Сладость твоих губ Кейт Харди
        Любовный роман — Harlequin #579 Что может быть общего у наследного принца и художницы, больше всего на свете любящей свободу? Его высочество Лоренцо Торелли живет в соответствии со строгими правилами. Короткий роман с Индиго Моран резко изменяет его взгляды. Однако Индиго не согласна на продолжение.
        Кейт Харди
        Сладость твоих губ
        PAMELA BROOKS
        CROWN PRINCE, PREGNANT BRIDE
        
        Глава 1
        Вообще-то ее здесь быть не должно.
        Нет, Лоренцо понимал, что туризм — это важно. Если бы не деньги, которые приносили экскурсии в особняк и сады Эденсфилд-Холл, его старый школьный друг Гас не смог бы содержать старинное имение, принадлежащее его семье.
        Тем не менее имение было открыто для посетителей не целый день. Сейчас ворота были заперты. Однако по территории беспардонно разгуливала женщина в бесформенных черных брюках и такой же черной блузке. На шее у нее висел фотоаппарат. Она то и дело останавливалась, чтобы сфотографировать очередной заинтересовавший ее объект. В данный момент она навела объектив на озеро.
        Строго говоря, это его не касается. Лучше просто не обращать внимания.
        Но тут женщина обернулась, заметила, что Лоренцо смотрит на нее, направила фотоаппарат на него и нажала кнопку.
        Ну, хватит. Придется потребовать, чтобы она удалила фотографию или, если это не цифровая камера, отдала пленку. Он не позволит незнакомому человеку делать деньги, без разрешения фотографируя его на территории Эденсфилда, да еще тогда, когда туристам вход сюда воспрещен. До коронации осталось всего несколько недель. Ему необходим покой, чтобы собраться с мыслями.
        Лоренцо приблизился к незнакомке.
        — Простите, но вы только что меня сфотографировали,  — сказал он без тени улыбки.
        — Да.
        По крайней мере, она не пытается ничего отрицать. Это упрощает ситуацию.
        — Не могли бы вы удалить фотографию?
        Женщина удивилась:
        — А в чем проблема?
        Как будто непонятно! Лоренцо Торелли — если полностью, его высочество Лоренцо Торелли, наследный принц Мельванте, государства, расположенного на границе между Италией и Францией,  — должен в следующем месяце занять престол, когда его дед отойдет от дел. Крупные европейские газеты много писали об этом, не забывая сопровождать статьи фотографиями Лоренцо. Не может быть, чтобы она его не узнала.
        — Пожалуйста, дайте мне фотоаппарат.  — Он протянул руку.
        — Боюсь, что не могу,  — холодно отозвалась незнакомка.  — Я никому не разрешаю трогать мои орудия труда.
        — То есть вы папарацци?
        Она презрительно фыркнула:
        — Никакая я не папарацци. И зачем папарацци вас фотографировать?
        Она серьезно? Неужели ей действительно не известно, кто он? В каком глухом уголке планеты она живет, если туда не доходят новости?
        — Я не люблю, когда меня фотографируют,  — осторожно произнес Лоренцо.  — К тому же до полудня имение закрыто для посетителей. Если вы удалите фото — причем я должен видеть, как вы его удаляете,  — я буду рад проводить вас до ворот. Возвращайтесь после полудня.
        Она закатила глаза:
        — Я же не делаю ничего плохого.
        Лоренцо привык к тому, что люди ему подчиняются. Упрямство женщины раздражало его, и он прилагал значительные усилия, чтобы сохранить вежливый тон.
        — Мадам, боюсь, что и дом, и сады сегодня открываются только после полудня. А значит, сейчас вы находитесь здесь незаконно.
        — Правда?  — Она устремила на него дерзкий взгляд пронзительно-синих глаз.
        — Прошу вас, удалите фото,  — поторопил Лоренцо.
        Она раздраженно покачала головой, взяла фотоаппарат, пролистала меню и, показав ему фотографию, нажала на соответствующую кнопку, удалив снимок.
        — Ну вот. Готово. Вы довольны?
        — Да. Благодарю.
        — Хорошо.  — Она наклонила голову к плечу.  — Позвольте маленький совет: вам стоит чаще улыбаться, мой милый. Сладкий мед приманивает гораздо больше мух, чем кислый уксус.
        Незнакомка удалилась.
        Глядя ей вслед, Лоренцо чувствовал себя так, словно не прав был он, а не она.
        Мужчина был, видимо, другом Гаса; он был примерно того же возраста, что и старший брат Лотти. И он пытался защитить частную жизнь обитателей имения. Индиго понимала: наверное, следовало объяснить ему, что она вовсе не папарацци, а друг семьи и находится здесь потому, что реставрирует витраж. С другой стороны, то, чем она тут занимается, не его дело. К тому же его заносчивость вывела ее из себя.
        Индиго сфотографировала его только потому, что, прогуливаясь по саду с мрачным выражением лица, он показался ей похожим на темного ангела. Лицо этого человека ее заинтересовало. Привлекло. Заставило задуматься о том, как может выглядеть его улыбка.
        Но его брюзжание по поводу того, что нельзя фотографировать без спроса… Можно подумать, он мировая знаменитость на отдыхе.
        Идиот!
        Индиго направилась к дому. Работа сейчас важнее. Сегодня нужно вынуть стекла из окна в библиотеке и перенести их в мастерскую, которую Гас ей предоставил. Она уже сняла короткое видео для сайта, посвященного имению, в котором рассказала о своих планах по поводу витража и обещала ежедневно писать отчеты и размещать снимки результатов своего труда, чтобы любопытные могли почувствовать себя участниками процесса реставрации. Индиго не возражала, если во время работы люди подходили к ней с вопросами. Ей нравилось делиться с ними своей увлеченностью витражным искусством.
        А сегодняшний незнакомец с лицом падшего ангела… Что ж, пусть делает что хочет.
        Когда пришло время спускаться к ужину, Лоренцо все еще пребывал не в духе после встречи с папарацци, утверждавшей при этом, что она вовсе не папарацци. Войдя в гостиную, он застыл, увидев среди гостей ту самую незнакомку. Она сменила бесформенные черные брюки и блузку на ярко-красное платье-рубашку, которое было короче, чем платья остальных женщин. Обута она была в красные туфли — опять же самые блестящие, с самыми замысловатыми ремешками и на самых высоких каблуках.

«Посмотри на меня!»  — словно призывал ее наряд.
        Как будто от нее можно отвести взгляд.
        Особенно если учесть, что ее волосы не были туго стянуты на затылке, как утром, а темными локонами падали на плечи. Если надеть на нее длинное платье из зеленого бархата, она стала бы идеальной моделью для художника.
        Лоренцо ругал себя за легкомыслие, однако она была самой красивой женщиной, которую он когда-либо видел. Он решил выяснить, кто она такая и что здесь делает.
        Он едва заставил себя для начала обменяться с Гасом парой ничего не значащих фраз и, наконец, с подчеркнутой медлительностью поинтересовался:
        — А кто эта девушка в красном платье?  — и небрежно кивнул в сторону утренней нарушительницы, старательно демонстрируя, что ответ его не очень интересует.
        — Которая?  — Гас проследил за его взглядом и улыбнулся.  — А, это Индиго.

«Как может Гас сдержанно и спокойно вести себя в ее присутствии?»  — удивился Лоренцо. У него от этой женщины мурашки забегали по коже.
        — Друг семьи?  — предположил он.
        — Одна из лучших школьных подруг Лотти.
        Это показалось ему странным; глядя на Индиго, нельзя было сказать, что она принадлежит к высшему обществу, как Гас и его сестра.
        — Честно говоря, она здесь еще и по делу. Индиго реставрирует окна в библиотеке,  — пояснил Гас.  — Мама попросила ее придумать что-нибудь занятное для новых витражей. Индиго ходит по имению и фотографирует.
        Так вот почему она назвала камеру своим орудием труда. Лоренцо почувствовал, что краснеет.
        — Ясно.
        — Что случилось?  — спросил Гас, заинтересовавшись.
        — Я заметил утром, как она фотографирует сад, и подумал, что она проникла на территорию незаконно. Я… э-э… предложил проводить ее за ворота,  — признался Лоренцо.
        Гас рассмеялся:
        — Готов поспорить, она послала тебя куда подальше. Наша Инди вольная душа. К тому же очень не любит, когда ей говорят, что надо делать.
        Лоренцо скривился:
        — Наверное, мне лучше извиниться.
        — Хорошая мысль. Иначе ты рискуешь получить инди-видуальный урок,  — отозвался Гас, нарочито разделяя две части слова.
        — Инди… что?  — озадаченно переспросил Лоренцо.
        — Мы зовем ее Инди — сокращение от Индиго. Но она тот еще инди-вид.  — Гас насмешливо поднял бровь.  — Скажем так, она большой оригинал. Я попрошу Лотти представить тебя.  — Он поманил к себе сестру.  — Лотти, будь умницей, познакомь Лоренцо и Инди.
        — Хорошо. Вы разве не знакомы?  — Лотти взяла Лоренцо под руку и повела его к Индиго.  — Инди, это Лоренцо Торелли, давний друг нашей семьи.  — Она улыбнулась.  — Лоренцо, это Индиго Моран, самая классная девчонка, которую я знаю.
        Индиго засмеялась:
        — Это потому, что ты живешь в мире, полном зануд, Лотти. Я самая что ни на есть обычная.
        По мнению Лоренцо, она вовсе не была обычной — в ней было что-то уникальное. Что-то особенное.
        — Гас говорит, вы учились вместе с Лотти,  — заметил он.
        — Да, пока ей не исполнилось четырнадцать лет и она не вырвалась на волю, счастливица.  — Лотти дотронулась до плеча подруги.  — Инди просто гений. Она рисовала карикатуры на девчонок, которые меня дразнили, и развешивала их по школе. Сложно делать пакости, когда все показывают на тебя пальцем и смеются.
        Индиго пожала плечами:
        — Известно, что перо сильнее меча.
        — Твое перо было не только сильнее, но и точнее,  — с жаром добавила Лотти.
        Теперь Лоренцо понял, что значит «инди-видуальный урок». Персональная и едкая карикатура, выставленная на всеобщее обозрение. Нетрудно представить, каким изобразила бы его Индиго, учитывая ее слова о мире, полном зануд.
        — Можно я буду невоспитанной и оставлю вас знакомиться дальше самостоятельно?  — спросила Лотти.
        — Конечно,  — ответила Индиго.
        От ее улыбки у Лоренцо перехватило дыхание. Он с удивлением обнаружил, что чувствует себя как взволнованный неопытный школьник.
        — Я… м-м-м… хотел извиниться,  — начал он.
        Брови Индиго взметнулись вверх.
        — За что?
        — За свое сегодняшнее поведение.
        Она пожала плечами:
        — Забудьте.
        Но забыть он не мог. Хорошие манеры ему прививали буквально с колыбели. Лоренцо была присуща идеальная вежливость, но с Индиго он обошелся грубо.
        — Я не знал, что вы тоже друг семьи.  — Он взглянул на нее.  — Хотя могли бы и сказать мне.
        — Зачем? Кто знает, может, это вы без разрешения проникли на территорию?
        — Ладно, один  — ноль в вашу пользу.
        Ему нравилось, что Индиго дерзко ему возражает. После многолетнего общения с людьми, которые соглашались со всем, что бы он ни говорил, и всячески перед ним расшаркивались, ее свободное обращение было в новинку.
        — Гас сказал мне, что вы реставрируете витраж в библиотеке.
        — Реставрирую.
        — Простите, но вы не выглядите как…  — Лоренцо прервал сам себя.  — Нет, все неправильно. Не обращайте внимания. Я, кажется, рою себе огромную яму.
        Индиго расплылась в улыбке, и блеск ее глаз заставил сердце Лоренцо биться быстрее.
        — Вы хотели сказать, что я не выгляжу как реставратор витражей? Или как девушка, которая училась в одной школе с Лотти?
        И то и другое в точку. Он нахмурился:
        — Э-э… Мне обязательно отвечать?
        Индиго выглядела чрезвычайно довольной.
        — Итак, посмотрим. С чего бы начать? Думаю, со школы.  — Ее голос тут же приобрел аристократическую тягучесть, совсем как голос Лотти.  — Мы с ней познакомились, когда нам обеим было одиннадцать. Нас разместили в одной спальне. К сожалению, там еще жили Лолли и Ливви. Наверное, мы могли бы стать четырьмя мушкетерами, но в моем имени отсутствует буква «л».
        — Да и не похоже, что вы хотели бы сражаться в одном строю с Лолли и Ливви.
        — Не хотела бы.  — Ее глаза искрились, а голос зазвучал, как и прежде.  — У меня не было времени на угрозы и издевательства.
        — Надеюсь, вы не подумали, что я вам угрожал сегодня утром.
        — «Не могли бы вы удалить фотографию?»  — передразнила его Индиго.
        Лоренцо поморщился. В ее исполнении это прозвучало довольно вычурно.
        — Я же извинился.
        — Вы актер или что-то в этом роде?
        — Нет.
        — Вы вели себя как заважничавшая второсортная знаменитость,  — заметила Индиго.
        Сказать ей?
        Нет. Лоренцо не хотел, чтобы она перестала вести себя раскованно.
        — Виноват, миледи,  — весело ответил он.  — Вы уверены, что вы реставратор?
        Она рассмеялась. Ах, какие у нее притягательные губы! Внезапно Лоренцо ощутил безумное желание заключить ее в объятия и выяснить, хороши ли они на вкус. Подобная реакция на женщину была ему несвойственна. Обычно Лоренцо Торелли вел себя холодно, спокойно и отстраненно. Он действовал по указанию разума, а не сердца — так его воспитали. Если придерживаться сухих формальностей, не возникают непредвиденные ситуации.
        Почему общение с Индиго Моран рождает в нем непреодолимое желание нарушить все правила? Это было бы вдвойне дико именно сейчас. Ведь он скоро станет королем Мельванте.
        — Вы считаете, что реставратор должен быть примерно на сорок лет старше, с бородой и плохой стрижкой, в круглых очках и в сандалиях?
        Лоренцо не смог удержаться от смеха. И в этот момент осознал, что все смотрят в их сторону.
        — Простите. Я, кажется, веду себя как дурак,  — извинился он перед гостями.  — К тому же оскорбил мисс Моран как минимум дважды.
        — Зовите меня Индиго,  — тихо поправила женщина и похлопала его по плечу.  — Вести себя по-дурацки у него получается превосходно,  — проворковала она.
        — Я, например,  — заметила с усмешкой мать Гаса,  — с нетерпением жду новой карикатуры завтра утром на стене столовой.
        Индиго улыбнулась:
        — Карикатуру он не заслужил. Пока.
        — Я над этим работаю,  — отозвался Лоренцо.
        Подобные дружеские шутки ему нравились — очень давно никто не обращался с ним так вольно.
        Однако в мозгу засела неприятная мысль: будет ли хоть кто-то хоть когда-нибудь чувствовать себя в его обществе свободно после коронации? Или это в последний раз?
        — Индиго, можно я сяду рядом с вами за ужином?  — спросил он.
        — Делайте что хотите.
        Какая ирония! Именно это станет для него невозможным очень скоро. Ему придется придерживаться строгого расписания. Управлять страной. «Делай что хочешь» в эти планы не входит. Он будет делать то, что должен. Выполнять свой долг.
        Глава 2
        Когда всех пригласили к ужину, Лоренцо поменял местами карточки за столом, чтобы сесть рядом с Индиго.
        — Неплохо сработано, мистер Торелли,  — оценила она, когда он отодвинул для нее стул.
        Обращение «мистер» было не вполне корректным, однако Лоренцо не собирался ее поправлять.
        — Спасибо,  — ответил он.  — У вас очень подходящее для реставратора витражей имя, не говоря уже о том, что оно очень красивое и запоминающееся.
        — Благодарю вас.  — Индиго грациозно склонила голову.
        — Вы давно занимаетесь витражами?
        — С шестнадцати лет. Я посещала курсы по вечерам, пока готовилась к аттестационным экзаменам, а потом поступила в колледж искусств.
        Какая поразительная целеустремленность для подростка! Лотти вроде бы упоминала о том, что Индиго покинула школу в четырнадцать лет.
        — То есть вы всегда знали, чем хотите заниматься?
        Индиго наморщила нос:
        — Это ужасно слезливая история.
        — Все же расскажите,  — попросил Лоренцо.  — Когда нарисуете мою карикатуру, я вспомню вашу историю и, может, не так сильно расстроюсь.
        — Меня отправили в школу-пансион, когда мне было шесть лет.
        С Лоренцо то же самое произошло в одиннадцать лет, но он хорошо помнил, каково это — покинуть дом, где ты вырос, где каждый сантиметр кажется родным, и оказаться среди незнакомых людей. Более того, в его случае незнакомой была еще и страна. Будучи ребенком, он воспринимал это как наказание — будто бы он виноват в несчастье, которое постигло его родителей. Теперь, когда ему была известна правда, Лоренцо понимал, что бабушка и дедушка пытались таким образом защитить его на случай скандала, если прессе станет известно, что на самом деле произошло. Но в тот момент ему было очень больно покидать родной дом.
        — Я ненавидела эту школу,  — призналась Индиго.
        Как и он — свою.
        — Каждую ночь я плакала.
        Лоренцо тоже плакал бы, только мальчикам плакать было нельзя. Им приходилось проявлять выдержку, истинно английский характер. Всем, даже иностранцам.
        — Единственным, что помогло мне выжить в этой школе, стала часовня,  — продолжила Индиго.  — Там были прекрасные витражи. Мне нравилась игра света на полу, когда лучи солнца проникали сквозь них внутрь. Я забывалась, глядя на нее.
        Для Лоренцо спасением стала музыка. В музыкальном классе стояло пианино. Он мог закрыть глаза и представить, что играет Баха в библиотеке у себя дома.
        — Да, если удается найти что-то, что поддержит в трудную минуту, становится легче,  — мягко заметил Лоренцо.
        — Я… э-э… часто исчезала. Как-то раз учительница нашла меня в часовне. Оказалось, что меня ищут почти час. Я боялась, она рассердится, но, видимо, она все поняла. Она принесла мне цветные карандаши и блокнот, и оказалось, что мне нравится рисовать.
        Лоренцо обнаружил, что ему хочется обнять Индиго. Не из жалости, а потому, что он хорошо ее понимал. С ним в школе происходило то же самое.
        — Но почему вы решили работать со стеклом, а не стали художником-карикатуристом?  — поинтересовался он.
        — Рисунки плоские.  — Индиго поморщилась.  — А витражи… все дело в том, как свет играет с оттенками. В том, какие чувства это вызывает.
        В ее синих глазах горела страстная увлеченность, и Лоренцо вдруг захотелось увидеть, как в них вспыхнет страсть иного рода.
        Совершенно безумная мысль.
        Он не ищет отношений. В его жизни в данный момент и так много всего происходит. Даже если бы он хотел закрутить роман, реставратор витражей, любящая высмеивать людей в карикатурах,  — не самый разумный выбор.
        Кроме того, она, вероятно, занята. К такой красивой женщине, как Индиго Моран, поклонники наверняка выстраиваются в очередь.
        — Вы любите свою работу, Индиго?
        — Безусловно. А вы свою?
        — Да, пожалуй,  — уклончиво ответил Лоренцо.
        У него никогда не было выбора. Он вырос, понимая, что в один прекрасный день станет королем. Это его долг. Его судьба. Возражения не принимаются.
        — Чем же вы занимаетесь?  — спросила Индиго.
        Значит, она в самом деле не знает, кто он такой.
        — Семейный бизнес,  — заявил он.  — Мой дед уходит на пенсию в следующем месяце, и я займу его место.  — По крайней мере, это было близко к правде.
        — Вы трудоголик?
        Пожалуй что так. Но с этим он давно смирился.
        — Да.
        Не желая слишком подробно обсуждать свою работу, Лоренцо вернулся к теме витражей.
        Улыбка полностью меняла лицо Лоренцо Торелли. Он уже не напоминал напыщенного индюка, как утром в саду. «Как же он красив»,  — подумала Индиго.
        Она всерьез размышляла о том, чтобы попросить его ей позировать. Он стал бы прекрасной моделью.
        — Если вас интересует, чем я занимаюсь,  — сказала она,  — можете взглянуть на мою мастерскую после ужина.
        — С удовольствием,  — согласился Лоренцо.
        За едой они продолжили разговор, и Индиго чувствовала, что мысли о Лоренцо с каждой секундой занимают ее все сильнее. Она не просто хотела изобразить его на витраже — она жаждала дотронуться до него.
        Но это безумие!
        Она совсем не знала Лоренцо Торелли. В Эденс-филд он, похоже, приехал один, но это не значит, что он не женат. А ее внутренний маячок, призванный сигнализировать о наличии у потенциального бойфренда жены или каких-то абсолютно неприемлемых черт характера, в прошлом ее не раз подводил. И Найджел стал самой серьезной ошибкой.
        В то же время Индиго понимала, что несправедливо считать всех мужчин лжецами и изменниками, готовыми бросить тебя на произвол судьбы, как это сделали ее бывший и ее отец. Дед Индиго, например, был не таким. И Гас не такой. И, судя по рассказам Лотти, их с Гасом папа просто душка и ни разу даже не посмотрел на другую женщину. Однако Индиго было трудно довериться мужчине. Поэтому после Найджела она даже не флиртовала ни с кем, не говоря уже о серьезных отношениях.
        — Расскажете, о чем задумались?  — спросил Лоренцо.
        Ни за что! Индиго воспользовалась проверенной отговоркой:
        — Начав работу над витражом, я часто витаю в облаках.
        После кофе он поинтересовался:
        — Вы правда покажете мне вашу работу?
        — Конечно.  — Индиго повела его в библиотеку.  — Можно сказать, что работа началась здесь. Мы сняли стекло сегодня днем.
        — Я смотрю, вы вставили в раму копию витража,  — удивленно заметил Лоренцо.
        — Кое-кто специально приезжает в Эденсфилд, чтобы взглянуть на окно с русалкой. Я не хочу разочаровывать посетителей,  — объяснила она.  — Однажды я была в Венеции, когда там ремонтировали мост Вздохов, но его изображение поместили на рекламном щите, который закрывал строительные леса. Мне эта идея понравилась, и с тех пор я поступаю так же.
        — Да, хорошая идея,  — согласился он.
        — Можете посмотреть на русалку поближе. Она изумительна. Викторианский стиль. Очень похоже на Бёрн-Джонса.
        Лоренцо улыбнулся:
        — Я сегодня подумал, что, если надеть на вас платье из зеленого бархата, вы могли бы позировать кому-нибудь из прерафаэлитов.
        — Спасибо за комплимент.  — Индиго покраснела. Было видно, что ей приятно.  — Это мое любимое направление в искусстве.
        — И мое.  — Он чуть было не сказал ей, что у его семьи есть коллекция картин, а Бёрн-Джонс написал портрет его прапрабабушки. Но тогда пришлось бы объяснять, кто он такой, а к этому Лоренцо еще не был готов.
        — Я очень хочу поработать с витражами прерафаэлитов.  — Лицо Индиго осветила мечтательная улыбка.  — Может, когда-нибудь доведется.  — Она провела Лоренцо в комнату, расположенную дальше по коридору.  — Гас выделил мне это помещение в качестве мастерской. На всякий случай, конечно, пришлось огородить мой стол — я работаю с опасными веществами. На столе установлена камера, и видео передается вот на этот экран, так что все могут рассмотреть, чем я занимаюсь, и при этом остаются на безопасном расстоянии.
        Она так спокойно об этом говорит!
        — Вам не мешают посторонние?  — спросил Лоренцо.
        — Имение открыто всего несколько часов в день.  — Индиго пожала плечами.  — Посетители меня почти не отвлекают.
        Стекло из библиотеки уже было разобрано на части; фрагмент с русалкой лежал в центре стола.
        — Днем я сняла несколько крупных планов панели, так что все задокументировано,  — сообщила Индиго.  — Затем нужно все расчистить и начать реставрацию.
        — И поэтому фотоаппарат — ваш рабочий инструмент. Простите, что принял вас за папарацци.
        — Вы уже извинились, и довольно любезно, так что инцидент исчерпан.  — Она взглянула на Лоренцо.  — Хотя, если вы действительно хотите загладить свою вину, можете кое-что для меня сделать.
        Стандартный дипломатический прием. Лоренцо был несколько разочарован тем, что она собирается о чем-то его просить. Он-то решил, что Индиго не такая.
        — Что именно?
        — Попозируйте мне.
        Он удивленно моргнул:
        — Попозировать вам?
        — Я хочу вас нарисовать.
        — Но почему?
        — Потому что вы похожи на ангела.
        Лоренцо бросило в жар. Неужели Индиго намекает, что считает его привлекательным? Что она испытывает то же непонятное притяжение, что и он?
        — На ангела?  — Лоренцо понимал, что повторяет ее слова как попугай, но ему было все равно. Непременно надо выяснить, к чему она клонит.
        — Или на средневекового принца,  — добавила она.
        — И что конкретно это значит — попозировать?  — решил уточнить он.
        — Это значит сидеть смирно, пока я вас рисую. Однако это немного тяжело для мышц. Сидеть на месте, не двигаясь и сохраняя одно и то же выражение лица хотя бы десять минут, гораздо сложнее, чем кажется. Так что я готова на компромисс: я могу сделать несколько фотографий и рисовать уже с них, если вам так проще.
        С этого-то все и началось сегодня утром.
        — Вы меня поэтому сфотографировали?
        Она кивнула:
        — Вы хмурились, как темный ангел. С вас можно писать Люцифера.
        — Что ж, спасибо, мисс Моран,  — сухо отозвался Лоренцо.
        — Так вы мне попозируете?
        Предложение было заманчивым. Даже очень заманчивым. Но его жизнь и без того слишком насыщенна.
        — Попросите меня как-нибудь в другой раз,  — мягко ответил он.  — Расскажите лучше о своей работе. Лицо русалки повреждено. Вы собираетесь заменить эту часть?
        — Возможно, но это самая крайняя мера. Я хочу сохранить столько оригинального витража, сколько смогу.  — Индиго поморщилась.  — Хватит об этом. Я на эту тему могу говорить бесконечно, а вы заскучаете.
        — Нет, мне интересно.
        — Поверьте, вы измените свое мнение, когда я начну разглагольствовать о преимуществах эпоксидного клея, кремния и медной фольги.
        — Хорошо. Давайте поговорим о чем-нибудь другом. У этой русалки есть история?
        — Гас вам не рассказывал?
        — Дети, как правило, такие вещи не обсуждают,  — заметил он,  — а с тех пор, как мы окончили школу, у нас находились другие темы для разговоров.
        — Ну, спасибо за выговор.
        Лоренцо поморщился:
        — Это не выговор. Лучше расскажите про русалку.
        — По легенде, много лет назад здесь жил граф, который любил играть в карты. Он почти всегда выигрывал, но однажды за стол сел высокий мрачный незнакомец. Граф поставил на кон свой дом и все свои деньги и проиграл их. Оказалось, что тот незнакомец был сам дьявол. Он согласился простить графу карточный долг, но захотел взамен жениться на его дочери. Граф согласился, однако дочь была против и бросилась в озеро. Она превратилась в русалку и жила в том озере долго и счастливо.
        — Я думал, русалки живут в море,  — заметил Лоренцо.
        — Да что вы, мистер Торелли,  — рассмеялась Индиго.  — Разве вы не знаете, что русалок на самом деле нет?
        У Лоренцо были очень темные глаза. Очень красивые. Индиго до безумия хотелось написать его портрет, запечатлеть выражение его лица. Как жаль, что он отказался. Может быть, удастся нарисовать его по памяти?
        Он протянул руку и намотал на палец ее локон.
        — Вы напоминаете мне русалку: я так и вижу, как ваши великолепные волосы струятся за вами в воде,  — тихо произнес он.
        О боже! Его сексуальность она почувствовала еще во время ужина. Так просто было бы запрокинуть голову назад и позволить ему поцеловать себя… Так просто и так глупо.
        Индиго хотела сделать шаг назад — на всякий случай. Но в этот момент Лоренцо придвинулся ближе и коснулся ее губ своими.
        Поцелуй был нежным и поначалу почти робким — всего лишь легкое соприкосновение губ, от которого все нервные окончания в ее теле, казалось, затрепетали. А потом он сделал это снова. И снова. Дразня ее, заставляя запустить пальцы в его волосы.
        В своей жизни Индиго достаточно целовалась, но никогда еще ей не было так хорошо. Даже с Найджелом — мужчиной, которого когда-то считала своей единственной любовью. В голове все плыло, ее переполняли эмоции, у нее подкашивались ноги.
        Когда Лоренцо прервал поцелуй, она продолжила держаться за него, не в силах довериться собственному телу. Последнее, чего ей хотелось — рухнув ему под ноги, выставить себя на посмешище.
        Хотя есть вероятность, что это уже произошло.
        — Нам надо вернуться к гостям,  — пробормотала Индиго.
        — Беспокоитесь, что они подумают, будто вы заманили меня сюда не для разговора о витражах, а с какой-то иной целью?
        — Нет.  — Она почувствовала, как ее лицо покрывается румянцем.  — Не говорите глупости. Все знают, как я отношусь к своей работе, и, должно быть, решили, что вы уже изнемогаете от скуки.
        — Как интересно вы выражаетесь, мисс Моран. Пожалуй, изнемогаю, но только не от скуки,  — весело заметил Лоренцо.
        Она покраснела еще сильнее. Потому что мысленно уже представляла, как он изнемогает, пока она делает что-то запретное. Например, снимает с него одежду. Очень, очень медленно. И вовсе не за тем, чтобы написать его обнаженным, а потому, что ей хочется до него дотронуться. Водить пальцами по его коже. Не торопясь. Пока он не начнет умолять ее о большем.
        Нет, надо взять себя в руки. Они только что познакомились. Столь внезапная вспышка страсти не в ее правилах. Почему Лоренцо вызывает у нее такую реакцию?
        — Давайте пойдем обратно,  — сказала Индиго, надеясь, что говорит не слишком взволнованно.
        — Инди тебе показала, что она делает с русалкой?  — спросил Гас у Лоренцо, когда они вернулись в гостиную.
        — Да.
        — Она просто гений. Может, тебе стоит заказать у нее портрет для коронации? Витраж, а не полотно,  — предложил Гас.
        Индиго нахмурилась:
        — Для коронации? Чьей коронации?
        Гас смутился:
        — Ох! Кажется, я что-то не то ляпнул.
        — Все в порядке,  — сказал Лоренцо.

«О нет, не в порядке»,  — подумала Индиго. Похоже, до сих пор она видела только верхушку айсберга. Отчего забегали вдруг глаза Лоренцо?
        Они еще немного поболтали с Гасом, но, когда Индиго и Лоренцо остались одни, молодая женщина, пристально глядя на него, задала мучивший ее вопрос:
        — Так что там насчет коронации?
        — В следующем месяце король Мельванте передаст престол своему внуку,  — ответил он.
        — И что?  — поторопила она.
        Лоренцо поморщился:
        — Внук — это… гм… это я.
        — Вы будете королем Мельванте?
        Лоренцо кивнул:
        — Дедушка уже передал мне многие обязанности. В следующем месяце ему исполнится восемьдесят лет. Я хочу, чтобы у него была спокойная старость.
        — Так вот что вы имели в виду, упомянув семейный бизнес. Управление страной.
        Лоренцо пожал плечами:
        — Управление страной не так уж отличается от управления компанией.
        И все же было обидно, что никто ей ничего не сказал. Лотти — ее самая близкая подруга. Индиго знакома с ее семьей уже много лет. Лоренцо, конечно, боялся, что она тут же побежит давать интервью журналистам, но Лотти и ее родственники должны были понимать, что она этого не сделает.
        Будущий король.
        Неудивительно, что он не хотел фотографироваться или позировать ей.
        Это все меняет.
        Всего несколько минут назад, когда Лоренцо поцеловал ее, Индиго подумала, что из этого может что-то получиться. Как глупо! Чтобы будущий король завел интрижку с кем-то вроде нее?! Конечно, ее отец был графом. Так что дело не в том, что он аристократ, а она простолюдинка. Тем не менее, когда Индиго родилась, папа был женат не на ее матери, а на своей графине. Если журналисты заподозрят хоть какую-то ее связь с Лоренцо, они вытащат эту историю на свет. К тому же нельзя забывать фиаско с Найджелом. Тоже неприятная тема. Король не может позволить себе быть вовлеченным в скандал.
        Все это означает, что ей необходимо срочно восстановить способность мыслить здраво. Теперь совершенно ясно, что между ними не может быть ничего.
        Ни в коем случае.
        — Впредь я буду следить за своей речью и обращаться к вам, как подобает, ваше высочество,  — сухо пообещала Индиго.  — Жаль, что вы не сказали мне раньше.
        — Это было не важно. Вы друг семьи, как и я. Кто мы за пределами Эденсфилда, не имеет значения.
        — Все же следовало сказать.
        — Каким образом? Когда вы назвали меня «мистер Торелли», я должен был указать, что для вас я «ваше королевское высочество принц Лоренцо»?  — Он поморщился.  — Вы сочли бы меня хвастуном.
        Индиго вздохнула:
        — Наверное, вы правы. Теперь я поняла, почему вы рассердились из-за фотографии.
        — Я просто пытаюсь защитить свою личную жизнь. Я не считаю себя знаменитостью или исключительной личностью, перед которой везде надо расстилать красную дорожку.
        — А как же охрана?  — нахмурилась она.  — Полагаю, у вас она есть, но, видимо, настолько ненавязчивая, что я ее не заметила.
        — Здесь охрана не так пристально следит за мной — ведь это дом друга нашей семьи,  — ответил Лоренцо.
        — Но вы все равно не можете сделать что-то незапланированное или пойти на прогулку, не сообщив десятку человек, куда направляетесь. Ваша жизнь, должно быть, расписана буквально по секундам.
        — Как правило, да,  — согласился он.  — Но сейчас я официально в отпуске. У меня есть немного свободного времени, чтобы, так сказать, привести мысли в порядок.
        — Прежде чем стать королем.
        — Да. Разумеется, я не совсем освобожден от обязанностей. Многим можно заниматься с помощью Интернета и телефона, но дедушка решил, что мне нужно время, чтобы подготовиться.
        — Похоже, ваш дедушка очень разумный человек,  — заметила Индиго. Таким был и ее собственный дед.  — Все же простите мне мою несообразительность. Я редко читаю светскую хронику.
        — Вы последний человек, которого я мог бы упрекнуть в несообразительности.
        — Но мы только что познакомились. Откуда вам знать, может, у меня ветер в голове?
        Лоренцо насмешливо изогнул бровь:
        — Эй, не обижайте меня. Мне кажется, я способен достаточно быстро и точно понять, какой у человека характер.
        — Да, учитывая ваше положение, вам, наверное, приходится заниматься этим постоянно.  — Индиго немного помолчала.  — А почему престол наследуете вы, а не ваш отец?
        — Он погиб в автокатастрофе, когда мне было десять лет,  — объяснил Лоренцо.  — Вместе с мамой.
        Индиго заметила боль в его глазах, но ее тут же сменило обычное учтивое выражение. Словно маска. Конечно, ему тяжело об этом говорить. Она могла его понять: в ее собственном прошлом были страницы, о которых она никогда не упоминала.
        — Извините,  — тихо проговорила она.  — Наверное, трудно было такое перенести. И вам, и вашим бабушке и дедушке.
        — С тех пор прошло много лет,  — сказал Лоренцо.  — Ко всему привыкаешь.
        — Да, ко всему.
        — Похоже, у вас тоже был печальный опыт.
        Она кивнула:
        — Меня тоже воспитали бабушка с дедушкой.
        Индиго не могла заставить себя рассказать ему больше, потому что не хотела его жалости.
        — Значит, у нас есть кое-что общее.
        Не совсем. Она сомневалась, что родители Лоренцо были способны бросить своего ребенка. Его мама и папа погибли. В ее же случае отец решил держаться подальше от них с мамой еще до рождения Индиго. Единственное, что он для нее сделал,  — частично оплатил ее обучение. Маму же больше интересовали поиски любви, чем воспитание дочери.
        — Пожалуй, только это.
        Лоренцо улыбнулся:
        — Так даже интереснее.

«И сложнее»,  — подумала Индиго. Лоренцо Торелли был прекрасен. Совсем недавно, когда они целовались, ей казалось, что даже ее кости плавятся от страсти. И именно поэтому до тех пор, пока он не уедет из Эденсфилда, надо обходить его стороной.
        — Я отвлекаю вас,  — сказала она.  — Следует дать вам возможность поговорить с остальными гостями. К тому же мне надо еще немного поработать. Было приятно познакомиться. Доброй ночи.
        В ответной полуулыбке Лоренцо явно читалось: он уверен, что она струсила. Что ж, Индиго этого не отрицала — он пугал ее так же сильно, как привлекал. Она не могла допустить, чтобы он что-нибудь для нее значил.
        Кроме того, будущего короля наверняка с колыбели обучали любезному обхождению. Внимание, которое ей уделял Лоренцо, было лестным. Но Индиго уже познакомилась с обратной стороной лести — в последний раз, когда она купилась на пустые речи, все закончилось слезами. На собственном горьком опыте она поняла, что любовь может подвести, а дело всей ее жизни, ее работа,  — никогда.
        — Доброй ночи, Индиго,  — тихо отозвался Лоренцо, и она ушла.
        Глава 3
        Спустившись на следующее утро к завтраку, Лоренцо не увидел в столовой Индиго. Гас улыбнулся:  — Инди еще больший трудоголик, чем ты. С рассвета в своей мастерской.
        Лоренцо понимал, что ему следует проявить благоразумие и не искать встречи с Индиго. Но воспоминания о вчерашнем вечере не оставляли его. И он не смог удержаться. Заглянув на кухню, чтобы налить ей чашку кофе, он будто бы без определенной цели направился в сторону мастерской. «Я просто пожелаю ей доброго утра,  — сказал он себе.  — Вреда от этого не будет. Ведь не будет же?»
        Сегодня на Индиго вновь была бесформенная одежда, а волосы стянуты узлом на затылке. В дополнение к этому на носу женщины красовались защитные очки. Все вместе это выглядело как самый несексуальный наряд на свете. Тем не менее, когда она оторвалась от работы и посмотрела на него, Лоренцо каждой клеточкой ощутил, как ускорился ток крови по его жилам.
        — Я принес вам кофе,  — сказал он, отдавая ей чашку.  — С молоком, без сахара.
        — Спасибо.  — Индиго сдвинула защитные очки на лоб.  — Откуда вы знаете, какой кофе я пью?
        — Заметил вчера за ужином.  — Его с детства приучили подмечать детали.  — Вам чем-нибудь помочь?
        Глупый вопрос.
        — Спасибо за предложение,  — отозвалась она,  — но в моей работе нужна специальная подготовка. К тому же я имею дело с кислотами, паяльником, острыми ножами и стеклом. Все эти вещи очень опасны, вы можете получить травму.
        — Пожалуй, вы правы.
        — У меня, конечно, нет преступных намерений в отношении вас. Если на вас есть жучок и охрана нас сейчас слушает, повторяю: никаких преступных намерений. Но риск всегда существует. Моя страховая компания устроила бы скандал, если бы я заикнулась о чем-то подобном.
        Лоренцо удивила эта внезапная прагматичность, особенно если вспомнить вчерашний наряд Индиго.
        — И вас это беспокоит? Я-то думал, что вы вольная душа.
        — Это не то же самое, что безрассудство и глупость. Что, по-вашему, способна сделать вольная душа — прыгнуть в озеро и утащить вас за собой, например?
        Лоренцо рассмеялся:
        — Хорошо, ваша взяла. Так я могу посмотреть, как вы работаете?
        Она удивилась:
        — Вас действительно интересуют витражи или это дань вежливости? А может, вам просто скучно и нечем заняться?
        Лоренцо нравилось, что она не ходит вокруг да около. Но так они могут препираться весь день — если он не скажет ей правду. Поскольку ему предстояло вскоре покинуть Эденсфилд, он выбрал последнее:
        — Это предлог, чтобы провести побольше времени с вами. И мне почему-то кажется, что вам тоже этого хочется.
        Индиго настороженно посмотрела на него:
        — Не уверена, что это хорошая идея.
        По крайней мере, она не стала отрицать, что ей хочется побыть с ним. Лоренцо решил действовать открыто.
        — Да, это плохая идея,  — согласился он. Она не ответила, а взгляд ее стал еще более настороженным.  — Если бы на моем месте был кто-то другой, вы отреагировали бы иначе?
        — Вероятно, да,  — призналась Индиго.
        — Вы даже не представляете, насколько для меня было необычно и приятно, когда вы вчера обращались со мной как с обычным человеком.
        — Бедный богатый мальчик,  — протянула она, насмешливо глядя на него.
        Лоренцо улыбнулся:
        — Вот, опять. Индиго, вы мне нравитесь. И я вроде бы нравлюсь вам. Разве нельзя двум взрослым людям узнать друг друга получше? Какой в этом вред?
        — Вчера вы дали мне понять, что привыкли к преследованиям папарацци. Вас сопровождает охрана. Вы — не обычный человек. Если кто-то желает познакомиться с вами поближе или вы сами хотите лучше кого-то узнать, об этом становится известно всему миру.
        — Мы на частной территории.
        — Которая открыта для туристов,  — напомнила Индиго.
        — Которые не ожидают меня здесь увидеть. Они, может быть, скажут: «О, этот мужчина немного похож на принца, как его там, Лоренцо», но не станут зацикливаться на этом.
        — А если вас все-таки узнают?
        — Не узнают,  — уверенно отозвался он.
        — Вы привыкли, что все всегда выходит по-вашему,  — заметила Индиго.
        — Не всегда.
        — Какую оценку по настойчивости вы получили в вашей школе для принцев? Пятерку с плюсом?  — спросила она.
        Лоренцо рассмеялся:
        — Нет никакой школы для принцев. Кроме того, вы же знаете, что я учился вместе с Гасом.
        — За границей, и вам тогда было очень мало лет,  — задумчиво произнесла Индиго.
        — Не так мало, как вам, когда вас отослали в пансион. Мне было одиннадцать. Я знаю, что это безумие,  — продолжал Лоренцо,  — но я хочу немного побыть с вами. Я сегодня ничем не занят, а вы работаете, поэтому и предлагаю свою помощь. Буду у вас на побегушках. У меня хорошо с многозадачностью.
        Индиго усмехнулась:
        — У мужчины? Хорошо с многозадачностью?
        — Что за шовинизм!  — развеселился он.  — Я научился многозадачности в школе для принцев.
        Теперь рассмеялась и она:
        — Вы только что утверждали, что такой школы не существует.
        — Официально, конечно, ничему такому меня не учили, но я давно уяснил важность дипломатии и понял, как…  — Лоренцо поморщился.  — Я собирался сказать «Как заставлять людей делать то, что я хочу», но, полагаю, вам такая формулировка может не понравиться.
        Ее румянец доставил ему удовольствие.
        — Вы правы.
        — Я не имел в виду манипулирование людьми,  — мягко уточнил он.  — Это не мой стиль. Я не жду, что вы упадете в мои объятия только потому, что я вот-вот стану королем Мельванте. Но я не в силах забыть вас. И вы, я думаю, тоже. Наш поцелуй вчера…  — Лоренцо на секунду замолк.  — Обычно я не поддаюсь минутным порывам и уж точно не позволяю внезапной вспышке страсти мной управлять. Уверен, что и вам это не свойственно.
        — Нет.  — Индиго покраснела сильнее, давая понять, что на этот раз готова отказаться от своих принципов.
        — Самым разумным было бы держаться друг от друга подальше. Но я так не могу. В вас есть что-то…  — Он вздохнул.  — Пожалуй, мне пора замолчать и перестать отвлекать вас.
        — Может,  — тихо начала она,  — если вы наденете защитные очки, вас никто не узнает. Вообще, вам в любом случае следует их надеть, если собираетесь стоять рядом со мной. Я не хочу, чтобы вам в глаз попал осколок стекла или частичка пыли. И еще нужны перчатки.  — Она достала из-под стола коробку.  — Вот, примерьте.
        Перчатки оказались впору. «Хороший знак»,  — подумал Лоренцо.
        Индиго передала ему пару защитных очков, которые Лоренцо водрузил на нос.
        — Что мне делать?  — спросил он.
        — Будете помогать мне чистить свинцовые горбыльки. Этому я вас быстро научу.
        — С удовольствием.
        Происходящее настолько отличалось от его повседневной жизни, что он чувствовал себя словно на отдыхе. Лоренцо следил за тем, как аккуратно и быстро Индиго вынимает куски витражного стекла из разделяющих части рисунка рамок — так, чтобы не повредить ни хрупкое стекло, ни мягкий металл. Еще он заметил, что она, пометив каждую деталь, фотографирует ее.
        — Вы это делаете затем, чтобы потом все легко можно было собрать?  — спросил он.
        Индиго кивнула:
        — В следующий раз, когда потребуется восстановить витраж, реставратор будет знать, что и как я делала.
        Она работала методично, аккуратно и ловко. Обучение ей тоже давалось легко. Сначала она показала, как чистить горбыльки, а потом выдала Лоренцо кусок свинцовой проволоки, чтобы он мог немного попрактиковаться. Она исправляла ошибки, но при этом не заставляла его чувствовать себя глупо. Лоренцо очень нравилась ее прямолинейность.
        Когда особняк открылся для посетителей, он окончательно уяснил, что Индиго совсем не зануда, которую интересуют исключительно витражи. Она терпеливо и вежливо отвечала на вопросы посетителей.
        Забавно, но, несмотря на все свои навыки в дипломатии, Лоренцо даже близко не подошел к ее уровню. Индиго вела себя с людьми естественно, тепло и открыто. Лоренцо понимал, что может у нее многому научиться, если она всего лишь позволит ему наблюдать за собой. А если он сумеет сосредоточиться на этом, то перестанет думать о ней в ином плане. В том, который доставит и ей, и ему одни проблемы.
        Когда толпа посетителей рассеялась, Лоренцо принес им обоим еще по чашке кофе.
        Индиго посмотрела на него:
        — Спасибо, очень мило с вашей стороны. Простите, кажется, я сегодня вас почти весь день игнорировала.
        — Вы были заняты работой и разговорами с туристами,  — сказал он.  — Должен признаться, я восхищен тем, как легко вы сходитесь с людьми.
        Индиго была поражена.
        — Но ведь вы принц. Вы все время имеете дело с людьми. Разве вам тяжело с ними сходиться?
        — Ну, не так легко, как вам,  — признался Лоренцо.  — У вас природный дар общения.
        Ему же приходилось прилагать серьезные усилия, чтобы вести себя естественно,  — что, конечно, само по себе неестественно.
        — Странно, что вас не научили этому в школе для принцев.
        Он закатил глаза:
        — Очень смешно!
        — Я по-прежнему считаю, что вы идеально подошли бы как модель ангела для витража,  — сказала Индиго.  — Хотя мне понятно, почему вы не хотите позировать.
        — Не то чтобы не хочу. Не могу. В какой-нибудь другой жизни я с удовольствием попозировал бы вам.
        И, затаив дыхание, смотрел бы, как она рисует его профиль, высунув кончик языка. А потом, может быть…
        — Но в реальной жизни это был бы кошмар с точки зрения вашего имиджа,  — без обиняков заявила Индиго.  — Новый король Мельванте должен быть чист, как стеклышко.
        — Да.  — Пока Лоренцо не встретил ее, это было несложно. Но Индиго Моран заставляла его думать о том, как бы нарушить правила, и даже больше. Пытаясь отвлечься от чересчур подробного анализа их ситуации, он издал препротивнейший звук, имитируя скрип по стеклу.  — Примерно так.
        Индиго рассмеялась. И к его облегчению, все снова стало понятно и просто.
        — Наверное, мне лучше вам не мешать.
        — Можете остаться, если хотите.
        Лоренцо очень хотел побыть с Индиго еще немного. Ему нравилось ощущение радости и беззаботности, на которое обычно у него не хватало времени.
        Однако разум все же возобладал. Ему следует готовиться к новым обязанностям, а не безрассудно подчиняться минутным прихотям.
        — Спасибо, но лучше я пойду. Увидимся позже, хорошо?
        Остается надеяться, что в ближайшие часы к нему вернется благоразумие, и он сможет общаться с Индиго, как с любой другой знакомой. Сможет вести любезные и остроумные беседы и при этом держать эмоции под контролем.
        Сейчас же Лоренцо мечтал провести немного времени за роялем.
        Посетители ушли, и дом опустел. Собак выпустили гулять по имению. Уже через пару минут после того, как Лоренцо уселся за рояль, он обнаружил, что у его ног устроился Тото, старый лабрадор, которого он помнил еще щенком. «Совсем как дома, только пес побольше размером»,  — подумал он с улыбкой и потрепал Тото за ухом. А потом начал играть.
        Индиго услышала звуки рояля. Очень странно, если учесть, что в ее плеере, работавшем очень тихо, стоял диск с концертом для виолончели. Она выключила плеер и прислушалась. Кто-то играл на рояле, но произведение она не узнала.
        Пьеса закончилась, и на пару секунд воцарилась тишина. Потом неизвестный пианист сыграл какую-то музыкальную фразу, остановился, сыграл несколько тактов другой, как будто выбирал, что исполнить дальше.
        Не в силах побороть любопытство, Индиго проверила, все ли электроприборы выключены и все ли баночки с кислотами закрыты крышками, после чего отправилась на поиски источника музыки. Чем ближе она подходила к библиотеке, тем громче звучал рояль. Она остановилась в дверях. За инструментом сидел Лоренцо. Он играл, и его глаза были закрыты.

«В какой-нибудь другой жизни он мог бы сделать музыкальную карьеру»,  — подумала Индиго. Но такой роскоши, как выбор, у наследного принца нет.
        Когда Лоренцо закончил играть, она негромко похлопала. Он открыл глаза и удивленно на нее уставился:
        — Что вы здесь делаете?
        — Я услышала музыку.
        Он нахмурился:
        — Простите. Я не хотел вам помешать.
        — Я все равно собиралась сделать перерыв.  — Она помолчала.  — Вы очень хорошо играете.
        — Спасибо.
        — Сыграете еще что-нибудь для меня?
        — Я…  — Лоренцо подарил ей робкую улыбку, от которой у нее сжалось сердце.  — Конечно, если хотите. Садитесь.
        Индиго сбросила туфли и забралась с ногами в уголок потрепанного кожаного дивана. Тото подошел с намерением устроиться рядом с ней.
        — Тото! Плохой пес! Ты же знаешь, что тебе сюда нельзя,  — отругала его Индиго.
        Пес жалобно посмотрел на нее. Индиго вздохнула и переместилась на пол.
        — Хорошо, я сама сяду рядом с тобой.
        Он завилял хвостом, лизнул ее и развалился у нее на коленях.
        — Не слишком ли ты велик?  — спросила она, но все равно почесала ему живот. Тото наградил Индиго блаженным взглядом.
        — Вы любите собак?  — спросил Лоренцо. Но тут же поморщился.  — Глупый вопрос. Видно, что любите.
        — Люблю. Но мне приходится много разъезжать, и не все чувствуют себя комфортно в присутствии собак. Поэтому я не могу завести свою. Так что я приезжаю сюда и воображаю, что собаки Лотти и Гаса — мои.  — Она немного помолчала.  — Я заметила, что Тото лежал у вас в ногах, когда вы играли. Полагаю, вы тоже любите собак?
        Лоренцо кивнул:
        — У меня есть дома собаки, но они немного меньше Тото.
        Индиго заулыбалась:
        — Принц Лоренцо, пожалуйста, только не говорите мне, что у вас чихуа-хуа.
        — Которую я ношу с собой в корзинке?  — Он расхохотался.  — Нет. У нас несколько спаниелей. И хотя им почти столько же лет, сколько Тото, ведут они себя далеко не безупречно. Забираются на мебель, стоит только отвести глаза. Особенно Цезарь. Он тенью за мной ходит.
        Индиго догадывалась, что Лоренцо вовсе не против. Это делало его в ее глазах гораздо ближе к простым смертным. Король, который не ждет, что подданные будут беспрекословно ему подчиняться, и который готов потворствовать прихотям любимого старого пса.
        — Что мне для вас сыграть?  — спросил он.
        — Что хотите.
        — Это было восхитительно!  — воскликнула она, когда Лоренцо перестал играть.  — Вчера, когда вы сказали, что становится легче, если удается найти что-то, способное поддержать в трудную минуту… вы говорили о музыке?
        Лоренцо кивнул, и Индиго пришлось сделать над собой усилие, чтобы не подойти и не обнять его. Он может подумать, будто она его жалеет. В то же время она понимала, насколько одиноко было маленькому мальчику вдали от дома и семьи. Ему требовалось что-то, в чем он мог найти утешение. Она и сама была в такой ситуации.
        — Вы думали о том, чтобы стать музыкантом?
        Он пожал плечами:
        — У меня не было такой возможности. Моя судьба была решена в день моего рождения.
        — Вы не чувствуете, что вас заперли в клетку?
        — Это мой долг.
        Индиго заметила, что Лоренцо не ответил на ее вопрос прямо. Это сказало ей все. Она сама на его месте чувствовала бы себя в ловушке. Постоянно вращаться в обществе, где от тебя ожидают безукоризненного следования протоколу,  — и никакой возможности вырваться. Удушающая атмосфера. Еще хуже, чем в пансионе.
        — А если бы вы могли делать все, что хотите, чем бы вы занялись?  — тихо спросила она.
        — Все, что хочу?  — Глаза Лоренцо вдруг стали очень-очень темными.
        — Да.
        — Здесь и сейчас? Я бы сделал это.
        Лоренцо встал, подошел к Индиго, поднял ее, обнял и впился в ее губы поцелуем.
        Совсем как вчера. Только теперь ощущения были еще более яркими, потому что она уже знала, как идеально подходят друг другу их губы. Как от его прикосновений ускоряется ее пульс…
        Кто-нибудь, помогите!
        Индиго очень не хотелось, чтобы Лоренцо понял, как он на нее действует. После того как Найджел воспользовался ее доверием и бросил ее, она решила никогда больше не становиться уязвимой. Остается надеяться, что сарказм поможет ей разрядить ситуацию.
        Индиго принялась обмахиваться рукой.
        — Неплохо, неплохо, ваше королевское высочество,  — протянула она.  — Этому вас тоже в школе для принцев научили?
        — Индиго, пожалуйста, хватит.
        И он принялся вновь целовать ее, запечатлевая на коже женщины легкие и невесомые поцелуи, от которых все внутри у нее воспламенилось. Ей стало тяжело дышать. Она и сама не заметила, как начала отвечать ему.
        Необходимо это прекратить. Немедленно!
        — Я смотрю, вы много практиковались.
        Ее слова не смутили Лоренцо.
        — Принцу не пристало распространяться о своих любовных похождениях,  — бросил он.  — А вы слишком много болтаете, Индиго Моран.  — Он сжал зубами ее нижнюю губу, от чего сердце женщины забилось с ужасающей скоростью.  — Если хотите поговорить, давайте обсудим вчерашний вечер. Ужин. На вас было платье.
        Индиго нахмурилась:
        — А что не так с моим платьем?
        — С ним все в порядке.  — Лоренцо вздохнул.  — Если не считать того, что из-за него мне хотелось схватить вас, перекинуть через плечо и утащить в свою постель.
        В голове Индиго тут же возникло много интересных образов. Если он продолжит в том же духе, она совершит какую-нибудь глупость.
        — Собирались воспользоваться правом первой ночи?  — поинтересовалась она.
        — Нет.  — Он снова поцеловал ее.  — Я против того, чтобы заставлять людей делать что-то, чего они не хотят. Повести себя как пещерный человек и утащить вас в свою берлогу…  — Лоренцо облизнул нижнюю губу.  — Это просто фантазия. Я претворил бы ее в жизнь, только если бы вы тоже этого желали.
        Индиго очень хорошо представила себе эту картину. И то, что произойдет после.
        По ее коже пробежали мурашки.
        — В чем дело, Индиго?  — тихо спросил он.
        — Мне тяжело дышать,  — призналась она.
        — Хорошо. Теперь вы понимаете, что я испытывал вчера, глядя на ваше платье. И на туфли. Какие длинные у вас ноги! Если бы вы знали, как мне хотелось дотронуться до вас…
        Он провел указательным пальцем по ее губам. Она задрожала всем телом и, не удержавшись, приоткрыла рот в ответ.
        И тут принц улыбнулся.

«Да неужели?  — мысленно возмутилась Индиго.  — Он и правда считает, что контролирует себя лучше, чем я?» Что ж, в эту игру можно играть вдвоем. Удерживая взгляд Лоренцо, она обхватила его палец губами.
        Его зрачки немедленно расширились, а на щеках проступил румянец.
        — Вы выиграли,  — прошептал он.  — Индиго, нам надо прекратить. Немедленно.  — Он прерывисто вздохнул.  — С моей стороны было бы нечестно вас завлекать. Я скоро уеду в Мельванте. Моя жизнь изменится до неузнаваемости.  — Лоренцо смотрел на нее с отчаянием.  — Я не могу ничего предложить вам.
        — Я знаю. Но даже если бы могли, никого хуже меня вам не найти,  — сказала Индиго. Учитывая ее позорное происхождение, а также то, что ей хватило наивности довериться Найджелу, который был женат, она не может претендовать даже на роль любовницы короля.  — Вам надо искать принцессу.
        И в этом конкурсе ей ни за что не позволят участвовать. Впрочем, ограниченная строгими правилами жизнь королевской семьи ее совершенно не привлекает.
        Лоренцо закатил глаза:
        — Вы правы, мне, скорее всего, придется выбрать невесту в ближайшие полгода. И она должна быть благородного происхождения. Но мне все равно, аристократы ваши родители или нет. Для меня имеет значение то, как вы относитесь к людям.
        — Вообще-то мой отец граф.  — Лоренцо посмотрел на нее с удивлением, и природная честность заставила Индиго добавить:  — Но проблема в том, что он был женат, когда завел интрижку с моей мамой.
        — И поэтому вы оказались в одной школе с Лотти?  — спросил он.
        — Так отец обо мне позаботился,  — сухо пояснила она.
        — Деньги вместо внимания?
        Не в бровь, а в глаз.
        — Мой отец и я все еще не разобрались, следует ли нам признавать друг друга,  — сказала Индиго.  — Я не хочу навредить его семье, заявляя, что он мой родственник. Ведь я незаконнорожденный ребенок. Они не виноваты, что он так поступил. Поэтому нам легче…  — Она вздохнула.  — То есть мне легче не признавать, что он мой отец, а ему — притворяться, что меня не существует.
        — Но вам больно.
        Неужели это заметно? Или Лоренцо чересчур внимателен? Индиго пожала плечами:
        — Мне повезло — бабушка и дедушка очень меня любили. Я никогда не испытывала недостатка в любви, если вы это имеете в виду.
        — Но при этом бабушка и дедушка отправили вас в пансион в таком раннем возрасте.
        — У них не было выбора. У моей бабушки возникли проблемы со здоровьем.
        Лоренцо нахмурился:
        — А ваша мама?
        — Что ж, могу рассказать и об этом. Когда стало ясно, что граф не бросит жену ради моей матери, она оставила меня у своих родителей и сбежала.  — Индиго отвернулась.  — С чьим-то еще мужем.
        Лоренцо не понаслышке знал, какой ущерб могут нанести романы на стороне даже тем, кто не вовлечен в них напрямую. Измена матери перевернула его мир с ног на голову. Если бы она сумела примириться со стилем жизни королевской семьи, то не стала бы искать любовника — и тогда его отец не разбил бы машину, в которой они ехали вдвоем. И может быть, Лоренцо вырос бы с папой и с мамой и еще лет тридцать не задумывался бы о короне.
        С другой стороны, его детство все равно могло бы быть несчастным, но по-другому: вечные ссоры родителей при закрытых дверях и видимость радости и благополучия на людях.
        Но об этом он Индиго не расскажет. Он ни с кем не обсуждает свои душевные раны. Никогда.
        — Вам пришлось нелегко.
        Индиго пожала плечами:
        — Я же сказала, бабушка с дедушкой меня любили.
        — Вы видитесь с матерью?
        Индиго покачала головой:
        — Для нее все закончилось несчастным случаем на яхте с женатиком номер четыре. Она утонула. Все, что у меня осталось от матери,  — это фотографии и смутные воспоминания.
        То же самое осталось и у Лоренцо. Фотографии и нечеткие воспоминания. Но никто не знал о реальных причинах автокатастрофы, в которой погибли его родители. Никто, кроме дедушки и семейного адвоката. Они не собирались ничего рассказывать Лоренцо, однако, когда ему было восемнадцать лет, он наткнулся на кое-какие бумаги и узнал правду. Неделю он пил и пребывал в полубезумном состоянии, не веря, что его отец способен на такое. Папарацци удалось сфотографировать Лоренцо, когда он испытывал ужасающее похмелье. Дедушка с трудом вернул его во дворец. Между ними состоялся очень откровенный разговор, и к Лоренцо вернулась его обычная сдержанность.
        — Вам пришлось нелегко,  — повторил он.
        — Гораздо труднее было доказывать всем, что я не похожа на свою мать.
        Это тоже было знакомо — ему пришлось убеждать деда, что он не такой, как отец.
        — Когда я хотела покинуть пансион, отец был категорически против. Он решил, что я готова пойти по стопам матери.
        — И как вы поступили?  — спросил Лоренцо.
        — Составила бизнес-план. Доказала ему, что, если в четырнадцать лет я перейду в государственную школу, он сэкономит деньги за четыре года обучения. Я предложила отцу приобрести на эту сумму дом для моих бабушки и дедушки с условием: он позволяет им провести там остаток жизни, а после их кончины продает дом и получает свои деньги. Все в плюсе. Ему деньги, а мне свобода.
        Сердце Лоренцо обливалось кровью. Насколько же бесчувственным был ее отец!
        — И он согласился?
        — Да.
        В ее взгляде мелькнула боль, но она тут же улыбнулась:
        — Я предупредила его, что есть и другой вариант. Я буду вести себя так отвратительно, что меня выгонят из пансиона. Кроме того, я доказала бабушке с дедушкой, что не похожа на мать. Став старше, я начала работать по выходным в местном супермаркете. Потом работала в баре, чтобы содержать себя, пока училась в колледже.
        — И закончили, наверное, с отличием?  — предположил он.
        Индиго кивнула:
        — Они могли мной гордиться.
        Однако ее отца явно не интересовали достижения дочери.
        — Инди, я не пытаюсь вас жалеть, но в данный момент мне очень хочется вас обнять.
        — Все в порядке. Я уже большая девочка. Я давно научилась не обращать на это внимания.  — Индиго пожала плечами.  — Хуже графу, а вовсе не мне.
        Ну и идиот этот граф, не понимающий, какое сокровище его дочь.
        Лоренцо похитил у нее поцелуй:
        — Индиго, пожалуйста, велите мне прекратить.
        Она поцеловала его в ответ:
        — Не подумайте, что я безнравственна, ваше высочество, но мы выбираем между «прекратить» и…
        У Лоренцо перехватило дыхание.
        — Не говорите так, мое сердце не выдержит. Вы предлагаете…
        — Мы оба знаем, кто мы такие. Вы скоро станете королем. У вас нет времени на отношения. А мне надо строить мою бизнес-империю — мне тоже не до романов.
        Индиго на секунду умолкла. Это безумие. Но, с другой стороны, в этом есть и рациональное зерно: то, что она хочет предложить Лоренцо, имеет временные границы.
        — Я в Эденсфилде до конца месяца. Вы говорили, что вам еще рано возвращаться в Мельванте. Вы собираетесь провести время до отъезда здесь?
        — Да.
        — Итак. Мы в частном доме. Среди друзей, которые никогда не сдадут нас журналистам. Лотти — моя лучшая подруга.
        — А я полностью доверяю Гасу.
        Лоренцо взял Индиго за руку и прижал губы к ее запястью, чувствуя учащенный пульс. Индиго Моран воплощала все, чем он не мог обладать. Глоток свежего воздуха. Яркая и живая. Абсолютно ему не подходящая. Он понимал, что она возненавидит его мир так же сильно, как его собственная мать. Им никогда не быть вместе.
        — То есть вы предлагаете интрижку?  — медленно проговорил Лоренцо.
        — Безумный роман,  — поправила Индиго.  — Мы оба знаем, что, несмотря на взаимное притяжение, мы совершенно друг другу не подходим. Поэтому мы делаем все с открытыми глазами, а в конце расходимся в разные стороны. Целые и невредимые.
        Из чего Лоренцо сделал вывод, что однажды от нее кто-то ушел. И этот кто-то не оставил Индиго целой и невредимой.
        — Это немного, как бы сказать… непорядочно — предлагать вам мимолетный роман.
        Особенно теперь, когда ему известно ее прошлое. Она — дитя подобной интрижки, причем заплатила за это немалую цену.
        — Лоренцо, я не гожусь вам в жены, значит, вы не можете мне больше ничего предложить,  — заметила Индиго.  — Так что либо мы проведем следующие две недели, принимая один холодный душ за другим и прячась друг от друга, либо…  — У нее перехватило дыхание.  — Между прочим, я обычно не пристаю к мужчинам.
        Он сорвал с ее губ очередной поцелуй:
        — Я знаю. Несмотря на платье, которое вы надели вчера, вы не похожи на тех, кто этим занимается. И мне лестно, что вы решили пристать ко мне.
        Глаза Индиго превратились в щелки.
        — Но ваш ответ «нет».
        — Рассудок подсказывает мне, что это плохая идея,  — сказал Лоренцо.  — Но…  — Он шумно выдохнул.  — Я тоже обычно так не поступаю. Я всего лишь скучный бизнесмен.
        — Вы будущий король.
        — Это одно и то же. Просто масштаб другой.  — Он пожал плечами.  — Индиго, я всегда поступаю разумно. Я все оцениваю, взвешиваю все «за» и «против». Я не поддаюсь минутным порывам.  — По крайней мере, после недели беспробудного запоя он ни разу не притрагивался к бренди.  — И все же я не могу перестать думать о вас. Только что я вас поцеловал — и это мой самый безрассудный поступок за последние несколько лет.  — Он прижался губами к ее лбу.  — Вам когда-нибудь хотелось чего-то так сильно, что казалось, будто вас сейчас разорвет на части?
        Индиго не ответила. Лоренцо не сомневался, что, если с ней такое случалось, это было связано с мужчиной, который ее бросил.
        И он собирается сделать то же самое.
        Лоренцо не хотел причинить ей боль. Хотя, возможно, рассуждать об этом уже поздно. От Индиго отказался отец, родственники спихнули ее в пансион, а тот, кого она любила, ушел, предоставив женщине собирать осколки. Ей достало смелости предложить ему завести роман, но таким образом она поставила себя под удар.
        Он немного отстранился:
        — Значит, холодный душ и прятки.
        — Я не уверена, что этого хватит. У меня эти мысли засели в голове. И у вас, думаю, тоже.
        Она облизнула нижнюю губу, и Лоренцо чуть не задохнулся. Ему безумно хотелось поцеловать ее еще разок.
        — Индиго, я вообще-то изо всех сил стараюсь держать себя в руках.
        — А что, если перестать стараться?  — Она погладила его по щеке, и он немного повернул голову, чтобы поцеловать ее ладонь.  — Что, если бы вы могли стать тем, кем хотите, скажем, всего на одну ночь?
        — Одной ночи с вами, боюсь, мне не хватит,  — признался Лоренцо.
        — Тогда неделя. Две недели. Или до тех пор, пока вы не уедете в Мельванте. Вы можете заниматься всем, что запланировали,  — проводить время с Гасом, предаваться размышлениям, обдумывать стратегию правления. А мне надо работать над витражом.  — Индиго сделала паузу.  — Но в работе необходимы перерывы.
        — Перерывы для нас двоих.
        — Вместе,  — тихо согласилась она.
        Он сел на диван и притянул ее к себе на колени.
        — Ваши аргументы очень убедительны, мисс Моран.
        Индиго склонила голову к плечу:
        — Ах, благодарю, ваше высочество.
        — Хотя я все равно чувствую себя некрасиво, предлагая вам интрижку.
        — Это единственное, что мы можем предложить друг другу,  — заметила Индиго.  — Так что выбирайте, Лоренцо. Холодный душ или это.  — Она обхватила ладонями лицо мужчины и прильнула к его губам.
        Он не удержался, сжал ее в объятиях и ответил на поцелуй.
        — Это!  — заявил Лоренцо, когда наконец смог оторваться от нее.  — Конечно же это.
        Глава 4
        Покинув библиотеку, Индиго вернулась в мастерскую, но мысли о Лоренцо не один раз заставили ее оторваться от работы. Она не могла поверить в то, о чем они договорились. С каких это пор ей по нраву подобные сумасбродства? После предательства Найджела отношения Индиго с мужчинами в течение двух лет были исключительно платоническими.
        А теперь она собирается закрутить безумный роман с будущим королем.

«И главное слово тут „безумный“»,  — криво усмехнувшись, подумала она.
        На выбор наряда к ужину у Индиго ушло очень много времени. Дома она никогда не переодевалась — в этом не было смысла, поскольку ее ужин состоял из наспех проглоченного бутерброда, после чего она возвращалась к работе. Но семья Лотти всегда одевалась к ужину, и, находясь в Эденсфилде, Индиго старалась соответствовать, чтобы не смутить подругу.
        Значит, вчерашнее платье заставило Лоренцо почувствовать себя пещерным человеком, готовым утащить ее в свою берлогу?
        В таком случае сегодня она наденет что-нибудь поскромнее, и, возможно, он изменит свое решение. Хотя бы одному из них нужна хорошая доза здравого смысла. Молодая женщина выбрала платье в эдвардианском стиле, которое сшила одна из ее подруг по колледжу. Она подарила платье Индиго, потому что оно было прямо-таки создано для нее: темно-синий бархатный шедевр с овальным вырезом и короткими рукавами. Платье доходило до лодыжек. К нему прилагались шелковый пояс того же цвета, массивное колье и браслет из искусственного жемчуга.
        Оставалось надеяться, что вид Лоренцо в смокинге не подвигнет ее на необдуманные поступки.
        Лоренцо всем своим существом почувствовал, что Индиго вошла в гостиную, но усилием воли заставил себя не поворачиваться.
        Они не обсудили, станут ли скрывать свой роман от остальных, поэтому он решил пока вести себя осторожно. Кроме того, вполне вероятно, что к Индиго вернулся здравый смысл, и она передумала.
        Лоренцо изо всех сил держал себя в руках, когда Гас поманил Индиго к ним. Он никак не мог понять выражение ее лица. Но тут, буквально на секунду, маска упала, и Лоренцо увидел, как горят ее глаза. Он ответил ей таким же жарким взглядом. После этого они втроем завели вежливый и нейтральный разговор.
        Только в мыслях у него не было ни тени вежливости или нейтральности.
        Вчерашнее платье выглядело как откровенный призыв.
        Сегодняшнее явно символизировало целомудрие, но при этом целомудренным не было. Бархат выгодно подчеркивал изгибы тела Индиго, заставляя Лоренцо представлять, что находится под ним. Он мечтал, как, расстегивая одну за другой пуговки на ее спине, покроет поцелуями каждый миллиметр открывающейся его взгляду кожи.
        И конечно, будет любоваться, как ее великолепные волосы водопадом рассыпаются по обнаженным плечам.
        Сейчас Лоренцо не отказался бы от холодного душа, чтобы немного прийти в себя.
        Хуже того, за столом его посадили напротив нее. Так близко и так далеко. Он мечтал, чтобы ужин и светская болтовня поскорее закончились. Когда же они с Индиго останутся наедине, и он будет целовать ее, пока у них обоих не закружится голова?..
        — Она затаскивает меня в престранные церквушки,  — шутливо жаловалась Лотти.
        — Ты любишь туда ходить, потому что потом мы всегда заглядываем в какую-нибудь уютную кафешку поблизости,  — поддразнила ее Индиго.
        — В точку.  — Лотти ласково потрепала подругу по голове.  — Честно говоря, Индиго помогает мне вникнуть в суть красоты. Я непременно куплю тебе футболку с надписью «Vitrearum inconcinna», которую мы видели в Музее витражей.
        — «Помешана на витражах»,  — с улыбкой перевел Лоренцо.
        Индиго бросила на него насмешливый взгляд:
        — Рада видеть, что в школе для принцев уделяли достаточно внимания латыни, ваше высочество.
        Лоренцо кашлянул:
        — Учитывая мой родной язык, мне было бы стыдно совсем не знать латынь.
        Гас подлил вина в их бокалы:
        — Нам следовало познакомить вас еще два года назад. Вы быстро нашли бы общий язык, потому что оба ботаники.
        Индиго рассмеялась:
        — Ну, мне с ним не сравниться.
        — Да уж, конечно,  — саркастично бросил Лоренцо, и она вновь ответила ему смехом.
        Лоренцо заметил, как удачно Индиго вписывается в обстановку Эденсфилда. Ее любила вся семья, и, похоже, она часто бывала в этом доме. Удивительно, что они не встречались. Скорее всего, приезжали в разное время. Но она наверняка присутствовала на свадьбе Гаса и Мейзи, на которой Лоренцо был шафером. Однако он не запомнил ее, хотя был уверен, что, увидев, не смог бы забыть.
        Лоренцо поднял голову и заметил, что Индиго наблюдает за ним. Он взял бокал, посмотрел ей в глаза и поднял бокал чуть выше, показывая, что пьет в ее честь.
        Она улыбнулась и повторила его маневр.
        Значит, она не передумала. Отлично! И, забавно, у него внутри сразу стало тепло. Настолько, что после ужина Лоренцо позволил Гасу уговорить его поиграть для гостей на рояле.
        Когда все столпились в библиотеке, Лоренцо исполнил пьесу Бетховена — ту, что играл сегодня для Индиго. Он надеялся, что она догадается — он играет только для нее. Вспомнит ли она, как они целовались в этой самой комнате? Лоренцо украдкой бросил взгляд в ее сторону и был очень рад увидеть легкий румянец на ее щеках.
        Потом Лоренцо переключился на популярные песни, которые, он был уверен, заставят всех подпевать. И тут он узнал об Индиго еще кое-что. Пела она ужасно.
        Но никто не указывал ей, что она не попадает в ноты, и это было приятно. Она была почти членом семьи, и ее принимали такой, какая она есть.
        Выражение лица Индиго мгновенно сменилось с довольного на испуганное, как только она поняла, что громко распевает вместе со всеми. Лоренцо едва сдержал улыбку. Неужели она не понимает, как она мила?
        — Боюсь, мне придется вас оставить,  — сказала Индиго, когда он закончил играть.  — Мне надо загрузить сегодняшние фотографии в компьютер и написать отчет о ходе реставрации, чтобы завтра утром опубликовать запись в блоге.

«Другими словами, она стыдится своего пения и отчаянно стремится сбежать»,  — сообразил Лоренцо.
        Лотти обняла ее:
        — Не работай так много, Инди. Ты нам не раб, а друг.
        — Я знаю,  — ответила Индиго.  — Но все же я здесь и по делу тоже.
        — И любишь свое дело больше всего на свете.  — Лотти снова взъерошила ее волосы.  — Ну, иди, занимайся своими ненаглядными витражами. Увидимся.
        Лоренцо оставался за роялем еще некоторое время, чтобы не показаться невежливым и чтобы никто не подумал, будто он преследует Индиго. Наконец, он добрался до мастерской и встал в дверях, прислонившись к косяку. Невероятно, но она стучала по клавишам ноутбука. Похоже, слова о работе не были предлогом для побега.
        Индиго заметила его и застенчиво улыбнулась:
        — Простите. Певица из меня никакая.
        — Не извиняйтесь. Вы не обязаны быть совершенной всегда и во всем.
        Его слова ее явно не убедили.
        Почему она так строго относится к себе? Может, дело в напряженных отношениях с отцом? Однако Лоренцо понимал, что Индиго страдает от того же недостатка, что и он: она пытается быть идеальной. Если не получается, она скрывает это, изображая богемного художника. А если не получается у него? Нет, он всегда поступает правильно.
        За исключением безумной интрижки, о которой они договорились. Но не стоит думать об этом.
        — Вижу, вы заняты,  — заметил Лоренцо.  — Тогда я пойду.  — Он помолчал.  — Может, хотите кофе?
        — Было бы здорово,  — негромко отозвалась Индиго, а потом посмотрела ему прямо в глаза.  — Но еще больше я хочу вас.
        Разум тут же покинул его.
        — Предупреждаю, у меня сейчас включится режим пещерного человека.
        Индиго слегка покраснела:
        — Это хорошо. Хотя, как вы, наверное, заметили, я сегодня одета скромнее.
        — Я бы не сказал.
        — Длинное платье с неглубоким вырезом.
        — Платье цвета индиго для Индиго.
        — Салли сказала то же самое, когда дарила его мне. Это моя подруга по колледжу. Мы вместе жили, и иногда она шила модели по моим меркам.  — Индиго улыбнулась.  — Это копия эдвардианского платья. Что в нем нескромного?
        — Пуговицы,  — ответил Лоренцо.
        — Пуговицы?
        — У вас на спине. Я мечтаю расстегнуть их.
        — Правда? Дайте мне десять минут, я должна все проверить и загрузить в компьютер. Встретимся у меня?  — Она замолчала, смутившись.  — Подождите. А ваша охрана?
        — Бруно и Серджио? Они умеют хранить секреты. И совершенно не болтливы.
        — Все же это немного…  — Индиго поморщилась.  — Ну, как будто за нами кто-то наблюдает.
        — Ни в коем случае,  — заверил ее Лоренцо.  — Сегодня днем, когда я играл на рояле, они не пошли за мной, потому что понимали, что мне нужна некоторая свобода. И они не видели, как мы целовались ни сегодня, ни вчера.  — Он замялся.  — Насколько я понимаю, вы не хотите, чтобы о нас кто-то узнал?
        Индиго кивнула.
        — Это временно,  — тихо напомнила она.  — Мы оба знаем, что продолжения не будет. К тому же мы не одни в доме.
        — Если вы беспокоитесь о том, что о вас подумают,  — так же тихо произнес Лоренцо,  — коридоры этого дома наверняка не единожды видели, как под покровом ночи люди тайком пробирались в чужую спальню.
        — Я знаю.  — Индиго вздохнула.  — Простите, я веду себя глупо.
        — Я понимаю, что вы имеете в виду,  — улыбнулся Лоренцо.  — Я боялся, что вы передумали.
        — А я — что вы.
        Он покачал головой:
        — Я трезвомыслящий и немного скучный человек. Но когда я смотрю на вас, то могу думать только об одном — как сильно я хочу вас поцеловать.
        — В таком случае было бы непростительно с моей стороны отказать вам,  — сказала Индиго.
        — Через десять минут,  — повторил Лоренцо.
        Он выяснил, где находится комната Индиго,  — к его радости, в том же коридоре, что и его спальня. А если бы кто-нибудь увидел, как Лоренцо бродит на другой половине дома? Тогда Гас и остальные точно догадались бы, что происходит.
        Спустя десять минут Индиго вернулась в свою комнату. Она ощущала приток адреналина и не могла усидеть на месте. Ей не удавалось сосредоточиться даже на новой книге, посвященной витражам, которую она купила перед поездкой в Эденсфилд. Молодая женщина ходила туда-сюда по комнате и каждые две секунды смотрела на часы.
        Она не могла думать ни о чем, кроме Лоренцо. Сейчас начнется их безумный роман. Индиго чувствовала себя как девочка-подросток после первого в ее жизни поцелуя. От страстного желания кружилась голова и подкашивались ноги.
        С головокружением надо было что-то делать: она собиралась наслаждаться каждой секундой. Но при этом нельзя забывать, что это временно. Никаких обещаний ни с ее, ни с его стороны. Тогда после расставания она не будет чувствовать себя беспомощной и разбитой, как это было, когда ушел Найджел. Она останется сильной, счастливой и абсолютно свободной.
        В дверь негромко постучали.
        Лоренцо!
        Индиго едва смогла выдавить:
        — Войдите.
        Он вошел, по-прежнему в смокинге, но с развязанным галстуком-бабочкой и расстегнутым воротником. Она вспомнила, что собирается завести интрижку с будущим королем. Совсем с ума сошла!
        Но тут Лоренцо подхватил ее на руки и закружил по комнате.
        — Индиго Моран, я мечтал поцеловать тебя весь вечер.  — Он поставил ее на пол.
        — И я,  — призналась она.
        — Отлично.  — Лоренцо провел пальцем по ее скуле, и она затрепетала.
        — Поцелуй меня,  — прошептала Индиго.
        Он выполнил ее просьбу.
        Медленно. Лоренцо не торопился, зато ее кровь стремилась к точке кипения. А потом Индиго забыла обо всем на свете.
        Лоренцо развязал ее пояс, повернул спиной к себе и перебросил ее волосы вперед, обнажив шею. Затем пальцем очертил вырез платья.
        — Мне нравится твое платье, Инди. Бархат такой мягкий… Думаю, твоя кожа еще мягче, но мне надо убедиться в этом.
        Он расстегнул верхнюю пуговицу, а затем следующую, поглаживая каждый сантиметр открывающейся кожи.
        А потом Индиго почувствовала, как его губы почти невесомо прикасаются к ее шее. Она вздрогнула:
        — Лоренцо.
        — Ты такая красивая,  — нежно проговорил он.  — Ты пахнешь розами.
        Индиго улыбнулась:
        — Это мой любимый аромат.
        — Я буду думать о тебе каждый раз, вдыхая аромат роз.  — И Лоренцо принялся покрывать поцелуями ее спину.
        Затем он повернул Индиго лицом к себе, стянул платье с ее плеч и поднял его, когда оно упало на пол. Ее позабавило, что он аккуратно повесил платье на спинку стула.
        — Это внимание к деталям?  — поинтересовалась она.  — Или ты педант?
        — Детали,  — в его глазах горел огонь,  — играют очень важную роль.
        Он хочет сказать, что собирается детально изучить ее тело? Индиго почувствовала, как слабеют ее колени.
        — На тебе слишком много надето,  — сказала она. На ней осталось только кружевное белье, тогда как единственная небрежность в его наряде — развязанный галстук-бабочка.  — Мне кажется, мы должны исправить ситуацию.
        — Что ты предлагаешь?  — спросил Лоренцо.
        О, сладкая свобода выбора!
        — Пока не решила. Может, я хочу посмотреть, как ты раздеваешься. А может, хочу раздеть тебя сама.
        — Предлагаю компромисс. Выбери что-нибудь одно, а другое — в следующий раз.
        Значит, следующий раз непременно будет?
        — Тогда я раздену тебя сама,  — прошептала молодая женщина.
        Она неспешно помогла ему освободиться от тесного смокинга, а потом, расстегивая рубашку, с удовольствием прикасалась к коже мужчины.
        — Лакей из тебя, кстати, так себе,  — заявил Лоренцо.
        — Что?
        — Раздеваешь меня слишком медленно. Я уже не могу терпеть.
        — Командуешь?  — поддразнила его Индиго.  — Будущий король и простолюдинка?
        — Разумеется.  — Он поцеловал ее, быстро снял оставшуюся одежду сам, положил руки ей на плечи и принялся внимательно разглядывать.  — Индиго Моран,  — произнес Лоренцо чувственным глубоким голосом,  — ты невероятно соблазнительна.
        Он подхватил ее на руки и понес к кровати.
        После этого ни он, ни она еще долгое время не произносили ни слова.
        Глава 5
        Когда Индиго проснулась на следующее утро, то обнаружила, что голова ее уютно устроилась на плече Лоренцо, а сама она зажата в кольце его рук.
        На секунду она почувствовала себя окруженной любовью и заботой.
        Но тут же одернула себя. Они так не договаривались.
        И все же Индиго не могла не задаться вопросом: как давно она не просыпалась вот так, в объятиях мужчины?
        Она заводила романы и до встречи с Найджелом, но в колледже была все же сосредоточена на учебе, а не на отношениях. Индиго стремилась доказать бабушке и дедушке, что поступила правильно, восстав против образования, которое запланировал для нее отец, что она не легкомысленная, как ее мать. Она закончила колледж с отличием и получила работу в очень престижной стекольной мастерской.
        Несмотря на это, Индиго не всегда соблюдала принцип «Делу — время, потехе — час». Она ходила на множество вечеринок, встречалась с мужчинами и, когда ей хотелось, позволяла им больше, чем целомудренный прощальный поцелуй на пороге квартиры. Но серьезных отношений, которые могли бы разбить ее сердце, она старательно избегала.
        Пока в ее жизни не появился Найджел.
        Индиго влюбилась в него, а он умудрился просто-напросто растоптать ее. В то же время она никогда не просыпалась в объятиях Найджела. За те полгода, что длились их отношения, он ни разу не остался у нее ночевать и ни разу не пригласил к себе, ссылаясь на то, что живет и работает на другом конце Лондона, и добираться туда сложно.
        Почему это не показалось ей странным? Почему она согласилась с его доводами?
        В любом случае сейчас нет смысла ругать себя — Найджел остался в прошлом. Индиго была уверена, что больше не совершит подобную ошибку. Теперь она защищена от душевных травм. Они с Лоренцо с самого начала решили, что это всего лишь мимолетный роман. И она не позволит себе влюбиться в его королевское высочество принца Лоренцо. Все будет легко, приятно и весело — своеобразный отдых для них обоих. И она собирается насладиться каждой секундой их романа.
        Было еще очень рано; первые лучи солнца едва просачивались в комнату. Индиго легла на бок и наблюдала за спящим Лоренцо.
        Во сне он был по-настоящему прекрасен. При виде идеальных черт лица и длинных-длинных ресниц ей опять захотелось нарисовать его. Уголки мужского рта слегка загибались вверх — казалось, он улыбается во сне. А может быть, он действительно улыбался и смотрел сон про нее и про то, как они занимаются любовью на старинной кровати с балдахином.
        Индиго улыбнулась. Ко всему прочему Лоренцо оказался замечательным любовником. Он подмечал, в каких местах ей больше всего нравятся его прикосновения, запоминал, как она предпочитает целоваться. Первый раз должен был бы быть неловким, но все вышло иначе. Все было естественно и идеально.
        Индиго наклонилась и прикоснулась к его губам своими.
        Лоренцо открыл глаза и подарил ей улыбку, которая смогла бы растопить самое холодное сердце.
        — Доброе утро, Инди.
        Ее сердце подпрыгнуло.
        — Доброе утро, Лоренцо.
        Он слегка придвинулся к ней:
        — Мне показалось, или ты разбудила меня поцелуем?
        — Извини. Я не хотела тебя будить. Но ты был прямо Спящая красавица, и я не удержалась.
        Лоренцо кашлянул:
        — Спящая красавица — девушка. А я нет.
        Конечно нет. Он, безусловно, был мужчиной. И при воспоминании о том, как они любили друг друга вчера, и что она испытывала, когда он был внутри ее, по ее телу разлилось приятное тепло.
        — Ну, Спящий красавец,  — вздохнула она.
        — Так я выгляжу в твоих глазах?
        — Отчасти да, отчасти нет.  — Индиго задумалась.  — Мне нравится играть с сюжетами сказок, заменяя ту или иную деталь.
        Лоренцо посмотрел на нее:
        — Догадываюсь, к чему это приведет. Ты собираешься сделать серию витражей на сказочные темы, но поменять местами мужчин и женщин. И я должен буду тебе позировать.
        — При других обстоятельствах я уговорила бы тебя, потому что это гениальная идея. Но нет,  — успокоила она Лоренцо, убирая волосы с его лба.  — Однако пофантазировать я имею право. Ты со мной потому, что тебя заколдовали. Только не было веретена, ты не уколол палец и не проспишь сто лет. Да и поцелуй не разрушит заклятие.
        — Рад это слышать.  — Лоренцо притянул ее к себе.  — Что ж, ты разбудила спящего принца, и теперь у тебя нет выбора.
        Он принялся целовать ее и целовал до тех пор, пока у обоих не закружилась голова.
        — Отличный способ начать день,  — заметила Индиго с улыбкой.
        — Ты угадала мои мысли. Но мне лучше вернуться в свою комнату, пока никто не проснулся. Ты всегда встаешь с рассветом, Инди?
        — Не всегда, но я не привыкла делить с кем-то постель,  — призналась она.
        Лоренцо погладил ее по щеке:
        — Между прочим, я тоже.
        Она поцеловала его:
        — Теперь беги, не то встретишься с мамой Гаса — а сам во вчерашнем костюме. Выйдет неловко.
        — Да, мэм,  — насмешливо ответствовал Лоренцо и, выбравшись из постели, искоса взглянул на нее.  — Не хочешь отвернуться, пока я одеваюсь?
        — У меня художественное образование. Я посещала достаточно уроков рисования с натуры, чтобы чувствовать себя совершенно свободно, когда передо мной неодетые люди.  — Индиго иронично изогнула бровь.  — Тебе когда-нибудь говорили, что сзади ты аппетитнее, чем «Давид» Микеланджело?
        К ее восторгу, Лоренцо покраснел.
        — Нет. Спасибо за комплимент.  — Он оделся и присел на край кровати.  — Когда ты освободишься сегодня?
        — Ближе к вечеру.
        Как ни хотела она проводить время с ним, наслаждаясь каждой секундой в его обществе, о деле забывать нельзя.
        — Можем погулять в саду, когда ты будешь свободна.
        — Было бы здорово,  — сказала Индиго.  — Я отправлю тебе эсэмэску, как только закончу работу, а ты напишешь, где и когда мы встретимся.
        — Хорошо.  — Лоренцо вынул из кармана мобильный телефон.  — Дай мне свой номер.
        Индиго продиктовала номер. Через пару секунд на ее телефон пришло сообщение.
        — Улыбающийся смайлик и целующий смайлик. Принимается.  — Она поцеловала Лоренцо.  — До встречи.
        За завтраком они не виделись. Индиго быстро съела мюсли — в кухне, а не в столовой — и захватила кофе с собой в мастерскую. Лоренцо не пришел посмотреть, как она работает; несомненно, его отвлекли дела и заботы Мельванте. А потом имение открыли для туристов, и она сама была какое-то время занята.
        Как только ушел последний посетитель, Индиго отправила Лоренцо сообщение о том, что освободилась.

«В розовом саду через полчаса»,  — пришел ответ.
        Когда она вошла в розовый сад, Лоренцо сидел на кованой скамье под кустом роз. Индиго вновь вспомнила сказку о Спящей красавице и свою идею сделать витражный портрет Лоренцо. Она улыбнулась, когда заметила, что старый лабрадор Тото сидит у его ног, положив голову ему на колено.
        — Надеюсь, ты не против компании. Тото настаивал,  — сказал Лоренцо со смешком.
        Индиго рассмеялась и потрепала пса по холке:
        — Мне нравится, когда рядом собаки. Особенно в таком восхитительном саду.
        — Как прошел день?  — спросил он.
        — Я хорошо поработала над русалкой и пообщалась с несколькими туристами. А у тебя как дела?
        — Я работал над кое-какими документами для деда.
        — И тебе надо отдохнуть?  — предположила Индиго.
        — Немного,  — согласился Лоренцо.
        Она сбросила туфли и с наслаждением погрузила ступни в траву.
        — Ох, так гораздо лучше. Единственное, что мне не нравится в моей работе,  — все время приходится носить обувь. А здесь просто божественно. Самая мягкая трава на свете.
        Лоренцо любовался, как она ходит босиком по лужайке, и завидовал ее способности поддаваться сию минутным порывам. Он никогда не мог себе это позволить. Радость, которую Индиго легко находила в обыденных вещах, ему была недоступна.
        — Не боишься наступить на шип?  — поинтересовался он.
        — Нет. Розы роняют лепестки, а не шипы.
        — Иногда они теряют стебли.
        — Которые очень заметны. Почему бы тебе тоже не разуться?
        — Что, прямо сейчас?
        — Да, сейчас. Давай, пройдись босиком по траве. Она прохладная и приятно пружинит.
        Когда он в последний раз ходил по траве босиком? Наверное, ребенком. Не желая выглядеть совсем уж занудой, Лоренцо подчинился. Разувшись, он скатал носки, спрятал их в ботинки и, подхватив последние рукой, пошел по траве.
        — Ты права,  — признал он.  — Чудесное ощущение.
        — А по пляжу ты когда в последний раз ходил босиком?  — спросила она.
        Лоренцо пожал плечами:
        — Не помню.
        — В школе для принцев внушают, что ты обязан быть безупречно одет и застегнут на все пуговицы?
        Лоренцо понимал, что она его дразнит, но в ее словах была доля истины. Как принц, он всегда должен был выглядеть соответствующе. Но сейчас об этом думать не хотелось.
        Индиго снова рассмеялась. Лоренцо нравилось смотреть, как она запрокидывает голову и солнце освещает ее уже и так светящееся улыбкой лицо.
        Прогулка по розовому саду за руку с Индиго — и вместе с Тото, снующим между ними,  — казалась прогулкой по иным мирам. Словно кто-то наложил на них заклятие. «Это похоже на сон,  — думал Лоренцо.  — Это не по-настоящему». У них не могло быть совместного будущего. Ему надо найти подходящую королеву для Мельванте — девушку, которая понравится его деду и советникам. А Индиго точно придется им не по вкусу, несмотря на ее шарм и трудолюбие. Кроме того, Индиго возненавидела бы его жизнь. Она уже сбежала от чего-то подобного и, конечно, не захочет возвращаться назад.
        Так что он просто будет радоваться каждой секунде их романа, не забывая, что это красивая интерлюдия, несколько дней, украденных у повседневной жизни.
        — Почему же тебе нравятся розы?  — спросил Лоренцо.
        — Они прекрасны, они приятно пахнут, и они потрясающе выглядят на витраже. Мне кажется, это идеальные цветы.
        Он улыбнулся:
        — Мой дед с тобой согласился бы. У него есть розовый сад.
        — И он сам ухаживает за ним?
        — Если находит время. Но когда он уйдет на пенсию, я буду знать, где его искать.  — Лоренцо был восхищен проницательностью Индиго. Она поняла, что для деда розы были тем же, чем для него самого стала музыка.  — Итак, розы — частый мотив для витражей?
        — Достаточно частый,  — отозвалась она.  — Я мечтаю создать витраж с сотней роз для себя, но у меня неподходящий дом.
        — Почему?
        — Я живу в крошечной, современно обставленной квартирке. К тому же я ее снимаю.  — Индиго пожала плечами.  — Я редко бываю дома, так что нет смысла в большом жилище.
        — Понятно,  — сказал Лоренцо.
        Ему пришла в голову мысль: что, если на самом деле Индиго хочет пустить где-нибудь корни? Она выросла вместе с бабушкой и дедушкой; возможно, в глубине души она мечтает о собственном гнездышке?
        — А ты? Раз ты принц, то живешь во дворце?
        — Во дворце у меня собственные апартаменты,  — ответил Лоренцо.  — Я могу жить в некотором роде отдельно, если захочу. Сам себе готовить.
        Индиго улыбнулась:
        — Неужели принц станет сам себе готовить? Бьюсь об заклад, на тебя трудится команда поваров, готовых выполнить любой твой каприз.
        — Чтобы ты знала, я делаю очень вкусный чили,  — запротестовал Лоренцо.  — Я научился готовить в студенческие годы, и люблю этим заниматься.
        Просто теперь редко выдавалась возможность.
        Индиго недоверчиво подняла брови:
        — Хотите, чтобы я бросила вам вызов, ваше высочество?
        — Возможно.
        Лоренцо был уверен, что готовить для нее — одно удовольствие. На секунду он представил Индиго за обеденным столом, босиком. Может, она рисует что-нибудь, пока он готовит… Но он тут же одернул себя. Ей не бывать в его апартаментах, да и у него не будет времени готовить или играть на пианино, не говоря уже о такой простой вещи, как прогулка по розовому саду за руку с симпатичной девушкой.
        Индиго заметила, что он загрустил, и решила сменить тему.
        — Расскажи мне о своем дворце,  — попросила она.
        Ну, это нетрудно.
        — В целом, это обычный европейский замок, как на открытках. Стены из белого камня, множество башенок с остроконечными черепичными крышами, подъемный мост через ров.
        — Звучит неплохо. А внутри?
        — Красные ковры, дубовые панели, рыцарские доспехи. Еще есть галерея, где висят портреты всех королей Мельванте начиная с Карло Первого.
        — А ты будешь Лоренцо Первым?
        — Третьим. Мой дед — Второй.
        Вообще-то Лоренцо Третьим должен был стать его отец. Какой была бы его жизнь, если бы отец не погиб?
        — Так тебя назвали в честь деда?  — спросила она.
        Лоренцо кивнул:
        — А тебя?
        — По-моему, мама выбрала самое необычное имя, которое смогла придумать. Ну, и дополнительный бонус: оно наверняка не понравилось моему отцу. Слишком уж необычное.
        Лоренцо принялся вспоминать традиционные имена членов английской королевской семьи.
        — Я не могу представить тебя как Элизабет, Мэри или Анну.
        — Может, будь я Элизабет, лучше прижилась бы в пансионе. Стала бы Лиззи в нашей четверке мушкетеров.
        Он покачал головой:
        — Даже с буквой «л» ты не стала бы такой, как те девочки.
        — Когда я была совсем маленькой, то ненавидела свое имя. Мне хотелось быть как все,  — призналась Индиго.  — Некоторые девочки говорили мне, что это вообще не имя, а цвет.
        — Многие цвета используются как имена. Руби, Агата.
        — Это драгоценные камни,  — поправила его Индиго.
        — А Виола или Роза?
        — Это цветы. К тому же теперь мне нравится Индиго.
        — И мне,  — кивнул он.  — Оно подходит тебе и твоей работе.
        Индиго отвесила полупоклон:
        — Что ж, спасибо, ваше высочество. Но мы отвлеклись. Ты говорил о портретах королей.
        — Мой прадедушка коллекционировал произведения искусства. Тебе понравилась бы его коллекция, например, портрет моей прапрабабушки. В юности она позировала Бёрн-Джонсу.
        — Фантастика! Надеюсь, ты понимаешь, что я сгораю от зависти?
        — Ты могла бы как-нибудь приехать и посмотреть.  — Он не успел себя одернуть.
        — Может быть.  — Индиго одарила его восхитительно нежной улыбкой.
        Лоренцо понимал, что это вежливая форма отказа.
        Она, немного помолчав, произнесла:
        — Тебе нравятся дворец и картины. Но можешь ли ты сказать, что это твой дом?
        Лоренцо задумался.
        — Да, могу,  — наконец ответил он.  — С этим местом у меня связано много приятных воспоминаний.
        Несмотря на гибель родителей, ложь, которой его потчевали, чтобы защитить от суровой правды, и шок от осознания того, на что оказался способен его отец.
        — Это замечательно.  — Ее пальцы чуть сильнее сжали его руку.  — Что ты собираешься делать, став королем?
        — Продолжать то, что начал мой дед, и делать все, чтобы моя страна мной гордилась,  — сразу же отозвался Лоренцо.
        — Прекрасные планы,  — одобрила Индиго.  — И как ты намереваешься этого достичь?
        И Лоренцо с удивлением обнаружил, что ведет с ней серьезный разговор о Мельванте, о людях, которые там живут, и о том, что он хочет сделать для своей страны. Он часто замолкал, боясь, что его рассказы слишком скучны. Но Индиго подталкивала его к продолжению беседы, задавая вопросы, из которых было ясно, что она внимательно его слушает, и время от времени подавала по-настоящему интересные идеи. Как ни странно, Лоренцо было очень приятно, что она проявляет к его работе ничуть не меньший интерес, чем он — к ее витражам.
        Вдруг Тото с недовольным ворчанием плюхнулся на землю. Индиго остановилась и принялась суетиться вокруг старого пса.
        — Мне кажется, мы его утомили. Бедняжка!  — Она бросила взгляд на особняк.  — Ему будет трудно возвращаться.
        — Я его отнесу.
        Лоренцо надел ботинки, собираясь взять пса на руки. Тото и раньше был тяжелым, а сейчас еще и растолстел, но он не мог его бросить. Когда они с Гасом были студентами, Тото, жизнерадостный щенок, мог без устали носиться вокруг них целый день.
        — Лоренцо, не на…
        Но он уже подхватил пса.
        — Да ты просто слон. Тебя надо на диету посадить,  — упрекнул он Тото, а тот лизнул его нос.
        Лоренцо взглянул на Индиго и с удивлением обнаружил, что ее глаза наполнились слезами.
        — Что такое, Инди?
        — Ты в следующем месяце станешь королем. А сейчас на руках несешь домой старого пса.
        — Нас с Тото многое связывает. А о родных существах надо заботиться. Строго говоря, это пес Гаса. Но в студенческие годы я проводил тут много времени, а потому считаю его отчасти своим.
        — Даже если так. Многие… Многие просто оставили бы его здесь.
        — Рассчитывая, что он отдохнет, а потом сам найдет дорогу назад? Да ни за что.  — Лоренцо поморщился.  — Я не собираюсь его оставлять только потому, что он стар, устал и нуждается в отдыхе.
        — Я понимаю.
        На обратном пути Индиго молчала. Когда они наконец добрались до особняка, Лоренцо осторожно спустил Тото на землю.
        — Ты хороший человек, Лоренцо Торелли,  — тихо произнесла Индиго.  — И ты будешь замечательным королем.
        — Надеюсь,  — так же тихо отозвался он.  — Я очень на это надеюсь.
        Глава 6
        Следующую неделю Лоренцо и Индиго проводили вместе столько времени, сколько могли себе позволить, чтобы не вызвать подозрений. Каждая секунда, проведенная наедине, была для них на вес золота.
        — Я все еще вспоминаю, как ты отнес Тото домой. Он, наверное, весит тонну, а мы шли долго. Ты занимаешься со штангой или что-то вроде этого?  — спросила Индиго однажды, когда они, обнявшись, лежали на кровати Лоренцо.
        — Что-то вроде этого.
        — Что именно?
        — Приходи позаниматься со мной в спортзал Гаса, и я тебе покажу,  — пообещал он.
        Спортзал? Это было одно из немногих помещений Эденсфилда, где Индиго ни разу не была; занятия на беговой дорожке и на тренажерах ее не интересовали.
        — Я не очень спортивная. Когда в пансионе мы играли во что-то, меня приглашали в команду последней. И в обычной школе я не проявляла особых талантов. Мне ставили пятерки за старание и двойки за результат.
        — Секрет в том, чтобы найти вид спорта, который тебе нравится.
        — Я не люблю командные соревнования,  — заявила Индиго, скривившись.  — Зато не возражаю против долгих прогулок. Я в принципе не лежебока.  — Она провела рукой по его груди и животу.  — А у тебя рельефные мышцы. Ты увлекаешься спортом?
        — Mens sana in corpore sano,  — провозгласил Лоренцо.
        — В здоровом теле здоровый дух,  — перевела она.  — Это тоже что-то из школы для принцев?
        Он засмеялся:
        — Ты правильно перевела. Может, знаешь, откуда цитата?
        — Я учила латынь только для работы по стеклу. Иногда в руки попадают завещания или подобные документы, из которых можно узнать о происхождении витража.
        — Это фрагмент «Сатир» Ювенала. И касается это не только принцев. Он перечисляет вещи, которые, по его мнению, нужно требовать от жизни. Я не все помню, но там есть строки про дух, что «в состоянии терпеть затрудненья какие угодно, к гневу не склонен, страстей неразумных не знает…»[1 - Ювенал. «Сатиры». Пер. Д. С. Недовича и Ф. А. Петровского. (Здесь и далее примеч. пер.)].  — Лоренцо поцеловал ее.  — Большая часть мне подходит. Кроме страсти. Потому что ты так желанна, что я не могу побороть свою страсть, Индиго Моран.
        — Ах, спасибо, ваше высочество. Я бы присела в реверансе…
        — Да что ты!  — Лоренцо похитил у нее еще один поцелуй.
        — Дай мне закончить. Я бы присела в реверансе, благодаря за комплимент, но…  — Индиго рассмеялась.  — Мне очень удобно, и я не хочу двигаться.
        — Я тоже не хочу.  — Он крепче сжал ее в объятиях.
        — Так каким спортом ты занимаешься? Может, плаванием?
        — Я умею плавать, но не более того.
        — Тогда греблей? И наверняка побеждал на соревнованиях в Оксфорде.
        — Это правда,  — согласился Лоренцо.  — И все-таки гребля не мой любимый спорт.
        Индиго была явно заинтригована:
        — Теннис? Крикет? Регби?
        — Еще три догадки, и все мимо. Минус три очка,  — сказал он, забирая по поцелую за каждый неправильный ответ.
        — Ладно, сдаюсь.
        — Бокс.
        — Бокс? В самом деле?  — Индиго покачала головой.  — Не верю, что будущему королю позволили рисковать собой. Бокс опасен. Можно получить серьезную травму.
        — Я работаю со специальными подушками. Все радости бокса без травматизма,  — ответил Лоренцо.  — Хочешь со мной позаниматься?
        — Извините, ваше высочество, но вы выше меня на шесть дюймов, и, кроме того, я не мускулистая. Партнер для спарринга из меня не очень.
        — Ты прекрасно подойдешь. Ты будешь в перчатках, а я буду держать для тебя подушки.
        — И мне нечего надеть.
        — Возьми что-нибудь у Лотти или у Мейзи. Наверняка у одной из них найдется что-то подходящее.
        Лоренцо явно не собирался отступать.
        — И когда же запланирована тренировка?
        — Завтра утром. Можем начать с рассветом. Ведь ты рано встаешь.
        Индиго не думала, что получит от этого удовольствие, но хотела сделать приятное Лоренцо.
        — Что ж, ладно.
        — Отлично.  — Он уткнулся носом в ямочку над ее ключицей.  — Так где мы остановились?
        В тот же день Индиго одолжила у Лотти футболку и шорты; кроссовки у нее были свои. На следующее утро Лоренцо привел ее в спортзал.
        Он протянул ей скакалку:
        — Это специальная скакалка. Она сбалансирована так, чтобы ты прыгала правильно.
        — Прыгала?  — Индиго удивленно посмотрела на него.  — Мы же пришли заниматься боксом.
        — Сначала надо разогреть мышцы.
        Сделав всего пять прыжков, она споткнулась.
        — Надо прыгать держа ноги вместе,  — пояснил Лоренцо,  — а не перебирая ими, как на велосипеде.
        — Меня научили так прыгать в школе.
        — Это упражнение для боксеров. Если делать его правильно, оно ускоряет сердцебиение и разогревает мышцы. Смотри.
        Лоренцо начал прыгать, постепенно увеличивая скорость, пока не стало казаться, что он парит в воздухе. Его ноги словно не касались земли.
        — Ты хвастаешься,  — проворчала Индиго.
        — Да нет, просто я много практиковался. Если будешь заниматься по чуть-чуть каждый день, скоро сама так сможешь.
        Она не очень ему поверила:
        — Покажи еще раз.
        Он кашлянул:
        — Ты хочешь отвертеться и не пробовать самой.
        — Так и быть.  — Она закатила глаза.  — Я признаю, что ваши таланты произвели на меня впечатление, ваше высочество, и хочу еще раз посмотреть, как вы это делаете.
        Лоренцо засмеялся:
        — Хорошо, я попрыгаю еще. Но ты должна это заслужить.
        — Это нечестно!  — возмутилась Индиго.
        — Это будет тебе наградой. Сначала ты должна немного попрыгать сама. Давай поработаем над техникой.  — Он подвел ее к зеркалу.  — Теперь ты можешь себя видеть.
        — Разве еще не ясно, что я не способна прыгать через скакалку?
        — Мне ясно, что ты запаниковала, и тебе надо изменить технику. Держи ступни вместе и смотри в зеркало. Сфокусируйся на том, как ты поднимаешь ноги.
        Индиго попыталась снова и смогла сделать немного больше прыжков, прежде чем опять споткнуться.
        — Видишь? Уже лучше. Смотри на ноги и следи за темпом. Раз, два, три.
        Когда Лоренцо наконец позволил ей остановиться, Индиго было жарко и тяжело дышать.
        — Это несправедливо! Я вспотела и выгляжу ужасно.
        Он усмехнулся и поцеловал ее в нос:
        — Ну-ну. Разве учителя не говорили тебе, что потеют лошади, мужчины покрываются испариной, а леди блестят?
        Она бросила на него разгневанный взгляд:
        — Я не леди.
        Он коснулся ее губ своими:
        — Не согласен. Ты очень женственная, Индиго Моран, и сейчас выглядишь ужасно сексуально.
        Невозможно сосредоточиться, когда он так на нее смотрит.
        Лоренцо забрал у нее скакалку и помог надеть перчатки:
        — Расслабь колени, слегка присядь и держи руки повыше — защищай лицо.
        Он рассказал Индиго про удары «джем» и «кросс», после чего продел руки в держатели подушек и поднял их:
        — Бей сначала по той, что справа, а потом по той, что слева. Не забывай держать ту руку, которой в данный момент не пользуешься, у лица.
        Индиго принялась бить по подушкам, следуя указаниям Лоренцо. Ощущение было невероятное: она наносила удары по будущему королю. Очень возможно, что это запрещено законодательством.
        — Сильнее,  — подгонял ее Лоренцо.
        Она покачала головой:
        — Я могу причинить тебе боль.
        Он улыбнулся:
        — Инди, дорогая, ты не сделаешь мне больно. Я не позволю тебе держать подушки для меня, потому что давно занимаюсь боксом и мои удары слишком сильны. Но ты новичок и, будь уверена, не в силах причинить мне боль, как бы ни старалась. Давай еще разок.
        К концу тренировки Индиго, как ни странно, была полна энергии.
        — Здорово! Теперь я понимаю, почему тебе это нравится.
        — Это необходимая нагрузка на сердце, к тому же тренирует руки и пресс. Давай на этом закончим, иначе завтра у тебя все будет болеть… Впрочем, болеть будет в любом случае. Прости, следовало прекратить раньше.
        — Ничего. Мне было весело,  — ответила Индиго.  — Если бы мне кто-нибудь сказал, что будущий король в свободное время любит надеть боксерские перчатки…
        Лоренцо поцеловал ее:
        — Прежде всего я мужчина, Инди. Не забыла?
        От его жаркого взгляда все тело женщины — от макушки до пяток — захлестнула волна ничем не замутненной страсти.
        — И что теперь?  — спросила она немного дрожащим голосом.
        — Теперь,  — отозвался Лоренцо,  — мы пойдем мыться.  — Он наклонился и прошептал ей на ухо:  — И я голосую за совместный душ.
        — Не стану спорить.
        Он снял с нее перчатки и поцеловал руку:
        — У тебя очень хорошо получается.
        — Это потому, что ты хороший учитель.  — Индиго улыбнулась.
        — Не хуже, чем ты. Помнишь, как учила меня чистить горбыльки?
        — Секрет в том, чтобы давать четкие инструкции, быть внимательной и подстраиваться под своего ученика.
        — И здесь то же самое,  — сказал Лоренцо и поцеловал ее еще раз.  — Так. Душ. Сейчас же.
        — Да, ваше высочество,  — отозвалась Индиго, целуя его в ответ.

* * *
        На следующий день Лоренцо вошел в мастерскую Индиго в половине двенадцатого:
        — Время ланча!
        — Ланча?  — Она посмотрела на часы.  — Не слишком ли рано?
        — Мы успеем поесть до часа дня, то есть до того, как имение откроется для туристов.
        — И то верно.  — Проверив, все ли приборы выключены и все ли баночки с реактивами плотно закрыты, Индиго вышла из особняка вслед за Лоренцо.
        В его руках она заметила плетеную корзину. На лужайке возле теплиц они нашли подходящее местечко, откуда открывался вид на озеро. Лоренцо достал из корзины плед и расстелил его на траве. Рядом с пледом легла скатерть в красно-белую клетку, после чего на свет были извлечены тарелки, столовые приборы и два бокала.
        Это выглядело гораздо более стильно, чем пластиковый контейнер с едой и немного помятые одноразовые стаканы, которые Индиго привыкла видеть на пикниках.
        — Ты уговорил кого-то на кухне приготовить для тебя все это?  — спросила она.
        — Нет. Я отправил своих в город с подробным списком, а потом приготовил все собственными руками.
        — Инициатива и умение распределять обязанности. Хорошее сочетание,  — заметила Индиго.
        В то же время она задалась вопросом: возникает ли у него когда-нибудь желание стать обычным человеком, который не планирует поход в магазин, как военную операцию с вооруженной охраной, и не нуждается в том, чтобы отправлять вместо себя кого-то еще?
        В первой коробочке лежали салат, помидоры черри, нарезанный желтый перец и кусочки манго. Затем Лоренцо достал контейнер с куриным филе, который поместил в центре импровизированного стола. Рядом была поставлена пиала с соусом.
        — Густой чили с кокосом. Я забыл поинтересоваться, любишь ли ты острое,  — сказал он.
        — Люблю.
        Лоренцо достал из корзины свежий зерновой хлеб и разломал его на кусочки. Затем появился горшочек. Когда он снял крышку, Индиго принюхалась:
        — Пахнет клубникой.
        — Это клубничный мусс,  — объяснил Лоренцо и, положив по ложке мусса в каждый бокал, залил его шампанским из маленькой бутылки.  — Мы можем выпить немного — по бокалу, чтобы ты не заснула потом за работой.
        Индиго сделала глоток:
        — Восхитительно! Что это, разновидность клубничного «Беллини»?
        — Да. Называется «Россини».
        — Где ты такое откопал?
        Лоренцо засмеялся:
        — В первом классе школы для принцев.
        — Ну да.  — Индиго подняла свой бокал.  — За тебя. Спасибо за то, что решил меня побаловать.
        — Не за что.  — Лоренцо наклонился к ней и поцеловал.
        Индиго наслаждалась вкусной едой, солнечным днем и в особенности компанией.
        — Превосходно,  — оценила она пикник, жмурясь от наслаждения.
        — Ваше удовольствие — наша забота.  — Лоренцо поцеловал уголок ее рта и пояснил:  — Там была крошка.

«И я так умею»,  — радостно подумала она и тоже поцеловала краешек его рта:
        — Там был кусочек сахара.
        Он засмеялся и принялся целовать Индиго и не останавливался, пока у нее перед глазами все не поплыло.
        Наконец, он улегся, положив голову ей на колени. Вид у него был задумчивый. Индиго убрала волосы с его лба:
        — О чем размышляешь?
        — Порой мне очень хочется остановить мгновение,  — ответил Лоренцо.
        — Это возможно. Здесь.  — Она положила ладонь ему на сердце.  — И здесь.  — Погладила его по голове.
        — Я запомню этот момент,  — тихо сказал он.  — Идеальный летний полдень в Англии.
        Индиго понимала, что он имеет в виду. По озерной глади метались солнечные блики, птицы выводили рулады, да еще аромат роз, клубники и шампанского… Не хватало только одного. Индиго протянула руку и сорвала несколько маргариток.
        — Что ты делаешь?  — спросил Лоренцо.
        — Ничего. Закрой глаза и успокойся.  — Она принялась плести венок. Закончив, она водрузила его на голову Лоренцо.
        На секунду его лицо приняло невыразимо печальное выражение. Всего через несколько недель на его голову ляжет гораздо более тяжелая корона.
        — Я вспомнила Оберона,  — мягко заметила Индиго.
        — «К добру ли эта встреча при луне, надменная Титания?»[2 - Уильям Шекспир. «Сон в летнюю ночь». Пер. М. Л. Лозинского.]
        — Я надеюсь, что к добру.  — Она улыбнулась.  — Ну да, еще бы ты не знал Шекспира. У тебя диплом по английской литературе?
        — По экономике. Но у меня есть друзья, которые изучали английскую литературу.
        — Тебе не хотелось изучать музыку?
        — Экономика практичнее.
        — А если бы у тебя был выбор?
        — Тогда да, я, наверное, изучал бы музыку,  — согласился Лоренцо.
        — Мне повезло,  — негромко заметила Индиго.  — Я занимаюсь тем, что люблю.
        — Я тоже люблю свою будущую работу,  — сказал он, однако прозвучало это чересчур сухо.
        Лоренцо показался ей очень и очень одиноким.
        Единственным способом, который Индиго удалось придумать, чтобы развеять его мысли, оказался поцелуй.
        Руки Лоренцо сомкнулись вокруг ее талии. Казалось, ее близость была ему жизненно необходима. Когда поцелуй закончился, он сказал:
        — Наверное, нам пора возвращаться. Индиго помогла ему убрать остатки пикника.
        — Спасибо, что побаловал меня, Лоренцо. Мне было очень приятно.
        Он погладил ее по щеке:
        — Я рад, что мы оба остались довольны. Она была полностью с ним согласна.
        Глава 7
        — Лоренцо, ты занят завтра с утра?  — спросила Индиго утром в пятницу.
        Он пожал плечами:
        — Я могу передвинуть свой график.
        — Недалеко отсюда находятся мои самые любимые витражи в Англии. Мы могли бы съездить и посмотреть на них.
        Лоренцо задумался:
        — Я «за». Бруно может нас отвезти.
        — На твоем автомобиле? Если люди увидят на парковке большую черную машину, они непременно решат, что в церковь прибыла какая-нибудь знаменитость, и побегут смотреть, какая именно. А если они увидят мой потрепанный фургончик с надписью «И. Моран, реставрация витражей», то подумают, что мы тут по делу, и нам никто не помешает.
        — В твоем фургоне найдется место для моей охраны?  — поинтересовался Лоренцо.
        Индиго покачала головой:
        — Нет. Прости. Я не продумала все до конца.
        Он поцеловал ее:
        — Всегда можно найти компромисс.
        Она не была в этом уверена.
        — Ни твой фургон, ни моя машина не подходят. Но мы можем попросить машину у Гаса. Бруно нас отвезет, а на месте они с Серджио позволят нам самостоятельно погулять по церкви.
        — Неплохо,  — оценила Индиго.
        — Пойду поговорю с Гасом.
        — Она уговорила тебя осмотреть витражи?  — Гас засмеялся.  — Лотти рассердится, что ее не взяли, в основном, конечно, из-за того, что ей не достанется кофе и булочек.
        — Я вымолю у нее прощение и обязательно привезу несколько булочек,  — со смехом пообещал Лоренцо.
        — Конечно, ты можешь взять мою машину. Инди права: на твоем черном монстре ехать нельзя — все поймут, что поблизости какая-нибудь звезда.
        — Я не звезда,  — недовольно возразил Лоренцо.
        — Звезда, по мнению журналистов.  — Гас немного помолчал.  — Насчет того, что происходит между тобой и Инди… Ты уверен, что это хорошая идея?
        Лоренцо почувствовал, как его щеки покрываются румянцем.
        — Мы знаем, что делаем. Это временно.
        — У тебя сейчас такое же выражение лица, какое было у меня, когда я встретил Мейзи,  — заметил Гас.  — И я никогда еще тебя таким не видел.
        — Это временно,  — повторил Лоренцо.  — Мы расстанемся друзьями.
        Гас вопросительно поднял бровь:
        — Она гораздо более хрупка, чем кажется. Если ты ее обидишь, Лотти тебя порвет.  — Он помолчал.  — Нет. Если ты ее обидишь, я буду первым в очереди желающих порвать тебя на части.
        — Не обижу.  — Лоренцо положил ладонь на плечо друга.  — Но я рад, что у Инди есть друзья, готовые встать на ее защиту.
        — Ей пришлось нелегко с семьей.
        — Я знаю. Она мне рассказала.
        — Да?  — Гас был удивлен.  — Тогда все хуже, чем я думал. Она никогда не говорит о своей семье.
        — Я ее не обижу,  — еще раз пообещал Лоренцо.
        — Боюсь, это закончится плохо,  — предупредил Гас, качая головой.
        — Я этого не допущу.
        И все же весь день он думал о словах Гаса. Лучший друг Лоренцо влюбился в Мейзи и женился на ней через шесть месяцев. Прошло уже два года, и они до сих пор безумно счастливы.
        Но разница заключалась в том, что Гас и Мейзи принадлежали к одному миру — в отличие от него и Индиго. Она сбежала от высшего общества и вряд ли когда-либо захочет вернуться назад. К тому же она любит свою работу и не пожелает бросать ее ради жизни в золотой клетке.
        Лоренцо заставил себя выбросить из головы эти мысли. Он не влюблен в Индиго Моран, а она не влюблена в него. Они не планируют жить вместе долго и счастливо. Они всего лишь развлекаются и наслаждаются обществом друг друга. Все будет в порядке.
        Утром в субботу Лоренцо быстро позавтракал с Индиго в кухне, после чего встретился со своей охраной возле машины Гаса. Бруно ввел адрес церкви в навигатор и повез их в симпатичную деревеньку. Церковь стояла на холме. Лоренцо повернул огромное железное кольцо в тяжелой дубовой двери. Как и предполагала Индиго, замок щелкнул, и дверь распахнулась.
        Внутри церковь была необыкновенно красива. Два ряда окон пропускали достаточно света — все пространство было залито солнцем.
        — Взгляни на кентавра. Это мой самый любимый витраж,  — сказала Индиго, подводя его к одному из окон.
        В середине стекла разместилось изображение кентавра, играющего на скрипке,  — черно-белое с ярко-желтыми акцентами. Под ногами у него бегала маленькая собачка.
        — А еще вот.  — Индиго указала на витраж с ангелом.
        Лоренцо улыбнулся:
        — Я не сомневался, что ты найдешь здесь ангела.
        — Ну и что? Мне нравятся ангелы.
        Ее увлеченность работой была столь же заразительна, сколь очаровательна.
        В церковь вошла женщина с букетом цветов:
        — Ох, простите. Не обращайте на меня внимания. Я займусь цветами. Сегодня состоится свадьба,  — сообщила она.
        Лоренцо и Индиго обменялись взглядами.
        Свадьба…
        Лоренцо представил себя у алтаря: церковь убрана розами и заполнена людьми, желающими разделить с ним этот момент, а он ждет, когда появится Индиго…
        О нет! Возможно, Гас в чем-то прав, потому что раньше ему в голову не приходило ничего подобного. Он даже не задумывался о своей предстоящей свадьбе, понимая, что это будет брак, заключенный в дипломатических целях. Нужды страны важнее, чем его личные пристрастия.
        Однако теперь, когда эта картина засела в его мозгу, Лоренцо не мог от нее избавиться. Индиго в свадебном платье с фатой и скромным букетом в руках идет по ковровой дорожке к алтарю — и к нему…
        — Это идеальное место для свадьбы,  — тихо произнесла Индиго.
        Она тоже об этом подумала?
        — Ты хотела бы выйти замуж здесь?  — спросил он.
        — Я никогда не выйду замуж.  — Она с вызовом вздернула подбородок.  — Брак заключается только на бумаге, он не мешает людям лгать и изменять друг другу.
        В ее голосе слышалась горечь.
        Как же сильно Лоренцо хотелось обнять ее. Сказать, что все будет хорошо и он никому не позволит причинить ей боль.
        Но он не сможет сдержать обещание.
        Что же ответить?
        — Если бы ты передумала и все-таки решила выйти замуж, я уверен, ты выбрала бы церковь с прекрасными витражами,  — сказал Лоренцо.  — И готов биться об заклад, на тебе было бы самое необычное платье и какие-нибудь эпатажные туфли.
        — Я попросила бы свою подругу Салли придумать мне наряд. Это та самая, что сшила платье цвета индиго. Но я не собираюсь замуж.  — Она глубоко вздохнула.  — А ты женишься на какой-нибудь девушке в сшитом на заказ, невероятно элегантном классическом платье со множеством кружев ручной работы. И церемония состоится в соборе.
        Он не удержался:
        — Тебе понравился бы собор в Мельванте. Отличный образец готического стиля.
        — А витражи?
        — Тебе об этом лучше судить.  — Лоренцо немного помолчал.  — Приезжай и посмотри сама.
        Индиго печально покачала головой:
        — Мы оба знаем, что, когда ты уедешь, мы больше не увидимся. Так что давай не будем об этом.
        Она опустила несколько монет в ящик для пожертвований, и они вышли наружу. На улице сияло солнце.
        — Надо заехать в кафе на обратном пути,  — сказал Лоренцо.
        — Зачем?
        — Я обещал Лотти булочки.
        Индиго посмотрела на Серджио:
        — Нам можно в кафе? Или мне лучше пойти одной, пока его королевское высочество будет ждать в машине с вами и Бруно?
        Лоренцо нарочито кашлянул:
        — Моя жизнь не настолько ограничена.

«Да нет,  — подумала она.  — Настолько».
        — Мы можем пойти все вместе, если желает его королевское высочество,  — ответил Серджио.
        Индиго улыбнулась:
        — Что ж, мне выпала честь выпить кофе в компании трех симпатичных мужчин.  — Она ткнула Лоренцо кулаком в бок.  — Правильно ли я понимаю, что ты, как британская королева, не носишь с собой деньги? Значит, я угощаю?
        — Ни за что,  — возмутился он.  — Я способен заплатить за кофе.
        Она одарила его еще одной улыбкой:
        — Я просто тебя дразню. И приглашаю. Я с удовольствием куплю тебе кофе. Ты же устраивал для меня пикник.
        — Я заплачу,  — настаивал Лоренцо.
        — Ты меня не слушаешь. Я независимая женщина. Я плачу за себя сама с тех пор, как начала работать. И я хочу сделать тебе приятное. Так что заткнись и не мешай мне.
        Лоренцо задался вопросом: не пытался ли бывший парень Индиго посягать на ее независимость? Может, именно поэтому она яростно ее защищает?
        Он сжал ладонь Индиго:
        — В таком случае спасибо. Не откажусь.
        В кафе было много народу, но никто не обратил внимания на четверых новоприбывших. Они слились с толпой. «Когда мне в последний раз удавалось подобное?»  — спросил себя Лоренцо.
        Индиго заказала кофе и булочки на всех. Попробовав их, Лоренцо с удивлением понял, что кофе ничуть не хуже того, к которому он привык в Мельванте, а булочки очень нежные и ароматные. Индиго тем временем не переставала увлеченно болтать с Бруно и Серджио. Лоренцо не предполагал, что его телохранители такие разговорчивые. Индиго умела находить подход к людям. Она многому могла бы его научить. Но что он способен предложить ей взамен?
        Прежде чем покинуть кафе, Индиго купила коробку с всякими вкусностями для обитателей Эденсфилда. Перед самым уходом она заметила на витрине упаковку корма для собак — и купила его тоже.
        Всю обратную дорогу Лоренцо молчал, но не выпускал руку Индиго. А она осознавала, что слишком к нему привязывается. Если так пойдет и дальше, ей придется тяжело. Нельзя пускать Лоренцо в свое сердце. Никакого «и жили они долго и счастливо» не будет. Как бы ей этого ни хотелось.
        Глава 8
        Наконец наступила последняя неделя пребывания Лоренцо в Эденсфилде. К этому времени в его жизни воцарилась идиллия. Днем он работал над вопросами, связанными с управлением Мельванте, ночью занимался любовью с Индиго, а потом спал, сжав ее в объятиях. В перерывах они находили время для долгих прогулок рука об руку. Иногда он играл для нее на рояле или, положив голову ей на колени, слушал, как она читает вслух. Пару раз они наблюдали закат над озером.
        Лоренцо начал снова писать музыку. Его вдохновляла Индиго, ее импульсивность и способность найти хорошее буквально во всем.
        Но каждый день к радости примешивалось все больше горечи. Надвигался день, когда он должен будет ее покинуть.
        И тут Лоренцо все понял.
        Он не хотел покидать Индиго. Ему нравилось, когда она рядом, и он был почти уверен, что ей нравится быть рядом с ним. Конечно, они договорились о мимолетном романе, но почему бы не пересмотреть договор?
        — Инди… Я подумал…  — начал он, когда они лежали у озера и смотрели на звезды.
        — Мне уже пора волноваться?  — поддразнила его она.
        — Я уезжаю через три дня.
        — Я помню.  — Она погладила его по щеке.  — И буду скучать.
        — Я тоже буду скучать.  — Он повернулся на бок, чтобы видеть ее глаза.  — Поэтому я и подумал, что не обязательно все так заканчивать.
        — Обязательно. Ты уезжаешь, чтобы стать королем, а я остаюсь в Эденсфилде, чтобы закончить окна в библиотеке.
        — Но, закончив, ты можешь приехать в Мельванте и быть со мной. Тебя ничто не останавливает.  — Он поцеловал Индиго.
        — Подожди-ка. Ты собираешься сделать наши отношения…  — Индиго смотрела на него широко раскрытыми глазами.
        — Постоянными. Да.
        Лоренцо хочет быть с ней. На виду у всех. И она перестанет быть просто Индиго Моран, реставратором витражей. Она будет подругой наследного принца, и ее жизнь станет публичной и подчиненной многочисленным правилам.
        Да, она будет с Лоренцо. Ей не придется отказываться от него.
        Но неприятные стороны его жизни будут разъ едать их отношения, высасывать из них любовь, оставляя лишь пустоту и боль.
        Такая перспектива ей не улыбалась.
        — Инди?  — поторопил ее с ответом Лоренцо.
        Правда причинит ему боль. Но если она примет его предложение, ему в итоге будет еще больнее.
        — Мне не место в твоем мире, Лоренцо.
        — Инди, что плохого в моем мире?
        — В нем слишком много правил. Ты заперт в клетке, и тебе из нее никогда не выйти. Ты должен постоянно следить за своими поступками. Особенно теперь, когда появились социальные сети. Информация распространяется за считаные мгновения. Люди обожают сплетни.  — Индиго передернула плечами.
        — Но затем кто-то другой делает что-то, и все переключаются на него.
        — До следующего раза. А потом все начинается сначала. Малейшая ошибка заносится в каталог твоих прегрешений.
        — В качестве моей подруги ты приобретешь совсем другой статус,  — заметил Лоренцо.  — Никто не станет унижать тебя.
        По выражению его лица Индиго стало ясно, что он искренне в это верит.
        — Журналисты безжалостны. Они захотят узнать, что ты нашел во мне, извлекут на свет историю моих родителей.
        И Найджела, но об этом она не собиралась рассказывать Лоренцо. Ей было стыдно признаваться в том, что по наивности и глупости она стала встречаться с мужчиной, который оказался женат. А вспоминать о выкидыше было очень больно.
        — Ты не можешь отвечать за поступки своих родителей,  — возразил он.
        — Я не вписываюсь в твой мир, Лоренцо. Не уговаривай меня. Я не хочу, чтобы журналисты попрекали тебя мной. Нам осталось всего несколько дней. Давай не будем их портить.
        Что он мог ответить на это?
        Только обнять Индиго и долго-долго не отпускать.
        Этой ночью в постели Лоренцо был гораздо более пылким. Требовательным. Если бы Индиго дала ему шанс! Они смогли бы что-нибудь придумать.
        Но упрямство было у нее в крови. Как подступиться к ней, как убедить в том, что жизнь с ним вовсе не станет кошмаром?
        Ночью перед отъездом из Эденсфилда Лоренцо спал в объятиях Индиго. Сама она не могла заснуть. Ей хотелось остановить время.
        Он попросил ее стать его подругой. Это невозможно. Она подвергнет его риску скандала. Индиго не собиралась становиться пятном на его репутации.
        — Ты будешь самым лучшим королем,  — прошептала она, прижимая Лоренцо к себе.  — Пусть тебя хранит моя любовь.
        А она будет жить одна — после Лоренцо другие мужчины поблекли в ее глазах. Никто не сможет сравниться ним. Но Индиго не смущало одиночество. У нее есть друзья и работа. Она выдержит.
        И все же, когда Лоренцо женится на своей безупречной принцессе, она не станет смотреть трансляцию свадьбы. Она пожелает ему удачи, но видеть, как он женится на другой, выше ее сил.
        — Жаль, что мы не встретились в другой жизни,  — тихо проговорила Индиго.  — В той, где мы могли бы быть вместе. Но все случилось так, как случилось. Давай будем вести себя как взрослые люди. Пожмем друг другу руки и разойдемся в разные стороны — целые и невредимые.
        Но Индиго понимала, что лжет самой себе.
        На следующее утро, когда Лоренцо проснулся, Индиго все еще спала. Ее русалочьи волосы рассыпались по подушке. Какие же у нее длинные ресницы. Как она красива!
        — Если бы ты не была такой упрямой…  — негромко проговорил он.
        Почему она отказывается найти способ быть вместе? На дворе двадцать первый век; многие социальные табу уже не работают. Не важно, что она не принцесса. Не важно, что ее родители не были женаты. Природная теплота и энтузиазм притягивают к ней людей. Даже те, кто поначалу может ее невзлюбить, со временем изменят свое мнение.
        Но основным препятствием была сама Индиго.
        Раз она не верит в себя — и в их отношения,  — у них ничего не получится.
        Как заставить ее поверить?
        Лоренцо обнимал ее, пока она не проснулась, а потом они любили друг друга в последний раз, и в их глазах стояли слезы.
        — Нам не обязательно прощаться,  — сказал он, прижимая ее к себе.  — Мы можем все переиграть.
        Индиго молча покачала головой, будучи не в силах произнести хоть слово.
        Лоренцо вздохнул и достал бумажник:
        — Вот, возьми.
        Она взглянула на флешку, которую он ей протягивал:
        — Что это?
        — Я написал песню. Правда, без слов. Но она называется «Индиго».
        — Еще никто не писал для меня песен.  — Индиго смотрела на него с изумлением.  — Спасибо.
        — Подожди, вдруг она тебе не понравится.
        — Понравится.
        Смешно: она абсолютно уверена в этом, однако не может поверить в возможность их отношений.
        — Вообще-то у меня для тебя тоже кое-что есть.  — Индиго встала и вытащила из шкафа картонный тубус.  — Посмотришь потом.
        — Спасибо,  — тихо поблагодарил он.
        Индиго с усилием сглотнула:
        — Что ж, видимо, пора прощаться. Я не хочу… не перед всеми.

«Она будет работать, когда я уеду,  — понял Лоренцо.  — Прятаться за своими витражами».
        — Я понимаю. Но не стану говорить «Прощай».
        — Будь счастлив,  — сказала она.  — Ты будешь замечательным королем.
        В горле у него стоял ком.
        — И ты будь счастлива. Я надеюсь, ты найдешь человека, который даст тебе то, что не могу дать я.
        Позже, сидя в самолете, он открыл тубус и вытащил из него лист плотной бумаги. Индиго нарисовала ангела в обрамлении из роз. У ангела было лицо Лоренцо.
        Но когда он рассмотрел рисунок внимательнее, то заметил кое-что еще — за розами скрывались прутья клетки.
        Такой она видит его жизнь. В заточении.
        Но в их жизни могут быть одни розы, без прутьев. Лоренцо пока не знал как, но собирался убедить в этом Индиго. И не только ее: ему придется доказать деду, что он нашел женщину, которая подходит не только ему, но и Мельванте.
        И не исключено, что некоторое время, проведенное в разлуке с Индиго, время, за которое она успеет соскучиться по нему, поможет в этом.
        Глава 9
        Кровать была слишком широкой, дни слишком долгими, а краски потускнели.

«А я-то собиралась остаться после этого романа целой и невредимой»,  — размышляла Индиго. Как же она обманулась!
        Лоренцо уехал в Мельванте, туда, где ему и следует находиться, и нечего о нем вспоминать. У нее остаются любимая работа и несколько хороших друзей. «Со мной все будет в порядке,  — строго говорила она себе.  — Рыдать бесполезно и глупо».
        Но по утрам Индиго еле заставляла себя спуститься к завтраку.
        Ночью она часто просыпалась. Это было уж совсем нелепо. В ее возрасте стыдно вскакивать по ночам, чтобы сходить в туалет.
        Кроме того, пожалуй, стоило сесть на диету — бюстгальтеры стали ей слишком малы.
        В какой-то момент в голову Индиго прокралась неприятная мысль. Нестабильный аппетит, тесный бюстгальтер, беготня в туалет среди ночи… Пару лет назад с ней такое уже произошло. Тогда все закончилось катастрофой.
        Нет. Это паранойя. Они с Лоренцо все время предохранялись. Последнее, что нужно будущему королю,  — незапланированный ребенок. Особенно если он не может жениться на его матери.
        Однако Индиго, посмотрев записи, поняла, что у нее уже несколько дней задержка.
        Возможно, задержка связана со стрессом из-за отъезда Лоренцо. Индиго очень на это надеялась. Потому что в противном случае ее жизнь очень и очень усложнится.
        После того как Лоренцо уехал, Тото взял привычку везде ходить за ней. Пес бил хвостом по полу и терся о колени Индиго, как будто давал понять, что понимает ее печаль.
        — Хороший мой.  — Она, нагнувшись, потрепала его по шее.  — Какая я дурочка. Конечно, я не беременна. Этого быть не может.
        Однако она не успокоится, пока не узнает правду.
        Когда посетители покинули Эденсфилд и ее мастерская опустела, Индиго отправилась в ближайший город и купила тест на беременность.
        — Индиго Моран, ты ведешь себя как последняя дура. Ты не беременна, и тест докажет тебе это,  — строго произнесла она вслух.
        В своей ванной в Эденсфилде Индиго ждала результата, который мог перевернуть ее жизнь.
        Два года назад, делая тест на беременность, она заплакала от радости, полагая, что ребенок подтолкнет Найджела к тому, чтобы официально оформить отношения с ней. Она мечтала родить малыша.
        Реакция Найджела на эту новость поразила Индиго до глубины души. Однако она решила оставить ребенка: в конце концов, не его вина, что папочка оказался изменником и лжецом.
        А через шесть недель у нее случился выкидыш…
        Индиго глубоко вздохнула. В этот раз все будет иначе. Она не беременна.
        Женщина посмотрела на тест.
        И увидела результат.
        Две полоски.
        Лоренцо мучился. Мельванте, конечно, его дом, но сердце его находилось в другом месте.
        За последние несколько дней, пока рядом не было Индиго, в его голове выкристаллизовалось четкое представление о том, чего он ждет от спутницы жизни. Ему нужна жизнерадостная, яркая, самостоятельная женщина, которая будет во всем его поддерживать, но при этом не станет забрасывать собственные увлечения.
        Нужно искать компромисс. Если Индиго скучает по нему так же сильно, как он по ней, есть надежда, что она поможет ему этот компромисс найти.
        Он протянул еще два дня, прежде чем за завтраком спросить у деда:
        — Помнишь, ты сказал, что мне надо подумать о женитьбе?
        — Да.  — Дед налил им обоим еще кофе.  — Ты готов это обсудить? Прекрасно. Я составил список подходящих невест.  — Он улыбнулся Лоренцо.  — В свое время мой отец сделал то же самое для меня.
        — В этом-то и проблема, дедушка. Я уже встретил женщину, на которой хочу жениться,  — сказал Лоренцо.  — Ее зовут Индиго Моран, она занимается витражами, и она… в общем, она делает меня лучше. Я смогу успешнее управлять страной, если женюсь по любви, а не по зову долга.
        — У меня уже был подобный разговор.  — Дед поморщился.  — С твоим отцом. Он женился по любви, и ты сам знаешь, к чему это привело.
        Он разбил автомобиль о кирпичную стену; мать Лоренцо сидела на пассажирском сиденье, и оба они погибли. Весь мир считал это несчастным случаем, однако отец Лоренцо сделал это намеренно, потому что не мог вынести мысль о том, что жена уйдет от него.
        Лоренцо посмотрел деду прямо в глаза:
        — Дедушка, я большую часть жизни провел, пытаясь доказать тебе, что я не мой отец. А Индиго — не моя мать.
        — Твой отец женился по любви, и все пошло наперекосяк,  — заметил дед.  — Я женился из долга, и мы с твоей бабушкой были счастливы.
        — Я хочу жениться на женщине, которая понимает характер моей работы и поддерживает меня.
        — Твоя бабушка делала это для меня.
        — Ты любил ее?  — спросил Лоренцо.
        — Я уважал ее и восхищался,  — ответил дед.  — Так что да, я ее любил.
        — Но когда ты ее видел, твое сердце билось быстрее? Мир казался ярче?
        Дед Лоренцо сочувственно улыбнулся:
        — Ты путаешь страсть с любовью. Любовь вырастает на почве уважения и взаимопонимания. Это нечто очень прочное. А страсть… она не длится долго. Она как фейерверк — ярко горит, восхищает, но исчезает в один момент. Послушай моего совета и подойди к женитьбе разумно. Не женись по страсти. Так поступил твой отец — и пожалел об этом.
        — Я не такой,  — повторил Лоренцо.  — Кстати: ты хотел увековечить коронацию. Мы могли бы заказать для дворца витраж с розами.
        — И ты совершенно случайно знаешь хорошего специалиста по витражам,  — сухо произнес дед.
        Лоренцо заулыбался:
        — Признаю, это был не очень тонкий намек. Зато ты сможешь встретиться с Инди.
        — Что она испытывает к тебе?
        — Это сложный вопрос. Она не в восторге от нашего стиля жизни. Она считает, что мы живем в позолоченной клетке.
        — Что ж, она права, и я понимаю, почему она не в восторге. Наша жизнь нелегка.  — Дед вздохнул.  — Ты должен понимать, что у нас с тобой есть обязательства перед нацией. Именно поэтому тебе надо жениться на ком-то, кто может существовать в нашем мире. На девушке, которая в нем выросла.
        — Просто познакомься с ней,  — попросил Лоренцо.  — Дай ей шанс. И может быть, она даст шанс нам и нашему миру.
        — А потом?
        — Будем действовать по наитию.
        — Ты изменился,  — заметил дед.  — Лоренцо, которого я знаю, всегда все планирует заблаговременно.
        — Я по-прежнему так поступаю. Но я многому научился у Инди. Иногда, чтобы найти с людьми общий язык и повлиять на ситуацию, нужно быть более гибким.
        — Она тебя этому научила?  — Дед задумчиво посмотрел на него.  — Похоже, она довольно интересная девушка.
        — Да.  — Лоренцо улыбнулся.  — Я позвоню ей и все организую.
        Раздался негромкий, но настойчивый стук в дверь.
        — Инди? Инди, ты в порядке? Можно войти?
        Лотти.
        — Заходи,  — хрипло отозвалась Индиго.
        — Инди, ты плачешь!  — воскликнула Лотти.
        Индиго почувствовала, как ее глаза опять наполняются слезами, но сумела сдержать их.
        — Милая моя, что случилось?  — спросила Лотти.  — Это из-за Лоренцо?
        — В некотором роде,  — призналась она.
        Подруга обняла ее:
        — Ты по нему скучаешь. Хочешь, Гас с ним поговорит?
        — Нет, я в порядке.  — Индиго покачала головой.  — Мне скоро станет лучше.
        — Может, тебе стоит навестить его в Мельванте?
        — Он занят подготовкой к коронации.
        — Но ты же скучаешь, и я готова поклясться, что он скучает по тебе.
        — Мы договаривались о мимолетном романе, в конце которого каждый пойдет своей дорогой.
        — Мне кажется, это был не просто мимолетный роман. Ты влюбилась в него, да?
        Индиго закусила губу:
        — Это так заметно?
        — Дорогая, вы с Лоренцо, наверное, думали, что никто ничего не видит, но всем было ясно, что происходит.  — Лотти сжала ее руку.  — Вы всегда исчезали вместе. И вы так смотрели друг на друга… Обжигали всех вокруг своими взглядами.
        — Ох!  — Индиго почувствовала, как ее лицо заливает краска.  — Прости. Мы не хотели…  — И тут, к своему ужасу, она разрыдалась.
        Лотти прижала ее к себе и позволила выплакаться.
        — Я совсем нюни распустила,  — сказала наконец Индиго.
        — Ты долго была одна, а потом влюбилась в Лоренцо.
        — И при этом он самый неподходящий вариант для того, чтобы влюбиться.
        — Встречала я и похуже,  — загадочно отозвалась Лотти.  — А Лоренцо, в принципе, хороший. Гас провел с ним воспитательную беседу насчет тебя.
        Индиго вытерла слезы:
        — Это очень мило.
        — Для Гаса ты как младшая сестра. И если бы я могла выбрать себе сестру, я бы тоже выбрала тебя.
        Индиго шмыгнула носом:
        — Лотти, прекрати, я сейчас сильнее расплачусь.
        — Что такое, Инди?
        — Даже не знаю, с чего начать.
        — Выкладывай сразу все самое ужасное,  — предложила Лотти.
        — Самое ужасное…  — Что ж, с ней это уже случалось. И тогда Лотти выслушала ее.  — Я беременна.
        — Ты уверена? Может, у тебя задержка из-за стресса?
        — Я уверена.  — У Индиго на секунду перехватило дыхание.  — Я сделала тест. Три дня назад.
        — Ты узнала три дня назад, а мне говоришь только сейчас?  — обиделась Лотти.
        — Я не хотела все на тебя вываливать, как в прошлый раз, и я… я… О боже, мне так жаль!
        — Хватит извиняться. Ничего ты на меня не вываливаешь. Друзья для этого и нужны. Ты поддержала бы меня, если бы я оказалась на твоем месте. Что ты собираешься делать?
        — Не знаю. То есть обязательно надо сказать Лоренцо. Нечестно было бы скрывать такую новость. Но я от него ничего не жду.
        — Он не такой, как ублюдок Найджел. Он благородный человек.
        — Лотти, он скоро станет королем. Незаконный ребенок совсем некстати.
        Лотти развела руками:
        — Так поженитесь и сделайте его законным. Вы же без ума друг от друга.
        — Но я не смогу жить в его мире. Это все равно что жить в позолоченной клетке; все постоянно наблюдают за тобой. Я не смогу пойти в парк или на пляж просто потому, что выдался солнечный денек. График Лоренцо распланирован на месяцы вперед. И повсюду охрана. Я не хочу такой жизни ни для себя, ни для своего ребенка.
        — А чего хочет Лоренцо?  — спросила Лотти.
        — У него и без ребенка полно дел.
        — Инди… Ты же не собираешься…  — ужаснулась подруга.
        Индиго покачала головой:
        — Я не очень хорошо спала последние три ночи. У меня было время подумать. И я приняла такое же решение, что и в прошлый раз.  — Она набрала полную грудь воздуха.  — Мы обе помним, что тогда случилось. Вдруг теперь все закончится так же?
        — Ты потеряла того ребенка, но это не значит, что потеряешь и этого,  — рассудительно заметила Лотти.  — Тебе нужно посетить врача. Сдать анализы и все такое. Я пойду с тобой и буду держать тебя за руку. И тебе придется засунуть свою независимость куда подальше. Договорились?
        Индиго слабо улыбнулась:
        — Договорились.
        Выйдя из кабинета врача, который подтвердил, что она беременна, и выдал ей результаты УЗИ, Индиго достала телефон.
        На экране значились два пропущенных вызова. Оба от Лоренцо. Также было голосовое сообщение, в котором он просил ее перезвонить.
        Почему он звонит? Ведь он не…
        Она одернула себя. Нет. Конечно, Лоренцо понятия не имеет о ее положении. Читать мысли он не умеет, а Лотти ее не предаст.
        Если она позвонит ему, может, ей удастся зацепиться за что-нибудь в разговоре и рассказать о ребенке. Сообщать такое по телефону, конечно, не лучший вариант, но по голосу она поймет, в каком он настроении, и будет действовать по ситуации.
        Закрывшись в своей машине, Индиго набрала номер Лоренцо. Он снял трубку почти сразу:
        — Инди! Привет. Спасибо, что перезвонила.
        — Не за что.  — Нет, она не расплачется. Она будет спокойна.  — Зачем ты звонил?
        — Я хочу заказать кое-что у тебя. Для Мельванте. Витраж. Может быть, с розами.
        — Не для дворца ли?  — осторожно поинтересовалась Индиго.
        — Да. Это для коронации. Времени катастрофически мало. Ты успеешь?
        Наивно было полагать, что Лоренцо просто хочет с ней поговорить. В конце концов, он предлагал ей официальные отношения, но она сама его отвергла. Их роман закончился, а жизнь продолжается. Скоро он станет королем. Даже его голос звучит по-другому — слегка отстраненно. А это значит, что теперь сложно будет сообщить ему о возникшей проблеме.
        — Я могу взглянуть, где ты хочешь поместить витраж, и сделать пару эскизов,  — сказала она.  — Когда мне лучше приехать?
        — Завтра?  — предложил Лоренцо.
        — Прости, завтра никак. Завтра я ставлю витраж с русалкой на место.
        — А послезавтра?
        — Послезавтра подойдет. Если я смогу купить билет.
        — Тебе не надо покупать билет.
        — Поскольку я простая смертная,  — сухо возразила она,  — у меня нет крыльев, на которых я могла бы долететь до Мельванте.
        — Я не это имел в виду. Я все организую сам.  — Лоренцо засмеялся.  — Ах, Инди. Как я соскучился по твоим колким репликам.
        Может быть. Но по ней он явно не соскучился.
        И, словно прочитав ее мысли, он добавил:
        — Но не так сильно, как по тебе.
        Индиго пришлось приложить усилия, чтобы проглотить ком в горле. Она ощутила, как сильно по нему скучает.
        — Приезжай в Мельванте,  — сказал Лоренцо.
        Его голос был теплым и обволакивающим, как расплавленный шоколад.
        — Чтобы спроектировать для тебя витраж?
        — Нам действительно нужен витраж,  — откликнулся он.  — И я заплачу по прайс-листу. Я не жду, что ты сделаешь мне немыслимую скидку. Но, должен признаться, это еще и предлог, чтобы увидеться с тобой.
        Ей и самой хотелось его увидеть. О боже! Одна только мысль о том, что Лоренцо обнимает ее и прижимает к себе, шепча на ухо, что волноваться не о чем и все будет хорошо, поскольку он ее любит…
        Но разве это возможно?
        — Инди? Ты еще тут?  — спросил он.
        — Да.
        — Сальваторе позвонит тебе насчет рейса.
        — Кто такой Сальваторе?
        — Мой помощник. Значит, до послезавтра. Ciao!
        Он повесил трубку. Инди долго смотрела на экран телефона. Происходящее казалось нереальным. Она только что согласилась поехать в Мельванте и увидеться с Лоренцо.
        Глава 10
        Телефон Индиго зазвонил вновь этим же вечером. Номер был незнакомый, и она не собиралась отвечать, однако вспомнила, что с ней должен связаться помощник Лоренцо.
        — Алло?  — осторожно произнесла она в трубку.
        — Синьорина Моран?  — Незнакомец говорил с легким акцентом.
        — Да. Кто это?
        — Меня зовут Сальваторе Поцци. Я личный помощник его королевского высочества принца Мельванте Лоренцо. У вас есть электронная почта? Я могу отправить вам письмо с информацией о рейсе и расписанием встреч с его королевским высочеством.
        Ничего себе, как все официально! Расписание. Встречи.
        Грядущая поездка представала обезличенной и деловой — и совсем не похожей на их дни в Англии.
        — Да, у меня есть электронная почта.
        Индиго продиктовала адрес. В конце концов, она планирует встретиться с клиентом, а не с любовником. И лучше об этом не забывать, если она хочет сохранить то, что осталось от ее сердца.
        — Bene. Отлично. Я отправлю вам письмо. Если у вас возникнут какие-либо проблемы или вопросы, пожалуйста, звоните мне.
        — Обязательно. Спасибо за помощь.
        — Не за что, синьорина Моран. Был рад помочь.  — Ни капли тепла. Просто вежливость.
        Когда Индиго включила ноутбук, письмо от Сальваторе уже ждало ее в почтовом ящике. Вылет был назначен на десять утра послезавтра. Поскольку самолет вылетал из небольшого местного аэропорта, Индиго решила, что в Европе ей придется сделать пересадку. В письмо было также вложено расписание, в котором указывалось, когда именно принц будет с ней встречаться. Вводная встреча. Экскурсия по замку. Экскурсия по собору. Встреча для обсуждения сроков работы. Встреча с его величеством королем Лоренцо Вторым и его высочеством принцем Лоренцо для уточнения последних деталей… Не только Лоренцо. Еще и его дедушка. Которому она вряд ли придется по вкусу.
        Индиго обратила внимание на то, что все расписано по минутам.
        Как улучить момент и сообщить ему о ребенке?
        Она вздохнула и дочитала расписание до конца. Благотворительный бал? Что за напасть! Он должен понимать, что она совсем не тот человек, который посещает светские сборища.
        Сальваторе предложил ей звонить по любым вопросам, но этот, пожалуй, слишком личный. Так что она отправила помощнику принца краткое и вежливое письмо, поблагодарив за информацию, а потом послала сообщение Лоренцо: «Почему в расписании стоит благотворительный бал?»
        Лоренцо не отвечал довольно долго. Индиго наносила последние штрихи на витраж с русалкой, когда послышался сигнал сообщения.

«Чтобы ты могла встретиться с жителями моей страны, лучше почувствовать обстановку. Тебя это беспокоит?»

«Конечно нет»,  — соврала она.
        Разумеется, Индиго беспокоил бал в Мельванте. Есть риск, что люди поймут, какие отношения связывали ее и Лоренцо в Англии.

«Просто хотела уточнить дресс-код»,  — написала она.

«Вечерний»,  — ответил Лоренцо.
        Значит, вечернее платье. Которого у нее нет. К счастью, среди знакомых Индиго были по крайней мере две женщины, которые могли одолжить ей что-нибудь подходящее — и обе они жили в Эденсфилде.

«Хорошо. Спасибо».
        На этот раз он не ответил. «Слишком занят»,  — подумала Индиго. Ну, по крайней мере, в Мельванте она найдет способ, как сообщить ему о ребенке.
        Весь вечер Индиго провела в поисках информации о Мельванте. На следующий день она проследила за тем, чтобы окно с русалкой было возвращено в библиотеку. Потом пора было собирать вещи.
        — Я отвезу тебя в аэропорт,  — сказала Лотти.  — Можешь оставить свои вещи здесь. Тебе в любом случае придется вернуться к официальному открытию витража.
        — Спасибо.  — Индиго немного помолчала.  — Лотти… не могла бы ты одолжить мне вечернее платье?
        — Вечернее платье?  — удивилась подруга.
        — Лоренцо хочет, чтобы я присутствовала на благотворительном балу.
        — Конечно, я дам тебе вечернее платье. Пойдем, пороемся в моем шкафу.
        Это чисто женское занятие немного отвлекло Индиго. Но когда она выбрала простое черное платье — которое собиралась надеть с красными туфлями, чтобы придать себе смелости,  — и упаковала пару деловых костюмов, ее мысли вернулись к Лоренцо. Как он отреагирует на ее приезд? А на новость о ребенке?
        Тревога не позволяла ей заснуть большую часть ночи. Индиго беспрестанно прокручивала в голове варианты диалога с Лоренцо. А на следующее утро она не смогла выпить кофе, чтобы проснуться. Во-первых, это вредно для ребенка, а во-вторых, аромат вызывал у нее тошноту. Хорошо бы удалось поспать в самолете.
        Почти всю дорогу до аэропорта Индиго молчала. Ее желудок как будто завязался узлом, а по артериям вместо крови потекла паника.
        — Спасибо, Лотти.  — Индиго на прощание обняла подругу.  — Я напишу тебе, когда прилечу.
        — Отлично. И помни: Лоренцо — не Найджел. Он тебя не бросит.
        Ну почему она не влюбилась в мужчину попроще?
        Индиго обратилась к девушке за стойкой:
        — Не подскажете, где мне получить билет?  — И назвала свое имя и номер рейса.
        — Конечно, мадам. Идите за мной.
        К изумлению Индиго, ей не пришлось проходить таможенный контроль. Не было проверок, к которым она привыкла. Даже в паспорт никто не заглянул. Что происходит?
        Когда ее проводили на взлетную полосу, она увидела небольшой частный самолет.
        — Простите… Мне кажется, тут какая-то ошибка…  — начала Индиго.  — У меня рейс на Мельванте с пересадкой.
        — Пересадка не требуется. Это самолет королевской семьи Мельванте.
        Лоренцо отправил за ней свой самолет?! Но…
        — Я… э-э… спасибо,  — смутилась Индиго.
        Целый самолет для нее одной. Безумство какое-то.
        Она даже бизнес-классом никогда не летала.
        Прижимая к себе чемодан, Индиго поднялась по трапу. Ее встретила женщина в элегантной форме синего цвета:
        — Доброе утро, синьорина. Меня зовут Мария. Позвольте ваш багаж.
        Индиго зашла внутрь и застыла в изумлении. Салон больше походил на номер люкс в роскошном отеле. В одном конце стояли диванчики из кремовой кожи, а в другом — стол и мягкие стулья.
        — Его высочество просил нас проследить, чтобы вам было комфортно в полете, синьорина,  — сказала Мария, подводя ее к одному из диванов.  — Могу я предложить вам закуски или напитки?
        — Стакан воды, если можно,  — попросила Индиго, заставляя себя улыбнуться. Она чувствовала себя совершенно не в своей тарелке. Лоренцо отправил ей не билет, а целый самолет. Фантастика!
        — Могу я предложить вам журнал?
        Индиго покачала головой:
        — Большое спасибо, но я планировала поработать.
        — Конечно. Вы можете сесть за стол, если вам там будет удобнее. Если желаете зарядить ноутбук, у нас есть розетки.
        Индиго устроилась за столом.
        Когда стюардесса вернулась со стаканом, Индиго увидела в нем кроме воды лед и ломтик лайма, а сам стакан был стеклянным, а не пластиковым.
        — Если чего-то захотите, нажмите кнопку вызова, и я тут же приду,  — сообщила стюардесса.
        — Спасибо, Мария.  — Индиго решила произнести одну из итальянских фраз, которые она выучила за последний день.  — Mille grazie.
        По улыбке Марии было видно, что ей приятно слышать родную речь.
        Так вот что такое королевская жизнь. Высший уровень комфорта.
        Но не следует забывать, что она летит в Мельванте прежде всего по делу. Индиго принялась набрасывать эскизы будущего витража.
        Полет подошел к концу очень быстро; в аэропорту Мельванте ее также пропустили через границу без досмотра, не проверив паспорт.
        На улице Индиго ожидала машина. Она узнала шофера:
        — Бруно! Как я рада тебя видеть!
        — И я вас, синьорина Моран,  — ответил он, слегка поклонившись.
        — Для тебя я Инди,  — напомнила она улыбаясь и крепко обняла Бруно, заставив его покраснеть.
        Когда он открыл для нее заднюю дверцу, Индиго спросила:
        — Можно я посвоевольничаю и сяду рядом с тобой? Все это…  — Она поморщилась.  — Все это немного слишком для меня.
        — Конечно, синьо…  — начал Бруно, но тут же поправился с улыбкой:  — Инди.
        В другой жизни Лоренцо мог бы встретить ее в аэропорту сам. Он подбежал бы к ней, подхватил на руки и закружил, а потом поцеловал.
        Но Лоренцо скоро станет королем. А королю, разумеется, не пристало встречать нанятого им человека, да еще приветствовать его с таким энтузиазмом.
        Когда они проехали через город, Индиго увидела дворец. Он словно сошел с открытки: белый камень, башенки и остроконечные черепичные крыши. Если бы она приехала сюда отдыхать, он, наверное, показался бы ей красивым. Сейчас же дворец грозно нависал над ней.
        Бруно припарковал машину на подъездной аллее. Он провел Индиго внутрь — как она поняла, через черный ход.
        Они поднялись в офис. Как только Индиго ступила на ковер, ее ноги буквально в нем утонули.
        Из-за стола красного дерева встал мужчина средних лет в костюме-тройке. Он что-то бросил Бруно по-итальянски, затем повернулся к ней:
        — Добрый день, синьорина Моран. Я Сальваторе Поцци.
        — Добрый день, синьор Поцци.  — Когда они пожимали друг другу руки, Индиго следила за тем, чтобы ее рукопожатие было твердым и деловым.  — Спасибо, что организовали для меня самолет и прислали машину в аэропорт.
        — Никаких проблем.
        — Пока, Бруно,  — махнув рукой, сказала она вслед шоферу.
        Ощущение было такое, что ушел ее единственный друг. Сальваторе был предельно вежлив, но по его лицу нельзя было ничего понять.
        Единственной темой для разговора, которую Индиго сочла подходящей, была работа.
        — В расписании сказано, что я должна встретиться с его королевским высочеством в три.
        — Боюсь, его королевское высочество немного задерживается. Будьте любезны подождать в гостиной, синьорина. Я велю принести вам чай.
        — Спасибо, не нужно. Не хочу вас затруднять.
        — Как пожелаете.  — Сальваторе провел ее в гостиную. На полу здесь лежал такой же мягкий ковер; комната была обставлена роскошной мебелью, а на окнах висели шелковые шторы.  — Прошу вас, садитесь.  — Он указал на диван.
        В этот момент в комнату ворвалась собака. Она подбежала к ним и, усиленно махая хвостом, принюхалась к Индиго.
        — Цезарь!  — воскликнул Сальваторе.  — Плохой пес! Тебе сюда нельзя!
        — Это же любимый спаниель Лоренцо! Тот, что тайком забирается на диваны.  — Индиго улыбнулась. Сальваторе удивленно посмотрел на нее.  — То есть любимый спаниель его высочества,  — быстро сказала она.
        Взгляд личного помощника принца немного смягчился.
        — Да,  — согласился он.
        — Я люблю собак,  — сказала Индиго. По крайней мере, присутствие пса позволит ей немного отвлечься.  — Я не против, чтобы он остался. Иди ко мне, Цезарь.
        — Я позову вас, как только его высочество сможет вас принять.
        — Mille grazie,  — ответила Индиго.
        Но Сальваторе не так порадовала ее попытка говорить по-итальянски, как Марию. Он кивнул и вышел.
        — Остались мы с тобой вдвоем, Цезарь,  — резюмировала она.
        Пес завилял хвостом и положил лапу ей на колено.
        — Я очень рада, что ты здесь,  — добавила Индиго.  — Потому что не представляю, как меня встретит твой хозяин. А как он отреагирует на мою новость? Это меня больше всего пугает. Мне здесь не место.
        Цезарь лизнул ее руку.
        Войдя в гостиную через двадцать минут, Лоренцо обнаружил Индиго крепко спящей на диване. В ее ногах клубком свернулся Цезарь. Под глазами у нее были темные круги. Очевидно, последние дни она работала ничуть не меньше, чем он.
        Лоренцо очень хотелось разбудить ее поцелуем: увидеть восхитительные глаза и очаровательную улыбку. Но он решил, что гораздо гуманнее позволить ей отдохнуть. Он нашел одеяло и укрыл им Индиго.
        — Приглядывай за ней, Цезарь,  — тихо приказал Лоренцо, и пес завилял хвостом.
        — Ваше высочество, может быть, мне…  — начал Сальваторе.
        — Нет, дайте ей поспать,  — возразил Лоренцо.  — Я немного поработаю здесь на ноутбуке.
        Глава 11
        Проснувшись, Индиго поняла, что лежит под одеялом, а спаниель примостился в сгибе ее коленей. Когда она задремала, никакого одеяла не было. Кто же ее укрыл? Едва ли Сальваторе.
        Наверное, она уже опаздывает на встречу с Лоренцо. Прекрасно! Первый день во дворце — и все идет наперекосяк.
        Индиго посмотрела на часы. Она не просто опаздывала — она вообще пропустила встречу.
        — Вот идиотка!  — выругалась она.
        — Почему же?
        Она обернулась.
        Лоренцо сидел за столом. Перед ним стоял ноутбук.
        На секунду у Индиго потемнело в глазах. Кто перед ней? Страстный любовник? Или будущий король? Она решила проявить осторожность.
        — Ваше высочество, прошу прощения.
        Лоренцо улыбнулся:
        — Не извиняйся. Тебе явно надо было поспать. Работаешь, наверное, допоздна?
        — Кто бы говорил. У тебя мешки под гла…  — Она замолчала. Это не Эденсфилд, где они были на равных.  — Извините, ваше высочество.
        — Да, за пределами Англии ты совсем другая.  — От улыбки в уголках его глаз появлялись сеточки.  — Кстати, вы с Цезарем очень мило посапывали дуэтом.
        — Прости,  — повторила она.  — Из-за меня ты теперь опоздаешь на следующую встречу?
        — Нет. Сальваторе немного поменял мой график.
        — Это ты меня укрыл одеялом?
        Лоренцо кивнул:
        — И Цезарь был рад побыть с тобой.
        — Хороший пес.
        Ах, если бы он подошел к ней и обнял! Несмотря на то что они находились в одной комнате, расстояние между ними было больше, чем когда они жили в разных странах!
        — Я… э-э… забыла спросить Сальваторе, в каком отеле он меня разместил,  — сказала Индиго.
        Она надеялась, что помощник Лоренцо выбрал что-нибудь скромное, с умеренными ценами.
        — Ты будешь жить во дворце.
        На одну безумную секунду Индиго представила, что здесь все будет как в Эденсфилде: они будут проводить ночи в одной постели и просыпаться в объятиях друг друга. Но когда Лоренцо снова заговорил, рассудок к ней вернулся.
        — У нас есть специальные апартаменты для гостей.
        — Я не совсем гость,  — заметила Индиго.  — Я здесь по делу.
        — Я бы сказал, ты отчасти гость, а отчасти по делу,  — возразил он.  — Пойдем. Я провожу тебя. Где твой чемодан?
        Заставлять принца носить ее вещи некрасиво.
        — Он легкий. Я сама понесу.
        — Как хочешь,  — сдержанно отозвался Лоренцо.
        Не до конца проснувшаяся Индиго плелась за ним по коридорам. Цезарь бежал рядом. Наконец Лоренцо остановился возле одной из дверей и открыл ее.
        — Вот твои комнаты. Я тебя оставлю. Отдыхай.
        — Большое спасибо. Мы могли бы перенести нашу вводную встречу?
        — Разумеется. У тебя сохранился мой номер?  — Когда Индиго кивнула, он продолжил:  — Позвони, когда будешь готова, и я за тобой зайду. Наш дворец — как лабиринт. Пока не поймешь, что где находится, легко заблудиться.  — Лоренцо поцеловал ее в щеку.  — Идем, Цезарь.
        Спаниель взглянул на Индиго с тоской, однако пошел за хозяином.
        Она принялась исследовать свои апартаменты. Гостиная была огромной. В спальне стояла большая дубовая кровать с балдахином. Индиго открыла дверцу гардероба и аккуратно развесила в нем свою одежду. Как жалко ее немногочисленные наряды выглядели в этом гигантском шкафу.
        Подушки на кровати манили ее. Индиго посмотрела на них с тоской, но не легла. Она и так выставила себя на посмешище, уснув на диване. Если она позволит себе снова заснуть… У Лоренцо острый ум. Он подмечает незначительные детали. Нельзя, чтобы он сложил два и два и все понял. Она должна рассказать ему сама.
        Индиго приняла душ и привела себя в порядок, после чего набрала номер Лоренцо.
        Голосовая почта. Что ж, неудивительно.
        — Это Инди. Сейчас половина пятого. Я готова.
        Стук в дверь раздался, когда Индиго работала за ноутбуком.
        — Войдите!  — крикнула она.
        Лоренцо вошел. У него в ногах крутился Цезарь.
        — Прости, что заставил ждать.
        — Ничего. Я знаю, что ты занят.
        — Я собирался спросить: может, ты хочешь что-нибудь конкретное на ужин? Я могу сказать повару.
        — Мне без разницы,  — ответила Индиго.
        Конечно, лучше, чтобы еда была без резкого запаха. Но как объяснить это ему, не затрагивая тему, которую она была не готова обсуждать?
        — Не ожидала, что меня будут кормить.
        Лоренцо улыбнулся:
        — Мы же не можем заставлять тебя голодать, Инди. Я собирался поужинать сегодня с тобой, но, к сожалению, появились дела.
        — Все в порядке. У тебя дел по горло,  — негромко сказала она.  — Все нормально.
        Всего на секунду его лицо утратило сдержанность, на нем проступили горечь и боль одиночества.
        Но момент слабости быстро прошел, и Лоренцо вновь превратился в его королевское высочество.
        — Может, тебе нужно еще что-то?

«Чтобы ты обнял меня и сказал, что все будет хорошо»,  — мысленно взмолилась Индиго.
        — Было бы неплохо посмотреть комнату, в которой ты планируешь установить витраж,  — сказала она.
        — Конечно. Я тебя провожу.
        — Я захвачу свои инструменты, чтобы все измерить и сфотографировать.  — Индиго поморщилась, вспомнив, как он был недоволен, когда она сфотографировала его в Эденсфилде.  — Это не запрещено?
        — Я не стану заставлять тебя удалить снимки,  — улыбнулся Лоренцо, тоже вспоминая их первую встречу.
        — Я загружу их только в свой компьютер. Они больше никуда не попадут,  — пообещала она.
        — Не сомневаюсь.
        Индиго взяла фотокамеру, блокнот и ноутбук, и они углубились в лабиринт коридоров.
        У одной из дверей Лоренцо остановился и открыл ее:
        — Это гостиная.
        Индиго окинула взглядом удобные кресла с мягкой обивкой, антикварные столики и букеты свежесрезанных цветов… и застыла:
        — Это что, Бёрн-Джонс?
        Лоренцо кивнул:
        — Это тот самый портрет моей прапрабабушки, о котором я тебе говорил.
        — Можно посмотреть?
        — Конечно.
        Индиго подошла поближе и некоторое время изучала портрет.
        — Он изумителен. Тебе повезло.
        — Сальваторе очень много знает о нашей коллекции картин. Поговори с ним завтра.
        Индиго сомневалась, что Сальваторе готов устраивать ей экскурсии, но вежливо улыбнулась:
        — Спасибо.
        Наконец они с Лоренцо добрались до комнаты в самом конце коридора.
        — Мы думали, что витраж будет хорошо смотреться в библиотеке.

«Как русалка в Эденсфилде»,  — подумала Индиго, и ее сердце захлестнула тоска.
        — Это одна из моих любимых комнат,  — добавил он.
        Книги стояли в шкафах из темного дерева со стеклянными дверцами. Кроме того, в библиотеке находилось несколько кожаных кресел и низкий столик, на котором лежала шахматная доска. Письменный стол возле большого окна был заставлен фотографиями в золотых рамках. В центре библиотеки стоял рояль.

«Вот почему это любимая комната Лоренцо,  — поняла Индиго.  — Наверняка он проводит за этим роялем все свободное время. Которого у него совсем немного».
        Цезарь потрусил к камину и растянулся на коврике.
        В дальнем конце Индиго заметила несколько стрельчатых окон.
        — Там ты хочешь установить витраж?  — спросила она.
        — Да.
        Когда они проходили мимо стола, Индиго посмотрела в окно и увидела розовый сад.
        — Какая красота!  — воскликнула она.  — Словно радуга из роз!
        — Я раньше не обращал на это внимания, но ты права.  — Лоренцо улыбнулся.  — Ты заставляешь меня смотреть на дворец другими глазами.
        Вместо ответа, Индиго принялась за работу: сделала пару фотографий и несколько набросков. А у Лоренцо на телефоне, естественно, оказалось полдюжины сообщений, требующих немедленного ответа.
        Индиго достала рулетку.
        — Тебе помочь?  — поинтересовался он.
        — Было бы неплохо.
        Когда они заканчивали измерения, их руки ненароком соприкоснулись. Индиго показалось, будто сквозь ее тело пропустили разряд тока.
        — Инди,  — прошептал Лоренцо.
        Она подняла голову, и он коснулся ее губ своими.
        О боже, как же ей этого не хватало! Как же ей не хватало Лоренцо! К глазам Индиго подступили слезы.
        И тут она уронила рулетку.
        Прямо ему на ногу.
        Он поднял ее:
        — Прости. Наверное, мне не стоило это делать.
        Индиго понимала, что он имеет в виду. Влечение никуда не исчезло. Их чувства друг к другу остались теми же. Но теперь они совсем в другом мире, где Лоренцо не имеет права поддаваться чувствам.
        И поэтому очень трудно будет сказать ему о беременности. Долг заставит его жениться на ней из-за ребенка. Но она не годится на роль невесты короля.

«Профессионализм!  — напомнила себе Индиго.  — Ты на работе».
        — Ты не против, если я сделаю несколько твоих портретов?  — спросила она.  — Я имею в виду фотографии. Я не буду заставлять тебя часами сидеть неподвижно, чтобы рисовать с натуры.
        — Это необходимо?
        — Я собираюсь изобразить на витраже тебя.
        — Пожалуй, ты права.
        — И еще было бы неплохо взглянуть на мантию, или что там носит король?
        Причем не только для витража. Это не даст ей забыть о том, кто он такой. О том, что она ему не пара.
        — Церемониальную одежду,  — подсказал Лоренцо.  — И корону.
        — Можно и корону,  — задумчиво протянула она.  — А где все будет происходить? В соборе?
        Не стоит думать о том, что собор также когда-нибудь станет местом его бракосочетания с подходящей принцессой.
        — Да. Там имеется трон для коронации. По расписанию завтра я должен провести для тебя экскурсию. Если хочешь, это может сделать Сальваторе.
        Наверное, разумнее выбрать Сальваторе, но, чтобы хорошо выполнить заказ, ей нужно понимать, что творится у Лоренцо в голове. Что он думает о своем грядущем правлении. Каким следует его изобразить? Умиротворенным? Величественным?
        — Я бы предпочла, чтобы экскурсию провел ты. Мы могли бы параллельно провести и вводную встречу, которую я проспала. Если ты уверен, что у тебя найдется время,  — поспешно добавила она.
        — Найдется.  — Телефон Лоренцо зазвонил. Он посмотрел на экран и вздохнул.  — Извини, я должен ответить.
        — Я найду дорогу назад.
        Идти в одиночестве по дворцу было довольно странно. Индиго казалось, что она проникла сюда незаконно. К тому же поведение Лоренцо ее расстраивало. Его королевское высочество выстроил вокруг себя столько преград, что ей никогда их не преодолеть.
        Но о беременности все же придется рассказать. Однако Индиго не допустит, чтобы ее дитя росло в этом тихом и чересчур строгом месте. Малыш должен жить в доме, в котором можно смеяться и кричать от радости, а не в старомодном замке.
        Глава 12
        Ситуация развивалась совсем не так, как предполагал Лоренцо. Индиго изменилась коренным образом. Она выглядела нервной тихоней, а вовсе не яркой и независимой женщиной, в которую он влюбился.
        Лоренцо мечтал обнять ее и рассказать, как скучал. Он думал только о том, чтобы поцеловать Индиго и ощутить тепло ее тела. Но в то же время он помнил о том, как чувствовала себя во дворце его мать — как в ловушке. Он не хотел этого для Индиго. Он не похож на своего отца.
        Если это действительно необходимо, он позволит Инди уйти.
        Но сначала он сделает все возможное, чтобы убедить ее в том, что его жизнь не так плоха.
        Перед встречей он совершил набег на цветник, а потом, перехватив бутерброд, зашел за Индиго.
        — Прости.  — Лоренцо протянул ей букет.  — Хозяин из меня так себе.
        — Совсем не обязательно было… Но цветы очень красивые. Спасибо.  — Индиго вдохнула аромат.  — Я понимаю, что ты занят. Скоро коронация.
        — Да, еще и дедушка уехал на пару дней. Поэтому я вас до сих пор не познакомил.
        — Я немного волнуюсь перед знакомством с твоим дедом,  — призналась Индиго.
        — Не надо. Он просто душка.
        — Он король.
        — Прежде всего он человек,  — мягко возразил Лоренцо.
        Но сможет ли Индиго увидеть это?
        — Надо поставить цветы в воду,  — заметила она.
        Он проследовал за ней на кухню и помог отыскать пару стаканов.
        — Извини, я не подумал. Надо было принести вазу.
        — Ничего, мне нравится твоя спонтанность. Это приятно.
        — Я собирался встретить тебя в аэропорту,  — негромко сказал Лоренцо.
        — Все в порядке.  — Однако на душе у нее потеплело.  — Присядь. Я тебя чем-нибудь угощу.
        Он рассмеялся:
        — Как тебе удается тут хозяйничать? Ведь ты прилетела всего несколько часов назад.
        Индиго пожала плечами:
        — Меня так воспитали. Как только человек перешагнул порог твоего дома, следует предложить ему чай или кофе. Хотя, строго говоря, это порог твоего дома. Но ты понимаешь, что я имею в виду.
        — Знаешь, чего мне сейчас хочется больше, чем кофе?  — спросил Лоренцо.  — Обнять тебя.
        — Не очень хорошая идея. Я здесь по делу.
        — Ты здесь потому, что я хотел тебя видеть. А поскольку я не могу сейчас приехать в Англию, приглашение в Мельванте было самым подходящим вариантом.
        — Ты прислал за мной самолет, Лоренцо. Тебе не кажется, что это чересчур претенциозно?
        — Может быть. К тому же плохо для экологии. Но если учесть, что ты простая смертная и крыльев у тебя нет… Привет, Инди,  — тихо произнес он и поцеловал ее.
        Индиго сумела сохранить самообладание. Но это далось ей с большим трудом.
        — Мы не можем, Лоренцо. Мы больше не в Англии. Ты скоро станешь королем.
        — А ты придумываешь несуществующие преграды. Почему ты боишься?
        — Какими бы ни были наши личные пристрастия, ты должен рассуждать как король, а уже потом как человек. Ты не имеешь права делать что захочешь.
        — Ты говоришь как мой дед.  — Лоренцо вздохнул.
        — И он решит, что я тебе не подхожу. Так что давай не начинать то, что мы не сможем закончить.
        — А если бы все преграды исчезли?  — спросил он.
        — Как ты собираешься этого добиться? Нет никого, кто мог бы занять твое место.
        — Нет,  — согласился Лоренцо.  — Но если бы ты дала себе шанс…
        — Ты хочешь сказать, если бы я изменилась?
        Он помотал головой:
        — Нет, не меняйся. Ты добрая и честная, ты как глоток свежего воздуха. Когда ты рядом, мир кажется ярче.
        Индиго погладила его по щеке:
        — Зачем ты все усложняешь?
        Лоренцо поцеловал ее ладонь:
        — Ты такая упрямая.
        — Если журналисты узнают о моем прошлом…
        — Разговоров хватит на пару дней, а потом они найдут другой предмет для сплетен. И никто не станет винить тебя за ошибки твоих родителей.
        — Не только родителей,  — тихо сказала Индиго.  — Я сама совершила серьезную ошибку. Три года назад умер мой дедушка.
        — То есть ты осталась совсем одна?  — уточнил он.  — Твой отец, конечно, не в счет.
        Индиго криво улыбнулась:
        — Да. Как-то приятели затащили меня на вечеринку. Мне не очень хотелось туда идти.  — Она вздохнула.  — Там я встретила Найджела. Он пригласил меня на свидание. Я отказалась, но он был настойчив. Наверное, я допустила слабость, но…  — Индиго замолчала.
        — Ты все еще оплакивала человека, которого очень любила,  — мягко заметил Лоренцо.  — Неудивительно, что ты ухватилась за возможность заполнить пустоту, образовавшуюся после смерти деда.
        — Наверное. В общем, я начала с ним встречаться. Я тогда была занята вопросами наследства и еще пыталась найти новую мастерскую и квартиру. Это отвлекало меня от некоторых вещей, которые я должна была бы заметить.
        — А почему ты собиралась переезжать?
        — Потому что мы договаривались с графом — моим отцом,  — что дом будет принадлежать моим бабушке и дедушке пожизненно. После их смерти он стал собственностью графа.
        — И он не предложил тебе остаться?  — Лоренцо был шокирован.  — Какая подлость!
        — Несправедливо так говорить. Я не дала ему шанс что-то предложить мне,  — призналась Индиго.  — Я сразу же съехала.
        — Упрямая.
        — Иногда даже слишком.  — Она слабо улыбнулась.  — Итак, поскольку моя жизнь и без того была насыщенна, я не замечала, что Найджел порой разговаривает со мной по телефону как-то уклончиво. Он никогда не приглашал меня к себе. Рестораны мы посещали малоизвестные. Видимо, он выбирал заведения, в которых не мог встретить знакомых. Однако мне не приходило в голову, что он женат. Теперь-то мне ясно, что все признаки были налицо.
        — Задним числом все кажется очевидным. Но ты была по горло в делах, тосковала по деду и поэтому доверилась не тому человеку,  — сказал Лоренцо.
        — Да.  — А вот о выкидыше она рассказать не сможет.  — В общем, потом я узнала, что он женат. И у него есть ребенок. Он изменял своей жене, когда она была беременна. Изменял со мной. Я не могу себе это простить.
        Лоренцо нахмурился:
        — Если бы ты знала, что он женат, ты согласилась бы с ним встречаться?
        Индиго возмутилась:
        — Конечно нет. Но разве ты не понимаешь? Если журналисты узнают…  — Она закусила губу.
        — Ты познакомилась с Найджелом в сложный для тебя период, и он этим воспользовался. Это не твоя вина.
        — Я могла бы сказать «нет».
        — Тебе было грустно и одиноко.
        — Лоренцо, я только что рассказала тебе, что у меня был роман с женатым мужчиной. Разве?..
        — Если журналисты вытащат эту историю на свет, моя пресс-служба позаботится о том, чтобы им стала известна и твоя позиция,  — успокоил ее он.  — Ты просто человек, Инди, со своими достоинствами и недостатками.
        — А тебе нужна женщина без недостатков.
        — Нет,  — тихо возразил Лоренцо.  — Прямо сейчас мне нужна только ты.
        Рассудок подсказывал ей, что она совершает большую ошибку, но как она могла оттолкнуть его?
        Индиго раскрыла объятия. Лоренцо прижал ее к себе, а потом подхватил на руки, отнес на диван в гостиной и сел, а она полулежала у него на коленях.
        — Никаких разговоров — просто быть вместе,  — прошептал он.
        Индиго не возражала. Они были наедине, в своем приватном мирке. Здесь тепло, приятно, уютно…
        Она не заметила, как уснула,  — и как заснул он. Проснулась она оттого, что Лоренцо отнес ее в спальню, положил на кровать и укрыл пледом.
        — Который час?  — сонно спросила Индиго.
        — Три часа ночи. Прости. Я позволил себе в твоем присутствии настолько расслабиться, что сам уснул,  — признался он.  — Мне лучше уйти.
        — Останься, если хочешь.
        Лоренцо покачал головой:
        — Не могу. Но мы увидимся утром.  — Он поцеловал ее.  — Я свожу тебя в собор.
        — Обещаю, что не буду опаздывать. И не просплю встречу.
        На следующее утро Индиго появилась в офисе Сальваторе за десять минут до назначенного срока.
        — Похоже, вы по уши в делах, синьор Поцци,  — заметила она.
        Сальваторе пожал плечами:
        — Такое время, синьорина Моран. Все заняты.
        — Принести вам кофе или что-нибудь еще?
        Он посмотрел на нее с удивлением:
        — Почему вы предлагаете?
        — Потому что у вас полно работы, а у меня есть еще десять минут до встречи с его высочеством. Я успею приготовить чашку кофе. Сливки, сахар?
        — Э-э…  — И тут впервые Сальваторе искренне улыбнулся ей.  — Большое спасибо. Без сливок и сахара.
        — Очень крепкий черный кофе, как пьет его высочество?  — уточнила Индиго.
        Сальваторе развел руками:
        — Ну, что я могу на это ответить?
        — Вы же из Мельванте. Не совсем итальянцы, но близко к ним,  — заметила она с улыбкой.
        Индиго приготовила кофе в кухоньке, прилегающей к офису,  — едва сдерживая тошноту,  — и отнесла чашку и стакан воды помощнику Лоренцо.
        Лоренцо вошел в офис точно в назначенное время:
        — Доброе утро, синьорина Моран. Готовы идти в собор?
        — Конечно, ваше высочество.
        — Вам понравятся витражи,  — сказал Сальваторе.  — Не торопитесь и не позволяйте принцу провести вас мимо окна с розами.
        — Что ты сделала с моим помощником?  — спросил Лоренцо, когда они вышли в коридор.
        Индиго пожала плечами:
        — Да ничего.
        — Его обязанности заключаются в том, чтобы беречь мое время, а он рекомендует тебе не торопиться.
        — Я всего лишь приготовила для него кофе. Бедняга по уши в делах, весь день сидит на телефоне и организует твою жизнь. Это меньшее, что я могла для него сделать.
        — Узнаю мою Индиго,  — улыбнулся Лоренцо.
        Собор поражал воображение обилием белого камня и готических арок. Внутри он выглядел еще более величественным — вверх взмывали своды и стрельчатые окна. Индиго замерла, увидев витраж, от которого у нее перехватило дыхание.
        — Как красиво! Похоже на окно с розами в Йоркском соборе. Почему ты не сказал, что оно прекрасно?
        — Я сказал, что ты должна приехать и увидеть его своими глазами,  — поправил он.  — Помнишь, как ты показывала мне ангела и кентавра?
        Тогда они говорили о свадьбе.
        В этом соборе пройдет свадьба Лоренцо.
        И невестой будет не она.
        И тут ее, словно током, пронзило понимание того, что она по-настоящему в него влюблена. Влюблена в отца своего будущего ребенка. В единственного человека, которому она готова доверить свое сердце. Вот только… они из разных миров, и нет способа это преодолеть.
        — Очень красиво,  — сказала она, заставляя себя сосредоточиться на витраже.
        Индиго понравились экскурсия по собору и старинный трон, на котором Лоренцо будет сидеть во время коронации, но ощущение расширяющейся пропасти между ними не исчезло. Как сообщить ему о ребенке?
        Когда они шли к выходу, маленькая девочка, бежавшая им навстречу, споткнулась и растянулась на полу. Индиго быстро огляделась, но не увидела никого.
        Девочка плакала, держась за коленку. Индиго подошла к ней:
        — Не плачь, мы сейчас найдем твою маму.
        Ответом ей были непонимающий взгляд и еще более горькие рыдания.
        Конечно же девочка не говорит по-английски.
        — Лоренцо, можешь перевести?  — попросила она.  — Скажи ей, что все хорошо и мы сейчас отыщем ее маму.
        Девочка не перестала плакать, но кивнула.
        — Надо обработать ее коленку. У меня в сумке есть кое-что.  — Индиго достала из сумки бактерицидные салфетки и пластырь.  — Можешь отвлечь ее? Попроси найти какую-нибудь деталь на витраже.
        Окажись он с плачущим ребенком один на один, Лоренцо растерялся бы. Но рядом с ним была Индиго — и все оказалось на удивление просто.
        — Все в порядке, малышка. Сейчас мы полечим твою коленку и найдем твою мамочку,  — сказал он.  — Посмотри, какие красивые окна — как много там разных цветов. Какой у тебя любимый цвет?  — спросил он, пока Индиго протирала ссадину.
        — Розовый,  — ответила девочка, и Лоренцо не смог сдержать улыбку.
        Он продолжал отвлекать малышку, а Индиго обрабатывала и заклеивала ссадину пластырем. Как только они закончили, к ним подбежала женщина.
        — Мелисса! Что произошло? Ты в порядке?  — Она подхватила девочку на руки.  — Я оглядываюсь, а тебя нет!  — Она увидела Лоренцо и застыла в изумлении.  — Ваше высочество! Я… ох…
        — Все в порядке,  — заверил ее Лоренцо.  — Ваша дочка упала и ссадила колено. Моя подруга обработала ранку и наклеила пластырь. Надеюсь, вы не возражаете.
        — Я… о да, конечно, большое спасибо. Но вы… вы… вы же высочество!  — выпалила женщина в смятении.
        — Мы сделали то, что сделал бы любой другой.
        — Огромное спасибо! Мелисса, сделай реверанс и поблагодари принца.
        — Mille grazie.  — Девочка попыталась изящно присесть в реверансе. Ее нижняя губа чуть-чуть дрожала.
        — Было очень приятно познакомиться, Мелисса,  — торжественно проговорил Лоренцо.
        Мелисса посмотрела на него с таким же благоговением, как и ее мама.
        — Боюсь, меня ждут дела,  — сказал он.  — Надеюсь, вы хорошо проведете время.
        — Спасибо, ваше высочество.
        Женщина собралась было сделать реверанс, но Лоренцо положил руку ей на плечо:
        — Не нужно передо мной раскланиваться. Хорошего дня.
        — По-моему, ты был в ударе,  — заявила Индиго, когда они вышли из собора.
        — Только потому, что ты была рядом. Иначе я понятия не имел бы, что говорить,  — отозвался он.
        — Ты бы сымпровизировал,  — возразила она.
        От ее веры в него у Лоренцо потеплело на душе. Осталось заставить Индиго поверить в их общее будущее.
        Ха-ха. Можно подумать, это просто.
        Лоренцо поговорил с Сальваторе и уточнил свое расписание.
        — Индиго хочет сделать несколько фотографий для витража. Ей надо посмотреть на королевскую церемониальную одежду,  — сказал он.  — Если я срочно понадоблюсь, мы будем в моих апартаментах, но я отключу мобильный, чтобы нам не мешали.
        — Хорошо, ваше высочество,  — ответил Сальваторе.  — Синьорина Моран, вам понравился собор?
        — Очень, синьор Поцци. Витраж с розами просто восхитителен,  — отозвалась Индиго.  — И, пожалуйста, зовите меня Инди. И я предпочитаю быть на «ты» со своими клиентами и их коллегами.
        — Тогда для тебя я Сал,  — сказал Сальваторе с улыбкой.
        Лоренцо отвел ее в свои апартаменты.
        — Ты действительно понравилась Сальваторе,  — заметил он.  — Хотел бы я так же быстро располагать к себе людей.
        — Ты это умеешь. Будь собой и не напускай на себя важность.  — Индиго поморщилась.  — Хотя, наверное, легче сказать, чем сделать. Тебе все время приходится жить по правилам.
        — Возможно, правила должны со временем меняться,  — ответил Лоренцо.
        — Так-то лучше,  — улыбнулась она.  — Я смотрю, ты учишься.
        — Дай мне десять минут, чтобы переодеться. Можешь посмотреть тут все, что хочешь.
        — Спасибо.
        Внутреннее убранство его гостиной было симпатичным: вместо антикварной мебели эпохи Людовика XIV, которой был обставлен дворец, здесь стояла простая мебель.
        Ей не хватило духа обследовать ванную Лоренцо. «Это слишком личное»,  — рассудила Индиго. Его спальня, разумеется, также была недоступна.
        Когда Индиго решила, что лучше всего сделать фотографии в гостиной, Лоренцо вышел из спальни в военном мундире. Поверх была наброшена темно-синяя мантия с отделкой из золота и горностая.
        — Неплохо, выше высочество,  — оценила она.  — Ладно, давай фотографироваться.
        Индиго не потребовалось много времени, чтобы сделать нужные снимки. Или, правильнее сказать, большую часть нужных снимков.
        — Если ты улыбнешься, катастрофы не будет,  — заметила она.
        Однако улыбка Лоренцо была формальной — она не касалась глаз и делала его еще более неприступным.
        Как убедить его расслабиться?
        Индиго понимала, что это безумие — совершеннейшее безумие,  — но решила поддаться порыву. Они подошла к Лоренцо, обняла его и поцеловала, а потом сделала шаг назад.
        — Лоренцо,  — тихо произнесла она.
        И он ей улыбнулся.
        Настоящей улыбкой, полной теплоты. Таким он нравился ей больше всего — милым, нежным, родным.
        Она нажала на кнопку фотоаппарата, и Лоренцо поморщился:
        — Ты эту тактику используешь со всеми своими моделями?
        — Я обычно не работаю с моделями,  — возразила она.
        — Ты поцеловала меня только для того, чтобы сделать хорошую фотографию.
        Он выглядел расстроенным, и Индиго не смогла удержаться от улыбки.
        — Не только для этого. Я тебя поцеловала, потому что сейчас ты принц Красавчик. Весьма секси.
        Его глаза вновь засветились.
        — Инди, положи фотоаппарат.
        — Не могу. Я работаю.
        — Это королевский приказ. Положи фотоаппарат.
        Индиго вздернула подбородок:
        — Или что, ваше высочество?
        — Или будут последствия.
        — Какие же, Лоренцо? Покажи мне.
        — Ты сама напросилась.
        Он забрал у Индиго фотокамеру и отложил ее. А потом принялся целовать женщину и не останавливался, пока у нее не начали подкашиваться колени.
        — Между прочим, у этого тоже будут последствия,  — заявила Индиго, расстегивая пряжку мантии, которую затем стянула с его плеч. Она аккуратно сложила ее и повесила на спинку стула.
        — Как интересно,  — прокомментировал Лоренцо голосом, полным нежности.  — Ты стала такой аккуратисткой, Инди.
        — Ни за что. Но это коронационная мантия. Я не хочу, чтобы у тебя были проблемы с людьми, которые занимаются твоим гардеробом.
        Лоренцо расхохотался:
        — На дворе двадцать первый век! Аристократы далеко не во всем полагаются на лакеев.
        — И все-таки я не хочу помять твою мантию.  — Индиго погладила ткань, наслаждаясь ее мягкостью.  — Вынуждена признать, ваше высочество, что в темно-синем вы выглядите просто потрясающе. Но без королевских одежд вы еще лучше.
        — Это намек?  — Лоренцо снял форму, ни на секунду не прерывая зрительного контакта с Индиго. К тому моменту, когда он остался в одном нижнем белье, ей казалось, что она вот-вот взорвется.
        Затем он подхватил Индиго на руки и понес в спальню. Там он поставил ее на пол и прижал к себе. Индиго почувствовала, как сильно он ее желает. А потом они занимались любовью — так сладко, что ей казалось, будто ее тело плавится от наслаждения.
        Позже, лежа в его объятиях, Индиго думала о том, что ничего не изменилось со времени каникул в Англии. Физическое влечение не ослабло.
        Но достаточно ли этого, чтобы не обращать внимания на то, что думают другие?
        И как отреагирует Лоренцо, когда она сообщит ему новость?
        — О чем задумалась?  — спросил он, убирая волосы с ее лба.
        Нет. Сейчас не время.
        — Беспокоюсь, что из-за меня ты куда-нибудь опоздаешь. Теперь тебе придется по уши погрузиться в работу.
        — Похоже что так,  — с сожалением произнес Лоренцо, включая телефон. Тот немедленно принялся пищать, сигнализируя о десятках сообщений.
        — Иди,  — сказала Индиго,  — а я тут приберусь.
        — Ты уверена?
        — Да. Иди, занимайся своими королевскими делами.
        — Ты просто умница!
        Он быстро оделся, поцеловал ее и испарился. Индиго не торопясь навела порядок, вернулась к себе и принялась делать наброски витража.
        Лоренцо зашел к ней ближе к вечеру:
        — Мы забыли о короне.
        — Где же твоя корона?
        — В хранилище. Возьми фотоаппарат.  — Он помахал перед ее носом связкой ключей.
        Индиго рассмеялась:
        — В наше время вы пользуетесь такими устаревшими технологиями?
        — Все немного сложнее. Есть несколько уровней защиты.  — Лоренцо взял ее за руку и повел вниз. И хотя Индиго была уверена, что, когда их увидят на записи системы видеонаблюдения, слухи поползут с ужасающей скоростью, она не могла заставить себя отпустить его руку. Ее пальцы переплелись с пальцами Лоренцо. Ей нравилось гулять за руку с ним по Эденсфилду, и сейчас ощущения были примерно те же.
        Чтобы попасть в хранилище, им пришлось миновать несколько дверей, которые открывались разными способами — с помощью кода, отпечатка пальца и даже сканирования сетчатки глаза.
        — Беру свои слова обратно. Ты не хуже, чем Джеймс Бонд,  — признала Индиго.
        — Значит, я могу закрутить роман с красивой девушкой.  — Он сорвал с ее губ поцелуй.
        — Лоренцо… Это попало на камеры?
        — Вероятно.
        — Но…
        — Мне все равно. А ты славишься своим свободомыслием,  — сказал Лоренцо, целуя ее еще раз.
        В хранилище он извлек из шкафа ларец и открыл его.
        — Ого!  — Индиго никогда не видела так много крупных драгоценных камней.
        Лоренцо взял корону:
        — Дедушка однажды надел ее на меня.
        — Когда ты был маленьким? В шутку?  — спросила она.
        Он покачал головой:
        — Мне было восемнадцать лет. Я целую неделю пускался во все тяжкие, и дед хотел дать мне понять, что у меня есть обязательства. Что я должен… быть сильнее, потому что мне предстоит нести тяжкое бремя.  — Он протянул корону Индиго.
        — Какая тяжелая,  — заметила она с восхищением и вернула корону Лоренцо.
        — А почему ты пустился во все тяжкие?
        Он долго молчал.
        — Сейчас я расскажу тебе кое-что, о чем знают, наверное, всего несколько человек, которые поклялись хранить это в тайне. Все думают, что мои родители погибли в результате несчастного случая. Но это не так.  — Лоренцо набрал воздуха в грудь.  — Моя мама изменяла отцу. Она собиралась уйти от него, и ему стало об этом известно. Однажды, когда они вместе ехали на машине, он специально врезался в стену, так как не мог вынести мысль о том, что она его бросит. В восемнадцать лет я нашел кое-какие документы. Дедушка думал, что они были уничтожены. Так я узнал правду.
        Индиго посмотрела на него с ужасом:
        — Твой папа убил себя и твою маму? Но ведь он должен был понимать, что ты останешься один. Как…  — Она была не в силах осознать это.  — Как он мог так поступить?
        — Я бы так не поступил,  — сказал Лоренцо.  — Если бы моя жена возненавидела тот мир, в котором я живу, я нашел бы компромисс. Я отпустил бы ее, если бы она этого желала. Главным для меня было бы ее счастье. И если бы нам пришлось расстаться — что ж, значит, такова судьба. Я не стал бы удерживать ее насильно. Но я постарался бы избежать этого и сохранить наши отношения.
        Индиго погладила его по щеке:
        — И это произошло незадолго до того, как тебя отправили в школу. Это ужасно, Лоренцо.
        — У меня было время привыкнуть,  — тихо отозвался он.  — Давай сделаем фотографии, Инди. Мне не нужно, чтобы ты меня жалела. Я хочу, чтобы ты поняла.
        — Я понимаю. И обещаю, что дальше меня эта тайна не пойдет. Никогда.  — Она поцеловала его в губы.  — И мне теперь ясно, почему ты держишь всех на расстоянии. Так никто не может сделать тебе больно. Но если ты откроешься людям, Лоренцо, весь мир полюбит тебя.
        Так же, как и она.

«Может быть,  — подумал он.  — Но мне нужна любовь только одного человека».
        Возможно ли, что когда-нибудь Индиго будет испытывать к нему те же чувства, что и он к ней?
        Но смогут ли они найти компромисс, который позволит ей не чувствовать себя чужой в его мире?
        Лоренцо водрузил корону на голову:
        — Хорошо. Фотографируй, как тебе нужно для эскизов.
        Индиго сделала несколько снимков, после чего Лоренцо убрал корону в ларец, запер его и вернул на место.
        Глава 13
        Назавтра газеты опубликовали историю о принце Доброе Сердце — с фотографиями Лоренцо и маленькой девочки, которой они помогли в соборе, вместе с ее мамой.
        — Раньше со мной такого не случалось,  — сообщил он, протягивая Индиго планшет со статьей, переведенной на английский язык.  — Люди всегда считали меня… несколько отстраненным.
        — Позволь им узнать тебя лучше.  — Она пробежала глазами текст.  — О нет! Тут упоминается таинственная незнакомка, которая была с тобой. Теперь они примутся искать информацию обо мне.
        Индиго охватила паника.
        — Не волнуйся. Пресс-служба знает, что делать. Они объяснят, что я показывал тебе витражи в соборе.
        — Но что, если…
        Лоренцо поцеловал ее в нос:
        — Тогда я разберусь. Обещаю, что все будет в порядке, и нет причин переживать. Я не нарушаю свои обещания, Инди. Я не лгу.
        А она ему лгала, точнее, утаивала очень важную информацию. Скоро придется все ему рассказать. Надо только решить, как именно.
        Лоренцо показал Индиго дворцовые сады. Индиго заинтересовали концентрические круги, выложенные из каменных плит.
        — Что это? Какая-то скульптура?  — спросила она.
        — Водяной лабиринт. Если наступить не на ту плиту, она наклонится, и тебя обольет водой.
        — Откуда в консервативном дворце такие потрясающие развлечения?
        Лоренцо пояснил:
        — Это была идея моей бабушки. Она выросла в доме, где был лабиринт из кустарника, и хотела создать что-то интересное и в нашем саду. В детстве я любил наш лабиринт и играл в нем целыми днями.  — Его взгляд наполнился тоской.  — Тогда все в моей жизни было намного проще.
        До смерти его родителей? Или то того, как он понял, что значит быть королем?
        — Суть в том, чтобы добраться до центра, не намокнув.  — Лоренцо развел руками.  — И я бросаю тебе вызов!
        — Какая награда меня ждет в случае победы?  — осведомилась Индиго.
        — Поверь, я придумаю что-нибудь интересное.
        О, какие образы тут же родились в ее голове!
        — По рукам,  — согласилась она.
        Первый круг ей удалось пройти быстро.
        — Осталось четыре,  — указал Лоренцо.
        Еще через полтора круга Индиго наступила на обманную плиту. Та наклонилась, и ее обдало фонтаном воды.
        Молодая женщина рассмеялась:
        — Бьюсь об заклад, что в детстве ты прыгал на каждую плиту, чтобы тебя облило водой. И поэтому теперь ты точно знаешь, куда наступать. Покажи мне.
        Лоренцо двигался по кругам, пока не добрался до нее, а потом, взявшись за руки, они стали прыгать вместе на безопасные плиты.
        Однако почти у центра лабиринта Индиго специально прыгнула на плиту-ловушку. Лоренцо намок с головы до ног.
        — Попался!  — воскликнула она.
        Он, прыгнув на тот же камень, прижал ее к себе, и водой обдало их обоих. Последние капли еще падали, а у Индиго уже голова кружилась от его поцелуев.
        Это был тот самый Лоренцо, в которого она влюбилась в Эденсфилде.
        — Лоренцо,  — прошептала она.
        Момент был подходящий, чтобы все ему рассказать.
        — Инди.  — В его глазах светилась страсть.
        — Я должна тебе…
        Ее прервала трель телефона.
        Лоренцо недовольно поморщился:
        — Извини, но я ждал этого звонка.
        Конечно, он и так провел с ней слишком много времени. Времени, которое расписано по минутам.
        — Иди,  — сказала Индиго.  — Ничего, если я поброжу по саду?
        — Можешь гулять, где захочешь. Увидимся.  — Он снова поцеловал ее и ответил на звонок.
        Индиго вернулась в свою комнату за камерой и блокнотом, а потом отправилась на поиски розового сада. Возможно, там ее посетят новые идеи для витража.
        Вблизи сад оказался еще красивее. Индиго закрыла глаза и вдохнула аромат роз.
        Внезапно она осознала, что кто-то быстро говорит ей что-то по-итальянски. Она открыла глаза и увидела старичка с секатором в руках. «Наверное, это один из дворцовых садовников,  — решила Индиго.  — Он, должно быть, думает, что я пробралась сюда незаконно».
        Она призвала на помощь свои ограниченные познания в итальянском.
        — М-м-м… Mi scusi — parla inglese?
        Старик улыбнулся:
        — Да, я говорю по-английски.  — Акцент в его речи был почти не заметен.  — Вы не заблудились?
        Забавно — ее опять принимают за нарушительницу.
        — Я имею право тут находиться,  — спешно заверила она садовника.  — Я работаю над проектом витража для дворца и хотела поближе взглянуть на розы. Это не запрещено?
        — Конечно нет, синьорина.  — Он немного помолчал.  — Можно спросить: почему именно розы?
        — Потому что они прекрасны и напоминают мне о доме,  — с грустью ответила Индиго.  — У моих бабушки и дедушки был розовый сад. Конечно, не такой большой, как этот. Мне нравится аромат роз.
        Садовник выглядел довольным:
        — Вам нравятся розы в наших садах?
        — Мне особенно нравится, что они разных сортов.
        Садовник склонил голову набок:
        — Я смотрю, вы разбираетесь.
        — Я совсем не эксперт,  — возразила Индиго,  — но люблю розы и кое-что о них знаю.
        — Сами выращиваете?
        Она покачала головой:
        — В моей квартире это можно сделать только на подоконнике. У меня есть несколько горшков с миниатюрными розами. Но если я когда-нибудь перееду в дом с садом, обязательно посажу там много розовых кустов — как у дедушки с бабушкой.  — Она улыбнулась и протянула садовнику руку.  — Простите, мне надо было сначала представиться. Индиго Моран.
        — Энцо,  — отозвался тот.  — У вас очень красивое имя.
        — Спасибо.
        — Хотите, я устрою вам экскурсию?
        — Если это не помешает вашей работе и вы из-за меня никуда не опоздаете, то да.
        Следующие полчаса она провела слушая рассказы садовника и время от времени делая фотографии.
        — Мне очень нравится вот эта.  — Индиго указала на темно-красный с розовыми и белыми прожилками цветок. Она наклонилась.  — Ох, а запах какой!
        — Галльская роза, она же роза «мунди»,  — сказал садовник.  — Это один из самых древних известных нам сортов. Ему почти тысяча лет.
        — Она прекрасна.
        — Это любимый сорт моей покойной жены,  — негромко заметил он.
        — Ох, простите. Я не хотела напомнить вам о чем-то, что причиняет боль.  — Поддавшись минутному порыву, она сжала его руку.
        — Это хорошие воспоминания,  — возразил Энцо и бросил взгляд на ее блокнот.  — Можно посмотреть?
        — Это просто наброски.
        Он полистал блокнот и наткнулся на портрет Лоренцо:
        — Молодой принц.
        — Да. Это одна из идей, которые я обдумываю.
        — Так вы знакомы с принцем?
        Индиго кивнула:
        — Да, он гостил в Эденсфилде, когда я занималась там реставрацией витража с русалкой. Ему понравилось то, что я делаю, и он попросил меня придумать какие-нибудь варианты для витража во дворце.
        — К коронации?  — спросил Энцо.
        — Да. Я хочу создать достойный его витраж. Он хороший человек. Я думаю, из него выйдет замечательный король.  — Индиго замялась.  — Извините, наверное, это не мое дело. Я не хотела показаться невежливой.
        — Вы просто высказали свое мнение.
        — Честность — лучшая политика. Все расставляет по местам.  — Она улыбнулась.  — Но это не повод быть невежливым. Можно говорить честно, и при этом оставаться тактичным и любезным.
        — Верно.
        Они еще немного поболтали, а потом Энцо срезал полдюжины галльских роз и вручил их Индиго.
        Она ахнула:
        — А король вас за это ругать не будет?
        — Нет. Я главный садовник и могу срезать любые розы, какие захочу,  — заявил он.  — Если кто-то спросит, скажите, что вам их дал Энцо для эскизов витража.
        — Спасибо за доброту и за то, что потратили на меня время. Mille, mille grazie,  — добавила Индиго.
        — Не за что, дочка,  — ответил Энцо с улыбкой. Похоже, он был тронут тем, что она поблагодарила его на родном языке.

* * *
        В тот вечер Индиго никак не удавалось уловить подходящий момент, чтобы сказать Лоренцо то, что она пыталась сказать в водяном лабиринте. А на следующий день она по электронной почте получила письмо от Лотти, которая советовала ей заглянуть в газеты.
        Индиго обнаружила там ворох сплетен и слухов. Какой-то папарацци сумел сфотографировать их с Лоренцо в лабиринте: его ладонь лежала на ее плече, и они смотрели друг другу в глаза. Оба выглядели так, как будто только что увлеченно целовались.

«Неужели наш принц влюбился?»
        О нет! Она попыталась связаться с Лоренцо, но его телефон был выключен. Тогда Индиго отправилась к Сальваторе.
        — Когда его высочество освободится, передай ему мои извинения.
        — Ты про утренние газеты?  — спросил Сальваторе. Он не выглядел сердитым.  — Ты ничего не можешь поделать с журналистами, Инди. И на фотографии ты не одна, не забывай. Не волнуйся. Пресс-служба разберется.
        — У них и так хватает забот из-за коронации.

«Какова же будет реакция газет на остальные новости?»  — ужаснулась молодая женщина.
        — Ты явно не в духе,  — заметил Сальваторе.  — И не только из-за газет? Я прав?
        Индиго вздохнула:
        — Я никак не могу придумать сюжет для витража. Мне надо чем-то заняться. Обычно я в такие моменты работаю со стеклом, но у меня нет с собой инструментов.
        — Когда моя сестра хочет поразмышлять, она печет пироги,  — сказал Сальваторе.
        — Пирог мне подошел бы. Или печенье. Только у меня в апартаментах нет нормальной кухни.
        — Воспользуйся кухней при офисе. Я договорюсь в дворцовой кухне, чтобы ты могла взять там продукты.
        — А взамен ты получаешь печенье. Спасибо, Сал. Это было бы здорово.
        Сальваторе поговорил с кем-то по телефону и, повесив трубку, улыбнулся Индиго:
        — Иди на кухню и найди там Антонию. Она даст тебе все, что нужно.
        — Ты просто чудо!
        Индиго поцеловала Сальваторе в щеку, заставив его покраснеть, после чего отправилась на кухню за продуктами. Вскоре она была полностью поглощена приготовлением песочного печенья.
        Индиго растопила плитку шоколада, собираясь украсить печенье, когда в кухню вошел Лоренцо:
        — Что происходит? Ты захватила мою кухню?
        — Да.
        — Мне нравится запах ванили.  — Он схватил с противня одно печенье и откусил кусочек.  — М-м-м. Очень вкусно.
        Индиго шлепнула его по руке:
        — Говорят, что ты принц Доброе Сердце, а ты, как обыкновенный жулик, таскаешь печенье.
        — Одно печенье как-то мелковато для жулика,  — заметил Лоренцо.
        — И все же.
        Он засмеялся:
        — На дворцовой кухне мне никогда не устраивают выговоры.
        — Ну а в моей устраивают.  — Поддавшись порыву, Индиго окунула палец в растопленный шоколад и нарисовала по полоске на каждой щеке.
        — Боевая раскраска? Хм. У меня появилась идея.  — Лоренцо тоже погрузил палец в шоколад.
        Поняв, что его намерения не сулят ничего хорошего, Индиго бросилась бежать.
        Но было поздно. Лоренцо поймал женщину и размазал шоколад по ее губам, а потом стер его поцелуями.
        Очень и очень медленно.
        — Сдаюсь,  — вздохнула Индиго.
        — То-то же. Почему ты решила испечь печенье?
        — Что-то мешает мне придумать сюжет для витража. Я хотела отвлечься, чтобы мое подсознание решило проблему.  — Индиго поморщилась.  — А еще эта статья в газете. Мне так жаль.
        — Да, фотография.  — Лоренцо вовсе не казался расстроенным.  — Пресс-служба все утро сидит на телефонах.  — Он пожал плечами.  — Возможно, к лучшему, что о нас все узнали.
        — Но ты… мы… не можем. Ты должен жениться на принцессе.
        — Сейчас двадцать первый век. Кроме того, ты все же дочь графа.
        — Незаконнорожденная дочь,  — поправила его Индиго.  — И в моем прошлом есть темные страницы.
        Она до сих пор не все ему рассказала. А еще надо сообщить о ребенке.
        — Ты настоящая, живая,  — сказал он.  — Ты нравишься людям. А им нравится тот человек, которым я становлюсь рядом с тобой. И мне этот человек нравится тоже.
        — Но это не только от тебя зависит. Есть еще твой дедушка,  — напомнила Индиго.
        — Мне кажется, ты и ему понравишься.
        — Твое положение…
        Лоренцо заулыбался:
        — Мое положение сейчас — на кухне, с лицом в крошках и шоколаде. Очень аристократично!
        — Почему ты все усложняешь?
        — С моей точки зрения все элементарно. Тебе просто нужно поверить. В себя — и в нас.

«В этом-то и загвоздка»,  — мысленно простонала Индиго. Она не могла поверить в их отношения, не поверив сначала в себя. А она не представляла себя женой короля. От нее будут требовать очень много, а в прошлом она не оправдала подобных ожиданий.
        — Я верю в тебя. И верю в нас,  — мягко проговорил Лоренцо, еще раз ее целуя.  — У меня дел на весь вечер. Но мы увидимся завтра и поговорим.

«И мне придется все ему рассказать»,  — поняла Индиго. Выбора нет. Затягивать дольше нельзя.
        Лоренцо зашел за ней перед запланированной встречей с его дедушкой, на которой она собиралась показать свои эскизы. Благотворительный бал должен был состояться вечером того же дня.
        Он провел Индиго в одну из парадных комнат. Индиго застыла в ужасе, увидев за столом садовника, с которым она болтала в розовом саду. Она чуть не выронила ноутбук.
        — Я… Так вы дедушка Лоренцо?  — пролепетала молодая женщина.
        Лоренцо нахмурился:
        — Что происходит?
        — Мы недавно повстречались в розовом саду,  — объяснил Энцо.  — Вынужден признаться, я немного… слукавил.
        — Ваше лицо показалось мне знакомым, но я убедила себя, что ошиблась.
        Энцо пожал плечами:
        — Ну, когда видишь старика в рабочей одежде, который копается в саду, вряд ли подумаешь, что это король.

«Хотя,  — вспомнила она,  — Лоренцо предупреждал меня». Разве он не говорил, что точно знает, где сможет всегда найти своего дедушку после того, как тот выйдет на пенсию? В розовом саду.
        — Вы сказали мне, что вы главный садовник,  — произнесла Индиго, забыв о протоколе и о том, как следует обращаться к королю Мельванте.
        — Строго говоря, это так,  — ответил Энцо.
        — Что ж, извините, если я была невежлива или сказала что-то не то.  — И она поспешно добавила:  — Ваше величество.
        — Мне кажется,  — вмешался Лоренцо,  — что дедушка был некорректен. Он намеренно ввел тебя в заблуждение. И я сомневаюсь, что ты была с ним невежлива.
        — Конечно, не была, хотя и предпочитает разговаривать без обиняков,  — заявил Энцо.  — Но это даже приятно. Итак, синьорина Моран,  — Индиго,  — не будете ли вы любезны показать нам свои эскизы?
        — Вы уже видели наброски,  — сказала Индиго.  — Сегодня я принесла разработанные варианты, ваше величество. Позвольте мне изложить мои идеи.
        Лоренцо сел и принялся наблюдать за Индиго в ее профессиональной ипостаси. В ноутбуке была тщательно подготовленная презентация. Говорила она уверенно. Под конец Индиго дала им обоим распечатки презентации для подробного изучения, а также копии эскизов.
        — Насколько я вижу, за розами в этот раз не прячутся прутья клетки,  — заметил Энцо.
        Щеки Индиго запылали.
        — Вы видели мой рисунок?
        — Из-за него я и согласился вас нанять,  — признался король.  — И мой внук изображен не в образе ангела.
        — Не может же он быть ангелом на собственной коронации.
        Энцо поднес один из эскизов ближе к глазам:
        — Это что, Цезарь у него в ногах?
        — Да,  — кивнула Индиго.  — Я могу сделать витраж и без спаниеля, если пожелаете. Но это довольно интересная деталь. Так Лоренцо выглядит проще.
        Лоренцо кашлянул:
        — Я все еще тут, если вы забыли.
        — Не забыли.  — Она подарила ему теплую, нежную и милую улыбку.  — Пес — это то, что близко людям: любимое домашнее животное. Это символ того, что ты такой же, как они.
        — Хорошо сказано,  — с одобрением сказал Энцо.  — Голосую за Цезаря. Мне очень нравится этот эскиз. Ты что-то уловила в моем внуке, Индиго. Что-то, что я не ожидал увидеть.  — Он посмотрел на внука.  — Но я рад, что тебе это удалось.
        Лоренцо понял, что имеет в виду дед, и почувствовал ни с чем не сравнимое облегчение. Теперь оставалось убедить Индиго.
        Когда обсуждение подошло к концу, Индиго присела в реверансе и вышла.
        — Спасибо,  — тихо поблагодарил Лоренцо дедушку и обнял его.
        Энцо удивленно поднял брови:
        — Она заставила тебя измениться. В хорошую сторону.
        — Мне надо с ней поговорить.
        — Иди, внучек. Желаю тебе удачи.
        Лоренцо догнал Индиго возле двери в ее апартаменты:
        — Ты в порядке?
        — Да.  — Она прерывисто вздохнула.  — Но я немного шокирована тем, что человек, с которым я запросто болтала в саду, оказался твоим дедушкой. Я, наверное, нарушила все возможные правила.
        — Иногда правила следует нарушать. Да и он нарушил их сильнее, чем ты.  — Лоренцо помолчал.  — Он на нашей стороне, Инди.  — На ее лице читалось сомнение, и Лоренцо коснулся ее губ своими.  — Поверь мне,  — негромко произнес он.

«Это нелегко»,  — подумала Индиго. Она хотела довериться ему и знала, что Лоренцо честный человек. Но именно из-за его честности она еще больше запутывалась и не могла понять, что делать.
        — У тебя, наверное, миллион дел.
        — Я могу отложить их, если я нужен тебе.
        Нет. Она никогда не встанет между ним и его долгом перед страной.
        — Я в порядке. Мне нужно составить список материалов, необходимых для витража. Иди, занимайся своими королевскими делами.
        — Увидимся вечером на балу.
        Тогда она все ему и расскажет. После бала.
        — До встречи.  — Она заставила себя улыбнуться.
        Глава 14
        Подготовка к балу заняла у Индиго всю вторую половину дня. Платье Лотти было восхитительным — черного цвета и без бретелек, с пышной длинной юбкой. К платью Лотти приложила досрочный подарок на день рождения Индиго — блестящий сине-зеленый кулон в форме бабочки. Это было ее единственное украшение.

«Я совсем не похожа на принцессу»,  — грустила она, глядя в зеркало.
        Лоренцо сказал, что ему нравится тот человек, которым он становится радом с ней.
        Сможет ли она полюбить ту женщину, которой ей придется стать рядом с ним?
        Индиго отбросила размышления и проследовала в бальный зал. Сальваторе поджидал ее у дверей:
        — Инди, ты выглядишь очаровательно.
        — Grazie, Сал.
        Даже если это была просто дань вежливости, она обрадовалась его словам, потому что ее постепенно охватывала паника.
        — Позволь представить тебя некоторым гостям.
        Индиго с облегчением поняла, что он представляет ее как специалиста по витражам. Гости говорили по-английски, так что Индиго не пришлось краснеть за свой скудный итальянский.
        Тем не менее она видела, что люди смотрят на нее, и знала, что они обсуждают фотографии и истории в газетах. Кто такая Индиго Моран — Золушка или беспринципная охотница за богатыми мужчинами?
        Когда в зале появился Лоренцо, стало еще хуже, потому что теперь все смотрели на них обоих. Он сразу же подошел к Индиго:
        — Потанцуешь со мной?
        — Я… Разве тебе не надо поздороваться с кучей приглашенных?  — спросила она.
        — Это бал. На балах люди танцуют, Инди,  — насмешливо напомнил он.
        — Да, бальные танцы. А я никогда этим не занималась. Я споткнусь и растянусь на полу.
        — Нет, если твой партнер знает, как правильно вести.
        Ей показалось, что Лоренцо собирается поцеловать ее. На виду у всех. Однако он лишь улыбнулся, а потом обнял ее за талию.
        — Делай шаги противоположной ногой и двигайся туда, куда я тебя веду,  — тихо распорядился он, как только послышались звуки вальса.
        В кольце его рук, ведомая им, Индиго не могла упасть и выставить себя на посмешище. Она перестала волноваться.
        В течение вечера Лоренцо танцевал с ней еще дважды. Кроме того, ее приглашал Сальваторе, видимо понимая, что она чувствует себя немного неуютно и нуждается в поддержке.
        В какой-то момент, зайдя в дамскую комнату, Индиго услышала чьи-то слова:
        — А она еще невзрачнее, чем я думала.
        Говорили по-английски.
        — Дорогая, должно быть, в ней что-то есть. Принц, кажется, совсем голову потерял.  — Второй голос звучал с сильным акцентом.
        — Но он не может на ней жениться. Она не аристократка,  — заметил кто-то еще.
        — Она, несомненно, нацелилась на корону. Лоренцо симпатичный, но очень скрытный. Быть его женой, должно быть, трудно. Хотя, наверное, если тебя интересуют только деньги, это не смущает.
        Индиго разозлилась. С каким пренебрежением эти женщины обсуждают Лоренцо! Но если она распахнет дверь кабинки и помчится ставить их на место, они ей не поверят. Она для них — охотница за богатством.
        Этот мир ее никогда не примет.
        Лоренцо сказал, что ради счастья любимой женщины готов отпустить ее. Необходимо отпустить его, чтобы он мог найти ту, которую сочтут подходящей невестой. Дать ему шанс на счастье.
        Индиго вернулась в бальный зал и отыскала Сальваторе:
        — У меня что-то голова разболелась. Я, наверное, пойду.
        — Может, принести тебе болеутоляющее?  — спросил он.
        Индиго покачала головой:
        — Сал, я лучше немного посплю.  — Хотя вряд ли ей удастся уснуть. Впереди ее ждет очередная бессонная ночь, полная тревог.  — Пожалуйста, передай мои извинения.
        — Конечно. Проводить тебя?
        — Спасибо, не нужно. Я в порядке.  — Она поцеловала его в щеку.  — Увидимся.
        По пути в апартаменты Индиго чувствовала, как ноет ее сердце.
        Она собирается поступить правильно,  — в этом нет сомнений,  — но почему же ей так больно?
        Завтра утром она расскажет Лоренцо о ребенке, а потом улетит в Англию. Она может изготовить витраж там и отослать его в Мельванте. Главное, чтобы Лоренцо не было во дворце, когда она приедет его устанавливать.
        — Где Инди?  — спросил Лоренцо у Сальваторе.  — Я не могу ее найти.
        — У нее заболела голова. Она решила лечь спать,  — ответил помощник.
        — Хм.  — Лоренцо нахмурился.  — Что-то не так.
        — Возможно, бал — немного чересчур для нее.
        — Нет, дело в другом. У меня плохое предчувствие. Прикрой меня.
        — Вы уверены?
        — Более чем когда-либо.
        Когда он постучал в дверь Индиго, она открыла ему не сразу. Она сняла вечернее платье и натянула джинсы и футболку. Без макияжа и со стянутыми в хвост волосами Индиго выглядела очень юной и очень хрупкой.
        — Как ты?  — спросил Лоренцо.
        — Нормально,  — бросила она, и он понял, что это неправда.  — Тебе нужно присутствовать на балу.
        — Ты взяла и исчезла…
        — У меня болит голова. Мне надо пораньше лечь.
        Но в открытую дверь спальни Лоренцо увидел лежащий на кровати упакованный чемодан.
        — Инди, мне кажется, нам надо поговорить.
        — Я…  — Она вздохнула и отступила на шаг назад, пропуская его внутрь.
        — Ты хочешь уехать?  — спросил он.
        — Завтра. Я закончила эскиз. Поеду домой делать витраж.
        — Разве нельзя заниматься этим здесь?
        — Мне бы этого не хотелось.
        — А что насчет нас?
        — Нет никаких «нас»,  — тихо произнесла Индиго.  — Лоренцо… сядь. Мне надо тебе кое-что сказать.
        Он нахмурился, но выполнил ее просьбу и сел на диван.
        Вместо того чтобы сесть рядом, Индиго примостилась на подлокотнике самого дальнего от него кресла.
        — Я беременна.
        — Ты… Давно?
        — Около девяти недель.
        — И когда ты узнала?
        — Пару недель назад. Мне сделали УЗИ.
        — Почему ты раньше мне не сказала?
        — Потому что не знала как и не могла улучить удобный момент.
        Что ж, справедливо. Он был занят и проводил с ней не очень много времени.
        Лоренцо выдохнул:
        — Мы поженимся.
        — Нет,  — возразила она.
        — Инди, ты ждешь моего ребенка. Что, по-твоему, я должен сделать? Бросить тебя?
        Она вздрогнула. И неудивительно. Родители оставили ее на произвол судьбы, а потом ее бросил мужчина, который изменял с ней своей жене.
        — В моей семье существует традиция: жениться до рождения ребенка,  — сказал Лоренцо.
        Но выражение лица Индиго не изменилось.
        — Ничего не выйдет, и ты это знаешь. Мы уже обсуждали, почему не можем быть вместе. А женитьба — это еще хуже.
        Лоренцо хотел взять ее за руку, но она отшатнулась.
        Он посмотрел на нее с укоризной:
        — Инди!
        — Пожалуйста… не трогай меня. Мне нельзя сейчас отвлекаться.
        Это был, пожалуй, самый странный комплимент в его жизни. Инди не желала, чтобы он притрагивался к ней, потому что боялась утратить здравомыслие, если он будет держать ее за руку.
        Лоренцо заставил себя успокоиться:
        — Ты ждешь моего ребенка. И я, конечно, хочу быть рядом и поддерживать тебя. Лучший способ обеспечить это — женитьба.
        — Потому что будущему королю не пристало иметь незаконного ребенка?  — поинтересовалась она.
        — Я хочу жениться на тебе не из чувства долга. Ты расстроена и взволнована и едва ли поверишь мне, если я признаюсь, что испытываю к тебе.  — Лоренцо посмотрел ей в глаза.  — Но я все равно скажу. В Эденс-филде я влюбился в тебя. Ты как глоток свежего воздуха, Инди. Мир становится лучше, когда ты рядом. И я хочу, чтобы ты была рядом всегда. Ты и наш ребенок.
        — Рисунок, который я подарила тебе… ты его видел?  — спросила Индиго.  — То есть внимательно рассмотрел?
        — Принц среди роз. Только розы прикрывают прутья клетки. Да, это заметил не только мой дед.
        — Это твоя жизнь, Лоренцо. Ты привык к ней. Но я не хочу такой жизни для нашего ребенка. Меня не волнует, сколько золота на прутьях клетки,  — все равно это клетка. У нашего ребенка не будет возможности делать собственные ошибки и учиться на них.
        — Так в чем альтернатива? Свобода — но без одного из родителей? Без полноценной семьи?
        — Многие растут в таких условиях. Их все равно любят.
        — Мы с тобой,  — начал Лоренцо,  — оба воспитаны бабушками и дедушками. Нас обоих отправили учиться в школы далеко от дома. Мы были одиноки, а для бабушек и дедушек стали тяжким бременем. И я не хочу такого для своего ребенка. Я хочу жить вместе с ним. Хочу быть рядом, когда он впервые улыбнется, когда у него прорежется первый зуб, хочу услышать его первое слово, увидеть первые шаги. Я хочу, чтобы мы с ним были одной семьей.
        Глаза Индиго распахнулись.
        — Ты будешь оспаривать мое право на ребенка в суде?
        — Нет.  — Он провел рукой по ее волосам.  — Я хочу жить вместе с тобой и с ребенком. Да, в качестве моей жены у тебя не будет той свободы, к которой ты привыкла. У тебя будет охрана и расписание. Но есть простор для компромиссов.
        — Разве? Мне кажется, что жертвую только я.
        — Тебе не придется жертвовать своими друзьями или работой,  — заверил ее Лоренцо.  — Да, согласен, ты не сможешь посвящать работе столько времени, сколько сейчас, потому что иногда мне будет требоваться твоя помощь в государственных делах. Тебе придется участвовать вместе со мной в официальных мероприятиях. Но отказываться от работы не надо.
        Индиго все еще колебалась.
        — Я хочу, чтобы ты была со мной, Инди,  — тихо добавил Лоренцо.  — Не потому, что ты носишь моего ребенка, и не потому, что я тороплюсь получить все, что нужно настоящему королю: корону, королеву и наследника. Я хочу, чтобы ты была со мной ради тебя самой.  — Он немного помолчал.  — Ты сказала, что тебе придется многим пожертвовать, если ты выйдешь за меня замуж. А что ты приобретешь?
        — Мужа-короля и неограниченный бюджет. Некоторые люди мечтают о высоком статусе и деньгах и уверены, что это и моя мечта.
        — Какие люди?
        — В дамской комнате я слышала, как меня обсуждают. Они считают, что я нацелилась на корону.
        Лоренцо пренебрежительно фыркнул:
        — Ну конечно. Я знаю, что ты не стремишься стать королевой, а они не могут это понять. Но я не об этом собирался сказать. Я не буду тебя принуждать. Не стоит оставаться со мной только ради ребенка или потому, что я на тебя надавил. Останься, если любишь меня и хочешь быть со мной,  — так же, как и я.
        Индиго закусила губу:
        — Но как меня примут в твоем мире? С моим-то прошлым?
        — Все совершают ошибки. Суть в том, чтобы учиться на них и не повторять.  — Он вздохнул.  — Инди, ты выдумываешь предлоги.
        Она гневно взглянула на него:
        — Неправда!
        — Если бы я попросил твоей руки, не будучи наследником престола, ты согласилась бы?
        Индиго долго молчала и наконец призналась:
        — Да.
        — В этом вся загвоздка,  — сказал он.  — Я не могу стать другим. Нет никого, кто мог бы меня заменить. Отказавшись от престола, я подведу свою семью и свою страну. Но если я не откажусь, то потеряю тебя. В любом случае я проигрываю. Если только ты не наберешься смелости, не поверишь в себя и не примешь меня таким, какой я есть.
        — Я не уверена, что мне хватит смелости,  — заявила Индиго, кусая губы.  — Я боюсь, что все пойдет наперекосяк.
        — Ты боишься, что я предам тебя, как Найджел? Но я — не он, Инди.
        — Ты даже не усомнился в том, что ребенок твой.
        — Конечно, мой.  — Лоренцо нахмурился.  — Ты хочешь сказать, что Найджел так поступил?
        Индиго кивнула.
        — И требовал, чтобы я сделала аборт.  — Она прерывисто вздохнула.  — Он заявил, что у него уже есть один спиногрыз и больше ему не нужно.
        — Отвратительно!  — возмутился Лоренцо.  — Хотел бы я прямо сейчас сразиться с ним на ринге — как бы я его отделал!
        Индиго покачала головой:
        — Насилие ничего не решает.
        — Все равно было бы приятно поставить его на колени и заставить молить тебя о прощении.
        — Мне плевать на Найджела.
        — Я не оставлю ни тебя, ни ребенка. И об аборте конечно же речи быть не может.
        — Я потеряла тогда ребенка. Выкидыш на тринадцатой неделе…
        Индиго отвернулась. Лоренцо подошел к ней, обнял и усадил себе на колени, не разжимая объятий:
        — Ужасно, что тебе пришлось через это пройти. Совсем одной.
        — Не одной. Лотти все время была рядом.
        — Это очень хорошо.
        — Она чуть не пропустила свадьбу Гаса. Я заставила ее пойти туда, потому что она была подружкой невесты.
        — Так вот почему мы не встретились на свадьбе Гаса. А я был его шафером.  — Лоренцо поцеловал ее в макушку.  — Мне очень жаль, что ты потеряла ребенка. Но, Инди, это не означает, что ты потеряешь нашего малыша.
        — Да… Но во мне сидит какая-то заноза, которая заставляет меня думать: «Что, если?..»
        — У тебя будут самые лучшие врачи, я обещаю.
        — Это меня тоже пугает. Я привыкла быть независимой, Лоренцо. Я не хочу, чтобы меня прятали за семью замками.
        — Я это учту, но в то же время, я надеюсь, ты понимаешь, что меня беспокоит безопасность тебя и нашего малыша?
        — Потому что он твой наследник?
        — Нет. Потому что это наш ребенок.
        — Спасибо. И спасибо, что поверил мне.  — Она обняла его.
        — Мне очень страшно,  — признался он,  — но в то же время я так счастлив, что готов прыгать до потолка и кричать на весь мир о том, что я скоро буду папой.
        Индиго запаниковала:
        — Я пока не готова кричать об этом на весь мир.
        — Конечно,  — заверил ее Лоренцо.  — Ты сама решишь когда.
        — Ты не сердишься?
        — Естественно, нет.  — Он улыбнулся и прижал ее к себе.  — Я просто в восторге. И не важно, что наш ребенок не был запланирован. Мы станем родителями, Инди. У нас будет семья. Это замечательно!
        — Правда?  — Индиго снова стала яркой независимой женщиной, в которую он влюбился.
        — Правда,  — подтвердил Лоренцо.  — Я понятия не имею, какой отец из меня получится, но надеюсь, что сумею, как мой дед, дарить любовь и не забывать о строгости.  — Он помолчал.  — Возможно, строгости надо поменьше. А ты будешь меня поддерживать. Ты изменила мнение людей обо мне. С тобой я стал лучше.
        — Но… те женщины в дамской комнате…
        — Просто сплетничали. И были совершенно не правы.  — Он вынул из кармана телефон и зашел в одну из социальных сетей.  — Смотри. Ты в тренде. О тебе пишут влиятельные личности.
        — О том, что я не подхожу королю Мельванте,  — мрачно продолжила Индиго.
        — Да нет же. Взгляни.  — Он показал ей экран.  — О том, какая ты милая и естественная. Что ты отлично вписалась бы в современную королевскую семью. Что ты пробудила во мне новые качества, которые, по их мнению, говорят о том, что я готов стать королем. Они надеются, что газетные истории правдивы и у нас с тобой действительно роман.
        Индиго смотрела на Лоренцо, широко открыв глаза. На ее реснице повисла слезинка. Он осушил ее поцелуем.
        — Но больше всего для меня важно мнение дедушки. Да, у него были сомнения. Особенно когда я сказал ему, что тебя смущает стиль нашей жизни. Он говорил, что ты права. Сегодня он заявил, что все еще считает тебя правой, но тебе не стоит бояться нашего мира. Он полагает, что ты отлично в него впишешься, и ты — именно то, что мне нужно. Жена, которая всегда меня поддержит, всегда скажет правду и — самое главное — всегда будет любить меня так же сильно, как я ее.  — Он поцеловал ее в нос.  — Инди, я хочу, чтобы ты вышла за меня. Я пригласил тебя сюда, чтобы показать тебе свою страну и объяснить, что я не только будущий король. Я мужчина. Я люблю тебя и хочу быть с тобой. Не из-за ребенка, а из-за тебя самой.  — Лоренцо усадил Индиго на диван и упал перед ней на одно колено.  — У меня нет кольца, но это даже хорошо, потому что мы сможем выбрать его вместе. Я спрашиваю тебя,  — во-первых, как мужчина, а во-вторых, как будущий король Мельванте,  — ты выйдешь за меня, Инди? Будешь любить меня и позволишь мне любить тебя? Создашь вместе со мной семью?
        Индиго рухнула на пол рядом с ним и обвила руками его шею:
        — Да. О, конечно да.
        Эпилог
        Огромный собор в этот знаменательный день был набит битком.
        В прошлом месяце здесь состоялась коронация Лоренцо Третьего.
        Было сделано все возможное и невозможное, чтобы организовать свадьбу Лоренцо и Индиго в короткий срок. Европейские монархи и главы государств сумели перекроить свои графики, а улицы заполнились людьми, надеющимися хоть одним глазком увидеть жениха и невесту.
        — Ты выглядишь потрясающе,  — сказала Лотти, поправляя фату Индиго.
        — За это следует поблагодарить Салли.  — Дизайнерские таланты подруги позволили Индиго скрыть уже заметный животик. Она была на пятом месяце беременности.  — Ты и сама выглядишь потрясающе.
        — Ох, перестань. Я начну плакать, а потом заплачешь ты, и Лоренцо бросит меня в темницу за то, что я довела тебя до слез в день свадьбы.
        — Не заплачу,  — обещала Индиго.  — Я никогда не была так счастлива.
        — Я очень за тебя рада!  — Лотти обняла подругу, после чего недовольно ахнула и принялась расправлять ее платье.  — Вот, так лучше.
        Индиго прибыла в собор в карете, запряженной белыми лошадьми.
        — Готова?  — спросил ее Гас, стоявший у дверей.
        — Готова.  — Она взяла его под руку.  — Это лучший день в моей жизни.
        — Так и должно быть.  — Он улыбнулся Индиго.
        Как только они переступили порог собора, органист заиграл прекрасную мелодию, которую сочинил для нее Лоренцо.
        По всему проходу до алтаря, где ее ждал жених, была расстелена традиционная красная ковровая дорожка. Вместо срезанных цветов на концах скамеек красовались в горшках розы самых разнообразных цветов.
        Когда Гас подвел невесту к алтарю, Лоренцо почти беззвучно прошептал:
        — Ты выглядишь восхитительно. Я люблю тебя.
        — Я тоже тебя люблю,  — еле слышно ответила Индиго.
        Епископ улыбнулся им:
        — Дорогие влюбленные! Мы собрались здесь, чтобы…
        И в этот момент Индиго поняла, что теперь все будет хорошо.
        notes
        Примечания

1
        Ювенал. «Сатиры». Пер. Д. С. Недовича и Ф. А. Петровского. (Здесь и далее примеч. пер.)

2
        Уильям Шекспир. «Сон в летнюю ночь». Пер. М. Л. Лозинского.