Любовь, юмор, море, принц, конь Светлана Титова
        Стоп! Отложите эту книгу! Тут ничего нет о любви ректора к попаданке, декану, завхозу и другой нежити! Тут про то, как очень крутой мужик влюбился!!! Впечатлительным не читать!!! Аня загадала на Новый год встретить пару… Да-да, того самого… И сбылось! И не просто, а с грифом «очень». «Очень» Южное море, «очень» необитаемый остров, «очень» красивый и «очень» успешный мужчина. Безработная вчера, сегодня она летит с боссом в Гонконг подписывать договор на шикарной яхте. Завидуйте друзья?! Плачьте недруги?! Как бы не так… От судьбы не уйдешь, найдет и осчастливит… и на острове, и в Гонконге, и даже у финнов… Попадая в смешные и не очень ситуации, героиня с достоинством выходит из них и в конце получает заслуженную медаль «За-мужество».
        Босс или не босс - вот в чем вопрос.
        Светлана Титова
        Любовь, юмор, море, принц, конь
        Пролог
        - А-а-ань, что это? - Катя держала в руках поскуливающего Пупсика, указывая глазами на изгрызенный широкий браслет из дерева с инкрустацией, намертво застрявшего в зубах у взятого с поличным кобелька.
        Пес понуро повис в руках сестры, виновато поглядывая на меня, слабо шевеля хвостом, но любимый браслет сестры сжимал крепко.
        - Наверно Пупс определился с симпатиями и из нас двоих выбрал тебя, - пожала плечами, равнодушно разглядывая изящную вещицу. - Поздравляю, когда свадьба?
        - Очень смешно, - зло сощурилась блондинка, не оценив шутки, - все твои дурацкие шуточки. Желаю тебе такого остряка в мужья, чтобы так же «остроумно» подшучивал над тобой до конца ваших дней.
        Сунув пса мне в руки, она облила обоих злым взглядом и демонстративно захлопнула дверь перед носом. Тогда я еще не знала, что сестрица мне напророчила.

* * *
        Все мы рано или поздно перестаем мечтать о несбыточном, избавляемся от иллюзий и задумываемся о счастье. Ошибаемся, ушибаемся, ушибаем других и в итоге находим потерянную часть себя в другом человеке. Единственном и неповторимом. Жизнь сразу же наполняется смыслом, душа теплом и нежностью, голова глупостями, а пятую точку перестает тянуть в приключения. Это в идеале, конечно. В реальной жизни все не так безоблачно. Не без основания врачи причисляют любовь к душевным заболеваниям. Философы к высшим проявлениям души. Я, Смирнова Анна, - к смыслу своей жизни. Да, я романтик, из последних, выживших в нашем мире. Я тайно пишу стихи, подражая Цветаевой. Сестра Катька, еще в детстве стащившая и прочитавшая мой дневник, по сей день зовет меня «трубадурочкой». Я не обижаюсь, понимая, что художника может обидеть каждый. Мы сводные и разные, как небеса и их отражение в лужах, но общее есть - это неустанные попытки найти своего человека.
        Как мы не ропщем на судьбу, часто обманывающую нас и подсовывающую не того человека, которого ломаем или об которого ломаемся, она все же дает всем нам шанс встретиться с тем самым. Но как сложно, порой, увидеть во встречном, тянущем максимум «я еще не до такой степени отчаялась», свое счастье, свою вторую половинку. Мы достаемся друг другу слегка потрепанными, наученными не доверять и упреждать удар, прячущими за броней иголок и клыков ранимую душу романтиков. Встречи эти напоминают схватки гладиаторов на арене Колизея. Кто-то сбегает сразу, решив, что «не для нее мама ягодку растила», или «не для него моя роза расцвела». Но есть и те, кто упорно держатся, терпеливо сносят удары и проходят весь путь. Долгий и трудный путь испытаний. Еще наши сказки, полученные в наследие от мудрых предков, отправляют героев за счастьем непременно к черту на рога в далекое тридевятое царство, которое досягаемо после износа трех пар железных башмаков и ни днем раньше. В итоге наиболее упорные получают свое счастье перевязанное бантом или перемотанное бинтом и в гипсе, в смирительной рубашке, в наморднике или
пластмассовой короне. Сколько людей - столько ликов у счастья. Но во все временна будет верно одно, с трудом полученное и ценится крепче, даже если за него переплачено втридорога.
        Глава 1
        - После пятидесяти жизнь только начинается, - крикнула я и заказала еще пятьдесят мартини бармену.
        - Ань, ты как? - Машка сочувствующе наклонилась ко мне, через Дашкино плечо. - Может не стоит мешать выпивку, как в прошлый раз?
        - И понижать градус, - поддакнула Дашка, мешая соломинкой коктейль.
        - И закусывать воздухом, - вставила свои пять копеек Ритка.
        Я обвела подруг благодарным взглядом, в котором, надеюсь, ясно читалось, куда им идти и как далеко.
        - Девочки, сегодня я пью алкоголь на «В», - решила не портить вечер обидой.
        Причин злиться, язвить и обижаться хватало и без «заботливых» подруг. Мы - подруги не разлей вода с начальной школы, собрались по поводу. На этот раз поводом оказалась я. Вернее, моя неудачно сложившаяся в который раз личная жизнь.
        - Водку? - Машка повернулась ко мне и удивленно вскинула бровь.
        Я скривилась.
        - Вино? - Даша покачала коктейлем в высоком стакане.
        Я отрицательно мотнула головой.
        - Вермут? - Рита с уважением глянула в мою сторону.
        Бармен повернул голову в нашу сторону, ожидая моего ответа. Усмехнулась снисходительно.
        - Все… пью все, что нальют, - я обвела бокалом ряды полок за барменом. - У меня повод…
        - Ане больше не наливать, - решительно произнесла Машка, сделав знак бармену повторить.
        Она обернулась ко мне и ободряюще улыбнулась. Блондинка Дашка оторвалась от телефона и отсалютовала мне стаканом.
        - Редко собираемся, девочки, - пожурила всех Мария, облокотившись на стойку и уставившись обвинительно на меня и Риту, игнорируя сидящую рядом блондинку.
        - Зато по значительным поводам, - возразила я, имея в виду свой более чем значительный.
        - Знаете, девчонки, а мы ведь собираемся только, когда очередной «Иванушка» превращается в копытного или парнокопытного, как у Аньки, - съязвила Дашка, вынимая телефон. - Почему так?
        - Чтобы мы без них делали? - саркастически заметила Машка. - Без этих копытных и, потому, часто рогатых?
        - Чтобы мы делали, если бы мужиков не было вообще? - уточнила Даша, озадачившись впервые подобным вопросом.
        - В мире было бы много счастливых и толстых женщин, - подумав, сделала вывод Маша, задумчиво глядя в свое кривое отражение в стоящем на столе шейкере, забытом барменом.
        - Которые друг с другом не разговаривают, - подхватила сидящая рядом Ритка, отклонив входящий вызов.
        - И никаких войн, - стукнула стаканом о поверхность стола я, - измен и предательств.
        Машка угукнула, соглашаясь и рисуя пальцем сердечко на столешнице в пятне от вина. Девчонки задумчиво замолчали на минуту.
        - Этот факт отбивает всякую мысль выйти замуж, - Рита вздохнула и, щелкнула пальцами, привлекая к себе внимание, и сделала знак бармену обновить.
        - А я, когда совсем невмоготу еду к бабуле, - поделилась Дашка. - Стираю, делаю генеральную уборку, варю на три дня, выгуливаю Бобика и закупаюсь на оптовом рынке на неделю вперед, представляя, что я замужем и все это для семьи. И отбивает всякое желание о замужестве. На месяц точно.
        Все четверо дружно вздохнули. Даша поискала глазами бутылку и того, кто наливает, но бармен испарился.
        Видно вздохом женского разочарования снесло.
        - Девушка, к вам можно присоединиться? - к Машке подсел невнятный русоволосый парень и бесцветно улыбнулся. - Я Дима. Можно вам заказать?
        - Не стоит, - кисло улыбнулась Маша, без интереса оглядывая худенькие плечи и белесые брови.
        - Почему? - парень, видно, был из тех, кто верит в себя при любых обстоятельствах.
        - Мне будет скучно, а вам… - Машка оглядела клетчатую рубашку, самонадеянно расстегнутую на пару пуговиц сверху, обнажающую тощую шею, - непонятно.
        - Почему? - похоже, парня заклинило на одном слове.
        Мы трое устало переглянулись, сочувствуя подруге. Я разглядывала настойчивого, назвав его про себя «невыразимцем».
        И почему наша компания привлекает только таких? Симпатичные же девчонки. Та же Машка - яркая и рыжая. Золотистая блондинка Дарья или жгучая брюнетка Рита с лисьим разрезом зеленых глаз. Неужели на лицах написано отчаяние и безнадега. Да нет… вроде… у Машки скука, Дашка злится, Ритке все до фонаря. А у меня, скорее всего, обида. М-да, не намного лучше. Парней привлекают оптимизм и искренняя, доброжелательная улыбка. Где же их взять, да еще на четверых? Эх…
        Похоже, он надеялся на быструю победу, или его отшивали раньше более простым и доходчивым способом.
        - Потому что мне уже скучно, а вам непонятно, - выдохнула скучно Машка, отворачиваясь от навязчивого собеседника.
        - Ясно, понятно, - протянул он. - А телефончик можно? Вы очень милая. Хотелось бы продолжить общение.
        Даша поперхнулась мартини. Маша с изумлением уставилась на не теряющего надежду парня, подумала немного, не глядя из сумочки достала и сунула надоедливому свою визитку.
        - А мне он понравился, - выразила свое мнение Рита, когда парень скрылся. - Настойчивый, но понятливый. Не хам, что важно. Маш, дай ему шанс.
        - Дам… шанс, - подумав, решила Машка. - А вообще, девчонки, я считаю, что каждое расставание - это шанс на счастье.
        - Точно, - согласилась Рита. - Расставание с не тем приближает нас к нашему счастью. Как квест. Ненужные парни, как испытания разной степени сложности. Пройдешь все и получишь ЕГО. Главное выдержать до конца и не сломаться.
        Машка опустила подбородок на ладонь, задумавшись над словами Риты, развившей ее мысль.
        - Кого его? - икнула Даша, выискивая в телефоне номер.
        - Того самого… единственного… судьбу, - ответила я, вникнув в мысль подруг.
        - Даш, не надо, - Машкина ладонь легла на экран девайса. - Он только этого и ждет. Опять полаетесь и вечер насмарку. Мы тут из-за Ани собрались.
        Дашка выдернула телефон из-под лапы подруги, сверля ее недобрым взглядом. На экране уже шла переадресация вызова абоненту «Микрочлен».
        - Согласна, - блондинка ткнула пальцем в отмену, проигнорировав ответивший мужской голос. - Мы тут из-за Ани. Кажется, по ее поводам мы собираемся чаще всего.
        - Хочешь сказать, она главная неудачница? - Ритка выглянула из-за меня, ожидая от Даши ответ.
        Я обиженно надулась на всякий случай, подсчитывая количество своих «неудач». Всего-то четыре. Тут мы с Дашкой шли ноздря в ноздрю. Так что нечего меня в лузеры записывать. Если у Машки с «невыразимцем» Димой не сложится, то она нас догонит. А Рита… У Риты все было сложно. По-настоящему сложно. Поссорившись с парнем, она находила себе подружку. Или наоборот. К нам она присоединилась уже в старшей школе. В нашей компании, состоящей из сангвиника Машки, холерика Дарьи, меня флегматика по классическому раскладу не хватало меланхолика, и она отлично вписалась. Повзрослев и определившись со своими вкусами, мы так и остались неразлучной четверкой настоящих подруг.
        Глава 2
        - Девушка, вы такая классная. Вашей маме зять не нужен, а вам «джигид»? - рядом нарисовался классический типаж большинства горе пикаперов - самоуверенный качок. - Меня Эдик зовут.
        - Джигит?! Но ты же славянской внешности! - изумилась Маша, критически пройдясь по парню оценивающим взглядом.
        Я сходу определила неопытного, окинув прицепившегося со знакомством недружелюбным взглядом.
        Ну, какой ты Эдик… Виталик… и тому подобное? Это ж сразу ясно, что тебя так мама или бабуля называют. При знакомстве выбери из всех Гарик-Петрик-Леший что-то взрослое, удобно выговариваемое и нормально перевариваемое мозгом. Эх, Эдик, разочаровываешь!
        И Эдик «разочаровательно» добавил для закрепления эффекта о себе:
        - Джи-гид - навигатор по точкам Джи, - довольно осклабился перекачанный блондин, многозначительно поиграв бровями.
        Машка прикусила губу, сдерживая смех. Я завела глаза под лоб, определяя в Эдике трепло и самоуверенного нахала, Рита хмыкнула и окинула парня более миролюбивым взглядом.
        Такие обычно не блистали эрудицией и талантом говорить комплименты, поэтому выбирали для атаки Дашку-блондинку, основываясь на расхожем мнение о непроходимой глупости светловолосых девушек. Жертвы стереотипа! И Даша всегда разочаровывала таких, включая стерву. Злость, не выплеснутая в диалоге с «Микрочленом», грозила перекачанному брюнету.
        - Ты тоже классный, когда я пьяная, - нехорошо прищурившись, уже настроилась на скандал девушка.
        Нарисовавшийся бармен нервно оглядывал нашу компанию, решая, обойдется на этот раз или все же звать охрану.
        - Так, девчули, нам пора, - поднялась Маша, кидая на стойку деньги и подхватывая готовую ринуться в бой Дарью. - Завтра всем на работу, всем нужно быть в форме.
        - Ма-а-аш, - предупреждающе прошипела Дашка, - пусти. У меня тут знакомство наклевывается. Не видишь?
        - Скандал наклевывается, а не знакомство, - отставляя бокал, сказала я, подхватывая девушку под другую руку. - Сейчас ты разозлишься, и с таким выражением лица выйдешь в люди…
        - И что? - чуть пошатнувшись на каблуках, Даша уже переключила внимание с амбала на меня. - Мне все равно.
        Подтверждая, что он недалекого ума, парень вместо того, чтобы слинять по-быстрому, так и стоял, слушая наш диалог.
        - Все равно? Представь, что на встречу идет… Он. Видит твое перекошенное злостью лицо и пф-ф-ф… - закончила я мысль.
        - Что… пф-ф-ф? - напряглась блондинка, послушно повернула с нами на выход.
        - Аня права, - подала голос Рита, - судьбу можно встретить в самый неподходящий момент. Это практически правило. Чем зачуханнее вид - тем больше шансов.
        Машка согласно закивала, молча «поддакивая» подруге. Рита рылась в сумке в поисках кошелька.
        - Да, но шмотки не супер - это не трагично, - уточнила я, уводя девушку от стойки к выходу, - отсутствие прически тоже. Без макияжа не страшно. Вот выражение лица - это все. Скорчил унылое… рыло или злобного Шрека и фьюить… твое счастье мимо.
        Даша обернулась и крикнула провожающему ее взглядом амбалу:
        - Ты кто по гороскопу? Китайскому… - уточнила подруга.
        - Овца, - немного помявшись, нехотя ответил парень.
        - Жаль, - вздохнула Даша, теряя к нему интерес.
        - А счастье было так возможно, так близко… - процитировала Пушкина Машка. - Даш, Анька дело говорит.
        Мы дружно притормозили, поджидая Риту, расплачивающуюся с барменом и заказывающую такси. Дарья вытащила зеркальце, оглядела себя и срочно скорчила гримасу, оскалив оба ряда зубов и десна. Я отвела глаза, поняв, что общими усилиями мы немного перестарались, убеждая подругу.
        В памяти пронеслась жуткая картинка из «Восставших из Ада». Был там похожий персонаж.
        - Девчонки, как я? - переводила на нас встревоженный взгляд блондинка. - Достаточно приветливо или сексуально рот приоткрыть?
        Первой не выдержала Машка, поняв, что проблема поменяла полярность. Дашка всегда впадала в крайности.
        - Даш, ты главное не нервничай. Оставайся собой… естественной, - посоветовала рыжая и отвернулась, чтобы не рассмеяться.
        - Что естественно, то не безобразно, - услышав последнее слово, поддакнула Ритка.
        - Хотите правду? - надевая шубку, для приличия спросила грустная Даша. - Я боюсь, что мой тот самый - настоящий олень.
        - Почему? - наши голоса слились в единый вопрошающий хор.
        - Долго идет. Будь он в порядке, то давно бы нарисовался, - вздохнула блондинка, взялась за ручку двери. - Опять же у меня профессия самая располагающая к знакомству… уролог.
        Машка закашлялась, я закатила глаза, сдержанная Рита скептически хмыкнула.
        Что тут скажешь? У Даши свой взгляд на мир и мужчин. Профессиональное все-таки влияет.
        К вечеру подморозило, и ветер мел по тротуарным плиткам снежную крупку поземки. Я поправила шарф и потуже затянула пояс короткого пальто.
        До стоянки, где обычно останавливалось такси, мы прошли как по арене цирка. Мы с рыжей крепко держали нашу блондинистую дылду. Набравшаяся больше других Дашка сильно пошатывалась, недальновидно надев в клуб каблуки и вглядывалась в каждого проходящего в брюках, боясь пропустить того самого.
        Убедили на свою голову!
        Я закатывала глаза и терпела, уже не радуясь тому, что собрала девчонок. Сзади Рита несла сумки. Ярко освещенный пятачок со знаком остановки транспорта пустовал. Алкоголь выветрился и одетая легко, я скоро начала замерзать.
        - Девчонки, мы так до утра тут ловить такси будем, - заныла Дарья. - Применим бабушкин способ и поймаем бомбилу.
        Она вышла на проезжую часть, по которой летели, не сбавляя скорости легковушки, и подняла край одежды в попытке обнажить бедро.
        - Даш, прекрати! - устало осадила подругу Машка. - В пальто и джинсах это не прокатывает.
        - Тогда пусть Анька, - нашлась блондинка, оглядев наши ноги, - у нее юбка.
        Рита фыркнула и раздала наше имущество. Дашка, получив сумку, тут же начала искать свой телефон. Пристроив сумку на плечо, ответила:
        - А вдруг остановится тот самый твой, а клюнет на мои ноги, - мне надоели выкрутасы подруги, хотелось домой и спать.
        Дашка оторвалась от новостей, придирчиво обошла вокруг меня, оглядывая ноги.
        - На такие может, - сделала вывод, вернулась в телефон, демонстративно закопавшись в соцсетях.
        - Рит, ты вызывала, когда он подъедет? - не выдержала Машка, потирая озябшие руки и подпрыгивая на месте, раздраженно засовывая телефон в карман.
        - Что там? - поинтересовалась я.
        - Да так… - нехотя проговорила Маша.
        - Боря из Израиля, - не отрываясь от экрана, с пониманием дела кивнула Дашка, не замечая несоответствия.
        - Он русский. Живет в Хайфе, - поправила ее рыжая. - Работает там. К себе зовет.
        - Чего не едешь? - удивилась новым обстоятельствам жизни подруги, о которых не знала.
        Машка пожала плечами, не желая продолжать тему. Из-за отношений с Виталием я много чего упустила из жизни подруг. На год просто выпала из жизни, как Луна вертелась вокруг его персоны и интересов. И сейчас чувствовала пустоту и заброшенность. Точно Хатико.
        - Я поняла, почему Дашке не везет с парнями, - вдруг отмерла Рита. - Из-за запаха.
        - Какого запаха? - вскинулась Даша. - Я пахну плохо? Не надо только. Я гигиену соблюдаю, между прочим.
        - Вот! Между прочим, а надо всегда! - Машка обвинительно ткнула пальцем в блондинку. - Проводить надо чаще эти… как их… про-це-дуры…
        - Дуры… точно дуры, - опять взяла слово Рита. - Я совсем о другом. Кто у нас Дашка?
        - А кто у вас я? - спрятала телефон в карман Дарья, не обращая внимания на вновь принятый исходящий вызов абонентом «Микрочлен».
        М-да, не везет сегодня «Микрочлену» на разговор с умной женщиной. Увы, не его день.
        - Блондинка, - предположила Маша.
        - Это само собой, - махнула рукой Рита, поправляя ворот куртки. - Профессия какая?
        - Она людям счастье приносит, - вставила свою реплику я, - в смысле, возвращает радость к жизни.
        - Вот ты сейчас так сказала, будто она с ликеро-водочного завода носит бутылки и продает по дешевке, - скривилась Машка.
        - А это неплохой вариант с ликеро-водочным. Надо бы запомнить, - взвесила свой аргумент и добавила:- О ее профессии культурнее не скажешь.
        Маша фыркнула и картинно закатила глаза.
        - Девочки, вы вообще меня слышите? - Рита переводила недовольный взгляд с меня на Машку. - Я же о запахе.
        - А мы о чем? - Маша с недоумением выставилась на Риту. - И мы о нем. Хотя, что естественно, то небезобразно…
        - А вот и нет, - возмутилась я, смахнув пыль со знаний по психологии, - мужикам всегда были интереснее женщины, которые замужем. И их вот не смущал запах другого мужчины на понравившейся женщине.
        - В этом случае запах ни при чем, - возразила, подумав секунду, Маша, - мужик рядом - это как знак качества женщины. Мужики терпеть «бабские закидоны» не будут. Чуть что не так - сразу уходят. Но если один живет - это сигнал другим, что женщина в порядке, и надо отбить.
        Маша разглагольствовала на любимую тему о мужиках. Не обращая внимания на нашу горячую дискуссию, касающуюся ее напрямую, Даша ругалась с «Микрочленом», обвиняя его во всех грехах… он, дескать, изводит ее своими звонками и преследует, не давая жить.
        - Бли-и-ин, я вообще не об этом, - Рита нашла момент вставить реплику в Машин «словоразлив», - Дашка у нас врач. От нее больницей пахнет. А мужики еще с детства врачей и уколов боятся.
        - Я это всегда подозревала, - Дашка смотрела на нас, прервав разговор и игнорируя мужской ор в трубке. - Запах спирта, конечно, привлекает. Но не тех парней. Надо было пойти на кондитера, наплевав на планы родных.
        - Точно, - подтвердила Машка, - у меня бабуля работала на кондитерской фабрике. От парней отбоя не было. Особенно доставали курсанты, милиционеры и… негры.
        - Негры?! - тройной дружный возглас перекрыл шум ветра.
        - Угу, они, родимые, - закивала рыжая. - Ее дед всегда «Карамелькой» называл. А у нее диабет и диатез. Она сладкое вообще не ест, но пропитавший кожу и волосы запах…
        - Точно. Да при тогдашнем дефиците нормальной парфюмерии и косметики… - Дашка согласно кивнула, отключая и убирая орущий телефон, - у меня в академии была кличка «Хлорка». И ни одного романа с кем-то из своих сокурсников.
        - Подсознание у мужчин работает просто, - снова вылезла я с познаниями мужской психологии. - Еда сейчас дорогая. И если ты вкусно пахнешь едой, то с тобой не умрешь с голоду.
        - Вот в чем проблема, а я на лишние килограммы грешила, - задумчиво произнесла Маша. - Не те мы профессии выбрали. Умные женщины нужны другим умным женщинам для компании. А мужикам поесть вкусно.
        - И секс… - с надеждой вставила Даша.
        Все промолчали, соглашаясь с Дашкой.
        - Но сначала поесть, - не удержалась и поправила Рита.
        Пританцовывая, отворачивалась от бьющего в лицо ветра и колючего снега. За размышлениями не заметила, как подъехало такси. Наша четверка долго грузилась в салон.
        - Куда едем, девушки? - поинтересовался молодой светловолосый таксист, когда мы все же загрузились и втиснули в середину разомлевшую слегка Дашку.
        - Не твое дело, - недружелюбно огрызнулась Дарья.
        Глаза мужчины в зеркале дальнего вида округлились от удивления. Он втянул носом воздух и понятливо хмыкнул. В салоне работала печь, и мы, продрогшие с мороза, постепенно начали отогреваться. Я почувствовала, как голова отяжелела, мысли путались, перед глазами двоилось. Пьяно хихикнула, удивляясь необычному состоянию. Выпила-то совсем немного.
        - Я такая пьяная, - выдохнула, пытаясь вспомнить адрес.
        - Кто пьяная? Я пьяная?! - возмутилась Машка, отреагировав на последнее слово. - Домой, шеф. Двойной счетчик, если довезешь быстро и аккуратно.
        - Так куда едем, красотули? - качнул головой мужчина, уставившись на соседку.
        Рита устроилась рядом с водителем и молчала, погрузившись в свои мысли и тупо глядя перед собой в залипающее снегом окно.
        - М-да, пьяную девушку проще довести до оргазма, чем до дома, - философски протянул мужчина, ожидая от нас подтверждения маршрута.
        - Вы маньяк? - с надеждой вскинулась Даша.
        - А вы кого заказывали? - ответил мужчина вопросом на вопрос.
        Девушка хлопнула ресницами и расцвела улыбкой.
        - Неужели письмо Деду Морозу дошло?! - изумленно ахнула Дашка, выронив девайс.
        Она привстала, толкнула меня, чтобы рассмотреть получше водителя.
        - Какой-то вы не сексуальный, - разочарованно протянула подруга. - А можно с вами общее фото. Аватарку обновить нужно.
        Мужчина коротко глянул в ее сторону и молча завел мотор. Мы тронулись, и блондинка, потеряв равновесие, уселась на свое место.
        - А кто вы по гороскопу? - не унималась Даша, пытаясь закадрить водителя и нелогично не интересуясь именем.
        - Тигр, - коротко отрезал мужчина.
        - Жаль, - выдохнула Дашка разочарованно. - Тигр уже был.
        - В смысле? - Машка повернулась к подруге. - Что значит был?
        - На Новый год мне нагадали, что встречу свою судьбу, когда перевстре… короче, повстречаюсь с парнями всех двенадцати знаков зодиака. Я же вам вроде рассказывала…
        - И сколько осталось? - поинтересовался мужчина, сдержанно улыбнувшись.
        - Каждый, кто не первый, тот у нас второй, - резко ответила Машка, затыкая рот, готовой ответить подруге.
        Глава 3
        Голова раскалывалась от боли, обезвоженный организм требовал влаги. Зачерпнув ледяной воды из-под крана, скривилась от брезгливости. От нее тошнотворно разило хлоркой. Подняла глаза, и отшатнулась, подавив желание перекреститься. Из зеркала в ванной на меня пялилось нечто узкоглазое с опухшим лицом, фиолетовыми синяками под глазами и всклоченными волосами.
        - Я тебя не знаю, но я тебя накрашу, - пообещала отражению страшилища, - только сначала умою.
        Телефон мелодично прозвенел из комнаты, напоминая, что мне на работу. Пройдясь щеточкой по скулам, послала воздушный поцелуй отражению, в котором уже узнавала себя. Телефон снова тренькнул. Экран ярко светился синим во тьме комнаты с плотно задернутыми шторами. Я открыла входящие и замерла с открытым ртом. Автоматом нажала воспроизведение видео. Полилась музыка незабвенного хита российской поп певицы «Не отрекаются любя».
        Это когда мы успели потусить в караоке-баре? Я хорошо помню, что мы сели в такси и водитель развез нас по домам. Когда все пошло не так? Кто инициатор этого позора? Дашка?
        Взгляд упал на исполнительницу песни, я застонала и закрыла глаза, переживая острый приступ стыда.
        Это кто лохматый… в скатерти со стола бездарно пародирует Пугачеву? Не-ет… это не могу быть я. У меня грудной сопрано, а не этот визгливый дискант. Хор кошек в марте орет мелодичнее. Какой позор! Так вот откуда эти жуткие фиолетовые тени на лице и такая же помада! М-да, в образ знатно вошла! Талант! Изображаю Пугачеву лучше самой Пугачевой.
        - Рит, снимешь на память? Когда еще так оторвемся? - послышался голос Машки из динамика. - Зажигаем, Даш! Нашу любимую!
        Изображение дрогнуло, показав на миг серьезное Ритино лицо, Машкины шальные глаза и стол, уставленный бокалами с вином. Песня закончилась, но съемка продолжалась. Ко мне присоединились подруги: довольная Машка и совершенно невменяемая Даша. Рита осталась снимать. Обняв меня за талию, рыжая громко объявила в микрофон:
        - Хватит тоски, веселимся девочки! Врубай Сердючку!
        Мы кое-как настроили микрофоны под рост. Даша едва не упала, и пришлось обняться, поддерживая друг друга.
        - Якщо-о-о не лю-у-ублять на-а-ас краси-и-ивых и прэ-е-екра-а-асных… - заревели белугами три глотки.
        Дальше я только кривилась, нервно сглатывала и прикрывала глаза, переживая позор. Обычно я чувствовала, как это называют японцы, эмпатический позор за разгулявшихся подруг, отрывающихся как в последний раз. Он выражался словами: «Делаешь ты, а стыдно мне». Но сегодня я превзошла Машку и Дашку вместе взятых. На мотив этой песенки наша пошатывающаяся троица начала танцевать канкан. Из зала послышались одобрительные крики и хлопки зрителей.
        Да мы звезды! «Мулен Руж» отдыхает! Дашины два падения ничто в сравнении с моими «засветами» в короткой юбке.
        Красная от стыда, с колотящимся сердцем я со стоном проглотила собственный бесшабашно-веселый выкрик:
        - Шеф, ставь Сердючку на бис!
        Повтор позора мои нервы не выдержали и, выключив видео, я начала вспоминать, куда дела бутылку кальвадоса, привезенную из последней поездки с Машкой. Требовалось срочно запить свой позор. Стыд-то какой! В зале были еще люди. Наверняка снимали эту стыдобищу на видео.
        М-да, до чего в отчаянии может дойти девушка, которую бросил парень в момент, когда она ни о чем не подозревала, ждала предложения о замужестве и планировала свадьбу.
        Верно утверждение, что все наши глупости мы совершаем из-за мужчин, которые нам совершенно не подходят и по большому счету не нужны.
        Взгляд упал на стоящее у окна кресло, и я опустилась на соседнее, разглядывая прозрачный чехол со… свадебным платьем.
        Когда мы успели его купить? Мы еще заехали в салон после караоке? Но в это время салоны закрыты! Как?!
        - Я же не украла его? - прошептала, потрясенно разглядывая покупку, потирая ноющие от боли виски.
        - Не украла, - на пороге нарисовалась Маша с бледным, отливающим синевой лицом. - Оно из Янкиного салона. Жены старшего брата. Она вошла в твое положение и открыла нам. Ты не помнишь?
        - Нет, - потрясенно прошептала и покачала головой, силясь вспомнить все с момента, как села в такси у бара.
        - Мы продолжили эту… как ее… «сердечную терапию» и искали платье твоей мечты, когда Дашке пришла в голову идея, что платье мечты можно найти только в свадебном салоне, - устало выдохнула Машка длинную фразу, присаживаясь на кровать. - Свадьба с тем самым - это мечта каждой девушки… или почти каждой…
        - Ясно, - огляделась, не узнавая комнату. - А где я?
        - У меня, - она прошла к окну, раздвинула шторы и поморщилась от яркого света, резанувшего по глазам. - После покупки платья, у тебя не осталось денег на такси.
        - А девчонки?
        - Дома… наверно… им по дороге было. Ты единственная живешь в другом районе. Боже! Ань, соберись и не тупи, - Машка скинула домашний халат и закопалась в шкафу. - Ну что едем?
        - Куда? - непонимающе уставилась на рыжую.
        - Платье возвращать, - подруга просовывала в узкое горлышко свитера голову и получалась приглушенно-невнятное, - или ты его себе оставишь? Оно итальянское. Из позапрошлой коллекции, поэтому со скидкой. Я бы на эти деньги месяц жила.
        - Я его даже не помню… и зачем мне свадебное платье? - я разглядывала белоснежное кружево расшитого лифа. - К тому времени как я снова соберусь замуж, мода смениться… и не раз.
        - Или браки отменят, как пережиток прошлого, - съязвила Машка, натягивая узкие джинсы.
        - Спасибо, что веришь в меня, - я разыскала вчерашнюю кофточку и выдернула из вороха своей одежды. Из кармана на пол выпал микрофон. - Это что такое?
        - Честно говоря, я такой тебя вчера в первый раз видела, - глянув с сочувствием, призналась подруга, скручивая узел из волос. - Просто отчаяние в чистом виде.
        - Я вчера впервые была в таком виде… - я вздохнула, поднимая уворованную из караоке-бара вещь.
        - М-да, пристрели меня, если я когда-нибудь сделаю что-то подобное, - попросила Машка, подавая мне юбку.
        - Маш, обещаю, я больше никогда, - клятвенно заверила подругу, приложив руку с микрофоном к груди. - А платье верну… сегодня же.
        Она с сомнением хмыкнула, а я отбросила подальше доказательство своего вчерашнего позора, потянулась к платью.
        - Замуж тебе, Анька, надо, - решительно отвела мою руку Машка. - Это верный признак, когда идешь в разнос, и все начинает выходить из-под контроля. Оставь платье. Оно пригодится и скоро.
        - И куда мы в таком случае?
        - Пить, - решительно произнесла подруга.
        От грозящей ему вновь перспективы желудок тоскливо сжался. Меня замутило только от одной мысли о повторе вчерашнего подвига.
        - Утро еще. С утра пьют только аристократы и дегенераты, - скривилась я от раскалывающей череп боли.
        - Алкоголичка, - хмыкнула подруга, выходя в двери, прихватив чехол с платьем. - Кофе пить… с шоколадом. В кафе заедем. Знаю, что ты на мели. Я угощаю.
        Глава 4
        - Смирнова… Аня… ты?! Прекрасно выглядишь! Тебя не берут ни годы, ни замуж! - видимая в поле зрения часть любопытствующих посетителей кафе обернулась на голос и уставилась на меня, «отрекламированную» во всеуслышание. - О-о, «пардоньте», беру слова назад. Тебя поздравить можно?! Неожиданно! И почему все девчонки после встреч со мной выходят замуж? Я - талисман на удачу?
        Я поперхнулась горячим кофе, мечтая провалиться сквозь пол кофейни. Этот «талисман на удачу» был последним человеком, которого я хотела бы сейчас видеть.
        О, нет! Только не он! В городе столько кафе и надо же встретились… да еще в день, когда я выгляжу хуже некуда…
        Натянув улыбку, надеясь, что она не копирует вчерашнюю Дашкину, обернулась к окликнувшему, радуясь, что это всего лишь Ленчик, а не Виталий с новой пассией. Мужчина поднялся из-за своего стола, бросив сидящих с ним девушек, и не спеша шел ко мне. Безмятежно красивый, ослепляющий белозубой улыбкой. Впрочем, все тот же, застывший, словно совершенная во всех отношениях римская статуя. Леонид Кравец, или Ленчик-красавчик, или «моя попытка номер три». Надо признаться, не самая паршивая, судя по тому, как все закончилось. По Леониду я не страдала. Слишком красивый мужчина и бабник - это народное достояние. Ждать от него верности или предъявлять права просто глупо. Встречались недолго и расстались по обоюдному согласию, обойдясь без взаимных обид.
        - Со временем все становятся некрасивыми. Ты решил быть на шаг впереди всех. И стал некрасивым заранее, - не осталась в долгу, поддев старого знакомца.
        Мужчина, ничуть не обидевшись, уверенный в своей неотразимости, лишь снисходительно усмехнулся.
        - Разрешишь? - не дождавшись разрешения, на стул напротив приземлился брюнет.
        - Я не одна, - сразу предупредила бывшего парня, соображая как поскорее от него избавиться.
        - Машка или Дашка, - хмыкнул Леонид, пристально разглядывая мое лицо.
        Надо же он помнит имена моих подруг! Или это в базовой комплектации всех бабников - помнить имена потенциальных партнерш?
        Закон подлости: бывшие и будущие всегда рисуются на горизонте, когда ты в наихудшей форме.
        - Прекрасно выглядишь. Эти фиолетовые тени тебе идут. Самое оно для невесты, - он кивнул на чехол, который, сбежавшая ответить на звонок, Машка повесила на спинку стула. - Когда свадьба?
        - Когда ты созреешь и предложишь, - огрызнулась я, злясь на подругу, придумавшую поход в кафе и застрявшую с разговором.
        - М-м, так это намек… не можешь забыть меня, драгоценная? Я настолько впечатлил? - польщенно улыбнулся ничуть не удивленный Ленчик.
        Рука тут же нагло накрыла мою. Голос мужчины изменился, приобретя соблазняющие, бархатные интонации.
        - Так, может, встретимся? Посидим, вспомним былое? Нам было хорошо вместе, - нагловатая улыбка и прищур карих глаз из-под длинных ресниц, которые когда-то отшибли мне мозги на долгие четыре недели отношений, сработали и сейчас.
        Правда, на этот раз не так убойно… на вечерок всего.
        Мне бы проявить благоразумие и вежливо отшить, но то ли Марс сошелся с Венерой под особым углом, то ли «клин клином вышибают» - это встроенная опция в моей голове, я улыбнулась ловеласу и согласным кивком дала добро.
        - Договорились. Вечером в пятницу у меня. Я буду ждать, Нюта, - довольно улыбнулся Леня и бодро отчалил на выход, совершенно забыв про обеих подружек, удивленно и обиженно глядящих ему вслед.
        Глядя ему в след, уже сомневалась в правильности принятого решения. Женская чуйка нервничала, предупреждая, что добром не кончится.

* * *
        - Аня, ты - идиотка, - резюмировала вернувшаяся Машка, услышав мой рассказ о планах на пятницу.
        - Знаю, - не стала спорить я, - но «клин клином» еще ни разу не подводил. И мне надоело чувствовать себя развалиной.
        - Только не с Ленчиком-красавчиком, - простонала Машка, заведя глаза под лоб.
        - Почему это? - Машкины ужимки на меня не действовали.
        В прошлый вечер я перегнула с караоке и чувствовала себя еще паршивее, чем «до». Нужно было спасать ситуацию. Виталий, много и часто говоривший об общих планах на будущее, убедил меня, что у нас все очень серьезно. Я не просто строила планы, я ими жила. Придумала свадьбу и имена детям. В кладовке пылились шторы на кухню в веселый горох и набор сковородок. Да я даже новую подпись с его фамилией придумала. И теперь жесткая реальность рвала мечты, за которые цеплялась как одержимая, не желая терять.
        - Он твой быв-ший… - будто это что-то мне объясняло, проговорила по слогам подруга, делая выразительные ударения на каждом.
        - Именно. Проверенный вариант, - я допила одним махом кофе и поднялась. - Я приняла решение. Леня - это лекарство. А эффективное лекарство всегда горькое.
        - Не подавись его… гранулой, - съязвила подруга, на ходу вызывая такси.
        - Не завидуй и не наговаривай, - я оставила чаевые и подхватила чехол с платьем, развернулась к двери. - С этим у него все в порядке.
        - Еще бы у бабника и не в порядке…
        Глава 5
        Сомневаясь в правильности принятого решения, сжимала прохладное горлышко любимого Леней вина, стоя на площадке перед дверью бывшего, борясь с желанием развернуться и уйти. Но, представляя, как дома снова накатит тоска, а с подружками накатим уже мы, и обязательно снова опозоримся, решила, что как бы все не сложилось с Ленчиком - это меньшее зло из всего. Мимо меня, шоркая подошвами, медленно двигалась престарелая пара. Оба окинули меня заинтересованными взглядами.
        - Здравствуйте, - поздоровалась на всякий случай.
        - Ишь, пришла шалопутня крашена, - прошамкала бабка, осуждающе скосившись в мою сторону. - Ходют и ходют к соседу-то. И всю-то ноченьку ором орут, кошки мартовские.
        Старушка осуждающе покачала головой, держась за перила и с трудом переставляя ноги на ступеньках.
        - Он, как тезка ево, Никита Сергеич Хрущов, любимец народа, - сделал свой вывод дед. - Девками натоптанная тропа не зарастает. Видать, хороша кукурузина-то.
        Я отвернулась к двери и закусила губу, с трудом сдерживаясь, чтобы не рассмеяться. В сумке у бабки звякнуло, она охнула, я повернулась на звук.
        - Дурень ты, старый, Ленькой ево звать, - возразила бабка. - Никитой ево деда звали. Ничего уже не помнишь.
        Пропустив мимо ее упрек, старик отпустил старухин локоть, хулиганисто подмигнул мне, улыбнувшись беззубым ртом.
        - Где мои молодые годы? Уж я бы сейчас… ух! Попужал бы девчат своим бравым охранником!
        Он подмигнул мне снова и спустился на две ступени к охающей старушке.
        - Молчи уж. Молодой-то пил не просыхая, - бабка замахнулась на деда гремящей сумкой. - Попужал бы он…Чем? Своим спящим сторожем на мешках? Не Ленькин дед Никита, так бы и засохла моя краса без живительного дождичка.
        Я не выдержала и расхохоталась, не сдерживаясь. Оба старика глянули с осуждением в мою сторону и замолчали. Дверь Лениной квартиры приоткрылась, на пороге появился хозяин. Довольно улыбнулся и втянул в квартиру все еще хохочущую. Галантно помог раздеться.
        - Выглядишь сногсшибательно, - сделал комплимент моему платью с открытой спиной. - А я слышу веселье на площадке, решил проверить, кому на Руси жить хорошо.
        - Соседи у тебя забавные, - прошла за ним следом в комнату, отдавая ему презент.
        Джинсы и черная футболка красиво обрисовали фигуру, не понаслышке знакомую с тренажерами спортзала. Эта его вызывающая харизма сексуального мачо почему-то жутко раздражала сегодня.
        Знакомая скупая обстановка мужской холостяцкой берлоги, сервированный знакомыми бокалами столик, из которых уже после меня пила не одна девица. Музыкальный центр, в котором, готова была спорить на что угодно, стоял диск с романтическими балладами. Свечи в квадратных подсвечниках, черные шторы на окнах. Ничего не изменилось с тех пор, как я была здесь последний раз. Ни обстановка, ни сам хозяин. Изменилась я.
        - Угу, - согласился брюнет и включил музыку знакомым движением, поворачиваясь ко мне.
        «Пахнешь как цветок персика» - пронеслось в голове, сказанное его голосом.
        - Пахнешь как распустившийся цветок персика, - повторил Леня, открывая принесенную мной бутылку.
        Я вяло улыбнулась избитому комплименту, присаживаясь к низкому столику рядом с бывшим.
        «Выглядишь еще лучше. Я скучал…» - продолжался монолог в голове «бархатным» голосом Леонида.
        - Выглядишь потрясно, лучше прежнего. Я скучал… - Леня добавил томности голосу, соблазняя.
        Откинулась на спинку, разглядывая бывшего, с каждой минутой все яснее понимая, насколько была права Машка, отговаривая меня от этой затеи. Ощущение было, что я на похоронах незнакомого человека. Все казалось тоскливым, а я неуместной. Хотелось взвыть от всего происходящего и сбежать. В голове мелькнул позорный канкан под Сердючку, и я взяла себя в руки.
        «Выпьем за тебя, драгоценная!» - не умолкал голос.
        - Давай за тебя, Ань! Ты мое самое светлое в жизни после мамы и солнца, - провозгласил тост Леня.
        Засунув анализ сказанного подальше, выпила, понимая, что по-другому мне не расслабиться сегодня. Леня едва пригубил и налил мне снова.
        - Расскажи, как ты жила все это время? - он прищурился как кот, который наперед все знает, как будет, но эта игра ему нравится. - Что нового?
        - Жила, - пожала плечами. - С Машкой во Вьетнам летали. Необычно. Иногда нужна полная смена обстановки. Все новое: работа, машина, прическа…
        Умолчала, что на работе подсидели, и пришлось уволиться. Машина - развалюха, требующая похорон из гуманности, а не ремонта.
        - Я заметил стрижку. Тебе идет. Встречалась с кем-то? - он посмотрел прямо в глаза, ожидая ответа.
        Нет, Леня, приняла постриг, выстроила монастырь имени тебя и заделалась там единственной монахиней, отбивающей поклоны перед твоей фотографией.
        - Да, на работе познакомились. Ничего серьезного, - я отпила глоток, меньше всего желая вдаваться в подробности неудачного романа. - А ты? Что нового?
        - Ты же знаешь, все новое: работа, машина, женщины.
        - Догадываюсь, - усмехнулась я, чувствуя как новая порция алкоголя смешивается со вчерашней, принятой втихаря от бабушки, отключая мозги. - Ты не теряешься. Живешь на полную катушку.
        - Так я не забиваю голову чепухой вроде чувств, - он отпил еще глоток, - кроме одного, над которым я не властен.
        - И что же это?
        - Я скучаю, Ань. Мы зря расстались, - он резко опустил бокал на столешницу.
        Пламя свечей колыхнулось от резкого движения. Я вспомнила забывшуюся уже причину расставания.
        - Ты улетел в Европу с…
        - Это было ошибкой, - он подсел ближе, нашел руку и нежно сжал пальцы. - Я потом сто раз пожалел.
        - Это акклиматизация, - приятный запах мужского парфюма щекотал ноздри, волосы у шеи шевелило теплое дыхание. - Чуть больше времени, и ты бы привык.
        - Будь ты рядом, может быть, - прошептал на ухо, обжигая дыханием.
        К запястью прикоснулись горячие губы, целуя. Он прикусил чувствительную кожу, и сознание поплыло, окончательно отключаясь. Чужие пальцы скользнули в волосы, чуть оттягивая голову назад. Губы нашли чувствительную родинку на шее. Язык выписывал узоры, спускаясь к ключице.
        - Эй, молодежь! - во входную дверь ударили с силой. - Чтобы тихо было! Хватить порны устраивать! Милицию вызову! Тут приличные люди живуть! - голос старушки соседки заставил испуганно отпрянуть.
        Я испуганно уставилась на видневшуюся в конце коридора входную дверь, туман желания улетучивался. Ленчик отчетливо скрипнул зубами и поднялся. С ненавистью глянув на входную дверь, за которой шоркали подошвы бдительных стариков, добавил децибел музыке и потянул меня в спальню. Я не особо сопротивлялась, уступая его желанию. Дверь захлопнулась, отрезая нас от остальной квартиры. Губы прошлись по шее и обжигающе коснулись мочки уха:
        - Ты меня с ума сводишь…
        Жаркий поцелуй требующий отдаться ласке, уступить настойчивому языку. Руки быстро и умело освобождали от одежды. Мои уступали в быстроте и умелости, снимая с него футболку. Пальцы прикоснулись к играющим под кожей мышцам и с наслаждением стекли по широкой груди к поясу джинсов, пробираясь за ремень. Брюнет рвано выдохнул, подхватил на руки, укладывая на постель. Спина коснулась прохладного шелка покрывала. Он замер, нависая сверху, жадно разглядывая, любуясь или запоминая.
        - Иди ко мне… - одними губами пошептала, потянув за плечи на себя.
        Резкий звонок телефона заставил испуганно замереть. Инстинктивно прикрыла голую грудь. Леня тихо выругался, приподнимаясь. Звонок повторился, оборвался, что-то отчетливо щелкнуло, над головой раздалось:
        - Ленюшка, мы уже на даче, - дребезжал старческий голосок, - ты Мурзика покорми. Дед-мандет нас привез и завтра вернется, про Мурзика обязательно забудет. Пить старому не давай. Я чекушку в бачок от унитаза спрятала. Следи, чтоб не выпил. Деньги оставила под аквариумом. Я туда прячу от деда. Возьми сколько надо. Дед его не поднимет, а ты себе мороженко купи. Да на улице не ешь. Застудишь горло еще… И цветы поливай. Там водичка на скорлупках настоялась. Ею и полей. Она воняить серой, так ты противогаз, что в кладовке возьми. Да не перепутай с той, что для аквариума, как в прошлый раз, что рыбки сдохли. Все, унучичек, мы к понедельнику вернемся…
        Щелчок оповестил об отключении автоответчика. Я закусила губу, чтобы не рассмеяться. Эротическое настроение испарялось. Коротко рыкнув, Леонид накрыл мои губы поцелуем. Пальцы скользнули в нетерпеливой ласке по ставшей чувствительной груди.
        Щелчок я пропустила, и голос его бабули, казалось, стоящей рядом, стал полной неожиданностью:
        - Унучичек, только не перепутай дедова каша в синей кастрюльке. В той, где череп и кости нарисованы. А Мурзиков суп в белой, на нижней полке. Я ему из потрошков рыночных сварила. Можешь и сам похлебать.
        - Ба-а-а, да понял я!
        Я закусила тельную сторону ладони, сдерживаясь и трясясь всем телом в беззвучном смехе. Ленчик сгреб меня в охапку, стиснул и выдохнул прямо в губы:
        - Смеешься? Весело тебе?
        - Очень, - призналась я, едва сдерживая хохот.
        - Мы это исправим, - тихо пообещал брюнет, возвращаясь к прерванному процессу обольщения.
        Пальцы скользнули по животу ласкающим жестом и нырнули под резинку белья, пробираясь к сокровенному.
        - Нет, Ленюшка, им не все равно, что кушать. У деда желудок слабый. От супа начнется метеоризьм и понос. Опять отмывать стены в туалете придется. Старый он не попадает давно. Да и ты, голуба моя, кальсончики-то поддень, а то бубенчики застудишь еще. Морозы передают. И эта… предохраняйся… рано мне еще в прабабках-то ходить!
        Я хохотала в голос, не сдерживаясь, вытирая выступившие слезы. В потолок забухало кузнечным молотом. На кровать полетела пыль от штукатурки. Давешняя старушка призывала к совести и тишине развеселившуюся молодежь. Красный от злости Леня, тихо матерясь, пытался отключить автоответчик, который вновь передавал сообщение от неугомонной бабули. Дверь приоткрылась, и в комнату вошел трехцветный кот. Сел на пороге, укоризненно глянул в мою сторону и протяжно с подвыванием мяукнул, привлекая к себе внимание.
        - И ты еще… - бросив на него злобный взгляд, прорычал мой незадачливый любовник, - сговорились все что ли?
        Глава 6
        - Жрешь, - резюмировала Машка, примчавшаяся с утра в субботу, оглядев стол, заваленный горками пирожных и темного шоколада.
        - Жру, - ответила подруге, откусывая от шоколадного пирожного большой кусок. - Заходи, поможешь.
        Машка охотно подсела к столу, выбрав «орешек» с вареной сгущенкой и целиком запихнув в рот.
        - Не спрашиваю, как прошло с бывшим. По тебе все видно. Если и было что, то «клин» слабоват оказался, - оглядев мою неряшливую одежду и общий встрепанный вид, брезгливо скривилась подруга, жуя любимое лакомство.
        - Нормальный Ленчик, - заступилась за бывшего, - просто день был не наш. Венера эта… ретроградная.
        - Нет, дорогая. Это ты ретроградная, - Машка выбрала конфету и прихватила мою кружку с чаем. - Но я не о душе твоей пропащей. Я по делу. Нужен взгляд со стороны. Непредвзятый. И совет.
        Пожала плечами, выбирая из аппетитной горки очередную жертву обжорства.
        - Какое дело?
        - Помнишь того парня из бара, что дал мне визитку? - начала издалека Машка.
        - В общих чертах, - с трудом припомнила невзрачного паренька, что вежливо клеил рыжую.
        - Мы с ним встречались. Он ничего. Интересный. Живет и работает в Финляндии. В Йоэнсуу. Слышала о таком городе? Там еще горнолыжный курорт рядом.
        - Нет, никогда, - замотала головой, отбирая свою чашку и делая глоток.
        - Он звал меня туда. На работу, - чашка вновь перекочевала к Машке.
        - Кем? Массажисткой на курорт? - я отпила прямо из Машкиных рук.
        - Нет, - скривилась подруга, - не поверишь, но по специальности. Редактором в местную интернет газету.
        - Ты согласишься? А вдруг это обман? Тебя заманят в местный бордель, отберут документы и будешь обсуживать в две смены местных волосатых викингов нордического типа, предаваясь немыслимому разврату.
        - Кла-а-асс! - мечтательно протянула Машка, выуживая еще один «орешек».
        Она явно вообразила себе картинку вакханалии и вряд ли осталась в восторге. Будучи сама рыжей, подруга терпеть не могла рыжеволосых людей, поцелованных солнцем.
        - Я серьезно…
        - Дима нормальный парень. Серьезный. А вдруг это тот самый… настоящий… а я не соглашусь и потеряю шанс на счастье?
        - Кто-то меня идиоткой назвал? - столовой ложкой отломила от шоколадного «брауни» огромный кусок, засунула в рот и скривилась от боли.
        - Что? - переполошилась Машка.
        - Жуп, - ткнула пальцем в нижнюю десну, глотая плохо прожеванный бисквит.
        - Водка есть?
        Я скривилась, кивнула, но предупредила:
        - Пить …м-м-м….- отрицательно замотала головой.
        - Да не пить, алкоголичка… полоскать, - закатила глаза подруга. - Можно еще шалфеем или ромашкой. Или сало на зуб положить.
        - Шаплетку и Шашку, - попросила подругу о помощи, кивнув на телефон на столике в коридоре возле открытой двери в комнату деда. Там на ковре висел целый арсенал лихого донского казака, коим дед себя считал.
        - Зачем же так радикально, - жалостливо глянув на меня, покачала головой Машка. - Голову шашкой всегда успеем.
        - Не шашка, а Шашка, - ткнула пальцем в телефон, имея ввиду Дарью, схватилась за щеку, скривившись.
        - Стало гораздо понятнее, - хмыкнула подруга, разглядывая направление, в котором я ее послала.
        Хочешь сделать хорошо - сделай сам. И не важно, что ты при смерти. Мнение правильное, но высокая эффективность только первые несколько раз. Потом собственный ресурс истощается, и ты - на поле жизни ни разу не воин. Хорошо подобранная команда - это сила. И если верных и преданных еще можно найти, то чтобы при этом они были толковыми и расторопными - это уже проблема.
        - О-о-о, - уже я возвела очи и потопала к телефону.
        Машка фыркнула, когда я набрала номер Даши и сунула ей в руки.
        - Это Шаша. Опъяшни, - я показала на щеку и открыла сумку, порывшись в кармашках в поисках завалявшихся обезболивающих «шаплеток».
        Под руку попадались противозачаточные… антипохмилин… от диареи…
        Если мы то, что мы едим, то и таблетки, что принимаем, тоже как-то характеризуют нас. И даже не как-то, а напрямую указывают на наши склонности и скрытую суть. Вот где собака зарыта. Крутила в руках блистеры, задумавшись над собственной плачевной характеристикой. Не найдя нужного, сунула все обратно и взялась за соседнюю сумочку. Жвачка, презервативы, ключи и брелок в форме… мужского достоинства. Это Катькина. Ну, тут можно не искать. У женщин правда при определенных обстоятельствах иногда болит голова, но Катя в разводе, да и кость болеть не может.
        - Так кого позвать? - прошипела Машка.
        Я взяла брелок в руки и помахала перед носом у Машки, ясно намекая на нашу общую подругу. Дашка врач. Уролог… и жертва династии. Вся семья ждала появления мальчика, но родилась третья девочка, которой пришлось нести бремя династического и профессионального ига. Пыталась заступиться мама, но ей пригрозили новой беременностью, и она сдалась. И теперь Дашка, как ее отец, дед, прадед гордо именуется врачом и по самые уши в работе. Пишет кандидатскую. Я и Машка ей немного завидуем. Попадаются интересные случаи, которые она берет на дом для исследования сугубо в научных целях.
        У меня тоже есть свои наработки и мысли, не одна Дашка у нас умная. На диссертацию не тянет, да и я не сексолог. Но азы знаю. В отличие от Дашки у меня буксует практическая сторона. Зато теоритическая - не подкопаешься. Как сказал кто-то умный, может это была я, мы выражаем себя во всем. Все созданное собственными руками - наша проекция. Я, как филолог, рассматриваю проявление сексуального темперамента человека через литературное творчество. Иной автор пишет много и нудно, и понятно, что и в постели он может долго, но так скучно, что обязательно заснешь, как и за его книгой. Эмоциональных и ярких очень мало. Редко, когда от прочитанного крышу сносит. Катарсисы, как оргазмы, все реже и реже. А ведь затрагивать души, вызывать сильные эмоции - основное назначение любого вида творчества и литературы тоже. Хоть самой за перо берись и спасай ситуацию. И возьмусь. Когда с личной жизнью полный провал - это лучшее топливо для творчества. Про сублимацию я знала. Азы, в том смысле, что… «мы все учились понемногу…». Но я расту, познаю мир… с Беаром Гриллсом. «Выжить любой ценой» - это вообще мой девиз по
жизни.
        - А позовите Сашу, - брякнула Машка, отвлекая меня от мыслей, когда незнакомый голос на той стороне ответил.
        - Какого Сашу? Уточните, девушка.
        Я затрясла головой и ткнула пальцем в список номеров в записной книжке моего деда, что лежала на тумбочке. Подруга была записана, как Дарья Привалова, врач мудей и… Дальше не стала читать слишком уж прямолинейное определение, данное дедом. Машка сдавленно фыркнула, оценив дедушкин юмор.
        - Извините, Дашу Привалову можно, - исправилась рыжая.
        - У нее прием, перезвонит позже. Я передам.
        На том конце хихикнули и повесили трубку.
        - Спасибо, - запоздало проявила вежливость Машка и повернулась ко мне. - Зачем тебе Дашка? Она же не по этой части?
        - Пошоветует шнакомохо, - я потопала в комнату к шкафу, одеваться.
        Таблеток я не нашла, зуб ныл не переставая, ничего не оставалось, как поехать в клинику.
        Одетая в джемпер и джинсы, прихватив сумку, на ходу стягивала волосы в небрежный хвост, успела услышать конец разговора, Машка записывала адрес клиники. Бросила взгляд на косметичку, но решила, что зубная боль вполне тянет на оправдание моему не товарному виду, и махнула рукой.
        - Едем, страдалица, - подруга протянула мне шарф и открыла замок. - Дашка уже позвонила знакомому. Он тебя без записи посмотрит.
        Я вымученно улыбнулась, добросовестно замотала широким шарфом больную щеку, прикрыв глаз. Глянула на себя, красавицу, в зеркало и скривилась. М-да, самый момент повстречать свою судьбу, по Риткиной теории. Я бы тоже такую красоту не забыла, в кошмарах бы снилась. Тяжко вздохнув, закрыла входную дверь за собой.
        Глава 7
        - На что жалуетесь? - симпатичный молодой шатен в халате врача уставился на меня, махнув рукой на кресло, приглашая сесть.
        Он небрежно поправил блестящую прядь русых волос, упавших на лоб. Я замерла, решая, не сбежать ли или все же рискнуть.
        Стоматолог спрашивает, на что жалуюсь? Разве при его профессии не очевидно?
        Но его посоветовала Дашка, а подруге я доверяла. Осторожно присела на кресло и со слезой в голосе произнесла:
        - Жуп полит, - облизнула губы и послушно открыла рот.
        Шатен задумчиво потер подбородок, долго и нервно выбирал из горстки инструментов и склонился надо мной, направив свет лампы в лицо. Большой палец невесомо скользнул по нижней губе. По зубам пробежался острый металлический кончик. Долго и осторожно водил по эмали, задевая язык и изнанку щек. Я сморщилась, когда коснулся ставшего очень чувствительным зуба. Мужчина низко наклонился, окутывая легким запахом парфюма, почти касаясь лица. Он тяжело дышал, на скулах появились алые пятна. Глаза странно блестели, зрачки расширились. Я чувствовала мятный аромат дыхания. Его лицо оказалось так близко, что с легкостью могла рассмотреть темные крапинки в светлой радужке глаз. Но он смотрел только в мой рот.
        - Этот?
        Я кивнула, он медленно отстранился, все так же глядя в рот. Нехотя отвернулся, быстро написал что-то на листе.
        - Это воспаленный нерв. Ни сладкого, ни горячего. Пару дней полощите вот этим. Не пройдет, тогда будем лечить, - и добавил с явной неохотой:- Рот можно закрыть.
        Я поднялась, поблагодарила вымученной улыбкой, взяла рецепт, и уже у дверей меня догнал вопрос:
        - А… м-м-м… Анна, не хотите скайсы?
        - Шо? - я обернулась, с недоумением глядя на мужчину.
        Растревоженный зуб побаливал, и говорить внятно и правильно плохо получалось.
        Чуть покачиваясь на стуле, шатен смотрел на меня, как кот на сметану. Едва ли не облизывался. Глаза по-прежнему влажно блестели, длинные пальцы потирали блестящий инструмент, которым он проверял зубы. Где-то слышала, что сильные и длинные пальцы встречаются у душителей.
        - Прозрачную стразу на резец. Вам бы пошло, - голос звучал низко и немного хрипло, отозвавшись где-то внутри.
        - Я пожумаю, - уклончиво ответила на предложение, открывая дверь.
        Возбуждающе так звучал. Призывно. И я бы отреагировала, если бы не больной зуб.
        В коридоре меня ждали обе подруги. Верная Дашка отпросилась и прилетела поддержать страдалицу. Я сунула ей рецепт и скорчила горестное лицо. Она пробежала глазами по закорючкам и с нескрываемым удивлением уставилась на меня.
        - Черт. Столько раз была у него и ничего, а ты и… с первой попытки…Ты ему понравилась, - сделала вывод Дашка.
        - Пошему это? - удивилась я, надевая пальто.
        - Читай… тут понятно написано, - нервно сунула мне назад бумажку Даша и отвела глаза.
        - Пшиклажывать к больному мешту Лютик не меньше тжех жаз в день. Пежед этим пшополоскать шомашкой, - прочитала вполне обычный текст врачебных рекомендаций. - И шо?
        Я хлопала глазами, переводя взгляд с рецепта на подругу, не понимая, где она тут узрела симпатию врача.
        - Аня, его зовут Любомир, а Лютик - это его прозвище. Видишь, написано с большой буквы. Растительный лютик ядовитый. Нельзя его прикладывать.
        - Причем тут его прозвище? - я даже про боль забыла, так занервничала.
        - Ань, не тупи. Прибор свой он так называет, - пояснила Машка, осуждающе глядя на смущенно кусающую губы Дарью. - Фетиш у него.
        - Какой еще фетиш? - все еще не понимала я.
        - Рот, - фыркнула Машка, - в этом случае твой.
        - Что-о-о? - возмутилась я. - Я не давала повода. Я порядочная девушка! Не извращенка какая-то!
        Выдернув шарф и сумку из рук подруги, смерила Дашку уничижительным взглядом.
        Еще один прекрасный принц превратился в коня, жующего венок из ядовитых лютиков, махнув «шатенистым» хвостом, растворился в небытие.
        Обе подруги дружно возвели очи под лоб, как по команде.
        - Что ж ты читаешь в своих книжках? - простонала Дашка.
        - Не той литературой балуешься, мать! - назидательно проговорила Мария. - Дожила до седин и маразма, а не в курсе про… странные вкусы у мужчин.
        - Врете вы все! Может это препарат так называется, - сделала предположение, заматывая на шее шарф. - И вообще он мне стразы предложил на резец поставить.
        - Ну, да. Ты же не в курсе, что мужики любят украшения и красивое белье на женщинах, - нехорошо улыбнулась Машка.
        - На любимые машины елочки-вонючки вешают, - подхватила Дашка, хрюкнув от смеха.
        - Сами вы… елочки, - огрызнулась я и потопала по коридору на выход. - Очень смешно! Подруги называются.
        Издеваются только, а меня изнасиловали… ну, почти.
        Поправив шарф, хлопнула в сердцах дверью клиники и гордой походкой потопала к остановке, игнорируя Машкину машину, поскальзываясь на обледенелом асфальте.
        И только на остановке, когда трое из десяти ждущих достали телефоны и постарались незаметно навести на меня, заметила, что не сняла бахилы. Смерив всех стоящих и не предупредивших о конфузе злым взглядом, стянула голубые пакеты и гордо потопала пешком.
        Глава 8
        Рано темнеющее декабрьское небо плакало дождиком, густо забрызгавшим окно на кухне. Капельки старательно отражали свет ранних уличных фонарей, сияя таинственными светлячками. Мозг отметил красоту момента, но уставшее сердце посоветовало засунуть эту красоту себе в самую далекую извилину.
        По металлическому отливу прохаживался важный голубь. Я проводила глазами одинокую птицу.
        - Гуля, мне плохо… - плачущим голосом пожаловалась сизому.
        Тот будто услышал, остановился и глянул на меня золотым ободком глаза. Через секунду резко сорвался и улетел, оставив на белеющем полотне отлива свежую горку экскрементов.
        - Яснее ясного… мужик, блин! Уж послал, так послал, - невесело сказала сама себе, прихлебнув крепкого кофе без сахара.
        Логичное завершение неудачного дня. В супермаркете хватило ума попросить «филиное куре» и «укрушку и петроп» на салат. На выходе оступилась и сломала каблук любимых сапогов. Единственных, а потому любимых. А в свете безработного положения, я еще долго не смогу себе позволить модные вещи известной фирмы.
        Три дня до Нового года, а настроение под стать погоде. Повод хандрить был более чем весомый - одновременный крах надежд карьерных и личных. И не лечится никакими «народными» средствами. Превращение очередного прекрасного принца в непарнокопытного получилось болезненным. В ход были пущены сочувствующие подруги в количестве трех душ, сумевшие отыскать не замечаемые мной недостатки и в бывшей работе, где меня подсидели, и в бывшем мужчине Виталии, для которого я оказалась слишком дорога, и он нашел подешевле. С их слов выходило, работала я в элитном «свинарнике», где откармливают, а потом пускают «на убой», вешая на таких как я всех собак. И мне еще повезло, что я вовремя унесла ноги.
        Машка прямо заявила, что «плешивый хряк» Виталий из достоинств имел только красивую фамилию Вяземский, которую опозорил, упустив меня умницу-красавицу, выбрав свинью себе под стать для будущего «опороса». Вот так радикально и не стесняясь в выражениях. Подруги же… настоящие и проверенные.
        Классические методы в помощь извечному «наплевать и забыть» сработали, но как-то не так. Несколько бутылок крепкого алкоголя, выпитого за раз, доказали, что бывает кое-что похуже страданий, например, похмелье. Караоке… один раз, за который будет стыдно даже в последние минуты жизни, а значит, все прошло в лучшем виде. Тогда почему стыдно? Шоппинг и покупка «того самого» платья… свадебного, напомнившего несостоявшееся предложение руки и сердца. Бывший и безотказный Лёнчик-красавчик или «моя попытка номер три», опробованный в качестве клин клином. Неудачно. Черный шоколад в количестве «тошнит от одного только вида»… Остался последний способ: «приложите к больному месту билет в жаркую страну».
        Я разглядывала фонари, мелькающие фары, торопящихся мимо машин пешеходов, и выбирала страну. Поймала себя на мысли, что ищу недостатки каждой, лишь бы не ехать. Плюнула на это дело, допила остатки кофе и вернулась в комнату.
        Притормозив на пороге, поморщилась от громко работающего телевизора и оглядела собравшихся. Моя семья. От взгляда на них тепло разлилось, немного приглушив тоску по несбывшемуся.
        На диване расположилась ба, или Капитолина Прокопьевна, или «Капитоша, где пульт», которая мне на самом деле прабабушка. Сейчас она слушает новости и вяжет очередную варежку деду, который вечно их теряет. В кресле утонула, уйдя в мир интернета, сводная сестра Катька, перигидрольная блондинка, с недавних пор в разводе, решившая посвятить себя творчеству и взявшая моду поучать меня. Старше-то на два года, а гонору вроде жизнь прожила. В другом кресле дедушка Николай Архипович, или Архипыч, или «здоровым умирать обидно, пропьем к чертям мы молодость свою», или просто деда. В это время он всегда читает газету, поправляет очки, морщится, бормочет про себя недовольно. С недавних пор стала замечать, что они с ба живут по определенному распорядку и установленным ритуалам, стараясь их не нарушать. Наверно эта упорядоченность и есть признак старости.
        У его ног растянулся всеобщий любимец, пока не нужно вставать в шесть утра и идти выгуливать, пес Пупсик неопределенной породы. Пупс по своему обыкновению грызет. Такая проблема есть у щенков, но став старше они не так активны. Но Пупсик, похоже, так и не повзрослел, продолжая грызть все, что на зуб попадется. А попадались ему в основном регулярно сменявшие друг друга пульты от телевизора, исключительно в моменты, когда играет любимая дедова «Барселона». Бабуля все не могла ему забыть соседку Клавдию, с которой он изменил в шестьдесят шестом ее дочке.
        И дорогие туфли Кати. А вот нечего называть меня «мечтой престарелого ловеласа-извращенца», совать нос в мой телефон, а потом отчитывать за «деревенский стриптиз», исполненный на собственную «днюху» в баре.
        Но вообще-то мы очень дружные и любящие. Общая трагедия сплотила. Наши родители и моя бабушка погибли, когда мы с Катькой еще в школу ходили. Любители активного отдыха на одном из заграничных лыжных курортов попали под лавину. Так мы остались вчетвером в опустевшей пятикомнатной квартире, где вполне мирно уживалось четыре поколения. А все потому, что женщины кухню не делили. Готовила на всех прабабушка. Бывшая блокадница, она обожала всех кормить. И до подросткового возраста и я, и Катька ходили в «жиртрестах» у одноклассников. Потом спортивные секции и нагрузки выровняли вес. По мнению бабули, выглядели мы «взяться не за что», а антагониста деда, ее зятя, - «красавицы, всем мужикам погибель».
        Не знаю как Катька, успевшая к своим двадцати шести сгонять замуж, я себя красавицей не считала. Невысокая, зеленоглазая шатенка, упорно доказывающая в салонах красоты, что природа ошиблась с цветом волос, и я блондинка. Ну, а в остальном, как у всех нормальных девушек: где побольше, хотелось бы поменьше, а где поменьше - можно и добавить.
        - Нюра, ты чего там топчешься? Садись, сейчас сериал начнется, - вырвал меня из размышлений голос бабушки.
        Терпеть не могла, когда ба меня так называла. Сразу вспоминалась школьная дразнилка: «Нюрка, по тебе плачет дурка!»
        - Чаю сделай, - отреагировала на голос бабушки сестра, не отрываясь от телефона, - и бутиков с сыром и ветчиной.
        - Мне с икрой. И три ложки сахара, - вставил свои пять копеек дед, - молока не надо.
        Он даже не взглянул в мою сторону, как и сестра, привычно реагируя на голос прабабушки. Раздраженно зашелестели страницы газеты. Пупсик поднял голову и сочувственно поглядел мне в глаза. Усовестился за нахальство родных и не стал ничего просить, улегшись головой на лапы. Сериал с надуманными трагедиями смотреть не хотелось, в своей комнате хотелось завыть волком, и я отправилась на кухню ставить чайник. Монотонные действия как-то успокаивали и отвлекали от мыслей.
        - Нюрочка, внуча, - за спиной послышались шаги бабули, - тут вот какое дело… ты же знаешь Зиночку, мою подругу с Литейного?
        Порывшись в списке бабулиных немногочисленных подруг, припомнила женщину лет семидесяти, страдающую отдышкой. Синюшные ногти на руках и не проходящие мешки под глазами указывали на больное сердце. Неужели померла?
        - Да, бабуль, - кивнула утвердительно, наливая фильтрованной воды в чайник и зажигая газ.
        Замерла с зажженной спичкой. Бабушка тяжело опустилась на табуретку и разгладила смятую и забытую кем-то на столе из домочадцев салфетку.
        - Так вот ее внучек, что начальником в строительной конторе, ищет секретаршу, - голос бабушки дрогнул, она немного волновалась, выдавая себя. - Я замолвила Зиночке за тебя слово, и она пообещала переговорить с Павликом. У нее юбилей завтра, так ты подъезжай к вечеру и познакомишься.
        - Ба-а-а, - протянула я и зашипела, обжегшись о догоревшую до пальцев спичку. - Мы же договорились, что никаких унучков… Павликов или Игоречков. Ты же обещала!
        - Это совсем другое, - запротестовала ба, сменив тон. - Работать тебе надо, а то совсем дома закисла. И… нечего нас с дедом объедать.
        Последнее она говорила всем: и Пупсику, и соседской кошке, и голубям, которых зимой кормила на подоконнике. Я нырнула в холодильник, доставая ветчину и сыр на бутерброды. Бабуля поморщилась, не одобряя презираемое ею кусочничание.
        - А как компания называется? - решила, что резон в словах бабули есть.
        Не бог весть какая работа, но с чего-то надо начинать новую жизнь. В крайнем случае, убью вечер, разыскивая информацию о компании.
        - Сброд… сбыт… строй сервант… нет, сервиз… холодильник…не-е-е, не то, - озадаченно забормотала ба, вспоминая название. - У меня же визитная карточка есть! Принесу сейчас. Ты как согласна?
        - Согласна, - кивнула, нарезая тоненько ветчину. - Но почему в гости-то к подруге твоей. Может лучше официально в офис? Или Павлик так решил?
        Унучек Зиночки лет тридцати с небольшим виделся под стать своей бабуле. Лишний вес, явные залысины, отдышка, от любого напряжения выступающая испарина и красные пятна на лице и шее.
        Бр-р-р, так себе картинка…
        - Не, это мы с Зиночкой подумали и решили, что так лучше. У бабушки дома. В непринужденной обстановке. Он расслабится. Ты создашь впечатление своего человека, и работа тебе обеспечена, - заверила меня ба.
        Я кивнула, соглашаясь на ее авантюру. Знала бы тогда, каким боком мне это выйдет…
        Глава 9
        Антрацитовый внедорожник рычал и не думал уступать, когда я, петляя по дворам, нашла нужный и пыталась вырулить на стоянку для инвалидов. Время было позднее, я утешала совесть, что инвалидам сейчас меньше всего нужно это место, а мне ну позарез. На сидении рядом лежал букет из роз и коробка конфет. Презент Зинаиде Платоновне за возможность быть представленной Павлику в непринужденной обстановке, которая, почему-то, должна поспособствовать положительному решению на мой счет. Расчет был на то, что изобилие домашней еды приведет моего возможного босса в благодушное настроение.
        Упрямый водитель не уступал, даже после того, как я «поморгала» фарами, прося об услуге.
        Вот ведь какой!
        Он нагло давил, оттесняя мою малолитражку назад. Я уступила. Припарковавшись, мотор тут же стих. Пришлось пристроиться позади, запирая выезд наглому водителю. Решительно заглушила мотор, морально готовясь к обороне.
        Вышли мы одновременно, синхронно захлопнули дверцы и нажали на брелоках кнопки сигнализаций, синхронно вякнувших нам о готовности хранить кровнонажитое. Выдохнула, готовясь к разборкам. Поудобнее перехватила букет и коробку и подняла взгляд на водителя.
        «Ай, все равно! Пусть убивает - умру счастливой!» и «С нимбы я в лифте застряла!»… Примерно так выглядел высокий широкоплечий мужчина лет тридцати с небольшим в дорогом пальто и ботинках, сжимавший аналогичный букет белых роз и бутылку дорогого вина. Со спортом знаком не понаслышке, в охране не нуждается. Взгляд еще успел отметить хорошую стрижку завсегдатая барбершопа, укротившую каштановую шевелюру. Стальной прищур глаз под идеальным росчерком темных бровей, сейчас сверлящий мое грешное естество, прямой нос, волевой подбородок и широкие скулы. Я еще любовалась, когда чувственные губы растянулись в оскал и презрительно выплюнули:
        - Курица…
        - Аня, - машинально представилась я, в первую секунду решив, что он представился и познакомиться хочет.
        Все мой не убиваемый оптимизм. Виновата мама, учившая с детства решать конфликты, договариваясь. Когда Костик детсадовский «нетоварищ» по прозвищу «Прыщ» назвал меня «вонючкой», правильно было бы взять ведерко, слепить куличик на его голове и еще лопаткой прихлопнуть. Но мама, нежно улыбнувшись, убедительно произнесла: «Не обращай внимание. Ты просто ему нравишься».
        Лет через десять после того случая, я уже научилась разбираться, как выражается настоящая симпатия у парней. К примеру, те же «лайки» в соцсетях на фото с «пушапленной» грудью, или высшая форма - комментарий «ябвдул» под любой твоих фотографий. Но посеянные мамой семена дали всходы, и теперь я любой жест в свою сторону воспринимала или положительно, или нейтрально, не принимая на свой счет, оставаясь с незыблемой самооценкой.
        Шатен хмыкнул, оценивающе пройдясь по мне. Ожидаемо брезгливо скривился и выдал:
        - Юмористка… одаренная альтернативно, - тонко оскорбил красавчик.
        Я открыла рот, чтобы сказать ему и анамнез, и диагноз, как нежная трель чужого девайса, и скорость, с которой нахал ответил, заставила притормозить с откровениями. Не стесняясь меня, шатен говорил по громкой связи, небрежно засунув букет под мышку и дирижируя бутылкой.
        - А что Маришка? Маришка переспала с моим лучшим другом, - нимало не огорчившись этим фактом, произнес «мистер хамло».
        - Я думал, я твой лучший друг, - донеслось огорченное из девайса.
        - Ну, теперь ты… - согласился шатен.
        М-да… перефразируя, скажу: во вселенной две бесконечные вещи: сама вселенная и треп мужиков про баб… и насчет вселенной я не уверена.
        Понимая, что разговор двух теперь уже точно «лучших» друзей затягивается, а меня ждет Зиночкин Павлик, я обогнула мужчину, увлеченно рассказывающего о визите в Поднебесную, который ему предстоит вот буквально послезавтра.
        Сделав себе отметку, что тоже могла бы полететь, легко взбежала по ступенькам, стараясь успеть в открытую дверь. Мне в спину дышал шатен, успевший протиснуться следом.
        И даже букет не выронил! Вот обидно! Наверняка к любовнице! Вон разоделся как! Быстро же он утешился, после разлуки с Маришкой!
        Так фантазировала я про мужчину, замершего рядом в ожидании лифта. У кнопки вызова висела иконка «Спаси и сохрани», это напрашивалось на предупреждающий знак свыше. Но я спешила, легкомысленно отнесла ее в раздел «шуточки за…» и успокоилась.
        - Да я поздравлю и сразу к тебе, - уверял «хамло» лучшего друга. - У меня нет резона задерживаться.
        Старенький лифт громыхнул, подъезжая и распахивая двери, попутчик пропустил меня вперед и шагнул следом, продолжая говорить по телефону. Я сморщилась, внутри характерно попахивало.
        - Какая-то малолетка страшненькая, филологиня, - описывал кого-то в своей манере шатен. - Ну, ты же знаешь, они все умом тронулись на Булгакове и на Бродского конч…
        Я кашлянула, понимая, что шатен переходит границы. Мужчина покосился на меня, но фразу заканчивать не стал. На том конце ржали. Я за «своих» обиделась. И чокнутые мы не больше других, и не на Бродского, а по настроению…
        - Вам на какой?
        - Седьмой, - коротко отрезал шатен, не глядя в мою сторону, и я нажала кнопку седьмого этажа.
        - Мне тоже, - зачем-то сообщила шатену.
        Лифт лязгнул, закрываясь, и тяжело пополз вверх. Я отвернулась, читая чью-то переписку на стене, еще не стертую. Стена оказалась просто филиалом газеты о покупках-продажах «Из рук в руки». Я пробегала глазами объявления и мысленно фыркала. Начиналось все размашистым: «Граждане! Лифт и так наш, не надо его постоянно метить!» Продолжилось банальным о непостоянстве Лены из пятой квартиры с обязательным номером. Где кто-то, видимо сама Лена, регулярно исправлял цифры. Ниже расценки за час. На мой взгляд, Лена себя явно переоценила.
        Нашему человеку в любом деле что важно? Почин… Дальше изгалялись, кто во что горазд. Предлагали все: гараж-ракушку, с шумом прибоя Пальма де Майорка, если приложить к уху. Старый «Москвич», первым владельцем которого был сам Никита Сергеевич Хрущев, а второй владелицей - Пугачева. Коллекция марок и игральных карт… с припиской «эротические», строго 18+. Б/у вещи на мальчика. Самого «мальчика» тридцати трех лет из шестьдесят второй квартиры. Фото, нарисованное фломастером, прилагалось. В комплекте шло пивное пузико, телек «Фунай» и пара дружбанов-алкашей, у которых всегда есть с собой. Кот, простой, дворовый. Не кастрированный, а посему рекомендован дамам в активном поиске, для пересмотра приоритетов. Гарантированно ставил все в доме вверх дном в кратчайшие сроки. Все в лучших мужских котовьих традициях. Цветы ронял. Ходил мимо лотка, но в цветочный горшок попадал. Пил из унитаза. Ночью пел в разных тональностях. Валерьянку требовал регулярно. Пойманных мышей и птиц складывал на хозяйскую подушку.
        Я посмеивалась над весельчаками, живущими в этом подъезде, регулярно пополнявших список новыми «перлами», как лифт дернулся пару раз и встал по моим ощущениям в районе четвертого этажа. Мы оба закричали «нет». Я-то мысленно, беря себя в руки. А «хамло» громко, не стесняясь, оглушая слушающего. Забыв про телефон, он остервенело нажимал кнопку вызова диспетчера. Клаустрофобия что ли? Так топал бы по лестнице. И вот дернуло меня за язык ляпнуть, успокаивая:
        - Не волнуйтесь, не паникуйте! Помощь обязательно придет… только никуда не уходите.
        Мужчина обернулся, вспомнив кто я, и почему знакома ему, сразу собрался, забыв про нервы и страх. Он вновь оценивающе прошелся по фигуре, но судя по улыбке, вывод получился другой.
        Ну, надо же! Вовремя я пальто расстегнула. Пара симпатичных грудей, и мальчик-истеричка на глазах превращается в агента 007.
        - А это ты, юмористка-оптимистка! А ты ничего… для лифта сойдешь…
        Вспомнив про маньяков и неадекватных, которых развелось сейчас как грязи, струхнула и проблеяла:
        - Вы сексуальный маньяк? По лифтам специализируетесь?
        - Не-е-е, я строитель, в гости еду, - успокоил «неманьяк», обвел букетом пространство лифта, добавил:- А это так… хобби…
        То ли он запаха, то ли от повышенного тестостерона в лице застрявшего, мозг отключился и перешел в режим автоматических ответов, давая произвольные, далекие от логики, но так любимые мужчинами с комплексами в женщинах без комплексов.
        - То, что в гостях хорошо, в лифте - неудобно, - выдал буксующий мозг.
        - Был такой опыт? - мужчина добавил во взгляд брезгливости. - Верю…
        Я благоразумно промолчала, взглядом выразительно послала и только… Мысленный образ прекрасного принца таял, и на его месте бил копытом гнедой жеребец.
        Время шло, диспетчер, промямлив «ждите», отключилась. Миазмы отравляли мозг, кровь пульсом стучала в висках, отмеряя драгоценные секунды. Во рту пересохло. Попутчик, прислонившись к стене, с самым равнодушным видом ковырялся в телефоне, оглашая пространство тоновыми звуками кнопок. Я начинала сатанеть. Вспомнила памятку «Как развлечь себя, если вы застряли в лифте» и выбирала из всех пунктов применимый к шатену. Разрывалась между идеей притвориться, что меня тошнит от страха и показать родинку, что сойдет за болячку, невинно поинтересоваться, не заразно ли. Или надсадно покашлять, что в свете последней проблемы с атипичной пневмонией сработает еще лучше. Но благоразумие твердило оставить шуточки в таком духе при себе.
        Глянув на темную бутылку, которую мужчина держал под мышкой, мечтательно произнесла:
        - Сейчас бы шампанского… с пузырьками…
        - Точно, шампанского и пузырька три водки, - согласился шатен, не прерывая игры.
        - Вы алкоголик? - покосилась на него и нелогично добавила:- Меня Аня зовут.
        На секунду задумалась, с чего вдруг решила познакомиться после, как поняла, что мужик крепко пьющий, не почувствовала ли в нем «своего», но отмела эту мысль.
        - Бери выше, Аня, - вскинулся, отрываясь от игры мужчина, - трудоголик! И это звучит гордо! На Новый год лечу в Поднебесную заключать договор. И встречу праздник… где?
        - В Караганде, - в рифму ответила я и тут же поправилась, заметив, как взлетели брови у шатена:- Над Тибетом.
        - Мине… гм… ладно, считай, угадала, - не решился по своему обыкновению испохабить ответ попутчик. - Меня Павел зовут. Для тебя, Аня, Рудин Павел Антонович.
        - Это почему для меня Павел Г… Антонович? - я умышленно заикнулась, намекая, что тоже умею заменять слова на неприличные. Как-никак филолог, но промолчала… выразительно.
        Антонович оценил и хмыкнул, убирая девайс в карман.
        - Потому что ты принята на должность моего секретаря. И летим мы в Поднебесную вместе. Давай данные на переоформление билета.
        - Откуда…?
        - Если бы я не обладал интуицией, то искал бы работу как ты, а не возглавлял один из ведущих строительных холдингов, - столько самолюбования и пафоса было в словах, что я захлебнулась, кашлянув пару раз. - Ты едешь на один со мной этаж, и везешь любимые бабулины цветы и шоколад. Она предупредила, что… придет милая девочка, Капитошина внучка, закончила на филолога и деепричастные обороты обособляет всегда.
        Последнее он произнес дребезжащим голоском, явно пародируя родную бабулю. Я усмехнулась и пожала плечами, мысленно аплодируя Павлу. Себе поставила двойку, сравнив образ подтянутого красавца шатена с нарисованным мной рохлей. Конечно, такого в кресле генерального директора представить гораздо проще и уместнее. И что на меня нашло? Совсем расклеилась из-за Виталия?
        - Но я не знаю китайского, - поставила в известность начальство.
        - С нами летит переводчик. Круг твоих обязанностей будет состоять в другом, - отмахнулся Павел. - Тем более после ста грамм все друг друга понимают без переводчиков. Особенно китайцы и японцы.
        Вспомнив про изменницу Маришку, классическую секретаршу босса и свою предшественницу, немного напряглась.
        - И в чем же круг моих обязанностей? - напряглась я.
        - Ты не поверишь, - с понимающей улыбкой произнес шатен, - в делопроизводстве. У твоей предшественницы получалось так себе, надеюсь, ты себя покажешь лучше.
        - После всего сказанного, почему у меня в голове рисуются всякие неприличные картинки? Это я настолько испорченная или стереотип?
        - И то, и другое, - ухмыльнулся мой босс, отвечая на вопрос и вновь возвращаясь к прерванной игре. - Давай все свои данные. Время - деньги. Знаешь такое?
        - Негласный девиз любой успешной компании, - пожала плечами, передавая ему требуемое. - Только еще… нужная информация - все.
        - Умница, - похвалил Павел. - Значит, сработаемся.
        Глава 10
        Известие о новой работе домашние восприняли по-разному. Бабуля сияла, дед дремал в кресле, Катька фыркала и мерила меня взглядом, плохо скрывая зависть. Пупсик увлеченно копался в горке своих игрушек.
        Я стояла посреди своей комнаты, разглядывая учиненный мной же бардак. На кровати лежал полупустой чемодан и сумка с самым необходимым. На последнюю бросила унылый взгляд. Она у меня вместительная, при желании ноутбук поместится. Надо бы разобрать и выложить ненужное. Ладно, потом…
        Вокруг горками лежала одежда, добытая из шкафа в ожидании отбора. Маясь выбором, села на краешек кровати.
        Бабуля, собирая нашу с Катей одежду для стирки, сортировала ее на три категории. Первая и самая многочисленная - «стыдобища для охмурения». Вторая уверенно держала «серебро» - «нам никогда не будет шестьдесят, а лишь четыре раза по пятнадцать». И третья, отхваченная в пылу азарта на распродажах, - «в гроб краше надевают». Глянув на купальники, подходящие под первую категорию, похвалила себя, что уступила уговорам подруг и купила парочку. Будет ли время на отдых в Гонконге, я как-то не подумала. Вся ситуация с новой работой до сих пор казалась сном. Машинально сунула их в сумку.
        Дверь скрипнула. На пороге нарисовалась Катька. По лицу было видно, что она уже прошерстила все соцсети и раздобыла всю имеющуюся информацию на холдинг «Сити-Строй-Сервиз» и ее владельца Рудина Павла Антоновича. Минуту разглядывала устроенную мною барахолку, покусывая губы и безуспешно пытаясь скрыть зависть.
        - Бабуля тебя больше любит. Ты ее родная внучка. Тебе всегда доставались все вишенки с тортов, а теперь Рудина на блюдечке поднесла, - ядовито выплюнула, дав понять, что явилась испортить мне настроение перед поездкой.
        Я понимаю, конечно, что недавний развод никому приятности в характер не добавляет, сама почти в такой же ситуации, но и я не козел отпущения. Звони бывшему и сливай негатив, а лучше пресс покачай. И фигура станет супер, и раздражение уйдет.
        Проглотив обидные слова, что вертелись на языке, я свернула пару блузок и брюки, пряча в недра кофра. Следом лег кардиган и легинсы.
        - Она могла бы мне предложить. Я тоже умею кофе варить и бумажки перекладывать с места на место, - сочилась желчью Катя. - И что он так же хорош в жизни, как на фото?
        - Все наоборот. И, Катя… все претензии бабуле. Я не напрашивалась на знакомство с Рудиным. А знала бы какой он - отказалась.
        Вытянула Пупсика из чемодана, принюхивавшегося к содержимому соседней сумки. Я ссадила песика на пол, и не глядя кинула пару вечерних платьев, одно деловое с немнущимся пиджаком. Упаковки чулок легли сверху.
        - Ты совсем дурочка! Кто же отказывается, когда такой самец сам в руки плывет, - заметила с насмешкой сестра, обливая презрением.
        - Там еще вакансия уборщицы открыта. Можешь попытать счастья, - не выдержала я, сама пребывая на нервах. - Возможно, Рудин оценит твои способности.
        Она вспыхнула, сощурила глаза, видно не ожидала отповеди от вечной тихони. Война у нас давно. С момента как погибли родители. Мне Катя не может простить вину мамы, утащившей ее отца в ту злополучную поездку, обернувшуюся горем.
        - Оставь ее для себя, когда Рудину надоешь, - зло выпалила Катя, громко хлопнув дверью.
        М-да, с такими родными - врагов не надо.
        Я раздраженно передернула плечами, вспоминая, куда сунула успокоительное. На кровати вновь появился Пупсик с обломком обглоданного мосла и вопросительно посмотрел на меня. Я улыбнулась псу, решившему захватить свою игрушку в надежде, что мы собираемся на дачу.
        - Пупсик, не в этот раз, - мягко ссадила собаку на пол.
        Вздохнув, отвернулась к окну, разглядывая мокрые полосы от дождя на окне. Отъезд проходил как-то не так. Слишком тяжело и нервно. Смутное беспокойство не оставляло, а сестра ревностью подливала в огонь масло.
        В дверь нерешительно постучались. Я окликнула вежливого, удивляясь, что Катя решила попросить прощение за хамство. В комнату, смущаясь и покашливая, зашел деда. Он оглядел разгром, крякнул, наткнувшись глазами на разбросанное нижнее белье, и протянул мне бутылочку с алкоголем. В дверях мелькнул хвост Пупсика.
        - Возьми, Аня, пригодится, - он зацепился взглядом за фото родителей и покойной жены, что стояли на столе и добавил:- Дело говорю. Случай у меня был. При «эсэсэсэрэ» еще. Служило у нас во взводе двое казахов. Как начнут по-своему говорить, ну ничего не разобрать. А выпьют, так вообще русский забывают. Как-то сели мы сто дней до приказа обмыть. Ну, выпили, казах снова по-своему мне что-то белькочет. Я не понял сначала, выпил еще, вслушался и звуки смысл обретать начали. Все же ясно, как божий день. Вот чисто по-русски говорит. И все за дружбу народов.
        Деда посветлел лицом, вспоминая эпизод из далекой юности. Потер шею и пихнул армянский коньяк мне в руки.
        - Спасибо, деда. Только я в Китай лечу, - сдерживая улыбку, приняла подарок деда и спрятала в чемодан. - Проходи, я сейчас уберу тут…
        Архипыч протестующе замахал руками, потер подбородок ладонью, пряча улыбку в морщинках у глаз.
        - Не, я отдать зашел. Первейшее средство для налаживания контакта, - он кивнул на чемодан, - Что Китай, что Казахстан - без разницы. Одно слово - восток.
        - Ага, дело тонкое, - улыбнулась, разгребая пижамы и ворох носков, освобождая место деду.
        Он снисходительно улыбнулся и небрежно махнул рукой, не поддерживая расхожее мнение.
        - Слова одни. На деле пьют, как и мы, - отмахнулся старик. - Главное человек добрый, а общий язык завсегда найдется. А хороший коньяк поможет. Счастливого пути, внучка. И это… не теряйся, если встретишь там кого и поймешь, что твой человек.
        - А как понять, что он твой человек? На лбу-то не написано, - грустно ответила, втискивая туфли-шпильки, необходимые к деловому образу.
        - Есть секрет, - подмигнул дед, подхватывая на руки Пупсика, вертящегося у его ног.
        - Какой? - недоверчиво уставилась на него, ожидая банального «слушай сердце».
        - Он с первого взгляда тебе совсем не понравится и будет дюже раздражать, - удивил неожиданным ответом дед. - Но ты не торопись с выводами. Присмотрись к такому. А любовь потом придет… как у нас с Полюшкой.
        Дед бросил взгляд на фото, смущенно улыбнулся и прикрыл за дверь. За ним мелькнул хвост настырного Пупсика. Я растерянно глянула на фото, стоящее на столе, где сурово поджала губы моя бабуля Полина. Она запомнилась мне строгой и властной ко всем, особенно мужу. Вылитая майор Айсберг из «Пятого элемента». Я ее немного побаивалась, душой прикипев к мягкой прабабушке. Мне и сейчас трудно представить, что бабу Полю можно полюбить… как женщину.
        М-да, любовь зла…
        Механически сунула кепку в безразмерное нутро сумки. Захлопнула переполненный зев чемодана и решительно взялась за скотч. Хорошо перемотанный чемодан - это гарантия сохранности его нутра.
        Глава 11
        Я припарковалась в конце вереницы дорогих и очень дорогих иномарок. Бросила печальный взгляд на свою скромную малолитражку. Произнесла утешительное «зато не в кредит» и поспешила к головному офису. На сухой дорожке с подогревом даже не поскользнулась ни разу, что еще раз уверило меня в солидности компании. На входе меня придирчиво оглядел охранник. Долго что-то выяснял и, наконец, кивнул, распахивая дверь, разрешая пройти. Можно подумать, что-то можно пронести под офисным костюмом, обтянувшим тело, как вторая кожа.
        Офис компании поражал роскошностью оформления и бюстом администратора. Оно и понятно, компания строительная, для себя, родных, расстарались. Опять же реклама для клиентов. Основы менеджмента я знала.
        Я вообще многие основы знала. Ба всегда была за эрудицию и гордилась мной. Частенько жалела, что я по возрасту не подходила для передачи Тины Канделаки «Самый умный». Иногда вздыхала деду о моем будущем, что будь Анатолий Вассерман помоложе, отличная пара бы из нас получилась. Деда только поддакивал и никогда не спорил. Я с ба была согласна. Кто же откажется от умного мужчины, знающего все на свете. Только Катька фыркала и закатывала глаза. Но у Катьки свои приоритеты. Знаем мы ее приоритеты, на фото не помещаются. При уборке в ее комнате находила под матрасом спрятанные от ба журналы. Мне тоже земное не чуждо, но я за баланс ума и… Катькиных приоритетов.
        Я разглядывала отделку вестибюля, перевела в наличные и немного струсила. Стильная новогодняя елочка подмигивала гирляндой, приободряя.
        - Вы Смирнова Анна к Павлу Антоновичу? - грудастая администратор белозубо улыбнулась и оценивающе прошлась по моей фигуре, победно хмыкнув на мой «второй с половиной». - Вас ждут. Второй этаж дверь направо.
        Вежливо кивнула девушке, решив быть выше зависти, и поторопилась к лестнице.
        Ну, как поторопилась… На шпильках я стояла второй раз в жизни. Первый прошел с переменным успехом. Тогда-то я поклялась себе, что никогда их не надену. И вот, спустя шесть лет нарушила клятву. Сидеть в них отлично, водить машину - хуже, ходить - совсем никак. Но хотелось произвести впечатление и как-то исправить первое не очень удачное.
        Лестницу я с трудом, но преодолела, подбадривая себя мыслью, что Беар Гриллс дважды покорил Эверест. А это все же чуть труднее. Скажете, что за ерунда какая-то лестница? Но он ведь не на шпильках его покорял! Так что тут мы с ним сровнялись в достижениях.
        Кабинет начальника поражал размерами, подходящими для собора. Тут же захотелось перекреститься. Я уж и руку поднесла ко лбу и заозиралась в поиске образов.
        Или это у меня диоптрии так увеличивают? Или по Фрейду, у мужчин, тяготеющих ко всему большому, комплексы с собственными размерами.
        Поправила очки, чтобы разглядеть его, сидящего у другой стены, во главе стола. Не замечая ничего вокруг, Рудин работал, склонившись над бумагами. В отличие от меня одет был в тонкий свитер, красиво обтянувший спортивную фигуру. Красивый мужчина за работой - истинное наслаждение для ценителей. Такое редкое в наше время, что я не стеснялась - глазела вовсю. Полюбовавшись работающим боссом, заценила обстановку.
        Справа от меня у окна стояло напольное дерево. Целая композиция с икебана, яркими камушками и журчащим ручейком. Слева раскинулся подробный макет какого-то микрорайона с высотками, машинками и человечками. Миленько так. Раздался негромкий кашель, хозяин кабинета заметил меня.
        - Доброе утро, Павел Антонович, - поздоровалась, оглядывая дорогую отделку кабинета, дорогую мебель, удивляясь, почему нет эха в таком-то помещении.
        Не скупятся. Позволяют себе. Деньги компания гребет лопатой, несмотря на кризис в строительной индустрии. Наверняка Рудин откаты дает, чтобы лучшие тендеры получить.
        Фразу эту понимала смутно, но звучала она солидно и обвинительно.
        - В курсе про кризис? - вскинул брови Павел. - Я думал, кроме классиков ничего другого в руки не берешь.
        Опять нервничаю и говорю вслух! Надо успокоиться. Чего я? Ну, красивый мужик, ну дорогущий кабинет… один стоит больше, чем вся наша квартира! Все бывает в первый раз. Скоро привыкну. К хорошему быстро привыкают. Вот и пора начинать привыкать…
        - У меня дома телевизор есть, - опускаясь до уровня его шутки, ответила я и зачем-то добавила:- А в руки я много чего беру.
        - Звучит обнадеживающе, - кивнул Павел, кинув на меня быстрый взгляд. - Проходи, Анна…
        - Викторовна… - подсказала я, вздернув подбородок и выпятив грудь, пытаясь повторить знаменитый проход Шарлиз Терон из рекламы духов, и двинулась походкой от бедра.
        Бедро подвело. Левая нога, не привыкшая к таким нагрузкам, подломилась. Теряя равновесие, беспомощно взмахнув руками, завалилась влево, прямо в макет, жестоким Годзилой сминая целый микрорайон. Даже крикнула по-годзильи пару раз. Рудин подлетел сразу и бросился поднимать… покалеченный макет.
        - Это же был макет нового проекта, - простонал он. - Только вчера закончили и принесли. Ты варвар, Аня!
        - Я, между прочим, тоже пострадала, - пожаловалась боссу, поднимаясь и потирая ушибленное место пониже пояса юбки. - Плечо вот тут ушибла. Могли бы посочувствовать и помочь подняться.
        Но, глянув на побелевшие губы и в мечущие молнии глаза Павла, благоразумно прикусила язык, проглотив претензии, и залопотала:
        - Я все исправлю. Я умею…. Папье-маше… Клейстер варить… Где у вас крахмал? Или не надо, я свой из дома принесу…
        Я нервно хватала смятые коробочки высоток, лихорадочно пытаясь приладить их на прежнее место. Павел поднялся, обливая презрением с высоты роста.
        - Ты сумасшедшая? - сощурившись, он рассматривал меня, словно впервые видел.
        - Я филолог, - уточнила биографию, бросив спасать макет, поправила покосившиеся очки.
        - Ну, это многое объясняет, - многозначительно протянул Павел, сложив руки на груди. - Кофе-то варить умеешь?
        - Умею, - честно кивнула, - в турке… молотый… с перцем…
        - В машине… эспрессо? - вопросительно вскинул брови Павел, ожидая утвердительного ответа.
        - Я быстро учусь, - заверила босса, прижав руки к груди. В кулаке отчетливо хрустнула многоэтажка.
        - Понятно, - скептически глянув, кивнул шатен. - Не будем искушать судьбу. Обойдусь. Машина у нас новая сделана на заказ. Жаль ее потерять так сразу. Пятна на блузке тебе не пойдут. А то еще и за палату в «ожоговом» отделении придется платить… Да и сотрудники тоже люди, имеют право выпить чашечку. Так… забыли про кофе… Самолет через три часа. Готова? Судя по костюму, готова ко всему.
        Он повернулся и поспешил к разрывающемуся от звонков телефону. Я потопала следом, прихрамывая на полусогнутых, плюнув на Терон с ее походкой.
        Как-то это прозвучало неоднозначно… На что он намекает?
        - Я женщина серьезная, - сразу определила границы отношений и поправила очки.
        - Очки носишь из-за зрения? - он слушал голос в трубке, прикрыв динамик рукой, говорил со мной.
        - Для солидности, - не стала врать, поправив их пальцем.
        - Не помогло, - криво усмехнулся босс, отключая звонившего и окидывая меня каким-то нехорошим, мстительным взглядом задумавшего пакость человека. - Ладно, других вариантов все равно нет. Оформляем тебя как положено. С испытательным сроком. Учти, испытывать будем серьезно. Морально готовься.
        Сняв ненужные диоптрии, присела на стул, засмотревшись на стоящего передо мной мужчину. В голове застряло последнее сказанное им слово.
        Морально… морально-аморально… аморально…
        Фантазия выдала босса, перематывающего скотчем мои запястья, заклеивающего рот, стягивающего вверх подол, а вниз трусики… голая попа на ксероксе… вспышки света…
        Хотя, стоп! Попа на ксероксе - это из другого фильма. Что-то я перенервничала сегодня. Оказывается, вредная эта работа - секретарь. Еще не устроилась, а уже в отпуск хочу. В жаркую страну, с жарким мужчиной.
        Взгляд мужчины зацепился за угол, где смятой грудой валялись детали макета, он тяжело выдохнул:
        - Тебе, Смирнова Анна, только за богатого дурака замуж идти.
        - Это предложение? - с надеждой вскинулась я, слегка оживившись.
        Мужчина замер, и нижнее веко правого глаза нервно дернулось.
        - Не понял…
        - С кем-то же вы… эта… совьете гнездо… семейное… - я нервно переступила под тяжелым взглядом босса.
        - Кто первая "залетит". С той и совью, - устало ответил мужчина. - Это все или есть еще вопросы?
        - Нет… все предельно ясно, - робко улыбнулась я.
        - Знать бы еще твои пределы, - скептически хмыкнул Рудин. - Хотя догадаться можно.
        Я поджала губы, обиженно вздернула подбородок.
        Подумаешь, немного не рассчитала сил. Как малый ребенок из-за игрушки плачет. Вот точно говорят, что первые сорок лет детства у мужчины самые тяжелые.
        - Прошу на выход, Анна Викторовна, - сделал жест рукой Павел.
        Я поднялась, покачнулась на каблуках и ухватилась за протянутую руку.
        - На каблуках первый раз, - сделал близкий к истине вывод Павел, бросив косой взгляд на мои нижние девяносто.
        - Второй, - честно призналась, - выпускной еще… шесть лет назад, - не удержалась, чтобы похвастаться:- Как единственная золотая медалистка вальс танцевала с директором.
        - Вальс, похоже, всем запомнился надолго, - со значением проговорил босс, шагая к выходу и крепко придерживая меня за локоть.
        - Я тогда всего три раза упала! - возмутилась на нелепые обвинения, выходя в коридор.
        Рудин торопливо шел к лестнице, я болталась у него на локте. Он практически нес меня на себе, не замечая веса. Сильный мужик!
        Каблуки уткнулись в пол, перед нами была та самая лестница, где я морально «сделала» Беара Гриллса.
        - Травмоопасная ты, - сделал свой вывод Рудин, в замешательстве оглядывая множество ступеней, а потом меня.
        А я поняла, что Гриллс по сравнению со мной - мальчишка. Подняться на шпильках по лестнице - проблема, но спуститься - это не для слабаков. И смело ступила на первую ступеньку, опасно зашатавшись. Сзади послышался скептический хмык. Босс, похоже, всецело разделял мои мысли. Озадаченность прочертила на красивом лбу морщинку. Недолго думая, он легко подхватил пискнувшую меня на руки и быстро сбежал вниз.
        Глава 12
        Патрон, успевший в аэропорту Шереметьево пропустить не по одной рюмочке, развалился в кресле эконом класса и негромко сыпал несмешными шутками и анекдотами.
        Ну, конечно, когда ты богатый, красивый, успешный можно нести всякую чушь, но тебе все будут в рот смотреть. Неужели он сам этого не понимает?
        Посадка закончилась, и Боинг готовился к взлету. Пассажиры сдержано переговаривались, рассаживаясь по местам, распихивая ручную кладь. Плакали, канючили и смеялись дети, обещая всем нескучный перелет. Царила та суетливая, возбуждающая атмосфера перед отлетом, которой заражаешься и начинаешь суетиться, даже если не о чем. Я расстегнула узкий пиджак, оправила юбку, ноги отозвались тянущей болью в лодыжках, обещая будущую пытку.
        Сейчас бы снять каблуки, влезть в шерстяные бабулины носочки, да под теплый плед, чаек с шоколадкой и «Отпуск по обмену» смотреть, а не вот это вот все!
        На пороге появилась улыбчивая стюардесса с внешностью участницы конкурса красоты. Салон немного сбросил децибелы диалогов, ожидая объявления. Хорошо поставленным голосом девушка произнесла заученную фразу:
        - Уважаемые пассажиры! Вас приветствует компания «Аэрофлот». Наш самолет пилотирует пилот первого класса…
        - Заслуженный мастер парашютного спорта… - громко и, не стесняясь, продолжил Павел, улыбнувшись и помахав рукой изумленно вскинувшей брови стюардессе, продолжавшей свой монолог на английском.
        На Павле скрестились убийственные взгляды других пассажиров, осуждающих неуместный юмор шутника. После всех этих сообщений об участившихся последнее время катастрофах, перед вылетом любого самолета нервничают все. Я чувствовала, как частило и замирало сердце, не желая успокоиться. Рудин обвел угрюмый салон взглядом, лучась дружелюбной улыбкой, и показал оба больших пальца в знак дружбы. Пассажиры опасливо косились на странного попутчика, явно неадекватного поведения. Я поймала несколько раздраженных и откровенно недружелюбных взглядов. Достала начатый еще дома детектив и открыла на заложенной странице. Засунула в уши наушники, спасаясь от детского гвалта, и не успела включить мелодию, как сбоку донеслось:
        - Но пасаран! - подняв сжатый кулак, громко крикнул Павел, заставив замолчать самого упорного малолетнего нытика.
        Окружающие замерли, ожидая продолжения. Я услышала торопливый шепот молитвы. Кто-то запиликал кнопками телефона, отправляя прощальную СМС. Десяток рук поднялись с девайсами, снимая на видео сюжет про возможного террориста-захватчика. Я-то знала значение, но не все летящие с нами были сведущи в испанском языке и испанской истории.
        Только бы ему не пришло в голову вспомнить фразы на арабском. Нас же с рейса снимут!
        В ответ ему из-за дальнего ряда поднялась ладонь с парой растопыренных пальцев. Заметив этот жест, Рудин заулыбался еще шире.
        - Видишь, Нюта, меня приветствуют, - толкнул локтем в бок довольный босс, усаживаясь на место.
        - «V» - значит вендетта, - огорчила его, расшифровав послание от попутчика. - Ваш юмор оценили не все. Место не очень подходящее.
        - Для юмора и секса всегда есть время и нет неподходящих мест! Хочешь анекдот? - откинувшись в кресле, он вытянул ноги и, не дожидаясь согласия, продолжил:- Летит самолет в Катманду. Стюардесса сообщает: «Наш самолет прибывает в столицу Непала Катманду. Здесь половина жителей больна туберкулезом, половина сифилисом». На заднем сиденье один турист спрашивает другого: «Что она сказала?» Второй отвечает: «Сказала, чпокать можно только кашляющих».
        Я поджала губы, переваривая скабрезность, рядом и через проход сдержано захрюкали мужчины, слышавшие Павла.
        - Не смешно? - поинтересовался босс, ни мало не расстроенный моей сдержанной реакцией. Он приложился к стопке и расплылся в улыбке:- Ну, да! Ты же филологиня. Слово «секс» под запретом. А сам секс тоже?
        Я пожала плечами, понимая, что измена Маришки зацепила его сильнее, чем показывает. И окружающие женского пола еще долго будут огребать за неверную. Лучше бы он лег спать. Нам лететь больше десяти часов. Он замучает пьяным трепом не хуже ребенка-двухлетки.
        - У меня и про филолога есть, - обрадовал босс. - Крик в салоне самолета крик: «Филолог, филолог, среди нас есть филолог?» Отвечают: «Есть, я филолог»… «Самолет летит в Куршевель, что здесь делает филолог?»
        Камень в мой огород. Обидный намек на мою бедность. Зацепившись глазами за лейбл знаменитого бренда на куртке босса, закусила губу.
        - И это рассказывает человек, летящий эконом классом, - не удержалась от шпильки.
        Смерив ледяным взглядом босса, отвернулась к окну, разглядывая белесую хмарь облаков, в разрывах которых изредка мелькали огни ночных городов.
        - Обиделась? - констатировал факт босс, довольно улыбаясь.
        - Нет. Нам вроде как переговоры предстоят. Боюсь, партнеры не оценят ваш перегар и помятый вид, - дала ответ, развернувшись в его сторону.
        - А это… - он обвел свое тело и лицо неровным овалом, - твоя проблема, но выглядеть я должен идеально. Мой имидж - твоя работа, Анюта. А ты думала, кофе варить будешь?
        - А как же обещанное делопроизводство?
        - Твое дело - сделать все, чтобы двигалось и соображало мое тело… вот и все производство. Сечешь, Анюта?
        - Секу, - машинально откликнулась, размышляя, как выходить из ситуации с запойным боссом. - А просто прекратить пить…
        - Не-е-е, Нюр, мы простых путей не ищем, - наклонившись ко мне, шатен пьяно икнул и шепнул:- Я летать боюсь.
        Ну, здорово! Почему про это ни слова в контракте?
        У меня мелькнула идея, я, конечно, рисковала, он столько выпил, но…
        - Может снотворного и поспать?
        - Можно, а сказка будет?
        - Какая сказка? - непонимающе уставилась на мужчину, догадываясь, что он снова валяет дурака.
        - Неприличная… про Колобка…
        - А про Колобка бывают неприличные? - удивилась я, не представляя, что можно выжать из детской простенькой сказки.
        - Знаешь, откуда взялись Смешарики? Это Колобок пока катился, чпокал всех, кого встречал… - пьяно захихикал Павел, выуживая очередную чекушку янтарного цвета из сумки.
        Я закрыла рукой лицо и мысленно застонала, понимая, что этот полет запомню надолго, завидуя черной завистью Катьке и сомневаясь, друг ли мне бабуля. Повезло еще, что места вокруг нас были свободны, а переводчик летел в конце салона. И позор увидят немногие.
        - Будешь? - щедро предложил Павел, наливая в стопку.
        Я отрицательно мотнула головой. Он хмыкнул, пожал плечами и выпил сам. Занюхал долькой лимона и кинул ее в рот.
        - Что-то ты кислая? - он повернулся и скривился, думая, что пародирует мое лицо.
        - Самолет попал в воздушную яму, и мне не очень хорошо, - брякнула первое, что пришло в голову.
        - Укачивает?
        - Да, случается.
        - Тогда это тебе понравится. Мы подписываем договор на яхте. Будем дрейфовать в открытом море. Я арендовал яхту. Как идея?
        - Оригинально, - похвалила идею босса, понимая, что меня ждет самый кошмарный Новый год.
        - Если все подпишем, там же Новый год отпразднуем, - подтвердил мою догадку, продолжая развивать идею, наливая еще. - Будешь Снегурочкой… в бикини.
        У меня челюсть отвисла от новой заявки босса. Представила себя почти голую, перемотанную гирляндой, в сияющем кокошнике, улыбающуюся пьяненьким китайцам.
        - Йа-а-а?! - моему возмущению предела не было. - Я на это не подписывалась!
        - Прочитай контракт, Снегурочка, - усмехнулся босс, наполняя новую стопку. - Надо смотреть, что подписываешь. Особенно то, что мелким шрифтом.
        Контракт я читала и очень подробно, и уточнение «на усмотрение начальства» помню. Но я понадеялась на солидность фирмы и надежные отзывы. Кто же знал, что босс попадется «с приветом»? Тут он меня обыграл.
        - Хорошо, пусть будет Снегурочка, но в бикини не буду, - выставила свои условия.
        - Будь без бикини, - ухмыльнулся, соглашаясь, Павел.
        Сжав кулаки, переживала приступ ярости, считая до десяти… пятый раз подряд.
        - Павел Анатольевич, мы взрослые люди. Давайте не переходить границ, вести себя этично.
        - Этики захотелось, - понимающе хмыкнул Павел, пьяно икнув. - Не-е-е, я так не играю! Зачем тогда власть, если не пользоваться всеми возможностями? Узурпировать хочу! Сатрап я или как? Только деньги - это скучно. Казнить, нельзя помиловать!
        Последнее он рявкнул в голос, я вздрогнула, салон притих.
        Что я могла на это ответить? Призывать к совести, которой у Рудина и так в дефиците, а сейчас последние крохи утонули в коньяке. Он посмеется и только. Но я все равно не прогнусь. Никаких бикини! Я не девочка по вызову. Пусть слюни подберет.
        - Моя компания международного уровня, - неожиданно абсолютно трезвым голосом проговорил босс, нависая надо мной и стискивая до боли локоть. Металл платиновой печатки больно впился в кожу, - и ты будешь делать все, что я скажу. Без истерик наденешь кокошник, короткую шубку из соболя. Именно так в их понимании выглядит символ русской зимы. Пару лоскутков «там» разрешаю оставить, чтобы создать интригу. Пару часов покрутишь перед китайскими партнерами попой. Или зачем ты ее «наприседала»?
        - Балалайка и медведь тоже в реквизит входят? - зло огрызнулась я, вырывая локоть, понимая, что сама себя загнала в ловушку.
        - Я сам за медведя.
        Он ухмыльнулся и вновь развалился в кресле. Я закусила губу и отвернулась. От ожидающей перспективы и от самого босса откровенно воротило.
        Но делать что-то с ситуацией нужно. Уступлю, и он будет помыкать мной вечно. Не уступлю - вылечу с работы.
        Проснулась я от разудалого: «Гоп-гоп…». Рудин смотрел видео из караоке-бара на моем телефоне с нечитаемым выражением на лице.
        - У тебя телефон выпал из рук. Я поднял, а тут такое… - он выразительно перевел взгляд с меня на экран телефона, где я как раз требовала поставить Сердючку на повтор, - да ты состоишь из скрытых достоинств… ну, не совсем скрытых…
        Он скосил глаза на экран, где я лихо отплясывала канкан, демонстрируя черное кружево французского белья и резинки чулок.
        - Ничего криминального не вижу в досуге четырех подруг, - протянула руку к телефону. - Танец предусматривает… некоторую свободу в движениях.
        - Я-то думал, ты скучный роман, судил по обложке. А тут… как это по-вашему… смешение жанров… калейдоскоп. Да ты полна сюрпризов, Смирнова Анна… - задумчиво разглядывая меня, произнес босс.
        Глава 13
        - Павел Антонович, вставай, встреча через час, - я трясла за плечо спящего и не реагирующего ни на что босса. - Как же тебя разбудить? Как тебя мама будила в школу?
        Приподняв голову, Павел сморщился, приоткрыл мутные глаза, улыбнулся мне и заплетающимся языком произнес:
        - Мам… я покакал, - уронил голову на подушку и снова засопел.
        Дорожащей рукой с ужасом одернула покрывало и облегченно выдохнула. Простынь осталась девственно чистой. Взгляд зацепился за красивый рельеф смуглого обнаженного тела, мысли потекли в другую сторону, напитанные густым перегаром, от которого слезились глаза.
        Дав себе мысленного пинка, попыталась открыть окно и вдохнуть свежего утреннего Гонконгского смога. Но окна не открывались. Защита от самоубийц, наверно. Глянула на бормочущего и пускающего слюни во сне босса. Хорошо набравшись в самолете, он на автопилоте добрался до отеля и моментально отключился. Мне пришлось самой раздевать его, ворочая бессознательное тело - вожделенную мечту тысяч женщин с одной мыслью «Вот бы и тебя проветрить… в полете… с двадцатого этажа, чтоб наверняка».
        Время шло, приближая час пик, я приготовила один из деловых костюмов Рудина, прибывших с багажом. С удовольствием провела пальцами по идеальным швам и дорогой ткани. Сама отгладила белоснежную немного замявшуюся рубашку и подобрала галстук. Прикинула стоимость туфель ручной работы, которые предпочитал Рудин, и подавилась завистью. Привела себя в порядок, поправила макияж, убрав в гладкую прическу отросшие до плеч волосы. Павел безмятежно храпел, и не думая вставать. Набрала в стакан холодной воды и подошла к постели.
        - Паш, дом горит! - рявкнула ему на ухо, плеснув холодной водой на лицо. - Спасайся!
        - Отстань, старушка, я не пожарный! - махнул он рукой, натягивая одеяло на голову.
        Я нервно покусала губы, глядя на бесполезный стакан в руке. Возвела глаза под лоб и выдохнула. Стянула одеяло с недовольно завозившегося мужчины и наклонилась, стараясь не дышать убойной смесью хорошего парфюма и перегара.
        - Паш, вставай в школу пора! Опаздываешь! - попытала еще один способ добудиться пьяного босса.
        На меня эта фраза действовала всегда безотказно.
        - Отстань! Мне ко второй… паре, - отмахнулся Рудин, пряча голову под подушку.
        Тихо выругавшись, нашла в сумке предусмотрительно захваченный «Антипохмелин» и растворила две таблетки. В дверь негромко постучали. Невысокий, смуглый китаец-стюард вкатил тележку с заказанным крепким кофе и пирожными. На секунду замер, вдохнув воздух, укоризненно глянул на меня и растворился за дверью.
        Приятный аромат отменного напитка пощекотал ноздри. То что нужно, чтобы приди в себя с похмелья. Я наклонилась к спящему мужчине, убрала подушку и провела ладонью по колючей щеке. Он завозился и недовольно пробубнил:
        - Где ты была, пока тебя хотели?
        - Павел Антонович, Паша, пора вставать, - тряхнула за плечо.
        - Что никак не разбудить? Так ты ничего не добьешься. Паша еще тот… Антонович, - в открытую дверь вошла невысокая симпатичная шатенка в белом костюме. Заметив мой недоуменный взгляд, представилась:- Я переводчик, Людмила. Я в компании уже пять лет. Такого насмотрелась… Но меня предупредили, спать с боссом ни-ни, иначе вылетишь тут же. Он постельных подружек долго не держит. При первом же поводе увольняет. Так что если решила тут задержаться, делай выводы.
        Она бесцеремонно обвела взглядом меня и добавила:
        - Хотя тебе бояться нечего. Ты не в его вкусе. Ему лошадиц породистых, блондинистых подавай. Модельной высоты. Интеллект не в приоритете, но понимающих, что перспектив стать госпожой Рудиной у них никаких. Наш босс ненавидит истерики и слезы.
        В словах женщины сквозила злость и скрытая горечь. Неужели влюблена в босса, а он не отвечает взаимностью? Похоже на то. А во мне конкурента увидела или на всякий случай перестраховывается?
        Людмила держала мою чашку с кофе и отхлебывала маленькие глотки, разглядывая спящего мужчину. Если поможет поднять Рудина, прощу пренебрежение и украденную чашку кофе.
        - Люда, помоги его разбудить. Ты же для этого пришла, - попросила об услуге, правильно разгадав причину появления молодой женщины.
        Она бросила на меня короткий взгляд, взглянула на спящего, прикидывая что-то, и кивнула, соглашаясь.
        - Когда он напьется, хоть из пушки пали, хоть из чайника поливай - не встанет, - делилась секретом женщина. - Тут нужное слово произнести нужно.
        - Какое?
        Она усмехнулась, я заметила, как в карих глазах загорелся лукавый огонек. Она провела пальцем по ободку чашки.
        - Был у него один случай. Мы тогда в Голландии совмещали отдых с работой. Мужики совмещали, а я пахала. Это мне Темик Левицкий, аналитик наш рассказывал. Он Павлу тот бар посоветовал. И завалился наш Антонович, будучи в хорошем подпитии, туда с партнерами. Там они еще добавили. А из закусок только арахис. Босс его терпеть не может. И Павел быстро отключился. А перед этим отдал четкие инструкции охране не вмешиваться. Правда, после того случая он вообще от охраны отказался.
        Она отставила чашку на столик и подошла к спящему. Минуту разглядывала лицо босса, гримаса ненависти исказила черты миловидного лица. Пальцы дернулись к мужчине, она смогла их удержать, сжав в кулаки. Прикрыла глаза, успокаиваясь. Наконец, решившись, наклонилась и негромко произнесла, изменив голос, немного понизив тембр:
        - Бар закрывается, сладенький. Но я не против, если ты останешься. Меня зовут Эвелина.
        До того мирно спящий мужчина, вздрогнул, распахнул мутные глаза. Женщина испуганно взвизгнула, когда пальцы босса мазнули по ее горлу, а сам он пулей слетел с постели. Она отпрыгнула в сторону, испуганно хлопая накрашенными ресницами.
        - Какого черта! - взревел Рудин, хватая выполненный под бронзу подсвечник, переводя взгляд красных воспаленных глаз с меня на перепуганную женщину, которая сама не ожидала такого эффекта от своей выходки.
        Под яростным взглядом она отступила к двери, готовая тот час убраться, и пожалевшая сто раз, что затеяла это дело. Я отступила к окну, пытаясь слиться со шторой.
        Рудин похожий на модель, рекламирующую мужское белье, стоял посреди комнаты и сверлил нас обеих тяжелым взглядом, соображая. Вернул подсвечник на место и бросил на запястье с часами взгляд.
        - Сколько осталось времени?
        - Три часа, - выдохнула я, поняв, что он имеет ввиду встречу на яхте.
        - Ты, - он ткнул пальцем в Людмилу, - неси шубу и все, что положено этой… Снегурке…
        Женщина кивнула и тенью выскользнула за дверь.
        - А ты, - он повернулся ко мне, - догонишь ее. И чтобы за час до встречи у тебя была коса до пояса, а не эти хвосты крысиные. Русая. Поняла?
        Я молча кивнула, копируя Людмилу, и метнулась к двери, стараясь побыстрее убраться подальше.
        - Стой, Смирнова! - рявкнул босс, голосом пригвождая меня к одному месту. - Не вздумай провернуть это со мной еще раз!
        За спиной зашуршало. Я развернулась, и, смущаясь, отвела глаза. Не стесняясь наготы, мужчина разделся и топал в ванную.
        - Другого способа разбудить тебя не было, - оправдывалась я. - Я перепробовала все.
        - Есть, - он, не оглядываясь, взялся за ручку, - но тебе он не понравится… или понравится…
        Глава 14
        В воздухе, насыщенном запахом йода и влаги чувствовалась гроза. Луна то появлялась, то исчезала в разрывах низко идущих свинцовых туч, несущих куда-то на континент будущие проливные дожди. Вокруг, сколько хватало взгляда, волновался океан, вспучиваясь волнами, влажно поблескивающими гребнями при свете луны.
        - Прячусь тут как дура, вместо того чтобы подцепить мужичка побогаче на свои верхние и нижние девяносто, пока в тираж не вышла. «Ни-хао» я выучила, а остальное природа подскажет, - подумала и дала себе оплеуху, напомнив, что приличные девушки ждут настоящих чувств. - Вот и Новый год наступил. Положено загадывать желание… На остров бы сейчас, под горячее солнышко… и с мужчиной… темпераментным…
        При мысли о мужчине мысленно рисовалась картинка сегодняшних переговоров с китайскими теперь уже партнерами. Роскошные апартаменты. Трое китайцев в дорогих деловых костюмах похожие друг на друга как близнецы. Я и Людмила - единственные женщины из присутствующих. Она переводила, я делала вид, что оставляю пометки в блокноте. И Рудин… Собранный, деловой, скупые, уверенные движения, отточенная мимика. На лице ни тени, напоминавшей о бурной ночи накануне. Ничего общего с упившимся клоуном, валяющим дурака. Я любовалась мужчиной, понимая, что так привлекало в нем женщин. Впитывала звуки голоса, уверенно произносящего фразы, убеждая сомневающихся китайцев в выгоде сотрудничества. Вдыхала едва уловимый аромат мужского парфюма. Длинные, сильные пальцы крутили золотой «Паркер», а я представляла, как они расстегивают пуговицы, молнии и стягивают с меня одежду, скользят по обнаженным плечам и груди. Я отвела взгляд, но он невольно тянулся к сидящему чуть наискосок мужчине. Рудин позволил шутку и двое китайцев рассмеялись, уловив суть. Мои глаза прилипли к губам. Мысленно я представляла, как он медленно
наклоняется, и теплое дыхание касается моих губ. От слишком яркой картинки они заныли. Отвела глаза и уткнулась в записи, надеясь, что никто не видит моих пылающих от смущения щек.
        Черт, да что со мной? Идут деловые переговоры, а я фантазирую, как четырнадцатилетняя. Неужели все дело в том, что Рудин не паясничает как обычно. Сосредоточенный и деловой он кажется жутко притягательным и сексуальным. Если он так хорош, зачем распугивает женщин откровенным хамством? Ему не нравиться восхищение? Или дело в другом?
        Тот же вопрос, что я задала себе на переговорах, крутился сейчас в голове. Я укрылась от всех на верхней палубе плавучего «острова». Такое сравнение приходило в голову, при взгляде на арендованную Рудиным яхту. Договор успешно подписали, и уже не первый час шло веселье, смахивающее все больше на пьяный разгул. От недвусмысленных намеков и становившихся все более наглыми приставаний некоторых из гостей, сбежала и спряталась в укромный уголок в тени верхней палубы. Ветерок холодил голые ноги в коротких сафьяновых сапожках. Серебристую юбочку, едва прикрывавшую пятую, точку мне удалось отвоевать. Под нее надела бикини. Это все-таки приличнее, чем белье. Кутаясь в соболиный жакет, покрутила в пальцах новое приобретение - русую косу, которую пришлось спешно нарастить в ближайшем салоне. Отцепила запутавшуюся в волосах подвеску кокошника из цветного стекляруса.
        После утомительного перелета, в котором не удалось глаз сомкнуть, выслушивая плоские шутки босса, невыносимо хотелось спать. Веки налились свинцом и слипались. Но взрывы музыки с нижней палубы заставляли вздрагивать и наряжено вслушиваться. Топать в полуголом виде через коридоры и палубы, полные подвыпивших гостей, не рисковала. Пришлось отсиживаться, ожидая пока их сморит или ударная доза алкоголя, или усталость.
        Свет луны заслонил широкоплечий силуэт в дорогом костюме. Густое алкогольное амбре не перебил ни дорогой парфюм, ни ночной океанический бриз. Я неосмотрительно вдохнула и слегка захмелела.
        - Привет, Снегурка! Я тебя везде ищу, - осклабился босс, присев на корточки напротив, - трем мужикам секс испортил, выясняя, не с тобой ли они обжимаются. Один раз мне объяснили популярно, что так нельзя врываться в середине процесса… А то я не знаю… Я тоже им объяснил, кто сегодня тут хозяин.
        Он потер потемневшую скулу и вздохнул, опасно покачнувшись.
        - И как? Кто победил? - поинтересовалась я исходом драки, в которую успел ввязаться босс.
        - Смерть китайской хунте! - рявкнул Рудин и потряс кулаком. - Русские не сдаются без боя!
        Яхта сделала вираж, разворачиваясь, и Павел грузным телом навалился на меня, сидящую на небольшом выступе у стены. Лицо уткнулось мне в пах, руки скользнули по бедрам. Я попыталась оттолкнуть его, боясь, что кто-то из случайно забредших гостей застанет нас в двусмысленной позе. Но с таким успехом могла бы толкать груженный «Камаз» в горку. Потершись щекой о едва прикрытые серебристым стрейчем бедра, он поднялся сам.
        - Как начет секса? - поинтересовался босс, не спеша убирать руки.
        Ясно, все условия летят к черту, и меня ждет Маришкина невеселая участь любовницы. Надо выкручиваться.
        - Попробуй, говорят классная штука, - прикинулась непонимающей дурочкой.
        - А ты согласна? - он многозначительно подмигнул.
        - Да… чпокайся с кем хочешь!
        - С тобой… - уверенно произнес Павел.
        - Со мной все нормально. Сам-то как?
        Босс убрал руки и озадаченно молчал, решая непосильную для себя сейчас задачу по соблазнению. Павел, как и все вроде него, не утруждали себя ухаживаниями, недостатка в женщинах у них не было. Каждая из них пребывала в перманентном состоянии любовницы, мечтая о статусе жены.
        Яхту вновь качнуло. Я едва не свалилась с тумбы. Павел успел ухватиться и устоял на ногах.
        - Мне не нравится погода, - сообщила боссу свои опасения. - Кажется, поднимается ветер. И эти облака свинцовые. Их не было, когда мы выходили из порта. Нам лучше вернуться.
        - Команда давно отдана. Мы уже легли на обратный курс. Не нервничай так. Пойдем, провожу тебя в каюту.
        Голос Рудина показался совершенно трезвым, как походка.
        Что он такое пьет? Вдыхая, тут же пьянею, и чудится всякое. Или он мне голову морочит, разыгрывая пьяненького?
        Мы быстро преодолели три палубы. Наслышанные о взрывном характере босса гости предпочитали не приставать. Зашли в мою каюту, последнюю по коридору. Павел оглядел небольшое пространство, задержался взглядом на белье, которое я в спешке меняла на купальник и оставила на постели.
        - Отдыхай, Аня, и ни о чем не беспокойся, - улыбнулся он, оглядев меня с ног до головы совершенно трезвым взглядом. - Если станет страшно, надень спасательный жилет. Он в шкафу. Доброй ночи.
        - Доброй ночи… Павел Антонович.
        Дверь мягко клацнула замком за его спиной, сначала впустив шум набиравшего ход веселья, а затем приглушив звуки музыки и человеческой речи.
        Подозрение, что на верхней палубе он специально притворялся, усилилось. Но зачем это ему?
        Я быстро переоделась в пижаму и легла. Сон не шел. Яхту качало все сильнее, но судя по музыке и взрывам смеха, веселье продолжалось. Мне же было не по себе. Интуиция на пару с паранойей вопили об опасности. Я решительно встала, переоделась обратно в купальник и плотные джинсовые шорты, отыскала спасательный жилет, надела, как посоветовал босс, проверив все застежки и клапана. И снова легла, взбив подушку повыше. Принятые меры предосторожности дали эффект, через время, успокоившись, я заснула.
        Разбудил оглушительный треск ломающегося дерева, перекрывающий рев разгулявшейся за бортом стихии. Яхта опасно накренилась, не успев уцепиться, упала с кровати, покатилась и ударилась о противоположную стену. Вновь затрещало, ломаясь, дерево. Свет мигнул раз и погас. Пол из-под меня ушел вниз, и в лицо хлынула холодная вода. Я вскрикнула и тут же нахлебалась ледяной горьковато-соленой влаги. Надсадно закашлялась. Ухнула куда-то вниз. Взмахнув беспомощно руками, почувствовала, что пол исчез, и я погружаюсь в ледяную пучину. Усилием воли задержала дыхание и взмахнула руками, в попытке всплыть на поверхность. Еще и еще раз, борясь с затягивающей воронкой водоворота. На инстинктах работала руками, выгребая к поверхности. От нехватки кислорода перед глазами вспыхнули разноцветные пятна. Предусмотрительно надетый жилет помогал, облегчая работу. Я, наконец, выпрыгнула на поверхность и едва успела задержать дыхание, как на меня обрушилась тонна воды. Меня крутило и бросало как щепку в разные стороны. Я отфыркивалась, стараясь не наглотаться воды, задерживала дыхание, считая секунды. Если буря стихает,
интервалы между накрывающими волнами будут все длиннее. Так боролась со стихией, пока не обессилила и потеряла сознание.
        Глава 15
        Горящей щеки коснулось что-то влажное и прохладное. Я блаженно вздохнула и ту же сморщилась, открывая глаза. Мочку, гортань и легкие обожгло болью. С мочкой было понятно - крохотный краб размахивал клешней у меня перед носом и пучил темные бусинки глаз. Дунула на нахала и надсадно закашлялась.
        - Брысь, пират нашелся! Сережка ему моя приглянулась, - прохрипела пострадавшим от воды горлом. - Пить у вас тут где?
        Краб ожидаемо не ответил и попятился бочком от полоумной. Я с трудом села, и жмурясь от боли в глазах огляделась по сторонам, вспоминая, как я могла попасть на тропический остров. Все поплыло перед глазами, в висках тут же застучали молоты. Едва успела перевернуться, как меня вывернуло одной водой. Немного полегчало. За глоток чистой воды была готова продать всех и ба, устроившую мне в прямом смысле райскую жизнь. Бросила беглый взгляд по сторонам. В оба конца, пока хватало взгляда, тянулся пляж, заваленный мусором, выброшенным бушевавшим морем. По песку сновали крохотные крабы. За спиной застыли пальмы. Сверху нещадно палило солнце, добравшееся до зенита. Я оглядела свой плачевный вид, брезгливо прикоснулась к косе, превратившейся в растрепанный канат, благодарно погладила жилет, не давший утонуть, и снова легла, ни мало не заботясь о том, что могут быть еще пострадавшие, которым требуется помощь. Пятки приятно щекотала набегавшая волна. Не смотря на боль в теле и жажду, веки смыкались, и тянуло в сон.
        С солнцепека лучше убраться, пока не сгорела. Но как дотащить себя до пальмы? Все голливудские шаблоны, где герои, прошедшие через кораблекрушение, через пять минут встают и активно добывают трением огонь, ловят на резинку от трусов рыбу, лазят по пальмам за бананами - бред. Избитое волнами тело требует только одного - покоя. Перевернувшись на живот, я попыталась ползти по-пластунски. Извиваясь больной ящеркой, отталкиваясь ногой, пропихивала тело вперед. Вскоре полоса прибоя осталась позади, песок пошел сухой, и дело пошло лучше.
        Это искусство никак не давалось в школе. Наш физрук Галина Семеновна требовала прижиматься всем телом к землице, а не отставлять фривольно пятую точку, хотя бы из сострадания к парням, уже окосевшим от взглядов в нашу сторону. Парней было не жалко. А что, им еще лучше, косых в армию не берут. Зачет тогда я бездарно провалила. И ладно, зато я мостик и шпагат умею… ну, почти…
        - Где же я нагрешил-то, да еще столько? Кормушки для птиц зимой вешал, бабушек на тут сторону переводил, маме подарки своими руками делал, даже школу с медалью… - послышался голос над головой, - и надо же попасть на остров именно с тобой, Смирнова! Где справедливость?
        Я от неожиданности вдохнула резко, и песок попал в горло. Кашляя и отплевываясь, кое-как села, размазывая слезы. Под носом нарисовалась исцарапанная конечность, украшенная приметной платиновой печаткой с черным камнем, удерживающая обломок кокосовой скорлупы, пахнуло затхлой водой. Сглотнув сухим горлом, отрицательно замотала головой, не доверяя источнику влаги. Внутри уже просыпалась злость, обычная реакция на присутствие босса.
        - В кормушки еще корм нужно сыпать, бабушек спрашивать, нужно ли им на ту сторону, подарок, вырезанный из маминой любимой блузки, штор и денежных купюр не считается за подарок. А медаль дали, чтобы отделаться от тебя. Директор и весь пед состав школы неделю еще пили на радостях после выпускного, - хрипло посмеиваясь, я разглядывала Павла в потрепанных брюках и рубашке. - С еще одним днем рождения, Павел Г… Антонович!
        - И тебя с воскрешением Нюра батьковна! - не остался в долгу босс. - Жива?
        - Не дождетесь, - прокряхтела, поднимаясь на четвереньки, стараясь сесть на колени.
        Под мышки подхватили сильные руки и поставили на ноги. Меня зашатало, все поплыло перед глазами.
        - Не мешало бы спортом заняться… Вялая мускулатура. Пора терпимо, но возраст и притяжение возьмут свое. Через пару лет обвиснешь и потеряешь товарный вид.
        - Не ваше дело! Я занимаюсь, - огрызнулась на критикана, - по настроению.
        Как ему расскажешь, что тягу к спорту отбил военрук в девятом классе. Был случай, когда я, метая учебную гранату, попала в учителя НВП… дважды. Первый раз глазомер подвел. А второй, - это когда Сергеич ушел за спину, от греха подальше, - чистая случайность. Просто ладони потные, и при замахе муляж гранаты вырвался и улетел назад. Прикладывая лед к ушибленной голове, военрук записал меня в секретное оружие России, которое «применять в абсолютно безнадежных случаях». Нас отличившихся оказалось трое. Маша Козловская порвала противогаз, когда пыталась надеть на скорость. Танюша Котова собрала «Калашников», и он стрелял, несмотря на горстку оставшихся деталей. Глядя на ставших по росту девиц, военрук покачал головой, приглаживая усы.
        - Вы, девки, страшнее всего блока НАТО! - сделал он вывод. - С вами я спокоен за Родину!
        Эх, было время…
        Оценивая степень моей слабости, босс расстегивал ремни на жилете.
        - Есть кто еще из выживших? - вяло поинтересовалась судьбой гулявшей компании.
        - Конечно… Твой розовый чемодан, перемотанный скотчем. Я его еще в Шереметьево заприметил, - процедил босс. - Стопроцентная степень защиты! Ты сколько рулонов на него извела? Что у тебя там ценного?
        От осознания, что все те веселящиеся, довольные люди, с которыми я успела познакомиться и выпить шампанского, мертвы, стало страшно. Вспомнилась переводчик Людмила миниатюрная и улыбчивая, бегло строящая фразы на китайском. Пара представительных китайцев, расплывшихся в улыбках от моего кокошника, мини юбки и вежливого «ни-хао». Сердце сжало тоской. Я уткнулась в плечо Павла и всхлипнула.
        - Э-э-э, прекращай слезоразлив. Думай, как огонь добыть. Я крабов наловил, будем обедать запеченным крабовым мясом, - пообещал босс, подумал и добавил:- Меня спасла балка. Ухватился, когда яхта развалилась. Успел себя примотать цепью до того, как отключился. Очнулся на пляже, еле освободился. Пошел искать других. Нашел пару мертвых тел, чужие вещи, твой целехонький чемодан. Искал в мусоре что-то острое взломать замок и наткнулся на тебя.
        - Беар Гриллс утверждает, что мясо прибрежных крабов кишит паразитами. Есть его опасно, - некстати всплыла информация в голове.
        Упоминание о мусоре решила пропустить, хотя точно знала, что Павел не оговорился, нарочно поддел, сравнив.
        - Это твой бывший? - он сощурился, ожидая ответа.
        - Это специалист по выживанию. У него своя передача «Выжить любой ценой», на «Дискавери», - удивленно глянула на босса. - Хотя я бы не отказалась от такого мужчины, как он.
        Рудин из-под руки окинул горизонт и двинулся на восток вдоль пляжа, спиной к солнцу. Я потопала следом, выискивая что-то подходящее прикрыть макушку.
        - Бывший скаут, делающий деньги на простофилях, - сделал свои выводы босс, обходя кучи хлама, среди которого попадались обломки яхты. - У тебя в вещах нет телефона или чего-то с чего можно позвонить?
        - В чемодане не было, - ответила я, сожалея, что не предусмотрела все.
        - М-да, пошли дурака за скотчем, и он принесет липкую ленту. Что ты тогда перемотала скотчем в тысячу слоев? - еще раз изумился босс. - Алмазы бы нашли, наркотики унюхали… Что там?
        Я пожала плечами. Ну не успела я липкую ленту снять в отеле. Мы же с самолета сразу на встречу отправились. Я и летела все десять часов в деловом костюме. Лучше потерпеть и явиться при параде, чем потом выговоры от тебя же получать.
        А скотч - это обычная предусмотрительность. Когда с подругой Машкой во Вьетнам летали, по совету подруг так сделали.
        Мы вошли под сень пальмовых деревьев, где ярким пятном выделялся поцарапанный розовый чемодан с вмятинами и в ошметках прозрачного скотча. Одна из пальм низко накренилась, почти касаясь рваными листьями воды, на стволе уже сушился потерявший товарный вид чей-то пиджак, выброшенный волнами. Рудин, присел на корточки, снял остатки клейкой ленты с боков видавшего виды чемоданчика и принялся ковыряться в заклинившем замке. Я опустилась рядом.
        Море неспешно катило волны на берег, каждый раз лениво переписывая линию прибоя. Я любовалась морским видом, гадая, где мы сейчас. Остров казался необитаемым, но не так много островов в Южно-Китайском море, которые не обжиты вездесущими китайцами. Скорее всего, этот остров был спорной территорией и оттого пустовавшей. Это вселяло уверенность, что скоро тут появятся пограничники, и мы будем спасены.
        - Прошу, Аня, ваши сокровища, столь тщательно оберегаемые от жаждущих наживы, - он подвинул чемодан. - Открывайте!
        - Дедуля положил бутылочку коньяка в дорогу, - смущенно улыбнулась я. - Для снятия стресса.
        - Быть не может! - удивленно вскинул брови босс, удобно располагаясь на песке. - Значит, филологическое - это у вас не семейное. Обнадеживает!
        От обиды у меня даже дыхание перехватило. Зло зыркнув на Павла, распахнула крышку, секунду разглядывала плавающую в воде одежду вперемешку с косметикой, вытащила костюмы и блузки. Дедулина бутылка целая и невредимая лежала на пластиковых упаковках белья. Сунула трофей боссу, решая какую из блузок пустить на бандану, а в какую нарядиться. Плечи, лишившиеся защитного жилета, уже припекало. Капроновая прозрачная, но грязь на ней заметна меньше. Тонкая, черная ткань накрыла покрасневшие плечи. Повязывая бежевый шелк на жесткие от морской воды волосы, воевала с длинными рукавами, ругая себя, что согласилась на авантюру по наращиванию волос, которые теперь не промыть, как следует. Изумленный возглас Павла, перешедший в смех, заставил испуганно обернуться.
        Глава 16
        Мужчина вертел в руках… вибратор. Неестественно большой. Жуткого сиреневого цвета.
        Это точно не моя вещь! Как он оказался в моем чемодане?! Может, и чемодан не мой?
        - Так вот для чего триста метров скотча не жаль! - помахивая невесть откуда взявшимся прибором, издевательски протянул босс. - Понятны ваши приоритеты, Анюта. У меня появился конкурент! И какой! Нет, сегодня явно не мой день!
        Щеки пылали от смущения, я уж подумала, что перепутала чемоданы в аэропорту. Но мокрая одежда была точно моей. Как же так? Не могла положить по ошибке, я ни разу его не видела. Может, подшутила Катька? Перед глазами мелькнул собачий хвост, крутящийся у чемодана и выметающийся в двери. Пупсик, вот кто! Но откуда он его взял? У Катьки стащил, больше неоткуда. Вот ведь, опозорил!
        - Это Пупсик, - промямлила я, кусая губы в смущении.
        - О, у него и имя есть! - продолжал издеваться босс. - Как мило… Мне тоже ему представиться?
        Стиснув кулаки и зубы так, что эмаль заскрипела, я тихо выругалась. Терпеть не могла глупых ситуаций, особенно когда сама в них попадала, как сейчас.
        - Пупсик мой пес. Это он положил. Думал, мы едем на дачу, и принес свои игрушки.
        - Собачке покупаете поиграть?! - едва сдерживал смех Павел. - Оригинальная семейка!
        Он поболтал содержимое плоской бутылки и сделал хороший глоток.
        - Ну, хватит! Отдай, это Катерины, мой сестры, - разозлилась я, легко выдернула прибор из рук босса, успевшего изрядно приложиться к дедушкиному коньяку.
        - А это, по-видимому, Мурзик от своих щедрот добавил, - расхохотался босс, не выдержав, выудив из чемодана… клизму.
        Большая, ярко розовая она едва умещалась у него на ладони. Я смотрела на нее, едва не плача. Закрыв лицо рукой, застонала, переживая приступ стыда. Пупсик, черт побери, тебя и день, когда ба принесла тебя домой! Где он мог ее стащить? Это точно не наше? Таких размеров… это, вообще, для людей?
        - А ты запасливая. Все самое нужное взяла. На все случаи жизни, - продолжал издеваться мужчина, разгоняя плавающие консилеры и хайлайтеры дорогих брендов. - Что же тебя твой Беар не научил, что с собой нужно брать? Спички, соль, лекарства в непромокаемом пакете… Хотя вот какие-то лекарства…
        Он выудил небольшую размокшую в воде коробочку, из которой выпал тубус. Вглядевшись, прочитал вслух.
        - Мазь анальная. От геморроя, - он фыркнул, сдерживаясь. Когда покупала по советам подруг, не думала, как будет выглядеть, если мазь обнаружит мужчина. - Сочувствую, Аня… В таком молодом возрасте…
        Он закашлялся, скрывая за кашлем издевательский смех, вытирая слезившиеся глаза.
        - Это от мешков под глазами. Лучшее средство, - прошептала я, понимая, что окончательно и бесповоротно опозорилась сегодня тысячью и одним способом.
        Руки проворно вытаскивали одежду, выжимали и развешивали на стволе, когда очередной возглас Павла заставил вздрогнуть. Мелькнула мысль пойти утопиться, чтобы избежать очередного позорного представления.
        - Это презент от кого?
        - Это специально для вас, - брякнула, не подумав и не посмотрев, что мог отрыть в чемодане дотошный Рудин.
        Да, уж! Отними у мужика виртуальные игры и работу, и он всем устроит веселенькую жизнь.
        - Не ожидал! Спасибо! Ты прирожденная секретарша, знаешь, чем угодить и озадачить, - послышалось за спиной.
        Я оглянулась и озадаченно уставилась на бутылку со змеей внутри. Из рук выпал мокрый свитер.
        - Ой, это я из Вьетнама сестре Катьке везла. А вынуть забыла. Да и зачем ей со змеиным ядом, она и так гадюка редкая, - забывшись, произнесла я.
        - Я и говорю, оригинальная семейка, - поддакнул Павел, разглядывая свернувшуюся кольцами змею.
        Я оставила его фразу без внимания. В боковом отделение чемодана нашарила пачку размокших крекеров. Пристроила на ствол просушиться на солнышке, гадая, каким стал вкус с добавлением морской соли. Павел разлегся в теньке, задумчиво глядел на океан и прикладывался к бутылке время от времени. Другую, со змеей, пристроил рядом. Закончив с делами, села поодаль. Вытряхнула из найденных в багаже туфель-лодочек набившийся песок.
        - Какой у нас план?
        - Какой план? Ты о чем? - не понял Рудин.
        Я поднялась и переползла перед его светлые очи, села на коленки и, жестикулируя для наглядности, стала объяснять.
        - Ну, ты же из этих… - напрягла свой дохленький бицепс, - супермужчин, что всегда знают, как выбраться из любой ситуации… у которых есть на все ответы…
        - Не-е-е, я не такой, я не такой, - замотал головой Рудин, напевая, - они все такие, а я не такой…
        Мурлыча простенькую мелодию, он уставился вдаль и забыл обо мне.
        - Павел я тут, - пощелкала у него перед носом пальцами, пытаясь вернуть внимание. - Нам нужна вода и огонь, чтобы согреться. И хорошо бы поискать бананов и кокосов. Еда, Павел, нужна вода и еда.
        - Пей, - он сунул мне бутылку теплого коньяка, где осталась половина от предыдущего объема.
        Я выдохнула, взяла бутылку и отхлебнула, понимая, что на жаре, без закуски меня через минуту развезет, и поход за водой и бананами накроется до завтра. Но и пить хотелось тоже. Хотя бы горло промочить. Я сделала глоток и не торопясь глотать, погоняла во рту, смачивая слизистую. Та ответила болью. Сплюнув в песок, решительно поднялась.
        - Я искать воду, - сообщила боссу. - Ты со мной? Решай, или я уйду без тебя.
        - Без тебя, без тебя… все нормально сразу стало без тебя… все отлично сразу стало без тебя… - гнусаво пропел Павел мне в ответ, не двигаясь с места.
        Вот значит как! Ожидаемо после полбутылки коньяка!
        Я вернулась к стволу с одеждой, оглядываясь и решая, во что набрать воды, если встречу приличный водоем. Ничего подходящего не находилось, кроме… чемодана. Выливать алкоголь не решилась, мало ли придется раны дезинфицировать. Ждать, пока он естественным путем перекочует в Павла, времени нет. Жажда мучает все сильнее. А в чемодане хоть немного, но принесу.
        Вылила морскую воду, выкинула испорченную косметику, прихватила за ручку и решительно пошагала к зарослям пальм, приветливо машущим лохматыми листьями. На босса даже не глянула. Как говорится, хочешь сделать хорошо - сделай сам.
        - Нюра, стой! - крикнул Павел, и я притормозила, не веря, что у мужчины проснулась совесть.
        Он нетрезвой походкой приблизился ко мне, остановился в двух шагах, пошатнулся, ухватившись за пальму и спросил:
        - Ты свистеть умеешь?
        - Умею, - кивнула, не понимая, зачем ему это надо.
        - Громко?
        - Нормально… - пожала плечами, все еще недоумевая.
        - Если какую опасность встретишь, свистни мне, чтобы я спрятаться успел, - глядя в глаза мутным от выпитого, попросил Павел. - Ага?
        Я шумно выдохнула, проглотив перечень всех неприличных мест, где Павел может спрятаться, и его примут за своего. Молча отвернулась и пошла дальше, размышляя, как измельчили нынче мужики. Пробиралась в девственных зарослях, стараясь не шуметь, прислушиваясь к каждому подозрительному шороху.
        Глава 17
        - Ань, ну не обижайся, - Павел шел сзади и ныл уже минут десять, после того, как напугал меня, очень натурально рыкнув тигром. - Я же не думал, что ты поверишь в живущих на тропических островах тигров. Ну, на кого им тут охотиться?
        - Отстань, - отмахнулась от Павла и прислушалась. - Ты слышишь? Это вода шумит? Или у меня глюки от обезвоживания?
        Мне могло показаться, но где-то шумела водопад.
        - Может быть, но я ничего не слышу. Но в любом случае проверить стоит, - ответил Павел и махнул бутылкой со змеей в ту сторону, откуда мне слышался шум.
        Не слышит, но направление определяет верно. Подозрительно!
        Теперь первым шел Павел, прокладывая путь. Я разглядывала его со спины, едва успевая уклоняться от хлеставших по лицу веток. Рубашка на глазах покрывалась прорехами, брюки он подвернул до колен. На ногах родная, чудом уцелевшая туфля и голубой кроссовок, принадлежащий когда-то мне. Он отрезал носок, выпростал пальцы и прихрамывал в узкой для него обуви.
        - Вот уже кроссовок присвоил, скоро все мое белье к нему перекочует, - негромко бормотала про себя, аккуратно выбирая дорогу. - То еще будет зрелище! Хотя салатовые стринги…
        Бросила взгляд на крепкие ягодицы босса, прикидывая, как будут смотреться на них крошечные трусики или «срамота, две нитки, очки нечем протереть», как характеризовала мое белье бабуля.
        - Ты уверена, что хочешь продолжить эту мысль? - не оборачиваясь, угрожающе произнес Павел.
        - Извиняться не буду, - буркнула ему.
        - Я и не ожидал, - поделился Павел, - с такой-то семейкой… Вы даже собаку плохому научили, что про тебя-то говорить!
        - О! Провались ты, зануда, - от души пожелала Павлу, неожиданно под ногами затрещало, и я ухнула вниз.
        Крик застрял в горле в прямо смысле. Рот и глаза засыпало землей. Я скользила среди переплетения корней и комьев грязи, пытаясь, ухватиться пальцами, обдирая руки и ноги. Шлепок о воду, фонтаны брызг и резкая боль в голени оповестили, что я приземлилась. Резко откатилась в сторону, услышав шорох скатывающегося тела и вопль доносящийся сверху. Рядом рухнул Павел, и крик перешел в протяжный стон.
        - Ань, ты как? - простонал умирающим голосом босс.
        - Нормально, - выплюнула со словами комки чернозема, поднимаясь на ноги и отыскивая взглядом слетевшие лодочки.
        Вот врачи утверждают, если при аварии с потерпевшего слетают ботинки - он уже не жилец. Не хочется проводить параллели, но… грустно все это.
        Рядом копошился Павел, охая и постанывая, как престарелая бабуля. Совсем не мужественно. Никаких стиснутых зубов, побелевших губ, капель пота на висках и молча терпеть боль. Я отвернулась, закатила глаза, натягивая туфли.
        - А я, кажется, ногу сломал, - плаксиво возвестил Павел. - Мне наступать никак нельзя. Вдруг смещение. Ты же меня тут не бросишь?
        Метрах в двух над головой светлела дыра, из которой мы вывалились. Она-то худо-бедно освещала место, куда мы попали. Бегло оглядев правильной формы пещеру, явно искусственного происхождения, присела возле стонущего мужчины. Он баюкал лодыжку, обутую в кроссовок. Двумя пальцами осторожно сжала припухшее место, проверяя степень повреждения. Павел зашипел и зло глянул на меня.
        - Почему врачи всегда нажимают на то место, которое болит? Это садизм такой?
        - Шину наложить не из чего. Я перевяжу туго своей блузкой, постарайся не наступать. Подняться наверх не сможем. Слишком высоко даже для здоровых. Но я заметила дверь в стене. Кажется, приоткрыта. Я проверю, что там, и вернусь.
        Дернулась встать, когда почувствовала на руке хватку чужих пальцев.
        - Не, не пойдет, - замотал головой босс, - вместе пойдем. Я тут один не останусь. У меня и огонь есть. В твоем чемодане нашел зажигалку. Отсырела, правда.
        Приплыли… Он трусит остаться один или притворяется?
        Рудин помахал зажигалкой перед моим носом. Я раздраженно цокнула языком и отвернулась.
        - Решила, что боюсь? - понял мою реакцию. - И зря, недалекая моя. У тебя, конечно, здоровые ноги, но у меня здоровая голова… от рождения. Технический ВУЗ и год армии в составе миротворческих сил. И никакой, прости-господи, филологии в третьем поколении.
        Хлопнув глазами, потеряла устойчивость и шлепнулась на пятую точку от удивления. Не верила своим ушам. Он на необитаемом острове, где-то под землей, со сломанной ногой хамил единственной, кто может ему помочь. Он же не самоубийца?! Неужели я такая рохля, и у меня на лбу написано, что не брошу эту дрянь шатенистую после всего сказанного? А ведь точно, не брошу… если уйду, то вернусь, когда совесть замучает. Конечно, это не мешает хамить в ответ. Но толку-то… от него все отскакивает, не задев.
        - Когда вернусь к людям подам заявление на программу, готовящую миссию на Марс. После всего пережитого с вами, они просто не имеют права отказать, - уверенно проговорила я, снимая кофту с головы, решив пустить ее на повязку для Рудина.
        - Тебе не пройти отбор по весу, - огорошил ответом босс, разглядывая увеличивающийся на глазах отек.
        - Это почему? - осторожно отвернула штанину, оголяя мужскую лодыжку.
        Странно, гладкая кожа голени. Он их бреет что ли?
        - У тебя попа слишком толстая.
        Руки замерли, глаз нервно дернулся. Выдохнула, прикрыла глаза и посчитала до десяти. Мне пришлось собрать всю волю, чтобы не сдавить пострадавшую мужскую голень со всей силы. Даже руки убрала от греха подальше.
        - Ничего не толстая… она… аппетитная, - процедила ответ сквозь зубы. - Просто у меня кость широкая.
        - Шире только у мамонтов, - ухмыльнулся Рудин, - и то не у всех…
        Руки произвольно сжались в кулаки. В голове волшебной мантрой всплыло мамино: «Он назвал тебя вонючкой, потому что ты ему нравишься». Мама ошибаться не может. Тем более другого внятного объяснения его немотивированной агрессии у меня пока нет. Градус моего кипения сразу понизился, злость, как рукой сняло, я даже улыбнулась.
        - Ты же сам нарядил меня в бикини и кокошник, велев выставить ее напоказ, - решила подловить в нелогичности босса.
        - Так для образа русской женщины с конями и горящими избами в самый раз. Чтоб остановить коня, его впечатлить надо! - продолжал издеваться Павел. - Крупные формы находят соответствующие приключения и, соответственно, по-крупному огребают. Все в русском духе. Скажешь, нет?
        - Молись, чтобы нам повезло с этой дверью, кролик, - хмыкнула я, переключаясь на насущные проблемы и оставляя его вопрос без ответа.
        - Почему кролик?
        - Потому что я Алиса, а эта нора только тебе, умнику, по зубам. Я правильно поняла твои намеки? - подразнила его. - Ты у нас мозговой центр, а я, так и быть, поработаю твоим костылем.
        - Чем еще можешь поработать? - скабрезно ухмыльнулся босс, прозрачно намекая.
        - Не опошляйте минуту моего великодушия, Павел Г… Антонович, - специально выделила отчество. - Но если честно, я надеюсь на чистое везение.
        Своей «банданой», не особо церемонясь, туго перемотала пострадавшую лодыжку, игнорируя стоны и ругань Павла. Едва не рухнула на него сама, помогая подняться. Он, балансируя на одной ноге, всем весом навалился на хрустнувшее плечо. Я резко пересмотрела свои симпатии относительно крупных и накачанных мужчин.
        Любоваться и трогать прокачанные формы - это одно. А тащить на себе вес за сто килограмм - совсем другое дело.
        - Повезет как с лифтом, - невесело буркнул босс, намекая на недавнее происшествие с поломкой, добавив массу оптимизма, получив в ответ уничижительный взгляд.
        Покряхтывая под немалым весом, переставляла ноги по направлению к двери. Расстояние в каких-то двадцать шагов мне показалось забегом на выносливость по стадиону, который любил устраивать физрук, подменявший нашу Галину Семеновну, за время урока успевавший выпить пару шкаликов «беленькой».
        Павел подпрыгивал на одной ноге, поднимая фонтанчики брызг, отчего пить захотелось еще больше. Попробовать эту воду не рискнула. Если свалюсь с дизентерией, то останусь на этом острове навсегда. Добравшись до стены, вынырнула из-под Павла и привалилась к заросшей мхом и переплетенными корнями растений старой бетонной стене. Откинула голову, безуспешно пытаясь выпрямить навсегда сплюснутые позвонки. Глубоко дышала, пытаясь выровнять дыхание, не заботясь о копошащихся многоножках и жуках.
        - Повезло, - отозвался Павел, - это бункер тут со Второй Мировой. Вход мог быть заминирован. Проход дальше тоже… Рискнем, Анюта?
        Расслабленность как рукой сняло, я во все глаза смотрела на иероглифы едва заметные на двери с облупившейся от времени краской.
        - Что? - переспросила босса, не услышав последнее.
        - Я спрашиваю, ты уже масло разлила, Аннушка? - выдал босс глубочайшие познания Булгакова, поставив под сомнение свое «антифилологическое» прошлое.
        Глава 18
        Сглотнув, непонимающе смотрела на иероглифы, представляя свою смерть от сдетонировавшей мины. Кусочки меня разлетались в стороны и живописно обляпывали грязные стены бункера и рожу дорогого босса, стекая и оставляя кровавые следы. Так это ярко представила, что самой жутко стало.
        - Если попытаться обратно через лаз вернуться? - предложила выход, взглянув на дыру в потолке. - Я выберусь и тебя вытащу.
        Павел усмехнулся, демонстративно закатил глаза и, гнусавя, начал:
        - Собрался Чапаев в командировку, и чтобы его Анку-пулеметчицу не чпокнули…
        - Согласна, глупость сморозила, - перебила босса, придумавшего новый способ издеваться, - рискуем в туннеле.
        Зазора едва хватило просунуть пальцы. С одного рывка открыть не получилось. Проржавевшие петли намертво заклинили металлическую дверь в одном положении. Уступая приложенным усилиям, она поддалась неохотно, на пару сантиметров, сопровождая это возмущенным визгом и скрипом. Я расшатывала петли, стараясь увеличить зазор, чтобы протиснуться обоим, слушая комментарии своей плохой физической форме и неумению правильно открывать двери. С его стороны слышалось возмущенное бормотание: «задохлик криворукий… филологиня, могла бы энциклопедиями подкачаться…»
        Я отключила внешнее восприятие, понимая, что запасы моих сил не вечны. Я не ела уже сутки, и это сказывалось. Перенапрягшиеся мышцы рук и ног мелко дрожали. Или я потрачу остатки сил на скандал, или на возможность выбраться из ловушки, в которую сама же угодила.
        - У тебя будет свой памятник, самый большой, если когда-нибудь человечество соберется поставить памятник рукожо… - осекся под моим взглядом Павел.
        Я мысленно торжественно наградила себя ангельским нимбом за терпение и выдержку.
        - Прыгай вперед, зайка, - указала на открывшийся проем, достаточный, чтобы протиснуться Павлу. - Вместе мы не протиснемся. Тебе прыгать первому.
        Мужчина с сомнением покосился на приоткрытую дверь и кисло скривился.
        - Девочки вперед, - выкрутился босс, мельком взглянув в темноту за дверью, из которой отчетливо несло сыростью и гнилью.
        - Так и я о том же, - согласилась с ним, - прошу… дорогая.
        - Вот, значит, как ты с ранеными? - Павел с лицом великомученика глянул на меня с укоризной, трагически вздохнул и протиснул свою тушу в темнеющий проем, бубня под нос:- Правильно, зачем я ей. Ее же Пупсик на берегу дожидается. «Не мой, не мой…», а сама не выбросила…
        Сил злиться не было совершенно, прикрыла глаза на пару мгновений, подождала секунду, прислушалась и пробралась за ним, бросив напоследок взгляд назад. Гниловатый влажный воздух коснулся ноздрей. Непроизвольно задержала дыхание. Рудин стоял рядом, слушала его тяжелое дыхание и пристально всматривалась во тьму впереди. Послышались щелчки зажигалки. Несколько искорок вспыхнуло и тут же погасло во тьме. Павел грязно выругался.
        Мне казалось, или впереди что-то маячило? Росчерк светового блика на сетчатке зрачка или светлая полоса удачи?
        - О, свет в конце тоннеля! Как символично! - подал голос Павел, шурша чем-то, подтверждая мои мысли.
        Запахло алкоголем, он приложился к коньяку, бутылку которого умудрился сохранить при падении.
        - Можно мне глоток, - протянула руку в сторону бульканья.
        - На посошок, - исказил по-своему Павел, вложив бутылку мне в пальцы.
        Я глотнула, поморщилась и вернула коньяк боссу.
        - Не дождетесь, - выдохнула я, вглядываясь в светлую полосу. - Что это может быть? Провал, вроде дыры, что мы пробили?
        - Понятия не имею, - откликнулся Павел. - Скорее всего, японские партизаны, которые не в курсе, что война закончилась, и разрабатывают новый план по захвату Перл-Харбора.
        - Очень смешно, - скривилась я, поражаясь неиссякаемости источника сомнительного юмора у босса. - Мы в коридоре. Предлагаю разделиться и двигаться каждый вдоль своей стены. Если один провалится, то у второго будет шанс его спасти… наверно.
        - Логично, - согласился Павел. - Но вместе интереснее. Я могу тебя потискать.
        - Я же тебе не нравлюсь, - поддела шатена, понимая, что мы оба боимся неизвестности и этой перепалкой лишь оттягиваем время.
        - Выбора нет.
        - Давай, решайся. Если это солнечный свет, то нам лучше поторопиться, пока день в разгаре.
        - Угу, поторопиться, - скептически протянул Павел, и я услышала тяжелые прыжки, удаляющиеся от меня.
        Сама двинулась в другую сторону, скользя рукой по стене. Двигалась не торопясь, осмотрительно прощупывая ногой пол впереди себя прежде, чем сделать шаг. Пальцы руки попадали в плесень, трещины бетона, откуда лезли влажные корни, тельца скользких насекомых. Под ногами скрипел раскрошившийся бетон, или плюхала натекшая из стен вода. Чутко прислушивалась, но кроме шагов своих и босса не улавливала ничего. Шлепанье Павла слышалось далеко впереди. Я ускорилась, стараясь не отстать. Неясный проблеск впереди с каждым шагом становился все ярче. И вскоре я уже смогла различить похожую дверь, приоткрытую на ладонь.
        - Ты как? - поинтересовалась у Павла, достигнув конца коридора, прислушиваясь к его дыханию и звукам.
        - Проклят во веки веков, - буркнул мужчина, помолчал и прояснил:- Я помешал спариваниям парочке сколопендр и лишил навозного жука вечернего секса.
        - Почему лишил? - не поняла я.
        - В шарик его влез пальцем. Без шарика навоза самка не дает. Это типа «рафаэлка» такая, - прояснил босс и с обидой добавил:- Женщины, блин! Из-за куска гов… навоза устроить скандал!
        Это кто же тебя так обидел, что ты сам из-за ерунды завелся? Да и жуков тут таких не водится. Юморист, блин!
        - Дверь дальше не открывается? - отогнала ненужные мысли и сосредоточилась на деле.
        - Нет. Я пробовал, - расстроил Павел.
        Расстроенно цокнула, привалилась лбом к железной шероховатой двери, отдыхая. Эту дверь тоже придется открывать с усилием. А сил-то осталось чуть. Перед глазами разноцветные круги прыгают. Оттерла мокрые ладони о шорты и ухватила неровный край. Заскрипели петли, и с шорохом и плюхами в воду посыпалась ржавчина. Расшатывала не торопясь, экономя силы. В одном из рывков дверь неожиданно легко поддалась и наподдала мне по лбу. Ойкнув, отпустила, по инерции отступив на пару шагов. В глазах потемнело. Ухватилась за створку, чувствуя, как сердце бьется где-то в горле. Обессилившее тело шатало от голода и жажды. Переждав приступ дурноты, открыла глаза. Павел чиркнул зажигалкой и уже сунул любопытный нос в дверь, перекрыв мне обзор, и присвистнул от восхищения.
        - Что там? Выход есть? Или хотя бы вода и сухари?
        - Есть… Фюрер и вся ставка Вермахта, - сообщил босс, разглядывая что-то. - Вот где они прятались от возмездия. Я всегда это подозревал.
        - Я серьезно, - произнесла на выдохе, сил злиться не осталось.
        - Посмотри сама, - отступил в сторону Павел, давая мне возможность пройти. - Что тебе это напоминает?
        Проход к бункеру перегородила горка ящиков, но оставленного зазора протиснуться мне и Павлу хватило. Помещение, заставленное разнокалиберными ящиками, закрытыми брезентом от пыли, мне напомнило склад. Это я и заявила боссу, разглядывая непонятную мне маркировку.
        - Рядом, Аня, - не то похвалил, не то подал команду босс, - это схрон контрабандистов. Странно, что они устроили его в бункере времен Второй Мировой. Обнаружить проще простого.
        - Если остров спорный, то рейды проводить некому, - выдвинула довод в пользу логики контрабандистов.
        - Что делать будем?
        - Боишься, что заминировано?
        - Не исключено, - согласился босс, - мне интересно, как часто его навещают?
        - Нечасто. Это не остров в Тихом океане. Тут патрулей много. Это может быть чей-то личный НЗ.
        - Вскроем один и посмотрим, - решил Павел и выразительно посмотрел на меня.
        - Ты хочешь, чтобы я тут мародером-гвоздодером поработала? - возмутилась я, присаживаясь на один из ящиков, освобожденных мной от брезента.
        - Сама оценила наши возможности, сама распределила. Умственную работу мне, физическую себе, - закатил глаза под лоб Павел, пристраиваясь на какой-то ящик. - Приступай, золото мое… самоварное.
        - А не пойти ли тебе… - начала я, доски подо мной затрещали, не выдержав веса.
        Спрыгнув с ящика, убрала деревянные щепки и промасленную ткань, игнорируя хохот босса.
        - Павел, ты завещание написал? - озадаченно пробормотала, хохот тут же стих. - Зря. Не предусмотрительный ты.
        - Чего же я не предусмотрел? - настороженно отозвался Павел, сползая с ящика.
        - Вот этого, - я достала из гнезда короткоствольный автомат и потрясла им перед носом Павла.
        Глава 19
        - Брось эту каку, девочка! Ищем двери на выход и валим отсюда, - тот час сообразил Павел, нервно озираясь и прислушиваясь. - И никому не слова про этот схрон.
        Вернула автомат на место и промасленной ветошью прикрыла. На запах технического масла желудок издал голодный вой. Павел нервно дернулся и быстро попрыгал вдоль ящиков, подсвечивая себе зажигалкой. По пути останавливался, чем-то привлеченный подныривал под брезент, погружая комнатку в мрак. Долго шуршал и звякал, вороша чужое добро. Слышалось его озадаченное бормотание:
        - Ни рации, ни аптечки… блин, одни патроны и гранаты. О чем думали эти косоглазые, заполняя бункер? А если раненые или подмогу вызвать придется? Идиотизм…
        Он сунул нос в каждый ящик, до которого смог дотянуться и допрыгать, но ничего нужного потерпевшим крушение, оставшимся без ничего, не нашел.
        - Давай еды поищем. Посвети сюда, - сообщила ему, заглядывая под другие брезенты. - Вдруг кроме оружия, тут еще сухие пайки хранятся. А потом поищем выход.
        - Это тебе что - склад прапорщика Шматко, е-мае? - фыркнул Павел. - Это тебе не дома. У китайцев если написано винтовка, то и лежать будет винтовка, а не сухпаек. Вон дверь. Отсюда вижу. Тебе ближе. Иди по прямой и в нее уткнешься. Проверь, бесстрашная моя.
        Я пожала плечами, но спорить не стала и побрела в темноте, цепляясь рукавами за неровно поставленные ящики. Тонкий капрон блузки рвался, я равнодушно отцепляла и шла дальше, стараясь сохранять душевное спокойствие. В туфлях чавкало болото, в волосах еще немного и тоже начнет что-то копошиться и активно размножаться, если я сегодня же не помоюсь. Вспоминала свои фантазии о необитаемых жарких островах и таких же жарких красивых мужчинах. Мое желание сбылось. Остров необитаемый, климат жаркий - одна штука. Мужчина темпераментный - одна штука. Почему же удавиться с каждым часом хочется все сильнее? Я же вроде получила вожделенное. Пока тащила его на себе, вынужденно пощупала почти все. Мужчина-мечта сидит на ящике и раздумывает. Вот прямо сейчас могу подойти и потрогать все, и мне ничего не будет. Могу поцеловать. Удивится слегка, нахамит и только. Сколько женщин мечтают о Рудине Павле? Сотни или тысячи. Проще перечислить тех, кто его не хочет. Это младенцы в колясках и старушки. И за старушек я не поручусь! Что же настроение-то невеселое? Я же спаслась. Получила шанс на вторую жизнь. Попытаться, что
ли поменять минус на плюс. И впрямь попользоваться Рудиным. Все-таки мечта тысяч женщин…
        Я обернулась и посмотрела на Павла, освещенного огоньком зажигалки, он пытался отковырять какую-то болячку или грязь с руки, подцепил ее на ноготь и понюхал, лизнул, пожевал и сплюнул. Я поспешно отвернулась. Все позитивные мысли и фривольные планы на босса вылетели с головы. Желудок тоскливо сжался, умоляя о какой-нибудь еде.
        - Ань, там слева от тебя стол какой-то, - подал голос Павел. - Пошарь в нем. Может, что найдешь. Я сейчас подсвечу тебе.
        Я свернула влево и уперлась в тумбу. Сзади послышались шлепки неровных прыжков. Павел выдохнул, что зашевелились волосы на шее.
        Я дернула на себя ящик стола, ручка осталась в руках, а ящик на месте. Сзади раздраженно цокнул языком Павел. Взялась за вторую и потянула на себя. Разбухшее дерево нехотя поддавалось. Ящик вылез наполовину и намертво застрял. Павел подсветил.
        Ампулы с маркировкой на китайском, шприцы, блистеры с таблетками. Я взяла тубус с шипучим аспирином. И попыталась открыть.
        - Интересно, чем изготовители думают? Как люди с температурой под сорок смогут это открыть? Или бабули с Паркинсоном в анамнезе? - недовольно пробурчала я. - Это какой-то всемирный заговор фармацевтических компаний против человечества!
        - Веришь во всемирные заговоры фармацевтов, - сделал неправильный вывод Павел. - Все они рептилоиды, решившие захватить планету? И изготовители Чупа-чупсов с ними заодно?
        - Так и есть. Упаковка у «чупиков» запаяна намертво. Ребенок, на которого этот товар рассчитан, легко и сразу не откроет. О чем думают производители? У них же тоже дети и бабули с Паркинсоном?
        - Они свой товар не потребляют, - со знанием дела уверенно ответил босс.
        - По твоей логике. Ты в домах построенных твоей компанией жить не стал бы, - поддела Павла.
        Мужчина закатил глаза, подумал и ответил:
        - Тебе нравиться автомобиль «Мерседес»?
        - Немцы надежные, - одобрила я.
        - Вот это и оказалось причиной снижения продаж в компании, выпускающей «Мерседесы», - босс погасил зажигалку, экономя газ, и все вокруг погрузилось во тьму.
        - Как это?
        - Есть мода на старину. А если автомобиль отлично сохранился и работает исправно, зачем покупать новый? Продажи упали. И они решили понизить качество.
        - И это помогло?
        - C «Жигулями» прокатывало всегда. За стоимость ремонтов и запчастей можно купить новый автомобиль. Чего и добивается производитель. Главное модельный ряд разнообразить. Китайцы просекли и стали применять одни из первых. Не поверишь, еще пятьдесят лет назад качество их вещей было одним из лучших в мире.
        - И что это, если не всемирный заговор? - недовольно буркнула я. - С лекарствами рисковать не будем. Названия продублированы на латыни. Но я в медицинской терминологии не разбираюсь. Придется тебе потерпеть.
        - В медицинской латыни не разбираешься, а в какой разбираешься? - в темноте голос Павла звучал особенно мерзко.
        - Пер ризум мультум когносцимус стультум, - выдохнула одним усталым выдохом.
        - И что это значит?
        - По тупым шуткам узнаешь дурака, - слишком приблизительно перевела латинскую мудрость, но уж очень достала вся ситуация и усугубляющий ее шатен.
        - С произношением хорошо, с переводом не очень, - выразил полное скепсиса мнение Павел.
        Я пожала плечами и подошла к приоткрытой двери. Занесенная нога так и замерла не опустившись. С той стороны послышалось утробное рычание.
        - Паша, за дверью зверь, - тонким голосом проблеяла, не зная, что делать.
        И в подтверждение моих слов раздалось фырканье. Зверь принюхивался, почуяв мой запах, угрожающе заурчал. Нехорошо заурчал, как тигр, которого укусил за хвост другой, в цирке, куда нас с Катькой водила ба. Один из зрителей засмеялся на мой слезливый испуг и смолк, когда тигр вцепился в холку другого и выдрал хороший кусок. Кошки сцепились в драке на радость гомонившим зрителям. Смотрителям пришлось разливать тигров водой.
        - Не говори ерунды, - отмахнулся босс, затепливший зажигалку и увлеченно ковыряющийся в ящике. - Это крыса или ондатра.
        Я уперлась в дверь, молясь, чтобы она не буксовала и попыталась захлопнуть. Зверь, смекнув, что добыча уходит, прыгнул, ударяя всем весом с той стороны. Меня отбросило недалеко, спина уперлась в пирамиду из тяжелых ящиков. Почувствовав надежный упор, надавила, уменьшая зазор, пытаясь сдержать рвущегося хищника и заорала:
        - Помоги! Я так долго не смогу держать! - дверь ходила ходуном, но я давила изо всех сил, помогая ногами.
        - Как, блин?
        - Стреляй в него, «миротворец» хренов! - рявкнула я, перекрывая рык разозленного хищника.
        Огонь погас, руки тряслись от напряжения, уступая сантиметры сильному хищнику, пот заливал лицо, когда слух разорвало дробное цоканье автомата. Я закрыла глаза и отвернулась. Запахло едко жженым. Рык смолк, дверь замерла, и я сползла по ящикам на пол. Павел ругался последними словами и чем-то громко бряцал.
        Под весом мертвой туши не сдерживаемая больше дверь открылась, и я услышала, как гулко ударилась звериная голова о бетонный пол. Павел зашуршал, опускаясь рядом. Черкнуло колесико, и огонек осветил залитую кровью морду молодого леопарда.
        - Ондатра?! Это, по-твоему, ондатра, мамин зоолог?! - прохрипела я, не имея сил орать.
        Руки и ноги мелко тряслись от перенапряжения. Перед глазами плясали цветные пятна.
        Забыв про больную ногу, бледный как полотно Павел разглядывал трофей.
        Глава 20
        - Как думаешь, у него мясо съедобное? - разглядывала небольшую по меркам кошачьих тушу хищника, у которого Павел пытался вырвать клык.
        - Ты же не собираешься его есть, - он выронил нож, звякнувший о бетонный пол, найденный Павлом в недрах арсенала.
        - Предпочитаешь, чтобы я съела тебя? - слабость не отпускала, голова кружилась.
        - Кошек ели, наверно и леопард съедобный, - неуверенно произнес босс. - В крайности впадаешь. Можно и бананов поискать… кокосов всяких… Зачем же так радикально-то?
        - Мужчина отказывается от куска прожаренного мяса? - вскинула изумленно брови.
        - Я всегда за бифштекс, но не из тех, кто может сделать бифштекс из меня. Это какой-то каннибализм получается.
        Отмахнувшись от его рассуждений, я замерла. Меня вдруг осенила мысль, продиктованная проснувшимся инстинктом самосохранения:
        - Леопарды живут семьями. А если мама пойдет искать загулявшего сыночка? - я представила гигантскую разъяренную смертью родича кошку. - Нам лучше убраться отсюда. И побыстрее.
        - Я возьму автомат, - решительно встал Павел и огонек погас.
        - И ногу ему отпили, - напомнила про ужин. - Я хочу есть. Уже вторые сутки, кроме чернозема и болотной жижи, во рту ничего.
        - К землице привыкаешь, - по своему обыкновению извратил мои слова босс, - и правильно. Пора, мать. Выглядишь ужасно.
        Выдохнула, вспомнила мамино перефразированное «Не твоя, вот ты и бесишься» и спокойно произнесла, делая ударения:
        - Вот мясо… вот нож… вот мясник Паша… Что тут непонятного?
        Паша, прозванный мясником, хмыкнул и выдал:
        - С автоматом я тебе кабана подстрелю, - пообещал мужчина, победивший кошака, почувствовавший себя Конаном-варваром. - Он же на кого-то охотится тут.
        - Боюсь, умереть от смеха раньше, чем от голода, глядя на то, как одноногий охотник прыгает по лесу за кабаном, пытаясь догнать, - раскритиковала его план по добыче еды. - Пили ногу, Паша.
        Со стороны Павла донеслось сопение, и нож грозно звякнул о металл.
        - Женщина тут ты. Вам привычнее мясо разделывать, - заартачился босс.
        - Сама отпилю - сама съем, - предупредила Павла.
        - Огонь у меня, - он пошел с козырей. - Как пожаришь-то?
        - Я могу и сырое, - отбила его ход, понимая, что недалека от истины.
        - Ладно. Я боюсь вида крови, - неожиданно признался босс.
        - Тут темно. Пили на ощупь, - не поддалась на его уловки.
        - Но я же все ощущаю и представляю, - возмущенно возразил шатен.
        Терпение помахало ручкой и уплыло. Я взорвалась… внутри себя, а внешне все так же спокойно произнесла:
        - В чем проблема? Давай начистоту… Что не так с этим леопардом? Тебя его пол не устраивает?
        - Не переношу запах крови… честно…
        - Ты же этот… миротворец? Год в армии… - растерялась я.
        - Именно поэтому, - процедил сквозь зубы Павел.
        Повисла пауза, в которой послышался скрип его зубов.
        - Ладно, давай нож и посвети мне… - не стала лезть в душу мужику и занялась «женским» делом.

* * *
        - Я говорю, заверни мясо в пальмовые листья и запеки на углях, - горячилась я, поедая нежный еще зеленоватый банан, которых набрала охапку, ограбив несколько встречных пальм.
        Листья я тоже прихватила, вместо фольги, чтобы мясо запечь. Напилась из небольшого водоема, к которому нас привела тропа, протоптанная местным зверьем. До сих пор перед глазами картинка, как с наслаждением пью прохладную влагу, поворачиваю голову на всплеск и вижу, как Павел полощет ноги в метре от меня. Тяжелый момент для психики. Там же заприметила высоченный бамбук, пригодный и для постройки шалаша. Но упрямый босс склонялся к классическому методу жарки над огнем, типа шашлык. Я слабая, я уступила. Не потому, что слабая, но в тот момент живот, набитый бананами до отказа, уже не так активно сражался за еду.
        - Какие угли? Тут останется пепла горстка, - парировал Павел, разводя костер. - Топливо не то.
        - Но Беар Гриллс советует… - начала я, аргументируя свои доводы.
        - Так он из этих, - понимающе кивнул Павел, сморщившись от боли в ноге или от мыслей об «этих».
        - Каких этих? - напряглась я, очищая крохотный банан, хоть уже не лезло.
        - Ну, эти… Ницше, Конфуций, Джейсон Стэтхэм, Биар Гриллс… интернетовские философы… - закончил свою мысль босс, аккуратно выстругивая палочки для шашлыка.
        - Не Биар, а Беар, - поправила Павла. - Медведь, а не… пиво… И прекрати издеваться! Отличная передача, как пособие по выживанию.
        - Что-то она не очень тебе помогает, - скептически отозвался Павел, нанизывая промытые в океане темные куски мяса. - Но тебе, филологу, простительно верить во всю эту чушь.
        И чего ему моя специальность жить спокойно не дает? Травма что ли детская осталась?
        - Паш, тебя мама с ремнем заставляла книжки читать? - осторожно поинтересовалась я
        - С чего такой вывод? Ничего подобного, - открестился от невротического диагноза Павел, прилаживая нанизанное мясо над костром. - Читать я любил и люблю. Приключения особенно. И привела мне любовь к приключениям моя учительница. В десятом классе у нас была молоденькая литераторша, сразу после института. Мы с ней после выпуска пару раз встретились. Вспомнили «школьные годы чудесные». Сошлись на том, что обоим нравиться Кун… дера. Потом она предложила… прочесть историческое… «Записки маркиза де Сада». Очень захватывающее чтение! Одного раза оказалось мало. Пришлось несколько раз встретиться и перечитать. Рекомендую. Литература - это сила. Но ты ее как-то не правильно понимаешь. Как-то эмпирически, отвлеченно от реалей и потребностей жизни. У тебя литература отдельно от людей. А она служит примером, подсказкой, инструкцией…
        - Как «Камасутра», - вставила я в паузу между словами.
        - Именно… Верно сечешь, Смирнова. Ты не безнадежна.
        Я равнодушно разглядывала босса, увлекшегося воспоминаниями о бурной юности и пытающегося задеть меня. Но что мне его намеки после того, как я пила воду, в которой он ноги мыл.
        - Тогда тебе понравятся сочинения Захер-Мазоха, - сделала свой вывод, ориентируясь на направление литературного интереса.
        - Первая часть фамилии вдохновляет, но вторая все вдохновение гасит. Это как-то слишком… креативно для меня, - сморщился Павел, переваривая новую информацию. - Я больше тяготею к классике… во всем. Как и ты, отдаю большее предпочтение Петрову-Водкину, чем Сухово-Кобылину.
        В руках босса мелькнула бутылка, к которой он приложился и пару раз плеснул на мясо.
        - Ты алкоголик?
        - Не-е-е, мы русские люди и чтим заветы Менделева. Что же он зря мучился, искал идеальный градус?
        Босс увлеченно рассказывал о своих пристрастиях, я дремала с открытыми глазами и непрожеванным бананом во рту, а шашлык медленно, но верно превращался в уголь. Павел задумчиво уставился на кучку неаппетитно пахнущей массы, в которую превратилось мясо.
        - Ну, теперь у нас есть угольки, чтобы запечь мясо, как ты хотела, - нашел положительный момент во всем Павел.
        Глава 21
        Переевшая и отмытая в океане, я громко икала, вздрагивая телом, что не мешало задумчиво смотреть на садящееся за горизонт солнце. За спиной шумели листьями пальмы, приветливо покачивая ветками. Море размеренно дышало ленивой волной. На упавшем стволе сушилась моя одежда. Рядом, растянувшись во весь рост на песке, мирно постанывал Павел.
        - О чем думаешь? - босс прервал тишину тропической идиллии, невыносимую для его не в меру активной натуры.
        - Как убраться с острова, конечно, - отозвалась я.
        На самом деле организм, получивший необходимый минимум в виде еды и воды, восстанавливал силы, и обрывки мыслей лениво застревали в голове, не оформляясь в идеи. Клонило в сон. И я выбирала между сном, и пойти искупаться напоследок.
        - И какие идеи? - приоткрыл один глаз Павел.
        Кадры из многочисленных фильмов и комедий, обыгрывавших ситуации «робинзонады» замелькали перед глазами.
        - Построить плот, - выдала очевидное, - из бамбука. У прудика его… ик… целые заросли. Если нарубить побольше и связать лианами, как в фильме с Томом Хэнксом…
        - На-а-а ма-аленьком плоту-у-у… - неожиданно завыл Павел не своим голосом.
        Из леса его поддержали протяжным и горестным воем, высоко оценив шедевр советской эстрады. Я икнула, глаз нервно дернулся. Павел, получив от меня ощутимый тычок в бок, подавился припевом и закашлял. Я нервно покосилась на темнеющую полоску зарослей за пляжем, боясь гостей оттуда, желающих «познакомиться» и пожать руку «маэстро».
        - Что? - возмутился Павел. - Я петь хочу. Ты меня своей идеей вдохновила. Телевизора нет, интернета нет. Чем развлекаться по вечерам? Кундеру ты не любишь, маркиз де Сад тебя не соблазняет…
        - Почему это я не люблю Кун… ик… деру? - возмутилась необоснованным поклепом. - Очень даже люблю. Просто с кем попало… ик… не читаю. Кундера - вещь серьезная, его с кем попало не… читают. И заканчивай концерт. Нам тут только хищников-меломанов… ик… не хватало, - прошипела, икая, сквозь зубы, принимая окончательное решение в сторону «искупаться напоследок».
        - Я не кто попало, - нехорошо сощурился Рудин. - Я твой босс. Начальство. А его принято уважать и ублажать.
        От возмущения даже икота прошла.
        - Вот, - повернулась и наставила на него палец. - С боссом и Кундера, и де Сад, и даже Захер-Мазох - высмеиваемая всеми пошлость.
        - Это ты стертые в молитвах коленки секретарш имеешь ввиду? - понятливо усмехнулся Рудин.
        - Вопрос не по адресу, - гордо вскинула подбородок. - У Маришки своей поинтересуйся.
        Я пошлепала к волнам и остановилась, когда пара голосов протяжно завыла, приветствуя восхождение бледного лунного рожка, показавшегося над гасящим краски роскошного заката горизонтом. Всю мою боевитость как рукой сняло. Я беспомощно оглянулась на Павла.
        - Они нас не тронут, - заверил босс.
        - Твой вой их распугает? - решила не рисковать и держаться к мужчине поближе, плюнув на купание.
        - Этот стон у нас песней зовется… - процитировал нетленное босс. - У меня автомат. Не забыла…
        Я присела рядом, уважительно покосившись на тот самый короткоствольный, что обнаружила пятой точкой в подземном арсенале.
        - Плот из бамбука - это все идеи спасения. Или есть еще варианты, как умереть медленно и крайне мучительно? Может, Гриллс что подскажет… или Стэтхэм…
        Я отвернулась, уставившись на почти прогоревший костер, ярким пятном выделявшийся в густеющих сумерках, и едва не подпрыгнула от радости.
        - Я придумала лучше, - покусывая губы от нетерпения, спешила поделиться только пришедшей идеей. - Мы разожжем по всему берегу костры. Ночью огонь видно на многие километры. Нас обязательно заметят или с корабля, или с самолета. Как такая идея?
        - Сколько костров ты собираешься разжечь? - вяло поинтересовался босс.
        - Смотря, насколько хватит собранных дров.
        - Ни насколько не хватит. Стемнеет скоро. Где ты их собираешься искать? Во-о-от, - кисло бурчал Павел, - и хватит идей на сегодня. Солнышко за холм садиться, телепузик спать ложиться.
        Он демонстративно зевнул, почесал идеальный, слегка поцарапанный пресс в шесть кубиков и откинулся на поваленный ствол, заложив руки за голову. Я минуту разглядывала его безмятежную фигуру, не веря, что мужчина отказывается искать средства для спасения. Нормальные утопающие хватаются за любую соломинку. А он? Даже не пытается что-то предпринять! А мои идеи на корню рубит! Это саботаж чистой воды! Мы же в одной лодке! Обоим нужно выбраться с острова и как можно скорее. Или ему не нужно? Может он спланировал аферу? А что… застраховал жизнь на миллион, намеренно вывел яхту в шторм, якобы погиб со всеми вместе. И теперь его матушка получит денежки по страховке, а он объявится через время… Мавроди со своими идеями отдыхает!
        - У тебя научно-фантастическое воображение, - сделал вывод Рудин. - Решила, что я готов утопить три десятка людей ради денег, и все только потому, что не поддержал твою бредовую идею с костром.
        Я опять вслух говорю. Говорю, что думаю. А Рудин-то явно обиделся, что я допустила мысль приписать ему не знающую границ алчность.
        - Не хочешь помогать и не надо, я сама пойду, - решительно повернулась к темнеющим зарослям.
        - Привет кискам передавай, - отозвался уязвленный Павел. - Кстати, леопарды охотятся по ночам. У Беара Гриллса или Джейсона Стэтхэма об этом ничего не говорится?
        В подтверждении его слов кто-то протяжно завыл в глубине зарослей. В ответ послышался раскатистый рык.
        - Ладно. Убедил, - опустилась рядом с ним на песок. - Но завтра с самого утра займемся кострами.
        - Угу, как только приготовишь мясо на углях, - хрюкнул босс. - Угли я тебе предоставил.
        - Ну, не-е-ет! - возмутилась, борясь с желанием пнуть нагло разлегшегося мужчину. - Я добыла леопарда! Я отпилила и доволокла ногу и тебя! Я еще и готовь мясо?! Это не справедливо!
        - Жрать захочешь, приде-о-ошь… - завыл Павел не своим голосом, - … ход в пещере найде-о-ошь, хобот мамонта вместе сжуем…
        Опять его музыкальный игнор. Я сложила руки на груди и отвернулась, давя желание вцепиться ему в лицо ногтями. В зарослях притихло, местное зверье, не избалованное музыкой вообще и российской попсой в частности с уважением слушало исполнение босса. Я только хмыкнула, удивляясь выбранному репертуару.
        - Наши зубы остры-ы-ы, не погаснут костры-ы-ы, - продолжал «рвать струны души» Павел, - эту ночь мы вдвоем проведе-о-ом…
        Над островом повисла тишина, сама природа прониклась моментом, наслаждаясь пьяным тенором Рудина.
        - Что за шлягер? - смахивая слезу, поинтересовалась у босса, подкинув веток в огонь.
        Пламя жадно набросилось за подсохшие листья, скручивая кончики в черный хрупкий пергамент.
        - «Помнишь Мезозойскую культуру», - отозвался Рудин, задумчиво разглядывая звездное небо. - Старая песня. Отец часто напевал. Мне нравилось. А мама сердилась почему-то. Мол, плохой вкус прививаешь ребенку. Что-то воспоминания разбередили душу и спать не хочется.
        - Вот ты подежуришь. А я спать, - с сожалением глянула на десяток крохотных бананов, что не поместились в желудке, свернулась калачиком у костра на ложе, сооруженном из просохших костюмов.
        Глава 22
        Проснулась я оттого, что что-то прохладное и гладкое настойчиво тыкалось в мои губы. Неоднозначно так. В голове вспыхнуло Павлово вчерашнее «ублажать босса», я распахнула глаза, готовая рвать и метать. Перед глазами маячило небольшое желтоватое фаллических очертаний тело. «А разговору-то было!»- пронеслось разочарованное в голове. «Желтухой заразился»- молнией догнала вторая мысль первую.
        - Проснулась? - донесся из-за спины бодрый Павликов голос.
        Если Рудин там, то кто тут?
        Я цопнула покушавшееся на меня желтоватое тело и рванула… связку бананов.
        - Подгребла под себя ночью всю связку, - жаловался Рудин на мою жадность, - пытался отломить один, но ты рычишь и зубами щелкаешь, охраняя.
        - Так это был банан, - протянула я, со сна забыв, что и кому говорю.
        - А ты думала, - Павел присел рядом, разводя костер. Поймала удивленный взгляд и сальную ухмылку. - О, так ты вот о чем! Ну-у, не обижай меня с размерами. Я не настолько разочарователен.
        - Пошляк, - буркнула я, с трудом разминая затекшее за ночь тело.
        - Первая начала, - не остался в долгу босс.
        - Как твоя нога? - разглядывая покрасневшую, вспухшую кожу выше грязно-бежевого бинта.
        - Не смотри на нее так! И не тяни загребущие лапы, - укладываясь на свое место, скривился босс, извратив мой интерес. - На холодец не дам! Вот, мастерить буду. Заняться-то нечем.
        - И что это будет? Островная Венера? А я за модель?
        - Для Венеры у тебя грудь маловата, - фыркнул Павел, алчно поглядывая в сторону сушащейся одежды. - Костыль себе делать буду.
        Обида всколыхнулась, и я уже открыла рот сказать за его «сантиметры», раз он задел мои «килограммы», но вспомнила мамино «золотое» слово и насмешливо хмыкнула.
        Маловата, как же… слюни подбери… песок закапал.
        - Юбку отдам, если пойдешь со мной в лес за дровами для костров, - предложила компромисс, в упор глядя на счищающего кору с коряги Павла, - после, как доделаешь… костыль.
        - Позови-и меня с собо-ой, я приду сквозь злы-ые ночи… - затянул Рудин, не глядя в мою сторону, снимая длинные пласты потемневшей древесины, обнажая белое нутро.
        Уж послал, так послал… сарказм твой доморощенный уже в печенках, Павел, блин, Антонович… Твой посыл яснее ясного. Я со своей идеей могу идти куда подальше.
        - Вот значит как?! - уперлась кулаками в бока. - Я добываю еду, огонь поддерживаю, а ты поешь. Ты у нас масс-медиа, а я вкалывающий пролетариат?
        - Я работаю, - буркнул Павел, продолжая выстругивать корягу.
        - Ты работаешь на себя, а я на всех.
        - Напомню. Ты разделила вчера обязанности. Я работаю головой, ты всем остальным, - он недвусмысленным взглядом прошелся по моей фигуре. - Я соответствую, соответствуй и ты. И будь хозяйкой своим словам. И не забывай про испытательный срок. Свободна, Смирнова.
        Разговор начинал напоминать диалог двух сумасшедших. Я потерла виски, собирая все мужество и силы. Прекрасно понимала, что действовать нужно сообща, страхуя друг друга. Умение эффективно работать командой - первейшее правило выживания компании… да и любого человека. Мы же, как в той басне, про лебедя, рака и щуку. Мои идеи ему не нравятся, своих он не предлагает. Он сидит и ждет, пока нас найдут. Мне тоже сесть рядом? Ни еды, ни воды, антисанитария… не-ет, это не для меня. Да и он не из любителей жить в лесу, лопушком подтираться. Есть же у него слабое место, на которое надавив, можно будет манипулировать?
        - Паш, а чего ты упрямишься? Тебе же спасение нужнее, чем мне, - я присела рядом и пытливо глянула на шатена. - У тебя нога может неправильно срастись. Хромать станешь. Женщины перестанут любить.
        Серые глаза ответили насмешливым прищуром.
        - Не сработало, Нюра. Хоть хромой, хоть безногий я не упаду в цене. Количество желающих стать госпожой Рудиной не станет меньше. Я не ты. На тебя и сейчас спрос не велик, а лет через десять совсем иссякнет, - он ухмыльнулся и заголосил, издеваясь и на ходу переделывая песню:- Хочу иметь дете-ей, я только от тебя-а-а… я пьяный, мне плевать, что ты горбата-йа-а…
        Это «йа» он провыл особенно выразительно. Стайка птичек сорвалась из кустов и в спешке рванула вглубь острова.
        - Много ты знаешь обо мне! - резко встала, подавив желание съездить кулаком в мерзко ухмыляющуюся рожу. - А ты…! Ты…
        - Я - бесчувственная, самовлюбленная, циничная, эгоистичная скотина… но у меня, безусловно, есть и недостатки…
        Он откровенно издевался и даже не пытался это скрыть. Мужчина задался целью вывести меня из себя. То ли мстил за что-то, то ли такова была его истинная натура, проявившаяся там, где некому его судить. Есть только один способ - это молчаливо его игнорировать, и делать все самой.
        Я развернулась, сделала пару шагов, услышав брошенный в спину смешок, выпрямила спину. Желание выбраться с острова, подать заявление об уходе и вычеркнуть раз и навсегда мерзкого Рудина из жизни стало нестерпимым. Вытряхнула песок из лодочек, сдернула давно высохший пиджак с пальмы и решительно зашагала к зарослям. В спину прилетело издевательское на мотив шлягера Сердючки:
        - Даже если вам немного за двадцать… для замужества придется стараться… мало попой крутить…мало воду мутить… придется мозгами шевелить…
        Выдохнув, ускорила шаг, стараясь быстрее скрыться в зарослях. Оставшись одна, выдохнула. С утра не отпускавшее напряжение, в лесу, кишащем ядовитыми гадами и тварями, исчезло. Босс, оттачивающий на мне свое остроумие и сарказм, забылся за красотами тропического леса. Я забыла, зачем явилась, потеряла счет времени, разглядывая разноцветные соцветия орхидей, усыпающие стволы пальм. Любовалась бабочками и жуками, роящимися над цветами. Вслушивалась в шум леса, гомон птиц, резкие крики обезьян. Пробираясь зарослями, отводила в сторону гладкие кожистые листья и свешивающиеся веревки лиан, оплетающие древесные стволы. Замерла, открыв рот от изумления, разглядывала крохотную перламутрово-зеленую колибри, порхающую у розоватых соцветий орхидей.
        Обидно, что нет с собой телефона, снять бы это чудо на видео и выложить в соцсеть, чтобы другие полюбовались. Невероятная красота. А кроха-колибри вообще чудо природы.
        Что-то резко вылетело из кустов, оглашая лес мерзким криком, промелькнуло перед лицом, исчезая в зарослях. Я отшатнулась, потеряла равновесие и шлепнулась на попу, хорошо приложившись спиной о ствол пальмы. Листья кроны зашатались над головой, там зашуршало, отчаянно цепляясь, и мне на колени шлепнулась худое, лопоухое существо с огромными желтыми глазами. Открыв рот, обнажило приличные клыки и заверещало, оглушая. Я заверещала в ответ, махнула рукой, пытаясь спихнуть его с колен. Клацнув зубами, пытаясь достать пальцы, оно царапнуло когтями кожу ног и исчезло в ближайших кустах. За коротким хвостом сомкнулись, покачиваясь, зеленые листья.
        - Решила на обед раздобыть обезьяньих мозгов, - послышался голос. - Пытаешься нехватку своих восполнить?
        Босс прошел по моим следам и стоял у ближней пальмы, опершись на нее плечом. Под мышкой держал самодельный костыль. На плече болтался автомат, в руке нож. Лицо бледное с бисеринками пота на лбу и висках. Губы побелели.
        И чего приперся? Или на помощь спешил?
        - Паша, тебя какая муха и куда укусила больно, что ты нападаешь на меня? Что я тебе сделала?
        - Устроилась в мою компанию с испытательным сроком, - равнодушно парировал шатен, опираясь на ствол пальмы. - Это и есть испытания.
        Что?! Он меня за дурочку держит? У него любимый фильм «Солдат Джейн»? Пальмы и море спровоцировали фантазию, и он решил сыграть в ролевые игры? Ролевик хренов!
        - Я в строительную компанию устраивалась, а не в центр подготовки военной элиты проходить курс выживания в нечеловеческих условиях.
        Шатен на секунду задумался, поправил под мышкой кривоватый костыль, обмотанный для мягкости моей юбкой.
        - Правда твоя, Смирнова, - нехорошо ухмыльнулся босс, - устраивалась в строительную компанию и ничего не строишь. Будем исправлять. Держи нож. Нарежь листьев пальмы и побольше. Строить навес будешь.
        Я прямо чувствовала, как в муках умирают клетки моего мозга, а нервные теперь точно соответствуют своему названию. Где-то дико заверещала мартышка. Рудин вскинул удивленно бровь, глядя мне в рот.
        Это не мартышка, это, оказывается, я так умею.
        В ближних кустах моментально смолкли, птичий гомон выключил звук. Лес притих и насторожился, оценивая новую опасность на максимальный уровень.
        Природа умнее людей, чувствует, что женщина на пределе и не усугубляет. Выслушав очередной бред Рудина, задвинула эмоции поглубже:
        - Я увольняюсь…
        Глава 23
        - Это сколько угодно, - равнодушно пожал плечами босс. - Но листья рубить придется, если не хочешь мокнуть под дождем.
        - О каком дожде речь? Небо ясное, - я подняла голову, разглядывая голубые куски неба, видные в прорехи пальмовых крон.
        - Это сейчас. Перед выходом в море я смотрел сводку на несколько дней. Сегодня обещают дождь на пару дней. Есть два варианта. Придется строить навес или спуститься в бункер?
        - В бункер не вариант. Там уже собрались желающие поживиться даровым мясом, - покачала головой. - Про дождь это правда?
        Я вытерла тыльной стороной руки вспотевший лоб. Босс нехорошо усмехнулся и ответил:
        - Подходит блондинка к окну. Муж у нее спрашивает: «Какая сегодня погода?»…
        Продолжение анекдота я знала, обидный намек на свою недалекость поняла.
        - Хорошо. Я поняла, - сдерживая ругательства, выхватила из его рук нож, озадаченно задрала голову, глядя на кокосовую пальму, с толстой розеткой листьев высоко над головой.
        - Что Гриллс или Стэтхэм советуют использовать для покорения пальмовых высот, такими как ты? - ехидно спросил шатен, вытирая влажную щеку.
        - Веревку, - вспомнила совет из полезной передачи.
        - И мыло, - мерзко улыбнулся Павел.
        Странно, что он мне когда-то казался симпатичным. Где были мои глаза и мозги? Премерзкий тип.
        Кинув на мужчину раздраженный взгляд, отвернулась, решив поискать широкие листья для навеса без опасного штурма пальмовых высот.
        - Веревки нет, - кинула через плечо, отводя зеленую плеть лианы в сторону, - поищу вариант проще. Я не скалолазка. С такой «вертикалки» сама не слезу, а тебе будет проблемно меня снять.
        - Я снимаю квартиры, шлюх и видео, - послышалось мерзкое в спину. - Ты не квартира и не видеосюжет, остается…
        Он намеренно сделал паузу, ожидая моей реакции. Отпустив лиану, зажмурилась, выдохнула, посчитала до десяти и произнесла, не оборачиваясь:
        - Господин Рудин, есть какой-нибудь способ заткнуть ваш фонтан красноречия?
        - Есть, конечно.
        - Какой? - я резко повернулась, ожидая новой мерзости, и Рудин не разочаровал.
        - Поцелуй… и я перестаю тонко шутить и толсто намекать, - он сощурился, понимая, какие чувства вызвал своими словами.
        Добил окончательно. От одной мысли о поцелуе с боссом меня затошнило, и вывернуло, было бы чем. Желудок сжался болезненным спазмом. Рука, придерживающая лист, конвульсивно сжалась, ломая хрупкую зелень. По руке потек сок, пачкая кожу.
        Как он мог мне понравиться? Первое впечатление про упертого водителя внедорожника оказалось самым верным. Доверять нужно своей интуиции.
        Если пойдет дождь, мне придется делить навес с этим… то еще испытание для психики. Но разделяться нельзя. У него оружие. И стреляет он метко.

* * *
        Обещанный дождь начался ночью. Ветер резко сменился, небо заволокло, и море разволновалось. Казалось, его тошнило клочьями сероватой пены, светлевшей в полосе прибоя.
        Невысокий навес устроили в зарослях, далеко не углубляясь. Капли глухо забарабанили по глянцевой зеленой крыше, скатываясь вниз. Дождь усиливался, обещая затянуться до утра. Подумалось, что шорты не успеют просохнуть, и мне придется ходить в неудобной узкой юбке. Потянуло сквозняком, я поежилась под коротким пиджаком. Устроившись на комке одежды, заменяющей подушку, разглядывала набирающую силы бурю на море, вспоминая такую же, в которой едва не погибла. Прошло всего двое суток, а мне показалось, я уже вечность на острове. Белоснежный песок, девственная природа, полная изоляция. Райское местечко, если бы не сосед, спокойно сопящий за спиной. Выпив из бутылки со змеей, он похрапывал, что-то неразборчиво бормоча в полуметре от меня. Я разобрала свою фамилию, левый глаз нервно дернулся.
        Загадала желание на Новый год на свою голову. Почему мне достался худший из мужчин? Я тоже поливала бабулину герань, доедала кашу, подкармливала бездомную кошку и училась хорошо.
        - Где я успела нагрешить? - прошептала едва слышно, спрашивая себя.
        - Для кого-то это грехи, а для тебя всего лишь список планов на выходные, - послышалось ехидное за спиной.
        - Господин Рудин…
        - У тебя есть шанс все прекратить, - послышалось вкрадчивое, - один поцелуй и ты спокойно спишь до утра.
        Я развернулась к нему лицом, и уставилась в ехидно молчащую темноту, недоумевая, зачем ему эта игра. Я уже не злилась, мне было интересно. Мое желание разобраться в мотивах, идущее впереди обиды, всегда выручало, не давая буксовать отношениям.
        - Зачем тебе это? Я тебе не нравлюсь, ты мне омерзителен… Зачем поцелуй со вкусом обоюдного отвращения?
        Темнота фыркнула, лица коснулся теплый воздух чужого дыхания. Губы заныли, и я их облизнула, почувствовав горьковато-соленый привкус, к которому постепенно привыкала.
        - Помнишь, что ты подумала, когда увидела меня первый раз?
        Я-то помнила, но и под пыткой не созналась бы Павлу.
        - Ты бы меня съела, если бы смогла. И тут же забыла, что я занял твое место на парковке, хотя приехал позже, - делился мнением Павел. - Дорогая машина, дорогие шмотки, и ты готова все простить.
        Решил, что я охотница за деньгами, и потому запала на тебя! Хочешь правду? Будет тебе правда.
        - Я перекрыла тебе выезд, так что мы квиты. А шмотки… так я не особо разглядела их стоимость в темноте. Больше впечатлило то, что под ними. Слабость у меня ко всему… настолько красивому.
        Повисла пауза, мужчина осмысливал услышанное. Дождик размеренно барабанил по крыше, усыпляя уставший мозг и расслабляя тело.
        - Как я сразу не догадался?! Решил, что ты падкая на деньги, - выдал свой вывод Павел. - Но ты еще глупее. Деньгам предпочитаешь гору мышц. Филологичка, одно слово. Начиталась романов с красивыми обложками и мечтаешь по ночам… пошловато… Вот и ответ на твой вопрос про грехи…
        Первым желанием было впечатать кулак, целясь на звук голоса, которое я успешно исполнила. Кулак перехватили, и пальцы стиснули, не давая вырваться. Попыталась встать и уйти, но Павел не отпустил пальцы, а разошедшаяся не на шутку непогода, окончательно его загасила.
        - В книжках написано, врать нехорошо. Нужно всегда говорить правду. Вот я и сказал, а ты в меня кулаком… а еще филологичка… психичка ты…
        И мне ничего лучше не пришло в голову, как прижаться губами к извергающему гадости в мой адрес рту. Павел не ожидал такого, пахнущие алкоголем губы замерли, не успев произнести все гадости, дрогнули, беря в плен мои. Он отпустил пальцы, горячие ладони скользнули под пиджак, на спину, притягивая к себе. Послушно подалась, запуская пальцы в каштановые волосы, углубляя поцелуй. Коварный план вспыхнул в голове. Чужой язык хозяйничал во рту, отвлеченно подумала, что целуется Рудин неплохо, и с наслаждением впечала коленку в мужскую промежность. Послышался сдавленный ох, и мужчина согнулся, прикрывая пострадавшее место. Внутри меня все ликовало, я отвернулась лицом к бушевавшему морю, закрыла глаза и провалилась в сон через пару мгновений.
        Глава 24
        Проснулась я оттого, что кто-то скользкий настойчиво копошился у меня между ног. Злость вспыхнула моментально, прогоняя сон. Рудин ожидаемо мстил за вчерашнее. Рвано выдохнув и сжав кулаки, уже хотела повернуться и врезать ему, как заметила хромающего со стороны моря шатена. Он подпрыгивал на здоровой ноге, согнув пострадавшую, обмотанную грязной повязкой, подставляя лицо ветру и каплям дождя. Страх сжал внутренности холодом, я застыла, боясь сделать лишнее движение.
        Если Павел снаружи, то кто у меня… почти внутри?
        - Паш… Паш… - едва слышно блеяла я, боясь пошевелиться и спровоцировать тварь на укус или…
        Про это даже думать было страшно. Ноги закаменели в одном положении, я лишь чувствовала, как шевелится прохладное тело неведомой твари, устраиваясь удобнее.
        - Проснулась? - шатен стряхнул с волос капли дождя и нырнул под низкий навес на свое место. - Как спалось?
        Он зашуршал, устраиваясь на песчаном ложе, негромко застонал, потревожив больную ногу. Я испугалась, что он толкнет меня, потревожит тварь и та сделает свое дело. Надо исхитриться самой ее выбросить или попросить Рудина. В собственные силы не верила. Тварь, скрытую узким подолом юбки, я не видела, а руки плохо слушались. Павел смог бы помочь. Ему копошится в женском белье не привыкать. Секунды уплывали, существо не успокаивалось. Мысль о том, что тварь может отложить в меня личинки или яйца, придала решимости, и я просипела севшим от страха голосом:
        - У меня между ног…
        - Я догадываюсь что, - зло отмахнулся Павел, устраиваясь удобнее, - но после твоих вчерашних «ласк», мне как-то не интересно, что у тебя между ног. Странные вы женщины. Вчера коленом «приласкала», сегодня сама просит!
        - Паш, у меня что-то шевелится между ног… прямо там, - срывающимся голосом пропищала, чувствуя скользкое тело, трущееся о нежную кожу.
        Мужчина насмешливо фыркнул, и ничего не ответил, задумавшись. Сердце бухало в висках, отмеряя драгоценные секунды. Он сел, приподнял край юбки, с мерзкой ухмылкой заглядывая под подол. Пару мгновений всматривался, поднял глаза на меня, и растянул губы в насмешливой улыбке.
        - Логично, - спустя время подал голос, - после дождя сыро и холодно, и какой-то жутко ядовитый гад залез к тебе погреться… туда, где теплее всего, - хмыкнув, озвучил свою версию. - Доставай, пока он не влез еще дальше… или не цапнул тебя. Я бы мог, конечно, отсосать яд…
        Мышцы живота скрутило страхом. Нервно сглотнула сухим горлом. Мужчина подтвердил мои худшие опасения.
        - Я не могу. У меня руки не двигаются от страха, - едва слышно проговорила я, тщетно пытаясь пошевелить задубевшими пальцами.
        - Предлагаешь мне? - надо мной нависло довольно улыбающееся лицо, и он пошевелил пальцами перед моим лицом.
        - Да… пожалуйста… - одними губами, проговорила я, - помоги.
        - Не-е-е, я вчера тебе поверил, а ты меня коленом по больному месту, - шатен исчез и вновь завозился на своем ложе. - Я ведь к тебе не приставал. Сама захотела поцеловать. Коварная женщина. Воспользовалась моей слабостью. Это тебе наказание за коварство.
        Рудину ситуация казалась комичной и целиком оправданной. Он, конечно же, не упустил случая поглумиться. Злость на мстительного шатена вспыхнула и тут же погасла, подавляемая страхом.
        Тварь ткнулась глубже, я перестала дышать, мышцы бедер мелко вздрагивали от напряжения. Попыталась пошевелить пальцами на руках, но их словно судорогой свело.
        - Паш, я больше так не буду, - пообещала я, с трудом выговаривая слова, - пожалуйста, убери это от меня.
        Томительные секунды ожидания показались годами. Шатен сопел, наслаждаясь моим беспомощным положением.
        - Ладно, - согласился босс, поднимая подол юбки, - расслабься. У меня руки холодные, так что не ори и не дергайся. Поняла?
        - Поняла, - я почувствовала как чужие ледяные пальцы, уверенным движением развели шире бедра и скользнули под юбку.
        Я от страха сжалась, ожидая укуса испуганной твари, остальное меня волновало мало. Через секунду в руках Павла мелькнуло темное змеиное тело и шлепнулось на песок у самой кромки воды. Оглушенная змея пролежала пару мгновений, дернулась и, извиваясь телом, поползла, в поисках сухого и теплого пристанища.
        - Отомри, можешь опустить ноги. Я уже налюбовался и натрогался, - съехидничал босс, укладываясь рядом поудобнее. - Хотя, если настаиваешь на продолжении…
        Я опустила дрожащие колени, обещая себе никогда не снимать на ночь шорты, пока пребываю на острове. Села, стягивая полы пиджака на груди и сжалась, чувствуя, как тело колотит дрожь отката.
        - Спасибо, Паш, - еще не отойдя от шока, пробормотала благодарность, с вымученной улыбкой приняла бутылку с алкоголем. Взгляд упал на свернувшуюся змею, и я протянула бутылку назад.
        - Теперь долго их видеть не смогу, - покачала головой.
        Мысленно отметила, что за последние десять минут от Рудина не слышалось обычных стонов и жалоб на боль в поврежденной ноге.
        Мужики в этом все! Вот стоит им дорваться до женских прелестей, и боль как рукой снимает.
        - Зря отказываешься. Тебе не помешает пара глотков, откат перенесешь легче. Вещь качественная. Закрой глаза и пей.
        Решительно покачала головой, представив себе, что змея, пусть мертвая грозит попасть мне в пищевод.
        На сегодня с меня хватит змей!
        Обхватив плечи руками, смотрела на разгулявшуюся не на шутку непогоду. Волны, словно живые, остервенело набрасывались на берег, оставляя на песке разный мусор, словно метили территорию и, передумав, тут же забирали обратно. Листья нависшей над берегом пальмы безжалостно трепало ветром и захлестывало водой. Эта игра стихии притягивала и успокаивала, возвращая душевное спокойствие. От живой воды трудно оторвать взгляд.
        Сегодня с утра шторм, не похоже, что он стихает. Если нас ищут, то на время шторма поиски прекратят. А сколько он будет длиться? Сутки? Двое? Кажется, тропические шторма недолгие, но разрушительные.
        Павел возился рядом, шелестя сухими листьями, которыми выстелил себе ложе. Поглощенная зрелищем шторма, не обращала на возню шатена внимание. Пережитого с утра хватило с лихвой, плечи и колени до сих пор мелко тряслись. Мне казалось, я много дней на острове и никогда его не покину. Столица с ее бесснежной зимой казалась далекой и нереальной, как сон. А предыдущая жизнь - кадрами из просмотренного когда-то фильма о чужой жизни, не имеющей ко мне никакого отношения. Мысли о ба вызывали сожаление и зависть. Я представляла, как она сейчас возится на кухне с обедом. Хотя о чем это я? Им же сообщили о крушении яхты. Она надеется, конечно, но с каждым часом все меньше. И казнит себя, что предложила мне эту работу. Бедная ба! Потеряла дочку, внучку, а теперь и единственную правнучку. Только бы ее сердце выдержало это потрясение. Она же тогда не сломалась только из-за нас с Катькой. Не доверяла Архипычу воспитание внучек, и жила вопреки. А теперь может и не выдержать.
        Тоска сжала сердце, и я не сдержала горестного всхлипа. Слезинка выкатилась из уголка глаза и сползла по щеке.
        - Выпей, Нюра, легче станет, - в плечо ткнулась бутылка.
        - Пить столько вредно.
        - Верно мыслишь, Смирнова. Алкоголь убивает нервные клетки, остаются только спокойные.
        Я взяла и не глядя сделала большой глоток. Алкоголь обжигающим огнем растекся по гортани и пищеводу. Закашлявшись, вытерла слезы, возвращая забористое пойло.
        Глава 25
        Павел бутылку забрал, а в руку ткнулся прохладный банан. Я не стала спорить, тем более что после пережитого жутко хотелось поесть. Мясо испортил босс, переоценивший свои силы, а ничего другого у нас не было. Желудок тоскливо аккомпанировал моим мыслям. Ему отозвался Рудинский. И они вместе исполнили дуэтом арию Голодного Островитянина. Я заслушалась. Соло вел босс. Я тянула только на бек-вокал, подвывая особенно жалостливо.
        - Закуси, - посоветовал Павел, сочувственно глянув в мою сторону, - терпеть не могу женских истерик и пьяных песен. Алкоголь помогает побороть первое, но при этом провоцирует второе. Нет в жизни совершенства.
        - Тебе петь можно, а мне нельзя, - сделала вывод, повернувшись к шатену. - Почему такая несправедливость?
        Недовольно глянула на босса, решив отстаивать свое право на самовыражение. Павел склонился над свежим кострищем, пытаясь раздуть огонь.
        - Я пел в школьном хоре, - не отрываясь от занятия, кинул аргумент.
        - Я ходила в музыкальную школу, - парировала, - два года.
        - Хорошо, можешь мне аккомпанировать, - милостиво разрешил шатен, справившись с задачей. - Баян, гитара… Чем доводила соседей и пугала котов?
        - Понятно, не оценили твой талант? Тебя, похоже, и коты не любили, и соседи били.
        - Я сам всех бил, - отозвался Рудин, отвечая на мои мысли, случайно высказанные вслух.
        Огонек лизал листья и сухую корягу, когда-то выброшенную морем на берег. Под костер Павел определил свое спальное место. Больше под узким навесом места не было.
        - Я и говорю - тяжелое детство. Где ты собираешься спать? - поинтересовалась я, предполагая очередность и ночные дежурства.
        После нападения змеи ночные бдения казались необходимыми мерами предосторожности.
        - С тобой, - подбрасывая в огонь топливо, ответил босс, усаживаясь рядом.
        С минуту переваривала сказанное, не веря своим ушам. Вот так просто? Поставил в известность и все?! Или я его неправильно поняла?
        - Нет, даже не думай и не мечтай. Ничего меду нами не будет, - запротестовала я, поняв, куда он клонит.
        Рудин и ухом не повел, продолжая обхаживать костер. От сухого жара я согрелась и разомлела.
        - Об этом подумала ты, не я. Выходит по Фрейду. Опасения выдают твои реальные желания, - быстро глянув на меня, произнес шатен. - Я лишь сказал, что буду спать с тобой. Так теплее. Шторм неизвестно насколько дней затянется, а топлива для костра надолго не хватит. Это вопрос выживания. Вопрос решенный, и чтобы ты не мечтала там себе: ты не в моем вкусе. Грудь маленькая, попа большая… целоваться не умеешь… и я еще не настолько отчаялся.
        Прикрыв глаза, проглотила очередную колкость.
        - Не повезло, попали на острова в самый холодный период. Январь - дождливый сезон в этих широтах, - он протянул свернутый лист, в который набралось дождевой воды. - Пей, Смирнова.
        - А ты знаешь, где мы, - удивленно повернулась к боссу.
        - Предполагаю, что Парасельские острова, - устроив больную ногу, Павел задумчиво глядел на огонь. - Они большей частью необитаемы. Спорная территория между Вьетнамом и Китаем.
        - Какие шансы, что нас найдут здесь? - я с тревогой посмотрела на Павла.
        - Найдут, - уверенно произнес Павел. - Я владелец крупной компании, и меня будут искать. У меня на случай похожей ситуации так составлено завещание, что им выгоднее найти меня.
        Я задумалась над словами босса, перебирая варианты, которые он мог упомянуть в завещании. Для наследников всегда выгоднее пораньше получить наследство. В голове роились самые невероятные предположения, подогреваемые фантазией и недостатком знаний в законах наследования имущества.
        - И работаешь ты на правительство, тайный резидент, как Великие Бонзы. Под видом сделки передал или получил в Гонконге тайные сведения, - я включила фантазию и под действием алкоголя, несла полную чушь. - Потому-то твоя компания не пошла ко дну, когда всех косит кризис. Крышуют тебя… с самых верхов.
        Я жевала безвкусные бананы, выплевывая семена. Павел, не отрываясь, смотрел на меня, горлышко замерло у самых губ.
        - Ань, тебе хватит пробку понюхать. Единственный глоток и тот оказался лишним, - усмехнулся Павел и сделал вывод:- Пьющая мать - горе в семье.
        Я не мать, хотя не отказалась бы. И семьи у меня нет, но тоже не против создать. Умеет же, гаденыш, пройтись по больному.
        - Отчего такие выводы - личный опыт? Я вообще малопьющая, - вяло возмутилась я.
        - Так и я говорю, сколько не выпьешь - все мало, - съязвил Рудин, ухмыльнувшись на мою гримасу. - Хорошо, не застенчивая… вроде…
        С чего такие выводы? Я, вроде, не давала повод? Опять его дурацкие подколки?
        - Почему это? Бываю и скромной, и застенчивой, - возразила боссу, нехотя поддерживая разговор.
        - Напиваешься так, что едва стоишь на ногах и за стенку держишься?! - продолжил шутить Рудин. - Верю, Смирнова. Ты тренируйся чаще и станешь выносливой… Выносить из-за стола на руках будут.
        Было-то всего один раз и по уважительной причине - юбилей развода у подруги. Такие ситуации у каждого были! Никто не святой! У него самого наверняка… и не раз! А говорит так, будто я последний пропойца.
        Непредвиденные ситуации, форс-мажоры, где Рудин утрачивал контроль над происходящим, выводили босса из равновесия. И его психика начинала сбоить, делая его невыносимым для окружающих. Троллем. В интернете таких индивидуумов хоть пруд пруди. Единственное спасение от них - игнорировать. Но то в интернете. Как с троллем справится на необитаемом острове в непрекращающийся ливень? Наорать и оскорбить не выход. Разговоры не помогают. Остается язвить в ответ. Хоть и не мое это.
        - Какие еще стадии алкоголизма? - поддержала разговор, глядя на потемневшее море, с упорством набрасывающееся на берег.
        - Есть «вездессущие», - он специально удвоил «с», прозрачно намекая, - загадочные… и догадливые. То, что не успели загадить загадочные, доделывают догадливые.
        Он выудил белесую от пропитавшей ее морской воды корягу из аккуратно сложенной кучки топляка, прикрытой моей одеждой, и аккуратно сунул в костер. Занявшееся огнем дерево затрещало. Пламя радостно взметнулось, обдавая сухим жаром. Босс медленно потянулся, хрустя конечностями, и лениво растянулся на моем месте, заложив руки за голову
        - Какая у тебя интересная биография, - вяло поддела его, пристраивая сушиться над огнем свои шорты. - Сейчас ты на какой стадии?
        - А какую дашь?
        Наша пикировка выходила на новый виток. Обрывки мыслей лениво плавали, отказываясь складываться в острые и хлесткие фразы. Неожиданно зевнула, потерла глаза. Из-за дождя, голода и змеи не выспалась, организм требовал законный отдых.
        - Паш, договор на поцелуи в силе? - хотелось заткнуть его фонтан красноречия и отдохнуть.
        - В силе, - он перехватил руку и потянул на себя. - Научу целоваться, обещал же. А сейчас ложись и спи.
        Попыталась упереться руками в широкую грудь и протестовать. Рудин подавил протест одним движением, тело под щекой оказалось не особо удобным, но горячим, сердце сильно и размеренно билось, даруя ощущение надежности и успокоение, и я махнула рукой, забываясь сном.
        Глава 26
        Проснулась от сквозняка, пробравшегося под одежду и холодившего спину и ягодицы. Дождь прекратился, с краев импровизированной крыши срывались редкие капли. Море за спиной все так же возмущалось грохотом прибоя. Рудин переложил меня на песок и заботливо прикрыл пиджаком. Огонь весело потрескивал, обдавая жаром лицо, но спина, повернутая к морю неотвратно замерзала. Я хныкала и крутилась, пытаясь найти компромисс. Бросив бесполезное занятие, раздраженно села, злясь на ситуацию и себя.
        Павел сидел рядом. Он размотал стопу, сосредоточенно разглядывая немного опухшую конечность. Характерного для переломов отека не заметила. Я засомневалась, что у Павла перелом. Возможно, сильный ушиб или трещина в кости. Нахмурив брови, он провел пальцем по коже, сморщился, подумал немного и осторожно забинтовал обратно.
        За двое суток, что мы провели на острове, лощеный щеголь превратился в опустившегося бомжа. Борода отросла и топорщилась в разные стороны. Волосы неряшливо торчали сальными иголками. Одежда обтрепалась, покрылась прорехами и грязными пятнами. Под обломанные ногти забилась грязь. Лишь платиновая печатка, плотно охватившая безымянный палец правой руки, с черным квадратным камнем сияла как новая.
        Свои украшения я растеряла в бурю, лишь в ушах остались алмазные гвоздики. Оглядела себя и взялась за расческу, решив распутать колтун в волосах. Павел, равнодушно глянув в мою сторону, потянулся за костылем, поднимаясь с места.
        - Паш, ты далеко?
        - Гляну, что вокруг, - уклончиво ответил недовольный шатен.
        За пару часов, что я спала, его язвительное настроение сменилось на угрюмое. И эта резкая перемена мне не нравилась от слова совсем.
        Он с трудом выбрался наружу, постоял, разглядывая хмурящееся дождевыми тучами небо, неотличимое от морского горизонта.
        - Я с тобой, - крикнула ему в спину, надевая просохшие шорты и пиджак, гадая, что так расстроило босса.
        Мужчина стоял спиной к морю и всматривался в затянутую туманной дымкой вершину вулканического островка, густо поросшую зеленью.
        - Что там? Только не говори, что вулкан просыпается? - встала рядом с ним, утопая пятками во влажном песке.
        Рудин раздраженно фыркнул и недовольно глянул в мою сторону.
        - Большей ерунды ты не могла придумать, - констатировал факт. - Думаю, есть ли на вершине маяк.
        - Что? Зачем там маяк? - не поверила, решив, что он опять смеется.
        - Видишь этот камень? - он сунул мне под нос печатку. - Это маяк. Внутри чип, по которому мое местонахождение можно отследить в любой точке земного шара. Даже на орбите… Его давно должны были отследить. Как только сообщили о катастрофе с яхтой, включить систему поиска через спутник.
        - Вау! Круто! - восхитилась я уровнем страховки своей жизни.
        - И если нас еще не обнаружили… или чип сломан, или… - угрюмо оборвал себя босс. - В общем, нужно глянуть на вершине, нет ли там маяка с радиосигналом. И если есть - сломать. Есть надежда, если сигнал прекратиться, кто-то прилетит проверить.
        Мы хватались за соломинку, но это лучше, чем сходить с ума от ожидания. Любая деятельность полезнее хандры, в которую начал впадать босс.
        - Ясно, понятно, Ок, - кивнула ему, прикидывая расстояние до вершины и наши с хромым Рудиным шансы добраться туда завтра засветло.
        - Откуда ты знаешь эту… песню? - вскинул удивленно бровь Рудин.
        - Это из песни? Не знала. Так сестра Катька все время мне отвечает, - пожала плечами.
        - М-да, семейка, - непонятно покачал головой босс, пробормотав про себя:- Высокие отношения.

* * *
        За ночь циклон ушел в сторону, и промозглое утро встретило ясной голубизной неба. Восходящее солнце обещало жаркий денек. Я представила парилку, в которую превратятся джунгли, по которым нам придется бродить эти сутки. Выбор был невелик. Сменится ветер, и вновь начнется дождь, тогда снова придется ждать. За это время мы поубиваем друг друга. Я уже близка к этому. Даже мамина мантра-выручалочка почти не помогает.
        Заросли просыпались, оживая от сонного оцепенения, в которое погрузила бушевавшая непогода. Птичья веселая разноголосица оглушала. Листья просохли за ночь, немного влаги оставалось в пазухах листьев, водопад из брызг мне не грозил. Ноги увязали в размокшей в грязь почве, я с тяжело передвигала ноги, завидуя, кто бы мог подумать, хромающему боссу. Тренировки в зале оправдали затраченные усилия и время, дали свой результат, привыкшие к нагрузкам мышцы справлялись гораздо лучше моих. Опираясь на костыль, Рудин прокладывал дорогу, стараясь держаться протоптанных зверьем тропок, указывая направление. Часто останавливался, вслушивался в птичий гомон. Как и я, он ждал, не раздастся ли характерный стрекот лопастей вертолета - самый дорогой звук для нас в этом мире. Ориентировался он умело, верно находя нужное направление в густых зарослях.
        - А почему строительная компания? - прервала затянувшееся молчание.
        - Сначала был ликеро-водочный завод, - удивил ответом Рудин. - Мой отец был его директором. Потом оформил патент и аренду. Работал под его началом. Вникал в специфику.
        - Так вот откуда пристрастие, - понятливо хмыкнула я, подныривая под закачавшуюся ветку, надломленную идущим впереди мужчиной.
        - Пальцем в небо, - парировал, не поворачиваясь, босс, отводя листья в сторону рукой, - я экономист, в цехах готовой продукции не работал.
        - И как это мешает?
        - Не успевал до закрытия завода.
        - Экономист - это скучно. Как сын главного мог бы устроиться дегустатором, - поддела босса.
        - Дегустаторами работали исключительно женщины, - парировал Рудин. - Мужики на этой должности спивались быстро… Дело прибыльное, доход стабильный. Быстро поднялся и уже подумывал свой клуб открыть.
        Я уже хотела одобрить эту идею, как споткнулась, ойкнула и влетела лбом в ближайшее дерево. Пальма оглушительно хрустнула, накренилась, медленно падая на соседнее дерево, что под тяжестью ствола затрещало и рухнуло, роняя впереди стоящее, не выдержавшее двойной ноши и нагнувшееся почти до земли.
        Ливший сутки ливень основательно подмыл почву у корней, и пальмы рухнули по цепочке. Хлопая недоуменно ресницами, потирала ушибленный лоб, чувствуя, как пульсирует болью и наливается шишка, разглядывая масштаб причиненного ущерба девственной природе острова. Банановая пальма в общем-то и не дерево, это скорее трава, и корневая система соответствующая.
        - М-да, Смирнова, ты сама - оружие массового поражения, - покачал головой босс, обозревая картину погрома. - Крепости твоего лба трицератопс позавидует. Оксюморон какой-то. Утонченная филологиня лбом валит лес в тропиках. Тебя по блату в Гуманитарный взяли или там только толстолобые отбор проходят?
        Я хотела обидеться, но вспомнила военрука, говорившего когда-то тоже самое, и сникла. Лоб побаливал, но никаких симптомов сотрясения я не чувствовала, тем сильнее задевали слова Рудина.
        С трудом преодолев устроенный мной лесоповал, Рудин продолжал придумывать обидные эпитеты крепости костям моего черепа.
        - Родится сын, смело отдавай в футбол. Голы, перепасовки головой - это будет его фирменное. Тем более деньги зарабатывать надо, а интеллектом блещет только ваш Пупсик.
        - У меня хоть какой-то сын будет, - сверлила глазами уверенно раздвигающую листву широкую спину, в бывшей когда-то белой рубашке с мокрым пятном между лопаток. - А у тебя и до процесса не дойдет, любая женщина сбежит от твоих «комплиментов». Ищи глухих.
        В ответ послышался насмешливое фырканье от шатена.
        Глава 27
        - И что же с ночным клубом? - напомнила ему про прерванный рассказ о прошлом Рудина, прерывая поток его красноречия.
        - Вник в подробности. Не по душе вся мутная подноготная. И решил что не мой профиль, - уклонился от ответа Павел. - Давай закроем тему моего прошлого. А то дойдем до момента, как я чуть не женился.
        - Да, ладно! - неподдельно изумилась я. - По молодости? Не на учительнице литературы, любительницы Кундеры?
        - Запомнила, - хмыкнул Павел. - Нет, не она. Глупо вышло. Мы с ней в онлайн игре познакомились. Был у меня тогда трудный период и в личном, и в работе. Только игры помогали от всего отрешиться, мозги переключить. Даяна, бельгийка, идеально владеет двумя языками. Зацепила. Общались долго. По скайпу, вотсапу и решили «в живую» встретиться. Она ко мне в Москву не хочет, а я в Бельгию из принципа. Назначили нейтральную территорию. Она только Франция, Париж. Ну, я смекаю, что это намек узаконить наши отношения. И я даже не против… вроде. Она же такая… такая…
        - Блондинка, ноги от ушей, третий размер груди, язык раздваивается на конце, точнее владеет двумя языками…
        - Точно, как догадалась? - от удивления Павел обернулся.
        - Интуиция. У тебя вкус, как и характер гов… орит о классических предпочтениях, - во время поправилась, заметив как напряглась спина босса. - И что не так? Грудь накладная, или блонд крашеный?
        - Она призналась, что у нее детей не будет, - Павел вытащил бутылку и отхлебнул.
        Я осуждающе поджала губы, обвинительно сверля взглядом высокую фигуру. Змея в бутылке осуждающе качнула головой, поддержав мое мнение.
        Вот так… сначала любовь, а только выяснится, что у девчонки проблемы - извини, наша встреча оказалась ошибкой, и разошлись как в море корабли.
        - Может это лечится. На крайний случай есть суррогатное материнство, - рассуждала вслух.
        - Не вариант, - хмыкнул Рудин. - Даяна пять лет назад была… Даниэлем.
        Я споткнулась, и устояла, ухватившись за свисавшие лианы.
        - Что? И как ты?
        - А я детей хочу, - зло отрезал Павел, в сердцах рубанул ножом по зеленому листу.
        - И вы успели это… самое? - проговорила я, и дала себе мысленный подзатыльник.
        - Не успели. Нормальная оказалась, сказала раньше, - послышался нехороший смешок. - А у тебя как?
        - Мне так не повезло, - понимая, что босс требует откровение за откровение, - не предупредили сразу, что жить придется в зоопарке для копытных, меняя вольеры.
        - Проблемы с жильем? Гастарбайтер? В каком ты смысле?
        - В прямом, - буркнула я, - сегодня он козел, завтра баран, послезавтра свинья…
        - Бывает… - пожал плечами Павел, останавливаясь на отдых. - И много их было? На зоопарк, говоришь, хватило?
        Последнее произнес зло, кинув на меня презрительный взгляд. Я обиженно засопела, нервно теребя что попало под руку.
        За кого он меня принимает! Он решил, что я мужиков коллекционирую? Вспомнила Машкино: «Каждый кто не первый, тот у нас второй».
        - Одного хватило. Он десятка стоил. Талантливый был, - процедила сквозь зубы, вспоминая бывшего, своими выходками «развлекавшего» напоследок. - Залюбуешься.
        - Долго любовалась? - равнодушно бросил Павел.
        - Пока самому не надоело, и он не ушел.
        - Так ты терпила, - сделал свой вывод босс, не скрывая насмешку.
        - Нет, но и жалеть всю жизнь о разрыве, инициатором которого была, тоже не хочу. Пусть лучше он жалеет. Многие пары разбегаются из-за ерунды: усталости, уверенности, что кто-то другой лучше, бытовухи, недопонимания. А расставшись, оценивают прошлое со стороны и часто жалеют. Но разбитое не склеить. Так вот я предпочитаю, чтобы жалели обо мне, а не я, - перед лицом свесилась коричневая плеть лианы, и я дернула за нее, пытаясь откинуть подальше.
        Жуткий визг разорвал мирную идиллию острова. По веткам рванула макака, спасая свой хвост и оглашая окрестности диким воплем. Ей вторили сородичи, усиливая гвалт. Павел ржал как конь, соревнуясь с испуганными обезьянами в громкости децибел.
        - Чем обезьянка обидела? Или напомнила кого-то, и рука сама дернулась?
        Я возвела глаза под лоб и пошла вперед, промолчав на его выпад. С островом у меня не складывалось. «Банановый рай» не принимал меня, а я его.
        Когда солнце начало припекать макушку, меня уже шатало от усталости, а перед глазами прыгали разноцветные круги. Я слизывала капли воды, оставшиеся в широких пазухах листьев, пытаясь утолить жажду. Влажная от пота рубашка противно липла к телу, исцарапанные ноги чесались. Тяжело дышала густым воздухом, насыщенным испарениями, как хроническая астматичка. Упрямый босс двигался в том же темпе, с упорством БТР-а пролагая путь, и даже не запыхался. Когда и его рубашка стала напоминать только постиранную, устроили привал. Спрятавшись в тени густой кроны, уселась на поваленное дерево, скинула туфли, щедро облепленные грязью и мусором, и с наслаждением вытянула ноги. Рудин пристроился поодаль, счищая с подошвы грязные комки.
        Наслаждая тишиной, прикрыла глаза, слушая, как ветер успокаивающе шуршит листвой в кронах, и в отдалении кричит потревоженная птица. Уставшее тело, разморенное жарой и влажностью, требовало немедленного отдыха. Я широко зевнула, потянулась телом. На темя что-то мягко шлепнулось, лицо накрыло влажное нечто, впившись десятком иголок, рот засыпало мокрой трухой и пером.
        - О, лес выбрал свою королеву! Тебя, Смирнова, короновали! Поздравляю! - насмехался Рудин, пока я отплевывалась от птичьего пуха и мусора, попавшего в рот из свалившегося мне на голову гнезда.
        Вытряхнув из волос прутики и перо, отшвырнула в сторону гнездо и решительно встала.
        - Нам пора, - натянула туфли и пошла мимо улыбающегося босса.
        - Не в ту сторону, «Сусанина», - съехидничал босс.
        Я замерла, проглотила обидные слова и развернулась лицом к солнцу, вспоминая направление, выбранное Рудиным. Где-то над головой ветер качал листья, подбадривая меня, и мерзко кричала птица. На лоб шлепнулась влажная капля. Решив, что дождь начинается, я растерла ладонью и скривилась от резкого запаха птичьего помета.
        - Подданные приветствуют свою королеву, - не замедлил прокомментировать босс. - Зря «корону» выбросила, от «восторгов» твоих подданных защищает хорошо.
        Я отступила назад, из-под ноги, тонко пискнув, в ближайшие кусты рванула зверушка.
        - Осторожнее, ваше величество, не калечьте подданных…
        Я же свою «бандану» тебе пожертвовала на бинт, свинья неблагодарная!
        Ярость плеснулась в голову, затмевая глаза, я сделала два шага к успевшему подняться Рудину и впилась поцелуем в сухие, шершавые губы. Мужчина отпрянул и брезгливо скривился, вытирая лицо от помета.
        - С помазаньем вас, ваше величество, на царство! - проговорила я, не скрывая злорадства. - Как же острову без короля! Принимайте владения.
        По стволу пробежала изумрудная ящерица, задержалась, склонив смешно голову набок, разглядывая нас агатовыми бусинами глаз. Ткнула в ящерку пальцем, вспомнив популярный когда-то мультик, злорадно улыбнулась зло щурившемуся боссу:
        - А вот и геккон для короны "короля Джулиана"…
        Глава 28
        - Нам нужно развести костер на вершине, чтобы пролетающий самолет увидел и принял за сигнал бедствия, - подала идею, пришедшую в голову.
        Дорога начала подниматься в гору, задыхаясь, я с трудом поднималась по пологому склону. Ноги скользили в грязи, медленно сохнущей под плотным покровом пальмовых крон.
        - Это вулканический остров, любой дымок на вершине примут за естественный, - выдохнул босс. - И где ты видишь самолет? Скорее всего, остров лежит в стороне от основных воздушных путей.
        - Вот, - я ткнула в серебристый крестик, чертящий белоснежную линию на идеально голубом поле, - это самолет.
        - Это реактивный истребитель! Он летит на высоте двадцати километров. Даже если ты подожжешь, нет… взорвешь весь остров, пилот ничего не заметит! - разозлено рявкнул босс. - Нельзя же быть филологом до мозга костей! Иногда и соображать головой неплохо бы!
        После «помазания» настроение Рудина резко изменилось в сторону агрессивного. Ехидство сменило рычание по любому поводу. Я мысленно потирала руки, поздравляя себя, что смогла достать босса, понимая, что отдача не заставит себя ждать. Он обязательно постарается взять реванш. Терять бдительность не стоит.
        Ближе к вершине стало тяжелее, пологий спуск сменился крутым. На жаре грязь быстро высыхала, схватываясь плотной коркой, которая на открытых местах трескалась, сохраняя в себе книгу леса из засыхающих цепочек лесного «языка», состоящего из птичьих и звериных следов. Глядя перед собой, переставляла ноги, цеплялась руками за зеленые ветки и стволы, старательно избегая свисающих лиан.
        - Смирнова, обернись! - неожиданно крикнул Павел.
        Я резко повернулась, в пяти шагах заметила готового к атаке кабана-секача и десяток коричневых малышей, жмущихся позади него. Не успела удивится, от резкого движения, пытаясь удержать равновесие, ухватилась за зеленую ветку. Та мягко сократилась под пальцами и зашипела выглянувшей из листвы треугольной головой с раздвоенным языком.
        Змея!
        Закричав, разжала пальцы и полетела вниз кубарем. Свинская семья с диким визгом прыснула в стороны от летящего на них тела. В тщетной попытке затормозить и ухватиться, по дороге хваталась руками за все подряд. Комья грязи, листья, обломки веток, камешки летели вместе со мной, я истошно верещала, пересчитав ребрами все неровности подъема. Неожиданно выросшее на пути дерево прекратило падение. С размаху приложившись бедром, оборвала крик и замерла, осторожно перевернулась на спину.
        - Это, несомненно, стопроцентный страйк, Смирнова, - послышались хлопки в ладони, надо мной нависло довольное лицо Рудина. - Новый способ охоты оказался эффективным. Не ожидал. Радуешь все больше и больше.
        Я села, потрясла ушибленной головой, из которой посыпался мелкий мусор, и разглядела оглушенного, косящего в разные стороны глазами поросенка, чьи задние ноги сжимала в кулаке. Перевела взгляд на Рудина и вымученно улыбнулась.
        - Хрюня, оживай, - потрясла полосатого малыша, родившегося не больше пары дней назад.
        Разложив на коленях, потеребила пятачок и ушки, пытаясь оживить зашибленного поросенка.
        Косящие глаза попытались собраться в кучку, но вновь разъехались. Свинка обреченно хрюкнула, отвечая на мои попытки реанимации, и слабо шевельнула скрученным хвостиком.
        - Хрюня, я знаю, что неуклюжая корова. Прости! - всхлипнула, жалея покалеченного мной поросенка.
        Погладила его по мягкой щетинке между лопоухих ушек. Влажный пятачок, испачканный землей, дернулся, уловив новый запах от ладони. Я улыбнулась, радуясь, что поросенок приходит в себя.
        - Кончай с едой разговаривать! Вставай, Смирнова, нам еще до маяка добраться надо, - подал голос босс, подгоняя. - Время не ждет. Надо засветло добраться назад.
        В кустах за моей спиной что-то зашевелилось, Рудин вскинул автомат и насторожился. Я опасливо повернула голову в сторону шорохов. Из кустов послышался треск и отчетливо хрюкнуло. Еще секунду назад подававший слабые признаки жизни малыш дернул ушами на звук. Спрыгнув на землю, бодро хрюкнул и что есть мочи припустил в сторону шевелящихся зарослей, помахивая хвостиком. Вслед ему понеслась автоматная очередь. Павел не собирался за так терять ужин. Я зажала уши и отвернулась, вжавшись спиной в дерево. Ругаясь последними словами, разозленный неудачей шатен рыскал по кустам, отыскивая трофей, но свинке удалось сбежать.
        - Это был наш ужин, - перед носом сверкнуло лезвие ножа. - Ты, растяпа, его упустила! Что мы будем готовить сегодня вечером? Бананы твои? Это тебе подходит, ты от приматов ушла недалеко, а я мяса хочу! Перехвалил, на свою голову!
        - В нем мяса на один укус. Кроха совсем, - возмутилась я кровожадностью с виду цивилизованного мужчины.
        - Пожалела, «гринписовка» хренова! - рыкнул мужчина, в сердцах сплюнув на землю. - Мать тв… Тереза…
        Выбирая мусор из волос, я равнодушно смотрела, как беснуется босс, упустивший шашлык из молочного поросенка. К его оскорбительной манере говорить выработался иммунитет, или я настолько устала сегодня, что его речь звучала белым шумом, не задевая самолюбия. В голове промелькнула мысль о странном поведении мужчины. Глядя на воинственного босса, вооруженного ножом, автоматом и костылем, я пару раз фыркнула и затряслась от беззвучного смеха.
        - Вооруженный до зубов коммандос упустил поросенка, - захлебываясь в истерике, пыталась выговорить я, - а виновата, конечно же я… Иди ты, Рудин…
        Странно, что он не попал в свиней с такого-то расстояния? В леопарда в темноте не промахнулся. Или ему нужен повод, чтобы оскорблять меня? И чего он этим добивается?
        Отыскав туфли, слетевшие во время недолгого, но запоминающегося падения, я потопала верх, гадая, на что может быть похож маяк.
        - Не переживай, не спутаешь, - огрызнулся голодный мужчина на мой вопрос.

* * *
        Выбравшись следом за Рудиным на вершину, проигнорировав протянутую в помощь руку, я обомлела, оглядывая открывшийся перед глазами небесный простор… и море. Бирюзово-прозрачное у линии прибоя, на горизонте почти черное в полдень, а сейчас светлеющее от приближающегося к закату солнца.
        Приставив руку к глазам козырьком, вглядывалась вдаль, в стеклянную гладь, пенивавшуюся белыми барашками волн. Под ногами простиралась широкая изумрудная полоса зарослей, промытая дождем. Ветер трепал одежду и лохматил волосы. Убирая выбившиеся пряди, переплетала косу, с сожалением заметила, что после прогулки по зарослям рубашка превратилась в драные лохмотья. Взгляд бесцельно скользил по морской глади, не цепляясь. Необычная форма топляка заставила вернуться. Недоверчиво вгляделась, отпустив волосы, с трудом разглядела в том, что приняла за выкорчеванное ураганом дерево, пересекающий перпендикуляром неровные строчки волн продолговатый абрис лодки, неясно различающийся на воде. Протерла заслезившиеся от ветра и солнца глаза, все еще греша на стволы и коряги, приносимые прибоем. Но суденышко уверенно резало волны, направляясь к берегу.
        - Павел, что это там? - не веря глазам, позвала шастающего по кустам в поисках маяка босса. - Это же лодка?
        - Ну, что тебе померещилось с пьяных глаз, Смирнова? - раздраженно отозвался босс, нехотя выныривая из зарослей. - Закусывать надо. Хотя, ты же закуску отпустила. Филологиня… что теперь…
        Глава 29
        Он запнулся, забыв произнести очередную гадость, поворачиваясь туда, куда я показывала рукой. Рудин приставил ладонь козырьком и сощурился. На красивом лице обозначились морщинки, обветренные губы в изумлении приоткрылись.
        - Исправляешься, Смирнова, - пробормотал озадаченно шатен, вглядываясь в причаливавшую к берегу лодку. - Это рыбаки.
        - Точно рыбаки? Не пираты или хозяева схрона? - с сомнением глядя на сражающуюся с прибоем лодку.
        - Слишком бедная оснастка судна, - возразил Павел, - не видно оружия. А сети видно. Возможно браконьеры. Те, что ловят в нейтральных водах. Тут промысел запрещен, и улов богаче.
        - А контрабандисты?
        - Могут быть и контрабандисты. К ночи начнется новый шторм. Скорее всего, решили переждать его на острове.
        - Что будем делать?
        - Спустимся вниз и узнаем, кто к нам пожаловал. Но завтра. Ночь переждем здесь. Маяк я нашел. Он давно разбит и демонтирован. Рядом обнаружилась приличная пещера. В ней и переждем. Нужно собрать дров для костра.
        - Что переждем? - не поняла я, уже рисуя себе картинку героического захвата баркаса контрабандистов силами Рудина и моими, в душе все же надеясь, что лодка принадлежит мирным рыбакам.
        - Чем ты слушаешь, Нюра? - тряхнул меня не отрывающую взгляда от лодки босс. - Ночью будет шторм. Уж точно не слабее вчерашнего.
        - Небосвод чистый, - возразила я, оглядывая безупречно голубое полотно небес.
        - Вон те облачка видишь? - он махнул рукой в сторону горизонта на легкое облачное марево. - Это предвестники будущего ночного шторма. Надеюсь, он не затянется на пару суток.
        Я уже не слушала, разглядывая двоих крохотных человечков, спрыгнувших на белый песок в набежавшую волну. Успокоилась тем, что люди никуда не денутся. Как и мы, они застряли на острове до конца штормового периода. Я отправилась искать дрова для костра и осматривать наше пристанище на ночь. «Приличной пещерой» оказалась трещина в склоне горы, которую какая-то зверюга рыла, пытаясь приспособить под жилье, да так и бросила не доделав. Пространства внутри едва хватало нам двоим. Расчистила место под костер и села к стене, подтянув колени к подбородку. Вытянуть нормально ноги, не получалось. Я разглядывала исцарапанные лодыжки и предплечья, пальцы поглаживали многочисленные воспаленные ранки и царапины, страдальчески морщась. Где-то читала, что морская вода может работать как дезинфектор. До нее сейчас не добраться.
        - Моча может помочь с дезинфекцией, - заметив мои страдания, посоветовал босс. - Могу помочь. А то шрамы останутся, и кто тебя потом страшненькую замуж-то возьмет?
        - Ты и возьмешь, - равнодушно отозвалась на подколку.
        - Й-а-а?! С чего мне вкусы менять и с нормальных баб переходить на… тебя? - изумленно открыл рот Рудин, перестав щелкать колесиком зажигалки.
        - Ты тоже после острова выглядишь не очень. Хромаешь. А скоро и нищим останешься, - играла на нервах у босса. - Пока ты тут мне мозг выносишь, конкуренты прознали про пропавшего без вести Рудина и устроили рейдерский захват твоей компании.
        Зевнув, я потянулась телом и услышала, как от напряжения трещит ткань рубашки. Вытащив из кармана шорт пару бананов, запасливо уложенных с утра, повернулась в Рудину. Меня буравили потемневшие от злости глаза.
        - Я бы так и сделала, - попыталась осторожно почистить сплющенные после стольких падений фрукты.
        - Книжек начиталась, - сделал вывод Павел, презрительно хмыкнув, возвращаясь к своему занятию.
        - Телевизор насмотрелась, - ответила ему, собирая губами банановую кашицу.
        - С каких пор по Мульт-ТВ рассказывают про рейдерство? Или это Пупсик смотрит серьезные каналы, а ты пыль рядом протирала? - вложил сарказма по максимуму босс.
        Кажется, он и сам думает об этом и серьезно переживает. А я лишь озвучила его мысли. Станцевала на больной мозоли. Даже если так, какого срываться на мне? Держи свои эмоции под контролем. Я тоже переживаю за бабулю, которая может не пережить известия о катастрофе, но на него не бросаюсь бешеной собакой. Может и надо поставить зарвавшегося мужика на место его же методом.
        - Кажусь ограниченной? Похожа на спустившуюся вчера с пальмы?
        - Не вчера - сегодня, - он кивнул на банан в моей руке.
        - Ты прекрасно понял, что я имею ввиду. Я живу с тобой в одной стране.
        - Ты не со мной живешь, а с Есениным и Пастернаком… воображаемыми. А живу я… жизненными реалиями. И сейчас встал вопрос о еде, - он выразительно перевел взгляд с меня на выход. - Что еще может предложить медведь, который «непиво» Гриллс?
        Глядя на второй банан, раздумывала съесть самой или поделиться с голодным боссом, но услышав вопрос, решительно начала чистить шкурку.
        - Он говорит, что личинки насекомых очень питательные. В них много белка, - вспомнила одну из передач.
        - А скорпионы?
        - Наверно, - пожала плечами, - китайцы и вьетнамцы их едят. Десерты из них делают.
        - Тогда твой десерт у тебя на левом плече, - он равнодушно подбросил в костер дрова и прилег, опираясь на стену.
        Я почувствовала, как страх парализует тело, сковывая мышцы. Медленно повернула голову и увидела желтовато-прозрачную клешню, угрожающе щелкнувшую у самой щеки. Дернулась, дико заверещав, взмахнула рукой, стряхнув насекомое в сторону костра. Скорпион, щелкая клешнями, перелетел огонь, шлепнулся на голый живот Павлу и сомкнул клешни на идеальном прессе.
        Рев раненого слона, помноженный на брачные крики стаи бабуинов - музыка ангелов по сравнению с криком, что издала глотка Рудина. С потолка посыпалась пыль, огонь затрепетал, почти затухая, у меня заложило уши. Скорпионье жало уже примеривалось воткнуться в живот, когда Павел сдернул его и швырнул в пламя. Снаружи донесся хоровой ответный вой от островного зверья, безоговорочно признавшего в Рудине лидера и альфу.
        - Подданные приветствуют своего короля, - съехидничала я, глядя на обугливающееся тело скорпиона.
        - Я догадался, ты специально его на меня швырнула, - он зло щурил глаза на меня, равнодушно пожирающую кашицу из банана.
        - Ага, промахнулась маленько, - не стала спорить, - хотела ниже. Там бы от укуса распухло, глядишь, еще порадовал бы кого из женщин перед смертью, не все же разочаровывать.
        - Язва… сибирская… - прошипел мужчина, меряя меня взглядом.
        - Сам первый начал, - пожала плечами, припоминая его критику моих объемов. - А ужин ты снова сжег. И что за мужик, что не может мясо пожарить? Разочарование одно. А еще грубый, циник и хамло. Как ты умудрился свою компанию создать? Отжал у кого-то?
        Я кивнула на уголек, в который превратился скорпион. Осмотрела стену за спиной, нет ли там еще непрошенных гостей, сползающихся на тепло в предчувствии скорого дождя, и устало опустилась на сомкнутые под головой руки. Со стороны Рудина послышался тихий, угрожающий рык.
        - Девочка, я строил свою империю сам. С нуля. Никакой папа мне ее не дарил. Я тебе не богатый миллионеришко из-за океана, которому еще дед основал компанию, а он ее унаследовал. Все было гораздо серьезнее и… грязнее. В этой игре нет ни плюшек, ни плюшевых мишек. Все не так, как в твоих романах про любовь босса и секретарши, - он откинулся назад, на сцепленные за головой руки, повторяя мою позу. - Спросишь, стоит ли это того… Цена вопроса… Да, стоит…
        Отсветы костра играли на застывшем лице, придавая выражению хищности, делая жестким, почти нечеловеческим.
        - А как же любовь?
        Он нехорошо ухмыльнулся, и я мысленно сто раз пожалела, что задала этому отпетому цинику такой вопрос. И босс "не разочаровал".
        - Я о любви мечтал ночами, я ею грезил в тишине, когда однажды днем за солью моя любовь явилась мне. До соли мы не добрались, три дня без устали… - Рудин сделал паузу. - Если продолжить в рифму, то не совсем литературно получается, поэтому опустим. Зацени концовочку, филологичка: " Любовь приходит на рассвете, когда уйдут жена и дети". И чем я хуже того же… ну как его… который: "…не пришла ты ночью, не явилась днем…"?
        - Есенин, - на автомате ответила я.
        - Не-е-е, этот… Безруков, - и мерзко так улыбнулся, радуясь своей шутке.
        Я промолчала, прекрасно понимая, о чем он так и не сказал, спрятавшись за маской циника.
        Что же еще вы прячете, Павел Антонович, за цинизмом, переходящим порой в откровенную пошлость? А я точно хочу это знать?
        - Я поищу что-нибудь съедобное, пока светло, - резко поднялся босс.
        - Угу, - сонно буркнула и закрыла глаза.
        Сон моментально утянул в другую реальность. Через время почувствовала, как руки притянули к себе.
        - Не бойся. Это я, - шепнул на ухо босс. - Дождь начался, костер прогорел. Вместе будет теплее.
        Я не стала возражать, когда горячее тело прижалось к спине, и вновь провалилась в сон.
        Глава 30
        Утро застало прохладой и шумом проливного дождя. Горячий босс исчез, не защищая от холода. Я протерла глаза, с трудом подняла затекшее тело и уставилась на узкую щель входа, куда порывами ветра заносило капли дождя. Павел нашелся тут же. Сидя в раскоряку, он пытался разжечь костер.
        - Рано же еще, чего ты сбежал? Или к нам залезло что-то съедобное, ты убил его и пытаешься зажарить?
        - Так я не разочаровал? Уже соскучилась? - сощурившись от дыма, спросил мужчина.
        - Да не особо, - зевнула, прикрыв рот. - Еды все равно нет. Лучше еще поспать, пока дождь не перестанет.
        - Есть еда. Я нашел плоды хлебного дерева. Не знаю, как оно здесь очутилось, но тем не менее. Плоды недозревшие, мякоть поджарить нужно. Вот пытаюсь костер разжечь.
        Только сейчас заметила три больших шипастых плода, лежащих у входа.
        - Ух ты! Их же сырыми можно есть. Мне предлагали, когда ездила во Вьетнам. Я отказалась тогда. В последний день перед отъездом побоялась пробовать незнакомую еду, - подобралась бочком к выходу, разглядывая добычу босса. - А как ты дерево распознал-то?
        - За границей отдыхаешь только ты, а я в отпусках гнус кормлю в болотах Карелии, - огрызнулся Павел, вытирая слезящиеся от дыма глаза.
        Пожала плечами, не понимая причину его злости.
        - В Карелии тоже ничего, если сам рыбак-любитель. Осенью там очень красиво, - переплела кое-как косу, и, глядя на мучения мужчины, предложила:- Давай, я разожгу костер, а ты пока плоды разделывай.
        - Ты же не куришь. Зажигалка в чемодане не твоя. На ней чужое имя, - выгнул вопросительно бровь босс, дождавшись моего кивка, назидательно произнес:- Спички детям не игрушки.
        - Тогда давай съедим плоды так, не жаря?
        - Можно, конечно, сырым, но рисковать не буду. Живот у тебя еще прихватит. Природа острова уникальна, не хочу, чтобы ты устроила тут Пермское вымирание.
        Я задохнулась от возмущения, вспомнив, что во время Пермского вымирания, девяносто пять процентов мировой фауны вымерло от ядовитых газов, заполнивших атмосферу планеты.
        Это он намекает, что я засран… Ну, Рудин, блин!
        Я кусала губы и пялилась на идущий сплошной стеной дождь, переживая за обидные намеки.
        - Можешь сходить помыться. Этот ливень на сутки, не меньше, - снова толсто намекал босс.
        Я вернулась на свое место и занялась прической, с брезгливостью прикасаясь к грязным прядям, в который раз ругая себя, что согласилась нарастить волосы.
        Хмурилась и покусывала губы, гадая, что Рудин имел в виду, поспешно выставляя меня из пещеры.
        То ли я пахла не очень, то ли достала его уже. А помыться и впрямь не помешало бы. Раздеться тут и выйти голышом, чтобы одежду не мочить. Он, конечно, не отвернется, но стесняться-то нет смысла. Во-первых, я ему не нравлюсь как женщина. Во-вторых, он уже все видел и даже потрогать успел. Терять мне нечего.
        Распустила до конца косу. Бочком пробралась к выходу, стараясь не влезть в костер, села у выхода, чувствуя, как в лицо летят капли дождя. Душ будет прохладным, но уж какой есть. Сняла шорты и рубашку, стянула бикини, сложив стопочкой и поднялась, слыша, как за спиной закашлялся от дыма босс. Выскользнула наружу, отошла от входа пару шагов и замерла под показавшимися ледяными струями, забарабанившими по макушке. Выдохнула, пытаясь расслабить тело, подстраивающееся под температуру воды. И скоро почувствовала, как с водой стекает напряжение, раздражение и злость. Подставила ливню лицо, поймала капли сладкой влаги, стараясь напиться, и запустила обе пятерни в волосы, пытаясь промыть набившийся песок и мелкий мусор. Ладонями растирала кожу плеч и груди, смывая морскую соль и черные полосы грязи, согревая тело.
        Врет все Рудин. Никакая я не толстая. Привык спать со своими «вешалками» модельными. Я не модель, конечно, но за эти дни килограммов пять точно сбросила. Ладонями могу талию обхватить. И грудь у меня нормальная. Сколько есть - вся моя и натуральная. Придирается!
        Ливень не стихал, и я млела под струями. Когда почувствовала что замерзаю, юркнула обратно.
        Огонек костерка уютно потрескивал, босс даже не взглянувший в мою сторону, выстругивал тонкие длинные прутики. Торопливо натянула купальник и рубашку прямо на мокрое тело и присела к огню, с наслаждением протянув руки, поглядывая на молчаливого мужчину. Он упорно строгал, не обращая на меня внимания. За эти сутки он сильно сдал, осунулся, и я задумалась, что его горячее тело - это результат поднявшейся из-за травмы температуры. Протянув руку, потрогала лоб. Он резко вскинулся, вопросительно уставившись на меня.
        - Ты слишком горячий… был… ночью, - сбивчиво пояснила свой поступок. - Может воспаление и температура поднялась? Как твоя нога?
        - Со мной порядок, - он снова уставился на работу. - Вымылась? И как?
        - Терпимо, - кивнула ему. - А ты не хочешь? Я бы помогла?
        - Да неужели! - ухмыльнулся босс. - Хочешь продолжить то, что ночью вытворяла?
        Представила все, что могла в бессознательном состоянии делать и вспыхнула смущением.
        - Что я такого делала?
        - Грязно домогалась. Хоть пиши заявление в полицию… и книгу… роман эротический. Или лучше пособие «Соблазнение в самых безнадежных случаях (монахи, импотенты и евнухи) или реанимация трупов в полевых условиях».
        Он ловко разрезал вдоль плод и аккуратно вынимал светлую серединку, придерживая разваливающиеся на сегменты желтоватые края мякоти. Ноздри защекотал нежный аромат смеси ананаса и банана. Сглотнув слюну, отвела глаза от пальцев, споро нанизывающих кусочки на прутики.
        - Я за себя во сне не отвечаю, - нашлась с ответом, пряча взгляд от Павла. - Могу извиниться.
        - Держи, - он сунул мне прутик, - жарь. Я был о твоей скромности, Смирнова, лучшего мнения. Но ты еще та затейница оказалась! Как мужик, конечно, терпел все, но когда ты мне решила живым питоном-недомерком руки связать… - он пошарил за спиной и поднял зеленоватый канат в метр длинной, - я-то ладно, но животное жалко. Природа острова уникальна, а ты ее безжалостно истребляешь.
        Я во все глаза смотрела на покачивающуюся рептилию, не веря своим глазам.
        - Паш, я не помню такого, - потянулась к огню, прокручивая в пальцах прутик, стараясь равномерно прожарить кусочек плода хлебного дерева. - А питона тоже я?
        - Захер-Мазох был явно лишний в твоей библиотеке, - сделал вывод Рудин. - Не тому он тебя научил, Смирнова! Совершенно не тому!
        - Почему не тому? Теперь у нас есть змеиное мясо. Говорят по вкусу оно как курятина, - робко улыбнулась боссу.
        - Если с этой стороны смотреть, - согласился Павел.
        Я жевала горячую душистую мякоть, млея от удовольствия. Как же мало человеку нужно для счастья. Сделай ему хуже, потом верни, как было, и он будет счастлив… какое-то время.
        Глава 31
        Босс устроился у меня на животе, и мы переваривали завтрак, лениво перебрасываясь фразами, когда у щели снаружи, перекрывая шум дождя, послышалось фырканье. Павел насторожился, резко сел, рука легла на автомат. В щель сунулась собачья морда, с которой ручьем текло. Глаза обвели пространство хозяйским взглядом, и гость залез целиком. Палево-пятнистая псина породы Джек Рассел терьер встряхнулась всем телом. Я вскрикнула, закрывая лицо от полетевших в мою сторону холодных брызг. Рудин и костер недовольно зашипели на наглеца, щедро окропившего обоих.
        - Это кто? - ткнул пальцем в гостя Павел.
        - На местную тварь не похож. Наверно с рыбаками приплыл. Почувствовал наш запах, пошел по следам, решив проверить. Теперь ищет укрытие от дождя, как и мы, - выдала версию, рассматривая пса.
        - Логика есть, - согласился Павел. - Он явно домашний. Выглядит сытым и ухоженным.
        Пес пару раз шаркнул задними ногами по земляному полу, принюхался, чихнул и направился к нам. Остановившись возле Рудина, обнюхал для порядка, довольно завилял хвостом и зажмурился на ласку босса, потрепавшего его между ушей. Перескочив мои ноги, легко обогнул костер и принюхался к моим ладоням. Подошел ближе, сел, принимая ласку из моих рук. Благодарно лизнул ладонь, отказался от угощения из поджаренного хлебного плода, лизнув его предварительно, и решительно направился к противоположной стене, больше не обращая на нас никакого внимания. Обнюхав пространство стены, принялся активно рыть. Земля фонтанчиками полетела из-под лап, попадая в едва тлеющий костер.
        - Что он делает? Зачем? - обеспокоенно глядя на пса, спросила я.
        - Закончит - увидим, - логично рассудил Рудин. - Самому интересно. Деловая псина. Познакомился и ноль эмоций. Пришел по делу, им и занимается.
        Пес крутился возле одного места, подступая то так, то сяк к одному месту, увлеченно-активно работая передними лапами и порыкивая на что-то.
        - Видит цель, верит в себя, легко преодолевает препятствия. Такой голодным не останется, - поддела босса, с удивлением разглядывающего гостя. - Пари на то, что он откапывает.
        - Пари, - согласился Рудин, вновь укладываясь мне на живот. - Будем рассуждать логически. Собаки обычно зарывают кости. Инстинкт самосохранения велит делать запасы на черный день. Он был здесь когда-то и на всякий случай зарыл кость. Сегодня попал под дождь, проголодался и решил откопать свой НЗ. Логично?
        - Логично, - согласилась я, теряясь в догадках.
        - Сама как думаешь что там? - повернул ко мне лицо Павел, ожидая моей версии.
        - Твоя версия самая очевидная, но зная характер собак этой породы, там может оказаться что угодно, - вспомнила все терьеров своих друзей, делающих такие тайнички в квартирах из всякой всячины.
        Появление домашнего пса, занятого самым обычным собачьим делом, подействовало умиротворяюще на обоих. Мы мирно разговаривали, Рудин перестал язвить и огрызаться. Окружающий враждебный и дикий мир острова в этот момент отступил, остался там, за стеной ливня. Собака, извечный друг человека, самим своим присутствием вселила в нас, измученных катастрофой, ожиданием помощи, голодом, физической болью и непогодой, оптимизм и уверенность на спасение. Пес стал той не хватающей для уюта ноткой. В сырой пещерке, где горящий костерок давал немного света и еще меньше тепла, стало уютно, почти по-домашнему.
        - На что спорим? - оживился Павел, когда пес что-то ухватил зубами и попробовал вытащить.
        - На контрольный пакет акций твоей компании, - хмыкнула я, наблюдая за азартно разгоревшимися глазами босса.
        - Килограмм бананов, так килограмм бананов, - кивнул Рудин, подхватив шутку. - Ты совсем не меркантильная, бессребреница моя.
        - Накинь еще всю недвижимость за границей и спорим, - согласилась я.
        - Хорошо, еще полкило накину, - глянул на меня Павел, пряча улыбку в отросшей бороде. - А сама-то что ставишь?
        - Все ценное содержимое моего чемодана, - нашлась с ответом.
        - Согласен. Еще пару таких ночевок и клизма с мазью от геморроя станут незаменимы, - согласился Рудин, хохотнув.
        - А через неделю и за вибратор будешь благодарен, - поддела его.
        - Не кисни, Нюра, прорвемся, - подбодрил Рудин. - Этот пес - хороший знак. Я родился в год Собаки.
        Щенок присел возле выкопанной ямки, переминаясь на выпачканных лапах, и уставился на нас, высунув язык и передыхая. Он смешно наклонял темную от земли морду в разные стороны, словно прислушивался к нашему разговору.
        - Ты веришь в гороскопы? - изумилась я, осторожно пошевелилась, пытаясь подтянуться и сесть повыше.
        Рудин привстал, напрягая идеальный пресс, не скрытый остатками рубашки, давая возможность сменить положение затекшего тела. Потянувшись телом, я уселась, он улегся внизу живота, подложив руку под голову.
        Нескромные мысли тут же полезли в голову. Печально улыбнулась, любуясь мужским телом, вспоминая, что организм пытается спариться и оставить потомство, когда ситуация становится совсем безнадежной.
        Неужели наше положение так плачевно, что я думаю о размножении? А Рудин об этом думает?
        - Я не интересуюсь, - голос прозвучал спокойно.
        Я вздрогнула, решив, что мужчина отвечает на мой незаданный вопрос, не сразу вспомнив, что спрашивала о гороскопах.
        - Вот как?
        - Просто знаю и все. На таможне любят задавать вопросы о знаке зодиака и тому подобную чушь, - отмахнулся он. - Кажется, с меня бананы. Эх, блин…
        Пока мы выясняли все о знаках, пес закончил рыть, порыкивая, упираясь дрожащими лапами, пытался вытащить громоздкую вещь. Рудин дернулся помочь. Но штука выскочила из земли, вывалилась из пасти пса и, звякнув о камни, подкатилась к огню.
        - Это котелок? - разглядывала непонятную железяку, облепленную песком.
        - Это каска… пехотинца, - Павел взял в руки откопанный клад. - Она целая. Почти без ржавчины. Можно приспособить под котелок.
        Пес не обнюхал добычу, не подошел по обыкновению всех собак за заслуженной похвалой, не обращая внимания босса, продолжал свое дело. Он активно продолжал рыть, выкапывая следующее свое сокровище.
        - Что она тут делает? - удивилась я, разглядывая немного поржавевшую с краев, но годную вещь.
        - Склад полный оружия под землей тебя не удивил, а каска изумляет, - сделал свой вывод Рудин, удивляясь моей нелогичности, выставляя испачканную землей каску под проливной дождь. - Ну, котелок есть. Теперь бы разжиться чем-то, что можно в нем сварить.
        Павел с тоской посмотрел на непрерывно льющуюся с небес воду. Я бросила взгляд на роющего пса и уверенно произнесла:
        - Погоди немного. Он сейчас отроет еще что-то.
        - Думаешь там хозяин каски? - удивляя логикой, предположил босс. - Его скелет?
        - Подождем - увидим, - пожала плечами, понимая, что босс недалеко ушел от истины.
        Я с трудом вспоминала историю Второй Мировой, разыгравшейся в этом регионе, пытаясь нарисовать картинку возможной гибели солдата-пехотинца. За задними лапами копальщика росла горка земли, а он все продолжал работу. Неожиданно замерев, пес зарычал и дернул длинный что-то длинное, похожее на шнурок.
        Змея или червяк?
        Вспомнила про скользкого гада, залезшего мне под юбку, и поежилась. Павел поднялся, с интересом всматриваясь в темный предмет, который тащил, рыкая и злясь, щенок. Он пятился назад, упираясь лапами, и мотал головой. Я всмотрелась, через язычки пламени, смогла разглядеть край обтрепанной ткани. Рудин потянул за шнурок, помогая собаке и общими усилиями разметав землю, на кучу шлепнулся грязный мешок. Из разорванного нутра торчали обтрепанные, полусгнившие кирпичики американских банкнот. Босс шевельнул кучку ногой и присвистнул.
        Глава 32
        Мы шли по кромке засыпанного мусором пляжа, еще влажного после ночного шторма. Море нехотя отступило, оставляя за собой на песке многочисленные трофеи. Зеленоватые спутанные косы морской травы, обрывки сетей, обломки дерева, вездесущий пластик. Пес громко залаял, учуяв знакомые запахи, и бросился в заросли. Послышались радостные голоса, приветствующие на китайском появление пса.
        Сердце замерло, не зная чего ожидать от пришельцев. Замедлив шаг, автоматически перешла на бесшумную, крадущуюся поступь, стараясь не рассекретить свое появление. Приближаясь к зарослям, разглядела натянутый между пальмами брезент, под которым сидели двое.
        Пожилой, но еще крепкий старик тут же замолчал, отложил длинную трубку, которую раскурил перед нашим приходом, разглядывая нашу пару. Тонкий желтоватый мундштук расслабленно придерживали пальцы с потемневшими, почти черными ногтями. Темно-шоколадное от загара, словно вырезанное из драгоценного дерева, лицо с резким рисунком глубоких морщин, подчеркивающих фактуру обличья. Лысая голова небрежно прикрыта широкополой соломенной шляпой. Вылинявшая от солнца, но добротная и крепкая одежда. Босые ноги с пальцами, искривленными подагрой, испачканы песком. Глаза кажущиеся равнодушно-усталыми.
        На контрасте с ним смотрелся вихрастый молодой рыбак моих лет, одетый в потрепанную «джинсу» с нахальным блестящим прищуром раскосых глаз. Противоположность во всем казалась объяснимой, но что-то в нем настораживало, не вписывалось в шаблон. Он, смеясь, отбивался от игривых наскоков пса, но глаза успевали цепко оглядывать обоих, отдавая предпочтение Рудину.
        Или у меня разыгралась паранойя?
        Перед рыбаками на песке пыхтел допотопный примус, на котором грелся закопченный и немного помятый чайник. Я улыбнулась, стараясь держаться за Рудиным.
        - Гуд монинг, сяньшэнмень энд джентлменс! Во лай цзы элоссы… в смысле… аэм раша… э-э-э… Во дзяо Рудин Павел, энд лыз леди во дзяо Аня, - безбожно коверкая китайский и английский, Рудин представился сам и представил меня.
        Я выдавила «нихао» и поклонилась, сложив ладони ковшиком перед грудью, отдавая дань китайскому обычаю вежливости. И отошла в сторону, стараясь не отсвечивать. Рудин отчаянно жестикулировал, объясняясь с гостями на дикой смеси трех языков. Не понимая мотивов странного поведения босса, надеялась, что по нам и так понятно, что мы нуждаемся в помощи. Наверняка о гибели яхты сообщили местные СМИ в новостях. Я уповала на осведомленность или на сообразительность китайцев.
        - Ми энд Аня… раша туристо… - не сдавался босс.
        Молодой рыбак присвистнул, видимо, догадавшись о чем шла речь. Пожилой китаец молчал и флегматично щурился на потуги Рудина объяснить наше бедственное положение.
        - Аэм энд лыз леди гоу ин Гонконг, Отель «Роял Плаза». Ви а… Смирнова, как «попали» на английском? А, вспомнил… Ви тугетч ин шторм ту дейс ретурн… но, но… эгоу… ту дейс эгоу ин… шторм, шторм… а, ладно! Хелп ми… цю минг… ферштейн?
        - Ши, ферштейн, ши, - соглашаясь, кивнул флегматичный китаец, истинный последователь Буддийских законов.
        Оставалось только надеяться, что старый рыбак из сумбурного объяснения все же уловил общую суть и потому согласно кивал, подвизаясь доставить нас на своем баркасе в Гонконг. Разговор чем дальше, тем все больше походил на диалог сумасшедшего с психиатром. Где один что-то горячится, объясняет на своем языке, а второй совсем соглашается, не спорит и не уточняет.
        Я помалкивала, с интересом рассматривая рыбаков, устроивших себе удобный брезентовый навес среди пальм и гадая, зачем Рудин валяет дурака, выдавая себя за недалекого туриста. Я сама слышала, как он прекрасно говорил на английском. Знал прилично китайский, умея строить простейшие разговорные фразы. Но прикусила язык, ограничившись вежливым приветствием на китайском языке, готовившему чай рыбаку. Старик скупым жестом пригласил нас под навес, располагаться.
        - Бу кэ ци… ни дэ чха-вань, - невнятно проговорил рыбак, щедро наливая отвар в немного помятую, но чистую кружку и протягивая мне.
        Я растерянно взглянула на Павла, не зная, как поблагодарить. Тот понял без слов и отчетливо произнес:
        - Фей чань гань сэ…
        Надо запомнить. Эту фразу, пока не вернусь домой, мне придется повторять часто.
        Я повторила, надеясь, что босс ничего не перепутал в словах. Старик едва заметно усмехнулся, выразительно глянул на молодого, усмирившего пса и, буркнув ему пару слов, кивнул в сторону моря. Парень тут же поднялся и выскользнул из-под навеса.
        - Он отправился на баркас, послушать погодную сводку, - успокоил меня Павел. - Они хотят быстрее покинуть остров и вернуться в Гонконг, пока ветер не принес новый циклон.
        Я проводила взглядом парня, быстро скрывшегося за каменным выступом, раздумывая над изменившейся ситуацией. При мысли, что скоро окажусь в отеле, а потом дома, едва сдерживала радость, рвущуюся наружу. Хотелось догнать китайца, вытолкнуть его баркас на воду и быстрее убраться с острова. В нетерпении кусала губы, поглядывая на старого рыбака, не понимая, почему он медлит. Лучше поторопиться, чтобы новый шторм не застал в море. Если его не выдержала шикарная яхта, арендованная Рудиным, то утлому баркасу точно не справиться. Вспомнился день накануне, который провела, как на иголках, переживая, что рыбаки передумают и уплывут раньше. Или босс ошибся с прогнозом на новый шторм, и баркас отчалит, не дождавшись утра и нас. Лишь устроившийся у огня пес, успокаивал. Была уверенна, что рыбаки не бросят четвероногого друга на острове одного.
        Ночью ливень так же внезапно стих, как начался, словно кто-то выключил небесный душ. Накануне вечером, пересчитав банкноты, Рудин сложил «собачий клад» обратно в каску и закопал под стеной. Я следила за его руками, пропитываясь отравой алчности и зависти к невиданному ранее количеству денег, вынужденному и дальше гнить под землей на острове. Босс брать деньги отказался, мотивируя тем, что мешок инкассаторский, значит, номера серий в розыске, и нас еще повяжут, если попробуем ими расплатиться. Риск был, и я согласилась с ним.
        Едва рассвело, мы отправились в обратный путь. Пес бежал впереди, часто останавливаясь, лаял на кусты, оглядываясь, поджидал нас. Завидуя собаке, легко перескакивающей лужи, неуклюже скользила по раскисшей, превратившейся в болото грязи, игнорируя едкие шпильки в сторону моей грациозности. К полудню добрались до стоянки рыбаков, расположившихся в удобной бухте.
        Автомат Рудин не прятал, не доверяя вновь прибывшим. Я тоже заметила странности в поведении обоих мужчин. Рыбаки приняли нас слишком уж равнодушно, едва скользя взглядами по изодранной одежде, оружию и почти не слушая объяснений босса. Ни один, ни другой так и не представились, не назвали место, откуда сами. Мне показалось, что они обрадовались возвращению пса больше, чем нашему появлению.
        Молодой китаец проявил больше интереса, чуть дольше задержался взглядом на моих ногах и автомате, но после брошенного старшим короткого слова, покорно отвел глаза. Все это настораживало, но так хотелось верить, что все трудности позади. Что эти люди - посланное нам спасение. Я глушила в себе сомнения, отмахиваясь от тревожных звонков интуиции. Интуиция тоже сбоит, и я верила, что это как раз тот самый случай.
        Разглядывая обветренное, испещренное морщинами лицо, потрепанную одежду, ладно сидящую на суховатом теле, благодарно приняла немного помятую кружку с темным, кирпичного оттенка, напитком. Рудин тоже получил похожую, и уже опустошил наполовину. Душистый, терпкий напиток прокатился по пищеводу, истосковавшемуся по горячей еде. Я зажмурила глаза, вновь удивляясь странному отсутствию элементарного любопытства у обоих рыбаков. Это не вязалось с моим пониманием.
        Они же не медитирующие монахи! Казалось, двое потрепанных иностранцев на необитаемом острове - это обычное событие, случающееся в жизни этих мужчин регулярно. Подкупало и сбивало с толку дружелюбное поведение пса, весело приветствующего своих хозяев. Привыкла доверять собакам и их отношению к внешне закрытым для контакта людям, о которых трудно сложить собственное мнение. Старик казался именно таким.
        Молодой китаец вернулся минут через пятнадцать чрезвычайно довольный. Пес первым обозначил присутствие своего хозяина лаем и фонтаном песка из-под собачьих лап. Китаец кивнул старику, отпихнул радующуюся жизни псину и завозился с чайником, подливая еще воды. Я перевела взгляд с одного рыбака на другого, отставив пустую кружку.
        - Ол райт? Ви гоу ин Гонконг? - спросил Рудин на плохом английском у молодого. - Нау?
        - Ши, - коротко кивнул китаец на вопрос босса, глянув странно заблестевшими глазами.
        Осторожно опустившись рядом с нами, молодой парень плеснул еще отвара в опустевшие жестяные емкости. Белозубо улыбнулся и развязно отсалютовал мне, давая понять, что пьет за мое здоровье.
        Смена его настроения мне совсем не понравилась. Очень было похоже на то, что парнишка принял дозу чего-то. Но его напарник никак не реагировал. Я скосила глаза на босса, обычно глазастого и замечающего все. Сидящий рядом Рудин спокойно поднял кружку и отхлебнул приличный глоток, улыбнувшись мужчинам во все тридцать два. Я погрела ладони о горячие бока и сделала несколько мелких глоточков. Мне показалось, что вкус напитка немного изменился. За спиной рыкал пес, сражаясь с очередной найденной безделицей.
        Неожиданно картинка поплыла, гулко застучало сердце где-то в висках. Звуки прибоя и собачьей возни отдалились. В глазах потемнело. Руки и ноги перестали слушаться, наливаясь свинцом. Почувствовала, как медленно заваливаюсь на бок, на лежащее без движения тело босса. В последней попытке защититься выкинула вперед руку, стараясь дотянуться до оружия. Но пальцы мазнули по мужскому плечу и бессильно упали. В лицо ткнулся мокрый, испачканный песком собачий нос. Щеки коснулось что-то горячее и влажное. Пес заскулил. Слух еще уловил, как молодой рыбак быстро лопотал на своем.
        Нас отравили? Но зачем?
        Глава 33
        Муха настойчиво билась в окно, и ее жужжание ввинчивалось в мозг, грубо вырывая из бессознательного. Размытое светлое пятно маячило перед глазами. Я зажмурилась и снова медленно открыла глаза, пытаясь сфокусировать взгляд. Светлое пятно приняло вид бежевой ткани. До слуха донесся слабый стон. Я скосила глаза, но заметила забрызганное каплями пыльное стекло с размытыми шевелящимися пятнами света за ним. В тяжелой голове мысли путались, обрывались, не давая осмыслить ситуацию. Шея затекла, и голова с болью повернулась в сторону звука. Полулежа в кресле, Рудин разглядывал меня мутным взглядом воспаленных глаз. Распухшие губы пытались что-то сказать, но из горла вырывался тихий хрип. Он надсадно закашлялся. Вгляделась, фокусируясь на лице. Под глазами, на скулах цвели синяки, бровь рассечена и заштопана, на лбу гематома. Борода исчезла. На щеках суточная щетина. Волосы в беспорядке спутаны и на виске слиплись запекшейся кровью. Спустила взгляд ниже, на прикрытое темной рубашкой тело и скованные наручниками руки, лежащие на автомобильном руле. На шатене оказались незнакомые кожаные черные брюки и
мужские черные кроссовки. Повязка с лодыжки исчезла. От ушиба остался небольшой след.
        Нога зажила?! Его избили?! Когда?! За что?! Ничего не помню.
        Я оглядела салон машины. Взгляд зацепился за голые ноги, золотистые шорты, сидящие в обтяжку, и такой же топик с откровенным декольте, из которого грозило вывалиться его содержимое. На ногах красовались плетеные ремешки босоножек на высоченной шпильке в тон одежде.
        Нормальная у меня грудь. Врет Рудин! Но почему я так одета? Кофточка и шорты чересчур откровенные. Каблук слишком высокий. Я бы такие шмотки себе точно не выбрала… Разве что в ночной клуб…
        Руки потянулись поправить, и я с удивлением заметила свежий маникюр и следы от заживших на кистях рук ранок. На запястье красовалась временная татушка из китайских иероглифов и арабской цифры. Царапины выглядели аккуратно обработанными и заживавшими не менее трех дней.
        Вот эту ранку на большом пальце поставила, когда спускались с боссом с горы, я ее запомнила, больно было горячую кружку с отваром держать. Последнее воспоминание это китаец-рыбак, подливающий отвар в мою кружку. А потом провал. Что произошло за это время? Куда выпали три дня жизни?
        Я повернула зеркало заднего вида, разглядывая густо накрашенное лицо. Волосы распущенны, идеально промыты и завиты крупными локонами.
        - Ты как? - прохрипел босс, привлекая к себе внимание. - Что последнее помнишь?
        - Остров, собаку, молчаливых рыбаков, брезентовый навес и горячий чай, - перечисляла все, что рисовала память. - Со стороны моря вернулся молодой китаец. Довольно улыбался. Подлил еще горячего чая и дальше темнота. А ты… ты что-нибудь помнишь?
        - То же самое, - ответил Павел, попытался пошевелиться и застонал. - У меня все тело словно через мясорубку пропущено. Болит все, кроме лодыжки. Я точно с кем-то дрался, вот только с кем, сколько раз и где не помню. И как мы попали в машину «скорой помощи» не помню тоже.
        - «Скорой помощи»?
        - Да, это машина «скорой помощи». И если я за рулем - мы ее угнали, - оглядываясь, проговорил босс.
        Я выглянула в окно, разглядев темный уличный тупичок между домами, с глухими кирпичными стенами и мусорными контейнерами.
        - Угнали?! Ничего не помню! Где мы вообще сейчас? Что за страна и город?
        - Судя по иероглифам на капоте… мы в Гонконге, - он наклонился вперед, вглядываясь в знак и иероглифы, изображенные на белом капоте.
        От услышанного сердце радостно зачастило в груди. Я улыбнулась, не веря, что вернулась живой в цивилизацию к людям, в нужный город, и скоро смогу сообщить о себе и увижу родных.
        - Отлично! - воспрянула духом я, радуясь, что рыбаки не обманули и доставили, куда обещали. - Нам осталось добраться до посольства. И завтра будем дома!
        Внутри все ликовало. Конечно, нас могут задержать ненадолго для дачи показаний и оформления документов, но мы будем на территории посольства, среди своих. А это почти дома.
        - Не будем! - зло отрезал Рудин, выливая ушат холодной воды на костерок моей радости. - Они нас ограбили, накачали чем-то. У тебя пропали бриллиантовые серьги, у меня печатка. И пока я ее не верну, ни в какое посольство мы не едем.
        - Что! - возмутилась я. - Я не миллионер, Рудин, но мне плевать на серьги! Пусть подавятся! Я домой хочу! И ты можешь сколько угодно рыскать в поисках своего кольца, я еду в посольство!
        Я решительно схватилась за ручку, открывая дверь. Звонко клацнули замки, блокируя двери. Я бессильно трясла ручку, рыча от злости.
        - Ты никуда не пойдешь! Придется все выложить в посольстве. Дело попахивает скандалом. Консулу придется обратиться в полицию. Из-за твоего заявления полиция весь Гонконг на уши поставит, и кольцо уплывет, а я должен его вернуть. Так что искать будем вместе, - решительно заявил Рудин, вытаскивая из бардачка чужие темные очки и пряча за ними фингал. - Нужно узнать, что с нами произошло за эти два-три дня.
        - Да плевать мне на твое кольцо, сквалыга! Я знать не хочу, почему одета как дешевая девка! Меньше знаешь - крепче спишь! - рявкнула я. - Я домой хочу! А ни ты, ни я понятия не имеем, где сейчас колечко и кто теперь его владелец! Где ты будешь искать тех рыбаков?!
        Я психовала, сдерживаемые столько дней эмоции полились рекой на виновника всего происходящего, который, не имея документов, почти не зная языка, вновь пытался втянуть меня в очередную опасную авантюру.
        Мне только местной мафии для полноты счастья не хватало.
        - Перестань орать и подумай, откуда на мне это? - Рудин протянул руку, закованную в наручники.
        - Откуда? - орать я перестала, но мозг буксовал, отказываясь работать и думать логически.
        Рудин отдувался за двоих, пытаясь восстановить утраченную памятью картинку последних нескольких дней.
        - Меня почему-то арестовали. Но мы сбежали, угнав «скорую помощь». А где можно найти свободную «скорую»?
        - Где? - я сложила руки на груди и сверлила тяжелым взглядом босса.
        - На стоянке у больницы. Меня там штопали. Швы профессионально наложены, - он показал шов на брови, который до того разглядывал в зеркало заднего вида. - Нужно найти больницу и все выяснить все о нас. У меня есть одна версия, но тебе она не понравиться.
        Неловко двигая скованными руками, он приглаживал спутанные волосы, поглядывая в зеркало.
        - Говори, - немного подумав, разрешила я.
        - Вряд ли те двое были простыми рыбаками. Могу ошибаться, но они приехали схрон с оружием проверить. Может время пришло, а может мы нарушили охранки. Нас они опоили какой-то наркотической дрянью, обчистили и… продали.
        Рудин замолчал, подворачивая длинные рукава рубашки.
        - Продали? Кому продали? - я изумленно смотрела на Рудина.
        - Могу ошибаться, но на бои без правил, - проговорил мужчина, осторожно трогая подживающие ссадины на лице. - Судя по состоянию лица и тела, я дрался и не один раунд.
        - Почему ты так решил? Это могла бы уличная потасовка, - возразила я.
        - Тату у тебя на запястье означает, что ты… подарок победителю, - он ткнул пальцем в иероглифы тату.
        - Что я? - не поняла, разглядывая темные закорючки.
        - Подарок, Смирнова, - он скривился. - Трофей победителя. Потому и одета так. Это изнанка Гонконга. Настоящее дно.
        Подарок какому-то мужику, выигравшему бой! Тогда бы он меня… развернул и попробовал, а я не чувствую ничего такого… приятного… или наоборот.
        Прислушалась к себе и еще раз осмотрела тело, ища синяки «засосов». На сгибе локтя темнели следы инъекций, я потерла пальцем, но пара пятнышек осталась.
        - Это след от укола? - показала находку Рудину. - Мне кололи наркотики? Пытались сделать зависимой? Или так вводили препарат стирающий память?
        Он долго рассматривал следы, посмотрел у себя. Но его вены оказались чистыми. Я поймала на себе обеспокоенный взгляд.
        - Станет хуже - скажи. А сейчас выясним отделение, к которому приписана эта машина, - Рудин решительно взялся за ручку. - Только давай без фокусов, Смирнова. Пока не найдем мою печатку, никаких посольств и полиций. И лучше тебе это уяснить и молча согласиться.
        - Во что ты меня втянул? - я уже смекнула, что не стоимость печатки важна Рудину.
        Вещица сама по себе ценность, вернее то, что в камне. Если в нем чип, то на него может быть записано что угодно. И лучше мне не знать что. Сохраннее буду.
        Глава 34
        - Ты сама втянулась, - ответил Рудин. - Хотела теплое местечко. Ничего не делать, но грести деньги. И в перспективе греть постель босса.
        - Хотеть работать и зарабатывать - это нормально. Остальное твои грязные фантазии и завышенное самомнение, - фыркнула я.
        - О моих фантазиях на твой счет в Москве поговорим, - пообещал босс. - Выходим, Смирнова. Говорить буду я. Ты стоять рядом, глупо улыбаться, изображая студентку-филологичку первого курса, слушающую Бродского в оригинале.
        - Это как? - не поняла я сарказма босса.
        - Ладно, объясню доступнее. Попробуй вспомнить как можно больше цифр числа пи, что идут после запятой.
        Я удивленно хлопнула глазами, не понимая, глупости задания.
        - Вот, Смирнова, то, что нужно! - воскликнул Павел, разглядывающий мое лицо. - Зафиксируй это выражение на лице и не меняй.
        Мысленно послала его подальше и решительно открыла дверцу медицинского реанимационного автомобиля.
        Оглядела тупик - две глухие кирпичные стены смотрелись друг в друга. Закуток заканчивался забором, у которого были навалены черные мешки с мусором. Вдохнув грудью, обернулась к боссу, когда из-за кирпичного выступа вышел с виду приличный китаец в очках, поправляющий ремень на брюках. Скривившись, отвела глаза, понимая, что мужчина использовал угол, как туалет. Немолодой китаец прошелся взглядом по фигуре, цокнул удовлетворенно языком и что-то проговорил на китайском, показывая один большой палец.
        - Бу, - со своей стороны резко ответил Рудин, выходя из-за машины.
        Мужчина разочарованно поглядел на меня, поднял два пальца и повторил вопрос Рудину. Босс отрицательно покачал головой, китаец цокнул языком и выскользнул из тупика в шумящую толчею улицы.
        - Спросил, сколько ты берешь за час, - пояснил странные жесты мужчины Рудин. - Я назвал цену, но у него столько не было.
        Я уже открыла рот, чтобы сказать новоиспеченному сутенеру все, что о нем думаю, как за волосы немилосердно дернули и резко потянули, пытаясь опрокинуть на спину, оглушая истошным визгом на китайском. Не глядя ударила. Крик на секунду прервался, но хватка не стала слабее. Потрепанная женщина-китаянка с блестящими глазами и неряшливо размазанной вызывающе-алой помадой орала в одной тональности, стараясь длинными ногтями оцарапать мне лицо. Не целясь, ударила ее коленом. Охнув, она согнулась, выпустив волосы из рук, Пользуясь ее замешательством, рванула за широкую спину Рудина. Из-за его плеча разглядела стилизованный под национальное одеяние ханьфу алый шелковый халат с поясом и широкими рукавами. Высокая прическа растрепалась, пряди неряшливо торчали. Воинственная китаянка набросилась на Рудина, быстро залопотала, обводя руками пространство тупика.
        - Что она хочет? Почему напала на меня? - уцепившись за руку мужчины, испуганно произнесла. - Мы нарушили границы частной собственности?
        - В какой-то степени, - в замешательстве произнес Рудин. - Она проститутка. Нелегальная. Работает сама от себя. Этот тупик - ее место работы. Тебя приняла за конкурентку, а меня за твоего сутенера.
        - А ее не смущает, что мы вылезли из реанимационного автомобиля?
        Босс удивленно глянул на меня и пожал плечами.
        - У клиентов свои причуды. Это необычно и… возбуждает, - подал версию Рудин.
        Я не стала интересоваться, откуда у него познания во вкусах клиентов. Женщина тем временем порылась в сумочке, достала перцовый баллончик и воинственно потрясла перед носом у босса, не слушая его оправданий. Я поспешила отступить к выходу, перегороженному фургоном, утягивая за собой Рудина. Почуяв за собой победу, китаянка успокоилась и, вытянув из сумочки зеркальце, начала приводить себя в порядок.
        - И как клиенты узнают о ней? Выглядит вполне прилично, - я бросила последний взгляд на женщину и вышла за Рудиным на тротуар, по которому тек поток пешеходов, окончивших работу.
        - У нее татуировка жрицы любви на виске, - Рудин вчитывался в сине-вишневые прямоугольники указателей названий улиц, к счастью продублированные на английском.
        Он постоял пару минут, задумавшись, соображая, куда двигаться дальше. Я разглядывала медленно проезжающие двухэтажные автобусы - отличительную особенность Гонконга, доставшуюся ему от Великобритании в бытность ее колонией.
        - Ты откуда знаешь?
        - Учил язык, - уклончиво ответил Павел.
        - Первым делом выучил самое нужное, - съязвила я.
        - Язык, особенно любой из восточных нужно учить с профессионалами и досконально. Один мой знакомый решил сэкономить на репетиторе, учил с другом. Приехав в Китай, оказалось, что полдня просил, чтобы его отымели в… извращенной форме.
        - Хорошие друзья у твоих знакомых, - фыркнула я, бездумно глазея на витрины и стараясь не встречаться взглядами с прохожими.
        В одежке, едва прикрывавшей срам, я чувствовала себя рабыней для гарема. Вечереющее небо и сгущающиеся сумерки стали моим спасением. В темноте моя одежда будет не так сильно бросаться в глаза. Прохожие кто с интересом, кто осуждающе косились в мою сторону. Нацепив отсутствующее выражение на лицо, я прислушивалась к диалогам, которые вел Рудин, выспрашивая дорогу к больнице.
        - Странный вкус у этих гонконгцев, - сделал вывод босс, - пока я выяснял нужную нам больницу, мне четыре раза предложили продать тебя за приличную плату. И каждый мужик из встречных поинтересовался, сколько ты берешь за час.
        - Что? - я обреченно выдохнула, понимая, что иного про меня и подумать не могли в таком-то наряде.
        - Самое трудное было объяснить, что мне нужна больница, а не квартал красных фонарей, бордель или ночной бар со стриптизом, - он оценивающе прошелся взглядом по моей фигуре. Я нервно подтянула вырез на блестящем топике. - Ты пользуешься спросом, Смирнова. Кто бы мог подумать?!
        - Требую моральную компенсацию за… все, - поджав губы, с вызовом произнесла, отвернувшись от китайцев, свистевших мне в открытое окно проезжающей машины.
        - Какую компенсацию, Смирнова? - деланно удивился босс, продолжая издеваться. - Это же момент твоего триумфа. Твой звездный час. Ты пользуешься бешеным успехом у противоположного пола… и у своего тоже.
        Он повернулся к дороге, улыбнулся высунувшейся в окно ухмыляющейся роже из притормозившего автомобиля. Торопливо ответил на китайском, несколько раз повторив «бу» молодому мужчине, показывающему пальцем на меня. Парень разочарованно сплюнул, еще раз окинул меня взглядом, цокнув языком, и машина сорвалась с места, вливаясь в поток.
        - Прилично давал за тебя, - повернулся ко мне Рудин. - Хватило бы на билет в эконом классе до Москвы.
        Он притормозил, сощурился, словно что-то прикидывал. Я попыталась вырвать руку, зло обвела взглядом прохожих, обтекающих с обеих сторон и пялящихся на наш странный дуэт. Невысокие, темноволосые с характерным разрезом глаз они казались мне на одно лицо. Совершенно чужое, недружелюбное лицо незнакомого восточного города.
        День сменился вечером, темнота сгущалась над городом, противостоящим ей пестротой огней ночной иллюминации. Меня окружали огни фар проносящихся сплошным потоком машин, витрины бутиков и магазинов, многочисленные рекламные банеры, загорающиеся режущим глаз разноцветьем, где иероглифы дублировались латиницей. Плотная застройка и увеличившаяся к вечеру толпа горожан давили на нервы. Я была на грани, больше всего хотелось сбежать от Рудина к первому же полицейскому и попросить доставить в посольство. Босс, словно прочел мои мысли, сильнее притиснул к боку мою ладонь, лежащую у него на сгибе локтя, решительно пробивая дорогу во встречном потоке, повел вперед. Тоскливым взглядом провожала пролетавшие мимо полицейские машины, понимая, что в каждой из них мое скорое спасение, а в идущем впереди мужчине - возможная гибель.
        Если «лжерыбаки» и оружие в подземном бункере связанны, то лучше с ними не пересекаться. Особенно мне, рискующей второй раз не вырваться от местной мафии. Тут я почувствовала себя героиней тех самых фильмов ужасов, кажущейся всем идиоткой, что лезет в самое пекло, когда лучше уйти или спрятаться. Что сказать? Сейчас вела себя не лучше.
        Я поднесла к глазам татуировку и всмотрелась во флуоресцирующий рисунок хитрого переплетения зеленоватых линий.
        Я - подарок победителю боев без правил! Нет ну надо же! Кому расскажи - не поверят!
        На одном из указателей горел красный крест, указывающий направление к нужной нам больнице. Остановив пожилую китаянку Рудин жестами объяснял, что нам нужно. Женщина опасливо косилась на босса, с трудом подбирающего нужные слова. Она кивнула пару раз, давая понять, что уяснила, о чем идет речь и, медленно выговаривая слова, назвала адрес, повторив еще пару раз для верности. Печально улыбнувшись благодарившему Павлу, заторопилась в свою сторону.
        Глава 35
        Шатен галантно пропустил меня вперед и закрыл дверь, ободряюще сжав локоть. Цепочку наручников, чтобы не бросалась в глаза, он предусмотрительно прикрыл халатом, позаимствованным в автомобиле «скорой».
        - Присаживайтесь, мистер Голомудь-ко, - на скверном английском предложил диковатого вида врач, поправив криво сидящие очки, сползающие на кончик носа.
        - Голомудько?! - удивился Рудин. - Я записан у вас как Голомудько?
        - Разве это не ваша фамилия? Не вы наблюдаетесь уже сорок шесть лет у нас с диагнозом… - нахмурив брови, пролистал блокнот доктор.
        - Мне всего тридцать три! - открестился Рудин. - Я похож на сорока шестилетнего Голомудько?
        - Похож, - пожевал дужку очков, утвердительно кивнул доктор, подслеповато щурясь. - Все вы белые на одно лицо!
        Дужка отчетливо хрустнула, доктор досадливо сплюнул кусок пластика и напялил очки обратно на нос. Павел фыркнул, потер ладонью шею, выражая свое мнение на утверждение китайца.
        - Чем могу помочь? - кивнул доктор на диванчик напротив стола.
        Я нервно огляделась, пристроив пятую точку на оббитый искусственной кожей диван. Рудин уселся рядом, разглядывая кабинет со шкафами, где рядочками стояли книги, дипломами на стенах, зарешеченным окном и геранью на подоконнике.
        - Доктор… Чанг, - Рудин прочитал имя на бейджике, - мне нужны сведения. Я заплачу.
        Понимающе фыркнула. Рудин вытянул из кармана купюру в пятьдесят американских долларов и положил на стол.
        Док быстро накрыл бумажку ладонью, и она исчезла в кармане его халата. Он откинулся на спинку кресла и с большим интересом посмотрел в нашу сторону.
        - Так, мою проблему решили. Теперь послушаем вашу, - радостно улыбнулся ожидающему боссу.
        - Вы нас не помните, доктор? - улыбнулся Рудин.
        - Вас - это кого? - доктор пожевал губами, разглядывая босса, бросив беглый взгляд на меня.
        - Меня и мою Анну, - Павел кивнул головой в мою сторону.
        - Так, так… - протянул эскулап по-английски, сдернул очки и вновь сунул дужку в рот, - интересный случай. У вас раздвоение личности. Это отлично!
        - Отлично? Что хорошего в раздвоении личности? - вскинул бровь Рудин.
        - Для вас ничего, - снял и снова надел очки доктор. - А мне заплатят оба.
        Мы с Рудиным молча переглянулись, не понимая, что происходит. Дежурный терапевт вел себя странно для врача.
        - По-моему, это не терапевт, - с сомнением произнесла я, оглядывая кабинет, мало похожий на приемную терапевта.
        - По-моему, это не та больница… - поддержал босс, прищуриваясь и вчитываясь в шрифт диплома.
        - По-моему, вам лучше оставлять ваши проблемы за дверью, когда возвращаетесь домой, - подхватил наш диалог доктор, качая головой.
        - К сожалению, док, жена и теща не хотят ночевать на улице, - с деланной печалью в голосе произнес Рудин.
        Доктор хмыкнул и склонился над толстой тетрадью, застрочив карандашом, бормоча:
        - Пациент социализирован, но страдает раздвоением личности. Имеет воображаемого друга. Девушку, - он почесал переносицу, взъерошил и без того торчащие в разные стороны волосы и записал, задумчиво пробормотав:- Дело в том, что я ее тоже вижу. Красивая, белая шатенка. Голая… почти. Весьма и весьма секси. Жаль, что воображаемая… Надо бы себе дозу галоперидола увеличить.
        Я подтянула топик и расправила волосы на груди, понимая, что в таком крайне развратном виде в Гонконге даже проститутки не появляются. Особенно днем.
        - Так вам надо сначала себя вылечить! - возмутился Рудин.
        - Не могу, я очень дорого беру, - возразил док, и уставился на меня. - Мне не по карману личный психиатр.
        Он диковато улыбнулся, в ряду верхних зубов не хватало переднего зуба. Глаза разъехались в разные стороны. За сильно увеличивающими стеклами криво сидящих очков смотрелось жутко. Он удивленно хмыкнул и присвистнул, глядя в сторону босса. Предчувствуя худшее, повернулась.
        У Рудина свалился халат, и цепочка от наручников блеснула в свете ламп.
        - С этим могу помочь, - ткнул пальцем док в наручники, у меня есть ключик.
        Он поднялся и направился к шкафу, отпер щеколду, удерживающую дверцы. Рудин нервно кашлянул. Я обмерла, разглядывая арсенал, которому бы позавидовал самый изощренный садист и самый укомплектованный секс-шоп. Глаза разбегались от разнообразия приспособлений и их пугающих размеров.
        Зачем все это в терапевтическом кабинете? Это же не травматология… и не хирургия…
        Без стука открылась дверь, и через порог вполз молодой мужчина в синем форменном комбинезоне и кепке, зажав в зубах и руках кучу всего. За ним что-то волочилось и шуршало по полу. Он, молча глянув на нас, активно пополз в угол. Я захлопала глазами, не понимая, что мог потерять тут этот человек. Доктор при виде гостя лучезарно просиял, забыл про нас и бросился к нему.
        - Ой, кто это к нам приполз? Это змейка? - хрюкая от смеха, перевел мне Павел в ответ на мой недоуменный взгляд.
        Всплеснул руками док, поправив сползшие на кончик носа очки, следя за вытирающим коленями пол гостем. Мужчина что-то невнятно промычал и отрицательно потряс головой, пытаясь обогнуть доктора и добраться до нужного ему угла.
        - Так это, наверно, черепашка к нам пожаловала? Заползай, черепашка, в кресло и расскажи про себя, - заворковал мужчина, опускаясь на колени и двигаясь рядом с ползущим.
        Не снижая скорости, мужчина зло глянул на доктора и мотнул головой.
        - Так может ты червячок? - не унимался док, присев прямо перед ним.
        Прибывший остановился, зло выплюнул зажатые в зубах провода и прохрипел, утирая пот со лба тыльной стороной ладони:
        - Я тебе уже который раз говорю, электрик я, мы кабель прокладываем! Вот же… от вас поступило заявление на клинику психологической помощи!
        Переведя дословно сказанное, босс тихо присвистнул, выражая наше общее мнение. Не дожидаясь конца разговора двоих китайцев, мы с Рудиным выскользнули из кабинета и тихо прикрыли дверь. Очутившись в коридоре, не выдержала и прыснула, не понимая, как могла перепутать больницы и вместо поликлиники зайти к мозгоправам.
        И почему нет охраны на входе?
        Рудин поддержал меня, от стыда прикрыв ладонью лицо. У стены в ожидании приема сидело двое мужчин, поодаль от них нервно озиралась женщина. Ближний к двери китаец одобряюще присвистнул и погладил себя по ширинке, сидящий за ним облизнулся на Рудина, строя шатену накрашенные глазки, женщина осуждающе покосилась в мою сторону. Оглядев очередь, босс глубокомысленно изрек:
        - За каждым «великим» мужчиной, стоит «великая» женщина… это очередь к психиатру.
        Глава 36
        - Да, я вас помню, - на английском чисто произнес молодой темноволосый мужчина в белом халате, - сам накладывал швы. Сутки тому. Все отлично зажило. Вас что-то беспокоит? Если что-то срочное, то говорите сразу. Времени нет. Сегодня авария в центре, в мое дежурство. Столько пациентов. Большинство безнадежны, как этот.
        Он присел на каталку, рядом с прикрытым простыней телом, стоящую в длинном коридоре, по которому сновали люди в медицинской одежде. Облокотился на покойного, ухватил Рудина за подбородок и, поворачивая в разные стороны, полюбовался своей работой.
        - Откуда меня доставили, доктор? Я был в сознании? Эта девушка была со мной? - Рудин продолжал допрашивать врача.
        - В сознании, но мало что соображал, словно под кайфом, - кивнул мужчина, перевел взгляд на меня, оценивающе прошелся по фигуре. - И этот трофей был с тобой. Ты же ее нес на плече. Она была в отключке. Тоже что-то приняла… Завязывай с этим, девочка.
        Темные глаза строго и осуждающе посмотрели в мои. Прямо как ба, когда я твердо отказалась от второй добавки. Сидящий напротив мужчина казался ненамного старше меня, вчерашний интерн.
        Но у них тут на Востоке всегда так. Выглядят как подростки, а мудрости на столетнего старца хватит. Он зашел в палату и остановился около безмятежно спящего пациента, проверяя записи истории болезни. Со своего места поднялась сиделка.
        - Ну как дела у моего любимого пациента? Ни одной жалобы за месяц, - он любовно глянул на спящего мужчину.
        - Нормально, доктор, - поджала губы сиделка, - он по-прежнему в коме.
        Рудин, сдерживаясь, хрюкал в кулак, в полголоса переводя мне разговор с китайского. Кивнув женщине, довольный эскулап теплый взгляд на пациента и вымелся наружу. Мы последовали за ним. По коридору быстро шагал пожилой мужчина в белом халате, гневно хмуря брови. Заметив труп на каталке, остановился и, вычленив среди нас своего сотрудника, строго произнес:
        - Почему тело не в морге?
        - Так у меня там встал…
        - Это бывает, - хмыкнул врач, с интересом вглядевшись в доктора.
        - Вы не так поняли. Мертвец ожил, - прояснил с жалкой улыбкой врач, пытаясь оправдаться. - Крупная авария на железной дороге. Такой завал сегодня с утра.
        Возведя глаза под лоб, зав отделением молча покачал головой, заметил новую жертву, нехорошо улыбнулся, пробормотав что-то, и поспешил в конец коридора. Там пара ярко накрашенных женщин за пятьдесят с фиолетовыми волосами, в одежде тинейджеров ругалась с дежурной медсестрой. Молодой китаец-врач расхохотался, Рудин сдержанно хрюкнул, шепнув мне:
        - Ад пуст. Все демоны здесь. Это зав отделением о тех женщинах.
        Услышав последние слова, китаец резко смолк и деловито пригладил волосы.
        - В ваших анализах нашли один запрещенный препарат, - доктор понизил свой английский до шепота. - Я-то понимаю, что ты жертва. Отловили, вкололи и выпустили продержаться пару раундов. К нам такие не часто, но попадают. Ты выдержал больше. Даже трофей заимел. Но о таких вещах мы вынуждены сообщать в полицию. Извини, тебя тогда на стоянке изрядно потрепали по моей вине. Я доктор Вейшинг. Вейшинг Ли.
        Он кивнул на наручники, красующиеся на руках босса, порозовел скулами, отводя смущенно взгляд.
        - У меня ключик есть, я помогу снять эти штуки.
        Рудин недоверчиво сощурился, обдумывая секунду предложение, и согласно кивнул. Мы поднялись на лифте на этаж выше, зашли в ординаторскую. Вейшинг подошел к своему шкафчику, долго копался и вернулся с ключами, быстро освободил запястья Рудина. Металлические браслеты защелкнулись на поясе кожаных брюк шатена, придав ему вид сексуального извращенца или рок звезды.
        - И куда теперь? - я остановилась посреди коридора. - На больнице след обрывается. Я не помню, как сюда попала и откуда явилась. Ты тоже. Эти бои запрещены, и вряд ли их адресок тебе дадут в справочной службе…
        - Разберемся, - отрезал Рудин, продолжая диалог на английском, - место популярное, прибыльное. Приток новых бойцов и мяса на убой требуется постоянно. Найдутся те, кто скажет, где найти. Можно в барах поспрашивать.
        Продолжавший топтаться возле нас док, несмотря на закруженность, внимательно слушал Рудина, распахивая удивленный взгляд все сильнее. Он воровато оглянулся, проверяя нет лишних ушей в коридоре.
        - Ты собираешься вернуться?
        - Собираюсь, - кивнул босс, решительно беря меня за руку.
        Китаец осуждающе покачал головой, глянув на шатена, как на помешанного и с сожалением на меня.
        - Тогда вот, - решившись, он покопался в бумажнике, сунул в руку Павлу кусочек темного картона. - Один из пациентов оставил. Он тут частый гость. И ему пока везет. Некоторые попадают прямиком в морг. Мы все понимаем, но сделать ничего не можем.
        Я разглядела серебряное тиснение иероглифов и специфическое оформление визитки тату салона.
        - За это спасибо, - кивнул босс и махнул зажатой в кулаке визиткой. - Надеюсь, больше не встретимся.
        Китаец понятливо усмехнулся и кивнул, бросив взгляд на настенные часы.
        - Бай, девочка, береги себя, - невесело махнул мне доктор Вейшинг, прощаясь.
        - Спасибо за помощь, доктор Вейшинг, - поблагодарила эскулапа, вспомнив английский. - Я постараюсь быть осторожнее.
        Я улыбнулась и помахала ладонью, прощаясь с забавным доктором.
        Павел ухватил меня за руку, решительным шагом направляясь к лифту. Я семенила рядом, напоминая себе Пятачка из мультфильма, трусящего, но идущего куда прикажет медведь-идиот.
        - Это не мое дело, но девчонку ты тащишь туда зря. Ей там не место, - донеслось нам в спину брошенное доктором предостережение.
        Рудин, не оборачиваясь, махнул рукой, я же оглянулась и подарила доку еще одну улыбку.
        Приятно когда о тебе заботятся незнакомые симпатичные мужчины. Тем более врач.
        - Это точно не твое дело, - пробурчал недовольно Рудин, когда двери лифта закрылись за нашими спинами.
        - Не очень-то вежливо с твоей стороны, - отвернулась от мужчины, пристраивавшем на носу темные очки. - Он переживает по-настоящему.
        - Понравился док? - по-своему объяснил мою фразу босс.
        Я пожала плечами, не желая признаваться, что молодой китаец мне понравился.
        - А ты ему очень, - сделал вывод Рудин. - Это из-за микро-шмоток, которые почти ничего не скрывают? Или ты и впрямь ничего?
        Он оценивающе уставился на низкий вырез декольте, я нервно поправила его, пытаясь прикрыться распущенными волосами.
        - Если тебе нравится другой тип женщин, это не значит, что все оставшиеся никуда не годятся, - я обиженно отвернулась. - Ты тоже не в моем вкусе. Я сапиосексуал.
        Рудин хмыкнул, задумался, вспоминая значение слова.
        - Ну, это нормально для тебя. Хочется того, чего не хватает. Для равновесия, - парировал босс. - Знаешь, когда блондинки говорят глупости?
        - Ну…
        - Когда у них начинают шевелиться губы.
        - Глупые мужчины рассказывают анекдоты про блондинок, а умные с ними спят, - отбрила босса.
        - А я совмещаю, - и бровью не повел Павел, выходя из распахнувшихся дверей.
        Он вышел на крыльцо, вдохнул грудью ночной прохладный воздух, мельком глянул в визитку и потянул меня за собой. После предостережения Вейшинга хотелось вырвать руку и сбежать. Никакого азарта не чувствовала, только нарастающий с каждым шагом страх и сжимающую сердце тоску.
        - Павел, я не хочу никуда идти. Я боюсь, - призналась ему, радуясь, что сгустившаяся ночная тьма укрывает меня от взглядов. - Тем более в таком виде.
        В своем откровенном наряде, больше не привлекала особого внимания. На улицы, в избытке расцвеченные рекламой, выползали странные и необычные персонажи ночной жизни. Бомжеватого вида личности рассредоточивались по углам в одиночку и компаниями по двое, равнодушные ко всему вокруг. Прятали лица под глухими капюшонами, руки в карманах. Лишь некоторые провожали меня взглядами. Я прижалась сильнее к Павлу, мысленно отметив, что больше не спотыкаюсь на каблуках.
        - Именно в таком виде привлечем меньше всего внимания. Парень, который хочет подзаработать, выступив, и его подружка-шлю… легкого поведения.
        - Я не такая!
        - Главное выглядишь такой. Ты - мой пропуск. С тобой меня легко впустят внутрь. Со стороны мы выглядим безобидно. Ты ищешь приключений на пятую точку. Я типа крутого мачо. Идиот, который решил доказать своей подружке, что нереально крут.
        Он замолчал и продолжил ледоколом резать идущих навстречу, обтекающих нас с обеих сторон. Люди, не сговариваясь, уступали дорогу боссу. Мощь ли их убеждала или харизма, но ни одному не пришло в голову перегородить путь нагловатому светлокожему.
        - Или ты рассказываешь, что это за кольцо, или я ору, привлекаю внимание и пытаюсь сбежать… и твоей миссии конец, - поставила ультиматум.
        - Я решил, что ты умнее, чем кажешься, - сплюнул в сторону Павел и отошел в сторону от проходящих мимо людей, помолчал секунду, сверля меня недовольным взглядом. - В своих предположениях ты была права. Кольцо не просто чип для определения местонахождения. Его в любом случае заберут оттуда, где оно сейчас. Но мне и тебе… Ты же понимаешь, что бывает за провал задания.
        Я стояла оглушенная, как рыба молча открывала и закрывала рот, не зная, что сказать. Мои худшие опасения только что оправдались. Я поняла, что увязла по самое не балуйся.
        - Что… я тут при чем? - не сдержала возмущения. - Не впутывай меня! Я ни о чем понятия не имела! Ты втянул меня в историю, ни о чем не предупредив!
        - Теперь имеешь… и понятие… и отношение, - устало проговорил Рудин. - Ты, Смирнова, оказалась не в том месте и не в то время. Сожалею. Нам остается только работать вместе одной командой. Для тебя все просто. Слушай меня и делай, что я говорю.
        Потерла занывшие виски и застонала сквозь стиснутые зубы, мысленно послав всех во главе с Рудиным подальше в темное и дурно пахнущее место. Выжить при шторме в открытом море на тонущем судне и так бездарно подставиться сейчас.
        - Ты даже не знаешь, как зовут этих «рыбаков» и где их искать? - искала бреши в его идее. - Они могли давно избавиться от обличающей печатки. Перепродать в какую-нибудь скупку краденого. Раньше, чем мы ее найдем, нас подстрелят.
        - Смирнова, нам главное в клуб попасть, а добывать информацию я умею. И убеждать тоже. Кстати, твой распрекрасный доктор не просто так дал эту визитку, он тоже поставляет… "свежее мясо" на бои, выискивая подходящих среди пациентов. Или ты думаешь, эти карточки раздают кому попало?
        Я фыркнула, выразив сомнение насчет его выводов.
        Глава 37
        Рудин решительно отвел в сторону нитяную завесу из нанизанных одна на одну деревянных косточек бамбука, проходя в тесное помещение, большую часть которого занимало кресло и сам хозяин, скучающе покачивающийся на вращающемся сиденье стула. На стене среди многочисленных фото, рисунков, эскизов тату мерцал голубой прямоугольник плазменного телевизора, транслируя местные новости в беззвучном режиме. Бородатый увалень тупо пялился в экран, потягивая из яркой жестяной банки алкогольный напиток.
        Наглая рука босса тут же обвила мои нижние девяносто, притиснув к своему боку, давая понять хозяину салона, что мы «сладкая парочка». Удивленно вскинула брови, когда сидящий мужчина плотоядно и немного с завистью окинул мое чистое от татушек тело. Средних лет европеец. Массивный. Крупное тело на не скрытых под одеждой местах плотно покрыто цветными татуировками. Агрессивными. На меня скалились пасти львов и тигров с раскачанных плеч. Глядя на босса здоровяк нахмурился, замирая на стуле. Вперед выступил Рудин, снял очки и бессознательно прикрыл меня телом. Я выглянула из-за широких плеч, поправила декольте и лучезарно улыбнулась громиле, разряжая напряженный момент. Придав взгляду глуповатое выражение, приоткрыла рот и уставилась на букет из синих орхидей, истекающих кровью, на одном из рисунков.
        - Что хотите набить? Или тату для девушки? - на английском прогудел здоровяк, расслабляясь.
        Босс молча протянул ему кусок картона, на котором я разглядела поверх напечатанного текста выведенный от руки иероглиф. Громила нахмурился, вглядываясь в текст. Подняв голову, пару секунд сверлил недоверчивым взглядом босса. Спрятала руки за спину, чтобы он не заметил, как меня трясет от напряжения и страха.
        - Мистер Лю будет рад поговорить с вами о деле, - кивнул громила, все еще с сомнением глядя на нас. - Девушка с вами?
        Рудин по-хозяйски облапил меня и молча кивнул, проходя следом за здоровяком в соседнюю комнату. Незаметная дверь в стене под усилием хозяина салона открылась, пропуская нас на плохо освещенную лестницу, ведущую вниз. Уши заполнил гул множества голосов. Казалось, где-то гудит потревоженный улей. Я испуганно вздрогнула, когда за спиной хлопнула, закрываясь, дверь, и лязгнул замок. Еще один громила-охранник выступил из тени и перегородил проход, уткнув ствол автомата в Рудина. Сопровождавший нас хозяин тату салона коротко бросил фразу на китайском языке. Дуло тут же убралось, и охранник отступил назад, в тень.
        - Вам прямо по коридору, - над головой прогудел здоровяк, - не сворачивая.
        Спокойно вышагивающий рядом Рудин кивнул, предпочитая помалкивать. Я стреляла по сторонам глазами, пытаясь определить запасной выход на случай бегства, чувствуя, как пальцы босса сильнее сжимаются на бедре. Он нервничал не меньше моего. Механически переставляла ноги, равнодушно скользя взглядом по дешевому пластику отделки стен и пола. В боковых ответвлениях иногда открывались двери и показывались люди, и тогда многоголосый шум слышался сильнее. Совсем рядом находилась арена, на которой уже шли бои.
        Цокольный этаж здания переоборудовали, проведя электричество и обустроив жилые помещения, обшив пластиковыми панелями стены и полы. Взгляд отмечал качественную обработку швов и стыков. Обустраивались всерьез и надолго, но так, чтобы реальные доходы не бросались в глаза.
        Из ответвления нам навстречу шли двое крупных темноволосых мужчин в масках, одетых как Рудин в кожу. Донеслась китайская речь. Скользнув взглядами по мне, оба заулыбались и синхронно подмигнули в прорезях маски. Босс напрягся, рука с бедра убралась. Я спряталась за спину Павла. Послышался смех, и парочка исчезла за приоткрывшимися дверями. Потянуло свежим воздухом. Я отметила себе, что за ней возможно дверь, ведущая на улицу, или окно. Здоровяк тронул за плечо босса и негромко постучал в темнеющий прямоугольник металлической двери. Приоткрыв дверь, на китайском отрывисто произнес несколько слов и жестом пригласил нас с Рудиным внутрь. Павел зашел первым, благоразумно игнорируя этикет, прикрывая меня на всякий случай. Сзади в затылок дышал здоровяк. Дверь мягко клацнула за кольщиком, заставив уже привычно вздрогнуть.
        Рудин закрывал от меня часть стола широкой спиной. Не рискнув высовываться и привлекать к себе внимание хозяина кабинета, мельком оглядела скупо освещенное помещение, обставленное со скромной роскошью. Натуральное дерево в отделке. Дорогие кожаные диваны, красивый ковер на полу. Стильные лампы с черными абажурами.
        Тишину прервал негромкий голос, задавший вопрос на китайском языке. Я с удивлением вскинула глаза и сделала шаг вперед, выступая из-за босса, еще не веря ушам. За столом из темного массива дерева сидел… давешний старик-рыбак. По привычке склонила голову в приветственном поклоне, получив в ответ ледяной взгляд выцветших глаз.
        Старик изменился, сменив потертую одежду работяги на дорогой костюм и белую рубашку с золотыми запонками. Но его цепкий не упускающий мелочей взгляд знакомо неприятно сверлил. Я с изумлением разглядывала преобразившегося «рыбака». Сердце пропустило удар. На пальце босса местной мафии сиял тусклой платиной знакомый перстень.
        - Зачем вернулся? - он, не мигая, смотрел на Рудина, задав вопрос на вполне узнаваемом английском.
        Босс тоже узнал нашего «спасителя» и заметил свой перстенек. На смуглых скулах гуляли желваки, пальцы сжимались в кулаки. Он едва сдерживался, чтобы не броситься на сидящего перед ним «рыбака». По бокам от местного подпольного воротилы застыли две тени охранников. Даже дилетант вроде меня определил в них профессионалов и бесшумных убийц.
        - Поблагодарить за спасение, - по своему обыкновению иронизировал босс. - У вас осталась моя вещь. Спасибо, что сохранили.
        Он кивнул на печатку на пальце китайца, тускло блеснувшую в свете ламп.
        - Тут, иностранец, все принадлежит мне, - не отрывая от Рудина «метвого» взгляда, проговорил китаец. Босс коротко выдохнул сквозь зубы. - Но если тебе приглянулось мое кольцо, ты можешь выиграть его, выступив в поединке. Только тебе придется выставить что-то свое. Но дело в том, что даже штаны на тебе мои. Что ты мне можешь предложить? Разве что… свой вчерашний трофей.
        Глаза мертвой рыбы глянули на меня, замораживая холодом равнодушия. Безжалостный взгляд, в котором не было ничего человечного, способного сострадать. Если бы мог, этот человек легко отправил бы миллионы людей на смерть. Я сглотнула, со страхом перевела взгляд на Рудина, ожидая его решения. Он побледней, послышался глухой рык. От нападения на старика мужчину сдерживала пара теней за плечами китайца, готовая растерзать любого.
        - Так ты согласен? Девушка против кольца, - тонкие коричневатые губы китайца едва тронула улыбка.
        Он наслаждался бессильной яростью Рудина, сознающего свое положение. Павел медлил слишком долго для отказа, и я поняла, что он ответит. Как в замедленном фильме он бросил на меня короткий взгляд и медленно кивнул. Сердце бившееся до того пойманной пичугой, остановилось. Я не могла поверить, что Рудин выставил на кон мою жизнь. Ногти больно впились в кожу ладоней, причиняя боль.
        В «рыбьих» глазах китайца мелькнуло торжество. Мертвые губы растянулись в улыбке, обнажая темные зубы. Именно этот победный оскал стал последней каплей. Ярость вспыхнула, отключая рассудок, наполняя его давно сдерживаемой жаждой отмщения. Горло перехватило. Развернувшись всем корпусом, вложила в удар всю скопившуюся за эти дни ненависть на Рудина и влила кулак в ненавистную рожу, целясь в глаз. Голова резко откинулась назад. Идеальный нос хрустнул. Он отступил на шаг, выравнивая равновесие и пытаясь не упасть. Руки взлетели, закрываясь от нового удара. Мужчина не ожидал нападения и не успел закрыться, спасая лицо.
        - Урод! - выплюнула ему в лицо, с трудом протолкнув слово в горло.
        Рука уже замахнулась для нового удара, когда запястья перехватили крепкие пальцы кольщика из тату салона.
        Глава 38
        На ринге загримированный Халком зеленый громила мутузил «Капитана Америку». Мышцы последнего, накачанные стероидами, превосходили стати самого Халка. Кикбоксеры без усилий двигались по рингу, нанося частые удары ногами. Толпа шумела, приветствуя каждый удачный удар, после которого с разбитого лица и губ летели слюни вперемежку с кровью.
        Кольщик презрительно хмыкнул английское «дэнс» в сторону дерущихся и отвернулся, хватка пальцев на плече стала крепче. Я поморщилась от боли. Внутри кипела сдерживаемая ярость на себя, попавшуюся, как ребенок на уловку, и презрение к мужчине, заплатившему мной за собственный просчет. Для меня трус Рудин, обманувший не единожды, используя безвыходное и зависимое положение, больше не существовал, как мужчина.
        Рядом остановился господин Лю, окинул ринг и толпу зрителей холодным взглядом. Из-за его плеча Рудин разглядывал дерущихся, негромко переговариваясь с Лю на китайском. Краем глаза заметила бледное и сосредоточенное лицо босса. Злорадно ухмыльнулась, радуясь про себя, заметив распухшую переносицу, изуродовавшую красивое лицо. Он тщательно перематывал кисти рук, искоса поглядывая в мою сторону. Наш «спаситель» господин Лю неторопливо прошел на свое место - лоджию на несколько мест с лучшим обзором. Две тени привычно заняли место за плечами хозяина. Меня подтолкнул татуированный кольщик, понуждая пройти на место рядом с боссом местной мафии. Споткнувшись о первую ступеньку, ухватилась за каменное предплечье конвоира, краем глаза заметила, как дернулся Рудин в мою сторону поддержать.
        Боится, что убьюсь раньше времени, и сделка отменится? И не видать Рудину колечка. Ему и так его не видать. Он - трус, а трусы всегда проигрывают. Я же видела, как он едва не обделался в лифте от страха, и закрыла на очевидный факт глаза. Привыкла, что мужик измельчал нынче. А теперь плачу за это своей свободой… а может и жизнью.
        Рядом с углом ринга разминался громила свирепого вида, раскрашенный под коммандос, не уступающий размерами «Капитану Америке». В сравнении с ним, Рудин казался первоклассником рядом с дюжим десантником. Перевес сил явно был не на его стороне.
        На ринге «Капитан Америка» добивал Халка под вопли и крики зрителей. Губы задрожали, из глаз сами потекли слезы. Я не вытирала их, опустив голову, разглядывала свои руки, пытаясь гнать мысли, что сделает со мной мафиози в случае проигрыша Рудина. Смогу ли подать весточку родным, чтобы они вытащили меня отсюда.
        - Не плачь, - прохладные сухие пальцы тронули за плечо, - нужно верить в победу своего мужчины. Вера женщины придает нам силы, и мы побеждаем даже в самых безнадежных случаях.
        - Он не мой мужчина, - глухо произнесла на английском, легко вспомнив слова.
        - Он думает иначе, - прошелестели слова.
        Лицемерие старика, опоившего и ограбившего потерпевших крушение измученных голодом европейцев, а теперь учившего жизни, вызывало отвращение. Он был похож на палача, читавшего мораль жертве, которую собирался обезглавить через пять минут.
        - Нас берегут настолько, насколько мы дороги, - произнесла истину. - Он поставил мою жизнь против кольца. Я для него пустое место.
        - Он верит в победу. И он прав, - проговорил старик, - он уже раз дрался за тебя и победил. У него был стимул победить, хотя соперник был гораздо сильнее.
        - И кто был его соперником?
        - Я… - просто ответил старик.
        - Вы?! - я удивленно разглядывала тело мужчины, которому на вид можно было дать семьдесят лет. Не меньше.
        Он выглядел крепким, но точно далеким от внушительных габаритов того же кольщика или зеленого Халка.
        Они же его просто одной левой прихлопнут. Что это? Старческий маразм или желание распустить хвост перед девицей в откровенном наряде?
        - Здесь мне нет равных, - просто, не рисуясь, ответил мужчина. - Честно сказать, я немного поддался русскому. Ты мне ни к чему. Женщины меня больше не волнуют. Когда молод - они отрада для глаз и услада для тела. С возрастом от них одни неприятности.
        Он замолчал, когда рефери объявил победителя в залитом кровью костюме «Капитана Америки». Я пожала плечами, сомневаясь в возможностях старика против ходящих мимо ринга машин-убийц.
        - Не веришь? - старик усмехнулся, заметив скепсис в выражении лица. Он повернулся к кольщику и негромко приказал:- Мико готов? Я проведу один раунд с ним. Предупреди. Он расслабился. Надо преподать ему урок.
        Татуированный громила кивнул, поднялся с места и исчез, выполняя распоряжение босса. Поднялся и босс, не глядя на ринг, по которому прогуливались полураздетые девицы, развлекая толпу зрителей в промежутках боев, отстегивая золотые запонки. Ведущий, надрывая голос, объявлял самого великого мастера Лю, решившего показать мастер-класс собравшимся. Множество глаз обернулось в нашу сторону, по рядам прошел громкий шепот удивления.
        - Часто побеждает не сила и мощь, не умение и мастерство, а упорство и стимул. Тот, кому очень нужно победить - побеждает, - старик снял дорогой пиджак и рубашку, под которой оказался плотный жилет.
        Невольно залюбовалась фактурой китайца, тело которого, казалось, состояло из одних жил и мышц, перевивавших руки и грудь. Улыбка едва тронула сухие губы, он поймал мой взгляд. За моей спиной выросла тень, зорко охранявшая предмет спора. Сбежать не было никакой возможности. Несмотря на все заверения в незаинтересованности, Лю четко следил за мной.
        - Он что - боксер? У него такой расплющенный нос! Не-ет, он моет окна в публичном доме, - донесся язвительный комментарий Рудина победителю, потрясавшему кулаками, на русском, сказанный специально для меня.
        И чего ему еще нужно от меня? Он стоит всех этих мерзавцев. Ради своих целей переступит через любого человека.
        На ринге уже разминался тот самый Мико, которому бросил вызов местный босс. Рев зала, приветствующий мастера боевых искусств, оглушил. Старик решил преподать мне урок, вызвав самого крупного из бойцов. Соперники замерли друг напротив друга, оценивая. Едва бойцы раскланялись, Мико первым нанес удар, сокрушивший слона. Мастер Лю легко ушел в сторону, развернулся и ударил ногой, и еще, и еще раз, не давая сопернику опомниться и заставляя его отступать. Мелькание рук слилось в одно долгое движение. Здоровяк тряс головой, прикрывая уши, уходя в глухую оборону.
        - Золотое правило боксера: «Не смотри по сторонам - пропустишь… самое важное», - не унимался Рудин, перекрывая голосом орущую в возбуждении толпу.
        Бросила взгляд на босса, сложившего руки на груди и снисходительно взирающего на поединок. Самоуверенность Рудина зашкаливала. Толи он был настолько уверен в себе, то ли трусил и прикрывался сарказмом. Сердце сжалось от безысходности. Моя судьба зависела от этого «павлина» и его мастерства вести бой. Отвернулась, подавив подступившие слезы, и уставилась на «танцующего» вокруг здоровяка мастера, понимая, что Мико безнадежно проиграл этот раунд, так и не проведя ни одной эффективной атаки. Лю просто не дал ему это сделать.
        Градом сыпались удары ног на нелепо топчущегося по арене Мико. Публика свистела, осмеивая неудачника. Откровенное глумление толпы или глупость здоровяка сыграли роль, он открылся, и удары кулаков и стоп, сливаясь в сплошное движение, заплясали по голове, превращая лицо в бесформенное месиво. Громила рассвирепел и попытался достать мастера. Кулак просвистел рядом с лицом, так и не задев скулу. Мастер резко выбросил руку вперед. Мелькнули пальцы, удар пришелся на глаза. Голова громилы отшатнулась. Ребро узкой ладони ударило по сонной артерии, здоровяк зашатался и рухнул на колени, держась за шею. Зал взорвался криками.
        - Хороший поединок - это когда соперников после боя можно различить только по одежде, - раздался голос Рудина, едко прокомментировавшего поединок.
        Зал неистовствовал, приветствуя безоговорочную победу мастера, освистывая его противника. Мастер Лю скромно поклонился громко приветствовавшим его и спустился с ринга. Я бы похлопала великолепно проведенному бою, если бы человек, который сейчас показал мастерское владение кунг-фу, перед этим не ограбил и не сделал из меня игрушку для себя и местных амбалов. В моей голове не укладывались восточные боевые искусства, пропитанные философией человеколюбия и помощи, и бесчеловечные поступки его адептов. Книги по Востоку и фильмы с Брюсом Ли и Джеки Чаном учили другому.
        Я задумалась и не заметила, как вернулся мастер Лю. Он занял свое место, и равнодушный взгляд невидяще уставился на арену в ожидании нового боя. В спину дышали верные тени. Ринг заняли «коммандос» с разлинованным полосами лицом в имитации армейской разгрузки и Рудин. Зал криками приветствовал новых бойцов. «Коммандос» скорчил зверскую рожу, провел пальцем по горлу и ткнул им в Рудина. Босс усмехнулся и показал средний палец. Первые ряды дружно заржали, поддерживая нагловатого руского. Я опустила глаза, разглядывая нервно трясущиеся колени. Сил смотреть, как время отсчитывает последние мгновения свободы, не осталось. Удар гонга, возвещавший начало боя, отозвался похоронным колоколом. Мозг до конца не верил, что все это происходит со мной. Что меня - живого человека можно выставить на кон и проиграть. Наверно от того, что до конца не верила, что это возможно и пошла за Рудиным.
        Зал взорвался громовым криком, приветствуя чей-то удачный удар. Я зажмурилась, чтобы не было соблазна подглядеть и окончательно раскиснуть.
        - Сила мужчины в его женщине, - назидательно изрек мафиози. - Ты должна верить. Если ты сдалась, значит, я был прав, что поступил так с тобой. Похитил и сделал трофеем. Зачем нужна слабая женщина, которая сделает своего мужчину слабым и родит слабых детей? Если ты умеешь выживать среди бури, выживешь и среди человеческого моря.
        Ненависть к мерзкой и бесчеловечной философии выжившего из ума старика поднималась девятым валом, сметая страх и безнадегу. На плечо легла ладонь одной из тени в предупреждающем жесте. Зал дружно взвыл, скандируя единственное слово на китайском. «Убей» - кричал многоголосый хор.
        Я подняла глаза, взгляд уперся в упавшего на колено Рудина. Прикрывая лицо, он пытался подняться, но снова падал. Павел сдавал раунд, волна ненависти к никчемному шатену, в чисто мужской схватке проигравшему раскрашенному здоровяку, затопила мозг. Плохо соображая, что делаю, стряхнула удерживающую руку с плеча, взвилась и заорала во всю мощь легких, пытаясь перекричать толпу:
        - Рудин, миротворец хренов, поднимай свой зад! Врежь этому ускоглазому, твою мать! Ты же РУССКИЙ!
        Словно услышав меня, мужчина сделал подсечку топчущемуся здоровяку, заваливая на песок, и легко встал на ноги. Эта его слабость оказалась обманным маневром. Он приложил локтем в грудь пытающегося встать громилу. «Коммандос» дернулся и затих. Зал взорвался громовым ревом, приветствуя победителя. Босс повернул голову в мою сторону. Наши глаза встретились, Рудин улыбнулся, торжествуя победу.
        - Он выиграл, - подступила к довольно улыбающемуся старику и требовательно протянула руку. - Кольцо.
        Две тени выросли, загораживая босса мафии от разъяренной полуголой девицы. Китаец веселился от души, но глаза все так же мертво глядели из-под век, лишенных ресниц. Он махнул рукой своей охране, и кивнул. Легко стянул с пальца печатку Рудина, кинул в мою сторону, отдав короткий приказ громиле-кольщику.
        - Можно победить в самой безнадежной ситуации, если есть для чего сражаться, - изрек китаец. - У него интересная тактика. Я бы предложил ему остаться тут, но он слишком высоко летает для этой работы. Ты свободна.
        Он едва заметно кивнул мне. Соблюдая вежливость, сложила ладони у лица и низко склонила голову, прощаясь. Спрятала кольцо поглубже в декольте и устремилась к выходу, не глядя в сторону Рудина.
        Не оглядываясь на окрики и пьяные шутки, протискиваясь через подвыпивших возбужденно гомонящих мужчин, спешила к выходу. В затылок пыхтел хозяин тату салона, распихивающий не в меру активных.
        Далеко уйти не успела, на выходе меня и кольщика скрутили парни в узнаваемой во всех вариациях одежде спецназа. Скрутив загрузили в «воронок», где я оказалась рядом с Павлом.
        - Сбежать от меня решила? - ухмыльнулся разбитыми губами Рудин и подмигнул здоровым глазом. - От судьбы не уйдешь, Смирнова.
        - Отвали! Или тебе второй глаз подбить для симметрии? - огрызнулась я, глядя как в салон впихнули несколько тел задержанных.
        - Филологичка, а так грязно выражаешься, - протянул босс, толкнув меня в плечо. - Я слышал, что ты мне кричала в зале.
        Салон наполнялся людьми со скованными наручниками запястьями, рядом недовольно сопел татуированный кольщик, потирая ладони и угрюмо разглядывая пол.
        Я откинулась на спинку жесткого сиденья, прикрыла глаза, не желая разговаривать с Рудиным. Гул, выкрики становились все глуше. Усталость и нервное напряжение взяли свое, я отключилась.
        Глава 39
        - Откуда прибыли? - полицейский уткнулся в записи, игнорируя злой взгляд Рудина.
        Невысокая полноватая китаянка-переводчик старательно повторяла сказанное на английском.
        - Ну, какие прибыли - одни убытки, - махнул рукой босс, по обыкновению валяя дурака.
        С возвращением кольца к нему вернулось прежнее настроение. Я устало разглядывала украшавшие запястья браслеты и ждала нашего представителя из посольства, радуясь, что скоро закончится этот ад с допросами и повторяющимися из раза в раз вопросами. Сейчас как раз наступила очередь Рудина отвечать на вереницу вопросов, теперь звучавших чуть иначе.
        - Скажите, как к вам попали деньги, пропавшие во время налета на инкассаторскую машину шесть лет назад? - продолжал допрос следователь. - Они лежали в ваших карманах.
        На стол лег пакет со знакомыми купюрами из пещеры, откопанными собакой наших «спасителей». Вопреки собственному решению, босс взял с собой несколько.
        - От собаки, - честно признался Рудин, - она откопала их в пещере. Это ее. Я не имею к ним никакого отношения.
        - От нее? - следователь указал на меня. - И под кем она их заработала? Опишите подробно клиента.
        От изумления я потеряла дар речи, когда переводчик перевела предположения следователя. Я лишь покачала головой, закрыла руками лицо от стыда и опустила голову.
        - Я сказал от собаки, - Рудин фыркнул, но уточнил:- С чего вы решили, что речь об Анне?
        Следователь глянул на переводчицу, та густо покраснела и виновато глянула в мою сторону.
        - Мне перевели как «сука», - пояснил следователь.
        - Даже если так, то причем тут Анна? - не унимался босс.
        - Я решил, вы так ее называете, - теперь уже следователю стало не по себе. - Она одета как девица из квартала красных фонарей. А вы как сутенер. Выходцы из Европы подмяли под себя бизнес интимных услуг.
        Он скосил на меня глаза, осуждающе поджав губы. Нервно поддернула сползающее декольте, жалея, что не утонула вместе со всеми в Южно-Китайском море.
        - Мы русские туристы с потерпевшей крушение яхты, - повторил Рудин.
        - Данные проверяются, - ответил следователь и неожиданно спросил:- Сколько вы берете за час? Оральные ласки отдельно?
        - Что?! Вы охренели что ли?! - взревел Рудин, не дождавшись перевода. - Я не проститутка!
        Он дернулся с места, тряхнув скованными запястьями.
        - Я должен был проверить, - флегматично отозвался следователь. - Что вы употребляли на яхте?
        - Коньяк и коктейли, - нахмурился босс, - водку и мартини.
        Следователь недоверчиво сощурил и без того узкие глаза и нехорошо ухмыльнулся.
        - Вы это узнаете? - на стол шлепнулся пакет с голубоватым порошком в прозрачных пакетиках.
        - Конечно, - хмыкнул Рудин, - вы мне его третий раз показываете.
        - Как в вашу кровь попал «голубой снег»? Любите все голубое? - поиграл бровями следователь, прозрачно намекая.
        - От спасшего нас господина местного мафиози Лю, - рыкнул Рудин. - На что вы все время намекаете? У меня нормальная ориентация.
        Следователь закусил губу и закатил глаза, покачав головой. Я смотрела на его кривляния, равнодушно решив, что постепенно схожу с ума. Допрос начинал напоминать французскую комедию про полицейских с Луи де Фюнесом.
        - Белые сильные мужчины тут в цене, - он прямо глянул в глаза боссу. - На вас будет спрос.
        - Я не продаюсь, - рявкнул Рудин, злобно глядя на китайца, - я продаю…
        - Ее услуги? «Голубой снег»? - оживился следователь, с надеждой переводя взгляд с меня на пакетики с наркотиком.
        - Дома, - пробормотал босс.
        Китаец думал секунду и застрочил в протоколе, рисуя закорючки.
        - Так и запишем. Сознался в наличии подпольного публичного дома и укрывательстве дохода от государства, - равнодушно перевела девушка.
        - Я русский турист, потерпевший крушение, Рудин Павел Анатольевич, бизнесмен, - проговорил Рудин, пытаясь взять себя в руки.
        - Так и запишем. Выдает себя за погибшего русского туриста Рудина, пытаясь сбежать за границу и избежать наказания.
        На стол лег короткоствольный автомат, запаянный в прозрачный пластик.
        - Откуда вы взяли автомат? На нем ваши отпечатки пальцев, - уставился на босса китаец, постукивая по столу ручкой.
        Рудин прикрыл на секунду глаза и тяжело выдохнул.
        - Он из бункера на острове, куда нас выбросило море. Мы шли за водой и провалились в старый бункер, где кто-то устроил схрон для оружия.
        Китаец улыбался и кивал, напоминая болванчиков-собачек, часто украшавших панели российских автобусов дальнего следования.
        - Так и запишем. Сознался в незаконном хранении нескольких сотен единиц огнестрельного вооружения и подготовке вооруженного теракта, - равнодушно бубнила переводчица.
        - Что за бред? - простонал босс.
        - Вас задержали в помещении, где проводятся нелегальные бои, - вошел в раж китаец, желая выслужиться, мысленно уже примеряя звездочки начальника отдела и обмывая вожделенное повышение.
        - Было такое, - согласился Рудин.
        - Вы тот самый мафиози, неуловимый господин Лю, спонсор и устроитель запрещенных боев без правил, - утвердительно потер ладоши следователь, делая пометки. - По моим сведениям он азиат. Что это? Пластическая операция? Где же так делают? Я бы тоже хотел себе… веки вот тут подтянуть немножко… обвисли…
        Он задрал подбородок и пальцами приподнял внешние уголки глаз.
        - Вы чокнутый, - покачал головой Павел.
        - К несчастью для тебя, Лю, - улыбнулся следователь, - ты сядешь в самую грязную тюрьму Гонконга. - Белые и там в цене. Скучать не будешь. Тебе понравиться.
        Он мерзко захихикал, веселясь от собственной шутки. Дверь резко распахнулась, на пороге появился представительный мужчина в хорошем костюме с папкой. Он оглядел присутствующих, кивнул Рудину, изумленно уставился на меня, скользнув по фигуре взглядом, и положил документы перед следователем.
        - Я русский атташе, господин Каменецкий. Вот, ознакомьтесь.
        Китаец презрительно хмыкнул, несколько минут изучал документы, долго вглядывался в разбитое на ринге лицо босса, сличая с фото на документах, и, наконец, произнес:
        - Господин Рудин, можете быть свободны, - подобострастно улыбнулся следователь. - Извините за причиненные неудобства. А вы, госпожа Смирнова, до выяснения личности и обстоятельств вашего задержания, останетесь под стражей.
        Я изумленно уставилась на него, не понимая шутки.
        - Позвольте, госпожа Смирнова со мной, - произнес Рудин, резко поднимаясь с места.
        - Нет, она останется, - нехорошо усмехнулся китаец. - На нее документов нет. Только на вас. Она подождет решения в камере. Ей там скучно не будет.
        Рудин рыкнул, вопросительно уставился на атташе. Мужчина виновато глянул в мою сторону и произнес, обращаясь к боссу.
        - Мы торопились, господин Рудин. Успели все оформить только на вас. Госпоже Смирновой придется подождать.
        Он захлопнул бумаги и поднялся. В комнату вошел охранник, следователь кивнул на меня, веля уводить.
        Глава 40
        Дверь за мной гулко захлопнулась, отрезая от освещенного коридора. Я прижалась к ней спиной, ожидая, пока глаза привыкнут к окружающей полутьме. В тускло освещенной комнате зашевелились две тени у стен, на откидных полках. Невнятно забормотали на китайском недовольные голоса, разбуженные моим приходом. Две женщины поднялись со своих мест, разглядывая мой откровенный наряд. Та, что старше, невысокая и рыхлая от излишней полноты, зябко потирала плечи, раздраженно цокая языком. Неопрятные волосы рассыпались по плечам. Спортивный костюм трещал на могучих телесах. Она что-то недовольно буркнула молодой коротко стриженной соседке, одетой в мятые джинсы и несвежую футболку, ткнув пальцем в мои волосы. Занявшая лежак напротив, долго вглядывалась в мое лицо, тихо вскрикнула. Резко соскочив, втиснулась в шлепки и рванула ко мне метеором, выставив вперед руки. За мгновение до встречи, я отшатнулась в сторону, уходя от столкновения.
        - Эй, дама, вы чего? - крикнула я, закрываясь от тарана.
        Не успев затормозить на скользких подошвах, женщина врезалась лицом в металлическую дверь. Охнув от боли, она осела на пол. Ее товарка, увидев распластанную на полу подругу, выругалась на английском и рванула ей на помощь. Но, то ли тапки у них были от одного производителя, то ли полы настолько скользкие, не удержалась и рухнула на пытающуюся подняться подругу сверху, придавив несчастную худышку увесистой тушей.
        - Вы совсем сбрендили? Чего на людей кидаетесь? Я иностранка, что я вам сделала? - крикнула на русском, потирая плечи, покрывшиеся от волнения гусиной кожей.
        Дверь загрохотала и отворилась, на пороге стоял охранник. Оглядев композицию, он ткнул пальцем в обеих китаянок и отрывисто произнес фразу. Женщины, охая и ругая друг дружку, пытались подняться. Поскальзываясь на гладком полу, цеплялись друг за друга и валились назад.
        Оказывается, они сами тоже носят свой неликвид?! Это справедливо, что не только мы страдаем от их откровенного брака, которым завален мир.
        Глядя на этот цирк, охранник рявкнул что-то раздраженно на китайском и наклонился помочь, протягивая руку молодой женщине, с трудом шевелящейся под соседкой. Через пять минут потные, взъерошенные, темно-красные от усердия они оправляли одежду и приглаживали волосы. Бросив в мою сторону полные ненависти взгляды, гуськом вышли из камеры. Дверь грохнула замком, закрываясь. Повисла тишина. Я скинула босоножки, присела на голую полку, подтянула ноги и положила подбородок на колени.
        Тихонько раскачиваясь из стороны в сторону, вздрагивала от шорохов и раздумывала над случившимся сегодня со мной. Уставший мозг, переполненный впечатлениями, снова и снова рисовал картинки боя Рудина, сидящего рядом мафиози Лю, скандальную ночную бабочку, обоих докторов и парочку китаянок, решивших меня прикончить.
        Как я могла докатиться до такой жизни, став задержанной, сидящей в Гонконгской КПЗ? Рудин… с него все началось. Он - источник несчастий и проблем для меня. Мало того, что из-за него вся моя жизнь пошла наперекосяк, так он еще и оскорблял меня. Нападение - лучшая форма защиты. А наглость - второе счастье. У Рудина последнего в избытке. Но странно, что я совсем не злюсь на него. Должна же испытывать хоть бы злость и желание смазливое лицо расцарапать? А чувствую только обиду из-за того, что ничего для него не значу. Что моя жизнь для него пустяк, разменная монета, которой можно торговать. Я ему не любовница. Я вообще для него посторонний человек. Я и сама не понимала, что меня злит больше: что я после всего пережитого вместе так и осталась для него посторонней, или что он относится ко мне с пренебрежением. В любом случае босс отвечает за меня. Как он мог допустить, что я гнию в тюрьме?
        Я представила себе, как сейчас босс принимает ванну, одевается в чистое белье, дорогую одежду и едет на аэродром. Садится в самолет с родным триколором и улетает в Москву, забыв обо мне. Перед глазами стояла картинка улыбающегося шатена, заигрывающего с хорошенькими стюардессами. Внутри все сжало от обиды и жалости к себе. Я всхлипнула, и горячие слезы градом полились по щекам. Не было рядом Рудина, который бы потребовал прекратить слезоразлив, и я дала волю слезам. Мне представлялся он, окруженный хорошенькими блондинками, и я сама, осужденная за участие в нелегальных боях без правил и отбывающая срок в Гонконгской тюрьме. Ба слегшая после того, как узнала эту новость, и обивающий пороги судов и китайского посольства деда, требующий вернуть внучку. Слезы уже душили. Я кусала губы, сдерживая громкие рыдания. Наплакавшись вволю не заметила, как уснула.
        Проснулась лежащей в позе эмбриона на лежаке от грохота открываемой двери. Медленно поднялась, оправляя растрепавшиеся волосы, протирая опухшие от слез глаза и вглядываясь в стоящего в дверях вчерашнего охранника. Он махнул рукой, маня к себе. Застегнув босоножки, заторопилась на выход.
        - Извините, госпожа Смирнова, - другой, не вчерашний дознаватель говорил на сносном английском, быстро подписывал документы, поглядывая в мою сторону. - Ваши документы прибыли. Вы свободны. Извините еще раз за инцидент в камере.
        И кто сказал, что китайцы на одно лицо? Абсолютно разные. Это вот очень симпатичный мужчина. Совершенно не похож на вчерашнего опера.
        - А что случилось? Почему они на меня напали? - решила прояснить для себя странное поведение бывших сокамерниц.
        - Дело в том, - замялся, криво улыбаясь, служащий полиции, - по нашим законам женщина, заставшая мужа с любовницей, может попытаться убить ее… но без применения оружия. Голыми руками. Это мать и дочь. Дочь застала мужа с соперницей и попыталась ее убить. А мать помогала. Они нанесли несчастной тяжкие повреждения. Женщина успела сбежать и обратилась в больницу, а потом подала в суд. Мать и дочь задержаны до конца расследования. Со сна им показалось, что вы та самая… соперница. И они решили закончить начатое дело.
        - Ясно, - скривилась я, - я так похожа на китаянку?
        - Их ввели в заблуждение ваши светлые и длинные волосы, - он нехотя отвел глаза от фигуры, разглядывая голый живот и бедра. - Но я проведу расследование и накажу того, кто посадил вас к ним. Обещаю.
        Кто, кто… вчерашний дознаватель. Странный тип. С головой точно не в порядке.
        Глава 41
        Запнувшись о небрежно сброшенные перед отъездом туфли, устало опустилась на постель в номере, который покинула несколько дней назад. Глаза скользили по мебели, цеплялись за детали отделки интерьера, за колышущуюся прозрачную шторку на окне, за которой темнели высотки. Окружающее ощущалось чужим и давящим. Хотелось сбежать быстрее домой, туда, где ждут и всегда рады видеть. И прервать свое вынужденное сиротство. Мне казалось, что с момента, как я села в самолет в Шереметьево прошло много лет, трудных лет.
        На покрывале остался забытый деловой костюм. Смятая шелковая блузка лежала рядом. Я погладила прохладную ткань, схватила блузку и вдохнула еще сохранившийся запах любимых духов. И до боли захотелось стащить осточертевшие за эти несколько дней тряпки и отмыться. Не от грязи и пота, от всех переживаний, чувств, людей, мест, где побывала, от мыслей и воспоминаний, которые гнала от себя. Я дернула топик, швы затрещали. Он полетел на пол. По живому, в ожесточении рвала золотистые ремешки босоножек. Шорты отправились туда же. С отвращением глянула на золотистую кучку.
        Сжечь бы все это. А сейчас в душ. На час или два.
        Откинула неровные патлы волос, вздрогнула, когда за спиной мягко клацнул замок.
        - Извини, я не во время, - в мягко прозвучавшем голосе, всегда сочившимся ядом, мне послышалась вина просьба о прощении. - Ты как… в порядке?
        Резко обернулась на голос, даже не пытаясь прикрыться. В дверях стоял Рудин и с жадностью, странно блестя глазами, разглядывал меня. Он успел привести себя в порядок, переодеться в светлые брюки и молочный джемпер, красиво оттенявший загорелую кожу, став тем самым идеальным, как при первой встрече. Словно ничего не было, и он только что спустился с трапа самолета в аэропорту. И только не свойственное его лицу беспокойство и возбуждение в глазах выдавали охватившие мужчину чувства.
        Ни дать, ни взять вернувшийся загулявший муж, в ожидании взбучки от жены.
        Шатен держал в руках пакет из бутика. Отвлеченно отметила дорогой бренд и свое странное равнодушие ко всему.
        Он весь такой идеальный казался жутко не уместным тут, у меня в номере, и в жизни. С удивлением заметила, что не чувствую к нему ничего. Ни злости, ни ненависти, ни желания убить. Он словно ненужная вычурная часть интерьера, намозолившая глаза, привычная, а потому уже не раздражающая.
        - Через полтора часа самолет, - босс протянул пакет. - Это одежда взамен твоей утерянной.
        Молча кивнула и пошла в ванную. Магическое слово «самолет» вывело из оцепенения. Это означало, что скоро я буду дома, подальше от Гонконга, Рудина и всего восточного кошмара. Мои Гонконгские «каникулы» заканчивалась. Можно сказать, что благополучно. Я осталась жива и относительно невредима. Чего еще желать? Может быть забвения? Стереть бы прошедшую неделю из памяти…
        Никогда, никогда больше не буду загадывать желания на Новый год.
        Когда вернулась из душа, Рудина не было. Я даже не смотрела, что в пакете. Надела блузку, свой костюм и сброшенные туфли. Собрала золотистые тряпки и засунула в пакет с обновками. В дверь постучали, и вежливый голос произнес на хорошем английском:
        - Госпожа Смирнова, вас ожидают, - портье пригласил на выход, объявив, что Рудин уже ждет.
        Подхватив пакет, торопливо вышла и, сбиваясь на бег, поспешила за мужчиной в форменной куртке в безотчетном желании отсюда убраться и поскорее.
        Единственное, за что могу быть благодарна Гонконгу: теперь я могу бегать, прыгать и танцевать на каблуках.
        Если босс удивился моему наряду, то не подал вида. Он подал локоть, который я проигнорировала. Ни говорить с ним, ни смотреть, а тем более касаться не хотелось. В присланной машине мы не сказали друг другу ни слова. Таможенный контроль регистрацию прошла как в тумане, молча стоя позади него, отрешившись от окружающего. Смотрела в окна аэропорта на медленно катящиеся по рулежкам «Боинги» и гадала, в котором полечу домой. Заметив знакомый логотип «Аэрофлота» едва удержалась, чтобы не зарыдать, поедая глазами родной триколор. До слуха донесся злой рык шатена, спорящего с миловидной китаянкой в форме.
        - Ваш багаж к досмотру, господин Рудин, - канцелярским голосом проговорила работница аэропорта.
        - У меня нет багажа, - уже рычал босс.
        - Ничего не знаю. Порядок для всех один, - равнодушно ответила женщина.
        Я вновь отключилась, не желая слушать их перепалку. На меня напало оцепенение, мозг отключился, воспринимая происходящее вокруг зрительно, не вникая ни во что. Накануне в посольстве я односложно отвечала на вопросы и ставила подписи, куда просили, и снова погружалась в спасительное оцепенение. Что-то ела, не чувствуя вкуса пищи, пила, сосредотачиваясь на процессе, глотала предложенные лекарства, не интересуясь от чего они.
        По холодному ветру, рванувшему пряди волос, заметила, что мы вышли из терминала и направляемся к небольшому самолету. Только я, Рудин и представитель посольства.
        Частный самолет. Рудин, летевший сюда эконом классом, зафрахтовал чартерный рейс. Не одна я горю желанием вернуться домой.
        Встречавшая у трапа симпатичная стюардесса белозубо улыбнулась боссу, состроила глазки, проводя ладонью по красивому изгибу бедра в узкой форменной юбке. Равнодушно глянув на чужие заигрывания, почувствовала укол зависти к ней, не знающей и никогда не узнающей на что способен этот человек. Девушка пробежала по мне равнодушным взглядом и вновь сосредоточилась на Рудине. Я поставила ногу на ступеньку трапа и покачнулась, ухватившись за перила.
        - Аня, - руки коснулись чужие пальцы, пронзая током до локтя.
        Подавив желание оглянуться, вырвала кисть, вздернула подбородок, мысленно дав себе пинка за слабость, и поднялась в салон. Забилась в дальнее кресло в самом конце и отвернулась к иллюминатору.
        Рудин не показывался, устроившись впереди салона, до меня доносился его голос, рассказывающий анекдоты и воркующий смех стюардессы. Отрешилась, почувствовав раздражение. Похоже, кораблекрушение и несколько дней в Гонконге стали для него приключением. Я же надеялась, что меня это не сломало окончательно. Слишком спокойно я себя вела. Ждала от себя истерик, слез, но не пугающего равнодушия. Внутри дрогнуло, когда лайнер качнулся и медленно покатился, выходя на взлетную полосу. Сковавшее последние часы тело и разум оцепенение опало, как оковы, и я выдохнула, распрямив плечи. Душа летела впереди лайнера, стремясь поскорее попасть домой.
        - Фотографироваться на загранпаспорт нужно пьяным, чтобы в аэропортах узнавали, - донеслась из-за рядов кресел очередная шутка от босса.
        Девушка рассыпалась серебристым смехом, поощряя рассказчика.
        Вот кому место тут и в жизни Рудина. Ведь это не чартер, это его личный самолет! Что тут забыла я, обычный человек? Как я дала себя уговорить ба? Зачем пытаться прыгнуть выше головы? Это же не амбиции? Почему я не села в машину и не уехала тогда, когда увидела его на стоянке? Я бы легко обошлась и без этой работы, и без Рудина. Почему я спускала ему хамство и пренебрежение? Других-то я всегда осаживала и ставила на место. В отличие от этой стюардессы я не мечтаю заполучить его в мужья или в постель. Были глупые мысли, из разряда «да я бы с Питтом смотрелась не хуже Энистон». Но я-то себе отдавала отчет. Что вообще нас связало? Почему я с ним теряю волю? Злюсь и все равно позволяю, что не позволила бы никому? Если бы верила во всю эту магическую чепуху, то подумала бы, что меня к нему приворожили.
        Я не чувствовала ревности к заигрываниям с девушкой, это не было тем необъяснимым чувством собственности, которое появляется у женщины к мужчине, с которым провела какое-то время. Но легко смогла представить его, развалившегося в кресле, смену эмоций на лице. Пальцы, греющие бокал дорогого коньяка.
        - Хорошо моряку: его в порту ждет девушка. Хорошо пилоту: его ждет девушка в аэропорту. Хорошо машинисту: на вокзале его тоже ждет девушка. И только девушке плохо - нужно успеть и в порт, и на вокзал, и в аэропорт, - он сделал паузу и добавил:- Вот стюардессам хорошо - все мужчины уже рассортированы по классам.
        Серебристый колокольчик смеха предсказуемо прозвенел, хотя Рудин тонко намекал на непостоянство своей визави, подозревая в ней охотницу за деньгами. Поймала себя на том, что читаю оттенки хамства босса. Выкинула ненужные мысли из головы, прикрыла глаза, стараясь не слушать ответы, произнесенные голоском с придыханием, не сдерживающим восхищения.
        Разглядывала плотную облачность, укрывшую территорию Китая, над которой мы пролетали. Близившиеся к закату лучи солнца подсвечивали воздушную вату. Любовалась плотной на вид массой, выискивая знакомые очертания и вспоминая, как в детстве пыталась углядеть миражи прекрасных замков фата-моргана. Тогда хотелось стать похожей на бегущую по волнам, о которой прочитала у Грина. Легко бежать по облакам в придуманный мир, где ждет взаимная любовь и вечное счастье.
        Улыбнувшись светлым мыслям, отвернулась от окна, поглядела на руки с еще не зажившими до конца синяками. Расхожая истина утверждает, что из поездок возвращаются другие люди. Я бы подтвердила ее на все сто. В летящей сейчас в Москву девушке мало осталось от прежней Ани Смирновой.
        - Стюардесса с глубоким декольте низко наклоняется к пассажиру, предлагая чай или кофе. В которой из них чай, а в которой кофе, интересуется он, - в голосе сочился знакомый яд неприкрытой издевки.
        Босс то ли лишку хватил, то ли злость кипит, и он не знает, куда ее слить. Теперь понятно, откуда у него идеальная фигура. Тренажеры - лучший способ выплеснуть без ущерба для окружающих скопившуюся агрессию. А ее у него столько, что можно продавать.
        Сдавленно хихикнув, девушка торопливо произнесла:
        - Что вы будете, господин Рудин? Чай или кофе? Может быть обед?
        - Лед, - отрезал Рудин, с которого слетело все обаяние.
        - Да, пожалуйста, - в голосе, утратившем воркующие нотки, звучал откровенный испуг. - Что-нибудь еще?
        - На борту есть еще пассажир, - напомнил он обо мне. - Вы предложили ей? Забываете об обязанностях! Я не за красивые глаза вам плачу.
        - Да, господин Рудин, - пролепетала девушка.
        Вот теперь все как всегда. Привычно и обыденно. У Рудина плохое настроение, у всех вокруг оно резко испортится. Предусмотрительно я забилась в дальний от него угол.
        - Что вам предложить? Чай, кофе, алкоголь на выбор, - побледневшая блондинка-стюардесса от досады кусала ярко накрашенные губы.
        - Мороженое, фрукты и зеленый чай, - я разглядывала модельной внешности блондинку, недоумевая, что босса не устроило в девушке.
        Его любимый типаж: красивая, в рот ему смотрит. И мороженое принесла через минуту. Вкусное и не подтаявшее. Исполнительная. Охотница за деньгами? С таким характером как у него на что-то другое рассчитывать было бы странно. А он, похоже, рассчитывает на бескорыстие и искренние чувства. Убивать его точно будут бескорыстно, искренне при этом ненавидя.
        Так размышляя, я не заметила, как уснула. Измученный мозг, пользуясь возможностью, тишиной и безопасностью, отключился. Пришла в себя от прикосновения к плечу стюардессы.
        - Мы прибыли, госпожа Смирнова, прошу на выход.
        Потянувшись, наскоро пригладила волосы и, подхватив пакет с вещами, направилась к выходу. Рудин ждал у трапа, разговаривая с высоким мужчиной. Обвела взглядом залитые огнями взлетно-посадочные полосы. Морозный воздух опалил щеки и голые щиколотки. С наслаждением вдохнула и улыбнулась абсолютно идиотской улыбкой, чувствуя как счастье наполняет каждую клеточку тела. Я буквально скатилась с трапа, и тут же попала в объятия мужчины. Он завернул меня в шубу, отстранил и вгляделся в лицо.
        - С документами все улажу. Новые будут готовы в течение недели. Сейчас тебя доставят домой, - Рудин приказывал, глуша тоном пробивающееся беспокойство. - Отдохни, а поговорим мы позже.
        Он хочет и дальше портить мне жизнь? Нет, нет и еще раз нет.
        - Нет, - я замотала головой, - мы ни о чем не будем говорить. Я хочу поскорее все забыть. И поездку, и Гонконг, и тебя. Не хочу кошмаров. А ты помни, - вывернулась из объятий и сунула ему в руки пакет с одеждой из золотистого латекса. - Это тебе на память.
        Глава 42
        Первые дни я много и долго гуляла, целыми днями бродила по заснеженным паркам, с наслаждением вдыхая морозный воздух. Родные меня не трогали, давая время адаптироваться и прийти в себя. В этот день решила взять с собой Пупсика. Спустив его с поводка, присела на лавочку, смахнув снег. Радостно повизгивая, пес унесся по заснеженной дорожке. С ближайших веток тут же слетелись птицы, привыкшие получать подачки от гуляющих старушек. Я раскрошила сухарик, взятый для Пупсика. Пернатая мелочь копошилась у ног, устроив потасовку, вырывая друг у друга крошки. Неожиданно вся стайка испуганно вспорхнула, к ногам кинулся вернувшийся с обычного променада пес. Он прыгал на коленки, выпрашивая сухарик. Мелодично звякнул телефон, оповещая о пришедшем сообщении. Протянув лакомство, с удивлением уставилась на ошейник. Среди густой светлой шерсти торчал алый бутон розы и небольшой конверт. Одернув протянутую было руку, глянула в ту сторону, откуда прибежала собака. На пустынной дорожке прогуливалась одинокая пара пенсионеров, выгуливавшая одетую в комбинезон собаку. Я немного испуганно смотрела на презент, гадая от
кого послание.
        Кто это шутит и зачем? И чего я испугалась? С Пупсиком гуляю первый раз, как вернулась. До этого его выгуливала Катя. Может это ей? Бывший прощение просит или у нового поклонника романтика на уме. Похоже, потеря вибратора пошла сестрице на пользу - Катя завела живого… мужчину, в общем, завела.
        Расправившись с сухарем, пес во всю гонялся за птицами, стараясь ухватить голубя покрупнее. Подозвав разыгравшуюся собаку, с легкой завистью отцепила послание и цветок, покрутила в пальцах белый квадратик без надписи, надела поводок, и Пупсик весело потрусил домой, разгоняя птиц. Вспомнив о сообщении, достала девайс и замерзшими пальцами открыла СМС от подруги. Маша просила с ней связаться, как только смогу.
        Решив сначала разобраться с тайной посланий, спрятала телефон в карман. Грея в ладони розу, поднималась за боящимся лифтом Пупсиком по ступеням, гадая, что в послании. На звонок дверь открыл дед. Глянув на розу в руке, испуганно поднял глаза на меня и тут же воровато отвел в сторону.
        - Ох, ты ж… - крякнул он, поправил очки и попятился от прыгающего на него с лапами Пупсика. - Ну-ну, будет тебе. Беги уже. Капитоша налила твой суп.
        Пропустив в квартиру обоих, он раньше пса заторопился на кухню, откуда вкусно пахло обедом. Слишком поспешно ретировался дед, и это навевало подозрения.
        - Дед, стой! - крикнула я, скидывая пальто и вынимая конвертик. - Ты что-то знаешь про цветок?
        - Ну что ты, Нюточка, откуда мне? - не поворачиваясь, пробормотал Архипыч, скрываясь за кухонной дверью.
        Стиснув конверт и цветок, ринулась за ним, позабыв переобуться. Нехорошие предположения роились в голове.
        На кухне собрались все. Нашла взглядом прячущегося за ба деда, забившегося в дальний угол. Бабуля с фальшивым интересом уставилась в экран, с преувеличенным вниманием следя за футбольным матчем, которые терпеть не могла. Катя мурлыкала про себя мелодию, гремя половником и тарелками, моя посуду. Та самая Катя, которая за все время ничего тяжелее ложки в руки не брала, отказываясь учиться готовить и помогать ба по кухне. На глаза был явный заговор против меня. Мое семейство утаивало важную информацию.
        - Кто первый сознается что это - получит амнистию, - обведя всех суровым взглядом, проговорила я, потрясая уликами, зажатыми в кулаке. - Ба-а-а…
        - О чем ты, Нюра? - ожила ба, невинно хлопая глазами за увеличенными стеклами очков. - Роза! Где ты это взяла? Купила?
        - Это было у Пупса, - начинала я злиться, - может кто-то объяснит, что все это значит?
        - Так с помойки, наверно, притащил, - пожала ба плечами.
        У Катьки громко звякнули рассыпавшиеся ножи, упавшие в мойку. Дед закашлялся и зашуршал газетой с жирным пятном от селедки, делая вид, что увлечен чтением. Руки бабушки нервно теребили концы пояска от халата, выдавая волнение. Все трое вздрогнули, когда арбитр заорал: «Го-о-ол…».
        - Это было к ошейнику Пупса прицеплено. Чего я не знаю? Что вы все скрываете? Деда… Катя… ба… - я уставилась на домашних, переводя взгляд с одного на другого.
        Все молчали, на полу шоркал миской проголодавшийся Пупсик, на экране трибуны чествовали победителей. Сестра решительно отложила ножи, брезгливо вытирая руки о полотенце, и повернулась.
        - Я ей все скажу. Сразу надо было. Она не фарфоровая статуэтка - не развалиться, - заявила сестра. - Это тебе от твоего начальника. Рудина Павла Антоновича. Мы-то заметили, как ты в лице меняешься, только речь заходит о Рудине. Нервничаешь, по ночам кошмары снятся. И ба отказалась принимать курьеров с цветами и подарками, пригрозив судом и милицией. Так он Пупса прикормил и через него. Не сам, конечно…
        Не верила ушам, злость улетучилась, недоуменно перевела взгляд с сестры на зажатое в руках послание.
        Рудин?! Что еще ему нужно? Я же ясно дала понять, что видеть и знать его не хочу!
        Ноги дрогнули, предательски подгибаясь, и я тяжело опустилась на стул, тупо уставившись перед собой. Сердце заполошно трепетало. Виски сдавило. Я оттянула горло свитера и потерла висок свободной рукой.
        - Нюра, тебе плохо? - ба всполошилась, зашуршала на полке, приговаривая:- Побледнела вся, моя голубка. Связался черт с младенцем. Задурил девке голову, прынц недоделанный! Уж я бабке-то его все выскажу… - она повернулась к деду, подбоченилась и поперла на деда. - Все вы, мужики, на один лад! Ты тоже, мудозвон Калязинский, по бабам шастал, пока бубенцы не отсохли! Все никак успокоиться не мог! Ведь по пальцам пересчитать спокойные дни-то!
        Катя нехорошо усмехнулась, прошла мимо, скрываясь в коридоре. Пупсик, учуяв, что дело пахнет керосином для мужиков, не закончив обед, быстренько вымелся за ней. Следом, виновато глянув в мою сторону, прошмыгнул дед. Я выпила протянутый ба стакан с разбавленной водой настойкой. Выдохнула, чувствуя, как виски отпускает. Перед лицом полыхнуло красным. Тонко запахло садовыми цветами. Катя с трудом удерживала букет, больше трех десятков цветов в хрустальной вазе.
        - Вот, все от него, - проговорила вернувшаяся сестра, ставя рядом на стол вазу с охапкой красных роз. - И это тоже. Я не читала.
        Еще не пришедшая в себя от новости, почувствовала, как ладонь кольнули острые уголки плотных конвертов. Посланий было слишком много, и стопка начала разваливаться. Автоматически сжала пальцы, растерянно разглядывая букет.
        - Я в порядке, ба, - успокоила бабушку, вымученно улыбнувшись. - Это от голода стало плохо. Есть хочу.
        Ба охнула, повернулась к плите и загремела половником. Отложила всю кипу и открыла последнее послание, полученное сегодня, пробегая глазами строчку: «В тысячный раз прости. Нам нужно встретиться и все обсудить. Рудин».
        Глаза разглядывали несколько слов, написанных решительным почерком. Вспомнился его флирт с симпатичной стюардессой. Мелодичный смех девушки, которым она отвечала на все его шутки. Меня передернуло от отвращения. От босса хотелось быть подальше. Вот зачем он напомнил о себе и все испортил? Все эти дни я надеялась, что ситуация разрешилась, и мы больше не встретимся лично.
        Ни встречаться, ни говорить с ним я не стану. Чего он прицепился? Боится, что я подам в суд на компанию или предам огласке подробности катастрофы и нашего спасения? Думает, хочу компенсацию стрясти и побольше? Скорее всего, а, значит, он не отступит.
        Я поднялась, ба засуетилась, ставя на стол полные борща тарелки.
        - Куда ты, Нюра? Покушай. Отощала совсем.
        - Я разденусь и руки помою, - улыбнулась бабушке, сгребла послания и вышла, бросив взгляд на розы.
        Мелодично тренькнул телефон, напоминая о себе. Свернула в прихожую, снимая на ходу шапку и шарф. Прихватив девайс, набрала подругу, гадая, что ей так срочно понадобилось. Слушая гудки, сняла сапоги, разглядывая бледное лицо в зеркало.
        - Ань, ты? - в голосе Маши слышалась нервозность.
        - Я. Что случилось? - шапка и шарф легли на тумбочку, пригладила топорщившиеся прядки короткой стрижки.
        После возвращения первым делом отстригла волосы, сделав совсем короткую стрижку. Семья не одобрила. Ба только качнула головой, от деда прилетело скупое «пацанка». Катька фыркнула, поправив роскошные светлые локоны до талии, которыми гордилась еще со школы.
        - Тут такое дело… - замялась подруга, - не хочешь сменить обстановку и уехать из страны? Я понимаю, ты после катастрофы. Но больше месяца прошло…
        Перед глазами мелькнул самолет, Гонконг, толпы китайцев, Рудин. Перехватило дыхание.
        - Куда?
        - В Финляндию, - неуверенно произнесла Маша. - С работой и жильем проблем нет. Поживешь, осмотришься. А там решишь оставаться на ПМЖ или нет.
        Я представила себе заснеженную спящую страну, где нет вездесущего песка, бушующего непогодой моря, китайцев, а главное - Рудина. Чтобы быть подальше от последнего я была согласна на снег и морозы зимой, осенне-весеннюю распутицу и болота, и гнус летом.
        - Маш, давай подробности, - я отлипла от зеркала, переступила через Пупсика, прячущего пульт от телевизора под шкафом, ногой открывая дверь к себе. - С кем, куда и как…
        Глава 43
        - Ань, ну поехали! Сколько можно сидеть в городе? Ты уже корни пустила! Стала похожа на местных: говоришь медленно и соображаешь с трудом. Такое впечатление, что ты на семьдесят процентов состоишь не из воды, а из тормозной жидкости, - ныла Машка, соблазняя меня поездкой за город. - Будут все свои. Пара ребят из Москвы. Знакомые Ивана. Днем ребята решили покататься с гор. Ваня бормотал что-то насчет сноубордов и зимней рыбалки. А вечером культурный досуг… бородатые и несмешные анекдоты, песни под гитару… а потом как пойдет…
        Я закусила губу, обидевшись на намек подруги. Ей что-то нужно, вот и говорила бы прямо, а не брала на «слабо».
        - Ну, и куда вы собрались? Какая зимняя рыбалка? Аномально теплая зима и лед слабый. Какие бородатые песни, несмешные москвичи и анекдоты под гитару? Четверо мужиков и нас двое? За кого ты меня принимаешь?!
        - Високосный год потому и аномалии такие. А за парней не парься. Москвичи привезут своих подруг. Так что: «Все подружки по парам в тишине разбредутся…».
        Она смотрела косо, ждала моего решения. И я решила дожать, выпытав истинные мотивы Маши.
        - Колись, злыдня, что ты от меня скрываешь? - сощурилась на подругу, собирая со стола вещи.
        - Мой Димчик, кажется, созрел. Я думаю, он не просто так позвал, он собирается сделать мне предложение, - поделилась мечтами подруга. - Мы с тобой, как две монашки. Ну, я-то от Димули кольцо жду, а ты чего теряешься? Ванька слюной исходит, когда видит тебя.
        Я возвела очи горе, проигнорировав вопрос о симпатичном Иване - инструкторе по горным лыжам, подбивавшем ко мне клинья с лета.
        - С чисто финской поспешностью собирается твой Дима уже год, - хмыкнула я, невысоко оценивая перспективы подруги стать замужней дамой. - Переспи с ним. Он же должен знать, что его ждет… У Вани все время слюни текут. Я тут ни при чем. Подвывих челюсти. Вправить нужно.
        Подруга фыркнула и обиженно надулась, отворачиваясь к алмазно вспыхивающему морозным узором окну, нервно барабаня по переплету пальцами. К вечеру подморозило, и дождь со снегом, сменился колючими снежинками, чертившими косые пунктиры в золотистом свете уличных фонарей.
        - Что на носу? - подала голос Машка.
        Я глянула на затылок, разглядывающей что-то в окно подруги.
        - Прыщ… бородавка… - гадала я, не понимая о чем она.
        - На носу двадцать девятое февраля, мой день рождения. Напьюсь до чертиков! - угрюмо пообещала Маша.
        - Секс лучше…
        - Мой день рождения чаще…
        Машка скривила рожицу, намекая на мое годичное воздержание. Равнодушно пожала плечами, выпад в мою сторону не достиг цели. После общения с Рудиным желания сближаться с кем-то как отрезало. Наматывая шарф и прикидывая, постричься, или еще недельку голова потерпит. Решив, что дело терпит, нахлобучила вязаную шапку, пристраивая сбоку пушистый помпон. Маша кидала на меня полные укора взгляды, пытаясь взять на жалость. Молния на ее пальто обиженно вжикнула.
        - Ты же знаешь поверье? - вкрадчиво начала подруга, обрабатывая меня с другой стороны, решив отстоять свой шанс на Дмитрия.
        Дмитрий мне откровенно не нравился. Деда таких называл мутными. Бесцветный внешне, он отличался флегматичностью высшей степени. Откровенно раздражал аморфностью, равнодушием ко всему, кроме обожаемых интернет игр и сомнительных сайтов, сулящих непонятные доходы. Живая и яркая Машка и этот бледный червяк не вязались вместе.
        - Какое?
        - Сделанное на двадцать девятое февраля предложение нельзя отвечать отказом, - выдала свой последний козырь Маша. - Если он не решится, то я сама… предложу.
        - Железобетонный аргумент, - ехидно поддела я. - У него нет ни единого шанса тебе отказать.
        - Боги не любят тех, кто всегда говорит «нет» другим. Таким «нехочухам» они отказывают в счастье, - Маша закрыла дверь, помогая провернуть ключ в замке.
        - А счастье упорно ломилось в закрытую дверь, приговаривая: «Твоя жизнь все равно пропахнет моими духами», - не сдержалась я, не понимая ее упрямства.
        Тот же Ваня сначала бегал за Машкой, но когда понял, что она безнадежно влюблена в Дмитрия, - отстал.
        Подруга замолчала, обидевшись на мои слова. Мы вышли на улицу, синхронно вдохнув свежий морозный воздух. Не сговариваясь, медленно побрели по улице давно привычным маршрутом.
        Вот уже год я жила в небольшом финском городке Йоэнсуу, рядом с горнолыжным курортом Коли. Я работала в небольшом магазинчике сувениров. Быстро выучив азы языка, вполне сносно общалась с местными, но чаще с иностранцами, заезжающими на экскурсии и соотечественниками. Мы шли по торговой площади, привычно глазея на изученные вдоль и поперек витрины. С крыш срывались капли, до ушей доносилась капель. Аномальное тепло в феврале принесло настоящую весну в финский городок.
        - Эй, кто там подснежники заказывал, отключите уже апрель, верните обратно зиму. Я кредит плачу за шубу, а ее носит вешалка в шкафу, - недовольно буркнула Маша, повернулась ко мне и, сделав умоляющее лицо, заканючила:- Ань, я знаю, что тебе не нравится Дима. Выручи! Не бросай меня одну с незнакомыми людьми и их подругами.
        - А что за москвичи? - поинтересовалась я, отправляя сообщение на номер бабули.
        - Не знаю, - проговорила Машка, засмотревшись на обручальные кольца в витрине ювелирного салона мечтательным взглядом, - вроде какие-то мажоры из богатых. Иван их знает хорошо. Одного точно. Учились вместе. А второй то ли друг, то ли брат.
        - Так друг или брат? - скользнула равнодушным взглядом по парным свадебным аксессуарам.
        Вспомнилась платиновая печатка с черным камнем. Меня передернуло, и я поспешно отвела взгляд.
        Быстро дошли до многоэтажки, где на двоих снимали одну квартиру. У подъезда в нарушение правил стояла припаркованной пожарная машина, с погасшими огнями и пустой кабиной. Никакой обычной суеты пожарных не наблюдалось.
        Кто-то на служебной заехал на пять минут домой, надеясь, что за это время вызова не поступит.
        Прикрыв глаза, вдохнула глубже свежий воздух, наслаждаясь тишиной, не знакомой в суетливой и никогда не спящей Москве. Среди морозных ароматов мне почудился странный запах. Машка закопалась в сумке в поисках ключей. Она принципиально не пользовалась косметикой, но сумку носила максимально больших размеров, игнорируя меняющуюся моду. Будучи ярко рыжей, в конопушках она и так привлекала к себе внимание. И я гадала, что у нее там может храниться.
        - Блин, ключи под подкладку завалились… А какая разница? Тебе с ними детей не крестить, - огрызнулась подруга, разозленная неудачей. - Да ты не переживай! У Ваньки все друзья нормальные. Он же позитивный такой. Вы с ним два сапога пара. Даже похожи чем-то.
        Ну, спасибо, подруга! Это я когда разговариваю, плююсь что ли?
        За спиной взвизгнули тормоза, взвыла и тут же утихла сирена, погасли проблесковые маячки, дружно хлопнули четыре дверцы. Я оглянулась на припарковавшуюся возле пожарной машины полицейский внедорожник. Мимо весело и возбужденно гомоня на финском, протопали пятеро полицейских в полной экипировке. Мы с подругой попятились, давая им пройти. Первый из подошедших уверенно набрал код на двери, подмигнул нашим ошалелым лицам и вместе с другими скрылся за входной дверью.
        - Ты не знаешь, что случилось?
        - Ты не заметила, какой код он набрал?
        Наши голоса слились, и мы синхронно ответили друг дружке «нет». Машка вздохнула и продолжила поиск.
        Глава 44
        Она складывала мне в руки вещи, выуженные из недр сумочки. В ладони лег ручной шлифовальный станок. На мой изумленный взгляд буркнула:
        - Взяла у Наташки отполировать кое-что. Все забываю отдать.
        Она выудила томик стихов. Я удивленно хмыкнула, зная, что стихи она не любит, предпочитая им детективы.
        - Димочка сказал, что обожает… - она замялась, глянув на обложку, прочитала:- Серебряный век русской поэзии.
        Сверху на потрепанную книгу пристроился баллончик с газом…
        Входная дверь открылась, и на пороге нарисовался пожилой мужчина. Блаженно улыбаясь, он тащил на поводке вяло упирающегося бассета. Почесывая голую волосатую грудь, натянул семейные трусы на выпирающий живот. Обвел нас мутным ничего не понимающим взглядом, улыбнулся, помахал рукой и двинулся в сторону стоянки. В стеганном пальто на распашку, шапке-ушанке и тапочках на босу ногу он спокойно шлепал по хрустящей замерзшей ледяной корочке. За ним, поскуливая и пытаясь подняться на разъезжающихся лапах, ехала на пузе несчастная псина. Разглядывая странного соседа, мы снова проворонили дверь.
        - Алкаш какой-то, - сделала вывод подруга.
        - По-моему, псих, - не согласилась я, глядя мужчине вслед.
        Машка кивнула, соглашаясь, и кинула упаковку капроновых ажурных носков…
        Зачем ей ажурные носки? Зима же!
        Початая пачка сигарет…
        Машка же не курит! Или я чего-то не знаю?
        Упаковка презервативов…
        У нее же целибат из-за Димочки! Или я опять не в курсе?!
        Портняжный метр… мизинчиковые батарейки… мумия надкушенного яблока… пассатижи…
        После корма для попугайчиков, которых у нас никогда не было, я перестала следить. Вой сирены двух «скорых» разорвал тишину сумерек и смолк у нашего подъезда.
        Две бригады, прихватив водителей, весело поприветствовав друг друга, дружно ломанулись в наш подъезд. Один из врачей забыл чемоданчик с препаратами и на веселое замечание коллеги лишь махнул рукой. Ровной цепочкой, гомоня и хихикая с девушками-медсестрами, они втянулись за входную металлическую дверь. Из подъезда пахнуло сладковатым дымом.
        Кто-то вышел покурить на лестницу?
        Я растерянно глянула на приоткрывшую рот Машку, на кучку вещей в руках, удивившись, зачем ей все эти вещи в сумке, при условии, что она работает в местной газете редактором?
        Мелькнула картинка Рудина, язвительно обсуждающего содержимое моего чемодана. Я даже головой тряхнула, отгоняя непрошеные мысли. Решительно вошла на ярко освещенное крыльцо следом за подругой. Где-то за пеленой тьмы, разделяющей крыльцо подъезда и освещенную стоянку для машин, ревел, успокаиваясь, мотор спортивного мотоцикла.
        Что-то я Рудина часто вспоминать стала. Наверно оттого, что Машка про Москву напомнила. Ба зовет в гости хотя бы на недельку. Надо бы съездить на ее день рождения. У нее совсем скоро, весной. Как раз туристический сезон закончится. Наступит затишье, и можно будет попросить отпуск. Сердце защемило от мыслей о доме, за год вдали заскучала за своими родными. Даже за шкодливым Пупсом. И они тоже скучают. Все-таки Катька - это не я. Ради общения со мной, ба и деда купили ноутбук и зарегистрировались, чтобы общаться по Ватсапу.
        - Аня, Маша, привет девчонки! - голос за спиной заставил улыбнуться Машку и закатить меня глаза.
        Я нацепила улыбку и повернулась к вынырнувшему из темноты на освещенное крыльцо парню. Высокий спортивный блондин помахал мотоциклетным шлемом.
        - Ваня, привет, - помахала Маша, приветствуя знакомого пачкой горчичников, пристраивая их на колоду карт Таро. - Какими судьбами в наших дебрях?
        - Соскучился, - в щеку мне прилетел слюнявый чмок. - Особенно за тобой, Анют. Предложение сходить на свидание все еще в силе.
        Я натянуто улыбнулась, подавив желание протереть щеку, разглядывая классического нордического красавца. Настоящего принца. И Ваня таким казался, пока не начинал говорить.
        Парень перехватил руку Маши с… рулоном туалетной бумаги и поднес ко рту. Со звуком прочищаемого слива раковины облобызал. Машка нервно дернула глазом, натянуто улыбнулась и - о чудо! - выудила связку ключей. Стараясь не встречаться со мной глазами, она открыла подъездную дверь.
        - Вы тут общайтесь, ребята, а я пойду, - пробормотала предательница, стараясь незаметно оттереть руку, быстренько упаковывала вещи в сумку.
        Входная дверь закрылась за подругой, слинявшей и бросившей меня один на один с докучливым ухажором.
        - Машка тебя просветила-убедила на наши планы в ближайшие выходные? - я не успела увернуться, в лицо прилетел фонтан брызг.
        Мысленно прекрасный светловолосый принц превращался даже не в коня… в верблюда…
        Уж не специально ли она все подстроила? Решила, что Ивану под силу убедить меня? Расчет верный, я на все соглашусь лишь бы его спровадить побыстрее.
        - Да все дорогу ползла на коленях, уговаривая, - не смешно пошутила я, лихорадочно соображая как от него отделаться, не приглашая в гости.
        - И насколько успешно? - я увернулась, и только несколько капель прилетело в щеку.
        Вспомнила мультфильм детства «Остров сокровищ» и плюющегося капитана Смолетта. Неужели капитан когда-то казался смешным?!
        - Уже начинаем готовиться, - помахала перед его носом шлифовальным станком, забытым Машкой. - Ты же знаешь, девочки за три дня готовятся. Это мальчики причесались, умылись и красивые.
        Косясь на прибор в моей руке, блондин отстранился, криво усмехнулся и торопливо произнес:
        - Серьезно подошли к вопросу. Ну… не буду мешать, - он махнул шлемом и растворился в темноте. - До послезавтра, Ань. Отлично отдохнем. Обещаю.
        Я выдохнула, радуясь, что обошлось без прощального поцелуя. На стоянке громко взревел байк, перекрывая шум ночного городка.
        Я уже взялась за ручку, как за спиной зашуршали шины. Парковалась красно-белая «пожарка». Открылась дверца, и расчет крепких ребят высыпал наружу. Я глянула на темные окна высотки, не понимая, что происходит. Не слышно криков и просьб о помощи. Не видно рвущегося из окон дыма и огня. Забыв про шланги и другую атрибутику, парни, посмеиваясь и толкаясь, нестройной толпой протопали мимо меня. Первые уже вскрыли входную дверь, когда я отмерла и крикнула в спину входящим вопрос на финском:
        - Что случилось? В доме пожар?
        - На третьем загорелась лоджия и соседняя с ней комната. Там жилец устроил… плантацию травы, - полуобернувшись, ответил последний. - Похоже, еще сухие запасы прежних урожаев горят. Сильная задымленность на лестнице.
        На последние слова парни ответили радостными криками и смехом.
        - Стойте, я с вами! - крикнула, вбегая в подъезд, расстегивая на ходу пальто.
        В нос ударил характерный запах. Стащив с головы шапку, прикрыла нос и рот. Парни весело гомонили, бодро топали вверх и не торопились доставать защитные маски. Наша с Машей квартира располагалась на четвертом. Из-за закрытых дверей доносился смех, пение, звуки падения тел, беззлобная ругань и хихиканье. Я остановилась передохнуть, стащила шарф, упершись рукой в дверь. Из-за нее донеслось приглушенное:
        - Йон, сходи погулять с собакой…
        - Что за олигархическое проявление социума в лице одного индивида! Прекратите меня эксплуатировать, навязывая свои правила! Я коллапсирую как личность!
        - Йон, не ходи гулять. Собака отказывается…
        Разгоняя клубы дыма, поднималась по лестнице, обходила сидящих на ступенях полуодетых жильцов, хихикающих и пялящихся в одну точку, не обращающих на нас никакого внимания. Люди нуждались в помощи, но обе бригады врачей безвестно канули. На площадке второго этажа спорили заплетающимися языками шофер «скорой», напяливший халат и возомнивший себя врачом, и молодой парень, отмахивающийся полицейской дубинкой.
        - Погоди, я вставлю иглу в шприц… и вштырю… - шофер размахивал одноразовым шприцом, разгоняя дым вокруг себя, постоянно попадая гнутой иглой в стену.
        - Меня уже вштырило… кыш, кыш, говорящий слон… - отмахнулся парень и пропел:- А потом позвонили гуси, когда же меня отпустит…
        Отворачивалась, глядя на широкие спины одетые в форменные куртки. Перед глазами стоял календарь с австралийскими пожарными, висевший в Катькиной комнате. Я глупо хихикнула. Сизая дымка едва заметная на первом этаже стала плотнее. Старалась вдыхать неглубоко, но перед глазами все плыло, мысли стали тяжелыми и неповоротливыми. Скинула пальто и шарф прямо на ступеньки. Достала телефон, решив позвонить в службу спасения. Вспомнила, что все службы уже тут и усиленно спасают жильцов. Усилием воли сдерживала себя, чтобы не хихикать. Пожарный расчет остановился на третьем этаже у приоткрытой двери, из которой валил дым. Ребята один за другим скрылись за ней. Я поспешила наверх к себе. Уже протянула руку открыть нашу дверь, когда заметила, что все еще стою на третьем этаже. Прогнав наваждение, переставляла ватные плохо слушающиеся ноги, но упорно брела сквозь клубы дыма наверх спасать подругу.
        Дверь нашей квартиры была открыта, и из нее слышались голоса и смех. Пошатываясь, вглядываясь сквозь фиолетовые пятна перед глазами, преодолела прихожую и заглянула в комнату Маши. Сумка выпала из ослабевших пальцев. Даже сестра Катька со своими журналами отдыхала. На полу в беспорядке валялась одежда, а на кровати раскинулись, словно позировали для журнала, двое молодых пожарных, похожих на красующихся на страничках австралийского календаря, и между ними совершенно голая Машка, оседлавшая третьего.
        - Ань, смотри какая лошадка! - едва ворочала заплетающимся языком и блаженно улыбалась подруга, вяло шлепнула парня по накачанному бедру. - Лошадка, голос!
        - И-го-го… - отозвалось сразу три мужских глотки.
        Крайний шатен белозубо улыбнулся мне и поманил рукой. Я послушно шатнулась вперед. Перед глазами появилось лицо Рудина, оскалившись улыбкой чеширского кота, бывший босс осуждающе зацокал языком, презрительно бросив:
        - Скажи мне, кто твои друзья, и я скажу тебе, кто ты.
        В голове слегка прояснилось, соблазн присоединиться прошел. Навела телефон на живописную четверку. Назавтра дурь выветрится, подруга не вспомнит и не поверит моим рассказам, нужны доказательства.
        Глава 45
        С утра пораньше разбудил смущенный полицейский, прячущий воспаленные глаза, он принес пальто и шарф, определив адрес по бирке на ключах, найденных в кармане. Из моего окна было видно, как из подъезда выходили тяжелыми походками прибывшие на ночной вызов, и разъезжались машины городских служб.
        Когда, ближе к полудню, я вышла в кухню, прекрасной троицы спасателей уже не было. На столе исходили ароматом свежий кофе и горка тостов, поджаренных нашими гостями. За столом, подперев щеку, нашлась встрепанная и помятая Машка. Она задумчиво смотрела на светлую пенку и тяжело вздыхала.
        - Утра доброго, - поздоровалась, присаживаясь рядом. - Как ночь прошла? Ты в порядке?
        - В случайном, - огрызнулась Маша. - Не помню, как прошла. Но если я проснулась с тремя голыми мужиками не первой свежести, то… Я же не такая! Я же никогда даже мысленно! Ладно, мысленно конечно было… с двумя… но… трое! Хуже всего, что я ничего не помню… а может это к лучшему?
        Подругу мучила совесть за содеянное или злость на амнезию. Или и то и другое попеременно.
        Я ушла в комнату за телефоном и вернулась, предъявляя эротическую фотосессию. Протянутая рука дрожала, на лице застыло обреченное выражение кающейся грешницы. Со стороны Машки послышался горестный стон.
        Наша «Магдалина» каялась, и когда я увидела фото, поняла, что причины веские.
        Я наклонилась разглядеть, что ее так огорчило. Троица мужчин на фото и близко не напоминала тех, что запомнились мне. Сильно за сорок, полноватые и лысыватые они лишь одним напоминали австралийский аналог с постеров. Ну как напоминали… больше очертаниями, чем размерами. Мысленно поблагодарила высшие силы, что отвели, поднялась и решительно направилась к плите. Организм требовал свежесваренного кофе в медной турке с перцем и пряностями.
        - Почему ты не вернулась ко мне на улицу, когда поняла, что в доме пожар? - поинтересовалась очевидным, разливая пряно пахнущий напиток по чашкам.
        - Сережки золотые пожалела. Бабулин подарок, перешли по наследству. Она их две войны берегла. Помню, как поднялась за ними, а потом ничего не помню, - покачала головой печальная Маша.
        Вновь вспомнилось кольцо из платины с черным камнем, из-за которого мне пришлось пережить самые неприятные минуты в жизни. Настроение тут же испортилось.
        - Я ничего не помню, а, значит, не было, - зло проговорила Машка, бросая озадаченные взгляды на лежащий на столе телефон.
        Машку можно понять. Подругу постигло жестокое разочарование. Она-то считала свои чувства к Димочке настоящими. Но первое же испытание показало, что не такие они крепкие, как ей казалось. Трое мужчин, немного расслабляющей атмосферы… ладно… вру… атмосфера получилась крышесносная, но я-то выстояла, не поддалась на соблазн, а Машка нет.
        - Лучшие годы своей жизни я провел в разврате и пьянстве. Именно поэтому они и лучшие, - процитировала Генриха Четвертого. - Будем считать это твоим девичником. Или его репетицией. Подружки присутствовали…
        Я кивнула на себя, заваривая в турке новую порцию крепкого кофе.
        - А парни могут сойти за приглашенных стриптизеров, - подхватила Машка, впервые просияв улыбкой. - А со стриптизерами не считается. Точно, считаем случившееся девичником!
        Оправдание так себе, из серии «В презервативе за измену не считается», но я промолчала. Маша девочка взрослая сама разберется.
        - Ань, - послышалось тихое от нее, - ты мне мои фото… с пожарными скинь, плиз… но больше никому, особенно Диме… ладно?
        Я лишь молча кивнула, озадачиваясь Машкиным ослиным упрямством в желании выйти именно за Диму. Зачем делать ошибку, несчастной себя и его, если не нагулялась или тянет совсем на других парней? Или как в известном фильме: «… вот стукнет двадцать восемь, тут не только за Ксан Ксаныча, за козла пойдешь»… Так сейчас времена другие, и Машке до двадцати восьми еще далеко. Но, что Дима тянет на козла - однозначно. Все-таки старые фильмы гениальны.
        Я отхлебывала мелкие глотки, катая ароматную жидкость на языке, раздумывая над Машкиной ситуацией и над своей странной реакцией.
        Рудин моей совестью заделался? Или ангелом-хранителем? Чего ради он лезет мне в голову?
        - Ты чем думаешь заняться? - послышалось от нее сказанное голосом более бодрым, чем до этого.
        Покончив с самобичеванием, подруга вернулась к насущному. Я пожала плечами, планируя выспаться после суматошной ночи, а на вечер занять ванну, замочив себя на пару часиков с вином и свечами.
        - Отдыхать буду, - неопределенно дернула плечом.
        - Везет тебе, - завистливо отозвалась Машка, пряча за опущенными веками покрасневшие белки глаз. - Димочка занят сегодня, а вечером прибудут гости. Поработаю гидом вместо него. Не хочешь помочь?
        Я насмешливо фыркнула и возвела очи горе.
        Нашла дурочку! Она меня арендовала на двадцать восьмое переходящее в двадцать девятое, а сегодня только двадцать седьмое! Нет уж, за своего Диму отдувайся сама.
        Для меня все в ее отношениях было ясно. Женщина никогда не простит мужчине унижения, если это не часть игры. Машке бы отступить, когда поняла, что вкладываться в отношения придется ей, а Дима будет снисходительно принимать, критиковать и требовать большего или убивать равнодушием. Видно, слишком много было вложено, когда поняла, и теперь соскочить просто обидно и жалко потраченного всего: времени, сил, эмоций. Но едва представился случай, Маша оторвалась. Сложно все это… эх…
        Глава 46
        - Знакомься, Ань, это Ника Левицкая, - Маша представила мне стройную девушку приблизительно моих лет, ожидающую нас в холле отеля «Киммель». - Ника, это Аня Смирнова. Для своих Энн, Нюта, Нюра…
        Подругу понесло. Когда Машка нервничала, мозги отключались, и она порола всякую чушь.
        - Маш, Ани будет достаточно, - я осадила отчего-то жутко нервничающую подругу.
        Бледная какая-то. Переживает из-за возможного предложения Димочки? Не предложит - считай, бог отвел беду. От такого зануды свихнуться не долго.
        Ника оценивающе прошлась по мне взглядом и приветливо улыбнулась. Что-то знакомое мелькнуло в белозубой улыбке. Я ответила тем же и уставилась на Машку, нервно кусающую нижнюю губу.
        - Рада познакомиться, - девушка кивнула, снова окинув меня непонятным взглядом.
        Казалось, она ищет во мне что-то и не может найти. Ревниво так, словно я ей соперница.
        - Взаимно, - и толкнула Машу, мысленно улетевшую далеко отсюда. - Мы познакомились, и дальше у нас по плану…
        Я сделала паузу голосом, ожидая ответа.
        - Настя и ребята подъедут позже. Они сразу в Коли рванули, покататься на лыжах и сноуборде. Мы же пока доберемся до коттеджа. Нас Дима подбросит. Он тоже не любитель горных лыж, - Маша переводила взгляд с меня на Нику. - Ну, что идем?
        Загорались первые фонари. Серое низкое небо срывалось одинокими снежинками, обещая к скорому вечеру полноценный снегопад. Мимо спешили люди, равнодушно обтекая нашу троицу. Туристы-иностранцы в сезон для Йонэссу дело обычное. Кисло улыбнувшись оскалившемуся Диме, невзрачному худощавому шатену, восседавшему за рулем кроссовера «Вольво», загрузилась на заднее сиденье, которое делила с Никой. Девушка легко приземлилась рядом и вновь знакомо улыбнулась.
        Надо в Москву съездить, а то в первых встречных земляках родное мерещиться начинает.
        Поспешно отвела глаза, уставившись на Машкин профиль, маячивший рядом с любимым. Рыжая откровенно пожирала парня глазами. Девушка сделала комплимент его умению водить, когда из-под колес едва успела отскочить женщина. Он снисходительно щелкнул Машку по носу, рванул на желтый, польщенно ухмыляясь. Подруга заискивающе улыбнулась, продолжая разговор.
        Чувствуя как портится и без того не лучезарное настроение, отвернулась, сытая трагикомедией, уставилась в окно, за которым проплывала набережная. Этикет обязывал поддержать разговор с Никой. Для этого я была приглашена. И Ника не отрывала от меня взгляда, равнодушная к финским достопримечательностям.
        - Как вам Финляндия и Йоэнсуу? - повернулась к девушке, не скрывавшей заинтересованности.
        Или мне кажется, или она из этих?
        - Я уже была пару раз в Хельсинки. Ничего, но я не люблю снег, зиму… да и лыжи не очень, - призналась девушка. - С братом приехала. Он женится скоро.
        Последние слова потонули в грохоте музыки. Девушка недовольно покосилась на водителя, который не торопился убирать слишком громкий звук.
        - Предсвадебное путешествие, - тонко пошутила я, когда, наконец, совесть водителя проснулась и убавила звук.
        - Да, Пашка хотел, чтобы я познакомилась с его невестой.
        - И как впечатление? - поддержала разговор.
        Машка соврала. Получается у нас всего две пары. Она и Димочка, и неизвестные пока Паша и Настя.
        - Еще не поняла, но ничего. Вроде адекватная, - пожала плечами Ника, разглядывая лейблы на моей куртке. - Он для знакомства всю семью хотел взять с собой. И мама была не против. Но отец сказал, что меня одной вполне достаточно.
        - Правильно, - подал голос Димочка. - Не стоит на девушку вываливать столько «хорошего» сразу. А то бедную разорвет от счастья.
        Он засмеялся собственной шутке. Машка надулась, что любимый слушает гостью, а не ее. Мы с Никой переглянулись. Для меня бестактность Димы не стала новостью. Человек талантливый талантлив во всем, это же верно и для ущербного.
        - Родители едва не поругались из-за этого. Мама так переживает за него. Брат сильно изменился. Раньше он был, как скала, не пробиваемый, а теперь нервный, агрессивный. Чуть что вспыхивает. На ровном месте скандалы устраивает. Маме удалось узнать, что все из-за девушки. Он влюбился. Когда осознал это - начался кошмар. У таких как он любовь - это борьба с собой, ну а мы все за компанию огребали. Я даже уехала на пару месяцев в Европу, когда уже конкретно достал.
        - Ну, теперь все позади. Девушка с ним, - улыбнулась я, сочувствуя семье тирана и эгоиста.
        - Она еще не дала окончательного согласия, - уклончиво ответила Ника.
        Во взгляде девушки скользнула печаль и робкая надежда.
        - Разумный мужчина редко влюбляется в безнадежный случай, если это не игра в чувства. Так что девушка, скорее всего, согласится, - успокоила Нику. - Свадьба дело времени.
        - Я свадьбу брата на Новый год загадала… и мама… и отец… и даже Грызлик, - делилась семейными проблемами Ника.
        - Грызлик?
        - Да, Пашка завел собаку. Терьера. Как в фильме «Маска». Грызликом назвал. Он первым делом как появился, сгрыз его загранпаспорт.
        - Ой, там что-то происходит на льду, - Машка перебила исповедь Ники, тыкая пальцем в сторону реки.
        - Кажется, тонет кто-то, - предположил Дима, снизив скорость и вглядевшись в мечущиеся у берега фигуры людей. Резко затормозив, выругался:- Ну, вот пробка образовалась из-за брошенной машины!
        - В полынье тонет ребенок или собака… не понять, - проговорила Ника. - Собака… но в детской шапке.
        - Ой, смотрите, кто-то бежит спасать, - переживая, Машка закрыла ладонями глаза. - Какой молодец!
        - Идиоты всегда найдутся, - отозвался Дмитрий, останавливаясь в длинной веренице машин и ожидая развязки события. - Это он бросил свой «Мерс» посреди дороги. Теперь другим не проехать!
        На глазах Дима из воспитанного принца превратился в парнокопытного «Росинанта».
        - Не идиоты, а герои, - упрямо не соглашалась Ника. - Парень молодец!
        - Кто такой? - закусив губу, волнуясь за смельчака, проговорила Маша.
        - Куртка как у брата, - задумчиво, словно сама себе проговорила Ника.
        - Едем, - поторопила Дмитрия Машка. - Темнеет быстро. Хотелось бы засветло добраться до коттеджа.
        Дмитрий не ответил, зазвонил телефон, и он выскользнул на улицу, забыв о Маше. Девушка обиженно отвернулась, глядя в другую сторону в окно.
        - Чем больше проявляешь чувств, тем хуже ответное отношение. Подпись: все парни на Земле, - Ника с неприязнью глядела на смеющегося Диму. - Они все словно сговорились и мстят нам за что-то.
        Видя, что настроение девчонок упало и грозит вылиться вечером в катастрофу, когда накатаются гости и Иван, я думала чтобы предпринять для поднятия духа. Машка злилась на невнимание Димы. Ника на вынужденное пребывание в неуютном и сыром городке из-за прихоти брата-самодура.
        - Девочки, извините, срочное дело, - дверца открылась, явив довольное лицо Дмитрия. - Маш, отвези девочек. Я подскочу позже. Ок, милая? Освобожусь - позвоню.
        Глава 47
        Не дожидаясь ответа, он закрыл дверь и поспешил в сторону собравшихся на мосту людей.
        - Ок, - кисло откликнулась Машка, переползая на место водителя и включая зажигание. - Мне кажется, у него кто-то есть. Он изменился с тех пор, как я ему призналась. Глупо было говорить это первой. Парни такое не ценят.
        - Запасной аэродром? - Ника с неожиданной злостью посмотрела вслед Диме. - Пусть сам побудет запасным аэродромом.
        Я включила психолога, поддерживая разговор и соображая что же делать для поднятия настроения.
        - Дело не в аэродроме. Парни охотники. Даже самые скромняги мечтают о воображаемом гареме. Когда ты признаешься - это сигнал, что ты уже в нем, и пора искать новую цель, - ответила обеим, не понимая смены настроения у Ники.
        Парень похожий на брата ей испортил день? Надо же так достать своих из-за какой-то девчонки! Вот бы посмотреть на эту… роковую женщину-вамп.
        - Может наоборот, лучше признаться и по реакции понять стоит ли игра свеч, - ответила, немного подумав, Машка. - В ожидании его «люблю-будь-моей-женой» можно всю жизнь просидеть. И остаться в итоге у разбитого корыта.
        - Выйдя за него тоже можно остаться у корыта, - подала голос Ника, без интереса разглядывая превратившиеся в кашу улицы города. - Если не обращать внимания на язык, окружающее напоминает московские дворы. Стоило ли уезжать?
        Меня вдруг осенило, взглянув на время, неумолимо отсчитывающее секунды, приближающие нас к вечеру, я скомандовала Машке:
        - Маш, ребят не будет до полуночи. Что мы будем делать в пустом коттедже столько времени? Давай заедем и посидим где-нибудь. Настроение у всех как-то не айс, надо с этим что-то делать. А то к вечеру кусаться начнем.
        Подруга, пробирающаяся по запруженной машинами улице, пожала плечами, не найдя слов для возражения. Она резко свернула на свободную улицу, расчищенную дорожными службами от снега, и остановилась возле вывески караоке-бара. Сердце в нехорошем предчувствии сжалось, но ситуация требовала жертв.
        - Маш, мы просто посидим с парой коктейлей, - предупредила я подругу, молча кивнувшую мне. - Никаких Сердючек на бис.
        - Ань, не до бисов вообще, веришь? - Машка уже раздевалась, проходя внутрь.
        Ничего не подозревающая Ника шла за нами. Внутри уже собирались посетители. На небольшой сцене низенький и полноватый финн исполнял йодль, старательно выводя рулады. Ему вяло хлопали. Мы расселись и заказали по коктейлю. Певца сменил другой, решивший дать мастер-класс по йодлю. Его активно поддержали друзья.
        - Они серьезно? - вскинула брови Ника, удивляясь выбору репертуара.
        - Другой менталитет, - вздохнула Маша, отпивая пару глотков, игнорируя трубочку.
        - Русской душе, любящей удаль и размах, не понять, - поддакнула я, перемешивая радужные слои в один непонятный цвет.
        День не задался, финны сменяли друг друга, выводя рулады голосами разной степени паршивости. Ну, так казалось нам, слушающим все это. Настроение не появлялось, хотя официант уже дважды сменил стаканы на полные. Я с завистью смотрела на аборигенов. Им было весело, каждого исполнителя приветствовали аплодисментами и смехом. И ни один(!), ни один не пялился в телефон. Они пришли пообщаться вживую и общались.
        - Им против нас в войне не выстоять, - сделала вывод Ника, с откровенной враждебностью разглядывая рыжеватого парня, рвущего глотку на сцене. - Финляндия будет наша за неделю, если заморочиться. Я бы вступила снайпером, отстреливать этих… любителей йодля.
        - Смерть оккупантам, - подняла стакан Маша, поглядывая в телефон в ожидании звонка Дмитрия. - Что-то как-то я не знаю… - вздохнула, неприлично громко сделав глоток, посмотрела на содержимое стакана на свет. - Проверенное средство не помогает.
        - Я сейчас врежу ему, - Ника ткнула соломинкой в раздражающего ее солиста.
        Ее настроение мне не понравилось. Голова приятно кружилась, тепло разливалось по телу. Разнимать дерущихся не входило в мои планы на вечер.
        - Девчули, что за агрессия? - я удивленно приподняла брови, чувствуя, как с каждым новым глотком меня наполняет уверенность в своих мыслях и выводах. - Маш, ты по первой специальности кто?
        - Преподаватель, - вздохнула подруга, отрываясь от телефона, глядя на меня с надеждой.
        - Вот и преподай ему… урок настоящего «вырвиглазного» исполнения хита всех времен и народов.
        На лице подруги эмоции сменяли одна другую, наконец, она просияла и решительно отодвинула стакан в сторону.
        - Но ты же против Сердючки, - она сощурилась.
        - Но есть запасной вариант, - я искушающе улыбнулась.
        - О-Зон? - она понимающе усмехнулась и тихо пропела:- Нума, нума, е-е-е…
        Я кивнула, и девушка сорвалась с места, решительно направляясь в сторону уже изготовившегося перенять певческую эстафету посетителя, мучая наши уши очередным исполнением немецких рулад. Ее, как девушку, вежливо пропустили вне очереди. Я повернулась к хмурой Нике и решительно взяла за руку.
        - Я не знаю румынский язык и слова, - попыталась воспротивиться девушка.
        - Знаешь, - уверила ее, - или открывай рот и делай вид. Не успеваешь - импровизируй. И еще, выбери кого-то одного в зале и пой ему, а на остальных не смотри. Так будет проще.
        - У тебя опыт, - усмехнулась Ника, заражаясь нашим возбуждением и азартом.
        Еще какой!
        В динамиках уже лилась мелодия, и Маша выводила:
        - Ма-йя-хи, ма-йя-ху, ма-йя-хо, ма-йя-ха-ха…
        Пританцовывая и напевая, мы пристроились рядом и понеслось:
        - Хелло, салют… - Машка приложила кулачок с оттопыренным большим и мизинцем к уху и подмигнула кому-то из сидящих в зале.
        Присутствующие напряглись, вслушиваясь в новую мелодию, вглядываясь в новый герлз-бенд, рвущий подмостки харизмой и оригинальностью исполнения. Парни и девушки, кто моложе или пьянее, пританцовывали на месте, подпевая нам, на ходу подхватывая слова песни, не смущаясь незнанием румынского. Предприимчивые достали телефоны и стали снимать. На припев Машка мне подмигнула, я наклонилась к Нике и шепнула:
        - Алло, лубира мя…сунт еу… веричира… - пропела, повернулась к толпе, приложив кулачок к груди, сымитировала бьющееся сердечко и сдула его с ладошки в веселящуюся толпу в зале. Несколько рук подхватило и вложило себе в грудь, сымитировав биение. Наклонилась и шепнула Нике:- На припев танцуем канкан. Вверх правая нога.
        - Я не умею, - пискнула Ника, глянув огромными от ужаса глазами.
        - Умеешь… - ободряюще хлопнула по спине и послала воздушный поцелуй рандомно выбранному зрителю.
        Машка очертила сердечко пальцами в воздухе, посылая в зал. Громкие крики были ей ответом. И на первые звуки припева ноги, одетые в джинсы почти дружно взлетели вверх, восхитив нас самих растяжкой. В зале раздались свист, радостные крики и хлопки. Финны по достоинству оценили наши вокальные и танцевальные способности. Ценители и поклонники громко орали: «браво, бис», когда мелодия закончилась.
        Глава 48
        Помахав всем руками, чувствуя себя на уровень «Спайс Герлз» не меньше, довольно улыбаясь свежеиспеченным, нетрезвым поклонникам, мы повернули к себе. Один из парней преградил путь и попросил мой номер телефона. Польщенно улыбаясь, пыталась вежливо отшить поклонника. Машка предусмотрительно скачивала видео выступления с чужого телефона.
        - Ань, это было супер! - улыбаясь, шепнула Ника. - Я никогда так не отрывалась! Девчонки, ну почему я вас раньше не знала?
        - Добро пожаловать в наш маленький мини-бордель, как называет нашу компанию Дашка. Ань, прикинь, у них даже Сердючка есть?! - удивленно проговорила Маша, резко замирая, проглотив последнее слово.
        - Хороший бар! - согласилась Ника, помахав ладошкой ценителям залежалых хитов.
        - Ты чего? - я повернулась, налетев на Машу и замерла, не успев захлопнуть рот.
        - Паш, привет, - натянуто улыбнулась Ника. - А как ты нас нашел? Знакомься, это Маша и… Аня… Отличные девчонки!
        - Спелись… Смотрю, Смирнова, вышли на международный уровень. На гастролях, девочки. Составчик опять же обновили. Новая блондинка? - подзабытый яд знакомого голоса сочился, неумолимо отравляя бочку меда моей радости.
        - Очень приятно, - кисло улыбнулась Маша, оглядевшись в поисках Димы. - А Дима не с вами?
        - Три фразы предшествующие апокалипсису: Я разбил пробирку с вирусом, Князь Тьмы, приди в этот мир… Сынок, настрой нам караоке, - произнес он насмешливым голосом, проигнорировав Машин вопрос.
        За нашим столом вальяжно развалился Рудин и картинно хлопал в ладоши. Такой же представительный и ухоженный как при нашей первой встрече. Бегло оглядела бывшего босса. Взгляд зацепился за нагловато-вызывающий прищур, презрительную улыбку, изломавшую красивый абрис губ, и мужественный разворот сильных плеч под легкой курткой. На полу, у его ног, крутилась небольшая лохматая собачка в приметной детской шапке с помпоном.
        - Ой, это же тот песик, который тонул, - воскликнула Ника. - Так я не ошиблась, это ты его вытащил? Кстати, девочки, знакомьтесь… это Паша, мой брат… по маме.
        Так вот кто ее брат?! Значит, это Рудин женится на Насте. Как же тесен мир! И чего ради он прикатил сюда? Это не Париж, не Дубай, не Куршевель. Невесту в предсвадебное путешествие в такие места не возят. Особенно с возможностями Рудина.
        Мысль о его скорой свадьбе царапнула внутри немного завистью, немного ревностью, немного обидой. Даже у него с его мерзким характером сложилось, а я…
        Ника присела к щенку, поглаживая светлую шерсть.
        - Я за вами. Все давно собрались, ждут, пока вы тут отжигаете, - усмехнулся Рудин, не сводя с меня глаз. - Собираемся и на выход… «Шакиры» на минималках.
        Он даже голоса не повысил, но обе подруги послушно и быстро забрали вещи и дружно потянулись к выходу, не думая возражать. Маша бросила на меня сочувствующий взгляд. Пес потрусил следом, определившись с новой хозяйкой. Я поспешила за ними, стараясь не встречаться с ним глазами.
        - Что-то не заметно радости, - проницательно заметил Рудин, включая зажигание, когда мы уселись в его кроссовер «Мерседес».
        Девчонки предоставили мне место рядом с водителем. Сами затаились сзади, уткнувшись в телефоны и закрыв уши наушниками. Собака послушно устроилась на коленях у Ники, прикинувшись лохматым пледом.
        Рудин всегда получал идеальную дисциплину от окружающих, не прикладывая к этому особого усилия.
        - Поздравляю, - нашлась с ответом, вспомнив причину, по которой он торчит в Йоэнсуу. - Совет да любовь… и все такое…
        - Что-то не заметно радости, - повторился Рудин. - Не рада за меня?
        - Я тебе не друг, не член семьи и меня изменения в твоей жизни не касаются, - говорила, стараясь, чтобы голос звучал равнодушно. - Но ты прав, я совсем не рада тебя видеть.
        - Все еще обижаешься?
        - Нет, но ты своим присутствием напоминаешь моменты, которые я хотела бы забыть, причиной которых являешься ты.
        - Я пытался загладить вину, но ты сбежала сюда.
        Машина мягко тронулась, прошуршав колесами по снегу.
        - Зачем? Я же никто, филологичка, эпизод в жизни и не самый приятный. В суд на тебя или компанию подавать не собираюсь. Чего ради? - не смогла сдержать раздражения на мужчину, портящего мне настроение одним своим присутствием.
        Павел бросил на меня странный взгляд и замолчал, я отвернулась, глядя в окно на мелькающие фонари дорожного освещения, не понимая, зачем я еду куда-то. Настроение ушло, само присутствие Рудина отравляло воздух. Сидеть фальшиво улыбаться и лицемерно желать всего-всего ему и Насте - такая перспектива угнетала. Окно предательски запотело, я по инерции нарисовала сердечко. Послышался насмешливо-понимающий хмык бывшего босса.
        Да, выпила и что? Тоже мне праведник нашелся. Я не твоя жена, не сестра, и не сотрудница компании. И нечего тут свое мнение… хмыкать. Тем более мне на него наплевать. Хмыкай на свою невесту.
        Я решила не оставаться на вечер, а по приезде сразу же вернуться в город.
        С Рудина станется устроить мне показную порку перед всеми. Отпор дать ему некому. Одни друзья, другие подчиненные, третьи родственники. В их глазах он неподсуден. Разыщу Ивана и попрошу отвезти меня домой.
        Мы резко остановились. За размышлениями не заметила, как подъехали к ярко освещенному крыльцу дома, где во всех окнах горел свет. Девушки словно очнулись, и в мгновение выскользнули на улицу, забыв обо мне. Дверь домика открылась, и на пороге появилась высокая длинноволосая блондинка, роскошные формы которой подчеркивала одежда в обтяжку. Увидев на руках Ники пса в смешной шапочке, она очаровательно заулыбалась. Следом за ней друг за другом появились Иван и Дмитрий. Маша тут же прилипла к ненаглядному. Я рассматривала красивую блондинку, мысленно сравнивая с собой не в свою пользу.
        Настя, невеста Рудина. Модельная внешность выше всяких похвал. Как раз в его вкусе. Странно, что он сидит рядом и не спешит обнять невесту. Ждет, пока я выметусь? Боится, что пьяная полезу за руль?
        Мотор тихо работал, в темноте салона ярко горела приборная панель, подсвечивая его лицо. Он откинулся на спинку и смотрел перед собой, на значок посреди рулевого колеса. Ждал. Я отмерла и первой нарушила тишину в салоне.
        - Давай сразу попрощаемся. Я не хочу оставаться. Найду Ивана и вернусь в город, - обозначила свои намерения.
        - Он не повезет, - отозвался Рудин, не меняя положения. - Иван выпил. Все выпили, кроме меня и… Счастливчика. Но он тоже не поможет. У него лапы.
        Мысленно чертыхнувшись, сто раз пожалела, что не ушла сразу, еще в городе. Вот что меня затянуло в его машину? Я совсем не рада его видеть и общаться не хочу.
        - Тебе труда не составит? - попросила, мысленно помолившись, чтобы согласился. - Я была бы признательна.
        Наглела, конечно, понимая, что он и так бросил свою девушку, чтобы привезти нас. Но они с ней будут вместе всю жизнь, несколько часов ничего не решают. Последняя мысль царапнула неприятно, словно я когда-то имела виды на Рудина.
        - Не составит, - он завел мотор и резко развернул машину, я едва не приложилась головой к стеклу, вовремя ухватившись за ручку двери. - Тем более нам нужно поговорить… обо всем.
        Свет фар метнулся по осевшим за время оттепели сугробам и золотистым пятном послушно лег на широкую колею дороги.
        - Паш, я не хочу вспоминать остров и Гонконг, - сразу обозначила границы, боясь посмотреть в его сторону.
        - И я не хочу. Я бы предпочел, чтобы их вообще не было. Вернулся бы в тот день у бабулиного подъезда… - он резко оборвал речь, а я осталась гадать, что же осталось недосказанным.
        - И что бы сделал? - спросила и мысленно дала себе подзатыльник.
        Мне-то какое дело до его кровожадных фантазий. Что я хочу услышать? Как он раздавил бы меня с наслаждением в моей «консервной банке», гордо именуемой автомобилем?
        Глава 49
        Он, продолжая следить за дорогой, усмехнулся, резко выкрутил руль, съезжая с колеи и останавливаясь на смотровой площадке. Фары осветили ноздреватый лед замерзшего озера, сонные деревья, застывшие в зимнем оцепенении, чуть присыпанные снегом, и погасли, погружая нас в темноту.
        - Затащил бы в машину, отвез за город и… любил бы всю ночь…
        - Что?! - я сглотнула пересохшим от волнения горлом. - Повтори еще.
        «Убил за городом» вписывалось в мое понимание, но послышавшееся «любил» - это было за гранью.
        Любил-убил… Может я все же стукнулась головой и теперь мне слышится?
        - Ань, помнишь нашу первую встречу? - стекло окошка с его стороны утонуло в дверце, впуская морозную свежесть финской ночи.
        - Ты пытался раздавить меня машиной, - вспомнила я «драку» за парковочное место.
        - Что ты подумала обо мне, когда увидела? - он навис надо мной, не замечая снежинок запутавшихся в волосах и оседающих на коже бежевых сидений.
        - Плохо подумала. Очень плохо, - призналась честно.
        - Я подумал, что наконец-то встретил ту самую. Мысль была ясная и однозначная. Я почти всегда сомневаюсь, принимая решения, но не в тот раз.
        Морозный ветер из открытого окна трепал его отросшие волосы.
        - Нет-нет. Ты же оскорблял меня всю дорогу. Унижал, высмеивал, торговал моей жизнью…
        - Испытывал, - пояснил одним словом свои действия Рудин. - Я предупредил тебя, что будут испытания. Попробуй понять… я помню свою первую любовь, вторую и другие увлечения. И даже если все вместе сложить, все это не перекроет того, что я почувствовал. Мне всегда чего-то не хватало, это беспокоило, раздражало. Но тогда, при встрече, я почувствовал, что все… пазл сложился. Беспокойство ушло. Резко, будто ветер стих, буря успокоилась и… штиль… Так спокойно и правильно, что страшно…
        - И ты решил меня морально добить, - скривилась я, вспоминая ласковые эпитеты и комментарии в мой адрес.
        - Идиотизм, я не спорю, но зависимость от другого человека… слишком сильная, чтобы называть это просто любовью. С зависимостью борются, и я боролся. Но ты не сломалась. Не сорвалась в истерику, не оскорбляла в ответ. И не из страха. Выживание было важнее обид. Быть вместе правильнее, чем бороться в одиночку. Правильная расстановка приоритетов, когда жизнь важнее пресловутой гордости.
        - Оскорбления попадают в точку, когда согласен с оскорбляющим. Я была не согласна. А доказывать что-то с пеной у рта - без толку тратить силы, нужные, чтобы продержаться.
        Вспомнились дни на острове, где к физическим страданиям Рудин добавлял еще и моральные, оскорбляя на свой лад и высмеивая.
        - И я о том же, - взгляд, ставший странно мягким с жадностью разглядывал каждую черточку, словно мужчина не мог наглядеться.
        - Когда ты понял, что это… я?
        - Сразу… как только увидел впервые, - Павел замолчал.
        Он улыбался мягко, тепло и немного печально, несвойственной ему улыбкой ностальгии.
        - И что почувствовал? Любовь с первого взгляда?
        Картинно закатив глаза, он помолчал немного и продолжил:
        - Страх… и сожаление, - он выдохнул, пальцы пробарабанили по рулю какой-то мотив.
        - Я не понимаю… почему?
        Я, конечно, была не в лучшем настроении. Не уступить парковочное место - плохой способ понравиться. Не с того началось знакомство. Но не настолько же я разочаровательна. Не девочка-ромашка, но и не монстр.
        - Когда сталкиваешься с чем-то значимым, слишком большим в жизни, как смерть, жизнь или настоящие чувства - приходит страх… И это нормально. Только идиоты всегда в себе уверенны, умные знают границы возможностей и силы, ерундовых на первый взгляд вещей, - он замолчал на секунду. - Я пожалел, что ты увидела меня таким… статусным. Мысленно нарисовала красивую картинку, запаковала в конверт и отправила к Деду Морозу с пометкой "Хочу". Я разозлился и решил показать себя другого. Проверить - не сбежишь ли. Перегнул, конечно, с темной стороной моей личности.
        - Ну, на Дарта Вейдера ты не тянул, - поддела его, вспомнив мытарства на острове, - Так Дарт Мол, максимум.
        Мужчина мгновенно сменил положение и навис темной тучей готовой разродиться яростью или поцелуями… в зависимости от моего следующего хода.
        - Мне не нравятся твои намеки. Мол рогатый, - нехорошо сощурился Павел.
        - Никогда не замечала, - пожала плечами. - Паш, взял роль плохого парня и остановиться не можешь, решив, что именно это мне нравится? Решил, если молчу, то мне нравится, я - моральная мазохистка.
        - Читаешь меня, как раскрытую книгу, - хмыкнул Рудин, возвращаясь в кресло, пальцы выбирали музыку для магнитолы. - Что же тогда… нравится?
        - Ты потрясающе работаешь языком! - призналась, даже закивала в подтверждение слов.
        Он самодовольно ухмыльнулся, откинувшись в кресле. Из колонок пел… Визбор "Ты у меня одна". Оригинальное признание в любви.
        - То как ты произносишь скороговорки, ни разу не запнувшись - просто праздник души какой-то! - на одном дыхании произнесла я. - Мне бы так!
        Улыбка моментально увяла на красивом лице.
        - Ты об этом, - протянул разочарованно Павел, - я-то думал.
        - Пошляк…
        - Филологичка…
        Так вот в чем дело! Я прошла индивидуальный отбор господина Рудина на должность его жены!
        - Я достойна стать госпожой Рудиной?
        - Я не достоин быть твоим мужем, - он невесело усмехнулся и наклонился ближе, обдавая горячим дыханием, обжигающим на контрасте с ледяным ветром.
        - Да неужели, - потрясенно прошептала, не удержав эмоций, всхлипнула.
        - Но я им буду, - самонадеянно пообещал Павел. Он взял мою руку и прижал к губам. Я во все глаза смотрела на него, не веря, что все происходящее наяву, а не во сне. Приоткрытые губы коснулись моих осторожно и невесомо, шепнув:- Ты же согласна стать моей женой?
        - Согласно, - гаркнуло из окна, - законодательства Йоэнсуу занятия сексом запрещены в общественных местах.
        Я подскочила, едва не закричав от неожиданности, глаз нервно дернулся.
        - Мы на каком-то болоте. Между Йоенсуу и Кали, у озера, - возразил Рудин. - Это не общественное место. Тут нет никого.
        - Тут есть я, значит, место общественное, - упорствовал низеньких очкастый мужчина, с осуждением глядя на нас.
        Шатен нехорошо сощурился, тихо пророкотал что-то не очень приличное, посылая мужчину по известному адресу.
        - Я делал предложение девушке, а ты, прыщ, мне все испортил, - Рудин открыл дверь и выскользнул наружу. - Если она мне откажет, я тебя убью!
        Свет из открытой двери заливал пятачок снега мягким золотистым светом. Павел схватил мужчину за грудки и сильно тряхнул. У несчастного перекосило очки, он со страхом смотрел на здоровенного Рудина. Как кролик на удава. Неожиданно отмерев, толстяк пискнул и забился в кулачищах, пытаясь вырваться.
        - Кричи и зови на помощь, - издевался Павел. - Если место общественное, тебя обязательно услышит кто-то и придет на помощь.
        Толстячок заверещал, как пойманный заяц, вяло трепыхаясь в железной хватке шатена.
        - Ну и где твоя общественность? - прорычал Рудин, мешая финские и немецкие слова.
        Мужчина уже хрипел, задыхаясь в медвежьей хватке стальных пальцев разозленного босса. Боясь за глупого финна, зная, на что способен Павел, выскочила из машины и подлетела, уцепившись в каменную руку шатена, попыталась оторвать ее от жертвы.
        - Ты согласна стать моей женой? Или этот сморчок стухнет под ближайшей кочкой, пока его хваленная общественность лет через сто обнаружит и откопает кости, - рявкнул шатен, и я испуганно отпрянула.
        Рудин не шутил, он был в ярости. Стискивающие пальцы спорили белизной с губами задыхающегося.
        - Фрау, прошу, помогите, - прохрипел, закатывая глаза толстячок.
        - Паш, отпусти его! Ты его задушишь! - крикнула я.
        - Ты согласна? - тихо произнес Рудин. - Решай…
        - Я согласна стать твой, только отпусти, - я в страхе разглядывала посиневшее лицо, вспоминая как делать искусственное дыхание.
        Он разжал руки, и мужчина кулем повалился на землю, потирая толстую шею, что-то бормоча. Я наклонилась, вслушиваясь:
        - О, майн гот, какой мужчина! Какой темперамент! Я кончил и обделался! Лучшая ночь в жизни!
        Вспыхнув со стыда, отшатнулась, молча вернулась в машину. Разглядывала все чаще срывающийся с неба снег, залетающий в салон через открытое окно. Павел уже заводил мотор. Сосредоточенный и спокойный, словно не убивал минуту до того человека.
        - Куда хочешь в свадебное путешествие? - обыденно поинтересовался, выезжая со стоянки.
        Фары осветили на миг счастливое лицо толстяка, махнувшего нам рукой. Дворники смахнули белый пух снежинок с лобового стекла.
        - Только не Восток, - проговорила я, еще плохо соображая, что происходит.
        Взгляд зацепил понимающую усмешку шатена.
        Это я стала невестой Рудина?! А как же Настя? Хотя почему я решила, что его выбор Настя, Ника не называла имя невесты брата. Так это он из-за меня сюда приехал?! И сестру привез, и… а кто эти Настя и Артем…
        - Настя и Артем тоже твои родственники?
        - Двоюродный брат. Настя его жена, - отмахнулся Рудин. - Так что насчет путешествия.
        - Ты шантажом выбил согласие! Это не честно! - возмутилась я, чувствуя поднимающуюся злость на мужчину, появившегося в моей жизни и перевернувшего ее вновь. Или пытающегося это сделать.
        Мечтала о романтическом вечере, свечах, лепестках роз, влюбленном парне, на коленях предлагающем кольцо. Рудин же устроил из самого трогательного момента в жизни настоящий цирк уродов.
        Обиженно закусила губу и тихонько всхлипнула.
        - Судя по тому, какое место ты выбрала для жизни, поедем в Ирландию. Всегда мечтал посмотреть на Эйяфьядлайёкюдль. Любишь вулканы, пляжи с черным песком?
        Он произнес название легко, не напрягаясь, внимательно следя за дорогой. Я замерла, шмыгнула носом, вытерла скупую слезу и медленно повернулась к нему.
        - Повтори, - попросила, глядя на него, как на чудо, не веря, что Павел смог произнести это слово без запинки, вот так, походя.
        - Я вижу восхищение в твоих глазах? - усмехнулся Рудин. - Так вот что тебя заводит, а не Бродский. Пожалуйста, любимая. Только для тебя на бис. Эйяфьядлайёкюдль. И-и-и… Снайфедльсйёкюдль…
        - Вау! - выдохнула в восхищении, переживая настоящий филологический оргазм, и добавила:- Я согласна… стать твоей женой.
        - Говорю же, на всю голову… филологичка, - усмехнулся Рудин, останавливаясь посреди дороги и притягивая к себе на колени. - Как же я скучал по тебе. Такая маленькая, как заноза в за…
        - Что?
        - Хотел сказать… беленькая, пушистая, вломилась в мою жизнь, украла сердце и сбежала, - по тону поняла, что шутки Павел вставлял по привычке. Сейчас он был серьезным как никогда.
        - Взамен я оставила тебе свое… а ты даже не заметил, - мягко упрекнула мужчину.
        Он хмыкнул, заправил за ухо выбившийся локон, не отрываясь, разглядывал каждую черточку лица, сравнивая с хранящимися в памяти.
        - Кусочек льда. Я и говорю, та еще заноза…
        Он не исправим! Я ему про любовь, а он…
        Дернулась, чтобы уйти, но сильные руки не дали сбежать. Губами завладели чужие и настойчивые, а на безымянный палец скользнул прохладный ободок кольца. В голове мелькнула мысль, считается ли дорога общественным местом, и могут ли нас законодательно привлечь за нарушение общественного порядка.
        Глава 50
        - Что-то как-то платье не очень, - сложив на груди руки, Павел стоял в дверях, прислонившись плечом к косяку критическим взглядом рассматривая платье от итальянского дизайнера.
        Увидев в отражении знакомую усмешку, скорчила в ответ ему рожу.
        - В следующий раз красивее будет, - съехидничала я. - Кстати, видеть невесту в платье до свадьбы - плохая примета.
        - Я в приметы не верю. Как и в твой следующий раз, - самонадеянно ответил Рудин. - Платье мне не нравится. В нем твой кривой позвоночник заметнее. Купим тебе другое.
        Как любой нормальный жених он нервничал, и язвил. А так как причина его нервов - это свадьба со мной, то и сливать раздражение явился ко мне.
        - Положено голубое на свадьбу, - задумчиво проговорила я, расправляя кружево на лифе.
        - Пригласим твоего Ленчика на свадьбу, - с показным равнодушием проговорил Рудин. - Достаточно голубое?
        Дался им всем этот Ленчик. Нормальный парень.
        Закатив глаза, благоразумно промолчала, решив молча пережить очередной приступ ревности «жениха». Первым накрыло, когда он среди фото со школьного выпускного нашел мою «попытку номер один» и потребовал немедленно удалить всю серию, не слушая возражений. Больше о своей жизни я рассказывать поостереглась. Попытки два и четыре останутся для него тайной, если, конечно, подруги не сольют. А они промолчат, зная, что и у меня на них есть компромат.
        - Выбери и закажи себе любое. О цене не переживай. Я женюсь не каждый день, - он уже рылся в планшете, выискивая нужный сайт.
        Остановился на нужной странице и сунул мне в руки, сам разлегся на кровати и лениво следил, как я, ахая в восхищении, рассматриваю настоящие произведения искусства, ручной работы и баснословной цены.
        - Шикарное платье, - восхищенно уставилась на фото из каталога. - Но такая цена! Не слишком дорого за платье, да и на свадьбу?
        - Да вот откладывал на черный день, и он настал…
        Мысленно его перекрестила, задумавшись, где он прячет ядовитую железу, и зачем она в его анатомии предусмотрена. Внутри тоскливо ныло, женская чуйка упрямо твердила, что свадьба станет тем еще испытанием для меня.
        - Красивое всегда ядовито, - резюмировала я, разглядывая разлегшегося мужчину.
        - У тебя есть противоядие, - заверил меня Павел.
        - Какое же?
        - Я без ума от тебя.

* * *
        Для свадьбы был заказан зал одного из отелей столицы. Я страшно нервничала, в уме проговаривая список гостей, среди которых были те, кого я видела только по телевидению и в новостях в интернете. И совершенно мне не знакомые люди. Инициатором торжества с размахом был жених, как я не отговаривала его, упирая на скромный праздник для своих в узком семейном кругу. Мои подруги были в восторге, разыскивая «достойный прикид», чтобы не потеряться на фоне «всех этих селебрити и вообще…».
        Ну да, когда еще «засветишься» на торжестве такого масштаба и попадешь в новостные хроники страны.
        Когда степень напряжения перешла мыслимые границы, мозг отключил восприятие реальности, переводя организм в авто режим. Как в тумане прошел девичник, фотосессия «утро невесты» и сама подготовка к свадьбе. Я очнулась только в ЗАГСе на церемонии бракосочетания, когда регистратор, дама в летах с пергидрольным начесом и задорной челкой «Карлсон», кислотными зелеными тенями в атласном платье в тон теням, улыбаясь радостным оскалом, в котором мелькнула золотая фикса, спросила, обращаясь к жениху:
        - Согласны ли вы любить и оберегать свою невесту, помогать и верить ей? - проговорила, улыбаясь, регистратор.
        Рудин оглянулся по сторонам, сделав удивленное лицо, наклонился к свидетелю и шепнул:
        - Какой-то странный бордель, пойдем отсюда…
        У женщины-регистратора нервно дернулся глаз, свидетель сдавленно хрюкнул, сдерживая смех. Мое сердце пропустило удар. Рядом рвано выдохнула Машка, еще не знакомая со специфическим чувством юмора моего жениха. Сзади замерли родственники и друзья, чувствуя приближения скандала. Зал озарился вспышками, пресса не дремала, освещая ход событий знаменательного события. Насладившись эффектом, Рудин довольно улыбнулся. Нежно взглянул на меня, взял за руку, поднес к губам, целуя.
        - Я со своею Нюркой ни за что теперь не расстанусь! Я и так счастливый был, а теперь в два раза счастливее стану, - голосом кота Матроскина промурлыкал «жених».
        - Напомни, почему я только что согласилась выйти за тебя замуж, - шепнула Павлу.
        - У меня классная задница, - самодовольно ухмыльнулся муженек.
        - Нет, - мотнула головой.
        - Эйяфьядлайёкюдль, - без запинки произнес Павел.
        - Точно, - выдохнула я и счастливо улыбнулась регистратору.
        Регистратор нервно сглотнула, челка уныло поникла. У меня нервно дернулся глаз. Истерика потирала ручки, будучи на подходе. Сообразительный мозг решил, что поторопился и вышел из осознанной реальности, возвращая спасительный авто режим.

* * *
        - Ань, ты в порядке? Ты меня пугаешь, - Павел заглядывал в лицо, убирая мешающую фату. - Ты мне напоминаешь английскую герцогиню из анекдота про ночь, где она померла. А ее муж решил, что она была в этот раз несколько холодновата в постели.
        - Паш, мы сейчас на какой стадии свадьбы? - очнулась я, оглядывая казенный евро ремонт очередного помещения.
        - Банкет… и все вытекающие, - «обрадовал» Рудин, подмигнув. - Терпи, мать, тебе еще рожать наших наследников.
        Праздник был в самом разгаре, до конца еще терпеть и терпеть «безудержное веселье». И не уйдешь по-английски, случай не тот.
        - Танец жениха и невесты был?
        - А ты как хочешь?
        - Если честно, то тебя хочу, а не вот это вот все, - прямо заявила теперь уже мужу, глянув томно и призывно облизнув губы.
        - Да неужели?! - сощурился Павел.
        Он, наверняка, впервые за вечер пожалел, что настоял на свадьбе, отвергнув мой вариант.
        Конечно, я отомстила за невнимание к моему желанию и вообще…
        - Миллионы есть у многих, а такой язык только у тебя. Мне повезло, что иногда он занимается действительно тем, к чему у него талант, - продолжала добивать молодожена.
        Мстить, так мстить!
        Я злорадно улыбнулась, муженек правильно разгадал мою игру. Тут ему нет равных.
        - Мстишь? - в глазах Павла уже загорался адов огонь.
        - Мстю, - улыбнулась, коверкая нарочно слово, - и мстя будет страшна.
        Он уже открыл рот для очередной колкости, как из распахнутых дверей, куда мы так и не дошли, раздались шумные крики. Я удивленно глянула на мужа.
        - Паш, ты драку заказывал?
        - Зачем? Я и сам умею, - вслушиваясь в голоса, ответил муж. - Пойдем, любимая. Им и без нас хорошо, но традиция есть традиция.
        Улыбаясь и глядя только на него, вошла в зал, где часть гостей смеялась, гиканьем и улюлюканьем подбадривала участников разворачивающегося в центре столов действия. Мы с Рудиным остановились у входа, разглядывая набирающую обороты вакханалию. Три молодых пары, среди которых я опознала сестру Катю и Машку изо всех сил старались перелопать на скорость как можно больше воздушных шариков, но не просто, а в скабрезных позах, имитирующих характерные движения. Машка уселась на колени к молодому парню и самозабвенно прыгала, откинувшись назад, пытаясь, попой раздавить шарик. Красный как рак парень придерживал ее за бедра и дико скалился. К смеющейся сестре Катьке пристроился сзади немолодой мужчина с солидным брюшком, один из родственников Рудина, и характерными движениями пытался лопнуть воздушный пузырь, застрявший между ними. Десяток изрядно набравшихся гостей снимало происходящее на телефоны. Остальные криками подбадривали соревнующихся. Я закрыла глаза и застонала, не веря, что все происходит наяву. На моей идеальной свадьбе, распланированной еще в юности.
        Испортить мой лучший день в жизни! Такого позорища я не переживала прежде!
        Злость уже кипела. Перекрывая крики гостей и музыку, послышался отчетливый рык. Это я? Рудин очнулся первым и выискивал в толпе тамаду для разборок.
        - Это ты пригласила? - озирая смеющихся гостей, прошипел Павел.
        - Нет, конечно! - возмутилась я, вернув себе дар речи.
        - Найду шутника - убью, - пообещал новоиспеченный муж.
        Победное туше прозвучало, и невысокий, средних лет мужчина поднял руки Кати и Рудинского родича, победивших в конкурсе.
        - Мне нужны желающие на следующий конкурс. В нем мы проверим меткость наших молодцев и крепость ягодиц у наших девиц, - объявил тамада. - Так… ну, кто из девушек хочет показать себя? Вот вы…
        Рудин рванул в центр зала, прокладывая себе путь. У меня в руках завибрировал телефон.
        - Слушаю… - произнесла я, глядя на то, как парни зажимают между ног мытую морковку, пристраиваются сзади к девушкам с терками между бедер.
        Прозвучал звуковой сигнал и тамада скомандовал:
        - Начали! - парни, как по команде, качнули бедрами, стараясь попасть морковью по терке.
        Смех и шутки доносились из зала, кто-то подбадривал тех, у кого морковки выпадали.
        - Как тебе мой подарок на свадьбу? - донеслось в трубку злое. - Отличный тамада, и конкурсы интересные. Правда же? Ты оценила?
        - Зачем, Леня? - не веря, что меня вот так подставил бывший, с которым разбежались тихо-мирно.
        - Затем, что обещаться одному и выскочить замуж за другого, потому что он богаче, подло, - зло процедил сквозь зубы Ленчик.
        - Я никогда ничего не обещала тебе, - я начала закипать. - С чего ты взял? Мы же расстались!
        - А свадебное платье, что ты купила на нашу свадьбу? - он припомнил диалог в кафе, где я глупо брякнула первое, что пришло в голову. - А потом согласилась прийти ко мне. На все согласилась.
        Сама виновата! Вышибла клин клином! Думать надо было, что и кому говорю, а особенно что делаю! Но это же Ленчик-бабник! Да если бы я знала, что он все примет в серьез…
        - Это было год назад! Мы же не встречались больше! - я была на грани истерики.
        Глядя, как Рудин что-то втолковывает тамаде, и тот меняется в лице, жалко улыбаясь, оглядывается по сторонам, кусала губы, стискивая телефон.
        - Да, это твоя вина! - крикнул на той стороне Леня. - Я хотел сделать предложение, собирал деньги на нашу свадьбу. А ты сначала уехала, не сказав ни слова. Сменила телефон, а твои родные молчали, игнорируя меня. Все сети облазил в поисках тебя. Провалилась как сквозь землю. Через год объявилась невестой этого Рудина.
        - Какую свадьбу? Ты же не любишь меня! Ты все это время продолжал спать с другими! - я не верила своим ушам, продолжая шалеть от происходящего.
        - Дура ты, Анька, и ничего не понимаешь! - в сердцах крикнул бывший, в телефоне раздались короткие гудки.
        Нажав «отбой», опустила руку, чувствуя, как еще один принц моей жизни превращается в коня. Взбесившуюся, кусачую животину.
        - Спасибо, друзья и гости молодых! - голос тамады лился в микрофон, заставляя всех смотреть только на него. - Мы отдали дань свадебным традициям прошлого. А теперь … для вас поет… Энрике Иглесиас… Прошу…
        Глава 51
        Медовый месяц - что это? Я-то, конечно, в книжках читала и в фильмах смотрела про тропические острова и теплые моря, уединенные бунгало для молодоженов. Но не считать же за медовый месяц наш второй совместный полет в Гонконг по делам. Все проходило в Рудинском духе: минимум романтики, максимум трепа нервов. Или я остро воспринимаю?
        Все началось еще до отъезда.
        - Ань, два дня. Максимум три… и я вернусь. Буду скучать, - он прикусил мочку уха и погладил по ягодицам. - Ничего не случится.
        - Это Гонконг, так что все может быть, - я упрямо качала головой. - Я лечу с тобой. Это не обсуждается.
        - Ань, экология островка только восстановилась после тебя, и… извини, но на трофей ты больше не тянешь, - разочарованно протянул муж, разглядывая мою ничуть не изменившуюся фигуру.
        - Какой остров? Какой трофей? Ты куда это собрался? - наступала я на смеющегося Павла, угрожая увесистым пультом от плазмы.
        Он прыгнул за диван и погрозил мне пальцем и гордо продекламировал чужое, как свое:
        - Ань, я не из тех, что вроде слизней прилипли к женам и домам… я вольный волк, бунтарь по жизни…
        - Как дам… - запустила в него пультом, - больно…
        Вверх взвилось тело, и пасть Грызлика сомкнулась на пульте, перехватывая летящий девайс. И быть Рудину с шишкой или подбитым глазом, если бы не ловкий пес, натренированный ловить фрисби.
        - Вот на ком нужно было жениться, - давясь смехом, уворачивался от подушек Павел. - Аня, Аня… эх…

* * *
        В ожидании Павла, отдыхала на лежаке, млея под горячим солнцем на Гонконгском пляже. У ног суетился Грызлик, то исчезая по собачьим делам, то возвращаясь. Рядом ссорилась супружеская пара, бурно выясняя отношения. Мешая английские фразы с китайскими, они припоминали друг другу и давние обиды.
        - Я думал, ты будешь готовить как моя мама, а ты пьешь текилу как отец!
        - Мама, мама, - передразнила женщина, - не мамкай мне! Я ничего не буду делать, как твоя мама! Сам пьешь все подряд и закусываешь всем, что шевелится! Лучше бы бизнесом занялся, маски защитные шил. Сосед за пару лет на масках поднял хорошие деньги и в элитный район переехал.
        - Хватит мне указывать, что делать. Захочу, пойду в бар! Захочу, гулять с друзьями! Захочу, сниму девочку! А потом приду домой, пьяный и поздно. Угадай, кто с меня снимет ботинки?
        - Патологоанатом… - отвернулась китаянка, кинув мобильник обратно в сумку. - Как же я устала от тебя!
        - Давно тебе пора съездить… - зло на нее глянул мужчина.
        - Что? Куда это?
        - В челюсть…
        Меня передернуло от нарочитой грубости слов. Представила себя и Павла на месте ругающихся. Павел мог, конечно, повысить голос, но я точно не стала бы опускаться до выяснения отношений.
        - Ну, знаешь…! - закричала женщина. - Ты… ты…
        - А-а-а, - сорвался в истерический крик мужчина.
        - Истеричный псих! - презрительно выплюнула китаянка.
        - Я на стекло наступил! Кровища так и хлещет, - простонал мужчина, оседая на песок и баюкая ногу.
        - Где? Покажи? - тут же засуетилась вокруг него жена.
        Я отвернулась, почувствовав, как мокрый и холодный нос пса ткнулся в лодыжку.
        - Что, Грызлик, ты проголодался? Еды?
        На знакомое слово пес весело помахал коротким хвостом и потрусил в сторону воды. Смолкшая было супружеская пара вновь подала голос.
        - У нас через месяц годовщина, - женщина перематывала стопу влажными салфетками. - Попрошу родителей, пусть кабанчика зарежут или кролика.
        - Он-то чем виноват? Это брата твоего зарезать надо, он нас познакомил, - зло отозвался китаец.
        - Что ты сказал? - вспыхнула женщина, и ссора пошла на новый виток, оглашая пляж витиеватыми оскорблениями.
        Я бы давно ушла, но обещала Павлу дождаться его. Под шум прибоя и бубнеж уставших и сорвавших горла скандалистов, задремала.
        - Заждалась? - повеяло знакомым парфюмом, щеки коснулись губы. - Немного задержался. Ты, наверное, голодная?
        Я качнула головой и прижалась к мужу.
        - Я соскучилась, - призналась ему.
        - Я тоже о тебе думал. Целый день на пляже, наверняка проголодалась. Думал заказать пиццу. Но мне отказали. У них нет с анчоусами, маслинами, колбасой, консервированными персиками и… политой аджикой.
        М-м-м, мой собственный рецепт. Вкуснотень!
        Представив все, что перечислил Павел, почувствовала, как потекли слюнки. Жутко захотелось съесть все это самой, ни с кем не делясь. Рядом послышались рвотные звуки и скептические хмыки невольных слушателей. Обиженно глянула на отдыхающих поодаль туристов и со злостью на Павла. Он нарочно развлекал слушателей и говорил на понятном всем английском.
        Не может без зрителей. А я не виновата, что последнее время меня все больше тянет на шпроты с мороженым. Я и сама не рада, понимаю, что со стороны выглядит глупо и странно. С удовольствием поменялась бы с ним местом. Плохо ли сидеть в кабинете под кондиционером, гоняя секретаршу за кофе. Раздумывая так, пропустила его вопрос. Павел интересовался ссорящейся парой. Женщина успокоилась и отдыхала на лежаке, глядя вдаль, мужчина нырял в волны у берега.
        - Они ссорились, - прояснила ситуацию все еще обиженная на его насмешки.
        К слову сказать, за последние три месяца Рудин поумерил свой сарказм, видя, что я плачу на любую его шутку и высказывание. Вообще по любому поводу плачу.
        - А ныряет зачем? - он поправил мне выбившиеся из под кепки волосы.
        - Кольцо ищет.
        - Потерял что ли? - поинтересовался муж, удобнее усаживаясь рядом.
        - Нет, разводился с ней. В море швырял.
        Посиневший китаец мокрый и трясущийся подошел к сидящей в напряженной позе женщине, смотрящей в одну точку на горизонте.
        - Ну что… нашел? - после ссоры голос китаянки казался низким и хриплым.
        Он протянул трясущуюся руку.
        - Цепочка подойдет? - стуча от холода зубами, поинтересовался горе-муж.
        Женщина коротко глянула в его сторону и протянула ладонь. Мокрая металлическая змейка сверкнула на солнце и улеглась витками.
        - Ты, я смотрю, тоже без подарка не осталась, - Павел кивнул на горку у моих ног, собранную трудолюбивым псом. - Что тут у нас?
        Он закопался в горке хлама.
        - О, вставная челюсть! Пригодится лет через сорок, - иронизировал над добычей Грызлика. - медвежонок… пустышка… детский сандалик… - озадаченно перечислял муж. - Ань, мне кажется, он намекает на что-то…
        - На то, что ворует, - кивнула на пса, несущего в зубах второй сандалик. - Ему игрушек не хватает? Жадный, жадный пес…
        - У него куча игрушек, зачем?! - недовольно глянул не на Грызлика, а на меня. - Он намекает, что скоро нас будет трое.
        Павел выудил из кучки подарков голубого медвежонка, сунул ему в рот пустышку, наклонил. Встроенный внутри медведя механизм смешно заурчал. Я отвела глаза от играющего игрушками мужа.
        - Твоя мама поссорилась с отцом и переедет к нам? - похолодела я, представляя, как буду делить этаж дома со свекровью. - Или это Ника переедет?
        - Нет, милая, это такой… паразит. Иногда заводится у женщин. Но женщины любят его. Одевают и даже дают имя, - сделал многозначительное лицо Павел, забирая Кенон из зубов терьера и трепля его за ушами.
        - Да ладно! Ника беременна? От кого? Ее родители выгнали, и поэтому она переезжает к нам? - воображение рисовало мнущуюся под дверями дома девушку с огромным животом, на котором не сошлось модельное пальто.
        - Нет, - печально вздохнул муж, - Ника не беременна, надеюсь. Двоих таких я не переживу.
        - Мама твоя?! В ее возрасте это подвиг! - удивленно приоткрыла я рот.
        - Больше версий нет? - Павел присел передо мной и выразительно посмотрел на мой живот.
        Это он на меня намекает? Я не могу быть беременна.
        - Я не могу быть беременна, - так и заявила мужу, - я предохранялась.
        - Мы же это обсуждали, и ты обещала ничего такого не пить и не использовать, - сощурился Павел, чуть подавшись вперед. В руках пискнул медвежонок.
        - Аня слово дала, Аня слово сдержала, - сощурилась на него в ответ. - Ничего такого из того, что мы обсуждали, я не делала.
        - Тогда как ты предохранялась, милая? - подпер щеку Рудин, ожидая ответа. - Стакан воды? С тебя станется…
        Он всегда так делал, когда ждал, что я скажу какую-нибудь глупость… по его мнению. Часто так и бывало, но не сегодня. Сегодня я тебя удивлю, милый.
        - Я что вообще что ли? Я так-то дипломированный специалист. Филолог. И книги умные читаю… до сих пор. Сказанное правильное слово - это сила.
        - И что же там… в книгах? - вопросом поощрил говорить дальше муж.
        - Заговор. Читать до и после соития, по семь раз, - гордо ответила я.
        Хорошо, что я говорила на русском. Хорошо, что китайцы его не знают. Ржал как взбесившийся конь один Павел, сидя на песке и схватившись за голову. Прибежавший Грызлик выронил чужую панамку и отчаянно залаял, а потом завыл, не понимая причин его веселья. Я тоже была недалека от того, чтобы поддержать пса. Внезапные приступы истерии у мужа встречались все чаще.
        - Фи-фи-фи-ло-ло-гич-ка на всю голову, - всхлипывал от смеха Павел, - надеюсь, нашему ребенку это не передастся.
        Глава 52
        Я надулась, делая вид что обиделась. Пусть муженек и все его окружение продолжают считать меня недалекой блондинкой. Для всех я - глупенькая секретарша, залетевшая от босса. Счастливица, которой удалось выжить в катастрофе и попасть с ним на остров, в те самые сближающие двоих обстоятельства, закончившиеся браком. Со стороны казалось, я только играю в игры на компьютере и зорко слежу за симпатичными посетительницами, ищущими встреч с Рудиным. Этакая ревнивая кошка, возомнившая себя роковой пантерой. У меня были более чем веские причины играть роль.
        Мне не давало покоя одно обстоятельство: почему яхта вышла в море и попала едва ли не в эпицентр шторма. Следователи все списали на ошибку метеорологов, с опозданием давших в эфир прогноз на шторм. Если Павел удовлетворился результатами расследования по делу попавшей в шторм и затонувшей яхты, то я - нет.
        Именно поэтому отвергла предложение Павла бросить работу и осталась работать его секретарем. Хотелось самой убедиться, что под него не копают в его же команде. Прежде всего изучила ближний круг мужа и босса. В голове непрерывно звучала мелодия из кинофильма «Розовая пантера». Чувствовала себя Эркюлем Пуаро и Шерлоком Холмсом в одном. Применяя методику обоих великих сыщиков, пыталась подражать.
        Родных отмела сразу. Все семейство Рудиных-Левицких оказалось очень дружным и горой стояло за свою гордость - Павла. Чего нельзя было сказать о самом Рудине. Познакомившись с родными мужа, выяснила причину лютой неприязни благоверного к филологам. Его отчим, бывший причиной развода родителей и вырастивший Павла, оказался филологом. Павел провел параллели.
        Когда-то один филолог разрушил его жизнь, и он решил, что моя профессия - это знак, и я с той же целью заявилась в его жизнь.
        Его мать не смогла или не стала сопротивляться чувству к другому мужчине, сделав выбор не в пользу отца. Теперь сам Павел, влюбившись, почувствовал себя в ее шкуре. Он, привыкший обвинять, сопротивлялся пониманию, не хотел прощать и обрушил всю злость из-за ситуации на меня - причину чувства. Наверно это была еще одна из причин, по которым я решила поиграть в детектива и найти того, кто подстроил крушение, воспользовавшись удобным случаем. Хотелось доказать, что я ему не враг.
        Следующими в списке подозреваемых оказались: его бывший лучший друг Стас, спавший с Маришкой и тот самый Артем, оказавшийся двоюродным братом и возглавлявший юридический отдел. У Стаса была причина - он терял теплое место в отделе аналитики. Перед самым отъездом мне удалось узнать, что он вообще неровно дышал к работавшим в холдинге женщинам. В его любовницах числилась переводчик Людмила. Она-то точно была настроена против босса. Кузен Артем… О нем я узнала следующее. Начинали с Павлом вместе. Компания - их общее детище. Но потом Артем по причине кризиса продал свою долю брату и прогадал. Компания выстояла и даже переросла в холдинг. Имела ли место зависть и обида? Павел вполне мог уговорить брата продать акции, а теперь, когда они возросли в цене, хотел отомстить брату за нечестный поступок. Мотивы были у обоих мужчин, но как вывести их на чистую воду?
        Не отпускала мысль, будучи виновными в крушении яхты, кто-то из них мог сливать информацию конкурентам. Конечно, у Павла работали спецы в службе безопасности, но всегда остается вероятность халатного отношения к работе.
        - У меня предложение, - за время пока я делала обиженный вид, Павел успел вернуть с извинениями украденные Грызликом вещи и пришел мириться.
        - Решил избавиться от дурочки жены и сдать меня в местный цирк уродов? Сделать подарок себе на день рождения.
        - Проницательно, милая. Можно и так о них сказать, - кивнул муж, садясь передо мной на песок. - Это по поводу дня рождения… я решил отпраздновать его здесь, в Гонконге. Гости уже в Шереметьево. Вылетают первым рейсом.
        - Дай, угадаю, - растянула губы в улыбке, - продолжая добрую традицию, ты арендуешь яхту.
        - Уж куда добрее, - пробормотал Павел, скептически цыкнув сквозь зубы. - Нет, милая. Все прозаичнее. Обычный зал обычного ресторана, - и без перехода, - а ты мне подарок купила?
        - А что бы ты хотел? - перед глазами промелькнул парад дорогих ручек и галстуков.
        - Ночь любви… - Павел сделал многозначительную паузу и поиграл бровями.
        Павел редко признавался в чувствах. Собственно после того случая в машине больше ни разу. И вот такое прилюдное признание обескуражило. Приятно обескуражило.
        - Да, конечно, - вспыхнув, кивнула я, опустив заблестевшие от удовольствия глаза.
        Рудин легко поднялся и небрежно бросил равнодушным голосом:
        - Тогда вечером не жди. Я в квартал «красных фонарей».
        Нормальная девушка вспыхнула бы, обиделась, сбежала, сказала что-то злое или обидное, а я испугалась. Он же не просто так это сказал. В каждой шутке лишь доля шутки. Может только мне с ним хорошо, а ему наоборот. Подавив начинающуюся панику и не придумав ничего лучше, брякнула:
        - Я с тобой, - решительно поднялась и потянулась за платьем, - подучусь у местных гейш, как доставлять истинное наслаждение мужчине.
        Павел замер, полный удивления взгляд сошелся с решительным моим.
        - Я породил чудовище, - взяв за плечи, притянул к себе и с высоты роста виновато глянул мне в глаза. - Согласен, глупо вышло. Все никак не привыкну, что ты моя жена… и будущая мама. Нашей дочке лучше такого не слышать.
        - Дочке? - я удивленно отстранилась.
        - Я еще не готов давать кому-то свой вертолет на радиоуправлении, который ты мне подаришь, - сияя глазами, произнес Рудин, - даже поиграть.
        Подыгрывая, жестом заботливой мамочки отряхнула его испачканные песком брюки.
        - Первые сорок лет детства для мужчины - самые тяжелые, - сделала неутешительный вывод.
        - Золотые слова, - подтвердил Павел, перехватывая мою руку и вручая поводок от Грызлика. - Даже не верится, что от тебя услышал.
        Слова обидно резанули. Я, конечно, докажу, что не идиотка, но наказать муженька все же стоит. Гости на подлете и замечательно. Они, конечно, приготовили свои подарки, но стоит поставить на место зарвавшегося муженька и немножечко разыграть. Для его знакомых это будет всего лишь дурным вкусом или причудой недалекой жены Рудина. Мне этого и надо. Усыпим бдительность. Среди приглашенных обязательно будут оба подозреваемые. За ними и послежу. А сейчас оформлять зал и опустошать ближайший супермаркет.
        - Паш, я займусь рестораном и все подготовлю. Давай координаты, - как ни в чем не бывало улыбнулась мужу.

* * *
        Мелодия танца медленно лилась, увлекая за собой. Рудин разглядывал зал, оформленный голубыми и серебристыми шарами, в стиле «Добро пожаловать, малыш!», дальний стол, заваленный роботами-трансформерами, вертолетами, машинами, с жутко скалящейся пастью игрушка Кинг Конг лично от меня. С намеком. Пальцы в такт мелодии медленно скользили по голой спине открытого вечернего платья, выписывая слова. Я разобрала только «филологиня». Об остальном догадалась. Вспомнились слова какого-то известного человека: «Любовь - это когда пишешь слова на теле любимой, и она читает вслух с закрытыми глазами…». Он писал, а я читала, но в слова о любви не верилось. Странно, я же получила то, что всегда хотела. Красивый и успешный муж. На руках носит. Ни в чем не отказывает. Я жива, здорова и беременна. Неожиданно поймала себя на мысли, что тоже хочу девочку, похожую на маму… и ничего от Рудина.
        Взгляд скользнул по дорогому костюму и в сторону, где за столами накачивались дорогим алкоголем гости. Мелодия закончилась, Рудин бросил «недописанное» слово «идиотка» и проводил меня на место. Поймала на себе несколько насмешливых взглядов гостей. Официанты разлили алкоголь. Павел что-то быстро хватал с тарелки. С места поднялся Стас, уставился на сидящих напротив, скривился, зацепив меня взглядом, и поднял бокал, пузырящийся шампанским.
        - Хочу поднять бокал за виновника торжества, - улыбнулся блондин, - и пожелать ему успехов, роста и чтобы его всегда окружали красивые умные женщины… - он сделал паузу, - и, несмотря на такое окружение, ему нужна была бы только его жена.
        Павел рыкнул и рывком поднялся из-за стола. Звякнула посуда. Бокал упал, шампанское выплеснулось, пятная белоснежную скатерть. Павел сжал кулаки, сверля брата взглядом. Испуганно переводя взгляд с мужа на белобрысого самоубийцу поднялась, обняла ставшие каменными плечи и попыталась усадить обратно. С таким же успехом могла уговаривать памятник.
        - Повтори, что ты сказал? - угрожающе произнес Павел.
        - Т-с-с, не ори, - приложил палец к губам успевший набраться блондин, насмешливо глядя на Рудина. - Не создавай ветер. Опасно для мозгов недалеких блондинок. Выдувает из черепа напрочь.
        Павел рванулся из рук, желая ответить по-мужски, но неожиданно захрипел, рванул ворот рубашки и осел на пол. Руки хватались за края стола, комкая скатерть. На пол, звеня, посыпалась посуда и хрусталь. Я упала рядом на колени, растерянно глядя на побелевшего, хрипящего и закатывающего глаза мужа. На бледном лбу выступил пот.
        Это не отравление. У него анафилактический шок. Он говорил, что на арахис. Но кто ему подложил? Я ведь проверила меню. Так, сейчас это не важно.
        Развернула лежавшее боком тело, укладывая на спину. Надавила на челюсть, приоткрыв рот. Язык багрово-лиловый заполнил собой все. Отек. Что же делать?
        Слышала, как кто-то набирал номер, вызывая врачей. Не успеют. Решившись, рванула застежку сумочки, трясущимися от волнения руками, вытряхнула содержимое в поисках брелока. Сестра подарила крошечный перочинный ножик по моей просьбе. Сначала хотела как у нее… мужское достоинство, но я обиделась и отказалась. А крохотному, украшенному перламутром ножику порадовалась. Сжала ручку, резко выдохнула, окружающие звуки враз стали глуше. Потными пальцами со второго раза раскрыла тугое лезвие. Вспомнила, как Дашка, страдающая аллергией на все, кроме алкоголя, учила нас делать трахеотомию, чтобы мы ее, случись что, спасли. Руки тряслись, глаза заливали слезы. Я утирала их тыльной ладонью. Беспомощно огляделась по сторонам. На меня смотрели перепуганные и растерянные лица. Рвано выдохнула, стиснула ножик. На бледной влажной коже шеи нащупала трахею и вонзила острие ножика. Влажный всхлип, грудь Павла судорожно дернулась, делая вдох. И еще один. Я опустила руки, разглядывая только что спасенного мужа.
        Вспомнила, как впервые сдавала на права, испугалась несущегося на меня дерева и бросила руль, закрыв руками глаза. Тогда от аварии спас немолодой инструктор. Когда остановилась, он выдохнул с облегчением, стер пот со лба и произнес:
        - Я тебя запомню, Смирнова… как женщину-молнию.
        - Потому что езжу быстро? - с надеждой повернулась к инструктору.
        - Потому что в деревья и людей попадаешь…
        Меня тряхнули за плечи, пытаясь увести. Пожилой китаец в белом халате с характерным больничным запахом шевелил губами, что-то объясняя, но я не слышала ни слова. Заметила глумливо улыбающегося Стаса, разглядывающего бригаду медиков, хлопочущих над Павлом, за его спиной бледный и взволнованный Артем что-то торопливо говорил по телефону. Как во сне отыскала на полу среди разбросанной косметики свой телефон и вызвала охрану, сдавая им несостоявшегося убийцу.
        Эпилог
        Светлая палата с телевидением и интернетом, ваза с цветами, кровать с кованым узором изголовья. Почти домашний уют, если бы не специфический запах больницы, который ничто в мире не сможет перебить. Павел молча слушал новости Гонконга и морщил брови. На горле, в месте разреза аккуратный квадратик белой, стерильной повязки. Отеки сошли, но часть тела парализовало. Временно отказали ноги. Медики давали благополучную картину на излечение. Максимум через две недели вернется обычная подвижность. Утром уже начали шевелиться пальцы ног. Разозленный собственной слабостью и вынужденным бессилием, Павел был не в лучшем настроении.
        Я поправила запах ворота длинного платья, китайского упрощенного варианта ханьфу, нервно покусывая губы. Палату только что покинул глава безопасности, рассказавший о ходе расследования дела о покушении на Павла.
        От него, получившего новые сведения, мы узнали всю историю заговора против Рудина.
        Началось это очень давно, когда у Павла появился отчим. Тривиальная история предательства и ревности. Людмила, работавшая переводчиком и утонувшая в кораблекрушении, оказалась его дочерью. Как выяснилось, после ухода отца из семьи мать заболела и получила инвалидность. Людмила, тогда еще школьница, помогала бабушке заботиться о матери. Обиженная на поступок отца, она сменила отцовскую фамилию Левицкая на материнскую. В год, когда Людмила окончила школу и поступила в вуз, мать скоропостижно скончалась. Тогда-то девушка решила, что отомстит новой семье отца. С трудом она устроилась в компанию к Рудину. Прощупав почву, сошлась с обиженным на брата Артемом и уже вместе разрабатывали план мести. Понимая, что компания солидная, и за всеми присматривает служба безопасности, решили подставить любвеобильного Стаса, которым занялась Людмила. Маришка, быстро завоевавшая постельные симпатии босса, так же оказалась ее протеже и сливала всю добытую информацию и подробности из привычек Павла. План готовили тщательно и не торопились. Множество способов устранить Рудина и не попасться были ими отвергнуты. У себя
на родине Павел был вне досягаемости. Он всегда ждал нападения и умело обезопасился. Единственные шансы достать его - поездки за границу. Людмила проговорилась мне об одном из них, случившимся в Голландии. Когда Артем пытался скормить Рудину орехи, на которые у босса аллергия. Но провидение хранило Павла, и в последние мгновения у противников все срывалось. В Гонконге Людмила действовала смелее. Она заявилась в номер к мертвецки пьяному и спящему боссу, решив сделать еще одну попытку его убить. Ввести дозу яда, прихваченную из России. Но мое присутствие ей помешало. План изменился, и она решила споить Рудина на яхте и столкнуть за борт. Неутешительные погодные сводки предупреждали о надвигающемся шторме. Капитан арендованной яхты, ведущей переговоры с ней, отказался выходить в море. Соблазнив капитана яхты, женщина ввела ему яд, а противоядие пообещала, если судно с пассажирами выйдет в море.
        Ее подельник Артем, как юрист, знал о завещании Рудина, где тот указал, что часть акций, проданная Артемом брату, вернется к бывшему владельцу после того, как Рудину благополучно исполнится шестьдесят пять лет. В случае безвременной кончины или пропажи владельцем контрольного пакета становится Ника, но распоряжаться сможет лишь по достижении возраста сорока пяти лет.
        Артем надеялся устранить Павла, и контролировать Нику, чтобы в нужный момент заполучить контрольный пакет.
        Павел угрюмо молчал, заложив за голову руки, смотрел в быстро сменяющий кадры экран, невидящим взглядом. Глава безопасности упомянул о моем звонке, помогшем поймать несостоявшегося убийцу, и блестяще, как для новичка, проведенной трахеотомии. Я ждала реакции мужа, разумеется, благодарности. Минуты текли, а Павел молчал, становясь все мрачнее.
        Известие о предательстве брата, еще один камень в огород матери и отчима, из-за которых все заварилось. Но отчим далеко, а я рядом. Если хотя бы слово или намек в мою сторону…
        - Решила прирезать меня? - Павел потер повязку на горле пальцем, словно подслушал и отвечал на мои мысли. - Для этого ножик с собой носишь. Не терпится стать вдовой. На острове оказался целый чемодан твоего бесполезного барахла… даже, прости господи, вибратор. А тут так неожиданно нужная вещь, в нужное время, в нужном месте. Странно, что не скальпель…
        Рана на горле еще не совсем зажила, и издевающийся голос мерзко вибрировал. Поднялась и пошла к двери, загадав, если он скажет еще хоть одну гадость - вернусь и сделаю, что задумала. Ждала от мужа приятных слов, благодарности, но иллюзий не питала и потому подготовилась заранее.
        - Ты же филологичка. Вам же ничего острого в руки давать нельзя - покалечитесь еще, - донеслось ядовитое в спину, когда я уже взялась за ручку.
        Злость белым пламенем полыхнула перед глазами. Пальцы рук похолодели. Выдохнув, щелкнула замком, запирающим дверь изнутри, и повернулась к мужу. Знакомая ехидная улыбка кривила губы, в глазах плескалась откровенная насмешка. Он презрительно скривился и перевел взгляд на экран телевизора.
        Ну, ты выпросил! Я, конечно, не из любителей всего такого, но что не сделаешь для любимого мужа…
        Прошла к окну за изголовьем кровати. Одним быстрым движением защелкнула наручники на запястьях, приковав руки к узорному изголовью. Павел несколько раз недовольно дернул кистями и удивленно посмотрел на меня.
        - Что за игры? Сними это быстро, - он занервничал, предчувствуя нехорошее для себя.
        Я медленно сняла длинное платье, оставшись в коротком черном платье из блестящего латекса. Походкой укротительницы тигров двинулась к сумке, но нога на тонкой шпильке подвернулась, и я позорно оступилась, едва не рухнув. Ухватившись за спинку стула, с трудом выпрямилась, едва удерживая себя на высоченных сапогах с платформой.
        Ох, блин, тяжелое это дело быть госпожой! Травмоопасно очень!
        Кое-как поправив узкое жмущее платье, достала из сумки… ага… похожий на Катькин… тот самый сиреневый, и шарик-кляп.
        - А-а-ань, что за маскарад? Что ты собираешься делать? - не сулящим ничего хорошего для меня голосом, спросил и дернулся парализованный муж, похожий сейчас на муху, запутавшуюся в паутине.
        Наклонившись к его лицу, улыбнулась акульим оскалом, помахала красным шариком на ремешке перед его носом и провела сиреневым приборчиком вдоль скулы. Рудин, уловив суть, угрожающе зарычал. Сплюнул грязное ругательство. Ноздри гневно раздувались. Глаза напряженно следили за покачивающимся кляпом. Красивое лицо исказила судорога. Руки вздулись буграми мышц в новой попытке освободиться, но стальные наручники и кованое изголовье выдержали. Снисходительно хихикнула на бесполезные потуги и покачала отрицательно головой. На стене разрывался громким криком рекламы плазменный экран.
        - Плохой, очень плохой мальчик, - проговорила хрипловатым голосом в самое ухо, пытаясь сымитировать сексуальный как в фильмах, но связки подвели, и я позорно раскашлялась в ухо, забрызгав слюной.
        Мысленно выругав себя за второй провал, полезла на шатена сверху. Павел дернулся, потеряв равновесие от неожиданности, я неловко съехала вниз на край койки, пройдясь острым каблуком по сокровенному, покрытому тонкой простыней. Рудин зарычал, задергался, пытаясь вырвать руки. От неожиданного толчка свалилась на пол, ушибла пятую точку и жутко разозлилась, забыв про равнодушную маску госпожи. Сжала свое оружие, мысленно сравнив шарик в левой и вибратор в правой с державой и скипетром, поднялась и грозно нависла над мужчиной, молча скрипнувшим зубами и следившим за мной.
        - Фу. Плохой, плохой мальчик, - шлепнула пару раз по носу сиреневым причандалом самых внушительных размеров, какие нашлись в секс-шопе.
        От изумления и бешенства глаза Павла сошлись у переносицы. Окосел он знатно. Беззвучно разевая рот, пытался что-то сказать, но из горла вырывался хрип.
        Черт, не по плану пошло. Это же собак так дрессируют. Мне нужно слово. Стоп-слово. Что там? Фас, апорт… не снова не то. Бли-и-ин, я же опозорюсь сейчас.
        Взяла себя в руки, напустив равнодушно-строгий вид и проговорила:
        - Ты выпрашивал наказание с первого дня знакомства. Ты столько раз вспоминал о нем, - помахала сиреневой дубинкой перед его лицом. - Называл Пупсиком. Столько намеков, а я… Ситуация была не располагающая. Но теперь… Я исправлюсь… Я же хорошая жена.
        Многозначно замолчала, равнодушно разглядывая начинавшего сатанеть мужчину.
        - Идиотка, с чего ты это взяла?! Я не больной извращенец! - взревел Павел. - Отстегни руки! Ты же меня искалечишь!
        - Какой грязный, грязный рот, - я покачала головой, цокая языком, и пообещала:- Будешь наказан.
        Острым ногтем с алым маникюром обвела контур побелевших от гнева губ, царапая кожу, глядя прямо в мечущие молнии глаза. На висках и лбу мужчины выступил пот, пряди волос прилипли. Он был весь как натянутая струна, того гляди лопнет.
        Нервничает так? В первый раз? Меня стесняется или не доверяет в этом деле? М-да, тяжелое это дело! С непривычки… наверно. А Дашка в восьмом классе еще хотела в порноактрисы пойти…
        - Я искалечу - врачи починят. Мы же в больнице, - губ, раскрывшихся проорать очередную гадость, коснулся красный пластик кляпа, и я с силой вдавила его в рот, намеренно причиняя боль, холодно улыбаясь, поинтересовалась:- Тебе нравится так? Нет? Почему?
        Ремешки плотно сжали скулы, врезаясь в уголки губ. Леопард получил свой намордник. Глаза шатена обожгли откровенной ненавистью.
        Перестаралась с болью? Не, я ж любя. Странно, в этом моменте ему должно быть хорошо?!
        Задумчиво почесала затылок сиреневым прибором. Сдула потные волосы, упавшие на лицо.
        - Вот теперь ты мне нравишься такой молчаливый. Кайф! Мне уже хорошо, а теперь мы сделаем хорошо тебе, - я подняла внушительный сиреневый прибор, покрутила его в кулаке и мерзко улыбнулась. Подошла, провела толстенькой дубинкой по бедру под смятой тканью, описала круг вокруг причинного места и решительно взялась за край простыни…
        - Аня, подожди!
        Я вздрогнула, прогоняя наваждение. Рука отпустила… ручку входной двери. На мне все тоже длинное светлое платье, секс игрушки лежат в сумке, которую я судорожно сжимаю в руке.
        Мне все привиделось? М-да, воображение.
        Повернувшись, уставилась на виновато улыбающегося мужчину, хлопающего рукой по месту на постели рядом с собой.
        - Вернись, милая, - он жалко улыбнулся, глянул из-под ресниц. - Извини, мне благодарить тебя надо, а я опять обидел. Проси, что хочешь. Любое желание исполню.
        - Контрольный пакет акций твоей компании, - я медленно вернулась и присела рядом.
        - Уговорила. Килограмм бананов, так килограмм. Бессребреница моя, - улыбнулся Павел, притянул к себе и крепко обнял. - Это я тонко шучу, конечно. У меня другой подарок для тебя. Я дарю тебе остров. Необитаемый.
        Я похолодела, вспомнив все мытарства на островке посреди Южно-Китайского моря.
        - Ты так побледнела, милая, тебе не хорошо? - обеспокоенно произнес Павел.
        - Мне хорошо, - жалко улыбнулась, неискренне имитируя радость от подарка. - Что за остров?
        - Я хотел тот, где зародилась моя любовь к тебе и твоя ко мне. Он - наш талисман любви, - серьезно говорил муженек, но глаза издевательски смеялись, глядя, как с каждым произнесенным им словом вытягивается мое лицо.
        - Талисман любви? Ага… - только и выдавила из себя.
        И Рудин не выдержал, громко и заливисто захохотал. Я обиженно отвернулась.
        - Ань, ты бы свое лицо видела, - хрюкая от смеха и вытирая от слез глаза, произнес Павел.
        Отсмеявшись, он сунул в руки планшет с фото прекрасной тропической лагуны, с белоснежным песком и бирюзовым морем. Среди пальм угадывались очертания небольшого бунгало.
        - Что это? - я разглядывала картинку, прикидывая, в какой части земли может находиться это место.
        - Твой килограмм бананов. Как заказывала, - он ткнул пальцем в пальмы, стоящие рядком у кромки песка. Неожиданно притянув к себе, он секунду вглядывался в глаза и поцеловал нежно, ласкающе, умело дразня языком, вызывая ответное желание. Отстранившись, глянул потемневшим от желания взглядом. - Это моя благодарность за спасение. Остров в Тихом океане. И он только твой. Спасибо за помощь, за Артема… за все. Мне с тобой так повезло.
        - Но ты все равно присутствуешь на родах, - поставила свое условие.
        - Не-е-е, Ань, я не могу. Тебе будет больно, а я потом буду винить ребенка за это, - тут же отстранился Павел. - Не проси. Вопрос решенный.
        - То есть тебе можно делать мне больно?
        - Никому нельзя, - решительно произнес Павел, помялся и уже не таким решительным голосом тихо добавил:- Но иногда, для разнообразия… если ты сама захочешь примерить на себя… … знаешь, я ведь сохранил те золотые шортики… ты была в них такой соблазнительной… и еще…
        Павел мялся, пытаясь выразить мысль, и не зародить во мне преждевременную панику. Хмыкнув, вытянула наручники и покачала перед его носом.
        - Ты об этом?
        - Моя девочка, - довольно усмехнулся муж, блеснув глазами. - А что у тебя там еще?

* * *
        Год спустя
        Откинув голову назад, рвано выдохнула, чувствуя, как сладострастная судорога прошла по телу, предвещая скорую разрядку. Сильные пальцы жестко стиснули бедра. Впившись поцелуем в губы, Павел задвигался быстрее. Смяв шелковые простыни, я застонала, чувствуя, как напряжение лопнуло, и волна наслаждения медленно растеклась по телу. Уткнувшись в шею горячими губами, через мгновение застонал Павел.
        Тяжело дыша, я без сил опустилась на прохладные простыни. Рядом рухнул муж.
        - К Лизке идешь ты, - услышала, как в соседней комнатке заворочалась малышка, посыпаясь.
        - Обоснуй, - выдохнул Павел.
        - Ты умеешь делать «бенгальского тигра», а ее это успокаивает, - ответила я, вытирая капельки пота тыльной стороной ладони.
        Остров оказался настоящим, и домик, и ласковое море. Вот только жара, к которой я никак не могла привыкнуть. Но это мелочи. Горячего мужчину, горячий песок и горячее что-то там еще я получила.
        - Ты тоже умеешь, - возразил Павел, прислушиваясь к кряхтению из-за дверей.
        - Ты хотел дочь - ты получил дочь. Свою копию, - припечатала я, устало зевая.
        Мужчина навис надо мной и недовольно хмыкнул. Я лишь отмахнулась, почти засыпая.
        - Ты права, маленькая, я получил все, что хотел, - почувствовала легкий поцелуй в губы. - И я счастлив, как последний дурак в дурдоме.
        - Я знаю, - сонно выдохнула ему в губы.
        - Откуда?
        - С тех пор как родилась Лиза, ты больше не язвишь ни на счет меня, ни вообще…
        Конец