Поспешный суд Дана Хадсон
        # Зак Рассел в ярости - Риф Бакстер, его совладелец, упорно проталкивает свою любовницу Тори Маллен в руководство компании и даже завещает ей свою долю. И после его гибели Заку остается одно - бороться за свою компанию, несмотря на то, что с этим совершенно не согласно его собственное сердце…
        Дана Хадсон
        Поспешный суд

1
        В строго обставленный кабинет Закарии Рассела ввалился, громко топая, донельзя возбужденный Ник Миллер.
        - Слушай, Зак, с этим надо что-то делать! Это просто позорище, честное слово! - При этом он так махал руками, будто вообразил себя по меньшей мере ветряной мельницей.
        Рассел оторвался от своих бумаг и с укором взглянул на буйного менеджера по связям с общественностью.
        - Что опять стряслось?
        - Бакстер снова приперся на встречу с японцами с мисс Маллен! Вырядил, как фарфоровую куклу, и все время крутился вокруг нее, будто она центр вселенной! Мне весь прием казалось, что Риф устроил его с единственной целью - продемонстрировать всему свету свою несравненную мадам! - Он негодования Ник слегка заикался, что для него было весьма необычно. По долгу службы он был хорошим оратором.
        Нахмурившись, Зак уточнил:
        - Чем конкретно ты недоволен? Тем, что Риф притащил с собой любовницу, или тем, как она там себя вела?
        - Да нет, вела она себя вполне прилично. Даже говорила с японцами по-японски, немного, в виде практики. Сказала, что самостоятельно изучает этот язык. Японцам-то она понравилась, они мне сами об этом сказали.
        В этом Зак и не сомневался. Виктория Маллен нравилась слишком многим, главным образом, естественно, мужчинам. Началось все пару месяцев назад, когда Риф Бакстер, совладелец компании «Бакстер & Рассел» притащил из отпуска очередную куколку. Она практически ничем не отличалась от его предыдущих, весьма многочисленных пассий. Такая же хорошенькая мордашка, ноги от ушей и тонюсенькая талия. Но на этом сходство и кончалось.
        К вящему изумлению и ужасу Зака, Риф не ограничился тем, что поселил любовницу в своем доме - в конце концов, это его личное дело, тем паче что повторялось это много раз и давно уже никого не беспокоило, - а вознамерился пристроить ее в их компанию, несмотря на решительные возражения своего совладельца, Закарии Рассела. Более того, заявил ему, что тот не имеет права диктовать ему условия.
        А вот этим нахальным утверждением Зак был серьезно возмущен. Почему это он не имеет права? Когда десять лет назад они с Бакстером открывали компанию, у них были только мозги Зака, тогда еще выпускника Гарвардского университета, и не слишком большие деньги Рифа. Но с тех пор их компания выросла до многомиллионного предприятия, производящего комплектующие для компьютеров и другой вычислительной техники, и, повсюду таская с собой любовницу, вполне можно было подорвать престиж компании.
        Риф над смешными страхами компаньона только посмеивался и обещал такой сюрприз, от которого все рты пораскрывают. Но этого нужно подождать. Всего-то до дня его рождения, то есть какой-то жалкий месяц.
        Эта таинственность изрядно раздражала Зака. Чему ему радоваться? Тому, что друг прямой наводкой летит в пасть волчице? И того и гляди зазвонят свадебные колокола или, того хуже, раздастся писк младенца из колыбели? А что, вполне может быть. Хотя Бакстер и старше его на двадцать лет, но потенция у него, судя по обилию молоденьких подружек, вполне на высоте.
        Только вот по компании ходили упорные слухи, что с наследниками-то у Рифа не очень. Столько любовниц - и ни одного ребенка. Ну сейчас-то ладно, он вырос и поумнел, но неужели у него и в молодости не было ни одного достаточно пылкого увлечения, чтобы завести малыша? Скорее всего, Бакстер на это просто не способен, поэтому его многочисленные крошки, мечтающие остаться с заветным пищащим кулечком на руках и получать за это хорошие дивиденды, всегда оставались с носом, если не считать утешительного приза в виде увесистого золотого браслетика или колье с немаленьким бриллиантиком.
        Но никогда прежде Бакстер с такой помпой не выводил в свет своих любовниц. Все они находились где-то на периферии его жизни и уж тем более работы. А вот мисс Маллен он демонстрировал всем и вся, до небес превознося ее способности, образование и совершенно потрясающее воспитание.
        Это Рассела изрядно злило, и он на эту псевдоскромницу просто смотреть не мог. Несмотря на невинный вид, она тоже была из мерзкой серии охотниц за богатыми стариками. Хотя Бак-стер еще достаточно молод - пятьдесят два для мужчины самый расцвет жизни, но для юной девчонки он наверняка казался дышащим на ладан дряхлым стариком, после которого ей достанутся немалые денежки. А иначе какой смысл ей ввязываться в такие отношения?
        По этому поводу в Нью-Йорке никому бы и в голову не пришло удивляться или негодовать, здесь это давно стало обыденностью, не то что в небольшом городке в штате Небраска, где родился и вырос Рассел и где по сей день жили его родители и братья с сестрами. Там таких отношений никто не понимал. Там все считали, что жить надо достойно, так, чтобы не стыдно было смотреть в глаза детям и внукам. Но ни Бакстеру, ни этой юной акуле подобные принципы были, конечно, неведомы.
        Зак никого не осуждал - каждый отвечает за свою жизнь сам, но нелепое увлечение Рифа привносило в его размеренную жизнь определенные неудобства. Главным образом из-за бесконечных жалоб подчиненных. По их мнению, Бакстер выискивал смешные предлоги, чтобы ткнуть их носом в их же некомпетентность. С помощью своей новой подружки, разумеется. Вот и сейчас Миллер продолжал занудно жаловаться на босса:
        - Нет, ты представляешь, он заявил, что эта девчонка одна может заменить весь мой отдел! И это притом, что она ничего не знает и никакой информацией не владеет! Для чего он это говорит? Унизить нас хочет?! Подчеркнуть, что мы не справляемся с работой?! Он мне вообще сообщил, что возьмет ее личным помощником и она одна будет делать всю нашу работу!
        Зак угрюмо посмотрел на Ника.
        - Ты о чем вообще говоришь? Сам же понимаешь, что это синекура чистейшей воды. Деньги она получать будет, а в офисе ее никто и видеть не будет. Эта же должность требует как минимум степени бакалавра, а у нее что? Среднее-то есть? Сколько ей лет, кстати?
        - Да не больше девятнадцати! И учиться она явно не собирается. Зачем? Она уже нашла себе источник пропитания. Только вот надолго ли? Слушай, Зак, а если Риф и впрямь остепениться решил? Так сказать, осесть на одной и завязать с прошлым? Что-то в этот раз покруче получается, чем прежде. Раньше его крошки у него дома сидели, мы про них почти ничего не знали, кроме разного рода идиотских слухов, а сейчас ведь пыль столбом! Ой, не к добру это, не к добру!
        Расселу и самому не нравилось слишком уж демонстративное поведение друга, но и поощрять бабские стенания подчиненных по этому поводу он не хотел.
        - Вот что, Ник, давай кончай нытье. Иди работай. И внимания ни на что не обращай. Обязанности твои Риф не поменял, вот и действуй. По всем вопросам, как обычно, обращайся ко мне. Не связывайся с ним, только и всего.
        Последний совет был совершенно напрасен - с Рифом Бакстером никто и никогда не связывался. Обладая вспыльчивым характером и крутым нравом, он ни в чем не терпел противоречия и мог одним словом размазать провинившегося по стенке.
        Так и не успокоившийся Миллер наконец убрался, а Рассел попытался проанализировать присланные «Америкен ньюмен» предложения. Но сосредоточиться не смог и, чертыхнувшись, отложил их в сторону. Встал, несколько раз прошелся по кабинету и подошел к широкому, во всю стену, окну.
        Вид на Гудзон был великолепен. Да, у него, Закарии Рассела, сына простого фермера из Небраски, были все причины гордиться собой. Создать такую фирму, ворочать огромными деньгами - это не каждому дано.
        И, черт возьми, он не позволит какой-то жадной девчонке с загребущими ручонками все это разрушить! А это вполне может произойти, вздумай мисс Маллен вмешаться в его, по сути единоличное, управление компанией.
        Разозленный возможными печальными перспективами, Зак подошел к бару, старательно собираемому его секретаршей для угощения посетителей, вытащил бутылку виски, плеснул граммов сто в низкий плоский стакан, разбавил содовой и сел обратно за стол, медленно выпивая по глотку.
        Алкоголь, втекая в горло, создавал обманчивое ощущение тепла и покоя, хотя доверяться ему было опасно. Через некоторое время взбудораженные нервы улеглись, и Зак уже более-менее спокойно решил, что напрасно он психует, как юная барышня перед первым свиданием. Ну просто девица на выданье, а не нормальный здоровый мужик. Только вот у этого нормального здорового мужика что-то давненько не было партнерши в постели. Не от этого ли все его терзания?
        Решив исправить это упущение, Зак взял мобильник, открыл телефонную книжку и принялся пересматривать номера внесенных туда женщин. Недовольно морщась, он крутил дальше. Но вот, дойдя почти до конца, он наткнулся на имя «Шарлотт». Широко улыбнулся и нажал на вызов.
        Шарлотт Лесли, знойная брюнетка с томными черными глазами, с удовольствием согласилась отужинать с ним в ресторане. Слова «с продолжением в постели» не озвучивались, но подразумевались и понимались обоими партнерами однозначно. Отдав распоряжение секретарше заказать столик на двоих в каком-нибудь приличном ресторане, Рассел принялся за дела, уже предчувствуя приятный расслабляющий вечер.
        После работы, переодевшись в черный смокинг, поскольку Шарлотт ценила себя высоко и требовала соответствующего мужского оформления, Зак заехал за ней на такси на Двадцать пятую улицу. В те вечера, когда он желал расслабиться, он никогда не ездил на своей машине. Служебную с водителем тоже не брал, считая непорядочным заставлять людей ждать, пока он развлекается.
        Шарлотт вышла почти сразу после его звонка. На ней было короткое, затканное серебряными цветами бархатное черное платье, оголяющее стройные ноги в туфлях на высоких каблуках, изящный клатч из кожи рептилии в ухоженных руках и изысканный платиновый кулон на шее. Зак поставил ей пятерку за внешний вид.
        В модном манхэттенском ресторане «Эстер», все столики были заняты. Пройдя под руководством метрдотеля к своему, Рассел невольно отметил - да здесь весь Нью-Йорк. Что ж, неплохо. Если ему вдруг станет скучно с Шарлотт, вполне можно будет перекинуться парой фраз с тем или иным деловым человеком. И приятно, и выгодно.
        Заметив, что он озабоченно высматривает кого-то, Шарлотт недовольно спросила:
        - Ты когда-нибудь забываешь о работе?
        Зак усмехнулся уголками твердого рта.
        - Никогда. Работа для меня главное.
        Шарлотт осуждающе покачала головой.
        - Как это скучно, дорогой, У каждого нормального мужчины должна быть семья. Жена, дети. Чтобы было кому…
        - …Тратить заработанные мной деньги? - продолжил он. - Благодарю, но с этим я и сам неплохо справляюсь. На данном этапе вместе с тобой.
        - Это слишком примитивное понятие брака, друг мой. Не думай, я ничуть не претендую ни на твое сердце, ни на твой кошелек. Так что с этой стороны тебе ничто не грозит. Но неужели тебе никогда не было одиноко? Не хотелось заботы и душевного тепла? Любви, одним словом.
        Рассел изумленно уставился на нее, будто она говорила на каком-то птичьем языке.
        - Ты о чем? Я же бизнесмен, у меня огромная компания, которая требует уймы сил и времени. Какая любовь? Если честно, у меня и на секс-то порой времени не хватает, хотя мой врач мне не раз говорил, что им нужно заниматься регулярно, а не время от времени. Но я просто физически не могу везде успеть. Время, к сожалению, не резиновое.
        Шарлотт лишь покорно вздохнула. Что ж, объяснить суть вещей этому трудоголику у нее, пожалуй, не получится. Да и вряд ли родился такой человек, который смог бы убедить Зака в ценности чего-либо иного, нежели работа. Бросив этот сизифов труд, она разрешила официанту наполнить себе бокал шампанским.
        Они выпили за успех своего предприятия, причем каждый вкладывал в этот тост собственный смысл.
        Принесли заказ, и они с удовольствием поели, запивая вкусную еду превосходным выдержанным вином, потом немного потанцевали. В общем, прекрасно проводили время, пока Рассел случайно не повернул голову и не увидел в противоположном конце зала Рифа Бакстера с Викторией Маллен. Они сидели рядышком, как два голубка, и о чем-то душевно беседовали. Ее чуть вьющиеся, распущенные по плечам бронзовые локоны задевали черный пиджак Рифа, создавая иллюзию полной близости.
        Хорошего настроения как не бывало. Зак чертыхнулся и остро захотел выпить чего-нибудь более крепкого, чем вино. Поколебавшись, ведь впереди у него еще заключительный этап вечера в постели Шарлотт, - не опозориться бы! - все же заказал порцию семидесятиградусного ямайского рома и одним глотком опорожнил рюмку.
        Никогда не видевшая его в таком состоянии Шарлотт сделала круглые глаза.
        - Что случилось? Ты сам не свой.
        Подождав, пока пламя в животе перейдет в более спокойную фазу, Рассел признался:
        - Видишь вон ту парочку?
        Шарлотт обернулась и внимательно посмотрела на указанный столик.
        - Это мой совладелец и друг Риф Бакстер с очередной подружкой.
        - А почему ты так злишься? Она тебе самому приглянулась? - заинтересованно уточнила Шарлотт.
        - Мне зубастые щучки, сначала влезающие в постель к мужику, а потом качающие из него бабки, никогда не нравились. - Не заметив помрачневшее при этих откровенных словах лицо спутницы, с запалом продолжил: - Я за Рифа боюсь. Он точно с катушек съехал. Он без этой цацы нигде не появляется. Где он, там и она. Даже на деловых встречах. В общем, в голове у него полный бзик.
        - Но это же естественно! Если он решил завести семью, то жена для него должна быть на первом месте! - возразила Шарлотт.
        Но у Зака на этот счет было другое мнение.
        - Жена должна сидеть дома, а не шататься с мужем по деловым мероприятиям!
        - Ну, смотря для чего он ее готовит. Если для помощи в работе, то он все делает совершенно правильно.
        - Для какой помощи? Она же ничего не знает!
        - Ну так узнает. А как еще ее учить?
        Поняв, что перед ним женская солидарность в действии, Рассел вяло пробормотал:
        - Да я боюсь вовсе не этого. Ну окрутит она его, а что дальше? Неужели вместе с ним будет заправлять компанией?
        Шарлотт кисло усмехнулась. Хороший мужик этот Зак, но вот винтиков в его голове все же не хватает. Или это просто элементарный мужской шовинизм? Или тривиальная жадность? Но ведь на его долю никто не покушается? Или она чего-то не знает?
        - Что ж, если тебя это всерьез волнует, то попытайся вызвать огонь на себя, - посоветовала Шарлотт.
        Зак непонимающе уставился на нее.
        - Это как?
        - Да просто соблазни ее, только и всего. Спаси друга от напасти, так сказать. Будешь вдвойне героем. Неужели не сможешь?
        Рассел призадумался.
        - Соблазнять женщин мне еще не доводилось.
        - Конечно нет. До сей поры соблазняли тебя они. Что ж, это будет твой первый познавательный опыт, - насмешливо подтвердила Шарлотт.
        От выпитого у Зака все смешалось в голове, и он необдуманно согласился:
        - Ладно, попробую. Посмотрим, что получится.
        Усмехнувшись ему с легкой лукавинкой, Шарлотт подначила:
        - Тогда для начала тебе нужно пригласить ее на танец. Не думаю, чтобы твой компаньон стал возражать. Это же своего рода дань уважения. Просидеть весь вечер в одном зале и делать вид, что не знакомы, просто глупо.
        Кивнув, Зак дождался, когда начнется медленный танец. Подойдя к столику Рифа, он пожал протянутую руку друга и скороговоркой выговорил приглашение на танец. Девушка вопросительно посмотрела на своего спутника, и он покровительственно разрешил:
        - Иди, иди, моя малышка! Зак замечательный парень и мой лучший друг!
        От этих слов Расселу стало не по себе, но он утешил себя - ведь, по сути, он поступает благородно, спасая Рифа от страшной напасти. И по прошествии некоторого времени тот сам будет благодарить его за избавление от овладевшего им наваждения.
        Они вышли в круг, и Виктория мягко положила ему на грудь свои ладони. Они прожгли кожу Зака даже через плотную ткань смокинга, и он поразился силе своего ощущения. С чего бы это?
        Она улыбалась куда-то в сторону аморфной улыбкой, и Зак спросил, желая привлечь ее внимание:
        - Ну, поскольку вы так близки с моим другом, мисс Маллен, то, может быть, позволите мне обращаться к вам по имени? Как вам больше нравится - Вики?
        Она впервые посмотрела ему прямо в глаза. Он с трудом сдержался, чтобы не сказать какой-нибудь шаблонный комплимент - ее глаза лучились неправдоподобным фиалковым светом.
        - Лучше Тори. - Голос у нее был под стать глазам - низкий, бархатный, он обволакивал, как нежная ароматная пена в теплой ванне.
        Зак несколько крепче, чем полагалось, прижал к себе партнершу. Мисс Маллен с некоторым удивлением посмотрела на него, но не отстранилась. Рассел мысленно возликовал. Как все успешные мужчины, ни разу в жизни не встречавшие сопротивления, он был абсолютно уверен в своих чарах.
        Ему хотелось уже сейчас назначить ей свидание, но присутствие Рифа несколько охладило его пыл. Решив даже не просить у нее номер телефона - она же живет вместе с Рифом, а все номера домашних телефонов Бакстера он знает как свои пять пальцев, - он на прощание по-дружески приложился к ее розовой щечке и раскланялся.
        Судя по самодовольному взгляду Рифа, тот был доволен проявленным совладельцем пиететом.
        Вернувшись к наблюдавшей за ними Шарлотт, Зак небрежно спросил:
        - Ну как?
        Она ответила с многозначительной усмешкой:
        - Девочка очень хороша. Смотри, не влюбись!
        Зак не понял юмора.
        - Я деловой человек и ненужные эмоции не приветствую. Они мешают нормально работать.
        Шарлотт, потупив глаза, с внезапной горечью предупредила:
        - Любовь штука коварная, никогда не спрашивает, нужна она или нет, приветствуют ее или не очень, а просто сваливается тебе как снег на голову и никуда от нее не денешься.
        Разозлившись на темный смысл речей своей спутницы, Рассел решительно поднялся.
        - Пошли, нам пора!
        Ночь Зак провел у Шарлотт в ее небольшой, но стильной квартирке - он не любил приводить в свой дом чужих людей. К тому же после женщин оставался беспокоящий его аромат, отвлекающий от деловых мыслей. А этого Рассел не терпел. Ничто не должно мешать работе.
        На следующий день к нему в кабинет заглянул Риф Бакстер собственной персоной. Вальяжно расположившись в кресле для посетителей, он закинул ноги на стол и небрежно помахал рукой. Вытащив из украшенного рубинами помпезного портсигара дорогую сигару, раскурил ее и только после этого священного ритуала выговорил, выпустив при этом изо рта круглое облачко сизого дыма:
        - Привет!
        Зак давно привык к замашкам своего напарника и внимания на них не обращал, но сейчас они его почему-то раздражали.
        - Ну что, понравилась тебе моя малышка? - Голос у Рифа был оживленным и чуть насмешливым, будто он готовил какую-то каверзу.
        Зак насторожился.
        - Милая девочка. А что?
        - Да я тут ее немного поэкзаменовал… - Зак понял, для чего Риф повсюду таскает за собой Тори, - и решил, что она вполне справится с должностью менеджера по связям с общественностью. Естественно, работать она будет со мной и подчиняться тоже мне. Голова у нее на месте.
        Стараясь не скрипеть зубами от злости и сердито подумав, что и все остальные части ее соблазнительного тела тоже на месте, Зак хмуро поинтересовался:
        - А образование у нее какое?
        - Она закончила университет в Денвере. Имеет степени магистра экономики и бакалавра права. Умная девочка, одним словом.
        Зак не смог скрыть недоверия.
        - И когда же она успела?
        Бакстер не понял скепсиса друга.
        - Как когда успела? Ей уже двадцать пять. Если не терять времени зря, как я в свое время, то успеть можно многое.
        Здорово же она охмурила Рифа, если умудрилась навешать ему на уши столько откровенного вранья! - вертелось в голове у Рассела. Наверняка эти мифические степени магистра и бакалавра при ближайшем рассмотрении рассыплются в прах. Возможно, какая-то Виктория Маллен в свое время и в самом деле закончила университет Денвера, но вот какое отношение к этому имеет крошка Тори? И так ли ее зовут на самом деле? И какие такие ей двадцать пять лет?
        Но свой скепсис обнаруживать не стал, решив провести собственное дознание. Вот когда он все выяснит, когда соберет в своих руках все козыри, тогда он и поиграет с этой милашкой в ее же игру, а до того времени будет сама доверчивость и скромность.
        - Ладно, делай как знаешь. Но только смотри - сотрудники будут на нее коситься. Но это ты и сам понимаешь, не маленький.
        Бакстер внезапно расхохотался, громко хлопая себя по бедрам.
        - Вот это-то и есть самое забавное в этой истории, мой мальчик! Самое забавное!
        Риф ушел, а Рассел еще долго не мог успокоиться, сердито постукивая карандашом по столешнице. Он не понимал, что с ним такое - таких странных и неприятных чувств он в своей жизни еще не испытывал. Одно из них здорово было похоже на зависть, но чему ему завидовать? Не тому же, что Бакстер обзавелся новой любовницей? Он и сам может завести подобных куколок хоть сотню, просто ему это не нужно. Откуда же это неприятное, мешающее работе томительное чувство?
        Он включил компьютер и сердито уставился на монитор, решив выбросить из головы Рифа с его дурацкими идеями, но на экране возникло расплывающееся лицо Тори, и Зак обескураженно заморгал, не понимая, что происходит с его глазами. Он даже помахал рукой, стараясь разогнать мираж, но лицо Тори лишь стало четче, принимая вполне реальные черты живого человека.
        Рассеивая наваждение, в кабинет заглянула пухленькая Азалия Болт, его деятельная секретарша. Ее строгий брючный костюм, по мнению Рассела, ей вовсе не шел, поскольку подчеркивал вовсе не те выпуклости, какие нужно, и подала подготовленную для подписи документацию. Зак с удовлетворением выкинул из головы все, что мешало делу, и окунулся в работу.
        На следующий день он узнал от сходившей на разведку миссис Болт последние новости: от обширного кабинета Рифа Бакстера отгородили изрядный кусок, который превратили в отдельный кабинет и обустроили по последнему слову техники.
        - Не знаю, сегодня придет к нам эта куколка или попозже, но сотрудники только об этом и говорят. Женился бы он на ней, что ли, и дело с концом. А то таскает ее повсюду за собой как хвост, просто идиотизм какой-то! - высказывала Азалия свою точку зрения.
        - Да может, это не он ее таскает, а она за ним таскается? - Расселу было неприятно слышать в адрес друга подобные инсинуации. - Чтобы Бакстер таскал за собой каких-то девчонок, да от этого просто уши вянут!
        Поскольку Азалия Болт начинала работу вместе с ними в только что возникшей компании еще десять лет назад, то вполне могла позволить себе время от времени проводить сравнительный анализ, порой весьма нелицеприятный. Воспользовавшись этим, она строптиво возразила, непочтительно уперев руки в боки:
        - И когда это кому-то удавалось сделать хоть какую-то малость против воли мистера Бакстера? Честно говоря, этого я не припомню.
        Она была права, и Расселу ничего не оставалось, как согласиться.
        - Пусть так, но что делать нам?
        Секретарша недоуменно развела руками, не понимая сути вопроса.
        - Как что? Ждать, чем это все закончится. А что мы еще можем сделать? Главное, чтобы эта мисс Маллен не решила, что она здесь самая главная. Вот тогда начнется потеха. Причем весьма неприятная, если в этом заблуждении ее будет поддерживать Бакстер. А что предлагаете вы?
        Зак открыл было рот, чтоб признаться, что собирается соблазнить Тори, но тут же его и захлопнул. Ни к чему в свои не слишком порядочные планы посвящать посторонних.
        - Понятия не имею. Знаю только одно - это дело так оставлять нельзя, - ответил он со вздохом.
        Едва секретарша вышла, как Рассел кинулся к зеркалу и придирчиво себя осмотрел. С одной стороны, крепкий мускулистый брюнет с серыми глазами был весьма неплох. Но с другой - до голливудских красавцев ему далеко. В общем, собственный вид его не очень порадовал. Похоже, он начал терять форму, что немудрено при его образе жизни. А для того дела, что он наметил, ему надо выглядеть на все сто. Что ж, придется сегодня спуститься в цокольный этаж, где для сотрудников был оборудован тренажерный зал, и сделать несколько подходов к снарядам, чтобы укрепить дряблеющие мышцы.
        Еще утром он размышлял над советом, что дала ему Шарлотт. И пришел к выводу, что напрасно ввязывается в это дело. Не по нему подобные делишки. Но теперь, когда благополучие компании и впрямь оказывается под угрозой, он передумал. Ему нельзя оставаться в стороне. И пусть ему никогда не нравились подобные птички, - а ведь Тори Маллен ему и в самом деле не нравится, разве не так? - он пожертвует собой, но вырвет беднягу Бакстера из ее цепких коготков. Предупреждение Шарлотт не увязнуть при этом самому Зак отмел как совершенно невозможное. Уж он-то никогда не допустит, чтобы им вертела глуповатая девица! Да и умная - тоже!
        Чтобы не терять времени, он пошел на рекогносцировку сам.
        Секретарша Бакстера, огнедышащая мисс Палтер, завидев его, вскочила и принялась странно жестикулировать, то вздымая очи вверх, то постукивая указательным пальцем по виску, то протягивая руку в направлении вновь пробитой из приемной двери.
        Сделав сочувствующий жест, долженствующий означать «что поделаешь», Зак зашел к компаньону. Бакстер благодушно сидел в своем изрядно поубавившемся кабинете, раскладывая перед собой какие-то листки.
        Не присаживаясь, Рассел спросил:
        - Ну как, устроил свою подопечную?
        Моментально оживившись, Риф вскочил с кресла и повел его на половину своей королевы, хвастливо приговаривая:
        - Трудновато было так быстро все подготовить, но с моей деловой хваткой все, конечно, получилось!
        Заку очень хотелось расшифровать, причем вполне доступно, что у Рифа с этой куколкой может получиться, но он нечеловеческим усилием воли сдержался. Ни к чему обнаруживать свое истинное отношение к происходящему. Его время еще не пришло. Не хочет же он сгореть в неистовом пламени возмущения, каковое Риф не преминет на него выплеснуть?
        Мисс Маллен дисциплинировано поднялась навстречу начальству, на что Бакстер тут же замахал руками, как заполошная наседка, и пропел:
        - Сиди, сиди, моя малышка! Мы только на минутку, посмотреть, как ты тут устроилась.
        Тори с милой улыбкой заметила:
        - Риф, ты за сегодняшнее утро уже трижды проверял, как я тут устроилась.
        - Ну мне же очень важно, чтоб тебе здесь было хорошо. Вдруг не понравится и ты вздумаешь сбежать? Предупреждаю - мне этого не пережить!
        Раздраженный этим сюсюканьем, Рассел возмущенно закатил глаза и даже не успел их опустить, когда Бакстер внезапным рывком повернулся к нему.
        - Что ты там увидел?! Кто там?! Пауки?! - Голос Рифа дрожал от священного негодования.
        - Да нет. Меня просто удивляет твое чрезмерное беспокойство, - со смешком признался Зак.
        - Вот окажешься на моем месте, тогда и посмотрим, какое беспокойство будет у тебя - чрезмерное или чрезвычайное! Третьего не дано!
        У Зака в голове заполошно пронеслось - Маллен беременна! А то с чего бы другу изображать из себя пустоголовую курицу?
        Он перевел изучающий взгляд на Тори, но она смотрела на Бакстера с мягким осуждением, с каким взрослые дети смотрят на слишком уж заботливых родителей.
        Как ни странно, но на душе у Зака стало несравненно легче и он даже смог переглянуться с Тори, давая знать, что вполне разделяет ее неодобрение.
        - Тори, а вам здесь нравится? - чтобы прекратить переполох, спросил Зак.
        В ответ она непонимающе посмотрела на него.
        - Как здесь может не нравиться? Здесь чудесно. И очень удобно. А какой замечательный вид из окна!
        Они одновременно посмотрели на Гудзон, где как раз посредине реки шустрый катерок толкал против течения неповоротливую баржу.
        Вздохнув, Тори заметила:
        - На реку можно смотреть постоянно, и она никогда не надоест!
        Эти мечтательные слова снова взбеленили Зака. Видами она сюда пришла любоваться, как же! И прикинув, сколько же ей за эти виды будет переводиться денег, сердито сжал зубы. Ну, погодите, придет время - и эта любительница красивых видов вылетит отсюда без выходного пособия!
        Но вслух корректно произнес:
        - Ну, не будем больше вам мешать, Тори. Работайте спокойно. Этого заполошного типа я забираю с собой.
        Не успели они выйти из кабинета, как Бакстер принялся расхваливать свою протеже:
        - Какая умная девочка! Не успел ей обрисовать проблему, как она уже говорит тебе решение! Ох как нам ее не хватало!
        Заметив гримасы слышавшей эти слова донельзя разозленной мисс Палтер, Рассел передвинулся так, чтобы заслонить собой слишком уж выразительное лицо секретарши, и спросил у Бакстера:
        - Ты куда-то собираешься сегодня вечером?
        Прервав нескончаемый поток дифирамбов, тот немного задумался.
        - Думаю, сегодня я выведу Тори в театр. Она как-то говорила, что мечтает побывать в Метрополитен-опера.
        Рассел нарочито удивился.
        - Вот как? Какое совпадение! Я с Шарлотт тоже собирался сегодня на премьеру! Может, сходим вместе?
        Ничего не заподозривший Риф наивно согласился. Поручив мисс Палтер заказать билеты, они разошлись по своим кабинетам, думая каждый о своем.
        Едва сев на место, Зак вытащил сотовый и, едва дождавшись, когда Шарлотт ответит, скомандовал:
        - Мы сегодня идем в Мет!
        Шарлотт его командный тон решительно не понравился.
        - Слушай, дорогой мой, а тебе не кажется, что это чересчур? Вообще-то дам принято просить, а не командовать ими, как новобранцами на плацу.
        Заку поневоле пришлось выговорить как можно мягче и даже просительно, хотя внутри все кипело от нетерпения.
        - Бакстер с Тори идут сегодня на спектакль, и я уговорил его пойти вместе! Наши места будут рядом, а ты сама понимаешь, как это важно!
        Немного помолчав, Шарлотт согласилась, но предупредила, чтобы впредь он договаривался с ней заранее.
        - Ты же знаешь, дорогой, я веду интенсивную светскую жизнь и ты у меня отнюдь не единственный кавалер. Ну да ладно, жду тебя как обычно.
        Спектакль начинался ровно в восемь. Надев смокинг и белоснежную рубашку, Зак с необычным для себя волнением нацепил бабочку и бросил последний взгляд в зеркало. Бабочка ему не понравилась, он сорвал ее и надел другую. Поймав себя на этом странном занятии, он пробормотал: ну просто мальчишка на первом свидании, а не взрослый уравновешенный мужчина! Но все равно от обуявшего его возбуждения как-то странно подрагивали руки.
        К театру они с Шарлотт подъехали одновременно с Рифом и Тори. Обменявшись приветствиями, прошли в огромное фойе. Зак невольно сравнил стоявших рядом женщин. Шарлотт в темно-бордовом длинном платье с серебристой накидкой, с высоко поднятыми во французском узле черными волосами была ослепительна, кто спорит, но только Тори в синем, подчеркивающем ее грациозную фигуру платье была куда лучше. Стоявший рядом Риф в угольно-черном смокинге тоже это понимал и раздувался от гордости. В душе Рассела опять всколыхнулось что-то вроде досады и зависти. Чтобы прийти в себя, ему даже пришлось отвести глаза от импозантной пары.
        Тори с горящими от возбуждения глазами потянула своего спутника по этажам посмотреть убранство театра, а Зак с Шарлотт отправились в буфет перекусить перед спектаклем. Шарлотт рассматривала Зака так, будто увидела впервые.
        - Ты твердо решил отбить Тори у Рифа? А что дальше? Как она потом будет жить?
        Зак непонимающе взглянул на нее.
        - Как что дальше? Все. Финита ля комедия. Подарю пару побрякушек, и все. А ты что, считаешь, что я ее до конца жизни ее обеспечить должен?
        Шарлотт осторожно, будто боялась сломать зуб, откусила кусочек бутерброда с осетриной.
        - Ты безжалостный, Зак. И почему тебе никого не жаль? Тори ведь наверняка будет надеяться на продолжение ваших отношений.
        Это его возмутило.
        - У меня не богадельня, если ты это имеешь в виду. Я не имею возможности платить девицам за то, что они хорошо умеют расставлять ноги.
        - Но пока-то платит Бакстер, а не ты. Почему ты так агрессивен? У меня такое чувство, что у тебя зуб и на Бакстера. А возможно, здесь что-то другое?
        - Да Риф в наше дело вложил только деньги, а мозг и связи - это я. Если бы он перестал болтаться у меня под ногами, я смог бы сделать гораздо больше.
        - Так выкупи его долю, что тебе мешает?
        Зак только хмыкнул. Если бы это было так просто, он давно бы это сделал.
        - Риф на это никогда не пойдет. Ему даже не деньги нужны, а власть. Это ему нравится больше всего. Ему помпезность нужна. Он очень чинопочитание любит. Если бы не я, в компании работали бы одни подхалимы.
        Прозвенел первый звонок, и они пошли в зал. Благодаря ловкости Зака, отдавшего Рифу билеты с левой стороны, он оказался справа от Тори и мог беспрепятственно с ней говорить. Воспользовавшись тем, что неширокие кресла стояли близко друг к другу, он прикоснулся плечом к плечу Тори и спросил:
        - Тори, а откуда вы родом?
        Она немного помялась и лишь потом ответила:
        - Из Вашингтона, штат Джорджия.
        Ее заминка полностью укладывалась в выстроенную Заком логическую схему, по которой она должна была скрывать все, и, одобрительно кивнув собственной интуиции, он продолжил расспросы:
        - У вас там родители?
        Как-то странно покосившись на него, она нехотя ответила:
        - Нет. Мы с мамой давно оттуда уехали.
        - А куда?
        Она явно не хотела сообщать ему подробности своей жизни и ответила обтекаемо:
        - О, мы очень много переезжали. Всего и не упомнишь. А откуда вы?
        Сразу было ясно, что ее не столько интересует он сам, сколько хочется увести от чреватых разоблачением вопросов. Рассел внутренне усмехнулся. Как он прав, не доверяя этой обманчивой красотке!
        Начал было рассказывать о себе - ему-то в отличие от нее скрывать нечего, но тут прозвенел последний звонок и темно-синий бархатный занавес плавно пошел вверх, открывая искусно сделанные декорации европейского Средневековья.
        Когда зазвучала музыка «Набукко», он, устраиваясь поудобнее в неглубоком кресле, будто нечаянно, задел коленом бедром Тори, да так и остался, с удовольствием ощущая ее мягкость и теплоту.
        В антракте Тори попросила Рифа сходить с ней в театральный музей, но тот отказался, заявив, что устал. Это показалось Расселу нарочитым, поскольку Риф всегда гордился своей неутомимостью, но, разыгрывая друга семьи, он немедленно предложил свои услуги, для проформы пригласив с ними Шарлотт. Та, естественно, не пошла, ссылаясь на неудобные туфли, и они отправились вдвоем.
        Музей занимал часть верхнего этажа театра и был достаточно большим, чтобы ходить по нему несколько часов. Чтобы осмотреть его весь, одного антракта явно было мало. Тори с увлечением рассматривала чьи-то старые пачки, веера, пуанты, эскизы декораций и прочую балетно-оперную мишуру, то есть все то, что Зака никогда не интересовало и что он почитал совершенной чепухой. К чему хранить никому не нужную старую рухлядь?
        Но вслух своего неодобрения не выказывал - наоборот, даже сделал пару толковых замечаний, за что получил от спутницы уважительный взгляд и благодарную улыбку.
        Помня о своей сверхмиссии, Зак несколько раз порывался задать Тори неудобный вопрос, но она опережала его, делая замечания по ходу продвижения по музею.
        Наконец Рассел сумел ее опередить:
        - Милая Тори, вам не бывает скучно с Рифом, он ведь намного вас старше?
        Естественно, в понятие «скука» он вкладывал специфическое значение и любая нормальная девушка сразу уяснила бы сексуальную подоплеку корректного на вид вопроса. Но Тори не поняла. Или сделала вид, что не поняла, и дипломатично ответила:
        - Риф столько знает! С ним никогда не бывает скучно. Вот с ровесниками мне порой бывает скучно, а с ним - никогда.
        Зак призадумался. Может ли последняя фраза быть камнем в его огород? Ведь он-то старше Тори всего лет на восемь и его вполне можно причислить к ее ровесникам. Неужели она считает его скучным?
        - Со мной вам никогда не будет скучно! - неожиданно для себя выпалил он.
        Изогнувшись под немыслимым углом, Тори в этот момент рассматривала пожелтевшую от времени фотографию Энрико Карузо с его автографом, поэтому ответила не сразу:
        - Я в этом и не сомневаюсь, мистер Рассел.
        Официальное «мистер» резануло его слух.
        - Зак! Зовите меня просто Зак, Тори.
        Снова уставясь восхищенным взглядом в витрину с какими-то пожелтевшими программками, она безучастно согласилась:
        - Хорошо, Зак.
        Рассел почувствовал себя пустым местом. Такого непривычного, до боли оскорбительного чувства ему еще переживать не доводилось. Он уже протянул руку, чтобы оторвать ее от дурацких древностей и заставить посмотреть в свои глаза, но тут прозвенел звонок и Тори с удрученным вздохом сказала:
        - Ой, уже пора в зрительный зал. Как быстро прошло время. Огромное спасибо, мистер Рассел, то есть Зак, за огромное удовольствие. Это так приятно, походить немного по музею, особенно театральному, вдохнуть пыль кулис, так сказать.
        Расселу никакой пылью дышать не хотелось, он был уверен, что это очень вредно для здоровья, но он дипломатично поддакнул, стараясь соответствовать ее меланхоличному настроению.
        В зале Риф с Шарлотт, пересев на соседние кресла, о чем-то оживленно болтали, весело посмеиваясь одним им известным шуткам. Зак должен был бы почувствовать хотя бы слабое подобие ревности, но не почувствовал ничего. Устроившись на своем месте, он иронично заметил, низко склонившись к Шарлотт:
        - Ты, как вижу, времени зря не теряешь? Подыскиваешь еще одного богатого друга? Но не забывай, что местечко уже занято.
        На что она, озорно блестя глазами, отрезала:
        - Не изображай собаку на сене, милый. Не забывай, у тебя другие планы.
        Планы-то планами, но вот только в претворении их в жизнь он, похоже, не продвинулся ни на дюйм. Во всяком случае, Тори смотрела на него точно так же, как на стоявшее рядом кресло - в ее равнодушном взгляде он не замечал ни малейшего интереса. С гораздо большим воодушевлением она пялилась на сцену - в ее глазах стояли слезы сочувствия чужой, к тому же выдуманной, судьбе, что практичного Зака изрядно раздражало.
        Выйдя из театра, Зак предложил отправиться всем вместе в ресторан, чтобы продолжить вечер, но Тори решительно отказалась.
        - Мне завтра рано вставать на работу. Вот если бы впереди был уик-энд…
        Это прозвучало так, будто, кроме нее, никто не работает, и Рассел взбеленился. Да из присутствующих никто не работает больше него! Почувствовав его недовольство, Шарлотт успокаивающе сжала ему ладонь, и он попрощался как можно корректнее:
        - Ну тогда до завтра, Тори!
        Пожал Рифу руку, и они разъехались в разные стороны. При этом Бакстер придерживал Тори за талию, вызвав у Зака новый приступ гнева.
        Едва они отошли на порядочное расстояние, как Шарлотт провоцирующе сказала:
        - Признайся, Зак, что ты примитивно ревнуешь. Может, ты влюбился?
        Вначале он даже не понял, что ему сказала любовница. А поняв, грубо рассмеялся и добавил пару фраз из лексикона простого парня из Небраски, от которых у Шарлотт порозовели кончики ушей.
        Она посмотрела на него с упреком.
        - Теперь я и в самом деле убедилась, что ты запал на эту Тори. За все время нашего знакомства ты никогда так себя не вел. А мы с тобой попадали в разные переделки. Так что, думаю, тут все гораздо серьезнее, чем кажется. - После возмущенного жеста Рассела она дипломатично уточнила: - Вполне возможно, что ты и сам еще этого не понимаешь. Но когда-нибудь поймешь. И лучше, если ты сделаешь это раньше, чем позже.
        Чтобы заставить подругу прекратить молоть мелодраматическую чушь, Зак зажал ей рот поцелуем.
        Приехав к ней, он вдруг понял, что абсолютно ничего не хочет. От осознания этого его прошиб холодный пот. Что это с ним? Неужели история с Тори и Рифом так подействовала на его либидо?
        Зажмурившись, он представил в своих руках Тори и вдруг с истинно голодной страстью набросился на Шарлотт. Под конец та даже запросила пощады:
        - Ты что-то ненасытен сегодня, Зак! А тебе завтра на работу!
        Эти слова привели Рассела в чувство, и он сокрушенно вздохнул. Неужели теперь он будет возбуждаться только от Тори, пусть и воображаемой? И что в таком случае будет дальше? Вдруг это неприятное состояние затянется надолго? Нет, процесс соблазнения мисс Маллен нужно ускорить. Это самый быстрый и эффективный способ лечения подобной болезни. Пара интимных свиданий - и он совершенно здоров. Проверено многократным опытом.
        Уехав от Шарлотт далеко за полночь, он долго думал, как же ему вести себя с Тори, чтобы добиться желаемого результата, и решил, что нужно все делать постепенно и незаметно, так, как терпеливый паук подкрадывается к беспечной мухе. И очередную ячейку в своей паутине ему нужно сплести уже завтра.

2
        Утром, отвечая чаяниям Рассела, по внутренней линии раздался настойчивый телефонный звонок. Звонил Бакстер. Его громкий голос гулом разносился по всему немаленькому кабинету Рассела:
        - Слушай, друг, выручи! У меня срочные дела, а Тори страшно не любит ходить на ланч одна. Она стеснительная, а вокруг столько недоброжелателей! Своди ее ты! Надеюсь, ты сможешь выкроить для моей малышки полчасика?
        Рассел согласился с двойственным чувством стыда и облегчения, и Риф положил трубку.
        Заку радоваться бы, что так легко продвигается задуманный им план, но на душе было неспокойно. Он не мог понять себя. Вроде бы все предпосылки правильные, но почему тогда у него на сердце тяжелый камень? Встряхнувшись, он решил, что это просто нетривиальность данного им самому себе задания. Он никогда не уводил подружек от своих друзей, пусть даже и с самыми благими намерениями. Отсюда все его метания. Но у него же нет другого выхода, разве не так?
        С трудом сосредоточившись, он продолжил работу. Ровно за десять минут до ланча освежился в своей личной туалетной комнате и пошел на половину Бакстера. Мисс Палтер в костюме болотного цвета сидела в приемной с напряженно-зловещим видом, напоминая ведьму со средневековых офортов, и Зак невольно хмыкнул. Подбодрил ее жестом в привычной ей манере - мол, выше нос, но в ответ она лишь молча махнула рукой - это невозможно.
        Поняв, что Риф опять все утро без устали носился со «своей малышкой», доведя всех окружающих до белого каления, Зак сердито пнул носком безукоризненно вычищенного ботинка стоявший на дороге стул, на что тот коварно подпрыгнул и со снайперской точностью опустился на пальцы его ноги. Тонкая кожа итальянского ботинка не спасла от ушиба, и Зак зашипел от боли, с трудом удержавшись, чтобы не заскакать на одной ноге. Немного помедлил, чтобы прошла боль, и корректно постучал в дверь мисс Маллен, изобразив широкую приветственную улыбку.
        Тори сидела к нему спиной, уткнувшись в монитор. У Зака перехватило дух от ее вида - на ней была белая полупрозрачная блузка с просвечивавшим через тонкую ткань скромным белым лифчиком. Ему захотелось схватить девушку и почувствовать все ее нежное тело, но он с трудом сдержался, негодуя на невесть откуда прорезавшийся африканский темперамент.
        Чтобы отвлечься, Зак посмотрел по сторонам. Ничего из того, что он ожидал увидеть - ни маникюрного салона, ни просмотра слезливой мелодрамы - не было. Тори, похоже, и впрямь усиленно трудилась. Во всяком случае, на ее мониторе высвечивалась какая-то сложная разноцветная диаграмма, и он поневоле заинтересовался.
        - Здравствуйте, Тори! Что это вы делаете?
        Приветственно кивнув, она сохранила файл, оторвалась от экрана и развернула кресло к посетителю.
        - Извините, Зак, я слишком увлеклась. Готовлю для Рифа очередную презентацию. Он хочет сделать сравнительный анализ нашей продукции с аналогами других фирм, а я дополняю его зрительным рядом.
        Зак не поверил и своего скепсиса скрыть не смог.
        - Но ведь для этого нужно знать все характеристики и нашей продукции, и конкурирующих фирм!
        Тори удивилась. Она не понимала, в чем тут сложность.
        - Все характеристики есть в Интернете. Достаточно открыть нужные сайты.
        Расселу пришлось признать, что Тори не такой уж безмозглый мотылек, которым он ее считал.
        - Прекрасно! Но я здесь не для этого. Риф сказал, что не сможет пойти с вами на ланч. Если вы не против, то я мог бы его заменить. - В его голове тотчас мелькнуло: во всех позициях, но вслух он скромно добавил: - Надеюсь, вас устроит итальянский ресторан напротив? У них весьма неплохая паста с морепродуктами. Рекомендую.
        Тори озабоченно посмотрела на него, не понимая подобного рвения.
        - А мне Риф ничего не сказал.
        Зак в ответ лишь небрежно пожал широкими плечами.
        - Мне он тоже позвонил в последнюю минуту. Видимо, возникло какое-то важное дело.
        Тори не спешила закрывать компьютерную программу, чему-то недоуменно хмурясь.
        - Но я вполне могу сходить в ресторан и одна. Это Риф выдумал, что я какая-то наивная беспомощная особа. Я самостоятельный взрослый человек и вполне обхожусь без поводырей и нянек разного рода.
        Зак почувствовал острое сожаление. Неужто она не пойдет?
        - Я в этом и не сомневаюсь. Просто мне тоже будет очень приятно видеть вас в своей компании. Но если я вам не по душе… - Зак замер, ожидая ответа.
        Тори молчала, чувствуя себя не в своей тарелке. Ей нравился этот высокий ироничный мужчина, но предубеждение мешало ей относиться к нему благожелательно. Она вообще не привыкла доверять мужчинам, хотя осознавала, что это следствие жизни в неполной семье. Стараясь составить непредвзятое мнение, она оценивающе посмотрела на него. Зак стоял перед ней с необычной грустью в глазах, неосознанно теребя ремень великолепно сидевших на нем брюк, и ей вдруг стало стыдно. Это же друг Рифа, и, следовательно, опасаться его ей нечего. Тем более что Риф сам попросил его об этом чепуховом одолжении.
        Решившись, Тори сняла пиджак со спинки кресла и надела его. От этого движения на ее высокой груди натянулась блузка и сквозь лифчик проступили темные ореолы сосков, что заставило Зака ощутить потрясенное сердцебиение.
        - Хорошо, я с удовольствием принимаю ваше приглашение, Зак.
        Рассел не сразу пришел в себя после столь сногсшибательного зрелища, хотя и длившегося всего-то несколько опустошительных мгновений. Немного опомнившись, он невольно отметил, что слышать свое имя, слетевшее с ее губ, ему удивительно приятно. Он даже хотел попросить ее повторить его еще раз, но удержался, обозвав себя идиотом.
        В небольшом семейном ресторанчике «У Марио», стилизованном под средиземноморский, было прохладно и тихо. Желто-голубой интерьер создавал ощущение покоя и простора. Почти все столики были заняты сотрудниками их фирмы. Стоило Заку вместе с Тори появиться в зале, как к ним повернулись головы с заинтересованно заблестевшими глазами и по залу пронесся взволнованный шепоток. Но Зак обвел зал властным взглядом, и все любопытствующие, почувствовав недовольство босса, послушно уткнулись носами в тарелки.
        Они устроились за уютным столиком у окна, прикрытым пестрыми жалюзи, и Тори, нервно усмехаясь, заметила:
        - Вот так фокус! Один ваш взгляд, и все всё поняли! Сразу видно, кто в вашем доме хозяин! У Рифа так никогда бы не получилось!
        Рассел и сам считал, что Бакстер то панибратствует с подчиненными, то ни с того ни с сего устраивает им выволочку, но дух товарищества заставил его вступиться за друга:
        - Риф просто не придает значения такой ерунде. И почему вы считаете, что его меньше уважают? Его, по-моему, даже боятся.
        Тори скептически хмыкнула.
        - Вы это правильно заметили - вас ваши работники уважают, а его боятся. Причем он с ними то сюсюкает, то орет, если вдруг они подвернутся ему под горячую руку. Худший тип руководителя, надо заметить. Хотя у него есть, конечно, и определенные достоинства.
        Рассел счел это объективное высказывание комплиментом в свой адрес и тут же принялся вычислять, для чего Тори это сказала. Это намек на возможность более близких отношений? Или нет? Не попасть бы впросак и не испортить бы их такое хрупкое взаимопонимание кавалеристским наскоком. И что это за определенные достоинства, имеющиеся у Рифа? Не в постели ли он их проявляет? Эта мысль ему не понравилась, и он непроизвольно нахмурился, тупо уставившись в лист меню.
        Тори тоже исподволь рассматривала сидевшего перед ней Рассела. Ее удивила столь резкая смена настроения у такого уверенного в себе на первый взгляд мужчины. Вот мгновение назад он улыбался и шутил, а сейчас с сердитым видом смотрит куда угодно, только не на нее.
        Воспользовавшись тем, что он отвлекся, Тори еще раз с удовольствием окинула его быстрым взглядом. Если бы она не знала, что Зак совладелец огромной компании, по сути ее мозг, и у него два диплома магистра наук, то решила бы, что перед ней фермер. Высокий, сильный и очень привлекательный, с большими руками и ногами, из тех, что крепко стоят на земле. Не удержавшись, она спросила:
        - Риф говорил, что вы из Небраски. У вас там ферма?
        Зак поднял голову и ответил с мягким смешком:
        - Да, у нас там семейная ферма. Вернее, не у меня, а у родителей.
        - А как они обходятся без вас?
        - Очень просто. В семье кроме меня еще три сына и две дочери. Так что я им вовсе не нужен. У нас не такая уж и большая ферма - всего-то четыре сотни акров.
        Тори тихонько ахнула.
        - И это вы называете небольшой?
        - Конечно. У некоторых наших соседей фермы за тысячу акров.
        Тори даже представить себе не могла столь огромные пространства.
        - В Европе некоторые государства расположены на меньшей площади!
        Зака не волновали европейские государства, а уж тем более их площади. Его гораздо больше тревожила сидевшая напротив девушка. В ней было неистребимое чувство собственного достоинства и внутренняя строгость, не позволявшие не то что фамильярности, но даже не допускавшие о ней дурных мыслей. Зак в очередной раз удивился обманчивости женской наружности - при такой внешней недоступности такая внутренняя распущенность. Глядя на нее, можно и впрямь поверить, что она ничего дурного и в мыслях не имеет. Но ее образ жизни говорит сам за себя.
        Решив, что долг платежом красен, он спросил:
        - А как ваша семья, Тори?
        Она враз замкнулась, явно не желая отвечать. Но он упорно ждал, и Тори, поняв, что не ответить будет просто невежливо, произнесла пару общих фраз:
        - У меня есть мама. Она живет в Солсбери. - И быстро перевела разговор на другое: - Ой, смотрите, нам уже несут горячее! Как быстро! А с Рифом всегда приходится ждать по полчаса, хотя он постоянно торопит персонал. Вы просто волшебник!
        Рассел не захотел присваивать себе чужие лавры.
        - Просто Риф всегда заказывает нечто эксклюзивное, а я из стандартного набора, из того, что всегда есть в наличии. Вот и весь секрет. - Это было правдой: Бакстер всегда изображал из себя этакого великосветского денди с барскими замашками, тогда как Зак подобной ерунде никогда значения не придавал.
        Но Тори все равно продолжала смотреть на него с искренним восхищением. Заку это было очень приятно, хотя он и понимал, что это всего лишь один из приемчиков опытной обольстительницы.
        Чтобы подобраться к ней поближе, он осторожно спросил:
        - Как вам живется вместе с Рифом? Он порой бывает, как бы это помягче сказать, очень требовательным… - Зак надеялся, что Тори поймет его намек на требовательность Рифа в постели. До него доходили слухи, вернее жалобы прежних подруг Бакстера, о его любви к различным экстравагантным позициям.
        Но Тори только пожала плечами.
        - Мне кажется, что все мужчины порой ведут себя как капризные дети. И Риф в этом плане не исключение. Хотя должна заметить - со мной он очень терпелив.
        Почему-то это замечание привело Зака в отвратительное расположение духа. Возможно потому, что в его голове тотчас возникла причина, по которой Риф может быть ну очень терпелив со своей молодой любовницей.
        Ланч подходил к концу, и это откровенно радовало Зака. В его груди все сильнее разгорался ревнивый костер, с которым он не мог справиться. Он чувствовал, что еще немного - и он сорвется и наговорит этот куколке много такого, о чем потом будет жалеть.
        Хотя, нужно отдать Тори должное, вела она себя безукоризненно, не допустив ни единой промашки. Именно так, как и должна вести себя молодая леди из хорошей семьи, связанная определенными обязательствами с другим мужчиной - несколько отстраненно, без попыток флирта и глупого заигрывания. Просто и с достоинством. Если бы Зак встретил ее при других обстоятельствах, он принял бы ее за вполне достойную молодую особу. Но теперь все ему казалось жалким фарсом, призванным замазать ему глаза на ее истинную сущность.
        Наконец подали кофе, и мучительный ланч подошел к концу. Зак с таким откровенным удовольствием поднялся из-за стола, что Тори стало не по себе. Если он так стремится избавиться от ее общества, то для чего вообще приглашал? Потому что не смог отказать другу?
        Заметив ее смущение, Зак пояснил немного виноватым тоном:
        - Извините, Тори, я спешу. Мне предстоит сложное дело. Риф, наверное, говорил вам, что мы каждый год в годовщину создания нашей компании отчитываемся перед своими служащими? В неофициальной форме, естественно.
        Тори кивнула. Риф и в самом деле говорил ей об этой традиции компании «Бакстер & Рассел». Правда, при этом он добавлял, что не понимает, какого лешего им нужно ублажать сборище тупиц, именуемое работниками компании. Это все причуды Зака - отчеты, слушания и прочая демократическая блажь. В их компании существует только два вида людей - хозяева, то есть он с Расселом, и все остальные, любого из которых поменять не проблема. И если кто-то этого не понимает, то тем хуже для него.
        Будто услышав ее сомнения, Зак заметил:
        - У Рифа странные взгляды на взаимоотношения в коллективе. В этом вопросе он застрял где-то на уровне позапрошлого века. По-моему, чем больше сотрудники знают о делах компании и видят, что владельцы делают все возможное, чтобы она прочнее стояла на ногах, тем больше и сами вкладывают в работу сил и энергии. И живется от этого лучше всем - и хозяевам, и служащим. Это же аксиома, и не понимать этого просто глупо. - Зак начал горячиться, вспоминая, сколько раз ему приходилось повторять эти самые слова недалекому Бакстеру.
        Тори считала так же.
        - Конечно. Я вас полностью поддерживаю.
        У Рассела отлегло от сердца, и он благодарно ей улыбнулся. Но тут же сообразил, как можно использовать ее слова для их дальнейшего сближения.
        - А если поддерживаете, то, может быть, и поможете?
        - А чем, конкретно? - уточнила она.
        - Мне бы хотелось провести сравнительный анализ типа того, что вы уже делали для Рифа. Но уже нашей компании. С чего мы начинали и к чему пришли. Ведь этот отчет юбилейный - мы существуем уже десять лет. Сделать хорошую диаграмму с музыкой, мультипликацией, весело, чтобы смотрелось все это как занимательный фильм.
        - Так может, и снять документальный фильм? Заказав у хорошей киностудии? Думаю, компания «Бакстер & Рассел» может себе это позволить.
        - Компания-то может себе это позволить, вы правы. Но вот Риф эти траты не одобрит. Это же, по его мнению, выброс денег на ветер. А в наших платежных документах всегда стоят две подписи. Без его подписи главный бухгалтер не имеет права оплачивать ни одного счета.
        Тори уныло покачала головой. Иногда Риф бывал до смешного прижимистым. Причем экономил он на пустяках, в то же время умудряясь спускать миллионы ни на что.
        - Хорошо. Я постараюсь сделать то, что вы просили.
        - Если вам понадобится моя помощь, я всегда к вашим услугам. И, думаю, нам надо заранее обговорить все нюансы, то есть все, что мне хотелось бы видеть на экране. Не могли бы вы уделить мне время? Допустим, завтра, часов в десять? Или вы будете нужны Рифу?
        Последняя фраза вновь прозвучала у него с неприятным сексуальным подтекстом, который заметила даже ненаблюдательная Тори. Строго посмотрев ему в лицо, она отчеканила:
        - Не думаю. В это время я ему, как правило, не нужна.
        В мозгу Зака тут же горячечно мелькнуло: а в какое время нужна? По ночам? Воображение с уже привычной прытью подсунуло ему откровенную картинку постельной сцены, и Зак стремительно прошел вперед, стремясь скрыть от спутницы свою перекошенную от ревнивой злости физиономию.
        Проводив Тори до приемной Рифа, он раскланялся и отправился к себе, стараясь отодвинуть от себя крамольные мысли и сосредоточиться на работе. Миссис Болт уже ждала его сидя за компьютером, и Рассел принялся стремительно диктовать ей неотложные письма.
        Они заканчивали третье, когда раздался звонок Рифа. Вальяжно, никуда не спеша, чем буквально довел компаньона до зубовного скрежета, он принялся выспрашивать у Зака его впечатления от ланча с Тори.
        - Как тебе Тори? Умная девочка, правда? - В его голосе звучали откровенно сюсюкающие нотки, и Зак с раздражением подумал, что Рифу и впрямь пора обзавестись парочкой пухленьких младенцев и ворковать над ними.
        - Да, очень умная, - сухо подтвердил он.
        Риф, как обычно, не обратил внимания на саркастический тон друга.
        - Да, настоящая умница! А сколько знает! Ты спрашивал ее о ситуации на нашем рынке?
        Рассел с досадой подумал, что Риф совсем рехнулся.
        - Нет, о таких тонкостях экономики мы не говорили. Мы, знаешь ли, поесть пришли, а не экзаменовать друг друга. И вообще, если у тебя нет никаких деловых вопросов, то давай закругляйся. У меня дел по горло.
        Посмеиваясь, Бакстер дал отбой, и Рассел, недоуменно качая головой, отсутствующе уставился на секретаршу.
        Миссис Болт сочувственно протянула, вполне разделяя состояние босса:
        - Ну, может быть, это долго не протянется…
        Встряхнувшись, как собака после неожиданного купания, Рассел скучно уточнил:
        - Сколько - долго? Мне кажется, эта история длится бесконечно. Ведь он привез ее целых три месяца назад! А если вспомнить, что предыдущие его увлечения кончались самое большее через месяц, то выводы напрашиваются сами собой.
        Миссис Болт закатила глаза.
        - Да уж, такого у нас никогда не было. Но что делать? Не можем же мы насильно убрать ее из его жизни.
        Можем, еще как можем! - мстительно подумал Зак. Да и кто ему вздумает мешать? Риф? Да он первый отвернется от своей любовницы, если узнает, что та побывала в постели другого.
        Закончив работу в девятом часу, Рассел извинился и отпустил замученную секретаршу. Она убежала домой, на ходу объясняя по сотовому телефону рассерженному мужу, что накопилось слишком много дел. Рассел только хмыкнул, слыша ее виноватые слова: «не сердись, я сейчас приеду!». Ничего страшного, если миссис Болт и поработает немного сверхурочно. За это ей и деньги платят, немаленькие к тому же.
        Оставшись один, Зак посидел еще немного, пытаясь обдумать возникшие за день вопросы. Но уставшие мозги рассуждать отказывались напрочь, и он вышел из кабинета, прикидывая, чем бы заняться вечером.
        Проходя мимо приемной Рифа, он, внезапно подчиняясь странному импульсу, распахнул незапертую дверь и вошел в темную комнату. В окно светили яркие огни рекламы, расположенной на крыше небоскреба напротив, и вход в кабинет Тори был хорошо виден. Повинуясь какому-то тайному капризу, Рассел осторожно открыл дверь и вошел. Щелкнул выключателем, и комната озарилась сухим офисным светом. Он посмотрел за стол Тори, представил ее красивую голову, склоненную над его письмом. И тут же одернул себя. О чем он будет ей писать? Да еще на бумаге? Если уж нужно будет ей что-то сообщить, причем исключительно по делу, то для этого есть электронная почта.
        Но странные фантазии продолжали будоражить душу. Может, ему стоило принести сюда бордовую розу? Она так красиво смотрелась бы на столе в хрустальной вазе, одна, без конкуренток.
        Совершенно не понимая своего мечтательного, совершенно не свойственного ему настроения, Рассел сел в ее кресло и несколько раз повернулся вокруг своей оси, задумчиво глядя в потолок. Из томной эйфории его вывел резкий телефонный звонок. Недоумевая, кто бы в такое время мог звонить по внутренней линии, он поднял трубку.
        Послышался жесткий, несколько сконфуженный голос начальника охраны:
        - Извините, мистер Рассел, это охрана. У нас сработала сигнализация, и мы включили камеру слежения. Вы еще долго пробудете в отсеке мистера Бакстера? - Эти слова привели размагниченную голову Рассела в нормальное состояние.
        Рявкнув «уже иду!», он выключил свет и вышел из приемной. И как он мог забыть о сигнализации? Совсем голову потерял, однако.
        Проходя мимо охранников, он небрежно кивнул на прощание и, игнорируя их вопросительные взгляды, молча прошел мимо. Хорошо быть боссом - никто не смеет задавать неудобные вопросы. Особенно тогда, когда на них нет ответов. Но с чего это он так разнюнился? Никогда ничего подобного с ним не происходило.
        Дома его встретил китаец Фанг, работавший у него лет восемь, и накормил его.
        После ужина Рассел включил телевизор, пощелкал пультом, выбирая канал, и остановился на новостях. Не потому, что ему было интересно, что делается в мире, а потому, что под размеренный голос комментатора ему всегда хорошо думалось.
        Но на этот раз думать не хотелось. Перед глазами стояло прелестное лицо Тори, и Зак понял, что отдал бы половину своей компании, чтобы она изначально была его подругой, а не Рифа. Недостижимость этого угнетала, и он строго попенял себе за дурацкие фантазии. Он взрослый самодостаточный мужчина, у него полно куда более утонченных, красивых и, что немаловажно, на все согласных подруг. На кой ляд ему сдалась эта пусть и миленькая, но порочная девочка из Южной Каролины? Но виденье с этим не соглашалось, улыбаясь ему ласково и чуть насмешливо.
        На экране кто-то в кого-то стрелял, звуки раскатистым эхом разносились по просторной комнате. Рассел ничего не замечал, полностью окунувшись в эротические видения. И всюду с ним была только Тори. Заменить ее какой-нибудь другой смазливой мордашкой не получалось. Наконец, досадливо признав, что дошел до точки, он отправился охладиться под душ. Погоняв по телу жгуче-ледяные струи, решил позвонить Шарлотт. Она хотя бы была в курсе его устремлений.
        Но на полдороге к телефонной трубке его рука дрогнула и повисла в воздухе. В голову пришла шальная мысль, что Тори будет в нем изрядно разочарована, если узнает о его встречах с Шарлотт. Это было на редкость нелепо, ведь он всюду появлялся вместе с мисс Лесли, не скрывая существующих между ними отношений, так почему теперь должен прекращать встречи с любовницей? Но не поддающееся логике чувство вины заставило его чертыхнуться и отказаться от звонка.
        Чтобы успокоить раненое самолюбие, он отговорился, что просто выполняет наказ Шарлотт - она же просила, чтобы он договаривался о встречах заранее, а не в последнюю минуту, - и сам знал, что попросту пытается обмануть сам себя.
        Напольные хромированные часы с макетом вечного двигателя на корпусе мерно отбили одиннадцать часов. Было удивительно тоскливо, и Зак решил посмотреть какую-нибудь хорошую старую комедию. Нашел диск с немыми фильмами и вставил в видеомагнитофон. На экране под фортепьянную музыку забегали забавные фигурки, а Зак откинул голову на спинку кресла и прикрыл глаза.
        Память тут же воссоздала облик Тори. Вот она склонила голову, внимательно слушая его слова, вот улыбнулась, а вот неодобрительно поджала уголки полных губ. Это было занимательнее любого фильма, и Зак просидел так полчаса, рассматривая ее во всех ракурсах. Но больше всего ему хотелось видеть ее лежащей в его собственной постели, уставшую после ночи страстной любви, обнаженную, с томной улыбкой на красивых губах, а вот этот-то образ у него и не складывался.
        Внезапно ожесточившись, он поклялся себе, что скоро в его мысленной коллекции появится и эта, о многом говорящая поза, и заставил себя выбраться из мягких объятий кресла. Он отправился спать, представляя в своих руках обнимающую его за шею Тори, и даже время от времени делал резкие пируэты, будто развлекая прильнувшую к его груди девушку.
        Утром Зак проснулся весь в поту от неудовлетворенного желания. Надо было вечером позвонить Шарлотт, подумал он и спустился вниз, в цокольный этаж. Там для жителей их дома был тренажерный зал.
        Сбросив напряжение, принял душ, позавтракал приготовленными Фангом оладьями с кленовым сиропом, сел в машину и через полчаса был на работе. Поздоровавшись с миссис Болт, начал просматривать поступившую почту. Но голова думала вовсе не о работе, и, дожидаясь условленного времени, Зак злился на себя за бесхарактерность. В десять позвонил Тори. Услышав, что она готова к встрече, почувствовал странное сердцебиение. Постояв перед зеркалом, он поправил галстук, еще раз причесал и без того идеально лежавшие волосы и отправился к ней, волнуясь, как мальчишка на первом свидании.
        Увидев начальника, мисс Палтер фыркнула и показала большой палец. Не поняв, осуждение это или поощрение, Рассел с непривычным смущением проскользнул в кабинет к Тори.
        Одним взглядом охватив кабинет, он широко улыбнулся, стараясь выглядеть непринужденно. Тори была одета в строгий деловой костюм темно-серого, почти мышиного, цвета и легкую серебристую блузку. Когда она встала ему навстречу, Зака поразила бесформенность ее костюма. В нем она казалась неким бесполым существом. Обычно так одеваются женщины, пытающиеся скрыть беременность, и Зак почувствовал, как лоб неотвратимо покрывается холодной испариной. Неужели Тори беременна?
        Эта мысль была так ужасна, что он мысленно застонал. Это разрушило бы все его планы. И не только планы. Его болезненная гримаса не укрылась от Тори.
        - Что с вами, Зак? Вам нехорошо?
        Не сдержавшись, он ляпнул:
        - Тори, скажите прямо: вы беременны?
        Она с недоумением посмотрела на него. Наконец, поняв, в чем дело, легко рассмеялась.
        - Нет, что вы! Я просто решила носить такие костюмы, чтобы не отвлекать мужчин от работы. Я заметила, что если женщина одета слишком вольно, то мужчины, вместо того чтобы думать о деле, думают о совершенно других вещах. Так что разные миленькие штучки лучше надевать под костюм, где их никто не видит.
        Зак вытащил платок и медленно оттер пот со лба. Ну и ну! Час от часу не легче! Теперь он все время, проведенное с Тори, будет размышлять, что же у нее надето под костюмом. Но к чему она говорит о таких вещах? Провоцирует или просто не принимает за мужчину? Он для нее некий бесполый друг Рифа - и только? Это было на редкость досадно, но он собрал в кулак всю свою волю, принял незаинтересованный вид и деловито спросил:
        - У вас есть какие-то мысли о нашей презентации, Тори?
        Она иронично покивала головой.
        - Мыслей-то море, но вот что подойдет вам?
        Она принялась перечислять свои идеи, а Рассел из последних сил пытался понять, о чем она говорит. Аромат ее духов, перемешанный с ее собственным запахом, настолько кружил ему голову, что он не мог сосредоточиться. Это и злило, и восхищало его. Отчего он чувствует себя так странно, как в полусне? Будто кто-то ввел его в транс.
        От этой догадки в голове озаренно засветилось: в транс?! А не в этом ли кроется секрет этой хитрой девицы? Возможно, она владеет гипнотическими способностями и они с Рифом просто жертвы ее сомнительных навыков?
        Итак, что он знает о гипнозе? У гипнотизера должно быть в руках что-то блестящее, мерно раскачивающееся. Перед Тори ничего, кроме экрана, нет. Руки у нее лежат на клавиатуре. Вот голос и в самом деле несколько монотонный, успокаивающий. Но он и сам так говорит, когда что-либо рассказывает. Нет, на гипнотизера она не похожа. Но, возможно, она владеет какими-то новыми методиками, о которых он ничего не знает?
        Решив быть начеку, Зак уставился на экран, где в мультяшном исполнении присутствовал он сам, Риф и главные менеджеры компании. Все были вполне узнаваемы.
        - Тори, откуда у вас эти куклы? Не знаю, как называются бегающие по экрану типы. Неужто вы успели заказать их художнику?
        Тори повернулась к нему с торжествующей улыбкой.
        - Я и сама неплохо рисую. Мне что-то не спалось ночью, и это результат моей бессонницы.
        У Зака в голове вертелся один-единственный вопрос - а где в это время был Риф? Почему он не помог подруге уснуть? Если бы у него, Зака, была такая любовница, они спали бы с ней как убитые. Тут же представив, в результате чего они имели бы крепчайший сон, Зак раздраженно поерзал на твердом стуле для посетителей, предложенном ему Тори.
        Повернувшись к нему вместе с компьютерным креслом, она натянуто спросила, боясь осуждения:
        - Ну как, вам понравилось? Делать мне в таком ключе презентацию или нужно поискать что-то другое?
        К своему стыду, Зак из показанного усвоил очень мало. Поэтому попросил повторить ключевые моменты и прикрыл глаза, сосредотачиваясь.
        На сей раз это получилось у него гораздо лучше.
        - Очень хорошо, Тори! Делайте! Хотя я уверен, что Рифу не понравится образ того суетливого старикашки, в который вы его превратили, но будем надеяться, что в нем возобладает здоровое чувство юмора. Остальные возражать не будут.
        Да кто ж посмеет! - усмехнулась Тори про себя. Несмотря на интерес к сотрудникам и доброжелательность, Рассел был достаточно жестким руководителем.
        Они обсудили все, что было нужно, и Заку пора было уходить. Но он просто физически не мог оторваться от Тори. Ее близость пьянила его, как выдержанное вино. Но вот она начала кидать на него удивленно-вопросительные взгляды, и он, сам почувствовав надуманность задаваемых им вопросов, встал и, неожиданно для себя, спросил, с изумлением слушая свой неуверенный голос:
        - Тори, вы не сходите сегодня на ланч со мной? - Он совершенно не понимал, для чего ему это нужно, ведь с ними наверняка будет Бакстер, а тот достаточно проницателен, чтобы заподозрить что-либо неладное. Тем более что он, Зак, постоянно попадает впросак, не в состоянии скрыть свой интерес к Тори и свое замешательство.
        Она распахнула свои большие фиалковые глаза.
        - Но мы сегодня идем с Рифом. Впрочем, если хотите, присоединяйтесь. Мы будем рады.
        Зак призадумался. В прежние времена они с Рифом частенько ходили на обед вместе, но не тогда, когда Риф окучивал очередную юбку. Тогда, не желая создавать ненужных сравнений не в свою пользу, Бакстер никого к себе в компанию не брал. Поэтому Зак неопределенно мотнул головой.
        - Не думаю, чтобы Рифу это понравилось. Но за приглашение спасибо. - И ушел, чему-то мрачно усмехаясь.
        Ровно в двенадцать к нему в кабинет заглянула изрядно удивленная миссис Болт.
        - Зак, тебя внизу ждут Бакстер с Тори. Похоже, Риф здорово недоволен. Тебе велено поторопиться. Насколько я поняла, вы собрались вместе на ланч?
        Рассел торопливо встал, не понимая, с чего ему так волноваться. Чтобы не было лишних разговоров, немножко переиначил действительность:
        - Ну да, Тори позвала меня вместе с ними в ресторан. Но я не думал, что это был приказ.
        Секретарша подчеркнуто спокойно заметила:
        - Все, что исходит от Бакстера, можно трактовать только как приказы. Другого не дано. Видимо, теперь это относится и к мисс Маллен.
        Ее голос прозвучал с таким отвращением, что Зак с неудовольствием ей попенял:
        - Не позволяйте неприязни заслонять хорошие стороны Тори. Думаю, она неплохой работник. - С этими словами он выскочил из кабинета, оставив секретаршу в немом изумлении смотреть ему вслед.
        Едва босс исчез за горизонтом, как она набрала номер мисс Палтер.
        - Джейн, приходи ко мне. Посидим, кофе попьем.
        И обе секретарши устроили военный совет.
        - Эта фифа меня уже достала! Принесите то, сделайте это! Можно подумать, она здесь хозяйка! Надоело - сил нет! - принялась жаловаться Джейн Палтер.
        Азалия не посчитала нужным смягчать острые углы.
        - Надоело тебе потому, что с Рифом тебе делать было нечего. Он, по сути, бездельничал, и ты соответственно. А сейчас работать заставляют, вот тебе такая жизнь и не нравится.
        Джейн скривилась, но промолчала, признавая право Азалии делать подобные замечания, тем более что в них не было ни капли лжи.
        - Нам надо подумать вот о чем… - Азалия осторожно понизила голос, памятуя, что и у стен есть уши, - как нам Зака от ее коготков уберечь. Меня беспокоит его поведение в последнее время. Сейчас он мне открыто сказал, что я к Тори просто придираюсь.
        - Ты что, это серьезно? Теперь понятно, почему он так к ней зачастил. И в рестораны они вместе ходят, и на спектакли, - ахнула Мисс Палтер.
        - А может, нам об этом Шарлотт предупредить? Может, она сможет какие-то меры принять?
        Джейн не слишком верила в способность Шарлотт руководить поступками Рассела, но и особого вреда в донесении до той нужной информации не видела.
        Зевающая во весь рот Шарлотт ответила только после шестого гудка телефона. Узнав, в чем дело, она вяло успокоила встревоженных доносчиц:
        - Да зря вы паникуете, право слово! Это я предложила Заку вызвать огонь на себя. То есть заменить старого любовника на молодого. А там как карта ляжет. Насколько я разбираюсь в мужских характерах, после измены Тори Риф на нее и смотреть не станет и будет ей полная отставка. Так что не мешайте мне спать, я сегодня всю ночь протанцевала в ночном клубе. Пока!
        Азалия и Джейн тупо уставились друг на друга. Первой опомнилась Азалия, как самая опытная и закаленная жизнью.
        - Теперь все стало на свои места. И странные высказывания Зака, и его бесконечные походы к Тори. Что ж, как говорится, бог в помощь. Но чем мы еще можем ему помочь?
        Они призадумались.
        Первой нашлась видавшая виды Азалия.
        - А помочь мы ему можем одним - не мешать. То есть создавать эффект отсутствия. Как только они с Тори встречаются, мы тут же исчезаем. И они могут ворковать без помех.
        Придя к такому чудненькому соглашению, они принялись пить кофе, болтая уже о своих личных делах.
        Выскочив на улицу, Зак увидел стоявших возле входа в здание Рифа и Тори.
        - Что-то ты опаздываешь, друг дорогой! Теперь еще до «Олимпика» сколько времени ехать придется, - не преминул язвительно заметить Риф.
        Зная страсть друга к помпезности, Зак ничуть не удивился, услышав название модного ресторана. Но Тори запротестовала:
        - Риф, ты о чем?! Нам же работать нужно! А там мы часа три просидим!
        Рассел сильно сомневался, чтобы Бакстера когда-либо волновало слово «работа». Вот и сейчас он небрежно отмахнулся от слов Тори.
        - Работа не волк! А вот я есть хочу, как этот самый волк.
        И тут пораженный Рассел услышал твердое:
        - Риф, я из-за твоих глупых капризов на другой конец Нью-Йорка не поеду! У меня полно работы. К тому же я не хочу, чтобы обо мне в компании говорили, что я даром получаю деньги. Итальянский ресторан, в который мы вчера ходили с Заком, вполне соответствует твоим высоким запросам. - И Тори демонстративно подхватила под руку Рассела, противопоставляя его Бакстеру.
        Тот немедленно взорвался:
        - Ну раз так, то и идите туда вдвоем! А я поеду в «Олимпик»!
        - Пойдемте, Зак? - Тори небрежно передернула точеным плечо.
        Тому ничего не оставалось, как согласиться. Не отказывать же женщине в такой невинной просьбе!
        Затылком чувствуя свирепый взгляд Рифа, он повел спутницу в тот же ресторан, что и вчера. Когда он обернулся, чтобы сказать другу «присоединяйся!», того уже не было.
        Устроившись за тем же столиком, что и накануне, Рассел с досадливым вздохом признал:
        - Порой с Рифом бывает очень сложно. В такие моменты я стараюсь держаться от него подальше. А как с ним справляетесь вы?
        - Просто ухожу в другую комнату и не разговариваю. Я вообще не люблю конфликты и разного рода разборки. Предпочитаю уйти.
        Рассел такой терпимостью похвастать не мог.
        - А у нас с ним по-разному бывало. Иногда он меня до такой степени доводил своим упрямством и тупостью, что у нас доходило дело до рукопашной. Но со временем мы все-таки научились ладить друг с другом. - И мысленно добавил: до появления тебя.
        Но Тори догадалась о его невысказанных мыслях.
        - Да, сложно, когда в мужскую дружбу вмешивается женщина. Говорят, что после этого дружбе приходит конец. А вы как думаете, Зак?
        Расселу не хотелось отвечать на ее каверзные вопросики, они казались ему на редкость провокационными. И для чего она это выспрашивает? Но что-то отвечать было надо, и он ляпнул первое, что взбрело в голову:
        - Да ничего я не думаю. У Рифа было столько подруг, что всех и не перечислить. И никто из них нашей дружбе не мешал.
        И осекся, прикусив язык. Кому он это говорит? Он ожидал обид и упреков, но Тори в ответ на его тираду лишь легко рассмеялась.
        - Я знаю о пристрастиях Рифа и его прошлой жизни. Не беспокойтесь, что испортите его репутацию в моих глазах, Зак. Должна честно сказать, что это меня совершенно не волнует. Все это было в прошлом, а настоящее совсем другое. Надеюсь, он изменился тоже.
        Рассел поразился. Как странно! Он впервые встречает женщину, которой были бы до фонаря похождения ее друга и столь наивно верящей, что что-то может измениться с ее появлением.
        От чего эта смешная убежденность? От самоуверенности? Или Тори настолько равнодушна к Рифу, что ей, по сути, все равно? Он таких отношений не понимал. Если бы Тори была его подругой, никаких измен ни с той ни с другой стороны он бы не потерпел.
        Подошел официант, и они сделали заказ. Тори - легкий фруктовый салат и йогуртовое пирожное, а Зак - овощной суп-пюре, телячью отбивную с молодым картофелем, пиццу с морепродуктами и на десерт - сладкий слоеный пирог с ежевикой и творогом.
        Заметив ее удивление, Зак усмехнулся.
        - Неужели Риф ест меньше?
        - Ну, когда мы приходим с ним в ресторан, он предпочитает дорогие изысканные блюда. А порции там, как правило, небольшие. Не то что здесь. Я в прошлый раз не рассчитала и несколько переела. Потом было тяжело работать.
        Зак обиделся. Неужели она считает его обжорой? Ему хотелось объяснить, что он тратит очень много калорий, но тут же встал новый вопрос: не решила бы она, что он тратит много сил по ночам, что было бы неправдой. А объяснять ей, что постоянной любовницы у него нет и Шарлотт не в счет, было бы явным нарушением этикета - в приличном обществе на такие темы не говорят. Пришлось промолчать, нервно постукивая пальцами по столу в ожидании официанта.
        Возникла напряженная тишина, но, на его счастье, недолго. Принесли заказ, и они дружно принялись за еду. Зак между делом изучающее посматривал на Тори, не в состоянии составить о ней цельного мнения. Уж слишком много противоречий выявилось в ее характере.
        Наконец ей это разглядывание надоело, и она решила расставить все точки над «i».
        - Зак, в этой истории все так запутанно, что без некоторых деталей вы ее не сложите. А детали появятся только после дня рождения Рифа. Он же вам сам об этом говорил. А сейчас не лучше ли нам пойти работать?
        Но Зак был против. Ему не хотелось расставаться с Тори. К тому же ему нужно продвигаться по намеченному пути, разве нет?
        - А вы не хотите сходить со мной сегодня в театр? - вкрадчиво предложил он. - Или не хотите огорчать Рифа?
        - Рифу все равно, что я делаю вечерами. Он, как правило, занят. Но я не понимаю вас - у вас же есть Шарлотт. Почему вы не хотите пригласить ее?
        Зак печально усмехнулся.
        - Боюсь разочаровать вас, Тори, но на Шарлотт у меня эксклюзивных прав нет. У нее таких, как я, пруд пруди. Она ведет очень интенсивную светскую жизнь. Так что для того, чтобы сходить с ней куда-либо, мне нужно встать в очередь минимум за две недели. А тесниться в очередях я жутко не люблю. Ну так как? Пойдем?
        Тори посмотрела на него смеющимися глазами.
        - Странно. Мне ваши отношения столь однозначными не показались. Порой она взглядывала на вас весьма плотоядно. Но, похоже, вы ей просто не по зубам.
        - Возможно. Но это дела не меняет. - И, настойчиво глядя ей в глаза, он повторил: - Идем, Тори?
        Ей очень хотелось сходить с ним куда-нибудь. Причем неважно куда. Ее очень интересовал - даже волновал - этот статный, уверенный в себе мужчина. И она решилась.
        - Ладно, была не была! Давайте пойдем. Но только не на какую-нибудь пошлятину, коей на Бродвее развелось великое множество. Может быть, стоит посмотреть «Кошек»? Если честно, я никогда на них не была.
        Зак, побывавший на этих самых «Кошках» раз десять по требованию очередных подруг, сумрачно согласился. Но Тори враз догадалась о его недовольстве.
        - Ага, вы, наверное, там не раз были. Но тогда решайте сами.
        Зак решил предложить что-нибудь романтическое, с явным чувственным подтекстом.
        - А «Искатели жемчуга» Бизе вам не нравятся? Там как раз поет Пласидо Доминго. Потрясающая музыка, роскошный голос. Правда, он уже немолод, но если сидеть не слишком близко, то на такую ерунду можно внимания не обращать.
        Виктория посмотрела на него с нескрываемым уважением. Она впервые в своей жизни видела мужчину, которому бы нравилась серьезная музыка и который бы знал имена певцов.
        - С удовольствием! - Она не скрыла своего восхищения. - Встретимся сразу после работы?
        Рассел удивился.
        - У вас в офисе есть вечернее платье?
        Поняв, что допустила промашку, Тори зарумянилась.
        - Извините, Зак, я ведь простая девушка из провинции. У нас в Солсбери в театр вполне можно прийти в джинсах и никто тебе слова не скажет.
        - Но здесь ведь не Солсбери, Тори. И нужно выглядеть соответственно. Давайте я заеду за вами в семь часов. Или у вас есть другие варианты?
        Других вариантов у нее не было, и они разошлись по своим кабинетам в нетерпеливом ожидании вечера.
        Ровно в семь Рассел остановился возле дома Бакстера. Через пару минут вышла и Тори. И не одна, а в сопровождении чем-то неестественно довольного Рифа.
        Торжественно, как личное достояние, вручая Тори Расселу, Бакстер строго потребовал:
        - Зак, и чтобы никаких шашней! Привезти и сдать мне из рук в руки! Чтобы у моей малышки никаких обид на тебя не было! Смотри, а то я тебя знаю!
        Несколько ошалевший от подобного требования Зак поклялся, что будет паинькой, и долго потом размышлял, что это такое он ляпнул.
        - Что это с Рифом? Раньше он мне никогда подобных претензий мне не предъявлял.
        Тори возилась с ремнем безопасности, скрывая усмешку, поэтому ответила не сразу:
        - Ну, ведь все когда-нибудь бывает впервые, Зак. Разве не так?
        С этой аксиомой трудно было не согласиться, и Рассел кивнул, недоумевая, с чего это у нее вдруг такой веселый голос. Может быть, она тоже рада оказаться в его компании? Или он принимает желаемое за действительное? Это было бы крайне неприятно, потому что ему-то ее компания нравится, и очень.

3
        К удивлению Рассела, уверенного, что театры не на Бродвее посещаются гораздо реже бродвейских, Опера-театр был полон. Шумная пестрая толпа плавно перетекала из фойе в театральные коридоры и дальше разбредалась по буфетам и барам.
        Зак порадовался дальновидности Торы - несмотря на его требование надеть вечернее платье, она была в элегантном, но достаточно скромном костюме. И оказалась права - среди молодежи встречались девушки в обычных джинсах. В общем, публика здесь была куда проще, чем на Бродвее, и драгоценностей, от сверкания которых там рябило в глазах, здесь почти не наблюдалось.
        Они с Тори перекусили в буфете на первом этаже, потом пошли в зал занимать свои места в седьмом ряду партера. Тори оглядела зал и блаженно вздохнула.
        - Как хорошо! Вот это одно из главных преимуществ жизни в большом городе. Можно выбрать любую сценическую площадку. - Спохватившись, быстро поправилась: - Конечно, если есть деньги.
        Эта фраза озадачила Зака.
        - А что, у вас с матерью не было денег?
        Прежде чем ответить, Тори кисло пожевала губами.
        - Ну, это как посмотреть. На еду у нас деньги были, а вот на развлечения - нет.
        - Твоя мать работала?
        - Всегда, сколько я себя помню.
        - А что случилось с твоим отцом?
        - Ну, я законнорожденная, если вас это интересует. Но отец оставил нас с мамой еще до моего рождения. Он перевел на мамин счет довольно крупную сумму, но мама никогда не пользовалась этими деньгами. Они казались ей грязными. Как это называется - отступные, да?
        Эта тема была так болезненна для Тори, что у нее побелели губы и между бровей залегла тяжелая складка.
        - Ваша мама, видимо, очень любила отца, раз ей было так тяжело.
        - Ей и сейчас тяжело. Она долго не могла понять, почему он ее оставил. Хотя недавно они встретились, и он ей все объяснил. Но его объяснения показались ей неубедительными.
        Рассел хорошо знал, почему мужчина может оставить женщину. И главными причинами здесь были деньги и другие женщины. Правда, иногда встречались и более неприятные вещи - наследственные болезни, или хронический алкоголизм, или даже наркомания.
        Зазвучала блистательная увертюра, и разговор прервался. Страстная музыка Бизе лилась в душу, великолепные голоса ласкали слух. Тори сидела чуть дыша, внимая происходившему на сцене, и Зак, пользуясь моментом, исследовал взглядом ее лицо, думая все о том же.
        Боже мой, неужели все, что она делает или говорит, только маска? И она в самом деле так порочна, как о ней говорят другие и думает он сам? Или все же нужно поверить шестому чувству, которое упорно твердит ему, что здесь все не так, как кажется? Но не попадет ли он при этом впросак, как малолетний школьник?
        Этот вопрос терзал его весь первый акт, поэтому, когда в антракте они вышли в коридор и пошли под руку по темно-синей ковровой дорожке, он даже обрадовался ее встречному вопросу:
        - Вы так много обо мне знаете, а вот я о вас почти ничего. Как вы жили?
        Рассел припомнил бескрайние степи, распаханные поля и ностальгически вздохнул.
        - Да так же, как и все мальчишки Небраски. Катался верхом, водил трактор и работал по дому. Все как у всех.
        - У вас была дружная семья?
        Этот вопрос поставил его в тупик. С кем сравнивать? У всех вокруг были точно такие же семьи - женщины периодически собирались у кого-то из соседок, чтобы обсудить свежие новости, а мужчины по субботам тусовались в окрестном пабе, чтобы заняться тем же самым.
        - Нормальная. Как у всех. С братьями мы, конечно, дрались, как же без этого. Бывало, ходили стенка на стенку с соседними парнями. Но вообще-то жили дружно. Уж слишком многое зависело от взаимовыручки. Случалось ведь всякое - пожары, наводнения. По одиночке можно запросто пропасть. Вы, Тори, наверняка всю жизнь прожили в городе и что такое Великие равнины, не знаете?
        Она представила себе бескрайние просторы, по которым молодой Зак Рассел мчится на горячем коне, и улыбнулась.
        - Конечно, у меня книжные представления о Великих равнинах. Даже скорее киношные, чем книжные. - И не давая ему времени задать ей вопрос, спросила сама: - А как же вы попали в Гарвард?
        Он загадочно приподнял правую бровь.
        - А это заслуга моего преподавателя математики. Он вызвал моего отца и сказал, что будет страшным грехом, если тот не найдет денег, чтобы отправить меня в Кембридж. Стипендия как лучшему ученику мне уже полагалась. Отцу стало стыдно, и деньги нашлись. Я их, естественно, семье возместил. Сторицей.
        В этом Тори и не сомневалась. Было в Заке что-то надежное, уверенное, и она вдруг позавидовала счастливице, что когда-нибудь станет его женой. От этой странной мысли Тори отшатнулась и гораздо суше, чем намеревалась, сказала:
        - Третий звонок. Пора в зал.
        После спектакля Зак отвез Тори домой, но остановился не возле подъезда, где их наверняка уже караулил бдительный Риф, а поодаль, за углом.
        Повернувшись к ней, мягко попросил:
        - Знаете, Тори, не знаю, как у вас в Солсбери, а у нас в Нью-Йорке принято целовать своего кавалера на прощание. Так сказать, в знак благодарности.
        - А что принято делать в знак благодарности в Небраске?
        Громко расхохотавшись, Зак придвинулся к Тори поближе и легкомысленно прошептал на ушко:
        - Там нравы простые, сельские. И поэтому я даже говорить не буду, что там парни на прощание делают с девчонками. - И прильнул к ее губам.
        К изумлению Тори, его губы оказались такими сладкими, что она сама потянулась к нему и, нарушая все свои правила, обхватила его за шею.
        Когда он, тяжело дыша, оторвался от Тори, у нее возникло неприятное чувство потери. Ей хотелось снова прижаться к нему, чтобы восполнить утрату, но он уже отстранился и хрипло предложил, решив, что после такого поцелуя глупо говорить
«вы»:
        - Тори, ты не хочешь поехать еще куда-нибудь? В ресторан, например?
        Виктории очень хотелось поехать с ним хоть к черту на кулички, но возобладал здравый смысл.
        - Нет, спасибо, Зак. Завтра на работу. Надеюсь, ты об этом не забыл? Это Риф может не явиться в офис, прогуляв накануне всю ночь, но ты-то ведь себе такого не позволяешь?
        Зак согласно склонил голову, пытаясь совладать с бунтующим телом.
        - Да, ты права. Лучше я отвезу тебя домой, чтобы потом ни о чем не жалеть. Риф наверняка уже тебя ждет. И не постесняется высказать мне все, что думает, если решит, что я в чем-то провинился.
        Бакстер и в самом деле караулил у дверей подъезда, по-домашнему обряженный в экстравагантный длинный халат из затканной золотом парчи. Зак вздохнул, в который раз сожалея о своем бездумном подарке. Но в Японии, где он пару лет назад купил этот миленький халатик, ему и в голову не пришло, что Риф и впрямь будет его носить. Он казался ему небольшим дружеским розыгрышем, неким вечным, переходящим из рук в руки презентом, и только. Но склонный к эпатажу Риф и в самом деле был доволен подарком и напяливал на себя халат при каждом удобном случае.
        Едва машина остановилась, Риф подскочил, вытянул Тори из салона и сердито пробурчал оставшемуся внутри другу:
        - Все, Зак, ты свободен! Кофе можешь попить и в другом месте!
        И, не давая Тори времени возразить, потащил ее в дом. Смеясь, она успела на прощание лишь махнуть Заку рукой.
        Но Расселу было не до смеха. Видеть, как Бакстер уволакивает Тори в свой дом, было ужасно больно. Он сцепил зубы, чтобы не выйти из машины и не устроить примитивную, в духе первобытных времен, разборку из-за женщины. Уже отъехав на приличное расстояние, он громко выругался, стараясь облегчить душу. Не помогло - перед глазами все равно стояла Тори, утаскиваемая от него Рифом.
        Приехав домой, он кинулся к бару и плеснул себе в стакан приличную дозу виски. Одним глотком проглотил его не разбавляя и, раскашлявшись от обжегшей пищевод жидкости, вдруг осознал, что ревнует.
        Что это такое с ним? Он же никогда не обращал внимания на подобные пустяки. Да и кто ему эта Тори, чтобы из-за нее так переживать? Или он настолько вошел в роль, что не может отличить, где кончается игра и начинается правда? Он слышал, что у профессиональных актеров порой бывают подобные заскоки, но ведь он-то не актер?
        Шлепнувшись на кровать, он принялся усердно заниматься дыхательной гимнастикой, чтобы не думать о Тори и о том, что сейчас с ее изящным телом делает Риф. Какое ему до этого дело? Он никогда не интересовался пассиями Бакстера. Просто дело обернулось так, что ему необходимо вмешаться, вот он и нервничает.
        Умаявшись от тщетного спора с самим собой, он едва задремал, как Фанг безжалостным взмахом раздвинул плотные портьеры, пуская в комнату яркие лучи солнца, резанувшие его по глазам.
        Громко выругавшись, Зак сел на постели, и тут же получил в руки поднос с завтраком.
        - И по какому случаю такая честь? - Зак не мог понять, с чего это не поощрявший телячьи нежности Фанг решил побаловать его подобным образом.
        - Вы так стонали этой ночью, сэр, что я решил не испытывать вашу выносливость. Вы наверняка переживали за свою империю. Смотрите, как бы вас не доконала непомерная ответственность. В этом случае лучшее лекарство - разделить ее с другим.
        В голосе Фанга проскальзывала некая двусмысленность, но Зак предпочел не допытываться до подоплеки сказанного. Как говорится, не хочешь слышать ответ, не задавай вопрос. Откинувшись на подушки и медленно уминая свои любимые оладушки с кленовым сиропом, он уныло подумал, что чувствует он себя и впрямь как старая, ни на что не годная развалина.
        Хорошо хоть, что Фанг не умеет читать мысли и не знает, что ночные стоны вызваны вовсе не заботой о компании, а приснившейся Тори, с которой он продолжил именно с того места, где вчера закончил. Хотя с его проницательностью он явно что-то подозревает. Возможно, он говорил во сне? Этого еще только не хватало! Фанг и без того знает о нем больше, чем все остальные, вместе взятые.
        И почему сны нельзя воплощать в явь? Как было бы просто - стряхнул ночью напряжение, и идешь на работу бодрый и довольный. И работаешь спокойно, не думая каждые полчаса о ледяном охлаждающем душе.
        Выпив горячего кофе, несколько взбодрился и пополз в ванную. Темные круги под глазами и ввалившиеся, покрытые темной щетиной щеки его не порадовали.
        И доколе это будет продолжаться? Это была самая радостная из посетивших его в это утро мыслей.
        Приведя себя в порядок, велел Фангу вызвать такси, потому что вести машину сам был решительно не способен.
        Называя адрес молодому темнокожему таксисту, неожиданно подумал - если один только поцелуй Тори способен сотворить из него трясущееся желе, то что будет с ним, когда они с ней по-настоящему станут близки? Во рту сразу появился привкус металлической горечи, и он раздраженно замычал, негодуя на свое бунтующее тело. И как теперь он пройдет в офис с такой неприлично натянутой ширинкой?
        Пришлось сказать водителю, что ждет приятеля, и не выходить из салона до тех пор, пока тело не примет мало-мальски нормальный вид. Расплатившись, отпустил такси и пошел к офису, где тут же столкнулся с Тори, во все том же скрывавшем ее фигуру бесформенном костюмчике.
        Она шла со стороны метро, и Рассел спросил, впрочем ни капли не думая, что его догадка верна:
        - Тори, вы что, ездите на работу на метро? - Говорить ей «ты» в почти служебной обстановке он не решился.
        Мило улыбнувшись, она подтвердила его слова и даже рассмеялась при виде его вытянутой физиономии.
        - А что на это говорит Риф?
        - А ничего. Он об этом даже не знает. Он думает, что меня отвозит его водитель. Но тот на меня так смотрит, что я просто не решаюсь его о чем-либо попросить.
        У Зака тут же зачесались руки вмазать надменному Тому по горделивой физиономии. Пообещав себе, что в свое время обязательно воздаст ему по заслугам, Зак пропустил Тори вперед и пошел следом, с нехорошим интересом рассматривая ее стройные щиколотки, обтянутые плотными чулками. Она что-то негромко говорила, а он боролся с собой, вернее со своими шкодливыми руками, единственной целью которых было ощутить гладкость ее стройных лодыжек.
        Но вот они добрались до приемной Бакстера и замерли, тревожно глядя друг другу в глаза. Зак вновь подивился удивительному цвету ее глаз. Он даже и не знал, как он называется? Индиго? Фиалковый? Но сейчас, в довольно темном коридоре, они были удивительной фиолетово-синей глубины. Ему захотелось наклониться, чтобы рассмотреть их поближе, и он даже качнулся по направлению к ней, но она негромко кашлянула, и он опомнился.
        Заку казалось, что Тори хочет ему что-то сказать, и он замер с неспокойно бьющимся сердцем, волнуясь как мальчишка. Но она почему-то стыдливо отвела глаза и пробормотала:
        - Мне пора. До встречи! - И открыла дверь в приемную.
        В самый последний миг Зак вспомнил, что у него есть вполне достойный предлог остаться с ней, и протянул руку, останавливая ее.
        - Тори, вы все для меня сделали?
        Это прозвучало с неприличным сексуальным намеком, и она непонимающе посмотрела на него. Зак пояснил, стараясь держаться непринужденно, хотя его глаза бесстыдно скользили по ее высокой шее, застревая в ложбинке у ворота.
        - Презентация, я имею в виду.
        Тори смущенно улыбнулась, будто очнувшись.
        - Ах презентация! Да, конечно. Она не совсем готова, но, если вы зайдете, я вам покажу, что сделано. - И на правах хозяйки пошла вперед.
        Он зашел следом. Мисс Палтер сидела на своем месте, но стоило им войти, как она вскочила и стремительно покинула помещение со словами:
        - Извините, у меня дела в приемной мистера Рассела!
        Проводив ее недоуменным взглядом, Тори любезным жестом пригласила Зака в свой кабинет.
        Он сел рядом с ней на тот же неудобный стул, что и в прошлый раз, и приготовился к пытке. Он и не подозревал прежде, что сидеть близко к женщине так опасно. Вдыхать ее аромат, слышать ее голос, видеть красиво очерченные губы и не иметь возможности страстно прижаться к ним запросто сведет с ума.
        Тори что-то увлеченно рассказывала, что-то показывала, но Зак только механически кивал на все ее вопросы и уточнения, не в состоянии сосредоточиться на столь заурядных вещах. Когда Тори, закончив презентацию, повернулась к нему с вопросом
«Что-то нужно изменить?», он отрицательно мотнул головой, притянул ее к себе и принялся неистово целовать.
        Растерявшаяся Тори не сразу его оттолкнула, а потом стало поздно - в глубине ее женского естества что-то загорелось огнем, требуя все более и более откровенных ласк.
        Она подалась к нему, положив руки ему на плечи. Сочтя, что пребывание на разных стульях не отвечает его желанию, Зак рывком перенес Тори на свои колени и принялся целовать ее уже жадно и откровенно.
        В кабинет мог войти кто угодно, но затуманенные мозги Тори не соображали, что можно, а что нельзя. Ей хотелось одного - чтобы его ласки никогда не кончались, и она неуправляемо извивалась под его ищущими руками, разрешая ему делать с собой все, что ему хочется. Когда ей в бок уперлось ощутимое доказательство его желания, она даже не поняла, что это значит.
        В себя их привел громкий голос Рифа, вопрошавший, тут ли она и куда подевалась эта бездельница Джейн Палтер.
        Отпрянувший от нее Зак принялся лихорадочно приводить в порядок ее одежду, и Тори только теперь заметила, что блузка на ней расстегнута так же, как и бюстгальтер, и набухшая грудь с розовыми бутонами сосков вызывающе торчит в разные стороны.
        Охнув, она принялась торопливо застегиваться, но пальцы не слушались и попасть маленькой скользкой пуговкой в узкую петельку оказалось не таким уж простым делом. Отодвинув ее дрожащие руки, Зак с кривоватой усмешкой еще раз поцеловал ее упругую грудь и сам застегнул блузку уверенными пальцами. Почему-то Тори это ужасно не понравилось. Она была так взбудоражена, что не помнила себя, тогда как Зак был спокоен и собран. Это ее сильно задело и даже навело на мысль, что она далеко не единственная в длинном ряду претенденток на его внимание.
        На их счастье, Риф, не услышав ответа, прошел прямо к себе, и Тори смогла привести себя в относительный порядок. В относительный - потому что хотя одежда и приняла свой обычный вид, но вот блестящие глаза и вспухшие губы скрыть было невозможно.
        Неудовлетворенно вздохнув, Зак пригладил всклокоченные волосы и посмотрел на нее ненасытным горячим взглядом.
        - Мы еще встретимся! - На цыпочках, крадучись, как жалкий воришка, он выбрался из кабинета.
        Тори осталась в немом изумлении смотреть ему вслед. Упав в кресло, она рывком повернулась к монитору и уткнула лицо в ладони. Что это с ней? Сколько раз, видя безнадежные слезы матери, она обещала себе, что никогда ни один мужчина на свете не сделает с ней того же, что сделал ее отец с ее матерью: не превратит ее в несчастное существо. И вот пара поцелуев - и она готова повторить судьбу своей матери!
        Нет, она этого просто не допустит! Любовь слишком опасное чувство, делающее людей зависимыми и несчастными. А она хочет быть свободной и счастливой. Разве она многого хочет от жизни? Разве желание зарабатывать на жизнь своими руками и ни от кого не зависеть такой уж страшный грех? А ведь она ничего больше и не желает. Просто жить достойно, без всяких ненадежных мужчин.
        Тори принялась за работу, доделывая презентацию. Работа увлекла ее, но не настолько, чтобы забыть горячие руки и губы Зака, и ей пришлось много раз повторять себе, что она достаточно здравомыслящий человек и в состоянии погасить в груди такое ненужное ей возбуждение.
        Расселу повезло - коридор был абсолютно пуст, на этаже владельцев, как правило, не шастали ни посетители, ни служащие. Он крался по коридору собственной компании как жалкий конокрад и радовался, что их с Бакстером приемные расположены на одном этаже. Если бы он протащился через все здание в столь непристойном виде, то прости-прощай его авторитет.
        На его счастье, Азалии на месте не оказалось, и, беспрепятственно проскользнув в свой кабинет, Зак первым делом бросился в туалетную комнату. Скинув костюм, встал под душ и понижал и понижал температуру до тех пор, пока из крана не побежала по-настоящему холодная вода. Подставив голову под ледяную струю, он хватал широко открытым ртом воздух, которого ему явно не хватало.
        Придя в норму, выключил воду и растерся до красноты махровым полотенцем. Посмотрел в зеркало и сердито чертыхнулся. В типе, глядящем на него с поверхности серебристого стекла, можно было заподозрить кого угодно - от удирающего от копов преступника до вынырнувшего со дна океана на последнем дыхании ловца жемчуга, но только не солидного владельца огромной компании, президента и мультимиллионера.
        Протерев мокрые волосы, он оделся и вернулся в кабинет, размышляя, что же ему делать дальше. Отступиться от Тори он не может - это не в его характере, да и план по избавлению Рифа все еще действует, хотя теперь у него и возникли серьезные сомнения в его правильности.
        Так как ему быть? Пойти к Рифу и заявить, что жутко хочет его подругу? Об этом даже и думать противно. Остается одно - следовать прежним курсом. И потом как-то поделикатнее донести до Рифа факт измены. Но вот как потом быть с Тори? Предложить стать его, Зака, содержанкой? Что-то уж слишком мерзко получается.
        Решив поразмыслить об этом на досуге, Зак включил переговорник.
        - Миссис Болт, вы на месте?
        Азалия ответила как обычно собранно и деловито:
        - Конечно, Зак. Зайти?
        Почему-то ему показалось, что секретарша в курсе того, что с ним происходит, и он подтянулся, чтобы не дать ей повода для зубоскальства. Но вот только куда деть мокрую шевелюру? Ну да ладно - на улице сегодня жарко, вот он и смочил голову. Если она осмелится спросить, он ей так и ответит.
        Но миссис Болт, естественно, ничего спрашивать не стала. Она никогда дурой не была, а уж теперь, когда босс предупреждающе косился в ее сторону недобрым горящим глазом, и подавно.
        Они принялись за работу. Рассел был рассеян как никогда и забывал простейшие вещи. Но стоящая на страже интересов компании миссис Болт деликатно исправляла ляпы босса.
        К вечеру Зак втянулся в работу и даже начал подумывать: а не показалось ли ему его влечение к мисс Маллен несколько преувеличенным? Может быть, это только его фантазии? Но чем их объяснить? Он не мог найти ни одной причины, кроме той, что она чужая любовница. Но прежде его подобные вещи никогда не заводили, а наоборот, отталкивали. Так что же происходит?
        Решив не вдаваться в психологические изыски, Рассел прикинул, чем бы ему заняться вечером. Но, что бы ему ни подкидывало воображение, он все отметал. Осталось одно - вечер он однозначно желает провести так же, как и утро. То есть вместе с Тори. Причем так же интенсивно.
        Немного помедлив, он отпустил секретаршу и принялся собираться домой, с трудом преодолевая острое желание набрать номер Тори. Выйдя из приемной, удрученно посмотрел в сторону отсека Бакстера, чувствуя, что его тянет туда как на аркане. Но, доказывая себе, что он не безвольная тряпка, он решительно повернулся и пошел к лифту.
        Спустился вниз, попрощался с охраной и вышел на улицу, с трудом передвигая ноги. И вот тут-то его ждал сюрприз.
        Насупленный Риф о чем-то говорил по сотовому, а рядом с ним, нейтрально рассматривая свое отражение в больших зеркальных стеклах, стояла Тори в легком топе и хлопковых шортах. И когда она успела переодеться? Неужели у нее на работе собран небольшой гардеробчик? И куда это, интересно, они с Рифом собираются, так непринужденно экипировавшись?
        Зак корректно поклонился и хотел пройти мимо, но Риф панибратски ухватил его за рукав.
        - Постой!
        Не удивляясь бесцеремонным манерам друга, к которым давно привык, Зак остановился возле Тори. Улыбнулся ей открытой улыбкой и получил в ответ такую же радостную улыбку, от которой у него что-то тоненько пискнуло в груди. Понизив голос, чтобы не мешать Рифу вести переговоры, он спросил:
        - И давно вы здесь торчите?
        Она ответила с легкой досадой, но таким же тихим голосом:
        - Да полчаса уже. Не знаю даже, с кем Риф говорит. Но что он на взводе, это не подлежит сомнению.
        Они уставились на Бакстера, стараясь по его неопределенным ответам определить, о чем идет речь. Ответы были однозначными, и выяснить, о чем идет речь, не получилось. Через пару минут Риф раздраженным тычком сложил телефон и засунул его в карман.
        - Зак, мне нужно срочно уехать на день-другой. Прошу тебя, поухаживай немного за моей малышкой. Надеюсь, она тебе не в тягость? - Он всматривался в Зака так пристально, будто от его ответа зависело нечто очень важное.
        От восторга, охватившего все его существо, Рассел не сразу смог ответить. Но, совладав со своими эмоциями, он произнес, стараясь, чтобы голос звучал ровно:
        - Конечно нет. Тори очень милая девушка.
        Чему-то непритворно обрадовавшись, Риф горячо одобрил:
        - Вот и ладушки!
        Заку во всем этом почудился какой-то тайный смысл, и он внимательно посмотрел на друга. Но лицо Рифа, кроме крайней озабоченности какими-то своими делами, ничего не выражало. Зак перевел взгляд на Тори и встретился с ее вопросительным взглядом. Казалось, она тоже ищет в его лице ответ на какие-то свои тайные вопросы, отчего он почувствовал себя как на важном экзамене, провалить который ни в коем случае нельзя.
        Взмахом руки Риф подозвал к себе свою машину, сел и уехал, даже не бросив прощального взгляда на молодых людей.
        Тори стояла молча, все так же вопросительно глядя на него, и Зак вдруг почувствовал, что не в состоянии идти ни в театр, ни в ресторан. Больше всего для него сейчас подошла бы постель. Но вот только Тори вряд ли на это согласится.
        - Чего бы тебе хотелось, Тори? - поинтересовался он, надеясь, что она не будет возражать против дружеского «ты», они же не на работе.
        Она немного помедлила, печально усмехаясь каким-то своим мыслям.
        - Сегодня очень жарко. Мне в такую погоду всегда хочется поплавать, желательно на катере. Риф обещал мне это организовать, но вот не смог. Насколько я знаю, вдоль берега каждый вечер организовывают экскурсии на прогулочных теплоходах. Может быть, нам стоит прокатиться?
        Рассел подумал, что ютиться с ней рядом на узком сиденье прогулочного теплохода уж точно не то, чего ему хочется, но все же это гораздо лучше, чем сидеть одному дома. Но находиться среди толпы гомонящего и вечно чего-то жующего народа - боже упаси! И он выдвинул контрпредложение:
        - Тори, а яхта подойдет?
        Она молча смотрела на него, ожидая пояснений. На ее виске чуть заметно билась сиреневая жилка, от которой Зак не мог оторвать глаз. Ему ужасно хотелось ощутить языком биение этой тоненькой ниточки, попробовать ее на вкус, поэтому ему стоило огромного труда сосредоточиться и уточнить:
        - У нас с Рифом есть яхта. Обычно ее фрахтуют на месяц-другой любители морских прогулок, но теперь она после ремонта стоит в доке. Я могу позвонить и сказать, чтобы ее подвели к пристани. И, если ты не против, мы пройдем под парусом вдоль побережья миль двадцать-тридцать.
        У Тори даже глаза загорелись от охватившего ее восторга. Все поняв без слов, Зак позвонил капитану.
        Когда они подъехали к гавани Нью-Йорка, на одном из причалов уже стояла готовая к экскурсии длинная белая яхта со странным названием «Край земли».
        Тори с замиранием сердца поднялась по трапу на борт. Это была настоящая круизная яхта, узкая и длинная, с белыми парусами и блестящими леерами вдоль крутых бортов. У трапа их встретил капитан в ослепительно белой морской форме с золотыми галунами и аксельбантами. Приложив руку к крабу на фуражке, он официально попросил разрешения на отплытие. Зак с улыбкой разрешил, и яхта, расправляя паруса как крылья, бесшумно отчалила от пирса.
        Тори заметила толпу восхищенных зевак на набережной. Все они стояли, заслоняясь руками от солнца и провожая яхту пристальными взглядами. Она поймала несколько завистливых взглядов, главным образом молоденьких девчонок. Наверняка мечтали поменяться с ней местами. Что ж, она и сама не верила своему счастью. Она вместе с таким потрясающим мужчиной на не менее потрясающей яхте!
        Они проводили берег, стоя на корме у леера. Повернувшись, Тори вновь увидела надпись «Край земли». С улыбкой спросила у близко к ней стоявшего Зака:
        - Откуда такое странное название? Или вы просто не стали его менять, когда купили яхту?
        - Яхта новая, мы ее с Рифом заказывали в норвежской судостроительной компании. И она не совсем яхта в чистом виде, а по паспорту парусно-моторное судно. Если ветер не тот или его нет совсем, то судно идет на моторе. А название ей дал я. Просто в детстве бабушка рассказывала нам волшебные сказки, и большинство из них начиналось: «Там, за краем земли…» Вот край земли и стал ассоциироваться у меня с чем-то сказочным, волшебно прекрасным.
        Тори задумчиво посмотрела на спутника. У него был мечтательный взгляд, и смотрел он за линию горизонта таким пристальным взглядом, будто и впрямь видел там что-то чарующе прекрасное. Эта грань характера Зак была Тори не знакома. Она всегда думала о нем как о прагматике в чистом виде, и Зак-романтик казался ей чем-то нереальным, вроде синего слона.
        Ветер был слишком слабым для нормального хода под парусами, поэтому капитан спросил, не хотят ли они пойти на моторе.
        Переглянувшись, они дружно отказались. Общее мнение выразила Тори:
        - Мотор убьет всю романтику! А так можно вообразить, что мы, как Колумб, вновь открываем Америку!
        Посмеиваясь, капитан ушел в капитанскую рубку, а Зак с Тори перешли на другой борт, чтобы посмотреть на медленно приближавшуюся статую Свободы. Запрокинув голову, Тори с восторгом смотрела на плывущую среди облаков огромную женскую фигуру. На ее незагорелой коже шеи вновь появилась мелко бьющаяся голубая ниточка. Измученно прикрыв глаза, чтобы не прижаться губами к этой беззащитной ниточке, Рассел рассеянно спросил, исключительно для того, чтобы отвлечься:
        - Тори, а почему вы такая незагорелая? Это же вроде бы немодно?
        Тори, поглощенная величественным зрелищем, не сразу поняла, о чем он ее спросил.
        - А? Что? - Заметив насмешливый взгляд спутника, она смущенно зарумянилась. - Извини меня, пожалуйста, я увлеклась. Просто у нас, южан, принято беречь кожу, особенно женскую. Моя мама считает, что солнце очень вредно. От него появляются ранние морщины и вообще множество болезней.
        - Никогда об этом не думал. Сейчас, если солнца нет, то дамы стадами носятся по разного рода соляриям. Но мне не нравится слишком темная кожа, особенно у блондинок. Она грубая какая-то, и твоя мама права, говоря, что на ней все недостатки видны с первого взгляда.
        Тори воодушевила эта откровенная поддержка.
        - На мужчинах темный загар еще ничего, но на женщинах, на мой взгляд, ни к чему. Если только чуть-чуть. Но мне, если честно, просто жаль тратить время на подобную ерунду.
        - Ерунду? Но ведь забота о своей внешности главная забота красивой женщины? Разве нет?
        Тори впилась в него взглядом, выясняя, провоцирует он ее или нет. Лицо Зака казалось серьезным.
        - Ты шутишь? Почему ты так решил? Разве твоя мать или сестры занимаются только этим?
        Он с кривоватой усмешкой подтвердил:
        - Почти. Во всяком случае, они постоянно ходят по дому в дикой индейской раскраске. То крем от морщин, то от загара, то для гладкости кожи. И надо сделать скидку на то, что они здорово заняты хозяйством и считают, что времени на себя у них вовсе нет. А уж горожанки…
        Тори вгляделась в его снисходительно-серьезное лицо. Может, он все-таки утрирует? Не похоже. Постаралась его разубедить:
        - Знаешь, мы с мамой никогда с таким рвением собой не занимались. Нам было некогда. Всегда находились дела поважнее. - На его лице отразилось такое неверие, что Тори с досадой сказала: - Ну да ладно, давай поговорим о чем-нибудь другом.
        Решив, что своим скепсисом он только оттолкнет ее от себя, Зак, мельком посмотрев на приближавшийся остров и высившегося на нем исполина, поспешно предложил:
        - Может быть, спустим шлюпку и причалим к острову? Можно подняться на статую Свободы. Правда, только пешком, лифта там нет. Это довольно высоко, но что делать - совет по надзору за историческим наследием запретил устанавливать лифт, несмотря на довольно крутые ступени. Хотя многие избалованные комфортом посетители не понимают, почему должны карабкаться по неудобной лестнице на такую высоту на своих двоих. Но если ты боишься…
        Тори не боялась ни высоты, ни крутых ступеней, и капитан дал приказ спустить на воду шестивесельный шлюп с, пассажирами. Сам процесс спуска на тонко поскрипывавших лебедках явился для Тори настоящим испытанием. Он был подобен экстремальному виду спорта! Она без малейшего стеснения ухватилась за Зака, боясь шлепнуться в воду. Даже когда шлюп плавно достиг воды, она так и не выпустила из своей руки его надежный локоть.
        Чуть посмеиваясь, Зак спросил:
        - Тори, ты что, не умеешь плавать?
        Она с укором посмотрела на него.
        - Умею - и что с того? Думаешь, приятно полететь вниз головой с такой высоты? Да еще неизвестно, кто или что в этой воде плавает!
        Посмеиваясь, Зак ничего не ответил. Ему очень понравилось чувствовать себя сильным мужчиной, помогающим слабой женщине.
        На острове они пробыли больше часа, осматривая музей и поднимаясь на статую. Тори при подъеме считала ступеньки и, едва они оказались на самом верху, в факеле, выдохнула:
        - Здесь и вправду триста пятьдесят ступенек!
        Зак расхохотался. Рядом с ней он чувствовал себя беззаботным мальчишкой.
        - А ты что, хотела поймать музейщиков на неточности?
        - Да нет! Просто так приятно будет ввернуть в разговоре, якобы случайно, что я проверила это на личном опыте! Но, смотри, какая красота!
        Из факела статуи и в самом деле открывался потрясающий вид на гавань и сам город, высившийся вдали, как причудливая изрезанная гряда высоких гор. Полюбовавшись и посетовав, что сейчас еще не стемнело и не видно ярких городских огней, они спустились вниз.
        При посадке в шлюп Тори снова ухватилась за руку Зака, и у него вдруг возникло нелепое чувство, что так и должно быть. Это его сразу напрягло - такого ощущения у него никто из женщин не вызывал. От появившегося у него чувства опасности он отшатнулся от Тори на безопасное расстояние. Она заметила его странные маневры и вопросительно на него посмотрела. Зак притворился, будто ничего не произошло, но при посадке на яхту позволил помогать ей одному из матросов, который сделал это с видимым удовольствием. Увидев чужую сильную руку на талии Тори, Зак заскрежетал зубами от приступа ревности и самой настоящей ярости, отчего вконец растерялся. Что это с ним такое? Никогда он не был столь непоследовательным.
        Сев рядом с Тори, надевшую темные очки, за которыми не было видно ее изумительных глаз, он попытался завязать ни к чему не обязывающий светский разговор, но она отвечала односложно и неохотно, и скоро он тоже замолчал, рассеянно поглядывая на проплывавшие мимо пейзажи.
        Около десяти часов вечера капитан предложил им приступить к ужину, приготовленному коком.
        Они прошли в кают-компанию, где был накрыт роскошный стол. У Тори глаза разбежались от разнообразия закусок.
        - Вот это да! Да это лучше, чем в модных ресторанах, по которым меня любит водить Риф. Я и не предполагала, что простой повар умеет так классно готовить.
        - Не повар, а кок, - поправил ее капитан. - И не простой, а элитный. Мы же, как правило, возим изысканную публику с изысканными вкусами. Должны соответствовать.
        Тори легко рассмеялась.
        - Что ж, тогда этот рейс для вас особый. Я к элитной публике никакого отношения не имею.
        - Да и я тоже простой парень из Небраски. Но попробовать кулинарные шедевры всегда готов. Присоединитесь к нам? - поддержал ее Зак.
        Но капитан, прочтя по глазам босса предупреждение, приглашение отклонил, ссылаясь на то, что всегда ест только с командой.
        Чувствующая после сегодняшних физических упражнений зверский голод, Тори положила на свою тарелку всего понемногу и принялась за еду.
        А у Зака аппетит пропал напрочь. Придирчиво осмотрев все блюда, он откинулся на спинку и недовольно пробурчал:
        - Я, пожалуй, подожду горячее.
        Тори поразилась:
        - А что, еще и горячее будет?
        - Конечно. Думаю, даже две перемены. Все, как в приличном ресторане.
        Тори оценивающе посмотрела на свою тарелку.
        - Похоже, я погорячилась.
        - И десерт. Тоже несколько видов, - поддразнивающе добавил Зак. Это прозвучало у него с таким сексуальным подтекстом, что это заметила даже наивная Тори.
        С подозрением оглядев сидевшего с таинственным видом Зака, она молча принялась за еду. Закончив, так же, как и он, откинулась на спинку кресла и удовлетворенно вздохнула.
        - Что ж, мне точно нужно сделать перерыв. Заняться какой-то физической работой. Или просто немного подвигаться. - Если бы она была записной кокеткой, ей и тогда не удалось бы вложить в эти слова большего сексуального намека.
        От этой двусмысленной фразы Зак измученно прикрыл глаза тяжелыми веками. Издевается она над ним, что ли? Или впрямь не понимает, как соблазнительно звучат ее слова?
        Тори решительно встала и вышла на палубу. Зак пошел следом, не отрывая глаз от ее соблазнительно покачивавшихся бедер. Стемнело, и на глубоком бархате неба потихоньку стали появляться первые бриллианты звезд. Скорее почувствовав, чем увидев рядом с собой Рассела, Тори с какой-то неприятной миной спросила:
        - Зак, а ты вправду веришь, что лучшие друзья девушек бриллианты?
        Он не мог понять, что она имела в виду и с чего такой неприязненный тон.
        - Нет, не думаю. Но почему ты это спрашиваешь и, главное, почему таким тоном?
        Она порывисто повернулась к нему.
        - Просто Риф говорил мне, что от всех своих подруг ты откупался именно бриллиантами.
        Рассел нахмурился.
        - Нет, не только. Да и не откупаюсь, а прощаюсь. Когда отношения сходят на нет.
        Тори внимательно и серьезно смотрела на его едва видимое в темноте лицо.
        - А когда отношения сходят на нет?
        Почему-то ему показалось, что она примеряет его ответы на себя, и сердце его начало тревожно биться. Тщательно подбирая слова, он осторожно ответил:
        - Мои знакомые женщины, как и я, ничего особенного от нашей связи не ждали. Для обеих сторон это было развлечение, не более того.
        Ему хотелось подчеркнуть, что таких, как она, он прежде не встречал, но эти слова показались ему слишком уж нарочитыми. Он же специально выбирал таких, для которых несколько недель постельных встреч и последующая затем достойная награда предел мечтаний. Просто не хотел никаких осложнений в своей размеренной жизни. Спохватившись, он напомнил себе, что ведь и Тори из той же породы, пусть и несколько отличается от привычного ему стереотипа. Просто она немного похитрее других, только и всего. А иначе с чего бы ей залезать в постель к мужчине вдвое ее старше?
        Тори не была удовлетворена его ответом, но ничего не сказала. Просто вернулась в каюту, где звучал медленный томный блюз, напоминавший о любви, нежности и счастье.
        Им тут же принесли горячее - что-то нежное и воздушное из палтуса с семгой. Они с удовольствием съели рыбу, запивая белым сухим вином. Потом им подали смесь морепродуктов - отменно приготовленного омара, разных моллюсков и кусочки трепанга.
        Следующим был десерт, состоящий из множества микроскопических пирожных разного вида и вкуса, и кофе.
        Тори погладила себя по туго набитому животу.
        - Все было так вкусно, что у меня не хватило силы воли отказаться.
        - Ничего страшного. После той зарядочки, что мы предприняли на острове Свободы, нам никакой ужин не страшен. К тому же ничего особо калорийного мы не съели, чувство переедания скоро пройдет.
        Тори с ним согласилась. В самом деле, когда яхта в час ночи причалила к берегу, она уже снова двигалась так же легко, как и прежде.
        С сожалением сойдя на берег, Тори в последний раз окинула восхищенным взглядом летящий силуэт яхты.
        - Зак, а ты когда-нибудь ходил на ней в открытое море? По-настоящему, не у побережья?
        Он дурашливо приложил руку к сердцу.
        - Каюсь, было дело. Это случилось сразу после ее спуска на воду. Мы с Рифом прошли вдоль берегов Европы от Бергена в Норвегии до Сан-Себастьяна в Испании. Так сказать, обкатывали яхту. До сих пор жалею.
        - Почему? Это же так красиво и романтично.
        - Романтика хороша в кино, но когда тебя целый месяц качает и невозможно нормально вилку ко рту поднести, то увольте меня от подобной романтики. Я даже работать не мог.
        Тори поняла, что поход Заку и в самом деле не понравился. Если уж он даже работать не мог! А уж он-то способен работать в любой остановке, это же смысл его жизни. Все остальное только приложение к работе. Зак и живет исключительно для того, чтобы работать.
        - В общем, в Америку мы с Рифом летели самолетом, а яхта шла в Нью-Йорк своим ходом. Без нас.
        Он подвел Тори к оставленной им машине, намереваясь усадить ее в салон, но она запротестовала:
        - Зак, ты же изрядно выпил! Тебя первый же коп в участок загребет! Конечно, если тебе повезет и ты сумеешь доехать до поста дорожной полиции, а не влепишься в первый попавшийся столб!
        Рассел противился, говоря, что ничего подобного не случится, что он трезв как стеклышко, и даже пытался пройти перед ней по прямой, но Тори уже поймала такси и запихнула его на переднее сиденье.
        Остановившись у дома Бакстера, она вышла из такси и хотела расплатиться, но Зак уже сделал это за нее. Увидев его рядом с собой, она немного оробела.
        - Когда ты успел выйти, Зак? И зачем?
        Выпитое вино придало ему храбрости.
        - Ты задолжала мне кофе, Тори. И за прошлый раз тоже.
        Припомнив, как после театра Риф отправил Зака восвояси, Тори смирилась. Что с ней случится, если в доме полно прислуги? Пригласив его в дом, она пошла вперед. Открыла дверь своим ключом.
        - Не шуми, пожалуйста, - предупредила она его. - В это время все слуги уже спят. Они будут недовольны, если мы их разбудим.
        Зак не понимал, на кой ляд нужна такая прислуга, у которой рабочий день кончается ровно в девять вечера и которую даже разбудить нельзя, когда требуется, но говорить ничего не стал. В конце концов, это вотчина Бакстера, а не его.
        На цыпочках, как набедокурившие подростки, они пробрались на кухню. Тори растерянно посмотрела вокруг, не зная, что где лежит.
        - Надеюсь, миссис Бриттер не станет на меня уж очень-то сердиться за то, что я орудую в ее владениях.
        - Нечего рассусоливать с прислугой, - проворчал Рассел. - Строже надо быть, только и всего.
        - Но ведь я здесь не хозяйка, - резонно возразила Тори.
        Это заинтересовало Зака.
        - А кто же тогда ты здесь?
        Тори с укором посмотрела на него и промолчала.
        Заку очень хотелось пообещать, что у него она станет полновластной хозяйкой, но природная честность не позволила ему уж так откровенно соврать.
        Найдя наконец кофе, Тори сварила его в маленькой кастрюльке, вовсе не приспособленной для подобных целей. Переливая кофе в кружку Зака, она оправдывалась:
        - Ну, мне просто не позволяется здесь бывать, ты же понимаешь… В этом доме у каждого своя функция.
        Заку ужасно не нравилась та функция, которую выполняла в этом доме Тори, и он вознамерился открыто ей об этом сказать. Но тут его взгляд встретился с ее мягким взглядом, и он понял, что ждать больше не в силах.
        Решительно отодвинув в сторону кружку с кофе, чтобы ненароком не обжечься, он ухватил Тори за руку и подтянул к себе. Посадив к себе на колени, он принялся целовать ее, одновременно бесстыдным жестом задрав тонкий топ, под которым обнаружился кружевной, ничего не скрывающий лифчик. Оголенная грудь заставила задрожать его руки, и он приник губами к напрягшимся от прохладного воздуха соскам.
        Тори знала, что это безобразие нужно немедленно прекратить, что ни к чему хорошему эта ее слабость не приведет, что Зак такой же бабник, как и Риф, но ничего не могла с собой поделать. Она впервые в жизни поняла, что такое неуправляемое вожделение, заставлявшее ее змеей извиваться в его опытных руках.
        Минут через десять Зак мучительно замычал и вкрадчиво попросил:
        - Милая, пойдем к тебе?
        Вот тут-то Тори и должна была опомниться, но здравый смысл отказал напрочь, и вместо разумного «нет» она покорно кивнула, боясь ответить вслух, настолько пересохло горло.
        Поняв, что с ней, Зак нетерпеливо вскочил и, подхватив ее на руки, понес наверх. Он неуверенно остановился возле спальни Рифа, ощущая в душе нарастание яростного протеста, но Тори сказала:
        - Моя спальня в конце коридора.
        Зак с чувством облегчения и еще чем-то, здорово похожем на благодарность, двинулся дальше, ощущая, как рядом с его неистово пульсирующим сердцем такой же возбужденной дробью бьется ее.
        Опустив свою ношу на постель, он принялся стремительно сбрасывать с себя одежду. Через мгновение он уже вытянулся рядом с ней и принялся ласкать ее уже по-настоящему, стараясь вызвать у нее такую же страсть, что владела им самим.
        Ослепленная вспыхнувшим желанием, Тори потянулась к его губам. Поцелуи и жаркие ласки Зака наполнили ее ни с чем не сравнимой нежностью, от которой у нее замерло сердце. Все ее существо затопила волна неизъяснимого блаженства, и, когда он стянул с нее топ и сбросил вниз лифчик, она не отшатнулась в испуге, а еще теснее прижалась к нему.
        Поколебавшись, нужно ли спрашивать разрешения снять с нее и шорты, Зак, боясь наткнуться на отказ, рисковать не стал, а молча стянул их вместе с кружевными трусиками.
        Тори стало прохладно, и она поежилась, немного приходя в себя. Но Зак не допустил пробуждения у нее здравого смысла. Снова завладев ее грудью, он принялся ласкать соски большими пальцами, одновременно целуя ее с лихорадочной поспешностью.
        Тори показалось, что она перенеслась в какую-то неизвестную ей страну, в четвертое измерение, где все иначе. Ей не хотелось просыпаться, если это сон, и не хотелось засыпать, если это явь.
        Горячие руки Зака с нервозной поспешностью гладили ее плечи, спину, потом устремились к бедрам. Он повернул ее к себе, сжал в тесном объятии и впился в глаза нетерпеливым, горящим от желания взглядом.
        - Впервые в жизни мне по-настоящему захотелось сорвать одежду с женщины, - глухо признался он. - Нужно быть нежным и ласковым, но я чертовски хочу тебя!
        Он впился в ее губы, и внезапно ее тело выгнулось дугой, прося куда большего. Она сама тянулась за его руками, трепеща от блаженства. Она не понимала, где она и что с ней. Но и Зак потерял всякий контроль над собой.
        Но вот он прекратил ласки и вжал ее в постель всем своим телом. Тори, покорная его воле, прекратила метаться и затихла. Она прекрасно понимала, что сейчас произойдет, но не могла и не хотела останавливать Зака.
        Секунду он смотрел на нее пристальным, насквозь проникающим взглядом, в котором читался немой вопрос, и, отвечая на него, Тори приникла к нему всем телом.
        Глаза ее затуманились, в голове не осталось ничего, кроме расплавленного серебра его глаз. Но вот Зак сильно задрожал, и она поняла, что больше ждать он не может.
        Но она должна, обязана его предупредить! И кашлянув, чтобы вернуть силу осипшему голосу, она сказала:
        - Риф…
        Больше она добавить ничего не успела.
        Зак почувствовал такую боль в груди, будто она тайком вонзила ему в спину нож. Вскочив, как большое раненое животное, он завопил:
        - Я не Риф! Не путай! Не пытайся заменить мною его!
        Это было так внезапно и несправедливо, что Тори, выпучив еще затуманенные страстью глаза, молча смотрела, как он схватил одежду, лихорадочно натянул ее на себя и, бросив на прощание неприличное слово, выскочил из комнаты.
        Раздался такой грохот, что Тори безнадежно подумала: что ж, теперь вся прислуга будет знать, что у меня кто-то был. И, вспомнив о понаставленных во всех углах камерах слежения, уточнила: и не кто-то, а Закария Рассел, лучший друг Рифа. Что же теперь будет? Просто так Бакстер этого не оставит, это однозначно.
        Зак шел домой пешком, даже не подумав поймать такси. Внутри стоял странный, даже не болезненный, а просто удушливый ком. Итак, она все-таки оказалась настоящей шлюхой. Перепутать имена любовников - это же надо суметь! Еще ни разу в жизни он не заменял другого мужчину, и сегодняшний опыт ему крайне не понравился.
        Но, с другой стороны, чем он недоволен? Он же выполнил все, чего добивался: проник в постель к мисс Маллен, развенчав ее в глазах друга. Но тогда почему у него сжимаются кулаки от гнева на самого себя? Может быть потому, что он не довел до конца начатое, отчего у него сейчас жутко болит все тело.
        Решив удовлетвориться этим чисто физиологическим вариантом ответа на свое совершенно мерзкое настроение, он дошел до дому и впервые порадовался, что завтра суббота. Выходной. И ему не надо, выжимая из себя последние соки, ползти на работу.
        Принял душ, упал на кровать и, решив на следующий день первым делом поговорить с Рифом и во всем признаться, уснул мертвецким сном.

4
        С трудом поднявшись с постели около двенадцати часов пополудни, Рассел побрился, с неодобрением наблюдая за мрачным типом в зеркале. Он был даже не помятым, а чересчур уставшим, будто нес на своих плечах все тяготы жизни. Тени под глазами и тяжелые складки в уголках губ шарма ему явно не добавляли.
        Выпив приготовленный Фангом кофе с испеченными им же горячими французскими рогаликами и съев омлет с зеленью по-португальски, Зак немного приободрился, но ненадолго. Совесть не просто возмущалась его непорядочностью, она вопила, требуя немедленной сатисфакции. Чувство было мерзким, и Рассел решил сегодня же во всем признаться Рифу, хотя точно знал, что услышит в ответ «негодяй!», «бедная малышка» и даже «убирайся вон!». Все эти излюбленные Рифом выражения ему на сей раз придется испытать на себе. И что самое противное, все это будет совершенно заслуженно.
        На душе было премерзко, и Зак принялся искать себе оправдание. В чем он, если посмотреть беспристрастно, виноват? Просто поиграл с Тори в ее же игру, которую даже до конца не довел. И зря не довел… Но оставаться с ней после того, как она назвала его чужим именем, он не смог. Ей, видимо, все равно, кто ублажает ее в постели, но ему это не по нраву.
        Вынув сотовый, долго тупо смотрел на дисплей, прежде чем нажать на номер друга. Тот ответил не сразу и заговорил с ним таким обеспокоенным голосом, что Зак невольно начал беспокоиться тоже.
        - Что случилось, Риф?
        - Это не телефонный разговор, Зак. Поговорим, когда вернусь.
        - А когда ты вернешься? - Заку было необходимо знать точно, сколько у него осталось спокойной жизни.
        - Я уже возвращаюсь. Лечу на «Цессне». Если есть время, подъезжай на аэродром к нашему ангару.
        - Куда ты летал?
        - В Чикаго. По своим делам. - И в телефоне запищали гудки отбоя.
        Рассел давно знал, что, кроме фирмы, у его компаньона есть и другие деловые интересы, но чтобы так пренебрегать ради них их общим детищем - такое было впервые. К тому же единолично гонять по собственным надобностям принадлежащий компании «Бакстер & Рассел» шестиместный самолет - такого уговора у них не было.
        Чертыхаясь Рассел вышел из дома и завел «мерседес». Через сорок минут подъехал к частному аэродрому, где фирма арендовала ангар для «Цессны». Поздоровавшись с охранником и показав пропуск, он припарковался на автостоянке.
        Вышел из машины и, не включая сигнализацию - здесь краж не было, - зашел в диспетчерскую, где Майкл, диспетчер аэродрома, приветственно помахал ему рукой и, не снимая наушников, объявил:
        - Все нормально, Риф уже подлетает. Еще минут пять - и он прибудет.
        Кивнув ему в знак того, что все понял, Зак внутренне приготовился к неприятному разговору. Почему-то сейчас его вроде бы такой логичный и продуманный замысел стал казаться ему подловатой местью удачливому сопернику. Но ведь он никогда и не пытался соперничать с Рифом! Или все-таки пытался?
        В полном раздрае чувств Зак вышел к посадочной полосе и посмотрел на ясное небо. Ярко светило солнце, и он пожалел, что не взял с собой темные очки. Вдали, на выцветшем от солнца небе, возникла маленькая черная точка и еще через пару минут послышался ровный гул самолета. Прикрыв глаза от солнца ладонью, Зак не отрывал от нее взгляда.
        Точка быстро приближалась, и вот уже можно было различить, что это небольшой пассажирский самолет.
        Все шло нормально, но вдруг в какой-то момент Зак понял, что самолет потерял управление и падает. Он схватил телефон, как будто тот мог чем-то ему помочь, и в этот момент «Цессна», войдя в штопор, стремительно понеслась к земле.
        Она рухнула на поле, и от взрыва во всех окрестных строениях вылетели стекла. Рассел не мог поверить своим глазам и стоял молча, не в состоянии выйти из охватившего его ступора.
        Мимо бегали люди, что-то кричали, а Зак все стоял и смотрел на клубы черного дыма, медленно рассеивавшиеся над местом взрыва. Руки и ноги у него странно онемели, и он не мог бы сделать ни одного движения, даже если б и захотел. Но он не хотел. Ему казалось, что это только дурной сон, кошмар, один из тех, что снились ему времени от времени после особо напряженного рабочего дня. И он вот-вот проснется в своей постели и окажется, что никакого взрыва не было и в помине.
        Но вот пожарные машины залили остатки пламени, и Майкл осторожно тронул его за рукав.
        - Я не понимаю, что произошло. Похоже на террористический акт. Полет проходил в штатном режиме. До последнего момента все было нормально. Мы были на связи, но Риф даже слова не успел произнести, когда в салоне раздался странный хлопок и самолет начал падать.
        Рассел сразу вспомнил слова Рифа о проблемах. И какого же рода эти проблемы, если за них человека отправляют к праотцам? Или здесь что-то другое?
        Заставив себя встряхнуться, Зак медленно побрел к дымившимся обломкам самолета. Там уже работали пожарные и специалисты по обеспечению безопасности полетов.
        Один из них, в форменном костюме, подошел к нему и показал полицейский жетон.
        - Я Чарлз Лэм, следователь. Вы знали Рифа Бакстера?
        Зак смог только молча кивнуть.
        Лэм горестно вздохнул.
        - Боюсь, при таком взрыве от него ничего не осталось. Он шел обратно с полными баками. Чертовски опасно, надо сказать. Единственное, что мы нашли на месте, где была кабина пилота, так этот перстень.
        Он протянул руку, и на ладонь Зака упал закопченный полурасплавленный кругляшок, в котором он едва признал перстень Рифа с темно-синим камнем и гравировкой «Р от С».
        - Знаете этот перстень?
        - Это перстень Бакстера, - кивнул Зак. - Он с ним никогда не расставался.
        - Я так и думал. Что ж, попробуем установить причины аварии. Вы не могли бы связаться с его родными? Тяжелая обязанность, я понимаю, но необходимая.
        Рассел нахмурился. Приходилось признать, что родных Бакстера он не знал. Да и есть ли они у него? Во всяком случае, Риф о них никогда не говорил.
        - Хорошо, я попробую.
        Постояв на месте трагедии еще полчаса и бездумно понаблюдав за восстановительными работами, заставил себя действовать. Пробравшись через оцепление полиции, призванное оградить от любопытных место падения самолета, сел в машину и поехал домой, чувствуя себя не в состоянии хоть что-то делать.
        Зайдя в квартиру, в нескольких словах описал Фангу случившееся и распорядился:
        - Позвони Нику Миллеру, он знает, что нужно делать в таких случаях.
        Мне ли позвонить Тори или пусть это за меня это сделают другие? - мучительно размышлял он. Поняв, что не в силах принести ей столь страшное известие, махнул на все рукой. Пусть все идет своим чередом.
        Он подошел к бару, налил себе полный стакан виски и выпил. Алкоголь зажег внутри настоящий пожар, но немного притушил горевшую в душе боль. Зак сел в кресло, откинул голову на спинку, прикрыл глаза и попытался примириться с непоправимым. Неужели больше рядом с ним не будет нетерпимого, веселого, ужасно невоспитанного и такого обаятельного Рифа?
        Что же все-таки произошло в том полете? Случайность или в самом деле диверсия? Узнает ли он это когда-нибудь? Он прекрасно знал манеру спецслужб скрывать от населения все, что могло бросить тень на их работу.
        Через час ему позвонил Миллер.
        - Зак, похороны в понедельник. И что делать с Тори?
        - В каком смысле?
        - Ну… она же в некотором роде вдова…
        Это определение до чертиков обозлило Рассела. Звание вдовы Бакстера возвышало Тори в его глазах, делая недоступной.
        - Да какая она к дьяволу вдова! Таких вдов у Рифа не один десяток наберется!
        - Но Риф относился к ней по-особому.
        Зак прикрыл глаза и сосчитал до десяти. Виски хоть и снизило накал боли, но и самоконтроль тоже изрядно подточило. Ему хотелось орать и ругаться. Но он смог ответить Нику более-менее спокойно:
        - И что ты предлагаешь? Нарядить ее в черное платье, нацепить черную вуаль и пустить за гробом? И, кстати, что там будет, в этом гробу?
        - Земля с места падения самолета и его любимый костюм. А Тори пусть и впрямь идет за гробом в черном платье. Думаю, тебя не поймут, если ты отодвинешь мисс Маллен в сторону и сам займешь ее место.
        Зак вовсе не хотел конкурировать с Тори. Он просто хотел видеть ее рядом с собой в совершенно другом качестве. Но смирился.
        - Ладно, пусть будет так.
        В понедельник небо неприветливо хмурилось, и провожающие Рифа в последний путь, главным образом работники компании «Бакстер & Рассел», запаслись зонтами. По случаю похорон компаньона Рассел объявил нерабочий день.
        За гробом, как и советовал Ник, вся в черном шла Тори. На ней была плотная черная вуаль, поэтому выяснить, в каком она состоянии, было невозможно.
        Идущий на шаг позади нее Зак раздумывал, предложить ли ей руку и не будет ли подобная близость казаться окружающим этаким семейным единением? Ему не хотелось подчеркивать свою с ней близость. Хватит с него сплетен.
        Следом шли первые менеджеры компании, все в черных костюмах, с подчеркнуто траурными лицами. Потом все остальные, уже кто в чем.
        На кладбище священник англиканской церкви, к которой принадлежал Бакстер, прочитал последнюю молитву, и гроб опустили в могилу.
        Расселу все это казалось какой-то профанацией, неприятным зловещим фарсом, и он не мог отделаться от ощущения нереальности происходящего. Наверное, оттого, что в гробу не было тела, чувства, что Риф мертв, не было тоже.
        Тори молча шла за гробом, даже для приличия не прикладывая платка к глазам, и потом, стоя у края свежевырытой могилы, тоже не плакала, даже не всхлипывала, что только подтверждало уверенность Зака: она никогда не любила Бакстера. Как можно любить дойную корову? Ей же не проблема поменять на другую.
        После церемонии все вернулись в офис, где на первом этаже был накрыт роскошный, как хотел бы сам Бакстер, поминальный стол.
        Все прошло тихо и чинно, и после поминовения довольные сотрудники разошлись по домам. Как обычно, люди приветствуют любой повод не работать.
        Рассел, как и первые лица компании, домой не пошел, а отправился в свой кабинет, размышляя, что же ему делать дальше.
        В кабинете его уже ждал довольный Миллер, что в день похорон босса выглядело уж слишком вульгарным. Небрежно развалившись в глубоком кресле для посетителей, он задрал длинные ноги на стоявший напротив журнальный столик и любовался начищенными до зеркального блеска ботинками, напомнив Расселу покойного Рифа.
        - Слушай, как мне сейчас быть с этой милой пташкой, Тори? Выставить ее сразу или для приличия немного подождать? С кем она теперь будет работать? Я ее в свой отдел не возьму, все мои сотрудники настроены против нее. Да ты это и сам знаешь.
        Зак заколебался. С одной стороны, Тори без своего покровителя в компании и в самом деле нечего делать, а становиться ее новым папиком он не собирается. А с другой - Зак убедился, что она и в самом деле достойна тех похвал, что щедро расточал ей Риф. Он проявил обычную для него осмотрительность.
        - Давай посмотрим хотя бы до конца недели. Она, кстати, готовит зрительный ряд к моему выступлению на юбилее.
        Миллер несколько удивился проявившимся вдруг талантам Тори, причем вовсе не в той области, в которой он ожидал, но с удовольствием согласился. Увольнять работника по неизвестно какой причине всегда было опасно - ведь существуют еще и профсоюзы, не говоря уже о судах.
        На следующий день у поверенного было назначено оглашение завещания Бакстера. Приехав в офис поверенного ровно в назначенное время, Зак, к своему удивлению, увидел скромно сидевшую в приемной бледную Тори в темно-синем платье вполне пристойной длины, со скромной серебряной цепочкой и маленьким крестиком на шее.
        Она молча кивнула ему и принялась упорно смотреть в окно, не желая даже улыбнуться. Но это-то было и понятно - после того миленького расставания он на ее месте тоже постеснялся бы глядеть в глаза несостоявшемуся любовнику. Пользуясь тем, что Тори не обращала на него внимания, он внимательно посмотрел на ее лицо. Глаза покраснели, возможно от слез, но она почему-то казалась не столько опечаленной, сколько угнетенной. Но, возможно, потеря кормильца для нее и есть настоящая трагедия?
        Чуть склонившись к ней, он спросил:
        - Зачем вы здесь, Тори?
        Она сухо, не поворачивая к нему головы, пояснила:
        - Меня вызвал мистер Уолт.
        Обычно на подобные совещания вызывали только упомянутых в завещании. То, что поверенный пригласил Тори, бывшую заурядной любовницей, было по меньшей мере странно, но Рассел не придал этому особого значения. Он прекрасно знал, что в завещании Рифа мисс Маллен не значилась.
        Завещание Рифа Бакстера, составленное лет пять назад, состояло только из одного двусмысленного пункта: назначаю моим душеприказчиком Закарию Рассела и поручаю ему воздать всем по заслугам. Об их компании там не было сказано ни слова, но ее судьба регулировалась уставом компании: по нему она полностью отходила к пережившему совладельцу.
        Так что единственное, что беспокоило Рассела, как он будет воздавать всем по заслугам. В первую очередь Виктории Маллен. Как рассчитать ее заслуги? И что можно считать заслугами? Входят ли в это понятие секс-услуги?
        Худощавый педантичный мистер Уолт пригласил в кабинет всех сидящих в коридоре, а там, кроме Тори, оказалась почти вся челядь Бакстера.
        Все расселись по стоявшим вдоль стены диванам и устремили на поверенного напряженные взгляды. Достав из плотно запечатанного конверта лист бумаги, тот начал монотонно читать: Я, Риф Бакстер, будучи в здравом уме и крепкой памяти, завещаю…
        Рассел удивился - завещание было изменено. Но почему Риф ничему ему об этом не сказал?
        Монотонный голос поверенного беспокойства не внушал, и Зак спокойно слушал дальше. После перечисления вознаграждений слугам «за долгую беспорочную службу», громом среди ясного неба прозвучали слова: «Мою часть компании „Бакстер & Рассел“ я завещаю мисс Виктории Маллен».
        Зака будто молнией ударило. Что это значит? Это же идет вразрез со всеми их договоренностями! Неужто Риф настолько слетел с катушек, что завещал многомиллионное состояние, по сути, чужому человеку? И за что? За умение хорошо раздвигать ноги?
        Зак почувствовал себя оплеванным. А он еще так верил Бакстеру, что не принял никаких превентивных мер! Наивный слепец!
        Окончание фразы «…продать акции мисс Маллен имеет право только Закарии Расселу, без права продажи акций третьему лицу» за сознание не зацепилось, прошло по касательной. Он никак не мог понять, как Бакстер мог с ним так подло поступить.
        Чтение завещания закончилось, и Зак попросил повторить дату его составления. Оказалось, что написано оно всего-то через неделю после знакомства Рифа с Тори. И чем же она настолько его прельстила, что Бакстер забыл все свои прежние намерения? В воспаленном мозгу Зака тут же возникли крайне неприличные сценки с различными сексуальными извращениями, и он скривился, мучась от презрения и к ней, и к Бакстеру, и к самому себе.
        Как он после такого может испытывать к этой девице какие-то нежные чувства? И даже не какие-то, а откровеннейшее вожделение? Нет, этого он не испытывает, и охвативший его пожар - это жажда возмездия, а вовсе не ревность к покойному другу. Мисс Маллен должна быть наказана за свою жадность! Она, бесспорно, в курсе этого завещания. Наверняка приложила к нему свою жадную ручонку.
        У Зака даже мелькнула бредовая мысль - а не Тори ли подстроила несчастный случай? Если она знала об условиях завещания, то не захотелось ли ей устроиться в жизни получше? Но он отбросил эту мысль, так сказать, за недостаточностью улик. Для этого нужно было как минимум хоть раз побывать в «Цессне», а он точно знал, что ее там никогда не было - все участники полетов тщательно фиксировались диспетчером аэродрома.
        Чтобы выяснить наверняка, знала или нет Тори о завещании, он встал перед ней и, глядя ей в глаза, сердито спросил:
        - Мисс Маллен, вы знали о завещании?
        Она столь же сердито посмотрела на него и отчеканила:
        - Да, знала. Правда надеялась, что оно не вступит в силу еще лет двадцать.
        Никакого сожаления о покойном Зак в ее голосе не услыхал, поэтому решил, что ее слова просто дань приличиям.
        - Я буду оспаривать завещание в суде! - рявкнул он, выхватил из рук поверенного свой экземпляр и вышел, оставив позади себя потрясенное молчание.
        Зак сел за руль своей машины и только теперь заметил, что руки у него подрагивают, как после тяжелой физической работы. Что ж удивительного - подобные новости хоть кого выбьют из колеи.
        Приехав на работу, Зак с такой силой шваркнул дверцей «мерседеса», что у стоящего рядом автомобиля включилась сигнализация. Под ее испуганные вопли он прошел внутрь здания, машинально кивнул настороженным охранникам и поднялся на свой этаж.
        В его приемной сидела чем-то взбудораженная Джейн Палтер с багровыми пятнами на скулах и, неистово жестикулируя, о чем-то говорила с Азалией Болт.
        Стоило ему показаться на пороге, как они обе кинулись к нему. Мисс Палтер потребовала визгливым голосом:
        - Мистер Рассел! Когда от меня уберут эту вздорную дамочку?! Представляете, она вчера заявила мне, что я не умею работать!
        - Если только уберут не ее от вас, а вас от нее, - угрожающе уточнил и без того заведенный Зак. - Мисс Маллен унаследовала все акции Бакстера, то бишь половину компании. Так что делайте выводы.
        Обе секретарши враз схватились за запылавшие щеки.
        - Боже мой! И что же теперь будет?
        Зак брезгливо передернул плечами, не в силах совладать с раздражением.
        - Не знаю. Но быть совладельцем наравне с ней определенно не желаю.
        Дамы испуганно переглянулись, не веря свои ушам.
        - Но ведь это же ваша компания! Это вы ее создали! И вы не будете бороться? Мы все на вашей стороне. К тому же в уставе компании четко написано, кому переходят акции умершего компаньона.
        Рассел устало провел рукой по лбу.
        - Попробую. Но не знаю, что получится. Бак-стер имел полное право изменить свою волю.
        - Нужно просто доказать, что он находился под воздействием каких-то обстоятельств, когда вставлял такой дурацкий пункт в свое завещание, - затараторили секретарши, перебивая друг друга. - Всем известно, что эта мисс Маллен та еще штучка!
        Рассел кивнул, показывая, что принимает к сведению это замечание, и прошел в свой кабинет. Бросил папку с копией завещания на стол и, рухнув в кресло, безнадежно обхватил голову руками.
        Как это могло произойти? По сути, Риф ограбил его на пару сотен миллионов. Ведь компанию создал он, Зак, а Риф всего-то снабдил его весьма небольшим стартовым капиталом. Все время существования компании двигателем, ее мозгом и прогнозистом был именно он, Рассел, а Бакстер лишь пожинал плоды его трудов, позволяя себе излишества, которых не позволял себе зарабатывавший деньги Рассел. И вот вместо благодарности он получил пинок в задницу, как бездомный пес!
        Хорошо, что в самом начале их деятельности он позаботился о четком разграничении прибыли, а не то и его доля ушла бы на вознаграждение этой хитрой шлюшке.
        Перед глазами возникло печальное лицо Тори, и Зак скрипнул зубами от отвращения к себе. Самое противное, что даже после всех неприятностей, перенесенных им по ее милости, он все равно желает ее до дрожи во всем теле!
        Взгляд его упал на черную папку, и он подтянул ее к себе. Принялся перечитывать текст и в самом низу увидел приписку, сделанную Рифом лично для него:

«Я надеюсь, что мой друг Закария Бакстер правильно поймет сделанные мною распоряжения и поможет мисс Маллен точно так же, как в свое время помог мне».
        От этой фразы в груди Рассела загорелся мстительный огонь.
        Ну уж нет, пусть Риф не надеется, что и после смерти сможет управлять мною, как ему вздумается! Я сделаю все, чтобы вырвать из хорошенького ротика Тори этот слишком большой для него кусок. И займусь этим немедленно!
        Он потянулся к телефону, намереваясь позвонить своему адвокату, и вздрогнул от опередившего его настойчивого звонка. Звонили по местной линии. Взглянув на определитель номеров, он мрачно выругался - то был номер Тори. Отвечать не хотелось, но он, чертыхнувшись, все же поднял трубку.
        - Рассел слушает! - Он постарался, чтобы по его холодному тону она сразу поняла, как неприятен ему этот звонок.
        - Мы виделись уже сегодня, Зак, но еще раз здравствуйте. - У него томительно сжалось сердце от ее печального тона. - Мне нужно вам многое объяснить. Может быть, вы подойдете ко мне? Или лучше мне прийти к вам?
        Рассел с силой сжал пальцы, не заметив, как карандаш, который он держал в руке, рассыпался на мелкие кусочки. О чем ему с ней говорить и что она может ему объяснить? Как нужно зарабатывать состояния, лежа на спине? Ничего этого он слушать не хотел. Да и вряд ли она скажет ему правду, а из роли мальчика для вранья он давно вырос.
        - Нам с вами говорить не о чем, Тори. И вообще, давайте впредь общаться исключительно через наших адвокатов, поскольку в наших поступках вполне может присутствовать столкновение интересов.
        - Послушайте меня, Зак!..
        Но он не дал ей продолжить:
        - Нам с вами не о чем разговаривать, мисс Маллен. И должен вас предупредить: шлюхи меня никогда не интересовали!
        Он бросил трубку, подрагивая от сдерживаемого гнева и еще чего-то, чему не мог подобрать определения. Может быть, это было разочарование? Или досада? Не могло же это неприятное чувство быть чувством вины?
        Набрав номер своего адвоката, он попросил его приехать к нему на работу.
        Грег Родон прекрасно знал свое дело, и доказал это тем, что был уже в курсе событий. Сочувствующе пожав руку давнему клиенту, устроился напротив него в кресле и осуждающе покачал головой.
        - Крайне неприятный поворот событий. Кто бы мог предположить, что Бакстер в его-то годы купится на расхожие прелести залетной пташки! Насколько я понял, ты хочешь подать иск о признании завещания недействительным? - Они с Расселом были ровесниками и знакомы так давно, что никогда друг друга на «вы» не величали.
        - Не всего завещания, а пункта, касающегося мисс Маллен. Не желаю отдавать свою компанию этой наглой щучке.
        Почему-то нелестные эпитеты в адрес Тори соскакивали с языка Рассела с большим трудом. Но отчего? Он же и в самом деле так думал? Или нет?
        Родон задумчиво покачал ногой в начищенном до блеска итальянском ботинке.
        - Можно попытаться. Если мы сумеем доказать, что девица и впрямь настолько неразборчива в средствах, то, возможно, и прокатит. Но это трудно. Не думаю, чтобы она изменяла Рифу, живя с ним. Вот если копнуть пораньше и что-то накопать? Она, кажется, была студенткой, а в студенческих общежитиях чего только не бывает.
        Перед Расселом встала тяжелейшая дилемма. Признаться или нет, что Тори, по сути, переспала с ним? Но это так непорядочно, так не по-джентльменски. К тому же инициатива исходила от него, а не от нее. Но что для него важнее, компания или какая-то девица, залезающая в чужие постели? К тому же именно он отказался от ее прелестей и ушел, желая предупредить Рифа, с кем тот связался.
        От напряжения на его скулах выступили темные пятна, и он, чувствуя к себе настоящее отвращение, все же сказал:
        - Она изменяла Рифу. Это я знаю точно, потому что делала она это со мной.
        От неожиданности Грег сел прямо и несколько мгновений не мог закрыть отпавшую челюсть.
        Понимая, что он думает о нем не слишком хорошо, Рассел счел необходимым пояснить:
        - Я и сам хотел доказать Рифу беспочвенность его привязанности к этой аморальной девчонке. Но не успел.
        Прежде чем продолжить разговор, Грег откашлялся, приходя в себя.
        - Ну что ж, отлично. Теперь у нас есть великолепный повод обвинить мисс Маллен в аморальности и элементарной жадности. Правда, трудновато будет представить Бакстера этаким сластолюбивым недоумком, готовым ради пары стройных ножек проститься с огромными деньгами. В общем, я иду готовить иск, а твоя задача, Зак, ни под каким видом в контакт с мисс Маллен не вступать, чтобы потом нас никто не мог обвинить в нажиме на ответчика.
        - Я так и делаю. Она уже пыталась со мной встретиться сегодня, чтобы навешать лапшу на мои бедные уши, но я на это не пошел.
        - Прекрасно, вот и продолжай в том же духе. Для нее самое выгодное - прийти к соглашению до суда, отделавшись минимальными уступками. Но наша цель - отобрать у нее все. Это будет и другим таким же девицам наука. Пусть не думают, что, лежа на спине, можно заработать миллионы.
        Из чужих уст слышать такое о Тори было еще хуже, чем из своих, и Рассел поспешил закончить разговор:
        - Договорились!
        Они пожали друг другу руки и разошлись, а Зак еще долго не мог успокоить растревоженную совесть. Он впервые узнал, что значат муки совести. Никогда раньше он не совершал ничего такого, за что мог бы себя упрекнуть. Но в данном случае к нему можно было применить любой из эпитетов, который применяют к непорядочным мужчинам. И термин «подлец» был из них самым мягким.
        Не выдержав, поздним вечером он поехал к дому Бакстера, вышел из машины и встал под окном Тори, задрав голову. Окно было плотно занавешено, но внутри все-таки виднелся чей-то легкий силуэт. Чей - Тори или горничной - он разглядеть не мог. Простояв так с полчаса, вернулся к себе, так и не преодолев внутреннего разлада.
        Суды Нью-Йорка были переполнены, и дело о признании завещания Бакстера недействительным грозило затянуться до бесконечности, если бы не связи Родона. Благодаря его усилиям всего через месяц после гибели Рифа они собрались в зале городского суда для рассмотрения поданного ими иска.
        В зале было пусто, поскольку по просьбе адвокатов мисс Маллен слушание проходило при закрытых дверях. Рассел прекрасно ее понимал - кому же охота делать достоянием общественности ту жизнь, что она вела. Ни он сам, ни его адвокаты щадить ее не собирались.
        К искреннему сожалению Родона, раскопки прошлого Тори ни к каким интересным сенсациям не привели. Все было до ужаса прозаично и пристойно. Детство, проведенное с матерью, учеба сначала в колледже, потом в университете. И везде она жила отдельно от основной массы соучеников, чаще всего на съемной квартире. Владельцы квартир никаких претензий к ней не предъявляли - спокойная, аккуратная, с развитым чувством собственного достоинства.
        То же говорили и однокурсники. Училась хорошо, ни в каких шумных студенческих вечеринках не участвовала. Тихоня, одним словом. Или, как верно охарактеризовал ее один из явно неравнодушных к ее чарам парней, темная лошадка. И вот с этой темной лошадкой Расселу и предстояло сразиться один на один.
        Или нет, какое там один на один. Если с его стороны на скамейках сидело десять человек адвокатов и их помощников, не считая ожидавших своей очереди в коридоре свидетелей, то со стороны Тори не было никого. То есть там сидела только она сама да с нескрываемым ехидством ухмылявшийся мистер Уолт.
        Возглавлявший команду Рассела Грег Родон нервно покосился в их сторону и недовольно заявил напряженному Расселу:
        - Не нравится мне такое спокойствие. Мерзкое впечатление, что в рукаве этого старикана припрятан козырный туз и все наши карты будут биты.
        - Не каркай! - Зак и без того был на взводе, не понимая, правильно он делает или нет, идя вразрез с собственной совестью. - Что ты за адвокат, если еще до начала дела уже считаешь его проигранным!
        Родон в ответ возвел очи горе, намекая на то, что все в руках Божиих.
        В зал неторопливо вошел судья в длинной мантии и пудреном парике, возвращая присутствующих на три века назад, и слушания начались.
        Поскольку иск подал Рассел, то и доказательство алчности и сомнительности поступков противоположной стороны лежало на его команде. Родон по очереди вызывал свидетелей, подтверждавших их иск, главным образом из персонала Бакстера. Нужно признать, что большая их часть относилась к новой хозяйке вполне лояльно, не говоря ничего плохого, но некоторые, брызжа завистливой слюной, клялись, что она и впрямь завистливая стерва, охмурившая бедного сладострастного старикашку, в которого превратился их хозяин под ее тлетворным влиянием.
        Одна из горничных прямо сказала, что на кухне они не раз обсуждали, чем таким эта девица опоила бедного босса, что он готов был исполнить любой ее каприз.
        - При прежних-то любовницах, которых у него перебывало множество, ничего в распорядке дома не менялось. Любил хозяин покурить в комнатах, так и курил, никто ему был не указ. А этой цаце стоило раз сказать, что у нее на табачный дым аллергия, так он стал на черный ход бегать, как распоследний слуга, да еще и одежду потом менял, чтобы у нее, бедняжки, приступа не было.
        Судья сидел с непроницаемым выражением лица, давая знать, что подобные доводы ему существенными не представляются. Но вот дали слово Расселу, и он признался, что давно подозревал мисс Маллен в нечистоплотности, и рассказал суду о той знаменательной ночи.
        Во время рассказа он несколько раз мельком взглядывал на ледяное лицо Тори и каждый раз спотыкался, с трудом заставляя себя продолжать. Говорил он, все-таки стараясь смягчить все острые углы, чем заслужил от своего адвоката суровое покачивание головы и показанный исподволь кулак.
        - Можно подумать, что ты ей в любви признавался! - Родон был шокирован проявлением подобной слабости, да еще прилюдно. - Мы для чего здесь? Чтобы поведать миру о неисчислимых достоинствах мисс Маллен или наоборот?
        Решив, что сказанное Расселом говорит не о сластолюбии и неразборчивости мисс Маллен, а только о слишком уж нежном отношении истца к этой девице, Родон официально заявил, что появление Закарии Рассела вместе с Викторией Маллен и его уход в неурочное время записаны на камеры слежения и имеются в представленных суду материалах.
        Несколько удивленный подобной исповедью судья поинтересовался, для чего мистер Рассел пытался переспать с мисс Маллен. Заку очень хотелось честно сказать, что Тори ему очень нравится. Просто по-мужски нравится, но сердитое выражение лица Родона и мысль об уплывавшей из рук компании заставило его заявить:
        - Мне было жаль своего друга, так нелепо угодившего в коготки этой особы. И, чтобы вывести ее на чистую воду, я и придумал этот план. Не совсем чистоплотный, признаю. Его подсказала мне моя знакомая, мисс Шарлотт Фишер.
        Грег Родон, скептически отнесшийся к неуверенному голосу подопечного, немедленно предложил пригласить в зал суда мисс Фишер для дачи показаний.
        Шарлотт вплыла в зал заседаний в приталенном строгом костюме, тонкой блузке и маленькой круглой шляпке с небольшой вуалеткой, воплощая образ деловой женщины а-ля сороковых годов. Улыбнувшись судье и небрежно пообещав говорить правду, только правду и ничего кроме правды, Шарлотт приступила к рассказу:
        - Мне показалось очень странным, что такой великолепный мужчина, как Риф Бакстер, заискивает перед скучной провинциальной девчонкой Викторией Маллен. Бакстер был человеком волевым и вместе с тем несколько капризным. Я бы сказала, он обладал артистическим, внушаемым темпераментом. Убедить его в том, что он страстно влюблен в мисс Маллен, никакого труда не состояло. Поэтому мне и пришла в голову мысль доказать ему, что он выбрал для своего доверия не тот объект.
        Выступление Шарлотт было достоверным и изящным. Ее ничуть не смущали уставившиеся на нее десятки глаз. Довольно улыбающийся Родон показал ей большой палец в знак высокой оценки ее помощи в этом чертовски неприятном деле.
        Но вот все свидетели были вызваны и выслушаны, и наступило время заключительных слов. Первым выступил Грег Родон. В своей блестящей речи он представил Викторию Маллен скопищем всех вообразимых пороков, которую непонятно как носит земля.
        Но главным в его речи было то, что устав компании, подписанный обеими сторонами и соответствующим образом заверенный компетентными органами, не предусматривает передачу акций посторонним лицам, каким, без сомнения, является мисс Маллен. Казалось, после этой бравурной филиппики судья отменит завещание и немедля передаст все права на компанию Расселу как единственному законному владельцу.
        Выслушав обвиняющую сторону, судья повернулся к мистеру Уолту и предоставил ему ответное слово. Но поверенный покачал головой и сказал:
        - Ваша честь, я ничего говорить не буду. Я просто представлю некие документы, которые неопровержимо докажут, что все инсинуации, выслушанные здесь сегодня, есть не что иное, как низкая клевета, призванная отсудить у моей клиентки законно принадлежащее ей имущество. - И с этими словами он передал судье потрепанную коленкоровую папку.
        Рассел замер. Что это значит? Он-то думал, что сейчас поверенный примется обвинять в соблазнении Тори, невинной и чистой девушки, грязным типом, каким он, по сути, и является, а тут лишь молчание, полное достоинства.
        Судья вынул из папки первый документ и внимательно прочел его. Потом второй. А над третьим только укоризненно покачал головой.
        - Итак, господа, мне все ясно! - Он выговаривал каждую букву так четко, будто говорил для глухонемых, и при этом с такой неприязнью взглядывал на Рассела и его команду, что всем стало ясно - дело они проиграли.
        - Первый поданный мне документ гласит о том, что некто Ричард Маллен, уроженец Чикаго, двадцать шесть лет назад заключил брак с девицей Кейт Мейсон.
        Это никому ни о чем не говорило, и все удивленно переглянулись, ожидая продолжения.
        - Следующий документ, выданный Нью-Йоркским бюро записей гражданского состояния, свидетельствует, что вышеупомянутый гражданин Ричард Маллен двадцать пять лет тому назад сменил имя на Риф Бакстер.
        Враз все понявший Рассел обхватил загудевшую голову руками и выслушивал следующие слова судьи как сквозь толстый слой ваты:
        - Это свидетельство о рождении Виктории Элен Маллен, дочери Ричарда Маллена, впоследствии ставшего Рифом Бакстером. А это свидетельство двух независимых гинекологов Нью-Йорка в том, что мисс Виктория Маллен никогда не состояла в интимной связи с мужчиной.
        От этих откровений по залу пронесся то ли всхлип, то ли смешок, и Рассел понял, что его жизнь рассыпалась на кусочки.
        Чуть помедлив, судья огласил свое решение:
        - Поскольку полно и достоверно доказано, что Виктория Маллен приходится законной дочерью Рифу Бакстеру и переход к ней его части компании не нарушает устава последней, то все притязания Закарии Рассела признаются ничтожными и завещание Рифа Бакстера вступает в законную силу. - Окинув суровым взглядом зал, чтобы призвать к порядку зашумевших зрителей, он задал последний вопрос: - Мисс Маллен, мне непонятно, почему вы попали в столь неприятное для вас положение? Почему так долго скрывали свою действительную роль в этом деле?
        Тори встала и спокойно объяснила:
        - Мой отец оставил мать по причинам, которые мне не хотелось бы раскрывать. Скажу только, что они были достаточно объективными и сделал он это в целях нашей безопасности. Мы переехали в другой город, и отец долгое время не мог нас разыскать. Но три месяца назад мы с Рифом совершенно случайно встретились, но он попросил меня не раскрывать пока истинный характер наших взаимоотношений. Отец и в самом деле, как тут уже замечалось, имел склонность к театральным эффектам. Поэтому он собирался объявить меня своей дочерью на своем дне рождения. Но не успел.
        Судья покачал головой.
        - Но почему вы ничего не сказали об этом мистеру Расселу уже после гибели мистера Бакстера?
        - Я пыталась, ваша честь. Он просто не стал меня слушать. Очевидно, считал, что я все равно не скажу ему правды. Или у него были другие, достаточно уважительные, на его взгляд, причины. Об этом знает только он сам.
        Все посмотрели в сторону Рассела, и он убито подумал, что так по-идиотски еще никогда не выглядел. Но это было бы ерундой, если бы он не вздумал говорить о той ночи, проложив между собой и Тори непреодолимую пропасть. Он молча вонзил ногти в ладони, стараясь сдержать стон досады.
        Услышав заключительные слова судьи «заседание закончено» и удар гонга, он не сразу смог встать - ноги, ставшие вдруг как раскисшее желе, его попросту не держали.
        Но еще через пару минут, вместо того чтобы почувствовать себя полнейшим ослом - ведь если бы не его предвзятость, он без проблем смог бы вычислить родство Рифа с Тори (одни повадки, один и тот же поворот головы), - он вдруг почувствовал ошеломляющее облегчение.
        Тори вовсе не такая, какой он ее себе вообразил! И ему не за что терзать себя, упрекая в неразборчивости. Теперь он сможет открыто ухаживать за ней и, черт его побери, если он не добьется своего! Ему захотелось петь и прыгать.
        Но тут же пришла охладившая радость мысль: а если Тори его не простит? Ведь он наговорил о ней сегодня столько гадостей! И что он тогда будет делать? Как жить без нее?
        Грег посмотрел на побледневшее лицо друга и молча вывел его из зала. Посадил в свою машину и повез к себе домой. Усадив в кресло, налил добрую порцию виски и себе и ему. Разбавил содовой и, пристально рассматривая на свет стакан с мутноватым содержимым, мрачно признался:
        - Я еще никогда не садился в такую глубокую лужу. Спасибо Виктории, запретившей присутствие корреспондентов в зале суда. Если бы не ее предусмотрительность, наши имена сейчас склоняли бы все газеты, а уж телевизионщики за этой нелепой историей устроили бы настоящую погоню.
        Рассел молча опрокинул виски. В голове мелькнуло: так я скоро стану алкоголиком, но эта мысль почему-то принесла странное успокоение. А что? Тогда ему все будет трын-трава.
        - Итак, что мы имеем?
        Рассел хмуро его поправил:
        - Надо говорить о том, чего мы не имеем.
        Грег лукаво заметил, обнаруживая недурственное знание человеческой психологии:
        - Что ж, выражаясь твоей терминологией, я не имею приличного гонорара, положенного мне в случае выигранного дела, ну а ты не имеешь мисс Маллен.
        Зак скривился и сам налил себе чистого виски, отвергнув предложенную ему бутылку с содовой.
        - С чего это я должен ее иметь?
        Грег помахал перед его носом ухоженным пальцем.
        - Ну, мне-то не надо рассказывать побасенки про верную дружбу и спасение утопающих. С Рифом и раньше возникали разного рода двусмысленные ситуации, но никогда ты его подружек отбивать и не пробовал. Признайся уж честно, что втюрился по уши, потому и вел себя как последний идиот.
        Зак снова одним глотком опрокинул виски и, прежде чем ответить, подождал, пока он жидким огнем разольется по желудку.
        - Ну так оно и есть. Если бы я знал, что Тори дочь Рифа, а не его любовница, то ухаживал бы как полагается, с серьезными намерениями. Но я по-дурацки ревновал и превратился в полного идиота. Но теперь-то я хоть понимаю, для чего Риф умышленно нас сводил. Видимо, решил поиграть в стареющего Купидона, параллельно подтрунивая над моими страданиями.
        Грег, не осиливший еще и первый стакан виски, вновь посмотрел сквозь него на свет, будто хотел найти внутри ответы на все вопросы.
        - Риф своей страстью к розыгрышам из всех нас сотворил полных придурков. Но кто же мог предположить, что когда-то он звался Ричардом Малленом и был женат на матери Виктории? Кстати, а где она? На похоронах я ее не видел.
        - Да в этой истории очень много неясностей. Почему, например, Тори почти не плакала на похоронах? А если и плакала, то, похоже, вовсе по другому поводу?
        Грег внимательно посмотрел на хмурое лицо клиента.
        - Да у тебя, похоже, просто мания величия. Неужели ты думаешь, что слезы она лила исключительно из-за твоего скотского поведения?
        - Так оно и есть, если связать концы с концами. Подумай сам, такое унижение, какое я устроил ей накануне, трудно вынести без слез. В самый важный момент она хотела мне признаться, что Риф ее отец и что я буду у нее первым мужчиной, а я, не выслушав, оскорбил ее до глубины души и вылетел из дому как ошпаренная кошка. Кому это может понравиться? Я и сейчас себя редкостной свиньей чувствую. Хотя это мне чувство после знакомства с мисс Маллен хорошо знакомо. Мне кажется, что скоро я с ним просто сроднюсь.
        Родон выпил еще глоток.
        - И я себя чувствую дураком. Причем полным. Это ведь я запретил тебе разговаривать с Тори. Если бы не этот запрет, то мы не сидели бы сейчас в этой вонючей яме. Так что получили мы с тобой по заслугам. Но только как теперь в глаза коллегам смотреть? Меня точно засмеют.
        Рассел обреченно махнул рукой.
        - Это я во всем виноват. И что самое противное - я ведь чувствовал, что тут не все так, как кажется, но не мог поверить собственной интуиции.
        - Интуиция - это женское чувство. А мы, мужчины, руководствуемся логикой. А логика говорила обратное.
        - Ну, Шарлотт ведь тоже промахнулась, считая, что Риф не мог попасться на удочку этой красотки.
        - Ты не прав, она-то как раз и не промахнулась. Риф и в самом деле не попался ни на какую удочку. Он просто нашел давно разыскиваемую дочурку и пытался ввести ее в курс дела. Вот если бы он не любил вульгарную театральщину, то ничего бы и не было.
        Рассел сердито выругался.
        - Да уж, устроил он мне веселую жизнь. А сам наверняка сидит сейчас где-нибудь на облаке и веселится, глядя на нас.
        Грег погрозил кулаком куда-то наверх и предложил:
        - Может, в ночной клуб махнем, а? Развеем грусть-печаль?
        - Нет, у меня еще незаконченные дела есть. - Он встал, слегка покачиваясь.
        Обнявшись, они пошли к дверям и, пожав на прощание друг другу руки, разошлись.
        Выйдя на улицу, Зак поймал такси и назвал адрес Рифа, вернее адрес Тори. Подъехав к дому, расплатился и настойчиво позвонил в дверь.
        Открывший ее Бэрд, служивший у Бакстера с незапамятных времен, окинул непрошеного гостя неприязненным взглядом и скорчил такую надменно-брезгливую мину, что Рассел вскипел.
        - А ну, прочь с дороги! - Он хотел оттолкнуть Бэрда, но тот, видимо, решив защищать хозяйский вход ценой собственной жизни, непреклонно застыл в дверях.
        - А, понятно! Теперь я здесь персона нон грата! - И Зак двинулся вперед, намереваясь смести со своего пути все преграды.
        Угрожающе сморщившись, Бэрд с силой оттолкнул незваного гостя. Зак не смог противостоять подлому нападению исподтишка и вылетел на тротуар перед домом со скоростью пушечного снаряда.
        Чудом удержавшись на ненадежных ногах, он свирепо погрозил неприятелю мощным кулаком, но тот уже закрыл дверь и не видел столь красноречивого жеста. Зак огляделся в поисках подходящего орудия для проникновения в дом. Такового не оказалось, зато из-за угла выехала машина молочника, принеся в его затуманенные алкоголем мозги свежую идею: а ведь в доме есть черный ход и он наверняка не охраняется так свирепо, как парадный.
        Глуповато похрюкивая от охватившей его эйфории, Рассел на цыпочках, будто его кто-то мог услышать на шумной улице, двинулся вокруг дома и скоро очутился перед дверью черного хода, полускрытую цветущими кустами магнолии. Почесав в затылке, он решил, что если и эта дверь окажется заперта, то он просто выбьет ее одним богатырским ударом, только и всего.
        Но правду говорят, что провидение помогает пьяным и влюбленным, а тут налицо был симбиоз обоих благодатных качеств. На его легкий проверяющий толчок дверь тут же пригласительно распахнулась.
        Рассел вспомнил, как в детстве, играя с братьями, изображал из себя индейского вождя, и, использовав полученные в те давние времена навыки, бесшумно прокрался по черной лестнице на второй этаж, никого не встретив.
        Красться по ковровым дорожкам в доме Рифа было даже приятно, не то что в детстве по посыпанной гравием дорожке, на которой они с братьями отрабатывали бесшумный индейский шаг. Он был уже почти рядом с дверью в комнату Тори, когда на парадной лестнице послышались чьи-то шаги и сочувственные голоса:
        - О, как это было отвратительно! И как постыдно вел себя Рассел! Такого я от него никак не ожидала! Так низко пасть! Да он просто прохиндей, раз пытался околпачить нашу Тори! Хорошо, что она вовремя его раскусила!
        Зак хотел было заступиться за свою попранную честь и объявить, что его никто никогда не кусал и пусть только посмеет; но вовремя вспомнил, что он индейский воин на тропе войны и разговаривать не имеет права. Спрятавшись у окна за плотными портьерами, он переждал нашествие неприятеля и попробовал двинуться дальше.
        Но не тут-то было. В комнату Тори без конца заходили какие-то люди. Что им было нужно, Зак так и не понял, потому что сначала жутко захотел пить и был вынужден, оставив свой пост, уйти в библиотеку, где покрепился новой порцией виски из запасов Бакстера. Потом настоятельные физиологические потребности собственного организма заставили его воспользоваться находившимся там же туалетом. В конце концов, не в состоянии преодолеть накативший на него сон, он заснул в библиотеке на диване, свернувшись калачиком и сладко посапывая во сне, забыв обо всех постигших его за последнее время неприятностях.

5
        Проснулся Рассел от четкого цокота каблуков по паркету и негромкого голоса Тори:
        - Садитесь, пожалуйста, мистер Родон.
        И сдержанный ответ Грега:
        - Благодарю, мисс Маллен.
        Распахнув глаза, Зак уставился в лепной потолок и поразился. Где это он? Если у себя дома, то откуда здесь взялись Грег с Тори? Неужели их впустил Фанг, ничего ему не сказав?
        Старательно протерев заплывшие глаза, он повернул голову, увидел шкафы с книгами и догадался, что он не дома. Напрягшись, он с трудом пробился сквозь туман в голове, вспомнил свои вчерашние приключения и с ужасом замер, боясь быть обнаруженным.
        Между тем Тори с Грегом, присев за стоявший посредине библиотеки круглый стол, продолжили светский разговор.
        - Должен признать, что вчера мы с Заком выступили в роли шутов гороховых. - Голос Родона был полон самых различных оттенков - от досады до откровенной злости.
        - Да нет, вы выступили в роли злостных клеветников. Я одного не понимаю - неужели вы впрямь верили в то, что говорили, или просто любыми путями хотели вернуть то, что, как вы считали, принадлежит вам по праву?
        Грег с некоторым раздражением заметил:
        - Если бы не склонность Бакстера к дешевым трюкам, все было бы нормально.
        Тори с тайной горечью согласилась:
        - Это так. Отец ни в чем не знал меры. И остановить его было очень трудно.
        - Это однозначно. Но я пришел к вам поправить то, что еще можно.
        - Вас послал сюда Рассел? - с тщательно скрываемой надеждой спросила Тори.
        - Нет, что вы! Он и не знает, что я здесь.
        Отупевшая от неумеренного количества спиртного голова Рассела напрочь отказывалась соображать. Что собирается поправлять Родон? Извинится и скажет, что во всем виноват он, Зак? И начнет сам подбивать клинья под Тори?
        Помня, что подслушивать нехорошо, но очень полезно, Рассел затаился, решив не пропустить ни слова. Он не хотел этим заниматься, но если уж судьба сама организовала ему такую возможность, то грех не воспользоваться представившимся случаем.
        Грег как всегда был рассудителен и логичен.
        - Все проблемы произошли оттого, что вы отчаянно понравились Заку. С первой же минуты. Но вы, как он был уверен, принадлежите его другу. А ухаживать за чужими женщинами он никогда бы не стал. И он выдумал этот дурацкий план по спасению Рифа от ваших коготков. На самом деле он прикрывал им свою собственную страсть. И я уверен, что, уведи он вас от Рифа, все закончилось бы очень пристойно.
        Осторожно выглянув из-за спинки дивана, Зак заметил, что Тори уныло покачала головой.
        - У меня вашей уверенности нет. Не понять, в чем тут дело, мог только слепой. Ведь Риф сводил нас постоянно. Мы везде были вместе, и Риф пользовался самыми дурацкими предлогами, чтобы отлучиться. Признаю, ему было трудно - он хотел и меня поближе познакомить с Расселом, и своей тайны не выдать. - И неприязненно добавила: - Так что не один Рассел метался между Сциллой и Харибдой.
        - Зак воспринимал отлучки Рифа как проверку своей верности. Он же воспитан в старых понятиях порядочности, и для него флирт с вами был чем-то вроде нарушения вассальной клятвы. Поэтому, чтобы выбраться из тупика, он и согласился с придуманным Шарлотт планом. Хотя на самом деле не смог противостоять примитивному зову крови. А в обычной жизни вы не найдете человека порядочнее его.
        Тут, выдавая его месторасположение, у Рассела отчаянно заурчало в животе. Еще бы - он не ел почти сутки! Ведь выпитое спиртное, пусть даже и в таком количестве, нормальной пищей считаться никак не могло.
        Беседующие озадаченно замолчали. Потом раздался сердитый голос Тори:
        - Кто тут?
        Обреченно пожав плечами, Зак вышел из своего укрытия. Поклонившись с видом выступающего на манеже циркового клоуна, он приветливо помахал рукой всем присутствующим и мило поздоровался:
        - Это я. Добрый день!
        Последовала продолжительная немая сцена.
        Первой опомнилась Тори.
        - Как вы здесь оказались?! Это мой дом!
        Не совсем пришедший в себя после перепоя Рассел строптиво возразил:
        - Это дом моего друга! А он мне всегда говорил, чтобы я считал его своим домом и приходил в любую минуту! Вот я и пришел!
        Грег переглянулся с Тори и толерантно заметил:
        - Похоже, он еще не совсем адекватен после вчерашнего.
        - Ага, совсем не адекватен, - подтвердила Тори. - Интересно, скольких бутылок Бэрд не досчитается в баре Рифа? - И вообще, как вы сюда попали?
        Заку вопрос показался на редкость идиотским.
        - Как, как!? Ногами, естественно. Шел-шел и пришел. Топ-топ-топ! - И он наглядно продемонстрировал, как это делается, сделав по направлению к Тори несколько широких шагов и пошатнувшись на последнем.
        До Тори дошло, что, по сути, она была одна на этаже с этим в стельку пьяным, ничего не соображающим типом, и по ее коже прошла нервная дрожь. Хотя в таком состоянии, в каком Зак пребывал вчера, да и сегодня, мужчины, как правило, не опасны, но тем не менее это крайне неприятно.
        Постаравшись придать своему голосу нужную твердость, она спросила:
        - Кто вас впустил?
        Завидев на столе бутылку виски, Рассел стремительно ринулся к ней.
        - Никто меня не впускал, я сам себя впустил.
        Грег ловко выдернул бутылку перед самым носом Зака и спрятал за спиной.
        - Извини, друг, но тебе уже хватит.
        Безнадежно махнув рукой, Рассел не стал сопротивляться.
        - Ну ладно! - И, сердито глядя на Тори, будто это она заманила его сюда обманом и бессовестно морит голодом, громогласно потребовал: - Я есть хочу! Почему меня до сих пор не накормили? Когда в этом идиотском доме подают еду?
        - Думаю, лучше его покормить. Тогда он, возможно, очухается, - шепотом посоветовал Грег.
        Тори тоже считала, что Рассел в совершенно невменяемом состоянии, но были некоторые препятствия. Таким же интимным шепотом она ответила:
        - Но что я скажу своим людям? Они же видели, что вы пришли один!
        Грег тем же поучительным тоном, что увещевал свидетелей противоположной стороны, заметил:
        - Тори, запомните как следует: вы ничего не должны объяснять собственным слугам. Они у вас работают, чтобы делать вашу жизнь легче, а не наоборот. И получают за это, заметьте, вполне достойное вознаграждение.
        Кивнув, Тори подняла трубку телефона и распорядилась:
        - Накройте стол в столовой на три персоны. - На той стороне озадаченно спросили, кто еще будет обедать, но она не отвечая положила трубку.
        Грег одобрительно кивнул.
        - Правильно, Тори. Они должны наконец понять, что вы для них не подружка хозяина, с которой можно не считаться, а его дочь и законная наследница.
        Услыхав эту фразу, Зак почему-то взъярился.
        - И какого лешего мне не доложили об этом раньше?! Почему я должен был выступать на этом липовом суде в роли шута горохового, как правильно сказал Грег?!
        Не обращая внимания на его яростные вопли, Тори пошла вперед, жестом приглашая гостей следовать за собой. Грег взял Зака за рукав и потянул за собой. Тот было заупрямился, но вразумляющие слова Грега «Ты есть хочешь? Тогда пошли!» сделали свое дело, и он, слегка спотыкаясь, поплелся в столовую следом за всеми.
        Там на стол неторопливо накрывали две горничные. Увидев двух мужчин вместо одного, они удивленно замерли, не понимая, откуда мог взяться второй.
        Но голодный, пьяный и злой Зак задерживаться им не дал.
        - А ну, давайте поскорей! - Он повернулся к Тори и недовольно спросил: - И на кой ляд тебе эти бездельницы?! Как только поженимся, поменяем весь штат!
        Девушки испуганно пискнули и моментально закончили сервировку, после чего выскользнули за дверь.
        Тори покраснела.
        - Что вы городите?! Теперь весь город будет повторять эту чушь! - Она требовательно посмотрела на Грега, но тот откровенно веселился, не считая нужным опровергать слова Зака. - Вы подтвердите, что Рассел молол чушь, потому что был в стельку пьян!
        Но Грег лишь недоуменно пожал плечами.
        - Но, милая мисс Маллен, я тоже считаю, что в этом доме слишком много ленивой и нерасторопной прислуги и ее количество настоятельно необходимо сократить до разумных пределов. У вас же здесь не богадельня, я надеюсь?
        - Я говорю не о прислуге, а о нашей женитьбе!
        Зак довольно подтвердил:
        - Да, о нашей женитьбе! Думаю, что после обеда нам стоит поехать за обручальными кольцами. Ты какие камни предпочитаешь, дорогая?
        Решив, что разговаривать с явно невменяемым типом себе дороже, Тори замкнулась в гордом молчании.
        Подали закуски и первое. Голодный Зак усердно набросился на еду. Одолев все, что подали, он потянулся и заявил:
        - Ладно, вы как хотите, а мне надо передохнуть. Тори, я лягу в твоей комнате! Присоединяйся! - И, не слушая возражений, отправился в ее спальню, где по-хозяйски заснул на ее постели.
        Тори взбешенно посмотрела на откровенно смеющегося Грега.
        - Что это значит?! Вы сговорились, что ли?!
        Тот с трудом прекратил смех и весело опроверг ее предположение:
        - Знаете, у нас ничего бы не вышло. В таких вещах ничего нельзя планировать заранее. Экспромт всегда получается лучше. Но, - он явно поддразнивал растерянную и разозленную хозяйку, - вы всегда можете вызвать полицию. Правда, трудновато будет объяснить, почему вы то объявляете Зака своим женихом, то вдруг выставляете его из дому.
        - Ничего я не объявляла! Он сам себя невесть кем объявил! И вообще, не собираюсь я находиться с этим типом под одной крышей! Если он и впрямь решил здесь поселиться, я уйду жить в гостиницу!
        Грег поднял руки, призывая ее к спокойствию.
        - Тори, Тори, вы ведете себя как обиженная жена после бурной ссоры с мужем! Успокойтесь, пожалуйста! Уверен, проспавшись, Зак будет смущен куда больше вашего! Кстати, если вы хотите от него что-то получить, то это самый подходящий случай, какой только можно вообразить.
        - Мне от него ничего не надо!
        Грег пожал плечами.
        - Мне эта ситуация видится по-другому, но вы, как я понимаю, слишком на него обижены и еще не остыли. Что ж, будь по-вашему.
        Он встал из-за стола и учтиво попрощался. Тори пошла проводить его до холла и была удручена, увидев почти всю прислугу, выстроившуюся вдоль лестницы.
        Лукаво посмеиваясь, Грег довел ее негодование до высшей точки:
        - Уверен, Зак был совершенно прав, заявляя, что челяди в этом доме гораздо больше, чем требуется.
        Поклонившись, он вышел, а Тори повернулась, собираясь дать слугам нагоняй. К ее удивлению, вокруг уже никого не было. Встряхнувшись, как после доброй драки, она расправила плечи и пошла к себе, собираясь выдворить наглого захватчика прочь.
        Зак, как и собирался, спал на ее кровати, уютно обнявшись с подушкой и укрывшись одеялом до подбородка. Одежда была разбросана по всему полу.
        Разъярившись на наглое вторжение, Тори рывком содрала с него одеяло и испуганно пискнула. Зак спал абсолютно голый, причем сон не мешал ему пребывать в полной боевой готовности. Она немедленно укрыла его снова и на цыпочках начала красться к выходу.
        Вдруг сзади раздался его голос:
        - Милая, ты куда? Ты же хотела ко мне присоединиться. Неужели передумала?
        Тори как ветром сдунуло из спальни.
        Закрывшись в библиотеке, она немного отдышалась и подумала, что ведет себя на редкость глупо, позволяя какому-то пьяному типу себя терроризировать в собственном доме. Стоит ей только вызвать охрану - и непрошеного гостя и след простынет.
        Но, представив мощный вид и кулаки Рассела, которые он не преминет пустить в ход, она засомневалась. К чему ей неизбежный мордобой? А драка будет непременно, если она попытается прибегнуть к грубой силе. К тому же как она объяснит его пребывание в ее спальне, да еще в чем мать родила? А потом эта анекдотическая история наверняка появится в желтой прессе как главное событие Нью-Йорка. Нет, это не то, что она желает.
        А чего же она желает? Вопрос был сложным, и ответа на него она не знала.
        Еще совсем недавно она хотела, чтобы Зак признался ей в любви, чтобы у них все было, как в счастливых семьях, но своим предательством он перечеркнул все, что у них было. Сказочный вечер на яхте был испоганен отвратительной сценой, произошедшей потом в этом доме.
        А уж суд!.. О нем ей даже вспоминать не хотелось. И убитый вид Рассела после прочтения судьей документов не смягчил ее сердца. Хотя у нее перед глазами до сих пор стояло его побелевшее лицо и безнадежно вцепившиеся в волосы руки. Как ни смешно, но в тот момент ей отчаянно захотелось его утешить, и она с трудом призвала себя к порядку, напомнив себе, что этот тип только что пытался выставить ее беспринципной, не чурающейся никакими средствами охотницей за богатыми стариками. И как он мог так бессовестно рассказать о том, что произошло между ними?! Это подло, в конце-то концов!
        Тори не понимала, как можно ради денег поступить столь непорядочно. Хотя Грег и объяснил ей мотивы Зака, но что-то ей в них не верилось. Слишком уж они были надуманны. Сразу влюбился, но считал подругой Рифа? Тори признала, что какая-то доля правды в этом есть. У нее до сих пор по спине пробегал озноб при воспоминании о тех страстных взглядах, которые он бросал на нее, думая, что она его не видит. Именно из-за них она и обратила на него внимание. До этого относилась к нему так же, как и ко всем другим мужчинам, - с опаской и недоверием.
        Мамины слезы, которая не могла понять, за что любимый муж оставил ее так безжалостно, не добавляли сильному полу популярности в глазах дочери. Если они могут оставить любящую женщину без всяких объяснений, то можно ли верить их словам и клятвам? Рабы инстинкта. Сегодня нравится одна, и они с пеной у рта клянутся ей в любви, но, стоит им добиться своего, как они столь же истово любят другую и с таким же напором обещают вечную любовь уже ей.
        Правда, недавно выяснилось, что все было не так, как представлялось ей и маме, но стереотип уже сложился и довериться мужчине для Тори было сродни подвигу.
        И она чуть было не совершила ошибку, поверив не тому человеку. Рассел в плеяде предателей и изменников исключением не был. Так что его побег в самую ответственную минуту был для нее благом. Только вот как объяснить это жаждущему любви сердцу?
        Прошло несколько часов, близился вечер, а Тори все не знала, что ей делать. Сколько времени нужно мужчине, чтобы проспаться и прийти в себя? У нее не было никакого опыта в подобных делах, и она начала уже понемногу паниковать, когда наконец по коридору раздались довольно твердые шаги и, отвлекая ее от неприятных размышлений, в дверь библиотеки негромко постучали.
        Тори нехотя открыла, оставаясь, впрочем, в пределах досягаемости внутреннего телефона.
        Рассел не походил на самого себя. Вид у него был изрядно потрепанным - мятый костюм, будто он спал одетым. О чем это я? - спохватилась Тори. Он и спал этой ночью одетый здесь, в библиотеке. Что ж, такая ночевка явно не пошла ему на пользу. Под глазами темные тени, губы посерели, щеки ввалились. Можно подумать, что у него случилось большое горе. Хотя потеря половины компании для него и есть самое настоящее горе. Зак же живет ради этой компании.
        Она холодным жестом указала на стоявшее напротив кресло, и он упал в него, нервно приглаживая волосы.
        Тори не смогла отказать себе в удовольствии его уколоть:
        - Вы, мистер Рассел, решили здесь поселиться, что ли? Вам больше нравится этот дом? Может быть, нам с вами просто поменяться? Мне такой огромный особняк вовсе ни к чему. А вам, возможно, и сгодится. Можете гарем здесь завести.
        Зак виновато посмотрел в ее рассерженное лицо.
        - Сарказм вам не к лицу, Тори. Признаю, что был несколько не в себе, но основное из того, что Грег говорил обо мне и моих к вам чувствах, помню. И подтверждаю каждое его слово. И ответьте мне, пожалуйста, есть ли у меня надежда? - И беспокойным взглядом он остановился на ее губах, будто хотел запретить им говорить неприятные для него вещи.
        Тори отдала должное его уму и дипломатичности. Если бы он прямолинейно потребовал сказать, любит ли она его и выйдет ли за него замуж, то она с ходу ответила бы отказом. Но надеяться никто никому запретить не может.
        Кто знает, что она будет чувствовать, когда боль и досада пройдут? Возможно, просто посмеется над нелепой ситуацией, в которую угодила по милости эксцентричного отца? И простит Зака, который в этой истории тоже является пострадавшей стороной?
        Вслух же она осторожно сказала:
        - Я вам ничего обещать не могу, мистер Рассел. Где гарантия, что ваши слова не еще один способ выманить у меня наследство Бакстера? Не получилось наскоком, так получится измором?
        Рассел судорожно вцепился в свои и без того взлохмаченные волосы и взмолился:
        - Не вспоминайте о моем идиотском поступке, Тори! Это все ревность. Я становился сам не свой, как представлял вас в объятиях Рифа. В отношении вас я совершил много непорядочных поступков, сейчас и сам не понимаю, как я мог так низко пасть. Любовь, если честно, не такое уж приятное чувство. Поговорка гласит, что на войне и в любви все способы хороши, но я определенно зарвался. Все делал неправильно. Но теперь разрешите мне делать так, как должно?
        - Что вы имеете в виду? - не поняла Тори.
        - Если бы был жив Риф и я бы знал, что он ваш отец, я попросил бы у него разрешения ухаживать за вами. То есть сделал бы все, как полагается. Но его нет, и я спрашиваю у вас: вы позволите мне ухаживать за вами?
        Тори прислушалась к своим внутренним ощущениям. Еще совсем недавно она мечтала об этом, но сейчас на душе было пусто и холодно.
        - Я не хочу, чтобы вы ухаживали за мной, мистер Рассел. Вы принесли мне слишком много боли и показали себя непорядочным и недостойным доверия человеком. Поэтому лучшим выходом будет, если вы выкупите у меня все акции, принадлежавшие Рифу, я уеду и мы с вами никогда больше встречаться не будем.
        Для Зака это был удар ниже пояса. Конечно, он был не прав, он виноват, но нельзя же наказывать человека так жестоко! Жизнь без Тори была ему не нужна, и он принялся лихорадочно выпутываться из жуткой ловушки, вырытой собственными руками исключительно по собственному скудоумию.
        Поняв, что в этом неверном деле главное время, он решил тянуть его как можно дольше.
        - Боюсь, что это невозможно, Тори. Мои финансовые дела не так хороши, как бы мне хотелось. И такую огромную сумму мне взять просто неоткуда.
        Тори с недоверием взглянула в его лицо. Он ответил ей бесстрастным взглядом игрока в покер.
        - Но я думала, у вас достаточно денег, если Риф включил в завещание такое странное условие - продать акции только вам.
        - Просто Риф понимал, что чужих пускать в такое тонкое дело, как управление компанией, нельзя. Но лишних денег у меня нет. В прошлом году на модернизацию производства и без того взяты весьма приличные кредиты, причем под высокие проценты. Большая часть доходов компании уходит на выплаты банкам. А независимого личного состояния, как у Рифа, у меня нет. - И он уверенно добавил: - Можете справиться у главного бухгалтера, если мои слова вызывают у вас сомнения. - Он тут же решил при первом же удобном случае позвонить в бухгалтерию и потребовать у мистера Гоора, чтобы тот подтвердил его слова.
        Тори задумалась.
        - Ну хорошо. Я буду продолжать работать в компании, пока что-либо не определится. Но давайте договоримся сразу - никаких ухаживаний и никаких заявлений о нашей якобы помолвке, как вы это устроили вчера.
        Зак с недоумением уставился на нее.
        - И когда это было?
        Пытливо заглянув в его красные, как у белого кролика, глаза, Тори поняла, что он не притворяется и в самом деле не помнит, что вытворял.
        - Этим утром. Вы заявили моим горничным, что поменяете весь персонал после нашей женитьбы.
        Зак почесал затылок.
        - А что, хорошая мысль. От бездельников надо безжалостно избавляться. Это правильно.
        Тори просто взвилась от негодования.
        - И вы туда же!
        - Куда туда? - Он подозрительно посмотрел на Тори. - Что вы имеете в виду?
        - Грег заявил то же самое! Хотя речь шла о женитьбе, а не о прислуге!
        Зак демонстративно приложил пальцы к вискам, пряча смеющиеся глаза и делая вид, что совершенно запутался.
        - Но я в самом деле хочу поменять весь штат после нашей женитьбы! И не понимаю, почему вы защищаете этих бездельников?!
        Тори раздраженно топнула ногой.
        - Хватит прикидываться, будто не понимаете, о чем идет речь! Я говорю о том, что не собираюсь за вас замуж. Усвойте это, черт вас побери!
        Он в ответ лишь индифферентно пожал плечами.
        - Все течет, все меняется. Сегодня не хотите, завтра захотите и так до бесконечности. Как говорится, никогда не говори «никогда».
        Тори ужасно захотелось схватить его за шкирку и спустить с лестницы, но, понимая, что они находятся в столь разных весовых категориях, что этой ее мечте навсегда суждено остаться мечтой, подняла телефонную трубку и ледяным тоном произнесла:
        - Мистер Бэрд! Проводите, пожалуйста, мистера Рассела! Он уже уходит!
        - Я ухожу? - недоуменно спросил Зак. - Вообще-то и не думал! У нас с вами еще столько незаконченных дел! - И он откровенным взглядом обвел всю ее изящную фигуру, давая понять, что за дела он имеет в виду.
        Тори зашарила воспаленным взглядом по стеллажам, выбирая книгу поувесистее.
        - Вы, может быть, и здоровее меня, но это не помешает мне огреть вас томом Большой британской энциклопедии! Возможно, тогда вы поумнеете!
        Увидев в руках возмущенной хозяйки трехкилограммовый кирпич с отделанными серебром острыми углами, Зак уяснил, что время визита и впрямь подошло к концу. Встав, принялся вежливо прощаться. За этим занятием их и застал вызванный Тори Бэрд, с откровенным подозрением прикидывающий, каким образом этот настырный гость проник-таки в дом.
        Попрощавшись, Рассел окинул Бэрда высокомерным взглядом и сурово подтвердил свои выводы:
        - Сразу же после свадьбы, дорогая, мы поменяем всю прислугу! Мой Фанг прекрасно справится с набором нового персонала!
        И, пустив в злейшего врага эту последнюю отравленную стрелу, он развернулся и широким шагом стремительно пошел прочь.
        Оставшись одна, Тори упала в кресло и принялась быстро обмахиваться листком бумаги, безуспешно пытаясь погасить жаркий румянец гнева.
        Опять Рассел сказал о свадьбе при прислуге! И что должен думать Бэрд? Она же ничего не отрицала! И Зак тоже хорош! Да он просто непробиваемый! И как он умудрился все ее обиды свести к заурядному фарсу?!
        Прикрыв глаза, она припомнила все, что здесь происходило, и вдруг залилась неестественным высоким смехом. Через десять минут такого истеричного хохота она поняла, что нужно что-то предпринять, чтобы остановить истерику. Бить себя по щекам ей еще не доводилось, и пробовать она не стала. В перерывах между неистовыми приступами смеха она трясущимися руками плеснула себе бурбона из початой бутылки отца и опрокинула в себя.
        Выпучила глаза от обжегшей пищевод жидкости и принялась метаться в поисках воды. Не найдя питьевой, она кинулась в туалет и принялась большими глотками хлебать воду прямо из-под крана. Вкус был отвратительный, зато истеричный смех прекратился.
        Ух! И как только мужчины пьют эту гадость! С благостными намерениями никогда больше не брать в рот ничего крепче легкого вина, она посмотрела на себя в зеркало.
        На нее смотрело растрепанное, красноносое и краснощекое существо со слезящимися выпученными глазами. Пару минут Тори пристально разглядывала свое отражение.
        В сказке «Красавица и Чудовище» роль красавицы явно не для меня. Но спасибо и на том, что в таком жутком виде меня никто не видел, - констатировала она.
        Она побрызгала на пылающие щеки холодной воды и вышла из туалета в библиотеку спокойно поразмыслить, как же ей жить дальше.
        И остановилась у порога - вдоль стены выстроился весь штат прислуги, все десять человек.
        Ей захотелось закрыть лицо руками и броситься обратно в туалет, но она сказала себе, что в этом доме она хозяйка и, следовательно, может позволить себе ходить в любом виде.
        - Ну что еще? - устало спросила она.
        Вперед вышел мистер Бэрд.
        - Уважаемая мисс Маллен! - Поскольку он всегда относился к ней уважительно, даже в те времена, когда все считали ее содержанкой миллиардера, то и сейчас позволял себе придерживаться все того же уважительного тона, но с некоторым оттенком свойскости. - Мы все очень обеспокоены своим будущим.
        - Каким будущим? - Тори не понимала, за что на ее бедную голову именно сегодня валится неприятность за неприятностью.
        Бэрд позволил себе озабоченную гримасу.
        - Поскольку мистер Рассел, как выяснилось, ваш жених… - он не добавил, что не понимает, как она может привечать так жестоко оскорбившего ее человека, но невысказанную мысль тем не менее все поняли правильно, - то его обещание или угрозу, смотря как посмотреть, о замене всего нашего штата, мы должны воспринимать всерьез и уже сейчас подыскивать новую работу. Поэтому мы и просим разъяснить наши перспективы.
        От высокопарных фраз мистера Бэрда у бедной Тори голова вконец пошла кругом.
        Пройдя мимо них, будто они были неодушевленными предметами, она упала в кресло и закрыла глаза. Посидев так немного, потихоньку приоткрыла один глаз, надеясь, что слуги исчезнут, как туманные фантомы при ярком свете дня.
        Ничего подобного не произошло. Ей даже показалось, что их стало еще больше. Вздохнув, она заявила:
        - Мистер Рассел не мой жених и вряд ли им будет. Поэтому я лично все сделанные им заявления расцениваю как провокаторские, призванные нарушить мирное течение моей жизни. - Она и сама не заметила, как принялась изъясняться в той же пафосной манере, что и мистер Бэрд. - Так что советую всем идти на свои места и работать! - Последнее слово она произнесла с ощутимой угрозой, и все поняли, что бездельникам и впрямь скоро придется плохо.
        Но Бэрд так быстро сдаваться не собирался.
        - Но зарплата и трудовые договоры пересматриваться не будут?
        Тори даже не знала, что таковые существуют, но мрачно подтвердила:
        - В ближайшее время нет. Но когда я полностью вступлю в права наследства, мне, конечно, нужно будет проверить все.
        Перешептываясь, неуспокоенные слуги начали расходиться, и Тори, проводив их сумрачным взглядом, попросила:
        - Останьтесь, пожалуйста, мистер Бэрд.
        Тот поклонился и встал рядом с ней, ожидая распоряжений.
        Когда за последним человеком закрылась дверь, Тори негромко, но с явственным недовольством спросила:
        - Как вы объясните мне, мистер Бэрд, появление в моем доме Закарии Рассела?
        Он нахмурился и обескураженно развел руками.
        - Я и сам этого не понимаю, мисс Маллен. Мною ваш приказ ни под каким предлогом в дом мистера Рассела не впускать, выполнялся неукоснительно. Когда вчера он пришел к вам в, прямо скажем, непотребном состоянии, я отправил его восвояси. Для чего, подчеркиваю, мне пришлось применить физическую силу.
        При этих словах он приосанился, и Тори невольно представила, в каком же состоянии Зак был вчера, если с ним смог справиться этот тщедушный субъект.
        - Но подозреваю, что он воспользовался черным ходом. - И, упреждая ее возмущение, объяснил: - За черный ход отвечают служащие кухни.
        Зная о неутихающем соперничестве поварихи с Бэрдом, Тори тихо вздохнула.
        - Скажите миссис Бриттер, чтобы впредь таких вещей не допускалось. Пусть за дверь черного хода отвечает отдельный человек. И если что-либо подобное повторится, пусть пеняют на себя.
        Она надеялась, что голос у нее звучал достаточно строго. Посмотрев вслед выпрямленной спине мистера Бэрда, вполне довольного тонко провернутой миссией, Тори признала - трудно враз становиться богатой леди. Навыков-то никаких.
        На следующий день она приехала в офис к началу рабочего дня. Попадавшиеся ей навстречу служащие смущенно улыбались и кланялись. Прекрасно зная, какие слухи ходили о ней и Рифе, она прохладно улыбалась в ответ, безмолвно говоря, что ее прощение еще нужно заслужить.
        В приемной ее встретила мисс Палтер в скромном костюме, не высокомерная как обычно, а угодливо-любезная. Похоже, осознание внезапного превращения Тори из нахлебницы в хозяйку далось секретарше с большим усилием.
        Засуетившись, она метнулась к кофеварке, торопливо приговаривая:
        - Мисс Маллен, вам приготовить кофе?
        - Благодарю вас, мне ничего не нужно, - сдержанно отказалась Тори.
        Но Джейн Палтер никак не могла угомониться. Она знала нелестное мнение нового босса о своих деловых качествах, и ей ужасно хотелось доказать свою необходимость. Для нее это было жизненно важным - потеря этого места грозила ей потерей привычного уровня жизни.
        Забежав вперед Тори, она спросила:
        - Вы займете кабинет мистера Бакстера? Может, вызвать рабочих, чтобы они убрали перегородку? Кабинет тогда будет гораздо просторнее и удобнее.
        Тори начала раздражать эта непрекращающаяся суета вокруг своей персоны.
        - Спасибо, мне ничего не нужно! - повторила она с еще большим холодом в голосе.
        Мисс Палтер суматошливо побежала в ее кабинетик, без остановки тараторя:
        - Я расставила папки, протерла пыль, убрала все лишнее, заменила старое неудобное кресло на новое, положенное менеджерам высшего звена.
        Тори хотелось зажать уши руками, чтобы не слышать резкого голоса секретарши, но, сдержавшись, она лишь прохладно сказала:
        - Благодарю вас. А теперь разберите пришедшую на имя Бакстера почту и, если возникнет необходимость, сообщите адресатам, что Риф погиб, а его место занимаю я. Все более-менее серьезное пересылайте мне. Я сама буду отвечать на вопросы.
        Не поворачиваясь к Тори спиной, будто к божку на языческом капище, Джейн принялась пятиться к двери.
        - Конечно-конечно! Не волнуйтесь, я все сделаю!
        Едва она скрылась за дверями, как разозленная Тори процедила сквозь зубы:
        - Да попробуй ты хоть что-нибудь не сделать, кикимора ты болотная! Тебя здесь сию же секунду не будет!
        Она прекрасно помнила то время, когда на все ее просьбы мисс Палтер снисходительно отвечала «да-да, конечно!», но, откровенно издеваясь, не делала ничего, занимаясь то маникюром, то макияжем. Кроме того, до Тори пару раз долетал точно рассчитанный шепоток секретарши: «Командуют тут всякие подстилки!». Эти оскорбления она забывать не собиралась.
        Зайдя в свой кабинет, убедилась, что секретарша и впрямь постаралась на совесть. Здесь было чисто прибрано, на столе стоял роскошный букет нежно-кремовых роз.
        Вдохнув их нежный аромат, слегка закруживший ей голову, Тори вдруг с негодованием увидела ласковую усмешку Зака. Открыв рот, чтобы возмутиться, она поняла, что Зак ей только кажется. Помахав перед собой рукой, чтобы неприличное видение окончательно развеялось, она решительно приказала себе думать только о работе.
        Раскрыв почти готовую презентацию, за полчаса закончила ее и отправила Расселу. Тут начала сыпаться переправляемая Джейн электронная почта, и Тори стало некогда вздохнуть. Каждое сообщение требовало обдуманного компетентного ответа, и она порадовалась, что Риф три месяца скрупулезно вводил ее в курс дела. Но все равно на некоторые запросы ответов она не знала и отложила их на потом, решив накопить побольше и обратиться за помощью к Заку.
        От одной мысли увидеть его наяву сердце удушливо затрепыхалось. Чтобы опомниться, Тори попыталась рассудочно вызвать суровое лицо Рассела во время в суде, но вместо этого в памяти возник другой Зак - тот, который неистово обнимал и целовал ее после прогулки на яхте.
        Как ей хотелось, чтобы не было ни похорон, ни последовавшего затем суда! Риф рассказал бы правду своим подчиненным, и Зак никогда не совершил бы столько мерзких и опрометчивых поступков, за которые ей так трудно его простить.
        Сходив на ланч во все тот же итальянский ресторанчик напротив офиса, Тори плотно перекусила, рассчитывая задержаться и после завершения рабочего дня.
        Вернувшись в офис, вызвала к себе мистера Гоора, главного бухгалтера. Проконсультировавшись с ним по финансовым вопросам, она как бы между прочим спросила:
        - А когда компания сможет рассчитаться со взятыми в прошлом году кредитами?
        Тот вытащил большой клетчатый платок и вытер выступившую на лбу испарину.
        - Как жарко сегодня!
        Тори удивилась. Конечно, на улице довольно жарко, но в ее кабинете установлен кондиционер и царит приятная прохлада. Аккуратнейшим образом сложив платок и убрав его в карман, мистер Гоор протянул:
        - А с кредитами что ж? Все зависит от прибыли, внешних активов, производительности труда, конъюнктуры рынка и прочих нюансов. Ну, у вас же экономическое образование, вы же понимаете, что в этом деле точный прогноз давать опасно.
        - А на сколько лет взяты кредиты?
        Он несколько поколебался, но ответил:
        - На десять.
        - А в каких банках? - методично продолжила допрос Тори, чувствуя какую-то фальшь.
        Мистер Гоор снова приложил платок к взмокшему лбу.
        - В нескольких, но конкретные названия я не помню. К тому же кредиты взяты под соответствующие проценты, поэтому нас касаются главным образом выплаты.
        Это было на редкость странно и туманно. Что-то Тори о подобных кредитах не слышала. Но это не означало, что их не может быть. Ей хотелось задать еще несколько уточняющих вопросов, но главный бухгалтер с таким страдальческим выражением лица поглядывал на дверь, что, не желая больше мучить пожилого человека, Тори мило улыбнулась, поблагодарила за помощь и отпустила.
        Раздался звонок местной линии, и Тори посмотрела на определитель. Звонил Рассел. Дрогнувшей рукой она взяла трубку и деловито ответила, стараясь, чтобы голос звучал как можно независимее:
        - Виктория Маллен у телефона. Здравствуйте, мистер Рассел.
        Голос компаньона оказался не менее деловитым.
        - Добрый день, мисс Маллен. Впрочем, когда-то мы уже начинали называть друг друга по именам. Почему бы нам не вспомнить это?
        - Не думаю, что при нынешних обстоятельствах это уместно, мистер Рассел.
        - И какие такие уж особые обстоятельства? Ну, выставил я себя форменным ослом, так ведь победители должны быть милосердны к побежденным. Так что вам стоит называть меня Заком?
        От неожиданности Тори что-то невнятно заблеяла, и Зак немедля счел это за знак согласия.
        - Вот и замечательно. Я всегда знал, что вы очень милая девушка, Тори. К тому же не злопамятны.
        На этот сомнительный комплимент Тори вновь захотелось огреть его по голове чем-нибудь увесистым, и она порадовалась, что Зак вне зоны ее досягаемости. А то как знать? Не удержится и шарахнет. А в уставе их компании вряд ли что-то говорится о праве одного компаньона бить другого.
        Рассел в превосходных выражениях хвалил присланную ею презентацию, но Тори, прижав трубку к плечу, чтобы освободить руки, слушала плохо, отвечая на поступавшую электронную почту. Наконец Зак выбился из сил и спросил о том, ради чего и позвонил:
        - Тори, что вы делаете этим вечером?
        - Мистер Рассел, то, что я делаю в нерабочее время, вас не касается! И не лезьте в мою личную жизнь!
        Она была уверена, что он разозлится и бросит трубку, но он лишь весело рассмеялся.
        - Милая Тори, вы ужасно напоминаете мне елочную хлопушку! Так же искрите и взрываетесь! Великолепный темперамент! Представляю, как приятно нам будет вдвоем! - И он многозначительно хмыкнул, напоминая о том, что было.
        Вскипев, Тори бросила трубку и тут же об этом пожалела. Что ж, она еще раз подтвердила его мнение о ней как о елочной хлопушке. Но уж в следующий раз она непременно будет сдержанной и высокомерной и не поддастся на провокации этого нахального типа.
        Вечером с облегчением отпустила домой до чертиков надоевшую мисс Палтер, все с тем же нездоровым усердием демонстрировавшую свою незаменимость. Сделав все, что могла, она с тоской посмотрела на оставшиеся письма, на которые без помощи Рассела ей было не ответить.
        Она твердо знала: Зак, так же, как и она, домой не ушел, а сидит сейчас в своем кабинете и работает. А может, думает о ней?
        Спохватившись, Тори сердито попеняла себе: да что же это такое?! Он всего лишь ее коллега, и только! Причем не слишком приятный! И о его сильных руках и настойчивых губах она себе думать давно запретила.
        Зазвонил телефон. Дисплей, как она и ожидала, высветил телефон Зака. Сердито пробормотав себе под нос «На ловца и зверь бежит», Тори взяла трубку. Снова холодно проговорила, давая ему понять, что ужасно недовольна его поведением:
        - Слушаю вас, мистер Рассел!
        Он не стал придираться к официальному «мистер Рассел», а спросил:
        - Вы сильно заняты сейчас, Тори? У меня к вам несколько деловых вопросов. Где мы встретимся - у вас или у меня?
        Встреча двух деловых партнеров ничего судьбоносного не представляла, а вот встреча двух потенциальных любовников была чревата ненужными Тори осложнениями. Но, взглянув на перечень неотвеченных предложений, она скрепя сердце согласилась.
        Зак настойчиво переспросил:
        - Ты зайдешь ко мне, Тори?
        В его голосе ей почудилась плохо скрытая надежда, и, вспомнив, что за кабинетом у него имеется комната с большим диваном и прекрасно оборудованной туалетной комнатой, Тори решительно отказалась.
        - Нет, приходите ко мне! У меня к вам тоже есть ряд вопросов.
        Ей послышался какой-то недовольный шепот, но решительно положенная на рычаг трубка пресекла все попытки понять, о чем он шепчет.
        Зак пришел через минуту. Вернее, не вошел, а ворвался в ее кабинет, сразу превратив его в смешной кукольный домик. Наткнувшись на оказавшийся на его пути сначала стол, потом стул, сердито воскликнул:
        - И какого лешего ты ютишься в этой конуре?! Неужели нельзя перейти в нормальный кабинет?
        Этот командирский тон был Тори уже очень хорошо знаком. Посмотрев на его напряженное, так не соответствующее тону лицо, она внезапно обо всем догадалась: да он просто отвлекает ее от воспоминаний о суде и своей неблаговидной роли там. Он хотел, чтобы она злилась, смеялась, даже негодовала, только бы не вспоминала о том мерзком действе, что разыгралось под его руководством.
        Это было так понятно, что она усмехнулась. А что бы на его месте делала она? Наверняка то же самое. Разыгрывала бы из себя непробиваемого супермена, который не принимает и не понимает любые отказы.
        Что ж, если он и впрямь решил ее завоевать, то его политика верна. И теперь только от нее зависит, сумеет он это сделать или нет.
        После событий последних дней, когда ее бросало от ненависти к неудержимому смеху, все произошедшее уже не казалось ей непоправимой трагедией. Как известно, все поправимо, кроме смерти. Но пока что, слава богу, они живы. Правда, Зака следует должным образом наказать, что она и сделает.
        - В офисе столько приличных кабинетов, а ты ютишься в этом загончике! - не дождавшись ответа, продолжал Зак в том же духе.
        - Да, ты прав! - с нарочитым спокойствием согласилась Тори.
        Переход на «ты» и ее внезапная сговорчивость насторожили Зака. Что она выдумала? Он уставился на нее в ожидании неприятностей, и они последовали.
        - Думаю, мне стоит перебраться на этаж руководителей среднего звена. Надеюсь, я найду среди них достаточно помощников. Несмотря на то, что Риф готовил меня все эти три месяца, я еще многого не знаю. Мне нужно освоить все производство с самых низов. Тогда я смогу достойно представлять отца.
        Зак припомнил этих самых руководителей среднего звена. Среди них было немало холостяков, для которых помочь хорошенькой женщине было делом не только чести, но и демонстрацией неоспоримых мужских достоинств. А уж если хорошенькая женщина к тому же еще и богата и является их боссом, то они из штанов выпрыгнут, чтобы доказать ей свою ценность в любых позициях!
        Расселу это категорически не понравилось, и он сурово отказал:
        - Нет, ты будешь им мешать.
        Тори сделала вид, что не поняла, и вопросительно посмотрела на него, и Заку пришлось неубедительно соврать:
        - У каждого из них довольно большой участок работы, за который он отвечает головой. А если ты будешь приставать к ним с вопросами, то они наверняка будут делать ошибки и это навредит делу. Если тебя что-то интересует, спрашивай меня, я отвечу на любой твой вопрос.
        Тори этого и надо было. Раскрыв первый запрос, она прочитала его и выжидательно уставилась на Рассела. Он сердито пробурчал:
        - Вообще-то это в твою компетенцию не входит! Перешли лучше его мне!
        - Что значит не входит? Я равноправный владелец компании и могу точно так же, как и ты, решать любые вопросы!
        Рассел поморщился.
        - Конечно можешь. Теоретически. А практически, если ты и впрямь собираешься замещать Бакстера, то запомни - в дела компании он не вмешивался. Он отвечал за видимую часть дела, занимался представлением нашей продукции на внешнем и внутренним рынках, а непосредственным производством занимался я.
        Тори знала об этом распределении ролей, и оно ее не устраивало.
        - Нет, теперь я буду решать все внутренние вопросы наравне с тобой.
        - Это невозможно. Для этого нам надо сидеть в одном кабинете и решать одни и те же вопросы. Хотя я не против сидеть рядом с тобой. - Слова «и не только сидеть», хотя и не сказанные, были настолько ощутимы, что Тори залилась краской под его откровенным взглядом.
        - Сидеть в одном кабинете ни к чему, если мы разделим сферы ответственности.
        - Заключим своеобразный пакт о ненападении? - осклабился Рассел.
        Ей стало смешно, но ответила она с холодным намеком:
        - Я на тебя никогда не нападала и не собираюсь.
        Зак намек понял. Он был очень неприятен, но обиды и злости, как прежде, в нем уже не было. Тон ее голоса был бесстрастным, что внушало определенные надежды. Нужно быть терпеливым и настойчивым, и у него все получится. Хотя сколько сил нужно приложить, чтобы она забыла его гнусное поведение! Он вновь недобрым словом помянул Рифа, забыв заповедь древних римлян: о мертвых или хорошо, или ничего.
        Молчание затянулось, и Тори с нажимом повторила:
        - Зак, ты не хочешь делиться властью, которую, по сути, сосредоточил в своих руках? Так прямо и скажи!
        - Власть меня не волнует, - поморщился он. - Меня волнует результат. Будет ли на пользу компании подобное разделение? Я знаю немало случаев, когда приход к руководству посторонних людей доводил крепкие компании до краха.
        - А я назову тебе не меньше примеров, когда приход новых руководителей вытаскивал рушившиеся фирмы из финансовой пропасти. А если не доверяешь мне, то просто выкупи мою долю. Возможности для этого, я уверена, у тебя есть.
        Это было правдой, но ничего подобного Зак делать не собирался. Хотя он и остался бы единоличным владельцем, о чем давно мечтал, но теперь в связи с кардинальной сменой жизненных приоритетов у него появилась другая цель. И идти к ней следовало не напролом, а крайне осторожно. Поэтому он предложил:
        - Тори, давай договоримся так: ты приходишь ко мне в кабинет, устраиваешься за соседним столом и мы вместе проводим хотя бы неделю. И тогда ты поймешь, какие вопросы тебе подходят, а какие - нет.
        Она внимательно на него посмотрела. Подвох, несомненно, был, но вот какой? Не может же он ее соблазнить в комнате, где постоянно толчется народ? Для чего он это предлагает? На этот раз он не прятал взгляд и спокойно дожидался ее заключения.
        - Ладно. Будь по-твоему, - решилась Тори. - Но мне нужно немедленно ответить на эти запросы. Поможешь?
        Смирившись, Зак принялся быстро диктовать ответы, и, к его немалому удивлению, Тори, как квалифицированная машинистка, вполне успевала набивать текст вслед за ним. Более того, параллельно она еще и расспрашивала его о том, что ее интересовало.
        Время пролетело незаметно. Взглянув на часы, Тори воскликнула:
        - Какой кошмар! Уже одиннадцать часов! Мне пора домой!
        - Может быть, мы куда-нибудь сходим? - В его голосе не было надежды, и Тори на мгновение захотелось ошарашить его согласием, но она сдержалась. Еще не время.
        - Я с тобой никуда идти не собираюсь! - Она изо всех сил старалась, чтобы голос был строгим. Но губы сами собой складывались в лукавую кокетливую улыбку.
        Отвернувшись, чтобы он не заметил ее несоответствующей словам гримасы, она удивилась сама себе - прежде у нее никто не вызывал такой странной раздвоенности. А теперь она ведет себя как слабоумная дурочка. Она слыхала, что влюбленные порой ведут себя неадекватно, но никогда не думала, что попадет в это число.
        - Ну хорошо. Тогда я тебя отвезу.
        Немного поколебавшись, Тори согласилась.
        Они спустились в вестибюль, и она только теперь вспомнила, что Зак так и не сказал, для чего пришел к ней в кабинет. Решив оставить этот вопрос на потом, она попрощалась с охраной и вдруг услышала неожиданное сообщение:
        - Мисс Маллен, вас ожидает ваш шофер.
        Тори сразу и не поняла, какой шофер. Но Том, с услужливым видом поднявшийся с углового диванчика, где просматривал свежие газеты, заставил ее нервно вздрогнуть. Зак со зловещей ухмылкой сделал шаг вперед. Ему ужасно хотелось высказать Тому свое недовольство тем, что Тори до гибели Бакстера добиралась и на работу и с работы на общественном транспорте.
        Но Тори ему этого не позволила. В конце концов, Том ее водитель, а не Рассела.
        - И давно вы тут сидите? Почему не предупредили меня? - сухо спросила она у Тома.
        Водитель на нее даже не посмотрел. Его гораздо больше беспокоил суровый взгляд стоявшего рядом с хозяйкой Рассела, которого он, несмотря на все заверения мисс Маллен, считал ее женихом.
        - Я всегда ждал мистера Бакстера после работы. Так что для меня это не впервой, - повернулся он к Расселу, а не к ней.
        Быстро кинувшись вперед, чтобы не дать Заку устроить разборку, отстаивая ее попранное достоинство, Тори подбежала к машине, заставив неторопливого Тома пошевеливаться. Сев на заднее сиденье, она подняла руку, прощаясь со стоявшим возле машины Заком.
        Тори уехала, а он еще несколько минут сердито смотрел ей вслед, проклиная так не вовремя возникшего из небытия Тома. Он надеялся, что сможет отвезти Тори на своей машине. И как минимум поцелует на прощание.
        А Тори, наоборот, была довольна. Она подозревала, что не сможет долго сопротивляться Заку, если тот вдруг решит предпринять решительную атаку.
        На следующий день, взяв с собой ноутбук, Тори сообщила мисс Палтер:
        - Я иду работать в кабинет к мистеру Расселу. Скорее всего, на несколько дней.
        Оставив за спиной раскрывшую рот секретаршу, она прошла по коридору, чувствуя неуверенность и даже некоторую растерянность. Чем-то закончится это сидение в одном помещении? Сил, чтобы держать Зака на расстоянии, становилось все меньше и меньше. Особенно после его мальчишеских улыбок.
        Варившая кофе миссис Болт на минутку оторвалась от своего увлекательного занятия и вежливо поинтересовалась, словно делала это каждый день:
        - Вам чай или кофе, мисс Маллен?
        Поняв, что секретарша предупреждена о ее появлении, Тори попросила:
        - Мне просто стакан холодной минеральной воды без газа, если можно.
        Удивленная миссис Болт пообещала принести воды, и Тори уверенно, будто для нее это было обычным делом, без стука вошла в кабинет Зака.
        Несмотря на то что до начала работы оставалось добрых двадцать минут, Рассел уже деловито разговаривал по телефону и смог приветствовать Тори лишь сухим кивком. Не прерывая разговора, он жестом указал ей на стол, оснащенный компьютером, принтером и факсом и стоявший в одном ряду с его столом.
        Тори принялась устраиваться. Через пару минут вошедшая в кабинет миссис Болт с любезной улыбкой поставила перед ней запотевший стакан с прозрачной водой, а перед Заком - дымящуюся чашечку кофе. Кивнула в ответ на их благодарность, вышла и плотно притворила за собой двери.
        Не подумала ли секретарша, что они занимаются здесь вовсе не работой? - сухо усмехнувшись, подумала Тори. Недаром же у нее таким любопытством горели глаза. Она перевела изучающий взгляд на все еще говорившего по телефону Зака. Он фамильярно подмигнул ей, явно догадавшись о ее мыслях, и она сконфуженно уткнулась в монитор, на котором как раз загорелись слова: «введите свой пароль».
        Пароль она не знала и, едва дождавшись, когда Рассел закончит разговор, спросила:
        - Какой пароль у этого компа?
        Зак внезапно покраснел, будто она спросила у него что-то крайне неприличное, и пробормотал:
        - Вот черт! Совсем забыл! - И наклонившись над Тори, заявил: - Я его сам введу.
        Почувствовав какой-то подвох, она запротестовала:
        - Нет, ты мне его скажи, и я сделаю все сама. Неужели ты думаешь, что я не способна на такую ерунду?
        Зак нахохлился, как воробей после неожиданного купания, и постарался ответить как можно независимее:
        - Ну что ты! Я прекрасно знаю твои возможности, дорогая!
        Это прозвучало двусмысленно, и Тори вскинулась, выискивая на его лице следы насмешки. Ее не было, зато появилось виновато-шкодливое выражение, как у маленького шалуна. Поняв, что он просто пытается отвлечь ее от какой-то малоприятной для него догадки, она внезапно согласилась:
        - Ну хорошо, набери пароль сам. А я пока выйду. У меня есть одно незаконченное дело.
        Несколько удивленный ее уступчивостью Зак сел за ее компьютер, а Тори быстро направилась в отдел защиты информации.
        Сидевшие там сотрудники, главным образом молодые парни, враз замолчали и смущенно уставились на нее. Тори поняла, что речь шла о ней. Она учтиво поздоровалась и попросила диск, с помощью которого можно было скачать с компьютера все заведенные в него пароли.
        Специалисты помялись - в отделе не положено было держать подобные вещи, ведь диск был хакерского происхождения, - но отказать владелице компании не решились и диск выдали, правда с огромной просьбой никому не говорить, откуда он у нее появился.
        Успокоив их, Тори вернулась на свое новое место работы.
        Устроившийся за своим компьютером Зак широко ей улыбнулся.
        - Все в порядке, дорогая! Можешь работать!
        Его голос звучал спокойно, и Тори еще больше озадачилась. Что же такое он ввел в виде пароля, чего ей ни в коем случае нельзя знать?
        Вставив полученный у ребят диск в дисковод, она скачала все установленные на компьютере пароли и открыла первый из них. И сразу все поняла - на дисплее высветились слова «миссис Виктория Рассел».
        Чуть не засмеявшись вслух, она осторожно взглянула на Зака. Он сидел на своем месте прямой как палка, делая вид, что увлечен работой. Это так походило на прятки, в которые играют малыши, закрывая лицо руками в уверенности, что их никто не найдет, что Тори не удержалась и фыркнула.
        - Что случилось, Тори?
        Повернувшись к нему, она лукаво заметила:
        - Ничего. Просто хорошее настроение.
        Эта фраза привела Зака в замешательство. Он не мог понять, что с ней случилось. Откуда вдруг хорошее настроение? Неужто она узнала пароль, поставленный им в комп в приступе накативших на него мечтаний? Да нет, это слишком сложно. Тогда что?
        Прерывая его размышления, в кабинет опасливо заглянула миссис Болт. Убедившись, что ничего неприличного не происходит, она уже спокойно зашла внутрь и как обычно доложила:
        - Прибыл мистер Гарднер, как и было условлено. Пригласить его?
        Зак вспомнил слащавого Пита Гарднера и чуть не стукнул себя по темечку. Как он мог забыть о его визите?! Надо было сначала переговорить с ним, прежде чем приводить Тори в свой кабинет. Но делать было нечего, и он удрученно кивнул.
        - Пусть зайдет.
        В дверях тотчас нарисовался высокий франт, и Зак с притворной улыбкой двинулся ему навстречу. Пожав друг другу руки, они устроились в углу за круглым кофейным столиком из прозрачного стекла, и Азалия гостеприимно принесла им кофе.
        Тори нахохлилась, недовольная, что ее игнорируют, и Зак во избежание неприятностей вынужден был сказать:
        - Позвольте, мисс Маллен, познакомить вас с одним из наших главных поставщиков - Питом Гарднером. Пит, ты, наверное, знаешь, что после гибели Бакстера его дочь Виктория Маллен заняла его место и теперь является совладельцем компании «Бакстер
& Рассел».
        По насмешливо сморщившемуся лицу Пита сразу стало ясно, что эту историю он не просто знает, он ею наслаждается.
        Мгновенно вскочив, он с протянутыми руками кинулся к поднявшейся ему навстречу Тори.
        - О, моя дорогая!
        Подобная фамильярность не понравилась Тори, и она пронзила его холодным взглядом, который, впрочем, никакой охлаждающей роли не сыграл. Пит продолжал все в том же тоне:
        - Как вы, должно быть, негодовали, когда Зак столь не по-джентльменски с вами обошелся! И я вам очень, очень сочувствую!
        Рассел заскрипел зубами. Вот еще один побочный эффект его глупости - теперь половина Нью-Йорка считает Тори доступной женщиной. И именно так и ведет себя Гарднер.
        У него зачесались кулаки, и он решил не отказывать себе в удовольствии заехать кулаком в длинный нос хама, естественно с единственной целью - сделать Пита более фотогеничным, но его опередила Тори.
        - Если вы думаете, что я сплю с кем попало, то жестоко ошибаетесь! И уж вам-то со мной ничего не светит! И давайте перейдем к делу. Поскольку я полноправный компаньон, то не объясните ли нам с Расселом, что вас к нам привело? Насколько я знаю, свою просьбу о встрече вы никак не аргументировали. И, пожалуйста, побыстрее - у нас мало времени. Через полчаса к нам должна подойти группа бизнесменов из Китая.
        Остолбеневший от подобной прямоты Гарднер не сразу опомнился и некоторое время несвязно извинялся, говоря, что он вовсе не то имел в виду, и поминутно оглядываясь на Рассела в поисках поддержки.
        Но тот его ожиданий не оправдал. Наоборот, с надменным выражением лица неприязненно бросил:
        - То ты имел в виду, то. Но, учти, мисс Маллен человек строгих правил и подобной распущенности не терпит. И если она потребует от меня расторжения всех наших договоров, мне придется пойти ей навстречу. Так что делай выводы.
        От нешуточной угрозы потерять одного из лучших своих оптовых покупателей Гарднер побледнел и вновь принялся заискивающе извиняться. Но Тори его строго прервала:
        - Так по какому вопросу вы нас посетили, мистер Гарднер?
        Тот принялся занудно объяснять о необходимости предоплаты в столь тяжелые времена, но Рассел решительно отказался.
        - Извини, Пит, но бросать деньги на ветер мы не можем. Сам знаешь, отчего разорились «Бентли & сын» - они, поверив своему поставщику, сделали слишком большую предоплату и остались с носом. Поэтому мы ничего подобного делать не будем. Это не потому, что мы тебе не доверяем, просто бизнес есть бизнес. Платим мы по факту поставки сразу, в течение двадцати четырех часов, потому и считаемся одними из самых надежных покупателей, но предоплата - это излишнее.
        Разочарованный Гарднер ушел, а Рассел печально посмотрел на Тори.
        - Извини, дорогая, это моя вина. Если бы я слушал свое сердце, то ничего бы этого не было.
        В ответ Тори лишь пожала плечами. Ей и извинять его не хотелось, и обвинять не было сил. Не дождавшись от нее ни слова, Зак сгорбился и уткнулся в монитор, не прикасаясь к клавиатуре.
        Тори очень захотелось подойти и пожалеть его, как маленького мальчика, но она сдержалась. Рассел еще не сделал ничего такого, за что она могла бы его простить.
        День прошел, как обычно проходил с Рифом. Зак не делал больше попыток поговорить с ней о любви, и Тори чувствовала себя обездоленной. Ей хотелось нежности, ласковых проникновенных слов и приходилось сдерживаться, чтобы Рассел не догадался о ее состоянии.
        В конце дня, выйдя из офиса, он пригласил ее поужинать в ресторан, но сделал это так нехотя, будто из-под палки, что Тори пришлось независимо отказаться и уехать домой на своей машине, оставив Зака угрюмо смотреть ей вслед.
        На следующий день, к вящему недоумению Тори, Рассел заявил, что Риф подготовил ее очень хорошо и в дополнительных консультациях она не нуждается. И вполне может вести то же направление, что и Бакстер. Ну и еще несколько других. Он отдал ей довольно большой список с примечаниями, и обескураженная Тори перебралась обратно в свой кабинет. Что это произошло с Заком? То он буквально преследует ее, то внезапно демонстрирует полное охлаждение. Он столь непостоянен от природы или просто выбрал такую тактику?
        Решив не обращать внимания на странности партнера, Тори окунулась в дела и усердно проработала всю неделю, до юбилейного совещания, назначенного на пятницу. Из-за траура по Бакстеру оно должно было пройти не в день открытия фирмы как обычно, а на две недели позже.
        В день совещания Тори надела новый костюм сизо-стального цвета, удачно подчеркивавший ее безупречную кожу и необычные глаза. Утром заскочила в салон красоты, обновила стрижку и сделала маникюр. Мисс Палтер, всячески выказывающая ей свою лояльность, всплеснула руками и воскликнула:
        - Как вы хороши, Тори! Недаром Рассел от вас без ума!
        Тори сердито взглянула на секретаршу - она не считала возможным посвящать персонал компании в свои личные дела, но та была так искренне восхищена, что она промолчала. Да и что греха таить, непосредственная похвала мисс Палтер была ей очень приятна.
        Без десяти минут четыре позвонил Рассел. Необычно серьезным тоном спросил:
        - Ты готова, Тори?
        Услышав в ответ «да», он пригласил:
        - Спускайся, сядем вместе, чтобы держать круговую оборону.
        Владельцы компании вместе с главными менеджерами занимали места за внушительным столом в президиуме. Для Тори оставили место рядом с Заком, и ей волей-неволей пришлось сесть с ним рядом. Рассел улыбнулся ей с легкой укоризной, дав понять, что разгадал причину ее недовольства, и открыл торжественную часть.
        По обыкновению он выступал первым. Почтив память компаньона, Зак Рассел официально представил его наследницу. Тори пришлось встать и поклониться. Чувствовала она себя преотвратно и сердилась. Глаза, придирчиво глядящие на нее из зала, одобрения не выражали. Хотя во всей этой истории стопроцентно не прав был Рассел, но общественное мнение все равно было на его стороне. Тори сама слышала, как две сплетницы толковали между собой, что ничего этого бы не было, если бы она, Тори, все честно рассказала Заку. Это было обидно и несправедливо, но с этим Тори ничего поделать не могла - ее авторитет ни в какое сравнение с авторитетом Рассела не шел.
        Отложив свои переживания, она вслушалась в торжественную речь Рассела. Без шпаргалок, без заранее написанного текста, он так легко оперировал цифрами и техническими характеристиками производимых приборов, сравнительным анализом положения на рынке и вообще до таких мельчайших нюансов владел информацией о деятельности компании, что Тори почувствовала за него невольную гордость.
        В это время за его спиной сменяли друг друга кадры подготовленной ею презентации, и она видела, как оживляется зал при виде очередного знакомого лица в мультяшном исполнении.
        В заключении Рассел сказал:
        - А теперь я хочу поблагодарить за помощь в подготовке этого выступления моего компаньона, хорошего специалиста и прекрасного художника Викторию Рассел.
        Все захлопали, а Тори смущенно поклонилась и села обратно.
        Слово предоставили следующему участнику совещания, а Зак сел рядом с ней и будто нечаянно подвинул свой стул вплотную к ее. Склонившись к ней, прошептал на ушко:
        - Я так давно тебя не видел, а уж тем более не сидел рядом, что для меня сегодня праздник вдвойне. Надеюсь, я дал тебе достаточно времени, чтобы понять, что и ты без меня скучаешь. - И он положил руку на ее колено.
        От зала президиум отделял закрытый со всех сторон стол, поэтому Тори не беспокоилась, что его руки будет видны из зала. Но само поведение Зака говорило, что он считает ее доступной.
        С милой улыбкой она повернула к нему голову и спокойно спросила:
        - Ты все еще считаешь меня шлюхой?
        Он отшатнулся и потрясенными глазами уставился на нее.
        - Конечно нет, с чего ты это взяла?
        - Да просто ведешь себя со мной, как со шлюхой. Всячески выказываешь свое пренебрежение. Вот хоть с одной женщиной из зала ты позволил бы вести себя так, как со мной?
        Для Рассела это стало неприятным открытием. Он поднял на нее потемневшие глаза.
        - Прости, меня, Тори. Просто я чувствую рядом с тобой такое бурление в крови, что не всегда отдаю отчет в правильности своих действий. Я не хотел тебя обидеть.
        Пожав плечами, она посоветовала:
        - Перед тем как что-либо сделать, ты прежде подумай. Во время работы ты же просчитываешь последствия своих поступков, не так ли? Ну и веди себя так же и со мной.
        Совет был мудрый, но невыполнимый. Рядом с ней ему хотелось смеяться от счастья, а вовсе просчитывать свои действия.
        Что ж, он будет пытаться снова и снова, пока Тори не поймет, что тоже не может без него жить. Зак в последнее время даже стихи начал писать. Правда, белые, потому что с рифмой у него была напряженка. Но все равно это были настоящие стихи, и он подумывал отправить их Тори, но боялся, что она его просто засмеет. Или, может быть, напечатать их в каком-нибудь литературном журнале и послать его ей вместе с букетом роз?
        Торжественная часть закончилась, начался банкет. Вдоль стен выстроились столы с закусками и стулья для желающих подкрепиться в более комфортных условиях, а посредине зала создан импровизированный танцпол.
        Едва зазвучала музыка, Зак, боясь, как бы его кто-нибудь не опередил, кинулся к Тори. Правда, пригласить-то он ее пригласил, но вот ответа ждать не стал. Просто обхватил ее за тонкую талию и вывел на середину зала.
        Прижав к себе, повел ее в танце, все сильнее и сильнее вжимая ее в себя. Опомнился только тогда, когда Тори довольно ощутимо наступила ему на ногу. Только тогда он посмотрел в ее обиженное лицо и ослабил хватку.
        - Тори, не сердись! Поверь, я просто не могу иначе! Ты мне отчаянно нужна! Давай пойдем ко мне и поговорим! Или я за себя не ручаюсь!
        Это прозвучало слишком ультимативно и не понравилось ей. Выскользнув из его рук, она резко повернулась и вышла из зала.
        Зак рванулся за ней, но не вовремя подвернувшийся Миллер его остановил, расхваливая его выступление и особенно презентацию. Когда Зак освободился из его железной хватки и ринулся за Тори, она уже уехала домой, и ему ничего не оставалось, как вернуться обратно в зал - их одновременное отсутствие могло быть истолковано сотрудниками неверно. Хотя Зак многое бы отдал, чтобы их подозрения соответствовали действительности.

6
        Эпидемия гриппа распространялась по Нью-Йорку с фантастической быстротой. В понедельник на работу вышло процентов семьдесят служащих компании «Бакстер & Рассел», во вторник - пятьдесят, а в среду приплелось не больше тридцати, да и из тех кашляющих и чихающих было не меньше половины. Тори не вышла тоже, и Зак своей властью объявил в компании карантин.
        Попытался дозвониться до Виктории, но она не брала трубку. Тогда он позвонил в особняк Бакстера на общий телефон. Ему ответил чей-то хриплый голос:
        - Алло?
        Зак даже несколько испугался, настолько зловеще звучал этот незнакомый ему баритон.
        - Кто это?
        Но голос строптиво ответил вопросом на вопрос:
        - А это кто?
        - Я Закария Рассел. Мне нужна мисс Маллен.
        Голос натужно покашлял.
        - Ничего не выйдет. Она болеет.
        В мозгу у Зака мелькнула весьма привлекательная мысль.
        - А кто за ней ухаживает?
        Голос странно покряхтел.
        - Похоже, что никто. Все женщины болеют. Я вообще-то тоже болею, но еще на ногах. Остальные все лежат.
        - А кто вы?
        - Садовник.
        - А врач у мисс Маллен был?
        - Был. Но не наш, семейный, а муниципальный. Наш тоже болеет.
        Зак никогда не упускал представившейся возможности, поэтому и стал мультимиллионером. И теперь он не упустил чудную возможность побыть с Тори наедине и сразу же отправился к дому Бакстера.
        На его требовательный звонок никто не открыл, и он, шкодливо, как вор-домушник, осмотревшись по сторонам, вынул из кармана отмычку и бесцеремонно открыл дверь.
        В фойе никого не было, и Зак беспрепятственно взбежал на второй этаж к Тори. Как он и думал, около больной никто не дежурил. Она лежала на кровати, укутанная одеялом по самые глаза, и хрипло, с надсадой, дышала. Рассел ласково погладил ее по пламенеющей щеке.
        - Добрый день, Тори!
        Она с трудом повернула к нему покрасневшие глаза и сфокусировала на нем расплывающийся взгляд. Узнав, кто это, вяло выговорила:
        - Уходи!
        Рассел отрицательно покачал головой и положил руку на ее лоб. Он горел.
        - Аа-ай-ай! Где у тебя таблетки?
        Он говорил так сердито, что Тори, у которой жутко болело горло и ломило все тело, решила больше не спорить. Все равно сил переубедить его у нее нет.
        - Врач оставил рецепты, но лекарства никто не купил. Все болеют.
        - Я же говорил, что всех бездельников, которых расплодил Риф, нужно просто уволить! И я немедленно займусь этим после нашей свадьбы!
        Тори было так плохо, что она закрыла глаза. Как ребенок - не видишь проблемы, ее вроде бы и нет.
        Найдя рецепты на туалетном столике возле кровати, Зак сгреб их и спустился вниз. На столике для корреспонденции лежала еще куча рецептов, выложенная болящими в надежде на сердобольность тех, кто еще был на ногах. Пожав плечами, Рассел забрал и их. На столике лежали и ключи от дверей, чему он был очень рад: карьера взломщика его не слишком привлекала.
        В аптеке на углу выстроилась изрядная очередь людей в марлевых масках. Поскольку Зак принципиально ничего подобного не надевал, то заслужил немало косых взглядов. Немало этим повеселясь, - а вот никогда не надо выделяться из толпы! - он накупил целую гору препаратов и вернулся обратно.
        Оставив внизу те, что были им куплены по другим рецептам, он поднялся наверх с лекарствами Тори. Положив их рядом с ней на туалетном столике, спустился на кухню. Как он и ожидал, она была пуста. Ворча, что не понимает, на кой ляд держать столько прислуги, если в нужную минуту от нее все равно никакого проку, принялся шарить по многочисленным полкам в поисках припасов.
        Огромный холодильник был до отказа забит разными деликатесами, но, как их готовить, Зак представления не имел. С трудом раздобыв на нижней полке банку консервированного супа, явно припасенного для себя кем-то из слуг, разогрел его в микроволновке, приготовил морс из найденной им в холодильнике замороженной малины, прихватил бутылку минеральной воды и, сочтя это на первое время достаточным, поднялся к Тори.
        Она смотрела на него сердито и, как наивно надеялась, неприступно.
        Он осторожно усадил ее в постели, подложил под спину несколько подушек и принялся кормить супом. Чтобы не облиться, она была вынуждена послушно открывать рот.
        Закинув в нее всю банку, Зак аккуратно промокнул ей губы салфеткой и искренне похвалил:
        - Молодец, какая милая послушная девочка! Ни одного возражения! Всегда бы так!
        Тори уныло подумала: какие тут возражения. Даже если бы она и захотела, то не смогла бы - горло болело все сильнее. Заставив ее выпить принесенные им лекарства, он проследил, чтобы она запила их целым стаканом воды, как положено по инструкции. Потом набрызгал ей в горло каким-то едким аэрозолем и уложил обратно в постель.
        Едва Тори легла, как наружу у нее тут же запросилась проглоченная ею жидкость. Она сползла с постели и попыталась направиться в туалет, но голова предательски закружилась и она слепо зашарила вокруг руками в поисках опоры.
        Вовремя заметивший это Зак подхватил ее на руки и отнес в туалет. Дождавшись возле дверей, когда она выползет оттуда, отнес обратно в постель и заботливо предложил:
        - Может быть, стоит использовать горшок?
        Представив эту унизительную процедуру, Тори решительно отказалась. Да она скорее умрет, чем будет принимать подобные услуги от мужчины!
        Пожав плечами, Зак принес из ванной мокрое полотенце и, откинув простыню, принялся деловито протирать обливающееся потом тело Тори. Обомлев от подобного нахальства, она лишь через пару минут смогла прокаркать плохо слушающимся языком:
        - Что ты себе позволяешь?
        В ответ на это Зак лишь укоризненно покачал головой.
        - Делаю то, что и положено квалифицированной сиделке. Ты же понимаешь, что в такое время найти такую внимательную сиделку, как я, практически невозможно? К тому же не думай, что твое тело представляет для меня нечто новое. Если помнишь, я все это уже видел. Так что просто расслабься, милая. И получай удовольствие. Кстати, в таком состоянии ты для меня никакого сексуального интереса не представляешь, так что за свою невинность можешь не беспокоиться.
        От всего услышанного Тори впала в ступор и, закрыв глаза, беспрекословно позволила ему делать с собой все, что он считал нужным.
        Поменяв на постели белье, которое с трудом нашел в шкафу в гардеробной, Зак продолжил ворчать на свою излюбленную тему:
        - Нет, это что такое! Здесь всего четыре комплекта белья! А прачечные наверняка не работают! Да что там прачечные - почти весь город на карантине! И где в этом доме стиральные машины, хотел бы я знать?
        Поскольку Тори тоже не имела представления, где находится в этом доме прачечная, она предпочла свое мнение о самоуправстве Рассела оставить при себе.
        К вечеру температура спала. Она почувствовала себя лучше и даже потребовала, чтобы Зак ушел, но он воспротивился, говоря, что после гриппа часто бывают осложнения. И оказался прав.
        Ночью Тори начал бить жуткий озноб. После высоченной температуры она замерзала от холода. Рассел укрыл ее всем, что только нашлось в ее комнатах, даже шубами, но это не помогало. У нее все равно заледенели руки и посинел кончик носа. Последнее Заку особенно не понравилось, и он решился на радикальные меры.
        Скинув брюки и рубашку, он улегся к ней в постель. Едва почувствовав рядом с собой тепло, она инстинктивно потянулась к нему. Обвившись вокруг, Тори прижалась к Заку так, что ему стало трудно дышать.
        Она была до того холодна, что его самого пробила крупная дрожь. Он ужаснулся. Разве может нормальный человек иметь такую температуру? Чтобы ее согреть, он обхватил ее руками и просунул ногу между ее плотно сжатых коленей.
        Его страх, что в такой опасной близости с желанным телом он не сможет с собой совладать, не подтвердился. Что было тому виной, холод или жалость, Зак не разобрал, он хотел лишь одного - согреть ее. Он начал растирать Тори руки, спину, но она только жалобно хрипела и изгибалась, пытаясь прижать к нему сразу все части своего замерзшего тела.
        Грелкой Рассел был неопытной, поэтому вначале у него ничего не получалось. Но потом он решил, что главное в человеке спина и ноги. Если они в тепле, то и все остальное согреется.
        Зак развернул Тори к себе спиной, охватил руками, вбирая в себя. Через некоторое время ее и в самом деле прекратил бить тяжелый озноб и она задышала уже легче и спокойнее.
        Прислушиваясь к ее спокойному дыханию, он вдруг понял, что мог бы лежать так долго-долго и не желать другого. На его душу снизошел такой покой и умиротворение, что ему стали казаться несущественными и даже ничтожными и его компания, с таким трудом созданная им буквально из ничего, и деньги на его счете, все, кроме лежащей рядом с ним женщины.
        Постепенно усталость взяла свое, и он тоже уснул и видел во сне что-то удивительно приятное, потому что до утра весело улыбался и забавно морщил нос.
        Утро разбудило Тори ярким лучом горячего солнца. Поморщившись от яркого света, она вздрогнула, почувствовав на своей талии чью-то тяжелую руку. Скосив глаза, заметила рядом на подушке темную голову и все вспомнила. Что ж, нужно признать, что сиделка из Зака вышла весьма неплохая. А грелка еще лучше.
        Повертев головой, она поняла, что головная боль, так мучившая ее ночью, прошла. Единственное, чего ей хотелось, так это есть. Причем жутко. Но еще больше ей хотелось разбудить Зака поцелуем. И насладиться продолжением. Но она не посмела. Просто смотрела на спящего Зака с любовью и завистью. Не сумев сдержаться, заметила вслух:
        - Как несправедливо!
        Он тут же открыл обеспокоенные глаза.
        - Что несправедливо, милая?
        - То, что я болела, а ты нет.
        Он удивился подобной непоследовательности. О чем тут жалеть? Или она просто желает его наказать? Так сказать, заставить его пройти через все перенесенные ею неприятности?
        - И почему это тебя так беспокоит?
        Она посмотрела на него с лукавинкой в синих глазах.
        - Ну, я тоже могла бы ухаживать за тобой, поить и кормить с ложечки, помогать мыться, в общем делать с тобой все, что хочется.
        Это означало прощение, и Зак с облегчением рассмеялся. И не успела Тори опомниться, как уже сидела у него на коленях.
        - Обещаю, что скоро ты будешь делать со мной все, что тебе захочется.
        Прильнув к нему, она нетерпеливо спросила, ожидая продолжения:
        - И когда?
        Чуть усмехаясь, он ответил:
        - Только после свадьбы!
        С некоторой досадой засмеявшись, она уточнила:
        - Ты так боишься потерять невинность?
        Зак с притворной суровостью подтвердил:
        - Ну да! От вас, непостоянных американских девчонок, можно всего ждать. Сегодня ты меня соблазнишь, а завтра бросишь. Так что все - только после свадьбы!
        Свадьба состоялась ровно через месяц в англиканском соборе, потому что Тори, как и ее отец, принадлежала к этой конфессии. Поскольку Заку было совершенно все равно, где венчаться, лишь бы венчаться с Тори, то он не возражал.
        Церемония была, конечно, более простой, чем была бы в католическом или православном храме, и более краткой, но это-то Расселу и понравилось - ему не терпелось наконец почувствовать себя мужем во всех отношениях. Со стороны невесты не было никого. Тори объяснила это тем, что мать уехала на один из остров Полинезийского архипелага и, поскольку очень боится летать на самолетах, особенно после гибели мужа, дала ей свое благословение по телефону. А больше родственников у нее нет.
        А со стороны Рассела одних только родственников было человек сто. Тори, знакомившаяся с ними после венчания, даже не пыталась запомнить их имена и искренне удивлялась Заку, дававшему шутливую характеристику каждому из прибывших. Она конечно, знала, что у него хорошая память, но и не предполагала, что насколько.
        В брачную ночь Зак сдержал данное невесте слово - Тори делала с ним все, что хотела.
        На следующее утро, спустившись в столовую, Тори поразилась обилию выставленной на столах еды. Неужто это расстаралась миссис Бриттер, таким образом поздравляя их с бракосочетанием?
        У стоявшего у дверей Бэрда было такое странное выражение лица, что Тори невольно спросила:
        - Что случилось, мистер Бэрд?
        Его траурная физиономия стала еще мрачней, хотя казалось, что дальше уже некуда.
        - Ничего особенного, миссис Рассел. - Тори чуть было не обернулась, чтобы увидеть эту самую миссис Рассел, но, вспомнив, что теперь это она и есть, растерянно хихикнула над своей забывчивостью. - Просто почти все наши слуги уволились. И мистером Чжао набрано втрое меньше, чем было.
        Тори сердито посмотрела на принявшего невинный вид Зака.
        - Ты напрасно с таким укором смотришь на меня, дорогая. Я тут ни при чем! Они уволились сами! Ты же прекрасно знаешь, что работать никто из них не любил, а мой Фанг бездельников не терпит. Впрочем, так же, как и я. Но зато сейчас приняты вполне достойные люди. По личной рекомендации Фанга. Кстати, после завтрака можешь пройтись по дому и посмотреть, что изменилось.
        Почувствовав зверский аппетит, что было вовсе неудивительно после интенсивно проведенной ночи, Тори положила на тарелку всего понемногу и принялась за завтрак. Было очень вкусно, и ей пришлось признать, что смена поварихи прошла удачно.
        После завтрака она, как и советовал Зак, отправилась в путешествие по дому. Начала она с большого холла и была удивлена, заметив на полу веселые разноцветные зайчики. Подняв голову, увидела большой витраж прямо над входной дверью.
        - Что это, мистер Бэрд? Неужели за прошедший день здесь выложили витраж?
        Бэрд траурно клюнул носом.
        - Нет, миссис Рассел! Это новая горничная протерла стекло над дверью, и оказалось, что это витраж!
        Это впечатлило Тори. Думая о том, сколько же открытий сулит ей чисто убранный дом, двинулась дальше. На втором этаже над балконной дверью обнаружился еще один витраж, состоявший из ярко-синих васильков и колокольчиков, а на третьем этаже, в бильярдной, оказалось, что стены были просто закопчены многолетним дымом, потому что чудесным образом превратились вдруг из коричневато-серых в золотистые.
        В конце столь поучительной экскурсии Тори заметила уныло бредущему за ней Бэрду:
        - Что ж, должна признать, что мой муж был совершенно прав, заявляя, что в штате здешней прислуги были главным образом лентяи. Интересно, за что их держал мой отец? Что не за работу, это ясно.
        Прокашлявшись, Бэрд скованно признал:
        - Насколько я знаю, многие из них были друзьями его детства. И он им просто доверял.
        Тори понимающе кивнула.
        - Или откупался, чтобы они не сообщили кому надо его настоящее имя. У отца ведь были крупные нелады с чикагской мафией?
        Бэрд выпятил грудь.
        - Насчет этого я ничего не могу сказать, мэм!
        Не споря, Тори прошла в кабинет, где Зак что-то стремительно диктовал по телефону. Увидев ее, подмигнул и закончил разговор.
        - Ты работаешь? - Признаться, Тори была несколько разочарована. Ей хотелось, чтобы муж хоть несколько дней принадлежал ей одной.
        Поцеловав ее, Зак успокаивающе сказал:
        - Просто я пытаюсь освободить пару недель для нашего медового месяца. Куда бы тебе хотелось поехать?
        Тори не задумалась ни на секунду.
        - Конечно, к маме! Я так по ней соскучилась!
        Через пару дней они уже летели в Кирибати. От столицы Кирибати Баирики, куда они прибыли поздним вечером, нужно было еще несколько часов плыть катером до острова, где жила миссис Маллен. Чтобы передохнуть, Зак заказал двухкомнатный номер-люкс в центральной гостинице Баирики, в которой главным образом и останавливались приезжавшие в это островное государство немногочисленные белые.
        Гостиница на языке кирибати называлась «Жемчужина» и впрямь своими белыми боками, сложенными из спрессованного известняка, походила на морской жемчуг.
        Изнемогшая за время полета Тори уснула в прохладной комнате, отказавшись от ужина, а Зак, как более выносливый, спустился в ресторан. Проигнорировав предложенные ему национальные блюда, сочтя их уж слишком экзотическими, остановился на итальянской лазанье и запеченном палтусе под белым соусом. Поев, вернулся в номер.
        Уставшая Тори безмятежно спала, и Зак, пожалев жену, был вынужден принять душ, чтобы обуздать желания плоти. Это ему плохо удалось, поскольку из крана с холодной водой текла вода той же температуры, что и из горячего, и он проворочался всю ночь на диване в соседней комнате, боясь разбудить Тори.
        Но утром он все же разбудил жену поцелуями. После завтрака на открытой всем ветрам террасе они наняли катер и помчались к Голубой лагуне, где жила миссис Маллен. Дорога была нетрудной, но поднимавшееся над горизонтом солнце с каждой минутой припекало все сильнее, и к концу путешествия от него не спасал даже натянутый на палубе тент. От нагретой воды поднимались тяжелые испарения, и Зак, то и дело вытиравший пот клетчатым носовым платком, с досадой воскликнул:
        - И как здесь можно жить в такую жару?
        - Люди ко всему привыкают, - философски заметила Тори.
        - Не представляю, как к такому можно привыкнуть, - пробурчал Зак. - Тут даже мозги плавятся.
        Но вот наконец вдали показался зеленовато-голубой остров. Зак вынул бинокль и принялся изучать его берега. Внезапно он резким движением протянул бинокль Тори.
        - А ну-ка, взгляни!
        На берегу среди небольшой кучки туземцев стояло двое белых - мужчина и женщина.
        - Отец вовсе не погиб! - сдавленно проговорила Тори.
        Зак потер лоб.
        - Признаюсь, что что-то в этом духе я и предполагал. Уж слишком его гибель была театральной, целиком в духе его постановок. Но для чего он это сделал?
        - Он же вырос в Чикаго. Ну и в молодые годы поиграл в героя - помог полиции доказать вину одного из мафиози. А они, как известно, таких вещей не прощают. За ним следили, но близко не подходили. Но когда он женился, начали угрожать. Он испугался за жену и еще нерожденного ребенка, тайком перевез их в Атланту, отдал под попечительство ФБР и исчез. Просто боялся, что по нему найдут и его семью. Он думал залечь на дно и через некоторое время забрать нас к себе, но мама, решив, что он ее бросил, переехала еще раз, потом еще и еще, никого не известив, куда едет. Поэтому наш след затерялся, и мы с отцом встретились случайно только через двадцать пять лет, когда я приехала в Нью-Йорк по делам своей тогдашней фирмы. Его насторожило мое имя. Но или за мной следила мафия, или его вычислили, но ФБР стало известно, что на него готовится покушение. Его самолет и в самом деле взорвался, только отца там не было - его вовремя заменили муляжом. Похоже, мафия поверила в его гибель, потому что больше его не искали. Во всяком случае, сигналов о попытках его разыскать в ФБР не поступало.
        - А предупредить меня, чтоб я не переживал, ты не могла? - с мягким укором спросил Рассел.
        Тори с укором посмотрела на него.
        - Конечно нет. Это же не моя тайна. Но все хорошо, что хорошо кончается, разве не так?
        Он согласно чмокнул жену в нос в тот самый момент, когда катер не слишком мягко причалил к самодельной пристани, состоявшей из двух длинных бревен, связанных между собой канатами из копры. От неожиданности они чуть не покатились по палубе, но в последнее мгновение Зак все же успел ухватиться за поручень, другой рукой не слишком вежливо, но зато действенно поймав Тори за плечо.
        С берега раздались приветственные возгласы, и они поспешили сойти по шатким сходням на твердую землю.
        Тори побежала обниматься с матерью, а Зак пожал руку Рифу. Тот в своей всегдашней манере радостно похвалил сам себя:
        - Ну что, как я все-таки правильно сделал, что привез Тори в Нью-Йорк! Ты мне за это по гроб жизни должен быть благодарен!
        У Зака на этот счет было несколько другое мнение.
        - Вот если бы ты сразу сказал, что Тори твоя дочь, тогда я тебе точно по гроб жизни был бы благодарен!
        Бакстер коротко хохотнул, не принимая упрека.
        - Все, что легко дается, мой дорогой, мало ценится. Зато теперь, когда ты понял, что к чему, когда испытал на собственной шкуре, каково это - бороться за свою любовь, ты и ценить ее будешь куда больше.
        Зак предпочел не возражать. Да и о чем спорить? Риф говорил правду.
        Познакомившись с миссис Маллен, он обнял Тори за талию и пошел с ней в приготовленное для них бунгало. Едва они остались одни, он развернул ее лицом к себе и спросил:
        - Дорогая, скажи правду, ты простила меня за мой идиотизм?
        Тори посмотрела на него с удивлением.
        - Конечно. Иначе бы я не вышла за тебя. А с чего это у тебя такие мрачные мысли?
        Кривовато усмехнувшись, он признался:
        - Да оттого, что я-то себя простить не могу. Хоть и пытался переложить часть вины на Рифа, но совесть подсказывает - виноват во всем я один. Ведь все было шито белыми нитками. И сейчас, когда я посмотрел на вас незашоренными глазами, ваше сходство неоспоримо. И повадки одни и те же, и поворот головы. Если бы я не был таким дураком, я догадался бы обо всем с первого взгляда.
        С облегчением засмеявшись, Тори погладила Зака по щеке.
        - Знаешь, пусть мы не очень хорошо начали, зато когда-нибудь мы сможем рассказать об этом нашим детям и внукам. Все ухаживают скучно и чопорно, а у нас все получилось весело и даже смешно.
        Из всего этого Зак услышал только одно - наши дети и внуки - и с готовностью предложил:
        - Может, нам уже пора приступить к созданию номера первого?
        Тори возражать не стала.
        Внимание!
        Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.
        После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.
        Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.