Реквием по любви Людмила Сладкова
        Любовь вопреки... #1
        Ее философия проста: Борись. Всегда! Наизнанку от боли выворачивает? Улыбайся! Нет в мире ничего прекраснее улыбки. Оступилась? Упала? Вставай! С кем не бывает? Отряхнись, и иди дальше. Только не останавливайся. Заявляют на тебя права? Пытаются подчинить своей воле? Затащить в мир чувственности и криминала? Беги! Без оглядки! Поздно… От него не убежать. А от себя, подавно. История любви сына криминального авторитета, погрязшего в их жестоком, циничном мире, к простой девочке-сироте. Любви дикой, необузданной. Настоящей.
        ПРОЛОГ
        «Скажи, зачем судьба тебя мне ниспослала?
        За что ж она меня, тобою наказала?
        Как заглушить мне боль, если раны кровоточат?
        Нам не спасти любовь. Наш парус порван в клочья!»
        ТИМОТИ И ГРИГОРИЙ ЛЕПС
        Это лето выдалось очень жарким. Стоило выйти на улицу, и сухой огненный воздух обжигал легкие. От палящего зноя Дмитрий спасался лишь кондиционером в любимой из игрушек - Lamborghini Urus. Мужчина, нахмурился, увидев в зеркало заднего вида приближающегося друга, которого отправлял на небольшую вылазку.
        - Здорова, Борзый! - Павел, открыв дверь, плюхнулся на переднее сиденье, - Фух! Ну и жара. Сигареты есть?
        Дмитрий покосился на Соколовского, всем своим видом демонстрируя нетерпение: - Я похож на сестру милосердия? Рассказывай, давай! Почему так быстро?
        - Что рассказывать то? Выиграют они по ходу тендер.
        - Нет, этого допустить нельзя! Отец меня просто уроет. Он же мне это дело доверил, пока отдыхать уехал, - Дмитрий от досады ударил по рулю. В свои почти тридцать лет, все еще боялся разочаровать известного криминального авторитета Питера, а по совместительству и отца.
        - Дим, да не парься ты так! Что-нибудь придумаем.
        - Заткнулся бы ты, раз помочь нечем! - мужчина, повернув ключ, завел мотор, - Нет у нас времени что-то придумывать.
        - Ну, так давай пресанем, тогда! - не унимался Сокол.
        - Паша, сука, не вздумай! У нас сделка на семьдесят лямов срывается, понимаешь? Здесь нужна тонкая, ювелирная работа, а не банальный наезд…
        - Борзый, ты что-то нервный стал в последнее время. Рычишь, срываешься на всех. У тебя когда баба то в последний раз была?
        Дмитрий уверенно выехал с парковки на проезжую часть: - Да, Сокол, ты в своем репертуаре - только бабами голова и забита. Вот до сих пор думаю, чего я тебя еще в детстве не завалил!
        Павел заржал в голос, а Дмитрий немного расслабился. Вдруг, на Соколовского нашло озарение:
        - Слушай, Борзый, а ведь я, кажется, знаю, кто нам помочь может. Он тоже Зарутского ненавидит.
        Дмитрий хищно оскалился, что ничего хорошего не предвещало:
        - Ведь можешь, когда хочешь! Гордеева имел в виду? - дождавшись кивка от друга, продолжил, - Алексей сегодня вечером у меня в клубе будет. Мероприятие какое-то у его младшего брата. Он там как спонсор должен присутствовать. Готовься к насыщенному времяпровождению. Аншлаг обеспечен!

* * *
        Лиза спрятала лицо на груди Андрея, и с напряжением ждала результата оценок. Они только что завершили выступление на чемпионате мира по современным парным танцам. Даже отдышаться еще не успели, когда подбежала наставница, Ирина Павловна.
        - Кто разрешал менять программу? - строго спросила она, - Что за самодеятельность? Это чемпионат, поймите! Не какой-нибудь конкурс песен и плясок…
        - Ирина Павловна, дорогая, - Андрей Гордеев решил взять всю ответственность на себя, чтобы защитить подругу детства от нравоучений, - Мы не смогли бы обойти соперников с прежней программой. Пришлось импровизировать…
        - Вы еще никого не обошли, Андрей! Моли Бога, чтобы вас с соревнований не сняли!
        Лиза опустила глаза. Не стала подливать масло в огонь, хотя именно она настояла на смене программы, когда увидела выступления других пар. Наступило тягостное молчание.
        - Хотя, стоит сказать, что номер все же потрясающий был, - рассмеялась, наконец, наставница, - Даже я с разинутым ртом смотрела. Ой, тихо! Оценки объявляют.
        Лиза с замиранием сердца прислушивалась к каждому слову. А когда публика одобрительно заревела, поняла - сбылась ее мечта. Визжа от счастья, бросилась на шею к партнеру:
        - Андрюшка, мы победили! Мы чемпионы, Андрей!
        ГЛАВА 1
        - Это что еще за хрень? - недовольно фыркнул Дмитрий, спускаясь по лестнице собственного клуба. Помещение было украшено яркими разноцветными шарами, от которых даже в глазах зарябило. Огромные плакаты «Поздравляем победителей» висели практически на каждом, свободном участке стен. Огромное количество цветов, и изобилие блюд на столиках говорили о большом количестве гостей, которые к слову уже заполнили собой пространство танцпола, и с нетерпением кого-то поджидали.
        Соколовский рассмеялся от души, машинально схватившись за живот:
        - Гордей, видимо, не на шутку разошелся.
        - Твою же мать, - сплюнул в сердцах Борзый, - Надеюсь, хоть вип зона без всей этой мишуры…
        - Разве решился бы я изменить что-то в хозяйских апартаментах? - раздался за спиной веселый голос Гордеева.
        Дмитрий резко развернулся к говорящему. Мужчина лет тридцати смотрел на них с озорной, не свойственной людям их круга, улыбкой. Дорогой костюм, сшитый на заказ, брендовые ботинки и галстук, приятный парфюм - машинально отсканировал его Борзый. Пистолет под свободным пиджаком он так же заметил.
        - Алексей! Рад тебя видеть.
        Мужчины пожали друг другу руки. Алексей Гордеев был бизнесменом, известным не самыми гуманными методами ведения переговоров. Ровесник Дмитрия, с восемнадцати лет, после гибели родителей, возглавивший семейное дело. Сложно сказать, что Похомов испытывал к нему симпатию. Но, уважение к человеку воспитавшего младшего брата, как сына - безусловно!
        - По какому поводу гуляем? - вмешался в разговор Пашка, - Размах смотрю не малый.
        - Смейся, сколько влезет, Сокол, - ощетинился Гордеев, - Ради братишки стараюсь. Чемпионат по современным парным танцам сегодня выиграл малец. Совсем вырос…
        Дмитрий улыбнулся. Хоть сентиментальностью он и не отличался, его забота о брате умиляла:
        - Что ж ты его, Алексей к семейному делу не приобщишь? И ему полезно, и тебе поддержка.
        - Нет, - отмахнулся мужчина, - Хочу, чтоб у него другая жизнь была…Чтобы спокойно спал ночами, и вместо пистолета с женой обнимался.
        Наступило неловкое молчание, которое Гордей поспешил нарушить:
        - Курить то у тебя здесь можно?
        Дмитрий встрепенулся:
        - Тебе можно, Гордеев. Павел, пойди, скажи администратору, чтобы вытяжки врубили. И пусть поляну нам накроют в вип зоне, да поскорее.
        - А что я то? Лысый что ли? - возмутился было друг, но наткнувшись на взбешенный взгляд Борзого, примирительно улыбнулся и вышел. Понял, что Дима с глазу на глаз с Гордеем поговорить хочет.
        Похомов долго и задумчиво посмотрел на собеседника, а потом решил не церемониться.
        - Пойдем, Алексей. Разговор к тебе есть, - дружески хлопнув мужчину по плечу, направился в укромный уголок зала. Вип зона имела очень правильное расположение, и скрывала их от посторонних любопытных глаз. Вместе с тем, остальная часть клуба была видна, как на ладони.
        - Как здоровье у Аркадия Михайловича? - спросил Гордеев, едва Дмитрий развалился на удобном кожаном диване напротив гостя.
        - Нормально. Отдыхать с матерью на Мальту укатили, - буркнул себе под нос Похомов. - Слушок до меня дошел, Алексей, что ты с Зарутским на ножах. Правда ли?
        Гордеев помрачнел мгновенно. От Борзого не укрылось и то, как резко тот кулаки сжал. Словно рефлекс у него на эту фамилию выработался. Значит, Пашка прав был - враждуют они. В тот момент официанты принесли заказ, аккуратно раскладывая блюда на столе.
        - Плесканешь гостю вискаря? - словно робот, произнес мужчина.
        Дмитрий без вопросов откупорил бутылку дорогого виски, и наполнил им бокалы.
        - За тебя! - махом Гордеев осушил спиртное. - Правда все, Дим. Эта гнида бизнес мой отжать хочет. Мало своих бабок, видимо, стало. Да только ведь и я не лыком сшит. Легально все, комар носа не подточит. Так вот уже второй год тяжба у нас. Своими руками бы падлу придушил!
        Похомов покрутил бокал с виски в руке, внимательно за Алексеем наблюдая:
        - Так что мешает? - произнес, хитро прищурившись, - Алиби организуем.
        - Не просто все, ой как не просто! Изворотливый, как уж на сковороде. Осведомитель у меня был, который шикарный компромат на него нарыл. Девчонок наших Зарутский транзитом в турецкие бардели переправляет. Да только завалили его тут же. И трех дней не прожил. Компромат, скорее всего, уничтожен.
        Дмитрий напрягся. Видимо, неспроста отец его попросил действовать очень осторожно. Не быковать лишний раз. Не должен Зарутский понять, кто к этому делу руку приложил.
        - Ты же, Алексей не маленький мальчик уже. Должен понимать, что осведомитель твой тоже не дурак был. Знал под кого копает, а потому и компромат не в одном экземпляре сделал, как пить дать.
        - Так-то оно так, да только все уже перерыли, Дим - ноль результата.
        Дмитрий положил локти на стол, ближе подвигаясь к Алексею:
        - Скажу честно - и мне он как кость поперек горла. Приструнить хочу. Не получится - уберу. За мной не заржавеет. Но, для этого сильные союзники нужны. Ты в деле, Гордей? Поможешь?
        Алексей задумался, от чего стали заметны мелкие морщинки в уголках его глаз, и парочка продолговатых борозд на лбу.
        - Скажи сначала, что ты с ним не поделил? - теперь Гордеев внимательно наблюдал за Дмитрием. Мужчина усмехнулся про себя. Что-что, а эмоции свои скрывать он очень хорошо умел. Как-никак учитель у него отменный.
        - Не я. Отец.
        - Аркадий Михайлович? - удивился Алексей, - Странно, у него с конкурентами разговор обычно короткий…
        Борзый кивнул:
        - Да, с этим не поспорить. Так вот, отец участвует в тендере на право строить торговый комплекс небывалых размеров на окраине Питербурга, где пустырь начинается. Говорят, золотая жила там. Месторождений нефти много. На кону семьдесят миллионов зеленых. В самый последний момент в гонку за это право вступил и Зарутский. Не знаю, что уж там за проект, брехать не стану. Но, Сокол секретаршу в комитете жарит время от времени, и она ему сливает информацию, в благодарность. Говорит, что склоняются больше к разработке Макара.
        Гордеев хлопнул себя по колену:
        - Хорошо, Дмитрий, именно твою проблему решить помогу. Найди девку, которую под Зарутского положить не жалко, но чтоб и отправить ее на тот свет он побоялся. Она должна незаметно скопировать все данные об этом проекте. А я тебе умельцев подгоню, которые за пару деньков вам, что-нибудь покруче придумают. На лапу кому-нибудь в комитете дашь, тебе его задним числом зарегистрируют, и дело в шляпе. Есть такая баба на примете?
        - Есть, - Дмитрий хищно оскалился, от чего блеск черных глаз казался зловещим, - Спасибо за дельный совет, Алексей! Сколько за сотрудничество возьмешь?
        - Ни сколько. В дань уважения твоему отцу! Возможно, и вы с ним однажды поможете мне от этой швали город очистить.
        - Что ж, дальновидно, - Похомов пожал руку Алексею.
        - Борзый, Гордей, - Пашка подошел, увидев, что беседа близится к концу, - Может партию в бильярд?
        - А что, - Дмитрий встал, - Не плохая идея!
        Вдруг в стороне танцпола раздался восторженный визг. Все трое одновременно устремили взгляд в сторону входа.
        - Э, нет, ребятки! Давайте, чуть позже подойду. Малец мой прикатил. Поздравлю пойду…
        Борзый кивнул в знак согласия, и надменно, хозяйским взглядом окинул всех собравшихся. Все кричали, прыгали, в ладоши хлопали. Стало до жути интересно самому увидеть победителей. Как раз в этот момент они появились на ступенях широкой лестницы. Счастливые, улыбающиеся. Дмитрий немного отвлекся на Сокола, который уговаривал какую-то симпатичную девушку составить ему компанию. Он слышал лишь краем уха, так как зал громко скандировал «Поздравляем».
        - Пошли к нам за столик, красотка, - распинался Пашка, - Не дай умереть двум красивым состоятельным парням от скуки!
        - Чувак, я не шлюха, - отрезала незнакомка.
        - Нет у меня времени шлюх искать. И ты сгодишся! Иди к папе.
        - Соня, скорее! Они уже тут! - раздалось из толпы.
        - Бегу, - ответила девушка, и, показав Павлу средний палец, побежала к лестнице, - Ребята! Любимые мои!
        Дмитрий загоготал в голос, но едва взглянул на вошедших молодых людей, застыл как громом пораженный. Ком в горле встал, и все тут! Младшего Гордеева узнать было не сложно - на Алексея сильно похож. Только улыбчивый, в отличие от него, да беззаботный в силу возраста. Не обремененный жизненными бедами, и борьбой за власть. Куда больше внимание Борзого привлекла девушка! Обычная вроде. Не красотка с обложки, конечно, но и далеко не уродина. Рыжие, почти медные, волосы чуть ниже плеч. Правильный овал лица, четко очерченные губы, пушистые ресницы. А глаза…Словно метал расплавленный сверкают. Причем цвета редкого - орехового. Каре –зеленые они! Дмитрий отвернуться попытался, но девушка, будто его взгляд почувствовала - прямо на него посмотрела. Похомов даже по струнке вытянулся в тот момент, продолжая с интересом девчушку рассматривать. Стройная, подтянутая фигурка, но похвастаться есть чем. И грудь в порядке, и попа. Надо должное отдать его мастерству - разглядел все, несмотря на ее бесформенное платье, которое почти до колен доходило. Сердце в груди билось так сильно, как после пары километров легкой
пробежки. Совсем не вовремя раздался за спиной голос Соколовского:
        - Вот так конфетка! Пойду, познакомлюсь. Ух, я уж ее в разных позах! Чемпионочку то…
        Договорить он не успел. Дмитрий настолько рассвирепел от подобных слов, что друга к стене припечатал, как зверь рыча.
        - Да, какая собака тебя укусила, - растерялся Павел.
        - Хватит, херню всякую пороть! - проорал Похомов, даже не осознавая причины своего гнева, - О деле думай. У тебя же голова одними бабами забита!
        Осознавая, как нелепо сейчас выглядит, Борзый отпустил друга. Пашка принялся рассеянно поправлять одежду.
        - Иди лучше, Гордееву скажи, чтоб он новоиспеченных чемпионов с нами познакомил. И за стол наш пригласи. Тоже поздравить хочу!

* * *
        Лиза была категорически против идти в клуб. Устала очень после выступления, да и одежды подобающей не было. Лишний раз тянуть деньги из бабушки, Валентины Степановны, не хотелось. Но, после продолжительных уговоров Андрея, и звонков с упреками от Сони, сдалась. Клуб, так клуб. Как только в помещении оказались, девушка смутилась от такого большого количества людей. Эгоистка! Весь курс поздравить пришел, а она их ждать заставила. Вон как зал красиво оформили. Почувствовав на себе чей-то пристальный взгляд, Лиза обернулась. Незнакомец был пугающе красив. В черных глазах бушевало дикое, неконтролируемое пламя. Она вздрогнула, и инстинктивно сделала шаг назад, но взгляда не отвела. Высокий брюнет, с мужественными чертами лица, сила из которого так и била ключом. Об этом говорила его величественная осанка, гордо поднятый подбородок и надменный взгляд. Он словно рентгеном девушку просвечивал. Лиза забеспокоилась, и уже была готова к скорейшему бегству!
        - Ты чего? - вернул к реальности голос Андрея, - Дрожишь вся. Не заболела?
        - Я? Нет, все хорошо, - улыбнулась другу, - Растерялась немного. К сюрпризам просто не привыкла…
        - Знаю. Но, я же рядом, - Андрей крепко сжал ладонь девушки своей рукой, - Не бойся ничего!
        - Ребята! Любимые, мой! - что есть мочи, кричала Соня, расталкивая людей со своего пути, - Поздравляю!
        Девушка бросилась на шею Лизе и Андрею, расцеловывая их в щеки. Все трое рассмеялись:
        - Спасибо, Сонечка! - Лиза крепко вцепилась в подругу, - Если бы ты знала, как мне страшно было…
        - Ой, да ладно скромничать то, - отмахнулась Соня, - Мы с Валентиной Степановной прямую трансляцию по телевизору смотрели. Вы на высоте были!
        Лиза охнула, с благодарностью глядя на подругу:
        - Ты навещала ее?
        - Я же обещала, подружка! Не переживай!
        Андрей недоуменно смотрел на девушек: - Вы о чем это? Я чего-то не знаю?
        В этот момент к ним подошел солидный мужчина, с гордостью взиравший то на Андрея, то на Лизу:
        - Брат, - произнес он, раскрывая объятия, - Дай, поздравить тебя.
        Парень просто просиял, обернувшись к мужчине:
        - Алексей, братишка! - крепко обнял его, - Ты видел, как мы выступали? Три этапа в соревнованиях были. На каждый из них - танец определенного стиля. И хип-хоп, и сальса. Мы с Лизкой отожгли, дай Боже. Это кстати, Лиза, - словно очнувшись, представил девушку брату.
        Алексей, галантно, поцеловал ее в руку, от чего она смущенно покраснела.
        - Приятно познакомиться, Лиза. Наслышан о тебе. Поздравляю с победой.
        - Спасибо! - радостно улыбнулась в ответ.
        - А это Соня, - Андрей игриво потрепал ее за щеку, - Мы все трое с детского сада дружим. Представляешь, как долго!
        От Лизы не укрылось, каким завороженным взглядом Алексей окинул Соню, но что еще больше ее поразило - подруга была смущена. Соня, боевая девочка, заводила, которая никогда за словом в карман не лезла, стояла сейчас, будто полностью парализованная!
        - Соня, - сипло произнес мужчина, целуя ее руку, - Вы прекрасны…
        Девушка зарделась, и резко отдернула свою ладонь, словно руки Алексея были раскаленным железом.
        - А вы мастер комплиментов. Спасибо! - Соня улыбнулась и, стараясь в сторону Алексея не смотреть, произнесла, - Ну, что, идемте ко всем? Долго еще на лестнице стоять будем?
        Не дожидаясь ответа, схватила под руки Лизу с Андреем, и повела к гостям.

* * *
        Размышления Дмитрия прервал Гордеев:
        - Скучаешь, Дмитрий Аркадиевич?
        Дмитрий ухмыльнулся, жестом показывая, куда может присесть Алексей.
        - Я Павла за тобой посылал, разминулись что ли?
        - Нет, он мне передал твои слова, а сам сейчас студентку какую-то окучивает!
        - Он неисправим, - обреченно выдохнул Похомов.
        - Как на счет обещанного бильярда?
        - А давай! Один хрен, заняться нечем, - Дмитрий подошел к игровому столу, протягивая Алексею кий. - Разбивай!
        Поиграть толком им не удалось. Борзый постоянно бил мимо, потому что сосредоточиться никак не мог. Мысли к девчонке возвращались. И ведь не понимал, чем она так его зацепить могла. От этого злился еще больше. К слову, Алексей тоже тих был, и задумчив. А интуиция Дмитрию подсказывала, что мысли его сейчас далеки от бильярда!
        Раздался рев толпы, и скандирование «Просим, просим!», окончательно отвлекая мужчин от игры. Оба уставились на сцену, на которую легко и непринужденно запрыгнул Андрей, протягивая руку Лизе. Девушка, торопливо сбросив босоножки, схватилась за протянутую руку. Парень рывком прижал девушку к себе. Заиграла музыка, а молодые люди начали свой безумно горячий и страстный танец. Толпа ревела в такт их движениям. А Дмитрий от досады стиснул челюсти. Как мог он так ошибиться, и спутать необузданную львицу с серой мышью! В ее рыжих волосах зарождался огонь, лицо зарделось, а глаза сверкали от удовольствия. Андрей творил в танце с ее телом вещи, которые никак с законами физики не сочетались. Она была такой пластичной, так двигалась, что тело Дмитрия мгновенно отреагировало. И ни один стриптиз на свете, даже самый лучший, не произвел бы подобного эффекта! Воображение уже рисовало еще более откровенную картинку. Он хотел эти губы, это тело, эту девушку. Почувствовав укол ревности, разозлился еще больше. Совсем немного, и он стер бы парня в порошок, только за то, что дико, до безумия, желал оказаться на его
месте. Даже пальцы затряслись от непреодолимого желания зарыться в ее рыжую шевелюру. К счастью, танец закончился, что уберегло его от большой глупости. «Самообладание. Главное, самообладание!» - успокаивал мужчина сам себя, тяжело при этом дыша.
        - Алексей, - нарушил молчание Похомов, - Твой брат очень талантлив. Пригласи их за наш стол. Познакомиться хочу, и лично с победой поздравить!
        ГЛАВА 2
        Купаясь в бурных овациях и аплодисментах, Лиза чувствовала себя по-настоящему счастливой. Улыбка до неузнаваемости преобразила черты ее лица. Девушка просто сияла. Андрею тоже нравилось такое внимание публики. Она видела это, тайком наблюдая за другом. После очередного поздравления, к ним вновь подбежала Соня:
        - Ну, все, хватит их хвалить. Зазнаются же! - сказала она в микрофон, который вырвала прямо из рук у изумленной поклонницы Андрея, не дав возможности произнести ни слова, - Рыжик, Андрюшка! Наша любимая песня играет, слышите? Кто вперед до танцпола?
        Все трое, весело смеясь, побежали к намеченной цели, расталкивая людей на своем пути. Достигнув танцпола, встали в самом центре и начали двигаться в такт музыке. Лиза с тревогой смотрела на подругу. Она словно с цепи сорвалась! Казалось, будто Соня последний раз в своей жизни развлекается, и танцует. Либо, что-то скрывает. Возможно, так и есть, ведь поговорить наедине им пока что не удалось. Размышления девушки прервал Алексей Гордеев, который протискивался сквозь толпу, не спуская глаз с брата. Соня явно занервничала:
        - Мне нужно срочно позвонить домой. Скоро вернусь.
        - Что это с ней? - Андрей недоуменно смотрел в след Алмазовой.
        - Тоже заметил, да? - парень кивнул в знак согласия, - Нервная она какая-то…
        - Смотрю, деточки, вам скучать несвойственно, - Алексей, скрестив руки на груди, и снисходительно улыбаясь, взирал то на брата, то на Лизу.
        - Всех своими танцульками здесь с ума свели!
        Андрей засмеялся:
        - Скажешь тоже! Кого, всех то, братишка?
        - Да вот хотя бы хозяина этого клуба. Пойдемте, познакомлю! Он в вип зоне нас ожидает.
        Лиза покрылась холодным потом, как только посмотрела в сторону, куда секундой ранее указал Алексей. Тот самый мужчина, чей взгляд смутил ее в самом начале вечера! Сейчас, развалившись на кожаном диване, словно вальяжный котяра, он выглядел, как властитель мира. Всем своим видом это демонстрировал. И, что самое ужасное, по-прежнему надменно смотрел на нее своими черными глазами. Какой тут знакомиться! Лизе захотелось бежать отсюда сломя голову. В данный момент, она сильно жалела, что не ушла вместе с Соней.
        - Лиза? - Андрей встревожено дотронулся до ее плеча, - Тебе нехорошо?
        - Нет, я в полном порядке, - отчаянно замотала головой девушка, - А что?
        - Да побледнела, как полотно, - ответил вместо брата Алексей, - Чего дрожишь то так? Не на закланье вроде ведем!
        - Хорошо все, - начала было уверенно девушка, а потом перешла на шепот, - Просто, зачем нужно это знакомство? Видим же его в первый и последний раз…
        Лиза пыталась отговорить мужчин от этой затеи. Интуитивно чувствовала - опасен он для нее. И очень опасен. К несчастью, Андрей прямо загорелся подобным предложением.
        - Брось уже лишний раз себя накручивать, - друг, схватив девушку под локоть, направился за братом к вип зоне, - Поздороваемся, да и все. Не съест же он нас!

* * *
        Похомов, развалившись на мягком диване, с наслаждением потягивал холодный виски, и одновременно наблюдал за девчонкой. Она от его приглашения была явно не в восторге. Младший Гордеев ее практически тащил! Дмитрия это очень удивило. Не припоминал Борзый, чтобы женщины к нему за стол садиться не желали. Наоборот, сами навязывались. Разве что, не по годам смышленая девушка попалась, и сразу поняла - с ним шутки плохи.
        - Вечер становится все интереснее и интереснее, - с предвкушением протянул Соколовский, проследив за взглядом друга.
        - Тебя где черти носили? - ощетинился Борзый, - Сказано ж было, ни на шаг от меня не отходи!
        - Дарил удовольствие себе и людям, - довольно улыбаясь, ответил Сокол, чем разозлил Похомова еще больше. Удовольствие, он, б**дь, дарил! А, что они по острию ножа из-за Зарутского ходят, так это мелочи. Вообще парень без башки. От удара в челюсть Павла уберегла лишь девушка, на которую Борзый смотрел, не желая отвлекаться. Еще пару шагов, и он сможет рассмотреть ее как следует. Хотя, не исключено и более полезное времяпрепровождение с их участием.
        Дмитрий довольно оскалился, и поднялся на ноги, чтобы скорее встретить долгожданных гостей. Сокол, который даже присесть не успел, просто повернулся к подоспевшим в сопровождении Гордеева молодым людям.
        Похомов ничего не замечал. Ничего и никого, кроме нее. Стараясь унять закипающую в венах кровь, все задавал себе один и тот же вопрос: «Откуда ж ты такая?». Словно зверек, перепуганный на него зыркает своими глазищами. Да так, что у Борзого земля из-под ног уходит!
        А Гордеев, тем временем, хлопнул брата по плечу:
        - Познакомься, малой, с уважаемым человеком. Дмитрий Аркадиевич Похомов. В наших кругах просто «Борзый». Крупный бизнесмен, и владелец этого клуба.
        Дмитрий едва не рассмеялся от столь официального представления. Парочка явно растерялась. Первым из оцепенения вышел мелкий Гордей:
        - Андрей Гордеев, - представился он, пожимая протянутую Похомовым руку. - Рад знакомству.
        - Взаимно Андрей! Здоровяк за моим плечом - Павел Соколовский. Моя правая рука по всем вопросам, касающимся бизнеса, и лучший друг по совместительству, - представил он Сокола, слегка кивнув в его сторону.
        - А эта прелестница - Лиза, - встрепенулся Алексей, встав между девушкой и братом, - Андрюшкина подруга детства.
        Лиза чувствовала себя не в своей тарелке. Да и как тут быть спокойной и уверенной, когда тебя столь пристально разглядывают. Все же, благодарно улыбнувшись брату Андрея, выдержала пристальный взгляд Дмитрия.
        - Лиза, - сипло начал Борзый, скрестив руки на груди, - Ты такая…
        - Рыжая! - восхищенно выпалил Соколовский, перебивая Похомова.
        Дмитрий уже был готов врезать ему со всех сил за подобную дерзость, но молодые люди переглянулись, и неожиданно рассмеялись. Мужчина даже выдохнул. Напряжение спало.
        - Да, - Андрей весело потрепал подругу за волосы, - Она наш Рыжик.
        Лиза улыбнулась. Искренне так, задорно. У Похомова внутри все сжалось. Выругался про себя, да приличных люлей мысленно отвесил. Раскис, елы палы! С шалавами, что на шею вешаются, да в постель прыгают, совсем забыл, что и нормальные девушки еще не перевелись. Настоящие. Не жалкая пародия на будущих матерей!
        - Уж не знаю, как вы на чемпионате отплясывали, - быстро взял себя в руки Дмитрий, - Но, здесь было круто! И толпу завели, только в путь. Поздравляю с победой.
        - Спасибо, - довольно улыбался Андрей, - Мы много тренировались, поэтому как никто другой достойны этого титула.
        - Ты часом звездную болезнь еще не подхватил? - резко, но без злобы осадил его Алексей.
        Младший Гордеев вмиг стал серьезным: - Мне до этого события далековато, брат! - отрезал он, на пол тона грубее.
        Предчувствуя семейную ссору, Дмитрий взял ситуацию под свой контроль.
        - Ну что, пора нам выпить за знакомство! - жестом, пригласил всех за стол. Алексей сел напротив Дмитрия, а Лиза примостилась на диване между Андреем и Павлом.
        Так уж получилось, что они с Гордеевым разговаривали в основном о делах. Но, веселый смех Лизы мешал Борзому сконцентрироваться. Девушка отвечала на Пашкины шутки, да и Андрей, как ему показалось, проникся к Соколу симпатией. Одним словом, троица не скучала. Похомова чуть ли ни в жар бросило, когда Соколовский накрутил на палец рыжую прядь Лизиных волос, что-то объясняя брату Алексея. Жутко захотелось руки другу под корень вырвать! Схватил со стола пачку сигарет, да тут же смял от досады. Бл**ь, пусто. Настроение с каждой минутой становилось все паршивее.
        - Алексей, не сиди, как пень с глазами. Разливай уже, а то во рту сушит.
        Мужчина, молча, откупорил новую бутылку виски, и наполнил бокалы.
        - Ты, Гордей, края видишь? - рявкнул Борзый, - Мне полный наливай!
        - Хватит тебе, Дмитрий, - попытался отговорить Алексей.
        - Сюда дай! - выхватил бутылку Похомов, наполняя бокал до краев, - И не хер мне указывать. Сам знаю, когда хватит. Залпом осушил бокал, со стуком поставив на стол.
        - Ах, вот вы где! Еле нашла…
        Дмитрий перевел взгляд на запыхавшуюся брюнетку. Усмехнулся про себя. До чего ж девки на власть и деньги падкие. Она ведь чуть больше часа назад Пашку отшила, причем, в грубой форме. А теперь сама пришла. Только Сокол обидчивый очень. По-любому, еще зол на девчушку. Гордеев, так вообще, как завороженный за ней наблюдал. Каждое слово ловил.
        - Ой, не прошло и года, - съязвил Соколовский. - Кое-кто не умеет держать слова. Или же, наглым образом врет!
        Девушка, ничуть ни смутившись, прошлась по мужчине нахальным взглядом сверху вниз, после чего недовольно фыркнула:
        - Ты тоже далек от праведника. Умудрился соврать раньше, чем познакомиться!
        - Не понял? - Растерялся Пашка.
        - Ну как же, - брюнетка уперлась кулачками в бока, - Просил не дать умереть от скуки двум МОЛОДЫМ людям. Конкретно тебе это слово нужно было забыть лет так десять назад, и не морочить голову порядочным людям!
        Пашка, к удивлению Похомова, загоготал во весь голос. Глаза его светились от счастья. Дима друга не узнавал.
        - Извините ее, - тихо прошептала Лиза, с тревогой поглядывая на мужчин, - Она наша подруга. Сонечка Алмазова.
        Дмитрий встрепенулся, услышав знакомую фамилию.
        - Алмазова, - переспросил он, достав запасную пачку сигарет из кармана брюк, - Петр Алмазов кто тебе?
        Соня свысока посмотрела на Борзого:
        - Родной и любимый отец! - отрезала девушка.
        Похомов присвистнул, выпуская из себя струйку табачного дыма:
        - Так ты дочурка полковника ФСБ. Не хило, что тут скажешь…
        Пашка зло прищурился:
        - Ясно теперь, почему ты себя так дерзко ведешь. Папулей в любой момент прикрыться можно!
        Соня покрылась багровыми пятнами, и с силой сжала кулаки.
        - Не надо, Сонечка, - Лиза с мольбой посмотрела на подругу. Но, девушка, проигнорировав ее, вплотную подошла к Соколовскому.
        - Я никогда в жизни отцом не прикрывалась, - процедила она сквозь зубы, - Чего не скажешь о тебе!
        - Да откуда тебе знать, деточка, - не на шутку завелся Павел, - Я в твои годы уже такие дела проворачивал, что тебе и не снилось. А от семьи с совершеннолетия не зависим!
        - Да неужели? - не унималась Соня.
        - Представь себе!
        - Не выходит…
        - Могу помочь!
        - Каким образом?
        - Довольно приятным…
        - Таким же, как вон той девке, несколько минут назад? В туалете…
        - Примерно! - Пашка поднялся с дивана, и теперь нависал над девушкой.
        - Ох, не нужно. Боюсь от счастья умереть.
        - Со мной умирают только от удовольствия!
        - Не нарывайся, Дон Жуан. Я ведь могу и проверить!
        - Только этого и добиваюсь…
        - А НУ ЗАТКНУЛИСЬ ОБА! - не выдержав, рявкнул Дмитрий, да так сильно, что все дернулись от неожиданности. Алексей даже инстинктивно за пистолет схватился. - Какого хера раскудахтались? Черепок от ваших криков сейчас взорвется!
        К удивлению Похомова, Лиза от возмущения вскочила на ноги. Столько огня в ней было и страсти, что он невольно залюбовался.
        - Кто дал вам право оскорблять других людей?! Разве что-то недопустимое было сказано в ваш адрес? Нет! Разобрались бы сами, без приказов и унижений. Извинитесь, Дмитрий Аркадиевич, и как можно скорее! Ведь голова у вас болит вовсе не от шума, а от количества выпитого спиртного. Поверьте, поглощать виски с большим сроком выдержки в таких количествах вредно для здоровья!
        Лиза не понимала, как могла решиться на подобный шаг, но отступать было поздно. Окинув взглядом присутствующих, испугалась по-настоящему. Все замолчали, и с опаской ожидали последствий. Даже Соня!
        Дмитрий медленно поднялся на ноги, и, не говоря ни слова, подошел вплотную к Лизе. Так с ним никто кроме отца разговаривать не смел. Да и не позволял он, укорот сразу давал. Поэтому, даже сам не знал, как поступить в сложившейся ситуации. Видно же, что девчонка ляпнула на эмоциях, не подумав. А теперь от страха дрожит. Борзому настолько захотелось свою силу и власть ей продемонстрировать, что готов был прямо здесь за волосы схватить, и при всех непокорными губами овладеть. Или же…
        - Дмитрий Аркадиевич, - Андрей попытался вклиниться между ними, - Она не со зла, прост…
        –Тссс! - не дал договорить ему Похомов, жестом показывая Алексею «За братом следи! В чужие разборки лезет». Вновь устремил свой взгляд на Лизу:
        - По-твоему, я был не прав?
        - Конечно, - тихо произнесла девушка, нервно сцепив пальцы в замок.
        - И должен извиниться? - прищурился, внимательно наблюдая за ее реакцией мужчина. Она лишь неуверенно кивнула в ответ.
        - Давай сделаем так, - Борзый достал пистолет, протягивая его девушке, - В обойме осталось восемь пуль. Из них семь холостых, и одна настоящая.
        Лиза испуганно отступила назад, что немало позабавило мужчину.
        - Возьми! - сказал тоном, которого невозможно ослушаться. - Курок я спустил, так что просто целься в голову!
        - Я не стану, - прошептала девушка, - Вы сумасшедший! Заберите его, немедленно…
        Дмитрий больше не желал разговоров. Просто подошел, и, схватив Лизу за руку, в которой было оружие, приложил к своему виску. Прохладный металл немного остудил разгоряченную кожу. Борзый чувствовал ее горячее дыхание на своей шее, от чего окончательно самообладание потерял.
        - Сможешь выстрелить - так и быть, извинюсь!
        - А вдруг я убью Вас? - чуть ли не всхлипнула Лиза, не в силах вырвать руку из стального захвата Похомова.
        - Значит, это и будет мое извинение. Давай же!
        - Борзый, угомонись, прошу тебя, - вмешался Пашка, - Ты ее уже до чертиков напугал.
        - Стой, где стоишь! - рявкнул он на друга, - Решайся, Лиза, раз уж за справедливость бороться взялась…
        Девушка прикоснулась к его лицу свободной ладошкой, пробуждая тысячи нервных окончаний:
        - Отпустите меня, пожалуйста, - на удивление спокойно произнесла она, - Мы можем так и неделю простоять, но я все равно не выстрелю в человека. Пусть даже холостыми патронами.
        Сломалось в нем что-то от ее слов. Отступил на шаг, пистолет забрал, да на свое место пошел. Потом развернулся, кое-что припомнив.
        - Я так понимаю, ты в алкоголе хорошо разбираешься?
        Лиза растерялась: - Не то, чтобы хорошо…
        - Ой, не скромничай, - вмешалась вдруг Соня, - Разбирается, и получше некоторых!
        Дмитрий улыбнулся, явно довольный таким ответом.
        - У меня очень большой винный погреб. Найдешь виски пятидесятилетней выдержки, заберешь себе.
        Лиза попыталась возразить, но Соня ее опередила.
        - Конечно, найдет, - не унималась подруга, - Иди, ищи, Лиза! Виски такой выдержки стоит целое состояние. Перепродадим его, и в Малибу сгоняем на недельку.
        - Хорошо, - сдалась Лиза, - Я попробую…
        Похомов хищно оскалился:
        - Иди за мной!

* * *
        - И зачем, интересно, ты это сделала? - возмущенно спросил Андрей у Сони, - Как Лиза найдет нужный виски среди тысяч ему подобных?
        Соня хитро улыбнулась, глядя в след удаляющейся парочке, после чего повернулась к другу. Одного случайного взгляда в сторону его брата оказалось достаточно, чтобы снова смутиться. Второй раз за вечер с ней происходило подобное. Этот человек пробуждал в ней комплекс неполноценности. Рядом с ним чувствовала себя беззащитной маленькой девочкой. Стараясь казаться невозмутимой, и не смотреть на Алексея, Соня ответила:
        - Во-первых, Гордеев, особых возражений с твоей стороны я не слышала, а во-вторых, Лиза обязательно отыщет то, что нужно. Верь в нее!
        Молодой человек фыркнул: - Верь в нее. Я то, как никто другой верю. Но… Она ведь не пьет совсем. Откуда ей знать?
        - Оттуда, - раздраженно отмахнулась девушка, - Рыжик в лучшем ресторане города подрабатывает, забыл?
        - Что? Я и не знал. В каком именно?
        - «Дежавю», вроде…
        Соколовский как-то странно посмеялся, плотоядно поглядывая на дерзкую девчонку:
        - Серьезно? В похомовском ресторане? Действительно, чем черт ни шутит…
        Соня, недоуменно захлопала пушистыми ресницами:
        - Там женщина директор, и хозяйка вроде тоже…
        –Этот ресторан, - тихо заговорил Алексей, сверля девушку задумчивым, но в то же время теплым взглядом, - Аркадий Михайлович Похомов подарил своей жене Марии Петровне, на двадцатилетие брака. Формально, Павел прав. Но, и с Андреем не могу не согласиться. Зря мы их наедине оставили. Дмитрий ведь без тормозов… Тем более на взводе сейчас.
        Павел вмиг серьезным стал, и слишком задумчивым. Нервно забарабанил пальцами по столу, даже не замечая этого жеста.
        - Может, составишь им компанию, Паша? - Алексей передернул затекшими плечами, - Мне так спокойнее за Лизу будет. Повлияешь на него, если что. Друг, все же.
        Соколовский мрачнее тучи стал. Соне даже показалось, будто он лет на пять, одним махом постарел. Мужчина покосился на нее и Андрея, словно обдумывал, можно ли при них говорить.
        - Не получиться у меня, Алексей. Утратил я возможность на Борзого влиять. Никак простить меня не может…
        Гордеев прищурился, когда понял, о чем Пашка толкует.
        - Да брось! Дмитрий принципиальный до ужаса. Не стал бы он, будучи в обиде, другом тебя величать. Забыть эту историю уже пора. Молодые вы еще были, зеленые.
        - Так то, оно так. Да только Егор теперь в земле гниет. И получается, что я тому виной. Если бы не струсил тогда…Если бы не убежал! - мужчина схватив со стола бутылку водки, сделал несколько больших глотков, прямо из горла.
        Алексей так быстро подлетел к Пашке, и выхватил из его рук пагубную жидкость, что Соня и глазом моргнуть не успела. «Сколько же тайн скрывается под маской безразличия, и умиротворенности?» - восхищенно думала она. Пугал ее Андреевский брат, и восхищал одновременно.
        - Хватит себя жалеть! - грозным голосом, от которого у девушки мурашки по телу побежали, рявкнул мужчина, - Разве мог ты что-то изменить? Ну, вместе бы там лежали, и что? Кому легче от этого было бы? Дмитрию? Тогда времена были другими, пойми. Всех, без разбора, в расход пускали. Всех. От мало до велико! Главное теперь, что все позади. Пережили практически без потерь. Не говори, что жизнь плоха, Сокол. Мы сами этот путь выбрали. И ты, и я, и Похомов даже! Уж отец ему райскую жизнь устроить мог. Он отказался. Так что, соберись. Голова на месте, руки и ноги целы. А остальное…Все исправить можно, Пашка! По себе знаю. Нет безысходных ситуаций. Их просто нет.

* * *
        Всю дорогу они молчали. Наконец, Дмитрий, уверенным движением распахнул дверь, пропуская Лизу вперед. Специально в сторону не отошел, и теперь, с наглой ухмылкой наблюдал, как она испуганно протискивается мимо него, прикладывая столько усилий, чтобы их тела не соприкоснулись. Но, если бы в тот момент Похомов набрал чуть больше воздуха в легкие, то наверняка, прижал бы девчушку к дверному проему. Почувствовал бы мягкость и жар ее тела. Нежность кожи. Мужчина со злостью стиснул зубы. Да только желание это, так и осталось пульсировать навязчивой идеей в его хмельной голове. Лиза осторожно спускалась по массивной винтовой лестнице из красного дуба, а Борзый, наверное, в сотый раз за сегодняшний день, достал сигарету. Остановился, пытаясь успокоить разбушевавшийся пульс. Затянулся до боли в легких, до тумана в глазах.
        - Вы, что, Дмитрий Аркадиевич! - Лиза обернулась, почувствовав табачный дым, - Здесь нельзя курить!
        - Поучи еще меня, ребенок, - Похомов спустился на пару ступеней ниже, и теперь возвышался над девушкой, - Правильная выискалась, что ли?
        Лиза, съежившись под его грозным и пытливым взглядом, прислонилась спиной к холодной стене.
        - Нет. Мне все равно…Ваша же коллекция пострадает из-за неправильного хранения…
        - Тише будь, - прошептал Дмитрий, пропуская сквозь пальцы прядь ее рыжих волос. Прикоснулся к мочке уха. Оскалился, увидев, как она мурашками покрылась, - Мне нравится, как твое тело на меня реагирует. Значит не все потеряно.
        Девушка возмутилась, когда до нее дошел смысл сказанных слов:
        - Не подумайте ничего такого. Это от холода. Стена ледяная!
        Похомов удивился. Даже, скорее растерялся, но быстро взял себя в руки.
        - Так малышка замерзла? Иди сюда, - поманил ее пальцем, - Я тебя согрею.
        - Это лишнее, Дмитрий Аркадиевич! Сейчас найдем виски, и, как можно скорее вернемся наверх. Там быстро согреюсь, - равнодушно, без намека на флирт, отрезала девушка. После чего развернулась, и быстро сбежала по лестнице, оставив разъяренного Похомова наедине с самим собой.
        - Да кем она себя возомнила? - бурчал он себе под нос, спускаясь вслед за Лизой, - Да таких, как она, тысячи. Миллионы! Только посмотрю в их сторону, и любая моей будет!
        Неожиданно, девушка преградила ему дорогу. В руках она держала тот самый виски, пятидесяти летней выдержки:
        - Вы что-то спросили? Я не расслышала…
        Ее взгляд… Наивный, чистый… Дурманящий. Смотрит так, что душу наизнанку выворачивает!
        - Честно сказать, не думал, что ты так быстро управишься, - разочарованно произнес Борзый, - Был уверен, что не найдешь.
        - Так же, как были уверенны, что я не выстрелю? - вкрадчиво поинтересовалась Лиза.
        Мужчина кивнул.
        - Я просто хотела, чтобы вы извинились…А выстрелить…Это да. Даже холостыми не смогу.
        Дмитрий рассмеялся. Лизу такой смех насторожил. Не здоровый. Истерический.
        - Наивный ребенок, - Борзый приподнял девушку за подбородок, борясь с желанием впиться в эти манящие губы, - Ну на какой черт мне нужны холостые патроны?
        - Господи! - Лизу бросило в жар, - Так если бы я все же выстрелила…
        - Наказала бы меня за все грехи.
        - Вы не нормальный, - девушка прикрыла глаза, и нервно сглотнула, - Зачем же так со своей жизнью…
        Дмитрий отстранился, и зло прищурил глаза:
        - Кстати, об извинении…Со мной нельзя так разговаривать, Лиза! Не смеет никто, последствий боятся. Ведь будь на твоем месте кто-то другой…И не важно даже, мужчина или женщина…Их бы уже давно в реанимацию везли. Или в морг…
        Лиза задрожала от страха всем телом. Даже колени подкашиваться начали, но каким-то чудом на ногах устояла. Вот и настал час расплаты.
        - Я поняла, едва на вашего друга посмотрела. По его глазам догадалась, - прошептала она, заикаясь, - Только в голове не укладывается, почему осталась невредимой?
        Похомов резко притянул Лизу к себе. Крепко, до хруста в костях, сжал в своих объятиях. Даже зарычал от удовольствия, когда их тела соприкоснулись, словно хищник, поймавший желанную добычу :
        - Вот и я задаю себе тот же самый вопрос! - гневно проговорил мужчина, удерживая стальной хваткой брыкающуюся девушку, - Обычная же! Ни шика в тебе нет, ни блеска. Да и манеры твои далеки светской львицы…До красотки с обложки тоже не дотягиваешь. Вот Соня, подруга твоя, другое дело! Безумно красивая. Гордей с Соколом уже слюной изошлись, того и гляди, глотки друг другу из-за нее перегрызут. А ты нет. Одним словом, мышь! Только рыжая…
        Лизу его откровение задело до глубины души. Почему, она не знала. Всегда поклонников куча была, да и страшной никто не называл. Наоборот, на комплименты никогда не скупились, даже когда Соня рядом находилась. Сейчас Лиза от обиды готова была разрыдаться. Отчего-то до безумия хотелось выглядеть красивой в глазах этого мужчины. Злость, забурлившая в ней вулканом, придала сил:
        - Тогда почему бы вам не отпустить меня, - ощетинилась девушка, - Зачем на такую, как я, вообще время тратить? Полно же других девушек. Шикарных, вальяжных. Вы правы, я не из этого круга. Но, и попасть в него не стремлюсь. Пустите, иначе закричу!
        - Твоя правда, иди.
        Дмитрий ослабил хватку, а после, и вовсе, развернулся, направляясь к выходу. Лиза, крепко сжимая в руках драгоценный трофей, быстро побежала за Похомовым.

* * *
        Едва они добрались до вип зоны, Соня восторженно завизжала:
        - Молодчина, Лизка! Я была в тебе уверенна. В Малибу гурьба во всю!
        Лиза скромно улыбнулась присутствующим, демонстрируя бутылку в руках. Поскорее поставила ее на стол, чтобы не выронить из влажных ладоней. Боковым зрением, она видела, как Дмитрий наблюдает за ней. От этого вновь стало не по себе. Вечер был безнадежно испорчен.
        - Андрей, - тихо позвала друга, - Отвези меня домой, пожалуйста. Времени уже много, да и устала я, что-то…
        - Ты чего, Рыжик! Давай посидим еще немного, потом вызовем такси. Мне за руль нельзя, я выпил.
        Лиза поймала на себе настороженный взгляд подруги, и тут же отвела глаза.
        - Не беспокойся, Лиза, вместе поедем. Я не пила, - ответила Соня, поднимаясь из-за стола, - Всем пока. Спасибо за приятный вечер!
        Лиза встала, и уже собиралась попрощаться со всеми, как к ним подошел мужчина с огромным букетом красных роз.
        - Кто из вас Елизавета Карпова? - загадочно поинтересовался он у девушек.
        - Я, - девушка засияла, улыбка озарила ее нежное лицо.
        Похомов насторожился. Внутри что-то протестовало, словно беду предчувствовало.
        - Отлично. Это вам от тайного поклонника, - подмигнул курьер, протягивая букет, - Записка прилагается.
        - Лизок, да в тебя теперь пол страны влюблены, - прощебетала Соня, - Читай скорее, от кого!
        Лиза, передала цветы подруге, а сама непослушными пальцами развернула записку. И тут же от испуга как полотно побледнела, выронив ее из рук. Все произошло в мгновение ока. Соня быстрее отреагировала - оттолкнула подругу в строну, из-под дула пистолета, а сама вцепилась в лицо бандита острыми когтями. Если его это и остановило, то лишь на пару секунд. Он, тут же, с разворота, отправил Соню в нокаут. От подобного зрелища Лиза обезумела - схватила первое, что попалось под руку, и разбила об голову курьера. Как назло, это и оказалось бутылкой дорогостоящего виски. Мужчина сразу обмяк и растянулся на полу. Девушка подбежала к подруге:
        - Соня, - кричала она сквозь слезы, - Сонечка, очнись!
        Словно со стороны наблюдала, как люди в панике покидают клуб. Как Алексей, схватив Соню на руки, уносит на второй этаж. Как Андрей и Паша, по распоряжению Похомова, волокут бесчувственного курьера во внутренний двор заведения. А сам Дмитрий трясет ее за плечи, и что-то говорит. Из-за шока, слов Лиза не разобрала.
        Борзый протрезвел в мгновение ока, когда понял, что могло произойти. Благо, что Алмазова вообще бесстрашная девчонка оказалась. Можно сказать, на амбразуру за подругу. Вернулись Сокол и Гордеев младший. Андрей сразу к Лизе направился, что Дмитрию не очень понравилось.
        - Как ты? Что это было?
        - Слышь, малой! Отвали от нее со своими расспросами. Не видишь, в шоке она! - сорвался Похомов.
        - Паша, - обратился к другу, - Вызови водителя, пусть всех по домам развезет, и проверит, чтобы хвоста за ними не было.
        Соколовский напряженно кивнул.
        - И еще, Сокол, - на лице Борзого заходили желваки, - Охрану всю уволь.
        - Всю? - удивленно переспросил Павел.
        - Всех, до единого! - заорал Дмитрий, - Лучше ты, Пашка. Иначе, я их просто убью…
        Лиза поднялась на ноги, не смотря на протесты Андрея.
        - Нужно Соню найти.
        - Она наверху с Алексеем. Сейчас схожу за ними. Жди меня здесь, хорошо?
        Девушка кивнула в ответ. Как только Андрей скрылся на втором этаже, Дмитрий подошел к дрожащей девчушке. Он был не в силах смотреть в ее заплаканные глаза. Растрогался, черт возьми!
        - Лиза, пусть я не знаю, кто ты такая. Пусть не знаю, кто ты для меня. Но, больше никому не позволю причинить тебе вред.
        Она никак не отреагировала на его слова. Просто молча уставилась в одну точку. Как раз в этот момент Борзый заметил клочок бумаги на полу. Не поленился, поднял его. Та самая записка из букета.
        «Отправляйся в ад. И передавай привет Марине»
        Прочитал, и недоуменно уставился на Лизу.
        - Кому же ты умудрилась так перейти дорогу, бестолочь? И кто такая Марина?
        Девушка посмотрела на Похомова долгим взглядом:
        - Это моя мать, - прошептала она, - Ее убили двенадцать лет назад…
        ГЛАВА 3
        Дмитрий с силой сжал окровавленные кулаки. Костяшки были сбиты практически до кости. Боли он не чувствовал. Никогда. Обычно, она обрушивалась на него лишь на следующее, после разборок, утро. В данный момент им двигала лишь слепая ярость. Как только курьер пришел в себя, Борзый накинулся на него, словно дикий зверь. Нужна была информация. Много информации. Кто заказчик? Чем ему насолила Лиза? И каким образом это нападение связанно со смертью ее матери? Вопросов было много, а складываться в единую, взаимосвязанную цепь событий они не спешили. Похомов сплюнул рядом со скорчившемся на дворовой плитке, мужчиной. С силой схватил его за ворот и притянул, превратившееся в кровавое месиво, лицо к своему.
        - Слышь, му**к, мое терпение на исходе. Время позднее, и я очень хочу спать. Этот клубок распутать можно и без твоего участия. И если хочешь закончить нашу беседу с дыркой в башке, то не стесняйся. Только кивни.
        - Я…Не…Знаю, - закашлялся мужчина, пытаясь сплюнуть красную жидкость со рта, - Мне сказали лишь припугнуть…
        - Кто сказал? - рявкнул, еще громче Борзый, сдерживая себя из последних сил, - Для чего?
        - Не знаю. Не знаю…
        Дмитрий брезгливо отшвырнул курьера от себя, замахиваясь для очередного удара.
        - Стой…Стой, - завопил мужчина, прикрывая лицо и голову руками, - Все скажу. Скажу. Я работаю флористом в цветочном ларьке. Это не далеко отсюда. Рядом со станцией метро «Маяковская». Так вот, сегодня утром приехал молодой паренек. Он купил дорогой букет роз, и предложил немного подзаработать. А с моей зарплатой разве от дополнительного заработка откажешься? Вот и всучил он мне цветы, и фото девушки, на котором было указанно ее имя. А так же время и место нахождения. Потом, пистолет от пейнтбола на стол положил, и сказал, что нужно девку припугнуть.
        Борзый прищурился:
        - Как выглядел? Описать можешь?
        - Молоденький совсем. Коротко стриженный, волосы светлые, - запыхтел курьер, стараясь не упустить ни одной детали, - В целом, обычный. Не приметный. Но вот тачка у него, что надо.
        Похомов присел на корточки, сверля пытливым взглядом мужчину:
        - Что за тачка?
        - Инфинити (Infiniti FX Lorinser). Черная, и полностью тонированная, - с восхищением выдохнул тот, - Номер не запомнил, к сожалению. Залюбовался.
        Дмитрий задумался, устало потирая виски.
        - Машинка не дешевая, конечно, но таких в Питере тысячи. Это иголка в стоге сена.
        Курьер немного расслабился. Кое-как поднялся на ноги, вытер лицо рукавом кофты.
        - Наколка у него была, - неуверенно заговорил мужчина, - На правой руке. Волчья пасть, с клыками, между большим и указательным пальцами.
        Похомов оскалился:
        - Ладно, живи пока. Только плитку от крови ототри, когда уходить будешь.

* * *
        Соня медленно приходила в сознание. Отчего-то сильно болела голова. Да и во рту было столь сухо, что язык прилипал к небу. Почувствовав на своей щеке чье-то горячее дыхание, испуганно распахнула глаза. Представшая взору картина заставила сердце бешено заколотиться в груди. Незнакомое помещение с тусклым освещением. Большая круглая кровать. И мужчина, разделивший с ней это ложе. Он встретил ее взгляд спокойно. Без лукавства, или же похоти в глазах. Гордеев просто смотрел, а ее бросало то в жар, то в холод. Напряжение сковало все тело. С облегчением заметила, что оба они одеты. Значит, ничего ужасного не произошло. Но, как здесь оказалась, девушка не помнила.
        - Почему мы лежим в одной кровати, Алексей? - вкрадчиво поинтересовалась Соня, все же напуганная его неожиданной близостью. Гордеев с ответом не спешил. Ласково провел рукой по ее подбородку:
        - Мне нужно сказать, что ничего между нами не было, и быть не может, чтобы ты расслабилась, наконец? - ответил мужчина низким бархатистым голосом, наблюдая за ее реакцией.
        От слов Алексея ее передернуло. Необъяснимый протест в душе зародился. Так и хотелось крикнуть: «Почему же не может?». Да, брат Андрея значительно старше, но ровесники Соню никогда не привлекали. Он словно вызов ей сейчас бросал. Холодный. Неприступный. Опасный. У девушки голова кругом пошла, когда она вспомнила его поцелуй во время знакомства. Обычный поцелуй в руку. Всего лишь признак хороших манер. Да вот только Соню в тот момент, словно током шарахнуло. Даже коленки затряслись, еле на шпильках равновесие удержала. А сейчас…
        Сейчас в ней заговорила женщина, которая захотела поиграть. Показать этому мужчине, какую он совершил ошибку. Она медленно села в кровати, и до умопомрачения эротично потянулась. Словно кошка, спину выгнула, прекрасно осознавая, как сексуально смотрится грудь в вырезе клубного платья.
        - Не могу сказать, что сильно расстроилась, - окинув Алексея надменным взглядом, произнесла девушка, - Ты ведь тоже не в моем вкусе. И нет. Говорить, что между нами ничего не было, совсем не нужно. По тебе видно - не возьмешь женщину против ее воли.
        Алексей наблюдал за ней, слегка, прищурившись. Внутри бурлил вулкан. Одно неверное движение с ее стороны, и он взорвется. А Соня провоцировала его, причем самыми безумными способами. Девчонка явно знала себе цену.
        - Откуда такая уверенность? - Гордеев придвинулся так близко, как только мог, - Ты ведь меня совсем не знаешь.
        - Я встречала подобных людей, - парировала Алмазова, - Слишком правильных…
        Соня ощущала жар его тела. Казалось, еще секунда, и он поцелует ее. Даже замерла в ожидании. Но, Алексей, со спокойным выражением лица, откинулся на подушки. Алмазова сжала простынь в кулак, от разочарования. Она не отдавала отчета своим действиям. Не понимала зачем, для чего. Его запах дурманил. Склонив голову на бок, и невинно хлопая пушистыми ресницами, девушка позволила шелковой бретельке сползти вниз. Видела, как загорелся взгляд мужчины, и от этого по телу разлилось приятное тепло.
        - Как ты считаешь, Алексей, - соблазнительно промурлыкала девушка, - Я красивая?
        - За всю свою жизнь, не встречал никого краше, - честно признался мужчина.
        Осмелев, Соня, не задумываясь о последствиях, оседлала Гордеева, наклоняясь к его лицу. Их разделяли какие-то сантиметры. Алексей напрягся всем телом. Подобного поворота событий он никак не ожидал.
        - Соня, - прохрипел он, вмиг осевшим голосом, - Ты что вытворяешь?
        - Поцелуй меня! - обхватив руками, лицо мужчины, попыталась притянуть еще ближе.
        Мужчина отстранился, схватив ее запястья:
        - Что за игры, Соня, - рявкнул он, хорошенько встряхнув девушку.
        - Поцелуй! - шептала Алмазова, не замечая его грозного взгляда, - Всего один раз…
        Алексей грубо опрокинул девушку на спину, и, навалившись сверху, прошептал в самые губы:
        - Всего один раз меня не устроит! Если я тебя сейчас поцелую, то просто не остановлюсь. Останешься здесь на всю ночь. А утром, будешь раскаиваться о содеянном. Если, конечно, ты не ко всем в постель, в первый же день прыгаешь!
        Соня отвернулась, не в силах выдержать его осуждающий взгляд. Смотрела куда угодно, только не на Гордеева. Наваждение вмиг слетело. Осталась лишь суровая реальность. Жизнь, в которой ради спасения семьи, ей придется пожертвовать собой. Мгновение назад, Соня страстно желала узнать, какого это - быть с кем-то по обоюдному согласию. Целовать человека, который пробуждает в душе тысячи нервных окончаний, и чувств, а не тварь, при одном взгляде, на которую обостряется лишь рвотный рефлекс.
        Тяжело вздохнув, девушка попыталась выбраться из-под Алексея, но он не позволил. Внимательно наблюдая за Соней, уловил столь резкую перемену в ее настроении.
        - Я обидел тебя?
        Соня слегка покачала головой:
        - Нет…
        - Тогда посмотри на меня, - не унимался Гордеев, - Я знаю, что ты не такая…Не ша**ва. Из другого теста слеплена. Поэтому и непонятно, что вдруг на тебя нашло.
        Алмазова посмотрела на Алексея так, что у него испарина на лбу выступила. Взросло. Отчаянно. С мольбой.
        - Оказывается, стараясь убежать от проблем, люди загоняют себя в угол еще быстрее…
        Раздались шаги на лестнице. Кто-то приближался. Гордеев в мгновение ока, скатившись с Сони, вскочил на ноги. В комнату без стука ворвался Андрей.
        - Спасибо, братишка, что помог, и за Сонькой приглядел.
        Кивнул Алексею, в знак благодарности:
        - Соня, ты как? Синяков не осталось?
        Девушка хлопнула себя ладошкой по лбу. Как она вообще могла забыть, что произошло внизу. Чувство стыда накатило с новой силой. Эгоистка!
        - Порядок, - ответила слишком раздраженно, все еще злясь на саму себя, - Лиза?
        - Уже успокоилась. Внизу с Соколом сидит, - Андрей, присев на край кровати, погладил подругу по голове, - Домой пора, Сонь. Ты своего водителя вызовешь, или с нами?
        - Нет, - отчаянно замотала головой девушка, бросая косые взгляды в сторону Алексея, - Не хочу домой. Я с рыжиком поеду. У нее переночую.

* * *
        Карпова поежилась, обхватив себя руками. Становилось прохладно, и даже пиджак Похомова, не согревал должным образом. Мыслей в голове не было. Вообще никаких. Словно в вакууме находилась, и ничего вокруг не замечала. Страха из-за покушения не осталось. Только недоумение. Хотелось закричать, набрав полные легкие воздуха: « - За что? Зачем?». Неожиданно нахлынули воспоминания, от которых ком в горле встал, и слезы на глаза навернулись.
        Марина Карпова была безумно красивой и экстравагантной женщиной. Такой ее Лиза и запомнила. Уважаемый преподаватель средней школы, виртуозно владеющий тремя языками. Поклонники не давали прохода, но все, как один, получали отказ. Жизненная энергия била из нее фонтаном. Одной улыбки Марины, искренней и чистой, хватало, чтобы жизнь Лизы наполнялась счастьем. Они всегда были вместе. И дома, и в школе. Разлучались лишь на время уроков. То было самое счастливое время в жизни девушки. Мама всегда оберегала, защищала, и поддерживала в трудные минуты. Об отце Лиза не спрашивала - этот вопрос всегда приводил к слезам. Видеть, как Марина плачет, было для маленькой девочки самым большим наказанием. Наверное, поэтому, она росла послушным и тактичным ребенком.
        Иногда, глаза матери становились пустыми, безжизненными. В такие моменты, женщина стояла у окна, и молчала, взирала печальным взглядом в бескрайнее небо. Словно переживала известное лишь ей одной горе. Или искала ответы на свои вопросы там, наверху. Погруженная в свои воспоминания, девушка и не замечала, что слезы, не переставая, стекают по лицу. Что Соколов спрашивает ее о чем-то. Было все равно. Перед глазами стоял лишь школьный двор, и проклятые ступени, на которых и остановилось сердце ее мамы. Именно там Марину и застрелили. Прямо на торжественной линейке первого сентября. Мир рухнул тогда. Лиза помнила все. Хриплый предсмертный голос матери. Остекленевший взгляд. Взгляд человека, которого только что покинула жизнь. Марина все же нашла в себе силы попрощаться с дочерью. Обливаясь слезами, она прижала дочь к окровавленной груди, и прошептала:
        - Поклянись мне, Лизонька. Поклянись, что выживешь. Ты должна жить дальше, дышать. Должна стать счастливой.
        Слова давались женщине все труднее и труднее:
        - Ради меня…Ради своего отца…Ради нашей с ним любви. Поклянись!
        - Клянусь, мамочка, - кричала в истерике маленькая Лиза, искренне и по-детски надеясь, что эти слова исцелят самого родного и близкого в мире человека.
        - Твой папа…Он очень сильно любил нас…Он жизнь отдал, защищая нас. Ты все поймешь, когда вырастешь, лучик мой. Помни! Всегда помни…
        - Хорошо, мама. Я все сделаю, как ты скажешь. Мама? Мама? Мамочка!
        Лиза до крови прикусила губу, чтобы не закричать вслух. С шумом втянула в себя воздух. Рвано выдохнула. Ей до сих пор было тяжело. Да, Лиза научилась ценить жизнь, и не размениваться по мелочам. Она радовалась каждому новому утру, наслаждалась утренней прохладой. Даже в палящем зное находила свои прелести. Соня в шутку называла ее блаженной. На самом деле, подруга просто переживала, и всегда стремилась защитить. Что в прочем, сегодня и продемонстрировала. Но, не смотря ни на что, боль от потери матери все еще была свежа в памяти. Рана в сердце по-прежнему кровоточила.
        Ей безумно хотелось походить на Марину не только внешне. К сожалению, характером Лиза пошла в отца. Его она, конечно, не помнила, но, по словам бабушки, переняла практически все качества, вплоть до жестов.
        - Лиза, - Павел слегка прикоснулся к девушке, от чего та даже вздрогнула, - Ну, хватит реветь. Все позади. Никто не пострадал.
        Карпова, словно ото сна очнулась, и сейчас, стесняясь своих слез, принялась проворно растирать покрасневшие глаза и нос ладошками.
        - Извини, - еле слышно прошептала она, - Просто испугалась. Да и обидно немного…Ничего плохого ему ведь не сделала.
        Сокол хмыкнул, стараясь привести в чувство дрожащую девчушку:
        - Чудная ты, рыжая. Вот ей богу, чудная. Обидно ей. Вот в нашем кругу, например, постоянно кто-то пытается кого-то убить. Слабые уходят, сильные остаются. Ну что ж теперь, обижаться что ли? Злорадствовать нужно, что у врага твоего не вышло, а у тебя есть шанс свести счеты.
        Лиза с благодарностью улыбнулась. Поняла, что Павел пытается поддержать ее. Пусть коряво и неумело, но главное, ведь желание.
        - Как хорошо, что я не из вашего круга, - выдохнула девушка, - Не люблю счеты сводить…
        - По-твоему, лучше всю жизнь пасовать перед трудностями, и подставлять для удара вторую щеку? - пробасил Похомов, осторожно приблизившись со спины.
        Девушка испуганно обернулась на голос. Глаза огромные, заплаканные. Взгляд затравленный. Дмитрий немного смягчился от подобного зрелища. Не по себе стало. И не пацан уже давно, да только один х*р, все равно стушевался.
        Лиза медленно разглядывала Борзого, и ни одной детали от нее не скрылось. Ни запачканной кровью рубашки, ни сбитых на пальцах костяшек. В правой руке зажат пистолет. Настороженно, ждала дальнейших действий Похомова. Смотрел он на нее как-то странно. Пусть и не понимала Лиза, что может значить этот дикий, пугающий взгляд, но чувствовала себя из-за него индейкой к праздничному ужину.
        - Нет, - резко замотала головой, сообразив, что мужчина до сих пор ждет ответа, - Конечно, нет. Себя нужно уметь защищать…
        Дмитрий, пошатываясь, подошел к Лизе и Соколу. Присел на корточках между ними, демонстрируя пистолет другу.
        - Не понял, - возмутился Пашка, - Это что, шутка такая?
        - Вот именно, - устало выдохнул мужчина, - Это и планировалась, как чья-то глупая шутка. Припугнуть тебя хотели, Лиза. Пистолет игрушечный.
        Девушка просияла:
        - Правда? Серьезно, Дмитрий Аркадиевич?
        Похомов, казалось, рассвирепел на пустом месте. Вскочил на ноги, нервно провел рукой по волосам:
        - Обратись к Соколу, - почти прорычал мужчина, - Нечего здесь глазками недоуменно хлопать! Обращайся, говорят тебе.
        - Паша…Павел…
        Похомов наклонился столь сильно, что ощущал аромат ее кожи. Даже перед глазами поплыло все.
        - Тогда, какого хр*на, я - Дмитрий Аркадиевич? Мы с Соколом ровесники!
        - Но, Вы же…
        - Просто ты такой важный и грозный, Похомов, что зубы сводит от страха, - звонкий голос Сони, идущей к ним быстрым шагом, избавил Лизу от лишних оправданий. Бросилась на шею к подруге, крепко прижимая ее к себе.
        - Пошли, рыжик, - через некоторое время произнесла Алмазова, - Такси сейчас подъедет.
        Борзый скрестил руки на груди:
        - Машина уже стоит у входа. Я водителя своего вызвал. Так безопаснее будет.
        - Отлично, - подмигнула ему Соня, - Спасибо за гостеприимство. Но, нам пора.
        Лиза забеспокоилась:
        - А как же Андрей, Соня? Алексей?
        - Гордеевы не пропадут, - последовал скомканный ответ, - А нам совершенно в другую сторону.
        Сухо попрощавшись с мужчинами, девушки направились к выходу. Почти добравшись до двери, Лиза обернулась. К ее удивлению, Дмитрий, не мигая, смотрел им в след. Поддавшись какому-то непонятному порыву, девушка, быстро сбежав по лестнице, оказалась лицом к лицу с Борзым. Сама от себя не ожидала, но встав на цыпочки, смачно поцеловала его в щеку.
        - Спасибо, - тихо прошептала она, - За все…
        Смутившись, поспешила догнать Соню, оставив ошарашенного Дмитрия смотреть им вслед.
        ГЛАВА 4
        Соня вела себя очень странно. Лиза заметила это, едва они с Андреем вошли в клуб. Слишком напряженная, раздраженная, скрытная. Не похоже это было на подругу. Всю дорогу от клуба до съемной квартиры провели в тишине. Даже, словом не перебросились. Не последовало и привычных возгласов, «Лиза, как ты можешь жить в этой дыре», когда оказались в ее скромной каморке. И уже полчаса прошло, с тех пор, как Алмазова вцепилась в кружку с дешевым сортом кофе, (другого у Лизы не было) делая вид, что сильно увлечена, своим занятием. Карпова осторожно открыла громыхающий шкаф, извлекая оттуда пару аккуратно сложенных, махровых полотенца.
        - Ты в душ первая пойдешь? - Лиза протянула вещи подруге. Она не отреагировала. Простояв с вытянутой рукой секунд пять, девушка, тяжело вздохнув, присела рядом, - Соня!
        - Ммм? - Алмазова отвлеклась от своего «интереснейшего» занятия, и виновато посмотрела на Лизу.
        - Что с тобой, Сонечка? - Лиза обняла подругу со спины, - Где ты сейчас? О ком твои мысли?
        Соня поставила кружку с кофе на пол, а сама благодарно прильнула к Карповой:
        - Да у тебя итак проблем куча, Лизок. Своими грузить не хочу…
        - Вот, что за бред ты несешь? - возмущенно воскликнула девушка, - Ты же, как сестра мне. Твои проблемы - мои проблемы. Рассказывай, давай.
        - Знаешь, я ведь к бабушке твоей ездила не только выступление ваше вместе посмотреть, - призналась Соня, - Я за советом мудрым поехала…
        Лиза молчала. Знала, нельзя подругу перебивать. Иначе, замкнется в себе, и никакими клешнями из нее, потом, слова не вытянешь.
        - Многое произошло за эту неделю, - продолжила подруга, - Пока вы с Андреем тренировками жили, да на чемпионате отплясывали…
        Соня замолчала, сильно стиснув зубы. Нехорошее предчувствие, словно тисками, сжало сердце девушки.
        - И что же произошло? - не выдержала Лиза.
        - Да, замуж я, скорее всего, выхожу, - обреченно выдохнула девушка, - Через полтора месяца. В день двадцатилетия…
        - Как ты умудрилась, за неделю найти жениха? - настороженно, сдерживаясь от осуждения и возгласов, поинтересовалась Лиза, - Подумай хорошенько…Это очень серьезный шаг. Ты ведь совсем его не знаешь…
        - Вот тут ты ошибаешься, - горько усмехнулась Соня, - Эту гниду знают все!
        Лиза отстранилась, недоуменно вглядываясь в лицо подруги.
        - Имя этой твари - Макар Зарутский, - гневно выплюнула Соня, и, вскочив на ноги, принялась нервно мерить шагами комнату. Девушку даже трясло от злости.
        - Исправь, если я поняла не правильно, - тихо прошептала Карпова, - Ты собираешься замуж за самого известного бандита Питера. Убийцу, контрабандиста, бесчестного человека, который тебе противен. Неужели, родители заставляют?
        - Господь с тобой, - Алмазова остановилась, как вкопанная, - Отец волосы на себе будет рвать, и землю носом рыть, когда узнает… Это Зарутский заставляет. Понимаешь, в чем дело. Он очень серьезно подставил отца. Убиты два сотрудника ФСБ и все улики против папы. Как он провернул подобное дело - неизвестно, вот только Макар заявился к нам, и сказал, что все уладит, если полковник ФСБ будет у него на побегушках. Все делишки грязные покрывать должен…
        Лиза в ужасе прикрыла рот ладошкой:
        - Неужели Петр Петрович согласился?
        - Нет, конечно, - Соня вновь села радом с подругой, - Рассвирепел. Зарутского выгнал. А сам уехал в Москву, к сослуживцу своему. За помощью. Времени у отца очень мало…
        - Понять не могу, а как же алиби? - не унималась Лиза, - И, причем, здесь ты?
        - Да нет у него никакого алиби, - горько так произнесла подруга, безнадежно, - Они с матерью на рыбалке были. За городом. Маму никто слушать не станет - она лицо заинтересованное. А Зарутский меня выловил на улице, в машину запихнул, и условие поставил. Сказал, что если за него выйду, то улики против отца просто испаряться. И время на раздумья полтора месяца дал. Если папа не успеет распутать этот клубок за указанные сроки…Сама понимаешь.
        - Нет, не понимаю! - возмутилась Лиза, - Почему ты должна свою жизнь коверкать? Петр Петрович скорее сядет, чем отдаст единственную дочь на растерзание этому бандюге!
        - Ему нельзя в тюрьму, Лиза, - повысила голос Соня, - Полковнику ФСБ там нет жизни. Папа стольких за решетку упек, что попади туда сам, не проживет и одной ночи. Я очень люблю своего отца, пойми. И если он не выпутается сам, пойду на это. Если придется, тогда и под черта лысого лягу…
        Лиза вновь обняла дрожащую девушку, только теперь гораздо крепче. Ей сейчас нужна была поддержка. Понимание. Защита.
        Так и сидели около часа, вцепившись друг в друга, как астматики в кислородную маску. Не выдержав, Лиза нарушила тишину:
        - Все обойдется, Сонечка. Я в этом уверенна.
        - Спасибо тебе, Рыжик! - выдохнула Алмазова, нежно улыбаясь подруге, - Мне очень повезло с сестрой…
        - Иди в душ, - улыбнулась в ответ Лиза, - А я чай с травами заварю. Расслабляет хорошо.
        Соня, молча, взяла полотенце, и скрылась за дверью ванной комнаты. Через несколько секунд раздался ее пронзительный визг. Лизавета рассмеялась:
        - Осторожно. Из крана с горячей водой может пойти и холодная.
        - Лизка, - возмущенно фыркнула девушка, - Ну, как ты можешь жить в этой дыре?!

* * *
        - Разрешите, Дмитрий Аркадиевич? - дверь кабинета распахнулась, пропуская внутрь сексапильную секретаршу, - Вам заказное письмо. Правда, на имя Аркадия Михайловича…
        Девушка шла походкой от бедра, выгибаясь, как плакучая ива. И взгляд такой противный. Масляный. Дмитрий едва не расхохотался. Каких только матрешек на своем веку не повидал, но так и не смог понять женскую натуру.
        - Инга, Инга, - Борзый обреченно замотал головой, - Зачем ты нацепила туфли на таком высоком каблуке?
        - Они смотрятся на ноге сексуально, - томно ответила девушка, скользя по нему возбужденным взглядом, - Разве нет?
        - Сексуально они смотрятся только тогда, когда ты стоишь на одном месте, дорогая, - усмехнулся Дмитрий, - Но, стоит тебе сделать хоть шаг, и… бодрая походка кузнечика, сводит все попытки соблазнить меня, к нулю.
        Девушка растерялась, но, как оказалось, ненадолго:
        - И что же мне предпринять, чтобы не возвращаться домой с нулевым результатом?
        - Родится в другом теле, и с другими мозгами, - отрезал мужчина, - Письмо на столе оставь, а сама выметайся из моего кабинета! И сожги, к чертям, эти туфли.
        Дмитрий, без лишних церемоний вскрыл конверт. Бегло прошелся по тексту. Содержание уведомления заставило его широко улыбнуться. Отец будет доволен - они выиграли тендер. Да, уж, гордиться было чем. Неделя упорного труда, и бессонных ночей. План Гордеева хоть и пришелся по душе Похомову, он все равно его видоизменил. Не стал бабу под Зарутского подкладывать, а нанял очень талантливого хакера. После того, как информация о проекте Макара была у Дмитрия в руках, умельцы Гордеева такой конкурентный вариант подготовили - загляденье. Сокол тоже молодец - секретаршу комитета хорошо ублажил. Мало того, что все задним числом зарегистрировала, так даже денег за работу не взяла. Все складывалось удачно. А главное, комар носа не подточит. Все чин по чину.
        - Чего это у тебя Инга в три ручья ревет? - без стука вломился Пашка. Улыбчивый такой. Довольный. Дмитрий встал из-за стола, и впервые за несколько лет, вместо рукопожатия обнял друга. Даже по спине похлопал, как раньше. Павел слегка опешил. Хоть и старался виду не подавать, но от зоркого глаза Похомова это не укрылось.
        - Мы выиграли тендер, Соколик! - рассмеялся Борзый, плюхнувшись обратно в кожаное офисное кресло, и закинув ноги на стол, - Сделали, таки, эту пад*у.
        - Это событие нужно отметить, - загадочно протянул Соколовский, прикуривая сигарету.
        - Непременно, отметим, - кивнул в знак согласия мужчина, - Как отец с матерью вернуться, так сразу. Дай огоньку.
        Пашка удивленно покосился на друга.
        - Да не зыркай ты так, - ощетинился Борзый, - Зажигалку где-то посеял. Отец расстроится, если узнает, что я его подарок потерял…
        - Не хорошо, конечно, родителей расстраивать.
        - Так, стоп! - вскочил на ноги Похомов, - Олень, бл**ь, с ушами!
        - Слышь, Борзый, не пугай меня, - напрягся Павел, - Кто этот твой олень с ушами?
        - Я, кто ж еще…Сам же ее в пиджаке оставил.
        - В каком?
        - В котором Лиза домой уехала.
        - Не понимаю, все равно…Ты всегда сигареты и зажигалку в брюках носишь!
        - Сокол, ты тупой, или прикидываешься? - хищный оскал озарил мужественные черты его лица, - Даже пьяный сообразил, что терять с ней связь не хочу. Вот и оставил во внутреннем кармане…
        - Зажигалка то тут причем? - задумчиво почесал затылок Сокол.
        - А притом, Паша, - с наслаждением затянулся табачным дымом Дмитрий, - Маячок установлен в той зажигалке. Таким образом, отец всегда сможет выйти на меня, случись что. Похоже, теперь я знаю, как эту строптивую девчонку найти.

* * *
        Дмитрий припарковался умело, без лишней суеты. Не веря своим глазам, приоткрыл окно автомобиля, в надежде, что ошибся. Обжигающе горячий воздух тут же заполнил весь салон. У Похомова в голове не укладывалось, какое лихо могло заставить Лизу поселиться в Кировском районе Питера. Криминогенная обстановка здесь процветала, и так было всегда. С тоской, мужчина разглядывал обшарпанную пятиэтажку сталиновских времен, с покосившимися окнами, и обвалившейся клочками штукатуркой. Таких раритетов в городе осталось не так уж и много. Зародившиеся в душе сомнения исчезли, стоило лишь взглянуть на экран телефона. Ошибка исключена - маячок находится именно в этом доме. Рядом с подъездом бабки, оккупировав все имеющиеся лавочки, чесали языками, с любопытством поглядывая в его сторону.
        - Уважаемые, - обратился Борзый к старушкам, проворно покидая машину, - Елизавета Карпова в этом доме проживает?
        - Кто? - женщины недоуменно переглянулись, - Ты о ком толкуешь-то, милок?
        - Вот такого роста примерно, - жестом указал на свое плечо, - Рыжая такая…
        - Лизка, что ли? - удивилась старушка с самым писклявым голосом, - Так в сорок первой квартире. Только она квартирантка, на птичьих правах там девка! А тебе она зачем понадобилась?
        Продолжать этот бессмысленный разговор Дмитрий не стал. В считанные минуты, оказавшись в подъезде, нашел нужную квартиру, но нажать на звонок так и не решился. Пальцы словно онемели от напряжения. Все мысли из головы выветрились одним махом. Забыл даже, для чего именно он девчонку искал. Да и что говорить то ей сейчас? Похомов, злясь на себя, размял вмиг отекшую шею, хрустнул пару раз пальцами, и наконец, постучал. По ту сторону двери послышалось шабуршание, после чего щелкнул замок.
        - Неужели ты собралась раньше меня? - раздался звонкий голос Лизы, - Заплетешь мне колосок?
        Девушка, ничего не подозревая, распахнула дверь. Дмитрия словно под дых ударили чугунным кулаком. Он много надежд возлагал на эту встречу, но даже представить не мог, что Лиза встретит его в одном полотенце! Влажные кончики волос, и капли воды на нежной коже говорили, что она совсем недавно принимала душ. Борзый с силой сжал зубы. Разве возможно держать дистанцию, когда все мужские инстинкты обостряются в несколько тысяч раз? Когда руки трясутся, как у наркомана перед ломкой, от желания прикоснуться к ней, зарыться в эту густую копну рыжих волос. Похомов прекрасно понимал - если не заговорит с Лизой в сию же секунду, то весь его хваленый самоконтроль просто лопнет по швам. И тогда он ее…прямо здесь…На полу…
        - Это вряд ли, - прохрипел мужчина, не отрывая от нее голодного, горящего опасным огнем взгляда, - Косички - не мой конек…
        Лиза опешила. Она явно не ждала визита Похомова. Дмитрий видел это по ошарашенному выражению ее лица. По огромным - как два чайных блюдца - глазам, расширившимся от испуга и недоумения. Девушка тяжело дышала, не в силах произнести ни слова. Борзый ровным и спокойным дыханием в тот момент тоже похвастаться не мог.
        - Лиза?
        - Д-Дмитрий Аркадиевич? - заикаясь, произнесла девушка, - Как вы здесь оказались?
        - Тебя искал.
        - З-зачем?
        Столь наивный, доверчивый взгляд. Дмитрия передернуло. Не мог Борзый понять, почему у него земля из-под ног уходит, когда Лиза вот так смотрит. Не мог, и все тут!
        - Ты собираешься снять это проклятое полотенце? - предостерегающе огрызнулся мужчина, - Или продолжишь меня дразнить?
        Лиза похолодела, осознав, что стоит перед ним полуголая. Взвизгнув, девушка метнулась в соседнюю комнату, и, схватив первый попавшийся халат, наспех закуталась в него. Руки ее тряслись, пальцы не слушались.
        - Извините, - она пристыжено опустила глаза в пол, - Я думала, это Соня…Только она в дверь стучит, а не в звонит…
        Дмитрия ее признание немного отрезвило. Только сейчас он заметил, в каких жутких условиях проживает девушка. В полах огромные щели, на стенах трещины. Но, не смотря на это, везде чистота и порядок.
        - Не тушуйся, - подойдя в плотную, приподнял Лизу за подбородок, - Мне понравилось все, что я видел!
        Карпова, неосознанно сделала шаг назад. Исподлобья, как загнанный в угол зверек, поглядывая на Борзого. Внезапно, ее осенила догадка, от чего девушка даже хлопнула ладошкой по лбу:
        - А! Так Вы за пиджаком, да?
        - Отчасти, - последовал сухой ответ.
        - Я не успела сдать его в химчистку…Хоть и не запачкала, но все равно…
        Лиза поспешила извлечь из изрядно потрепанного шкафа одежду Похомова. Почувствовав на своем затылке его обжигающее дыхание, замерла на месте. Мужчина подошел со спины. И стоял так близко…Слишком близко!
        - Все стремятся обнажиться предо мной, Лиза, - задумчиво прошептал Дмитрий, - Все. Но, не ты…Ты наоборот, во сто шуб одеться готова…Почему?
        - Помялся, слегка. Ткань очень деликатная, - кое-как промямлила она, делая вид, что не слышала вопроса.
        - Лиза, - Борзый, схватив девушку за локоть, грубо развернул к себе лицом. - Не смей меня игнорировать! Отвечай.
        - Потому, что не хочу стать безвольной куклой в ваших руках! - стальным голосом отрезала Карпова, резко освобождаясь от захвата Похомова, - Держите пиджак! Дверь не заперта…
        Дмитрий, словно громом пораженный, вглядывался в ее глаза. Когда Лиза злилась, они становились похожи на расплавленную медь. Он не верил своим ушам. Кто еще, смел ТАК разговаривать с ним? С Дмитрием Похомовым? Да, никто!
        - Ты меня выгоняешь, что - ли? - надменным взглядом окинул девушку, - Не испытывай судьбу, ребенок. Не играй со мной - я правил не признаю…
        - Оно и видно! - Лиза гордо вскинула подбородок, чувствуя себя букашкой у его ног. Конечно, ее трясло от страха. А разве могло быть иначе?
        Похомов чувствовал, как кровь начинает бурлить в венах, как пальцы сжимаются в кулаки. Старался размеренно дышать, чтобы не сорваться, и не навредить девчонке. Быстро извлек из кармана брюк пачку сигарет, а из протянутого Лизой пиджака, достал зажигалку ручной работы. Прикурил, жадно втягивая в себя губительный никотин. С наслаждением выдохнул в потолок клубы табачного дыма.
        - У меня дома вообще-то не курят, - возмутилась было Лиза, но наткнувшись на невозмутимое выражение его лица, решила не накалять обстановку еще больше, поэтому и умолкла на полу слове.
        Дмитрий, внимательно наблюдавший за поведением девушки, довольно усмехнулся:
        - И что, даже пепельницы нет?
        Лиза отрицательно покачала головой. Ее негодование испарилось, и на смену ему пришло лишь дикое смущение. Даже румянец на щеках выступил.
        - Может, хватит? - не выдержала Карпова.
        Борзый, примирительно улыбнувшись, прошел на кухню, и затушил сигарету в раковине.
        - Сейчас Соня приедет, - Лиза скрестила руки на груди, - Надеюсь, Вас она здесь не застанет. Это избавит меня от лишних расспросов…
        Похомов оказался рядом очень быстро. Девушка не успела и глазом моргнуть, как мужчина припечатал ее к стене, яростно сверкая глазами.
        - Ты второй раз за сегодняшний день пытаешься выставить меня за порог! - прорычал он, угрожающе нависая над Лизой, - Не очень гостеприимно с твоей стороны, особенно, если учесть, что уходить я не хочу.
        - А я не люблю гостей, - пропищала Карпова, сжимаясь от страха в комочек.
        - А мне плевать! - возбужденный блеск в глазах Дмитрия, заставил Лизу напрячься еще больше, - Настанет день - запомни мои слова, ребенок - когда ты и пяти минут в дали от меня прожить не сможешь! Когда так же сильно, как и я, до ломоты в костях, будешь хотеть меня. Сейчас, я пойду тебе на уступки, и уеду. Но, еще хоть раз, твое смазливое личико попадется на глаза - и тогда, даже сам черт, меня уже не остановит.
        ГЛАВА 5
        - Прямо так и сказал? - Соня изумленно уставилась на подругу, - Ничего себе!
        Лизу все еще трясло после визита Похомова. Бледная, как полотно, девушка, вспомнив его последние слова, еще больше вжалась в сиденье летящего на полной скорости порше кайман:
        - Если я ничего не путаю, и все правильно поняла, то да…
        - Видимо, ты сильно Дмитрия заинтересовала, - весело защебетала Соня, - Я еще в клубе заметила, что между вами искра пробежала.
        - Следи лучше за дорогой, Соня, - огрызнулась Лиза, - И не говори ерунду. Он мне в отцы годится!
        Алмазова демонстративно фыркнула:
        - И нечего злиться. В моих словах есть доля правды. А про возраст ты зря. Десять лет разница - это еще не приговор.
        Карпова, тяжело вздохнув, отвернулась от подруги. Следить за пролетающими мимо зданиями куда приятнее, чем этот разговор. Только вот, все ее мысли, вновь и вновь возвращались к Дмитрию. Столь властная натура пугала, до дрожи в коленях. Но, Лиза не могла не отметить, что Похомов был очень привлекательный мужчина. Однако, этот его непонятный взгляд и хищный оскал…Отчего-то, Карпову снова в жар бросило от воспоминаний. А воображение тут же нарисовало еще более непристойную картину - девушке стало интересно, какие ощущения в ней мог вызвать поцелуй с таким мужчиной. Осознав, что мысли ее далеки от правильного русла, Лиза поспешила нарушить тишину:
        - А куда мы едем, то?
        - Шопинг у нас, Рыжик, - рассмеялась Соня, - Шопинг!

* * *
        Лизу всегда подташнивало в торговых центрах. Особенно в таких престижных, которые столь обожала Алмазова. Суета утомляла, сверкание витрин слепило глаза, раздражая с каждой минутой все сильнее. Словом, шопинг Карпова не любила. Наблюдать, как светские львицы отстегивают кругленькие суммы за, казалось бы, совсем ненужные, но брендовые мелочевки, было выше ее сил. Да и не понимала она этого сомнительного удовольствия, поэтому, с угрюмым видом, брела за Соней. От витавших в воздухе разнообразных ароматов, и дорогостоящих парфюмов (которые, смешиваясь, становились хуже дихлофоса) голова шла кругом. Лизе катастрофически не хватало кислорода, и она была готова на все ради глотка свежего воздуха. Девушка с укором посмотрела на подругу, которая подобно обезьяне, металась от одного бутика к другому.
        - Соня! Да у тебя уже по четыре пакета в руках, или ты не замечаешь?
        - Потерпи еще несколько минут, - состроила жалостливую гримасу Алмазова, - И, кстати, вместо того, чтобы ворчать, обновила бы заодно и свой гардероб!
        Лиза потупила взор, и притихла на полуслове.
        - Извини, - как можно тактичнее, произнесла Соня, - Я не хотела тебя обидеть. Если хочешь, можешь забрать все это. Мне для сестры не жалко…
        - Спасибо, дорогая, но нет, - Лиза пристыжено прикусила губу, - Просто много денег ушло на костюмы к чемпионату. Бабуля на одну пенсию живет, не могу я на шее у нее сидеть, пойми! Обойдусь без новой одежды…
        Соня от возмущения поставила пакеты на пол:
        - А для чего ты работаешь, в таком случае?
        - Из-за тренировок у меня было мало смен в прошлом месяце. Этого едва хватит, чтобы за квартиру заплатить.
        - Бррр! Не называй этот клоповник квартирой, - передернула плечами Алмазова, - Рыжик, ты очень фигуристая, и безумно сексуальная девушка. Но, зачем, скажи на милость, прятать свои достоинства в бесформенной одежде, когда наоборот, их нужно подчеркивать?
        - Но…
        - Хорошо, - Соня жестом остановила пререкания Лизаветы, - Открой секрет, в чем ты собралась идти на благотворительный бал?
        Лиза в ужасе прикрыла рот ладонью:
        - Как же я могла забыть?!
        - Ясно, - подытожила Алмазова, - Ни в чем…
        Как ни странно, Соню заставила замолчать проходящая мимо женщина. Вниманием Лизы она тоже завладела. Такая легкая, невесомая. Незнакомка, будто порхала по воздуху на высоких каблуках, причем так надменно и уверенно, что Карпова невольно залюбовалась. Ухоженная, светящаяся счастьем, она с кем-то весело щебетала по телефону. Повесив пакеты на запястье, женщина пыталась положить кошелек в сумочку, но видимо так увлеклась диалогом, что не заметила, как тот выпал. Не обращая внимания на возгласы Сони, Лиза подняла его с пола, в надежде догнать незнакомку:
        - Извините! - подбежала Карпова к женщине. Да, вблизи она выглядела гораздо старше, но не менее привлекательной, - Я от самой лестнице Вас преследую…
        Дамочка лучезарно улыбнулась, и было в той улыбке что-то такое…До боли знакомое.
        - Надо же, - произнесла она, с долей иронии в голосе, - Обычно меня преследуют мужчины.
        - Вы все не так поняли, - Лиза протянула ей кошелек, - Вот, вы обронили…
        - И правда, - она задумчиво посмотрела на девушку, - Сколько?
        Лиза недоуменно захлопала глазами:
        - Что, сколько?
        - Солнышко, да ты словно с луны свалилась! Вознаграждение. Сколько денег просишь за возврат кошелька?
        - Ничего не нужно, - Карпова настойчиво протянула женщине свою находку, - Держите!
        Незнакомка с изумлением разглядывала Лизу, будто диво дивное узрела:
        - Но…В нем налички на десять тысяч евро.
        - И что? Это же Ваше!
        Женщина осторожно забрала кошелек из рук Карповой, внимательно разглядывая ее лицо:
        - Таких как ты, почти не осталось, златовласка, - тяжело вздохнула она, наконец, - Сохрани чистоту, и невинность своей души, как можно дольше. Этот мир жесток, смотри, не сломайся.
        Лиза, кивнув в знак согласия, с чувством выполненного долга, вернулась к Алмазовой.
        - Ну что, - снисходительно улыбнулась Соня, - Идем выбирать тебе платье!

* * *
        Карпова искренне радовалась обновке. Впрочем, как и любая нормальная девушка ее возраста. Именно поэтому, она с нетерпением полезла в пакет, стоило Соне немного отъехать от парковки торгового центра.
        - Это что за ерунда? - испуганно воскликнула Лиза, держа в руках приобретенную пару минут назад, вещь, - Нам продали не то платье, Соня!
        - Успокойся, - невозмутимо облизала клубничный чупа-чупс Алмазова, - Они упаковали то, что я им сказала.
        - Как? - от безысходности крепче вцепилась в шелковую ткань, - Зачем?
        - Неужели думаешь, что я отвалила бы столько денег за тот бесформенный мешок, который вознес тебя на вершину блаженства?
        - Оно практичнее. К тому же, я чувствовала себя в нем комфортно…
        - Ага. Только выглядела ужасно. Не хватало цыганской шали в качестве основного аксессуара, - Соня с силой вдавила педаль газа в пол, - Поверь, эта модель сделает из тебя богиню благотворительного вечера.
        Лиза, обиженно фыркнув, отвернулась к окну. Пару секунд просидела, молча, но не выдержала - заговорила первой.
        - Если правильно все понимаю, то за эти ленточки еще и должна тебе триста долларов?
        - Нет. Это подарок, - подмигнула девушка, перестраиваясь в другую колонну.
        - Не нужны мне такие подарки…
        - Хорошо, значит, должна, - подвела итог Соня.
        - Превосходно, - не унималась Карпова, - Мало того, что оно меня обтянет, словно вторая кожа, так еще и грудь вся наружи будет…
        Алмазова абсолютно серьезно посмотрела на подругу, призывая к смирению. Как бы напоминая, что выбор уже сделан:
        - Не преувеличивай масштаб катастрофы. По крайней мере, все узнают, что она у тебя есть! Причем, очень красивая и аппетитная. Это я как девушка говорю, а представь реакцию мужчин…
        - Уже представила, - огрызнулась Лиза, - Поэтому ни за что его не одену.
        - Оденешь, - парировала Соня, резко выворачивая руль, - Если мои подарки для тебя хоть что-то значат. А уж если жизнь дорога, то еще и станцуем!
        - Ты чего творишь, - испуганно вжалась в сидение Карпова, когда Алмазова, развернувшись на светофоре, выскочила на встречную полосу.
        - Держись крепче, - был вынесен приговор, - За нами следят от самого торгового центра. Попробую сбросить хвост!
        Говорить еще что-либо под руку Лиза попросту не решилась. Очень редко видела подругу такой сосредоточенной и…бесстрашной. Осторожно выглянув в окно, заметила черную «Инфинити», следующую за ними буквально по пятам. Водителя разглядеть было невозможно - стекла полностью тонированные.
        - Сядь нормально, Рыжик, и пристегнись, - рявкнула Алмазова тоном, не терпящим возражений, - Устроим тест-драйв моей крошке!
        Лиза, прикрыла глаза.
        «Господи, сделай так, чтобы мы не расстались с жизнью именно сейчас. Иначе, последним, что я запомню, останется обворожительное черное платье, за которое еще не успела расплатиться».
        Дышала она через раз. Внутри сжалась стальная спираль, предчувствуя беду.
        Все произошло мгновенно. Визг тормозов. Удар.
        - Вот и приехали. Черт! - констатировала факт Алмазова, от досады ударяя по рулю, - Ты как? Сильно ударилась?
        - Порядок, - промямлила срывающимся голосом , - Легко отделались…
        - Ах, ты ж, курица е***ая, - плевал слюной водитель «Лексуса», стремительно приближаясь в их сторону, - Кто таким овцам права дает, не понимаю!
        Кто-кто, а подруга терпеть подобное не станет, в этом Карпова была уверенна, поэтому, ничуть не удивилась, когда та, словно ужаленная, выскочила из машины, и угрожающе двинулась навстречу амбалу:
        - Слышь, урод, - поприветствовала его девушка, уперев руки в бока, - Отсо*и, и успокойся!
        - Влада в любом случае постигнет неудача, ведь данная анатомическая часть у тебя отсутствует. Не так ли, Соня? - раздался спокойный баритон за спиной Алмазовой.
        Обернувшись на голос, девушка обомлела. Как и при первой встрече начали подкашиваться колени, едва столкнулась взглядом с его глазами цвета виски. Прямо, как в песне Натальи Ветлицкой!
        - Алексей…
        То ли выдохнула, то ли просто промямлила Соня.
        - Мой водитель, безусловно, палку перегнул, за что ответит позже, - между тем продолжал Гордеев старший, - Но, ты тоже далеко не ангел! Почему так экстремально водишь? Совсем жизнью не дорожишь?
        Алмазова насупилась, виновато хлопая ресницами:
        - Мы от погони уходили…
        - Бред, - с серьезным выражением лица, скрестил руки на груди.
        - Я не вру, - ощетинилась девушка, - Вон, у Рыжика спроси.
        Алексей, заметив Лизу, поприветствовал кивком, но подходить не стал.
        - От поклонников убегали? - мужчина, ни капли не стесняясь, изучал все достоинства Сониной фигуры, скользя по ней затуманенным взглядом, - Не иначе. Только в следующий раз не виляй так машиной, она - не попа.
        Что больше разозлило Соню, сказать сложно. Да только от былого смущения не осталось и следа.
        - Вообще-то, это твой водитель мне бампер помял…
        - А чего ты ожидала, если на таком расстоянии зад подставила? - негодовал Гордеев.
        - Следи за языком, Алексей, - ответила на вызов Алмазова, - Я еще никому свой зад не подставляла!
        - Еще одно неверное слово, глупышка, - прохрипел мужчина, понимая, как двусмысленно прозвучала его претензия, - И, клянусь, подставишь. Только вот никакого отношения к машине это иметь не будет!
        Соня подошла на опасно близкое расстояние - не смогла удержаться.
        - Обещаешь? - прошептала одними лишь губами.
        Алексей прокашлялся, явно желая перевести разговор в другое русло:
        - Держи лучше визитку. Пришли мне в офис счет на ремонт машины по этому адресу.
        Соня, разочарованно приняла ламинированную бумажку из его рук, избегая смотреть в глаза.
        - Я бы предпочла искупить свою вину в каком-нибудь тихом ресторанчике…
        - Извини, Соня, - Алексей пождал губы, - Много дел. Очень!
        - На следующей неделе? - поражаясь сама себе, произнесла Алмазова. И тут же возникло острое желание закрыть рот ладонью, чтобы не опуститься еще ниже в лице этого надменного человека.
        - Соня, - пытался подыскать правильные слова Гордеев, - Не усложняй…
        Окончание фразы девушка уже не слышала - от зашкалившего пульса заложило уши. А в глазах непривычно защипало. Страшась выдать свое состояние, она со всех сил побежала к машине. Оказавшись в салоне, дрожащими руками пыталась повернуть ключ в замке зажигания.
        - Что это было? - вкрадчиво поинтересовалась Лиза, забирая из рук подруги визитку.
        - Я не знаю, - глухо простонала Алмазова, до упора выжимая педаль газа.

* * *
        - Я не ясно выразился, Чех? - Похомов с силой стиснул телефон в руке, - Ты башкой думаешь, или все же яй**ми? Сроки истекают, пора деньги возвращать!
        - Сумма слишком велика, Борзый, - пыхтел мужчина в трубку, - Понимаешь же, что все бабки в деле. Дай мне хотя бы неделю, я все отдам. Даже с процентами, отвечаю!
        - Три дня, Чех, - устало выдохнул Дмитрий, - Три дня, и не часом больше. Иначе отожму твой бизнес, к чертям собачьим. Без штанов ведь оставлю…Голым по миру пущу!
        - Борзый, да ты…
        - Все, я сказал! - прервав вызов, мужчина брезгливо швырнул телефон на стол. Что за паршивый денек, мать его…С самого утра настроения не задалось.
        - Чего лютуешь то, Дим? - Соколовский, расслабившись в кресле-качалке, внимательно наблюдал за другом, - Чех очень важен сейчас, как партнер. А ты его ниже плинтуса…
        Похомов окинул друга свирепым взглядом:
        - Да он лишь благодаря сотрудничеству с нами на плаву держится. Бизнес Анатолия давным-давно стал убыточным.
        - И только поэтому его нужно добить окончательно?
        - Сокол, заткнись уже! Как же вы все меня сегодня достали…
        Дмитрий, нервно пошарив по карманам брюк, извлек оттуда пачку сигарет и зажигалку. Машинально, затянулся посильнее, надеясь как можно скорее успокоить разбушевавшиеся эмоции. Умом ведь понимал - прав Пашка. Прав. Да только поделать ничего с собой не мог.
        - А! Теперь понятно, почему ты такой смурной весь день, - начал философствовать Павел, - Наверняка, у Лизы был?
        Дмитрий задумчиво кивнул в ответ:
        - Отцовский подарок забрал…
        - Не выдержал таки, - друг осуждающе покачал головой, - Сразу после моего ухода сорвался адрес проверять, или все же подождал часок, другой?
        - Перегибаешь палку, Сокол. Я отчитываться, как шкет пятилетний, не собираюсь.
        Соколовский очень хорошо знал Борзого. За столько лет, бок о бок, грех не выучить. Зачастую и без слов друг друга понимали. Сейчас Дмитрий был слишком взвинчен, и причина тому могла быть всего лишь одна:
        - Неужели, отказала?
        - Выставила за дверь! - Похомов в сердцах сломал сигарету и швырнул ее в ближайшую стену.
        - Ни х**а себе! - удивленно присвистнул Пашка. - Если мне память не изменяет, то это единственный случай, когда тебя девка отшила.
        - Вообще-то, второй, - задумчиво произнес мужчина, - Первой была Елена Сергеевна.
        Соколовский прыснул со смеха. Даже бумаги из рук выронил.
        - Ну, да. Как я мог забыть классуху то нашу. Сколько же нам тогда было?
        - Двенадцать, - Борзый, последовав примеру друга, расслабился в кресле, закинув руки за голову, - И столько же часов я простоял в углу за тот случай.
        - Зацепила она тебя, да? - прозвучал в тишине вопрос Соколовского.
        Дмитрий вмиг серьезным стал. Даже желваки на лице заходили от напряжения.
        - До одури! До сих пор трясет…
        - Заметно.
        - Не х*р ухмыляться, Соколик. Я тут вообще-то душу изливаю.
        - И вовсе я не ухмыляюсь. Просто пытаюсь представить, какой ущерб нанесен твоему эго…
        - Понять не могу, что в ней такого? Вот, просвети меня. Обычная, ведь. Невзрачная, серая…
        - Рыжая…
        - Забитая, - продолжил Похомов, явно недовольный тем, что Пашка его перебивает, - Зашуганная. Боится каждого шороха…
        - Зато, искренняя. Живая. Лгать не умеет…
        - Но, не выходит у меня из головы, и все тут, - проигнорировал реплики друга Борзый. - Хоть башкой об стену долбись, честное слово!
        Мысли, в мгновение ока, перенесли Дмитрия на несколько часов назад. В тесную квартирку, где на него своими бездонными глазами взирала рыжеволосая девушка, облаченная в одно лишь полотенце. Кровь закипела в венах и, повинуясь инстинкту, устремилась к области паха.
        - Черт! - ругнулся он сквозь зубы, подавляя в себе внезапно вспыхнувшее желание.
        - И что делать будешь?
        - Кто ж его знает…Для начала, дам ей недельку форы. Сам за это время дела кое-какие разгребу, а то из рук все валится. А потом, займусь Лизой вплотную.
        Пашка искренне удивился:
        - Зачем?
        - Туго соображаешь, дружище. Завязывай-ка с бухлом, пока не поздно.
        - Можно же было просто ответить, лекарь х*ров.
        - Я хочу эту девочку. И она станет моей!
        - Да что ж, ты Борзый, как бульдозер! Прешь напролом…Так нельзя. Только не с Лизой…
        - Слушай сюда, Паша, - непонятно из-за чего рассвирепел Дмитрий, - Если мне понравиться чья-то ж**а, то не пройдет и двух часов, как ее обладательница будет искусно скакать на моем чл*не! А Лиза…Проблема в том, что Лиза нравиться вся. От макушки, до кончиков пальцев. И я из последних сил сдерживаюсь, чтобы не наброситься на нее.
        - Похомов, ты рехнулся? Угомонись уже. Эту девушку нужно просто оставить в покое. Я про Лизу сейчас говорю.
        Дмитрий упрямо замотал головой:
        - Нет. Билет в мою постель ей был прописан, едва она появилась в клубе.
        Мужчина, ворвавшийся в кабинет без предупреждения, заставил Борзого вскочить на ноги. Каким таким ветром могло занести сюда самого Зарутского? Пашка, и тот с приоткрытым ртом застыл.
        - Ты бы секретаршу сменил, птенчик, - просипел тот прокуренным, севшим голосом, - Слишком уж неубедительно она мямлит о том, что Дмитрий Аркадиевич занят.
        Похомов со всех сил боролся за внутреннее самообладание, но неприязнь к этому человеку брала верх над разумом. Злейший враг его отца, и Алексея Гордеева собственной персоной.
        - Ты, Макар, часом дверь не перепутал? Кабинет отца этажом ниже.
        - За дурака то меня не держи. Думаешь, не знаю, что его нет в городе на данный момент. К тому же, с Аркадием поговорить всегда успеется. А вот с тобой, щенок, я побеседую прямо сейчас!
        Дмитрий до боли сжал челюсти, да поскорее руки на груди скрестил, чтобы не разбить ему морду в приступе ярости.
        - Оставь этот дешевый понт для шестерок своих. Выметайся, давай отсюда, да поскорее. Не о чем нам разговаривать!
        - Тебе придется, иначе…
        - Что, иначе? - вспылил Дмитрий, угрожающе надвигаясь на противника, - И меня, под шумок, в турецкий бордель продашь?
        - Как же я это обожаю, - Зарутский демонстративно прислонился спиной к стене, - Все обо всем знают, а доказать не могут. Ни с чем несравнимый кайф. Но, сейчас не об этом…Как же Аркадию удалось тендер выиграть? Не твоих ли рук дело?
        Дмитрий хищно оскалился:
        - Тоже обожаю, когда всем все без слов понятно, а доказательств то нет.
        - Они будут, поверь, - с ненавистью прищурился мужчина, - Всего лишь вопрос времени. Но, если мои подозрения все же подтвердятся, ты пожалеешь, что появился на свет!
        - Надоели мне твои пустые угрозы, Макар, - передернул затекшими плечами Похомов, - Вот когда нароешь на меня компромат, тогда и поговорим.
        - Вряд ли ты сможешь разговаривать, если я хоть что-то на тебя нарою.
        - Громче всех всегда лают дворняжки, - смерил собеседника испепеляющим взглядом, - Молчаливость и выдержка - признак породы. В твои годы следовало бы это уже знать.
        ГЛАВА 6
        Почему именно согласился принять участие в данном мероприятии, Похомов не знал. С одной стороны Пашкины уговоры повлияли, а с другой, желание развеяться. Надоело уже по офисам, да клубам таскаться. Тем более, по словам Гордеева, который ко всему прочему и был инициатором идеи, приглашение на благотворительный бал получают только успешные бизнесмены и крупные меценаты. А он, действительно, принадлежал к этому кругу.
        - Да не сиди ты с кислой миной, Борзый, - прервал его размышления голос Соколовского, - Разве нам помешает дополнительная реклама? Посидим культурно, отстегнем бабок в фонд детского дома, и автоматически самыми выгонными спонсорами станем.
        - Это гнусно, - фыркнула в ответ на реплику брата Виктория, - С таким пренебрежением о сиротах говорить нельзя! Не стыдно тебе?
        Дмитрий еле сдержал улыбку, наблюдая за Соколовскими. Вика - поздний ребенок в семье друга. Почти на десять лет младше Пашки. Но, не смотря на сильное внешнее сходство, совершенно иная по характеру. Не по годам серьезная, и совестливая до жути. Наставление на путь истинный старшего брата - довольно распространенное явление в их отношениях.
        - Вы не правы, Виктория, - вмешался в разговор Гордеев старший, в который раз убирая с себя руки своей навязчивой спутницы, - Никаких гнусностей в адрес этих несчастных детей не прозвучало. Просто голые факты.
        - Расскажи нам лучше, что здесь будет происходить, - скучающим голосом поинтересовался Похомов, - К чему, так сказать, готовиться?
        Вика просияла, машинально заправляя за ухо непослушную светлую прядь:
        - Благотворительный бал - ежегодное мероприятие, позволяющее обеспечивать финансами детские дома по всей стране. Это своего рода соревнования между лучшими ВУЗами Москвы и Питера. Каждый институт представляет собственная команда, в состав которой входят лучшие студенты. И тут такое начинается! Кто-то поет, кто-то танцует, а кто-то проявляет себя в других культурных отраслях. Побеждает ВУЗ, собравший больше всего пожертвований. Деньги отправляются в детские дома, а победившая команда увозит с собой кубок. Все довольны. Ура!
        Мужчины заинтересованно переглянулись.
        - А ты уверенна, что деньги доходят до адресатов? - осторожно прощупывал почву Борзый, - Они точно не за бугор уплывают?
        Девушка отчаянно закивала головой:
        - Все честно. Не первый раз ведь участвуем! Правда, всегда МГИМО побеждают…Мы обычно вторые. Но в этом году у нас сильнейшая команда. Только тяжелая артиллерия нашего ВУЗа. К слову, совсем скоро я вас покину. Наши ребята подтягиваются. Вон, Тимофей уже аппаратуру настраивает.
        Пашка насупился:
        - Не припомню, чтобы ты у меня отпрашивалась. Будешь здесь сидеть, с нами!
        Публика одобрительно заревела, привлекая внимание гостей, заполнивших банкетный зал. Все с ожиданием уставились на дверь. Вика же хитро улыбнулась.
        - Попробуй объяснить это нашему капитану, братишка. Я посмотрю, как на твое заявление Алмазова отреагирует…Будет весело.
        - Что? - глаза Сокола округлились. То ли от удивления, то ли от безысходности.
        - Соня будет здесь? - забеспокоился Алексей.
        - Уже здесь, - усмехнувшись, поправила Соколовская, - Тимофей ее любимую песню включил, значит приехали все трое, или она одна.

* * *
        Алмазова сильно волновалась из-за предстоящего вечера. Репутация института стояла на кону. Несмотря на это, заходить в банкетный зал почему-то не спешила - переминалась с ноги на ногу на ступеньках здания, наслаждаясь вечерней прохладой. Дрожащими пальцами девушка пыталась справиться с непослушным сенсорным дисплеем своего телефона, и дозвониться, наконец, Лизе. Или Андрею…Тщетно! Оба номера были отключены. Больше ждать их Соня не могла. Раздраженно запихнув телефон в клатч, девушка шагнула в фойе. Заприметив там огромное зеркало, повертелась около него несколько минут, проверяя все ли в порядке с внешним видом. Часть волос по-прежнему спадали крупными локонами на полностью оголенные плечи и спину. В другую половину ее густой шевелюры были вплетены живые орхидеи, в тон кораллового платья с глубоким декольте. Так как длинна наряда была приличной, а именно «в пол», то и выглядела Соня шикарно. А главное - не вызывающе.
        Дважды вздохнув, для храбрости, и натянув на лицо беспечную улыбку, девушка уверенно вошла внутрь. Зал загудел, приветствуя Алмазову на удивление радушно. Окинув присутствующих равнодушным взглядом, она направилась в сторону сцены, где за диджейским пультом уже хозяйничал Тимофей.
        - Соня…ты божественна! - с обожанием выдохнул одногрупник, - Так и быть, я готов поставить крест на холостяцкой жизни.
        Алмазова заливисто рассмеялась:
        - В очередь, Тимка. В очередь.
        - Ну, как всегда, я в пролете…
        - Где все наши? - командным голосом поинтересовалась Соня.
        - Там, - кивком головы Тимофей указал в нужном направлении, - Не хватает только Лизы и Андрея.
        - Знаю. Они немного опоздают…Соколовскую не вижу.
        - Вика за столиками спонсоров пока что сидит. С братом.
        Развернувшись на девяносто градусов, девушка с трудом разглядела в затемненной части зала одногрупницу. Да и Дмитрия с Павлом заодно.
        Третий мужчина, вместе со своей спутницей сидел к ней спиной, поэтому разглядеть парочку лучше Соня не смогла даже своим стопроцентным зрением.
        - Сейчас вернусь.
        Не проронив больше ни слова, девушка направилась к столикам спонсоров.
        Завидев ее, Виктория загадочно заулыбалась, и замахала обеими руками в знак приветствия.
        - Добрый вечер, господа, - улыбнулась Алмазова, - Давненько не виделись. Не могу сказать, что скучала, но все же…
        Похомов рассмеялся. Даже сигарету поспешил затушить.
        - Нравится мне твое чувство юмора. Ой, нравится!
        Соня, скорчив ему гримасу, переключила свое внимание на Соколовскую:
        - Вика, тебя ребята заждались!
        Виктория, в ожидании разрешения, вопросительно посмотрела на Пашку. Тот, буквально сверлил немигающим взглядом ее одногрупницу, совершенно не обращая внимания на сестру. Пользуясь моментом, Соколовская выскользнула из-за стола:
        - Бегу, бегу.
        Алмазова уже почти развернулась, собираясь отправиться вслед за Викой, да только екнуло вдруг в груди. Остановилась, внимательно рассматривая сидящего спиной к ней мужчину. Что-то в его осанке было ей до боли знакомо. В глубине души, она понимала, что этот человек - Алексей Гордеев.
        Сердце пропустило пару болезненных ударов, кровь прилила к лицу от обиды и гнева. Он с женщиной сюда пришел! Ярость взяла верх над разумом…Соня обогнула стол, оказавшись лицом к лицу с Алексеем. От его напряженного оценивающего взгляда холодок пробежался по спине, но девушка и бровью не повела. Лишь гордо вскинула подбородок, да посильнее клатч в руке сжала.
        - Ну и гад же ты, Гордеев! - злобно зашипела девушка, еле удерживая себя от рукоприкладства.
        - Не понял? - изумился Алексей, слегка отодвигаясь от своей спутницы.
        - Что, силиконовые сиськи милее естественной красоты? - Глумилась Алмазова, прекрасно понимая, с каким интересом за этой перепалкой наблюдают Похомов и Соколовский, но остановиться уже не могла, - На них у тебя время есть, да?
        - Как это понимать? - сурово отчеканил мужчина, стискивая зубы.
        - А как тебя понимать? - закричала Соня, вкладывая в слова всю свою обиду и ярость, - Сначала руки нацеловываешь, комплиментами осыпаешь. Потом в одной кровати со мной «случайно» оказываешься, по городу преследуешь. Даже машину мне разбил…А сейчас вообще компанией какой-то курицы наслаждаешься! Ниже падать тебе некуда…
        - Сама ты курица, - возмутилась вульгарная блондинка, очевидно, распознав из всего сказанного лишь это слово.
        - Рот закрой! - цыкнула Алмазова, - Шлюхам слова нее давали…
        - Что?
        - Соня, - Алексей медленно поднялся на ноги, - Давай поговорим в конце вечера. А сейчас, извинись перед Юлей, пожалуйста!
        От подобных слов у девушки окончательно помутился рассудок. Она даже сама не поняла, в какой именно момент схватила с подноса у проходящего мимо официанта бокал шампанского, и выплеснула его прямо в лицо опешившего Гордеева.
        - Вот тебе мои извинения! - прошептала Алмазова, делая шаг назад, - Других не получишь…
        Не дожидаясь последствий, Соня, быстрым шагом, поспешила в дамскую комнату, спиной чувствуя, что взбешенный мужчина следует за ней.
        - Лешенька, мужской туалет в противоположной стороне, - послышался писклявый голос Юлии, - Сейчас ты направляешься в женский…
        - А я и не собираюсь там мочиться, золотко!

* * *
        Соня искренне надеялась, что войти в женский туалет Гордееву не позволит воспитание. Не тут-то было. Не просто вошел, а вломился, распугав при этом всех студенток, которые в течение пяти секунд покинули помещение.
        - Что себе позволяешь? - грозно пробасил мужчина, нависая над девушкой.
        - А ты?
        - А что я собственно такого сделал?
        - Попросил извиниться перед этой…Юлей!
        - Ты незаслуженно оскорбила девушку, поэтому и попросил.
        Соня тяжело дышала. Ком в горле мешал нормально разговаривать, словно тисками сжимая голосовые связки.
        - Нет, я не понимаю, - негодовал Алексей, - Почему ты ведешь себя так, словно мы прожили в законном браке не менее двадцати лет. Почему, Соня?
        Алмазова уставилась в пол, не зная, что сказать, и изо всех сил сдерживая слезы. Гордеева такой молчаливый ответ не устроил, поэтому он слегка сжав ее подбородок, заставил смотреть в глаза. Девушка подчинилась, но легче не стало. Она млела от малейшего прикосновения этого мужчины.
        - И я не понимаю, - с вызовом прошипела Соня, - Не понимаю, чем же это безмозглое пугало лучше меня? Может, расскажешь?
        - Господь, милосердный, - перешел на шепот Гордеев, - Ты ведь ревнуешь меня!
        - Вовсе нет…
        - Ревнуешь, - ласковое прикосновение его пальцев к губам заставило вздрогнуть, - Ревнуешь…
        - Так чем же она лучше? - не унималась Алмазова, - Со*ет бесподобно?
        - Прекрати сквернословить, - мужчина скрестил руки на груди, - Ничего между нами не было.
        Осознав, что только что сказал, Алексей рассвирепел:
        - Охр***ть! Докатился…Стою перед пигалицей, и как школьник, докладываю, кого тра**л, а кого и пальцем не трогал.
        Соня немного расслабилась после подобного заявления. Даже на душе как-то легче стало. Неожиданное признание Алексея заставило ее смутиться:
        - Сегодня ты прекраснее, чем когда либо…Не успел сказать…
        - Нужно было плеснуть тебе в лицо шампанским гораздо раньше, чтобы скорее прозрел, - она обхватила руками свои оголенные плечи, пытаясь унять дрожь во всем теле.
        - Дура, - нежно, хрипло, с озорными искорками в глазах, он вынес свой вердикт.
        Девушка тут же ощетинилась, вспоминая последние события:
        - Бабник! - еле заметно, Соня отступила под его натиском назад, - Кабель…Стареющий ловелас…
        - Все так, - Алексей рассмеялся, - Мы ведь уже выяснили тот факт, что ты меня ревнуешь. Давай не будем повторяться.
        Ей нечего было ответить. Вернее, мыслей в голове вертелось очень много, но сформулировать из этой каши хоть что-нибудь дельное выходило с большим трудом.
        - Ненавижу! - обиженно фыркнула, не придумав ничего умнее.
        - Хочется верить.
        - Это правда, - сорвался с уст последний аргумент. Вместе с ним испарилась и обида.
        - Тсс! - горячий палец накрыл ее мягкие губы, очертил контур, тем самым прерывая гневную тираду. - Хочешь знать правду? Без всей этой напускной вежливости и прикрас?
        - Было бы не плохо, - стало до ужаса жарко, когда он, схватив ее за талию, притянул к себе.
        - У меня вс**ет всякий раз, когда вижу тебя, - ошарашил своим признанием мужчина, - Не смотри так. Да, я действительно хочу тебя. Но, совсем иначе, чем те сопливые мальчишки, что бегают по пятам за твоей тенью, и возносят в ранг богини. Нет! Хочу тебя по-взрослому. Грязно. Жестко. Всю, целиком. Без остатка. И тело, и душу, и мысли. Все…
        - Но…
        - Почему держу дистанцию? Отстраненно прохожу мимо? Демонстрирую безразличие?
        Ответа Соня ждала с замиранием сердца. Боялась даже пошевелиться, пока всю правду не услышит.
        - Не хочу позволить свирепому медведю растоптать едва распустившийся подснежник, - задумчиво произнес Гордеев, - Ты слишком юна. Страсть такого мужчины, как я, тебя просто сломает.
        - Ерунда, - гневно сверкая глазами, воскликнула Алмазова, - Откуда тебе знать, мы ведь даже не пытались. Что, если я мечтаю об этой страсти?
        - Глупышка, - сражаясь за самоконтроль, мужчина прикрыл глаза, и нервно сглотнул. Соблазн был слишком велик, - Ты себе даже не представляешь, что значит быть моей. И врагу не пожелаешь. Я жуткий собственник!
        - Как и все мужчины, - парировала она в ответ, все теснее прижимаясь грудью к его жесткому торсу, - Надеешься запугать?
        - Даю шанс отступить…
        - Я иду только вперед. Если придется, то и по головам в том числе. Но, никогда не отступаю.
        - Юношеский максимализм, - усмехнулся Алексей, не отрывая взгляда от ее пухлых губ, - Необдуманный шаг…
        - Не тебе судить…
        - Мала еще умничать.
        - А, по-моему, в самый раз. Желаешь проверить?
        - Вот сейчас и проверю!
        Припечатав Соню к стене, Алексей смял ее губы в страстном, дурманящем разум поцелуе. Она ответила со всем безумием, на которое только была способна! Катастрофически не хватало воздуха. Плевать. Важен лишь он…
        Неожиданно раздавшийся телефонный звонок заставил их отпрыгнуть друг от друга. Словно от сна очнулись… Соня прокашлялась, стараясь выровнять дыхание.
        - Да? Отлично, буду через минуту…

* * *
        - Главное, чувствуй себя уверенно, - Андрей помог Лизе выйти из машины, - И прекрати каждые десять секунд одергивать платье. Поверь на слово, как мужчине, это привлекает внимание гораздо больше, чем твоя аппетитно виляющая попа. К тому же, длина самая оптимальная. Я видел наряды раза в три короче, так что расслабься, хорошо?
        Девушка кивнула в ответ, обгоняя Гордеева, и торопливо поднимаясь по ступеням.
        - Скорее, Андрей! Мы опаздываем…
        - Без нас не начнут, - шутливо отмахнулся друг.
        - Не начнут? - возмущению Лизы не было предела, - Соня тебе голову оторвет, за подобные слова!
        - Хм, интересно. А какую?
        - Да иди ты, - обиженно фыркнула Карпова, останавливаясь перед входом, в ожидании отставшего Андрея.
        Сегодня он был сам не свой. Едва Лизу у дверей подъезда встретил, тут же в лице изменился, начал ахинею всякую нести. Вот и сейчас, Гордеев скользил по ней странным, неизвестным ей до сих пор взглядом. А она знала об этом мальчишке все. Все! Девушке стало не по себе.
        - Я говорил, что у тебя очень аппетитная ягодичная мышца? - лучезарно улыбнулся молодой человек, - Особенно в этом платье?
        Лиза уперлась кулачками в бока, сердито поглядывая на друга:
        - Четвертый раз, за последние полтора часа, я слышу от тебя комплименты, адресованные моей заднице. Что происходит, Андрей? Что с тобой происходит?
        - Ничего, - наконец, Гордеев догнал подругу, - Просто…Понимаешь, я всегда видел в тебе друга, соратника, сестру. А сегодня, впервые, увидел рядом с собой девушку. Чертовски красивую девушку…
        Лиза оцепенела. Не могла поверить в то, что он флиртует с ней. С человеком, которого с детского сада называл сестрой! Да и в голове стало так пусто, словно все мысли разом улетучились. Умом понимала, что должна что-то ответить, но язык словно онемел. Затянувшееся молчание не сулило ничего хорошего.
        - Я очень люблю тебя, Дрю! - Карпова ласково потрепала его по макушке, как в детстве, - Ты самый лучший в мире друг. Умоляю, не лишай меня этого счастья …
        Андрей рассмеялся:
        - Никогда, и не за что! Я не дурак, рушить все своими руками.
        - Фух, напугал! - Лиза, подхватив Гордеева под локоть, потащила внутрь здания, - Больше так не делай…

* * *
        - Уже минут десять прошло, а Гордеев так и не вернулся, - негодовал Пашка, то и дело, поглядывая на часы, - Чем они там занимаются?
        Дмитрий усмехнулся. Про себя, конечно, чтобы друга не обидеть. Симпатия Соколовского к Алмазовой была более чем очевидной. Но, и тот факт, что Соня предпочла другого, так же не оспорим. Искр между ней и Алексеем хватило бы на освещение небольшого городка. Девчонка даже сцену ревности закатить у всех на глазах не постеснялась. А это уже о многом говорило.
        - А то ты не знаешь, чем, - ехидно пропела Юлия, - Развелось же ша**в!
        - Рот закрой, - возмущенно рявкнул Пашка, - И чтобы подобный слов в ее адрес я не слышал, ясно?
        - Тише, ребятишки, тише, - невозмутимо пробасил Похомов, свысока поглядывая на собеседников, - Не время для разбора полетов. Угомонитесь оба. Одна, мило улыбаясь, сейчас продолжит уничтожать свой коктейль, а второй начнет думать верхней головой, и тут же осознает, что Алмазову ему не видать, как своих ушей.
        - Это почему еще? - возмутился Сокол, до краев наполняя рюмку водкой, - Недостаточно хорош, что ли, для нее? Рожей не вышел?
        - Ой, все, угомонись, - Похомов примирительно подставил и свой стакан другу, - Всем ты вышел…
        - Конечно, конечно, - писклявый голос спутницы Алексея заставил Дмитрия вновь напрячься, - Вот только да*т в туалета она почему-то не ему!
        Рука со стуком опустилась на стол, заставляя посуду задребезжать. От ярости у Борзого даже глаз задергался.
        - Выметайся, - отчеканил мужчина, исподлобья поглядывая на девушку, - Чтобы в течение минуты тебя не то, что за нашим столом - во всем здании не было.
        - И не подумаю, - промямлила Юлия, медленно вжимаясь в спинку стула, - Алексей со мной еще не рассчитался.
        - Выходит, Алмазова не так уж и сильно ошиблась, - усмехнулся Похомов, извлекая из кармана пиджака портмоне, - Сколько?
        - Пятьсот баксов.
        - Да, эскорт услуги нынче недешевое удовольствие, - присвистнул с иронией Дмитрий, отсчитывая купюры, - Но выдержать еще хотя бы пять минут в твоей компании выше моих сил.
        Девушка молниеносно выхватила из его рук протянутые бумажки, и растворилась в толпе.
        - Думал, мозг от нее взорвется, - облегченно выдохнул Похомов, поднимая стакан с алкоголем, - Вздрогнем, дружище!
        Да только выпить не успел. Так и застыл как статуя с рюмкой в руке. Сначала, не узнал ее, лишь Андрея. А когда пришло осознание, кого именно он ведет под руку по импровизированной красной дорожке…В общем, торкнуло Дмитрия, похлеще горькой водки. Руки, как у алкоголика затряслись. Чтобы не расплескать жидкость, поставил рюмку на стол.
        - Это Лиза? - не веря собственным глазам, удивился Пашка, невольно озвучивая и немой вопрос Борзого.
        Да, Лиза. Но совсем другая Лиза. Не рыжая мышь, а рыжая бестия, приковывающая к себе жадные взгляды всех представителей мужского пола. В черном платье-мини обтягивающем ее так, словно с мылом натягивала, с глубоким декольте, демонстрирующем шикарную грудь, и в туфлях на высоком каблуке, девушка, лучезарно улыбаясь, уверенно шагала рядом с Гордеевым младшим. Красиво уложенные волосы спадали по плечам, а вечерний макияж и вовсе сделал из нее роковую красотку.
        - Твою мать! - только и смог выдавить из себя Похомов, не отрывая затуманенного, голодного взгляда от девушки.

* * *
        Как Лиза и подозревала, их появление не осталось незамеченным. Одногрупники скучковались у самой сцены, и радостно завопили, стоило ребятам переступить порог. Радовало лишь одно - они привыкли к большому количеству любопытных глаз. Именно поэтому, покрепче вцепившись в Андрея, Карпова уверенным шагом двинулась вперед. Машинально сканируя толпу, она напрасно пыталась отыскать среди множества чужих лиц Соню. Ее, как назло, нигде не было. Зато, на глаза ей попалась Виктория. С Соколовской Лиза общалась не так уж близко, но тоже весьма не плохо.
        - Вика, - окликнула она девушку, ускоряя шаг, и буквально волоча за собой Андрея, - Подожди секундочку.
        - Ой, привет, - засмущалась Соколовская, украдкой посматривая на Гордеева, - Здорово выглядите, ребята.
        - Где Алмазову черти носят, - выпалил Андрей, - Названивала целую вечность, а сама опаздывает!
        - Андрей! - цыкнула на друга Лизавета, пытаясь жестами объяснить, что тот ведет себя не совсем корректно.
        - А она…Дело в том, что у Сони случился небольшой конфликт, я бы даже сказала - недопонимание, с твоим братом, - Вика осмелилась посмотреть прямо в глаза молодому человеку, - Сейчас она в дамской комнате, но думаю, скоро подойдет…
        - Я уже здесь, - вынырнула из-за угла Алмазова, - Вика, передай, пожалуйста, ведущей, что теперь все в сборе. Можно начинать.
        Соколовская, бодрым шагом направилась к судейским столикам. Соня тем делом, чмокнула Андрея в щеку, в знак приветствия, и крепко прижала к себе Лизу. Карпова сразу почувствовала, как трясет подругу, а потому, и отпускать из своих объятий не спешила.
        - Я пойду с парнями поздороваюсь, - почувствовав, что девушки хотят поговорить одни, Гордеев тактично удалился. Только после его ухода, Алмазова отстранилась.
        - Довольно потрепанный вид, - тихо заметила Лиза, поправляя прическу подруге, - Что произошло с цветами в твоих волосах? Не вериться, что ты в таком виде появилась на публике.
        Соня рассеянно прикоснулась к упомянутым орхидеям, и, осознав, что те сломаны, густо покраснела. Опустив глаза в пол, она вытащила из пучка своих густых волос гребень с вплетенными в него цветами. Горько вздохнув, отправила его в ближайшую урну. Лиза же, проворно, взбила шелковистые локоны подруги, красиво укладывая их по обеим сторонам лица.
        - Так даже лучше, - лучезарно улыбаясь, сделала вывод Лизавета.
        - Рыжик, как я и подозревала, сегодня ты королева вечера, - засмеялась в ответ девушка, с ног до головы сканируя образ Карповой, - С великой радостью уступаю тебе это почетное звание.
        - Ой, да ладно тебе, - отмахнулась Лиза, - Вместо того, чтобы меня смущать, лучше расскажи, что с тобой произошло!
        - Кажется, я совершила непростительную ошибку, Лиза, - промямлила девушка себе под нос, - Все же оступилась…
        - Что ты такое бормочешь, Сонечка? Говори громче, из-за музыки плохо слышно…
        Алмазова мертвой хваткой вцепилась в предплечья подруги, и с совершенно безумным выражением лица прошептала:
        - Он. Из-за него все…Соблазнил меня. И что самое страшное, я ведь ни секунды не возражала. На поцелуи отвечала, черт возьми! Если бы не звонок, он бы меня прямо там, в туалете. Боже!
        Соня в ужасе прикрыла рот рукой. Запоздалое раскаяние сдавливало грудь, словно пятидесяти килограммовая гиря. Да и чувство стыда покоя не давало.
        - Я ничуть не лучше обычной дворовой шл*хи!
        - Да что ты такое говоришь? - осторожно освободившись от ее захвата, Карпова слегка встряхнула подругу, пытаясь привести в чувство, - О ком? Этот мужчина - Алексей? Я ведь права?
        - Да, Алексей, - выдохнула Соня, слегка прикрыв глаза. Грудь девушки тяжело вздымалась, и вновь опускалась.
        - Соня, ты совсем уже с ума сошла! - повысила голос Лизавета, - Не могу поверить, что ты так поступила. А может, вы все же переспали? Просто говорить не хочешь?
        - Нет, что ты! - испуганно воскликнула Алмазова, глядя прямо в глаза Карповой, - Мы просто целовались…Ничего большего…
        - Зажиматься в туалете со старшим братом лучшего друга, ни в какие ворота, знаешь ли!
        - Не суди, да не судим будешь, - огрызнулась Соня, пристыжено опуская глаза в пол, - Я не устояла перед его напором!
        - А точно Алексей тебя соблазнял? Не наоборот, случайно?
        - Я лишь начала игру, а Гордеев продолжил.
        - Ясно - оба хороши, - вынесла вердикт Карпова, - Что тогда тебя сейчас тревожит?
        - Последствия…
        - О каких последствиях речь, если между вами ничего еще не было?
        - Понимаешь, Лиза, я согласилась быть его женщиной. Вернее, добилась этого сама. Возможно, даже Алексея вынудила, спровоцировала. Потому что…Потому что…Черт! - Не могла собраться с мыслями Соня, - Да потому, что хочу быть его! Вот и шла к своей цели напролом…Даже забыла, что совсем скоро могу выйти замуж…Как быть теперь, Рыжик? Что делать? Я не найду в себе сил, сказать ему, что все было ошибкой. Что нам нельзя начинать отношения. Не смогу. Не хочу!
        От обиды Соня готова была разрыдаться, и Лиза это очень хорошо понимала. Так же, как и что пора завершать эту мини исповедь, ведь со сцены уже начали объявлять участников, и институты, которые они представляли. Но, оставить подругу без поддержки просто не могла.
        - Любовь всегда прекрасна. И не важно, между кем рождается это чувство. Главное, чтобы оно было искренним, настоящим, понимаешь?
        Лизавета серьезно посмотрела на Алмазову:
        - Ну, все, Соня, возьми себя в руки. Не расстраивайся! Время все расставит по своим местам.
        - Да, - грустно улыбнулась девушка, - На время надейся, а сам не плошай…Я постараюсь.
        - Соберись, сестренка, - подбодрила Лиза еще раз, - Ваш дуэт с Тимофеем нашу концертную программу открывает, помнишь?
        - Да.
        - Петь сможешь?
        - Да.
        - Хорошо.
        Повисло неловкое молчание, которое Карпова поспешила нарушить:
        - Как знать, вдруг все это, наоборот, к лучшему происходит. Вдруг, Алексей сможет помочь и тебе, и Петру Петровичу.
        Соня усмехнулась, взбивая пальцами свою шикарную шевелюру:
        - Это вряд ли. Чтобы простить мужчину помочь в таком деле, нужно предварительно ублажить его в постели. Не раз, и не два. Да и играть чувствами Алексея я тоже не хочу. Слишком опасно.
        - Да, возврата назад уже не будет, если так поступишь. Но, если просто объединиться против общего врага, - заговорчески прошептала Лиза, - То, возможно, вам не придется расставаться из-за грядущего замужества. Если у вас все получиться, то тебе не за кого будет выходить!
        Соня, не мигая, уставилась на подругу:
        - Выкладывай, что тебе известно!
        - В тот вечер, когда мы познакомились с Похомовым и Соколовским, я слышала, краем уха, о каких делах разговаривал Дмитрий с Алексеем. Имя Зарутского там упоминалось в сочетании с очень «лестными» комментариями. Он им, как кость поперек горла, поверь!
        - Государственный университет управления и экономики. Город Санкт-Петербург, - восторженно провозгласил женский голос со сцены, отвлекая их от столь важного разговора, - Встречаем лучших, из лучших!
        - Нам пора, - встрепенулась Соня, - Забудем на время о том, что тревожит. Поговорим позже, когда одержим победу!

* * *
        Представление было шикарным. Лизавета с разинутым ртом смотрела на номера команд конкурентов. Танцы, песни конкурсы - все говорило о масштабной подготовке конкурсантов. Упускать победу никто не хотел. Было немного не по себе, от того, с какой ненавистью и призрением на них смотрели капитаны других команд. Подобные грустные мысли Лиза старалась от себя отгонять. Пусть завидуют их успеху молча. А успех действительно имел место быть. И не удивительно, когда в команде такие акулы! Карпова неосознанно расплылась в улыбке, вспоминая вступительную речь ведущей, относительно их команды.
        «Тимофей Богартов - диджей с большой буквы, ученик самого Армина Ван Бюрена; Соня Алмазова - капитан команды, девушка с уникальными вокальными данными; Виктория Соколовская - лучший эрудит института, имеющая ко всему прочему прекрасный голос; Андрей Гордеев и Елизавета Карпова - чемпионы мира по современным парным танцам…»
        Соня, к счастью, с головой ушла в соревнования, и выкладывалась полностью. Ее дуэт с Тимофеем просто взорвал публику, и известная песня Билана и Волковой «Любовь - с*ка», зазвучали по-новому. А дальше была совместная работа парней - Гордеев и Богартов читали такой душераздирающий рэп, что прослезилась большая половина зала. Да и сама Лиза в стороне не осталась - успела потанцевать, вместе с Андреем конечно.
        Сейчас, пока все они отдыхали в ожидании очередного конкурса, она могла спокойно рассмотреть убранство зала. Он был разделен на три зоны разного цвета, значение которых было девушке неведомо. Так же, как и почему часть помещения, где расположились спонсоры и меценаты, очень сильно затемнена. Людей много, а разглядеть их лица невозможно. Из размышлений ее вновь выдернул голос ведущей:
        - Парней в деле мы уже увидели. А на что ради победы способны представительницы прекрасного пола? Сейчас и узнаем!
        - Даже боюсь представить, что на этот раз придумала эта сумасшедшая, - тихо шепнула ей на ухо Соня, - Того гляди, через костер прыгать начнем!
        - Да тише ты. Услышит же…
        - Ну и что, пусть все слышит!
        - Тянем жребий, - раздался за спиной визгливый голос ведущей, заставив подруг вскрикнуть от неожиданности, и развернуться на голос, - Тяните же! Скорее, только вы остались.
        Соня спохватилась первой, и отважно засунув руку в бархатный мешочек, извлекла оттуда крошечный кубик с надписью.
        - Императрица, - без особого энтузиазма в голосе произнесла Алмазова. Она, как и Лиза, увлеклась разговором, и совершенно выпала из реальности.
        - Императрица! - радостно завопила женщина, - Проходи к остальным участникам, вон туда. Теперь ты, - обратилась она к Карповой.
        Дрожащей рукой девушка полезла в мешочек, и нащупав внутри последний кубик, вытащила его наружу.
        - Шахерезада, - от изумления глаза Лизаветы стали как чайные блюдца, а брови поползли на лоб, - Нет. Нет, погодите! Это какая-то ошибка, я не могу быть Шахе…
        - Шахерезада! - еще громче закричала женщина, - Все персонажи в сборе!
        - Итак, от каждой команды были выбраны три девушки. Каждой досталась своя роль. Я называю персонажа, вы поднимаете руку, договорились?
        Лиза быстренько поднялась на сцену, и встала между Соней и Викой.
        - Тебе кто достался? - поинтересовалась она у Соколовской, - Я прослушала.
        - Женщина-кошка, - сокрушенно выдохнула девушка, - Ну, какая из меня женщина-кошка? Смех, да и только…
        - Так, девочки, - Алмазова заставила их встать в круг, - Давайте без паники, на нас надеется вся команда. Мы должны забыть о стеснении, и двигаться вперед. Какую бы роль нам не дали, мы обязаны выступить лучше всех!
        - Внимание! - ведущая вновь обратилась к участникам, - Прошу всех за кулисы для примерки костюмов.

* * *
        - Господи, что это за ленточки, - возмущалась Лиза, - Я ведь, почти голая!
        - Думаешь, мне легче? - поддержала ее Виктория, - С ног до головы в латекс запаковали, как… Как…
        Обе покосились на Соню, которая в костюме императрицы выглядела умопомрачительно. Алмазова сразу стала степенной, величественной. Осанка ровная, талия утянута корсетом, грудь приподнята им же. Ее волосы трогать не стали, а просто вогрузили на голову изящную диадему.
        - Хватит ныть! - строго осадила их девушка, - Каждый свой жребий сам вытянул. Сейчас наша задача - обойти соперников. А это значит, выложиться на все сто. Да, роли будут разные, осталось только найти их достоинства.
        - Легко говорить человеку, которому лучший персонаж достался, - огрызнулась Вика, - Меня брат придушит, едва увидит в этом костюме. И я даже знаю, почему. Потому, что выгляжу так, словно с дешевого порно кастинга сбежала!
        - Посмотри на ситуацию с другой стороны. Как не крути, а нам придется вжиться в образ. Слиться с ним воедино. Поверить, что мы и есть эти люди. Ты, Виктория - женщина - кошка. Основные качества: надменность, самоуверенность, стервозность, сексуальность, и, конечно же, от тебя должно веять опасностью. Дикие кошки, существа своенравные и неуправляемые. Понятно?
        Соколовская, молча, кивнула.
        - Рыжик, - почти прошептала Соня, - Ты больше всех подходишь на роль Шахерезады. Хрупкая, изящная, окутанная дымкой тайны, и безумно сексуальная. Особенно в этом костюме. Его словно для тебя сшили!
        - Бред! - фыркнула Карпова, не желая мириться с тем фактом, что ей придется показаться на глаза нескольких сотен людей в таком виде. Восточные направления она любила, и всегда с радостью танцевала. Но, сейчас, от смущения, сердце билось в удвоенном ритме.
        - Подойди к зеркалу, - безапелляционно заявила Соня, явно начиная вживаться в образ, - Посмотри на себя. Ты же неотразима, дурочка! Мы с Викой тебе в подметки не годимся. Все взгляды в этом номере будут устремлены лишь на одну тебя! А значит, самая большая ответственность за испытание лежит, также, на этих хрупких плечиках.
        В гримерке повисла гробовая тишина. Соня и Вика выжидающе смотрели на Карпову. Ей ничего не оставалось, кроме как подчиниться. Лиза подошла к огромному, от пола до потолка, зеркалу, и принялась разглядывать себя со всех сторон. Она всегда считала подругу эталоном красоты, но сейчас, глядя в свое отражение, понимала, что ничем ей не уступает. Ни чем!
        Такая же пышная шевелюра блестящих волос на голове. Благодаря типу фигуры «песочные часы» обнаженная талия казалась хрупкой, словно тончайший фарфор. Вместе с тем, округлые бедра и пышная грудь придавали образу сексуальности. Лиза, не веря своим глазам, смущенно улыбнулась. Соня была права. Она действительно красива! Бордовые шаровары из невесомой органзы, тяжелый лиф и пояс, расшитые всевозможным бисером и стеклярусом, идеально оттеняли ее молочно-белую кожу. Да и прекрасно гармонировали с медно-рыжим цветом волос. Теперь девушка улыбнулась более открыто, увереннее.
        - Вот, видишь, - повторила Соня, довольная тем, что смогла достучаться до подруги.
        - Да, вижу, - загадочно прощебетала Лизавета, - Я не рыжая мышь!
        Фраза, адресованная когда-то ей Похомовым, так легко слетела с уст. И сердце отчего-то сладко затрепетало в груди. Если бы он увидел ее сейчас, то назвать мышью просто не посмел бы.
        - Может, придумаем какой-нибудь девиз, или хотя бы слоган? - предложила Соколовская, одевая на голову шлем женщины-кошки, с ушами на затылке.
        - Не нужно, - уверенно ответила Алмазова, - Мы и так всех порвем.
        Раздался противный звонок, приглашающий всех на сцену. Девушки, уверенным шагом покинули гримерку, направляясь навстречу публике. Их встретили бурными овациями, что придало Лизе еще больше уверенности в себе.
        - Какие же вы все красивые! - слишком слащаво и наигранно восторгалась ведущая вечера, - Даже не представляю, как сложно будет нашим уважаемым гостям сделать свой выбор. А сделать его придется в любом случае.
        Женщина глубоко и громко вздохнула, так как предыдущую фразу произнесла на одном дыхании, и вновь продолжила:
        - А теперь, внимание, девушки! Объясняю правила конкурса. Каждая команда, состоящая, как вы уже поняли, из трех персонажей, должна собрать пожертвования со всех присутствующих. Как вы будете это делать - не моя забота! Можете изгаляться, как пожелаете, главное - не выходить из образа. Это единственное правило, за нарушение которого конкурсант снимается с испытания. Ох, еще момент! Победителей судить будут по двум критериям. Первый - самая большая сумма сборов. Второй - пожертвования собраны от каждого, без исключения, столика. Условия понятны?
        - Да! - вторил ей дружный хор голосов.
        - Отлично. А сейчас я попрошу подойти капитанов, для определения очередности участия команд.
        Алмазова подбежала к ведущей первая, а потому ей и посчастливилось вытащить заветную цифру семь.
        - Ура, последние, - с облегчением выдохнула Вика, дрожащими пальцами теребя застежку черного силиконового комбинезона.
        Лизавета тяжело вздохнула, но все же улыбнулась Соколовской.
        - Посмотри на них, - девушка кивнула в сторону соперниц, - Они такие вульгарные, раскованные. Как бы ужасно это не прозвучало, но Соня права. Будем стесняться - проиграем. Нужно из кожи вон лезть, лишь бы не допустить подобного.
        - Это точно, - согласилась подоспевшая «Императрица», - У них даже Красная Шапочка, как путана, выглядит. А наша женщина-кошка…
        - Я поняла! - рявкнула Виктория, и дерзко потянула замок комбинезона вниз, обнажая грудь практически на две трети, - Так лучше?
        - Безусловно!
        - Гораздо эффектнее!
        В голос ответили девушки, отчего все трое рассмеялись.
        - Соколовская, - Соня начала строить беспроигрышную, на ее взгляд, стратегию по привлечению всех спонсоров на их сторону, - Ты трясешь деньги с братца, его дружков, и остальных представителей синей зоны. И, Вика, не забывай по чаще говорить - «мяу».
        Виктория театрально поклонилась:
        - Слушаюсь, Ваше величество!
        - Рыжик, обрабатывай сиреневую зону. Там, как нельзя, кстати, имеются большие ценители востока.
        - Серьезно? - удивилась Лиза, - Откуда знаешь?
        - Просто пришла раньше вас. Тогда свет у спонсоров еще не успели приглушить. Так что готовься, парочка шейхов там точно сидит.
        - Очень весело! Лучше бы ты мне вообще ничего не говорила. Опозорюсь еще…
        - Отставить панику. Мы справимся. Тем более что самую привередливую зону - пурпурную, беру на себя! Осталось обговорить с Тимофеем музыкальное оформление нашего выступления.
        Тем временем, первая команда уже преступила к испытанию, суматошно бегая между столиками меценатов. Лиза от волнения начала считать про себя до ста и обратно.
        - Нужно отвлечься.
        - Что? - девушка не сразу сообразила, что Вика обращается к ней, - С радостью, да только как?
        - Я предлагаю, не смотреть на выступления других команд, чтобы не расстраиваться лишний раз, а пойти за кулисы, и отрепетировать какой-нибудь интересный выход. Соня ведь сейчас выбирает с Тимофеем музыкальное оформление. А мы…
        - Точно! - чуть ли не взвизгнула от восторга Карпова, - Есть одна идея!

* * *
        Похомов нервно закурил. Наверное, в сотый раз, за сегодняшний вечер, едкий никотин обжигал его легкие. Но, вопреки всему, он затягивался все сильнее и сильнее, в надежде успокоить разбушевавшиеся эмоции. В глубине души Дмитрий ликовал - все же судьба столкнула их вновь! Воображение дорисовало картинку их «случайной» встречи, по окончанию вечера.
        - Борзый, ты хоть признаки жизни то подай, - Сокол усердно махал ладонью перед его лицом, - Леха к тебе уже второй раз обращается!
        - Да? - мужчина рассеянно затушил сигарету, - Задумался, извини.
        - Да нечего, - усмехнулся Гордеев, - Все мы после выхода девушек в костюмах на сцену задумались.
        - О чем спрашивал то?
        - Чей институт спонсировать собрался?
        - Явно не МГИМО, - огрызнулся Похомов, вновь устремляя взор на сцену, в надежде, что она хоть на секунду там промелькнет.
        К счастью, именно в этот момент ведущая объявила последнюю команду:
        - Государственный университет управления и экономики. Город Санкт-Петербург. Встречаем, друзья!
        Заиграла красивая музыка, и на сцену медленно, но гордо вышла Соня. Окинув надменным, царским взглядом присутствующих, она мечтательно уставилась в потолок, указывая правой рукой на синюю зону. Мелодия вдруг изменилась. В ней появились нотки агрессии. И тут, на глазах изумленной публики, из-за ее спины появилась женщина-кошка. Они посмотрели в лицо друг другу, словно в зеркало, повторяя даже мельчайшие жесты. После чего, ожившее второе «Я» императрицы, спустилось со сцены и уверенно направилось к их зоне. Алмазова тем временем, начала изображать влюбленность, нежно поглаживая накрахмаленный мужской платок. Прижимала его к груди, целовала. Загадочно улыбаясь, девушка указала левой рукой на сиреневую часть зала. И тут же в мелодии появились восточные нотки, а от спины Сони плавно «отклеилась» Шахерезада. Публика ревела, ожидая дальнейших действий. Практически в ногу, одинаковой походкой, девушки разбрелись по разным зонам.
        Теперь видеть Лизу Похомову удавалось с большим трудом. Этот факт мешал спокойно наслаждаться шоу. Дмитрий злился. Очень злился.
        Между тем, с призывным кличем «Мяу», Вика запрыгнула на их стол, вызывая недовольство со стороны Пашки:
        - Не стыдно тебе? - завелся Сокол, - Вот мама узнает.
        - Бабки гони, - мило улыбаясь, прошипела Виктория, - Чем больше в шляпку мою положишь, тем быстрее я избавлюсь от этого костюма.
        Соколовский полез в карман за кошельком.
        - И вы тоже давайте, - обратилась она к Похомову и Гордееву, - За Андрея, за Соню…
        - За них я вложусь, - хитро прищурился Алексей, - Эх, разорить готовы, детишки!
        - Я не понял, - все больше раздражался Похомов, - Вы что, зоны разделили?
        - Да, - гордо отозвалась девушка, - Так удобнее. Не знаю, почему другие не догадались, а бегали как сумасшедшие, по всем столикам.
        - То есть, Лиза к нам не подойдет?
        - Нет.
        - И Соня тоже? - удивленно переспросил Алексей.
        - Чего заладили! Вам что, меня мало? - обиженно фыркнула Виктория, - Значит, больше денег жертвуйте!
        Дмитрий с грохотом отодвинул стул, возмущенный тем фактом, что может попросту упустить девчонку.
        - Похомов, ты куда? - попытался вразумить мужчину Алексей, - А благотворительность?
        Недолго думая, он достал чековую книжку, и, заполнив все кроме суммы, протянул Пашке:
        - Впишешь нужную цифру.
        - А какую, это, нужную?
        - Ту, которой до победы не будет хватать.

* * *
        Лизавета чувствовала себя мерзко. Все уговоры Алмазовой и Соколовской пошли прахом, стоило ей спуститься со сцены. Паника накрыла с головой, от чего девушка невольно задрожала. Колени подкашивались от неуверенности и страха. Предотвращая падение, Карпова остановилась. Обернулась, пытаясь глазами найти в толпе Андрея. Гордеев, будто почувствовал, что нужен ей сейчас, как никогда. Он одобряюще улыбнулся, и, скрестив за нее пальцы, крикнул: - Давай, Рыжик! Мы в тебя верим.
        Лиза тепло улыбнулась другу, после чего, прикрыв глаза, прочитала про себя молитву, и направилась к спонсорам. Но, уже не как затравленный кролик, а как уверенный в своих силах человек. Ее ожидали тридцать столиков, за одним из которых сидели три молодых человека, в национальной арабской одежде. Теперь она понимала, о чем именно говорила Соня, намекая на культуру востока. Самый молодой, на вид, представитель этой троицы не мигая, смотрел ей прямо в глаза, что уже говорило о заинтересованности. Недолго думая, Лиза призывно улыбнулась ему, и поманила к себе указательным пальцем. Мужчина, даже если и не ожидал подобного поворота событий, не растерялся ни на секунду. Ждать себя он не заставил - уже через мгновение нависал над Шахерезадой.
        - Ты - необычайно красива, - сказал араб на ломанном русском языке.
        Лизавета еле заметно подмигнула ему, после чего, без предупреждения рухнула без чувств. Расчет был на то, что у избранника хорошая реакция, и девушка не ошиблась. Мужчина поймал Лизу раньше, чем она достигла пола. Зрители изумлено ахнули. Как раз в этот момент, Шахерезада, начала свой горячий танец. Стеснение отошло на второй план, когда тело оказалось в плену музыки. Карпова уверенно демонстрировала все, что только знала о танце живота. Связки, восьмерки, тряски, шаги, волны…Даже столь откровенные элементы, которые однозначно были бы запрещены на официальных соревнованиях. Словно мотылек, она порхала от столика к столику, все больше и больше наполняя мешочек для сборов. Краем глаза, Лиза видела, что Соня справляется тоже на ура. Да и Вика не отстает. От этого на душе стало так легко, безмятежно. Собрав пожертвования со своей зоны, девушка хотела помочь Алмазовой и Соколовской, но увидела, как те направляются в сторону сцены. Карпова проворно отвесила поклон своей публике, и уже собиралась присоединиться к ним, но и шага сделать не успела - кто-то грубо схватил ее за локоть.
        - Ты нарушила главный запрет, - пробасил Похомов хриплым голосом, от которого у Лизаветы кожа мурашками покрылась. Или просто его прикосновение так подействовало?
        - Ка..Какой?
        Дмитрий резко развернул ее. Теперь Лиза не знала, как выдержать взгляд этого человека, и не грохнуться в обморок, но уже по-настоящему. Сейчас он казался ей колючим-колючим, словно ежик. Хищный оскал на его лице ничего хорошего не предвещал, это она уже успела выучить.
        - Никогда не попадаться мне на глаза!
        - Да будет Вам известно, - Карпова тщетно пыталась вырвать руку из стального захвата, - Я не знала, кто именно приглашен на бал. И вообще, мне нет дела до этого глупого правила. Не в детском саду, слава Богу!
        - Он тебе не поможет, - холодно отчеканил Борзый, и, ломая ее сопротивление, с силой прижал к своей груди, - Ни Бог, ни черт!
        Лиза побледнела, как полотно, понимая - за ними сейчас с большим интересом наблюдают несколько сотен глаз. Но его сердце…Оно так гулко и мощно билось в груди, что хотелось прижаться к нему еще крепче. Насладиться его силой. Почувствовать себя защищенной. Наваждение прошло быстро, стоило лишь Соне напряженно спросить:
        - Лиза, все в порядке?
        Карпова начала вырываться из его объятий, что немало позабавило самого Дмитрия. Видя, каким весельем светятся глаза мужчины, она просто рассвирепела - со всех сил укусила его за грудь, прямо через тонкую ткань рубашки. Борзый, ругнулся, слегка ослабив хватку. Как раз этим замешательством Лиза и воспользовалась - выскользнула из мужских рук, и побежала к Соне. Триумф ее длился ровно три секунды!
        В два шага Дмитрий нагнал упрямицу, и, не дав опомниться, впился в столь желанные губы настойчивым поцелуем. Он словно с ума сошел! Едва ее полуобнаженное тело увидел, и все, что когда-либо его сдерживало, рухнуло. Стоило своими грубыми пальцами нежность кожи ощутить, и прощай трезвый разум. Всю злость, как рукой сняло. На смену ей пришло дикое, неконтролируемое чувство обладания. Похомов все сильнее прижимал Лизу к себе. Углубил поцелуй, наслаждаясь сладостью ее рта. Поначалу Лизавета стояла, не двигаясь. Словно оцепенела. Секунда. Две. Наконец, поддавшись его натиску, несмело ответила. По залу прошелся возмущенный шепоток. Это Дмитрия и отрезвило. Бля*ь! Что же он творит. Совсем из-за нее голову потерял. Самобичевания мужчины прервала звонкая пощечина, прозвучавшая в гробовой тишине, как раскат грома. Щека после удара горела огнем, но он будто и не замечал этого вовсе.
        Не веря в происходящее, Борзый уставился на Лизу. Она тяжело дышала, раскраснелась. Глаза и вовсе молнии метали. Некоторые женщины в моменты гнева становятся еще прекраснее, и девчонка относилась к их числу. Как ни странно, Похомов не злился на нее за столь опрометчивый поступок, но оставить безнаказанным просто не мог. Поэтому, молниеносным движением взвалил брыкающуюся девушку себе на плечо, и, игнорируя все ее злобные возгласы, быстрым шагом направился в сторону парковки.

* * *
        - Немедленно остановите машину, и выпустите меня, иначе я…
        - Кричи! - холодно ответил мужчина, убивая в Лизе последнюю искорку надежды на спасение, - Сколько влезет.
        Карпова прижалась щекой к тонированному стеклу, пытаясь успокоиться, взять себя в руки. Тем временем, Дмитрий уверенно выехал на трассу, ведущую за город. Девушка насторожилась. Он был слишком серьезен и сосредоточен, чтобы разыгрывать похищение. Стало жутко. От неприятных мыслей Лиза даже поежилась, но продолжила нагло разглядывать его точеный профиль, чуть пухлые губы. Теперь она знала, какими страстными и требовательными они могут быть. Стыдно признаваться даже самой себе, но этот случайный поцелуй вызвал в ней целую бурю эмоций. И, кстати говоря, страх в этом букете вообще отсутствовал…
        - Успокоилась?
        Неожиданный вопрос заставил вздрогнуть. Взглянув на него исподлобья, Карпова предпочла промолчать.
        - Лиза, - рвано выдохнул Похомов, - Не смотри на меня так…
        - Как так?
        - Как на врага народа…
        - Что со мной будет? - неожиданно для самой себя повысила голос Лизавета, - Отвечайте! Я имею право знать…
        - Сама-то как думаешь? - хищно оскалился Похомов, немного отвлекаясь от дороги.
        - У меня богатое воображение, поэтому даже собственные мысли пугают, - очень тихо произнесла девушка, отворачиваясь к окну. Эмоции сдержать не удалось - одинокая слеза все же скатилась по нежной коже. А следом и вторая. Лиза совершенно не понимала, к чему нужна эта бессмысленная игра слов. Зачем он ее мучает? Слегка шмыгнула носом, и тут же раздался ужасный визг. Дмитрий со всей дури ударил по тормозам, проклиная себя за дерзость. А ведь Пашка предупреждал. Предупреждал…
        - Посмотри на меня!
        - Нет…
        - Твою мать, Лиза! Я сказал, посмотри на меня!
        Карпова нехотя развернулась к Похомову. Затравленный взгляд этого мужчины буквально до дрожи прошибал. Лиза часто задышала, испуганно замерев на пассажирском сидении. Неожиданно, он заключил ее лицо в свои горячие ладони, нежно вытирая мокрые щеки большими пальцами.
        - Не нужно плакать…Не могу видеть твои слезы. Ощущения такие, словно здоровенным напильникам прошлись по яй…Ножом по сердцу!
        - Почему? - прошептала Лиза, тронутая внезапной заботой.
        - Хм, - Дмитрий прижал ее голову к своей груди, покровительственным жестом, - Если бы я знал…А я не знаю даже того, как с тобой поступить. Толи отпустить на все четыре стороны, толи просто в постель затащить…
        Лиза испуганно отстранилась, пытаясь прикрыть почти нагое тело руками:
        - У меня есть право выбора?
        - Нет.
        - Жаль, - тяжело вздохнула девушка, - А то я бы выбрала первый вариант…
        - Серьезно? - Похомов завел двигатель, - Не самый удачный выбор, ребенок. Ты рискуешь остаться одна на ночной загородной трассе.
        - С вами я рискую вообще с жизнью распрощаться.
        - Чудная ты все же, - рассмеялся Дмитрий, - Я не убивать тебя везу, поверь.
        - От вас за километр алкоголем пахнет! - отрезала Карпова, - Вы пьяны, а ведете машину.
        - А вот учить меня, мала еще, - мужчина надавил на педаль газа со свойственной ему дерзостью, - Я с двенадцати лет машину вожу. В любом состоянии. Даже с закрытыми глазами. Ясно тебе?
        Лизавета обиженно уставилась на дорогу, пытаясь запомнить все до мельчайших деталей. Да только запоминать то особо и нечего было. Лес. Дорога. Темнота. Сколько они ехали в полнейшей тишине, она не знала. По ощущениям, не меньше двух часов. Наконец, Похомов свернул с основной трассы на еле заметную лесную дорогу.
        - А все же, куда мы едем? - как можно мягче поинтересовалась Лиза, стараясь скрыть страх под маской спокойствия.
        - В очень важное для меня место, - так же степенно отозвался Дмитрий, - О нем известно лишь двум людям. Это моя крепость. А так же напоминание…
        - О чем? - тихо, почти шепотом спросила девушка.
        - О том, что нет в этом мире ничего вечного. Ни жизни, ни друзей, ни везения. Ничего…
        Карпова отчаянно замотала головой:
        - Нет! Я не хочу туда. Отвезите меня куда угодно, но только не в столь жуткое место. Пожалуйста, Дмитрий Аркадиевич!
        - Расслабься, тебе там понравится. И, Лиза, еще раз назовешь меня так - изнасилую. Поняла?
        Девушка коротко кивнула, и вновь уставилась в окно. Петляющая дорога вскоре привела их к, еле заметному в лесной глуши, заросшему мхом дому. Забором ему служил высоченный частокол, так же покрытый зеленью.
        Дмитрий заглушил двигатель.
        - Лиза, пойми, я не причиню тебе вреда. Поэтому, не вздумай убегать - сильно осложнишь себе жизнь. Лес дикий, и его обитатели тоже. К тому же, я не прощу себе, если по моей вине и с тобой что-то случиться.
        Карпова, словно, мимо ушей пропустила его слова, и затравленно рассматривала строение в сгущающихся сумерках.
        - Вы меня на цепь посадите, да? - срывающимся голосом произнесла девушка, - Только не в погреб, умоляю. Я боюсь крыс…
        - Лиза! - рявкнул совершенно сбитый с толку Похомов, - Какая к черту цепь? Какой погреб?
        - Я в книгах про маньяков, читала, - промямлила Лиза, - Они так со своими жертвами поступают…
        - Слишком много всякой хе*ни читаешь, золотко, - рассмеялся Дмитрий, выходя из машины, - Ты гостья в этом доме. И я скорее себя на цепь посажу, чтобы к тебе не приближаться. Идем.
        Поразмыслив пару секунд, Лиза вышла вслед за Похомовым, на ходу разминая затекшую шею.
        - Ну же, смелее, - подбадривал мужчина, открывая скрипучие ворота, и пропуская ее внутрь, - Постой здесь секунду, я только машину загоню.
        Карпова обхватила себя руками, пытаясь защититься от порывов прохладного ночного ветра. На природе ночами было особенно холодно. Это она знала очень хорошо, ведь деревня, в которой по сей день живет ее бабушка, располагалась на опушке, практически в центре леса. Лизавета так задумалась, что не заметила, когда Дмитрий успел загнать машину и запереть ворота. Не знала она и того, как долго он так нагло рассматривает ее.
        - Извини, похищение в мои планы не входило, - тихо произнес Борзый, - Так что запасной одежды здесь нет. Разве что, могу предложить свою футболку. Она тебе как раз вместо платья будет.
        - Хорошо, давайте футболку, - быстро согласилась девушка. Все лучше, чем почти голой перед ним стоять.
        Дмитрий, сняв с двери замок, вошел внутрь постройки. Нащупал две керасиновые лампы советских времен, и зажег их. Помещение тут же наполнилось приятным глазу светом. Лиза осторожно зашла в дом. Внутри он оказался не таким заброшенным, как снаружи. Стены из кругляка отшлифованы и покрыты лаком, на дощатом полу большой коричневый ковер с мягким ворсом. Сама комната большая, просторная, разделенная на две части большой русской печью. По одну сторону от нее массивный дубовый стол с тремя стульями, небольшой шкаф с кухонной утварью в углу. Другая половина комнаты служила залом, в котором имелись все нужные для нормального существования вещи. Двуспальная кровать из ротанга, бельевой шкаф, сервант забитый кучей книг и альбомов. И, конечно же, плетеное кресло-качалка.
        Похомов оставил одну лампу на столе, другую же повесил на крюк рядом с кроватью, и принялся рыться в шкафу. Через несколько минут извлек оттуда изрядно потрепанную футболку с изображением Виктора Цоя. Лиза со всех сил пыталась сдержать рвущийся наружу смех, при виде подобной картины.
        - Как видишь, погреба здесь нет, - попытался разрядить атмосферу Дмитрий, - Цепей тоже.
        - Да и на пятизвездочный отель тоже мало смахивает, - съязвила Карпова, - Не думала, что Вы можете жить в таких условиях.
        - Я не всегда был таким, каким ты меня знаешь! - ответил он гораздо жестче, чем планировал, - Переодевайся, я пока баню проверю.
        - Здесь есть баня? - искренне удивилась Лизавета.
        - Да, за сторожкой. А так же сарай с дровами, и собственная вода, прямо со скважины.
        Не говоря больше ни слова, Дмитрий вышел, громко хлопнув дверью.
        Обиделся, или попросту разозлился, Лиза не знала. Но, все равно чувствовала себя виноватой. Не по себе было, и все тут! Тяжело вздохнув, девушка стянула с себя костюм, и быстро одела футболку. Она, казалось, до последней нитки, впитала запах своего хозяина. Мысли вновь вернули ее в объятия этого мужчины, оживляя в памяти поцелуй. Вскочив на ноги, Карпова заметалась по сторожке. Почему она не думала сейчас о том, как поскорее домой вернуться? Почему не закатывала истерики, с просьбой отпустить ее?
        - Ваши победили!
        Появление Дмитрия застало Лизу врасплох, она даже вздрогнула от неожиданности.
        - Правда? - практически выдохнула девушка, - Откуда Вам знать?
        - Пашка сказал, - Похомов, повернувшись к ней спиной, принялся запирать дверь, - И гневные пожелания от твоей подруги тоже передал.
        Лиза улыбнулась, представляя, что именно передала ему Соня:
        - Какие?
        - Оторвать мне гениталии грозится, - усмехнулся Борзый, вплотную приближаясь к Карповой, - Маленький гестаповец.
        Лизавета засмеялась, но тут же замолчала. Похомов зарылся рукой в ее волосы, пропуская их сквозь пальцы:
        - Мягкие, как я и представлял, - прохрипел мужчина, - Тебе идут мои вещи.
        В следующее мгновение, он словно потерял интерес к ней. Развернулся, и молча, направился к кровати. Девушка с ужасом наблюдала, с какой скоростью Дмитрий освобождается от одежды.
        - Идем спать, ребенок. Выдался тяжелый день.
        Карпова отчаянно замотала головой, понимая, чем ей грозит эта ночевка.
        - Не трону я тебя, если сама не попросишь, слово даю!
        - Нет, я на кресле как-нибудь, - промямлила еле слышно.
        - Как хочешь, - Борзый загасил лампу, - Замерзнешь, сама придешь.
        ГЛАВА 7
        - Где Лиза? - набросилась на Пашку Алмазова, едва закончилось мероприятие. Все поспешили в клуб, отмечать сегодняшнюю победу, а она ринулась в синюю зону в поисках ответов. Соколовский нервно заерзал на стуле, не зная, что ответить разгневанной девушке.
        - Куда этот мужлан ее увез?
        - Понятия не имею, - пошел ва-банк мужчина, - Он передо мной не отчитывается.
        - Слава богу, зрители восприняли этот инцидент, как часть представления, - Вставила свое слово Виктория, - Иначе, была бы настоящая катастрофа.
        - Да плевать я хотела на эту почетную публику, - зашипела Соня, - Для меня куда важнее, что сейчас происходит с Лизой! А твой братец, наглым образом, врет нам.
        Виктория замолчала на полуслове, и в поисках поддержки, уселась рядом с братом.
        - Всерьез думаете, что Борзый обидит ее? - удивленно приподнял брови Павел, - Позволит себе лишнего?
        - Конечно! - безапелляционно заявила Алмазова, раскрасневшись от негодования.
        - Полностью солидарен, - поддержал подругу Андрей, - Если Похомов при большом скоплении людей так себя вел, то страшно представить, что будет, если их оставить наедине!
        - Пожалуйста, скажи, если знаешь, Паша, - Вика прильнула к Соколу, - Мы все волнуемся…
        Пашка тяжело вздохнул:
        - Я, действительно не знаю. Он непредсказуемый.
        - Врешь! - истошно закричала Соня, не зная, каким способом узнать правду.
        - Угомонись сейчас же, Соня, - стальным голосом отчеканил, непредвзято наблюдающий за этой перепалкой Алексей, - Он же сказал, что не знает. Не надоело еще попугаев из себя изображать?
        Девушка пристыжено, но в то же время с мольбой, посмотрела на Гордеева:
        - Вместо того чтобы успокаивать, лучше помоги. Моя подруга сейчас находиться в лапах этого…
        Новый приступ ярости заставил ее вновь переключить свое внимание на Соколовского.
        - Передай своему дружку, если хоть пальцем тронет Лизу против воли, я лично ему я*ца оторву. И пусть Бога благодарит, что она успела мешок с деньгами нам швырнуть прежде, чем он уволок ее в неведомые дали. Иначе, его бы сейчас с мигалками искали!
        - Что ж ты злая то такая? - не выдержал Пашка, - Завидно?
        Соня хотела что-то ответить, но все потеряло смысл, когда Алексей молниеносным движением развернул к себе, и заключил ее лицо в свои огненные ладони, заставляя смотреть только на него. Только в глаза. Опять этот дурманящий шоколадный взгляд заставлял сердце сладко томиться в груди, а губы мечтать о поцелуях. Она пыталась отогнать от себя мысли о нем, пока была на сцене. Когда пыталась помочь Лизе. Но сейчас Гордеев стоял так близко, что было страшно даже дышать.
        - Девочка моя, - прошептал мужчина ей в самые губы, стараясь вразумить, - Если бы вы были хоть чуточку наблюдательнее, и сдержаннее, наверняка заметили бы - то, что происходит между ними в данный момент, либо не происходит - все взаимно!
        - Но…
        - Лиза отвечала на его поцелуи, - бесцеремонно перебил ее Алексей, - Это неоспоримый факт, который могу подтвердить не только я. Даже обнимала. Но, мы не имеем права вмешиваться в чужую личную жизнь. Лишь им решать, что будет дальше.
        Соня виновато поглядывала на Гордеева старшего, отчитавшего ее, словно нашкодившего ребенка.
        - Хочешь сказать, мы должны сидеть и ждать, чем дело кончиться? - вспылил Андрей, - Меня одна мысль о том, что они сейчас наедине, до белого коленья доводит. А ты предлагаешь вообще не вмешиваться?
        - Очень мудрая мысль, Гордей, - оживился Пашка, поддерживая Алексея, - Полностью согласен, и предлагаю завершить консилиум.
        Андрей на Соколовского даже внимания не обратил, лишь ближе подошел к брату, и недоуменно смотрел то на него, то на Соню:
        - Я, по всей видимости, вообще не в курсе последних событий, да?
        Соня густо покраснела, пытаясь, отстранится от мужчины. Гордеев сопротивляться не стал, но не упустил возможности слегка притянуть ее к себе за талию.
        - Возможно, - снисходительно ответил Алексей, выдавая минимум информации.
        В зале почти никого не осталось, за исключением толпы девушек, дружно шагающих мимо них в туалет. Одна из них, заметив Соню, остановилась, удивленно присвистнув:
        - О, Алмазова! Смотрю, времени зря не теряешь. Решила на рекорд пойти?
        - Какой еще рекорд, - огрызнулась Алмазова, - Напилась - иди домой!
        Девушка пошатываясь, приблизилась к ней:
        - Ну как же! Раз с младшего Гордеева внезапно переключилась на его старшего братца, значит, либо сравнить между собой все их «достоинства» решила, либо просто втроем попробовать. А втроем - это рекорд.
        Соня стояла с разинутым ртом, опасаясь даже бегло посмотреть на Алексея.
        - Будь ты мужчиной, - прорычал Андрей, - Я бы тебе, за твой поганый язык, башку оторвал. Иди куда шла, Катерина!
        - Погодите, - глупо хихикнула девушка, кивнув в сторону Алексея, - А он что, про вас не в курсе?
        Схватив ее за локоть, Андрей пытался увести девушку в сторону:
        - Топай отсюда, тебе говорят!
        - Опять, ты эту с*ку выгораживаешь! - истерически завизжала Катерина, вырывая свою руку из его захвата, - Я с ума по тебе сходила, а ты ее предпочел. Весь институт знает, что ты спишь с ней! И девственности ее лишил тоже ты. Два года назад. Все об этом знают!
        Алексей стоял как громом пораженный. Достаточно было взглянуть на побледневшего, как полотно брата, и на перепуганную Соню, чтобы понять - Катерина говорит правду.
        Соне казалось, что еще чуть-чуть, и она грохнется в обморок от стыда и ужаса. Алексей брезгливо отдернул руку с ее талии. Сердце больно-больно сжалось в груди. Голова гудела, рискуя разлететься вдребезги.
        - Все не так, - Алмазова, что было сил, вцепилась в рукав мужчины, - Не слушай! Все не так!
        - Однако, ты не говоришь, что это неправда, - процедил сквозь зубы Гордеев старший, и без труда освобождившись от ее захвата, быстрым шагом направился к выходу.
        - Лех, я могу все объяснить, - окликнул его Андрей. Но, тот даже не остановился.
        Понимая, что именно сейчас произошло, Соня впала в самую настоящую истерику. Девушка заметалась, не зная, как правильно поступить в сложившейся ситуации. Как его вернуть. На глазах выступили слезы отчаяния, которые она даже не пыталась сдерживать. Чтобы не закричать от боли и обиды, до крови прикусила нижнюю губу. Вкус метала на языке, словно предал ей сил. Алмазова, в считанные секунды, сняла босоножки, и со всех ног помчалась за Гордеевым. Соня была абсолютно дизориентирована, бежала наугад, не разбирая дороги из-за стоявшей в глазах влаги. На улице, как из ведра, лил дождь. Словно, погода чувствовала ураган в ее душе. Порывы холодного ветра, наотмашь, хлестали по лицу, но Алмазова упрямо приближалась к его машине, хлюпая по лужам босыми ногами. Промокшая, до нитки, продрогшая так, что зуб на зуб не попадал, девушка преградила путь автомобилю Гордеева. Тот как раз собирался тронуться с парковки, но успел нажать на тормоза. Соня видела мрачное, искаженное яростью, лицо Алексея. Из-за слишком сильно стиснутых зубов, желваки на его челюсти ходуном ходили. Да и руки были до такой степени сжаты в
кулаки, что побледнели костяшки пальцев.
        - Уйди с дороги!
        Алмазова отрицательно замахала головой, ясно дав понять, что уехать отсюда он сможет только по ней. Чего-чего, а упрямства ей было не занимать.
        - Дай все объяснить, - срывающимся голосом прохрипела девушка, - Все не так, как ты подумал…
        Алексей пулей выскочил из машины, и угрожающе двинулся в ее сторону.
        - Откуда тебе знать, о чем именно я подумал?
        - Предполагаю.
        - Можешь свои предположения, знаешь куда засунуть? - сорвался Алексей, переходя на крик, - Что-то с Андреем не поделили, и ты таким образом отыграться решила? Не выйдет, дорогая! Я своему брату никогда в жизни больно не сделаю.
        - Нет! Все не так, - шептала она еле слышно, - Я здесь вообще не при чем.
        - А что тогда? Моими чувствами поиграть захотела? Получилось, девочка! У тебя это прекрасно получилось. Мне больно. Сам не ожидал, но, чертовски больно!
        - Я не хотела, - зарыдала Соня еще сильнее, - Прости.
        - Уйди с дороги, - отчеканил Гордеев, и больше не обращая на нее ни какого внимания, сел за руль, собираясь уехать отсюда, во что бы то ни стало. Заревел мотор, когда он ударил по газам. Соня зажмурилась, собираясь умереть под колесами его машины, но не позволить уехать.
        - Пусти, - заревела не своим голосом Алмазова, когда практически из-под машины ее выдернул Андрей, освобождая брату дорогу. Алексей, надрывая мотор, скрылся за пеленой дождя.
        Андрей, подняв подругу на руки, отнес к своему автомобилю, и усадил на переднее сидение. Секундой позже присоединился к ней, протягивая сухой плед.
        - Дай ему остыть, - нарушил тишину молодой человек, - Сейчас он даже слушать не станет.
        Соня молчала. Убитая. Опустошенная. Погруженная в свои переживания.
        - Если хочешь, я сам поговорю с ним. Объясню, как все было на самом деле.
        - Каким образом, - горько усмехнулась девушка, - Я не нашла слов это объяснить.
        - А я найду! - поддержал ее друг, - Все ведь из-за меня произошло, мне и выпутывать тебя из этой ситуации. Только не плач больше, хорошо?
        - Хочу, и плачу, - Алмазова вытерла лицо пледом, - Возможно, сейчас и наша Лиза где-то плачет.

* * *
        Лиза проснулась среди ночи от внезапно нахлынувшего чувства тревоги. Распахнув глаза, и вовсе растерялась. Ее окружало незнакомое темное помещение, единственным источником освещения которого являлся лунный свет, бесстрашно струящийся через маленькое окошко, расположенное практически у самого потолка. Девушка пошевелилась, морщась от неприятных ощущений. Все мышцы затекли, как в наказание за излишнее упрямство, и теперь мучительно покалывали. Да и не удивительно, спать на кресле, свернувшись калачиком, не очень-то удобно.
        Глаза привыкли к темноте, открывая взору просторную, полупустую комнату, с большой русской печью в центре. Лизавета осторожно поднялась на ноги, и, стараясь не шуметь, направилась к окну, которое, к счастью, оказалось открыто. Благодаря этому ночной воздух проникал в сторожку, наполняя ее необыкновенной свежестью. Подойдя вплотную, встала на цыпочки, со всех сил пытаясь дотянуться до крошечного подоконника, и несколько раз глубоко вдохнула, наслаждаясь ни с чем несравнимым ароматом хвойного леса. А так же воды. Именно из-за нее воздух был столь свежим, и влажным. Рядом находилось озеро, Карпова это чувствовала. Из самого дальнего угла комнаты раздался тихий стон, как бы напоминание, что Лиза здесь вовсе не одна. Вздрогнув, она обернулась на звук, да только так и застыла в нерешительности. В углу, где стояла кровать, было столь темно, что девушка не могла сказать с уверенностью, что Дмитрий спит.
        Невнятное мычание повторилось. Теперь Карпова поняла причину внезапной бессонницы - эти стоны ее и разбудили. Ругая себя на всех языках мира, Лизавета осторожно приблизилась к кровати, и склонилась над мужчиной. Дмитрий все же спал, но судя по выступившему на висках поту, и сильно стиснутым зубам, снились ему далеко не полевые ромашки. Он тяжело дышал, голова то и дело металась по подушке.
        Девушка машинально потянулась ко лбу Похомова, чтобы проверить температуру, да тут же отдернула руку, будто обожглась. Чего она боялась в тот момент? Сложно сказать. Наверное, того, как сладко замирало сердце, при мысли, что эти губы страстно целовали ее несколько часов назад. А руки сжимали в объятиях столь сильно, что трещали кости. Теперь же, Лиза находилась в одном помещении с почти обнаженным мужчиной, и вместо попыток бегства, любовалась его совершенным телом. Как бы она не сопротивлялась, как бы ни запрещала себе думать об этом человеке, отчетливо понимала - ее проигрыш совсем близок. Один неверный шаг, и она пропала. И телом, и душой. Навсегда.
        - Дмитрий Аркадиевич, - позвала мужчину шепотом, в целях безопасности отступая на пару шагов назад.
        Дмитрий не отреагировал, разве что, сильнее застонал.
        - Егор…Они су*и конченные…Отомстил…
        Теперь Лизавета окончательно убедилась, что погруженный в свои переживания, он ее даже не слышит, поэтому позвала Похомова громче. Ситуация мало изменилась. Окончательно осмелев, девушка присела на край кровати, и принялась трясти его за руку:
        - Проснитесь же!
        Все произошло столь молниеносно, что Лиза не успела этого осознать. Всего секунду назад она пыталась разбудить Похомова, а сейчас была грубо прижата к кровати и задыхалась от недостатка кислорода. Сильная мужская ладонь, словно тисками сжала ее горло, заставляя замолчать на полуслове. Она и пикнуть не успела, лишь хватала воздух открытым ртом, словно рыба, выброшенная волной на берег. Над ней склонилось искаженное от ярости лицо Дмитрия. И глазищи такие…бешенные.
        - Удавлю мразь! - рука все сильнее сжимала нежную шею, - Сука!
        Инстинкт самосохранения заставил Карпову начать борьбу за жизнь. В ее случае - впиться ногтями в кожу мужчины. Что, собственно она и сделала. Стало только хуже - к одной ладони Борзого присоединилась и вторая.
        - Дмитрий…
        И последних сил прохрипела девушка.
        - Лиза? - Похомов проснулся мгновенно. Вся пелена сна слетела с глаз в считанные секунды, заставляя тут же отдернуть руки, - Бл*дь! Ты что, дурра? Зачем ко мне так подкрадываться? На какой хр*н меня вообще будить потребовалось? Я ведь мог убить тебя! Придушить, пристрелить, да все что угодно!
        А действительно, зачем? Сейчас Лиза не была уверенна в правильности своего поступка. Дмитрий, схватив со стола сигареты, как ошпаренный выбежал на улицу, а она так и осталась лежать на кровати, пытаясь прийти в себя. Отдышаться, успокоиться. Пульс бешено стучал в висках. Горло нещадно болело, и Лизавета была уверенна, что наверняка обзавелась «синим ошейником» - столь сильным был его захват. Девушка очень хорошо понимала, что задушить Похомов пытался вовсе не ее. То было лишь защитной реакцией на угрозу из вне. А потому и не держала на мужчину зла. Осторожно встав на ноги, она тихо, как мышка, направилась к выходу. Отчего-то хотелось знать, что с Дмитрием все в порядке, и мучавший его кошмар уже позади. Он сидел на крыльце, спиной к ней. Почти не мигая, смотрел на звезды, и непростительно много курил.
        - Я думал, у тебя хватит ума внутри отсидеться, - не оборачиваясь, произнес он, задумчиво стряхивая пепел с сигареты.
        Лиза не была готова к тому, что Дмитрий заметит ее присутствие. Она ведь так тихо подошла. Неужели затылком взгляд почувствовал? Смутившись, девушка уже собиралась вернуться в сторожку, но Похомов пресек эту несмелую попытку.
        - Оставайся, раз уж пришла, - пробурчал мужчина, выпуская из себя клубы табачного дыма, - Посиди со мной.
        Разум твердил, что лучше зайти в дом, притвориться спящей, или просто держаться подальше от этого человека! Но, какая-то часть нее противилась изо всех сил, вынуждая исполнить его просьбу. Осторожно, чтобы невзначай не дотронуться до Дмитрия, Лизавета присела на верхней ступени крыльца, обвивая кольцом собственных рук обнажившиеся колени. Прохладный ночной ветер, словно чувствуя ее состояние, обдувал разгоряченное тело, и пылающее лицо.
        - Испугалась?
        От этого хриплого голоса, Карпова покрылась мурашками. Даже во рту пересохло. Не в силах произнести ни слова, она лишь кивнула в ответ, стараясь игнорировать тот факт, что из одежды на нем сейчас присутствовали лишь белые боксеры с эмблемой «D&G». В душе творился бардак. Полнейший хаос. Не знала Лиза, и того, почему сидит здесь, как послушная овечка, желая утешить совершенно постороннего человека.
        - Сильно болит?
        Она упорно хранила молчание. Вновь, вместо ответа, еле заметно, чуть влево, чуть вправо, покачала головой, опровергая худшее предположение.
        - Я что, тебе и язык отрезать успел? - Похомов резко повернулся к Лизавете, начиная злиться, - Так трудно нормально ответить?
        - Нет, - выпалила девушка, сбитая с толку его поведением, - Не болит…Разве что, совсем немного.
        - Дай, взгляну, - Борзый привычным движением затушил бычок, и, выбросив его в ведро, служившее урной, осторожно приподнял Лизу за подбородок большим пальцем. За каким-то чертом взглянул в ее глаза, и замер в нерешительности. Эта девчонка перевернула вверх дном все представления о жизни. О принципах. О чувствах.
        Ощущал, как она дрожит, хотя сам холода не чувствовал. И не удивительно, когда тело полыхает огнем желания. Ругнулся про себя, избавляясь от наваждения. Вовсе не от холода ее так колотит, а от страха. Боится его. Боится боли.
        - Сейчас пройдет, - прошептал Дмитрий, и, наплевав на все запреты разума, принялся покрывать невесомыми поцелуями нежную кожу на шее девушки. Каждое прикосновение его губ сопровождалось судорожным вдохом Лизы. Вместо попытки бегства она прикрыла глаза, полностью доверилась ему. Похомов чувствовал, что начинает медленно сходить с ума. Никогда не думал, что можно испытывать такое наслаждение от столь безобидного занятия. Он кайфовал от ее запаха, как наркоман от дозы чистейшего героина. Свободную руку запустил в копну шелковых волос. Пропустил сквозь пальцы. Более смело надавил на затылок, прижимая Лизу к себе еще сильнее. Слетевший с губ девушки слабый стон стал последней каплей. Если до этого Борзый хоть как-то пытался сдерживать себя, то теперь весь его хваленый самоконтроль просто лопнул по швам. Не осталось больше ни здравого смысла, ни тормозов. Ничего!
        Не встретив со стороны Лизаветы никакого сопротивления, он, словно пушинку, схватил ее за талию, и, пересадив к себе на колени, обрушился на манящие пухлые губы, словно умирающий от жажды, на чистый источник. От грохота собственного пульса закладывало уши, а пальцы судорогой сводило от желания скорее сорвать с девчонки футболку, прикоснуться к полной груди, насладиться мягкостью кожи. Понимала ли Лиза, что делает, отвечая на поцелуй? Вряд ли! Похомов обезумел от дикого наслаждения, граничащего с помешательством. Из груди вырвалось утробное рычание, как только она обвила руками его шею. Движимая инстинктом, Лизавета запустила пальцы в его слегка отросшие волосы, и с силой сжала их.
        Раздался сильный раскат грома, возвращая обоих на землю. Лиза с широко распахнутыми от ужаса глазами взирала на Дмитрия. Не понимая, что же на нее нашло, девушка разжала кулаки, выпуская на свободу его почти черные волосы. Попыталась встать. Тщетно. Мужчина держал сильно, словно в тисках.
        - Это просто гром, глупышка, - Карпова не узнавала голос Похомова - столь сильно он изменился, - Он нам не помешает…
        - Нет! - от страха голос Лизаветы стал октавы на две выше, - Нет! Нужно немедленно остановиться!
        Не обращая внимания на ее протесты, Борзый попытался вновь завладеть этими распухшими от поцелуя губами. Карпова, каким-то чудом, увернулась.
        - Перестань, ребенок! Я хочу тебя! Как, на всю голову повернутый…
        - Нет! Вы обещали!
        Дмитрий вскочил на ноги, увлекая за собой Лизу, и теперь, тяжело дыша, возвышался над ней.
        - Обещали, - шептала она, делая пару шагов назад, с мольбой глядя Похомову в глаза, - Обещали…
        Борзый, грязно ругаясь, заметался по двору. Через несколько секунд мужчина замер на одном месте, исподлобья сверля девушку диким взглядом.
        - Ступай в дом, Лиза, - прерывисто произнес Похомов, - Запри дверь. Укройся от меня. Потому что…Потому что, нет сил сдать назад. Бл*дь, я могу сейчас преступить черту, и как бы ужасно это ни прозвучало - даже остановить меня некому!
        - Но…
        - Живо! - прокричал, что было мочи.
        Это возымело свое действие - Лиза молнией влетела в сторожку, с грохотом захлопывая дверь. Послышался звон ключей - значит, заперлась на замок. Хорошо. Пошатывающейся походкой, мужчина направился к единственному, и вдобавок ко всему, маленькому окну, расположенному почти у самой крыши. Сейчас оно было открыто, а значит, девчонка могла его услышать.
        - Лиза?
        - Да, Дмитрий Аркадиевич.
        - Зачем ты меня разбудила, дуреха?
        - Я. Просто…Вы метались во сне, - девушка, запинаясь, пыталась объяснить причину своих действий, - Звали какого-то Егора. Ругались. Не нужно было будить, знаю. Но, Вы так страдали от своих переживаний…И я…
        Похомов, тяжело вздохнув, прислонился к холодной стене дома. Он прекрасно понимал, о чем сейчас говорила Лизавета.
        - Спасти, что ли хотела? - горько усмехнулся, устало потирая виски ладонью.
        - Можно и так сказать…
        - Ладно, забудь, - пробубнил Дмитрий, - Будь добра, минут через двадцать вынеси полотенце, и найди в шкафу с книгами альбом в красном переплете. Он тоже мне понадобиться.
        - А это не уловка? - с детской осторожностью поинтересовалась Карпова.
        - Нет! - последовал сухой ответ.
        В считанные секунды Похомов обогнул сторожку, направляясь к колонке типа «журавль». Набрал ведро ледяной воды, и опрокинул его себе на голову. Повторил процедуру обливания несколько раз, до тех пор, пока мышцы ног не стало сводить от холода. Только после этого он устало побрел к крыльцу.
        Лизавета уже поджидала его там, одной рукой прижимая к себе махровое полотенце и альбом, а в другой держа керосиновую лампу.
        - Вот, - смущаясь, передала вещи мужчине, - Я пойду, пожалуй…
        - Нет, останься, - Борзый поспешил укутаться в полотенце, - Я хочу показать тебе кое-что.
        Немного поразмыслив, Лиза все же осталась. Дмитрий, вновь уселся на крыльцо. И она последовала его примеру, но на всякий случай, поставила между ними лампу.
        - Когда мы ехали сюда, я сказал, что это место очень много значит для меня. И ни капли не приукрасил, - начал издалека Похомов, все больше погружаясь в воспоминания, - О нем было известно всего трем людям…
        - Теперь уже четырем, - не сдержавшись, перебила мужчину Карпова, намекая на его математические способности.
        - Теперь, снова троим! - осадил ее Дмитрий, - Еще утром о сторожке знали только двое.
        - Не понимаю…
        Борзый протянул Лизе альбом, открывая взору первую фотографию. Девушка замерла, увидев Похомова и Соколовского в подростковом возрасте. Худющие, угловатые. Загорелые. Третьего молодого человека она не знала. Однако, огромного внешнего сходства между ним, и Дмитрием, невозможно было не заметить! Все трое стояли в чисто «пацанской» позе, обнимая друг друга. Она перевела взгляд на мужчину, который с такой болью на лице рассматривал фото. Стало не по себе.
        - Кто это? - указала Карпова пальцем на незнакомца со столь выразительным и проникновенным взглядом.
        - Егор, - последовал глухой ответ.
        - А почему, сначала о сторожке знали три человека, - почти шепотом продолжила девушка, - А потом всего два?
        - Ты же знаешь ответ на этот вопрос, не так ли? - Борзый, подняв с земли пачку сигарет и зажигалку, вновь закурил.
        - Боже, - только и смогла выдохнуть Лиза, продолжая листать альбом дальше. С каждой последующей страницей, мальчишки превращались в парней. Кто-то становился взрослее, кто-то брутальнее, кто-то милее. Но всегда вместе. Втроем. Как крепость. Как монолит.
        Лиза стала задыхаться от, готовых вот - вот пролиться, слез, но не останавливалась. Словно всю чужую жизнь за пару минут просмотрела, став свидетелем крушения чьей-то судьбы. На последней фотографии им было не более двадцати двух лет. Совсем молоденькие. Счастливые. Беззаботные.
        - Эту скрытую поляну однажды отыскал Егор, - С грустью в голосе произнес Похомов, - Будучи еще мальчишками, мы построили здесь сторожку, благоустроили, как смогли, и поклялись, что кроме нас никто о ней не узнает. Так и было по сей день.
        - Он красивый, - Лиза нервно сцепила пальцы в замок, - На Вас сильно похож. Очень сильно! Особенно на последнем снимке.
        - Это фото мы сделали за девять часов до его смерти, - Лиза заметила, с каким трудом Дмитрию давались слова. Боль потери до сих пор жила в сердце, - Он был мне очень дорог. Даже дороже Сокола. Это не просто случайное сходство, Лиза. Мы думали одинаково, действовали одинаково, даже чувствовали и то одинаково. Егор воплощал в себе все самое лучшее, что было во мне. В тот день вместе с братом я похоронил и часть себя. Лучшую часть себя. А ты, каким-то чудом, смогла ее оживить…
        - Братом? - ужаснулась Лизавета, намеренно пропуская мимо ушей последнюю фразу, - Егор был Вашим братом?
        - Ты ведь тоже Соню сестрой называешь. Егор заменил брата, которого у меня никогда не было.
        - Почему же его не стало?
        Дмитрий побледнел:
        - По моей вине.
        Его руки машинально сжались в кулаки, столь сильно, что захрустели пальцы.
        - Мы только начинали раскручивать свое дело. На нас наехали. Я обратился за помощью к отцу, но он отказал, объясняя все тем, что нужно уметь самостоятельно разруливать любые ситуации. Воодушевленный отцовским «благословением», назначил этим уродам стрелку за городом. Егор с Пашкой прибыли вовремя, а я на четыре часа в пробке застрял! По сравнению с теми амбалами, мы молокососами были. Даже в голову не пришло, что они просто завалить всех могут. А так оно и вышло. В Сокола три пули пустили, но он выжил, так как в лес забежать успел. А Егор…В общем, не стало Егора.
        - Мне так жаль, - хлюпнула носом Лиза, - Если бы с Сонечкой, или Андреем что-то случилось, а бы не пережила…
        - Долгое время во всем Пашку винил, свою вину признавать не хотел. Совсем недавно осознал, что Соколик в больнице после этого лежал, и месяц кровью харкал, а я в машине с кондиционером от жары спасался!
        Повисло тягостное молчание, которое никто из них нарушать не хотел. Так минут двадцать и просидели в тишине.
        - Ну, все, вечер воспоминаний окончен, - Дмитрий поднялся на ноги, разминая затекшую шею, - Скоро уже рассвет, пора спать.
        Лиза вновь насторожилась, не зная, как себя вести. Слишком много информации получила за столь короткий промежуток времени. Похомов пропустил ее вперед, а сам остался запирать дверь. Через некоторое время приблизился к кровати. Увидев, что та по-прежнему пуста, Дмитрий выжидающе уставился на Лизавету, которая успела к тому времени расположиться в кресле.
        - Ребенок, твое место здесь, - прохрипел он, - Рядом со мной!
        - Но, Дмитрий Арка…
        - Это не обсуждается, Лиза! Я хочу обнимать тебя этой ночью!
        - Только обнимать? - прикусила губу Карпова, заворожено глядя в его бездонные черные глаза, - Точно? Вы не…Не возбудитесь снова?
        - Я всегда возбужден, когда ты рядом. Даже сейчас. Но, без твоего согласия ничего не произойдет!

* * *
        Она была с ним. В его объятиях. В его постели. Дмитрий сам до конца не верил в происходящее, но для большей убедительности, крепче прижимал к себе девушку. Уткнувшись носом в ее затылок, вдыхал ни с чем несравнимый аромат волос. Сколько времени прошло с тех пор, как они легли спать? Часа два, не меньше. Да только сна ни в одном глазу не было. Хоть до ста считай, хоть до миллиона. Бл*дская память покоя не давала, все время прокручивая в голове картинку их сумасшедшего поцелуя на крыльце. Каким чудом сдержался - одному Богу известно. Сейчас Похомов осознал, какую глупость совершил, затаскивая Лизу в кровать, и предварительно обещая, что ничего между ними не будет. А слово дал - держи!
        Мужчина от желания готов был на стену лезть, и подушку зубами рвать. Пришлось стиснуть посильнее челюсти, и терпеть. Терпеть, мать его!
        Не мог он вспомнить, чтобы вообще когда-нибудь сдерживал свои потребности ради кого-то. Не было такого! Похомов в который раз перевел взгляд на Лизавету, в надежде отыскать то, чем она его пленила. Быть может дело в нежной, словно бархат, коже? Девушка лежала на самом краю кровати, спиной к нему, и если бы не рука Похомова, вцепившаяся в ее талию мертвой хваткой, наверняка свалилась бы на пол.
        Глаза давно привыкли к темноте, потому даже при лунном свете, Дмитрий смог разглядеть на Лизе крошечную татуировку у основания черепа. Странный кельтский крест, известный как трилистник. Поддавшись порыву, очертил контуры рисунка, петли, с наслаждением замечая, как ее кожа покрывается крупными мурашками.
        - Лиза?
        Его хриплый шепот в полнейшей ночной тишине заставил сердце девушки колотиться с утроенной силой, но виду она старалась не подавать, хоть и напряглась всем телом.
        - Не молчи, я знаю, что ты не спишь.
        Борзый усмехнулся про себя, заметив, что Карпова только сильнее зажмурила веки, стараясь притвориться спящей.
        - Откуда она у тебя, ребенок? - поцеловал то самое место, где был расположен орнамент.
        И дальше делать вид, будто спит, не имело смысла.
        - Это символ семьи и вечной дружбы, и прощения, - во рту стало столь сухо, что язык прилипал к небу, - Такая же есть и у Сони, и у Андрея. Мы сделали их в очень сложный для наших отношений период. Когда все висело на волоске…
        - Почему? - пустая болтовня помогала Похомову отвлечься от ее тела хоть на некоторое время. Дать себе передышку.
        - Я оказалась тогда между двух огней, - тяжело выдохнула Лизавета, - И из-за нелепой ошибки Андрея, могла потерять их обоих…
        - Расскажи мне, - не обращая внимания на протесты девушки, Дмитрий развернул ее лицом к себе, - Хочу знать о тебе все.
        - Я не имею права рассказывать об этом, - забеспокоилась Карпова, - Не моя тайна.
        - Да, брось, - возмутился Похомов, - Я же открыл тебе «не свою» тайну.
        Лиза, в раздумьях, прикусила нижнюю губу, даже не подозревая, что лежащего рядом мужчину в этот момент, словно током шарахнуло!
        Он со всех сил отвлечься пытался, а она, пусть даже неосознанно, но сводила все попытки к нулю.
        - Не делай так больше, - прорычал Борзый, - Если не готова отвечать за последствия!
        - Почему Вы снова злитесь, - пришла очередь Карповой возмущаться, - Мне скоро и дышать будет нельзя?!
        - Возможно! - повысил голос Дмитрий, - Я еще не решил.
        Лиза приподнялась на локтях, гневно сверкая глазами. За переменами в настроении этого человека невозможно было успеть.
        - Меня хотя бы в известность поставите?
        - Непременно! И хватит язвить, и «выкать».
        - Совсем недавно, - Лизавета тоже перешла на повышенный тон, - Вы называли меня уродливой, некрасивой, непривлекательной…
        - Мышью? - бесцеремонно перебил ее Борзый, - Да, было дело! И что?
        - И что? - от удивления весь словарный запас девушки канул в небытие.
        - Я не имею склонности все усложнять, - ухмылялся мужчина, - Тебе далеко до девочек с обложки, это очевидно.
        - В таком случае, что я здесь делаю? - как ни старалась Лизавета, голос все равно дрогнул. Противостоять ему было очень нелегко. - Что изменилось с тех пор, как мы познакомились?
        - Вопреки всему, меня к тебе тянет. Да так, что нет сил, сопротивляться. И это неоспоримый факт!
        - Почему?
        - Не знаю!
        - Почему?! - не унималась Лиза, настойчиво глядя в его глаза.
        - Не знаю! - в очередной раз недовольно рявкнул Борзый, так же как и она, приподнявшись на локтях.
        - Зато я знаю!
        - Да что ты говоришь? Давай послушаем!
        - Вы…Вы…привыкли обращаться с девушками, как с вещами, бездушными куклами. Наверняка приятно считать себя эталоном мужской красоты. Да еще и при деньгах. Практически все ваши «красотки», падали к ногам, стоило лишь улыбнуться, да? А тут появилась ничем не приметная девушка, мышь, которая не захотела иметь с вами ничего общего - вот вы и взбесились!
        Лиза не знала, в какой именно момент стала такой смелой, но в подтверждении своих слов, сильно толкнула Дмитрия в грудь, заставляя опуститься на подушки.
        - Вот только, я не игрушка, - нависла она над мужчиной, - Ясно тебе?
        - Приятно знать, что наконец-то мы на «ты», - прохрипел возбужденный до предела Похомов, и проворно развернувшись, подмял Лизу под себя, - Сладкий мой мышонок, я ведь предупреждал - не провоцируй меня, если не готова отвечать за последствия.
        Лизавета себя не узнавала. Всегда была уравновешенной, рассудительной, а сейчас, словно взбесилась. Ей, до ужаса, хотелось перечить ему:
        - Во-первых, я в состоянии ответить за любые последствия, - она слегка приподняла голову с подушки, и сейчас практически касалась губами его губ, - А во-вторых, я не мышонок. И не Ваш!
        Дмитрий фыркнул, отчаянно борясь с желанием взять ее. Жестко. Грубо. За дерзость. Прямо здесь, не отходя от кассы. Показать, для чего женщины созданы, а для чего нет.
        - Не воспринимай мое упущение, как свое достижение. Я могу исправить ситуацию в любой момент, - сипло пробурчал мужчина, пожирая жадным взглядом ее губы.
        - И чего же Вы медлите? - зашипела Карпова, - И дураку понятно, для чего меня сюда привезли!
        - Твоего согласия, как идиот, жду. Ни разу женщину против ее воли не брал, но если сейчас не прикусишь язык, сделаю для тебя исключение!
        Карпова засмеялась истерическим голосом:
        - Ну, конечно же, светских львиц и прочих красавиц против воли принуждать нельзя. Это же богема! А дурнушкам то чего терять? Их и без согласия можно! Не убудет от них…
        До Похомова, сквозь пелену этой одержимости, дошел смысл сказанных Лизой слов. Не веря своим ушам, он слегка прищурился:
        - Неужели тебя так задело, что я тебя обычной назвал?
        Не в силах выдержать этот сканирующий душу взгляд, Лиза отвернулась. Что тут сказать, попал прямо в цель. Отчего-то ей было очень важно выглядеть в его чернющих глазах красавицей. Потрясающей. Неотразимой. Как он сам. Но, уж точно не серой мышкой!
        Шершавой ладонью мужчина вернул ее лицо в обратное положение.
        - Какая же ты, все-таки, глупышка, - Похомов слегка откатился от девушки, чтобы не раздавить весом собственного тела, но тут же вновь, ломая легкое сопротивление, прижал к себе.
        - Есть такое, - огрызнулась Лизавета, - Была бы умной, сбежала бы, пока вы спали…
        - Пойми, - начал Дмитрий тихим шепотом, - Не нужны мне эти матрешки размалеванные. Сыт по горло, их насквозь прогнившими, жадными до денег, душонками. Я тебя хочу! Чистую, искреннюю, настоящую.
        Словно в подтверждение своих слов, мужчина схватил ее руку, и приложил к своему паху. Лизавета ахнула, почувствовав сквозь ткань нижнего белья его каменную плоть. Хотела отдернуть ладонь, да только Похомов не позволил - рвано выдохнув, сильнее надавил на ее пальцы. От смущения девушка стала пунцовой, но все же осмелилась посмотреть ему в глаза.
        - Чувствуешь, как на тебя реагирует мое тело? Не о чем, кроме тебя, думать не могу…
        Лиза часто-часто задышала. Руку, словно каленым железом жгло. Но это было столь необычно и интимно, что какая-то часть нее ликовала.
        - Поцелуй меня, - прохрипел Похомов, слегка прикрыв от наслаждения веки, - Сама. Без принуждения.
        Вновь почувствовать на себе эти властные губы было заманчивым предложением, но данный вариант не предусматривал путей отступления. Билет в один конец, без возврата. Сомнения разъедали душу, отчего Лиза готова была разреветься.
        - Нет, - кое-как выдавила из себя, - Я не могу…
        - Почему? - от напряжения у Дмитрия на лбу выступила испарина, - У тебя кто-то есть?
        - Нет.
        Ей показалось, или он выдохнул с облегчением?
        - Что тогда? Смею напомнить, что совсем недавно ты, с упоением, мне отвечала!
        - А теперь боюсь…Вы слишком…непредсказуемый.
        Тяжело дыша, Похомов нашел в себе силы оторваться от нее, и встать с кровати.
        - Ничего не бойся, - произнес он, и, схватив со стола мобильник, сигареты и ключи от машины, направился в сторону двери.
        Лиза села в кровати, подтянув колени к подбородку, и с сожалением смотрела вслед удаляющейся фигуре. Возле самой двери он обернулся:
        - Спи и не о чем не думай. Я в машине переночую.
        - Но…
        - Никаких «но», Лиза! - резко осадил ее мужчина, - Для меня пытка «просто» спать с тобой в одной постели. Не железный.
        - Доброй ночи, Дмитрий Аркадиевич, - с легкой грустью в голосе прошептала Карпова.
        - Доброй, Лиза, - снисходительно улыбнулся мужчина, бесшумно, закрывая дверь.

* * *
        - И какого черта ты творишь? - разгневанный голос Аркадия Похомова, звучащий из телефонной трубки в семь утра, взбодрил Дмитрия быстрее любого душа, - Совсем уже с катушек слетел?
        - Доброе утро, отец! - недовольно рыкнул в трубку мужчина, - А, главное, раннее! В чем дело?
        - Повозмущайся еще! - сурово отчеканил Похомов старший, - Ты нах*я девушку с мероприятия уволок? Проблем мало? Она жива, надеюсь?
        - Да, я смотрю, твои шестерки не дремлют, - устало выдохнул Дмитрий, - С ней все в порядке, бать.
        - Хорошо, - сменил гнев на милость Аркадий, - Где ты сейчас?
        - За городом, - зевнул в трубку мужчина, - Свежим воздухом дышу. Вы когда возвращаетесь домой?
        - Мы уже в городе сын. И цирк, который ты вчера устроил, видели собственными глазами!
        - Да ладно! - опешил Дмитрий, не зная, чем объяснить свой поступок, - Серьезно? Я вас не заметил.
        - Еще бы, - ухмыльнулся мужчина, - Там было на кого смотреть, кроме спонсоров. Мы с Машей в пурпурной зоне сидели.
        - И как мама…отреагировала?
        - Как! - фыркнул мужчина, - Меня успокаивала, чтобы я сидел и не вмешивался. Поверь, если бы не она, я бы не позволил тебе девчушку умыкнуть.
        - А я бы и спрашивать не стал, - холодно отчеканил Дмитрий, - Ты меня знаешь!
        - Это не просто интрижка, так ведь, сын?
        - Ничего серьезного…
        - Я видел, как ты на нее смотришь. Будь осторожен, иначе дашь своим врагам сильнейшее оружие против себя.
        - К чему ты это говоришь? - начал раздражаться мужчина.
        - Не будь дураком - не влюбляйся! - повысил голос Аркадий.
        - За совет спасибо, но в жизнь мою лезть не смей! Я в ваши с матерью дела свой нос не сую, и надеюсь на солидарность с твоей стороны.
        - Что-то ты Дима нервный слишком, - устало выдохнул Похомов старший, - Ладно, не будем усугублять. Я тебе вообще-то по другому поводу звоню. Что там с тендером?
        - Все в ажуре, отец. Тендер твой. Документы у Инги можешь хоть сейчас забрать.
        - Лады, - довольно произнес Аркадий, - Зарутский что?
        - Догадался, но доказательств у него нет. С угрозами ко мне заявился, я его выставил за дверь.
        - Следы нашего вмешательства точно все замели?
        - Да.
        - Уверен?
        - Безусловно.
        - Отлично сработано. Горжусь! Кстати, вечером ты мне нужен.
        Дмитрий напрягся. Уезжать сегодня он не собирался.
        - Я не могу.
        - Маша устраивает в восемь часов семейный ужин, и хочет тебя видеть. Огорчишь мать?
        - Ладно, что-нибудь придумаю, - рявкнул в трубку Дмитрий, нажимая на отбой.
        Немного повертев телефон в руке, набрал номер друга.
        - Сокол, спишь что ли?
        - Бл*дь, Борзый, у тебя вообще совесть есть? - заворчал сонным голосом Пашка, - Семь утра! От пережитых оргазмов, что ли, не спится?
        - Ты вещи Лизины забрал? - проигнорировал гневную тираду мужчина.
        - Обижаешь…
        - Отлично, Соколик, отлично. Тогда давай пулей к нам, поговорить нужно. И еды привези, если не сложно. Много.

* * *
        Ночка для Сони выдалась мучительно долгой, и бессонной. Ворочаясь в кровати с боку на бок, она проклинала и себя, и Андрея, и слишком длинный язык Катерины. Кто бы мог подумать, что эта история всплывет именно сейчас? Спустя целых два года! Но, самым страшным было то, как Алексей отреагировал на подобную новость. Алексей…она потеряла его, не успев заполучить. Да уж, судьба может быть жестока. Но, чего Соня делать не собиралась, так это сдаваться без боя.
        Андрей обещал поговорить с ним, но Алмазова не была уверенна, что Гордеев так просто поверит ему на слово. Именно поэтому, уже в девять часов утра поднималась на лифте элитного здания в офис Алексея. Образ выбрала очень даже подходящий. Деловой черный костюм от «Прада», состоящий из сильно приталенного укороченного пиджака с четвертным рукавом, и мини-юбки. А черные туфли на высоком каблуке стали лишь выгодным дополнением.
        Как только двери лифта распахнулись, девушка уверенной походкой направилась к стеклянной двери с кричащей надписью «Патриот». В фойе ее встретила довольно приятная на внешность девушка-секретарь, которую Соня тут же «окрестила» стервой. Так вот в окружении каких акул приходиться работать Гордееву. Не порядок…
        - Здравствуйте! Спасибо, что обратились в нашу компанию, - с наигранной улыбкой пропела та, - Меня зовут Алла. Могу я быть Вам полезна?
        - О, разумеется, - так же фальшиво оскалилась Алмазова, - Аллочка, будьте добры, проводить меня к своему боссу.
        - Погодите секундочку, я только уточню, на какое время Вы записаны.
        - Я без записи!
        - Мне жаль, но весь рабочий день Алексея Владимировича уже расписан поминутно. Боюсь, он не сможет Вас принять.
        - Уверенна, Алексей найдет для меня минутку, - Соня быстрым шагом двинулась в сторону его кабинета.
        Алла оказалась проворнее, и преградила Алмазовой путь:
        - Вам туда нельзя, - пропищала девушка, - Он на совещании!
        - Красивые волосы, - ошарашила и без того перепуганного секретаря Соня, - Дорого стоят?
        - Посещаю только элитные салоны красоты, - гордо вскинула подбородок Алла.
        - Тогда заткнись, и уйди с дороги, - зашипела, как змея, Алмазова, - А то век не рассчитаюсь!
        Оттолкнув ее в сторону, она продолжила свой путь к намеченной цели. Игнорируя противные вопли девушки, Соня почти пулей влетела в переговорную, с силой захлопывая за собой дверь. А чертовка не соврала - совещание, как назло, было в самом разгаре. Человек двадцать, сидящих за большим овальным столом, во главе с Алексеем, оживленно обсуждали что-то. Естественно, ее феерическое появление не осталось не замеченным - все замолчали, с интересом уставились на человека, столь бесцеремонно прервавшего их беседу. Алмазова даже и не подумала смутиться - не для этого сюда пожаловала. Даже убийственный взгляд Алексея выдержала с достоинством.
        - Полагаю, господа, - девушка невероятно легкой для столь высоких каблуков поступью, двинулась в сторону Гордеева, - Совещание окончено…
        - Слишком много на себя берешь, - прошипел мужчина, покрываясь багровыми пятнами, - Я подобного распоряжения своим подчиненным не давал!
        - Так дай, - спокойно ответила Алмазова, практически вплотную подобравшись к объекту своей страсти, - Информация, которой я собираюсь с тобой поделиться, не для посторонних ушей. Но, мне ничего не стоит осветить данный вопрос при куче свидетелей.
        Гордеев хранил молчание, лишь коротко кивнул коллегам в знак одобрения. Помещение опустело в считанные секунды, оставляя их, наедине друг с другом.
        Его грозный взгляд против ее одичавшего пульса. Его холодность против ее отчаяния. Его злость против ее нежности.
        - Зачем пришла?
        - Поговорить!
        - О чем?
        - О нас!
        - Нет никаких «нас», деточка, - сухо. Холодно. Отстраненно.
        Соню передернуло от подобного тона:
        - Это поправимо!
        - Да неужели? - фыркнул Алексей, откидываясь на спинку стула, - Ты в силах изменить прошлое?
        - Я в силах рассказать, как все было на самом деле, - демонстративно скинув документы со стола на пол, Алмазова уселась на освободившееся место, прямо напротив мужчины, - А главное, почему так получилось.
        - Мне не интересна девушка, - Гордеев вскочил со стула, зажимая Соню между столом и собственным телом, - Которая спала с моим братом. Все не уймешься никак, да?
        - О чем ты? - Алмазова недоуменно захлопала ресницами, перехватывая взгляд Гордеева.
        - Сравнить нас между собой не терпится? Кто лучше в постели узнать?
        - Лешик, ты с ума сошел? - чуть ли не взвизгнула от возмущения девушка, - Я просто поговорить пришла, ясно?!
        - Не…называй меня так, - через силу выдавил из себя мужчина, - И разговаривать с тобой я не намерен!
        - А придется, - ехидным голосом пропела Соня.
        - Это почему же? - вторил ей Алексей.
        - Да просто потому, что все еще хочешь меня! - выгнулась ему навстречу Алмазова, - До безумия хочешь. Вон, даже руки трясутся!
        - Ладно, - скривился, словно от зубной боли мужчина, резким движением опрокидывая ее на крышку лакированного стола, - Черт с тобой! Сравнивай!
        ГЛАВА 8
        Мужчина резко дернул в стороны полы пиджака, отчего оторвавшаяся пуговица с шумом покатилась по кабинету. Не желая терять ни минуты, он схватил одной рукой ее запястья, и, заведя их за голову девушки, прижал к поверхности стола. Соня, судорожно вздохнула, делая вид, что пытается освободиться от этих каменных клешней. На самом же деле, еще сильнее выгнула спину, и прижалась грудью к груди Алексея. Оказалось, не только ее пульс сходил с ума. Сквозь ткань рубашки Алмазова чувствовала, как бешено, колотилось сейчас и его сердце. Удары гулкие. Мощные. Сильные. Девушка извивалась под ним, изнывая от желания почувствовать на себе более откровенные прикосновения этого мужчины. Вдоволь насладиться этим безумием.
        В каких-то сантиметрах от губ девушки Алексей замер. Его горячее дыхание обжигало шею.
        - Бл*дь, до чего же ты хороша! - прохрипел не своим голосом мужчина, вклиниваясь между ее бедер, раздвигая их еще шире.
        И без того короткая юбка задралась окончательно, открывая мужскому взору идеальные бедра, а так же черные кружева трусиков. Отчего-то Гордеев сильнее сжал ее запястья, и принялся свободной рукой расстегивать рубашку, скрывающую от его глаз красивую женскую грудь. Как на зло, мелкие пуговицы не поддавались его крупным пальцам, заставляя Алексея нервничать. Долго думать он не стал - задрал шелковую ткань вверх вместе с бюстгальтером.
        - Ох, - только и смогла выдавить из себя Алмазова, с трепетом наблюдая, как темнеют глаза у Гордеева. Как учащается, и без того неровное, дыхание. Собственное тело казалось ей чужим. Слишком чувствительным. Слишком податливым. Слишком горячим. Соня судорожно втянула в себя воздух, когда Алексей слегка прикусил набухший от возбуждения сосок. Не больно, но со знанием дела. Явно намекая, кто именно будет вести в их отношениях.
        - Еще, - прохрипела она пересохшим горлом, подставляя мужчине вторую вершинку, - Сделай так же…
        - Что именно я должен сделать? - откровенно издевался Гордеев, упиваясь своей мимолетной властью.
        - Укуси…теперь его.
        Он наклонился к оставшейся без внимания груди, но вместо ожидаемого укуса, Соня почувствовала, как жадно Алексей втянул второй сосок в рот.
        Девушка улыбнулась, из последних сил сдерживая стон. Поняла, что приказывать ему бесполезно. Все равно сделает все по-своему.
        Тем временем, губы мужчины спускались все ниже, и ниже, заставляя вздрагивать от каждого поцелуя, извиваться в ожидании большего.
        Не отрезвил ее и звук рвущегося кружева. Соня была даже благодарна ему, за то, что освободил ноющее тело от ненужных деталей одежды.
        Алексей, сжал черный лоскут в руке, и, не позволяя девушке разорвать с ним зрительный контакт, поднес его к лицу. Полной грудью вдохнул, наслаждаясь ее ароматом, после чего спешно засунул в карман.
        Алмазова от подобного зрелища стала пунцовой, причем полыхало не только лицо, но и все тело. Она пришла сюда «просто» поговорить? Да черта с два! Соня явилась за своим мужчиной, и теперь прекрасно это осознавала.
        - Закрой дверь! - рявкнул Гордеев, заставляя ее напрячься, - И не смей входить без стука.
        - Простите, Алексей Владимирович, - раздался писклявый голос Аллы из-за захлопнувшейся двери, - Просто у вас назначены на сегодня важные мероприятия.
        - Отмени, или перенеси на два часа дня!
        Соня не знала, куда деться от стыда. Ведь только сейчас, когда с глаз спала пелена страсти, поняла, как все это выглядит со стороны. Она…Они…В офисе…
        Попыталась пошевелиться, но Алексей и не планировал прерываться. Он с таким остервенением набросился на ее губы, что голова вновь кругом пошла. Разве могла девушка не ответить эти, уничтожающие разум, поцелуи? Конечно, ответила. Причем, стала такой же дикой, и безрассудной, как и мужчина, так откровенно ласкающий ее на своем столе. Гордеев уже совершенно не сдерживался, наслаждаясь своей дерзостью. Ее смелостью. Безрассудством.
        - Погоди, секундочку, - выдохнула девушка, увидев, что Алексей довольно стремительно освобождается от брюк. Видимо, хоть какая-то искорка здравого смысла забила тревогу. - Ты серьезно собираешься это сделать? Прямо здесь?
        - Именно!
        - А вдруг я…Я не хочу…
        - Давай проверим? - прошептал Гордеев, проводя рукой по ее влажной от желания плоти. Коснулся чувствительного бугорка, проник внутрь, но тут же отстранился, демонстрируя Соне блестящие пальцы.
        - Да тут ниагарский водопад, дорогуша, - довольно прохрипел Алексей, - Ты хочешь меня ничуть не меньше, чем я тебя.
        - Тоже мне, экспе…
        Окончание фразы договорить Соня была не в состоянии, так как он ввел в нее несколько пальцев, заставляя застонать. Она видела, как мужчина улыбается, и, несмотря на дикое возбуждение, владеет ситуацией на все сто процентов. Все должно было произойти совсем иначе…
        Его движения дарили такое сумасшедшее удовольствие, что Алмазова начала задыхаться. Перед глазами все поплыло, а внутри живота стала зарождаться настоящая буря. Соня жалобно всхлипнула, с силой сжимая пальцами крышку стола. Спина ее то и дело выгибалась дугой, голова давно металась из стороны в сторону.
        - Вот такой ты мне нравишься куда больше, - ускорил ритм Алексей, - Беспомощная, трепетная, горячая…И, до жути, крикливая.
        - Пожалуйста, - от наслаждения девушка прикусила губу, и блаженно прикрыла веки, - Еще…
        - Нет, кончить сейчас я тебе не позволю, - Гордеев извлек из нее пальцы в самый последний момент, - Просто хочу, чтобы ты осознала - назад пути уже не будет.
        Сейчас пустота собственного тела казалась Соне болезненной. А желание так и осталось не удовлетворенным. И пусть в области секса ее опыт, в отличие от него, был минимален, тело само подсказывало, чего именно она хочет. В данный момент все потеряло свою ценность. И гордость, и независимость, и дерзость. Остался лишь Алексей, стоящий между ее широко разведенных бедер. Мужчина, умудряющийся читать нотацию, словно не замечая своего, возбужденно торчащего члена.
        Соня с вызовом взглянула в его глаза, цвета шоколада, и окончательно растаяла. Облизав совсем пересохшие губы, она произнесла фразу, которую никому раньше не говорила:
        - Пожалуйста, Лешик. Я ведь…так хочу тебя.
        Просьба, наконец, возымела свое действие, и секундой позже, Алексей погрузился в нее на всю длину, выбивая из груди девушки хриплый стон.
        Одновременно укусил за подбородок, демонстрируя свое превосходство над этой девчонкой.
        - А теперь - кричи, - шепнул прямо в ухо Алмазовой Гордеев, - Громко. И не смей сдерживаться, поняла?
        - Но, там персонал, - жалобно пискнула девушка, вновь краснея от стыда.
        - Им хорошо платят за отсутствие слуха, - мощно толкнулся в нее Алексей.
        Еще раз. И еще.
        Теперь Соня прекрасно понимала, что при всем желании, молчать не сможет. Каждое его погружение сопровождалось ее протяжным стоном, который эхом разлетался по полупустому кабинету. Она вцепилась в мужские плечи, как в спасательный круг. В порыве страсти, больно впивалась в Алексея ногтями, сквозь тонкую ткань рубашки. Капли пота стекали по его вискам, да и у самой Сони волосы прилипли к влажному лбу. Но это лишь распаляло мужчину еще больше. Он брал ее столь жестко, примитивно, дико, что стол под ними ходил ходуном. Понимая, что Соня уже на грани, Алексей ускорился. Девушка закричала. Громко. Томно. Протяжно. Ее тело сотрясали конвульсии, а глаза закатились от удовольствия. Она так сильно сжала его внутренними мышцами, что и сам мужчина сдерживаться больше не смог - кончил в нее, рыча от наслаждения, после чего, обессилено рухнул на Алмазову, придавив к столу еще сильнее. Оба тяжело дышали, и хранили молчание.
        - В общем так, - Прошептал Алексей, склоняясь над ней так низко, словно поцеловать собирался, - Скажи, глядя в глаза, что мой брат не интересует тебя, в сексуальном контексте.
        - Клянусь, - Алмазова с мольбой посмотрела на мужчину, - Я вообще с Андреем не спала.
        Гордеев замер:
        - То есть, та девушка наглым образом оклеветала тебя?
        - Не совсем, - тихо прошептала она, - Девственности он меня все же лишил…
        - Что? - истерически захохотал мужчина, после чего больно укусил Соню за щеку, - За дурака то меня не держи, я взрослый дяденька!
        - Я говорю правду!
        - Ты несешь ахинею, - холодно отчеканил Алексей, - Я тридцать лет прожил, и до сих пор не знаю, как можно лишить девушку девственности, но при этом не переспать с ней.
        - По ошибке, - выкрикнула Алмазова, не в силах вспоминать события двухлетней давности, - Он перепутал меня с Катей…
        - Как? - опешил мужчина, - Как?
        Понимая, что теперь он просто так не отстанет, Соня решила выложить все, как на духу.
        - Понимаю, что все выглядит со стороны нелепо, но все же…Окончание первого курса мы всей группой отмечали на горнолыжном курорте. Андрей предложил устроить вечеринку в гостинице, и обмыть машину, которую ты подарил ему на совершеннолетие…Перебрали тогда с выпивкой, и мне стало нехорошо. Именно поэтому, Лиза отвела меня в номер в самый разгар веселья. Я уснула. Проснулась от жуткой боли «там». Закричала. В ответ услышала голос Андрея: « - Не ори, Катька, всю гостиницу перебудишь!». Именно в этот момент, перепуганная до смерти Лизка включила свет, и от увиденной картины, тоже, завизжала. Да и еще бы! Обнаженный Андрей лежит вместе со мной на кровати, с окровавленными гениталиями. Да и я, кровью истекаю. На крики все студенты сбежались, и увидели то…Что увидели. Естественно, родилось много слухов и сплетен. Историю раздули так, словно я вообще родила от твоего брата, и ребенка в детский дом сдала. Если бы не Лиза, вряд ли бы мы с Андреем помирились тогда…
        - У меня сейчас башка на части разорвется, - устало потер виски мужчина, - Как он мог перепутать?
        - Как…Как, - хмыкнула Алмазова, - Шел в номер девятьсот шестой, а попал в шестьсот девятый.
        - Хорошо, мы еще вернемся к этому разговору, но чуть позже. А сейчас, ты должна уйти.
        Соня через силу улыбнулась, и кивнула в знак согласия.
        - Конечно…
        - Сходи к врачу, пускай подберет тебе контрацептивы. Будешь принимать каждый день, поняла?
        - Зачем? - насторожилась девушка, недоуменно глядя ему прямо в глаза.
        - Затем, что теперь ты моя. И я могу захотеть тебя где угодно. Когда угодно. Как угодно. И еще, Соня, я очень ревностно отношусь к тому, что принадлежит мне. Увижу на тебе чужие руки - голову оторву.

* * *
        - Просыпайся, рыжая!
        Кто-то настойчиво теребил ее за нос. Лиза, недовольно фыркнув, отвернулась, уткнувшись лицом в подушку. Естественно, она не выспалась, и совершенно не отдохнула, ведь задремала меньше часа назад. Все ворочалась с боку на бок, успокоиться пыталась.
        - Открой глазки, - мужчина чем-то мягким провел по ее лицу, неосознанно, а может и преднамеренно, щекоча девушку.
        Карпова уже собиралась намекнуть Дмитрию на полное отсутствие совести, когда с ужасом поняла, что Похомову этот мягкий голос не принадлежит. Испуганно распахнув веки, она просто обомлела. Соколовский, собственной персоной восседал на кровати рядом с ней, и лучезарно улыбаясь, протягивал ей крошечный букет из одуванчиков. Так вот, что щекотало ее несколько секунд назад.
        - Спасибо, - смущенно пролепетала девушка, вдыхая носом тонкий аромат полевых цветов, - Это так…мило!
        - Решил, что тебе должно понравиться, - Пашка, играючи, взъерошил ее медные локоны, - После тяжелой ночи то…
        - Я в восторге, - сонно отозвалась Лизавета, игнорируя последнюю фразу. - Не ожидала, ни цветы в постель получить, ни тебя увидеть.
        - Меня бы здесь и не было, имей твой благоверный хоть каплю совести, - возмущенно прошептал мужчина, - Я одежду привез, и перекусить немного захватил.
        Соколовский очень внимательно наблюдал за ней, следил за каждым жестом, стараясь уловить произошедшие в Карповой изменения, что немало смутило саму виновницу «торжества».
        - Он не мой благоверный, - лицо девушки стало пунцовым, и практически не отличалось от цвета собственных волос, - Что за глупости?
        Пашка замер, удивленно уставившись на Лизу.
        - Просто… как бы точнее выразиться, - осторожно подбирал слова Сокол, - Мужская рубашка на обнаженном женском теле…Это, как флаг на завоеванной крепости - говорит сам за себя. Понимаешь?
        - Ничего подобного, - возмутилась Лиза, - У меня просто не было выбора. Других вещей здесь нет.
        - Хочешь сказать, - неуверенно, все еще сомневаясь в своей догадке, начал Соколовский, - Что между вами ничего не было?
        Карпова неосознанно скрестила руки на груди:
        - Разумеется, нет!
        - Это невозможно, - усмехнулся мужчина, - Давай, скажи, что разыграла доверчивого дяденьку.
        - Интересно, а почему, я должна лгать, если ни капли не приукрасила действительности? - вкрадчиво поинтересовалась Лизавета, - Дмитрий Аркадиевич вел себя очень прилично, я бы даже сказала…
        - Ты уверенна, что сейчас про Похомова говоришь? - на полуслове оборвал ее Пашка. Дождавшись утвердительного кивка со стороны девушки, глухо застонал:
        - Вот, дерьмо! Наверное, теперь злющий, как собака…
        - Не до такой степени, чтобы загрызть тебя на месте, Сокол, - неслышно появился в сторожке Дмитрий, - Хотя, если не отстанешь от нее прямо сейчас, могу и передумать.
        Соколовский проворно вскочил на ноги, протягивая для приветствия руку Похомову. Мужчины обнялись, похлопывая друг друга по спине. Лиза же выиграла спасительные секунды, чтобы дух перевести, выровнять внезапно сбившееся дыхание. Но, стоило Пашке отойти в сторону, разволновалась еще больше. Дмитрий был практически обнажен, ведь полотенце, обернутое вокруг бедер, вообще одеждой назвать нельзя. По всей видимости, он совсем недавно вымылся, так как с влажных волос до сих пор стекали капли воды. Отчего-то Лиза сжала руки в кулаки. Возможно, просто пыталась скрыть дрожь в пальцах. А возможно…
        Похомов занял место Соколовского на кровати, и склонился над девушкой.
        - Как спалось? - прохрипел мужчина, сверля ее загадочным взглядом.
        Сначала Лизавета хотела было соврать, но Похомов так внимательно смотрел на нее, что всякое желание лгать ему отпало.
        - Я…У меня не получилось заснуть, - как на духу, призналась Карпова, - Я не спала.
        Глаза Дмитрия вспыхнули опасным огнем, делая его куда более пугающим. Более привлекательным.
        - Я тоже…
        Соколовский неловко прокашлялся, чувствуя себя тут лишним:
        - Ну, я тебя у машины подожду.
        - Нет, останься, - встрепенулся мужчина, поднимаясь на ноги, - Здесь поговорим.
        Не произнося ни слова, Похомов размеренным шагом направился к шкафу, из которого извлек большое махровое полотенце.
        - Держи, - протянул его Лизавете, - Я баню протопил. Иди, помойся, пока не остыла.

* * *
        - Что это было? - холодно отчеканил Борзый, практически вплотную приблизившись к Пашке.
        - Решил немного поддержать девчушку. А что?
        - Них*я ничего, - взорвался Дмитрий, - Поддержать он решил. Можно подумать, я ее здесь пытал!
        - Погоди, - прищурился Сокол, - Ты ревнуешь что ли?
        - Да пошел ты! - недовольно буркнул мужчина, подтверждая тем самым догадки друга, - Цветочки он дарит, Дон Жуан хе*ов.
        - Слышь, угомонись, а, - пытался вразумить Похомова Павел, - Разве я виноват в том, что она тебе не дала?
        - Она нравиться тебе? - не стал ходить вокруг да около Дмитрий, - Честно мне ответь.
        Соколовский запустил пальцы в собственные волосы, и запыхтел, как паровоз. Дмитрий же напряженно ждал ответа.
        - Хорошо, - выдохнул мужчина, - Хочешь знать правду - отлично. Лиза безумно привлекательная девушка. Нежная, отзывчивая, настоящая. Сейчас таких мало. К моему удивлению, мы нашли с ней общий язык. Нравится ли она мне? Разумеется! С ней легко и безмятежно. Но, впервые в жизни я встретил девушку, за которую хочу бороться, и это Соня Алмазова. А подобраться к ней я смогу только через Лизу, и прекрасно это понимаю. И теперь, когда мне представилась возможность заполучить ее, лучший друг мне все обламывает, из-за своей необоснованной ревности!
        Похомов заметно расслабился. Даже вздохнул пару раз от облегчения.
        - Забудь про Соню, - попытался дать совет другу, - Она Алексея выбрала, причем у всех на глазах. Думаю, этого достаточно, чтобы понять.
        - А Алексей бросил ее у всех на глазах, когда вы с Лизкой уехали. Так что, я еще в игре.
        - Не может быть, - Дмитрий с недоверием посмотрел на друга, - Ты ничего не путаешь?
        Пашка расплылся в довольной улыбке, и с наслаждением плюхнулся в кресло-качалку:
        - Нет, не путаю. Гордей узнал, что она с его братом когда-то спала, и бросил ее.
        Дмитрий задумался. Теперь все детали Лизиного рассказа сложились в единую картинку.
        - Не злорадствуй! Рано или поздно Алексей остынет, и поймет, что все эти события происходили до их знакомства. Соответственно простит ее. А ты с носом останешься.
        - Плевать. Я все равно попробую.
        - Пробуй, конечно, раз ты баран такой, - Похомов зачерпнул ковшом ледяную воду из деревянного ведра, и сделал пару жадных глотков, - Но, учти, если я из-за твоего члена испорчу отношения с Гордеевым, я тебе его собственноручно вырву. Уяснил?
        - Ага, - мечтательно закинув руки за голову, промычал Соколовский.
        Понимая, что сейчас друга просто бесполезно отговаривать, Дмитрий направился в ту часть сторожки, которая служила кухней, и принялся вытаскивать продукты из пакета на стол. Сыр, колбаса, батон, фрукты. Не густо, но лучше, чем вообще ничего.
        - Сам то чего смурной такой? - нарушил тишину Пашка.
        - Да, - попытался отмахнуться Похомов, - Пустяки…
        - Неужели? - усмехнулся друг, - Я слишком хорошо тебя знаю, Дим.
        Дмитрий раздраженно воткнул нож, которым секунду назад нарезал колбасу, в деревянную крышку стола.
        - Отец был на благотворительном вечере, и видел меня с Лизой.
        - Во дела, - опешил Сокол, - Как же мы его не заметили?
        - Не его, а их, - мужчина устало опустился на лавку, - Они с матерью были. С утра уже нравоучения выслушать успел. Маме же мало показалось, и она решила именно сегодня устроить семейный ужин. Ни завтра, ни послезавтра. Сегодня!
        - А что в этом такого? Родители соскучились по тебе. Вернулись с поездки, хотят видеть. Это нормально.
        - Я планировал побыть подольше здесь. С ней.
        - С собой ее возьми, двух зайцев одним ударом убьешь.
        - Щас прям, - недовольно буркнул мужчина, возвращаясь к своему занятию, - Они только этого и ждут.
        - Почему нет? - удивленно воскликнул друг, - В чем здесь преступление?
        - Лиза - только мое сокровище, - сам того не замечая, повысил голос Похомов, - И демонстрировать ее всем, как собачонку на выставке, я не собираюсь! Придет время - познакомлю, но не сейчас.
        Соколовский, напряженно поднялся с кресла и подошел ближе к Борзому:
        - Я не понял, ты что, отца послал?
        Мужчина окинул друга суровым взглядом:
        - Ты бредишь что ли? Когда я мог матери отказать?
        - И в итоге?
        - В итоге, у меня сегодня вечером ужин. Ровно в семь.
        Дверь со скрипом отворилась, пропуская внутрь Лизавету. Дмитрий залюбовался ее раскрасневшимся от горячей бани лицом, горящими глазами. Даже замолчал на полу слове, гадая, слышала она их с Пашкой разговор, или же нет. К удивлению, Лиза подошла вплотную к нему, и посмотрела так, что землю у него из-под ног выбила. Словно сердце незримой рукой сжала, и отпускать не торопилась. Столько надежды в том взгляде было, что мужчине не по себе стало.
        - Мы сегодня возвращаемся в город? - голос мягкий, завораживающий, - Так ведь?
        Все таки, слышала…
        - Увижу радость в твоих глазах - запру здесь одну до следующих выходных, - угрожающе прохрипел Дмитрий.
        Не понимал он, почему она так стремиться убежать от него. Не понимал, и все тут!
        Лиза не ответила, лишь не мигая, взирала на него своими глазищами.
        - Да, - не выдержал Похомов, - Но, не надейся, что я просто так тебя в машину пущу. Без поцелуя, чует мое сердце, не обойдется.
        Она приняла его игру. И условия тоже приняла, потому довольно хитро посмотрела на Пашку.
        - Не поглядывай на него, - мужчина сомкнул руки на ее тоненькой талии, - Сокол уедет гораздо раньше нас.
        - Вообще-то…
        - Если быть точнее, - прервал друга на полуслове, - Прямо сейчас.

* * *
        - Не упрямься, время идет, - Дмитрий прислонился к автомобилю, и, скрестив руки на груди, демонстративно поглядывал на часы, - Чем быстрее ты меня поцелуешь, тем быстрее я доставлю тебя домой. Улавливаешь связь?
        Лиза окатила его взбешенным взглядом. Мало того, что он Павла буквально силой за дверь вытолкал, лишив ее возможности уехать с ним, так еще и от нее чего-то требует. Да, она разозлилась, потому что всегда чувствовала себя неловко в его присутствии, особенно сейчас, когда вновь стояла перед Похомовым в коротком обтягивающем платье. Этот, за неимением другого слова, клочок материи и ранее больше выставлял напоказ, чем скрывал, а теперь девушка даже не смогла самостоятельно застегнуть замок до конца. Почти вся спина как на ладони!
        К тому же высокие шпильки ее босоножек постоянно утопали в земле, причиняя еще большее неудобство. Тем не менее, Лиза упрямо отказывалась выполнять его просьбу.
        - Почему я должна это делать? - она раздраженно сдула с лица мешающую прядь волос, и надменно вздернула подбородок вверх.
        Мужчина хищно оскалился в ответ:
        - Потому что я так хочу. Ведь доброго утра ты пожелала только Соколу.
        - Это столь важно?
        - Для меня - да.
        - Хорошо.
        В душе бурил самый настоящий вулкан. Пульс зашкаливал от того, какие последствия рисовало девушке собственное воображение. Лиза очень боялась потерять над собой контроль. Потерять себя в его объятиях. Но, разве был у нее выбор в данной ситуации? Переборов стеснительность, Карпова уверенно двинулась в сторону Дмитрия. В очередной раз, застряв каблуками, скинула босоножки, и зашлепала босиком по влажной траве прямиком к машине. Борзый же не спускал с нее глаз, за каждым движением следил. Но сам при этом не шевелился, будто страшился ненароком спугнуть свою жертву. Что двигало ей в тот момент не понятно, да только она не остановилась до тех пор, пока не приблизилась вплотную к Похомову. Не разрывая с ним зрительного контакта, обвила руками мощную мужскую шею, и, приподнявшись на носочках (так как была на порядок ниже), шепнула в самые губы:
        - Сначала, застегните мое платье!
        - Зачем? - сипло выдавил из себя мужчина, - Тебе и так неплохо.
        - Знаю, - не отдавая себе отчета, кокетливо прикусила нижнюю губу, - Просто…потерять боюсь. А это подарок.
        Едва Лизавета успела закончить фразу, как Дмитрий грубо развернул ее к себе спиной:
        - Нет проблем, кроха.
        - Только без рук, пожалуйста, - поспешила перестраховаться девушка.
        - Как пожелаешь, - услышала Лизавета у самого уха.
        Похомов все же вывернул ситуацию в свою пользу, причем так умело, что у Карповой дух перехватило. Она поняла, что задумал этот человек, лишь, когда его горячее дыхание опалило спину. Дмитрий застегивал замок на ее платье…зубами. Осознание заставило Лизавету густо покраснеть.
        - Наверняка, на этот раз, мурашками ты покрылась от «ледяного» летнего ветра, ведь холодной стены рядом сейчас нет, - съязвил Борзый, медленно разворачивая девушку.
        - Нет, - парировала Лиза, всеми силами пытаясь унять дрожь в коленях, - В данный момент причина моей реакции исключительно в Вас.
        - Что? - Дмитрий изогнул правую бровь, изображая удивление.
        - Ничего, - буркнула себе под нос девушка, избегая смотреть в его чернющие глаза.
        - Говори, не стесняйся, рыжая, - с сарказмом передразнил Пашку мужчина, наблюдая за реакцией Карповой.
        - Кто сказал, что я стесняюсь?
        - Румянец на твоих щеках.
        Весомый аргумент. Лиза замолчала, не желая спорить.
        - Я своего поцелуя дождусь сегодня? Нам ехать пора.
        - Да! - практически выкрикнула она, и, набравшись смелости, страстно…чмокнула его в щеку. Довольная своим поступком, с чувством выполненного долга, Лиза отстранилась от Похомова.
        Дмитрий прыснул со смеху. Практически пополам согнулся.
        - Что это было? - недоуменно поинтересовался пару минут спустя, когда успокоился.
        - Поцелуй, - процедила сквозь зубы Лизавета, тронутая до глубины души его реакцией.
        - Нет, - резко притянул к себе девушку, - Это жалкая пародия. А я имел в виду нечто иное.
        Лиза замерла, когда теплые губы Похомова нежно прикоснулись к ее губам. Без страсти, без напора. Трепетно! Голова закружилась, отчего она поспешила прикрыть вмиг отяжелевшие веки. Ворочаясь этой ночью в постели, девушка решила, что нужно держать дистанцию в отношениях с ним. Но сейчас, когда плавилась от его умелых ласк, сильных рук, напрочь, забыла о данном себе обещании. Осторожно ответила на поцелуй. Дмитрий воспринял это как капитуляцию, и полностью завладел ее губами. Исследовал языком глубины рта. Лиза застонала, чувствуя, что начинает задыхаться от нахлынувшего удовольствия. Похомов отстранился.
        - Достаточно, - прохрипел он не своим голосом, - Поехали.
        Мужчина обогнул автомобиль и, со злостью открыв дверь, устроился на водительском сиденье. Она же осталась стоять на месте, как громом пораженная. Ошарашенная и полностью дезориентированная.
        - Лиза! - нервно окрикнул ее Борзый.
        Карпова встрепенулась, словно ото сна отошла, но побежала в противоположную от машины сторону.
        - Ты что задумала?
        - Босоножки, - крикнула Лизавета в ответ, вытаскивая застрявшие каблуки из грунта.
        - Да брось ты их, - возмутился Дмитрий, - Я тебе тысячи других куплю, только попроси.
        - Не нужно, - запыхавшаяся девушка плюхнулась на сиденье, и с силой захлопнула дверь, - Это тоже подарок.

* * *
        К глубокому разочарованию Похомова, Лизавета уснула практически сразу. Вымоталась за ночь. Поэтому, всю дорогу, он был лишен возможности наслаждаться обществом девушки. Даже сейчас мужчина не решался будить ее. И черт с тем, что уже почти двадцать минут прошло с тех пор, как он припарковался у невзрачного здания, служившего Лизе домом. Он так и сутки просидеть мог. Не шевелясь. Вглядываясь в ее лицо. Отчаянно пытаясь отыскать хоть каплю надежды на их дальнейшие отношения. В салоне царила гробовая тишина, быть может, поэтому в голову лезли не самые хорошие мысли. Возможно, впервые в жизни, Дмитрий не знал, как поступить. Будучи умным и дальновидным человеком, он прекрасно понимал - стоит позволить ей выйти из машины, и Лиза постарается исчезнуть из его жизни. Чертовски неприятный факт. Это бесило. Понимая, что все время принуждал девушку к общению, с силой вцепился в руль, и до боли сжал челюсти. Неправильно. Непривычно.
        Как нельзя «вовремя» в кармане запиликал телефон, отчего Лиза испуганно распахнула глаза.
        - Ой, мы уже приехали, - сонно пролепетала девушка.
        Похомов, слабо улыбнувшись, наконец, добрался до телефона.
        - Какого х*я от меня надо? - не слишком приветливо процедил он сквозь зубы, злясь на весь мир за то, что Лиза так быстро проснулась.
        - Извините, Дмитрий Аркадиевич, я должно быть вас отвлекаю, но дело довольно срочное…
        - Мужик, а ты кто вообще?
        - Прошу прощения, Валентин Кузнецов, начальник службы безопасности вашего батюшки.
        Дмитрий побледнел как полотно, даже руки затряслись.
        - Что с отцом? - с трудом выдавил из себя мужчина.
        - Только не волнуйтесь, с ним все в порядке, но Аркадий Михайлович хотел бы встретиться с вами в течение часа в неофициальной обстановке.
        - Почему бы ему самому мне не позвонить?
        - Это исключено. Его телефон и офис на прослушке. К тому же, и в вашем кабинете были найдены несколько устройств для прослуши…
        - Дай сюда! - на заднем фоне раздался голос Похомова старшего, - Сын?
        - Бать, что за шутки? - сорвался Борзый, - До инфаркта довести меня решил?
        - Тебя, бычару, разве доведешь? - фыркнул Аркадий, - И, ко всему прочему, Валек не шутит. Реально слушают нас, сына…
        - Но…
        - Кто - еще не знаю, - опередил он вопрос Дмитрия, - Но, как только пойму - сотру пад*у с лица земли!
        - Где ты хочешь встретиться?
        - Хоть ты на поводу у Валентина не иди, - утомленно проворчал мужчина, - Он склонен преувеличивать опасность. Задрал уже со своей чрезмерной опекой. Все в порядке. Увидимся дома, за ужином.
        Не дожидаясь ответа сына, мужчина отключился. Выдохнув с облегчением, Борзый швырнул телефон на заднее сидение, и наконец-то, повернулся к Лизавете.
        - Так, теперь с тобой…
        - Все хорошо? - словно не замечая его рассерженного тона, мягко поинтересовалась девушка, - С вашим папой…
        - Что прикажешь мне с тобой делать? - проигнорировал ее вопрос Похомов, - Как поступить?
        - Вы слишком бледны! Голова не кружиться? Машину вести сможете?
        - Что будет ожидать НАС, когда ты переступишь порог своей квартиры?
        - Должно быть, просто переволновались, - вынесла вердикт Карпова, - Но, для перестраховки нужно вызвать скорую. Пусть давление измерят.
        - Эй, ребенок, - рявкнул Дмитрий, гневно сверкая глазами, - Ты меня вообще слушаешь?
        Под его взглядом, Лизавета вжалась в сидение:
        - А вы меня? Видно же, что нехорошо себя чувствуете, но…
        - Я в порядке, - не выдержав, он приподнял лицо девушки за подбородок, погружаясь в бездонные омуты ее глаз, - В полном.
        - Правда?
        Дмитрий замер. Даже сердце как-то странно защемило в груди. В ее взгляде, открытом и бесхитростном, было столько надежды, веры в лучшее, заботы, что стало трудно дышать. До ужаса захотелось стиснуть Лизу в своих объятиях, и забыть обо всем на свете. Глупо отрицать - он хотел ее. Но сейчас, впервые за все время их знакомства, душа этой девчушки была для него гораздо важнее тела. Понимая, что вот-вот сорвется, и снова напугает Лизу, Похомов отстранился, и в считанные секунды, открыв окно, нервно закурил.
        - Пожалуй, я пой…
        - Я разгадал тайну твоей татушки, - жадно затянувшись в очередной раз, выпалил мужчина, обрывая ее на полуслове.
        - Это невозможно, - нежно улыбнулась Лизавета, пытаясь нащупать ручку на двери автомобиля.
        - Ты не хотела, чтобы я узнал, что Соня спала с Андреем, да?
        Ужас, отразившийся на лице девушки, говорил лишь об одном - он не ошибся.
        - Откуда, - рассеянно прошептала Карпова, - Неужели, я говорю во сне…
        Дмитрий усмехнулся:
        - У меня не было возможности это проверить. А про Соню знаю из других источников.
        - Что бы там ни говорили, я в тот момент была в одной комнате с ними, и с уверенностью заявляю - они не занимались…сексом. Андрей лишил ее девственности по ошибке!
        Похомов от удивления даже присвистнул:
        - Серьезно? Ох*енеть, болливуд отдыхает.
        - И все же, откуда вам стало известно об этой истории?
        - Я скажу, если взамен ты расскажешь, каким образом это связанно с татуировкой на твоей шее, - усмехнулся мужчина, уверенным движением стряхивая пепел.
        Лизавета, тяжело вздохнув, скрестила руки на груди. Насупилась, явно обдумывая, раскрывать ему подробности, или же нет. Дмитрий молчал. Не стал вмешиваться в ее внутреннюю борьбу.
        - Мы находились на турбазе, когда все произошло, - очень тихо произнесла Карпова, - Соня была опозорена без вины, поэтому не хотела оставаться там ни минуты. К тому моменту и у нее, и у Андрея уже были автомобили. Желая поскорее убраться с горнолыжного курорта, она в состоянии алкогольного опьянения села за руль. Остановить подругу я не смогла, поэтому ничего не оставалось, кроме как, поехать вместе с ней. Андрей погнался за нами, потому что хотел вымолить прощение у Сони. Дорога была ужасной, к тому же, сильная метель поднялась. Словом, мы попали в аварию - улетели в кювет. Гордеев тоже с управлением не справился - серьезные травмы получил. Но, прежде чем потерять сознание, он успел вытащить нас из горящей машины, за несколько минут до ее взрыва. Тогда мы и поняли, насколько дороги друг другу. Что нельзя все перечеркивать из-за одной ошибки. - Девушка замолчала, переводя дыхание.
        - Еще до аварии, я встречала в книгах этот древний кельтский узор, - Лиза машинально коснулась своей шеи, - А когда мы оказались в больнице, то предложила в знак прощения, и единения сделать такие татуировки. Они поддержали идею, и воплотили ее в жизнь. Все. Конец истории.
        Похомов с таким интересом слушал Карпову, что даже не заметил, как сигарета превратилась в пепел. Безразлично швырнув бычок на улицу, он закрыл окно.
        - Стало быть, Алексей уже в курсе, - задумчиво произнес мужчина, - А Пашка - дурень, губу раскатал.
        - Что? - недоуменно захлопала глазами девушка.
        - Я узнал о Соне и Андрее от Пашки, - равнодушно пожал плечами Борзый.
        - Но, откуда мог Паша узнать? - сама того не замечая, повысила голос Лизавета.
        - Девка какая-то, после благотворительного бала закатила Андрею истерику, и поведала всем присутствующим эту интересную историю.
        - Господи, - ужаснулась Лиза, - Бедная моя Сонечка.
        - Не переживай, - оскалился Похомов, - Подозреваю, что там все скоро наладится.
        Наступило неловкое молчание. Он внимательно вглядывался в ее лицо, пытаясь понять, о чем она могла думать в этот момент.
        - Мне пора, - смущенно, слегка заикаясь, промямлила Карпова, - Не хочу, чтобы вы опоздали на свидание…
        - Не шевелись, - нежно прошептал Похомов, - О каком свидании речь?
        Лиза всячески избегала смотреть ему в глаза, и молчала.
        - С какого момента ты слышала наш с Соколом разговор? - хитро прищурился Борзый, осененный догадкой.
        - Только то, что сегодня вечером у вас важная встреча. Ужин, или что-то в этом роде…
        - Лиза, - Дмитрий никогда бы не подумал, что может произнести ее имя с такой интонацией, от которой у самого по спине мурашки побегут. Слишком чувственно. Так дело не пойдет!
        - Ммм? - не поднимая на него глаз, Лизавета слегка прикусила губу. Словно сама не понимала, как могла такое ему сказать.
        - А если бы я позвал тебя с собой, ты бы пошла? - вкрадчиво поинтересовался мужчина.
        - Нет.
        - Поэтому я тебя и не пригласил - не хотел в очередной раз наткнуться на отказ.
        - Желаю вам хорошо провести время, - Лиза распахнула дверь автомобиля, и, схватив с заднего сидения свою сумочку, проворно выбралась наружу.
        - Лиза? - окрикнул ее Борзый.
        - Что?
        - Не ложись сегодня спать рано.
        - Почему?
        - Дождись меня.
        - Зачем?
        - Расскажу мышонку сказку на ночь…
        ГЛАВА 9
        Сказку на ночь…
        Расскажу сказку на ночь…
        Расскажу мышонку сказку на ночь…
        На ватных ногах, Лизавета поднималась по лестнице, прокручивая в памяти прощальную фразу Похомова. Сердце ее билось часто-часто, и не могла она понять от страха это, или же от предвкушения. Добравшись, наконец, до двери с номером сорок один, прислонилась пылающей щекой к ледяной стене, и тяжело вздохнула.
        Что же она делает? Почему позволяет Дмитрию так вести себя с ней? Другая бы, на месте Карповой давным-давно истерику закатила, и потребовала сразу же домой ее отвезти. А она? Мало того, что ночь с ним провела, так еще и целовалась с Похомовым, как сумасшедшая!
        Еще раз, тяжело вздохнув, достала из сумочки ключи от квартиры, и дважды провернув их в замочной скважине, открыла дверь. Тут же насторожилась - некоторые вещи находились не на тех местах, где Лиза их оставила. Пол на кухне заскрипел от чьих-то уверенных шагов. Девушка, холодея от ужаса, прикрыла рот ладонью, чтобы не закричать. Инстинктивно сделала шаг назад, готовая в любое мгновение выбежать на улицу. Через пару секунд напряженного ожидания, в дверном проеме показалась фигура Алмазовой. От облегчения Лиза даже выронила из рук сумочку.
        - Соня!
        - Лизка, наконец-то! - подруга крепко стиснула в своих объятиях, - Знаешь хоть, как я за тебя переживала?
        - Что ты здесь делаешь? - пересохшими губами прошептала девушка, - Напугала меня, до чертиков!
        - Да брось, - рассмеялась Соня, - Кому, кроме меня, нужен этот клоповник? К тому же, ты сама мне запасные ключи вручила. Да еще и красной ленточкой перевязала, помнишь?
        - Помню, - рассмеялась Лиза, - Еще как помню.
        - Ты в порядке? - Алмазова слегка отстранилась, дав возможность Лизавете хорошенько рассмотреть ее.
        - Угу, - кивнула девушка в ответ.
        - Что «угу»? - возмутилась подруга, - Рассказывай, давай, что этот неандерталец с тобой сделал?
        - Ничего.
        - Угрожал?
        - Нет.
        - Принуждал?
        - Не-е-т!
        - Господи, - Соня машинально схватила Карпову за запястья, - Неужели, изнасиловал?
        - Совсем с ума сошла? - теперь пришла очередь Лизы возмущаться, - Дмитрий вел себя, на удивление, достойно. Ничего между нами не было.
        - Хочешь сказать, - хитро прищурилась Алмазова, пытаясь уличить подругу во лжи, - Что провела ночь с самым «матерым» ловеласом Питербурга? Человеком, который не спит дважды с одной и той же женщиной? И между вами ничего не было? Это каким нужно быть идиотом, чтобы, зная кобелиную натуру Похомова, поверить твоим словам?
        - Соня, - Лиза, с присущей ей серьезностью посмотрела на подругу, - Сколько еще раз мне нужно повторить, чтобы ты, наконец, угомонилась?
        - Извини, - сдалась девушка, отпуская ее руки, и отступая на шаг, - Наверняка, жутко устала, а я лезу со своими вопросами…
        - Все хорошо, - нежно улыбнулась Лизавета, - Я счастлива, что ты ждала меня здесь. Но…
        - Но?
        - Мне кажется, или в тебе что-то изменилось?
        - Есть ли на свете человек, который знал бы меня лучше, чем ты, Лиза?
        - Не увиливай!
        - Я приготовила вкусный обед, - виновато уставилась в пол девушка, - Давай, сначала поедим.
        Умение Алмазовой «заговаривать зубы», действовало на всех, кроме Лизы. Но на этот раз, она почему-то не стала перечить подруге, а послушно поплелась за ней на кухню.
        - Ну, в общем, вот…
        При виде накрытого стола, Карпова схватилась за сердце.
        - Соня, это, по-твоему, называется вкусным обедом?
        - А что-то не так?
        - Как ты умудрилась в уголь сжечь мясо, но при этом оставить практически сырыми овощи?
        - Извини, пожалуйста, - обреченно выдохнула Соня, - Я старалась…Просто задумалась немного.
        - Не слишком ли много извинений для одного дня? - насторожилась Лиза.
        Переглянувшись, девушки рассмеялись. Искренне. От души. До «поросячьего» визга.
        - Знаешь ведь, что я не умею готовить, - успокоившись, произнесла Алмазова, - Кухня в нашей семье - царство мамы.
        - Знаю, - пыталась отдышаться Карпова, наливая себе бокал воды, - Выброси все, пока не отравились. В холодильнике пельмени есть, лучше их сварим.
        - Хорошо. Иди в душ. Уж воду до кипения доводить я умею.
        - Точно справишься? - дружески подтрунивала над ней Лизавета, делая очередной глоток воды.
        - Я переспала с Алексеем, - неожиданно выпалила девушка, за что тут же была обрызгана водой, вставшей Лизе поперек горла.
        - Что ты сказала?
        - М-да, - бурчала девушка, вытирая лицо ладонью, - Получается, я иду в душ первая…
        - Соня!
        - Ты не ослышалась, - тяжело выдохнула подруга, - Я действительно сделала это. Прямо в его кабинете. Не специально, конечно. Изначально, шла просто помириться, прояснить ситуацию с Андреем, но он так рассвирепел…Если честно, сама не поняла, как все произошло.
        Лиза стояла, словно парализованная. Полностью обездвиженная. И, казалось, никак не реагировала на слова Алмазовой.
        - Почему молчишь? - перешла на крик девушка, смахивая с щеки предательскую слезу, - Презираешь?
        - Глупости не говори, - попыталась успокоить подругу Карпова, - Кто я такая, чтобы судить?
        - Ты - моя сестра, - голос Сони дрогнул, - Только ты в праве…
        - Неужели, уже раскаиваешься? Так быстро?
        - Да, раскаиваюсь! Жалею! Ненавижу его!
        - Тише, Сонечка, тише, - Лизавета сильно сжала ее в своих объятиях, - Все хорошо. Что сделано, то сделано. Ничего уже не изменить, сколько бы ты слез ни пролила.
        - Не думала, что это так больно, когда с тобой обращаются, как с вещью, - глотала соленую влагу Алмазова, - Как со шл*хой подзаборной…
        - Ужасные слова, - поглаживала Карпова подругу, - Не произноси их. Не рань себя еще больше.
        - Куда уж больше, Лиза? Куда больше? Взял все, что захотел, а потом в приказном порядке «порекомендовал» пить противозачаточные. Ведь, ему мое тело теперь может понадобиться в любой момент!
        - А Алексей знает, что после того случая с Андреем, у тебя никого не было, - Лизавета отстранилась, чтобы взглянуть Соне в глаза, - Что, фактически, он твой первый мужчина?
        Девушка отрицательно покачала головой.
        - Соня, - Лиза старалась очень аккуратно подбирать слова, - Учитывая тот факт, что еще ничего не ясно с твоим замужеством. Быть может…Ты же не влюбишься в Алексея? Или…
        - Поздно, Рыжик, - горько усмехнулась девушка сквозь слезы, - Этот мужчина уже в моем сердце. Причем, столь глубоко, что вырвав его оттуда, я, кажется, перестану дышать.

* * *
        - Почему ты один? - накинулась на сына Мария Похомова, стоило ему переступить порог родительского дома, - Я накрыла на четверых!
        Дмитрий окинул мать удивленным взглядом:
        - И с кем, по-твоему, я должен был прийти?
        - С девушкой, разумеется, - женщина уперла руки в бока, всем своим видом демонстрируя недовольство, - Ты же знаешь, как я не люблю пустой стол.
        - Хорошо, сейчас позвоню Пашке.
        - Не нужно, Пашке, - мать накрыла его руку своей, мешая достать телефон, - Пригласи лучше ту девочку.
        Дмитрий нервно сбросил ее руку, словно обжечься успел от родительского тепла.
        - В общем, так, - сурово произнес мужчина, - Я знаю, чего именно ты добиваешься, поэтому не распыляйся зря. Не нужно раздувать из мухи слона, достаточно просто убрать лишний столовый прибор! У меня не так много свободного времени, чтобы тратить его на споры.
        - Но…
        - Я так решил! Поэтому и не позвал ее.
        Мария Петровна замолчала на полуслове, явно битая с толку поведением сына. Никогда ранее он голос на нее не повышал. Дмитрий и сам понял, что палку перегнул. Его мать была нежной и заботливой женщиной. А так же, легко ранимой. Борзый, сколько не пытался, не смог объяснить себе тот феномен, как они с отцом могли полюбить друг друга. Она - нежная и добрая, он - суровый и жесткий. Словно ангел и демон. Взглянул на нее еще раз. В свои пятьдесят пять лет она выглядела на все тридцать. Не удивительно, что отец до сих пор ее взглядом пожирает. В детстве Дмитрий не понимал, что от страсти между родителями даже искры летают. Лишь позже, став взрослым, узнал значение тех взглядов.
        - Здравствуй, мама, - тепло улыбнулся Похомов Марии Петровне, - Давно не виделись.
        - Сынок, - женщина крепко прижала его к себе, - Сыночек мой…
        - Не вздумай плакать, - предостерег ее Дмитрий, - А то, уйду.
        - Не собираюсь.
        - Как отдохнули?
        - Отлично, - с облегчением выдохнула Похомова, - Прости, больше не буду лезть в твои дела, если тебе это не по нраву.
        - Что за шум, а драки нет, - в дверях показался Похомов старший, - Опять сватать его надумала, Маша?
        От его сурового взгляда, Дмитрию захотелось, как в детстве, по струночке вытянуться. Однако на матери подобный тон никак не отразился.
        - И что? - Мария Петровна подошла почти вплотную к мужу, - Задумайся, хоть на секундочку, Аркаша. Через несколько месяцев твоему сыну стукнет тридцать лет, а у него до сих пор серьезных отношений не было! Одни «пробники», да «однодневки». Ты себя вспомни, Похомов. Мы в двадцать пять лет уже родителями стали. Мое беспокойство вполне оправдано!
        - Сейчас молодежь позже семьи заводит, - невозмутимо ответил Аркадий Михайлович, поглядывая на жену сверху вниз, - К чему торопиться?
        - Господи, - возмущенно воскликнула женщина, - До кого я достучаться то пытаюсь?! До человека, у которого на уме одни стрелялки и войнушки, не смотря на то, что уже шестой десяток разменял!
        Мария развернулась, было, чтобы пойти прочь, но Аркадий, ухватив за локоть, резко притянул жену к себе, с наслаждением наблюдая за тем, как безрезультатно она пытается освободиться из его рук.
        - То самое платье, да Маша? - с хрипотцой в голосе загадочно произнес мужчина.
        - Нет, Аркашенька, - съязвила Мария, - Это новое платье, просто очень похож фасон. А тому, о котором ты говоришь, уже более тридцати лет, и оно в крови. Забыл?
        - Как я могу забыть, звезда моя?
        Дмитрию стало как-то не по себе. Почувствовал, что в данный момент здесь лишний.
        - Я пойду, руки помою, - промямлил он, даже не надеясь, что родители услышат его.
        А они и не услышали. Были слишком увлечены разговором.
        - Ты…Ты…Как ты смеешь ТАК обнимать меня при сыне?
        - Не фыркай, он уже взрослый.
        - Как врезала бы!
        - Не злись. Сегодня ты просто прелестна.
        - Иди к черту, Похомов!
        - С тобой, хоть к дьяволу, - хищно оскалился мужчина, - Хоть в самое пекло. Но, с тобой.

* * *
        - Выпьешь чего-нибудь?
        Похомов старший распахнул перед сыном двери своего кабинета, пропуская его внутрь. Предложение Аркадия Михайловича поговорить с глазу на глаз крайне удивило Дмитрия. Да и вообще, сколько себя помнил, он еще ни разу не переступал порог этой комнаты. Тем не менее, отказываться от предложения не стал.
        Борзый напряженно поглядывал на отца, пытаясь мысленно просчитать все его действия на пару шагов вперед. Понять, чего можно от него ожидать, но при этом самому не выдать ни единой эмоции. Ведь, надо быть дураком, чтобы не понять, что его в данный момент тоже «сканируют».
        - В другой раз, - как можно более отстраненно произнес Похомов, - Я за рулем.
        - Забавно, - мужчина наполнил бокал дорогостоящим виски, - Не припомню, чтобы тебя это раньше останавливало.
        - Ты верно заметил - то было раньше.
        - Что изменилось сейчас? - Аркадий, присев в кожаное кресло, с интересом крутил бокал в своей руке, разглядывая со всех сторон.
        Дмитрий бодрым шагом подошел к мужчине, и плюхнулся в такое же кресло, стоящее напротив него. Вдобавок ко всему, демонстративно закинул ноги на резной журнальный столик из мореного дуба.
        - По поводу прослушки…
        - Я уже все уладил.
        - Оперативно, - присвистнул Дмитрий, - Кто?
        - Ты мне скажи!
        - Без понятия, бать. Отвечаю.
        - И догадок никаких? - по-прежнему даже не смотрел на сына Аркадий.
        - Отчего же? - взгляд Похомова наполнился ненавистью, - Есть одна.
        - Подмять город под себя хочет, па*ла! - Процедил сквозь зубы мужчина. - Шепнули мне недавно, что задницу Макара законник из Москвы прикрывает, а потому, он начал действовать жестко. Грубит суч**ыш, не по-детски. Но, нужно отдать должное, стратег он отменный. Сразу в нескольких направлениях действовать начал. Первое из них, и, пожалуй, самое важное в этой цепочке - Петр Алмазов. Если и его покровительство получит - то станет недосягаем. Вот только Петьку не так то и легко сломать. И Афганистан прошел, и Чечню…Но, есть и у него Ахилесова пята. Это его дочь Соня. Ради нее, он землю носом рыть будет, и Зарутский это знает. Девчонка, скорее всего, под его пристальным присмотром. Плюс в том, что она может за себя постоять. Петя очень ответственно подошел к воспитанию дочери. И многому ее обучил.
        - Да брось, - фыркнул Дмитрий, - Чему он там ее обучил? Я знаком с ней. Обычная. Временами, ветреная…
        - Взгляни, - Аркадий Михайлович кивнул на папку, лежащую на столике, прямо у ног мужчины.
        Дмитрий, нехотя встал, и, взяв в руки документы, принялся изучать их. Чем больше читал, тем мрачнее становился.
        - Плавает, как рыба. Не устает даже на длительных дистанциях. - Начал тем временем цитировать досье Аркадий Михайлович. - Стреляет с точностью элитного снайпера. В средней и старшей школе выиграла не одно соревнование по стрельбе.
        - Них*ра себе, - ругнулся Дмитрий, облокачиваясь на стоящий позади него, книжный шкаф, - А ведь и не скажешь…Почему, данные только до шестнадцати лет?
        - В последующие четыре года ничего интересного с ней не происходило, - пожал плечами Аркадий, и снова задумчиво уставился на бокал со спиртным. - Тренировки забросила. Правда, получила водительские права категории А, В, С, D. Не удивлюсь, если какие-нибудь боевые техники изучила.
        Отчего-то Борзый вспомнил вечер их знакомства, и то, как бесстрашно Соня оттолкнула Лизу из-под дула пистолета. При этом, увернутся от удара не успела. Нет. Боевые искусства точно отпадают.
        - К чему ты рассказал мне об этом? - Похомов вопросительно посмотрел на отца.
        - Нужно Алмазова выручать, я своего товарища в беде не оставлю. Да и город без боя не отдам. Ему предъявили обвинение в убийстве. Доказательств подтверждающих его невиновность, у нас пока нет. Но, будут. Под стражу Петра еще не взяли, из-за хороших связей. Однако, это не твоего ума дело. Не вникай. Послушай вот что. Макар будет давить на Соню. Как пить дать, будет. Так что, сын, приглядывай за ней. Лучше, пусть перед нами будут в долгу, чем мы.
        - Лады, - Борзый, как бы невзначай, взглянул на часы, - Ну, что ж…
        - Второе направление, по которому начал действовать Зарутский, - проигнорировал сына Похомов старший, - Это мы. Прежде, чем получить власть в свои руки, нужно отобрать ее у тех, кто ей обладает.
        Дмитрий оцепенел, вспоминая визит Макара в офис. Тот же открытым текстом сказал, что будет искать доказательства их причастности к результатам тендера. Бля*дь! Чем он только думал. Наверняка не головой, раз упустил из виду этот момент.
        - Подчисть за собой, Дима, - холодно отчеканил мужчина, - По минному полю ходишь!
        - Ты о чем? Я давно за собой подчистил.
        - Уверен? А вот я, особо не напрягаясь, нашел целых две ниточки, с помощью которых можно много чего интересного нарыть?
        - Это невозможно, - усмехнулся Борзый.
        Аркадий, вскочил на ноги, и от ярости запустил стакан в ближайшую стену.
        Стекло с шумом разлетелось по комнате.
        - Тебе смешно? - рявкнул он на сына, впервые за последние пять лет, - Чему я учил тебя? Бл*дь, чему я тебя учил? Никому не доверяй! Не на кого не надейся! Хочешь сделать хорошо, сделай это сам! Ты должен был подчистить за Пашкой. Раз поручаешь ему такие серьезные вещи, то подстрахуй! А если они выйдут на него? Ты готов и этого друга потерять из-за своей халатности? Никто из вас даже не представляет, на что способна эта гнида!
        Дмитрий тяжело дышал, но ни слова из себя выдавить не смог. Лишь от досады плотнее челюсти сжал. Холодный пот вмиг прошиб, когда понял, что именно отец имеет в виду. Неужели Пашка неосторожен был? Не похоже это на него. Неужели?
        - Прости, что подвел, отец, - от былой веселости в голосе не осталось и следа, - Я все исправлю.
        - Конечно, исправь. Если успеешь…
        - В смысле?
        - Ты же не думаешь, что он сидит, сложа руки?
        - Не знаю.
        - Ты должен знать своего врага лучше родной матери! - стальные нотки в голосе отца, свидетельствовали о том, что тот еще взбешен. - Лучше отца. Лучше самого себя. Ты должен знать его изнутри, как девок, которых ты без устали тра*аешь! Изнутри. Только тогда, поймешь, что он будет делать в следующую секунду своей поганой жизни.
        - Следуя твоей логике, я должен тра*нуть Макара? - ощетинился Дмитрий, устав от гневной тирады отца.
        - Именно, - повысил голос мужчина, - Вы*би его по полной! Потому что, если он доберется до нас раньше - сделает это не задумываясь.
        - Ну, знаете, - бесшумно появившаяся в дверях Мария Петровна, заставила обоих обернуться в ее сторону, - Это уже перебор! Приглашаю всех к столу, как только закончите ритуал сексуального насилия над своими врагами. Чай заварился!
        Дверь за матерью с шумом захлопнулась.
        - Черт! - ругнулся Аркадий.
        - Что?
        - Обещал твоей матери не «сквернословить» в стенах дома. Аура, видите ли, портится…
        То ли напряжение сказалось, то ли действительно ситуация выглядела нелепо, но Дмитрий загоготал во весь голос. Человек, держащий контроль над городом, боялся ругаться матом при жене.
        - Ладно, сын, - снял пиджак и ослабил галстук Аркадий Михайлович, - Может я и погорячился, преувеличил чего. Хоть и самую малость, но, суть от этого не меняется.
        - Знаю, бать. Знаю…Мой косяк. Признаю.
        - Ты никогда так грязно не работал. Чем была забита в тот момент твоя голова? В чем дело?
        - Сложно сказать.
        - Перефразирую вопрос: в ком дело? Неужели в той девчонке, с благотворительного вечера?
        Дмитрий выдержал тяжелый изучающий взгляд отца, но предпочел промолчать.
        - Запомни, сынок, ты - самое большое достижение в моей жизни. Самый ценный трофей. Ради твоего будущего, ради твоей безопасности, я пойду на все. Заруби это себе на носу!

* * *
        Время в компании Сони всегда бежало не заметно. И этот раз не стал исключением. Не успела Лизавета и глазом моргнуть, как город накрыли вечерние сумерки. Духота понемногу уступала место ночной прохладе. Однако ее пылающим щекам это совсем не помогало. Она то и дело поглядывала на большие кухонные часы, висящие над холодильником, и пыталась убедить себя в том, что Дмитрий не приедет - он просто пошутил. Тогда почему же сердце в груди тревожно сжималось от неизвестности? Наверное, потому, что этот мужчина слов на ветер не бросал…
        Прошел еще один час, а Лиза уже не находила себе места. Не знала, чем можно заняться. Посуда сверкала, от пыли в квартире не осталось и следа. За вечер она четыре раза чистила зубы, и постоянно расчесывала волосы.
        - Решила окончательно и бесповоротно избавиться от своей шевелюры? - не выдержала Соня. Наблюдать за подругой, столь суетливо бегающей у зеркала, было для нее в новинку.
        - Что? - Карпова сжала в руках расческу, и недоуменно захлопала ресницами.
        - Волосы себе все выдерешь, говорю, если будешь так часто их в порядок приводить, - Алмазова поднялась с дивана, где бесцельно провалялась уже около получаса, и забрала расческу у растерянной Лизаветы, - Куда это ты собираешься?
        - Никуда, - подавила нервный смешок девушка, - Просто так…
        - Сделаю вид, что поверила, - недовольно буркнув, Соня вернулась к своему занятию - улеглась на диван, и принялась увлеченно переключать каналы пультом от телевизора.
        - Ой, - хлопнула себя по лбу Карпова, пытаясь сменить тему, - Телефон на зарядку поставила, а включить забыла.
        В подтверждение своих слов, она помчалась в прихожую, и дрожащими пальцами нажала красную кнопку на панели сотового.
        - Семьдесят четыре вызова пропущено, - ужаснулась девушка, - Андрей, наверное, волнуется…
        - Ой, - услышала она голос Сони, - Я обещала позвонить ему сразу, как ты объявишься. Гордеев меня убьет при первой же возможности.
        Тяжело вздохнув, Лизавета набрала номер друга.
        - Лиза, ты смерти моей хочешь? - накинулся на нее Андрей, даже забыв поздороваться, - Почему столько времени не отвечала на звонки?
        Пусть он был сейчас чертовски зол, пусть кричал. Но его голос, близкий, и до боли родной, успокаивал. В трудные моменты жизни, или во время соревнований, Андрей всегда крепко-крепко прижимал ее к себе, позволяя укрыться от всего мира в его руках. И Лиза переставала волноваться. Она просто зажмуривала глаза, и, впитывая в себя этот мягкий баритон, чувствовала умиротворение. Сейчас она поступила точно так же - закрыла глаза, и полностью доверилась другу.
        - Прости, Дрю, - как можно спокойнее произнесла девушка, - Все мои вещи находились в гримерке, когда мне пришлось…покинуть мероприятие. Назад его я получила уже разряженным.
        - Я чуть с ума не сошел, Лиза! - в сердцах повысил голос молодой человек, - Чуть не поседел за эти сутки! Почему, скажи на милость, если у вас с Соней что-нибудь случается, то одновременно? Почему я должен переживать, живы ли вы, здоровы ли? Не наделали каких-нибудь глупостей? В порядке ли?
        - В порядке, не волнуйся.
        - Как я могу не волноваться? - еще больше завелся Гордеев младший, - Вы - самые близкие мне люди. После брата. Лиза. Я многое переосмыслил за время твоего отсутствия. Меня будто на ленточки разрезали без наркоза, при мысли, что он с тобой может сделать. Черт! Нам нужно поговорить. Я должен немедленно увидеть тебя. Сейчас подъеду…
        - Нет, - повысив голос, перебила его Лизавета, - Не нужно, Андрей. Уже почти полночь. Поздно. Лучше, ложись отдыхать. Выспись хорошенько, ведь завтра нас ждет нелегкий день. Институт, тренировка…А у тебя сил не будет. Так не пойдет.
        В трубке повисло тяжелое молчание. Карповой даже показалось, что он сбросил вызов.
        - Андрей?
        - Да?
        - Почему молчишь?
        - Ты не одна сейчас, верно?
        - Нет, не одна....
        - Понятно, - с какой-то странной иронией произнес друг.
        Лизе стало не по себе:
        - Со мной Соня, - зачем то уточнила она.
        - Правда? Тогда почему мне нельзя приехать?
        Девушка задумалась на пару секунд. А действительно, почему нельзя?
        Когда это она запрещала друзьям посещать свой дом?
        - Потому что я очень устала, Дрю, - практически прошептала Лиза, - Буквально с ног валюсь. Да и ты, наверняка, не спал совсем. Я ведь права?
        - Права. Ты во всем права, Рыжик. Впрочем, как всегда, не позволяешь эмоциям брать над собой верх. Восхищаюсь, и горжусь, сестренка.
        - За Соню не переживай, она скорее всего, останется на ночь.
        - Я куда больше за тебя переживаю, - в трубке раздалось его тяжелое сопение, - Доброй ночи. Передай Соне, что с Алексеем я поговорил.
        Но, Лиза уже практически не слышала его слов, машинально нажимая на отбой. Перед глазами все поплыло. Воздуха катастрофически не хватало, отчего она жадно хватала его открытым ртом. И вроде ничего не случилось. Просто, постучали в дверь.

* * *
        Не правильно. Так не должно было быть…
        Дмитрий стоял возле обшарпанного подъезда, и не решался войти. Почему он здесь оказался, в конечном итоге? Да потому, что не лучше тех слюнтяев бесхребетных, которые часами под балконом торчать готовы, лишь бы нужного им человека увидеть. И ведь сопротивлялся же. Как мог, сопротивлялся. После разговора с отцом, понял, что в последнее время голова только этой девчонкой и забита. Совсем су*ка, бдительность потерял. Это с его-то взглядами на жизнь? Хорошо, что фартовый оказался, и не пришили отморозки макаровские за ближайшим углом. Там, в кабинете отца Дмитрий твердо решил, что не должен видеться с Лизой, до тех пор, пока ошибки не исправит, и на будущее не учтет. Нельзя допустить, и мизерной возможности, чтобы на нее отрекашетило. Специально же после ужина домой поехал, и даже по дороге заправляться не стал. Зная себя, надеялся, что лень возьмет над ним верх. Что это его остановит. Поначалу так и было, но время шло, и стрелка часов медленно переваливала за одиннадцать. Вот тогда-то и началась эта паскудная душевная ломка. Перед глазами все время стояла рыжая девчонка в его старой поношенной
футболке. Губы до сих пор ощущали на себе мягкость ее рта. Руки помнили нежность ее кожи. И взгляд…Пронзительный такой, и по-детски наивный. Словом, не смог он больше сидеть дома ни секунды. Не смог вдали от Лизы. Даже если бы попросил Пашку наручниками к батарее его приковать, как наркомана конченного, наверняка, с корнем бы ее вырвал, но все равно поехал бы к ней. Ведьма она. Не иначе. Приворожила.
        От собственных мыслей Похомов рассмеялся. Тяжело вздохнув, он уселся на шатающуюся от старости скамейку.
        - Я должен уйти, - пробубнил Борзый, закуривая сигарету, которую крутил в руках уже минут десять, - Нельзя перешагивать порог этого здания. Иначе…Иначе, я ее растерзаю.
        - Огоньку не найдется, сынок?
        Дмитрий встрепенулся, увидев перед собой дряхлого старика, держащего между средним и указательным пальцами папиросу «Беламора».
        - Да без базара, отец, - протянул мужчине зажигалку.
        - Присесть с тобой можно?
        - Отчего нельзя то? Садись, конечно.
        - Да кто ж вас молодых знает? - прохрипел тот, и зашелся кашлем, - Порой просто домой идешь, а возле подъезда народу куча. Не пройти совсем с моим бадиком. А заденешь кого, так и ударить не побоятся.
        Похомов покосился на собеседника:
        - Чет ты, дед, заливаешь. У кого на тебя рука поднимется? Тебя ж от ветра уже шатает!
        Старик не ответил, лишь затянулся посильнее.
        - Отморозки, - яростно сплюнул Борзый, - Не переживай, бать. Я нужным людям шепну, за несколько часов район от «мусора» очистим. Ты только так поздно больше не шастай.
        - Да я уж и так никуда не выхожу почти, - закряхтел незнакомец, - В четырех стенах своего часа жду. Сегодня просто годовщина у нас с Аннушкой моей, вот и решил в ее любимый парк наведаться. Да ноги уже не те, еле дошел.
        - Бабку свою в сквере, что ли забыл? - до одури затянулся Похомов, пытаясь отвлечься разговором, докурить, и поехать домой. Спать.
        - Какой там, - голос старика задрожал, - Уже посчитай два года, как покинула она меня. Оставила одного на муки на страдания. Каждый день смерти жду, а она все не идет. Словно на роду написано, что не быть нам вместе.
        Незнакомец уронил голову себе на грудь, и замолчал. Только тело его странная дрожь сотрясала. Дмитрию стало не по себе. Словно по сердцу резануло.
        - Дед, ты плачешь что ли? - ужаснулся он своей догадке, - Эй!
        - Как же я любил ее, - хлюпал носом старик, - Всю жизнь ее любил. Она знаешь, какая красивая была? Краше всех! И я в молодости хорош был. За мной девки толпами бегали. А Аннушка даже не смотрела в мою сторону. Этим и заинтересовала меня. Долго я ее добивался, ухаживал все. А одним утром гордыня во мне взыграла. Не хочешь, думаю, и не надо…В парк с другой пошел.
        Похомов стушевался, как пацан малолетний. Но, цепляло его что-то в этой истории. Решил послушать. Не перебивать.
        - Раз сходил, два. На третий раз изменил по глупости, - продолжал незнакомец, - А ей подруги обо всем доложили. И что ты думаешь, Аннушка, говорят, сперва, плакала долго. А потом, за моего соперника замуж вышла, и в другой город уехала. Как я страдал. Все корил себя. Ненавидел. Так и не женился ни на ком, все ее ждал. Через сорок пять лет нас судьба вновь свела. Она к тому моменту уже овдовела, а детишек бог не дал. Словом, такая же одинокая, как и я. Тогда мы и простили друг друга. Даже обвенчались, не смотря на возраст. Шесть лет, проведенных рядом с ней, были самыми счастливыми в моей жизни. А теперь ее нет.
        У Дмитрия весь воздух из легких вышибло. Отчего-то дышать больно стало.
        - Не переживай, отец, - игнорируя ком в горле, произнес он, поднимаясь с лавки, - Она теперь навеки твоя. И дождется тебя там обязательно. Только ты особо туда не торопись - с того света еще никто не возвращался.
        Мужчина затушил бычок об урну.
        - Ну, мне пора, - уверенным шагом Дмитрий двинулся в сторону парадной, - Будь здоров.
        - И ты не хворай, - прокряхтел старик в ответ, - И если жизнь шанс дает, не упускай.
        - Теперь уж точно не упущу, - буркнул он себе под нос, быстро поднимаясь на второй этаж.
        Добрался до сорок первой квартиры, и потихоньку постучал в дверь костяшками пальцев.
        «Не открывай. Не будь дурой, Лиза! Не открывай. Сегодня ты сдержать меня не сможешь даже на своей территории».
        Вопреки его мольбам, дверной замок щелкнул, открывая взору ее пылающее лицо, разметавшиеся по плечам волосы, и загадочно блестящие глаза. Завораживающее зрелище. Простенький светлый сарафан, подчеркивал молочную кожу девушки, хрупкую талию. Глубокое декольте, чертовы лямки, и о Боже, замок, готовый расстегнуться в любую секунду его умелыми пальцами.
        - Я думала…
        С невероятной скоростью, Похомов грубо схватил Лизу за локоть, и с силой рванул на себя, заставляя покинуть это сомнительное убежище, под названием «квартира». Ее глаза расширились от изумления. С приоткрытых губ сорвался тихий вздох.
        Удивлена, глупышка? Правильно. Сегодня, когда я закончу, ты будешь удивлена куда сильнее.
        Не дав Лизавете и возможности опомниться, Дмитрий прижал ее к стене весом собственного тела. Девушка часто и прерывисто задышала, что само собой, не могло не порадовать его. С наслаждением, Борзый сжал в кулаке шелковистые волосы, и дернул вниз, заставляя Лизу приподнять лицо. Их взгляды схлестнулись, разрушая все преграды. Ее - трепетный, нежный. Его - обжигающий, голодный.
        - Почему открыла? - прохрипел мужчина ей в самые губы.
        - Разве не для этого постучали? - вторила ему девчонка.
        Когда такой дерзкой успела стать?
        - Думал, у тебя хватит ума, не впускать ночью мужика в квартиру.
        - Выходит, вы ошиблись, - перешла на шепот Лиза, - Я впущу…
        Похомов овладел ее губами жестко, теснее прижимаясь к столь желанному телу, откровенно намекая на цель своего визита. И просто охр*нел, когда она ответила ему тем же. Грубо. Жестко. Дико. Даже за губу слегка укусила! Как удавалось ей столь тонко чувствовать его настрой, и что самое удивительное - подстраиваться под него? Не единожды замечал. Нежен он - нежна и она. Страсть к страсти…Грубость к грубости…
        Вся кровь, бурлящая в теле, устремилась к паху. Дмитрий уже не о чем думать не мог, кроме обладания ее телом.
        - Ты хоть понимаешь, - прервал он поцелуй на пару секунд, чтобы отдышаться, - Что теперь я отсюда даже под дулом пистолета не уйду?
        - Еще как уйдешь, - раздался из прихожей разгневанный голос Алмазовой, - Я бы даже сказала, вприпрыжку побежишь!
        - Сонечка, - Лиза, что было сил, оттолкнула от себя мужчину, и прикрыла руками пунцовые щеки, - Все хорошо, я сейчас зайду.
        - Мы зайдем, - хищно оскалился Похомов, притягивая к себе Лизу, - Сейчас.

* * *
        Стоило им войти в квартиру, все изменилось. Лиза сразу же скрылась на кухне, мотивируя это необходимостью заварить чай. Словно, он сюда чаи распивать приехал! А ее, не очень дружелюбно настроенная, подруга, так и смотрела него волком. Не отводя от Дмитрия пристального взгляда, она еле заметно кивнула головой в сторону зала. Мужчина усмехнулся про себя. Хорошо, он готов временно следовать ее указаниям. Не убудет же от него. Передернув плечами, Борзый неторопливо прошел в нужную комнату. Алмазова последовала за ним, и бесшумно прикрыла дверь.
        - Соня, шла бы ты домой, - недовольно пробурчал Похомов.
        - И не подумаю, - Соня упрямо вздернула подбородок вверх, - Лизка слишком наивная, и не понимает, какие грязные мыслишки за этой безобидной улыбкой скрываются.
        Внезапно накатившая волна ярости и протеста едва не разрушила маску спокойствия и невозмутимости на его лице.
        Дмитрий, попытался обрести над собой контроль. Нельзя было просто так взять, и вышвырнуть Соню на улицу, за шкирку, словно нашкодившего котенка, как бы сильно ему того не хотелось. Он обеими руками облокотился на подоконник, и выглянул в открытое окно. Вечерний воздух становился прохладным. Дарил минутное умиротворение.
        - Я всего лишь, хочу поговорить с ней тет-а-тет, что в этом ужасного?
        Алмазова слегка приоткрыла дверь, наблюдая, чем на кухне занимается Лиза. Убедившись, что она их не слышит, развернулась к Похомову.
        - Видела я ваши разговоры собственными глазами, - ехидно пропела девушка, - Думаю, достаточно наговорились за ночь. Я не позволю тебе играть ее чувствами!
        - Ты вынуждаешь меня идти на крайние меры, - обреченно выдохнул мужчина, достав из кармана телефон.
        Соня фыркнула, скрестив руки на груди:
        - ОМОН вызывать собрался?
        Похомов не обратил на ее реплику ни какого внимания.
        - Здорова! Занят сейчас? - пробасил он в трубку, - Отлично, подъезжай тогда, забери свою неугомонную подругу. Да, запоминай адрес… Все, жду.
        - Ты сейчас с Андреем разговаривал? - насторожилась Алмазова.
        - Дура - девка, - усмехнулся он в ответ, - У меня нет его номера.
        - А с кем, тогда?
        Дмитрий хищно прищурился, закуривая сигарету:
        - Я всегда добиваюсь того, чего хочу. В данный момент, мне хочется побыть наедине с Лизой.
        - Ты что, Алексея сюда вызвал? - зарычала Соня, угрожающе надвигаясь на мужчину, - А ничего, что я сейчас на него так зла, что растерзать готова?
        Он засмеялся, хоть и понимал прекрасно, что нет в этом ничего веселого, ведь все планы катятся коту под хвост, с невероятной скоростью.
        - Ярчайший пример знаменитой женской логики, - равнодушно вынес вердикт, - Вернее, ее полного отсутствия.
        - Хватит умничать, - чуть ли не визжала она, - Звони ему, сейчас же. И скажи, чтобы не приезжал! Потому что, я не скоро забуду те слова, которые он сказал мне после секса. Я, вообще, их не забуду, и не прощу. И никуда я с ним не поеду. Так что, звони!
        - Я своих решений не меняю. Смирись, - отвернулся он от нее, стряхивая пепел в открытое окно.
        - Смирится, говоришь, - повысила голос Алмазова, - Я тебе сейчас зенки выцарапаю. Тогда и смирюсь.
        Устав слушать этот бред, Дмитрий нервно выбросил недокуренную сигарету на улицу.
        - Да достала ты уже, своими тупыми выводами, - взорвался мужчина, - Терпеть не могу женскую глупость. Сдался мне твой Гордеев! Я разве упоминал имя человека, которому звонил? Или, быть может, я сказал: «Забери отсюда Соню Алмазову, потому что она своими воплями скоро взорвет мне мозг»?
        Девушка замолчала на полуслове. О буйном нраве Похомова она была наслышана. Но, одно дело слышать, а совсем другое - являться причиной его гнева. Буквально, две секунды назад, он был спокоен, как удав!
        - Черт, - теперь Соня старалась говорить тише, с осторожностью подбирая слова, - А ведь ты, действительно, имен не называл…
        - Полагаю, с твоим темпераментом отец ничего сделать так и не смог, - Борзый с укором посмотрел на девушку, - Стоило ввести в малейшее заблуждение, и ты, сама того не ведая, просто на эмоциях, мне столько информации выболтала! А я всего лишь на понт тебя взял.
        - Что за бред?
        - Я не кому не звонил, дура!
        - Зачем тогда…
        - Проверял, можно ли на тебя положиться, - без тени смущения, признался Дмитрий, - Как-никак, сотрудничать придется.
        Алмазова присела на краешек дивана, удрученно склонив голову:
        - Нужно отдать должное - ты великий манипулятор, Похомов. Меня от тебя трясет!
        Мужчина угрожающе навис над девушкой:
        - И потому я тот, кем являюсь. Дорогу мне не переходи. Узнаю, что ты настраиваешь Лизу против меня - пожалеешь!
        - Совсем спятил? - возмутилась Соня, - Никогда не опущусь до такого. Но и ты знай, что если причинишь ей боль, будешь гореть в аду «строгого режима». У отца в ногах валяться буду, но выйти сухим из воды тебе не дам.
        Борзый оскалился:
        - Я скорее причиню боль себе. Или тебе.
        Алмазова окатила его яростным взглядом, но промолчала.
        - Сейчас я иду к Лизе, а ты сидишь тут так тихо, словно и нет тебя вовсе! Ясно?
        - Куда уж яснее…
        - Позову тебя чуть позже, - обернулся он у самой двери, - Есть разговор о твоем отце.

* * *
        Лизу колотило так, что зуб на зуб не попадал. Разве могла она ожидать, что Дмитрий будет так откровенно себя вести? Что он вообще приедет? К такому напору девушка готова не была, ровно как, и к своей непозволительной реакции на этого мужчину. Да и перед Соней неловко получилось. Она по взгляду подруги поняла, что нужно было все рассказать, когда та спрашивала. Теперь поздно. Обидеться.
        Его приближение Лизавета скорее почувствовала интуитивно, чем увидела. Все тело напряглось под тем суровым изучающим взглядом. Страшно было даже сделать лишний вздох.
        - Давно ты здесь живешь? - с видом невозмутимого хищника мужчина осматривал кухню.
        Впервые за все время, ей стало действительно стыдно за место, где она проживает.
        - Третий год.
        Надо отдать должное, Похомов ни словом, ни делом не выдал своего разочарования. Это слегка подбадривало Карпову.
        - Скоро чайник закипит, - непринужденно сообщила девушка, но замолчала, едва ее взгляд упал на его руки.
        - Это же мой телефон. Что Вы…Что ты делаешь?
        Похомов удивленно приподнял правую бровь, делая вид, что ничего особенного не происходит:
        - Разве, не очевидно? - не мигая, уставился на Лизу, - Сохраняю свой номер в твоем телефоне. Ведь, скорее летом снег пойдет, чем ты его попросишь.
        В этот раз, Лизавета не отвела взгляд. С вызовом смотрела в его бездонные омуты. Почувствовав, что вот-вот все равно сдастся, равнодушно пожала плечами.
        - Ладно, тогда и мой…
        - Уже, - поставил точку в разговоре Похомов, возвращая девушке телефон, - Я исчезну на некоторое время, появились важные дела. Если случится что-то, поставишь в известность.
        - Эти дела, - голос Лизаветы отчего-то дрогнул, - Опасные, так ведь?
        Дмитрий стиснул зубы. Умная девочка. Все сразу поняла. Наплевав на все, притянул Лизу к себе за талию. Крепко стиснул в своих руках.
        - Я упустил из виду некоторые детали, - произнес, уткнувшись в ее макушку, - И теперь до ужаса боюсь, что это может отразиться…Просто, будь предельно осторожна. Бдительна. Ни на шаг от Сони не отходи, пока меня не будет рядом. Она, хоть и бестолочь, за тебя растерзать готова. Мне это на руку. Так спокойнее.
        - Хорошо, - в эту минуту Лизавета чувствовала его сумасшедшую энергетику всем своим телом, - Но, уверенна, что до этого не дойдет.
        - Если заметишь что-то подозрительное радом с собой, сразу же…
        - Вызову полицию, - уверенно закивала головой Карпова.
        Борзый, резко отстранившись, посмотрел не нее, как на полоумную.
        - Беги, - чеканил он каждое слово, - Как можно быстрее! Как можно дальше!
        Так, чтобы пятки сверкали, и земля под ногами горела. Полицию она вызовет. Сумасшедшая!
        - Почему ты злишься?
        - Потому что, боюсь за тебя! Неужели, так сложно понять?
        - Понять что?
        - Ты - моя!
        Внутри у Лизы все сжалось. Не от страха. Это было что-то другое. Новое. Неизведанное. Запретное. Он будто клеймил ее сейчас своим проникновенным, обжигающим взглядом. А она, вместо того, чтобы бежать от него сломя голову, находила в этом необъяснимое удовольствие. Клеймо на сердце? Почему бы нет? Пусть выжигает на нем свое имя.
        - Алмазова, - гаркнул Похомов, заставляя Лизу вздрогнуть от неожиданности, - Можешь больше не подслушивать. Просто тащи сюда свою неугомонную тушку.
        Соня, хитро улыбаясь, вышла из-за угла.
        - Все слышала?
        - Можешь не сомневаться.
        Дмитрий подмигнул Лизе:
        - Ну, так чаем ты нас напоишь, или как?
        - Ой, - встрепенулась девушка, и принялась разливать кипяток по бокалам.
        Похомов и Алмазова, тем временем, уселись за стол. Друг напротив друга. Как ярые противники.
        - Какую-нибудь технику боя изучала? - задал Дмитрий самый волнующий его вопрос.
        - Никакую, - ответила, настороженно переглядываясь с Лизой, - По твоей наглой морде и так врезать смогу.
        - Мечтай, - усмехнулся он в ответ, - Ты знала, что наши отцы десять лет за одной партой отсидели. Дружили раньше. Пока твой папашка армию не ушел топтать, а мой - зону.
        В комнате воцарилось молчание. Девушки, очевидно, переваривали полученную информацию.
        - Твоя мать долго забеременеть не могла? Поэтому, у нас такая разница в возрасте?
        Соня, нехотя, кивнула:
        - Почти девять лет лечилась от бесплодия.
        - Мой отец знает, что у твоего сейчас проблемы, - продолжил Борзый, - И так как у них общий враг, хочет помочь.
        - Это вряд ли, - отхлебнула Соня из своей чашки, - Помощь людей из вашего круга, папу только скомпрометирует. Он на это не пойдет.
        - Пойдет. В этом городе нет людей, у которых бизнес чист, как слеза. Темные пятна есть всегда. Поэтому, поверь на слово, доброжелателей у твоего отца здесь практически нет. В отличие от тебя, он это понял.
        - И что я должна сделать? - настороженно поинтересовалась Алмазова.
        - Мне пора, - пристально посмотрел на Лизу, после чего обратился к Соне, - Береги ее.
        ГЛАВА 10
        - Что за свинарник ты здесь развел? - возмутилась Лизавета, когда друг детства впустил их с Соней в свою комнату. Оглядываясь по сторонам, девушка не узнавала помещение. Одежда разбросана по полу. Постель не заправлена. На диване рассыпан попкорн. Куча пустых банок из-под энергетиков, и беспорядок на рабочем столе завершали картину. Карпова посмотрела на Соню. Та в ответ недоуменно пожала плечами.
        - Не ваше дело. Это моя территория, - не слишком дружелюбно ответил Андрей, - Что хочу, то и ворочу.
        - Ответ не верный, - Лиза скрестила руки на груди, - Это называется обычной безалаберностью.
        - Слушай, Рыжик, хватит нотации читать, - ощетинился молодой человек, - Это мой храм, ясно?
        - А больше похоже на сарай, - не удержалась от колкого замечания Соня.
        - Можно подумать, Белоснежка, ты когда-нибудь сарай видела вживую, а не на картинках.
        - А вот и видела, - с полуоборота завелась Алмазова, - Когда мы гостили у Лизкиной бабушки. Забыл?
        - Довольно! - повысила голос Лизавета, прекрасно понимая, что спорить эти двое могут до бесконечности, - Судя по тому, что из одежды на тебе одни шорты, в институт ты не собирался?
        Андрей закатил глаза, словно услышал немыслимую ересь. Ничего не ответив, молодой человек плюхнулся на диван, но тут же вскочил как ужаленный, и от души ругаясь, принялся отдирать попкорн от накаченных, но волосатых бедер.
        - Твою мать!
        Девушки переглянулись, и, весело, рассмеялись.
        - Теперь почувствуешь не своей шкуре, что такое депиляция.
        - Иди сюда, Дрю, - примирительно улыбнулась Карпова, - Мы поможем.
        - Я сам, - буркнул себе под нос молодой человек.
        - Да что с тобой происходит, Гордеев? - не выдержала Соня, - Вид такой, словно похоронил кого-то!
        - А может и похоронил, - Андрей театрально развел руками, - Какая разница?
        - В таком случае, - Лизавета медленно подошла вплотную к другу, - Похоронить нужно было именно себя. Только смерть могла стать уважительной причиной для отсутствия на последнем переводном экзамене в этой сессии.
        Гордеев так и замер с открытым ртом. Чем больше была степень осознания, тем сильнее вытягивалось его лицо.
        - Я серьезно, экзамен прос*ал? - изумленно прошептал молодой человек, - Вот дерьмо! Леха с меня скальп снимет!
        - У тебя совесть есть, Гордеев? - Алмазова от досады и возмущения ткнула пальцем в его обнаженную грудь, - Мы с Лизкой тебе с семи часов названиваем! А сейчас уже, так чисто для справки, без четверти двенадцать. Что с телефоном? Почему вне зоны?
        - Он вчера случайно разбился, - Андрей как-то странно посмотрел на Лизу, - Новый купить еще не успел.
        Лизавета нахмурилась, вспоминая их вчерашний разговор:
        - Твой противоударный и водонепроницаемый телефон случайно разбился, - недоверчиво переспросила девушка, - Но, как?
        - Об стену, - последовал глухой ответ.
        Лиза, чувствуя себя не в своей тарелке, отвела взгляд. На душе скребли кошки. Что же он творит? Почему так странно ведет себя?
        - Да черт с ним, с телефоном, - пришла на помощь Алмазова, - Немедленно собирайся в институт, и реши проблему! Через коммерческий отдел.
        Андрей тяжело вздохнул, натягивая на себя футболку:
        - Не выйдет. Мне нечем платить.
        - Хватит паясничать, Андрей! - фыркнула Лиза, возмущенная до глубины души, - Раз не подготовился, оплати. Или, хочешь попрощаться с высшим образованием?
        - Вы русский язык понимаете? - он пощелкал пальцами перед лицами подруг, - У меня нет денег! Алексей заморозил все мои счета на месяц.
        - Как? - опешила Соня.
        - Почему? - не верила своим ушам Лиза.
        - Скорее, за что? - сокрушенно вздохнул Гордеев, - А именно, за то, что лишил Белоснежку девственности.
        - Не называй меня так, - рыкнула Алмазова, но тут же расплылась в довольной улыбке, - Серьезно?
        - Серьезно, - передразнил он подругу, - Мне ведь пришлось все ему рассказать. Он, так рассвирепел, что мысленно я уже себе гроб заказывал. Лакированный. Резной. С красным бархатом внутри. Но, меня помиловали, наказав «условно».
        Лизавета, загадочно улыбаясь, повернулась к Соне. Девушка сияла, как только что ограненный бриллиант. Карпова намотала на палец непослушный локон ее волос. Слегка дернула, привлекая к себе внимание.
        - Все еще хочешь его кастрировать, - произнесла она с легкой усмешкой. Алмазова густо покраснела, что бывало с ней не так уж и часто.
        - Хм, - прокашлялась она, - Раз так, я займу тебе нужную сумму. Кстати, где у тебя вода? Что-то во рту пересохло.
        Андрей осуждающе покачал головой:
        - Невероятно! Моя подруга и родной брат…Это так…странно.
        - А, - воскликнула девушка, игнорируя реплику Гордеева младшего, - Я вспомнила. На кухне. На первом этаже.
        Алмазова поспешила выбежать из комнаты друга, как можно скорее, чтобы сгладить этот неловкий момент.
        - Смотри с лестницы не свались, - крикнул Андрей ей вслед, - А то шею себе свернешь ты, а наследства лишат меня!
        - Не завидуй, малыш, - весело прощебетала Соня в ответ.
        Никогда ранее, Лиза не чувствовала себя столь странно, наедине с другом. В какой же именно момент все изменилось? Она нервно сцепила пальцы в замок, и исподлобья посмотрела на Гордеева. Оказалось, тот внимательно наблюдал за ней. Девушке моментами казалось, что он даже не моргает.
        - Лиза, - выдохнул Андрей, - Я вчера…
        - Зачем ты разбил телефон?
        - Разозлился.
        - На меня?
        - Скорее, на себя.
        - О чем ты хотел со мной поговорить?
        Андрей заметно напрягся. Лиза достаточно хорошо знала и друга, чтобы понять это. Каждая мышца, каждый бицепс на его теле стали твердыми, как камень.
        - Помнишь, однажды, я поклялся, что никогда не уроню тебя?
        - Конечно. В третьем классе. В первый день наших занятий танцами.
        - Все эти годы я держал свое обещание…
        Друг замолчал, собираясь с мыслями. Казалось, каждое слово давалось ему с огромным трудом.
        - Знаю, - почти шепотом ответила Карпова, - Поэтому доверяю тебе, как самой себе.
        - А ты можешь пообещать, - Андрей протянул ее свою распахнутую ладонь, - Что никогда, не при каких обстоятельствах, не отпустишь эту руку? Мою руку!
        Лиза нервно сглотнула, с ужасом уставившись на друга:
        - Не понимаю, что ты имеешь в виду…
        - Понимаешь. Даже без слов меня понимаешь. Всегда.
        - Андрей…
        - Я много думал, когда Похомов увез тебя, - повысил голос молодой человек, останавливая Лизу от возражений, - Такого взрыва эмоций, одновременно, никогда не испытывал. Ты всегда была дорога мне. Я безумно люблю тебя.
        Глаза девушки округлились от безмолвного ужаса. Она сжалась под его взглядом, и прерывисто задышала.
        - Как друга, как сестру, - продолжил Андрей, измученно улыбаясь, - Но когда он целовал тебя, там, на балу, мне было так больно…Словно…Словно грудную клетку без наркоза вскрывали.
        - Дрю!
        - Словно смысл жизни забирали, - даже не слушал ее Гордеев, - В тот момент, пришло озарение, что мои чувства к тебе вовсе не дружеские. Я зверски ревновал, Лиза!
        - Пожалуйста, остановись, - девушка смахнула набежавшие слезы, - Ты ранишь меня этими словами!
        - Я не находил себе места. Метался по дому, искал пятый угол! Но, потом вдруг представил тебя в своей постели и…
        - Хватит!
        - И словно прозрел. Понял, что не смогу! Не смогу, черт побери! Мы слишком долго были вместе. Делили все радости и невзгоды. За это время ты стала для меня действительно родным человеком. Самой настоящей сестрой. И то, что я испытывал, была вовсе не ревность. Это был страх. Страх, что потеряю тебя. Страх, что нас разлучат. Похомов и мизинца твоего не стоит, Рыжик. Но, он жуткий собственник! И если ты станешь его женщиной, он не будет делить тебя ни с кем. Ни со мной. Ни с Соней. НИ С КЕМ! Поэтому прошу, поклянись, что никогда не оставишь нас. И не забудешь. Я не переживу этого.
        Рыдая, Лиза бросилась в его объятия, и мертвой хваткой вцепилась в протянутую руку.
        - Никогда! Клянусь! И не важно, какого мужчину мне пошлет судьба. Вы - моя семья.

* * *
        Соня ликовала. Такого всепоглощающего счастья и безмятежности она не испытывала еще никогда. Алексей не только поверил ей, но и виновного наказал. И рассвирепел. Из-за нее? Все проблемы разом отошли на второй план. Порхая, словно бабочка, она стремительно спустилась по лестнице на первый этаж. Безошибочно нашла кухню, и распахнула холодильник в поисках графина с водой. Понимала, что пить из горла плохой тон, но искать бокал было лень. Пожалела она сразу же, так как опрокинула большую часть жидкости на свою трикотажную майку с огромной клубникой на груди и кричащей надписью «сочная ягодка». Девушка возмущенно взвизгнула, словно в этом конфузе был виноват кто угодно, кроме нее самой. Со злостью, запихнула графин обратно в холодильник.
        - Попила, блин!
        - Да уж, - удивленно присвистнул мужчина у нее за спиной, - Пора завязывать с алкоголем.
        Соня медленно, миллиметр за миллиметром, развернулась к говорящему. «Почему он не на работе? - пульсировал в мыслях немой вопрос, - Почему в такое время до сих пор не в офисе?».
        - А, нет, - грозно навис над ней Алексей, заставляя упереться спиной в дверь холодильника, - Не мерещиться.
        - Что ты здесь делаешь? - промямлила она кое-как, пытаясь унять предательскую дрожь во всем теле.
        Гордеев удивленно поднял брови:
        - Живу!
        - Да, неужели? - взяла себя в руки девушка, - Как я сразу не догадалась?
        - Понятия не имею!
        Этот мягкий баритон заставлял ее сердце биться в учащенном ритме. Соня дерзко посмотрела ему в глаза, в чем тут же раскаялась. Взгляд Алексея пьянил. Лишал разума. Лишал воли.
        - Почему на звонки не отвечаешь? - мужчина загнал ее в ловушку, прислонив руки по обе стороны от головы, - Игнорируешь?
        - Что ты, милый, - чуть ли ни желчью плюнула Алмазова, - Все время уходит на подбор контрацептивов! Даже поесть некогда.
        - Так вот в чем дело, - усмехнулся Алексей, - Я в курсе, что ты на меня в обиде.
        - Да плевать я хотела, в курсе ты или нет, - зло ощетинилась девушка. Пользуясь задумчивостью Гордеева, она оттолкнула его, и быстрым шагом, направилась к двери. Но дойти до нее не смогла, как ни старалась. Алексей прижал ее спиной к своей груди, схватив за талию одной рукой.
        - Возможно, я был не прав, - просипел мужчина прямо в ухо.
        За все время знакомства, Соня успела осознать, как сильно ненавидит себя за слабость перед этим человеком. Гордеев ничего не сделал, просто остановил. Помешал уйти. А она дышала так, словно пробежала, по меньшей мере, пару километров.
        - Возможно? - для наглядности, возмутилась Алмазова, стараясь говорить уверенно.
        - Девочка моя, - мужчина одновременно сжал ее грудь, и укусил мочку уха, - Ты не поверишь, но я готов извиниться.
        Соня выгнула спину, словно кошка, прижимаясь сильнее к его обнаженному торсу. От шума собственного пульса заложило уши.
        - Я жду, - как можно более серьезно произнесла девушка.
        - Прости, - Алексей провел языком по венке на ее шее, от чего кожа девушки мгновенно покрылась мурашками. - Я должен был во всем разобраться сразу, а не беситься от неизвестности.
        Сдерживая рвущуюся наружу улыбку, Алмазова прикусила губу.
        - Последний вопрос, - все же хихикнула она, не в силах сдержать своей радости, - Почему ты в одних трусах?
        - Предпочитаешь, чтобы я спал голый? - Гордеев опалил ее кожу своим горячим дыханием, - К тому же, я ведь не спрашиваю, почему на тебе столь короткие шорты. Во имя всего святого, эти «ленточки» мне нравятся.
        В подтверждение своих слов, мужчина сильнее прижал ее упругую попку к своему, ставшему в считанные секунды каменным, члену. С губ девушки сорвался судорожный вдох. Тело полыхало, мгновенно откликаясь на его потребность в ней.
        - Мне снилось…
        - Что снилось? - любопытство взяло над ней верх, когда он запнулся на полуслове.
        - Ты снилась.
        - Я, - изумленно воскликнула девушка, - Надо же, я наивно полагала, что ты благополучно забыл о моем существовании.
        В ответ мужчина лишь хмыкнул, стискивая ее еще сильнее.
        - Постой, - Соня затаила дыхание, - Что я делала в твоих снах? Как себя вела?
        - Ты там такие вещи творила, Соня, - прохрипел Алексей, - Что даже после пробуждения, я не мог остановиться. Пока не кончил.
        Алмазова развернулась столь резко, что перед глазами все поплыло.
        - Ты же сейчас не про мастурбацию говоришь? - прошептала она одними лишь губами.
        Его зрачки были огромными, от этого глаза казались почти черными.
        - А что, если именно про нее? Тебя это шокирует?
        - Немедленно расскажи, что я делала в твоем сне, - Соня приподнялась на цыпочках, готовая в любую секунду наброситься на его губы, - Чем вызвала подобную реакцию?
        - Ты была моей. Маленькая, как же ты отдавалась! Мне проще показать!
        Алексей обрушился на ее губы, проникая языком в глубины рта. Девушка застонала, впиваясь ногтями в его идеальную обнаженную спину. Чистейшей воды безумие, но она успела соскучиться по нему. Опытная мужская рука давно проникла под майку и страстно сминала ее грудь. Не выдержав, Гордеев подхватил девушку, словно пушинку, под бедра, и посадил на кухонный гарнитур. От соприкосновения с холодной столешницей, Соня задрожала еще сильнее.
        - Лешик, - выдохнула она, слегка отстраняясь, - Нас ведь могут увидеть…
        - Перестань, мы успеем!
        - Вдруг Андрей спуститься? Или Лиза?
        - Не думай не о чем, кроме меня.
        - Очень неловко вас прерывать, - усмехнулась Лизавета, - Но, мы уже здесь.
        Гордеев отскочил в сторону, словно ошпаренный. Соня тоже поспешила встать на ноги, и загородить собой почти голого Алексея. Она была на грани обморока. Чувство стыда разрывало на части.
        - Кхм, - прокашлялся Андрей, - Белоснежка, ты мне, вроде, денег занять обещала. Давай. И мы с Рыжиком, как благородные люди, удалимся в институт, оставив вас наедине.
        Алексей потер виски, пытаясь взять себя в руки.
        - Что за дела? - сурово взглянул он на брата, - Почему занимаешь деньги, словно нищий?
        - Тебе ли не знать? - так же жестко отозвался Андрей, за что получил от Карповой приличный толчок в бок.
        - Сейчас, - Соня попыталась сделать шаг вперед, но Алексей рванул ее обратно, заключил в кольце своих рук.
        - Не чего делать, - возмутился мужчина, - Можешь забрать свои карты в верхнем ящике моего стола.
        - Отлично, - улыбнулся Гордеев младший, - Тогда мы уходим.
        - Я с вами, - слабо улыбнулась Соня, пытаясь освободиться от захвата. Тщетно.
        - Езжайте, - Алексей грозно посмотрел на девушку, - Она остается.

* * *
        Алексей, рыча от удовольствия, кончил Соне прямо на живот, и обессилено рухнул рядом. Оба тяжело дышали, утомленные любовными играми. Потные. Липкие. Удовлетворенные. И как никогда, счастливые.
        Алмазова медленно, крайне медленно приходила в себя, после этого марафона. Стоило Лизе и Андрею скрыться за дверью, Гордеев набросился на нее с такой страстью, с таким голодом, что девушка едва успевала отвечать ему. Он тут же схватил ее на руки, и отнес в свою спальню, располагающуюся на втором этаже. Именно в этой комнате и развернулись основные события. Сегодня Соня узнала, что значит, оказаться в «логове» доминирующего по всем пунктам мужчины. Их секс координально отличался от первого раза, в офисе. Алексей словно обезумел. Лишил права голоса. Если он сказал, облокотиться на подоконник - это значит облокотиться только на подоконник. И не волновал его даже тот факт, что с ее ростом это крайне неудобно. Да и брал он столь жестко, что Соня от криков срывала голос. Очевидно, Алексей превратил ее в дикую и ненасытную особу. Соня не могла сказать себе стоп ни в третий, ни в четвертый, и даже не в пятый раз. И плевать, что внутри уже все болело и саднило с непривычки. Куда важнее было, сколько удовольствия мог доставить этот мужчина, находясь в ней. Заполняя полностью своей плотью. Девушка прикусила
губу, отрезвляя себя. Отгоняя подобные мысли. Не могла Алмазова понять, почему тело, пережившее некоторое время назад, бесчисленное количество оргазмов, вновь возбуждается. Почему она опять становиться влажной, при мысли о члене лежащего рядом мужчины. Задумчиво разглядывая хрустальную люстру на потолке, Соня провела рукой по животу, втирая в кожу обжигающе горячую сперму. На душе стало пусто. Алексей больше не кончал в нее. Раз она отказалась принимать таблетки, он все решил таким образом. Координально. Вроде как, радоваться должна, но отнюдь. С каждой секундой становилось все хуже и хуже, как только начала вспоминать. Первый раз на спину. Затем на попу. На живот. На грудь. Снова на живот. И ни разу в нее! Словно, сама мысль о том, что Соня может забеременеть была ему противна.
        Нет, детей Алмазова естественно не хотела… Но, противоречия разрывали на части, и она не знала, как быть дальше? Как себя с ним вести?
        - Соня, - загадочно улыбаясь, Алексей перекатился на бок, и развернул девушку лицом к себе, - Ты - просто…нечто!
        Соня довольно хмыкнула, уткнувшись в его плечо:
        - Спасибо, конечно, но я ничего не делала…
        - Именно это меня из колеи и выбивает, - свободной рукой он убрал с ее лба прилипшие волосы, - Девочка, ты ничего не делаешь, но при этом доставляешь мне такое удовольствие, что я готов на стену лезть!
        - Правда? - с надеждой в голосе спросила Алмазова. Глупо. По-детски. Но для нее сейчас был важен его ответ.
        - Только не говори, что не заметила, - усмехнулся Алексей, - До сих пор не понимаю, чем же я так Фортуну задобрил? Может самая прекрасная девушка на свете ответит на этот вопрос? А?
        Соня завизжала, извиваясь в его руках, так как сильно, до ужаса, боялась щекотки. Гордеев же, смеясь, играл своими пальцами с ее кожей.
        - Пере…стань! Лешик! Умоля…Умоляю!
        - Соня, - от его взгляда у девушки перехватило дыхание.
        - Ммм?
        - На самом деле, мне плевать, по какой именно причине ты здесь. Со мной. Куда важнее то, что я тебя теперь из своей постели не выпущу. И из жизни тоже.
        Девушка напряглась. Хоть и старалась она, всеми силами, не выдать своего состояния, тревогу в ее взгляде Алексей все же заметил.
        - Позднее раскаяние? - внешне мужчина казался совершенно спокойным, но его слова были насквозь пропитаны сарказмом, - Уже убежать хочешь?
        - Нет.
        - Вижу, как нет.
        - Ты все не так понял, - Соня провела ладошками по его груди, ощущая пальцами гулко бьющееся сердце. - Разве я столько времени добивалась твоего внимания, чтобы сбежать при любом удобном случае?
        - Это было бы крайне глупо, - немного расслабился Гордеев, - А ты, достаточно умная девушка.
        - Просто я все еще немного сержусь на тебя, за те слова, что прозвучали в мой адрес в кабинете - не моргнув глазом, солгала Алмазова, - Но, если поможешь мне принять душ, прощу даже с процентами.
        - Шантажистка!
        Соня рассмеялась.
        - Кстати, - она хитро прищурилась, - А откуда ты узнал, что я сильно зла на тебя?
        - Похомов рассказал, - поджал губы Алексей, - Настоятельно рекомендовал извиниться, так как, цитирую «Из-за ее кислой мордашки, Лиза ходит сама не своя».
        Алмазова, обиженно фыркнув, попыталась завернуться в простыни. Гордеев тут же пресек эту попытку.
        - Перестань, - одернул ее мужчина, - Я решил извиниться гораздо раньше. После разговора с Андреем. Дмитрий же позвонил только вчера вечером.
        - Хорошо, - Соня села в кровати, - Только мне за Лизку все тревожнее и тревожнее становиться.
        - Не лезь в их отношения, - сухо, практически по слогам проговорил Алексей. - Впервые вижу, чтобы Борзого на ком-то так клинило, а мы давно знакомы, поверь. Он словно одержимый стал.
        - Нельзя позволить ему, Лизе мозги запудрить!
        - Нельзя ему дорогу переходить! - грубо рявкнул мужчина, - Ты хоть немного осознаешь, с кем дело имеешь?
        - Откуда мне знать? - так же повысила голос девушка, - Только общеизвестные сплетни. И они явно не в его пользу.
        - Тебя убедит фраза «Я рискну портить отношения с Похомовым, только находясь на смертном одре»?
        - Серьезно? - Соня уставилась на Гордеева неверящим взглядом.
        - Не представляешь, на сколько! Я уважаю Диму. Бл*дь, я уважаю его даже больше, чем самого себя. Но, и побаиваюсь. Не без этого. За своих он голыми руками растерзает, и это не просто слова. Любому гопнику на улице его имя скажи, и он убежит так быстро, словно за ним стая ротвейлеров гонится. Борзый беспощаден. Груб. Жесток. Порой заносчив. Но, я знал его и другим. До смерти Егора. До того, как его сломали.
        Соня, тяжело вздохнув, вновь прильнула к мужчине, расположив голову на его груди: - Знаю. Лиза рассказала мне эту историю. Жаль парня.
        - Них*ра себе! - удивился Алексей, - Это до какой же степени он Лизе доверяет, раз рассказал такое? Нет. Для него она гораздо больше, чем просто увлечение. Здесь что-то другое.
        - Любовь? - с издевкой произнесла Алмазова.
        - Я бы не исключал такой возможности. И нос бы не совал туда, куда не следует, - Гордеев поднялся на ноги, увлекая за собой девушку, - Ну что, водные процедуры?

* * *
        Еще одно утро. Душное. Жаркое. И пасмурное.
        Тяжело вздохнув, Лизавета потянулась в постели. Будильник давно прозвенел, пора вставать. Но, как же не хотелось. Опасаясь, что снова уснет, девушка спустила ноги с дивана, приняв сидячее положение. На автомате, рука потянулась к лежащему рядом телефону. Ничего. Ни звонков. Ни сообщений. С досады, Карпова швырнула его обратно, на диван. Дмитрий не объявлялся уже целых пять дней. Просто исчез и все. Благо, заранее предупредил, иначе у нее были бы все шансы заполучить нервный срыв. Но, почему же ее так тяготило отсутствие этого мужчины? Когда успела к нему привязаться? Почему ее не покидало чувство тревоги все это время?
        - Соберись, тряпка! - девушка громко похлопала ладошками по щекам, и вскочила на ноги, - Не время раскисать.
        Напевая себе под нос одну из веселых, но бессмысленных песен, которыми кишели российские радиоволны, Лиза достала из шкафа полотенце, и направилась в душ. Чтобы поскорее проснуться, включила холодную воду. Зажмурилась, и чуть не завизжала, когда ледяные струи соприкоснулись с разгоряченной кожей. Сердце готово было выпрыгнуть из груди, но тело тут же наполнилось невероятной бодростью. Да и сон, как рукой сняло. Завернувшись в полотенце, девушка вышла из ванной, прикрыв за собой дверь. Неожиданно запиликал телефон, застав ее врасплох. Со всех ног она ринулась в зал. Даже не посмотрев на дисплей, взяла трубку.
        - Алло?
        - Лизонька, - послышался голос Валентины Степановны, - Прости, что так рано, ягодка моя.
        - Что-то случилось, бабуль? - с придыханием произнесла Карпова, - Плохо себя чувствуешь?
        - Нет, нет, - успокоила женщина, - Все в порядке. Просто хотела голос твой услышать.
        Пытаясь выровнять дыхание, Лиза присела на краешек дивана.
        В свои семьдесят шесть лет ее бабушка держалась молодцом. Шустрая и подвижная от природы, она до сих пор самостоятельно справлялась и с огородом, и с небольшим хозяйством, состоящим в основном из птицы. Но, как бы там не было, годы свое брали. То сердце прихватит, то давление подскочит. Больше всего на свете Лизавета боялась, что однажды останется совсем одна. Что единственного родного человека на свете вдруг не станет.
        И потому чувствовала себя так гадко, из-за того, что нет возможности видеться чаще.
        - Все ли у тебя в порядке, Лиза?
        - Конечно, бабуля. Все хорошо.
        - Ой, сердцем чувствую, не договариваешь ты чего-то, - взволнованно произнесла женщина, - Происходит что-то, чего не понимаю…Вот и отец твой сниться начал. И ведь не снился никогда, а здесь, как взбунтовался! Каждую ночь приходит. Сказать что-то хочет.
        - Бабуль, ты же знаешь, что не верю я в эту чушь. Все хорошо, правда. Сессию закрыла с отличием. Вечером идем всем курсом в клуб, отмечать «экватор».
        - Чего отмечать?
        - Так называется день, когда ровно половина учебы осталась позади, - пояснила девушка.
        - Не ходи. Очень прошу, Лизонька, останься сегодня дома. Иначе, назад пути уже не будет.
        Лизавета задумчиво посмотрела на висящий на ручке шкафа костюм. Черные кожаные брюки с заниженной талией, обтягивающие, как вторая кожа. Укороченный белый топ, с глубоким декольте, открывающий грудь и часть живота. Подтяжки в тон с брюками и сапоги на высокой шпильке. На их потоке насчитывалось около пятнадцати групп, так почему в студенческом совете одобрили эту форму именно для ее группы? Хотя, она итак знала ответ на этот вопрос - Соня постаралась!
        - Все хорошо, - Лиза попыталась разрядить обстановку, - Я буду с Андреем и Соней.
        - Они хорошие друзья, но не в силах изменить судьбу!
        - Опять гадала на кофейной гуще? - рассмеялась девушка, - Ничего со мной не случиться. Я буду предельно осторожна.
        Женщина в трубке тяжело вздохнула:
        - Храни тебя Господь!
        - Бабуль…
        - Ой, Клавка пришла, - возмутилась Валентина Васильевна, - Видать новости какие есть.
        - Хорошо, иди к гостье, - улыбнулась Карпова, - Я позвоню, позже.
        Через полчаса после разговора с бабушкой, за Лизой заехал Андрей. Из-за пробок они практически опоздали на тренировку, чем заработали недовольство наставницы. Ирина Павловна была тренером от бога, но требовала от них полной отдачи. Именно поэтому после занятий они всегда были выжатыми, как лимон. На разучивание новой программы в среднем уходило около недели. А на оттачивание ее, доведение до совершенства - месяцы!
        - Так, стоп, - повысила голос женщина, останавливая музыку, - Это - черт знает что, а не поддержка!
        Андрей аккуратно поставил Лизавету на ноги. Оба уже устали. Одежда стала влажной от пота, и липла к телу, причиняя дискомфорт. Лиза сдула со лба челку.
        - Что с вами сегодня происходит, ребята? - недоумевала Ирина Павловна, - Вы совершенно не чувствуете друг друга! Это нонсенс! Каждый на своей волне. Лиза - торопишься. Андрей - отстаешь больше, чем не секунду. Эта поддержка самая сложная, из всех, что вам приходилось выполнять. Гордеев, одно твое неверное движение, и Лиза свернет себе шею! Может вас хоть это отрезвит?
        - Да понимаю я, что это для нее опасно, - вспылил молодой человек, вытирая лоб рукой, - Потому и боюсь, что не успею поймать!
        Наставница скрестила руки на груди, внимательно разглядывая подопечных.
        - Хорошо, отдохни немного, - сдалась она, наконец, - Лиза, подойди.
        Девушка устало побрела в сторону тренерской скамейки. Присела рядом с Ириной Павловной.
        - В каких облаках ты витаешь?
        - В смысле?
        - Ладно, Андрей, он человек настроения. Но ты всегда была собрана!
        - Я и сейчас целиком и полностью сконцентрирована на танце, - возразила девушка
        - Чушь! - повысила голос наставница, - Ты рассеянна! Знаешь, к каким последствиям это может привести?
        - Знаю, - сокрушенно прошептала Лиза, - Исправлюсь.
        - Кто он?
        Карпова недоуменно уставилась на Ирину Павловну.
        - Кто тот мужчина, которого ты представляешь на месте Андрея?
        - Я никого не представляю…
        - Отпираться бессмысленно, дорогая. Я - женщина, и очень тонко подмечаю подобные вещи. Он выше Гордеева, так ведь? Поэтому ты задираешь голову вверх сильнее, чем обычно. Более активно работаешь бедрами и тазом. Да что там говорить, ты целых два раза пыталась поймать плечо Андрея там, где его не было…По телосложению, твой парень крупнее в плечах, да?
        - Да, - нехотя призналась Лизавета.
        - То-то же! - усмехнулась женщина, - А то, нет. Нет! Меня не проведешь.
        Ладно, на сегодня все. Идите на экватор со спокойной совестью. Но, в следующий раз, я подобного абсурда не потерплю!

* * *
        Держа Гордеева под руки, девушки, весело смеясь, вошли в клуб. Лизе было немного не по себе, ведь это заведение принадлежало Похомову. Но, после заверений Сони, о том, что Дмитрия, скорее всего, нет в городе, она немного успокоилась.
        - А может, ты у него для меня яхту выпросишь?
        Услышав последнюю фразу Андрея, девушка поняла, что погруженная в свои мысли, пропустила большую часть разговора.
        - С чего это? - фыркнула Соня, - Сам проси!
        - Да Леха сказал, что не видать мне яхты, пока на руках диплома о вышке не будет.
        - Предусмотрительно, - улыбнулась Лизавета, шагая в ногу с друзьями.
        В клубе громыхала музыка. За диджейским пультом восседал Тимофей. Увидев их, парень оживился, и замахал рукой в знак приветствия. Девушки ответили тем же. Андрей просто кивнул.
        - Триста третья, - окликнули их одногруппники, - Мы здесь!
        Об этом не сложно было догадаться, так как все были одеты одинаково. Парни в белую майку, и черные джинсы с подтяжками. Девушки в укороченный топ, черные кожаные брюки с подтяжками, и сапожки на высокой шпильке. Благодаря столь простому, но вызывающему наряду, их группа сильно выделялась на фоне остальных. Привлекала к себе лишнее внимание.
        - Лиза, Соня, привет! - окликнула их Вика, - Идемте сюда. Я заняла места.
        - Молодец, Соколовская, - Соня плюхнулась на свободный диванчик, напротив Виктории, и вытянула ноги, - Благодать…
        Гордеев собирался присесть рядом с Алмазовой, но Лиза вмешалась:
        - Дрю, садись с Викой. А я к Сонечке пойду.
        - Не могу, - устало вздохнул молодой человек, двигая подругу с середины дивана на край, - Не сегодня.
        - Почему? - возмутилась Карпова, заметив, как засмущалась Виктория.
        - Да все потому, что сегодня он выполняет роль цепного пса, - ехидным голоском пропела Алмазова, - Не друга детства, а позорного цербера, который будет каждый час докладывать Алексею, чем я тут занимаюсь.
        - Ой, скажи спасибо, что он тебя хотя бы со мной отпустил, - не полез за словом в карман Гордеев младший, - А то бы сейчас от досады ногти грызла.
        - Хватит, - прошипела Лиза, - Сколько можно спорить?
        Андрей как-то странно разглядывал Вику, от чего девушка нервно заерзала на диване, чувствуя себя крайне неловко.
        - Соколовская, - не очень дружелюбно произнес молодой человек, - Вроде из уважаемой состоятельной семьи, а здороваться не научилась!
        - Я поздоровалась, - Виктория с опаской подняла глаза.
        Андрей подался чуть вперед:
        - С Лизой и Соней - да. А со мной?
        - Привет, - девушка что было сил, вцепилась в свой бокал с фруктовым коктейлем.
        - Звучит обезличенно, - не унимался Гордеев.
        - Привет, Андрей! - быстро исправилась Вика, часто-часто моргая ресницами
        - О, слышали! Соколовская впервые меня по имени назвала, - демонстративно ударил себя в грудь кулаком молодой человек, - Впервые за три года. Польщен, миледи!
        - Ты уймешься или нет? - тихо, чтобы мог услышать только друг, прошептала Соня, - Какая муха тебя укусила, а?
        - Да бесит она меня, - так же перешел на шепот Андрей, - Вся такая…правильная. Аж зубы сводит!
        - Вот ведь урод, - возмущенно прошептала Алмазова, стиснув ладони в кулаки.
        - Слышь, Белоснежка, если ты спишь с моим братом, это еще не значит, что имеешь право меня оскорблять.
        Соня не ответила. Проследив за ее, полным ненависти взглядом, Гордеев оцепенел. В вип зоне, в компании двух вульгарных блондинок из категории «дам всем», отдыхали Похомов и Соколовский.
        - Лиза не должна узнать, - еле слышно выдохнула Алмазова, - Страдать будет.
        - Согласен. Нужно валить отсюда, пока она не увидела.
        Карпова насторожилась, почувствовав неладное. Даже Вику в пол уха слушала. Друзья вели себя странно. Обычно, они либо спорили, либо громко смеялись над чем-нибудь. Сейчас же, притихли, словно дети нашкодившие. Соня, прикусив губу, все время поглядывала ей за спину. Как только Лиза собралась обернуться, подруга громко вскрикнула.
        - Что такое, Сонечка?
        - Ой, в глаз что-то попало, - пыталась проморгаться Алмазова, - Рыжик, отведи меня, пожалуйста, в дамскую комнату.
        - Конечно, идем.
        Схватив Соню под локоть, Лиза повела ее в сторону туалета.
        - Погоди секунду, - спохватилась девушка, оборачиваясь, - Я сумочку…забыла.
        От увиденной картины защемило сердце. Каждый новый вдох причинял адскую боль. Чтобы не разреветься, сильно стиснула кулаки. Ногти больно впились в нежную кожу. Душу словно на лоскутки разрывали. Никуда он не уезжал. Никаких дел не решал. Все время здесь был, и баб снимал. Даже сейчас, вел себя как обычно. Курил, уставившись в потолок. Не замечая никого вокруг. Рука блондинки покоилась на его бедре. Дамочка раздевала его своим плотоядным взглядом. Слишком открытое и обтягивающее платье не скрывало практически ничего. На нее накатила такая волна ярости, что Лизу затрясло. Такой злой она никогда еще не была. Руки так и чесались, отвесить ему пощечину.
        - Хочешь, я ему его наглую морду расцарапаю? - раздался за спиной сочувствующий голос подруги.
        - Не надо, - сквозь стиснутые зубы ответила Карпова, - Я сама!
        - Рыжуля…
        - Помаду дай.
        - Что? Какую? - не сразу поняла Соня.
        - Свою, - жестко отрезала Лизавета, - Красную!
        Алмазова закопошилась в кладче, извлекая оттуда губную помаду, и крошечное зеркальце.
        Лиза от души намазала свои пухлые губы, возвращая подруге косметику.
        - Ты что задумала?
        Ничего не ответив, девушка уверенным шагом двинулась в сторону вип зоны. Перед глазами все плыло. Она не осознавала что делает, пока не оказалась рядом с ними.
        - О, рыжая! - Соколовский заметил ее первым, и восхищенно присвистнул, оценив внешний вид. Даже от второй блондинки отвлекся.
        - Лиза? - Похомов замер с ошарашенным лицом, - Ты, что здесь делаешь?
        Карпова, с трудом, проигнорировала Дмитрия, хоть и клокотала в душе лютая ревность. Подойдя к Соколовскому, без предупреждения поцеловала его в щеку, оставляя на ней ярко красный след. Дружелюбно рассмеялась, хоть и через силу:
        - Как жизнь, Пашенька?
        Мужчина заметно напрягся.
        - Смерти моей хочешь? - еле слышно, прошептал он.
        - Что за ху*ня здесь происходит? - рявкнул Похомов вскакивая на ноги, и сбрасывая с себя женские руки. На лице мужчины, от напряжения, ходили желваки.
        - Не тому человеку вопрос адресуешь, - гордо расправила плечи Лизавета.
        Понимала, что со стороны выглядит сейчас довольно странно, поэтому сделала первое, что пришло в голову. Дрожащими руками достала из кармана брюк телефон, и извлекла сим-карту. Сломала ее пополам, испытывая при этом дикое облегчение, и швырнула прямо в ошарашенное лицо Дмитрия. Мужчина заскрежетал зубами.
        - Можешь мой номер удалить за ненадобностью, - развернувшись на каблуках, она добавила через плечо, - Приятного вечера!
        - А ну, стой, - вышел из оцепенения Борзый.
        Лиза лишь ускорила шаг, направляясь к выходу.
        - Если я сейчас не смогу ее остановить, и все объяснить, - обратился он к другу с притворным спокойствием, - То вернусь, и ушатаю тебя. Понял?

* * *
        Неделька для Похомова вышла та еще. Переговоры с партнерами и нескончаемые проблемы раздражали. Бесили. К тому же, он не высыпался. Несколько ночей подряд провел в машине, возле ее дома. Безопасность Лизы лишила его покоя. Радовало одно - не звонит, значит, все в порядке. Борзый занялся вплотную тендером, который отжал у Макара, и понял, что отец был действительно прав. Сработали они с Соколом грязно. Оставили зацепочки то. Дмитрий привык работать на износ, и всегда добиваться своего. Наверное, именно поэтому, ему хватило этой недели, чтобы все уладить. Чего нельзя было сказать о Соколе. Пашка никак не мог заставить главную, и единственную в своем роде, свидетельницу по данному вопросу, покинуть город. И какой черт дернул Похомова предложить другу свою помощь? Сейчас он проклинал все на свете! Кто ж знал, что эта безмозглая курица притащит с собой подругу. Такую же тупую, и до чужих бабок жадную. Лишь опасение за жизнь Пашки заставило его терпеть ее назойливое внимание. Он даже их имен не запомнил! А потом, неизвестно откуда, появилась Лиза…
        Пытаясь догнать ее, Дмитрий выбежал на улицу. Девушка голосовала у обочины, пытаясь поймать такси. Он облегченно вздохнул - успел! Осторожно подошел сзади, и попытался обнять. Лизавета отстранилась.
        - Ты зачем сим-карту сломала? - развернул ее к себе лицом.
        Карпова судорожно вздохнув, выдержала его взгляд, но ни слова не проронила.
        - Ты оглохла?
        В ответ лишь молчание. Смотрит на него своими глазищами, но далеко не как запуганный зверек. Ее величество, пантера. Перед броском.
        - Идем! - Похомов попытался схватить девушку за руку, но та оказалась проворнее, и гневно вырвалась из захвата.
        - Не смей!
        - Какого черта здесь забыла? - гаркнул Дмитрий, понимая, как сложно будет выпутаться из сложившейся ситуации, - Разве я не велел тебе из дома нос не высовывать?
        - Чтобы можно было спокойно заниматься привычными делами, да? - зашипела Карпова тоном, от которого у Похомова волосы на голове зашевелились.
        - Я ведь сказала однажды, что куклой твоей не стану!
        Дмитрий нервно провел рукой по лицу. Тяжело вздохнул. Как объяснить ей?
        - Это очень важная встреча, Лиза. Пойми.
        - Видела, - девушка смерила его испепеляющим взглядом, - Эта «встреча», готова была в любую секунду в штаны к тебе залезть. И кое-кто даже не возражал.
        Борзый заносчиво скрестил руки на груди.
        - Если ты не заметила, этого желает треть присутствующих здесь женщин.
        - Что ж, - Лиза грустно улыбнулась, - Не стану им мешать.
        - Не говори ерунду, ребенок! Просто дождись окончания вечера. Посиди в укромном уголке. Потом, я отвезу тебя домой, и мы расставим все точки над «и». Лады?
        Лизавета как-то странно нахмурилась. Он бы отдал сейчас все золото мира, лишь бы узнать, о чем она думает.
        - Не беспокойтесь, Дмитрий Аркадиевич, - сладко пропела девушка, вновь устанавливая между ними барьер, - Я пришла сюда развлекаться. И портить праздник друзьям не собираюсь.

* * *
        Игнорируя оклики Сони и Андрея, Карпова быстрым шагом направилась в туалет, расталкивая при этом стоящих на ее пути людей. Она была зла. Оскорблена. Унижена. И хоть внешне казалась спокойной и холодной, внутри бурлил вулкан. Вулкан возмущения и протеста. Почему Дмитрий так поступил? В глубине души Лиза знала ответ на этот вопрос - Похомов привык играть с женщинами в угоду своему самолюбию. А она лишь стала очередной жертвой его мужских чар. Все так, да и изначально девушка это понимала. Тогда почему же сейчас задыхалась от боли? Почему хотелось крушить все вокруг, и кричать, что есть мочи? Воспоминания об их последней встрече кислотой разъедали память. Его слова. Его поцелуи…
        Лизавета яростно вцепилась в край раковины, и посмотрела на себя в большое зеркало, висящее на стене. Все хорошо. Все отлично. Главное, выровнять дыхание, и почаще улыбаться. Только глаза выдавали ее состояние, но при таком освещении, никто ничего не заметит. Можно будет списать на банальную усталость. Ее взгляд переместился к кроваво-красным губам. Девушка похолодела. Это не она! Похомов пробудил в ней кого-то, доселе ей не знакомого. Раньше Лиза не накрасилась бы столь вызывающим цветом. А сейчас? Вскрикнув, Карпова схватила бумажное полотенце, и принялась с остервенением стирать с себя помаду. Тщетно! Соня дрянью не пользовалась. Только качественная и стойкая косметика. Смирившись с участью, Лизавета плеснула в лицо пару пригоршней воды, чтобы окончательно прийти в себя.
        Как назло, одна из многочисленных кабинок распахнулась, выпуская ту самую блондинку, чья рука так мило покоилась на бедре Дмитрия. Она смерила девушку высокомерным взглядом, и встала у соседней раковины.
        Лиза принялась вытирать лицо бумажным полотенцем, всеми силами стараясь не замечать ее насмешливого взгляда.
        - Бедняжка, - сочувствующе надула губки женщина, - Должно быть ты страдаешь…
        Карпова проигнорировала колкую реплику, продолжая увлеченно вытирать лоб.
        - Но, должна признать, поступила ты мудро. Довольно мудро для своего нежного возраста.
        - В каком смысле? - не выдержав, Лиза развернулась к дамочке.
        Внутри клокотала слепая ярость, от чего даже руки тряслись.
        - Ну как же, - усмехнулась женщина, поправляя лиф платья, и еще больше выставляя напоказ силиконовую грудь. - Поняла, что соперничать со мной не сможешь, и красиво вышла из игры. Умница.
        - Не смогу соперничать? - голос девушки повысился на пол октавы от подобной наглости, - С тобой?
        - Конечно. С кем же еще?
        - Проверить хочешь? - откуда в ней появилось столько уверенности и спеси, Лиза сама не знала. Но, отступать без боя явно не собиралась. Не в ее правилах.
        - Ой, да не смеши меня, - дамочка соизволила, наконец, повернуться к Карповой. Теперь они стояли лицом к лицу, - Всерьез думаешь, что сможешь заинтересовать такого мужчину, как Дима? Твой удел - безродные, сопливые ровесники!
        Лизавета угрожающе двинулась на женщину, от чего та попятилась назад.
        - У него может быть хоть тысячи шалав, стареющих див, и прочих гламурных телочек. Мне плевать, даже если и ты окажешься в их числе. Но знай, что Похомов тебя отымеет, и забудет. Как всех тех, кто был у него до тебя. И только меня этот мужчина будет помнить всегда! Всегда! Как первую девушку, которая ему отказала, задев при этом мужское эго. На которую не подействовали его чары. За которой ему пришлось бегать, поджав свой павлиний хвост. И которая, ни за какие коврижки, не оказалась в его постели!
        Женщина истерически рассмеялась. Ее глаза превратились в две крошечные щелки, и были полны презрения и ненависти.
        - Это я-то стареющая дива? - прошипела она, как змея, - Я тебе сейчас все пакли повыдераю!
        - Прежде чем это сделать, - Лизавета скрестила руки на груди, полностью уверенная в себе, - Прими к сведению, что самым сильным и поставленным ударом владеют, чаще всего, спортсмены. И танцоры. А ты сейчас с чемпионкой мира разговариваешь. Я тебя с одного удара в нокаут отправлю, пока будешь своими нарощенными ногтями к моим волосам тянуться!
        - Стерва!
        - Не попадайся мне больше на глаза, - холодно отрезала Карпова, и, выходя из дамской комнаты, сильно хлопнула дверью.

* * *
        Злой, как черт, Похомов ввалился в клуб, и направился к своему столику. Дмитрий Аркадиевич! Дмитрий Аркадиевич! Какой он ей, нах*р, Дмитрий Аркадиевич? Он - ее мужчина. Увидев состояние друга, Пашка сменился в лице.
        - Все выяснили?
        - Слушать не стала, - мужчина плюхнулся на диванчик, и хорошенько саданул по нему от досады.
        - Хочешь, я Лизе все объясню?
        - Ты лучше ей все объясни, - Борзый раздраженно кивнул в сторону его спутницы, с облегчением заметив, что ее подруга исчезла.
        - Ах, да, - Пашка рассеянно почесал затылок, - Тут такое дело…
        - Какое, дорогой? - женщина с обожанием смотрела на Соколовского.
        Дмитрию она понравилась только своим искренним отношением к его другу. Да и вела себя девушка не навязчиво. Не вызывающе.
        - Лорик, как ты смотришь на то, чтобы переехать?
        - Куда переехать? - глаза Ларисы округлились, - К тебе?
        - Нет, ну что ты. Ко мне нельзя…
        - Бл*дь, ты можешь внятно человеку объяснить? - взорвался Похомов, - Лариса, тебе нужно в срочном порядке покинуть город. От этого зависит твоя жизнь. Можешь выбирать любой населенный пункт мира. В деньгах нуждаться не будешь - на первое время обеспечим. Новые документы уже готовы.
        - По-почему я должна убегать? - начала заикаться девушка, - Я ведь ничего плохого никому не сделала…
        - Вообще-то, сделала, дорогая, - вставил слово Сокол, - Помогла нам с тендером. Теперь Зарутский землю носом роет, чтобы узнать, как у нас получилось обскакать его.
        - Этот человек, - продолжил Дмитрий, - Очень опасен. Его руки по локоть в крови. Думаешь, если он тебя найдет, то по головке погладит? Он миллионы потерял! Более того, через тебя Макар может выйти на Пашку, и на меня. Поверь, нам этого геморроя не нужно!
        - Сколько у меня времени? - сокрушенно произнесла женщина.
        - Два дня, и это максимум, - вынес вердикт Борзый.
        - То есть, ты согласна? - попытался «дожать» ее Сокол.
        - Меня здесь ничего не держит, - пожала плечами Лариса, - Ни родных, ни семьи…ничего. Только работа. И ты…
        - Значит, решено, - немного расслабился Похомов, - Можешь собирать вещи.
        Женщина с тоской посмотрела на Соколовского:
        - Мы расстаемся?
        Пашка замешкался, что было для него в новинку.
        - Скорее нет, чем да, - улыбнулся друг.
        Борзый закурил, выпуская вверх струйку дыма. Да уж, мозги бабам пудрить Сокол умел!
        С каменным лицом, словно у нее кто-то умер, к ним присоединилась Дина.
        Каждое ее движение было наполнено демонстрацией собственного горя. Она осторожно присела рядом с Дмитрием, и тяжело вздохнула. Борзый закатил глаза, но ничего не сказал. Лишь сильнее затянулся.
        - Это какой-то кошмар, - всхлипнула женщина, и, понимая, что расспрашивать ее никто не собирается, принялась рассказывать сама, - Эта несносная девица чуть не убила меня в туалете! Еще и кучу гадостей наговорила!
        - Какая девица? - поинтересовалась Лариса, - Ты не пострадала?
        - Та рыжая деваха, которая несколько минут назад здесь истерики закатывала! Мерзость!
        - Слышь, - рявкнул не своим голосом Похомов, - знак равенства между «девахой» и ее именем ставить не смей!
        - Я тоже не позволю никому так о Рыжей отзываться, - не остался в стороне Пашка, в который раз пытаясь стереть с щеки след, от стойкой губной помады. - Она - хорошая девочка.
        - Ага, эта ваша хорошая девочка не лучше…
        - Заткнись уже, Дина! - не выдержала и Лариса, - Может, просто не стоит на чужих мужиков вешаться?! Проблем меньше будет.
        Женщина сделала вид, что сильно оскорбилась. Даже губы надула. Потом взглянула на танцпол, и расплылась в довольной улыбке:
        - Ого, вы только гляньте, что ваша хорошая девочка творит!
        Дмитрий едва не поперхнулся собственной слюной. Эта ведьма возле себя столько мужиков собрала, что на танцполе свободного места не осталось!
        Каждый пытался до нее дотронуться. Потанцевать рядом. Просто восхищенно поглазеть, раздевая взглядом. Алмазова, к слову, не отставала. Во всем подругу поддерживала, зараза. Их движения были синхронными, завораживающими, и откровенными. Очень откровенными. Похомов стиснул зубы. В венах начинала бурлить кровь.
        Его внимание привлек мужчина, появившийся в дверях в сопровождении двух друзей, больше похожих на телохранителей. Он двигался в сторону девушек размеренно. Спокойно. Уверенно. В нем чувствовалась сила.
        Сердце в груди Борзого забилось, как сумасшедшее, когда паренек протянул Лизе руку. Карпова посмотрела в упор на Дмитрия, и демонстративно вложила свою ладонь в руку незнакомца.

* * *
        - Лиза, ты что творишь? - Соня в сотый раз пыталась успокоить подругу, - Похомов на грани уже. Вот-вот сорвется, я по глазам его вижу!
        - Мне плевать, - последовал жесткий ответ. Лизавета продолжала эротично двигаться под музыку. Ей нравилось это выражение на его лице. Да, очень нравилось.
        - Давай хотя бы отдохнем! Андрей с Викой сидят, скучают.
        - Ты иди. Я не устала.
        - Я очень хорошо тебя понимаю, - пыталась перекричать музыку подруга, - Но злить этого мужчину - плохая идея.
        - Совсем недавно ты думала иначе.
        - Я ошибалась, и Алексей мне это объяснил. И очень понятно объяснил!
        - Эй, рыжая, - раздался практически над ухом Лизаветы мужской голос, - Потанцуй-ка со мной.
        - Ты ошалел что ли? - возмутилась Соня, - Кто так на танец приглашает?!
        - Исчезни! - равнодушно ответил мужчина Алмазовой.
        - Что ты сказал? - Соня приготовилась защищаться до последнего.
        - Все хорошо, - Лиза томно улыбнулась мужчине, хватаясь за его протянутую руку, - С радостью потанцую.
        Незнакомец рывком притянул ее к себе, по-хозяйски обхватив за талию. Несколько секунд они просто рассматривали друг друга. Старше года на четыре, не более. Не симпатичный, скорее брутальный. И очень властный. Ростом с Андрея, но чуть уже в плечах. Подтянутый. Глаза серые. Холодные. Губы тонкие. Жесткие. Несмотря на внешнюю холодность, пульс этого человека просто зашкаливал. Лизавета чувствовала это сквозь тонкую ткань его черной рубашки.
        - Не думал, что однажды скажу это женщине, но ты ох*ительно выглядишь. Особенно, вживую!
        - Вживую?
        - Не по ящику! Чемпионочка…
        - Спасибо.
        - Это не комплимент. Констатация факта.
        - Потанцуем?
        - Лучше выпьем.
        - Я не пью!
        - Даже соки?
        - Мы не знакомы.
        - Анатолий.
        - Лиза.
        - Выпьем?
        - Хорошо.
        Схватив Лизавету за локоть, Анатолий потянул ее к барной стойке.
        - Мне текилу, девушке цитрусовый фреш.
        - Интересная татуировка, - задумчиво произнесла Лиза, разглядывая незамысловатый узор на указательном и большом пальцах правой руки, который сильно смахивал на волчью пасть.
        - Черт бы меня подрал! - выплюнул в сердцах мужчина, - Ты мне нравишься!
        - Это так ужасно? - недоуменно захлопала глазами девушка, наблюдая краем глаза за лицом Похомова. Побагровел. Как приятно!
        - Это многое осложняет.
        - Например?
        Анатолий вновь привлек к себе девушку, но Лиза даже не возражала. Его руки легли на ее упругую попку, и жадно сжали.
        - Поехали отсюда. Я хочу тебя.
        - Конечности от нее убрал! - раздался за спиной стальной голос Дмитрия, - Инвалидом же сделаю.
        По телу Лизаветы побежали мурашки от его одичавшего взгляда. Когда только подойти успел? В другом конце зала находился секунду назад!
        - С х*ра ли? - ничуть не смутился молодой человек, сильнее прижимая к себе Лизу.
        - Она - моя!
        - На ней не написано.
        - Щас пометим, - Борзый, без предупреждения, мощно ударил его по почкам.
        Лиза взвизгнула, прикрыв рот ладошкой.
        - Ты с ума сошел?
        Мужчина, глухо застонав, пошатнулся. Но, нужно отдать должное - устоял. Хотя, Карпову уже не удерживал.
        - Уводи Лизу, - подоспел вовремя Сокол, - Я разберусь!
        - Точно?
        - Да, - Пашка для убедительности хрустнул пальцами.
        - Только без глупостей, Сокол!
        - Обижаешь! Просто выпровожу парня из заведения, и все.
        Схватив опешившую Лизу за руку, Борзый потащил ее в свой кабинет.
        - Много чести, - хмыкнул Анатолий, залпом осушив текилу, к которой не успел притронуться, - Сам уйду.
        Пашка скрестил руки на груди, готовый абсолютно ко всему.
        - Давай, давай. Вали отсюда!
        К ним подбежала Соня. Следом за ней, расталкивая столпившихся зевак, приближались Андрей и Вика.
        - Где Лиза? Как она? - Алмазова, гневно сверкая глазами, смотрела то на Пашку, то на Анатолия.
        Внезапно, последний схватил ее за лицо, делая вид, что целует в щеку:
        - Привет тебе от Макара, красавица.
        Соня застыла, как статуя. Даже дышать перестала.
        - Он будет ждать тебя завтра. На том же месте. В тот же час, - хмельное дыхание мужчины опаляло кожу, - И давай, без глупостей!
        Он отпустил ее столь же внезапно, как и схватил. Не оборачиваясь, Анатолий направился в сторону выхода. А Соня практически рухнула в объятия Пашки.

* * *
        Похомов быстрым шагом двигался по длинному коридору. От злости он совершенно не замечал, что Лиза едва за ним успевала. Ей пришлось практически бежать, чтобы не упасть. Высокий каблук так же не способствовал быстрому перемещению. Видимо, они достигли пункта назначения, потому что Борзый остановился, и, провернув несколько раз ключ в замочной скважине, распахнул дверь.
        - Пусти! - Лиза уперлась каблуками об порог.
        - Мечтай, - мужская ладонь до боли сжала ее запястье.
        Глаза Дмитрия полыхали едва сдерживаемой яростью. Она даже чувствовала, как его трясет. То ли от попытки сдержать себя. То ли от желания свернуть ей шею.
        - Ты, видимо, не до конца поняла значение фразы «моя», - Похомов, без лишних церемоний затолкал Лизу в кабинет, - Придется объяснить.
        - Что именно?
        - А то, - мужчина начал двигаться в ее сторону, и не остановился до тех пор, пока не прижал девушку к стене, - Что эта задница - моя! И лапать ее имею право только я!
        В подтверждение своих слов, Борзый, тяжело дыша, сжал в руке упругую ягодицу.
        - Должна ли я напомнить о том же? - ревность придала Лизавете сил.
        - О том же? - хмыкнул мужчина, теснее прижимаясь к столь желанному телу.
        - Ни одна женщина, кроме матери, не должна касаться тебя!
        Дмитрий рассмеялся:
        - Или что, мышонок? Выцарапаешь им глаза?
        - Нет, - попыталась равнодушно пожать плечами Карпова, - Встречусь с Анатолием. Он настаивал. ОЧЕНЬ!
        Похомов подавился собственным смехом. Закашлялся.
        От его, в миг потемневшего, взгляда у Лизы по спине холодок прошелся. Девушка тяжело задышала, заметив, как сильно расширены сейчас зрачки этого мужчины, но остановиться просто не могла.
        - Я молода. Красива. На кой черт мне сдался неугомонный кобель? Как думаешь?
        - Лучше бы тебе заткнутся, Лиза. - Прошипел он сквозь стиснутые зубы. - И поскорее поцеловать меня!
        - И ты, заткнись! - Возмутилась девушка. Секунда. Вторая! Сама от себя не ожидая, бросилась навстречу его порочным губам.
        Похомов до хруста костей сжал Лизавету в своих руках, властно и дерзко отвечая на поцелуй, исследуя глубины ее рта. Слегка прикусил острый язычок, демонстрируя свое превосходство. Отстранившись, посмотрел девушке прямо в глаза. Расплавленная медь, не иначе. Она не отдавала отчета своим действиям. Впрочем, как и он.
        Осмелев, Лизавета запустила ладони под его футболку, с наслаждением скользя дрожащими пальцами, по идеальному мужскому торсу, притягивая обратно. Дмитрий замер, прикрыв глаза. Сглотнул. Ему это точно не сниться? Рывком стянул с себя футболку, и запустил ее в дальний конец комнаты. Мужчина, расплывшись в плотоядной улыбке, принялся расстегивать ремень.
        - А, ведь у тебя был шанс. Помнишь? - Пробасил он. - Теперь…ни Бог, ни черт!
        Лиза заворожено наблюдала, как Похомов стягивает с себя джинсы, и также, отбрасывает их в сторону, оставаясь в одних трусах.
        - Ты, кажется, сильно возбужден. - Во рту у Карповой пересохло мгновенно, стоило лишь посмотреть на его детородный орган.
        - По-твоему, я этого не замечаю? - Перешел на шепот Борзый, приближаясь к ней вплотную. - Или попросту не чувствую?
        - Не…Не знаю!
        - Дуреха.
        - Иди к черту! - Взорвалась Лизавета. - Только и слышу от тебя, «серая мышь», «ребенок», «дуреха«…Хватит с меня! Убирайся!
        В его взгляде полыхало пламя. Пламя, готовое в любой момент спалить обоих дотла.
        Лиза проигнорировала столь грозное выражение лица, так как сама была чертовски зла.
        - Пошел вон! - Со всей силы толкнула мужчину в грудь. - Уходи!
        Борзый захохотал:
        - А ничего, что этот клуб мой?
        Девушка покраснела, понимая, как глупо сейчас выглядит.
        - Хорошо, тогда уйду я!
        Уверенным шагом Лиза двинулась в сторону двери, но достигнуть своей цели не успела - та захлопнулась прямо перед ее носом. Дмитрий тут же провернул ключ на два оборота, и швырнул его под черный кожаный диван, стоящий напротив письменного стола.
        - Сдается мне, кроха, что никуда ты сегодня не пойдешь.
        - Это что еще такое?! - Возмутилась девушка, - Я закричу!
        Она все еще стояла спиной к нему, затылком ощущая его обжигающее дыхание. Сердце готово было вырваться из груди, когда Борзый слегка прикусил нежную кожу на ее шее.
        - Обязательно закричишь. Обещаю!
        Лиза, прерывисто дыша, развернулась. С вызовом взглянув в его чернющие омуты, облизала губы. Все, что творилось сейчас в душе, она постаралась запихнуть в самый отдаленный уголок своего сознания. Перебороть страх и неуверенность. Ей хотелось быть лучше той крали, что вешалась на него весь вечер. Стереть ее из его памяти. Заменить собой. Только собой!
        - Докажи! - Промурлыкала девушка, спуская с плеч лямки подтяжек.
        Мужчина наблюдал за каждым ее движением. При этом, сам не шевелился, вообще. Спугнуть боялся. Между тем, Лизавета развернулась к нему спиной, и, прогнувшись в пояснице, медленно потянула вниз молнию на одном сапоге. Затем на втором. Разувшись, девушка гордо выпрямилась.
        Дмитрий же с силой сжал кулаки. Ведьма! Умеет подобрать нужный ракурс, чтобы в клочья его самоконтроль разорвать.
        - Продолжай! - Обволакивающим голосом приказал мужчина, взглядом указывая на укороченный топ и кожаные брюки. Через пару секунд, она избавилась и от них, представ перед ним в одном лишь нижнем белье. Безупречна!
        - Снимай все, Лиза.
        Жестко. С нажимом. Без вариантов выбора.
        Девушка замешкалась на секунду, после чего, расстегнула дрожащими пальцами застежку бюстгальтера, выпуская на свободу полные груди, с возбужденно торчащими сосками.
        Дмитрий дернулся, как от удара током. Хорошего такого удара. Больше он не мог ни ждать, ни терпеть. Ни думать! Притянул Лизу к себе, схватив за волосы, грубо поцеловал. Именно грубо. Расставляя приоритеты сразу. Они несколько раз ударились зубами, но отстраняться не спешили. Упивались своим безумием. Свободной рукой Борзый сорвал с Лизаветы кружевные трусики, уничтожая практически последнюю преграду между ними.
        Возбужденный до предела член пульсировал все сильнее и сильнее, заставляя сходить с ума от предвкушения. Он, до безумия, хотел сейчас оказаться в ней. Наказывать эту дерзкую девчонку всю ночь. Наслаждаться ее стонами. Прервав поцелуй, Дмитрий властно сжал ее нежную грудь, настойчиво теребя пальцами и без того набухший сосок. С губ девушки слетел слабый стон удовольствия. Она блаженно прикрыла глаза, и выгнула спину, доверяя себя его рукам. А Похомов был уже на пределе. Казалось, еще мгновение, и боксеры лопнут под напором его каменной плоти.
        - Иди-ка сюда, кроха. - Просипел, слегка подталкивая обнаженную девушку, на мягкий кожаный диван. - Покажи мне, насколько хороша!
        - Что? - Прерывисто дыша, Лизавета смотрела на него с недоумением. Может она не осознавала, что творила с ним? Ее щеки пылали, груди пошатывались все сильнее, с каждым вздохом. Губы распухли от поцелуев. Взъерошенные волосы делали ее еще более желанной. А глаза блестели от возбуждения, как два бриллианта.
        - Раздвинь ножки для меня! - Дмитрий, не узнавая собственного голоса. На столько тот охрип. - Хочу видеть всю тебя…
        Всхлипнув, Лиза прикусила губу, но все же, выполнила его просьбу - прислонившись спиной к дивану, широко развела ноги в стороны. Девушка замерла, пытаясь в полумраке разглядеть выражение его лица.
        Борзый стоял, точно парализованный. Словно обнаженную женщину впервые видел. Да черт бы его подрал, если хоть раз ему встречалось столь совершенное тело. Кровь с новой силой хлынула в область паха, причиняя боль. Требуя разрядки. Сейчас Лиза выглядела такой порочной! Такой сексуальной! Словно, падший ангел. Падший по его вине. И в то же время, было в ней что-то…необъяснимо нежное. Трепетное. Дмитрий озверел от похоти, когда его взгляд опустился ниже. При виде влажных складочек, которые блестели, не смотря на столь слабое освещение, у него чуть не сорвало крышу. Сердце забухало в груди с утроенной силой. Перед глазами поплыло. Мужчина, рвано, втянул в себя воздух.
        - Оближи указательный палец, девочка! - Приказ. Вовсе не просьба. Хищник догнал свою трепетную лань.
        - Но…
        - Живо! - Мужчина сделал пару шагов назад, наслаждаясь видом.
        Лиза понимала, что назад пути не то, что не будет, его уже нет! Все мысли, все желания, смешались. В душе творился полнейший хаос, но для нее это больше не имело ни какого значения. Ей было хорошо. Под этим голодным, масляным взглядом, девушка чувствовала себя королевой. Наблюдая за Дмитрием из-под слегка опущенных ресниц, Карпова нарочито медленно облизала свой палец.
        Похомов же со свистом выдохнул. Твою мать, даже руки затряслись!
        - Поласкай себя. - Страстно прошептал мужчина, уверенным движением освобождаясь от нижнего белья. Выпуская на свободу свой торчащий колом член. - Потереби клиторок…
        Щеки девушки вспыхнули с новой силой. Она нервно сглотнула, не мигая, уставившись на его, внушительных размеров, детородный орган.
        - Не могу, это слиш…
        - Для меня, Лиза!
        Сдавленно хмыкнув, Лизавета подчинилась, проведя пальчиком по нежным складкам, чувствительному бугорку. Туда. Обратно. Снова. Карпова потерялась в ощущениях. Не в силах смотреть ему в глаза, прикрыла отяжелевшие веки. Все происходящее казалось сном. Прекрасным сном. Диким, и одновременно, ужасным. Она сгорала со стыда. Казалась себе распущенной девицей, но остановиться не могла. Уже нет!
        - Да, сладенькая! - Прохрипел Дмитрий, нависая над ней. Кусая мочку уха. Заставляя покрыться мурашками. - Делай себе хорошо!
        - Дима! - Простонала она ему прямо в губы, моля о поцелуе.
        - Не сейчас! - Нежно осадил девушку, - Смотри в глаза. Что бы не происходило. В глаза! Поняла меня?
        Стоило Лизавете кивнуть, Борзый перехватил ее запястья, и намертво вжал в спинку дивана.
        Лизу начала колотить крупная дрожь. Даже зуб на зуб не попадал. Она сидела перед ним полностью обнаженная, обездвиженная, с широко разведенными в стороны ногами. Такая беззащитная и уязвимая.
        Похомов покрыл невесомыми поцелуями ее бедра, в некоторых местах слегка прикусывая кожу. О, Боги! Он кайфовал. Как ненормальный. Как на всю голову повернутый. Смаковал каждый миллиметр женского тела. Эту девочку определенно стоило подождать. Не прерывая зрительного контакта, медленно ввел два пальца в ее пылающую плоть. Лиза выгнулась дугой, хватая воздух ртом, словно, выброшенная на берег рыба. Головка его пениса нестерпимо заныла, требуя заменить пальцы собой. Дмитрий слегка поморщился, но руки не убрал. Наоборот, положил больший палец на ее чувствительную горошину. Оба замерли, глядя в глаза друг другу. Хищно оскалившись, Борзый принялся усиленно растирать клитор девушки, и в ускоренном ритме погружать в нее свои пальцы.
        С каждым движением, Лизавета дышала все чаще и громче. Впивалась ногтями в обивку дивана, оставляя на нем следы. Внезапно накатившая волна удовольствия, заставила Карпову громко закричать. Колени тряслись, не слушались. Дмитрий лишь сильнее сжал женские запястья, ожидая, когда закончатся конвульсии. Порочно улыбнувшись, он лизнул один из пальцев, что извлек совсем недавно из влагалища девушки.
        - И, правда, сладкая. - Блаженно промурлыкал, наклоняясь к пухлым женским губам. Вторгаясь языком в глубины рта. Перекрывая дыхание.
        - Ты оголяешь нервы, Лиза! - Прохрипел он, резким движением вгоняя в нее свой ствол. Целиком. До упора. - Ты сводишь с ума!
        От удовольствия его глаза закатились. На лбу выступила испарина. Она оказалась такой влажной…Такой горячей… И такой узкой! Словно в тисках сжимала его плоть, даря тем самым немыслимые ощущения. Бл*дь! Она же приняла его полностью! От головки, до основания. Кайф! Взглянув на девушку, напрягся. Она сильно зажмурилась, до крови прикусив губу. Ногтями впилась в собственные ладони.
        - Потерпи, мышонок. - Через силу старался не двигаться. Дать ей приспособиться к его размеру, - Знаю, что большой. Через некоторое время, привыкнешь.
        Карпова распахнула веки, испуганно глядя на мужчину.
        - Все хорошо?
        В ответ тишина. Лишь моргает часто-часто.
        - Лиза!
        - Да, - встрепенулась девушка, медленно разжимая ладони.
        Вздохнув с облегчением, Дмитрий осторожно вышел, и вновь протолкнулся в ее глубины. Уже легче пошло. Он медленно, неторопливо наращивал темп. Тяжело дыша. Обливаясь потом. Вскоре, Лизавета расслабилась. Начала сладко постанывать в такт его движениям, тем самым, подзадоривая еще сильнее. И Борзый сорвался. Не железный все же! Стал брать девушку столь жестко, что слышал, как ударяются друг о друга ее зубы. Он одичал. Озверел. Обезумел от наслаждения. Не в силах сдерживаться, Лиза кричала в голос, не заботясь, что их могут услышать. Каким-то чудом, Карпова вырвала запястья из стального захвата мужских рук, и полоснула его ногтями по спине, оставляя на коже красные борозды.
        Похомов зарычал он удовольствия, и принялся вдалбливаться в ее тугую пещерку с утроенной силой. Лиза извивалась под ним, и кричала, как сумасшедшая, получая свою порцию удовольствия. Ее голос стал тоже хриплым. Бедра двигались ему навстречу, облегчая проникновение.
        - Пожалуйста! - Голова девушки металась из стороны в сторону, как в сильнейшей агонии. - О, Боже…Да…Да…Да!
        Чувствуя приближение оргазма, он вновь принялся теребить ее нежный бугорок, стараясь не сбавлять темп.
        - А-А-А! - Не своим голосом, протяжно закричала Лизавета, выгибаясь дугой от сильнейшей судороги. Почувствовав, как она сжимает член стенками влагалища, кончил и Дмитрий, с ревом изливаясь в ее пульсирующее лоно. Обессилено рухнул рядом, притягивая ошарашенную девушку к своей груди.
        - Не ожидала, что старички так умеют, да мышонок? - Усмехнулся мужчина, целуя ее в висок.
        У Лизаветы все еще плясали в глазах озорные чертики, с большими членами, и слегка подрагивали конечности. Словом, приходила она в себя долго.
        - Нет, не ожидала. - Только и смогла прошептать Карпова, заворожено слушая бешеное биение его сердца.
        - Значение фразы «моя» уяснила?
        - Более, чем.
        - Еще раз подобное повториться - накажу!
        - Я поняла.
        - Здесь имеется душевая кабина. - Принялся играть с ее волосами, наматывая их на палец. - Но, она очень маленькая. На одного человека. Вместе вымыться не получиться…Пойдешь первая?
        Сердце Лизаветы болезненно сжалось. Все удобства! Скольких же женщин он приводил сюда, до нее? Скольких ублажал на этом диване?
        - О чем ты сейчас думаешь? - Похомов с интересом вглядывался в ее лицо. - Твой взгляд стал жестким. Яростным.
        - Ерунда. - Карпова нежно улыбнулась в ответ. - Пойду первая.
        Не говоря больше ни слова, девушка скрылась за соседней дверью. Дмитрий же, открыл окно, и закурил. Никотин обжигал легкие, и успокаивал нервы. Да уж, давно у него подобной эмоциональной встряски не было. Чуть рассудком не тронулся. Вспоминая их воссоединение, расплылся в довольной улыбке. Теперь Борзый знал наверняка, что не безразличен Лизе. Ее ревность - явное тому подтверждение. Да и он подсел на нее, как на иглу. Уже не слезть! Задумавшись, мужчина не заметил, как уронил пепел на подоконник. Ругнувшись, сквозь зубы, принялся стряхивать его на улицу. Именно в этот момент и заметил кровяные разводы на своем достоинстве. Опешил сначала. Замер. Все детали пазла сложились в цельную картину. Неужели?
        Дверь распахнулась, пропуская внутрь девушку. Она закуталась в полотенце, но казалось, делает все на автомате. Машинально. Потерянная. Дезориентированная.
        - Почему не сказала?
        - О чем?
        - О том, что девственницей была! - Повысил голос Похомов.
        - А ты спрашивал? - Лизавета обхватила себя руками. - Я не слышала…
        - Твою мать, Лиза! Я ведь так жестко брал тебя…Не сдерживался, ни капли. И это в твой первый раз! А ты…Ты даже не пикнула. Не заикнулась!
        - Все нормально.
        - После такого, женщина может фригидной стать!
        - Я не стану…
        - Почему так в этом уверенна? Завтра же, в больницу пойдем!
        - Почему уверенна? Мне понравилось! Вот, почему. - Лизавета провела рукой по его мощному торсу. - Боль была мимолетной. А потом…просто нет слов, чтобы описать мои ощущения.
        - Ты хоть понимаешь, что теперь моя навеки? До мозга костей!
        - Ну да, ну да! - Тихо отозвалась девушка, стараясь не принимать всерьез его слова. - Уже поздно. Отвезешь домой?
        - Зачем? - Сурово взглянул на Лизу сверху вниз. - Здесь переночуем. Диван раскладывается, и образует достаточно большое спальное место. В шкафу есть новое постельное белье.
        - Нет! - Чуть ли не выкрикнула Карпова, - Я здесь не останусь…
        - Почему?
        - Не останусь, и все!
        - Хватит моросить! Внятно объясни.
        - Откуда мне знать, сколько женщин проводили ночь на этом диване? - На одном дыхании выпалила Лизавета то, что занимало сейчас все ее мысли.
        Похомов же, рассмеялся.
        - Нет, ты все таки, дуреха. - Мужчина достал из небольшого шкафа постельное белье, и положил его на стол. - Стели, давай, я в душ.
        - Дима!
        - Никто на нем, кроме меня, не спал. Даже, Пашка.
        ГЛАВА 11
        Поздняя ночь. Прохлада. Гробовая тишина, нарушаемая лишь тиканьем маятника на рабочем столе…
        Лизавета мирно сопела на его груди. Да только самому Дмитрию уснуть так и не удалось. Хоть башкой об стену бейся, один черт, сна ни в одном глазу! И, главное, причин для беспокойства не видел. Просто нервы. Или уже, старость? А может, паранойя?
        Борзый нутром угрозу чувствовал, и все тут! Да только понять никак не мог, откуда она исходит. Это его раздражало. Бороться с тайным, невидимым противником, все равно, что заранее проиграть. Сдаться.
        Размышления мужчины были прерваны настойчивым стуком в дверь. От чего-то, он сильнее прижал Лизу к себе.
        - Диман, открывай! - послышался за дверью напряженный голос Пашки.
        Осторожно, чтобы не разбудить девушку, Дмитрий поднялся на ноги. На ощупь, по памяти, нашел свои трусы, наспех натягивая их на себя. Джинсы постигла та же участь. В несколько шагов достиг двери, но дернув за ручку, выругался сквозь зубы. Ключ!
        Вспомнив, что в порыве гнева, забросил его под диван, мужчина распластался на полу, доставая эту проклятую железку.
        - Бл*дь, Борзый, ты там провалился что ли? - Не унимался Соколовский.
        - Ты какого х*я верещишь, как та с*ка? - Прошипел Борзый, распахивая дверь. На ходу, застегнул молнию на джинсах. - Тише, Лиза спит!
        Пашка окинул друга долгим взглядом. Ухмыльнулся, заметив его расцарапанную спину.
        - Свершилось?
        - Как видишь.
        - Доволен?
        - Скорее, счастлив! - Дмитрий не смог сдержать улыбку, прокручивая в памяти события последних двух часов.
        - Боюсь, это ненадолго. - Пашка присел на корточки в исключительно мужской манере. - Разговор есть.
        - Что стряслось? - Нахмурился Похомов.
        - У нас проблемы. - Соколовский устало потер, покрасневшие от переутомления, глаза.
        - Выкладывай. - Мужчина опустился на пол, рядом с другом, прислонившись спиной к стене. - Что опять?
        - Этот чудик, которому ты за Рыжую по почкам съездил, никого тебе не напоминает?
        - Нет…
        - Странно, у тебя хорошая память на лица…Бросай бухать.
        - Короче!
        - Я его тоже сначала не признал. - Выдохнул Пашка. - Он, всегда, на лысо голову брил. А сейчас шевелюру отрастил, и почти другим человеком стал. Анатолий Решетников. Более известен как «Толя Решето».
        Борзый вскочил на ноги.
        - Что? - Яростно шибанул по стене. - Цепной пес Макара?!
        - Он самый.
        - Какого черта он в моем клубе забыл?
        - Не в курсах.
        - Бл*дь! Су*а!
        - Не ори. - Теперь пришла очередь Сокола возмущаться. - Наверняка, Лизку заездил с радости. Дай ей хоть выспаться!
        - Еб*нуться можно, какой козырь я Зарутскому в рукав, собственными руками подкинул! - На пол тона ниже произнес Борзый.
        - Может и не подкинул.
        - Думаешь, Толя ничего не понял? - прищурился Дмитрий.
        - Орешь что ли? - Рассмеялся Павел. - Ты же ему открытым текстом все сказал. И ребенок бы понял значение слова - моя!
        - Не юли. - Огрызнулся мужчина, теряя терпение. - На что намекаешь?
        - Лиза ему понравилась. И даже, очень. Его аж трясло рядом с ней. И это было видно невооруженным глазом. Я думаю, он не будет пока докладывать Макару, о ваших отношениях. Но, и не забудет. Попытается увести ее у тебя. Только, тихо. Без огласки.
        - В честном бою ему против меня не выстоять. - Похомов гордо расправил свои, и без того, широкие плечи.
        Пашка усмехнулся.
        - Не забывай, что это школа Зарутского. А он никогда по правилам не играет.
        Дмитрий с укором посмотрел на друга:
        - Мог, хотя бы, морально поддержать.
        - Да брось, ты это не хуже меня знаешь. К тому же, устал я сегодня для всех быть жилеткой.
        - Для всех?
        - Для тебя. Для Ларисы, для Сони…
        - С Алмазовой то, что не так?
        - Да в том и дело - не знаю! - Обреченно вздохнул Соколовский. - Молчит. Но, уверен, процентов на девяносто, что напоследок Толя ей шепнул на ухо что-то такое, от чего у девчонки ноги подкосились. Хоть и замаскировался он не плохо, делая вид, что целует, я-то сразу все понял. Сам порой так поступал…
        - Шепнул, значит. - Задумчиво протянул Дмитрий. - Уж не послание ли от Зарутского передал?
        - Все возможно.
        - Где она сейчас?
        - Малец Гордеевский ее домой повез. Я, заодно, попросил его, и Вику с собой прихватить. Нечего ей здесь одной делать.
        Похомов устало сдавил пальцами свои пульсирующие виски. Голова казалась чугунной.
        - Не спокойно мне, Паша. Нужно записи с камеры видеонаблюдения проверить. Глядишь, чего и нароем.
        - Так пошли. - Прокряхтел мужчина, поднимаясь на ноги. - Все равно, скоро рассвет. Выспаться, как следует, вряд ли получиться.

* * *
        Спустя несколько минут, Дмитрий очень внимательно, и сосредоточенно просматривал записи со всех камер. Пашка примостился по левую сторону от друга. Чем дольше глядел, тем сильнее округлялись его глаза. Руки непроизвольно сжались в кулаки. Все таки, прав Сокол, целью визита Толи изначально была Алмазова. Мужчина вошел в помещение клуба. Остановился. За несколько секунд отыскал в толпе Соню. Профессионально, что тут скажешь. Решетников уверенным шагом двинулся в ее сторону. Но, именно в этот момент к нему лицом развернулась Лизавета. «Решето» прямо столбом замер, глядя ей в глаза! Под ложечкой у Похомова неприятно заныло, потому как, мужчина на видеозаписи, потерял всяческий интерес к Алмазовой, и направился прямиком к Лизе. Вот он прожигает его девочку безумным взглядом, хватает за руку…Сжимает в своих объятиях.
        - Довольно. - Борзый вскочил со стула, отводя взгляд от монитора. - Выключи эту х*рню.
        - Ревнуешь?
        - Выключи, я сказал! - Рявкнул мужчина. - Нет там ничего интересного. А нового, уж подавно.
        - Как это, нет ничего интересного? - Возмутился Сокол, - Мне, например, очень интересно наблюдать, как ты из-за Рыжей на стену лезешь.
        - Я тебе сейчас двину, ей Богу!
        - Да и портак у Толи мне интересным показался. Нигде еще подобного не видел.
        Борзый бросил беглый взгляд на татуировку Решетникова, да так и замер с открытым ртом. Как он мог не заметить? Когда осознание пришло, волосы на затылке зашевелились. Да и спина покрылась холодным липким потом.
        - Эй, ты чего? - Пашка обеспокоенно толкнул друга локтем. - Не привидение, случаем, увидел?
        - Это он. - Дмитрий наклонился к монитору, увеличивая колесиком мышки изображение руки Анатолия. Внимательно разглядывая узор. - Мне именно эту татуировку курьер описывал. Именно его внешность. И его тачку.
        - Поясни.
        - Организатором, якобы, покушения на Лизу, в вечер нашего знакомства, был никто иной, как Толя Решето!
        - А мужик не мог с перепуга ошибиться?
        - Нет. Он был уверен в своих словах. Глаза испуганного человека не лгут.
        - Твою мать! - Ругнулся в сердцах Соколовский. - Это же значит…
        - Одно из двух. - Оборвал его на полуслове Борзый. - Либо Толя выполнял поручение Макара, которому чем-то помешала Лиза, либо сам давно к ней присматривается. Но, в этом случае, они должны быть знакомы. Оба варианта меня не устраивают. Найди-ка мне хорошего частного детектива, Соколик. Что-то здесь не чисто, нутром чую. И, скорее всего, в ее прошлом…
        Пашка задумчиво кивнул.
        - Обязательно узнай, за что убили ее мать. Как. Когда. При каких обстоятельствах. Каким образом все это может быть связанно с Зарутским. С Решетниковым. Почему к Лизе такой не здоровый интерес? С какой целью ее хотели запугать? Из-за Алмазовой? Гордеева? Или, в чем я теперь сомневаюсь, из-за меня?
        - Куда собрался? - Окликнул друга Соколовский, понимая, что тот сейчас уйдет.
        - Ты же не думаешь, что после подобных новостей, я оставлю Лизу одну, без присмотра?

* * *
        - Соня? - Андрей легонько толкнул подругу в плечо. - Приехали.
        Алмазова до такой степени повязла в собственных мыслях, что от неожиданности вздрогнула. Увидев ворота семейного особняка, девушка встрепенулась.
        - Так быстро…
        - Если хочешь, можем еще по городу поколесить. - Стараясь поддержать Соню, предложил Гордеев. - Все равно я не усну, пока Лизу не увижу.
        - Нет. - Алмазова открыла дверь автомобиля, - Я спать. И тебе советую. Пока Рыжик рядом с Похомовым, ей ничего не угрожает. Не волнуйся за нее.
        Прежде, чем выйти, девушка чмокнула друга в щеку:
        - Доброй ночи.
        - Доброй…
        - Вика, пока! - Помахала она расположившейся на заднем сиденье Соколовской.
        - До встречи.
        Дверь автомобиля с шумом захлопнулась. Андрей решил убедиться, что Соня доберется до дома без происшествий. Именно поэтому, завел мотор только после того, как в ее комнате загорелся свет.
        Он бегло взглянул в зеркало заднего вида. Вика выглядела, как всегда, слишком спокойной. Слишком безразличной. Внутри молодого человека начал зарождаться протест. Она его раздражала своей правильностью. Своей холодностью и надменностью. Своим присутствием. Откровенно бесила. Андрей и сам не понимал, чего так взъелся на девчонку, но ничего поделать с собой не мог.
        - Соколовская! - Рявкнул он на пол тона грубее, чем собирался.
        - Что? - Девушка выжидающе посмотрела на его отражение в зеркале, при этом возмущенно насупилась.
        - Чего расселась? Пересаживайся, давай!
        - Мне и здесь неплохо.
        - А вот мне не комфортно. - Проскрежетал он зубами. - Не хочу, чтобы абы кто в затылок дышал.
        - Я не абы…
        - Мы и с места не сдвинемся, пока ты не пересядешь!
        Обреченно вздохнув, Вика разместилась на переднем пассажирском сиденье, машинально пристегнув ремень безопасности.
        Гордеев фыркнул:
        - Не доверяешь?
        - А должна? - Соколовская выдержала его взгляд. Но, щеки все равно залил предательский румянец.
        - Единственное, чего ты не должна делать в моем присутствии, так это умничать!
        - Что? - Возмутилась Виктория. - Да я в твоем присутствии вообще, как рыба, молчу! Чем ты недоволен?
        - Адрес диктуй, Божий одуванчик! - Молодой человек до упора надавил на педаль газа.

* * *
        Они практически доехали до «резиденции» Соколовских, когда Андрей понял, что не хочет так банально и предсказуемо завершать вечер. И пусть Вика всю дорогу молчала, и на него даже не смотрела - казалось, ее больше интересовали сменяющиеся за окном пейзажи - молодой человек каждой клеточкой своего тела ощущал витавшее в воздухе напряжение. Ему до жути захотелось сделать что-то такое, что непременно заставило бы Соколовскую сбросить с лица эту маску безразличия. Притормозив на перекрестке, Гордеев хитро прищурился, сверля взглядом затылок девушки, и как только загорелся зеленый свет, резко вывернул руль влево.
        Виктория отреагировала в тот же миг:
        - Ты не туда повернул. - Возмутилась она. - Нам направо!
        - А я прямо такой олень, что сразу не заметил.
        - Останови у обочины, пожалуйста. - Мягко произнесла девушка. - Мой дом сразу за поворотом. Пешком дойду.
        - Чего еще изволите, миледи? - Андрей рассмеялся, и, заблокировав двери, лишь накинул оборотов. - Может свежих экзотических фруктов? Или чашку ароматного кофе?
        - Хватит паясничать!
        - Расслабься. - Усмехнулся Гордеев, глядя в ее округлившиеся от страха глаза. - Просто прокатимся по ночному городу.
        - Не могу я расслабиться! - Повысила голос Виктория, - И кататься с тобой не хочу.
        - Почему? - Молодой человек от души забавлялся ее растерянностью.
        - Не твое собачье дело!
        Девушка попыталась отстегнуться, но Андрей тут же пресек это действие.
        - Руки от ремня убрала! - Довольно жестко отчеканил он. - На спидометр хоть иногда поглядывай, бестолочь!
        - Сам поглядывай! - Огрызнулась Соколовская. - Ты же у нас водитель.
        Гордеев затормозил столь резко, что если бы не упомянутый ранее ремень безопасности, Вика могла сильно удариться головой о лобовое стекло.
        - Ты чего творишь?
        - Давай-ка расставим все точки над «и». - Андрей навис над ней, заставляя вжаться в спинку сиденья. - К суровой правде готова?
        - Возможно. - Уклончиво ответила девушка, пряча глаза за пушистыми ресницами.
        - Я знаю, что нравлюсь тебе…
        Ее щеки стали пунцовыми. То ли от возмущения, то ли от смущения.
        - Ты слишком много о себе воображаешь.
        …Но, у тебя нет шанса!
        - А я о нем просила? - фыркнула Соколовская, пытаясь оправиться от шока.
        - Не только потому, что я терпеть не могу блондинок. - Продолжил между тем Гордеев, разглядывая ее светлые локоны. - А по большей части…
        - Ох, я сейчас умру от разрыва сердца! - Закричала девушка от переполнявших ее эмоций, прерывая молодого человека на полу слове. - Блондинок он не любит! Не переживай, если однажды мне в голову придет бредовая идея, привлечь к себе твое драгоценное внимание, то я обязательно покрашу волосы в рыжий цвет!
        …Из-за того, - Невозмутимо продолжил Андрей. - Что никто не горит желанием иметь дело с охотницей за чужим состоянием.
        - Что? - Ахнула Виктория, не в силах поверить его словам. - Что ты сказал?
        Гордеев прошептал, практически касаясь ее щеки своими губами:
        - Вы с Максом встречалась почти три года. К свадьбе готовились. Но, стоило его родителям обанкротиться, ты тут же его бросила! Разве это как-то иначе можно называть?
        - Ты ни черта обо мне не знаешь! - Так же тихо прошептала и Вика. - Какое право имеешь судить?
        - Так расскажи!
        - Разве поверишь?
        - Смотря, как врать будешь.
        - Если я скажу, что все было наоборот, и его родители обанкротились из-за того, что Я с НИМ порвала?
        - А в стенах института другой слушок ходит.
        - В стенах института рождается слишком много сплетен, которые очень далеки от реальности. Тебе ли не знать, ведь вы с Соней тоже однажды стали предметом бурного обсуждения!
        - Не сравнивай. - Андрей отстранился. - Тогда я был действительно виноват.
        - Пожалуйста. - Виктория обхватила свои плечи руками, пытаясь унять дрожь во всем теле. - Я не хочу об этом разговаривать. Просто отвези меня домой.
        - Хорошо. - Гордеев завел двигатель. - Придет время, сама все расскажешь.
        - Не расскажу!
        - Тогда я сам узнаю.

* * *
        Ее разбудил холодный порыв ветра, из-за которого кожа покрылась крупными мурашками. Лиза с трудом разлепила веки. Сон как рукой сняло, когда вместо своей квартиры она увидела незнакомое помещение. Через несколько секунд пристального осмотра, признала в нем кабинет Похомова. Слегка тряхнув головой, словно сбрасывая с себя наваждение, девушка блаженно потянулась в постели, но тут же об этом пожалела. Все мышцы затекли, и теперь неприятно покалывали. Внутренняя сторона бедер побаливала от близости с мужчиной, не смотря даже на ее идеальную растяжку. А внутри…
        Лизавета прикусив губу, покраснела. Внутри все саднило, но этот дискомфорт был очень приятным.
        Новый порыв ветра заставил ее поежиться, и быстро натянуть на полностью обнаженное тело, сбившиеся в ногах простыни. Не удивительно, что она замерзла, ведь одеться Дмитрий ей не позволил.
        Дмитрий! Лиза дернулась, как от удара хлыстом. Его рядом не было! Ушел. Не смотря на все громкие слова. Ушел…Секунды казались ей вечностью. Сердце гулко билось в груди. Этот человек добился, чего хотел, и ушел по-английски.
        -А ты чего-то другого ожидала? - Карпова даже не поняла, что произнесла вопрос вслух. - Твоя миссия успешно выполнена, детка.
        На душе у нее стало гадко. Даже на языке ощущалась горечь. Горечь разочарования. Теперь Лиза понимала, как легко превратить женщину в пыль. Растоптать ее достоинство. Да и сердце на лоскуты порезать проще простого. Играючи. Всего одним поступком. Словом. Жестом. И уже не оправиться от полученных ран. Не стать прежней.
        - Намек понятен. - Выдохнула она в предрассветной тишине. - Пора домой.
        Переспать с ним было ее взвешенным решением. Осознанным. Лиза даже составила список последствий данного шага. Но, девушка и представить не могла, что будет так тяжело.
        В горле будто ком стоял, больно сжимая мышцы гортани, что являлось стопроцентным предвестником надвигающейся истерики. Всеми силами пытаясь контролировать эмоции, Лиза решительным движением собрала волосы, и завязала их тугим узлом. Спрыгнула с дивана, при этом больно ударившись пяткой. Принялась лихорадочно выворачивать валяющуюся на полу одежду на лицевую сторону, и натягивать ее на себя.
        Закончив с гардеробом, двинулась к выходу. Решительно. Игнорируя бешеные удары сердца. Не оборачиваясь на диван. На стол. На смятые простыни. Достигнув цели, дернула за ручку . Заперто! Карпова растерянно замерла. Для чего Дмитрий запер кабинет, если хотел, чтобы она ушла?
        Словно чувствуя ее смятение, звякнула замочная скважина. Понимая что сейчас в помещение войдет Похомов, девушка заметалась из угла в угол. К встрече с ним сейчас, она не была готова. Единственным выходом из сложившейся ситуации, пусть и не самым лучшим, оказался подоконник. Она забралась на него с ногами, притянув колени к подбородку. Делая вид, что заинтересованно наблюдает за просыпающимся городом.
        Дмитрий окинул ее тяжелым хмурым взглядом, и отвернулся на миг, запирая за собой дверь.
        Не говоря ни слова, мужчина скинул обувь. Затянувшееся молчание давило на Лизу. Словно ей на грудь огромную гранитную плиту положили.
        - Я…
        - Уже проснулась?
        Ни капли теплоты в голосе. Только сталь. Холод. Смотрит на нее сурово. Яростно.
        - Не спиться. - Она попыталась ответить непринужденно. Даже плечами пожала для большей убедительности. Но, голос, от чего-то, дрогнул. Да и не понимала Лиза, что могло так разозлить Дмитрия. То, что не успела уйти до его возвращения, или же то, что машинально запер дверь, тем самым препятствуя ее уходу.
        - Свентить хотела? - Челюсти мужчины сильно сжались. Губы вытянулись в жесткую линию. Побледнели.
        - Нет. Я…Просто…
        - Снимай с себя шмотье, и возвращайся в постель!
        - Но…
        - И волосы распусти. - Заявил он тоном, не терпящим возражений.
        - Зачем?
        - Я так хочу!
        - Всего-то? - В голосе Лизаветы проскользнула ирония.
        - Лиза, я не стану повторять дважды. - Дмитрия прилег на диван, прикрыв глаза. - Иди ко мне. Сейчас же!
        Последнюю фразу мужчина произнес довольно жестко. С нажимом.
        Лизавета прекрасно понимала - он и без того зол! Но, остановиться было выше ее сил.
        - А о моих желаниях ты спросить не хочешь?
        - Не сегодня.
        - В таком случае, - спустившись с подоконника, девушка скрестила руки на груди, и гордо вскинула подбородок, - И мой ответ будет отрицательным!
        - Что? - Борзый поднялся на ноги, и, не мигая, уставился на Лизу. - Что ты сказала?
        - Лишь то, что мне и здесь хорошо…одетой.
        В следующую секунду он, тяжело дыша, нависал над ней. Глаза Похомова метали молнии.
        Его пальцы мертвой хваткой вцепились в ее запястье, причиняя легкую боль. Дмитрий рывком притянул Лизу к себе.
        - Да что…
        - Закрой рот.
        - Но, я…
        - Я сказал, замолчи!
        - Хватит уже меня за…
        - Замолчи, и послушай! - Борзый слегка встряхнул девушку. - Я не из тех людей, с чьим мнением можно не считаться. Чьи просьбы можно не выполнять. Возможно, у тебя сложилось подобное впечатление, но поверь, оно ошибочное. Я на многие твои выходки закрывал глаза, и чует мое сердце, еще не раз закрою. Тебе я могу позволить гораздо больше, чем другим людям в своем окружении. Но, игнорировать меня, и мои слова - никогда!
        Лиза даже не пыталась вырваться - знала, что бесполезно. Молча, терпела нарастающую с каждой секундой боль в руке. Лишь широко распахнутые глаза выдавали ее испуг и недоумение. Она дрожала всем телом.
        - Все ясно?
        Карпова слегка кивнула, избегая смотреть в его, вмиг одичавшие, глаза.
        Хватка на ее запястье ослабла, а после Похомов и вовсе отпустил ее, отступая на шаг. Лиза машинально потерла место соприкосновения с его ладонью, исподлобья наблюдая за мужчиной.
        - А теперь, потрудись объяснить. - Продолжил он сурово, - Почему ты хотела уйти?
        Лиза ахнула, осененная внезапной догадкой. Даже боль отошла на второй план.
        - Неужели, это и есть главная причина твоей злости?
        - Много болтаешь не по делу!
        - И все же, я права? Ты злишься…
        Осмелев, Лизавета сделала шаг вперед, сокращая между ними расстояние. Она с надеждой посмотрела в его глаза, пытаясь прочитать хоть что-то за этой пеленой холода и равнодушия.
        - Лады. Сегодня сделаю для тебя исключение, и повторю вопрос. Итак, почему ты хотела уйти?
        - Потому…что ты этого хотел.
        - Принимать решения за меня, я не позволю даже тебе, ребенок.
        - Но…
        - Я не хочу, чтобы ты уходила. - Произнес он уже более спокойно. - И не хотел.
        - Тогда, почему оставил меня здесь одну? - Лизавета сжала руки в кулачки. - Как…Как…
        - Появились неотложные дела. - Усмехнулся Борзый, - Скажи кому, что стою и оправдываюсь перед девушкой - не поверят!
        Карпова, молча, уставилась в пол, нервно сцепив пальцы в замок.
        - Что за дела у тебя с Анатолием Решетниковым? - Похомов очень внимательно следил за ее реакцией.
        Лиза возмущенно фыркнула:
        - Совсем уже! Какие у меня могут быть дела с этим уголовником? Мы с ним даже не знакомы.
        - Надо же. - Удивленно приподнял черную бровь мужчина. - На столько осведомлена? Откуда?
        - Его весь город знает. Заочно. Я не исключение. Слухи.
        Дмитрий приподнял ее лицо за подбородок, и слегка наклонился, обжигая лицо девушки своим горячим дыханием.
        - Так, чисто для справки - несколько часов назад, его руки беспрепятственно лапали твое тело.
        - Как? - Лиза опешила. - Не может быть! Он ведь так молод…
        - Не обманывайся возрастом! - Отчеканил Похомов. - Когда мы с Соколом пришли в этот «мир», то были гораздо младше Толи. К тому же, в свои двадцать четыре, у него за плечами уже две ходки. Всю грязную работу за Зарутского делает. Держись от него подальше. Он убивал, Лиза. И не раз.
        Ее затошнило от волнения и страха. Глядела в его глаза, затаив дыхание.
        - А ты? - Осмелилась прошептать самый важный для нее вопрос.
        - Что я? - Борзый напряженно смотрел на девчушку сверху вниз.
        - Ты убивал?
        На его лице заходили желваки. Не в силах вынести ее искренний и невинный взгляд, мужчина отвернулся. Он не знал, что ей ответить, а от этого злился еще больше.
        - Зачем тебе это знать?
        - Дима…
        - Таков наш мир! - Выкрикнул Похомов, разворачиваясь к ней лицом. - Либо ты, либо тебя!
        - Ты увиливаешь! Прямо скажи!
        - Да!
        - Господи…
        - В моем случае, - навис над Лизой, - Это называется местью.

* * *
        Ее глаза округлились от ужаса. В глубине души, девушка надеялась услышать отрицательный ответ. Лиза попятилась назад, прикрыв рот ладонью. Приглушая рвущийся наружу вопль.
        Борзый молчал. Но, прежде чем, он взял себя в руки, Лизавета успела разглядеть в его глазах нестерпимую боль. Сожаление?
        Ее сердце бешено колотилось в груди. В глазах защипало от непрошеных слез. Как же так? В голове не укладывалось, что Дмитрий… Своим признанием мужчина разбередил и ее раны. Она до последнего надеялась на отрицательный ответ. Верила, что он другой. Хороший. Дура!
        Карпова всхлипнула, не в силах сдержаться.
        - Как ты мог? - Девушка с силой толкнула его в грудь, но Борзый даже с места не сдвинулся. Лишь тяжело дышал, глядя в ее заплаканное лицо.
        - Кем возомнил себя? - Кричала в истерике Лиза, снова и снова нанося удары ладонями по мужскому торсу. - Богом?
        Похомов не шевелился, и казался очень спокойным. Лишь сильно сжатые кулаки выдавали его истинное состояние.
        - Какое право ты имеешь, распоряжаться чужими жизнями? - Ее голос срывался от переизбытка эмоций, но девушке было уже все равно, - Или, быть может, умеешь людей оживлять? Умеешь? Как ты смеешь молчать?
        Мужчина прикрыл глаза, и плотно сжал челюсти, но по-прежнему, так и не проронил ни звука.
        - А я? Что я наделала? Чем думала? Зачем связалась с тобой? Люди, подобные тебе, способны причинять лишь боль и страдания! Люди, подобные тебе, не постесняются убить мать, на глазах у ее собственного ребенка! Словно, муху. Играючи, разрушить чужую жизнь. Нажать на курок, для них, не сложнее, чем закурить сигарету, да?
        - Довольно! - Он смотрел поверх ее головы. На лице Дмитрия ходуном ходили желваки. Костяшки пальцев побелели.
        - Но, тебе ли этого не знать? - Закричала она еще сильнее, в очередной раз, ударяя его в грудь. - Гори в Аду! Только там…
        - Замолчи! - Похомов схватил девушку за предплечья, не контролируя силу, с которой сжал на ней свои руки. Лиза вскрикнула от боли, пытаясь вырваться. Мужчина не позволил.
        - Хватит! - Рявкнул , хорошенько тряханув ее. - Деточка, а кто тебе сказал, что все так просто? Ты ведь даже не ведаешь, о чем говоришь! Не представляешь, что это такое. Не понимаешь, каково знать, что по твоей вине убили человека. Жить с этим! Весь мир рухнул в один миг. Я месяцами пил, не просыхая. Скорбя по брату. Мечтая о мести. Но, когда они попытались и Пашку добить… Вопрос был решенным, а приговор, приведенным в исполнение. И, возможно, тебя это шокирует, но я ни о чем не жалею. Потому что, отомстил. За Егора. За Пашку. За себя. И не х*р мне здесь мораль зачитывать. Я ее наизусть знаю, спасибо матушке. Но, не заблуждайся, ЭТО НЕ БЫЛО ЛЕГКО, черт возьми! Они навеки останутся со мной. В воспоминаниях. Такова моя кара за содеянное. И это бремя на всю оставшуюся жизнь! Но, кто ты такая, чтобы судить меня?
        Дмитрий брезгливо оттолкнул Лизу от себя, и громко хлопнув дверью, скрылся в ванной комнате.
        Ноги ее уже не держали. Она обессилено рухнула на колени, и зарыдала в голос. Все смешалось в ее сознании. Воспоминания о матери заставляли сердце заходиться болезненными спазмами. А слова Дмитрия, разъедали его, словно кислотой. Почему ей было так больно? Разве изначально не понимала, кто он? Понимала! Но, не остановилась. А что теперь? Сможет ли повернуть время вспять? Забыть? Ответ она прекрасно знала, но от этого было лишь больнее. Нет. Похомов успел проникнуть в душу. Забраться под кожу. Не вырвать уже его оттуда. Но, как жить дальше, зная такое?
        Лиза потерялась во времени, пытаясь справиться с эмоциями. Успокоить расшатавшиеся нервы. Постепенно ее всхлипы прекратились. Слезы высохли. Прокручивая в памяти их разговор, анализируя свое поведение, Карпова поняла, что и сама далека от праведника. Наговорила Дмитрию кучу гадостей. Причинила боль.
        Девушка резко вскочила на ноги, от чего закружилась голова. Да и в глазах потемнело. Повинуясь какому-то первобытному инстинкту, она последовала за ним. Из ванной комнаты доносился звук льющейся воды. Лизавета решительно распахнула дверь, но от увиденной картины замерла на пороге. Борзый принимал душ, даже не сняв с себя одежду. Да как сказать, принимал. Стоял, прислонившись головой к одной из стенок душевой кабины. Просто прикрыл глаза, и тяжело дышал. Просто…не двигался. Вода же, безжалостно хлестала по его лицу. Сердце ее болезненно сжалось в груди. Она нервно сглотнула. Лизавета не хотела видеть его таким. Не могла видеть его боль.
        - Убирайся!
        От стального голоса Дмитрия холодок прошелся по спине Карповой. Девушка вздрогнула всем телом, но заставила себя остаться на месте. Не убегать.
        - Нет!
        Коротко. Жестко. Под стать ему.
        - Я сказал, пошла вон! - Борзый распахнул глаза, и теперь прожигал ее своим тяжелым взглядом.
        Лиза упрямо вздернула подбородок вверх, и уверенным движением распахнула дверь тесной кабины. Несмотря на свои гневные слова, Борзый не остановил Карпову, и это радовало.
        - Нет! - Она протиснулась внутрь, заставляя мужчину потесниться.
        Ледяные струи, в считанные секунды, намочили ее одежду. Холод пробирал до костей. Слезы незаметно стекали с лица, вместе с каплями воды.
        - Не хочу видеть тебя! - Проскрежетал он сквозь стиснутые зубы, нависая над ней. - Неужели, не понятно?
        - Правда? - Лиза задрала голову вверх, и, с вызовом, посмотрела в его черные омуты. - Тогда почему, меня не покидает ощущение, что нужна тебе. Сейчас.
        - Не дури! - Проворчал он. - Дай мне успокоиться…
        - Мне все равно. Я не уйду!
        - Почему? - Дмитрий произнес фразу одними лишь губами, но она услышала.
        - Ты знаешь ответ на свой вопрос. - Девушка задрожала, удивляясь тому, как он смог, так долго находиться здесь. - Потому что, уяснила значение фразы…твоя.
        - Лиза…
        Всхлипнув, Лизавета отчаянно вцепилась в его мокрые плечи, притягивая к себе. Крепко обнимая. Сквозь одежду она ощущала мощное биение сердца мужчины.
        Дмитрий замер, и несколько мгновений вообще не шевелился. Напрягся всем телом. А потом, глухо простонав, стиснул ее в ответ. Так они простояли некоторое время, пока не стало нестерпимо холодно. Похомов, словно ото сна очнулся, когда услышал, что у Лизы от холода зуб на зуб не попадает. Тут же подхватил ее на руки, и наспех выключив воду, понес в кабинет. Распахнув дверь ногой, усадил девушку на диван. Сорвал с него простыни, одеяла, и плотно укутал ими Карпову. После чего, извлек из шкафа сухое полотенце, и принялся вытираться сам.
        Лиза начала икать от холода. Ее губы посинели.
        - Ди-ик-ма? - Позвала она мужчину.
        Борзый, выжидающе, уставился на нее.
        - Прости меня за те сло-ик-ва.
        Мужчина продолжил, молча, вытираться. Закончив, накинул полотенце на голову девушки.
        - Если ты заболеешь, - окинул ее недовольным взглядом, - Я тебя убью!
        - Простишь?
        - Сумасшедшая девчонка! - Буркнул себе под нос, опускаясь перед ней на корточки. - Меня это жутко раздражает. Врать я тебе не могу. Черт! Я на тебя даже злиться по-человечески не могу!
        Лиза виновато улыбнулась:
        - Это значит…что ты простил?
        Мужчина, не мигая, вглядывался в ее лицо. Костяшками пальцев провел по щеке. Эта невинная ласка пробудила в ней океан эмоций. Стало трудно дышать.
        - В тот же миг…
        - Борзый! - В кабинет без стука ворвался Соколовский. - О, рыжая проснулась!
        Похомов рефлекторно вскочил на ноги.
        - Сокол, ты ошалел, что ли? - Возмутился мужчина.
        Пашка удивленно взглянул на, закутанную в постельные принадлежности, Лизавету. Затем на выключенный кондиционер. Не уловив связи, повернулся к другу. Дмитрий объяснять ничего не собирался.
        - Езжай без меня. - Обратился к Пашке. - Я сегодня в офис не собираюсь.

* * *
        Соня стояла у самого края университетской набережной, любуясь Благовещенским мостом. Она так и не смогла уснуть. Всю ночь безрезультатно ворочалась с боку на бок. А едва забрезжил рассвет, выскочила из дома, отказавшись даже от фирменной запеканки своей матери.
        Кусок в горло не лез, после вчерашних событий. С минуты на минуту должен был появиться Зарутский. И девушка не знала, что сулит ей эта встреча. Пребывая в глубокой задумчивости, Соня вздрогнула, когда в заднем кармане брюк зазвонил телефон.
        - Алло? - Не взглянув на дисплей, Алмазова взяла трубку.
        - Доброе утро, девочка моя. - Раздался голос Алексея.
        Соня вздохнула от облегчения.
        - Лешик! - Нежно произнесла она. - Привет.
        - Уже не спишь?
        - Нет.
        - Где ты сейчас?
        - А что? - Напряжение сковало все тело.
        - Я задал вопрос, Соня.
        - На набережной.
        - У тебя все в порядке?
        - Да. - Алмазова попыталась улыбнуться. - Все хорошо.
        - Тогда, что ты там делаешь?
        - Я?
        - Ну, не я же!
        - Любуюсь красотами нашего города.
        - В семь утра?
        - Это запрещено?
        - Нет. Просто, если учесть тот факт, что ты раньше двенадцати не встаешь, выглядит странновато.
        - Ничего странного не вижу!
        - Раз так, - задумчиво ответил мужчина, - Тогда позволь составить тебе компанию!
        - Что?
        Соня похолодела от страха, когда из, стоящей неподалеку, машины вышел Гордеев. Как она могла не заметить его автомобиль?
        Мужчина уверенным шагом направился в ее сторону. Алмазова уже находилась в предобморочном состоянии, когда Алексей подошел вплотную, и дерзко схватив за талию, прижал к себе.
        - Лешик. - Прошептала, уткнувшись носом в ворот его пиджака.
        Встав на цыпочки, прижалась к губам. Он ответил незамедлительно, поглощая ее волю. Но, через несколько минут отстранился.
        - Что с тобой, Соня?
        - Ничего.
        - Ты дрожишь! И явно не от страсти.
        - Прохладно.
        - На тебе лица нет. Я уже минут двадцать за тобой наблюдаю!
        - Ерунда. С мамой поссорилась.
        Ложь так легко слетела с ее губ, что девушка сама себе ужаснулась. Ее сердце сковывало от страха, что Зарутский увидит их вместе. Тогда и у Алексея будут неприятности!
        - Ты без машины? - его горячие губы коснулись ее виска.
        - Да, я сегодня на такси.
        - Поехали.
        - Куда?
        - Со мной. - Алексей крепче прижал к себе девушку.
        - Нет! Я… Я не могу. То есть, не хочу. Да, не хочу мешать, тебе работать.
        Гордеев удивленно вскинул брови.
        - Сейчас у меня очень важное совещание, а потом я свободен.
        - Езжай скорее, а то в пробке застрянешь, и опоздаешь.
        - А как же ты?
        - Постою еще немного, и домой поеду.
        Алексей прищурился, пытаясь понять, что с ней происходит. После чего, бегло взглянул на часы. Он, действительно, сильно задержался.
        - Хорошо. - Согласился мужчина. - Тогда, до вечера.
        - До вечера. - Соня крепко-крепко обняла его, чем вызвала улыбку на лице Гордеева.
        - Не переживай так. - Прошептал он ей прямо в губы. - Обязательно помиритесь.
        Отстранившись, мужчина, не оборачиваясь, направился к машине. Завел двигатель, и уехал.
        Алмазова нервно сцепила пальцы в замок. Ее дыхание участилось. Одному Богу известно, что могло сейчас произойти!
        - Надо же, какая пунктуальность! - Раздался за спиной скрипучий голос Зарутского. - Мне нравиться, что ты ценишь мое время.
        - Что вам от меня нужно? - Процедила Соня сквозь зубы.
        - Хм, так сразу с места и в карьер. Одним словом - молодость. Вообще-то, мне отец твой нужен. Будь он сговорчивее, мы бы с тобой вообще не пересеклись. Но, Петя решил свои порядки в органах навести. Моего человека снял. Мой экспорт приостановил. Не хорошо. Я несу убытки. Покупатели ждут товар. И единственный камень преткновения во всей этой цепочке - Петр Алмазов!
        - Мне вас пожалеть?
        - Не дерзи! Где твои манеры?
        - Я не любезничать сюда пришла.
        - Ты подумала над моим предложением?
        - Еще нет!
        - Время тянешь, кукла безмозглая? Просто намотай на ус, что я своего все равно добьюсь. И если единственный вариант, который у меня есть, это брак с тобой, то поверь, он состоится!
        - А если я не хочу?
        - А мне плевать. Брак все равно фиктивный будет. Так что не переживай, тр*хать тебя я не собираюсь. Хоть и не исключаю такой возможности.
        - Не бывать этому! - Повысила голос Алмазова.
        - Тогда скажи, где сейчас твой отец?
        - В Москве.
        - Исключено. Он не мог уехать из города.
        - Но, он уехал.
        - Не ври мне!
        - Не вру.
        Он больно схватил ее за волосы, притягивая вплотную к своему лицу. В нос ударил запах дорогого парфюма, и не менее дорогих сигар. Соню начало трясти и слегка подташнивать.
        - Хорош тут заливать, цыпа! - Проскрежетал Зарутский, с едва сдерживаемой яростью взирая на девушку. - Не мог твой папаша город покинуть. У него подписка о невыезде имеется. Я пробивал. Так, где же Петр, лапуля?
        - Подписка о невыезде? - Глаза Сони расширились от ужаса. - Это значит, что дело в ход пустили?
        - Да.
        - Но, вы же обещали!
        - Я не могу ждать вечно. Пока ты мнешься, как та целка, я миллионы теряю.
        Алмазова слегка пошатнулась, но удержала равновесие.
        - Так и быть. - Усмехнулся Макар. - Еще немного времени у тебя есть. До конца этого месяца решай, хочешь папашку спасти от неба в клеточку, или нет.
        ГЛАВА 12
        Похомов вел машину медленнее, чем обычно, так как всю дорогу наблюдал за Лизой. Любовался. Наглядеться никак не мог. И даже тот факт, что он уже несколько раз создавал опасные ситуации на дороге, ни капли его не останавливал. Не отрезвлял. За последние сутки столько всего произошло! Дмитрий узнал Лизавету и с другой стороны. Она оказалась довольно смелой, решительной и стойкой девушкой. Не боялась его. Но, и не слушалась.
        Бросив беглый взгляд на свое отражение в зеркале, Борзый понял, что улыбается. Просто так. Без причины. При мыслях о ней. Это странным образом грело душу. Тепло пробиралось даже под ребра. Прямо к сердцу.
        Лизавета же молчала, последние двадцать минут их пути. Изредка покусывала губу, явно обдумывая что-то. По этой причине девушка и не заметила, когда Дмитрий припарковался у ее подъезда. Встрепенулась она лишь тогда, когда мужчина навис над ней, заставляя вжаться в спинку пассажирского кресла.
        - О чем задумалась?
        Его лицо было столь близко. В каких-то сантиметрах от нее. Лизе показалось, что он сейчас прикоснется к ее губам. Но, мужчина, отстегнул ремень безопасности, и отстранился.
        - О тебе. - Лиза не видела смысла скрывать. - Обо всем, что произошло.
        Борзый, не мигая, уставился на девушку. Прожигал ее своим странным взглядом. Она снова смущалась, и это забавляло его.
        - Дима. - Выдохнула Карпова еле слышно. - Не смотри на меня так, пожалуйста.
        - Почему? - Борзый изогнул правую бровь, демонстрируя ложное удивление.
        - Потому что, я чувствую себя безвольным кроликом, рядом с удавом.
        - А мне нравиться, когда ты чувствуешь себя так. - усмехнулся Дмитрий, распахнув дверь автомобиля.
        Лизавета последовала его примеру, и как ошпаренная, выскочила из машины.
        - Возьми только самое необходимое.
        - Хорошо.
        Было всего-то девять часов утра, а местные бабки уже заняли все лавочки возле подъезда. Они во все глаза смотрели на них. С осуждением. С укором. Дмитрий поморщился.
        - Здравствуйте! - Поприветствовала старушек Лиза, подходя ближе.
        - Ой, Лизка, на скользкую дорожку ступаешь! - Завздыхали те, недовольно качая головой. - Ой, на скользкую! Это где же видано-то! Хоть телеграмму Валентине отсылай, чтобы на внучку управу нашла. А то, так и девкой продажной стать не долго.
        Лизавета помрачнела, задетая столь жестокими словами.
        - Но…Что я такого сделала?
        - Она еще и спрашивает! Средь бела дня, при всем честном народе, хахаля к себе в квартиру ведешь. Так еще, и дома не ночевала!
        - Он не ха…
        - Ступай в дом, Лиза. - Холодно отчеканил Борзый, не в силах наблюдать со стороны, как ей приходиться отчитываться перед совершенно чужими людьми. - Собирай вещи. Я позже поднимусь.
        Благодарно кивнув, Карпова скрылась в подъезде.
        - Не стыдно тебе, морда бандитская?! - Накинулись на него женщины, стоило Лизе уйти. - Такую девчушку хорошую портишь!
        - Она моя! - Процедил сквозь зубы. - Думаю, этим все сказано!
        - Не для тебя Лизка! Отцепись от нее. Наиграешься ведь, и бросишь. Знаем мы таких. А ее потом, кроме как шал*вой, и не назовет никто.
        Дмитрий с силой стиснул челюсти. До противного скрежета. Внутри поднималась волна яростного протеста. На языке вертелось столько «весомых» слов и аргументов, но мужчина сдержался.
        - А кто вам сказал, что я играю?

* * *
        Казалось, после их примирения, уже ничто не сможет испортить Лизе настроение. Она была счастлива, когда Дмитрий сказал, что не пойдет сегодня на работу, исключительно ради нее. Чтобы провести этот день вместе. Решение Похомова отправиться на пляж, привело ее в неописуемый восторг. Девушка, от радости, едва в ладоши не захлопала. Ей двигала лишь эйфория. Но, после сцены у подъезда, в душу закрались сомнения. Осадок остался. Приятного мало. Не смотря на это, Лизавета продолжила собирать пляжную сумку. Полотенце, сланцы, парео, и даже, крем от загара, были аккуратно сложены в небольшую стопку, ожидая своего часа. А вот с выбором купальника, хоть и было их всего два, девушка засомневалась. Разложив вещи на диване, Карпова застыла, не зная, какому все же отдать предпочтение. Оба черные. Оба…
        - Раздельный. - Уверенно произнес за спиной мужской голос. Лиза, испуганно схватившись за сердце, развернулась к Борзому. Он стоял в дверном проеме, небрежно облокотившись на косяк. Скрестив руки на груди, внимательно наблюдал за ней.
        - Давно ты здесь? - Смогла, наконец, выдавить из себя девушка.
        - Несколько минут.
        - Надо же, не заметила…
        - Ничего удивительного не вижу.
        Его взгляд был суров. Но голос…Голос обволакивал, словно нежнейший кашемир.
        Вздохнув, девушка схватила раздельный купальник, и направилась в ванную, намереваясь переодеться. Вместо того, чтобы подвинуться, мужчина, наоборот, преградил ей путь. Не успев остановиться, Лизавета со всего размаха врезалась в Дмитрия. Отскочила. И если бы не реакция Похомова, точно распласталась бы на полу. Схватив ее за талию, он предотвратил падение. Однако, и отпускать не спешил.
        - Расстроилась?
        - Из-за чего?
        - Из-за них.
        Лиза сразу поняла, о ком говорит мужчина. Став вмиг серьезной, она освободилась от его захвата, и отступила на шаг.
        - Нет.
        - Не лги мне.
        - Немного. Самую малость.
        - Можем все отменить, и остаться дома.
        - Нет! - Выкрикнула девушка, - Не обращай внимания. Мной здесь всегда не довольны. Что бы я ни делала, что бы ни одевала, во сколько бы ни приходила. Все знают. Все видят. Иногда раздражает. Особенно, когда они меня с мамой сравнивают. И сравнение это, явно, не в мою пользу…
        - С мамой? - Дмитрий насторожился, - Старухи ее знали?
        - Да. Дело в том, что раньше эта квартира принадлежала нашей семье. Бабуля рассказывала. Мама родилась и выросла здесь. К моменту, когда она закончила институт, и начала работать, дедушки уже не стало. Здесь их ничего не держало. Поэтому, они продали эту квартиру, а сами перебрались ближе к центру. Там уже и я родилась. Через несколько лет, после переезда. До сих пор тот дом помню. После того, как мамы не стало, мы с бабушкой перебрались в деревню.
        - Ничего не понимаю. - Нахмурился Похомов. - Андрей говорил, что ваша троица неразлучна с детского сада. Но, ведь вы переехали, по моим скромным подсчетам, когда тебе исполнилось восемь…
        - И что? - Пожала плечами девушка. - Деревушка находиться в тридцати километрах от города. Мне не пришлось даже школу менять, и танцы бросать. Мы каждый день добирались сюда на электричке. Иногда оставались ночевать у Алмазовых. А когда я стала самостоятельной, то сняла эту квартиру, и перестала таскать бабушку по поездам. К счастью, хозяйкой оказалась подруга бабули, которая теперь обеспечивает мне крышу над головой, за весьма символическую плату.
        - И когда же ты стала самостоятельной?
        - В семнадцать.
        - С ума сойти. - Присвистнул мужчина, вспоминая себя в семнадцать лет.
        - А по поводу местных бабушек не переживай. - Весело прощебетала Лиза. - Соня им тоже не нравиться.
        Дмитрий слабо улыбнулся, в очередной раз, поражаясь ее наивности.
        - Почему?
        - Наверняка, ты заметил, как она любит…э…носить вызывающую одежду. Вот старушки ее пару раз и пристыдили, сказав, что она выглядит, как распутница. Соня же, с улыбкой на лице, ответила, что рыбак рыбака видит издалека. С тех пор, она их злейший враг.
        Дмитрий двинулся вперед, и не остановился до тех пор, пока Лиза не уперлась спиной в стену. Он расставил руки по обе стороны от головы девушки, с интересом наблюдая, как забегали от растерянности ее глаза. До ужаса хотелось стиснуть в своих руках, да так сильно, чтобы затрещали все косточки. Но, сейчас Борзый сдержался, понимая, что иначе, просто не остановится.
        - Дима…
        - Почему бы тебе, не брать пример с Алмазовой?
        - Что?
        - Не молчи, когда тебе говорят подобные вещи, Лиза! Если я еще хоть раз услышу, что с тобой разговаривают в подобном тоне, ты навсегда распрощаешься с этим местом!
        - Я не обижаюсь на них…
        - Научись меня слушать, Лиза! Я ведь не шучу сейчас. Очень плохо, что ты готова проглотить все это. Но, я никому не позволю, обливать грязью мою женщину! Никому. Еще раз они свою пасть в твою сторону разинут, я от этого места камня на камне не оставлю.

* * *
        Без предупреждения, Алмазова вломилась в кабинет мужчины. Беглым взглядом окинула помещение, прекрасно понимая, какой будет реакция Гордеева, если она вновь сорвет переговоры. Плевать! Потом пусть хоть убивает. Главное, чтобы сейчас обнял. Прижал к себе. Успокоил. К счастью, его встреча уже закончилась. Он стоял у окна, и задумчиво смотрел на соседнее здание. Облегченно вздохнув, и не говоря ни слова, она бросилась в, столь желанные сейчас, объятия. Практически намертво, вцепилась в Алексея. Не оторвать. Не сдвинуть. Девушку колотило, как от сильнейшей лихорадки. Глаза покраснели от слез. Гордеев же помрачнел, при виде ее состояния.
        - Что случилось?
        - Мне плохо…
        - Вижу. Причина?
        - Лешик…
        - Кто обидел тебя? - Процедил сквозь зубы мужчина.
        Его буквально трясло от ярости, при виде ее слез. Она - его девочка. А его девочка не должна плакать. Он не допустит!
        - Скажи мне, Соня! Не молчи.
        Алмазова прикоснулась ладонью к его груди, ощущая пальцами мощное биение сердца.
        - Знаешь, - начала она тихо, - Этот звук…ведь самый важный для меня. Я не переживу, если кто-нибудь, из моих близких, перестанет…издавать его.
        - Ты сейчас о пульсе говоришь? - Недоуменно уставился на нее Алексей.
        - Я боюсь, что однажды…чье-то сердце перестанет биться.
        Алексей нахмурился, и сильно сжал ее нежные пальчики своей крупной ладонью. От чего-то, ее слова задевали за живое. Ранили.
        - Не знаю, с чего вдруг ты задумалась о смысле бытия…Твою мать! Соня! Что за бред ты несешь, девочка?
        Алмазова испуганно взглянула на мужчину:
        - Пусти. - Прошептала, пытаясь вырвать руку. - Мне больно!
        - Извини. - Гордеев тут же ослабил хватку. - Все мы однажды там будем, Соня. Кто-то раньше, кто-то позже…
        - Знаю.
        - Тогда, откуда подобные мысли?
        Мужчина обхватил лицо девушки своими горячими ладонями. С нежностью и долей беспокойства смотрел в ее глаза. Соня же стояла ни живая, ни мертвая. И уже собиралась всю правду ему рассказать, да только не смогла. Не смогла втянуть Алексея в эту гнусную историю. Не хотела! Язык, словно онемел, мешая произнести нужные слова.
        - Просто я…Видела страшную аварию на набережной.
        Гордеев от удивления округлил глаза:
        - Серьезно? Ты из-за этого так расстроилась?
        - Да. Я сильно испугалась…
        - Отлично! - Сказал он тоном наставника, - Может, сама аккуратнее водить начнешь.
        - Постараюсь. - Как можно беззаботнее, улыбнулась Алмазова.
        - Постарается она. - Недовольно буркнул себе под нос Алексей. - Я чуть с ума не сошел, от беспокойства.
        - Правда? - Соня соблазнительно выгнула спину. От былого настроения не осталось и следа. Только не рядом с ним. Только не под этим шоколадным взглядом. Только не тогда, когда он волнуется за нее. Ее глаза вновь засияли. Дыхание участилось, стоило мельком взглянуть на его ширинку, которая грозилась лопнуть по швам в любую секунду. Тело девушки отреагировало мгновенно, заставляя колени трястись от предвкушения. Она нервно сглотнула.
        - Тогда почему, до сих пор, не поцеловал меня?
        - Не заслужила!
        - Что? - изумленно фыркнула Алмазова, - Не заслужила?
        - Именно.
        - Но, ты ведь хочешь меня!
        - Не прокатит. - Усмехнулся Алексей. - Хочу тебя до безумия. Аж зубы сводит! Не вижу смысла скрывать. Но…пока ты в таком состоянии…
        Соня его даже не слушала. Ее тело требовало. Просило. Кричало. Умоляло о грубом мужском вторжении.
        - Я в порядке! - Томно прошептала Алмазова, демонстративно спуская бретели топа с загорелых плеч. - И Гордеев, я, вроде как, твоя!
        - И что ты хочешь этим сказать?
        - Получи, и распишись!

* * *
        Дмитрий злился. Лизавета это не только видела, но и чувствовала каждой клеточкой своего тела. В салоне автомобиля царила тяжелая, гнетущая атмосфера. Именно поэтому, не желая лезть под горячую руку, она молчала всю дорогу. Стать причиной его гнева еще раз? Нет уж. Спасибо. Хватило. Складывалось ощущение, что Лиза ходит по минному полю. Один неверный шаг, и взрыв.
        Тем временем, Похомов слегка притормозил у КПП, ожидая, когда поднимут шлагбаум. Долго ждать им не пришлось. Уже через пару секунд он уверенно выжал газ, подъезжая к водоему. Мужчина, словно на автомате, заглушил двигатель, и замер, погруженный в свои мысли.
        Осторожно, без резких движений, Карпова положила свою ладонь поверх его, все еще сжимающей руль, ладони. Борзый удостоил ее своим удивленным взглядом. Даже правую бровь, как обычно, изогнул.
        - Что?
        - Зачем ты это делаешь?
        - Конкретизируй вопрос!
        - Обязательно было нести меня на руках от подъезда до машины?
        - Да.
        Коротко. Ясно. С долей иронии в голосе.
        - Зачем? - Не унималась девушка, возмущенная его столь демонстративным поступком.
        - Возможно, ты шла слишком медленно, а возможно, мне просто так захотелось! Проблема в чем?
        Прозвучавшие в голосе Дмитрия стальные нотки, заставили Лизавету напрячься.
        - Ни в чем. - Она убрала свою руку, и, потупив взор, принялась рассматривать узоры на тунике. Все лучше, чем видеть недовольство в его глазах.
        - Отлично. - Смягчился вдруг Похомов. - Закрыли эту тему!
        Слабо улыбнувшись, Карпова поспешила покинуть салон автомобиля. Жара стояла аномальная. Не типичная для Питербурга. Уже в двенадцать часов утра земля под ногами казалась огненной. Дмитрий привез Лизу на ее любимое Безымянное озеро. Смущал лишь один факт - обычно в это время на пляже было довольно много людей. А сегодня, лишь они. К тому же, не припоминала девушка этого места. Все здесь казалось другим. И пляж. И песок. Нежный. Бархатистый. Без единого камешка. Не устояв перед искушением, Лизавета скинула сланцы, и зарылась в него босыми ногами. От наслаждения по коже побежали крупные мурашки. Она даже слегка прикрыла глаза. В ту же секунду крепкие мужские руки обвились вокруг ее талии, заставляя Лизу приклеиться спиной к его разгоряченной груди. Прижавшись губами к обнаженной женской шее, Борзый не удержался - слегка куснул нежную кожу.
        Карпова вздрогнула. Ее словно разрядом тока ударило. И тут же началось легкое головокружение. Стало нестерпимо жарко, не смотря на то, что из одежды на ней был лишь купальник, да легкая пляжная туника. Теряя над собой контроль, девушка попыталась отстраниться. Не желая выпускать из своих рук столь желанную добычу, Дмитрий до легкой боли сжал ее талию.
        Отрезвляя. Намекая. Обещая.
        - Почему здесь нет людей? - Вкрадчиво поинтересовалась Лизавета.
        - Это частная территория, находящаяся под охраной.
        - Что? - Лиза молниеносно развернулась лицом к Дмитрию. В ее широко распахнутых глазах отражался ужас. - Поехали отсюда скорее. Пока не попались!
        Похомов так и застыл с открытым ртом, взирая на девчушку, как на умалишенную. Хорошо хоть глаз не задергался.
        - Лиза.
        - Ой. - Она пристыжено прикрыла ладошками пылающие щеки. - Должно быть, это твоя…
        - Нет. - Борзый загадочно оскалился, упиваясь ее растерянностью в полной мере. Он находил в этом необъяснимую красоту.
        - Тогда почему ты спокоен, как удав? Мы ведь нарушили кучу законов! Мы вторглись на чужую…
        - Эта часть озера находиться в собственности у моего отца.
        Дмитрий отстранился, позволяя девушке отступить. Расслабиться.
        Восстанавливая сбившееся дыхание, она огляделась вокруг.
        В тени деревьев располагалась большая круглая беседка, которую сложно было заметить, из-за количества оплетающего ее дикого хмеля. Рядом с ней стояло два больших мангала для шашлыка, на которые девушка изначально тоже не обратила внимания. Все это говорило о том, насколько любило семейство Похомовых отдыхать на природе. Прерывая ее размышления, мужчина достал из багажника большую плетеную корзину с едой и напитками. В отличие от самой Лизы, он подготовился на славу. И ведь когда только успел?
        - Это спецзаказ. - Произнес Похомов, уловив ход ее мыслей. - Доставка курьером.
        - Но…
        - Все мысли и эмоции сразу же отражаются на твоем лице. И скрывать их ты не умеешь.
        Слабо улыбнувшись, соглашаясь тем самым с его высказыванием, Карпова побрела вслед за ним в беседку. Расстелив на стол одноразовую скатерть, она принялась извлекать продукты из корзины. Заметив на контейнерах эмблему ресторана, девушка облизнулась от предвкушения.
        - Это же лучшие блюда, которые только есть в меню ресторана «Дежавю» - Воскликнула она с восторгом.
        - И что?
        - Ничего. Просто я там работаю, и знаю, стоимость всего этого пиршества.
        - Ерунда. - Отмахнулся мужчина. - Так! Стоп! В смысле?
        - Конкретизируй вопрос! - Ответила его же словами Лизавета.
        От изумления его брови медленно поползли вверх. Эта девчонка даже интонацию скопировала!
        - Ты работаешь в «Дежавю»?
        - Не то, чтобы работаю. Так. Подрабатываю иногда. Если кто-то на больничный уходит. В отпуск. Или просто людей не хватает. Тогда мне звонит управляющая рестораном, и я выхожу.
        - Твою-то мать, Лиза! - Ругнулся в сердцах Борзый. - Ты просто…ходячее стихийное бедствие!
        - Да что я такого сделала-то? - Огрызнулась девушка, и раздраженно скрестив руки на груди, вышла из беседки.
        Дмитрий последовал за ней.
        - С хозяйкой ресторана, стало быть, уже знакома?
        - Нет. Пока не доводилось…
        - Вот и отлично. Вот и хорошо. Чтобы больше ноги твоей там не было!
        - Почему? Там хорошо платят!
        - Я в состоянии тебя обеспечить, ясно? - Ощетинился Дмитрий.
        - Я так не хочу! - Лиза упрямо и гордо вздернула подбородок вверх.
        - А я, - Он выдержал театральную паузу. - Твоего согласия и не спрашиваю.
        Лизавета задохнулась от столь вопиющей наглости.
        - Хорошо. Но, сначала, назови мне хоть одну причину, почему я должна оттуда уйти.
        - Хоз…
        - Нет. Нет. Нет! - Девушка заставила его замолчать на полуслове, прикрыв рот своей рукой. - В этот раз придумай что-нибудь повесомее, чем банальное «Я так хочу»! Меня такой ответ не устроит.
        Борзый раздраженно отстранился. С каких это пор ему кто-то условия ставит?
        - Хозяйка этого ресторана - моя мать! И я не хочу, чтобы она тебя там видела. Может сложиться ошибочное мнение, что ты из-за денег со мной.
        Лиза оцепенела, не в силах выдавить из себя ни единого звука. Нервно сцепила пальцы в замок, и уставилась в пол.
        Похомов протянул ей телефон:
        - На. Звони.
        - Куда?
        - Управляющей. Скажи, что больше не заинтересована в этой работе.
        - Но, это же не правда! Мне нужна работа!
        - Обещаю, ребенок. - Процедил он сквозь зубы. - Найду тебе более подходящий вариант, раз для тебя это столь принципиально. Только звони. Живо!
        - Какой, например?
        - Лады! - Буркнул себе под нос Дмитрий, извлекая из кармана джинсов мобильник. - Как тебе должность секретаря, например?
        - Дима…
        - Здорова, Гордей! Как жизнь молодая?
        - Не надо, - прошептала Лизавета, и встав на цыпочки, попыталась отнять у него телефон. Тщетно! От досады девушка прикусила себе губу. Что же она наделала?!
        - Можешь моего человека к себе на работу устроить?
        - Дима, перестань!
        Борзый повернулся к ней спиной, сосредоточившись на собеседнике.
        - Да хотя бы секретарем. Да. Да. Трудолюбивая. Очень трудолюбивая. Золото, не работник! Конечно, знаешь. Правильно догадываешься. Нет. К себе я не могу. Постоянная эрекция еще никому работать не помогала. Тебе ли не знать. Нет. Только на полставки. Даже на треть. Точно. На треть ставки! Иначе у нее времени на меня не останется. Я на шутника похож? Лех, ты же умный мужик. Придумай что-нибудь.
        - Дима, я не хочу! - Лизавета в который раз попыталась отобрать у мужчины телефон.
        - Вот. Самое то. Пусть будет оплачиваемая практика. На том и порешаем. Когда выйдет? - Борзый подмигнул девушке, наслаждаясь своим превосходством. - Я тебе сообщу. И, кстати, Алмазовой передай, чтобы выражалась по тише. У меня идеальный слух. Бывай.
        Лизавета разозлилась. Ее щеки пылали от праведного гнева. Глаза, похожие на расплавленную медь, метали сейчас молнии. Желая выразить всю степень своего негодования, она слегка толкнула Похомова. Пытаясь устоять на ногах, мужчина вцепился в Карпову, но удержать равновесие ему все же не удалось. Оба повалились на горячий песок. Он - с грязным ругательством. Она - с пронзительным визгом. Лиза оказалась в более выгодном положении, так как приземлилась на Дмитрия. Подняв на него глаза, поняла, что мужчина со всех сил сдерживается от смеха. От подобного зрелища захватывал дух. Невольно девушка улыбнулась в ответ. А потом, уронив голову на его грудь, и вовсе, заливисто рассмеялась.

* * *
        Ее аромат пленил. Сладкий. Женственный. С нотками ванили. Дмитрию было необходимо смотреть в ее глаза. Прикасаться к ее телу. Путаться пальцами в непослушных рыжих прядях. Он злился? Нет! Он был просто в бешенстве. От своей реакции на нее. От щемящей душу нежности, которую порождали в нем эти пылающие щеки. Надеялся, что после секса подостынет. Что отпустит его. Полегчает. Черта с два! Потребность в этой девчонке возросла в разы. Борзый смотрел в улыбающееся лицо Лизы, и чувствовал, как от страха за ее жизнь немеют пальцы. «Убереги»! - Кричало подсознание. «Защити. От всех. От целого мира»
        Что могло связывать эту девушку с такими людьми, как Макар и Анатолий? Лизавета утверждала, что даже не знакома с ними. И он ей верил. Так уверенно врать не возможно. Мысли разъедали мозг, словно кислота. Одна хуже другой. Будь проклята эта его интуиция!
        - Дмитрий Аркадиевич. - Загадочно улыбаясь, обратилась к нему Карпова.
        Борзый поморщился, словно, от зубной боли.
        - Не беси! - прорычал он.
        Лиза прыснула со смеха, ожидая от мужчины именно такую реакцию, и была опрокинута на спину в ту же секунду. Придавлена к горячему песку его могучим телом. Распята под ним. Ни вздохнуть. Ни выбраться. А хотелось ли выбираться? Его? До мозга костей его! Вот только, знать об этом Дмитрий не должен.
        - Уже не смешно? - Шепнул Борзый, прожигая девушку сердитым взглядом, и удобнее устраиваясь между разведенных женских бедер. Его сердце бешено колотилось в груди. Кто бы мог подумать? Вот так сюрприз! Даже руки тряслись от желания сорвать с нее эти чертовы лоскутки, и…Пометить. Заклеймить. Поработить.
        - Дим…
        - Тссс! - Горячий палец накрыл губы Лизаветы, заставляя замолкнуть.
        Что ты делаешь со мной? Что же ты делаешь…
        Этот вопрос не давал ему покоя. Довольно сложно разобраться в себе, когда голова лишь одним забита. Дмитрий задумчиво очертил контур ее губ. Лиза часто-часто задышала. Она хотела было отвернуться, но он, схватив за подбородок, вновь развернул лицом к себе. Вынуждая посмотреть в глаза. Требуя беспрекословного подчинения.
        - Помнишь нашу первую встречу? - Произнес вмиг осипшим голосом.
        Прикусив нижнюю губу, Карпова слегка кивнула.
        - Почему не хотела знакомиться со мной?
        Девушка изумленно уставилась на Дмитрия.
        - Откуда?
        - По взгляду затравленному догадался. Этим меня и зацепила по первой. Не говоря уже о танце. Так почему?
        - Тогда…На лестнице клуба, когда я случайно твой взгляд поймала…Ты так на меня смотрел…Словно сожрать хотел со всеми потрохами! Я испугалась. Захотелось убежать. Скрыться. Лишь бы тебя не видеть.
        - С тех пор ничего не изменилось, Лиза. - Костяшками пальцев мужчина провел по ее щеке. - Я по-прежнему хочу сожрать тебя с потрохами, и по-прежнему убежать от меня не дам. Назад пути нет!
        В подтверждение своих слов, Борзый впился в ее губы. Грубо. Жестко. Лиза глухо простонала, отвечая на поцелуй. Она вновь подстроилась под него! Не щадила себя. Принимала все, что только он способен был дать ей. Все. Без остатка. Дмитрий понимал, что вот-вот распрощается и со здравым смыслом. И с самоконтролем. Что крышу его снесет от накатившего желания. От животной страсти. И станет не важным даже тот факт, что по периметру территории установлены камеры. Это немного отрезвляло.
        С трудом оторвался от девушки.
        - Ведьма. - Процедил сквозь стиснутые зубы, - Как пить дать!
        Не говоря больше ни слова, мужчина схватил опешившую девушку на руки, и быстрым шагом направился в беседку. Резким движением Борзый стянул со стола скатерть. Содержимое всех контейнеров оказалось на полу. К черту! Это все мелочи. Пыль. Куда важнее было сейчас усадить по удобнее Лизу. Спустя секунду, он уже устроился между ее идеальных бедер.
        - Тебе нравиться эта туника?
        Лиза, вновь, молча кивнула.
        - У тебя три секунды, чтобы снять ее. В противном случае, от нее ничего не останется.
        Карпова смотрела в его глаза, и понимала, что пропадает. Нет сил, чтобы возразить. Нет желания остановить. Дышать стало нечем. Да и во рту пересохло.
        - Время пошло, ребенок!
        Трясущимися пальцами Лизавета стянула с себя тунику, и, оставшись в одном купальнике, с вызовом взглянула на мужчину. Удовольствие, граничащее с безумием. Безумие выворачивающее душу наизнанку.
        Дмитрий, не мигая, следил за каждым движением девушки. За полной грудью, соблазнительно подрагивающей при каждом новом вдохе. За крошечной веной, учащенно пульсирующей на ее шее.
        Не теряя времени даром, мужчина выпустил на свободу упругие полушария с возбужденно торчащими сосками, просто сдвинув в сторону прикрывающие их треугольники. Сдержаться не вышло - рвано втянул в себя воздух. Завораживающее зрелище. Торчащий колом член запульсировал еще сильнее.
        - Лиза, я…
        - Я тоже хочу тебя, - выпалила девушка, заливаясь румянцем.
        - Думаешь, не вижу? - Хмыкнул Похомов, плотнее прижимая к себ. - Бл*дь, это сводит с ума! Желание в твоих глазах.
        Его горячие губы сомкнулись на одном из сосков.
        - Ох, - простонала Лизавета, запрокидывая голову назад. Выгибая спину навстречу умелым мужским ласкам. Ее ногти, сквозь тонкую ткань футболки, впились в плечи Дмитрия.
        - Сейчас, - Борзый отстранился на секунду, оголяясь до пояса.
        Не дав девушке опомниться, с остервенением набросился на ее, и без того припухшие, губы. Ворвался в глубины рта, перекрывая допуск кислорода. Плевать! Пусть дышит им, как он ей. Намотал на кулак шелковистые волосы. Потянул вниз, вынуждая Лизу запрокинуть голову еще сильнее. Чертовка слегка прикусила его за нижнюю губу. Не сильно, но по кайфу. Животный рык сорвался с уст Похомова. Глубокий. Утробный. Урчащий.
        Да, девочка! Так. Не поддавайся мне. Борись. Борись до конца!
        Словно прочитав его мысли, Лизавета отстранилась. Освободила свою шевелюру от мужского захвата. А потом и вовсе, без предупреждения, или какого-либо намека, мягко оттолкнула Дмитрия от себя. Но перестаралась. Второй раз, за сегодняшний день, Похомов не удержал равновесия, и с грохотом плюхнулся на одну из скамеек. Та жалобно скрипнула под его весом. Мужчина с недоумением уставился на девушку.
        - Что не так? - Проскрипел он пересохшим горлом.
        - Все так. - Загадочно улыбнулась Карпова, демонстративно избавляясь от нижней части купальника.
        Стиснув зубы, Борзый расстегнул ширинку, выпуская на свободу, изголодавшийся по ее телу, каменный орган.
        - А ну иди сюда. - Дерзко притянул к себе. - Бесстрашная моя!
        Лиза замерла, ожидая от него дальнейших действий, пока не вспомнила, что решила взять инициативу в свои руки. Ну что ж, назвался груздем - полезай в корзину. Облизав пересохшие губы, девушка лихорадочно выискивала в памяти интересные факты из просмотренных когда-то порно фильмов. Смешно. Но, когда опыта никакого…Лучше уж синица в руках. Смущенно потупив взор, девушка сжала в руках свою грудь. Слегка потеребила соски.
        Похомов ох*енел при виде подобной картины. Она соблазнить его сейчас пытается? Сумасшедшая девчонка. Неужели не видит, что он уже на грани. На пределе, твою мать! Однако, любопытство взяло верх.
        - Не останавливайся!
        Рука мужчины заскользила по напряженному стволу. Вверх. Вниз. Он, слегка, прикрыл веки от удовольствия.
        Ее щеки полыхали. Глаза блестели неестественно. Дико.
        - Можно я? - Прошептала Лиза, заменяя руку Дмитрия своей.
        От прикосновения разгоряченной плоти с бархатной женской кожей Борзый вздрогнул. Двести двадцать вольт сквозь него пропустили, не иначе.
        - Бл*дь! - Воскликнул он с блаженством в голосе. - Невероятно!
        Лизавета испуганно отдернула руку:
        - Прости! Прости! Я не хотела! Больно? Сильно сжала, да?
        - Дуреха! - Прохрипел Похомов, заставляя оседлать его.
        Лиза подчинилась. Дмитрий тут же провел рукой по ее, полыхающей огнем, промежности. Влажная. Уже готова принять его. Красавица!
        - Не могу больше ждать, Лиза.
        Направляя девушку, мужчина осторожно погрузился в глубины ее плоти, и принялся сразу же наращивать темп.
        Карпова сладко застонала, пробуждая в нем дикого зверя. Борзый с силой сжал в ладонях ее ягодицы. С наслаждением шлепнул, для профилактики. Толкнулся в нее еще глубже. Девушка всхлипнула, судорожно втянув в себя воздух.
        - Поцелуй! - Приказал срывающимся голосом. - Живо!
        И вновь, она подчинилась, страстно припав к его губам. Словно не существовало в этом мире никого дороже. Словно он и был смыслом этой жизни.
        - Помоги мне, мышонок. - До легкой боли впился зубами в ее подбородок. - Ускоряйся, девочка. Насаживайся быстрее. Вот так. Да. Правильно. До упора. Умница!
        Лизавета потерялась в ощущениях. Она то стонала, а то и на крик переходила. Срывала голос истошными воплями. Звуки их страсти эхом разносились по территории озера, но это их не волновало.
        Глухо простонав, Дмитрий погрузился в ее влагалище последний раз, после чего наполнил лоно девушки своим семенем. Почувствовав внутри себя горячие струи начала сокращаться и Лиза. От сильнейшего оргазма она даже ног своих не чувствовала! Когда закончились конвульсии, Карпова попыталась встать.
        - Погоди секунду. - Борзый вновь прижал к себе. - Дай отдышаться.
        Лизавета загадочно улыбнулась, вытирая ладошкой пот со лба мужчины:
        - У меня для тебя целых две новости.
        - Да неужели?
        - Ага!
        - Ну, и?
        - Новость первая - кажется, в мои сети попался Бог секса!
        - Сочту за комплимент.
        - Новость вторая, и менее приятная - нам теперь совершенно нечего есть.
        - Черт!
        Дмитрий только сейчас заметил контейнеры, валяющиеся на полу.
        - Некоторые из них не открылись. - Мужчина взъерошил волосы пятерней. - Внешний вид, конечно, испорчен. Но, думаю, это все еще съедобно.
        - Было бы не плохо. - Лиза соскользнула с Похомова. - Мне нужно помыться. В душе, надеюсь, есть вода.
        - Даже не сомневайся. - Не удержавшись, он, вновь, шлепнул ее по упругой ягодице. - Идем вместе.
        Как раз в этот момент запиликал его телефон, который беспризорно валялся в песке.
        - Хорошо, ступай. Я чуть позже присоединюсь.
        Кряхтя, мужчина привел в порядок одежду, и направился за мобильником.
        - Ты, Сокол, прямо чувствуешь, когда и от чего меня отвлекать!
        - Не злись, Дим. Я знаю где ты, и с кем…Но, дело серьезное.
        - Ну, давай. Вещай!
        - Это касается рыжей…
        - Паша, с*ка, не томи!
        - Ты просил досье на нее собрать. Я четверых лучших подключил.
        - Молодец. Оперативно. И что?
        - Да в том то и дело, что ничего!
        - Не понял!
        - Борзый, клянусь, я с подобным первый раз сталкиваюсь. В один голос верещат, что вся информация на Лизку закрыта. Под грифом «секретно». У них нет доступа к этим данным.
        - Что за хер*ня?
        - Сам ничего не понимаю. Они нарыли общеизвестные факты. Где учится, с кем дружит, чем увлекается.
        - А о семье есть что-нибудь?
        - Да, есть. Что сирота. Пару слов о матери и бабушке!
        - А отец? А другие родственники?
        - Ничего, Дим.
        - За что мать ее убили?
        - Похомов, ты оглох что ли? - Фыркнул Пашка, - Сказано же тебе, ничего!
        - У следствия какие версии ее смерти были?
        - А не было никакого следствия. Дело даже в ход не пустили. Замяли сразу же.
        Дмитрий с силой стиснул кулаки:
        - Скажи мне, что все это значит?
        - Ты меня об этом спрашиваешь?
        - Нет, бл*дь! Дедушку Ленина!
        - Есть кое-что, на мой взгляд, интересное. На имя Лизы выдавалось два свидетельства о рождении. Так вот, Дима, там две, совершенно разные даты. Паспорт выдавался по последнему. Все указывает на то, что…
        - Спрятали ее от кого-то. С детства прячут!
        - Бинго, мой друг!

* * *
        - Может все же, закажем еду на дом? - Андрей скептически рассматривал приготовленные Алмазовой салат «Цезарь» и горячие бутерброды. - Вы уверенны, что это можно есть?
        Соня возмущенно насупилась. Признать при Алексее тот факт, что совершенно не умеет готовить, девушка просто не могла. Именно поэтому, не отказала его просьбе, приготовить легкий завтрак. Из офиса мужчина привез ее к себе домой, где их уже поджидал его голодный брат.
        - Не выделывайся, Гордеев! - Слегка пнула друга под столом. - Ешь, давай!
        - Андрей, - одернул его Алексей, - Не с той ноги, что ли, встал?
        Гордеев-младший, в сотый раз, принюхавшись к бутерброду, проворчал:
        - Поймите меня правильно, братья и сестры. Не хочу расстаться с жизнью в самом расцвете сил. Я же знаю, что Соня не умеет…
        - А вот и умею!
        - Не лечи, Белоснежка.
        - Я тебе сейчас этот бутерброд, силой, в глотку запихну! - Обиженно зашипела Соня.
        - Прекратите! - Повысил голос Алексей. - Либо ешьте, либо выметайтесь из-за стола. Оба!
        - Вот так всегда, Дрю! Вечно из-за тебя мне достается.
        - Ты ничего не путаешь?
        - Не путаю!
        - Господь милосердный. - Гордеев устало потер виски. - До сих пор в голове не укладывается, как вы могли дружить столько лет? Вы же все время спорите!
        Повисло тяжелое молчание. И каждый в этот момент думал о своем.
        Андрей ласково посмотрел на подругу.
        - Иди ко мне. - Произнес он спокойно, и по-родственному нежно.
        К удивлению мужчины, Алмазова послушно прильнула к Андрею, удобно устраивая свою голову на его плече.
        - Это все потому, - Соня грустно поджала свои пухлые губы, - Что с нами сейчас нет Лизы.
        - Угу, - вторил ей Гордеев младший, - Звонила ей?
        - Она с Похомовым. - Вмешался в разговор слегка раздраженный Алексей.
        - Понятно, - Андрей заметно напрягся, - И телефон выключила…
        - Ой, - Соня резко выпрямилась, - А ты Вику вчера домой отвез?
        - Да, - молодой человек недовольно поморщился, - Будто у меня выбор был.
        - К чему этот сарказм? - Алмазова удивленно уставилась на Гордеева.
        - Я не хотел везти ее, ясно!
        - Да что она такого сделала? Чего так взъелся на девчонку?
        Андрей решительно отодвинул от себя тарелку с едой, давая тем самым понять, что ему этот разговор не приятен.
        - Соколовская меня дико раздражает, и тебе это прекрасно известно.
        - Но, должна же быть причина подобного к ней отношения, - она скрестила руки на груди.
        - Потому что, бесит. И все!
        - Не понимаю…Вика очень хорошая девушка.
        - Ха, - Андрей нервно вскочил на ноги, забыв отодвинуть стул. Тот с грохотом приземлился на пол. - Хорошая, говоришь? Эта ваша…хорошая…Вика…
        Соня тоже поднялась на ноги, намереваясь до последнего держать оборону.
        - Что? Почему замолчал? Договаривай.
        - Эта ваша милая и невинная овечка, на самом деле, обычная циничная стерва! Для нее важны лишь деньги. Чужие деньги. Легкие деньги.
        Алмазова прыснула со смеху, от чего Андрей покрылся багровыми пятнами.
        - Ты не веришь мне? - гневно выплюнул молодой человек, нервно сжимая кулаки.
        - Дрю, это полная чушь! Зачем ей нужны чужие деньги, если состояние ее родителей в разы превышает ваше?
        - Тогда, почему она бросила Макса, сразу после того, как его семья обанкротилась?
        Соня стала серьезной. От смеха не осталось и следа. Андрей все понял по выражению ее лица.
        - Чего я о ней не знаю, Белоснежка?
        - Ничего!
        - Что?
        - Ты ничего о ней не знаешь, дружочек…А потому, и судить не смей!
        - А ты знаешь?
        - Не сомневайся.
        Гордеев демонстративно поднял с валяющийся на полу табурет, и снова сел за стол, пододвигая к себе тарелку с едой.
        - Хорошо, - примирительно произнес молодой человек, - Сейчас я съедаю сей кулинарный шедевр, а ты рассказываешь мне все о Вике.
        Соня закатила глаза, словно услышала самую настоящую ахинею.
        - Дай слово, что больше не будешь докапываться до нее.
        - Возможно, даже извинюсь.
        Девушка, громко вздохнув, опустилась на стул, стоящий рядом с другом.
        - Понимаешь, семья Виктории очень отличается от наших семей. Для Соколовских на первом месте стоят не родственные отношения, а бизнес, прибыль, выгода…Однажды, они уже пытались приструнить Павла, но тот предпочел свободу, и тут же выпорхнул из родного гнезда, открыв свое дело. Вика же другая. Мягкая. Очень покладистая. Когда, несколько лет назад, родители решили, что ее брак с Максимом будет выгоден их бизнесу, она приняла это, как должное. А женишок гнилой оказался. С первых дней начал руку на нее поднимать…
        - Вранье. Астафьев пылинки с нее сдувал!
        - Только на публике, Дрю! - Повысила голос девушка. - Неужели не помнишь, как часто она пропускала занятия?
        - Причем здесь это?
        - А при том, что она не могла появляться на людях с синяками на лице. Потом, и вовсе, невыносимо стало. Полгода назад, Максим подсел на наркоту, и пытался Викторию подсадить. Силой, естественно. Вырвавшись, каким-то чудом, из его лап, она направилась прямиком к Павлу, и все рассказала. Накипело! Соколовский был в ярости. За сестру, ударил собственного отца, и потребовал разорвать помолвку. Его требование выполнили. Что произошло дальше, я не знаю.
        Андрей был белее мела, все еще страшась поверить в услышанное. Он с такой силой сжал столовые приборы, что побледнели костяшки на пальцах.
        - А дальше, - тихо произнес, хранивший до этого момента молчание, Алексей, - Сокол обратился за помощью к друзьям, с просьбой, наказать ублюдка. Эти люди в считанные часы перекрыли Астафьеву старшему кислород на фондовом рынке. В течение нескольких дней он обанкротился.
        - Откуда тебе об этом известно? - удивилась Соня.
        - Я был в числе тех людей…

* * *
        Смеркалось. День пролетел невыносимо быстро.
        Прощаясь с этим замечательным местом, Лизавета прикрыла глаза, и подставила лицо свежему вечернему ветерку. Наслаждение. Блаженство. Временами, сквозь слои эйфории все же пробирался внутренний голос. Противным писком, он призывал к здравомыслию. Отрезвлял. Спускал с небес на землю. Но, стоило Похомову к ней прикоснуться, все тут же отходило на второй план. Однако, на душе все равно было не спокойно. Страх не покидал ее сердце. Да, Лиза боялась. Чертовски боялась, что все может закончиться в любой момент. Он просто уйдет. Без причин. Без объяснений.
        - Хочешь остаться здесь? - вкрадчиво поинтересовался мужчина.
        - Нет.
        Ответила тихо. Еле слышно. На выдохе.
        - Тогда прыгай в машину. Пора ехать.
        Девушка, легкой походкой побрела в сторону автомобиля. Открыв дверь, удобно устроилась на пассажирском сиденье.
        - Включи музыку.
        Прозвучавшая в полной тишине просьба, заставила Лизавету слегка вздрогнуть. Тем не менее, она проворно, нажала кнопку на магнитоле. Салон тут же наполнился звуками приятной, а главное спокойной мелодии.
        Час пролетел незаметно. Дмитрий молчал, практически всю дорогу. Молчала и она. На самом въезде в город, Похомов резко затормозил, не мигая, уставившись перед собой. Проследив за его взглядом, Карпова оцепенела, не в силах сделать даже крошечный вздох. Черный, полностью тонированный, «Форд» наглым образом преградил им путь. Причем, в самом узком месте дороги. Где не разминуться. Не объехать. Через несколько секунд, из машины вышли четыре крупных парня, с не очень-то дружелюбным выражением на лицах.
        Борзый напрягся. Черты его лица изменились. Стали острее. Жестче. Да и улыбка сейчас больше напоминала волчий оскал.
        - Лиза, послушай меня.
        От сурового мужского голоса по ее спине побежали мурашки.
        - Что бы ни случилась, ни в коем случае, слышишь, НИ В КОЕМ, не выходи из машины.
        Карпова недоуменно вертела головой из стороны в сторону. От нехороших предчувствий колотило.
        - Ты услышала меня? - Как можно спокойнее, но с нажимом произнес он, привлекая ее внимание.
        Лизавета хотела возразить. Остановить его. Но, слова застряли на языке. В ответ смогла лишь кивнуть. Борзый в ту же секунду отстегнул ремень безопасности, намереваясь покинуть салон автомобиля.
        - Дима, - судорожно выдохнула девушка, - Не нужно…
        - Заблокируй дверь сразу же, как только я выйду.
        Пушечное мясо. Борзый унаследовал у отца умение анализировать противника. Видеть его насквозь. Эти четверо представляли собой обыкновенный расходный материал какого-то опытного кукловода. Оставалось выяснить лишь малость - кто этот с*ка Барабас.
        - Все, дядя, приехали, - пошел в словесное нападение вожак «стаи» молокососов, резким движением наматывая на палец десятисантиметровую металлическую цепь. - Может, по-хорошему договоримся?
        - Пургу не неси! - ответил Похомов, скрестив руки на груди, - По существу давай. Какого х*я надо?
        Жестко. Зло. Раздраженно.
        - Слышь, мужик, давай, не нарывайся! - харкнул на землю парнишка, пытаясь унизить этим жестом оппонента.
        Отлично. У него получилось. Борзый завелся с полуоборота. Адреналин во всю гулял по венам, будоражил кровь. Лишь усилием воли, заставил себя не двигаться. Не свернуть шею мальчишке.
        - Я задал вопрос!
        - Вопросы здесь мы задаем.
        - Вы чьи будете, ребятки?
        - Не твое, су*а, дело!
        - Мих, - тихо окликнул самого дерзкого, более адекватный на вид, паренек, - Не дерзи. Он походу из наших. Смотри, как ведет себя. Как разговаривает…
        - Пасть закрой, - рявкнул на него «напарник», - Если боишься, назад, к мамочке вали!
        - Мих, - гаркнул Похомов, гневно сверкая глазами, - У тебя три минуты, чтобы убрать свою консервную банку с моего пути!
        - Заткнись, дядя! - окончательно вошел в роль лидер, - Не то, здесь тебя и похороним.
        - Вы, я смотрю, не въезжаете, кого тормознули, ребятки.
        Его тело уже было готово. Руки плотно сжаты в кулаки. Корпус подобрался.
        - А нам плевать. Ты и не нужен, вовсе. Отдай нам девку, и решим все мирно. Так и быть, отпустим, без последствий.
        Дмитрий инстинктивно подался вперед.
        - Ты че несешь, олух? - дико загоготал Похомов, ощущая, как ярость медленно заволакивает его сознание. Тревожный звонок. Нужно держать себя в руках. Только не сорваться. Только не при ней. Испугается. - Лизу вам отдать? Вы, бессмертные что ли? Или просто в корень, прих*евшие?! Так дерзить на чужой территории не хорошо…
        - Костыль, Молчун, - обратился Михаил к сообщникам, - Вытаскивайте рыжую из машины. Но, осторожно. Чтоб ни волоска с ее головы не упало. Иначе, нас заживо закапают. Она ценный трофей. Дорогостоящий.
        - Стопе, детки, - предостерег их Борзый в последний раз. Терпение его было на исходе. - Один шаг в сторону моей женщины, и уже я стану тем, кто вас закапает!
        - Работайте пацаны, - самоуверенно хмыкнул лидер компании, - Мы с Коляном на себя его возьмем.
        Дмитрий очень надеялся, что Лиза все же, послушалась, и заблокировала двери. Его тачка многое выдержит. Бронированная, как ни как. Это дает ему преимущество во времени.
        Костыль и Молчун послушно направились в сторону машины. Он видел их боковым зрением. Буквально затылком ощутил, как испуганно Лиза вжалась в сидение. Борзого затрясло от ярости. Нельзя трогать то, что ему принадлежит. Почему-то, весь город знал об этом, кроме жалкой стайки баранов. Михаил занес руку для удара. Дмитрий был быстрее. Удар под дых с левой. Этого противник ожидал меньше всего. Секретным оружием Борзого была амбидекстрия, о которой знали лишь единицы людей. Паренек согнулся пополам, от нехватки кислорода. Следующий удар коленом в голову отправил его на землю. Колян с яростным воплем бросился на Похомова. Увернуться не успел. Пару ударов все же пропустил. Но, быстро перехватил инициативу, и шваркнул дерзкого мальчишку лицом об машину.
        - С*ка, - заревел тот, - Ты мне нос сломал!
        - П*дла, - в сердцах сплюнул Дмитрий, нанося противнику контрольный удар ногой прямо в солнечное сплетение. Второй тоже вне игры.
        - Сзади! - услышал он пронзительный визг Лизаветы, даже сквозь закрытые окна автомобиля.
        Резко ушел в сторону. Развернувшись, заметил заточку в руке у подоспевшего на помощь Костыля.
        - Со спины, гнида, нападаешь, - прорычал Борзый, изменившимся до неузнаваемости голосом.
        Костылю больше всех досталось. Похомов бил его гораздо жестче. И остановиться никак не мог. Перед глазами стоял Егор. Которого так же. Со спины.
        Затылок, вдруг, обжег холод метала. Дуло пистолета умиралось ему прямо в голову. Бл*дь! Так увлекся, что про четвертого забыл. Про Молчуна.
        - Я не хочу причинять вам вреда, - прохрипел тот, - Остановитесь! Вы же забьете его насмерть!
        Тяжело дыша, Борзый замер. Медленно приходил в себя.
        - Я сразу понял, что Вы, не обычный пассажир. Приношу свои извинения, но мне придется вырубить Вас, на некоторое время. Иначе, я не смогу вызвать «скорую» друзьям, и…привезти девушку заказчику. Уверяю, вреда ей не причинят.
        Дмитрий, улучив момент, резко развернулся, выбивая из рук мальчишки пистолет. Совсем юнец. Не оперившийся даже. Девятнадцать, максимум. Для профилактики ударил и его, пару раз, чтобы дурь всю выбить. Молчун мягко осел на землю, прекрасно понимая, что противостоять ему не сможет.
        Борзый, между тем, вырвал из рук Костыля, еще не пришедшего в себя, заточку, и приблизился к Молчуну. В его глазах промелькнул страх. Дикий. Животный. Не говоря ни слова, Похомов схватил мальчишку за руку, и полоснул несколько раз по его предплечью, выцарапывая букву «Б». Кожа тут же окрасилась кровью.
        - Что Вы делаете? - обессилено прошептал парнишка, едва шевеля губами, - Кто Вы такой?
        - Во - первых, - голос мужчины был безжизненно холодным, - Меня зовут, Похомов Дмитрий Аркадиевич.
        Молчун побледнел пуще прежнего. Посиневшие губы затряслись.
        - Б…Бо..Борзый?
        Он кротко кивнул.
        - Как видишь, это наша, с отцом, территория. Во-вторых, покажешь ему руку, он все поймет.
        - Кому?
        - Заказчику.
        А кто им был, Дмитрий уже догадывался.
        - Что он должен понять?
        - Лиза находится под моей защитой. И мне, откровенно говоря, пох*ру, что ему от нее нужно. Один шаг в ее сторону, одно неверное движение, и я его в асфальт закатаю. Из шкуры вон лезть буду, но на тот свет его отправлю! Я понятно объясняю?
        - Да.
        - Вот и молодец. А теперь, убери тачку с моего пути!

* * *
        Лиза с ужасом смотрела то на зашкаливающий спидометр, стрелка которого давно перевалила за сто восемьдесят, то на пугающе каменное лицо Похомова, и сбитые костяшки его пальцев. Не выдержав, она отвернулась к окну, смахивая скатывающиеся по щекам слезы. Ее все еще трясло. Перед глазами стояла картина драки, заставляя сердце больно сжиматься в груди, от страха за этого мужчину. Когда лезвие ножа прошло в каких-то сантиметрах от бока Дмитрия, Карпова чуть с ума не сошла. Даже не сразу поняла, что тот вопль принадлежал ей. А если бы он не увернулся? Если бы…
        Лизавета до крови прикусила губу. Уже и металлический привкус во рту не отрезвлял. Именно в этот момент Дмитрий ударил по тормозам. Противный визг колес пронзил тишину ночного города. В считанные секунды Борзый выскочил из машины, с силой захлопнув дверь автомобиля. Только сейчас Лиза поняла, что он даже не был пристегнут. Уже ничего не понимая от волнения, девушка схватила аптечку, и последовала за ним.
        Дмитрий, остановившись у ближайшего фонтана, мыл лицо и руки. Она, осторожно приблизившись, прикоснулась к его плечу. Он вздрогнул, и напрягся всем телом. Выпрямился.
        - Я…Лишь хочу обработать раны…
        - Не трогай меня сейчас! - Последовал глухой ответ.
        - Я быстро, - промямлила Карпова, трясущимися руками, нанося на ватный тампон перекись водорода. - Пару секунд. И уйду. Оставлю тебя одного.
        Похомов не ответил. И даже в ее сторону не повернулся. Девушка, опустившись пред ним на корточки, принялась обрабатывать ранки на мужских руках. Она старалась, как могла. Нажимала не больно. Слегка. Чтобы не сильно щипало, дула на каждую костяшку. Все это время Дмитрий молчал. Лишь когда Лизавета поднялась на ноги, намереваясь вернуться в машину, резким движением притянул к себе, вынуждая смотреть прямо в глаза. Оба тяжело дышали. Он от ярости. Она от испуга.
        - Что же ты скрываешь от меня, Лиза?
        - Ничего. Клянусь!
        - Быть может, боишься рассказать мне что-то?
        - Нет. Я не боюсь тебя.
        - Тогда, за каким х*ром, ты им понадобилась? - Прорычал мужчина. - Почему они называют тебя ценным трофеем, и страшатся причинить хоть малейший вред?
        - Я не знаю, Дима, - всхлипнула Карпова, - Не знаю. Ни этих людей. Ни того, зачем я им понадобилась…Ничего.
        - Тише. Успокойся. Я допускаю мысль о том, что ты вообще не при делах. Но, уверен, твоя семья, в прошлом, имела какое-то отношение к ним. Тебе известно, за что убили твою мать?
        Лиза дернулась, словно от хорошей пощечины. Воспоминания болью отозвались в сердце.
        - Наверняка никто не знает…Но…Но, бабушка говорила, как-то, что мама подрабатывала переводчиком у одной преступной группировки. В девяностые каждый выживал, как мог.
        - Переводчиком?
        Поджав губы, девушка кивнула.
        - Мама была полиглотом. Она виртуозно владела четырьмя иностранными языками. Перевод у нее затруднений не вызывал.
        - За это не убивают, Лиза!
        - А если она узнала то, чего не должна была?
        Дмитрий прикрыл глаза, в ускоренном темпе анализируя полученную информацию. Вроде, и возможен был такой вариант, да только нутро его протестовало.
        - Нет. Не сходиться. Подрабатывала она в девяностые, а уби…
        Лизавета попыталась вырваться из его объятий, не в силах вновь и вновь слышать это ужасное слово. Борзый замолк, пытаясь подобрать более щадящую формулировку.
        - А не стало ее спустя десять лет, после перестройки. Свидетели так долго не живут. Поверь!
        - Что ты хочешь от меня услышать? - Не выдержав, закричала девушка, - Какие ответы тебе нужны?
        - Тише будь! - Слегка встряхнул ее Похомов, пытаясь привести в чувства, - Мне нужна, лишь, правда. Иначе, как я смогу защитить тебя? От кого? Скажи все, что только знаешь, Лиза. Все, что можешь вспомнить.
        Карпова, шмыгнув носом, устремила взгляд на Дмитрия.
        - Проблема в том, что я ничего не знаю!
        Борзый покрылся холодным потом. Не от того, что его предположения подтвердились - Лизу очень грамотно спрятали. А от того, с каким отчаянием в голосе она произнесла все это.
        - Не вздумай плакать! - Строго предостерег он девушку.
        Поздно. Твою мать! Слезы одна за другой стекали по ее щекам. Выбивая его из колеи. Заставляя желудок заходиться болезненными спазмами.
        - Они могли…тебя, - Бессвязно выдохнула она, - Боже!
        - Все хорошо, - Дмитрий крепко стиснул Лизу в своих объятиях. Успокаивая. Защищая. - Все позади…
        - Ничего не позади! Они могли убить тебя! И вроде взрослый мужик, а ведешь себя, как неразумный ребенок! О чем ты только думал, когда выходил из машины? Когда шел один против толпы?!
        - Тсс, - мужчина, по-хозяйски, прижал ее голову к своему плечу, - Таков мой мир, Лиза. Так выглядит, едва ли, не каждый день моей жизни. Но, видит Бог, я сделаю все, чтобы огородить тебя от этого.
        ГЛАВА 13
        «А если я скажу, что все было наоборот, и его родители обанкротились из-за того, что Я с НИМ порвала?»
        Андрей, наверное, в сотый раз, за последние сорок минут, ударил по рулю. Черт! Она ведь пыталась сказать…Пыталась, хоть и не обязана была!
        А он слушать не стал. И сильно сожалел об этом. Гордеев весь день себе места не находил, постоянно прокручивая в памяти все недавние события, и разговор с Соней. Лишь когда за окном стало смеркаться, пришел к выводу, что непременно должен извиниться перед Соколовской. А еще…еще хорошенько отпинать Макса при случае! От подобных мыслей сильнее сжал кулаки. Слегка смутившись своей реакции, попытался расслабиться. Молодой человек и сам не понимал, почему такая ярость в душе клокочет. Почему так за Вику больно и обидно. Тяжело вздохнув, он откинулся на спинку сиденья, и устало потер виски. Извиниться решил, а как сделать это - не знал. Не мог он выйти из машины, и постучать в двери ее дома. Но, и развернуться, чтобы уехать, тоже не мог.
        - Бесит! - ругнулся сквозь зубы, отстегивая ремень безопасности.
        В этот момент раздался стук в окно автомобиля. Увидев перед собой двух представителей службы безопасности семьи Соколовских, Андрей напрягся. За шпиона что ли приняли? А чего он ожидал, отираясь возле их дома так долго? Со стороны выглядит очень даже подозрительно.
        Гордеев медленно опустил стекло, и выжидающе уставился на мужчин.
        - Здравствуй! - Неуверенно заговорил один из них.
        - Приветствую, - напряженно отмахнулся Андрей.
        - Это ты вчера Викторию Сергеевну привез?
        - Ну, я. И что?
        - Не серчай, если не в свое дело лезем, но она, обычно, очень долго собирается.
        - Куда собирается?
        - На свидание.
        - На какое еще свидание?
        - Ты же друг Вики? - Вмешался в разговор второй мужчина, - Она вчера отцу сказала, что ее привез друг.
        - Вот бестолочь, - буркнул себе под нос Гордеев, - Какой я ей друг…
        - Мы это к чему говорим-то, может в дом зайдешь? В машине ее ждать ошалеешь!
        - Что? Я? Нет, мужики. Извольте! Мне и здесь не плохо. Она уже скоро выйдет. Мы переговорим, и я уеду.
        Отчего-то сердце бешено заколотилось в груди. Все пошло не так, как он планировал.
        - Да не тушуйся ты, - попытался успокоить его охранник, - Она дома совсем одна. Скучает. Родители в Испанию улетели. На конференцию. А Павел Сергеевич здесь почти не бывает.
        Андрей задумался. Такой шанс выпадает редко.
        - Весомый аргумент, - улыбка озарила его лицо, - Уговорили!

* * *
        Все еще не веря в происходящее, Гордеев распахнул входную дверь особняка Соколовских. Неужели он делает это? И для чего? Ради каких-то паршивых извинений! Молодой человек задел старинный «ветерок», висящий прямо над его головой, от чего весь дом наполнился тонким звоном колокольчиков. Оглядев помещение, убедился в словах Сони - у этой семьи денег, куры не клюют! Дорогущий дизайнерский ремонт в стиле Барокко, подобранная со вкусом мебель.
        - Паша, это ты? - услышал он голос Виктории, доносящийся со второго этажа. Секундой позже, девушка уже стремительно сбегала вниз по широкой лестнице. Но, стоило ей поднять голову и встретится с ним взглядом - остановилась, как вкопанная. Потеряла равновесие, и если бы не реакция Андрея, наверняка, кубарем скатилась бы вниз. Благо, он успел схватить ее за руку.
        Виктория взирала на посетителя широко распахнутыми глазами. Ее ноги стали ватными, а дыхание участилось.
        - Ты…Ты…Ты?
        - Теперь понятно, что именно не так с твоей головой, - зачем-то съязвил Андрей, - Часто с лестницы падаешь?
        Гневно сверкнув глазами, девушка вырвала свое запястье, и оттолкнула молодого человека.
        - Что ты здесь делаешь? Как вообще сюда попал?
        Он, скрестил руки на груди, скользя взглядом по телу Соколовской. Короткая туника, доходящая лишь до середины бедра, подчеркивала изящество ее фигурки. Слегка оголенное плечо придавало образу хрупкости и уязвимости. А торчащие на груди соски, говорили об отсутствии бюстгальтера. О чем он, черт возьми, думает? Все это выглядело столь соблазнительно, что ему пришлось стиснуть зубы, и сделать пару шагов назад. Спуститься с лестницы. И с небес.
        Вика последовала его примеру, и теперь стояла напротив, с вызовом глядя прямо в глаза.
        - Как тебя пропустили? - не унималась она, - У тебя же на лбу написано «Осторожно. Угроза всей женской популяции»!
        - Серьезно? - Гордеев, не в силах сдержать улыбку, усмехнулся. - Вот уж не подумал бы…
        Соколовская устремила взгляд в пол, пытаясь успокоиться.
        - Зачем пришел? - Спросила гораздо спокойнее, почти шепотом. Игнорируя его ухмылку.
        - Разговор есть, - молодой человек стал серьезным. - То, что я вчера сказал…Я много лишнего наговорил. Извини.
        Вика украдкой взглянула на собеседника: - Ничего. Я уже все забыла.
        - Просто, я не знал, что он такой урод! Что он тебя…бил. И наркотики…
        Девушка побледнела. Сцепила дрожащие пальцы в замок, стараясь скрыть свой испуг.
        - Уходи.
        - Что?
        - Убирайся, - Соколовская добежав до двери, со всей силы распахнула ее, - Не знаю, от кого ты все узнал…Но…не должен был. Это унизительно. И я не хочу, чтобы об этом знал каждый прохожий в городе.
        Дверь за ней с шумом захлопнулась. Андрей навис над девушкой, вынуждая ее отступить назад.
        Виктория запаниковала, так как оказалась в ловушке. Зажатой его телом.
        - Уйду, но чуть позже, - с горечью ответил молодой человек, - Есть нечто, что не дает мне покоя.
        - И что же это?
        - Ты.
        - Я? - от удивления ее голос стал выше.
        - В голове не укладывается, почему позволила ему так с собой поступать? Почему сразу не рассказала родным?
        - Не твое дело!
        - Допустим. Но, почему ты позволяешь распускать о себе подобные слухи, я обязан знать.
        - Оставь меня в покое! - Закричала она вдруг. Пользуясь секундным замешательством Гордеева, Соколовская прошмыгнула у него под мышкой, но тут же была поймана вновь.
        - Пусти, - прошипела Вика, пытаясь вырвать запястье из стального захвата. - Больно!
        Вроде и освободиться хотела, но в то же время, разум протестовал. Млела она рядом с ним, и все тут. Кожа под его ладонью огнем горела.
        - Не дергайся, - невозмутимо ответил молодой человек, - На каждое действие, есть противодействие. Закон кармы. Сейчас ты сама причиняешь себе боль. Я же, просто держу тебя за руку.
        - Не слишком ли много ты умничаешь, для человека, который самостоятельно ни одного экзамена не сдал? - Виктория перестала вырываться. Ее щеки полыхали. Дыхание участилось. Собрав всю волю в кулак, она выдержала сканирующий взгляд Гордеева.
        - Повторю свой вопрос: почему?
        - Во-первых, не твое дело! - Вспылила Виктория. - Во-вторых, какая тебе разница? В-третьих, почему я должна перед тобой отчитываться? В-четвертых, ты же знаешь ответ, черт возьми!
        Андрей резко отпустил Соколовскую. Словно обжегся. Словно за живое она его задела. Конечно, знал…
        - Так что тебе нужно от меня? - Не в силах сдержать эмоции, повысила голос. - Чего ты хочешь?
        - Правильнее сказать, кого…
        - И кого же? - с замиранием сердца произнесла Вика.
        - Да кого угодно, - фыркнул Гордеев, гневно сверкая глазами, - Только не тебя.
        Девушка была оскорблена до глубины души. Унижена. Растоптана, всего лишь, парой фраз. Внутри кипел вулкан возмущения и боли. Уже не сдерживало ничего. Устала бояться.
        - А ты уверен в этом? - Через силу выдавила из себя Соколовская, с вызовом вскинув подбородок.
        Андрей очень внимательно, вглядывался в ее лицо. После нескольких секунд молчания, он все же ответил:
        - Да!
        Коротко и ясно. Как ножом по сердцу полоснул. Что творит, Вика уже не понимала.
        - Даже так? - уверенным движением, девушка стянула с себя тунику, и бросила к его ногам.

* * *
        Андрей застыл, как вкопанный. Ни вздохнуть не мог, ни шелохнуться. Лишь мысленно себя проклинал за то, что не было сил отвести взгляд. Собственная реакция на подобное зрелище вообще повергла в шок. Неужели он действительно хотел ее? Девушку, стоящую в паре шагов от него. Разве это возможно? Внезапно налившаяся плоть, говорила - да.
        Виктория стояла с гордо поднятой головой. Спина прямая. Плечи расправлены. Красивая. Изящная. И чертовски сексуальная. Лишь не здоровый блеск в глазах выдавал ее боль. Гордеев и сам понимал, что снова обидел девушку. Не хотел. Но, так уж вышло…
        - Судя по ширинке, такой я нравлюсь тебе гораздо больше, - горько прошептала Соколовская, - Что и требовалось доказать, кобель!
        - Ты весьма наблюдательна, - хрипло огрызнулся молодой человек, в ответ на оскорбление, - Это совершенно нормальная, здоровая реакция мужчины на женское тело. Конкретно к тебе моя эрекция не имеет вообще никакого отношения.
        - Я подумала…Просто…
        Ужас, промелькнувший в ее взгляде, говорил о степени осознания. Щеки запылали от стыда. Вика ринулась к Гордееву, в попытке схватить с пола свою тунику. Андрей оказался быстрее. Движением ноги, швырнул одежду под стоящее неподалеку кресло. Нет. Он не позволит ей прикрыть наготу. Скрыться от его глаз.
        - Это приглашение, Соколовская? - Андрей преградил девушке путь, и теперь сверлил ее лицо своими черными глазами, - Если да, то я намерен принять его.
        От Гордеева не укрылось, как судорожно она втянула в себя воздух. Как слегка приоткрылись ее сочные губы, словно умоляя попробовать их на вкус. Как возбужденно торчали соски на полной груди. Руки так и чесались прикоснуться к этим вершинкам. Исследовать их пальцами. Языком.
        - Андрей, - выдохнула Вика, второй раз, за все время, называя его по имени, - Я не знаю, что на меня нашло. Тебе лучше уйти…
        Молодой человек удивленно вскинул брови. Ему отказали? Только что? И это после попытки соблазнить! На него всегда девушки вешались, так что монахом назвать было сложно. Но, в такой ситуации Андрей оказался впервые.
        - Правильное решение, Вика, - выдавил через силу, - И я его уважаю. Надеюсь, кофточку без моей помощи достанешь.
        Не говоря больше ни слова, Гордеев направился к выходу. У самой двери замешкался, от чего и сам не понял. А когда услышал за спиной женский всхлип, и вовсе застыл. Су*ка. Опять ее обидел.
        - Черт побери, кого я пытаюсь обмануть? - буркнул себе под нос Андрей, быстрым шагом, практически бегом, возвращаясь к Соколовской.
        - Я соврал, Вика, - схватив ее за запястье, резко притянул к себе. Заковал в кольцо своих рук. - Я хочу тебя. Очень сильно хочу. И если надумаешь остановить, то сделай это сейчас. Пожалуйста.
        Дрожащими пальцами Соколовская прикоснулась к его лицу. Остановить? Да она скорее умрет!
        Гордеев прикрыл глаза, от нахлынувших эмоций. Щемящая душу нежность была для него чем-то новым. Девушка, встав на цыпочки, неуверенно прикоснулась к его губам робким, влажным от слез, поцелуем. Андрей перехватил инициативу, и обрушился на ее рот со всей нерастраченной страстью. Не ожидая такого напора, Виктория застонала. И тут же обвила шею молодого человека, притягивая к себе еще сильнее. Они задыхались от недостатка кислорода, прерываясь лишь на короткие мгновения. Соколовская потерялась в ощущениях, и даже не заметила, когда Андрей избавился от своей одежды.
        - Может, в мою комнату…
        - Нет. Здесь!
        Гордеев увлек Вику на диван, усаживая на себя сверху. Тело девушки горело огнем от новых ощущений, которые увеличивались от восхитительного трения сверхчувствительного клитора о его возбужденный член. Андрей втянул в рот один из сосков, вырывая из груди хриплый стон. После чего, сдвинул в сторону кружево трусиков, до сих пор, красовавшихся на ней, открывая доступ к ее влажному, пылающему лону.
        - Такая узенькая, - прохрипел молодой человек, с наслаждением проникая в нее двумя пальцами. Извлекая их. Вновь проникая.
        - Андрей, - острые коготки ее пальчиков впились в мужские плечи, - Умоляю тебя!
        - О чем? - Гордеев сжал свободной рукой аппетитную ягодицу. Шлепнул.
        - Возьми же меня, наконец! - Всхлипнула она, выгибаясь дугой. Подстраиваясь под него.
        Андрей откликнулся моментально, погружаясь в нее на всю длину. Заменяя пальцы твердой пульсирующей плотью. Выбивая весь воздух из легких девушки. Он принялся наращивать темп, даря наслаждение каждой клеточке ее, и без того ликующего, тела. Вика закричала. Так томно. Протяжно. Искренне. Это подстрекало Гордеева двигаться еще быстрее. Еще мощнее. Беспощаднее.
        - Только не останавливайся, - задыхалась Соколовская, - Только не останавливайся…Иначе… Я… Тебя… Убью!
        Сквозь пелену наслаждения Андрей усмехнулся. Остановиться? Она должно быть рехнулась? Да ни за что! Только не сейчас.
        Внезапно влагалище девушки начало сжимать его изнутри, отчего Вика задрожала всем телом, и застонала еще громче.
        - Боже, Андрей!
        Несколькими секундами позже кончил и он. Скинув ее с себя на диван, излился на упругую женскую попку. От собственного экстаза потемнело в глазах, и на мгновение заложило уши. Все еще находясь в состоянии шока, молодой человек вернулся на прежнее место.
        - Вот это да! - пытался отдышаться, вытирая пот со лба. - Соколовская, где у тебя находится ванная?

* * *
        Шум воды, доносившийся из ванной комнаты, приглушал ее всхлипы. Вика до крови искусала губы, но так и не придумала, чем его удержать. Она сходила с ума от отчаяния. Он уйдет. По рассказам девушек из ВУЗа, всегда уходил. Брал то, что ему столь усердно навязывали, и прощался без колебаний. Но, выдержит ли сейчас ее сердце. До чертиков влюбленное в него сердце. Виктория уткнулась лицом в подушку, словно это могло бы облегчить боль. Сейчас она была готова на все, лишь бы стать для него чем-то большим, нежели девушкой на один раз. Шум воды прекратился, отчего Соколовская вскочила с кровати, и, схватив салфетки с туалетного столика, принялась, наспех, вытирать с лица слезы. Благо они находились сейчас в ее комнате.
        Андрей появился в дверях. Вокруг его бедер было повязано белое полотенце. Он окинул Викторию напряженным взглядом, после чего, не говоря ни слова, подошел к кровати, на которой лежала его одежда, и принялся натягивать ту на, еще влажное тело. Лишь когда закончил, вновь посмотрел на девушку.
        - Уже уходишь? - Вика постаралась улыбнуться беззаботно, но актриса из нее была некудышняя.
        - Давно за полночь. Мне пора.
        - Выпьешь кофе в дорогу?
        - Вика, - молодой человек сжал губы в тонкую, жесткую линию, - Присядь.
        Девушка выполнила его просьбу. Присела на уголок кровати, пытаясь усмирить рвущийся наружу, истерический смех. Как же все банально.
        - То, что между нами сегодня произошло…Это все было…
        - Не серьезно?
        - Не обычно.
        - Не переживай, я знаю…на что шла.
        Взгляд Андрея стал жестким. Словно, ее слова его жутко разозлили.
        - Хорошо, что ты понимаешь.
        - Конечно, понимаю, - Вика прилагала максимум усилий, чтобы голос не дрожал, - Я тебя спровоцировала. Ты не устоял. Секс без обязательств - шикарная вещь. Всем хорошо, и никто никому ничего не должен.
        - И часто ты его практикуешь? - голос Гордеева был обманчиво спокоен.
        - Нет, - без колебаний, вернула ему Виктория, - У меня так-то отношения были. Забыл?
        - Ага. Забудешь такое.
        - Андрей…
        - Мне пора.
        - Постой, - окликнула его девушка, - Ты должен кое-что знать.
        - Слушаю.
        - В институте говорили, и говорят, по сей день, что ты ОЧЕНЬ хорош в постели.
        Андрей смотрел на нее настороженно, но в то же время заинтересованно.
        - И?
        - Теперь, когда у меня есть с чем сравнить…Сижу и думаю, ну что за люди пошли! Лишь бы соврать!
        Гордеев так и застыл с открытым ртом. Ему это точно не послышалось?
        - Соколовская, а кто совсем недавно, мое имя во время оргазма выкрикивал, не подскажешь? - Произнес он слишком спокойно для своего состояния.
        - А вдруг, я притворялась? - Виктория невинно захлопала ресницами.
        Андрей яростно стянул с себя футболку, и потянулся к ремню на джинсах.
        - Что ты делаешь?
        - Остаюсь у тебя на ночь!
        - Тебе разве не нужно идти?
        Внутри Вика ликовала.
        - Это подождет. А сейчас, нас ждет следующий раунд. И я не остановлюсь, пока ты не сорвешь от стонов голос!

* * *
        Лиза проснулась резко. Будто от толчка. Она часто дышала, хватая воздух ртом. Где находится, поняла не сразу. Лишь когда глаза к темноте привыкли, и сознание немного прояснилось. Квартира Похомова. Конечно! После драки везти ее домой Дмитрий, напрочь, отказался. Предварительно поколесив по ночному городу, чтобы проверить, нет ли за ними хвоста, пригрел в своем «скромном» жилище. Если точнее, это была, находящаяся под охраной, элитная многоэтажка. Стеклянный лифт. Шикарный вид на Петербург. И полное ощущение покоя и защищенности. Все в «ажуре», как сказала бы сейчас Соня.
        Дмитрий лежал рядом. Его размеренное дыхание успокаивало. Рука покоилась на ее талии.
        Черты лица в лунном свете казались острее. Жестче. Тем, не менее, он был прекрасен.
        Столь прекрасен, что на глазах Лизаветы навернулись слезы. Сердце защемило от наполнившей его тоски. Нежно, еле ощутимо, Карпова прикоснулась к его подбородку дрожащими пальцами. Он мог серьезно пострадать сегодня. Из-за нее…
        - Я не переживу, если с тобой что-то случиться, - прошептала Лиза, сдерживая всхлип, - Не переживу…
        Осторожно, стараясь не разбудить Дмитрия, девушка выбралась из кольца мужских рук, и подошла к окну. Окинула взглядом налившееся краснотой небо. Скоро рассвет. Карпова только сейчас заметила, что полностью обнажена. Нет, секса у них не было. Дмитрий просто раздел ее, уложил в кровать, и крепко-крепко прижал к себе. Так и уснули. И этот жест пробудил в сердце нечто большее, чем просто страсть. И пяти минут в дали от меня прожить не сможешь, сказал он однажды. Да, черт возьми! Он определенно знал, о чем говорил…
        - Отойди от окна, - сонный голос Дмитрия отдавал легкой хрипотцой, - Это не безопасно.
        Слегка вздрогнув, Лизавета развернулась к Похомову. Встретив его внимательный изучающий взгляд, обхватила себя руками. Словно защититься пыталась. От всего мира отгородиться.
        - Разбудила тебя?
        - Я не спал, - отмахнулся мужчина, следя за каждым ее движением, - Что с тобой, мышонок?
        - Все хорошо…Просто…
        Тяжело вздохнув, Дмитрий поднялся с кровати, и медленным шагом приблизился к Карповой.
        - Тебе придется научиться доверять мне, Лиза.
        - Это я уже слышала…
        - А ты не слушай. Просто услышь. Услышь меня!
        - Я доверяю тебе!
        - Нет. Не доверяешь.
        - Дима…
        - Тсс, - указательный палец в мгновение ока оказался прижатым к ее губам, - Дай мне закончить, Лизавета!
        - Прости.
        - За столь маленький промежуток времени, ты узнала обо мне столько, сколько даже лучший друг не знает. Да. Да. Можешь не округлять глазки от удивления. Это и есть доверие. Понимаешь?
        - Понимаю.
        - Фух, - Похомов выдохнул, взъерошив пятерней ее волосы, - Ребенок, ты сводишь меня с ума. В буквальном смысле.
        Лиза улыбнулась одними лишь губами. Глаза по-прежнему были полны тоски и отчаяния.
        - Мне снилось кое-что, - выдохнула девушка, прижимаясь к широкой мужской груди , - Только после пробуждения осознала - никакой это не сон. Мои детские воспоминания. Столь ранние, что и за реальность принять сложно. Но…Но, это так.
        Борзый напрягся. Руки сильнее стиснули ее нежное тело. Рефлекторно.
        - Что ты видела?
        - Себя…маму. Маму…
        - Какой она была?
        - Красивой.
        - Даже не сомневаюсь.
        - Это случилось осенью, - грустно улыбнулась девушка, - Было очень красиво. Земля усыпана разноцветными листьями, словно золотом покрыта. Они так громко шуршали под ногами. За всю свою жизнь не видела осени краше. Мама несла меня на руках. А большего для счастья ребенку и не нужно. В тот момент я не понимала, как быстро она идет. Практически бежит. Как тяжело дышит. Как сильно к себе прижимает…
        Лиза замолчала, так как голос дрогнул на последней фразе.
        - Она несла меня на…кладбище. Впереди виднелась свежая могила, рядом с которой стояли несколько мужчин. Все обернулись в нашу сторону. Замолчали. Двое из них попытались преградить ей путь.
        «Не смейте!». Мама сказала лишь одну фразу, но от этой интонации мне стало страшно. Они расступились, и мы продолжили идти дальше. Только гораздо медленнее, нежели до этого. Ее трясло. И очень сильно. Я чувствовала. Хоть ничего и не понимала. К нам подошел еще один человек. Заплаканный. Убитый горем. Взглянув на него, мама закричала. Казалось, она до последнего не верила. Мужчина выхватил меня из ее рук, за секунду до того, как она упала на колени. Я же от испуга оцепенела. Даже не пискнула. А мама кричала. Так истошно, так горько, будто самое дорогое у нее отняли. В приступе безумия она доползла до могилы, и начала раскапывать ее голыми руками. Как животное. Умоляла его вернуться. Не покидать нас. Кричала о том, как сильно любит…Что не хочет без него жить.
        А потом…Потом мама подошла к нам, и улыбнулась, смахивая слезы.
        «Я не верю, Боря! И не поверю, пока его тело не увижу».
        На лице мужчины отразилась вся боль, которую в себе держал.
        «Он бы этого не хотел. Да и я не позволю. Помни своего мужа таким, каким он был при жизни».
        «Мой муж ЖИВ!».
        «Хватит, Марина! Я видел тело. Этого достаточно».
        И тут…я проснулась.
        - Лиза…
        - Все хорошо. Правда. Рассказала тебе, и сразу легче стало.
        - А вот мне, наоборот, - задумчиво произнес Дмитрий. - Слишком много вопросов, на которые нет ответов.

* * *
        Противная вибрация телефона разрушила ее сладкий сон. Соня раздосадовано надула губы, которые тут же растянулись в блаженной улыбке, стоило Алексею чмокнуть девушку в нос. Она сонно потянулась в кольце его рук.
        - Не бери, - хмыкнула Алмазова, - Пусть катятся ко всем чертям!
        - Хотелось бы. Но, видимо, это важно, раз так настойчиво трезвонят.
        Гордеев вылез из-под одеяла. Не удосужившись даже одеть трусы, направился к комоду. Девушка прикусила губу, наблюдая за игрой мышц на мужском теле. Он был ее личным афродизиаком!
        Внезапно Соня вскочила с кровати. От осенившей ее догадки, покрылась холодным потом.
        - Нет, Лешик! Не бери трубку!
        - Гордеев. Слушаю!
        - Соня?
        Черт! Черт! Черт! Не успела…
        Со всех ног девушка подбежала к Алексею, выхватывая из рук опешившего мужчины телефон.
        - Алло, мам?
        - Что это было?
        Серьезный голос матери заставил Алмазову густо покраснеть.
        - О чем ты?
        - Прекрати! Где ты сейчас? С кем?
        - Мам, я все там же - у Лизы!
        - Лиза, с некоторых пор, мужским голосом разговаривает?
        Соня виновато посмотрела на Алексея.
        - Нет. Трубку Андрей взял.
        - Хорошо, - раздался тяжелый вздох матери, - Дай мне Лизу.
        - Зачем?
        - Чтобы убедиться в правдивости твоих слов, разумеется.
        - Мам, я взрослая девочка!
        - Смотри, отцу так сказать не вздумай. Мне долго ждать?
        - Ох, а я и не заметила…Рыжик в аптеку вышла. За мазью. На тренировках ногу потянула. Скоро придет. Позвони ей сама. Она все подтвердит.
        - Думаешь, я не звонила?
        Алмазова застыла. Даже как дышать забыла.
        - Ну…Ну, и?
        - У нее телефон выключен. Ладно. Сделаем вид, что я тебе поверила.
        - Ты меня обижаешь своим недоверием, мама.
        - Увидимся дома, родная!
        В трубке послышались короткие гудки.
        - Забыла предупредить, что твой телефон на кухне остался…
        Девушка, пересилив себя, подняла на него глаза.
        - Стало быть, родители не знают, где ты на самом деле ночи проводишь?
        - Лешик…
        - Скажи, а мне ты тоже врешь?
        Слишком спокойно. Слишком ласково.
        - Что ты такое говоришь?!
        - Соня, девочка моя, ты самых близких людей за нос водишь! Чего уж обо мне речь вести!
        - Это крошечная ложь во спасение. Во благо.
        Боже! Как наивно, и по-детски прозвучали ее слова.
        - Не тешь себя иллюзиями, Соня. Ложь - это ложь! Она не спасает. Только топит.
        Не зная, что ответить, Алмазова поникла. Конечно, Алексей был прав. Но…
        - Спасает! - упрямо вздернула подбородок вверх девушка, - Еще как, спасает!
        - Да неужели? Решила меня жизни поучить?
        - Совершенно не хочешь понять меня! - Вспылила Соня, - Не соври я матери, разве пришла бы к тебе?
        Алексей схватил ее за плечи, и хорошенько встряхнул:
        - А что ты будешь делать, когда они узнают о нас? А они узнают, не сомневайся. Парочка выходов со мной в свет, и все газеты будут пестреть твоими фотографиями!
        - Я расскажу им…Но, позже. Сейчас не время.
        - Понятно.
        Гордеев был зол. Очень зол. Соня видела, с каким раздражением, он натягивал на себя одежду.
        - Куда ты?
        - У меня дела.
        - Сегодня же выходной…
        Не проронив ни слова, Алексей покинул спальню. Захлопнувшаяся с грохотом дверь, говорила о многом. Соня прикоснулась дрожащими пальцами к щекам. Огнем пылают. Что же делать? В горле от обиды стоял ком. Еще чуть-чуть, и жди истерики. Бегло оглядев комнату, Алмазова нашла свою одежду, неряшливо брошенную рядом с кроватью. Она была ей не нужна в течение последних суток, но теперь…Так быстро Соня еще не одевалась! Повертевшись у зеркала, вновь схватила в руки телефон.
        «Абонент временно недоступен. Вы можете оставить сообщение после звукового сигнала»
        - Лиза, я не знаю, куда тебя увез этот Бармалей,( Не иначе, как в лес, раз связи нет), но ты мне очень нужна! Перезвони, как только сможешь!
        Немного подумав, Алмазова набрала еще один номер. Через пару секунд в трубке послышался сонный голос друга:
        - Алло?
        - Где тебя черти носят, «Алло»?!
        - Ну, зачем же так орать? Совсем с головой не дружишь, Белоснежка?
        - Видимо, так и есть. - Голос Сони все же дрогнул.
        - Что с тобой?
        - Дрю, помоги…Не знаю, что делать!
        В трубке послышался тяжелый вздох:
        - Леха?
        - Угу…
        - Минут через пятнадцать буду. Главное, не лезь сейчас к нему. Дай остыть!
        Гордеев давно отключился, а Соня все еще прижимала трубку к уху, словно это могло решить ее проблемы. Не лезть, так не лезть. Куда уж проще? Нужно всего лишь подождать пятнадцать минут. Все бы ничего, но эта ее мучительная жажда…Она в последнее время очень сильно хотела пить, и совершенно не могла терпеть. Осторожно, практически на цыпочках, девушка вышла из комнаты, и спустилась на кухню. Ледяная вода дарила ни с чем несравнимое удовольствие. Незаметно для самой себя, осушила почти половину графина.
        - Ты еще здесь? - раздался суровый голос Алексея за спиной.
        Осторожно поставив графин на стол, Соня медленно развернулась.
        - А где я, по-твоему, должна быть?
        - В лучшем случае, у себя дома!
        - Но, - от досады Алмазова прикусила щеку изнутри, - Лешик, перестань! Я не собираюсь сориться из-за такой мелочи.
        - Мелочи? - Его бровь удивленно поползла вверх, - Да ты, мать твою, шутишь?! Строишь наши отношения на лжи, да еще и оправдываешь это!
        - Значит так, Гордеев, - Соня уперла руки в бока, - Оправдываться больше я не намерена. Хочешь правды, будет тебе правда! Я сегодня же расскажу маме о нас. Но знай, после этого, никаких «нас» уже не будет. А теперь, задай вопрос себе, нужна ли истина такой ценой?
        - Разумеется, нужна. Я за ценой не постою!
        Эта фраза, сказанная сгоряча, причиняла боль. Соне будто пощечину влепили. Она даже слегка пошатнулась.
        - Неужели…Неужели, я ничего не значу для тебя?
        Гордеев молчал. Лишь смотрел на нее полным боли и разочарования взглядом.
        Из глаз готовы были хлынуть слезы, но, вопреки всему, Алмазова улыбнулась. Пусть горько. Пусть безнадежно. Но, улыбнулась.
        - Забавно. А почему за наши отношения только я цепляюсь? Ведь, в конце концов, ты меня тра*аешь, а не наоборот!
        Алексей прокашлялся явно удивленный ее грубостью.
        - Соня, девочка, - начал он на удивление спокойным голосом, - Раз уж на то пошло, особых возражений с твоей стороны я не услышал.
        - Не смей называть меня так! Я больше не твоя девочка, - закричала Алмазова, со всех сил стараясь не разреветься, - И да, я не возражала. Наоборот, настаивала. А все потому, что люблю тебя! Не смотря ни на что. Но, не переживай…Больше не потревожу.
        В отчаянье, девушка смахнула графин с водой со стола. Тот, с жутким грохотом, разбился вдребезги. Пользуясь минутным замешательством Гордеева, она выбежала из кухни. Из-за стоящих в глазах слез, ничего перед собой уже не видела. Входную дверь по памяти искала.
        - Соня, остановись! - Алексей следовал за ней.
        В панике, она принялась дергать за ручку. Черт! Заперто.
        Гордеев подошел вплотную, и резко развернул к себе лицом. Он тяжело дышал. Глаза полыхали безумием.
        - Ключ у меня.
        - Так открой уже эту паршивую дверь!
        - Чтобы ты ушла?
        Отчего-то столь суровые нотки в его голосе, отозвались в ее теле неописуемым трепетом.
        - Не понимаю, - только и смогла выдохнуть девушка.
        - Отвечаю на твой вопрос - ты очень много для меня значишь. Даже слишком много, Соня. И единственное, о чем прошу - никогда не лги мне, девочка. Никогда!
        Сердце похолодело от ужаса. Есть ведь еще кое-что…О чем Алексей не знает.
        - Никогда, - вторила она ему, отгоняя от себя плохие мысли. До ужаса мечтая о поцелуе, - Никогда больше.
        - Иди ко мне, - прохрипел мужчина, расстегивая ширинку на ее брюках.
        Сердце девушки готово было выпрыгнуть из груди, когда пальцы Алексея проникли под трусики, и принялись откровенно ласкать ее и без того пульсирующую плоть. Слишком откровенно. Слишком умело, и развратно. Соня застонала, рефлекторно раздвигая бедра шире, чтобы ему было удобнее. Его губы были столь горячи, а поцелуи страстны, и требовательны, что перед глазами все поплыло. От брюк она избавилась сама, стоило Гордееву прерваться ненадолго. Не мешкая, Алексей расстегнул собственную ширинку, выпуская на свободу до предела возбужденный член. При одном взгляде на него, Соню бросило в дрожь.
        - Лешик…
        - Соня?
        - Возьми меня. И как можно, скорее!
        - Скорее?
        - Ага, - выдохнула она, предвкушая дальнейшие события, - Не пропадать же добру. Ох…
        Мужчина подхватил ее под бедра, и прижал к стене, вклиниваясь прямо между ног.
        - Когда ты уже прекратишь болтать, и начнешь издавать более примитивные звуки?
        - Сразу, как только ты…
        Отодвинув в сторону кружевные трусики, Алексей погрузился в нее на всю длину. Одним толчком. До упора.
        - Да!
        Мужчина вышел из нее, но тут же вернулся. Только гораздо быстрее и жестче. Острые коготки тут же впились в его плечи.
        - Да! - Соня сдерживать стоны уже не могла, - Еще!
        - О, черт! - Раздался опешивший голос Андрея, - Вы совсем уже охр*нели? В спальне этими делами заниматься не судьба?
        Гордеев, стиснув зубы, поставил девушку на ноги, и загородил собой. Соня же, от стыда, даже пикнуть была не в состоянии. Спрятала пылающее лицо на груди Алексея.
        Мужчина через плечо взглянул на брата. Тот, прикрыв лицо руками, двигался в сторону лестницы.
        - Глаза бы мои вас не видели, извращенцы! Мне с этими воспоминаниями всю оставшуюся жизнь психиатра посещать.
        - Не переживай, - прохрипел Алексей сбившимся голосом, - Я оплачу твои сеансы.
        - Лучше яхту мне оплати, - буркнул молодой человек, - На врача сам заработаю.
        Дождавшись, когда Андрей скроется в своей комнате, Гордеев отстранился от девушки. Соня была на грани обморока. Испуганная. Потерянная. Пристыженная.
        - Твою-то мать, Соня! - Прошептал он, целуя ее в макушку, - Я с тобой обо всем на свете забываю.
        - Боже, как мне теперь ему в глаза смотреть?
        - Как и прежде.
        - Легко сказать!
        - Продолжим наверху?
        - Нет! - Соня отчаянно замотала головой, чем вызвала улыбку на лице Алексея. - Я домой. Нужно еще с мамой поговорить…
        - Не нужно, - мужчина ласково коснулся ее щеки, - Когда ты в следующий раз ночуешь у Лизы?
        То ли напряжение сказалось, то ли последствие пережитого шока, но Алмазова прыснула со смеха.
        - В летний период я ночую у Лизы три раза в неделю.
        - Да твоей подруге просто цены нет!
        - Постарайся вбить это в голову Похомову. Он мне за нее приличный калым должен!

* * *
        Сквозь легкую дремоту, Похомов услышал навязчивое дребезжание телефона. Осторожно, дабы не разбудить Лизу, вышел в гостиную.
        - Цел? - голос отца звучал, как всегда, спокойно. Но, Дмитрий прекрасно понимал, каких трудов ему это стоит.
        - Уже доложили?
        - В мельчайших подробностях.
        - Это избавит меня от объяснений.
        - Сын, - Аркадий выдержал паузу, - Сегодня утром я получил посылку, которая предназначалась тебе…
        - Что там?
        - Рука.
        - Что? - Борзый рявкнул так, что заболели голосовые связки. - Какая еще, нах*р, рука. Ты в своем уме, бать?
        - Мужская, - последовал жесткий ответ, - Отрубленная по самый локоть. С большой буквой «Б» на коже!
        Казалось, еще секунда, и телефон разлетится в его руках на мелкие щепки - столь сильно он стиснул ладонь. В голове стало так пусто, так тихо, что собственное дыхание ощущалось сильнейшим раскатом грома. Память тут же вернула Дмитрия на несколько часов назад. К парнишке, которому и двадцати то наверняка не было. К наивному парнишке, который пытался решить все дипломатией, и неумело защитить своих друзей. К парнишке, которому собственноручно поставил эту метку. Борзый от досады застонал.
        - Стервятники! - зло выплюнул мужчина, - Он ведь зеленый совсем был!
        - Еб*ный в рот, Дима, - взорвался Аркадий, - Какого черта происходит? Куда ты влез?
        - Не поверишь, даже лезть ни куда не пришлось…
        - Это сучий беспредел! А беспредела в своем городе я не потерплю!
        - Да нет, отец. По ходу, это вызов! Мне. Тебе. Нам. - Отмалчиваться Борзый не собирался. - Не знаю, как ты, а я его принимаю.
        Раздраженно нажал отбой, борясь с нестерпимым желанием шваркнуть телефон о стену. Жажда никотина стала нестерпимой, но как назло, сигареты закончились. Бл*дь, как все во время-то. Ничего не скажешь!
        - Дима…
        Шлепая босыми ногами по паркету, в гостиную вошла Лиза. Борзому хватило пары секунд, чтобы оценить ее состояние. Встревоженный взгляд, учащенное дыхание. Слышала разговор, как пить дать! Укутанная с ног до головы в простыни, Лиза выглядела такой растерянной и уязвимой, что Дмитрий невольно стиснул зубы. Она с таким трудом уснула после своего ночного воспоминания-кошмара…Вздохнув пару раз полной грудью, дабы вернуть самообладание, Похомов, как можно беспечнее, плюхнулся в ближайшее кресло. Закинув руки за голову, жестом указал на собственное колено.
        Что-то промелькнуло в ее взгляде. Дмитрий не успел разглядеть.
        - Не хватает фразы «К ноге!», - Слабо усмехнулась Карпова.
        - К ноге, Мышонок! - Не заставил просить себя дважды мужчина.
        Вопреки всему, девушка не шелохнулась. Лишь задумчиво прикусила губу, взвешивая все «за» и «против». Наконец, гордо расправив плечи, Лиза сделала крошечный шаг вперед.
        - Не из-за того, что ты приказал, - для чего-то поспешила пояснить Карпова, приближаясь все ближе.
        Борзый очень внимательно следил за каждым ее движением. Как девушка, столь юная, может быть такой грациозной. В голове не укладывалось. Одним словом, чемпионка. Даже в жизни держится, словно на танцполе.
        - Серьезно? - Черная бровь изящно изогнулась, демонстрируя удивление, - Тогда почему же?
        Ответ был прост:
        - Не знаю. Наверное, сама так хочу…А разве это плохо?
        Лизавета с долей настороженности и смущения посмотрела в глаза Борзому.
        Твою-то мать! Теперь он понимал, почему многие войны в истории начинались из-за женщин. Когда сердце в груди от бешеных ударов заходится, а от жажды обладания просто сатанеешь, всю свою никчемную жизнь на кон поставишь, ради хоть одного вот такого взгляда.
        Дмитрий вскочил на ноги быстрее, чем успел осознать. Секунду назад спокойно сидел, наблюдая за девушкой. А мгновение спустя, с неимоверной силой к себе ее прижимал.
        - Чертовски медленно ходишь деточка, а я не привык ждать. - Невозмутимо фыркнул Борзый. - Так чего ты там хочешь?
        Словно обжегшись о пламя, бушующее сейчас в его взгляде, Лизавета инстинктивно дернулась, пытаясь вырваться. Это заставило мужчину стиснуть ее еще сильнее.
        - Моя. Помнишь? - хриплым шепотом произнес Борзый, склонившись к девичьему уху. Сопротивление ослабло.
        Он видел, как мурашками покрывается ее кожа. Как неестественно блестят глаза, а щеки заливает предательский румянец. От подобного зрелища просто голову потерял! Все проблемы разом на второй план отошли. Перестали иметь всякое значение.
        - Помню…
        - Умная малышка.
        - На кого ты кричал?
        Похомов помрачнел. Столь невинный вопрос отрезвил его ничуть не хуже, внезапно упавшего на голову кирпича. Тяжело вздохнув, отстранился.
        - Мы с отцом крайне редко мило беседуем. Я на взводе. Он тоже. Тем более сейчас, когда…возникли осложнения, по одному делу. К слову, о делах. У меня сегодня несколько важных встреч. Осваивайся пока, а я отъеду часа на три.
        - Я думала, ты отвезешь меня домой, - Девушка сама того не замечая, стиснула укутавшие ее простыни.
        Дмитрий скрестил руки на груди, всем своим видом демонстрируя нетерпение. - Разве я не ясно выразился вчера?
        - Так нельзя. Я…Я должна уйти.
        - Это опасно.
        - Вовсе нет.
        - С головой совсем плохо, ребенок? Тебе опасно там появляться! До тех пор, пока я не буду уверен в обратном, ты будешь жить здесь.
        - У тебя все слишком просто, - голос девушки дрогнул, выдавая ее напряжение.
        - Не имею привычки все усложнять.
        - Это я, слава Богу, заметила. Только как мне быть? С работой? С тренировками? С друзьями? Я молчу о том, что даже зубную щетку с собой не взяла, не говоря уже про одежду.
        Борзый плотоядно улыбнулся.
        - Осваивайся, Мышонок. К вечеру ни от одной из этих проблем не останется и следа. Только верь мне.

* * *
        Говорят, холодная вода отрезвляет мысли. Что ж, именно это ей сейчас и требовалось. Лизавета плеснула себе на лицо пару пригоршней ледяной жидкости. Пробрало до мурашек, однако мозги на место не вправило. Умом понимала, что это вынужденная мера, вот только сердце слушаться не хотело. С другой стороны, Дмитрий же не предлагал ей жить вместе. Он просто предложил жить тут. Под одной крышей. Потому что здесь безопасно. Сложно найти в Питербурге жилой комплекс, который охранялся бы лучше. Она должна быть благодарна.
        - Осваиваться, так осваиваться! - Улыбнулась своему отражению, со всем оптимизмом, на который была сейчас только способна. Наполнила ванну теплой, как парное молоко, водой. Добавила ароматную пену, тонизирующую соль. Спустя сорок минут, Лизавета чувствовала себя совершенно иначе. Бодрой и спокойной. Нет. Страх не ушел. Да и вряд ли уйдет. Но, мысли прояснились, и появилась твердая уверенность в правильности своего решения. Она останется здесь. С ним. И плевать, что всякий раз в его присутствии колени подкашиваются. Что ему всего двух дней хватило, чтобы превратить неопытную девственницу в одержимую страстью особу, которую она не узнавала в собственном отражении. Тем не менее, подвергать Соню, либо Андрея лишнему риску, проживая у них, Карпова не собиралась. Она своими глазами видела, на что способны эти люди.
        - Ох, мама…Что же ты от меня скрывала все эти годы? Чего не успела сказать?
        Стараясь не хандрить, и занять себя хоть чем-то, Лизавета принялась исследовать квартиру Похомова. Та оказалась большой и просторной. Благодаря панорамным окнам в гостиной и спальне, комнаты были практически залиты солнечным светом. Искусно подобранная мебель в стиле хай тек, ни капли не загромождала пространство, наоборот, визуально расширяла его. Продуманный до мелочей интерьер, исключал все лишнее, ограничиваясь диваном, парой кресел, журнальным столом и мини-баром. Общую картину дополняли висящая на стене плазма, брошенная на пол шкура какого-то животного, и строгие шторы. Все точно, четко, лаконично. Несмотря на кажущуюся простоту, Лизавета прекрасно понимала, что дешевых и не качественных вещей у Дмитрия просто нет. Этот мужчина, действительно, всему знал цену. Лиза так же заметила, что он любил свободу. Простор. Наверняка, именно поэтому, в спальне стояла лишь кровать с прикроватными тумбами. Шкафом служила огромная гардеробная на противоположной стене. Интерьер кухни и прихожей был более традиционным, а рабочий кабинет мало чем отличался от того, что Карпова видела ранее в его клубе. Так,
парой деталей.
        - Боже мой! Клуб!
        Лиза только сейчас осознала, что прошло уже почти два дня с тех самых пор, как она в приступе ревности сломала сим–карту. В клубе. Взглядом отыскав на столе Дмитрия телефон, принялась лихорадочно набирать до боли знакомый номер.
        - Алло, - раздался в трубке настороженный голос подруги.
        - Соня, это я…
        - Лизка, ну наконец-то! Неужели, так трудно включить телефон, и черкнуть пару слов. Например: «Ребята, я все еще жива. Кажется, в планы этого дикобраза моя смерть не входит»! И вообще, откуда ты звонишь? Почему номер не определяется? Впрочем, не важно. Я сейчас приеду, и ты мне все…
        - Я не дома, - Карпова оборвала подругу на полу слове, - И не знаю, когда попаду туда вновь.
        - Как это понимать?
        - На нас напали вчера вечером.
        В трубке повисло тягостное молчание.
        - Без последствий, надеюсь? Ты в порядке?
        - Да. В порядке.
        - Наверное, поздно об этом говорить, но ты знала, что из себя представляет Дмитрий. Какой образ жизни ведет…
        - Дима здесь не при чем. Они даже не знали, кто он такой, когда дорогу нам преграждали. Им…нужна была я.
        Алмазова судорожно втянула в себя воздух.
        - Не может быть, - почти шепотом произнесла девушка, - Господи, сделай так, чтобы я ошибалась…
        - Сонечка, успокойся. Впервые за все время слышу, как ты к Богу взываешь! Что с тобой?
        - Кое-что произошло за время твоего отсутствия. И я боюсь, очень-очень боюсь, Лиза. Боюсь, что одного отца ему стало не достаточно. Что он решил повлиять на мое решение, угрожая еще и друзьям! С*ка!
        - Ты сейчас Заруцкого имеешь в виду?
        - Да.
        - Не знаю, что и сказать. Дима думает, что этот инцидент напрямую связан с прошлым моей семьи.
        Подруга вновь замолчала, и Лизе показалось, что та готова разрыдаться от безысходности.
        - Соня…Только не молчи. Только не сейчас, умоляю тебя!
        - Я виделась с ним. Вчера. Рано утром.
        - С Макаром? Господи, зачем? Ты совсем с ума сошла?
        - Как мне найти тебя? - Проигнорировала ее вопрос Алмазова.
        - Я у Дмитрия. Точный адрес не знаю.
        - К счастью, это меньшая, из моих проблем. Жди.

* * *
        Словно разъяренный гепард, Борзый ввалился в свой кабинет. Едва дверь с косяка не снес. Короткий рык «Меня не для кого нет» в сторону Инги, говорил о многом. Сокол вопросительно посмотрел на друга, отвлекаясь от электронных отчетов и таблиц.
        - М-да, я даже покойников румянее видел. Чего бледный такой?
        - От*бись!
        - Стало быть, спрашивать, как с отцом поговорил, не стоит.
        - Однозначно.
        - Неужели, все на столько хер*во? Я из твоего звонка мало что понял.
        - Дай закурить, - Дмитрий прислонился к стене. Пятерней взъерошил волосы.
        - Дим, ты глаза бы, что ли разул. Рядом с тобой. На столе.
        Несколько минут прошли в полной тишине. Пока Похомов не закурил. Не затянулся до одури. Не развалился на рабочем кресле, расслабляя затекшую от напряжения шею.
        - Не понятно, что с парнишкой этим. То ли просто руку отрубили, то ли порешили на каком-нибудь пустыре.
        - До боли знакомая история, - Горько усмехнулся Соколовский.
        Борзый стряхнул пепел с сигареты:
        - Установи наблюдение за коморкой той, и выбери лучшего из нашей службы безопасности для ее охраны. Самого лучшего. Чтобы, словно тень, незаметен был. Но, в то же время, глаз с нее не спускал.
        - Ты уверен? - с недоверием в голосе поинтересовался Сокол.
        - Да.
        - Она знает?
        - Нет.
        - Может все же…
        - Я не оставлю ее без защиты! - Похомов молниеносно вскочил на ноги, и заметался по комнате. - Бл*дь, Паша, ты даже не представляешь, что сейчас у меня в душе твориться. Я никогда не думал…Я…Ааа, Сука!
        - Тише, брат, - Соколовский, преградив путь другу, ободряюще сжал его плечи, - Успокойся. Какие у тебя соображения по поводу воспоминаний рыжей?
        Вопреки всему, Дмитрий расслабился. Пашка был прав. Ой, как прав. Время тикает. Пора мозги включать. Заруцкий никогда не останавливался не достигнув своей цели. По головам па*ла шел. По трупам. Но, шел!
        - Не знаю, - Борзый плотно стиснул зубы. Быть в неведение он не любил. - Вариантов много. Более вероятный из них - в девяностые у ее отца отжали бизнес, а заодно и на тот свет отправили.
        - Возможно, - задумчиво протянул Пашка, - Но…
        - Что «но»?
        - Борзый, ты же сам знаешь, как это делалось. Пришли. Отжали. Закопали. Ушли. Никто, просто так, не стал бы устраивать показательную казнь ее матери, спустя столько лет.
        - Не думаю, что это казнь была. Может, просто я уже гоню. И нет связи, между этими событиями. Отморозков много по стране гуляет.
        - Не скажи. Твоя чуйка нас никогда еще не подводила.
        - Что ж, поживем - увидим.
        ГЛАВА 14
        - Лизка! - Подруга вцепилась в Карпову мертвой хваткой, стоило той открыть дверь. - Как же я соскучилась!
        При виде близкого человека на сердце у Лизы потеплело. Она, что было сил, стиснула ее в ответ. Несколько секунд они просто стояли молча. Наконец, Соня отстранилась.
        - Как тебе удалось пройти? - не скрывая своего восторга, заговорчески прошептала Лизавета, - Здесь же куча охраны, и камеры на каждом шагу.
        - С этим-то как раз проблем не возникло. - Отмахнулась девушка. - Позвонила Алексею, Алексей Дмитрию, Похомов на пост охраны, и я уже тут. Кстати, совсем забыла.
        Алмазова величественной походкой зашагала в сторону лестницы:
        - Эй, мистер! Ты сумку мою принес?
        Лиза засмеялась. Это была ее Соня. Жизнерадостная и веселая. Но, улыбка сползла с лица, едва она увидела размеры той самой сумки.
        - Ты случаем не весь свой гардероб сюда перетащила?
        - Во-первых, не мой, а твой. Во-вторых, таково было условие твоего гангстера.
        - В смысле?
        - В прямом. Судя по тому, что шастаешь в его футболке, одеть тебе нечего. Теперь есть. Причем, на все случаи жизни. Оказывается, тратить чужие деньги так приятно! Еле остановилась.
        - Соня! - Возмущению Карповой не было предела, - Ты что наделала?
        - Так и будешь держать меня на пороге?
        - Нет, разумеется…
        Отошла в сторону, пропуская подругу внутрь.
        - Вот и славно.
        Алмазова захлопнула за собой дверь.
        - Ты серьезно купила все это на деньги Дмитрия?
        Лиза до последнего пыталась убедить себя в обратном. Соня театрально закатила глаза, и схватилась за сердце.
        - Скажи мне, рыжик, ну что плохого в том, что мужчина оказывает тебе знаки внимания, защищает, подарки дарит?
        Лиза нервно сглотнула, стараясь не смотреть подруге в глаза.
        - Это дорого!
        - Это подарок!
        - Я не могу принять его, потому что…потому что, это слишком дорого.
        - Не надоело еще попугая из себя изображать?
        - Хватит, Соня! Я не могу…
        - Но, ведь наши с Андреем подарки ты принимаешь. Скрепя зубами, но принимаешь же.
        - Не сравнивай. Вы, практически, моя семья.
        - Хорошо, - Алмазова насупилась, давая понять, что просто так от своего не отступит, - А как же тогда Алексей?
        Лизавета всплеснула руками:
        - Да причем тут Алексей?
        - Его подарки ты принимаешь, и глазом не моргнув. Ведь именно он спонсирует ваши с Андреем тренировки. Чемпионаты. Все, вплоть до костюмов. Это очень дорогой подарок.
        - Но, с Алексеем я не сплю! - в сердцах выкрикнула девушка.
        - И, слава богу! Я была бы оооочень против данного события!
        - Мне нечего дать ему взамен…
        Соня заботливо перехватила ее руки. Слегка сжала, удерживая.
        - А он разве просит? - Вкрадчиво поинтересовалась девушка. - Хоть что-нибудь от тебя требует?
        - Нет, - словно со стороны, услышала свой голос Карпова. - Ничего.
        - Тогда в чем проблема? Мне Гордеев вообще ничего не дарит. Это я обижаться должна. Такие люди, как Похомов, всегда озвучивают свои требования сразу. И если он до сих пор этого не сделал, значит, его все устраивает.
        - Я понимаю, что выгляжу сейчас, как дура последняя, но я боюсь, Соня. Боюсь, что очень быстро ему надоем. Что пересытиться моим обществом. Пересытиться мной. Нельзя нам жить вместе.
        Алмазова окинула ее таким взбешенным взглядом, от которого Лиза замерла на полу слове. Соня же загадочно улыбнулась:
        - Эй, Димуля! Где ты, умник? Ау!
        - Соня!
        - Что, Соня? Ты себя вообще слышишь? Надоест она! Гляньте! А ничего, что его дома почти не бывает? У него дел выше крыши. Когда ты надоесть успеешь? И вообще, этот чувачок за встречу с тобой Бога благодарить должен. Ты лучшее, что могло с ним произойти! Даже не сомневайся.
        Лиза начинала понемногу успокаиваться. Гневная тирада Алмазовой вызвала улыбку на ее лице.
        - А что я бабушке скажу? Скрывать долго не смогу. Соседки сплетни распускать начнут, и до нее дойдет.
        - Скажи, что уезжаете с Андреем на закрытую тренировочную базу. На месяц, например. Вы ведь уже несколько раз туда уезжали в летний период. Она ничего и не заподозрит.
        - Ты права! Не понимаю, как я могла об этом забыть!
        - То-то же, - засмеялась Соня, затаскивая чемодан в спальню, - Даже и не знаю, что бы ты без меня делала!

* * *
        Домой Борзый вернулся поздно. Хоть и торопился, подгонял сам себя, в пару часов уложиться не удалось. Бесконечные дела. Встречи. Вроде и все правильно делал, как обычно. Однако, мысли его были далеки от рабочего русла. Даже Сокол заметил, не упустив возможности отпустить пару шуток по этому поводу. К счастью, день не бесконечен! Сейчас же, поднимаясь в панорамном лифте на самый последний этаж, где располагалось его жилище, он мечтал лишь об одном - поскорее стиснуть ее в своих объятиях. Целовать дико. До умопомрачения. Забыть обо всем на свете. Сорвать одежду и…
        - Борзый, ты чего? - усмехнулся Пашка, очень не вовремя напросившийся в гости, - Глаза-то как засияли. Вы уж дождитесь, пока я свалю. А то при мне тр*хаться начнете!
        - Не переживай, - оскалился, хрустнув позвонками затекшей шеи, - Ты поймешь. Уверен, уловишь тот самый момент, когда станешь лишним.
        - А может, вовсе и не лишним? - продолжал глумиться Соколовский, - Одна голова, как известно, хорошо. Но, две-то лучше.
        - Я тебе сейчас всеку, Паша! Вот ей Богу!
        - Да расслабься ты. Шучу же!
        - Шутник х*ров. Протеже твоя из города свалила?
        - Да. Вчера еще.
        - Хорошо.
        - Согласен.
        Лифт остановился, доехав до места своего назначения, выпуская мужчин наружу.
        - Проконтролировать бы не помешало. Займешься?
        Не отрывая взгляда от Соколовского, Борзый нащупал замочную скважину, вставил ключ, и пару раз перевернул.
        - Не слишком ли, дох*я ты от меня хочешь? У тебя так-то секретарь Инга, а не я!
        Дмитрий пожал плечами:
        - Я же не настаиваю. Просто спрашиваю. И тебе прекрасно известно, что она мне нужна для бумажных дел, и прочей шелупони. Подобные вещи никогда ей не доверю!
        - Чтоб я провалился, - жалостливо прокряхтел Сокол, стоило им войти внутрь, - Как же пахнет вкусно. Аж, жрать захотелось!
        - Тебе лишь бы пожрать, - усмехнулся Дмитрий. Про себя же отметил, что пахнет, на самом деле, изумительно. Да и квартира сияет, словно начищенное золото. В воцарившейся тишине, слышал осторожные шаги в сторону прихожей. Бл*дское сердце в груди забухало с утроенной силой. Вот сейчас. Секунда. Еще одна. Еще.
        - О! Рыжая! Привет!
        Пашка каким-то образом увидел ее раньше. Если быть честным, хотя бы с самим собой, то Дмитрий просто не мог произнести ни слова, в тот момент, когда Лиза вышла в прихожую. Поэтому уступил пальму первенства другу. И одновременно злился из-за того, что она столь радостно бросилась в объятия Соколовского.
        - Паша! Хорошо выглядишь.
        Сокол отпустил девушку и покосился на друга:
        - Ну, хватит нежностей, Рыжуля. А то, Борзый мне уже мысленно кишки вспарывает. Я прав?
        Похомов хмыкнул, прислоняясь спиной к стене:
        - Нет. Всего лишь мочусь на твою могилу.
        Лиза переключила свое внимание на него, и Дмитрию стало жарко от ее взгляда. Она словно одобрения сейчас ждала. Похвалы что ли. Все это вперемешку со смущением и нерешительностью его просто с ума сводило. Скользнул по ней оценивающим взглядом, сверху вниз. Волосы собрала в пушистый хвост, перетянув резинкой на самой макушке, тем самым оголив изящную шею. На ней сейчас красовался легкий летний сарафанчик из невесомого шифона темно синего цвета. Покрой с завышенной талией еще больше подчеркивал грудь девушки. Красивую. Полную. Он не был длинным, что Борзого просто не могло не радовать.
        - Подожди-ка нас в зале, - бросил Соколу, даже не гладя в его сторону. - Иди ко мне, мышонок!
        Не дожидаясь ответа, резко дернул ее на себя.
        - Ты поздно, - прошептала Лизавета прямо ему в губы.
        - Знаю. За мной косяк. Возмещу.
        - Хорошо.
        - Помнишь наш утренний разговор?
        Лиза кивнула, настороженно глядя в его глаза.
        - Беспокоиться не о чем.
        - Серьезно?
        - Да. На тренировки тебе не нужно - наставница взяла отпуск на целый месяц, начиная с завтрашнего дня. Правда, пришлось ее об этом слезно попросить. С работой Гордеев готов подождать. С одеждой и зубной щеткой вопрос, вроде как, тоже решен и…
        - Спасибо, - договорить Лиза ему не дала. Вцепившись мертвой хваткой в тонкую ткань футболки, припала к мужским губам своими горячими губами. Подавлять желание больше не удавалось. Борзый с каждой секундой воспламенялся все больше и больше. Все сильнее и сильнее сжимал Лизу в своих руках, с остервенением отвечая на поцелуй. В порыве страсти стянул резинку с ее волос, и швырнул куда-то. Начал лихорадочно ощупывать девушку, в поисках скрытого замка, либо другого приспособления, благодаря которому он мог бы освободить свою девочку от одежды.
        - Дима, - тяжело дыша, Лизавета отстранилась, - У нас же гости.
        - Да черт с ним. Я хочу тебя!
        - С ума сошел? Так нельзя!
        - Бл*дь! Да что ж за день такой? - Процедил он сквозь зубы. - Обувайся. Живее. Пойдем в машину.
        - Но…
        - Сокол найдет, чем себя занять!
        - Там Соня. И ей нужно с тобой поговорить.
        Дмитрий обреченно уткнулся лицом в ее макушку, и простоял так несколько секунд. Прижимая к себе. Восстанавливая дыхание, а вместе с ним полностью разрушенный самоконтроль. Докатился.
        - Дай мне минуту.
        - Я взяла на себя смелость… И приготовила ужин.
        - Весьма кстати. Я голоден.
        Во всех смыслах этого слова, ребенок! - сказали его глаза.
        - Не ты один.
        - Я не ослышался? - Брови мужчины поползли вверх от удивления. - Черт! Лиза, это не честно. Особенно сейчас. Не распаляй меня еще больше, если все равно, планируешь обломать в конечном итоге!
        - Слово «честно» и ты, просто несовместимы, Похомов!
        В пороге стояла Соня, и очень хитро улыбалась.
        - Алмазова, - хищно оскалился Борзый, - Че ты выперлась? В гостиной не сидится?
        - Ух! Какой ты гостеприимный.
        - Не отрицаю. Я самый, мать твою, гостеприимный человек на свете!
        - Дима, - Лиза нежно провела по его груди, вновь приковывая к себе внимание, - Может, сперва, поужинаем?
        - В отличие от тебя, маленькая нахалка, игнорировать твой голод я просто не в силах.

* * *
        Ужин прошел в напряженной атмосфере. Давящей. Если быть точнее, практически в полной тишине. Не выдержав, Дмитрий ушел в свой кабинет. И лишь там, развалившись в кресле за рабочим столом, с наслаждением упиваясь парами никотина, он, наконец, расслабился.
        В дверь мягко, но уверенно постучали.
        - Заходи.
        Алмазова! Он был уверен, что это она, и не ошибся.
        Бегло осмотрев помещение, как бы между делом, девушка заговорила.
        - Мне следовало сразу рассказать, - Соня выразительно посмотрела на Борзого, - Но, тогда я еще не знала, могу ли тебе доверять.
        Борзый едва табачным дымом не подавился. Недовольно взглянув на сигарету, словно та и была виновата во всех бедах, затушил ее одним уверенным, доведенным до автоматизма, движением. Настроение и так ни к черту было, но, видимо, карма решила сегодня отыметь его по полной. Судя по напряженному состоянию Алмазовой, хороших новостей не ожидалось.
        - Давай на чистоту, Соня. Ты и сейчас в этом не до конца уверенна. Так?
        - Так.
        - Сядь, - жестом указал девушке на ближайший стул.
        Замешкавшись на несколько секунд, девушка все же присела на самый край. Скрестила руки не груди, подсознательно защищая себя.
        - Что бы ты сейчас ни сказала, все останется между нами.
        - Это касается моего отца.
        Дмитрий вглядывался в ее лицо, и не узнавал. Вся уверенность в собственных силах из нее будто испарилась. Лишь внешняя оболочка осталась прежней. Привлекательной. Сексуальной. Пока…
        - Знаю.
        - И…Заруцкого. Макара.
        - И это, к несчастью, тоже.
        - Ты сказал однажды, что наши отцы…Мой и твой…В хороших отношениях.
        - Пытаешься сказать - друзья? Да. Все так.
        - Дмитрий, он исчез. Пропал. Испарился! Я узнала, что ни в какую Москву папа не уезжал. На него завели уголовное дело, и выпустили на время следствия из-под стражи. Под залог и подписку о невыезде. Не стал бы он так подставляться. Я знаю это наверняка. Однако, и домой папа не вернулся. Теперь никто не знает о его местонахождении. В голове не укладывается, что могло случиться…Я скоро с ума сойду.
        Ладони Борзого резко сжались в кулаки. Казалось, даже скрежет зубов раздался в полнейшей тишине кабинета. Неужели?!
        - От кого ты это узнала?
        Простой вопрос, требующий такого же простого ответа. Но, секунда. Другая. Тишина! Соня отвела взгляд, опасаясь смотреть в глаза этому мужчине. Особенно сейчас. Когда каждой клеточкой своего тела ощущала его ярость. А вот злить Похомова в ее планы не входило.
        - Помоги мне. Помоги найти отца. Я очень за него волнуюсь.
        На свой страх и риск проигнорировала Дмитрия.
        В считанные секунды Борзый обогнул письменный стол, и словно нашкодившего котенка, сдернул девушку со стула. Схватил за подбородок, вынуждая смотреть прямо в глаза.
        - Неудачное время для игр выбрала!
        - Ты рехнулся что ли? - Соня испуганно дернулась, что случилось с ней не часто.
        - От кого, Соня? Этой информацией владеют лишь четыре человека в городе!
        - От Макара.
        - Бл*дь! - Похомов отпустил ее так же резко, как и схватил. Заметался по комнате, пытаясь сдержать рвущиеся наружу маты и проклятия. Решив, что по-другому никак в руки себя не взять, саданул пару раз о ближайшую стену. Шумно выдохнул.
        Теперь его внимание было сосредоточено только на деле. Холоден. Собран. Беспринципен.
        - А теперь, вещай, Алмазова! Все. С самого начала.
        - Ты точно меня не придушишь? Может, друга твоего позовем, на всякий случай?
        - Соня! - Стальные нотки в его голосе ничего хорошего не предвещали.
        - Он шантажирует меня.
        - Как давно? Чем?
        - Хорошо, - Алмазова набрала в легкие как можно больше воздуха. - Все началось перед самым чемпионатом. Лиза и Андрей уехали на соревнования, а я осталась одна. Бесцельно по магазинам шарахалась, по ресторанам. В один из дней, меня выловили его люди. Застали врасплох. В машину к нему затолкали. Так наше знакомство и состоялось. Макар сказал, что отца не сегодня-завтра посадят. И что единственный способ вытащить родителя из этой трясины - выйти за него замуж. Только в этом случае, он сделает так, чтобы из дела исчезла главная улика. Без нее обвинение развалится. А отца не закроют. Время на размышление дал. Сама обходительность. А позавчера в клубе, ко мне подошел его человек. Встречу назначил.
        - Надеюсь, ума хватило проигнорировать «приглашение»? Сидеть тихо и не высовываться?
        Девушка обреченно вздохнула:
        - Ммм…Вчера утром состоялась наша встреча. С Заруцким.
        - О, Всевышний, дай мне сил!
        - Это должны быть мои слова. Тебе так не кажется?
        - Не отвлекайся. Как переговоры прошли?
        - Ну, скажем так, бывало и лучше. Макар ищет отца. Как одержимый, ищет. Рассказал мне, что пределы Санкт-Петербурга он не покидал. И еще раз про условия напомнил.
        - Ясно. Что по этому поводу Гордеев говорит?
        Алмазова столь резко вскинула голову, что захрустели позвонки. Побледнела, как полотно, да и дышать стало нечем.
        - Он не знает, - задумчиво произнес Похомов.
        Утверждение. Вовсе не вопрос.
        - Нет.
        - Почему?
        - Не хочу, чтобы Алексей был в этом замешан. Он не создан для ваших бандитских разборок.
        Дмитрий, как ни держался, а со смеху все же прыснул.
        - Кто-кто не создан? Гордей? Я бы на твоем месте лучше изучил человека, с которым спишь! А то даже обидно как-то за мужика.
        - Хватит ржать! - Соня окинула мужчину сердитым взглядом, - Речь о серьезных вещах идет.
        - Я, вроде как, тоже не шучу.
        - Обещай, что не расскажешь ему.
        - Чего ради мне это обещать? Прямо сейчас и позвоню.
        - Похомов, я тебя умоляю! - Голос девушки дрогнул, от переполнявших ее эмоций. - Не хочу. Понимаешь? Не хочу! Неужели этого не достаточно?
        - Расслабься. Это ваше с ним дерьмо. Я туда не полезу.
        - Спасибо. Обратиться к тебе за помощью - не самая лучшая идея, ведь отцу явно не на пользу пойдет, если будет замечен в связях с…С вами. Но, выбора у меня нет.
        - Лучше закрой рот, Алмазова. Пока лишнего не наговорила, просто заткнись. Хорошо?
        Соня недоуменно уставилась на мужчину.
        - В чем дело?
        - Прекрати идеализировать своего папашу, иначе, однажды сильно в нем разочаруешься. И у него есть свои скелеты в шкафу. Поверь. У человека, достигшего таких высот, их не может не быть.
        - Нет у него никаких скелетов. Я бы знала о них. Он чист, как стеклышко. Он - полковник ФСБ!
        - Соня, - обреченно выдохнул Борзый, - Ну ты то хоть иногда мозги включай! Неужели думаешь, что твой отец сколотил свое состояние легально? Что ни в чем ручки свои не замарал?
        - Да, - возмутилась девушка, - Именно так я и думаю!
        - Ну и дура!
        - Ты поможешь, или нет?
        - До сих пор не дошло? Мы в деле. Давно.
        - Не понимаю…
        - Исчезновение твоего отца из поля зрения Заруцкого не случайно. Нам нужно время. Очень нужно. Тебя Макар не тронет - ты же главный козырь. Единственная твоя задача - держаться подальше от него, и не реагировать на эти гнусные провокации.
        От изумления ее глаза стали огромными:
        - То есть…Ты хочешь сказать что…
        - Он у нас. Батя прячет его где-то от Макара. Где - не знаю. Но, Петр в полном порядке.
        Соня обессилено рухнула в стоящий рядом стул. Все детали головоломки начинали вставать на свои места.
        - Друзья…Ты сказал, что они дружили до тех самых пор, пока не оказались по разные стороны закона. Но это не так. Ты солгал мне. Они дружили ВСЕГДА! Твой отец помогает моему, потому что мой помогал твоему.
        - Поняла все же. Да, Алмазов всегда выручал нас. Не единожды.
        - Поэтому ты сказал, что и у него…Рыльце в пушку?
        - Ты и без меня знаешь ответ на этот вопрос.
        - О, господи! Так вот с чего все началось. Папа помогал Аркадию Михайловичу, но отказывал Заруцкому. Раз за разом. Все считали его неподкупным. Все, кроме Макара. И, в конце концов, Заруцкий не захотел быть, «как все» и пошел на таран. Внедрил своего человека в контору отца. Тот в свою очередь, быстренько вычислил его, и устранил. Боже, он, и правда, убил…Он виновен.
        Очертания лица Похомова Соня уже не видела из-за стоявших в глазах слез. Хотела вскочить на ноги, но они стали ватными. Не слушались.
        - Я всегда знал, что ты умнее, чем кажешься, Соня. Но, твой отец не убийца. Макар сам своих подставных вольнул. Только вывернул все так, что ни у кого сомнений не возникло. Все на Петра Петровича указывает. Не переживай, мы не оставим его без поддержки.
        Алмазова дерзко вытерла стекающую по щекам влагу, возвращая себе капельку самообладания.
        - У Заруцкого есть улики, подтверждающие, что это сделал папа. С ними он заявился к нам в дом, но все равно, получил жесткий отказ. Взбесился. Решил действовать через меня. Это понятно. Только какой смысл в нашей свадьбе?
        Борзый опустился на корточки рядом с девушкой:
        - Если ты выйдешь за него, он сможет вечно манипулировать твоим отцом. А улику готов уничтожить, чтобы двух зайцев одновременно убить. Тебя заполучить в личное пользование, и Петра на свободе оставить. При должности. И тогда у него руки будут развязаны окончательно. А этого допустить нельзя.
        - И что же мне теперь делать? Как же ему помочь?
        - Так быстро смирилась с мыслью, что Алмазов не столь идеален?
        - Он по-прежнему остается моим отцом. И я его люблю!
        Борзый хищно оскалился:
        - Другого ответа я и не ожидал.

* * *
        «Подожди! Я за тобой иду следом» - надрывался молоденький исполнитель, на одном из музыкальных каналов кабельного телевидения. Лизе, по сути, было все равно, под какую именно мелодию танцевать. Главное, не бросать хотя бы домашние тренировки. Иначе, когда вернется Ирина Павловна, им с Андреем точно не поздоровится. Да и времени свободного было навалом. Время…Лизавета остановилась перевести дыхание, и задумалась. Время быстротечно, и это не просто слова. Вроде, только вчера она переступила порог этой квартиры, а уже прошло больше трех недель. Почти месяц под одной крышей. Почти месяц в одной с ним постели. Последние воспоминания клеймили душу, порабощали, привязывали к Дмитрию толстенным металлическим канатом. Она чувствовала себя живой. Счастливой. Желанной. Девушка все утро пыталась отогнать от себя эти мысли. Когда заправляла постель. Когда умывалась. Когда завтракала. Когда разговаривала по конференцсвязи с Соней и Андреем. Она постоянно думала о нем, черт возьми! Сдалась. Проиграла. Даже сейчас, отвлекаясь на танцы, выкладываясь на полную силу, работая на пределе возможностей, ничего поделать
с собой не могла. Дмитрий все равно, перед глазами стоял. Она видела его большие сильные руки на своих бедрах. Огромные черные глаза, будоражащие кровь своим проникновенным взглядом. Мускулистое тело, смуглую кожу, спускающуюся вниз от пупка дорожку волосков. Невероятно мужественно. Чертовски сексуально.
        - Господи, я с ума схожу! - Лиза недовольно сдула с лица непослушную выбившуюся из хвоста прядь.
        В действительности, она очень сильно скучала по Похомову. Его практически не бывало дома из-за больших объемов работы. Приходил поздно вечером. Каждый раз. Если бы не друзья, которых, не смотря на изоляцию, видеть реже не стала, давно бы уже волком завыла. Настойчивое дребезжание телефона привлекло ее внимание.
        - Алло?
        - Проснулась? - Раздался в трубке соблазнительно хриповатый голос Похомова.
        - Давно, - Ласково промурлыкала в ответ, копируя его манеру растягивать некоторые слова.
        - Занята?
        - Да.
        - Чем?
        - Танцевала. Как ты?
        - Сложные переговоры. Очень тяжелые и не сговорчивые партнеры. На второй минуте общения возникло желание раскроить всем им череп, и до сих пор не отпускает. Отвлеки меня, мышонок, пока я не воплотил в жизнь задуманное.
        - Как?
        - Поговори со мной.
        - Мне очень не хватает тебя, - Выдохнула девушка, - Все бы отдала, чтобы ты оказался сейчас рядом.
        - Не ты одна!
        В голосе вновь появились властные нотки, от которых ее в дрожь бросало.
        - Приедешь? - Сердце радостно забилось в груди, наполняя тело жаркой истомой.
        Раздался его раздосадованный стон:
        - Не могу. Через час еще одна встреча. Даже добраться до тебя не успею.
        - Может тогда…Я могла бы приехать сама.
        - Исключено.
        - Почему? Мне не помешало бы развеяться.
        - Я сказал - нет! Это не обсуждается.
        - Видимо, ты сам не знаешь, чего хочешь! - Вспылила девушка.
        - Лиза?
        - Я не могу вечно сидеть дома. Чувствую себя домашним питомцем. Собачкой.
        - Лиза! - С нажимом. Жестко.
        - Нет. Даже не собачкой. Собак ведь выгуливают периодически. С*чкой. Вот! Именно с*чкой я себя и ощущаю.
        В телефоне повисло тягостное молчание. По неровному дыханию не трудно было догадаться, что он сейчас напряженно курит. Лиза не понимала, что вдруг на нее нашло. Словно пружина невидимая в ее душе взорвалась, вверх рванула, наружу эмоции выталкивая.
        - Успокоилась?
        Как всегда, невозмутим. Непрошибаем. Самообладание, достойное зависти. Лиза вздохнула полной грудью.
        - Да. Извини.
        - Мне это нравится.
        - Что именно?
        - Когда ты зубки свои скалишь. Кроха…Просто не представляешь, что я чувствую в эти моменты. Так и хочется пригвоздить тебя к кровати, и устроить хорошую порку.
        Лиза вспыхнула, как свеча. Лицо запылало от смущения, когда уловила всю двусмысленность последней фразы.
        - Я…У меня будет для тебя сюрприз. В твоих же интересах вернуться поскорее.
        - Мышонок, ей Богу, я плохо на тебя влияю. Вот уже и правила шантажа освоила.
        - С кем поведешься!
        - Со мной, Лиза. Только со мной.
        От неожиданного звонка в дверь девушка дернулась. Кто это мог быть? Друзья всегда заранее предупреждали о визите.
        - Дима, тут…
        - Слышу. Предельно осторожно, помнишь? Не сбрасывай вызов.
        Очень тихо, почти на цыпочках, она подошла к входной двери и взглянула в глазок.
        - Это Вика, - прошептала с облегчением, торопливо проворачивая ключ в замке. - Я позже перезвоню.
        - Привет, - улыбнулась Соколовская, акцентируя внимание на аппетитном торте, который сейчас держала на уровне груди. - Кто-то скучает в гордом одиночестве, а кто-то спешит составить ему компанию! Впустишь?
        - Дай-ка подумать, - Карпова для вида нахмурила брови. Не прошло и пары секунд, как рассмеялась. - Проходи, конечно! Что за глупости?

* * *
        Стрелка часов уже перевалила за полдень, а девушки все беззаботно болтали, даже не выходя за пределы кухни. Разделались почти с половиной десерта. Выпили не одну чашку чая. Лизавете было очень легко и свободно с Соколовской. Они расспрашивали друг друга о сокровенных вещах, и не менее откровенно отвечали. Но все же, в воздухе витала какая-то недосказанность. Не покидало ощущение, что Вика не просто посплетничать заскочила.
        - Тебе хорошо с ним?
        Вопрос застал Лизу врасплох. Осторожно чашку с горячей жидкостью на блюдце поставила, лишь после этого на гостью посмотрела.
        - Почему тебя это интересует?
        - Извини за бестактность. Просто… И мои отношения со стороны идеальными казались. А в действительности… Тем более, Димку знаю.
        - Да. Ответ на твой вопрос - да.
        - Здорово, - кивнув в подтверждение своих слов, Виктория уставилась в одну точку. - Искренне рада за вас. Похомову очень с тобой повезло.
        - Наверное, - машинально ответила Лиза, - Насколько хорошо ты его знаешь?
        - Достаточно. Мы с братом практически выросли в доме Похомовых. Паша везде меня за собой таскал, а так как они дружат с детства…В общем, сама понимаешь.
        Карпова вцепилась в руку девушки, что было сил.
        - Расскажи мне. Умоляю, Вика!
        Соколовская мило, но хитро улыбнулась. Ее глаза будто говорили «Ага! Так я и думала!»
        - Даже и не знаю, с чего начать. Мария Петровна - его мама, очень милая, спокойная, и простая, как три копейки. Нет в ней ни грамма заносчивости. Вместе с тем, безумно элегантная, экстравагантная, женщина. Ходячий пример для подражания, клянусь! Умеет преподнести себя в нужном ракурсе, легко располагает к себе людей. О, ты даже не представляешь, какое влияние она имеет на своего мужа. Аркадий Михайлович до сих пор на жену таким масляным взглядом смотрит, словно в целом мире никого, кроме них не существует! Я им порой завидую. Честно. Он как матерый котяра возле нее круги нарезает, будто вокруг миски со сливками. И это, если учесть род его занятий и репутацию! До сих пор не понимаю, как они вообще встретились? Словно из двух разных миров. Мария Петровна институт закончила, по профессии палеонтолог. А отец Дмитрия, насколько мне известно, всего-то девять классов средней школы. Но, встретились же. Влюбились. Что это, если не судьба?
        Лиза пожала плечами, заворожено слушая Викторию.
        - Вот и я не знаю. Но, они уже столько лет вместе, что и представить страшно. Хотела бы я, чтобы и меня вот так…любили.
        Вика запнулась на полуслове. Тяжело вздохнула. Лиза громко ахнула, увидев, что та прослезилась.
        - Эй! Ты чего? Что случилось?
        - Я не могу так больше, Лиза. Не могу…
        - Можешь загадками не говорить? Я мысли читать не умею!
        - Спрошу кое-что, - Вика облизала пересохшие губы, и виновато уставилась на Лизу. - Не должна. Понимаю, что не должна. Но, все же…Когда ты в последний раз виделась с Андреем?
        Теперь Карпова поняла все. По затравленному потухшему взгляду, осунувшемуся лицу. Вика страдала!
        - Вчера, - произнесла почти шепотом, но Соколовская дернулась, как от удара хлыстом. - И сегодня утром звонил.
        - Как…Как у него дела?
        Лизавета нахмурилась, понимая, что Виктория прикладывает титанические усилия, лишь бы не расплакаться. Вон и губу почти до крови прикусила.
        - Он в порядке. В полном.
        - Понятно. Это очень хорошо.
        - Что произошло между вами? - Не выдержала Лизавета.
        - Ничего. Так… Интересно стало.
        - Прекрати меня за нос водить! Рассказывай!
        - Я люблю его! - Всхлипнула девушка. - Как только впервые увидела. На первой линейке в институте. Как сейчас помню! В тот же миг и влюбилась. Но, уже была обещана Максиму…
        Лиза не знала, что и сказать. Поэтому она просто крепко обняла Соколовскую, притягивая к себе.
        - Ну что ты! Успокойся. Уверена, у вас есть шанс.
        Вика отрицательно замотала головой.
        - После той ночи он ни разу не позвонил. Не написал. Просто исчез. Ему плевать, что мое сердце от боли разрывается! Это не выносимо, Лиза. Так больше нельзя. Не понимаю, на что я надеялась? Идиотка!
        - После той ночи? - Удивленно переспросила Лизавета.
        - Мы переспали. - Как на духу, выпалила Соколовская. - Сама спровоцировала его. Сама. Он не хотел. Поэтому так себя и ведет. Я не нужна ему.
        Лиза отстранилась:
        - Не имеет значения, хотел или нет. Он это сделал! Извини, но его же не силой на тебя затаскивали! Как можно быть таким безответственным? Я убью его!
        - Нет. - Твердо отчеканила Виктория. - Не хочу, чтобы кто-то знал о нашем разговоре. Это просто крик души.
        - Решать тебе.
        - У него есть кто-то? Она лучше меня?
        - Нет у него никого.
        - Правда?
        - Я бы знала. Поверь. Более того, мы с Соней целиком и полностью за тебя. Помни об этом.
        Второй раз за сегодняшний день пропищал дверной звонок. И вновь, Лиза на носочках, направилась в прихожую. Рядом бесшумно скользила Соколовская. Едва взглянув в глазок, Карпова резко развернулась к гостье.
        - Это Андрей! - Прошептала одними губами.
        Вика побледнела. Схватилась за стену, чтобы не упасть. Проворно вытерла лицо от слез.
        - Не надо! Не открывай! - ответила ей так же тихо.
        - С ума сошла? Как я не открою-то?
        - Боже!
        - Возвращайся за стол. Все будет хорошо.
        Дождавшись, пока Виктория скроется на кухне, с нарочитой медлительностью распахнула дверь.
        - Вот ты капуша! - Сгреб ее в охапку друг. Крепко прижал к себе. - Я уже волноваться начал.
        - Извини! - Расцеловала Гордеева в обе щеки. - Замешкалась немного. Проходи на кухню. Чай уже готов. Я только сделаю один звоник, и присоединюсь к вам.
        - К нам? - Андрей удивленно уставился на Лизу. - Ты не одна, что ли?
        - Нет, - Загадочно улыбнулась девушка, закрывая за собой дверь кабинета. - У нас гости!

* * *
        Андрей ленивой походкой направился на кухню, да только шагнуть внутрь комнаты так и не смог. Застыл, как статуя, едва увидел Лизкиного гостя. При взгляде на нее, словно под дых его хорошенько пнули. Даже согнуться пополам захотелось. Все эмоции на него с новой силой обрушились. Он столько времени из головы ее выбросить пытался, о той ночи забыть, морально восстановиться! И что теперь? Все усилия коту под хвост. А она сидит здесь, как ни в чем не бывало! Кровь в венах закипела от негодования. Почему только ему от того поступка должно быть плохо?
        - Ты что здесь забыла?
        Видно было, что Соколовская пришла в замешательство, от его холодного и сурового тона. Проклятье! Мысленно адресовав себе кроткое «мудак», Гордеев тяжело вздохнул.
        - Привет! Давно не виделись…
        Она так нежно ему улыбнулась, что под ложечкой засосало. Что за черт? У него что, пульс подскочил?
        - Не до любезностей, Соколовская!
        - Извини, - Поникла девушка. - Я не знала, что ты тоже приедешь.
        - Или, наоборот, знала.
        - На что ты намекаешь?
        - Время намеков закончилось. Открытым текстом говорю.
        - Я не преследую тебя, не подумай. Паша сказал, что Лизе одиноко, вот я и…
        - Хватит! Лизу сюда не впутывай. Ты не с Лизой трах*лась, а со мной!
        Вика оцепенела. Лицо каменным стало. Абсолютно никаких эмоций не выражало. Вот теперь перед ним сидела прежняя Соколовская. Холодная и равнодушная. Но, взбесило это его еще больше.
        - Или повторить желаешь? За этим пришла? Так достаточно же позвонить было. Мы ж с тобой теперь близкие люди. Сексом дружбу не испортишь. Особенно если он без обязательств.
        Ох, как же его бесил тот факт, что для девушки та ночь ничего не значила. Она ведь открытым текстом ему об этом сообщила с утра! И осознание, что без обязательств в ее постели мог оказаться любой, просто срывало крышу.
        - Только не с тобой.
        - Что? Я не расслышал.
        Вика встала из-за стола, и подошла почти вплотную к нему. Он ощущал жар ее тела, и начинал медленно сходить с ума. Наверное, поцелуй он ее сейчас, и придется вызывать психушку. Бл*дь! Опять он о ее поцелуях думает!
        - Я сказала - только не с тобой! Все, что произошло, было чудовищной ошибкой. Теперь понимаю это. Но, к сожалению и стыду, ничего не исправить… Да и назад не вернуть.
        Андрей наклонился ниже, не смог сдержать порыв.
        - Не вини меня. Ты недвусмысленно предлагала себя! Разве мог я отказаться?
        Вику затрясло. Все ее тело вибрировало от напряжения, как натянутая струна.
        - Не виню. Я сама себя за то наваждение ненавижу! В здравом уме никогда бы так не сделала.
        - Ненавидишь? Скажи еще, что тебе со мной плохо было! Скажи, что не понравилось!
        - Не скажу, Андрей. - Горько усмехнулась девушка, - Это была лучшая ночь в моей жизни.
        Гордеев отвернулся, не в силах смотреть в ее небесной чистоты глаза. Что он творит? Что с ним происходит? Почему злость на нее перекрывает здравый смысл?
        - Давай не будем усложнять все еще больше. - Набрался смелости развернуться к ней лицом, - Ты умная девочка. Все прекрасно понимаешь.
        Теперь отвернулась Соколовская, украдкой смахивая предательские слезы.
        - Вика. Я очень тебя прошу, не пытайся сблизиться с девчонками. Не хочу. Они мои друзья. Не твои. А сейчас…тебе лучше уйти.
        - Андрей! - Гневно осадила его Лизавета, бесшумно вошедшая в комнату. Странно, но раньше этих металлических ноток в ее голосе он никогда не замечал.
        - Извинись. Сейчас же!
        - Лиза, это касается только нас двоих.
        - Вика не одна из твоих продажных девок! Не нужно ТАК с ней разговаривать.
        - Плохо же ты ее знаешь.
        - Извинись!
        - Не сегодня.
        - В таком случае…это тебе лучше уйти, Андрей!
        - Серьезно? - Гордеев не верил своим ушам. - Ты с ума сошла?
        Лиза молчала. Скрестила руки на груди, и упрямо вздернула подбородок. Он понимал, что спорить с ней сейчас бесполезно. Бросил беглый взгляд на Вику. А потом, пулей выскочил в подъезд, громко хлопнув дверью.

* * *
        Столь злой Лиза себя не чувствовала вообще никогда! Она Андрея просто не узнавала. Конечно, он всегда девок, как перчатки, менял. Но, даже к девицам легкого поведения относился лучше, чем к Вике. В голове не укладывалось, что же такого она ему сделать могла? Как вообще такое возможно? Глаза огнем желания полыхают, а сам так словами ранит! Бедняжка около часа в себя прийти не могла. Безутешно рыдала. У самой сердце ныло. И от увиденной сцены. И от ссоры с Гордеевым, которые случались крайне редко. Уже и пожалела о своем поступке. Он гордый очень. Не придет ведь больше. Погруженная в свои мысли, Лиза не сразу услышала пиликанье телефона. Словно камень с плеч свалился! СМС от друга.
        «Мне плохо, Лиза! Давай поговорим!»
        Быстро набрала текст ответного сообщения:
        «Что ты творишь? Повел себя, как настоящая свинья!»
        «Знаю. Ничего с собой поделать не смог. И от этого плохо»
        «Ты сейчас не мне писать должен, а Вике!»
        «Вике? Нет! Дай мне остыть. Сейчас только ты важна. Мне нужна твоя поддержка».
        «Все, что я сказала, было не со зла. Прости».
        «Ты нужна мне, Лиза! Приезжай!»
        «Знаешь же, что не могу. Дмитрий разозлится».
        «Мы ему не скажем. Пожалуйста!»
        Лизавета задумалась. С одной стороны, подрывать доверие Похомова не хотела. А с другой, что с ней может произойти за пару часов? Она в любом случае вернется раньше Борзого.
        «Хорошо. Где ты сейчас?»
        «В нашем тренировочном зале. Я буду ждать тебя там».
        «Жди, Дрю. Я скоро буду!»

* * *
        Лиза, расплатившись с таксистом, вышла из машины прямо у входа в спортивный комплекс «Олимпийский». На улице царило настоящее пекло. Даже дышать было горячо. К счастью, она надела легкую шифоновую рубашку, черную в крупный белый горох. Босоножки без каблука соответствовали таким же оттенкам. Белая трикотажная юбка выше колен, завершала беззаботный летний образ. Однако, не смотря на внешнюю мишуру, внутри у нее было не спокойно. Что же с Андреем происходит? Что он вообще здесь делает? Легким, но быстрым шагом, девушка поднялась на крыльцо здания, и вошла внутрь. Снова ступени, но теперь вниз. Еще немного, еще чуть-чуть.
        - Андрей, я пришла, - Карпова вошла в привычную танцевальную студию, стены которой были усеяны зеркалами. - Дрю? Ты здесь?
        Дверь за ней с шумом захлопнулась.
        - Упс! Попалась, лапуля!
        Лиза испуганно обернулась, и немой вопль застрял в груди. Парень из клуба. Анатолий. Решетников!
        - Здравствуй. - Попыталась быть, хоть чуточку, вежливой. Не осознавала до конца всю серьезность ситуации. - Что тут делаешь?
        - Тебя жду, - Скрестив руки на груди, Толя подпер спиной дверь.
        - Ме..Меня? - Нервно хихикнула девушка. - Нет. Это какая-то ошибка. У нас здесь встреча с моим другом. Ты, случайно, не знаешь, где он может быть?
        - Знаю, - Мужчина решительно шагнул в ее сторону, заставляя попятиться. - Вот он!
        У Лизы ком в горле застрял, когда увидела, что именно протягивает ей Решетников. По спине холодок прошелся, ладони холодным потом покрылись. Его невозможно ни с чем спутать. Этот эксклюзив делали специально для него, по индивидуальному заказу.
        - Что…Что у тебя телефон Андрея делает?
        Лизавета собственный голос от волнения не узнавала.
        - Сама, как думаешь? - Толя поспешил убрать его в карман.
        - Не знаю.
        - Поговорить хотел. С глазу на глаз. А Андрей…немного облегчил мне задачу.
        В горле ком стоял, причиняя зверскую боль. Глаза жгло от желания разреветься. Она уже ничего не понимала. Обида острой иголочкой царапала сердце. Как Андрей мог так поступить с ней? Зачем?
        - Нам не о чем разговаривать! - Сказала, как отрезала. - Прощай!
        Девушка, попыталась обойти его. Направилась к выходу, с облегчением понимая, что Решето не препятствует. Да только, рано расслабилась. Он всего лишь, дал ей несколько секунд форы. Толя настиг мгновенно. Резко, бесцеремонно прижал к стене. Стиснул запястья своими ручищами, подняв ее руки вверх, и так же вдавил в зеркальную стену.
        - Что это значит? - С дрожью в голосе, произнесла она. - Мне больно. Пусти.
        - Не сегодня, милая. Не сегодня.
        Попыталась вырваться - бесполезно. Он держал крепко
        - Отпусти меня! - В очередной раз попыталась высвободить руки из его стального захвата. Не выходит. Силен. Паника захлестнула с головой. - Немедленно!
        - А ты заставь меня, раз смелая такая.
        От его голодного взгляда, скользившего по ее телу, кровь в венах стыла.
        - Хорошо, - Лиза перестала вырываться, пытаясь ослабить бдительность мужчины. - Что тебе от меня нужно?
        Анатолий хрипло рассмеялся:
        - Я ведь еще в клубе сказал, что хочу тебя. Да и ты против, вроде как, ничего не имела.
        Лиза до боли прикусила щеку изнутри, чтобы не застонать от бессилия.
        - Да. Так действительно могло показаться, учитывая то, как я себя в тот вечер вела. Но, теперь все по-другому. Мне очень жа…
        Решетников с наслаждением, с чувством полнейшего триумфа на лице, сжал ее грудь.
        - Нет! - пронзительно закричала, осознав всю беспомощность своего положения. Брыкалась что было сил, да толку мало. Он, издав яростный вопль, схватил ее за шею, перекрывая доступ кислорода. Перед глазами все поплыло. Доведя Карпову практически до бессознательного состояния, Анатолий все же ослабил хватку. Совсем не отпустил, но дышать было можно. Лизавета жадно втягивала в себя воздух, не отрывая взгляда от его лица. Он все время наблюдал за ней. Словно животное какое. А улучив момент, и вовсе, впился в губы поцелуем. Злым. Неистовым. По-своему страстным. Лиза сжала губы в тонкую линию, но Решето так больно стиснул пальцами ее челюсть, что она громко вскрикнула. Анатолий добился своего - завладел ее ртом. Карпова уже не сдерживалась, просто старалась не замечать стекающих по щекам слез. Собрав волю в кулак, укусила мужчину. Реакция не заставила себя ждать. Поцелуй прекратился. На смену ему пришла боль. Он ударил ее по губам. Наверное, рассек. Во рту появился металлический привкус.
        - Ах, ты, сучка! - Заревел Решетников, вытирая от крови собственную губу. - По-хорошему, смотрю, не понимаешь!
        Анатолий уверенным движением принялся расстегивать бляшку ремня, ширинку на потертых джинсах.
        - Не надо, - холодея от ужаса, прошептала Лиза, - Умоляю тебя! Не надо…
        - Знаешь, в чем твоя ошибка, красавица моя?
        Лизавета лишь отрицательно замотала головой из стороны в сторону.
        - Такая маленькая еще, а уже с Борзым еб*шься! Не порядок. Ты должна быть моей. И только моей. Маленькая шл*шка!
        Отчаяние достигло своего апогея. Она уже и дышала-то через раз, не говоря о том, чтобы здраво мыслить. Все на второй план отошло. Остался лишь страх. Дикий. Первобытный. И, как следствие, инстинкт самосохранения.
        - Я никому ничего не должна.
        - Это тебе так кажется, су*ка. Придется хорошенько мне отс*сать, милая, чтобы хоть немного вину свою загладить. А потом я тебя так от*мею, что ты про Похомова и думать забудешь.
        Карпову затрясло с новой силой, но только уже не от страха. От сжигающей душу ярости.
        - Я тебе не шл*ха! - Прорычала, не узнавая собственного голоса. - Никогда. Пока дышу, никогда. Ни за что. Лучше пристрели!
        Мужчина навис над ней, заставляя запрокинуть голову вверх. Схватил за волосы. Больно дернул, притягивая к своему лицу. Лиза взвизгнула, инстинктивно приподнимаясь на носках.
        - Пристрелить говоришь? Я х*ею! Ради него? Ради Борзого? Отвечай мне!
        - Да!
        - Думаешь, я плохой, да? А он, стало быть, хороший?
        - Он лучший…
        Его глаза полыхнули безумием. Он прижался к ней всем телом, демонстрируя силу своего желания. Почти нежно облизал ухо. Играючи укусил за мочку. Слегка подул.
        - Зря ты так думаешь, девуля. Он монстр. Зверь! С ним ни один из нас даже рядом не стоял. Совсем Похомова не знаешь.
        Лизу начинало подташнивать от его близости. Нервно сглотнув, попыталась отвернуться, но тут же бросила затею. Решетников лишь сильнее сжал в кулаке ее волосы, причиняя боль.
        - Я знаю кто он. Знаю, на что способен. А так же, знаю, что он убьет любого, кто меня обидит.
        - Милая, - от его зловещего смеха по коже побежали мурашки, - Мы убьем его раньше.
        Сердце пропустило пару ударов. Застыло. Замерло. Остановилось. Дима…
        Пользуясь ее замешательством, воспринимая его, как смирение, Решето резким движением дернул за полы рубашки. Пуговицы, все, до одной, покатились по полу. Мертвой хваткой Карпова вцепилась в нежную ткань, прикрываясь от него. Мешая оголить грудь.
        - Пожалуйста, остановись!
        - Или что? Здесь только мы. Спасать тебя не кому.
        Он произнес эту фразу с таким высокомерием в голосе, с такой уверенностью в собственном превосходстве, что Лиза замерла. Тяжело дыша, опустила руки вдоль туловища. Она знала, как красиво выглядела ее грудь в черном бюстгальтере, поэтому намеренно выгнула спину, демонстрируя себя во всей красе. Решетников мгновенно переключил свое внимание на нее, не замечая, с какой ненавистью смотрела на него девушка. Как сильно Лиза стиснула кулаки.
        - Хорошо, - голос дрогнул, - Хорошо. Я сама. Пусть будет так. Я сама…
        Она искала глазами что-нибудь полезное. Тяжелое. То, что могло бы ей сейчас пригодиться. Сердце бешено колотилось в груди.
        - Ты очень красивая девочка. Знала бы ты, сколько времени я мечтал об этой встрече.
        Голова кругом пошла. Так он давно за ней наблюдает. Давно ее знает.
        - Долго?
        - Очень!
        Указательным пальцем мужчина провел между полушариями грудей. Лизавета затаила дыхание, прикладывая максимум усилий, чтобы не дернуться от отвращения.
        - Иди ко мне, девочка. Обними. Поцелуй.
        - Подожди. Я не могу так резко. Давай поболтаем. Мне нужно немного расслабиться.
        - Зубы заговариваешь? Ты не так уж и глупа. Но, мне нравиться болтать с тобой. Торопиться не куда. Комплекс арендован до вечера.
        Лиза нервно сглотнула. Боже, она как червяк беспомощный! Он насквозь ее видит.
        - Нет. Просто интересно. Ничего о тебе не знаю. Сколько тебе лет? Чем занимаешься?
        Толя рассмеялся, запрокинув голову назад. На весь зал загоготал.
        - Анатолий Решетников. Двадцать шесть лет. Скорпион. Рост 183см. Вес 93кг. Религия - закоренелый атеист. Профессия…
        Мужчина стал серьезным а глаза холодными, колючими:
        - Помощник руководителя. С шестнадцати лет на него тружусь. Но, тебе ведь об этом и так известно. Я прав?
        Смысла отпираться не было, Лиза кивнула.
        - Но…Откуда ты меня знаешь?
        - Мне не нравится этот вопрос. Опустим его.
        - Мне важно знать…
        - Нет!
        - Ты прислал тогда цветы в клуб?
        Мужчина довольно оскалился:
        - Ааа. Понравился мой сюрприз?
        - Не особо. Ты был знаком с моей мамой? В записке ты упоминал ее…
        - Я знаю имя. Знаю, что она твоя мать. Знаю, что ты ее копия. Все.
        - Это было жестоко.
        - Кому как. Мне было весело. Разговор окончен. Раздевайся!
        - За что ты сидел?
        - Боишься меня?
        - За что? - Нервно сглотнула, обдумывая свои дальнейшие действия.
        Решетников, вновь, притянул к себе, склонившись прямо к уху.
        - Какая именно ходка тебя интересует, пупсик? За наркоту? За оружие? За убийство?
        Лиза не смогла сдержать себя, дернулась в его руках. От боли, страха, горького чувства обреченности. Одно лишь знала наверняка, помочь не кому. Спасение утопающих, дело рук самих утопающих. Известный факт. Покосилась в сторону двери. Чтобы открыть ее, уйдет секунды три. Затем лестница наверх. Ей не убежать. В другом конце зала, в самом углу, лежали тренировочные маты. А на них тяжелые металлические…
        - Даже и не думай!
        Лизавета вздрогнула, и затравленно улыбнулась.
        - Я и не думала.
        Нового удара она никак не ожидала. На то, видимо, и был расчет. Искры из глаз посыпались. Тупая боль в области виска заставила пошатнуться. Пользуясь моментом, мужчина, резким движением сорвал с нее бюстгальтер, и припал губами к одному из сосков. Девушка закричала. Она вырывалась, царапалась, рыдала навзрыд. Но вскоре осознала, что выматывается от этой борьбы. Устает. А его руки уже повсюду. Он целует ее грудь. Кусает плечи, шею. Толя с наслаждением сжал девичьи ягодицы.
        - Помогите! - Закричала Карпова, понимая, что очень близка к проигрышу.
        - Заткнись, с*ка!
        Схватил за волосы столь грубо и больно, что она громко застонала. Свободной рукой задрал ее юбочку к талии, и проник пальцами под трусики. Сорвал их, особо не напрягаясь. А Лизавета была уже на грани обморока. Голос сорвала, и теперь просто хрипела. Горло больно саднило. Неужели это конец? Она прикрыла глаза.
        - Дернешься, - угрожающе произнес мужчина, - Тр*хну в заднюю щель. На сухую!
        Понимала, что это глупо, но зажмурилась, как в детстве. Надеясь, что все это лишь страшный сон. Когда открыла глаза, просто оцепенела. Мужчина склонился к ее промежности. Провел ладонью по нежной плоти. Шлепнул. Она не знала, в какой именно момент тумблер в ее голове переключился, но она истерически расхохоталась. Эта тварь трогала ее везде. Везде! Разве могло быть что-то хуже? Она хохотала, хохотала, хохотала, не в силах остановиться. Толя ввел в нее один палец. Второй. Вот сейчас! Не ожидая от самой себя, Лиза с ненавистью, со всей силы заехала ему коленом в челюсть. Мужчина взвыл, не ожидая такого поворота. Повалился на бок, осыпая ее проклятиями. Именно в этот момент девушка увидела свое спасение! Пистолет! Он торчал из-под ремня на его джинсах. С колотящимся сердцем, Лиза рванула к Анатолию, и выхватила оружие. Тот мгновенно вскочил на ноги.
        - Не дури!
        - Не подходи. Мне терять нечего. Пристрелю!
        - Не сможешь. Даже держишь его не правильно.
        Лиза демонстративно спустила курок, прокручивая в памяти первую встречу с Дмитрием. Она делала сейчас все в точности, как он когда-то.
        - Там всего четыре пули.
        - Мне хватит!
        Решето метнулся к ней с невероятной скоростью, сжал своей рукой ее руку с пистолетом. Попытался отобрать. Лиза вцепилась в холодный метал яростно. Неистово. Случайно нажала. Раздался выстрел. Сообразив, что нужно избавиться хотя бы от пуль, нажала снова, снова и снова. Он сказал четыре. Теперь обойма пуста. Анатолий зарычал, и замахнулся для удара. Лиза и даже не поняла, как, опередив его, с силой ударила в пах. Мужчина согнулся пополам, изрыгая проклятия. Открывая шею. Лизу словно током шарахнуло от осенившей идеи. Дима, когда дрался с теми парнями, делал так! И не сомневаясь более ни секунды, девушка опустила тяжелое оружие на основание мужского черепа. Глухо простонав, он замертво повалился на бок. Лизавету уже не держали ноги. Она села прямо на пол, и вцепившись в собственные волосы, громко завыла. Горькие слезы стекали по лицу. Что она наделала? Что натворила? Нужно было уходить. Дрожащими пальцами скинула с себя подранный лифчик, застегнула рубашку на голое тело. Поправила юбку, и как раз вовремя. Послышались чьи-то шаги. Вцепившись в пистолет, она нацелила его на дверь. В помещение зашел
мужчина, лет сорока на вид.
        - Спокойно, милая. Я не причиню вреда.
        - Не…Не подходите!
        - Я за тобой, Лиза. От Борзого.
        Поразмыслив несколько секунд, девушка обессилено разжала руку. Пистолет с грохотом упал на пол. Она прикрыла лицо руками, и зарыдала.
        - Я убила его! Убила!
        Мужчина подошел к бездыханному телу, попытался нащупать пульс.
        - Все в порядке. Он жив. Просто в отключке. Нужно торопиться, может прийти в себя в любой момент.
        Нуждаясь сейчас, как никогда, в защите и поддержке, Лиза бросилась в мужские объятия. Снова зарыдала.
        - Все хорошо, девочка. Ты большая умничка. Все правильно сделала. Не плачь. Успокойся.
        Кивнув, она отстранилась. Вытерла слезы с лица тыльной стороной ладони.
        Мужчина, тем временем, достал из кармана брюк, носовой платок. Поднял с пола пистолет. Хорошенько протер его. Положил обратно.
        - Ну, все, милая. Пойдем скорее. Отвезу тебя к Дмитрию Аркадиевичу.
        - Как вас зовут?
        - Сергей.
        - Нет, Сергей, - Лиза подошла к Анатолию, и решительно залезла в левый карман. Извлекла оттуда телефон Андрея. - Мы едем в гости к Гордеевым.
        - Но…
        - Я покажу дорогу!

* * *
        Казалось, все самое страшное осталось позади. Лиза ехала в машине с незнакомцем, которого прислал за ней Дмитрий. Наверняка, он уже в курсе событий. Но, как бы странно это ни выглядело, на первом плане сейчас был вовсе не Похомов. Ни его злость и гнев. Она с силой сжимала в руке телефон друга, вновь и вновь задавая себе один и тот же вопрос - почему? Почему он так поступил с ней? За что отдал в лапы Решетникова?
        - Вам бы умыться, Лиза. - Бегло посмотрел на нее мужчина. - Лицо в крови. Жуткое зрелище.
        Карпова ответила не сразу. Она не собиралась стирать с себя следы, оставленные этим чудовищем, пока в глаза другу не посмотрит. Что она увидит там? Страх? Сожаление? Или удовлетворение?
        - У Гордеевых себя в порядок приведу. Спасибо за заботу.
        - Приехали. Мне пройти с Вами?
        - Ни в коем случае, - девушка отстегнула ремень безопасности. - Сама справлюсь. Если не сложно, позвоните Дмитрию. Пусть заберет меня отсюда, как освободится.
        С безумно колотящимся сердцем и клокочущей в душе яростью, Лизавета шагнула во двор Гордеевых. Охрану она знала очень хорошо, поэтому пропустили ее без лишних вопросов. Оказавшись внутри, слегка замешкалась. К горлу ком подступал. Земли под ногами не чувствовала, того и гляди, на пол рухнет. Этот дом был для нее практически родным. Как и его владельцы.
        - Лиза?
        Обернувшись, столкнулась взглядом с Алексеем. Мужчина сидел на диване, закатав рукава на рубашке по локоть. На журнальном столике рядом с ним лежала кипа бумаг, которые он просматривал. Увидев ее, мужчина медленно встал. Документы из рук выронил.
        - Что произошло?
        - Здравствуй. - Лизавета через силу улыбнулась. - Ничего. Мячик на футболе в лицо прилетел.
        Мужчина нахмурился, сделав пару шагов навстречу.
        - А теперь правду, девочка!
        - Андрей дома?
        - Ты уходишь от ответа.
        - Вовсе нет. Просто не собираюсь отвечать!
        - Понятно. - Алексей скрестил руки на груди. - Он у себя в комнате. С Соней разговаривает.
        - Спасибо. Была рада встречи!
        Не помня себя от волнения, Карпова взбежала по лестнице на второй этаж, и без стука вошла в комнату Андрея. Друзья о чем-то громко спорили, но при ее появлении замолчали. Соня так и застыла с открытым ртом, став бледнее мела. Оба смотрели на нее с растерянностью.
        - Господи, - выдохнула Алмазова, прикрыв рот рукой.
        У Андрея задергался глаз от едва сдерживаемого гнева.
        Лиза, игнорируя присутствие подруги, вплотную подошла к Гордееву. Не говоря ни слова, протянула ему телефон. Тот осторожно взял его из ее рук. Во взгляде друга не было раскаяния. Разве что, недоумение. От боли закололо сердце. Из глаз слезы хлынули, но она уже и не пыталась их сдержать.
        - Это твой способ показать мне всю силу своей обиды? Поставить на место? Отомстить?
        - Я ничего не понимаю, Лиза.
        - Лучше бы ты меня убил! - Закричала в истерике девушка. - Это избавило бы от лишней боли, от ножа в спину, от предательства самого близкого человека!
        - Лиза!
        - Видеть тебя больше не желаю! Никогда!
        Она собиралась выбежать из комнаты, но Андрей схватил за запястье, останавливая.
        - Давай поговорим, рыжик! Клянусь, я ни слова не понял.
        Карпова неистово вырвала свою руку. Друг преградил путь собственным телом.
        - Ради всего святого, Лиза! - Воскликнул молодой человек.
        Девушка к разговору оказалась не готова. Жутко захотелось остаться одной. От всего мира спрятаться. Так и поступила. Не дав ему возможности среагировать, метнулась в сторону второй двери, которая вела в ванную комнату.

* * *
        Припарковавшись у особняка Гордеева, Дмитрий вышел. Сегодняшние события выбили его из колеи. Бл*дь, его все еще трясло, после звонка Волкова. Прилично. Ощутимо. Разве что, колени не дрожали. Страх за Лизу сковывал все тело. От напряжения внутренности узлом скручивало. Как он допустил такое? Куда глядел? Как она вообще там оказаться могла?
        Раздался визг тормозов, привлекая к себе его внимание. Сокол прикатил. Вовремя. Очень вовремя.
        - Как ты? - Протянул ему пачку сигарет. - Давай перекурим.
        - Кури. - Отодвинул от себя протянутую руку. - Не хочу.
        Павел помялся несколько секунд, затем засунул коробку в задний карман брюк. Все же не выдержав, Соколовский вновь достал сигареты. На этот раз закурил.
        - Ты друг мне, Борзый. - Нервно затянулся табачным дымом. - Твоя боль - моя боль. Но, когда ты такой, вот, как сейчас, я тебя боюсь.
        - Какой такой?
        - Не лютуешь, хотя поводов хватает. Не громишь все, что под руку попадает. Пар из ушей и ноздрей не валит. Молчалив. Напряжен. Замкнут. Самые ужасные поступки в своей жизни ты совершал именно в таком состоянии. Когда стадия ярости пройдена, и мозг отключился. Ну, хочешь, мне въ*би пару раз. Только не стой, как глыба ледяная. Ни жалости. Ни сочувствия.
        Похомов внимательно посмотрел на друга. Усмехнулся про себя. Да, Пашка его очень хорошо знал. Понимал, что в душе сейчас творится. Понимал, что на грани он стоит, еще чуть-чуть, и точка не возврата…
        - Я в офис заезжал. - Осторожно продолжил Сокол. - Ты все, что мог, разх*рачил. Несколько дней на ремонт и восстановление уйдет. Так что, у нас, можно сказать, выходные.
        - Где человек, которого ты к Лизе приставил? Он ведь должен быть здесь, раз сюда ее привез. Хочу с ним переговорить вначале.
        Соколовский быстро набрал чей-то номер и перебросился с собеседником парой фраз.
        - Он за угол отъехал, чтобы внимание не привлекать. Сейчас будет.
        В подтверждение его слов, из-за угла вырулил полностью тонированный «Daewoo Matiz» ядовито зеленого цвета. У Дмитрия глаза на лоб полезли от увиденной картины. Замаскировался он, твою мать! Из столь крошечной, на вид, машины вышел внушительных размеров мужичок. Не толстый, но крупный. Выглядел молодо, но седина на висках выдавала возраст. Около сорока. Плюс минус два года.
        - Дмитрий Аркадиевич, рад личному знакомству, - мужчина протянул руку для рукопожатия. - Сергей Волков, заместитель начальника вашей службы безопасности.
        Похомов на автомате пожал протянутую руку. Терпение подходило к концу. Подтряхивать начинало с новой силой.
        - Рассказывай, - произнес голосом, обещающим жесткую расправу с тем, кто на чужое посягнулся.
        - В общем, с утра все в порядке было. Лизавета разговаривала по телефону лишь с Андреем Гордеевым, и девчонкой Алмазовой. После обеда к ней приехала Ваша сестра, - посмотрел на Сокола, после чего вновь переключился на Дмитрия. - Не прошло и двадцати минут, как приехал и Андрей. Он довольно негативно отреагировал на присутствие Вики, они поругались. Андрей, как ошпаренный вылетел из подъезда. Машину чуть не угробил, газанул с места, как ненормальный. Минут через сорок уехала и Виктория Сергеевна. Лиза осталась одна. Позвонила несколько раз Андрею - звонок не прошел. Прошло около часа, прежде чем пришло первое сообщение от Андрея. Он назначил ей встречу в спортивном комплексе, где они обычно тренируются. Сказал, что ему очень плохо. Необходимо поговорить с ней. Лизавета поехала не раздумывая. Я за ней. Вроде и сходится все, поругались - хотят помириться, но что-то меня насторожило. Сейчас понимаю, что именно. Я наблюдаю за ними почти месяц. Гордеев никогда ранее по средствам СМС не общался. Даже, когда ему сообщения присылали, он тут же перезванивал. И вдруг, ни с того, ни с сего, именно СМС. Ошибка
моя заключалась лишь в том, что я «раскрывать» себя не хотел. Снаружи отирался, пока не услышал крик и выстрелы. Комплекс оказался пустым. Не работал в воскресенье. Охрану, видимо, подкупили. Внутрь зашел, и просто охренел, когда вместо Гордеева увидел Решетникова. Девочка к тому моменту его уже обезвредила - без сознания на полу лежал.
        - Хочешь сказать, - Соколовский окинул Сергея изумленным взглядом, - Что Лизка Толю ушатала? Толю?!
        - Именно. Больше там никого не было. Только эти двое. Я думаю, что все случайно произошло. Девушка просто защищалась. Он изнасиловать ее хотел. Одежда вся порвана, из носа кровь идет…зрелище жуткое, конечно. Как услышала, что я от вас, ко мне в объятия бросилась. Дрожит. Плачет. Когда успокоилась, подошла к Анатолию, по карманам пошарила, вытащила телефон, и потребовала отвезти ее к Гордеевым. Как привез, тут же вас оповестил.
        У Борзого в глазах от ярости потемнело. Схватил Сергея за грудки. Руки на мертво в кулаки сжались. Тряханул, что было сил.
        - Ты, конечно, молодец, Сережа! Но, еще раз меня разочаруешь, пеняй на себя!
        - Борзый, угомонись. Он-то в чем виноват?
        Пашка положил руку на его плечо. Ощутимо сжал. Дмитрий агрессивно сбросил с себя ладонь друга.
        Все виноваты. Все! И в первую очередь, он сам.
        - Какого х*я, я узнаю о событиях только после их завершения? - Процедил сквозь стиснутые зубы. - Решето издевался над моей девочкой. Избивал. Надругался. А я в это время над бумажками копошился. Бл*дь! Даже не подозревал, что нужен ей в этот момент. Не забывай, за что тебе платят. Безопасность Лизы в безоговорочном приоритете. Но! Я должен знать о каждом ее шаге. Села не так, встала не с той ноги… Ты понял меня?
        Не смотря на напряженность момента, Волков напуганным не выглядел. Расстроенным, огорченным - да. Но, страха в его глазах не было.
        - Больше не подведу. Все понимаю, Дмитрий Аркадиевич. У самого жена и дочь.
        Борзый отпустил его так же резко, как схватил.
        - Рад, что ты из понятливых.

* * *
        Стоило шагнуть за ворота, тут же дорогу им преградила охрана Гордеева. Четыре амбала, почти на пол головы выше него, а низким Похомова назвать было сложновато.
        - Нас ждут, - окинул тяжелым взглядом начальника всей этой богадельни.
        - Да. Мы предупреждены на ваш счет. Сдайте все оружие. Иначе, вынуждены будем выставить вас за дверь.
        - Повтори-ка? - Соколовский был готов ринуться в неравный бой.
        - Отдай им ствол! - Процедил сквозь стиснутые зубы Борзый, и, не дожидаясь друга, потянулся за собственным пистолетом.
        - Прошу прощения, - заранее извинился мужчина, кивнув своим бойцам. Те принялись бесцеремонно обыскивать посетителей.
        - Чисто!
        - Вы можете пройти дальше. Приносим извинения, за доставленные неудобства.
        Дмитрий, не сказав ни слова, направился в сторону дома. На крыльце их уже встречал хозяин. Гордей был напряжен. Между нахмуренных бровей залегли глубокие складки.
        - Лех, в чем дело, а? - Раздался за спиной недовольный голос Пашки. - Уже и нам не доверяешь.
        - Я никому не доверяю. Сейчас все мы на взводе, лишняя осторожность не помешает. Мы же народ ранимый. Чуть что не так, сразу за валыны хватаемся. А у меня в доме дети.
        Борзый подошел к нему вплотную. Уставился, не мигая, демонстрируя свое превосходство. Догадывался ли Гордеев о проделках брата? Что, если да?
        - Дети? Одна спит со мной. Другую ты. Так кто В ТВОЕМ ДОМЕ ребенок? Твой младшенький?
        На лице Гордеева заходили желваки. От напряжения радужка глаз потемнела. Но, выдержка ему не изменила:
        - Несколько часов назад, к нам приехала Лиза… Мне одного взгляда на девочку хватило, чтобы все понять. А потом ты позвонил, подтверждая мои догадки. И вот, ты здесь. Особым спокойствием не отличаешься. От одного твоего взгляда хочется об стену убиться, честное слово. Я должен был перестраховаться. Извини. Оружие вам обязательно вернут.
        Похомов зловеще рассмеялся.
        - Тебе ли не знать, Алексей, если мне нужно кого-то вольнуть, то отсутствие ствола меня вряд ли остановит.
        - Вольнуть? - Мужчина прокашлялся. - Зачем усугублять? Я понимаю, событие не из приятных, и окажись на твоем месте, отреагировал бы так же. И все, же, надеюсь на твое благоразумие, ведь мы не имеем к этому никакого отношения. К тому же, насколько я понял, Лиза в порядке. Никто не пострадал!
        - Это я решу, когда ее увижу! - Гаркнул так, что стоявшая вдалеке охрана насторожилась, но, откровенно говоря, было уже пох*й. Он хотел как можно скорее обнять ее. Прижать к себе. Успокоить.
        Шагнул в дом, задев плечом хозяина. Скажи Гордеев сейчас хоть слово, издай хоть один греб*нный звук, и Борзый бы сорвался. Слетел с катушек. Обезумел. Но, мужчина благоразумно молчал, хоть и стоял с каменным лицом.
        - Останься здесь. С Лехой. - Бросил через плечо Соколовскому, даже не сомневаясь, что именно так они и поступят.
        - Где? - Теперь холодно смотрел на Гордеева.
        - Наверху. В комнате Андрея. В самом конце коридора.
        Благодарно кивнув, мужчина быстрым шагом поднялся на второй этаж.
        Из спальни, на которую его сориентировал Алексей, доносились громкие голоса, граничащие с криком. Едва ли не с пинка открыв дверь, Дмитрий оказался в большой просторной комнате. Алмазова сидела на полу, прислонившись спиной к двери, ведущей в ванную. Глаза раскраснелись от слез. Волосы выбились из перетянутого резинкой хвоста. Руки до крови расцарапаны.
        Сопляк Гордеевский обеспокоенными шагами помещение мерил. Оно и понятно, после того, что сделал.
        - Лиза открой, прошу тебя. - Прошептала Алмазова севшим голосом. - Я хочу быть рядом. Мы хотим. Хотим помочь. Скажи хотя бы, что произошло. Мы ведь так с ума сойдем.
        Завидев Дмитрия, она вскочила на ноги. Похоже, выглядел он сейчас, и правда, устрашающе, потому как Соня мгновенно стала бледная, как полотно. Андрей же, встретившись с ним взглядом, остановился.
        - Наконец-то, Вы приехали. - Облегченно выдохнул он. - Наверняка, Вас она послушает.
        - Угу, - Рвано втянул в себя воздух, - Но, сначала, п*дла, я ТЕБЯ ПОСЛУШАЮ!
        Не мешкая более ни секунды, резко ему кулак под ребра вогнал. Парнишка пополам согнулся. Покраснел. Собственной слюной подавился. Закашлялся, жадно хватая ртом воздух. А Борзого уже прорвало. Словно шлюзы плотины вдруг сами собой опустились, предвещая гибель всему, что стоит на пути. Вся ярость, что в душе накопилась, наконец, обрела материальное очертание. Андрей был застигнут врасплох. Он ошалело смотрел на Похомова.
        - За что? - Непонимание сквозило в его затравленном взгляде.
        - Он, сука, еще и спрашивает! - Взревел Борзый, прописывая ему с ноги прямо в дыхло. Этот, более серьезный удар, заставил Гордеева беспомощно рухнуть на колени. Взвизгнув от ужаса, Соня вскочила на ноги, и подбежала к другу, прикрывая его собой. Тот закашлялся еще сильнее.
        - Ты что творишь, Похомов? Ты рехнулся? Не трогай его!
        - Отойди.
        - Нет.
        Борзый, почли ласково, прикоснулся к ее щеке, провел пальцем вдоль скулы, затем, чуть ниже. Алмазова слегка подрагивала от неожиданной ласки, но в сторону отходить не спешила. Секундой позже, Дмитрий сдавил ладонью ее шею. Стиснул. Не больно, но очень и очень ощутимо. Соня впилась ногтями в его руку, пытаясь освободиться. В ее глазах, таких же черных, как и у него, мужчина увидел свое собственное отражение. Дикое. Обезумевшее от гнева. Зверь вырвался на свободу. Зверь на охоте.
        - Что же ты, милая, так подругу свою не защищала, когда он ей билет в один конец прописывал, а?
        - Я…не понимаю…о чем ты. - Прохрипела девушка.
        - Не трогай ее! - Измученно сплюнул Андрей, пытаясь подняться на ноги, - Отпусти, я сказал!
        Дмитрий рассмеялся, но Соню отпустил. Только, слегка отшвырнул всторону. Мужчина переключил внимание на Андрея. Подняться ему не позволил - опрокинул спиной на пол. Надавил ногой на грудину, для надежности.
        - Ну, что, щенок, расскажешь нам с Алмазовой, как Лизу Решетникову продал? Или мне из тебя выбить это признание?
        - Что? - одновременно выкрикнули Андрей и Соня. На лице Андрея читался откровенный ужас. Соня в считанные секунды оказалась рядом с ними.
        - Андрей, что он такое говорит? - срывающимся голосом произнесла девушка.
        - Отвечай! - Дмитрий сильнее надавил парню на ребра. Тот поморщился.
        - Андрей?!
        - Не понимаю. При чем тут я, Лиза и Решетни…
        Гордеев замолчал на полуслове, начиная складывать события в одну последовательную цепь.
        - Ее Решетников выловил? - Дрожащим голосом Соня обратилась к Дмитрию, - От него она в таком состоянии…Боже! Что он с ней сделал?
        - Пока не знаю, - прорычал Борзый, со всех сил сдерживая себя от новых ударов. А так хотелось!
        - Как твой телефон оказался у Лизы? - Алмазова опустилась на колени, чтобы заглянуть в глаза другу.
        - Не знаю.
        - Зато я знаю! Ты назначил ей встречу в вашей танцевальной студии. Прислал СМС. Выманил для Толи, который там ее и поджидал! Я таких вещей не прощаю!
        - Господи! - Всхлипнула девушка, прикрыв рот ладошкой. - Так вот почему она сюда приехала. Вот почему так отчаянно и демонстративно телефон тебе всучила. Думает, ты предал ее. В глаза хотела посмотреть!
        - Но…Но, я не делал этого. Не выманивал. Это же бред! Да, мы виделись сегодня. Немного повздорили. Но я не предал бы ее. Никогда. Я скорее сдохну!
        - Это можно устроить! Поверь, желания свернуть тебе шею у меня предостаточно. Но, для тебя это было бы самым легким наказанием. Нет. Я лишу тебя всего, что ты имеешь. С лица земли смету. Но, сначала уничтожу всех твоих родных, близких, друзей. Друзей твоих друзей. Всех, кто когда-то, хоть раз в жизни имел неосторожность пересечься с тобой. Выверну наизнанку фирму твоего брата, пущу по миру в одних трусах, и то, если настроение будет. И заставлю тебя на это смотреть. Будешь от безысходности землю жрать, проклиная тот день, когда в твоей тупой башке родилась сама только мысль навредить Лизе. А мышонка я спрячу, да так, что никогда больше не встретитесь. Она - все для меня! Ты хоть это, сука, понимаешь? Я даже сам не знаю, на что ради нее способен. А то, глядишь, и полгорода перережу, и глазом не моргнув…
        Соня слегка пошатнулась:
        - Не верю…Этого не может быть.
        Андрей попытался скинуть с себя его ногу, но Дмитрий, оскалившись, надавил сильнее.
        - Я этого не делал. Клянусь. Считаешь виноватым меня, хорошо. Меня и наказывай. Никого больше не трогай. Однако, если ты воплотишь в жизнь…все это, и вдруг окажется, что я ни в чем не виноват, Лиза тебя возненавидит. И тогда уже ты ее потеряешь. Она не простит.
        Похомов убрал ногу с груди парнишки, тем самым давая понять, что больше не задерживает его. Мысль о том, что он может Лизу потерять, невыносимую боль причиняла. Словно, изнутри он горел. Сердце полыхало. Гордеев, кряхтя и морщась, поднялся на ноги. Соня помогла ему, поддержала, когда тот, потеряв равновесие, слегка накренился вперед. Немного придя в себя, Андрей подошел к нему вплотную.
        - Она обоим нам дорога! Я понимаю, что тебе проще спихнуть вину на меня. Даже смириться с этим готов. Только пообещай, что и настоящего виновника ты тоже найдешь. И тоже покараешь, за все, что с ней сделали. За то, что хотели сделать.
        Дмитрий стиснул кулаки. Похоже, парень не врал. Не было фальши ни во взгляде его, ни в голосе.
        - Ты должен нам поверить, - Прошептала Алмазова, вцепившись в футболку мужчины ледяными пальчиками. - Пожалуйста!
        - Помолчи! - Грозно зыркнул на девушку. - С руками что?
        Алмазова рассеянно рассматривала свои ладони. Сплошь мелкие ссадины и запекшаяся кровь.
        - Лиза уже несколько часов оттуда не выходит. Я стучала в дверь.
        - Ступай вниз. Обработай.
        Повернулся к Андрею.
        - Теперь ты. Принеси мне доказательство своих слов до конца сегодняшнего дня. Иначе, я тебя к ней никогда не подпущу!
        На лице молодого человека заходили желваки. Видно, что был не согласен с обвинениями, но молчал.
        - Она как сестра мне. Я люблю…
        - Мне пох*уй! Я должен увидеть, что тебе можно доверять.
        - Хорошо. Если найду доказательства, в глотку тебе их запихну.
        - Думаешь, получится?
        - Ну, хоть попробую!
        - Не дерзи, давай. Мал еще. Лучше поторопись, день на исходе.
        Парень пулей вылетел из комнаты. Соня, немного поколебавшись, направилась за ним. Дмитрий остался один. В полнейшей тишине отчетливо слышалось лишь его тяжелое дыхание, и шум льющейся воды, доносившейся из ванной.

* * *
        Лиза сходила с ума. Задыхалась от боли. Кричала от отчаяния, но легче не становилось. Они заменили ей семью. Заменили брата и сестру. Она любила их столь сильно, что готова была жизнь отдать за каждого. Не задумываясь. Почему все вышло именно так? Почему же? Голова кругом шла. Как только закрылась в ванной, сорвала с себя всю одежду. На лоскуты пустила. Растерзала, и швырнула лохмотья в угол. Лизавета чувствовала себя такой грязной, такой оскверненной и униженной, что не смогла даже в зеркало на себя посмотреть. Глотая слезы, включила горячую воду. Встала под душ, не ощущая обжигающий капель на коже. Она вспоминала Толю, его руки лапающие ее. Его губы…Содрогаясь от отвращения к себе, к нему, с остервенением терла свое тело жесткой мочалкой. Споласкивалась, и натиралась вновь. Ногти оставляли на коже красные борозды, но она не чувствовала боли. Лиза не хотела пахнуть им. Не хотела, чтобы на ней осталась хоть малейшая частичка этого человека. Лизавета дрожала, словно наркоман во время ломки. Как она в глаза Дмитрию посмотрит? После всего…
        Слышала, как в дверь стучали, но открыть, встретиться с ними лицом к лицу была не готова. Села на пол в душевой кабине, прямо под струи воды, зажала уши руками, зажмурила веки. Сколько просидела так, не знала. Потерялась во времени, во всем этом мире. В какой-то момент, все изменилось. Дверь с жутким грохотом распахнулась. Ее просто выбили! Лиза испуганно распахнула глаза, и тут же встретилась с его взглядом. Сколько же эмоций бушевало сейчас в глубине этих черных омутов.
        - Дима, - прошептала одними губами.
        Похомов опустился перед ней на корточки, и дрожащей рукой приподнял за подбородок.
        - Малышка…маленькая моя. Прости меня, девочка. Прости!
        Притянул к себе, стиснул в объятиях, осыпая поцелуями лицо, шею, губы.
        - Все хорошо, милая. Это я. Это я. Иди ко мне. Обними крепче. Никому не отдам. Никому. Я убью его. Клянусь. Он будет умолять о смерти. Пожалеет, что на свет белый родился, с*ка! Вырву его поганые ручонки. Каждый палец переломаю, за то, что посмел к тебе прикоснуться. За все ответит. Только успокойся, молю. Только успокойся.
        Его одежда промокла, с волос вода стекала, но Дмитрий был столь прекрасен, что ее сердце болезненно сжалось. Она столь сильно вцепилась в него, что заболели мышцы.
        - Скажи мне. Решето. - На лице мужчины заходили желваки. -Он…изнасиловал тебя?
        Лиза отрицательно покачала головой.
        - Не успел. Но, лапал меня. Целовал!
        - Где?
        Его голос звучал гневно, вместе с тем подавленно.
        - Где? - Повторил с нажимом.
        - Везде! - Выкрикнула отстраняясь. - Везде!
        - Тише. Тише. Ты моя. Помнишь? Ты моя.
        - Я говорила, что твоя, но ему было все равно!
        Ее затрясло с новой силой, так что зуб на зуб не попадал.
        - Прости, мышонок. Прости, что не защитил. Что в такой момент меня не было рядом.
        Лиза очень серьезно посмотрела в его глаза:
        - Ты каждую секунду был рядом. В мыслях. В душе. Ты был со мной. Без тебя бы я никогда не справилась.
        - Лиза…
        Она прикоснулась ладошками к его лицу, испытывая наслаждение уже от того, как мужская щетина колит кожу.
        - Он сказал, ты - зверь. Но, мне плевать. Главное, что ты мой зверь! Я лишь тебе принадлежу. Лишь ты в сердце!
        - Кроха! - Прохрипел Борзый, впиваясь в ее губы. Жестко. Властно. Неистово.
        Волна возбуждения накатила на нее с такой силой, что стало трудно дышать. Соски сжались в тугие комочки, причиняя приятную боль. Она потерялась в ощущениях, в реальности, во времени. Только он остался. Мужчина, который безраздельно владел ее телом. Дмитрий, опрокинув девушку на спину, целовал каждый сантиметр бархатной кожи. Лиза извивалась под ним, предвкушая более откровенные ласки. И уже не имело значения, что они в чужом доме, что их могут услышать, или увидеть. Все не важным стало. Из груди вырвался блаженный стон. Дмитрий чувствовал, что необходим ей сейчас. А потому и без особых прелюдий расстегнув ширинку, и погрузился в нее одним мощным толчком. В этот раз он брал Лизу иначе. Дерзко. Непоколебимо. Словно клеймил. Они, как животные спаривались. Дима даже за шею ее кусал. Больно кусал. Словно всему миру доказывал, что его она. Только его. Когда все закончилось, Лизавета такую слабость почувствовала, что если бы не Похомов, скорее всего, уснула прямо там. В ванной. Но, мужчина, схватив ее на руки, отнес в комнату, одел в одну из футболок Андрея, и уложил в постель, укрыв одеялом. Сразу стало
спокойно на душе, и тепло. Сквозь дремоту Лиза услышала его хриплый голос:
        - И ты та, кто в сердце, кроха. И…видит Бог, ты там навсегда!
        Возможно, лишь игра воспаленного сознания, и все ей причудилось. Пусть так. Но, даже это делало Карпову счастливой.

* * *
        Соня держалась из последних сил. На пределе возможностей. Лиза ни словом с ними не обмолвилась, с тех пор, как приехала. Лишь телефон Андрею отдала, и в ванной закрылась. Из-за переживаний у Алмазовой в горле ком стоял. Содержимое желудка упрямо просилось наружу. Еще и Гордеев шел так быстро. Не успеть за ним.
        - Андрей, подожди меня.
        Девушка ускорила шаг, но из-за стоящих в глазах слез, оступилась на лестнице. Друг отреагировал мгновенно, удерживая ее от падения. Беседующие на первом этаже Алексей и Павел, тут же встрепенулись.
        - Осторожнее, - мягко произнес Гордеев, - Смотри под ноги.
        - Не уходи без меня, - Прохныкала как ребенок Соня, машинально, по привычке слегка шлепнув его по боку ладошкой. - Пожалуйста, Дрю!
        Андрей поморщился от нового приступа боли. Плотно челюсти стиснул.
        - Извини, - девушка отстранилась.
        Это не укрылось и от Алексея, который внимательно наблюдал за ними.
        - Что с тобой? - Холодно бросил брату.
        - Ничего.
        - Он ударил тебя?
        - Тебя это не касается, - гаркнул в ответ молодой человек.
        - Еще как, касается. Ты моя семья.
        - Да неужели? Вспомнил, наконец! На этот раз решил не бабками от меня откупиться, а принять в моей жизни непосредственное участие?
        - Андрей! - Соня, холодея от ужаса, сжала его руку. Посмотрела на Алексея, надеясь, что тот масло в огонь подливать не станет, но тщетно. Мужчина ее игнорировал, неотрывно смотрел на брата.
        - Не смей затыкать ему рот в его собственном доме! - Неожиданно и очень грубо осадил ее мужчина. Алмазова опешила. Дар речи потеряла. Гордеев может разговаривать ТАКИМ тоном? Ее Лешик? Мозг отказывался работать. Ноги уже не держали. Она, устало, опустилась на одну из ступенек, со стороны наблюдая за их перепалкой.
        - Я задал вопрос, - Теперь в голосе Алексея появились стальные нотки. - Похомов ударил тебя?
        - Что ты докопался до меня? - Горько усмехнулся Андрей, - Можно подумать, что мой ответ что-то изменит.
        - Изменит, и очень многое. Дороже тебя у меня никого нет. - Гордеев покосился на Соколовского. Черты его лица изменились. Стали жестче. Острее. - Если он поднял руку на тебя, значит, поднял ее и на меня. В стенах моего собственного дома. Я это просто так не оставлю. Ему придется за все ответить. Знаю, что против него вряд ли выстою, но сука, он на моем месте поступил бы точно так же. А то и хуже. Не задумываясь! И я готов пойти против него. Не ради своей уязвленной гордости. Ради тебя. Тебя! Ничего вечного в мире нет. Дружба - херня! Сегодня лучший друг, завтра злейший враг. Все предсказуемо. Женщина…Сегодня она тебя любит, в оргазме имя твое выкрикивает. А завтра другого встретит. Моложе. Красивее. Богаче. Врать начнет. Бросит. Старая, как мир, история. И лишь семья вечна. Ни какие силы в этой жизни, не смогут изменить нашего родства.
        Соню трясло от его слов. Особенно от той части, которую он ей адресовал. Андрей, тем временем, быстрой уверенной поступью спустился вниз, и теперь стоял лицом к лицу со своим братом. Яростно сверкая глазами. Сжимая и разжимая кулаки.
        - Хватит! Хватит с меня твоего лицемерия. Все для меня? Ха! Скажи кому другому. Тебя никогда моя жизнь не интересовала. Позволил мне заниматься любимым делом - танцами, и, слава Богу! Сколько благородства в одном великодушном жесте. НО. За все эти годы, тебя ни на одном моем выступлении не было. Ни разу. Ни побед моих ты не видел, ни поражений. Семья? Да Лиза и Соня моя семья. Вот кто все время рядом был! У тебя на все время хватало. На работу, развлечения, блядей…ТОЛЬКО НЕ НА МЕНЯ! Я даже друзей к себе приглашал только тогда, когда тебя дома не было. Чтобы покой твой драгоценный не нарушить. Чтобы работать не мешать. А у тебя и вопросов не возникало, с кем я общаюсь? Есть ли у меня друзья? Одиноко ли мне? Ты не лез в мою жизнь, пока в один прекрасный момент, у тебя от взгляда на нашу Соньку, штаны не задымились! И, теперь мы семья? Семья? Да иди ты к дьволу со своей ложной заботой. Я так устал от всего. Как же я устал!
        - Думаешь, я не жалею об этом? - Алексей тоже сдерживаться перестал. Двинулся на брата. Сердце Сони испуганно сжалось. Предчувствуя беду, она вскочила на ноги, и стремительно спустилась вниз, готовая в любую секунду разнять их.
        - Бл*дь, да я каждую секунду себя проклинаю! За то, что переживал потерю родителей, отгородившись от тебя. За то, что не понимал, как тяжело тогда было тебе, восьмилетнему ребенку. За то, что пытался обеспечить тебе достойную жизнь, напрочь, забыв о духовной близости. Но, ничего уже не вернуть, хоть наизнанку вывернись! Время прошло. Назад оглядываться бессмысленно. Лишь с возрастом понимаешь, сколько ошибок в прошлом совершил. И от этого становится еще больнее!
        Алексей тяжело дышал, не замечая никого вокруг, кроме брата. Соня хотела ринуться в его объятия. Прижаться к широкой груди крепко-крепко. Успокоить. Но, стоило перевести взгляд на Андрея, бледного, ссутулившегося, увидеть странный блеск в глазах друга, и слезы хлынули из собственных глаз. Он никогда не плакал. Кто угодно, только не их Андрей! А сейчас стоял, и не мог справиться с собственными эмоциями.
        - Андрей, - голос Гордеева старшего звучал напряженно, - После того, как родителей не стало, я очерствел ко всем и ко всему. Но и тогда, и сейчас, сказать «люблю» я могу лишь одному человеку на планете. Тебе, брат!
        Андрей отвернулся. Плечи молодого человека слега подрагивали.
        - Так скажи мне, почему у тебя болит ребро? Похомов ударил тебя? Посмел? Если тебя Павел смущает, не переживай. Может передать ему наш разговор слово в слово.
        - Я вам че, бл*дь, голубь почтовый? - Ощетинился Соколовский. - Вы с Борзым под одной крышей находитесь в данный момент. Уж как-нибудь сами, братки!
        Соня отчаянно нуждалась в глотке свежего воздуха. Она задыхалась. Перед глазами все поплыло. Из последних сил девушка дотянулась до друга. Вцепилась в него намертво. Обняла со спины, между лопаток поцеловала, содрогаясь от нескончаемого потока слез. В данный момент ей было плевать на все.
        - Дрю. Миленький, умоляю тебя. Доверься ему. Хоть разочек. Он же твой брат. Расскажи все, как было. Не утаивая. Черт! Он ведь отнимет у нас Лизу. Похомов слов на ветер не бросает. Мы потеряем ее!
        Сердце зашлось от бешеного ритма, ноги подкосились. Соня чувствовала, что медленно сползает на пол, но остановить это уже не могла. Сознание поглотила тьма.
        Первым, что она увидела, с трудом разлепив опухшие от слез веки, взволнованное лицо Алексея. Андрей и Пашка стояли за спиной Гордеева. Сама Алмазова лежала на одном из диванов, утопая в груде подушек, абы как набросанных под ее голову.
        - Соня, ты…смерти моей хочешь? - Голос Алексея все же дрогнул. - Что случилось? Как ты себя чувствуешь?
        - Полный порядок, - Прижалась ладонью к его щетинистой щеке. - Стало душно. Вот и все.
        - Похоже на нервный срыв. - Услышала, словно издалека, голос Соколовского. - Нечто подобное и с Викой было. Она просто перенервничала.
        Соня попыталась приподняться, но Алексей, мягко надавив на плечи, вернул ее в исходное положение.
        - Выпей, - Андрей, сел рядом с ней и протянул стакан с ледяной водой. Алмазова осушила его залпом. Благодарно улыбнулась другу.
        - Умница! - Молодой человек попытался встать, но девушка вцепилась в его руку мертвой хваткой.
        - Расскажи им, Дрю!
        Гордеев младший сильно зажмурился. На лице заходили желваки. Алмазова понимала, что в эти самые секунды друг принимает решение.
        - Хорошо, - произнес он, наконец, и встал чуть в стороне ото всех. Посмотрел на брата. С тревогой. С сомнением. Тяжело вздохнул.
        - Да. Дмитрий ударил меня, но это наши с ним дела. Встрянешь - за брата считать перестану. Во-первых, я тебе не тряпка. За чужой спиной прятаться не привык. Во-вторых, он поступает правильно, защищая тех, кто ему дорог. И плевать ему, кто прав, а кто виноват. Похомов, все равно, будет на стороне близких. До последнего греб*ного вздоха! Достойно восхищения, не находите? Но, дело не в этом. Меня очень серьезно подставили. Да так умело, что в жизни не оправдаться. Ты говорил о семье, брат. Ты мне дорог. Но, Лиза и Соня, для меня тоже семья. И одного члена своей семьи я теряю в эту самую минуту. Все указывает на то, что я был в сговоре с Решетниковым. Заманил Лизу в его логово. Но, видит Бог, я бы никогда…
        - Что за чушь ты несешь? - Алексей уже стоял рядом, напряженно вглядываясь в лицо брата.
        - Это не чушь! - Вмешался Сокол, привлекая к себе внимание. - После первого нападения на Лизу, Борзый приставил к ней своего человека. Одного из лучших. За ней наблюдали, ее прослушивали. Фиксировали все, вплоть до смс, и переписки в социальных сетях. Мужик раньше у Сониного отца работал, словом, свое дело знает. Последние смс были отправлены Лизе именно с телефона Андрея. Он просил ее о встрече, якобы, попал в беду. Ну, Рыжая, и понеслась на всех парусах друга спасать. Остальное ты знаешь.
        Алексей выглядел ошарашенным. Рассеянно переводил взгляд с Андрея на Пашку. С Пашки на Андрея.
        - Но, как?
        - Похомов в ярости, - обреченно выдохнул Гордеев младший, - Сказал, что не подпустит к Лизе, пока не принесу ему доказательства своей невиновности. Даже тебя…
        - Теперь нужно их найти, - Перебила его Соня, давая понять, что все рассказывать Алексею не стоит.
        - Да как я найду то, чего просто нет?!
        - Думай, парень! - Подбодрил Соколовский. - Если ты не при чем, то, как мобилка твоя у Анатолия оказалась?
        - Не знаю. От Лизы когда уехал, долго по городу колесил. Подумать хотел. А так думается легче. За рулем. Только на заправке, когда из машины вышел, с собой телефон взял. Там на меня какой-то алкаш налетел. Деньги выпрашивал. Ну, я ему штукарь пожертвовал…
        - Налетел? - Почти в голос спросили Алексей и Павел, перебрасываясь понимающими взглядами.
        - В смысле, столкнулся со мной. Я на девушку из соседней машины загляделся, и совсем мужичка не заметил. Едва с ног его не сбил.
        - Думаешь, засланец? - Гордеев, не мигая, на Сокола уставился.
        - Верняк. Больше не кому.
        Соколовский хрустнул затекшей шеей:
        - Поехали, Андрей. Прокатимся до той заправки.
        - Смысл? Лиза вернула мне телефон.
        - Там наверняка имеются камеры видеонаблюдения. Будем знать, действительно ли этот алкаш у тебя трубу дернул. И поторопиться бы надо. Если Решето начнет следы заметать, запись исчезнет. И ты уже ничего Лизе не докажешь. А Борзому, и подавно.
        ГЛАВА 15
        Что нужно человеку для счастья? Деньги? Дорогие вещи? Признание? Забавно. А если все это уже есть? Есть, но ни крупицы счастья не приносит. Тупую боль в груди не заглушает. Как быть тогда?
        - Соня?
        Вкрадчивый голос Гордеева прервал круг тягостных размышлений. Она все еще лежала на диване, бесцельно разглядывая потолок. Павел с Андреем ушли около часа назад. И с тех пор они с Алексеем даже парой фраз не перекинулись. После услышанного признания, хоть и сказанного на эмоциях, девушка чувствовала себя пустым местом. Хотелось все крушить, и кричать от боли, что есть мочи. Как он мог сказать такое? Ведь ее чувства к нему так искренни! Дабы не растерять остатки гордости, Алмазова просто молчала. Иначе бы просто не сдержалась. Сердце странно щемило в груди, но Соня запретила себе обращать на него внимание. Единственное, что ее сейчас удерживало в этом доме - Лиза. Она не могла уйти, не повидавшись с подругой, на долю которой выпали столь чудовищные испытания.
        - Эй, ты в порядке? - Гордеев, в который раз, за сегодняшний день, отложил бумаги в сторону, и подошел к Алмазовой. Осторожно, чтобы не раздавить ее, присел на край дивана. Он выглядел напряженным. - Соня!
        - Нет! - Как можно спокойнее выдавила из себя девушка.
        - Нет?
        - Не в порядке.
        - Я вызову доктора, - незамедлительно мужчина вскочил на ноги. - Потерпи, немного.
        - Не нужно! - Соня, наплевав в который раз на гордость, поспешно схватила Алексея за руку, и рывком притянула к себе, вынуждая его вернуться на прежнее место. Гордеев подчинился. - Мне доктор не поможет…
        - Что у тебя болит?
        Соня судорожно вздохнула, и, удерживая взгляд Алексея, приложила руку к сердцу.
        - Почему…
        Голос все же дрогнул:
        - Почему так жжет?
        - Соня…
        Гордеев обхватил ладонями ее пылающее лицо.
        - Ты ведь убиваешь меня, Лешик. - Одинокая слеза все же скатилась по щеке. - Убиваешь…
        - Соня…
        - А я, как дура последняя, жду своего конца…И даже бежать не собираюсь.
        Алексей отстранился. Взгляд был странным. Дыхание тяжелым. Секунду спустя, он уже мерил комнату шагами. Вперед. Назад. Туда и обратно. И все молча. Даже в ее сторону не смотрел.
        И тут девушку прорвало. Сознание затуманенным стало. Резко на ноги вскочила, настойчиво игнорируя легкое головокружение.
        - Неужели ты не видишь, что я задыхаюсь?! - Повысила голос Алмазова, вытирая с лица соленую влагу.
        - Прости! - Гаркнул в ответ мужчина. - Прости! Но, девочка…я ведь предупреждал, что со мной не просто…
        - Помню. Только ты не говорил тогда, что тебе будет плевать не меня!
        - Не выдумывай!
        - Ты не любишь меня! - Выкрикнула, что было мочи, и сдалась. Ноги не держали. Опустилась на диван, и всхлипнула, отчаянно вцепившись в свои волосы.
        - Бл*дь! - Выругался сквозь зубы Алексей, опускаясь перед ней на корточки. Осторожно вытер слезы. Приподнял за подбородок, вынуждая смотреть только в глаза.
        - Прости, девочка. Прости. Я очень боялся такого исхода в самом начале. Предупреждал тебя.
        - Что все это значит? - Алмазова затравлено вглядывалась в его лицо.
        - Я…
        Гордеев отвернулся. На висках от напряжения выступили вены.
        - Я не умею любить, Соня.
        - Лешик…
        - Не умею. Никого, кроме семьи. Таков я. Прости.
        - Не правда.
        - Просто знай…Знай, что ни одна женщина не имела надо мной такой безграничной власти, какую имеешь ты. Ни одну так безумно не хотел. Ни одна не забиралась так глубоко. Черт! Ни одну не боялся потерять. Ты наизнанку меня выворачиваешь, Соня!
        Соня замерла на полуслове. Не дышала несколько секунд.
        - Позволь мне научить тебя!
        - Научишь?
        Алексей, горько улыбнувшись, отошел в сторону.
        - Чему? Врать? Я и без тебя умею это делать.
        Алмазова покрылась холодным потом. Казалось, что кровь в венах вот-вот застынет.
        Дар речи потеряла на долю секунды.
        - Молчишь. Ты снова молчишь.
        - Лешик!
        - Что для тебя любовь, Соня?
        - Не понимаю…
        - Что значит для тебя это чувство?
        - Сложно объяснить. Любовь - когда ни секунды своей жизни не представляешь без…
        - Романтическая чушь! - Бесцеремонно перебил ее Гордеев. - Для меня это, в первую очередь, доверие. Доверие! А я тебе не доверяю!
        - Что? - Со всех сил губу прикусила, чтобы прямо тут не разреветься вновь. - Ты с ума сошел, Гордеев?
        - Ты врешь мне, Соня! Ты на каждом слове мне врешь! Неужели, думаешь, что я этого не чувствую?
        - Бред! Я не…
        - Скажи мне, девочка, - Алексей приподнял ее за подбородок. - Как ты думаешь, благодаря чему мне удалось не просто выжить, но и подняться до таких высот, которые отцу даже и не снились?
        - Не могу знать! - Дерзко освободилась от его рук. - Даже предположить страшно.
        - Я людей насквозь вижу.
        Холодно. Боже, как же холодно. Жестко.
        - По щелчку пальцев могу определить тех, кто мне врет! Ты врешь мне с первых дней. А я все жду, когда моя девочка одумается, и сама все расскажет.
        Алмазова облизала пересохшие губы. Собралась с духом.
        - Я никогда не врала тебе. Просто не все рассказываю. Не могу рассказать. Это разные вещи.
        - Вот как значит. Для меня равнозначные понятия.
        - Можно подумать, ты со мной всегда честен! - Перешла в нападение девушка. - Будто ты все рассказываешь!
        - А ты спрашивала?
        - Сейчас спрашиваю! Почему Похомов мне в лицо смеется, когда я говорю, что перед законом ты чист? Что не имеешь к ним никакого отношения!
        - Потому что это не правда.
        В голове стало пусто-пусто. И очень тихо.
        - Пояснишь?
        - Выпьешь чего-нибудь?
        Немного поразмыслив, девушка кивнула.
        Гордеев на несколько минут скрылся из ее поля зрения, а когда вернулся, держал в руках два фужера наполненных красным вином.
        - Спасибо. - Алмазова пригубила игристый напиток, из-под ресниц наблюдая за мужчиной. Тот задумчиво барабанил пальцами по своему бокалу. Словно взвешивал все за и против. Когда терпение девушки было уже на пределе, он заговорил.
        - Когда родителей не стало, я был младше тебя на два года. Ни профессии. Ни денег. Только маленький брат. И семейный бизнес, с таким диким количеством долгов, что и вспоминать страшно. Я пытался вникнуть, разобраться, чтобы восстановить фирму. Чтобы продолжить дело отца. Глупый был. Другу доверился. Другу, который не просто меня окончательно закопал, так еще и девушку увел. А ведь после армии жениться собирались. Думал, свихнусь. Пить начал. Про Андрюху забывать начал. Пока однажды не пришли долги из нас выбивать. Тогда прозрел. Выбора не было. Нужны были деньги. Большие деньги. Стал участвовать в подпольных боях без правил. Сколотил себе определенную репутацию в тех кругах. На одном из поединков познакомился с Аркадием Похомовым. Случайно. Но этот случай изменил все. В тот вечер я попал в милицию. Должны были судить. Не знал, какому богу молиться…
        Алексей залпом осушил остатки вина, и небрежно швырнул бокал на журнальный стол.
        - Но, появился Похомов и все уладил. Не звал его даже. Он просто пришел. Затем, вывез меня на пустырь, и хорошенько отпинал. И каждый удар сопровождался словами: «Вставай, с*ка! И дерись. Дерись со мной. Дерись с этой жизнью. Со всеми дерись, за свое место под солнцем! У тебя есть брат, которого кроме тебя, защитить некому!». Знала бы ты, как я ему за это благодарен. Там, на пустыре, я понял ценность своей жизни. Аркадий Михайлович предложил мне работу, и я согласился. Брал меня на каждую сделку, и задавал всегда лишь один вопрос: «Веришь ему?». Я отвечал, что чувствовал. А он лишь кивал. Спустя полгода вызвал к себе, и сказал, что я оправдал его надежды. Из меня выйдет толк, так как чуйка есть. Помог мне вернуть фирму. Помог долги погасить, на ноги встать. Не за просто так, конечно. Одну треть всего, я ему отписал. Но, ни капли не жалею. Поступил в институт на заочное отделение. Раньше времени повзрослел, но выжил. Сейчас бизнес чист. Но, грязное белье все же есть. Поэтому не нужно пытаться обелить меня в глазах Дмитрия. Мы оба знаем друг друга настоящими.
        У Сони не было слов. От переполнявших эмоций дрожал голос. Лишь одно мучило. Покоя не давало.
        - У отца большие проблемы. С Заруцким бодается, вместе с Похомовым. К сожалению, это все, что мне известно. Но, я очень сильно из-за этого переживаю. Так как безумно люблю отца. Ты, как никто другой, должен понять.
        Гордеев долго смотрел на девушку. Долго и задумчиво. Наконец, просто кивнул. Напряжение немного спало. Алмазовой даже удалось вздохнуть полной грудью.
        - Думаю, мне лучше уйти…но, если позволишь, я хотела бы дождаться Андрея, и поговорить с Лизой.
        Девушка допила свое вино, и потянулась за пустым бокалом Алексея:
        - Отнесу на кухню.
        Стекло было выбито из рук Сони молниеносно. Даже опомниться не успела, как фужеры превратились в мелкие осколки у стены. Алмазова ошарашено уставилась на Гордеева. Ни слова не говорили. Только пожирали друг друга взглядом, дыша тяжелее с каждой секундой.
        - Прости, - прохрипел мужчина. - Но я не смогу отпустить тебя!
        Сердце пропустило несколько ударов, а потом началось безумие. Полная потеря контроля над собой. Дикие, лишающие разума поцелуи…Звук срываемой одежды.
        - Не отпускай.
        - Девочка…с ума схожу.
        - Хочу тебя…
        - А перенести до нашего отъезда никак не получится? - Раздался с лестницы ничуть не смущенный голос Похомова. - Если нет, то я удалюсь.

* * *
        - Моя малышка, - ворковала над колыбелью женщина, нежно теребя розовые щечки дочери. - Моя красавица!
        - Жизнь моя!
        От неожиданности Марина вздрогнула. Схватилась за сердце. Немного погодя, лучезарно улыбнулась.
        - Лиза, у твоего отца нет ни стыда, ни совести. Клянусь! Как ему не стыдно за нами подглядывать?
        - Это не единственный мой грех. Запретный плод сладок.
        - Па-па-пап, - бессвязно залепетала девочка.
        - Уже узнает тебя, - обиженно надула губки женщина. - «Мама» еще ни разу не говорила!
        Мужчина уверенным движением взял на руки дочь. Прижал к своей груди.
        - Будь сильной доча! Никогда не сдавайся.
        - У нее твои глаза.
        - Нет. Мой взгляд. Глаза твои.
        - Не правда.
        - Тогда почему я в них тону, и не хочу выбираться? - Он осторожно вернул ребенка обратно в кроватку. - Ты не ответишь мне на этот вопрос, Марина?
        Женщина тяжело задышала, еле сдерживая свою страсть внутри.
        - Я скорее умру, чем дам тебе выплыть!
        - Чертовка! - Прохрипел в ответ мужчина. - Иди ко мне.
        С невероятной грацией, она двинулась навстречу мужу. Безропотно подчиняясь его воле.
        - Подожди секунду. У меня кое-что есть для тебя.
        Мужчина вышел из комнаты, а когда вернулся, держал в руках синюю бархатную коробку размером с книгу.
        - Что это?
        - Открой! - Усмехнулся муж.
        Марина застыла с изумлением на лице.
        - Ты с ума сошел? Оно стоит целое состояние. На эти деньги город купить можно!
        - Не преувеличивай. Ты достойна лучшего.
        - Что-то не так. Ты что-то не договариваешь…
        - На обратной стороне гравировка. Это шифр, Марина. Если со мной что-то произойдет…
        - Нет!
        - Если со мной что-то произойдет, - С нажимом повторил он, повышая голос. - Воспользуйся им правильно.
        - Что случилось?
        - Ты, Марина. В моей жизни случилась ты!
        - Мама! - Раздосадовано простонала Лизавета, распахивая опухшие от слез веки. Казалось, голова от боли вот-вот расколется на части. Вновь зажмурилась, прокручивая в памяти все события сегодняшнего дня. Как бы ни было страшно, и больно, она должна выстоять. Такой ее хотели видеть родители. Сильной. Прислушавшись к своим ощущениям, поняла, что кто-то крепко обнимает ее со спины.
        - Как ты? Не притворяйся. Знаю, что не спишь.
        - Сонечка, - резко развернулась и сжала ее в ответ. - Прости…
        - Глупости какие, Рыжик! Это ты нас прости.
        - Вы - моя семья. Я люблю вас. Не должна была так даже думать.
        - Дай расцелую свою красавицу! - Алмазова, смеясь, поцеловала Лизавету в обе щеки. - Говорят, ты Решетникова сама приложила. Горжусь!
        Со слезами на глазах, Карпова улыбнулась.
        - Плохой опыт - тоже опыт.
        - Узнаю рассудительную подругу.
        - Лишь бы Дима глупостей не наделал…
        - Кстати говоря, не зря его Борзым кличут! То как глыба ледяная, холоден. А то, как вулкан. Того и гляди, пар из ушей пойдет. Еле успокоился!
        - Да. Он такой.
        Девушка тяжело вздохнула.
        - Мама снилась? Ты звала ее.
        - Родители. Только это не сон. Мои детские воспоминания. Очень ранние. И я вижу их уже не впервые. Как бы мне хотелось…хоть разочек, хотя бы во сне…увидеть лицо отца. Но, я почему-то не вижу его.
        - Милая! - Простонала Алмазова, прижимая подругу к себе. - Все хорошо.
        Лиза кивнула, испытывая огромную благодарность, что она всегда рядом, в трудную минуту. Она и…
        - А где Андрей?
        - Они с Соколовским уехали искать доказательства его невиновности.
        - Что? Не нужны мне ни какие доказательства. Я безгранично верю ему. И хочу извиниться.
        - Ты - да. Похомов - нет. Это его условия.
        - Тогда нам нужно с ним поговорить, - спокойно отозвалась Карпова, перекатываясь к краю кровати. - И прямо сейчас.

* * *
        Тишина. Мнимый покой.
        Похомов откинулся на одном из мягких кресел, выполненных в стиле Барокко. Да, Гордеев знал толк в мебели. Либо не поскупился на дизайнера. Мужчина сидел в гостиной в полном одиночестве и ждал. Отрешенно крутил в руке бокал со спиртным. Хозяин дома, не смотря на недавнюю стычку, любезно предложил ему выпивку. А после удалился в свой кабинет, ссылаясь на очень важные дела. Он был поразительно проницательным. Понял, что именно нужно сейчас Борзому. Одному побыть. Подумать. Все взвесить. В очередной раз, взглянув на содержимое бокала, поставил его на ближайший журнальный стол. Даже не пригубил. Трезвый разум сейчас нужен был. Прикрыл глаза. Позволил воспоминаниям просочиться сквозь жесткий занавес самоконтроля.
        - Ты смог бы убить? - Спросил его однажды Егор.
        Дмитрий опешил от такого вопроса.
        - Не знаю. Отец говорит, что хоть раз шагнув за грань, обратно прежним человеком не вернешься. Не хочу проверять это опытным путем.
        - Смог бы. - Тихо вынес вердикт друг. - Я почти уверен.
        - С х*ра ли? - Начинал заводиться Похомов.
        Егор лишь рассмеялся:
        - Мы слишком похожи, брат. Но ты более рассудителен. Самоуверен. Силен. Поэтому я иду за тобой. Убью за тебя. Даже сдохну, если понадобится. И знаю, что ты поступишь точно также. Но, Димас…я не хотел бы, чтобы ты так поступал. Потому что, твой отец прав…
        Тихо щелкнул дверной замок, вырывая его из прошлого. Мгновенно распахнул веки. Хозяин дома очень странно посмотрел на него, после чего присел в кресло напротив. Борзый знал этот взгляд. Противник признавал его превосходство.
        - Выглядишь так, словно тебе неловко, Гордей.
        - Ты меня раздражаешь. - Недовольно буркнул Алексей, сканируя взглядом Похомова.
        Дмитрий фыркнул, передернув плечами. Торс оголился от движения, так как халат Андрея был маловат. Но ему было плевать на такие мелочи.
        - Тоже мне, новость.
        - Бл*дь, ты, без зазрения совести, лишил меня секса!
        - Секс - не жизнь. Наверстаешь, с лихвой.
        - Себе ты так же говорил? Судя по одежде, них*ра!
        - Это было больше нужно ей, чем мне.
        Гордеев запнулся. Его раздражение пошло на спад.
        - Как она?
        Дмитрий сжал челюсти, да так сильно, что мышцы судорогой свело.
        - Не сломалась, и на том спасибо.
        - Мне жаль.
        Похомов слегка кивнул, в знак благодарности.
        - Что делать будешь? - Осторожно подбирал слова мужчина. - Как поступишь?
        - Накажу ублюдка.
        - Накажешь, или приговоришь?
        - Тебя это должно волновать в последнюю, греб*нную очередь, Гордей. В чем дело?
        Сталь в его голосе могла напугать кого угодно, но Алексей крепким орешком был. Отчасти за это его сам Борзый и уважал.
        - Не руби сгоряча. Сейчас Макар силен, как никогда. Союзников нарыл, х*рова туча!
        - Да клал я на Макара…с прибором. Меня куда больше Толя заботит.
        - Твою мать, Борзый! - Не выдержал Гордеев. - Ты всегда такой непрошибаемый?
        - Уймись, - процедил сквозь зубы Дмитрий. - Твой гнев на меня, как цепная реакция действует. Неужели не видишь?
        - Извини.
        Повисло тягостное молчание, нарушаемой лишь их тяжелым дыханием, да тиканьем старинных часов в углу комнаты.
        - Я не оставлю это просто так. - Произнес, на конец, он. Голос звучал мягко, но обещал очень жесткую расправу. - Решето кровью своей умоется.
        Алексей чертыхнулся. Лицо стало суровым.
        - Тебе ведь не нужно напоминать, что Толя для Макара не козел отпущений. Не просто правая рука. Что он, как-никак, приемный сын ему. В свое время мальца от детдома спас. Теперь Решето Заруцкому, как пес, предан.
        - Верно, напоминать не нужно.
        - Ты Решето кровью умоешь, а Макар…весь город.
        - Кишка у него тонка. А тебе вообще беспокоиться не о чем.
        - Не о чем? - Гордеев вскочил на ноги, и принялся нервно мерить шагами комнату. - Ты своими действиями поставишь под удар Лизу. А ее прикроют собой Андрей и Соня! Так что, извини, но мне есть о чем беспокоиться.
        Дмитрий тоже поднялся на ноги, и преградил ему путь, заставляя остановиться.
        - Хватит. - Произнес он с нажимом. - Не истерии. Я скорее тебя грохну, нежели Лизу под удар поставлю. Заметь, я не собираюсь делать и первого. Все мои действия нацелены на то, чтобы уберечь ее. И тех, кто ей дорог. Как ни странно, но это те же люди. Алмазова, и твой брат. Мы в одной лодке, Гордей. Будешь раскачивать ее, окажешься за бортом. Причем скину тебя туда не я. Сам сиганешь.
        - Бл*дь! Думаешь, я этого не понимаю? - проревел хозяин дома, от досады ударяя кулаком о стену. - Они - смысл моей жизни.
        - Тогда возьми себя в руки. Ты нужен мне холодным и собранным. Тем, чертовски хорошим бойцом, которого я знаю.
        Алексей посмотрел ему в глаза, затем нехотя кивнул.
        - Все что в моих силах. Но…
        - Но?
        - Лучше не трогай больше моего брата!
        - Ошибся. С кем не бывает. К тому же, ты его слишком разбаловал. Мы в их возрасте не были столь беспечны. Знали уже и цену денег, и цену жизни. Но, так и быть, я даже извиниться готов…если он мне доказательства предоставит.
        Улыбнулся, вспоминая разговор с Гордеевым младшим.
        - Нравится он мне. - Признался, в первую очередь самому себе Похомов. - Не смотря на то, что сатанею просто, когда Лизу в его руках вижу. И верю, что не при делах он. Но, сама ситуация хорошим уроком послужит. Пусть побегает. Пора взрослеть.
        Алексей заметно расслабился. Дышать ровно стал.
        - Присядем?
        - Отличная идея. В ногах правды нет.
        Оба устроились на прежних местах.
        - Хочешь уберечь ее - познакомь с отцом. Против него в открытую не попрут.
        - Не зарывайся! Считаешь, я сам не в состоянии ?
        - Ты многое сделать в состоянии. Но! На данный момент, больше ничего в голову не приходит.
        - Вообще-то этот вариант был последним в моем списке, но…
        Внезапно Дмитрий замолчал. Волна приятной истомы прокатилась по всему телу. Даже волоски приподнялись, повинуясь невидимой силе. Он сидел спиной к лестнице, но с*ка, готов был поклясться, что там сейчас стоит Лиза. В данный момент он себя животным ощущал. Животным, который всегда готов. Для всего. Для нее.
        - Подойди…
        Звук вышел скрипучим. Хриплым. А чего он ожидал? Во рту пересохло.
        Гордеев не сразу сообразил, что фраза была адресована не ему. А как понял, метнул взгляд в сторону лестницы.
        - Дамы! - Улыбнулся он, жестом приглашая их составить им компанию.
        Борзый сидел, не шевелясь. Слегка прикрыл веки, когда холодные пальчики легли на его плечи. Словно разряд током. Рвано втянул в себя воздух. Алмазова весело щебетала на заднем фоне, в свойственной только ей, «хочузастрелиться» манере.
        Время словно остановилось. Резкий взмах руки. Рывок. И вот она уже мягко оседает на его колени.
        - Дима…
        Выдохнула, словно Богу молитву читала. На щеках румянец. Глаза еще красные от слез. Но, она улыбалась ему. Улыбалась так, будто нет в мире никого. Только он.
        - Э! - Похлопала Дмитрия по плечу Алмазова. - Не смотри на нее, как на люля-кебаб. Она еще слаба.
        Мужчина хмыкнул:
        - Она сильнее любого из нас, Соня.
        - Ага, как же. - Не унималась девушка. - Лиза, лучше отойди от него.
        - Думаю, в вашем присутствии мне ничего не грозит. - Мило улыбнулась Карпова, удобнее устраиваясь в руках Дмитрия. Мужчина одобрительно зашипел, словно тисками притягивая ее к себе еще плотнее.
        Соня нахмурилась, и демонстративно прошагала к дивану. С наслаждением забралась на него, поджав под себя ноги.
        - Один в халате восседает, другая в футболке шастает. Вы одеться приличнее не желаете, товарищи? - Недовольно буркнула девушка.
        Лиза в голос рассмеялась, закидывая голову назад. Обнажая шею. Зря. Черт! Не сдержался, укусил ее. Девушка дернулась, кожа покрылась мурашками.
        - Я…Соня права. Я пойду к ней.
        - Через мой холодный труп. - Прохрипел ей прямо в ухо. - Если ты сейчас встанешь, то сможешь увидеть, что еще приподнимается вслед за тобой.
        Щеки Лизаветы залил румянец. Борзый прокашлялся:
        - Ты очень наблюдательна, дочь Алмазова. Нам с минуты на минуту привезут одежду.
        Как раз в этот момент послышались мужские голоса у двери. Лиза напряженно завертела головой.
        - Кто там пришел? Это Андрей? Да?
        - Тише, мышонок. Я не знаю.
        В глубине души Похомов разозлился. Сильно. Чувствовала ли она сопляка гордеевского так, как он ее чувствует. От этой мысли внутри все полыхало.
        Лизавета сорвалась с места, со скоростью чертовски быстрого спринтера, и побежала к двери.
        - Я знаю. Это он.

* * *
        Лиза начинала медленно сходить с ума. От пронизывающего взгляда его бездонных черных глаз. От жара и силы, исходивших от его тела. Но, было кое-что важнее ее чувств. Ее одержимости. Ее помешательства на нем. И это что-то уже отворило дверь, и вошло внутрь. Она побежала столь быстро, что закружилась голова. Резко остановилась в нескольких шагах от него, едва не потеряв равновесие. Дыхание давалось с трудом и болью. Простит ли он ее? Несколько напряженных секунд они смотрели в глаза друг другу. И по взгляду парнишки Карпова поняла все. Все сомнения исчезли. Растворились. Лиза с безумной скоростью кинулась в раскрытые объятия Гордеева. Они ударились лбами. Больно. Но Андрей столь сильно стиснул ее в своих руках, что все отошло на второй план. Девушка вцепилась в него, как в спасительный круг, и зарыдала. От облегчения. От радости. Он понял. Он простил.
        - Тише, Лиза. Тише, родная.
        - Прости меня…прости.
        - О чем ты глупенькая? Это ты прости. За все прости.
        - Я не виню тебя.
        - А должна.
        - Нет! - Повысила голос Лиза. - И не буду. Не покидай меня.
        - Никогда. Лучше пусть меня твой амбал на лоскуты пустит, как и обещал. Не смогу без тебя, сестренка.
        - И я…не смогу.
        - Люблю тебя. - Друг нежно прикоснулся губами к ее волосам.
        - И я тебя лю…
        Резкий шум заставил девушку замолчать. Она затравлено обернулась в сторону двери, и застыла с раскрытым ртом. На пороге стоял Пашка с двумя огромными букетами цветов. Во второй руке он держал пакет, скорее всего с одеждой, о которой говорил Дмитрий. А по правую руку от него стояла его сестра. Столь бледная, того и гляди, сознание потеряет. У ног Виктории валялись осколки, оставшиеся от бутылки дорогого вина.

* * *
        Лизавета готова была сквозь землю провалиться. От одного взгляда на Вику, сердце больно в груди сжималось. О, Боже! Как двусмысленно она сейчас видит ситуацию. Девушка уже собиралась отстраниться, да поскорее объяснить Соколовской что к чему, но Андрей сильнее сжал вокруг нее кольцо из своих рук. Какой тут отстраниться! Даже вдохнуть удавалось с трудом. Гордеев уткнулся носом в ее волосы, и томно прошептал:
        - Как же вкусно ты пахнешь! Кофе со сливками, не иначе.
        Томно, черт бы его побрал! Карпова ошарашено вскинула подбородок, собираясь уточнить, не рехнулся ли он, часом. И в тот же миг поняла, что друг смотрел, не мигая, в глаза Виктории.
        Эти слова покоробили не только Соколовскую, которая словно от удара дернулась. Пашка вытаращил глаза, пытаясь понять, не ослышался ли.
        - Тебе идет моя футболка, - лучезарно, но холодно улыбнулся Гордеев. - Теперь ты пахнешь мной.
        - Молодежь, - вышел из оцепенения Соколовский, - Вы чего тво…
        Все произошло молниеносно. Секундой ранее Лизавета обнималась с Андреем, а мгновение спустя оказалась припечатана к Похомову. Он просто раскидал их по разным сторонам, как котят. Все его мышцы напряглись. Бугрились. Поза выдавала крайнюю степень напряжения. Смотреть ему в глаза было невыносимо.
        - Не переживай, - Ласково произнес Борзый. - Этот запах очень быстро выветрится. Как только она окажется подо мной…сегодня ночью.
        Карпова успела выучить этого мужчину достаточно хорошо, чтобы не обмануться этой напускной нежностью. Именно в эти моменты он и был опасен. Поэтому предпочла промолчать.
        Наступила гробовая тишина. Если бы взглядом можно было убивать, от Андрея бы уже и мокрого места не осталось. Девушка не понаслышке знала, как тяжело выдержать взгляд Похомова. Поправочка. Разъяренного Похомова. Но Андрей не спешил отвести глаза. С вызовом подражал оппоненту.
        - У меня много футболок. Подарю ей парочку.
        - Тебе кто приближаться к ней разрешил? - Процедил сквозь зубы Борзый. - Наш разговор, напрочь, из башки выветрился что ли?
        - О чем это вы? - Настороженно поинтересовалась Лизавета, поглядывая то на одного, то на другого.
        - Отчего же, - Андрей, с грацией ленивого тигра, подошел к ним. - Помню.
        Молодой человек достал из кармана джинсов небольшую флеш-карту, и с надменностью присущей разве что Цезарю, помахал ей перед носом Дмитрия.
        - Я имел право приближаться к ней задолго до твоего появления в нашей жизни. И это останется неизменным. - Легким движением, Гордеев закинул электронный носитель в карман мужчины. - Милый халатик, не находишь? Теперь ты тоже пахнешь мной. Как оттираться собираешься?
        - Есть один способ, - Дмитрий сделал шаг вперед, и теперь угрожающе нависал над парнишкой. - Кровью…смыть.
        Лизу будто током шарахнуло от его слов. Она протиснулась между ними, пытаясь оттолкнуть в разные стороны, что было сил. Тщетно. Как две скалы.
        - Хватит!
        Борзый рассмеялся, чего от него явно никто не ждал.
        - Ох, малыш. Видел бы ты сейчас свое лицо.
        - Что с ним не так?
        - Запомни, я никогда не причиню вред тем, кто ей дорог.
        Борзый отодвинул Лизавету в сторону, с таким видом, словно она была легче воздуха, и протянул Андрею руку, намекая на примирение. Друг не понимал, что происходит. Изумленно уставился на мужчину.
        - Ну чего таращишься, мелкий? - Фыркнул Похомов. - Я умею признавать ошибки. Считай это проверкой на вшивость. А ты молодец. Огня в тебе побольше, чем в Алексее будет.
        - То есть?
        - Со слухом проблемы?
        Не мешкая более, мужчины пожали друг другу руки.
        - Я в шоке от тебя. Клянусь!
        - Но! - Голос Дмитрия вновь приобрел металлические нотки. - Не стоит в следующий раз злить меня, демонстрацией своих чувств к Лизе. Могу и не сдержаться.
        Не говоря больше ни слова Похомов забрал из рук Соколовского пакет с вещами, кивнул Виктории, в знак приветствия, и скрылся за ближайшей дверью. Лишь когда он ушел, девушка смогла свободно вздохнуть. Дима подумал, что Андрей пытался разозлить его, но это было совсем не так. Бедная Вика…
        - Рыжая! - Нежно позвал ее Пашка. - Это тебе. Я рад, что все обошлось.
        - Спасибо. - Благодарно чмокнула его в щеку. - Второй букет для Сони?
        - Да. Вика настояла.
        Лизавета осмелилась взглянуть на Соколовскую. Виновато. Словно извиняясь. Вика тяжело дышала, и Карпова поспорить готова была, что она борется с подступающими слезами.
        - Ну, так иди, дари.
        Павел прокашлялся.
        - Позже. Сейчас слегка занята.
        - Скажи, что они еще в одежде. - Закатила глаза девушка. Она стояла спиной к ним, и боялась поворачиваться. - Меня хватит удар, честное слово.
        - В одежде. - Заговорчески подмигнул мужчина. - Но, зуб даю, мечтают от нее избавиться.
        - Все, я поняла. Давай без подробностей. - Как можно более обыденным тоном проговорила Лиза. - Если не сложно, поставь, пожалуйста, цветы в воду.
        - Я мигом.
        - Покажу ему, - Встрепенулся Андрей. - Не найдет сам.
        Они остались вдвоем с Соколовской. Карпова чувствовала себя мерзко.
        - Вика…
        - Я не ушла только потому, что моя реакция, вернее побег, вызвал бы слишком много вопросов. - Отрешенным голосом пояснила девушка. - Паша бы все понял. И тогда…даже представить страшно.
        - Все не так, как выглядело со стороны.
        - Вы признались друг другу в любви. Это сложно понять иначе.
        - Мы действительно любим друг друга. Но, совсем в другом аспекте. Как брат и сестра.
        - Как бы мне хотелось верить тебе.
        - Разве ты не видишь? Только Дима имеет значение.
        - Лиза, я все понимаю. - Судорожно втянула в себя воздух Вика. - Но видела бы ты, как он на меня смотрел. Словно всем сердцем ненавидит.
        - Знаешь, тебе нужно разобраться в себе. Чего ты от него хочешь?
        - А?
        - Если любишь, страдаешь, хочешь рядом быть - скажи ему об этом. Не молчи. И будь, что будет. Если же готова отпустить - игнорируй. Как бы сложно не было. Тогда, в клубе, я призналась самой себе, что Похомов не безразличен мне. Поверь, это многое изменило.
        - О, Соколовская! Привет!
        Они и не заметили, что к ним подошла Соня. Растрепанная. Взъершенная. С распухшими губами. Но, все такая же прелестная. Очень серьезно посмотрела на Вику.
        - Иди в сад. - Сказала она, наконец. - Отдышись. Успокойся. Он придет к тебе минут через десять.

* * *
        «А жизнь, та еще с*ка!» - Подумал Гордеев младший, направляясь вглубь сада, в поисках скрытой от любопытных глаз беседки. Вулкан эмоций в душе кипел, и он был не в силах совладать с ним. Последние события выбили из колеи. Радовало лишь, что все обошлось. Да, противостоять Борзому - тот еще адский труд. Но отступать, и отдавать ему без боя Лизу он не собирался.
        Вечерело. Солнце совсем скоро скроется за горизонтом. Днем стояла невыносимая жара. Духота. Сейчас все пошло на спад. Андрей втянул в себя свежий воздух полной грудью. Ребра тут же нещадно заныли.
        - Черт! - Прошипел молодой человек. - Надо бы к врачу наведаться. Словно под бульдозер попал.
        Переведя дыхание несколько секунд, он двинулся бодрым шагом в прежнем направлении.
        - Сонька! - Присвистнул, подходя к беседке, и заметив там чей-то силуэт. - Что за скрытность? Дома нельзя было поговорить? Обязательно здесь?
        В ответ тишина. Интуитивно почувствовал неладное. Алмазова никогда не молчала в ответ. В тени виноградных лоз, обвивающих беседку, мелькнули светлые волосы. Сердце пропустило удар, а потом забилось в ускоренном темпе. Выброс адреналина в кровь, казалось, был предельно допустимым. Неужели? Не готов был к встрече с ней. Сейчас. Наедине. После своего показательного выступления. Он мог остановиться тогда. С Лизой. Но не стал. В него в тот момент, словно бес вселился. Что ему хотелось увидеть в тот миг в ее глазах? Да что угодно, только не равнодушие. Поняв ситуацию не так, она лишь мертвецки побледнела, и выронила бутылку вина из рук. И все. Ни сцен ревности. Ни испепеляющего взгляда. Ни чем не выдала более своего состояния. Это жутко раздражало. Гордеев ненавидел ее такой. Если Лиза была весной (живой, искренней и свежей), Соня летом (знойной, горячей, импульсивной), то Вика являлась живым воплощением зимы. Рассудительной, отстраненной и холодной. А Гордеев ненавидел морозы. Как и блондинок. Особенно, блондинок! Этакая снежная королева, мать ее! Однако, он помнил, с какой готовностью она таяла в его
руках.
        - Интересно, - Произнес молодой человек, растягивая буквы. - И что же ты тут забыла?
        Казалось, она была сбита с толку. Взгляд встревоженный. Бегающий.
        - Забавно. Особенно, если учесть, что сам пригласил меня сюда.
        Андрей рассмеялся: - Не придумывай. Я не звал тебя.
        - Но… Соня сказала, что ты хочешь поговорить со мной.
        - Соня. Вот так Соня! А мне сказала, что хочет со мной поговорить.
        - Выходит, Алмазова специально так сделала…
        - Да неужели? - Воскликнул Андрей, театрально разведя руки в стороны. - Стало быть, до Вас только это дошло, сударыня?!
        - Прекрати строить из себя великого умника! - Девушка собиралась уйти прочь, но Гордеев преградил ей дорогу.
        - Скажи, а как быстро ты побежала сюда, когда имя мое услышала?
        - Довольно быстро, - Вика с вызовом посмотрела на него. - Вприпрыжку, если быть точнее!
        - Думала, я извиняться буду? - Почти шепотом спросил Андрей.
        Она молчала. Лишь тяжелое дыхание, да румянец на щеках выдавали негодование. Ее трясло от едва сдерживаемого гнева. Трясло и Гордеева.
        - Отвечай! - Рявкнул вдруг он, теряя терпение.
        - Да! - Соколовская тоже перешла на крик. Руки сжаты в кулаки. Поза выдает напряжение.
        - Вот, облом. - Фыркнул молодой человек. - А мне то, по сути, и извиняться не за что…
        Девушка изумленно уставилась на него, замерев с открытым ртом.
        - Не за что?
        - Именно. Все, что я говорил - правда.
        - Да ты хоть знаешь, что я чувствовала в тот момент?!
        - Нет. Не знаю. Да и откуда узнал бы? Ты была похожа на… на бесчувственную…амебу!
        - Ненавижу! - Не отдавая себе отчета, Виктория влепила ему звонкую пощечину. - Ненавижу! Мне в тот момент сдохнуть хотелось!
        Андрей перехватил ее руки, блокируя очередной удар. Хорошенько встряхнул. Ярость, вперемешку с дикой похотью затмевала разум. О, он собирался наказать эту девчонку. Жестко.
        - Почему?
        - Что, почему?
        - Почему тебе сдохнуть хотелось?
        - Потому что больно было, придурок!
        - А больно было почему? - Прохрипел Гордеев, чуть наклоняясь вперед. - Ну же, Вика! Скажи мне, что чувствовала на самом деле.
        - Потому что ревновала! - Зашипела девушка, пытаясь вырваться. - Потому что, я - редкостная дура!
        - Ревновала? - Молодой человек прищурился. - Что за романтичную хрень ты вбила в свою голову?
        - Знаешь что, Гордеев? Иди-ка ты на хрен!
        - Не раньше, чем ты вновь окажешься на моем хрене!
        Виктория оторопела. А потом истерически расхохоталась.
        - Не бывать этому! - Гневно сверкнула глазами. - Никогда.
        - Да брось. - Он лишь плотнее прижал ее к своему пылающему телу. - Только не говори, что не думала об этом, когда шла сюда!
        - Не думала.
        - Не верю, - Обжег ухо своим горячим дыханием. - Тут никого нет. Только ты и я. Это так заводит.
        - Ты - просто конченый придурок.
        - Это я уже слышал.
        - Я не понимаю тебя. То ты пренебрежительно фыркаешь в мою сторону. - Уперлась руками в его грудь, причиняя боль. - То соблазнить пытаешься! Каков ты настоящий?
        - Я всегда настоящий. И всегда говорю правду.
        - Серьезно, что ли? Ну, так скажи что-нибудь тако…
        - Мне очень нравится тебя тр*хать.
        Виктория замолчала на полуслове. Часто-часто задышала.
        - Как ты…
        - Безумно. Просто крышу сносит!
        - Мне лучше уйти.
        - Почему? Не доверяешь себе?
        - Доверяю.
        - Ты хочешь меня. Мысли обо мне съедают тебе мозг. Такого как я, у тебя еще не было.
        - Пусть так. Но, то, что ты говоришь. Это все… Это безумие.
        - Ты хочешь меня? Проклятье, Вика! Хоть раз, скажи мне правду! Здесь и сейчас. Другого шанса не будет.
        - Я хочу отношений. - Выдохнула Соколовская. После небольшой паузы добавила. - И тебя.
        Андрея охватила мелкая дрожь. Она сказала «хочу», и он был готов. Сознание помутилось.
        - С первым сложнее. Для отношений я еще не дорос. А вот второе, - сладко промурлыкал ей в ухо. - Хоть сейчас.
        - Нет. - Она избегала смотреть ему в глаза. - Нет.
        - Я предлагаю тебе союз, Вика. Влюбленные из нас никакие. А вот в постели… Да. Мы идеально подходим друг другу. Это удовольствие, без обязательств. Ну, разве что, с небольшими ограничениями.
        - Какими? - Прошептала Соколовская срывающимся голосом.
        - Пока ты спишь со мной, в твоей постели я не потерплю других мужчин. Это же очевидно!
        - Не проблема, - Кивнула девушка. Ее взгляд был диким. - Должна ли я просить тебя о том же?
        - А? - Брови молодого человека медленно поползли вверх. - Меня?
        - Именно. Не хочу, чтобы параллельно со мной, ты ублажал кого-то еще. Бесит.
        - Нее. Я не могу этого обещать. На то он и секс без обязательств. В этом вся фишка.
        - Либо так, либо никак.
        - Ты уже согласна?
        - Я думаю.
        - Зря. Ответ должен идти от сердца.
        - Что ты решил?
        - Хорошо. Я не буду целенаправленно никого… на стороне. Возможно, пару раз отошью и тех, кто попытается залезть мне в штаны. И даже поступлю честно: если захочу другую, предварительно позвоню тебе, и скажу - прощай.
        - Отлично. Поверь, я буду солидарна.
        - Но, учти… Я могу захотеть тебя когда угодно. Где угодно. В любое время дня и ночи. Ты готова к этому?
        - Это ты будь готов. Не забывай, что у нас равные права.
        - Это значит - да?
        - Да.
        - Ты влипла!
        - Или ты…
        - Фух… кажется, я счастлив!
        - И я! А теперь пусти. - Вика, что было сил, надавила на его грудь. Кажется, ребра затрещали. Андрей поморщился, и зашипел.
        Виктория с опаской окинула его взглядом:
        - Тебе больно? Что болит, Андрей? Бок?
        - Немного. - Нехотя признался. - Не отвлекайся.
        - Что случилось? Ты упал?
        - Ага. Упал. Прямо на кулак и колено Борзого.
        - Что? - Завопила девушка. - Я убью его! Как он посмел тронуть тебя?!
        Гордеев ошарашено застыл, вглядываясь в ее лицо. Ему становилось нечем дышать, от той волны ни с чем несравнимой нежности, которую видел в этих глазах цвета неба.
        - Убила бы? За меня?
        - Не задавай мне таких вопросов, пожалуйста.
        - Мне интересно. Это так странно…
        - А мне интересно, собираешься ли ты меня сегодня…
        - Что?
        Вика покраснела:
        - Ты понял!
        - Скажи это слово, Виктория.
        Девушка зажмурилась. Прокашлялась. А распахнув глаза, выпалила:
        - Тр*хнуть!
        - Сейчас?
        - Сию минуту.
        - Прямо здесь?
        - Прямо на этом, долбанном столе! - Соколовская демонстративно скинула с него небольшую плетеную вазу с фруктами. Те покатились в разные стороны.
        Из груди вырвался дикий, примитивный рык. Он уже не чувствовал боли. Он собирался выполнить свою часть уговора. Жестко.

* * *
        Она всегда выглядела потрясающе. Марина. И не важно, лицо сияло от радости, или же в глазах стояли слезы. Вот и сейчас, склонившись над детской кроваткой, и напряженно поглядывая на часы, старалась держаться достойно. Теперь, будучи взрослой, Лиза понимала, с каким трудом ей это давалось. Холодными дрожащими пальцами мать прикоснулась к лицу дочери.
        - Ну что, притихла, милая? - Нежно произнесла женщина. - Иди ко мне.
        - Марина!
        Она испуганно отпрянула. Развернулась.
        - Это ты…Что-то не так? Почему ты здесь? Он еще не вернулся, но…
        - Собирайся. Времени мало. Забирай дочь. Вещи первой необходимости.
        - И не подумаю! Совсем скоро…
        Мужчина подошел к ребенку. Лицо незнакомца было суровым. Взгляд виноватым, но решительным. Лизавета захныкала, недовольная тем, что ее вынули из кроватки. Маленькими пальчиками вцепилась в его большущую ладонь. В испещренную шрамами, и жутко изуродованную. Растерявшись, она замолчала.
        - Он не вернется!
        Марина застыла, бледнея все больше, с каждой секундой.
        - Почему же? - Произнесла совсем чужим, ледяным голосом.
        - Дорогая, его больше нет…

* * *
        Она больше не просыпалась в слезах. Только с невыносимой головной болью, и бешено колотящимся сердцем. Ее воспоминания всплывали в голове все чаще, и чаще. Почему именно сейчас? Одному Богу известно. Уже расцвело. Солнечный свет настойчиво пробивался сквозь задернутые шторы. Лизавета осторожно, дабы не разбудить, выскользнула из рук Похомова. Мягко ступая, вышла из спальни, плотно прикрыв за собой дверь. В голове все смешалось. Прошлое. Настоящее. Единый клубок. Каша. Притупившаяся временем боль от потери родителей, сейчас вновь пульсировала в груди с новой силой. Теперь же к этому чувству добавилось еще кое-что…Обида. Как ни старалась, девушка не могла понять, почему Марина так и не приоткрыла ей завесу их прошлого. И злость. Злость на тех, кто посмел отнять у нее мать. Погруженная в тяжелые мысли, Лиза встала под холодный душ. Ледяные капли обжигали кожу. Прикрыла глаза, игнорируя протестующие сигналы тела.
        «Он убьет любого, кто меня обидит.
        Милая, мы убьем его раньше».
        Девушка вздрогнула, услышав в голове голос Решетникова. Ее самый жуткий кошмар. Дмитрий не должен пострадать. Только не из-за нее.
        «Убьем его раньше».
        Успокойся. Дыши. Он просто пугал тебя! Все хорошо…
        «Я знаю имя. Знаю, что она твоя мать. Знаю, что ты ее копия. Все».
        Но, ведь откуда-то ты это знаешь!
        Карпова едва не задохнулась. Ужаснулась собственным мыслям. Видимо, он сильно ее ударил, раз весь разум вмиг вышибло. Но, тем не менее, у него могут быть ответы.
        - Нет! - Яростно прошипела, пытаясь если не вразумить себя, то хотя бы остановить. - Даже думать не смей!
        Спустя несколько минут, девушка, облачившись в короткие джинсовые шорты и белый, плотно облегающий топ, приступила к приготовлению завтрака. После встречи с Решетниковым пошел уже четвертый день. Все это время Дмитрий был рядом, вселяя в нее чувство уверенности и спокойствия. Делами занимался, не выходя из дома. Но, как только у нее появлялась минутка наедине с самой собой, воспоминания мгновенно возвращали ее в тренировочный зал. И всякий раз, пытаясь отогнать тревожные мысли, Лиза занимала себя работой. Она убиралась, готовила, стирала. Танцевала. И снова готовила. Вот и сейчас, банальный завтрак Карпова превратила в настоящее пиршество. Запеканка. Блинчики с джемом. Свежевыжатый апельсиново-лимонный сок и имбирное печенье.
        Бегло посмотрела на часы. Почти девять. Все приготовления заняли у нее почти полтора часа. Оставалась самая малость, разбудить Похомова.
        Едва она собиралась открыть дверь, и шагнуть внутрь, как услышала дребезжание телефона. В этот момент что-то свыше заставило ее остановиться. Приклеиться ухом к двери.
        - Да. - Раздался хриплый ото сна голос Похомова. Лиза уже представила, как вальяжно, играя мышцами, тот тянется за телефоном. Тело мгновенно отозвалось приятными спазмами в животе. - Да, могу. Говори.
        На некоторое время воцарилось молчание. А потом Дмитрий ответил. Он не повышал голоса, но говорил столь жестко, что девушку обуял дикий и первобытный страх.
        - Бл*дь! Лучше бы Соколу доверил, да только не хочу в это дерьмо его втягивать. Я сказал, никаких импровизаций. Все должно быть четко, и точно. Оплошности недопустимы. За тот ловандос, что тебе отстегнул, я вправе требовать выполнения моих пожеланий. И ты на это подписался. Значит, отвечаешь головой. Эта гнида должна знать, что я иду за ним. И приближаюсь с каждым днем. Пусть ходит и оглядывается. Начнешь с мелочей, и по возрастающей. Он должен перестать спокойно спать ночами. Должен оказаться на грани помешательства из-за страха за собственную шкуру. И в финале этой эпопеи его будет ждать встреча со мной. Там ты мне уже будешь не нужен. Тебе оплачено ровно до этого момента. Потом можешь залечь на дно, или свалить за границу. Мне пох, откровенно говоря.
        Карпова ошеломленно застыла. Разговор был закончен. Она слышала, как мужчина раздраженно швырнул телефон обратно на тумбочку. Стоять тут больше не имело смысла. Под ложечкой заныло от нехорошего предчувствия. Что же он задумал? Лизавета уверенно распахнула дверь, и тут же столкнулась с его тяжелым, изучающим взглядом. Он медленно скользил по ее телу. Сверху вниз, и обратно. Она знала этот взгляд. Он будил в ней дикарку.
        - Доброе утро! - Голос даже не дрогнул, не смотря на, вмиг пересохшее горло. - Выспался?
        Несколько секунд Борзый молчал. Оценивал. Изучал. Потом, нехотя кивнул.
        - Что именно ты слышала?
        Вопрос застал врасплох, но ответ нашелся мигом:
        - Все, - Она не собиралась врать ему.
        Мужчина выругался сквозь зубы, потом, тяжело вздохнув, принял сидячее положение, слегка откинувшись на спинку кровати. Он был взвинчен.
        - Спрашивай.
        Лиза изумленно уставилась на Борзого. Серьезно? - Говорил ее взгляд. - И ты ответишь? Тем, не менее…
        - С кем ты разговаривал?
        - Старый приятель.
        - Ты познакомишь нас?
        - Сразу, после второго пришествия!
        - Понятно. - Девушка скрестила руки на груди, - Он работает на тебя?
        - Нет. Он мой старый должник. За определенную плату этот человек исполнит любой мой приказ.
        Лиза нервно сглотнула.
        - Что за приказ он должен исполнить сейчас?
        - Ты же слышала.
        - Кто тот человек…про которого вы говорили.
        - И на этот вопрос ты знаешь ответ.
        Лиза была готова разрыдаться. О, да! Она знала. Но теперь задалась целью отговорить его от столь жуткой затеи. Чего бы ей это не стоило.
        - Хорошо, - Равнодушно пожала плечами, создавая иллюзию смирения. А ведь сердце так ныло от тревоги. - Поступай, как считаешь нужным.
        Он, вновь, сдержанно кивнул, тем самым завершая эту щекотливую тему.
        - Я приготовила завтрак. Надеюсь, ты голоден?
        - Все в порядке? Мы все выяснили?
        - Да.
        - Тогда почему я вижу в твоем взгляде, самый настоящий, протест?
        - Мало ли, что может, привидится человеку спросонья?
        - Уверена?
        - Разумеется.
        Нарочито медленно, и с присущей только ему, захватывающей дух, грацией Дмитрий встал с кровати. Он удерживал ее взгляд. Не давал возможности отвернуться.
        История любви удава и кролика имеет печальный финал…
        К черту голос разума! Когда он так смотрит. Когда пожирает и наказывает одним только взглядом. Превращает в обезумевшую нимфоманку. Как с этим бороться? И возможно ли?
        - Раз так, - Борзый сделал шаг в ее сторону. Лиза отступила. Не то чтобы дразнила. Скорее инстинктивно. Взгляд Дмитрия стал хищным. - Тогда поцелуй меня. Сейчас.
        - Доброе утро!
        С бешено клокочущим пульсом, Карпова прильнула к мужской груди. Обвила руками мощную шею. Хотела быть нежной, но неожиданно, жестко сжала ладони в волосах Похомова, резко притягивая к себе. Вознаграждена была мгновенно. Он…Боже! Он укусил ее! Не больно, но ощутимо. Нижняя губа слегка припухла. Дыхание давно сбилось, да и во рту пересохло.
        - Доброе! - Прохрипел Дмитрий, жадно впиваясь в ее губы. - Хочешь сегодня быть сверху?
        Колени предательски задрожали. Это тело больше не принадлежало ей. Только ему. Лизавета с вызовом посмотрела на мужчину. Мужчину, который сейчас был центром ее вселенной. Слова сами слетели с губ, с головой выдавая ее самые сокровенные помыслы:
        - А какая разница, под тобой, над тобой, или рядом с тобой я окажусь в следующее мгновенье? Мне все равно. Лишь бы…в этот момент ты был во мне…
        Похомов дернулся от ее слов, будто его хорошенько током шарахнуло. Теснее прижался к ней, показывая силу своего желания. Лизавета плавилась под его взглядом. Щеки пылали. Неужели она способна была сказать подобное вслух?
        - Мать твою, Лиза! - Прохрипел в самые губы. - Клянусь, я помешался на тебе! Пожалуй, впервые в жизни мне страшно…
        Она не стала говорить, что и самой ей страшно, до чертиков. Просто смотрела в эти черные омуты, и тонула. Они словно поглощали ее душу.
        - Почему? - Еле слышно прошептала. Но он услышал.
        - Потому что, - Без жалости разорвал на ней топ, и сжал в руке оголившуюся грудь. - Я ведь не знаю, на что ради тебя способен. Не вижу той грани…Той красной черты, или греб*ного стоп-крана.
        - Это плохо?
        - Конечно, плохо, ребенок! Ведь это значит…что я способен…на все!
        Лизавету словно ледяной водой окатило.
        - Даже…убить?
        Он молчал. А Карпова была на грани истерики.
        - Дима…
        Мужчина стиснул ее в кольце своих рук столь сильно, что каждый вздох давался с большим трудом.
        - Никому больше не позволю навредить тебе!
        Нервы сдали. Как ни старалась она держать эмоции под контролем, женская природа взяла верх.
        - Не трогай его, прошу тебя!
        Похомов напрягся. В его глазах было столько всего…
        И гнев вперемешку с диким желанием. И нежность.
        - Мы не будем это обсуждать.
        - Нет, будем!
        - В нашем мире подобные вещи не остаются безнаказанными. Он это знал…
        - Я не хочу жить с таким грузом. Не хочу знать, что из-за меня пострадал человек!
        - С каких пор, ты этого убл*дка защищаешь?
        - Послушай, я говорила Анатолию, что ты убьешь его, если посмеет обидеть меня. А он…Он сказал…
        Дмитрий приподнял ее за подбородок, не дав возможности отвернуться. Слеза скатилась по щеке.
        - Тише, мышонок! - Ласковое прикосновение его пальцев действовало расслабляюще. - Что он сказал?
        Сделав глубокий вздох пару раз, девушка взяла себя в руки.
        - Что они убьют тебя раньше…
        - И всего то? - Надменно фыркнул Борзый. - Они, с Макаром на пару, мне эту фразу вместо приветствия кричат, при каждой встрече.
        - И ты так спокоен? - Изумлению не было предела.
        - Именно. - Прохрипел мужчина, прикусывая мочку ее уха. - И ты привыкнешь.
        - Это вряд ли…
        Настойчивый стук в дверь вернул обоих к реальности. Борзый собственническим взглядом окинул ее, почти обнаженное, тело.
        - Накинь что-нибудь, - Недовольно пробубнил Похомов, извлекая из встроенной гардеробной махровый халат. - Пойду, гляну, кого в такую рань черти принесли.

* * *
        - Паша-сука! И какого лешего тебе не спиться?
        - Чего злой, как черт? - Усмехнулся Сокол. - Утренний стояк?
        - Кхм, - Прочистила горло Лизавета, привлекая к себе внимание мужчин. - Доброе утро!
        Она уже успела натянуть на себя одну из любимых футболок Похомова, которая надежно «упаковывала» ее тело от любопытных глаз.
        - О, иди ко мне, «Брюс Ли» в юбке! - Рассмеялся Пашка, крепко сжимая Карпову в объятиях. Его сердце гулко билось в груди. - Доброе, доброе!
        Через несколько секунд она отстранилась, и виновато поглядывая на Дмитрия, улыбнулась.
        - Что-то случилось? - Осторожно поинтересовалась. - Выглядишь напряженным.
        Еще раз посмотрела на Борзого, и поняла, что попала в точку. Мужчины обменивались очень странными взглядами, и казалось, понимали друг друга без слов. Не смотря на, небольшую дружескую перепалку, Дмитрий сразу оценил состояние друга, и выглядел сейчас мрачнее тучи.
        - Не придумывай, рыжая! Хорошо все. Есть чего пожрать? Сердцем чую, что есть! Голодный, как волк.
        Борзый чертыхнулся.
        - Ладно, Паш, не юли. Давай…при ней.
        - Я могу вас одних…
        - Нет. Ты останешься. Говори.
        С лица Сокола улыбка сошла мгновенно.
        - У нас проблемы. И если я, все же, ошибаюсь - клянусь отыскать старушку удачу, и сделать ей лучший, в этом гр*банном мире, куни!
        - Ой, - Лизавета не была готова к такому повороту. Щеки вспыхнули мгновенно. Поднимать глаза на Похомова не решилась, хоть и чувствовала на себе его взгляд. - Пожалуй, я оставлю вас наедине. Для моих ушей это слишком…
        Соколовский понимающе хмыкнул.
        - Прости, Лизок. Я думал этот, прости Господи, уже по всем пунктам тебя развратил…
        - Паша! - Возмущенно взвизгнула девушка.
        - Не по всем. Исправлюсь. Как только уберешься отсюда, начну обучающий курс.
        - Боюсь, брат, после моих новостей тебе будет не до этого…

* * *
        - Как это, пропала?
        - Вот так вот. Взяла и пропала…
        Они расположились на кухне, за обеденным столом. Лиза подала завтрак, от которого уже почти ничего не осталось. Мужчины решили все вопросы и новости обсудить после еды. Известно, что на голодный желудок дела не решаются.
        - Разве я не просил тебя проконтролировать, Сокол? Разве не говорил, что вопрос щекотливый, и доверить его только тебе могу?
        - Ты думаешь, мне легко? - Напряженно выдавил из себя Пашка. - Она ведь…Я не просто, периодически спал с ней! Фактически подставил! А она поверила. Все бросила. Уехала. На прощанье счастья пожелала…Сказала, что полюбила…меня.
        У Лизы в горле ком стоял. Она видела Ларису мельком, но девушка вызвала положительные эмоции. Оставалось лишь надеяться, что ничего ужасного с ней не приключилось. Пытаясь взять себя в руки, успокоиться, Карпова взяла из кипы лежащих на столе бумаг чистый лист, карандаш, и принялась рисовать. Даже до конца не осознавала, что именно. Просто водила карандашом туда, сюда…и краем уха слушала разговор мужчин.
        - Ладно, успокойся, брат. Еще ж неясно ничего. Нужно людей подключить. Камеры с вокзалов проверить. Может, засветилась где.
        Сокол нервно барабанил пальцами по крышке стола.
        - Я уже это сделал…
        - И?
        - Вот, взгляни. - Сокол протянул Похомову распечатку с одной из камер. На ней была фото мужчины и девушки. Последняя выглядела испуганной. Потерянной. Мужчина же напротив. Слишком спокоен. Равнодушен. Словно робот.
        - Не может этого быть! - Дмитрий вскочил на ноги, и заметался по кухне. - Он же, как пес ему предан! С*ка! Это не возможно.
        - Ты и сам понимаешь, что тут вариантов не много, Дим. Ни у нас. Ни у нее…
        - А кто это? - Любопытство взяло над Лизой верх, заставляя отвлечься от своего рисунка.
        В комнате воцарилось молчание на несколько секунд. Нарушил его Похомов.
        - Человек, в руках которого находятся жизни самых дорогих мне людей…
        - А?
        - Он начальник службы безопасности Аркадия Михайловича и Марии Петровны, Лиза. Родителей Дмитрия.
        - Но…но как? Это же…значит.
        - Либо он паск*дная крыса…либо действует по приказу отца, - Закончил за нее фразу Борзый. - И это нам предстоит выяснить сегодня вечером.
        - Боже! - Выдохнула Лизавета, не веря своим ушам.
        - И Лиза, - Дмитрий вырвал из ее рук карандаш. - Хватит чиркать уже. Раздражает!
        - Полегче, Дим. - Осадил друга Сокол. - Заносит. Ее и так трясет.
        - Извини, - Похомов склонившись, уткнулся лицом в ее рыжую шевелюру. - Нервы не к черту!
        - Ничего. Я все понимаю.
        - Что у тебя тут?
        - Это колье…не знаю, почему нарисовала. Само собой вышло.
        - Хочешь такое?
        - Нет…это ожерелье мамы. Я видела во сне, когда спала у Гордеевых, как отец дарил ей его. Она возмутилась, сказала, что папа сошел с ума, ведь на эти деньги можно купить маленький городок. Но разве можно купить город? Это же в голове не укладывается.
        - Если очень дорогое, то все возможно. Оно массивное. Камней много. Помнишь, какие камни?
        - Зеленые. Под цвет ее глаз. Но не изумруды. Их я знаю.
        - Хм…зеленые. Если это был зеленый бриллиант, то на него город купить было можно. Уж, поверь. Где оно сейчас?
        - Я не знаю. Отец сказал, что на обратной стороне есть гравировка…или шифр. И мама должна была его использовать, если с ним что-то случится. Наверное, использовала…
        Дмитрий отстранился.
        - Такие вещи обычно регистрируют, - Заметил Сокол. - Их в основном под заказ делают.
        - Кроха, знаешь, что это?
        Лиза отрицательно замотала головой.
        - Первая реальная зацепка о прошлом твоей семьи. Теперь я распутаю этот клубок. И все, что мне нужно - время.
        ГЛАВА 16
        Похоже, это надолго….
        Алмазова раздраженно барабанила пальцами по рулю, отказываясь верить в тот факт, что всего в нескольких кварталах от особняка Гордеевых, умудрилась попасть в пробку. Отовсюду слышались гневные голоса водителей, спешащих, каждый по своим делам. То тут, то там, раздавались протяжные автомобильные гудки. Девушка решила не отличаться от массы. С силой, надавила на клаксон, выплескивая на бедолагу, все накопившееся напряжение. Вроде полегчало. Тем не менее, тревога отказывалась отпускать ее. С настойчивостью безнадежного психопата, притягивала в свои объятия. Алексей никогда не звонил ей с утра, и не назначал встречу к обеду. В это время мужчина, почти всегда был занят. Но, не сегодня…
        Бегло взглянула на дисплей телефона. Почти половина первого. Если останется здесь, то точно не успеет. Соня взглянула на себя в зеркало. Выглядела она вполне естественно. Из макияжа только тушь на пушистых ресницах, да капелька «Gucci». В одежде предпочла удобство. Укороченные джинсы, легкий летний топ, свободного кроя, и как нельзя, кстати, босоножки без каблука. Окончательно решив идти пешком, она вывела автомобиль из общего потока, и припарковалась у обочины. Проворно схватив сумочку и телефон, выскочила наружу. И тут же, едва не влетела, под колеса внедорожника.
        - Совсем рехнулась, что ли? Ненормальная!
        - Сам козел! - Не сдерживаясь ни капли, рявкнула в ответ. - Смотреть надо, куда прешь!
        Мужчина долго кричал ей вслед, и она даже была уверена, что приятных слов из его рта не вылетало, но на скандалы совершенно не было времени. Так быстро Алмазова еще не передвигалась, ее ноги едва касались земли. Вот так, незаметно для самой себя, девушка уже преодолела половину пути. Но, с каждым новым шагом, становилось все труднее. Дыхание сбилось, отдаваясь легкой болью в груди. Во рту пересохло. Теплый летний ветерок казался, теперь, обжигающе знойным. Не доверяя самой себе, Соня остановилась, пытаясь отдышаться.
        - Деточка! Тебе плохо?
        Она попыталась сфокусировать взгляд на окликнувшем ее человеке. Им оказалась женщина, преклонного возраста. Весьма бодрая, и хорошо выглядевшая, для своих почетных лет. Незнакомка приобняла за плечи:
        - Ты бледная, как больничная простыня. Давай-ка, присядем, хорошо?
        Девушка не сопротивлялась, когда та повела ее к ближайшей скамейке, скрытой от солнца в тени деревьев.
        - Вот вы молодежь! Такая жара, а вы скачете, все, как одна, без головного убора!
        - Спасибо! Я в порядке…У вас попить не найдется?
        - А то, как же! В порядке она! - Женщина ворчала, доставая из, видавшей виды сумки, небольшой термос.
        Открыв крышку, она наполнила ее жидкостью бледно-зеленого цвета, и протянула Соне.
        - Пей до дна!
        - Что это?
        - Отвар. Душица, смородина, крапива. Лимончика кусочек. Все холодненькое. Из морозильника недавно. И вкусно, и полезно. Освежает получше всякой дряни вашей. С красителями, да пузырьками. Пей, не бойся.
        - Я и не боюсь, - Алмазова сделала небольшой глоток, для начала. А потом осушила все залпом. - Мммм! И правда, вкусно. Спасибо!
        - Ну, как ты?
        - Гораздо лучше, благодаря вам…
        - У тебя с сердечком проблемы, дитя?
        - Нет. - Соня задумалась. - Вроде бы…
        - Проверься. Я, в прошлом, мастер спорта по легкой атлетике. Не раз видела подобное. Если не сердце, может с кровью что-то. Гемоглобин проверь. Это же не нормально, в твои-то годы!
        - Обязательно.
        - Можно, прямо сейчас, туда и отправишься.
        - В другой раз. Важная встреча. Меня ждут…
        Она благодарно улыбнулась женщине.
        - Сама-то дойдешь, или проводить тебя?
        - Ну, что вы! Дойду, конечно. Спасибо!
        Более медленным, прогулочным шагом, девушка продолжила свой путь. В мыслях постоянно прокручивала слова незнакомки. Проблем с сердцем у нее никогда не было. Но, ведь и таких эмоциональных потрясений, как в последнее время, с ней тоже не происходило. Всякое возможно…
        Погруженная в свои мысли, Алмазова не заметила, как добралась до особняка Гордеевых. Охрана ее уже не останавливала, принимая за «свою». Это грело душу.
        - Ты опоздала, - раздался из глубин дома голос Алексея.
        - Да. Немного. - Ответила, пытаясь определить, в какой комнате находится мужчина. - Что за срочность? Что-то случилось?
        - Откуда подобные выводы? - Гордеев вышел из кухни.
        Его внешний вид всегда порождал в Соне необъяснимый трепет. И этот раз исключением не стал. Галстук ослаблен, рукава на рубашке закатаны по локоть. Так небрежно, но вместе с тем мужественно. Она приклеилась спиной к входной двери, с упоением разглядывая этого человека.
        - В первой половине дня ты, всегда, занят. Всегда на работе.
        - Глупости!
        Алексей нежно обнял, притянул к себе, горячо и жестко впиваясь в ее губы.
        - Я не могу соскучиться по тебе?
        Через некоторое время мужчина отстранился, позволяя девушке отдышаться.
        - Конечно, можешь…Просто…
        Взгляд Алмазовой упал на внушительный предмет, стоящий у одного из кресел, и все внутри оборвалось.
        - Чемодан? - Воскликнула в сердцах. - Чей это чемодан?
        Гордеев только крепче прижал девушку к себе, и, уткнувшись носом в ее волосы, пробормотал что-то невнятное.
        - О, Господи! Он - твой!
        - Поразительная проницательность. Давай, присядем, и я все тебе объясню.
        Такого поворота событий Алмазова никак не ожидала. Она казалась потерянной, дезориентированной. Послушно, и без вопросов, пошла за Алексеем, когда тот повел ее в сторону дивана. Удобно устроившись, усадил на колени, лицом к себе.
        - Соня…
        Никогда еще его голос не был так нежен, отметила про себя девушка, от досады прикусив губу.
        - Это необходимо, понимаешь?
        - Я стараюсь. Стараюсь понять.
        - Поездка, исключительно, деловая. Тебе не о чем беспокоится. Я открываю филиал компании в другом городе. Мы расширяемся. Такие вещи никогда никому не доверял, и теперь не доверю. Поеду сам.
        - О! - Только и смогла выдавить из себя Соня. - Значит, дела идут в гору. Ты заслужил. Поздравляю.
        - Время пролетит очень быстро. Оглянуться не успеешь, девочка моя, а я уже снова буду рядом.
        - Но…я уже скучаю! Придумала! Поеду с тобой.
        - Соня! - Едва ли не застонал мужчина, приподнимая ее подбородок. - Хотел бы этого, больше всего на свете. И, именно поэтому, так поступить не могу. Там, мне нужен холодный рассудок. В Красноярске ты будешь только все усложнять…
        - В Красноярске? - Голос девушки непроизвольно приобрел истерические нотки. - Но, это же…Нас будет разделять половина страны! Тысячи километров! Гордеев, ты спятил?!
        - Тише, милая. Тише! Все понимаю. Поверь, мне не легче сейчас. Но, бизнес - есть бизнес. НАДО! Из шкуры вон, лезть буду, чтобы скорее закончить. Быстрее вернуться.
        Только сейчас Соня заметила, как Алексей напряжен. Мышцы, на его могучем теле, казались каменными. Прижимал к себе - словно в тисках сжимал. Дышал, и то тяжело. Осенившая догадка заставила покрыться холодной испариной.
        - Лёшик? А быстрее, это через сколько?
        - Поцелуй меня!
        - Сначала ответь!
        - Я очень часто бываю в разъездах. Именно поэтому, мы не познакомились раньше.
        - Просто, скажи мне!
        - На открытие филиала уходит, обычно, от шести до восьми месяцев. Я постараюсь, уложиться в четыре.
        Алмазова понимала, что у него нет выбора. Но, почему такое чувство, словно от сердца огромный кусок отрывают? Почему, казалось, что переступи он сейчас этот проклятый порог, и ничего больше не будет, как раньше?
        - Скажи что-нибудь. Не молчи.
        - Ненавижу! ТВОЮ. РАБОТУ. Она отнимает тебя у меня. - Соня ударила его кулачком в плечо. - И тебя ненавижу! За то, что буду сходить с ума…Скучая по тебе. Желая тебя…
        - Впервые в жизни я не рад успехам в работе. Ты этому виной!
        - Я? Головой ударился?!
        - Следи за словами, маленькая бестия! От тебя оторваться дьявольски тяжело. Уж поверь на слово! - Гордеев обвел пальцем контур ее губ, пробуждая в теле приятную дрожь. - Не иметь возможности прикоснуться…к той, кого столь безумно желаешь… Это способно загнать гроб любого мужчину!
        - Даже тебя? - Девушка соблазнительно надула губки.
        - Черт побери, неужели я похож на исключение, Соня? С каждой секундой, все сильнее, начинаю переживать о сохранности своего рассудка.
        - Так не уезжай! Пожалуйста, Лёшик.
        - Я не могу. И ты это знаешь. В глубине души, уже смирилась, что слышать и видеть друг друга, в ближайшие несколько месяцев, сможем только по телефону. Не мучай ни меня, ни себя лишними уговорами. Все будет хорошо. Но, когда вернусь…
        - Что будет, когда ты вернешься?
        - Неделю тебя из постели не выпущу! Это, как минимум. - Сильные руки сжались вокруг нее еще плотнее, заставляя остатки воздуха покинуть легкие. - А потом, махнем куда-нибудь, на целый месяц.
        - Куда? - Соня оживилась, повеселела, движимая мечтой, что они поедут отдыхать вместе.
        - Мне не важно. Выберешь сама. У тебя же есть загранпаспорт?
        - Есть. Только…не хочу ехать за рубеж. Я, тут, подумала…
        - Господи, девочка, мне нравится этот странный блеск, в твоих глазах! О чем бы ты сейчас ни подумала, скажи это вслух!
        - Может быть, снимем домик в какой-нибудь алтайской деревушке…Высоко в горах. Выключим телефоны, чтобы все о нас забыли. Только ты и я.
        - Хм…
        - Что?
        - Ничего. Думал, нам предстоит поездка в Вегас, или Монте-Карло.
        - Удивила?
        - Не то слово!
        - Считаешь меня легкомысленной глупой девочкой?
        - Никогда, Соня…Ты, действительно этого хочешь?
        В ответ, Алмазова уверенно кивнула.
        - Знаешь, не люблю съемные дома. Они холодные и пустые. Но, сама идея мне по душе. Я куплю его для нас. Или построю, если не подберешь вариант, из уже имеющейся недвижимости. Там видно будет.
        Девушка застыла с изумленным выражением на лице. Контроль над голосом обрела не сразу.
        - Хочешь сказать, что у нас будет дом? Наш? Твой и мой?
        - Пока, все верно. - Алексей рассмеялся.
        Она придвинулась так близко, как только смогла.
        - Хочу, спросить. Только, не смейся! Для тебя, этот поступок, хоть что-то значит? Или, просто красивый жест, так как можешь себе позволить подобную…прихоть?
        - Прихоть…Ты моя прихоть, девочка! - Мужчина стал серьезным. - Ответ, на первую часть вопроса - да. И очень многое…
        Взвизгнув, Алмазова опрокинула его на подушки, и, навалившись сверху, принялась осыпать лицо нежными поцелуями.
        - Соня! - Гордеев рассмеялся. - Я недоговорил.
        Он мягко отодвинул ее от себя, и потянулся к журнальному столику.
        - Держи.
        Соня приняла из рук Алексея связку ключей.
        - Это же твои ключи! От дома, от офиса…
        - Они твои. Можешь приходить сюда, в любое время.
        - Но…
        - Буду счастлив, знать…что, хоть иногда, ты проводишь ночи…в моей постели.
        - Леша…Ты…Я не знаю, что и сказать.
        - Иди ко мне. Это тот самый момент, когда слова не нужны.
        Алмазова вцепилась в мужчину со всех сил. От нахлынувших эмоций, едва сдерживала слезы.
        - Когда улетаешь?
        - Через два часа.
        Боже, ну почему так скоро? Она все еще не была готова отпустить его!
        - Провожу тебя. - Прошептала потухшим голосом. - Андрей знает?
        - Да. Встретимся с ним в аэропорту.
        - Ясно.
        - Пообещаешь мне кое-что?
        - Что угодно, Гордеев.
        - Будь осторожна, всегда. Поступай разумно, во всем. И…дождись. Только дождись, Соня! Иначе…я не знаю, что с тобой сделаю.

* * *
        - Нам еще долго ехать? - Лизавета, в очередной раз, нервно поерзала на кожаном сиденье автомобиля, разглаживая на коленях легкую юбочку-клеш. - Вся одежда помнется…
        А если учесть, сколько времени у нее шло на подготовку, это будет равносильно катастрофе. В квадрате!
        Дмитрий одарил девушку игривой улыбкой.
        - Хватит уже трястись, - Мужчина уверенно держал руль. - Просто ужин, Лиза. Просто ужин.
        Карпова нахмурилась. Ага! Просто ужин! С семейством Похомовых. От волнения, даже пальцы заледенели.
        - Не трясусь, - Буркнула себе под нос. - Разве что, совсем немного…
        Борзый, слегка отвлекшись от дороги, нежно провел по ее щеке костяшками пальцев.
        - Я, ведь, буду рядом. К тому же, зная мою матушку, она сейчас волнуется не меньше. В этом вы похожи. Доверься мне.
        - Справлюсь. - Девушка слабо улыбнулась.
        - Храбрый мышонок! - Оскалился мужчина, выруливая на парковку огромного торгового центра. - Навигатор показывает, что здесь есть отделение моего банка. Нужно решить пару вопросов. Посидишь в машине, или пойдешь со мной?
        Лизавета, проворно, отстегнула ремень безопасности, и выбралась наружу.
        - С тобой не пойду. Но, прогуляюсь по центру.
        Несколько секунд молчания, и наконец, Борзый кивнул.
        - Только по первому этажу, и как можно ближе ко мне.
        Окрыленная свободой, девушка закружилась, раскинув руки в стороны. Настроение улучшалось с каждой секундой. Едва касаясь земли, она подбежала к Дмитрию, и благодарно чмокнула в щеку. Такой расклад мужчину не устроил. Стиснул в своих руках так, что кости затрещали. Требовательно и напористо впился в ее губы. Отпустил лишь, когда она начала задыхаться.
        - Идем. - Схватив за руку, потянул за собой, в сторону торгового центра.

* * *
        Пора бить тревогу! Она начинала понимать Соню, в ее стремлении скупить все, что не так лежит…
        Впервые в жизни ей было так хорошо, от банальной прогулки по торговым залам. Сбавив шаг, остановилась у стеклянного прилавка. Лиза очень скучала по друзьям. Мимолетная грусть отразилась на лице. Слегка поджав губы, но убедив себя, что это временно, собиралась продолжить ознакомительную экскурсию.
        - Добрый вечер!
        Обернувшись, Карпова увидела милую девушку, ее возраста. Та улыбалась столь задорно и искренне, что не возможно было сдержать ответные эмоции.
        - Добрый!
        - Прошу, проходите в наш магазин. У нас открытие салона. Очень интересные вещи, по совершенно безумным ценам.
        - Спасибо, но…
        - Ни что, и никто не обязывает вас к покупке. Предлагаю, просто, ознакомится с ассортиментом.
        - Хорошо, - Не в силах отказать, Лизавета прошла внутрь.
        В магазинчике было светло и уютно. Царила спокойная атмосфера, играла ненавязчивая музыка. Собираясь быстро все посмотреть и уйти, неожиданно для самой себя, застыла у одной витрины. Сердце замерло в груди от восторга, а потом забилось в ускоренном темпе. Дмитрий сказал, однажды, что хочет быть связан с ней, как и ее друзья. В данный момент, девушка смотрела на воплощение своей татуировки в виде мужского браслета, из черненого серебра. Довольно массивного для нее, но для мужской руки…
        Словно, завороженная, пожирала глазами, незатейливый узор, известный как трилистник. Стоило представить его на нем…
        Сдерживая рвущийся из груди стон, девушка отвернулась.
        - У вас хороший вкус. Уверенна, ваш мужчина оценит.
        - Сколько он стоит?
        - Полная цена данного изделия - двадцать тысяч. - Лиза не сумела скрыть разочарование. - Но, в честь открытия, у нас скидка 70%. Крайняя цена шесть тысяч.
        Карпова задумалась. Даже это было дорого для нее. Но, если учесть, что сейчас тратить свои сбережения ей не приходится, можно было попробовать. А, станет ли Похомов носить такое? Он привык к другому…уровню жизни.
        Увидев ее растерянность, девушка-консультант мягко поинтересовалась: - Упаковать вам товар?
        - Да…да. Только, во что-то неприметное, пожалуйста.
        Спустя несколько минут, Лиза забирала с кассы аккуратно упакованную коробочку, старательно запихивая ту в свою крошечную сумочку.
        - Чуть не забыла, - Привлекла ее внимание сотрудница магазина. - Сегодня, мы выдаем дисконтные карты на следующие покупки, от любой суммы заказа. Давайте заполним небольшую анкету.
        Лизавета вежливо улыбнулась:
        - Почему бы и нет?
        - Все, что потребуется - ФИО, дата рождения, номер телефона, и адрес электронной почты. Я слушаю вас.
        - Карпова Елизавета Леонидовна, семнадцатое ноя…
        - Забавно, - Прозвучал за спиной глубокий мужской голос, заставляя вздрогнуть, - Но, это не твоя фамилия, милая. И отчество, тоже не твое…
        Она развернулась столь быстро, что голова закружилась. И тут же наткнулась на жесткий взгляд холодных серых глаз. Казалось, время замедлило свой ход. Она разглядывала незнакомца, даже не пытаясь скрыть данного факта. Высокий, жилистый. Лет пятидесяти на вид. Выглядел он не плохо. Лишь обильная седина, а так же складки, залегшие в уголках его губ и на лбу, выдавали истинный возраст человека. Держался уверенно. Холодно и отстраненно. Лиза понимала, что незнакомец тоже времени зря не теряет - сканирует ее взглядом. Подмечает каждую деталь. Она попыталась выровнять дыхание, и унять дрожь в руках.
        - Что вы сказали?
        - Ты все верно расслышала.
        - Вы меня с кем-то путаете…
        - Исключено. Невозможно спутать.
        Его уверенный тон начинал раздражать Лизу. Внезапно, ее накрыло с головой, от нахлынувших эмоций. От ярости кровь закипела в венах. Она отчетливо поняла, с кем сейчас разговаривает. Узнавание, хоть и медленно, но все же наступило. Побледнела, как полотно. А потом…Потом, стиснула зубы, и сжала руки в кулаки. Карпова ринулась в его сторону, даже не зная, что будет делать, когда достигнет цели.
        - Вы! Да как вы смеете?! По-вашему, я - сумасшедшая?
        Мужчина не сдвинулся с места. Руки держал в карманах. Чем дольше он на нее смотрел, тем больше Лизавета видела в его взгляде теплоту.
        - Оставь-ка нас! - Коротко отдал приказ сотруднице магазина. Девушка, безропотно подчинилась.
        Не самое ли время для паники? Ей хотелось бежать. Кричать. Ударить человека. Расцарапать его самоуверенное лицо. Услышит ли Дмитрий, если она закричит?
        Когда они остались одни, мужчина заговорил мягче:
        - Все мы, в какой-то степени, сумасшедшие…Глазам своим не поверил, когда увидел тебя здесь, в своем магазине.
        - Не делайте вид, будто мы знакомы! - Отрезала стальным тоном, стараясь, в точности скопировать манеру речи Похомова.
        - Солнышко, но ведь мы знакомы. Зачем отрицать очевидное. Ты знаешь, кто я.
        Заруцкий не спрашивал. Констатировал факт. Лиза молча кивнула.
        - Я же, знаю - кто ты. Прими это как должное.
        - И, кто же я?
        Девушку уже порядком подтряхивало. Она удивлялась тому, как ровно звучал ее голос.
        - Это не твоя фамилия! - Процедил Макар сквозь зубы. Чувствовалась нарастающая в нем ярость. - И отчество не твое!
        - Дьявол! - Взорвалась Карпова, приближаясь вплотную. В нос ударил запах дорогого парфюма, сигарет, и мятной жевательной резинки. - Мне осточертело, все это! Либо говорите, что от меня нужно, либо оставьте в покое! Я не могу так больше! Не смейте говорить загадками! От них голова кругом…
        Мужчина ее не слушал. Он наблюдал. Вглядывался. Высматривал что-то, известное только ему одному. По спине холодок пробежал, когда Макар дотронулся до ее волос кончиками пальцев. Инстинкт самосохранения дремал. Почему? Она ведь могла сделать шаг назад…он не удерживал. Сбросив с себя оцепенение, Лиза отступила. Заруцкий махнул головой, словно пытался избавиться от какой-то мысли. Воспоминания?
        - Я поняла, зачем вы здесь. - Девушка с презрением, вскинула подбородок, и скрестила руки на груди.
        - И зачем же?
        - Завершить то, что начал ваш дружок!
        Глаза мужчины подозрительно прищурились: - Не пойму, о чем толкуешь.
        - Вы пытаетесь повлиять на решение Сони, причиняя боль близким ей людям. Именно поэтому, отправили по мою душу Анатолия! Вам не достаточно того, что он со мной сделал? Инсенировки покушения в клубе, попытки похищения на загородной трассе, тоже не достаточно? Оскорбления, избиения, попытки изнасилования! Где уже этот чертов предел для Вас? Хватит! Оставьте Соню и меня в покое!
        - Он посмел прикоснуться к тебе? - Проревел мужчина, схватив ее за локоть. Словно в тисках руку сжал. - К тебе?! Отвечай, что он сделал!
        Лиза взвизгнула от внезапной вспышки боли, но каким-то чудом вырвалась из захвата.
        - Изнасиловать, по вашему распоряжению, не успел. Уж, извините! Была не согласна, и проломила ему череп! И сделаю это снова, если вы не остановитесь. Если не прекратите.
        Заруцкий едва сдерживался, но вреда ей не причинял.
        - Паскуда! Как посмел? За спиной у меня!
        - Вы меня вообще слушаете?
        - Каждое слово! Запомни мой ответ, милая! Я не смешиваю работу и личную жизнь. Мои дела с Сонькой, и щенком похомовским, тебя никоим боком не касаются. А вот ты… За твои слезы мне ответят.
        Осмелев, Лиза подошла ближе.
        - Почему?
        - А ты не знаешь?
        - Увы…
        - Потому что, только ты имеешь значение. С этой секунды, ни одна тень в этом городе, не посмеет, даже дышать, в твою сторону. Клянусь! Только…оставь его. Борзый…не пара тебе.
        - Вы действительно больны. На всю голову. - Прокричала, не в силах держать эмоции под контролем. - Не оставлю! Он - мой! Умру за него, если придется! И Соню вы не получите! Она - тоже моя!
        Его глаза потемнели. То ли от ярости, то ли от…гордости? Макар, вновь, прикоснулся к ее волосам.
        - Ты так похожа на мать. - Прохрипел он. - Невообразимо. Словно она тут стоит…предо мной.
        Лизавета ощетинилась. Негодование вылилось румянцем на лице. Щеки запылали, словно к ним приложили раскаленную сковороду.
        - И вы это делаете! - В голосе появились истерические нотки. - Прямо, как Решетников. Делаете вид, будто были знакомы с моей мамой. Сразу видно - вы с одной команды.
        Заруцкий замолчал. Тяжело дыша, провел ладонью по волосам.
        - Был знаком, говоришь. - Мужчина практически шептал, но она слышала каждое слово. - Нет, милая. Я не был с ней знаком. Я любил ее…
        Лиза отшатнулась, словно от удара.
        - Грязная ложь! - Лепетала себе под нос. - Грязная ложь! Не верю. Ни единому слову.
        - Глядя на тебя, вижу ее. Готов себе череп раскроить, лишь бы не вспоминать…не думать изо дня в день. Эта любовь испепелила меня. Поставила на колени. Выжгла все изнутри. Но, ни на миг…ни на, гребаную секунду, не ослабла…
        Она хотела закрыть уши руками.
        Не слушай! Не верь! Это не правда. Не может ею быть! Дыши. Глубже. Вот так…
        Еще один вздох, еще один удар сердца и взмах ресниц. Сейчас! И Лиза побежала прочь. Так быстро, как только могла.
        - Когда будешь готова к разговору…Ты знаешь, где меня найти! - Крикнул мужчина ей вслед.

* * *
        Сердце безумно колотилось где-то в области горла, и явно не от бега. Она неслась прочь, не чувствуя собственных ног, игнорируя сковывающую боль в груди. Боль рыдающей души. Люди отходили в сторону, чтобы избежать столкновения. Бросали на нее недоуменные, настороженные взгляды, словно раздумывали, воровка она, или просто сумасшедшая.
        «Остановись! Тебя, ведь, никто не преследует!»
        Силой воли, Лиза заставила себя, перейти на шаг. Пытаясь привести дыхание в норму, приложила ледяные ладони к пылающим щекам. Вздрогнула. Какой сильный контраст! Нужно взять себя в руки! И, немедленно. Похомов не должен увидеть ее такой. Жалкой и беспомощной. Только ни этот мужчина, являющийся живым воплощением силы! Девушка стиснула зубы, вспоминая разговор с Заруцким. В голове прозвучал возмущенный голос Алмазовой: «Ну, серьезно, рыжик, как можно быть такой доверчивой?!». Это тот редкий случай, когда она была согласна с подругой. Макар - преступник. Нельзя верить ни одному его слову. Тогда, почему все внутри протестовало? Почему, она хотела верить?
        «Обязательно разберусь с этим. Не сейчас. Но, позже»
        К моменту, когда Борзый показался на горизонте, Лизавета полностью владела своими эмоциями. И своим телом. По крайней мере, ей очень хотелось в это верить. Девушка улыбнулась ему настолько искренне, насколько смогла. Не тут то было…
        «Реально думала провести его?!»
        Похомов напрягся, при одном лишь взгляде на нее. Принялся сканировать взглядом помещение, на предмет угрозы? Он приближался, и приближался быстро, готовый защитить от всего на свете.
        «Этот мужчина - мой мир…Боже! Я влюбилась! Влюбилась в него!»
        Признавшись самой себе в этой маленькой тайне, Карпова бросилась в его объятия. Дмитрий крепко прижал к себе. В местах соприкосновения их тел, огнем полыхала кожа.
        - Что не так, Лиза? - Прогорохотал он, уткнувшись в ее макушку. - Что не так? Что тебя напугало, кроха?
        - Все в порядке, - Однажды, она все ему расскажет. Не сейчас. - Так действует на меня предстоящее знакомство с твоей семьей. - Отчасти, правда. - Я сама не своя.
        - Надеюсь, дело только в этом. - Мужчина, нехотя, отстранился. - Поехали.

* * *
        Через пятнадцать минут, они выехали на загородное шоссе. В салоне царила тишина. Дмитрий вел машину уверенно. Словно та являлась продолжением его самого. Девушка залюбовалась точеным профилем, чувственными губами. Солнце уже пряталось за макушками лесополосы, но последние лучи все еще блестели в его черных волосах. Ей, до ужаса, захотелось прикоснуться к нему. Едва она потянулась в сторону мужчины, тот резко повернулся к ней. Сердце пропустило удар. Рука вернулась на прежнее место. Взгляд Борзого был примитивным. В нем плескалась, ни чем не прикрытая, похоть. Ее грудь отреагировала мгновенно. Соски сжались в тугие комочки, причиняя боль. Секунду спустя, Похомов, вновь, смотрел на дорогу, сильнее стиснув руль. Прикусив губу, Лизавета скользнула взглядом ниже, еще ниже…С губ слетел изумленный стон. Его ширинка готова была лопнуть под напором плоти. Не без труда, девушка заставила себя отвернуться. Кровь хлынула к щекам, выдавая ее смятение.
        - Лиза…я чувствую твой взгляд.
        Хрипло! Властно!
        Девушка задрожала.
        - Тебе…кхм…кажется, не совсем комфортно…или даже больно, учитывая…
        - Это приятная боль, ребенок.
        Карпова упрямо вскинула подбородок:
        - Я не ребенок
        - А кто же ты? - Похомов внимательно следил за ее реакцией.
        - Девушка. Женщина…
        - Разве, взрослая женщина станет тайком рассматривать своего мужчину? - Он улыбался, все сильнее стискивая руль.
        Хорошо. Теперь она злилась.
        - В таком случае, знаешь что?
        - Что?
        - Ничего!
        Не отдавая себе отчета, Лизавета просунула руку в его джинсы, и с наслаждением сжала твердую, как сталь, плоть. Мужчина зарычал. Она что, только что прикрыла глаза? Раздался визг тормозов, так как Борзый ударил по ним со всей дури. За доли секунды, ремни безопасности были отстегнуты. Его грудь тяжело вздымалась, глаза стали, почти, черными.
        - Продолжай!
        Осмелев, Лиза двинула рукой, вперед-назад. Прошлась указательным пальцем по чувствительной головке. Застонав, Борзый рванул ее на себя. Жестко впился в губы, проникая языком внутрь. Поцелуй был безумным. Она продолжала ласкать его более смело, более настойчиво. До тех самых пор, пока он, сверкая безумным взглядом, не отцепил ее от себя. Карпова разочарованно хмыкнула, облизывая распухшие губы.
        - Раздевайся!
        - Здесь? - Нервно сглотнула. - Может быть…
        - Моя малышка решила поиграть во взрослую девочку. - Он завел двигатель. - Да кто я такой, чтобы запрещать ей, черт возьми?!
        - Дима!
        - Сводишь с ума! - Отточенным движением, Похомов вывернул руль, и съехал с проезжей части вглубь лесополосы. - Я долбаный покойник! Чертов труп!
        Лиза собиралась выйти, но он яростным «Сидеть!» пресек ее жалкую попытку. Борзый же, через мгновенье оказался рядом с ней, распахивая дверь.
        Сердце зашлось в бешеном ритме. Что-то во взгляде этого мужчины гарантировало ей безумное, дикое и необузданное наслаждение. Возбуждение достигло высшей точки. Схватив за волосы, не больно, но ощутимо, он вновь принялся терзать ее рот. Своим порочным языком, поглощал ее стоны.
        - Скажи, Лиза, ты уже влажная?
        - Угу, - Всхлипнув, девушка развела колени в стороны. - Проверишь?
        Послышался звук разрываемой ткани. Ее бедные стринги!
        - Для меня!
        - Возможно…
        - Опасно злить меня в таком состоянии. - Проворковал, кусая мочку уха. Кожа покрылась мурашками. Рука властно накрыла обнаженную промежность, заставляя девушку инстинктивно выгнуться ему навстречу.Прикусила губу, сдерживая стон. Борзый осторожными движениями исследовал ее плоть. В голове не осталось мыслей. Никаких. Когда он ввел в нее один палец, струна сдержанности лопнула.
        - Дима…ох!
        Похомов жадно припал к ее губам, завладевая языком. Втянул в себя. Прикусил. Движения руки меж ее бедер стали более резкими. Потеряв последний стыд, Лизавета притянула мужчину ближе, так же дико впиваясь в жесткий рот, и принялась двигать бедрами навстречу его порочным пальцам.
        - О, боже!
        - Да, маленькая, - Простонал Дмитрий. - Вот так.
        Мгновение спустя, всего за пару секунд до безумного пика, он отстранился.
        - Нееет! - Протестуя, попыталась вернуть его на место. - Почему?
        Взгляд Борзого был безумным. Но, будь она проклята, если испугалась!
        - Я же просил тебя раздеться.
        - Она не мешает.
        - Лиза, мне нужно видеть твое тело. Бл*дь! Я ненавижу это тряпье, за то, что скрывает тебя от меня.
        - Но…
        - Если сделаю это сам, а я уже близок к подобному варианту, когда закончим, одеть тебе будет нечего.
        Поразмыслив секунду, Лизавета согласилась. Непослушными пальцами пыталась справиться с мелкими пуговками на блузке. Готово. С юбкой проще. Закинув все на заднее сиденье, предстала перед ним полностью обнаженной. Тело превратилось в комок нервов, настолько чувствительных, что даже взгляд ощущался как прикосновение. А он наблюдал. Томно. Порочно.
        - Бл*дь…кроха! - Припал губами к возбужденной вершине груди. Руками жадно смял.
        - Оооо!
        - Моя!
        Мужчина спускался все ниже, и колени у Карповой подкашивались все больше. Не рухнула, только потопу что цеплялась за сильные плечи. В какой-то момент, Похомов подхватил на руки, и опустил на капот машины. Развел бедра в стороны. Лиза была столь возбуждена, что не сразу сообразила о его планах. Лишь когда он начал покрывать поцелуями ее бедра, поднимаясь все выше…
        - Боже, что ты…
        Борзый припал ртом к влажным складочкам, умело ударяя языком по пульсирующему клитору. Лизавета взвыла. Это было выше ее сил. Выше понимания. Удовольствие. Чистейшая агония. Ее руки застыли над его головой, не зная оттолкнуть или притянуть ближе.
        - Дима! - Со стоном, девушка сдалась. Разведя ноги еще шире, притянула его голову ближе. - О, да!
        Из груди Похомова вырывалось довольное урчание. Он собирался довести ее до безумия, не иначе, так как ввел в нее два пальца, продолжая сладкую пытку.
        - Распусти волосы. Избавься, нахр*н от этой заколки!
        Лиза уже была на грани, поэтому с удовольствием выполнила приказ. Шелковистые локоны рассыпались по плечам.
        - Еще! Еще! Хочу!
        - Должен хорошенько вылизать свою кроху, - Хрипел Борзый, ускоряя темп вторжения до невероятных скоростей. - Скоро кончишь, маленькая. Ты такая влажная! Боже, сохрани мой рассудок!
        Она не чувствовала свое тело, оно ей уже не принадлежало.
        - Обхвати свою грудь.
        Карпова подчинилась, потерявшись в ощущениях. Сейчас она сделала бы, что угодно…
        - Твою мать! От этого зрелища сносит крышу!
        - Я больше не могу…Не мучай…Дай…Дай мне!
        - Посмотри на меня! - Они встретились взглядами. - Кончи, для меня, ребенок!
        - Да! - Пронзительно закричав, девушка забилась в судороге. - Даааа!
        Спустя несколько минут, когда вернула контроль над ногами, соскользнула на землю. О, да, он довел ее до безумия. Это была точка невозврата. Не узнавая своего голоса, прохрипела:
        - Уровняем шансы, Похомов?
        Это не должно быть так охр*нительно. Дмитрий, едва держался, сражаясь за самоконтроль из последних сил. За ясность рассудка. Но, она рушила все барьеры! Только не сорваться. Только не навредить ненароком. Когда Лиза сжала его пальцы изнутри, корчась от оргазма, он заревел, отчаянно пытаясь не кончить в штаны. Ну, что за маленькая ведьма?!
        Стоп. О чем она спросила?
        - Уровняем шансы?
        - Угу!
        Смелая малышка. Ее глаза, цвета меди, застилала пелена страсти. Она была столь прекрасна, что сердце в груди сжималось от боли, и страха потерять.
        Как я жил без нее, все эти годы?
        Карпова схватилась за ремень на его джинсах, пытаясь освободить от их плена.
        Делай что угодно. Я позволю тебе все!
        Спустя несколько мучительных секунд, те сползли к щиколоткам. Он был возбужден до предела. Член торчал, словно кол. Причинял боль. Сейчас с ее губ сорвался изумленный вздох. Словно…
        - Тебе нравится, то, что ты видишь?
        Ему было чертовски важно это знать!
        - Ты, - Она нервно облизала губы. - Красивый.
        Боже всемогущий!
        - И такой…устрашающе большой. Уверена, что создана для него.
        - В этом наши мысли схожи
        - Я хотела бы, - Она сомкнула свою крошечную ладонь вокруг его длины, - И тебе доставить удовольствие.
        Воздух вышибло из легких. Толкнулся в ее ладонь. До самого основания. Оглох от шума собственного пульса. От напряжения на лбу выступила испарина, когда Лиза принялась исследовать головку, уделяя внимание расщелине на самой вершине. Стиснул зубы, чтобы не зареветь.
        - То, что ты сделал со мной сейчас…Господи, Дима…мне уже никогда не стать прежней…
        - Делай что угодно, кроха…только не останавливайся!
        Лизавета присела на корточки, и слова, готовые сорваться с языка, испарились. Она была так взволнована. Щеки горели, глаза сверкали. Неужели? Его храбрая малышка! Неуверенное движение рукой вверх-вниз. Ни с чем несравнимое трение! Ее неровное дыхание опалило восставшую, изнывающую плоть. Борзый дернулся, замерев в ожидании. Замерла и Лиза. Эмоции на ее лице сменялись с невероятной скоростью. Похомов понимал, что на грани. Что прикоснись она к нему сейчас…
        - Лиза, - Выдавил через силу, - Сделай это. Либо отступись. Не искушай. Ты выворачиваешь меня наизнанку! Неужели не видишь? Бл*дь! Мое гр*банное сердце сейчас разорвется…клянусь!
        Ее рука вздрогнула:
        - Прости! Я хочу…Только, не умею…Я ничего не умею!
        Казалось, она была на грани истерики. Ее трясло.
        - Ш-ш-ш...
        Рванул Карпову наверх. К своему лицу. Как обезумевший от жажды, накинулся на нежный, податливый рот. Стиснул в руках, показывая всю силу своих чувств.
        - Видишь ли, первобытный дикарь во мне ликует, при мысли, что никто до меня, тебя не касался. Не нужно, стесняться этого.
        Лиза с недоверием посмотрела на него. Затем прикусила губу.
        - Научишь меня?
        - Дьявол! Мог ли я мечтать о таком? Конечно, мышонок! Конечно! Только, в другой раз. Ты пока не готова. Я же вижу.
        Она улыбнулась. С облегчением.
        - Иди ко мне!
        Подхватив за бедра, заставил запрыгнуть на него, обхватив ногами талию. Оба судорожно выдохнули, когда он уперся прямо в ее влажный вход. Медленно растягивая, опустил Лизу на себя. До основания. До чего же хорошо! Зарычал, кусая за шею. Вышел. Следующий толчок был куда мощнее. Она заскулила, прося о большем.
        - Пожалуйста!
        - Сильнее?
        - Да!
        Кровь ударила в голову, и он сорвался с цепи. Борзый брал ее сильно, заглушая крики собственными губами. Выходя, входил еще жестче. Она кусалась! Боги, она кусалась! Царапала его плечи. В какой-то момент, забывшись, чуть не упал, запутавшись в собственных джинсах. Пришлось отпустить свою столь желанную добычу. Оба тяжело дышали. Не теряя времени, поставил девушку на четвереньки, пристраиваясь позади. Намотав на руку рыжие локоны, толкнулся глубоко внутрь. Лизавета закричала. Малышка срывала голос, находясь под властью страсти. Отдаваясь ему без остатка. Разум был одурманен.
        - Прикоснись к своим складочкам, - Приказал хриплым голосом. - Тереби их, пока я внутри. Ласкай себя!
        - Дима, - Вновь подчинившись, она задрожала. - Да!
        Лиза, Лиза, Лиза!!!
        Полу хрип - полу крик - полу стон, заставил его ускориться. Она кончала, сжав изнутри, словно в тисках. Борзый последовал за ней. Излился, с первобытным ревом в небеса. Не контролируя от судорог свое тело, Лизавета распласталась на земле, прижимаясь обнаженным телом к зеленой траве. Он рухнул рядом, пытаясь прийти в себя. Уставший, и до безумия, счастливый. Притянул девушку к груди. Та все еще постанывала, когда остаточные волны удовольствия проходили по мышцам вновь.
        - Как ты, ребенок?
        Лишь, сумев сфокусироваться на его лице, Карпова ответила:
        - Я словно умерла, и вновь родилась…
        - Точнее и не скажешь.
        Их дыхание и пульс постепенно приходили в норму. Он пропускал сквозь пальцы медные пряди. Она рисовала бессмысленные узоры на его груди.
        - Моя прическа испорчена…
        - Небольшая плата, верно?
        - Верно. - Она улыбнулась, а потом стала серьезной. - Твоей одежде крышка!
        Осмотрев себя, Похомов фыркнул.
        - Пару грязных пятен от земли и травы, едва ли сопоставимы с катастрофой.
        - Как мы объясним наш внешний вид?
        - Предоставь это мне.

* * *
        Особняк Похомовых оказался огромным. Трехэтажным. Лиза никогда ранее не видела ничего подобного. Выполненный в викторианском стиле, он захватывал дух красотой. Не то, чтобы она разбиралась в архитектуре - Дмитрий перекинулся парой фраз по этому поводу. И, чтобы не казаться полной дурой на его фоне, с умным выражением лица, прочитала статью в интернете. Всю территорию окружал огромный, кирпичный забор, метра два высотой, оснащенный камерами наблюдения. Стоило Борзому притормозить у ворот, те бесшумно распахнулись. Одновременно с ее изумленными глазами. Ландшафтный дизайн, бассейн. Беседка, увитая виноградными лозами. Потрясающий зеленый газон. Цветы. Несколько голубых елей. Пульс ускорился.
        - Что это за домики? - Она ткнула пальцем. - Там, там, и там…
        - У отца четыре поста охраны. Служба безопасности.
        - Так много.
        - Что тут сказать? У него очень напряженная профессия.
        Он вышел из машины, и помог выбраться ей.
        К ним спешил крепко сложенный мужчина
        - Дмитрий!
        - Здорово, Тимур! - Борзый пожал, протянутую для приветствия, руку. - Отец уже дома?
        - Еще нет. Только Мария Петровна. Очень ждет вас.
        Похомов протянул Тимуру ключи от автомобиля:
        - Припаркуй, так чтобы не помешала ему заехать.
        - Понял. Сделаю.
        - Идем. - Взяв Лизавету за руку, уверенным шагом двинулся в сторону входной двери.
        Она не сопротивлялась. Просто, старалась зарыть свое волнение глубоко внутри. На время ужина.
        - Мам? Ты где?
        Как же тепло звучал его голос! Эту женщину Дмитрий очень любил и ценил. Когда она появилась из недр дома, на ходу скидывая фартук, одетый поверх элегантного платья простого кроя, терракотового цвета, Карпова изумленно застыла. Глядя на Марию Похомову, поняла - Дмитрий совершенно не похож на мать. Ни чем. Женщина выглядела до ужаса женственной и хрупкой. Ростом чуть выше Лизы. Светлые волосы обрамляли лицо с нежными, мягкими аристократическими чертами. Голубые глаза сияли от радости. На вид, ей нельзя было дать больше тридцати пяти лет! И ее внешность казалась девушке очень знакомой.
        - Сынок! - Женщина, крепко обняла Борзого, и расцеловала в обе щеки. - Здравствуй, мой тигренок!
        - Мама! - Недовольно пробурчал Дмитрий, - Ну что ты, на самом деле?!
        - Не рычи на мать! - Тон был суровым, но Мария улыбалась. Отстранившись от сына, она переключила внимание на нее.
        У Лизаветы, слегка, закружилась голова, от волнения. И все же, заставила себя натянуть улыбку на лицо, и выдавить дежурное:
        - Здравствуйте!
        Улыбка Похомовой стала еще шире:
        - Вот так сюрприз! Добро пожаловать, Златовласка!
        И Карпова вспомнила ее! Именно ей она вернула кошелек в торговом центре! Казалось, это было целую вечность назад…
        - Ох! - Только и смогла произнести девушка, когда Мария Петровна обняла ее.
        Почти у самого уха, женщина прошептала:
        - Расслабься, милая! Все хорошо. Ты, слишком напряжена.
        Борзый прищурился.
        - Вы знакомы.
        Не вопрос. Простая констатация факта.
        - Возможно.
        Загадочный ответ его матери.
        - Я все равно узнаю.
        - Это останется между нами, сынок.
        - Сегодня же вечером!
        - О, она не станет так глупить!
        - Мама!
        - Что? С такими мужчинами, как ты и твой отец, нужно держать ухо востро! Я, лишь, показываю ей, как это делается.
        - Невероятно!
        За их перепалкой можно следить вечно, тем не менее…
        - Кхм! - Карпова прокашлялась, привлекая к себе внимание. - Я - Лиза.
        - Милая! - Похомова бросила сердитый, осуждающий взгляд на сына. После чего, вновь повернулась к ней. - У тебя очень красивое имя. Великое. Елизавета! Я - Мария Петровна. Для тебя, просто Мария.
        - Простомария! - Дмитрий рассмеялся, подтрунивая над матерью. За что, тут же заработал шлепок по плечу.
        - Нахал! Весь в отца!
        У Карповой ком встал в горле. Как ей не хватало этого. Семейного тепла. Материнской ласки.
        - Им не понять нас, Лиза. Совсем недавно, я была Машенькой…а уже Мария Петровна. Хочу отдалить этот момент! Но, годы беспощадны.
        - Кажется, вам удается с ними договориться. - Лиза искренне улыбнулась.
        Женщина засияла, как только что ограненный бриллиант:
        - Благодарю! Прилагаю все усилия.
        Дмитрий притянул к себе Лизу, положив руку на талию. Уткнувшись в ее волосы прошептал:
        - Извини за это.
        - Все хорошо. Даже лучше, чем я думала.
        - Не будем стоять на пороге, - Мария приветливо махнула рукой в сторону жилых комнат. - Лизонька, чувствуй себя, как дома.
        - Спасибо.
        - Дима, что с твоей одеждой? Что за разгильдяйство?!
        Борзый был невозмутим. Демонстративно изогнул черную бровь.
        - На трассе колесо пробило. Пришлось менять.
        Щеки девушки вспыхнули, причиняя дискомфорт. Так нагло врать матери! Господи, помоги!
        - Переоденься! Сейчас же!
        Похомов повернулся к Лизавете:
        - С ней бесполезно спорить! Скоро вернусь.
        Хватая под руку сына, Мария Петровна сообщила:
        - Придется пойти вместе с ним. Иначе, этот молодой человек, перевернет вверх дном всю гардеробную. Располагайся, дорогая.

* * *
        Ей всегда казалось, что большие дома красивые, но холодные и неуютные. Семейное логово Похомовых, к их числу не относилось. Каждый уголок дома был пропитан заботой и комфортом. В ожидании Дмитрия и его матери, Лизавета расслабилась на одном из классических диванов, в гостиной. Она не знала, из чего тот был сделан, но он словно обволакивал ее. Окутывал своей мягкостью. Каждая частичка тела блаженствовала. Напротив, располагался камин, обрамленный неизвестной ей, породой дерева. На нем, в красивых рамках, были расставлены семейные фото. Карпова с интересом разглядывала их. Нежная и утонченная Мария Петровна, сияла на каждом снимке. С сыном, с мужем. На последнем Лиза заострила внимание. Спокойный, но суровый взгляд. Взгляд человека, знающего всему цену. Знающего жизнь, без прикрас. Довольно внушительный и грозный мужчина. Но, Соколовская не солгала! Рядом с женой, Похомов казался зачарованным! И своих чувств не скрывал. Дмитрий был похож на отца. Те же глаза. Те же скулы, губы. Волевой подбородок. Возможно, когда-то в молодости, Аркадий Михайлович и носил шикарную, как у сына, шевелюру. Сейчас же
мужчина был лысым. Он сбривал свои волосы, практически под «ноль».
        О! Встречи с ним Лизавета страшилась больше всего. Что-то внутри трепетало. Вскочив на ноги, принялась, нервно, вышагивать туда - обратно. Что же они так долго? Остановилась у витражного окна, рядом с которым стояла небольшая консоль. Украшала последнюю красивая ваза с живыми цветами, и очень старое фото. Не выдержав, взяла рамку в руки. Дима, Паша, Егор. Совсем еще мальчишки, облепившие Марию Петровну со всех сторон. Все жизнерадостно смеялись. Женщина держала на руках большой красивый торт. Поднимала его, как можно выше, чтобы мелкие проказники не дотянулись, раньше времени. Девушка улыбнулась. Эта картина умиляла. Она нежно провела пальчиком по лицу Дмитрия, чувствуя, что отдает ему свое сердце. Душу. Да все, что попросит!
        - Десятилетие сына! Хороший был день.
        Сдержать вскрик Лиза не смогла. От неожиданности выронила фото из рук. Ну, кто так подкрадывается? Она даже не слышала его шагов! Поспешно развернулась. И, тут же, рухнула на корточки, осознав, что рамка разбилась!
        - Простите! Я не специально, клянусь! - Девушка старалась, как можно быстрее, собрать осколки. - Боже! Надеюсь, она была не дорогая? Скажите, что нет! Хотя бы, что не очень!
        Мужчина оказался радом в два шага. Рывком поднял на ноги, заставляя выпустить из рук осколки. Он крепко держал за плечи, не позволяя шевельнуться. Господи! Аркадий Михайлович смотрел так, что земля из-под ног уходила. Или, просто, голова закружилась? А сколько всего было в его собственных глазах! Радость. Смятение. Неверие. Нежность. Ярость. Безумие. Шок! Лизу начала бить крупная дрожь, когда Похомов-старший, сокрушенно простонав, привлек ее к себе. Наклонив голову, прикоснулся губами, к виску.
        - Не бойся. - Шептал он. - Просто…дай минутку, чтобы прийти в себя. Все понимаю, но…Не ты! Не ты! Я брежу!
        Она уже ничего не понимала. Попыталась отстраниться. На этот раз, мужчина не стал удерживать. На всякий случай отступила на несколько шагов. Язык не слушался.
        - Я - Лиза. Дима - там. - Бессмысленно махнула рукой вглубь дома. Перевела дыхание. - Я с ним пришла. С ним. Но, он там. А я жду. Сейчас…Простите!
        Похомов, же, полностью владел собой. Завидная выдержка.
        - Тише, девочка. Успокойся. - Похомов разглядывал ее, с необъяснимым трепетом. - Испугалась?
        Прикусив губу, рискнула посмотреть ему в глаза. Словно, черный бархат. Такие же, как у его сына. Слова, вновь, застыли в горле. Смогла, лишь, кивнуть.
        - Ну, извиняй! Ты меня тоже напугала. Чуть к праотцам не отправился!
        - Я?! - Опешив, повысила голос. Получился противный писк.
        Аркадий проигнорировал ее возмущенный вопрос.
        - Тебя, что ли, сын с благотворительного вечера умыкнул?
        Снова кивок.
        - Лица твоего, тогда, не разглядел. - Буркнул мужчина, оставляя ее одну. - К сожалению, было очень темно.
        Лишь, когда за ним закрылась одна, из многочисленных дверей, Карпова смогла судорожно втянуть в себя воздух. Что это было? Не доверяя ногам, опустилась на ближайшее кресло. Что, черт возьми?!

* * *
        - О! Я, действительно, люблю готовить! Очень! - Восторженно рассказывала Мария Петровна о своем увлечении. - У меня, даже есть свой ресторан! Может, слышала? «Дежавю».
        - Конечно, слышала! - Честно ответила Карпова. - Стыдно, не знать о лучшем ресторане города.
        Мария засмеялась. Ужин, вообще, проходил в непринужденной обстановке. Несмотря на все опасения, и предшествующие ему события. Аркадий Михайлович, и Дмитрий, не отставали от Похомовой. Шутили. Рассказывали забавные истории из прошлого. Не знай она наверняка, никогда, и ни за что, не поверила бы, что сидит за одним столом с семьей криминального авторитета. Аркадий держался гостеприимно. Располагал к себе. Словно, обычный человек. Лишь временами, когда Дмитрий, покровительственно, по-хозяйски, обхватывал рукой ее плечи, взгляд хозяина дома менялся. Он становился задумчивым. Грустным. В то же время, яростным. Будто, ему невыносимо и больно было видеть их вместе. Но, почему? Неужели, она столь ужасна? Не пара его сыну? Стало трудно дышать.
        - Правда? - Голос Марии вернул к реальности. - Как тебе наше меню? У нас, конечно, лучшие повара. Но! Примерно, треть нашего ассортимента - мои личные импровизации!
        - Все, что я пробовала в вашем ресторане, мне очень понравилось. - Ответила, на автомате, девушка.
        Борзый накрыл ее ладонь своей, и легонько сжал, привлекая внимание.
        Ты в порядке? - Говорил его взгляд.
        Более чем!
        Поспешила прервать зрительный контакт.
        - Расскажи нам о себе, Елизавета. - Мягко попросил Аркадий Михайлович. - О своей семье. О… родителях.
        Мужчина запнулся на последнем слове, чем вызвал недоуменный взгляд супруги.
        - Аркаша! Девочка, и так, смущается. А ты, как танк!
        - Ничего, - Поспешила успокоить Марию. - Там и рассказывать-то нечего. У меня только бабуля и мама. Были. Теперь, только бабуля.
        - Милая! - Сочувственно выдохнула женщина.
        - А отец? - Похомов-старший прямо сверлил ее взглядом.
        Лизавета положила нож и вилку на стол, опасаясь, что те выпадут из дрожащих пальцев.
        - Не помню его. Бабушка говорит, он умер, когда я была еще очень маленькой.
        Аркадий помрачнел. Даже, желваки на лице заходили от напряжения. Перемену в его настроении заметили все.
        - Бабушка? - Произнес он холодно. - А мать? Почему тебе про отца рассказывала бабушка, а не мама?
        - Аркаша!
        - Бать
        Практически, одновременно, возмутились Мария Петровна и Дмитрий.
        - Она не на допросе! - Чеканя каждое слово, процедил сквозь зубы, последний. - Прекрати. Иначе, мы уйдем.
        Карпова улыбнулась Борзому, пытаясь разрядить обстановку. Давая понять, что все выдержит, с достоинством. Вновь посмотрела на Аркадия Михайловича.
        - Думаете, я не спрашивала у мамы? - Начала уверенно, но голос все же дрогнул. - Спрашивала! И, по началу, довольно часто. Всякий раз, мой невинный вопрос заканчивался слезами. Она не просто плакала. Она рыдала! Я понимала, что причиняю ей боль. Напоминаю о чем-то. Заставляю вспоминать! В конце концов, перестала задавать вопросы. Я не знаю ничего об отце. Даже имени! Как оказалось, у меня отчество деда. Об этом мне сообщила бабушка, когда, два года назад, я решила разыскать второго родителя. Тогда же и узнала, от нее, что его нет в живых. Уже очень много лет. В какой-то степени, это принесло мне успокоение. Ведь…теперь они вместе.
        Воцарилась гробовая тишина. Лиза бесстрашно взирала на Аркадия Михайловича, хотя у самой сердце в пятки уходило. Мужчина смотрел на нее долго. Пытливо. Словно раздумывал, правду ли она говорит. Потом еле заметно кивнул, и осушил залпом стакан с виски. Девушка облегченно выдохнула.
        - Вот так…история! - Нарушила молчание Мария Петровна. - Наверняка, у твоей мамы были причины, держать свою личную жизнь в строжайшем секрете. Но…
        - Никаких «но»! - Мягко, прервал жену Аркадий. - У нее были причины держать все в секрете. И точка. Если, даже бабка Лизина держит рот на замке, то и нам ворошить ее прошлое не стоит. Похомов старший перевел взгляд на Дмитрия, и горько рассмеялся.
        - Ясно. Для этого ты здесь.
        Борзый отрицать не стал. Обыденным тоном, словно доброго утра пожелал, произнес:
        - Не просто разворошу. Если будет нужно, выпотрошу. От этого зависит ее безопасность.
        - Не надо громких слов, сын! Обсудим позже!
        Мужчина кивнул, в знак молчаливого согласия.
        - Пойду, проверю чайник, - Спохватилась гостеприимная хозяйка, вскакивая из-за стола. - Давно вскипел, наверное. Сынок, помоги мне, принести чашки.
        Не говоря ни слова, Дмитрий направился за матерью. Лиза запаниковала. Они остались наедине. Опять! Мужчина, задумчиво разглядывая гостью, бесцельно теребил перстень на руке. Кровь отхлынула от лица, когда заметила шрамы на внешней стороне его правой ладони. Крик застрял в горле. Он был в ее сне! С ее матерью! Боже, дай сил, сделать хоть крошечный вздох!
        - Вы…Вы знали мою маму?
        Мужчина оставил кольцо в покое. Его пальцы замерли.
        - Знал.
        Словно удар в солнечное сплетение. Ни вздохнуть, ни выдохнуть!
        - На сколько, близко?
        - Близко.
        Хорошо, теперь ее трясло! Сначала, Заруцкий. Теперь…
        - Я помню ваши…шрамы, - Голос срывался. - Ваше лицо, хоть оно и изменилось со временем. Я вспомнила! Вы держали меня на руках. На руках!
        - Не должен был?
        Едва расслышала его голос, сквозь шум собственного пульса.
        - Разве это ответ?! Вы хоть понимаете, что творится сейчас в моей голове? У меня столько…
        Мужчина очень быстро и бесшумно оказался рядом. Для своих лет, он двигался невероятно. Мягко приподнял за подбородок:
        - Тише, котёнок! У меня есть ответы, на все твои вопросы. Но, цена правды очень велика. Многое на кону. Мне нужно хорошенько все обдумать.
        - Я могу надеяться, что, в конечном итоге, узнаю правду?
        - Если приму решение в твою пользу…
        - Так примите же его!
        - Повторюсь, а ты услышь - цена будет высока. Чудовищно высока! Не думаю, что ты к этому готова.
        - Готова!
        - Постарайся, держать язык за зубами. - Услышав приближающиеся шаги жены и сына, Аркадий Михайлович вернулся на свое место. - О нашем разговоре никто не должен знать. Ни одна живая душа!
        ГЛАВА 17
        - Я хочу сдохнуть! - Эмоционально описывала свое состояние Алмазова, обиженно пыхтя в трубку телефона. - А прошла только неделя!
        - Да, уж…
        Лиза слушала подругу в пол уха. Не могла сосредоточиться. Боясь потерять нить разговора, то тут, то там, вставляла нейтральные, ничего не значащие фразы. Однако, мысли ее были далеки. После личного знакомства с Аркадием Михайловичем, и Макаром Заруцким, она, вообще, стала очень раздражительной, и слишком дерганной. Многие вещи не давали покоя. Особенно, близость матери с обоими мужчинами. Как такое возможно? С одной стороны, они могли быть просто друзьями, но Макар очень четко сформулировал, и высказал, свое отношение к Марине. Впрочем, как и Аркадий Михайлович. Вспоминая последнего, вообще, хотелось рвать на себе волосы. Появилась навязчивая идея, что тот изменял жене, и не с кем-нибудь, а с ее горячо любимой мамой. Как, вообще, можно изменять такой потрясающей женщине, как Мария Петровна? Воображение - страшная вещь. Иногда, оно заводит в тупик. Стоило представить, что они с Дмитрием, по воле рока, могли оказаться родственниками, как появлялись рвотные позывы, из-за отвращения к себе. Она не была сверх религиозным человеком, но даже сотая доля такой вероятности казалась пределом. Извращением.
Становилось дурно. Никого не хотела видеть. Даже друзей. Пропал аппетит - почти ничего не ела. Спала плохо. Тревожно. Начала шарахаться от прикосновений Похомова. Избегала близости. Всякий раз, перехватывая на себе удивленные, а временами, настороженные взгляды Дмитрия, отшучивалась. Сваливала причину своего состояния на банальный ПМС. Мужчина, хоть и не верил, объяснений не требовал. Лишь, понимающе кивал, и удалялся. Молча! Словно, боялся сорваться, и всыпать ей по первое число. За вранье! В такие моменты, Лизавета держалась из последних сил, чтобы не сболтнуть лишнего. Ведь, Аркадий Михайлович попросил молчать. Вот только…как долго?
        - Как, по-твоему, я протяну целых четыре месяца? - Вернул к реальности голос Сони. - Когда он так далеко, все в жизни теряет смысл. Становится серым. И унылым.
        - Это ужасно…
        - Конечно, ужасно! Я, не в состоянии покинуть его кровать.
        - Почему?
        - Она хранит его запах! Вот, почему! Он, будто, приковал меня к ней.
        - Он не имел права…
        - Вот именно! Он не имел права уезжать так далеко. Бросать меня! Теперь, совершенно нечем заняться! Андрей пропадает где-то, целыми днями. Подозреваю, что с Соколовской. А я, только ем, и сплю! Скоро, разнесет до размеров бегемота!
        - Ага…
        Раздалось странное шебуршание. Карповой, даже, пришлось убрать телефон от уха.
        - Черт, побери! - Взвизгнула девушка. - Лизка, я растолстела, как корова!
        Она живо представила Соню, рассматривающую себя, скептическим взглядом, в ближайшее зеркало.
        - Не выдумывай.
        - Клянусь! Видела бы ты мои щеки!
        Лизавета сокрушенно вздохнула:
        - Сама же говоришь - ем и сплю. Меняй режим дня. Сжигай калории.
        - Легко сказать! А если я хочу, есть…и спать?
        - Соня, если…
        - Ааа!
        Лиза испуганно вздрогнула от вопля подруги, едва удержав телефонную трубку дрожащими пальцами.
        - Что случилось? Соня? Ты слышишь меня? Соня!
        Через несколько напряженных секунд молчания, девушка ответила:
        - Катастрофа! Лизка…я не могу влезть в свои шорты! Черт! Лешик обожает их. Он их обожает! Еще две недели назад, все было в порядке. А теперь, еле натянула джинсы на свой зад! Заметь, не застегнула. Натянула! До пуговицы сантиметров пять!
        Карпова, не доверяя ногам, присела на край дивана. Облегченно прикрыла глаза. А приведя дыхание в норму, заговорила. Спокойно, но серьезно.
        - Ты напугала меня! Не делай так больше.
        - Думаешь, мне не страшно? - Вторила ее тону Алмазова.
        - Это не катастрофа! Неделька на правильном питании, в сочетании с физическими нагрузками, и все придет в норму. А вот инфаркт, на почве сильного испуга, за близкого человека, никто еще не отменял!
        - Зачем ты так? - Обиженно всхлипнула девушка. - Как школьницу отчитываешь! Не понимаешь, как мне сейчас тяжело…
        - Прости, Сонечка. Но, ты несешь бред!
        Всхлипы переросли во что-то более серьезное. Лиза напряглась.
        - Милая, почему ты плачешь?
        - Не плачу! - Пробубнила сквозь слезы Соня. - Мне с нотациями и матери хватает. Лютует. Грозится на цепь посадить, чтоб не шлялась где попало. А ты…Лучше бы поддержала!
        - Да что с тобой такое? Я совершенно не узнаю тебя! - Растерянно заключила девушка. - Чтобы моя Соня лила слезы по пустякам? Да, скорее воскреснут динозавры!
        - Кто бы говорил! - Фыркнула подруга. - Тебя тоже не узнать. Молчаливая, скрытная, напряженная! Чего-то не договариваешь, и думаешь, я этого не замечаю!
        - Так, стоп! Тайм-аут! - Лизавета облизала пересохшие губы. - Со мной все ясно, как Божий день! Очень жесткий ПМС. Знаешь, же, какой у меня дурацкий цикл. Месяц есть менструация, три нет. И когда, после длительного отсутствия она должна начаться…Понимаешь, это чувствуется гораздо острее. В этом плане, солнышко, тебе повезло больше. По твоему организму часы сверять можно. А вот твое странное поведение, по-прежнему, остается за гранью моего понимания. Так в чем дело?
        В трубке послышался страшный грохот, словно, собеседница выронила трубку.
        - Соня! - Теперь, Карпова вскочила на ноги, и принялась мерить помещение нервными шагами. - Соняяяя! Ты не уйдешь от ответа таким образом!
        - Лиза, - Выдохнула подруга. Голос Алмазовой изменился. В нем прослеживались панические нотки. - У меня…кажется задержка!
        - Что? - Она замерла на месте, как вкопанная. Даже вдохнуть глубже боялась. - Уверенна?
        - Да…
        - Но, как такое возможно? Он ведь…Ты говорила, что Алексей…прерывался. Всегда.
        - Всегда. Кроме одного раза. Первого раза. После которого он сказал мне, выпить таблетки…
        - Это же было, больше месяца назад!
        - Господи…
        - Это многое объясняет. Твои эмоциональные перепады. Лишний вес. Слабость, и повышенный аппетит.
        - Боже! Я переспала с ним в самые опасные дни цикла! Где были мои мозги?! Все должно было начаться через пару дней после этого события! А я проморгала. Впервые в жизни, проморгала…
        - Милая…
        Соня тяжело и шумно выдохнула:
        - Я в порядке. В шоке, конечно. Это ведь не точно еще, да? - Глупый смешок. Слишком похожий на истерический. - Сгоняю в аптеку за тестом, и приеду к тебе. Сегодня-то можно?
        - Жду. Заварю травяной чай.
        Спустя час, с небольшим, девушка вломилась в квартиру. Лизавета едва успела обнять, поцеловать, да прикрыть за подругой дверь, как та принялась лихорадочно срывать с себя одежду - легкое платьице свободного кроя, с массивным поясом на талии. Все это было брошено на пол, оставляя Алмазову в одном нижнем белье.
        - Смотри! - Хрипло выдавила она, с ужасом тыча в живот указательным пальцем. - Смотри!
        Карпова внимательно оглядела подругу. Изменения, хоть и незначительные, все же были. Бедра сильнее округлились. Плоский животик уже не был плоским. Теперь он выглядел более плавным и мягким. Самую малость. А вот грудь увеличилась в разы! Тем не менее, хоть и была ужасно бледной, выглядела она столь красивой, женственной, словно из сказки сбежала. Белоснежка!
        Алмазова издала полный отчаянья стон, прикрывая ладонями щеки. Недолго думая, Лиза рванула к подруге, и крепко сжала в объятиях, ощущая всем телом, как сильно ту трясет. Девушке едва удавалось совладать с эмоциями. У Лизы защемило сердце от увиденной картины. В горле встал ком, причиняя боль.
        - Все хорошо, родная. - Успокаивала, осторожно гладя ее по голове. - Красавица моя!
        Соня, постепенно расслаблялась. Наконец, обняла Карпову в ответ.
        - Мне так страшно, Лиза. - Слабый всхлип. - Очень страшно…
        - Чего, именно, ты боишься?
        - Поздно голову пеплом посыпать. Я должна была послушать его. Но, не послушала…
        - Думаешь, Алексей не захочет ребенка? - Мягко отстранившись, посмотрела в неестественно блестящие глаза подруги.
        - Конечно, не захочет! - В сердцах повысила голос Алмазова. - Сама подумай, если бы он его хотел, стал бы предохраняться? Стал бы просить меня, принимать таблетки? В глубине души, мы обе знаем ответ…
        - С тех пор многое изменилось! - Лиза, тщетно пыталась достучаться до девушки. - Он планирует ваше совместное будущее. Собирается купить вам загородный дом!
        - Алексей ни разу не говорил, что любит меня. Даже в момент близости. - Соня грустно улыбнулась. - Все слишком быстро. Запутано. Я не готова к этому. А он - подавно!
        - Не суди по словам! Суди по поступкам. Порой, в них и скрываются истинные чувства. А поступки у Алексея взвешенные, серьезные и далеко идущие! Ты стала частью его жизни. Глупо это отрицать!
        Подруга, полностью отстранившись, игнорируя ее выпад. Потянулась за своей сумочкой. Извлекла из нее использованный тест для определения беременности, и продемонстрировала Лизе.
        - Сомнений нет. Две полоски. Суперчувствительный. - Повертела в руке, а затем, поспешно, положила на небольшую консоль, словно тот жег ей кожу.
        - Не вытерпела. - Рассеянно пожала плечами Соня. - Заскочила в общественный туалет на заправке.
        Лизавета нахмурилась, скрестив руки на груди.
        - Ты что задумала? Хочешь прервать беременность?
        - Признаюсь…эта мысль, доминирует на фоне других.
        - Думаешь, Гордеев простит, если узнает? Вдруг, ты ошибаешься на его счет? Вдруг, он мечтает о ваших детях?
        - А ты думаешь, я его прощу, если захочу оставить ребенка, а он потребует аборт? Будет в разы больнее! Как же ты не понимаешь, мне страшно услышать это от любимого мужчины. Услышать, что ни я, ни ребенок не входим в его планы! Гораздо легче принять решение самостоятельно.
        - Сонечка, время подумать еще есть. Срок маленький. Не руби с плеча. К тому же, подобное решение принимают двое. И мать и отец. Гордеев, как бы там не было, имеет право знать. Хотя бы знать, Соня!
        Девушка подняла с пола одежду, и, отряхнув, принялась одеваться.
        - Такие вещи не сообщают по телефону. Нужно видеть глаза человека. Эмоции. Понимаешь?
        - Понимаю, - Прорычала Карпова. - Понимаю, что отец твоего малыша вернется через четыре, а то и шесть месяцев! Как раз, к родам успеет!
        - Почему ты злишься?
        - Потому что, ты не оцениваешь серьезность ситуации! Какая разница, каким образом сообщить мужчине, что он станет отцом? Главное, донести до него эту новость! Не хочешь по телефону, так собирайся и езжай к нему!
        - Не могу к нему!
        - А аборт можешь?
        - Ты не понимаешь!
        - Так, объясни!
        - Куда я поеду? - Закричала Алмазова. - Заруцкий дал мне всего месяц! И этот месяц истекает со дня на день! Я связана по рукам и ногам! Конечно, Похомов сказал сидеть тихо и не высовываться. Типо, большие дяди все решат сами. Я стараюсь. Честно. Только ведь речь о моем отце! И я очень сильно боюсь…
        Лизавета схватилась за голову, и пошатнулась. При упоминании этого человека виски начали пульсировать от острой боли. В памяти все еще звучал его низкий раскатистый голос. Сколько же боли он способен причинить ее близким людям?
        Соня встрепенулась, придерживая ее за локоть:
        - Ты чего меня пугаешь? Все в порядке?
        - Нормально. Переволновалась, и всего-то.
        - Ты похудела, - Продолжала рассматривать подруга. - Лицо осунулось. Под глазами темные круги. Выглядишь лет на пять старше своего возраста, и пытаешься доказать мне, что ничего не происходит?
        - Ты права. Происходит. Но, все очень запутано. Я ничего не понимаю. И пока не разберусь во всем, рассказывать ничего не буду. Прости.

* * *
        Два часа в компании с Соней пролетели незаметно. Девушки забылись, отвлеклись от тяжелых мыслей, болтая о своем, о девичьем. Однако, после звонка матери, Елены Сергеевны, подруга отправилась домой. На этот раз, к себе, а не к Гордеевым. Лиза искренне надеялась, что Соня не наделает глупостей. Она очень переживала за свою девочку.
        - Я поддержу тебя всегда. Каким бы не было твое решение. - Шепнула ей, крепко обнимая на прощание.
        - Знаю.
        - Только не торопись. Обдумай все. Обещай!
        - Клянусь!
        Лизавета почти убрала все со стола, осталось лишь смести крошки, когда раздался стук в дверь. Наспех вытерев руки махровым полотенцем, побежала в прихожую.
        - Что-то забыла? - Выпалила, проворно поворачивая ключ в замке. - Маша - растеряша…
        Последняя фраза прозвучала шепотом. Во рту мгновенно пересохло, а колени предательски задрожали. На пороге стоял Аркадий Похомов.
        - Едва ли меня можно спутать с женой, голубушка.
        Мужчина, ничуть не смущаясь, удивленно оглядывал ее с ног до головы. Пожалуй, впервые ей стало стыдно за свой внешний вид. Он то, как с иголочки! Костюм сидит идеально. Туфли начищены до блеска. На ней же, простой домашний сарафан, да беспорядочно собранные в гульку волосы. С выбившимися прядями, и петухами. Наверняка, жалкое зрелище. Плюс, бледная кожа, и темные круги под глазами. Видок, что называется - не для слабонервных. С другой стороны, не он ли виной, такому состоянию. Карпова чувствовала, что еще денек, и точно свихнется от своих мыслей и ожидания. Что ж, видимо, час пробил!
        - Ну, чего волком смотришь? - Начал Аркадий Михайлович, снисходительным тоном. - В дом-то пустишь, хозяюшка?
        Девушке стало неловко. Щеки мгновенно вспыхнули, причиняя больший дискомфорт.
        - Да, конечно. - Отошла в сторону. - Проходите.
        Захлопнула за гостем дверь. Слегка прокашлялась.
        - Я не хозяюшка, но спасибо. И Дима еще не вернулся, так что…
        - Знаю. - Заключил Похомов. - Я к тебе.
        - Что вас задержало почти на неделю? Хотели посмотреть, сойду ли с ума, за это время? Так, я уже на грани!
        Мужчина улыбнулся. В его темных мудрых глазах плескались эмоции, о значении которых Лиза не подозревала. Так же, не понимала, откуда в ней столько храбрости взялось? Результат напряженного ожидания? У самой сердце заходится, и ноги ватными становятся - так действует на людей присутствие Похома - я с языка колкости слетают!
        - Неважно чувствуешь себя? - Более серьезно отозвался посетитель. - Если приболела, перенесем разговор на другой раз.
        - Нет! - Вопль огласил эхом всю квартиру, заставляя мужчину удивленно вскинуть брови. Секундой позже, придя в себя, девушка поняла, что практически распласталась на двери, пресекая путь к отступлению, собственным телом.
        - Извините, - Выдавила взволнованно. - Я в порядке. Поговорим сейчас. Пожалуйста. Я…очень рада, что вы приняли решение…в мою пользу.
        Похомов кивнул, избегая смотреть в глаза. Прервал контакт. Уставившись куда-то, поверх ее головы пробасил:
        - Это было не просто. Я не считаю подобное решение правильным. Но, считаю его единственно возможным.
        - Что? - Нахмурилась Карпова, не понимая ни слова.
        - Разговор долгий предстоит. Чаем, что ли, угости? Тогда и покалякаем.
        - Хорошо.
        Лизавета направилась на кухню, даже не сомневаясь, что посетитель проследует за ней. Быстро смела со стола крошки, и достала чистый бокал из шкафчика. Благо, чайник не успел остыть.
        - Черный? Зеленый? - Крикнула, когда обернувшись, не обнаружила Аркадия рядом.
        - Черный. И покрепче! Заварки не жалей.
        Я знаю, что такое чифир! - Мысленно съязвила девушка.
        - Как пожелаете!
        Спустя несколько секунд, мужчина практически влетел на кухню. Его лицо выглядело очень напряженным. Он что-то сжимал в руке, и это что-то с грохотом опустилось на стол. От создавшейся вибрации кипяток выплеснулся через край бокала, создавая мокрую лужицу на столешнице. Девушка испуганно дернулась. Неожиданно.
        - Это все усложняет! - На удивление, его спокойный голос не соответствовал внешнему виду. - Но, объясняет. Какой срок?
        - Что? - Возмущенный писк сошел на нет, стоило перевести взгляд на «яблоко раздора».
        Тест на беременность. Так некстати, забытый Соней! На ее лице, в которое мужчина вглядывался очень внимательно, отразилась паника. Быстро спохватившись, взяла реликвию, и отправила ее в ближайшую урну.
        - Не мое!
        Похомов прищурился, очевидно, сомневаясь в таком нелепом ответе.
        - Даже так? - Протянул задумчиво. - Чье?
        - Вам-то какая разница? Чужие секреты выдавать не собираюсь!
        - Баш-на-баш, ягодка! Без этой информации, разговор не состоится.
        Диктатор!
        Лизавета прикрыла глаза. Что хуже? Известие о ее беременности? Или беременности Сони? Он - близкий друг Петра Алмазова. У нее нет на это права. Прочистила горло:
        - Он принадлежит одной моей…знакомой.
        - Врать вообще не умеешь, олененочек! - Припечатал тяжелым взглядом. - И учиться не советую. «Знакомых», мой сын к тебе, и на расстояние пушечного выстрела не подпустит. Остается ближайшее окружение. Стало быть, либо Соня, либо Вика.
        Прямо, чудеса дедукции! Что же делать?
        - Так, кто именно?
        Лизавета смело выдержала его взгляд.
        - Либо Соня, либо Вика! - Вернула его же тоном.
        - Либо ты, - Задумчиво протянул мужчина.
        Нервы сдали. Гордо расправила плечи, и вскинула подбородок.
        - Либо я! Знаете, надоело. Признаюсь, это мой тест. Да, у меня задержка. Но, такие штуки не всегда верны. Бывают и осечки. Требуется подтвердить беременность у доктора. Как только у Димы появится свободная минутка, попрошу его свозить меня в больницу.
        - Хм, - Аркадий Михайлович, казалось, оставил ее выпад без внимания. - У сына очень много дел поднакопилось за эти дни. Давай, я отвезу.
        - Не хочу утруждать…
        - Речь о моих внуках!
        - Все не так просто. Полис, оставила дома. Без него, у меня перед носом дверь захлопнут. А без записи, в очереди растерзают. Уверенна, у вас не терпения, ни времени…
        - Поедем в частную клинику. - Прервал на полуслове. - Ни бумажек, ни очередей.
        Возразить было нечего. Да и глупо бы выглядело со стороны. Ее уже порядком потряхивало, но если уж начала - иди до конца.
        - Отлично. Хоть воздухом подышу. Полезно.
        - Конечно.
        - Тогда, пейте чай, пока не остыл. Я, лишь, переоденусь. И причешусь.
        - Не торопись. Я дождусь.
        Лизавета, не говоря больше ни слова, развернулась, намереваясь покинуть кухню. Стянула с волос сдерживающую их резинку. Те тут же рассыпались по плечам.
        - Хм, значит, все же Сонька, - Услышала девушка вдогонку.
        Карпова замерла на месте, отчаянно пытаясь найти выход из сложившейся ситуации. Медленно вернулась обратно.
        - Нет, я же Вам говорю…
        - Да, хватит уже, Лиза! - Похомов кивнул на стул, напротив. - Присядь.
        Перечить в этот раз, духу не хватило. Быть пойманной на лжи, крайне неприятно. Да, и ногам своим не особо сейчас доверяла, поэтому, безропотно подчинилась.
        - Как Вы поняли?
        - Жертвуя собой, ты защищаешь ту, что дороже. И как бы хорошо, не относилась к Вике, а Соня-то ближе.
        Лизавета молча уставилась на свои сцепленные в замок пальцы.
        - Кто отец-то? Надежный парень?
        - Да. Он…замечательный.
        - Ясно.
        - Аркадий Михайлович, пожалуйста! Ничего не говорите ее отцу!
        Мужчина подался вперед:
        - Я-то умею хранить секреты! А ты?
        - Хотела бы я знать, о чем речь?
        - О тебе. О моем сыне. О прошлом. О будущем.
        И окинул ее таким же взглядом, как в момент первой встречи. В горле встал ком, и почему-то захотелось плакать.
        - Хотите, чтобы я умоляла?
        - Ты получишь свои ответы. Цена будет велика. Твой привычный мир рухнет. Не вини меня в этом.
        - Вы, наверное, удивитесь, но он давно уже, на полпути в пропасть!
        - Начнем, пожалуй, с самого начала. Даже если, не сможешь простить, хотя бы, поймешь причины.
        - Мне не за что Вас прощать!
        Аркадий Михайлович накрыл ее руки своей сильной, уверенной ладонью.
        - Сначала выслушай. Выводы потом.
        Готовая ко всему, кивнула.
        - Знаешь, я вырос с бабкой и дедом. Родителей не помнил. Они угорели во сне. Задохнулись во время пожара. Рос шалопаем, и задирой. Из друзей, только Петька и был. Да и, по сей день есть. Школу не окончил. После девятого класса ушел. Когда стариков моих не стало, батрачил на заводе разнорабочим. К двадцати четырем годам жизни, ничего не добился. Не достиг. В стране творилось, черт знает что! Восемьдесят седьмой год. Занавес ослабевает. Кругом барыги. Люди, за шмотье заморское убить готовы. Решил счастье попытать. Занялся перекупами. В долги влез. Поперло. Деньги вскоре отбил и вернул. Петька к тому времени, после армии в милиции служил. Как раз, Ленку встретил. В общем, помогали мне, как могли. Задумался над расширением. Открыл магазин свой, со шмотками. Место хорошее нашел, и недорогое. Не знал, по дурости своей, что площадь та, кусок лакомый для многих беспредельщиков. Поначалу, все замечательно шло. Через полгода, купил себе машину. Машу встретил. - Черты его лица стали мягче. Он, почти, улыбался. - Влюбился, как пацан! До одури. И чувству этому, с головой, отдался. Месяца не прошло -
предложение сделал. И согласилась же! Вскоре, месяцев через пять, после свадьбы, Мария забеременела. Так счастливы были.
        Лизавета слушала, разинув рот. Дышала, и то через раз. Но, когда мужчина замолчал, нервно стиснув зубы, решилась подать голос:
        - Что-то произошло?
        - Страна на грани распада. Кругом, грабеж и рэкет. Начали быковать, пытаясь отжать место, да и дело. Но, я же, с*ка, упертый! Петьку подключил, тот помог, чем смог. Отстали вроде. Но, я так думал. Домой возвращался. Толпой напали, отпинали. Как мог, сопротивлялся. Только куда мне, мальчишке, едва оперившемуся, до мужиков матерых. За город вывезли. К своему ужасу, в соседней машине они держали мою жену. Испуганная. Заплаканная. Живот на лоб лезет. Седьмой месяц.
        Во второй руке, которой мужчина сжимал чашку чая, лопнул фарфор. Но, он казалось, и не заметил, как кипяток лизнул кожу. Взгляд был диким, яростным. Словно, смотрел Аркадий назад. Сквозь время.
        - Меня удерживали. Беспомощного. Пока, насиловали мою жену. По очереди. Вместе. Для страховки, прижимая лезвие ножа к ее горлу. Мол, трепыхнешься - полоснем! Это был ад!
        Лиза в ужасе прикрыла рот ладонью. Господи, бедная Мария Петровна! Сколько же боли она перенесла! Как после такого жить, и оставаться нормальным человеком? Вспоминая весь пережитый ужас, в компании Решетникова, очень хорошо понимала женщину.
        - Когда они наигрались, несмотря на мои мольбы, просьбы и уговоры, пырнули ее несколько раз в живот, и бросили нас там. Счет ее жизни шел на минуты. Остальное смутно помню. Как во сне. Аффект, все же. Рыбак какой-то на мотоцикле ехал. С люлькой. Довез нас до ближайшей больницы. Каким-то чудом, ребенок не пострадал. Хоть, и родился недоношенным. А вот, Маша…за жизнь боролась больше месяца. Реанимация. На ее восстановление я спустил все. Под ноль. Даже квартиру. Петр с Леной приютили. У них с детьми не получалось, поэтому Алмазова души в Димке не чаяла. Сынок был в надежных руках. Хвала небесам, Маша поправилась. В тот момент я дал себе слово - отомщу! Не могу все так оставить. Я нашел их всех! Мой сын мог не родиться. Моя жена могла умереть. Я не раскаиваюсь, и по сей день. Написал чистосердечное. Посадили, все как полагается. В тот момент, судьба нас и свела…
        - С кем? - Всхлипнула Лизавета, не в силах обуздать эмоции.
        - С человеком, навсегда изменившим мою жизнь!

* * *
        О, Господи! Сейчас он скажет, что этот человек - ее мать! И все будет кончено. Нет! Она не хочет этого знать!
        Лизавета, как ошпаренная вскочила на ноги. Забыла отодвинуть стул. Тот с грохотом повалился на пол. Она тяжело, надрывно дышала. Горло сдавливал спазм, мешая говорить. Дышать. Он душил ее. Душил изнутри.
        - Лиза? - Аркадий тоже поднялся, и поглядывал с тревогой.
        - Я не хочу…не хочу знать, что было дальше!
        - Придется…
        - Этот человек - моя мама? Вы изменяли своей жене, с самым близким мне человеком? А я - ваша дочь? И Дмитрий - мой брат? Все верно? Ничего не упустила?
        Еще секунда, и она разревется. Слезы уже застилали глаза. Не сдержит. Не сможет.
        У Похомова задергался глаз. В зловещей тишине раздался его разгневанный рев:
        - Что?!
        - Я…
        - Что за х*рню ты вбила в свою голову? - Бушевал мужчина. - Как такое, вообще, на ум пришло?
        - А что я должна была подумать? - Тоже дала волю эмоциям Карпова. - Вы же, все, так прямо и четко объяснили! Ни ребусов, ни загадок! На мой вопрос, насколько близко вы знали мою маму, ответ был - очень близко! Черт, побери! Так, что же?
        - Да, что угодно! Только ни это! Мариша никогда не опустилась бы до подобного! Она была самой преданной и верной женщиной, из всех известных мне! Не смей осквернять ее память подобными мыслями! Это ж надо…
        - Я в состоянии сама делать выводы…
        …В жизни, жене не изменял! Не после всего, что перенесла из-за меня…
        …И указывать мне не надо…
        …Твою мать любил, не отрицаю. Она была мне очень дорога…Очень!
        …Понимаю, что вы такой важный и сильный…
        …Но, жене не изменял!
        Оба замолчали, не в силах перекричать друг друга. Лизавета осознала, наконец, смысл сказанных слов. Дима не ее брат! Облегчение накатило такой неимоверной волной, что поддавшись порыву, девушка ринулась в объятия Аркадия. Вцепилась в него, что было сил. Не оторвать. Ни сдвинуть.
        - Спасибо!
        - Ты чего это…
        - Спасибо Вам! Огромное!
        - За что, олененочек?
        - Что, не изменяли жене. Что, не являетесь, моим отцом. Что…
        Девушка изумленно отстранилась:
        - Любили мою мать? И, Вы, тоже?
        - Тоже?
        - Совсем недавно, мне уже говорили…подобное.
        Поразмыслив несколько секунд, мужчина свирепо выдавил:
        - Макар!
        - Да.
        Мужчина помрачнел. Поднял ее стул. Мягко надавив на плечи, заставил сесть. Карпова и не сопротивлялась.
        - Давай, все по порядку. Сначала меня выслушай. Потом, вопросы задавай. Хочу, чтобы ты верной информацией владела. И не выдумывала невесть что.
        Сил хватило на слабый кивок.
        - На зоне, я встретил человека. Великого человека. И ужасного. Кирилл Черчесов. Вор в законе, по прозвищу Черчилль. - Долгий взгляд прямо ей в глаза. - Твой отец.
        Лизавета, не желая верить в эти жестокие слова, зажмурилась.
        Ее отец - уголовник! Какая прелесть!
        - Воспитанник детского дома. - Продолжал между тем Аркадий. - Рос там вместе с младшим братом, Борисом. Как покинули его стены, оба пошли по тропе…что, по ту сторону закона. Дела они проворачивали такие, что мороз по коже. К своим тридцати пяти годам, Кирилл подмял под себя половину России. Его боялись. Его боготворили. К нему, на поклон, даже, зажравшиеся москвичи наведывались. Москвичи! Независимые. Гордые. Не признающие правил! Прозвище свое получил, потому что великолепным стратегом был. И бизнесменом. Принципиальный, до жути. Но, справедливый. Наркоту в свои города не пускал! Пунктик у него был - за здоровый образ жизни. О нем, говорить могу сутками. Но, я отвлекся. На зоне, ко мне подошел. Шестерки ему уже доложили про меня. Решил глянуть сам, кто я таков. Подбодрил. По совести, говорит, поступил. Как мужчина! Взял под свое крыло. Меньше, чем через полгода, брат его Боря-прокурор, вытащил нас на свободу. Не побег! Выпустили. Черчилля, вообще, надолго закрыть не удавалось никогда.
        - Прокурор? - Хоть и трясло Лизавету порядком, голос звучал ровно. - Я помню Бориса. Смутно. Одно, лишь, детское воспоминание, и то на кладбище. Он работал в органах?
        Аркадий рассмеялся.
        - Это твой дядька родной. Нет, конечно. С ментами ладил хорошо. Договаривался на раз-два. Знал, кому на лапу дать. Вот и прозвали, Борька-прокурор. Хоть и бесился из-за этого, и морды бил. Один хрен, прилепилось оно к нему.
        - Ясно.
        - Кирилл дал мне все. Защиту и безопасность семьи. Заработок. Большой. Стабильный. Взамен, верен был им, с Борькой, как пес! Я обязан ему многим. Позже, спустя несколько лет, в нашем окружении появился Макар. Боря его из какой-то передряги вытащил, да на ноги поставил. Он нормальным мужиком был. Надежным. Преданным.
        - Что же его так изменило?
        - Твоя мать…
        Хриплый крик застрял в горле. Выходит, Заруцкий не врал! Ей нужна была передышка. Нужен был глоток свежего воздуха. Кислорода. Голова шла кругом. Но, мужчина продолжал.
        - Десять лет, бок о бок с ними, не смотря на все трудности, пролетели быстро. Его авторитет в наших кругах становился неоспоримым. И вот, однажды, мы встретили Марину…
        Чтобы скрыть дрожь в пальцах, крепко обхватила собственные плечи. В комок сжалась. Хотелось превратиться в насекомое, и забиться в ближайшую щель.
        - Она не просто ворвалась в нашу жизнь. - Взгляд Аркадия Михайловича стал отстраненным. В нем было столько тепла, нежности и боли, что щемило сердце. - Она перевернула ее с ног на голову. Все произошло внезапно. В одном из складов, на окраине Питера. В самый разгар переговоров, раздался женский вопль - «Кирилл!». Все умолкли, уставились в сторону, откуда шел звук. Думали, к Черчесову кто…за ним бабы веретеном вились, как известно. Увидели мы девушку. Молодую. Тогда ей всего-то двадцать пять было. Красивая! Волосы, как медь. Словно, солнцем слепят. В брючном костюме, модница. Из сумочки, перекинутой через плечо, тетради торчат. Преподаватель, сразу смекнули. Однако, смотрела она вовсе не в сторону Черчилля. Если точнее, нас не замечала, вообще. Кириллом оказался мальчишка, лет одиннадцати, школьник. Забрался на самый верх кучи, из мешков цемента. Метров пять над землей. Пытался там спрятаться. Как хотите, говорит, Марина Леонидовна, а домой я не пойду! Она его уговаривала сначала, мол, классный руководитель, ответственность за тебя несу, а ты шляешься, везде, как беспризорник. Малец упертый
попался. Боялся домой идти, так как родители пьющие. А еще больше детского дома боялся. Что заберут. И, знаешь, что на это твоя мать ответила? Костьми лягу, а в детский дом тебя не отдам! И пятерку по английскому поставить пообещала. Только после этого мальчишка спустился. И руку в ее ладонь вложил. Доверчиво так. По-детски совсем. Я живо Димку своего представил, и проникся к девушке с первых же минут. Оглядевшись, понял, что не один такой. Макар, не мигая на нее уставился. По струночке вытянулся. Бедного мужика, аж трясло всего. А Кирилл…выглядел потерянным. Даже, смущенным что ли. Хмурился, да кулаки сжимал. В этот момент, они нас заметили. Мальчишка подался вперед, запыхтел как паровоз. Бегите, говорит, Марина Леонидовна. Я их задержу! Ух, бандиты! Чтоб ты понимала, Лиза, речь идет и толпе вооруженных мужиков, около тридцати человек. Черчилль улыбался, глядя на парнишку. Наверняка, себя в его годы вспоминал. Очарован был его смелостью. А тут Маришка, возьми, да и ляпни - это плохое слово, Кирюша! Все мы граждане одной страны. И сейчас, нам лучше удалиться, чтобы не мешать, этим самым, гражданам,
отрывать друг другу головы! Продолжайте, господа! Впервые, за десять лет, я видел, как Черчесов смеется! Наблюдал, ранее, улыбку. Оскал, легкий смешок. Но, такой откровенный гогот, доводящий до слез - никогда.
        Вспоминая, что мама могла сказать и не такое, Лизавета грустно улыбнулась.
        - Мы отпустили их тогда. Позже, Кирилл нашел ее, и предложил подработку. Переводчиком. Марина согласилась. Деньги нужны были всем. Так и завертелось. Я сдружился с ней довольно крепко. Как сестренку младшую полюбил. А вот Макар…
        - Влюбился в нее, как в женщину, - Подытожила Карпова.
        - Не просто влюбился, Лиза! Он на ней свихнулся. Наизнанку выворачивался, но натыкался все время на отказ. Не понимал почему, начинал по новой. Снова, отказ. А разлюбить не мог. Твоя мать обладала животным магнетизмом. Когда Маринка по улице шла, все мужики в ее сторону оборачивались. А она этого, даже, не замечала.
        - Почему отказывала?
        - Чем сильнее они, с Черчиллем, сопротивлялись своим запретным чувствам, тем сильнее оно их накрывало. Пока не поглотило, без остатка. Твоя мать принадлежала Черчиллю. Вот и отказывала Заруцкому.
        - Даже, зная это, Макар продолжал…
        - О, нет! Он не знал. Это и сводило его с ума. Не понимал, и не догадывался. Это его и сломало, в конечном итоге. Все держалось в строжайшем секрете. Черчилль ведь законником был. Коронованным хранителем общака. На постоянные отношения - табу! Семья под строжайшим запретом. Основные требования, за нарушения которых карают. А Кирилл наплевал на все, и женился. Оберегал эту тайну, как мог. Но, все тайное, как говорится…
        - У них была большая разница в возрасте…
        - Двадцать лет. Но, знаешь, он выглядел лет на десять младше, чем был.
        - Что произошло дальше?
        - Марина забеременела, и уже не могла скрывать сей факт. Макар все про них узнал. Когда ты появилась на свет, стало еще хуже. Он вбил себе в голову, что Маринка именно от него родила. Я пытался вразумить его, да без толку. Макар одержим был этой мыслью. В конечном итоге, восстал против Кирилла. Ну, как восстал. Предал. За спиной, как крыса паскудная.
        Сердце в груди совершило кульбит, и забилось с утроенной силой:
        - Но, почему он так решил?
        - Потому что, в один момент, ему окончательно снесло крышу, и Макар ее изнасиловал. Она только со мной этим поделилась. Мужу, или Боре, побоялась рассказать. Знала, что Черчилль Заруцкого на тот свет отправит, даже разбираться не станет. А Маришка эти методы не одобряла. Да и дороги мы все ей были. В какой-то степени. Вот и решила у меня защиты попросить, во избежание лишних жертв. С тех пор, почти всегда, был рядом.
        - Значит, я могу…
        - Нет. К моменту, когда это случилось, Марина была в положении. На втором месяце. Макар этого не знал. Посчитал, что дочь родилась семимесячной. Недоношенной. А Черчесов, якобы, отнял у него самое дорогое. Взбунтовался. Под москвичей, с*ка, прогнулся. Сильных покровителей нажил. Кирилла вызвали на сходку, требуя прилюдно лишить его статуса. А он, будто знал, что не вернется. Борю по делам в другой город отправил, чтобы брата не зацепило. Жену и дочь, на меня оставил. Чтобы, в безопасное место вывез, в случае чего. Что-то там не так пошло. И его…не стало.
        Лизавета не смогла сдержать слез. Они градом катились по лицу. Ей было больно. Очень больно.
        - Лиза, смерть Кирилла была жуткой. Никогда не видел такой жестокости. Ни до, ни после. А повидал я многое. Он отказался возвращать общак - тот был его страховкой на положительный исход встречи. Речь шла о космических суммах. Даже, по тем временам. И где он спрятан, только Марина знала. За это его пытали. Живьем сдирали кожу. Отрезали пальцы. Говорят он не умолял остановиться. Кричал, не своим голосом, от боли. Но, пресмыкаться перед шестерками, и умолять, не стал.
        Она завыла в голос, вцепившись себе в волосы. Принялась раскачиваться взад-вперед, как психически нездоровый человек, глотая соленую влагу.
        - Потом, - Голос Похомова дрогнул. - Потом расчленили, и бросили прямо так, в надежде, что местные собаки все растащат. Борька, едва с катушек не слетел, собирая брата по кускам…
        - Пожалуйста! Я не могу больше, пожалуйста!
        - А Маришка…Господи, - Он стиснул рукой свой лоб. - Так сильно любила его. Борис, переживая за сохранность ее рассудка, запретил показывать тело Кирилла. От горя, чуть с ума не сошла. Только ты, наверное, и была ее якорем. Верить отказывалась. Голыми руками могилу разрыть пыталась. Оглядываясь назад, не знаю, как мы это пережили. Пришлось, хорошенько спрятать вас, оставляя при этом, у всех на виду. Документы подделать. Когда все было готово, Борис стал во главе синдиката. И началась расправа. Он добрался, почти до всех. Мстил за брата очень жестко. Город захлебнулся в крови. Я помогал, не отрицаю. И поступил бы, так же, вновь.
        - Его…тоже? Что с ним стало…
        - Ему удалось уехать в Германию. Женился. Бизнес развернул. Приехать не может - ту расправу долго помнить будут, и сразу загребут. Но, с Валентиной Степановной регулярно по скайпу общается. Она ему о тебе все рассказывает, фото скидывает. А он, вам деньги пересылает.
        - Что Вы придумываете? - Шмыгнула забитым носом. - Моя бабуля не знает, как с телефоном обращаться! А вы про компьютер!
        - Ну, конечно! Плохо ты знаешь, свою бабушку.
        Кругом ложь. Обман! Ее уже тошнило от всего этого!
        - А почему Вам семью можно?
        - Так я ж не законник. Так, криминалим потихоньку. Боря, как за бугор свалил, меня за главного оставил. Стараюсь, как могу. Но, поверь, до Черчилля мне далековато.
        - С тех пор началась ваша с Заруцким вражда…
        - Падла! - Прорычал мужчина. - Безнаказанным остался!
        - Ненавижу! - Зло прошипела, яростно вытирая с лица влагу. - Ненавижу его!
        - К смерти Маришки Заруцкий отношения не имеет. Когда это случилось, хотел паскуду пристрелить собственноручно. Думал, псина, пронюхал про вас, и из-за общака завалил девочку. Но, узнав о ее смерти, он выл, как смертельно раненый зверь. Умолял пристрелить его. Не видел, чтобы мужчина так страдал. Мы враги, и заклятые, но мне стало, искренне, жаль Макарку. Все таки, он любил эту женщину. Всю. Свою. Поганую. Жизнь.
        - Тогда, кто?
        - Тот, кто хотел прибрать к рукам все черчиллевское добро. Кто…хочет его прибрать, и по сей день.
        - И, кто же, хочет?
        - Это и предстоит выяснить. Тобой, явно, заинтересовались. Это плохо. Макар дочерью считает - вреда не причинит. Наоборот, убьет за тебя. А вот те, кому он служит. Те же, москвичи…
        - Как жить дальше? Мир разбился вдребезги!
        - Еще нет. Но, скоро…
        - Что это значит?
        - Твоему отцу я поклялся оберегать тебя! Матери клятву давал, что ты никогда не окажешься в наших кругах. Будешь жить обычной жизнью. Радоваться каждому новому дню. Грустить по мелочам. Влюбляться, взрослеть, стареть. Нянчить внуков. Все шло, как и было запланировано. Мы, с Борисом, предусмотрели все. За исключением, одной только детали. Ваша встреча с Дмитрием - ошибка. Ее не должно было случиться! Невозможно выбирать между безопасностью одного, в пользу другого. Если придется, я буду жестоким. Моя цель - сохранить жизни вам обоим. И плевать мне, на ваши чувства.
        Лиза вперилась в него взглядом. Опухшие веки нещадно жгло.
        - Или…моего сына, ты тоже, хочешь собирать по кускам?
        Вопль отчаяния вырвался наружу. Слезы, вновь, хлынули из глаз.
        - Ни…когда! Нет! Пожалуйста…
        - Тогда, отведи от него удар! И клянусь, я сам, встану на твою защиту.
        - Как?
        Ответ она уже знала.
        - Оставь его. Между тобой, и пулей, он встанет, не задумываясь. А потом его, вот так же, на лоскуты. Нет для меня драгоценности дороже, чем его жизнь. Слишком дорого она мне досталась. Рядом с тобой, вероятность такого исхода, для него, в разы возрастает. Он становится слабым. Я буду защищать тебя. Я! Пусть, лучше меня. Только не его. Дмитрий, не понимает, во что влезает!
        Господи, помоги! Сердце сейчас не выдержит.
        «Мы убьем его, раньше!» - Противный голос Решетникова в клочья разрывал мысли. «Убьем его!»
        - Не могу! - Яростно замотала головой. - Простите. Он…будто, часть меня.
        - Мы не в гр*баной думе, девочка! Я не выношу вопрос на обсуждение. Это мое решение. Взвешенное и обоснованное. Клятву, данную когда-то Черчиллю и Марине, собираюсь сдержать. Но, ты - уходишь! Жизнь заново начинаешь.
        - Я…
        Голос не слушался. Паника накрывала с головой.
        - Ты будешь обеспечена финансово. В непосредственной близости, всегда, будут находиться мои люди. Если, заметят что-то подозрительное - смогут защитить. Не знаю, сколько времени это продлится. Месяц, год, десять… Потом, будешь свободна. А сейчас…поверь, твое согласие, лишь формальность. Как дань уважения твоим родителям. Будь на моем месте Черчилль, поступил бы гораздо жестче. Я, по сравнению с ним, сюсюкающий мальчик!
        Аркадий замолчал. Продолжил уже более спокойно:
        - Мне нелегко далось подобное решение, Лиза. Я не слепой. Дима…ты изменила его. Это будет тяжелым испытанием для вас обоих. Если, о нашем разговоре станет известно, вряд ли сын когда-нибудь поймет меня. Но, когда человек дорог, пойдешь на любые жертвы, лишь бы он жил. Разве, я не прав?
        Казалось, она была близка к обморочному состоянию. В ушах шум. Перед глазами плывет.
        - Что со мной будет?
        - Отвезу тебя к Валентине Степановне. Дальнейшие действия согласуем с ее участием. Борис настаивает на твоем переезде к нему, в Германию.
        - Я совершеннолетняя! Силой меня никто не увезет!
        - Скажешь это своему дяде, при случае. Посмотрю, как у него лицо вытянется от удивления.
        Она была в отчаянье. Ощущала подкатившую к горлу горечь. Аркадий тяжело вздохнул. Оказался рядом, сдернул со стула и прижал к себе. Очень крепко.
        - Пойми, по отдельности у вас гораздо больше шансов. - Уговаривал, словно неразумного ребенка, нежно поглаживая по голове. - Не сомневайся, я не позволю сыну пережить то, через что сам прошел.
        - Если с ним все будет в порядке…
        - Обещаю! Так и будет. Я не ювелир, и методы у меня грубые. Таков уж есть. Но, и вы, детки, хороши. Выбора мне не оставили.
        - Дима…будет искать меня. Вы же знаете.
        Последняя попытка изменить свою участь. Последняя попытка сохранить здравый смысл, собственное сердце, и хоть крупицу гордости.
        - Ты - женщина. Сделай так, чтобы не искал. Вы это умеете. Он должен отказаться от тебя. Выбросить из головы. Только так, каждый из вас сможет начать жизнь с чистого листа.
        ГЛАВА 18
        «Только не злись. Пожалуйста! Невыносима мысль, быть причиной твоей злости. Сказать в лицо не хватит духа. А бумага…она все стерпит. Знаешь, окружающая реальность отрезвляет. Медленно, но верно, я пробуждаюсь от своего сна. От нашего сна. Безрассудного и страстного. Временами порочного, временами жуткого. Не жалею ни о секунде, проведенной рядом с тобой. Ни о едином мгновении. Но, и продолжать далее нет желания. Прости. Я долго думала, наверняка ты заметил. Взвесила все «за» и «против», и приняла, наконец, взрослое решение. Твой ребенок вырос, Дима. Его больше нет. Пока не поздно, пока есть шанс начать жизнь с чистого листа, мы обязаны поставить точку. Обязаны друг друга отпустить. Наша встреча была ошибкой. Чудовищной! Мы из разных миров. И с каждым днем понимаю все яснее - быть частью твоего мира я не хочу. Мне сложно смириться. Сложно понять такой образ жизни! Ты, хоть раз, спросил, чего хочу я? Нет! Принял решение, и, плевать на мои желания! Круша разделяющие нас стены, тащишь меня туда. На свою территорию. Остановись! Молю тебя! Позволь мне остаться самой собой. Не ломай меня. Я уже на грани.
И, я ухожу! Со мной будет все хорошо - на то есть стопроцентные гарантии. Друзей никто не отменял, они всегда защитят и помогут. Хочу вернуть себе прежнюю жизнь. Хочу радоваться каждому дню, и заниматься любимым делом. Хочу иметь свой дом, без кучи охраны по периметру забора! Мне не нужна тюрьма, особенно с тобой, в роли главного тюремщика. Скрываться и прятаться не стану, но очень прошу - не ищи меня. Я, абсолютно серьезна. Если испытываешь, хоть каплю тепла, хоть толику уважения к тому, что между нами было - забудь. Закончим тем, с чего начали. Желаю тебе безграничного счастья! Прощай…
        PS: В день знакомства с твоей семьей, купила тебе скромный подарок. Тогда не думала, что он станет прощальным. Теперь и повод появился, вручить его. Это моя благодарность. За все».
        С губ едва не сорвался сдавленный вскрик. Сдержалась из последних сил, до боли стиснув зубы. В тысячный раз, прокручивала в памяти, оставленную Дмитрию записку. Лиза знала ее наизусть. До запятой. Она, словно выцарапала те строчки на обратной стороне собственных век. Ржавыми гвоздями. Сердце, будто разрывали, в клочья. Жаль, никто не позаботился об анестезии. Безжизненным взглядом девушка наблюдала за меняющимся пейзажем загородной трассы, сквозь тонированное стекло черного внедорожника. Видимо, чувствуя ее боль, рыдала и природа. Началась чудовищная гроза. Жуткий гром оглушал, заставляя неосознанно вздрагивать. Дождь лил стеной, затрудняя движение транспорта. Аркадий Михайлович, в компании со своим «почетным кортежем» состоящим еще из двух, точно таких же бронированных джипов, увозил Карпову все дальше, и дальше от ее мужчины. Внезапно они остановились.
        - Первый второму! Прием! - Искаженный помехами голос, доносившийся из рации одного из телохранителей, вывел девушку из глубокой задумчивости. Против воли, она начала прислушиваться к разговору.
        - Второй на связи. Что у вас?
        - Передай главному, дальше дороги нет.
        Лизавета встрепенулась. Путь в деревню, к бабушке, она знала с закрытыми глазами. Поселение было хорошо укрыто от чужаков. Цели, прятать целый поселок, у его основателей, конечно, не было. Просто, с годами, вся молодежь перебралась в город. Доживать остались старики. А автомобили были у единиц. Неудивительно, что съезд с основной трассы, на лесную дорогу практически зарос молодой травой. Оживился и Аркадий. До этого момента, мужчина сосредоточенно изучал какую-то документацию. Оторвавшись от бумаг, внимательно осмотрелся, оценивая местность. Потянулся за рацией.
        - Сейчас уходим в лес. Налево. Через метров двести, снова налево.
        Девушка полоснула Похомова недобрым взглядом. Даже маршрут он знал, как свои пять пальцев! И осознание данного факта, пробуждало в ее душе откровенную злость. Понимала, что вина за ситуацию целиком и полностью, лежит на плечах родителей. Что Аркадий Михайлович - человек, имеющий дело с последствиями. Пытающийся помочь. Защитить. Тем не менее, злобу Лиза затаила именно на него. Ведь, это он поведал ей правду. Разрушил ее привычный мир. Заставил подчиниться его воле!
        До боли знакомый звук клаксона, послышался со встречной полосы, заставляя Лизавету вздрогнуть всем телом. Сердце готово было выпрыгнуть из груди. Все три внедорожника посигналили в ответ. Приветствуя. Выказывая уважение. Ее догадки подтвердил водитель:
        - Аркадий Михайлович, Борзый в город возвращается.
        Время остановилось. Так близко к обмороку девушка не была еще никогда. Он здесь! В нескольких метрах от нее. Как же хотелось оказаться рядом. Близко-близко. В его руках. Услышать слова утешения и поддержки. Пусть он делал это не всегда умело. Главное, искренне. Больше не будет ласкового «Кроха». Больше не будет НИЧЕГО! Внутри все сжалось, завернулось в тугой узел. Накрыло, и не отпускало. Перед глазами поплыло от нехватки кислорода. Впилась ногтями в собственную кисть. Боль должна удержать ее в реальности. Должна.
        - Один?
        Спокойно. Монотонно. Будто ничего сверхъестественного не происходило в данный момент. Аркадий был невозмутим.
        - Да. На всю железку жмет. Сильно же торопится к своей пта…
        - А не заткнуться бы тебе, дружок? - Рявкнул Похом, красноречиво покосившись на сидящую рядом девушку.
        Другой человек, от подобного тона, забился бы в уголок, и помалкивал. Мужчина, впрочем, так и поступил. Лишь кивнул, признавая - за дело, мол, получил. На Лизавету же, эта фраза произвела неожиданный эффект. Словно, невидимая пружина распрямилась в ней в тот момент. Не осознавая своих действий, пользуясь их временной остановкой, она распахнула дверь автомобиля, и выскользнула наружу. Нет, она не пыталась привлечь внимание Дмитрия. Зная, с какой скоростью тот гоняет, прекрасно понимала - давно скрылся из виду. Просто, стало тошно. И находиться в одном салоне с этими людьми не было больше сил. Улица встретила леденящими кровь каплями, и холодным шквальным ветром. Девушка промокла, вмиг. Прислонившись спиной к дверце, прикрыла нещадно щипавшие веки. Холодные ручейки, стекающие с лица, смешались с теплыми. Солеными. От чего ее трясло, понять было сложно. Причин достаточно. Но, только одна отзывалась тупой болью в груди. Это конец. Самое многое, через тридцать минут, она станет для него прошлым. Все двери закроются. Все мосты сгорят.
        - Сядь в машину. Простудишься.
        Аркадий Михайлович стоял рядом. Ноги на ширине плеч. Руки скрещены на груди. Взгляд столь пристальный - того гляди, душу наизнанку вывернет.
        - Закаленная. - Ответила, не прерывая зрительный контакт. - Не умру.
        - Полегчало?
        Наружу рвался истерический хохот. Да он, черт возьми, шутит! Едва удавалось контролировать эмоции. Отрицательно кивнула, стараясь улыбнуться. Пусть натянуто и фальшиво. Лишь бы, слез ее больше не видел.
        - Забирайся внутрь. Приведи себя в порядок. Бабку твою удар хватит, если в таком виде заявишься.
        Он причинил ей боль. Ее, разве что наизнанку не выворачивало. Подсознание требовало ответить тем же.
        - Собственное эго оказалось для Вас важнее семьи…
        Брови мужчины удивленно поползли вверх. Не ожидал.
        - Объяснись!
        - Тогда. Много лет назад. Когда Мария Петровна едва встала на ноги, после покушения. Когда Дмитрий был совсем крошечным. Когда решились на месть. Вами, ведь, двигала не любовь к семье. Собственнические порывы - защищать и оберегать - возможно. И то, не факт. Но не любовь…
        Озвучивая все это, задумчиво и монотонно, прямо как он несколько минут назад, Лизавета не сводила с мужчины глаз. Ему не нравилось направление ее мыслей. Она чувствовала. Однако держал себя в руках Аркадий бесподобно. Ни один мускул не дрогнул на его лице. Ни одна эмоция не просочилась сквозь маску равнодушия.
        - Не говори того, чего не в силах понять.
        - В том то и дело, я понимаю. Представляю себя на месте вашей жены, и становится жутко. Она могла остаться одна. Почти, на всю жизнь. Сколько лет Вам дали? Пятнадцать? Двадцать? Будто, перенесенного кошмара ей оказалось недостаточно! Без крыши над головой. Без денег. С маленьким ребенком на руках. А Вы, все эти годы, отбывали бы наказание, за учиненный самосуд. Все, что ожидало вашу семью - короткие тюремные свидания, да небо в клеточку. Но, даже осознание данного факта не остановило вашей мести. Вы знали, на что обрекли семью. И, лишь встреча с моим отцом, помогла избежать подобной участи. Такой вот, счастливый случай. Скажите, не права?
        Очередной порыв ветра заставил поежиться. От холода девушка покрылась мурашками. Внезапно, кто-то обернул вокруг нее сухой теплый пиджак. Сухим он оставался не долго, тем не менее, от ветра защищал. Только сейчас девушка заметила, что они с Аркадием уже не одни. Двое мужчин, крупного спортивного телосложения, стояли рядом. Один из них, оставшись в рубашке, позаботился о ее комфорте.
        - Спасибо! - Благодарно кивнула ему, после чего, вернула внимание Похомову. Тот так и не ответил на ее выпад. Проигнорировал.
        - Мы не можем стоять здесь вечно, Лиза!
        - Не можем, - Согласилась без колебаний. - Если позволите, я заберу вещи, и уйду. За этой лесополосой железная дорога. От нее до дома не более пяти километров. Вы и сами это знаете, судя по всему. Мне лучше пройтись пешком.
        - Сейчас? - Изумленно уставился на нее мужчина. - Пешком?
        В его интонации явно прослеживалось сомнение. Сомнение в сохранности и здравии ее рассудка. Стараясь не выглядеть жалкой, Лиза упрямо вздернула подбородок и нахмурила брови.
        - Я не спятила!
        - Тогда, должна понимать, что это опасно.
        - С вашей сворой находиться гораздо опаснее.
        - Прикуси язык! Одну никуда не пущу. А над своими людьми издеваться, и гнать их под дождь по твоей прихоти не намерен!
        - А кто просит Вас об этом? Сами выскочили!
        - Сядь в машину! - Аркадий уже рычал.
        - И не подумаю!
        - Я пойду с ней. - В разговор вмешался мужчина, одолживший свой пиджак. - Раз, так ей будет спокойнее, я готов.
        - Не припомню, чтобы задавал тебе вопрос, Данила!
        - При всем уважении, Аркадий Михайлович, Вы сами доверили нам, с Матвеем, ее безопасность.
        Лизавета дара речи лишилась. Переводила взгляд с одного своего новоиспеченного телохранителя, на другого.
        Правильно истолковав ее молчание, Аркадий пояснил:
        - Я дал тебе слово, олененочек. Безопасность превыше всего. Даня и Матвей - на хорошем счету, среди моих бойцов. К тому же, братья. Всегда друг друга подстрахуют. И за тобой, и за Валентиной Степановной присмотрят.
        Карпова внимательно просканировала мужчин. Действительно, похожи. И телосложением. И внешне. Матвей казался старше. Колючий взгляд. Каменное выражение лица. Коротко стриженые волосы. Данила выглядел иначе. Более живым. Более юным. Более открытым. Не поломанным жизнью, что ли. Вокруг глаз залегли едва заметные морщинки. Этот человек часто улыбался. Часто, но не сейчас. В данный момент, был серьезен и собран, ничем не уступая брату.
        - Они собираются жить с нами?
        - В некотором роде.
        - Бабуля, и на порог, их не пустит.
        - По соседству с вами есть пустующий дом. Хороший. Обжитый. По первой разместятся там. А дальше, как карты лягут.
        - Все-то мы продумали! - Не сдержавшись, съязвила девушка. За что, заработала тяжелый хмурый взгляд собеседника. Аркадий Михайлович, вдруг, приблизился, и, обхватив ладонями ее мокрое лицо, вынудил смотреть только на него.
        - Хочу услышать, хоть один стоящий и адекватный аргумент, объясняющий твое поведение.
        Хороший вопрос…
        - Неужели, не понимаете?
        - Кроме очевидного.
        - Я хочу уйти.
        - Если не отпущу?
        - Не могу видеть Вас…
        - Привыкнешь. Теперь я - неотъемлемая часть твоей жизни.
        - Черта с два, я привыкну! - Закричала в сердцах Лизавета. - Ни сегодня. Ни завтра.
        - Закрой рот! Иначе, я заставлю тебя успокоиться другим способом.
        Глаза Похомова потемнели от едва сдерживаемой ярости. Глядя на него, Карпова отчетливо осознавала - вот та самая грань, преступить которую без последствий не выйдет. Не Дмитрий! Однако…
        - Вы такой грозный. Бескомпромиссный. Скорый на расправу. - Начала она издалека. - Только вот…почти двадцать лет прошло, а убийца моего отца до сих пор на свободе. Не наказан. Авторитетом стал. Город, того гляди, к рукам приберет. Умудряется палки в колеса вставлять. Открыто угрожать…
        Аркадий отстранился. Медленно. С легким прищуром следил за ней. Будто не верил, что Лизавета способна произнести нечто подобное. Сюрприииз!
        - А вы, молча, терпите все его выходки. - Продолжила, как ни в чем не бывало. - Скажите, Аркадий Михайлович, Заруцкий что же, не по зубам вам?
        - Осторожно, олененочек…
        - Или, быть может, вы вообще в одной команде с ни…
        За ее спиной, прямо на дверь внедорожника, с грохотом опустился мужской кулак. Наверняка, вмятина осталась - мелькнула в голове шальная мысль.
        - Скажу, а ты услышь. Не уяснишь, будут проблемы. Не сосчитать, сколько раз я мог воздать этому волку позорному, по заслугам. Только вот, нельзя. Запрет висит. Дело чести. Прокурора это счет. И оплату по нему Боря взыскать планирует сам. За брата. За семью. Не сейчас. Однажды. Только, не миновать ему расправы. Макар, и сам это понимает.
        Девушка нервно сглотнула, однако, от своих слов отказываться не собиралась.
        - Мои родители в гробах переворачиваются, зная, что он не наказан. - Прошептала, облизывая пересохшие, вмиг, губы.
        - Это не так. Смерть твоей матери - вот его вечная агония. Сам себя, изнутри, пожирает.
        Вся злость испарилось. Даже от желания, противостоять этому человеку из последних сил, не осталось и следа.
        - Аркадий Михайлович, пожалуйста.
        Спокойно. Без дрожи в голосе. Без обвиняющего тона, и истерических ноток. Лишь, уверенный взгляд «глаза в глаза».
        - Как - будто, воздуха не хватает. Понимаете?
        - Вижу.
        - Я не сумасшедшая. Все осознаю. Только, в данный момент, так хочется ненавидеть Вас…
        - Если это принесет тебе успокоение, и убережет от глупых, необдуманных поступков, возражений не имею.
        Лизавету пробрало, до глубины души. Дмитрий, всегда, читал ее, как книгу открытую. Все эмоции, все чувства, сразу отражаются на лице. Так говорил. Аркадий исключением не был. Все понимал. Все видел. Проявлял снисхождение, делая скидку на возраст, и внутреннее состояние. Терпел, хоть и провоцировала его нещадно.
        - Надо же, - Усмехнулся мужчина. - Кто-то, сверху, определенно на твоей стороне.
        Машинально вскинув голову, девушка поняла, что ливень закончился. Ветер утихал. Даже, солнце проглядывало, согревая все вокруг. А она ничего не замечала, из-за их перепалки.
        - Что скажите? - Вопросительно уставилась на мужчину.
        - Ступай. Даня и Матвей сопроводят тебя. Это не обсуждается. Мы приедем раньше. Как раз, успею с Валентиной Степановной, с глазу на глаз, потолковать.
        Выдвинулись налегке. Лизавета прихватила с собой, только дамскую сумочку. И то, скорее по привычке. В телефоне смысла не было. Ее сим-карту сломали и выбросили, стоило лишь в машину к Похомову сесть. Всучили новую. Активировать ее девушка еще не успела. Сопровождающие личности, и вовсе, ограничились рацией, и оружием. Они шли позади, отставая на пару шагов. Создавалось впечатление, что Лиза одна. Наедине с природой. Практически, в родных местах. Размытая ливнем почва, смачно чавкала под ногами. Как бы странно не казалось, но в этом звуке девушка находила успокоение. Время пролетело незаметно. Возможно, виной тому погруженность в собственные безрадостные мысли. Однако до деревни оставалось уже не более километра. Второе дыхание открылось, и девушка ускорила шаг. Тут же, послышался возмущенный возглас:
        - Слышь, шустрая девочка!
        Лишь из вежливости повернулась лицом к говорящему. Им оказался Матвей. Суровый и грозный Матвей.
        - У шустрой девочки имя имеется!
        Господи! Неужели этот гневный голос принадлежал ей? Лизавета самой себе ужаснулась.
        - Не опережай нас более чем на два шага!
        Его командный тон разозлил окончательно.
        - В двух твоих шагах, четыре моих!
        - Не будешь держать приемлемую дистанцию - продолжишь путь на моем плече! - Громогласно отрезал он.
        - Только тронь! - Прошипела сквозь стиснутые зубы. - Сделаю больно!
        Карпова продемонстрировала ему свои, прилично отросшие ногти.
        - Наслышан. - Усмехнулся мужчина. - Вот только я не Решетников. На бабские уловки не поведусь.
        - Не было никаких уловок. Я просто защищалась. И ни капли этого не стыжусь!
        - Лишь безмозглый идиот позволил бы сопливой девчонке отправить себя в нокаут. Я к их числу не отношусь.
        - А я на роль Рембо и не претендую! - Рявкнула Карпова, окончательно теряя контроль над ситуацией. - Что смогла, то и сделала.
        - Да ладно тебе, Лиза. Не ершись. - Попытался разрядить обстановку Данила. - Для твоего же блага все это. Ни один из нас, не причинит тебе вреда.
        Матвей тут же фыркнул:
        - За себя говори! Меня от нее уже трясет!
        Наверное, она покрылась багровыми пятнами, так как щеки нещадно запылали. Вот что ему сделала? Прицепился же! Внимательно посмотрела на Даню, а затем, кивнув на его старшенького, тихо произнесла:
        - Будь у меня такой брат, я бы застрелилась! Искренне сочувствую.
        Данила загоготал в голос. Как ни странно, губы Матвея тоже растянулись в легком оскале.
        - Не пренебрегай правилами безопасности. И у нас с тобой не будет проблем.
        - Я постараюсь. - Измученно улыбнулась. - Извини. Не со зла сказала…
        - Так и понял.
        Все произошло внезапно. Грудную клетку, будто стальными прутьями стянуло, выбивая из легких весь воздух. По телу прошла болезненная судорога, которая заставила рухнуть на колени, и закричать. Сдержаться было выше ее сил. Впилась пальцами в размокшую почву, не замечая грязи на руках. Под ногтями. Братья отреагировали молниеносно. Прикрыли собственными телами, выхватывая оружие из кобуры. Словно коршуны, нависли над ней, защищая собой. Мужчины, быстро и профессионально просканировали местность на предмет угрозы. Однако вскоре сообразили, что дело в девушке. Матвей, без особых усилий, поднял ее на ноги. Не церемонясь. Рывком. Вцепившись в плечи мертвой хваткой, затряс.
        - Что с тобой? - Шептал здоровяк, пытаясь оценить проблему. - Что случилось?
        Давясь слезами, девушка попыталась четко сформулировать свои мысли. Чувства. Эмоции. Тщетно! Выдавила хрипло лишь то, в чем была теперь абсолютно уверена:
        - Прочитал…
        - У тебя, случаем, крыша не поехала? - Возмутился Данила. - Может пора мозгоправам звонить?
        - Захлопнись! - Осадил его брат, окинув взбешенным взглядом.
        - Он прочитал! - Сорвалась на истерический крик Лизавета, пытаясь увернуться от заботливых, но чужих рук Матвея. - Прочитал!
        Не чувствуя более сковывающих мужских объятий, отошла на пару шагов. Вот и все. Это конец.
        - А-А-А! - Закричала в никуда, что было мочи, складываясь пополам. Выплескивая всю свою боль в бескрайнее небо. Терпеть уже не могла. Вдох. Выдох. Несколько секунд гробовой тишины. Темноты в глазах. В душе. Отдышавшись, выпрямилась. Растерла по щекам соленую влагу, оставляя грязные разводы от ладоней, и медленным неуверенным шагом побрела в сторону деревни.

* * *
        Вокруг было тихо. Ни людей, ни собак. Ни внедорожников Похомова. Калитка распахнута. Двери в дом - настежь.
        - Притормози! - Очень тихо отдал приказ Матвей. Лизавета остановилась, вопросительно глядя на мужчину. Тот, кивнув Данилу, вытащил пистолет. Брат, проделов те же манипуляции, осторожно зашел внутрь. Хотела ринуться за ним, но тяжелая рука, опустившаяся на плечо, буквально пригвоздила к месту.
        - Не торопись на тот свет. - Холодно посоветовал телохранитель. Прищурившись, он детально, осматривал территорию, прилегающую к дому. Перевел взгляд на нее. - Идем!
        Девушка двинулась за ним. Только вот, Матвей повел не в избу, а к колонке. Взял висящее на веревке полотенце. Намочив в ледяной воде, поднес к лицу. Лиза недоуменно отступила. Не помогло.
        - Спокойно. Не дергайся. - Принялся заботливо оттирать ее щеки. - Перепачкалась.
        - Я сама! - Возмущенно оттолкнула его руку. Взглянув на свои грязные пальцы, и землю под ногтями, фыркнула. - Оно не поможет.
        Включив проточную воду, принялась с остервенением тереть себя специальной щеткой, которой бабуля отчищалась после огорода. Закончив, стараясь не сталкиваться с мужчиной взглядом, забрала у него махровую тряпку,
        - Чисто. - На крыльце показался Данила. - Наши внутри. Припарковались в лесочке, чтоб лишнее внимание не привлекать. По одному человеку в тачках оставили. Там бабка, в ауте, кажется.
        - Что?
        Не помня себя от страха, Лиза влетела в дом. Даже Даню со своего пути оттолкнула, словно почти двухметровый качек был не тяжелее ведра с водой. Несмотря на распахнутые двери, внутри было очень душно, и сильно пахло корвалолом.
        - Бабуль?
        - Я здесь, Лизонька. - Донесся из гостиной взволнованный женский голос. - Здесь, ягодка.
        Не обращая внимания на собравшуюся публику, бросилась в объятия Валентины Степановны. Та сидела в своем привычном кресле. Рядом, на столике девушка разглядела стакан с водой и кучу таблеток.
        - Как ты себя чувствуешь? - Голос дрогнул. - Сердце? Давление? Что?
        - Душа, Лиза! - Всхлипнула женщина. - Душа!
        Осторожно отстранилась. Опустилась на корточки, рядом с ней. Приложила огрубевшую от возраста и труда ладонь к своей пылающей щеке.
        - Прости, что заставила волноваться…
        Бабушка очень серьезно посмотрела на нее сверху вниз:
        - Правду ли Аркашка говорит, иль брешет?
        Не выдержав, отвела взгляд.
        - Смотря, что говорит, бабуль.
        - Много чего. Говорит, что ты с сыном его согрешила! Что жила с ним, а мне врала, что с Андрюшкой к соревнованиям…
        Лизу, будто пружиной распрямившейся вверх подбросило. Тяжело дыша, бросила свирепый взгляд на невозмутимого Аркадия. Вот уж кому бы с радостью в лоб треснула!
        - Что было между его сыном и мной, между нами и останется! Тебе не о чем волноваться. Все в прошлом. А Аркадий Михайлович пусть свои грехи посчитает, раз в нем погибает такой великий математик!
        - Их не счесть, котёнок. Я давно со счета сбился.
        - Ох, ты ж Господи! - Запричитала Валентина Степановна. - Разве я тебя этому учила?! Как ты себя ведешь? Как с людьми разговариваешь? Ты глянь, врать научилась!
        - Не научилась. - Твердо выдержала ее взгляд. Обида и злость сочилась сквозь поры. - Семейный талант проснулся. Ведь этот навык у меня в крови! Мать врала! Ты врала! Вся моя жизнь - одна сплошная ложь! Не вам, двоим, учить меня морали. Начните с себя!
        Бабушка, не сдерживая эмоций, разрыдалась:
        - Пресвятая Богородица! За что же мне это! В чем провинилась перед тобой? Сначала дочь, теперь и внучка! И все на те же грабли. По той же дорожке, проторенной!
        - Красиво тему переводишь! - Проигнорировала ее выпад Лиза. Подошла к столику с лекарствами. Накапала настойку пустырника, и протянула женщине. - Выпей!
        Осушив жидкость до дна, Валентина Степановна ответила.
        - Разве ж могла я рассказать, Лизонька? Разве ж могла? Да и что бы изменилось?
        - Не знаю, бабуль. Честно. Сейчас я плохо соображаю. Хочется уснуть, проснуться, и ничего этого не помнить. Только вот…получится ли?
        Женщина уцепилась за последнюю фразу, как утопающий за соломинку.
        Поздно, бабуль. Я давно пошла ко дну…
        - Получится, ягодка моя! Получится! - Успокаивающий шепот проникал в сознание. - Не зашло еще слишком далеко. Про Маринку и Кирилла-то я узнала, когда они уж поженились. А ты еще дитя совсем. Сердечко заживет. Чувства остынут. Боль притупится. Время, оно ж лечит!
        Лизавета засмеялась. Понимала, что крайне странно на стресс реагирует, но остановиться не могла. Звонкий хохот с нотками истерии наполнил помещение.
        - Да, - Произнесла спустя некоторое время, пытаясь отдышаться. Натянула на лицо улыбку. - Сразу видно, что деда ты не любила.
        Женщина от изумления всплеснула руками:
        - Ой, батюшки! Да нет ее. Любви-то. Нет, дурёха! Для простачков присказку придумали! Чтоб девок хороших портить. Раньше за того шли, кого родители выберут. И нос не воротили. И всю жизнь бок о бок проживали. Да и не жаловался дед твой никогда. Накормлен, обстиран, лаской не обделен. Уважение важнее.
        Лиза сцепила пальцы в замок, не желая слушать. Не поймет она ее. Никогда не поймет.
        - Где ключи от дома деда Мити?
        - Тебе зачем? - Нахмурилась бабушка.
        Отыскав взглядом Даню и Матвея, махнула рукой в их сторону.
        - Нужно их разместить. Они будут за нами присматривать. Подготовлю жилье. Приберусь.
        Женщина очень странно посмотрела на Похомова. После его кивка, тяжело вздохнув, произнесла:
        - Присядь доченька. В ногах правды нет. Сперва, поговорим.
        Нехорошее предчувствие стянуло грудную клетку стальными объятьями. Сердце пустилось вскачь. В глубине души, она знала. Все знала.
        - В чем дело? - Вопрос риторический. Но, вслух его произнесла.
        - Похом, верни ей картинку.
        Лизавета даже не сразу поняла, что этот властный голос с хрипотцой звучит из динамиков компьютера. Аркадий Михайлович, пару раз щелкнув мышью, перевел скайп в активный режим. Изображение мужчины заполнило весь экран монитора. Взрослый. Лет шестидесяти на вид. Крепкого телосложения, с развитой мускулатурой, не смотря на возраст. Коротко стриженный. С ярко выраженной сединой. Взгляд властный. Жесткий. От такого мурашки по телу бегают табунами. Только вот, подобные взгляды ее больше не пугали. Она умудрялась видеть в них нотки грусти и нежности. Прямо, как сейчас. Медленно подошла к компьютеру, с жадностью разглядывая каждую черточку его лица. Подбородок. Нос. Скулы. Губы. Похож ли он на старшего брата? Есть ли у них сходство с отцом?
        - Здравствуй, Лизавета!
        - Здравствуйте…Борис. - Изумленно выдохнула в ответ.

* * *
        - Аркаш! - Окликнул Прокурор. Тот все понял без лишних слов. Выпроводил свою свиту во двор. Исключением стали лишь братья Верещагины, занявшие оборону у двери. Лиза ничего не могла с собой поделать. Ей так отчаянно хотелось ближе узнать этого человека. Она практически приклеилась к монитору, никого не подпуская. Молчание затянулось. Под его пристальным, изучающим взглядом чувствовала себя некомфортно.
        - Как же ты выросла, детка. - Произнес он, наконец.
        - Да. - Смысл отрицать очевидное? - Уже не тот ребенок, которого Вы держали на руках…на кладбище.
        - Ты помнишь?
        - Да.
        Мужчина кивнул. Девушка не сомневалась - этот момент он по сей день видит в своих снах.
        - Твое невероятное сходство с матерью…сбивает с толку. Оживляет воспоминания. Причиняет боль. А, взгляд! Словно Кир меня взглядом окатил. Это немыслимо. Как - будто оба они живут в тебе.
        - Знаю. А вы с моим отцом похожи?
        - Не столь сильно, как хотелось бы.
        И, вновь внутри пустота. И снова чувство неловкости.
        - Вы что-то хотели сообщить, или так…познакомиться?
        Мужчина фыркнул:
        - Познакомиться? Да, у меня нет возможности быть рядом. Есть за мной косяк. Не по понятиям. Но, это вовсе не значит, что меня не интересует твоя жизнь. Я знаю о тебе все. Все, Лиза! Даже то, в чем сама себе никогда не признаешься.
        Нахмурившись, Лизавета скрестила руки на груди, инстинктивно огораживаясь от целого мира.
        - Так уж и все!
        - Естественно. Ты - единственный кровный родственник. Чтобы уберечь тебя, я пойду на очень многое.
        - Единственный? - Карпова покосилась на Похома. - Но, Вы женаты, и воспитываете сына.
        - Брак фиктивный. Сын приемный. Давно вырос. Уже впору самому детей воспитывать. Мне нужно было покинуть страну, и перевезти подростка через границу, без лишнего шороха. А она хотела денег. Договорились.
        Вроде и понятно все. Только одна мысль покоя не давала:
        - Зачем же вам пришлось тащить подростка через границу? Так заморачиваться! Фиктивный брак, усыновление…не понимаю.
        - Не мог мальчишку бросить. Уж очень твоя мать к нему привязалась.
        - Тот мальчик со склада? - Вспомнила рассказ Аркадия.
        - Именно. - Улыбнулся Борис. - Кирилл Решетников. В прошлом, конечно. Ныне Кирилл Черчесов.
        Кровь мгновенно отхлынула от лица, делая ее белее мела. Своего рода рефлекс на эту фамилию. Решетников? Неужели ослышалась?
        - Верные выводы, олененочек. - Припечатал серьезным взглядом Аркадий Михайлович. - Старший брат Толи.
        Не в силах произнести ни слова, лишь воздух втягивала разинутым ртом.
        Боже, как все запутано! У нее не укладывалось это в голове.
        - Их родителей убили в пьяной поножовщине. - Продолжал Похомов. - Маринка и Кир собирались обоих усыновить. Не успели. Начался серьезный замес. Черчилля не стало. Вас пришлось прятать. Мальчишки с бабкой со своей жили, пока органы опеки принимали решение. К моменту, когда Боря провернул аферу с женитьбой, Толика уже отдали в приемную семью. Он забрал только Кирилла. Как оказалось позже, новые родители над Толей издевались. Государство вернуло ребенка в детский дом. Об этом прознал Заруцкий, и желая произвести эффект на Маринку, которую разыскивал не один год, усыновил мальца. Как своего воспитал. Один черт, парнишке всю психику поломали. Теперь вообще без тормозов. Ничего в нем, кроме ненависти не осталось.
        - Господи! - Выдохнула, осененная догадкой. - Так вот откуда он знает маму!
        - Да. - Подал голос Борис, внимательно следившей за реакцией девушки. - Он упоминал ее, когда изнасиловать пытался?
        Лиза кивнула, содрогаясь от нахлынувших воспоминаний.
        - Я в курсе всех событий, племяшка. Можешь не сомневаться. Они ответят!
        Это уже Прокурор выносил свой приговор.
        - Грядет буря. На носу передел власти. Скоро я вернусь на Родину, и закончу то, что начал много лет назад. А после, передам бразды правления. Однако тебе придется переехать ко мне. В Германию. В судный час, ты должна быть недосягаема. Чтобы не зацепило ни коим боком. Здесь за тобой присмотрит Кирилл. Ему, как себе, доверяю.
        - Нет!
        Возмущенный возглас оказался ее собственным. Хоть и не узнала со стороны свой дрожащий хриплый голос.
        - Никуда я не поеду. Здесь моя семья. Мои друзья!
        - Я - твоя семья!
        - Это шутка такая? Да? Семья! Я от Вас и не отрекаюсь. Но, мы не знаем друг друга! Совершенно. Ни какие силы мира не заставят меня уехать!
        - По-хорошему, либо же по-плохому, но я вывезу тебя из страны. Это неизбежно.
        И ведь не приукрашивал. Был абсолютно серьезен, и уверен в своих словах. Даже тона не повысил. Так…устало выдохнул.
        А ее уже трясло. От безысходности. От невозможности что-то решить в своей жизни. До боли стиснула кулаки. Ногти впились в нежную кожу. Посмотрела на Аркадия в поисках поддержки. В его глазах лишь одно прочитала - «Не надо, котёнок. Не спорь».
        - Посмотрим! - Улыбнулась, еле сдерживая слезы. - Но, помните - это Вы толкаете меня на подобный шаг.
        - На какой шаг, Лиза? - Борис подался вперед. Даже сейчас девушка ощущала на себе всю мощь его ауры. Властной, бескомпромиссной и подавляющей.
        - На отчаянный. - Сорвалась на крик, совершенно не контролируя поведение. - Сбегу, и черта с два вы меня найдете!
        - Ух, ты ж, Господи помилуй! - Взвыла Валентина Степановна где-то за спиной. - Ишь, чего удумала! Чего, дуреха удумала!
        - Моя наивная малышка. - Осадил взглядом Черчесов. - Я найду тебя, даже на том свете. Сбежит она! Чего ради? Что тебя там держит? А?
        - Не Ваше дело!
        - Ты не будешь с ним, Лиза! Хоть беги, хоть не беги. Ни с ним, ни с кем-либо из наших кругов. Никогда. Я брату обещал. У тебя будет нормальная жизнь. С нормальным мужчиной.
        Ох, это он зря!
        - Довольно! - Рвано втянула в себя воздух, жестом прерывая дядю. - Мы расстались. Успокойтесь уже. Не потому что Вы так решили, а потому что безумно дорожу этим человеком! Мне достаточно того, что он жив, здоров и счастлив. А свою расчудесную жизнь, можете прямо сейчас засунуть себе…
        - Куда?
        Борис невозмутимо взирал на нее, как на ребенка неразумного. У нее сердце кровавыми слезами обливалось, а он как робот! Ни чувств, ни эмоций. В этот момент Лиза ощущала такую усталость, такое моральное истощение, что буквально рухнула в стоящее рядом компьютерное кресло. За что бороться? Его не будет рядом. Стало плевать на все! Равнодушно посмотрела на Прокурора.
        - Когда? - Прошептала, принимая неизбежность своей участи.
        - Завтра утром.
        - Так скоро? - Воскликнула уже не пытаясь казаться равнодушной. - Мы не можем завтра! Нам с бабулей нужно собрать вещи. Попрощаться с Соней, с Андреем! А танцы? Соревнования?
        - Валентина Степановна остается.
        - Как это? - Затравленно посмотрела на бабушку. - О чем он говорит?
        - Куда ж мне, Лизонька? В мои-то годы? К немчуре? Я здесь доживать буду. Рядом с дочкой лягу.
        Растерла соленую влагу по лицу, клятвенно заверяя себя больше не выказывать перед ними слабости. Да, беспомощна, как червяк. Но, даже червяк борется за жизнь, до последнего.
        - В общем. - Начала на удивление спокойно и холодно. - Подобный расклад меня не устраивает. Ломать все, что доставалось с таким трудом, по вашей прихоти, я не собираюсь. Если мне грозит опасность - защищайте! В конце концов, это ваша прямая обязанность! Вы единственный оставшийся в живых мужчина нашей семьи!
        - Вот значит как? - Отчего-то расплылся в улыбке Прокурор.
        - Я готова жить под постоянным контролем ваших людей. Готова, временно, выехать в Германию. Ровно на тот период, когда возникнет та самая необходимость «вернуться на Родину». Но, никак не на ваших условиях. Попробуете увезти, или же увезете силой, буду расценивать этот жест, как предательство. Вот тогда, предам и я! Очень больно предам.
        В комнате повисла гробовая тишина, прерываемая лишь тиканьем часов, висящих на стене. Борис смотрел на нее с плохо скрываемой нежностью. Однако голос его был холоднее арктических льдов.
        - Если пойду на уступки, если приму твои условия, что получу взамен?
        Глаза Лизаветы стали похожи на чайные блюдца. Такой наглости она явно не ожидала.
        - Я…мне нечего Вам предложить.
        К еще большему изумлению, за нее вступился Аркадий Михайлович.
        - Она уже выполнила наши условия, Борь. Хватит.
        - И сама должна была об этом заявить, а не ждать подсказки со стороны! - Сказал, как отрезал. - Хорошо. По рукам, Лиза! Всегда отстаивай свои интересы. Не забывай, кто ты!
        Едва не всхлипнула от облегчения. Да не успела. Нахмурилась от следующей фразы:
        - От Дмитрия держишься подальше. Не ищешь встреч. Я не шучу. С ним у тебя нет будущего. Нет жизни. Только смерть.
        А вот это уже раздражало. Хоть и пугало, до черных точек в глазах. Находиться в неведении более не могла. Собрав волю в кулак, Лизавета решила сделать шаг к сближению с родственником.
        - Почему, дядя Боря? - Как можно мягче и нежнее. - Я не понимаю. Честно! Неужели Вы не в состоянии защитить нас обоих? Почему мне нельзя быть с ним?
        Мужчина устало потер виски. С укором посмотрел на Похомова.
        - Я же просил просветить, ребенка!
        - Тяжело воспринимает подобную информацию. - Развел руками Похом. - Рыдает в три ручья.
        - Лизонька. Угроза от Макара и его московских подельников вполне реальна. Но, этот вопрос второстепенный. Дело в другом. Скажи мне, вот что. Ты знаешь, кто такой Борзый?
        Не выдержав, рассмеялась. - Извини, дядя. Ничего глупее не слышала.
        - Все очень серьезно, Лиза! - Жесткий взгляд «глаза в глаза», и приговор. - Борзый - следующий смотрящий!
        Словно пощечину влепил. Наотмашь. Не контролируя силу! Сердце ухнуло вниз. Руки затряслись, как у алкоголички со стажем. Да что руки. Ее всю колотило.
        - Почему? Аркадий Михайлович в прекрасной форме…
        Похомов внимательно изучал ее лицо. Словно размышлял, сломается она от очередной порции правды, или же нет.
        - Олененок, я не смотрящий. Исполняющий обязанности. Я, ведь объяснял тебе, помнишь? Смотрящим был Черчилль. Твой отец. Теперь Прокурор. Твой дядя.
        В голове, будто бомба взорвалась. Смотрела на мужчину, и отказывалась верить. Да только пазл давно сложился! Осознание причиняло зверскую, нестерпимую боль. Если в душе и теплилась надежда, в этот самый момент, она разбилась вдребезги. Лиза даже слышала хруст стекла. Хотелось выть, и крушить все на своем пути. Вот почему им нельзя быть вместе! Вот почему, он может повторить судьбу ее отца, если рискнет пойти против законов. Против системы. Дмитрия готовили к правлению!
        - Смотрящим нельзя иметь семью. - Озвучила свои догадки, едва ли не шепотом. - Поэтому твой брак только фиктивный, и детей у тебя нет.
        Борис кивнул подтверждая.
        - Отцу нельзя было.
        - Нельзя.
        - Почему он?
        - Я так решил. Борзый - лучший кандидат. Народ получит своего Черчилля, в современной обертке. Долго присматривался. Очень похож. И по темпераменту, и по характеру. По аналитическому складу ума. Каждый ход наперед продумывает. Всегда побеждает. Всех под ноготь загонит. Порядок наведет.
        - Вопрос уже…решен?
        - Вероятность процентов девяносто пять. Судимости нет, это те самые пять процентов. Если сядет года на два, братва колени, без базара, преклонит.
        От шока вскочила на ноги, и принялась мерить помещение нервными шагами. Все молчали. От гнетущей тишины заложило уши. Невидящим взглядом уставилась на Валентину Степановну.
        - Бабуль, ну где ключи-то, от дома деда Мити? Нужно пол помыть, пыль стереть. Белье постельное сменить.
        - Лизонька? - Бабушка попыталась ее остановить. Успокоить. - Ягодка, посиди чуток. Потом сходим, приберемся. Хорошенько приберемся.
        Вывернувшись из родных объятий, сползла вниз по стене, оседая на полу. Вновь истерически расхохоталась.
        - Вот вы, наверное, перепугались, когда подумали, что я ребенка жду! Все ваши планы рухнули бы на корню!
        На лице Аркадия, впервые, увидела сильную эмоцию. Не прикрытую обычной холодностью. Он ей сочувствовал. Да пошли они все, со своим сочувствием!
        - Вы ведь знали! - С укором бросила Похому. - Почему не вмешались сразу? Почему, черт бы вас подрал, позволили мне полюбить?
        - Когда все завертелось, меня не было в городе. На доносы своих людей о его очередной интрижке внимания не обращал. Зная сына, был уверен - ничего серьезного. Ненадолго. Наиграется - выкинет. До тех самых пор, пока он тебя к нам в дом ни приволок!
        Звонкая дрель домашнего телефона, застала врасплох. Все замолчали. Валентина Степановна взяла трубку:
        - Алло?
        - Да, Андрюшенька! Здравствуй, мой хороший. Нормально здоровье, нормально. Хожу уж, костями гремлю. Чего? Откуда ж я знаю чего? Лиза, Андрюша спрашивает, почему трубку не берешь? Он волнуется!
        - У меня новый номер. - Ответила машинально. - Не успела сим-карту активировать.
        Секунда. Другая. В какой-то момент торкнуло! Затуманенный мозг работал медленно, но работал. Почему он звонит сюда, а не в квартиру Похомова? Подскочила со всех ног к бабушке, вырывая трубку.
        - Андрей! - Выдохнула обессилено. - Привет.
        На другом конце провода повисло тяжелое молчание.
        - Лиза, а что ты в деревне забыла? - Напряженно произнес друг.
        - Ничего. Повидаться с бабулей приехала. По дому помочь.
        - Дмитрий в курсе?
        - Скорее да, чем нет…
        Вновь тишина.
        - Алло? Ты чего молчишь?
        - Повернись ко всем спиной, чтобы никто не видел лица. Твои эмоции очень легко считать. Называй меня только его именем.
        Телефон едва не выпал из вмиг ослабевших пальцев. Господи, как?
        - Не помню. Возможно, Соня знает…
        Ляпнула первое, что в голову пришло. От шума собственного пульса едва слышала его голос. Как бы невзначай, повернулась в пол оборота.
        - Слушай внимательно, и не перебивай. - Тяжелый вздох. - То, что я пережил сегодня…больше так не делай. Никогда. Если не хочешь столкнуться с последствиями. Я сказал тебе однажды - многое прощу. Многое, но не все. Предел есть. Он реален. За записку, накажу! Я серьезно. Даже под дулом пистолета, не должна была писать такое. Ты - моя, Лиза! Никто, бл*дь, и ничто, этого не изменит. Я заберу тебя, как только смогу. Сейчас ты в безопасности. Это успокаивает, и дает мне больше возможностей для маневра. Верещагины, бесспорно, хороши. Да, только не во всем…
        Веки нещадно жгло. Зажмурилась, что было мочи. Суровая реальность давила своей отрезвляющей мощью.
        - Подожди. Ответь сначала. То, что я узнала про тебя, правда? Ты собираешься…перевестись на другой факультет? Сменить… профессию?
        Ответа ждала, затаив дыхание. Сильно стиснув трубку. Пальцы онемели, от напряжения.
        - Все так, - Процедил сквозь зубы мужчина. - И не так, одновременно…
        До боли прикусила губу. Казалось, даже в крови течет желчь. Как же горько!
        - Тогда мы не сможем видеться. Мы, вообще быть вместе не сможем.
        - Не торопись с выводами. Мне нужно многое тебе рассказать. И, многое обдумать. Очень многое.
        - У тебя нет выбора, Андрей. Даже я это понимаю! Тем более, уже почти все готово…
        - Не рви мне душу. Не надо. - Теперь он шипел. - Я уже на грани. Один неверный шаг - и прощай здравый разум. С катушек слечу - всем достанется. Тебе в том числе. За то, что не рядом. За то, что посмела уйти. Я страшно зол, Лиза! Ты не в состоянии представить, насколько. Благо, время еще есть. Успокоить бл*дское сердце, охладить разум. Что-нибудь придумаю.
        - Как скажешь. - Набрала больше воздуха в легкие, и выпалила на выдохе. - Все понимаю. Жизнь твоя, решать тебе. Мне остается лишь принять этот выбор, как должное. Пожелать удачи, и отпустить. И…я…Я отпускаю тебя, Дрю.
        - Замолчи! А я сделаю вид, что не слышал эту х*рь. Запомни - я тебя не отпускаю. И не отпущу. Никогда.
        - Нет! Ты рискуешь, Андрей! Эти гонки…очень опасны! Я боюсь за тебя. Правила нарушать нельзя!
        - Моя мышка. - Прохрипел нежно, с нотками отчаянья в голосе. - Моя безумная любовь!
        - Дима! - Выдохнула шепотом, уже не о чем не думая. От шока. Не заботясь, услышат ли ее молчаливые наблюдатели. Разум был готов, в любую секунду помахать на прощание ручкой. - Остановись!
        - И не подумаю. Ради тебя, что угодно нарушу. Никто меня не остановит. Даже ты. Не думай не о чем. Это мое болото. Я все решу сам.
        «Или…моего сына, ты тоже, хочешь собирать по кускам? - Ожил в памяти голос Аркадия».
        Она едва не застонала! Едва не выдала себя! Почему никто ранее не сказал, что любовь может стать синонимом боли?
        - Не надо, умоляю! - Сорвалась на крик, желая уберечь. - Одумайся, пока не поздно…Ан…Андрей! Оставь все…как есть. Пусть будет так.
        - Я сказал - ни о чем не думай! Набирайся сил. Отдыхай. Я все решу!
        - С тобой бесполезно спорить. Ты не слушаешь! Знаешь что? Поступай, как считаешь нужным, Андрей. Только знай, я не дам тебе оступиться. Слишком сильно люблю.
        - Бл*дь, Лиза! - Выдохнул мужчина. Замолчал. Снова, крепко выругался. - Хорошенько запомни эти слова, ребенок. Тебе не скрыться от меня. Не пытайся. Даже находясь при смерти, буду ползти по твоему следу. И, ведь, доползу! А потом, накажу.
        - Одумайся…
        - Будь умницей. Моя!
        Не прощаясь, Борзый завершил вызов. Хорошо. У нее будет время все обдумать еще раз. Потерянная, и абсолютно дезориентированная, Лизавета положила трубку. Борис уже успел отключиться, что не могло не радовать. Общения с дядей ей хватило с лихвой. На многие-многие годы вперед. Похомов о чем-то тихо переговаривался с Валентиной Степановной. Данила стоял рядом с ними, и иногда вставлял свои реплики. Теперь, главное дышать! Вроде, ни чем себя не выдала. Стоило развернуться, напоролась на пронизывающий взгляд Матвея. И тут ее охватил первобытный ужас. Над телефонным столиком висело небольшое зеркало, смотрящее в сторону входной двери. Двери, возле которой мужчина и находился все это время. Господи, он видел ее в отражении!
        ГЛАВА 19
        Дмитрий тяжело дышал. Глубоко и надрывно. Благо, пелена ярости, застилающая сознание, медленно рассеивалась. Через силу закончил вызов. Опасно разговаривать дольше. Запалят. Там не шпана безмозглая, а элита. Вопреки здравому смыслу, так хотелось на таран пойти. Забрать ее домой. Силой! В итоге, сам себя и тормозил. Рано! Продумать нужно все, на несколько шагов вперед. Дело набирало серьезные обороты. Стремительно набирало. В игру Прокурор вступил. Да и переменных слишком много, в этом уравнении. Но, и способ его решения должен быть. Если есть, хоть один шанс, он его найдет.
        - Кхм! - Привлек внимание малец гордеевский. - Я сделал все, в точности, как ты сказал! Теперь, наконец, нам можно одеться?
        Удивленно вскинул брови. Твою мать! Совсем запамятовал, что сдернул его с Вики в самый ответственный момент, со словами - «Звони Лизе»! Оттого Андрей и стоял перед ним абсолютно голый. Соколовская же, забилась в угол кровати, натянув на себя одеяло, по самый подбородок. Глазами, округлившимися от ужаса, наблюдала за происходящим. Понятно. Пашка явно не в курсе нового романа сестренки.
        - Одевайся! Ты мне нужен.
        Тремя часами ранее
        Он жал на полную железку. Торопился. Трясло всего, от желания ее увидеть. Мышку. Ничего поделать с собой не мог. Прямо, паранойя какая-то! И, хорошо вроде все. Под контролем. Не о чем беспокоиться. Один черт, нутро протестовало. Будто не доглядел чего-то. Упустил из виду. Только, что? Похомов был сосредоточен, как никогда! Даже по Лариске вопрос выяснили и обсудили все детали. К счастью, оказалось, девушку перехватили по распоряжению отца. Убрали с глаз долой. Спрятали. Встретиться с ней сразу, у них с Соколом не получилось. Как ни говори, триста километров - путь не ближний. Пришлось планировать поездку. Рванули сегодня с утра, убедиться, что она в безопасности. Обратно возвращался уже один. Друг сильно по пассии своей соскучился - остался у нее на пару деньков. И Пашку - то не узнать. Улыбчивый такой. Сговорчивый. Глаза горят. Сам сияет, как самовар начищенный. А вот Борзому было не спокойно. Как на иголках, всю неделю. Что-то незримо изменилось в ней. В Лизе. И, хоть башкой об стену долбись, не понимал, в чем дело! Прямо на глазах увядала. Не разговорчивая стала. Хрен слово вытянешь, из этого
ребенка. Себе готов был памятник поставить. Не сорвался, хоть и не обладал ангельским терпением. Теперь же, когда все дела остались позади, просто так позиции сдавать не собирался. Ей не отвертеться. Не сегодня. До такой степени истосковался, что накрывало уже. И накрывало отнюдь не по-детски. Еле до дома долетел. Знал бы ранее, какой его ожидает сюрприз…
        Неладное почувствовал уже на посту охраны. Тихие слишком. Как дети нашкодившие. Взрослые мужики. С него ростом, а то и выше. Почти у всех военная служба за плечами. А в глаза смотреть не могут. Или избегают. Нехорошее предчувствие острой иголочкой царапало о ребра. Порой, до противного скрежета прямо о кость. Иногда, свою чуйку мужчина ненавидел. Лифт ехал очень медленно. Слишком. Но, свершилось! Еще пара минут, и вот рука уже на кнопке дверного звонка. Надавил не жалея сил. Тишина. Ни шагов в прихожей. Ни лязга металла в замочной скважине. Борзый нахмурился, стискивая зубы. Игнорируя подкатившую к горлу желчь, позвонил снова.
        Спит? Не слышит?
        В кармане завибрировал мобильник. Бл*дь! Не вовремя.
        - Да! - Рявкнул в сердцах, извлекая из второго кармана собственный комплект ключей.
        - Дим. - Голос Сокола звучал слишком серьезно, для его нормального состояния. - Мне только что Волков звонил…
        Первой мыслью было - по колье уже нарыл что-то? Оперативно. Совсем недавно ему поручил. Однако! Почему звонит Пашка, а не он сам? Почему друг так собран для человека, обезумевшего от пережитых оргазмов? Отчего то, сознание возродило в памяти недавнюю встречу с отцом, на загородной трассе. Как-будто сама вселенная ему подсказку в лицо швырнула! И детали начинали складываться в единую картину. Что он делал на том участке дороги? Похом редко ведет дела за городом. И Дмитрий всегда в курсе подобных вылазок. Разве что…
        - Ко мне его! Живо!
        - Он у подъезда. Сейчас подни…
        Дмитрий нажал отбой, распахивая дверь в пустую квартиру. Знал наверняка. Не чувствовал ее присутствия. Ее энергии. Светлой, озаряющей все вокруг, и притягивающей своим теплом. Сейчас жилье казалось холодным. Чужим. Как последний идиот, все еще надеясь на лучшее, ринулся внутрь.
        - Лиза!
        Будто зверь разъяренный, в клетке запертый, метался из одной комнаты в другую. Мозг работал заторможено. Со сбоями. Отказывался понимать очевидное. А вот сердце уже осознало. Зашлось, на грани разрыва. Глаза пелена ярости застелила. Каким-то чудом, заметил на комоде в прихожей небольшую коробку и листок бумаги. Руки сжались в кулаки. Мышцы во всем теле каменными стали. Тело, будто готовилось, получить самый сильный удар в его жизни. Заранее знал - этот удар пропустит. Не сможет блокировать, или же сдачи дать. Принимая бой, схватил записку, и жадно впился в жестокие строки безумным взглядом. Время замедлило ход. А потом, дамбу прорвало. Согнулся, как от удара в солнечное сплетение, опираясь рукой о дверной косяк. Ни гребаного вдоха сделать не мог. Ни выдохнуть. Казалось, будто кровь, закипающая в жилах, превращается в кислоту. Безжалостно, причиняя чудовищные муки, паутиной расползается по венам. Выжигает все на своем пути. Не остановить. Не исцелиться. Не стать прежним. И, вроде, мужиком нужно быть. Лицо держать. Терпеть. Даже хватаясь за голову и падая на колени. Да, только не выходит. Не
выходит, с*ка! Эту боль не преодолеть. Полный отчаяния рев вырвался из его груди, эхом отражаясь от стен. Пытаясь не свихнуться окончательно, яростно впечатал кулак в стену. Руку обожгло от другой боли. Физической. То, что нужно. Еще удар. И еще. Вот так. А дальше…просто сбился со счета.
        - Дмитрий Аркадиевич!
        Пришел в себя, лишь, когда Волков на пороге застыл, с удивлением наблюдая за его действиями.
        - Вы что творите?
        - Отъ*бись! - Хрипло выдавил через силу. Пальцев уже не чувствовал. С трудом кулак разжал. Оглядев плоды своих деяний, ужаснулся и сам. Штукатурка осыпалась. Стена в кровавых разводах. Костяшки сбиты. Из руки кровища хлыщет. Сплюнул скопившуюся во рту горечь, прямо на пол, не заботясь о чистоте и прочей шалупони. Вспомнил про прощальный подарок от своей Крохи. Коробку открыл, и завис от нахлынувших эмоций. Мужской браслет. Серебряный. Стильный. Точь в точь, татуировка ее. Все таки, слушала его тогда. В сторожке. Когда сказал, что тоже, хочет иметь хоть что-то связывающее их. Не поврежденной рукой, накинул на запястье, пытаясь застегнуть. Ни в какую, как бы сильно не старался. Пальцы дрожат, не слушаются. Колечко, с фиксатором слишком мелкое. Да и влажная от крови кожа, задачу не облегчает. Зашипев, сдался, наконец, запихивая украшение в карман. Метнулся в ванную, и, намочив первое попавшее полотенце, обмотал вокруг кисти. В лицо плеснул пару пригоршней ледяной воды, отрезвляя мысли. Отдышавшись, вышел к Сергею. Тот ждал его на кухне.
        - Вам бы до травмпункта доехать. Исключить перелом.
        Похомов нетерпеливо передернул плечами. Это потерпит. Он - нет!
        - Вещай, - Встал напротив. - Подробно.
        Мужчина отрицательно покачал головой.
        - Здесь не рассказывать нужно. А слушать. От первого лица.
        С этими словами, Волков водрузил на стол небольшой диктофон, и нажал на «Play».

* * *
        За время прослушивание записи, Борзый приговорил ни одну сигарету. Никотин, обжигая легкие, дарил ложное успокоение. Помогал собрать мысли в кучу. Выстроить логическую цепочку. От количества информации, даже у него голова кругом шла. Как же тесен бл*дский мир! Дочка Черчилля. Племянница Прокурора. Черти адовы! Вот это гены! Не удивительно, что в ней столько силы духа. Столько бойкости и стойкости. Дмитрий очень хорошо помнил ее отца. Да и как иначе? Тот был кумиром его детства. Рядом с таким человеком, сердце в пятки уходило. От одного лишь взгляда, подтряхивало. Прожженные уголовники перед ним заикаться начинали. Он подавлял всех. Своей сумасшедшей аурой. Своей властью. Подобные ему люди, рождались раз в тысячу лет! Несмотря на беспрекословный авторитет, и репутацию безжалостного головореза, Кирилл тепло относился к маленькому Диме. Дети чувствуют искренность. Всегда играл в карты с ним. В карты, в шахматы. Стрелять учил, по-взрослому, держа пистолет одной рукой. Его смерть Похомов переживал тяжело. И долго. Кто ж знал, что спустя столько лет…
        От душераздирающих рыданий Лизы, Дмитрия передергивало. Не мог спокойно на ее боль реагировать. И все на второй план уходило. И неожиданная беременность Алмазовой, и собственное будущее, и даже, отец с Борисом. Лишь бы, успокоилась. Лишь бы не страдала. Как неадекват конченный, сидел, и тупо улыбался, когда она о своих чувствах к нему говорила. Травмированная рука нещадно дергала, ныла. А ему хоть бы хны. Душа исцелялась. А плоть заживет, как заживала сотни раз до этого. Кроха! Не по своей воле ушла! Защитить пытается. Глупышка! Не его защищать нужно, а от него! Теперь от него…
        - По поводу того украшения, - Привлек внимание Волков. - Черчесов подарил его своей жене. Изготовлено по специальному заказу самым известным ювелиром в ваших кругах. Прокофьевым. Там зеленых брюликов на такую дикую сумму, что и представить страшно. Поговаривают, что Черчилль большую часть общака в него вложил. Три четверти, если верить слухам. О местоположении драгоценности неизвестно ничего. Ни тогда, ни сейчас. Велика вероятность, что супругу его, Марину, из-за цацки и убили.
        Борзый кивнул. Многое сходилось.
        - Отлично сработано, Сергей. Доволен тобой. Очень. Осталось выяснить, где сейчас моя женщина. И с кем. Впрочем, я догадываюсь.
        - На съемной квартире не появлялась. Там все тихо.
        - Отец ее в деревню повез. К бабке. Процентов на девяносто уверен. На трассе загородной встретил их. Но, все равно перепроверю. Чтобы уж наверняка. Батя пообещал своих людей к ней приставить. Значит, о безопасности можно не переживать. Ты пока не нужен. Можешь передохнуть.
        - Понял.
        - Знаешь что, - Слегка прищурился, вспомнив очень любопытную деталь. - Толковый ты мужик. Дело свое знаешь. Пригляди-ка за Алмазовыми. Тряхни стариной. Дома им ничего не угрожает - охрана справляется. А вне стен родной обители, Соня будет уязвима для Заруцкого. Тем более теперь. Если этот пес пронюхает о ребенке, у него такой мощный рычаг давления на Гордеева и Алмазова появится, что все мы охереем! Этого нельзя допустить. Алексей - наш человек. Его женщина и ребенок неприкосновенны. Если, я не исключаю такой возможности, начнется серьезный замес, смело зови на подмогу. Любые ресурсы используй. Ни Соня, ни Елена Сергеевна не должны пострадать.
        - Как скажите, Дмитрий Аркадиевич. Мне раздобыть данные о местонахождении Вашей девочки?
        Борзый задумался.
        - Давай-ка, прекращай мне «выкать» для начала. Я помладше тебя буду. И, нет - ответ на твой вопрос. У меня есть свой человек в ближайшем окружении отца. Через него пробью.
        Едва за Волковым дверь захлопнулась, Похомов достал телефон, и набрал по памяти номер. Ответили не сразу, после нескольких гудков.
        - Борзый…
        - Как она?
        Не до церемоний, мать вашу!
        - Сильная девочка. Чувствуется порода. Братва во все глаза таращится. Завораживает она…
        - Где?
        - У черта на куличиках. В богом забытой дыре.
        Кивнул, подтверждая свои догадки.
        - Кому доверили?
        Тишина пару секунд, а потом ответ, заставивший губы Дмитрия растянуться в плотоядной улыбке:
        - Мне и брату!
        - И все же, старушка удача, упорно, пребывает на моей стороне!
        - Фортовый ты. Бесспорно. Знаешь, за такую, и я бы землю носом рыл, и дерьмо жрал.
        - Всему свое время. Жизнь та еще шл*ха! Успеешь.

* * *
        Андрей спустился вниз, в поисках сигарет. Свои у Похомова закончились, а от жажды никотина легкие в трубочку сворачивались.
        Вика виновато поглядывала на него, не решаясь заговорить. Он тоже, взгляд не отводил, и молчание не нарушал. Интересно было, как ситуацию разруливать будет.
        - Дим, да у тебя рука кровит! - Ахнула она, увидев пострадавшую конечность.
        - Ерунда, - Устало отмахнулся от девчонки.
        - Ничего не ерунда. - Мягко направляя, усадила его на диван. - Давай обработаем.
        Не сопротивлялся. Жутко устал. Соколовская, тем временем, во всю, орудовала с марлей и перекисью. Осторожно касалась поврежденной кожи и ранок. Бережно. Сидит на коленях перед ним. Дует, чтоб не щипало. А у него сердце в бешенном ритме заходится. Перед глазами другой вечер. Адреналин. Драка. Другая девочка, обрабатывающая раны, рядом с городским фонтаном. Девочка, не испугавшаяся ни страсти его, ни ярости. Та, которая забралась под кожу. Та, что захватила мысли, и просочилась в подкорку!
        - Дим, ты ничего не говори Паше про нас с Андреем. Пожалуйста!
        Рассеянно моргнул, отгоняя воспоминание. На Соколовской сосредоточился.
        - С чего вдруг?
        - Перестань, мне не по себе от такого грозного тона!
        - Я вопрос задал.
        - Я люблю его, Дим. Очень! Он о моих чувствах не догадывается. Скрываю. Помешанную на сексе нимфоманку из себя разыгрываю. Лишь бы удержать! И вообще, Андрей только-только начал воспринимать меня серьезнее, чем вариант на пару раз. Понимаешь? Все слишком хрупко. Но, однажды, и он меня полюбит. Знаю! А сейчас, я боюсь, что Паша загубит все на корню. Своим контролем. Своей сверх заботой. Никто не должен знать…
        Усмехнулся про себя, да по голове ее погладил, как ребенка неразумного. Как глупенькую младшую сестренку, которую ему она, собственно, и заменила. Нимфоманку она, бл*дь, разыгрывает!
        - Ну, удачи тебе, Вика-Виктория! Смотри, не заиграйся. Открою страшный секрет. Большинство мужчин не меняются. Их просто устраивает текущий порядок вещей. Возможно, и Гордеева устраивает, что в период повышенной секреции гормонов, его постель не пустует. Будь готова. И к неудачам в том числе.
        Девушка фыркнула, и, поднявшись с колен, присела рядом с ним.
        - Бла-бла-бла! - Передразнила, смешно скорчив рожицу. - Даже ты изменился, Похомов. Вот это и есть для меня, реальный показатель. И он питает мое сердце надеждой.
        - Я просто встретил ее. Этим все сказано.
        - Ой, не заливай, Дим! По началу, вот как пить дать, хотел тупо оприходовать, и бросить! Как обычно и делал. А потом уж накрыло…прозрел.
        Борзый загоготал:
        - Не в бровь, а в глаз, мелочь пузатая!
        - Мы очень много разговариваем с ним. Никогда раньше не беседовали, вот так. - Мечтательно выдохнула Вика, улыбаясь. - Узнаем друг друга. Изучаем. Скоро он поймет, какая я замечательная, и обязательно влюбится!
        Борзый не смог удержаться от ответной улыбки. Такая вера в успех была заразительна.
        - Не скажу Соколу. Расслабься. Только, контролируй ситуацию. Сама. И в обиду себя больше не давай.
        - Обещаю, Димочка!
        Кряхтя, достал браслет из кармана, и протянул Соколовской.
        - Помоги.
        Без лишних слов, Вика проворно защелкнула украшение на его запястье. Тяжелый метал приятно холодил кожу. В этот момент, он как никогда, ощущал связь с Лизой. И ради этого чувства был готов на все.
        - Красивый.
        - Первый подарок от женщины.
        - Не верю! - Громко возмутилась. - Гадкий лжец!
        - Отвечаю!
        - Не дарили?
        - Не принимал.
        Секунду спустя, вернулся Гордеев, протягивая пачку «Парламента».
        - Все что нашел.
        Похомов, не мешкая, схватил сигареты, и закурил.
        Андрей смотрел грозно. Сурово. Даже слишком, для своего юного возраста.
        - Как ты обошел нашу охрану?
        - Гордея попросил о встречи с тобой.
        - Ясно. - Зло выплюнул. - Мог бы догадаться. Ему-то похр*ну на мою личную жизнь!
        - Ты не справедлив к брату. Перегибаешь! Но, на твое недовольство в данный момент, мне плевать.
        - Зачем пожаловал?
        - Ты знаешь, где живет бабушка Лизы. И расскажешь мне. В мельчайших подробностях. Все, включая способы добраться туда, не привлекая лишнего внимания. Так что, малышня, достаем карандашики, вспоминаем уроки географии, и рисуем план местности. Четко. Точно. И быстро!

* * *
        «Мифегин:
        1) Показания
        - медикаментозное прерывание маточной беременности на ранних сроках (до 42 дней аменореи);
        2) Режим дозирования
        Препарат должен применяться только в медицинских учреждениях под наблюдением врача».
        Соня, нервно скомкав листок с инструкцией, запустила его в ближайшую стену. Громко зарычала, и распласталась на широкой кровати, с головой зарываясь в бесчисленные мягкие подушки. Страус, ни дать, ни взять! Так и лежала бы, всю жизнь, ни о чем не думая. Ничего не решая. Известие о беременности повергло в шок. Впрочем, колотило ее до сих пор. Первая реакция оказалась весьма предсказуемой. Избавиться от…проблемы. Пока не поздно. Вернуть жизнь в прежнее русло. И решилась вроде, да только в голове, не переставая, звучал голос Лизы. Как назойливая, заезженная со временем, пластинка.
        Не торопись, Соня! Время есть! Подумай! Он имеет право знать!
        Это начинало злить. К рассудительной, не по годам мудрой, подруге она привыкла прислушиваться. Только не сейчас…
        В данной ситуации было слишком много «но». На кону стояло очень многое. Отец. Лешик. Макар. А как же сама она? Кто о ней позаботится? Ее, в клочья, разрывало от противоречий. От творившегося в душе хаоса. Представляя разговор с Гордеевым, и его реакцию на новость, едва ли не до крови кусала губы. Уже несколько часов, не могла успокоиться, и принимать взвешенное решение. То сжимала в руках спасительные таблетки, намереваясь выпить. То, корчившись от отвращения к себе, отшвыривала их, куда подальше. Да и Алексей, будто чувствовал неладное. Названивал каждые два часа, вместо привычных и оговоренных двух раз в день. Как с цепи сорвался! Каждый шаг был готов контролировать. А разговаривал с ней так ласково, так бесстыдно и горячо, что конечности становились ватными и никчемными. Она начинала все сильнее, и сильнее ненавидеть бескрайние просторы страны, так бессовестно разделившие их! Однако время шло…и тратила его девушка, впустую.
        В который раз, проворно вскочила с постели. Игнорируя легкую тошноту и головокружение, направилась к огромному зеркалу, в котором могла разглядеть себя в полный рост. До груди задрала свободный сарафан, и внимательно осмотрела все еще плоский животик. Чего ожидала, сама не знала. Да, только, чем дольше наблюдала, тем сильнее дыхание сбивалось. Уже не одна! Внутри кто-то есть. Совсем маленький и беззащитный. Часть нее. Часть Алексея. Плод ее любви. От этой мысли сжалась вся в комок. И вроде бы, лето. Жара стоит. А по спине мураши, табунами! Преодолевая сильнейшее волнение, движимая любопытством, Соня приложила дрожащую ладонь к самому низу. Едва не отдернула. От исходившего тепла, опалилась. Что-то произошло с ней в тот момент. Ощущения были странными. Словно, она молчаливый церковный колокол, по которому со всей силы заехали молотком. Чтобы заставить петь. Чтобы пробудить к жизни. Наполнившая сердце нежность, выбила воздух из легких. Подняла до космических вершин, и спустила на грешную землю. Алмазова никогда ранее не испытывала ничего подобного. Ни к кому! Даже, к Гордееву. Это обезоруживало.
Оголяло нутро. Заставляло взглянуть со стороны на свою истинную суть. Из глаз хлынули неконтролируемые слезы. Неужели, вот так мать и любит свое дитя? Или, это жалкая сотая часть, от материнского инстинкта, и все будет, гораздо сильнее? Одно она теперь знала наверняка. Даже вслух это произнесла, глядя в глаза собственному отражению.
        - Не смогу…
        Осознав, что приняла самое важное решение в своей жизни, засмеялась сквозь слезы. От накатившего облегчения. От радости, пульсирующей в глубинах души. У нее будет ребенок!
        - Не причиню тебе боли.
        Нежно погладила себя, уже смелее. Гораздо увереннее.
        - Не важно, что решит наш папа! - Шмыгнула забитым носом. - Я с тобой! Я уже люблю тебя.
        Папа. Папа! Улыбка тут же сползла с лица, делая Соню взрослее и серьезнее. Она поможет, чем сможет. Без былого фанатизма. Теперь, все изменилось…
        Чтобы, окончательно убедиться в правильности своего выбора, схватила с комода телефон, лихорадочно выискивая в списке контактов Похомова. Мужчина ответил не сразу. Да, и когда ответил, дружелюбным казаться, даже не планировал.
        - У Лизы новый номер, - Едва ли, не рявкнул Дмитрий. - Как только активирует сим-карту, свяжется с тобой. Сама. МЧС, ОМОН, и поисковую группу, вызывать без надобности. Бывай!
        Да, твою, ж!
        Девушка стиснула зубы. Нет, ну как Лизка его терпит?
        - Вообще-то, я звоню тебе! Есть разговор!
        - Крайне неудобно! Может подождать?
        - Нет! Это важно! Мало того, что ты даже поздороваться не удосужился, так еще…
        Девушка настороженно прислушалась.
        Что это? Собака залаяла на заднем фоне? Где черти носят этого мужика?
        - Какого лешего ты орешь, Алмазова? Я оглох от твоих воплей! Давай, в полголоса, излагай!
        - Оглох он! А сам когда орешь, никто, значит, не глохнет?
        - Соня?
        Ой!
        Этот спокойный и ласковый тон она уже знала. Один неверный шаг, и беды не миновать. Лучше бы орал!
        - Извини. - Благоразумно перешла на шепот. - По поводу моего отца…
        Молчание в трубке. Непонятный шорох. Возня, какая-то.
        - Мне нужно знать наверняка, что он не сядет. Понимаешь? Что вы не позволите этому произойти.
        - Не ко мне вопрос. И уж точно, не сейчас.
        - Но, Макар…
        - Будет сидеть тише воды, ниже травы. Ему, в данный момент, не до тебя!
        - Правда? - Не смогла сдержать радости в голосе. Прокашлялась, вновь сосредотачиваясь. - В смысле, почему это?
        - Что делают крысы, когда на охоту выходят хищники? Правильно, девочка! Прячутся в своих тухлых норках!
        - Ты, вообще, нормальный? Я не поняла ни слова!
        - Твои проблемы.
        - Меня от тебя трясет, ей Богу!
        - И это тоже, твои…
        - Да, поняла я! Что мне ему ответить?
        Казалось, от его холодной усмешки, температура в комнате понизилась на пару градусов. А от убийственного тона, на потолке выросли сосульки.
        - Во-первых, никаких личных встреч с ним! Я понятно объясняю? О твоих способностях неисправимой идиотки, мне уже известно. Не нужно подтверждать свой статус вновь, и вновь! Все переговоры, строго по телефону. Без исключений. Во-вторых, как выйдет с тобой на связь, запишешь разговор на диктофон, и перешлешь мне. А Макару, передашь привет, от Прокурора. Истосковался он по нему, сил нет! Дай Бог, скоро свидятся!
        - А кто такой, этот Прокурор?
        Усталый долгий вдох в телефонной трубке.
        - Когда научишься правильные вопросы задавать? Не важно, кто он! Важно, на что способен, и чем это выгодно для тебя. Прокурор - тот человек, благодаря которому Ювелира не закроют. И при должности оставят. У Бориса к нашим отцам, особое отношение. Только не глупи, и не высовывайся, до его возвращения в Россию. В целом, можешь выдохнуть. Свадьбы не будет.
        Какой там, выдохнуть! Соня заикаться начала!
        - Юв…Ювелир? У моего отца в ваших кругах еще и погоняло есть?
        - С риторическими вопросами сама разберешься!
        - Похомов! - Воскликнула, возмущенно.
        Да, было поздно. Мужчина, давно, повесил трубку! Ох, как же ей хотелось шваркнуть о стену, ни в чем не повинный телефон. Еле сдержалась. Пунцовая от гнева, Алмазова металась по комнате. Чему удивлялась-то? Отец всю жизнь с ними. В одном котле варится. Это она, дура наивная, отказывалась верить фактам. На все готова была, ради его свободы. Тяжело дыша, остановилась, уперев руки в бока. Была? Нет. И сейчас, готова! Только, уже не на все…
        Дверь распахнулась без стука, заставляя вздрогнуть всем телом. От неожиданности, схватилась за живот в защитном жесте. Само собой вышло. Распрямилась только когда посетителей увидела.
        В спальню, буквально, вломился Андрей, ведя за собой, как собачку на привязи, Соколовскую. Отпустил девушку, лишь чтобы Соню обнять и поцеловать, приветствуя. После чего, привычным жестом, вложил руку в ладонь Виктории. Девушка почувствовала легкий укол ревности. Зачем с собой ее приволок? Это же, территория друзей!
        - Я не буду спрашивать, почему вы приперлись, так внезапно и без предупреждения! - Сурово запыхтела Алмазова. - Куда больше интересует, какого черта, дверь моей спальни открывается с пинка?!
        - Елена Сергеевна сказала, что ты у себя. - Пожал плечами парнишка. - Дурью маешься. А я, с важными новостями.
        Беглый взгляд на друга. И, правда, что-то не то. От его беспечности и веселости, ни осталось и следа. Собран. Серьезен. Даже, не привычно было видеть его таким. Только одно могло вызвать подобную реакцию. Нервно сглотнула, и произнесла дрожащим голосом:
        - Лиза?
        Гордеев кивнул.
        Чувствуя, что от страха немеют пальцы на ногах, поспешила опуститься на край кровати. Андрей оказался рядом в считанные секунды. Даже про пассию свою забыл.
        - Чего так побледнела? - Как с ребенком малым разговаривал. - Родная, хоть ты меня не пугай!
        Не сдержав порыв, обняла его. Крепко-крепко.
        - Я в порядке. Что с Лизой?
        - Сам толком не знаю. - Ответил, не размыкая объятий. - С ней все хорошо. В физическом плане. Это немного успокаивает. А что уж на душе, одному Богу известно…
        - Он обидел ее?
        - Думаю, все с точностью наоборот. Лиза у Валентины Степановны.
        Соня недоуменно уставилась на парнишку:
        - Как она там оказалась? Я была у Дмитрия на квартире, сегодня.
        - Не знаю. Но, Похомов в ярости! Ты бы видела его, Соня! Знаешь, чем мы занимались, перед тем как к тебе приехать? Знаешь? Ни за что не догадаешься. Мы рисовали! Под его чутким контролем.
        - Чего? - Кажется, у нее задергался глаз. - Ты что-то курил? Скажи честно…
        - Рисовали, Белоснежка! План местности. В мельчайших подробностях. Где тропинки. Где родники. Где опята растут. До сих пор, пальцы сводит.
        - Но, зачем?
        - Как понял, из их разговора, ее увезли люди Похома, чтобы спрятать от Заруцкого. Без ведома Борзого. Без его согласия. Представляешь степень его бешенства? Лиза-то в безопасности. Надеюсь. Но, деревня столь глухая и маленькая, что со спутника не отслеживается. Без нашего рисунка Дмитрию ее не найти.
        Соня вскочила на ноги. Андрей едва успел в сторону отступить.
        - Поехали. Мы нужны ей. Выясним, на месте, что происходит!
        - Переоденься во что-то, менее приметное. Выдвигаемся, как стемнеет.
        - Да, остановитесь же вы, наконец! Почему меня никто не слушает? - Вмешалась в разговор, хранившая до этого момента молчание, Вика. - Ясно, как божий день - ее охраняют. Нас, и близко, не подпустят. Не разумнее ли, дождаться, когда Лиза сама выйдет на связь, и сообщит, можно ли ее навестить?
        Две пары глаз уставились на Соколовскую. Гордеев над словами девушки задумался. Алмазова же, просто напросто, сорвалась. Нервы сдали окончательно.
        - Лиза - член нашей семьи! Моей, и Андрея! Нас трое! Так было, и всегда будет. И мы не бросим ее в беде!
        Вика сникла, потупив взор. Соня и сама понимала, что перегнула палку. Совестно стало. Даже собиралась извиниться. Только, в следующую секунду, дара речи лишилась. Напрочь!
        - Не фыркай на нее! - Осадил Гордеев. Ни голос не повысил. Не оскорбил. Просто, приказал! Приказал! Ей!
        - А?
        Андрей, приподняв за подбородок, заглянул в глаза. Серьезно так. По-взрослому. Будто, младшую сестру отчитывал.
        - Ты не будешь на нее фыркать, Соня. Пока эта девочка со мной, перекусить ее пополам, такой акуле как ты, я не позволю. Да и вообще…просто не позволю. Не важно, кому.
        Признаться, Виктория выглядела не менее ошарашенной. Изумленно рот ладошкой прикрыла. Глазищами своими хлопает!
        - Гордеев, да ты…
        - И, только попробуй на меня обидится! Я все еще знаю, как сильно ты боишься щекотки.
        …взрослеешь! - Все же, закончила свою мысль девушка. - Горжусь тобой!
        Андрей улыбнулся:
        - Раньше не гордилась?
        - Всегда гордилась. Теперь, сильнее!
        - Круто я, да?
        - Ага! Я, аж, испугалась!
        - Дай, поцелую! - Чмокнул в щеку.
        Отстранившись, подошла к Соколовской.
        - Извини. Не со зла, все это.
        - Не страшно. Я, понимаю…
        Они обнялись, в примирительном жесте. А когда отпустили друг друга, все изменилось. Казалось, комнату накачали электричеством. И теперь, искрило от каждого неверного движения. На Андрея было страшно смотреть. Челюсти стиснуты. Руки сжаты в кулаки. Взгляд колючий. Злой. Алмазова, что случалось с ней не часто, сделала шаг назад. От греха подальше!
        - Вика, - Процедил, сквозь зубы, молодой человек. - Спустись вниз. Елена Сергеевна печет мои любимые блинчики. Запиши рецепт. Потом мне сделаешь.
        - Я?
        - Ты, ты!
        - Но, я плохо гото…
        - Иди! - Повторил с нажимом.
        Честно говоря, Соня слабо понимала, что на него нашло. Едва за Соколовской захлопнулась дверь, друг угрожающе двинулся в ее сторону.
        - В чем дело, Дрю? Клещ энцефалитный покусал?
        Не произнося ни слова, Андрей, буквально, ткнул ей в лицо инструкцию от мифегина. Не скомканную…Расправленную и прочитанную! В горле встал ком, мешая говорить.
        - Ты что натворила, дурочка? - Плохо себя контролируя, он схватил за плечи, и затряс. - Зачем? Сонечка! Зачем? Сколько ты выпила? Есть шанс желудок промыть? Почему? Он заставил? Конечно, он! Я убью его!
        - Отпусти! Мне больно!
        - Соня! - Шептал бессвязно. - Соня…Мы могли стать семьей. Настоящей семьей. Мои родные племянники называли бы тебя мамой! Как же ты могла? Как могла?
        - Да, не смогла я! - Истерически закричала, каким-то чудом, вырываясь из крепкого захвата. - И, не смогу…
        Гордеев замер, на долю секунды, а затем сгреб в охапку:
        - Я так рад, Белоснежка! Как же я рад!
        - Кажется, я тоже…
        Настороженный взгляд. Изучающий.
        - Тогда, зачем тебе эти таблетки?
        - На всякий случай. Еще, не говорила твоему брату. Думала, выпью, если заставит на аборт идти. Теперь, понимаю - не выпью. Не важно, что Лешик решит. Мать - я!
        - Что бы брат ни сказал, я всегда поддержу вас, с малышом.
        Соня засмеялась:
        - Знаю. Лиза сказала тоже самое…
        - Эй, а вот это уже обидно! А если бы я не заинтересовался мусором в твоей комнате, так и молчала бы?
        - Нет, конечно.
        - Когда Лехе скажешь?
        Тяжелый вздох сорвался с губ.
        - Сегодня. Но, раз мы собрались к Лизе…
        - Нет. Вика права. Подождем, пока она сама с нами свяжется. А брату, эту радостную новость, обязательно, сообщи. Прямо сейчас звони. При мне.
        Ага, радостную! Ей бы его оптимизм…
        Отрицательно покачала головой.
        - Через двадцать минут, у нас с ним запланирована видеосвязь. По скайпу.
        - Отлично! - Андрей игриво подмигнул. - Только ты, это…в порядок себя приведи! Выглядишь на троечку.
        - Ах, ты говнюк!
        Для удара замахнулась, но слишком поздно. Не с его реакцией! Он уже был на пороге, демонстративно кривляясь, и показывая язык.
        - Не торопись! Мы с Еленой Сергеевной поболтаем. Блинчиков поедим. Не уйду, пока результата переговоров не узнаю.
        - Эй! Эй! - Испугано окликнула. - Мама не знает…
        Гордеев улыбнулся. Так открыто, и искренне, что на душе потеплело.
        - И не узнает. Пока сама ей не расскажешь.

* * *
        Елена Сергеевна была потрясающим психологом. Раньше Соня не обращала на это внимания. Но, сейчас в памяти непроизвольно всплывали ее сказанные, вскользь, фразы. Данные, на будущее, советы. Будто, в свое время, на подкорке отложились. А теперь, когда были так нужны, по щелчку пальцев, просачивались в сознание. Прикрыв глаза, погрузилась в воспоминания.
        - Мужчина сильнее. Всегда. - Мягко звучал ее голос. - Будь хитрее, Соня! Не иди на таран. Ищи обходные пути. В честной схватке, проиграешь.
        Тогда слова матери казались бредом. Схватка? Она не собиралась тратить время на любителей, поднимать руку на слабый пол. Лишь сейчас, спустя годы, эти слова обретали смысл.
        - Помнишь сказки? Баба-Яга, сначала в бане искупает, накормит и напоит. Все остальное, потом. Это народная мудрость. Веками проверенная. Пока мужчина голоден на желудок, и на ласку женскую, с серьезным разговором, правильнее будет повременить. В лучшем случае на отказ напорешься, в худшем скандал спровоцируешь.
        Помнить-то помнила, да только готовить так и не научилась. Не ее это. Совершенно!
        - Хочешь выпросить что-то у своего мужа, делай это в правильный…момент. Когда он счастлив, когда ему очень хорошо, когда…не в силах себя контролировать, и готов на все, ради достижения своей…цели.
        Ох, мама! Соня приложила ладони к пылающим щекам. Во время того разговора ей было всего пятнадцать!
        - Они не совершенны. У них есть свои слабости - женщины. Стань его слабостью, и он бросит весь мир к твоим ногам! Мужчины любят глазами. И это вовсе не миф. Ты должна выглядеть так, чтобы он, не задумываясь, на десерт выбирал тебя. Всегда. Чтобы слюной исходил не от нежнейшего, и ароматного тортика, а от тебя. Из-за тебя! Для тебя!
        - Но, как мне стать его слабостью?
        - Будь непредсказуемой. Выведи его из зоны комфорта. Заставь играть по твоим правилам. Он должен четко понимать - со всеми обыденно, с тобой - иначе!
        Зерно истины в словах матери, все же было.
        - Легко сказать! - Вышла из оцепенения девушка. До оговоренного звонка Гордеева, оставалось всего пятнадцать минут. А она тут, видите ли, на троечку выглядит! Соня твердо решила, сообщить Алексею о ребенке. Но, не могла же просто взять, и в лоб выпалить! Необходим отвлекающий маневр. От осенившей догадки, улыбнулась.
        Ну, что ж, Лешик, проверим крепок ли ты в…ногах!
        Так быстро, Алмазова красилась впервые! Казалось, ресницы не в состоянии подняться, от количества нанесенной на них туши. Тени выбрала темные. Вызывающие. Впрочем, как и ярко-красную помаду. Волосы, очень быстро, завила горячими щипцами. Вспушила их, и собрала в высокую прическу. Несколько прядей, выбившихся их общей массы, оставила нетронутыми. Оглядела себя в зеркало. Чего-то не хватало. Хмыкнув, в считанные секунды, избавилась от одежды. Полностью обнаженная, схватила ноутбук, и закрылась в огромной, отделанной жемчужным мрамором, ванной комнате.
        Ее трясло. Было очень волнительно. И рискованно вдвойне. Такая подача информации, могла и боком вылезти, зная характер Гордеева. Только отступать поздно. Да и некуда. К моменту, когда раздался характерный сигнал входящего видеовызова, Соня успела до краев наполнить большую белоснежную ванну водой, с очень густой пеной. Целую бутылку туда бахнула, бессовестным образом истощая домашние запасы. Впрочем, теперь, чувствуя себя героиней фильма, ни капли не жалела. Ароматная пена, надежно скрывала ее тело от любопытных глаз. Мышцы расслабились, что принесло мнимое успокоение. Настроив угол наклона камеры, для лучшего обзора, приняла вызов. Пары секунд, ушедших на установление нормального соединения, хватило, чтобы откинуться на спинку ванной, и принять расслабленную позу.
        - Привет! - Выдохнула, пытаясь справиться с дрожью в голосе. - Как ты, там?
        Судя по мебели, на заднем фоне, мужчина находился на работе. Ослабленный галстук, небрежно брошенный на спинку стула пиджак, и закатанные по локоть рукава рубашки, намекали, что он там еще надолго. За секунду до ее приветствия, Алексей выглядел усталым, выжатым как лимон. А теперь…
        Теперь ошеломленно уставился на нее. Ничего не сказал. Лишь шумно выдохнул, да ладонью по лбу провел. Как, если бы его неожиданно в жар бросило. Или же, пот прошиб, ни с того, ни сего. Гордеев подался вперед, ближе к монитору. Разглядывал долго. Будто, каждую черточку ее лица, пытался запечатлеть на задворках памяти. Навсегда. Навечно. Этот тяжелый темный взгляд ощущался самым настоящим прикосновением. Мимолетной, но настойчивой лаской. Несмотря на горячую воду, обволакивающую со всех сторон, по коже Алмазовой бегали мурашки.
        - Соня, - От его хриплого голоса их количество увеличилось. - Скажи, что все это для меня! Я, в этот конкретный момент, даже соврать тебе разрешаю.
        - Ммм…я могла бы придумать, что слишком поздно вспомнила о нашей маленькой договоренности, но не хочу. Все, спланировано. Самым нечестным образом. Спланировано, для тебя!
        - Ты хоть понимаешь, девочка, что сейчас без ножа меня режешь?
        - Почему?
        Ответ знала, но как же хотелось от него услышать.
        - Потому что, скучаю. Потому что, от желания прикоснуться к тебе, сводит пальцы!
        Она зажмурилась, смакуя каждое слово. Запоминая тембр и интонацию. Вполне вероятно, что ТАК с ней Алексей разговаривает в последний раз.
        - Знал бы ты, как я скучаю…
        Грустно улыбнулась.
        - Еще работаешь? - Поспешила сменить тему. Какой смысл накручивать себя еще сильнее?
        - Сейчас перерыв. Мой рабочий график, теперь, довольно жесткий. Чтобы закончить все дела раньше установленных сроков, приходится чем-то жертвовать.
        Соня театрально надула губки:
        - Вот видишь, надо было послушать меня, и брать с собой. Я бы очень пригодилась. Следила бы за питанием. Рубашки гладила. Даже массаж бы делала, поздними вечерами.
        Алексей окатил ее таким голодным взглядом, что стало трудно дышать. Колени задрожали, а грудь потяжелела. Когда еще и соски сжались в тугие комочки, Соня официально окрестила себя помешанной на этом мужике извращенкой!
        - Так, ты и сделаешь.
        Сказал, как отрезал. С некой долей…мягкой агрессии в голосе.
        - Ага. Через полгода.
        - Сейчас!
        - Что ты…
        - Сейчас, девочка! - С нажимом. Властно. - Поднимайся, Соня. Нечего прятать от меня свои прелести. Это тело, давно уже, принадлежит мне.
        Не агрессия! Девушка разгадала, наконец, эту эмоцию. Гордеев возбужден! До предела.
        - Хочу тебя видеть…
        Что ж, до ханжи ей, как до Китая, пешком. Облизала пересохшие губы, а затем, удерживая полыхающий вожделением взгляд, нарочито медленно поднялась на ноги.
        - Не смею противиться…
        - Хорошая девочка, - Хрипел Алексей, расстегивая собственную ширинку. Соня отчетливо слышала звук разъезжающейся молнии. - Покружись, моя малышка. Тебе есть, что показать!
        На автомате, почти ничего не понимая, выполнила его просьбу. В ушах стоял шум. Сердце гулко билось в груди. Она гарцевала перед ним, как молодая, необъезженная кобылка. Завораживая. Соблазняя. Правильно уловив суть игры, сжала ладоням собственную грудь. Потеребила жесткие горошины. Ощущения были странными, но приятными. Послышалось мучительное шипение, по ту сторону экрана.
        - Как бы я хотела, - медленно провела рукой вниз, - Чтобы ты был сейчас рядом. Хотела бы, чувствовать на себе твои губы. Твои руки…
        - Соня! Детка…
        Алмазова понимала, хоть и не видела, что мужчина в этот самый момент ласкает себя. И эта мысль доводила до исступления. Низ живота скрутило спиралью. Сладкой истомой. Она чувствовала, как становится влажной.
        - Повернись ко мне спиной! - Услышала горячий шепот. - Ноги, как можно шире. Вот так! Умничка! Вот так, моя девочка. А теперь, наклонись вниз. Сильнее.
        Всхлипнув, девушка выполнила все, в точности. От накатившего возбуждения саму колотило. А от осознания того факта, что выставила на его обозрение свои влажные складочки, срывало крышу.
        - Бл*дь! - Зарычал в голос, Алексей. - Ты с ума меня сводишь! С ума!
        - Лешик…
        Ее сладкий стон отразился от мраморных стен. Гордееву же, было мало.
        - Руки на попу, Соня! Разведи ягодицы в стороны. Покажи мне, мои сладкие дырочки.
        - Гордеев, - Она уже хныкала, раздвигая себя для него. - Я, ведь, сейчас кончу от твоих слов…
        Послышался сдавленный рев:
        - Дьявол, Соня! Ты прекрасна! Совершенная девочка…прикоснись к себе.
        Хотела встать удобнее, но он пресек ее попытку.
        - В этой позе. Я должен видеть все. Трогай себя, как я тебя трогаю.
        - Мхфм…
        Алмазова, бесстыдно скользя по самому чувствительному местечку, собственными пальцами, начала издавать примитивные, невнятные звуки. Она потерялась в ощущениях. Пребывала на краю пропасти. Лишь голос любимого мужчины был ориентиром. Якорем. Он приказывал. Она подчинялась. И плыла, плыла, плыла…
        В какой-то момент, услышав знакомый стон, поняла, что он кончил. Спустя пару нажатий, прорвало и ее. Нахлынувший оргазм был так силен, что удержаться на ногах не удалось. Рухнула прямо на колени, расплескав при этом изрядно остывшую воду.
        - Соня, посмотри на меня! - Услышала через какое-то мгновение. - Ты как?
        - Я только что, увидела звезды!
        Алексей гортанно рассмеялся. Как только успокоился, продолжил.
        - Я скинул тебе на почту варианты готовой недвижимости. Просмотри, на досуге. Если на что глаз упадет, сообщи. Сразу оформлю документы на твое имя. Нужен будет образец твоей подписи.
        Стало стыдно. Ни с того, ни сего. Сама своей реакции испугалась. Видимо, пробил час.
        - Спасибо, Лешик. Ты очень щедр. Особенно, если учитывать, что я…
        Запнулась, не в силах выдавить из себя ни звука.
        - Что, ты?
        - Провинилась перед тобой…
        Вот так. Других слов не нашла. Гордеев напрягся. Между нахмуренных бровей залегла небольшая морщинка.
        - Говори!
        - Ты предупреждал. Я не послушала. Вина на мне, целиком и полностью. И я…пойму, если после этого, ты не захочешь меня видеть…
        - Соня! - Мужчина уже рычал.
        - У нас будет ребенок! - Выпалила на одном дыхании, и зажмурилась не в силах вынести его взгляд. - Я беременна.
        Казалось, в повисшей тишине, отчетливо слышан ее пульс. Ничего не происходило. Открыв глаза, уставилась на мужчину. Он улыбался! С видом победителя. С чувством триумфа и превосходства. Соня же, впала в ступор.
        - Даже, не накричишь?
        Алексей хмыкнул:
        - Нет.
        И тут девушку осенило!
        - Ты не выглядишь удивленным, Гордеев!
        - А должен?
        - Но…
        Мужчина откинулся на спинку кресла, и закинул руку за голову.
        - Все ждал, когда же расскажешь…и расскажешь ли, вообще.
        - В смысле? Откуда? Я сама узнала только сегодня!
        - А я, начал подозревать, нечто подобное, давным-давно. Наблюдал за тобой, с того самого дня, как ты в обморок грохнулась. Просто так сознание не теряют. За здоровье твое переживал. И заметил, что твой аппетит увеличился в разы. Ты стала сметать еду со стола, как маленький слоненок. Тебя, все чаще, клонило в сон. А секс…порой ты была столь ненасытна, что я, всерьез опасался, оказаться не на высоте. Все соки из меня выжимала! Ах, да! Еще и грудь…
        Соня изумленно вытаращила глаза. Внезапно осознала одну важную вещь:
        - Ты любишь меня! - Перебила, не дав закончить фразу.
        Утверждение. Больше не вопрос.
        - Скорее да, чем нет.
        Мягкий и немногословный ответ. Сердце сжалось в груди, от переполнившего его счастья. Она заливисто рассмеялась. Одновременно расплакалась. Эмоции били фонтаном, и контролировать их Соня уже не могла.
        - Но, ты не хотел детей! Не хотел. Предохранялся.
        - Из-за тебя, Соня! Ты еще очень юна. Ребенок, совсем. Хотел, чтобы институт закончила. Через два года, подумали бы. Но, раз судьба решила вести нас по этому пути, кто мы такие, чтобы противится?
        - Ты…ты не злишься?
        - Сложно понять, какие чувства меня сейчас наполняют. Но, это точно не злость. Возможно, впервые в жизни, я счастлив.
        - Лешик…
        - Возможно! Не зазнавайся!
        Соня вздохнула полной грудью. Кажется, жизнь налаживалась.
        - Что мы будем дальше делать?
        - А сколько у нас времени? - Озадаченно почесал затылок. - На каком месяце ты не сможешь скрыть живот?
        - Откуда мне знать! - Возмущению не было предела. Она что, мать-героиня со стажем? - На третьем, или четвертом, наверное.
        - Замечательно. К этому времени, я уже закончу все дела здесь, и вернусь домой. Как раз, успею познакомиться с твоей семьей.
        - Может, я сама им все расскажу?
        - Не обсуждается. Нарушать традиции нельзя. Твоей руки буду просить, как того велят приличия.
        - Моей? Руки?
        - Ты против?
        - Н-е-е-т!
        - Отлично! А теперь, будущая госпожа Гордеева, присаживаемся на бортик ванны. Смелее. Ко мне лицом. И, милая, широко раздвигаем ножки.
        ГЛАВА 20
        Смеркалось. Солнце лениво уползало за верхушки деревьев, унося за собой и летний зной. Становилось прохладнее, и было легче дышать. Едва ли ей это помогало. Лиза задыхалась. Родной дом казался чужим. Сама она чувствовала себя обманутой. А еще, несчастной. Понимала, что жалеть себя - удел слабых. И склонности к подобным эмоциям не имела. Но, сейчас, так отчаянно хотелось, этой пресловутой жалости. Поддержки. Банальных слов - все будет хорошо. Старалась изо всех сил запихнуть последний разговор с Дмитрием на задворки сознания, но страх, липкими щупальцами сковал сердце. Не отпускал, хоть ведрами валерьянку пей. Поработил мысли. Почему он не понимает, чем все может закончиться? Почему не слышит ее? Ведь, если верить тому, что Лиза про отца узнала, Похомову до него, ой как далеко! Кем он себя возомнил? Даже Черчилль не справился. А ему поклонялась добрая половина страны! У них нет шансов. Девушка решила, и решила довольно твердо, поставить точку. И пусть, сердце в клочья. Пусть душа стынет, и кровь в венах леденеет. Переболеет. Справится. Не впервой. Она не даст ему оступиться. Не даст пострадать
из-за нее. Да, любит! Именно поэтому, нельзя идти у него на поводу. Вот только…сможет ли?
        Господи, помоги, не свихнуться!
        Острая жгучая боль пронзила пятку. Девушка вскрикнула, поджав ногу. Осколок впился. Крупный. Не глубоко, но кровь хлынула. Раздался настойчивый стук в дверь. Хмурясь, Лиза завертела головой. Что происходит? С нее, будто пелена спала. Она стояла посреди своей спальни. Перевернутой вверх дном. Разгромленной. И, судя по исцарапанным рукам, разгромленной ей самолично. Боже! Зачем? Воспоминания нахлынули, отрезвляя. Почувствовала неимоверный стыд. Женская истерика - вещь неприятная. Ей, всего лишь, хотелось видеть лицо отца. Хоть разочек. В поисках фотографий, Лиза перерыла весь дом, попутно обвиняя бабушку в сокрытии информации. Почему их нет? Ее старания не увенчались успехом. Не совсем понимая, что делает, и уж точно, себя не контролируя, закрылась в своей комнате. И тут ее накрыло! Наедине с самой собой. Всю боль, все отчаяние которое в тот момент испытывала, девушка направила в другое русло. Обратила в ярость. Первое, что сделала, испытывая неимоверное облегчение - смела на пол все содержимое туалетного столика. Духи. Тени. Крема. В труху! Хрустальная ваза с цветами? Никогда ей не нравилась! От
соприкосновения со стеной, разлетелась на мелкие кусочки. Плакаты, рамки с фото, любимая фарфоровая кукла Марина, последовали за ней. Красивое некогда личико, как настоящее, покрылось мельчайшими трещинами, и рассыпалось мелкой стеклянной крошкой. Вот тогда-то, Лиза и взвыла не своим голосом. Подарок матери! Единственное, что от нее осталось. Что же она наделала? Что натворила? Рухнула на колени, игнорируя пульсирующую боль в ступне, и принялась сгребать в кучу все осколки, дрожащими ладонями. Можно склеить. Есть умельцы. Не важно, сколько стоить будет. Главное, собрать все детали и восстановить! Подушечки пальцев напарывались на острые углы, но боли она уже не чувствовала.
        - Сейчас, Мариша…сейчас, я тебя…что это?
        Под одним довольно крупным осколком, лежал крошечный ключик, с продетой в него и завязанной на бантик алой лентой. Столь маленький, почти игрушечный. Но, нутро подсказывало ей, что он настоящий. И определенно, опирает какой-то замок. Что он тут делает? Как попал внутрь? Как долго пролежал в ней?
        Дверь с грохотом распахнулась. Ее просто выбили. Лиза быстро схватила находку, совсем по-детски пряча кулачок за спину. На пороге стоял, конечно, Матвей. Из охраны в доме, только он и остался. Аркадий Михайлович с Даней, и другими сопровождающими его лицами, более часа назад ушли осматривать соседнюю избу, в которой предстояло поселиться Верещагиным, и до сих пор находились там. Просканировав помещение, цепко и со знанием дела, мужчина устремил суровый взгляд на девушку.
        - Поднимайся!
        - Ты что забыл в моей комнате?
        Верещагин, не сказав ни слова, двинулся в ее сторону. Рывком поставил на ноги. Травмированная пятка дала о себе знать. Зашипев, Лиза отдернула ее от пола. Этот жест не остался без внимания мужчины. Он, тут же подхватил девушку на руки, а секундой позже, бросил на кровать.
        - Эй! Нельзя ли аккуратнее? Я похожа на мешок с картошкой?
        - Едва ли. - Недовольный ответ. - Весьма дороговато обходишься, для такого овоща.
        Покраснев от негодования до кончиков ушей, попыталась подняться.
        - Если не прекратишь дергаться, зафиксирую тебя. - Его спокойный, даже немного брезгливый тон, заставил поморщиться. - Собственным телом.
        Что?
        Угроза возымела свое действие. Замерла, подобно статуе. Лишь тяжелое дыхание, настырно отказывающееся приходить в норму, выдавало в ней живого человека. На ее щиколотке сомкнулась сильная мужская ладонь. Он, детально, осматривал ранку. Ощупывал.
        - Осколок застрял, - выдал в итоге. А после гаркнул так, что стены содрогнулись. - Бабуся, у тебя аптечка имеется?
        Лизавете стало совестливо. Совсем забыла, про бабушку. Эгоистка…как увидит, что она тут натворила.
        - Именно! - Изрек Матвей, правильно истолковав выражение ее лица. - Кому хуже делаешь? Если на себя плевать, хотя бы, бабку свою пожалей.
        - Тебе и за психоанализ платят? - Умом понимала - верно говорит. Бабуле сейчас, сложнее вдвойне. Но, признать его правоту вслух? Да, ни за что! - Если так, давай исключим эту опцию, из спектра услуг.
        Ох, каким взглядом он ее полоснул! Лизе захотелось в комочек сжаться.
        - Бесплатный совет. От взрослого дяденьки, для маленькой глупой девочки. Появился шанс начать все с нуля - не профукай!
        - Я не нуждаюсь в советах!
        - Боюсь, милая, все как раз таки, наоборот.
        Набравшись мужества, озвучила, мучивший ее последние несколько часов, вопрос.
        - Почему ты не выдал меня? Понял же, с кем я разговаривала!
        Молча, удерживал ее взгляд. С непроницаемым выражением на лице.
        - Матвей!
        От звука своего имени, мужчина слегка встрепенулся. Нахмурился. Бессознательно начал вырисовывать узоры на нежном изгибе стопы. Это было…щекотно.
        - Считай, что у меня свои мотивы. Можешь не трястись. Не сдам.
        - Спасибо…я и Дима…
        - Батюшки!
        Девушка повернулась на голос, напрочь, забывая, что хотела сказать. Валентина Степановна стояла в дверях, с разинутым ртом разглядывая нанесенный собственной внучкой ущерб.
        - Какой бес-то в тебя вселился, доченька? Что же это такое?
        Матвей забрал корзинку с медикаментами из рук старушки, и вновь, вернулся к Карповой. Порылся, извлекая перекись, вату и пластырь.
        - Прости, бабуль, - выдохнула с сожалением. - Не справилась с эмоциями. Я все уберу.
        Женщина, угрюмо поджав губы, осуждающе покачала головой. Явно, поступку этому оправдания не находила. И тут, ее взгляд упал на то, что от куклы осталось. Паника, отразившаяся на лице бабушки, говорила о многом. А Лиза…прикрыла глаза, не в силах смотреть, как она копошиться в осколках. Как ищет что-то, дрожащими руками…Знала! Все знала. И, вновь, скрыла!
        - Это потеряла? - Не узнавая своего холодного и чужого голоса, разомкнула ладонь, демонстрируя ключик. - От чего он?
        - Лизонька…
        Валентина Степановна замолчала, устремив глаза в пол.
        - Я имею право знать! Понима-А-А-А!
        Дернула ногой, но та была надежно зафиксирована.
        - Тише. - Успокоил Матвей, слегка потеплевшим, обволакивающим тоном. - Осколок вышел. Больше не будет боли. Дыши!
        Лиза, действительно, глубоко вздохнула и опять обратила взор на бабушку. Она, осторожно присела на край постели. Очевидно, хотела погладить внучку по голове, но наткнувшись на твердый, полный решимости взгляд, опустила руку. Обреченно выдохнув, произнесла:
        - От шкатулки. Твоя мать отдала ее мне. На хранение. В тот же день, когда тебе куклу подарила.
        - Что в ней?
        Кожа защипала. Мужчина обработал рану. Заклеил пластырем, после чего вышел, оставляя их наедине.
        - Не знаю, ягодка! Она была уже закрыта. Мариша сказала, спрячь мама. Спрячь так, чтобы я сама не знала где она. И кукла пусть всегда-всегда при Лизе будет. В ней ответы на все ее вопросы. Ничего ж не знаю, более…
        Из-за критического выброса адреналина, кровь в венах закипела. Задымилась. Сверля Валентину Степановну совершенно безумным взглядом, поднялась на ноги.
        - Где она? Где шкатулка, ба?
        - Так, спрятана же…
        - Где?
        - Дед Митя у нас одинокий старик был…тайны хранить умел, царствие ему небесное!
        Все! Как тумблер в ее голове переключился. Ничего уже не видела. Ничего не слышала. Как оказалась на крыльце деда Мити, не понимала. Второй раз за день, едва не смела Данилу со своего пути. Дыхание причиняло боль. Саму трясло всю. Должно быть, со стороны она выглядела сумасшедшей, когда выворачивала содержимое всех ящиков. Шкафов и полок. Подоконников. Швыряла мебель, вставшую на ее пути. Лизавета уже рычала, от нетерпения. Она должна быть здесь! Должна…
        Каким-то чудом, ее расфокусированный взгляд остановился на иконах, располагающихся на треугольной полке, в углу комнаты. Под самым потолком. Что может быть священнее, для пожилого человека? Осталось проверить только там. Но, как же высоко…
        Дубовый обеденный стол на восемь персон, занимавший центральное место в зале, казался ей не тяжелее чашки чая! Она передвинула его яростно. Толчком. На выдохе. За пару секунд. Запрыгнула на него молниеносно, и замерла. Сердце надрывно билось о ребра. Святые лики смотрели на нее спокойно и строго. Рука дрогнула. Не смогла швырнуть и их. Перекрестилась, трижды, осторожно снимая, и складывая поверх столешницы. Не глядя. Очень боялась, увидеть пустоту за ними. Просто, пустую полку. И ничего более. А когда решилась проверить…от облегчения из глаз брызнули слезы. Шкатулка. Размером с булку хлеба. В пыли и паутине, но она там была. Вцепилась в находку, как в самую величайшую драгоценность на свете. От нетерпения, уселась прямо на столе, в позе лотоса. Так и сяк вертела резную коробку, украшенную различными бусинами, но замочной скважины не находила. Начинала злиться. Яростно прикусила губу. Почти до крови. Уже хотелось хорошенько шваркнуть ту о стену, да только понимала, что этот удар она перенесет без повреждений. Когда сдула с изделия вековой слой пыли, поняла - одна резная бусина отличается ото всех,
своим размером. Чисто из любопытства ткнула в нее пальцем. К ее бескрайнему изумлению, в шкатулке что-то щелкнуло. А секунду спустя, в сторону отъехала панель, скрывающая замочную скважину. Восторг! Лиза вставила ключик в открывшееся отверстие, и тот вошел идеально. Прежде чем повернуть, прислушалась к собственным ощущениям. Готова ли? Давно готова…
        Повернула несколько раз, наслаждаясь звуком механизма. Издав громкий щелчок, крышка распахнулась. Девушка заливисто засмеялась, сквозь слезы. Коробка оказалась доверху забита фотографиями, письмами, и разными предметами, о значимости которых она пока еще не подозревала.
        - Спасибо! - Прошептала в пустоту. - Спасибо!
        Осторожно, будто к священному сокровищу прикасалась, ухватилась за уголок фотографии. Старый снимок. Слегка пожелтевший. На нем был запечатлен мужчина. Она долго рассматривала его. Внимательно и тщательно. Красивый. Статный. Грозный. Взгляд исподлобья. Черты лица резкие. Острые. Нос узкий, с широкими крыльями. Ни намека на улыбку! Хищный оскал. Таким одаривают, за мгновение перед тем, как растерзать! Этот человек напоминал ей волка. Волка-одиночку! Стоило переключить внимание на глаза, и все встало на свои места. Их взгляд, действительно похож. Теперь она знала…
        - Папа! - Всхлипнув от нахлынувших чувств, прижала изображение к груди. К самому сердцу. - Папочка! Ну, здравствуй, родной…
        Дышать становилось легче, с каждой секундой. Слезы высохли. На губах появилась блаженная улыбка. В этот момент, какое-то движение привлекло ее внимание. Инстинктивно вскинула голову, и мягко говоря, опешила! Она все это время была здесь не одна. И далеко не одна! Аркадий Михайлович, Данила, Матвей, и еще человек семь из свиты Похомова, с интересом наблюдали за ее манипуляциями. Кто сидел, кто стоял, однако все ждали продолжения. Ах, ты ж, блин! Проворно захлопнула коробку, провернула ключ, и, спрятав его в кармане, легко спрыгнула на пол. С грацией кошки, приземлилась.
        - Все! - Театрально поклонилась. - Спектакль окончен! До новых встреч.
        - Я в гр*банном шоке, - услышала изумленный голос Дани, - Мы этот стол, втроем, еле доперли сюда, из кухни…
        Лиза пожала плечами, и уже собиралась покинуть их «веселую компанию», когда зацепилась взглядом за знакомый силуэт. До боли! От радости, что называется, в зобу дыханье сперло. Не может быть! Как? Что он тут делает? Визжа, рванула, в раскрытые мужские объятия.
        - Петр Петрович! - Вцепилась в Алмазова, насмерть. В ответ ее сжали так же крепко, и по-отечески тепло. Мужчина, как обычно, потрепал по макушке, и поцеловал в лоб. - Так вот Вы где, дорогой Вы наш!
        - Привет, принцесса!
        Да, они с Соней, всегда были его принцессами. Причем, обе.
        - Как же я рада Вас видеть.
        Петр слегка отодвинул от себя. Внимательным взглядом осмотрел.
        - Лизка, всего два месяца тебя не видел, а повзрослела-то как!
        - Ой, да ладно, Вам…все та же.
        Алмазов сердито прищурился:
        - Ты почему так исхудала? Совсем ничего не ешь, зараза такая? Скоро ребра торчать будут!
        Лиза сморщила носик. Странное ощущение. Беззаботное. Будто в прошлое вернулась. Туда, где был Сонин папа, и не было проблем.
        - Ну, Петр Петрович! У меня, же режим.
        - В колонии режим, Лизка. И поверь на слово, там были бы рады нормально питаться. - Покачал головой. - Андрей - крепкий паренек. Удержит как-нибудь, и покрутит…на чем надо! Я за тебя возьмусь. То одна дуреха на диетах сидит, то вторая, на первую наглядевшись!
        Заливистый смех сдержать не смогла.
        - Как скажете. Не буду спорить. Можете накормить, хоть сейчас! Только не знаю, готовила ли бабуля ужин. Поэтому, предлагаю начать с чая. Пойдемте?
        Произнесла вслух, и внезапно осознала, что голодна, едва ли не до коликов в животе. Не могла вспомнить, когда ела в последний раз. Схватилась за живот.
        - Вы правы. Слона бы сейчас съела. Столько дней кусок в горло не лез…
        Укоризненно посмотрела на Аркадия. Не мог сразу сказать, что к чему? Тот держался расслабленно, лишь удивленно вскинул брови. Дмитрий так же делал, только изящнее…Черт! Опять это ноющее чувство за грудиной.
        - Я за любой кипишь, кроме голодовки. - Петр проникновенно смотрел в глаза. - Но, в светлое время суток светиться мне нежелательно. Даже в такой глухомани, понимаешь же, да? Меня видеть не должны. Стемнеет, не вопрос. Я к Валентине Степановне после одиннадцати наведываюсь, обычно. Жди!
        Девушка поникла. Реальность настигала. Не на отдыхе он, как-никак. Теперь ясно, почему окна, почти все, ставнями закрыты. Огляделась вокруг. Ну, и погром же она здесь устроила. Виновато улыбнулась.
        - Кажется, мне предстоит генеральная уборка…
        - Да, брось! Ерунда это. - Взял за локоть, и потащил в сторону дивана. Пружины жалобно скрипнули под их весом. - Расскажи мне лучше, как в городе дела? Как там, мои девочки?
        - Все, хорошо…относительно. Скучают. Очень переживают. Соня, так вообще…
        Замолчала на полуслове, опасаясь проболтаться.
        - Что?
        - Ничего. Растерзать за Вас готова.
        Ни к чему ей заикаться про Зарутского. Про Гордеева. Захотят, сами узнают.
        Его губы расползлись в нежной улыбке. Алмазов безумно любил свою семью. И, очевидно, ни от кого этого не скрывал.
        - Денег хватает? На залог прилично ушло. Не бедствуют?
        Лиза закатила глаза:
        - Хватает, видимо. Раз, швыряет их направо и налево. Аж, по шее дать хочется! Недавно, подарила мне платье, для благотворительного вечера, за триста баксов. У меня чуть инфаркт не случился, честное слово, когда Дима его…То есть, я хотела сказать…платья давно нет, а долг есть. Отдам, обязательно…частями. Но, судя по тому, что с меня Соня ничего еще не требует, ни украшения, ни машину не распродает, с деньгами все в порядке!
        Со смеха прыснули все. Даже сам Похомов, которого сложно на эмоции пробить. А она сидела, и не понимала, что такого смешного сказала.
        - Лизка, - Алмазов вытирал слезы в уголках глаз. - Ты - сокровище! Такая искренняя. Как же жаль, что все так обернулось. Что не смогли уберечь тебя. Предотвратить, как известно, легче, нежели вылечить.
        Она отвела взгляд. Не хотела показывать свою слабость. Потом, и вовсе, встала.
        - Петр Петрович, не надо меня лечить. То, что внутри сломалось, восстановлению не подлежит. Я пойду вперед, и не буду оглядываться. И очень-очень надеюсь, что мне позволят это сделать.
        Теплая мужская ладонь, накрыла ее запястье. Слегка сжала.
        - Присядь, моя хорошая. - Мягко. Его голос обволакивал. - Не ершись.
        Всего пару ударов сердца, и девушка сдалась. Вернулась в исходное положение. Мужчина тут же, приобнял за плечи, словно своей аурой от всего мира отгораживал.
        - Свежа, смотрю, рана-то. Не буду напоминать. Про моих мне расскажи, еще что-нибудь. Побольше. Наскучался, хоть волком вой. Даже позвонить, ведь им не могу.
        Лизавета откинула голову на крепкое мужское плечо. Смотрела в никуда.
        - Так Вы письмо напишите. Я передам, при случае. Как только смогу, устрою Вам встречу, с Соней.
        - Говорю же, сокровище. - Коротко хохотнул Алмазов. - А сможешь?
        - Да. Позвоню дяде Боре. Уточню. Он сказал, что я могу вернуться к своей прежней жизни. А это, друзья, танцы, институт. Просто, со мной везде будет охрана.
        - Звучит не так уж плохо, да?
        - Ага…
        - Опасно. На хвост ей могут упасть.
        - Что-нибудь придумаем. Они с Андреем будут осторожны.
        - Хорошо, если так. Давай рискнем.
        - Принести листок и ручку?
        - Здесь есть. Приготовь лучше, вкусный ужин. Бабка твоя закормила уже супами и кашами, как про мой гастрит узнала.
        Стрелка часов давно перевалила за десять вечера. Похомов, раздав указания Верещагиным, вернулся в город. Ужин Лизавета готовила на пять персон. Ничего сверхъестественного выдумывать не стала. Обычная картошка, запеченная с курицей в духовке. Однако аромат стоял такой, что слюнки текли. Ее, буквально трясло от желания впиться зубами в сочное и нежное мясо. С хрустящей корочкой. Аппетит у нее проснулся, просто зверский. Давно Лиза не ела так много, и с таким удовольствием. Почти, наравне с мужчинами.
        Алмазов, лишь посмеивался, читая ей очередную лекцию о вреде диет и голодовок.
        - Давай, с сегодняшней ночи, я начну. - Обратился Данила к брату, допивая свой кофе. - А ты, отдыхай. Выспись, как следует.
        - С чего вдруг? - Матвей удивленно уставился на младшего. - Первые сутки, всегда мои. Это не обсуждается.
        - Ты, и так весь день с ней возишься. До этого, дело изматывающее было. Отдохнуть не успел. Вижу же, что устал. Какой от тебя будет толк, если вырубишься посреди ночи?
        Если по началу, Лизавета не придала значения этому разговору, то теперь, стала невольно прислушиваться. На удивление, заметив, что она притихла, Матвей не стал спорить. Кивнул, соглашаясь. Позже, поблагодарив за еду, отправился на ночевку во временное пристанище. Вместе с Петром Петровичем. Последний, чмокнул в лоб, и пожелал спокойной ночи. Сам Данила, расположился в смежной комнате. Как раз, напротив ее спальни. Только, пробыл там не долго. Дождавшись, пока уснет Валентина Степановна, просунул голову в дверь, жестом вызывая девушку.
        От возмущения, ногой топнула. Один, замок на двери сломал, второй даже не стучит, вламывается! Хорошо, хоть раздеться не успела.
        - Вообще обнаглел?
        - Шшшш! - Накрыл ладонью рот, вынуждая замолчать. - Идем!
        - Куда? - Тоже перешла на шепот.
        - Покажешь мне кое-что.
        - Что?
        - Родник.
        - В одиннадцатом часу ночи? - Изумленно уставилась на мужчину. - Начинаю сомневаться в твоем психическом здоровье!
        В итоге, устав слушать, ее просто схватили за руку, и поволокли. Довольно быстро поволокли. Обуться дали, и на том спасибо.
        - Давай, по - медленнее. - Жалобно пискнула. - Ничего же не видно.
        - Я вижу. Этого достаточно.
        - Боже! А я, еще брата твоего, ненормальным считала! Да, у вас это семейное.
        - На пол тона ниже, и можешь говорить, что угодно. Про меня. Матвея не трогай.
        - И не планировала.
        Спустя несколько минут, они уже стояли у заветного места. В километре от деревни.
        - Ну, и на кой черт он тебе понадобился? - Пыхтела Лиза, восстанавливая сбившееся дыхание. - Русалки здесь не водятся, да и…
        Что-то изменилось в ауре этого места. Каждый волосок на теле приподнялся. Она задрожала, будто сквозь нее двести двадцать вольт пропустили. Крик застрял в горле, когда ее, со спины, стиснули в объятиях. В нос ударил запах, обволакивая. Вкусный. Знакомый. Вокруг талии, под грудью, обернулась сильная рука, рывком притягивая к стальным мышцам. От столкновения зубы клацнули друг о друга. Горячее дыхание опалило шею, заставляя кожу покрыться мурашками.
        - Кроха, - прохрипел родной голос, - Вот так встреча…

* * *
        Застыла подобно оловянному солдатику. Не дышала, да и не пыталась. Тело сотрясала мелкая дрожь. В этот конкретный момент в сознании шла самая настоящая борьба. Бойня не на жизнь, а на смерть. Не понимала, как можно испытывать столь противоречивые эмоции одновременно. Она ликовала. Счастливая. Сумасшедшая. И содрогалась от леденящего душу ужаса. Зачем он здесь? Что задумал? И как посмотреть в глаза?
        Зажмурилась, кусая собственные губы. Ведь решила, что убережет его любой ценой. Что поставит точку! Так почему же сейчас, стоя в кольце сильных рук, видела наяву, как ее решимость превращается в пыль? Слабая! Какая же она, до смешного, слабая. Сердце зашлось болезненным спазмом.
        - Да, уж…весьма неожиданно, - вернула его же тоном. - Зря ты приехал…
        - Говоря подобные вещи, принято смотреть в глаза, ребенок. - Хмыкнул в ухо, ничуть не смущенный ее интонацией. - Сможешь?
        Лиза сопротивлялась. Честно. Подобно дикой кошке. Глупо, конечно, упираться пятками, когда противостоишь титану. Дмитрий развернул ее лицом к себе, одним резким движением, не прилагая особых усилий. Стазу же зафиксировал плечи, опустив на них тяжелые ладони.
        Из-за облаков показалась полная луна, освещая поляну столь сильно, что можно было иголки собирать. Их взгляды встретились, и мир перестал существовать. Этот взгляд, черный, цепкий, пытливый просто выбил почву у нее из-под ног. Намертво к себе привязал. Поработил. Куда он, туда и она. Теперь видела предельно четко. Все неважно стало. Лишь его тепло. Лишь его мощь. Лишь ее принадлежность ему. Всю себя отдаст, без остатка. Под пули встанет, держа за руку. Ни на секунду не задумается…
        Как же она соскучилась! Без его запаха. Без сумасшедшей энергетики. Словно не день прошел, вдали от него, а долгие мучительные годы.
        - Сможешь? - Повторил, повышая голос. Он почти кричал, начиная злиться. Хорошенько встряхнул, побуждая к ответу.
        - Нет! - Заорала и Лизавета, на волне собственных переживаний. - Не смогу, и ты это знаешь.
        С утробным мучительным рыком, Похомов сгреб ее в охапку. Стиснул так, что кости затрещали.
        Еще! Господи, еще!
        - Лиза…
        Мало. Ничтожно мало. Нужен был весь. Весь! Прижимаясь все плотнее, вскарабкалась вверх по нему. Крепко обвила ногами его талию. Руками намертво притянула к себе, за шею. Ее Дима! Только ее! Вдыхая аромат мужского тела, тихонько застонала, закатывая глаза от удовольствия. Он поддерживал ее под бедра. Властно. По-хозяйски. Сильная хватка причиняла легкую боль, наверняка оставляя синие следы от ладоней, однако это совершенно не мешало ей улетать, наслаждаясь моментом. Сколько так простояли, Лиза не знала - потеряла счет времени. Конечности начали деревенеть, заставляя девушку злиться. Размыкать объятия не было никакого желания. Между ними происходило нечто невообразимое. Необъяснимое. Не похожее ни на что. Будто…души сливались воедино, настраивая на одну волну. Дышали, и то в унисон.
        - Я думала…что потеряла тебя. - Тихонько шепнула в его волосы.
        - Исключено!
        Коротко. Уверенно. Жестко. С ноткой раздражения.
        - Мне очень страшно, - голос дрогнул, заставляя прерваться. - Я боюсь за тебя…
        - Преждевременно, Лиза.
        - Но, мои родители…мой отец…
        - Я знал Черчилля, - ошарашил, прервав на полуслове. - Ничего не повторится. Твоя реакция понятна, и вполне предсказуема. Однако помнится, я просил тебя быть хорошей девочкой, никому ничего не обещать, и в это дерьмо не лезть!
        - Ты в своем уме? Речь о твоей жизни! Как я могу оставаться в стороне?
        - Молча! - Зашипел, стискивая так, что воздух покинул легкие. - Не торопись с выводами, а особенно с решениями. Тебе известна лишь верхушка айсберга.
        - Хорошо, - слегка отстранилась, чтобы заглянуть в глаза. Горло сжал болезненный спазм. - Если есть хоть один шанс…
        - Есть. - Мягко прикоснулся к ее губам порывистым поцелуем. - Верь мне. Все под контролем.
        По телу пробежал мощнейший электрический разряд, заставляя мышцы пылать, а кости плавиться. Лиза ответила в ту же секунду. С такой невероятной страстью, свирепостью и голодом, что сама испугалась. Тяжело дыша, с непроницаемым выражением на лице, Дмитрий отстранился.
        - Остынь, кроха. - Тихонько шепнул, намеренно задевая языком мочку уха. - Не время.
        Сжал ее ягодицу, намекая, что пора бы с него слезть. Едва она коснулась земли, и вздохнула полной грудью, напряженно застыла. Боже, они ведь не одни! Как же могла забыть, почему здесь оказалась? И с кем!
        - Борзый! - Поприветствовал Верещагин. - Давно не виделись, брат!
        - Данила, - Дмитрий, сдержанно кивнув, пожал протянутую руку. Похлопал по плечу. - Рассказывай. Как ведет себя моя мышка?
        Лиза насупилась, обиженно скрестив руки на груди. Будто про неразумного ребенка разговор ведут. Подумаешь, сорвалась пару раз. С кем ни бывает? Даня же коротко хохотнул.
        - Уж явно, не как мышка! Разве что, такая же шустрая.
        - Есть такое. Проблем не создает?
        - Мы справляемся.
        - Смотри, без фанатизма, Дань! Даже если по своей вине пострадает, спрошу с вас.
        - Само собой.
        - Как мужики реагируют?
        - Присматриваются. Противоречивая девочка-то! Отцу твоему дерзит, во всех смертных грехах обвиняет. А с Ювелиром, разве что ни в десны долбится. Парни в растерянности.
        - Моя кроха, - Похомов слегка взъерошил своей пятерней волосы на ее затылке. - Преподам тебе сегодня урок хороших манер. Разве можно? Без моего разрешения! С Ювелиром в десны! И влип же кто-то, да?
        Лиза бы фыркнула, да только его прикосновения, вновь, посылали мозгу совершенно неуместные, в данный момент импульсы. Предпочла насладиться ими молча. И все же, кое-что в его словах насторожило.
        - Сегодня?
        Дмитрий бросил острый взгляд на Верещагина.
        - Во сколько с Матвеем меняетесь?
        - В восемь.
        - Дорогу запомнил?
        - Вполне.
        - Иди, поспи. Придешь за ней в семь.
        - Как скажешь, Борзый.
        - Еще момент, - он цокнул языком, будто не нравилось ему то, что собирался озвучить. - Лиза начинает занятия по самообороне. И учить ее будете вы. Каждый день. По очереди.
        - Что? - Выдохнула она.
        - Зачем? - Вторил ей телохранитель. - Дим, мы справимся с любой угрозой.
        Взгляд Похомова изменился, излучая неприкрытую угрозу. Ничего не говорил. Молчал. Но даже Лиза чувствовала, его подавляющую ауру. Плечи Дани, едва заметно, сникли.
        - С твоим братом сложно договориться, - Продолжил Дмитрий, как ни в чем не бывало. - Мне, так вообще не возможно, учитывая нашу взаимную…симпатию. Поэтому, это сделает Лиза.
        - А?
        - Не «А», мышонок, а «Да»!
        - А если я не захочу? - Спросила чисто из любопытства.
        - Если не захочешь, я заставлю. - Последовал жесткий ответ. - Вспомни ситуацию с Решетниковым. Больше подобного я не допущу. Ты должна быть готова к любой ситуации. Должна знать, что делать и как действовать, чтобы спастись. Зачастую, враг хитер, и пытается напасть на свою жертву, когда та находится совсем одна. Мы это уже проходили. Тебя выманить, как два пальца об…
        - Я поняла! - Громко перебила Похомова. - Ты прав.
        - Хорошо, раз поняла. Проверять, как усвоила, буду лично. При каждой встрече. Так что, не халтурь. Пожалей свою задницу.
        Воображение тут же нарисовало обнаженного по пояс мужчину, кружащего вокруг нее, в поисках слабых мест обороны. Разгоряченного и вспотевшего. Шлепающего ее по попе, за плохую успеваемость. Во рту стало сухо-сухо. Черт, да ради такого она станет тренироваться на износ!
        - Значит, я остаюсь у бабушки? - Грусть в голосе скрыть не смогла.
        - Однозначно, остаешься. Здесь ты в большей безопасности. Привлекать внимание отца и Прокурора, сейчас, крайне не желательно. Слишком рано. Пусть расслабятся, и думают, что все у них под контролем. Мы сможем видеться каждый раз, когда ночное дежурство будет выпадать на смену Дани. И Лиза, кроме присутствующих здесь, об этом знать никто не должен. Иначе, подставишь парня. И меня.
        Лизавета отчаянно замотала головой:
        - Ни за что!
        - Вот и договорились. - Похомов переключился на Данилу. - Спасибо, брат!
        - О чем речь, Борзый? До гробовой доски тебе обязан!
        - Ступай. Отдохни, как следует.
        На том и разошлись.
        - Что дальше? - Поинтересовалась, стоило Верещагину скрыться из виду. - Хочешь отвезти меня в город?
        - И потратить на дорогу драгоценное время? - Казалось, испытывающий взгляд сканировал, проникая глубоко в сознание. Не скрыться от такого. Не спрятаться. - Я похож на идиота?
        - Нам нужно многое обсудить, - напомнила, скорее себе, нежели ему.
        - Твоя правда, мышонок. - Резко заключил в объятия, зарываясь пятерней в шелковистые пряди. - Только вот, с разговорами придется повременить.
        - Почему?
        - Потому что, бл*дь сдохну, если не поцелую тебя сию же секунду!

* * *
        Сердце надрывно барабанило за грудиной. Толчки были столь сильными, что сотрясали мелкой дрожью вершинки обнаженной груди. Он сказал - дыши, и Лиза старалась ему угодить. Ртом. Носом. Не важно. Главное, втягивала в себя спасительный кислород. Ночью в лесу, в нескольких метрах от родника, должно быть прохладно. Умом понимала. Однако холода не чувствовала. Как раз, наоборот. Полностью обнаженная кожа полыхала. Тело тоже, будто на костре ее жарили. Несмотря на ситуацию, дрожала вовсе не от страха. Нет. От предвкушения. От нетерпения.
        - Я предупреждал, что накажу! - Монотонно хрипел Похомов, возвышаясь над ней, распластавшейся на земле, у его ног. - Не округляй глазки, кроха. Самое время платить по счетам.
        В голове все смешалось. К такому Лизавета не была готова. Подергала руками - тщетно. Он довольно крепко перетянул ее запястья собственным ремнем, и надежно зафиксировал руки, привязав к тонкому стволу ближайшего дерева. Распятая для него. И полностью доступная жадному пылающему взгляду. Девушка поерзала, прислушиваясь к ощущениям. Молодая трава под спиной была мягкой. Не колючей.
        - Дима, - прохныкала, сворачиваясь калачиком.
        Слишком стыдно. Неловко. Слишком-слишком для нее. Он-то, полностью одет. Уверенно стоит на ногах. Упивается своей властью над ней. Голой. Связанной. Трепещущей.
        - Вернулась в исходное положение! Живо!
        Проигнорировать подобный тон просто нереально. Облизав пересохшие губы, выполнила приказ. Перекатилась на спину, и, изогнувшись в пояснице, широко развела в стороны бедра.
        - Еще раз, сожмешь колени, или попытаешься закрыться от меня - свяжу и ноги! Поняла?
        - Поняла…
        - Не слышу!
        - Да!
        - Хороший мышонок! Храбрый. Послушный.
        Дмитрий нарочито медленно стянул с себя футболку, заставляя Лизу любоваться игрой мышц. Джинсы снимать не торопился. Конечно! Будет мучать ее. Все не закончится так просто. Что-то подсказывало девушке - эту ночь она не забудет никогда. Мужчина, тем временем, смочил майку в проточной воде, и направился прямиком к ней. Опустился рядом.
        - Скажи, ты осознаешь, почему я делаю это?
        Слабо кивнула:
        - За то, что утаивала от тебя правду, о разговоре с Аркадием Михайловичем. О знакомстве с Заруцким. За то, что ушла, не попытавшись выйти на связь. За то, что написала ту записку…
        На последней фразе его глаза полыхнули безумием:
        - Верно, маленькая!
        Не разрывая контакта, Похомов выжал футболку прямо на ее грудь. От соприкосновения разгоряченной кожи с ледяной водой перехватило дыхание. Столь сильно, что и пикнуть не смогла. Вздрогнула, выгибаясь дугой. Лишь когда соски сжались в тугие комочки, а кожа покрылась крупными мурашками, простонала с его именем на устах.
        - Закрой глаза, - куда спокойнее отдал следующий приказ. Как только подчинилась, мужчина укрыл верхнюю часть ее лица, начиная от кончика носа и выше, прохладной мокрой тканью. Ощущения были странными. Удовольствие, граничащее с ужасом. С паникой.
        - Тише, - услышала мягкий обволакивающий голос. До невозможного сиплый. - Расслабься.
        - Не могу. Мне не по себе…страшно.
        - Очень хорошо. Теперь поймешь, какого мне было, в тот момент. Казалось, я ослеп. Оглох. Беспомощно тонул в собственной агонии.
        - Дима, мне так жа…
        - Тсс! - Накрыл рот ладонью, заставляя молчать. - Просто чувствуй. Слушай. Ощущай…
        В следующее мгновение Дмитрий набросился на ее губы, сминая их жестким безудержным поцелуем. Настойчиво проник языком внутрь. Через некоторое время, когда голова закружилась от недостатка кислорода, отстранился. Вновь бросил коротко: дыши! Да только, в этот раз столь простую просьбу выполнить было сложнее. Ведь он вплотную занялся ее грудью. Целовал. Облизывал. Покусывал. Обдавал своим рваным дыханием. Как же ей не хватало сейчас собственных рук! До слез. До истерик. В какой-то момент, настигло озарение. Вот оно! Ее наказание…
        Так хотелось прикоснуться к нему. Почувствовать твердые мышцы под своими пальчиками. Все сильнее и чаще, дергала ремень, в надежде, что тот порвется. Лиза готова была выть.
        Его губы спускались ниже. Язык оставлял на коже влажную дорожку. Девушка застонала в голос, когда Похомов выпил воду, скопившуюся в ее пупке.
        - Господи…Дима!
        - Если придется, я просочусь в каждую твою пору, проникну под кожу. - Жесткие губы покрывали низ живота порывистыми поцелуями. - Всякий раз, закрывая глаза, ты будешь видеть мое лицо. Слышать мой голос. Чувствовать мой запах.
        - Я…уже…
        - Ты принадлежишь мне. - Рисовал незатейливые узоры на ее лобке, в каких-то сантиметрах от чувствительного бугорка, намеренно заставляя замирать от неизвестности. От чувственности момента. Внутри все сжималось. Пульсировало. Требовало. - Со всеми вытекающими!
        - Да!
        - Кто я, Лиза?
        - Мой мужчина, - всхлипывая. - Моя лю…
        - Мелковато, Кроха. - Дмитрий замер на секунду, а потом прохрипел, зло и отчаянно, до боли стискивая ручищами ее бедра. - Я - твоя греб*нная вселенная! Запомни и повтори!
        Вселенная! Именно! Вселенная!
        Боги, как же ей хотелось видеть его лицо, в момент, когда он произносил эти слова. Словно чувствуя ее состояние, Похомов откинул футболку в сторону. Пару секунд на фокусировку взгляда, и выстрел. Выпалила на выдохе:
        - Ты - моя вселенная!
        - Бл*дь! - Дернулся, словно она его ударила. - Как же меня кроет…
        Собственническим движением, прошелся пальцем по нежным складочкам. Лизавета уже извивалась от нетерпения.
        - Моя! Да ты течешь, - замурлыкал, растирая влагу. - Даже не знаю, сперва вылизать тебя, а затем тр*хнуть, или наоборот…Что скажешь?
        Ее сознание уплывало далеко, в другое измерение. От откровенных слов полыхали щеки. Да так, что боль причиняли.
        - Тебе…виднее. - Выдавила через силу. - Тебе…решать.
        - Браво, кроха! Научилась давать верные ответы.
        В следующую секунду, он проник в нее языком. Лиза не сразу сообразила, что происходит. В прошлый раз, когда Дима ласкал ртом клитор, внутри были пальцы. А сейчас…сейчас все наоборот!
        Под напором чувств, закричала. С остервенением задергала ремень, пытаясь освободить руки. В местах трения уже саднила кожа.
        - Черт! Черт!
        - Не забывай, что наказана. - Строго осадил. - Ты будешь вести себя очень тихо. Не шевелись. Вообще. Совсем. И Лиза, хоть звук издашь - не дам тебе кончить!
        Что? Не честно!
        Спорить не решилась. Прилагала титанические усилия, чтобы не двигаться. От напряжения вибрировала. На лбу выступила испарина. Сдерживая стоны и всхлипы, кусала губы. Он ускорился, проникая все резче, растирая чувствительную горошину подушечкой пальца все настойчивее. В тот самый момент, когда казалось, терпеть больше не возможно - просто разорвется сердце - ее скрутила сильнейшая судорога. Это стало последней каплей - взвизгнула, уже не контролируя судороги. Над головой, с кроны деревьев, взмыла в небо стайка птиц, явно напуганная ночным вторжением. Не дав прийти в себя, Похомов развернул, укладывая на живот. Руководил, устанавливая в коленно-локтевую позицию.
        - Маленькая, - рвано выдохнул, погружаясь в нее до упора, своим не малым размером. - А теперь, будь собой, моя крикливая мышка! Не сдерживайся…
        Она бы и не смогла. При всем желании. Их секс был диким. Первобытным. Причиняющим боль. Граничащим с помешательством. Наслаждение, острое как лезвие бритвы, наполняло каждую клеточку тела. А после, произошло необъяснимое. То, к чему ее психика не была готова. Совершенно. К члену, Дмитрий добавил средний палец, мягко растягивая лоно девушки. Глаза увеличились от шока, да и сердце замерло, ухая вниз. Он же, даже темпа не сбавил. Начал надавливать на какую-то точку внутри нее, уделяя ей особое внимание. И перед глазами померкло. Лиза кричала так истошно, что срывала голос. Через некоторое время, просто взорвалась, распадаясь на тысячи молекул. Не поняла даже, что громко заревев, излился и Похомов. Лишь одно имело значение…она только что, обмочилась!
        - Вот так сюрприз, ребенок! - Ошарашенно произнес мужчина. - А ты у меня, оказывается, и так умеешь…
        От стыда затрясло посильнее, чем от любого оргазма. Обессиленно соскользнула с него, свернулась калачиком, утыкаясь лицом в траву, и разревелась. Душу наизнанку выворачивало. Позор! Какой позор! Рыдала так, будто умер у нее кто-то. Почувствовала, как аккуратно и мягко он освободил ее руки. Расцеловал запястья. Ломая сопротивление, притянул к своей груди.
        - Ну, все…все.
        Обхватил ладонями лицо, вытер слезы.
        - Почему ты плачешь? - Дмитрий выглядел растерянным. - Не понравилось? Я сделал тебе больно?
        - Не-е-т, - не могла успокоиться. - Ни-когда не-было так хо-рошо…
        - Тогда, я ни черта не понимаю! Говори прямо! Что не так?
        - Господи! Я же…при тебе…прямо при тебе…
        - Твою мать, - выдохнул с облегчением, - Лиза, посмотри на меня, и хорошенько запомни. Это высшая степень удовольствия, между мужчиной и женщиной. Одна из составляющих самого секса. Довольно распространенное явление.
        - П-пр-авда?
        - Правда. И ты не будешь стыдиться ничего, что происходит между нами. Лады?
        Затравлено улыбнувшись, кивнула. Так и просидели в обнимку, пока не пришел в норму пульс и дыхание.
        - Стесняюсь спросить, - начала она неуверенно, - А вину-то свою перед тобой, я искупила, или…как?
        - С лихвой! - Коротко хохотнул, размыкая объятия. Кряхтя для вида, поднялся на ноги. Он так и не снял джинсы, и теперь нервно обшаривал карманы. - Вставай.
        Лиза, преодолевая слабость, последовала его примеру.
        - Осталось еще дельце. - Окинул заторможенным взглядом, с поволокой, ее обнаженное тело. - Хочу поставить на тебе клеймо.
        Она вытаращила глаза. Звучало…довольно страшно.
        - Татуировку? - Переспросила на всякий случай.
        - Клеймо! - повторил с нажимом. - Тату можно свести. От клейма, ты хрен избавишься. Оно на всю жизнь.
        Воображение нарисовало картинку клеймения рабов в древности, и ей стало дурно. Содержимое желудка упрямо просилось наружу.
        - Это же…больно.
        - Не до такой степени. Закрой глаза.
        К своему удивлению, подчинилась и в этот раз. Даже ожидая невероятной боли от ожога. Она безоговорочно доверяла ему свою жизнь. Руку, и правда, обожгло. Но, не огнем! Холодом. Недоуменно распахнула веки, и застыла в немом изумлении. На безымянном пальце сверкало кольцо с огромным камнем. Он не ждал ее реакции, просто поставил перед фактом.
        - Сдается мне, кроха, что влипла ты, по-взрослому!

* * *
        Наверное, со стороны она выглядела очень глупо. Впрочем, именно так Лиза себя и ощущала. Не мигая, уставилась с разинутым ртом на собственную руку. Что там спрашивать? И пикнуть была не в состоянии. Мысли, нескончаемым потоком, проносились перед глазами, в клочья, разрывая сознание. Сменяли друг друга. Подгоняли. Перебивали. Повинуясь невидимому импульсу, истерически расхохоталась. Но, стоило на Дмитрия взглянуть, слюной поперхнулась и закашлялась. Лиза не знала значение его взгляда, но от него ноги подкашивались. Казалось, даже пятки полыхают! До чего же серьезен и собран он был…
        - Голая. Присвоенная, - произнес задумчиво. - Моя. Незабываемое зрелище!
        - Зрелище…
        Повторила машинально. И, наконец, вышла из оцепенения:
        - Что все это значит?
        Повертела кистью у его лица. Не понимала, от чего так безымянный палец, украшенный золотом, жжет. Через него, словно ток, напрямую в сердце вгоняли. Оттого и колошматило сейчас столь сильно. Похомов мочал. И смотрел. Смотрел. Смотрел! Внимательно. Проникновенно. В черных омутах плескались сильные эмоции. Однако распознать их, девушке было не дано. Слишком хорошо он скрывал. Маскировал. В какой-то момент, едва заметным движением поймал ее подбородок, фиксируя. Мешая отступить. Придвинулся вплотную, и хрипло прошептал фразу, от которой, казалось, взорвались все вулканы мира.
        - Ну, здравствуй, жена!
        Словно, двести двадцать вольт через нее пропустили. Лиза не понимала, ничего. А откуда силы в ней взялись, и тем более. Может, просто момент улучила, а может Дмитрий держал не крепко, но вырвалась. Попятилась назад. Медленно и неуклюже.
        - Зачем говоришь такое? - Выдала обвиняющим тоном. - Зачем? Клянусь, это не смешно! Знаешь же - тебе никогда меня так не назвать.
        Похомов был на удивление молчалив, и сдержан. Более того, он улыбался. Хищно, и даже задиристо. Всем своим видом говорил - и кто же мне запретит?
        - Нет! - Яростно замотала головой, - Я не вынесу тебе приговор собственноручно! Не дождешься!
        Он не может! Не может!
        - Кроха, что-то боюсь я, тебя технике боя обучать! - Он уже гоготал, только вот…
        Нежность его голоса пробивала брешь в душе. Насквозь пробивала. Не контролируя себя, подлетела к мужчине, и нагло ткнула пальцем в грудь. В самое сердце.
        - Похомов, - прошипела гневно, сверкая повлажневшим взглядом. - Если с тобой что-нибудь случиться…я тебя убью!
        - И умерли они в один день, да?
        - Да! - Заорала во все горло, признавая поражение. - В одну секунду! Будь уверен, без тебя я жить не стану!
        - Вот и порешали.
        - Безумец!
        - Жена!
        - Сумасшедший!
        - Я просто люблю.
        Она не помнила, кто раньше накинулся, на чей рот. Сминая губы. Причиняя боль. И воздуха не хватало. И слезы из ее глаз текли, приправляя поцелуй соленой влагой. Да только, было уже плевать. Он предлагал ей вечность, сколько бы она не длилась. Долгие годы, или короткий миг. И Лиза ее приняла. Отстранилась, пытаясь отдышаться. Из объятий не выпустил - устроил голову на своем плече, медленно перебирая пальцами медные пряди.
        - Что теперь будет? Представить страшно. Боже!
        - Предоставь это мне.
        - Они узнают, если мы поженимся. От них не скрыть…
        Похомов не издал ни звука, только вот грудная клетка сотрясалась от едва сдерживаемого смеха. Лиза, насторожилась:
        - Дима?
        - Узнают, если я позволю им узнать! И, когда позволю!
        - Как ты скрыть такое сможешь?
        - Как МЫ сможем, - поправил, делая ударение на нужном слове. - Чуть позже, я дам тебе все нужные инструкции.
        - Я не смогу незаметно вырваться в город, днем. Со мной будут Верещагины. Оба!
        - На кой черт, тебе туда приспичило? В безопасности не сидится?
        - Но, как же…
        Мужчина прижался губами к ее уху, и горячо прошептал:
        - Разве я назвал тебя невестой, мышонок?
        И тут Лизавету накрыло. Да так, что едва с дыханием справлялась.
        Нет. Не невестой. Женой!
        Все. Это предел. Больше глаза увеличиться, не могли чисто физически, хоть им и несказанно хотелось вылезти из орбит. Видя ее замешательство, Борзый схватил за запястье, и, не церемонясь, потянул к автомобилю. Порывшись в бардачке, всунул что-то в руки. Лунного света ему показалось не достаточно, поэтому мужчина включил и фары, освещая поляну еще сильнее.
        - По поводу безалаберного отношения к хранению документов, мы с тобой еще поговорим. - Отозвался глухо. - А пока, читай!
        Девушка, впилась взглядом в красочную бумагу, которая оказалась ничем иным, как брачным свидетельством. К ней прилагался и его паспорт. Быстро найдя интересующую страницу, увидела печать. Брак зарегистрирован с Карповой Елизаветой…
        - На…настоящее? - Начала заикаться.
        - Не сомневайся. Все законно.
        Кажется, дошло до нее, только сейчас!
        Вышла замуж. Теперь, Похомова. Дима - ее муж!
        В тот момент благодарна была, что он подошел сзади, и обвел рукой талию. Словно чувствовал ее состояние. Прямо на сильном мужском предплечье, и повисла. Ноги ватными стали.
        - Твой паспорт на замене. Будет готов через несколько дней, вместе с загранкой.
        - Да, черт с ним, с этим паспортом. - Прошептала, облизав пересохшие губы. - Ты - мой муж. Муж! В голове не уклады…
        Ее развернули резко, и не сдержанно. От его веселости не осталось и следа. Взгляд острый, как лезвие бритвы. Такой, без труда в сознание проникает, вскрывая слой за слоем.
        - Повтори!
        Пришел черед Лизы глупо улыбаться. Пожала плечами, и вернула его же фразу:
        - Ну, здравствуй, муж!
        - Вот и познакомились, - фыркнул надменно, полностью себя контролируя. Снова полез в карман, извлекая из него второе кольцо. Мужское. - Ритуальчик заверши, кроха.
        Ее руки так тряслись, что банальную церемониальную вещь натягивала на его палец несколько минут. Наблюдая из-под опущенных ресниц, Похомов терпеливо ждал. Когда все закончилось, девушка, распрямила плечи. Бесстрашно и гордо. За него она готова бороться. С кем угодно.
        - Дима? - Поинтересовалась осторожно. - А как же…танец? Ну, первый…
        Борзый скептически выгнул изящную бровь, и, цокнул языком явно в восторге не пребывая.
        - Он важен для тебя?
        Лиза подтвердила. Снисходительно кивнув, мужчина включил магнитолу. Не слишком громко, но им хватило. Лужайка наполнилась звуками приятной мелодии. Вскоре, она оказалась в его объятиях. Должно быть, со стороны это выглядело странно, и даже безумно - абсолютно голая девушка, и обнаженный по пояс мужчина, кружили в медленном танце. В лесу. Под полной, яркой луной. Им предстояло пройти через многое - каждый осознавал, потому и молчали, наслаждаясь моментом. Мгновением тихого счастья. Но, начало пути было положено. Чем бы он ни закончился, Лиза твердо решила - руки своего мужа не отпустит. Улыбаясь, девушка поняла, что оказалась права - эту ночь она, действительно, не забудет никогда!
        - Что за шкатулку ты нашла? - Спросил Похомов, позже. Готовясь ко сну, разложил сидения в салоне, трансформируя их в большую кровать. Один плед служил простыней, второй одеялом. Разрешил ей одеться, так как становилось очень прохладно. Сам же, лег, как и был, в одних джинсах - футболка все еще была влажной. Лиза зажмурилась от удовольствия. Его рука служила ей подушкой. Размеренные удары сердца действовали успокаивающе. Только вот, вопрос возвращал к реальности. Пришлось рассказать все, в мельчайших подробностях. Дмитрий смотрел в потолок, внимательно слушая. Будто пометки мысленные делал. Или обдумывал что-то.
        - Детально изучи ее содержимое. Если наткнешься на что-то настораживающее, непонятное, сделаешь фото, и перешлешь мне. На левый номер. Спросишь его у Дани. Не сомневаюсь, что у Черчилля были секреты, которые он мог доверить только жене, даже не брату. А мать твоя - молодец. Та еще выдумщица. Да и бабка не промах. Нормально зашухерила. Хр*н догадаешься. Но, и тебе ее лучше перепрятать.
        - Хорошо. - Тревога сковала нутро. - Там только фото, письма, и украшения какие-то. Ничего страшного, или важ…
        - Зачем ее прятать, если не столь важна? - Перебил, повышая голос.
        И прав ведь. Она замолчала, кусая щеку изнутри.
        - До определенного времени, о твоем замужестве знать никто не должен. На друзей это, так же, распространяется. Сама понимаешь - есть причины. Кольцо оденешь на другой палец, и скажешь всем, что взяла его в шкатулке матери. Приглянулось. Ни под каким предлогом не снимай. Внутри маячок. Так, я смогу найти тебя. Всегда.
        Против воли, тело окаменело, и пульс ускорился. Страх, своими мерзкими щупальцами опутывал сознание. Будто почувствовав ее состояние, Дмитрий ругнулся сквозь зубы. Затем, принял сидячее положение, увлекая за собой. Вперился взглядом, вынуждая и ее не прерывать контакта.
        - Хорошо, - выдал сухо. - Всего не скажу, но параллель сравнительную проведу. Ты должна видеть разницу. На момент коронации, Черчилль не был женат. И клятвы давал соответствующие. Я же - окольцован. Хотят меня получить - значит, перепишут кодекс. Свою жену Кирилл прятал, желая скрыть от братвы нарушение закона, и защитить от последствий. Фатальная ошибка! Его любили, хоть он этого не понимал, и знал лишь язык силы. Да, боялись. Да, ненавидели порой. Но, любили! Открылся бы всем, что не может без девчонки, до женитьбы, до того, как за грань шагнул, и как знать, а то может и поддержали бы его мужики! Тебя же, в нашем круге будут боготворить. Во-первых, ты дочь одного из нас. Племянница, второго. Жена третьего. Я не стану тебя прятать. Им придется поступиться собственными принципами, и принять. Более того, желая получить мою поддержку, каждый из них, будет из кожи вон лезть, чтобы защищать тебя. Ведь ты моя слабость. Слабость, за причинения вреда которой, я - их будущий Смотрящий, город в крови умою. О, они будут знать! У меня есть рычаг давления, почти на каждого из авторитетов, а они об этом даже
не подозревают! Наступит день, когда им придется сделать выбор - верность и беспрекословное подчинение мне, или наказание за нарушение того же кодекса, лишь других его пунктов, от Прокурора. Передел не за горами. С каждого, по заслугам спросит, подводя итоги правления.
        - Он говорил про передел власти. - Сцепила их пальцы в замок. - Потребовал, чтобы я поехала в Германию. Ты же не дашь ему, вывезти меня из страны?
        - Не дам. - Припечатал тяжелым взглядом. - Я, собственноручно это сделаю.
        - Что?
        От возмущения, подпрыгнула. Да, тут же осела. Рывком вернул на место.
        - Так надо, Лиза! Смена смотрящего - период очень опасный. Ты не в силах осознать, на сколько. Каждый авторитет пытается выдвинуть на этот пост своего человека. Начнется месиво. Бойня. Такой опасности я тебя не подвергну, хоть волком вой. После того как Прокурор сложит с себя обязанности, и до момента коронации его приемника, ты будешь находиться за границей. Здесь я с Борисом полностью согласен.
        Посмотрим!
        - Вдали от тебя? - Гневно прошипела. - Да, я скорее сдохну!
        Его поцелуй был жестким. Он наказывал, причиняя боль. И Лиза понимала, а потому не вырывалась, и отвечала с упоением. Так же жадно.
        - Нет, жена! Я не разрешал тебе сдыхать. Ты будешь сражаться за каждую минуту своей жизни. И будешь ее ценить! Ты меня поняла?
        Внутри зарождалось самое настоящее цунами протеста, но Лиза благоразумно склонила голову.
        - Как скажешь.
        - Моя кроха.
        - Получается, у тебя на…на выборах…будут конкуренты?
        Дмитрий загоготал, запрокинув голову. Ответил, лишь, когда успокоился.
        - В девяносто процентах случаев, приемником смотрящего становится его же кандидат. Исключения бывают, но они крайне редки. К тому же, я очень хорошо перестрахуюсь, на этот счет.
        - Ты…точно хочешь этого?
        Он недолго поразмышлял с ответом:
        - Не так сильно, как раньше. Но, это и не важно. Я слово Прокурору дал. При свидетелях. Цена отказа слишком велика.
        - Дима…ты изменишься?
        - Едва ли, кроха, - медленно и так чувственно очертил контур ее губ, - Меня уже не изменить.
        Что ж, такой ответ вполне устраивал. Сама к нему подалась, обвивая шею руками. Крепко целуя. Проникая язычком внутрь.
        - В таком случае, - отстранилась ненадолго, расстегивая его ширинку, - я голосую за тебя, муж…
        Наградой ей был утробный хриплый рык, заполнивший все замкнутое пространство. Их вакуум. Их маленький временный рай.
        КОНЕЦ!