожалуйста, - добавила я и неестественно улыбнулась, чтобы сгладить резкость обращения.
        Все хором расхохотались и повставали, следуя примеру Феликса.
        - Мамка злится, детки по домам, - ляпнул коротышка, испытывая мое терпение. – Ты идешь? – спросил он у Фила, притормозившего рядом со мной.
        Ветров кивнул. Но с места не двинулся, пока мы не остались вдвоем.
        К этому моменту я уже остыла. Злилась, но не на них, а на себя. Ну почему я ждала понимания на ментальном уровне от детей, пусть и крупногабаритных, у которых под ногами был белый песок, а в голове – никаких тормозов? Они ведь не виноваты, что родились в хорошо обеспеченных семьях и не знали необходимости пахать с детства до седьмого пота. Кажется, я забыла, как сама прожигала жизнь в университете. И это я еще плохой пример. Чего я завелась, когда мой пятидесятилетний отец вел себя, как ребенок? А, наверное, потому, что друзья Фила отвлекали нас, отбирали время, которого до отъезда оставалось все меньше. И вот это действительно бесило и пугало – то неизвестное, что будет дальше или нет.
        Кажется, я становилась жадной во всем, что касалось Феликса. И требовательно желала, чтобы прямо сейчас он раздевал меня руками, а не глазами, чтобы был только мой. Во мне проснулась собственница? Что-то новенькое. Никогда не страдала этим заболеванием.
        - Не хмурься, морщины будут.
        Фил погладил тыльной стороной ладони мой лоб.
        - Одной больше, одной меньше…
        - У-у-у, какая бука, - пожурил меня он, и в это самое мгновение я показалась себе маленькой обиженной девочкой по сравнению с ним. – «Выметайтесь со своими дворниками отсюда!».
        Фил дразнил и ржал, указывая на дверь. Заразительно так смеялся, я растеряла всю серьезность.
        - Что смешного? – удерживая образ из последних сил, спросила я.
        - Ну-у, песня-то не о дворниках.
        - А про кого?
        Я ведь четко слышала там и полдники, и дворники, и подоконники.
        - Ты такая забавная, - умилялся Фил. – Про что – водники.
        Он сказал это и, видимо, ожидал какой-то реакции. Но я не поняла.
        - Ну водный, - снова никаких ассоциаций, - мокрый… Бля, Алиса, да ты святая!
        Его явно забавляла ситуация. Правда, меня не очень. Особенно когда я поняла, что речь идет о наркотиках.
        - Значит, поника – это не из «Форсажа» и никак не связано со скоростью?
        - Не-а, - прыснул он и напел: - Вместо полдника пару водников, пару-пару водников на подоконнике, с ней на пару водника мы дышим поникой, две банки тоника, мне без тебя не кайф…*
        Высокое искусство, твою мать. Но голос потрясающий.
        - Ты сегодня такая замороченная, пойдем, развеемся.
        Замороченная? Приехали, блин.
        - Нет, ты иди, а мне нужно еще немного поработать.
        - Ну дава-а-ай повеселимся, - нашептывал он, уговаривая, словно Змей-искуситель.
        - Фил, нет!
        Я ударила его по рукам, забирающимся под футболку. Он, кажется, решил, что может манипулировать мной через секс. Гаденыш. Надо быть внимательнее, он явно проделывал это не первый раз. Просто сейчас я каменно твердо решила, что не пойду куда-либо с компанией, которая мне неприятна. И доделаю эскизы до утра.
        - Сегодня в «illizion» выступает крутой ди-джей, все собираются на эту тусовку. - Феликс не унывал. – Точно не пойдешь?
        - Не пойду, - отрезала я.
        - Не обидишься, если пойду сам?
        - Господи, да иди уже!
        Я закатила глаза и шутливо толкнула его. А он притянул к себе и поцеловал, выбивая почву из-под ног. И всю уверенность из ответа.
        Спустя десять минут обжиманий я все же выпроводила Фила на улицу, где его поджидали притомившиеся товарищи. До ушей донеслись обрывки фраз вроде «отпустила мамочка?» и «иди ты!», но я уже думала совсем о другом.
        Я уперлась затылком в дверь и съехала вниз, подпуская ближе сомнения, так и норовившие затопить.
        Сегодня ведь я была похожа на себя обычную. Ту, что по-мазохистски наслаждалась каторжными работами в офисе. На ту скучную зануду, что полжизни торчала за ноутбуком и потихоньку слепла от мелкого шрифта на экране. Ту, которой я пыталась оттолкнуть Феликса в наши первые встречи и которую он вроде как принял. Так почему же я не нравилась ему сейчас? Заметно же было, что хоть он и ушел, остался недоволен. А я ведь и наполовину не загрузилась так, как дома.
        Что тогда будет там? Больной насущный вопрос.
        
        * 10AGE & Ramil’ - Ау
        Глава 28
        Скриптонит - Это любовь
        Я заработалась, ушла в себя. Очнулась, когда во рту пересохло. Желудок вибрировал от голода. Я отослала поправки и презентацию плана работ заместителю и закрыла ноутбук. Часы показывали четыре утра, а Феликса все еще не было.
        Я старалась отгонять противные мысли, но в полуночной тиши они звучали слишком громко, так и липли, как мухи на ленту. В голове бегущей строкой кружил один и тот же вопрос – что же дальше, дальше, дальше? Я ведь прекрасно понимала, что все эти дни, как летние каникулы в школьную пору – солнце забралось высоко и ярко светило, обдавая жаром, никаких забот, одна сплошная романтика. Только лето имело свойство заканчиваться, и дальше следовали трудовые будни. Что это будет значить для нас?
        Ко всему прочему, я слишком привыкла к здешнему нраву – на Пхукете всем было плевать на наши отношения. Разница в возрасте казалась сущей мелочью на фоне соседей-геев, удочеривших маленькую кудряшку из Африки. Или на фоне татуированных стариков из Европы, которые целовались под пальмами на зависть молодым. А уж в сравнении с разгуливающими открыто трансвеститами и подавно. Здесь все казалось проще – нас никто не знал и не осуждал. Но что будет там?
        Самокопания и череду риторических вопросов прервал треск и мат с улицы. Я подбежала к окну и осторожно выглянула. Это был Фил. Он разбил глиняный горшок в саду и поднимался по лестнице, заплетаясь в ногах.
        Когда он толкнул входную дверь вовнутрь, та, естественно, не открылась. Стоило лишь потянуть ручку на себя, но Феликс явно был не в состоянии выстраивать такие логические цепочки. Решил, что достаточно постарался и упал на плетеную софу прямо на террасе. А буквально через пару минут подергиваний улегся на бок и… захрапел.
        Я ожидала чего-то подобного, поэтому взяла плед с дивана и вышла на крыльцо. Укрыла Фила, с удивлением отметив про себя, что от него совсем не пахло алкоголем. Пушистые ресницы дрожали в свете яркой луны слишком явно, заставляя беспокоиться. Вот оно мне нужно, блин? Изображать мамочку, еще даже не родив?
        Ночь я провела почти без сна. Наблюдала за рассветом. До тех пор, пока находиться в пустой кровати стало невыносимо, а споры в голове достигли апогея – за те беспокойные часы сотню раз решила для себя уравнение с Феликсом и неизвестной и сотню раз передумала. Я накинула сарафан, вышла на кухню и поставила вариться кофе – немного бодрости и ясности мне точно не помешало бы.
        В холодильнике, кроме риса с морепродуктами, обитали лишь яйца да креветки. Что можно было сообразить помимо яичницы? Если такое блюдо и существовало, то я его не знала.
        На сковороде грелось оливковое масло, а грусть и безысходность все сильнее давили весом на плечи. Я задумчиво ковыряла деревянной ложкой замороженные креветки. Не заметила, как Фил подкрался и обвил руками живот, зарываясь носом в волосы.
        - Меня будто трактор переехал, - заворчал он и устало выдохнул.
        Мысленно я добавила – так тебе и надо, но вслух ровным тоном спросила другое.
        - Под чем ты был вчера?
        Я ненавидела тянуть резину. И закрыть этот вопрос было почти жизненно необходимо. Иначе я сошла бы с ума. Мне хватило и ночи догадок.
        На самом деле, я ждала, какой угодно реакции – отрицание, возмущение… но не такой.
        - Хрен его, там все жрали все подряд.
        Фил отошел и встал слева от меня, опершись на стол. Наблюдал, как я разбивала яйца, и белок медленно растекался по сковороде.
        - Эй, - я заставила смотреть мне в глаза. – А если бы все решили по вене пустить, - подражая его безразличному тону, заговорила я, - ты бы за компанию и укололся? Боже, я говорю, как моя мать.
        Я раздраженно отбросила ложку, та улетела на край стола. Потерла лоб, чтобы хоть немного успокоиться. Незачем было устраивать сцены - бесполезная тактика, ведущая в никуда.
        - Слушай, я не буду играть с тобой в дочки-матери. То есть… - запнулась я. - Ну, ты понял. Я также не могу и не хочу просить тебя, чтобы ты вдруг в одно мгновение стал взрослым и пропустил самый интересный период в жизни, но…
        Мой голос надорвался. К глазам подступили слезы. Я так много хотела сказать, репетировала эту чертову речь, а в самый нужный момент просто потеряла способность связывать слова.
        - Алис!
        Фил оттолкнулся от опоры и сжал меня в объятиях так крепко, что заболели ребра.
        - Я все понял, не дурак. Это не повторится.
        - Ну да, - фыркнула я еле слышно. – Задушишь, отпусти.
        Но он замотал головой.
        - Феликс, отпусти!
        - Не-а, - промычал он куда-то в плечо.
        А затем развернул и усадил на столешницу. Обхватил лицо руками и зажал мои ноги бедрами.
        - Ты злишься.
        Капитан Очевидность, блин. Конечно, я злилась. Не то слово. И уже не знала, на что больше: что он не думал своей красивой башкой и творил глупости или что так легко принял правила игры и совсем не дал возможности его отчитать. Умный гаденыш.
        - Я буду просить прощение, - промурлыкал он.
        В глазах заплясали предупреждающие огоньки. И он припал губами к шее. Мелкими точечными поцелуями спустился к ключице, а тело уже предало меня. Я выгнулась в другую сторону, позволяя ему большее. Но гаденыш проделал путь обратно и закусил мочку уха, выбивая томный вздох.
        - Буду просить до-олго… - прошептал он мне на ухо.
        Поцеловал нежно, неторопливо, без языка, а затем осторожно обхватил и оттянул нижнюю губу.
        - И очень старательно, - выдохнул Фил в мой рот обжигающие слова.
        И стал медленно спускаться вниз, оставляя мокрые узоры на груди и у пупка. Он опять проворачивал это со мной. И я ему позволяла. Черт, но я позволила бы снова, только б он не останавливался, задирая подол сарафана вверх и подбираясь языком по внутренней стороне бедра к месту, которое уже пылало.
        Собственно, мне хватило всего пару засосов, чтобы кончить. Но яичница все равно сгорела к чертовой матери.
        Глава 29
        Я, конечно, технично списала все на Лизу, которая в поисках положительных сторон нескончаемой командировки придумала устроить совместный тур «по следам расхитительницы гробниц». А именно посетить Ангкор-Ват в Камбодже, куда завтра вечером собралась прилететь с экипажем. По сути же я воспользовалась возможностью продлить пребывание в Таиланде еще ненадолго. Просто из страха: Филу не удалось купить билеты на рейс, которым должна была вылетать я, а возвращаться домой по отдельности, так и не выяснив за прошедшие пару дней отношения, казалось мне катастрофической идеей. Если и имелся шанс оттянуть время, то я была готова воспользоваться им. Потому что после той ночи, когда Феликс пришел невменяемый из клуба, что-то изменилось. С тех пор он вел себя как-то… странно. И придраться вроде бы было не к чему – он улыбался, травил байки о правилах съема, регулярно не давал мне спать, а с утра настырно будил поцелуями. Но что-то беспрерывно зудело где-то на подкорке, как навязчиво жужжащий комар. Что-то на уровне шестого чувства, а оно редко подводило меня.
        Иногда я ловила Феликса на том, что он мысленно уплывал, глядя вдаль, или смеялся как-то вымученно. И хотя в сексе все по-прежнему оставалось безупречно, я стала переживать. Искала признаки употребления таблеток или чего похлеще, не находила. Копалась в себе, поведении, фразах, которые могли бы его обидеть, но тщетно. Я очень старалась отгонять эти мысли, не зацикливаться на том, чего, возможно, нет. Да и отлично проводила время. Несмотря на дурацкие спазмы в груди.
        Мы с Филом объездили на мопеде весь остров: были и на безлюдных пляжах, и на горе обезьян, прыгали с тарзанки и проехали на зиплайне, посмотрели на водопады и покатались на слонах. А еще Феликс, видимо, задался целью обойти все специфические места с живой музыкой и карнавальными замашками, по несколько за вечер. Я не знала, пытался ли он меня таким образом впечатлить, но радовалась любой перспективе провести время вместе. Да хоть за рыбалкой, а неприязнь к ней была с самого детства.
        Параллельно я умудрялась еще и помогать удаленно ребятам из отдела. Потому что оставлять их без присмотра на длительный срок все же оказалось не самой лучшей идеей. Но сейчас я не могла поставить их выше Фила, занявшего Олимп моего сердца, и лишь надеялась, что они протянут до нашего возвращения. Должны.
        Внутренний жаворонок снова будил меня с ранней зарей, и я успевала с самого утра наблюдать за сменой погоды и рассыпающимися по земле лучами солнца, пока Феликс мирно сопел в подушку. Этот гаденыш спал как убитый минимум до двенадцати. Хоть в барабаны бей – не разбудить. Зато я могла за неимением важных дел спокойно посидеть в тени и дочитать книгу Дэвида Лоуренса про страстного егеря, которую с приездом Фила благополучно забросила на нижнюю полку комода.
        Я как раз только прониклась атмосферой ночного леса, где бродила леди Чаттерли, когда услышала игривый смех и явные перешептывания. Выглянув с крыльца, увидела Алекса и Настю, извивающуюся в его руках от щекотки. Блондин целовал ее в щеки и шею, она вырывалась, но через секунду вновь оказывалась в крепком кольце рук. Я будто сериал, полный романтики, смотрела: вот он спрыгнул со ступенек вниз, чуть не упал, зацепившись майкой за перила, сделал пару шагов к морю и тотчас вернулся к девушке, забираясь с белым цветком на террасу и цитируя Шекспира.
        Эти двое дурачились еще пару минут, а затем наш Прекрасный принц все же отбыл в неизвестном направлении. И я поспешила из укрытия к Насте. Слегка постучала ногтями по деревянному ограждению, возвращая девчонку из розовых грез в земной мир.
        - Смотрю, у вас тут своя вечеринка.
        Я улыбнулась, заметив, как она смутилась и раскраснелась. И как ярко при этом загорелись ее глаза.
        - Ага… похоже на то… - запинаясь, пробормотала Настя. – Не такая сиеста, как у вас, конечно… без фейерверков там и фаер-шоу, но…
        - Брось ты, не так у нас все и…
        - Это ты не начинай! Ваш пожар на весь остров полыхает, - рассмеялась она звонко. – Как оказываешься с вами рядом, так аж не по себе становится от взглядов этих ваших… наэлектризованных!
        - Каких-каких взглядов?
        Мы хохотали в два голоса. Долго. Пока запал не выгорел, и меня вновь не накрыла апатия, что преследовала последние дни.
        - А если честно, не все у нас сейчас гладко.
        - Ты себя накручиваешь, Алис.
        - С чего ты решила?
        Она пожала плечами.
        - Ясно видно же. Фил – открытый, он не стесняется проявлять чувства, ему плевать, что о нем думают окружающие. А ты другая. Ежишься каждый раз, когда он тебя обнимает даже при нас.
        Неужели все мои сомнения и вправду были так заметны со стороны? Я ведь думала, запрятала их глубоко, а на деле оказывалось, что нет. Это значило, Фил тоже мог читать все, что творилось у меня внутри. А если поэтому странно себя вел?
        - Я пытаюсь… Пытаюсь разобраться в себе... и в чувствах к нему. А он совсем не помогает! Только я расслаблюсь, как он выкидывает очередной финт и вышибает всю уверенность в завтрашнем дне. Мне страшно. Больше всего от того, что нет никакого понимания, что нас ждет.
        - Ну-у, тебе придется решить – или плыть по бурному течению дальше, или выбраться из воды, пока не снесло в океан.
        Умела Настя подбирать нужные слова и эпитеты.
        - Если бы все было так просто…
        - Ха-ха, ты выбрала не самый простой экземпляр. Молодой, горячий – гремучая смесь.
        - Слишком молодой…
        - Алис, это заботит только тебя. Ну правда. Всем плевать. А на тех, кому не плевать, тебе должно быть плевать. Я вижу, как он смотрит на тебя, с каким трепетом о тебе болтает – разве это не главное? То, что чувствуешь?
        Она говорила вдохновенно, опутанная собственными эмоциями и фонтанирующим счастьем. Потрясающе романтическая натура. Но при этом сильная и упертая.
        - Приехать на другой конец света для мужчины – это настоящий поступок. Особенно для такого молодого, - выделила она голосом, - как Феликс.
        Где-то глубоко-глубоко в подсознании я все это итак прекрасно понимала. Но, как девчонка, растерялась перед лицом первой любви. Да, в свои тридцать я отчетливо осознала, что не испытывала доселе столь сильных чувств, подобных книжным. И это выбивало твердую почву из-под ног. Но разговор придал сил. Не унывать. И попробовать хоть раз не отступать, когда Фил пер ко мне навстречу.
        Глава 30
        Сегодня был вечер бачаты, судя по всему. Очередное странное заведение в нашем списке развлечений, но на этот раз никаких лишних мыслей в голове – я расслабилась и получала удовольствие от сильных и одновременно ласковых рук, кружащих меня в зажигательном танце на зависть толпе. Все-таки спортивно-бальное детство прошло недаром.
        Я волнами разливалась вокруг Фила, как во время шторма, а он чувствовал, предугадывал каждый следующий шаг, каждый взмах кисти, наклон тела. Я наслаждалась каждым мгновением единения, забывая обо всем. И о том, что через несколько дней нас ждет серая реальность и суровая русская зима. Только я и он. И звенящие струны между нами.
        Когда последние аккорды поставили в танце точку, Фил захлопал в ладоши. Музыканты разбрелись на перерыв, но Феликс не отпустил к столику, где я хотела выпить пару глотков воды. Он, создавая подпространство лишь для нас двоих, пробирающим до дрожи шепотом замурлыкал на ухо знакомую мелодию.
        - Немного потанцу-у-уй со мной… - лаская словами шею, напел Фил.
        Я поняла, что пропадаю, когда гул толпы стих, а сексуальный шепот стал оглушительным. Дежавю, мать его. Я поняла, что пропадаю из этого бара, с этой планеты. Чувствовала и прежде, но в первый раз, отбросив сомнения, признавала – сердце попало в капкан. Из которого я вырывалась, сколько было сил, как птица из терновника. Но теперь перестала сопротивляться, искать и находить тысячи причин уйти. Потому что имелась одна очень важная причина остаться – я люблю его. Фила. Чертовски сильно. Как никого и никогда прежде. Это беспредельно огромное чувство разрывало радугой изнутри, не помещалось в моем крохотном сердце, прожигало счастьем каждый миллиметр тела.
        Это признание сбило к чертям все жизненные установки. Оно оглушило, обезоружило, подбросило высоко к небесам и подарило крылья. Губы Фила, на вкус слаще Баунти, накрыли мои волной райского наслаждения. Хотелось громко кричать, но я лишь безмолвно повторяла вместе со стуком сердца – люблю, люблю, люблю.
        Дальше все завертелось в режиме нон-стоп. Откуда ни возьмись, появился фотограф, который щелкнул нас на огромный аппарат со вспышкой, а затем предложил снять на телефон, и Феликс передал ему свой. Я пыталась сохранять спокойствие, позируя, но Фил приспустил воротник моей льняной рубашки и оставил поцелуй прямо во впадине над ключицей. Невозмутимый гаденыш, сводящий с ума!
        На высоких каблуках плетеных босоножек я доставала ему до подбородка, рассматривала отросшую на щеках щетину и волосы, что стали завиваться на концах, выбиваясь из строгих контуров модной стрижки. Я с воодушевлением наблюдала за ним и после, когда он принес клубничную «Маргариту», от крепости которой сводило зубы. Я ловила все новые и новые мелочи - вроде и не замечала раньше, а теперь была влюблена в каждую и всего Феликса без остатка. Мне нравилась крошечная горбинка на носу, маленький шрам на левой скуле. То, как он слегка щурил глаза, смотря вдаль, его брови, загнутые разными дугами. И родимое пятно, выглядывающее из расстегнутой рубашки, оттеняющей синевой его темно-карие, почти черные глаза.
        Официант принес еще два коктейля – видимо, сегодня мы уходили в отрыв. Не планировала, но мне определенно нравилось то, что происходило. Особенно как расслаблялся Фил. Сейчас даже улыбка его казалась мягче и искреннее.
        - Скинешь фотографии? – попросила я. – А то у меня, кроме селфи из спортзала, совсем нет твоих фото.
        Хотя вот здесь я немного слукавила: умолчала про десяток скрытых скринов с его странички в инстаграме.
        Фил кивнул. А потом его лицо изменилось так, будто он увидел призрака.
        - Сама перекинь, ок? Я сейчас.
        Феликс бросил разблокированный телефон на стол и сорвался с места без объяснений. Я обернулась в ту же сторону, но совершенно не поняла, что его так удивило.
        Слегка напряглась, но, открыв галерею и пролистав фотографии, на которых Фил с нежностью смотрел на меня и целовал, позабыла все тревоги. На них рядом с вылощенным парнем я казалась такой растрепанной – мои волосы сходили с ума от влажного воздуха, короткая черная юбка задралась до бедра, но мне, в общем и целом, было… насрать. Наконец. Я решила, что больше не буду тянуть – скажу ему здесь и сейчас. Все как на духу. Все, что живет внутри. А дальше будь что будет. По крайней мере, я получу ясность, куда и как двигаться.
        Возвращалась к первому фото, чтобы перекинуть себе на телефон, но случайно пролистала еще несколько картинок. И увидела скриншот профиля девушки. Или женщины – издалека лицо блондинки с накаченной фигурой разобрать было почти невозможно.
        Я никогда не нарушала личное пространство мужчины, с которым состояла в отношениях, и всегда требовала то же самое в ответ, поэтому быстро вернулась к совместным фото, сбросила их себе и заблокировала телефон Феликса от греха подальше. В любое другое время, я бы, наверное, и значения увиденному не придала. Но не сейчас, когда несколько дней подряд меня преследовало предчувствие надвигающейся катастрофы.
        На снимке девушка, имя которой я без труда запомнила, едва взглянув, призывала вместе с ней отдохнуть в одном из ее любимых баров на Пхукете. И речь шла именно о том, в котором находились мы.
        Я осмотрелась по сторонам в поисках Феликса, даже вышла из-за столика, но в беснующейся толпе его было не разглядеть. Когда взяла свой айфон, заметила, как трясутся руки. Сука! А как хорошо вечер начинался!
        
        Я включила инстаграм и ввела в строке поиска ее имя. Профиль нашелся сразу и оказался открытым. Внутри все сжалось вплоть до селезенки: каждый ее пост с момента приезда на Пхукет из Малайзии совпадал по времени и геолокации с теми заведениями, которые посещали мы.
        Не знала, что думать. Это не могло быть простым совпадением. Ну раз, ну два, но не пять к ряду. И хотелось бы поверить, что парень лишь пользуется чьими-то полезными советами, да нужно было видеть его лицо десятью минутами ранее. Ох, неспроста…
        Неужели… он сейчас… с ней? И кто она?
        Я не могла подробно рассмотреть ее черты, но отрицать очевидное… Она была красоткой. И явно старше Феликса.
        А ты думала, ты такая первая у него? Единственная? Уникальная? – противно запищал голос разума, который я тотчас послала на хрен.
        Как раз, когда я смотрела ее страницу, появилась «новая история», где дамочка одной рукой вела байк, проезжала по улице, прилегающей к бару, но удаляясь от него. Уехала.
        Собственно, сразу после вернулся Фил. Прежний – слегка напряженный, хмурый, пытающийся улыбаться. Я стиснула зубы, пытаясь не верить, что все правда, что Феликс обманывал меня, глядя прямо в глаза.
        - Кого-то увидел?
        Он блуждал в толпе потерянным взглядом и тяжело дышал, будто только что пробежал спринт.
        - А? Что?
        - Ты… так сорвался с места…
        Как будто сбежал к другой.
        - Да прижало. – Он улыбнулся уголками губ и накрыл большой ладонью мою – холодную и влажную. – Прости, если испугал.
        Только расправленные крылья за спиной будто облили водой из ведра. Помойной такой. И я почувствовала их тяжесть.
        Он правду не сказал.
        Ложь. Одна сплошная ложь. Его выдавали глаза.
        Глава 31
        Zoloto - Останемся здесь
        Ночь прошла беспокойно. Я не заснула ни на миг. Только начинала проваливаться в сон, как подсознание выкидывало в жестокую реальность. Где было больно и горько. Где тени вели свою игру, рисуя на стенах спальни предательские образы сплетающихся тел. Где близость рядом лежащего парня обжигала холодом, а мысли, такие разные, бились в приступе белой горячки.
        Я лежала, взглядом изучала шероховатость стен, потолок, яркие картины азиатских пейзажей. Вспоминала, воскрешала в памяти откровения Фила про его отношения с Алей. Он не единожды повторял, что их связь была странной, недолгой и даже скандальной. Они провели вместе чуть больше месяца, но, судя по обрывочным рассказам Феликса, успели натворить дел, после которых он не хотел ни о чем вспоминать. Да и не важно, что связывало их, важнее его слова. Я пару раз называла Фила бабником, на что получила честный вопрос: зачем изменять девушке, которую ты выбрал?
        - Я всегда больше контачил с девчонками, голодными до секса, а не соплей и романтики. Бля, изменой ты унижаешь самого себя.
        Вот только слова оставались словами, и на деле их суть могла забываться, когда удобно.
        За завтраком, который состоялся в полдень, Фил обсуждал предстоящую поездку в Камбоджу. Бронировал на утро билеты в Сиемреап, предлагал выбрать на «Букинге» отель. Я лишь кивала, пропускала звуки мимо ушей. Пружина натягивалась и вот-вот готовилась достигнуть предела.
        Вечером я без энтузиазма поговорила с Лизой, которая заметила перемены, но не стала давить, сославшись на то, что не слезет с меня при встрече. После чего я запрыгнула в джинсовые шорты, белые кеды и майку, решив, что для караоке вид подходящий. Откуда я знала наши планы на вечер? Проверила чертову трэвел-блогершу, пока Феликс принимал душ. Я становилась параноиком. И стометровыми шагами двигалась к психозу.
        - Как насчет караоке сегодня? – взбивая мокрые пряди полотенцем, спросил Фил, выйдя из ванной комнаты в одних черных боксерах.
        Я засмотрелась на выделяющиеся косые мышцы пресса над пахом, пропустила вдох. Сутки без секса, и гормоны устроили бунт. Феликс хитро щурился, глядя на мои губы.
        - Почему караоке? – хриплым голосом спросила я и откашлялась.
        - Ну, девчонки, кажется, любят такие места.
        - Я не умею петь, - твердо заявила, понимая, что довод нечем парировать.
        Мне ведь на самом деле медведь на ухо наступил. Это Лиза в нашем семействе отвечала за вокал, я всегда была на подтанцовке.
        - Зато я умею, - сверкнул зубами улыбающийся Феликс. – Обещаю посвящать все серенады тебе.
        Он подошел, оттесняя к боковой ручке дивана. Навис, как солнечное затмение. Его влажная кожа пахла кокосом, глаза-водовороты затягивали, умоляли в них утопиться. Но все, о чем я могла думать, - как много времени мне понадобится, чтобы выбраться из сливной ямы, если «другая» окажется правдой.
        Феликс прижал меня к себе для короткого поцелуя, тело тотчас отозвалось, разбалованное его ласками. Он оставил влажный след на шее, посмеиваясь, прикусил плечо. Слышал, как участилось и потяжелело мое дыхание. Я бы и хотела забыться, даже думала об этом, но к горлу подступил ком. И чем дольше я молчала, глотала гордость, искала оправдания, тем больше он становился.
        - Я что-то нехорошо себя чувствую. Может, останемся? – прервала его, поднимаясь.
        - Ну, ты чего, Алис?
        Во взгляде была решимость. Черт. Он не собирался отступать, а я не собиралась отпускать его одного.
        - Тогда, может, возьмем Настю с Алексом с собой?
        - Алекс увез ее на Краби в какой-то супер фердипердозный отель для парочек. Романтик хренов.
        И когда успел?
        В общем, сдалась я, решительно настроенному Феликсу невозможно было противостоять.
        Всю дорогу до пункта назначения я размышляла о том, что мне делать. Его профиль, черная футболка, длинные пальцы – любовалась ими, подбирая верные слова, которые не обидят, не выставят на смех. Сомнения, как тропический дождь, заливали мой безопасный островок надежды.
        А когда в баре Филу поднесли микрофон и заиграли аккорды известной песни «Rockstar», когда его голос не хуже оригинала зачитал мелодичный рэп так, что многие в зале завизжали от восторга, все пришло само.
        - Ра-та-та-та…*
        И плевать уже на текст песни, в котором Фил трахал шлюх и глотал таблетки, чувствуя себя рок-звездой. Я была готова растерзать любую, что приблизится к нему, захлопает в его сторону искусственными ресницами, даже размечтается о нем. И любого тоже – это же Таиланд. Я любила Фила – поняла, приняла, решила. Больше никакого нытья! Понадобится – буду бороться за него.
        
        * Post Malone – rockstar (feat. 21 Savage)
        Глава 32
        Только вот пока планировала в голове пошаговую инструкцию, Феликс, не допев песню, вдруг сорвался с места и под громкие аплодисменты скрылся в толпе. Я вскочила следом. Уже потеряла его из вида, но решимость осталась при мне: понадобится – оббегу всю территорию по кругу хоть сотню раз, но найду и верну его домой.
        Вот только и одного полного забега не понадобилось.
        Всего через пять минут, повернув за угол сцены, я обнаружила Фила на улице, чуть поодаль ото всех. Он стоял спиной ко мне. А рядом с ним – причина моей бессонницы и самоистязаний. Грудастая причина такая. Я подошла ближе, чтобы нагло подслушать разговор, прежде чем врываться на сцену.
        - Я люблю тебя, - сказала она Филу.
        И вся моя уверенность разом разбилась о грязный, пропахший рыбой асфальт. Зашла с козыря, сука. Дико захотелось снять скальп с ее блондинистой головы.
        Сердце объявило ЧС и в мгновение ока покрылось каменной оболочкой. Разум верещал – ты сильная, прорвешься, вырвешься, забудешь… может быть. Но я не собиралась забывать, я и отпускать-то не собиралась. Если это то, о чем я подумала, и они решат столкнуть меня, как третью лишнюю, в пропасть, я утяну их за собой. Будем падать вместе.
        - Но я не нужен тебе?
        Голос Фила звучал непривычно жестко.
        - Нет… то есть да.
        - Это простой вопрос.
        - Не сейчас.
        Послышался то ли хрип, то ли рычание. И исходил звук от Фила. Может ли быть больно от того, что твоего любимого человека отвергает тот, кто ему, возможно, дороже тебя? Может, и запредельно сильно.
        Я сделала к ним шаг, но вновь услышала мелодичный голос женщины, что стояла напротив него. Именно женщины, так как при всей ее красоте и молодости, она была, скорее всего, старше не только Фила, но и меня.
        - Елька, ты же знаешь… Насильно мил не будешь. Особенно мне. Я поэтому всегда любила твоего отца – он единственный никогда не требовал ничего взамен, даже любить не просил. Я ведь больше всего люблю свободу.
        - Даже больше меня?
        - Даже больше тебя.
        О. Мой. Бог. Я такая дура!
        - Послушай, - она коснулась кистью его скулы, - может, в старости, когда захочу осесть, я сама приду к тебе. И надеюсь, тогда ты сумеешь принять меня. Как всегда принимает твой отец. Ты ведь его копия. Господи, как ты на него похож! Как ты вырос! Ты стал… таким прекрасным. Лучшее, что я сделала в своей жизни... произвела на свет такого прекрасного сына.
        За ее спиной подъехал желтый спортивный автомобиль, и молодой мужчина за рулем несколько раз посигналил.
        - Прости, - прочитала я по одним губам.
        Она поцеловала Феликса в щеку и убежала в ночь.
        Какой глупый промах! Как сильно я ошибалась! Ведь знала, знала же, что он не мог предать! Но нет – поддалась на провокации собственной ничтожности. Годы шли, а ничему дельному не учили.
        Это была его мать. Та самая, что бросила в детстве и отвергала сейчас. Как ему должно было быть плохо. И как стойко он держался – только кулаки с напряженными сухожилиями выдавали бурю внутри.
        Мое сердце готово было разбиться. Я готова была разбить свое, чтобы спасти его. Теперь мои собственные слова о любви казались мне такими банальными. Меркли после увиденного.
        Я подошла к Филу медленно, шаг за шагом. Порывалась обнять, но вздутые вены на шее предостерегали от резких действий. Тогда я сперва вложила руку в его ладонь, а затем осторожно прижалась сзади и закрыла глаза. Он не шелохнулся.
        Сломленный. Это слово подходило как нельзя кстати. Его мертвецки холодный шепот дребезжал в воздухе, продирал до костей.
        - Я ей не нужен. Вообще не нужен.
        Он звучал, как безумный. Я сильнее сжимала руки вокруг его груди.
        Я люблю тебя, малыш! Мне хотелось кричать это, залечивать поцелуями и признаниями его кровоточащие раны.
        - Фил, я…
        - Только жалеть меня не надо! - бросил он довольно грубо.
        Я не обиделась.
        Просто не смогла сказать, что я люблю.
        
        Глава 33
        Всего полтора часа в самолете местных авиалиний, и я увидела в иллюминаторе взлетно-посадочную полосу затерянного в джунглях города. Фил заранее подсуетился с документами, приплатил, кому надо, поэтому штамп камбоджийской визы на границе мы получили, не толкаясь в очереди. А когда вышли из аэропорта, нас встретил личный трансфер.
        Мы быстро закинули рюкзаки со шмотками в отель, по рекомендации водителя, узнавшего, что собрались посетить Ангкор-Ват, переоделись из шорт и юбок в спортивные штаны и взяли платок, чтобы прикрыть мои оголенные плечи в святом месте. Затем за пятнадцать долларов на весь день сняли моторикшу, трехколесный мотороллер с кабинкой для пассажиров, и поехали за Лизкой. Водитель шутил на ломаном английском, вокруг кипела жизнь, Фил наконец улыбался, оглядываясь по сторонам, а я крепче сжимала пальцами его ладонь.
        Сестру я увидела издалека. Не заметить ее было невозможно – на фоне загорелых кхмеров ее бледная кожа, яркие губы, светлое каре, разноцветные шаровары и короткая майка выделялись ослепительным пятном. Сердце заныло – так соскучилась по ней. Спрыгнула на землю еще на ходу.
        После долгих объятий и обмена колкостями Лиза забралась со мной в кабинку, присела напротив и, сощурив глаза, уставилась на Фила. Минуту, две – он выдерживал ее прямой взгляд. А потом они почти одновременно подняли кулаки вверх, стукнули те друг о друга и рассмеялись.
        - Ну ты и гад все-таки, Ветров! – выдала Лиза, широко улыбаясь.
        Господи, я выдохнула. Боялась, что эти два дорогих мне упрямца столкнутся лбами и… пиши пропало. Но нет, обошлось. Ветров подмигнул. Права Лиза – настоящий гаденыш.
        Мы приехали на место, сфотографировались и получили индивидуальные пропуски. Мелкая уже бывала здесь на экскурсии, поэтому с деловым видом руководила парадом, направляла нас то вправо, то налево. Но когда мы пересекли ров и приблизились к крупнейшему храму Азии, который называли восьмым чудом света, Лизка замерла с открытым ртом вместе с нами – Ангкор-Ват предстал во всей красе.
        Минули главные ворота и первым делом мы подошли к алтарю, где многорукий божок притаился в тени позолоченного зонта.
        - Крутой Будда, - сказал Феликс.
        - Ты такой туго-ой, Ветров! – ответила Лиза, закатив глаза.
        Я тихо засмеялась.
        - Что?
        Фил вопросительно поднял брови.
        - Это бог Вишну, не Будда, - пояснила я.
        - И вообще храм индуистский, - с укором добавила Лизка, когда двинулись глубже.
        Фил закрыл ладонью лицо, изображая «фейспалм» у нее за спиной. Я покачала головой, улыбаясь без остановки. Все же быть рядом с самыми любимыми людьми в таком волшебном месте многого стоило.
        Нам очень повезло с погодой. Было жарко, но не запредельно, а солнце то и дело пряталось за тучами, которые бросали на вершины старинных сооружений тени. Непостижимая для ума красота. Мы бегали, разглядывали резные колонны с замысловатыми орнаментами и фасады с лицами детей, фигурами людей и животных. Они удивляли, поражали воображение. Между огромными валунами не виднелись даже швы! У русскоговорящего гида, слоняющегося рядом с толпой туристов, подслушала, что вся кладка была сделана без цемента и держалась вот уже больше восьми веков на честном труде жителей Кхмерской империи. Удивительно же!
        Впечатления портили только галдящие со всех сторон туристы, не выпускавшие модные фотоаппараты из рук . Портили, но не сильно: мы обходили их скопления и углублялись в дебри, где не было разрекламированных «вьюпоинтов», а локации, тем не менее, открывались невероятные.
        Нагулявшись, мы с водителем переместились к другому храму – Байон.
        - Ну, это, - Фил указал на огромный лик, что встречал нас на входе, - сто пудов Будда.
        - Не факт, - пропела довольная Лиза в ответ. – Есть версия, что это лицо короля, во времена правления которого строили храм. А еще это может быть «видящий бог» - все то, что олицетворяет сострадание в буддизме. Точно никто уже не скажет.
        - Вот не зря тебя прозвали Гермионой Грейнджер, всезнайка.
        - Ни зля типя плазвали Гилмионой Глендзел, - передразнила парня Лизка, - тупица.
        И показала ему язык. Эти двое устроили погоню друг за другом с криками и визгом, а я, тихо радуясь, наблюдала за ними и улетала куда-то в космос.
        Я прошлась чуть дальше, спряталась от полуденного солнца в тенистых коридорах, где гулял сквозняк. Осмотрелась и даже сжалась под тяжелыми взглядами каменных лиц вокруг. Вроде бы и одинаковых, но стоило приглядеться – совсем разных. Они так пристально наблюдали, подглядывали, куда ни повернешься – они везде. Даже отводишь глаза непроизвольно. Причем непонятно: смотрели они по-доброму или злобно, выражения меняли вместе со светом. Стало не по себе. Я подумала о том, что, если оказаться здесь ночью одному, то можно сойти с ума от страха.
        Ребята наконец вернулись, и я отвлеклась. Мы с мелкой полезли вверх по лестнице, чтобы Ветров сфотографировал нас.
        - Все в порядке? – спросила я задумавшуюся Лизу.
        - А? Да-да, - она улыбнулась мне. – Прости, для меня все это просто… чудн?. Вроде недавно вместе со всем универом сходила по Ветрову с ума. Потом, как увидела тебя плачущей, мечтала его убить. С особой жестокостью. А теперь смотрю на вас… Блин, вы такие классные! Ты все правильно сделала, Алис. Не оглядывайся назад и на других. Вы ж как Инь и Ян.
        
        Меня тронули ее слова. Казалось, небольшой диалог с сестрой выгнал последние сомнения из прояснившейся головы. Мы обнялись крепко-крепко под недовольные крики Феликса, которому испортили «крутой кадр». Но какая разница? Сделаем еще миллион. Главное, чтобы вместе.
        После мы на пару часов зависли в кафе с охлажденными кокосами и жареными креветками. Я отдыхала, закинув на Феликса ноги, и ложкой поедала маракуйю, ребята вспоминали общих знакомых, профессоров, студенческие приколы. Смеялась вместе с ними, а потом обсуждала с Лизой полеты, аварийные посадки и заметила, как побледнел Фил. Пришлось его еще долго убеждать, что самолеты – это все же самый безопасный транспорт на земле.
        Глава 34
        ATL – Спиннинг
        Часа в три мы сели на моторикшу и отправились в последний на сегодня пункт программы – Та Прум. По молчаливому согласию втроем свернули в противоположное от толпы направление и оказались в пустом от туристов пространстве.
        Как же здесь было красиво. Сразу вспомнила «Книгу джунглей» из детства, а не Лару Крофт, которую в этом месте снимали. Низкие полуразваленные пещеры города-призрака, деревья, переплетающие камни мощными многовековыми корнями. Чувство, что вот-вот на горизонте покажутся бандер-логи, заструится рядом лентой Каа. Казалось, здесь обитал сам Маугли.
        - Эй! – позвал Фил.
        Мой Маугли.
        Я махнула ему, но подпрыгнула, наткнувшись на каменное лицо, выглядывающее из-за тяжелых корней.
        Лиза умчала, а я юркнула в открывшийся передо мной проход. Бродила, как в потустороннем мире. Подняла голову и засмотрелась. На высокий купол из валунов, где истошно кричали летучие мыши. Я не видела их, но чувствовала присутствие. А оказавшись на открытой площадке между колоннами, ощутила такой душевный всплеск, будто сомкнулся магический круг.
        Фил появился из ниоткуда. Обнял, прижался телом. По венам разлилось тепло, заполнило изнутри. Я обернулась. Коснулась его щеки рукой, к которой он прильнул, как кот.
        - Фил, - начала я хриплым шепотом, - хочу, чтобы ты знал…
        - Я знаю…
        - Нет, выслушай. Я хочу, чтобы ты знал, что можешь доверять мне.
        Я поймала в капкан его взгляд.
        - Хочу, чтобы ты мог рассказать обо всем. И о маме. Я всегда сделаю все, что в моих силах. Ты не представляешь, как я волновалась, когда ты…
        - Даже слышать об этом не хочу, - прервал Фил и прижался ко мне губами.
        Феликс целовал неторопливо, чувственно, но проникал в самые дальние чертоги моего ошалевшего разума, а язык во рту заставлял коленки подгибаться. И так будет каждый раз? Чертовщина какая-то!
        - Фу-у-у, извращенцы! – заголосила возникшая рядом Лиза. – Пойдемте уже, позволю-таки уединиться вам для прелюбодеяний.
        Возвращались на стоянку мы дружно смеющейся компанией. Солнце, приближающееся к закату, играло бликами и оживляло фигуры, мягко подсвечивало очертания храма оранжевым цветом. Подлинная магия свершалась здесь. И я говорила этому месту не «прощай». Потому что точно знала, что обязательно сюда вернусь.
        Мы разъехались, чтобы встретиться позже в городе. Лизка загадочно улыбнулась, выскользнув из кабинки, и пожелала «хорошего отдыха». А Фил, едва переступив порог номера, стянул футболку и стал наступать, продавливая вглубь комнаты. К кровати. Но у меня были другие планы.
        - Остановись, эй, - прошептала я, отрываясь от его губ, и сдерживая руки. – Помнишь, ты должен был мне желание?
        Фил не дал договорить в прошлый раз, поэтому я хотела завершить начатое… иным, более запоминающимся способом.
        - А ты, оказывается, злопамятная! – ухмыльнулся он, но прекратил нападки и демонстративно поднял ладони вверх.
        Феликс сделал несколько шагов назад и сел на кровать, с интересом глядя на меня. В его глазах был вызов. Я подхватила со стула накидку, которую брала с собой в храм. Скрутила ее тонкой полоской и подошла к нему. Медленно приблизила к лицу и, получив легкий кивок, завязала вокруг глаз, а после опрокинула гаденыша на спину. Он подтянулся выше, пока не уперся лопатками в подушки у изголовья. Я двигалась навстречу, завороженная зрелищем.
        Поцеловала его. Нежно, откровенно. Прикусила верхнюю губу и завелась от его потяжелевшего дыхания. Прошлась вдоль скулы языком и замерла над ухом.
        - Я чувствую тебя, - прошептала, втянула мочку.
        Спустилась к шее, вдохнула его горько-сладкий аромат, такой воздушный, такой мужской. Лизнула ямочку между ключицами, сомкнула зубы на загорелой коже.
        - Когда вижу твою улыбку, схожу с ума.
        Медленными, тягучими поцелуями подкралась к крепкой груди. Обхватила губами левый сосок.
        - А когда тебе плохо, сердце болит.
        Я перебралась к правому. Надсадный стон сорвался с его губ. Фил импульсивно потянул ко мне руки, но я прижала их обратно к кровати.
        - Нет, так не пойдет.
        Он оскалился, но послушался.
        Пресс напрягся, и живот исполосовали красивые рельефы, когда мой рот скользнул мимо пупка ниже.
        - Хочу, чтобы ты доверял мне. Всецело. Чтобы вместе в огонь и в воду, - я нависала над его пахом, опаляя дыханием. – Хочу, чтобы у нас все получилось… вместе, - шептала я, расстегивая пуговицу на его штанах, а затем ширинку.
        Фил сорвался, едва я коснулась члена языком. Потянул, усадил сверху, прижал, впиваясь ртом, будто умирал от жажды.
        Я царапала ногтями его плечи. Отвечала дерзко, страстно, как чувствовала. Со всей мощью признания, которое собиралась сделать.
        - Я люблю тебя, - сказала слишком громко для звенящей вокруг тишины.
        Произнесла это, и он замер. Не двинулся. А затем резко сорвал повязку с глаз и посмотрел на меня безумно расширенными зрачками.
        
        - Ты очень нужен мне, - сказала прямо, ничего не скрывая.
        Обнажаясь и покоряясь. Так волнительно.
        Стоит ли говорить, что лишняя одежда быстро полетела на пол. А два часа пролетели как один со-очный миг.
        Когда Лиза позвонила и спросила, не будем ли мы против, если к нам присоединятся ребята из экипажа, естественно, мы не возражали. А почему бы и нет?
        И вот мы с Филом уже стояли в точке сбора, близкие как никогда, и ждали всех. Местные приставали к нам то с сушеными тараканами и пауками, то с украшениями, то просто с несчастными лицами. Водители тук-туков предлагали свои услуги, а после отказа продолжали список марихуаной и коксом.
        - Вот это по-нашему, - смеялся Фил, поддразнивая меня.
        Но я уже не слышала его, обернулась на Лизкин зов и застыла, увидев вдалеке того, кого меньше всего ожидала. Схватила сестру за руку и утащила в сторону местного придорожного кафе, пока Феликс знакомился с девчонками и парнями, а тот, от кого я сбегала, покупал в магазине сигареты.
        Лиза без умолку тараторила, что мы напьемся сегодня так, что она проспит до завтрашнего вечера, но наконец заметила мой взгляд.
        - Какого хрена?
        Она обернулась и проследила траекторию.
        - Почему ты смотришь на Вознесенского, как на самый страшный кошмар своей жизни?
        - Секс на одну ночь номер два, Лиз. Помнишь, рассказывала? Это он.
        Глава 35
        Земфира – Мачо
        - Да ладно, тот маньяк? Наш ВВ?
        Сказать, что Лиза была удивлена, - слишком мало сказать. Впрочем, в свое время незапланированное сближение с Владимиром Владимировичем Вознесенским вызвало у меня похожую реакцию.
        - Ты говорила, что тебя преследует какой-то назойливый тип, но не упоминала, что это командир эскадрильи. Я думала, ты познакомилась с ним в ресторане…
        - В ресторане. На новогоднем корпоративе. Подсел, начал съемку для телеканала обсуждать. А я расстроенная тогда была, с Антоном вроде как расстались…
        - Твою ж дивизию.
        Согласна. Увидела, как тот самый ВВ вышел из супермаркета и с довольной рожей направился в сторону ребят. Очень, очень плохо. Мы с Лизой, не сговариваясь, поспешили обратно.
        - … Прикинь, и чувствую, сосет! – парни дружно ржали над историей одного из проводников, пока девчонки демонстративно кривили лица. – Вот, думаю-то, бонус какой достался к эротическому массажу. Открываю глаза… а она зажала между шеей и плечом и наяривает! Сосредоточиться не мог, боялся, заклинит ее!
        Я чудо-рассказ пропустила. Слушала, но не слышала: наблюдала украдкой, как к нам с закуренной сигаретой приближался Вова. Давно я видела Вознесенского в последний раз.
        Девчонки из Лизиной бригады тотчас выпрямились, втянули животы, надули губки. Командир самолета был заветной партией для любой дамочки в компании, а Вознесенский заметно выделялся среди завидных женихов: он был разведен и, нельзя отрицать, хорош собой. Под сорок, подтянутый, с острыми чертами лица, широкими бровями, густыми каштановыми волосами и слегка безумным взглядом. Толстый шрам над верхней губой бросался в глаза и придавал таинственного шарма. Но в жопу такие «тайны»: я видела Вовочку в гневе лишь раз, когда отказала ему во втором «свидании», и этого оказалось более чем достаточно, чтобы не хотеть иметь с ним ничего общего. Ни-ког-да!
        - Привет, Алис, - поздоровался, изучая меня.
        Его глаза заблестели вблизи, он слегка пошатнулся. Пьяный мачо, блин. Я шагнула к Феликсу и взяла за руку. Отчаянно захотелось спрятаться за любимой широкой спиной.
        - Собирался поздравить Антона, но очевидно это не он, - щелчком пальцев отбрасывая окурок на дорогу, произнес Вознесенский, и мне тут же захотелось его прикончить.
        Он даже не удостоил Фила взглядом. Козел.
        - Феликс, - не растерялся мой парень.
        Мужчины пожимали друг другу руки чуть дольше, чем требовалось. В воздухе витало напряжение. Вову явно бесило видеть рядом со мной молодого и крепкого парня. Он вроде и смирился с тем, что я вернулась к Антону, а тут сюрприз. Его променяли на щенка – именно так он смотрел на Фила, демонстрируя превосходство: в силе, возрасте, положении. И на меня пялился, задавая немой вопрос: почему он, а не я? Чем несказанно выводил.
        Как только Ветров отошел ответить на звонок отца, я показала Вове средний палец. Тошнило от его слизких взглядов. Кажется, в наш последний разговор я была предельно ясна.
        Пока мы пили и горланили песни в баре, обошлось без прямых столкновений между этими двумя, но тонкие уколы так и сыпались поочередно. Фил ревновал. Он ощущал исходящую от другого хищника опасность, но пока предпочитал выжидать. А я боялась лишний раз вздохнуть.
        На улицу мы вывалились толпой. Девчонки спорили с парнями, а мы втроем играли в гляделки. Это напрягало. Феликс привлек меня к себе и поцеловал в висок, заявляя свои права. Вова только усмехнулся. Он точно не считал Фила соперником.
        - Нет, пошли на это шоу… Апсара! – голосила брюнетка.
        - Чей-то за хрень?
        Мальчикам явно не нравилась идея.
        - Ну танцевальное шоу, местные танцы…
        Но мужчины единогласно выбрали казино. Да и мы с Лизой не стали возражать.
        Обстановка в игорном доме была цивильной и сильно отличалась от представлений, которые я имела из фильмов и брошюр. Никаких драк тебе, сорванных джекпотов, ставок на миллионы. Меланхоличные охранники да спокойные кхмерские дилеры, не слишком утруждающие себя следить за порядком – так за одним из столов я слышала, как два русских мужика озвучивали друг другу свои карты, чтобы вытянуть больше денег из пьяного французского «товарища».
        - Фу-у-у…
        Лиза незаметно ткнула пальцем в китайского мальчишку, который ел курицу прямо за покерным столом. Часть еды валилась из его рта на пол.
        - Ой, а ты забыла командировку в Санью? – спросил модник в коротких штанах и кедах без носков. - Они ж гадят там же, где жрут. А еще любят продувать свои денежки. Мы в прошлый раз здесь играли с одним – он так и пер с плохой рукой, рейзил, как сумасшедший.
        О чем они? С трудом понимала, поэтому мы с Лизой за час спустили много денег у автоматов, где от нас требовалось всего пару телодвижений. Фил крутился рядом с нами – кажется, тоже не сильно соображал в азартных играх.
        Я почти расслабилась, сбежала к барной стойке за новыми коктейлями, но по дороге свернула в уборную. А на выходе меня вдруг поймал Вова и зажал в глубине узкого коридора, припер к стене.
        - И ты предпочтешь мне этого сопляка?
        
        Глава 36
        - Не твое дело. Отпусти.
        Он надавил на плечи, не позволяя вырваться.
        - Тупая дура, я готов был дать тебе все! Да знаешь, сколько баб на твоем месте мечтают оказаться?
        - Плевать.
        Я толкнула его.
        - Стой! Подумай, что ты теряешь!
        Мерзкий. Я пулей вылетела из полумрака. Наткнулась на Фила, державшего в руках наши бокалы. Он нахмурился, заметив мое состояние, потом перевел взгляд за спину.
        - Все в порядке? – спросил он у меня, но смотрел на только что вышедшего следом командира.
        Я закивала и постаралась выдавить улыбку. Разборки мне точно были ни к чему.
        - Пойдем, малыш…
        Боже, я замерла, подумав, что Вознесенский обращается ко мне.
        -… Посмотрим, на что ты способен. Если ты, конечно, не боишься садиться за стол с настоящими мужчинами.
        Я оценила «настоящих мужчин», на которых Вова намекал Филу: тощий америкашка, чьи поджилки тряслись еще до начала раздачи; седовласый китаец, дымящий сигарету и сбрасывающий пепел на пол; и, собственно, сам Владимир – мужественный на вид, но совершенно прогнивший изнутри трус.
        Детский сад.
        - Куда ты? Ты даже правил не знаешь! – злобно прошептала на ухо Феликсу, который принял вызов.
        А как иначе. Гордый мальчишка не мог стерпеть брошенной в лицо перчатки.
        - Да что тут знать. Собираешь карты одного цвета или те, что подряд. Че там еще? Пара, тройка… квартет.
        Я взвыла. Какой, на хрен, квартет?
        - И этот… как его… когда пара и тройка…
        - Фулл хаус? – уточнила я.
        - Во! Точно. Он же самый крутой?
        - Нет, Фил. Он не самый крутой. Я прошу тебя не влезать. Этот человек опасен.
        Ветров наклонился и поцеловал меня, больно скрутив волосы на затылке.
        - Я знаю, что делаю, - прошептал он в губы, а потом быстро загуглил комбинации в покере.
        Господи, боже мой. Это конец.
        Прошло минут двадцать. Фил очень глупо терял деньги, повышал не вовремя ставки, пытался идти напролом и проигрывал. Раз за разом. А количество фишек рядом с ним все уменьшалось. Он краснел и матерился, швырял карты, пока Вова с невозмутимым видом чувствовал себя хозяином положения.
        Я переживала. Сама плохо знала правила, играла всего пару раз на даче с друзьями. Но мне всегда везло. Вот на это и надеялась я в случае с Филом. Кажется, зря. В какой-то момент между партиями я даже пыталась увести Ветрова, налегающего на пиво, но не вышло. Он снова и снова оставался ни с чем – и без комбинаций у Вознесенского старшие карты всегда оказывались лучше. Вова был азартен во всем. Поэтому он преследовал меня. Поэтому от него ушла жена, поэтому потерял дорогой дом. Вот что он хотел мне дать, если потом все отбирали коллекторы?
        Тем не менее Фила он разбивал в пух и прах. Мой красавец уже докупился на тысячу долларов. Шутки закончились.
        Другие игроки давно ушли на второй план, как размытый фон. Опять эти двое остались друг против друга. Фил заметно нервничал, а Вова довольно ухмыльнулся и повысил ставки.
        На столе лежали семерка, дама и король. Феликс бросил фишки, поддержав игру.
        Следом дилер открыл тройку и… вторую даму.
        - All in, - произнес Вова леденящие карман слова и выдвинул внушительную стопку игральных фишек вперед.
        Фил замер. Посмотрел на свои карты, карты на столе, на соперника. И так по кругу раза три. И молча кивнул, соглашаясь на риск. Я больше не могла на это смотреть. Вышла из первых рядов и зажмурилась. Рядом сразу возникла Лиза и чмокнула в щеку.
        - Не раскисай, Ветров надерет задницу кэпу, будь уверена.
        - Ты шутишь?
        - Ха. Вот посмотришь. Этот засранец нас всех обдирал до нитки, когда папаша урезал ему бюджет.
        Чего? Не может быть. Без вариантов.
        - Фулл Хаус, - озвучил крупье вскрытые карты Вознесенского.
        Я с недоверием посмотрела на Лизку и растолкала зевак, собравшихся вокруг. У Вовы на руках оказались два короля.
        Фил как сидел, так и швырнул карты на стол.
        Дама. Я разочарованно выдохнула вместе с толпой. С двумя общими дамами – всего лишь сет. Вова ликовал, как Скрудж Макдак. Могла поспорить, что видела в его глазах знак доллара, как бывало в мультфильмах. Мерзко и противно. Вознесенский – мерзкий и противный. Хотелось поскорее забрать Фила и свалить отсюда.
        Но едва я успела сделать шаг, как Феликс раздвинул карты, лежавшие одна на одной. И зал взорвался восторженными криками. Две дамы. У Фила было каре. Или квартет, как он называл.
        Под тихую ярость Вознесенского мой гаденыш встал и бросил пару фишек местным прилипалам, чтобы те быстро обменяли деньги в кассе.
        - Научись смотреть в глаза, когда сомневаешься, - выдал он Вове контрольный.
        Бортпроводники облепили Фила со всех сторон, но он подошел ближе ко мне.
        
        - Как? – Единственное, что я сумела выдавить из себя.
        - Фильмы про Джеймса Бонда – мои любимые. Сухой мартини, - обратился он к бармену. – И… взболтать, а не смешивать.
        Бармен, не понимающий по-русски ни слова, остановился с открытым ртом. После все рассмеялись.
        - Всегда мечтал так сказать.
        Ребята еще расспрашивали Фила, как он спланировал ход и не побоялся рискнуть, тот объяснил, что у него на руках оказалась самая сильная комбинация, а жаждущий легкой наживы Владимир потерял бдительность. Феликс так пылко говорил, что я удивилась, когда он замолчал, напоровшись на меня взглядом. А затем и вовсе стрельнул сигарету и вышел. Что-то новенькое.
        Я последовала за ним. На улице было больше воздуха и меньше криков.
        - Эй, - я не скрывала своего присутствия.
        Фил сделал глубокую затяжку и медленно выпустил кольцами дым.
        - Ты говорила… я могу тебе доверять. Упрекала в том, что я тебе чего-то не сказал. А сама?
        Черт. Я не успела ответить.
        - У вас что-то было?
        Я замялась. Хотела бы, но не могла солгать.
        - Да, но…
        - Понятно.
        - Фил, это было очень давно.
        - Это не повод молчать и выставлять меня идиотом!
        Что я могла сказать его удаляющейся спине?
        Приехали, блин.
        Глава 37
        Проснулась я с рассветом. Как почувствовала, что Феликс ускользнул из объятий. Завернулась в простыню и прошла на балкон, где снова застала Ветрова за молчаливым диалогом с сигаретой, обласканного алым светом утренней зари. Что же не так? Ведь вроде бы выяснили перед сном, что в «Чайке» цифры моих любовников его не напрягали. Тут дело явно было в другом. Но в чем?
        Я осторожно коснулась голой спины Фила. Мышцы, как под действием тока, натянулись в тот же миг, но он не повернулся. На теле еще виднелись следы ночи, волосы примялись на одну сторону… Боже, он вообще спал сегодня?
        - Я могу быть серф-инструктором, - заговорил он хрипло и выбросил окурок вниз. – Телки от меня без ума, а пацаны вроде уважают. Должно получиться.
        Я подошла ближе, взъерошила зализанные сном пряди, заглянула в лицо.
        - Ты к чему? – спросила, но уже догадывалась.
        - Ты можешь работать удаленно. Ведь можешь?
        Могла, но не кивнула. Потому что поняла, к чему скатывался разговор.
        - Ты же знаешь, что нам нужно вернуться. Мы не можем прятаться здесь вечно, - вымученно сказала я.
        Но, судя по ухмылке Фила, вполне могли. Ему нравилось жить на островах в неизменном лете, как минимум потому что здесь не нужно было думать о будущем. В таких экзотических странах приезжие попадали во временн?ю петлю, наслаждались жизнью, сбегая от проблем. Если этот вариант и подходил кому-то, то не мне. Для меня наше пребывание на Пхукете стало невероятным отдыхом. Который, к сожалению, начал затягиваться. И хотелось бы спрятаться здесь надолго, да трусливой я никогда не была.
        Фил впился пальцами в бортик, они побелели.
        - Я боюсь, что там все может измениться.
        С последним сказанным слогом он испуганно посмотрел на меня. Я накрыла его ладони и легко прижалась к нему губами. Потому что нечего было сказать. Я сама боялась не меньше.
        Летели мы на Пхукет в полной тишине, не отпуская рук. Каждый в своих мыслях о том, что же нас ждет. И пока Фил так и норовил уткнуться носом мне в плечо, я любовалась сонным мальчишкой и собиралась с силами, чтобы попрощаться с островом, подарившим глоток воздуха, такой необходимый, чтобы принять… любовь.
        Утром на пограничном контроле было немноголюдно. Мы встали в соседние очереди и подошли к кабинкам одновременно. Я мечтательно улыбнулась шальным мыслям. Видимо, молодой таец за стеклом принял этот знак на свой счет. Противно захихикал, оголив желтые зубы, ляпнул печать и вернул документы. Паспорт Фила же пограничник рассматривал пристально, перелистывал страницы, изучал.
        Я переступила красную черту на полу, формально оказавшись в королевстве Таиланд, и остановилась в нескольких метрах. Сотрудник в форме что-то прорычал, Фил не понял, попросил повторить. Выяснилось, у него спрашивали, чем он занимается. И Феликс довольно грубо ответил, что не работает. Черт.
        Пограничник позвал другого в погонах и тот отвел моего парня в сторону, усадил в углу, где стояли стулья. Трижды черт. Что вообще происходило?
        У Фила забрали документы, куда-то отнесли. Что-то спросили, я не слышала. Затем Феликс долго говорил, указывал на экран телефона. Но когда вернулся второй сотрудник и протянул ему паспорт, лишь покачал головой и рассмеялся.
        - Фил, что случилось? – не выдержала я.
        Кажется, мой голос прозвучал слишком громко и испуганно – все, кто находился в пункте контроля, обернулись в мою сторону.
        Феликс дернулся ко мне, но на него неожиданно прикрикнул один из пограничников.
        - My girlfriend, - бросил он и быстро зашагал вперед.
        Господи, что он творил! Только бы его не посадили никуда.
        Он затормозил в паре метров, явственно понимая, что будет хуже, если нарушит закон и переступит черту. Пограничники подошли следом и встали за спиной.
        - Они сказали, что у меня слишком много тридцатидневных штампов в паспорте, хотя я за этот год был в Тае всего два раза-то. Отказали во въезде. Су-уки.
        Я резко глянула через его плечо в страхе, что Фила за такие слова сейчас схватят. Но, видимо, ребята совсем не понимали языка. И в самом деле суки.
        - И что теперь делать?
        Фил расслабленно покачал головой.
        - Хрен его, они влепили в паспорт штамп, типа меня подозревают в нелегальной работе. Бля, обидно, что я только подумал об этом…
        - Фил! – Я была взвинчена до предела. – Что делать?
        - Да не знаю я! – вернул мне мой тон Ветров. – Задерживают, хер его. Разберусь.
        - Но у тебя билеты домой…
        - Показывал, им срать.
        - У них сегодня рейд, - вмешался в разговор тучный мужчина в майке-безрукавке с надписью «Таиланд». – С утра взяли целую пачку «бордер-раннеров».
        Мы с непониманием посмотрели на него.
        - Ну, дауншифтеры всякие, фрилансеры, что в интернете работают, да раз в месяц-два за границу выезжают. Фирма какая-то, организатор всего этого беспредела, не договорилась с погранцами, так тут всю толпу зарубили. А у людей дома здесь, у кого-то дети даже с нянями сидят. Я переждал пару часов. Так что вы не причем. Это лотерея.
        
        Очень радостно все это было слышать. Сарказм. Конечно, многое объясняло. Но… что делать дальше? Я не хотела без Фила, не могла. Потихоньку подбиралась подруга-истерика.
        - Эй-эй! – Феликс шагнул вперед, и его тотчас попытались скрутить.
        Я взвизгнула, а Фил демонстративно поднял руку с банковской картой.
        - Just money, - объяснил он спокойным тоном, но я же видела по глазам, что готов был растерзать этих коротконогих блюстителей порядка.
        Карту я взяла из протянутой руки, хотя бы пальцами коснулась его. Почему сегодня утром я так мало целовала любимого гаденыша? Почему все эти мелочи начинаешь ценить так поздно?
        Глава 38
        - Пароль – мой год рождения. Алис, родная, посмотри на меня. Возьми такси и езжай спокойно. Собери вещи. Если что-то понадобится, ни в чем себе не отказывай – эти деньги я честно заработал за покерным столом.
        Фил ухмыльнулся, а когда пограничники крикнули на него, напряг скулы.
        - Как только разберусь с этими карликовыми солдатами, выйду на связь. Доверься мне.
        Довериться. Он использовал запрещенный прием. Я забылась на несколько мгновений в карих глазах.
        - Только не переживай, прошу.
        «Не переживай». Эти слова звенели в голове. «Не переживай». Они, как катализаторы, запустили в мыслях брожение, разбудили страх. До этой фразы я вроде бы и не собиралась паниковать, но после… В общем, прорыдала всю дорогу до дома.
        Я медленно, заторможенно паковала одежду по чемоданам, снова плакала, читала сквозь слезы форумы. Убедилась, что со вчерашнего дня на границе действительно разворачивали всех без разбора. Зачем же пустили меня? Может, нужно было остаться с ним? А вещи? Да плевать я хотела на эти вещи!
        Когда в дверь постучали, я находилась уже на грани, чтобы начать крушить все вокруг. Но вид зареванной Насти внезапно так отрезвил. Она без слов кинулась на шею и отпустила всхлипы на волю.
        - Ну, тише-тише, - прошептала я, поглаживая ее по спине.
        Свое горе как-то резво сбежало в тень, позволив отвлечься.
        - Неудачно съездили на Краби?
        Девчонка яростно замотала головой.
        - Он принц! – шмыгая носом, заголосила Настя. – Он, блин, настоящий принц!
        Чего?
        - И хочет увезти меня к своей королевской семье!
        Я вообще ничего не понимала.
        - Подожди, мы об Алексе говорим?
        Я попыталась оторвать ее от себя, но она вцепилась мертвой хваткой.
        - Я не ровня ему. Алис, я гэкаю, а мой английский просто ужасен! Его родители будут против, и он… он… бросит меня!
        - Ничего не пойму, Настя! – Я встряхнула девчонку. – Ты можешь нормально мне все объяснить?
        Подействовало. Она еще раз всхлипнула, но перестала трястись и присела на диван, опустив голову.
        - Помнишь, мы играли в «Никогда не»? И Алекс говорил, что видел королеву Англии?
        - Да.
        - Это, блин, потому что его крестный – принц Уильям! Чертов хрен, принц Уильям!
        Э-э. Вот сейчас совсем не поняла.
        - Я тоже не поверила, когда он мне рассказал. Так он позвонил ему по фейстайму! Я разговаривала с английским принцем по видео! Ты… ты вообще представляешь?
        И она разревелась пуще прежнего.
        Тяжело переваривала услышанную информацию, но теперь все становилось на места. Было в Алексе что-то благородное, выделяющее из толпы. И все его познания эти…
        - Настюш, так это же прекрасно! Каждая девочка мечтает о настоящем принце.
        - Каждая девочка мечтает о Феликсе Ветрове, а не о Константине-Алексиосе, принце Греции и Дании!
        Мы посмотрели друг на друга, замерли, а потом надорвали от смеха животы.
        Эти парни однозначно сделают нас или самыми счастливыми… или самыми несчастными во Вселенной.
        Тяжело было расставаться с Настей. Мы просидели до самого вечера. Вроде бы и убедила ее попробовать, не сдаваться раньше времени, съездить в Грецию к сестре Алекса на большую греческую свадьбу, разобраться в чувствах. Вот только самому Принцу, который пришел за Настей, разбираться ни в чем не нужно было. Он выглядел очень счастливым, трепетно обнимал девчонку, утешал и целовал в припухшие щеки.
        Эти двое захотели остаться со мной и помочь, но я отправила их заниматься друг другом, десяток раз поблагодарив за изъявленное желание. Мы обменялись номерами, но, когда парочка наконец ушла, я чуть не взвыла от разъедающего одиночества.
        Трансфер на утро был заказан, Чанг обещал помочь с чемоданами, я завела будильник и легла в холодную пустую кровать.
        Фил вышел на связь ночью. Я подскочила с первым перезвоном мелодии.
        - Да… - пробормотала спросонья, пытаясь сообразить, сколько времени.
        На улице еще не светало. Часы показывали пять.
        - Я быстро, тут церберы надо мной стоят…
        - Боже, как ты? Где? Что…
        - Алис, все хорошо. Я там же, где ты меня оставила. В какой-то коморке. Помнишь, как у Поттера была? Типа чулан.
        Он еще умудрялся шутить, мой дорогой.
        - Меня депортируют обратно в Камбоджу. Перекантуюсь там пару дней… Ближайший перелет в Россию тридцать первого, я посмотрел, и тот с пересадками…
        - Блин…
        - Ты лети спокойно домой. Договорилась, Чанг отвезет тебя?
        - Да-да, конечно, он поможет.
        - А дома тебя встретят? Я могу попросить друзей… или водителя отца…
        - Не нужно, я попрошу Ваню, он не откажет. Ну, или кого-нибудь с работы.
        
        - Ага, только давай без командиров. И без твоего Антона желательно.
        Я засмеялась в трубку. Боже, этот дурак умудрялся ревновать даже в такой ситуации!
        - Хорошо. Я справлюсь. Без командиров и без Антона.
        Он замолчал. Я услышала на фоне шум, напряглась.
        - Бэйб, придется немного меня подождать…
        - Без проблем, - бодро ответила я, почувствовав в его голосе резкую перемену.
        Не одна я сходила с ума.
        Так многое хотела еще сказать, но пришлось быстро и сухо прощаться, когда Феликса отвлек кто-то зашедший в комнату. Понятно, что после нашего разговора я так и не уснула. И только сев в комфортное кресло авиалайнера, выдохнула накопившуюся тревогу – кто-то боялся высоты или самолетов, а я находила в них утешение нервам.
        Боинг выкатился на промокшую под дождем взлетную полосу острова, провожающего меня слезами-каплями, а затем начал разбег, заставляя с замиранием ожидать толчка, который пустит его в небо. И вот она точка взлета - самолет вр?зался в белую мглу, тело придавило к спинке кресла.
        Я никогда не была атеистом. Но отношения с Богом у меня, как и с отцом, всегда оставались натянутыми. Общались редко и только по важному поводу. Поэтому сама удивилась, когда крепко зажмурила глаза и стала просить его лишь об одном – чтобы с Феликсом все было хорошо. Ну, и себе горстку счастья с ним. Пожа-алуйста.
        Глава 39
        MATRANG – С самим собой
        Фил
        Я злился, потому что здесь все было проще: не нужно строить планы, заканчивать универ, решать с баскетболом. А там… там все изменится, жопой чую. Каждый день буду выдумывать, как удержать рядом с собой умную, красивую – и просто охеренную – Алису, на которую пускали слюни. Я не привык так. Привык, что все шло само в руки, а тут… каждый раз приходилось догонять, еще и устранять препятствия в виде всяких там важных командиров. Имел я их по очереди.
        Хотя... если все такими придурками будут, то справлюсь. Обыграть этого оказалось просто. Всего-то притворился тугодумом. Он же не видел дальше своего носа и увеличивающейся кучи фишек. А я внимательно наблюдал, выжидал всего одну-единственную ошибку.
        Вообще никогда не любил карточные игры, но давались они мне легко. И пусть вышло как-то пафосно, может, даже перегнул, но я б с удовольствием размазал этого ублюдка еще много раз. За то, что касался Алисы. Там, около бара. Уничтожил бы. Поломал руки, чтобы такие куски говна людей через океаны не возили. Хотя были у него свои плюсы – с ним на борту самолет точно не утонет.
        Но чет сильно грузанулся я тем вечером. Сказал Алисе, что не бешусь из-за ее мужиков, но бесился. Необъяснимая хрень. Ну, папаша обещал, что когда-нибудь мои «хотелки» закончатся и я стопорнусь на одной девчонке. Проще, конечно, было бы с кем-то вроде Али, у которой все желания или на странице в инсте, или на языке, которую гнуть можно под себя, лепить, как пластилин, то, что нравится. Но мы, Ветровы, легких путей не искали. Еще и циклились, как ненормальные. Папку заклинило на матери так, что по сей день и не отпускало.
        А маман, как всегда, показала себя еще той стервой. И зачем таскался за ней, если на хер не нужен? И себе, и Алисе нервы попортил, когда у матери фотки из Таиланда увидел. Как дурак себя вел. Даже не улетел из-за нее. Ведь мог попросить Артема или его людей просуетиться, снять кого-то с рейса без причины и спокойно отчалить вместе с Алисой, как планировали. Но нет же, решил выловить маму, захотел услышать все в лицо. Мы же не виделись пять гребаных лет!
        Знал, что хэппи-эндом эта мылодрама хер закончится, но все равно бомбануло. Чувствовал себя жалким. Несбывшиеся ожидания – жуть. Но бля… эти дни стоили того, чтобы остаться, услышать от Алисы ее «люблю». И тачку бы продал, и почку, чтобы повторяла мне всю жизнь. Да у таких, как она, любовь не продавалась.
        Смотрел на нее сейчас, стоящую напротив с паспортом в руках, и штормило не по-детски. Она с подозрением поглядывала на меня, смущалась – думала, незаметно. Но я не мог оторвать глаз: хер знает, что творилось со мной. Переваривал все. Выводы делал. Что, кстати, не про меня. Но осенило! Глядя на ее нереальную улыбку, понял - Алису не отпущу. И не потому что не могу. Не хочу. Зато хочу стать для нее лучше. Лучшим. Взрослым, если понадобится. Чтоб даже мысли не возникло смотреть на других. Она бы и не стала, но… хотел, чтобы гордилась мной.
        Тайский гном на границе что-то промычал мне, ни черта не понял. Что я делаю по жизни?
        - Не работаю, - ответил я.
        К чему вообще эти вопросы? Сколько мотался по миру, никого не волновало. Но чет месяц стал падким на все «в первый раз». И вот теперь впервые я оказался с отказом о въезде в страну. В самый неподходящий момент, сука. И плевать в принципе на себя, не пропаду. За Лучную волновался, пиздец. Ее лицо надо было видеть.
        Утырки в погонах общались со мной надменно и жестко, нагоняли жути и упивались властью. Не слушали от слова «вообще». Стало яснее ясного, что решение уже принято каким-нибудь местечковым начальником и убеждать этих пешек бесполезно. Я попал в слепой механизм тупорылой системы.
        Меня повязали, как шпиона: доигрался в Джеймса Бонда, бля. Потом заперли в пыльном подвале, где зачитали что-то про нарушение миграционных законов, я не вникал. Понял только, что валить нужно из страны тем же рейсом в Камбоджу.
        Почти сутки я пробыл в транзитной зоне до следующего вылета. Даже поссать ходил под надзором маленьких извращенцев. Утешал вид таких же неудачников, как я. Немало насчитал их – один несчастнее другого. Затем покемарил немного. Конвоиры успели смениться несколько раз. А после меня – наконец! – сдали в руки улыбчивых стюардесс хентайских авиалиний, где я на полтора часа ушел в астрал, чтобы покувыркаться в постели с Алисой. Ну, хоть так, бля.
        В Камбодже мне предстояло перекантоваться почти двое суток до ночного перелета домой. Нала толком не было, а местные банкоматы еще не дружили с Apple Pay, поэтому пришлось сесть на автобус и поехать с рюкзаком в город подыскивать жилье.
        Два дня растянулись в бесконечный диалог с самим собой. Но мне это, как будто лишнее, время помогло решить важные вещи. И когда я встретил на берегу новый рассвет, многое в башке переменилось. Я точно понял, чего хочу, и записал Алисе длинное голосовое послание, чтобы по прилету она не ломала голову, куда везти вещи, а ехала жить ко мне. Объяснил ей, что для меня это не игра, не прихоть, что осознанно беру ответственность на себя. Что буду долбить стены головой, если понадобится. Решу с универом, придумаю работу. Пообещал. Потому что люблю ее.
        Потом старался не думать об этом, не вспоминать. Чтобы не запутаться, не взорвать мозг, не натворить дел. Спал и серфил. Еще пиво пил.
        Алиса не ответила, прослушав сообщение. Теперь мы оба хранили молчание. Может, и к лучшему. Хз.
        
        Путь домой был нелегким. Так заебался на всех этих стыковках, что вырубился во Внучке и за малым не проспал последний рейс. В квартиру завалился вусмерть уставший. Не стал звонить, мечтал увидеть ее. Обнять и лечь рядом. И даже не двигаться, бля. После такого кругосветного марафона трахаться я был способен только мысленно.
        С порога почуял неладное. Слишком тихо было везде. Будто пусто в хате. Позвал Алису – тишина в ответ. Заранее не кипишевал, мало ли что приключилось. Может, в магазин вышла за хлебом или по серьезным делам свалила. Хотя за каким хлебом, а? Она его даже не ела.
        В квартире не было и следа ее. Я всю обошел: ни рюкзака, ни чемоданов. Че сразу у охранника внизу не спросил, забирала ли ключи? Да, блин, уверен был, что здесь она. Забыл, что с ней расслабиться нельзя.
        Сука.
        Сбежала?
        Вот знал же, что в этой гребаной России все по пизде пойдет!
        Глава 40
        Взбесился, бросил шмотки, зап?рся в обуви, начал звонить. Но трубку она не брала. Тогда отправил кучу сообщений.
        «Ты где?».
        «Где твои вещи?».
        «Сказал же, чтобы ехала ко мне!».
        Перечитал. Слишком жестко. Удалил к чертям собачьим.
        «Алис, позвони».
        Написал, попялился, как зачарованный, на серые галочки и убрал телефон. А что если она не согласилась на весь бред, который я наплел? Об этом не подумал.
        Сука.
        А ее «люблю»?
        Не будь между нами Таиланда, уже бы бросился за ней. Связал и организовал доставку в спальню. Но с ней же такой номер не пройдет…
        Пришлось в который раз наступить себе на горло.
        Написал еще одно сообщение.
        «Я прилетел. Буду тебя ждать».
        Как гребаный Хатико. Эт я добавил про себя.
        Несмотря на то, что вымотался, как раб на галерах, сон не шел. Мысли жужжали, как рой противных пчел. Жалили. Больно. Бросил бесполезную затею заснуть и набрал отца.
        Интересная у нас с ним вышла встреча и разговор. Я не скрывал ни слова об Алисе или маме. Отец умел слушать и не осуждать – все, что мне требовалось сейчас. Я обсудил с ним задуманный план, и он обещал помочь. Даже рад был, что я попросил. А мне вдруг не зазорно стало пользоваться его плюхами, если они на благо наше шли с Алисою. Может, повзрослел? Не знаю, но готов я.
        После он подбросил меня в универ. Я закинул бабки в деканат, послушал лекцию о пользе новых знаний, которые мог получить, посещай я занятия, но… вы серьезно, да? Уже забрав деньги, лучше бы молчали.
        К вечеру снова порывался перевернуть весь город в поисках Лучной, но быстро сдулся – тело и мозг сдались, их сожрала усталость.
        - Дай ей время, - твердил в голове голос отца. – Она сделает правильный выбор.
        Но, сука, как же тяжело оказалось просто ждать! На клетке, где я запер терпение, скрежетали замки. Но ждал я, ждал.
        Так и не нашел себе места в квартире, к Марату уехал в клуб. Тем более, нужно было забрать тачку – оставил ее у него на заднем дворе под камерами.
        Ага, забрал. Конечно. Надрался быстро и качественно. Гребаный дырявый Царев!
        Я сам не заметил, как подсел к Марату, а потом собрал вокруг себя толпу. Как переместились ко мне в квартиру, вообще не помнил. Парни затащили и бросили меня на диван. Собирались уйти? Не так-то быстро!
        Я и по трезваку уломал бы любого, а по синьке… у них просто не осталось выбора, когда я открыл бар и достал двадцатипятилетний вискарь. Марат, который привез нас и названивал парням, хоть и с недовольной рожей, но скоро присоединился к нам.
        Потом приехали еще пацаны. Запустили эфир в инстаграм. Музыка орала под стать настроению.
        Че-то так грустно, и погода - дрянь.
        Все слишком просто, как хайповый вайн.
        За руль опасно – я уже слишком пьян...*
        Конечно, Аля с телками приперлась, увидев, что все у меня бухали. Я был уже не в том состоянии, чтобы кого-то выгонять, но знатно послал ее на хер, когда она снова полезла ко мне.
        Из-за нее сцепился с каким-то типом. Защитник вырисовался. Хотел его отпиздить, но, кажется, свалился на пол. Дальше плохо помнил. Нажрался в хлам. Душу изливал, пока кто-то укладывал меня спать. Марат, что ли? Как в старые времена, блять.
        Уснул с мыслями, что буду биться за Алису в кровь. С кем угодно. И завтра украду ее, отвечаю.
        А когда очнулся, она лежала рядом, обнимал ее.
        Эт точно не сон, а?
        
        * NЮ – Это больно
        Глава 41
        По прилету меня встретил Ваня. Что-то возмущался насчет Лизки, обещал привязать к батарее, когда вернется, и тут же, уставившись щенячьим взглядом, спрашивал, как она. Правда отвечала я только раз на второй-третий: из-за утомительного перелета и разницы во времени дико хотелось спать, я зависала. А еще переживала, что телефон отказывался ловить сеть и никак не желал связываться с Филом. Это сводило меня с ума.
        Я прервала очередной монолог Лизкиного бойфренда и одолжила его айфон, чтобы набрать Феликса. Но соединение, естественно, оборвалось – Фил включал телефон только в местах, где был вай-фай. Да уж.
        Грустно, на самом деле, было возвращаться туда, где тебя особо никто и не ждал. Не признавала я «дом» в нашей с Лизой квартире. Он был чужой и отторгал меня с порога, где я споткнулась в первую же минуту и чуть не полетела носом вперед. С подступающими от боли и обиды слезами доковыляла до гостиной и, едва упав на диван, сразу отключилась в одежде. Проспала полдня и очнулась от настойчивого стука в дверь.
        На улице стемнело, лестничная площадка не освещалась, а прошлая встреча с грабителями ничему не научила меня. Я не обратила внимания на гостя, решила, что это Иван. А почему без ключей не возникло и мысли. Вот говорила же всегда мама: в глазок смотри! Не была бы так удивлена встретиться лицом к лицу с Антоном и охапкой роз. И как он узнал, что я вернулась? Вопрос сорвался с губ сам собой. И тотчас я услышала в ответ целую сказочную балладу. Да-да, о любви ко мне, пылающей в груди и незабвенной. Антон речь явно готовил, разве что не зарифмовал.
        Я хотела закрыть дверь прямо у него перед носом и забыть все, что сейчас произошло. Запомнить лучшее, что между нами было, а не эти жалкие оправдания. Но Антон влез ботинком, который я неслабо так прищемила. Бросил букет на пол и начал прыгать на одной ноге, кричать, что вынудили, заставили, угрожали. Божился, что во всем сознался бы, если б я оказалась в опасности, умолял простить.
        Полная чушь.
        Может, эти слова и значили бы для меня что-то, скажи он их месяц назад. Сейчас все было уже неважно. Антон больше не являлся частью моей жизни, в ней все оккупировал Фил - назойливый, наглый мальчишка, который так легко и просто стал для меня целой Вселенной.
        Антон говорил и говорил, но все слова летели по касательной, мимо ушей. Понятия не имею, насколько еще хватило бы его или моих нервов, если б в эту киношную сцену не вмешались радостные возгласы Лизы, вернувшейся в родные края. Но сестра, всегда принимавшая Антона с распростертыми объятиями, мгновенно оценила обстановку, затолкала меня в квартиру, а сама пулей выскочила в подъезд и громко объяснила моему бывшему жениху, куда тому следовало идти. Видимо, доходчиво, так как разговор быстро сошел на «нет».
        - Чтоб ноги его здесь больше не было! – прошипела Лиза, падая в диванные подушки на полу рядом со мной.
        - Ты же в нем души не чаяла… - устало выдавила из себя.
        - Потому что он делал тебя счастливой. Ну, или мне так казалось. Но сейчас у меня в фавориты выбился Ветров. И я очень надеюсь, что ты не вернешься к этому лживому…
        - Ни за что на свете, - остановила я малую.
        И мы, крепко обнявшись, пролежали еще полвечера перед телевизором, пока из кухни, где хозяйничал Ваня, по всей квартире расплывался запах специй и запеченного мяса.
        После ужина ребята решили прокатиться по городу и встретиться с друзьями. Лиза уговаривала поехать с ними, но я отказалась. Состояние было неважное, настроение – и того хуже. Как представила, что нужно снова запихивать себя в несколько слоев теплой одежды… Бр-р-р.
        Они захватили с собой мой сломанный телефон, чтобы показать знакомому мастеру, а я засела разгребать электронную почту на ноутбуке.
        Вообще-то у меня оставался еще целый день отпуска, но, порывшись в письмах, я поняла, что, если не выйду на работу завтра, после первого числа из-под завалов точно не выберусь. За пару дней, что я была без связи, мои ребята итак натворили дел: выпустили в печать журнал со статьей о любительском чемпионате по футболу среди руководства крупных городских организаций, в которой подробно расписали, как команда нашего гендиректора упорно боролась, но проиграла финал со счетом «1:2». И все бы хорошо – разворот красивый, фотосессия отличная, нашивки разработали крутые – да вот только команда наша выиграла. И генеральный, получивший экземпляр, рвал и метал.
        Я созвонилась в скайпе с заместителем, который, увидев меня, от радости чуть ребенка не выронил из рук. Тысячу раз повторил, как счастлив, что я выхожу уже завтра, и столько же раз извинился, что вынуждал прервать отдых. Но хрен с ним с отдыхом этим. Без Фила он был каким-то беспокойным и выматывающим. Я только обрадовалась возможности занять мысли чем-то масштабным на целый день.
        Когда я зашла в ванную и, напевая навязчивую мелодию, услышанную по радио, скинула лифчик, почувствовала неприятную тяжесть в груди. Взгляд тотчас переместился в зеркало, затем на нетронутую пачку тампонов, которую я купила еще неделю назад в Таиланде и в круговороте событий оставила без внимания.
        Так, без паники. Хотела сразу проверить календарь, но напоминания были сохранены в телефоне, черт! Хотя я и без них помнила, что к первым числам месяца критические дни обычно уже заканчивались, но в этот раз еще не начались. А организм у меня всегда работал, как часы.
        Я сидела на холодном бортике в трусах, глядела в одну точку. Перебирала мысли, рассуждала, спорила с собой. Много ругала, вспоминая вечные причитания гинеколога о том, что прерванный акт не способ контрацепции. И почему не подумала о таблетках? Но, бли-ин, как с Филом вообще о чем-то можно было думать? Он своим членом вышибал из головы все мозги.
        Когда услышала ключ в замке, подскочила, бросила вещи в стирку и завернулась в теплый халат. В коридоре Ваня с радостными словами протянул мне оживший телефон. Я молча выхватила его и скрылась в зале, заперев дверь. Надеюсь, ребята не обиделись, но сейчас было не до них.
        Женский календарь в телефоне показывал недельную задержку и, проведя анализ предыдущих циклов, начинал беспокоиться о моем положении. Закрыла его, выдохнула, просмотрела уведомления, пропущенные. Напоследок прослушала сообщение Феликса. Огромное! И как-то тепло так стало на душе. Тревога не исчезла полностью, но ослабила хватку. Да и волнение осталось скорее не по факту возможной беременности, а из-за того, что Фил взбесится и придумает что-то, не обнаружив меня у себя дома, когда вернется. Но это все потом. Сейчас мне жизненно необходимо было переспать с мыслями, чтобы не свихнуться. И не психануть самой.
        Глава 42
        kavabanga Depo kolibri – До талого
        Следующий день пролетел на большой скорости, как сапсан. Меня разрывали во все стороны – то по делу, то просто поздороваться. Спрашивали насчет договоров, верстки, новогоднего корпоратива – ага, уже – и в тот же миг косились на правую руку в поисках обручального кольца. Вот только объяснять никому и ничего я не собиралась, я и помолвочное кольцо носила ровно десять дней – ну не любила я украшения. Загар подтверждал легенду и ладно - отбиваться от сплетен мне было не впервой.
        С работы я вышла в восемь, дав торжественное обещание прийти завтра к десяти на совещание по итогам месяца. Наконец вспомнила о существовании телефона и ахнула от количества пропущенных вызовов и стертых сообщений. От Феликса. Запахло жареным.
        «Я прилетел. Буду тебя ждать», - светились последние в чате слова.
        Я набрала Ветрова, сев в такси. Гудки. Трубку взяли со второго раза. И то, кажется, случайно. Я позвала его, но тщетно: на фоне стоял шум, громко играла музыка, кричали «пей, пей!», слышен был девчачий смех. Я не испугалась, но немного напряглась. Приняла единственно верное решение - разобраться с главным вопросом. И заехала в круглосуточную аптеку.
        За пять минут, в течение которых я ждала результат, успела насочинять себе светлое будущее и семью. И поняла, что ни разу в жизни не желала этого по-настоящему. Когда ты не просто хочешь ребенка или замуж по воле собственного эгоизма – а такие мыслишки проскакивали у всех женщин, а планируешь ввязаться во всю эту канитель именно с одним конкретным мужчиной. И пусть он молод, не всегда серьезен, но он по-настоящему мой. Любимый.
        Я так размечталась, что заплакала, увидев отрицательный результат. Наверное, измотанный организм сбоил. И следовало вроде успокоиться – неудобный вопрос решился сам собой, можно было сосредоточиться на земных делах… Но я вновь чувствовала себя разбитой. И не в состоянии для встреч. Умылась, легла и отключилась с надеждой, что все сюрпризы позади.
        Рано уснула, ни свет ни заря проснулась. Сколько сейчас? Три, четыре ночи? Оказалось, шесть утра. И вот теперь с новым днем пришли новые тревоги. Вчера я, нокаутированная этой задержкой, воспринимала все иначе. Притупленно. Сейчас же реально забеспокоилась.
        Пока ждала такси, сердце скрутило, как желудок от острого голода. В машине сидела тихо, вслушиваясь в стук дождя по лобовому. Да, я пропала безвозвратно, поймав внезапно себя на мысли, что перспектива заиметь малыша привела меня к истине – я от ребенка Фила не избавилась бы ни под каким предлогом.
        Довольная выбежала из лифта. Собиралась завладеть любимым парнем прямо в прихожей. Правда моя решительность получила хороший пинок под зад, когда дверь открыла растрепанная и полураздетая Аля.
        Вот сучка драная! Собственной персоной. Но не получится меня спугнуть. Больше ни у кого и никогда не получится. Особенно с моей внимательностью к деталям – десятку пар лишней обуви на пороге и такому же количеству стаканов на барной стойке, с которой были связаны очень жаркие воспоминания.
        - Может, дашь войти?
        По моему тону нужно было все понять, но девчонка с размазанной тушью попыталась еще возразить.
        - Что-то не заметила тебя вчера в числе приглашенных.
        - Я априори здесь желанный гость.
        Легко оттолкнув ее, я зашла внутрь и разулась.
        - И даже не пытайся изображать что-то о прошлой ночи, я не поверю. Лучше умойся пойди, страшно смотреть.
        Девчонка вроде из бойких казалась, но не сдержала слезы и громко хлопнула дверью в ванную комнату. Даже жалко ее стало. Может, перегнула? Но она правда достала меня своими маниакальными наклонностями.
        На шум из спальни вышел незнакомый парень. Хотя нет, это был тот самый именинник из клуба, где я встретила Фила. Марат, кажется. Он удивленно посмотрел на меня, нахмурился, потом глянул в сторону запертой ванной комнаты.
        - Что она успела тебе наговорить? – оценив обстановку и сделав верные выводы, спросил он и зачесал ладонью волосы назад. – Я лично укладывал тушу Ветрова в кровать и всю ночь стерег его честь. Так что если у него и был секс, то только со мной.
        Я улыбнулась в ответ. Вроде бы и старалась не переживать по этому поводу, говорить с Алей уверенно, а все равно выдохнула после его слов.
        - Алиса… верно? Судя по тому, что я выслушал, он без тебя жить не может. Так что будь милосердна, излечи его душу.
        Не стерпела, рассмеялась от выражения лица, которым брюнет сопровождал слова. Он походил на славного оруженосца, защищавшего честь своего рыцаря.
        - А я тут разгоню всех по домам… - уже пиная ногой кого-то в кухонном кресле, произнес Марат и тише добавил: - И разберусь с этой заразой.
        Я кивнула, сбросила верхнюю одежду, набрала в кулере стакан воды и тихо пробралась к Филу. На всякий случай щелкнула замком. Да уж… запах в спальне стоял истинно мужской и крепкий.
        Феликс сладко храпел, обнимая подушку. До ужаса милое зрелище. Я поставила воду на тумбу и аккуратно легла рядом, прижавшись спиной. Завела будильник на восемь тридцать, надеясь еще пару часов поспать. Ага, конечно.
        Фил будто почувствовал меня, сжал крепко под ребрами, вдохнул сипло запах волос.
        
        - Ты настоящая? Не снишься мне?
        Его нетерпеливые губы опустились на шею, чтобы попробовать на вкус, поцеловать. Я ответила приглушенным стоном, когда руки Фила сильно сжали припухшую грудь. Было остро, на грани, пришлось прикусить губу.
        - Так непривычно видеть на тебе столько одежды, - прошептал он на ухо, кажется, улыбаясь.
        Как же я его люблю.
        За дверью послышалось копошение, недовольный шепот, потом два голоса заспорили друг с другом. До хлесткого звука пощечины.
        - Бля-ять, я забыл про них… Они, что, все еще здесь?
        Я молча вернула его руки к себе под свитер, не желая отвлекаться из-за мнимых преград.
        - Прости… - произнес Фил, - вчера был жуткий день… без тебя… Надеюсь, ты все верно поняла.
        - Ты об Але?
        Черт, его пальцы замерли на соске без движения при звуке ее имени.
        - Не останавливайся, - взмолилась я. – Мы с ней вроде бы поняли друг друга…
        Я вновь тихо зашипела, когда его ладонь накрыла через брюки уже влажное место. Горячее. Зубы играли с моим ухом и чувствительной точкой за ним.
        - А Марат дополнил картину…
        - Да-а-а? И что же он рассказал?
        - Кто-то всю ночь болтал о том, как сильно меня любит.
        Хотела подловить, поиздеваться, да только сама угодила в капкан.
        - О-о, это я мог! Совсем с ума свела… Сейчас повторю все-все, что говорил.
        - Что, кстати, между вами произошло? Ты и Марат…
        Феликс опять притормозил, но я подтолкнула, нарисовав пару кругов бедрами у паха.
        - Думала, вы терпеть друг друга не можете, а сегодня он тебя защищал…
        - Мы с детства дружим. Просто кое-что не поделили.
        - Э-э… что же? А-а!
        - Там история без хэппи-энда. Долго рассказывать.
        Ладно, молчал и черт с ним, когда-нибудь поведает секреты, больше волновало другое.
        - Надеюсь… А-а… Ты говорил всерьез… в сообщении… - с трудом выдавила я, пока мозг не расплавился окончательно, - потому что сейчас… верится слабо.
        - Прости, - мягко прошептал он и нежно поцеловал висок, руками продолжая действовать также беспощадно. – Все будет именно так, как обещал.
        Его губы оставили след на щеке и скуле, поцеловали уголок рта.
        - Фи-ил, ну от тебя и перегар… - больше чтобы раздразнить дракона, ляпнула я.
        Изобразила чуть ли не обморок и попыталась выбраться из цепких лап. Но Феликс перевернулся и вдавил меня грудью в кровать. Уперся в зад готовым членом.
        - А ты не нюхай, дыши через рот.
        Думала, шутит, но он резким движением сдернул мои брюки вниз. Его было не остановить.
        Фил задрал свитер, целуя лопатки, шею, позвонки, каждый из них. Запустил мурашки по всему телу, заставляя выгибаться дугой. Долго не церемонился, но я бы сейчас уделила прелюдии еще меньше места.
        Он вошел жестко и до конца, выбивая из легких протяжный всхлип.
        - Ты. Я. – Он задыхался на каждом слове, толкался в ритм. – Мы с тобой до талого?
        Видимо, это навсегда? Тогда согласна.
        - Ага… Если… пригласишь меня… а-а… хоть раз… на нормальное… свидание…
        Глава 43
        - Алис, нормальные свидания не переносят из-за месячных.
        Фил подавал руку, чтобы помочь выбраться из машины, и откровенно посмеивался.
        Ну да, я сдвинула заготовленное Ветровым свидание на неделю вперед, потому что в прошлые выходные биоритмы сыграли со мной злую шутку. Чем заслужила в свой адрес уже с десяток колкостей, которые касались дозволенных норм поведения на «нормальных» свиданиях. И уже сотню раз пожалела, что подняла в нелепом порыве эту тему. Слово «нормально» вообще с Феликсом в одном ряду не уживалось.
        - Как тебе? Нормальное место для свидания? – Фил намеренно подчеркнул интонацией уже бесящее прилагательное.
        Я оглядела помещение с высокими потолками, массивными люстрами, отделкой из красного дерева и винтажными канделябрами – з?мок, по-другому и не скажешь.
        - Боюсь представить, что в твоем понимании «роскошно», - бросила я, ступив на винтовую лестницу, пока Фил придерживал для меня дверь.
        Как раз когда мы заняли забронированный столик, с Крита позвонила наша чудная парочка. Они наперебой кричали в трубку, рассказывали о потрясающем отдыхе на побережье. Настя с восторгом описывала родственников Алекса, которые оказались очень добродушными людьми и приняли ее с распростертыми объятиями – как минимум за то, что вернула сына из бессмысленных, по их мнению, странствий по миру. А потом оба еще минуты три повторяли, как сильно скучали без нас и надеялись на скорую встречу.
        - Это что получается… она принцессой станет? – удивился Фил, закончив разговор.
        - По сути… лишь номинально. Монархии в Греции уже давно нет. Зато однозначно она уедет жить в Лондон, - пропела я фразу, вспомнив Настины слова об Алексе и его ПМЖ.
        Я была рада за ребят. Но за себя, честно, была рада больше – любовалась Филом, одетым в темный клетчатый костюм, галстук и рубашку с золотыми запонками на рукавах. Мой мальчик смотрелся сегодня по-взрослому возбуждающе. Но белые кеды все равно выдавали хулигана с головой.
        Я сидела напротив в довольно строгом коктейльном платье. Тем не менее мужчины проявляли ко мне интерес: пялились в нашу сторону, чем беспощадно раздражали Феликса. Они будто догадывались, что крылось под плотным слоем ткани. Вот только я не обращала ни на кого из них внимания - кружевное белье с подвязками для чулок было предназначено глазам лишь одного конкретного парня, который о сюрпризе ничего не знал.
        - Так вот, - заговорил Фил, откашлявшись и послав мысленно в нокаут мужчину, откровенно скользнувшего взглядом по моим ногам, - на нормальном свидании я попытался бы тебя напоить.
        Я вспомнила «Чайку» и ухмыльнулась ему.
        - А сам?
        - А что сам? Я приехал за рулем.
        - Чтобы быть в форме для ночного марафона? – съехидничала я.
        - Ай-я-яй, бэйб, как ты могла такое подумать…
        Он покачал головой, улыбаясь уголками губ и стреляя искрами из глаз. Затем позвал сомелье и спросил совета в выборе вина, «достойного его леди». Выслушал подробный рассказ, но последнее слово оставил за мной, чем заработал дополнительные очки – я очень не любила, когда решали за меня. Себе Фил заказал воду и такой же салат с ростбифом.
        На фоне тихо играла неназойливая музыка, и молодой парень с татуировками на руках исполнял акустические каверы модных песен.
        - А еще на нормальном свидании я предложил бы посмотреть фильм… у меня дома, - издевался Феликс, смешно заигрывая со мной. - Один из тех, что нашел в рейтинге на «КиноПоиске» или даже подсмотрел у тебя на странице в «ВК».
        Ха, хитрый гаденыш. Я невинно захлопала ресницами, принимая правила.
        - А я показала бы на «Ютубе» трейлер крутого сериала про банду «Острых козырьков», который обязательно бы тебе понравился… если б мы посмотрели его чуть дольше десяти минут…
        - Или вообще включили бы.
        Мы оба прыснули от смеха. Невозможно было рядом с Филом сохранять серьезность, когда он изображал искусителя.
        И все же я сумела заинтриговать Феликса историей о бирмингемских гангстерах и запустила любимый отрывок, от которого получала эстетическое удовольствие, как раз когда к столу подошла официантка.
        - Отличный сериал, обожаю Киллиана Мерфи, - бросила девушка, расставляя бокалы для напитков. – Правда последний сезон не очень.
        - Да? – Фил поставил руку к подбородку. – Эта прекрасная дама уговаривает меня посмотреть.
        - Так посмотрите! Оно того стоит. Особенно в такой замечательной компании.
        Девчонка льстила нам обоим, но делала это так легко и непринужденно, что определенно зарабатывала себе хорошие чаевые.
        - Обязательно, - отозвался Феликс, - если спутница пригласит домой.
        Засранец. Я не сдержала улыбку.
        - Мы живем вместе, не обращайте на него внимания, - оправдалась я.
        Все же нескоро привыкну к его шуткам.
        - Но это еще не значит, что сегодня кому-то перепадет, - прошептала официантка так, что слышали мы двое, но подмигнула мне.
        Я еле сдержалась, чтобы не рассмеяться.
        
        - Значит, все же живем вместе? – вдруг серьезно спросил Фил, когда официантка ушла.
        На его лице не было и тени улыбки. Я не стала играть.
        - А что отрицать? – Закатила глаза, пряча смущение. – У тебя итак почти все мои вещи.
        Господи, как школьница, ей-богу.
        - Так бы сразу.
        Глава 44
        Jah Khalib – Любимец твоих дьяволов
        Фил, снова довольный, как объевшийся сметаной кот, откинулся на спинку кресла. Но меня задела его излишняя уверенность в себе и ситуации в целом – эта тема с жильем давалась мне нелегко.
        - Вообще-то я думала, что беременна. Поэтому не перебралась к тебе сразу. Меня тоже можно понять, - выдала я то, что не давало покоя целую неделю.
        Фил тотчас замер. Лицо застыло, не выражая никаких эмоций. Я не могла понять реакцию на мои слова, отчего ерзала на стуле и нервно перебирала пальцы. И кто меня за язык тянул? Стоило промолчать. Вряд ли Феликс был готов к таким разговорам.
        - Я не готов стать папочкой, - в подтверждение, как гром, ударили воздух слова. – Наверное, не готов. Не знаю…
        Догадывалась, что так будет, но отчего-то глупо надеялась на иной исход. От злости и обиды задрожала нижняя губа.
        - Мы не предохраняемся, и ты должен понимать, что в любой момент могут возникнуть непредвиденные обстоятельства.
        - Ты назвала ребенка непредвиденным обстоятельством? – Фил нахмурил брови.
        От его раздраженного тона я растерялась окончательно. Пусть мне было тридцать, но так уж вышло, что подобные разговоры оказались и для меня в новинку. С Антоном мы ни разу не обсуждали детей всерьез. Наверное, все отразилось на моем лице, потому что в следующий миг Фил перегнулся через стол.
        - Эй-эй! Ты брось это. – Он погладил ладонью по щеке и продолжил после короткой паузы: - Алис, я понимаю… ответственность. И… принимаю ее. Сейчас я как раз занимаюсь важными вопросами. Меня волнует наше будущее, я думаю о нем, но… Блять, не так.
        Он сел ровнее и крепко сжал мою ладонь своими руками.
        - Скажу честно, я пока не готов тебя делить ни с кем. Даже с ребенком. Знаю, эгоист. Но я ни хрена не насытился тобой. Мне тебя мало. И… может, через пару лет… или раньше, но… - Фил приподнял пальцами подбородок и заставил смотреть в глаза, - это не должно стоять между нами. Если ты считаешь, как я… я не против там таблеток всяких. А вот если ты срочно хочешь заделать ребенка… тогда нам придется многое обсудить. Но, наверное, я не буду против иметь твою…
        Он не успел договорить, я накинулась на его губы. Я услышала больше, чем рассчитывала, и расплылась от удовольствия. Этот невозможный мужчина оказался еще идеальнее, чем полагала. И меня более чем устраивал его ответ – сама еще не знала, как скоро приду к решению о детях. Но от одного осознания, что Фил со мной заодно, захотела скорее стянуть его костюм.
        Мы едва оторвались друг от друга и еще тяжело дышали, когда я заметила коллегу из летно-методического отдела, направляющуюся в нашу сторону. Я бы могла прямо в эту же секунду отвернуться, спрятаться и возможно остаться незамеченной. Первым порывом, на самом деле, и было нечто в таком духе. Но я не стала. А смысл? Рано или поздно все обо всем узнают. А скрываться я больше не собиралась, особенно когда мы только что расставили все точки над «i».
        Женщина сразу меня узнала. Я выпрямила спину и ответила ей кивком. Она замедлила шаг и обратилась к кому-то через плечо.
        Твою мать! Она была с Авериной, самой главной сплетницей авиакомпании, которая пол рабочего дня просиживала в курилке, перемывая другим кости. Что ж, фурор я себе точно обеспечила.
        Я схватила бокал и с жадностью отпила несколько глотков, пребывая в легком ужасе от скорости разворачивающихся событий. Фил проследил за моим взглядом. А когда я поздоровалась с дамочками, накрыл мою ладонь и широко им улыбнулся, словно подтверждая все догадки. У подружек челюсти отвисли.
        Так и хотелось крикнуть им, чтобы не позорились и прекратили пускать на Феликса слюни. Им-то он точно в сыновья годился. А самого Фила ситуация, кажется, забавляла. Самый настоящий гаденыш, блин.
        Оставшаяся часть ужина прошла спокойно. Я даже выдержала еще с десяток шуток о «нормальных» свиданиях. Но это не помешало мне, потеряв терпение, полезть целоваться к Филу, как только мы сели в мерседес.
        - Не-не-не, на нормальном свидании девушка не должна запрыгивать на парня в машине, - Фил, смеясь, потряс указательным пальцем. – Потерпи хотя бы до дома.
        Я захныкала. Ну, не могла я больше дышать терпким парфюмом и совсем не касаться его. Особенно получив сегодняшнее признание, что он – весь мой. Но вслух этого не сказала. Откинулась на сидение и отвернулась к окну. Фил включил подогрев и музыку, такую тягучую, от которой захотела закрыть глаза и представить всякие непотребства.
        Не успела. Представить, имею в виду, не успела. Только прикрыла веки, как его рука скользнула по коленке и вверх, забралась под платье, пока мы медленно двигались в пробке. Он присвистнул, увидев ленты и кружево чулок. А затем довольно оскалился, нащупав на уже влажном нижнем белье молнию.
        - Да-а-а, - замурчала я, как кошка, когда он расстегнул ее и погладил между ног.
        Машина виляла по дворам, объезжая городские заторы, в то время как Фил упорно подводил меня к черте, за которой космос. Он скользил между складок, погружался внутрь, дразнил. Двигался синхронно моему глубокому дыханию. Мелькали деревья и здания, а я, забравшись под теплую куртку, бесцеремонно сжимала свою грудь.
        Я уже с остервенением насаживалась на его пальцы и искусала губы, уже чувствовала спазмы внизу живота, когда Фил резко убрал руку, чтобы объехать глубокую яму.
        
        - Остановись! – вскрикнула я, только мы свернули за гаражи.
        Автомобиль с визгом затормозил.
        Хватило мгновения, чтобы оглядеться по сторонам, параллельно отстегнуть ремень безопасности и забраться на Фила верхом.
        - К черту нормальные свидания! Я хочу тебя прямо сейчас!
        Глава 45
        Все постепенно входило в норму. Каждый новый день сглаживались углы, мы притирались в быту. Я все реже ездила к Лизке за вещами. Наконец с началом второй недели выдохнула на работе и даже успевала готовить незатейливые ужины. И да, я действительно испытывала душевный подъем, раз руки так и тянулись к плите.
        Стало хорошо и спокойно, как давно не было. Только не в постели, конечно, ибо там мы сгорали в адовом пламени за те грехопадения, что совершали.
        На календаре был вторник, за окном – глубокий вечер. Я проверила мясо в духовке, включила верхний гриль, чтобы сыр сверху подпекся, и налила кофе в ожидании Феликса. Он звонил и вот-вот должен был приехать: сегодня тренировался в спортзале и опять виделся с отцом, но так мне и не признался, в чем состояла суть их встреч. Сказал, скоро все узнаю. Я не настаивала. Кажется, его отец был связан со строительным бизнесом, и в голове промелькнула мысль, что Фил собирается работать у него.
        Звонок оторвал меня от старого клипа Джона Бон Джови. Я сделала телевизор тише и с радостным трепетом бросилась к двери.
        Феликс завалился в квартиру с цветами, шампанским и дико довольной улыбкой. И, разведя руки в стороны, тотчас полез целоваться.
        - Что за праздник? Есть повод? – с трудом оторвавшись от вкусных губ с привкусом мятной жвачки, удивленно спросила я.
        - Есть, - Феликс закивал головой, - и просто охренительный!
        Он всучил мне букет белых пионов – и где только отыскал их в ноябре? – и прошел к барной стойке. Торопливо сорвал с бутылки игристого обертку и проволоку. Пробка в ту же секунду выстрелила вверх и оставила в потолке небольшую вмятину. Но Фил только звонко рассмеялся.
        - Что происходит? – немного насторожилась я.
        У меня поселилось нехорошее предчувствие. Не знаю, почему, даже несмотря на его искреннее ликование. Феликс скинул на стул куртку, разлил пузырящийся напиток по бокалам и протянул один. А подхватив второй, приблизился и крепко поцеловал.
        - Ты же знаешь, как сильно я тебя люблю? За нас!
        Он громко стукнул бокалами, осушил свой до дна и отошел на два шага, замерев ко мне спиной. После сделал пару вдохов-выдохов и обернулся с горящими глазами.
        - Меня приняли в команду. Обратно. Мы едем в Нью-Йорк!
        - Что?
        От неожиданности я выронила бокал, который вдребезги разбился о плитку. И сразу наклонилась, чтобы собрать крупные осколки.
        - Ай! – вскрикнула я, случайно порезавшись, и тотчас прикусила палец.
        - Не двигайся, Алис!
        Фил скрылся из виду всего на миг, а вернулся уже с совком и щеткой. Он убрал крупный мусор и принес пылесос. Очистил пол от мелкой крошки стекла, а я стояла, как вкопанная, переваривая его слова.
        И не заметила, что парень закончил. Только почувствовала, когда он обнял за талию и уперся лбом в висок.
        - Тебе больно? Сгонять за пластырем? В аптечке ни хрена нет.
        Я только потрясла из стороны в сторону головой.
        - Что-то не так? – вдруг напрягся Фил, его пальцы сильнее сжались на моей спине. – Меня взяли обратно, Алис. Таких вторых шансов просто не бывает. Я на отца буду до скончания времен молиться. Не представляю даже, чего ему стоило всех на видеовстречу уломать.
        Я молчала. В мыслях будто тайфун разыгрался. И каждая новая фраза Феликса резала наживую ножом.
        - Ты понимаешь, что это значит? Теперь я смогу обеспечить тебя… нас… на всю жизнь! Только нужно ехать. Скоро. Я подожду тебя пару дней. Визы почти готовы, тебе нужно лишь отметиться в консульстве. Перекантуемся в Москве и…
        Он замолчал. Фил посмотрел на меня и замолчал. Черт.
        - Ты не рада?
        Трижды черт! Рада ли была я? За Фила, возможно, да, но… Знаю, что сама твердила ему о несерьезности, упрекала, что бросил перспективный спорт. Но… я же не думала тогда, что свяжу с ним жизнь! И что ему срочно понадобиться увозить меня в Америку!
        - Фил, я не могу.
        Я облокотилась на холодную стойку, отклонилась назад, чтобы выиграть хоть какое-то расстояние. Так нельзя! Нельзя просто решать за другого, не оставлять за ним выбор! Мы ведь только привыкали друг к другу, какая к черту Америка? Куда так гнать?
        - В смысле?
        Фил отшатнулся, широко распахнув глаза.
        - В прямом. Ты не подумал о том, что у меня есть своя жизнь? Что я не могу все бросить и умчаться за тобой? У меня работа. Семья здесь.
        - Ты сама говорила, что можешь работать удаленно. Твоя мать мотается по миру с мужем и не вспоминает о тебе, а Лиза живет в командировках, - больно резал правду он. – Мы улетаем не навсегда. На выходных пробная игра, и я обязан там быть. Присмотримся, обустроимся. А уже потом, как закроем все вопросы здесь, переберемся в Штаты.
        Его напористость пугала меня. Я не понимала, что говорить и как себя вести. Все было слишком быстро, спонтанно, серьезно. Все было слишком.
        - Я не могу так сорваться... А как же твой диплом?
        - Вернусь на неделю и защищу его следующим летом. Алис, к чему это все? Такое ощущение, что ищешь отговорки.
        
        Я растерянно смотрела на Феликса. И он все понимал. Оттого поджал губы, скрутил кулаки. Оттого на лбу проступила пульсирующая вена.
        - Да я жопу рвал, уговаривал спонсоров! Перед тренером извинялся! Перед двумя! И не ради себя! Я бы хуй забил, если бы это нужно было только мне. Но нет, я же о нас думал, о тебе! О будущем, блять! – он уже кричал мне в лицо, и меня начинало трусить.
        Нужно молчать. Молчать. Только не отвечай!
        - Сначала надо было спросить! А не решать без меня! Не так все происходит, не так строятся отношения!
        - Да ты же сама пиздела, чтобы я занялся делом, собрался уже наконец! Вот, собрался! Что, блять, не так?
        - Это страшно, блин! Не могу я!
        - Или не хочешь?
        - Да не знаю я!
        - Охуенно!
        - Именно!
        Мы замерли оба, тяжело дыша.
        Таймер духовки громко щелкнул, и нас двоих с цепи сорвало.
        Глава 46
        Мы одновременно бросились друг к другу, но Фил протащил меня силой к столу, и край барной больно вр?зался в локти. Его руки смяли обнаженные бедра, шелковое платье затрещало по швам. Я с горем пополам отбилась от его языка и оттолкнула Фила к стене, выбив из него шумный вздох. Глаза парня сузились, он мгновенно сгреб меня в охапку и, протащив над полом, впечатал в комод. Твою ж мать! На спине точно останутся следы от выпуклых ручек.
        Я попыталась сопротивляться, заколотила его в живот. Но крепкие мышцы явно не пропускали боли. Феликс развернулся к двери и подкинул меня вверх, искусал плечи до искр из глаз, высвободил из выреза грудь и оттянул вершину.
        - А-ай!
        Это было жутко больно. Я замахнулась, он отпустил сосок, вмиг перехватил мои руки и сжал запястья над головой. Второй раз за несколько минут я подумала о том, что увижу на теле синяки, и до крови прихватила зубами его губу.
        - Сука!
        - Мудак!
        Фил поставил меня на пол и залез под платье. Одним движением убрав с пути трусы, он вдавил между ног два пальца. И только я раскрыла рот, чтобы далеко его послать, обрушился со всей неистовой силой.
        Не знаю, что за чертовщина творилась в этой квартире, но это было… терпко? Сейчас не смогла бы подобрать лучшего слова, в голове гулял ветер. В голове был один Ветров. И если еще минуту назад хотелось кричать и ругаться, то теперь я думала только о его члене, который упирался мне в живот. Феликс сводил меня с ума. Никогда и ни с кем я не испытывала и даже близкого по напряжению накала страстей.
        Мои стоны стали походить на мольбу, Фил отпустил запястья, но тут же схватил за волосы и дернул вниз. Чередовал зубы и язык на моей шее, глухо хрипел, пока я сжимала выпуклость рядом с ширинкой.
        Когда я, не сдержавшись, снова врезалась ногтями в его голую спину под воротником поло, он зарычал. Забросил меня на плечо и отнес в спальню, где швырнул на кровать. Я тотчас вспрыгнула обратно и забилась к стене. Феликс намеренно без спешки снял штаны, майку, а затем и трусы.
        - Лучше тебе лечь и раздвинуть ноги, бэйб, - говорил он вроде бы и сердито, но я видела, как он едва сдерживал смех.
        Я и сама едва держалась. И пусть мой средний палец не был самым умным ответом, но шикарно выражал все, что я думала о его командном тоне.
        Фил попробовал поймать меня за руку, но я увернулась. Тогда он сиганул вслед за мной. И, кажется, мы что-то сломали в кровати, когда завалились на нее вдвоем.
        Этот гад вошел рывком, я чуть не взорвалась сразу! Он опьянял каждым дерзким движением, но я не собиралась сдаваться. Только выдохнул на короткий миг, ослабил хват, как я перевернула его и оседлала. Не медля, качнулась вверх-вниз. И мы одновременно застонали. Застыли. Глаза в глаза.
        Он протянул руку к моему лицу, очертил линии, провел по губам. И все было в этом жесте – нежность и порок, обида и любовь. Я понимала. Поймала ртом его большой палец и втянула в себя до конца. Снова осторожно двинулась. И снова.
        - Я люблю тебя, - хрипло пробасил он.
        Мурашки пробежали по коже от его тона и слов. Я закрыла глаза и упала к нему на грудь. Целовала медленно, но глубоко. Двигалась не торопясь, но смело.
        Когда я приумножила ритм, когда меня затрясло и из горла стали выбиваться обрывки непонятных фраз, Фил снова уложил на лопатки, вколачиваясь с сумасшедшей скоростью.
        Мы кончили почти одновременно. В ушах звенело, перед глазами плыли яркие пятна, а мне снова хотелось в голос хохотать от того, что мы забыли о презервативах. Хорошо, что я записалась на выходных к врачу, она обещала подобрать мне оральные контрацептивы, с которыми можно будет выкинуть ненавистные Феликсу резинки.
        Мы лежали рядом, дышали по очереди.
        - Я тоже тебя сильно люблю, - прошептала я в потолок, чувствуя, как Фил поглаживает пальцами мою ладонь.
        Я не была знакома с примирительным сексом до сегодняшнего дня. С Антоном мы никогда толком и не ссорились. Наверное, потому что и чувств, как таковых, не было. Но этот опыт оказался… интересен. Да что уж там скрывать, охренительно крут! Но все же проблема никуда не делась. И от этого сжалось сердце, и потекли слезы.
        Феликс молча вытер мою щеку, погладил волосы и повернул к себе.
        - Я не верю в любовь на расстоянии.
        - Но ты же едешь совсем ненадолго сейчас, а потом… - сбивчиво затараторила я.
        Он кивнул, и уголки его губ подпрыгнули наверх.
        - Потом мы что-нибудь придумаем, - согласился Фил.
        Глава 47
        Когда в разгар подготовки к сегодняшней конференции по развитию южно-федерального округа меня вызвали к Верховинскому, я подумала, что в лучшем случае получу выговор. А может, и вовсе уволят. Ну, сначала больничный, потом затянувшийся отпуск, крупный косяк с бортовым журналом. В среду так вообще отсутствовала на месте в рабочее время – провожала Фила в аэропорту. Как только я отказалась следовать за ним, Ветров ускорил процесс отъезда: ему-то не нужно было долго мучиться с визой, с окончания предыдущей и полугода не прошло.
        Так вот, Фил… из-за него я третий день шаталась по коридорам, как неприкаянная. А еще пропускала вопросы мимо ушей, забывала перезвонить, роняла все - в общем рассеянный с улицы Бассейной был в сравнении со мной гораздо более собранным и сосредоточенным экземпляром.
        Я тихонько постучала, но мне не ответили. Зашла без спросу и осторожно притворила за собой дверь. Выражение лица исполнительного директора было тяжело разгадать. Он с одной и той же мимикой людям денежные премии и уведомления о сокращении вручал.
        Мужчина не сразу заметил меня, а я мялась на пороге, разглядывая усталость, что поселилась в новых морщинах между бровей и в уголках его глаз. Он выглядел серьезно, даже немного пугающе, поэтому, когда оторвался от монитора и дружелюбным тоном предложил мне сесть, я не сразу поверила ушам.
        - До меня дошла… информация, - это он слухи имел в виду? – что Ваша свадьба расстроилась. Вы из-за этого так сильно переживаете?
        Я открыла рот, но быстро и не сообразила, что ответить. Хотя моих реплик тут особо никто не ждал.
        - Я ведь тоже человек, Алиса Всеволодовна. И прекрасно понимаю, что Вы… не робот. Однако Ваши личные проблемы стали серьезно отражаться на работе.
        Черт. Вот сейчас он должен был назвать меня замечательным работником и на хрен уволить. Ну, почему прямо накануне конференции? Хотя, может, к лучшему. Я бы попросила уйти без отработки, полетела бы к Филу. Да хоть в официантки пошла бы, когда-то же с этого начинала, руки помнили.
        - … Вы - замечательный работник, но…
        Я же говорила!
        - Но даже когда работаете из рук вон плохо, Вы работаете лучше всех.
        Чего? Я тут уже вспоминала, как по-английски рассказать о приготовлении куриных крылышек, которые в Америке все просто обожали.
        - С нового года меняется структура подразделений. Конкретно вас объединят с финансовым и выведут на прямое подчинение мне… Алиса Всеволодовна, мы оба понимаем, что Вы давно выросли из должности специалиста по рекламе и взяли под контроль весь отдел. Поэтому… я хочу предложить Вам возглавить новый департамент по управлению сетью и доходами.
        Да ладно?
        Я была настолько потрясена, что сбежала, пообещав подумать.
        Уже днем перед конференцией мне позвонил Фил. Он только проснулся. Разница в восемь часов давала о себе знать, но не мешала ему восторгаться первой тренировкой, в которой он принял участие прошлым вечером, несмотря на джетлаг и все вытекающие из него последствия. Феликс сонно бормотал про партнеров по команде, сказал, даже тренер остался доволен его формой, а Фил боялся этой оценки больше всего.
        Я поздравляла его. Искренне, от всей души. Но на самом деле хотелось выть. Оттого, что меня все сильнее привязывало к этому городу, а он, напротив, терял последние корни.
        - В воскресенье, скорее всего, меня выпустят в основном составе, Алис, прикинь?
        - Прикидываю.
        - Я даже не надеялся! Там, конечно, товарищеский матч, и на игру всем срать, но я охренеть как счастлив.
        - И я.
        - Small-форварда их главного не будет, так что я за него. Не верю, что не придется морозиться на скамейке запасных. Эт было бы не круто.
        - Полностью с тобой согласна.
        Знала же, что мальчишку ждал успех. Ветров был звездой по рождению. Сверхновой. Знала, что Америка так просто не отпустит его трехочковые. Она уже вцепилась в него острыми когтями со своей американской мечтой.
        Что оставалось мне? Надеяться и ждать?
        Я была не в духе, но разговор все равно скатился к сексу по телефону и короткому, но яркому оргазму. Мне нужно было расслабиться перед выступлением, Филу – проснуться. У меня в распоряжении имелся запертый кабинет, у него – пустая комната без загулявшего соседа, которую он вскоре собирался поменять на съемную квартиру. Кто-то то и дело бесполезно дергал ручку и стучал ко мне, но все, что я слышала, – его произнесенные с хрипотцой пошлые, гадкие фразочки в наушниках. Все, что имело значение, - его закатывающиеся от удовольствия глаза и напряженная челюсть. Его член, в конце концов, на который Фил периодически переключал камеру, вынуждая меня сильнее кусать губы, чтобы не застонать в голос.
        Черт, прошло так мало времени, а уже не хватало его рук. И заменять их своими на постоянной основе совсем не горела желанием. Чертовски хотелось бросить все и сорваться к гаденышу, особенно на пике оргазма. Но с каждой новой секундой после возвращались сомнения и доводы разума.
        Так что же мне оставалось? Сойти с ума?
        Несмотря на то, как сильно была разбита, выступила я перед телевидением отлично. Сама это понимала, но хвалили многие. Верховинский подозвал меня к генеральному и при нем озвучил недавнее предложение стать директором департамента, практически загоняя в угол. Грязный ход, конечно, но я сумела вырваться из подстроенной ловушки, так и не оставив однозначного ответа. Какой из меня, блин, директор, когда я каждую пятую секунду думала о побеге в Нью-Йорк: двадцатого ноября Феликсу исполнялось двадцать три, и у меня было ровно пять дней, чтобы пробиться к нему. Это же невозможно, да? И почему я всерьез размышляла о телепортации? Все, клиника.
        
        Когда я зашла обратно в кабинет, то окончательно убедила себя, что думала о глупой и неосуществимой затее. Так в мыслях потерялась, что далеко не сразу заметила таинственного гостя, в вечерних сумерках освещенного лишь огнями взлетно-посадочной полосы за окном.
        Высокий, статный мужчина демонстрировал свой профиль и широкие скулы. А когда обернулся, ухватился за меня взглядом и едва заметно улыбнулся. Что-то в его чертах и образе показалось мне смутно знакомым. Встречала сегодня среди участников?
        - Чем могу помочь? – спросила я вместо приветствия, включив освещение.
        Мужчина сощурил глаза, и мое сердце пропустило удар.
        - Решил познакомиться с девушкой, ради которой мой безнадежный разгильдяй взялся за голову, чтобы слезть с папиной шеи, - обобщенно повторил он слова, что я сказала Феликсу где-то… наверное, в прошлой жизни.
        Глава 48
        Ночные Снайперы – секунду назад
        И враз все прояснилось. Точно, одно лицо ведь! Только волосы совсем седые и разница лет в тридцать-сорок.
        - Отлично выступили, - произнес Ветров-старший, и я поняла, что молчу подозрительно долго.
        - Спасибо, - прочистив горло, ответила я.
        Все пыталась вспомнить его отчество. Кажется, Фил упоминал…
        - Эдуард, - твердо добавил он, не приемля возражений. – Для Вас – Эдуард.
        - Алиса, - кивнула я в ответ.
        Но не двинулась, так и осталась стоять у двери, лишь развернувшись к отцу Феликса.
        - Прекрасно выглядите.
        Такой простой комплимент, а звучал из уст мужчины как хвалебная ода.
        - Вкус сыну достался от меня, - он пытался шутить, но вдруг замолчал и выдохнул: - Боже, как вы на нее похожи…
        На нее? Он о ком? О матери Феликса? Я не сильно успела ее разглядеть вживую, а на фотографиях с ретушью тяжело было понять, какая она настоящая. Цвет волос – да, такой же. Может, фигура, рост. Об остальном я не догадывалась.
        Под взглядом Ветрова-старшего мне стало неуютно. Он, будто сам понял, что позволил лишнего, отвернулся и прошел к столу, оперся на него.
        - Спасибо вам.
        Теперь его голос звучал расслаблено и на полтона выше.
        - Простите, не совсем понимаю, за что.
        - У Вас получилось то, в чем не преуспел я. Образумили сына, - пояснил он на явное непонимание в моих глазах, - в этом определенно есть Ваша заслуга.
        Я устало уткнулась затылком в стену, что подпирала, и надула щеки.
        - В том, что я отослала любимого парня на другой конец света, есть моя заслуга, - как-то отчаянно выдохнула я, хоть и не собиралась откровенничать, тем более с отцом Фила, вышло само. – Печально, но почему-то мне кажется, что я его потеряла.
        - О, вы, видимо, плохо знаете Феликса, если решили, что он так просто сдастся. Он делает это все ради Вас.
        - Странно… - внезапно тише заговорила я. – Всегда думала, что Вы будете против… нас. Меня и Феликса.
        - А почему я должен быть против?
        Брови Эдуарда удивленно взлетели вверх. Все, что я видела, - правда, он не играл. И от простого общения между нами становилось легче дышать.
        - И вас не смущает, что я почти на десять лет старше Вашего сына?
        - Я был на двадцать лет старше его матери.
        - Ничего не вышло.
        - Моя история не Ваша.
        Крайне странный разговор. Но отчаянной предопределенности, которая вдолбила крест на нашем с Филом будущем, поубавилось. Да и сам крест теперь пошатывался под гнетом хлесткого ветра перемен. Может, не все потеряно еще?
        - И не боитесь, что я вытяну из Феликса целое состояние?
        Это была шутка, чтобы разрядить обстановку. Потому что меня смущал диалог. Я представляла другой расклад, уже однажды увидев его мать. Но лучше бы мне было прикусить язык. И что я вечно трепалась обо всем?
        Эдуард, однако, заразительно рассмеялся. Слава богу.
        - Милочка, у меня такая коллегия адвокатов, что вас обдерут до нитки только по одному звонку.
        В его улыбке я угадывала очертания Феликса, и сердце сдавливало от невыносимой тоски.
        Мужчина медленно пересек кабинет, направляясь к двери.
        - Приятно было познакомиться, Алиса, - сказал он и после моего зеркального ответа добавил: - Если вам понадобится какая-либо помощь, обращайтесь.
        И вышел. До жути странная семейка все-таки.
        В такси меня – о боже, наконец! – немного отпустило. Я растеклась на заднем сидении, разомлела. Вся та череда событий подводила меня к решению, которое я вот-вот собиралась принять, но еще слегка упиралась.
        Зашла в инстаграм под тем же старым логином и улыбнулась: как почувствовала, что меня что-то ждало. У «Феникса-в-огне» была новая история. И я ждала чего угодно – нью-йоркские пейзажи, Таймс сквер, Статую Свободы, да красавца-баскетболиста, в конце-то концов! Но не черный гипнотизирующий фон и голос, когда-то подтолкнувший нас с Феликсом друг другу навстречу. Только другая песня.
        О мой Бог, я никто, я лишь иду по этим улицам один.
        О мой Бог, без нее мне нелегко достать себя из паутин…*
        Гаденыш давно просек, что я каким-то образом следила за его страницей. Решил воспользоваться. Господи, как же я его любила, аж сердце сжималось и крутило живот. Любила до Луны, до Марса, или как там пел его этот Матранг.
        Песню я, естественно, скачала и заслушала до дыр тем же вечером, пока ждала заказанную еду. Потом напевала, пока беседовала с Лизой. Которая, кстати, узнав о визите старшего Ветрова и получив краткий пересказ нашего разговора, велела проваливать далеко и надолго. То есть, в Штаты. К Филу.
        Я не находила места. Меня преследовала навязчивая мысль. Лизка забрасывала голосовыми, где горланила на манер «Драного кота» из «Друзей», что «мне пора бы уже жить на Манхэттене и с Деми Мур делиться секретами» и все в таком духе.
        
        Попыталась лечь спать раньше. Не вышло. Мысль не давала покоя и стреляла по вискам. Поработать я тоже не смогла. Сосредоточиться не получилось.
        Не понимала, почему все вокруг верили в наше счастье больше, чем я. Может, я реалист? Ну, какое у нас будущее на расстоянии восьми тысяч километров и пропасти в восемь лет?
        Настя сказала, что я пессимист. Она очень расстроилась, узнав, что я переживала из-за неопределенного статуса, и вправила мозги, напомнив, что ее история с Алексом вообще была обречена на провал. Легок на помине, парень влез на экран и стал осыпать меня комплиментами, передавая Филу привет. А когда я сообщила, что тот улетел в Америку, Алекс сильно удивился, почему я не с ним.
        В общем, к полуночи я лезла на стены. Анализировала, ругалась с собой, повторяла доводы за и против.
        Что мы имели? Феликс любил меня. Ездил за мной по городу и по миру. Работал над ошибками и очень старался. А еще, я точно знала, всегда защищал. Он боролся за меня, черт возьми! И, кажется… настала моя очередь.
        Внезапно принятое решение подбросило с кровати. Я мерила комнату шагами по периметру и перебирала варианты, как связаться с отцом Феликса, когда голову осенила гениальная идея. И как только я об этом забыла?
        Взяла в руки айфон и нашла в избранном телефонный номер под единицей.
        И будь что будет. Нажала вызов.
        
        * MATRANG – О мой Бог
        Глава 49
        Земфира – Не отпускай
        Мой рейс чертовски задерживался. Уже на пять гребаных часов. Я, поджав под себя ноги, сидела на рюкзаке в промежуточной точке моего пути к мужчине мечты и нашему общему счастью. Поедая бургер из Макдональдса, смотрела в панорамное окно на аэропорт Шереметьево, пока наушники ревели навзрыд голосом Земфиры.
        Над моей пропастью
        У самой лопасти
        Кружатся глобусы,
        Старые фокусы.
        Я уже не успевала лично поздравить Феликса с днем рождения по московскому часовому поясу. Нью-Йорк, конечно, давал мне фору в восемь часов, но я все равно рисковала не угнаться за временем. Поэтому отправила Филу короткое послание, чтобы, проснувшись, он лишний раз улыбнулся и вспомнил обо мне. Все-таки втрескалась я в него по уши.
        Прошедшие дни внесли в мою жизнь сумбур, а в голову - ясность. Я наконец точно поняла, чего хочу, и направилась к цели. Я летела к Филу. Потому что… Черт, я же всегда подсознательно ждала от него слишком много. Требовала больше, чем он мог дать мне по возрасту и сформировавшимся суждениям, но он старался. У меня за плечами был хоть какой-то опыт, разный – хороший и нет, а у Феликса не было и такого вовсе. Даже с граблями он толком не был знаком. Поэтому я неслась к нему со спутанным пучком на голове, в спортивном костюме с вытянутыми коленками и безумным взглядом, из-за которого меня обходили стороной.
        Я же расплакалась,
        Я не железная.
        Мама Америка,
        В двадцать два берега.
        Фил не соврал, его люди примчались ко мне через две минуты после того, как я набрала номер, занесенный им в избранное на чрезвычайный случай, и произнесла только одно слово – приезжайте. Объявились в полной боевой готовности, пришлось еще около получаса доказывать им, что тревога ложная и мне ничего не угрожало. Но Артем все равно настоял на проверке периметра, и, только убедившись в правдивости моих слов, снизошел, чтобы поговорить со мной.
        Начальник охраны Ветровых связался с Эдуардом, долго что-то обсуждал, но все же усадил в бронированный джип и отвез далеко за город к мужчине, который от и до выполнил свое обещание помочь.
        Всего за несколько дней за меня собрали все необходимые документы для оформления визы, и уже в понедельник я была на собеседовании в Москве, что казалось мне невозможным. А после всех формальностей, прогулки по столице и посещения Третьяковки – стыдно признаться, что ни разу в жизни там не была до тех пор – со штампом в загранпаспорте летела на крыльях любви к Феликсу. Ну, или как летела – ползла, судя по растягивающейся на часы задержке. Все не могло быть так просто, правда ведь?
        Хотя просто и не было. Вспомнить даже, как сложно оказалось решиться положить на стол Верховинскому заявление на увольнение. Он ничего и слышать не хотел: выбросил лист в мусор, а меня выгнал взашей. Когда я набралась смелости повторить заход, он расхохотался мне в лицо. Переговорить согласился, но заявление разорвал пополам.
        Спустя час ярых споров мы пришли к мировому соглашению: мне отвели срок решить все проблемы до нового года, а пока я могла находиться в отпуске за свой счет, но на связи двадцать четыре на семь. Я упомянула, что мое решение может остаться прежним, на что мужчина выдохнул и заявил, что незаменимых людей все же нет, но он очень бы не хотел подрывать имидж авиакомпании, передоверив кому-то другому наш отдел.
        Около часа дня я все же села в самолет. И перелет показался мне неприлично долгим. Несмотря на билеты в бизнес-класс, три бокала вина и идеальную подборку усыпляющего кино, я так и не смогла полноценно отдохнуть. Достался лишь рваный сон, в котором я бежала за Феликсом и никак его не догоняла.
        Прилетела я аж на семь часов позже плана. Времени оставалось в обрез – игра начиналась в восемь, а на часах было уже больше пяти. Телефон, поймав вай-фай, просигналил десятком сообщений от Фила – даже фотки с тренировки скинул, но я оставила те без ответа. Раз затеяла сюрприз, решила держаться до конца. Хоть и сложно было устоять.
        Двадцать два месяца
        Глобусы бесятся,
        Люди прощаются,
        Но не возвращаются.
        Земфира не затыкалась в моей голове уже даже без наушников. Я напевала песню под нос, пока ловила желтое такси – прям как в фильмах! – и отбивалась от назойливого мужика, решившего, что ему машина отчего-то нужнее. Оказалось, русский мат известен во всем мире. Мужик, услышав меня, понял суть без перевода, испуганно закричал «Russian» да «Russian», перекрестился и оставил мое такси в покое. Так бы сразу.
        Навигатор показывал ехать сорок-пятьдесят минут. Но уже где-то на середине пути я поняла, что вместе с ним глубоко ошибалась – пробки в городе растянулись нешуточные. А мы на свои жаловались – все познавалось в сравнении.
        Вроде и оставалось каких-то пять километров, но машины не двигались уже пятнадцать минут. И, кажется, не собирались еще долго. А до игры было всего полчаса. Я нервно стучала по дверной ручке автомобиля, а потом все же решила: наушники, рюкзак, Земфира. Я выскочила из машины и просто побежала вперед. Если с моей «любовью» к длинным дистанциям выплюну легкие, Фил, знай, я тебя любила.
        
        Ты не отпускай меня,
        Не опускай.
        Не отпускай меня,
        Вдруг кто увидит…
        Глава 50
        Успела. Прям к самому началу успела – вся потная, красная, с рваным дыханием, но здесь. Я это сделала, черт возьми! Сама с трудом верила.
        Купила воды и протиснулась на последний ряд восточного крыла, в надежде отыскать Феликса среди игроков. Заметила, но не сразу. Я ничего не смыслила в баскетболе, но Фил явно был одним из лучших. По крайней мере, то, как он раз за разом рвал прыжками воздух и забивал в кольцо мяч, высоко оценили и комментаторы, и ревущие трибуны. А после его точного броска из-за трехочковой линии парни из команды и вовсе бросились его обнимать, как только закончилась первая четверть матча. И я им тихо завидовала.
        Перед третьим перерывом мне стало не по себе. Фил слишком шикарно вписывался в здешний мир, а вот я, напротив, казалась чужой. Я оглядывалась по сторонам, и меня пробивал озноб. Сомнения, сомнения, опять они! Топили насильно с головой. Но я отбивалась, как могла: в мир Антона я вписывалась прекрасно, но счастья это мне не принесло.
        Его довольную ухмылку вывели на главный экран в замедленной съемке. Боже, как же я люблю его все-таки! Знал бы он, я должна дать ему знать!
        Еле дождалась, пока матч закончится. Конечно, с диким перевесом команды Фила в очках. С финальным сигналом я бросилась вниз по лестнице, расталкивая всех на пути. Выслушала много нового сленга, намотала на ус, но к парню не пробилась. Команды покинули площадку, и мне их было не догнать.
        Окей, я кинулась на выход. Точно видела, куда заходили спортсмены, когда опаздывала на игру, - полагала, придется пробиваться в раздевалки. Пока спешила, параллельно звонила Феликсу, но он не отвечал. Черт! Черт! Черт!
        Я не заблудилась, аллилуйя! Свернула вовремя, скользнула за дверь и вдалеке выхватила взглядом знакомый лохматый затылок.
        - Фил, стой! – закричала я, бросившись следом.
        Но дорогу мне преградили два невероятных по размерам темнокожих амбала. Русский, английский – им было плевать, что говорила, стояли насмерть, даже бровью не пошевельнув. С одной стороны, конечно, молодцы, похвально, от всяких сумасшедших поклонниц парней спасают. Но, вот, когда к безумным фанаткам причисляли тебя – как-то нерадостно становилось.
        Я честно пыталась прорваться, колотила этих громил, даже кусалась, пока один из них не подхватил меня под грудь и не потащил в противоположном направлении. А Феликс все удалялся и удалялся.
        - Hey, wait a minute, - услышала где-то сбоку.
        Сфокусировала взгляд и нашла высокого парня в форме красного цвета. Как и у Фила!
        - I know you, - двухметровый блондин со смазливым личиком и вытянутым подбородком сощурился, указывая на меня пальцем.
        - Phelix Vetrov is my boyfriend, I need to talk to him! – завизжала я изо всех сил.
        Парень показал охране поставить меня на место. Я встряхнула волосы и поправила одежду. Подняла рюкзак с пола и пошла за ним по длинному коридору.
        Мы как раз завернули за угол, когда Феликс открывал дверь, чтобы зайти в раздевалку. Наши взгляды пересеклись. Я взвизгнула и помчала со всех ног. Запрыгнула на Фила и крепко-крепко обняла.
        - Я успела… - шептала я, прерывая бесконечную череду поцелуев. – С днем рождения! Фил… Так люблю!
        Феликс выглядел счастливым, радостным, но, мягко говоря, удивленным. Он отошел к стене под свист и комментарии команды, аккуратно вернул меня на землю.
        - Что ты здесь делаешь? – наконец выдал он, стискивая ладонями мои скулы.
        Мой грязный, потный, лохматый герой! Как я скучала.
        - Бросила все и приехала. К тебе. Не могу без тебя, Фил. Люблю так, что…
        Он поймал губы, облизал, поцеловал с языком. Как будто радуясь, как будто ужасаясь.
        - Господи, сумасшедшая… Почему не сказала?
        - Сюрпрайз!
        Я раскинула руки в стороны, но он, рассмеявшись, снова сгреб меня в объятия.
        - Я тоже без тебя погибал. Сейчас шел и понимал, что ничего мне без тебя на хер не надо. Собирался в следующий раз хреново сыграть и так слиться за неделю-две. У меня ведь испытательный срок.
        - Хреново и сыграть – понятия, в твоем случае, несовместимые.
        Фил закинул голову назад от смеха. Его глаза искрились таким неподдельным счастьем, что на душе стало тепло. Долгий зрительный контакт. И вот радость сменилась похотью. Тепло опускалось все ниже, и разгоралось пламя. Боже, он невыносим.
        - Как ты вообще оказалась здесь? Я ведь ничего толком не говорил…
        - Твой отец… помог. И Артем с ребятами. Все подробно тебе расскажу, а пока…
        Фила позвали. Парни выглянули из раздевалки и позвали на пятиминутку с тренером. Я отпустила его руку.
        - Мы собирались отметить победу командой, типа посвящение, - пояснил он.
        - Да-да, конечно, - я шагнула назад. – Мне все равно нужно хотя бы заселиться в гостиницу, тут недалеко, и принять душ.
        Я закрыла нос, изобразив неприятный запах.
        - Конечно, иди, - повторила я.
        - Ты че, больная?
        Рот Фила растянулся в идеальной белоснежной улыбке, которая заставляла сердце биться быстрее.
        
        - Я тебя больше ни на метр от себя не отпущу!
        Он притянул и обнял, а я разве что не замурлыкала.
        С ним так хорошо. Как не было нигде и никогда.
        Бонус
        Аля
        С тусовки у Ветрова прошло полмесяца. И мне до сих пор удавалось избегать ненужных встреч. Правда первую неделю я позорно пряталась от реальной жизни на фейковом больничном. А сейчас уже четвертый день радовалась тому, что наши практические занятия перенесли из главного корпуса в новое здание, где располагался учебный зал судебных заседаний.
        - …И Ветров опять в Америку свалил. Вот бы и у меня был такой папочка, как у него, а-ах… - вздыхала Онегина, наша староста. – Ты, кстати, слышала, что они с Олейником помирились?
        Конечно. Еще и видела! Перед отъездом Фила они с Маратом несколько дней подряд п?стили свои довольные рожи в инстаграм.
        Да, я понимала, что их дружба рано или поздно восстанет из пепла - а после той ночи душевных и физических излияний Фила над тазиком, которые я подслушала, это было ожидаемо. Я вроде и приготовилась к такому исходу, а все равно чувствовала себя отвратно. Ничему не научилась у матери. Оказалась за бортом и совсем одна.
        Так вот! Шикарно у меня получалось избегать этих лучших друзей с момента их примирения, но сегодня что-то пошло не так. С раннего утра, когда увидела на стоянке тачку Олейника, а потом и его самого. Заметьте, на нашей паре международного права! И зачем он приперся? Ведь разные выбрали специальности и благополучно обходили друг друга стороной. А сегодня он завалился в аудиторию и бесцеремонно так заявил лектору, что его курсовая перекликается с темой семинара и ему очень полезно будет послушать. А Фирсову, нашему преподу, только бы самолюбие потешить. Довольный такой остался, проходи, мол, садись, ни в чем себе не отказывай…
        Но что мог усвоить Олейник, понятия не имею. Он же ни на минуту не отводил от меня взгляд. Что-то строчил на телефон, так я выключила его. Пусть не отвлекает будущего юриста! Мне диплом нужен, чтобы запрет на приближение ему выписать!
        Настырный он, правда, был. У меня, что ли, научился? Стал записки через однокурсников передавать. И все предателями оказались, помогали. Почтовые голубки, е-мое. Я выбросила несколько подряд, даже не развернув. А когда четвертую мне Онегина протянула, так я на дебаты вызвалась. А что – поспорить это я любила, мне только повод дай. Хоть там не достанет. Отвернулась специально, но затылком ощущала, как он меня взглядом прожигал. Идиот, честное слово! Неужели неясным языком с ним объяснялась?
        Только звонок прозвенел, вылетела из аудитории. На сегодня я уж без сомнения отучилась. Скинула старосте голосовое, чтобы вещи мои после пар у дяди Гоши, охранника нашего, оставила и, если спросят, сказала, что плохо мне стало, домой ушла. И телефон выключила. Забрала куртку из гардероба и сбежать собиралась, но опередил меня гад. Припарковался прямо перед входом. И как успел? Наперед знал, что делать буду? Я же план только сейчас придумала.
        Попыталась, конечно, через спортзал пробиться, а там строительные леса все перегородили. Из-за ремонта задний двор закрыли и даже курилку студентам с другой стороны организовали. В общем, потыкалась, помыкалась, как хомяк в банке, и уселась на подоконнике, в закутке, где никого никогда не видела. Разревелась. Почему? Да не знаю я.
        Марат телефон мне обрывал две недели, а я его игнорировала, как могла. Выходило, конечно, плохо – один раз случайно трубку взяла, потом еще несколько раз, чтобы послать. Но как умела. Потому что не знала, как реагировать на те сообщения, что он писал. Которые перечитывала ночами по сто раз. Ведь, что бы я ни говорила, а тело всегда по-особенному реагировало на этого дурака. Лучшее доказательство – то самое утро у Ветрова, когда Марат орал на меня, обзывал, учил жизни, а потом, услышав все прелести о себе в ответ, затыкал рот поцелуем. Иногда казалось, что рука до сих пор дрожала от пощечины, которую я ему залепила.
        Смешно – раньше мечтала о нем, а теперь бежала сломя голову. Почему? Да потому что плохо мне. И каждый раз, как он приближался, становилось только хуже. Один выход был – держаться подальше от него. Поэтому битый час я переминалась с ноги на ногу, выжидая, пока Олейник свалит. Он уже трижды выезжал с территории, чтобы пропустить машины, но разворачивался и возвращался на свой пост. Выматывали эти засады.
        - Что, тебя мажорчик караулит?
        Я подпрыгнула от неожиданности. Здесь меня обычно никто не трогал, вот и расслабилась. Но дядь Гоша обо всем знал. Он сплетни собирал покруче любой вахтерши. И тем, кто ему нравился, помогал. Я отчего-то удостоилась подобной чести.
        - Меня, - сказала и подняла глаза.
        Охранник аж в лице изменился, не уж-то я так хреново выглядела? Достала зеркальце, тушь поправила, по щекам себя похлопала.
        - Ты, если этот щегол тебя обижает, только скажи! Я ему…
        - Дядь Гош, вы прогоните его, пожалуйста. Проходу не дает. Люблю, говорит, жить без тебя не могу. А мне-то он уже ни капельки не нравится!
        Мужчина как-то странно сощурил глаза и так вкрадчиво посмотрел на меня, что понятно стало: ни единому моему слову не поверил. Помнил же, наверное, как расписание дополнительных занятий Олейника помогал мне узнавать за пирожки бабушкины и рыболовные снасти, что я у папы в магазине клянчила.
        - Точно прогнать? Или пусть помучается еще?
        - Точно-точно, - закивала я. – Кушать хочется, а в столовой сегодня рыбные котлеты, фу-у-у.
        Дядя Гоша по-свойски потрепал меня по голове и вышел на улицу. Что-то там про комиссию и ректора заорал, не разобрала. И, кстати, подействовало. Умчал мой принц в заоблачную даль. А я осталась даже без разбитого корыта. Ух, мамка бы не гордилась мной.
        
        Всю жизнь она вдалбливала, что я должна быть стервой и уметь за себя постоять. Развод с папой плохо отразился на ее прежней мечтательности и доброте, зато шикарно на внешности и материальном положении. Вылепила из себя куклу, показала обществу во всей красе. Неудивительно, что богатенькие женишки посыпались, как горох.
        И вот в этой атмосфере расчетливости и бесчувственности я росла. Мама слышать ничего не хотела о мальчиках, которые мне нравились. Выбрасывала девчачьи журналы, что я у подружек брала, заявляя, что дельному они не научат. Запрещала смотреть романтические фильмы – мол, все эти козлы оставят тебя с носом и низкой самооценкой, а потом другую такую же круглую дуру пойдут ловить. Зато волосы покрасить или зубы отбелить мне – так это всегда «за». У нее в каждой сфере спонсоры были. А я, будто назло, все чаще влюблялась и томно вздыхала под одеялом с очередным любовным романом. Мама замечала и только качала головой.
        «Вот вытрет об тебя ноги какой-нибудь козел, вспомнишь мои слова!» - то и дело заявляла она.
        И я вспомнила. Прямо слово в слово.
        Естественно, когда стало уже слишком поздно.
        Влюбилась я в Олейника на первом курсе. Еще бы нет – он был идеальным по всем параметрам парнем, о котором мечтала любая девчонка. Симпатичный, лохматый блондин, с сигаретой во рту и крутым автомобилем. Футболист тем более. Мы вместе сдавали вступительные экзамены, и меня не спасло от любовной горячки даже то, что на собеседовании он безбожно тупил. Это потом я узнала, что он хотел с головой уйти в спорт, а отец настоял на учебе под угрозой оставить без денег, и Марат пытался намеренно завалить поступление.
        Что тогда было с моим зрением, понятия не имею. Я будто ослепла, смотрела на него, как на единственного в мире розового единорога, про которого слышала в детстве, но не верила, что существует. Так вот… пала я от его чар. Ну и конечно, не одна. Весь факультет. Точнее, нет – половина. Остальные молились на его лучшего друга, который учился на курс старше. Феликса Ветрова, как вы догадались.
        В общем, конкуренция оказалась нешуточная. Меня природа хоть внешностью и наградила, Олейника просто так было не поймать. Слышала, что они с Ветровым зависали со старшекурсницами в клубе, который принадлежал отцу Марата, а затем и самому парню. С привлекательными и зрелыми старшекурсницами, между прочим. Тут нужен был какой-то особый подход. Потому что за полгода томных взглядов и случайных столкновений в коридорах мой прогресс заключался в одном коротком кивке вместо «здравствуй» на общем концерте в честь Нового года.
        Так бы я, наверное, и осталась в стороне от этой злосчастной парочки идиотов, если бы в какой-то момент на январской сессии не обошла в ролевой игре по экономике Феликса Ветрова. А он, кстати, замечу, был старше и считался лучшим по предмету. Профессор так и вовсе его просто обожал. И тут какая-то выскочка ростом в метр шестьдесят дала в отличие от любимчика верный – и очень развернутый – ответ на вопрос с подвохом. Ну, зубрилкой я была, особенно на первом курсе, да. В общем, профессор попытался парня-то оправдать. А тот благородно уступил «автомат» мне.
        Позже Ветров благородно придержал дверь. Через неделю благородно уступил очередь в библиотеке. Знаков внимания становилось все больше. И Феликс был красавчиком. Знала бы мама, орала б уже – бери быка за рога! Но я – не она. Поняла, что никогда такой не буду. Даже пройдя через мясорубку.
        Мне приятно было, когда Ветров защищал меня от снежного обстрела и подвозил домой, но не более. К тому моменту я уже с ума сходила от безответной любви к его другу. И когда Феликс позвал на какую-то вечеринку, собиралась вежливо отказать. Но вот тут-то и произошло самое интересное – Олейник вдруг вспомнил мое имя и сообщил, что тоже меня ждет. Потом они забавно потолкались между собой, даже пошутили, что будут бороться за мое сердце вдвоем. А вот я пропала.
        Конечно, я заигралась. Запуталась в чувствах довольно скоро. Но как же льстило, что за мной гонялись два самых красивых – и богатых – парня универа. Знаю, неправильно было держать обоих на коротком поводке, но… как иначе? Чем больше я отвечала Ветрову, тем активнее мной интересовался Олейник. И чем больше я узнавала Марата, тем лучше мне казался Феликс – более честный, добрый и открытый. Олейник же – беспросветная тьма. Но девчонки же всегда выбирали мудаков, так ведь? Вот и я своему сердцу приказать не смогла.
        Вроде, на мой взгляд, я хорошо держалась. Долго. И решение приняла верное, выбрав Марата. Как он улыбался мне, когда я согласилась уехать с ним за город, каким счастливым был… Это теперь я понимаю, что азарт в придурке говорил, но тогда-то кто бы объяснил?
        В общем, сразу после того, как Марат лишил меня девственности, он принял душ и свалил встречать брата. Ну, это он так говорил. В результате я прождала его в двухэтажной клетке всю ночь! Телефон разрядился, и даже при желании я не могла вызвать такси. Еще и надеялась до последнего, что он застрял где-то не просто так. Гадала, не случилось ли чего! Только утром, когда я прошла по заснеженной трассе несколько километров до остановки, в слезах и соплях села на первый же автобус и одолжила у рядом сидящего парня «power bank», чтобы хотя бы включить телефон, все поняла.
        Инстаграм – зло, оттуда можно узнать слишком много ненужной для спокойного сна информации. Сейчас я это осознала и использовала в собственных целях. Но тогда отчаянно искала хоть какую-то крупицу новостей, потому что телефон Олейника находился вне зоны, а фантазия у меня была бурная – чего только я не придумала, чтобы оправдать его сволочную морду. Ну, а кто ищет – тот всегда найдет. Увидела. На странице одной из старшекурсниц, как он в неадекватно пьяном состоянии с каким-то парнем, видимо с братом, зажигал в клубе всю ночь. И некоторые сториз можно было заклеймить значком «18+». Парни разве что не трахали девчонок на этих видео.
        Помню, как сидящий рядом тип ляпнул нечто вроде «славно ребята гуляют», а потом… Потом я выскочила из автобуса, не доехав до нужной остановки, и меня вырвало. Больше ничего не помню.
        Мама через пару дней все поняла. Причитала, что дуру такую родила, но суп в меня с усердием и постоянством пихала. Ее очередной кавалер отвалился, и она могла без зазрения совести посвятить время мне. И красному вину – кажется, только его мама и любила по-настоящему.
        Несколько недель я слонялась, как тень по дому, слушала мамины лекции о том, что жизнь – война, а на войне все средства хороши. Вроде бы и не замечала, но во мне с каждым днем росло желание ответить. Я настраивала себя против Олейника, как могла. Напоминала, что ничего не значила для него, что он своего добился – обставил Ветрова. И плакала каждый раз.
        Потом узнала, что Марат укатил с семьей на целый месяц в Испанию. И даже дышать легче стало. А вернулась в универ и увидела влюбленные глаза Ветрова, так в голове созрел план.
        Через несколько дней после отъезда Олейника я пришла в клуб, где часто отдыхал Ветров. И дала ему зеленый свет. Только свет, не подумайте, в остальном я вообще не представляла, что смогу кого-то к себе подпустить. Не после такой первой ночи. А Феликс оказался еще лучше, чем я о нем думала. Он не форсировал, ухаживал, веселил. Даже целовать меня не спешил. Как-то обмолвился, что сначала с Маратом переговорит, но я поцеловала первой. И искренность в его глазах заставила себя ненавидеть. И чем я лучше Олейника поступала?
        Однако встречу я предвкушала. Вот только не догадывалась о масштабах будущей трагедии. Марат вернулся, Фил все ему рассказал. Наверное, он ждал поддержки от друга, но никак не правды о том, что тот меня уже «распечатал». Феликс повторил его слова точь-в-точь.
        Я ждала всякого, но Ветров оказался лучше всех нас. Он не стал осуждать или выяснять подробности. Просто оборвал связь между нами и ушел. Правда, с Маратом, слышала, они повздорили на физре до фингалов.
        И все же Ветров даже спустя время не рассказал никому! Господи, он здоровался со мной, будто ничего не произошло. И… почему-то я решила, что, если буду с ним, все придет в норму. Наверное, именно так я стала той навязчивой стервой, с которой вы встретились месяц назад.
        Это в манию какую-то превратилось. У Ветрова уже иногда сдавали нервы, он срывался на мне, но я не могла остановиться. Будто все наладится и жизнь конфеткой обернется, если я его добьюсь. Он прогонял меня, а я приползала. Он старался быть мягче, а я лезла на рожон. Потому что боялась сдаться. Боялась признать себя той куклой, которую попользовали и выбросили в мусорное ведро.
        Если честно, самой уже надоело Феликса преследовать. А увидела его с этой Алисой, поняла, что заочно проиграла. Он смотрел только на нее. И когда у него дома встретила ее взгляд, жалостливый такой, вперемешку с презрением, стало плохо, сбежала я. И выдохнула, лишь когда Фил уехал. Ветров улетел в Америку, отсекая себя из моей жизни, как злокачественную опухоль. Сразу легче стало. Ну, если бы не Марат. Который меня зачем-то поцеловал и теперь преследовал. Захотел поиграть снова? Второй раз не позволю.
        Я отвлекалась. Путь давно был чист. Вызвала «Убер» и застегнула куртку.
        Таксист остановился на противоположной стороне дороги, потому что ему так было удобнее. И зачем я переплатила тридцать рублей за этот разворот? Хотела просто выскочить и быстро прыгнуть в машину, а теперь пришлось стоять и ждать, пока переключится светофор. В конец обнаглели, надо срочно получать права и учиться ездить за рулем. Надеюсь, когда-нибудь смогу перебороть этот страх.
        Зеленый наконец загорелся, но перейти мне не удалось. Дорогу преградил автомобиль Олейника.
        Какого черта?
        Кажется, я выругалась вслух.
        - Привет, - сказал он, опустив стекло, - нужно поговорить.
        - Не о чем.
        Я попыталась обойти, но машина снова двинулась вперед.
        
        - Эй!
        Он рукой показал на сидение. Вот козел.
        - Ты итак достаточно сказал мне у Ветрова. И про то, что веду себя, как шлюха, что стелюсь перед ним. Хватит, наслушалась.
        - Аль, сядь в машину, у меня твои вещи!
        Думал, в заложники сумку с тетрадками взял и все? Слушаю и повинуюсь? А, бли-и-ин! Там же с первого курса еще семинары лежали. И в некоторых очень много лишних сердечек с его именем… Позор. Просто позорище, как глупо вляпалась. Но мне-то что теперь терять? Я тихо послала его и снова помчала вперед. А свет уже был красный.
        Справа внезапно просигналил автомобиль, я отскочила и свалилась на задницу. Что там минуту назад говорила про позор? Вот это больше похоже.
        Марат выбежал из машины и подбежал ко мне, отчетливо послав водителя, который и ехал-то на зеленый.
        - Ты как? В порядке?
        Но я не была. Ни телом, ни тонким устройством души.
        - Это все неправда, что ты наговорил, - всхлипывая, пробормотала я.
        - Тормози.
        Он помог мне подняться и открыл дверь. А увидев сомнения, подтолкнул внутрь.
        - Ненавижу тебя! – прошипела я и все же вырвалась из его объятий.
        - Ну, с этим я готов поспорить.
        - Пошел ты, - я развернулась и, прихрамывая, зашагала вдоль дороги.
        - Эй, ну прости! Аля! – он закричал так, что прохожие стали оборачиваться. – Мне есть, что сказать, садись давай! Достаточно времени было обо всем подумать.
        Не знаю, как согласилась, но спустя пару минут ехала с ним в одной машине. Уму непостижимо. Ехала пять минут, десять, но он молчал. Обещал разговор, обещал объясниться и, сволочь, молчал. Видела несколько раз, как сжимались руки на руле, как он нервно переключал коробку передач. Даже плечи поднимал, будто собирался заговорить, но в результате молчал!
        А я сходила с ума. Дурела! От его запаха, щетины, лохматых волос. Мне нужно было бежать, избавиться от этого наваждения! Поэтому, только мы остановились у моего дома, я дернула дверь. Даже прощаться не собиралась. Но она оказалась заблокирована.
        - Выпусти меня! – зло зашипела я.
        - Аль, я много думал…
        Он коснулся моей руки, но я одернула ее.
        - Ты, оказывается, умеешь это делать?
        Марат вдруг улыбнулся. Сердце предательски пропустило удар. Я уже знала: если я сейчас же не уберусь отсюда, все мои доводы будут чувствам до одного места. Поэтому снова демонстративно сильно дернула дверь.
        - Я ее сломаю!
        - Знаешь, мы оба совершили много ошибок…
        О нет! Меня он под одну с собой волну не загребет, пусть лесом идет! Я хотела зажать уши и орать какую-нибудь песню, только бы не слушать весь бред. Но вместо этого сказала то, что не собиралась.
        - Ты не смеешь так говорить. Я ни с кем не спала после тебя, - выстрелила я в него признанием.
        Эффект был как от разорвавшейся бомбы. Да-да. Олейник так и завис с открытым ртом.
        - Выпусти! – громче потребовала я.
        Он вздрогнул и на этот раз послушался. Замок щелкнул, и я выскочила, будто кто-то меня подгонял.
        - Ален! – догнал крик уже около подъездной двери.
        Не хотела, но остановилась. Давно меня так никто не называл, вот и застыла. От неожиданности, а не потому что он позвал. Повернулась. И знаете… его растерянное выражение лица правда стоило монашеского воздержания. Я бы даже повторила еще раз.
        - Ты… - как-то тихо и неуверенно выдавливал он из себя слова. – Сходим куда-нибудь? Завтра, например.
        Он издевался?
        - Да ни за что на свете! – не раздумывая, выкрикнула я.
        Кажется, весь дом слышал.
        И забежала в открытую дверь, которая оградила меня от искушений. И на седьмой этаж поднялась зачем-то пешком. С сумасшедшей улыбкой до ушей.
        Эпилог
        Полюса - Сука-любовь
        Спустя семь месяцев
        Я нервничала, пытаясь настроить спутниковый канал, который отказывался вещать изображение без помех. И все бы ничего, согласна уже была и на это, напрягало отсутствие звука. Я и приставку перезагрузила, и переустановила каналы, результата – ноль.
        - Сядь и расслабься!
        В комнату, поглаживая округлившийся живот, вошла Лизка с тарелками сыра, чипсов и другими закусками.
        - Включу прямой эфир через интернет, - сказала она.
        Я выдохнула и послушно села на диван. Сегодня, в день моего рождения, все шло наперекосяк с самого утра. Сначала Фил сообщил ночью, что не сможет прилететь, так как его напарник по команде попал в больницу с травмой ноги. Потом пошел чуть ли не тропический ливень, перечеркнувший планы на девичник в загородном бассейне. Пару часов назад у Лизки заколол бок, слава богу, все обошлось. В общем, каждую минуту я ждала очередной подлянки от злого рока.
        Лиза поцеловала меня в щеку, а потом тихонько вздрогнула и положила мою руку к себе на живот. Малышка толкалась. Виктория или Вероника – ребята еще точно не решили, но собирались выбрать из этих двух имен, несущих победу. Дико, но это единственное, что помогало мне расслабиться в последние месяцы.
        Сестра заулыбалась и закинула в рот орешки. Беременность шла ей на пользу – она стала мягче и женственнее. Волосы сильно отросли, а без яркого макияжа Лиза только похорошела. Кстати, судя по всему, забеременела она именно после той злосчастной командировки. В общем, отлетала свое. А я была просто безмерно рада за них с Ванькой.
        Из Лондона с поздравлениями позвонила Настя. Передавала солнечные приветы из дождливого города. Алекс тоже, по ее словам, присоединялся к пожеланиям, но был слишком занят в последнее время – получил работу в посольстве.
        Вскоре с кружками пшеничного пива – все, как мы любим – из гостиной вернулась мама, которая специально прервала путешествие по Вьетнаму, чтобы побыть со мной. И когда Лиза настроила трансляцию и стукнулась с нами бокалом с водой, мы втроем крепко обнялись, и этот тихий, скромный вечер подарил мне ощущение безграничного счастья. До «бесконечного» не хватало только любимого гаденыша. Но он уже скоро должен был появиться на экране. Хоть так.
        Когда начали объявлять состав команды, я захлопала в ладоши, чуть не опрокинув тарелку со стола. Выискивала взглядом среди парней в красном заветный номер и дурацкий хвост – очередные перемены в имидже Феликса.
        Я заметила закономерность: чем дольше мы не виделись, тем сильнее страдала его внешность – то татуировка новая появится, то сережка в ухе, то полоску на брови сбреет. Прошло два месяца с нашей последней встречи, после которой Фил наотрез отказался стричь волосы. Что он придумает еще? Ведь неясно, когда теперь сможет выбраться ко мне: через две недели начиналась серия игр, а его товарища выбили из строя надолго.
        Да, мы так и жили на две страны. И да, это было непросто. Я до католического Рождества находилась в Нью-Йорке, а потом влюбленная, кажется, еще больше прежнего вернулась домой с устоявшимся ощущением того, что жизнь в Америке не для меня.
        В новом году я приступила к работе в прежней должности. Не согласилась возглавить департамент, узнав, какой безответственной могла становиться, если дело касалось Феликса. Верховинский, скорее всего, ожидал подобного исхода, потому что быстро нашел человека со стороны. Хорошего управленца, кстати, который предоставлял работникам, и в особенности мне, большую свободу воли, но ни на миг не переставал контролировать процесс.
        За остальные полгода Фил прилетал ко мне всего дважды. И расставаться каждый раз становилось все тяжелее.
        - Не вижу Ветрова что-то, - сказала Лизка, подтверждая мои мысли.
        Странно, и тот самый травмированный Август сидел на скамье запасных, а не в больнице.
        Не успела помыслить над разгадкой головоломки, потому что во дворе просигналил автомобиль. Затем послышались непонятные крики, и следом громко заорала музыка. Район, где находилась квартира Фила, в которой мы теперь жили вместе, был хоть и новый, а привычки у подростков – старые. Постоянно в только отстроенной беседке собирались целые компании. И прогнать-то жителям элитного комплекса их не удавалось – ребята отдыхали без алкоголя и до положенного времени, но отдыхали знатно. Даже Феликс пару раз спускался, чтобы объяснить, что «это не комильфо». И набрался же от меня словечек.
        Была на них, правда, одна действенная управа – Валентина Семеновна, учительница русского и литературы из школы-интернета с пятидесятилетним стажем. Плевать ей было, живет она в элитном доме или в обычной сталинке – если ей мешали вести дополнительные занятия с детьми или проверять их сочинения, она без лишних эмоций выливала на хулиганов кастрюлю с водой. Как минимум.
        - Ну, сейчас их баб Валя порвет, - захихикала Лиза, делая телевизор громче.
        Но шум на улице не прекращался, даже наоборот – кто-то и вовсе стал кричать в рупор. Лизка нахмурила брови и выглянула на балкон.
        - Алис! Иди сюда! – смеясь, позвала сестра.
        Я нехотя оторвалась от баскетбольного матча без участия Фила и вышла за ней следом, совершенно не понимая, чего там еще не видела. В начале недели какая-то фитнес-мамочка устроила бесплатный сеанс йоги прямо на детской площадке, а на выходных сосед жарил для всего двора барбекю.
        Но картина меня удивила. Я быстрее распахнула окно и свесилась вниз, точно угадывая в размытых очертаниях фигуру Феликса.
        Он танцевал и неразборчиво напевал в мегафон – и где только его достал? Марат стоял чуть поодаль, облокотившись на машину со стороны водительского сидения. Увидел нас и помахал, а затем сделал музыку чуть тише и что-то крикнул Филу.
        Феликс тотчас вскинул голову наверх и приставил микрофон к губам.
        - Али-иса, любо-овь моя!
        Он растягивал слова – явно выпил и не мало – и смешно пританцовывал в такт мелодии.
        - Как бы мне тебя бы не убить, не любить тебя как? Вот где ответ… - спел Фил поперек нот сексуально хриплым голосом. - …Джага-джага-джага, сука-любовь!* – затем прокричал он.
        Михей бы точно навсегда открестился от песни после такого «выступления».
        - Вот как бит вам покажет, где боль, на рану как соль, сука-любовь… Сука-любо-о-овь.
        Музыка давно закончилась, но Феликс еще несколько раз душевно так повторил припев.
        - Господи, Фил, хватит уже! – хохотала я.
        - А? Ты что-то сказала? – кричал он через рупор в ответ.
        С тринадцатого этажа, хоть надорвись, я пищала почти не слышно. Лиза принесла мне телефон, мама тоже выглянула из комнаты, улыбаясь.
        - Как ты здесь оказался? Поднимайся! – бросила я, только Ветров взял трубку.
        - При-ле-тел, - забавно ответил тот. – Ты прости… я выпил. Окзалось… после всех ваших рассказов про… пьяных пилотов и… старые самлеты, что… я до усрачки боюсь летать!
        - Поднимайся давай! – повторила я.
        Какой же все-таки он был смешной.
        - Поднимусь, выгляни сначла, - сказал он в трубку.
        А как только я снова показалась в окне, заголосил пуще прежнего в рупор.
        - Тока если соглсишься выйти за мня замуж!
        *
        * Михей и Джуманджи – Сука-любовь
        Марат бросил ему какой-то предмет, Фил поймал. А потом он встал на одно колено и… о боже, он открыл коробочку! Что? Что происходит?
        - А-а-а! Ура-а-а!! – завизжали над ухом Лиза с мамой, обнимая и требуя, чтобы я срочно сказала свое «да».
        Из окон повылезало большое множество зевак. Еще бы - пропустить такое представление! Тем более что о карьере Фила уже давно прошел слух. К нему часто подходили, чтобы поздравить с очередной победой или обласкать соперников, утверждая, что все куплено.
        - Инач, бу-ду выть еще до-олго! – Феликс продолжал посвящать в подробности весь дом.
        Я молчала. В ужасе. Безумно счастливая, но дико испуганная. Сказать, что совсем не думала об этом, не смогу. Даже мечтала. Но моя склонность к излишнему реализму вечно добавляла деготь в бочку с медом и миллион вопросов: как, как мы будем жить?
        - Фил, поднимайся! Поговорим.
        Его не устроил мой ответ, он сбросил вызов и загорланил вновь.
        - Мне предлжили контракт. Я буду рботать здесь! То есть не здесь, а в Москве, но эт ближе, чем Штаты, согласись? Буду патрио-тм. Славься, Отечство!
        И гул аплодисментов заполонил весь двор.
        Лиза больно тыкнула мне в бок пальцем. Давала понять, что я затягивала с ответом. На ее лице отразилось беспокойство, но я отмахнулась. Не собиралась отказывать Филу, я же не больная! Просто впала в ступор от такого подарка судьбы.
        Уже не верила, что нам с Филом по жизни соблаговолит удача. Но это была именно она. Потому как буквально на днях после оглашения на совещании новости об открытии подразделения авиакомпании в Москве мне официально предложили ведущую должность в столице. А я еще расстроилась! Думала, гадала, как это повлияет на нас.
        Господи, спасибо тебе!
        - Али-иса! Если ты не соглсишься, я прмо сейчас сожру это кольцо!
        Какой же мне достался дурак, а!
        - Ты скажешь уже «да»? Или вылить на этого красавца ведро воды? – О, Валентина Семеновна голос подала.
        - Да, я согласна! – крикнула я.
        - Ча-во?
        Я закивала головой, а весь дом, все соседи подхватили хором:
        - Она согласна!
        - Юху-у-у! – закричала Лиза и захлопала в ладоши вместе с мамой.
        Я махнула Феликсу рукой, чтобы поднимался. Он помчал в подъезд, а Марат подхватил мегафон и сообщил, что угощает всех шампанским. После чего открыл багажник и включил музыку вновь.
        И пока «Сука-любовь» снова и снова оглушала пространство, я выбежала на лестничный пролет навстречу Феликсу.
        Он не тратил ни секунды на приветствие, бросил цветы на подоконник и впился в губы так, будто только и мечтал об этом. Целовал до дрожи, бабочек в животе и фейерверков в голове. Невозможный, но такой реальный. Любимый и такой мой.
        Страсть, получив свое, немного утихала. Язык стал двигаться медленно, растягивая ласку, доводя до исступления нежностью. Я каждую ночь без него благодарила Бога, что занес меня в тот ужасный клуб, к этому невыносимому парню. Благодарила за то, что дал настойчивости Феликсу, а мне – слабость перед ним. За всех предыдущих мужчин, которые разочаровали, из-за которых с трудом верилось в существование любви. Потому что теперь было с чем сравнить. Чтобы даже не сомневаться, что это она. Хоть и настоящая сука, но она.
        Фил оторвался от меня, почти задыхаясь. И не таким уж пьяным он был, как хотел казаться. Тоже нервничал? Мой герой.
        Он взял за руку и повел вверх по лестнице. Поцеловал Лизу и вручил букет моей матери. Мы зашли в квартиру, выслушали поздравления и сели за баром.
        - Кстати!
        Фил поднял палец в воздух, будто что-то забыл, а затем извлек из кармана черную коробочку с кольцом. У меня перехватило дыхание.
        - Можно? – спросил он, хитро поглядывая исподлобья.
        Я кивнула, не в силах вымолвить и слова. Чувствовала себя девчонкой.
        - С днем рождения!
        Фил потянулся и коротко поцеловал меня в губы, все же напомнив, что мне уже тридцать один. Волшебство не исчезло, но в голове слегка прояснилось.
        - И давно ты все это придумал?
        - Давно, - подтвердил он. – Пару недель назад подписал контракт с представителями ЦСКА.
        - Ну ничего себе, - удивилась я.
        Мой парень… точнее, теперь уже жених – настоящая звезда.
        - Не сомневалась в тебе ни минуты, - произнесла я и замялась немного, - у меня тоже есть, чем удивить. Мне предложили место в Москве.
        - Охренеть!
        Видимо, он так обрадовался? Фил обнял меня крепко и расцеловал все лицо.
        - Это вторая крутая новость за сегодня после твоего «да». Пиздец, как я рад!
        Я хитро улыбнулась ему в ответ.
        - Кстати, об этом… Я выйду за тебя замуж, но…
        - О нет! Еще не поженились, а условия ставишь? Ты не охренела, бэйб?
        - Тебе нужно подстричься, - безапелляционно сообщила я, скрестив руки на груди.
        - Приехали, - рассмеялся Феликс.
        - Ну, пожа-алуйста, - мягче добавила я.
        - Я согласен, - вдруг заявил он. – Если…
        - О нет! Еще не поженились, уже ставишь условия?
        Фил прижал меня к себе и яростно защекотал, отчего я сползла на пол, не переставая хохотать.
        - Конечно! Возьмешь мою фамилию, и будет все по-твоему.
        - Ах, вот так вот… Ни-за-что!
        Но что-то подсказывало, что блеск в его глазах обещал мне бурную ночь впереди, после которой я соглашусь на все.