Срочно нужна жена Дженнифер Хейворд
        Семья магнатов Ди Фиоре #2
        Чтобы заключить самую важную сделку своей жизни, Лаззеро Ди Фиоре срочно нужна фиктивная невеста, роль которой он предлагает Кьяре Ферранте, работающей баристой в кафе на Манхэттене. Если она согласится надеть его кольцо, он обещает спасти ее отца от банкротства. Вскоре чувства Лаззеро к Кьяре становятся более серьезными, вот только девушка не оправдывает его доверия, и он снова остается ни с чем.
        Дженнифер Хейворд
        Срочно нужна жена
        Jennifer Hayward
        HIS MILLION-DOLLAR MARRIAGE PROPOSAL
        Все права на издание защищены, включая право воспроизведения полностью или частично в любой форме. Это издание опубликовано с разрешения Harlequin Books S. A. Иллюстрация на обложке используется с разрешения Harlequin Enterprises limited. Все права защищены. Товарные знаки Harlequin и Diamond принадлежат Harlequin Enterprises limited или его корпоративным аффилированным членам и могут быть использованы только на основании сублицензионного соглашения.
        Эта книга является художественным произведением. Имена, характеры, места действия вымышлены или творчески переосмыслены. Все аналогии с действительными персонажами или событиями случайны.
        Серия «Любовный роман»
        His Million-Dollar Marriage Proposal
        «Срочно нужна жена»
        
* * *
        Глава 1
        Посиделки в спортивном баре «Ди Фиоре» по четвергам стали для Лаззеро и Санто еженедельным ритуалом с тех пор, как братья осуществили свою мечту, создав бренд самой хитовой спортивной одежды, который придумывали, еще будучи студентами Колумбийского университета, сидя за угловым столиком этого самого бара.
        Теперь огненная молния, ставшая логотипом их высококлассного бренда «Суперсоник», украшала стройные тела самых высокооплачиваемых спортсменов с мировым именем.
        К сожалению, с появлением успеха приходилось мириться с тем, что личная жизнь становилась публичной. Сегодня Лаззеро пробирался в толпе, наводнившей их с Санто спортивный бар в центре Манхэттена, и кипел от ярости из-за того, что их лишили последнего прибежища, где можно было спокойно провести время и немного отдохнуть от дел.
        У него в глазах рябило от выставленных напоказ женских ножек, и он буквально тонул в облаке дорогих духов.
        «Это все ее рук дело»,  - зло подумал Лаззеро. Он готов был придушить эту мерзавку.
        - Настоящий балаган,  - буркнул он, присаживаясь за стол к ожидавшим его братьям, младшему Санто и старшему Нико.
        - А все потому, что самая обсуждаемая колумнистка решила сделать нас номером два в своем списке самых желанных холостяков,  - с иронией заметил Санто, весь такой элегантный в своем костюме от Хуго Босс.  - Мы могли бы подать на нее в суд за то, что она поставила нас вторыми после Барнаби Александра. Он вгоняет в сон своих девушек, пересчитывая свои миллиарды. Я считаю такую последовательность в высшей мере оскорбительной.
        - Он из аристократов,  - вмешался Нико, который наверняка благодарил свою счастливую звезду за то, что избежал участи братьев. Не так давно он объявил о помолвке с Хлоей, с которой совместно управлял косметической маркой, известной по всему миру.  - Ей пришлось немного разбавить свой список.
        - Рад, что у тебя появился повод повеселиться,  - буркнул Лаззеро.
        - Что бы ты говорил, окажись на моем месте,  - пожал плечами Нико.  - Вот уж где настоящий бедлам. И как меня угораздило согласиться устроить свадьбу на Рождество.
        Лаззеро не смог даже притвориться сочувствующим, потому что считал брак настоящим безумием.
        - Покажи, что она написала,  - обратился он к Санто.
        Тот, не спуская глаз с гламурной блондинки, которая бесстыдно разглядывала его, сидя у барной стойки, придвинул Лаззеро журнал. Он ослабил галстук, откинулся на спинку кресла и окинул ее оценивающим взглядом.
        - Очень даже ничего.
        «Типаж, который абсолютно подходит Санто,  - подумал Лаззеро.  - Выглядит так, словно готова на все».
        Он взял журнал в руки и прочитал, что написала о них Самара Джонс.
        «Поскольку они настоящие красавчики и управляют пользующейся наибольшей популярностью компанией по производству спортивной одежды, Лаззеро и Санто Ди Фиоре занимают почетное второе место в нашем списке. Эти молодые, богатые и влиятельные парни, несомненно, считаются самой соблазнительной двойной дозой тестостерона на Манхэттене. Вы можете найти их в баре «Ди Фиоре», где они тусуются вечером по четвергам и разрабатывают дальнейшие стратегические планы, сидя за угловым столиком, где и началась история их успеха».
        Лаззеро швырнул журнал на стол и презрительно поморщился.
        - Вы ведь понимаете, что теперь это место больше никогда не будет нашим по-настоящему?
        - Расслабься,  - протянул Санто, сверля взглядом изящную блондинку, которая тоже не сводила с него глаз.  - Через пару недель шумиха уляжется.
        - Или не уляжется.
        - А что ты так разнервничался? Дело ведь не в этой статейке.
        - После обеда я созванивался с Джанни Казале. Он не клюнул на лицензионную сделку. Его компания терпит убытки, он в курсе, что мы начинаем обходить его, но все равно не хочет признать, что ему необходимо партнерство с нами.
        Лаззеро нацелился на то, что к концу года их «Суперсоник» займет второе место на мировом рынке среди компаний, занимающихся спортивной одеждой. Необходимым условием для чего было приобретение технологии производства кроссовок «Воларе» легендарной фирмы «Фиаммата» Джанни Казале.
        - Давай начистоту. Все дело в том, что Казале терпеть тебя не может.
        - Слишком сильно сказано.
        - Нет, если учесть, что речь идет о его жене, с которой ты когда-то встречался. Всем известно, что Каролина вышла замуж за Джанни, чтобы отомстить тебе, и его банковский счет стал целительным бальзамом для ее разбитого сердца. О чем она дает понять всякий раз, когда вы оказываетесь в одном помещении. Лаз, она до сих пор любит тебя, ее брак находится на грани, и Казале боится, что не сможет удержать ее. Вот в чем корень нашей проблемы.
        Лаззеро терзало чувство вины, хотя он с самого начала сказал Каролине, чтобы она не питала надежд на серьезные отношения, так как считал, что не годится для семейной жизни. Брак его родителей потерпел крушение, и Лаззеро поклялся себе избежать подобной участи. И Каролина не возражала, пока по прошествии нескольких месяцев не расслабилась настолько, что заявилась в его пентхаус без приглашения. И когда Лаззеро вернулся из командировки в Азию, дома его ждал приготовленный ужин. А ведь он даже не догадывался, что она умела готовить.
        Может, раньше он не замечал тревожных звоночков, потому что был слишком занят работой, но после случившегося не стал тянуть и порвал с Каролиной.
        - Джанни вряд ли станет крутить носом из личной неприязни ко мне,  - процедил Лаззеро.  - Все-таки речь идет о сделке на пятьдесят миллионов долларов.
        - Ну, он не первый мужчина, который идет на поводу у своей гордости,  - сухо заметил Санто.  - Знаешь, как ты можешь решить эту проблему? На следующей неделе состоится ежегодный Летний кубок по футболу в Милане. Приезжай, Джанни будет играть. Привези с собой красивую подружку, чтобы он больше не видел в тебе угрозу своему браку, и воспользуйся возможностью обсудить с ним дела лично.
        - Но я слишком занят, чтобы лететь в Милан,  - возразил Лаззеро.  - Пока ты разъезжаешь по Италии, ублажая своих знаменитостей, кому-то нужно стоять за штурвалом корабля.
        - Вот как? А ты знаешь, чего стоит провести благотворительный матч такого уровня? Под конец я так устаю, что мне хочется застрелиться.
        - Ладно, беру свои слова обратно. Ты у нас настоящее золото.
        Благотворительный матч в Милане, сходившем с ума по футболу, спонсировало несколько самых популярных мировых брендов, включая «Суперсоник» и «Фиаммату». В игре принимали участие известные бизнесмены, сами спонсоры и их партнеры, что являлось настоящим кошмаром для устроителей мероприятия, так как речь шла о запредельном самолюбии участников и их невозможных требованиях. И только благодаря своим превосходным управленческим навыкам Санто удавалось оставаться в кресле председателя организационного комитета этого матча второй год подряд.
        Лаззеро тяжело вздохнул и сделал глоток пива. Брат говорил дело - это мероприятие было единственным в обозримом будущем, где он мог подобраться к Джанни вплотную.
        - Ладно, будь по-твоему. Только я не знаю, с кем мне туда поехать.
        - И это говорит мужчина, в записной книжке которого полно самых красивых женщин Нью-Йорка,  - язвительно заметил Нико.
        - Я слишком занят, чтобы тратить время на свидания,  - пожал плечами Лаззеро.
        - Ты можешь выбрать любую из этих.  - Санто кивнул в сторону вышедших на охоту за миллионерами женщин.  - Такой себе летний роман, как говорит Самара Джонс. Чем не идеальное решение проблемы. Может, любовная интрижка поднимет тебе настроение.
        - Отличная идея,  - протянул Нико.  - Я в восторге. Особенно, что касается той части, где к нему вернется хорошее настроение.
        Только Лаззеро было не до смеха. Ему совсем не хотелось заводить временную подружку. Но если того требует сделка с Джанни…
        Правда, он не собирался выбирать кого-нибудь из этой толпы амбициозных хищниц, чтобы потом снова оказаться в колонке сплетен Самары Джонс. Нужно было подыскать осмотрительную, надежную женщину, которая не будет рассматривать их чисто деловое соглашение как приглашение для более серьезных отношений.
        По утрам в пятницу в их кофейне в Верхнем Вест-Сайде начиналось настоящее столпотворение. Ее наводняли студенты близлежащего Колумбийского университета и деловые люди, забегавшие сюда, чтобы получить необходимый заряд бодрости перед назначенной на утренние часы встречей.
        Но сегодня здесь творилось нечто невообразимое, и даже сдержанная бариста Кьяра Ферранте была на грани нервного срыва. Может, ее взбесил очередной посетитель в дорогом костюме, который только что присел за стойку, позвякивая ключами от своего «порше». Прижимая к уху телефон, он заказал латте на соевом молоке, температурой 49 градусов, «ни больше ни меньше». И это был не первый дурацкий заказ.
        «Кьяра, тебе нужна эта работа,  - успокаивала она себя.  - В особенности сейчас. Так что соберись и делай свою работу».
        Кьяра медленно вздохнула и в знак протеста сделала этой ходячей рекламе «Гуччи» кофе на один градус меньше.
        - Ты в порядке?  - спросила ее напарница Кэт, с которой они снимали одну квартиру на двоих.  - Ты где-то витаешь в облаках.
        Кьяра собрала пустые графинчики и поставила их в мойку.
        - Банк отклонил заявку отца на кредит. Так что утречко выдалось не из приятных.
        - О Боже! Как жаль,  - расстроилась Кэт.  - Может, стоит обратиться в другие банки?
        - Это был последний,  - прикусила губу Кьяра.  - Может, Тодд согласится и даст мне еще несколько смен.
        - Ты хочешь превратиться в ходячего мертвеца? Кьяра, ты уже несколько месяцев работаешь в две смены. Ты доведешь себя до полного изнеможения.  - Кэт прислонилась бедром к барной стойке.  - Тебе нужно найти какого-нибудь богатенького мужчину, который решит все твои проблемы. Они постоянно вьются вокруг тебя, а ты все время отказываешь им.
        Потому что ей хватило одного раза, когда ее сердце оказалось разбито на мелкие кусочки.
        - Я не интересуюсь богатыми мужчинами,  - бросила Кьяра.  - Они приходят сюда в своих красивых костюмах, упиваясь своей властью и думая, что с помощью денег можно получить все на свете. Для них отношения с женщинами - большая, но всего лишь игра.
        - Тебе не кажется, что ты сильно преувеличиваешь?  - весело блеснула глазами Кэт.
        - Бонни, Сиви и Тара поехали потусить в баре Стефана Бьянко в Челси.  - Сложив руки на груди, начала свой рассказ Кьяра.  - С ними там познакомились какие-то банкиры. Бонни пришла в дикий восторг, когда один из них, Фил, пригласил ее на ужин в «Лидо». Она ушла домой пораньше, потому что утром заступала на смену после нас. Сиви и Тара остались. И что делает этот Фил? Он приглашает Сиви на ланч.
        - Свинья,  - поморщилась Кэт.  - Но ты ведь не можешь стричь всех мужчин под одну гребенку.
        - Не всех. Только этих,  - презрительно бросила Кьяра.  - Костюм можно сменить, но вот человека внутри этого костюма не изменишь.
        - Боюсь, мне придется не согласиться,  - послышался звучный голос с едва заметным акцентом, от которого ее бросило в дрожь.  - Обидно, что из-за какого-то Фила нас всех считают мерзавцами.
        Кьяра медленно развернулась и увидела высокого, темноволосого мужчину, лениво прислонившегося к стойке рядом с кнопкой вызова официанта, которую он почему-то не нажал. Одетый в шикарный костюм от Тома Форда, который идеально оттенял его смуглую кожу, Лаззеро Ди Фи-оре источал такой животный магнетизм, что у нее голова пошла кругом.
        Судя по каменному выражению его лица, он слышал каждое слово ее опрометчивого высказывания.
        - Я…  - Кьяра запнулась, не зная, что сказать.  - Следовало нажать кнопку звонка.
        - И пропустить очаровательно искреннюю оценку представителей высшего света?  - Лаззеро криво усмехнулся.  - Ни за что. Хотя мне действительно интересно, могу ли я получить эспрессо, чтобы подзарядить свое непомерное самолюбие? Ровно через пятьдесят минут у меня очень важная встреча.
        Кэт кашлянула, а Кьяра густо покраснела.
        - Конечно,  - пробормотала она.  - За счет заведения.
        «За счет заведения». О господи! Кьяра оцепенело смотрела, как Лаззеро направился к одному из столиков у окна. Болтать с ним, когда он забегал по утрам за своей чашкой кофе, было в порядке вещей. А вот хамить постоянным клиентам и терять работу - нет.
        Резкая критика обычно такой невозмутимой баристы не оскорбила, а скорее развеселила Лаз-зеро. Его радовало, что не все женщины на Манхэттене охотились за его кошельком.
        Было интересно заглянуть, что творится внутри у этой сверх меры сдержанной Кьяры. За последний год, что Лаззеро приходил сюда, он видел, как огромное количество мужчин открыто проявляли к ней свой интерес, и мог бы соорудить кладбище с их жалких попыток добиться ее внимания. Но теперь он узнал причину. Она обожглась, и обожглась сильно, на богатом и влиятельном человеке и теперь обходила таких мужчин десятой стороной.
        Только вряд ли эти сведения помогут ему добиться встречи с Джанни Казале. Вчера вечером Лаззеро пролистывал список контактов знакомых женщин в надежде найти подходящую для поездки в Милан. Но все его подружки неправильно истолкуют его предложение. Если приглашать кого-то незнакомого, получится то же самое. Так что ситуация пока оставалась безвыходной.
        Кьяра прервала ход его мыслей, нарисовавшись рядом с его столиком с подносом в руках. Она прикусила губу и нахмурилась, словно пыталась придумать, что сказать. Но потом, видимо, передумала и потянулась за одной из чашек, стоявших у нее на подносе. Она неловко схватила ее и чуть не пролила ее содержимое на Лаззеро, но он вовремя потянулся к ней, чтобы забрать свой кофе и предотвратить катастрофу.
        При этом он слегка коснулся ее пальцев, и его словно током ударило. Их взгляды встретились, и Лаззеро мог видеть, как потемнели зеленые глаза Кьяры.
        В этом не было ничего нового. Их не первую неделю, и даже не первый месяц, влекло друг к другу, но они предпочитали делать вид, что ничего не происходит. Он был человеком привычки и не собирался искать по дороге на работу другую кофейню, а она, судя по всему, не видела в нем мужчину, с которым хотела бы встречаться.
        Кьяра еще сильнее прикусила свою пухлую и такую соблазнительную губу и опустила глаза, чтобы он не смог прочитать их выражение.
        - Надеюсь, кофе понравится,  - пробормотала она и отошла к другому столику.
        Лаззеро откинулся на спинку кресла, пытаясь унять ураган эмоций, охвативших его, и смотрел, как она поставила чашку с кофе на столик пожилого итальянца, Клаудио. Тот пустился отчаянно флиртовать с Кьярой, а она что-то отвечала ему с улыбкой, буквально осветившей ее лицо, с которого исчезла привычная невозмутимость и отстраненность. Она оказалась очень даже хорошенькой и принадлежала к тому типу женщин, которые не нуждались в макияже благодаря безупречной коже и восхитительным зеленым глазам. Не говоря о ее очень итальянских изгибах тела, которые сводили с ума беднягу Клаудио. Если надеть на нее подходящую одежду и сгладить острые углы, она может превратиться в сногсшибательную женщину.
        К тому же Кьяра говорила на итальянском.
        Лаззеро вдруг осенило, что она идеально подходит ему. Умная, шикарная и явно не питающая интереса ни к нему, ни к его деньгам. Хотя деньги ей очень даже нужны, чтобы помочь своему отцу. А Лаззеро нужна красивая женщина, которая съездит с ним в Италию, а потом без претензий исчезнет из его жизни.
        Потратившись на пару дорогих побрякушек, которые, несомненно, пришлось бы купить той, что должна была полететь с ним в Милан, он мог решить и свою проблему, и Кьяры.
        Лаззеро поднес чашку к губам, сделал глоток и чуть не выплюнул кофе обратно. Кьяра, болтавшая с Клаудио, глянула в его сторону, недоуменно приподняв бровь.
        - Что-то не так?
        - Сахар,  - поморщился Лаззеро и отодвинул чашку в сторону.  - С каких это пор я начал заказывать кофе с сахаром?
        - О господи!  - Кьяра испуганно зажала рот рукой.  - Это Клаудио пьет кофе с сахаром.  - Она бросилась к его столику и забрала его чашку.  - Прошу прощения,  - пролепетала она.  - Сейчас все исправлю.

* * *
        Когда она вернулась, Лаззеро жестом указал ей на кресло напротив него.
        - Присядь.
        Кьяра настороженно посмотрела на него. Пару минут назад она принялась извиняться перед ним, а потом замолчала, потому что высказала то, что думала. К тому же он являлся худшим из всех мужчин, которые приводили ее в такое негодование, потому что буквально завалил Манхэттен разбитыми сердцами. И Кьяра как могла противилась влечению к этому красавцу.
        - Меня ждет работа,  - возразила она, крепко вцепившись в поднос.
        - Всего пять минут. Мне нужно обсудить с тобой одно дело.
        Она глянула на Кэт и увидела, что та пока справляется без нее, и неохотно присела за стол напротив Лаззеро.
        Серебристо-серый костюм и белоснежная сшитая на заказ рубашка идеально оттеняли его оливковую кожу. Он выглядел настолько шикарно, что на него пялились все женщины, сидевшие в кофейне.
        - У твоего отца проблемы с пекарней?  - сделав глоток кофе, спросил Лаззеро.
        - Дошли слухи?  - нахмурилась Кьяра.
        - Ага. Ты однажды говорила, что он делает самые лучшие канноли в Бронксе. Откуда тогда такие проблемы с бизнесом?
        - Арендная плата. Жилой район разрастается, и у арендодателя разыгрался аппетит. А еще возникли неожиданные расходы.
        - А как насчет небольшого займа, который выдается правительством?
        - Они не хотят давать деньги человеку такого возраста. Слишком большой риск.
        - В таком случае, у меня к тебе деловое предложение. На следующей неделе я еду в Милан на благотворительный футбольный матч. Там будет Джанни Казале, исполнительный директор «Фиамматы», компании по производству спортивной одежды, с которой я хочу сотрудничать. Он будет там с женой Каролиной, с которой у меня когда-то были отношения. Джанни - собственник в том, что касается его жены. И мне очень сложно убедить его заключить сделку, потому что он смешивает личную жизнь с деловой.
        - У тебя отношения с его женой?  - не сдержалась Кьяра.
        - Нет,  - мрачно глянул на нее Лаззеро.  - Я не Фил. Когда я расстался с Каролиной, я порвал с ней окончательно. Однако Джанни будет спокойнее, если я приеду в Италию с подругой.
        - Хочешь, чтобы я поехала с тобой и сыграла роль твоей подружки?  - через силу выдавила Кьяра.
        - Да. Само собой, я отблагодарю за эту услугу.
        - Каким образом?
        - Ты получишь деньги, чтобы помочь своему отцу.
        - Но почему ты обратился ко мне?  - изумилась она.  - У такого мужчины, как ты, наверняка, имеется с десяток женщин, которых ты можешь взять с собой в Италию.
        - Я не хочу ехать с ними, потому что они превратно воспримут мое приглашение. Мне нужна благоразумная спутница, которая сумеет очаровать моих деловых партнеров и не станет забывать, что у нас чисто деловое соглашение. Думаю, мое предложение взаимовыгодно.
        Ее рот наполнился горечью. Ее бывший парень, Антонио, тоже предлагал ей взаимовыгодную сделку. Только в случае с ним Кьяра оказалась достаточно хорошей, чтобы делить с ним постель, но недостаточно высокородной, чтобы появляться с ним на публике.
        Нет, она больше не хотела подвергаться унижению и слышать, что ей не место среди элиты.
        - Я не подойду тебе,  - покачала головой Кьяра.  - Я ведь говорила, меня не интересуют подобные вещи.
        - Что и делает тебя идеальной кандидатурой,  - возразил Лаззеро.  - Писанина Самары Джонс превратила мою жизнь в настоящий кошмар. Мне нужен человек без корыстных мотивов. Та, с которой мне не придется нянчиться, пока я буду вести переговоры по поводу многомиллионной сделки. Мне просто нужно знать, что она выполнит условия нашего соглашения.
        - Нет. Это просто нелепо. Мы не знаем друг друга.
        - Ты знаешь меня около года. Мы болтаем каждый день.
        - Ага,  - с иронией бросила Кьяра.  - Я спрашиваю, как у тебя дела или какая погода за окном. Или что ты думаешь по поводу президентских дебатов. Мы перекидываемся парой фраз, а потом я делаю тебе твой эспрессо. И все. Разговор окончен.
        - Значит, нам следует поужинать вместе,  - насмешливо улыбнулся он.  - Уверен, мы сможем договориться за бутылочкой вина.
        У нее все внутри сжалось. Он приводил ее в замешательство, даже будучи полностью одетым в свой костюм-тройку. Так что Кьяра могла только представить, что было бы, если бы он снял пиджак, ослабил галстук и всецело сосредоточился на женщине, которая распивала с ним эту бутылочку вина. Кьяра прекрасно знала продолжение данного сценария и не собиралась повторять свою ошибку.
        - Я не смогу поехать, иначе потеряю работу.
        - Попроси кого-нибудь подменить тебя.
        - Нет,  - твердо заявила она.  - Лаззеро, мне нет места в твоем мире. И у меня нет никакого желания появляться в нем. К тому же я вряд ли буду убедительной в роли твоей подружки.
        - Не согласен,  - подавшись вперед, тихо ответил Лаззеро.  - Ты красивая, умная и легка в общении. Если тебе правильно подобрать гардероб и добавить немного… лоска, ты станешь самой сногсшибательной женщиной среди присутствующих здесь.
        Лоска? Кьяра почувствовала, как мучительно заныла до сих пор не затянувшаяся рана.
        - Хочешь придать лоска неотесанной девице,  - ледяным тоном бросила она.
        - Я ничего такого не говорил,  - нахмурился Лаззеро.
        - Но имел в виду.
        - Кьяра, ты прекрасно знаешь, что я имел в виду. Я говорил тебе комплимент. Благотворительный футбольный матч в Милане - совершенно другой мир.
        - Вот почему я отказываюсь от твоего предложения. Кажется, я уже дала понять, что мне не интересны ваши игры.
        - Я только слышал, что ты высказывалась весьма обобщенно насчет мужчин определенной налоговой категории.
        - Вряд ли я преувеличивала,  - отрезала она.  - И ты в точности тот тип мужчин, с которыми я не хочу иметь ничего общего.
        - Я не прошу тебя встречаться со мной,  - холодно бросил Лаззеро.  - Я предлагаю отодвинуть в сторону личную неприязнь к состоятельным мужчинам и решить свои финансовые проблемы.
        - Нет. Обратись к кому-нибудь другому.
        - Мне не нужен кто-то другой,  - спокойно возразил он.  - Мне нужна ты.  - Он назвал ей заоблачную сумму денег, от которой у нее глаза поползли на лоб.  - Эта сумма в значительной степени поможет твоему отцу.
        У Кьяры перехватило дыхание. Этих денег отцу хватит, чтобы оплатить аренду помещения до конца года и снова встать на ноги, после того как ему пришлось потратиться на замену оборудования в пекарне. Только предложение Лаззеро казалось ей безумным, и ей не хотелось снова оказаться в мире, который не вызывал у нее ничего, кроме презрения.
        - Меня ждет работа,  - не желая терять здравый смысл, ответила Кьяра и поднялась из-за стола.
        Лаззеро достал из кармана свою визитку, что-то черкнул на обратной стороне и сунул ей в руку.
        - Мой номер телефона на случай, если ты передумаешь.
        Глава 2
        Кьяра сдала смену и вышла из кофейни. Не замечая ничего вокруг, она шла домой и с тревогой думала о том, что, если отец не расплатится за новое оборудование, он потеряет пекарню - единственное, что давало ему силы жить после смерти жены.
        Поднявшись по лестнице на третий этаж старого кирпичного дома в испанском Гарлеме, Кьяра открыла дверь небольшой квартирки, которую снимала вместе с Кэт, и вошла внутрь.
        Они сделали все, что могли, чтобы сделать свое жилье хоть немного уютным: покрасили облезлые стены в вишневый цвет, прикупили кое-что из мебели в антикварной лавке за углом и украсили ее разноцветными подушками и покрывалами.
        Пусть небогато, но уже похоже на дом.
        Кэт, собиравшаяся на свидание, забежала на кухню, где Кьяра разгружала пакеты с продуктами.
        - Ну, рассказывай. Что у вас произошло с Лаз-зеро Ди Фиоре? Только не увиливай, как сегодня утром.
        С таким упорством, которое подруга проявляла, собирая факты, ей, похоже, нужно было учиться на следователя, а не на доктора.
        Кьяра рассказала о предложении Лаззеро и увидела, как поползли вверх брови подруги.
        - Он всегда был неравнодушен к тебе,  - бросила Кэт.  - Может, наконец решился действовать.
        - Он ясно дал понять, что предложение чисто деловое. Ничего личного.
        - И ты отказалась? Ты с ума сошла? Кьяра, он предлагает тебе решить все твои финансовые проблемы в обмен на поездку в Италию. Подумать только! Летний кубок в Милане - событие сезона. Большинство женщин отдали бы правую руку, чтобы оказаться на твоем месте. Не говоря уже о том, чтобы оказаться в компании Лаззеро Ди Фи-оре - самого горячего парня на планете. Что тебе не нравится?
        Кьяра поджала губы. Кэт не знала о ее любовном романе с Антонио. И что ей меньше всего хотелось оказаться в Милане. О таких вещах не говорят с новой соседкой по комнате, несмотря на то что они с Кэт успели сблизиться.
        - Я боюсь остаться без работы.
        - Сейчас все хотят подработать, так что тебя обязательно кто-нибудь подменит. Кьяра, когда ты последний раз отдыхала? Развлекалась? Твоя жизнь скучная. Скуч-на-я. Тебе всего двадцать шесть лет, а ты живешь, как какая-то пенсионерка.
        Кьяра густо покраснела. Ее жизнь действительно была скучной. Пять дней в неделю работа в кафе, а на выходных Кьяра ехала к отцу помогать в пекарне. Для личной жизни времени не оставалось.
        В дверь позвонили, и Кэт исчезла в облаке духов. А Кьяра отправилась на кухню готовить себе ужин.
        Она ела и, открыв блокнот, играла с дизайном платья, которое сегодня увидела на одной из посетительниц кафе. Кьяра обожала городской шик в нарядах, поэтому она изменила подол, нарисовав его под острым углом, и добавила немного бисера на лиф. Она была близка к тому, чтобы воплотить свою идею на бумаге, но удушливая жара и громкий звук телевизора, доносившийся из квартиры этажом ниже, помешали ей сосредоточиться, и она отшвырнула от себя блокнот и карандаш.
        А толку рисовать? Все равно у нее никогда не будет ни времени, ни денег, чтобы сделать карьеру дизайнера. Курсы в Школе дизайна Парсонс ничего ей не дали, а только еще больше разочаровали, потому что ей показалось, что она гоняется за несбыточной мечтой.
        Кьяра обхватила руками чашку с чаем, чувствуя себя как никогда одиноко. Раньше в это время, когда пекарня была уже закрыта, они с матерью, которая была первоклассной портнихой, заваривали вкусный чай и садились за шитье. Они болтали обо всем на свете. О школьных делах Кьяры, о противном мальчишке, который не давал ей проходу, о последней модели платья, которое она нарисовала в своем блокноте в тот день. А потом жизнь круто изменилась, когда в один из вечеров в пятницу мать усадила Кьяру перед собой и сказала, что врачи обнаружили у нее рак груди. Она не дожила до осени. Кьяре тогда исполнилось пятнадцать. Больше не было никаких посиделок за чаем и никаких разговоров по душам, а только огромный пугающий мир, в котором приходилось искать свое место самостоятельно, потому что отец с головой погрузился в скорбь и печаль.
        Кьяра тяжело вздохнула, поднялась на ноги и подошла к окну. Обхватив себя руками, она смотрела на цветные граффити, нарисованные на стене дома напротив. Обычно она не давала места чувству опустошенности, убеждая себя в том, что одной быть лучше, чтобы избежать новых сердечных ран.
        Однажды она вкусила яркой и веселой жизни, когда прошлым летом поехала на вечеринку в Челси, куда ее пригласила одна из коллег по работе, которая вращалась в кругах богатых и знаменитых. Там Кьяра познакомилась с Антонио Фабрицио, недавно занявшим должность вице-президента престижной международной инвестиционной компании, принадлежавшей его семье. Как только он увидел Кьяру, он тут же решил заполучить ее во что бы то ни стало.
        Она соблазнилась обещаниями Антонио и гламурным миром, в котором он жил. Он источал такую властность и уверенность, что Кьяра впервые после смерти матери почувствовала, что под ее ногами появилась какая-то почва. Только она не знала, что Антонио просто развлекался с ней, потому что дома, в Милане, его ждала невеста.
        Когда правда всплыла наружу, он попытался успокоить Кьяру и убеждал, что женится по расчету, потому что этот брак выгоден его семье. Антонио твердил, что ему нужна только она одна, и настаивал, что ничего не изменится. Он даже сказал, что купит ей квартиру и сделает своей любовницей.
        Кьяра швырнула ему в лицо его предложение вместе с ключами от его пентхауса, потрясенная его отношением. Он всерьез считал, что ее можно купить. Целых полгода Антонио не мог смириться с тем, что она ушла от него, и забрасывал ее цветами, драгоценностями и билетами в оперу, которые она возвращала с просьбой оставить ее в покое. Что он в конце концов и сделал.
        Поджав губы, Кьяра смотрела в сгущающиеся за окном сумерки. Она очень изменилась, расставшись с Антонио, стала жестче и умнее. И не собиралась осуждать себя за случившееся. Кого следовало винить, так это его.
        Лаззеро предложил ей сделку, так почему бы не согласиться и не использовать тот мир, который однажды использовал ее? Она ведь не умрет от того, что проведет несколько дней в Милане, играя подружку Ди Фиоре, ради спасения пекарни своего отца? И что с того, что она может встретить там Антонио?
        Она закрыла глаза, посчитав настоящим безумием, что до сих пор позволяла ему иметь над ней такую власть.
        Кьяра уснула на диване, пока в два часа ночи ее не разбудила Кэт и не отправила в кровать. Когда она проснулась на рассвете, собираясь на работу, решение насчет предложения Лаззеро было принято.
        В субботу вечером Лаззеро отправился в бар «Ди Фиоре», чтобы встретиться там с Кьярой. К счастью, сегодня тут не было ни одной из охотниц за богатством.
        Лаззеро приятно удивился, когда после обеда она позвонила и сообщила, что принимает его предложение. Его разбирало любопытство, и он с нетерпением ждал их встречи, чтобы спросить, почему она согласилась. Но сначала он собирался пропустить с братом по кружечке пива.
        - Ты сегодня работать или развлекаться?  - спросил он Санто.
        - Не до развлечений,  - буркнул брат.  - Сейчас должны подъехать за своими билетами Дамион Говард со своим агентом.
        - И никаких блондинок?
        - Этот кубок забирает все мое время.
        - Может, тебе следует делегировать часть полномочий?
        - И это говорит человек, который привык держать все под своим контролем?
        Лаззеро только плечами пожал. Ему пришлось пережить нелегкие времена в жизни, после чего он понял, что нужно полагаться только на себя.
        - Нико рассказывал тебе о своем разговоре с Каролиной?  - лениво спросил Санто.
        Лаззеро только кивнул в ответ.
        Каролина Казале занималась организацией заключительного вечера Летнего кубка. Нико позвонил ей, чтобы попросить парочку дополнительных билетов, но, вместо того чтобы поговорить с ней о делах, ему пришлось утешать ее. Каролина жаловалась на то, что она несчастлива в браке, и под конец поинтересовалась, как идут дела у Лаззеро.
        Черт! Лаззеро только сильнее сжал свой бокал. Он не виноват в том, что она вышла замуж за мужчину, который ей в отцы годился.
        - А вот она могла бы убедить меня отказаться от моих планов на сегодняшний вечер,  - глянув в сторону двери, вдруг бросил Санто.
        Лаззеро повернулся и зачарованно уставился на Кьяру, стоявшую на пороге. Ее свободную блузку длиной до середины бедра и темные джинсы в обтяжку, заправленные в высокие сапоги, вряд ли можно было назвать одним из самых сексуальных нарядов, но, если учесть соблазнительные изгибы тела, Кьяра выглядела потрясающе. Ко всему прочему, она сегодня распустила волосы, и они шелковистыми волнами ниспадали ей на плечи.
        Она осматривалась по сторонам, пока не заметила Лаззеро, сидящего у барной стойки.
        - Это с ней ты сегодня встречаешься?  - спросил Санто, поймав взгляд Кьяры, направленный на его брата.
        - Я еду с ней в Италию,  - соскальзывая с табурета, ответил Лаззеро.
        - Кто она? Она кажется мне знакомой.
        - Ее зовут Кьяра. И она слишком хорошая девочка для тебя.
        - В таком случае она определенно слишком хороша для тебя,  - бросил ему в спину Санто.
        Лаззеро не мог не согласиться. Вот почему он намеревался сделать все для того, чтобы его соглашение с Кьярой оставалось чисто деловым. Он остановился перед ней и чуть наклонился, чтобы расцеловать в обе щеки. Его легкие тут же наполнились чувственным ароматом ее духов.
        - Прости, что опоздала,  - пробормотала она, подавшись назад.  - Бариста, которая должна была отпустить меня пораньше, заболела. А потом мне пришлось ждать такси.
        - Ничего страшного. Я пил пиво со своим братом.  - Лаззеро провел ее мимо Санто. Как раз в это время в бар зашли клиенты его брата.
        - Ты не познакомишь нас?  - удивилась Кьяра.
        - Не сейчас.
        - Потому что я бариста?  - В ее зеленых глазах полыхнул огонь.
        - Потому что мой брат любит задавать слишком много вопросов. А мы с тобой еще не придумали нашу историю.
        - Ты прав,  - успокоилась Кьяра.
        - Просто для сведения,  - негромко бросил Лаззеро, приобняв ее за талию и направляя к одному из столиков.  - Мы с Санто создали нашу компанию с нуля. У нас ничего не было. Вообще. Так что тут никто не осуждает тебя за то, чем ты занимаешься.
        - А это правда, что, по словам Самары Джонс, все начиналось в этом самом баре?
        - Да, мы разрабатывали идею «Суперсоника» вон за тем угловым столиком, когда учились в Колумбийском университете. Мы сохранили его для наших потомков, когда несколько лет спустя выкупили это заведение.  - Он бросил на нее вопросительный взгляд.  - Если хочешь, можем присесть за него. Только в нем нет ничего особенного.
        - Конечно, хочу. Мне нужно узнать побольше таких вещей о тебе, чтобы все выглядело правдоподобно.
        Хрупкая талия Кьяры почти помещалась в его ладони, когда он вел ее мимо одной из групп посетителей.
        - Возможно, ты узнаешь обо мне и другие не менее удивительные вещи. Кстати, почему ты согласилась?
        - Потому что моему отцу нужны деньги. Я не могла позволить себе отказаться.
        Честно и откровенно. В этой особе, которая казалась такой нежной и женственной, явно присутствовал стальной стержень, и Лаззеро не сомневался, что она, как никто другой, поможет осуществить задуманный им план.
        Он подвел ее к старому, поцарапанному столику, стоявшему в тихом уголке. Они присели, и Лаззеро случайно задел коленями коленки Кьяры, отчего та резко отодвинулась, словно обожглась. Он подавил улыбку, подумав о том, что им придется как-то решить эту проблему, чтобы выглядеть более убедительными в роли любовников.
        Кьяра провела пальцем по выцарапанной на поверхности столика шероховатой молнии, ставшей логотипом «Суперсоника».
        - Кто это сделал?
        - Я,  - криво улыбнулся он.  - И нас в тот вечер чуть не вышвырнули из бара. Но мы были так увлечены идеей открыть собственное дело, что нам было наплевать.
        - И как у вас получилось начать все с нуля?
        - Мы с Санто получали спортивные стипендии в университете. Знали многих людей из этой индустрии и были в курсе, какой хотят видеть спортивную одежду сами спортсмены. Можно сказать, что наша продукция была сделана спортсменами и для спортсменов. Когда мы разработали убедительный бизнес-план, к нам присоединился наш крестный, выделив нам средства для запуска компании, остальные деньги пришли от спортсменов, с которыми мы вместе учились.
        - А потом вы превратили свое детище в одну из самых популярных марок спортивной одежды. Впечатляет.
        - Иногда приходилось двигаться в обход. В этой индустрии очень высокая конкуренция. Но у нас было видение. И оно оказалось успешным.
        - Санто тоже поедет в Милан?
        - Он входит в организационный комитет Летнего кубка. Санто отвечает за наши деловые связи. В остальное время он занят женщинами,  - сухо добавил Лаззеро.
        - Похоже, это у вас семейное,  - пробормотала Кьяра.
        - Думаю, ты будешь удивлена настоящему количеству моих романов с женщинами и тому, что мне приписывает бульварная пресса. В конце концов, мне нужно время для того, чтобы управлять такой успешной компанией, как наша.
        - Значит, на самом деле, ты невинен, как мальчик из церковного хора.
        - Ну, я бы так не сказал,  - слегка улыбнулся Лаззеро.
        Когда к их столику подошла официантка, Кьяра облегченно вздохнула.
        Она чувствовала себя, как на иголках, сидя рядом с этим привлекательным мужчиной. Стоило ему улыбнуться, как воинственные, строгие черты его лица тут же смягчались и оно озарялось каким-то светом, делая его обладателя неотразимым. А взгляд его темно-карих глаз буквально гипнотизировал.
        Не поинтересовавшись предпочтениями Кьяры, Лаззеро заказал бутылку красного вина, минералку и два салата.
        - Ты всегда такой… властный?  - спросила она, когда официантка ушла за их заказом.
        - Да,  - не сводя с нее глаз, ответил Лаз-зеро.  - Большинству женщин нравится, когда я беру контроль над ситуацией на себя. Они ощущают себя женственными. Им не нужно ни о чем думать - они просто сидят и… получают удовольствие.
        Кьяра густо покраснела.
        - Я не отношу себя к большинству женщин. И мне нравится думать.
        - До меня уже начинает доходить,  - сухо ответил Лаззеро,  - что ты «не такая, как все».
        - А что случается, когда ты отпускаешь обратно на волю тех, которые успели безнадежно привязаться к тебе? У тебя возникают такие проблемы, как сейчас с Каролиной Казале?
        - Каролина знала правила,  - пожал плечами Лаззеро.
        - Какие?
        - Отношения закончатся, как только она перестанет быть интересной.
        Его высокомерие поражало. Бедняжка Каролина наверняка думала, что ей удастся удержать этого мужчину, потому что она не такая, как все, что было ее главной ошибкой. Точно на такие же грабли в свое время наступила и сама Кьяра.
        - Она вышла замуж за Джанни назло тебе,  - предположила она.
        - Возможно.
        Ей вдруг стало жаль Каролину, потому что она понимала, что могла чувствовать бывшая подружка Лаззеро. Антонио женился через пару месяцев после того, как они с Кьярой разорвали отношения. Потому что так вели себя мужчины такого типа. И Антонио, и Лаззеро использовали людей ради собственной выгоды, и их абсолютно не волновало, кому они могут причинить страдания.
        - Может, обсудим детали нашей поездки?  - предложила Кьяра.
        - Согласен,  - взяв свой бокал с вином, ответил Лаззеро и откинулся на спинку кресла.  - Летний кубок длится целых десять дней. Торжественное открытие состоится в следующую среду. Нам нужно вылететь во вторник вечером.
        - Хорошо,  - выдавила она.  - Меня подменят на работе.
        - Ты когда-нибудь была в Милане?
        - Нет.
        - Матч состоится на стадионе «Сан-Сиро», который находится на окраине города. Мы с тобой остановимся в гостинице моего друга Филиппо Джордано.
        Кьяра разволновалась при мысли, что будет делить один номер с Лаззеро. Хотя как иначе, они ведь будут играть роль влюбленной пары.
        - Как мы должны себя вести? Я имею в виду…
        - Как я обычно веду себя со своими девушками?
        - Да.
        - Ну, я не жду, что ты не будешь отходить от меня ни на секунду. Но, когда понадобится продемонстрировать какую-то страсть, мы сделаем то, что от нас ожидается.
        Кьяра посмотрела на чувственные губы Лаззеро и с дрожью подумала, что поцелуй с ним будет более чем незабываемым. Его рот казался ей слишком… эротичным.
        - У меня нет подходящей одежды для такого события,  - заметила она.  - Я могла бы пошить что-нибудь, но у меня нет времени.
        - Одежда идет как часть нашей сделки. У нас есть стилист, которого мы используем во время съемок рекламы нашей продукции. В понедельник ты встретишься с Микаэлой, и она подберет тебе гардероб.
        - Мне не нужен стилист,  - напряглась Кьяра.
        - Я могу послать с тобой свою личную помощницу с моей кредиткой. Но тогда ты потеряешь возможность воспользоваться бесценным опытом Микаэлы.
        Идея похода по магазинам с личной секретаршей Лаззеро не понравилась ей еще больше, чем предложение воспользоваться услугами стилиста.
        - Хорошо,  - не стала больше спорить Кьяра.  - Стилист так стилист.
        - А теперь перейдем к истории наших отношений.
        - И что ты придумал?
        - Скажем все, как есть. То есть что познакомились в кафе.
        - И ты не смог устоять перед моим эспрессо?  - сыронизировала Кьяра.
        - Я бы еще добавил сюда бесконечно прекрасные зеленые глаза, острый ум и необъяснимую загадку, которой является Кьяра Ферранте,  - протянул Лаззеро.
        - Никакой загадки нет.
        - Нет?  - Он пристально посмотрел на нее, словно хищник, выслеживающий свою добычу.  - А мне так не кажется.
        - Значит, ты ошибаешься,  - как можно спокойнее ответила она.  - И как долго тянутся наши так называемые отношения?
        - Несколько месяцев, полных блаженства. Такого невероятного, что я надел тебе на пальчик колечко в знак нашей помолвки.
        - Но ты ничего не говорил о помолвке,  - изумилась Кьяра.
        - Так наша история будет казаться более убедительной, и Каролина поймет, что у нее нет шансов.
        - А она думает, что есть?
        - Ее брак на грани развала. Она несчастлива. И Джанни боится, что не сможет удержать ее.
        - О господи!  - выдохнула Кьяра.  - Но почему тебе просто не сказать ему, что беспокоиться не о чем? Что у тебя сердце из камня.
        Лаззеро достал из кармана джинсов маленькую коробочку и открыл ее.
        - Думаю, так будет более убедительно. Оно похоже на тебя,  - кивнул он на колечко, находившееся внутри.  - Что скажешь?
        У нее брови поползли вверх, когда она увидела кольцо с огромным бриллиантом огранки ашер и россыпью маленьких камушков по кругу. Кьяра в жизни не видела ничего более роскошного.
        - Лаззеро, я не соглашалась на подобные вещи. Это безумие.
        - Воспринимай его в качестве реквизита, вот и все.  - Он взял ее левую руку и надел кольцо на средний палец. У Кьяры закружилась голова от того, как идеально оно смотрелось на ее руке. И от того, как теплые и сильные пальцы Лаз-зеро сомкнулись вокруг ее пальцев, обжигая ее кожу.
        Их влекло друг к другу, и все происходящее казалось ей каким-то сумасшествием.
        - Я не смогу носить это кольцо. А что, если я забуду его где-нибудь? Или потеряю?
        - Оно застраховано, так что беспокоиться не о чем.
        - Сколько оно стоит?
        - Пару миллионов.
        Кьяра быстро стянула кольцо с пальца и положила его на стол.
        - Нет. И еще раз нет. Купи что-нибудь подешевле.
        - Я не собираюсь покупать тебе дешевое кольцо только потому, что ты боишься потерять его. Каролина все заметит. Сразу же.
        - А что будет, когда мы объявим о том, что расстаемся?  - Кьяра отчаянно пыталась найти, что возразить.  - Что подумает Джанни?
        - К тому времени я заручусь его поддержкой. А когда мы вернемся, наш роман медленно сойдет на нет.  - Лаззеро взял ее за руку и снова надел ей кольцо на палец.
        - Я не смогу спать,  - глядя на кольцо с громко бьющимся сердцем, тихо ответила Кьяра. Ей придется, пусть всего на несколько дней, стать будущей миссис Лаззеро Ди Фиоре. Господи, она, наверное, сошла с ума, что согласилась на его предложение.
        Ей следовало отказаться, только она не могла найти веских причин, чтобы уйти. Потому что речь шла о том, чтобы спасти бизнес отца и вытащить его из депрессии, которая разбивала ей сердце.
        Глава 3
        Кьяра и правда плохо спала. Проснувшись утром в воскресенье, она посмотрела на свое кольцо и тяжело вздохнула. Одно дело играть подружку Лаззеро, и абсолютно другое - притворяться его невестой.
        С одной стороны, никто ничего не узнает, потому что она уедет в Италию, но с другой - ей придется оставить отца одного на выходных. И она не сможет, как обычно, звонить ему по вечерам и справляться, как у него дела.
        Сказать отцу правду Кьяра не могла. Он бы никогда не одобрил ее решение, и гордость не позволила бы ему принять деньги, полученные таким образом. Лаззеро, умевший решить любую проблему, предложил перечислить финансы для пекарни через общинную организацию, которую поддерживала его компания, обеспечивавшая денежной поддержкой местных предпринимателей.
        Ей не хотелось обманывать отца, но пришлось придумать историю о том, что она собралась в отпуск на озеро Комо, где они с подружками сняли дом. Кьяра после этого звонка еще долго приходила в себя, потому что отец всегда учил ее быть честной с собой и с другими.
        Потом она позвонила одному из его старых друзей, жившего по соседству, и попросила присмотреть за ним.
        На следующий день Кьяра отправилась на встречу с Микаэлой Паркер, одевавшей добрую половину манхэттенских знаменитостей, и нерешительно застыла перед шикарным бутиком на Мэдисон-авеню, каждая вещь в витрине которого кричала о том, что стоит ее месячной зарплаты.
        Микаэла оказалась мастером своего дела и быстро подобрала Кьяре гардероб, все вещи которого подчеркивали достоинства ее фигуры.
        - Вы с Лаззеро помолвлены?  - потрясенно спросила она, заметив на пальчике Кьяры кольцо с бриллиантом.
        - Совсем недавно,  - пробормотала Кьяра, заметив, как в ее сторону повернулись все консультанты-продавцы.  - Мы еще не делали официального заявления.
        - Теперь это ни к чему,  - натянуто ответила Микаэла, кивнув в сторону девушек.  - К обеду полгорода будет в курсе о вашей помолвке.
        О господи! Зачем она только согласилась на все это?
        Потом стилист потащила ее в бутик нижнего белья.
        Стоя перед зеркалом в шелковом белье персикового цвета, Кьяра вспоминала о том, что Антонио обожал покупать ей такие вещи, потому что, по его словам, ему нравилось, что она принадлежала только ему одному. Еще он заявлял, что не хочет делиться ею с другими. Эту отговорку он использовал, когда речь заходила о совместных выходах на публику. Антонио всегда выбирал какие-то недорогие рестораны, а Кьяре казалось, что он просто решает, делать ее своей женой или нет. Какой же глупой она была.
        Из бутика нижнего белья Микаэла повела ее к стилисту-парикмахеру, Димитрию. Тот тут же предложил Кьяре обрезать волосы по плечи и сделать челку, чтобы выглядеть более современно. Она хотела возразить, потому что всегда гордилась своими волосами, но потом подумала, что пришло время перемен. И если Антонио, который обожал ее волосы, случайно встретит ее в Милане, он поймет, что прежней Кьяры больше нет.
        - Я согласна,  - решительно кивнула она.
        Лаззеро нервно посматривал на двери небольшого зала ожидания в аэропорту Тетерборо, ожидая приезда Кьяры. Когда она наконец появилась на пороге, он был потрясен тем, как сильно она преобразилась, побывав в руках стилиста. Она выглядела круто и стильно, но Лаззеро ужаснулся, увидев, что она обрезала свои шикарные волосы, которые раньше волнами струились у нее по спине. Конечно, эта прическа подчеркивала восхитительные черты ее лица и эти невероятные зеленые глаза. Но Кьяра стала абсолютно другой.
        Сжав в руке телефон, он зашагал навстречу ей.
        - Какого черта ты сделала со своими волосами? Она удивленно посмотрела на него, а потом нахмурилась.
        - Пришло время что-то изменить в себе. Мне сказали, что с такой прической я выгляжу просто шикарно. Разве ты не этого добивался?
        Да. Нет. Нет, если пришлось пожертвовать ее потрясающими волосами. Лаззеро хотелось позвонить Димитрию и сказать, что он идиот. Только вот Кьяра выглядела в точности как женщина, с которой он мог появиться на людях рука об руку. Микаэла справилась со своей задачей на отлично. Так почему Лаззеро так негодовал? Может, потому что ему больше нравилась прежняя Кьяра?
        - Извини,  - буркнул он.  - Сегодня выдался непростой день. И ты в самом деле выглядишь изумительно.
        - Микаэла - настоящее чудо,  - чуть смягчилась Кьяра.  - Она дала мне парочку превосходных советов.
        - Прекрасно,  - кивнул Лаззеро.  - А теперь пойдем. Ты готова?
        Когда частный самолет их компании взмыл в небо, он достал свой ноутбук, а Кьяра устроилась в своем кресле с чашкой зеленого чая и глянцевым журналом.
        Лаззеро пришлось по душе, что его спутница не мешает ему пустой болтовней, говоря о вещах, которые не вызывали у него ни малейшего интереса. И только пару часов спустя он заметил, что Кьяра начала вести себя немного странно. Она бесцельно листала журнал, смотрела в окно, по нескольку раз подкрашивала губы и ерзала на кресле до тех пор, пока Лаззеро со вздохом не отставил свой ноутбук в сторону.
        - Что случилось?  - тихо спросил он.
        Кьяра молча достала из сумки какую-то газету и, положив перед ним на столик, указала на небольшую заметку Самары Джонс, которая сопровождалась снимком Кьяры, выходившей из магазина с пакетами в руках.
        «Извините, леди, но этот Ди Фиоре уже занят,  - писала Самара.  - Согласно моим источникам, новую невесту Лаззеро Ди Фиоре видели в модном бутике вместе со звездным стилистом Микаэлой Паркер, и на ее пальчике красовалось кольцо с бриллиантом в четыре карата. По слухам, причиной похода по магазинам стал Летний кубок в Милане».
        - Мы ведь этого и добивались. Теперь Каролина точно отстанет от меня,  - успокоил он расстроенную Кьяру.  - Не переживай так. Через пару дней все закончится.
        - Не переживать?  - смерила его убийственным взглядом Кьяра.  - Лаззеро, одно дело играть твою подружку. Но совсем другое - появиться на страницах нью-йоркского еженедельника в качестве твоей невесты. А если эту заметку увидит мой отец? Не говоря уже о том, что наша помолвка будет самой короткой за всю историю. Журналисты с ума сойдут.
        - Ты знала, что нас будут фотографировать в Милане.
        - Я надеялась, что о нас не будут писать на первых страницах,  - поджала губы Кьяра.  - Если честно, я вообще не представляю, как мы осуществим твой план.
        - У нас ничего не получится,  - многозначительно бросил Лаззеро,  - если ты будешь дергаться каждый раз, когда я прикасаюсь к тебе.
        - Я не дергаюсь,  - покраснела она.
        - Нет, дергаешься. Давай выпьем перед ужином и немного поговорим. Нам нужно узнать друг друга поближе, чтобы убедительно сыграть свои роли.
        Лаззеро помог ей подняться, и они пересели на диван.
        Кьяра сбросила туфли и села, поджав ноги. Она сделала глоток чая и попыталась расслабиться, что было почти невозможно рядом с Лаззеро, который выглядел невероятно привлекательным в темных брюках и белоснежной рубашке с закатанными рукавами. Кьяра поглядывала на легкую небритость на его лице, и ее охватывала внутренняя дрожь. Словно уровень тестостерона достиг отметки максимума в небольшой кабине самолета, откуда невозможно было сбежать.
        - Каким видом спорта ты занимался в университете?  - выпалила она первое, что пришло в голову.
        - Я был одержим баскетболом.
        - Санто тоже?
        - Он слишком красив, чтобы подставляться под удары,  - насмешливо заметил Лаззеро.  - Каждый раз, получая локтем в лицо, он бежал бы к своему пластическому хирургу. Санто играл в бейсбол.
        - Наверное, ты был хорошим игроком, раз получал спортивную стипендию.
        - У меня неплохо получалось. Но на последнем курсе я получил травму и отправился на скамейку запасных. У меня не было достаточно времени, чтобы прийти в форму перед ответственными играми. Так что со спортивной карьерой у меня не сложилось.
        - Наверное, очень нелегко лишиться своей мечты,  - заметила Кьяра.
        - Некоторые мечты обходятся слишком дорого.
        - Но ты ведь создал компанию, о которой мечтал.
        - Просто мы увидели незанятую нишу на рынке спортивных товаров. Я вижу смысл в возможности, но не в слепом идеализме.
        - Слишком большие амбиции тоже могут носить разрушительный характер. Я видела множество примеров тому в Нью-Йорке.
        - Ты говоришь о человеке, который разбил тебе сердце?
        - Кто сказал, что он существует?  - сглотнула Кьяра.
        - Я. Твое заявление в кафе… тот факт, что ты не подпустила к себе ни одного из мужчин, которые пытались ухаживать за тобой. У тебя на лице написано, что ты «разбита вдребезги».
        - Что ж, ты прав,  - не стала возражать Кьяра.  - Да, он разбил мне сердце. Но это было к лучшему, потому что я поняла, что он за человек.
        - А именно?
        - Он не заслуживает доверия. Такой тип мужчин не заслуживает доверия.
        - Кьяра, ты слишком обобщаешь. Хоть этот человек и причинил тебе боль, он - это не все. Неужели ты собралась до конца своей жизни избегать определенного типа мужчин, потому что они, возможно, могли бы заставить тебя страдать?
        - Я не хочу рисковать,  - упрямо поджала губы Кьяра.
        - Ты любила его.
        - Мне так казалось. Но я могла бы спросить у тебя то же самое. Почему ты боишься серьезных отношений? У тебя явно проблемы с этим делом.
        - Мне просто неинтересно,  - пожал плечами Лаззеро.
        - Почему?
        - Потому что мне не нужны драмы в жизни.  - Он сделал глоток вина и поставил бокал на свое мускулистое бедро.  - Как насчет семьи? Знаю только, что у тебя есть отец, Карло, который владеет пекарней «Ферранте». Расскажи мне о своей матери и братьях или сестрах, если они есть.
        - Мама умерла от рака груди, когда мне исполнилось пятнадцать,  - помрачнела Кьяра.  - И я единственный ребенок в семье.
        - Мне жаль. Вы были близки?
        - Да,  - тихо ответила она.  - Мама заправляла пекарней вместе с отцом. Она была удивительной, потрясающей, мудрой. Половина детей нашего квартала считали ее своей второй мамой. Отец всегда говорил, что большинство клиентов заходили к нам только для того, чтобы пообщаться с ней.
        - Ты скучаешь по ней.
        - Каждый день,  - выдавила Кьяра, сдерживая слезы. После смерти матери в ее сердце образовалась пустота, которую никогда не заполнить.
        Лаззеро взял ее за руку и крепко сжал.
        - Мой отец умер, когда мне было девятнадцать. Я знаю, каково это - потерять близкого человека.
        - От чего он умер?
        - Он был алкоголиком. Напился до смерти.
        - А твоя мама? Она еще жива?
        - Вышла второй раз замуж и живет в Калифорнии.
        - Вы часто видитесь?
        - Она перестала быть частью нашей жизни.
        - Почему?
        - Это не относится к нашему разговору.
        Кьяре стало не по себе от его заявления о том, что они больше не общаются с матерью, но по выражению его лица она поняла, что объяснений ждать нечего.
        - Что еще я должна знать о тебе?  - высвободив руку, спросила она.  - Как ты предпочитаешь отдыхать? Что тебе нравится, что не нравится?
        - Отвечать так, как в реалити-шоу про свидания?
        - Как хочешь.
        - Каждое утро в шесть часов я занимаюсь в спортзале. Иногда играю с братьями в баскетбол. Это если говорить о досуге. Искренность и порядочность в людях ценю не меньше хорошего тосканского вина,  - шутливо продолжил Лаззеро.  - И я терпеть не могу Самару Джонс.
        - Из того, что ты услышал тогда в кафе, можно понять, что я тоже ценю порядочность. И у меня тоже почти нет времени на развлечения. Когда я не работаю в кафе, я помогаю отцу в пекарне. Есть у меня одна тайная страсть,  - смущенно добавила она.  - Я обожаю смотреть танцевальные шоу. Своего рода бегство от действительности.
        - А ты сама танцуешь?
        - Нет,  - скривилась Кьяра.  - Я ужасно двигаюсь. Смотрю танцы чисто для вдохновения. А ты?
        - Моя мать танцевала сама и заставляла нас троих брать уроки. Она считала умение танцевать бесценным для жизни в обществе.
        Кьяра сдержала улыбку, представив троих братьев Ди Фиоре на занятиях танцами.
        Ей пришло в голову, что она понятия не имела, на что похожи свидания с Лаззеро. Может, он приглашал свою подружку на танцы? Или возил ее в Париж на ужин в шикарном ресторане? Или женщины были всего лишь декорацией безумной круговерти его жизни?
        Интересно, как развивался бы их собственный роман, если бы они с Лаззеро поддались влечению, которое испытывали друг к другу?
        - Опиши одно из своих свиданий.
        Лаззеро задумчиво потер подбородок.
        - Мы могли бы начать с ужина в моем любимом маленьком ресторанчике итальянской кухни в Ист-Виллидж. Никакого гламура, просто восхитительная еда и потрясающая атмосфера. Увлекательный разговор и превосходную еду я считаю самой лучшей прелюдией.
        «Прелюдией к чему?»  - хотелось спросить Кьяре, но она промолчала.
        - А потом,  - продолжил Лаззеро, явно намерившись посвятить ее во все детали,  - если бы моя спутница, как и я, посчитала ужин в ресторане весьма волнующим, мы бы вернулись ко мне домой. И под конец она обнаружила бы себя полностью удовлетворенной… в одной из комнат моего пентхауса.
        - Понятно,  - покраснела Кьяра.  - Спасибо за очень живописное описание.
        - А чем ты предпочитаешь заниматься во время свиданий? Которые, конечно же, подразумевают встречу с простым парнем из рабочего класса, а не жадным до власти мужчиной?
        - Я слишком занята, чтобы ходить на свидания.
        - А когда в последний раз ты ходила на свидание?
        - Тебе незачем знать. Это не имеет отношения к нашей сделке.
        - А ты не боишься, что потеряешь навыки?  - весело спросил Лаззеро.
        - Ты о чем?
        - О поцелуях,  - сипло выдохнул он, и его глаза потемнели, когда он посмотрел на ее губы.  - Может, нам следует поцеловаться разочек и проверить, как обстоят дела. Будем мы убедительными или нет.
        - Я против,  - тяжело сглотнула Кьяра.
        - Почему? Или ты боишься настоящего влечения между нами?
        Ее сердце учащенно забилось, когда она представила, как его чувственные губы касаются ее собственных.
        - Лаззеро, у нас чисто деловое соглашение,  - вскинула подбородок Кьяра.  - И целоваться мы будем только, когда того потребуют обстоятельства. Я ясно выражаюсь?
        - Предельно,  - пробормотал он.  - Обожаю женщин, которые умеют фокусироваться на самом важном.
        Глава 4
        Когда утром на рассвете их самолет приземлился в аэропорту Милана, там уже ждала машина с водителем, которая доставила их в шикарный отель, принадлежавший другу Лаззеро и находившийся рядом с оперным театром Ла Скала.
        Кьяра потрясенно оглядывалась по сторонам, когда к ним поспешил управляющий гостиницей.
        - Вас ждет президентский номер,  - любезно улыбнулся он.  - Филиппо подумал, что, так как вы недавно обручились, он идеально подойдет вам.
        Их роскошный номер, с высоченными потолками, потрясающими видами на город и огромным бассейном на озелененной террасе с панорамным видом, занимал весь третий этаж.
        У Кьяры брови поползли на лоб, когда она вошла в ванную с приглушенным светом, полами из бразильского мрамора и джакузи, которая занимала столько места, как вся ее нью-йоркская квартирка. Но больше всего ее впечатлила спальня с внушительной, королевских размеров, кроватью с балдахином.
        - Я думал, что у нас будет номер с большим количеством комнат, но, кроме этого, все номера заняты,  - пояснил Лаззеро, поймав ее обеспокоенный взгляд.  - Я буду спать на диване.
        - Нет, ты слишком высокий. Я сама буду спать там.
        - Я все равно мало сплю.  - Он решительно покачал головой, поставив точку в этом споре.
        После того как принесли их вещи, Лаззеро отправился в кабинет поработать, а Кьяре предложил немного передохнуть, так как она почти не спала прошлой ночью.
        В шесть вечера ее разбудил будильник, который она завела, чтобы успеть собраться на торжественное открытие Летнего кубка.
        Через час Кьяра стояла перед зеркалом, неуверенно глядя на свое отражение. Серебристое, расшитое пайетками платье с длинным рукавом и глубоким вырезом на спине, которое они с Микаэлой выбрали для сегодняшнего вечера, было короче нарядов, которые она привыкла носить. Стилист настояла на том, что грех прятать такую потрясающую фигуру. Просто Кьяра сомневалась, что нужно выставлять напоказ так много.
        Отбросив сомнения, она надела золотистые туфли на высоком каблуке, которые приглянулись ей больше всего, когда они с Микаэлой выбирали наряды для поездки в Милан, большие серьги-кольца, единственную уступку своему богемному стилю, и вышла на террасу, ожидая Лаззеро.
        Солнце совершало свой бег к горизонту, окрашивая розоватой дымкой Миланский кафедральный собор, находившийся в самом сердце города. Но мысли Кьяры были заняты не окружавшей ее красотой, а тем, что ждало ее этим вечером.
        Она нервно сжимала поручни и думала о том, что случится, если она скажет или сделает какую-то глупость и заставит краснеть Лаззеро. Или забудет, что отвечать на один из вопросов, которые были неизбежны.
        Хотя чего ей бояться. Она с пятнадцати лет привыкла к самостоятельной жизни и научилась выживать в любой ситуации, оказавшись в суровых джунглях Манхэттена, который мог сожрать заживо любого. Каждый день, работая в своей кофейне, она упражнялась в дипломатии и ведении светских бесед. Так неужели она не сможет продержаться пару часов, общаясь со сливками общества?
        И может, Кьяра зря переживала насчет встречи с Антонио. Возможно, его не будет на сегодняшнем торжественном приеме. Его компания занималась инвестициями по всему миру, так что существовала вероятность, что его вообще не будет в городе.
        Лучше сосредоточиться на вещах, которые она могла контролировать, что было еще одним из любимых постулатов ее отца.
        Пятьдесят кругов в бесконечном бассейне с потрясающей панорамой Милана должны были избавить Лаззеро от избытка адреналина. По крайней мере, ему так казалось, пока он не вышел на балкон и не увидел Кьяру, которая на фоне вечернего неба поблескивала подобно самому ослепительному бриллианту.
        Блестящие шелковистые волосы обрамляли ее красивое личико, а серебристое платье подчеркивало ее потрясающую фигуру в форме песочных часов. Лаззеро окинул длинные ноги Кьяры в туфлях на высоченных каблуках, и у него пересохло в горле.
        - Волнуешься?  - спросил он, став рядышком с ней у перил.
        - Немного.
        - Не стоит,  - тихо ответил Лаззеро.  - Ты выглядишь сногсшибательно. Я даже готов простить Димитрия за то, что обрезал тебе волосы.
        - Можешь не вешать мне лапшу на уши. Мы пока не на приеме.
        - Это правда. Кьяра, я говорю то, что думаю, даже если иногда мои слова могут причинить боль. Давай заключим соглашение. Как насчет того, чтобы эту неделю быть предельно откровенными друг с другом? Тогда нам будет намного проще взаимодействовать.
        - В таком случае, скажи, чем для тебя так важна сделка с Джанни, что ты пустился на такие крайние меры?
        - Она играет ключевую роль в планах дальнейшего развития моей компании.
        - Но «Фиаммата» теряет обороты, а «Суперсоник» только набирает их.
        - Мы заинтересованы в их технологии производства спортивной обуви.
        - Значит, ты хочешь получить лицензию, чтобы использовать ее для своих собственных моделей?
        - Проницательность - это одна из вещей, которые я ценю в тебе,  - протянул Лаззеро, умолчав, что второй в списке шли ее бесконечно длинные ноги.
        - Тогда чего Джанни тянет?
        - «Фиаммата»  - семейная компания. Похоже, Джанни трудно смириться с тем, чтобы впустить в нее кого-то со стороны.
        - Ты бы на его месте повел себя точно так же.
        - Согласен,  - кивнул Лаззеро и жестом указал на кафедральный собор.  - Существует легенда, что Джана Галеаццо Висконти, аристократа, по приказу которого соорудили этот собор, во сне посетил дьявол. Он потребовал, чтобы Висконти построил церковь, полную изображений дьявола, иначе он украдет его душу. Отсюда все эти головы монстров, которые можно видеть на фасаде собора.
        - Кажется, он не оставил ему выбора?  - пожала плечами Кьяра, поворачиваясь в сторону собора.
        - Нет. Если только Висконти сам не захотел принять темную сторону своей души.
        Лаззеро скользнул взглядом по плавному изгибу шеи Кьяры и заметил, что она пропустила один из крючков на платье. Похоже, она нервничала больше, чем хотела признавать.
        - Ты застегнула не все крючки,  - встав у нее за спиной, сказал Лаззеро и начал возиться с крошечной застежкой.
        Он почувствовал, как напряглась Кьяра от прикосновения его пальцев и то, какой наэлектризованной вдруг стала атмосфера вокруг них. Лаззеро вдыхал цветочный аромат ее духов и с трудом сдерживался, чтобы не обнять ее за талию и не прикоснуться губами к чувствительной коже за ее ушком, чтобы она прильнула к нему и подставила для поцелуев свой рот.
        Но тогда они точно не выберутся из гостиничного номера, а ведь сегодня вечером его главной целью была встреча с Джанни Казале.
        Лаззеро неохотно отстранился и услышал, как сдавленно выдохнула Кьяра. Она повернулась и посмотрела на него потемневшими от страсти глазами.
        - Джанни будет на сегодняшнем приеме?  - хриплым голосом спросила она.
        - Да. Там соберется весь Милан.  - Он посмотрел на часы.  - Думаю, нам пора идти, иначе опоздаем.
        «Ламборджини» Лаззеро остановилась у места проведения торжественного открытия Летнего кубка, и у Кьяры похолодело внутри, когда она увидела толпы репортеров, стеной стоявших по обеим сторонам красной дорожки. Вспышки камер, словно сумасшедшие, прорезали вечерние сумерки, запечатлевая появление звезд светских тусовок.
        Там был самый известный футболист из Португалии, который шел по ковровой дорожке за руку со своей подружкой-супермоделью, за ним следовала самая старшая из принцесс одного из небольших европейских княжеств. Ее лысеющий муж, старше ее на несколько лет, был преданным футбольным фанатом.
        Кьяра с Лаззеро вышли из машины, и она лихорадочно пыталась вспомнить советы Микаэлы, как вести себя на красной ковровой дорожке. Но от нервов она никак не могла сосредоточиться.
        - Расслабься,  - легонько сжав ее руку, шепнул ей на ухо Лаззеро.  - Я все время буду рядом.
        Она глубоко вздохнула и молча кивнула.
        Пройдя испытание вспышками камер, они с Лаззеро поднялись по ступенькам и оказались внутри роскошного здания. Это была бывшая церковь, переделанная под ночной клуб. Под высоким потолком висела огромная, размером с один этаж, шикарная люстра, а на стенах висели большие полотна различных художников. Но все внимание приковывал к себе алтарь, который переделали под барную стойку, которая сегодня была подсвечена красным цветом, в тон логотипа компании «Суперсоник».
        - Никогда не видела ничего подобного,  - выдохнула Кьяра.  - Создается такое впечатление, что мы все пришли, чтобы помолиться богам развлечений.
        - Чего и добивался Санто,  - усмехнулся Лаз-зеро.  - Он придет в восторг от твоей похвалы.
        В помещении было столько народу, что они с трудом пробрались к барной стойке, где их ждали его братья.
        - Только посмотрите на него,  - протянул Нико и расцеловал Кьяру в обе щеки.  - Говорит, что ни с кем не встречается, а сам появляется с самой красивой девушкой среди всех собравшихся.
        - Сразу же замечу, что ты выбрала не того брата,  - вмешался Санто и поцеловал ей руку.  - Зачем тебе нужен средний брат, когда можно получить самого физически жизнеспособного. Подумай о генах.
        - Но Лаззеро говорит, что у тебя целая свита поклонниц,  - рассмеялась Кьяра.  - Боюсь, мне такое не подходит.
        - Когда надо будет, я избавлюсь от нее.
        - Ага. Когда превратишься в седого старичка,  - улыбнулся Нико и протянул ей бокал шампанского, а Лаззеро вручил стакан какого-то ликера. Старший из братьев Ди Фиоре прислонился к барной стойке и кивнул в сторону танцпола.  - Пару минут назад приехал Джанни.
        Кьяра перевела взгляд на Джанни Казале, чья влиятельная фигура заметно выделялась в многолюдной толпе. В свои пятьдесят с небольшим лет он обладал густой, темной, с небольшим количеством седины шевелюрой, выразительными черными глазами и волевыми чертами лица. В идеально сидевшем на нем темно-сером костюме с серебристым галстуком этот мужчина был по-прежнему хорош собой.
        Рядом с ним стояла какая-то женщина. Кьяре не пришлось гадать, была ли она Каролиной Ка-зале, потому что брюнетка не сводила глаз с нее и с руки Лаззеро, покоившейся у нее на талии. Эта обладательница ярко-синих глаз, темных волос и белоснежной кожи источала холодную утонченность, граничащую с равнодушием.
        Казалось, что Каролина предпочла бы оказаться в любом другом месте, но только не здесь. А взгляд, которым она смотрела на Лаззеро, нельзя было назвать иначе как пожирающим. Интересно, она хоть понимала, что все ее чувства были написаны у нее на лице.
        Лаззеро, в свою очередь, выглядел абсолютно безучастным и, получив от братьев общее представление о ситуации, крепче прижал Кьяру к себе.
        - Мы должны общаться с гостями,  - тихо сказал он.  - Ты не против выпить немного шампанского?
        - Нет,  - глубоко вдохнув, ответила Кьяра.
        Следующие пару часов Лаззеро общался с наиболее важными из деловых партнеров, ожидая, когда к нему подойдет Казале. Он пытался сосредоточиться целиком на работе, но его внимание то и дело привлекали выставленные напоказ ноги Кьяры. Впрочем, на нее глазела половина присутствующих в помещении мужчин.
        Несмотря на исходившее от нее напряжение, она не теряла самообладания и очаровывала его собеседников остроумием и интеллектом, которые он всегда ценил в ней. Лаззеро считал такое сочетание очень волнующим.
        Он хотел взять для Кьяры еще один бокал шампанского, когда к ним подошли Каролина и Джанни. Каролина буквально тащила своего мужа за собой.
        Его бывшая подружка выглядела как всегда потрясающе, но сегодня она оставила его равнодушным. Каролина всегда была слишком самодостаточной, слишком расчетливой и слишком повернутой на том, чтобы добиться своего. Джанни, который потратил целых три года на то, чтобы привыкнуть к особенностям ее характера, выжидательно посмотрел на Лаззеро, ничем не выдав напряжение, давно возникшее в их с женой отношениях.
        Высвободив руку из руки мужа, Каролина поздоровалась с Лаззеро и, поднявшись на цыпочки, расцеловала его в обе щеки. Она немного помедлила, отчего в глазах Джанни слегка потемнело.
        - Здравствуй, Каролина,  - спокойно ответил Лаззеро и решительно отодвинул ее от себя, чтобы пожать руку Джанни. Потом он поставил перед собой Кьяру.  - Хочу представить вам свою невесту. Знакомьтесь, это Кьяра Ферранте.
        Краска отхлынула от лица Каролины.
        - Я слышала что-то о вашей помолвке, но подумала, что это просто сплетни,  - пробормотала она, посмотрев на колечко, красовавшееся на левой руке Кьяры. Потом натянуто улыбнулась и снова перевела взгляд на Лаззеро:  - Ты ведь поклялся, что никогда не женишься.
        - Все меняется, когда встречаешь подходящего человека,  - беззаботно ответил тот.
        - Похоже на то.
        Джанни, как всегда джентльмен, шагнул вперед, чтобы компенсировать недостаток благоразумия своей жены.
        - Какая красавица,  - сказал он, расцеловав Кьяру в обе щеки.  - Лаззеро - настоящий везунчик.
        - Спасибо огромное,  - так же на итальянском ответила ему Кьяра.  - Мы помолвлены совсем недавно.
        - И когда же настанет тот великий день?  - приподняла бровь Каролина.
        - Мы еще не определились с датой,  - ответила Кьяра.  - Пока мы просто наслаждаемся нашим обручением.
        - Кто бы сомневался.  - В чарующих синих глазах Каролины промелькнуло страдальческое выражение.  - Наверное, вы очень счастливы.
        Лаззеро почувствовал себя немного виноватым и в который раз пожалел, что тогда отношения с Каролиной зашли слишком далеко.
        После неловкого разговора с Казале Кьяра удалилась в дамскую комнату.
        Она жалела Каролину, судя по всему, до сих пор любившую Лаззеро, который оставался к ней абсолютно равнодушным. Кьяра тоже пережила отверженность, когда от тебя отказываются только потому, что нашли что-то получше.
        В коридоре она столкнулась с матерью Антонио, Эстой Фабрицио, и ее подругой. К счастью, Эста не узнала ее. Из разговора женщин она узнала, что Антонио не было в Милане, потому что ему пришлось уехать по делам.
        У Кьяры отлегло от сердца - теперь можно было не бояться встречи с ним.
        Она посмотрела на свое отражение в зеркале и с горечью подумала о том, что его мать отнеслась к ней словно к какому-то насекомому, которое следует раздавить каблуком. В тот день она неожиданно появилась в пентхаусе Антонио, чтобы сделать ему сюрприз и поздравить с днем рождения, и обнаружила там Кьяру, как раз собиравшуюся уходить на работу. Она поставила ее перед фактом, что у сына есть невеста в Милане. И сказала, что Кьяра для него - всего лишь американская любовница. Мать Антонио с презрением добавила, что никто из Фабрицио никогда бы не женился на такой, как Кьяра. Так что ей лучше уйти прямо сейчас.
        Кьяра печально вздохнула и, достав из сумочки помаду, подкрасила губы.
        Когда она вернулась обратно, вечеринка была в полном разгаре. Под потолком, в приглушенном свете огромной люстры, висели акробатки в соблазнительных красных платьях, притягивая к себе взгляды собравшихся.
        Играла музыка, шампанское лилось рекой, и на танцполе было негде яблоку упасть. Кьяра направилась в сторону Лаззеро и Санто и с трудом сдержалась, чтобы громко не застонать, когда дорогу ей перегородила Каролина Казале с двумя бокалами шампанского в руках. Только этого ей и не хватало.
        - Прошу прощения за то, что повела себя не очень вежливо,  - извинилась она, вручая один бокал Кьяре.  - Ваша помолвка оказалась для меня неожиданностью. Думаю, мне следует поздравить вас как должно. Мы с Лаззеро давно знакомы.
        - Он говорил,  - настороженно ответила Кьяра, принимая бокал из рук Каролины.  - Спасибо. А как вы с ним познакомились?
        - Моя фирма занималась оформлением интерьера офисов «Суперсоника», а также его пентхауса.
        Кьяра могла только представить, как начались их отношения. Каролина расхаживала по квартире Лаззеро с образцами красок в руке только для того, чтобы потом оказаться в его кровати. «Полностью удовлетворенной»,  - как он сказал.
        - А как ты познакомилась с ним? Всем не терпится узнать, как у тебя получилось совершить невозможное и поймать его в свои сети.
        - Мы познакомились в кафе.
        - В кафе?  - изогнула бровь Каролина.
        - Там, где я работаю,  - с вызовом бросила Кьяра.  - Мы знаем друг друга больше года.
        - Ты официантка?  - потрясенно выдавила ее собеседница.
        - Бариста,  - язвительно поправила ее Кьяра.  - Похоже, любовь не делает различий.
        - Любовь?  - скептически протянула Каролина.  - Послушай меня, Кьяра, он испытывает к тебе страсть, но не любовь. Он не знает, что значит любить. Поэтому мой тебе совет: позаботься о надежности своего брачного договора.
        - Приму к сведению,  - процедила Кьяра, которая начинала выходить из себя.  - А теперь, извини, мне нужно разыскать своего жениха.
        Санто смотрел на стоящих вплотную друг к другу Кьяру и Каролину.
        - Может, стоит вмешаться?
        - Подожди,  - не сводя с них глаз, ответил Лаззеро.  - Кьяра сама справится.
        - Наверное.  - Санто повернулся и посмотрел на брата.  - Теперь я вспомнил, где видел ее. Кьяра. Она та самая брюнетка, с которой ты болтал на премьере фильма «Партитура».
        - Я не болтал с ней. Я всего лишь поздоровался. Ее подружка выиграла билеты на премьеру. Я вижусь с ней каждый день, и было бы невежливо не поздороваться.
        - И ты еще говоришь, что она ничего для тебя не значит? Что это всего лишь деловое соглашение и что она ограничивается только тем, что делает тебе эспрессо по утрам? Ни за что не поверю. С таким-то телом.
        - Санто, следи за своими словами,  - взвился Лаззеро.
        - Я прав. Она тебе нравится.
        - Конечно, нравится. Я приехал сюда с ней.
        - Нет, я говорю, что она нравится тебе по-настоящему. Ты никогда так не отваживал меня ни от одной женщины.
        - Ты несешь какой-то вздор.
        - Я так не думаю. Она не из тех, с которыми ты привык встречаться. Я бы сказал, что твой вкус определенно улучшился.
        Может, так оно и было бы, если бы Кьяра принадлежала ему по-настоящему.
        Санто осушил свой бокал и глянул на Кьяру, которая направлялась в их сторону. Ее глаза метали молнии.
        - Вижу, барышня расстроена. Ладно, меня ждут дела. Удачи.
        Санто исчез в толпе, а Кьяра забралась на стульчик рядом с Лаззеро и сделала глоток шампанского.
        - Что она тебе сказала?
        - Она… Она грубиянка. Сказала, чтобы я позаботилась о брачном договоре, потому что наши отношения долго не продлятся.
        - Но так оно и есть. Мы не настоящая пара. Зачем так сильно расстраиваться?
        - Она ясно дала понять, что бариста - не твой уровень.
        - Что за глупости.
        - Неужели?  - сердито стрельнула глазами Кьяра.  - У Каролины своя фирма по дизайну интерьеров. А я всего лишь бариста, которую ты нанял, чтобы сыграть роль твоей невесты… И на которой тебе даже в голову не пришло бы жениться. Ты помнишь мое высказывание об играх, в которые играют богатые мужчины, заставляя страдать других. Лаззеро, может, Каролина и стерва, но ее сердце разбито.
        - Думаю, ты все неправильно поняла. Единственной ошибкой, которую я допустил в отношениях с Каролиной, было то, что я позволил им слишком затянуться. Осознав эту ошибку, я пытаюсь исправить ее, избавив ее от ненужных страданий тем, что не даю ей ложных надежд.
        - А что, по-твоему, случится, когда ты начнешь выстраивать с женщиной серьезные отношения. К тебе явится какое-нибудь привидение и утащит тебя?
        - И это говорит женщина, которая ни с кем не встречается?
        - Я хотя бы признаю свои недостатки.
        - Я тоже только что признал свои,  - буркнул Лаззеро.  - И если уж речь зашла о вас с Каролиной, да, ты права, ты не такая, как она. Кьяра, ты превосходишь ее по всем статьям. Она использует всех и каждого ради собственной выгоды. А ты всего добиваешься своим трудом, и в тебе есть искренность и порядочность, которые я так ценю. Пожалуйста, давай оставим этот разговор.
        - Тогда почему ты с ней встречался?
        - Она разделась во время обсуждения отделки моего пентхауса,  - взвился Лаззеро.  - Что мне оставалось делать?
        - Ты шутишь?
        - Нет. А теперь продолжаем играть,  - шепотом сказал он.  - Джанни занял место на другом конце барной стойки и смотрит за нами. Допивай свое шампанское и пойдем танцевать.
        Кьяра растерянно посмотрела на танцпол, где пары двигались под чувственную латинскую мелодию.
        - Только не под эту музыку.
        - Именно под нее,  - настоял Лаззеро и потянул ее за собой.
        - Но я не знаю как,  - запротестовала Кьяра.  - Прошла сотня лет с тех пор, как я брала уроки сальсы, и у меня ничего не получалось. Я опозорюсь.
        Он остановился и взял ее за подбородок.
        - Все, что тебе нужно,  - это следовать за мной,  - мягко сказал Лаззеро.  - Кьяра, хотя бы раз уступи контроль, потому что этот танец не получится без полного и безоговорочного подчинения.
        Сердце Кьяры выпрыгивало из груди, когда Лаззеро вел ее на танцпол.
        Она попыталась еще раз возразить, но он притянул ее к себе еще ближе.
        - На счет один - шаг назад, на счет пять - шаг вперед,  - не стал слушать ее Лаззеро.
        Кьяра не представляла, как можно было помнить о первом шаге, прижимаясь к жаркому, мускулистому телу своего партнера и вдыхая его соблазнительный, чувственный аромат. Но не могла же она стоять истуканом, вызывая недоуменные взгляды окружающих, поэтому она сделала глубокий вдох и повторила движение Лаззеро.
        От волнения Кьяра тут же вспомнила, чему ее учили на уроках танцев, но совершенно выбилась из ритма и, врезавшись в Лаззеро, густо покраснела.
        - Следуй за мной,  - глухо прорычал он.  - И смотри на меня, а не на пол. Когда я толкаю, делай шаг назад, когда я тяну тебя к себе, делай шаг вперед. Все очень просто. Следуй моим сигналам.
        Его глаза соблазнительно поблескивали, заставляя Кьяру напрочь забыть о деловом соглашении, а шампанское, которое теперь со всей силы ударило в голову, сводило на нет все ее попытки двигаться красиво.
        Призвав на помощь все свое самообладание, Кьяра постаралась сосредоточиться и облегченно вздохнула, когда у нее получилось попасть в ритм музыки.
        - Ну вот,  - шепнул Лаззеро.  - Правда, здорово?
        Еще бы, с таким-то партнером. Он двигал бедрами так плавно и грациозно, что Кьяра постепенно расслабилась и отдалась чувственному ритму танца. Шампанское сделало свое дело, и она решилась на более сложные шаги и повороты. Когда стихла музыка, Кьяра со смехом сделала последний поворот и упала в объятия Лаззеро. Оказавшись прижатой к его телу, она нервно сглотнула, когда зазвучала расслабляющая, медленная мелодия.
        - Может, пойдем выпьем,  - сбивчиво дыша, предложила Кьяра.  - Я умираю от жажды.
        - Сейчас, когда ты вся такая мягкая и податливая в моих руках?  - с улыбкой спросил Лаззеро, притягивая ее к себе еще ближе.  - В данный момент мы с тобой очень убедительны в нашей роли. И мне хочется насладиться этим переживанием прежде, чем в мою сторону снова полетят стрелы.
        - Ты наговариваешь на меня,  - запротестовала Кьяра.
        - Ничего подобного. Думаю, в тебе срабатывают защитные механизмы.
        - И от чего я защищаюсь?
        - Я все еще пытаюсь узнать.
        Лаззеро задвигался в такт музыки, и она послушно последовала за ним, прижимаясь к его мускулистым бедрам и чувствуя, как бьется его сердце под ее ладонью и как он губами касается ее виска.
        - Лаззеро,  - выдохнула Кьяра.
        - Расслабься. На нас смотрят Джанни с Каролиной.
        Но разве можно расслабиться, когда его чувственные губы касаются линии ее подбородка. У Кьяры кругом пошла голова, когда она поняла, что Лаззеро собирается поцеловать ее. И она не могла ничего сделать, чтобы остановить его.
        Ее сердце буквально выпрыгивало из груди, когда он большим пальцем приподнял ей подбородок и заглянул в ее глаза. А потом Лаззеро склонил голову и нежно коснулся ее губ.
        «Это все не по-настоящему»,  - подумала Кьяра. Но он так волнующе проводил пальцами по ее щеке, что она проиграла битву до того, как та началась. Кьяра закрыла глаза и робко ответила на поцелуй Лаззеро.
        А он притянул ее к себе еще ближе и заскользил губами по ее губам. Он раздвинул их и скользнул языком в ее рот, лаская ее так, что у нее начали подкашиваться ноги.
        Ища опору, Кьяра прижалась к нему еще крепче и обхватила его за шею. Лаззеро глухо зарычал, удерживая ее за талию так, что она ощутила его отяжелевшую плоть. Ей следовало возмутиться, но по ее телу прокатилась такая лавина желания, что она вжалась в Лаззеро еще сильнее.
        Она совершенно потеряла голову и была близка к тому, чтобы запротестовать, когда Лаззеро медленно оторвался от ее губ.
        - Песня закончилась,  - прошептал он ей на ухо.  - Как бы мне не хотелось это говорить.
        Ленивое удовлетворение, послышавшееся в его голосе, и зазвучавшие быстрые ритмы новой мелодии привели Кьяру в чувство.
        Что она наделала? Лаззеро поцеловал ее только для того, чтобы обмануть Казале. Он просто вел свою игру, и Кьяра была в ней всего лишь пешкой. А она чуть не набросилась на него.
        С громко стучащим сердцем она высвободилась из его объятий.
        - Кьяра, это всего лишь поцелуй,  - пробормотал Лаззеро.
        Для него всего лишь поцелуй, а у нее земля уходила из-под ног. Даже с Антонио, искушенным в подобных делах, она не переживала ничего подобного.
        Ну почему она снова наступает на одни и те же грабли?
        - Да,  - вскинув подбородок, согласилась Кьяра,  - это всего лишь поцелуй. И теперь, когда мы заслужили награду после нашего представления, думаю, с меня достаточно.
        Глава 5
        «Всего лишь поцелуй».
        Похоже, в тот момент его слова прозвучали ужасно, потому что Кьяра одарила его одним из своих убийственных взглядов, сошла с танцпола и до конца вечера держалась на расстоянии.
        Когда они сели в машину, чтобы вернуться в гостиницу, она пресекла все разговоры на корню и отвернулась к окну. Может, их поцелуй и был уместным, но в нем не было никакой необходимости. Просто Лаззеро решил насладиться моментом.
        Ему следовало остановиться до того, когда их тела слились в одно на танцполе. До того, как он убедился в том, что всегда подозревал,  - что у них с Кьярой мог бы получиться головокружительный, страстный роман. Но она несправедливо судила его, и ему захотелось доказать, что он не последний человек, к которому она могла испытывать влечение, а единственный.
        Лаззеро не смог устоять перед искушением разрушить защитные стены, которыми она себя окружила, и обнаружить за ними страсть. И черт подери, он обнаружил ее.
        Его кровь начинала бурлить, стоило подумать о том, сколько чувственности было в поцелуе Кьяры. Он сходил с ума, ощущая соблазнительные изгибы ее потрясающего тела, в точности такие, как он себе представлял. Да, он потерял самообладание, но он был не единственным участником того, что произошло между ними на танцполе.
        Как только машина остановилась у гостиницы, Кьяра выскочила из нее и направилась в вестибюль, приводя Лаззеро в изумление тем, с какой легкостью она передвигалась на своих безумно высоких каблуках.
        Они молча поднялись на третий этаж. Кьяра сбросила туфли в прихожей, стремительно пересекла гостиную и направилась в спальню. Лаззеро поймал ее за руку, когда она взялась за дверную ручку ванной комнаты.
        - Кьяра, нам нужно поговорить.
        - О чем? Лаззеро, ты прав. Это был всего лишь поцелуй. А сейчас, если ты не возражаешь, я хотела бы лечь спать. Я валюсь с ног от усталости.  - Она с вызовом посмотрела на него.  - Если, конечно, я свободна от своих служебных обязанностей.
        Затем она вырвала руку из его ладони и скрылась в ванной, захлопнув дверь у него перед носом.
        Он убеждал себя развернуться и уйти, но не мог сдвинуться с места.
        Они оба знали, что в их поцелуе не было ничего наигранного. Они шли к нему очень долго, целый год, если быть точным, с тех самых пор, как Лаззеро переступил порог кофейни, где работала Кьяра, и застал ее в дурном расположении духа проклинающей кофемашину. Уже тогда их потянуло друг к другу. Это было очевидно. Оба были взрослыми людьми, так в чем же проблема, черт подери?
        Кьяра, скорее всего, думала, что он играл с ней. Может, так оно и было с самого начала, до того, как они поцеловались.
        Когда Лаззеро вышел из гардеробной, Кьяры в спальне не было. Она стояла на балконе, спиной к нему и явно до сих пор не остыла.
        Он подошел к двери и замер на пороге. Лаззеро не учел, что она может переодеться ко сну. А следовало бы, потому что при виде ее пижамы кровь забурлила в его венах.
        Простую маечку и шорты вряд ли можно назвать самой соблазнительной пижамой из всех, которые он видел, и они были не такими откровенными, как наряды большинства женщин на улицах Манхэттена. У Лаззеро пересохло во рту от того, как тонкий трикотаж облегал шикарное тело Кьяры.
        Ему безумно хотелось прикоснуться к ней, поддаться соблазну, с которым он боролся весь вечер, но он не смел сделать и шага.
        - Это был не просто поцелуй,  - тихо сказал Лаззеро.
        Кьяра тут же повернулась, и у него перехватило дыхание. Он зачарованно смотрел на ее чистое, без косметики лицо, надутые губки и гладкую золотистую кожу ее бесконечных ног.
        - Этот поцелуй был потрясающим. И мы оба знаем это. Мне хотелось поцеловать тебя, как только я увидел тебя в этом платье сегодня вечером. Точнее,  - хрипло признался он,  - с того самого дня, когда я впервые увидел тебя в кафе. Кьяра, было бы глупо отрицать, что между нами что-то происходит.
        - Лаззеро, ты играл со мной,  - тяжело сглотнула она.
        - Я удовлетворял свое любопытство насчет взаимного влечения между нами. Мне хотелось узнать, что я почувствую. И ты тоже проявляла любопытство,  - добавил он.  - Но ты не хочешь признаваться, потому что намерена защищать себя, не подпуская никого близко и навешивая на меня ярлыки.
        - Ты прав, черт подери,  - взвилась Кьяра.  - Лаззеро, я не хочу становиться твоим последним трофеем. Быть купленной за дорогую побрякушку. Идти у тебя на поводу и совершать еще более замысловатые цирковые трюки, чтобы потом оказаться в облаке пыли, когда во мне отпадет надобность. Знаем, проходили.
        - Ты говоришь глупости.
        - Ты сам сказал, что твои отношения длятся, покуда тебе интересно. Честно и откровенно.
        Она пригвоздила Лаззеро его же высказыванием, и он не нашелся, что ответить.
        - Считай, что свое любопытство я удовлетворила,  - с вызовом бросила она.  - Теперь в моем списке стоит галочка.
        Нанеся сокрушительный удар по его самолюбию, Кьяра вернулась обратно в спальню.
        Лаззеро молча последовал за ней и, войдя в гостевую ванную, включил холодный душ, чтобы немного остудить свое тело, до сих пор сходившее с ума после их с Кьярой слишком чувственных танцев.
        Нужно сосредоточиться на главной цели, ради которой он приехал в Милан, иначе он сам окажется в облаке пыли.
        Выйдя через какое-то время из ванной комнаты, Лаззеро бросил удрученный взгляд на такую большую и такую удобную кровать и очень удивился, обнаружив ее… пустой.
        Что за чертовщина?
        Кьяра крепко спала, свернувшись калачиком, на диване. Затаив дыхание, он смотрел на ее темные волосы, разметавшиеся на белоснежной подушке, и ее длинные, до неприличия роскошные ресницы.
        Лаззеро раздраженно подумал, что она явно совершила контрольный выстрел. Что ж, она совсем не знала его, если думала, что он позволит ей спать на диване, несмотря на то что ему хотелось нормально выспаться после того, как он вздремнул пару часиков в самолете.
        Он бесшумно пересек комнату, поднял Кьяру на руки и отнес ее на кровать. Она спала так крепко, что даже глазом не моргнула, когда перевернулась на живот и зарылась лицом в шелковую простыню. Лаззеро испытал настоящие муки, когда перед ним открылся вид ее потрясающих ягодиц в коротеньких шортиках.
        Он тяжело сглотнул, вспомнив, какими они были на ощупь, когда он касался их на танцполе.
        Лаззеро снова бросило в жар, и он, тихо выругавшись, поплелся к дивану.
        Напрасно он пытался найти удобное положение, потому что стоило ему выпрямиться во весь рост, как его ноги свисали с края дивана, а когда он подгибал их, начинало ныть колено после застарелой баскетбольной травмы.
        Минуты истекали одна за другой. До тренировки с футболистами мирового уровня оставалось максимум четыре часа. И если он не выспится, они загоняют его до смерти. Похоже, он сошел с ума, что согласился на эту игру.
        Наверное, он в десятый раз менял позу, когда Кьяра приподнялась на локте и сонно посмотрела в его сторону.
        - Как я здесь очутилась?
        - Я перенес тебя,  - буркнул Лаззеро.  - Спи. Она упала обратно на подушку, а потом через минуту добавила:
        - Лаззеро, перебирайся на кровать. Она такая огромная, как Милан. Места хватит для нас двоих.
        Он опрометью вскочил с дивана и через секунду оказался на кровати. Та, в самом деле, была размером с Милан, и он мог сдерживать свою страсть. Приняв удобную позу, Лаззеро закрыл глаза и погрузился в блаженное забытье.
        Кьяре снился самый восхитительный сон. Она лежала, распластавшись на чем-то горячем, нежась в тепле после того, как почти целую ночь мерзла из-за включенного кондиционера.
        Она еще крепче прижалась к источнику тепла и обнаружила, что им было жаркое, мускулистое тело какого-то мужчины. Его большая теплая ладонь скользнула по ее бедру, чтобы устроить Кьяру еще удобнее.
        Мужчина медленно проводил пальцами по ее спине, и она заурчала и выгнулась от удовольствия. Она буквально таяла, когда мужчина коснулся губами чувствительной кожи на ее шее. Кьяра задрожала и повернула голову, подставляя губы для его поцелуя. Самый лучший сон в жизни.
        Медленный, неторопливый поцелуй сводил ее с ума, заставляя желать большего. Мужчина положил руку на ее ягодицы и довольно зарычал.
        Кьяре вдруг показалось, что все происходящее слишком реально.
        О господи!
        Она оторвалась от губ мужчины, уперлась ладонями в его твердую, как скала, грудь и подняла голову. Ее охватила паника, когда она встретила сонный взгляд Лаззеро, который одной рукой обнимал ее за талию, а другой обхватил ее ягодицы, в точности как во сне.
        Только это был не сон. Боже правый.
        Кьяра буквально отскочила в сторону.
        - К чему такая спешка?  - сонно пробормотал Лаззеро.  - Радость моя, это чертовски приятный способ разбудить мужчину.
        - Ты воспользовался ситуацией,  - взволнованно ответила она.
        - Ты что-то путаешь. Я всю ночь спал на этой стороне кровати. Значит, ты сама пробралась ко мне.  - Лаззеро вопросительно приподнял бровь.  - Может, тобой руководило подсознание после нашего вчерашнего поцелуя?
        - Я понятия не имела, с кем целуюсь,  - вспыхнула Кьяра.
        - Странно, потому что ты прошептала мое имя. Причем дважды. Наверное, поэтому я и проснулся.
        - Не может быть,  - возразила она.
        Но самодовольное выражение его лица говорило об обратном.
        Кьяра смутилась и отвела взгляд, но только для того, чтобы прийти в еще большее замешательство при виде его потрясающего мускулистого тела. В нем не было недостатков, за исключением шрама крест-накрест на его колене. Она даже не представляла, насколько откровенными могут оказаться его боксеры, почти не скрывающие его впечатляющее мужское достоинство, в данный момент более чем слегка возбужденное. И все из-за нее.
        - И сейчас я полностью проснулся, если ты ждешь активного участия с моей стороны.
        Кьяра в секунду оказалась на другом конце кровати, вскочила с нее и бросилась в ванную, ощущая жаркий взгляд Лаззеро, обжигающий ее выставленные напоказ ноги.
        - Мне нужно принять душ.
        - Трусиха,  - бросил ей в спину Лаззеро.
        Она не остановилась. Пусть называет ее, как ему угодно. Нужно срочно взять себя в руки и придумать, как унять страсть, которую он в ней разжигал, иначе она все испортит. О чем нужно было беспокоиться еще вчера.

* * *
        Кьяра вместе с другими подружками, женами и друзьями игроков заняла свое место в VIP-ложе стадиона «Сан-Сиро», чтобы посмотреть на их тренировку. Она держалась особняком, потому что не представляла, о чем говорить с окружающими ее людьми. Откуда ей знать, что происходило во время последнего кинофестиваля в Каннах или во время ежегодного празднования Пасхи на яхте русского олигарха?
        После тренировки и перед обедом со спонсорами она перекинулась парой слов с высокомерной Каролиной Казале, чтобы Лаззеро в это время мог поговорить с Джанни. Каролина отшила ее пару минут спустя, и она стояла, не зная, что делать и чем заняться.
        Кьяра быстро позвонила отцу, заверила его, что у нее все хорошо, а потом поднялась с места, чтобы размять ноги, и отправилась на поиски Лаззеро, когда на поле снова появилось несколько игроков из американской команды. Она подошла к проходу, откуда выходили игроки, и застыла на месте, заметив в его глубине о чем-то беседовавших Каролину и Лаззеро. Каролина, выглядевшая потрясающе в своем ярко-желтом платье, прислонилась к стене, а Лаззеро стоял напротив, склонившись над ней и упираясь одной рукой в стену рядом с ней.
        Со стороны их разговор казался довольно напряженным. Что они обсуждали? Может, Каролина пыталась убедить Лаззеро, что готова уйти к нему от Джанни? Кьяра ни на секунду не сомневалась, что эта женщина тут же бросила бы своего мужа, потому что до сих пор любила Лаззеро.
        Кьяра сходила с ума от ревности, понимая, что ведет себя глупо, ведь они с Лаззеро только притворялись парой. Но ничего не могла поделать с собой.
        Она резко развернулась и врезалась в кирпичную стену. На ногах ей помог удержаться Лукка Суза, знаменитый бразильский капитан команды американцев. Посмотрев в проход, он оценил происходящее и слегка нахмурился.
        - Тут нечего смотреть,  - пробормотал он и, приобняв Кьяру за талию, вытолкал ее из прохода.  - Старая история, вот и все.
        Только старая история выглядела очень даже не старой.
        - Не знаешь, чем заняться?  - спросил Лукка, бросив взгляд на группу жен футболистов.
        - Я не вписываюсь в их компанию.
        - И тебе это ни к чему,  - решительно заявил он.  - Пойдем попинаем мяч.
        Он не стал слушать ее возражений и потянул за собой на поле.
        - Когда-нибудь играла?
        - Немного в школе.
        - Этого хватит.
        Через пару минут к ним присоединилось еще несколько игроков со своими женами, и они вместе сыграли мини-игру у одних ворот. Вскоре вокруг них собралась целая толпа. Играли до пяти очков, и под чутким руководством Лукки Кьяра стала более уверенной с мячом. Под конец их команда выиграла, и Кьяра запрыгала от восторга. Лукка подошел к ней и обнял своими огромными ручищами, чуть приподняв ее в воздух.
        - Не оборачивайся,  - прошептал он.  - Твой жених смотрит на нас, и он, как бы это сказать на английском… в ярости.
        Раскрасневшись от беготни, Кьяра приподнялась на цыпочки и поцеловала Лукку в щеку, зная, что только подливает масла в огонь, но не смогла устоять перед искушением подразнить Лаззеро.
        - Спасибо. Было очень весело.
        - У тебя здорово получается,  - протянул Лукка, поблескивая глазами.  - А теперь иди к нему.
        Ее сердце пустилось вскачь, когда она направилась через поле к стоявшему в сторонке Лаззеро.
        - Отправляемся на обед?  - сдержанно спросила она, подойдя ближе.  - Кажется, все готово.
        - Сейчас пойдем,  - буркнул Лаззеро, сунув руки в карманы джинсов.  - Развлекаешься?  - Его глаза метали молнии.
        - Ага. Лукка очень милый.
        - Кьяра, он самый известный плейбой по ту сторону Атлантики.
        - А я считала таким тебя,  - сладко улыбнулась она.
        - Он лапал тебя,  - возмущенно продолжил Лаззеро.  - Все думают, что мы недавно обручились и безумно любим друг друга. Могла хотя бы попытаться создать такое впечатление.
        - А может, это тебе не следовало ворковать со своей бывшей,  - вспылила Кьяра.  - Лаззеро, все видели вас. Тебе повезло, что рядом не оказалось Джанни.
        Он нервно провел рукой по волосам.
        - Каролина была расстроена, и я пытался минимизировать ущерб.
        - Я тоже. Если окружающие смотрели на нас с Луккой, значит, они не обращали внимания на тебя с Каролиной. И, если честно,  - промурлыкала Кьяра,  - не думаю, что на земле сыщется хоть одна женщина, которая будет возражать, чтобы ее обнимал Лукка Суза. Так что мне было совсем не трудно. Можешь поблагодарить меня позже.
        - Кьяра, пытаешься задеть меня за живое?
        - С чего бы?  - наигранно удивилась она.  - В конце концов, наш роман - всего лишь дымовая завеса.
        Лаззеро пытался успокоиться холодным пивом за обедом, изнывая от тоски на этом затянувшемся и показном мероприятии, с его обязательными выступлениями отдельных гостей и организаторов Летнего кубка и светскими беседами. Ему очень хотелось засадить кулаком в несомненно привлекательную челюсть Лукки Суза.
        А еще его злило поведение Джанни, разговор с которым не привел к ожидаемым результатам.
        Попросив Кьяру подождать его снаружи, он вернулся в раздевалку, чтобы забрать свои вещи, и столкнулся с братом.
        - Все под контролем с твоей вспыльчивой малышкой-баристой? Кажется, ты немного сердит.
        - Санто, я говорил с Джанни.
        - И?
        - Не могу сказать ничего хорошего. У него свои представления о том, как должны сотрудничать наши компании. Но он не сказал «нет». Джанни хочет встретиться во вторник.
        - Уже что-то,  - пожал плечами Санто.  - Покажи ему наши дизайнерские идеи. Думаю, он будет впечатлен.
        - Мне они вообще не нравятся,  - покачал головой Лаззеро.
        - Лаз, сейчас не время для твоей одержимости перфекционизмом. С дизайнерскими разработками все в порядке. Используй их. Кто знает, когда еще у нас появится возможность подобраться к Джанни.
        - Мы точно не получим его согласия, если я покажу ему эти эскизы. Я знаю Джанни.
        - Ты сам заручился поддержкой инвесторов и объявил всему миру, что наш бренд вскоре станет вторым по производству спортивной одежды.
        - Санто, меня сбил с толку этот чертов аналитик.
        - А тебе не следовало глотать наживку. Но что толку говорить об этом сейчас. Сейчас нужно действовать. Если мы вернемся ни с чем, нас распнут в финансовых кругах. Лаз, мы оба знаем, как быстро может закатиться восходящая звезда.
        Их отец был одним из самых высококлассных специалистов по сделкам на Уолл-стрит. Он не боялся рисковать и зарабатывал целые состояния для своих клиентов. Но потом решился на самый большой риск в своей жизни, основал свою собственную компанию, надеясь быстро разбогатеть, но прогорел и лишился всего.
        Лаззеро знал, чем могут обернуться невыполненные обещания и попытка нарастить обороты слишком быстро. Он с братьями ощутил на себе последствия скоропалительных решений отца. Но Лаззеро также знал, что двигался в правильном направлении, пытаясь добиться сотрудничества с Джанни.
        - Санто, мы всегда доверяли друг другу. Поверь, я сумею добиться контракта и сделать так, чтобы наш бренд стал номером два.
        - Лаз, я не сомневаюсь в тебе,  - пристально посмотрев на него, ответил брат,  - в том-то и вся беда. Потому что я не уверен, куда приведет нас твоя одержимость: к успеху или к полному провалу.
        - Мы добьемся успеха,  - повторил Лаззеро.  - Поверь мне.
        Глава 6
        Лаззеро вышел из кабинета около полуночи, проведя вечер за консультацией со своей командой дизайнеров в Нью-Йорке, пытаясь придумать толковый дизайн спортивной обуви, который пришелся бы по душе Джанни. Попытки не увенчались особым успехом, но, по крайней мере, он получил возможность отвлечься от мыслей о Кьяре, рядом с которой тут же терял самообладание.
        Он тихонько вошел в спальню и увидел пустую кровать со смятыми простынями и приоткрытую дверь, ведущую на террасу. Кьяра лежала, свернувшись клубочком, на диване и смотрела на огни большого города. Лаззеро завороженно разглядывал черты ее лица, освещенные лунным светом. Она казалась такой беззащитной и витала где-то далеко в своих мыслях.
        В коротеньких шелковых шортиках и маечке, которая, судя по всему, стала ее любимой, и со спутанными со сна волосами, она выглядела лет на восемнадцать. Только ее тело было слишком роскошным для юной девочки. Тонкая ткань майки облегала каждый сантиметр ее восхитительной груди и подчеркивала плавные изгибы ее талии, а шорты открывали взору Лаззеро длинные загорелые ноги.
        Его кровь превратилась в огонь, и он был близок к тому, чтобы позабыть о здравом смысле и поддаться искушению. Похоже, он в самом деле запал на нее.
        Кьяра словно почувствовала его присутствие и повернулась в его сторону.
        - Разобрался с дизайном?  - чуть хрипловато спросила она.
        - Мы все еще работаем над ним,  - покачал головой Лаззеро и, взяв в руки какой-то блокнот в твердой обложке, лежавший рядом с ней, присел на диван.  - Не спится?
        - Моя голова слишком забита.
        Интересно чем. Он глянул на блокнот и, открыв его, обнаружил набросок платья.
        - Что это?
        - Ничего. Просто хобби. Я люблю шить себе одежду.  - Кьяра потянулась за блокнотом, но Лаз-зеро удержал его и начал перелистывать страницы.
        - У тебя здорово получается. Ты где-то училась?
        - Закончила пару семестров в Школе дизайна Парсонс.
        - Всего пару? Это одна из самых лучших школ в стране. Почему ты бросила учебу?
        - Нам нужны были деньги для пекарни. В любом случае из этого ничего бы не получилось.
        - Кто тебе сказал? В Парсонс наверняка считали тебя талантливой.
        - Программа была построена на безумной конкурентной борьбе. А в карьере дизайнера конкуренции еще больше. Так что у меня все равно не было шансов.
        Лаззеро захлопнул блокнот и вернул его Кьяре.
        - Самое лучшее в жизни дается самым тяжелым трудом. Почему ты пошла учиться в Парсонс? Чтобы работать на какого-нибудь дизайнера?
        - Нет. Я хотела создать собственную линию доступной городской модной одежды.
        - Большая мечта. И что тебя вдохновило?
        - Моя мама,  - грустно ответила Кьяра.  - Мы жили небогато. Пекарня приносила какой-то доход, но без излишков. Отец относил моду к роскоши и не считал ее чем-то важным, поэтому мне приходилось ходить в дешевой одежде из универмага или донашивать вещи двоюродной сестры. Что было очень тяжело для подростка, который пытается вписаться в окружение более крутых сверстников. К счастью, моя мама была первоклассной портнихой. После ужина, когда закрывалась пекарня, она заваривала чай, мы раскладывали выкройки на полу и шили одежду, которая мне нравилась.  - Ее губы дрогнули в улыбке.  - Она была потрясающей и могла пошить что угодно. Для меня то, как куски ткани становились одним целым, было настоящим волшебством. Так что я всегда знала, кем хочу быть.
        - А потом она умерла,  - тихо сказал Лаззеро.
        - Да. Отец, он…  - Кьяра запнулась, подыскивая правильные слова.  - Он так и не оправился после ее смерти. Стал потерянным, мрачным и обозленным. Отец боготворил землю, по которой она ходила. Я боялась оставлять его одного, чтобы он не сделал чего с собой. Поэтому я осталась дома и взяла на себя заботу о нем. Шила собственную одежду, чтобы как-то выразить себя.
        - Он злился не на тебя, на болезнь,  - мягко сказал Лаззеро.  - За то, что она отняла у него ту, которую он любил. За то, что разрушила его жизнь.
        - У тебя была похожая ситуация с отцом.
        Лаззеро кивнул. Да, с той только разницей, что болезнь отца поддавалась лечению. Поэтому смириться с его смертью было еще сложнее.
        Кьяра снова отвернулась и посмотрела на мерцающие огни Милана.
        - Дизайн одежды стал моей страстью. И способом противостоять злым девчонкам в школе, которые насмехались над тем, как я одевалась. Иногда я могла соорудить вещь буквально из ничего, а иногда покупала что-нибудь в секонд-хенде и переделывала. Я хотела отражать свой взгляд на моду, а не слепо следовать за ней. В конце концов, те самые девочки начали обращаться ко мне, чтобы я пошила что-нибудь и для них.
        - И что ты? После того, как они с тобой обходились?
        Кьяра молча кивнула.
        - Но почему?
        - Потому что злость не решает проблем,  - тихо ответила она.  - Только прощение. Я позволила своей работе говорить за меня.
        У него сжалось сердце оттого, что Кьяра оказалась такой необыкновенной, что в таком юном возрасте ее поступки были не по годам зрелыми и мудрыми.
        Лаззеро мог сказать то же самое о себе. Когда человек остается брошенным на милость судьбы, ему приходится научиться плыть или утонуть. Только в отличие от Кьяры у него были братья. А она осталась один на один с этим огромным миром.
        Впервые в жизни он задумался, каково было его братьям, когда мать бросила их и принялась заново устраивать личную жизнь. Нико в его пятнадцать пришлось бросить школу и взвалить на себя заботу о младших братьях, отказавшись от собственной мечты. Он оказался очень жертвенным. Кьяра в свою очередь оказалась без поддержки со стороны, но смогла выстоять.
        Лаззеро взял ее руку и притянул к себе на колено, поражаясь тому, какой она была маленькой и хрупкой. От прикосновения к Кьяре его словно током пронзило, и этот незримый электрический разряд приводил его в смятение.
        - Тебе следует вернуться к учебе,  - тихо сказал он.  - Кьяра, похоже, это твоя миссия - бороться с плохими девочками. Если ты сдашься, они выиграют.
        Ее взгляд затуманился.
        - Слишком поздно. Мои однокурсники давно нашли себя в этой жизни и занимаются своими карьерами. А я слишком стара, чтобы начинать все заново.
        - Тебе всего двадцать шесть лет. У тебя еще много времени.
        - И это говорит человек, который к двадцати пяти годам создал собственную компанию.
        - Не сравнивай себя с другими. Нам с братом помогал наш крестный, Мартино. Он направлял нас. Наш дорогой Нико тоже не остался в стороне.
        - А Мартино - ваш родственник?
        - Нет. Они с отцом вместе работали на Уолл-стрит. Были мастерами своего дела. Жестко конкурировали, оставаясь при этом лучшими друзьями.
        - Твой отец начал выпивать именно тогда? Я слышала разговоры о давлении… безумном образе жизни.
        - Да, тогда. Мой отец всегда отличался уравновешенностью и умом. В точности как Мартино. Они оба поклялись, что выйдут из дела, как только заработают достаточно денег. Мартино сдержал свое слово. А отец слишком привык к богатой жизни. Мать только усугубляла ситуацию, тратя его деньги направо и налево. Когда Мартино наконец убедил отца отойти от дел, тот решил доказать, что может переплюнуть своего друга. Отец пошел ва-банк и вложил все свои сбережения в технологический проект, который разработал вместе с одним из своих клиентов. Но его так и не удалось запустить.
        - И он все потерял?
        - Да.
        - А Мартино пытался помочь твоему отцу?
        - Он испробовал все. Так же как и все остальные. Они с братьями выливали содержимое бутылок с алкоголем в раковину. Прятали их. Разбивали их. Нико каждый вечер перед тем, как отправиться на вечерние курсы, провожал отца на собрания анонимных алкоголиков. Но ничего не помогло.
        - А когда Мартино взял вас под свое крыло?
        - После похорон отца, потому что при жизни тот чувствовал себя слишком униженным и отказался от его помощи. Как ты уже могла понять, у них были непростые отношения.
        - А мне иногда кажется, что отец отдалился от меня после смерти матери потому, что я слишком напоминала ее. Мы были зеркальным отражением друг друга, она и я.
        - Ты не должна принимать его поведение на свой счет,  - решительно возразил Лаззеро, сжав ее пальчики.  - Люди вязнут в собственной скорби. Создается впечатление, что они погружаются в нее настолько глубоко, что не могут выбраться. Они пытаются, их голова появляется на поверхности, но им не хватает сил сделать последние несколько шагов.
        - Твой отец не смог выбраться?
        Лаззеро молча кивнул. И впервые в жизни он понял, как злится на отца за то, что он, который всегда был супергероем в его глазах, не смог найти в себе силы справиться с недугом, разрушившим жизнь его детей. Отец оказался настолько эгоистичным, что возложил свою скорбь на их хрупкие плечи. А еще он злился на тех, кто создавал культуру безрассудной жажды наживы, перед искушением которой не устоял его отец.
        - Ты не должна винить себя. Это твоему отцу следовало заботиться о тебе и поставить твои нужды на первое место.
        - В том, что касалось денег, он так и делал.
        - Но ты нуждалась также в моральной поддержке, такой необходимой для пятнадцатилетнего ребенка. А он не справился со своими обязанностями.
        - Может, от меня он тоже не получал того, в чем нуждался. Он был таким потерянным. Я не знала, что делать, и думала, что, если я хоть как-то помогу ему, он изменится. Перестанет быть наполовину живым. Словно его здесь нет.
        На ее глазах заблестели слезы, окончательно лишив его самообладания.
        - Кьяра,  - прошептал Лаззеро, притягивая ее к себе и уткнувшись подбородком в ее макушку.  - Дело не в тебе. Ты не можешь силой сделать его счастливым. Он сам должен найти свое счастье.
        - А если у него не получится?
        - Значит, ты сделала все, что могла.
        Он думал, что Кьяра высвободится из его объятий, что было бы разумным поступком, если учесть влечение, которое они испытывали друг к другу. Но она лишь вздохнула и прижалась к нему еще крепче. Лаззеро ощущал кожей ее мягкие шелковистые волосы, пахнущие жасмином, и ему было так хорошо в окутавшей их темноте, что он впервые в жизни даже не пытался подобрать слова, чтобы выразить свои чувства.
        Он нашептывал ей слова утешения, слегка касаясь губами нежной линии ее подбородка. От трения его отросшей щетины о ее шелковистую кожу Кьяру охватила дрожь. Она охватила его самого.
        Кьяра застыла, словно не могла пошевелиться и забыла, как дышать. Он держал в объятиях ее мягкое податливое тело и мысленно возвращался к их неспешному чувственному поцелую, которым они обменялись утром. Он мог бы воспользоваться моментом, если бы близость с Кьярой была его целью.
        Кровь забурлила в его венах - несколько месяцев воздержания давали знать о себе. Лаззеро взял Кьяру за подбородок и развернул ее лицо к себе. На ее ресницах поблескивали непролитые слезы, а глаза потемнели от страсти, зовущей мужчину броситься с головой в омут.
        Но сейчас она казалась такой беззащитной. Даже слишком.
        - Лаззеро,  - едва слышно выдохнула Кьяра.
        Нет, ничего такого не случится.
        Он поднял ее на руки и отнес внутрь. Потом Лаззеро поставил ее на ноги, и его бросило в жар, когда тело Кьяры скользнуло вдоль его возбужденной плоти.
        - Уже поздно,  - через силу выдавил он.  - Иди спать.
        Затем Лаззеро круто развернулся и решительно вышел из спальни, боясь передумать и поддаться искушению.
        Кьяра проснулась поздно, все еще не привыкнув к разнице во времени. Она глянула на противоположную сторону кровати, остававшуюся нетронутой, и вспомнила вчерашний разговор с Лаззеро.
        Отец считал, что она мечтает о всяких глупостях, и указывал на мать, которая едва сводила концы с концами, работая портнихой, до встречи с ним. Антонио тоже остудил ее пыл, сказав, что она не сможет конкурировать с другими. И только Лаззеро оценил и поддержал ее устремления.
        Она ошибалась насчет него и посчитала одного поля ягодой с Антонио. Только ее бывший кавалер родился с серебряной ложкой во рту, а Лаззеро пришлось добиваться всего самому. Что делало последнего еще более привлекательным. Теперь Кьяра понимала, откуда такая одержимость доказать себе и другим, что он чего-то стоит. Лаззеро никогда бы не повторил ошибок своего отца и не допустил бы, чтобы земля еще раз ушла у него из-под ног. Отсюда и его участие в нью-йоркской организации, занимающейся финансированием частных предпринимателей. Лаззеро таким образом помогал другим, потому что в свое время не смог помочь своему отцу.
        И потом, вчера вечером он мог воспользоваться ситуацией, когда между ними возникло взаимное влечение, и соблазнить ее, но он ушел. В то время как Антонио на его месте затащил ее в постель, напоив шампанским и наговорив ей красивых слов.
        Лаззеро никогда не давал пустых обещаний и всегда прямо говорил, что от него можно ожидать. Что он может дать. Кьяра густо покраснела, подумав, что это было бы самым потрясающим опытом в ее жизни.
        Черт! Нужно срочно выпить кофе.
        Она поспешила на кухню и заварила чашку крепкого эспрессо. Кьяра прислонилась к столешнице и вдыхала аромат свежезаваренного кофе, когда в кухню влетел Лаззеро и окинул ее взглядом с головы до ног.
        - Сделай и мне чашечку.
        - Ты мог бы сказать что-то вроде: «Кьяра, пожалуйста, сделай мне чашечку своего изумительного эспрессо. Умираю, так хочу кофе».
        - Ага, все вот это,  - буркнул он.
        Кьяра занялась приготовлением кофе, обрадовавшись возможности чем-то себя занять. Потому что она не знала, какими стали ее отношения с Лаззеро после вчерашнего разговора. Ей казалось, что в них произошли глобальные перемены. Но, с другой стороны, может, она просто навоображала себе невесть что?
        - Ты так и не ложился?
        - Мне не нравится дизайн обуви, который мы придумали.
        - А когда ты встречаешься с Джанни?
        - Во вторник.
        - У меня идея.
        - Насчет чего?  - рассеянно спросил он.
        - Вчера в витрине магазина я увидела кроссовки фирмы «Фиаммата». Мне понравилось то, как они преподносят их. Они продают мечту, а не обувь. Стиль жизни. Способность летать, несмотря на то что ты собой представляешь. Ваш дизайн должен отражать эту подачу. Он должен вдохновлять.
        - Похоже, ты права. Мне не нравится, что наш дизайн обуви подчеркивает ее функциональность. Джанни подходит к делу очень по-европейски. Он делает акцент на качестве жизни. Что в условиях сегодняшнего рынка может оказаться очень привлекательным для американского потребителя. А что бы ты предложила?
        Кьяра принесла из спальни свой блокнот, уселась за стол и начала рисовать беговые кроссовки, выглядевшие более привлекательными, чем предложенные командой дизайнеров Лаззеро. Какие бы ей самой хотелось носить.
        - Что-то в этом роде,  - сказала она, закончив рисунок.
        - Мне нравится,  - задумчиво потер небритый подбородок Лаззеро.  - Но я думаю, мы могли бы пойти еще дальше. Ты можешь сделать так, чтобы создавалось ощущение, что у этой обуви есть крылья?
        Кьяра немного изменила набросок, сделав кроссовок еще более обтекаемым.
        - Вот так?
        - Теперь слишком воздушные.
        - Ты всегда такой перфекционист?
        - Ага,  - протянул он, и его глаза блеснули, когда он посмотрел на Кьяру.  - Во всем, что я делаю. За качество можешь не беспокоиться, обещаю.
        Она зарделась и, склонив голову, продолжила рисовать. Они вносили изменения, по нескольку раз переделывали все, и Лаззеро неустанно подталкивал ее делать работу еще лучше, вытягивая из нее вещи, о которых она даже не подозревала. Когда работа наконец была закончена, Кьяра помассировала ладонь и окинула рисунок критичным взглядом. Если Лаззеро не понравится эта версия, пусть садится и рисует сам.
        - Я в восторге,  - медленно протянул он.  - Кьяра, ты просто невероятная.
        У нее стало тепло на душе от его похвалы.
        - Эскиз сыроватый.
        - Он фантастический. Ты не против, если я покажу его своей команде, чтобы они поиграли с этой идеей?
        - Дерзай,  - кивнула Кьяра.
        Он потянулся к ней и поцеловал в щеку, отчего у нее слегка закружилась голова.
        - Спасибо.
        Кьяра прислонилась обратно к столешнице, глядя, как он выходит из кухни.
        - И, Кьяра?
        - М-м-м…  - разволновалась она, когда он развернулся на пороге и лукаво улыбнулся.
        - Ты делаешь потрясающий эспрессо.
        Глава 7
        Кьяра снова сидела на стадионе. Игра подходила к концу, и рефери добавил две дополнительные минуты.
        - О господи, мое сердце не выдержит,  - воскликнула жена одного из игроков, сидевшая рядом.
        Кьяра ничего не ответила. Она знала, что эта игра была очень важной для Лаззеро. Он согласился принимать в ней участие, чтобы поддержать благотворительную организацию в Гарлеме, которая занималась трудными детьми.
        С каждым днем она открывала в этом человеке все новые грани. Он был неустанным в своем деле. В субботу Лаззеро отправился на ужин с иностранными корреспондентами, в воскресенье его ждал прием в посольстве Великобритании, а вчера они встречались в одном из шикарных итальянских ресторанов с представителями самой большой в мире розничной сети по продаже одежды. И выпили вина на сумму, равную ее месячной зарплате.
        Лаззеро проявлял заботу и обнимал ее при каждой возможности, отчего ее постоянно бросало в жар. Она сама потребовала от него, чтобы их отношения оставались чисто деловыми, а теперь приходила в смятение оттого, что рядом с ним чувствовала себя как никогда живой.
        Кьяра взволнованно следила за тем, как Лаззеро вышел за боковую линию поля с мячом в руках. Он что-то крикнул своим товарищам по команде, а потом вбросил мяч на поле. Те подхватили мяч, три точных пасса, последний пасс Лаззеро передал Лукке, и мяч оказался в воротах.
        Трибуны заревели от восторга. Кьяра вместе с остальными болельщиками вскочила с места, и тут прозвучал финальный свисток. Лаззеро, который, казалось, растерялся от собственной удачи, бросился к кромке поля, где его вместе с Луккой окружили другие игроки. Счастливые, они крепко обнимали друг друга и поздравляли с победой.
        Кьяре сказали, что она должна выйти на поле. Согласно традиции Летнего кубка игроки команды-победителя заслуживали поцелуй, что очень любили снимать телевизионщики.
        «Только не это»,  - испугалась Кьяра. Но когда жены и подружки игроков высыпали на поле, она поняла, что у нее нет выбора.
        Лаззеро смотрел, как она приближалась к нему, и в его глазах плясали веселые искорки. Кьяра остановилась перед ним, обняла его за талию и, поднявшись на цыпочки, коснулась губами его щеки.
        - Поздравляю,  - тихо сказала она.  - Ты играл потрясающе.
        Лаззеро обхватил пальцами ее подбородок и лукаво посмотрел на нее.
        - Мне кажется, от нас ждут большего.
        Положив свою огромную ладонь ей на спину, он заставил Кьяру чуть податься вперед и прижаться к его сильному телу. У нее перехватило дыхание, когда Лаззеро склонился над ней и поцеловал так страстно, что у нее задрожали коленки.
        Кьяра обвила его шею руками только для того, чтобы устоять на ногах. Но потом она погрузила пальцы в его густую шевелюру и потерялась в его поцелуе, перестав замечать следовавшие одна за другой вспышки камер.
        Ошеломленная и сбитая с толку, Кьяра покачнулась на каблуках, но Лаззеро крепко держал ее за талию и помог устоять на ногах. Свет слепил ей глаза, а вокруг раздавался свист и громкие аплодисменты.
        - Ангел мой, ты была очень правдоподобна,  - проведя своими чувственными губами по ее щеке, шепнул ей на ухо Лаззеро.
        Еще бы.
        - Как прошла твоя встреча с Джанни?  - придя в себя, спросила Кьяра.
        - Ему понравились эскизы. Во многом благодаря тебе. Он пригласил нас на прием в пятницу вечером, чтобы обсудить дальнейшее сотрудничество.
        - Я очень рада за тебя. Поздравляю.
        - Мне хочется сводить тебя куда-нибудь, чтобы отблагодарить и заодно отпраздновать это событие.
        - Мы будем только вдвоем?
        - Да. Мне показалось, что ты устала от всей этой круговерти, и я приготовил тебе сюрприз.
        - Что мне надеть?  - пришла в восторг Кьяра.
        - Что-нибудь красивое. Если хочешь, можешь надеть свое собственное платье. Этим вечером мы будем предоставлены самим себе.
        Лаззеро уже почти пожалел, что предложил Кьяре надеть что-нибудь из ее собственного гардероба. Время близилось к вечеру, когда они стояли на взлетной полосе в аэропорту «Линате» в ожидании посадки, и ветер колыхал светло-розовое платье Кьяры с высокой талией. Оно было с длинными летящими рукавами, которые каким-то образом обнажали ее плечи, и с многочисленными слоями какого-то прозрачного шелка. Создавалось впечатление, что вместо платья Кьяра завернулась в тонкий шарф.
        Длиной ее наряд доходил до середины бедра и обнажал ее длинные ноги, что очень мешало Лаз-зеро сосредоточиться. В своих фантазиях он давно представлял, что почувствует, когда Кьяра обовьет его этими самыми ногами. И ее легкомысленное платьице все больше распаляло его.
        Кьяра искоса глянула на него, поднимаясь по трапу.
        - Ты сам сказал надеть то, что мне захочется.
        - Да, и ты выглядишь потрясающе. Платье просто фантастическое.
        Ее губы растянулись в улыбке, которой можно было осветить небольшой мегаполис.
        - Рада, что тебе понравилось.
        Они полетели в Апулию, известную обилием солнца, морем и восхитительными видами.
        - Как здесь красиво,  - восторженно выдохнула Кьяра, когда их частный самолет приземлился в Саленто, спрятанном в кристально чистых водах Адриатического моря.
        - Здесь живет один из моих знакомых,  - пояснил Лаззеро, помогая Кьяре спуститься по трапу. Он боялся, что она свернет себе шею на этих высоченных каблуках. Но от прикосновения к ней огонь, пожиравший его изнутри, разгорелся еще сильнее.  - Место очень живописное.
        Когда они пошли по взлетной полосе, подол платья Кьяры взмыл вверх от ветра, и Лаззеро быстро прижал его к ее бедру, когда один из проходивших мимо рабочих вдруг остановился, разинув рот.
        - Пожалуйста, может, ты как-то усмиришь свое платье?
        - Это все ветер,  - густо покраснела Кьяра.  - Если бы я знала, что мы отправимся на ужин на самолете, я бы выбрала другой наряд.
        Что очень огорчило бы Лаззеро. Он старался сдерживать грозившие выйти из-под контроля гормоны, когда усаживал Кьяру в машину, чтобы отвезти ее в расположенный на высоком скалистом берегу городок Полиньяно-а-Маре.
        Это место в лучах заходящего солнца становилось сказочно красивым, и Лаззеро, взяв Кьяру за руку, предложил часть пути пройти пешком.
        - Мы не на публике,  - смутилась она.
        - Сила привычки,  - беспечно ответил он.  - Кьяра, не будь такой колючей. Мы всего лишь держимся за руки, а не целуемся прямо посреди улицы.
        Лаззеро тут же представил, как заводит ее в какую-нибудь тихую, вымощенную камнем боковую улочку и делает с ней то, о чем мечтал с самой первой их встречи.
        Кьяра не стала вырываться и молча шла с ним по направлению к морю. Когда они подошли к набережной, перед ними появилась гостиница, разместившаяся в одной из пещер. Лаззеро провел ее в ресторан, и она оглянулась по сторонам, рассматривая помещение, освещенное неярким светом и с потрясающим видом на Адриатическое море.
        - Скажи, что у нас столик с видом на море, и я тогда умру и отправлюсь прямиком в рай.
        - Так и есть,  - улыбнулся Лаззеро и подвел ее к столику у самого края пещеры.
        - Это тебе не дыра в стене в Ист-Виллидж,  - в шутку сказала она, чтобы хоть как-то унять свое гулко бьющееся сердце.
        - Кьяра Ферранте, хочешь сказать, что это больше похоже на свидание?
        - Я пошутила,  - смущенно возразила она.
        - Ты даже не можешь произнести это слово, не так ли?  - насмешливо глянул на нее Лаззеро.  - Собираешься дать деру из-за того, что мы немного отклонились от курса?
        - А ты?  - с вызовом бросила она.
        - Нет. Я собираюсь заказать нам вино.
        Он не стал спрашивать, что будет она будет пить, потому что именно так проходили свидания с ним. Подружки Лаззеро чувствовали себя в его компании по-настоящему женственными, и им не приходилось о чем-либо думать или заботиться. В точности такие же эмоции испытывала сейчас и Кьяра, когда Лаззеро заказывал бутылку «Бароло». И эти ощущения доставляли ей удовольствие, потому что впервые за очень долгое время кто-то проявлял заботу о ней самой.
        - Итак,  - откинувшись на спинку кресла, спросил Лаззеро.  - Расскажи мне о своей задумке по поводу линии одежды для городских модниц.
        - Тебе правда интересно?
        - Да. Очень.
        Кьяра рассказала ему о портфолио с эскизами, над которым работала с юных лет, и о том, что мечтала придумывать одежду для подростков и молодых женщин со средним доходом.
        - Большинство жительниц Нью-Йорка не могут себе позволить наряды дорогих брендов, но им, как и мне, хочется выразить свою индивидуальность.
        Лаззеро помешал вино в бокале и пристально посмотрел на Кьяру.
        - Сегодня утром я разговаривал со своим главным дизайнером. Посмотрев твои эскизы, она сказала, что у тебя определенно есть талант.
        - Как мило с ее стороны.
        - Заметь, что она очень скупа на похвалу. Бьянка руководит программой подготовки модных дизайнеров на Манхэттене. Слыхала о такой?
        - Конечно. Они берут шефство над новыми талантами из местных, предлагают стипендии для обучения и сотрудничество в модной индустрии. Это потрясающая менторская программа.
        - Я рассказал Бьянке твою историю. Она хочет встретиться с тобой. Конечно, если тебе интересно. Вы просто поговорите за чашечкой кофе. Она посмотрит, подходишь ли ты им. Гарантий, что они тебя возьмут, нет никаких, но от нее зависит многое.
        - Лаззеро, туда невозможно пробиться. Даже самые талантливые из школы Парсонс не могут туда попасть.
        - Там ищут людей, у которых есть видение. У тебя оно есть. Ты не должна сомневаться, когда выпадает такой шанс. Ты должна хвататься за него. Вдруг что-нибудь да получится. А если нет, то, по крайней мере, ты попыталась.
        Кьяра не на шутку разволновалась. Вдруг она потеряла хватку и навыки? Но, с другой стороны, такого шанса больше не будет.
        - Всего лишь чашечка кофе,  - тихо сказал Лаззеро.  - Подумай над моим предложением.
        Кьяра молча кивнула и сделала глоток вина. Ей стало светло на душе оттого, что Лаззеро верил в нее, прислушивался к ее мнению и ценил ее за то, кем она была.
        Может, он и был таким же плейбоем, как Антонио, но на этом их сходство заканчивалось. Лаз-зеро представлял собой увлекательную и сложную личность, глубина которой не могла не вызвать интерес с ее стороны. Он был предельно честным и прямо говорил, кто он и что может предложить женщине, что кардинальным образом отличало его от Антонио.
        И то, что сказал Лаззеро о ней в тот первый вечер, было чистейшей правдой. Кьяра в самом деле боялась обжечься еще раз. И боялась признаться, что чувствовала по отношению к нему. Но отрицать влечение, возникшее между ними, было бессмысленно.
        Что, если шагнуть в этот омут с широко распахнутыми глазами, не питая никаких иллюзий, как в случае с Антонио? И принять, что их с Лаз-зеро непродолжительный роман останется в прошлом, когда они вернутся обратно в Нью-Йорк?
        У нее кружилась голова, когда она думала о близости с Лаззеро. Он по-прежнему держал ее за руку так, словно в мире не существовало ничего более естественного. А прикосновения его длинных мускулистых ног к ее обнаженным бедрам вызвали у нее волнительную дрожь.
        С каждым разом Лаззеро все дольше задерживал взгляд на губах Кьяры, а она думала о том, что ей больше не хочется чувствовать себя мертвой изнутри. Ей хотелось шагнуть в пламя страсти вместе с ним и насладиться каждым мгновением их близости. Не оглядываться назад и не думать «что, если». Потому что она давно выросла и перестала быть пугливой, неопытной девочкой. И она знала, чего хочет.
        Кьяра настолько погрузилась в собственные мысли, что совершенно потеряла нить разговора.
        - Я хочу спросить,  - вдруг сипло бросил Лаз-зеро.  - Когда мы перейдем к той части вечера, где начинаются поцелуи?
        - Лаззеро…  - взволнованно выдохнула она.
        Он подозвал официанта, который через пять минут принес счет и сунул что-то в руку Лаззеро.
        - Мы разве не пойдем за машиной?  - еще больше разволновалась Кьяра, увидев, что Лаззеро ведет ее не к выходу из гостиницы, а к лифту.
        - Нет.  - Он нажал кнопку лифта, и она с замирающим сердцем заметила в его руке ключ от гостиничного номера.
        Кьяра чуть не застонала от огорчения, когда дверь лифта открылась и внутри его оказалось две парочки. Она вежливо улыбнулась им, чувствуя, как дрожат ее коленки. Лаззеро заметил ее смятение и, обняв за талию, притянул к себе. Что было похоже на чирк спичкой о сухую древесину. Когда они вышли на нужном этаже, Кьяра так дрожала, что с трудом могла дышать.
        Оказавшись в коридоре, она заметила, что на этом этаже был только один номер, рядом с которым и остановился Лаззеро. Кьяра ждала, что он воспользуется ключом, но вместо этого он прижал ее к стене и жадно набросился на ее рот.
        Лаззеро обхватил ее рукой за затылок, и они начали целоваться с такой всепоглощающей страстью, которая приводила в смятение своей безудержной силой.
        - Ты такая пленительная,  - оторвавшись от ее губ и тяжело дыша, шепнул Лаззеро ей на ухо.  - Кьяра, скажи, что ты хочешь этого.
        Ее вдруг охватила паника, и, не выпуская из рук его рубашку, она заглянула в его затуманенные страстью глаза. Кьяре казалось, что этому человеку можно доверять безоговорочно. Она встала на цыпочки и провела пальчиками по линии его чувственных губ, а потом молча кивнула.
        Его глаза буквально полыхнули. Он быстро открыл номер, подхватил Кьяру так, чтобы она обвила его своими ногами, и, вломившись внутрь, ногой захлопнул за собой дверь.
        Сходя с ума по Кьяре так, как никогда и ни по кому, Лаззеро прижал ее к стене и снова набросился на ее рот. Потом, не смыкая губы, он провел ими по изящной линии ее шеи и слегка куснул жилку, которая бешено пульсировала от его ласк. Кьяра сдавленно ахнула, сгорая от желания.
        Не в силах справиться с собой, Лаззеро скользнул руками под подол ее шифонового платья и обхватил ладонями ее ягодицы, нащупав под ними почти что невесомое нижнее белье. Безумно желая прижать Кьяру к себе, он слегка приподнял ее и встал так, что его возбужденная плоть упиралась в ее мягкую сердцевину, прикрытую тончайшим шелком.
        - Боже, Лаззеро. Это… Я чувствую…
        Он провел большим пальцем по низу ее живота, и она изогнулась навстречу ему.
        - Что ты чувствуешь?
        - Мне так хорошо,  - тихо застонала Кьяра.  - Так горячо.
        Лаззеро тихо выругался. Или он сбавит обороты, или все закончится в пять секунд, чего он просто не мог допустить. Особенно после того, как мысль о близости с Кьярой взрывала его мозг.
        Он медленно расцепил сомкнувшиеся вокруг его талии ноги Кьяры и поставил ее на пол, стиснув зубы, когда ее мягкое тело скользнуло вдоль его готовой взорваться от возбуждения плоти. Кьяра смущенно посмотрела на него затуманенными от страсти глазами.
        - Нам нужно притормозить,  - хрипло выдавил он, взяв ее за руку и ведя за собой в комнату.  - Иначе все закончится слишком быстро.
        Номер показался ему по-настоящему сказочным с шикарной зоной отдыха, из которой через открытую застекленную дверь и террасу за ней открывался потрясающий вид на море. Однако все внимание Лаззеро было приковано к огромной кровати, занимавшей почти все пространство.
        Он присел на нее и привлек к себе Кьяру.
        - Я не знаю, к чему прикоснуться в первую очередь,  - сипло выдавил Лаззеро.  - Ты такая сногсшибательная, что я теряю голову.
        Ее глаза потемнели и превратились в два темно-зеленых озера. В отличие от него она точно знала, к чему хотела прикоснуться. Дрожащими руками Кьяра расстегнула пуговицы его рубашки и, вытащив ее из-за пояса, распахнула, чтобы прижать ладони к его груди.
        - Ты сошел с ума,  - прошептала она.
        Он сойдет с ума, если не прикоснется к ней сейчас же. Лаззеро сбросил рубашку и швырнул ее на пол. Потом развернул Кьяру и расстегнул молнию ее платья, обнажив ее смуглую кожу, когда платье розовым облачком опустилось к ее ногам.
        Она ногой отбросила платье в сторону и повернулась к нему, впитывая жар его взгляда, который запечатлевал каждый миллиметр ее тела. Ее мягкие пухлые губы, которые так и напрашивались на поцелуи, сводили его с ума, и он терял голову, когда смотрел на ее прозрачное нижнее белье, которое почти не скрывало ее женские прелести.
        Лаззеро усадил ее к себе на ноги так, чтобы ее коленки оказались по обеим от него сторонам, и прильнул к ее губам. Он целовал ее до тех пор, пока она не обмякла в его руках. Потом Лаззеро расстегнул ее бюстгальтер и бросил его на пол, и его ладони наполнила ее тяжелая с розовыми сосками грудь. Он упивался и никак не мог насытиться ее прелестями, проводя большими пальцами рядом с набухшими сосками, но не касаясь их, пока Кьяра не застонала и не изогнулась навстречу ему.
        - Нравится?  - тихо спросил он, возбуждаясь все сильнее тем, с какой готовностью она отвечала на его ласки.  - Тебе хочется большего? Покажи, где ты хочешь, чтобы я коснулся тебя.
        - Лаззеро,  - прошептала она, и ее щеки слегка зарумянились.
        - Покажи.
        Она прикусила губу и положила ладонь себе на низ живота. Лаззеро бросило в жар, и он положил руку сверху на ее ладонь.
        - Хочешь, чтобы я коснулся тебя?
        Кьяра густо покраснела и едва заметно кивнула. Сдерживаясь из последних сил, Лаззеро скользнул рукой под прозрачную ткань ее трусиков и обхватил низ ее живота. Затем он провел пальцем по ее гладкой сердцевине, чувствуя, как бьется его сердце и какой влажной и возбужденной становится Кьяра.
        - Ты похожа на мед,  - пробормотал он, неторопливо целуя ее и поглаживая ее сладкую, пульсирующую сердцевину.  - На горячий, тягучий мед.
        Она в ответ простонала, а он все больше возбуждал ее, погрузив палец в ее лоно и глядя, как ее лицо засветилось от удовольствия от его ласк.
        - Нравится?
        - Я хочу большего,  - изогнув спину, прошептала Кьяра.
        Лаззеро никогда в жизни не испытывал такого волнения, в которое приводила ее невинная чувственность. Он скользнул пальцем еще глубже, ощущая, как вокруг него смыкается ее бархатистая плоть. Она была такой тугой и такой чертовски горячей. Лаззеро переживал настоящее блаженство.
        - Вот так, малышка.  - Он хрипло ободрил Кьяру, когда она задвигала бедрами, отвечая на его прикосновения.  - Оседлай меня. Доставь себе удовольствие.
        Она закрыла глаза, а Лаззеро переплел язык с ее языком и заглушал ее стоны, пока они не стали отчаянными.
        - Лаззеро,  - выдохнула Кьяра.
        И тогда он погрузил два пальца в ее лоно, и не прошло и минуты, как Кьяра содрогнулась от оргазма в его объятиях.
        Она не могла сказать, как долго оставалась в забытьи, и когда очнулась, то ей показалось, что она тонет в колдовских глазах Лаззеро.
        Кьяре захотелось, чтобы он пережил такое же наслаждение, и, потянувшись к низу его живота, она провела пальцами по его отяжелевшей плоти.
        - Думаю, прямо сейчас нам следует воздержаться от подобных действий,  - тут же остановил ее Лаззеро, положив руку сверху на ее ладонь.
        - Но я хочу прикоснуться к тебе,  - мягко возразила Кьяра.
        Он посмотрел на нее и, немного подумав, убрал руку. Тогда она расстегнула пуговицу на его брюках и осторожно, чтобы не задеть его возбужденную плоть, потянула вниз молнию.
        Когда Кьяра сунула руку ему в трусы и сомкнула пальцы вокруг его гладкой и твердой, как сталь, плоти, в комнате вдруг стало нечем дышать. Она начала ласкать его, и ее лоно снова увлажнилось при мысли о том, чтобы принять его в себя.
        С громким стоном Лаззеро скатился с кровати, быстро разделся и, надев презерватив, бросился обратно. Он жадно прильнул к губам Кьяры и, уложив ее на мягкие простыни, стянул с нее трусики.
        Изнывая от желания, она обхватила его за затылок и, притянув к себе, прильнула к его губам.
        Ей казалось, что их поцелуй длился вечность. Лаззеро скользнул рукой под ее колено и завел ее ногу себе на талию. Устроившись между ее бедер, он коснулся ее влажного лона, и Кьяра внутренне сжалась. Потому что его возбужденная плоть была такой огромной.
        - Мы не будем торопиться,  - заметив ее взволнованный взгляд, прошептал он.  - Радость моя, скажи, как ты себя чувствуешь. Что тебе нравится?
        Она выгнула бедра, отчаянно желая, чтобы он овладел ею. Лаззеро обхватил ладонью ее ягодицы и, приподняв ее, скользнул своей бархатистой головкой в ее лоно.
        - Такая тугая,  - содрогнулся он,  - такая сладкая. Как ты себя чувствуешь?
        - Потрясающе,  - выдохнула Кьяра.  - Но я хочу большего.
        Он проник в нее еще немного глубже, подался назад, а потом снова сделал толчок. Каждый раз Лаззеро останавливался, чтобы Кьяра могла привыкнуть к нему, и сводил с ума своей медлительностью. Он проявлял терпение, испытывая тем самым ее собственное.
        Кьяра обхватила руками его мускулистые ягодицы и приподнялась, впуская его в себя еще больше. Он тихо выругался, сжал ее бедра и одним мощным толчком заполнил ее собой без остатка, отчего у нее перехватило дыхание.
        Никогда раньше Кьяра не чувствовала себя настолько наполненной. Не отрываясь от губ друг друга, они задвигались в лихорадочном ритме, пока не настроились на одну волну.
        - Вот так,  - хрипло выдавил Лаззеро.  - Дай волю своим чувствам.
        Он изогнулся, чтобы проникнуть в нее еще глубже, и не сводил с нее глаз. Их единение было всепоглощающим, большим, чем просто физическая близость, и Кьяра никогда в жизни не переживала ничего настолько обнажающего душу.
        Медленно, целенаправленно Лаззеро входил в нее, пока Кьяра с громким криком не взмыла на вершину наслаждения, а он с глухим животным ревом последовал за ней, войдя в нее так глубоко, что у нее перед глазами вспыхнули раскаленные добела звезды, когда они слились в одно целое.
        Глава 8
        Кьяра очнулась, лежа на мускулистой груди Лаззеро и прислушиваясь к биению его сердца, почти такому же гулкому, как и ее собственное. Ей казалось, что он точно так же потрясен тем, что только что случилось между ними, но он ничего не говорил, а только молча медленно проводил ладонью по ее спине.
        Но к ее чувству восторга примешивался страх. Кьяра только что пережила физическую близость с человеком, который очень давно нравился ей и который пробуждал в ней невероятные эмоции.
        - Что случилось?  - Его рука замерла на ее спине, словно он почувствовал перемену в ее настроении.
        - Ничего,  - прикусила губу Кьяра.
        Лаззеро перевернул ее на спину и погрузил пальцы в ее волосы, вынудив посмотреть ему в глаза.
        - Ты как раскрытая книга. Тебя слишком легко читать. Уже жалеешь?
        - Нет. Все было потрясающе. Просто… Ты был прав. Мне очень сложно открываться другому человеку. Легче прятаться и избегать чувств.
        Его взгляд потеплел.
        - Только что ты не пряталась. Кьяра, я чуть с ума не сошел. Или ты забыла, что мы едва успели добраться до кровати? Дай мне пять минут,  - прошептал он, проводя пальцем по ее щеке,  - и я освежу твою память.
        Кьяра смущенно отвела взгляд и посмотрела на потрясающее тело Лаззеро, освещенное приглушенным светом лампы. Оно было безупречным, если не считать крестообразного шрама на колене.
        Она мягко коснулась пальцами рубцов.
        - Что это?
        - Старая баскетбольная травма.
        - Из-за которой тебе пришлось распрощаться со спортивной карьерой?
        - Да.
        Когда дальнейшей информации не последовало, Кьяра опустилась обратно на локоть и посмотрела на Лаззеро.
        - Вчера за ужином я сидела рядом с твоим бывшим тренером, Хэнком Питерсоном. Он удивительный человек. И у него громадное количество потрясающих историй. Хэнк сказал, что ты приходил на встречу с его подопечными из программы помощи малоимущим семьям.
        - Хэнк - настоящая легенда. Он был тренером баскетбольной команды в «Клетке», одной из самых известных площадок для стритбола. Она находилась прямо за углом дома, где я жил. Там рождались мечты, там рождались великие игроки. Я кое-как делал домашнюю работу и играл дотемна, пока Хэнк не отправлял меня домой.
        - Со мной было то же самое. Родители ждали, что я буду делать уроки, пока они заканчивают дела в пекарне. Но когда мама возвращалась домой, она обнаруживала, что я почти ничего не сделала, а только рисовала в своем блокноте. Она тогда очень сердилась.
        - По крайней мере, ей было не все равно,  - пробормотал Лаззеро.
        - А с твоей разве было не так?
        - Дома не осталось никого, кто бы позаботился о нас с братьями. Отец к тому времени спился, а мать ушла. Нико всегда отчитывал меня за то, что я не хочу учиться. Он очень серьезно относился к учебе. Но я не мог думать ни о чем, кроме баскетбола.
        Кьяра не могла поверить своим ушам. Его мать просто взяла и ушла?
        - Я думала, что она вышла замуж во второй раз, когда твой отец умер.
        - Она бросила нас, когда мне исполнилось четырнадцать.
        Кьяра не знала, что и сказать. Какая мать могла бросить своих детей на произвол судьбы, когда они нуждались в ней больше всего?
        - Она ушла из-за того, что твой отец начал пить?
        - Мать была приспособленкой. Она полюбила деньги моего отца и ушла, когда он потерял их.
        - Уверена, все было не так просто,  - нерешительно возразила Кьяра.
        - Проще некуда. Когда они с отцом познакомились, мать работала танцовщицей и пыталась пробиться на Бродвей. Она мечтала о головокружительной карьере, и ей хотелось блистать. Она не думала о семейной жизни. Когда мать забеременела Ником, отец решил, что сможет переубедить ее. Но все напрасно. Он пытался сделать ее счастливой и остался с разбитым сердцем, когда она бросила его из-за того, что он лишился всех своих денег.
        - Но это одна сторона медали. Уверена, твоей матери было непросто отказаться от своей карьеры. От своей мечты. И у твоего отца, судя по всему, были свои собственные демоны, с которыми ему приходилось сражаться.
        - Ты права. Но он был мужчиной. Он думал о том, как обеспечить свою семью. Отец страдал из-за того, что не смог сделать свою жену счастливой. Это уязвляло его самолюбие. Он проводил на работе все больше и больше времени, потому что не хотел возвращаться домой. Отсюда романы на стороне. Я не оправдываю его, но могу понять. Мать сама подтолкнула его к изменам. Вот почему я не хочу подобных вещей в своей жизни. Потому что, как ни крути, один из двоих обязательно все испортит.
        - Значит, баскетбол стал твоей отдушиной.  - Кьяра решила сменить тему, чтобы немного ослабить возникшее напряжение.
        Лаззеро кивнул и пропустил сквозь свои пальцы прядь ее волос, разглядывая, как они поблескивают при свете лампы.
        - Я бежал на спортивную площадку, чтобы не думать о хаосе, в который превратилась наша жизнь. Чтобы не видеть, что творилось с моим отцом. Но я также влюбился в игру и понял, что хочу сделать баскетбол делом своей жизни.
        - Хэнк сказал, что ты всегда приходил на площадку первым и уходил последним.
        - Потому что физически я проигрывал другим игрокам. У меня не было такого роста, и я не мог прыгать так высоко, как они. Мне пришлось прилагать в два раза больше усилий. Но я был умным. Я умел читать игровое поле, на чем и строил свою карьеру. На первом курсе в университете я под руководством Хэнка выиграл свой первый чемпионат.
        По словам тренера Лаззеро, перед его юным подопечным открывались безграничные возможности. Пока он не получил травму.
        - Как все случилось?  - спросила Кьяра, коснувшись его колена.
        - Тут особо нечего рассказывать. Я подпрыгнул, чтобы блокировать вброс мяча, и почувствовал, как что-то треснуло в коленке. Я упал и не смог подняться. Оказалось, что у меня порвались две основные связки, и хирургам с большим трудом удалось исправить ситуацию.
        - Наверное, ты был опустошен.
        - Можно и так сказать.
        - Хэнк говорил, что ты был выдающимся игроком и за тебя боролись три профессиональные команды.
        - Кьяра, чего ты ждешь? Что я скажу, что был полностью раздавлен оттого, что все мои мечты, которые я вынашивал с восьми лет, развеялись как дым?
        Она вздрогнула от его резкого тона и села на кровати, уставившись на море, застывшее за окном неподвижной массой. Может, она зря ждала, что он ответит ей взаимностью и изольет перед ней душу.
        Лаззеро громко вздохнул, обнял ее за талию и притянул обратно к себе, прижав к своей груди.
        - Я отказывался признавать поражение,  - тихо сказал он.  - Отказывался верить, что мне придется попрощаться со спортивной карьерой. Когда врач сказал мне, что я больше никогда не буду играть так, как прежде, я решил доказать ему, что он не прав. У меня ушел год и сотни часов физиотерапии, чтобы смириться с тем фактом, что я не смогу вернуться на поле. Что это конец.
        - Ты не сдавался,  - прошептала Кьяра.
        - Я не мог. Игра была смыслом моей жизни.
        «Некоторые мечты слишком дорого обходятся»,  - сказал он ей пару дней назад.
        В жизни Лаззеро случилось не одно большое потрясение. Сначала его отец стал банкротом, потом ушла его мать, а через пару лет ему пришлось поставить крест на карьере, о которой он мечтал почти всю свою жизнь. Но, вместо того чтобы предаваться горечи и жалеть себя, Лаззеро создал успешную компанию, продукция которой была связана с его любимым спортом.
        - Хэнк сказал, что ты оказываешь большую помощь его подопечным.
        - У них появляется цель в жизни, хоть и не каждому удается добиться успеха в спорте.  - Лаз-зеро повернул ее лицом к себе и посмотрел ей в глаза.  - Мне кажется, мы достаточно наговорились,  - прошептал он, потянувшись к ее губам.  - Теперь, когда я заполучил тебя, я намереваюсь воспользоваться выпавшей мне возможностью в самой полной мере.
        С этими словами Лаззеро прильнул к ее губам и скользнул языком в ее рот.
        Кьяра наслаждалась его грубой чувственностью и уступила ему без лишних слов. Она обняла его за плечи и отдалась на волю пожиравшей их страсти.
        На следующий день, едва придя в себя после бурной ночи, проведенной в объятиях мужчины явно не ее круга, Кьяра отправилась в знаменитый оперный театр Ла Скала. Они с Лаззеро посетили частную театральную постановку Верди «Травиата», которую организаторы Летнего кубка устроили для гостей из других стран.
        Действо захватило Кьяру с самого первого акта, и она полностью погрузилась в проникновенную историю главной героини, Виолетты. Та была куртизанкой и знала, что скоро умрет, истощив свои силы беспорядочным образом жизни. На одном из приемов она познакомилась с молодым человеком по имени Альфредо, который вскоре признался ей в любви. Виолетта, решившая, что в ее жизни нет места серьезным чувствам, сначала отвергла пылкого юношу, но потом приняла его ухаживания.
        По щекам Кьяры текли слезы, когда она смотрела, как Альфредо пробуждает в Виолетте желание быть по-настоящему любимой. Она боялась смотреть на сцену, потому что знала, что произойдет дальше. Ни одна из великих историй о любви не обходилась без трагедии.
        Отец Альфредо, состоятельный аристократ, нанес визит Виолетте и убедил ее в том, что у нее нет будущего с его сыном. Он просил, чтобы она не разрушала жизнь молодому человеку, которому следует жениться на девушке из высшего общества.
        Сердце Кьяры пронизывала мучительная боль, когда она смотрела, как Виолетта оставила Альфредо и вернулась к прежнему образу жизни, сказав, что больше не любит его. И тогда убитый горем молодой человек чуть не сошел с ума от ревности и ранил предполагаемого любовника Виолетты.
        Первый акт закончился, и Кьяра начала лихорадочно рыться в сумочке в поисках платка. Лаз-зеро предложил ей свой, достав его из переднего кармана пиджака. Кьяра не стала обращать внимания на застывшее на его лице циничное выражение. Когда они вышли из ложи в элегантное фойе с его каннелированными колоннами и хрустальными люстрами, она ничего не замечала вокруг себя, по-прежнему захваченная увиденным на сцене.
        Лаззеро остановил кто-то из его деловых партнеров, а Кьяра выскользнула на небольшой балкончик и, прислонившись к каменному фасаду здания, вдохнула солоноватый вечерний воздух.
        Не прошло и пяти минут, как к ней присоединился Лаззеро с двумя бокалами шампанского в руках.
        - Мне казалось, ты будешь заводить новые связи и знакомства, пока не свалишься с ног.
        - Я подумал, что, может быть, тебе не помешает выпить и немного расслабиться. Ты выглядишь немного эмоционально опустошенной.
        - Это красивая история, и я не смогла остаться безучастной. Хотя тебе, судя по всему, она не показалась такой увлекательной. Чем именно Верди оскорбил твой взгляд на любовь?
        - Были моменты, которые мне понравились,  - протянул Лаззеро, прислонившись бедром к стене.  - Мне понравилась идея Виолетты насчет свободной любви. Никто не питает иллюзий и никто не страдает в конечном итоге. Ее роковой ошибкой было то, что она дала Альфредо уговорить себя и поверила в вещи, которых не существует на самом деле.
        - Кто сказал?  - возразила Кьяра.  - Мои родители безумно любили друг друга. По-настоящему.
        - А отношения моих были катастрофой с самого начала. Мой отец полюбил иллюзию. Вот это,  - Лаззеро махнул рукой в сторону двери,  - могла быть их история. И ты знаешь, чем все обернется для Виолетты и Альфредо.
        - Виолетта любила Альфредо,  - покачала головой Кьяра.  - И их чувства были настоящими. Все испортил его отец.
        - И посмотри, как быстро она отступилась. Можно сказать, что она просто искала повод, чтобы уйти.
        - Виолетта повела себя бескорыстно. Она отпустила Альфредо, потому что любила его.
        - И что случилось, когда она ушла? Думаешь, ее возлюбленный будет аплодировать себе за решение, благодаря которому его сердце оказалось разбитым на мелкие кусочки?
        В точности как сердце отца Лаззеро?
        - Может, он подумает, что ему повезло пережить подобные чувства, которые будут поддерживать его, когда не станет Виолетты. Может, несмотря на всю боль, мой отец ни на что не променял бы то, что у него было с моей матерью.
        Лаззеро пристально посмотрел на нее.
        - Что такое?  - спросила она.
        - Никогда не думал, что под этим колючим фасадом скрывается такая романтичная барышня.
        - Я просто пытаюсь высказать свою точку зрения. Ты говорил, что я допускаю ошибку, что стригу под одну гребенку всех состоятельных мужчин. Так, может, ты тоже ошибаешься, когда смешиваешь все отношения в одну кучу.
        Он оттолкнулся от стены и медленно скользнул пальцами к ее затылку.
        - Значит, если принц пойдет ва-банк, он получит сердце Кьяры Ферранте?
        - Лаззеро, хватит играть со мной. Ты прирожденный мастер уклоняться от выбранной темы.
        - Кто сказал, что я играю? Может, я принимаю твой вызов. Кьяра, лично мне нравится то, что происходит между нами,  - тихо сказал Лаззеро.  - Мы откровенны друг с другом, вот почему мы превосходно ладим. Хотя,  - он наклонил голову, и Кьяра ощутила на губах его теплое дыхание,  - я вышел сюда не для того, чтобы обсуждать с тобой оперу Верди.
        Лаззеро медленно завладел ее губами, пробуждая в ней целый вихрь чувств. Она закрыла глаза и, ухватившись за лацканы его пиджака, отвечала на его головокружительный поцелуй.
        Звонок, знаменующий конец антракта, вывел их из забытья.
        - Нам нужно возвращаться,  - прошептал Лаз-зеро, потершись губами о губы Кьяры.
        - Да,  - сбивчиво дыша, кивнула она.  - Хотя я сомневаюсь, что мне хочется смотреть, как Виолетта разбивает сердце Альфредо.
        Глава 9
        Когда на следующий день они отправились на ужин на виллу Джанни Казале, Кьяра не особо переживала. Потому что она уже посетила множество более серьезных мероприятий.
        Для этого вечера она выбрала платье черного цвета длиной до середины колена и с глубоким вырезом, который слегка приоткрывал округлости ее груди. Оно облегало ее фигуру, подчеркивая все ее достоинства. Кьяре понравилось это платье из-за огромного красного цветка гибискуса, распускающегося у талии и превращающего наряд из обычного в экстраординарный.
        - Ты похожа на распустившийся экзотический цветок,  - заметил Лаззеро, касаясь губами ее щеки.
        - О тебе могу сказать то же самое,  - улыбнулась Кьяра, заметив, что он вел себя немного напряженно, что неудивительно, ведь он очень переживал по поводу сделки с Казале.
        Каролина и Джанни радушно встретили их на пороге дома. Лаззеро тут же прижал к себе Кьяру, но сегодня вечером его бывшая подружка, по-видимому, решила спрятать свои коготки.
        На ужин помимо них было приглашено еще несколько итальянских футболистов с женами и подружками. Также Кьяра познакомилась с очаровательной дочерью Джанни от первого брака, которую звали Амалия.
        Дружеское соперничество между Лаззеро и итальянскими игроками породило множество добродушных шуток. Они делали ставки на то, кто выиграет финальный матч, который должен был состояться на следующий день. Когда подали коктейли, Кьяра окончательно расслабилась и наслаждалась обществом белокурой красавицы Амалии.
        Почти перед самой подачей ужина лицо ее собеседницы вдруг просияло.
        - Дорогой!  - воскликнула Амалия и поднялась с места.  - Наконец-то. Я думала, ты не сможешь приехать из-за плохой погоды.
        Наверное, это был муж Амалии, который ездил по делам в Лондон. Кьяра повернулась, чтобы поприветствовать его, и улыбка застыла на ее лице.
        Этого не могло быть. Только не здесь. И только не этим вечером.
        - Антонио,  - сказала Амалия,  - пожалуйста, будь знаком с Лаззеро Ди Фиоре, который играет за американскую команду и является деловым партнером моего отца, и его невестой, Кьярой Ферранте.
        - Пожалуйста, познакомься,  - исправил ее английский Антонио, при этом не сводя глаз с Кьяры.  - Очень приятно. Прошу прощения за опоздание. Рейс задержали на целый час.
        - Ты не опоздал,  - ответила Амалия, немного поникшая после замечания своего мужа.  - Мы как раз собираемся садиться за стол.
        - Чудесно.  - Антонио протянул руку Лаззеро.  - Приятно познакомиться,  - сказал он на безупречном английском языке.  - Поздравляю с помолвкой.
        Он посмотрел на Кьяру, и та удивилась, почему никогда не замечала, каким холодным был его взгляд.
        - И когда свадьба?  - сдержанно поинтересовался Антонио.
        Лаззеро вопросительно посмотрел на Кьяру, которая тяжело сглотнула, пытаясь взять себя в руки.
        - Следующим летом,  - выдавила она.  - Многие люди спешат пожениться сразу после обручения. А мы хотим насладиться нашей помолвкой.
        - Еще бы. Брак - это посвящение длиною в жизнь. Серьезный шаг. Мы с Амалией поступили точно так же.
        Кьяру затрясло от злости. Как этот человек смел говорить о посвящении и верности, когда собирался завести себе любовницу и обманывать свою жену. И почему? Ведь Амалия была красивой, очаровательной, веселой и обладала безупречной родословной.
        К ним подошел Джанни и сердечно пожал руку Антонио.
        - Полезное знакомство для тебя,  - сказал он, обращаясь к Лаззеро.  - Семья Фабрицио владеет большим пакетом акций нашей компании. Можешь пообщаться с ним за ужином, и он расскажет тебе о перспективах «Фиамматы».
        Лаззеро кивнул и пообещал Казале последовать его совету.
        Кьяра пыталась успокоиться, но ее тревожил тот факт, что Антонио являлся держателем акций «Фиамматы», что могло усложнить ситуацию.
        - Что-то случилось?  - коснувшись губами ее щеки, тихо спросил Лаззеро, когда они ждали, пока их усадят за стол.
        - Ничего,  - выдавила улыбку Кьяра.  - Наверное, все дело в коктейле.
        - Тогда будь осторожнее с вином. Сегодня очень жарко,  - заботливо сказал он.
        Но Кьяра не стала отказываться от вина, потому что ей нужно было как-то успокоить нервы. Она сидела между Амалией и Лаззеро, а Антонио прямо напротив нее рядом с Джанни. Мужчины обсуждали свои дела, а Кьяра болтала с Амалией. Поначалу она не могла сосредоточиться, потому что Антонио не сводил с нее глаз, но потом сделала глоток вина и приказала себе действовать так, как решила давным-давно. Она оставит их отношения в прошлом и не подпустит к себе Антонио. И не позволит своему смятению испортить вечер Лаззеро.
        Ей казалось, что ужин длился целую вечность. Когда подали десерт, Джанни и Лаззеро удалились для разговора с глазу на глаз, а Кьяра какое-то время обсуждала моду с Амалией. Но потом Каролина забрала ее собеседницу, чтобы та поговорила с другими гостями, и Кьяра отправилась в дамскую комнату, чтобы поправить макияж.
        Когда она возвращалась обратно, внизу лестницы ее поджидал Антонио.
        - Нам нужно поговорить,  - мрачно бросил он.
        - Я так не думаю. Между нами все кончено.
        - Не согласен. Можем поговорить либо здесь, либо там.  - Он кивнул в сторону смотровой площадки рядом с озером.
        Не зная, что делать, Кьяра последовала за ним.
        - А ты изменилась,  - заметил Антонио.  - Подстригла волосы.
        - Пришло время перемен,  - с вызовом бросила она.
        - Кьяра, ты ведь не любишь его. Ты не могла бы безумно любить меня, а через несколько месяцев безумно влюбиться в другого человека.
        - Прошло полгода. И я никогда не любила тебя. Я была увлечена тобой. Очарована твоей привлекательной внешностью и обаянием. Твоим вниманием и заботой. Мне казалось, что я что-то значу для тебя, но я ошибалась.
        - Кьяра, я любил тебя,  - покачал головой Антонио.  - Я говорил тебе, что женюсь на Амалии по расчету. Почему ты никак не можешь понять этого? Почему продолжаешь отталкивать меня, когда нам может быть хорошо вместе?
        - Она красивая, очаровательная, веселая. Почему ты ищешь чего-то на стороне?
        - Потому что она не ты. Ты живая. В постели ты сама страсть и огонь. Кьяра, я никогда не переживал ничего подобного ни с одной из женщин.
        Кровь отхлынула от ее лица, когда она услышала то, что давно знала, но отказывалась верить.
        - Значит, я была достаточно хороша для того, чтобы согревать твою постель, но недостаточно хороша, чтобы стоять с тобой рядом на публике?
        - У нас бы ничего не получилось,  - тихо ответил Антонио.  - Ты сама знаешь. Мне необходимо было породниться с Амалией. Но я не отказывался от тебя. Я думал, что ты уже успокоилась, и собирался навестить тебя в следующем месяце, когда поеду в Нью-Йорк.
        - Не стоит,  - холодно отрезала Кьяра.  - Антонио, я люблю Лаззеро. Я выхожу за него замуж. Между мной и тобой все кончено.
        - Ты говоришь неправду,  - горячо возразил он.  - Ты обижена. Кьяра, кольцо на твоем пальце не повысит твою стоимость. Не в глазах такого человека, как Ди Фиоре. Ты все равно будешь вещью для него. Так какая разница, чьей быть - его или моей?
        Ей казалось, что он залепил ей пощечину.
        - Он в сто раз лучше, чем ты,  - гордо заявила Кьяра, отказываясь показывать, что он задел ее за живое.  - Ты никогда не сравнишься с ним. И ты ошибаешься. Он в самом деле дорог для меня.
        Она сказала правду, и эта правда пугала ее.
        - Кьяра, чего ты хочешь?  - с отчаянием посмотрел на нее Антонио.  - Чтобы я ушел от Амалии? Но это невозможно.
        Неужели он искренне верил, что, после того как он обошелся с ней, она по-прежнему захочет быть с ним?
        - Я хочу, чтобы ты оставил меня в покое,  - отрезала Кьяра.  - Забудь, что между нами что-то было.
        - Кьяра…
        Она круто развернулась и зашагала прочь.
        Лаззеро готов был взорваться от злости после разговора с Джанни. Казале вел непонятную ему игру и вдруг заговорил об астрономической и абсолютно безумной сумме, которую надеялся выручить, поделившись с «Суперсоником» технологией пошива своей спортивной обуви. Он требовал намного больше денег, чем предложил Лаззеро.
        Кьяры нигде не было. Ни среди гостей, ни внизу. Лаззеро подумал, что они разминулись, когда заметил ее на смотровой площадке у озера. Она стояла рядом с Антонио Фабрицио, который за ужином не сводил с нее глаз. Лаззеро не мог винить Фабрицио, что тот тоже считал Кьяру очень красивой женщиной.
        Но вместе с тем он дико ревновал.
        Лаззеро направился к ним, когда Кьяра вдруг развернулась и чуть не налетела на него.
        - Осторожнее.
        - Прости,  - буркнула она.  - Я не заметила тебя. Он приподнял ее подбородок и посмотрел ей в глаза.
        - Ты в порядке? На тебе лица нет.
        Она кивнула и махнула рукой в сторону Фабрицио, который начал подниматься по лестнице.
        - Антонио показывал мне свою лодку. Она называется «Амалия». Впечатляющая.
        - Ты уверена, что хорошо себя чувствуешь?
        - Да. Просто устала. Мы еще не едем домой? Ему тоже хотелось поскорее убраться отсюда, пока он окончательно не вышел из себя. Обняв Кьяру за талию, Лаззеро проводил ее обратно к гостям наверх, где они попрощались с гостями и поблагодарили чету Казале за радушный прием.
        Кьяра всю дорогу домой молчала, видимо, ей мало помогла таблетка аспирина, которую дала Амалия, чтобы унять головную боль. Тем лучше, потому что Лаззеро мог спокойно обдумать разговор с Джанни.
        Положив ладонь на обнаженное бедро Кьяры, он сосредоточился на дороге. Он чувствовал себя расслабленно в ее компании, и его совсем не тяготила тишина, царившая в машине.
        Лаззеро знал, что Кьяра была умной, потом он обнаружил, что она талантлива и настолько неотразима, что не передать словами. В ней самым причудливым образом сочетались невинность, твердость характера и напористость, что приводило его в восторг. Но у нее имелось и множество секретов, которые ему очень хотелось узнать.
        Когда они наконец добрались до гостиницы и вошли в номер, Лаззеро бросил свой пиджак на спинку кресла и последовал за Кьярой в гардеробную, где она встала перед зеркалом, чтобы снять украшения.
        Он подошел к ней сзади и, положив руки на ее пышные бедра, коснулся губами ее шеи.
        - Голова прошла?
        Кьяра молча кивнула и слегка наклонила голову, подставляя себя для его поцелуев. Ему нравилась то, как она инстинктивно реагировала на его ласки. Лаззеро прильнул губами к чувствительной точке между ее шеей и плечом и заметил, как Кьяра слегка задрожала.
        Ему следовало заняться делами, но он не мог оторваться от нее. Лаззеро сходил с ума от желания овладеть Кьярой. А потом, в постели, можно будет узнать, что огорчило ее на ужине у Казале. И исправить ситуацию.
        Он притянул ее к себе так, чтобы она ощутила его возбужденную плоть, и улыбнулся, когда она сдавленно ахнула и прильнула к нему. Возникшая между ними связь не вызывала сомнений. И она была ни с чем не сравнимой.
        Лаззеро слегка куснул пульсирующую жилку у основания ее шеи и, скользнув рукой в вырез ее платья, обхватил ее грудь. Он пришел в неимоверное возбуждение, услышав тихие стоны Кьяры, которые она издавала, когда он начал ласкать ее тугой сосок. Тогда Лаззеро приподнял подол ее платья и провел руками по ее бедрам.
        - Боже правый,  - пробормотал он, уткнувшись губами в ее шею.  - Кьяра, ты сводишь меня с ума. Как никакая другая женщина… Когда ты рядом, я теряю голову.
        - Что ты сказал?  - вдруг напряглась Кьяра.
        - Я сказал, что ты сводишь меня с ума,  - растерялся Лаззеро.  - Как никакая другая женщина. И это правда.
        Она вырвалась из его объятий и повернулась так быстро, что у него закружилась голова.
        - Лаззеро, я не вещь,  - воинственно бросила Кьяра.
        - Конечно нет. И ты знаешь, как я отношусь к тебе.
        Она поджала губы, и Лаззеро, чертыхнувшись, сунул руки в карманы, что только усилило его мучения. Его мать довела до совершенства привычку бросаться в крайности. Он наблюдал, как отец вертелся вокруг нее, пытаясь угадать ее настроение. Но сегодня вечером Лаззеро не собирался заниматься подобными вещами. Несмотря на то, что терял голову от желания утолить свою страсть.
        Он развязал галстук и бросил его в шкаф.
        - Мне нужно поработать. А ты ложись спать. Поговорим утром.
        В ее красивых глазах промелькнула боль, но Лаззеро сдержался и поспешно вышел за дверь. Что было очень разумным решением, потому что страсть - это одно, а эмоциональная привязанность - совершенно другое. А он и так зашел слишком далеко.

* * *
        Лаззеро беспокойно мерил шагами кабинет. Запрос Казале поставил его в безвыходную ситуацию, и он не знал, что делать: заплатить больше денег за «Воларе» и тем самым ускорить развитие своей компании или отказаться от сделки, признать, что аналитики ошиблись в своих прогнозах, и позволить себя распять.
        Его не устраивал ни один из вариантов. Оставалось только одно - вывести Джанни на чистую воду и вынудить его заключить сделку. В чем не было никаких гарантий, потому что Казале намекнул, что сотрудничества с ним ищут и другие компании. Например, британская марка спортивной одежды, которая больше всего беспокоила Лаз-зеро.
        Но проблему с Джанни можно решить, потому что в данный момент в Америке не было компании круче, чем «Суперсоник». А вот что делать с Кьярой, Лаззеро понятия не имел. Сцена, которая только что имела место в гардеробной, была наглядной демонстрацией того, что он избегал всю свою жизнь. Как только ты начинаешь вкладываться в кого-то, отношения тут же становятся запутанными и сложными.
        Только Кьяра не была манипуляторшей, как его мать, и королевой драмы, как Каролина. Она отличалась искренностью и открытостью. И она прекрасно знала, что Лаззеро никогда не считал ее вещью.
        Никогда.
        Когда он вошел в спальню, та утопала во тьме, слегка разбавленной лунным светом. Кьяра лежала, свернувшись калачиком, на своей половине кровати, но, судя по ее дыханию, она не спала. Лаз-зеро разделся до нижнего белья и тихо скользнул под шелковую простыню.
        Тишина.
        Не в силах выносить напряжение, возникшее между ними, он потянулся к Кьяре и притянул ее к себе.
        - Прости,  - прошептал Лаззеро, целуя ее в плечо.  - Я расстроился из-за Джанни. Он заставляет меня ходить по кругу.
        Кьяра приподнялась на локте и посмотрела на него.
        - Нет, это я виновата. Позволила своему прошлому взять верх надо мной. Извини. Я повела себя несправедливо по отношению к тебе.
        Лаззеро с нежностью посмотрел на темную прядку, упавшую на безупречное лицо Кьяры, с которого была смыта вся косметика, и на ее поблескивавшие изумрудные глаза и мягко провел пальцем вниз по ее зарумянившейся щеке.
        - Может, расскажешь мне о том, что случилось раньше? Потому что мне кажется, что речь идет не о нас с тобой и не о том, что происходит здесь.
        Кьяра упала обратно на подушку и уставилась в потолок.
        - Это сложно объяснить.
        - А ты попытайся.
        - Все всегда сводилось к тому, как я выгляжу. Начиная со старших классов в школе. В то время как девочки насмехались над моей одеждой, мальчишки мечтали забраться под нее, что еще больше злило девочек. Я не знала, как быть в сложившейся ситуации, поэтому закрылась в себе. Я никому не доверяла и не верила, что могу понравиться такая, как есть. Потом я встретила одного человека, и мне показалось, что я могу открыть ему свое сердце. Но под конец оказалось, что у него не было серьезных намерений и он хотел видеть меня только в своей постели.  - Кьяра сердито надула губы.  - Слова, которые ты сказал сегодня в гардеробной, напомнили мне его. Он говорил что-то похожее.
        Лаззеро мысленно чертыхнулся. Он знал, что этот сукин сын заставил ее страдать. Ему хотелось разыскать этого мерзавца и вытрясти из него душу. Но разве он сам не отнесся к Кьяре, как к какой-то вещи, когда уговорил на эту поездку в Италию и предложил придать ей немного лоска? Чтобы она вписалась в его окружение? И все же Лаззеро всегда видел в Кьяре не только красивую внешность. Он знал, что, если копнуть глубже, она окажется очень интересной личностью. И он не ошибся.
        Он взял ее ладонь и переплел ее пальцы со своими.
        - Ты ведь знаешь, что небезразлична мне,  - угрюмо бросил Лаззеро.
        Она кивнула и молча посмотрела на него.
        - Что такое?
        - Джанни,  - шепнула она.  - Лаззеро, ты позволяешь ему мотать тебе нервы. Почему бы вам в «Суперсонике» не разработать свою собственную технологию по пошиву спортивной обуви?
        - Потому что у нас нет времени. Договорившись с Казале, мы бы тут же приступили к производству обуви и обеспечили компании огромный скачок вперед.
        - А если Джанни откажется сотрудничать? Что тогда?
        - Посмотрим.
        - Мне кажется,  - тихо сказала Кьяра,  - если с Казале ничего не получается, значит, пришло время вернуться к своим корням. Снова вдохнуть страсть в свое дело.
        - А кто сказал, что нам не хватает страсти?
        - Я.  - Она вздохнула и покачала головой.  - Лаззеро, я видела твое лицо в тот вечер в вашем спортивном баре, когда ты рассказывал о том, как вы начинали свой бизнес. И каким оживленным ты был, когда мы придумывали дизайн кроссовок… Ты говоришь, что больше не мечтаешь, но у вас с Санто была мечта делать самые лучшие вещи для спортсменов. Потому что вы сами спортсмены. Потому что это у вас в крови. Вот чем вы должны заниматься. А не бегать вокруг Джанни Казале.
        - Все не так просто. Мечты растут. Кьяра, я управляю многомиллиардной компанией. Я дал обещание своим вкладчикам, которое нужно выполнить. Я не могу сейчас закрыться в лаборатории со своими инженерами и играть в игрушки, мне необходимо достигнуть поставленной цели.
        - Я не говорю о том, чтобы ты играл в игрушки,  - с вызовом бросила Кьяра.  - Я хочу сказать, что ты должен следовать за своей мечтой. Ты сам уговаривал меня заняться тем, что мне по сердцу. Знаешь, я много думала о твоих словах. О том, чего я хочу от этой жизни. Иногда мечты, действительно, обходятся слишком дорого. Но иногда они все, что у тебя есть.
        - Прямо сейчас я не нуждаюсь в наставлениях,  - мягко ответил Лаззеро.  - Я хочу выспаться. Завтра нас ждет тот еще денечек.
        - Чудесно,  - буркнула она и снова уставилась в потолок.
        - Ну что опять?  - со стоном спросил он.
        - Просто мне казалось, что если ты раздаешь советы, то должен быть готов и принимать их.
        - Я могу принять их,  - мягко прорычал Лаз-зеро, разглядывая пижаму Кьяры, на которой были нарисованы огромные красные поцелуйчики.  - Но в данный момент я стараюсь не распускать руки и не приставать к тебе. По твоей просьбе.
        - Мне казалось, ты не в том настроении.
        Беззащитное и нерешительное выражение ее лица тронуло его до глубины души.
        - Малышка,  - прошептал Лаззеро,  - если в этой солнечной системе есть планета, где я не захотел бы тебя в такой пижаме, тебе придется найти ее для меня.
        Кьяра густо покраснела, а ее взгляд затуманился.
        - Лаззеро,  - выдохнула она.
        А он навис сверху над ней и коснулся губами ее ушка.
        - Только скажи,  - шепнул он.  - И я сделаю все, что ты попросишь.
        Хрипотца, появившаяся в голосе Кьяры, когда она озвучивала свое пожелание, чтобы Лаззеро занялся с ней любовью, пробудила в нем какие-то неподдающиеся описанию эмоции. Но поступки всегда говорили громче слов, а он решил показать ей на деле, как сильно она вскружила ему голову.
        Стянув с Кьяры пижаму, Лаззеро покрывал поцелуями каждый сантиметр ее тела, медленно опускаясь к низу ее живота и наслаждаясь тем, как она дрожала от его ласк.
        Кьяра сдавленно выдохнула и вцепилась в простыни. Ей нравилось, когда он проделывал с ней такие вещи, она тогда становилась раскованной, но в то же время очень беззащитной и уязвимой - обнаженной и выставленной перед ним напоказ. Но именно этого и добивался Лаззеро. Он хотел разрушить стены, которые она снова начала выстраивать вокруг себя, и сделать так, чтобы они снова стали близки друг с другом.
        Он раздвинул ее бедра, скользнул ладонью под ее ягодицы и приподнял ее. Когда Лаззеро вдохнул чувственный, мускусный аромат Кьяры, у него закружилась голова. Он легонько подул на ее сердцевину и почувствовал, как задрожали ее бедра.
        Лаззеро благоговейно ласкал ее сначала губами, а потом пальцами, наслаждаясь тем, как она тихо стонала, запустив пальцы в его волосы.
        - Посмотри на меня,  - хрипло попросил он и чуть не потерял самообладание, когда она глянула на него своими полыхающими страстью глазами.  - Кьяра, когда ты лежишь вот так передо мной, совершенно нагая, и позволяешь себе быть беззащитной, ты становишься безумно красивой.
        Ее глаза потемнели и снова закрылись. Он раздвинул ее бедра еще шире и наслаждался ее прелестями, пока она не задрожала под ним. Лаззеро планировал обезоружить Кьяру, а вместо этого обезоружил себя самого, когда жадно прильнул губами к ее чувствительной сердцевине. Кьяра громко вскрикнула, и ее крик эхом прокатился по его телу.
        С громко бьющимся сердцем Лаззеро потянулся вверх по ее обмякшему телу, поднял ей руки над головой и, не отпуская ее ладони, медленно овладел ею.
        Когда он смотрел, как она содрогнулась от оргазма вместе с ним, что-то внутри него встало на свое место. Какая-то часть, к которой он раньше не имел доступа и о существовании которой даже не подозревал. Похоже, он перешагнул точку невозврата.
        Кьяра заснула в его объятиях, и его теплое дыхание колыхало шелковистую прядку волос, упавших ей на щеку. Но сам он не мог уснуть, думая о том, что она сказала по поводу Джанни. Может, в ее словах была доля правды. Может, Лаззеро в самом деле растерял страсть и свел все к одному лишь бизнесу. Вдруг он и правда знал только одно - как двигаться вперед, потому что не представлял, что случится, когда он остановится.
        Глава 10
        Победа в финальном матче Летнего кубка впервые за всю его историю досталась команде из Америки. Его торжественное закрытие, которое уже окрестили событием года, должно было состояться в одном из самых шикарных отелей Милана.
        Для этого вечера Кьяра выбрала платье-футляр кремового цвета с округлым вырезом и без рукавов, которое выигрышно подчеркивало ее фигуру и оливковую кожу.
        Лаззеро наверняка оценит по достоинству ее соблазнительный наряд длиной до середины бедра. Сегодня она в последний раз позволит себе подобные мысли, потому что завтра ее ждет возвращение в реальность. Если все получится с Бьянкой, перед Кьярой откроются новые возможности, но надеяться на серьезные отношения с Лаззеро было бы глупо. То же самое, что напрашиваться, чтобы ей разбили сердце еще раз.
        Хотя, возможно, она уже была на пути к этому. В какой-то момент их с Лаззеро выдуманные отношения стали реальностью, и теперь Кьяре не хотелось, чтобы сказка, в которой она оказалась, подошла к концу.
        Разум твердил ей, что влюбиться за такой короткий промежуток времени просто невозможно, но сердце упрямо не соглашалось с ним.
        Лаззеро снова стал серьезным, даже слишком, и держался как-то отстраненно, что немного ранило после восхитительной ночи, которую они провели в объятиях друг друга. И только один раз за весь день, когда Кьяра буквально силой загнала его в кровать, чтобы приложить лед к его колену, когда он начал хромать после невероятно напряженного матча, он дал волю своим чувствам. Его глаза полыхнули страстью, и он сказал, что Кьяра могла бы унять его боль совершенно другим способом. Но ей пришлось ответить, что у них нет времени.
        Потом он снова замкнулся в себе, и она буквально сходила с ума из-за того, что не могла понять, что творится у него в голове. Вдруг ее вчерашнее поведение натолкнуло Лаззеро на мысль, что она из тех женщин, требующих к себе повышенного внимания, которых он избегал как чумы, и он решил порвать с ней до того, как они вернутся в Нью-Йорк…
        Вечеринка была в самом разгаре. Звучала громкая музыка, шампанское лилось рекой, и единственным, что омрачало приподнятое настроение Кьяры, было присутствие Антонио, пришедшего без Амалии, которая слегла с простудой. Кьяра пресекла все его попытки поговорить, когда он подкатывал к ней в отсутствие Лаззеро, и решительно настроилась игнорировать его до конца вечера.
        - Кьяра, пошли танцевать,  - подошла к ней одна из жен футболистов из проигравшей команды.  - А то мой Валентино своим дурным настроением сводит меня с ума.
        Кьяра улыбнулась и посмотрела на Лаззеро.
        - Ты не против?
        - Нет,  - протянул он и одарил ее одним из тех обжигающих взглядов, которые могли снять краску с машины.  - Но не уходи слишком далеко, чтобы я мог любоваться тобой в этом платье.
        Кьяра порозовела от смущения, когда он наклонился и коснулся губами ее щеки.
        - Иди.
        Она нахмурилась, когда он выпрямился, явно осторожничая со своей левой ногой.
        - Тебе следует поберечь колено.
        - Если я послушаюсь тебя, ты поиграешь со мной в медсестру?  - шепнул он ей на ушко.
        - Тебе не нужна медсестра,  - кокетливо возразила Кьяра.  - Тебе нужно быть в состоянии передвигаться завтра.
        Она была сногсшибательной в своем коротеньком платьице, и Лаззеро не мог оторвать от нее глаз. Наряд облегал ее роскошную фигуру словно перчатка, и разрез, который щедро выставлял напоказ ее оливковую кожу каждый раз, когда она двигалась, наводил на грешные мысли.
        Лаззеро всю ночь не мог уснуть, думая, что ему делать с ней дальше. Ему следовало отпустить Кьяру, положить конец их бурному роману. Тогда никто из них не будет страдать. Все только выиграют. Вот только Кьяра не играла по его правилам. Возможно, именно поэтому он держался от нее на расстоянии почти целый год.
        А потом пригласил с собой в Италию, поцеловал ее, занялся с ней любовью и позволил их отношениям зайти слишком далеко. Он смотрел на Кьяру и задавался вопросом, что было в ней такого особенного, перед чем он не смог устоять. Да, она была красивой. Но он встречался со множеством красивых женщин. Наверное, все дело в том, что она была настоящей. Кьяра бросала ему вызов и заставляла думать. И рядом с ней он становился лучше, даже счастливее, описание, которое еще недавно применить к нему было невозможно.
        Если честно, он каждое утро тащился в это треклятое кафе только для того, чтобы увидеть ее. Потому что в ее присутствии он не чувствовал себя наполовину живым. И при мысли о том, что по возвращении в Нью-Йорк они снова разойдутся и Кьяра будет готовить ему эспрессо по утрам с невозмутимым и отстраненным выражением лица, ему становилось дурно. Но что он мог предложить ей?
        Она заслуживала, чтобы рядом с ней появился какой-нибудь Альфредо, который предложит ей настоящую любовь и докажет, что она достойна всего самого лучшего.
        Лаззеро не считал себя таким человеком. Так почему, черт подери, ему так сильно хотелось оказаться на его месте?
        Кьяра двигалась в такт музыке с Лаззеро и, подняв голову, встретила направленный на нее взгляд, полный страсти.
        - Знаешь, о чем я думал, когда танцевал с тобой в наш первый вечер в Милане?  - Лаззеро скользнул рукой по ее бедру и прижал ее к себе еще крепче.
        - О чем?
        - Мне хотелось уйти с вечеринки и заниматься с тобой любовью до самого восхода солнца. Кьяра, я без ума от тебя, и ты знаешь это.
        Ее сердце замерло. Она так боялась снова ошибиться и принять желаемое за действительное.
        Кьяра нерешительно посмотрела на Лаззеро.
        - Ты хочешь, чтобы мы продолжили встречаться, когда вернемся в Нью-Йорк?
        - Да. Думаю, нам следует посмотреть, к чему все это приведет. Если только ты не против. Кьяра, я не умею выстраивать отношения и могу все испортить. Но я не хочу потерять тебя. Это я знаю точно.
        У нее задрожали коленки. Она не хотела обжечься еще раз. Но хоть Лаззеро и не давал никаких обещаний, узнавая его все больше и больше, Кьяра думала о том, что ей стоило рискнуть. Если она будет достаточно терпеливой, может, ей удастся пробраться через защитные стены, которыми он себя окружил, и стать для него той единственной.
        Кьяра не стала ничего говорить, а поднялась на цыпочки и поцеловала Лаззеро.
        Медленный поцелуй вскоре превратился в более настойчивый и жаркий. Лаззеро обхватил ее за затылок и глубже проник языком в ее рот, отчего у нее перехватило дыхание. Кьяра положила ладони ему на грудь и вцепилась в его рубашку. Каждый вздох, каждое жаркое касание языка и чувственное скольжение губ распаляло их обоих все сильнее и сильнее.
        Лаззеро провел губами по линии ее подбородка, опускаясь к впадинке у основания ее шеи, и лизнул языком ее пульсирующую жилку. Когда он скользнул руками по ее бедрам и прижал ее к своей возбужденной плоти, она сдавленно ахнула.
        Тогда он отстранился и посмотрел на ее припухшие от поцелуев губы.
        - Думаю, в этот раз мы уйдем пораньше,  - прошептал Лаззеро.  - Радость моя, песня закончилась. Иди забери свои вещи.
        Лаззеро ждал Кьяру у барной стойки и придумывал различные способы, как будет доводить ее до исступления этим вечером, когда в поле зрения появился Антонио Фабрицио и присел на стульчик рядом с ним.
        Он проследил за взглядом Лаззеро, не сводившего глаз с Кьяры, и улыбнулся.
        - Красивая, не правда ли? Несомненно, она самая восхитительная из всех присутствующих здесь женщин.
        - Не возражаю,  - весь подобрался Лаззеро.  - Впрочем, она моя невеста, так что я не могу думать по-другому.
        - Мужчине было бы трудно устоять перед ней,  - задумчиво добавил его собеседник.
        Лаззеро буквально вскипел от ярости. Вчера вечером он стерпел, когда Антонио пожирал взглядом Кьяру, но этим своим замечанием Фабрицио хватил через край. Лаззеро сдерживало только то, что этот хлыщ был одним из основных вкладчиков «Фиамматы».
        - К счастью, мне не приходится бороться с собой,  - холодно бросил он.  - Фабрицио, у тебя красивая жена. Может, тебе стоит пойти домой и излить свое внимание на нее.
        - Амалия - выгодная партия, но она абсолютно пресная в кровати. В отличие от Кьяры.
        Лаззеро застыл, словно пораженный громом.
        - Прошу прощения?
        - А ты не знал?  - смерил его ледяным взглядом Антонио.  - Ди Фиоре, до тебя она была моей. Неужели она тебе ничего не сказала? Мы расстались перед Рождеством. Я был помолвлен с Амалией. А Кьяре не понравилось быть, как вы это называете в Америке… «второй скрипкой», поэтому она порвала со мной. Поставила мне ультиматум - или она, или Амалия.  - Фабрицио поднял свой бокал и качнул им в сторону Лаззеро.  - Сомневаюсь, что она успела остыть ко мне. У нее была привычка признаваться мне в любви каждое утро, когда я уходил на работу.
        Лаззеро вспомнил вчерашний вечер, то, как вела себя Кьяра, и сложил дважды два. Получается, Фабрицио и был тем мужчиной, который разбил ей сердце?
        Его глаза заволокло кровавой пеленой. Он только что излил перед ней свою душу. Признался, что без ума от нее. А она лгала ему прямо в лицо. Теперь Лаззеро сомневался, что вообще знал ее.
        - Я тебя понимаю,  - промурлыкал Фабрицио.  - Она потрясающая в постели. Почти стоит того, чтобы надеть ей на палец кольцо с алмазом в четыре карата.
        Его слова «почти стоит» оказались последней каплей. Лаззеро схватил мерзавца за воротник и занес кулак, намереваясь заехать в его высокомерную квадратную челюсть.
        - Какого черта ты делаешь?  - подскочил к нему Санто и схватил его за руку, оттаскивая от Антонио.  - Совсем рехнулся?
        Фабрицио поправил пиджак и поспешно отошел в сторону.
        - Кстати,  - уходя, бросил он.  - Я уговорил Джанни заключить сделку с британцами. У них более глобальные масштабы.
        Антонио скрылся в толпе, и Лаззеро рванул за ним, но брат удержал его.
        - Да что с тобой творится, черт подери? Ради всего святого, этот человек - ключевой партнер «Фиамматы».
        - Он высокомерный ублюдок.
        - И поэтому ты решил врезать ему?
        - Нет. На то была другая причина.
        - Что бы там ни было, тебе нужно держать себя в руках. Лаз, будущее нашей компании зависит от этой сделки. Или ты забыл?
        - Он спровоцировал меня.
        - Похоже, он обнаружил твое слабое место. Есть над чем подумать.
        Кьяра забрала свою накидку и буквально парила в воздухе от предвкушения того, что ждало ее этим вечером. Но ее шаги замедлились, когда она увидела рядом с Лаззеро, стоявшим у барной стойки, Антонио Фабрицио. Заметив выражение лица первого, ей стало дурно.
        Кьяра бросилась к ним, отчаянно желая предотвратить неизбежное, но быстро двигаться ей мешали толпа и высокие каблуки. Когда она подбежала к барной стойке, Санто как раз оттащил Лаззеро от Антонио. Последний поправил свой пиджак, что-то бросил на прощание и исчез в толпе.
        Кьяра испуганно остановилась перед братьями и с ужасом посмотрела на разъяренного Лаззеро.
        - Что случилось?
        Его лицо превратилось в каменную маску.
        - Поговорим в другом месте.
        Она не стала спорить, потому что от него исходила такая злость, что у нее задрожали коленки. Схватив свой клатч, Кьяра буквально бежала, чтобы поспевать за Лаззеро. Они нашли Каролину и остальных устроителей вечера, поблагодарили их и направились обратно в гостиницу.
        Войдя в номер, Лаззеро сбросил пиджак и швырнул его на спинку кресла. Потом развязал галстук и кинул его поверх пиджака. Достав из буфета бутылку виски, он наполнил стакан и подошел с ним к окну, уставившись на огни ночного города.
        Кьяра стояла, обхватив себя руками, и ждала, пока он заговорит, чтобы узнать, что произошло между ним и Антонио.
        - Почему ты ничего не сказала мне о Фабрицио?
        Ей показалось, что земля покачнулась у нее под ногами.
        - Я думала, что это никого не касается, кроме меня. Мы с Антонио расстались полгода назад. Он остался в прошлом, ворошить которое я не видела смысла.
        - Ты не хотела говорить о том, что у тебя была любовная связь с мужчиной, который принадлежал другой?
        Ее бросило в дрожь от его ледяного тона.
        - Лаззеро, я не знала, что он помолвлен,  - побледнела Кьяра.  - Он обманул меня. Я ведь рассказывала тебе о том, что случилось.
        - Но ты не сказала, что это был Антонио Фабрицио!  - Он так заорал, что Кьяра попятилась.  - Кьяра, Фабрицио - один из главных партнеров «Фиамматы». И этот подлец уговорил Джанни заключить сделку с британцами.
        О Боже, только не это. Кровь застыла у нее в жилах. Она знала, что Антонио разозлился и откажется признавать поражение, но думала, что его остановит тот факт, что она помолвлена с Лаззеро. Как же она просчиталась.
        - Какой ужас,  - потерянно сказала она.  - Не могу поверить, что он мог так поступить.
        - О чем вы разговаривали там, у озера? Выясняли, кончено все между вами или нет?
        - Это трудно объяснить.
        - А ты постарайся.
        Она прижала ладони к щекам, а потом опустила руки.
        - Я познакомилась с Антонио прошлым летом в Челси. Он запал на меня и неустанно преследовал, забрасывал разными обещаниями, и через несколько недель мы начали жить вместе. Мне казалось, что у нас серьезные отношения. Что он любит меня. Но однажды утром к нему в пентхаус неожиданно заявилась его мать. Она поставила меня перед фактом, что его сына в Милане ждет невеста. А я для него всего лишь игрушка.  - Кьяра перевела дух.  - Я была опустошена. Раздавлена. В тот же вечер я вернула ему ключи и сказала, что больше никогда не хочу видеть его. Он пришел в ярость. Отказывался отпускать меня. Продолжал забрасывать меня цветами, билетами в театр, украшениями. Звонил мне. Я отправляла все обратно и твердила, что не хочу иметь с ним дела. Наконец, пару месяцев назад, он оставил меня в покое.
        - А вчера?
        - Он последовал за мной, когда я пошла в ванную поправить макияж. Сказал, что не смог забыть меня, и собирался увидеться со мной во время своего следующего визита в Нью-Йорк.
        - Потому что он хочет заполучить тебя обратно.
        - Да,  - не стала отпираться Кьяра.  - Он хочет, чтобы я была его любовницей, потому что он не может бросить Амалию. Я сказала, что помолвлена с тобой и люблю тебя. И попросила забыть, что между нами что-то было.
        - Он сказал, что тебе не понравилась роль «второй скрипки». И что ты поставила его перед выбором - ты или она.
        - Это ложь,  - ахнула Кьяра.  - Он просто хочет все разрушить. Если он не сможет заполучить меня, значит, я не должна достаться никому.
        - Зачем ему все это? Кьяра, я уже понял, что все мужчины влюбляются в тебя, но Фабрицио - влиятельный человек,  - с иронией заметил Лаз-зеро.  - Он может заполучить любую женщину.
        Кьяре стало дурно. По словам Лаззеро, она не стоила того, чтобы добиваться ее. Он намекал, что вчера вечером она каким-то образом привлекала внимание Антонио и в какой-то мере виновата в том, что случилось.
        - Антонио считает, что ему все должны,  - тихо сказала Кьяра, сжав руки в кулаки.  - Он правда думает, что может получить все, что пожелает. Лаззеро, мне кажется, ты забыл, что сам пришел ко мне, предлагая немыслимую сумму денег за то, чтобы я поехала с тобой. Ты тоже не собирался принимать отказ. Я, со своей стороны, никогда не хотела быть частью вашего мира.
        - Из-за Антонио.
        - Да,  - отрезала Кьяра.  - Из-за него. Лаззеро, я выбросила его из своей жизни и понятия не имела, что он женился на Амалии. Я была в шоке, когда встретила его вчера у Джанни. Но я ни разу не дала ему повода подумать, что между нами может что-то быть. Ты знаешь, что я чувствую по отношению к тебе.
        - Я уже ни в чем не уверен,  - огрызнулся он.  - Кьяра, я не знаю, во что верить, потому что ты открыто лгала мне. Вчера вечером я дал тебе возможность высказаться. А ты сказала, что устала. Что ничего не случилось.
        У нее все внутри сжалось, словно кто-то ударил ее. Ей следовало сказать ему правду. Она ведь знала, что у него проблемы с доверием. Знала, что играет с огнем, но все равно промолчала.
        - Я боялась потерять тебя. Боялась, что ты не поймешь.
        - И сделала все для того, чтобы это произошло? Проклятье, Кьяра. Ты знаешь, как я отношусь к таким вещам. Мне казалось, между нами что-то есть. Что мы выстраиваем какие-то отношения. Что у нас будет все по-другому.
        - Но так и есть,  - выпалила Кьяра.  - Лаззеро, я люблю тебя. Ты знаешь это.
        - Да как ты можешь знать, кого ты любишь? Пару месяцев назад ты любила его. А сейчас признаешься в любви мне. Неужели ты включаешь и выключаешь свои чувства по желанию? Как водопроводный кран?
        - Я была увлечена им, но не любила,  - вскинула подбородок Кьяра.  - Мои чувства к тебе абсолютно другие.
        - Ты знала, что доверие является ключевым в отношениях.
        - Лаззеро, я допустила всего одну ошибку.
        - Которая будет стоить мне всего. Может, есть что-то еще, что мне следует знать?  - с сухой иронией спросил Лаззеро.  - Другие влиятельные мужчины, с которыми ты спала и которые могут разрушить мое будущее?
        - Как ты можешь так говорить,  - потрясенно выдохнула Кьяра.
        Лаззеро отошел от барной стойки и направился в кабинет.
        - Мне необходимо еще раз проверить состояние дел компании и посмотреть, можно ли спасти ситуацию.
        Осуждение, написанное на его лице, говорило само за себя. Что бы Кьяра ни говорила, оправдываться бесполезно.
        - Почему ты собирался ударить его?  - бросила она вдогонку Лаззеро.
        Он развернулся и скривился.
        - Он сказал, что ты почти стоишь кольца с алмазом в четыре карата, и я, как дурак, кинулся защищать твою честь.
        Глава 11
        Кьяра не сомкнула глаз до самого утра. Лаззеро так и не присоединился к ней в кровати, просидев всю ночь за компьютером, пытаясь спасти ситуацию и выиграть сделку с Казале.
        Невыспавшаяся, с темными кругами под глазами, она села с ним в его частный самолет, и они полетели обратно в Нью-Йорк, за всю поездку не перекинувшись ни одним словечком.
        Спустившись с трапа, Лаззеро холодно попрощался с ней и попросил своего водителя доставить ее домой. Кьяра протянула ему кольцо, но он только отмахнулся и сказал, что она может оставить его себе. Ему оно ни к чему, а ей нужны деньги.
        Кьяре хотелось швырнуть кольцо в лицо Лаззеро, но вместо этого она заявила, что не продается, и сунула украшение ему в ладонь.
        По дороге домой Кьяра едва сдерживала слезы. Какой же идиоткой она была, что поверила в то, что у них с Лаззеро могут быть серьезные отношения.
        Он бросил ей вызов, и она открылась, но только для того, чтобы он развернулся и ушел, словно между ними ничего не было.
        Словно она ничего не стоила. И такое отношение ранило больше всего.
        Дома никого не было, и Кьяра бросила свой чемодан в прихожей, не в силах даже распаковать его, чтобы не видеть потрясающие наряды, которые напоминали о чудесном времени в Милане. И чтобы не думать о человеке, который бросил ее и ушел без оглядки.
        Кьяра заварила себе зеленый чай и позвонила отцу, который сообщил ей радостную новость о том, что ему перечислили деньги, которых хватит на то, чтобы оплатить аренду пекарни до конца года. И он был так счастлив, что даже сходил в ресторан, чтобы отпраздновать это событие.
        Кьяра могла только порадоваться за отца и пообещала навестить его завтра вечером.
        Она взяла кружку с чаем и прошла в гостиную. После шикарной миланской гостиницы эта душная комнатка показалась ей больше похожей на коробку из-под обуви. На нижнем этаже, как всегда, громко орал телевизор.
        Словно ничего не изменилось. Только все было с точностью до наоборот. Может, потому ее сердце так мучительно сжималось. Кьяра улетела в Милан одним человеком, а вернулась совершенно другим. Благодаря Лаззеро.
        По ее щекам тонкой струйкой потекли слезы, а потом она перестала сдерживаться и громко зарыдала. Глупо, конечно, ведь что он мог ей предложить? Такую же связь без обязательств, какая была у нее с Антонио?
        На следующее утро Кьяра поднялась исполненная решимости. Она справится и не позволит Лаз-зеро сломить ее дух и обязательно пойдет на встречу с Бьянкой. Потому что чему и научил ее Ди Фиоре, так это тому, что не стоит ждать, что кто-то исполнит для тебя твою мечту. Нужно полагаться только на себя.
        Они встретились в кафе, где работала Кьяра. Высокая, белокурая Бьянка оказалась, как и говорил Лаззеро, очень жесткой, но она также воодушевляла, была очень умной и буквально фонтанировала блестящими идеями, когда проглядывала портфолио Кьяры.
        - Мы расстались,  - коротко бросила Кьяра, когда ее собеседница, наверное, раз в пятнадцатый глянула на ее левую руку, на которой больше не красовалось кольцо, купленное Лаззеро.  - Исключительно по моей вине.
        То же самое она сказала девочкам, работавшим вместе с ней в кафе, когда Бьянка удалилась, пообещав связаться с ней, когда будет принято решение.
        Так прошла целая неделя, и каждый раз сердце Кьяры замирало, когда звонил колокольчик на входной двери, но Лаззеро ни разу не пришел за своим двойным эспрессо. Она надеялась, что он передумает и придет извиниться, но ничего такого не случилось.
        Лаззеро не сводил глаз с экрана компьютера, когда его помощница, Энид, поставила на стол рядом с ним чашечку кофе. Он просматривал содержимое письма от Джанни. Только для того, чтобы обнаружить, что итальянец снова изменил правила игры.
        Лаззеро сделал небольшой глоток кофе и чуть не выплюнул его обратно.
        Это была последняя капля.
        - Энид!  - Лаззеро вскочил на ноги и вышел из кабинета.  - Что это такое, черт подери? Разве у нас нет кофемашины и разве ты не умеешь пользоваться ею?
        - У нас есть кофемашина, и я умею ею пользоваться,  - с опаской посмотрела на него Энид, не зная, как реагировать на эту неожиданную вспышку гнева.
        - Тогда попытайся еще раз сделать мне кофе,  - бросил он, со звоном поставив чашку на ее стол.  - Потому что я не могу пить эту гадость.
        Его помощница молча поднялась с места, взяла чашку и отправилась на кухню.
        Тут же из своего кабинета появился Санто с футбольным мячом в руках.
        - Никак не можешь отойти от перелета?
        - Только что пришло письмо от Джанни.
        - И что он пишет?
        - Хорошенько поразмыслив, он решил разделить глобальные права на «Воларе». «Суперсонику» достанется северноамериканский рынок, а британцам - рынок в остальных странах мира. При условии, что мы согласимся на предложенную им цену.
        - И сколько он хочет?
        Лаззеро назвал цифру.
        - Но это астрономическая сумма денег,  - округлил глаза Санто.  - Нам придется затянуть пояса.
        Более того, им придется отказаться от других возможностей роста компании, которые имелись в планах Лаззеро. Закрыть двери, поставив все на то, что «Воларе» достанет им луну с неба.
        Лаззеро подошел к окну и посмотрел на поблескивающий в солнечных лучах Манхэттен. Если Америка считалась страной возможностей, Нью-Йорк был олицетворением американской мечты. Лаззеро видел обе стороны медали. Он знал, что значит жить в шаге от того, чтобы оказаться на улице, когда единственным стимулом продвигаться вперед был парализующий страх. Как в мгновение ока можно лишиться всего. Сделав один неверный шаг.
        «Допустив всего одну ошибку»,  - как сказала Кьяра.
        Он стиснул зубы, не обращая внимания на мучительную боль, пронизывающую его сердце. Потому что между ними было все кончено. Но это не значило, что он не мог думать о ней.
        - Мы не станем принимать его предложение,  - бросил Лаззеро, повернувшись к брату.  - Понятное дело, пострадает наша репутация. Мы скажем аналитикам, что у нас уйдет больше времени, чем мы ожидали, чтобы стать номером два на международном рынке, и мы добьемся этого без сторонней помощи.
        - Поднимется волна недовольства.
        Лаззеро кивнул. Инвесторы могли бы распять их за то, что впервые за историю существования компании они не достигли своей цели. Аналитики скажут, что их звезда взошла слишком высоко и слишком быстро. Но он создавал «Суперсоник» не для того, чтобы им командовала кучка бухгалтеров, сидящих в своих дорогостоящих офисах.
        - Мы справимся,  - пожал плечами Лаззеро.
        - Ладно,  - невесело улыбнулся Санто.  - Мы добьемся успеха самостоятельно. Вернемся к нашим корням. Можешь послать Джанни к черту.
        Лаззеро почувствовал, как кровь забурлила в его венах. Впервые за последние несколько дней он принял правильное решение.
        Тут в кабинет вошла Энид с чашкой свежезаваренного эспрессо. Она поставила ее на стол Лаз-зеро и поспешно удалилась.
        - Ты собираешься как-то решать эту проблему?  - посмотрев на кофе, спросил Санто.
        - Ты о чем?
        - О твоей баристе.
        - С чего ты взял, что мне нужно что-то делать?  - нахмурился Лаззеро.
        - Потому что я в жизни не видел, чтобы два человека так старательно избегали смотреть друг на друга, как это делали вы с Кьярой, когда летели в самолете обратно в Нью-Йорк. Потому что с ней ты весь светишься так, как никогда раньше. Потому что ты уже неделю ходишь небритым, выглядишь ужасно, страдаешь и не хочешь в этом признаться.  - Санто скрестил руки на груди и приподнял бровь.  - Я ничего не упустил?
        Вполне возможно. Но это не значило, что Лаз-зеро перестал злиться на Кьяру.
        - Ты без ума от нее,  - тихо сказал брат.  - Так в чем дело?
        Она обманула его доверие.
        - У нас все равно ничего бы не вышло. Она была временным явлением в моей жизни.
        - Рад это слышать,  - лениво протянул Санто.  - Потому что я считаю ее потрясающей, и раз ты отступаешься от нее, я буду добиваться ее благорасположения.  - Он лаконично пожал плечами.  - Конечно, я дам ей некоторое время, чтобы она могла забыть тебя, а потом возьмусь за дело.
        Лаззеро подавил порыв вцепиться брату в горло, потому что знал, что тот просто дразнит его. Но внутри у него все перевернулось.
        Он скучал по ней. Представлял, как по утрам она дерзит ему, стоя у кофемашины… как ждет его дома по вечерам… как делает наброски в своем альбоме, лежа на его кровати в своих соблазнительных пижамах. Но доверие и открытость считались ключевыми для него.
        Санто ленивой походкой вышел из кабинета с довольной улыбкой на лице. Он добился того, чего хотел. Задел его за живое. Лаззеро еще несколько дней пытался заглушить боль, загружая себя работой и пытаясь вливать в себя теплую дрянь, которую Энид заваривала ему снова и снова, но под конец он не выдержал.

* * *
        В первые выходные сентября в их кофейне и без того творилось настоящее столпотворение, а тут еще Сиви, страдающая из-за того, что ее бросил банкир с Уолл-стрит. Кьяра уже заменила с полдесятка перепутанных ею заказов и с трудом справлялась с ожидающей своего кофе очередью, которая тянулась аж на улицу.
        - Я ведь любила его,  - вздохнула Сиви.  - По-настоящему. Я не цеплялась, когда Тед лежал в постели с телефоном. И не возражала, когда он целое воскресенье мог сидеть перед телевизором и смотреть футбол. Я просто делала себе маникюр. А его храп? Мне казалось, что через стены нашей квартиры проносился шестичасовой поезд. Я прощала ему все, потому что он был хорош в постели.
        О господи! Кьяре хотелось взяться руками за голову. И она чуть не вышла из себя, когда очередная посетительница, нахмурившись, поставила свой кофе на стойку.
        - Это не мой заказ. Я просила карамельный, обезжиренный маккиато.
        Сиви, казалось, не замечала свои промахи и дальше тянула свою волынку.
        - Неужели на Манхэттене не осталось мужчин с серьезными намерениями, когда дело касается женщины?
        - Почему же,  - послышался хрипловатый голос с едва слышным акцентом.
        У Кьяры перехватило дыхание, когда она подняла глаза и увидела в очереди Лаззеро. Кьяра вцепилась в чашку, которую держала в руке, чувствуя одновременно и боль, и безудержную радость.
        Господи, как она скучала по нему.
        - У меня были серьезные намерения, только я все испортил,  - продолжил Лаззеро, не сводя глаз с Кьяры.
        Ее руки дрожали так сильно, что ей пришлось поставить чашку на стойку, чтобы не расплескать кофе. Она потрясенно смотрела на Лаззеро, который терпеть не мог обсуждать свои чувства, а теперь обращался к ней, словно, кроме них, в помещении никого не было.
        - Между нами все кончено,  - тихо сказала Кьяра.  - Лаззеро, ты очень ясно дал это понять.
        - Это была ошибка,  - упрямо возразил он.  - Ты должна дать мне еще один шанс.
        - Я ничего тебе не должна. И я определенно не собираюсь прощать тебя, чтобы ты снова списал меня в расход, как один из своих дорогих костюмов.
        - Кьяра, меня не интересуют кратковременные отношения с тобой. Я хочу, чтобы ты была рядом со мной всегда. Я отказался от сделки с Джанни. Без тебя все идет не так.
        Лаззеро подошел ближе, и она заметила темные круги под его глазами и его небритый подбородок. Что случилось с обычно сдержанным и собранным Лаззеро? Сейчас перед ней стоял абсолютно другой человек.
        - Кьяра, я люблю тебя,  - тихо сказал он.  - Дай мне еще один шанс.
        Ее сердце растаяло, когда она увидела неприкрытую любовь в его взгляде.
        - А теперь, когда мы решили этот вопрос,  - недовольно буркнул один из посетителей в рабочем комбинезоне,  - мы можем получить свой кофе? Некоторых из нас ждет работа.
        Кьяра растерянно посмотрела на лежавшие перед ней заказы.
        - Иди,  - махнула ей рукой Кэт.  - Похоже, от тебя сейчас мало толку. И, ради всего святого, постарайся и сделай все правильно.
        Кьяра едва поспевала за Лаззеро, когда он схватил ее за руку и потащил на улицу. Запыхавшаяся, она прислонилась к кирпичной стене и ошеломленно посмотрела на него.
        - Ты, правда, любишь меня?  - робко спросила она.
        - Да,  - ответил Лаззеро, упершись рукой в стену рядом с ней.  - Хотя я не собирался говорить об этом при всех. Ты провоцируешь меня на абсолютно безрассудные поступки.
        Кьяра почувствовала, как внутри нее растекается приятное тепло, а сердце начинает петь от радости.
        - Ты отказался от сделки с Казале. Но почему?
        - Потому что ты была права. Потому что где-то по пути я растерял свою страсть и мне было необходимо снова обрести ее. Она заставляет меня вставать с кровати по утрам. Или ложиться в нее по вечерам,  - тихо добавил Лаззеро, задержав взгляд на губах Кьяры.  - Там в последнее время стало чересчур пусто, потому что я позволил уйти из моей жизни самому прекрасному, что могло произойти со мной.
        Кьяра с трудом сдерживалась, чтобы не броситься в его объятия.
        - Лаззеро, ты наговорил мне ужасных вещей и очень сильно обидел меня.
        - Знаю.  - Он нежно провел костяшками пальцев по ее щеке.  - Прости меня. Будь я в своем уме, я бы увидел истину. Я бы понял, что Антонио жалеет о том, что потерял тебя, и делает все возможное, чтобы вернуть тебя обратно. Я, как дурак, позволил ему задеть меня за живое. Я ослеп от ревности. Думал, что, может быть, ты по-прежнему любишь его, потому что он явно не разлюбил тебя. В тот момент я чувствовал себя обманутым.
        - Жаль, что я не могу изменить прошлое,  - прошептала Кьяра.  - И я ужасно злюсь, что позволяла своим комплексам портить мне жизнь.
        - Мне следовало понять причину твоего поступка,  - покачал головой Лаззеро.  - И я понял, когда немного остыл. Ни один мужчина не доказал тебе, что стоит твоего доверия. Я пытался защитить себя от неправильного выбора, предлагая тебе ни к чему не обязывающие отношения, хотя знал, что чувствую по отношению к тебе.
        Больше не в силах сдерживаться, Кьяра подняла руку и провела пальчиками по линии его подбородка.
        - Но как ты можешь любить меня, если в тот вечер в опере ты назвал это чувство выдумкой?
        - Потому что ты поставила под сомнение мое отношение к некоторым вещам. Кьяра, я очень долго жил только наполовину. Я считал себя счастливым и хотел верить, что мне никто не нужен. Пока ты не вошла в мою жизнь и не показала, насколько она пуста.
        Кьяра прижалась к Лаззеро и погрузила пальцы в его волосы, заставив его наклониться к ней.
        - Я люблю тебя,  - прошептала она и прильнула к его губам.
        Они целовались так страстно, что не заметили Клаудио, просеменившего мимо них в кафе с газеткой под мышкой.
        - Долго же вы тянули,  - пробормотал он.  - Честное слово, мне никогда не понять эти современные ухаживания.
        Эпилог
        Кьяра стояла среди множества гостей, приглашенных на свадьбу Нико и Хлои, и не могла отвести глаз от Лаззеро, который вместе с Санто исполнял роль свидетелей жениха.
        Когда начались танцы, он подошел к ней и коснулся губами ее виска.
        - Ты выглядишь потрясающе в этом платье.
        - Спасибо,  - улыбнулась Кьяра, встретив его полный страсти взгляд.
        Она испытывала то же самое. И ее чувства к нему становились с каждым днем все глубже. Лаззеро стал ее опорой и поддержал ее, когда она присоединилась к программе по подготовке молодых дизайнеров под чутким руководством Бьянки. Он стал значить для нее так много, что она не могла выразить словами.
        - Когда ты распрощаешься с работой в пекарне?
        - На следующей неделе. Сегодня звонила моя тетушка Глория и сказала, что выходит на пенсию. Она займет мое место, потому что не хочет сидеть без дела. И это просто превосходно, потому что отец буквально боготворит ее. Есть еще одна потрясающая новость. Представь, в пятницу по вечерам отец ходит играть в брисколу к своему старому другу. Ты можешь в это поверить?
        - Твоя поездка в Италию явно пошла ему на пользу.
        - Похоже на то.
        Кьяра продолжала болтать, пока не заметила рассеянный взгляд Лаззеро.
        - Ты вообще слушаешь меня?
        - Да. Нет,  - покачал головой Лаззеро, встретив ее укоризненный взгляд.  - Мне нужно подышать свежим воздухом,  - вдруг заявил он.  - А ты не хочешь прогуляться?
        Она посмотрела на него, как на сумасшедшего. На дворе стоял декабрь, и ее легкое платье не было рассчитано на такую погоду. Но она знала Лаззеро достаточно хорошо, чтобы понять, что, когда ему нужно выговориться, ей следует выслушать его.
        Накинув свои пальто, они вышли из восхитительного центрального холла музея Метрополитен, где устраивалось свадебное торжество, и оказались в припорошенном снегом Центральном парке. Кьяре казалось, что она попала в какую-то сказку.
        Лаззеро взял ее за руки, и она заметила, что он очень взволнован.
        - Лаззеро, что происходит?
        Он на секунду прижался лбом к ее лбу, глубоко вздохнул и опустился перед ней на одно колено. Кьяру охватила такая паника, что она с трудом удержалась на ногах.
        Затаив дыхание, она смотрела, как Лаззеро сунул руку в карман и достал из него то самое кольцо, которое она так отчаянно хотела получить обратно.
        По ее щекам побежали слезы.
        - Тебе ведь нравится это кольцо?  - нерешительно посмотрел на нее Лаззеро.  - Я не знал, что мне делать. Сначала думал, что, может быть, мне следует выбрать что-нибудь другое. Но я покупал это специально для тебя. Потому что оно похоже на тебя, такую яркую, полную жизни и невероятно сильную.
        Кьяра с трудом сдержалась, чтобы не расплакаться. Ведь именно благодаря Лаззеро она почувствовала себя сильной. Непробиваемой. Несокрушимой.
        - Мне оно очень нравится,  - протягивая ему руку, выдавила она. Лаззеро надел ей кольцо на палец, и ей показалось, что потерянный кусочек ее сердца снова встал на свое место.
        - Кьяра, я не Альфредо, но я хочу, чтобы у нас была любовь, которая случается всего один раз в жизни. Хочу быть тем человеком, который всегда поддержит тебя и никогда не разочарует. Если ты окажешь мне честь и станешь моей женой.
        Лаззеро поднялся на ноги, прижал ее к себе и поцеловал так страстно, что у нее закружилась голова. Потом он подхватил ее на руки и вынес из парка.
        - Завтра ты бросишь свою работу в кафе,  - скомандовал он и поднял руку, останавливая такси.
        - Ты просто хочешь, чтобы я каждое утро делала тебе кофе,  - лучезарно улыбаясь, упрекнула его Кьяра.
        - Да,  - довольно ответил Лаззеро.  - Но в придачу к нему я хочу получать тебя.