Битва за женщину Келли Хантер
        Джейкоб Беннет, обладатель черного пояса по карате, владелец додзё — тренировочного зала, не мог забыть свою жену Джиан, с которой расстался много лет назад. Когда ей понадобилась помощь, он, забыв о покое, решил защитить ее даже ценой собственной жизни. И воскресить их любовь.
        Келли Хантер
        Битва за женщину
        Глава 1
        Итак, все — ради того, чтобы сохранить лицо. От сшитого на заказ вечернего костюма, белой рубашки и старинных золотых запонок до с трудом поддерживаемого безразличия. Сегодня каждый вздох Джейка Беннета был направлен на то, чтобы пережить торжество по поводу помолвки брата без инцидентов и нанесения урона своей чести.
        — Где твой галстук?  — прошептала его будущая невестка, пристально глядя на него и холодно улыбаясь.  — Тот, который я дала тебе сегодня. И который ты не надел.
        — У меня в кармане.
        Не это хотела услышать от него Маделин Мерси Делакур.
        — С ним что-нибудь не так?  — спросила она.
        — Мадди, он же сиреневый.
        Джейк искренне любил Маделин. Но в последнее время она вела себя немного странно.
        — Он сиреневый не зря, Джейкоб. Нет, серьезно, если ты будешь ужасно выглядеть, все мои гости разбегутся.
        — Ну, я постараюсь,  — пробормотал он.  — И перестань портить моего ученика.
        — По?  — Мадди удивленно прищурилась.  — Что он натворил?
        — Знаешь, что я нашел сегодня в душевой в додзё[1 - Додзё — место, где проходят тренировки по японским боевым искусствам.]?
        — Похищенную принцессу?
        — Мыло.
        — Какой ужас!
        — Лавандовое мыло. Маленькие кубики, и на каждом — обнаженный херувимчик. Можешь представить, что говорит такое мыло обладателям черного пояса?
        Маделин тихонько засмеялась:
        — Естественно.
        — По сказал, что это мыло дала ему ты.
        На сей раз молодая женщина расхохоталась.
        — Извини,  — сказала она, когда вновь смогла говорить.  — Ты объяснил По, как следует поступать с мылом в этом бастионе мужественности?
        — Я думал, ты объяснила.
        — Что? Чтобы я отняла у тебя эту возможность? Какая же тогда из меня получится невестка?
        — Хорошая помощница.
        — Я готова помогать. И вот что я тебе скажу: если ты в течение ближайших двадцати минут сумеешь улыбнуться, я разыщу По и побеседую с ним насчет мыла. Уговор?
        — Уговор,  — ответил он и улыбнулся.
        — Черт,  — выругалась она, и Джейк улыбнулся еще шире.
        Бросив на него очень сердитый взгляд, Маделин отошла и смешалась с толпой элегантно одетых гостей, собравшихся в этот вечер в отеле «Делакур» в Сингапуре.
        Причиной того, что помолвка Маделин и Люка праздновалась столь роскошно, было безумное богатство невесты. А потому жениха следовало представить высшему обществу по всем правилам. Торжественное знакомство с семьей, деловые переговоры и, что самое важное, заключение выгодных сделок — все это могло сегодня иметь место.
        Что касается знакомства с семьей, все братья и сестра Беннеты, а также их супруги съехались сюда. Тристан и Ирен прилетели из Сиднея. Холли и Ник вместе со своей месячной дочкой — из Лондона. Серена и Пит прибыли из Греции только сегодня вечером и едва не опоздали. Серена общалась с гостями, а Пит тихонько подошел и встал рядом с Джейком.
        Может быть, родственники думают, что он не замечает, как они оберегают его? Как целый вечер не оставляют его одного? Следят за настроением Джейка, мыслями и бог знает за чем еще. Суетятся вокруг него, словно не верят, что он способен сам позаботиться о себе.
        Одного этого достаточно, чтобы у человека разболелась голова.
        — Слушай,  — сказал он Питу, когда волнение в толпе возвестило о прибытии новых гостей.  — Я в полном порядке. Я владею собой. А ее здесь нет.
        — Боюсь, ты ошибаешься.  — Пит тяжело вздохнул.  — Джиан только что приехала вместе со своими дядей и тетей, если, конечно, можно верить Люку.
        Тетушка Джиан была замужем за самым влиятельным деловым партнером Маделин.
        Джиан недавно поселилась в Сингапуре. Маделин познакомилась с ней, и Джиан ей нравилась.
        Джиан Занг-Беннет.
        Жена Джейка, с которой он давно расстался.
        — Хочешь пива?  — спросил Пит.
        — Нет.
        — Чего-нибудь покрепче?
        — Потом.
        Странное ощущение в затылке заставило Джейка обернуться и увидеть собственными глазами, как двенадцать лет разлуки сказались на его жене. Но он постарался не сосредотачиваться на этом.
        Пит кивнул, не улыбнувшись, и слегка толкнул Джейка:
        — Она нас увидела. Маделин направила ее к Холли и малышке.
        Неприятное ощущение в затылке исчезло.
        — Интересно, что притягивает женщин к малышам, словно магнитом?  — задумчиво протянул Пит.
        — И это говорит мужчина, который держал свою племянницу на руках целый час после того, как она заснула.
        — Ну да, она заснула на руках у меня, а не у тебя,  — заметил Пит.  — Ты просто не прочувствовал как следует. Кроме того, подошла моя очередь.
        Где-то послышался серебристый женский смех.
        — Джиан ближе знакомится с нашей племянницей. Честно говоря, это и ее племянница. Ты, наверное, не захочешь посмотреть.
        — Наверное, ты прав.
        Тем не менее Джейк обернулся, посмотрел и немедленно обругал себя за эту слабость, поскольку зрелая завораживающая красота Джиан не выходила у него из головы.
        Она все еще была самой красивой женщиной, какую он когда-либо встречал. Идеально гладкая кожа, блестящие черные волосы, стройная фигура. Джиан производила впечатление невинной сладости, которое невозможно было забыть. Бывшая миссис Беннет обладала не только красотой. Состояние ее семьи превосходило размеры казны небольшого государства — незначительная деталь, о которой она упомянула только после того, как они поженились.
        Не то чтобы Джейк обиделся тогда.
        Просто, знай он о ее происхождении и богатстве, дважды подумал бы, прежде чем предложить ей разделить с ним жизнь. Джиан слишком привыкла к опеке, чтобы взять на себя заботу о доме, полном росших без матери одичавших братьев и сестры Джейка. Она была слишком изнеженна и не смогла справиться с их — и его — несдерживаемыми эмоциями. Они сломали ее.
        Джейк сломал ее.
        Удивительно, что она выдержала столько, сколько выдержала.
        Джейк продолжал смотреть на нее не из любопытства. Любопытство легко подавить. То была потребность впитать в себя все детали внешности Джиан, вызванная слишком долго не удовлетворявшейся страстью.
        Джейк молча наблюдал, как крошка Лайла, уютно устроившись на руках матери, потрясла малюсеньким кулачком в сторону Джиан. На розовых губах его бывшей жены появилась улыбка.
        Он хотел отвернуться. Он отвернется. Скоро.
        И тут Джиан повернула голову и посмотрела прямо на него глазами колдуньи. Они были темные, как ночь, глубокие, как океан,  — наследие прабабушки, которая была наполовину англичанкой, но внутренне — стопроцентной китаянкой. Как и Джиан.
        Улыбка Джиан поблекла. Джейк не мог даже подумать о том, чтобы улыбнуться.
        Он лишь мельком уловил, как один из его братьев, стоявший рядом с ним, что-то пробормотал, а другой — вдалеке — замер.
        И тут между ними возник Люк с апельсиновым соком для Холли и шампанским для гостьи. Что это, внимательность хозяина или первая линия обороны? Джейку было не так уж важно. Маневр Люка дал ему возможность вздохнуть и перегруппироваться. Он сумел слабо улыбнуться Питу, правда, тот ответил мрачным выражением лица.
        Теперь, когда появились Джиан и ее родные, как долго сможет он выдерживать этот праздник? Пятнадцать минут? Полчаса? Джейк никогда не принадлежал к этому малонаселенному мирку несметного богатства и светских манер. Он терпел его, и только. А зверь в его душе метался по клетке и стремился вырваться на волю.
        Джейк посмотрел на ряд высоких, от пола до потолка, окон, жалея, что у него нет крыльев. Зато есть обязанности, от которых он не может освободиться. Он взглянул на служебную дверь — еще один путь к свободе,  — но знал, что не воспользуется им.
        Ему надо перебороть себя. Подойти к Джиан. Заговорить с ней. Вежливо поздороваться. Все остальное бессмысленно. Сказать ей (совершенно искренне), что она хорошо выглядит. Побеседовать немного о погоде. О чем-нибудь еще. О чем угодно. А потом задать вопрос, который мучает его и не оставит в покое, пока он не получит ответ.
        — Я предупреждал Маделин и Холли, что из этого ничего не получится,  — заговорил Пит.  — Я настаивал на этом. Но разве они послушаются?
        — Все в порядке,  — ответил Джейк и распрямил плечи.  — Все хорошо.
        Пит кивнул. Но больше ничего не сказал.
        Они все собрались здесь, братья и сестры Беннет, о которых Джиан когда-то пыталась заботиться, как о своих собственных детях. Джиан долго цеплялась за надежду, что время умерит неприятности, которые они ей причиняли, но этого не произошло. Она видела, как они, не обращая на нее внимания, обмениваются многозначительными взглядами, словно защищают то, что принадлежит им.
        Джейкоб, сердце семьи. Самый старший.
        Ее первая любовь.
        Мужчина, которому она когда-то отдала свое тело, а вместе с ним сердце и душу.
        Джейкоб стоял к ней спиной.
        Ее муж, с которым она рассталась двенадцать лет назад.
        Никто не знал, как трудно ей было заставить ноги двигаться и войти в этот зал с гордым видом. Робким кроликам не место в комнате, полной тигров. Если они хотят выжить.
        «Я не кролик. Не кролик» — Джиан закрыла глаза и позволила этой невысказанной мысли закрепиться в голове, затем открыла глаза и изобразила на лице улыбку. Дядя и тетя подошли к ней. Маделин сначала поздоровалась с ними, а потом повернулась к Джиан и заключила ее в объятия.
        — Ты выглядишь великолепно,  — одобрительно сказала она.
        — Спасибо.
        Длинное красное с белым платье из тончайшего шелка подходило скорее людям открытым, а не тепличным растениям. Портниха уверяла Джиан, что это платье придаст ей необходимую уверенность в себе и даже больше, в каком бы окружении она ни оказалась. Портниха была не права.
        — Мне не стоило сюда приходить,  — прошептала Джиан.  — Это была скверная идея.
        — Оставайся,  — мягко проговорила Маделин.  — По-моему, это замечательная идея. Пойдем, я представлю тебя новому члену семьи Беннет. Ее дядюшки все еще в шоке.  — Маделин в последнее время улыбалась легко и часто, и Джиан сделала над собой усилие, чтобы ответить ей улыбкой.  — Это девочка.
        Крошка Лайла была маленьким ангелочком с голубыми, как сапфиры, глазами, алебастровой кожей и копной темно-русых волос. Трудно оставаться в стороне, когда малышка дарит тебе беззубую улыбку и тут же засовывает в рот кулачок.
        — Лайла, это твоя тетя Джиан,  — сказала Холли с теплотой, которой Джиан никак не ожидала. И тут же предложила: — Хочешь подержать ее на руках, Джи?
        — Я?  — Джиан от удивления заморгала.  — Да! То есть нет. То есть, а вдруг она начнет плакать? Это будет нехорошо.  — Она представила себе, как держит на руках плачущую девочку, а все Беннеты собрались вокруг и смотрят, и ей стало не по себе.  — Твои братья будут сердиться.
        — Не посмеют,  — заверила ее Холли, бросив по крайней мере двоим из них предупреждающий взгляд.  — Они обещали мне, что будут вести себя идеально. Кроме того, их жены следят за ними.
        Мысль о том, что дикие мальчишки позволили себя приручить, показалась Джиан приятной, но когда она оглядела зал, то решила, что заявление Холли было скорее попыткой смотреть на вещи с оптимизмом, чем констатацией факта.
        Тристан, обосновавшийся у окна, глядел на нее холодно. Пит стоял рядом с Джейком, мрачный, как туча. А Джейк… Он вообще не смотрел в ее сторону, и Джиан позволила себе задержать на нем взгляд.
        Костюм Джейкоба сидел на нем идеально и обтягивал широкие плечи, сильные ноги, стройную спину — преимущества, которые получает человек, занимаясь боевыми искусствами. Его волосы все еще оставались густыми и черными, но были подстрижены короче, чем раньше. Линия профиля стала резче, тем не менее это лицо по-прежнему могло заставить покраснеть и ангела.
        Джейка окружала ощутимая аура дикой, но сдерживаемой силы. Сила всегда была свойственна ему.
        Сдержанность была чем-то новым.
        Джиан отвернулась на минуту, а когда опять посмотрела на Джейкоба, их взгляды встретились. Его живые голубые глаза выражали холодное презрение, лицо было непроницаемо. Джиан замерла, как кролик, попавший в силки охотника. Ее не хотят видеть. Она здесь чужая. Не надо было сюда приходить.
        — Оставайся.  — Широкоплечий мужчина подошел к ней и загородил от Джейкоба. Люк Беннет, жених Маделин. Его золотистые глаза смотрели тепло и ободряюще, когда он протягивал ей бокал с шампанским.  — Пожалуйста.
        — Пожалуйста,  — подхватила Холли.  — Джейку необходимо опять увидеть тебя. Правда. Просто он… он сам этого еще не знает.
        — Может быть, ты подашь мне знак, когда он узнает?  — сказала Джиан со сдержанной улыбкой.  — Я не понимаю, что может изменить нежеланная встреча, если нет гармонии.
        — Гармония — это слишком много,  — заметил Люк.  — Иногда надо просто сделать шаг назад, чтобы все взорвалось.
        — Я уверена,  — сказала Джиан,  — ты в курсе, что случается с теми, кто оказывается в центре такого взрыва.
        — Мы можем тебя защитить,  — ответил он.
        — Не сомневаюсь. Но ты не станешь это делать.
        Похоже, старые семейные традиции сохранились. Беннеты инстинктивно бросались на защиту тех, кого любили. Но они будут помогать Джейкобу. А Джиан истечет кровью.
        — Доверяй нам,  — попросил Люк.
        Но Джиан уже не была полной надежд юной невестой, которая думала, что сможет излить любовь на полудиких ребятишек и получить любовь в ответ.
        — Доверие надо заслужить,  — спокойно возразила она.
        — Ну хорошо, не доверяй.  — Недавняя сердечность Люка сменилась мрачной решимостью.  — Но оставайся и смотри, как мы будем стараться сделать так, чтобы сегодня вечером ты чувствовала себя тут желанной.
        Джиан осталась. Не прошло и получаса, как Тристан подошел поздороваться с ней и познакомил со своей женой. Пит сделал то же самое, а потом до нее добрался маленький китайчонок в симпатичном европейском костюме, которого Беннеты, судя по всему, хорошо знали.
        — Привет,  — сказал он робко.  — И, внимательно посмотрев на Джиан, представился: — Я По. Ученик сэнсэя.
        — Кто твой сэнсэй?
        — Джейк.  — И, когда она не ответила, добавил: — Беннет.
        — Сэнсэй Джейк Беннет учит тебя английскому?
        — Я его уже знаю,  — ответил По.  — И еще тамили. И немного малайский.
        — Замечательно. Откуда ты знаешь так много языков?
        Мальчик немедленно замкнулся:
        — Просто знаю.
        — Очень хорошо.  — Женщина улыбнулась.  — Ну, здравствуй, По. Я Джиан.
        — Здравствуйте.  — Недоверчивые черные глаза пристально смотрели на нее.  — Вы красивее, чем ваша фотография.
        — Спасибо,  — автоматически ответила Джиан и тут же удивилась.  — Какая фотография?
        Чья-то мощная фигура загородила свет. Джиан, еще не подняв глаз, догадалась, что к ним присоединился Джейкоб, мрачный и молчаливый. Ее и так натянутые нервы уже звенели от напряжения.
        — Привет, Джейкоб,  — начала она. Ее голос дрогнул, а внутри все затрепетало. Что ж, этого следовало ожидать. Джейк всегда так действовал на нее.  — А я познакомилась с твоим учеником.
        — Я вижу.  — Джейкоб повернулся к мальчику и сурово повторил вопрос Джиан: — Какая фотография?
        По был растерян, словно оказался между чертом и дьяволом. Взгляд Джейка стал еще суровее.
        — По!
        — Та, что у вас в бумажнике.
        — Ты лазил в мой бумажник?
        — Я ничего не украл,  — быстро заговорил мальчик.  — Это было очень давно. В тот день, когда я пришел в додзё. Я…  — По запнулся. Уж очень грозен был взгляд его сэнсэя.  — Я хотел узнать больше. О вас. Бумажники для этого годятся.
        Мальчик и мужчина молча глядели друг на друга.
        — Ты меня позоришь,  — произнес наконец Джейк ровным голосом.
        По испуганно покосился на Джиан и исчез в толпе. Женщина смотрела ему в след. Ей хотелось сделать то же самое.
        — Это твой?  — спросила она многозначительно.
        — В каком-то смысле.
        По — чистокровный китаец и никак не может быть родным сыном Джейкоба, но, возможно, он опекун ребенка. Например, мать По умерла, а Джейкоб жил с ней и, когда ее не стало… поскольку других родственников не было… Ответственность за По могла лечь на него.
        — То есть?
        — Спроси у Маделин.
        Не самый вразумительный ответ.
        — Ты накажешь его?  — спросила Джиан.
        Губы Джейкоба сжались.
        — Он вытащил мой бумажник и обследовал его содержимое. Сознательно полез в мои личные дела. Ты не считаешь, что за это надо наказывать?
        — Да, но… Джейкоб, он же ребенок.
        — Что? Не бить его?  — В голосе Джейка слышалась такая ярость, что Джиан онемела. У нее перехватило дыхание. Она опустила голову и невидящими глазами смотрела на свое шампанское.  — Бога ради, Джиан, я никогда не поднимал руку ни на ребенка, ни на тебя, и не собираюсь делать это теперь. Так почему бы тебе не выпить шампанское и перестать вести себя так, будто я хочу распять тебя?
        Джиан поднесла бокал к губам и отпила глоток. Это предложение оказалось неплохим. Она отпила еще, и бокал наполовину опустел. Джиан постаралась найти способ продолжить прерванный разговор.
        — Ты хорошо выглядишь,  — рискнула заметить она.  — Привлекательнее, чем когда-либо.
        — Это комплимент?
        — По-моему, да.
        — Не думаю, что это комплимент.
        Вместо ответа, она отпила еще шампанского.
        — Я должна поздравить тебя с успехами,  — сказала Джиан.  — Победы на всемирных соревнованиях. Мастер-классы. Маделин говорит, что люди со всего света приезжают к тебе учиться.
        — Ты же ненавидишь карате.
        Джиан ненавидела время, которое он посвящал карате. Она не понимала, что для некоторых карате стало образом жизни, почти религией, и без карате Джейк не смог бы сдерживать бушевавшее в нем пламя.
        — Я не ненавижу его. Просто никогда не могла понять. Это разница.
        — А теперь понимаешь?
        — Немного.  — Этот разговор не приведет ни к чему хорошему. И Джиан попробовала сменить тему: — Маделин и Люк, кажется, очень подходят друг другу.
        — Да.
        — А другие твои братья… И Холли. Они теперь выглядят такими цивилизованными. Ты хорошо воспитал их.
        — Это не моя заслуга.
        Ну, во всяком случае, не ее. Джиан посмотрела в зал. Столько глаз уставилось на них. Но никто не собирается подойти.
        — Извини,  — сказала она после, казалось, бесконечного молчания.  — Наверное, тетя меня ищет.  — И пошла прочь.
        — Подожди,  — хрипло попросил Джейк. Одно слово, больше ничего, но Джиан остановилась. Что это, покорность или любопытство? Отвага или самоуничижение? Трудно сказать.  — Как тебе понравился Сингапур? Ты хочешь тут поселиться?
        Это и есть его вопрос? Для этого он ее остановил?
        — Здесь очень мило,  — ответила она,  — и я собираюсь погостить в Сингапуре.
        — Твоя тетя сообщила Люку, что за тобой последовал некий неприятный тип.  — У тети слишком длинный язык.  — Она намекала, что этот человек настаивает на том, чтобы ты обдумала его предложение о браке.
        — Джейкоб, я решительно не понимаю, какое тебе до этого дело.
        — Не понимаешь? Как ты слепа, жена.  — Он говорил тихо, размеренно, но она понимала, что внутри у Джейкоба Беннета все кипит.  — Дело в том, что до меня дошли только слухи. Возможно, ты хочешь опять выйти замуж. Возможно, я стою на твоем пути.  — Он смотрел на нее ледяными глазами.  — Желаешь получить развод?
        — Нет!  — Джиан ответила слишком быстро, слишком испуганно. А муж, с которым она рассталась много лет назад, но которого так и не смогла полностью выкинуть из сердца, смотрел на нее, прищурив глаза.  — То есть ты? Мать По…
        — Я никогда ее не видел, и По не упоминал о ней. По — карманный воришка, один из подопечных Маделин. Она привела мальчика в додзё, чтобы у него была хотя бы крыша над головой и чтобы он чему-нибудь научился.
        — О!
        Загадка По разрешилась, но Джиан по-прежнему ничего не знала о романтической стороне жизни Джейкоба.
        — Твоя тетя считает, что, если тот человек не добьется своего, ты окажешься в опасности,  — продолжал Джейк.  — Маделин тоже так думает. Они беспокоятся о тебе.
        — Им, право, не стоит.  — Джиан в последние месяцы и так хватало беспокойства.
        — Он поехал за тобой в Сингапур?
        — Я его здесь не видела.
        Пока. Не стоит тревожить бывшего мужа и говорить ему, что Зай Фу действительно выследил ее. Что она продолжает получать нежелательные подарки.
        — Джиан, этот человек тебе угрожает? Он опасен?
        — Если честно, я пока не знаю. Он не делает ничего плохого.  — В ее голосе слышалось отчаяние, она это почувствовала и постаралась сгладить ситуацию.  — Он просто играет в игры, и только.
        — В какие игры?
        Но Джиан и так сказала слишком много:
        — Джейкоб, это не твой бой.
        — Ты не считаешь, что я должен защищать свою жену от преследователя?
        — Жену, с которой ты не живешь уже двенадцать лет.
        На губах Джейкоба появилась горькая улыбка.
        — Значит, ты хочешь пользоваться моим именем, но больше ничем.
        — Джейкоб, если ты желаешь развестись со мной, разводись. Если есть кто-то…
        Он изучающе посмотрел на нее:
        — Что стал бы делать твой поклонник, если бы узнал, что ты освободилась от меня?
        — Я не знаю. Это не важно. В любом случае это моя проблема. Если хочешь развестись, начинай процесс. Ты не обязан принимать в расчет мои проблемы.
        — Знаешь, Джиан, очень скоро ты поймешь, что мученичество — это не то, чего люди ждут от тебя,  — сказал Джейк с ехидством.  — Вполне естественно изложить свои проблемы и ждать, что они будут приняты в расчет.
        — Ну хорошо.  — Джиан глубоко вздохнула, чтобы успокоиться, и изложила проблему прямо и четко: — Мне нужно, чтобы Зай Фу прекратил преследовать меня. Ради этого я приехала в Сингапур. Я живу у тети и дяди, а они не склонны поощрять его домогательства. Он не сможет добраться до меня так, как в Шанхае, и скоро устанет от своих игр.  — «Хотелось бы этому верить»,  — подумала она.  — И я освобожусь от него.
        Джейк задумчиво смотрел на нее.
        — Джейкоб, я не хочу тебя в это вмешивать. Без крайней необходимости.
        Ему все это не нравилось. Он засунул руки в карманы брюк и отвернулся к окну. Джейк был готов смотреть куда угодно, только не на нее.
        — Ты, по крайней мере, обратишься к кому-нибудь, если решишь, что тебе угрожает опасность и нужна помощь?  — поинтересовался он наконец.
        — Да. Я могу обратиться к моим двоюродным братьям, к дяде. Возможно, даже к Маделин и Люку. Но мне не хотелось бы беспокоить тебя. Ты понимаешь почему?
        — Потому что я так же неприятен тебе, как и он?
        — Что? Нет! Ради бога, Джейкоб. Между тобой и Зай Фу нет ничего общего. Его я не хочу видеть, а ты… тебя я когда-то хотела слишком сильно.
        Ей трудно было признать свое поражение. Свои ошибки. Но Джейк заслуживает этого.
        — Ты думаешь, я не могу защитить тебя?  — поинтересовался он.
        — Ты всегда был так самоуверен?
        — Это новая черта моего характера. Надеюсь, это пройдет.
        — Джейкоб, я видела, как ты боролся, чтобы спасти свою семью. Я на собственном опыте узнала, на что ты способен ради тех, кого любишь. И я не сомневаюсь, что ты сможешь защитить меня, если я тебя попрошу.
        — Но ты не попросишь.
        Он посмотрел на нее, и она, собрав всю свою смелость, выдержала его взгляд. Робкий кролик смотрел тигру в глаза.
        — Я не могу.
        — Почему?
        Когда он обнимал ее, когда занимался с ней любовью, экстаз уносил их на небо. Но как только Джейк переключил внимание на другие свои дела, демоны Джиан вырвались наружу и потребовали того, что им причиталось. Такова сильная любовь. Бескомпромиссная. Незабываемая. И в конце концов разрушительная…
        — Джиан, я хочу знать причину. Почему ты не позволяешь мне помочь?
        — Как? Сделав вид, что мы — счастливая воссоединившаяся пара? Ты опять войдешь в мою жизнь и останешься там, пока Зай Фу не исчезнет?
        — Если надо,  — сказал Джейк,  — мы можем установить границы.
        Джиан улыбнулась.
        — Да, можем.  — И она первая нарушит их.  — Был ли ты когда-нибудь привязан к чему-то настолько, что потеря почти сломала тебя?  — мягко спросила она.
        Джиан выдержала его взгляд. Джейк ее взгляда не выдержал.
        — Да,  — пробормотал он.
        — Я тоже.
        И на этот раз, когда она пошла прочь, он не стал ее удерживать.
        Глава 2
        Джиан сумела спокойно попрощаться с Маделин и Люком. Она улыбнулась спящей малышке Лайле и ловко отклонила приглашение Холли на ланч. Она сказала дяде и тете, что едет домой, и с умилением наблюдала, как дядя звонит водителю и договаривается насчет нее. Дядюшка не пренебрегал мерами безопасности, и Джиан не возражала против его опеки.
        Мальчик в отлично сидящем костюме стоял в тени, когда Джиан шла к ожидавшей ее машине. Она замедлила шаги, потом остановилась рядом с ним.
        — Ты не любишь торжеств?  — мягко поинтересовалась молодая женщина.
        По, не отрывая взгляда от ее лица, помотал головой. Он чего-то ждет, чего-то хочет от нее? Но чего? Ей никогда не удавалось ладить с детьми. Младшие братья и сестра Джейкоба могли это подтвердить.
        — Мне жаль, что наш разговор навлек на тебя неприятности.
        В глазах мальчика мелькнула тоска.
        — Мне тоже.
        — Ты впервые его опозорил?
        Его, то есть Джейкоба, строгого сэнсэя, попечителя бродяг, готового встать на защиту слабого.
        — Нет,  — ответил По.  — Когда речь идет о чести, я не всегда все понимаю.
        — Значит, мы с тобой похожи.  — Джиан улыбнулась ему — одна тоскливая душа другой.  — Мне было очень приятно познакомиться с тобой, По из додзё. Если когда-нибудь я тебе понадоблюсь, скажи. Маделин знает, где меня найти.
        И с достоинством, порожденным отчаянием, Джиан Занг-Беннет ушла.
        Через пять минут после ухода Джиан Джейк тоже покинул отель. Ему пришлось приложить некоторые усилия, чтобы найти По: мальчик успел выскользнуть на улицу. Но не ушел далеко. Не в те места, где когда-то бродяжничал. Он просто спрятался в тени пышного портала. Швейцары не трогали По, потому что на нем был дорогой костюм и блестящие черные туфли, но посматривали на него с недоверием.
        Служащие отеля подкатили мотоцикл Джейка. Слишком много лошадиных сил. Слишком мало возможностей ездить на полной скорости по улицам Сингапура. Два шлема. Один — поменьше, недавно купленный. Мальчик смотрел на него грустными черными глазами.
        — Ты едешь?  — спросил Джейк и протянул ему шлем.
        — Я все еще ваш ученик?
        — А ты все еще хочешь заниматься карате?
        По робко кивнул.
        — Тогда давай договоримся так. Украдешь что-нибудь — уйдешь. Совершишь иную ошибку — получишь предупреждение. Одно. Залезешь еще раз в чьи-либо личные вещи — уйдешь. Ясно?
        Мальчик опять кивнул.
        — Тогда садись.
        Мальчик крепко держался за него всю дорогу до дома. И когда Джейк часа в два ночи, не в силах уснуть, вошел в тренировочный зал, чтобы сбросить напряжение от оживших давних воспоминаний, маленькая тень присоединилась к нему.
        Братья иногда бывают полезны. Джейк не ожидал, что Люк придет в додзё на следующий день после помолвки. И тем более не ожидал его появления в половине седьмого утра. Жених весело насвистывал, свежий, как утренний ветерок.
        — Когда закончился праздник?  — поинтересовался Джейк.
        — Около двух.
        — Почему пришел так рано? Маделин тебя прогнала?
        — Маделин предпочла упражнения тай-чи в качестве утренней зарядки.  — Люк зевнул.  — А мне захотелось чего-нибудь более острого. И я решил, что найду здесь то, что мне нужно. Ты не против размяться немного?
        Джейк улыбнулся:
        — Думаю, я смогу тебя удовлетворить.
        Никаких отказов братьям, в отличие от учеников.
        Между братьями существует кровная связь и понимание невысказанных намерений. Человек может захотеть поупражняться или усовершенствовать свое боевое искусство. Или сразиться и победить. Иногда человек борется, чтобы укротить зверя, который сидит у него внутри. А иногда — чтобы забыться.
        Этим утром Джейку требовалось забыться.
        — И как оно?  — спросил Люк.
        Он снял майку и туфли и ждал, когда старший брат сделает то же самое. Обнаженные торсы, черные брюки. Цвет пояса не волновал ни того ни другого.
        — Как оно — что?
        — Прошлый вечер. Джиан приехала.
        — Примерно этого я и ожидал.
        Люк передернул плечами. Встал в позицию:
        — Вы довольно долго беседовали.
        — Ты пришел бороться или сплетничать?
        — И то и другое. Я здесь ради тебя, радость моя. Не забывай об этом.
        Джейк одарил брата улыбкой, которая не понравилась бы проницательному человеку:
        — Кстати, а когда свадьба?
        — Через три недели.
        — Постараюсь не оставить на тебе,  — Джейк коснулся кулаком незащищенной челюсти Люка,  — слишком много отметин.
        Люк отреагировал ударом колена в пах Джейка, а потом нанес локтем удар, который мог бы выбить ребро, если бы достиг цели. Игра началась. Улыбка Люка говорила, что, если Джейк желает бороться без правил, брат с радостью составит ему компанию.
        Они боролись яростно, с кошачьей грацией. Джейк лучше владел техникой, но Люк умел наносить неожиданные удары. Оба в достаточной мере обладали бойцовским инстинктом. Именно это бездумное наслаждение требовалось Джейку, чтобы прогнать оживший призрак по имени Джиан.
        Они всегда кончались синяками, схватки Джейка с братом. Бойцы сильно ударялись об пол, на котором не было циновки. Люк ворчал, у Джейка искры сыпались из глаз, и он видел на потолке звезды, которых там быть не могло.
        — Ты собираешься за ней приглядеть?  — спросил Люк, с трудом поднимаясь.
        — Она возражает.  — Джейк не потрудился встать, только стукнул Люка ногой и вновь повалил его на пол.  — Почему ты никогда не защищаешь колено?
        — Потому что мне нравится смотреть на твой потолок.
        На сей раз Люк остался лежать.
        — Мне кажется, тебе не стоит упускать ее из вида,  — заметил он.
        — Джиан не хочет.
        — Как будто это тебя когда-нибудь останавливало.
        — Ты — член семьи. Это была моя обязанность.
        — А Джиан — не член семьи? Или ты хочешь развестись с ней?
        Колено Джейка оказалось на груди Люка, а руки — на горле.
        — Хватит,  — сказал Люк, задыхаясь.
        Джейк отпустил брата, поднялся и протянул ему руку:
        — Извини.
        — Я в порядке,  — пробормотал Люк, и Джейк рывком поднял его с пола.  — Мы закончили?
        — Да. Ты останешься завтракать?
        — Только если на завтрак будет обезболивающее.
        Они направились к двери.
        — Болван,  — бросил Люк.
        Джейк искоса посмотрел на брата:
        — Синяк на щеке до свадьбы не заживет.
        — Глупец,  — продолжал Люк,  — идиот.  — И, сделав еще пару шагов, добавил: — Значит, так. Ты опять с ней увидишься. Позвонишь ей. Пригласишь на какое-нибудь пышное шоу или благотворительный вечер.
        — Она ни за что не согласится.
        — Конечно нет, если ты не предложишь. Может быть, я уговорю Мадди позвонить Джиан и спросить, не было ли у нее неожиданных визитеров. Или подарков. Преследователь Джиан щедр на подарки, если верить Мадди. Неделю назад он прислал ей подвенечное платье. Сшито на заказ, очень дорогое и как раз по размеру. Она отослала платье назад с курьером.
        — Он прислал ей подвенечное платье?
        — Слушай дальше. В компании сказали, что не смогли вручить посылку, потому что по данному адресу никто с таким именем не проживает. Джи справилась у шанхайских друзей. Он никуда не переехал. Но платье по-прежнему у нее, потому что курьерская компания отказалась его доставить. Дядя Джиан грозится лично отдать ему платье. Он только еще не решил, разрезать его сначала на куски или не стоит.
        — О чем тут думать?!  — рявкнул Джейк.  — О величине ножниц?
        Люк слегка улыбнулся. Старший брат занялся приготовлением завтрака.
        — Джиан не хочет, чтобы я ей помогал. Кроме того, за ней приглядывает дядя. И Маделин. И ты. Что еще ей надо?
        Люк достал две кофейные чашки и банку с растворимым кофе:
        — Некоторые сказали бы, что ты.
        Люк ушел из додзё чуть позже девяти, хорошо поев и немного прихрамывая. Джейк запер за ним дверь: додзё по воскресеньям закрыто для публики. Это было продиктовано не религиозными соображениями, а необходимостью отдохнуть, уединиться, выкроить немного времени для себя. Не прошло и десяти минут, как зазвонил телефон. Холли решила устроить воскресный ужин для клана Беннетов, пока все не разъехались. Потом позвонила Маделин и пригласила на ланч. Когда телефон зазвонил в третий раз, Джейк злобно посмотрел на него и решил было не брать трубку, но Тристан и Пит еще не объявлялись сегодня, так что звонить мог кто-то из них.
        Джейк любил свою семью, но, когда все собирались вместе, он вспоминал давно ушедшие дни. Тогда его главной задачей было не дать семье распасться. Затем мысли неизбежно возвращались к Джиан. Он винил себя за то, что должен был сделать больше, чтобы помочь ей вписаться в хаос, который тогда представляла собой его жизнь.
        Когда Джейк ответил на звонок, и Джиан сказала: «Привет», трубка чуть не выпала у него из руки. Когда она опять сказала: «Привет», потому что он не ответил, Джейк приложил пальцы к виску и проговорил:
        — У тебя неприятности?
        — Ты всегда так здороваешься?  — спросила она мягко.
        — Достаточно часто.
        — И что тебе обычно отвечают?
        — «Я встретил женщину, и она сводит меня с ума». Или что-нибудь в этом роде.
        — Ну, я не встретила женщину,  — заметила Джиан и замолчала.
        — Где ты?  — поинтересовался Джейк.  — С тобой все в порядке?
        — У дверей твоего додзё,  — ответила она со спокойным достоинством, свойственным, кажется, только ей.  — И мне хотелось бы войти.
        Джейк мгновенно оказался у двери, открыл ее и отступил, давая Джиан войти. Затем проверил, не преследует ли ее кто-нибудь, но на улице все было спокойно. Он увидел только знакомые лица. Джейк запер дверь и повернулся.
        Джиан выглядела потрясающе в лимонного цвета летнем платье, которое спадало мягкими волнами. Зачесанные назад прекрасные волосы удерживали белые гребни. Свою сумочку она прижимала к груди, как щит.
        Он знаком предложил ей пройти в тренировочный зал, закрыл глаза и мысленно попросил пощады, увидев ее волосы во всей красе, блестящим черным потоком стекавшие по спине ниже талии. Было время, когда эти волосы накрывали их, словно шелковая простыня, когда они предавались любви. Они и теперь могли бы…
        Его тело одобрило эту мысль, несмотря на то, что разум отрекся от нее. Разве он не усвоил урок, который получил, когда Джиан первый раз вошла в его жизнь? Есть вещи слишком хрупкие, чтобы к ним прикасаться…
        — Что он натворил?  — спросил Джейк хрипло, возвращаясь к реальности.  — Твой навязчивый красавчик.
        — Откуда ты знаешь, что я пришла именно поэтому?  — поинтересовалась она.
        Он провел ее через тренировочный зал в кухню. Гостиная у Джейка отсутствовала. Зато было несколько спален для случайных гостей и учеников и его собственная каморка над тренировочным залом.
        — Из-за чего еще ты могла прийти?  — продолжал он.  — Вчера вечером ты сочла мое общество главным из двух зол, а сегодня утром явилась сюда. Чаша весов склонилась в другую сторону, хотя я весы не трогал. Так что он сделал?
        — Ты всегда трогаешь весы, Джейкоб. Ты делаешь именно это.  — Джиан взглянула на дряхлые стол и стулья и осталась стоять.
        — Не хочешь присесть?  — предложил Джейк, запоздало вспомнив, что Джиан чтит протокол и хорошие манеры, в то время как он пренебрегает ими.  — Хочешь выпить чего-нибудь?
        Джиан села за шаткий стол. От напитков решила отказаться. Джейк скрестил руки на груди и ждал, прислонившись к столу.
        — Он здесь,  — проговорила она ровным голосом.  — Зай Фу. Сегодня утром я получила приглашение на прием в его новом доме в Сингапуре.
        — Значит, он поехал за тобой.  — Джейку не понравилось такое развитие событий, но, если принять во внимание страсть этого человека к Джиан, это неудивительно.  — Ты должна была предвидеть такую возможность.
        — Я надеялась, что дела не позволят ему отправиться вслед за мной,  — тихо сказала она.  — Я рассчитывала на это.
        — Ну, и что теперь?  — спросил он несколько мягче.
        Джиан покачала головой:
        — Не знаю. Я собиралась отклонить приглашение. Я всегда так поступаю. Но дядя опасается, что начнется более жесткое преследование. Он предлагает мне пойти на празднование новоселья. С тобой.
        — Агрессивно,  — пробормотал Джейк.  — Мне это нравится.
        На губах Джиан появилась легкая улыбка.
        — Это в твоем духе.
        — Это что, комплимент?  — спросил он ехидно.  — Мне так не кажется.
        — Понимай как хочешь,  — парировала она.  — Дело в том, что мне нужен защитник. А я знакома только с одним подходящим человеком. С тобой. Зай Фу здесь, в Сингапуре. Он снял дом напротив особняка дяди и тети. Он сможет следить за каждым моим шагом, как делал это в Шанхае.
        В Джейке проснулась потребность защищать и одновременно холодная злоба по отношению к человеку, который вел себя как хищник.
        — Дядя считает, что, если я сниму дом в каком-нибудь другом районе, это будет неразумно,  — продолжала Джиан.  — Он не сомневается, что Зай Фу последует за мной.
        — Вероятно, твой дядя прав.  — Джейк смотрел на Джиан не отрываясь. Он увидел тени у нее под глазами, постарался не заметить нежную линию щек, розовые губы.  — Ты не хочешь заявить на него в полицию?
        — Если бы он мне угрожал, я обязательно заявила бы. Но в глазах закона он невиновен.  — Джиан вздрогнула. Лицо ее было более чем мрачным.  — Ты не знаешь, что это за человек. Он очень хорошо умеет привлекать к себе людей. Он может быть очаровательным, полезным, и люди попадают к нему в ловушку. Так он действует, так побеждает. Людям не остается ничего другого, кроме как обращаться к нему.
        — Сколько это продолжается?
        Она не ответила.
        — Джиан,  — поторопил ее Джейк.
        — Пять лет,  — ответила она с пугающей дрожью в голосе.  — Мне потребовалось некоторое время, чтобы понять механизм его поступков. Отец угодил в его сети. Он ничего не может поделать. Я так устала от бессилия. Я хочу вернуть себе свою жизнь. Я собираюсь бороться.  — Джиан гордо вздернула подбородок.  — И победить.
        — Чего же ты хочешь от меня, Джи? Чтобы я пошел с тобой к нему на прием? Я это сделаю. Что еще?
        — Пусть Зай Фу думает, что мы возобновили наши отношения.
        Щеки Джейкоба густо покраснели, но он выдержал ее взгляд.
        — Я хочу, чтобы ты дал понять, что мы… что ты…
        — Что я охраняю тебя?  — спросил он хрипло.
        — И это тоже.
        — Что еще?
        — Я не могу больше жить у дяди, зная, что Зай Фу следит за каждым моим шагом. Мне нужно где-нибудь спрятаться. В каком-то месте, подходящем для нашего плана. Где-нибудь, где я чувствовала бы себя в безопасности.
        Она посмотрела на Джейка, и он мгновенно понял, что последует дальше.
        — О нет,  — отрезал он.  — Нет.  — И пригладил волосы.  — Ты не можешь поселиться здесь.
        — Маделин сказала, что у тебя есть много гостевых комнат.
        — Да, но… Ты их видела? У нас тут никакого комфорта. Никакого.
        — Мне много не надо.
        — У нас нет повара, нет служанки. Только По и я и тренировки с утра до позднего вечера. Иногда, если я не сплю, мы тренируемся ночью. А это вот кухня, она же столовая, гостиная и кабинет По.
        Джейк не мог поверить, что она считает возможным поселиться здесь. Сопровождать ее время от времени в разные места — это одно, но такое…
        — Взгляни на ванные комнаты.
        — Если ты не хочешь пускать меня, так и скажи,  — спокойно заметила Джиан.  — Я прошу об очень большой услуге. Вторжение в твою личную жизнь путем осмотра бумажника — просто детская шутка по сравнению с моей просьбой. Я пойму, если ты скажешь «нет», Джейкоб.
        — А если я таки скажу «нет»,  — парировал он,  — куда ты пойдешь?
        На этот вопрос у Джиан не было ответа.
        — Тебе здесь не понравится. Здесь нет уюта,  — предупредил Джейк в последний раз.  — Здесь жар, и пот, и шум, и дикость. Улица — в двух шагах отсюда. Причем не очень спокойная улица.
        — Я приспособлюсь.
        Он не заметил, как стал обдумывать просьбу Джиан. Прикидывать, куда ее лучше поместить и как лучше оберегать. Джейк ходил взад-вперед по крошечной кухне и волновался все сильнее. И не зря. Джиан казалась хрупкой принцессой из сказки. Белоснежкой в поисках приюта. А на нем черные тренировочные штаны и видавшая виды серая майка, а ноги босые.
        — Пойдем со мной,  — проговорил Джейк.
        Он повел Джиан по узкой лестнице, расположенной сбоку от тренировочного зала, и открыл дверь в получердачное помещение. Там было просторно, что считалось роскошью в Сингапуре. Лакированные доски покрывали площадь, равную площади тренировочного зала. В одном углу — кровать с белыми простынями, покрывалом цвета морской волны и несколькими подушками. В противоположном углу — ванная, отгороженная невысокой перегородкой. Вдоль стен — ряд окон. Джейк прикрыл одну стену шелковыми гобеленами, на которых были изображены батальные сцены. Кресло для чтения, лампа и слегка покосившаяся полка с книгами дополняли картину. В узкой кладовке хранились его вещи и одежда.
        — Не дворец, но все-таки лучше, чем комнаты внизу,  — заметил он сухо.
        — Но…  — Джиан осмотрелась, а он заскрипел зубами при мысли о том, каким бедным должно показаться ей его жилище.
        — Это твоя комната. Я ее освобожу. Переберусь вниз.
        — Нет! Выгонять тебя из твоей постели я не собираюсь. Помести меня внизу. Что бы там ни было, я приспособлюсь.
        — Я предлагаю тебе это помещение, Джиан. Ты можешь получить от меня только его, если речь идет о жилье. Здесь, наверху, подальше от глаз. Это или ничего.
        Тут он не уступит.
        — Хорошо.  — Джиан глубоко вздохнула, приняв решение.  — Я согласна. Конечно, я буду платить за квартиру,  — быстро добавила она и назвала сумму, за которою могла бы спокойно жить в пятизвездочном отеле, а не в получердачном помещении над тренировочным залом.
        — Оставь свои деньги себе,  — бросил Джейк. Его глаза сверкнули.  — Мне они не нужны.
        Джиан отшатнулась, словно он ударил ее.
        Джейк заскрипел зубами:
        — Тебе обязательно отшатываться каждый раз, когда я на тебя смотрю?
        — А тебе обязательно сверкать глазами каждый раз, когда я открываю рот?  — ответила она ему в тон.  — Люди обычно платят, если живут в доме, который им не принадлежит. Так почему мое предложение обижает тебя?
        Финансовый вопрос стал для них камнем преткновения с тех пор, как Джиан рассказала, что владеет состоянием в десять миллионов. Теперь, возможно, это уже сотни миллионов. Причем сообщить об этом она удосужилась только через шесть месяцев семейной жизни. Джиан предложила оплачивать услуги приходящей домработницы, которая помогала бы с ежедневной уборкой и готовила на всю семью.
        У нее было столько работы по дому, что она не знала, как с ней справляться, а гордый Джейк встретил ее предложение в штыки. Домработницу не наняли. Муки Джиан продолжились.
        Это был не лучший момент в жизни семьи Беннет.
        — Хорошо,  — сдался Джейк,  — давай сколько-нибудь на хозяйственные расходы, если тебе от этого легче. Уборщик приходит каждый день. Попросить его убирать и здесь, наверху, не проблема. Пара сотен сингапурских долларов в неделю окупит твое пребывание. Но если ты считаешь, что этого мало, я дам тебе номер счета, на который ты сможешь перевести деньги. Этот счет я открыл на имя По.
        Он решил, что принять от нее финансовую помощь во благо По — это благородный компромисс. Никто не сможет сказать, что Джейкоб Беннет не учится на своих ошибках.
        Джиан задумчиво посмотрела на него, потом кивнула:
        — Я так и сделаю.
        Джейк мог действовать быстро, если хотел. Спросите его противников, с которыми он боролся на чемпионатах мира. Черт, спросите Джиан! Не прошло и пяти минут после их первой встречи, как он надел ей на палец обручальное кольцо. С тех самых пор он старался сбавить темп и думать, когда требуется принять жизненно важное решение.
        — Твой дядя знает, что ты хочешь перебраться сюда?
        — Знает.
        — И одобряет?
        Прежде Джейку приходилось сталкиваться с неодобрением семьи Занг. Он знал их возможности. И хотел выяснить, на сколько фронтов ему придется сражаться.
        — Да. И готов в случае необходимости оказать тебе любое содействие.
        — А твой отец?
        — Он не в состоянии мне помочь,  — сказала она резко.
        — Ты уверена, что не хочешь еще раз обдумать свое решение?
        — Если я буду размышлять, то ничего не сделаю.  — Ее губы изогнулись в слабой улыбке.  — Иногда думать вредно.
        Сидя в скромной кухне за чашкой обжигающе горячего чая, они договорились, что Джиан переберется к нему этим вечером. Джейк, следуя принципу «пропадать, так с музыкой», решил, что будет лучше, если она отправится вместе с ним на ланч и обед. Он ни в коем случае не хотел оставлять ее здесь одну. Этого не будет, пока навязчивый поклонник не выучит значение слова «нет».
        — Мне надо привести себя в порядок,  — заметил Джейк и в подтверждение своих слов провел по небритому подбородку.  — Я приглашен на ланч к Мадди. Ты можешь пойти со мной. А твои вещи дядя пришлет сюда.
        — Кто еще будет у Мадди?  — осторожно поинтересовалась Джиан.
        — Люк и По. И все остальные, вероятно.
        — То есть твои братья, сестра и их семьи.
        Джейк кивнул:
        — Нам не часто удается собраться вместе. Как только появляется такая возможность, мы ее не упускаем. Холли решила устроить обед для всех нас. Я попрошу ее внести тебя в список приглашенных.
        — Пожалуйста, не надо. Я не хочу мешать вам.
        Джейк горько улыбнулся. Каждый несет свой маленький крест. Его семья всегда была крестом Джиан.
        — Я знаю, что ты о них думаешь, Джи. Что они слишком своевольны, слишком беспокойны, слишком несдержанны. Но это в прошлом, а теперь я горжусь ими всеми. Кстати, обратившись ко мне за помощью, ты получила не только мою поддержку, но и их тоже. Все, что надо будет сделать, чтобы защитить тебя, они сделают. А это кое-чего стоит. Ты могла бы попытаться испытать благодарность.
        — Я испытываю благодарность.  — Она распрямила плечи и выдержала его взгляд, чего не смогла бы сделать двенадцать лет назад.  — Кстати, о твоих братьях, сестре… и обо мне. Нас не связывает слепая любовь, доверие, взаимопонимание. Если они встанут на мою защиту, я буду им благодарна. Но мне ясно, что они будут помогать не мне, а тебе.
        — Ты не права.
        — Нет.  — Джиан улыбнулась, но ее потемневшие глаза говорили о не самых приятных воспоминаниях.  — Я права. Я пойду на ланч к Маделин, но на ваш семейный обед — нет. Я вернусь к дяде и соберу кое-какие вещи, которые хочу захватить с собой. К тебе я перееду только завтра, а сегодня ты сможешь пообедать со своей семьей. Ответственность за меня не будет тебя угнетать, и всем будет хорошо.
        Это предложение, полностью в духе Джиан, заставило Джейка вспомнить, как она снова и снова предлагала нечто подобное на протяжении всего их брака, обреченного на крах. Она пренебрегала своими интересами, пытаясь действовать в интересах мужа и его родственников. И они это допускали. Все они, включая Джейка.
        — Нет,  — возразил он мрачно.  — Иди на ланч к Маделин, если хочешь, но только если хочешь. Потом мы вместе поедем к твоему дяде, соберем твои вещи, вернемся сюда и устроим тебя. Мне не обязательно обедать с семьей.
        — Но…
        — Нет, Джиан. Просто — нет.
        Джейк сердито взглянул на нее, встал и направился в душевую при гимнастическом зале. Напор чуть теплой воды был слабоват. Второй душ работал не лучше. Вздохнув, Джейк добавил к списку дел на завтра починку душа и, возможно, замену водопроводных труб. Он побрился прямо под душем и долго тер лицо полотенцем, прежде чем посмотреть на себя в зеркало.
        — Нет!  — громко сказал Джейк.
        Сегодня ему часто пришлось повторять слово «нет». Он не поддастся вожделению, которое будит в нем его обаятельная и беззащитная жена, как бы тело ни требовало этого. Вымыться. Одеться. Избавить Джиан от навязчивого обожателя и отправить ее восвояси. Таков был его план. А если попутно он сможет доказать ей, что теперь способен учитывать потребности окружающих, тем лучше.
        На сей раз пожелания Джиан не будут исполняться в последнюю очередь.
        Он этого не допустит.
        Глава 3
        Роскошный пентхаус мисс Делакур был невообразимо далек от спартанского жилища Джейка. О гостеприимстве Маделин ходили легенды. Джейк и Джиан не были разочарованы, когда она вскоре после полудня открыла им дверь и тут же приступила к исполнению обязанностей хозяйки дома.
        Люк, как и Холли, замер, увидев рядом с братом его бывшую жену. Пит бросил на них вопросительный взгляд, Тристан просто наблюдал. Никто из родственников Джейка не сказал ни слова.
        — Джиан некоторое время поживет в додзё,  — заявил Джейк, не обращаясь ни к кому конкретно.
        В наступившей тишине можно было бы услышать, как падает перышко.
        Хвала небу, на свете есть супруги. Серена, жена Пита, начала действовать. Она улыбнулась, ожила, завела светский разговор, к которому присоединилась Ирен, жена Тристана. Это напомнило собравшимся, что удивление не есть причина для грубости и что члены семьи Беннет должны держаться достойно.
        — Она нервничает,  — сказал Джейк Маделин, глядя, как Джиан общается с женами его братьев.
        — Это вполне понятно,  — заметила Маделин.  — За исключением Серены и Ирен, коим я искренне благодарна, никто не знает, как вести себя в ее присутствии. Что она натворила? Мучила щенков?
        Джейк сердито посмотрел на нее.
        — Ну ладно, можешь ничего не говорить, но я посоветовала бы тебе расслабиться. Тогда и остальные сбросят напряжение. Пива или чего-нибудь покрепче?
        — Пива.
        — Прекрасно,  — объявила Маделин с лучезарной улыбкой.  — Пойду и посмотрю, удастся ли мне уговорить Джи выпить шампанского. Кстати, я продолжаю считать, что сиреневый галстук помог бы.
        — Этого не будет никогда.
        — Замечание учтено.  — Маделин бросила на него задумчивый взгляд — из тех, которые пугали Джейкоба.  — К счастью, я женщина необычайно изобретательная, если требуется заставить мужчину проявить мягкую сторону характера.
        И через несколько минут девочка с ангельским личиком оказалась у Джейка на руках. Ему оставалось только укачивать ее и позволить По заботливо суетиться вокруг них. Он мужественно вынес ехидный взгляд Маделин, которая тем временем направлялась к Джиан.
        Джиан держалась спокойно первые несколько минут — до того момента, как кому-то пришло в голову отдать крошку Лайлу дяде Джейкобу. После этого все стало плохо.
        Когда Джиан увидела, как нежно муж, которого она когда-то страстно любила, нянчит племянницу, не позволяя никому забрать ее у него, сердце женщины заныло. Двенадцать лет назад она мечтала о детях.
        Джиан взяла шампанское, которое ей принесла Маделин, улыбнулась и постаралась скрыть, что творится у нее на душе. Если она хочет продолжать эту игру, придется привыкнуть к обществу Джейка и его родственников. А значит, надо разговаривать с ними.
        Джиан взяла себя в руки и сосредоточилась на группе, включавшей Люка и Тристана, Серену и Ирен. Она заставила себя улыбнуться, похвалила блестящие кольца на пальцах Ирен и узнала, что та — ювелир и сделала эти кольца сама. Беседа, как правило, успокаивает людей. В этом случае так и было, пока Джейк с сонной малышкой на руках не подошел к ним. Все разговоры стихли.
        Когда молчание стало невыносимым, Тристан посмотрел на нее золотистыми глазами и спросил, удалось ли ей получить диплом дизайнера.
        — Да,  — ответила Джиан, удивленная, что он помнит это.  — Да, получила. И теперь зарабатываю на жизнь, выполняя дизайнерские заказы для нескольких организаций. В основном для международных компаний.
        — Неужели тебе приходится зарабатывать на жизнь?  — спросил Джейк спокойно. Его голубые глаза были непроницаемы.  — Что случилось с твоим счетом в банке?
        — Я сделала кое-какие инвестиции, и теперь он стал еще больше,  — ответила Джиан.  — Так что, если ты интересуешься, нужны ли мне деньги, которые я получаю за работу, я отвечаю: «Нет». Если же ты спрашиваешь, люблю ли я свою работу, считаю ли, что занимаюсь полезным делом, я отвечаю: «Да».
        Джейкоб пристально смотрел на нее, пока Тристан не заговорил опять:
        — Ты сможешь работать, находясь в Сингапуре?
        — Конечно. У меня здесь есть клиенты, как и в Гонконге и Шанхае.
        — Тебе потребуется место для офиса,  — бросил Джейк.
        — Оно у меня уже есть.
        — Надежное?
        — Да. Я арендую помещение в офисном комплексе дяди.
        Малышка Лайла дернула ножкой и ударила Джейка прямо в грудь. Остальные дядюшки улыбнулись, а Джиан при виде этой картины стало еще тяжелее.
        — У этой девочки просто талант,  — сказал Люк и бросил на Джиан вопросительный взгляд.  — Хочешь ее подержать?
        — Что?
        — Хочешь немного подержать Лайлу на руках?  — повторил Люк.  — Ты единственная, кто еще не нянчился с ней.
        — Хорошо,  — ответила Джиан слабым голосом, усмиряя бурю эмоций, и заставила себя улыбнуться ради семьи Джейкоба.
        Глаза Джейка потемнели от какого-то неизвестного чувства. Линия его благородного, созданного для поцелуев рта была суровой, а руки — до невозможности нежными, когда он передавал ей Лайлу.
        — У нас тут есть правило: кто возьмет малышку, должен продержать ее хотя бы пятнадцать минут, прежде чем передать кому-нибудь,  — предупредил он.  — Не позволяй никому отнять у тебя твое время.
        — Не позволю.  — Джиан улыбнулась спящему херувимчику.  — Она такая крошечная,  — прошептала молодая женщина и очень осторожно отвела пальцами уголок пеленки, спустившийся на лицо девочки.  — Такая хрупкая. Я боюсь повредить ее даже своим дыханием.
        — Я тоже,  — заметил Джейк с такой болью в голосе, что Джиан подняла глаза и с тревогой посмотрела на него. Но он уже отошел вместе с По, который все видел и, следуя за своим учителем, бросил на нее молниеносный взгляд.
        Джиан не ожидала, что вечер наступит так быстро. По попросил и получил разрешение переночевать у Маделин. Были заказаны такси, которые доставят всех в ресторан. Всех, кроме Джейкоба и Джиан.
        Когда Джейк сказал Холли, что не будет обедать с ними, та попыталась протестовать, но старший брат взглядом заставил ее молчать. Вскоре после этого они распрощались.
        В такси, которое доставило их к порогу темного додзё, никто не проронил ни слова. Джейк молча отпер дверь, впустил Джиан и вошел сам, неся два чемодана с ее вещами. Он поднял чемоданы наверх, в свою спальню, которая теперь стала ее спальней, и забрал свою немногочисленную одежду, а потом предупредил, что собирается купить для них тайской еды в магазинчике напротив. Джиан может спуститься вниз, когда она будет готова.
        — Джейкоб, подожди.
        Он медленно обернулся. Джиан попробовала улыбнуться, но его взгляд стал тревожным.
        — Мне все еще кажется, что ты должен спать наверху, а я — в одной из гостевых комнат.
        — Не начинай.
        Только два слова, но какое серьезное предупреждение стоит за ними.
        — Я не ребенок, и ты не должен обрывать меня, Джейкоб. У меня есть свое мнение и право его высказать.
        — Ты высказала его сегодня утром, и я ответил, что, если ты поселишься здесь, то будешь спать наверху. Там безопаснее и удобнее.
        — Но это твое место.
        — Уже нет. Что-нибудь еще?
        Джиан охватило почти неодолимое желание дотронуться до него. Скорее всего, решив пожить здесь, она совершила страшную ошибку. Джиан приблизилась к нему и увидела его великолепное тело. Джейк застыл, как хищник перед прыжком. Прежде он совершенно не умел сдерживаться.
        — Спасибо за помощь,  — сказала она.
        — Это ерунда.
        — Для меня нет. Я чувствую себя увереннее. Увереннее и сильнее, чем раньше. Я уже давно так себя не чувствовала.
        — Ты берешь ситуацию в свои руки,  — объяснил он с удивительной улыбкой, адресованной только ей.  — Все остальное — побочные эффекты.
        — Но я не смогла бы это сделать, если бы не ты.
        Джиан погладила его по руке. Ей необходимо было выяснить, не погасло ли еще всепоглощающее пламя, когда-то сжигавшее их обоих, бушует ли оно там, внутри, сдерживаемое самоконтролем.
        Да. Бушует.
        Джейк вздрогнул, когда она к нему прикоснулась. Темные ресницы опустились, скрыли глаза. Он отдернул руку и отшатнулся, словно его ударили.
        — Не надо,  — попросил он с болью в голосе.
        Джиан восприняла странную реакцию Джейка на ее прикосновение со спокойствием, порожденным отчаянием:
        — Это не было предложение интимности, Джейкоб. Я только дотронулась до тебя.
        — Не надо,  — повторил он, и на этот раз его взгляд выражал настороженность.  — Не здесь. Не когда мы одни. Я не могу.
        Джейк повернулся и бросился к выходу, будто все демоны ада гнались за ним.
        Он плотно закрыл за собой дверь, и Джиан наконец смогла вздохнуть и застонать. Джейкоб хотел предостеречь ее. Но его слова пронзили сердце женщины стрелой надежды.
        Она оглядела комнату, освещенную уличными фонарями и неоновыми вывесками. Красные отблески с одной стороны, синие полосы — с другой и никаких занавесок. Слишком много света для сна, если, конечно, человек не привык к этому или не устал так, что уже ни на что не обращает внимания. Правда, никто не подкрадется к ней в темноте, когда она будет спать.
        Джиан посмотрела на кровать Джейкоба, полностью застеленную. Простыни и наволочки свежие, как и светло-серое покрывало. На полках стоят книги Джейкоба, кожаный стул хранит отпечаток его тела. В воздухе очень слабо, но чувствуется его запах, дразнит ее, вызывает к жизни давно похороненные воспоминания о счастье и… поражении.
        Джиан открыла чемодан, положила ночную рубашку на край кровати, достала туалетные принадлежности и направилась в ванную. Джейкоб по-прежнему спит голый? Она — нет. Никогда с тех пор, как покинула его постель много лет назад.
        Джиан разделась, встала под душ и закрыла глаза, позволяя прохладной воде остудить жар ее кожи. Да, в спартанском жилище Джейкоба отсутствует роскошь, к которой она привыкла с рождения, зато тут царит покой. Кров, пища, дисциплина и цель. Потребности воина. Здесь нет места нежности. Впрочем, это не так. Джейкобу свойственны нежность, и сердечное благородство, и настоятельная потребность защитить того, кто нуждается в этом.
        Он приютил здесь По.
        Он приютил здесь ее.
        Просто удивительно, какие обрывки вытягивает мозг из своих недр, если позволить ему вспоминать. Например, любимое тайское блюдо Джиан. Она обожала овощи, приготовленные на пару. Джейк заказал и их, а потом то, что любил сам, и вареный рис в количестве, способном накормить полк солдат. И еще рыбное блюдо. Его не заботило, что он берет слишком много еды. Сейчас он думал не о женщине, которую любил безгранично, да и еда могла подождать.
        Джейк стоял в дверях магазина, ждал, когда его заказ будет выполнен, и присматривался к прохожим, выискивая чужаков. Он знал этот квартал, знал людей, которые тут живут. Зай Фу может приобрести здесь собственность и следить за Джиан, но за наблюдателем будут наблюдать. В додзё можно войти незаметно и так же незаметно покинуть его: существуют неприметные тропинки, боковые проходы, дворы. По знал все входы и выходы и, вероятно, открыл какие-то еще. Он, как всякий воришка, любил иметь в запасе полдюжины путей отступления.
        Джейк посмотрел на окна второго этажа своего жилища, стараясь представить, насколько они надежны и можно ли из дома напротив увидеть, что происходит за ними.
        Заказ принесли, и повар пожелал ему приятного аппетита. Джейк пересек улицу и направился к боковому входу, ведущему в кухню. Дверь там была старая, замок на ней — очень простой. У него никогда не было системы охранной сигнализации. Может быть, пора установить ее?
        Джиан открыла ему дверь, прежде чем он успел вставить ключ в замок.
        — Не делай так,  — сказал он, когда она отступила, впуская его.
        — Если бы я хотела жить в тюрьме, я осталась бы у дяди.
        — Если ты хочешь жить здесь, то будешь делать так, как я говорю.  — Джейк закрыл за собой дверь и положил еду на стол. Он старался не замечать витавшего в воздухе аромата женщины, которая только что приняла душ. Старался не видеть, что легкая юбка и кофточка Джиан подчеркивают ее хрупкую красоту, не чувствовать, что его сердце начинает биться быстрее, когда он на нее смотрит.  — Просто чтобы доставить мне удовольствие, Джиан, сначала посмотри, кто стоит за дверью, а потом открывай. Особенно если ты одна в доме. Это хорошая привычка. Усвой ее.
        — Готова поспорить, ты такой привычки не имеешь.
        — Меня никто не преследует.
        Джейк пошарил в ящике и вытащил палочки и — на всякий случай — вилки и ложки. Джиан принялась помогать ему. Достала соль и соевый соус с полки, стаканы из сушилки для посуды.
        — Что ты будешь пить?  — спросил Джейк.  — У меня есть пиво, шотландское виски и вода. В додзё установлен аппарат для приготовления витаминных напитков и тонизирующей колы. Но если все это тебя не устраивает, за углом есть супермаркет.
        — Я буду пить воду,  — ответила Джиан.  — Или пиво, если ты тоже будешь.
        Джейк достал из холодильника и то и другое и поставил перед ней, на выбор.
        Он забыл стремление Джиан к порядку. Она приучала мальчишек мыть руки перед едой. Ей доставлял удовольствие идеально накрытый стол, и ее не волновало, что те, кто сидит за этим столом, предпочитают поскорее разделаться с едой, не тратя время на застольные беседы.
        — Глубоких тарелок нет,  — сказал он, оглядывая содержимое посудного шкафа.  — Кажется, По использовал последнюю, чтобы приготовить лак для мебели.
        — Зачем?  — с удивлением спросила она. В доме не было деревянной мебели, которую нужно было покрывать лаком.
        — Он и Люк мастерили письменный стол для комнаты По. Им понадобился лак. В результате глубоких тарелок не осталось. Только разного вида мелкие. Это не то, к чему ты привыкла.
        — Разве я выражаю недовольство?
        — Ты вообще редко выражаешь недовольство,  — пробормотал Джейк.  — Поэтому людям трудно понять, что ты думаешь на самом деле. Чего хочешь.
        — Мне нравится тарелка с голубой каемкой,  — произнесла Джиан тем спокойным голосом, по которому нельзя было понять, шутит она, или говорит серьезно, или что-то среднее.  — И мне хотелось бы, чтобы мы сели и поели.
        Сначала это работало, но рано или поздно придется завести какой-то разговор. Этого требовала вежливость, и Джейк сделал попытку, хотя не был силен в ведении светских бесед.
        — Почему ты выбрала Сингапур?  — спросил он.
        — Дядя и тетя живут здесь,  — ответила Джиан, бросив на него подозрительный взгляд,  — и кое-кто из моих клиентов. К тому же мне было известно, что ты обосновался здесь, и я подумала, что будет полезно, если Зай Фу решит, что я хочу опять с тобой встретиться.
        — А откуда ты узнала, что я в Сингапуре?
        — Мои кузены рассказали. Они всегда знают, где ты и что делаешь.
        — Как?
        — Заглядывают в Интернет.
        — А-а,  — протянул Джейк.  — Вот в чем дело.
        — Чемпионы мира привлекают внимание,  — продолжала Джиан.  — Ты в курсе, что существует сайт твоих фанатов? С фотографиями и всем прочим.
        — Можно мы не будем говорить об этом?  — тихо попросил он.  — Никогда.
        Джиан улыбнулась и ловко подхватила палочками кусочек устрицы:
        — Честно говоря, я никогда не понимала, чего ты хочешь от жизни. Ну, кроме побед на соревнованиях. Но, мне кажется, тебе нравится учить.
        — Я никогда всерьез не собирался учить кого-либо,  — ответил Джейк достаточно живо.  — Я попал в додзё после первой победы на чемпионате мира. Я очень устал и разыскал моего старого сэнсэя, чтобы усовершенствовать технику. Провел тут неделю. Через три месяца вернулся обратно. В тот раз мне хотелось большей уравновешенности. При любой возможности я приезжал сюда и как будто возвращался домой. Отдыхал. Потом старый сэнсэй решил продать додзё и вернуться в Таиланд. Время было подходящее, мои братья и Холли успели вырасти. И я сделал сэнсэю предложение.
        — А ты не скучаешь по Австралии?
        — Нет.
        — А по своей семье?
        — Люк тоже обосновался в Сингапуре. Остальные часто звонят мне.
        — А отец? Он тоже звонит?
        — Редко.
        — Он сумел наконец прийти в себя после смерти твоей матери?
        — Нет.
        — Ты простил ему, что он не был рядом, когда ты в нем нуждался?
        — А ты как думаешь?
        — Не знаю. Поэтому я и спросила.  — Джиан медленно подняла голову.  — А меня ты простил?
        — Джиан…  — Джейк не знал, с чего начать.  — Я не представлял себе, о чем просил, когда предложил тебе стать моей женой. Мы не очень-то тебе помогали… Я тебе не помогал, а потому не мог осуждать тебя за то, что ты ушла.
        Джиан положила немного овощей на свою тарелку, как гарнир к крошечной порции устриц.
        — Тебе стоило бы съесть побольше,  — заметил он.
        — Почему ты согласился помочь мне?  — спросила молодая женщина.
        — Потому что тебе это было нужно.
        — Только поэтому?
        — Может быть, мне нравится бороться.
        — Это для меня не новость.
        — Извини.  — Джейк выдавил из себя полуулыбку в ответ на ее плохо скрытое недовольство.
        Джиан ненавидела его стиль жизни борца. Ее не устраивали требования, которые такая жизнь предъявляла Джейку, а его жажда большего приводила ее в ужас. Нежная робкая Джиан не могла понять ни кипевшей в нем тогда ярости, ни отчаянных стараний укротить ее прежде, чем она выльется на тех, кого он любит.
        — Может быть, я решил, что помощь, которую я окажу тебе, окажется новым видом борьбы, не похожим на тот, к которому я привык. А может быть, суть в том, что я у тебя в долгу и готов сделать все, о чем бы ты ни попросила.
        Глаза Джиан расширились. Она открыла рот, будто хотела что-то сказать, но не произнесла ни слова. Молодая женщина закрыла рот, моргнула.
        — Такого развития сюжета я не ожидала. Во всяком случае, в наших с тобой отношениях.  — На ее губах появилась чуть заметная улыбка.  — Хотя, конечно, это лестно.
        — Вы легко порабощаете, принцесса,  — предупредил Джейк.  — Ничего хорошего из этого обычно не выходит.

* * *
        Джейкоб не позволил Джиан вымыть посуду, но не возразил, когда она стала наводить порядок на столе и убрала остатки еды в холодильник. Кухня минималиста предполагала минимум уборки. И Джиан это нравилось. Но тяжелое молчание угнетало ее. Казалось, за обедом они достигли некоторого прогресса в том, чтобы чувствовать себя свободно в обществе друг друга. Судя по всему, она ошиблась.
        — Можно где-нибудь послушать музыку?  — спросила Джиан.
        — Можно. Наверху. Там есть аппаратура.  — Не самая удачная попытка отослать ее.  — Мне надо поработать в кабинете с бумагами,  — добавил Джейк.  — Потом я лягу спать.
        — Тебе не нужно взять что-нибудь из своей комнаты?  — вежливо поинтересовалась она.  — Одежду? Туалетные принадлежности?
        — Нет. Ничего не надо. Я заберу все, что там осталось, завтра, пока ты будешь на работе. Ведь ты собираешься поработать в офисе?
        — Да.
        Джейк выглядел так, словно ощутил невероятное облегчение.
        — А когда состоится празднование новоселья, на которое ты приглашена?
        — В пятницу.
        Через пять дней.
        — Давай сходим куда-нибудь вместе до этого,  — предложил Джейк с видимой неохотой.  — В какое-нибудь публичное место. И посмотрим, что будет.
        — Хорошо. Тогда… спокойной ночи?
        — Да,  — кивнул он и отвернулся.
        Джиан поднялась на второй этаж и закрыла за собой дверь. Посмотрела на кровать Джейкоба и застонала. Вместо того чтобы лечь в постель, она отправилась в ванную, почистила зубы, расчесала волосы. Потом вернулась в комнату и надела ночную рубашку. Медленно обошла кровать, не касаясь ее.
        «Не очень-то мягкая постель»,  — подумала Джиан, когда наконец нашла в себе мужество лечь. Постель Джейкоба… Было нечто сексуальное в том, чтобы лежать на его кровати. Украденное наслаждение, желанное и запретное. Она закрыла глаза, прикусила губу и позволила себе вспомнить то время, когда ею руководила жажда экстаза.
        Во всем остальном Джиан была слишком слаба для Джейка. Она не совсем понимала, какова ее роль в неуправляемой семейке. Слишком чуждым был новый образ жизни, чтобы почувствовать себя уверенно. И только в забытьи, которое они обретали, отдаваясь страсти, Джиан и Джейк становились равными друг другу.
        Во всех смыслах.
        Сон не шел к ней. Час ночи. Два часа. А сон все не успокаивал ее жаждущее любви тело. Джиан отбросила одеяло и принялась ходить по комнате. Босые ноги бесшумно ступали по деревянному полу. Гобелены Джейкоба были шелковыми, и она не могла противиться искушению потрогать их. Женщина позволила себе маленькое удовольствие и посидела в кресле Джейкоба, поджав под себя ноги и изучая корешки его книг.
        Его запах завораживал Джиан. Потребность в ласке мучила ее. Она закрыла глаза, прижалась головой к спинке кресла и стала молить сон прийти и унести ее.
        Ей это почти удалось. В три часа ночи, улегшись в постель, Джиан дышала медленно и легко; воспоминания об объятиях Джейкоба постепенно улетучивались. Она почти забылась. Но тут снизу долетел слабый звук. Тихое постукивание.
        Не стук в дверь. Что-то другое.
        Дверь открылась бесшумно. Ступени не заскрипели. Джиан спустилась до половины лестницы. Потом она села на ступеньку и стала всматриваться в тренировочный зал.
        Освещение было такое же, как в комнате наверху: полосы лунного и неонового света, проникающего сквозь частые переплеты окон. В темном углу зала спиной к ней стоял мужчина, обнаженный до пояса. Он осыпал ударами свисавшую с потолка боксерскую грушу. Ритм ударов становился все сложнее и мощнее.
        Джиан долго наблюдала за ним. Потом вернулась в комнату. Она забралась в постель и закрыла глаза. До нее по-прежнему доносились приглушенные удары.
        Она так и не заснула.
        Глава 4
        Дневная жизнь додзё уже давно началась, когда Джиан около восьми часов утра спустилась по лестнице. К сожалению, лестница вела прямо в тренировочный зал. Другого пути не было. Но по крайней мере, женщина была полностью одета.
        На ней был обычный рабочий костюм: кофточка без рукавов, серые брюки, туфли на высоком каблуке. Сегодня Джиан надела розовую кофточку, а волосы уложила во французский пучок, наиболее подходивший к ее профессиональному облику, которому не было места в стенах додзё. Это знали и она, и ученики Джейкоба, которые один за другим многозначительно умолкли, когда Джиан появилась на лестнице.
        Джейкоб ее еще не видел. Он вместе с двумя учениками рылся в сундуке с инвентарем. Она сомневалась, стоит ли их отрывать. Ей требовалось всего лишь поймать его взгляд, кивнуть и выйти. Это было просто проделать, но, судя по всему, даже такое мелкое вмешательство в здешнюю жизнь могло закончиться катастрофой.
        Джиан пошла через тренировочный зал, но ей пришлось остановиться, когда Джейкоб, подняв глаза, направился к ней. Он выглядел удивительно свежим для человека, который полночи воевал с боксерской грушей.
        — Ты собралась на работу?  — спросил он, подойдя к Джиан. Все в нем — от легкой походки до обтянутых майкой широких плеч — было словно специально создано для того, чтобы лишить женщину сна, и сейчас Джиан это раздражало.
        Она кивнула, потому что не могла говорить: в горле пересохло. И чашка чая не смогла бы одолеть эту сухость. Впрочем, у нее под рукой не было чашки чая.
        — Как ты доберешься?
        — Я вызвала такси.
        — Как думаешь вернуться домой?
        — Так же,  — прохрипела Джиан.
        — Я заберу тебя и доставлю сюда на мотоцикле, если ты не против такого транспорта.
        — Не возражаю.
        — В пять тридцать. Идет?
        Джиан опять кивнула и дала ему адрес. Тренерская форма Джейка состояла из свободных черных брюк для карате и обтягивающей майки. И никакого пояса. Его ученики представляли собой пеструю компанию. В основном это были молодые люди, тоже в черных брюках и какой-нибудь майке или вовсе без нее. Джиан обратила внимание на отсутствие женщин. В этой группе, по крайней мере.
        — Мой старший класс,  — представил их Джейк, заметив ее интерес.  — Большинство ходит сюда уже несколько лет.
        Все они смотрели на нее, все без исключения.
        — Можно подумать, они никогда не видели, как женщина спускается по лестнице,  — заметила она нервно.
        — Не видели.
        — О!  — Джиан поняла намек. Неужели Джейкоб не принимал женщин у себя в постели в течение двенадцати лет? Возможно, впрочем, что он был достаточно осторожен и не придавал этот факт огласке.  — Так чего ты от меня хочешь? Кстати, если мы делаем вид, что воссоединились, как насчет утреннего поцелуя у них на глазах?
        — Я бы не рекомендовал,  — пробормотал Джейк.  — Просто улыбнись и уходи, Джиан. Об остальном позабочусь я.
        Он последовал собственному совету и направился к ученикам. Джиан прошла по краю зала к двери. Ее каблучки выбивали стаккато, звучавшее как-то странно среди этого собрания воинов.
        Дойдя до двери, она обернулась. Обернулась, чтобы посмотреть на мужа, от которого сбежала много лет назад. Он взглянул на Джиан, словно почувствовал это, и у нее перехватило дыхание — так пристально смотрели его сверкающие голубые глаза. В них была мольба, неукротимая первобытная жажда, мрачное желание и страсть, в которой они оба могли сгореть.
        Джиан вздернула подбородок и, прежде чем выйти на улицу, выдерживала взгляд Джейкоба гораздо дольше, чем ей это удавалось раньше.
        Вечером, в пять двадцать пять, Джиан выключила компьютер, откинулась на спинку офисного кресла и потянулась. Ее последним клиентом была базировавшаяся в Гонконге компания, которая недавно приобрела сеть отелей в Австралии и Новой Зеландии. Компания имела своих дизайнеров, но когда речь зашла о южных районах Тихого океана, в качестве консультанта пригласили Джиан. Заказ показался ей несложным.
        А зря.
        Зазвонил телефон. Она автоматически сняла трубку:
        — «Джи Би графика».
        — А что означает Би?  — спросил Джейкоб.
        — Беннет,  — ответила Джиан спокойно. Он промолчал.  — Я только что закончила работу,  — сообщила она.  — Ты где?
        — Жду тебя внизу.
        — Я спускаюсь.
        Молодая женщина повесила трубку, взяла сумку, выключила свет и закрыла за собой дверь. Через пару минут она вышла из лифта и направилась к массивной стеклянной двери, за которой царили жара и суета.
        Это было деловое сердце Сингапура, весьма многолюдное. На людях были в основном дорогие костюмы. Элегантные витрины вносили свой вклад в общую картину материального благополучия. Широкоплечий воин с лицом ангела, стоявший рядом с мощным черным мотоциклом, выглядел тут так же неуместно, как она — утром в его тренировочном зале.
        Но Джейка Беннета это, видимо, не волновало.
        Он наблюдал, как Джиан пробирается сквозь толпу. На сиденье мотоцикла лежали два шлема. Она подошла к нему и остановилась. Он не улыбнулся.
        — Я был уверен, что ты пользуешься фамилией своей семьи,  — сказал он наконец.
        — Ты ошибся.  — Они смотрели друг на друга. Джиан подавила желание опустить голову под тяжестью непроницаемого взгляда Джейкоба.  — Семья всегда мне помогала, конечно. Они предоставляют офисные помещения, многочисленные контракты. Я ни в чем не нуждаюсь. Но их фамилией я не пользуюсь.  — Она глубоко вздохнула.  — Мои клиенты знают меня как Джиан Занг-Беннет. Эта фамилия стоит в моем паспорте, в водительских правах. Тебе это неприятно?
        — Нет.  — Джейк взлохматил и без того уже растрепанные волосы.  — Я… нет. Все в порядке.  — Он бросил на нее вопросительный взгляд.  — Тебе придется избавиться от пучка, чтобы надеть шлем. Ты не против?
        — Ты хочешь, чтобы я повела себя как невоспитанная девица и распустила волосы прямо на улице?
        — Это ради безопасности,  — сухо ответил Джейк, но его глаза чуточку потеплели, что было для Джиан наилучшим стимулом.
        Она подняла руки и начала вынимать шпильки из прически.
        — Повернись,  — сказал он и начал ей помогать. Он знал, где их искать. Когда они были женаты, Джейк часто распускал ее волосы. Это доставляло ему колоссальное удовольствие. И к тому моменту, когда волосы Джиан рассыпались по ее спине, нервные окончания Джейка, разбуженные давно забытыми ощущениями, буквально воспламенились.
        — Ты можешь уложить их в пучок у шеи,  — хрипло предложил он.  — Или заплести косу.
        — Как добропорядочная девочка?  — Джиан повернулась, и его руки легли ей на плечи. Она оказалась гораздо ближе к его телу, чем предполагала.  — Не думаю.
        Джиан изучала его лицо и находила черточки человека, которого когда-то знала. Губы, созданные для улыбки. Хотя теперь Джейк, похоже, улыбается редко. Глаза, которые загораются, когда ему весело, и становятся похожими на темные сапфиры, если им овладевает желание. Большими твердыми пальцами он чертил круги на ее открытых плечах.
        Женщина чуть-чуть подалась вперед, потому что ее охватило желание. Она бесстыдно, алчно желала этого человека. Она опустила руки на грудь Джейкоба, убеждая себя, что ей надо удержать равновесие, и затаила дыхание, когда его ресницы опустились и глаза закрылись.
        — Он здесь?  — Джейк по-прежнему говорил хрипло.  — Он смотрит на нас?
        — Я не знаю.  — Ей было все равно.  — Может, да, может, нет. В любом случае зрители у нас появились.  — На них смотрели всегда, когда они были вместе. Возможно, из-за смешения рас. Возможно, потому, что Джейк был чертовски красив.  — Поиграем для них?
        — Да. Думаю, да. Зрители существуют для того, чтобы удерживать мужчину в рамках цивилизованности. Ты этого не знала?  — сказал он, и его губы приблизились к ней.
        — Я думала, для этого существует поводок.
        — Поводки рвутся.
        — Даже твои?
        — Особенно мои,  — пробормотал Джейк.  — Если ты хочешь поцеловать меня, чтобы убедить всех в нашем воссоединении, сейчас самый подходящий момент.
        — Ты уверен?
        — Нет. Но все равно действуй.
        Иногда женщины склонны делать то, что им говорят.
        Прикосновение языка, воспоминание о вкусе, когда-то любимом и навсегда оставшемся в памяти. Один эротический поцелуй для удовлетворения ее внутренней потребности. Одна потрясающе жаркая ласка — и годы одиночества исчезнут. Джиан желала получить это от него.
        И получила.
        Джейк надеялся, что удержит все под контролем. Что здесь, на тротуаре, на глазах десятков людей, он сможет умерить свой ответ женщине, которая когда-то владела его сердцем.
        Но он не принял в расчет, что Джиан полностью отдастся поцелую. Что она раздует огонь страсти. Что будет наслаждаться поцелуем. Наслаждаться им. Его языком, его губами. И это отрежет путь к отступлению. Чем глубже погружался он в океан желания, тем сильнее становился его голод и тем больше Джиан возвращала ему. Наконец Джейк оборвал поцелуй и прижался лбом к ее лбу. Его сердце бешено колотилось. Вкус Джиан обострил его чувства.
        Он закрыл глаза и не открывал их, пытаясь вернуть себе способность думать и хотя бы немного воли.
        — Надень шлем,  — прошептал Джейк.  — Мы уезжаем.
        Он сел на мотоцикл и подождал, пока Джиан устроится сзади. Ее руки легли на его талию.
        — Готова?  — спросил Джейк, и мотор мотоцикла ожил.
        Когда женщина ответила утвердительно, он осторожно вписался в поток машин. Он решил не ехать домой. Не сейчас, когда ее вкус все еще будоражит его кровь. Джейк едва сдерживался.
        Джейкоб Беннет не был аскетом. Но ему по многим причинам казалось неправильным вступать в сексуальные отношения с Джиан. Однажды она уже разбила ему сердце, и он не хотел повторения. Она просила его о защите и о видимости отношений. Больше ни о чем. «Да она сама этого не хочет»,  — мрачно напомнил он себе. Она пришла к нему только потому, что ее принудил к этому Зай Фу.
        Нет, единственное приятное в этой ситуации то, что Джиан доверилась ему.
        Чтобы он уберег ее от зла.
        Джейк заскрипел зубами и прибавил скорости. Это-то он мог сделать.
        Никакой постели. Только поцелуи — от случая к случаю. Может быть, тогда у него появится шанс успокоить свой мозг.
        Вдалеке показался поворот к дому. Неожиданно Джейк сбавил скорость и въехал на парковочную площадку. Он по-прежнему не мог отвезти Джиан домой. Пока не мог. Слишком сильным было желание овладеть ею. Ему требовалась разрядка, отвлекающий фактор, и поход в магазин (чего он никогда не делал без крайней необходимости) показался Джейку прекрасным заменителем холодного душа.
        — Мне нужны миски,  — пробормотал он, снимая шлем и стараясь игнорировать Джиан.
        В магазине, когда они пошли вдоль многочисленных стеллажей с кухонными принадлежностями, Джейк понял, что его план хорош.
        К ним приблизился продавец. Осторожно, словно не мог решить, чего от них ждать.
        — Чем я могу помочь вам?  — спросил он.
        — Нам нужны миски,  — ответил Джейк.  — Пластмассовые, разных размеров.
        — Вы имеете в виду — для смешивания?
        — Он имеет в виду — для еды,  — уточнила Джиан.
        — О, подавать на стол,  — улыбнулся продавец.  — Западные или азиатские?
        Джейк пожал плечами. Ему было все равно. Да уж, покупки способны убить любую, даже самую бурную страсть. Надо это запомнить.
        — Мы посмотрим и те и другие,  — решила Джиан.
        Продавец повел их вдоль полок с товарами.
        — У нас не так много пластмассовой посуды,  — заметил он.  — В основном мы продаем фарфор.
        — Нам нужна небьющаяся посуда,  — заявил Джейк.
        — Некоторые фарфоровые изделия очень прочны,  — доверительно сказал продавец.  — Внешность обманчива.
        — Вот эта мне нравится.  — Джиан взяла перламутровую миску для риса, такую тонкую, что она казалась почти прозрачной.
        — Да, конечно,  — кивнул продавец.  — Хотя я хотел предложить вам кое-что другое.
        — Она хрупкая?  — поинтересовался Джейк, заметив смущение продавца.
        — О да.
        — Дорогая?
        — Да. Ругайте за это японцев.
        — Я из Шанхая,  — заметила Джиан.  — Мы часто их ругаем.
        Продавец снова улыбнулся:
        — Представьте, какое удовольствие вы получите, если случайно разобьете такую миску. Вы сможете ругать японцев от всей души. За непрактичность. За неудачный дизайн. За некачественный материал. Список можно продолжить.
        — Ну, что ж.  — Джиан повернулась к Джейку.  — Я заплачу за них, но, конечно, куплю и пластмассовые, если ты настаиваешь. Но эти миски мне правда о чем-то говорят.
        — Может быть, они говорят тебе, что, купив их, ты поддержишь экономику Японии?  — скептически заметил Джейк.
        На ее губах мелькнула лукавая улыбка.
        — Ты собираешься обсудить со мной экономические проблемы, Джейк Беннет?
        — Возможно, позже.  — Ему почему-то стало трудно дышать.  — Я пришел сюда за мисками и заодно хотел прогнать воспоминание о нашем поцелуе. Но сейчас думаю только об этом.
        — О-о,  — протянула Джиан, и ее взгляд задержался на его губах.
        — Что касается мисок…  — вставил продавец.
        — Мы берем их,  — прервал его Джейк.  — Можете упаковать их так, чтобы они выдержали поездку на мотоцикле?
        — О да. Пузырчатая упаковка — вещь замечательная,  — заверил его продавец.  — Американское изобретение, конечно. Они, кажется, хотели делать из этого обои.
        — Правда?  — заинтересовалась Джиан.
        — Да. Может быть, я могу предложить вам еще что-нибудь? Немецкие столовые ножи, итальянское стекло… Ирландское полотно…
        — Мы купили все, что нам нужно,  — сказал Джейк.
        — Ты уверен?  — проговорила Джиан.  — Я никогда раньше не покупала кухонные принадлежности. Кто знал, что это может стать хорошей терапией?
        — Вспомни размеры кухни, для которой делаются покупки, и остановись,  — попросил Джейк.
        — Ты прав.  — Джиан вздохнула.  — Ты совершенно прав.  — Она победоносно улыбнулась продавцу.  — Есть ли тут поблизости магазин, где продается мебель для спальни? У него очень большая спальня.
        — У тебя начались галлюцинации,  — заметил Джейк.  — Мы не будем ничего покупать для спальни.
        — Трусишка,  — прошептала она.  — Я голосую за приспособление для приготовления пиццы. Оно выглядит очень мужским и крепким. Идеально подходит для жизни в додзё.
        — Хватит с нас покупок,  — взмолился Джейк.  — Уж лучше целовать тебя, чем ходить с тобой за покупками.
        — Думаю, большинство мужчин сказали бы то же самое,  — рассмеялся продавец.  — Я упакую ваши миски у кассы.
        — Пожалуйста, побыстрее,  — проворчал Джейк.
        Мотоцикл Джейка хранился в кладовке, сразу за входом в додзё. И парковать легче, и под присмотром.
        Джиан слезла с мотоцикла и сняла шлем.
        — Знаешь, мне нравится жить в додзё,  — заявила она с улыбкой.  — Здесь все очень просто. Чем это пахнет?
        — Потом,  — сказал Джейк.
        Джиан улыбнулась еще шире. Джейк постарался скрыть улыбку:
        — По где-нибудь тут, если тебе нужна помощь. А я через полчаса должен судить бой между двумя обладателями черных поясов. Это открытое соревнование между додзё, а значит, у нас будут зрители. Если Зай Фу явится, пока я буду занят, он доберется до тебя. Я могу найти телохранителя. Из тех, кому доверяю.
        — Ты думаешь, это необходимо?
        — Не знаю.  — Сражаться с призраками всегда непросто.  — Он давал о себе знать сегодня?
        — Нет.
        — На работе не случилось ничего необычного?
        — Нет. Может быть, он не знает, где я.
        — Он скоро узнает, Джиан. А если он так упорен, как утверждает Маделин, и так опасен, как считает твой дядя, есть вероятность того, что он уже выяснил, где ты.
        — Вероятно, ты прав,  — сказала она задумчиво.  — Назови мне людей, которым ты доверяешь, и я, если понадобится, познакомлюсь с ними.
        Джейк так и поступил, а потом ушел, вероятно, чтобы снять уличную одежду. Или, может быть, он предпочел побыть наедине с собой, а не с ней. Джиан развернула миски, посмеявшись немного над пузырчатой оберткой, и улыбнулась, расставив красивые миски на старой ламинированной полке. Может быть, они разобьются в грубом окружении. А может быть, окажутся крепче, чем выглядят.
        Вечер шел своим чередом. Собралась разношерстная толпа. Последовал жаркий бой. Джейкоб внимательно следил за соблюдением правил. Зай Фу не появился.
        Потом Джиан, По и Джейк подкрепились китайскими блюдами из японских фарфоровых мисок. Джейкоб вымыл посуду, а По убрал со стола и, не сказав ни слова, исчез куда-то. Вернувшись минуту или две спустя, мальчик вручил ей полдюжины кусков лавандового мыла.
        Джиан церемонно поблагодарила его. Ей показалось, что она услышала стон у раковины. И совершенно отчетливо слышался стук ножей и вилок о прекрасный японский фарфор.
        Но миски выдержали.
        Глава 5
        Вторая ночь Джиан в кровати Джейкоба мало чем отличалась от первой — полная эротических фантазий и в основном бессонная. К счастью, на сей раз у Джиан был план. В него входили одеяло, швабра и кресло Джейка. Кресло переехало под то окно, из которого свет падал прямо на кровать. Джиан встала на кресло и подняла швабру с накинутым на нее одеялом. Она решила засунуть одеяло под раму окна. Ей понадобилось некоторое время, чтобы заставить раму держать только одеяло, но не швабру. Это оказалось сложнее, чем она думала, но, в конце концов, у нее была в запасе целая ночь.
        Вторая часть плана касалась «Краткой истории цивилизованного мира» — толстого тома в переплете, который она одолжила в библиотеке дяди. Если содержание книги ее не усыпит, можно будет, по крайней мере, прикрыть книгой голову.
        Третью часть плана следовало осуществить только в том случае, если первые две не помогут. Придется спуститься в кухню и налить в большой стакан виски из бутылки, которая стоит на полке над раковиной. Джиан раздумывала, не стоит ли накинуть дождевик, чтобы прикрыть наготу, но решила, что он громко шуршит и наверняка перебудит весь дом.
        Наверное, завтра придется купить бутылку виски и принести ее наверх. Тогда она избавится от необходимости спускаться по ночам в кухню.
        В половине одиннадцатого кто-то осторожно постучал в дверь. Джиан испуганно спросила:
        — Кто там?  — и надела-таки свой дождевик.
        — По,  — ответил мальчишеский голос.  — Я принес вам чай.
        Джиан открыла дверь. По действительно принес чай в кофейной чашке, поставленной на тарелку, как на поднос. Несколько пакетиков с сахаром и ложка дополняли сервировку.
        — Это травяной чай,  — сказал По.  — Мы решили, что он поможет вам заснуть.
        — Какая заботливость.
        По загадочно посмотрел на нее:
        — Вы собрались на улицу?
        — Нет, я собралась лечь спать.  — «Вот бы заснуть сегодня ночью».  — Как только выпью чай.
        По передал ей чай и посмотрел вверх.
        Джиан проследила за его взглядом. Ничего там нет. Просто железная крыша.
        — Что ты там высматриваешь?  — спросила она.
        Крыс тут нет. Она заметила бы их прошлой ночью. Вероятно, и для них тут слишком светло.
        — Воду.
        — А-а,  — протянула она с умным видом,  — понимаю. Ну, спасибо за чай.
        — Сэнсэй велел сказать вам, что завтра в шесть утра будет тренировка по кикбоксингу. Они вас, наверное, разбудят. Но в семь тренировка закончится. А следующая — только в девять.
        — Передай сэнсэю, что я благодарю его за предупреждение.
        — Он спрашивает, не надо ли отвезти вас завтра на работу между половиной восьмого и половиной девятого.
        — Скажи ему, что я вызову такси.
        — Что еще вы хотите ему передать?  — спросил По.
        На губах Джиан появилась ангельская улыбка.
        — Скажи сэнсэю, что у него очень удобная кровать. Пожелай ему спокойной ночи и приятных сновидений.
        Она была уверена, что у нее видения будут.
        Джиан пришлось то и дело поворачиваться с боку на бок, проклиная неоновые лампы. У нее возникали фантазии, воображение работало на полную мощность, она жаждала сексуального удовлетворения и проклинала за это Джейкоба.
        За прошедшие годы она успела забыть, как сильно действовал на нее Джейк. Ему достаточно было посмотреть на жену, чтобы пробудить в ней желание. Сегодня он неоднократно смотрел на нее. Он словно дотрагивался до нее взглядом и губами, и теперь ей хотелось большего. Того, что она получила, было недостаточно.
        Совершенно недостаточно.
        Разве это преступно — доставить себе удовольствие, лежа в постели Джейкоба? Сможет ли она завтра посмотреть ему в глаза так, чтобы он не понял, чем она занималась?
        На следующее утро Джиан, как и предлагал Джейк, спустилась вниз в перерыве между тренировками. На ней была скромная юбка и легкая кофточка. Когда она вошла в кухню, Джейкоб кивнул вполне приветливо. Он оценил, что она спускается полностью одетая. Это говорило об уважении к его работе, о нежелании мешать, а ему именно это и было нужно.
        Только сумасшедший способен, глядя, как она сходит вниз, застегнутая на все пуговицы, осудить ее за то, что она не появляется на лестнице в более фривольном виде. Только мазохист может пожелать, чтобы она вышла к завтраку сонная и довольная тем, что произошло ночью.
        Джейк помнил, что первое время после женитьбы так и было. Джиан была самой чувственной и несдержанной любовницей, какую он когда-либо встречал. Эта женщина настолько смело следовала велениям плоти, что никто никогда не дарил ему такое удовлетворение, как она.
        Джейкоб, прищурившись, смотрел, как Джиан подошла к столу и включила чайник. Как потянулась к полке, чтобы достать кофейную кружку. Чайных чашек из тонкого фарфора у него не было.
        Она обернулась и вежливо улыбнулась ему — идеальная гостья. Никакого беспокойства… Пока что-то не блеснуло в ее глазах, что-то греховное, чувственное и такое знакомое. Если Джейк не ошибается, перед ним стоит женщина, которая мечтала в темноте ночи о сексе.
        — Чай?  — спросила Джиан.
        Когда он откинулся в кресле и уставился на нее, она чуть подняла брови и одарила его улыбкой грешницы, а потом повернулась к нему спиной и потянулась к фарфоровому чайнику.
        Джиан не могла просто так дотянуться до стоявшего на верхней полке чайника. Для этого ей надо было забраться на кухонную скамейку, что она, кажется, готова была сделать. Джейк неспешно встал, подошел к ней вплотную и достал чайник.
        — Хорошо спала?  — спросил он.
        — Не очень. Неоновые огни на улице сводят меня с ума.
        — Принцесса.
        — Ты-то наверняка можешь спать в комнате, освещенной, как карнавальная повозка,  — заметила она.  — Садист.
        — Я?  — Он наклонился и приблизил губы к ее уху.  — Это ты там, наверху, грешила, принцесса. Мысленно или как-либо еще? С моей точки зрения, садистка ты, а не я.
        — Какое живое воображение!  — удивилась Джиан. Она поднесла указательный палец к его губам. Этот жест чуть не свел Джейка с ума.  — Я хочу сказать тебе два слова, сэнсэй.  — Два слова и чувственный вызов в глазах.  — Докажи это.
        Джейк не знал, что бы он сделал, если бы в этот самый момент По не ввалился в кухню. Наверняка поцеловал бы Джиан. Его рука в ее трусиках — идеальный метод доказательства.
        Но тут Джиан посмотрела на По, бросила панический взгляд в сторону Джейка и сосредоточилась на приготовлении чая. За завтраком пили много чая, По и Джиан с аппетитом ели рисовую кашу. Джейк, сердито ковыряя свою порцию, старался успокоить свою страсть.
        Пятнадцать минут спустя По занялся тарелками, Джейк и Джиан шли через зал. Она — на работу, он — удостовериться, что таксист — действительно таксист, а не подставное лицо.
        — Неужели ты могла поверить, что у нас получится совместное проживание, пусть и временное?  — мрачно выговорил он.
        — Эй, ты сам на это согласился.
        — Я, вероятно, был не в себе.  — Или скоро будет.  — Ты понимаешь, что, если тебя не задушит Зай Фу, это сделаю я.
        — Нет, не сделаешь.
        Стройный мужчина в голубом костюме вошел в додзё и направился к ним.
        — Клиент?  — спросила Джиан.
        — Возможно.
        — Меня зовут Ричард Лоу,  — представился мужчина, подойдя к ним.  — Я ищу мистера Джейкоба Беннета.
        — Вы его нашли,  — откликнулся Джейк.
        Ричард Лоу сморщил нос, словно почувствовал очень неприятный запах.
        — Мистер Беннет, вы являетесь единственным владельцем этого здания?
        — Да, это так.
        — Мистер Беннет, кажется, у вас возникают проблемы, связанные с содержанием здания.
        — Например?
        Ричард Лоу мило улыбнулся:
        — Недостаточные меры противопожарной безопасности, открытая электропроводка, возможно, плохо укрепленные потолочные балки. Кроме того, отсутствует сигнализация и, как я замечаю, нет пандуса для инвалидных кресел.
        — Ведь карате очень популярно среди инвалидов,  — ехидно заметила Джиан.
        — Мистер Лоу,  — вежливо обратился к нему Джейк.  — А могу я посмотреть ваши документы?
        Мистер Лоу грозно прищурился, но достал пластиковую карточку, где было сказано, что он — инспектор, контролирующий содержание зданий. Джейк взял карточку.
        — А где бумага, подтверждающая подлинность карты? Могу я взглянуть на нее?
        — Таковой не имеется. Пока.
        — Понятно.  — Джейк еще раз изучил карточку.  — Мистер Лоу, если вы готовы подождать пару минут, я провожу жену, которая спешит на работу, вернусь, проверю ваши полномочия у соответствующих представителей власти, а потом буду сопровождать вас во время осмотра здания. Вы же знаете, лишних предосторожностей не бывает.
        Ричарду Лоу не понравилось, что от него отмахиваются. Тем не менее он согласился с доводами Джейка.
        — Держись,  — сказала Джиан, когда Джейк провожал ее к двери. Он многозначительно на нее посмотрел.  — Или инспекторы по содержанию зданий появляются часто?
        — Я что-то такого не помню,  — ответил Джейк.  — Этот твой назойливый поклонник… Чем он занимается?
        — Строит дороги. Думаешь, он имеет к этому отношение?
        — Возможно. Или какой-то другой любитель доставлять неприятности. Возможно, кто-то связанный с По. Или это ерунда.
        Джиан выглядела смущенной.
        — Эй,  — сказал он уже более ласково.  — Если что-то надо уладить, я это улажу.
        — Пожалуйста, будь осторожен, Джейкоб.
        — Ты за меня беспокоишься? А я-то думал, ты стараешься свести меня с ума.
        — Только чуть-чуть.
        — Знаешь, у тебя получается.  — Он посадил ее в такси.  — Я заеду за тобой в половине шестого.
        Через полминуты Джейк уже был в своем кабинете и снимал телефонную трубку. Еще через пять минут он улыбнулся мокрому от пота Ричарду Лоу. То была улыбка тигра.
        — Ну, с чего желаете начать?
        Время до половины шестого пролетело для Джиан быстро. Джейкоб позвонил и сказал, что ждет внизу. Молодая женщина распустила волосы в лифте. Ей хотелось избежать мучительного экстаза от прикосновений Джейкоба. Он чуть улыбнулся, чмокнул Джиан в щеку и протянул ей шлем.
        — Твои родственники привезли сегодня несколько сумок с кое-какими вещами,  — сообщил Джейк.  — Могу я спросить, что в этих сумках?
        — Надеюсь, одежда. Большая часть моих вещей еще в Шанхае и только ждет отправки. Можем мы по пути домой заехать в магазин, где продают ткани?
        — Зачем?
        — Терапия, разговоры и материал для занавесок.
        — Если тебе нужны занавески для спальни, знай, что я сегодня сделал кое-какие замеры. Лучше навесить на окна ставни,  — заметил он.  — Они будут готовы через два дня. А пока мы найдем старые занавески.
        Джиан посмотрела на него с растущим беспокойством:
        — Ты заказал ради меня ставни?
        — Не совсем так. Я уже давно прикидывал, что можно сделать со светом. С тех пор, как напротив повесили неоновую рекламу.
        Честно говоря, он не собирался ничего делать, пока Джиан не пожаловалась на слишком яркий свет.
        — Джейкоб…  — Как бы сформулировать предложение так, чтобы не задеть его гордость?  — Не могла бы я принять участие в приобретении этих ставен? Ведь пользу получу прежде всего я?
        — Нет.  — Джейк посуровел.  — Когда Зай Фу придет в себя, ты уедешь, а ставни останутся, и тогда пользу от них буду получать я. Мне нравится жить так, как я живу, Джиан, но это не означает, что я не могу позволить себе нечто лучшее. Я могу заплатить за ставни.
        — Хорошо. Мне нравится, как ты живешь, Джейкоб,  — сказала она ласково.  — Я с уважением отношусь к мужчине, который выбирает такую жизнь.
        — Раньше ты думала по-другому.
        — Может быть, ты прав.
        Старый спор, в основном касавшийся роли Джейкоба как кормильца братьев, сестры и жены. Он был в ярости, когда узнал, сколь велико состояние ее семьи. Как велико ее собственное состояние. Его гордость была задета. Его доверие к ней подорвано. Джейк ни под каким видом не соглашался считать богатство Джиан богатством Беннетов.
        — Ты считаешь, что я нахожу твой мир не очень комфортным, Джейкоб. Я пришла и начала многое менять, вот тебе и пришло в голову, что я не одобряю твой образ жизни. Но я не могла заснуть, и только. Огни на улице…
        — Я знаю.
        — Мне ужасно неудобно, что ты заказал совсем не нужные тебе ставни.
        — Я хочу эти ставни,  — заявил Джейк.
        — Предложив оплатить их, я сделала только хуже. Ты теперь думаешь, что я швыряю деньги тебе в лицо, а я всего лишь хотела немного облегчить свою жизнь, не вводя тебя в дополнительные расходы. Как тогда, с домработницей.
        — Джиан, перестань. Пожалуйста. В комнате нужны ставни. Я заказал их. Ты можешь оплатить их, если это избавит нас от бессмысленного спора.
        — Правда?
        — Правда,  — бросил он сердито.  — Тебе надо спать по ночам. Кстати, я готов был согласиться на домработницу и позволил бы тебе платить ей.
        — Мне надо было рассказать, как богата моя семья, еще до того, как мы поженились,  — прошептала Джиан.
        — Мы тогда были молоды,  — заметил Джейк.
        — Неуверенны.
        — Не понимали сами себя.
        — Совершенно.
        — Тогда царил полный хаос.
        — Именно. Хочешь знать одну странную вещь?  — улыбнулась она.  — Из-за этого я стала лучше. Потом. Когда наконец поняла, в чем ошибалась.
        — Со мной произошло то же самое,  — проговорил он.
        — Так что,  — сказала Джиан,  — мы стали лучше. Теперь мы способны совершенно спокойно обсудить вопрос, кто заплатит за ставни для спальни.
        — Джиан!
        — Да?
        — Мы говорили не без эмоций.
        В тот вечер они пообедали блюдами индийской кухни. И съели их в маленькой кухоньке, распахнув дверь, так что ветер выдувал духоту жаркого дня. Еда была вкусная. Шум с улицы создавал веселый фон для реплик, которыми время от времени обменивались Джейкоб и По. Джиан рассказывать было нечего, а потому она сидела и слушала, как По расспрашивает Джейка о вчерашнем матче. Мальчика интересовало, почему лучший ученик с лучшей техникой не стал победителем.
        — В том, что касается техники, он лучший из моих учеников,  — подумав минуту, начал Джейк.  — Но он никогда не был голодным или бездомным, ему не приходилось сражаться на улице за свою жизнь. Вчера он столкнулся с человеком, который испытал и голод, и ужас, и подлость, и кровь. Поэтому наш техничный спортсмен проиграл.
        — А вы тоже все это испытали?  — спросил По.  — Поэтому вы побеждаете?
        — Я ничего этого не испытал,  — ответил Джейк.  — Но я испытал боль утраты и всегда жил в страхе, что не смогу защитить тех, о ком должен заботиться. Я испытал гнев такой глубокий, что он готов был пожрать меня. И все это до сих пор живет во мне и грозит вырваться. Когда я борюсь с противником, кое-что из этого просачивается наружу. Поэтому я побеждаю.
        — Я все испытал,  — произнес По с тоской, которая тронула сердце Джиан.
        Мальчик не был склонен к помпезности и сделал свое признание без какого-либо намека на хвастовство.
        — Тогда, думаю, у тебя есть задатки великого борца,  — сказал Джейкоб.  — Или, если ты предпочитаешь, великого защитника прав человека.
        По кивнул.
        — Старый Чин хочет, чтобы я сегодня помог ему в ресторане,  — немного помолчав, сказал он.  — Его племянник заболел, поэтому я согласился.
        Джейкоб предупредил:
        — Будь внимателен, когда будешь возвращаться домой. За додзё могут наблюдать. Их интересует, что здесь делает Джиан.
        По снова кивнул, и его взгляд стал тяжелым. Вскоре после этого мальчик ушел.
        — Ну что? Никаких комментариев по поводу По?  — поинтересовался Джейкоб.
        — Нет.  — Джиан отнесла свою миску в раковину и, стоя к нему спиной, высказала то, что было у нее на сердце: — То, что ты сказал ему… Указание цели, поддержка. Это было прекрасно.
        — Он славный малый.  — Джейкоб нахмурился.  — По… То, что он пережил, гораздо страшнее того, что когда-либо переживал я. Представь, я не был уверен, что действительно ему помогаю.  — Он провел рукой по лицу.  — Боже, мне требуется виски.
        Джиан собралась сделать для него это: опереться коленом о стул, чтобы стать чуть-чуть выше, достать с полки стакан и бутылку и налить виски. Между тем Джейкоб встал и направился к ней. Она ощутила исходящий от него жар, напряжение, возникшее, когда он осушил стакан до дна.
        — Тебе легче?  — спросила она.
        — Возможно.  — Он взял бутылку.  — Хочешь?
        — Да.
        Джейк не стал экономить — щедро налил виски в стакан и протянул ей:
        — Хочешь чистый стакан, принцесса?
        Джиан выпила виски и с холодной улыбкой вернула ему стакан:
        — Да.
        Он снял с полки еще один стакан, наполнил оба стакана до половины и протянул ей чистый:
        — Лучше?
        — Спасибо.
        — Я же говорил тебе, что исправился,  — заметил Джейк.  — Я обучился хорошим манерам. В каком-то смысле.
        — У тебя всегда были хорошие манеры,  — возразила Джиан.  — В каком-то смысле. Что случилось с тем инспектором, который приходил утром?
        — Он собирается подать рапорт. Ничего страшного.  — Взгляд Джейка задержался на ее губах.  — Не по большому счету, во всяком случае. А по большому счету твой навязчивый поклонник поймет намек и оставит тебя в покое, По станет защитником прав человека или юристом, а я вновь обрету душевное спокойствие. По-моему, это не чрезмерное желание.  — Он посмотрел на Джиан, и его глаза потемнели.  — Ты действительно делала что-то скверное в моей спальне?
        — Ты не добьешься от меня признания, Джейкоб Беннет.  — Джиан опустошила свой стакан и поставила его на стол.  — Никогда в жизни.
        — Еще виски?  — жалобно спросил Джейкоб.
        — И виски не поможет.
        Он улыбнулся, медленно и лениво, и его улыбка пронзила ее насквозь. Джиан вцепилась обеими руками в скамейку и прерывисто вздохнула.
        — Ты думала обо мне?  — прошептал он.  — Ты думала о том, что мы делали друг для друга, когда делала кое-что для себя в моей постели?
        Джиан замотала головой.
        Джейкоб лукаво улыбнулся, придвинулся ближе, и его тело коснулось ее тела. Губы Джейка скользнули по уголку ее рта. Затем он прикусил нижнюю губу Джиан, причем не очень осторожно.
        — Ты когда-нибудь думаешь обо мне? О том, чем мы занимались?
        — А ты?
        — Да,  — ответил Джейк и лизнул след от укуса.
        Джиан прижала ладонь к его щеке, прильнула к его губам и отдалась во власть Джейка. Он целовал ее как человек, который знает, что такое боль и утраты. Как человек, который голодал долгие годы и теперь пытается не спешить, но не может.
        Джиан обхватила ладонями лицо Джейка и наслаждалась его сладостью, его вкусом. Предоставила ему право сделать все, что он захочет, взять все, что он пожелает, и к черту завтрашний день. Он притянул ее к себе.
        Джейк резко вдохнул. Его длинные пальцы заскользили по ногам Джиан, ниже, ниже. Он легко поднял ее и посадил на скамью. Теперь его руки легли на ее бедра. Он приподнял юбку, раздвинул ноги и притянул Джиан к себе. Все это время его губы не отрывались от губ Джиан.
        — Я думала о тебе,  — призналась она.  — И фантазировала… Джейкоб…
        — Что?  — спросил он хрипло.
        — Я устала фантазировать.
        Джейк мог двигаться быстро, когда хотел. Джиан тоже. Он расстегнул пояс, молнию и едва успел немного спустить брюки, а Джиан уже крепко обвила руками его шею, а ногами поясницу и нашла путь к цели.
        Он вздохнул, оборвал поцелуй и замер, словно не мог поверить в происходящее. Однако это было на самом деле. Джейк наполнил ее, и она не собиралась его отпускать. Они долго смотрели друг на друга, потом Джиан скрестила щиколотки у него за спиной, вцепилась в его плечи и начала движение.
        Синие, как сапфиры, глаза Джейкоба закрылись, когда он с невыразимой грацией начал вторить ее ритму. Он опять прильнул к губам Джиан. Ее вздохи, его вздохи, звуки, порожденные вожделением… Она не заметила, как они оказались у выхода из кухни, как Джейк прижался к двери спиной… Или как она прижалась спиной к стене у лестничного пролета. Или как Джейкоб оказался под ней прямо на ступеньках, без рубашки, вцепившись в ее волосы. А Джиан продолжала двигаться, и каждая ласка была обещанием, и каждое обещание уносило ее ввысь.
        — Еще не время,  — прошептал он, когда Джиан склонилась над ним для поцелуя, полного желания, такого чистого и совершенного, что у него перехватило дыхание.
        — Слишком поздно,  — пробормотала она.
        Слишком поздно для нее, ибо экстаз наступил.
        Джейк ловил стоны наслаждения, вырывавшиеся из ее рта, и они подпитывали его, как ничто другое. Целых двенадцать лет! Он поднялся на колени, потом на ноги, держа Джиан на руках и находясь глубоко внутри ее. Так он дошел до верхней площадки лестницы и опять уложил женщину — осторожно, поверх себя.
        Он хотел чувствовать ее руки у себя на груди, и она с удовольствием подчинилась. На его коже остались полосы от ее ногтей, а он пил дыхание Джиан, доводя наслаждение до боли. Она лизнула его грудь, потом укусила, торопя. Джейк запустил руки в ее волосы, приподнял ее голову и начал целовать Джиан с яростью, которая была хорошо знакома ей.
        От этой женщины невозможно скрыть, каков он на самом деле и как он голоден, хотя от других Джейк без труда скрывал свой дикий нрав.
        Ногти Джиан оставляли у него на плечах царапины, она брала его целиком, наслаждалась им, высоко подняв колени, упершись пятками в пол. Она была такой же дикой в любви, как и он. В этом было все дело.
        — Иди со мной,  — сказал Джейк прерывающимся голосом.
        — Заставь меня.
        Он всегда принимал вызов.
        Он заставил ее кричать, прежде чем наступила развязка. Он уложил Джиан на спину и заставил дрожать, и кусаться, и умолять. Он заставил ее забыться. И забылся вместе с ней.
        Джиан так и не поняла, как они добрались до постели. Она помнила верхнюю площадку лестницы, безумие чистой страсти, экстаз, развязку. Она помнила, как обессилела, как сильные руки подняли ее. И поцелуй, такой искренний, полный обожания, что ее глаза наполнились слезами, и ей пришлось зажмуриться, чтобы Джейк не увидел ее слез.
        Джиан молчала, боясь разрушить волшебство. Она не произнесла ни слова, когда он притянул ее к себе, только дрожащими губами поцеловала след от укуса на его груди и постаралась разгладить полосы, оставленные ее ногтями.
        — Не надо,  — прошептал Джейк, и в его голосе было такое глубокое извинение, что она задрожала под его весом.  — Я хотел, чтобы ты оставила на мне следы. И ты знала об этом.
        — Меня не надо было подталкивать, Джейкоб,  — прошептала она в ответ.  — Никогда не надо было.
        Джиан прижалась к нему и крепко держала его, в то время как руки Джейка обняли ее с потрясающей силой. Он всегда старался держать ситуацию под контролем. И огорчался в тех редких случаях, когда терял контроль.
        — Ты опять мне нужна,  — взмолился он.
        На сей раз — медленно и нежно, чтобы загладить безумие, которое охватило их раньше. Шепот без слов, легкие как пух прикосновения. Длительные медленные ласки. Они осторожно сохраняли, успокаивали то, что прежде их разрушало.
        И ни слова потом. Джейк держал ее, просто держал и осторожно ласкал, пока она не заснула.
        Глава 6
        Когда Джиан проснулась, в комнате было абсолютно темно, а Джейкоб исчез. Часы на книжной полке показывали десять минут третьего, что могло отчасти объяснить его отсутствие. По должен был уже вернуться. Джейкоб, вероятно, спустился вниз, чтобы удостовериться, что мальчик дома. Это было в его правилах.
        Но он не пришел обратно.
        Только его запах остался на ее коже и в его постели. Уходя, он не сказал ей слов любви, вообще никаких слов, от которых женщине стало бы легче. Может быть, он ждал, что она произнесет эти слова? Может быть, он вернется на рассвете и обнимет ее перед тем, как начать новый день? Это была слабая надежда, но Джиан ухватилась за нее. В половине шестого, когда внизу впервые послышались какие-то шорохи, Джиан направилась в душ.
        В начале седьмого, когда урок карате шел полным ходом, она спустилась в тренировочный зал. Ее заметили. Некоторые ученики смотрели на Джиан искоса, другие бросили тренироваться и уставились на нее. Может быть, потому, что она вымыла волосы и уложила их во французский пучок. Джиан надеялась, что дело не в ее одежде: она считала, что оделась достаточно скромно. Но, что бы там ни было, молодая женщина спокойно выдержала их взгляды.
        Один из учеников Джейка улыбнулся и приложил кулак к сердцу. Джиан почувствовала, что ее губы растянулись в слабой улыбке. Сэнсэй тут же заставил парня заниматься дополнительно. Остальные ученики прятали свои улыбки, но Джиан не удосуживалась прятать свою. Джейкоб зло на нее посмотрел. Она, вопросительно вздернув подбородок и брови, направилась в кухню. Джейкоб сам настоял на том, чтобы она спала в его комнате, а спуститься оттуда можно только по этой лестнице. Пусть отчитает ее, если посмеет. Этим утром Джиан не была склонна облегчать ему жизнь.
        Когда она вошла, По сидел за столом. Перед ним стояла полупустая тарелка и лежал какой-то учебник. Наклонившись над книгой, Джиан увидела китайские иероглифы, которые надо обвести, а потом воспроизвести. Она поцеловала мальчика в лоб.
        Женщина не поняла, отчего По смутился: оттого, что она поцеловала его, или оттого, что застала за прописями. Он быстро захлопнул книгу и покраснел до корней волос. Джиан, не обращая внимания на его смущение, открыла дверцу холодильника.
        Контейнеры с готовой едой, сгущенное молоко для кофе. Вода, пиво, ананасовое масло, яйца.
        Остатки цыпленка выглядели соблазнительно, но Джиан, в отличие от Джейкоба и По, не занималась физическими упражнениями по пять-шесть часов в день.
        Ночные упражнения не в счет.
        Значит, апельсин и чашка чая. Не пора ли подумать о продуктовом магазине? Несмотря на множество слуг в родном доме, Джиан умела готовить. Так было не всегда. Сразу после свадьбы с Джейком она едва могла намазать кусок хлеба маслом. Теперь она умела готовить китайские, японские, тайские и французские блюда. Но по-прежнему не очень любила хлеб с маслом.
        — В котором часу ты вчера вернулся?  — спросила она.
        — Еще часа не было,  — ответил мальчик.  — Я не заметил, чтобы кто-нибудь наблюдал за додзё.
        Джиан не представляла себе, какой образ жизни ведет По, если он спокойно говорит, что работал до часа ночи, а по дороге домой проверил, не наблюдает ли кто за додзё.
        Вслух она произнесла:
        — Спасибо, что проследил.
        — А от кого вы прячетесь?  — с любопытством спросил По.
        — От одного мужчины. Очень сильного и настойчивого мужчины.
        — Вы что-нибудь у него украли?
        — Нет. Все гораздо сложнее. Он хочет, чтобы я жила с ним.
        — Вы можете сказать это по-китайски?  — спросил По.
        — Он хочет, чтобы я стала его подругой, а еще лучше — женой. Наши семьи очень влиятельны. Он считает такой союз выгодным,  — произнесла она на китайском языке.
        — Выгодным?
        — Полезным для бизнеса,  — пояснила Джиан, опять перейдя на английский.
        — Но не для вас,  — проговорил По торжественно.
        — Я его не люблю. Он мне даже не симпатичен.  — Она покачала головой.  — Такой союз меня не устраивает.
        — И вы убежали и спрятались здесь,  — сказал По.
        Джиан кивнула.
        — Так сколько новых слов ты сейчас выучил?  — спросила она.
        — Три.
        — Какое третье?
        — Союз.
        — А…
        — Сэнсэй говорит, что у меня хорошие мозги,  — сообщил По.
        — Я думаю, он прав.
        — Насчет чего?  — спросил Джейкоб с порога.
        — Насчет мозгов По.  — Джиан посмотрела на него так спокойно, как только могла.  — Твоя тренировка закончилась?
        — Нет, но я подумал, что ты можешь рано уйти на работу. По, ты не хочешь пойти в зал и присмотреть за классом, пока я не вернусь?
        По кивнул и выскользнул из кухни.
        Джиан позволила себе внимательнее посмотреть на человека, которому отдала себя прошлой ночью. У него на руках остались слабые следы от ногтей. Брюки и майка скрывали прочие отметины.
        — Пожалуйста, извини меня,  — чопорно произнесла она.
        По его губам скользнула едва заметная улыбка.
        — Я поклялся, что не воспользуюсь тобой, пока ты находишься под моей защитой,  — ответил он сердито.
        — Как благородно с твоей стороны,  — усмехнулась она и отпила глоток чая.  — А как ты относился к тому, что я могу воспользоваться тобой?
        — Я считал, что это маловероятно.
        — Вот как?  — Джиан одарила его улыбкой.  — Никакого определенного мнения по этому вопросу. Но, может быть, ты его сформируешь и перестанешь винить себя?
        — Может быть.  — Он изучал ту часть ее тела, которую не скрывал от него стол.  — Я сделал тебе больно?
        У Джиан осталась пара синяков — кое-где. Пара засосов — кое-где. Но неудержимая дикость их близости была спровоцирована обоюдной жаждой обладания.
        — Кажется, я сломала ноготь,  — лениво протянула Джиан. На этот раз улыбка Джейка засияла и в его глазах.  — Ты заберешь меня сегодня с работы?  — спросила она.
        — Ты можешь закончить дела к пяти часам? Без пятнадцати шесть у меня урок. К этому времени я должен быть здесь.
        — Да, могу.
        Он кивнул:
        — Потом, вечером, мы сходим куда-нибудь. В ресторан или на шоу. Куда-нибудь, где собираются важные персоны и где нас все увидят.
        — Дядя заказал столик на благотворительном мероприятии. Это нам подойдет. Зай Фу тоже может прийти туда. Попросить оставить для нас места?
        — Да.
        — Хорошо.  — Казалось, говорить больше не о чем.  — Значит, встретимся в пять?
        Он снова кивнул.
        — А я утром не поцеловала тебя.
        — Вполне разумно,  — пробормотал Джейк.
        — А смогу я поцеловать тебя перед сном?
        — Смотря по обстоятельствам,  — буркнул он и направился к двери.
        — Каким обстоятельствам?
        — Будешь ли ты хотеть спать.
        «Мы спим слишком много»,  — решила Джиан. Можно без вреда для здоровья спать гораздо меньше чем шесть — восемь часов. Вполне хватит трех.
        Некоторое время.
        Через некоторое время человек ослабнет физически, начнет туманнее воспринимать действительность.
        Ну а сегодня их ждет благотворительный обед. Джиан требовалось совсем не много времени, чтобы к нему подготовиться. Красное платье до пола — ее любимое, и его не надо гладить. Ей хватило пяти минут, чтобы уложить волосы. Осталось только заколоть их жемчужными заколками. Наложить косметику оказалось сложно, потому что у Джейкоба было только зеркальце для бритья размером с апельсин, и никакой другой отражающей поверхности во всем додзё. Джиан спешно позвонила Маделин, и через десять минут прибыл Люк с небольшим настенным зеркалом в одной руке и лампочкой к нему в другой.
        — Ты очень любезен,  — улыбнулась она и прибавила в качестве благодарности: — Пусть у тебя будет пятеро детей, и все — девочки.
        — Ты меня пугаешь,  — усмехнулся Люк.  — Мадди подумала, что тебе, возможно, понадобится сегодня еще и машина. Она черная, она урчит, она стоит на парковке старика Чина, и мне очень хочется выяснить, кто из вас решится сесть за руль — Джейк или ты.
        — У меня еще нет местных водительских прав.
        — В мире нет никакой справедливости,  — заявил Люк.  — Никакой.
        — Ну, не знаю,  — сказала Джиан успокаивающе.  — Может быть, твой шестой ребенок будет мальчиком.
        Вскоре Люк пошел искать брата, а Джиан занялась макияжем. Через пятнадцать минут она была готова. Оставалось только решить, какие украшения надеть. Наверное, бабушкино колье с бриллиантом и рубином и подходящие к нему серьги. А кольца? Они не такие броские: маленький солитер в платиновой оправе и обручальное кольцо.
        Обручальное кольцо Джейкоба выполнено в той же манере, только раза в два шире. И он его не носит. Он теперь не носит даже часы.
        Джиан позвала По. Мальчик мгновенно возник у ее двери.
        — Мне нужна твоя помощь,  — сказала молодая женщина и объяснила, что хочет узнать.

* * *
        Облачиться в вечерний костюм и отправиться на благотворительный обед с незнакомыми богачами — не так представлял себе Джейк приятный вечер вне дома. Мысль о том, что он сможет наконец встретиться лицом к лицу с агрессивным поклонником Джиан, конечно, была ложкой меда, но в целом Джейк не горел энтузиазмом. Его средний брат, вечный оптимист, не очень помог делу рассказами о тете и дяде Джиан. Тетушка была чем-то вроде шанхайской принцессы, дядя имел такой же статус в Сингапуре. Их брак был заключен по предварительной договоренности, но постепенно превратился в брак по любви.
        Как утверждала Маделин, по своему весу в сингапурском обществе Брюс и Елена Йи лишь немного уступали богам.
        — Интересно знать, сколько стоит место за столиком на сегодняшнем обеде?  — спросил Джейк у Люка.
        — Не интересно,  — отрезал Люк.  — Думай об этом как о вкладе семьи Йи в дело устранения Зай Фу и наслаждайся бифштексом стоимостью десять тысяч долларов.
        — Ты что, серьезно?!
        — А ты как думаешь?
        Джейк выругался и начал расстегивать белую рубашку. На манжетах этой рубашки были пуговицы. Для бифштекса ценой десять тысяч долларов требовалось что-нибудь получше.
        — Где По?
        — Здесь,  — ответил мальчик от двери.
        — Можешь ты подняться наверх и достать белую рубашку из гардероба?  — спросил Джейк.  — А полкой выше стоит коробка из-под обуви. Там лежат старые часы и всякое барахло. Достань нефритовые запонки в платиновой оправе.  — Эти запонки подарила ему Джиан в день свадьбы. Только небу было известно, сколько они стоили.
        — Что-нибудь еще?  — спросил По.  — Из коробки.
        — Например?
        — Часы.
        — Часов не надо.
        У него не было хороших часов.
        — Возьми мои,  — предложил Люк.  — Лучший поддельный «Картье» на рынке, если верить доброму другу нашего По, Крысенку Джимми. Камни в них — настоящие цирконы.
        Джейк взял часы и внимательно изучил их.
        — Красивые,  — заметил он.  — Сколько?
        — Пятьдесят сингапурских долларов.
        — Ты совершил удачную сделку.
        Если часы не украдены. В противном случае сегодня вечером у Джейка будет возможность встретить настоящего владельца этих часов.
        — Что-нибудь еще?  — повторил По с самым невинным видом.  — Из коробки.
        — Нет, только запонки.
        — Я могу принести сюда всю коробку,  — сказал мальчик.
        — Только запонки. И белую рубашку.
        По исчез, быстрый, как всегда. Мальчик был достаточно ловок и обещал стать замечательным мастером боевых искусств. Когда он наберется сил, а это произойдет в свой срок, он будет очень серьезным противником.
        — Что все это значит?  — спросил Люк.  — Что не так с коробкой?
        — Я и сам не понимаю.

* * *
        — Джейку нужны другая рубашка и запонки,  — сообщил По, когда Джиан открыла дверь и впустила его в комнату.  — Кольца на нем нет.
        — Спасибо, По.  — Джиан постаралась не показать, как тяжело ей стало в этот момент.  — Это все, что я хотела знать.
        Люк и По решили, что станут шоферами Джейка на этот вечер, и теперь ждали вместе с ним в тренировочном зале, когда Джиан соизволит спуститься по лестнице.
        — Ну, друг!  — восхищенно воскликнул Люк.  — Тебе повезло.
        Джейк бросил взгляд на свою жену и почувствовал, как кровь отхлынула от его щек.
        — Сходи за машиной,  — бросил он.
        — По, ты идешь?  — спросил Люк, но мальчик стоял как вкопанный.  — Еще одно сердце разбилось,  — пробормотал Люк.  — Джиан, ты выглядишь потрясающе. Мы с По идем за машиной.
        — Спасибо.  — Она улыбнулась.
        По расплылся в ответной улыбке. Джейк закрыл глаза и мысленно вознес молитву.
        — Да уж,  — пробормотал Люк.  — Полностью и совершенно…
        — Машину!  — крикнул Джейк, удивляясь, что он еще не утратил способность говорить.  — Немедленно!
        Джиан наслаждалась машиной Маделин и шоферами, которые ее вели. Мотоцикл — хороший вид транспорта, но не всегда. Бальное платье требует автомобиля. Джейкоб сидел рядом с ней на заднем сиденье — воплощение идеала мужской красоты. Неудобный попутчик, очень неудобный, с этими его голубыми глазами и едва сдерживаемой силой. Но — удобный или неудобный — это был единственный мужчина, которого Джиан хотела видеть рядом с собой. В этом она не сомневалась.
        Швейцар в дверях отеля почтительно приветствовал их, когда они вышли из машины. Какой-то скучающий фотокорреспондент с радостью сфотографировал пару, когда они шли по фойе, затем достал электронную записную книжку и поинтересовался, кто они. Имена Джиан Занг-Беннет и Джейкоба Беннета не вызвали у него никаких ассоциаций, но, возможно, из этого снимка что-нибудь да получится. Джиан было все равно; она никогда не принадлежала к числу тех, кого радует внимание прессы. Однако фотограф счел их супругами, что могло поспособствовать ее усилиям избавиться от Зай Фу.
        — Как ты думаешь, сколько твоих знакомых мы здесь встретим?  — спросил Джейк, когда они вошли в сверкающий бальный зал.
        — С тобой, моими дядей, тетей и двоюродными братьями — пять,  — сказала она весело.  — Пять — магическое число. Во мне пробуждается надежда.
        — Шесть, если Зай Фу здесь,  — уточнил он, и Джиан встревожилась. Не похоже было, что Джейкоб собирается завести сегодня новые знакомства. Он приготовился к смертельной схватке.
        — Ты будешь осторожен, когда мы встретимся с Зай Фу, правда? Он не тот человек, которого стоит иметь врагом.
        — Слишком поздно, Джиан. Он хочет тебя, а ты принадлежишь мне. Вряд ли мы сможем стать друзьями.
        — Я знаю, но просто не…
        — Не надо убивать его?  — продолжил Джейкоб.  — Нет проблем. Это благотворительный вечер в пользу больниц. Кроме того, я себя сдерживаю.
        — Прошлой ночью ты себя не сдерживал,  — тихо заметила она.
        Он ответил ей сердитым взглядом и пробормотал:
        — Можно не упоминать о сдержанности прошлой ночью? Или о ее отсутствии?
        Джиан одарила его лукавой улыбкой:
        — Конечно. Если ты почувствуешь, что твоя сдержанность испаряется, дай мне знать. Хорошо?
        — Ты правда думаешь, что сможешь меня удержать?
        — Я совершенно уверена, что наручники помогут.
        — Сначала тебе придется их раздобыть.
        — Думаешь, я не смогу?
        Джейк бросил на нее жаркий взгляд, полный обещаний.
        — Ладно, попробуй.
        — Возможно, я не стану прибегать к силе,  — сказала Джиан.  — Возможно, использую хитрость. Например, отвлеку тебя.
        — Ты и так этим занимаешься.  — Джейк осмотрелся.  — Зай Фу здесь?
        — Я его не нахожу.  — Правда, смотрела она не очень внимательно.  — Зато вижу дядю, и тетю, и двоюродных братьев. Вероятно, это наш столик.
        Джейк надеялся, что бифштекс будет большой, потому что разговор наверняка окажется неприятным.
        Но он ошибался.
        Елена Йи была известна как замечательная хозяйка, ее сыновья встретили их любезно, а Брюса Йи Джейкоб, пожалуй, мог бы любить и уважать. Брюса отличали спокойная властность и острота ума. Казалось он не испытывает никаких неудобств оттого, что имя семьи Йи будет связываться с именем Джейкоба.
        Тем не менее это был не его мир. Это был мир Джиан.
        Джиан встала рядом с ним и положила руку на его рукав. И он мгновенно осознал, что можно иметь дело со светским обществом, если речь идет о том, чтобы удержать любимую женщину.
        — Джиан просто сияет сегодня, правда?  — сказал Брюс и ласково улыбнулся племяннице.  — Тебя, должно быть, устраивает твой новый образ жизни.
        Джиан улыбнулась.
        — Джейкоба тревожит, что мне приходится довольствоваться малым,  — заметила она,  — и, возможно, он прав. Я к этому не привыкла.  — Однако жизнь в додзё подарила ей моменты нежданной радости и тихого удовольствия, а Джиан знала цену таким вещам. Знала, как тяжело бывает обрести их.  — Но все равно мне там нравится.
        — Обманщица,  — пробормотал Джейкоб.
        — Никакого обмана,  — возразила она.
        Брюса что-то отвлекло. Что-то не слишком приятное. Он сделал шаг, чтобы освободить пространство между собой и Джейкобом и прикрыть Джиан. И тут же к ним подошел крепкого телосложения человек, безукоризненно одетый, с жесткими глазами.
        Джиан по-прежнему улыбалась, а руку держала на рукаве Джейка. Она ни на секунду не выдала своего испуга.
        — Зай Фу,  — сказала она спокойно.  — Мир тесен.
        — Да,  — ответил этот человек и улыбнулся змеиной улыбкой.  — Мне очень нравится Сингапур. А тебе?
        — Да.
        — Джейкоб, это Зай Фу, промышленник, знакомый нашей семьи и наш новый сосед,  — представил его дядя Джиан. Он сказал «знакомый», а не «друг». Брюс Йи знал, как вежливо нанести удар.  — Уважаемый Зай Фу, это Джейкоб Беннет, чемпион мира и тренер по карате. У Джейкоба есть додзё здесь, в Сингапуре. И он — супруг моей племянницы, как вам, вероятно, известно.
        Ни Зай Фу, ни Джейкоб не протянули руки.
        — Мне любопытно узнать,  — вкрадчиво произнес Зай Фу,  — что это за супруг, который бросает жену на дюжину лет, но все-таки не отпускает ее? Едва ли его можно назвать любящим мужем.
        — Брак — удивительная вещь,  — начал Джейкоб, посмотрев на него с улыбкой тигра.  — Именно тогда, когда вы думаете, что он распался, что-то происходит, чаша весов склоняется в другую сторону, и супруги воссоединяются. Скажите, вы собираетесь надолго задержаться в Сингапуре?
        — Мои планы на данный момент… не определены. Все зависит от того, как сложатся дела. Наверное, вы заняты с учениками, мистер Беннет, и вряд ли сможете откликнуться на мое приглашение.
        — Боюсь, у нас уже есть планы на этот день,  — спокойно заметила Джиан.
        — Тогда в другой раз,  — произнес Зай Фу.  — В память о старых временах.
        — Нет,  — ответила Джиан. Ее пальцы впились в рукав Джейка.  — Не думаю, что из этого что-то получится.
        Джейк решил, что к отказу Джиан пора добавить свое решительное «нет».
        Он посмотрел на Джиан, осторожно снял ее руку и обнял обнаженные плечи жены. Она удивленно на него посмотрела и чуть-чуть улыбнулась, когда Джейк обхватил ладонью ее шею: большой палец — на одной стороне, остальные пальцы — на другой. Знак безусловного обладания. Губы Джиан раскрылись, глаза выразили понимание. Она знала эту игру, хорошо знала. Напряжение, страсть и чувственный вызов. Прошлой ночью они играли в эту игру ради страсти. А теперь — ради того, чтобы произвести впечатление.
        Когда Джейкоб решил, что настало время взглянуть на Зай Фу, в глазах этого человека он прочитал бешеную злобу и угрозу. Если бы Зай Фу занимался боевыми искусствами, он заставил бы смутиться опытных спортсменов. Такие люди не признают правил. Борьба ведется до тех пор, пока на ногах остается только один человек.
        — Прощайте,  — тихо произнес Джейк.
        Зай Фу холодно улыбнулся:
        — О, мистер Беннет, давайте не будем столь категоричными. Я говорю «прощай» только умирающему.
        — Я это учту,  — бросил Джейк.
        Зай Фу ненадолго задержал взгляд на Джиан, и от того, что он увидел в ее глазах, его губы стали тонкими. Он сказал ей что-то на диалекте, который был не знаком Джейку, и, коротко поклонившись Брюсу, удалился.
        Джиан смотрела вслед уходящему Зай Фу. Его прощальные слова трудно было назвать вежливыми.
        Большой палец Джейка поглаживал нежную кожу за ее ухом одновременно и ободряюще, и чувственно.
        — Что он сказал?  — спросил Джейк, глядя то на жену, то на Брюса. Он не понял уловку Зай Фу: диалект, на котором тот говорил, был непонятен и господину Йи.
        — Он спросил, хочу ли я видеть тебя мертвым,  — спокойно пояснила Джиан, и палец, описывавший круги у ее уха, замер.  — Джейкоб, извини, что я вовлекла тебя во все это. Я знаю, каков Зай Фу. Я знаю, как он бывает одержим… чем-нибудь. Знаю, что он полон решимости заполучить меня. Он опасен и непредсказуем. Но я никогда не думала, что он способен покуситься на твою жизнь. Поверь мне. Пожалуйста.
        — Тсс.  — Палец за ее ухом возобновил движение.  — Все в порядке, Джи, все хорошо. Он добивается, чтобы ты ушла от меня. Он не сомневается в успехе, потому что ты будешь думать, что тогда со мной ничего не случится. Не обращай на него внимания.
        — Но…
        — Тсс.  — Его губы коснулись ее темени.  — Я предполагал, что он может выбрать этот путь, хотя ты об этом не догадывалась. И я не жалуюсь.
        Джиан коротко простонала. Публично демонстрировать слабость было не в ее духе, но начала сказываться реакция, и ноги стали ватными.
        — Мне надо сесть,  — пробормотала она.
        — Это можно,  — мягко проговорил Джейк, и через минуту они уже сидели за столиком.
        Дядя Джиан налил воду в стаканы для воды, а вино — в бокалы и протянул бокалы ей и Джейку.
        Джейкоб улыбнулся жене. Его взгляд стал поддразнивающим.
        — Если ты хочешь знать мое мнение, я считаю, что встреча с твоим преследователем прошла довольно успешно. Я его не убил. Это удача. Посмотри на дело с другой стороны: поскольку война объявлена, нам не надо идти к нему на новоселье.
        — А как насчет угрозы убить тебя?  — поинтересовалась Джиан — Или никого это не волнует?
        — Он спросил тебя, хочешь ли ты, чтобы я умер, так?
        Джиан с горечью кивнула.
        — Ты ответила «нет»?
        Ей казалось, что вопросы Джейка не требуют ответа. Достаточно испуганного взгляда.
        — Видишь,  — продолжал он с намеком на улыбку,  — беспокоиться не о чем.
        — Ты все-таки сумасшедший,  — заявила Джиан.  — Почему я постоянно привлекаю сумасшедших?
        На сей раз Джейкоб улыбнулся широко и весело:
        — Ты хочешь, чтобы я ответил на твой вопрос?
        Джейк ел бифштекс и вел светскую беседу с гораздо большим удовольствием, чем предполагал. В конце вечера он позвонил Люку, отказался от предложения брата за ним приехать, однако согласился, чтобы По остался у того на ночь. Домой можно со всеми удобствами добраться и на такси.
        Возвращение в додзё было подобно перемещению в другой мир. Куда более скромный и, несомненно, более реальный — по крайней мере, для Джейкоба. Он взглянул на свою старенькую кухню по-новому, а потом посмотрел на стоявшую в дверях Джиан. Контраст его не порадовал.
        Что бы они ни делали прошлой ночью, ничего хорошего из этого не выйдет. Только новые воспоминания взамен старых, новая боль, которая никогда не утихнет.
        Джейк подошел к кухонной раковине и взял с полки стакан. Виски или вода? Черт или ангел? Что будет сегодня ночью?
        — Шла бы ты наверх,  — бросил он сердито.
        — Пойдем со мной.
        Он оперся руками о скамейку, глубоко вздохнул и только потом посмотрел ей в лицо.
        — А дальше что? Мы опять станем супругами? Наши проблемы никуда не делись, Джиан. Оглянись вокруг. Посмотри на то, что я могу предложить тебе.
        — Я смотрю,  — сказала молодая женщина, не отрывая глаз от его лица.  — И не чувствую себя ущемленной.  — Она подошла к Джейку, обняла его, успела заглянуть в его темнеющие глаза, прежде чем длинные ресницы скрыли то, о чем они говорят.  — И знаешь, что я вижу? Мужчину, который сегодня поставил на карту свою жизнь ради меня. Мужчину, который прошлой ночью подарил мне блаженство. Мужчину, с которым я опять разделю сегодня ложе, если он захочет.
        Джиан поднесла пальцы к его губам и обвела их идеальную линию. Джейк закрыл глаза и взял ее за руку. Она вдохнула его дыхание, когда он осторожно провел языком по ее ладони до запястья.
        Джиан обхватила его голову, наклонила ее, приблизила к своей. Она хотела, чтобы Джейк поцеловал ее в губы, однако он запечатлел поцелуй на ее щеке.
        — Скажи мне, что ты меня хочешь,  — прерывающимся голосом попросил он.
        — Ты знаешь, что я хочу тебя.
        На сей раз его губы радостно встретились с ее губами. В этом поцелуе была нежность, а не дикий голод, который владел ими прошлой ночью. Сегодня не будет борьбы с тем, что они испытывали друг к другу. Сегодня будет самоотдача.
        Его губы дразнили Джиан, пока он сминал ее платье, обнажая ноги. Джейк упал в кресло и притянул женщину к себе. Его пиджак и рубашка полетели на пол, пояс брюк расстегнулся. Бретельки ее платья упали, открывая его губам дорогу к ее груди. Джиан запустила пальцы в его волосы. Она отдавала ему себя.
        Тонкие трусики слетели прочь: они были преградой, которую Джейк разрушил. Джиан раздвинула бедра, открывая ему путь к обладанию, которого она жаждала всей душой.
        — Распусти волосы,  — потребовал он.  — Распусти их для меня.
        Она послушалась. Жемчужные заколки упали на пол, и его зубы впились в ее грудь, а бедра двигались в такт с ее бедрами — медленно, волнообразно. Джиан откинулась назад, доверяя силе рук Джейкоба, и ее волосы наконец получили свободу.
        Джейк застонал и замер внутри ее. Он хотел загнать зверя обратно в клетку, хотел сохранить контроль, хотя бы на этот раз.
        Потом Джиан соскользнула с Джейка, взяла за руку и повела наверх, в его постель. Они полностью разделись и предстали друг перед другом нагие в полумраке спальни. А потом она опять потянулась к нему.
        — Ты сделаешь это?  — прошептала она, когда они упали на кровать.  — Ты позволишь женщине укротить тебя?
        Только Джиан могла осмелиться и попросить его об этом. Только ради нее Джейк смог принять решение, которое принял. Он ни на секунду не отрывал взгляда от жены, когда лежал на спине, закинув руки за голову, сжав пальцами железные прутья изголовья.
        — Только для тебя,  — прошептала молодая женщина.
        Джиан начала с его шеи. Когда она добралась до живота, Джейк уже согнул прутья кровати, но не выпустил их. Он вздрогнул, когда она опустилась еще ниже. Джиан знала, как ласкать его, как доставить наслаждение, граничащее с болью. Знала, как успокоить и сокрушить его. Но он не отпустил прутья изголовья даже тогда, когда она с тихим стоном ввела его в себя.
        Джейк откинул голову назад и крикнул. Наконец Джиан сама разжала его пальцы. Тогда он обнял ее, и сдерживаемая страсть наконец вырвалась на свободу.
        Глава 7
        Утром следующего дня Джейк пробуждался медленно. Он все еще был в постели, и Джиан лежала рядом с ним, забывшись сном. Маленькая женщина, которая заняла много места и в его постели, и в его мыслях.
        Ни то ни другое не облегчало его состояния.
        Джейк любил секс. Но проблема была в том, что за полной отдачей всегда следовало болезненное раскаяние, хотя он никак не мог понять почему.
        Может быть, дело в том, что он был слишком требователен во время занятий любовью? Он, потративший столько времени на то, чтобы стать сильным, спокойным, уравновешенным, не требующим ни от кого слишком многого. Или, может быть, причина крылась в потере контроля над собой и понимании того, что потом, после пробуждения, его надо восстановить и укрепить. А может быть, он боялся, что напор его желаний раздавит что-то хрупкое?
        Он встал и подошел к тому месту, где когда-то висела его одежда. Теперь это был гардероб Джиан, но в углу осталась коробка со старой одеждой, а старая одежда так же хороша, как и любая другая, если надо спуститься вниз, в душевую додзё, где шум воды не разбудит Джиан.
        Джейк нашел старые брюки и натянул их. О рубашке он не побеспокоился. Он закрыл глаза и вздохнул, пытаясь успокоиться и прогнать желание получить еще больше от своей красавицы жены.
        Джейк направился к двери, бесшумно ступая босыми ногами по лакированным доскам пола. Он рискнул посмотреть в сторону кровати. Джиан не переменила позу, но ее глаза были открыты, и плескавшееся в них отчаяние ранило его больно и глубоко. Джейк остановился. Провел рукой по волосам. Пробормотал:
        — Доброе утро.  — Она не ответила, и он добавил: — Мне надо…
        Что именно? Убежать?
        — Тренировать?  — подсказала Джиан и оперлась головой о руку.
        — Нет. Тренировка в девять.  — Джейк помолчал.  — Принять душ. Внизу.
        — Здесь есть душевая.
        — Я не хотел шуметь, будить тебя.
        — Не разбудил бы.  — Она посмотрела на него сурово.  — Но если ты хочешь… Если тебе нужно от меня отдалиться, иди вниз и принимай душ там. Или оставайся тут, а я пойду и поищу что-нибудь на завтрак.  — Джиан нервно сжала край простыни.  — Все в порядке. Иди.
        Ее слова заставили Джейка вернуться, сесть на кровать и нежно поцеловать волосы Джиан, уголок лба, искусанные в порыве страсти губы.
        Считается, что она находится под его защитой. А вместо этого он пожирает ее при каждом удобном случае, тащит в мир, расположенный бесконечно далеко от ее мира.
        — Мне нравится то, что я делаю,  — тихо сказал Джейк.  — Мне нравится жить так, как я живу. Такова моя природа.  — Его голос прервался, когда она погладила его по щеке, а ее губы затрепетали под его губами.  — Я не могу быть таким, как те мужчины на приеме.
        — Никто не просит тебя быть таким.
        — Я не могу дать тебе жизнь, к которой ты привыкла.
        — Я не жалуюсь,  — прошептала Джиан.
        — Ты никогда не жалуешься.  — Отчасти в этом и заключалась проблема.  — Я никогда не мог понять, чего ты хочешь, пока не становилось поздно.
        — Я хочу, чтобы ты уделял мне немного времени по утрам. Взгляд. Поцелуй. Благодарность за то, что произошло между нами ночью, даже если все это было настолько дико и приземленно, что об этом трудно вспоминать при свете дня.
        — У тебя это уже есть.  — Джейк закрыл глаза.
        — Скажи мне, что хочешь меня.
        — Да, я хочу тебя.
        — Скажи, что думаешь обо мне, когда уходишь.
        — Я постоянно думаю о тебе.
        — Скажи, что не раскаиваешься в том, что было сегодня ночью.
        Но это было выше его сил.
        — Я принесу тебе чаю.  — Он снова поцеловал ее и исчез.
        Потребность еще раз ощутить ее вкус и отчаянное раскаяние — все смешалось в сердце Джейкоба Беннета.

* * *
        К пятнице ставни были повешены. Джейк перебрался обратно в свою спальню, а Джиан ее не освободила. Она осторожно спросила: нельзя ли превратить ближайшее к кухне помещение в комнату отдыха или что-то в этом роде? Ему надо только разобрать стену, а остальное она возьмет на себя.
        Мужчине приходится нелегко, когда женщина начинает заботиться о его стенах.
        — Как это так? Если Джи здесь нравится, а она говорит, что нравится, зачем ей нужно что-то менять?  — спросил Джейк у Люка и всегда готового прийти на помощь По, когда они смотрели на стену, которую им предстояло разрушить.
        — Электричество отключено?  — спросил Люк.
        — Отключено. Хотя, согласно плану, в этой стене вообще нет проводов.
        — Братец, это же Азия,  — заметил Люк и проверил стену своим тестером.
        — Нет, это Сингапур,  — возразил Джейк.  — Средоточие всех строительных правил, известных человечеству. Кстати, тебе известно, что Мадди может за день добыть разрешение на перепланировку дома? Передай ей, что я потрясен.
        — Моя женщина,  — улыбнулся Люк, берясь за отбойный молоток и одновременно показывая По, что тот должен делать своим молотком.  — И, позволь заметить, разрушение этой стенки и создание более обширного пространства — отличная мысль. Факт остается фактом, братец. Твоя семья растет. Надо учитывать и нужды По. Мальчику нужно пространство.
        — Нет, не нужно,  — быстро сказал По.  — Мне даже спальни не нужно. Я могу спать где угодно.
        «И спал,  — подумал Джейк мрачно.  — Но с него довольно».
        — Кроме того, ты должен подумать о своей принцессе,  — продолжал Люк.  — Если хочешь, чтобы она осталась, не забывай о ее потребностях. Кроме того, ведь она просит не чуда. Всего лишь кушетку.
        — Я это и делаю, разве нет?!  — рявкнул Джейк.
        Брат одарил его ангельской улыбкой:
        — Конечно, конечно.
        — Значит, они действительно собираются это сделать,  — сказала Маделин, открывая Джиан дверь и провожая ее в кухню, где занялась поисками закусок в холодильнике.  — Снести стенку, освободить немного места, а возможно, и обставить кухню новой мебелью. Пусть волшебство не заканчивается.
        — Не знаю, что с ним случилось,  — вздохнула Джиан.  — Я только предложила разобрать стену.
        — Это было отличное предложение,  — заметила Маделин.  — Может, пора присмотреть мебель? Я думаю, пора.
        — Я не могу,  — произнесла Джиан.  — Когда речь идет о мебели для дома Джейка, я не знаю, как быть. Я очень хотела бы купить мебель для нижнего этажа. Но это не мой дом.
        — Хотя ты его жена,  — улыбнулась Маделин,  — и живешь вместе с ним.
        — Формальная жена,  — поправила ее Джиан.  — Кроме того, ты забываешь, из-за чего я вообще поселилась в додзё. Кровожадный преследователь.
        — И ты спишь с ним?
        — С кровожадным преследователем? Сомневаюсь.
        — Словесные увертки ни к чему,  — мягко сказала Маделин.  — Я понимаю твой ответ как «да». Это произошло случайно, или вы делите ложе каждую ночь?
        Джиан покраснела и прикусила язык.
        — Думаю, каждую ночь,  — сделала вывод Мадди.  — Ведь мы говорим о мужчине из клана Беннетов. А это значит, что в данный момент вы воссоединились и ты живешь со своим мужем. Следовательно, тебя нельзя считать соломенной вдовой, которая просто снимает у него комнату. Таким образом, ты приобрела право голоса в вопросах обустройства дома, что подтверждается готовностью Джейкоба снести стену только потому, что ты об этом сказала.
        — Мы ведем этот разговор с какой-то целью?  — поинтересовалась Джиан.
        — Конечно,  — оживилась Маделин.  — Если Джейк зашел так далеко, вряд ли он будет возражать против нескольких предметов мебели. Я думаю, нам стоит отправиться в магазин.
        Джиан прикусила нижнюю губу. Она не разделяла оптимизма подруги.
        — Я чувствую, ты колеблешься,  — заметила Маделин.  — Может быть, дело в деньгах?
        — Примерно,  — неохотно призналась Джиан. Она не привыкла откровенничать и не знала, как объяснить ситуацию.  — У меня есть деньги.
        — И талант домохозяйки,  — добавила Маделин.
        — Ну хорошо. У меня очень много денег.  — Джиан улыбнулась.  — У Джейкоба денег гораздо меньше, хотя я ни в коем случае не могу назвать его бедняком. Просто мы никогда не могли договориться, как превратить его деньги и мои деньги в наши. Он не позволял мне тратить на что-либо мои деньги, и дело не только в его гордости.
        — Правда?  — тихо спросила Маделин.  — Мне кажется, именно в гордости.
        — Это не гордость,  — повторила Джиан.  — Ты плохо его знаешь. Ты не видела, какие усилия он прилагал, чтобы у его братьев и сестры был нормальный дом, когда они остались без матери. Джейкоб трудился чернорабочим, а по ночам изучал приемы карате. Он покупал продукты, оплачивал счета, ходил на родительские собрания в школу и обеспечивал каждому право заниматься спортом и быть ребенком. Он забывал о себе и постоянно заботился о других. Он и теперь это делает. Поэтому ты послала По к нему. Но попробуй хоть раз позаботиться о нем — и он потеряет себя как личность.
        — Ох, милая,  — ласково протянула Маделин.
        — Я научилась не нарушать установленные Джейкобом границы, когда речь шла о том, чтобы прокормить его семью. Я не хочу опять проходить через это.  — Джиан отвернулась от сочувствующего взгляда Мадди.  — Но, с другой стороны, если Джейкоб не может принять то, что я могу дать, что хочу дать, значит, у нас нет будущего. Возможно, его нет в любом случае,  — добавила она тихо, произнеся вслух то, что давно мучило ее.  — Я собираюсь держаться за то, что у нас есть, столько, сколько смогу, и если для этого надо делать вид, что денежных проблем не существует, что ж, да будет так.
        — Ох, милая,  — повторила Маделин.  — Подумай, ведь человек мог измениться за двенадцать лет. По крайней мере, дай Джейку шанс уступить чуть-чуть, принять хотя бы что-то из того, что ты предлагаешь. Возможно, тебя ждет сюрприз.
        — Он сказал, что позволит мне заплатить за новые ставни для спальни,  — заметила Джиан.  — Он почти не спорил.
        — Вот видишь?  — обрадовалась Маделин.  — Давай пойдем в магазин, и, если ты увидишь что-нибудь, идеально подходящее для додзё, мы позвоним Джейкобу и спросим, что он об этом думает. Мы же не собираемся покупать ему имение, Джиан. Всего лишь кушетку. Ну и лампу.
        — Угловой столик с ящиками и полками тоже был бы к месту. Темное дерево. Простой дизайн. Полезная вещь.
        — Ты совершенно права.
        Телефон Люка зазвонил в тот момент, когда упала последняя секция стены. Люк отложил молоток и потянулся к телефону, который оставил на столе вместе с бумажником и ключами. Джейк вытирал лицо грязным рукавом, а По, опершись на остатки стены, обозревал картину разгрома.
        — Это Мадди,  — сказал мальчик.
        — Откуда ты знаешь?  — спросил Джейк.
        — Это ее звонок.
        — Мадди и Джи в магазине, присматривают мебель для кухни,  — сообщил Люк, поговорив по телефону.  — Ты хочешь, чтобы они что-нибудь приобрели?
        — Щипцы,  — ответил Джейк.
        Люк передал это предложение и, услышав ответ, засмеялся.
        — Это не та покупка, которую они имели в виду,  — доложил он.
        — Что там есть еще?
        — Наверное, еда,  — заявил По.
        Мальчишка рос не по дням, а по часам и тренировался с одержимостью, какую Джейкобу редко приходилось встречать. Неудивительно, что он постоянно думал о еде.
        — Похоже,  — улыбнулся Люк, передавая телефон Джейку,  — тебе придется самому поговорить с дамами.
        Глава 8
        — Джиан, что ты делаешь?  — сказал Джейк, как ему казалось, вполне сдержанно.
        — Я не уверена,  — ответила Джиан.  — Я стою здесь и смотрю на гарнитур, который идеально подходит для твоей кухни. Маделин думает, что я вью гнездо, и я готова с ней согласиться. Но дело в том, что это твое гнездо, и мне неудобно вмешиваться.
        — А тебе не кажется, что немного поздно?  — сухо поинтересовался он.
        — Нет. Кстати, я подумываю купить квартиру. Тогда я смогу перевезти туда то, что приобрету.
        — А Зай Фу? Какое место он занимает в твоих планах покупки квартиры?
        — Вероятно, напротив меня. Не самая приятная перспектива. Возможно, мне надо искать жилье, рядом с которым ничего не будет, а это в Сингапуре очень непросто. И дорого. Даже для меня.
        — И небезопасно,  — пробормотал Джейк.  — Особенно для тебя.
        — Вот именно. Поэтому Маделин предложила позвонить тебе и спросить, не хочешь ли ты приобрести новый кухонный гарнитур. Кстати, его могут установить за один день, а заодно покрасить стены и отциклевать и покрыть лаком пол.
        — За один день?  — недоверчиво переспросил Джейк.
        — За один день,  — подтвердила Джиан.  — Завтра, например. Правда, по полу нельзя будет ходить сутки, пока краска не высохнет.
        — Где ты?
        — В магазине «Небо обновления».
        — Тебе следует немедленно уйти оттуда,  — посоветовал он.  — Пребывание там вредно действует на твои мозги.
        — А кухонный гарнитур?
        Джейкоб закрыл глаза и покачал головой:
        — Закажи его. Я оплачу счет.
        — Джейкоб.  — По голосу Джиан он понял, что она колеблется.  — Мне бы очень хотелось самой оплатить гарнитур и преобразования в жилой части первого этажа. Это подарок тебе и По в благодарность за то, что вы меня приютили, пусть временно, пусть, может быть, не очень охотно.
        — Сколько?  — коротко спросил Джейк.  — Сколько это будет стоить?
        — Я не сумасшедшая,  — заверила его Джиан, хотя быстрая установка кухни осуществлялась за солидную доплату.  — Это ведь не роскошь из пластика и металла, которой никто не рискнет пользоваться. Кухня, которую я выбрала, соответствует духу додзё. Одна из кушеток даже не новая.
        — Одна из кушеток?! Их много? Ты что, покупаешь мебель для гостиной? Я думал, ты смотришь кухонные принадлежности.
        — Мы и смотрим кухонные принадлежности,  — ответила она кротко.  — Сейчас.
        — Пусть купит китайскую сковородку,  — подсказал Люк.  — Они великолепны.
        — Передай ему, что китайская сковородка уже куплена,  — откликнулась Джиан.  — Ни одна кухня в Сингапуре не обходится без нее. Хочешь еще что-нибудь?
        — Да,  — мрачно проговорил Джейк.  — Щипцы.
        Два часа спустя Джиан вошла в додзё и демонстративно направилась в кухню. Храбрость, которую женщина испытывала в магазине, сменилась растущей тревогой. Она, несомненно, перешла установленные Джейкобом границы и сейчас узнает, насколько далеко. Увидев, что произошло, Джиан замерла с широко раскрытыми глазами.
        Они не остановились на одной стене. Они разобрали и следующую, так что образовалось достаточно пространства для кухни, столовой и гостиной. Джиан точно знала, чем его заполнить. Если Джейк позволит ей.
        — Джейкоб!  — позвала она.
        — Я здесь.  — Джейк возник в коридоре, пыльный, перепачканный штукатуркой с ног до головы.  — Маделин не с тобой?  — опасливо спросил он.
        — Нет. Ей надо было вернуться на работу. Она только подвезла меня.
        Джейкоб направился к ней, и ее пульс участился.
        — Где По?
        — У Люка.
        — А твои ученики?
        — Я отпустил их на сегодня.
        Его вечерние занятия обычно заканчивались не раньше семи. Джиан посмотрела на часы. Без одной минуты восемь. Она попыталась улыбнуться:
        — Я купила тебе щипцы.
        — Правда?  — Мрачное лукавство в глазах Джейкоба не придало ей уверенности.  — А что еще ты мне купила?
        — Практически ничего,  — заявила она. Кроме кухонного гарнитура и кушеток. И кое-каких вещей, о которых он, вероятно, не узнает, пока их не привезут.  — Ничего такого.
        — Я думал о твоем предложении оплатить счет,  — проговорил Джейкоб.  — И о том, что я практически принял это предложение. Но если ты будешь главенствовать в какой-то одной области, я должен главенствовать в другой. Для равновесия.
        — Для равновесия?  — повторила Джиан.
        — Именно.  — Он одарил ее тигриной улыбкой.  — И главенствования.
        — Знаешь, с моей точки зрения, ты главенствуешь очень во многом,  — заметила женщина.  — Ты — сэнсэй, наставник По и мой защитник.
        — Ты забыла про секс.  — Джейк взял у нее сумки.  — В данный момент я хочу главенствовать в этой области.
        — Я не уверена, что можно забыть про секс,  — успокоила она его.  — Поверь, я пыталась это сделать двенадцать лет. Это невозможно.
        Но губы Джейка уже касались ее подбородка, рука ласкала изгиб спины. Джиан закрыла глаза и расслабилась, ощутив нарастающий внутри жар. Ее рука скользнула под его рубашку.
        — Руки прочь,  — прошептал Джейк, но она поняла, что он хочет обратного.
        — Насчет плана сексуальной мести за то, что я решилась сделать тебе подарок,  — проговорила она жалобно.  — Тебе, наверное, следует знать, что я купила не только щипцы, а еще деревянные ложки и венчик для взбивания.
        Зубы Джейка впились ей в шею. Она прогнулась ему навстречу и резко вдохнула.
        — Душ,  — распорядился он.  — Немедленно.
        — Ты имеешь в виду меня? Это приказ? Потому что, видишь ли, принять душ, мягко говоря, нужно не мне.
        Но она тут же оказалась у него на плече, как первобытная женщина. Это было не совсем удобно, зато Джиан могла как следует рассмотреть его мускулистую спину.
        — Ты мне скажешь, если есть еще что-нибудь, что я ни в коем случае не должна для тебя покупать, ладно?  — пробормотала она задыхаясь, когда Джейк поднимался по лестнице.  — Я чувствую, что мной овладевает страсть к покупкам.  — Она погладила его по спине.  — Очень сильная страсть.
        — Руки прочь!
        И тут же ее окатила струя воды. Джиан вскрикнула. Джейкоб засмеялся, опустил ее на пол, потащил под душ и поймал губами ее губы. Оба были полностью одеты.
        — С покупкой кухни все более или менее понятно,  — заявил он, стаскивая с себя майку и принимаясь за брюки.  — Я не возражаю даже против щипцов. Но купить мужчине венчик для взбивания и деревянные ложки?! Принцесса!  — Брюки и трусики Джиан упали на пол, как и блузка и бюстгальтер. Глаза Джейкоба потемнели, взгляд впился в ее губы. Руки потянулись к застежке его собственных брюк. Улыбка тигра превратилась в улыбку грешника.  — За это ты мне заплатишь.
        — Кто-то следит за додзё,  — сообщил По, войдя вечером в кухню через заднюю дверь, до которой добрался по одному ему ведомым тайным путям.
        Джейк бросил на Джиан быстрый взгляд и спросил:
        — Откуда?
        У Джиан появилась привычка тревожиться из-за ночных похождений По, и Джейк теперь тревожился вместе с ней, хотя ему лучше удавалось скрывать тревогу от мальчика.
        — Из офисного здания на той стороне. Пятый этаж, второе окно справа.
        — Может быть, кто-то просто задержался на работе?  — предположил Джейк, но мальчик затряс головой:
        — Нет.
        Прошла почти неделя после встречи с Зай Фу на благотворительном вечере. Новая кухонная мебель была установлена. В гостиной рядом с кухней появилось несколько кушеток и шелковистый ковер. Ночи Джейкоба и Джиан все еще были полны бурных страстей. Садясь за стол и приступая к трапезе, приготовленной Джиан и По, Джейк наслаждался миром и покоем.
        Он считал, что наладил свою жизнь здесь, в Сингапуре, что жил так, как ему нравится. Однако теперь жить стало лучше.
        Если не считать таких мелочей, как одержимый сластолюбец Зай Фу и постоянный страх Джиан перед тем, что этот человек может натворить.
        — Ставни наверху закрыты?  — поинтересовался Джейк у жены, но она как будто не слышала его.  — Джи? Ты в порядке?
        — Да.  — Она кивнула и улыбнулась, но в ее глазах по-прежнему была тревога.  — Открыты и ставни, и окна. Днем там очень жарко. Я хотела впустить в комнату ветерок.
        — Впустить ветерок?  — переспросил он, приподняв одну бровь.
        Внизу никакого ветерка не было. Это был один из тех жарких дней, когда неподвижный влажный воздух парализует и душу, и тело. Его ученики пропотели через пять минут после начала тренировки.
        Джиан невесело сказала:
        — Что мы будем делать с этим наблюдателем?
        — Смотря что мы решим ему показать.
        По рано отправился спать. Мальчик редко спал больше двух часов подряд и в основном вел ночной образ жизни. То была давняя привычка, приобретенная в те времена, когда он жил на улице.
        — Думаешь, это Зай Фу?  — спросила она тихо, когда они поднимались по лестнице.
        — Не знаю.  — Когда Джиан собралась закрыть ставни, Джейк остановил ее.  — Не надо.
        Она удивленно посмотрела на него. Он улыбнулся:
        — Если это Зай Фу, если он сейчас смотрит на нас… Что бы ты хотела продемонстрировать?
        — Что я никогда не буду принадлежать ему.
        Новыми ставнями можно было управлять на расстоянии, лежа в постели. Джейк нашел пульт, а когда обернулся, то увидел, что Джиан стоит у кресла и нерешительно смотрит на него. Он подошел к ней и обнял:
        — Возьми.
        Она взяла у него пульт, и он провел пальцами по ее руке вверх, пока не коснулся бретельки хорошенького ситцевого топа. Джейк начал потихоньку опускать бретельку вниз, одновременно обходя Джиан и останавливаясь за ее спиной. Теперь они оба стояли у окна.
        — Нет,  — прошептала она, когда он положил другую руку ей на бедро и прижал женщину к себе.  — Он увидит.
        — Тогда закрой ставни.
        Джиан издала тихий стон протеста, расслабившись, прислонилась к Джейку и повернула голову, чтобы его губы могли достать до ее губ. Он прильнул к ним, а она ответила чувственным восторгом. Самоконтроль Джейка мгновенно оказался в опасности. Джиан нажала кнопку и бросила пульт управления на стул. Ставни начали закрываться. Окон было много. Ставни закрывались постепенно.
        Джиан сняла с мужа майку и уронила ее на пол. Потом она прижала руки к его животу, а губы к шее — властно, со знанием дела. Ставни продолжали закрываться.
        Как раз перед тем, как они закрылись наглухо, Джейк прижался щекой к темени Джиан и дотянулся руками до молнии на ее юбке. Он посмотрел на окно пятого этажа дома напротив, словно хотел передать послание: «Она моя».
        Следующий день начался как обычно. Джейк дал утренний урок, позавтракал с Джиан и По, проводил жену к такси. Он принял репетитора По и написал на доске расписание занятий мальчика на следующую неделю.
        К середине дня начали собираться тучи, и на тренировку пришли только самые упорные ученики: три постоянных, включая По, и один новичок. Новичок представился как Тап и указал таиландский адрес. Имя ничего не говорило Джейку, а вот адрес привлек его внимание. Город, который назвал Тап, был известен преступными группировками, часто устраивавшими кровавые разборки.
        Джейк провел Тапа в раздевалку, потом поманил По.
        — Попробуй найти Люка,  — сказал он мальчику.  — Передай ему, чтобы шел сюда. Немедленно.
        По убежал, а Джейк занялся с оставшимися учениками разминкой и упражнениями. Он быстро понял, что Тап стал заниматься боевыми искусствами не в двадцатилетнем возрасте. Этот парень двигался с грацией человека, который тренируется с рождения.
        Джейк знал, на что он способен как тренер. Он умел раскрыть в своих учениках все самое лучшее, а его победы на чемпионатах мира подтверждали, что он заслуживает уважения и может многому научить. Джейку редко попадались ученики, которые превосходили бы его в мастерстве. Новичок был именно таким.
        Возможно, Тап просто оказался поблизости и решил заглянуть на тренировку. В этом нет ничего плохого. Но люди уровня Тапа обычно не появляются случайно и, как правило, не скрывают свою опытность.
        Люк и По появились минут через десять после начала тренировки. По присоединился к остальным ученикам. Люк кивнул и встал у стены, скрестив руки на груди и поглядывая то на дверь, то на класс. Джейк продолжил урок. Минут через пятнадцать он сделал перерыв. Все сняли потные майки. Шрамы и следы от ожогов на могучем теле Тапа подтвердили подозрения Джейка. Тап был «бойцовым псом», и тот факт, что он еще жив, говорил о его мастерстве.
        — Теперь займемся спаррингом,  — сказал Джейк настороженному Тапу.  — Легкий контакт один на один, без ковра. Можешь провести схватки со всеми, включая меня. Когда противник падает, тренировочный бой прекращается. Это начинающая группа. Тебе придется сдерживаться.
        — А как насчет мальчика?  — спросил Тап.
        — Он быстро все схватывает,  — ответил Джейк.  — Пусть поучится у тебя. Только не покалечь его.
        Первого партнера Тап бросил на пол меньше чем за минуту. Второй оказался на полу еще быстрее. Тап боролся с легкостью и грацией. Он даже не прикладывал особых усилий. Когда напротив него встал По, Тап некоторое время изучал парнишку, а потом продемонстрировал ему защитные приемы через поворот и отклонение, показал правильное положение центра тяжести. По приготовился в третий раз повторить упражнение. Тап быстро подошел к нему и без предупреждения ударил железным кулаком в сердце. По не очень ловко, но все-таки уклонился от удара, выскочил из зоны досягаемости кулаков и ног Тапа и спасся.
        — А что мне делать теперь?  — спросил По, и бездушный взгляд черных глаз Тапа скользнул по мальчику, словно оценивая его сложение, силу и возможности.
        Джейк вмешался:
        — Теперь моя очередь.
        — Я должен кое-что тебе передать,  — заметил Тап.
        — Я так и подозревал.
        — Знай, что я не трону ни твоего брата, ни мальчика, когда буду уходить.
        — Так что ты должен мне передать?  — спросил Джейк.
        — Прощай.
        И смертельный танец начался.
        Удары сыпались так быстро, что раздумывать о них означало погибнуть. Чистый инстинкт вел Джейка и спас его, когда Тап включил всю страшную мощь боевых искусств, стремясь убить его.
        Тап нападал без злобы, но и без колебаний. Он непрерывно проверял умение Джейка защищаться. Но это не могло продолжаться долго. Если Джейк не атакует, он проиграет. Если не отдастся бою целиком и полностью, умрет. А может быть, все равно умрет, потому что другой человек хочет отобрать у него жену и не приемлет слова «нет».
        Где-то очень глубоко, в самом темном уголке души Джейка, проснулся зверь. Издал грозный рык, вырвался из клетки и принес с собой ловкость, терпение и хитрость. И ярость. Холодная контролируемая ярость переполнила Джейка, не оставив места ни жалости, ни разуму.
        Люк потом говорил, что бой длился всего несколько минут. Что Джейк и Тап успели обменяться несколькими ударами, прежде чем Джейк сокрушил защиту противника. Он помнил, что бросил противника на пол. Помнил свое колено между лопатками Тапа, свою руку, обхватившую шею врага, помнил, что ему известно, какое надо сделать движение, чтобы оборвать жизнь этого человека. Еще он помнил молящий голос Люка и как По схватил его за запястье и кричал что-то. Помнил Тапа, распростертого на полу. Джейк в конце концов отпустил его.
        Полумертвого.
        Потом Джейк нагнулся, причем Люк поддерживал его за одну руку, а По — за другую, и сказал Тапу:
        — Я дам тебе уйти. Можешь передать убийце, который тебя послал, что я останусь здесь и моя жена тоже.
        Джейк позвонил Джиан и предупредил, чтобы она оставалась на работе и никуда не выходила без сопровождения своего дяди или двоюродных братьев, а лучше — всех троих. Он велел По никуда не ходить без Люка.
        А потом потерял сознание.
        Глава 9
        Когда Джейк пришел в себя, он лежал на кровати в одной из спален нижнего этажа, и какой-то худой темноволосый человек нажимал ему на грудь. Первым порывом Джейка было отбросить давившую на него руку, но его удержали.
        — Спокойно,  — сказал Люк.  — Доктор просто осматривает тебя.
        Джейк постепенно расслабился, в большой степени из-за боли во всем теле.
        — Где Джиан?
        — Здесь.
        Джейк охнул, на сей раз не из-за боли.
        — Почему с ней нет дяди или братьев? Или Мадди?
        — Они с ней.
        Джейку пришлось некоторое время обдумывать эту информацию. Голова почему-то работала плохо.
        — То есть они все здесь?
        Люк рассеянно кивнул. Его внимание было сосредоточено на действиях врача.
        — Они устроили новоселье в гостиной. Кстати, очень симпатичные кушетки. Где ты их достал?
        — Спроси Джи.
        Джейк попробовал прижать руку к голове, начал поднимать ее и застонал от ужасной боли.
        — У тебя было вывихнуто плечо,  — объяснил Люк.  — Доктор вправил его, когда ты был без сознания.
        — Что еще мне следует знать?
        — Не торопитесь,  — сухо попросил врач.  — К счастью, ваша селезенка, кажется, работает.
        Люк вздохнул. Доктор продолжил осмотр. В конце концов он объявил, что серьезных повреждений нет, выписал сильные болеутоляющие и ушел.
        Джейк приподнялся, опершись на здоровую руку. Никаких серьезных повреждений нет. Так почему бы ему не встать? Люк попробовал было возразить. Джейку достаточно было посмотреть на него.
        — Ладно,  — вздохнул Люк и, поддерживая брата за здоровое плечо, помог ему встать.
        Вместе они побрели по коридору к новой кухне и гостиной. Их встретило тревожное молчание. По смотрел на него не по-детски мрачно. Джиан обхватила себя руками. Казалось, она вот-вот расплачется.
        — А ты не мог сначала его немного отмыть?  — спросила Маделин у жениха.
        — Я мыл,  — пробормотал Люк.  — Кто-нибудь сходит за лекарствами?
        — Я,  — вызвался По.
        — Нет,  — отрезал Джейк. Мальчику-бродяге лучше некоторое время держаться поблизости от додзё.  — Не ты.
        Один из кузенов Джиан вызвался принести лекарства, взял рецепты и вышел.
        — Хочешь, я принесу тебе что-нибудь?  — предложила Джиан.  — Попить?
        — Нет.
        — Прости,  — прошептала она.  — Все из-за меня.
        — Нет.  — Он потряс головой.  — Не из-за тебя.
        Джейк хотел, чтобы она была рядом, ему нужны были ее прикосновения. Но в комнате, где столько людей следит за каждым его движением, подать ей такой сигнал неуместно.
        Поэтому он сел за стол и выпил коктейль, который прислала ему домработница Маделин, и терпеливо слушал, как Мадди и Джи обсуждают возможность накормить всех прямо здесь, в додзё. Когда кузен Джиан вернулся с лекарствами и Джейк принял таблетки, ему почти удалось расслабиться. Брюс Йи отправился домой. Маделин, Люк и двоюродные братья Джиан остались. Видимо, они собирались провести тут всю ночь.
        Мысль о том, что в его более чем скромных спальнях будут ночевать представители сингапурского высшего света, развеселила Джейка.
        Джейк оценил их поддержку, то, как они собрались вокруг Джиан и делали вид, что все идет хорошо, что все в порядке. Настолько в порядке, насколько это может быть после боя не на жизнь, а на смерть. Но история с Зай Фу будет иметь продолжение. Война только начинается, и надо подумать, как лучше защитить Джиан, По и себя самого.
        К девяти часам вечера Джейкоб мечтал только об одном — лечь в постель и забыться. Он давно добрался бы до ближайшей лестницы, если бы был уверен, что сможет подняться по ней самостоятельно. Мысль о том, чтобы продемонстрировать перед всеми свою слабость, его возмущала. В какой-то момент Люк отправился запереть на ночь входную дверь. Кузены Джиан пошли в кабинет Джейкоба, собираясь воспользоваться компьютером и сделать пару звонков. Джиан и Мадди были где-то в задних комнатах, готовили их для ночевки.
        Джейк посмотрел на По. Тот робко взглянул на сэнсэя. Как он поступил сегодня с мальчишкой! Позволил По схватиться с Тапом. Позволил, зная, что это рискованно. Если бы По не обладал реакцией, сравнимой со скоростью света,  — свойство, приобретенное на улицах,  — он мог бы погибнуть.
        — Извини меня, По,  — тихо сказал Джейк.  — Я подвел тебя.
        — Нет,  — возразил парнишка, подходя ближе.  — Вы его побили.
        — Он раздразнил меня.  — Джейк поднялся, опираясь на стол и спинку кресла.  — Я вышел из себя.
        — Иногда,  — заметил мальчик с загадочными черными глазами,  — это необходимо.
        У Джейка защипало глаза. Он с трудом добрался до основания лестницы. Будь он один, мог бы немного посидеть и ползком одолеть эти проклятые ступеньки. Опираясь плечом о стену, Джейк сосчитал их. Двадцать восемь. Может быть, забраться наверх, делая перерывы?
        Он одолел две ступеньки, и в глазах у него начало темнеть.
        И тут маленькая тонкая рука обвилась вокруг талии Джейка и попыталась принять на себя часть его веса.
        — Сэнсэй, обопритесь на меня.
        Они одолели еще две ступеньки, а потом лестница угрожающе накренилась. И тут хрупкая принцесса проскользнула под другую его руку и вместе с По вернула ему вертикальное положение.
        — Идиот,  — буркнула Джиан.
        — Спасибо,  — пробормотал Джейк, и они все вместе поднялись по лестнице.

* * *
        Ставни были закрыты. Джиан с помощью По уложила Джейкоба на кровать, и мальчик с тревогой в глазах направился к лестнице. Джиан осталась. Но она не знала, что ей делать, и ждала подсказки от Джейкоба. Может быть, последовать примеру По — уйти и дать больному отдохнуть? Люк кое-что рассказал ей о случившемся. Зай Фу прислал в додзё борца, он и Джейк сразились, Джейк победил, а тот, другой, ушел.
        Но если победитель едва может двигаться, то лучше не думать, что сталось с его противником.
        — Могу я дать тебе что-нибудь?  — робко спросила она.
        Внизу многие задавали ему этот вопрос, и он неизменно отказывался. Джейкоб Беннет никого не просил об одолжениях. Даже если одолжения бывали нужны ему.
        — Может, попробуем добраться до душа?  — предложил он со слабой улыбкой.
        Удивленная женщина не знала, что ответить.
        — Я хотел бы стать чистым.
        Джиан помогла мужу раздеться, разделась сама и оставалась рядом с ним все время, пока он мылся. Она смотрела, как вода стекает по его замечательному лицу и телу, и замечала каждую отметину, каждый синяк. А их было немало.
        Ей и раньше приходилось видеть синяки на теле Джейкоба, но никогда их не было так много.
        — Чего он хотел, этот борец?
        — Меня,  — ответил Джейкоб. Он подставил лицо под струи воды, и его глаза были закрыты.  — Убить меня.
        Джиан содрогнулась от ужаса, липкого, мерзкого, когда поняла, насколько близок Джейк был к тому, чтобы лишиться жизни. Из-за нее.
        — Люк говорит, что ты позволил ему уйти,  — сказала она.  — Если он пришел, чтобы убить тебя, зачем ты его отпустил?
        — Потому что я никогда не смог бы доказать, что он хотел меня убить,  — ответил Джейкоб.
        — Но ты мог заявить о его связи с Зай Фу!
        — Это был профессиональный убийца. Едва ли он подтвердил бы, что его нанял Зай Фу.
        — Значит, ты просто дал ему уйти. А если он вернется и опять попробует убить тебя? И захватит с собой дружков?
        — Он этого не сделает.
        — Почему?
        — Потому что я позволил ему жить,  — сказал Джейкоб.  — Будь благодарна Люку и По. Они были там и не разрешили мне его прикончить.
        — Я благодарна не только им.  — Джиан подошла, выключила воду и начала осторожно вытирать полотенцем его избитое тело. Он не протестовал, только смотрел на нее печальными глазами.  — Мне очень больно, поскольку этот бой дорого тебе обошелся. Но я благодарю все то, что делает тебя таким, каков ты есть: твою целостность, твою честь и твою силу, которой ты часто пользуешься, чтобы помогать другим. Если Зай Фу интересует, почему я никогда не смогла бы его любить, ему достаточно посмотреть на тебя.
        — Сегодня я едва не убил человека.  — Эта мысль постоянно крутилась у него в голове.
        — Но ведь не убил.
        — Я хотел его убить,  — упорствовал Джейк.  — Я был близок к этому. Я просто обезумел.
        — Но не убил,  — повторила Джиан.
        — Потому что Люк и По меня остановили.
        — А кто сделал так, что Люк и По оказались рядом?  — мягко поинтересовалась она.  — Охраняли твои тылы. Берегли тебя, как ты много раз сберегал их.
        На это у него не было ответа.
        Джиан вытерла мужа и уложила в постель, а он не отрываясь смотрел на нее, пока она дрожащими пальцами дотрагивалась до синяков на его лице.
        — Тебе надо отдохнуть.
        — А что будешь делать ты?  — спросил он хрипло.
        — Немного посижу в кресле. Попробую почитать или буду смотреть на тебя. Не возражаешь?
        — Нет.
        Джиан устроилась в кресле, поджала под себя ноги и взяла какую-то книгу.
        — Где ты будешь спать?  — Джейк продолжал неотрывно глядеть на нее.
        — Рядом с тобой.
        — Когда ляжешь?
        — Скоро.  — Как только он заснет.  — Я хочу, чтобы ты сначала лег, как тебе удобно, а я постараюсь не задевать твои синяки.
        — Джи…  — Он прикрыл глаза.  — А ты можешь лечь прямо сейчас?
        Это не было объяснение в любви. Но ведь Джейкоб Беннет никогда прежде не просил даже о близости.
        Джиан распускала волосы, а он наблюдал за ней из-под полуопущенных ресниц. Потом она устроилась рядом с мужем, одной рукой подперев голову, а другой чуть касаясь его руки.
        — Тебе лучше?  — прошептала молодая женщина и улыбнулась.
        — Да.
        Она прикоснулась губами к синяку на его плече:
        — А так?
        — Их еще много.  — Джейк закрыл глаза, но слабая улыбка не исчезла с его губ.
        — Я знаю. Я их видела.
        Один большой кровоподтек был у него на груди. Джиан поцеловала его, а потом повернулась и прильнула к губам Джейка. Затем настала очередь синяка на щеке.
        — Оставайся со мной,  — прошептал он.
        И она осталась.
        А Джейкоб заснул.
        — Во имя всего святого, ты перестанешь ходить за мной, как за ребенком?  — спросил Джейк у брата три дня спустя.  — Ты сводишь меня с ума.
        Кузены Джиан уехали, но только после того, как в додзё была установлена охранная система. Маделин набила холодильник и полки таким количеством продуктов, что можно было выдержать длительную осаду. Люк присматривал за По, и Джейк был искренне благодарен брату за помощь. Но Люк и По следили за каждым его движением, а это следовало прекратить. Немедленно.
        — Ты собираешься показывать пареньку все это?  — скептически поинтересовался Джейк.  — Я не уверен, что По следует это знать.
        Люк и По занимались усовершенствованием только что установленной охранной системы. Они разобрали ее, посмотрели, как она работает, и собрали снова, но на сей раз — с нехитрыми ловушками для незваных гостей.
        — А почему бы и нет?  — Люк пожал плечами.  — Мне скучно. Ему скучно. А это может однажды пригодиться.
        — Когда? Когда По прельстится карьерой вора?
        — Тогда это действительно пригодится,  — заметил Люк.  — Только По не собирается становиться вором. Он мечтает стать мастером боевых искусств или юристом. Правда, По?
        — Да,  — ответил мальчик, не отрывая глаз от тоненького проводка, который вставлял куда-то с целью ведомой только ему и Люку.
        Приятно видеть такого сосредоточенного человека.
        — Знаешь, что тебе надо?  — сказал Люк.  — Расслабиться и заняться медитацией.
        — Ну конечно.
        На самом деле Джейк хотел бы, чтобы Люк уехал куда-нибудь по служебной надобности, остальные братья и сестра не звонили ему каждый вечер, а Джиан перестала обращаться с ним так, будто он сделан из стекла и может разбиться в любую минуту.
        — Пойду в тренировочный зал,  — заявил он.
        Люк посмотрел на него, прищурившись:
        — Доктор требует, чтобы ты воздерживался от тренировок недели три, по крайней мере. А прошло только три дня.
        — Ну да. Но если не тренируюсь, я схожу с ума.
        — Оно и видно,  — хмыкнул его брат.  — Но учти, если ты начнешь тренироваться, я позвоню Джи, она примчится домой и будет смотреть на тебя со смесью обожания и вины во взгляде, а это расплавит твои мозги.
        Дверь кухни отворилась, и вошла Джиан с сумками в одной руке и ноутбуком в другой:
        — Что происходит?
        — Джейку скучно,  — пояснил Люк,  — и он сводит нас с ума. Может, ты выведешь его куда-нибудь?
        — Но… разумно ли это?  — На лбу и на переносице Джиан появились тонкие тревожные морщинки. В ее взгляде была именно та самая смесь вины и заботы, о которой говорил Люк.  — А вдруг Зай Фу опять попробует убить тебя?
        — Извини,  — произнес Джейк как можно любезнее.  — Я думал, ты приехала сюда сражаться, а не прятаться.
        — Он сегодня немного раздражителен,  — заметил Люк, бросив на Джиан извиняющийся взгляд.
        — Ты думаешь?  — усомнилась молодая женщина, но в ее глазах стало меньше тревоги и больше жара. Джейк счел это хорошим знаком.  — Ну что ж, воин,  — сказала она холодно, как принцесса, командующая армией,  — куда ты хотел бы отправиться?
        — Как насчет прогулки по берегу?  — предложил Джейк.  — Потом перекусим где-нибудь.
        Надо вести обычную жизнь, и к черту Зай Фу с его настойчивостью.
        — Хорошая мысль,  — одобрил Люк.
        — Я быстро.  — Джиан подхватила свои вещи и исчезла за дверью.
        Пока она собиралась, Джейк выкатил мотоцикл в фойе. Он на всякий случай внимательно осмотрел машину, хотя она и стояла под замком в кладовой. Это Зай Фу виноват, что он стал предельно осторожным. Да и Джиан нервничает.
        Просыпаясь среди ночи, Джейк видел, что она сидит в его кресле, подтянув колени к груди, и смотрит на него, а в глазах у нее страх. Этот страх, словно острое лезвие, резал сердце Джейка.
        Когда Джиан спустилась вниз, на ней было светло-голубое летнее платье. Волосы она распустила — так удобнее надевать шлем. Практично для езды на мотоцикле. Джейк не испытывал неприязни к автомобилям, готов был приобрести машину, но гараж и парковочное место были в Сингапуре проблемой.
        Он протянул Джиан шлем:
        — Держись крепче. Мы поедем быстро.
        Шпион Зай Фу, по словам По, все еще был на прежнем месте. Им не удастся уехать незамеченными, но Джейк мог сделать так, чтобы их не преследовали. Как только По настежь распахнул двери додзё, они на огромной скорости помчались по направлению к центру города.
        Когда Джейк убедился, что никто не едет за ними, он свернул на запад, туда, куда туристы обычно не заглядывают.
        К тому времени, как они подъехали к одному из его любимых ресторанов, где подавали морепродукты, свежий воздух и быстрая езда улучшили состояние Джейка. Их усадили за маленький столик с дешевыми красными свечами и бумажной скатертью, принесли напитки и приняли заказ. Джейк наконец расслабился. Ему нравилось жить в Сингапуре, нравилось, что здесь можно приобщиться к разным культурам.
        Джиан тоже нравился Сингапур. Джейк понял это по ее глазам, по ее поведению. Ей тут было комфортно. Так комфортно, как никогда не было в Сиднее.
        — Ты ответишь, если я задам тебе один вопрос?  — начал он.
        — Возможно.
        Джиан загадочна, как всегда.
        — Почему ты ушла от меня? Не из-за различий в нашем финансовом положении?
        — Нет,  — сказала она после паузы, глядя мрачно и настороженно.  — Я не вписывалась в твой образ жизни. Я подвела тебя, не оправдала твоих надежд и стала для тебя еще одним грузом. Даже теперь, из-за этого Зай Фу, я все еще тяжкий груз для тебя. Я нуждаюсь в опеке и защите. Кое-что невозможно изменить.
        — Джиан, ты для меня не груз. И ты не подвела меня. Ни тогда, ни тем более теперь. А Зай Фу… С этой ситуацией никто не справился бы в одиночку.
        — Спасибо,  — прошептала она, не поднимая глаз.  — Но мне не следовало втягивать тебя в это дело.
        — Кого же еще, если не меня?  — мягко спросил Джейк.
        — В этом-то и проблема, правда?  — Голос Джиан дрожал. Она подарила ему робкую улыбку.
        — Может быть, дело было в неодобрении твоей семьи?  — продолжил он.  — Ты ушла от меня из-за этого?
        — Ты никогда не был хорошо знаком с моими родителями,  — сказала молодая женщина.  — Они неплохие люди. Просто они… Они всегда строили планы относительно меня, понимаешь? Брак с богатым шанхайским юношей, а потом размеренная жизнь согласно семейной традиции… Они настаивали, чтобы я ушла от тебя, а когда я этого не сделала, отреклись от меня.
        — Ты никогда об этом не говорила.
        — Нет.  — Джиан грустно улыбнулась.  — Не говорила. Я старалась не думать о них, но не учла, как одиноко мне будет без моей семьи. Как сильно я буду зависеть от тебя в эмоциональном смысле. Это было нечто нездоровое. Я ревновала каждый раз, когда ты отдавал свое время и внимание кому-то или чему-то еще. А это случалось очень часто.
        — Ты должна была мне сказать,  — рассердился Джейк.  — Я постарался бы измениться. Стал бы поддерживать тебя.
        — Ты был тогда очень молод, Джейкоб. Тебе приходилось заботиться о братьях и сестре, ты мечтал о звании чемпиона мира. Ты хочешь знать, почему я ушла от тебя? Не потому, что не любила. Я ушла, чтобы постоянными претензиями не погубить твои отношения с братьями и сестрой и твои мечты о звании чемпиона. Ушла, потому что хотела для тебя самого лучшего. А я не была самой лучшей. Кроме того, я считала, что, оставшись, начну презирать себя. Есть еще вопросы?
        — Больше вопросов нет.
        Джиан взяла бокал с вином и опустошила его одним глотком.
        — Еще вина?  — вежливо предложил Джейк.
        — Чтобы забыться?  — пробормотала она.
        — Только если ты этого хочешь,  — заметил он.  — Или можно оставить прошлое в прошлом и заниматься только настоящим. Я за такой вариант.
        — У тебя было настоящее, когда я ворвалась в твою спокойную мирную жизнь и потребовала, чтобы ты защитил меня, а теперь мой назойливый поклонник пытается тебя убить.
        Джейк решил не обострять ситуацию:
        — Еще вина?
        — Пожалуйста. Ты когда-нибудь задумываешься о будущем?  — тихо спросила Джиан.  — О том, что ты от него ждешь?
        — Да,  — проговорил Джейк. Глядя в лицо смерти, понимаешь, чего хотел бы от жизни.  — С недавних пор.
        Когда они вернулись в додзё, на кухонном столе лежала записка от Люка. Люк и По проведут эту ночь у Мадди. В додзё не было никого, кроме Джейка и Джиан.
        Джиан молча смотрела на записку. Грустная. Отдалившаяся.
        Джейк не мог это выносить.
        — Знаешь, какого твоего качества мне больше всего не хватало?  — сказал он, взяв Джиан за подбородок и глядя на нее.  — Спокойствия, которым ты окружала меня, когда мы были вместе. Мы словно попадали в око тайфуна, а вокруг царил хаос. Мои братья и Холли требовали напряженного внимания, и порой я не мог найти баланс между их нуждами и тем, в чем нуждалась ты. А ты никогда не жаловалась, и мы слишком поздно поняли, как бездумно поступали. Ты говорила, что я был их каменной стеной. Возможно, был. Но моей каменной стеной была ты, и, когда ты уехала, все стало гораздо хуже. Для всех нас.  — Джейк сделал глубокий вдох.  — Прости, что я пренебрегал тобой, Джиан. Мне бы хотелось, чтобы все пошло иначе. И поверь, ты не была для меня грузом. Ты помогала нам всем, причем гораздо больше, чем ты думаешь.
        Глаза Джиан наполнились слезами.
        — Давай пораньше ляжем сегодня в постель,  — предложила она.
        — По отдельности?  — Джейк ждал ее ответа с замиранием сердца.
        — Нет.  — Она спрятала лицо у него на груди, и он обнял ее.  — Вместе.
        — Он должен уйти,  — говорил Джейк три дня спустя рассеянно слушавшему его Люку.
        — Кто?  — спросил Люк.
        — Зай Фу. Я не могу постоянно ждать, когда он нанесет новый удар. Джиан не может так жить. Зай Фу должен уйти, потом должна уйти Джиан, а потом я пойду и верну ее. Таков мой план.
        — Ясно,  — протянул Люк.  — А можешь ты более подробно изложить вторую часть плана?
        — Я лучше сосредоточусь на первой,  — мрачно сказал Джейк.  — Той, в которой Зай Фу расстается с мыслью завоевать Джиан и убирается обратно в Шанхай. Желательно не убив меня.
        — Над этим работают,  — успокоил его Люк.  — Мадди говорит, этим занимается Брюс Йи. По ее словам, Зай Фу не находит Сингапур подходящим для своего бизнеса. Он теряет лицо и деньги. Постепенно у него отобьют желание тут оставаться.
        — Мне не нравятся временные рамки,  — бросил Джейк.  — «Постепенно» меня не устраивает.
        — А мне не нравятся кровожадные порывы Зай Фу,  — мрачно подхватил Люк.  — Но как мы можем нейтрализовать его?
        — Если бы я знал, черт возьми,  — пробормотал Джейк.  — Я не могу контролировать свои собственные кровожадные порывы.
        — Это была самооборона,  — возразил его брат.  — Не ты был зачинщиком.
        — Если бы тебя и По там не было, я бы убил киллера. Не думаю, что следует этим гордиться. Внутри меня есть что-то, чего следует опасаться.
        — Каждый человек способен на убийство,  — произнес Люк.  — Это первое, чему учат в армии. Это всегда надо принимать в расчет. Люди убивают за то, во что верят, или чтобы выжить, или чтобы защитить тех, кто им дорог. Это мотивации справедливые. Но некоторые убивают ради удовольствия или выгоды. Еще существует месть. Я много думал об этом.
        Джейк смотрел на брата, забыв о кофе.
        — Больше, чем следует,  — продолжал Люк непривычно серьезно.  — Так что, если хочешь обсуждать моральные аспекты убийства, обсуждай их со мной.
        — Ты говоришь так… мудро. Где ты обрел эту мудрость? И как ты смог стать таким уравновешенным?
        — Когда-нибудь я расскажу тебе о моем старшем брате,  — усмехнулся Люк.  — Он вырастил меня, моих братьев и сестру. Фактически он герой. Преданный, благородный, без недостатков. Яростно защищает тех, кого любит. Никогда не бросает того, кому трудно, даже если ему это дорого обходится. Правда, он порой не может разглядеть в себе то хорошее, что ясно видят другие. В этом смысле он немного тугодум. Он решил, что всегда должен контролировать ситуацию, и, если у него это не получается, он злится на себя.
        — Коктейль из идеальных качеств,  — пробормотал Джейк.
        — Нет. Просто человек, который придерживается очень высоких стандартов,  — тихо сказал Люк.  — Так вот, самое важное, чему он меня научил,  — это как надо любить. И за что надо бороться.
        — Я должен убрать Зай Фу из жизни Джиан,  — отрезал Джейк.  — Даже если для этого придется пойти туда, куда я идти не хочу.
        Мужчины — существа неразумные, решила Джиан. Во всяком случае, когда речь идет о том, чтобы поберечь себя.
        Они специально для Зай Фу играли в обустройство дома, заходили в магазины электротоваров, выбирали хороший телевизор для гостиной и настольную лампу для По. Иногда они делали покупки на деньги Джейка, например телевизор. Иногда — на ее деньги. Джиан настояла на приобретении новых полотенец и широких тонких простыней. Джейк представления не имел о чувственном наслаждении, которое могут доставить хорошие простыни.
        Они играли в налаживание хозяйства, причем Джейк исполнял свою роль идеально, а Джиан увлеклась и вынуждена была каждый раз напоминать себе, что все это игра.
        Они не произнесли повторно свои брачные обеты. Джейк не признался ей в вечной любви. Они объединились против общего врага, и только. И Джейкоб, конечно, надеется, что, когда враг будет побежден, она уедет. Он даже показывал ей особенно привлекательные районы Сингапура, где одинокая женщина хорошего происхождения и с неограниченными средствами может спокойно жить. Джиан ценила его предусмотрительность и должным образом выражала энтузиазм.
        А потом, под покровом темноты и новых простыней, она заставляла Джейка расплачиваться.
        Проблема заключалась в том, что чем большее участие Джиан принимала в жизни Джейкоба, тем свободнее она себя чувствовала.
        Ее радовало, что По теперь обращается к ней за помощью и советом почти так же часто, как к Джейку. Ей было приятно, что соседи знают ее как жену Джейкоба Беннета, за которую он, по слухам, способен убить.
        Или погибнуть.
        Эта мысль никогда не оставляла Джиан.
        Они играли в счастливую семью уже почти две недели. Все это время Джиан не видела Зай Фу. Он не звонил ей, не дарил подарки. Только однажды прислал приглашение на ланч в ресторане недалеко от его офиса. Она отказалась и с тех пор ничего о нем не слышала. Ей надо было бы почувствовать облегчение, но вместо этого ее страхи росли с каждым днем.
        А что, если он опять обрушит свой гнев на Джейкоба?
        Через три дня Джейкоб должен был устроить прием. Вообще-то ему это не было свойственно, но один из его учеников только что закончил снимать свой первый блокбастер и решил отдохнуть несколько дней в додзё. Среди соседей прошел слух, что Мика едет домой, и пришлось организовать шумное пиршество.
        Мика и Джейкоб решили показать соседям новый фильм и собрать пожертвования, которые помогут бездомным детям найти дом и получить образование.
        По встретил эту идею с энтузиазмом.
        Джейкоб знал силу прессы, знал, как использовать славу Мики и свою. Масштабы мероприятия разрослись. Они пригласили на прием не только соседей, но и известных бизнесменов и лидеров индустрии развлечений.
        Зай Фу тоже попал в число гостей.
        — Он приглашал тебя на новоселье,  — заметил Джейк.  — Недавно приглашал тебя на ланч. Ему одиноко. Ему стоит завести новых друзей и знакомых.
        Джиан строго на него посмотрела. Он ответил ей вызывающей улыбкой.
        — Что именно ты хочешь ему внушить?  — спросила молодая женщина.
        — Что ему пора ехать домой,  — спокойно ответил Джейкоб.
        Глава 10
        — Не нравится мне все это,  — призналась Джиан Маделин на следующий день за ланчем.  — Зай Фу ничего не предпринимает. Джейкоб затеял праздник для соседей и пригласил на него половину Сингапура. А что, если кто-то в темноте всадит ему нож в спину?
        — Ты думаешь, что Джейкоб это допустит? Или Люк, например? Или По? По немедленно заметит чужака с ножом и нейтрализует за пару секунд.
        Джиан закрыла глаза и покачала головой:
        — Ты права. Ты совершенно права. Ну почему я схожу с ума от тревоги за них?
        — Возможно, потому, что у тебя больше опыта общения с Зай Фу. А может быть, потому, что ты еще не до конца поняла, что тебе делать с любовью к одному суровому сэнсэю, который пойдет на что угодно, чтобы защитить тебя.
        — Поверь,  — мрачно сказала Джиан,  — у меня было двенадцать лет, чтобы понять, что мне делать с любовью к этому мужчине. Я привыкла к этой любви. Но я не привыкла опасаться за его жизнь.
        — Да, я с тобой согласна, к этому надо привыкнуть,  — сухо откликнулась Маделин, и Джиан вспомнила, что Люк по долгу службы постоянно подвергает свою жизнь опасности.
        — Извини меня, Мадди,  — смутилась она.  — Обычно я не так эгоистична. Просто я…
        — Нервничаешь,  — подсказала Маделин.  — Мне хорошо известно, что это такое — дать волю воображению.
        — Как ты с этим справляешься?
        — Есть один действенный способ — верить, что они знают, что делают,  — заметила Маделин.  — Зай Фу — скользкий, как рыба. И он опасен. Но Джейкоб, когда надо, тоже может быть чрезвычайно опасным. Например, если он защищает женщину, которую любит.
        — Он не говорит о любви,  — вздохнула Джиан.
        — А ты?
        Джиан откинулась назад и провела рукой по волосам:
        — Я жду.
        — Чего?  — спросила Маделин.
        — Чтобы все стало не так сложно.
        — Ну что ж, желаю удачи.
        — Ты считаешь, что я должна прямо сейчас сказать ему, что люблю его?
        — Да,  — ответила Маделин.
        — Сегодня?
        Маделин кивнула.
        — Когда я вечером приду домой?
        Маделин опять кивнула. Она развеселилась.
        — Когда я приму душ, переоденусь и буду хорошо выглядеть?
        — Поверь, ему не важно, как ты выглядишь. Но если это придаст тебе уверенности — вперед.
        — Я так и сделаю,  — решилась Джиан, чувствуя, как у нее внутри что-то начинает сжиматься.
        — Вот и хорошо,  — улыбнулась Мадди.
        Джиан позвонила Джейку и предупредила, что она и Маделин отправляются в магазин одежды, а потом Мадди подвезет ее домой. Джейкоб привык забирать Джиан с работы, привык наблюдать, как она спешит к нему, пересекая заполненный пешеходами тротуар. Однако, отказавшись от его помощи, Джиан предоставила ему возможность еще раз обговорить с Микой по телефону последние детали приема, а в шесть часов начать урок.
        — Я запру парадную дверь и пойду к Чину. Надо поговорить насчет угощения на приеме,  — сказал он По.
        — Хочешь пойти со мной?
        По посмотрел на лежавший перед ним толстый словарь китайского языка, а потом на лист бумаги, на котором красовались не очень аккуратно выведенные иероглифы.
        — Можно, я останусь?  — попросил он.  — Я хочу доделать все, пока Джиан не пришла домой.
        — А что это?  — поинтересовался Джейк.
        — Это слова песни, только я в некоторых словах не уверен,  — признался По.  — Джиан помогает мне. Она знает язык.
        — Да.
        — И она умеет готовить.
        — Я заметил,  — ответил Джейк.  — Позвони, если я понадоблюсь. Если пойдешь куда-нибудь, запри все двери. Джиан скоро должна прийти, а я вернусь через час.
        Джейк был готов добавить: «Лучше никуда не ходи, не связавшись со мной», но это означало бы, что Зай Фу диктует, как им следует жить, а этого он допустить не мог. Он и так превратил додзё в крепость. Будь проклят Зай Фу!
        По кивнул, и Джейк отправился в ресторан Чина, расположенный в нескольких кварталах от додзё. Старый хозяин ждал его.
        — Сколько будет людей?  — спросил Чин, когда они прошли в угловой кабинет, отведенный для деловых переговоров и наблюдения за уличной суетой.
        — Человек двести — двести пятьдесят, я думаю.
        — Так сколько все-таки? Двести или двести пятьдесят?
        — Не больше трехсот.
        — Теперь уже триста! Кто за все платит?
        — Киностудия, кажется. Они считают, что это прекрасная реклама для новой, еще мало известной, но все-таки звезды.
        — Значит, триста,  — задумчиво проговорил Чин.
        — И нам нужны будут официанты,  — сказал Джейк.  — Точнее, официантки. И напитки.
        — Хочешь получить лицензию на спиртное прямо сейчас?
        — А мне нужна лицензия на спиртное?
        — Для частного приема — нет. Но для того, что затеяли вы с Микой, да.
        Они обсуждали достоинства и недостатки разных лицензий, когда появился По.
        — А вот и ученик мастера,  — заметил Чин.  — Лучший поваренок, какой у меня когда-нибудь был. Ты будешь работать на меня в день приема?
        Джейк покачал головой:
        — Он будет слишком занят, наблюдая по моей просьбе за толпой.
        — Теперь ты — охранник?  — поддразнил Чин, и По радостно улыбнулся.
        — Джиан дома,  — доложил мальчик.  — Она хочет знать, возьмешь ли ты обед на дом, или ей надо что-то приготовить.
        — Скажи ей, что я скоро вернусь и принесу с собой обед.
        — Хорошенькая женщина твоя жена,  — заметил Чин, когда По ушел.
        — Я тоже так считаю,  — кивнул Джейк.
        — Хочешь удержать ее на сей раз?
        — Смотря по обстоятельствам.
        — То есть?
        — Захочет ли она остаться.
        — А ты просил ее?
        — Пока нет, но скоро попрошу.  — Как только Зай Фу исчезнет со сцены и Джиан сможет выбирать, оставаться ей или нет.
        Когда завыла первая сирена, Джейк и Чин подняли голову. Пожарная машина промчалась мимо. Сирена быстро замолчала, и они вернулись к обсуждению своих планов. Затем мимо промчалась вторая машина, и ее сирена выла не переставая. Тогда они вышли на улицу — выяснить, что происходит.
        Джейк, прищурив глаза, смотрел в том направлении, где исчезла пожарная машина. Стало уже темно, неоновые рекламы начинали зажигаться, и разглядеть дым было трудно.
        — Похоже, это где-то около тебя,  — сказал Чин. Джейк мрачно кивнул. Мимо промчалась машина скорой помощи.  — Ступай. Пришлешь за обедом По.
        Джейк бросился к додзё. На своей улице ему пришлось продираться сквозь толпу любопытных. Когда он увидел, где стоят пожарные машины, его сердце замерло, потом бешено забилось. Горел его дом. Причем огонь вышел из-под контроля.
        Ужас объял его, погнал вперед. Мимо пяти машин, мимо пожарных, которые подсоединяли шланги к гидрантам, к человеку, который направлял струю воды в зияющую дыру, еще недавно бывшую входом в додзё. Там Джейк остановился и взглянул на огненный ад впереди.
        — Отойдите назад!  — крикнул пожарный.
        — В этом доме были женщина и мальчик!  — крикнул Джейк в ответ.  — Вы их не видели?
        Но пожарный только покачал головой. И тут пламя вырвалось из дверей, и нестерпимый жар заставил отскочить обоих. Здесь не войдешь и не выйдешь. Остается боковой вход.
        Каждая секунда казалась Джейку вечностью, пока он бежал к боковому входу. Но он не смог к нему даже приблизиться. Вся восточная стена была объята пламенем, и пожарные не пытались его сбить. Вместо этого они поливали стены соседних зданий. Где, черт возьми, Джиан и По?
        По знает дюжину выходов из проулка. Но смогли ли они выбраться из додзё? Если они были в гостиной, им наверняка удалось выйти в боковую дверь, прежде чем пламя охватило всю стену. И почему, к дьяволу, здание горит так быстро?!
        Джейк взглянул на второй этаж, туда, где когда-то были окна и ставни. На комнату, которую он делил с Джиан и где теперь хозяйничал только огонь.
        — Сэр, вам следует отойти назад,  — сказал сотрудник скорой помощи.
        — Я здесь живу,  — прохрипел Джейк,  — с моей женой и с моим мальчиком. Вы их не видели?
        — Нет, сэр. Может быть, если вы подойдете к машине скорой помощи и подождете…
        — Здесь есть проулок,  — перебил его Джейк.  — Они могли убежать на соседнюю улицу.
        Он начал проталкиваться сквозь толпу, а его сердце и ноги становились все тяжелее, пока он прокладывал себе путь. Пожарные начали эвакуировать и соседнюю улицу, но во втором здании от угла имелся выход в дальний конец проулка. Джейк был знаком с владельцами, и они позволили ему пройти. Нет, они не видели ни его жену, ни По.
        В боковом проулке было полно пожарных. С этой стороны пожар бушевал не так сильно. Дальние спальни еще держались.
        — Джиан!  — крикнул Джейк.  — По!
        И что-то шевельнулось на крыше соседнего дома.
        Чей-то силуэт. Кто-то крикнул:
        — Сэнсэй, наверху!
        Джейк всхлипнул. У него подкосились ноги. Ему пришлось прислониться к стене, чтобы не упасть.
        — Вы оба?
        — Только я.
        — А где Джиан?  — Его голос готов был сорваться.
        — Я не знаю.
        Джейк почувствовал, как ужас опять захлестнул его.
        — Я подошел к дому сзади!  — выкрикивал По.  — А он горел, хотя не так сильно, как сейчас. Я вошел в кухню, но попасть ни в зал, ни на лестницу не смог. В кухне ее не было.
        Джейк уронил руки на колени и уставился в землю. Дым щипал ему глаза. Они стали слезиться.
        — Ты не должен был туда входить. О чем только ты думал?  — простонал он.
        — Вы бы вошли. Отсюда я могу смотреть в окна второго этажа,  — сообщил По.  — Джиан выпрыгнула бы из окна, если бы была наверху, когда дом загорелся, правда? Несколько рам было сломано, я видел. Наверное, она их сломала. Она выбралась. Через окно на крышу, потом на землю. Это не так трудно, если все делать правильно.
        Слабая надежда, но Джейк за нее ухватился. Он встал и сделал несколько шагов вперед, держась одной рукой за горячую стену. Послышался страшный треск. Крыша додзё обрушилась, и пламя начало лизать небо. Джейк поискал глазами По, но мальчик исчез.
        — По!
        И вдруг парнишка возник прямо перед ним. Волосы встрепаны, перепачканы. Вдоль одной руки тянется блестящая полоса. Ожог. По пострадал, стараясь спасти Джиан.
        — Тебе не надо было заходить внутрь,  — сказал Джейк и крепко прижал По к себе.
        — Вы бы вошли,  — повторил мальчик.
        — Твою руку надо показать врачу.
        — Нет!  — По крепче ухватился за него.  — Нам надо найти ее. Она должна быть где-то здесь. Должна.
        Страх и отчаяние. Адреналин и боль.
        Они осмотрели толпу в надежде найти ее, и их надежда постепенно превращалась в пепел. Джейк позвонил Люку, но Люк и Мадди были уже здесь и искали в толпе их. Джиан они тоже не видели.
        Джейк встретился с Люком и Маделин на углу. Подходить к зданию ближе было опасно. Даже пожарные держались теперь на расстоянии и направляли воду из шлангов вверх в напрасной надежде спасти хоть что-нибудь. Джейк опять услышал приглушенный треск. Что-то еще обрушилось в этом аду.
        — Рука По,  — сказал он хрипло.  — Ее надо осмотреть.
        — Нет!  — крикнул По.  — Найди Джиан!
        — Подождите,  — сказала Маделин. Ее глаза расширились от тревоги, но она держала себя в руках.  — По, мы с тобой пойдем к машине скорой помощи и покажем врачу твою руку. И там будет что-то вроде временной базы. Джиан тоже должна была первым делом подойти туда. Все прежде всего идут туда.  — Маделин еще могла мыслить разумно.
        — Она права,  — заметил Люк.  — Вы с Мадди пойдете к машине, а мы с Джейком осмотрим квартал. Так мы охватим большее пространство.
        Новый план. Разумный план. Учтены потребности всех и каждого. Люк пошел налево, а Джейк — направо, вглядываясь в море лиц. Джиан должна быть здесь. Он найдет ее.
        Но он не находил.
        Джейк продолжал идти, искать, надеяться. А позади его работа и его жилище превращались в пепел.
        «Это только здание, любовь моя,  — мог бы он сказать, если бы нашел жену.  — Это не важно. Внутри никого не было».
        Столько лиц, любопытных, встревоженных, но среди них не было того, которое Джейк искал.
        В конце концов он остановился. Он стоял, а толпа обтекала его. Может быть, Зай Фу пришел и схватил ее, а потом поджег дом, чтобы замести следы? Может быть, поэтому По ее не увидел? Все-таки лучше, чем смерть. Джиан не могла погибнуть.
        Надо идти вперед. Один шаг, другой. «Смотри,  — приказал он себе.  — Смотри».
        А потом Джейк завернул за угол, и ему показалось, что на один миг он увидел лицо, которое любил больше всего на свете. Только на миг — там, впереди. Оно тут же исчезло. Но в нем проснулась надежда, безумная надежда, и ноги с вновь обретенной быстротой понесли его вперед. Джейк решил, что прошла вечность, прежде чем он опять увидел ее. На сей раз ближе. Она шла к нему.
        Джиан.
        Поцарапанная и перепачканная, такая же, как По. Блузка разорвана, колени в крови. Но Джиан шла, и дышала, и вглядывалась в лица людей, как только что вглядывался Джейк. Джиан увидела его. Он почувствовал, как она вздрогнула, узнав его. Джейка охватило непередаваемое облегчение.
        Джиан направилась к нему, медленно, нетвердыми шагами. Его шаги были ничуть не тверже.
        Она побывала в огненном аду, но смерть не взяла ее. С синяками, но не сломленная, Джиан остановилась перед ним.
        — Додзё больше нет,  — сказала она.
        — Я знаю.  — Джейк поднял руку и отвел упавшую ей на глаза прядь перепачканных волос.  — Это не важно.  — Он не мог обнять жену так, как хотел бы.  — Ты не обожглась?
        — Я не уверена,  — проговорила она запинаясь.  — Болит тут и там, но не думаю, что это ожоги.
        — Ты вылезла в окно?  — спросил Джейк.  — По сказал, что ты должна была так поступить.
        — Я так и сделала.
        Джейк приложил руку к ее щеке. К щеке он мог прикоснуться, не рискуя задеть ссадины. Он подошел к ней ближе и прерывисто вздохнул, потому что пережитый страх вновь проснулся в нем и грозил его сокрушить.
        — Я боялся, что потерял тебя.
        Глава 11
        Джейкоб выглядел так, словно стоял у ворот ада и демоны тащили его внутрь. Он стоял и смотрел на Джиан, но сам словно был не здесь, а в какой-то другой реальности, которую она не могла видеть. Она дотронулась до него, прикоснулась к любимому лицу, поднесла пальцы к его губам, и он прерывисто вздохнул. Ее рыцарь дрожал. Готов был пасть.
        — Ты не потерял меня,  — прошептала Джиан.  — Я здесь. Ты видишь?
        — Я боялся, что подвел тебя.  — Он закрыл глаза.  — Опять.
        — Нет,  — возразила Джиан.  — Я виновна в этом безумии. Я, а не ты. Лучше бы я к тебе не приходила.
        — Не говори так,  — попросил он.  — Никогда не говори так.
        Джейк открыл глаза и соединил свои губы с ее губами в поцелуе, таком сладостном и почтительном, что Джиан готова была зарыдать от его чистоты. Дом можно отстроить. Дело — начать заново. А любовь способна излечить.
        У нее был план. Еще до пожара. Еще до того, как огонь поглотил весь мир. Она хотела сказать человеку, который рискнул всем ради нее и все из-за нее потерял, что он для нее значит.
        — Что бы ты ни захотел… Что бы ни решил начать заново… Деньги есть, чтобы восстановить все это, и тебе лучше принять их.
        Джейкоб покачал головой и опять припал к ее губам, но на сей раз обнял Джиан за шею и заставил полностью отдаться поцелую.
        — Я люблю тебя,  — прошептала она, когда он спрятал лицо в ее волосах и его руки крепче обняли ее.  — Я люблю тебя безмерно. Я всегда тебя любила и всегда буду любить. Просто знай это.
        Зай Фу нашел их в больнице, куда машина скорой помощи отвезла Джиан, несмотря на ее протесты и утверждения, что с ней все в порядке. Она не была серьезно ранена, но так было разумнее. Ни Джейкоб, ни врачи не хотели рисковать. Вылезая из окна, молодая женщина поранила руки, а потом, упав на землю, поранилась еще сильнее.
        — Я в порядке,  — повторяла она Джейку.  — Перестань за меня волноваться. Волнуйся за кого-нибудь еще. За По, например.
        Но с По все было в порядке. Врач уже оказал ему помощь, а Люк отвез его домой к Маделин. Там он должен был провести ночь. Джейк постепенно смирялся с тем, что не должен постоянно брать на себя всю полноту ответственности за все и за всех. Его окружали люди, на которых он мог опереться в случае необходимости…
        Зай Фу приближался, и Джейк мысленно составлял опись всех ран и ушибов жены, а зверь, сидевший внутри, впитывал эту информацию и смотрел на подходившего мужчину, как на добычу.
        Джиан поняла, что у них проблемы, как только Джейк напрягся. Она подняла глаза и увидела, что Зай Фу идет к ним. Опасный человек с непроницаемыми агатовыми глазами. Глупый, глупый человек, если он думает, что может приблизиться к Джейку и остаться невредимым.
        Зай Фу оглядел ее с ног до головы, ничего не упуская, и Джиан могла поклясться, что на миг в его глазах мелькнула боль.
        — Я этого не делал,  — сказал он по-английски, чтобы и Джейкоб мог его понять.  — Не я виноват в этом пожаре.
        — Тогда кто?  — зло спросила Джиан.  — Это не был несчастный случай.  — Она чувствовала напряжение Джейка.  — Кто-то нарочно поджег додзё.
        — Не я.
        Зай Фу перевел взгляд на Джейка. Джиан встала между ними спиной к мужу. Джейкоб не представлял для нее угрозы, но она вряд ли могла сказать то же самое о Зай Фу.
        — Почему я должна тебе верить?  — спросила она.  — После всего, что ты сделал.
        — Что я сделал? Я только показал тебе, что я способен тебе дать.
        — Ты подослал убийцу к моему мужу.
        — Он должен был побить его, а не убить.
        — Ты спрашивал меня, хочу ли я, чтобы он умер.
        — Я собирался напутать тебя, чтобы ты его бросила.  — Зай Фу пожал плечами.  — Я не убиваю. Через эту границу я не переступаю. Это единственная граница, через которую я никогда не переступал.
        — Я тебе не верю,  — заявила Джиан.
        — Я повторю,  — не отступал Зай Фу.  — Я не устраивал этот пожар и никому не платил за то, чтобы его устроили. На такой риск я идти не хотел. Я не убиваю. И уж тем более я не пытался убить тебя.
        — Я не знаю, чего ты хотел добиться приходом в больницу,  — сказала Джиан, постепенно утрачивая спокойствие. Она решила уберечь Джейка от приступа ярости и сама дала отпор Зай Фу. Но забыла о своей собственной злости, копившейся годами.  — Слишком поздно. Я не могу тебе доверять, и ты не в состоянии завоевать мою любовь.
        — Я могу попытаться.
        — Тебе пора остановиться,  — ответила Джиан.  — Это единственное, чего я от тебя жду.
        Они молча смотрели друг на друга. А потом Зай Фу протянул Джейкобу визитную карточку.
        — Я нанял частного детектива для наблюдения за додзё,  — пояснил Зай Фу.  — Он сфотографировал поджигателя и готов дать показания в полиции. Как и я.
        — Вы действительно считаете, что не сделали ничего плохого?  — поинтересовался Джейк.
        — Я ухаживал за женщиной с намерением взять ее в жены,  — холодно улыбнулся Зай Фу.  — Это не преступление.
        — Вы подослали ко мне убийцу.
        — Докажите.
        — Ты меня преследуешь,  — бросила Джиан.
        — Другой назвал бы это «присматривать».
        — Я сама могу присмотреть за собой!
        — В самом деле?  — Зай Фу опять окинул ее взглядом с ног до головы и цинично поднял бровь.  — Ты меня удивляешь. Впрочем, я пришел сюда посмотреть, насколько сильно ты пострадала, и помочь поймать поджигателя. Я делаю это потому, что ты мне небезразлична, и не важно, отвергаешь ты меня или нет.
        — Зай Фу, спасибо за заботу и помощь. Что же касается моих чувств к тебе, боюсь, они не изменились. Поэтому я еще раз прошу тебя, ради нас всех, сделай так, чтобы в твоей жизни не было места для меня. Я не желаю тебе зла. Больше всего я хочу, чтобы ты жил своей жизнью и дал мне жить моей.
        — С ним?  — уточнил Зай Фу.
        — Да,  — ответила Джиан и бросила вопросительный взгляд на Джейкоба, который молчал на протяжении всего разговора. Такой спокойный. Такой холодный, собранный.  — С ним, если он меня примет.
        Джейк поднял на нее глаза, и в его взгляде блеснула первобытная жажда обладания.
        — Я приму тебя,  — сказал он спокойно, а затем обратился к Зай Фу: — Вы должны уйти.
        Джиан похолодела, увидев кровожадную угрозу в его глазах.
        — Возвращайтесь в Шанхай и оставьте мою жену в покое.
        — А если я этого не сделаю?
        — У вас будут проблемы,  — пообещал Джейк,  — потому что я не допущу, чтобы Джиан и дальше жила так, как жила все это время. В страхе перед вами. Не зная, к чему вы прибегнете в следующий раз. И какие удары нанесете тем, кто ей дорог. Как будете манипулировать близкими ей людьми. Вы должны уйти. Немедленно. Прежде чем окажетесь в тюрьме или умрете.
        Зай Фу и Джейкоб долго, очень долго смотрели друг на друга.
        А потом, даже не взглянув на Джиан, Зай Фу ушел.
        Через несколько минут Джиан и Джейкоб тоже покинули больницу. Джейк засунул руки в карманы и смотрел на звезды. А Джиан смотрела на Джейкоба и старалась не думать о том, что произошло сегодня. О том, чего лишился ее муж. Она любовалась им, этим красивым, словно в огне закаленным мужчиной, у которого не было ничего, кроме чести, стремления по-рыцарски защищать слабого и сердца, которое вело его по верному пути.
        — Ну,  — сказал Джейк с усталой улыбкой,  — что теперь? Куда?
        — Я не знаю.
        — Твои дядя и тетя, наверное, желают лично убедиться, что ты в порядке.
        — Я знаю.  — Но Джиан не хотела, чтобы ее семья сейчас суетилась вокруг нее.  — Я позвоню им и скажу, что приеду, но не сегодня. Может быть, завтра.
        — Хочешь пойти к Маделин и Люку? Увидеть По?
        — Да.  — По, нищий бродяга, который пострадал в огне, потому что искал ее. По, который пошел по стопам своего сэнсэя и имел задатки человека, способного изменить мир.  — Он будет стесняться, если я его поцелую?  — весело спросила Джиан.  — Мне кажется, я вгоняю его в краску.
        — Ему это нравится,  — улыбнулся Джейкоб.  — И ему это полезно. Вгоняй его в краску сколько хочешь.  — И он подарил жене улыбку, которая покорила бы ее сердце, если бы оно уже не принадлежало ему безусловно.  — А потом мы можем снять номер в каком-нибудь отеле.
        — Можем,  — согласилась Джиан.  — С огромной ванной и видом из окон до самого горизонта. Мы будем лежать в воде, я постараюсь не намочить руки, а ты поможешь мне вымыть голову. Не знаю, заметил ли ты, но я вся в золе и от меня пахнет гарью.
        — Я готов помочь тебе,  — подтвердил Джейк с усмешкой.  — Мы сначала примем душ, а потом будем лежать в ванной и любоваться видом из окон, и я расскажу тебе — на случай, если ты не заметила,  — как глубоко я люблю свою жену.
        — Это было бы замечательно,  — сказала Джиан серьезно.  — Но мои бинты, по всей видимости, тогда намокнут.
        — Я готов отвлечь тебя, спросив, что, по твоему мнению, готовит нам будущее.  — Джейкоб опять посмотрел на звезды.  — Додзё больше нет, но нет и связанных с ним ограничений. Чистое поле, Джи. Шанс построить жизнь вместе. Так, как мы хотим, по нашему усмотрению.
        — На крыше можно было бы разбить сад,  — тихо сказала Джиан.  — На крыше додзё.
        — Додзё?  — Джейк бросил на нее быстрый вопросительный взгляд.
        — Я знаю, как важна для тебя твоя работа, сэнсэй,  — мягко проговорила она.  — Знаю, каков ты. Из чего ты сделан. И что ты даешь другим. Разве ты не хочешь отстроить додзё?
        Джейк надолго замолчал.
        — Можно было бы сделать подземный гараж,  — произнес он наконец.
        — И еще один этаж,  — подхватила Джиан.  — Для детей.
        — Детей?  — переспросил Джейк.
        — Хм.  — Молодая женщина ответила ему поддразнивающим взглядом.  — Наших. Бездомных. Племянников и племянниц, которые приедут в Сингапур учиться карате. Я — за.
        — И я — за,  — улыбнулся он.  — Целиком и полностью.  — И после паузы добавил: — Мне понравилось, как ты поступила с кухней.
        — Тогда мы можем все повторить,  — заверила его она с намеком на усмешку.  — Мы купим щипцы.
        — И бьющиеся миски.
        — Они не разобьются.
        — Я люблю тебя,  — сказал Джейк.
        — Я знаю.  — Джиан подошла ближе, и он обнял ее.  — Я тоже тебя люблю. Всем сердцем.
        Эпилог
        Сингапур, два года спустя…
        Утро к некоторым людям входит на цыпочках, пробуждает осторожно, неспешно. Часто так начинались утра Джиан — к великому удовольствию Джейкоба. Он любил улыбку, которая появлялась на ее губах, когда она чувствовала, что он проснулся и смотрит на нее. Любил наблюдать, как она открывает глаза и поворачивается к нему. В ее глазах тоже была улыбка. И обещание.
        Два года в браке — повторном браке,  — а им все лучше и лучше. Зай Фу перестал преследовать Джиан и вернулся в Шанхай. Если верить матери Джиан, недавно он женился. Супругов Беннет на свадьбу не пригласили.
        По исчез сразу после пожара. Исчез, а через три дня объявился в полицейском участке, весь в синяках, и привел с собой трехлетнюю девочку и шестилетнего мальчика, своих сводных брата и сестру, потерявших, как и По, мать и оставшихся на попечении грубияна-отца. Мужчиной занялось правосудие. Ребятишек взяла к себе бабушка. Джейк и Джиан с помощью лучших юристов получили право опеки над По. Теперь По стал их мальчиком. Какое значение имеет кровь, если сердце По такое же, как у Джейка?
        Додзё отстроили на старом месте. Додзё и дом с подземным гаражом, садом на крыше, крылом для детей, рабочим кабинетом для Джиан и просторными гостевыми помещениями для родных и учеников.
        Они были счастливы в браке.
        Джиан Занг-Беннет любила мужа. Ее любовь была для Джейка воздухом и пищей. Благодаря ее любви он стал считать себя самым счастливым человеком на свете. У него была семья, у него было все, что он когда-либо желал, и он не собирался это терять.
        Джейкоб выскользнул из постели, не разбудив жену, и потихоньку прошел в соседнюю комнату. Там кое-кто уже проснулся. Крошечная девочка с губками, похожими на розовый бутончик, шелковистыми черными волосами и глазами такими темными и глубокими, что сердце Джейка таяло, когда она на него смотрела. У нее еще не было имени. Родители немного затянули с этим.
        Дочь завладела сердцем Джейка с того момента, как появилась на свет, краснолицая, кричащая. Медсестра передала ему вопящий сверток, и плач сразу прекратился. Девочка посмотрела на отца немного неуверенно. Ее малюсенький кулачок разжался, и Джейк с удивлением дотронулся до ладошки, восхищаясь ее совершенством. Она сомкнула свои маленькие пальчики вокруг его пальца, крепко ухватилась за него, и этот жест навсегда сделал малышку властительницей его души.
        — Как ее отец,  — заметила тогда Джиан с улыбкой,  — она крепко держит то, что имеет.
        — Как ее мать,  — откликнулся Джейк,  — она невероятно красива.
        Люк полюбовался на брата с новорожденной дочуркой на руках и сказал:
        — Слушай, она такая умненькая.  — Вдруг девочка величественным движением схватила Люка за волосы, и он добавил: — А мы в ее власти.
        — Проблема,  — заявил По, когда в первый раз взял на руки дочку Джейка.
        Тем не менее ему хотелось везде носить эту проблему с собой. В лице По девочка получила преданного раба.
        — Сегодня к тебе придут твои дяди и тети,  — сообщил Джейк девочке и взял ее на руки, и она тут же схватила его за палец.  — А еще двоюродные братья и сестры. Они соберутся на твое крещение.
        Ох, надо поскорее выбрать имя.
        Малышка потерлась носиком о его грудь, стукнула малюсеньким кулачком. Джейк улыбнулся:
        — И, пожалуйста, не доставляй неприятностей своим кузенам и кузинам. Они, может быть, чересчур много шумят, но всегда окажутся рядом, если будут тебе нужны. Так уж устроены Беннеты. Не забывай об этом.
        Малышка поднесла кулачок ко рту.
        — Она голодная,  — послышалось у него за спиной, и Джиан положила руку ему на плечо, а другой рукой осторожно погладила по головке свою дочурку.
        — Я знаю.  — Джейк попробовал высвободить палец, но малышка держала его крепко.  — Не отпускает.
        — Умница,  — улыбнулась Джиан.  — Я бы тоже не отпустила.
        — Она такая хрупкая,  — прошептал Джейк.
        — Она сильнее, чем кажется.  — Джиан прижалась щекой к его плечу.  — У нее сердце отца. Сердце, в котором другие черпают силу. Сердце тигра.
        — Это предостережение?  — спросил он.
        — Я предпочитаю считать это благословением. Кстати, я думала об имени. Нашей дочери нужно сильное имя.
        — Ты же не назовешь ее тигрицей,  — заметил Джейк.
        Джиан ласково улыбнулась:
        — Назовем ее Ива. Ива гнется, но никогда не ломается, как бы силен ни был шторм. По-китайски это будет Лиан. Лиан-ли, если хочешь, хотя это второе имя чаще дают мальчикам. Оно означает «сила».
        — Красиво,  — сказал Джейк и, обращаясь к девочке, добавил: — Что ты об этом думаешь, Ли-ли? Ты достаточно сильна для такого имени?
        — Конечно, она достаточно сильна.  — Джиан поцеловала его в щеку, а потом в губы.  — Она же Беннет.
        notes
        Примечания
        1
        Додзё — место, где проходят тренировки по японским боевым искусствам.