Невинная ложь Тина Уэлш
        # Грег, крупный владелец недвижимости, знакомится с дочерью своего испанского партнера Линдой. Девушка выглядит весьма искушенной в любовных интригах и почти в открытую соблазняет его. Но, проведя с ней ночь, Грег обнаруживает, что прежде у Линды не было мужчин…
        Под угрозой скандала в благородном семействе Грег вынужден жениться. Он уверен, что Линда нарочно все подстроила с единственной целью - стать женой миллионера. Так ли это?..
        Тина Уэлш
        Невинная ложь
        Пролог
        После шумной вечеринки Грег чувствовал себя усталым. Хотелось скорее лечь спать. К тому же он, кажется, выпил лишнего. Немудрено - когда столько народу наперебой подходят к тебе с бокалами шампанского… Но, в конце концов, надо было отметить удачную сделку. Через несколько дней он уедет в Канаду и снова окунется в поток неотложных дел…
        Грег уже почти засыпал, и неожиданный стук в дверь вызвал у него раздражение. Сейчас он никого не хотел видеть. Даже Линду.
        Но это оказалась именно она.
        Она была в красивой шелковой ночной рубашке, на которую был наброшен кружевной пеньюар. Длинные белокурые волосы свободно рассыпались по плечам. Грегу показалось, что она еще красивее, чем была на недавней вечеринке.
        - Я подумала, что мы вряд ли сможем еще раз увидеться наедине, - прошептала Линда. - Завтра вы уедете, и я никогда больше вас не увижу…
        То, что произошло потом, Грег не мог вспоминать без стыда и болезненного раздражения.
        Линда, которая вела себя как завзятая соблазнительница, привычная к легким интрижкам, оказалась неопытной девственницей. Но наибольший шок Грег испытал, когда, открыв дверь, чтобы проводить Линду в ее комнату, столкнулся, словно герой-любовник в плохой комедии, нос к носу с ее отцом…

1
        - Не обещаю, что дождусь тебя. Если меня не будет дома к твоему приезду, консьерж тебя впустит.
        Эти слова были произнесены холодно-равнодушным тоном, но даже сейчас, после того как прошло столько времени и, несмотря на все, что между ними было, глубокий бархатистый голос Грега заставил ее вздрогнуть.
        Линда с трудом подавила желание попросить его приехать самому, чтобы встретить ее. Вместо этого она спросила с деланной небрежностью:
        - Это все еще старина Джордж?
        - Странно, что ты помнишь его имя, если учесть число всех привратников, с которыми тебе приходилось общаться на протяжении двух лет!
        Это прозвучало так, словно бы два года она только и делала, что встречалась в дешевых гостиницах с женатыми мужчинами!
        - У меня хорошая память, - спокойно ответила Линда. - Джордж всегда был очень мил.
        Мне было бы приятно увидеть хотя бы одно дружеское лицо во всем доме. Если, конечно, ты не настроил его против меня, - помолчав, прибавила она.
        - Ну, это вряд ли получилось бы, - безапелляционно ответил ее муж. - Мы о тебе практически никогда не говорили, разве что мимоходом.
        В подобной резкости Грега не было ничего необычного, но сердце Линды больно сжалось.
        - Ты уверен, что мы сможем это выдержать? - спросила она. - Две недели подряд лицезреть друг друга? Срок, конечно, небольшой, но, боюсь, нам он покажется бесконечным.
        - Ничего, как-нибудь выдержим. Уверен, ты сможешь, вести себя, как ни в чем не бывало. Страсть к притворству у тебя в крови. Этим, должно быть, и объясняется твой недавний успех в качестве модели. Я видел твои фотографии в роскошных глянцевых журналах. Кто бы еще с таким блеском смог изобразить то девственницу в подвенечном платье, то холодную соблазнительницу, то бесстыжую шлюху?
        Линда сделала глубокий вдох, потом медленно выдохнула, считая про себя до десяти. Нет, она не собирается продолжать обмен любезностями, как бы он ни пытался ее спровоцировать. Однако оскорбительный отзыв Грега о ее достижениях, завоеванных с таким огромным трудом, все же заставил ее колко произнести:
        - Я и не знала, дорогой, что ты так внимательно следишь за моей карьерой.
        - Ничего подобного! - резко ответил Грег. - Но твое личико настолько растиражировали, что не заметить его было просто невозможно. Так что, учитывая твою способность к смене имиджа, а заодно и ко лжи, я уверен, что в течение двух недель ты сможешь разыгрывать из себя добропорядочную жену. Тем более что я постараюсь появляться дома как можно реже. Все, что от нас потребуется, это соблюдать все формальности на публике и не слишком бурно изображать нежность. В конце концов, мы женаты больше двух лет, и твои родители удивятся, если мы будем вести себя как молодожены.
        - Тем более что наш медовый месяц не доставил мне никакого удовольствия, - сухо добавила Линда.
        Разумеется, она ничего не сказала о том, какую боль и чувство одиночества испытывала, стоя в подвенечном платье рядом с будущим мужем, который изредка скользил по ней равнодушным взглядом.
        Она не сказала о бессонных ночах, которые провела одна на огромной двуспальной кровати, в то время как ее муж спал в соседней комнате, - за исключением тех редких случаев, когда он, движимый обычными животными инстинктами, молча приходил к ней и, удовлетворив свои сексуальные потребности, так же молча исчезал. Она слишком хорошо знала, каково это - быть замужем за человеком, который ненавидел ее тем больше, чем меньше мог сопротивляться своему физическому влечению к ней.
        - Ты меня слушаешь? - требовательно спросил он.
        - Что? - переспросила Линда, которую резкий голос Грега оторвал от воспоминаний о прошлом.
        - Я спрашиваю, во сколько они прибудут в Монреаль.
        Они - это ее родители, которые наивно полагали, что их обожаемая дочь счастлива в замужестве с внуком человека, которого они почитали почти как Бога! Что бы они сказали, если бы узнали правду? Что, если бы она хоть раз не выдержала своей роли и выплеснула бы на них всю свою горечь и обиду?
        Внезапно Линда удивилась своему поступку: как ей вообще пришло в голову уговорить родителей оторваться от привычной жизни в Испании и отправиться на другой континент? И сможет ли она разыграть перед ними задуманный ею самой этот лживый спектакль?
        - Завтра в три часа дня, - машинально ответила она.
        - Значит, ты сейчас в Сан-Франциско?
        - Да. Я вылетаю сегодня в десять вечера. Приеду к тебе завтра около полудня.
        - Значит, у тебя будет достаточно времени, чтобы распаковать чемоданы и привести себя в порядок. Если захочешь, есть, в холодильнике найдется достаточно деликатесов, чтобы удовлетворить твой изысканный вкус.
        Почему он все время дает понять, что считает ее капризной и избалованной? Ей никогда не были свойственны дорогостоящие капризы. Почему до сих пор думает, что она вышла за него замуж из-за денег?
        Но, разумеется, Линда не стала его спрашивать об этом. Разговор и без того давался ей нелегко.
        - Собираюсь пройтись по магазинам, - ответила она и замолчала, надеясь услышать от Грега то, что ей нужно было узнать, и, стараясь, чтобы он не заметил в ее голосе этого ожидания.
        Но он снова разочаровал ее, сказав с заметным облегчением:
        - Да, это то, что тебе нужно. Если мы не увидимся в тот же день, я тебе позвоню.
        - Я хотела спросить еще об одной вещи…
        - О чем?
        - Где я буду жить? Я имею в виду… в какой комнате?
        Задав этот вопрос, Линда почти физически ощутила напряженное молчание в телефонной трубке.
        - Думаю, - наконец произнес Грег, - нужно убедить твоих родителей, будто мы по-прежнему счастливы в браке, что бы там ни писали бульварные газеты.
        - Я тоже так думаю, - согласилась Линда.
        - Следовательно, тебе придется жить…
        - В хозяйских апартаментах? - обреченно спросила Линда.
        - Именно. А поскольку все мои вещи с легкостью, умещаются в небольшом шкафу, ты можешь привезти с собой сколько угодно своих. Места хватит. Хотя, конечно, я не знаю насколько обширен твой нынешний гардероб.
        - Никаких проблем, - быстро ответила Линда. - У меня с собой всего лишь три чемодана.
        - Рад это слышать. У тебя есть еще вопросы?
        Конечно же, есть! Но она ни за что не смогла бы произнести вслух: «А мы будем спать в одной кровати?»
        Впрочем, ответ на этот вопрос она получит очень скоро!
        Линда выросла в замке - правда, старом и запущенном, с пыльными мрачными коридорами, но, тем не менее, в настоящем. Квартирка в Сан-Франциско, которую она купила полтора года назад, когда ушла от Грега, была небольшой, но очень удобной. Ее последним приобретением была красивая вилла семнадцатого века, расположенная в восхитительной местности вблизи Милана и окруженная роскошным садом.
        Но когда она вышла из небольшого частного лифта на двадцать втором этаже и остановилась под расписанным вручную куполом вестибюля, великолепие принадлежащего Грегу двухуровневого пентхауза снова заставило ее затаить дыхание, как в тот раз, когда она впервые ступила на гладкие мраморные плиты пола.
        Оставив чемоданы и сумки в холле, Линда прошлая через просторную гостиную, расположенную справа от витой лестницы, и, распахнув стеклянные двери, вышла на террасу. Огромные керамические горшки и вазы с разноцветными экзотическими растениями, от которых рябило в глазах, вполне могли заменить небольшой сад. Вдоль южной стены поднимались побеги желтых роз. В небольшом бассейне отражались отблески горячего июльского солнца.
        Линда подумала, что в другое время она сполна насладилась бы этим райским великолепием, но сейчас ей не давала расслабиться мысль о том, для чего она здесь.
        Именно в такой день, теплый и солнечный, она впервые вошла сюда невестой, и, вспоминая об этом сейчас, Линда не смогла сдержать слез.
        Не прошло и двух дней со дня свадьбы, как ей стало ясно, что муж совершенно не любит ее. Вот здесь, на этом самом месте, она подолгу простаивала по вечерам, молясь о том, чтобы он полюбил ее. Или - если уж это невозможно - чтобы она смогла разлюбить его.
        Но Господь не внял ее молитвам.
        Линда смахнула слезы и, ругая себя за то, что, едва войдя в квартиру Грега, потеряла контроль над своими чувствами, вернулась с балкона в прохладную гостиную с высоким потолком. Здесь кое-что изменилось. Внимательнее осмотрев комнату, Линда поняла, что Грег убрал все вещи, которые могли бы напомнить ему о ней.
        - Делай с этим что хочешь, мне все равно, - небрежно сказал Грег, когда она после свадьбы предложила смягчить строгий интерьер гостиной, разместив здесь несколько свадебных подарков и дорогих ей вещей, привезенных с собой из Испании, - старинную настольную лампу и стенные часы, доставшиеся ей в наследстве еще от деда.
        Сейчас основательная мебель вишневого дерева, выбранная Грегом еще до того, как они встретились, обтянутые серебристо-белой тканью диваны и кресла и ковер на полу того же оттенка придавали комнате какой-то стерильный, нежилой вид. Даже аккуратно вычищенный камин, казалось, больше не был способен согревать. Все следы пребывания Линды в этом доме были уничтожены столь тщательно, словно бы Грег решил раз и навсегда вычеркнуть ее из своей жизни.
        Но Линда надеялась, что фамильные драгоценности, переданные родителями на хранение ее мужу, подальше от политических перипетий избежали общей участи, постигшей ее вещи. Поскольку она предупредила Грега, что приедет по делу, он, скорее всего, перевез их сюда из банка и спрятал где-то поблизости.
        Линда вышла в холл, мельком взглянула на витую лестницу, ведущую наверх, в спальни, и вошла на кухню, чистотой напоминавшую операционную и столь же неуютную, как и гостиная. Вскоре Линда поняла, что заявление Грега, что она найдет здесь все необходимое, мягко говоря, преувеличено. Правда, винный погребок с автоматически регулируемой температурой был полон, но в холодильнике не оказалось ничего, кроме банок пива, засохшего куска сыра и пакета виноградного сока. В кухонных шкафах обнаружились лишь картонные коробки с Овсяными хлопьями и пластиковые баночки с сухим супом. Ни на полках, ни в сушилке для посуды - ни единой тарелки или чашки. Правда, в одном из выдвижных ящиков стола она неожиданно обнаружила фартук и тюбик защитного крема для рук.
        Одним словом, весь первый этаж пентхауза выглядел как ледяная пустыня. Создавалось впечатление, что хозяин бывает здесь крайне редко. Линда не стала подниматься наверх - там наверняка все выглядит точно так же. Ни единого намека на то, что здесь живет любящая семейная пара. А ведь завтра приезжают ее родители. Отец, конечно, может ничего не заметить, но мама сразу поймет, что здесь что-то неладно.
        Линда решила первым делом пройтись по магазинам и принялась искать блокнот и карандаш, чтобы составить список необходимых покупок. Она надеялась, что это отвлечет ее от грустных мыслей и поможет расслабиться. За остаток дня она должна постараться придать обиталищу Грега жилой вид.
        К девяти вечера маникюр Линды был безнадежно испорчен, но результаты ее усилий того стоили.
        Кладовка и холодильник наполнились всевозможными деликатесами. В маленькой комнатушке под лестницей Линда обнаружила коробки со своими доставшимися в наследство любимыми вещами; здесь же оказался китайский фарфоровый сервиз и другие подарки, полученные ею на свадьбу. Кое-что из посуды и безделушек она! вымыла, перенесла в гостиную и расставила по полкам. Красивую вазу для фруктов из голубого стекла она наполнила апельсинами и поставила на журнальный столик, на подоконниках и на полу разместила высокие вазы с цветами, каминную полку украсила фарфоровыми статуэтками. Кухня стала гораздо уютнее благодаря ярким салфеткам, керамическим фигуркам и плетеным коврикам ручной работы.
        На самой дальней полке в той же маленькой комнатке под лестницей Линда обнаружила большую фотографию - в серебряной раме, где были запечатлены они с Грегом в день свадьбы. Удивленная и растроганная тем, что он все же не выбросил фотографию, Линда вытерла с нее пыль и поставила на полку в гостиной, рядом с фотографиями своих родителей и брата, который умер еще до ее рождения.
        Последним ярким штрихом явилось наброшенное на диван разноцветное покрывало, купленное Линдой на восточном базаре в Александрии, которое резко контрастировало с серебристо-белой обивкой мебели.
        Наверху она привела в порядок апартаменты для гостей: в ванной развесила полотенца, расставила по полочкам мыло и шампуни, не забыв прикрепить лавандовый ароматизатор воздуха в туалете, затем вымыла до блеска зеркала в комнате, застелила постель хрустящими свежими простынями.
        Именно здесь они с Грегом провели первую брачную ночь. Воспоминания об этом были настолько мучительны для Линды, что она поторопилась как можно скорее уйти отсюда, но, войдя в соседнюю комнату, отнюдь не почувствовала облегчения: именно здесь она провела множество одиноких бессонных ночей, плача украдкой, пока наконец не нашла в себе сил оставить не любящего ее мужа.
        Вспоминая сейчас об этом, Линда ощутила почти физический холод и невольно обхватила себя руками за плечи, чтобы унять бьющую ее дрожь.
        Оставалась еще комната Грега. Линда нерешительно остановилась возле двери, мысленно ругая себя: после всего, чего она добилась, разрушив свой безрадостный брак, глупо бояться каких-то четырех стен! Предметы, в отличие от людей, не могут оскорбить ее. Какие тени из прошлого могут скрываться за массивной дубовой дверью? Разве она не приучила себя быть готовой ко всему и всегда сохранять спокойствие, после того как Грег разрушил все, о чем она мечтала?
        Набравшись духу, Линда сильно толкнула тяжелую дверь. Та распахнулась неожиданно легко, без малейшего скрипа, - совсем как в те времена, целую вечность назад, когда Грег по ночам приходил к ней и, пробыв недолгое время, исчезал так же молча, как и появлялся.
        Высокие окна в комнате были распахнуты, и легкий ветерок колыхал длинные, до пола, занавески. Избегая смотреть на незастеленную кровать, Линда перевела взгляд в другой угол комнаты. На спинке стула висел галстук, возле шкафа громоздилось несколько пар ботинок, тут же валялись небрежно брошенный свитер и клюшки для гольфа.
        Это была типично мужская комната, начисто лишенная каких-либо следов женского присутствия. Казалось невозможно поверить, что ее хозяин когда-то был женат. Линда с горечью подумала об этом, и все тени прошлого снова ожили и стали толпиться вокруг нее.
        Впервые оказавшись здесь, Линда приняла ванну, надела соблазнительный кружевной пеньюар, слегка надушилась, расчесала густые белокурые платинового оттенка волосы и стала ждать Грега.
        Небо уже порозовело на востоке, когда Линда, наконец, поняла, что он не придет к ней. В то время еще глупая и наивная, она решила отправиться на поиски, но неожиданно обнаружила мужа крепко спящим в одной из соседних комнат. Простыня, укрывавшая его, наполовину сползла, и Линда долгое время просто стояла рядом, не в силах оторвать глаз от его стройного мускулистого тела. Бронзовая кожа, идеальное телосложение и ощущение силы, исходившее от него даже во сне, заставили ее затаить дыхание.
        О, как ей хотелось оказаться в его объятиях прижаться к нему всем телом, почувствовать, как он овладевает ею! Как хотелось ощутить его губы на своих губах, услышать его хрипловатый от вожделения голос, шепчущий на ухо страстные признания!
        Движимая желанием и надеждой, Линда осторожно провела кончиком пальца вдоль изогнутой брови Грега, затем слегка погладила его по темным волосам. Он по-прежнему не просыпался. Осмелев, Линда прижалась губами к его губам, и в этот момент он внезапно открыл глаза.
        - Что это ты делаешь? - резко спросил он.
        - Разве непонятно? - прошептала Линда, все еще стоя на коленях возле кровати и склонившись головой к его лицу. Неужели ее поцелуи не вызывают у него желания ответить на них?
        Но Грег и не думал отвечать, он отвернулся, и губы Линды скользнули по его щеке.
        - Нет! - умоляюще произнесла она. - Пожалуйста! Ты мне нужен!
        Но с таким же успехом она могла бы упрашивать каменную статую. Грег, казалось, совсем не замечал ее.
        Вспоминая о том, что произошло дальше, Линда почувствовала, что краснеет от стыда.
        Она потянула на себя укрывавшую его простыню, сбросила ее на пол и принялась медленно поглаживать Грега по груди и плечам. Затем ее рука спустилась ниже, к его животу, и, наконец, к теплой упругой плоти между бедер.
        - Это ничего не значит, - произнес Грег, словно через силу и медленно отвел ее руку. - Обычный рефлекс. Любая женщина могла бы добиться того же самого.
        - Но я не любая женщина, - ответила Линда. - Я твоя жена. И я люблю тебя. Позволь мне доказать тебе это.
        И прежде чем он успел разгадать ее намерение, Линда принялась проводить тубами по его мускулистой груди и животу, а затем, опустившись ниже, сомкнула губы, вокруг напряженно пульсирующей мужской плоти.
        Дыхание Грега стало прерывистым. Он резко вцепился в ее волосы, и Линда едва удержалась, чтобы не вскрикнуть. Затем она выпрямилась, сбросила пеньюар и, переходя от одной утонченной ласки к другой, медленно принялась скользить снизу вверх по обнаженному телу Грега, прижимаясь к нему все крепче и крепче.
        Она видела, как напряглась голубоватая жилка на его шее, а над верхней губой выступили капельки пота. Линда прижалась щекой к его щеке и нежно поцеловала в уголок рта.
        Она втайне восторжествовала, когда Грег, больше не в силах сдерживаться, крепко обхватил ее бедра, приподнял и усадил на себя сверху. Линда ощущала мощные удары его орудия внутри себя, чувствовала, как напряжено все его мускулистое тело, видела, как ритмично вздымается и опускается его грудь.
        Грег ласкал ее соски, проводил большим пальцем вдоль полукруглой линии внизу ее живота и, наконец, добрался до заповедного уголка ее плоти, обладавшего наибольшей чувствительностью.
        Линда почувствовала необыкновенное возбуждение, заставившее все ее тело затрепетать. Какое наслаждение! Какая утонченная пытка! Она изогнулась и запрокинула голову назад, желая, чтобы это продолжалось как можно дольше. Но наслаждение было слишком сильным. Одновременный оргазм обрушился на них, словно огромная волна. Чувствуя, как судороги сотрясают все ее тело, Линда в изнеможении закрыла глаза и рухнула на грудь Грега.
        Когда спустя несколько минут она взглянула в лицо мужа, то была потрясена его холодно-отстраненным выражением. Казалось, он говорил: «Ты можешь соблазнить мое тело, но душа и мысли всегда будут далеки от тебя».
        - Ты удовлетворена? - спросил Грег, и эти слова, так ужасно прозвучавшие, после того, что произошло между ними несколько минут назад, заставили сердце Линды болезненно сжаться.
        Почти два года - достаточный срок, чтобы любая боль притупилась. Благоразумная женщина уже давно обо всем позабыла бы. Но Линда никогда не была благоразумна, когда дело касалось Грега, и если сейчас она не могла сдержать слез, то это происходило оттого, что вместо живого, теплого чувства, которое она когда-то испытывала, внутри осталась лишь горькая холодная пустота.
        Сможет ли она когда-нибудь, подумала Линда, исцелиться от Грега Ньюмена и залечить раны, нанесенные им? Настанет ли время, когда она сможет полюбить другого мужчину так же сильно, как любила его? А если да, то будет ли она более благоразумной?
        Несмотря на то, что в квартире стояла глубокая тишина, когда Грег вошел, он сразу же понял - Линда была здесь. Даже если бы чемоданы по-прежнему не стояли в холле, о ее присутствии можно было бы догадаться - повсюду витал аромат цветов, и казалось, что сама атмосфера вокруг изменилась, стала какой-то вибрирующей, как будто наэлектризованной. Словно дом предупреждал его о неведомой опасности.
        Бросив кожаный портфель на стол у себя в кабинете - единственной комнате на первом этаже, которую, как он с удовлетворением отметил, Линда не попыталась превратить в картинку из модного журнала, - Грег быстро поднялся по лестнице на второй этаж. Толстый ковер заглушал его шаги, и Линда не услышала, как он подошел к своим апартаментам. Он распахнул дверь и увидел ее.
        Линда стояла рядом с высоким шкафом для одежды, зарывшись лицом в его свитер для гольфа. Грега поразила хрупкость ее фигурки. Линда никогда не была склонной к полноте, но обладала соблазнительными округлыми формами. Однако сейчас она казалась выше и стройней. Ее бедра стали узкими, как у девочки-подростка. Талию, казалось, можно было обхватить двумя пальцами. Должно быть, это результат особой диеты для манекенщиц. Но странное дело - новый имидж отнюдь не сделал ее холодной и надменной, как большинство женщин ее профессии. Напротив, она стала казаться еще более беззащитной и ранимой, Грег почувствовал легкое замешательство, столь знакомое ему со времен их совместной жизни.
        - Я бы предпочел, чтобы ты не рылась в моих вещах, - сказал он, и звук его голоса, резко нарушивший тишину, заставил Линду вздрогнуть и выронить свитер из рук.
        Взглянув на ее лицо, Грег невольно испытал боль. До чего же она красива! Он почти забыл блеск ее широко распахнутых бирюзовых глаз, так поразивших его в тот день, когда они впервые увидели друг друга.
        - Я хочу познакомить вас со своей дочерью, - сказал Карлос Ромеро, выйдя на широкую каменную террасу, где Грег, опираясь на балюстраду, в одиночестве рассматривал очертания старинной крепости, возвышающейся над гладью моря, которое здесь, в Байонне, было необыкновенного ярко-лазурного оттенка.
        Грег обернулся и увидел блондинку в светло-бежевом платье с длинными, спадающими на плечи волосами. Руки и шею девушки покрывал легкий золотистый загар. Она была очень красива, но особенно Грега поразили ее глаза: чуть удлиненные, они по цвету напоминали раскинувшееся внизу море - того же яркого бирюзового оттенка, скорее зеленого, чем голубого, в обрамлении длинных темных ресниц.
        Грег почувствовал себя загипнотизированным. Он не мог произнести ни слова.
        Но вот девушка приветливо улыбнулась, и он, поняв, что дальше молчать неприлично, сказал первое, что пришло ему в голову:
        - Я думал, в Испании вообще не бывает блондинок.
        Это прозвучало совершенно по-дурацки, но Линда - так ее звали, - кажется, не обиделась.
        - В Галисии блондинок довольно много. У нас древние корни. Кельты, которые здесь жили много веков назад, были белокурыми.
        Ее английский был почти идеальным, выдавал, что она не англичанка, лишь едва заметный акцент. Как Линда потом объяснила, безупречному английскому она обязана своей тетке, которая много лет назад училась в Лондоне. Смех девушки был мелодичным и переливчатым, словно звон хрустальных колокольчиков, а тонкая рука, которую она положила на руку Грега, - легкой и прохладной.
        - Добро пожаловать в Байонну, мистер Ньюмен, - приветливо сказала она. - Надеюсь, вы позволите показать вам город. Уверена, что он вам понравится.
        - Полагаю, что да, - ответил Грег, слегка озадаченный такой непринужденностью. Интересно, сколько ей лет? На вид не больше двадцати. Но, когда она сказала, что ей двадцать семь, он ей поверил. Почему нет? Она ведет себя как взрослая. В конце концов, ее родителям уже по шестьдесят с лишним.
        На самом деле ей было только двадцать два, просто родители во всем ей потакали. Наверняка она и сейчас не изменилась, осталась такой же избалованной, привыкшей получать все, что только захочет, по первому требованию.
        - Я и не думала рыться в твоих вещах, - резко произнесла она, убирая свитер в шкаф.
        - В таком случае, что же ты здесь делаешь? - резко спросил Грег, шагнув к ней. - Хочешь обнаружить следы присутствия другой женщины? Что ты искала? Отпечатки губной помады на одежде?
        Что-то промелькнуло в глазах Линды. Стыд? Раскаяние? Гнев?
        - Ну и сколько женщин побывало здесь после меня?
        - Сколько бы их ни было, это тебя не касается.
        - Поскольку я все еще твоя жена…
        - Ты ушла от меня, - перебил ее Грег.
        - Но мы не расторгли брак официально, - напомнила ему Линда. - Нравится тебе это или нет, но мы по-прежнему муж и жена.
        Подойдя ближе, Грег заметил, что веки Линды слегка покраснели и припухли.
        - И, похоже, тебя это до слез огорчает, - насмешливо заметил он. - Ты ведь плакала, Линда, я прав?
        - Нет, - ответила она, машинально проводя кончиками пальцев по щеке, чтобы стереть непросохшие следы слез.
        - Тебе бы следовало научиться врать получше. Что случилось? Мало практиковалась в последнее время?
        - Я… - начала Линда и замолчала.
        Чувствуя, что при всем желании не может побороть в себе влечения к ней, Грег направился в другой угол комнаты и остановился возле окна.
        - Ну? - спросил он не оборачиваясь. - Говори же. После всего, что мне довелось услышать, меня уже ничем не удивишь.
        - Мне кажется, нам не стоит так говорить друг с другом, Грег… Мы вполне могли бы… - Голос Линды задрожал, и она замолчала, пытаясь справиться с собой.
        - Что? - Грег обернулся и в упор посмотрел на нее. - Вернуться к тому, на чем мы остановились? По-моему, мы остановились на том, что едва не перегрызли горло друг другу!
        - Я надеялась, что мы оставим это в прошлом… Мы должны это сделать ради моих родителей, чтобы они не волновались из-за меня… - Линда умоляюще прижала руки к груди. - Я знаю, что ты… ненавидишь меня, Грег, но ради них постарайся вспомнить, что было время, когда мы любили друг друга… Ведь это всего лишь на две недели!

2
        Воспоминания о ней причиняли Грегу боль, но он возвращался к ним снова и снова. Ведь они с Линдой действительно любили друг друга в самом начале. Его привлекала ее кипучая энергия и жизнерадостность. Лишь позднее он понял, что это была всего лишь видимость, искусное прикрытие ее коварных замыслов.
        - Отец обращается со мной, как со статуэткой из китайского фарфора, - доверительно сказала она однажды, когда они гуляли вдоль морского берега, у подножия старинного, сохранившегося еще с античных времен маяка. - Он думает, что я нуждаюсь в постоянной опеке.
        - Ничего удивительного, - ответил Грег. - Насколько я понимаю, в испанских семьях девушкам традиционно дают строгое воспитание.
        Линда улыбнулась.
        - По крайней мере, обошлось без дуэньи. Кроме шуток, я чувствую себя космополиткой. Я вполне самостоятельная женщина и способна сама о себе позаботиться.
        Когда какое-то время спустя они зашли в небольшой рыбный ресторанчик вместе со знакомыми Линды, которых встретили на набережной, Грег понял, что она все же нуждается в опеке. Ее знакомые, довольно вульгарная парочка, по виду разбогатевшие выскочки, усердно налегали на устриц, мидий и белое вино, однако затем без всяких церемоний удалились, предоставив ей оплатить общий счет.
        - Позвольте мне, - сказал Грег, протянув руку за счетом.
        - Нет, с какой стати? Я с удовольствием за вас заплачу, - возразила она. - Вы мой гость.
        - Послушайте, Линда, я занудный североамериканец с примесью французской крови и придерживаюсь старомодных традиций. В моем понимании мужчина должен платить за женщину, а не наоборот.
        - Занудный? - воскликнула Линда, словно не слыша всего остального. Ее удивительные глаза цвета морской волны широко распахнулись. - Мне, наоборот, кажется, что вы очень милый.
        Грег взглянул на нее, и ему показалось, что под внешней уверенностью взрослой девушки скрывается что-то очень хрупкое, почти детское. Это ощущение длилось лишь один миг, но он отчего-то был глубоко тронут.
        Если бы он приехал в Испанию только ради отдыха и развлечений, то, скорее всего, попытался бы завязать с Линдой интрижку. Но у него не было на это времени, и к тому же он вряд ли позволил бы себе соблазнять дочь человека, гостеприимством которого пользовался.
        Грег перехватил устремленный на него пристальный взгляд Линды, которая, казалось, читала его мысли, и они не слишком-то ей нравились. Во всяком случае, в следующую минуту она тряхнула головой и сказала своим обычным веселым тоном:
        - Вы любите танцевать? - Я могу сделать несколько шагов, не наступив на ногу партнерше, - ответил Грег, одновременно забавляясь ее бесхитростным флиртом и злясь на себя за то, что не может удержаться и подыгрывает ей.
        - Хотите потанцевать со мной?
        - Здесь? - недоверчиво спросил Грег, глядя на столики, стоящие почти вплотную друг к другу, на небольшой увитой виноградом веранде.
        - Нет, конечно, не здесь!
        Линда рассмеялась, и Грег вновь подумал о том, что ее смех напоминает перезвон маленьких китайских колокольчиков, раскачиваемых ветром. Голос здравого смысла на этом фоне звучал все тише. Грег смотрел на розовые губы Линды, изогнутые в улыбке, наподобие лука Купидона, и чувствовал неодолимое желание попробовать, каковы они на вкус.
        - Мои родители хотят устроить вечеринку в вашу честь, - сказала Линда и, перехватив взгляд Грега, устремленный на ее длинные скрещенные в щиколотках ноги, почти полностью открытые благодаря мини-юбке, снова улыбнулась. - Вы же знаете, они почти боготворят вашу семью. Ваш дед - легендарный персонаж в этом городе.
        - Он всего лишь сделал несколько фотографий, - пожал плечами Грег, - это не подвиг. Он этим зарабатывал себе на жизнь.
        - Для местных жителей он настоящий герой. Он не побоялся тюремного заключения, чтобы запечатлеть нашу историю, тогда как многие иностранцы в то время предпочли уехать. Вы, его внук, здесь почетный гость. Позвольте выразить вам свою признательность.
        - Я здесь по делам, Линда, и подобные мероприятия не входят в мои планы. Я собирался просто нанести визит вашим родителям, не более того. Но они настояли, чтобы я остался у них в доме, хотя у меня был вполне приличный номер в гостинице…
        Линда рассмеялась.
        - Внук Джеффри Ньюмена - в гостинице? Мои родители в жизни такого не допустили бы! - Тонкие пальцы Линды слегка сжали его запястье, и Грег вздрогнул от этого прикосновения. - Пока вы остаетесь в Байонне, вы будете жить у нас. Не вздумайте спорить!
        Совершенно неожиданно, без всякой - видимой причины, Грег вдруг ощутил какое-то странное беспокойство, какое-то дурное предчувствие, и, несмотря на жаркий день, по спине его пробежал холодок.
        - Я здесь ненадолго. Как только я договорюсь о сроках и условиях покупки дома, я передам все дела своему архитектору, который будет заниматься реставрацией, а сам вернусь домой.
        - Тем более мы должны постараться устроить достойный прием в вашу честь, - сказала Линда, слегка подавшись вперед.
        Она была так близко, что Грег без особых усилий мог разглядеть ложбинку между ее грудей в низком вырезе летнего платья.
        То, что он принял приглашение, стало его первой ошибкой. Грег понял это спустя месяц, когда обещанная вечеринка состоялась. Ему показалось, что на нее собралась половина взрослого населения Байонны. Удивительно, но разговоры шли не столько о его знаменитом деде, сколько о нем самом. Все интересовались его планами по поводу покупки старинного дома на морском берегу, который он собирался переделать в курортный отель - один из многих, сетью которых он располагал по всему миру.
        - Вот видите, - шепнула ему Линда, овевая его легким запахом духов, - вы вызываете интерес не только как внук знаменитого Джеффри Ньюмена, но и сами по себе.
        Она выглядела восхитительно в платье цикламенового цвета без рукавов, простые линии которого лишь подчеркивали изящество ее фигуры. Глаза всех мужчин были прикованы к ней, и Грег не стал исключением.
        - Честно говоря, странно, что они не возмущаются тем, что какой-то иностранец покупает старинный замок, который, можно сказать, является национальным достоянием - сказал Грег, с трудом отводя взгляд от Линды и сосредоточивая внимание на пузырьках, поднимающихся со дна бокала с шампанским.
        - Но зато в город будет приезжать гораздо больше туристов, а это всем на пользу. Чем же тут возмущаться?
        Разумеется, Грег был польщен. Да и кто остался бы равнодушным при виде всех этих людей, наперебой расточавших ему похвалы, и в особенности рядом с этой прекрасной женщиной, ловившей каждое его слово?
        Нужно было этим, и удовлетвориться, но нет, он отправился с ней танцевать. В конце концов, если они целый день гуляли по городу, какая беда в том, что сейчас окажутся чуть теснее прижаты друг к другу? Только потом Грег понял, что, становясь ее пассивным сообщником, он сам способствовал тому, чтобы события стали развиваться от плохого к худшему.
        - Так оно и было, ведь, правда, же, Грег? Он был рад избавиться от воспоминаний, которые не приносили ничего, кроме стыда и раздражения. Грег очнулся и взглянул на худенькую женщину, стоящую перед ним, женщину, которая, несмотря на то, что последние полтора года они ни разу не провели ночь под одной крышей, все еще продолжала формально оставаться его женой.
        - Что так и было?
        - Мы любили друг друга. Очень. Тогда…
        - Вот именно, тогда, - перебил ее Грег, стараясь не смотреть ей в лицо, на котором появилась робкая надежда. - Все изменилось после той вечеринки, которую твои родители устроили, уступив твоим просьбам.
        - Ты никак не можешь мне простить того, что я сделала той ночью? Что бы я ни сказала, что бы ни сделала, мне не удастся тебя разубедить, что я заманила тебя в ловушку, чтобы заставить жениться на себе?
        - Именно так. Ты скатилась до самой низкой лжи, когда заставила меня поверить, что прежде у тебя уже были мужчины.
        - Я никогда этого не говорила.
        - Но ты все время вела себя так, словно подразумевала это.
        - Ты был человеком словно из другого мира, и мне хотелось произвести на тебя впечатление, хотелось быть похожей на тех женщин, которые, как я думала, должны тебе нравиться. Я боялась показаться глупенькой девственницей-провинциалкой, которая вздрагивает и краснеет, стрит мужчине лишь посмотреть на нее.
        - Мне никогда не смогла бы понравиться женщина, которая прибегает к обману, чтобы добиться своих целей.
        - Я была влюблена в тебя до безумия, Грег. И настолько глупа, что верила: если я тебе отдамся, то смогу заставить тебя полюбить меня. - Линда закусила губу и принялась нервно играть золотой цепочкой на своем запястье. Та же самая цепочка была на ней и в ту ночь, когда она прокралась в его комнату, после того как все заснули. - Я знала, что ты скоро уедешь. Я не могла вынести мысль о том, что больше никогда тебя не увижу.
        - И для большей уверенности ты добавила к череде бесконечных обманов еще одну ложь.
        Линда покраснела, но выдержала его взгляд.
        - Нет. Когда я сказала тебе, что беременна, то была уверена, что так оно и есть.
        - Но не успели еще высохнуть чернила на брачном свидетельстве, как ты тут же объявила, что никакой беременности нет и в помине.
        Линда глубоко вздохнула.
        - Грег, к чему сейчас вспоминать об этом снова? Я прекрасно знаю, что ты тогда чувствовал.
        - Ты даже не догадываешься, что я тогда чувствовал! - На него накатил новый приступ гнева, вызванный воспоминаниями о ночи после той злополучной вечеринки. Да, чувствовал он себя и впрямь не лучшим образом. Во-первых, когда обнаружил, что он переспал с девственницей, а во-вторых - и это было самое неприятное, - когда открыл дверь, собираясь выпроводить ее из комнаты, и оказался нос к носу с ее отцом.
        - Мне показалось, что я слышал какой-то шум, и решил пойти проверить. - Голос сеньора Ромеро дрожал от едва сдерживаемого негодования.
        И. немудрено: Грег был в пижамных брюках, а Линда - в полупрозрачной ночной рубашке, которая не столько скрывала, столько подчеркивала все соблазнительные изгибы ее фигуры. Грег подумал, что в таком виде их еще легче уличить, чем, если бы они оказались абсолютно обнаженными.
        - Я даже не подозревал, - продолжал отец Линды, - что обнаружу здесь… такое!
        В своей жизни Грег сделал большое количество ошибок и допустил множество промахов, но ничего он так не стыдился, как воспоминаний о той ночи. Впервые в жизни он был не в состоянии посмотреть в глаза другому человеку.
        - Ты мог бы сказать моему отцу о том, как все произошло на самом деле, - произнесла Линда, прерывая поток тягостных воспоминаний. - Ты мог бы разубедить его в том, что соблазнил меня и затащил к себе в постель.
        - Ты думаешь, ему было бы от этого легче? Все равно уже ничего нельзя было исправить. Его обожаемую дочь лишил невинности человек, которого он поселил в своем доме и с кем обращался как с родным сыном. Ты была для него единственным светом в окошке. И сейчас то же самое. Разве что-то изменилось бы к лучшему, если бы он узнал, что ты явилась ко мне сама, без приглашения? Я причинил бы ему еще больше горя, если бы честно рассказал обо всем.
        - По крайней мере, он знал бы, что я так же виновата, как и ты, - ответила Линда. - И, может быть, уже давно простил бы нас обоих.
        - Но я себе не простил бы. И будь уверена, что тебе я не простил тоже.
        Линда бессильно опустилась на небольшую скамеечку, стоявшую в изножье кровати. Но через несколько секунд она подняла голову и заговорила:
        - В таком случае, почему ты согласился, чтобы мы играли в счастливый брак?
        - Ради твоих родителей. Они уже пожилые, у них не очень крепкое здоровье, и я не собираюсь сводить их в могилу раньше времени, рассказав об истинном положении дел.
        - Может быть, они и старые, но не слепые. Если ты будешь каждый раз вот так кривить губы, когда смотришь на меня, или всячески уклоняться от моих прикосновений, они очень скоро поймут, что наша семейная жизнь не так безоблачна, как я старалась их уверить.
        - И что ты предлагаешь? - саркастически спросил Грег. - Хочешь, чтобы мы попрактиковались в семейных отношениях, проведя эту ночь вместе?
        Щеки Линды порозовели, и это придало ей такое очарование, что Грег невольно отвел глаза.
        - Нет необходимости заходить так далеко, но мы можем попрактиковаться хотя бы нормально общаться друг с другом при посторонних.
        - Что ты подразумеваешь под словом «нормально»?
        - Я не собираюсь постоянно виснуть на тебе, если это тебя беспокоит. У меня нет никакого желания попытаться сломить твое сопротивление и в очередной раз нарваться на отказ.
        - Я окончательно поверил бы тебе, если бы мы договорились спать в разных комнатах.
        Он ожидал услышать в ответ новую череду упреков, бесконечные вариации на тему «Ты даже не пытаешься понять, каково мне!», обычно сопровождающиеся потоком слез. Но Линда выпрямилась и взглянула на него с несвойственным ей прежде решительным выражением:
        - Я не собираюсь уверять или разуверять тебя в чем бы то ни было. Думай что хочешь, поступай, как хочешь. Мне все равно. Что до меня, я с утра ничего не ела и сейчас собираюсь поужинать.
        - Ты выглядишь так, словно ничего не ела несколько месяцев, - не удержался Грег, слегка раздосадованный ее непривычной манерой поведения. Раньше Линда никогда так не разговаривала, и он почувствовал себя задетым. - Может быть, это более стильно, но мне ты больше нравилась, когда не была такой тощей.
        - Вот уж не подумала бы, Грег, что тебя заботит, как я выгляжу. И уж наверняка твои слова вызваны не тем, что ты беспокоишься о моем здоровье. - Линда провела руками вдоль тела, и ее грудь на мгновение обрисовалась под шелковой блузкой. - Но мне не так уж важно, что ты думаешь по этому поводу. Я хочу, что бы мы были вежливы друг с другом, потому что это лучше, чем постоянно ссориться. Но твое одобрение или неодобрение для меня сейчас мало что значат.
        Если бы она дала ему пощечину, Грег не был бы так изумлен. Та Линда, которую он знал раньше, прошла бы босиком через весь город, только чтобы угодить ему.
        - Но ты по-прежнему нуждаешься во мне, - напомнил он. - Иначе, зачем ты здесь?
        - Только на ближайшие две недели. Потом я точно так же рада буду уехать, как ты будешь рад избавиться от меня.
        Черт подери! Грег сердито тряхнул головой, когда Линда вышла из комнаты. Разумеется, она держится так вызывающе оттого, что уверена: он не посмеет разоблачить затеянную ею дурацкую игру, пока ее родители будут здесь.
        Да, несомненно; не только ее фигура, но и многое другое изменилось с тех пор, как она вошла в мир высокой моды. Что ж, видимо, их расставание пошло Линде только на пользу. Она обрела твердость характера. Эта черта была совсем не свойственна ей прежде. Правда, она, в конце концов, оставила его, но только после того, как он в течение полугода делал все, чтобы вынудить ее к этому.
        Линда чувствовала, как ее всю трясет. Показное спокойствие грозило обернуться нервным срывом. Может быть, дело было в жестокой иронии самой ситуации: совсем близко от нее стояла огромная двуспальная кровать, на которую они могли бы рухнуть в порыве страсти, если бы Грег не проявлял столь непреклонную враждебность. Или, возможно, дело было просто в том, что он появился неожиданно и застал ее врасплох. Так или иначе, Линда поспешила уйти, чувствуя, что вот-вот разрыдается.
        Она спустилась вниз, в кухню, думая, что он вряд ли последует туда за ней.
        Но Грег появился через несколько минут и сообщил:
        - Я отнес твои вещи в спальню.
        - Я могла бы и сама это сделать, но все равно спасибо, - ответила Линда, доставая из холодильника французский батон, жареных цыплят, банку оливок, упаковку салата и пакет мангового сока.
        - Все это выглядит довольно аппетитно, - заметил Грег.
        - Хочешь попробовать? - спросила Линда, разрезая цыпленка на куски.
        - Не откажусь, спасибо, - Грег открыл банку оливок и принялся рассматривать кухню. - Ты хорошо постаралась. Кухня теперь выглядит совершенно иначе. Очень уютно.
        Подавив желание спросить, кто все это время поддерживал порядок в доме - Грег наверняка опять ответил бы, что это не ее дело, - Линда сказала:
        - У нее был такой вид, словно ею никогда не пользовались.
        - Из-за того, что я убрал весь китайский фарфор и вещи, которые остались после тебя? Зная, как ты бережно к ним относишься, я решил убрать их подальше, чтобы с ними ничего не случилось.
        Линда пожала плечами.
        - Но ты всегда осторожно с ними обращался. Или ты имеешь в виду, что их мог повредить… кто-то еще?
        - На самом деле ты ведь хочешь спросить, не было ли тут какой-то другой женщины после тебя? - Грег достал из навесного шкафчика два высоких винных бокала и поставил их на стол. Затем направился к винному погребку и принес бутылку красного вина. - Да, была. Где-то около месяца, неделю спустя после того, как ты ушла.
        В глубине души Линда была потрясена. Ее наихудшие подозрения оправдались. Но внешне она продолжала оставаться спокойной. Нет, никогда больше она не проявит слабость в его присутствии!
        - Вот как? Значит, не успели еще остыть простыни на моей кровати, как ты уже уложил туда другую женщину? - ядовито спросила она, продолжая ожесточенно кромсать цыпленка, вымещая на нем охвативший ее гнев. - Что ж, меня это ничуть не удивляет.
        - Я этого не сказал, - возразил Грег.
        - Ты дал мне это понять со всей очевидностью. - Резко отложив нож, Линда указала на один из выдвижных ящиков стола. - Я видела, что там внутри, так что не пытайся ничего отрицать!
        Грег рассмеялся.
        - И что же ты там видела, дорогая? Расчлененное тело?
        - Не смей издеваться надо мной! - Чувствуя, что ее голос задрожал, Линда огромным усилием воли взяла себя в руки. - Там лежал фартук и тюбик крема для рук.
        - Только-то? Если бы там обнаружились женские трусики или чулки, у тебя, по крайней мере, был бы законный повод для беспокойства.
        - Для беспокойства? - От ярости Линда с такой силой вонзила нож в несчастного цыпленка, что его крыло отлетело на другой конец стола. - Уверяю тебя, мне есть о чем побеспокоиться помимо того, как и с кем, ты проводишь время!
        Внезапно и совершенно неожиданно для себя самого Грег приблизился к ней и одной рукой сильно сжал ее запястье, а другой взял из ее руки нож.
        - Предоставь это мне, - сказал он. - Побереги пальцы.
        - Какая заботливость!
        - Да, я забочусь о своем рационе. Человечина с кровью не входит в число моих любимых блюд.
        - Ты бесчувственный, самодовольный тип! - воскликнула Линда, не в силах больше сдерживаться. - Для тебя все это сплошное развлечение! Тебя совершенно не волнует, что при этом чувствуют другие!
        - Ты могла бы почувствовать себя не лучшим образом, отрезав себе палец. Но я избавил тебя от подобной участи. - С этими словами Грег мягко отстранил ее от стола и сам начал орудовать ножом за разделочной доской. - Что подумали бы твои родители, если бы ты появилась завтра в аэропорту, украшенная бинтами вместо колец?
        - Не преувеличивай, - сухо сказала Линда. - Я всегда отлично управлялась на кухне, и ты это знаешь.
        - Тогда, будь любезна, открой это. - Грег кивнул на стоявшую, на столе бутылку вина.
        - Сделай это сам, - огрызнулась Линда.
        Мысль о том, как быстро он нашел ей замену, по-прежнему не давала ей покою. Она-то все это время хранила ему верность.
        - Это называется быть любезными друг с другом? - В голосе Грега прозвучала явная насмешка. Линда молча принялась расставлять тарелки и раскладывать столовые приборы.
        - По крайней мере, - сказала она, - я не давала тебе поводов для развода.
        - Некоторые считают, что, если жена уходит от мужа, он тем самым дает повод к расторжению брака.
        - Тогда почему ты не предпринял никаких шагов, чтобы расторгнуть наш?
        Покончив с разрезанием цыплят, Грег принялся открывать бутылку вина.
        - Потому что мы пришли к соглашению, что не будем оформлять развод официально, учитывая возраст, здоровье и религиозные убеждения твоих родителей. - Он разлил вино по бокалам. - Но если у тебя появились серьезные причины для скорейшего расторжения брака, то…
        - Я не из тех, кто, расставшись с партнером, тут же отправляется искать ему замену, - резко ответила Линда. - По крайней мере, я бы не позволила никому раскидывать свои вещи в моем доме, если бы знала, что ты собираешься прийти.
        - Я тоже, - спокойно ответил Грег. Кажется, настроение у него все улучшалось по мере ухудшения ее собственного. - Женщина, которая так тебя беспокоит, шестидесятилетняя домработница, которую я попросил приходить несколько раз в неделю для уборки и готовки. Контракт был расторгнут по обоюдному согласию, поскольку убирать здесь было особо нечего, а готовила она неважно. Фартук и крем для рук она просто забыла.
        - Почему же ты этого сразу не сказал? - пробормотала Линда, чувствуя себя совершенно по-дурацки.
        - Потому что ты сразу же начала обвинять меня, даже не дав возможности все объяснить. Теперь, когда недоразумение улажено, надеюсь, ты для разнообразия хотя бы улыбнешься и присоединишься к моему тосту. - С этими словами Грег поднял бокал. - За нас, дорогая женушка! Пусть твои родители отбудут домой в полной уверенности, что наш брак самый счастливый на свете!
        Полчаса спустя Грег и Линда сидели за круглым стеклянным столиком на западной стороне террасы. Разлитое в бокалы вино бросало на гладкую поверхность стола темно-красные отблески.
        Со стороны их можно было принять за одну из тысяч довольных семейных пар, которые проводят вместе вечер, любуясь закатом. Но Линда все еще не могла успокоиться. Отодвинув тарелку с почти нетронутой едой, она все же решила задать вопрос, не дававший ей покою весь день:
        - У тебя и в самом деле… не было другой женщины, Грег? Я имею в виду, после меня?
        - Почему ты не смотришь на меня, когда спрашиваешь об этом? - сухо поинтересовался он.
        Потому что, хотелось ей ответить, мне было бы слишком больно услышать «да». Ты так хорош собой, так сексуален… У тебя есть все, чтобы притягивать женщин… Но, к моему большому сожалению, я никогда не была тебе интересна.
        - Так почему же? - повторил Грег.
        Собрав все свое мужество, Линда подняла голову и взглянула ему в лицо. Грег сидел, откинувшись на спинку кресла, и пристально смотрел на нее.
        Его глаза были темно-синими, а волосы - черными. Линду в очередной раз поразил этот контраст. Белая рубашка подчеркивала смуглый оттенок кожи. Под ней обрисовывались мощные мускулы, словно у статуи греческого атлета.
        Да, он слишком хорош, чтобы принадлежать только ей. Она знала это так же хорошо, как свое собственное имя. Каждый взгляд на него вызывал у Линды лишь бесплодные сожаления о том, что когда-то между ними произошло, и столь же бесплодные мечты о том, что могло бы быть и чего никогда не будет в действительности.
        Несмотря на это, сейчас она твердо выдержала его взгляд.
        - Ну вот, теперь смотрю, - сказала она нарочито спокойным тоном. - Так почему бы тебе не ответить на мой вопрос? У тебя была какая-то другая женщина после меня?
        Глаза Грега блеснули.
        - Ты хочешь услышать от меня, что я жил как монах, с тех пор как ты занялась карьерой.
        - Я хочу услышать правду.
        Грег пожал плечами и, отвернувшись, принялся смотреть на бледно-оранжевое солнце, которое медленно опускалось в океан. Теперь его лучи уже не освещали террасу.
        - Нет, этого ты не хочешь. Я давно заметил, что ты редко бываешь честной, даже сама с собой. Не думаю, что сейчас что-то изменилось.
        Линда вздрогнула. Эти слова вонзились ей сердце, как наконечник отравленной стрелы. Грег никогда ей не лгал, и его уклончивые ответы могли означать лишь косвенное признание вины.
        Неожиданно в памяти Линды снова возникла та ночь, когда она лишилась невинности. Она вспомнила то утонченное удовольствие, которое доставил ей Грег после того, как пришел в себя от изумления, вызванного ее приходом, и до того, как обнаружил ее обман. Каким умелым любовником он был - опытным, внимательным и терпеливым! И каким страстным! Неужели она хоть на минуту могла предположить, что животные инстинкты здорового самца притупятся в ее отсутствие? Или что он сочтет себя обязанным выполнять брачные обеты, взятые им на себя под принуждением?
        Она была бы полной дурой, если бы так думала! Какое она имеет право этого ожидать, если он ни разу не сказал ей, что любит ее? С чего она вдруг решила, что ему будет недоставать ее, если их брак был фальшивым с самого начала?
        Но самым горьким открытием для Линды было осознание того, как легко Она снова поддается обаянию этого человека! Косвенное признание Грега в том, что здесь побывала женщина, повергло Линду в бездну отчаяния. Но через минуту, когда недоразумение разъяснилось, она уже готова была броситься ему на шею. И вот теперь она снова вынуждена терзаться подозрениями.
        Злясь на себя за полное отсутствие самообладания, Линда прошептала:
        - Я все понимаю.
        - Не думаю, - откликнулся Грег. - По-настоящему ты ведь хотела узнать не о других женщинах, а о себе?
        - Ничего подобного, - солгала Линда. Отравленное лезвие еще глубже вонзилось в ее сердце.
        - Такое безразличие вызвано тем, что в твоей жизни появились другие мужчины?
        - Нет, - твердо ответила Линда, не желая больше прибавлять ни единого обмана к уже существующему нагромождению лжи. - У меня никого не было. Я даже не испытывала ни малейшего соблазна.
        - Ни одного из тех рекламных красавчиков, с которыми ты позировала на фотографиях?
        - Разумеется, нет.
        Грег плеснул в свой бокал еще вина.
        - Почему я должен тебе верить?
        - Потому что я говорю правду. Невеселая усмешка скользнула по его губам.
        - Так же, как и в тот раз, когда ты сказала мне, что беременна? Как и тогда, когда разыгрывала передо мной искушенную женщину?
        - Я уже не та, что раньше.
        - Абсолютно та же. Люди никогда не меняются. Даже если внешне все выглядит иначе, суть остается прежней.
        - Почему ты так циничен? - с неподдельной болью спросила Линда. - Это из-за меня?
        - Из-за тебя? - Грег слегка усмехнулся. - Ты себя переоцениваешь.
        Боль внутри нее превратилась в огромный пылающий костер, который сжигает все дотла, оставляя только пепел. Несмотря на все обещания, самой себе сохранять выдержку, Линда почувствовала, как ее глаза наполняются слезами, а губы предательски дрожат.
        - Не вздумай! - резко предупредил ее Грег, поднимаясь с кресла. - Не вздумай устраивать истерику только из-за того, что я не даю тебе тех ответов, которые ты хочешь услышать! Я знаю, слезы твоя излюбленная уловка, но на сей раз она тебе не поможет! По крайней мере, со мной этот номер не пройдет! Так что лучше прибереги их для какого-нибудь другого глупца!
        Когда Линда только начала работать моделью, ей казалось невозможным непринужденно улыбаться перед камерами. Именно в те дни ей особенно не хватало Грега. По ночам она не могла заснуть от острой тоски и столь же мучительного желания, а по утрам прилагала массу усилий, чтобы замаскировать тени под глазами.
        Но за эти полтора года она хорошо научилась изображать хорошее настроение по заказу. Она научилась самодисциплине, научилась скрывать свои эмоции за отстраненно-задумчивой улыбкой, которая в рекламном мире стала ее фирменным знаком.
        И эта самодисциплина не подвела ее и на сей раз. Привычная маска, хотя и не без усилий, появилась у нее на лице. Во всяком случае, этого хватило, чтобы сохранить чувство собственного достоинства.
        - Не хотелось бы тебя разочаровывать, Грег, - спокойно произнесла она, - но я перестала плакать по тебе так давно, что уже забыла, как это делается.
        - Не думай, что я тебе поверю. Я видел то, что видел.
        Линда поднялась и направилась к двери в гостиную. На пороге она полуобернулась и, стараясь, чтобы ее голос звучал ровно, произнесла:
        - То, что ты видел, - результат сожаления об ошибках, которые я совершила в прошлом. Теперь я избавилась от привычки плакать. Да иначе и нельзя, ведь мое лицо - это профессиональный инструмент для зарабатывания денег. Спокойной ночи, Грег. Я достаточно потрудилась сегодня, поэтому, будь добр, отнеси тарелки и стаканы на кухню и поставь в посудомоечную машину. Если, конечно, помнишь, Как с ней обращаться. И постарайся не беспокоить меня до утра. Для того чтобы хорошо выглядеть, я должна как следует высыпаться.

3
        Если бы у Грега был выбор, он предпочел бы провести эту ночь где угодно, только не в одной комнате с Линдой. Но, поскольку такой возможности у него не было, он подождал еще около часа, прежде чем подняться в спальню.
        Линда спала - или притворялась спящей - на самом краешке огромной кровати; казалось, первый же порыв ветра из распахнутого окна сбросит ее на пол.
        Грег улегся на противоположном краю. Между ними оставалось достаточно места, чтобы поместились, по меньшей мере, два человека.
        Дыхание Линды было ровным и спокойным. Грег незаметно для себя тоже задремал. Проснувшись около четырех часов утра, он обнаружил, что они лежат совсем близко друг к другу, словно притянутые какой-то таинственной силой. Линда лежала спиной к нему, почти касаясь его живота ягодицами.
        Она была одета в мягкую льняную ночную рубашку, довольно короткую. Грег ощутил под пальцами теплоту ее бедра. Невольно он провел рукой по гладкой теплой коже ее живота, затем поднялся выше, лаская нежную плоть груди. Он почувствовал, как в нем нарастает возбуждение.
        В этот момент Линда глубоко вздохнула и слегка потянулась, словно довольная кошечка. Перевернувшись с боку на бок, она оказалась лицом к лицу с Грегом. В предрассветных сумерках он увидел ее широко раскрытые изумленные глаза.
        Несколько мгновений Грег и Линда молча смотрели друг на друга, потом, словно по команде, резко отодвинулись каждый на свою сторону кровати.
        Все утро Грег ловил себя на том, что испытывает возбуждение, глядя на жену. Бывшую жену, напоминал он себе в сотый раз, лгунью, обманом заманившую его в брачные сети. Но ничего не помогало. При воспоминании о ее хрупком изящном теле, которое он ласкал сегодня ночью, он едва сохранял бесстрастное выражение лица и с трудом мог заставить себя держаться, как ни в чем не бывало.
        - Ты поедешь со мной в аэропорт? - спросила Линда таким тоном, что было ясно: ей это абсолютно безразлично.
        Взглянув на нее поверх утренней газеты, Грег невольно удивился: она выглядела такой холодной и отрешенной, в то время как он сам все еще не мог прийти в себя после прошлой ночи.
        - Честно говоря, это не входило в мои планы, - ответил он, стараясь говорить таким же безразличным тоном. - К тому же твои родители давно тебя не видели. Наверняка они захотят вначале пообщаться с тобой наедине.
        Он сознавал, что его голос звучит фальшиво, словно у начинающего актера из третьеразрядного сериала. Наверняка Линда это заметила. Но виду не подала. Она лишь слегка пожала плечами, затем, потянувшись к кофейнику, спросила:
        - Тебе налить еще кофе?
        Она встала раньше него и успела не только сварить кофе и поджарить тосты, но немного подкраситься и сделать маникюр - продолговатые розовые ногти слегка поблескивали. На ней был изящный шелковый утренний халатик в бледно-розовых и сиреневых тонах, блестящие белокурые волосы, тщательно расчесанные струились по плечам. Она выглядела свежей, как утренняя заря.
        - Нет, - ответил Грег, отложив газету и поднимаясь из-за стола. - Мне нужно идти. Причем как можно быстрее, добавил он про себя. В противном случае воспоминания о прошедшей ночи заставят меня совершить какую-нибудь глупость!
        - Когда ты вернешься?
        - Поздно. Так будет меньше риска сделать что-нибудь не то в присутствии твоих родителей с самого начала.
        Линда оставалась невозмутимой.
        - Но, надеюсь, ты присоединишься к нам за ужином?
        - Да, разумеется. Я выполню все условия нашего соглашения.
        - Полагаю, ты понимаешь, что потребуется нечто большее, чем внешнее соблюдение приличий?
        - Насколько большее? - спросил Грег. Его и в самом деле интересовал ответ на этот вопрос.
        - Смотря по обстоятельствам, - ответила Линда.
        Эти слова преследовали его целый день, мешая сосредоточиться на чем-то другом. К вечеру, когда Грег вернулся домой, он ощущал какое-то необычное волнение. Непонятно почему, но присутствие Линды в доме вызвало у него прилив энергии, небывалый за последние несколько месяцев.
        Зайдя в кабинет, чтобы оставить там портфель, Грег услышал сквозь полуоткрытые стеклянные двери, ведущие на террасу, голоса Линды и ее родителей. Разговор шел на испанском. Грег не настолько хорошо владел этим языком, чтобы разобрать каждое слово, но он без труда уловил некое напряжение, повисшее между собеседниками.
        Он осторожно выглянул на террасу. Карлос Ромеро, по-прежнему весьма представительный, несмотря на пошатнувшееся здоровье, сидел, откинувшись на спинку кресла, вопросительно глядя на дочь. Его жена Мария, слегка погрузневшая за последние два года, напротив, подалась вперед, в нетерпении ожидая ответа.
        Линда в простом, но явно дорогом зеленом брючном костюме сидела молча, машинально крутя в пальцах свой высокий бокал. Из того, о чем они говорили раньше, Грег уловил названия: Сан-Франциско, Милан и Монреаль. Должно быть, родители удивлялись, зачем Линде понадобилось покупать дома в Америке и Европе, если муж постоянно живет в Канаде.
        Ослабив узел галстука и расстегнув верхнюю пуговицу рубашки, Грег вышел на террасу и первым делом поздоровался с четой Ромеро.
        - Так рано? - Линда не смогла скрыть удивления. - Я думала, ты приедешь только к ужину.
        Но еще сильнее она удивилась, когда Грег повернулся к ней и с энтузиазмом воскликнул:
        - Дольше оставаться без тебя было совершенно невыносимо, киска! - Он обнял Линду за плечи, поднял с кресла и прижал к себе.
        Та буквально онемела от изумления. Момент был слишком хорош, чтобы его упускать. Грег буквально впился губами в губы Линды, напоминающие спелые вишни, с наслаждением вдыхая исходящий от нее запах лесных фиалок.
        Широко распахнутые от изумления глаза Линды неотрывно смотрели на него. Понемногу ее сопротивление ослабло, и она обмякла в его руках. Ее маленькие упругие груди прижались к его груди. Грег чувствовал, как ее соски стали твердыми. Линда раскраснелась, дыхание ее участилось.
        Грег наслаждался ее растерянностью. В сущности, он ведь в своем праве. Почему бы не воспользоваться тем, что само плывет в руки? Он вовсе не собирается играть романтического героя в ее наивной пьеске. А со стороны все выглядит вполне естественно. В конце концов, два года назад они заключили брак по любви.
        Все эти мысли вихрем проносились в голове! Грега, пока нахлынувшие вновь воспоминания о предыдущей ночи не заглушили их. Он вспомнил, как ласкал спящую Линду, и реакция не заставила себя долго ждать. Он был даже рад, что здесь находятся ее родители, чье присутствие удерживало его от того, чтобы перейти всякие границы.
        - Рад снова видеть вас, сеньор Ромеро, - сказал он, наконец, выпустив Линду. - И вас тоже, Мария. Добро пожаловать в Монреаль!
        Целуя подставленную для поцелуя щеку сеньоры Ромеро, Грег заметил в ее глазах слезы. Все ее внимание было приковано к дочери.
        - Выпьете чего-нибудь? - спросил Грег, обращаясь ко всем.
        - Чаю со льдом, - прошептала Линда. - А вы? - добавила она, обращаясь к родителям.
        - Я думаю, - перебил Грег, - что приезд твоих родителей нужно отметить чем-нибудь посущественнее. Как насчет шампанского? Если, конечно, вы не предпочтете что-то более крепкое, Карлос?
        - Бокал-другой вина был бы кстати. Грег понял, что еще не до конца развеял их подозрения.
        - Прекрасно. Одну минуту. - Грег направился к дверям на противоположной стороне террасы, ведущим на кухню. Он чувствовал себя столь же неуютно, как и в ту злосчастную ночь, когда предстал почти голым перед разгневанными очами сеньора Ромеро. Линда появилась почти сразу же вслед за ним.
        - Что все это значит? - спросила она. Ее щеки по-прежнему пылали.
        - Я стараюсь быть радушным хозяином, - невозмутимо ответил Грег, прекрасно понимая, что на самом деле Линда имеет в виду. - Что ты приготовила на ужин?
        - Запеченную рыбу. Я хочу предупредить: еще один трюк вроде того, что ты выкинул недавно, и…
        - И что? Вспомни, с каким упорством ты настаивала, что мы должны выглядеть совершенно счастливыми в глазах твоих родителей. Как видишь, я всеми силами пытаюсь поддержать эту игру.
        - Это выглядит нелепо! Ты никого не сможешь одурачить таким образом!
        - А мне показалось, что твоя мать была очень довольна. А если твой отец все еще сомневается, я постараюсь вскоре развеять все его сомнения.
        - Только, пожалуйста, не надо такого дурацкого представления, как то, какое ты устроил только что.
        - А тебе оно совсем не понравилось?
        - Ничуть! - ответила Линда, покраснев еще сильнее.
        - Не лги! - предостерегающе сказал Грег. - Говорят, от этого удлиняется нос, а с длинным носом ты не сможешь быть фотомоделыо. Ну же, признайся, тебе было приятно, когда я целовал тебя?
        - Вовсе нет. Я была шокирована.
        - Шокирована? - Грег ловко вытащил пробку из бутылки с шампанским. - Не понимаю почему. Разве не ты все утро говорила мне о необходимости изображать примерного супруга?
        - Я имела в виду - внимательного, но вовсе не одержимого страстью! В следующий раз, когда тебе вздумается продемонстрировать свою привязанность, не делай этого столь рьяно! - Линда поставила на поднос блюдо с гусиным паштетом и вазочку с крекерами. - И, пожалуйста, больше не называй меня киской! Большей пошлятины в жизни не слышала!
        Когда она вышла, Грег сердито посмотрел ей вслед. Что ей нужно, черт возьми? Настроение меняется каждую минуту! Стоит лишь ему подумать, что он угодил ей, как выясняется, что она до глубины души возмущена его поведением. Она сама не знает, чего хочет!
        Затянувшийся ужин превратился в пытку. Линда чувствовала себя как на минном поле. Вопросы, на которые так легко было бы ответить в других обстоятельствах, сейчас требовали тщательного выбора выражений, а усилия, прилагаемые для того, чтобы казаться счастливой и беззаботной, к концу вечера полностью вымотали ее.
        Что до Грега, то ему, казалось, все было нипочем. Временами Линде хотелось задушить его. Непринужденный, улыбающийся, он не сделал ни одного неверного шага и не сказал ни одной неверной фразы. Он обращался с ее матерью, как с королевой, а отцу постоянно предлагал новые блюда и вина. На нее саму он постоянно бросал нежные взгляды, как настоящий влюбленный. Когда Линда предложила ему разыграть этот спектакль, она даже не предполагала, что ей самой будет настолько тяжело вынести подобное зрелище.
        Ее родители были совершенно очарованы, но сама Линда сидела как на иголках. В довершение всего Грег, как будто нарочно выбирая моменты, когда она меньше всего этого ожидала, целовал ее в щеку или в шею, так что один раз она едва не уронила свой бокал на пол.
        Затем он переключил внимание на Марию и принялся осыпать ее комплиментами, после чего начал строить планы всевозможных развлечений на время пребывания четы Ромеро у них в гостях.
        - Мне кажется, мы можем устроить что-нибудь экзотическое, например, отправиться в горы или в лес. Для такого случая я даже мог бы арендовать небольшой самолет. Как ты думаешь, дорогая?
        - Я думаю, - возмущенно прошептала Линда, когда они в очередной раз столкнулись на кухне, - что ты сошел с ума! С чего это вдруг тебе пришло в голову арендовать самолет?
        - Я просто пытаюсь доставить твоим родителям как можно больше удовольствия, хочу, чтобы они получили как можно больше разнообразных впечатлений, - с невинным видом ответил Грег. - Как видишь, я старательно выполняю наше соглашение.
        - Не слишком-то старайся, - язвительно ответила Линда.
        Грег достал из холодильника вторую бутылку шампанского.
        - О'кей. Я скажу твоим родителям, что отправиться на природу в июле не самая лучшая идея. Слишком много цветов, слишком много солнца…
        - Ты этого не сделаешь, Грегори Ньюмен! - решительно объявила Линда.
        - Послушай, Линда, соберись с мыслями и реши наконец, чего ты хочешь! - не выдержал Грег. - Тебе нужна моя помощь на ближайшие две недели, чтобы создавать видимость счастливого брака, или нет?
        - Нужна, - тихо ответила Линда.
        Проблема состояла в том, что ей нужно было от него нечто гораздо большее - особенно сейчас, когда он был так близко, в двух шагах от нее. Линда с наслаждением вдыхала аромат его лосьона, смешанный с запахом его кожи и волос. Ее чувства были настолько обострены, что она почти утратила способность здраво рассуждать.
        Вместе с тем она, разумеется, не могла не замечать некоторых вещей. Линда помнила, как сегодня ночью он смотрел на нее, после того как во сне она придвинулась к нему совсем близко. И она могла бы поклясться, что он не спешил отодвинуться на край кровати! Ее уверенность еще больше возросла, когда он демонстративно повернулся к ней спиной, закутавшись в простыню.
        Когда они вернулись на террасу - Грег с бутылкой шампанского, Линда с огромным тортом, - сеньор Ромеро спросил, обращаясь к Грегу:
        - Как вы относитесь к тому, что Линда проводит столько времени вне дома?
        Именно этого вопроса Линда больше всего боялась. Ей захотелось снова уйти на кухню, но это могло показаться подозрительным. Вместо этого она поставила торт на стол и принялась разрезать его.
        Грег, в отличие от нее, и бровью не повел.
        - Линда хочет сделать карьеру, и я не вправе ей мешать.
        - Но вы ее муж! - Карлос слегка пристукнул кулаком по столу, так что стоявшие на нем бокалы жалобно зазвенели.
        - Да, но не надсмотрщик.
        - Должно быть, мне этого не понять, - заявил сеньор Ромеро. - В мое время единственная карьера женщины заключалась в том, чтобы быть хорошей женой.
        Линда чувствовала, что должна что-то сказать. Она отложила нож, которым нарезала торт, и, опустив руки на плечи Грега, с улыбкой сказала:
        - Времена изменились, папа. К тому же в Северной Америке все иначе, чем в Испании.
        - Изменились, но лучше от этого не стали, - проворчал Карлос. - Лучше бы тебе оставаться там, где ты сейчас. Возле своего мужа.
        - Что поделаешь, - беззаботно сказал Грег. - Не моя вина, что Линда так хороша собой. Ей приходится много времени проводить на съемках, и поэтому мы видимся не так часто, как нам хотелось бы. Но это удел всех семейных пар, где жена занимается модельным бизнесом. Не правда ли, дорогая? - обернулся он к Линде.
        - Да, - прошептала она. - Именно так.
        - К тому же, - продолжал Грег, - у Линды будет время заняться прямыми обязанностями жены. Модельный бизнес признает только молоденьких женщин.
        Каков негодяй! Линда едва не задохнулась от гнева. Больше всего ей хотелось швырнуть ему в физиономию торт, как в старых комедиях.
        - Мне всего лишь двадцать четыре! - позабыв о своей роли, возмущенно заявила она.
        - Ах, время летит так быстро… - с притворным сожалением вздохнул Грег и добавил, обращаясь к сеньору Ромеро: - Хотя, разумеется, возраст не так важен, как качество жизни.
        - Эти ужасные газеты пишут, что вы живете раздельно, что ваш брак на грани распада, - неожиданно сказала Мария, очевидно решив, наконец, выяснить то, что так мучило ее все это время.
        Именно этого Линда больше всего боялась. Словно почувствовав состояние Линды, Грег мягко накрыл ее руку своей и слегка сжал.
        - Подобные газеты, Мария, ищут не правды, а сенсаций.
        - Даже если так, вы все равно мало времени проводите вместе, - продолжила Мария. - Как же появятся дети, если…
        - У Линды обязательно будут дети, - заверил ее Грег. - В свое время Линда заметила, что он не сказал «у нас». То есть если у нее и будут дети, то не от него. Видимо, он это имел в виду.
        - Я устрою вечеринку, хотя праздновать здесь особо нечего, - ^ сказал он, когда она призналась ему, что ошиблась насчет беременности. - Дети заслуживают родителей, которые вступили в брак не потому, что один из них заставил другого сделать это. Больше подобных ошибок не будет, это я тебе обещаю.
        И он действительно сдержал обещание - каждый раз, когда он после этого приходил к ней в постель, у него всегда были с собой презервативы.
        - Не ждите слишком долго! - горячо сказала Мария. - Мы с Карлосом не молодеем с годами, а мне так хотелось бы подержать на руках внука!
        Линда знала, что боль в глазах матери вызвана воспоминаниями о сыне, который умер еще до рождения дочери. Ей хотелось закричать: «Мама, я обязательно подарю тебе внука, вот увидишь! Мы назовем его Филиппом в честь моего брата!»
        Но Линда знала, что этому вряд ли суждено осуществиться. Когда она после долгих месяцев разлуки вновь оказалась рядом с Грегом, то ясно поняла: никогда она не сможет любить другого мужчину. Поэтому ей не хотелось давать матери обещание, которое она не сможет сдержать.
        - Не представляю, как я все это выдержу, - в отчаянии сказала она Грегу, когда ее родители, утомленные долгим путешествием, поднялись наверх к себе в комнату. - Две недели притворства и обмана… Я не думала, что это будет так тяжело!
        Они снова были на кухне. Кажется, в ближайшее время это будет единственное место, где они смогут разговаривать без помех. Линда убрала остатки ужина в холодильник и вымыла посуду. Они сидели за столом друг против друга, и она с трудом удерживалась от слез.
        - Со временем поддерживать этот обман будет все проще, - небрежно ответил Грег. - Ты и не заметишь собственной игры, настолько это войдет в привычку. К тому же у тебя уже есть некоторая практика.
        Ну, разумеется, он никогда не упустит случая напомнить ей, что считает ее прирожденной лгуньей! Ему совершенно невдомек, что в первую очередь она беспокоится о родителях!
        Грег встал из-за стола и подошел к двери, выходившей на террасу. Отсюда был виден засыпающий огромный город и поблескивающая чернота океана.
        Линда смотрела на Грега, стоявшего к ней спиной, и вспоминала, что впервые увидела его именно так, со спины, в огромном доме своих родителей. Он стоял, оперевшись на балюстраду, и смотрел вниз, на море. Она увидела его широкие плечи, обтянутые легкой белой рубашкой, бронзовый загар на шее и руках, смоляные чуть вьющиеся волосы и еще до того, как он повернулся, уже знала, что он красивее всех мужчин, которых ей доводилось встречать когда-либо в своей жизни. Линда окончательно уверилась в этом, взглянув в его темно-синие глаза, и поняла, что смертельно влюбилась.
        Глупые девчоночьи мечты, разбившиеся о жестокую реальность! Линда с трудом проглотила слезы и резко произнесла:
        - Я не хочу лгать своим близким!
        Грег обернулся и внимательно посмотрел на нее.
        - Разве это все не стоит того, Линда? - вкрадчиво спросил он. - Богатство, слава, которых ты достигла? Разве все это не стоит той цены, которую ты заплатила?
        - О какой цене ты говоришь? Мне нечего было терять, когда я решила уйти от тебя и заняться карьерой.
        - У тебя был брак, к которому ты так стремилась.
        - Он и сейчас у меня есть.
        - Только номинально.
        Линда принялась расставлять на полке бокалы, которые перед этим вымыла вручную и тщательно протерла.
        - Это был твой выбор, Грег. Я была готова остаться и сделать все, чтобы наш брак стал настоящим.
        Грег рассмеялся.
        - Ты ушла через полгода. Не слишком долго ты старалась!
        - А ты ничего не сделал, чтобы остановить меня!
        - А ты бы осталась, если бы я попытался это сделать?
        - Нет, - ответила Линда, чувствуя, что вот-вот расплачется. - Потому что ты не хотел, чтобы я была твоей женой. Ты никогда этого не хотел. - Она все же не смогла удержать слез, и они заструились по щекам.
        Грега всегда ужасно раздражало, когда она начинала плакать. Он считал, что это искусная игра, к которой она прибегает, чтобы добиться своего. Если бы сейчас он заметил, что она плачет, то сказал бы что-нибудь вроде: «Оставь свои слезы для того, на кого они будут действовать». Или еще хуже. Например: «Да, и в самом деле никогда не хотел. Наконец-то мы хоть в чем-то пришли к взаимопониманию».
        Украдкой вытирая слезы кончиком полотенца, Линда не смогла удержать в руке бокал. Он выпал из ее руки и вдребезги разбился о мраморный пол.
        - О Боже! - вскрикнула она.
        Грег резко обернулся. Линда присела на корточки и принялась подбирать осколки, стараясь, чтобы он не увидел ее лица.
        - Осторожнее! - воскликнул Грег, быстро подходя к ней. - Оставь это! У тебя кровь!
        Линда и в самом деле увидела тоненькую струйку крови, сбегающую по пальцу. Удивительно, но она не чувствовала боли.
        - Я подумала, - пробормотала она, по-прежнему не поднимая головы, - что, если собрать осколки, может быть, их можно было бы склеить… Есть очень хорошие реставрационные мастерские…
        Несмотря на все усилия, ей все же не удалось скрыть дрожь в голосе и судорожные всхлипы. Она в отчаянии подумала о том, какое отвращение, должно быть, сейчас испытывает Грег, глядя на нее!
        Но, как ни странно, когда Грег заговорил, в его голосе зазвучали нотки сочувствия:
        - Боюсь, ничего не получится. Здесь уже нечего склеивать. Не стоит так расстраиваться. Выбросим, осколки и забудем об этом.
        - Но этот набор нам подарили на свадьбу, - всхлипнула Линда - Двенадцать штук! А теперь он будет неполным!
        - Что поделаешь. В некоторых случаях уже ничего не исправить.
        - Например, в нашем браке, - обреченно произнесла Линда. - Ты это хочешь сказать?
        О Боже, где ее гордость? Она стонет, как плакальщица на похоронах! Грег совершенно прав, что презирает ее!
        - Послушай, Линда, не делай из каждого пустяка мелодраму! - нетерпеливо сказал Грег. - Ничего страшного не произошло.
        Линда молча смела, осколки в совок и выбросила в мусорное ведро. Затем достала из ящика бинт и перевязала порезанный палец.
        - Да, ты прав, - наконец сказала она. - Есть вещи, которых уже действительно не исправишь. Включая наш брак, добавила она про себя. Чем скорее я смирюсь с этим, тем лучше.
        Грег смотрел на нее с непроницаемым выражением лица.
        - Послушай, Линда, ты ужасно выглядишь, - наконец сказал он. - С тобой все в порядке?
        Линда через силу улыбнулась.
        - Ты же сам просил, чтобы я не превращала любой пустяк в мелодраму, - напомнила она ему.
        - Я говорю не о порезе. - Грег подошел к ней и слегка приподнял ее подбородок. Теперь Линде ничего не оставалось, как взглянуть ему в глаза. - Меня беспокоит твое самочувствие. Ты достаточно отдыхаешь?
        - Да, вполне. Хотя последние недели, и особенно последние два дня, были очень напряженными. Можешь думать все что угодно, но я не испытываю ни малейшего удовольствия, обманывая своих родителей.
        - Тогда почему бы не сказать им правду и не покончить с этим раз и навсегда?
        - Грег, ты прекрасно знаешь почему! - Линда вздохнула и потерла виски. - Ты наверняка заметил, как они постарели за последние два года, особенно отец. Наш развод разрушит все, на что они с матерью надеялись, и боюсь, это их сломит окончательно. Они люди другого поколения, других нравов, им не понять, что жизнь не кончается с расторжением брака. Им чужды современные представления об отношениях между мужчиной и женщиной, и у меня никогда не хватит духу разрушить их иллюзии. Пусть они по-прежнему думают, что у нас все хорошо. Тебе ведь ничего не стоит играть роль заботливого мужа.
        - Но тебя, как выяснилось, угнетает твоя роль.
        - Я справлюсь. Просто сегодня я немного выбита из колеи.
        Грег осторожно развернул Линду спиной к себе и принялся легкими движениями массировать ей плечи. Теплота его рук, движения его сильных пальцев понемногу заставили Линду расслабиться. Она слегка оперлась руками о кухонную стойку и наклонила голову. На ней было платье с низким вырезом сзади, так что большая часть спины оставалась открытой. Грег чувствовал ее хрупкие позвонки под теплой бархатистой кожей. Наклонившись к ее уху, он тихо спросил:
        - Тебе лучше?
        От его волнующих прикосновений Линда готова была свернуться в клубок и замурлыкать как кошка. Она едва нашла в себе силы, чтобы прошептать:
        - Да. Чудесно… Ты даже не представляешь…
        Пальцы Грега постепенно спускались все ниже. Линда почувствовала, как он расстегивает молнию на ее платье. Он круговыми движениями проводил ладонями по ее спине, скользил кончиками пальцев сверху вниз вдоль позвоночника, иногда - случайно или нет? - его пальцы продвигались вперед, мимолетными движениями касаясь ее грудей.
        Постепенно ее расслабленность сменилась возбуждением. Линда казалась себе словно наэлектризованной. Таких глубоких чувственных ощущений она уже давно не испытывала.
        Она чувствовала щекочущее дыхание Грега на своих волосах. Затем он слегка коснулся губами ее уха. Его поцелуй, нежный и одновременно глубоко волнующий, заставил ее вздрогнуть всем телом. Она тихо простонала:
        - О, Грег!
        И тут же поняла, что этого не стоило делать. Тишина была нарушена, и все волшебство испарилось в один миг. Грег отстранился, затем застегнул ей молнию и отступил на шаг.
        - Я думаю, горячая ванна даст лучший результат, - ровным тоном сказал он.
        - А ты присоединишься ко мне? - Этот вопрос сорвался у нее с языка помимо воли. Разумеется, она заранее знала ответ.
        - Нет. Я захватил с работы кое-какие документы и собираюсь их просмотреть. Спокойной ночи.
        Как он может сейчас оставлять ее одну, преисполненную желания и надежды? Минуту назад она ощущала себя на верху блаженства, а теперь он снова сбросил ее с небес на землю, в безрадостную реальность! Линда чувствовала такую горечь, что не смогла удержаться от язвительного замечания:
        - Ночь будет еще более спокойной, если ты наденешь пижаму!
        Грег, уже подошедший к двери, резко обернулся.
        - А откуда ты знаешь, что прошлой ночью ее на мне не было?
        - Во сне ты сбросил с себя простыню, и я увидела, что ты спишь раздетым.
        - Так ты еще и подглядывала за мной?
        - Бог мой, что значит «подглядывала»? Я же не слепая! Уж извини, но человека с твоими габаритами при всем желании трудно не заметить.
        Разумеется, ей следовало выразиться как-то иначе. Линда поняла это, когда Грег с преувеличенной вежливостью произнес:
        - Весьма признателен за комплимент, дорогая!
        Линда слегка покраснела, но не отвела взгляда. В конце концов, он сегодня весьма нетактично намекал на ее возраст. Поэтому она с тайной мстительностью заявила:
        - Мне кажется, тебе неплохо было бы посидеть на диете. Конечно, это не мое дело, но, по-моему, ты слегка прибавил в весе.
        Это совершенно не соответствовало истине, и Грег понимал это так же хорошо, как и она. Линда не выдержала его пристального взгляда и отвела глаза. Грег расхохотался, и ей ничего не оставалось делать, как быстро выбежать из кухни.
        Войдя в спальню, Линда в изнеможении упала в кресло, чувствуя, как ее сердце колотится, словно заводная игрушка. Что ж, первый день окончен. Все не так уж плохо. Предусмотрительность и небольшая доля везения помогут ей выдержать и остальные тринадцать дней.
        Что же касается ночей… Вот это будет гораздо сложнее!

4
        Следующие несколько дней прошли относительно спокойно. Линда показывала родителям достопримечательности и ходила с ними по магазинам. Она втайне была рада, когда они признались, что дальние путешествия вряд ли будут им по силам. По правде говоря, она и сама предпочитала медленные прогулки и долгие спокойные часы дома наедине с родителями.
        Это были счастливые, умиротворенные дни, наполненные радостью и солнечным светом. Линда буквально купалась в потоках родительской любви. Тепло, исходившее от них, было почти физическим. Но стоило лишь появиться Грегу, как она столь же явственно ощущала холод.
        В этот четверг он позвонил ей утром, она только что вымыла посуду после завтрака.
        - Почитай разделы светской хроники в сегодняшних газетах, - резко сказал он, даже не поздоровавшись. - Твое прибытие в Канаду не осталось незамеченным. Так что будь готова к вторжению журналистов. Моя помощница уже не справляется с потоком телефонных звонков в офис.
        - Интервью часть моей профессии, - спокойно ответила Линда. - Я уже привыкла их давать.
        - Не сомневаюсь. Но вряд ли ты будешь в восторге, когда тебе подсунут под нос микрофон и спросят, правда ли, что наш брак на грани развала. И что ты будешь делать, оставшись потом наедине с родителями, которые зададут тебе тот же вопрос? Кстати, где они? Надеюсь, не подслушивают нас?
        - Нет, - коротко ответила Линда. - У них никогда не было подобных привычек. Они хорошо воспитаны. Что же касается журналистов, то, если кто-то из них и спросит меня о наших отношениях, я отвечу фразой, которую всегда произношу в подобных случаях: «Моя частная жизнь никого не касается».
        - Дорогая моя, - хмыкнул Грег, - она уже давным-давно рассмотрена бульварной прессой во всех деталях, как под микроскопом. Ты появляешься после нескольких месяцев отсутствия, и муж не встречает тебя в аэропорту с распростертыми объятиями! Тебя засняли с такой гримасой, словно ты только что хлопнула с горя стакан виски за стойкой бара. Дальше - больше. За первую неделю твоего пребывания здесь ты везде появляешься с родителями, но по-прежнему никаких следов любящего мужа! Согласись, что ситуация складывается не из приятных!
        По тону Грега Линда поняла, что у него уже созрел некий план.
        - И что ты предлагаешь? - спросила она.
        - Я предлагаю устроить ланч в моем клубе, на котором мы появимся все вместе: ты, я и твои родители. Там постоянно ошиваются светские журналисты в поисках сплетен, так что мы дадим им хорошую тему для репортажа и одновременно застрахуем себя от абсурдных домыслов. Я пришлю за вами машину к половине двенадцатого.
        Это оказался длинный черный лимузин, водитель которого был одет в униформу. Отец Линды, взглянув на такое великолепие, лишь приподнял одну бровь, что могло с равным успехом означать и одобрение, и неудовольствие. Зато мать была в полном восхищении.
        - Как чудесно! - воскликнула она, усевшись на мягкое кожаное сиденье. Весь ее вид говорил о том, что она окунулась в воспоминания о временах своей молодости, когда аристократическое происхождение само по себе гарантировало достаток и процветание. - Элегантно и достойно. Именно так мы жили прежде.
        Линда с самого рождения наслушалась разговоров о прошлой жизни, но не осуждала мать. Ее родители в результате политических переворотов действительно лишились большей части своего благосостояния.
        Грег ждал их у дверей клуба. Не дожидаясь шофера, он сам распахнул дверцу и помог Линде выйти. Памятуя о журналистах, она подставила ему щеку для поцелуя, затем спросила:
        - Надеюсь, мы не заставили тебя долго ждать?
        - Вовсе нет, дорогая. - Грег был в солнцезащитных очках, и она не смогла разглядеть выражение его глаз, но насмешливый тон и обращение «дорогая» дали ей понять, что он разгадал затеянную ею игру и готов всячески ее поддерживать. - Я приехал пять минут назад.
        Грег заказал для них столик с видом на гавань. Вначале подали овощные и фруктовые салаты и великолепное белое вино. Но ни чудесная панорама, ни вкус «Пино Гри» не отвлекли внимания Линды от того, что колено Грега, пожалуй, слишком тесно прижимается к ее колену под столом и что он использует любой предлог, чтобы погладить ей руку или слегка сжать пальцы. В обращении с ней он был сама любезность: «Здесь не слишком прохладно, дорогая?.. Налить тебе еще вина?.. Может быть, заказать клубнику на десерт?..»
        Разумеется, все это было показное, и Линда знала, что должна быть благодарна Грегу за все его старания создать видимость их полного семейного благополучия. Но его близость, настолько тесная, что она могла ощущать жар его тела и чувствовать слабый запах лосьона после бритья, приводила ее в полное смятение.

«Перестань прикасаться ко мне! - хотелось ей закричать. - Оставь этот заботливый тон, эту вежливую предупредительность! Я прекрасно знаю, что все это лишь игра!»
        Разумеется, она этого не сделала. Даже если бы один из светских репортеров, сидевший через столик от них, не ловил с такой жадностью каждое их слово или жест, присутствие родителей удерживало ее от подобного шага. Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы они узнали правду. Ради них она выдержит все, что угодно.
        Однако после ланча она поняла, что ей не отделаться так легко, - Грег попросил у ее родителей позволения сопровождать их еще какое-то время, и они все вместе отправились в галерею искусств.
        Когда, выйдя оттуда, они направились к ожидавшему их лимузину, сеньора Ромеро заметила в витрине ювелирного магазина несколько изящных изделий и подошла поближе.
        - Посмотри, какое красивое кольцо! - воскликнула она, обращаясь к Линде. - Почти такое же, как то, что я подарила тебе на свадьбу. Кстати, я смотрю, ты его не носишь. Почему?
        Что она должна ответить? «Потеряла»? Не говорить же: «Я забыла его, когда в спешке уходила от мужа. Не знаю, куда он его дел».
        Она беспомощно повернулась к Грегу.
        - Когда Линда куда-то уезжает, то оставляет его дома в сейфе, - ответил он. - В поездках больше риска, что оно потеряется или будет украдено.
        - Но сейчас она дома, - возразил Карлос. - К тому же, как мне кажется, замужняя женщина всегда должна носить обручальное кольцо. Тем более если она отправляется в дальнюю поездку. Тогда оно напоминает ей о том, что является самым главным в ее жизни.
        Грег рассмеялся, словно сама идея о том, что Линда может так просто забыть его, показалась ему крайне забавной. Затем подошел к дверям магазина и позвонил в колокольчик.
        - Поскольку вы так заинтересовались этими кольцами, Мария, я хочу познакомить вас с тем, кто их сделал. Джио Сальваторе мой старый знакомый, и я уверен, что он с удовольствием покажет вам и другие свои изделия.
        Внутри магазина было полутемно и тихо, словно в церкви. За стеклянными витринами на черном, темно-синем и малиновом бархате были разложены броши, кольца и колье, переливающиеся всеми цветами радуги. Сам Джио Сальваторе был под стать своему магазину: одетый в строгий серо-стальной костюм-тройку, с благородной сединой в когда-то смоляно-черных волосах, он тут же вышел к ним навстречу. Видно было, что он рад видеть Грега.
        - Для меня большая честь познакомиться с вами, - сказал он, слегка поклонившись Линде и ее родителям. - Если вас заинтересовала какая-то вещь с витрины, и вы хотите взглянуть на нее поближе, вам стоит только попросить.
        Грег заметил легкое замешательство Марии и с улыбкой слегка подтолкнул ее к витринам.
        - Не стесняйтесь, Мария. Если вам что-то понравилось, можете это приобрести.
        - Нет, - пробормотала она, - я хотела бы только взглянуть…
        Но она не могла оторвать глаз от очаровательных украшений, и Линда поняла, что мать вспоминает о фамильных драгоценностях, которые она была вынуждена продать, чтобы оплатить ремонт приходящего в упадок дома.
        - Мы больше не можем себе этого позволить, - коротко объяснил отец, когда десятилетняя Линда спросила, почему мама больше не носит того красивого бриллиантового ожерелья и серег, с которыми она изображена на портрете, висящем над камином в гостиной.
        - Мы разорены, как и многие из наших друзей, потомственных аристократов.
        С тех пор как она добилась успеха в карьере фотомодели, Линда много раз пыталась помочь родителям, но те упорно отказывались брать у нее деньги. Ей понадобились все дипломатические ухищрения и умение убеждать, чтобы самой заплатить за авиабилеты для них. Она ссылалась на то, что с возрастом им становится все труднее путешествовать, а ей так хочется, чтобы они посмотрели, как она устроилась в Канаде. Наконец родители согласились.
        - Мама, - прошептала она сейчас, - я буду так рада, если ты выберешь что-нибудь для себя и позволишь мне купить это на память о твоей поездке ко мне в гости.
        - Что означают все эти любезности? - прошептала Мария в ответ, сжимая руку дочери. - Ты же знаешь, для меня ценнее всех бриллиантов то, что вы с Грегом счастливы друг с другом.
        Стала ли ее мать с возрастом менее проницательной или она сама уже настолько хорошо научилась лгать, что смогла обмануть даже собственных родителей? Этот вопрос был для Линды настолько мучительным, что она готова была расплакаться и убежать. Но тут за ее спиной как ангел-хранитель появился Грег.
        - Дорогая, - мягко сказал он, обнимая ее за плечи и отводя в сторону, - здесь есть одна вещь, на которую тебе непременно нужно взглянуть. Если только она не слишком велика для твоей стройной шейки, можно сказать, что она сделана специально для тебя.
        С этими словами он увлек ее в другой конец магазина, где указал на аквамариновый кулон в оправе из сапфиров на филигранной золотой цепочке, усыпанной крошечными бриллиантиками.
        Разумеется, Грег хотел выглядеть любящим мужем, как того требовал сценарий. Кроме того, он наверняка почувствовал опасную ситуацию и увел Линду от матери, чтобы дать ей время прийти в себя. Но нежность и сострадание по отношению к ней были настолько не в его характере, что Линда не могла удержаться от слез, Драгоценные камни расплылись перед ее глазами, начали двоиться, наконец, слились в одно смутно мерцающее пятно.
        - Перестань, - прошептал Грег, протягивая ей носовой платок. - Ты погубишь всю игру, если будешь так себя вести.
        - Моя мать думает, что мы любим, друг друга, - всхлипнула Линда. - Как я могу оставлять ее в неведении?
        - Может быть, тебе это и вправду не по силам. Может быть, это слишком серьезный обман, даже для тебя. Но прежде чем ты решишься рассказать матери всю правду, подумай, чего это ей будет стоить. Ты и в самом деле хочешь заставить ее заплатить такую цену?
        Линда судорожно вздохнула.
        - Нет. Возможно, это стоило сделать в самом начале. Но раз уж мы выбрали другой путь, слишком поздно что-то менять. Но… я не знаю… все это настолько… настолько…
        Мне так больно быть рядом с тобой, зная, что ты только изображаешь чувства, тогда как мне больше всего хотелось бы, чтобы они были реальными, с тоской подумала она.
        - Настолько тяжело? - тихо спросил Грег. - Бог мой, Линда, неужели в тебе и впрямь пробуждается совесть? Или ты снова дурачишь меня?
        Линда уже почти овладела собой и собиралась поблагодарить Грега за заботу, как вдруг он своим замечанием вновь дал ей понять, что на самом деле о ней думает. Ей захотелось отвесить ему пощечину.
        Однако она удержалась. Не столько потому, что это разоблачило бы их игру, сколько из-за того, что, несмотря на все ошибки, совершенные в прошлом, у нее все же оставалось чувство гордости, и она ни за что не позволила бы ему спровоцировать себя на такое вульгарное поведение.
        - О, - прошептала она, судорожно стискивая пальцы, - стоит лишь подумать о том, что мне начинает нравиться человек, за которого я вышла замуж, как ты тут же разрушаешь это впечатление!
        Грег удивленно взглянул на нее и не нашелся с ответом. Он выглядел почти растерянным.
        - Полагаю, я заслужил это, - ответил он. - Мое замечание было неуместным, и я прошу у тебя прощения. Похоже, нам обоим пришлось тяжелее, чем мы думали. Почему бы мне сейчас не занять разговором твоих родителей, пока ты не придешь в себя? Когда ты успокоишься, я вызову машину и попрошу отвезти вас домой.
        - А ты с нами не поедешь? - неожиданно для себя спросила Линда.
        Ты с ума сошла! - спохватилась она. Будет гораздо лучше, если он этого не сделает!
        - Нет. - Грег взглянул на часы. - Мне нужно возвращаться в офис. Я вернусь домой довольно поздно.
        - Но почему? Я рассчитывала, что…
        - Потому, - сухо перебил ее Грег, - что ради сегодняшнего ланча я отменил одну встречу. Ее пришлось перенести на более позднее время.
        - В самом деле? - переспросила Линда, с трудом пытаясь скрыть разочарование. - Я полагаю, это деловая встреча?
        - Это не твоя забота, - холодно ответил Грег и отвернулся.
        Внезапно Линде вспомнился их разговор в первый вечер ее приезда: «У тебя есть другая женщина, Грег? Я хочу знать правду». - «Не думаю, что ты сможешь ее выдержать…»
        - Почему же? - резко спросила она. - Из-за того, что ты встречаешься с другой женщиной, с которой познакомился в мое отсутствие?
        На лице Грега появилась гримаса отвращения, словно Линда позволила себе какую-то непристойную выходку. Но она сама уже раскаивалась в том, что позволила демону ревности овладеть собой и задать вопрос, ответ на который ее совсем не интересовал.
        - Да, разумеется, - ответил Грег ледяным тоном. - Мы постоянно устраиваем тайные свидания в моем кабинете. Обычно мы трахаемся прямо на рабочем столе, когда все остальные расходятся по домам. Разумеется, есть риск, что нас застанет кто-то из ночных уборщиц, но это лишь придает пикантность нашим встречам. Ты это хотела услышать?
        - Нет, - глухо ответила Линда, подавленная до такой степени, что не могла даже взглянуть на Грега. - Что ж, я рада за вас обоих. Сегодня вечером можешь не приезжать. Оставайся с ней на всю ночь, если хочешь.
        Хорошо бы он так и сделал! Она уже была близка к тому, чтобы позволить ему снова разбить ей сердце, а ведь они пробыли вместе всего несколько дней! Но чем больше у нее будет причин презирать его, тем проще через две недели она сможет сказать ему
«прощай» и уйти навсегда.
        - Не думаю, что буду так сильно переутомляться, - сказал Грег с кривой усмешкой. - Но все равно я вернусь достаточно поздно, так что не жди меня.
        - Прекрасно. Об этом я не смела и мечтать. Я тебя больше не задерживаю. Спасибо за ланч. Надеюсь, твой… ужин будет еще лучше.
        - Спасибо. Я тоже на это надеюсь.
        Прежде чем он успел сказать очередную колкость, Линда резко отвернулась и сделала вид, что пристально рассматривает платиновую брошь, украшенную изумрудами и бриллиантами. На самом деле она следила за отражением Грега в стекле витрины. Она видела, как он подошел к ее родителям, что-то сказал им и направился к двери.
        Как и Джио Сальваторе, он был одет в превосходно сшитый костюм, но если Пожилому ювелиру серебристо-серый цвет придавал вид изящного щеголя, то Грег в темно-сером казался закованным в стальные доспехи. От него исходила грубая первозданная сила. Линда подумала, что он - хищник, выросший в безжалостном мире бизнеса, а не возле уютного домашнего очага, и никакая его показная любезность не заставит ее считать иначе. Когда она узнала, что не беременна, он ни минуты не сожалел об этом. То, что он раньше все же сделал ей предложение, объяснялось его представлениями о чести и морали. Он считал, что каждый должен расплачиваться за свои ошибки, - и не отказывался от ответственности, даже если это означало нечто столь шаткое и непрочное, как их вынужденный брак. Как еще объяснить, что он не предпринял никаких усилий, чтобы расторгнуть его?
        Это, печально подумала Линда, предстоит сделать ей. И чем скорее, тем лучше. Поскольку оставаться ширмой для прикрытия романов Грега и испытывать унижение на каждом шагу для нее было просто невыносимо.
        Чтобы весь вечер не сидеть как на иголках, прислушиваясь, не щелкнет ли замок во входной двери, Линда повела родителей ужинать в небольшой ресторанчик в нескольких кварталах от дому.
        Потом они немного прогулялись по набережной и вернулись домой около десяти вечера, Удивительно, но Грег был уже там. Он лежал на диване в гостиной. Вместо делового костюма на нем были джинсы и футболка.
        Может, потому, что на рубашке остались отпечатки губной помады? - подумала Линда.
        Волосы его были слегка растрепаны, словно он недавно взъерошил их пальцами.
        Он сам или его таинственная гостья? - ревниво предположила Линда.
        - Привет, - сказал он, поднимаясь и придвигая кресло сеньоре Ромеро. - Я уже начал волноваться, куда это вы все подевались. Что случилось? Неужели шофер заблудился по дороге?
        Эти слова были произнесены небрежным тоном, но глаза Грега были серьезными. Если бы это не было так невероятно, Линда подумала бы, что муж беспокоился о ней.
        - Мы уходили поужинать, - ответила она. - У меня не было настроения готовить.
        - Ты могла бы оставить записку, дорогая. Если бы я знал, где вы, я бы к вам присоединился.
        - Ты же сказал, что будешь ужинать в другом месте и вернешься поздно, - напомнила ему Линда.
        - Я передумал. - Он подошел к жене и слегка потрепал ее за подбородок. - И куда же вы ходили?
        - К «Пьеру».
        - Это довольно далеко отсюда. Вы пешком прошли туда и обратно?
        - Нам захотелось прогуляться, - объяснила Линда. - Послушай, Грег, если бы я расспрашивала тебя так подробно о сегодняшнем вечере, ты бы сказал, что это не мое дело.
        - Заботиться о том, где его жена проводит время, прерогатива мужа - резко ответил Грег. - К тому же ночные улицы сейчас не так безопасны, как раньше, и ты это знаешь. Заботиться? Скорее, ревновать. Пожалуй, это больше похоже на правду. Значит, вот как? Что дозволено Юпитеру…
        - Я бы вряд ли заблудилась здесь, к тому же я была не одна, - ответила она почти так же резко. - И я уже привыкла сама о себе заботиться.
        Поскольку эта перепалка уже грозила перерасти в ссору, Грег изменил тактику. Он нежно поцеловал Линду в губы и сказал:
        - Ты права, извини. Ты не могла знать о том, что мои планы изменятся.
        - Кстати, почему это произошло?
        - Тот человек, с которым я должен был встретиться, не смог приехать.
        Тот человек? Сказал бы сразу: «та женщина», язвительно подумала Линда, возмущенная такой очевидной ложью. Скрыв гнев за улыбкой, приторной как патока, она спросила с деланным сочувствием:
        - Какая жалость! Ты очень расстроился?
        - Нет, я доволен. Мы с тобой сможем провести несколько вечеров вместе. К тому же на сегодня я приготовил тебе сюрприз.
        Грег вышел из гостиной и направился в свой кабинет. Несколько минут спустя он вернулся с бутылкой коньяка и двумя дорогими кожаными футлярами. Тот, что поменьше, он протянул сеньоре Ромеро.
        - Это вам, Мария, - галантно сказал он. - Джио заметил, что вы были совершенно очарованы ими, поэтому, я надеюсь, вы будете рады принять их от меня в подарок. Но если вы почему-либо передумаете, то мы сможем обменять их на что-нибудь еще.
        Это оказались изящные золотые серьги, сделанные просто, но со вкусом. В каждую из них был вправлен небольшой бриллиант, над которым, словно капля росы, нависал крошечный овальный изумруд ярко-зеленого оттенка.
        Сеньора Ромеро зарделась от удовольствия.
        - А это, - продолжал Грег, открывая второй футляр и вынимая уже знакомый Линде аквамариновый кулон, - подарок для моей жены, поскольку она единственная из известных мне женщин, достойная носить его.
        Линда смотрела на великолепный кулон, прекрасно понимая, что все присутствующие ожидают от нее взрывов восторга. Что ж, подарок и в самом деле того стоил. Но вместо этого она услышала словно со стороны собственный голос, который холодно произнес:
        - К чему это?
        Грег пожал плечами с таким видом, словно у него давно вошло в привычку дарить жене бесценные сокровища каждую неделю.
        - Чтобы носить, разумеется. Надень его, дорогая, чтобы мы могли видеть, насколько хорошо он на тебе смотрится.
        - Нет.
        Грег слегка нахмурился. Кажется, он действительно был задет ее отказом. Он обернулся к ее родителям, словно ища у них поддержки.
        - Право же, Линда, - воскликнула мать, - неужели ты не хочешь надеть такую прелестную вещицу?
        Линда поняла, что ее поведение выглядит, по меньшей мере, странно.
        - Дело в том, что… - пробормотала она, все еще глядя на слегка раскачивающийся кулон, словно загипнотизированная, - на мне неподходящая одежда. Такое украшение нужно надевать к вечернему платью.
        - Ничего страшного.
        С этими словами Грег довольно бесцеремонно усадил Линду на подлокотник кресла, поднял вверх ее волосы, закрывающие шею, и застегнул замочек цепочки.
        Линда почувствовала на оголенной коже прохладную тяжесть аквамарина и сапфиров.
        Затем Грег обхватил ее за плечи и мягко повернул лицом к родителям.
        - Ну, что скажете, Карлос? - спросил он, обращаясь к ее отцу. - Хорошо смотрится, правда?
        - Очень красиво. - Отец был совершенно очарован Линдой. Грегу показалось, что в его; глазах блеснули слезы. - В прежние времена наша дочь могла бы позволить себе такие драгоценности, но с тех пор многое изменилось. Я от всей души благодарен вам за то, что вы дали ей жизнь, которой она достойна по рождению.
        - В таком случае я рад вдвойне, что купил ей эту вещь. - Грег помолчал, словно давая чете Ромеро возможность вдоволь налюбоваться дочерью, которая по-прежнему оставалась бесстрастной, потом добавил: - Даже если моя жена предпочла бы, чтобы я этого не делал.
        - Я этого не говорила, - слабо запротестовала Линда. - Просто эта вещь для особых случаев и с домашним платьем, согласись, выглядит нелепо. Боюсь, что мне редко придется надевать такое дорогое украшение и большую часть времени оно будет лежать в сейфе вместе с другими драгоценностями.
        - Кстати, чуть не забыл, - сказал Грег, доставая из кармана рубашки ее обручальное кольцо. - Поскольку ты сейчас дома, надень его и носи, а то, как бы оно случайно не оказалось в прачечной.
        Он сам надел ей кольцо на безымянный палец и демонстративно поцеловал руку. Но Линда тут же сняла кольцо, словно оно обожгло ей кожу, и резко заявила:
        - Я не хочу его носить!
        Она тут же пожалела о сказанном, но было уже поздно. Мать с тревогой взглянула на нее и спросила:
        - Линда, в чем дело? Ты должна гордиться этим кольцом!
        - Я знаю, - горько ответила она. - Я бы и гордилась, если бы… - Если бы для этого были причины. Но правда заключалась в том, что ей тяжело было вспоминать день их свадьбы. Ведь ей уже тогда было понятно, что Грег женится на ней по принуждению, только из-за того, что, как она полагала, у нее будет ребенок. Теперь их уже ничто не связывает и не существует никакого, даже фальшивого повода сохранять отношения. - Если бы только, - продолжала она, несколько раз сняв и надев кольцо, которое легко соскальзывало с ее пальца, - я не боялась его потерять. Но ты же видишь, мама, что оно так легко снимается, почти спадает. Боюсь, я не замечу, как оно попросту свалится.
        - Ничего удивительного! - заявил Грег. - Это все твоя дурацкая диета! Чего ты ожидала, если питаешься одним виноградом и сельдереем!
        - Не преувеличивай! - запротестовала Линда.
        - Неужели? - с невинным видом переспросил Грег и, обращаясь к родителям Линды, спросил: - Разве вы не видите, что она ест как птичка? Она похудела на два размера с тех пор, как вы в последний раз ее видели, не так ли?
        - Это не из-за диеты, - возразила Линда. - Все дело в постоянных разъездах и напряженном графике работы.
        И в том, что я совершенно измучилась из-за тебя! Нервные перегрузки и переживания отнюдь не способствуют прибавлению веса, мысленно добавила она.
        - Да, но, как говорил твой отец, сейчас ты не в разъездах, - сказал Грег. - Так что до того, как ты вновь отправишься в один из своих изматывающих туров, будь любезна набрать те несколько фунтов, которые ты сбросила.
        - Что ж, если это так тебя заботит…
        - Меня это заботит, - подтвердил Грег, не делая ни малейшего усилия, чтобы скрыть, что ее поведение кажется ему глупым. - Мне вовсе не хочется постоянно видеть женщину, похожую на рыбью кость. Я полагаю также, что это не самый лучший пример для юных девиц со всего мира, которые наверняка хотят быть похожими на тебя.
        - Так не смотри на меня, если тебе это настолько неприятно! Будь уверен, я привыкла быть предоставленной самой себе, а если для тебя это тяжело, то…
        Они все больше заводились, забыв о том, что эта перепалка происходит на глазах родителей Линды.
        Грег первым спохватился и повторил старый прием - закрыл ей рот поцелуем, который заставил Линду вздрогнуть всем телом. Его губы с такой силой прижались к ее губам, что она едва могла дышать. Она попыталась отстраниться, но Грег прикусил ее нижнюю губу - достаточно сильно, чтобы напомнить ей: если она хочет соперничать с ним в силе, ей лучше заранее признать себя побежденной.
        Но самым ужасным было то, что ее тело… и даже сознание, казалось, получали удовольствие от такого насилия! Несмотря на то, что Грег сжимал ее мертвой хваткой, она в смятении думала о том, что будет рада, если это продлится как можно дольше!
        Поняв, что Линда признала свое поражение в этой схватке, Грег смягчил поцелуй. Прикосновение его губ стало настолько нежным, что губы Линды сами собой раздвинулись и его язык, проникнув внутрь, нежно заскользил вдоль ее языка и десен.
        Линда почувствовала жар во всем теле и внезапную тяжесть внизу живота, заставившую ее слегка раздвинуть бедра. Больше всего ей хотелось продлить этот миг как можно дольше. Хотелось набросить его, словно волшебное покрывало, на их злополучный брак, чтобы, наконец, все изменилось, и они с Грегом навсегда соединились.
        Разумеется, он не разделял ее наивных иллюзий. Продолжая разыгрывать раскаяние, он, не выпуская Линду из своих объятий, обернулся к ее родителям, которые словно завороженные наблюдали за этой сценой, и произнес:
        - Полагаю, у вас уже не осталось секретов в нашей жизни, и хочу до конца прояснить ситуацию. Дело в том, что…
        - Нет! - закричала Линда, охваченная ужасом. Неужели Грег сейчас откроет ее родителям всю правду? Один Бог знает, к чему это может привести! Она резко высвободилась из объятий мужа и повторила: - Нет, Грег! Ты не должен говорить об этом!
        - Дело в том, что мы иногда ссоримся. - С этими словами Грег снова привлек Линду к себе и, мягко обхватив пальцами ее затылок, прижал лицом к своему плечу, так что она вынуждена была замолчать. - Должен признать, что обычно в этом бываю, виноват я. Но, по правде говоря, я беспокоюсь, что Линда слишком много времени уделяет модельному бизнесу. Мне бы хотелось, чтобы она больше времени проводила дома, со мной, но при ее напряженном графике это невозможно.
        - О да, вы любите ее, - прошептала сеньора Ромеро. - Я все понимаю. Она тоже вас любит. А люди, которые страстно любят друг друга, так же страстно ссорятся.
        - И страстно мирятся, - добавил Грег.
        - О да! - Сеньора Ромеро не слишком хорошо знала английский, но поняла, к чему он клонит, и улыбнулась. Она подошла к Линде и Грегу и обняла их обоих, словно наседка цыплят. - Итак - провозгласила она, - самое время помириться!
        Грег расцеловал обеих женщин, затем взял со столика бутылку коньяка и протянул ее сеньору Ромеро.
        - Карлос, я что-то не припомню, чтобы вы носили серьги, но зато помню, что вы любите хороший бренди, так что это для вас. Надеюсь, вы простите нас с Линдой, если мы оставим вас и Марию наслаждаться им в тишине и спокойствии.
        После того как сеньор Ромеро поблагодарил его, Грег снова повернулся к Линде:
        - Ну, что скажешь, дорогая? Не пора ли отправляться спать?
        Линде ничего не оставалось, как последовать за ним. Понимая, что родители смотрят им в спину, она позволила Грегу обнять себя за талию и увести вверх по лестнице в спальню.

5
        Как только они переступили порог спальни, от показной нежности Грега не осталось и следа.
        - Что ж, - сказал он, направляясь к окну и машинально расстегивая рубашку, тогда как Линда осталась стоять возле двери, - может быть, ты объяснишь мне, зачем тебе понадобилось ломать всю игру, которую ты сама же и затеяла?
        - Не считай меня дурой, Грег, - спокойно ответила она. - Я не знаю, почему ты сегодня так рано вернулся домой, но уж наверняка не потому, что захотел провести со мной вечер.
        - На самом деле так оно и было. Я подумал, что сегодня днем, в магазине Джио, мы расстались не в самых лучших отношениях, и решил сгладить это впечатление.
        - И ты решил, что вот это заставит меня обо всем забыть? - сказала Линда, указывая на кулон. Затем сняла украшение и протянула его Грегу. - Ошибаешься. Я не покупаюсь на такие штучки.
        Грег взял кулон и бесстрастно взглянул на Линду.
        - Ну и что, по-твоему, мне с ним делать?
        Удержавшись от соблазна дать ему совершенно определенные инструкции на этот счет, Линда ответила:
        - Отдай кому-нибудь, кто оценит его по достоинству.
        - Ты имеешь в виду кого-то конкретно?
        - Ради Бога, прекрати притворяться! - воскликнула Линда. - По каким-то причинам, о которых я не догадываюсь, ты решил быть более любезным, чем обычно, с моими родителями, изображая примерного мужа и зятя. Что ж, поздравляю! Ты разыграл превосходное представление, и они, в самом деле, были тронуты.
        Но сейчас занавес опущен, из публики осталась только я, и у тебя отпала необходимость прибегать к фальшивым уловкам.
        Грег покачал на пальце золотую цепочку с кулоном.
        - Это не фальшивка, можешь мне поверить. Хочешь взглянуть на оценочный сертификат? Или, может быть, на квитанцию? Они смогут тебя убедить, что эта вещь подлинная?
        - Я говорю вовсе не о ней. Речь идет о тебе, Грег. Одно дело изображать счастливых супругов, но совсем другое - прибегать к дорогим подаркам или устраивать мне допрос со скандалом, когда я отлучилась, не предупредив тебя. И все это под предлогом беспокойства обо мне.
        - Раньше ты никогда не уходила после девяти. К тому же сегодня тебя почти целый день не было дома.
        - Я не обязана перед тобой отчитываться. Ты что, решил ввести для меня комендантский час?
        - Послушай, Линда, прекрати устраивать драмы из-за ерунды и постарайся разумно посмотреть на вещи. Твои родители пожилые люди. Отец, как ты сама говорила, с трудом получил у своего врача разрешение на такое дальнее путешествие. С другой стороны, ты сама слишком хорошо известна репортерам, чтобы остаться незамеченной на публике. Ты вполне могла попасть в какую-нибудь неприятную ситуацию. Поэтому, естественно, я забеспокоился, когда вечером не застал никого из вас дома.
        - Ерунда! Ты просто хочешь оправдать свое собственное поведение, поэтому перекладываешь всю вину на меня.
        Грег в упор взглянул на нее.
        - Знаешь что, дорогая? У тебя, похоже, мания! Ты настолько погрязла в своих домыслах, что уже не видишь разницы между ними и реальностью!
        - В самый первый вечер, когда я приехала, - заговорила Линда, не глядя на него, - ты дал мне понять, что встречаешься с кем-то еще. Это вовсе не мои домыслы. Когда я сегодня прямо спросила тебя об этом, ты не смог - или не захотел - просто сказать мне, что я беспокоюсь напрасно. А потом ты купил мне безделушку, чтобы успокоить свою совесть.
        Грег рассмеялся.
        - Безделушку! - вдруг возмутился он. - Ты, должно быть, полагаешь, что я купаюсь в деньгах. Но даже если бы так оно и было, смею тебя уверить, эта покупка выходит далеко за пределы повседневных трат.
        - Не пытайся сменить тему! - прервала его Линда. - Я вышла за тебя замуж вовсе не из-за денег, что бы ты ни думал на этот счет! Речь идет не о деньгах, а… о принципах… и… - Голос ее дрогнул. Черт возьми, она в очередной раз готова расплакаться из-за него! Нет, только не сейчас! Она не должна уступать, когда в душе чувствует свою правоту!
        - Не тебе говорить со мной о принципах! Вспомни, как ты вынудила меня на тебе жениться!
        Линда больше не пыталась скрыть охватившую ее ревность и злость.
        - По крайней мере, я не заводила романов на стороне!
        - Ради Бога, перестань! - Грег поморщился и прижал руку ко лбу, словно страдая от головной боли. - Послушай меня внимательно, Линда, и не говори потом, что ты этого не слышала, потому что повторять я не собираюсь. У меня нет никакой другой женщины.
        При этих словах в душе Линды снова зародилась робкая надежда. Но Грег тут же обратил ее в прах.
        - Однако была, - после паузы произнес он.
        Линда едва не задохнулась от боли. Только настоящий садист мог вытащить кинжал из груди своей жертвы лишь для того, чтобы повторно вонзить его еще глубже!
        Грег, заметив ее состояние, мягко взял жену за руку.
        - Это не то, что ты думаешь, - сказал он. - Поскольку это нарушило бы данное тебе обещание… - Он слегка пожал плечами. - Одним словом, я не мог сделать это.
        Линда была настолько растеряна, что даже не почувствовала облегчения. Она не знала, что ей и думать.
        - Хочешь сказать, что даже ни разу не поцеловал ее? - спросила она первое, что пришло в голову.
        Грег пристально посмотрел ей в глаза, затем осторожно обхватил ее лицо ладонями и прижался губами к ее губам.
        - Конечно, я целовал ее, - прошептал он. - Но вот так - никогда.
        Его поцелуй не имел ничего общего с теми, которыми он осыпал ее на глазах родителей. Еще минуту назад ей казалось, что она никогда не оправится от боли, вызванной его признанием в том, что у него был роман с другой женщиной. Но постепенно огромная пустота в душе Линды заполнялась живительным теплом. Что ж, по крайней мере, Грег больше не обманывает ее. Ничто другое сейчас не имело значения.
        - Ты была для меня как заноза в памяти, - вполголоса продолжал Грег, и его дыхание мягко щекотало губы Линды. - Я бы предпочел вычеркнуть тебя из своей жизни… забыть о том, что когда-то тебя встретил… Но даже если бы ты уехала на другой конец света, я бы не смог от тебя освободиться.
        - И ты ненавидишь меня за это, - прошептала Линда без всякого осуждения.
        - Ты меня чертовски возбуждаешь, - прошептал Грег, скользя губами по шее Линды и целуя ее в перерывах между словами.
        - Я знаю, - вздохнула она, чувствуя, как его руки спускаются к ее груди, затем ниже и начинают поглаживать бедра.
        Если бы у нее было хоть чуть-чуть больше здравого смысла, она положила бы конец этому соблазну. Разве может женщина поддаваться мимолетному удовольствию, если в прошлом переживала одно предательство за другим, а будущее не сулит ей ничего определенного?
        Но Линда ничего не могла с собой поделать. Ее руки сами расстегнули воротник его рубашки и принялись гладить его грудь. Тело Грега было теплым и до боли знакомым!
        Он завел руку ей за спину и потянул вниз молнию платья.
        - Ты доводишь меня до безумия! - прошептал он.
        - Я даже не целовалась ни с одним мужчиной, после того как вышла за тебя замуж. - Линда слегка укусила его за плечо.
        - И ты никогда не позволишь мне забыть об этом, не так ли? - насмешливо спросил Грег, осторожно стягивая с нее платье. Легкая шелковая ткань упала к ее ногам. Линда одновременно ощутила прохладу ночного воздуха и тепло рук Грега, ласкающих ее грудь. - Ты будешь шантажировать этим меня, - продолжал он, - до конца моих дней.
        - Ты неисправим, - откликнулась Линда. - Ты по-прежнему считаешь, что я расставляю тебе ловушки на каждом шагу.
        У нее перехватило дыхание, когда Грег принялся ласкать губами ее сосок. Зачем продолжать разговор сейчас, когда все ее тело содрогается от желания? Знает ли Грег, как она безумно хочет его?
        - Но ты же и в самом деле обманула меня, - проговорил Грег, опускаясь на колени. - Ты же сказала мне, что мой ребенок здесь, - добавил он, целуя ее нежный бархатистый живот.
        Линда, застонав от возбуждения, погрузила пальцы в его волосы и слегка раздвинула колени.
        - Я и правда думала, что беременна. У меня была задержка, и я запаниковала.
        - Ты заставила меня поверить, что другие мужчины уже делали это с тобой. - Грег протянул руку и просунул пальцы под шелковую ткань ее трусиков. - Что они уже трогали тебя здесь.
        Теперь его пальцы были уже внутри - внутри нее! Ритмично двигаясь, они заставляли Линду изгибаться и стонать от наслаждения. Она едва могла устоять на ногах и, наконец, обхватив руками, плечи Грега, почти упала на него.
        Он поднял ее на руки и понес к кровати. Все плыло у нее перед глазами. Грег осторожно уложил ее на кровать, включил маленький ночник и лег рядом с ней.
        - Сейчас ты не лжешь, правда, Линда? Ты хочешь заняться со мной любовью?
        Разумеется, он заранее знал ответ, но хотел, чтобы она сама попросила его!
        - Больше всего на свете, - тихо ответила Линда и закрыла глаза.
        - Не закрывай глаза! Посмотри на меня и скажи это снова!
        Линда, словно загипнотизированная, подчинилась. Грег, не отрывая взгляда от ее лица, расстегнул ремень джинсов. Пряжка тускло блеснула в свете ночника. Затем он медленно потянул вниз молнию.
        - Ты по-прежнему этого хочешь? Линда закусила губу и отвернулась. Грег насмешливо улыбнулся.
        - Ты хочешь меня потрогать, не так ли?
        - Нет, - прошептала Линда, но ее рука уже сама потянулась и прикоснулась к стволу его плоти. Он был твердым и тяжелым, налитым энергией и жизненной силой.
        - Нет? Может быть, мне лучше принять холодный душ и лечь спать?
        - О нет, - простонала Линда, забыв обо всех доводах разума и приличия. - Я хочу, чтобы ты разделся. Я кажусь себе такой уязвимой, когда на мне ничего нет. Пусть мы оба будем обнаженными!
        Грег сбросил с себя рубашку, стянул джинсы, быстро избавился от остальных деталей одежды и опрокинул Линду на спину с грацией хищника, бросающегося на свою жертву.
        Вначале он стянул с нее шелковые трусики - единственное, что еще оставалось на ней из одежды, - затем принялся медленно целовать и гладить все нежные местечки ее тела. Он целовал ее глаза и щеки, маленькую впадинку у шеи, сгибы локтей, внутреннюю поверхность бедер. Когда каждый дюйм ее тела получил свою долю ласк, Грег раздвинул ее колени и просунул кончик языка в самый чувствительный и потайной уголок ее тела.
        Он и прежде доводил ее до исступления, но никогда так нежно и вместе с тем неистово. Линда попыталась сопротивляться, но ее тело уже существовало само по себе и отвечало на ласки Грега с не меньшей страстью. Вскоре она почувствовала, что плоть между ее ног превращается в пульсирующее пламя, от которого расходятся горячие волны по всему телу. Вцепившись в плечи Грега, Линда мучительно содрогалась, дрожащим от рыданий голосом повторяя его имя.
        Когда бурные конвульсии сменились слабыми отголосками, Грег лег на кровать рядом с Линдой и обнял ее. Но, увидев стекающие по ее щекам слезы, он приподнялся на локте и с грустью сказал:
        - Значит, как я ни старался доставить тебе удовольствие, все, на что я способен, это заставить тебя плакать.
        Линда слабо улыбнулась и сама обняла его, чувствуя упругие мускулы под бронзовой кожей.
        - Нет, но на этот раз ты меня сильно удивил.
        - Продолжай в том же духе, и ты еще больше удивишься, - заверил ее Грег. - Ты забралась на опасную территорию, дорогая, поэтому, если ты не готова отвечать за последствия, лучше перестань меня обнимать.
        - Ни за что! - заявила Линда, еще крепче прижимаясь к Грегу. - Ты доставил мне удовольствие, теперь моя очередь.
        Грег улыбнулся и откинулся на спину. Линда провела руками по мускулистой груди, чувствуя, как колотится его сердце, затем спустилась ниже, угадывая его тайное желание, и сжала пальцами горячую пульсирующую плоть. Грег глухо простонал. Линда чувствовала, что он едва сдерживается, чтобы не наброситься на нее. - Ты это имел в виду, когда просил меня, Тебя потрогать? - шепотом спросила она. - Или?1ы хотел чего-то другого?
        Губы Грега искривила судорожная усмешка.
        - Предупреждаю, - хрипло ответил он, - ты играешь с огнем.
        Линда склонилась над ним, осыпая его лицо горячими страстными поцелуями. Близость с ним явилась для нее подарком судьбы, таким огромным счастьем, что она не могла в это до конца поверить. Ей вдруг захотелось, чтобы в следующий раз, когда Грег начнет соблазнять ее, она заставила бы его терзаться от неудовлетворенного желания, чтобы мысли о ней лишили его сна и покоя.
        Он может возмущаться и негодовать на нее сколько угодно, но, нравится ему это или нет, она его жена. И хотя Линда до сих пор считала, что развод явился бы для них благом, теперь она с невыразимой ясностью поняла, что отнюдь не намерена уступать свою роль кому-то еще. Внезапно сакраментальная фраза из венчального обряда: «В счастье и несчастье, в болезни и здравии…» - приобрела для нее совсем иное, властное значение.
        - Линда! - выдохнул Грег, отводя ее руку. - Перестань! - Он приподнялся и, стоя возле нее на коленях, прошептал: - Я хочу войти в тебя!
        - Да, - тихо ответила она, словно в забытьи. Все ее тело трепетало от сладкого предвкушения, когда Грег раздвинул ее бедра.
        Ей показалось, что время остановилось, настолько мучительно долгим было ожидание. Наконец ее мужчина иступил в свои законные владения. Линда чувствовала его напряженную упругую плоть внутри Себя, двигаясь в одном ритме с ним. Они словно заново открывали друг друга. Мучительные воспоминания о прошлом сменились восхитительными новыми ощущениями. Наслаждение нарастало, понемногу усиливаясь и становясь почти разрушительным, словно слабое дуновение ветра, перерастающее в смерч. И вот, наконец, Грег на мгновение замер и тут же со сдавленным стоном обрушился на Линду в последний раз. Она почувствовала горячую влажность внутри, и одновременно с этим Грег, судорожно сжимая ее в объятиях, прошептал:
        - Дорогая! Любовь моя!
        Это невозможно! Она, должно быть, ослышалась! Линда взглянула в лицо Грега и увидела, что оно искажено судорогой - словно он не удержал этих слов под пыткой.
        Она протянула руку и слегка погладила его влажный от пота лоб.
        - Что ты сказал, Грег? - нежно спросила она.
        Грег пожал плечами и слегка потянулся.
        - Ничего.
        - Ты сказал «дорогая».
        - В самом деле?
        - И еще сказал «любовь моя».
        - Что ж, пусть будет так. - Грег слегка шлепнул ее по заду и прижал лицом к своему плечу.
        - Подожди, - недоверчиво сказала Линда, заподозрив неладное в перемене его тона, - то, что произошло, для тебя что-то значит?
        - А ты сама что думаешь?
        - Что это было прекрасно. Что мы в первый раз по-настоящему любили друг друга. Раньше мы просто друг с другом спали. - Линда остановилась и прерывисто вздохнула. - Я права? Ведь я права, Грег? - переспросила она.
        Грег так долго не отвечал, что Линда почувствовала, как ее охватывает дрожь. Пожалуйста, мысленно просила она, не превращай то, что между нами произошло, во что-то дешевое и постыдное!
        - Да, ты права, - ответил он, наконец. - Вопрос в том, к чему это нас приведет?
        - Мы муж и жена, Грег. Разве мы не можем сделать из нашего брака что-то стоящее?
        - Официальные супружеские узы не больше значат для настоящего брака, чем хороший секс. Твоя жизнь уже давно протекает отдельно от моей, твоя работа заставляет тебя разъезжать по всему миру.
        - Если дело только в этом, я могу отказаться от нее.
        - И что ты получишь взамен? Ты будешь так же несчастна, как была раньше, до того как ушла от меня и начала новую жизнь.
        - Я могла бы быть очень счастлива с тобой, Грег, если бы ты мне позволил. Ты ведь дашь нам еще один шанс, правда?
        - Что ж, соблазн велик, - согласился Грег. Он долго и серьезно смотрел на Линду, а потом продолжил: - Ты согласна еще раз обсудить все это, после того как твои родители уедут? Разумеется, если выяснится, что мы не можем оставаться вместе, мы разойдемся без взаимных претензий.
        Мы сможем! - мысленно воскликнула Линда, но вслух произнесла лишь:
        - Согласна.
        - Обещай мне также…
        - Что угодно, - воскликнула она. Грег поморщился.
        - Не так быстро. Обещай, что не будет больше лжи. Я имею в виду не только ложь друг другу. Мы не должны обманывать самих себя, Линда. Если тебе что-то не нравится, не нужно отмахиваться, делать вид, что ты этого не замечаешь. Проблемы все равно возникнут. Если забыть об этом, нам никогда не удастся ничего восстановить.
        - Я даю тебе слово, - твердо сказала Линда.
        - Ну что ж… - Грег мягко привлек ее к себе. - А сейчас у нас впереди еще целая ночь!
        Когда на следующее утро Линда открыла глаза, был уже одиннадцатый час. Она вышла на террасу. Родители Линды были здесь. Мать занималась многочисленными растениями, срезая сухие листья и цветы, отец плавал в бассейне. Они, видимо, уже позавтракали, но на столе по-прежнему стояли вазы с фруктами, тарелки с салатами, кофейник и графин апельсинового сока.
        - Почему ты не разбудила меня раньше? - с упреком спросила Линда у матери. - Мне так хочется побольше времени проводить с вами, ведь вам осталось пробыть здесь всего неделю.
        - Твой муж просил тебя не беспокоить, - ответила сеньора Ромеро. - И он прав. Посмотри, во что ты превратилась: кожа да кости. Тебе нужно побольше есть и спать.
        Линда улыбнулась и подошла к перилам террасы. Отсюда открывался великолепный вид на гавань. Прогулочные катера скользили по спокойной лазурной воде. Чуть дальше огромный лайнер медленно отчаливал в открытый океан. Она с наслаждением вдохнула запах моря и окружающих ее цветов.
        Это же просто рай! - подумала она и с удовольствием потянулась. Каждая клеточка ее тела еще хранила воспоминания о прошлой ночи. Закрыв глаза, она мысленно вызвала в памяти каждую деталь, словно кадры немого фильма.
        То, что произошло, казалось ей сном, слишком прекрасным, чтобы сбыться в действительности. Может быть, сегодня вечером Грег, вернувшись, домой, равнодушно скользнет по ней взглядом и, не говоря ни слова, пройдет мимо?
        Внезапно ей захотелось услышать его. Она подошла к телефону и набрала номер офиса.
        Ей ответил женский голос.
        - Алисой Макгвайр, - представилась женщина.
        - Простите, это офис мистера Ньюмена? - спросила Линда.
        - Да, - отвечала собеседница.
        - Могу я поговорить с ним?
        - Боюсь, мистер Ньюмен сейчас занят. Я могу передать ему ваше сообщение?
        - Нет, спасибо, - ответила Линда. - Я хотела бы поговорить с ним лично.
        - Простите, с кем я разговариваю?
        С женщиной, которая занималась с ним любовью всю прошлую ночь, хотелось ей сказать. Но она лишь коротко ответила:
        - С его женой.
        В трубке возникла пауза, длившаяся несколько секунд, затем Линда услышала голос Грега. Но он совсем не был похож на голос восторженного любовника. Его тон был сухим и безразличным:
        - Привет, Линда. Что случилось?
        - Я… - растерянно ответила она, не ожидавшая такого приема, - не попрощалась с тобой сегодня утром.
        - Ты так крепко спала, что мне не захотелось тебя будить.
        - Напрасно. Лучше бы ты это сделал.
        В это время с Грегом, очевидно, кто-то заговорил, потому что в трубке снова возникла пауза. Наконец Грег произнес:
        - Я должен быть на конференции, которая продлится до вечера. Мне нужно выезжать прямо сейчас, чтобы не опоздать.
        - Надеюсь, ты вернешься не слишком поздно? - спросила Линда.
        - Как только смогу. Да, я хочу сегодня повезти всех вас куда-нибудь поужинать. Выбери тихое приятное место где-нибудь за городом и закажи столик часов на восемь вечера.
        Грег повесил трубку и улыбнулся. - Надо же, - произнесла Алисой, - кто бы мог подумать, что ты такой заботливый муж!
        Он мельком взглянул на нее, потом перевел взгляд на контракт, лежащий перед ним на столе.
        - Мы оба знаем, что я всегда хорошо играл эту роль.
        - Не всегда. Я помню один случай, когда ты, кажется, готов был вообще забыть о том, что у тебя есть жена.
        Грег машинально листал страницы контракта.
        - Давай не будем ворошить прошлое, Алисой, - сухо сказал он. - Мы вполне можем обходиться без того, чтобы причинять друг другу боль.
        - Ты можешь так говорить, - откликнулась женщина, - но не думай, что тебе полностью известно о моих чувствах.
        Ему не нравился весь этот разговор, в особенности тон собеседницы.
        - Речь идет всего лишь о нескольких поцелуях однажды ночью полгода назад, - сказал он. - С тех пор мы оба изменились. Если ты не можешь или не хочешь этого понять, я могу найти тебе работу в другом подразделении. Или дать тебе рекомендацию, если ты предпочтешь работать в другой компании.
        - Нет. - Алисой ослепительно улыбнулась. - Ты совершенно прав. Мы оба изменились. Я встретила другого человека, а ты… влюбился в собственную жену?
        - Да. И в следующий раз, когда моя жена будет звонить, пожалуйста, соединяй меня сразу же. Я никогда не занят настолько, чтобы не поговорить с ней.
        - Да, конечно. У нее приятный голос, кстати. Хотя у меня создалось впечатление, что она достаточно наивна, что странно для женщины ее профессии. - Алисон забрала бумаги, которые приносила Грегу на подпись, и направилась к двери, соединяющей их кабинеты. - Да, совсем забыла сказать о двух вещах. Во-первых, вчера снова звонил тот человек с телевидения. Он хочет взять у тебя интервью. Что ему передать?
        - Скажи, что у меня нет времени. Ему интересна Линда, а не я.
        - Не сомневаюсь, что с ней тоже свяжутся. Вторая вещь - обед в Департаменте развития зарубежных связей в следующий четверг. Поскольку ты можешь быть почти полностью уверен в том, что получишь главный приз, нужно ли мне заказать дополнительные приглашения для твоей жены и ее родителей?
        - Конечно, - машинально ответил Грег.
        - Отлично. - Алисон снова улыбнулась и вышла из комнаты.
        Оставшись один, Грег начал вспоминать с том, как все начиналось с ней. Вполне невинно допоздна засиделись за работой, потом поужинали вместе, потом отмечали завершение строительства нового пятизвездочного отеля; потом он прислал ей цветы в благодарность за то, что она выполняла его работу, пока он был в отъезде; потом обмен подарками на Рождество; потом дружеский поцелуй на вечеринке для сотрудников…
        Ему не хотелось вспоминать дальше. Потом была ночь, которую они провели у него дома. Настоящего романа не получилось, а новые отношения стали сильно мешать бизнесу.
        Еще вчера он с уверенностью сказал бы, что для нее это настолько же обременительно, как и для него. Алисой была очень привлекательной женщиной, и ей совсем ни к чему был роман с женатым человеком, когда вокруг столько вполне достойных свободных претендентов. К тому же она была слишком честолюбива, чтобы оставить высокооплачиваемую перспективную работу.
        Но сегодня Грег почувствовал в ее голосе что-то еще. Она напомнила ему хищную дикую кошку, под внешней красотой и изяществом которой скрывается непреклонное стремление бороться за свою территорию и за свою добычу.
        Он мог бы, конечно, добиться ее перевода в один из зарубежных филиалов компании, но это показалось бы всем странным, поскольку они долго и успешно работали вместе. Чего доброго, это могли бы счесть местью за безуспешные сексуальные домогательства.
        Еще неделю назад Грегу было все равно, какими станут их дальнейшие отношения с Алисой. Но появление Линды спутало все карты. Он впервые задумался над тем, что его брак, казавшийся обреченным с самого начала, в конце концов, возможно, все же стоит того, чтобы его сохранить.
        Линда заказала столик в небольшом ресторанчике, расположенном в живописном месте на берегу океана примерно в получасе езды от города. Когда Грег приехал за ней и ее родителями домой, Линда была еще наверху, в спальне. Предоставив Карлосу и Марии потягивать шерри на террасе и любоваться панорамой города, Грег легко взбежал по ступенькам наверх. Линда недавно приняла душ, и на ней не было ничего, кроме трусиков-бикини и шелковой комбинации. При виде этого зрелища Грег совершенно потерял голову. Воспоминания о прошлой ночи предстали перед ним, словно яркие картины цветного сна. Он запер дверь спальни, быстрыми шагами подошел к Линде и подхватил ее на руки.
        - Тебе придется снова принять душ, на сей раз вместе со мной, - прошептал он.
        - Но мы опоздаем, - растерянно пролепетала Линда. - Грег, я заказала столик на восемь часов, и если мы… О!
        Не слушая ее протестов, Грег стянул с нее трусики и комбинацию и, прислонив к прозрачной стеклянной стене душевой кабинки, принялся осыпать жадными поцелуями ее шею и грудь. Он испытывал дополнительное возбуждение оттого, что она была полностью обнаженной, в то время как он оставался одетым. Но вскоре прилив возбуждения привел к тому, что одежда показалась Грегу тяжелой, словно доспехи. Он сбросил пиджак, в то время как Линда медленно расстегивала пуговицы его рубашки, нежно поглаживая кожу на груди.
        Грег больше не мог сдерживаться. Освободившись от остальной одежды, он раздвинул горячие складки плоти Линды и вошел в нее. Слыша ее вскрики и учащенное дыхание, чувствуя, как ее тело трепещет каждой клеточкой, и, растворяясь в ней, он ощущал себя на вершине блаженства. Наслаждение вскоре сделалось невыносимым, почти болезненным. Еще несколько секунд, и Грег, застонав, в последнем страстном содрогании резко прижал к себе Линду, чье судорожно изгибавшееся тело теперь беспомощно обмякло в его руках.
        - Вот к чему приводит слишком долгое воздержание, - прошептал он, целуя ее в шею. - Я только теперь по-настоящему почувствовал, чего был лишен все это время, и мне постоянно хочется наверстывать упущенное.
        Глаза Линды были затуманены, она улыбалась, словно только что очнулась от счастливого сна.
        - Не говори так, - прошептала она. - Это не просто удовольствие, это… - Ее ресницы дрогнули. - Словно попадаешь в другой мир.
        Грег снова поднял ее на руки, внес под душ и открыл воду.
        - Я бы не упустил случая еще раз наведаться гуда, если бы ты не боялась опоздать на ужин, - сказал он. - Поэтому ограничусь тем, что потру тебе спинку.
        Линда повернулась к нему длинной гибкой спиной, и Грег, не удержавшись, принялся целовать ее вдоль позвоночника - от «кошачьего местечка» между лопаток до четырех восхитительных впадинок, образующих ромб внизу.
        - Ты потрясающе выглядишь, - хрипло пробормотал он.
        Линда обернулась.
        - Я буду, счастлива еще раз доставить тебе удовольствие, если ты захочешь, - шепнула она.
        Грег замер, борясь с искушением. Но на сей раз здравый смысл одержал верх.
        - Твои родители уже заждались нас внизу! Не хватает еще, чтобы они отправились нас искать!
        Однако, спустившись вниз, Линда обнаружила, что ее родители точно так же мирно сидят в креслах, потягивая шерри.
        - Только не говори им раньше времени о том, как у нас обстоят дела, - тихо предупредил Грег, когда они все вчетвером стояли на площадке у лифта. - Мы и сами пока не знаем, получится ли у нас то, к чему мы стремимся, и незачем давать твоим родителям преждевременных надежд, даже если, в конце концов, мы решим сохранить наш брак.
        Линда молча кивнула, и Грег понял, что невольно причинил ей боль. Но он чувствовал, что должен был сказать ей об этом. Они, безусловно, идеально совместимы в том, что касается секса. Но она не должна забывать, что их безоблачное счастье длится всего лишь второй день и никто не может в точности предсказать, что готовит им будущее.
        - Я ничего им не скажу, - тихо произнесла Линда, - но ведь они и без того уверены, что у нас все хорошо. Мне остается лишь надеяться, что они в результате окажутся правы.
        Грег слегка сжал ее руку.
        - Мне тоже больше всего этого хотелось бы.
        - Я знаю. - Губы Линды слегка дрогнули. - Но я рада уже и тому, что у нас появился второй шанс. Это больше, чем я ожидала.
        Грег еще раз взглянул на жену и откровенно залюбовался ею. Линда была одета в короткий льняной жакет и такую же юбку. Наряд довершали изящные белые открытые туфельки. Ее золотистые волосы свободно рассыпались по спине.
        - Ты самая очаровательная женщина на свете, - прошептал Грег, целуя ее. - Мне будут завидовать все мужчины, которые увидят нас сегодня вечером.
        Он оказался прав. Через несколько минут, после того как они вчетвером заняли столик в ресторане, Линда поняла, что ее узнали. Разговоры вокруг смолкли, все присутствующие начали оборачиваться на нее. Линда почувствовала себя неуютно. Но Грег, как ни в чем не бывало, просматривал карту вин, параллельно обсуждая меню с ее родителями, и Линда понемногу успокоилась.
        - Обещай мне, что сегодня ночью ты будешь со мной такой же страстной, как вчера, - прошептал Грег, склоняясь к ее уху и делая вид, что обсуждает с ней меню.
        Линда под прикрытием скатерти легонько провела пальцами от его колена по внутренней поверхности бедра вверх, в сторону опасной зоны.
        - Я докажу это на деле, а не на словах, - прошептала она в ответ.
        Грег улыбнулся - не только ее словам, но и потому что… Черт возьми, впервые за долгое время он почувствовал себя счастливым!
        Неужели это произошло благодаря ей? Как такое могло случиться? Когда они поженились, он был так зол на нее, что после ее ухода, даже, несмотря на муки оскорбленного самолюбия, был рад остаться один. То, что другим показалось бы одиноким и скучным существованием, стало для него возвращением к холостяцкой вольной жизни. Каждый раз, когда он вспоминал о Линде - а иногда он даже начинал смутно ощущать, что ему ее недостает, - Грег тут же напоминал себе о ее хитрых манипуляциях и бурных сценах, которые она устраивала, и с облегчением вздыхал, сознавая, что теперь это все позади.
        И вот теперь она снова здесь, с ним. Однако на сей раз, Грег испытывал душевный подъем, чего за последние годы с ним не происходило. Предыдущее существование теперь казалось ему скучным и бесцветным. Присутствие Линды расцветило его жизнь яркими красками, наполнило ее новым смыслом.
        - Я думаю, мы начнем с устриц, - объявил Грег и, наклонившись к уху Линды, шепотом добавил: - Надеюсь, они помогут мне восстановить силы после прошлой ночи, чтобы оказаться на высоте и сегодня!
        Следующие два дня прошли спокойно. На третий день, рано утром, раздался телефонный звонок.
        - Миссис Ньюмен? Это Алисон Макгвайр, помощница Грега.
        Еще до того, как женщина назвала себя, Линда узнала ее голос. Она заметила и слегка напряженную нотку, прозвучавшую, когда та произнесла имя Грега.
        - Я звоню, чтобы договориться о времени для интервью.
        Линда застыла у телефона.
        - Простите?
        - Я говорю о вашем интервью по телевидению, миссис Ньюмен. Грег уже дал свое согласие в надежде на то, что вы, наконец, удовлетворите любопытство журналистов. Вы, наверное, знаете, что они не дают ему покоя с момента вашего прибытия. Он обсуждал со мной вопрос о вашем интервью. Простите, может быть, он не сказал вам…
        - Он говорил, что мой приезд не остался незамеченным прессой, но…
        - Я думаю, он предвидел, что вам придется отвечать на вопросы журналистов, - продолжала Алисон. - Он просил, чтобы я уточнила детали, на которые у него нет времени.
        Линда попыталась представить себе, как выглядит эта Алисон Макгвайр. Она производила впечатление уверенной в себе деловой женщины - иными словами, карьеристки, готовой на все ради своих целей. Должно быть, она предпочитает черный цвет в одежде и к нему темно-бордовую помаду и такой же лак для ногтей. Разумеется, она чертовски элегантна. Женщина-вамп. Простые смертные, вероятно, чувствуют себя перед ней как кролики перед удавом.
        - Я полагаю, мы устроим съемку у вас дома, - снова заговорила Алисон. - Там вы будете чувствовать себя увереннее.
        - Не думаю, - ответила Линда. - Мой дом - это моя частная территория, и я бы хотела, чтобы он таковым и оставался.
        - Но у Грега такая изысканная гостиная! Это был бы гораздо более подходящий для вас антураж, чем телестудия. К тому же вид с балкона изумителен! Будьте уверены, никакого особого беспокойства вам не доставят. Все, что от вас потребуется, это выглядеть такой же восхитительной, как всегда. Думаю, для этого вам не понадобится особых усилий.
        - Надеюсь, что нет.
        Казалось, Алисон не заметила иронии, прозвучавшей в голосе Линды.
        - Миссис Ньюмен, нам нужно договориться о времени встречи. Как насчет вторника?
        - Я должна поговорить с мужем, - ответила Линда. - У нас сейчас гостят мои родители, и у меня могут оказаться другие планы…
        - Только не на вторник, - перебила ее Алисон. - Грег в понедельник улетает в Мексику и не вернется до среды. В четверг вечером состоится торжественный ужин в Департаменте развития зарубежных связей. Кстати, я заказала приглашения для вас и ваших гостей. Как вы смотрите на то, чтобы назначить встречу в десять утра во вторник? У вас будет достаточно времени, чтобы привести себя в порядок?
        Я фотомодель, а не пациентка клиники для умственно отсталых! - хотелось крикнуть ей. А одеваться самостоятельно я научилась в четыре года!
        Но вместо этого она лишь процедила:
        - Вполне.
        - Тогда все улажено. Я уже говорила со съемочной группой. Их тоже устраивает это время. Я приеду к вам во вторник ровно в девять утра.
        Вечером после ужина Грег предложил Линде прогуляться в парке, расположенном неподалеку от дома.
        - Твои родители очень милые люди, - сказал он, когда они шли по безлюдной тропинке, по обеим сторонам которой росли японские карликовые сосны. - Но нам с тобой нужно проводить побольше времени вместе.
        - Мы проводим вместе каждую ночь, - улыбнулась Линда.
        - Да, конечно. - Грег улыбнулся ей в ответ и слегка сжал ее руку. - Но ты же знаешь, семейная жизнь не ограничивается только этим. Если мы хотим укрепить наш брак, мы должны уделять внимание и другим его сторонам. Мне показалось, что сегодня за ужином ты выглядела немного озабоченной. Что-нибудь случилось?
        Стоит ли рассказывать ему о звонке Алисон Макгвайр или более разумно отбросить все дурные предчувствия, не оставляющие ее после разговора с этой женщиной?
        Грег, уловив ее колебания, резко шагнул вперед и, развернувшись к Линде, обхватил ее руками за плечи и пытливо заглянул в глаза.
        - О'кей, ты ответила на мой вопрос. Что-то случилось. Что именно?
        - Я ни слова не сказала! - запротестовала Линда.
        - Этого и не требуется. Я вижу, что тебя что-то угнетает, и хочу знать, в чем дело. Ну же, Линда, ведь это именно то, о чем я только что говорил! Это все равно, что прятать мусор под ковром, вместо того чтобы выбрасывать его! Если у нас будут тайны друг от друга, мы не сможем стать по-настоящему близкими.
        - Что ж, хорошо, - со вздохом сказала Линда. - Сегодня мне позвонила твоя помощница, мисс Макгвайр.
        Явилось ли это лишь плодом ее воображения или взгляд Грега на самом деле стал уже не таким прямым и гораздо менее уверенным?
        - Да? И что ей было нужно?
        - Кажется, вы оба уже решили за меня, что я должна дать интервью по телевидению, и даже не потрудились предварительно спросить меня об этом.
        - Дорогая, ты уже попала во все газетные заголовки типа: «Всемирно известная фотомодель возвращается домой» и тому подобное. Поскольку моего домашнего телефона нет в городской адресной книге, все звонки поступали мне в офис. В конце концов, мисс Макгвайр взбунтовалась. Ее можно понять - у нее множество других дел помимо того, чтобы отвечать на расспросы о тебе.
        Могу себе представить! - иронически подумала Линда, а вслух произнесла:
        - Все равно нужно было сказать мне об этом заранее. Ко мне нагрянет толпа репортеров, а я даже не знаю, что им скажу!
        - Только не говори мне, что ты неуверенно чувствуешь себя перед камерами! - воскликнул Грег. - Уверен, тебе приходилось давать интервью сотни раз.
        - Дело не столько в этом, сколько…
        - В чем? Что тебя беспокоит?
        Ну не могла же она сказать ему то, что чувствует. Я никогда не встречала твою помощницу, но чувствую, что она меня сильно недолюбливает. И я испытываю к ней то же самое. К тому же мне не слишком нравится, что она хорошо знакома с внутренней обстановкой нашего дома.
        Разумеется, Линда не стала ему этого говорить. Ее столь недавно обретенное счастье было еще таким хрупким, что его легко можно было разрушить. Поэтому она лишь слегка пожала плечами и ответила:
        - В общем-то, ничего страшного здесь нет, и я думаю, что справлюсь. Надеюсь, что мисс Макгвайр тоже меня не подведет.
        - Об этом можешь не беспокоиться. Когда она берется за дело, все проходит как по нотам.
        - К тому же она… так заботится о тебе. Она дала мне понять, что мое пребывание здесь мешает твоей работе.
        - В самом деле? В таком случае она заходит слишком далеко. Даю тебе слово, что больше этого не повторится.
        Линда пристально взглянула на Грега. Она не ошибалась: в его голосе, во всей манере сквозила какая-то неуверенность. То же самое она заметила в нем в первый вечер после своего приезда, когда речь зашла о супружеской верности. В душе Линды зрело ужасное подозрение.
        Алисой Макгвайр наверняка и есть та самая женщина, ради которой Грег едва не забыл о своей законной жене!
        - Может быть, она права? - стараясь говорить спокойно, спросила Линда. - Может быть, я и в самом деле тебе мешаю, Грег?
        - Не говори глупостей! Разве иначе я согласился бы восстановить наш брак?
        Но в его голосе по-прежнему звучала неуверенность.
        Скажи «хорошо» и покончи с этим! Заговори о чем-нибудь другом! Не давай ему повода обвинять тебя в том, что ты хочешь держать его на поводке, как комнатную собачку!
        - Но мисс Макгвайр говорила так, словно хорошо знает о реальном положении дел.
        - Линда, мне нечего добавить к тому, что я уже сказал. Давай больше не будем об этом говорить.
        - Хорошо, - согласилась Линда. В конце концов, промелькнуло у нее в голове, он же говорил, что дело не заходило дальше поцелуев.
        Грег положил руки ей на плечи и посмотрел в глаза.
        - Мы должны доверять друг другу. Если ты хочешь спросить меня о чем-то…
        - Нет, - быстро ответила Линда. - Я тебе доверяю.
        Но сомнения продолжали грызть ее душу. Алисон Макгвайр представляет опасность для них, сознает это Грег или нет. Линда с горечью чувствовала, что ее радужные надежды тускнеют. И Грег смотрит на нее уже без прежней теплоты. Может быть, он думает об Алисон, о ее завидной уверенности в себе, той уверенности, которой у Линды никогда не было? Может быть, он предпочел бы, чтобы рядом с ним была именно такая женщина вместо слабонервной жены?
        В эту ночь они с Грегом не занимались любовью. Они лежали рядом, не прикасаясь друг к другу, чувствуя, что их разделяет невидимая преграда. Грег заснул раньше нее. Линда видела, как его грудь равномерно вздымается и опускается. Он был так близко, что она чувствовала тепло его кожи, и в то же время бесконечно далеко. Линда понимала, что это ее вина. Не нужно было вызывать к жизни тени прошлого.
        Линда вертелась, переворачиваясь с боку на бок, пытаясь уговорить себя, что все в порядке, и заснуть. Грег сказал, что все уже кончено, а он никогда не обманывает. Это совсем не в его стиле.
        Наконец Линда тоже заснула неглубоким, беспокойным сном. Проснулась она, как ей показалось, почти сразу же, от того, что Грег обнимал ее, крепко прижимая к себе. Не говоря ни слова, она тоже обняла его, уступая напору его страсти.
        В этот раз их слияние напоминало яростную схватку двух врагов. Линда чувствовала, что к наслаждению примешивается отчаяние. Грег доводил ее почти до исступления, и, даже когда она уже готова была расплакаться от неудовлетворенного желания, он все еще медлил перед окончательным завершением этой пытки, но, наконец, раз за разом начал быстро и резко погружаться в нее, словно настойчиво требуя отбросить глупые страхи, стоящие между ними, чтобы они могли принадлежать друг другу безраздельно.
        Женщина, которая позвонила в дверь во вторник ровно в девять утра, была настолько не похожа на образ, возникший в воображении Линды, что она с трудом смогла скрыть удивление.
        Алисон оказалась ниже Линды на добрых шесть дюймов и довольно пухленькой. У нее были лучистые карие глаза и блестящие каштановые волосы, слегка вьющиеся, обрамлявшие приятное овальное личико. Носик у нее был чуть вздернут, губы - полные и красиво очерченные. На лице сияла приветливая улыбка. Она была одета в желтый льняной костюм и изящные светло-коричневые босоножки на танкетке. Не красавица, но очень хорошенькая и весьма деловая особа.
        - Доброе утро, миссис Ньюмен. Я Алисон Макгвайр. Вижу, вы уже готовы. Отлично. - Алисон вошла в холл. - Как насчет кофе?
        - Я приготовлю. - Линда поспешно отправилась на кухню. Неужели эта женщина охотница за чужими мужьями? Абсурд! Она выглядит такой… безопасной.
        - Я принесла список вопросов, которые вам, скорее всего, зададут, - сообщила Алисой, когда Линда вернулась в гостиную с подносом. - Просмотрите их, пожалуйста, и, если что-то вам не понравится, скажите мне. Кстати, ваши родители здесь?
        - Да, - ответила Линда. - Завтракают на террасе.
        - Очень хорошо. Чуть попозже вы познакомите меня с ними.
        - Разумеется. Я просмотрю вопросы у себя в спальне, если вы не возражаете, - сухо сказала Линда и отправилась наверх, недовольная своим поведением, пожалуй, еще больше, чем дружелюбным тоном Алисой.
        Казалось бы, ей нечего опасаться. Грег только вчера улетел в Мексику, но позвонил ей целых три раза. Он сказал, что очень скучает по ней и что постарается закончить все дела как можно скорее, так что, возможно, они снова будут вместе уже в среду.
        Войдя в спальню, Линда взяла в руки их с Грегом свадебную фотографию, которую недавно перенесла из гостиной и поставила на ночной столик. На ней она была запечатлена в роскошном свадебном платье, расшитом розовым жемчугом и фате своей бабушки. Грег был в темно-сером костюме, и на его лице застыло скептически-холодное выражение, не покидавшее его с тех пор, как она сообщила о своей предполагаемой беременности.
        В то утро они сидели в том же самом летнем ресторанчике, куда она пригласила Грега в первый день их знакомства. Рядом плескалось море, по набережной ходили шумные группы туристов. Но Линда, словно не видела и не слышала ничего вокруг.
        - Я беременна, - тихо сказала она и замолчала, не в силах продолжать, потому что лицо Грега исказилось.
        - Что?! - воскликнул он, невольно подавшись вперед.
        - Я… жду ребенка, - с трудом произнесла Линда.
        - От меня? - машинально спросил Грег и, не дождавшись ответа, пожал плечами. - Впрочем, от кого же еще?..
        - Извини, - пробормотала Линда, чуть не плача. - Я знаю, что это не входило в твои планы.
        - А в твои? - спросил Грег.
        - Конечно, нет! Я даже не собиралась…
        - Именно поэтому ты затащила меня в постель в самый подходящий для зачатия день? - с иронией спросил Грег и после паузы добавил: - Что ж, по крайней мере, никто не скажет, что я не умею отвечать за свои ошибки. Если я имел несчастье потерять голову в ту ночь, я готов ответить за последствия.
        - Что ты имеешь в виду? - нервно спросила Линда.
        - Именно то, что ты так хочешь услышать, моя дорогая. Мы поженимся, как только все необходимые формальности будут улажены. Если твои родители или кто-то из знакомых удивятся такой спешке, скажи, что я должен как можно быстрее возвращаться в Канаду: у меня там неотложные дела. Мы уедем еще до того, как причина такой поспешности станет очевидной. Таким образом, никто, кроме нас, не будет знать о ней.
        - Ты не сделаешь этого! - воскликнула потрясенная Линда.
        - Разумеется, я так и сделаю. Ведь именно на это ты и рассчитывала, не правда ли? В ту самую минуту, когда ты меня увидела, ты положила на меня глаз. Все, чего тебе хотелось, это окрутить меня.
        - Нет! - запротестовала Линда, почти задыхаясь от волнения. Сердце ее бешено колотилось. - Я люблю тебя, Грег!
        - Ты даже ничего обо мне не знаешь! Может быть, я преступник. Может быть, я уже десять раз был женат. Но тебя, кажется, это не заботит. Главное, что я богат и смогу обеспечить тебе красивую жизнь. Твои заигрывания не принесли результата, и тогда ты решила принести в жертву свою девственность. Что ж, цель оправдывает средства. Чем не пожертвуешь ради денег?
        - Перестань оскорблять меня! - выкрикнула Линда. - Я родилась в благородной семье и никогда не стала бы продаваться за деньги!
        - О, только не надо рассказывать мне сказки о фамильной чести! Чего она стоит, если на горизонте появился североамериканский миллионер, которого можно женить на себе, стоит только приложить усилия! Что ж, прими мои поздравления! Ты получишь то, чего добивалась. Посмотрим, как это тебе понравится!
        Полгода, которые прошли с того дня, были самым ужасным периодом в ее жизни. Иногда Линда думала о том, что у нее и вправду должен был быть ребенок, но постоянный стресс, который она испытывала со дня свадьбы, привел к выкидышу. Однако врач, которого Грег позвал осмотреть ее, сказал, что кровотечение обычно начинается иначе.
        - Ваш тест на беременность показал отрицательный результат, и нет никаких признаков, указывающих на самопроизвольный аборт, - сказал он. - Должно быть, у вас просто нерегулярный цикл и произошла задержка. Ваш врач, судя по всему, ошибся, принимая во внимание слишком ранний срок. Когда вы в последний раз были у него?
        - Я… не была у него, - пробормотала Линда. - Но я была уверена… потому что мы с мужем занимались любовью…
        Как жалко и беспомощно прозвучали ее слова! Но худшее было еще впереди. Услышав ее сбивчивые объяснения, Грег пришел в ярость.
        - Нерегулярный цикл? Задержка? - процедил он. - Только не говори мне, что ты ничего не знала об этом до свадьбы! Интересно, каким будет твой следующий сюрприз? Младенцы-двойняшки, подкинутые в корзине к моему порогу?
        Ничего удивительного, что после этого их брак превратился в кошмар. Но сейчас, когда появился шанс все исправить…
        - Вы чудесно выглядите на этом снимке, миссис Ньюмен! - раздался голос Алисой, которая вошла в комнату незаметно для Линды, погруженной в воспоминания. - Но лучше все же не показывать его журналистам. У бедняги Грега здесь такой вид, словно его ведут на эшафот! Они могут подумать, что слухи о вашем предстоящем разводе не лишены основания.
        - Они абсолютно беспочвенны, - возразила Линда. - Мы никогда не любили друг друга так, как сейчас. Лучшего мужа я бы не пожелала.
        - В самом деле? - Алисон широко улыбнулась. - Очень хорошо, что вы так думаете.

7
        Линда решила оставить это замечание без ответа, догадываясь, что Алисон хочет втянуть ее в какой-то не слишком приятный разговор. Та всеми силами старалась произвести впечатление ласковой кошечки, но Линда подозревала, что коготки у нее очень острые и царапины от них не заживут долго.
        Она вряд ли смогла бы долго оставаться наедине с Алисон, но, к счастью, вскоре появилась съемочная группа. Операторы принялись расставлять камеры, тянуть провода, устанавливать свет. Линда постаралась взять себя в руки и сосредоточиться на предстоящем интервью.
        Алисон, со своей стороны, мгновенно преобразилась. Ее улыбка исчезла. Теперь это была серьезная и собранная деловая женщина.
        - Боюсь, этого нельзя будет сделать, - заявила она, когда журналистка, приятная блондинка лет тридцати пяти по имени Жаклин, попросила разрешения отснять несколько кадров внутренней обстановки дома. - Мой шеф очень замкнутый человек, и он запретил проводить съемку за пределами этой комнаты. В крайнем случае, можно будет сделать исключение для южной террасы.
        - Хорошо, - согласилась Жаклин. - Эта комната выглядит очаровательно. У вас прекрасный вкус, миссис Ньюмен. Может быть, мы начнем?
        Операторы уже установили два кресла напротив камер. Алисон поставила на журнальный столик между ними бокалы с апельсиновым соком и вазу с чайными розами.
        - Вы и ваш муж жили раздельно долгое время, - начала Жаклин. - Что вы можете сказать по поводу слухов о том, что это вызвано вашим охлаждением друг к другу?
        - Да, бизнес требует от каждого из нас проводить много времени вдали друг от друга, - ответила Линда. - Но мы полагаем, что в первую очередь имеет значение не количество, а качество времени, проводимого вместе. И могу сказать, - продолжала она, чувствуя всей кожей, присутствие Алисон на заднем плане, - что мой муж, и я никогда не были ближе, чем сейчас. Несмотря на все скандальные статьи в газетах, мы никогда не были так счастливы. Жаклин слегка подалась вперед в кресле.
        - Согласитесь, это довольно необычно. Очень часто женщина, добившись успеха в карьере, уделяет мужу и семье гораздо меньше внимания, чем раньше.
        - Только не в моем случае, - возразила Линда. - Сейчас я еще сильнее привязана к мужу, чем в первые месяцы после свадьбы. Моя карьера фотомодели продлится самое большое еще пару лет. Все оставшееся время я собираюсь посвятить мужу и семье.
        При этих словах она украдкой взглянула на Алисон, и лишь профессиональная выдержка позволила ей сохранить спокойное выражение лица. Хорошенький ротик Алисон исказила злобная гримаса, а недавно такие дружелюбные карие глаза злобно сверкнули.
        После того как Линда ответила еще на несколько вопросов, касающихся ее родителей и ближайших съемок, она услышала голос Алисов. Та вежливо, но непреклонно произнесла:
        - Думаю, достаточно. Спасибо всем. Все прошло отлично. Линда, приношу вам свои извинения за беспокойство. Я помогу вам привести комнату в порядок.
        После отъезда съемочной группы и ухода Алисон Линда почувствовала себя полностью разбитой. За время своей работы фотомоделью она слишком часто становилась объектом зависти других женщин, чтобы не распознать этого чувства в Алисон. Внешне та, казалось, была очень горда своей ролью помощницы Грега Ньюмена, но на самом деле хотела гораздо большего. Ее конечной целью было стать миссис Ньюмен, поняла Линда. Однако ее неожиданный приезд спутал Алисон все карты. Борьба между ними неминуема.
        Грег, как и обещал, вернулся в среду, а в четверг вечером они с Линдой отправились на банкет Департамента зарубежных связей по случаю вручения наград. Войдя в банкетный зал, Линда была ослеплена роскошными туалетами от лучших дизайнеров мира и блеском драгоценностей. Она машинально дотронулась до аквамаринового кулона, подаренного Грегом, и услышала, как муж прошептал ей на ухо:
        - Может быть, это и не самая дорогая вещь из всех, что здесь есть, но она висит на самой очаровательной шейке!
        - Это самая дорогая для меня вещь! - горячо заверила его Линда. - Я не променяла бы ее ни на какие сокровища в мире!
        На ней было черное вечернее платье простого покроя, волосы она уложила в высокую прическу. Грег также был одет просто, но элегантно. На них оборачивались. Линда замечала восторженные взгляды мужчин и фальшивые улыбки женщин.
        - Прошло всего четыре дня с тех пор, как мы с тобой занимались любовью, - прошептал Грег, - но я уже хочу тебя до безумия!
        - Я тоже, - тихо ответила Линда. - Мне так тебя не хватало в эти дни, Грег!
        Она хотела сказать, что любит его, но решила сказать это ему только после того, как он скажет ей то же самое. Лишь тогда она могла быть уверена, что он готов услышать слова, в которые так упорно отказывался верить в прошлом.
        Грег поднял руку Линды к губам и нежно поцеловал ее запястье, на котором билась тоненькая жилка, затем ладонь, потом каждый палец в отдельности. После этого он кивнул в ту сторону, где ее родители были заняты оживленной беседой с испанским консулом и его женой, и прошептал, наклонившись к уху Линды:
        - Ты не возражаешь, если мы уедем отсюда пораньше? Потом я пришлю машину за твоими родителями.
        - Надеюсь, вы этого не сделаете! - воскликнула Алисой Макгвайр, словно материализовавшись из воздуха позади них. Она выглядела очень эффектно в платье из бронзового шелка. В руке у нее был бокал с шампанским. - Вы не можете рано уехать, Грег! Это совершенно исключено!
        Линда была втайне поражена тем, с каким упорством Алисой вторгается в их жизнь, стремясь оттеснить ее на второй план и доказать свою незаменимость для Грега. За те дни, что его не было, Линда обдумала сложившуюся ситуацию и решила, что интуиция ее не обманывает. Даже мать сказала ей об этом в день интервью.
        - Эта женщина, очевидно, думает, что я слишком стара и глупа, чтобы можно было принимать меня в расчет. Но я до сих пор достаточно проницательна, чтобы распознать змею, которая пробралась к тебе в дом. Остерегайся ее, дочка.
        Сейчас эта змея обвилась вокруг свободной руки Грега, и по тому, с каким неудовольствием он поспешил освободиться, Линда поняла, что его отношения с Алисон - какими бы они ни были в прошлом, - похоже, действительно закончены. В конце концов, она, Линда, его жена, носит на руке его обручальное кольцо и проводит ночи в постели с ним.
        - Здесь сотни людей, Алисон, - довольно резко произнес Грег. - Я не думаю, что наше отсутствие будет замечено.
        - Ваше отсутствие обязательно будет замечено, - заверила его Алисон и, повернувшись к Линде, обнажила зубы в ослепительной улыбке. - Вас обоих. К нам нечасто приезжают фотомодели с мировой известностью. Но мой босс тоже, звезда не последней величины в своей галактике. - С этими словами Алисон снова подхватила Грега под локоть и увлекла его к столам, на которых официанты расставляли всевозможные блюда и бутылки вина. - Не поискать ли нам наши места? Я полагаю, ужин скоро начнется.
        - Вы здесь одна, Алисон? - спросила Линда, раздраженная тем упорством, с каким эта змея пытается превратить их с Гретом дуэт в трио.
        Алисон снова улыбнулась.
        - Конечно, нет, дорогая. Здесь человек, который назначил мне свидание на сегодняшний вечер. - Она помахала кому-то рукой, и через; минуту к ним приблизился высокий худощавый человек с легкой сединой в волосах и дружелюбной улыбкой. - Грег, ты уже знаком с Бартом?
        Грег пожал руку мужчины и ответил:
        - Да, конечно. Рад тебя видеть, Барт.
        - А это, - объявила Алисон, - знаменитая Линда Ромеро.
        - Известная также как моя жена, - добавил Грег. - Барт работает в проектном отделе, дорогая, - продолжал он, обращаясь к Линде, - и уже сделал несколько предварительных планов для переустройства того замка, который я приобрел в Байонне, чтобы приспособить его под отель.
        Они втроем поговорили о предстоящей реставрации и о красоте родного города Линды. Алисон, которая ничего не знала об этом, не могла принять участия в разговоре, и это ее, видимо, злило. Но она снова оживилась, когда они вчетвером направились к одному из столиков.
        - Тебе нужно сесть поближе к сцене, Грег, - заявила она. - Так ты не будешь наступать нам на ноги, когда отправишься туда. Мы втроем сядем за один столик, а Линда с родителями - за соседний.
        - Моя жена, ее родители и я будем сидеть вместе, - непреклонно заявил Грег.
        Алисон с деланным безразличием пожала плечами.
        - Хорошо, как скажешь. Но, надеюсь, нам позволено будет сесть рядом? Так сказать, погреться в лучах вашей славы?
        - Боюсь, придется греться на расстоянии, - холодно оборвал ее Грег. - И запомни, - добавил он уже тише, для одной только Алисон, - кроме моей жены, для меня не существует других женщин!
        Линда все же расслышала эти слова, и, хотя они согрели ей душу, легкое беспокойство по-прежнему не оставляло ее. Было ли это лишь плодом ее воображения или Грег изображал любящего мужа как-то слишком ревностно? А если так, то ради чего?
        - Я не возражаю, чтобы мы сели все вместе, - сказала она.
        Грег усадил ее за столик и сам сел рядом.
        - Не стоит, - сказал он. - Я хочу, чтобы ты была рядом со мной, совсем близко.
        Линда еще никогда не чувствовала себя такой защищенной, такой уверенной в том, что они с Грегом навсегда принадлежат друг другу. Если бы только они сделали так, как предлагал ей Грег, - уехали сразу после ужина, этот вечер мог бы закончиться совсем иначе. Но в жизни каждого человека столько этих «если», что под их тяжестью могла бы обрушиться Вселенная.
        В перерыве между десертом и вручением наград Линда ушла в дамскую комнату, присела на стул у зеркала и достала из сумочки губную помаду. В этот момент дверь открылась и вошла Алисон. Их глаза встретились в зеркале, и, хотя вокруг было шумно и суетливо - кто-то все время входил и выходил, - Линду охватило необъяснимое чувство опасности.
        - Я так и думала, что найду вас здесь, - сказала Алисой, усаживаясь на свободный стул рядом с ней. - Целый вечер мне хотелось вам сказать, как чудесно вы выглядите. Особенно меня восхищает ваш кулон. - И, словно бы они были старыми, очень близкими подругами, Алисой небрежно протянула руку, двумя пальцами взяла кулон и наклонилась поближе. - Работа Джио, разумеется. Качество работы и дизайн узнаются сразу. Это подарок Грега?
        - Да, - ответила Линда, испытывая неприятное чувство от прикосновения прохладных пальцев Алисон.
        - Вы счастливица! Мне он подарил только вот это. - Алисон указала на мочки ушей, куда были вдеты золотые серьги, украшенные топазами. - Нет, я не считаю это недостаточным, тем более что я сама подарила ему только ручку, которую он держит на своем рабочем столе. Хотя нет. Еще я как-то подарила ему настольные часы, которые он поставил рядом с кроватью. Но это не считается, поскольку те, что у него были раньше, сломались по моей вине.
        Алисон замолчала, снова повернулась к зеркалу и принялась приводить в порядок прическу, словно забыв о своей собеседнице.
        - Ив чем же состояла ваша вина? - с замиранием сердца спросила Линда, чувствуя себя неумелым пловцом, брошенным в бездонную пучину.
        - Что? - Алисон поправила очередную прядь. - Ах, вы о часах? Я случайно сбросила их со столика однажды ночью. Сначала я хотела отнести их в мастерскую, но ремонт таких вещей обычно обходится дороже, чем покупка новых. Поэтому я просто купила Грегу другие часы взамен прежних.
        - Не стоят того, чтобы их ремонтировать? К вашему сведению, у этих часов был уникальный хрустальный корпус, на котором стоял знак известного часового мастера!
        - Да что вы! А я после того случая столько раз ходила по ковру босиком!..
        Не предполагай самого худшего! - решительно сказала себе Линда. - То, что она была в спальне Грега, еще не значит, что она была в одной постели с ним! Она играет с тобой в какую-то скверную игру, и если ты хочешь выиграть, то тебе надо просто встать и уйти. Прямо сейчас! Самой большой глупостью с твоей стороны будет остаться и спросить, что она делала в спальне твоего мужа.
        Разумеется, это было бы верное решение. Но иногда единственный способ положить конец подозрениям - прямо высказать их, а затем либо окончательно развеять, либо признать, что они оправдались, и найти в себе силы что-то с этим сделать.
        Линда подкрасила губы, достала из сумочки пудреницу и слегка провела пуховкой по лицу. Затем повернулась к собеседнице и в упор спросила:
        - А что вы делали в нашей спальне, Алисон?
        Она была рада, что голос ее звучит абсолютно спокойно, хотя внутри у нее все сжималось от боли, страха и гнева.
        На лице Алисой промелькнула усмешка.
        - Ну, помимо прочих вещей, я там спала. Помимо прочих вещей? Вот сука!
        - С разрешения Грега, я полагаю? Алисой чуть приподняла одну бровь.
        - Вас это настолько шокирует, дорогая? Разумеется, с его разрешения. Вы думаете, я явилась туда непрошеной и расположилась, как у себя дома? - Она вздохнула и мечтательно закрыла глаза, словно предаваясь приятным воспоминаниям. - Матрас был мягким, как трава в райских кущах… Как и обещал Грег.
        Возможно, если бы Линда не была настолько ослеплена гневом, она бы лучше справилась с ситуацией. В конце концов, она современная женщина. К тому же супружеские измены явление старое как мир. В конце концов, Линда могла признать, что в данной ситуации не было ничего необычного: она сама толкнула на это Грега, когда ушла от него и на полтора года предоставила его самому себе. Возможно, она даже смогла бы простить его, если бы только он не уверял ее в том, что полностью с ней откровенен.
        Именно эта ложь возмутила ее сильнее всего. Линда захлопнула сумочку и вскочила с места. Ей было уже неважно, что другие женщины начинают оборачиваться на них. В упор, глядя на Алисон, она прошипела как кошка:
        - Вы лжете! Вы никогда не были в моей спальне!
        - Боюсь, что была, дорогая, - спокойно сказала Алисон, складывая косметику в сумочку. - И в вашей изумительной ванной! Из окна спальни открывается потрясающий вид. Можно любоваться им, даже не вставая с кровати. Так приятно нежиться в мягкой постели и смотреть, как луна всходит над океаном.
        Линда потрясенно смотрела на нее, не в силах вымолвить ни слова.
        - Придите в себя, дорогая, - промурлыкала Алисон. - Сейчас мы вернемся за столик, и вам совсем ни к чему, чтобы какой-нибудь папарацци заснял вас в таком виде и опубликовал снимок в завтрашней газете!
        С этими словами она слегка дотронулась до руки Линды своей изящной маленькой ручкой.
        Взглянув ей в глаза, Линда не заметила в них ни следа былой приветливости и дружелюбия. Глаза Алисон были пустыми и холодными. Этот контраст между показным радушием и внутренней холодной расчетливостью вызвал у Линды приступ отвращения, и она процедила сквозь зубы:
        - Не прикасайтесь ко мне! Не смейте даже ко мне приближаться!
        - Ну, если вы предпочтете все оставшееся время провести здесь, дуясь в углу, это ваше дело. И не беспокойтесь, я, конечно, не буду настаивать на близком общении с вами. Ничего удивительного, что бедный Грег устал от ваших истерик и нервных срывов. Теперь я понимаю, почему он почувствовал, что напрасно тратит время.
        Алисой вышла, хлопнув дверью. Линда поудобнее уселась на стул и постаралась расслабиться. Что ж, все точки над «i» расставлены.
        Она не могла спокойно размышлять. Все происходящее казалось ей кошмарным сном. Но слезы, сами собой бегущие по щекам, были горячими, почти обжигающими. Настоящими.
        Линда услышала, как дверь открывается снова. Ей настолько не хотелось сейчас никого видеть, что она вскочила с места, собираясь спрятаться в туалетной кабинке - единственное место, где она никому не попалась бы на глаза. Но это оказалось сеньора Ромеро.
        - Линда! - воскликнула она. - Я везде тебя ищу. Что случилось, детка?
        Линда не выдержала и разрыдалась.
        - О, мама! - воскликнула она, бросаясь на шею матери. - Мне так плохо, что я хочу умереть!
        - Перестань сейчас же! - возмутилась Мария. - Умереть! Лучше пойди умойся, потом мы сядем где-нибудь в уголке и ты расскажешь мне, что случилось. Между прочим, Грег повсюду тебя искал. Это единственное место, куда он не мог войти, но я чувствую, что еще чуть-чуть и он позабудет о приличиях и заявится сюда!
        Как же ей захотелось рассказать матери обо всем! О своем неудачном браке, о предательстве Грега, о коварстве Алисой. Но разве можно обрушить такой груз на пожилую женщину, которая через несколько дней уедет от нее на другой конец света?
        Нет, конечно; нужно избавить мать от всего с этого. И отца тоже, их обоих. Только ради благополучия она согласилась сыграть роль счастливой жены и теперь не имеет права разрушать этот образ. Нужно довести игру до конца, как бы больно и трудно это ни было.
        Крепко стиснув руки, чтобы унять дрожь, Линда глубоко вздохнула.
        - Да, ты права, мама, - сказала она. - Конечно, я вовсе не собираюсь умирать. Но я была расстроена и просто сказала первое, что пришло мне в голову.
        - Это из-за той женщины? - спросила сеньора Ромеро. - Она сказала или сделала что-то такое, что тебя расстроило?
        Линда попыталась улыбнуться и покачала головой.
        - Нет. Просто я, наверное, немного устала от такого скопления людей. Может быть, выпила чересчур много шампанского. Это пройдет. Сейчас мне уже лучше.
        Сеньора Ромеро несколько секунд пристально смотрела на дочь. Ее глаза были полны любви и сострадания, и сердце Линды разрывалось от жалости к ней и к себе.
        - Надеюсь, что так, - наконец сказала Мария. - А сейчас приведи себя в порядок, и пойдем. Грег получил престижную награду за работу по сохранению старинных зданий. Ты должна обязательно быть рядом с ним и поздравить его, Именно этого Линда сейчас больше всего не хотела. Она не знала, как сможет находиться рядом с мужем, после того что узнала от Алисой.
        - Да, конечно, - сказала она, обращаясь к матери. - Мне понадобится несколько минут, чтобы поправить макияж. Возвращайся к остальным, мама, и скажи, что я скоро вернусь.
        Взглянув на себя в зеркало, Линда поняла, что выглядит не лучшим образом. Лицо было бледным, веки припухли, глаза покраснели. Что же касается ее знаменитой, растиражированной на весь мир улыбки, то Линда сильно сомневалась, что сможет когда-либо воспроизвести ее снова. Если бы ее агент видел ее сейчас, то наверняка настоял бы на расторжении контракта.
        Но за последние полтора года она приобрела множество навыков, необходимых в ее профессии. Линда распрямила плечи, помассировала яйцо пальцами, которые немного подержала под голодной водой, попудрила нос и щеки, подкрасила губы и слегка подвела глаза. Через несколько минут она совершенно преобразилась. Она снова была Линдой Ромеро с рекламных плакатов и обложек глянцевых журналов.
        - Отлично, - вполголоса сказала она и, в последний раз взглянув в зеркало, отправилась на встречу судьбе с гордо поднятой головой.

8
        Грег беспокойно мерил шагами огромное пространство холла.
        - Где ты пропадаешь? - воскликнул он, завидев Линду. - Я уже решил, что ты уехала без меня.
        - У меня была такая мысль, - холодно ответила она, не обращая внимания на предложенную им руку, и вошла в банкетный зал.
        Верхний свет там был уже погашен. Вместо него горело огромное множество свечей, отражавшихся в зеркалах. Гости пили коктейли или танцевали под музыку небольшого оркестра. Не то, что раньше казалось Линде счастливым сном, теперь превратилось в кошмар.
        - Послушай, - тихо сказал Грег, - что стряслось?
        - Не сейчас, - ответила Линда, любезно улыбаясь и кивая в ответ на приветствия и комплименты собравшихся. - Кстати, поздравляю тебя. Я слышала, ты получил главную награду.
        - К черту награду! - Грег схватил ее за руку и развернул к себе. - И оставь этот ледяной тон! Что-то случилось, и я хочу знать, в чем дело.
        Сделав над собой усилие, Линда взглянула ему в глаза. До сегодняшнего вечера она не могла встретиться с ним взглядом, без того чтобы ее сердце тут же не начало бешено колотиться, но это было раньше, когда у нее еще не было оснований подозревать его во лжи. Сейчас она боялась, что не выдержит и ударит его по лицу или разрыдается.
        - Здесь не место и не время, Грег. Это может подождать.
        - Хорошо, - согласился Грег. - В таком случае пойдем потанцуем. Потому что мне чертовски не нравится, когда ты ведешь себя так, слов, но меня здесь нет.
        - Я не хочу танцевать с тобой.
        - Посмотрим! - заявил Грег. Он привлек ее к себе и обхватил рукой вокруг талии. Его колено вклинилось между ее ног. Оркестр играл вальс, вокруг них кружились другие пары, и Линде волей-неволей пришлось влиться в этот круговорот.
        - Мне это не доставляет удовольствия, - сухо сообщила она.
        - Уверен, что доставляет, - откликнулся Грег, легко проводя руками по ее плечам и груди. Его пальцы задержались возле ее сосков, и Линда почувствовала, как они твердеют. Она ничего не могла с собой поделать - власть Грега над ее телом по-прежнему сохранялась. - Это еще только начало, - добавил он, заметив ее состояние.
        У Линды подкашивались ноги. Она подумала, что если сейчас не сядет, то упадет. Ее бедра налились тяжестью. Она чувствовала, как возбуждение охватывает все ее тело.
        Грег улыбнулся и, склонившись к ней, начал ласкать губами мочку ее уха.
        - Ты забыла, насколько хорошо я знаю твое тело, дорогая. Я понимаю все, что оно говорит мне.
        - Может быть, это ты представляешь собой одно целое со своим членом, - откликнулась Линда. - Но не я. Постыдился бы!
        - Чего я должен стыдиться? Того, что я испытываю удовольствие, танцуя со своей женой?
        - Мне бы хотелось, чтобы, наконец, включили верхний свет! - резко заявила Линда. - Тогда, может быть, твоя похоть унялась бы!
        Грег изумленно уставился на нее.
        - Что с тобой происходит, черт возьми?
        В этот момент оркестр замолчал, и, прежде чем Линда успела ответить, за ее спиной раздался голос Алисон:
        - О, вот вы где, дорогая! Я как раз собиралась поискать вас, чтобы выяснить, все ли порядке. Но вижу, вы уже вполне прилично себя чувствуете, так что я беспокоилась напрасно.
        - Боюсь, Грег, ты не захочешь услышать то, что я собираюсь тебе сказать, - холодно бросила Линда, не обращая внимания на Алисон. Затем повернулась и начала прокладывать дорогу сквозь танцующие пары.
        - Линда, подожди!
        В прежние времена она бы выполнила любой его приказ. Она бросилась бы в огонь, если бы Грег велел ей сделать это. Но те времена прошли безвозвратно. Линда выбежала из банкетного зала и, спустившись по эскалатору, попросила швейцара вызвать такси.
        - Оставь ее, Грег, - произнесла Алисон, удерживая его за локоть. - Ты сейчас ничего не сможешь сделать.
        - Черт побери! - воскликнул Грег, резко сбрасывая ее руку. - Что такое ты сказала моей жене, что она даже не может видеть нас вместе?
        - Ничего. - Алисон взглянула на него широко распахнутыми наивными глазами. - Ничего, кроме правды.
        - Какой правды? - процедил сквозь зубы Грег, едва сдерживаясь, чтобы не свернуть ей шею. - Твоей?
        - О, пожалуйста, Грег! - Алисой поморщилась. - Не устраивай сцен!
        Грег резко повернулся и устремился за Линдой. Спустившись на первый этаж, он тут же заметил ее возле стола консьержа. Она что-то писала на листке бумаги. Когда Грег подошел, она сложила записку и обратилась к консьержу:
        - Передайте это, пожалуйста, мистеру и миссис Ромеро. Они наверху в банкетном зале, столик номер шесть.
        - В этом нет необходимости, - заявил Грег, вырывая из руки Линды записку и сминая ее в комочек.
        Линда резко вздрогнула и отскочила назад. Ее аквамариновые глаза бешено сверкали. Она была похожа на разъяренную пантеру перед прыжком. И вместе с тем была так хороша, что Грег невольно застыл на месте, любуясь ею.
        Она выкрикнула что-то на испанском, и Грегу не нужно было переводчика, чтобы понять, что это далеко не светская фраза.
        - Успокойся! - велел он.
        Но это лишь взбесило ее еще больше. Она продолжала выкрикивать какие-то фразы, раскрасневшись от гнева. При виде этой сцены консьерж и двое рассыльных застыли от изумления.
        - Линда! - угрожающе заявил Грег. - Я не позволю тебе устраивать здесь сцен! Мы должны найти подходящее место и поговорить спокойно. Тебе, может быть, все равно, как ты глядишь со стороны, но мне это далеко не безразлично!
        - Я не желаю оставаться здесь с вами обоими!
        - С вами обоими? - Но тут Грег увидел спускающуюся по эскалатору Алисон. Он отвернулся и снова обратился к жене: - И, тем не менее, ты сделаешь то, что я сказал! - Затем, достав из бумажника пятидесятидолларовую банкноту, он протянул ее консьержу. - Найдите для нас комнату, где мы могли бы поговорить наедине.
        - Одну минуту, сэр! - Тот спрятал купюру и провел их в комнату позади стойки.
        В ней не было ничего, кроме стола и пары стульев. Ничего общего с роскошью верхних помещений, но Грега сейчас это не заботило. Главное, что здесь можно было поговорить без помех.
        - Отлично. - Грег сунул руки в карманы и повернулся к жене. - Ну, говори же, наконец, в чем дело, пока я окончательно не потерял терпения!
        - И будь уверен, ты услышишь много интересного! - раздался голос позади них. На пороге стояла Алисон.
        - Тебя сюда никто не звал! - резко сказал Грег.
        По тому, как Линда взглянула на Алисон, Грег понял, что она готова наброситься на соперницу и силой вытолкать ее из комнаты. Алисой тоже, видимо, заметила это, но не смутилась.
        - Я имею право защитить себя от безумных обвинений этой женщины, - заявила Алисон.
        Линда сделала резкое движение в сторону Алисон, но Грег вовремя схватил ее за запястье.
        - Попробуйте дотронуться до меня хоть пальцем, Линда Ромеро, - прошипела Алисон, - и наш имидж очень сильно пострадает. Вы даже не представляете, какую репутацию могут вам создать бульварные газеты!
        - Замолчите обе! - почти закричал Грег. - Я не знаю, что между вами произошло сегодня вечером, но мне на это наплевать! Если вы сейчас же не уйметесь…
        - Тебе всегда было на меня наплевать! - закричала Линда. - И если бы меня сейчас здесь не было, ты наверняка трахнулся бы с этой… прямо на столе! Здесь, конечно, не так удобно, как в нашей спальне, и она после этого не смогла бы полежать в нашей огромной ванне, зато гораздо экзотичнее!
        - Ты можешь объяснить, что она такое несет? - беспомощно спросил Грег, обращаясь к Алисон.
        Та пожала плечами.
        - Все очень просто. Я столкнулась с твоей женой в дамской комнате. Мы сравнивали наши украшения и вообще мило беседовали. Я имела несчастье сказать, как я наслаждалась, живя в твоем пентхаузе. Это ее совершенно взбесило, и она при всех назвала меня лгуньей. Я буду тебе очень признательна, если ты ей объяснишь, в чем дело.
        Грег устало провел рукой по лбу.
        - Линда, все и в самом деле из-за этого? - спросил он.
        - Разве этого недостаточно? - воскликнула Линда, вся, дрожа от гнева. - Сначала ты покупаешь ей серьги, затем приводишь ее ко мне в дом?
        - Да, это было.
        - Ты этого даже не отрицаешь!
        - Да, Алисон сказала тебе правду. Но в придачу к этому ты вообразила себе Бог весть что!
        - Тогда скажи, как все было на самом деле! - воскликнула Линда. - Убеди меня в том, что я по-прежнему могу доверять тебе!
        - Зачем? - холодно спросил Грег. - Что это изменит? Ты всегда найдешь повод для того, чтобы обвинить меня во всех смертных грехах.
        - Грег, прошу тебя! - Ее гнев иссяк, словно вода, вылившаяся из разбитого кувшина.
        Но Грег не испытывал желаемого облегчения. Вместо этого он чувствовал горечь.
        - Видишь? - спросила Алисон, догадавшись по лицу Грега о его мыслях. - Ты ни в чем не сможешь ее убедить, как ни старайся.
        - Хорошо, а ты чего здесь ждешь? - сухо спросил Грег.
        - Для начала хотя бы извинений от твоей жены.
        - Никогда! - закричала Линда. - Я никогда не стану извиняться перед женщиной, которая сделала все, чтобы заполучить моего мужа!
        Грег почти силой усадил Линду на стул и, угрожающе нависая над ней, произнес:
        - Нет, Линда, ты извинишься, потому что, строго говоря, все, что тебе сказала эта женщина, правда. И когда ты это сделаешь, я сообщу тебе все детали, о которых она забыла упомянуть. Тогда ты поймешь, что у тебя нет никаких причин подозревать, что я изменял тебе. После этого ты, может быть, извинишься и передо мной тоже.
        - Грег! - Линда беспомощно прижала руки к груди. - Если я чего-то не поняла, то, умоляю, объясни мне, в чем дело!
        - Сначала ты извинишься.
        Линда глубоко вздохнула, и на какое-то мгновение Грег подумал, что сейчас она пошлет их вместе с Алисон по известному всем адресу. Затем она медленно поднялась на ноги, выпрямилась и, подойдя к Алисон, с усилием произнесла:
        - Я сожалею, если незаслуженно оскорбила вас. Прошу меня извинить.
        - О'кей, - сказал Грег. - Во-первых, серьги я подарил Алисон в знак признательности за работу в неурочные часы над проектом, который без нее мог бы не состояться. Обычно я всегда делаю подобные подарки сотрудникам, которые проводят за срочной работой вечера и уикенды. Женщины получают серьги, мужчины - часы.
        - Если бы я знала об этом… - начала, было, Линда, но Грег жестом остановил ее.
        - Во-вторых, когда у Алисон в доме шел ремонт, я предложил ей пожить в пентхаузе. Если тебя это интересует, сам я в это время находился в Каире.
        - Понятно, - пробормотала Линда.
        - Надеюсь, что да, - ответил Грег. - Жаль, что ты с самого начала не обратилась ко мне за разъяснениями.
        - Откуда я знала, что все обстояло именно так? Судя по ее тону, - она кивнула в сторону Алисон, - это было нечто совершенно другое.
        - Но мы же договорились доверять друг другу. И обращаться друг к другу, если у нас возникают какие-то сомнения и подозрения. Очевидно, я заблуждался на этот счет.
        Затем, повернувшись к Алисон, он спросил:
        - Я могу еще что-нибудь для тебя сделать?
        - Нет, Грег, - невозмутимо ответила она. - Забудем об этом.
        - Нет. - Грег покачал головой. - Завтра я жду от тебя заявление об уходе.
        Глаза Алисон расширились.
        - Почему? - изумленно выдохнула она.
        - Потому что мы с тобой слишком по-разному воспринимаем слово «правда».
        - Я не сделаю этого! - побледнев, произнесла она.
        - Тогда я тебя уволю.
        - Ты не сможешь! - выкрикнула Алисон.
        - Если ты не уймешься, - хладнокровно продолжил Грег, - я тебя не только уволю, но и подам на тебя в суд за сексуальное домогательство.
        - Ты подашь в суд на меня? - усмехнулась Алисон. - Не думаю, что у тебя это получится! Ты, кажется, забыл ту ночь, когда привез меня к себе, напоил…
        - И поцеловал тебя? Нет, я все помню.
        Господи, каким же он был дураком! Он знал о ее чувствах, изо дня в день видел все новые подтверждения тому и пустил все на самотек, ни разу не вмешавшись! Он был так уверен в своем умении справиться с любой ситуацией, что недооценил опасности, которая исходила от Алисон Макгвайр!
        - В таком случае, - сказала Алисой, - тебе придется пересмотреть решение о моем увольнении.
        - Прежде чем ты надумаешь меня шантажировать, Алисон, позволь мне напомнить, что та ситуация, о которой ты говоришь, имела место более полугода назад. И что ты явилась ко мне без приглашения. То, что я тебя напоил, тоже весьма сомнительно. Зато ты недвусмысленно дала понять, что тебе от меня нужно, хотя ты и знала, что я женат. Ты написала письмо…
        - Ты не получал от меня никакого письма! - перебила Алисон.
        - Не получал. Но ты написала его и была настолько рассеянна, что оставила копию на своем рабочем столе. И я готов использовать его в качестве доказательства, если оно потребуется.
        Разумеется, он блефовал. Он давно выбросил это письмо. Но Алисон этого не знала.
        - Значит, вот как? - спросила она, - Ты увольняешь меня, чтобы задобрить эту женщину, которая ушла от тебя полтора года назад?
        - Ты не оставляешь мне другого выбора, Грег думал, что знает об Алисон все или почти все. Он знал, что она очень обаятельна, невероятно работоспособна и весьма тщеславна. Но он никогда не видел, чтобы она настолько потеряла контроль над собой. Черты ее лица исказились почти до неузнаваемости.
        - И это вся награда за то, что я выслушивала твои бесконечные излияния о тех ошибках, которые ты совершил с ней? За все мои заботы о тебе? За… - Голос Алисон задрожал, ее большие карие глаза наполнились слезами.
        - Я тебе весьма признателен за все, что ты для меня сделала, - ответил Грег.
        - Мне не нужна твоя признательность! - всхлипнула Алисон. - Мне был нужен ты! И я думаю, ты в свое время понял бы, насколько лучше для тебя было бы связать жизнь со мной! Конечно, я не так красива, как твоя жена, - она мельком повернулась к Линде, - но я всегда была бы с тобой! Ты не возвращался бы в пустой дом по вечерам. У нас были бы дети, и мы… - Голос ее прервался, и она разрыдалась.
        - Единственное слабое место во всем этом - это то, что я никогда не смотрел на тебя иначе, чем на коллегу по работе, - мягко сказал Грег. - Я восхищаюсь тобой как профессионалом, но не более того.
        - Все могло бы быть иначе, - сквозь слезы произнесла Алисон, - если бы ее здесь не было!
        - Нет, - возразил Грег. - Ничего не изменилось бы, даже если бы мы с женой продолжали жить раздельно.
        Сделав над собой усилие, Алисон взяла себя в руки. Она вытерла слезы и сухо произнесла:
        - Тогда, я полагаю, нам не о чем больше говорить. - Она повернулась и направилась к двери.
        - Я свяжусь с Бартом и попрошу отвезти тебя домой, - вслед ей сказал Грег.
        - Да, разумеется, он поспешит исполнить твое поручение. Ты же босс, - с кривой усмешкой сказала Алисон. - Может быть, ты захочешь получить обратно серьги, которые мне подарил? В конце концов, ты отнял у меня гораздо больше.
        - Не говори глупости. Оставь их себе. Они тебе идут.
        Алисон вышла, не произнеся больше ни слова. От всей этой истории у Грега осталось ощущение неприятного послевкусия, как после глотка плохого вина.
        Линда осторожно подошла к нему и слегка погладила по руке.
        - О, Грег! - прошептала она. - Я чувствую себя виноватой перед ней! Это все из-за меня!
        Если бы я тебя послушала…
        Грег резко высвободил руку и взглянул на часы.
        - Уже около полуночи. Должно быть, почти все разъехались по домам. Поднимись наверх за своими родителями, а я вызову машину.
        - Но мы поговорим позже? - с надеждой спросила Линда.
        - Думаю, на сегодня уже достаточно сказано, - ответил он. Впрочем, не только на сегодня. Потому что, как говорит древняя мудрость, чем больше вещи меняются, тем больше они остаются неизменными.
        Он равнодушно смотрел, как она уходит. Похоже, это единственное, чему она научилась за все эти годы!
        По дороге домой Линда с Грегом едва ли перемолвились парой слов, но супруги Ромеро слишком устали, чтобы это заметить. Сразу по приезде домой они отправилась спать, отказавшись от предложенного Линдой горячего шоколада.
        Оставшись в гостиной наедине с мужем, Линда спросила:
        - Я могу для тебя что-нибудь сделать, Грег?
        - Нет, - ответил Грег, развязывая галстук. - Отправляйся спать. Если мне что-то понадобится, я сам о себе позабочусь.
        - Ты не поднимешься со мной?
        Грег долго и пристально смотрел на нее, словно хотел навсегда запомнить мельчайшие детали ее внешности и одежды.
        - Нет, - наконец произнес он. - Ты очень привлекательная женщина, и, несмотря на все, что произошло сегодня вечером, я не уверен, что поборю искушение и не займусь с тобой любовью.
        Линда пожала плечами и попыталась улыбнуться.
        - Разве это настолько ужасно?
        - Просто это ни к чему не приведет. Я не могу не замечать очевидных вещей. У нас с тобой ничего не получится, как бы мы ни старались убедить себя и друг друга в обратном.
        Эти слова подействовали на Линду как удар в солнечное сплетение.
        - Ты так решил только из-за того, что случилось в отеле?
        - Приведи мне хоть один довод в пользу того, что это неправильное решение.
        - Я люблю тебя! - чуть не плача, сказала Линда. - До такой степени, что могу бороться за тебя, что и я доказала сегодня!
        - Ты доказала только одно: когда дело доходит до крайностей, мы играем по разным правилам.
        - Мы были счастливы до тех пор, пока Алисон не попыталась разъединить нас своей полуправдой!
        Грег глубоко вздохнул.
        - Дело не в Алисон, - ответил он. - Дело в нас. Она не смогла бы встать между нами, если бы мы ей не позволили. И сегодня мы убедились в том, что наш брак слишком хрупок, чтобы противостоять серьезному давлению со стороны.
        - Почему ты так говоришь? Ведь все кончилось хорошо.
        - Для тебя, возможно, да, но не для меня. Я не могу жить в постоянном ожидании, что ты снова начнешь обвинять меня в каких-то воображаемых грехах.
        Линда почувствовала, как в ней снова нарастает гнев.
        - Послушай меня, Грег! Тебе не кажется, что вести себя подобным образом гораздо легче, чем признать часть своей вины в том, что произошло? Ты никогда не упускал случая напомнить мне, что я обманывала тебя в прошлом, но и ты сам не упускал случая прибегнуть ко лжи, когда она шла тебе на пользу.
        - Я никогда сознательно не лгал тебе.
        - Ты это делал! - непреклонным тоном сказала Линда. - Сегодня ничего бы не случилось, если бы ты раньше сказал мне, что Алисон прожила здесь месяц. Но ты этого не сделал. И знаешь почему? - Она в упор взглянула на него. - Потому что ты хорошо научился обманывать себя. Мне жаль, что ты оказался таким трусом!
        Глаза Грега вспыхнули от гнева.
        - Полегче на поворотах, Линда! - процедил он сквозь зубы. - Если бы мне такое сказал мужчина, то непременно получил бы пощечину.
        - Даже если так, правда от этого не изменилась бы. И если бы ты с самого начала рассказал мне об Алисон, этого разговора вообще не состоялось бы.
        Грег пожал плечами.
        - Никогда бы не подумал, что из-за какой-то пары серег ты способна раздуть такой скандал.
        - Не притворяйся идиотом, Грег! Ты знаешь, о чем я говорю! Если она так серьезно рассчитывала стать твоей женой, значит, ты дал ей повод! Не думаю, что поцелуи, которыми вы обменивались здесь, были братскими!
        Грег болезненно поморщился.
        - Но после этого она согласилась со мной, сказав, что происшедшее было ошибкой и нам лучше забыть об этом.
        - И ты, разумеется, ей поверил. Вопреки очевидным фактам, которых ты упорно не хотел замечать. Она либо сознательно лгала, либо обманывала себя, как и ты. И точно так же ты упорно не замечал, что все, что бы я ни говорила и ни делала, было продиктовано любовью к тебе.
        - Ты ушла от меня спустя полгода после свадьбы. Это тоже было продиктовано любовью ко мне?
        - Да. Я ушла именно потому, что не могла больше видеть, как мы мучаем друг друга.
        - Не думаю, что можно назвать проявлением любви, когда человек уходит каждый раз, когда что-то идет не так. Этим способом нельзя сохранить отношения. Здесь требуется нечто большее.
        - Вот именно, - сказала Линда. - Нужно пройти очень долгий путь, чтобы укрепить брак до такой степени, что он не развалится при любых трудностях.
        - Нашему, очевидно, до этого еще далеко.
        - Все было бы не так уж плохо, если бы ты замечал собственные слабости так же хорошо, как замечаешь мои. Ты сделал достаточно, чтобы я перестала доверять тебе, но хуже всего то, что ты боишься доверять себе. Ты боишься заглянуть в собственное сердце.
        - Это неправда!
        - В самом деле? Тогда ответь мне еще на один вопрос. - Линда подошла к Грегу, пальцами взяла его за подбородок и заставила взглянуть ей в лицо. - Ты когда-нибудь хоть немножко любил меня?
        Под ее решительным взглядом Грег отвел глаза. Он пристально смотрел за окно, в ночную темноту, словно хотел раствориться в ней без следа и никогда больше не возвращаться. Он молчал.
        В глубине души Линда сознавала: если быть до конца честной с самой собой, она боится, что не вынесет его ответа. Но отступать было поздно. Они уже дошли до того предела, за которым наступают либо серьезные перемены, либо окончательный разрыв.
        - Что ж, - наконец произнесла она, - я нашла в себе силы поступиться гордостью и задать тебе этот вопрос. Хватит ли у тебя сил честно на него ответить?

9
        Несколько часов, остававшиеся до отъезда родителей, оказались для Линды гораздо более тяжелыми, чем все предшествующие дни. Утром, когда они с матерью пили кофе - отец в это время, как обычно, плавал в бассейне, - та вдруг спросила:
        - Почему у тебя темные круги под глазами? Ты плохо спала?
        - Да, не особенно хорошо, - ответила Линда и поспешила сменить тему: - Ты еще здесь, мама, но мне тебя уже не хватает. Эти две недели прошли так быстро, а мы не побывали и в половине мест, которые я хотела показать вам.
        Вы с отцом слишком много времени проводили дома.
        - Но зато мы увидели, как ты живешь. И когда мы вернемся домой, и я начну скучать по тебе, я представлю, как ты счастлива с мужем в таком красивом доме, и мне будет легче на душе.
        - Счастлива? Ох, мама! - Линда твердо обещала себе, что ни в коем случае не будет жаловаться и плакать, но слезы хлынули из глаз сами собой. - Не думаю, что я когда-нибудь буду счастлива!
        - Вчера вы с мужем повздорили, - мягко сказала сеньора Ромеро, - это бывает. Но это не значит, что твой муж не любит тебя. Такие ссоры не могут убить любовь. Лишь равнодушие способно это сделать.
        Вот именно, горько подумала Линда. Вчера Грег ничего не сказал в ответ на ее вопрос и вообще не произнес больше ни слова. Они поднялись в спальню и легли, отвернувшись друг от друга, как чужие. Впрочем, и без всяких слов было ясно, что с их браком покончено раз и навсегда.
        Сеньора Ромеро ласково потрепала ее по руке.
        - Все наладится после нашего отъезда, вот увидишь. Когда приезжают гости, это вносит сумятицу в супружескую жизнь.
        - Дело не в этом, мама. Боюсь, что мы с Грегом слишком долго жили порознь. Мы уже не можем стать настоящей семьей.
        - Тогда оставайся дома. Грег, наверное, уже забыл, как приятно возвращаться вечером домой, где тебя ждет любящая жена. Напомни ему об этом.
        Увы, с горечью подумала Линда, к сожалению, уже слишком поздно.
        - Я полагаю, ты уедешь сразу после того, как проводишь родителей? - спросил Грег утром.
        - Думаю, да, - ответила Линда, глядя, как он одевается, и, несмотря ни на что, любуясь им. - Мне предстоит очередной тур, который продлится примерно два месяца. Через пару дней я вылетаю в Токио.
        - Должно быть, у тебя жесткий график.
        - Да, - ответила Линда. - Съемки закончатся в сентябре в Венеции. Если тебе понадобится связаться со мной, позвони моему агенту. Он всегда точно знает, где я нахожусь в тот или иной момент.
        - Хорошо. - Грег взглянул на часы и поднялся. - Я должен ехать. Кстати, если захочешь устроить для родителей прощальный ужин, я закажу для вас столик в каком-нибудь ресторане.
        - Нет, спасибо, - ответила Линда. - За последние дни мне слишком часто приходилось появляться на публике. К тому же я уверена, что родители предпочтут поужинать в спокойной домашней обстановке. Завтра им предстоит долгое путешествие. Но если ты не захочешь присоединиться к нам, я не обижусь.
        - Нет, почему же? - пожал плечами Грег. - Я никогда не ссорился с твоими родителями, Я люблю и уважаю их обоих и не хочу тревожить их понапрасну. Точно так же, как и ты. Если их больше устроит спокойный семейный ужин, на котором будем только мы вчетвером, я ничего не имею против.
        - Спасибо, - ответила Линда, стараясь говорить безразличным тоном, но не смогла удержать рвущихся из самой глубины души слов и скрыть дрожь в голосе. - Я люблю тебя, ты знаешь, и самое большое несчастье в моей жизни - это то, что мы не можем быть вместе.
        - Я тоже люблю тебя, - глухо ответил Грег. - И для меня явилось огромным разочарованием, что мы оказались не в силах удержать наш брак от крушения.
        С этими словами он повернулся и вышел из комнаты.
        - Что с тобой происходит, Линда? - спросила ее мать, когда они вместе накрывали на стол к ужину.
        Линда не могла ни на чем сосредоточиться, то и дело переставляла тарелки и бокалы с места на место и, казалось, не замечала ничего вокруг. Но вопрос Марии вывел ее из забытья.
        - Ах, мама! - воскликнула она. - Как я тебе завидую! Тебе все время удавалось сохранить веру в себя и надежду на лучшее! А ведь ты перенесла много горя в своей жизни!
        - Никогда не теряла веру? - Мать улыбнулась. - О, дорогая, если бы ты знала, сколько раз я находилась на грани отчаяния! Когда умер твой брат, я была близка к самоубийству! Потом мне хотелось навсегда уехать из дому, где его больше не было. Но твой отец не пожелал уезжать, и я осталась с ним. Я любила его так же сильно, как ты любишь своего мужа. А потом я была вознаграждена за все мои страдания: Бог послал мне тебя, когда я думала, что уже слишком стара, чтобы иметь детей. Это, правда, что счастье приходит к тому, кто умеет ждать. Все дело в том, чтобы не разочаровываться в жизни и верить в великую силу любви.
        Сеньора Ромеро говорила с такой уверенностью, что в душе Линды снова появилась надежда. У них с Грегом есть еще два дня, которые они проведут вдвоем после того, как ее родители уедут. Ведь за недолгое время, что они провели вместе, она смогла приблизить его к себе и заставила поверить, что действительно любит его. Кто знает, может быть, ей удастся во второй раз сотворить чудо?
        Но вечером все ее надежды рухнули. За ужином Грег сказал ее родителям:
        - Я надеялся, что завтра утром смогу освободиться на пару часов, чтобы отвезти вас в аэропорт. Но сегодня из Швейцарии прилетели двое моих коллег по бизнесу, и завтра мне придется посвятить весь день решению деловых вопросов.
        - Мы закажем такси, - сказала Линда, чувствуя, как в ее душе умирает последняя надежда.
        - В этом нет необходимости. Можете взять мою машину.
        - Но ведь у тебя дела с клиентами. Возможно, вам придется куда-то поехать, - возразила Линда. - Ты уверен, что тебе самому не понадобится машина?
        - Не понадобится, - беззаботным тоном сказал Грег, не подозревая, какую боль причиняет ей каждым словом. - Я нанял вертолет, чтобы отправиться с ними на пару дней в загородный отель в каком-нибудь экзотическом месте.
        Когда после ужина Линда и Грег поднялись в спальню, она не удержалась и спросила:
        - Неужели ты ничуть не сожалеешь о том, что все закончилось не так, как нам обоим хотелось бы? Грег пожал плечами.
        - Сожалеть о чем-то, так же как и страдать от чувства вины, значит, лишь понапрасну тратить энергию.
        Линде захотелось ударить его.
        - Как ты можешь говорить об этом с таким безразличием! Неужели тебе не жаль умершей любви, неужели ты ничего не чувствуешь?
        Грег глубоко вздохнул.
        - Что я должен ответить? У нас был шанс, но мы им не воспользовались.
        - Ты и не прилагал для этого особых усилий! - едко возразила Линда. - Да и зачем, если ты уже нашел мне замену? Очевидно, Алисой гораздо больше соответствует твоему идеалу, чем я!
        - Из своих глупых фантазий ты соорудила целую мыльную оперу!
        - Вот как? А может быть, тебе просто не понравилось, что я осмелилась нарушить твое душевное равновесие? Ты наверняка втайне наслаждался, видя, как две женщины наперебой стараются угодить тебе. По крайней мере, я всегда старалась быть тебе хорошей женой…
        - Ты? - перебил ее Грег. - Да ты даже не знаешь, что это такое! Мы никогда не проводили вместе столько времени, чтобы получше узнать друг друга. Что касается Алисон, я, по крайней мере, знаю ее достаточно хорошо, чтобы понять; это не та женщина, которая мне нужна. Тогда как ты… - Он замолчал и принялся нервно расхаживать по комнате.
        - Что - я? - спросила Линда. - Послушай, Грег, ведь это твоя последняя возможность напрямую высказать все, что ты обо мне думаешь.
        - Неважно, - резко ответил Грег. - Мне уже все равно. Я устал отделять реальность от вымысла, правду от лжи. Мы все время совершаем одни и те же ошибки! Я, разумеется, беру на себя всю ответственность за свои! Мне не следовало приглашать тебя сюда.
        - И, уж конечно, не следовало давать волю чувствам? - иронически спросила Линда.
        - Ты очень красива, - глухо произнес Грег, - и вдобавок к этому потрясающая любовница. Я никогда не отрицал, что физически мы идеально подходим друг другу. Но для счастливого брака этого недостаточно. И опасения, которые я испытывал по этому поводу, полностью оправдались прошлой ночью.
        - В самом деле? - переспросила Линда. - Действительно хуже всего для тебя было то, что тебе пришлось выйти из своего привычно спокойного состояния человека, всегда уверенного в своей правоте. Раньше я считала тебя сильным человеком, на которого можно опереться. Но теперь вижу, что вполне могу обойтись без тебя.
        - Отлично, - сухо кивнул Грег. - Твоя проповедь окончена?
        Линда с трудом сдержала подступающие слезы. В конце концов, Грег был прав: сожаления бесполезны, а чувство вины лишь опустошает запасы душевной энергии.
        - Да, - ответила она. - Что ж, поставим на этом точку. Я готова официально оформить развод, и чем скорее, тем лучше. Завтра я уеду, и больше мы не увидимся.
        Произнося это, она втайне надеялась, что Грег все же поймет: с ее уходом он потеряет нечто очень ценное, возможно даже невосполнимое в будущем.
        Но он развеял ее надежды.
        - По крайней мере, на этот раз ты настолько любезна, что сообщаешь мне об этом лично, а не оставляешь записку.
        - Да, - спокойно ответила Линда. - Я уже не та романтичная, наивная девочка, которая сбежала из дому из-за того, что муж ее не любит. Я повзрослела, Грег. Думаю, и тебе пора сделать то же самое.
        - Вот как? - произнес Грег, и Линде показалось, что в его голосе прозвучала невольная обида.
        - Именно так. И, вместо того чтобы читать мне лекции о моих прошлых ошибках, постарайся проанализировать свои собственные. Если у тебя это получится, в следующий раз, может быть, ты женишься более удачно.
        - Что ж, - сухо ответил Грег, - я могу лишь пожелать тебе того же. Надеюсь, тебе повезет.
        - Дело не в везении. Просто нужно учиться извлекать уроки из прошлых ошибок.
        - И чему же ты научилась? - саркастически спросил Грег.
        Линда помолчала, рассматривая светлые блики от воды в бассейне, отражавшиеся на потолке, затем медленно произнесла:
        - Для того чтобы сделать брак счастливым, нужны двое. Один человек не сможет добиться в этом успеха, как бы ни старался. В нашем случае вся инициатива исходила от меня, ты же оставался равнодушным. Поэтому я ухожу. Надеюсь, что когда-нибудь я встречу человека, с которым у меня найдется много общего и помимо постели, - с непоколебимой уверенностью произнесла Линда.
        На следующее утро, глядя, как Грег прощается с ее родителями и желает им счастливого пути, Линда испытывала глубокое отчаяние. Она понимала: когда он повернется к ней и скажет «прощай», это будет последнее, что она от него услышит.
        Так и произошло. Грег подошел к ней и, слегка коснувшись губами ее щеки, сказал:
        - Счастливого пути. Позаботься о родителях. И береги себя. - Последняя фраза, казалась, вырвалась у него против воли. Он повернулся и быстрыми шагами направился к двери.
        - Постой! - окликнула его Линда и, прежде чем успела понять, что собирается делать, подбежала к мужу и обняла его. Нет, буквально вцепилась в него, словно утопающий в своего спасателя.
        Она обхватила пальцами его затылок и прижалась щекой к его щеке. Она наслаждалась в последний раз, чувствуя теплоту его кожи, вдыхая его запах. Затем резко отстранилась и, не в силах смотреть, как он уходит, повернулась и взбежала по ступенькам наверх. Лишь войдя в спальню и рухнув на кровать, Линда дала волю слезам.
        Спустя два часа она снова плакала, простившись в аэропорту с родителями и глядя им вслед сквозь стеклянную стену. Ей казалось, что это единственные люди во всем мире, которых заботит, что с ней происходит. И вот теперь они снова покидают ее, и никто не знает, когда ей снова удастся с ними увидеться.
        С ужасом думая, что рано или поздно придется сообщить им о разводе с Грегом, Линда дошла до парковки и села в машину. Она уже собиралась включить зажигание, как вдруг сзади протянулась чья-то рука, сжимающая нож с длинным острым лезвием. В мгновение ока нож оказался прижатым острием к ее шее.
        - Выметайся! - прошипел мужской голос позади нее.
        Странно, но Линда не слишком испугалась. Был ли это шок или после разрыва с Грегом ей было уже: не слишком важно, что с нею произойдет?
        - Боюсь, что не смогу этого сделать, - спокойно ответила она. - Это машина моего мужа, и вряд ли ему понравится, если я уступлю ее первому встречному.
        Вдалеке послышался вой полицейских сирен. Непрошеный пассажир Линды тихо выругался, и по голосу она поняла, что вряд ли ему больше восемнадцати.
        - Тогда заводи тачку, и сваливаем отсюда! - взвизгнул он. - Давай!
        - Конечно, - ответила Линда, включая зажигание. - Куда вас отвезти?
        Казалось, подросток был ошеломлен такой реакцией. Линда и сама удивлялась себе. Ее руки слегка дрожали, но в целом она вполне сохраняла самообладание.
        - Выбирайся отсюда, а потом выезжай на шоссе, - скомандовал попутчик. - Если будешь делать все, как я скажу, твой муж получит обратно тебя и свою машину в целости и сохранности. Если нет, пеняй на себя.
        - О'кей, - сказала Линда, и огромный автомобиль медленно выехал с парковки в сторону шоссе. Полицейские сирены были уже совсем близко.

10
        Грег чувствовал, что ему трудно сосредоточиться на заокеанских клиентах углубившихся в деловые бумаги и изучающих условия сделки, которая обещала принести миллионные прибыли. Все его мысли занимала Линда.
        Прощание с ней сегодня утром явилось тяжелейшим испытанием для него. Грег чувствовал, что его одолевают сомнения. Свободное и независимое существование, к которому он так стремился, уже не казалось ему таким радужным. И те вещи, которые он всегда считал наиболее важными, внезапно показались ему совсем незначительными.
        Мысль о том, что он может утратить интерес к своему бизнесу, показалась ему шокирующей. Он годами добивался успеха, подгоняемый всем течением деловой жизни и собственными амбициями, и свобода была неотъемлемой частью его продвижения вперед.
        Но в конце каждого насыщенного рабочего дня он возвращался домой, в огромную квартиру, молчанием и пустотой напоминавшую гробницу, зная, что до следующего утра ни одна живая душа не вспомнит о нем. Кроме разве что его помощницы, вносящей последние коррективы в деловой распорядок следующего дня.
        Эти размышления напомнили ему еще об одной большой проблеме.
        Алисон. Следовало бы сразу же уволить ее с работы и навсегда покончить с этим, вместо того чтобы позволить отработать еще месяц. И вот теперь она не отходит от меня ни на шаг, всячески демонстрируя свою незаменимость, раздраженно подумал он.
        Словно в подтверждение этих мыслей, на пороге кабинета появилась Алисон.
        - Прошу прощения, - негромко сказала она, обращаясь к Грегу, - но к вам посетитель.
        - Не сейчас! - раздраженно бросил он. Черт возьми, она совсем лишилась рассудка, если врывается к нему во время таких важных переговоров!
        - Это срочно. К вам пришел офицер полиции, и он настаивает на том, чтобы немедленно переговорить с вами наедине.
        - Из полиции? - Грег машинально взглянул на своих партнеров, сидевших на другом конце стола, в надежде, что они ничего не услышали. Затем встал, извинился и поспешно вышел.
        В приемной навстречу ему поднялся высокий седоволосый человек.
        - Детектив Джонсон, - представился он. - Боюсь, мне предстоит сообщить вам плохую новость. Произошел несчастный случай с автомобилем, зарегистрированным на ваше имя.
        Тот самый, на котором Линда поехала в аэропорт! Грег почувствовал, что внутри у него все похолодело.
        - Что случилось? - спросил он.
        - Автомобиль угнали, мистер Ньюмен.
        У Грега отлегло от сердца. Должно быть, Линда просто забыла включить сигнализацию, и кто-то это заметил.
        - Это все? - спросил он.
        Джонсон серьезно посмотрел на него.
        - Боюсь, что нет. Вы кому-нибудь одалживали машину сегодня утром?
        - Да, - ответил Грег. - Моя жена отвозила своих родителей в аэропорт. Надеюсь, вы не думаете, что машину угнала она?
        - Нет. Напротив, кто-то другой угнал автомобиль, взяв ее в заложницы.
        У Грега перехватило дыхание.
        - Что вы сказали? - хрипло переспросил он.
        - Надо отдать ей должное, она хорошо умеет владеть собой, - продолжал Джонсон. - Она не растерялась, даже когда он начал угрожать ей ножом. Похоже, ему нужен был только автомобиль, и он пытался заставить ее выйти, но она не согласилась.
        - Не согласилась? - Грег почувствовал, что все мысли в голове смешались, и бессильно опустился на стул.
        Еще сегодня утром она целовала его! Он помнил восхитительный вкус ее губ, чувствовал, как она прижимается к нему стройным, гибким телом, видел перед собой ее яркие бирюзовые глаза. О Боже, она была права: он действительно трус! Он так и не осмелился сказать ей о своих чувствах к ней!
        И вот сейчас какой-то сумасшедший забирал ее в заложницы! При одной мысли об этом Грег готов был сойти с ума от собственного бессилия.
        - Я понимаю, вы потрясены, мистер Ньюмен, - негромко сказал Джонсон, - но, если это вас утешит, мы приняли все необходимые меры. Все дороги перекрыты. Они не уедут далеко, К тому же, если за рулем по-прежнему ваша жена, машина, скорее всего, идет на небольшой скорости.
        В этот момент в кармане полицейского запищала переносная рация. Он вынул ее и отошел к окну. Через минуту он обернулся к Грегу.
        - Хорошие новости, мистер Ньюмен. Ваш автомобиль обнаружен, подозреваемый задержан.
        - А моя жена? - хрипло спросил Грег.
        - Ее доставили в полицейский участок. Кажется, с ней все в порядке. Если хотите, я отвезу вас туда, и вы побудете с ней, пока ее допрашивают.
        - Да, разумеется! - воскликнул Грег. - Едем прямо сейчас!
        Когда он вошел в комнату предварительного ожидания, то увидел, что Линда сидит на банкетке рядом с женщиной-полицейским и пьет чай из пластикового стаканчика.
        Увидев его, она отставила стаканчик и медленно поднялась.
        - Мне очень жаль, Грег, - тихо произнесла она. - Боюсь, что твой автомобиль выглядит немного хуже, чем сегодня утром. Но я заплачу за ремонт.
        - Господи, Линда! - пробормотал он. - Да я отдал бы последний цент, лишь бы с тобой ничего не случилось!
        И тут, совершенно неожиданно для себя, Грег разрыдался. Такого не случалось с ним с детства. Он не плакал даже на похоронах матери, когда ему едва исполнилось двадцать; не плакал и тогда, когда его отец умер от пьянства всего два года спустя после смерти жены. Но сейчас, крепко прижимая к себе Линду и уткнувшись лицом в ее волосы, он рыдал как ребенок.
        - О Господи, Линда! - наконец прошептал он, понемногу успокаиваясь. - Что ты со мной делаешь.
        - Прости, - тихо произнесла она, и тут Грег, наконец, заметил, что она тоже плачет и дрожит как осиновый лист.
        Женщина-полицейский тем временем тактично вышла, и Грег был страшно благодарен ей за это. Он усадил Линду на колени и принялся гладить ее по волосам.
        - Все кончилось, девочка моя, - прошептал он. - Я с тобой. Больше ничего плохого не случится.
        Линда тихо всхлипнула и крепче прижалась к нему. Больше не надо было слов. Главное, что они снова вместе. Ей достаточно было того, что Грег обнимает ее и тихо поглаживает по спине и плечам. Ей достаточно было прижиматься головой к его груди и слышать частые глухие удары сердца.
        Немного успокоившись, Линда слегка отстранилась и, внезапно спохватившись, вскрикнула:
        - О, я, должно быть, ужасно выгляжу!
        - Ты похожа на кошку, которую вытащили из воды, но все равно ты самая прекрасная женщина в мире! - заверил ее Грег. В этот момент он заметил на ее шее тонкую красную полоску и ощутил прилив безумной ярости. - Я готов своими руками задушить ублюдка, который сделал это!
        - О, Грег, это почти ребенок, и он так испуган!
        - В самом деле? Надеюсь, ему еще предстоит, как следует испугаться!
        - Он оступился. Я знаю, как это бывает. Начинается с чего-то незначительного, и, прежде; чем успеваешь это осознать, ситуация разрастается как снежный ком и выходит из-под контроля. И уже поздно что-то исправить.
        Грег недоверчиво посмотрел на нее.
        - Ты хочешь сказать, что тебе жаль этого маленького мерзавца?
        - Да. Когда я впервые встретила тебя, все, чего мне хотелось, - это поцеловать тебя. Но чем больше я тебя узнавала, тем сильнее мне хотелось большего. Поэтому я попыталась соблазнить тебя, и мы оба знаем, чем это кончилось.
        - Это совершенно разные вещи.
        - Разве? - Линда испытующе посмотрела на Грега. - Ведь я точно таким же образом взяла тебя в заложники, заставив выполнить мои требования.
        - Послушай, Линда… - Грег машинально провел рукой по лбу. - Можно привести какие угодно сравнения, но этот, как ты говоришь, почти ребенок угрожал ножом беззащитной женщине. С точки зрения любого человека это преступление. И я хочу, чтобы он за него ответил.
        Линда прижала палец к его губам.
        - Тебя, кажется, больше беспокоит он, чем я.
        - Не говори глупости. - Грег нежно поцеловал ее в губы и тихо произнес: - Я люблю тебя.
        Глаза Линды расширились от изумления.
        - Что… что ты сказал? - пролепетала она.
        - Я люблю тебя, - повторил Грег.
        Он ожидал, что Линда ответит, что тоже побит его. В конце концов, она ждала от него этих слов так долго. Но вместо этого она неожиданно соскользнула с его колен и отошла в сторону.
        - Нет, - тихо сказала она. - На самом деле нет. Ты просто благодарен судьбе за то, что со мной ничего не случилось.
        - Да, но не только это! - запротестовал Грег. - Сегодня утром я был близок к тому, чтобы потерять тебя. Допустим, мы бы разошлись и начали жить каждый своей жизнью. Но в этом случае еще можно было бы что-то изменить. Однако если бы этот псих убил тебя, ничего изменить уже было бы нельзя. - Голос его дрогнул. - Я не смог бы этого пережить. Может быть, ты права и я действительно не люблю тебя. Но тогда объясни мне, почему я не смогу представить себе, проснувшись завтра утром, что ты рее не являешься частью моего мира? Почему без тебя я чувствую себя так, словно из меня выкачали всю кровь?
        Линда собиралась что-то ответить, но в этот момент дверь приоткрылась, и в комнату заглянул детектив Джонсон.
        - Прошу прощения, - сказал он. - Миссис Ньюмен, мы бы хотели побеседовать с вами.
        - Да, конечно, - ответила Линда и направилась к двери. Затем, обернувшись к Грегу, добавила:
        - Возвращайся на работу. Я в порядке.
        - Я подожду тебя здесь, - твердо ответил Грег, - а потом отвезу домой. Это даже не обсуждается.
        Грег задернул шторы в. спальне, и комната наполнилась мягким полумраком. Подушка под головой Линды была прохладной и шелковистой, до пояса ее укрывала белоснежная шелковая простыня.
        Рука того мальчишки была отвратительной - грязной, покрасневшей, с обкусанными ногтями.
        - Постарайся уснуть, - тихо сказал Грег, осторожно отводя в сторону волосы, закрывавшие ее лицо. - Мы поговорим обо всем позже, за обедом. Я закажу какой-нибудь вкусной еды, мы откроем бутылку вина, и ты все мне расскажешь. Но сейчас тебе обязательно, нужно поспать.
        - Глупая богатая телка! - прохрипел мальчишка, когда она попыталась убедить его отказаться от своей затеи. - Что ты знаешь о жизни на улице? Тебе ни разу не приходилось рыться в мусорных ящиках в поисках жратвы!
        - Вы можете забрать ее домой, - сказала Грегу женщина-полицейский. - У нее легкий шок, но в остальном она в порядке. Нет необходимости задерживать ее здесь.
        Осторожно обхватив Линду за талию, Грех вывел ее на улицу, в яркий свет июльского дня, и усадил в сверкающий «линкольн-континентал». Он сам застегнул на ней ремень безопасности, словно решил, что ей это не под силу.
        - Клевая у тебя тачка! - злобно сказал подросток, проводя свободной рукой по мягкой коже сиденья. - И, небось, не стоила тебе ни гроша! Ты можешь получить все, что хочешь, - твой старик тут же выложит денежки! Ты даже не знаешь, откуда они берутся. Твое дело - транжирить их направо и налево!
        - Я не хочу ехать к тебе, - сказала Линда, когда Грег завел машину и осторожно выехал с парковки. - Отвези меня в гостиницу.
        Грег удивленно обернулся к ней.
        - Ты что, шутишь? Если да, то я не в том настроении, чтобы отвечать тем же.
        Линда нервно рассмеялась.
        - Какое совпадение, - с трудом проговорила она сквозь взрывы смеха, в котором звучали истерические нотки. - Примерно то же самое сказал мне тот подросток, когда я спросила, куда его отвезти.
        - Подальше от этого гребаного места, - процедил он сквозь зубы, когда окончательно убедился, что Линда не собирается выходить.
        - А как насчет твоих родителей? Твоя мать, наверное, будет беспокоиться о тебе?
        Мальчишка сдавленно хихикнул.
        - Стоит моей старухе принять ежедневную дозу, как ей становится наплевать на меня и на всех остальных.
        - О чем ты думала, когда чувствовала возле своей шеи острие ножа? - спросил ее Грег по дороге домой.
        - Я собиралась умереть, - просто ответила Линда. - Мне легче было это сделать, чем развестись с тобой. Я предпочла бы, чтобы меня называли покойной женой, а не бывшей.
        Она собиралась произнести это небрежным шутливым тоном, но ее голос предательски задрожал, и к горлу снова подступили слезы.
        - Все хорошо, дорогая, - тихо сказал Грег, взяв ее руку. - Теперь ты в безопасности. Никто больше не причинит тебе вреда.
        Перед глазами Линды снова возникло лицо незадачливого похитителя автомобилей - растерянное, побледневшее лицо подростка, который сам испугался того, что сделал. Это был обычный уличный воришка, который, удирая от полицейских, решил угнать автомобиль и заодно поживиться, потом кому-нибудь, продав его. Глупее не придумаешь! Когда мальчишка понял, что ничего не получится, он заставил Линду остановить машину и попытался скрыться. Разумеется, это ему не удалось.
        - Убери нож! - резко сказала Линда, когда впереди показалось дорожное заграждение, а три полицейские машины, преследовавшие их, оказались настолько близко, что отблески фар замелькали по потолку и обивке сидений. - Объясни им, что у тебя нет денег, что тебе нечего есть, негде жить, и ты решился на такой поступок от отчаяния.
        Может быть, они все поймут и тебе даже окажут помощь. Мальчишка в изумлении вытаращился на нее.
        - Ты действительно такая дура? - спросил он. - Копы не понимают таких вещей, и единственный человек, который может мне помочь, это я сам. Тормози, я сматываюсь отсюда!
        Но Линда продолжала ехать вперед, и голос подростка сорвался на визг:
        - Останови свою гребаную тачку, я сказал!
        Линда надавила ногой на педаль тормоза. Тяжелый автомобиль занесло в сторону, и он проехал следующие несколько метров буквально вплотную к полуметровому цементному барьеру, отделяющему их от встречной полосы.
        Линда продолжала судорожно сжимать руль, слыша кажущийся нескончаемым скрежет шин по асфальту, вдыхая запах дымящейся резины, видя, как впереди, совсем близко, над ними нависает высокое ограждение и как буквально в последнюю секунду перед столкновением мальчишка открывает дверь и выкатывается на дорогу…
        И тогда она закричала от охватившего ее страха за свою жизнь и за жизнь этого несчастного придурка. Она кричала, пока не охрипла…
        - Линда, проснись! - Тревожный голос Грега проник в ее сознание, и Линда поняла, что еще раз пережила весь этот кошмар во сне.
        - Что с ним? - пробормотала она, еще не вполне очнувшись. - С этим подростком? Его нужно было отвезти в больницу.
        - Пока ты спала, мне позвонил Джонсон, - ответил Грег. - С мальчишкой ничего серьезного, кроме нескольких порезов и ушибов.
        Все-таки мне жаль его, - тихо сказала Линда. - Наверняка его накажут серьезнее, чем он заслуживает.
        - Перестань думать о нем, - отозвался Грег, - Подумай лучше о себе! Что ты скажешь насчет горячей ванны? Очень хорошо помогает расслабиться!
        - Да, с удовольствием, - рассеянно откликнулась Линда.
        Лежа в теплой ванне, она думала о том, что не хочет оставаться в этом доме, где ей пришлось столько страдать. И, уж конечно, не хочет провести еще одну ночь с Грегом по разные стороны кровати.
        Грег заказал в ресторане расположенном неподалеку от дома, любимые блюда Линды - фруктовый салат и омаров. Пока она была в ванной, он сам сервировал стол в гостиной и достал из винного погребка бутылку шампанского. Затем разжег огонь в камине и включил негромкую классическую музыку.
        Линда все не появлялась. Грег начал нервно расхаживать по комнате. Что-то с ней не так. Что-то изменилось после утреннего происшествия. Она буквально шарахается от всего, что ее окружает. В особенности от него.
        Наконец он поднялся наверх и обнаружил Линду в спальне. При взгляде на нее у Грега перехватило дыхание. На ней было открытое серебристо-белое платье и белые босоножки на высоких каблуках. В ушах поблескивали маленькие серьги с бриллиантами, на руке - обручальное кольцо.
        - Ты не можешь еще немного подождать? - спросила она, увидев его.
        - Да, но с каждой секундой это все труднее, - ответил Грег, не в силах отвести от нее глаз.
        Линда взяла с ночного столика маленький флакончик и слегка надушилась. Затем они спустились в гостиную.
        Грег откупорил бутылку шампанского и разлил вино по бокалам. Затем поднял свой бокал.
        - За нас! - провозгласил он.
        Линда отпила глоток, провела кончиком пальца вдоль ободка бокала и поставила его на стол. Посмотрев на стол, она заметила:
        - Ты хорошо постарался.
        - Я хотел порадовать тебя, - ответил Грег и, видя, что Линда отвернулась к камину, не выдержал: - Линда, прошу тебя, поговори со мной! Что с тобой происходит?
        Не оборачиваясь, она спросила:
        - Почему ты не возвращаешься на работу, у тебя ведь встреча с какими-то важными клиентами?
        - Ты с ума сошла! Я не могу оставить тебя одну после всего, что произошло!
        - Послушай, Грег. - Линда наконец-то обернулась и в упор взглянула на него. - Сегодня утром мы навсегда простились друг с другом. Я не думаю, что смогу пройти через это еще раз. Поэтому, полагаю, тебе стоит вернуться на работу, а мне - собрать вещи и уехать, как я и собиралась.
        - А что, если я попрошу тебя забыть обо всем, что мы сказали и сделали сегодня утром, и предложу начать все с чистого листа?
        Линда глубоко вздохнула.
        - А что, если завтра, или через неделю, или через месяц ты снова изменишь свое решение?
        Грег протянул руку и погладил Линду по щеке.
        - Я люблю тебя, ты слышишь? До сегодняшнего утра я не мог заставить себя в этом признаться и не сказал бы этого сейчас, если бы не был уверен, что говорю правду.
        - Как бы я хотела верить тебе! - воскликнула Линда. - Один Бог знает, как долго я ждала от тебя этих слов!
        - Так в чем же дело?
        Линда покачала головой, глаза ее затуманились.
        - Это… так неожиданно. Больше, чем я могу вынести сейчас. Конечно, это так легко - поддаться чувствам, поверить в то, что ты мне сказал, и забыть обо всем, что было раньше. Но в глубине души я понимаю, что это было бы ошибкой.
        - Почему?
        Линда прижала кончики пальцев к вискам и слегка потерла их, словно пытаясь собраться с мыслями.
        - Когда мы ехали домой, ты меня спросил, отчего я просто не вышла из машины, хотя грабитель и предлагал мне это сделать. И я ответила, что…
        - Я помню, - перебил ее Грег. - Ты сказала, что у тебя был шок, и ты даже не могла пошевелиться.
        - Не совсем так. Дело в том, Грег, что я вовсе не была так сильно испугана, хотя и понимала, что мне угрожает опасность. Потому что я постоянно испытывала страх с тех пор, как вышла за тебя замуж. И я от этого устала.
        - Ты хочешь сказать, что быть замужем за мной и сидеть в машине с человеком, который приставил к твоему горлу нож, одно и то же? - недоверчиво спросил Грег.
        - Нет. Но я хочу быть свободной, чтобы любить тебя без оглядки и быть уверенной, что ты платишь мне тем же. Мне нужно знать, что, если я сделаю ошибку, ты простишь меня. Подучив от тебя письмо, я хочу безбоязненно распечатывать его и не бояться прочесть, что ты встретил другую женщину и подаешь на развод. И слыша твой голос по телефону, я хочу вздрагивать от радости, а не от страха.
        - Черт возьми, Линда, если ты требуешь от меня гарантий, что мы ни разу не поссоримся или больше не наделаем ошибок, я не могу этого обещать. Брак сам по себе не дает таких гарантий.
        - Я знаю. Но любовь дает. По крайней мере, мне так казалось. Но это уже неважно.
        Грег с подозрением взглянул па нее.
        - Почему неважно?
        - Потому что через пару дней меня здесь уже не будет. Я улетаю в Токио, оттуда в Сидней. Дальше - Париж, Венеция и все остальные города по графику.
        - А потом? - машинально спросил Грег.
        - Я не хочу ничего загадывать вперед.
        - Ты хочешь сказать, что мы больше не увидимся?
        - Надеюсь, что увидимся. Но мне кажется, что наши чувства нуждаются в проверке. Время и расстояние - хорошие способы для этого.
        Грег чувствовал, как в нем снова закипает гнев.
        - Послушай, Линда, брось эти игрушки! - резко сказал он. - Либо мы остаемся вместе и исправляем положение, либо ты уезжаешь, но в таком случае мы расстаемся насовсем.
        - Это шантаж, и ты это знаешь, - спокойно ответила Линда.
        - Называй это как угодно, - ответил Грег. - Но это мои условия. Прими их или отвергни, но я не собираюсь оставаться здесь в одиночестве, пока ты путешествуешь по всему свету в поисках Священного Грааля супружества!
        - Это твое последнее слово?
        - Да, последнее.
        Линда посмотрела на него долгим испытующим взглядом.
        - И ты еще удивляешься, когда я говорю, что боюсь тебя!
        С этими словами Линда вышла из гостиной и поднялась в спальню, где стояли ее чемоданы и сумки, почти все уже собранные. Не нужно быть знаменитым астрологом* подумала она, чтобы предсказать, что я сюда больше не вернусь.
        Венеция в начале осени была почти такой же, как летом. Толпы туристов на площади Святого Марка, многочисленные гондолы, скользящие вдоль Большого Канала, переполненные кафе - все говорило о том, что город живет полной жизнью.
        Линда жила в роскошном отеле «Лорд Байрон» уже несколько недель, и, разумеется, ее пребывание здесь не осталось незамеченным. Газетные интервью сменялись телевизионными, и, если учесть плотный график съемок, у Линды не было ни одной свободной минутки. Но ее это даже радовало - не оставалось времени на запоздалые раздумья и сожаления.
        Однако, несмотря на это, она каждый день, вернувшись со съемок, спрашивала у портье, не было ли ей писем или телефонных звонков из Канады. Но нет, от Грега не приходило никаких известий. Портье, издали, завидев ее, виновато пожимал плечами и покачивал головой, словно извиняясь за то, что и сегодня ничем не может ее порадовать.
        Прошло уже два месяца, с тех пор как она уехала из Монреаля, и Линда стала понемногу убеждаться, что на этот раз разрыв окончательный и бесповоротный.
        Вот и сейчас, войдя в огромный, отделанный мрамором холл, она снова вопросительно взглянула на портье, и тот вновь сочувственно улыбнулся и развел руками. Линда поднялась на лифте на свой этаж, в сотый раз, спрашивая себя, правильным ли было ее решение. Следовало ли ей остаться с Грегом? Или же, приняв его ультиматум, она получила бы только порцию новых унижений для себя и в конечном счете, новый разрыв? Сомнения терзали ее. В конце концов, если Грег так сильно любит ее, как он мог допустить, чтобы она уехала?
        Линда вошла в номер и сбросила туфли на высоких каблуках. Чувствуя, как напряжены все мускулы ее тела после утомительного съемочного дня, она отправилась готовить себе расслабляющую ванну с экстрактом лавандового масла. Ожидая, пока наполнится ванна, она сбросила с себя одежду, накинула легкий полупрозрачный халатик и, распахнув окно, принялась вдыхать свежий ночной воздух. Итак, сначала ванна, потом чашка горячего молока с коньяком - и сон будет таким крепким, что Грег Ньюмен не сможет в него проникнуть.
        Неожиданно послышался легкий щелчок, и комната осветилась неярким светом ночника. Вслед за этим знакомый голос произнес:
        - Я ничего не имею против стриптиза, но в данном случае меня несколько задевает, что вместе со мной его может посмотреть половина жителей Венеции.
        Если бы на окне не было витой чугунной решетки, Линда, скорее всего, вывалилась бы из окна от удивления. Вскрикнув, она спряталась за тяжелую бархатную портьеру.
        - На самом деле я еще не закончила, - ответила она, слыша себя как бы со стороны. - Лучшую и наиболее пикантную часть я оставила для самых желанных посетителей.
        Грег лежал на кровати, закинув руки за голову. Линда машинально отметила про себя, что его дорожная одежда слегка помята, волосы в беспорядке и что ему не помешала бы бритва. Но вместе с тем она едва удержалась от того, чтобы не броситься ему на шею, настолько обаятельным и сексуальным он ей показался!
        - Рада тебя видеть, - произнесла она с наигранной небрежностью.
        - Взаимно, - тем же тоном ответил Грег.
        Воздух в комнате казался наэлектризованным, и они оба это чувствовали. Линде ужасно хотелось подойти к Грегу, обнять его и прижаться головой к его груди. Но ее ноги словно приросли к полу. Все, что она могла, это неотрывно смотреть на его четко очерченный сексуальный рот, темно-синие глаза с легкими насмешливыми морщинками в уголках, слегка выступающий вперед подбородок. И поскольку Линда почти никогда не могла вести себя должным образом, когда речь шла о нем, она сделала то же, что и всегда, когда чувства, нахлынувшие на нее, были слишком сильны, чтобы это вынести: она расплакалась.
        Против обыкновения Грег, казалось, не был раздражен. Он встал с кровати, подошел к ней и обнял ее за плечи.
        - Успокойся. Теперь я тебя больше никуда не отпущу, - мягко сказал он и добавил привычным язвительным тоном: - Кстати, ты всегда начинаешь раздеваться сразу же, как входишь в комнату, даже не поинтересовавшись, нет ли в ней кого-то еще?
        Линда ничего не ответила, продолжая всхлипывать. Грег тем временем тихонько поглаживал ее по длинным золотистым волосам.
        - Я был таким идиотом - прошептал он. - Последние два месяца были настоящим кошмаром для меня. Мне потребовалось столько времени, чтобы понять, что всякий раз, когда ты уходила от меня, я сам вынуждал тебя к этому! И еще больше времени, чтобы почувствовать, как сильно мне тебя не хватает! Поэтому я решил не дожидаться твоего возвращения, а отправиться к тебе сам, чтобы покаяться в своей глупости и попросить у тебя прощения.
        Линда по-прежнему молчала, и Грег испытующе посмотрел на нее.
        - Или я приехал слишком поздно? Может быть, светская жизнь, которую ты ведешь здесь, теперь кажется тебе более привлекательной, чем скромное существование канадской домохозяйки миссис Ньюмен? Неужели я, перелетев через океан, теперь оказался дальше от тебя, чем когда бы то ни было?
        - Было время, когда ты согласился бы уехать на край света, лишь бы не видеть меня, - тихо сказала Линда. - Неужели подневольный муж превратился в пылкого влюбленного?
        - Тебя удивляет такая метаморфоза? Но я знаю, что мы все равно поженились бы, рано или поздно. Просто это произошло раньше, чем я был к этому готов. Но сейчас я готов как влюбленный рыцарь встать на колени и просить тебя дать мне еще один шанс.
        - Тогда поцелуй меня, - тихо сказала Линда, прижимаясь к нему. - Пусть это будет первый брачный поцелуй, с которого начнется новая жизнь.
        Грег не заставил себя упрашивать дважды. Он целовал ее долго и нежно, затем тихо спросил:
        - А как насчет первой брачной ночи?
        Линда слегка улыбнулась, чувствуя, как тяжелый груз прошлых страданий бесследно растворяется и исчезает. Она подумала, как символично то, что их примирение произошло именно в Венеции - романтическом городе всех влюбленных. Но в следующую минуту ей показалось, что, окажись они сейчас посреди Сахары или на заснеженных вершинах Гималаев, все было бы точно так же. И с завтрашнего дня - нет, с этой же ночи! - для них начнется долгая счастливая жизнь, которую они проживут вместе.