Не бойся желать Нина Харрингтон
        Любовный роман - Harlequin #435
        Марк приезжает на маленький остров, чтобы провести время в тишине и покое, однако его уединение нарушает Лекси, молодая писательница. Она очень привлекательна, но вовсе не красота покоряет Марка, а ум девушки, ее проницательность и невероятно доброе сердце…
        Нина Харрингтон
        Не бойся желать
                
        
        Nina Harrington. My Greek Island Fling

* * *
        Пролог
        - Мама, я здесь, - прошептала Лекси Коллацо Слоун, и энергичная женщина в фиолетовом наряде бодро вошла в светлую палату частной лондонской больницы.
        - Прости меня за опоздание, дорогая, - выпалила она, стряхнув капли дождя с плаща и крепко поцеловав Лекси в щеку, - режиссер вдруг решил провести репетицию сцены бала раньше. - Она покачала головой и рассмеялась: - Пиратские мечи и шелковые юбки. Только чудом эти костюмы уцелеют после репетиции. А о туфлях и париках и говорить нечего!
        - У тебя все получится, мам, - тихо посмеивалась Лекси, убирая пижаму в дорожную сумку. - Ты лучший костюмер на свете. Не переживай. Завтра репетиция в костюмах пройдет на ура.
        - Алексис Слоун, ты самая большая врунишка. Но все равно спасибо. Так, теперь о более важном. - Она вдохнула, мягко положила руку на плечо дочери и заглянула ей в глаза: - Как все прошло утром? И не заговаривай мне зубы. Что сказал врач? Я стану когда-нибудь бабушкой?
        Лекси снова села на кровать, ее сердце обливалось кровью. Пора покончить с этим раз и навсегда.
        - Что ж, есть кое-какие хорошие новости, а есть и не очень хорошие. Медицина шагнула далеко вперед за последние восемнадцать лет, это очевидно, но я не хочу, чтобы ты обольщалась. - Она протянула матери руку, и та села рядом. - Есть небольшой шанс, что я стану матерью, но… - Лекси затаила дыхание, а ее мать вздохнула, - понадобится непростое лечение. Оно займет много времени, и нет никаких гарантий, что в результате я забеременею. Врач говорит, лечение может оказаться напрасным. - Лекси выдавила из себя улыбку и сжала мамину руку. - Прости, мамочка. Видимо, тебе придется еще очень долго ждать внуков.
        Мать шумно вздохнула и обняла Лекси:
        - Больше ни секунды об этом не печалься, мы уже это обсуждали. Столько детишек хотят обрести любящих родителей, да и Адам будет только рад усыновить малыша. Вот увидишь, однажды у тебя будет своя семья!
        - Да, но ты так надеялась получить хорошие новости.
        - Лично мне кажется, что это хорошие новости. Я считаю, нам нужно отпраздновать твой выход из больницы, правда? Папа будет настаивать, - добавила она, двигая бровями, - видимо, фотографам нынче хорошо платят.
        Лекси коснулась руки матери и сглотнула. Из-за тревоги и дурных предчувствий и без того паршивый день стал совсем тяжелым.
        - Он уже приехал, ма? Я весь день клевала носом, и теперь боюсь, что проспала и не заметила, как он приходил.
        Мать заглянула ей в лицо и широко улыбнулась. Взяв Лекси за руки, она ответила:
        - Да, он приехал. Он сейчас на парковке. И он очень изменился. Хочет наверстать упущенное. Почему, ты думаешь, он заплатил за твое лечение в этой миленькой частной больнице, как только все узнал? Вот увидишь, все будет прекрасно.
        Сердце Лекси сильно забилось.
        - А что, если он меня не узнает? Ведь мне было всего десять, когда он видел меня последний раз, восемнадцать лет прошло. Может, он и не знает, кто я.
        Мама покачала головой:
        - Не говори глупостей. Конечно же, он узнает тебя. У него, наверное, множество альбомов с твоими фотографиями, которые я ему посылала все эти годы. - Она крепко обняла Лекси и прижалась щекой к ее щеке. - Твой отец сказал, что он очень гордится тем, чего ты добилась в жизни, и сегодня за ужином ты сможешь рассказать ему о том, какие блестящие книги пишешь.
        Мама потрепала Лекси по волосам, схватила сумку и пошла в туалет.
        - А мне пора подготовиться. Сейчас вернусь.
        Марк Белмонт ударил по кнопкам лифта, не дождался никакого движения, выругался и направился к лестнице.
        Он понимал, что всего считаные секунды назад он попрощался с маминой подругой, поблагодарив ее за дежурство в этой отвратительной больничной палате. Он плакал, но слезы не помогли ему успокоиться и взять себя в руки. Теперь он был один, и ему предстояло понять, что же произошло за последние несколько часов.
        Срочно позвонили из больницы. Тяжелый перелет из Мумбая казался бесконечным. Такси из аэропорта останавливалось на каждом светофоре.
        Было по-прежнему трудно принять правду. Его мать, его красивая, талантливая, уверенная в себе мать обратилась к одному лондонскому пластическому хирургу, ничего не сказав членам семьи.
        Марк поднимался по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки. Он был подавлен, чувствовал, что проиграл.
        Он не мог поверить происходящему. Они провели вместе все рождественские каникулы и Новый год, и мама впервые за долгие годы была невероятно счастливой и энергичной. Ее автобиография превращалась в цельную книгу, благотворительность давала ощутимые результаты, а умница дочь подарила ей второго внука.
        Почему? Почему она сделала это, никому не сказав? Почему она в одиночестве приехала в больницу, легла под нож, и все пошло не так?
        Марк замедлил шаг, шмыгнул и глубоко вдохнул, чтобы успокоиться и вернуться в палату, где лежала его милая, дорогая мама. Она была в коме, ее тело подключили к приборам, которые ежесекундно пищали, сообщая о том, насколько ухудшилось ее состояние.
        Инсульт. Врачи делали все возможное. Пригласили специалистов. Четких прогнозов не дают.
        Марк толкнул дверь. По крайней мере, она поступила здраво, остановив свой выбор на этой частной клинике: больница славилась тем, как надежно защищала своих пациентов от посторонних глаз.

* * *
        Лекси продолжала паковать вещи, но тут молоденькая медсестра заглянула в палату.
        - К вам еще посетители, - с улыбкой сказала она. - Ваши отец и двоюродный брат приехали забрать вас домой. Они сейчас поднимутся.
        - Спасибо, - ответила Лекси и нервно сглотнула.
        Почему отец захотел увидеться с ней сейчас, столько лет спустя? Она встала с кровати и медленно направилась к двери. Затем остановилась и нахмурилась. Двоюродный брат? Насколько она знала, у нее нет двоюродного брата. Может, отец приготовил ей еще один сюрприз?
        Лекси выпрямилась и вышла в коридор, чтобы поздороваться с отцом. Он оставил их с мамой, когда они больше всего в нем нуждались, и если он ждал, что она бросится к нему в объятия, то глубоко заблуждался.
        Если бы только сердце перестало так колотиться.
        Лекси взяла себя в руки и осмотрелась. Все было спокойно и тихо. Конечно, в приемной его будут досматривать, чтобы защитить богатых и знаменитых, на это уйдет некоторое время, а потом он поднимется на лифте до второго этажа.
        Лекси уже собиралась вернуться в палату, как вдруг краем глаза уловила движение позади приоткрытой двери точно такой же палаты в конце коридора.
        Тогда она увидела его.
        Ошибиться было невозможно. Забыть его немыслимо. Ее отец. Марио Коллацо. Стройный красивый мужчина, виски немного поседели, но он все равно красив. Он сидел на корточках под окном комнаты, а в руках держал небольшой, но мощный цифровой фотоаппарат.
        Лекси это показалось ужасно странным. Не раздумывая, она подкралась поближе, чтобы посмотреть.
        В один миг все прояснилось. На больничной койке лежала женщина, ее темные длинные волосы разметались по белоснежной простыне, а лицо было белее мела. Женщина лежала с закрытыми глазами, ее подключили к аппаратам, которые стояли вокруг кровати.
        Лекси пришла в ужас. Она была настолько потрясена, что была вынуждена прислониться к стене.
        Со стороны приемной медсестрам не было видно ее отца. Тем временем незнакомый молодой человек показывал им какие-то бумаги, отвлекая их внимание от того, что творилось в этой частной больнице под самым их носом.
        Когда Лекси нашла в себе силы заговорить, она сказала, дрожащим от ужаса голосом:
        - Нет, папочка, пожалуйста, не делай этого.
        Он услышал Лекси, мгновенно развернулся, сидя на корточках, и уставился на нее с недоверием. На секунду на его лице отразились удивление, сожаление и раскаяние, и он молча ухмыльнулся.
        У Лекси кровь застыла в жилах.
        Марио Коллацо сделал себе имя, фотографируя знаменитостей. Нетрудно догадаться, что он делал с фотоаппаратом в палате этой известной особы.
        Лекси как громом поразило. Отец и не собирался навещать ее. Он пришел только ради того, чтобы сделать несколько снимков этой несчастной женщины.
        Слезы горечи заблестели в глазах Лекси. Она должна уйти. Убежать. Найти маму и бежать отсюда так далеко, как только сможет.
        Но в один миг эта возможность исчезла. Лекси ждала слишком долго.
        Ей навстречу шел высокий темноволосый мужчина в безупречно сшитом на заказ сером деловом костюме. На врача не похож. Мощь и сила в обличие широкоплечего красавца примерно тридцати лет. Он шел уверенными шагами, наклонив голову вперед и нахмурив темные брови. Мужчина направлялся прямиком в ту палату, где прятался отец Лекси.
        Он даже не заметил Лекси, а она с ужасом следила за тем, как он распахнул дверь палаты.
        И тут понеслось.
        - Какого черта здесь происходит?! - заорал он, ворвался в помещение, оттолкнул стул и схватил Марио за плечо.
        Лекси затаила дыхание и сильнее прижалась к стене.
        - Кто вы такой и что вы здесь делаете? - Громкий и пронзительный голос мужчины звучал угрожающе, сотрудник приемного отделения посмотрел в направлении палаты и снял телефонную трубку.
        - Как сюда попал фотоаппарат? Дай сюда, урод!
        Фотоаппарат вылетел через дверной проем и с такой силой ударился о стену совсем рядом с Лекси, что объектив вдребезги разбился. Лекси с ужасом заметила, как молодой человек у стола в приемной достал из кармана цифровой фотоаппарат и стал снимать происходящее с безопасного расстояния. Вдруг больничный покой и тишину наводнили крики, визг, треск ломающейся мебели и медицинского оборудования, грохот разбивающихся о пол цветочных горшков; медсестры забегали по коридору, а пациенты стали выходить из палат, чтобы посмотреть, из-за чего разгорелся сыр-бор.
        Лекси была так потрясена и напугана, что не могла шевельнуться.
        Сквозь щель, оставленную чуть прикрытой дверью, Лекси видела, как Марио дрался с мужчиной в костюме. Они били друг друга, толкались, прижимали один другого к окну палаты, а сердце Лекси обливалось кровью при виде несчастной женщины, без движения лежавшей на больничной койке, ничего не подозревавшей о том, какие страсти кипели вокруг нее.
        Дверь распахнулась, и Марио попятился из палаты, левой рукой защищаясь от противника. Красавец-мужчина замахнулся и ударил его по лицу, отец Лекси ничком упал на пол прямо перед ней, а девушка от испуга прижала руки ко рту.
        Незнакомец схватил ее отца за грудки, поднял с пола и стал трясти с такой силой, что Лекси затошнило.
        - Хватит! Пожалуйста! Это мой отец! - закричала она.
        Мужчина швырнул его на пол, раздался глухой звук. Лекси упала на колени, положила руку на вздымающуюся грудь отца, а тот оперся на локоть и стал потирать челюсть. Только тогда Лекси посмотрела в лицо нападавшего и в ужасе отпрянула.
        Ярость и гнев до неузнаваемости изменили его красивое лицо.
        - Твой отец? Вот, значит, как. Использовал собственную дочь как сообщника. Миленько.
        Он сделал шаг назад, качая головой и стараясь разгладить пиджак. Вокруг них столпились охранники, а медсестры поспешили в палату.
        - Мои поздравления. Вы получили то, зачем пришли. - Его темно-синие, цвета штормящего моря, глаза пронзительно смотрели на нее. - Я надеюсь, вы довольны. - Он с отвращением ухмыльнулся и отвел взгляд, будто бы больше ни секунды не мог стерпеть вида Лекси и ее отца.
        - Я ничего не знала! - воскликнула она. - Я совершенно ничего не знала об этом! Прошу, поверьте мне!
        Он повернулся к ней спиной, но вдруг пожал плечами и устремился в палату, захлопнув за собой дверь. Лекси осталась сидеть на холодном полу, ее тошнило от шока, страха и унижения.
        Глава 1
        Пять месяцев спустя
        Козы!
        Лекси Слоун со всей силы нажала на педаль тормоза при виде двух длинноухих бело-коричневых коз, которые вдруг появились перед ее машиной сразу за поворотом и недовольно заблеяли.
        - Ну пропустите меня, миленькие. Я не местная… - Ее голос певуче разливался в деревенской тишине.
        Лекси тихонько сопела, а козы, не обращая на нее никакого внимания, поплелись к обочине и скрылись в высокой траве под оливковыми деревьями по ту сторону дороги.
        - Миленькие? Лекси? Я думала, ты на работе. - Мама звонко рассмеялась. Даже через наушник ее голос звучал очень четко, и даже не верилось, что она звонит из подвала исторического здания театра в Лондоне, за сотни миль отсюда. - Дай угадаю. Ты передумала и в конце концов уехала с друзьями в отпуск в Испанию.
        - Пожалуйста, не напоминай мне об этом. Нет. В агентстве мне предложили задание, от которого я не смогла отказаться, и я совершенно точно на Паксосе, - ответила Лекси, вытянув шею в поисках еще каких-нибудь животных на залитой солнцем дороге. - Ты знаешь, как это бывает: когда пишешь биографии за других людей, к тебе бегут за помощью, и всегда в последний момент. Скажу одно, - ухмыльнулась Лекси, - всего час назад я сошла на берег с парома, который пришел с Корфу, и эти козы - первые местные жители, которых я встретила с тех пор, как съехала с главной дороги. Кстати, я уже сказала, что здесь невыносимая жара?
        - Быть на острове в Греции в июне… Как я тебе завидую! - Мама вздохнула. - Жалко, что ты на работе, но мы наверстаем упущенное, когда вернешься. Забыла сказать тебе: сегодня утром я говорила с одним очаровательным молодым актером, он с радостью встретился бы с тобой, и я пригласила его на свою помолвку. Уверена, он тебе понравится.
        - О нет. Мамочка, я тебя очень люблю и знаю, что ты желаешь мне добра, но не своди меня больше с актерами. Только не после того, что было с Адамом. И вообще, пожалуйста, больше ни с кем меня не своди. У меня все наладится, - настаивала Лекси, отчаянно стараясь говорить спокойно и сменить тему. - У тебя есть дела поважнее, чем поиски жениха для дочери. Ты нашла место для вечеринки? Я жду, что это будет что-то необычное.
        - Давай не будем об этом. Патрик приглашает все больше и больше родственников. Я думала, что четырех дочерей и трех внуков будет более чем достаточно, но он хочет пригласить все семейство. В таких вещах он ужасно старомоден. Ты знаешь, что он отказывался спать со мной до тех пор, пока мы не обручились и он не надел мне на палец кольцо его бабушки?
        - Мама!
        - Что «мама»? Он прекрасен, и я по уши в него влюблена. Ладно, мне пора, меня зовут смотреть готические колокольни. Не волнуйся, расскажу поподробнее, когда вернусь.
        - Готические? Не надо, все равно мне совершенно не идет черный, - ответила Лекси, через лобовое стекло глядя на первую за все путешествие подъездную дорожку. - Слушай, я, кажется, подъехала к дому моего заказчика. Наконец-то! Пожелай мне удачи.
        - Если она тебе понадобится, то желаю удачи, хотя ты и без нее справишься. Позвони, когда вернешься в Лондон, расскажи мне все об этом твоем загадочном заказчике. Абсолютно все. За меня не волнуйся. Хорошо тебе провести время! Чао, красавица!
        Мама повесила трубку, и Лекси осталась одна в тишине на тропинке.
        Она посмотрела на буквы, выгравированные на каменной плите, снова проверила, тот ли адрес, - она записала его, говоря по телефону в аэропорту Корфу, пока ждала свой багаж, около пяти часов назад.
        Да, это было то самое место. Вилла «Арес». А разве Арес не греческий бог войны? Интересное название для дома. Но, как ни удивительно, она таки добралась сюда живой и невредимой.
        Лекси еще раз посмотрела, нет ли впереди коз или каких других животных, и медленно поехала по покрытой гравием дорожке, которая огибала большой двухэтажный дом. Машина, трясясь, остановилась.
        Она сняла телефонную гарнитуру и пару минут сидела неподвижно, рассматривая белоснежную виллу. Через открытое окно автомобиля врывался горячий сухой воздух, пахло цветками апельсиновых деревьев, которые росли в конце дороги. Было слышно лишь пение птиц в оливковых деревьях и плеск воды в бассейне.
        Никаких других признаков жизни и, разумеется, никаких признаков загадочной знаменитости, которая должна была прислать человека, чтобы тот встретил Лекси в аэропорту.
        - Добро пожаловать на Паксос, - с усмешкой прошептала она и вышла из машины.
        Было жарко, твердый гравий хрустнул под ногами.
        Не успела она договорить, как высокий каблук ее любимых темно-красных итальянских босоножек соскользнул с камешка, Лекси подвернула лодыжку и ударилась о раскаленный металл взятой напрокат машины.
        С одной стороны, внизу, на ее итальянской шелковой блузке появился след недельной грязи и ярко зеленой пыльцы с деревьев.
        - Ну вот… - Лекси осмотрела блузку, скрипя зубами; увидела царапину на каблуке и выругалась так скоро и выразительно, как только могут ругаться девушки, работающие в шоу-бизнесе.
        Только бы это задание того стоило!
        Оно было таким увлекательным.
        Впервые за пять лет работы Лекси отправили на секретное задание одну. Оно было таким секретным, что издатель, подписавший контракт, настоял на том, чтобы все подробности о том, кто же этот загадочный автор, оставались тайной до тех пор, пока Лекси не приедет на место. Агентство славилось своей чрезвычайной осмотрительностью, но в этот раз они превзошли самих себя.
        Лекси не знала даже имени заказчика! Да и о книге, над которой предстояло работать, она тоже ничего не знала.
        Она внимательно осмотрела монументальную белоснежную виллу, ее охватило легкое волнение в предвкушении новой встречи. Лекси любила загадки едва ли не так же сильно, как знакомства с новыми людьми и путешествия по миру.
        Лекси не переставала размышлять с того самого момента, как ответила на телефонный звонок в Гонконге.
        Кто же эта загадочная знаменитость и к чему такая конфиденциальность?
        Лекси стряхнула почти всю грязь с блузки, выпрямилась и как можно ровнее пошла по гравийной дорожке, неизвестность наполняла ее сладким волнением.
        Теплый ветер обдувал ее шею, Лекси опустила на нос солнцезащитные очки и повела плечами от удовольствия.
        Ее работа была едва ли не лучшей на свете. Ей платили за то, что она встречалась с интересными людьми по всему свету и слушала рассказы об их жизненном пути. А во время переездов или коротая минуты ожидания в холодных студиях, Лекси занималась другим.
        Писала книги для детей.
        Если она устроится еще на парочку таких же оплачиваемых работ, то немного погодя сможет позволить посвятить себя творчеству.
        Лекси пожала плечами, подняла голову и, заваливаясь на один бок, пошла по тропинке, морщась от того, как острые камушки впивались в тонкую подошву босоножек.
        Это же всего лишь туфли. Лекси повидала на своем веку и не такое, поэтому поцарапанная обувь ее совсем не беспокоила.
        Пришло время узнать, о чьей жизни ей предстояло писать на протяжении этой недели и по какой причине это задание было таким засекреченным.
        Марк Белмонт перевернулся на спину на шезлонге, поморгал, сладко зевнул и вытянул руки над головой. Он не хотел спать, но накануне его мучила бессонница, и под жарким солнцем его разморило.
        Марк спустил ноги с шезлонга, сел прямо и на несколько секунд прижал ладони к глазам, чтобы хоть немного облегчить ноющую головную боль, но боль не проходила, голова гудела, а солнце, как назло, ярко светило, и в его прекрасном саду царил покой.
        Решение приехать на Паксос, казалось, было правильным. В прошлом фамильная вилла всегда была тихим и гостеприимным уголком, где семья собиралась вместе вдали от назойливых журналистов, именно здесь Марк мог расслабиться и быть собой. Но покоя даже этого дома было недостаточно для Марка, чтобы доделать до конца его работу.
        Он работал над биографией матери четыре дня, и его переполняли чувства: благоговение перед ее красотой и талантом, печаль и сожаление о тех возможностях, которыми она так и не воспользовалась при жизни. Сколько всего он мог бы ей сказать и сделать, чтобы она почувствовала себя иначе и не стала бы принимать рокового решения. Может, он убедил бы ее вовсе не делать операцию.
        Все впустую. Слишком поздно рассуждать об этом.
        Хуже того, Марк всегда с радостью уединялся на вилле, но теперь все здесь напоминало ему о счастливых днях, и он был очень одинок. Изолирован. Его сестра Кесси оказалась права.
        Пяти месяцев слишком мало, чтобы унять боль потери. Невозможно.
        Марк шмыгнул носом и уже встал, но тут появилась тощая черная кошка, стала тереться о ножку шезлонга и громко мяукать, требуя покормить ее.
        - Иду, Эйми. Прости, я задержался.
        Марк босяком поплелся к каменной печке, стараясь не наступать на острые камни, взял жестяное ведро, достал оттуда пачку кошачьего корма и высыпал его в пластиковую миску, уворачиваясь от лап и зубов голодной кошки. Не успел он и глазом моргнуть, как появились два белых котенка и тихонько подошли к миске. Их ушки и языки розовели на фоне черной шерсти мамы-кошки. Их папа, кот Ос кар, тоже где-то здесь, в оливковых деревьях.
        - Ладно, ребята, я в вашем полном распоряжении, - усмехнулся Марк, налил в миску воды из крана и поставил на землю. - Бон аппетит.
        Он провел ладонью по волосам, вздохнул и побрел к вилле. Книга сама по себе не напишется.
        На протяжении десяти дней он не появлялся в компании «Белмонт инвестментс», чтобы как следует разобраться в рукописных страницах, вырезках из газет, пометках, ежедневниках и письмах, которые он положил в чемодан из стола его покойной матери. Пока ему не удалось сделать решительно ничего.
        Мысль закончить биографию его матери пришла в голову уж точно не ему. Куда там. Марк знал, что книга только больше привлечет внимание журналистов, но его отец был непреклонен: он был готов давать интервью и сделать свою жизнь достоянием общественности, если это поможет пережить потерю и радоваться тому, какую жизнь прожила его супруга так, как он хотел.
        Так было до рецидива.
        Да и с чего бы Марку в чем-то отказывать отцу? Однажды он уже отказался от собственных интересов ради семьи, и он с радостью пойдет на это снова, не задумываясь.
        Но с чего начать? Как написать биографию женщины, всемирно известной под именем Кристалл Лейтон, красивой кинодивы, получившей международное признание? Ведь для него она была матерью, она водила его по магазинам за ботинками и не пропускала ни одного школьного спортивного соревнования…
        Как писать о женщине, которая очень хотела оставить кинематограф, чтобы ее слава не мешала частной жизни ее семьи?
        Марк остановился в тени навеса у окна столовой и оглядел сады и бассейн, жара стояла невыносимая, и легкий ветерок приятно обдувал, принося временное облегчение.
        Он должен как-то иначе работать со всей той информацией, которая накапливается у любой знаменитости, жены и матери, и привести все в порядок.
        И одно было ясно: он должен делать все быстро.
        Сначала издатель хотел получить рукопись за неделю до Пасхи и приурочить выход книги к крупному чествованию Кристалл Лейтон на лондонском кинофестивале, который был намечен на это время. Затем сроки сдвинули на апрель, а теперь будет большой удачей, если Марк подготовит хотя бы часть к концу августа.
        Всякий раз, когда дату переносили, в свет выходила новая неофициальная биография актрисы, в которой не было ни единого слова правды, а сплошные домыслы, двусмысленные намеки на ее частную жизнь и, разумеется, ее трагическая скоропостижная кончина.
        Марк должен был сделать что-то - что угодно, - чтобы защитить честь его матери. Он не смог сберечь ее покой, когда это было превыше всего, и не хотел подвести ее снова. Если кто и должен писать ее биографию, то только тот, кому действительно важно сохранить доброе имя Кристалл Лейтон и почтить ее память.
        Марк повернулся к дому и нахмурился, заметив движение по ту сторону застекленной двери, отделяющей дом от внутреннего дворика.
        Странно. Его домработница была в отъезде, а гостей Марк не ждал. Никаких гостей. Он был в этом уверен.
        Марк поморгал и взял очки со столика.
        Незнакомая женщина прохаживалась по его гостиной, по-хозяйски брала в руки вещи и ставила их на место.
        Трогала его вещи! Те самые, которые он прятал от посторонних глаз.
        Марк медленно вдохнул и с трудом взял себя в руки. Гнев и негодование нарастали, и ему пришлось подавить желание ворваться в комнату и вышвырнуть эту женщину вон. Пусть убирается, откуда пришла.
        Не хватало еще, чтобы очередная журналистка или так называемая кинематографистка копалась в письмах его родителей в поисках грязных подробностей.
        Именно потому он и приехал на Паксос: чтобы выйти из-под постоянного давления, которое на него оказывали журналисты и средства массовой информации.
        Марк выпрямился и стиснул кулаки, голова гудела. Он пристально наблюдал за женщиной, а она вообразила, что имеет право рассматривать все, что было в комнате.
        Дверь во внутренний дворик была приоткрыта, Марк неслышно ступал босыми ногами по выложенному камнями внутреннему дворику, чтобы незнакомка не услышала его. В комнате играла джазовая фортепианная музыка, его любимая пластинка, которую он поставил на повтор.
        Марк разжал кулак. Открывая стеклянную дверь, он застыл, крепко упершись ладонью о дверной косяк.
        Кажется, он где-то уже видел эту темноволосую девушку. Она и не подозревала о том, что Марк наблюдал за ней; чуть наклонив голову набок, она просматривала семейную коллекцию известных романов и книг по бизнесу, которых в доме накопилось немало за долгие годы.
        Она напоминала Марку кого-то, с кем он однажды встречался, но где и при каких обстоятельствах - вспомнить он не мог. На ней был странный наряд: серые легинсы в цветочек и полоску, платье цвета фуксии и дорогая куртка, а также четыре или пять длинных разномастных шарфов. В такую жару носить шарфы - просто сумасшествие, и поэтому было совершенно очевидно, что девушка их надела не для тепла, а для того, чтобы привлекать внимание.
        Наверное, пассажиры парома и подводного крыла, приплывшие на остров с Корфу тем утром, позабавились, глядя на нее.
        Одно было ясно.
        Она не туристка. Эта девушка приехала из города, одета так, как одеваются в городе. Значит, приехала она с одной целью, и эта цель - он.
        Тут девушка взяла в руки серебристую рамку для фото, и у Марка мороз пробежал по коже.
        Эту фотографию они сделали на прошлое Рождество, когда в последний раз собрались вместе всей семьей. Мамино лицо озаряла счастливая улыбка, в ушах у нее были сережки в виде снеговиков, а на голове оленьи рога, которые она надела ради сынишки Кейси. Моментальный снимок, на котором запечатлена жизнь в особняке семьи Белмонт, какой больше никогда не будет.
        И теперь эта фотография была в руках незнакомки.
        Марк кашлянул, прижав ладони ко рту.
        - Ищите что-то конкретное? - спросил он.
        Девушка резко развернулась, в ужасе уставилась на Марка, фотография выпала из ее рук, заскользила вниз по дивану на кафельный пол, но гостья успела поймать рамку.
        Она смотрела на него сквозь огромные солнцезащитные очки, неровно дыша, и он вдруг вспомнил что-то, но удержать в памяти не сумел, что еще больше разозлило его.
        - Я не знаю, кто вы и что здесь делаете, но у вас есть всего одна возможность объясниться, прежде чем я попрошу вас покинуть мой дом. Я понятно говорю?
        Глава 2
        Лекси показалось, что ее сердце вот-вот разорвется. Не может быть. Это он!
        Она просто устала! Три недели, которые она провела в путешествии по Азии с одним кинорежиссером, дали о себе знать.
        Наверное, у Лекси галлюцинации. Марк смотрел на нее, сощурившись, сквозь стекла дизайнерских очков без оправы, и у Лекси душа ушла в пятки от осознания всего ужаса ее положения.
        Она стояла напротив Марка Белмонта - сына барона Чарльза Белмонта и его сногсшибательно красивой супруги, покойной актрисы кино Кристалл Лейтон.
        Это был тот самый Марк Белмонт, который подрался с ее отцом в больнице в день, когда умерла его мать, и совершенно несправедливо обвинил Лекси в том, что она была заодно с отцом.
        Когда Лекси была маленькой, ей часто снился один и тот же кошмар: она - паломник, и ее посылают сражаться со львами в Риме.
        То, что творилось сейчас, было стократ страшнее.
        У Лекси задрожали коленки, и она с такой силой вцепилась в ручку сумки, что еще немного, и ручка бы порвалась.
        - Ч-что вы здесь делаете? - пробормотала она, мысленно прося Небеса, чтобы он оказался просто гостем.
        - Я имею полное право находиться здесь, в отличие от вас, так что начнем сначала, и я задам вам тот же вопрос. Кто вы и что делаете в моем доме?
        В его доме? Тут-то Лекси все поняла.
        Раз это был его дом, могло ли так сложиться, что ее заказчиком был Марк Белмонт?
        Похоже на правду. Имя Кристалл Лейтон не покидало желтые страницы газет с момента ее трагической кончины, и до Лекси доходили слухи о том, что семья Белмонт готовит биографию актрисы. Эта биография должна была стать сенсацией. Но, разумеется, этим занимался сам барон, а не его сын, акула бизнеса, правда?
        Ее вдруг осенило.
        Марк не узнал ее. Он не имел ни малейшего представления о том, что перед ним была та самая девушка, которую он встретил в больничном коридоре.
        Тогда они пересеклись всего на несколько мгновений, и она-то уж точно изменилась с тех пор. Они оба изменились. А надеть очки было гениальной идеей.
        Лекси сделала пару глубоких вдохов, но воздух был слишком теплый и густой и не очень-то прояснил ее мысли.
        Он на мгновение раздраженно сжал пухлые губы, а потом сказал:
        - Я не очень люблю, когда в моем доме появляются незваные гости. Так что потрудитесь ответить на мой вопрос, пока я не указал вам на дверь.
        Незваные гости? Положение было хуже, чем Лекси предполагала. Марк не ждал гостей - никаких. Он и не догадывался о том, что его издатель послал человека на остров, чтобы помочь Марку написать книгу. Неудивительно, что он принял Лекси за воришку или папарацци.
        Что ж, Марк несправедливо с ней обошелся, но она приехала работать. Лекси опустила глаза, отчаянно стараясь спрятаться от его пристального взгляда, и увидела изображение счастливой семьи.
        Как будто перед ней был кадр из фильма: идеально подобранные актеры собраны вместе. Мать - красавица кинозвезда, отец - высокий и красивый аристократ, и двое прекрасных детей, а с ними самый очаровательный на свете малыш машет в камеру. Все они засняты на фоне высокой елки, украшенной в красных и золотых тонах, а в большом мраморном камине горит яркий огонь.
        Что знал Марк Белмонт о разрушенных семьях и разбитых мечтах?
        Лекси вздрогнула, почувствовав вину за то, какую боль ее отец причинил семье Белмонт. Но она не виновата в том, что сделал Марио, и не позволит прошлому помешать ее работе.
        - Не может быть… - Лекси покачала головой. - Агентство просто не могло так со мной поступить.
        - Агентство? - спросил Марк, чуть наклонив голову набок. - Вы уверены, что приехали по правильному адресу, на нужный остров, в нужную страну?
        Лекси усмехнулась, а когда ответила ему, то ее голос звучал спокойнее и увереннее.
        - Дайте-ка угадаю. За последние двое суток вы не разговаривали или не получали электронных писем, вообще никак не связывались со своим издателем. Да?
        Впервые с той минуты, как Лекси приехала, тень беспокойства пробежала по его загорелому, красивому лицу.
        - Какой такой мой издатель?
        Лекси достала из огромной сумки планшет и провела по экрану указательным пальцем так, чтобы не испортить свежий маникюр - серебристый с лиловыми блестками.
        - Вам о чем-нибудь говорит название «Брайтмор Пресс»?
        - Допустим, - протянул Марк. - Какое отношение это имеет ко мне?
        Мысли с бешеной скоростью неслись в голове Лекси.
        Марк один на вилле. Адрес точный. К тому же Марку известно о «Брайтмор Пресс». Лекси сложила эти составляющие и пришла к неизбежному выводу.
        Знаменитостью, с которой ей предстояло работать, и был Марк Белмонт.
        Волнение и воодушевление росли в ней, как надувной шарик, на протяжении всего пути из Гонконга, а теперь в одночасье этот шарик лопнул.
        Ну и удача.
        - Терпеть не могу, когда такое случается. Теперь понятно, почему вы не встретили меня в гавани.
        Марк широко расставил ноги и скрестил руки на груди:
        - Я должен был вас встретить? Едва ли. Теперь позвольте мне быть предельно откровенным. У вас есть две минуты, чтобы объясниться. Затем я попрошу вас покинуть мой дом. Не сомневайтесь, я так и сделаю. Я провел с вами больше времени, чем хотел бы посвятить для интервью. В моем офисе есть каталоги всех данных мной интервью и заявлений по всем тематикам. Рекомендую обратиться туда, потому что я вовсе не намерен разговаривать с вами, особенно учитывая, что вы пытаетесь портить мою собственность. Я понятно объясняю?
        - Вашу собственность? Простите меня, пожалуйста, - пробормотала Лекси, водя рукой в поисках серебристой рамки и стряхивая с нее пыль. - Я стучала, правда, но никто не отвечал, а дверь была открыта. Эта семейная фотография очень милая, я не удержалась и взяла посмотреть, и… - она едва заметно пожала плечами и чуть приподняла подбородок, - вам нужно быть более внимательным к системе безопасности.
        - Да что вы говорите?! - кивнул Марк, намеренно произнося слова ледяным тоном. - Премного благодарю за совет, но вы сейчас не в городе. Здесь мы не закрываем двери. Разумеется, если бы я знал, что у меня будут гости, то принял бы дополнительные меры предосторожности. Вернемся к тому, о чем я спросил вас в первую очередь. Кто вы и зачем здесь? Уверен, двое очаровательных полицейских, работающих на острове, с радостью пообщаются с вами в более официальной обстановке. А вы, наверное, заметили, что до Гайоса отсюда всего-навсего три мили, а у полицейских есть и машина, и мотоцикл.
        Полицейские? Он не шутит?
        Лекси устало посмотрела в ярко-голубые глаза Марка. Нет, не шутит.
        Она набрала воздуха, с беспокойством посмотрела на Марка и затараторила так быстро, как только могла:
        - Послушайте. Прошу прощения, но ваши сотрудники не проинформировали вас по некоторым чрезвычайно важным вопросам. Ваш знакомый Брайтмор позвонил в агентство, где я работаю, а оттуда позвонили мне и дали задание приехать на Паксос, потому что одному из их клиентов нужно за кончить книгу, и они, - Лекси указала на Марка расправленной ладонью, - уже на месяц ее задержали, а издателю это не по душе. Им нужна рукопись к концу августа. - Лекси выдохнула, резко опустила плечи, трагическим жестом опустила планшет в сумку и посмотрела на Марка, вскинув брови и широко ухмыляясь: - Так, теперь, когда я это сказала, позвольте представиться. Алексис Слоун, можно Лекси. Пишу книги за других людей. Приехала сюда на встречу с клиентом, которому нужна моя помощь. Я так понимаю, что мой клиент - это вы?
        - Конечно же я не рассказала тебе о том, что устроил издатель, милый братец, потому что я знала, как ты это воспримешь.
        Марк резко присел на край шезлонга, тут же встал и принялся мерить шагами внутренний дворик. Он босиком ходил по раскаленному под солнцем камню, погода была под стать его настроению: одной искры было достаточно, чтобы разгорелся пожар. Внутри Марка клокотали непокорность, решимость, вызов и ярость. Кассандра Белмонт ему за это ответит.
        - Кейси, - прошипел Марк, - придушил бы тебя, честное слово. Как ты могла так со мной поступить? Знаешь ведь, что эта биография слишком личная, слишком домашняя, и не надо никого просить о помощи. Почему, ты думаешь, я уехал на Паксос писать ее самому? Меньше всего мне хочется, чтобы незнакомые люди задавали вопросы и копались в таких подробностях, о которых даже я ничего не хочу знать. Средства связи - отличная штука, знаешь? Может, ты о них слышала?
        - Успокойся, - раздался в трубке голос его сестры. Марк представил, как она лежит на диване в особняке Белмонт, а ее малыши шумно играют вокруг нее. - Лукас Брайтмор посоветовал самое надежное лондонское агентство. Сотрудники подписывают очень серьезное соглашение о неразглашении информации и ни за что на свете его не нарушат. Думаю, это может помочь.
        - Кейси, ты невыносима. Мне все равно, надежное это агентство или нет. Если бы мне был нужен личный помощник, я бы привез с собой кого-нибудь. У меня в компании работают прекрасные сотрудники, помнишь? Но на виллу я бы никого ни за что не пригласил. Мне нужно уединение и пространство, чтобы выполнить эту работу. Ты меня знаешь. - Марк понизил голос: - Сначала я должен разобраться во всех подробностях сам, а уж потом их публиковать. И мне необходимы спокойствие и тишина.
        - Согласна, но ведь это не один из бизнес-проектов, которые ты оцениваешь, это биография нашей матери. Она должна быть достойной, а из всей нашей семьи только у тебя есть хоть немого таланта для этого. Я бы и за миллион лет не смогла ничего написать, терпения бы не хватило, а особенно на сложные фрагменты. - Кейси вздохнула, и ее голос зазвучал мягче: - Послушай, Марк, нам всем тяжело. Ты очень храбрый, раз взялся за эту книгу. Но поэтому и важно докончить ее как можно скорее. Тогда мы сможем жить дальше, и папа будет очень счастлив.
        - Счастлив? - повторил Марк, пренебрежительно кашлянув. - То есть так же счастлив, как когда узнал о моих планах отремонтировать те старые дома и сдавать их в аренду во время отпусков? Или реструктурировать бизнес, чего он не дает мне сделать с Рождества?
        - Наверное, нет, - ответила Кейси, - но ты знаешь не хуже меня, что тут дело не в нас с тобой. Важнее всего то, что папа впервые в жизни заболел, и он только что потерял жену в ходе операции, о которой она ему не рассказала. Он не знает, как с этим справиться, в точности как все мы.
        Марк провел языком по сухим губам:
        - Как он сегодня?
        Молчание Кейси говорило само за себя. Она с грустью ответила:
        - Почти как всегда. Этот сеанс химиотерапии его подкосил. - Затем ее голос снова зазвучал уверенно и несколько обеспокоенно: - Тебе не обязательно делать это. Верни аванс издателю, и пусть какой-нибудь журналист напишет мамину биографию. Возвращайся домой, веди дела, живи своей жизнью. Прошлое само о себе позаботится.
        - Какой-нибудь журналист? Нет уж, Кейси. Пресса не оставила ни капли достоинства образу мамы! Я даже и думать не хочу, во что они превратили бы ее жизнь, основываясь на вранье, намеках и нелепых слухах. - Марк покачал головой, по спине пробежала дрожь, хотя стояла жара. - Мы знаем, что к ее подругам обращались два писателя, охотники за грязными подробностями. Ты разве не читаешь газет? Все подробности: правдивая история аморального прошлого Кристалл Лейтон Белмонт. - В горле пересохло, Марк сглотнул. - Я бы убил за такое. И я не стану подводить ее снова.
        - Тогда допиши книгу, которую начала мама, и поторопись. В агентстве сказали, что они присылают своего лучшего сотрудника, так что будь вежлив. Я твоя сестра, и люблю тебя, но иногда ты можешь быть немного грубоват. Ну, мне пора. Твой племянник проснулся, пора кормить. Снова. Береги себя.
        - Ты тоже, - ответил Марк, но Кейси уже повесила трубку.
        Он выдохнул и пожелал, чтобы сердце билось помедленнее.
        Марк никогда не умел подолгу злиться на Кейси. С тех пор как мамы не стало, его сестра постоянно заботилась об отце, она была замужем, у нее было двое детей, за которыми нужно было присматривать, но она очень любила особняк, в котором они выросли.
        Она даже была своего рода миротворцем в те редкие дни, когда Марк приезжал в особняк Белмонт.
        Но Кейси не стоило говорить с издателем, не сообщив об этом Марку.
        Вдруг ему показалось смехотворным ехать на Паксос, чтобы закончить книгу. Он думал, что уединение пойдет ему на пользу, но день ото дня он становился более раздраженным и беспокойным. Нужно было заняться делом. Сделать задуманное. Взять на себя ответственность, как всегда. Его выводило из себя то, что он не мог сосредоточиться на делах, которыми занимался пару минут назад. Марк хотел немного пройтись.
        Кейси была права. Биография мамы была слишком личной, слишком дорогой.
        Что касалось ведения быта, то мама Марка была безнадежна, и порядок в доме был ее слабым местом. Она любила мир творчества, ей нравилось разбирать кипы фотографий, писем, газетных вырезок и прочих памятных мелочей.
        Марк был точно таким же. Неудивительно, что у него были серьезные разногласия с отцом, ведь тот был почти одержим порядком. Уступчивый, постоянный, спокойный и неразговорчивый.
        Во всяком случае, так было полгода назад.
        А теперь?
        Теперь отец проходил второй курс химиотерапии, любимая мать скончалась на операционном столе пластического хирурга, а его девушка рассталась с ним и встретила человека, которого, кажется, полюбила и который отвечал ей взаимностью.
        Марк чувствовала, как все то, на чем он строил свою жизнь, исчезло.
        Он вцепился пальцами в спинку кресла, костяшки побелели от напряжения.
        Ну нет. Он справится с этим ударом судьбы, в точности как в тот момент, когда ему пришлось забросить свои планы на жизнь и занять место его брата в семье.
        Бессмысленно злиться из-за прошлого.
        Марк дал слово. Он сам все сделает, в свое время. Но он не потерпит присутствия незнакомки в его доме, и чем скорее он убедит ее, что издатель ошибся и она может возвращаться в город, тем лучше.
        Нужно подумать. Подумать.
        Лекси схватила сумку в одну руку, а другой оперлась о спинку кожаного дивана, чтобы успокоиться. Нельзя было рисковать, нельзя разрушить ее тщательно спланированное представление, эту роль совершенно невозмутимой девушки, пока Марк мерил шагами внутренний дворик, ходя взад и вперед вдоль бассейна, прижав ее телефон к уху.
        Только это был совсем другой Марк Белмонт - не тот, чьи фотографии обычно красовались на обложках журналов о бизнесе. Со сдержанным, одетым в деловой костюм Марком она разобралась бы в два счета, но этот представлял собой совершенно иной тип мужчины. Для любой женщины общение с таким человеком стало бы вызовом.
        Вместо делового костюма на Марке были свободные белые льняные брюки и голубая - под цвет его глаз - футболка в полоску.
        Его темно-каштановые волосы лежали плотными кудряшками, и он долго не брился - его массивная челюсть покрылась небольшой щетиной, и он походил на обычного мужчину в отпуске, а не на бизнесмена.
        Лекси могла бы сделать вид, что ее шея горит из-за жары, стоявшей на греческом острове в конце июня, и из-за того, что на ней слишком много одежды, но она-то знала, в чем причина.
        Снова повторилось то же самое.
        Лекси всегда чувствовала себя странно рядом с красивыми мужчинами, этакими Адонисами. Они были похожи на идеальные шары в витринах магазина: Лекси могла смотреть на них весь день напролет, но никогда не посмела бы прикоснуться к ним, потому что они всегда были вне ее досягаемости.
        Марк нахмурился и тревожно смотрел на Лекси.
        Единственно верным решением было позвонить издателю, чтобы тот прояснил все Марку.
        Как правило, ее клиенты были только рады тому, что фея-крестная спустилась к ним, чтобы помочь справиться со сложной задачей.
        Очевидно, Марк Белмонт видел вещи в ином свете.
        Лекси должна была убедить его позволить ей остаться и помочь ему с… с чем? Пока она не знала, какую книгу он пишет. Управление бизнесом? Семейная история? Или… она сглотнула… очевидно, мемуары матери.
        Лекси подняла глаза, Марк повернулся к ней, опуская телефонную трубку. Она внимательно посмотрела на него в поисках чего-то - чего угодно, что помогло бы ей принять решение.
        И она заглянула в его ясные голубые глаза.
        В те самые глаза, в которых было столько боли и пренебрежения в тот ужасный день.
        Лекси приняла решение. Раз Марк мог собрать волю в кулак и написать книгу о покойной матери, то она сделает все возможное, чтобы выполнить работу как можно лучше, пусть и без его помощи.
        Лекси справится.
        Марк на секунду замер, закрыл глаза и принялся постукивать телефоном по голове.
        - Вам больше не понадобится мой телефон? - раздался за его спиной приятный голос. - Он обычно плохо работает, если им по чему-то стучать.
        Марк открыл глаза и уставился на аппарат, как будто впервые в жизни его видел. Он сам бы никогда не купил фиолетовый телефон, и его так и подмывало швырнуть трубку в бассейн. Вместе с его хозяйкой.
        Эта девушка в своем нелепом одеянии приехала в его дом без разрешения.
        Может, сестра и доверяла агентству, но Марку об их плане ничего не было известно, а больше всего его раздражали планы, придуманные за его спиной. Кейси очень хорошо знала это, но все равно сделала по-своему.
        Тихий звук вывел Марка из задумчивости, он бросил взгляд на Лекси. Девушка активно набирала что-то на клавиатуре телефона, сверкая блестящими ногтями. Как только она могла что-то разглядеть за этими огромными очками?
        Марк заметил, какая бледная, почти прозрачная, у нее кожа, словно Лекси давным-давно не загорала. Марк обратил внимание на темные волосы и яркие шарфы.
        - Я на минутку, мистер Белмонт, - сказала Лекси, - только узнаю, где здесь ближайшая гостиница. Можете мне что-то порекомендовать? - Лекси посмотрела на него и улыбнулась, ее щеки разрумянились. Марк не мог оторвать от нее глаз. - Прошу прощения за то, что не забронировала номер до приезда, но меня направили сюда в последний момент. Мне нужно остановиться поблизости, чтобы не тратить много времени на дорогу. Не беспокойтесь, - добавила она, - всего через час меня здесь уже не будет.
        - О гостинице не может быть и речи, - ответил Марк.
        - Да? Почему? - Лекси удивленно приподняла брови.
        Марк резко засунул руки в карманы, чтобы ненароком не придушить ее.
        - Ну, во-первых, в Гайосе и правда есть небольшая гостиница, но сейчас она закрыта на ремонт, а во-вторых… - Марк немного помедлил. - Паксос - остров маленький, люди судачат, задают вопросы. Я очень сомневаюсь, что вам следует снимать жилье здесь. Вы совсем не похожи на обычную туристку.
        - Совсем не похожа? Прекрасно. Я и не хочу выглядеть как туристка, хочу быть собой. Что до конфиденциальности… Могу вас заверить в том, что я очень скрытна. Все, что вы доверите мне, останется только между нами. Я участвовала во многих секретных проектах, и никто из моих клиентов никогда не жаловался. Что ж, у вас еще какие-то вопросы или я могу идти?
        Марк расправил плечи, выпятил грудь, напряг ноги - его консультанты рекомендовали такую позу, когда он фотографировался на обложку какого-нибудь журнала. Судя по тому, что глаза Лекси открылись шире, даже во внутреннем дворике эта поза выглядела эффектной.
        - Вот что. Мне кажется, вы думаете, что я сам согласился работать с вами. Это не так. Если у вас и есть какой-то контракт, то его заключали мой издатель и ваше агентство. Я сам не подписывал ничего, и мне совершенно не по нраву быть в такой ситуации, когда меня вынуждают делать что-то против воли, как сейчас. Я не люблю неожиданностей, мисс Слоун.
        Лекси посмотрела на Марка, и по выражению ее лица он понял, что эту девушку не устроит отрицательный ответ.
        - Очень жаль, что вы меня не ждали, - ответила Лекси с натянутой улыбкой, - но я не собираюсь возвращаться до тех пор, пока не выполню задание. - Из кармашка куртки она достала визитную карточку и протянула ему. - Я только что оправилась после двух международных перелетов, час добиралась на катере от Корфу и двадцать минут торговалась с очаровательным греком в порту, чтобы взять машину и приехать сюда. Я не собираюсь уезжать, пока не получу указаний от начальника. Итак, предлагаю пойти на компромисс: как насчет испытательного срока? Скажем, сутки. Если вы решите, что мои услуги вам не нужны, то, обещаю, я сяду в машину и исчезну. Один день. Это все, о чем я прошу.
        - Один день? - повторил сквозь зубы Марк.
        - Именно.
        Лекси ласково улыбнулась. Уголки ее пухлых губ по-детски приподнялись, а на щеках запылал румянец. Она наслаждалась моментом.
        - Что ж, значит, одни сутки. В этом случае есть всего лишь один возможный вариант, - продолжил Марк, - вы останетесь здесь, на вилле, со мной, пока я не решу, нуждаюсь я в вашей помощи или нет.
        Глава 3
        - Вы хотите, чтобы я осталась здесь, на вилле? - Лекси осмотрела внутренний дворик, потом снова взглянула на дом. - Вы ведь сказали, что живете здесь один, мистер Белмонт, не так ли? Что подумает ваша супруга или невеста о моем пребывании? В доме мужчины вдруг появляется молодая гостья. Могут возникнуть вопросы. - Лекси посмотрела на Марка. - У вас есть племянницы?
        - Боюсь, что нет. Двое племянников, обоим нет и пяти. Чарльз и Фредди.
        - Жаль, - кивнула Лекси и поморщилась. - Может быть, двоюродные сестры? Школьные подруги? Случайные знакомые?
        - Не понадобится ничего придумывать, мисс Слоун. Вы можете называть себя моей коллегой или личным помощником. Выбирайте, что вам больше по душе.
        - Пусть будет коллега. Личный помощник - это работа для девушки, которая сдает в химчистку ваши вещи, следит за порядком в кабинете и покупает подарки для ваших подруг, коих, как я полагаю, немало. - Лекси чуть наклонилась к Марку. - Я, кстати, этим не занимаюсь, если вам интересно. Я пишу книги. И только. Понятно? Прекрасно. Теперь. Раз уж я остаюсь, не могли бы вы помочь мне перенести чемоданы? У меня с собой парочка.
        - Что значит - парочка?
        Марк пересек дворик и осмотрел машину, Лекси семенила за ним. Она спустилась по ступенькам, ведущим к дороге.
        - Вам, мужчинам, хорошо… - рассмеялась она, открыв багажник и с трудом достав оттуда два увесистых чемодана одного цвета. - Взяли с собой пару костюмов, и дело с концом. А я только вернулась из трехнедельного путешествия, когда каждый вечер нужно было выходить в свет.
        Затем Лекси достала большую дорожную сумку и сумку «Глэдстоун».
        - Клиенты ждут, что вы будете надевать новые наряды каждый вечер, чтобы осчастливить фотографов, - добавила она, подходя к дверце со стороны пассажирского сиденья и открывая ее настежь.
        Складной саквояж для платьев чуть сполз за водительское сиденье. Лекси чуть подергала его, достала и перекинула ручку через локоть, затем взяла дорожную сумку в одну руку, а другой поправила ремень уже висевшей на плече сумки.
        Лекси ногой закрыла дверцу автомобиля и огляделась в поисках Марка. Тот наблюдал за ней с порога, разинув рот, как будто не мог поверить своим глазам.
        - Не беспокойтесь, - сказала она, - самые тяжелые сумки я оставила у машины. Заберем их позже.
        - Конечно, - пробормотал Марк, - сейчас позову носильщика.
        Он наклонился за ботинками, которые спрятал под шезлонгом, но в этот самый момент Лекси как раз проходила позади него, и как только Марк выпрямился, то задел локтем сумку, висевшую на ее плече.
        Шелковый саквояж соскользнул вниз. Лекси схватила его той же рукой, в которой уже держала дорожную сумку, и чуть развернулась, чтобы не дать ей упасть.
        Она шагнула назад.
        Правым каблуком она наступила на гладкий мраморный край бассейна, потеряла равновесие и инстинктивно выставила в стороны обе руки, чтобы устоять.
        На какую-то долю секунды Лекси зависла в воздухе, чертя широкие круги руками, ее сумки разлетелись по сторонам, а шелковый саквояж раздулся, как парашют.
        Лекси зажмурилась и приготовилась искупаться, но неожиданно ее удержали сильные руки.
        Она открыла глаза, звонко взвизгнула от испуга и инстинктивно обхватила шею Марка обеими руками, крепко прижимаясь к нему. Только она совсем забыла, что все еще держала дорожную сумку, которая угодила Марку прямиком по затылку.
        Он не стал кричать на нее, а лишь тяжело вздохнул.
        Лекси открыла было рот, чтобы извиниться, но тут же его закрыла. Кажется, легкие разучились перекачивать воздух.
        Раньше ее никогда так не подхватывали.
        В последний раз Лекси обнимала красивого мужчину на День святого Валентина. Тогда ее бывший возлюбленный признался ей, что спал с девушкой, которую Лекси считала своей подругой.
        Она чувствовала сильное горячее тело Марка под тонкой тканью рубашки. Он смотрел в ее глаза, и внезапно Лекси показалось совершенно правильным позволить ему ее обнять.
        Лекси увидела, что его глаза были вовсе не чисто-голубыми, в них виднелись прожилки более темного синего и серого. Его волнистые волосы от жары завились в кудряшки, и Лекси чувствовала пьянящий аромат не то шампуня, не то геля для душа, чистой льняной рубашки и какой-то другой, более глубокий запах с нотками мускуса.
        Она не знала, что это был за запах, но именно он заставил ее сердце рваться из груди.
        - Мне следовало бы предупредить вас о бассейне. Вы не ушиблись? - обеспокоенно спросил Марк, понизив голос.
        Лекси сглотнула, улыбнулась и покачала головой. Вдруг рука, обнимавшая ее за талию, ослабила хватку, Марк медленно опустил Лекси.
        Лекси одернула подол и сделала вид, будто расправляет одежду, а сама думала, что сказать.
        - Не волнуйтесь. Обычно я не захожу в воду, если на мне столько одежды. Спасибо, что спасли меня - я чуть было не окунулась. И простите меня за удар сумкой. - Она указала пальцами на его голову.
        - Что ж, у нас с вами ничья, - ответил Марк, кивая в сторону бассейна, на поверхности которого качался и еле слышно плескался саквояж Лекси.
        - Черт возьми, - пробормотала Лекси, - там два вечерних платья, деловой костюм и плащ фокусника. Платьям замена найдется, а вот плащ фокусника был мне дорог.
        - Плащ фокусника? - повторил Марк, пересек двор и взял длинную палку с сетью на конце.
        - Один из моих предыдущих клиентов был профессиональным магом, он начал зарабатывать этим на жизнь на круизном лайнере. Развлекал пассажиров, - рассказала Лекси, наблюдая за тем, как Марк старался подтолкнуть неуправляемый багаж к краю бассейна, но стоило только саквояжу приблизиться к цели, как насос утаскивал его на глубину.
        Во второй раз Марку удалось подтащить саквояж так близко, что он почти достал его, но снова сорвалось, и Лекси нахмурилась.
        - Он был чудесным человеком. Он сохранил этот плащ фокусника на тот случай, если снова придется работать, а я сказала, что вряд ли, ведь он прожил в Лас-Вегасе сорок лет. - Она шмыгнула носом и тихо рассмеялась: - Негодник отдал мне этот плащ в день, когда выходила в свет его автобиография. Решил, что пенсии ему будет достаточно, а из него и так уже песок сыплется - в девяносто два-то года. Мы устроили последнее выступление, на котором я конечно же была его шикарной помощницей. Он дал мне цилиндр, искусственные цветы и платочки, полный набор, а потом похлопал меня по попе, а я пригрозила, что распилю его пополам.
        Лекси усмехнулась.
        - Счастливые деньки. Вечеринка была отличная. Как жалко, что после стольких лет в шоу бизнесе вот такой винтажный плащ испортится… - Лекси перевела взгляд с сумки на Марка, потом снова на сумку и тяжело вздохнула для убедительности.
        - С вами всегда столько хлопот? - спросил Марк, подворачивая брюки и обнажая на удивление волосатые загорелые мускулистые ноги. По ступенькам Марк вошел в воду, где было помельче, и подтащил промокший саквояж.
        - Нет, - совершенно невозмутимо ответила Лекси, взяла сумку, расплескивая воду, и протащила ее к остальному багажу, - обычно со мной гораздо больше хлопот. Скажите спасибо, что там было мелко. То ли еще будет.
        В ответ Марк фыркнул, и на его лице засияла улыбка. Она замерла, неотрывно глядя на сумки, медленно выдохнула.
        Марк нахмурился и подошел к ней:
        - Надеюсь, у вас достаточно сухой одежды, на пару дней хватит? Я могу что-нибудь сделать?
        Лекси подняла на него глаза и облизала губы - они вдруг стали очень сухими.
        - Честно говоря, мне бы хотелось прояснить кое-что, прежде чем мы начнем работать вместе. Знаете, мы с вами раньше встречались. Однажды. В Лондоне. И при не самых приятных обстоятельствах. - Она сняла очки, повесила их на нагрудный карман. - Нас официально не представили тогда, но вы познакомились с моим отцом в больничной палате вашей матери. И вы… постарались поскорее выпроводить его оттуда. Припоминаете?
        Марк замер.
        Больница. Ее отец. Сине-серые глаза на сердцевидном лице.
        Он уже видел эти самые глаза, полные испуга и удивления. Они принадлежали тому фотографу…
        - Убирайся, - ледяным тоном бросил Марк, от ярости переходя на «ты». Кровь закипала в жилах. - Вон из моего дома!
        - Дайте мне всего минуту, - хрипло прошептала Лекси. - Тот случай в больнице… я ни при чем. Я вообще не общаюсь с отцом. Поверьте мне, я приехала только с одной целью - выполнять свою работу. Писать книгу.
        - Поверить? С какой стати я должен верить тебе? Откуда мне знать, вдруг ты шпионишь для своего папаши-папарацци? Нет уж. - Марк покачал головой и отвернулся. - Тот, кто заплатил тебе за этот заказ, совершил большую ошибку. А если ты еще когда-нибудь подойдешь к моим близким, я вызову адвоката. И полицию. Так что тебе придется уйти. Сейчас же.
        - Хорошо, я уйду, - кивнула Лекси, - но прежде мы проясним кое-что. Родители развелись, когда мне было десять. Я не видела отца, знаменитого Марио Коллацо. - Лекси несколько раз хлопнула по плащу, проталкивая его глубже в сумку. - Восемнадцать лет, и вдруг он заявляется в больницу в тот самый день. Он умолял мою мать дать ему шанс исправить прошлые ошибки и снова начать общаться со мной. А она, наивная дурочка, - голос Лекси смягчился, - нет, лучше - милая заботливая наивная дурочка с разбитым сердцем нашла время, поговорила с ним и, представьте себе, поверила ему. - Лекси покачала головой и шмыгнула носом.
        Мама годами посылала мне подарки от его имени на день рождения и Рождество. Она отправляла ему мои фотографии и табели со школьными отметками. Она сказала ему, что я в больнице, и попросила навестить нас. А что сделал он?! - Лекси с отвращением швырнула сумку на пол и уперла кулаки в бедра. - Он обманул ее доверие, воспользовался тем, что она, заботливая мать, хотела наладить отношения дочери с отцом. Он сразу знал, что в той же больнице будет Кристалл Лейтон. - Лекси подняла голову. - Я повелась на его историю, как и мама. Единственное, в чем ты можешь упрекнуть меня, так это в излишней наивности.
        Марк во все глаза смотрел на Лекси, а она - на него.
        - Ты все сказала? - ледяным тоном спросил он, сверкая глазами.
        - Я только начала. Моя мама - замечательный дизайнер и костюмер. Не один год ушел у нее на то, чтобы заново построить карьеру после того, как отец оставил нас ни с чем. Ее вина только в том, что она слишком доверчивая, слишком сильно хочет верить в то, что он изменился. Она никак не могла предположить, что он использует ее. Да, кстати, ни я, ни она ничего не получили с продажи тех фотографий, так что не смей осуждать ее, потому что я рассказала тебе правду, если только ты готов ее принять.
        - Ну а ты сама? - спросил Марк равнодушно. - Как ты объяснишь, что солгала мне с самого начала, как только приехала сюда? Могла бы сразу сказать, кто ты. Может, это ты не готова принимать правду?
        - Я же все рассказала! Я отказалась от имени Коллацо, когда мне было шестнадцать. Я ужасно злилась, что отец ушел от нас с мамой к другой женщине, у которой была дочь. Тогда я презирала его, а теперь он и того не стоит. У меня нет ничего общего с этим человеком и его новой семьей сейчас и никогда не будет.
        - Это просто смешно, - язвительно выпалил Марк, - твоя семья причастна к тому, что случилось, этого не исправить.
        - Ты прав, - кивнула Лекси, - последние пять месяцев я живу с осознанием того, как поступил мой отец. Хотя я и ни при чем. И меня это так бесит! А больше всего меня бесит то, что он играл на доверии матери, а меня использовал в качестве предлога, чтобы пройти в больницу. Если и хочешь срывать на ком-то злость, то срывай на нем.
        - Значит, ты ничего не получила за те фотографии?
        - Ничего, только твой адвокат приходил и сунул нам расписку о неразглашении информации. Начинает проясняться картина? Отлично. Так что не надо осуждать меня или мою семью до тех пор, пока не узнаешь все. Мы заслуживаем лучшего отношения.
        Марк сунул руки в карманы.
        - Как к вам относиться, решать мне, - ответил он.
        Лекси подняла чемоданы, закинула на плечо сумку и оглядела дворик, преступая с ноги на ногу.
        - Я все сказала. Если найдешь какие-то вещи, спокойно бросай их в бассейн, если тебе от этого полегчает. За чемоданы не беспокойся, я найду выход сама, совсем не обязательно соблюдать правила приличия.
        - Сделаю все, что угодно, только бы ты убралась из моего дома, - процедил Марк, с легкостью поднимая по чемодану в каждой руке. - Ручаюсь, что если мы еще когда-нибудь встретимся - хотя вряд ли, - прилично себя вести с тобой я не буду.
        - Значит, мы друг друга поняли, - ответила Лекси. - Чем скорее я вернусь в Лондон, тем лучше. Удачи с биографией, а вот тебе подсказка. - Она поудобнее поправила сумку на плече и поглубже надвинула солнечные очки на нос. - Совсем неинтересно читать об абсолютно счастливых людях, которые живут со своими идеальными семьями в идеальных домах. Когда я приехала сегодня утром, я и не подозревала, что мой заказчик - ты, но я сделала глупость: понадеялась на то, что ты поступишь по справедливости и поверишь правде. Я даже подумала, что мы могли бы вместе написать биографию твоей матери, но, видимо, ошиблась. Ты не станешь верить правде, если она тебе не нравится. Видимо, ты именно такой, каким тебя описывают в газетах: бесчувственный, неразумный, упрямый и властный. Мне тебя жалко.
        Лекси схватила саквояж и побрела через внутренний дворик. Марк придумал ответ, только когда она уже спустилась по ступенькам.
        Марк, замерев, наблюдал, как разозленная девушка в тонком шелковом платьице, едва прикрывающем попу, пошатываясь, идет по двору. Как она смеет называть его бесчувственным и упрямым? Таким был отец Марка, но никак не он сам.
        Он узнал ее сразу же, как только она сняла очки. Разве можно забыть взгляд ясных серых глаз, полный страха и слез?
        Тем утром Марк напугал Лекси и очень сожалел об этом. Он вовсе не хотел показаться высокомерным и унижать ее. Он позволил гневу овладеть им, и это было оправданно. Он все еще сам себе удивлялся: оказывается, он был способен на физическую расправу. Марк много работал над собой, потому что не хотел быть похожим на отца и брата Эдмунда, который бы не мешкал ни минуты - тут же повалил бы на землю фотографа и убил его.
        Брат погиб в возрасте двадцати пяти лет - упал с лошади во время игры в поло.
        Тяжело дыша, Марк наблюдал за тем, как изящная, причудливо одетая девушка пыталась справиться с дверной ручкой автомобиля. Наконец она забралась внутрь, громко взвизгнула от того, что сиденье нагрелось на солнце, и захлопнула дверцу.
        А что, если она не лгала? Да и разве у Марка есть выбор? Он знал, что скажут его отец и сестра, если узнают, что он делился дорогими семейными воспоминаниями с дочерью того самого журналюги, который испортил последний день жизни их матери. Лучше забыть об этой бесстрашной сероглазой девушке, бросившей ему вызов.
        Черт возьми!
        Последние годы он только и делал, что пытался доказать отцу и брату свою состоятельность как главы «Белмонт инвестментс». А тут откуда ни возьмись появляется эта девица и говорит ему, что он бесчувственный и неразумный, и не желает слушать правду.
        Марк бросил оба чемодана на землю. Идеальные семьи с их безупречными жизнями. Так вот что она думала о семье Белмонт.
        Ну нет!
        Марк посмотрел на машину, которая еще не сдвинулась с места. Как Лекси смогла заставить его чувствовать себя беспомощным?
        Марк был на пороге принятия потенциально опасного решения.
        Лекси уселась на водительское сиденье и уже забросила сумки на пассажирское, как вдруг в машине что-то зашевелилось. Она замерла. Ей захотелось закричать и со всех ног броситься к Марку.
        Но так ведут себя только трусихи.
        Лекси медленно повернула голову и от удивления заморгала: на нее смотрели две белоснежные мордочки с розовыми ушками.
        Один котенок широко зевнул, показывая очаровательный розовый язычок, выгнул спинку, закрыл глаза и поудобнее устроился на согретом солнцем пассажирском сиденье, чтобы поспать еще. Другой пушистый белый комочек лапкой тер мордочку, а потом свернулся калачиком.
        Лекси тихо захихикала, стала смеяться как ненормальная, а потом и вовсе разрыдалась.
        Она закрыла глаза, прислонилась головой к спинке сиденья и плакала. Слезы стекали по щекам, ее тело сотрясалось от всхлипываний. Как несправедливо! Это совсем несправедливо!
        Лекси глотала слезы, горло болело. Она открыла глаза и крепко вцепилась в руль, как будто он был ее единственной надеждой вернуться к реальности.
        Минуту спустя она услышала звук шагов Марка по гравию.
        Лекси смотрела на оливковые и лимонные деревья. Марк медленно прошел вдоль автомобиля, наклонился к открытому окну, опершись о него длинными загорелыми руками, и заглянул внутрь, не говоря ни слова.
        Так они продержались несколько минут, пока Лекси не нарушила тишину.
        - У меня кошки в машине. Я не ожидала. - Она всхлипнула, опустила заслон от солнца и посмотрела на себя в зеркало заднего вида. - О боже… Я целый час красилась в аэропорту, а теперь макияж размазался, он ужасный. Я чувствую себя ужасно.
        Лекси пару раз постучала по приборной панели, котята проснулись и зевнули, словно жалуясь на нее.
        - Теперь ты понимаешь, почему я не говорю об отце, когда я на работе? Только произнесу его имя, как сразу же… - Лекси помахала руками возле лобового стекла, пошевелила пальцами и уронила руки на колени.
        - Я заметил, - пробормотал Марк, по его тону можно было понять, что он старается быть вежливым, но сдаваться не намерен. - Кстати, позволь представить тебе Снежка Один и Снежка Два. Они живут на вилле. И обычно устраиваются там, где тепло и мягко: подушки в машине, полотенца, перина. Имей это в виду, когда будешь работать на улице.
        Лекси медленно повернула голову, и они с Марком оказались лицом к лицу.
        - Работать?! - взвизгнула она. - Здесь?
        Марк кивнул.
        - Ничего не понимаю. Минуту назад ты мечтал о том, чтобы я уехала.
        - Я передумал.
        - Так просто?
        Марк снова кивнул.
        - Тебе не приходило в голову, что я могу не захотеть работать с тобой? Наш последний разговор был не из приятных. И мне совсем не нравится, когда меня называют лгуньей.
        - Я обдумал то, что ты сказала, - верхняя губа чуть дернулась, - и решил, что ты отчасти права.
        - Вот оно что. Тогда мне странно, что ты так долго думал.
        Марк смотрел на нее в упор, Лекси не могла отвести взгляд от его ясных голубых глаз и впервые обратила внимание на то, что у него неприлично длинные ресницы, которым позавидует любая модель с рекламных плакатов туши.
        - Я ни за что не стану извиняться, ты знаешь, - прошептала она. - Забудем?
        - Странно, - ответил Марк, нахмурив брови. - Я как раз собирался попросить тебя о том же самом. Забудем?
        - Ну не знаю, - протянула Лекси, прикусив нижнюю губу.
        Пора принять решение. Остаться и выполнить работу или не усугублять положение и уехать.
        Лекси барабанила пальцами по приборной панели, Марк неотрывно смотрел на нее, и она слышала, как он дышит все быстрее и быстрее. Марк нервничал, но не хотел это показывать, а Лекси так нужна эта работа!
        - Хорошо, - прошептала она, не сводя с него глаз, - я дам тебе еще один шанс.
        Марк медленно выдохнул.
        - Вот что, - продолжила она, - для начала я достану оставшийся багаж и отнесу его в твой прелестный дом. Там я найду милую спальню с видом на море, а потом мы будем писать биографию твоей матери, чтобы оставить о ней светлую память. А когда закончим, получится совершенно изумительная книга. Ты будешь стоять в кругу семьи и рассказывать, что без помощи Лекси Слоун ни за что бы не справился. Вот тут-то все и закончится. Больше никаких упреков и обвинений. Ты просто поблагодаришь меня, и мы будем продолжать жить каждый своей жизнью. Как думаете, мистер Белмонт, справитесь?
        - Мисс Слоун…
        - Да? - пробормотала она, воображая, какие еще условия и доводы он мог выдвинуть в ответ на ее предложение.
        - Мой кот пометил твою туфлю.
        Лекси посмотрела вниз и увидела, как Снежок Один потряс левой лапкой, а потом снова полез на сиденье, нисколько не раскаиваясь в содеянном.
        - Это значит «да»?
        - Да.
        Глава 4
        Марк проснулся в тот самый момент, когда солнечный луч сквозь штору проник в комнату и, словно лазер, метко выстрелил по подушке.
        Марк повернул голову, чтобы взглянуть на наручные часы, которые никогда не снимал. По будням к девяти утра он успевал принять душ, одеться, позавтракать, выпить кофе и поработать часа три. Годами он страдал бессонницей и надеялся, что на Паксосе сможет выспаться.
        Он снова ошибся.
        Марк приподнялся на скрипучей кровати, протянул руку к прикроватному столику, взял очки и планшет и просмотрел электронную почту, которую отобрал для него помощник. Хотя в Лондоне и раннее утро, финансовые рынки ждать не будут. Марк платил сотрудникам огромные зарплаты за то, что они превращали «Белмонт инвестментс» в одну из самых уважаемых компаний Лондона.
        Через десять минут Марк отвечал на сообщения, требующие его личного внимания, другие пересылал начальникам отделов, чтобы те приняли решения.
        Затем он перешел к самому сложному: пересмотрел планы по обеспечению долговременного стабильного развития и рентабельности компании. Ему предстояла непростая задача убедить отца в том, что необходимо принять определенные меры.
        Марк разрабатывал собственный план, который до сих пор держал в секрете. Он работал над проектом ранним утром, когда не мог спать. Его расчеты гарантировали динамичное развитие.
        Марк пробежал взглядом документы и приступил к графику выполнения работ в надежде перенести сроки на более раннее время, как вдруг услышал под окном звуки, похожие на воркование.
        Определенно, эти звуки издавал человек.
        Марк закрыл глаза и со вздохом уронил планшет на колени.
        Ну конечно. На миг он забыл о том, что к нему явилась нежданная гостья. Мисс Алексис Слоун.
        Она цвела, как роза, была полна сил и готова трудиться - ворошить историю его семьи. Затем она получит гонорар и вернется домой так быстро, как только способны унести ее эти прелестные ножки.
        Тень сомнения закралась в его душу.
        Может, он напрасно предложил ей остаться?
        Вдруг Марк оказался жертвой изощренного мошенничества, а Лекси на самом деле намеревалась выкрасть семейные секреты и передать их своему отцу-папарацци?
        Насколько Марк мог судить, он на блюдечке с голубой каемочкой вручал Марио Коллацо все необходимое, чтобы выставить жизнь Кристалл Лейтон на суд читателей желтой прессы.
        Марк встал с постели, подошел к окну и выглянул во двор.
        Лекси наклонилась и потирала пальцы, а перед ней сидели Эмми и Оскар, бездомные коты, которые обосновались на вилле, а их котята варварски оккупировали ее автомобиль.
        Марк чуть было не фыркнул. Как-то раз он допустил ошибку: привез свою девушку на виллу в выходные. Она была в ужасе от того, что этим зверям разрешалось приближаться к дому. Она всякий раз прогоняла котов, если она пачкали ее наряды.
        Девушка прожила на вилле три дня, а потом соврала, что в банке что-то случилось и нужно срочно возвращаться. Ей не было никакого дела до Марка, просто хотелось стать баронессой Белмонт.
        Марк отдернул штору и увидел, как Лекси трясет какой-то резинкой, приглашая кошек поиграть с этой новой странной игрушкой. Ее заразительный детский смех разливался в солнечном свете, и Марк не мог не улыбнуться.
        Вдруг он осознал, что его жизнь вращалась вокруг людей, которые в корне отличались от Лекси. Она была симпатичной, активной и достаточно уверенной в себе, чтобы бросить ему вызов.
        Если все это и было подстроено, она играла отведенную ей роль блестяще.
        Он смотрел, вернее, таращился на Лекси.
        Она поразила Марка рассказом о своем отце. Честная, с твердыми моральными устоями. Он восхищался подобными качествами, и не важно, что Лекси - дочь ненавистного ему человека.
        Лекси наклонилась, и пояс ее узких, модных в городе брюк сполз вниз, обнажив нижнее белье. Марк любовался ее прекрасной дразнящей гладкой кожей, по которой тонкой полоской проходила красная резинка.
        Лекси прыгала по двору в опасной близости от бассейна, где недавно Марк держал ее в своих объятиях, прижимал к себе. Он насладился каждой секундой тех объятий, насладился сполна, так что было даже неловко.
        Неловко. Лекси заставила его почувствовать… неловкость.
        Но потом он заглянул в ее яркие сине-серые глаза и сразу же вспомнил то кошмарное утро в лондонской больнице, когда весь мир рухнул.
        Марк отпустил штору и снял очки.
        Лекси напевала себе под нос веселую однообразную мелодию, которую на полной громкости слушала через наушники, и просматривала сообщения в телефоне.
        Она уже собиралась проверить почту, но тут пришло новое сообщение от Адама. Наверное, четвертое за последние сутки.
        «Прошу тебя, позвони мне. Нам нужно поговорить».
        - Это вряд ли, неудачник. Не смей указывать мне, что делать. Больше этот номер со мной не пройдет, - прошипела Лекси, переходя к следующему сообщению.
        Но эти слова сделали свое дело, Лекси больше не могла ни о чем думать, не могла сосредоточиться и с отвращением отложила телефон.
        Последний раз они с Адамом разговаривали у него дома. Тогда они наговорили друг другу много гадостей, и Лекси поставила себя в очень неловкое положение: она ударила Адама, да так сильно, как никогда и никого не била.
        Девушки всегда так делают, когда узнают, что женихи им изменяют.
        Надо же быть такой дурой и возлагать надежды и мечты на единственного парня, которого она считала своим другом! Нужно было учиться на маминых ошибках и никогда не позволять чувствам затуманивать разум, а Лекси поступила с точностью до наоборот. Вот дура!
        Больше наступать на те же грабли она не намерена. Ну уж нет. Она отремонтирует кабинет в своем доме и убедится, что ее детские книжки продаются.
        А потом она, может, и подумает о том, стоит ли искать себе пару. Если…
        Краем глаза Лекси уловила какое-то движение и повернулась, как только Марк вошел. На нем были свободные морские брюки и очень дорогая изысканная рубашка-поло. Его волосы были мокрыми.
        Марк Белмонт, ангел во плоти.
        Лишь взглянув на него, Лекси почувствовала сильную дрожь, которая толкает людей на всякие глупости.
        Ей вдруг стало любопытно, каковы его волосы на ощупь и что бы она сделала, ощутив его дыхание на своей шее.
        Профессиональному писателю не подобает так себя вести.
        Сейчас нужно говорить с Марком непринужденно и улыбаться - именно такую маску Лекси выбрала для общения с миром.
        - Доброе утро, - нервно улыбнулась она, пытаясь скрыть, что в голове у нее царила полная неразбериха, - надеюсь, ты готов завтракать, потому что я уже сходила за покупками и осчастливила местных булочника и лавочника. Только, пожалуйста, не переживай - дамским угодником тебя не назовут. Я сказала им, что приехала всего на пару дней помочь тебе с проектом, и как можно скорее вернусь в офис.
        Отлично, теперь она треплется о его личной жизни. Что за жалкое создание!
        - Я - дамский угодник? - повторил Марк, во все глаза глядя на нее сквозь стекла изящных очков и чуть перегнувшись через кухонный стол, засунув руки в карманы брюк. Такой домашний, красивый, сногсшибательный. - Это так мило с твоей стороны. С чего ты решила, что нужно было идти за покупками?
        - Я взяла на себя смелость порыться у тебя в холодильнике. За пакетами со льдом я нашла пару кусочков хлеба, которые превратились в крошки, когда я их достала. Теперь их только птичкам скормить можно. А еще я нашла богатый ассортимент загадочных продуктов, судя по серовато-зеленоватому окрасу, биологического происхождения. Общего у них только то, что они несъедобны. - Она закончила резать хлеб и посмотрела Марку в глаза. - Диву даюсь, чего только нет в этих деревенских магазинчиках!
        - Значит, за едой сходила, - ответил Марк, пробежав пальцами по мокрым волосам. - Ну да, моя домоправительница купила продукты на прошлой неделе, а я не ждал гостей.
        - Не стоит извиняться, - как можно более радостно сказала Лекси. - По опыту я знаю, что мы сможем сделать больше работы, если будем готовить дома, а не в спешке есть где попало. А раз уж с доставкой здесь туго, пришлось немного поработать головой.
        Марк заглянул ей за спину, и Лекси почувствовала аромат цитрусового геля для душа и кокосового шампуня, запах был даже аппетитнее, чем ароматы еды.
        Тут она услышала, как бурчит его живот, и, приподняв брови, взглянула на него.
        - Видимо, я мог бы позавтракать. Гм… Что там тебе удалось накопать? - смущенно поинтересовался он.
        - Я ведь не знаю, что ты любишь на завтрак: шоколадные кукурузные хлопья или яичницу с беконом и помидорами, поэтому купила и то, и другое. Я уже съела яичницу и гренку и выпила литра три чая.
        - Ненавижу чай, а вот яичницу с гренками я бы съел, если мне удастся уговорить тебя приготовить их мне. Кофе я сделаю сам. Это моя слабость, я очень тщательно выбираю кофе, смотрю, откуда он и как приготовлен.
        - Как скажешь, - без единой нотки сарказма ответила Лекси и повернулась к плите. - Завтрак будет готов через пять минут, Марк. Надеюсь, тебе нравится апельсиновый сок, потому что…
        Тут из ее телефона раздалась мелодия какой-то рок-группы, Лекси вытерла руки о полотенце и быстро нажала несколько кнопок.
        - Важный звонок? - спросил Марк, протягивая руку за чашкой кофе.
        - Мне всегда приходят интересные сообщения. - Лекси посмотрела на телефон. - Сейчас пришли два сообщения от бывшего парня, но я их уже удалила, даже не прочитав, разумеется.
        - Понятно. Ты, наверное, сердцеедка.
        - Не стану утверждать обратное, но конкретно в этом случае я узнала, что он изменял мне с девушкой, которая его у меня отбила и была такова.
        От удивления Марк раскрыл глаза, и его губы задергались.
        - Он изменял тебе? - не веря своим ушам, спросил Марк, тряхнул головой и снова занялся приготовлением кофе, а чуть погодя спросил, быстро взглянув на Лекси: - Ты всегда рассказываешь подробности своей увлекательно-трагической личной жизни едва знакомым людям?
        Накануне, за ужином, который состоял из крекеров, сыра и сладких помидоров, Марк высказался по поводу местного вина и больше не проронил ни слова. Лекси чувствовала себя ужасно неловко всякий раз, когда хотела нарушить тишину.
        - Да, - ответила Лекси, пожав плечами. Она вылила взбитые яйца в шипящее масло и стала перемешивать. - Но если задуматься, моя работа заключается в том, чтобы помочь тебе рассказать подробности твоей увлекательно-трагической личной жизни едва знакомым людям, с которыми ты никогда не встретишься. Так что мы оба в деле. Думаю, такой подход работает.
        - Мм… - Марк поджал губы и понес кофе к столу. - Хорошо сказано, но вынужден заметить, что меня эта перспектива не очень-то радует.
        - Понимаю. Не всем от природы дано быть открытыми, - пожала плечами Лекси. Тостер выплюнул поджаренные гренки. - Поэтому ты меня и пригласил.
        - Я предпочитаю оставлять свою личную жизнь такой, какая она есть. Личной. Я бы лучше поговорил о фактах.
        - У тебя был неприятный опыт? - спокойно спросила Лекси, бросив на Марка быстрый, как молния, взгляд и положив кусок яичницы поверх золотистой гренки.
        - Может, и был, - ответил Марк, прихлебывая сок, - а может, и нет.
        - Ясно. - Лекси поставила тарелку на стол. - Я тебе вот что скажу, Марк: если ты хочешь, чтобы мы написали книгу, тебе придется довериться мне и открыть всему миру кое-какие тайны твоей личной жизни.
        Он плотно сжал губы и нахмурился, его выражение лица говорило само за себя.
        О, как же все прекрасно складывается.
        Лекси кивком головы указала на тарелки:
        - Приятного аппетита. Потом, думаю, нужно будет посмотреть, что ты уже успел сделать. Может, покажешь кабинет своей матери? Неплохо было бы с него и начать. А я пока кошек покормлю. Увидимся!
        И Лекси выпорхнула из комнаты на высоченных каблуках в твердой уверенности в том, что Марк не сводит глаз с ее спины.
        Глава 5
        Вслед за Марком Лекси вошла в просторную комнату на первом этаже, восторженно оглядываясь по сторонам.
        Кабинет Кристалл Лейтон был похож на библиотеку.
        - Откуда ты узнала, что у мамы был кабинет? Я не помню, чтобы упоминал об этом.
        Лекси приложила два пальца ко лбу и ответила:
        - Интуиция. Плюс количество комнат в доме, и примем во внимание еще то, что Кристалл Лейтон, бесспорно, была человеком искусства. Любой творческий человек, направляясь на этот остров, возьмет с собой книги и письменные принадлежности. А если ты - хозяйка в доме… У нее не могло не быть кабинета. Элементарно, мой дорогой Ватсон. - Лекси щелкнула себя по носу и подмигнула Марку, а затем промолвила, насвистывая и крутясь из стороны в сторону от восторга: - Но это… Это невероятно.
        - Тебе нравится?
        - Нравится ли мне? - Лекси удивилась. - Да я как в раю! Я бы дни напролет здесь сидела. Это блаженство! Я люблю книги и всегда любила. На самом деле я не помню ни дня без чтения.
        Лекси чуть не бегала по комнате, тыча пальцем в книжные шкафы.
        - Поэзия, классика, философия, история, языки. Бестселлеры? - Она метнула на Марка быстрый взгляд и пожала плечами.
        - У меня есть сестра.
        - А, ну да. Иногда не помешает почитать что-нибудь расслабляющее. Только посмотри, что за коллекция сценариев и книг о театре! Моя мама бы умерла от зависти. Я говорила, что она работает в театре костюмером? Она обожает книги о театре.
        - Когда мы приезжали на каникулы, мама набивала чемодан книгами, сценариями, пьесами, которые ей присылал агент, собирала все, что привлекало ее внимание. - Марк едва заметно улыбнулся и засунул руки в карманы, кивнув в сторону полок. - В этой комнате я провел много долгих дождливых дней.
        - Повезло же тебе. Мне именно это и необходимо. - Лекси повернулась, опершись о заваленный бумагами стол, и посмотрела Марку в лицо. - Ты когда-нибудь слышал о том, что можно многое рассказать о человеке, судя по тому, какие книги он держит в комнате? Так вот, это правда.
        - Я так не думаю, - ответил он, пренебрежительно усмехнувшись. - Как тогда быть с автомобильными журналами, альманахами по конному поло и школьными учебниками по биохимии?
        Лекси покачала головой и указала на три книжные полки:
        - История театра и художественное оформление сцены. Фотография в мире моды. Биографии голливудских звезд. Понимаешь? Глядя на эти книги, можно подумать только одно. Кристалл Лейтон была дальновидной и очень профессиональной актрисой, она понимала, насколько важен образ в ее работе, и именно на это нам и следует сделать акцент. Выдающийся профессионализм твоей мамы. Что думаешь?
        - Что думаю? У меня на раздумья времени не было, - ответил Марк и глубоко вздохнул, выпрямляя спину, и Лекси показалось, что он нависает над ней, как скала. - Может, мой издатель и заключил с тобой контракт, но мне по-прежнему тяжело делиться семейными секретами с посторонним человеком. Для меня эта история очень личная.
        - Ты - довольно скрытный человек, и тебе не нравится, когда тебя во что-то втягивают, я уже это поняла. Но я не шпион папарацци, и никогда им не была, да и не планирую. - Она отвернулась от стола и пробежала пальцами по корешкам книг. - Предлагаю следующее. Тебе тревожно рассказывать семейные тайны незнакомке, так давай это изменим. Что ты хочешь обо мне узнать? Спрашивай о чем угодно, и я не стану ничего скрывать.
        - О чем угодно? Что ж, начнем с очевидного. Почему ты пишешь биографии, а не книги по бизнесу или художественную литературу?
        Лекси задумалась и облизала губы. Для ответа на этот вопрос ей придется рассказать очень много о себе, а это может быть непросто. Но она дала слово: никакого обмана, никаких тайн.
        - Мне только исполнилось десять, когда врачи поставили мне страшный диагноз, и я провела в больнице несколько месяцев.
        - Прости, я не знал, - прошептал Марк спустя несколько секунд тишины. - Тебе и родителям, наверное, было тяжело.
        Лекси кивнула:
        - Да, очень тяжело. Я знала, что отец до смерти ненавидит больницы. Ирония судьбы, да? - Она едва улыбнулась Марку, сосредоточенная на своих воспоминаниях. - К тому же он тогда работал в Америке, а когда вернулся, привез с собой новую подружку.
        - Кошмар. - Брови поползли вверх, плечи Марка были напряжены.
        - Да. Я год провела в доме у бабушки, на окраине Лондона, в компании совершенно разбитой матери и едва ли не более разбитой бабушки. Не самое радостное время в моей жизни, но тогда я нашла средство успокоиться и жить дальше. Бабушка прекрасно умела рассказывать сказки, и она сделала так, что книг всяких цветов и форм мне всегда хватало с лихвой. Конечно, детские книжки я очень любила, но когда я ходила в библиотеку, то всегда брала истории, повествующие о том, какие трудности выпадали на долю героев и как те с улыбкой их преодолевали.
        - Биографии. Тебе нравилось читать истории из жизни других людей.
        - Начитаться не могла, - кивнула Лекси. - Обожала биографии. Вскоре я поняла, что автобиографии неоднозначны. Как ты можешь быть объективным, говоря о собственной жизни и том, чего добился на каком-то этапе? Биография - другое дело, ведь о жизни загадочного и удивительного человека читателю рассказывает кто-то третий. Биографии могут быть на удивление личными или холодными и отстраненными. Угадай, какие из них мне нравятся?
        - И тогда ты решила стать писателем? - спросил Марк. - Это очевидно.
        - Может, и так. У меня была возможность поступить в университет, но я не могла себе этого позволить, потому устроилась на работу в одно крупное издательство, в Лондоне, которое выпускало в год больше биографий, чем все другие издательства, вместе взятые, - ухмыльнулась Лекси. - Это было потрясающе. Проработав два года, я стала заместителем редактора, и остальное, как говорится, совсем другая история. - Лекси подняла правую руку и глубоко поклонилась Марку. - Вот и сказке конец. - Она кокетливо посмотрела на Марка. - Так, у тебя есть еще вопросы, прежде чем мы приступим к работе?
        - Всего один. Почему ты так ярко накрашена в девять утра? Да к тому же находясь на маленьком греческом острове. Хотя зачем вообще так краситься, не важно, где ты?
        Лекси рассмеялась, выпрямившись в полный рост и чуть наклонив голову на бок.
        - Сочту за комплимент, что ты обратил на это внимание, Марк. Я на работе, а макияж - как рабочая форма. Не важно, где я: в офисе, на киностудии, комнате для журналистов или на острове в Греции. Макияж помогает мне настроиться на рабочий лад, за что ты мне и платишь. И на этой радостной ноте предлагаю взяться за дело. - Тогда Лекси достала с полки несколько книг и стопкой сложила их перед Марком. - Существует огромное количество видов биографий. По сути, каждая из них единственная в своем роде, особенная, и должна соответствовать тому человеку, о котором написана. Биография может быть веселой или серьезной, в ней может быть много такта, а может и не быть - все зависит от того, что мы пишем и как хотим об этом написать. Что тебе больше по душе?
        Марк тяжело вздохнул:
        - Я и представить себе не мог, что это будет так тяжело. Так сложно.
        Лекси взяла толстую книгу в твердой обложке с портретом выдающегося театрального актера и протянула Марку.
        - Биографии могут быть еще и невероятно сухими, потому что автор старается писать с большим уважением к знаменитости, старается быть как можно более понимающим. Это как актер, играющий Гамлета: каждый спектакль отличается от предыдущего. Списки людей, перечни поступков, дат, мест, конечно, хороши, но их лучше оставить для приложения к книге, они не расскажут ничего о человеке, о его душе.
        - Представляешь, я пару раз встречался с этим актером на новогодних праздниках, которые устраивала мама, - сказал Марк, покачав книгой и бросив ее на стол. - Хотя он и проработал в театре пятьдесят лет, человеком он был довольно скромным. Он больше любил разговоры один на один, а не выступления перед многочисленной публикой со сцены, как многие его коллеги.
        - Вот! - воскликнула Лекси, наклонившись вперед, - именно об этом и должны рассказывать биографии. О том, как этот застенчивый мужчина стал великим актером, получившим мировое признание, как перед выходом на сцену его охватывал страх, но он умел побороть его и отыграть спектакль, на радость публике. Вот о чем хочет узнать читатель. Именно так нужно почтить память человека, о котором пишешь: рассказать об очень личных воспоминаниях, в которых раскроется совершенно другой человек, отличный от своего образа на публике. Только так можно рассказать читателю все о том, кем на самом деле был его кумир и какую роль сыграл в жизни окружающих людей. Такие биографии на вес золота.
        - Значит, придется откровенничать? - нахмурился Марк.
        - Не обязательно рассказывать все-все, но должна быть некая близость, контакт читателя с героем книги, нельзя просто предложить списки голых дат и фактов, - пожала плечами Лекси. - Только так можно быть верным человеку, о котором пишешь, и ты должен радоваться тому, что тебе представилась возможность воскресить образ матери через книгу.
        - Должен радоваться? Почему-то я себя чувствую иначе.
        Лекси, прищурившись, потирала ладони.
        - Думаю, пора показать, что ты успел сделать. Потом мы могли бы поговорить о твоих воспоминаниях. Ты бы рассказал мне какие-нибудь истории из вашей жизни. Благодаря им книга получится даже лучше, чем ты себе представляешь.
        Лекси села на стол, не сводя глаз с фотографий и пожелтевших газетных вырезок, выглядывавших из старого кожаного чемодана.
        Марк подошел к ней, держа в руках чашку кофе. Лямочка ее топа чуть соскользнула, и Марк уже ни о чем другом думать не мог, кроме ее крошечной татуировки в виде бабочки на плече. Он даже забыл, что хотел сказать.
        - Так. Может, я не права, но ты, по-моему, не очень-то продвинулся в написании книги? То есть не написал ни строчки? Да?
        - Не совсем так, - ответил Марк, отстраняясь от Лекси. - Мама начала работу над биографией прошлым летом, пока была здесь. Она написала несколько глав о ранних годах жизни и собрала вместе вот те кипы бумаги. Это, пожалуй, все. Кстати, ее почерк всегда было трудно разбирать.
        - Ничего страшного.
        - Ничего страшного? - ответил Марк. - Как так ничего страшного? У меня есть всего две недели на то, чтобы довести эту биографию до ума, иначе я пропущу сроки и позволю какому-нибудь кретину зарабатывать огромные деньги, публикуя вранье о моей матери и ее смерти. - Он взял из чемодана фотографию, на которой кинодива Кристалл Лейтон была запечатлена в зените славы. - Ты хоть понимаешь, как меня это злит? Они думают, что знают о ней все, исходя из тех фильмов, в которых она играла, но на самом деле они ровным счетом ничего не знают. - Марк положил фотографию на место, расправив края. - Я не жду, что ты поймешь, насколько важна для меня эта биография. Просто мамы больше нет, она больше не может сама за себя постоять. Теперь это моя забота.
        Лекси некоторое время молча смотрела на Марка, воздух между ними раскалился от напряжения.
        - Думаешь, я не понимаю? - наконец произнесла она. - Ох, Марк, ты глубоко заблуждаешься. Я слишком хорошо знаю, каково это: жить с такой болью.
        Он сделал глубокий вдох и тихо сказал:
        - Какой же я эгоистичный дурак. Я иногда забываю, что другие тоже теряли близких и все равно продолжали жить. Учитывая то, что ты мне рассказала о своем отце.
        - Ну, и в самых дружных семьях такое случается, - с улыбкой ответила Лекси. - У меня же ушло почти двадцать лет на то, чтобы свыкнуться с мыслью о том, что отец ушел от нас, а такая боль не исчезает.
        - Звучит так, будто ты смирилась и простила. У меня бы не получилось.
        - Значит, я очень хорошая актриса. Я не простила его и вряд ли смогу. Нужно знать, что ты можешь, а чего нет. Простить я не могу и никогда не смогу. Оставим эту тему? - Лекси посмотрела Марку в глаза.
        - А я уже подумал, что ты идеальная, - прошептал он.
        Она сложила пальцы треугольником, приподняла бровь и смотрела на него через импровизированную рамку:
        - Я такая, какая есть, со своими недостатками. Тебя, наверное, очень разочаровало, что престижное агентство прислало к тебе бракованного писателя. Попроси у них сделать тебе скидку, а я официально откажусь от звания святой и провозглашу себя смертной с правом на ошибки.
        Марк улыбнулся:
        - Это по мне. Может, мы и не так безнадежны?
        - Серьезно? Тогда, - понизив голос, ответила Лекси, - поговорим о твоих детских фотографиях.
        Марк закашлялся и забрызгал кофе свои школьные сочинения.
        За три часа работы они ни разу не прервались. Марк готовил кофе, Лекси вносила предложения, бегая из комнаты на кухню за едой и обратно.
        Мало-помалу им удалось разобрать битком набитый фотографиями и вырезками чемодан и разложить содержимое на две стопки: в одной все, что относилось к карьере, а в другой - к семейной жизни. В середине комнаты стояла картонная коробка для бумаг, которые предстояло разобрать позднее.
        У Марка раскалывалась голова, так ему было тяжело. Он чувствовал одновременно и отчаяние, и восторг.
        Лекси действовала увлеченно и с большим желанием. К тому же она с неподдельным восторгом и искренним интересом открывала все новые стороны жизни матери Марка, и это не могло не передаться ему.
        Лекси предложила сначала разобраться с кипой материалов по профессиональной деятельности Кристалл Лейтон, чтобы сразу же оценить сложность работы.
        Марк стоял рядом, пытался разложить по порядку газетные вырезки и пресс-релизы и чувствовал, что они и правда могли бы навести порядок в этой куче бумаг.
        Он не помнил большинства кинопремьер, которые посещала его мама, когда он был маленьким, а фотографии помогали разложить все по полочкам, хотя Марк и не видел в них большой разницы. Вот мама в очередном великолепном платье. А вот - в компании очередного молодого кавалера. Вот очередное интервью все той же газете. Она говорит на извечные темы, снова и снова.
        Но Лекси на каждую фотографию смотрела по-своему. Когда она брала в руки новое изображение, она восторженно вздыхала. Ее глаза блестели ярче, когда она выуживала какую-нибудь сплетню о звезде. Каждая новая строка проливала свет на жизнь женщины, которая столько лет была ведущей актрисой американского и британского кинематографа и телевидения, что стала легендой.
        Даты, имена, появления на мероприятиях, интервью на телевидении: все было просмотрено и перепроверено на основе записей кинокомпаний и материалов в Интернете, а затем Лекси и Марк распределили все в хронологическом порядке, и получился неожиданно длинный список. Они решили, что не обязательно включать в него все.
        Сидя за маленьким столом на небольшой вилле на Паксосе, Марк и Лекси смогли составить наиболее полную картину кинокарьеры Кристалл и подкрепить рассказ фотографиями и газетными вырезками, которые потом используют при описании жизни и творчества актрисы.
        Это было удивительно.
        Марк размышлял, отдавала ли Лекси себе отчет в том, что, когда она внимательно читала, постукивала ручкой по подбородку, чувственно надув губки. А порой она напевала себе под нос какую-то популярную мелодию, а потом ловила себя за этим и удивленно посмеивалась.
        Всякий раз, когда Лекси проходила мимо, цветочный аромат ее духов доносился до Марка. Этот аромат проникал повсюду, заполнял пространство.
        Они работали за маленьким столиком, и их тела часто соприкасались.
        Лекси как будто читала потаенные мысли Марка. Она взяла верхнюю папку из второй кипы бумаг и случайно коснулась его руки. Это взволновало Марка.
        Вдруг из папки выскользнула и упала на столик цветная фотография. С нее на Марка, улыбаясь, смотрели двое мальчиков. Старший выглядел более сильным; он гордо поднял голову, обнимая за плечи младшего.
        Марк помнил тот футбольный матч очень хорошо. Эдмунд забил два гола и был признан лучшим бомбардиром, как и всегда, но в этот раз заучка Марк Белмонт вырвался с позиции крайнего атакующего, дал пас, и мяч пролетел над головой вратаря команды-соперника.
        А самым приятным было то, что мама видела, как он забил гол, и сфотографировала этот момент. Она всегда выкраивала время в своем графике, чтобы приехать в школу на спортивные мероприятия.
        Конечно, Эдмунд обозвал Марка выскочкой, и, может, был прав.
        Он медленно вдохнул. Лекси потянулась за фотографией, но Марк засунул ее обратно в стопку.
        Не сейчас. Он пока не готов.
        Снимок, однако, не ускользнул от глаз его напарницы. Лекси мгновенно запустила руку в кипу бумаг, достала фотографию и спросила:
        - Это твой брат?
        Марк помедлил и кивнул:
        - Да. Эдмунд был на полтора года старше меня. Это мы в пансионе. Тогда мы с братом забили все три гола. Героями были…
        Лекси спокойно ждала. Ждала, что она расскажет ей об Эдмунде.
        Марк взял фотографию и отложил ее на дальний правый край стола. С тех пор прошло немного времени. Совсем немного. Насколько он мог судить.
        - Он погиб семь лет назад. Несчастный случай во время игры в поло в Аргентине.
        Лекси нежно коснулась его руки кончиками пальцев в знак сочувствия, и каждая клеточка его тела радовалась этому прикосновению. Он услышал ее шепот:
        - Как же твоя мама это пережила…
        Марк посмотрел на Лекси. Она пристально рассматривала его лицо, как будто что-то искала и не находила.
        - Это очень горькая потеря. Я не могу себе представить, каково это - вырастить сына и потерять его.
        Взгляд Лекси упал на фотографию мамы Марка. То был не снимок с пресс-релиза или реклама. Марк сделал ее сам, когда мама ставила палатку для продажи тортов на местной ярмарке. На Кристалл было простое платье в цветочек, из-за уха торчала садовая ромашка. Актриса была красива, потому что чувствовала себя счастливой.
        Да, Марку приходилось очень тяжело, как он и предполагал. Трудно было смотреть на фотографии матери, вспоминать ее смех, разговоры; видеть, как она махала ему и просила отложить камеру и развлекаться.
        Лекси осторожно провела кончиком пальца по изображению. Марк собрал волю в кулак и приготовился ответить на вопрос Лекси о том, как получилось, что Кристалл Лейтон стояла за прилавком на деревенской ярмарке.
        Но вопрос, который он услышал, несколько сбил его с толку.
        - Сколько лет твоей сестре?
        - Кейси? Ей двадцать семь, - замешкавшись, ответил Марк. - А что?
        - Мне будет нужно поговорить с ней об Эдмунде. Я понимаю, что она намного моложе, но уверена, что она очень хорошо помнит старшего брата.
        - Я тоже хорошо его помню, - ответил Марк. - Мы учились в одной школе, были близки, как близнецы.
        - В этом-то и все дело. Ты никак не можешь быть до конца объективен, да я этого и не жду. Эдмунд был твоим лучшим другом, а потом ты его потерял, это тяжело пережить. Мне очень жаль. Тебе, наверное, ужасно его не хватает, - прошептала Лекси и принялась кусать пухлую нижнюю губу.
        Из груди Марка вырвался стон. Он, видимо, оказался громче, чем Марк ожидал, потому что Лекси услышала, и ее губы тронула улыбка.
        И тут Марка словно подменили, как будто кто-то переключил его из режима спокойствия в режим агрессии.
        И дня не прошло с тех пор, как эта совершенно незнакомая девица появилась в его доме, и уже бередит его старые раны.
        Ничто не могло разозлить его сильнее.
        Как она смеет думать, что Марк не в состоянии держать себя в руках?
        Лекси оперлась ладонями о стол и внимательно посмотрела на него. Она заворожила Марка. Он тонул в глубине серых с темно-синими и голубыми прожилками глаз, в черной бездне ее расширенных зрачков.
        Кристалл часто говорила, что глаза человека - это окна его души. И если это правда, то у Лекси Слоун душа прекрасна.
        - Как тебе это удается? - стиснув зубы, спросил Марк. - Как ты умудряешься получать за это деньги? Тебе же платят за публикацию рассказов о чужих страданиях и боли! Эта работа доставляет тебе какое-то болезненное наслаждение? Или чужая боль позволяет тебе почувствовать, что твоя жизнь удалась и ты от чего-то лучше застрахована? Пожалуйста, ответь мне, потому что я никак этого не пойму. Никак.
        Марк дрожал, он был так раздражен из-за того, что не мог контролировать свои эмоции. Он резко выдернул свою руку из-под ее, развернулся, сбежал по лестнице, с силой толкнул двери и вышел на прохладную террасу, в тень.
        Он закрыл глаза и постарался дышать глубоко. Минуты тянулись, словно годы, и вот позади него послышались легкие шаги Лекси.
        Она встала рядом с ним у перил, и они молча смотрели на бассейн, кипарисы и оливковые деревья.
        Лекси пожала плечами:
        - Я занимаюсь этим не оттого, что мне это доставляет какое-то болезненное наслаждение или ради удовлетворения личных стремлений. Ну разве что мне за это платят. Нет, я помогаю своим клиентам вспомнить, как они преодолевали трудности и потери и как стали такими, какие есть. Ведь именно это интересно читателю, - сказала она, повернувшись к Марку. - Я не шутила, когда рассказывала тебе о том, как мне нравилось читать биографии. Я обожаю знакомиться с новыми людьми, я обожаю слушать истории из их жизни. - Лекси побарабанила пальцами по покрытому лаком дереву. - Для справки: все семьи переживают боль, и всем без исключения приходится мириться с тяжелой утратой, которая меняет их жизнь. И мне, и тебе, и нашим родным и друзьям. Иначе нельзя. Только так мы становимся самими собой. Вот и все.
        - И все? - Марк покачал головой. - Ты-то когда научилась так профессионально разбираться в людях и их историях? Ты и сама не совершенство. С таким-то папашей.
        Внезапно Марк пришел в себя. Он не хотел грубить, просто внутри его клокотали эмоции, которые он раньше сдерживал. Он чувствовал себя очень уставшим, и ему понадобилось время, чтобы ослабить хватку. Марк прекрасно знал, что Лекси следит за каждым его движением.
        - Прости за эту вспышку гнева. Это лишнее. Я думал, мы забыли то, что случилось в больнице, но, видимо, ошибся. Я пойму, если ты не захочешь работать со мной после такой грубости. Если соберешь вещи сейчас, то успеешь на паром, который отходит в четыре. Я прослежу за тем, чтобы машину забрали и агентство выплатило тебе гонорар. Спасибо за помощь этим утром.
        Глава 6
        Лекси во все глаза смотрела на Марка, солнце обжигало ее плечи. Вчера он выслушал рассказ об отце и позволил ей работать с ним. Сегодня он упрекнул ее родословной и тут же извинился за это.
        Она никогда не встречала таких надоедливых, странных и противоречивых людей, хотя что-то подсказывало ей, что под маской ледяного спокойствия скрывался хороший человек, правда немного замкнутый.
        - Я прекрасно знаю, что далека от идеала. К тому же я упряма. И я никуда не поеду, - бросила она, подняв руки ладонями вперед. - Такое часто случается. Кто в здравом уме захочет говорить о пережитой боли? Людям свойственно запереть свои страдания в коробку, плотно закрыть крышкой и жить дальше как ни в чем не бывало. Уж я-то знаю, что говорю. - Лекси осмотрелась, и ей на глаза попались котята, сидевшие у стены. - Мне запрещено говорить о других моих клиентах, потому что я подписала договор о неразглашении информации, но, поверь, я работала с людьми, у которых за плечами такое, что невозможно представить, как они вообще могут мириться с прошлым. Я думала, у меня несладкая жизнь, пока не познакомилась с настоящими героями.
        - Значит, мы герои?
        - Каждый из нас. Каждый - герой, и с этим ничего не поделаешь. Хотя одно я знаю наверняка.
        - Сгораю от желания услышать это, - медленно выдохнул Марк.
        - Я умираю от голода! - воскликнула Лекси, театрально вздохнув, чтобы разрядить напряженную атмосферу и сменить тему. - Может, перекусим, прежде чем начать разбираться с личной жизнью твоей матери? У меня такое чувство, - она скорчила гримасу, - что нам могут понадобиться силы, чтобы одолеть этот рубеж. А все, что обычно помогает мне в таких случаях, осталось в Лондоне.
        - Есть хочешь? - переспросил Марк; его плечи опустились, он выпрямился и поднял голову. - Нет проблем. Теперь моя очередь тебя угощать. Приготовься побаловать свои вкусовые рецепторы в одном из самых лучших ресторанчиков на побережье. Как тебе такой обед: большая тарелка хрустящего греческого салата, а на горячее - только что выловленный морской окунь и жареная картошка? Но с условием: мы не говорим о работе и о том, зачем ты здесь. Договорились?
        У Лекси слюнки потекли. Последний раз она досыта ела в Гонконге два дня назад.
        - Обед в ресторане? Разве у нас есть на это время? - Она представила горы бумаг, которые остались в кабинете. - Нам еще столько всего нужно сделать.
        - Потому-то нам обоим и пойдет на пользу свежий воздух. Я три дня сидел дома, мне нужно развеяться и сменить обстановку.
        - Может, один съездишь? - с улыбкой спросила Лекси, кивнув. - А я останусь и повнимательнее прочитаю то, что мы уже напечатали. Съем салат с хлебом.
        - Ты и потом сможешь этим заняться, - ответил Марк, чуть сощурившись. - Есть какая-то другая причина, по которой ты не хочешь обедать со мной на людях? Ревнивый парень? Тайный поклонник? Или тебя беспокоят мои манеры за столом?
        Марк склонил голову и пристально посмотрел на Лекси, и ее снова бросило в дрожь.
        - Только скажи, и я предъявлю тебе прекрасные отзывы о том, что я мало пью и вполне сносно пользуюсь столовыми приборами.
        Лекси закатила глаза. Совершенно очевидно, что Марк не хотел разбирать тот чемодан с воспоминаниями, и Лекси наконец сдалась.
        - Нет у меня ревнивого парня, да и поклонника тайного тоже нет, раз уж на то пошло. И в твоих манерах я не сомневаюсь. Ладно, договорились. - Она улыбнулась.
        Марк запустил правую руку в карман и подошел к ней ближе, заполняя пространство между ними теплым мужским ароматом. Он достал из кармана связку ключей, подбросил их и поймал левой рукой.
        - Я готов. А ты?
        - То есть уже едем? Мне нужно переодеться и взять сумку. - Лекси указала на свою прическу: - И причесаться, и подкраситься.
        Марк пару секунд смотрел на нее, раскрыв рот.
        Лекси скрестила руки на груди. Ей казалось, что Марк видит ее насквозь. Ее щеки горели от смущения, ладони вспотели, и чем дольше Марк смотрел на нее, тем жарче ей становилось. Она стремительно теряла самообладание.
        - На твоем месте я бы не волновался за внешний вид. За прическу особенно, - пробормотал он.
        - Что не так с моей прической? - испуганно спросила Лекси, перекидывая волосы с одного плеча на другое и открывая шею. - В том ресторане дресс-код?
        Марк звонко рассмеялся, и его смех отразился эхом в саду. Этот смех был таким невероятным, теплым, естественным, что Лекси не могла поверить, что так смеялся Марк, и помигала от удивления. Что это было?
        Марк неожиданно рассмеялся, и от этого его лицо стало еще красивее. Глаза на мгновение утратили суровый блеск и сделались мягкими и озорными. Он был неотразим.
        - Все у тебя в порядке с внешним видом, - ответил он и протянул Лекси руку, приглашая ее пойти с ним.
        - Всего пять минут, - сказал она непринужденно. - Ты как раз успеешь подогнать машину.
        Марк схватил ее за руку и, ухмыляясь, потянул за собой на гравийную дорожку:
        - Не понадобятся тебе эти пять минут. И потом, кто сказал, что мы едем на машине?
        - Карета подана, мадам.
        Лекси молча посмотрела на мальчишеский черный шлем в руках Марка.
        Он терпеливо выжидал. Наконец Лекси несколько раз кивнула и произнесла:
        - Это скутер.
        - Восхитительная наблюдательность, - ответил Марк, борясь с желанием снова расхохотаться.
        - Он очень хорош для молодого человека, но это все же скутер, - продолжила она. Лекси вдохнула, покачала головой и посмотрела на него в невероятном смущении. - Ты просто не можешь ездить на скутере! Английским аристократам разве не запрещено водить скутер? Я ожидала увидеть пижонскую спортивную машину стоимостью больше, чем мой дом. Это невероятно!
        - Я рад, что не оправдал твоих ожиданий. Просто туда, куда мы едем, лучше всего добираться на двухколесном транспорте.
        Сказав это, Марк снял с крепления второй шлем и протянул его Лекси. Шлем был красный, по бокам нарисованы две белые молнии-стрелы, а на лбу красовалась черная надпись «Паксос пицца», которую трудно было не заметить.
        - Ну, шлем Кейси мне достался за полцены. Мой знакомый Спиро только его мне отдал со скидкой.
        Лекси с недоверием посмотрела на шлем:
        - Только его? Ясно. И ты абсолютно уверен, что нам не стоит ехать на моей машине?
        - Абсолютно, - ответил Марк. - К тому же мне совсем не хочется тревожить кошек.
        - Ну, разумеется, кошек тревожить. Должны же быть у мужчины приоритеты, - ответила Лекси.
        Не произнеся больше ни слова, она перекинула ремень сумки через плечо, отбросила назад волосы и надела шлем, затем застегнула ремешок под подбородком так ловко, будто только этим всю жизнь и занималась.
        Марк молча восторгался ею.
        Лекси посмотрела на него, сильно прищурившись, и пробормотала:
        - Ни слова.
        - Молчу, - ответил он, похлопав по заднему сиденью. - Можешь держаться за меня, когда поедем.
        - Спасибо, конечно, но я справлюсь.
        Лекси стояла, уперев руки в бока, и взвешивала свои возможности. Хотя между ними и пролегало расстояние, Марк почти слышал, как работает ее голова, воздух между ними искрился от напряжения.
        - Ты не успеешь замерзнуть, нам недалеко ехать, - спокойно заметил он, повернув ключ зажигания и переключив скутер на первую скорость.
        Марк проверил, хорошо ли застегнут его ремешок, поудобнее устроился на водительском сиденье и повернулся вперед. Он не стал оглядываться, чтобы проверить Лекси.
        Вскоре скутер слабо качнулся, и Лекси села позади Марка. Тогда он широко улыбнулся, зная, что гостья его не видит.
        - Держись! - крикнул Марк и медленно поехал вниз по дороге.
        В теплом летнем воздухе летала пыльца с оливковых деревьев, и пахло сосновой смолой. Ветерок обдувал тело Лекси, скутер, гудя, мчался по шоссе вниз к побережью.
        Она отклонилась и вцепилась в поручень позади него, мышцы напрягались, когда скутер подпрыгивал на кочках. Как странно, что Лекси не заметила эти ухабы на пути на виллу, путешествуя в удобной машине, зато сейчас она чувствовала каждую кочку и выбоину.
        Лекси не любила сидеть на пассажирском сиденье, но ей приходилось признать, что в этот раз ее глазам представился потрясающий вид. Прямо перед ней были широкие плечи Марка, футболка плотно обтягивала его спину, и Лекси видела, как играли его мускулы.
        Лекси огляделась по сторонам, чтобы отвлечься и насладиться греческими пейзажами, пока они проносились мимо на скорости двадцать миль в час. Она видела лимонные деревья, ярко-розовые и фиолетовые цветы бугенвиллий, бледные олеандровые кусты в проносящихся мимо садах, украшавших участки возле домов вдоль дороги. Темно-зеленые кипарисы и сосны оттеняли горизонт под лазурно-голубым небом.
        А между деревьями можно было различить более темную полоску - там Ионическое море уходило за горизонт.
        Лекси кожей чувствовала солнечное тепло. Она ощущала себя свободной и готовой к новым открытиям. Она закрыла глаза и с наслаждением запрокинула голову, подставив лицо ветру и теплу. Тут скутер резко затормозил, круто сворачивая с трассы на проселочную дорогу.
        Лекси открыла глаза и инстинктивно обхватила Марка за пояс. Ее сердце бешено колотилось, и она почувствовала, как напрягались мышцы на спине Марка, его тело было крепким и горячим, оно источало уверенность.
        Марк обернулся всего лишь раз и ободряюще улыбнулся ей. Он сбавлял скорость на каждом повороте, дорога все сужалась, попадалось все больше кочек, и вот они преодолели разъезд возле белой церквушки, и скутер плавно остановился.
        Приехали. Дальше дороги не было.
        - Я не сказал, что дальше мы идем пешком? - непринужденно спросил Марк.
        В ответ Лекси окинула его ледяным взглядом и посмотрела на свои золотистые босоножки на высокой платформе.
        - Сколько нужно идти?
        - Минут пять. Ресторан в конце ослиной тропы, за оливковой рощей.
        - Пять минут? Ловлю тебя на слове. Ты же понимаешь, что теперь твой большой секрет выставлен на всеобщее обозрение?
        Она ухмыльнулась и направилась вниз по каменистой тропинке между высокими каменными стенами, разделявшими оливковые рощи, мягко ступая по хвое.
        Марк нервно сглотнул:
        - Какой-то определенный секрет? У меня их много.
        - Без сомнения. Разумеется, я говорю о тайной жизни достопочтенного Марка Белмонта, главы компании. Он известен всему миру как гений лондонской биржи, но что мы видим, когда он приезжает на Паксос? Словно бабочка вылупляется из куколки, появляется другой Марк: он любит погонять на скутере, пьет местное вино и играет с кошками. Итак, остается лишь один вопрос. Какие еще скрытые таланты Марка мы вскоре увидим?
        В ответ он лишь коротко шмыгнул носом.
        - Может, ты пейзажи пишешь? Нет, это слишком спокойное занятие. Может, на лодках гоняешь? - Лекси протянула руку и пробежала пальцами по низко висящей ветке оливкового дерева. - Или ты оливковый король острова, и в особняке у тебя столько всего, что ты можешь бросить вызов рынку оливкового масла всей Греции? Это больше подходит к твоему аристократическому, сумасбродному характеру.
        Марк громко рассмеялся, обнажив идеальные зубы.
        - Сумасбродный? Это не совсем обо мне. Отвечаю на твой вопрос: я не очень люблю воду. А вот местное оливковое масло от души рекомендую.
        - Никаких сумасбродств или плавания?
        - Нет.
        - Да ладно? У тебя же такой милый бассейн на вилле!
        Марк замер, повернулся к ней, секунду с улыбкой смотрел и сказал:
        - Плаванием занимались те ребята, которые предпочитали учебе спорт. В моем расписании спорту места не было; я всего лишь раз стал звездой школьного футбола, и то случайно. Я что-то на много вопросов отвечаю, кажется. Твоя очередь. Какие же скрытые таланты есть у Лекси Слоун? Какие у нее тайные увлечения?
        Теперь улыбнулась Лекси, но прежде чем ответить, она мельком взглянула на Марка:
        - Кроме хорошей еды и вина? Ну, честно говоря, есть у меня одно тайное увлечение. Я пишу детские книжки.
        Марк издал непонятный звук, но не остановился.
        - Детские книжки? То есть истории про влюбленных вампиров-подростков и школы волшебников?
        Она сдавленно захихикала.
        - Я пишу книги для более юных читателей. Про говорящих животных и фей… - Лекси запустила руку в сумку, достала планшет и пролистала несколько страниц. - Я работала ночью, когда не могла уснуть.
        Марк развернулся на узкой тропинке, сделал шаг ей навстречу и взглянул на экран планшета в ее руках.
        Лекси порадовало то, как Марк широко раскрыл глаза и во весь рот улыбнулся, будто бы она точно светом озарила мир, погрузившийся во мрак после их ссоры.
        - Это же Снежок Один и Снежок Два, - рассмеялся Марк, перелистывая страницу. - Какие замечательные! Ты не сказала, что еще и рисуешь. Когда ты успела нарисовать котят?
        - Я схитрила и сфотографировала их вчера до ужина. Они прекрасно позируют. Котята были только рады замереть в одном положении, пока я устраивалась поудобнее, чтобы их заснять. А потом я сделала из фотографии рассказ.
        Лекси коснулась кончиками пальцев экрана. Марк затаил дыхание, почувствовав, что между ними промелькнула искра. И чтобы не заострять на этом внимание, он принялся бормотать:
        - Впечатляет. Ты хочешь публиковать эти рассказы или думаешь сохранить их только для собственных детей?
        Прямое попадание. Точно в яблочко. Прямо между глаз.
        «Для моих детей? Ох, Марк, если бы ты только знал, как сильно мне хочется иметь собственных детей».
        В уголках глаз Лекси появились слезы. Глупая. Надо бы получше справляться с таким состоянием.
        - Надеюсь, смогу их когда-нибудь опубликовать, - ответила она, чувствуя ком в горле.
        - Прекрасно, - откликнулся Марк. Он растрогался, это было слышно по голосу. - Тогда, я надеюсь, что совсем скоро смогу читать их своим племянникам.
        Лекси передалось его веселое настроение, и, довольная, она ответила:
        - Можно добавить к длинному списку твоих достижений еще и то, что ты читаешь сказки на ночь?
        - Ну, вообще-то, - он замолчал и улыбнулся, пожав плечами, - порой самый лучший момент за целый день - когда я читаю племянникам на ночь. Мы всегда хорошо проводим время.
        На его лице неожиданно отразилась грусть, он отвернулся и пошел по дорожке. Но Лекси была настолько ошарашена этой печалью и тоской в его голосе, что не могла двинуться с места.
        Ей было совершенно ясно, что, во-первых, Марк очень любил этих ребят. Во-вторых, его собственным детям необыкновенно повезет с отцом, ведь он так их ждет.
        А ее сердце обливалось кровью от осознания того, что она могла никогда не познать этой радости - иметь детей.
        Лекси засунула планшет обратно в сумку и сделала вид, будто что-то там ищет.
        - Из еды у меня с собой только мятные леденцы. - Она огляделась, приподняв брови. - Хотя я и нахожу это местечко крайне милым, и пейзажи мне очень нравятся, что-то подсказывает, что ресторана в конце это извилистой тропы не будет. Я права?
        - Может быть.
        - Что-что?
        - Долго рассказывать. - Марк махнул в сторону тропы и медленно пошел. - Ты говорила, что составляешь впечатление о человеке исходя из того, как он живет и что читает. И тут я понял, что тебе может быть проще понять, какой была Кристалл Лейтон вне света софитов, если ты увидишь ее любимое место на острове. Я очень давно здесь не был, но это место особенное. Если нам повезет, мы увидим его в почти неизменном виде.
        - О каком месте идет речь? - спросила Лекси, она была очень удивлена. - И почему оно такое особенное?
        - Пойдем, и ты все сама увидишь, - ответил Марк спокойно.
        Лекси следовала за ним сквозь плотно растущие хвойные деревья, пробиралась через цветущий и благоухающий кустарник, который рос у каменной стены, а затем оказалась в саду.
        Увиденное настолько поразило ее, что Лекси ухватилась за Марка, чтобы не упасть. Он сразу же поддержал ее.
        Они стояли в шести футах от обрыва. Самого настоящего обрыва - такого, когда, если хоть на дюйм приблизишься к краю, сразу же полетишь прямиком вниз и упадешь в море.
        Справа и слева возвышались белоснежные утесы, усеянные точно такими же соснами, что и рядом с Лекси. Там внизу море разбивалось о груды огромных валунов у подножия скалы.
        - Под этим утесом громадные пещеры, - сказал Марк, словно читая ее мысли, - они настолько большие, что туда заплывают лодки с туристами, но там безопасно. Под нами на сотни футов вниз уходит крепкая горная порода. - И в доказательство своих слов Марк схватил Лекси за руку и подвел к каменной стене, чтобы они вместе могли полюбоваться свысока на кустарники и яркие цветы, жавшиеся к утесу и любовавшиеся синим морем.
        - Это как стоять на носу корабля. Марк, это необыкновенно! Теперь я понимаю, почему она выбрала это место, - вздохнула Лекси.
        - Приходи сюда вечером посмотреть на закат. Небо становится ярко-красным, потрясающий вид. А главное - это совершенно уединенное место. Ни камер, ни людей, только ты, море и небо. Потому мама и любила его.
        Лекси взглянула Марку в лицо, он пристально смотрел вдаль, на горизонт. Туда, где море встречалось с небом. Его глаза были цвета моря, его пальцы переплетены с ее, и Лекси чувствовала жар его тела с каждым вдохом.
        - В прошлом году на Рождество она старалась уговорить меня взять отпуск и приехать сюда, на остров, отпраздновать с ней Пасху. Побыть с ней вдвоем. А я отказался, слишком много работы. Зато теперь у меня есть время. Забавно, не правда ли? - Марк шмыгнул носом, глядя на далекие острова.
        - Я уверена, она прекрасно знала, что ты хотел вернуться. Разве могло быть иначе? Когда будешь описывать последние месяцы ее жизни, обязательно укажи это. Получится очень трогательное завершение истории.
        Тут Лекси почувствовала, как он снова отгородился от нее, выставив прочную защиту.
        - Я не готов описывать конец ее жизни. Не думаю, что когда-нибудь смогу рассказать об этом.
        - Но, Марк, тебе придется это делать. - Лекси встала перед ним, чтобы он мог смотреть на нее, не обратив внимания на то, как близко был отвесный край утеса. - Ведь только ты знаешь правду о том, что случилось. Ты хочешь, чтобы читатели узнали правду?
        - Правду? Эх, Лекси…
        Она положила ладони ему на грудь.
        Марк вздрогнул, но Лекси не шелохнулась и заглянула ему в глаза:
        - Ты все видел от начала и до конца, и ты знаешь, почему все случилось так, как случилось. Это делает тебя особенным.
        - То, что случилось? А случилось то, что я был за тридевять земель, а не в Лондоне в тот день, когда в мозгу мамы обнаружили аневризму. Отец отправил меня в Мумбай на встречу с молодыми предпринимателями, и я был в Индии, когда ни с того ни с сего среди ночи мне позвонила мамина подруга. Как тут не проснуться, когда тебе говорят, что твою мать везут на скорой в больницу?
        - Это просто ужасно.
        - Следующие сутки тянулись невероятно долго, это был самый тяжелый день в моей жизни. А когда я приехал в Лондон, все стало еще хуже. Кейси встретила меня в аэропорту. Никогда не забуду, как вошел в палату. Я с трудом узнал маму: она была утыкана трубками, вокруг нее были врачи, а я все никак не мог понять, почему она без сознания. Она выглядела такой безжизненной, бледной. - Марк закрыл глаза и покачал головой. Лекси подошла ближе. - Наверное, я был таким уставшим тогда, что не мог вообще ничего понять. Потом врач отвел нас в помещение для родственников, одну из этих светлых комнат в бежевых и зеленых тонах, и вот тут-то все и стало ясно. - Он приоткрыл глаза, а Лекси все смотрела на него. - Мама, наша красавица, вовсе не за тем приехала в Лондон, чтобы погостить у подруги и поговорить об учреждении благотворительного фонда. Она приехала, чтобы сделать пластическую операцию. Нам она ничего не сказала, потому что знала, что мы ее отговорим. Ее подруга рассказала, что мама запланировала операцию несколько месяцев назад - хотела сделать себе подарок к Рождеству, потому что ей нужно было повысить
свою самооценку.
        - Марк…
        - Ее прооперировали в понедельник утром, а вечером ей стало плохо, и утром в четверг она скончалась. Я тем временем был в полицейском участке в центре Лондона, меня допрашивали по поводу драки с журналистом. Твоим отцом.
        Марк щелкнул пальцами, в спокойном безмятежном воздухе раздался громкий звук, который словно пронзил Лекси насквозь. Она вздрогнула от удивления.
        - Вот так быстро может поменяться вся жизнь.
        По щекам Лекси текли слезы, но она не могла говорить. Она пока была не готова.
        - Хирург сказал, что если бы она выжила, мозг был серьезно травмирован, и она осталась бы инвалидом на всю жизнь.
        - Как твой отец это пережил? - спросила Лекси.
        - Никак, - прошептал Марк. - Несколько лет назад он поборол рак, затем наступила ремиссия, но смерть мамы совсем разбила его. Он уже не тот, что раньше. Из его жизни ушел весь свет. Отец держится, но что бы мы с Кейси ни делали, мы не сможем вернуть ему радость.
        - Думаешь, книга поможет? Для этого ты согласился ее написать?
        - Кейси думает, что только эта книга и спасает его. Отец хочет, чтобы мы посвятили ее маме. Довольно глупых желтых статей.
        - Ну а ты, Марк? Как ты выдерживаешь?
        - Я? Даже не знаю, с чего начать. Порой мне трудно поверить, что я больше никогда ее не увижу и не услышу ее голос. Я чувствую вину. Это тяжелее всего.
        - Вину? Ты считаешь себя виноватым?
        Марк закрыл глаза:
        - У меня никогда не было времени побыть с ней наедине из-за обязательств, которые я взял на себя после смерти Эдмунда. Я постоянно отменял обеды или прерывал телефонные разговоры из-за какой-нибудь встречи с партнерами. Да, и самая важная причина. Мотив для пластической операции. - Марк посмотрел на Лекси. - Она решилась сделать операцию, чтобы не подвести меня на помолвке. Она чувствовала, что была недостаточно красивой, чтобы стоять рядом со мной, моей невестой-аристократкой и ее семьей. Мама поехала в Лондон и легла под нож. Ради меня. Ты когда-нибудь слышала что-то более смехотворное?
        Глава 7
        Лекси удивленно прошептала:
        - Марк, как ты думаешь, почему она так себя чувствовала? Она же была женщиной исключительной красоты.
        - Давление, - вздохнул он. - Соперничество с другими актрисами за работу в кино и на телевидении. При каждой встрече со мной она говорила, как разочарована. Ей отказывали в ролях. Она не могла получить работу, и было очевидно, что с каждым новым отказом ей все сложнее бороться. Агент даже и не пытался повысить ее популярность среди киностудий. Всегда находилась какая-нибудь молодая красотка, новая звезда, которую предстояло открыть, и это в конце концов добило мою маму.
        - Но ведь Кристалл Лейтон оставалась популярной, зрители обожали ее.
        - Пойди и скажи это организаторам кастингов. По правде говоря, она была очень несчастна долгое время, и это было заметно. В ней исчезли искра, жизнелюбие, радость, и все это отразилось на лице, оказалось на всеобщем обозрении.
        - Значит, дело было не только в твоей помолвке, да? Это была простоя отговорка. Прошу тебя, не вини себя за то, что тебе неподвластно. Исходя из твоих слов, мне кажется, ты бы так и не смог ее переубедить.
        Лекси почувствовала дыхание Марка на своем лице. Она погладила его по щеке, и он прикрыл глаза.
        - Я и не знала, что ты помолвлен, - прошептала она, изо всех сил желая подольше стоять близко к нему. Даже если в Лондоне его и ждала красотка невеста.
        - Ты и не могла знать. Мы так и не поженились. Теперь все в прошлом, - ответил Марк, нахмурившись. - Мы были знакомы давно, вращались в одних кругах, и, мне кажется, все случилось, потому что окружающие этого ждали. Я сделал ей предложение. Нам обоим было так удобно. Мы дружили, но я не был в нее влюблен. Два месяца назад она встретила человека, который важен для нее, как и должно быть.
        - Твоя мама была в курсе?
        - Не знаю, мы никогда не говорили об этом. Такие вещи в моей семье не обсуждаются. Мы всегда как бы скользим по поверхности из страха упасть в ледяную воду. А отец заботился лишь о наследстве. - Марк покачал головой, плотно сжав губы. Затем продолжил: - Некоторое время я думал, что хотел того же. Мечтал о семье, о более тесной связи с отцом… Но теперь-то я понимаю: женись я, это привело бы к тому, что еще два человека стали бы несчастны, а там и до развода недалеко.
        Лекси вдруг поняла смысл того, что говорил Марк, и, несмотря на теплый бриз, ее сердце словно сжала ледяная рука.
        Она изо всех сил старалась подавить жалость в голосе:
        - Ты действительно пошел бы на это? Женился бы на девушке, которую не любил? И воспитал бы сына только ради того, чтобы он унаследовал состояние?
        - Да. Старые порядки все еще в силе. Даже у детей Кейси нет шансов. Если я не смогу убедить какую-нибудь несчастную девушку родить мне сына, титул барона Белмонт получит мой двоюродный брат. А оба его сына - приемные, так что они тоже не претендуют на титул. Вот так. Девять тысяч лет титул передавался от отца к сыну и дошел до меня.
        Лекси сделала вдох и медленно выдохнула.
        - Как ты можешь это терпеть? Как ты можешь так жить? - дрожащим голосом спросила она. - Рождение ребенка - это праздник для родителей, а не обязанность.
        «У тебя хотя бы есть шанс завести детей. Ты что, не понимаешь, как сильно тебе повезло?»
        - Лекси посмотрела Марку в глаза, в них она увидела глубокую печаль, и ее злость как рукой сняло.
        - Прости, не надо было так. У тебя есть долг перед семьей, и они нуждаются в тебе.
        В ответ Марк опустил голову и коснулся лбом лба Лекси, взял ее руки в свои и расправил ее пальцы один за другим.
        - Теперь ты понимаешь, почему я хочу поскорее закончить эту биографию? - спросил Марк тихим дрожащим голосом. - Люди думают, что мама прожила яркую жизнь, полную счастья и радости. Лек-си, как ты напишешь эту историю? Как ты расскажешь такую правду, не навредив при этом моему отцу и семье?
        - Это тебе решать, Марк, - ответила она как можно спокойнее. - Я расскажу тебе, как превратить эту книгу в настоящий праздник жизни твоей мамы, ведь я знаю, что счастливые времена ярче выделяются на фоне тяжелых и мрачных. Это часть жизни, и нельзя закрывать глаза на правду.
        - На правду? Странно слышать это от человека, который зарабатывает на жизнь тем, что пишет книги. Я расскажу тебе правду, - пробормотал Марк дрожащим голосом. - Мне необходимо вернуться в Лондон, но не в особняк. Я должен думать о будущем, научиться жить своей жизнью.
        И Марк отпустил руки Лекси, погладил ее по щеке, наклонил голову и поцеловал ее так легко, как будто перышко коснулось ее губ.
        Лекси не могла произнести ни слова, так она была ошеломлена. Губы Марка были горячими и нежными, глаза Лекси закрылись, и она подалась вперед, чтобы продолжить, но Марк уже отпустил ее. Она проклинала себя за свою глупость и слабость.
        - Спасибо за то, что выслушала меня. Я не могу закончить книгу, Лекси. Я не могу причинить семье такую боль. - Марк сделал шаг назад и окинул взглядом белоснежные скалы и синее море. - Прости, Лекси. Я отказываюсь от написания биографии, заказ аннулирован. Я верну задаток издателю. Я сам разберусь с последствиями этого решения - лучше сейчас, чем потом, на глазах у журналистов. Возвращайся в Лондон. Твоя работа здесь окончена.
        Лекси изо всех сил старалась унять колотящееся сердце, а затем приблизилась к Марку. Он стоял у каменной стены, оглядывая острова и горизонт.
        - Как это «закончена»? Марк Белмонт, ты не можешь так поступить со мной.
        Марк обернулся и уставился на нее:
        - Прости, что ты сказала?
        - Вот-вот, тебе стоит попросить прощения, потому что, мне кажется, ты бросаешь эту затею как раз в тот момент, когда начинается все самое интересное.
        - Я же сказал, что тебе заплатят, не волнуйся о деньгах, - улыбнулся Марк, качая головой.
        Лекси взяла его за руки и отвела от отвесного края утеса. Она закатила глаза и произнесла:
        - Мне никак не достучаться до тебя, правда? Я не дам тебе отказаться от единственного в твоей жизни шанса рассказать правду о Кристалл Лейтон. Да-да. Я уже столько слышала об обязательствах перед семьей, но ты так и не ответил, как бы сам хотел представить ее историю.
        - Не могу. У меня нет выбора.
        - Я этого не слышала. Разумеется, у тебя есть выбор. Только ты один решаешь, как распорядиться жизнью, которая тебе дана. Так ты станешь следующим бароном Белмонтом? Это же прекрасно! - Она улыбнулась ему: - Подумай о том, сколько всего хорошего ты можешь сделать при таком титуле. Для начала можешь написать прекрасную биографию твоей мамы. - Лекси подошла еще на шаг. - Рискни, Марк. Возьми отпуск на недельку и сделай все. Я уверена, мы с тобой создадим очень искреннюю, поразительную книгу. Но мне очень нужно, чтобы мы были одной командой. Давай! Рискни, Марк! Ты же знаешь, что будешь жалеть, если не попробуешь. Уж ты-то точно доводишь начатое до конца. - Ее голос зазвучал мягче. - Сделай это из любви, а не потому, что обязан. Кто знает, вдруг тебе понравится?
        - Всего недельку? - прошептал Марк, и Лекси почувствовала его горячее дыхание на лице.
        - Недельку. Так, ну и где обещанный обед? А вот уже час до смерти хочу поесть греческого салата. - Лекси побарабанила пальцами по его груди.
        Поздно ночью Лекси наконец надоело ворочаться в постели, и она встала. Хлопковые простыни обмотались вокруг нее, и она стала похожа на египетскую мумию. Пару минут Лекси, чувствуя себя жуком-шелкопрядом, пыталась выбраться их хлопковой ловушки. Было так жарко, что всего одна простынка непосильной тяжестью легла на ее кожу. Кондиционер был включен на полную мощность; окна были закрыты, и в комнате совсем не было воздуха, стояла духота.
        Где-то слышался мелодичный бой часов каждые пятнадцать минут, этот звук успокаивал, но больше в доме не было ни единого шороха.
        Лекси подошла к балкону и тихонько открыла дверь. Вышла наружу.
        В окнах домов по ту сторону оливковой рощи Лекси видела свет. Над ее головой летали мотыльки, но комаров, слава богу, не было. Белый кот бежал через весь дворик к бассейну, может, это Оскар, отец Снежков.
        Лекси взглянула на верхушки деревьев, наслаждаясь безмолвием и спокойствием, будто пила прохладную освежающую воду из колодца. Ей редко удавалось улучить момент и побыть в абсолютной тишине.
        Лекси вспомнила случившееся. Неужели Марк и правда не понимает, как соблазнительно для нее почувствовать вкус его нежных губ, пусть и на краткий миг?
        Он, конечно, старался вести беседу на отвлеченные темы за обедом в прелестной бухточке в Лакке, а потом они снова взялись за дело. И в этот раз оба работали с удовольствием. В Марке произошла перемена, теперь он хотел создать эту книгу так же сильно, как и Лекси.
        Может, все из-за этой виллы.
        Здесь так спокойно.
        Лекси еще раз осмотрела с балкона оливковые рощи и море.
        На горизонте она заметила корабль. Лекси тихонько спустилась по лестнице, осторожно повернула скрипучую дверную ручку тяжелой входной двери, которая вела в сад, и ступила на каменный пол дворика.
        Она запрокинула голову и замерла, наслаждаясь ощущением прохладного воздуха на коже. С моря дул легкий бриз, проникая во дворик из-за сосен, и Лекси чувствовала ароматы цветов, смолы и едва уловимый запах хлорки из бассейна.
        Из-за кипариса показался серебристый месяц, и только лампы освещали парковку и дорожку к дому, но когда Лекси неслышно пошла по направлению к саду, даже этот свет скрылся за домом.
        Прекрасно. Лекси остановилась, прислонилась спиной к стене и посмотрела на ночное небо.
        Не было видно ни уличных огней, ни мерцания города, и небо было удивительно темным и безоблачным. Над верхушками деревьев простиралось удивительной красоты полотно из звезд, и в кристально чистом воздухе они казались ослепительно-яркими. Лекси даже смогла узнать пару созвездий, хотя здесь они располагались несколько иначе, чем в Англии.
        Зрелище было поразительное. Не отдавая себе в этом отчет, Лекси тихо и сладко вздохнула, ее плечи опустились от удовольствия.
        - Звездами любуешься? Понимаю, это невероятное зрелище.
        Она вздрогнула.
        В дальнем углу дворика скрипнул шезлонг, и когда глаза Лекси привыкли к темноте, она увидела Марка. Он лежал, заложив руки под голову. Он, кажется, был одет.
        - Ой… - Она старалась говорить непринужденно и легко, и унять колотившееся сердце. - Вот так сюрприз. Знаменитый бизнесмен Марк Белмонт, оказывается, астроном-любитель. Запишем и это в твое резюме.
        Марк рассмеялся, и в ночной тишине его смех звучал низко и глубоко. Он ответил:
        - Да, что есть, то есть. Всегда любил смотреть на звезды. У меня даже одно время был телескоп, к большой радости моих домочадцев. Если понадобится, сестра может его найти где-то на чердаке. Ну а ты? Всей семьей ведете наблюдения за солнцем?
        - Да, это один из многих моих талантов, - ответила Лекси. Она собиралась сказать какую-нибудь колкость, но вдруг по голосу Марка поняла, что он чувствовал себя хорошо и расслабленно. Он дома, его не стесняет никакая ответственность.
        Поэтому Лекси решила воздержаться от язвительных ответов.
        - Ау! Обо что это я так споткнулась?! - воскликнула она.
        - Наверное, другой шезлонг. Ушиблась? - встревоженно ответил Марк.
        - Я или твоя мебель? - спросила Лекси, сгибая пальцы, - Нет, я не ушиблась. Пальцы шевелятся. А вот как себя чувствует шезлонг, не знаю.
        - Вот и хорошо, - ответил Марк. - Тогда добро пожаловать, устраивайся поудобнее и наслаждайся представлением. Все бесплатно.
        - Раз бесплатно, то я, пожалуй, так и сделаю. - Лекси улыбнулась, коснувшись роскошной подушки, и вытянула ноги. - Так-то лучше.
        Они лежали молча несколько минут. Тишину нарушало только пение цикад в оливковой роще. Стояла такая странная тишина, что, когда вдруг раздалось хриплое уханье, Лекси от испуга вцепилась в шезлонг.
        - Что это было? - прошептала она.
        - Сова. Они живут на деревьях, - ответила Марк. - Ну, расскажи мне еще что-нибудь о том, как ты любишь смотреть на звезды.
        По тому, как звучал его голос, Лекси поняла, что он улыбается.
        - Не могу сказать, что в моей семье часто так проводили время, но меня звезды всегда завораживали. - Она устроилась поудобнее. - Я хорошо помню, как кто-то из школьных учителей рассказал нам, что каждая звезда - это на самом деле солнце, и, возможно, у каждой есть своя луна и планеты. - Она усмехнулась. - Он и представить себе не мог, какой механизм запустил. Холодными зимними ночами я тащила маму во двор нашего маленького дома в Лондоне, и мы смотрели на звезды. Я помню, как спрашивала ее, есть ли на тех планетах люди, как мы, и смотрят ли они вот так же сейчас на нас.
        - И что она тебе ответила? - пробормотал Марк.
        - Мама сказала, что, возможно, там есть жизнь, даже разумная. Но мы не увидим ни их, ни их места обитания, потому что они невероятно далеко от нас и их свет пока не достиг нашей планеты. - Лекси помолчала. - Моя мама умная женщина.
        Правда, когда дело доходило до выбора мужей, ее словно подменяли.
        - Ты все еще живешь с матерью в том домике в Лондоне?
        - Нет, я недавно переехала, хотя мы живем в одном районе. Я много путешествую, мы всегда находим время побыть друг с другом. Наши с ней счета за телефон просто огромные. Это удобно. Недавно у мамы состоялась помолвка, так что следующие месяцы мы проведем в предсвадебной суете.
        Лекси на миг замолчала. Беседа становилась все более личной.
        - Ну а ты, Марк? Расскажи о своем доме в Лондоне, - наконец попросила она.
        - Я живу в пентхаусе, в офисном здании.
        - Ты живешь в своем же офисе? - уточнила Лекси, осознавая, что в ее тоне звучала критика.
        - Мне такой вариант подходит. Я одинок и очень много работаю. К тому же с моего балкона открываются умопомрачительные виды на город. Видно ли оттуда звезды? Ну, они не так прекрасны, как здесь.
        Лекси медленно выдохнула:
        - Должно быть, очень здорово иметь такой дом, куда ты можешь приехать в любое время и полюбоваться звездным небом. Ты же понимаешь, что это мечта любого писателя? Спокойное место, где можно сосредоточиться и просто творить. Это волшебно.
        Молчание становилось все более напряженным. Лекси зажмурилась. Зачем она это сказала? Глупая! Он может подумать, что она ждет приглашения.
        - В этом-то и соль, - спокойно ответил Марк, - это место волшебное, но большую часть времени оно пустует, и хорошо здесь только кошкам и моей домоправительнице, потому что мы все очень заняты. У нас всегда много дел и нет времени на отдых.
        Его голос звучал таким грустным, что сердце Лекси екнуло. Марк нравился гораздо больше, чем нужно. Теперь, когда она узнала, что жизнь его семьи была далека от идеала, ей стало его жаль. Потери и боль меняют людей, и не всегда в лучшую сторону. А что Марк? В нем все еще теплилась искра, пусть и где-то глубоко.
        Стоило Лекси подумать о том, что Марк может потерять эту искорку, как по телу ее пробежала дрожь. Она передернулась и потерла ладони.
        - Озябла? - спросил он.
        - Немного, - ответила Лекси. - Наверное, мне пора в дом.
        Она услышала вздох и возню, Марк встал с шезлонга и подошел к ней. Лекси не успела и слова сказать, как она взял ее за руки и помог подняться.
        - Нам, любителям разглядывать звезды, нужно держаться друг за друга, - пробормотал он, прижимаясь всем телом к ее спине и обнимая ее за талию.
        Марк поднял руку и указал на яркую звезду на горизонте прямо под молодым месяцем.
        - Я любил читать комиксы про загадочных пришельцев с Марса или Венеры, эти истории ужасно меня пугали. Думаю, поэтому отец и купил мне телескоп, чтобы суровая наука вытеснила фантазии и мечты о космических кораблях и инопланетянах.
        - А твоя мама? Что она говорила? - Лекси изо всех сил старалась говорить спокойно, чтобы голос ее не дрожал от этой неожиданной близости.
        - Мама продолжала покупать мне комиксы. Хотела, чтобы я мог видеть все возможные варианты. Вот поэтому я и любил ее.
        Лекси прошептала:
        - Она была удивительной женщиной.
        - Да, была. - Марк немного помолчал и продолжил: - Спасибо тебе за то, что уговорила продолжать писать книгу. Я думаю, у нас получится очень теплая биография.
        Лекси опустила голову и повернулась к нему:
        - Не стоит благодарности. Спокойной ночи. Спи крепко.
        Она коснулась холодными пальцами его лица и нежно поцеловала его. Марк замер. Затем он обнял Лекси за плечи, прижал к стене и продолжил начатое.
        Руки Лекси скользнули по его плечам. Она коснулась его волос, которые оказались такими мягкими, как она себе и представляла.
        Но этим движением Лекси нечаянно развеяла волшебство. Марк отвел ее от стены, ее ноги были ватными.
        Лекси прижалась к нему, положив голову ему на грудь, пока дыхание не стало снова ровным, и посмотрела в его улыбающееся лицо. Большим пальцем он провел по контуру ее нижней губки, и Лекси почувствовала дрожь там, где совсем не хотела ее чувствовать.
        Марк прошептал:
        - Ты очень соблазнительная. Ты знаешь об этом?
        Лекси кивнула:
        - Ты тоже.
        Марк усмехнулся:
        - Наверное, нам не стоит… Учитывая наше положение…
        Он слегка щелкнул ее по носу:
        - Этого больше не повторится. Спокойной ночи, Лекси. Спи крепко.
        Она наблюдала за тем, как Марк скрылся в доме. Спать? После такого поцелуя? Он что, издевается?
        Глава 8
        - Ты купил мне босоножки? - Лекси уставилась на Марка, раскрыв от удивления рот. Она покачивала на пальце кожаные босоножки на плоской подошве, рассматривая их со всех сторон.
        Он кивнул в сторону местного магазинчика, расположенного в двух шагах от прибрежного ресторана, где они сидели.
        - Если они тебе не нравятся, я нисколько не обижусь. Отнесу их обратно, и мне вернут деньги. Правда, выбор тут невелик по сравнению с тем, к чему ты привыкла.
        Лекси не могла поверить своим ушам и, широко раскрыв глаза, посмотрела на Марка.
        - Не нравятся? Да что ты! - Лекси перегнулась через столик, уставленный тарелками с остатками обеда: жаркое, греческий салат и жареная трава пита. - До тебя ни один мужчина не покупал мне босоножки. Это историческое событие. Они даже по размеру подходят. Я поражена, я очарована, у меня нет слов! И я не собираюсь возвращать их. Я буду носить их.
        Марк поднял стакан с водой.
        - Мы с котами благодарим тебя за понимание. Я серьезно поговорил с котятами, и они пообещали мне больше не писать в твою обувь. - Марк поковырял кусок хлеба, а потом спросил ее таким соблазнительным голосом, какого Лекси никогда и не слышала. - Они правда тебе понравились?
        - Они обалденные, - пробормотала Лекси. - Да, они мне понравились.
        Она потягивала вино, любуясь бухтой и яхтой, пришвартованной в гавани в ярком солнечном свете.
        - Должна вам сказать, мистер Белмонт, что вы обращаетесь со своей гостьей необычайно хорошо, - шутливо произнесла Лекси. - Прибрежный ресторанчик в шаге от моря, вкусный обед, великолепное местное белое вино и туфли. Я под впечатлением.
        - Благодарю. Я подумал, почему бы и нет, раз уж со мной будущий автор детских книжек, да и к тому же мы, как рабы на галерах, трудились два дня, не выходя из душного кабинета.
        Она посмотрела на Марка поверх очков. Как рабы на галерах. Можно и так сказать.
        Лекси постоянно думала о том, как бы не коснуться его ненароком во время их бесед в маленьком кабинете, и была в отчаянии.
        Иногда она чувствовала сильное напряжение между ними.
        Однако Марк сдержал свое слово и больше не кокетничал с ней. И Лекси была ему благодарна… Правда? Ей нельзя было идти на поводу у своих чувств. У обоих будут неприятности, и сердце Лекси в конце концов разобьется. Ей нужно держаться и не поддаваться соблазну.
        - Оно того стоило, Марк. История уже обретает форму, а утренняя работа в местной школе и правда оказалась замечательной. - Лекси поднесла бокал вина к его стакану воды. - За работу в команде!
        - За работу в команде. Кстати, мне нужно кое-что сделать, и ты могла бы дать мне дельный совет.
        - Да? - удивилась Лекси, потирая руки. - Личного характера или по работе?
        - Личного. Мне нужно купить подарок племяннику Фредди до того, как я вернусь в Лондон. Ему всего два года, а он уже интересуется животными. Я думал подарить мягкую игрушку, но у него в комнате их уже полно. Что предложишь?
        Лекси сложила руки на столе и рассмеялась:
        - Я не знаю о детях ничего. Расскажи, чем он любит заниматься. В какие игры играет?
        На лице у Марка отразилась радость.
        - Вот. Это поможет. Они, конечно, сорванцы, но признай: настоящие милашки. - Марк засунул руку в карман брюк и достал оттуда навороченный смартфон, при виде которого Лекси чуть не умерла от зависти.
        Он быстро перебирал пальцами по клавиатуре, затем придвинул стул поближе к ней, чтобы Лекси смогла лучше видеть фотографии и видео.
        Марк тесно прижался к ней. Он сидел так близко, что она кожей ощущала светлые волоски на его загорелых руках, тепло его дыхания на своей шее, аромат дорогой туалетной воды. Ее голова пошла кругом, но она не сразу поняла, что Марк смотрит в телефон, а не на нее.
        На видео он играл с двумя очаровательными детьми на песчаном пляже. Они строили замки из песка, и Марк, одетый в футболку и шорты, с большим удовольствием помогал младшему класть песок в ведерко, а старший пританцовывал вокруг, держа в руках длинные водоросли. Все трое до упаду хохотали и напевали какие-то детские песенки. Они выглядели такими счастливыми.
        Марк и его племянники. Марк, заснятый в нужный момент. Живой. Он проявляет любовь в каждом объятии и улыбке.
        Делала ли она что-то подобное хоть раз? Разве Лекси хоть раз проводила время с детьми друзей? Или соседей? Нет.
        Марк очень сильно любил этих детей. И эта правда больно ранила ее. Очень больно.
        Лекси говорила себе, что не готова усыновить ребенка и стать матерью-одиночкой, так как знала, через что прошла ее собственная мать, но все было куда проще.
        Она слишком сильно боялась делать это сама. Слишком боялась рискнуть.
        И теперь она говорила Марку Белмонту, как ему жить, хотя он во всем опережал ее. Он предпочел впустить в свою жизнь детей, которые отвечали на его любовь взаимностью. Черт возьми.
        - Думаю, лучше будет пройтись по магазинам и отдаться на растерзание очаровательных продавщиц, - улыбнулся Марк, ему было невдомек, что творилось у Лекси в голове и на душе.
        Она посмотрела в его глаза, светящиеся от счастья и любви, и подумала, как просто было бы наклониться и поцеловать его так, как он целовал ее в ту ночь, под звездным небом.
        Плохая идея. Очень плохая идея.
        Лекси никогда не сможет родить детей ни ему, ни любому другому мужчине, и это не изменится.
        - Прекрасная мысль! - воскликнула она. - Думаю, я пойду прогуляюсь, встретимся здесь.
        Лекси бросила новые босоножки в сумку, встала и так быстро упорхнула вниз к каменной стене гавани, что Марк и не успел ничего ответить.
        Между гаванью и торговым портом покачивались деревянные рыболовецкие лодки, выкрашенные в белый цвет, с женскими именами на бортах. Лекси села на деревянную скамью в тени дерева и постаралась расслабиться, глядя на открытое море.
        Паром был пришвартован в доке, пассажиры только начали посадку. В голове Лекси мелькнула мысль убежать на Корфу, чтобы больше никогда не пришлось видеть Марка. Всего-то нужно купить билет - и она уже в пути.
        Лекси шмыгнула носом и достала носовой платок.
        Пассажиры парома бродили туда-сюда. Подъехало такси, и из него высыпали загорелые туристы, таща за собой свой багаж; они смеялись и наслаждались последними мгновениями на Паксосе. Были среди пассажиров и дети, и рабочие, и пара бизнесменов в костюмах. Обычные люди, которые возвращались домой, к своим обычным делам.
        Еще никогда в жизни Лекси не чувствовала себя более одинокой.
        Залив пересекала потрясающей красоты яхта под широким белоснежным парусом. Она направлялась в тихую гавань в Гайосе, и Лекси наблюдала за тем, как легко яхта скользит по воде.
        По щеке покатилась слеза. Мама встретила прекрасного человека.
        Так что же остается Лекси?
        Одиночество. Потерянность. Существование, а не жизнь. Ей придется нагрузить себя работой, новыми встречами и путешествиями. Может показаться, что это очень интересно… Идеальная работа для одинокой девушки.
        Как она стала тем человеком, каких сама презирала?
        Паразитом, прожигающим жизнь, сосущим чужие впечатления, слушающим рассказы очаровательных людей - таких как Марк - об их семьях, об их надеждах…
        Люди на том пароме были вольны поехать куда им вздумается. Они могли пристать где угодно и отплыть когда угодно. А Лекси чувствовала себя в западне. Не важно, как далеко она уедет и чего добьется, она не сможет отделаться от мысли, что у нее нет детей и никогда не будет.
        Проплывающая мимо яхта привлекла ее внимание, а когда Лекси услышала звонок телефона, сразу же ответила, даже не взглянув на номер.
        - Лекси, это ты? Ну наконец-то. Я так рада, что тебя застала!
        Прекрасно. Это из агентства. Наверное, хотят проверить, как продвигается книга.
        - Ты не поверишь, с кем будешь работать над следующим заказом. Догадайся: самая любимая бабушка Америки и автор книг о вкусной и здоровой пище. Это прекрасная возможность! Но ты должна быть в Техасе в воскресенье, чтобы взять интервью у всех ее детей. Разумеется, ты полетишь первым классом и… Лекси? Алло! Ты слушаешь?
        Марк опустил подпорку скутера, снял шлем, осмотрел паром и с облегчением вздохнул. На краю пирса у стены бухты сидела Лекси Слоун.
        Он увидел, как она замахнулась и швырнула свой фиолетовый телефон.
        Она просто стояла, тяжело дыша от напряжения, жары и ужаса, а телефон, который связывал ее с внешним миром, с работой, телефон, с которым она никогда не расставалась, полетел в воздухе красивой аркой и нырнул в море.
        Раздался легкий всплеск, и аппарат исчез.
        Да уж, это было необычно.
        Лекси не сразу заметила, как кто-то сел рядом с ней на скамью.
        - Привет, - сказала Лекси.
        - Привет, - ответил Марк. - Я ничего не купил и подумал, что лучше побуду с тобой. Это куда интереснее.
        Они молча смотрели, как экипаж парома помогает пассажирам взобраться на палубу.
        Лекси подняла голову и нахмурилась, точно только что проснулась.
        - Я что, только что выбросила в море телефон?
        - Да. Я наблюдал за тобой с парковки. Техника метания у тебя не очень, но дуга была хорошая, на несколько секунд телефон завис в воздухе. Ты никогда не думала заняться крикетом? Хотя всплеск был небольшой.
        - Я-то думала, что мне это только показалось. Теперь он пропал с концами, да?
        - Мне жаль, но твой телефон, наверное, на глубине тридцати футов под водой.
        - Ну да. Тридцать футов.
        Марк придвинулся к ней поближе:
        - Когда мне приходится отвечать на нежелательные звонки, я жду пару минут, прежде чем снять трубку. А ты?
        Лекси покачала головой:
        - Видишь, что люди со мной делают? Из-за них у меня голова идет кругом, да так быстро, что я выкидываю в море телефон, который необходим мне для работы. - Она махнула рукой в сторону воды. - Наверное, есть какой-то закон о загрязнении моря небольшими электрическими приборами. Может, отвезешь меня в местный полицейский участок? Я сдамся в руки правосудию и проведу некоторое время в одиночной камере.
        - Звучит заманчиво, но у меня предложение получше. У меня есть запасной телефон и пара свободных спален, которые ты можешь занимать, когда захочешь. К тому же я еще должен угостить тебя десертом. Если ты не занята.
        - Если не занята? Нет, я не занята. Я всегда готова принять предложение, если меня ставят перед фактом. Почему бы и нет? У меня ведь нет своей жизни.
        - Не говори так. Ты прекрасно знаешь, что это неправда.
        - Да? Тогда почему же я предпочитаю жить впечатлениями других людей? Нет, Марк, я этим занимаюсь для того, чтобы хотя бы на пару дней забыть о том, что у меня никогда не будет детей. Но это давит на меня. Ужасно давит.
        И тут очаровательная Лекси, которая всегда сдерживала свои эмоции, разрыдалась.
        Глава 9
        Лекси сидела на диване, закрыв глаза. Двери во внутренний дворик были настежь распахнуты, и легкий ветерок охлаждал горячий воздух. Стоял вечер, и было слышно лишь жужжание кондиционера и пение цикад в оливковой роще.
        Вино полилось в стеклянный бокал, и этот звук просочился в затуманенное полудремой сознание Лекси. Она открыла глаза и увидела, как Марк улыбается ей.
        - Тебе уже лучше?
        Она кивнула:
        - Почти чувствую себя человеком. - Этот день превзошел ее ожидания. - Прости, что я так повела себя там, в гавани, Марк. Я редко плачу. Ты помнишь, как рассказал мне, что твоя мама оставила на пару лет свою карьеру, когда вы были маленькими? Тогда она могла отвозить вас в школу по утрам и в гости к друзьям и печь торты на ваши дни рождения.
        - Конечно, помню. Нам это очень нравилось.
        - Просто пока я сидела на скамейке в гавани, я вдруг поняла, что такой жизни у меня не будет, и я, как дура, жила как бы через рассказы других.
        - Что ты имеешь в виду? У тебя самой такая замечательная жизнь.
        - Ты так думаешь? Все эти знаменитости, с которыми я работала… Я свою жизнь сочиняла из их любовных историй, их беременностей, детей, семей, плохих ли, хороших ли, и все радости материнства знала только от них. Это обидно.
        - Мне кажется, ты будешь прекрасной мамой, - осторожно произнес Марк.
        Лекси пожала плечами:
        - Этому не бывать, Марк. Помнишь, я тебе рассказывала, что болела? Мне поставили диагноз лейкемия за два месяца до моего дня рождения. Мне тогда исполнялось десять.
        Марк вздохнул. Казалось, он замер, но ничего не сказал.
        - Я знаю, ничего хорошего в этом нет, но мне повезло. Я жила в центре Лондона, диагноз мне поставили быстро и лечить начали сразу же в одной из лучших детских больниц в мире. Я, кажется, целую вечность провела в больнице. Это было тяжело. Мама приходила ко мне каждый день, а отец звонил время от времени, но я знала, что он никогда не навестит меня. - Лекси опустила голову и потеребила кольцо на правой руке. - В день выписки я была так взволнована! Я не могу передать, как радостно было снова вернуться домой, в комнату со всеми моими вещами. Самое главное - папа ждал меня у дверей. С чемоданами. Сначала я подумала, что мы уезжаем в какую-нибудь теплую страну, где я бы поправилась. А он закрыл дверь, не дал мне даже обнять его или поцеловать, потому что он простудился, а я еще не до конца окрепла. А потом он сказал маме, что кое-кого встретил на съемках в Мексике и решил начать все сначала. Он взял чемоданы, открыл дверь, вышел на улицу, сел в черный лимузин и был таков. - Она нахмурила брови, ей было трудно говорить. - Я не могла быстро ходить, а мама бежала за лимузином, звала его без конца,
просила остановиться, вернуться домой. Но машина не остановилась, а, наоборот, поехала быстрее. Когда я доковыляла до мамы, она стояла на коленях прямо на дороге.
        В уголках ее глаз заблестели слезы горечи, и Лекси на миг зажмурилась.
        Марк сидел рядом с ней на диване, обняв ее за плечи.
        - Тебе не обязательно об этом рассказывать.
        - Нет, обязательно, - ответила Лекси. - Прошлое никуда не уходит. Что-то всегда будет напоминать тебе о былых временах.
        - Как ты пережила такое предательство?
        - Марк, такое невозможно пережить. Мама учила меня вспоминать только счастливые моменты, но она так и не поняла, почему я чувствую себя такой виноватой. Много позже я поняла, что за человек мой отец.
        - Ты чувствовала себя виноватой? Не понимаю, почему десятилетняя девочка винит себя за то, что отец уходит?
        - Правда не понимаешь? Это же я заболела раком, я толкнула его в объятия красивой актрисы на съемочной площадке, потому что он не хотел возвращаться домой, где его ждала больная дочь. Я вынудила его найти другую дочь, более хорошенькую и здоровую и более умную, способную… - Ее голос дрогнул. Лекси больше не могла сдерживать эмоции.
        - Родители не должны оставлять детей, - прошептал Марк. - Иногда я жалею о том, что поехал учиться в Америку. Мне нравилось быть среди друзей, жить в удивительной стране, где мир казался открытым и полным возможностей для новых открытий и бизнеса. Только я забыл, что был нужен семье в Англии. Я и подумать не мог, что наступит день и мама больше не приедет за мной в аэропорт.
        - Молодые люди покидают свой дом и следуют за зовом сердца. Твоя мама знала это. Ее мальчик вырос. Она, наверное, очень гордилась тобой и твоими достижениями. - Голос Лекси дрогнул, она коснулась кончиками пальцев лица Марка и продолжила: - Мы с тобой очень похожи. Мы оба чемпионы. Я преодолела рак. Видела, как мама переживает из-за измены отца, а затем пытается обрести равновесие.
        - Сейчас она счастлива?
        Лекси кивнула.
        - Очень. Она снова выходит замуж. Что за отчаянная женщина! - Лекси улыбнулась Марку. - Думаю, поэтому мне было так тяжело, когда я узнала, что Адам мне изменял. Раньше я бы просто посмеялась над этим, пошутила бы, сказала бы, что это он потерял самую лучшую женщину. Однако это я лишилась кого-то дорогого. Он не осмелился назвать мне настоящую причину. Видимо, он все-таки хотел иметь детей.
        - Вы с ним говорили о детях?
        - Конечно, говорили. Потому я и легла в больницу: нужно было сдать анализы, узнать, может, мое состояние улучшилось. На самом деле возможностей у меня куда больше, чем я думала, но врачи ясно дали понять, что лечение довольно тяжелое и нет никаких гарантий.
        - Значит, его не беспокоило то, что ты не можешь иметь детей?
        Лекси посмотрела на Марка. В его голосе прозвучали холодные нотки.
        - Он говорил, что с радостью усыновит ребенка, но этого бы так и не случилось. Адам много работал в Лондоне, а я все чаще была в разъездах. В последние несколько месяцев мы почти не виделись.
        - Жаль, что так вышло. Это для тебя удар, тяжелый удар.
        - Может, потому мне и хочется писать детские книжки: я напишу историю со счастливым концом.
        Лекси проглотила слезы и посмотрела Марку в глаза.
        Роковая ошибка.
        Марк придвинулся к ней и коснулся ее лица, нежно погладил ее. Затем наклонился и поцеловал Лекси.
        Он медленно ласкал ее, и Лекси закрыла глаза, наслаждаясь нежным прикосновением этого очаровательного мужчины, с которым ей придется вскоре проститься.
        Лекси обвила его шею руками и ответила на поцелуй, подарив ему всю свою страстность. Когда Марк отпустил ее, Лекси почувствовала почти физическую боль, она глотала воздух, чтобы остудить волну тепла, норовившую захлестнуть ее.
        - Я думал, у тебя есть довольно веская причина остаться на Паксосе и не возвращаться в Лондон, - прошептал ей на ухо Марк, целуя ее в шею, лаская ее за ухом.
        Тут разум Лекси признал поражение.
        - Какая-то другая причина, кроме великолепного размещения и обслуживания на дому?
        - Именно, - ухмыльнувшись, ответил Марк. - Я говорю о полном пакете дополнительных услуг. - Он дважды щелкнул ее по носу и еще тише добавил: - Я могу побыть здесь еще пару дней, да я и не хочу быть нигде, кроме как здесь с тобой. Используй эту возможность, Лекси. Останься. Позволь мне получше тебя узнать. Вдруг я тебе понравлюсь? - Он хмыкнул и отвел взгляд. - Да и коты будут по тебе скучать, если уедешь сейчас. Они ждут…
        Лекси заставила его замолчать, прижав палец к его губам.
        - Ладно. Я передумала уезжать, когда ты сказал про котов.
        Лекси повернулась и попыталась устроиться поудобнее, но что-то ей помешало, что-то, похожее на мужское тело. Она открыла один глаз и улыбнулась, ужасно довольная.
        Комната купалась в теплом утреннем свете. Он отражался от светлых стен и разливался золотом, в котором все казалось ясным и свежим.
        Ей это не приснилось.
        Она и правда провела ночь с Марком Белмонтом. Они лежали на диване.
        Марк предложил перебраться в спальню, но тогда исчезла бы эта волшебная связь, особенная и неповторимая.
        Лекси прижалась к его груди, и Марк обнял ее за плечи, придвигаясь ближе.
        - Я хочу спросить, - пробормотала Лекси, не открывая глаз.
        - Спрашивай, - прохрипел Марк. - Надеюсь, это что-то важное, раз моя красавица проснулась в такую рань.
        - Да, важное, - ответила Лекси, изо всех сил стараясь говорить серьезно. Но задача была трудной. Лекси выскользнула из его объятий и оперлась на локоть, чтобы видеть его лицо.
        - Ты в курсе, что у тебя два седых волоса на груди? - спросила она полушутя. - И один вот здесь.
        Она провела указательным пальцем по щеке Марка, покрытой щетиной, и слегка коснулась того самого волоса.
        - Ты хочешь лично за мной поухаживать? - улыбнулся Марк.
        - О, внештатный писатель должен быть готов выполнить любую работу на благо заказа, если придется. И не важно, насколько странные, опасные или противные бывают просьбы.
        - Я не имел ни малейшего представления о том, с какими кошмарами тебе приходится сталкиваться день за днем, - серьезным тоном ответил Марк.
        - Исследователи отправляются к неизведанному, - сказала Лекси, взмахнув левой рукой, - вооруженные лишь дизайнерской одеждой и сумкой с косметикой. Зрелище не для слабонервных! И это всего лишь мальчики.
        Лекси наклонилась к Марку и потерлась носом о его нос.
        - Писателю просто необходимо исследовать местные обычаи, - тихо и чувственно прошептала она. - Ты согласен?
        - Совершенно согласен, - ответил Марк, нежно целуя ее шею.
        Лекси закрыла глаза и запрокинула голову.
        - У тебя на примете есть какой-то конкретный обычай?
        - Честно говоря… О, вот так хорошо… - Лекси шумно вдохнула, Марк спускался все ниже вдоль выреза ее футболки, целовал ее ключицу. - Я думала о том, как люди празднуют важные дни в году.
        Она выпалила эти слова, потому что ей было все труднее дышать.
        - Свадьбы, годовщины, Рождество, Пасху и… - Она нервно сглотнула, прежде чем сказать то, что либо станет большой ошибкой, либо свяжет их друг с другом еще больше.
        - И? - услышала она его бархатный голос.
        Лекси открыла глаза.
        - Дни рождения, - мягко, несмело произнесла она, подбирая слова на тот случай, если Марку вспомнится все хорошее и все плохое. - Как сегодня, к примеру. День рождения твоей мамы.
        Марк ненадолго затих, затем улыбнулся и разлегся на диванных подушках. Он смотрел на Лекси, смотрел по-настоящему. Сначала ей показалось, что она совершила ужасную ошибку, но слово не воробей, вылетит - не поймаешь.
        - Умничка. Маме сегодня исполнилось бы шестьдесят.
        Марк глубоко вздохнул и положил голову ей на колени. Она деликатно спросила:
        - Ей было бы грустно от того, что ей исполняется шестьдесят? Или она отнеслась бы спокойно к своему возрасту? Всего лишь еще один день.
        Марк помедлил с ответом, посмотрел на Лекси и чуть пожал плечами:
        - Она бы переживала. Сильно. Я помню, как мы праздновали ее пятидесятилетие. За полгода до праздника она начала ходить в спортзал. Колола ботокс, проводила часы в парикмахерской, регулярно ездила в Париж за нарядами. Много работала. И все ради того, чтобы выглядеть сногсшибательно. И она своего добилась: я помню, как страницы газет и журналов по всему миру пестрили ее фотографиями. Кристалл Лейтон выглядит на десять лет моложе. Или двадцать? Она хотела, чтобы после вечеринки о ней говорили. Мама даже объявила о подписании нового контракта с одной косметической компанией. Так она хотела, чтобы ее карьера получила новый виток, чтобы о ней писали в газетах.
        Он с нежностью усмехнулся:
        - Мама просто обожала быть в центре внимания.
        Восторженные возгласы, толпы людей, вспышки камер, фотографы. Мама могла целый час подписывать автографы, и ее это нисколько не утомляло. Она хотела всегда быть сногсшибательной. Но так было только на публике.
        Марк снова стал серьезным. Он протянул руку и убрал прядь волос Лекси за ухо.
        - Кристалл Лейтон работала крайне профессионально, но ее поклонники забывали, что, когда она возвращалась домой, она смывала макияж, снимала дизайнерские наряды и становилась баронессой Белмонт, женой и матерью. И мне кажется, никто по-настоящему и не разглядел в ней сильную женщину.
        - Так расскажи им. Помоги им все понять.
        Из груди Марка вырвался тяжелый вздох, Лекси положила ладонь ему на грудь, и он замер.
        - Только ты и твоя семья знали, какой она была, и теперь в твоей власти сделать все, чтобы почтить память этой удивительной женщины.
        - Я не…
        - Я знаю, - улыбнулась Лекси, - ты не хочешь задеть чувства близких, рассказав о том, как несчастна была Кристалл Лейтон на закате ее дней. Вот за этим-то я и здесь. Я помогаю тебе писать мемуары, а не голые даты и перечень картин, в которых она снималась. Все это можно почитать и в Интернете. Нет, у нас получится написать очень душевную книгу. - Лекси щелкнула его пальцем по лбу. - Я хочу, чтобы все узнали эти чудесные истории и ценные воспоминания. А ты сможешь сделать маме самый прекрасный подарок ко дню рождения.
        - Подарок ко дню рождения? Это мне нравится. А у нас будет торт и шампанское?
        - Как тебе в голову пришло такое спрашивать? Будет и огромная поздравительная открытка. Скажи только, какой торт ты хочешь, и я твоя.
        - Моя? Ушам своим не верю. Как я могу отказаться от такого предложения? - Марк перестал хмуриться и подмигнул. - С лимонной глазурью. Мама любила бисквит с лимонной глазурью. И запивала огромным количеством черного чая. А я ведь совершенно об этом забыл и только что вспомнил.
        - Лимонный пирог Кристалл Лейтон, - задумчиво произнесла Лекси, - ах, это так чудесно! - Она так резко села, что у нее потемнело в глазах. - Вот же оно! Ты такой молодец, Марк! - Лекси наклонилась и поцеловала его в губы.
        - Я и раньше слышал подобное, но не так часто и не в подобных ситуациях. Объясни, пожалуйста, а то у меня голова взорвется от догадок.
        - Название для мемуаров! Я всю неделю голову ломаю над тем, какое название придумать для книги, чтобы оно бросалось в глаза. - Лекси широко улыбнулась Марку и медленно покачала головой. - Ненавижу признавать свою правоту, но порой я сама себе удивляюсь. У тебя в голове есть все, что нужно, чтобы написать мемуары, я лишь помогаю тебе придать им форму, и мне не терпится начать. - Она отбросила легкое покрывало, резко встала, потянулась за босоножками. - Так, нужно составить список. Столько всего предстоит сделать, а времени так мало!
        - Лекси?
        Она посмотрела на Марка, он все лежал на диване, улыбаясь ей.
        - А может, мы попозже этим займемся? Намного позже? - взмолился он.
        Лекси фыркнула, глядя на его нахальную ухмылку.
        - Сначала работа, а все остальное потом, проказник. Тебе нужно многое сделать сегодня. Я сварю кофе, пока ты будешь в душе, а потом прямиком за компьютер. Будем писать диктант. Это так весело!
        Лекси выбежала из комнаты прежде, чем Марк успел поймать ее и силой заставить остаться.
        Он слышал, как она напевала что-то себе под нос по дороге в ванную.
        Рассказать Лекси о том, как его мама праздновала дни рождения?
        Марк сложил руки за головой и лег на диван. Солнечный свет заливал комнату. Начинался еще один ясный день на Паксосе, и Марк почувствовал внутри тепло, которое все копилось и разрасталось и улыбкой расцвело на его губах.
        Он проспал восемь часов в неудобной позе на диване, держа Лекси в своих объятиях. Впервые за долгие годы он не проснулся среди ночи, чтобы просмотреть почту и убедиться в том, что не пропустил никаких новостей из мира бизнеса.
        Марк слышал, как Лекси возилась на кухне. Наливала воду в чайник. Ставила чашки на стол, со звоном клала металлические ложки на деревянный поднос. Это ли не мелодия счастья, которую он мечтал услышать всю свою жизнь? Или это звуки радости, которыми сопровождается жизнь, когда делишь ее с такой чумовой девушкой, как Лекси?
        Он встретил девушку, с которой ему хотелось быть. В этом чудесном доме, что хранил столько воспоминаний о его матери, каникулах и счастливом детстве.
        Наконец-то это случилось. Марк и раньше чувствовал желание, его влекло к женщинам, но теперь все было по-другому.
        Он влюбился в Лекси Слоун.
        - Марк? - Лекси заглянула в комнату. - Может, позвонишь сегодня своему отцу? Сегодня ему, может, как никогда, приятно будет услышать твой голос.
        Позвонить папе? В мамин день рождения?
        Ох, Лекси.
        Его отца беспокоило лишь то, кто унаследует поместье и как его единственный сын сможет гарантировать преемственность поколений в их семье. А Марк не женился, и это начинало беспокоить старика.
        Марк опустил ноги на пол.
        Его помолвка расстроилась, все было задумано только ради того, чтобы не огорчать родителей. Но не повезло.
        А теперь он влюбился в девушку, которая не может иметь детей. Не сможет родить наследника.
        Еще одна неудача.
        Зачем ему Лекси? О чем он только думал?
        Ответ лежал на поверхности: Марк вовсе не думал. Он жил, отзывался на зов этой жизни, любил Лекси и был благодарен судьбе за эти чувства.
        И не важно, что будет дальше, совсем не важно. Марк будет решать проблемы по мере их поступления. Оба жили в Лондоне, оба были одиноки. И, насколько Марк мог судить по ее поведению, Лекси он тоже нравился. А от таких чувств просто так не отказываются.
        Глава 10
        - У тебя есть целый час на прихорашивание, - пошутил Марк, садясь в машину Лекси и открывая окно. - А я отправляюсь в опасное, отчаянное путешествие за двумя бутылками шампанского и местным лимонным пирогом. Ты и глазом моргнуть не успеешь, как я вернусь с трофеями.
        Лекси просунула голову в окно и крепко поцеловала его в губы.
        - Уж сделай милость, - ухмыльнулась она. - Я уже приготовила свое любимое платье и туфли в тон, которые коты еще не пометили. Хороший праздник у нас получится. Да, и не забудь купить побольше пончиков на завтрак, - подмигнула она Марку.
        Лекси снова поцеловала его, и еще, и еще разок на удачу, потерлась носом о его нос, рассмеялась и отошла от машины, помахав ему рукой, как только Марк поехал вниз по дороге по направлению к самому большому городу на острове.
        Лекси задумалась.
        Марк знал о ее недостатках, знал ее историю и, конечно, знал все о ее отце и все равно хотел быть с ней.
        Теперь им предстояло провести день за обедом в честь дня рождения, выпить что-нибудь на террасе и полюбоваться закатом, а потом, может, и на звезды посмотреть. Если, конечно, они не найдут себе другое занятие.
        Как романтично!
        Ну как тут не влюбиться в Марка?!
        Лекси вбежала в дом, помахав сидящим на солнцепеке котам, и побежала наверх, перепрыгивая через две ступеньки.
        Сначала одеться, потом причесаться и нанести макияж. Марк Белмонт и не догадается, что же его так впечатлило, потому что сегодня он получит все и сразу.
        Нужно как следует подготовиться.
        Двадцать минут спустя Лекси вышла из душа, напевая себе под нос. Она распахнула двери шкафа.
        Дизайнерское кружевное белье кремового цвета подойдет, и она не шутила насчет любимого платья.
        Сегодня Лекси решила не надевать штаны и футболку с животными принтами или платье с цветочным узором. Сегодня ее выбор - платье телесного цвета с золотым кружевом.
        Элегантно. Сдержанно. Потрясающе.
        Шелк охлаждал ее влажную кожу, это было прикосновение роскоши, чувственное и струящееся. То, что нужно. Лекси посмотрела на себя в зеркало, пару секунд покрутилась и кивнула сама себе в знак восхищения.
        - Очень даже ничего, Лекси, все получится, - прошептала она, подмигнув.
        А теперь последний штрих. Она потянулась за коробкой из-под обуви, на которой красовалось имя известного азиатского дизайнера, и достала пару золотистых атласных туфель на низком каблуке с открытой пяткой.
        Она радостно рассмеялась и закусила нижнюю губу от удовольствия, обувая туфли и позируя перед зеркалом.
        Лекси не помнила, когда последний раз она была такой легкой, радостной и счастливой.
        Да, именно так. Счастливой.
        Это странно. Если бы раньше кто-то спросил ее, счастлива ли она, она бы пустилась в рассуждения о том, как волшебна и прекрасна ее жизнь, но за эти несколько дней Марк показал ей, как все должно быть на самом деле. Настоящая жизнь с человеком, которого она любит.
        Любит?
        Неужели это и правда любовь?
        Лекси прошла в библиотеку Кристалл. Она пробежала пальцами по рядам фотографий, которые Марк выбрал для первых глав книги.
        Три дня они хохотали и разговаривали, Марк рассказывал невероятные истории, делился счастливыми воспоминаниями из жизни матери и людей, с которыми она встречалась.
        Если бы только ему удалось смириться с грустными моментами, тогда биография получилась бы выдающаяся.
        На фотографиях были запечатлены моменты, когда все члены семьи Белмонт были счастливы вместе, прежде чем все изменилось и они перестали быть единым целым.
        Лекси остановилась на снимке, который увидела в первый день пребывания на вилле. Марк, еще школьник, обнимает брата Эдмунда за плечи, оба вымазаны в грязи, но счастливые и гордые.
        Сколько любви в этой фотографии!
        Старший брат Эдмунд. Наследник. Следующий барон Белмонт.
        По плечам Лекси пробежала дрожь, и она внимательнее просмотрела снимки в поисках какого-нибудь знака, указывающего на то, когда же все изменилось.
        И она нашла то, что искала. Марку было около двадцати: он стоит рядом с Кристалл Лейтон на очередном светском мероприятии. Она, как и всегда, потрясающе выглядит, но в Марке нет искры и спокойствия. Он точно угас.
        Марк не просто горевал о погибшем брате. Казалось, тяжесть ответственности за то, что он теперь единственный сын и наследник имения Белмонт, легла на его плечи.
        Внутри у Лекси все похолодело, и она опустилась на ближайший стул.
        Неудачный выбор места, потому что прямо напротив стула на стене висело круглое зеркало. Стоило ей посмотреть на свое отражение, как энергия, хорошее настроение и радость испарились, а на их месте остался холод реальности, о которой Лекси старалась забыть.
        У нее нет будущего с Марком.
        Глотая слезы, Лекси пересматривала фотографии, в глазах ее потемнело.
        Семья для Марка - все.
        Как это несправедливо! Как несправедливо!
        Что же ей делать?
        Солнце уходило за горизонт, окрашивая небо в нежно-оранжевый цвет, когда Марк вышел на утес над открытым морем, окруженный камнями, что делало его уединенным.
        На скамье тихо сидела красивая женщина. Она закрыла глаза, запрокинула голову, подставив лицо последним лучам солнца.
        Марка вдруг поразила мысль: один лишь взгляд на Лекси заставлял его сердце биться сильнее.
        Она выглядела потрясающе.
        Марк знал, что образ Лекси навсегда останется в его памяти - там, где он хранит самые ценные воспоминания о любви и счастье.
        Это воспоминание будет жить не на фотографиях и не на страницах какой-то биографии. Оно останется в его памяти и сердце, там, где до сего дня прятался настоящий Марк Белмонт.
        А теперь настала пора показать Лекси, что он достоин ее.
        Марк влюбился. Нет, не первый раз, но точно последний.
        Он хотел быть с Лекси. Всегда.
        Она положила руки на спинку скамьи и ждала, что он заговорит. Марк подошел ближе. В ее улыбке было нечто большее, чем спокойствие и уверенность. Лекси была немного смущена, она о чем-то сожалела.
        Да, это выражение лица он знал очень хорошо. Вдруг внутри у Марка все похолодело.
        Лекси собиралась все прекратить и не знала, как при этом не ранить его чувства.
        - Привет, - сказала Лекси, слабо улыбнувшись, - я надеюсь, ты не станешь возражать… Я просто не могла пропустить свой последний закат. Ты меня ищешь?
        Марк подумал: «Вот сейчас она мне все скажет».
        - Обычно меня вот так не кидают, поэтому я сильно удивился, - произнес он. - Тем более что со своей задачей я справился на «отлично»: наш праздничный обед ждет в доме.
        - Молодчина! Я… э-э-э… ждала тебя, но мне стало одиноко. - Она махнула рукой в направлении виллы.
        Марк подмигнул:
        - Спасибо, что предупредила. Радует то, что тебя не похитили пираты или не вызвали в срочном порядке в другое место - писать еще чью-нибудь биографию. Прости, что опоздал, задержался, потому что обсуждал с Кейси по телефону сюрприз для тебя в качестве благодарности. Подарок.
        - Подарок? Я не жду никакого подарка, Марк. Я всего лишь выполняю свою работу, а твой издатель уже заплатил мне кучу денег.
        - Тогда это бонус, от семьи.
        - От семьи? От той семьи, члены которой не знают о том, кто мой отец? Ты об этой семье говоришь?
        Марк потрепал ее нижнюю губу, кивнул и широко улыбнулся, глядя в ее удивленное лицо.
        - Ага. У меня есть лес. Там растут березы, дубы, клены и граб, и там очень красиво, невероятно красиво, если честно. И я подумал, что кое-кто - одна умница, автор детских книжек, - может, захочет поработать в домике и проверить, как загородная природа влияет на творческий процесс. Что скажешь, Лекси? Хочешь рискнуть и приехать к нам?
        Вокруг царил покой, воздух наполняли звуки природы: в оливковой роще слышалось жужжание насекомых, птицы кричали из своих гнезд на скалах. А Лекси не слышала ничего, она изо всех сил старалась побороть волнение.
        Марк сел на скамью рядом с ней, вытянув свои длинные ноги.
        - Что скажешь? - повторил он тихо и напористо. - Тебе бы хотелось побывать в моем мире? Соглашайся. Скажи, что уедешь из города ко мне писать детские книжки, в один из моих домов. Доверься мне, я сделаю все, что угодно. Домик будет идеальным, и ты не захочешь возвращаться.
        Довериться ему? Доверить Марку свою жизнь? Будущее? Любовь?
        - Почему я?
        В ответ Марк переплел свои длинные пальцы с ее и крепко сжал ее ладонь. На его лице засияла широкая счастливая улыбка.
        - Последние пять месяцев я ни под каким предлогом не хотел возвращаться домой. Благодаря тебе я увидел, что мое место в особняке Белмонт, я не могу бегать вечно. Но там нет того, что сделает его по-настоящему особенным местом: тебя. - И он широко улыбнулся Лекси.
        Она мечтала закончить свою детскую книгу.
        Она мечтала иметь собственный дом, где бы жила с любимым человеком.
        Этот удивительный мужчина предлагал ей сделать то, о чем она мечтала, к чему стремилась каждую секунду с тех пор, как стала записывать бабушкины сказки много лет назад. Хотя Лекси и познакомилась с Марком всего несколько дней назад, она чувствовала, что знает его всю жизнь.
        Марк предлагал ей исполнить мечту, он знал, что Лекси справится. Ей всего лишь нужно было согласиться.
        Лекси прислонилась к твердой спинке скамьи.
        Она сделала глубокий вдох. Марк сидел совсем рядом, наклонившись к ней, он хотел, чтобы она обняла его, поцеловала, приласкала.
        - Я не понимаю, ведь ты собирался оставить отца и жить своей жизнью в городе?
        - Меня осенило, что хорошо бы говорить с ним хоть изредка о том, что важно для меня. Странно как-то, но я свыкаюсь с мыслью о том, что это поможет. И есть еще одна причина: ты - единственный писатель, которого я прошу пожить со мной.
        Лекси медленно выдохнула, чувствуя прикосновения Марка.
        - Почему? - прошептала она, боясь услышать продолжение.
        - Мне не каждый день доводится исполнять мечты девушек. Я хочу когда-нибудь прочитать твои книги моим племянникам. Ты разрешишь мне стать частью твоей жизни и помочь?
        Внезапно чаша переполнилась.
        Позволить Марку стать частью ее жизни? Исполнить ее мечту из любви к ней?
        Лекси посмотрела вдаль, на горизонт, где тонкая линия разделяла спокойное море и нежно-оранжевое небо, и Лекси сразу же представила, какой могла бы быть ее жизнь. Она писала бы свои истории в деревянном доме посреди леса и каждый вечер проводила бы с Марком. Они делились бы впечатлениями, мечтами и надеждами на будущее.
        Будущее. Тут Лекси осознала, что именно предлагал Марк.
        Ну что за глупая девчонка! Кого она обманывает? У них нет будущего.
        Лекси потупила взгляд и взяла Марка за руки - так ей стало чуть спокойнее, и она смогла говорить:
        - То, что ты предлагаешь, прекрасно, и я уверена, мне бы там очень понравилось, но ты же знаешь, что мне нужно работать по контракту, чтобы оплачивать счета, а твое предложение больше похоже на благотворительность. Или жалость. Я не могу его принять.
        - Я как-то слышал, что писатели могут работать из дома и быть при этом вполне успешными. Лекси, ты очень талантлива, у тебя все получится, я уверен в этом.
        Лекси чувствовала невыносимую тяжесть в груди. Она посмотрела на Марка и поняла, что он говорит серьезно.
        - Ты готов терпеть меня у себя дома? С моим жутким музыкальным вкусом и раздражающими привычками?
        - Если при этом я буду с тобой, разумеется.
        Эти слова снова и снова раздавались в ее голове и сердце, все тело Лекси наполнялось радостью и любовью.
        Она была поражена: на лице Марка не оставалось и тени сомнения.
        - Ты молчишь. Меня это тревожит, - пошутил он.
        - Мне тяжело думать, Марк. Все это слишком ново и пугающе. Мне нужно постараться понять и разобраться во всем.
        - Дело в том, что ты стала мне очень дорога, я и не ожидал, что ты будешь так много для меня значить. - Марк прижал ее руки к своей груди. - Долгие годы ушли у меня на то, чтобы построить много уровней защиты, создать себе броню покрепче, чем любой доспех в особняке Белмонт. Я оберегал свое сердце. И тут в моей жизни появилась ты. Ты вошла в мою пустую, кажущуюся такой успешной жизнь и улыбнулась мне. С тех пор я не владею собой. - Наверное, Марк увидел испуг в ее глазах и почувствовал, как участилось ее дыхание. Он помедлил, улыбнулся и тихо сказал: - И сейчас я снова взялся за старое: несусь вперед паровоза, только бы успеть за тобой. - Он целовал один за другим кончики ее пальцев. - Разве ты не понимаешь, Лекси? Ты пленила меня. Мое сердце, душу и разум. Ты стала частью меня и чувствуешь то же самое. Прошу, согласись.
        Лекси больше не могла смотреть ему в глаза. Ей было больно.
        Марка вдруг стало так много, он заполнил собой все пространство. Лекси отняла руки, встала со скамьи и подошла к краю обрыва. Она вдыхала прохладный воздух и смотрела на крутой берег, на море, на волны, что разбивались о валуны у подножия утеса.
        Лекси могла бы броситься в объятия Марка, и они вдвоем окунулись бы в воды глубокого и теплого моря под названием жизнь, и он не даст ей утонуть. Но однажды их накроет волной обязательств, и оба пойдут ко дну, канут в горькой пучине отчаяния, и пути назад не будет.
        Лекси не могла так поступить. У Марка есть шанс встретить женщину, жениться и завести детей, а затем передать титул следующему поколению.
        Она слишком крепко любила Марка, чтобы позволить ему пожертвовать самым важным, самым святым.
        Марк стоял позади нее, и Лекси чувствовала его легкое прикосновение.
        Она взяла его руки и прижала их к себе, чтобы Марк чувствовал, как вздымается и опускается ее грудь. Тыльной стороной ладони он касался ее шеи, Лекси наслаждалась теплом его тела. Ей было хорошо и горько.
        Марк был искрой, которая разожгла пожар в ее мире, и Лекси прекрасно понимала, что никакой другой мужчина не сможет касаться ее так, как Марк.
        Он - любовь всей ее жизни, и именно поэтому Лекси должна оставить его. Теперь нужно сказать об этом Марку.
        Лекси медленно опустила его руки и разжала пальцы, затем повернулась к нему. Но слова не шли у нее с губ. Она поддалась соблазну в последний раз и опустила голову ему на грудь, обняв его за шею, словно Марк был спасением.
        Он открыл глаза, почувствовав ее прикосновение, и Лекси заморгала, чтобы не заплакать, когда он потерся носом о ее щеку и стал ее целовать. Марк провел по ее волосам, сильнее прижимая ее.
        Он целовал Лекси все более страстно. Сердце бешено стучало. Одной рукой он гладил ее талию, другой - нежно ласкал шею, и Лекси думала, что сойдет с ума от страсти, от желания рассказать ему, как сильна ее любовь.
        Лекси уносило вдаль течением нежности и понимания, и она могла позволить себе нырнуть поглубже, ни о чем не жалея.
        Может, потому она и перестала его целовать и отстранилась, чтобы Марк мог смахнуть слезы с ее щек.
        - Ну, не плачь, красавица. Я буду рядом всегда.
        И он вновь принялся ласкать ее, касаясь губами ее шеи, наклонив голову, чтобы гладить ее бархатистую кожу.
        Лекси закрыла глаза и выгнулась, Марк опустил руки ей на бедра. Она затаила дыхание, внутри все кипело от отчаяния, ведь ей было так хорошо. Сердце ликовало.
        Лекси зажмурилась, стараясь сосредоточиться на дыхании, но ей это не удалось. Мужчина, с которым она хотела остаться, обнимал ее так сладко и помогал удержаться на ослабших ногах.
        Марк соблазнял Лекси, она ощущала вкус и аромат этого соблазна. Она желала его так же сильно, как и он - ее. Это будет их последняя ночь вместе, и…
        Нет. Если Лекси сдастся сейчас, то пути назад не будет. Она уже никогда не сможет уйти, и Марк тоже. Ей нужно просто найти в себе силы и сделать задуманное.
        Лекси вздохнула и прошептала, уткнувшись в плечо Марка:
        - Вряд ли из этого что-то получится.
        Она запрокинула голову, пытаясь помешать ему целовать ее, и дрожащим голосом продолжила:
        - Наверное, мне лучше начать собирать вещи. У меня рейс завтра рано утром.
        Марк вздрогнул. Лекси чувствовала его горячее дыхание на своем лбу. Она помолчала. Смелость изменила ей. Смятение боролось с принятием, но ее голос был спокойным.
        - Ты знаешь, почему у нас с тобой нет будущего, Марк. Тебе нужен сын, чтобы было кому передать титул, а я не смогу родить его для тебя. И этого не изменят ни наши чувства друг к другу, ни слова.
        Она сразу же пожалела о сказанном. Только что Марк крепко обнимал ее, не хотел отпускать, а теперь уже отдалялся. Не физически, но душевно.
        Волшебство момента испарилось, разбилось на мелкие кусочки.
        Лицо Марка перекосилось от боли, он закрылся у нее на глазах. Тепло исчезло, и Лекси корила себя за то, что так неосторожно поступила.
        Она потеряла Марка.
        Он тихо ответил:
        - Я не должен был стать бароном, титул наследовал мой брат. Эд был гордостью и радостью моих родителей. Золотой мальчик, старший сын, которого с малолетства приучали к мысли, что он получит семейное дело и поместье. Его смерть… разрушила все планы, и сердце мамы было разбито. Вот так. Вся наша семья развалилась. - Марк посмотрел на Лекси и пригладил ее волосы. - Я средний сын, Лекси. Я совсем не похож на Эдмунда и отца, и мне пришлось отказаться от всего и взять на себя обязательства стать бароном. У меня нет выхода. Мне пришлось стать наследником, со всеми вытекающими последствиями, включая женитьбу и рождение сына. - Марк закрыл глаза. - Работая над маминой биографией, я осознал, скольким пожертвовал, стараясь занять его место. Но я хочу отвоевать свое право на счастье, а это значит - быть с тобой, Лекси.
        - Ты же знаешь, я не могу иметь детей. - Ее голос дрогнул, слова с трудом срывались с губ. - Но ты можешь. Поэтому я и должна отпустить тебя.
        Марк покачал головой и склонил голову, их лбы соприкоснулись. Лекси чувствовала его горячее дыхание.
        - Я понимаю, к чему ты ведешь, но ты ошибаешься, сильно ошибаешься. Я хочу быть с тобой, и только с тобой. Разве ты не понимаешь?
        Лекси вздохнула и закрыла глаза, стараясь не расплакаться.
        - Я тоже хочу быть с тобой, очень хочу. Я уже и не надеялась никого полюбить, но тебе нужно воспитать детей. Однажды ты встретишь женщину, которую сможешь любить и которая родит для тебя сына. Но это не я.
        - Женщину? Лекси…
        Марк выпрямился и отстранился от нее, не давая ей подойти ближе. Ее ладони скользнули вниз - по его рукам, она хотела ухватиться за ту связь, что была между ними.
        Лекси смущенно и испуганно произнесла:
        - Эти дни были незабываемыми, Марк. Я так благодарна тебе за них!
        Он отвернулся от нее и направился к скамье, потирая шею.
        - Благодарна? Только и всего? Ты благодарна? Как ты можешь вот так отказываться от всего, что есть между нами? Я знаю, я тебе не безразличен, Лекси. Прошу тебя, не лги мне! - В его голосе было столько горечи, он звучал так отстраненно…
        Лекси глубоко вдохнула:
        - Ты мне не безразличен, я не могу выразить словами, как ты мне дорог, неужели не видно? Поэтому последнее дело - втягивать тебя в отношения, которые закончатся горьким разочарованием, как бы мы с тобой ни старались.
        Лекси подошла к Марку и вновь положила ладонь на его руку, заглянув в его лицо.
        - Ты знаешь, я права. Ты будешь прекрасным отцом, Марк, я уверена. - В горле стоял ком, Лекси сглотнула, посмотрела в его прекрасные полные тревоги глаза и сказала ему правду, потому что только правда имеет значение: - Марк, мое сердце разрывается на части. Я больше не могу быть с тобой. Пора очнуться от волшебного сна и вернуться к обычной жизни. Если ты любишь меня, Марк, ты отпустишь меня. Отпусти меня, пока наша с тобой любовь не разбита.
        - Лекси!
        Марк не побежал за ней по гравийной дорожке, что вела к вилле. В словах Лекси он слышал боль потери. Он любил ее и потому просто стоял и смотрел, как она уходит.
        Лекси сидела у полукруглого окна прямо напротив телевизора, по которому показывали мультфильмы в беззвучном режиме.
        Ее брюки потеряли былую белизну, блузка выглядела еще хуже, а из обуви она забрала с собой только босоножки на плоской подошве, которые Марк подарил ей за обедом в Гайосе.
        Рядом с ней расположилась элегантно одетая гречанка. Все ее внимание было приковано к карликовому пуделю. Дама целовала его и нянчила. Вьющаяся шерсть собаки, которая, кажется, собиралась проспать всю дорогу, была украшена красными бантиками.
        Лекси почти не обращала внимания на туристов, сновавших туда-сюда. Они таскали за собой чемоданы, громко переговаривались на английском и итальянском языках, кто-то зевал, радуясь солнечному утру, другие спали. На пароме были влюбленные парочки и семьи. Все были довольные и счастливые.
        Лекси позавидовала их спокойствию. В ее голове перепутались все мысли и эмоции, сожаления и потери, а ведь она еще даже не уехала с острова.
        Ей казалось, что время остановилось с тех пор, как она поговорила с Марком на утесе.
        Лекси вернулась на виллу одна. Она быстро сняла платье, нацепила брюки и блузку, в которых была утром, и затолкала содержимое шкафов в сумки и чемоданы. Марка все еще не было, когда она погрузила вещи в багажник.
        Коты сидели у согретой солнцем стены, Лекси развернула машину и выехала за ворота, на главную дорогу. Она услышала, как Снежок Один позвал ее, и чуть было не выпустила руль из рук.
        Трусиха! Нужно было дождаться возвращения Марка. Но тогда пришлось бы ночевать на вилле, а Лекси этого не хотелось. Она бы сдалась и провела ночь в его объятиях.
        Лекси держалась довольно долго. Она ехала вниз по проселочной дороге, затем остановилась под деревьями и разрыдалась от горечи и усталости. В какой-то момент она уснула и беспокойно проспала пару часов, пока из-за деревьев не стал пробиваться свет.
        Свой багаж Лекси оставила в турагентстве в Гайосе, как только офис открылся, затем вернула арендованную машину. Лекси ехала туда, где ей не понадобятся дорогие наряды. На сей раз чемоданы будут путешествовать без нее, и Лекси было совершенно безразлично, вернутся они в Лондон или нет. Все самое необходимое и незаменимое было в ручной клади и в сердце. Там ее воспоминания останутся навсегда.
        Загудели моторы парома, и Лекси тихонько всхлипнула.
        Морская гладь была необычайно ровной, лишь изредка зеркальную поверхность нарушала рябь, по которой жемчужинами рассыпалось рассветное солнце. Необыкновенная картина. Наступало утро нового жаркого дня, а сердце Лекси было разбито. Она посмотрела в окно, забрызганное капельками морской воды.
        В окне Лекси увидела отражение девушки, которая думала, что точно знает свои желания, но все же ошиблась. Марк доказал ей это.
        Он, наверное, уже проснулся, если вообще спал.
        Лекси провела рукой по стеклу. Паром вышел в открытое море и взял курс на Корфу, оставляя позади узкую зеленую полоску: остров Паксос, его белоснежные утесы, на которые Лекси бросила прощальный взгляд, и ее любимого мужчину.
        Глава 11
        Марк стоял в тени раскидистого дуба у самой дорожки. Золотистый ретривер Кейси бежал по траве по следам белки.
        Марк посмотрел на темно-зеленую листву, чуть подернутую красным. Он помнил это дерево с детства и порой забывал, что на протяжении долгих веков именно дубы из поместья Белмонтов шли на строительство торговых кораблей флотилий английских королей.
        Наследие Белмонтов. Его наследие, за которое теперь Марк вынужден расплачиваться.
        Он пошел вниз по дорожке, между могучими дубами, прямо к величественному особняку, дому его отца. Поместье Белмонтов.
        Стоял сентябрь, день клонился к вечеру, и солнце озаряло тускло-желтые стены теплым, приветливым светом, напоминая о том, что здесь находится очаг и приют многих поколений его предков. Правое крыло дома, построенного в форме буквы «Е», было увито алым и пурпурным плющом, кое-где еще виднелась зелень, но плющ не доходил до искусной каменной лепнины, украшавшей башенки наверху.
        Особняк был крепким, ему было почти шестьсот лет, и за все время своего существования он едва изменился, потому что мужчины либо служили при дворе в Лондоне, либо сражались за свою страну. Окна располагались рядами в каменной стене, в каждом был средник, и комнаты были довольно светлыми.
        Марк смотрел на особняк свежим взглядом, и величие дома впечатляло его. А ведь это был его дом. Здесь он провел первые десять лет своей жизни, прежде чем его отправили в частную школу, но и тогда он возвращался на выходные и каникулы. Много лет назад Марк принимал это место как должное, да и многое другое в своей жизни тоже. Он думал, что родители всегда будут ждать его, брат унаследует титул, поместье и все прочее и освободит среднего сына, предоставив ему право выбирать свою судьбу.
        Так было раньше. Сейчас все иначе.
        Пора кое-что изменить.
        Марк не спеша пересек изысканное фойе, отделанное деревом, и рассмеялся себе под нос, представляя, что скажет Лекси, увидев рыцарские доспехи в углу и фамильные знамена над огромным камином. Она уж точно захочет примерить доспехи и придумает непристойные описания геральдическим символам.
        Но стоило ему выйти в узкий, украшенный деревянными панелями коридор, ведущий к кабинету его отца, как улыбка сползла с его губ. Куда бы он ни взглянул, все напоминало о маме. Китайская ваза для цветов или необычайной красоты портрет времен Тюдоров, идеально вписывающийся в интерьер дома, такой же древний. Этот портрет хорошо смотрелся на стене, покрытой изящными дубовыми панелями. Мама всегда умела подобрать украшения для каждой комнаты, и делала это с большой любовью и вниманием. На обустройство у нее ушло тридцать лет, но в итоге из мрачного и угрюмого места, которое Марк видел на фотографиях, дом превратился в светлый семейный очаг.
        Все здесь напоминало о Кристалл Лейтон. Лекси помогла Марку увидеть светлую сторону, помогла понять многое, и в том числе найти новый смысл своей жизни.
        Марку не обязательно самому приезжать сегодня, он мог бы просто позвонить, но только трус поступил бы так, а Марк дал себе слово больше не бояться. Все свои страхи он оставил на Паксосе три месяца назад.
        Он гордо поднял голову и расправил плечи, широко распахивая дверь. Отец, как и обычно, сидел в кожаном кресле. Он жестом пригласил Марка подойти ближе. Отец лечился от рака и после терапии сильно похудел. Сейчас он выглядел гораздо лучше. Да, Чарльз Белмонт набрал вес и был больше похож на начальника и главу компании, коим всегда являлся.
        - Марк, мальчик мой, как я рад тебя видеть! Иди сюда, взгляни. Сегодня утром прислали первые экземпляры книги о твоей матери. Издатели хорошо поработали.
        Отец взял в руки книгу в твердой обложке и протянул ее Марку. Сын не стал садиться на стул у стола напротив отца. Это больше напоминало собеседование для приема на работу.
        - Прекрасные фотографии. Это естественно, я бы не смог выбрать лучше. Ты славно поработал, Марк. Славно.
        Марк удивился, увидев, что отец растроган. Чарльз коснулся носа костяшкой пальца, пытаясь скрыть эмоции. Как странно, Марк и сам делал так, но раньше не замечал сходства.
        Марк отвел взгляд и внимательно изучил суперобложку книги, просмотрел первые страницы биографии Кристалл. Издатели поместили на обложке ту самую фотографию, которую Лекси взяла первой тогда на Паксосе: Кристалл на деревенском празднике, счастливая, полная жизни.
        Снимок прекрасно смотрелся на обложке.
        - Спасибо, отец, но эту фотографию выбрал не я. Лекси Слоун предложила поместить именно ее. Она предположила, что читателю будет интересно увидеть настоящую Кристалл Лейтон, а не поверхностную кинозвезду.
        Отец кивнул:
        - Совершено справедливо. Эта девочка очень смышленая, и тебе пошло на пользу это знакомство. Вне твоего офиса. Я не только обложку имею в виду. Те истории, что ты рассказал, твои воспоминания о радостных и грустных моментах вернули ее мне, я даже и не представлял, что так будет. Сам я так бы не смог. А у тебя получилось на славу.
        Голос Чарльза дрогнул, он откинулся на спинку кресла, вытянул ноги и забарабанил пальцами по столу.
        - Твоя сестра переживает за тебя, Марк. Пока мама была жива, ты хоть иногда рассказывал о том, как тебе живется. А теперь?.. Я не знаю, что там творится - в твоей голове. Ты даже уговорил меня перепрофилировать наши домики, и сейчас мы как раз приводим в исполнение твой смелый план работы. Но ты очень изменился с тех пор, как вернулся из Греции. Чего ты хочешь? Больше власти в бизнесе? Особняк? Говори, сынок.
        - Чего я хочу?
        Марк положил книгу на стол, подошел к окну и посмотрел на залитую солнцем траву. Впервые за долгие годы отец спросил его, как у того дела, хотя в том, что Марк изменился, Чарльз не ошибся. Они оба изменились.
        - Откровенно… Я сам задавал себе тот же самый вопрос все время, с тех пор как вернулся с Паксоса. И ответы у меня безрадостные, - ответил Марк.
        - Трудные решения требуют давать прямые ответы. Я слушаю тебя, - произнес Чарльз.
        - Я хочу избавиться от чувства вины за смерть мамы. Это первое. Знаю, я вряд ли мог бы что-то исправить, но все равно злюсь из-за того, что она не доверяла мне и не поделилась своей болью, - мягко произнес он.
        - Неудивительно, что ты злишься, - ответил отец. - Мне она тоже ничего не сказала. Для меня она была совершенством. Я, как и ты, никак не могу понять ее решения. Но она была взрослым человеком, умной женщиной, и знала, что делала. И твоя помолвка была далеко не единственной причиной. Злишься - хорошо, можем злиться вместе. - Он все барабанил пальцами по столу. - Что еще тебя беспокоит? А та девушка, которая помогала нам с книгой?
        Марк помолчал, затем произнес:
        - Честно говоря, сегодня я приехал из-за нее. Лекси уверена, что мне лучше жениться на девушке, которая родит ребенка, чем быть с любимой. Может, три месяца назад я тоже так думал, но теперь все изменилось. - Марк посмотрел в глаза отцу. - Мне очень жаль, папа, но мы с Лекси не сможем подарить тебе внука, которого ты так ждешь. Видимо, род Белмонтов прервется на мне.
        Повисла напряженная пауза.
        - Даже если титул перейдет к твоему двоюродному брату Руперту? Этому избалованному мальчишке, который вытолкнул тебя из лодки, когда ты не разрешил ему взять весла? Видимо, эта девушка тебе действительно дорога.
        - Да, дорога. Я даже не могу выразить словами - насколько. - Марк отвернулся.
        Через некоторое время он услышал скрип кресла, но не обернулся, в его глазах стояли слезы. Отец крепко обнял Марка за плечи, затем отпустил, оперся об оконную раму, и оба стали смотреть на улицу.
        - Я очень рад, что ты наконец встретил кого-то, я уже и надеяться перестал. Со слов Кейси я знаю, что Алексис не имеет никакого отношения к поступкам отца. Она по-настоящему любит тебя и готова пожертвовать своим счастьем ради твоего. Я бы хотел познакомиться с ней. Ты заслуживаешь любви, Марк. Мама была права: тебе нужно чаще бывать на людях. - Он кивнул и указал на книгу, лежащую на столе. - Ты написал о Кристалл. Мы любили ее, а она - нас, и лишь это имеет значение. Я невероятно рад тому, что в моей жизни была такая женщина. Она сделала меня самым счастливым человеком на свете и родила мне троих замечательных детей. Я виню себя за то, что случилось с Эдмундом, мне тяжело жить с этой потерей, трудно примириться с горем. Я даже работать не хотел. - Чарльз посмотрел на небо и задумчиво продолжил: - Это я должен просить у тебя прощения, а не ты у меня. Ты прав. О наследстве не тревожься, будущее само о себе позаботится. Ты стал тем, кем должен был стать, и я горжусь тобой.
        Марк сделал глубокий вдох и хлопнул отца по спине:
        - Рад слышать это. Я еду в Лондон завтра, постараюсь убедить Лекси дать мне еще один шанс. Спасибо тебе, отец. Я очень рад тому, что книга тебе понравилась. И вдвойне благодарен тебе за то, что в моей жизни появилась Лекси Слоун.
        - Так чего же ты ждешь? Езжай и привези ее сюда, пусть познакомится с нами. И не спугни ее, а то начнешь ей рассказывать эту ерунду про сыновей. Пора нам всем отвлечься.
        Дурацкая штуковина! Лекси отчаянно потрясла небольшую шлифовальную машину, работающую на батарейках.
        Увы, машина протяжно взвыла, задрожала и совсем заглохла. Батарейка села.
        Лекси процедила сквозь зубы:
        - Ну, давай, глупая штуковина, я же только утром тебя зарядила на три часа работы. Работай!
        Она уселась на подлокотник дивана, прикрытый от пыли простыней. Он простоял в таком виде уже несколько недель, пока Лекси сдирала старые обои, заделывала дыры в стенах, а теперь началась самая грязная работа: полировка неровных стен.
        Последние три месяца Лекси трудилась день и ночь - только так она и отвлекалась от тяжких мыслей. Хотя и не всегда удачно.
        Видимо, никакими средствами ее нельзя заставить забыть Марка Белмонта. Лекси круглые сутки воображала, как у них могло бы все сложиться, и думала о том, что они потеряли. А когда ей на глаза попадались истории про котят и их приключения, она сразу переносилась в залитый солнцем сад виллы Марка на Паксосе, видела тот чудесный дом и его удивительного хозяина.
        Лекси от всей души надеялась, что Марк не чувствовал себя так одиноко, как она, даже когда смотрел на оживленный город из окна своего роскошного пентхауса.
        Лекси стало душно.
        Она прошла в кухню, где недавно закончила ремонт, достала из холодильника сок и вышла в маленький дворик. Брусчатку Лекси заменила на плиты из желто-оранжевого песчаника; из светло-коричневых горшков рядом с дверью, ведущей в кухню, выглядывали ярко-красные цветы герани и различные травы, а вокруг простеньких подпорок кое-где росли розы.
        Теплый луч сентябрьского солнца озарил ее лицо и лег на небольшой куст оливы, что рос в ярком горшке, который Лекси расписала своими руками. И хотя на банке из-под краски значилось: «Средиземноморский синий», цвет был другой. Как же так? Больше ничто в ее жизни не будет прежним.
        Лекси грелась на солнышке и наблюдала за воробьями, резвящимися в кормушке, как вдруг раздался звонок. Она ждала почтальона, поэтому поспешила открыть.
        Но пороге стоял не почтальон.
        - Марк?! - удивленно воскликнула она, не желая верить собственным глазам. - Я думала, ты переехал в…
        - Я передумал ехать в Нью-Йорк. Мне гораздо лучше здесь, в Блайтли.
        Лекси сглотнула и тихо вздохнула, к глазам подступили слезы. Он стоял прямо перед ней, на пороге ее дома. Высокий, красивый и такой соблазнительный.
        - Как дела у твоего отца? Я видела фотографии с кинофестиваля, когда он принял награду твоей матери. Он показался мне немного ослабевшим.
        Марк коснулся руки Лекси. Сквозь грубую ткань рабочего костюма она чувствовала тепло его кожи.
        - Отец в порядке, идет на поправку. Он еще поживет и мне даст прикурить. Спасибо, что поинтересовалась. Нам всем очень понравилась церемония. Жаль, что тебя не было с нами.
        Повисло неловкое молчание. Лекси уже почти набралась храбрости что-то сказать и нарушить гнетущую тишину, как вдруг Марк протянул ей подарок, завернутый в красивую бумагу и перевязанный серебристой ленточкой.
        - Я знаю, ты не хочешь меня видеть, но я подумал, возможно, ты будешь рада получить экземпляр книги. Ее же еще не опубликовали. С автографом, разумеется, - тихим, дрожащим голосом произнес Марк. - Мой отец устраивает небольшую вечеринку через пару недель и приглашает тебя. А то я не смогу торжественно поблагодарить тебя за работу. Я помню все твои слова. Ты заслуживаешь похвалы.
        Лекси молча перевела взгляд с подарка на Марка, ее плечи резко опустились. Она стянула желтую резиновую перчатку с руки, схватила книгу, прижала ее к себе, посмотрела на пятна краски, которой было забрызгано все вокруг, и нахмурилась:
        - Я тут полирую, шпаклюю, везде бардак. Не думаю, что сейчас готова к роскошным вечеринкам и презентациям книг.
        Марк широко улыбнулся, заглянув ей в лицо, и серьезным голосом сказал:
        - Ты чудесно выглядишь. Ты настоящая.
        Он склонил голову, ухмыльнулся и сразу стал похож на двенадцатилетнего ребенка.
        Сердце Лекси оттаяло.
        - Чем ты занималась эти месяцы? - спросил он. - Путешествовала по миру? Осматривала достопримечательности? Расскажи, в какие экзотические места тебя приглашали заказчики? В Африку? Азию?
        Лекси улыбнулась, она не могла защищаться от этого прекрасного мужчины, от его обаяния и теплоты. Он стоял так близко, но все равно казался недосягаемым.
        - Честно говоря, я работала над своим проектом здесь, дома. - Она взмахнула правой рукой и посмотрела на украшенный лепниной потолок прихожей; ее голос дрогнул, и Лекси уставилась на серебристую ленточку на подарке. - Подумала пожить немного на одном месте. Обосноваться здесь после… - Она сглотнула.
        Мысли о Паксосе были для нее слишком болезненными, и Лекси сменила тему. Она произнесла, слегка улыбнувшись Марку:
        - А вот чем ты занимался, мне понятно. Ты дописал книгу. Отцу она понравилась? Все так, как ты хотел?
        - Да, понравилась. Ему пришлось опять лечь в больницу на химиотерапию, было нелегко. Но когда я принес ему рукопись, чтобы уточнить кое-какие детали… В моей жизни такое бывало нечасто - отец держал меня за руку и плакал. Мы оба изменились, пока читали главы книги вместе, мы смогли поговорить, а ведь я очень долго откладывал. И это пошло нам на пользу. Книга получилась замечательная, и я благодарен тебе.
        - Не я одна трудилась над ней. Отец, наверное, очень тобой гордится. - Лекси погладила обертку и плотно сжала губы.
        Марк был так близко, что голова шла кругом. Ей хотелось коснуться его, обнять его и сказать, как сильно она по нему скучала. Но Лекси понимала, что если сделает это, то только все испортит.
        - Если не возражаешь, я прочту ее позже. Сейчас мне нужно продолжать ремонт. - Она взмахнула желтой перчаткой. - Много дел. Спасибо за то, что отдал ее мне лично в руки. Я надеюсь, отзывы будут положительные и благодаря этой книге тебе удалось разобраться в себе. Да и всем нам. Удачи, Марк, тебе и твоей семье. - Она сказала это, встав вполоборота и глядя на него через плечо. Она вот-вот скроется за дверью.
        - Лекси, можно мне войти? Всего на пять минут. Мне очень нужно поговорить с тобой.
        Он так быстро подошел к ней, что Лекси и опомниться не успела, а Марк уже обнял ее и резко притянул к себе. Он улыбнулся, глядя в ее глаза, и лишь крепче сжал ее. Теперь их тела разделяла только книга о Кристалл.
        - Лучше бы нам остаться на пороге твоего дома, чтобы весь Лондон слышал, что все эти месяцы я чувствовал себя очень скверно без моей удивительной Лекси. Знаешь, я так скучал по тебе, что перестал ворчать и решил стать лучше.
        Сердце Лекси словно сделало кувырок.
        - Ну да, ты был ворчуном, а я не всегда была такой уж удивительной, так что тут мы квиты.
        - Для меня ты всегда была невероятной. И, пожалуйста, не перебивай меня, пока я говорю, я как раз собирался извиниться, встать на колени перед тобой и молить тебя простить меня за то, что был таким дураком и позволил тебе уйти.
        - Тогда я не буду больше невероятной. Мне по душе твои слова.
        - Я так и думал. Правда, я никогда не подхалимничал, так что не взыщи…
        Лекси сняла другую перчатку и прижала ладонь к его груди. Марк глубоко вдохнул, ему было приятно ее прикосновение. Лекси улыбнулась.
        - А мне кажется, что ты, наоборот, тот еще подхалим. Ну, хватит. Я хочу тебе кое-что показать. - Она схватила Марка за руку и повела по узкому коридору на кухню. - Помнишь, я сфотографировала твоих котят во дворике виллы? Смотри, вот они. - Лекси указала на ряд снимков на стене кухни. - Слева на странице фотография котят, и справа - пара строчек из рассказа.
        - Это же Снежок Один выглядывает из-за каменной стены? - спросил Марк, смеясь над милейшим котенком с розовыми ушками и носиком. - Да, это он. А вот Снежок Два, лезет на оливковое дерево рядом со столом для тенниса. Думаю, тут его осенило, что спускаться вниз будет труднее, чем лезть наверх. «В одной далекой залитой солнцем стране жили-были котята-баловни», - медленно прочитал Марк, усмехнулся и посмотрел на Лекси. - Чистая правда. Моя домработница дает им курицу, когда я в отъезде!
        Лекси подошла на шаг ближе к нему и прочла:
        - «Их было двое, а с ними мама кошка и папа кот. Котят звали Снежок и Клякса, но обычно за целый день им находилось множество других имен: Плут, Негодник, Горе Луковое и Напасть».
        - О, это прекрасно. Чудесно написано, Лекси. - Марк тихо вздохнул и, не выпуская ее руки из своей, стал ходить от одной фотографии к другой. - Я знал, что ты талантлива, но эти фрагменты просто волшебные. По-настоящему удивительные. Ребятишкам Кейси бы безумно понравилось!
        Лекси остановилась и посмотрела Марку в лицо.
        - Но не моим ребятишкам, Марк. Я понимаю, врачи говорят, что надежда еще есть, но месяц за месяцем бороться и надеяться, а потом разочароваться - так жить нельзя. Это несправедливо по отношению к нам обоим, и это не изменилось.
        - Нет, не изменилось, - ответил Марк, приподнимая прядь волос и убирая ее со лба Лекси. - Но теперь я знаю, что нельзя жить без любви. Ты - та самая женщина, с которой я хочу быть. К тому же мне понадобится помощь в уходе за ребенком. Ах да, - улыбнулся он, увидев удивление на ее лице, - наверное, стоит сказать, что я планирую усыновление. Две девочки или два мальчика было бы неплохо, но торг уместен. В мире столько детей, которым нужен дом и любящие родители, которые бы их баловали, а мы с тобой, кажется, такими и будем.
        - Взять четверых детей? Ты пойдешь на это ради меня? - спросила Лекси, она была потрясена, напугана, поражена и едва не лишилась чувств.
        - Запросто. - Марк пожал плечами и прижал ее ближе к себе. - Ты создана для меня, вот и все. У этих детишек будет самая лучшая мамочка на свете. И я буду рядом всегда, больше того, я очень хочу детей.
        Лекси покачала головой и ответила:
        - Постой. Ты упускаешь что-то очень важное. Это я не была готова к тем трудностям, что нас ждут, а не ты. Это я струсила. Ты помог мне почувствовать себя любимой, и это было так красиво и сильно, что я не выдержала, Марк. Я просто не могла поверить, что кто-то может полюбить меня так сильно, и сбежала. А не стоило. Я должна была остаться и бороться за наши отношения. Мне жаль, что я так поступила, мне не верилось в то, что все по-настоящему, что ты хочешь быть со мной. - Она опустила голову, коснувшись грязным лбом его безупречного темного пиджака.
        Марк погладил ее макушку и пробормотал:
        - Поверь мне, это правда.
        Лекси подняла голову и увидела глубокий, красноречивый взгляд Марка, и это потрясло ее до такой степени, что дыхание участилось.
        - Вчера я позвонил твоей маме и пригласил ее на презентацию книги. Она очень удивилась, но мы с ней поладили, как только я сказал, что по уши влюблен в ее дочь и твое счастье для меня превыше всего.
        - Ты так и сказал моей маме? - удивилась Лекси. - Ого, интересный разговор у вас был, наверное. Ты же понимаешь, что она это тебе припомнит. Постой-ка… Мы говорили с ней вчера вечером, и она не упомянула об этом.
        - Ну, я попросил ее кое о чем. Она пообещала молчать, а я взамен вытащу тебя из дома отвезу в шикарный отель, где бы ты провела день, наслаждаясь спа-процедурами, вкусным обедом и, я надеюсь, распутством.
        Лекси прижалась к Марку:
        - О, звучит так соблазнительно.
        - Слушай дальше. Твоя очаровательная и милая матушка упомянула, что ремонт отнимает у тебя время и ты почти не пишешь. Так не может продолжаться. Дети должны прочитать твои истории как можно скорее. - Марк ухмыльнулся и подмигнул. - В усадьбе Белмонтов есть отличная команда строителей и декораторов, и они с радостью выручат мою девушку. Сейчас у них нет работы, они готовы начать в любой момент, будут обустраивать твой милый лондонский домик, пока ты проводишь выходные у меня.
        - Это… Это большая щедрость, но я не могу согласиться… Все так быстро меняется…
        - Я подумал, что пора мне начинать совершать неожиданные поступки. Я надеялся, что, если все сделаю правильно, ты позволишь мне разделить мой прекрасный дом с тобой. Он куда лучше, чем любой другой стерильный и пустой пентхаус. - Марк обхватил ее лицо ладонями.
        Лекси чувствовала нежность и тепло его прикосновения, ее сердце таяло.
        - Я люблю тебя, Алексис Слоун, - продолжал он. - Я люблю в тебе все. Мне нравится то, что ты борец. Ты столько пережила, и в тебе есть любовь, которой ты готова делиться. Я горжусь тобой и хочу быть рядом, когда ты достигнешь новых высот. Я верю в твои способности…
        - Ты любишь меня?
        Марк кивнул:
        - Да, люблю. Тебя. А особенно ту часть тебя, которая не верит в то, что заслуживает любви. Соглашайся, Лекси. Соглашайся. Рискни, впусти меня в свою жизнь. Ты же не трусиха, совсем не трусиха. Ты самая смелая девушка, что я встречал.
        - Чтобы быть твоей девушкой, мне придется быть смелой, - разрыдалась Лекси, размазывая по пиджаку Марка слезы, побелку и пыль. - Дай мне десять минут. Я соберу вещи и покажу, как сильно скучала по тебе каждый день нашей разлуки.
        - Тебе не нужно собираться. Мы едем туда, где одеваться вовсе не обязательно.
        - Ах, Марк, как же я люблю тебя, - ответила Лекси, обвивая его шею руками и целуя его страстно и пылко.
        - Ого. Неужели так сильно любишь? - ухмыльнулся Марк, пораженно моргая и тяжело дыша.
        - Да, так сильно люблю, очень люблю. Люблю и готова бороться с каждым, кто захочет нас разлучить. Ах, Марк, я так по тебе скучала.
        Он погладил ее по щеке, улыбнулся, его глаза блестели. В них было столько света и жизни.
        - Прекрасно. Я ведь уже пригласил твою маму и ее жениха познакомиться с семейством Белмонт завтра. Мне не терпится тебя всем представить.
        Лекси охнула:
        - Хотелось бы на это посмотреть. Барон даже не догадывается о том, что его ждет.
        - Это точно. Но ему придется привыкнуть. Сегодня первый день нашей с тобой совместной жизни, Лекси. Скажи, чем ты хочешь заняться и куда хочешь поехать, и я все сделаю.
        Лекси глубоко вдохнула и посмотрела в глаза любимого - человека, который предлагал ей целый мир.
        - Отвези меня на Паксос, в то тайное место на утесе. И мы вместе будем любоваться закатом. Всегда.
        Эпилог
        Лекси вошла в роскошное фойе одного из самых престижных джентльменских клубов Лондона и остановилась, осматривая потрясающей красоты убранство. Ее мама была в восторге от резной лепнины, современных скульптур и китайских обоев, расписанных вручную.
        Мягкие диваны были покрыты парчой, под потолком висели стеклянные люстры, все вокруг дышало роскошью. Лекси, одетая в простое плиссированное платье, ступала по мягким восточным коврам. На ее ногах были босоножки на высоком каблуке. Она искала того, с кем хотела провести сегодняшний день.
        Наконец Лекси увидела его. Марк был в своем любимом темно-сером кашемировом костюме и бледно-розовой рубашке, которую Лекси погладила для него утром. Он разговаривал с Кейси и друзьями матери из киноиндустрии. Все они стояли возле огромного мраморного камина. Барон положил одну руку Марку на плечо и от души хохотал, запрокинув голову, над услышанной историей. Чарльз был счастлив и чувствовал себя комфортно.
        В этих людях было столько радости, что Лекси тут же накрыла волна нежности. Заметив Лекси, Марк помахал ей и подозвал к себе.
        Толпы нарядных людей собрались вокруг столов. Все листали книгу «Лимонный пирог миссис Белмонт». Кто-то улыбался, кто-то смахивал слезы, но никто не остался равнодушным к женщине, образ которой Марк увековечил на страницах биографии, без сомнения, обещающей стать лидером продаж.
        Лекси пробралась сквозь толпу и в награду за свои усилия удостоилась крепкого объятия Кейси и поцелуя Чарльза. Марк привлек ее к себе, обхватив за талию, и крепко обнял.
        - Мисс Слоун, ты выглядишь еще прекраснее, чем обычно. А это о чем-то да говорит, - прошептал Марк, вдохнув аромат ее волос.
        - Благодарю, мистер Белмонт, думаю, это все из-за украшения, - ухмыльнулась Лекси, прижимая руку к колье с сапфирами и бриллиантами, которое когда-то принадлежало Кристалл Лейтон.
        - Не думаю. Ты и без него достаточно яркая. Это лишь последний штрих, чтобы все видели. - Марк украдкой улыбнулся ей, легко щелкнув ее по носу, и сердце Лекси запело.
        - Вот ты где, Лекси! - улыбнулся ей владелец «Брайтмор пресс», выступая вперед и помахивая книгой. - Великолепная работа. Великолепная! Это огромный успех! Мне нужно сказать пару слов нашим гостям, но я скоро вернусь. - Он посмотрел на Лекси поверх темных очков. - И не вздумай сбежать прежде, чем мы обсудим детские книжки, которые ты мне обещала. Я уже зарезервировал страницу в нашем рождественском каталоге. Поговорим после!
        И он поспешил к барону Белмонту.
        Лекси широко улыбнулась Марку:
        - Что ж, видимо, пора привыкать к тому, что мое имя будет появляться на обложках.
        - Это только начало, - ответил он и рассмеялся. - Они уже знают, что без тебя я бы не написал биографию. Готовься, начинается лучшее время твоей жизни. Теперь тебя ничто не держит, и я буду с тобой, буду подбадривать тебя и сопровождать в долгом пути.