Будь моей Адалин Черно
        Устроившись на новую должность, я понятия не имела, что уже к вечеру встречусь лицом к лицу со своим прошлым. С мужчиной, который однажды возвысил меня, а потом растоптал недоверием. С человеком, на которого так сильно похож мой сын и который теперь является моим непосредственным начальником.
        - У тебя получилось забеременеть? - спрашивает он, просматривая мое личное дело.
        - Д-д-а, - говорю дрожащим голосом.
        - Здесь лучше медицина, да?
        - Да, определенно, - расслабляюсь, понимая, что он не догадывается, что дело не в медицине, а в нашей с ним последней ночи.
        - Может, прекратишь наконец мне врать и скажешь правду? - говорит, прожигая меня яростным взглядом.
        Будь моей
        Адалин Черно
        Глава 1
        ЛЕРА
        - Тише, милый, тише, - тщетно пытаюсь успокоить сына, который вот уже минут двадцать плачет без передышки.
        У меня ощущение, что Артур чувствует мой скорый уход. Знает, что сегодня целый день проведет с няней и рвет мне душу своим заливистым плачем.
        В какой-то момент я думаю все отменить. Сообщить, что я не выйду с свой первый рабочий день и вообще увольняюсь, но вовремя себя одергиваю.
        Мне нужна эта работа, иначе через два месяца мне не за что будет оплачивать аренду квартиры и покупать продукты питания.
        - Позвольте мне, - говорит Агата.
        Я скептически на нее смотрю и мотаю головой.
        - Еще пара минут. Я попробую, ладно?
        Знаю, что поступаю глупо. Агата - профессиональная няня. Она знает, как успокоить ребенка и у нее есть все инструкции по действиям.
        - Вы давали ему лекарство от газиков?
        - Давала. Пока не сработало.
        - Он только поел, позвольте я…
        Договорить Агата не успевает, потому что в этот момент я переворачиваю сына вертикально и он срыгивает прямо на мой новый костюм.
        - Fu…
        Я вовремя прикусываю язык и виновато смотрю на няню, которая делает вид, что ничего не слышала.
        Этот костюм я выглаживала до идеального состояния весь вечер. А теперь он безвозвратно испорчен, а переодеть мне нечего. Я не готовила дополнительный комплект.
        Кто же знал, что сын будет истерически плакать, а я окажусь такой мямлей, что не смогу его оставить на няню.
        - Давайте его мне, - настаивает Агата. - Все будет в порядке, не беспокойтесь.
        Я убеждаю себя передать Артура няне и выйти из детской, чтобы за десять минут успеть найти в шкафу другой костюм, погладить его, подобрать к нему туфли, сумочку и аксессуары. Учитывая, что этот наряд я купила неделю назад специально для первого рабочего дня, задача из области фантастики.
        Выхода у меня нет, поэтому я быстро стаскиваю с себя пиджак и отбрасываю его на стул. В шкафу не оказывается ничего подходящего, и я решаю надеть блузку к брюкам изумрудного цвета. Достаю свою самую любимую, с неглубоким, но заметным декольте и поясом на талии. Свободную и просторную.
        Быстро переодевшись, понимаю, что это решение лучшее, что могло прийти мне в голову. Блузка села идеально, к тому же нет необходимости сменять аксессуары, сумку и обувь.
        К своему удивлению понимаю, что Артур успокоился. Почему-то начинаю думать, что сын просто чувствовал мое настроение и не мог успокоиться рядом с нервничающей мамой.
        - Хорошего дня, - говорит Агата на прощание.
        - Спасибо. Если что - мой номер у вас есть.
        - Конечно. Не переживайте. Я каждый час буду отправлять вам отчеты в мессенджер.
        Я благодарю Агату в последний раз и буквально заставляю себя захлопнуть дверь и спуститься наконец вниз, где меня минут пятнадцать ждет такси. Ехать общественным транспортом я не успевала, да я и на такси опоздала. Надеюсь, что пробок не будет, и я спокойно доберусь до отеля, куда меня взяли в качестве администратора.
        Моя подруга Оля прекрасно постаралась и дала мне отличные рекомендации, которые послужили едва ли не решающим фактором при приеме на работу. Ее отель, в котором я работала, подруга продала, и я не хотела там оставаться. Новый владелец требовал моего немедленного возвращения на работу, а у меня был сын, с которым я хотела провести хотя бы первые месяцы жизни.
        Я родила три месяца назад, а так как декрет в нашей стране предусмотрен только три месяца, то я вышла на работу сразу же после окончания этого периода. Не могу сказать, что мне не сложно. Очень. Я хочу вернуться обратно, схватить Артура в объятия и не отпускать, но реалии таковы, что я не могу этого сделать.
        Таксист паркуется у отеля, я оплачиваю поездку и покидаю его автомобиль. Попав внутрь, быстро иду к своему месту на ресепшн, чтобы сменить Кристен. Она ждет меня с улыбкой на лице, но как только я подхожу, тут же хватает меня за руку и тянет за стойку.
        - Господи, где ты была? Я думала, ты пораньше приедешь в свой первый день.
        - Извини, - виновато улыбаюсь и оглядываюсь, замечая оживленность. - С чего такой ажиотаж?
        - Как с чего? Тебе не сообщили? У нас владелец изменился. Буквально пару дней назад отель выкупил какой-то бизнесмен из России.
        - Правда? - оживленно спрашиваю я. - И кто же?
        - А я откуда знаю, - тараторит моя сменщица. - Таким как мы не сообщают. Только слухи дошли, что шишка важная.
        - А ажиотаж с чего? - переспрашиваю, не понимая связи.
        - Он собрался праздновать здесь день рождения своего сына. Все эти люди - его гости. Так что давай - вливайся. Работы будет много.
        Я быстро киваю и перевожу взгляд в монитор. Куча фамилий сливаются перед глазами, как и цифры номеров. Надеюсь, что я ничего не перепутаю, иначе новый начальник точно выставит меня за дверь.
        - Это только первая половина гостей. Вторая прибудет после обеда. Их всех мы заселили, поэтому можешь быть спокойна. Но к обеду готовься.
        - А ты начальника нашего видела? - зачем-то спрашиваю.
        - Может и видела, - хихикает Кристен. - Оглянись. Тут каждый второй на начальника похож, а я даже имени его не знаю.
        - Справимся, - отвечаю Кристен с улыбкой. - Я так понимаю никого постороннего мы не заселяем?
        - Шутишь? Хоть бы эти влезли. Если что - у Роберта спрашивай, - кивает на парня, стоящего за стойкой справа от меня. - Он дольше нас всех тут проработал, знает особенности.
        - Хорошо. И спасибо.
        С Кристен мы познакомились после собеседования. Когда меня приняли, она взяла мой номер телефона и сказала, что будет моей сменщицей. Так мы и подружились. Общались целую неделю до моего выхода. Благодаря ей я очень многое знаю про работу этой гостиницы, поэтому надеюсь, что проблем не возникнет. Впрочем… надеюсь, Роберт мне поможет. Выглядит он вполне дружелюбно.
        Глава 2
        - Эй, ты, - летит мне через стойку. - Как тебя там…
        Мужчина с сальным взглядом и ехидной ухмылкой опускает взгляд мне на левую грудь. Прямиком на бейджик, где указано мое имя.
        - Лера? По-русски говоришь, что ли?
        - Говорю, - отвечаю, подтверждая слова еще и кивком головы. - Слушаю вас.
        - У меня слив в номере не работает, - с недовольным видом сообщает постоялец.
        - Уже отправляю к вам мастера, - говорю с широкой улыбкой.
        - И долго он будет идти? В смысле, ждать его нужно?
        - Нет. Можете отдохнуть в СПА-зоне или выпить коктейль в лобби-баре. Мастер все сделает и мы сразу же сообщим вам.
        - И что, у мастера есть ключ? - ехидно интересуется мужчина.
        Я набираю в легкие побольше воздуха и бросаю обреченный взгляд за спину постояльца. Там собралась приличная очередь. Кого-то нужно заселить, а кто-то пришел повозмущаться точно так же, как и этот мужчина.
        - Да, у мастера имеется ключ, - спокойно поясняю я. - Он откроет дверь вашего номера, зайдет, починит кран и уйдет.
        - А если что-то спи… кхм… украдет, то есть?
        - Все ценные вещи рекомендую складывать в сейф, - натягиваю на лицо дежурную улыбку. - Вам брошюры выдавали. Там все это указано.
        - Чё? То есть ты мне прямым текстом заявляешь, что из номера могут что-то украсть? - ошарашенно переспрашивает мужчина.
        - У нас не было подобных прецедентов.
        - Но ведь могут быть?
        - Мы не исключаем человеческий фактор, поэтому во избежание неприятных ситуаций просим вас сложить ценные вещи в сейф. Или можете остаться в номере в момент работы мастера, - говорю заученными фразами.
        - У меня все вещи стоят дороже, чем ты на ночь, - не удерживается от оскорбления.
        Я набираю в легкие побольше воздуха, чтобы ответить мужчине, но он внезапно выдает:
        - Уже к вечеру ты здесь работать не будешь. Некомпетентным сотрудникам не место в отеле моего лучшего друга.
        Я цепляю ту же дежурную улыбку и киваю, уточняя:
        - Так мастер вам больше не нужен?
        - Нужен. Мой номер триста восьмой.
        Я быстро оформляю заявку на вызов мастера и переключаюсь на следующего в очереди. Не скажу, что угроза лишить меня работы не подействовала. Напротив, я начинаю нервничать и путать слова, а еще чуть не заселяю пару из номера класса «люкс» в обычный «эконом».
        - Роберт, замени меня. Я на пять минут. Выйду отдышусь.
        - Иди.
        Я шепчу слова благодарности и сбегаю на небольшую террасу отеля, построенную специально для персонала. Вдыхаю прохладный весенний воздух и смотрю на огромную территорию отеля.
        Успокоиться выходит не сразу. Конфликтовать я не люблю, особенно с людьми, похожими на сегодняшнего постояльца. То, что он знаком с владельцем отеля еще не дает ему право разговаривать со мной в таком тоне и сыпаться оскорблениями.
        Внутри поселяется неприятное предчувствие. Моя сегодняшняя смена заканчивается ровно в двенадцать. Надеюсь, у мужчины не будет времени сообщить обо мне начальству. Впрочем, ничего не изменится, если он сделает это после моего ухода. Я здесь единственная Лера и кара меня настигнет в любом случае.
        - Лера, идем, - на террасе появляется еще один администратор - Джейн. - Мы не справляемся.
        Джейн устроилась на работу всего неделю назад и так же, как и я, находится в шоке от увиденного наплыва. Я киваю ей и последний раз бросаю взгляд на территорию. Замечаю черный седан внизу. Такой когда-то был у Богдана, и я почему-то не могу оторвать от него взгляда. Бизнесмен из России? Какая вероятность того, что это он?
        - Идем, - торопит меня Джейн, и я отворачиваюсь.
        Пытаюсь убедить себя в том, что это глупости. Черными седанами обладает огромное множество мужчин. Таких совпадений просто не бывает. Не могла я устроиться на работу в отель, купленный мужчиной, которого надеялась больше никогда не встретить.
        Мы с Джейн возвращаемся за стойки и стараемся отпустить людей как можно быстрее. Благодаря тому, что таких неадекватных, как мужчина с забитым сливом в номере, не попадалось, мы справляемся быстро. Уже через два часа в фойе спокойно и тихо. Я позволяю себе выдохнуть и еще раз все перепроверить. Постояльцы, конечно, придут, если будут претензии, но лучше заметить ошибку в поселении сразу.
        Не обнаружив ничего подозрительного среди своей статистики, позволяю себе расслабиться. Такую ерунду придумала. Разнервничалась ни о чем. Уверена, все будет в порядке. И тот мужчина, что смотрел липким взглядом на мои сиськи и обещал меня уволить, ничего не сможет сделать. Я ему не хамила и вела себя профессионально. Надеюсь, владелец отеля адекватный человек и не станет увольнять хороших сотрудников по первой прихоти своих друзей, иначе он рискует к концу праздника остаться без персонала.
        Глава 3
        К концу дня валюсь с ног и чувствую себя черепахой, нехотя передвигающейся за стойкой. День сегодня эмоционально тяжелый и сложный. Столько претензий, сколько я выслушала, мне не приходилось слышать за прошедший месяц.
        Постояльцы то и дело шипели, нервничали, кто-то даже кричал и пытался поскандалить. У каждого была своя проблема. Кому-то требовалось починить кран, другим рассказать, как работает кондиционер в номере. Третьи утверждали, что их номер грязный, хотя этого совершенно точно не могло быть. Горничные сегодня работали, как и мы, на износ. Выполняли любую прихоть и требование.
        - Послушайте, - говорю высокой девушке в широкой шляпе и огромных солнцезащитных очках. - У нас нет возможности сменить вам номер на другой. Заполненность стопроцентная.
        - Переселите кого-нибудь в другой номер, - не унимается.
        Она не понравилась мне сразу, как подошла. Слишком прямо держит спину, чересчур открыто цокает языком и театрально вздыхает, будто ее заставляют ждать по меньшей мере час. И вот не ошиблась я, предполагая проблемы.
        - Как вы себе представляете переселение? У нас нет такой опции. Мы выдали вам номер класса «Люкс», они все одинаковые.
        - Не врите, - говорит таким тоном, будто поймала меня за постыдной ложью. - Я была у подруги. У нее шикарный вид на город.
        Ах, вот в чем дело! В виде из окна!
        - Попросите подругу, вдруг она согласится переехать в ваш номер.
        - Ты издеваешься, да? Какая дура переедет из номера с шикарным видом в эту халупу.
        - К сожалению, ничем не могу вам помочь. Как я уже сказала - все номера заняты.
        - Ладно, а так? - девушка сует на стойку десять баксов и улыбается.
        Я широко улыбаюсь и говорю:
        - Нет, так тоже не получится.
        Она недовольно поджимает губы и, сверкнув яростным взглядом, удаляется. Как же я устала. Сил нет. Надеялась, что наша работа закончится, как только мы всех расселим, но нет. Почему-то гости приходили к нам с самыми идиотскими вопросами, но хуже, что я не могла это прекратить. Цепляла красивую улыбку и объясняла одно и то же только разными словами. Господи, как же надоело!
        Хорошо хоть празднование проходит в ресторане и мы не имеем к нему никакого отношения.
        Апогеем сегодняшнего дня становится то, что меня вызывают на ковер к управляющему. А я-то надеялась избежать порки за случай с мужчиной, у которого забился унитаз. Не получилось.
        Нацепив на лицо радушную улыбку, отправляюсь к управляющему. Мы виделись всего раз, когда я устраивалась на работу. Надеюсь, там работает все тот же мужчина за пятьдесят, с которым мы неплохо поладили. Поднявшись на этаж, захожу в приемную, где меня встречает секретарь. Справа находится кабинет владельца, на двери которого в мое первое посещение была табличка. Сейчас ее нет. Видимо, отель продали, а табличку для владельца повесить не успели.
        - Вас ждут, - сообщает секретарь, указывая на дверь за своей спиной.
        Я киваю, вдыхаю поглубже, чтобы сохранять спокойствие и иду внутрь. За дверью меня ждет тот же управляющий, что и в прошлый раз. Он расхаживает по комнате с задумчивым видом, а заметив меня, останавливается.
        - Здравствуйте, Лера, - говорит он мне, жестом указывая присаживаться.
        Когда я делаю то, что мне велено, Итан размещается в своем кресле и пристально на меня смотрит.
        - Я получил прекрасные рекомендации о вашей работе, - говорит он с улыбкой. - Однако сегодня мне позвонили сверху и сказали, что в отеле работают дилетанты, не способные грамотно вести диалог и помочь решить проблему.
        - Вас дезинформировали, - уверенно отвечаю ему. - Все было совершенно не так.
        - Я более чем уверен, что это так, - говорит Итан, поправляя галстук. - Но к сожалению, я бессилен. Мне приказано вас уволить незамедлительно.
        Я теряю дар речи. Ошарашенно смотрю на Итана. Подмечаю небольшое пятно на его идеально выглаженном пиджаке и горько усмехаюсь. Вот и получила работу! Пришла, потратила свое время и нервы, провела целый день вдали от сына и вот она - благодарность?
        Итану я ни слова не говорю, понимающе киваю и поднимаюсь, но пока дохожу до двери закипаю. Поверить не могу, что владелец настолько мелочная сволочь, что готов прощаться с сотрудниками по волшебному щелчку дорогих друзей. Он что, даже не предполагает, что его друг может быть не прав?
        В приемной я пулей лечу к выходу, но останавливаюсь и поворачиваюсь к двери без таблички. Возвращаюсь к стойке и спрашиваю у секретарше.
        - В кабинете кто-то есть?
        - Есть, - она кивает, а потом пытается меня остановить словами: - Вам туда нельзя.
        Теперь мне можно! Я намерена высказать все что думаю о таком владении отелем. Если этот толстосум будет увольнять всех, на кого жалуются его придурковатые друзья, он останется без персонала в отеле. И пусть мои слова ничего не изменят, но я чувствую острую необходимость выговориться.
        Открываю дверь рывком и натыкаюсь на массивную фигуру у окна. Набираю в легкие побольше воздуха и выдаю:
        - Как вы можете увольнять людей, не разобравшись?!
        Мужчина поворачивается ко мне, и я мгновенно узнаю его. Ну, конечно же! Богдан! Я не ошиблась, когда увидела черный седан. И увольнение мое, по всей видимости, не случайное. Решил избавиться от меня, чтобы не мозолила глаза ему и его любимой жене?
        - Лера? - Богдан удивленно вскидывает брови, а затем задает еще один вопрос. - Что ты тут делаешь?
        Глава 4
        - Пять минут назад я тут работала, - говорю со злостью, а затем заваливаюсь спиной на дверь, чувствуя, как земля уходит из-под ног.
        Когда прихожу в себя, чувствую спиной что-то мягкое и прохладное, а еще шероховатую ладонь, настойчиво поглаживающую меня за руку. Воспоминания случившегося накануне молниеносно проносятся в мыслях, и я распахиваю веки.
        Яркий свет потолочных лампочек слепит глаза и я моргаю несколько раз, чтобы стало легче, но зрачкам по прежнему больно от неестественного цвета лампочек.
        - Как ты?
        Я хочу, чтобы все это оказалось сном. Или игрой моего воображения. Слышать участливый голос, пропитанный искренностью мне больно, потому что я ему не верю. Меня корежит от его мягкого касания к моему плечу. Я дергаюсь, а затем окончательно прихожу в себя и пытаюсь резко подняться. Богдан опускает руки мне на плечи и давит, не предоставляя такой возможности.
        - Убери руки, - цежу сквозь зубы.
        Я разбита и подавлена. Эмоции от нашей встречи захлестывают меня так сильно, что я не могу их контролировать.
        - Тебе не стоит вставать так резко, - настаивает он.
        - Да отпусти ты меня! - рычу, вырываясь.
        Богдан убирает руки и демонстративно поднимает их вверх. Я медленно вначале сажусь, а потом и встаю на ноги. В голове все еще мутно, а во рту сухо. Понятия не имею, почему вообще рухнула в обморок. Видимо, сказалось нервное перенапряжение, скопившееся за напряженный рабочий день.
        - Ты в порядке?
        - В порядке, - киваю, сглатывая подступивший к горлу ком. - Прошу прощения за вторжение.
        Говорить сухим безэмоциональным тоном сложно, но я стараюсь. Даже легкую полуулыбку из себя выдавливаю и устремляюсь к двери, чтобы побыстрее сбежать. Даже хорошо, что меня уволили. Теперь мы с Богданом точно никогда больше не увидимся.
        - Лера, погоди, - летит мне в спину, когда до спасительной двери остается каких-то полметра.
        - Да?
        Знаю, что как только доберусь домой, держать скопившиеся эмоции не получится. Сейчас же мне нужно изобразить равнодушие. К человеку, которого так и не получилось забыть.
        - Ты та самая Лера, на которую жаловался Иван?
        - Откуда я знаю, - пожимаю плечами. - Имени своего он мне не назвал, а я не запомнила. Да и неважно. До свидания.
        - Я не знал, что ты здесь работаешь.
        - А я не знала, кто здесь владелец. Мы в расчете.
        Прощаться снова и продолжать разговаривать будет глупо, поэтому я просто стою. Хочу отсчитать до трех секунд паузы и тихо развернуться, чтобы уйти.
        - Ты можешь работать здесь и дальше. Я скажу Итану, что увольнение отменяется.
        - Не стоит, - говорю совершенно серьезно. - Я с утра не хотела выходить на работу, но ты же знаешь, какая я ответственная. Пришла. А тут так все сложилось.
        - Пару минут назад ты пришла мне все высказать.
        - Была неправа.
        - Прекрати. Я не знал, кого увольняю, - нетерпеливо парирует Богдан.
        - То есть уволить работника отеля только потому, что тебя попросил друг, нормально? - пораженно спрашиваю я, а затем совсем не думая, добавляю: - Ты сильно изменился.
        - Лера, - Богдан потирает переносицу и запускает ладонь в волосы. - Все не так просто, как кажется.
        - Я и не настаиваю, - даю заднюю, понимая, что перешла черту. Сказала то, что не должна была.
        Умение вовремя прикусить язык - бесценно. К своему стыду, я им никогда не обладала. И сейчас сдержаться тоже не смогла, хотя прекрасно понимаю свою неправоту. Зачем я вообще сказала, что он изменился, даже если это и так? Какая разница? Вряд ли он задумается о том, что поступает не по совести и что-то изменит.
        - Я прошу тебя остаться. С Иваном я поговорю.
        Я мотаю головой.
        - Спасибо, конечно, за предложение, но нет.
        - Лера…
        - Нет, Богдан. Это окончательное решение. Приятно было тебя увидеть и узнать, что все у тебя хорошо. Прошу меня извинить, мне и правда пора.
        Богдан делает ко мне несколько шагов и протягивает руку, будто хочет коснуться. Я резко отшатываюсь, а мой взгляд почему-то съезжает на его палец. Безымянный, на котором должно быть обручальное кольцо, но его там нет.
        Глава 5
        - Артур вел себя замечательно, - сообщает мне Агата, когда я возвращаюсь домой. - Ел, спал, немного засмотрелся на карусель, что вы повесили на кроватку. Больше не плакал, - сообщает в конце то, что меня больше всего интересует.
        Если бы Артур весь день разрывался из-за моего отсутствия, я бы покончила с работой в тот же момент. Впрочем, я итак с ней покончила. Официально меня уволили, а потому с завтрашнего дня я сижу дома и активно ищу работу.
        - Завтра в то же время? - уточняет Агата.
        - Да.
        Что я ей скажу? Что в первый же рабочий день меня уволили? Пусть приходит завтра. Я съезжу к Оле, развеюсь, а по пути поищу вакансии и запишусь на несколько собеседований. Теперь я не так решительно настроена устраиваться только в гостиницу. Я готова работать где угодно, лишь бы содержать себя и Артура. Хотя нет… туда, где была сегодня я точно не вернусь.
        Пока сын спит, принимаю душ и завариваю себе имбирный чай. Резкий вкус немного отвлекает от горьких мыслей и воспоминаний, которые обрушились на меня лавиной. Я кутаюсь в махровый халат и вдыхаю пряный аромат имбиря. Прийти в себя не получается: руки дрожат, мысли хаотично сменяют одна другую, а воображение упрямо рисует прошедшую встречу.
        Договориться с собой не получается. Я все равно думаю о случившемся. Вспоминаю наш разговор. Прокручиваю в голове каждое слово и дрожу от страха. Кожа покрывается мурашками, в голове творится полная неразбериха. Я боюсь, что сделала что-то не так. Как-то сподвигла Богдана на поиски информации обо мне. Да что там! Ему достаточно заглянуть в мое личное дело, чтобы увидеть там графу семейного положения и наличия детей.
        Даже думать не хочу о том, что он сделает, когда узнает, что я скрыла от него беременность и рождение сына. Сомневаюсь, что он меня поймет, хотя причин молчать у меня было предостаточно. Как и у него мне не верить.
        Только сейчас, сидя на кухне за чашкой горячего чая, вдруг думается, что у нас не было ни единого шанса. Мы попытались построить отношения на руинах и у нас ожидаемо не вышло.
        Я была разбита предательством бывшего мужа, а Богдан… он просто ждал меня. Долго, томительно, упрямо. Ждал, хотя пытался жить, завел семью, хоть вместе они прожили недолго. В день, когда я узнала об измене мужа, я случайно наткнулась на Богдана в ВИП-кабинке клуба, куда поехала заливать свое горе. Уже через месяц мы окунулись в отношения с головой. А через время я его предала. Сказала, что по-прежнему люблю бывшего мужа и не могу без него жить.
        Сдалась под угрозами Игоря и бросила человека, которого любила.
        Я призналась ему слишком поздно. Тогда, когда он уже не мог мне поверить. Зато поверил своей бывшей жене…
        Мысли возвращаются к нашей сегодняшней встрече. К его руке и безымянному пальцу, на котором не было кольца. Они с Ликой снова развелись? Или же…
        Рука сама непроизвольно тянется к телефону, но я тут же ее одергиваю и заставляю себя сдержаться. Зачем снова искать информацию? Что я там увижу? Счастливые семейные фотографии?
        Несмотря на уговоры не лезть в прошлое, не могу это не сделать. Убеждаю себя, что это для моей же безопасности. Я должна убедиться, что Богдан счастлив с Ликой. Это даст мне возможность вздохнуть полной грудью и не переживать, что он заинтересуется моим сыном.
        Впрочем, к чему этот обман? Я просто хочу узнать, почему он не носит обручальное кольцо.
        Вбиваю в поисковик имя Богдан Кощеев и получаю множество его снимков и политических статей. Из одних заголовков узнаю, что он стал не мэром города, как хотел, а губернатором области. Мне становится не по себе, особенно когда я узнаю, что пост мэра занимает мой бывший муж. Неужели в этом заключалась месть? Стать выше Игоря и управлять им, как заблагорассудится?
        Среди заголовков не нахожу ничего о его личной жизни. Не пишут ни о сыне, не о жене, да и на снимках он всегда один. И ни на одном из последних я не вижу обручального кольца. Сглатываю. Хватаю чашку со стола и встаю, начиная расхаживать по кухне. Вбиваю последний запрос «Жена Богдана Кощеева». Крепко зажмуриваюсь, а затем все же распахиваю глаза. Заголовки, попавшиеся мне на глаза, похожи на заголовки кримминальных хроник.
        «Невеста Богдана Кощеева найдена мертвой».
        «Будущая супруга губернатора умерла при таинственных обстоятельствах».
        «О причине смерти Анжелики Кощеевой по-прежнему ничего не известно».
        Я совсем ничего не понимаю. Оставляю недопитый чай на столе и иду в спальню. Включаю ноутбук и следующий час провожу в поисках. Понимаю, что нужно остановиться, но не могу. Открываю статью за статьей и понимаю, что я совершенно ничего не знала о его жизни за этот год. Судя по статьям, Богдан так и не женился на Анжелике. Более того, ее больше не было в живых. Она умерла, а причина ее смерти до сих пор никому неизвестна.
        Глава 6
        Засыпаю я под утро. Чувствую себя уставшей и измотанной, а потому когда сын будит меня пронзительным плачем, я вздрагиваю и резко поднимаюсь с кровати. От этого кружится голова, и я даю себе обещание обязательно пропить витамины и впредь нормально спать. Недосып трех месяцев дает о себе знать. И это еще Артур невероятно спокойный ребенок.
        На кормление уходит минут пятнадцать. Артур никуда не спешит, ест вначале жадно, а потом все медленнее, засыпая на ходу. Правда, как только я пытаюсь вытащить из его рта сосок, он тут же активно сосет молоко и просыпается. Хитрый лисенок.
        Когда Артур, наконец, наедается, я бегу принимать душ и в одном халате иду открывать Агате. Няня здоровается, проходит в квартиру. Идет принимать душ, мыть руки и переодеваться в домашнюю одежду из натуральных тканей. Я же одеваюсь, слегка подкрашиваюсь и пишу Оле смс, что через час буду у нее.
        По пути нужно заехать в кофейню, взять латте и купить наши с Олей любимые круассаны. Думаю, она оценит и поможет мне с поиском вакансий. Подруга, конечно, давно отошла от бизнеса и теперь живет в свое удовольствие, но кое-какие связи у нее остались.
        - Хорошего рабочего дня, - желает Агата на прощание.
        Я благодарю ее и покидаю квартиру.
        Оля встречает меня в одном шелковом халате.
        - А что такое? - спрашиваю у нее. - Тимофей не в садике?
        - В садике, - она улыбается. - Няня отвезла. Я сегодня с утра почувствовала вдохновение и решила, что нельзя его потерять.
        - Для вдохновения вот, - протягиваю ей кофе и круассан.
        - Кофе из Старбакс, - Оля счастливо улыбается и тянется к напитку. - А ты кстати почему не на работе?
        - Уволили, - говорю со вздохом. - Я потому к тебе приехала.
        - За что уволили? - с ужасом спрашивает Оля.
        - Не за что, а кто. Новый владелец, как ты думаешь, кто?
        - И кто же? - уточняет подруга, отпивая кофе из стакана.
        - Богдан.
        - Вот это новости! И что он сказал?
        Я вкратце пересказываю подруге сложившуюся ситуацию, и она искренне недоумевает, почему я вдруг отказалась от работы.
        - Сама посуди. Богдан о ребенке не знает, да даже если и узнает. Что такого? Ты ведь не обязана была ему говорить, тем более после случившегося.
        - Я не могу видеть его там каждый день, - возражаю и пытаюсь перевести тему: - Как твой роман? Пишешь?
        - О, да, - с запалом отвечает Оля. - Я поймала волну и не собираюсь останавливаться.
        - Рада за тебя. Я кстати пришла, может ты поможешь с устройством на работу?
        - Я постараюсь, - отвечает Оля. - Не могу ничего обещать, я уже давно не в бизнесе, много наверняка изменилось, а я, как ты можешь заметить, далека от этого.
        Несмотря на то, что Оля давно отошла от работы с отелями, ей все же удается записать меня на два собеседования, и я благодарно ее обнимаю. Подруга стала для меня единственным близким человеком, который охотно помогал мне во всем. Даже с роддома она забирала меня вместе с Майком. Я до сих пор им благодарна за такой подарок. Я и подумать не могла, что у меня будет все, как и у других людей.
        - Ну вот и все. Найдем мы тебе работу. Но ты зря не согласилась. Так ведь можно было и повышение выторговать.
        - Оль… я его видеть не могу, а ты про торги и повышение.
        - Ты кстати уверена, что не хочешь про сына сказать?
        - Уверена.
        Через полчаса разговоров мы расходимся. Я направляюсь домой, потому что встречи у меня уже назначены. Пора говорить Агате, что в ближайшие пару дней у нее выходной. Не уверена, что ее никто не перехватит, но у меня нет выбора. Уходить из дома на весь день, только чтобы сохранить няню для Артура - глупо.
        Агата встречает меня удивленно, но ничего не спрашивает, а когда я ей все объясняю, говорит, что будет ждать звонка. Мы с ней прощаемся, я переодеваюсь и беру сына на руки. Жутко соскучилась за весь вчерашний день.
        После массажа стоп и плотного кормления Артур засыпает, а я решаю приготовить себе обед. В этот момент в дверь звонят. Я почему-то думаю, что это Агата что-то забыла, хотя прошло уже немало времени.
        И только открыв двери застываю, потому что на пороге стоит Богдан.
        Глава 7
        Идею захлопнуть дверь перед его носом и попросить уйти через дверь, отбрасываю. Отступаю, позволяя ему решить, хочет ли он войти.
        - Здравствуй, Лера, - говорит Богдан в коридоре моей квартиры. Он все же решил зайти. - Мы можем поговорить?
        - Можем. Разувайся проходи на кухню. Первый поворот налево.
        Богдан снимает туфли, оставляя их рядом с моими черными босоножками, и идет в указанном направлении. Я закрываю за ним тяжелую дубовую дверь, набираю в легкие побольше воздуха и молюсь, чтобы Артур не проснулся. Не должен, конечно, но все может быть. Спешу на кухню, чтобы как можно скорее узнать, зачем Богдан пришел.
        На кухню вхожу с твердым намерением сразу же приступить к разговору, но застаю Богдана за рассматриванием магнитика с моей фотографией на холодильнике. Не так давно там висел магнитик с фотографией Артура, но я его убрала, чтобы протереть от пыли, а повесить обратно забыла. Сейчас чувствую облегчение, но вдруг вспоминаю, что по всей квартире разложены девайсы для новорожденного. Их просто невозможно не заметить.
        - Зачем ты пришел? - спрашиваю у него.
        Богдан поворачивается, заставляя мое сердце забиться чаще. Все-таки, у меня не получилось его забыть, как я не старалась. Болезненные обрывки воспоминаний врезаются в память так сильно, что я не могу подготовиться и интуитивно ищу опоры, которой не оказывается. Я отхожу на несколько шагов назад, шарю рукой по столешнице и упираюсь в ту поясницей. Становится немного легче. По крайней мере я могу дышать полной грудью.
        - Хотел попросить тебя вернуться в отель, - говорит он.
        - Мы это уже обсуждали. К тому же, я уже получила выгодное предложение, - вру, не краснея, чтобы не казаться жалкой.
        - Я уезжаю завтра, - продолжает Богдан. - Заниматься отелем будет управляющий. На мне будет удаленный контроль, да и то… - он делает паузу. - Даже это я поручу другому человеку. Документально отель даже не мой. Ты же знаешь, что чиновникам не положено иметь такие владения.
        Я киваю. Предложение Богдана кажется невероятно заманчивым. Он уезжает, а я спокойно продолжаю работать в отеле. Мы не будем видеться. Это мне подходит, но соглашаться упрямо не хочется.
        - Соглашайся, Лера. Я не буду вмешиваться в твою работу в отеле. Да я и не собирался влезать. С Иваном трудно договориться иначе.
        Он будто оправдывается, хотя мне наверняка просто кажется.
        Мне почему-то хочется с ним поспорить. Сказать, что я уже нашла хорошую работу и не вернусь в отель, но я соглашаюсь, потому что хочу, чтобы он ушел. Прямо сейчас. Пока Артур не выдал своего присутствия в соседней комнате.
        - Хорошо, вернусь. Не стоило утруждаться, кстати. Я бы не пропала.
        - Мне так спокойнее.
        - Как так?
        - Не хочу оставлять тебя в беде.
        Смех рвется наружу, но я его подавляю. Наступаю себе на горло и вынужденно улыбаюсь, хотя хочется зареветь. Завыть от обиды. Теперь ему, стало быть, не безразлично? Пытается очистить себе карму? Или слишком много людей оставались в беде с его подачи?
        - Однако спасибо за заботу. Я вернусь. Если это все, то…
        В следующую секунду мое тело сковывает страхом, потому что я слышу пронзительный детский плач. И он исходит не от соседей, а из моей квартиры. Это плачет Артур. И я понятия не имею, что дальше делать.
        - У тебя есть ребенок? - удивленно спрашивает Богдан.
        - Мне нужно идти, - быстро тараторю я и сбегаю в спальню, где уложила Артура.
        Пока иду к кроватке сына, придумываю оправдания для Богдана. Что ему сказать? Что усыновила Артура? Или что родила? Но ведь тогда он точно спросит… а я не уверена, что смогу скрыть. Вернее, сказать, что сын не его я смогу без запинки, вот только глаза все выдадут. Я никогда не умела ему врать, хотя он убежден в обратном. Может, так и стоит себя вести? Говорить правду искренне, а он подумает, что я снова вру?
        Оказавшись рядом с кроваткой, даю Артуру соску. Она вывалилась, и он начал плакать. Вот как знала, что не стоило ставить эксперименты и давать ему новую. Просто старой ровно месяц. В целях гигиены ее пора было заменить новой. Как только губ Артура касается силиконовый шарик, он тут же открывает рот и усиленно начинает ее сосать. Засыпает за какие-то мгновения, а я не знаю, как оторвать руки от кроватки и пойти на кухню. Что я скажу Богдану, если он спросит?
        Идти все же нужно. Если Богдану надоест ждать, и он придет сюда…
        Подгоняемая страхом, покидаю спальню и иду на кухню, по пути пряча детские вещи. Решение приходит само по себе. И я даже успеваю его отрепетировать.
        - Извини, - говорю, заходя на кухню. - Подруга попросила остаться с сыном, и я не смогла отказать.
        - Так ребенок не твой?
        Такое ощущение, что он сожалеет. Впрочем, я не успеваю задуматься об этом, потому что в следующую секунду он ранит меня прямо в сердце.
        - Жаль, что так. Я искренне желаю тебе познать радость материнства.
        Я снова упираюсь поясницей в столешницу и даже выдавливаю улыбку. На спасибо у меня нет сил, поэтому я молчу, надеясь, что паузу Богдан поймет правильно. К счастью, он понимает. - Мне пора. Послезавтра в отеле уже никого не будет. Я попросил управляющего поставить тебе смену через три дня.
        - Никак не можете закончить празднование?
        - Можно и так сказать, - уклончиво отвечает Богдан. - Если хочешь - можешь увидеться с Ромой, думаю, ему будет приятно.
        - Нет, - слишком поспешно говорю я. - В смысле, не стоит травмировать ребенка встречей. В прошлом мы умудрились наделать немало ошибок.
        - Ты права.
        Снова повисает пауза. Несмотря на то, что Богдан сказал заветные «Мне пора», уходить он не спешит.
        - Как ты? - задает вопрос, от которого у меня мутнеет перед глазами.
        - Я… нормально. Правда, все хорошо.
        - Был рад тебя увидеть. И узнать, что у тебя все в порядке.
        - И я. В смысле, увидеть рада.
        - Не спросишь, как я?
        - Ты празднуешь день рождения сына в другой стране и умудрился, занимая пост губернатора, купить отель в другой стране, - замечаю. - Думаю, у тебя тоже все хорошо.
        - Следила за новостями?
        - Нет. Случайно наткнулась на статью пару месяцев назад. Рада, что у тебя все хорошо.
        Наш обмен любезностями исчерпал себя. Я понимаю, что морально вымотана этой встречей и спешу ее закончить. Впрочем, мою суету Богдан понимает и спешит к выходу. Уже обувшись, он поворачивается ко мне, а я не успеваю отойти, не ожидая такого поворота. Он оказывается слишком близко ко мне. Смотрит сверху вниз, пронзительно, остро, так знакомо, что начинает сосать под ложечкой, да и сердце ускоряет свой ход.
        Странно, но я совсем не хочу отходить. Взгляд сам цепляется за его лицо. Широкие темные брови, впалые глаза длинными изогнутыми ресницами, ровная линия носа, квадратный подбородок с небольшой порослью щетины. Он почти не изменился. Разве что появились небольшие морщинки вокруг глаз, но с его профессией это и не удивительно. Даже запах и тот остался прежним. Я чувствую нотки сандала и апельсина, которые так нравились мне когда-то.
        - Извини, - говорит он, резко подавшись к двери. - Мне действительно пора. Рад, что ты приняла мое предложение.
        Я зажмуриваюсь, чтобы прийти в себя. Его близость слишком ярко подействовала на меня. Как лавина смела на своем пути все другие чувства.
        Пока Богдан мешкает с замком, я успокаиваю дыхание и прошу его подвинуться. Замок иногда заедает и открыть его не так просто. Наконец, мне удается, я распахиваю дверь и нос к носу сталкиваюсь с Майком, который смотрит на меня с широкой улыбкой.
        Глава 8
        - Привет, - Майк первым нарушает молчание. - Я Майк, приятно познакомиться.
        Богдан мешкает. Вначале несколько мгновений смотрит на Майка и только потом протягивает ему руку и называет свое имя.
        - Русский друг Леры? - смеется Майк. - Уже уходишь?
        - Да, дела, - отвечает Богдан.
        Я в это время стою, затаив дыхание. Майк он… необычный. Всегда открыт для новых знакомств, тепло относится к моим друзьям и никогда не ревнует, хотя мы состоим в отношениях.
        - А ты? - задает вопрос Богдан.
        - Парень Леры, - поясняет Майк.
        - Вот как, - замечает Богдан, а потом поворачивается ко мне и говорит по-русски: - Теперь я верю, что у тебя все в порядке.
        Я закусываю губу и улыбаюсь. Да, так и должно быть. Вскоре он уедет, а я останусь здесь.
        - До свидания, - прощается Богдан, начиная спускаться по ступенькам.
        - Как сын? - спрашивает Майк. - Вел себя хорошо?
        Вот что ему стоило спросить об этом за закрытой дверью? Но нет! Он делает это здесь, на лестничной площадке, при Богдане, который замирает на пятой ступеньке. Оборачивается и смотрит прямо на меня.
        - Сын?
        - Да, - поспешно киваю. - У Майка сын есть. Он попросил меня с ним побыть. Извини, что сразу не сказала.
        Богдан понимающе кивает. А потом разворачивается и уходит. Я же заталкиваю Майка в квартиру и гневно спрашиваю:
        - Зачем ты заговорил о сыне при нем?
        - Я не думал, что это секрет, - улыбка на лице Майка меркнет, и я начинаю чувствовать себя дрянью.
        Вот зачем я так с ним? Он совсем этого не заслужил. Он ведь и правда не знал, кто такой Богдан, а я свое материнство никогда не скрывала.
        - Прости, - отвечаю, выдыхая, просто он…
        - Отец ребенка.
        - Откуда ты?
        - Догадался. Я так понимаю, говорить ты ему не будешь?
        - Нет. Не стоит.
        По плотно сжатым губам Майка понимаю, что он хочет что-то сказать, но молчит. Ведет меня на кухню, достает из принесенного пакета мои любимые круассаны и спрашивает, какой чай я буду.
        - Почему ты не скажешь, что думаешь?
        - Ты все равно поступишь так, как считаешь нужным.
        - Но все же… разве тебе не хочется высказаться?
        - Если это ничего не изменит, то зачем? Если действительно хочешь знать, то зря ты скрываешь от него сына. Мне бы это не понравилось. Да и любому другому мужчине тоже. Он вправе знать.
        - Это все изменит между нами, - возражаю.
        - Изменит, - кивает Майк. - Но у ребенка должен быть отец. Одно дело, когда он от него отказался, и совсем другое, что он о нем не знает.
        Я согласна с Майком, но совсем не хочу в этом признаваться. Я все равно ничего не скажу Богдану. Ни к чему это. У него уже есть сын, а Артура я эгоистично хочу оставить только себе. И дело даже не в этом… я не хочу делить сына. Не хочу, чтобы Артур рос в бесконечных полетах то к одному, то к другому родителю. Он должен расти в счастливой семье, даже если она будет неполноценной.
        - Вот об этом я и говорил, - поясняет Майк. - Мое мнение ничего не изменит, поэтому я предпочитаю промолчать.
        - Не изменит, потому что я знаю Богдана лучше. Он…
        Я замолкаю. Мы никогда не разговаривали о моих отношениях с отцом Артура. Вообще не говорили об отношениях. Он не спрашивал, а я не рассказывала. Встреча с Богданом всколыхнула во мне что-то… я будто другими глазами взглянула на Майка. Точнее, на наши отношения. Они вроде бы есть, но их нет. Мы редко обнимаемся, не говоря уже о поцелуях. Про секс я молчу. Его у нас ни разу не было. И это не удивительно, учитывая, что я была беременной, а потом восстанавливалась после родов. Но сейчас… сейчас-то что?
        - Ты меня не хочешь? - резко перевожу тему, глядя Майку в глаза. Мне кажется, что если это так, я что-то там увижу. Точно пойму, в чем дело.
        - Ну что за глупости, - Майк улыбается. - Я просто волнуюсь о твоем здоровье. Тебе нужно окончательно восстановиться.
        - Месяц давно прошел, если ты не заметил. Уже четвертый начался.
        - Ты так сильно меня хочешь? - Майк садится рядом и обнимает меня за талию. - Если хочешь, идем в спальню.
        Я мотаю головой. Так я точно не хочу. Предполагалось, что наш с ним первый раз случится неожиданно и романтично. И уж точно не после слов «Если хочешь, идем в спальню».
        - Не обращай внимания, - улыбаюсь. - Я просто переволновалась во время разговора с Богданом. Сделаешь мне чай? Черный, как я люблю.
        Пока Майк порхает над чаем, я ухожу в ванную и долго себя рассматриваю. После родов моя фигура практически не изменилась. Разве что появился небольшой животик и растяжки. Ну и грудь немного обвисла от трехмесячного кормления. Но ведь Майк наверняка знал, что так будет. Я не могла стать идеальной после родов. Но он все равно за мной ухаживал, дарил цветы, водил в рестораны и предложил встречаться.
        Может, это потому что он наблюдал меня всю беременность? Видел, так сказать, изнутри? Но ведь он всего-лишь вел беременность и делал УЗИ. Осмотры он не проводит, роды не принимает, этим всем занимался совершенно другой доктор.
        Встреча с Богданом пробудила во мне женщину. Там, в коридоре, он так смотрел на меня, что возбуждение накрыло меня с головой, несмотря на все, что между нами было. И я вдруг подумала о том, что давно такого не испытывала. Майк никогда так на меня не смотрел, ни разу не целовал до состояния, когда впору снимать и выжимать белье, не трогал меня в интимных местах, не намекал на секс. Я сейчас даже не могу вспомнить, чувствовала ли его возбуждение. Видимо, нет, иначе бы я точно об этом знала.
        На кухню я возвращаюсь растерянной. Не понимаю, что между нами происходит и не знаю, почему вдруг начала об этом думать. Впрочем, догадаться несложно. Рядом с Богданом я почувствовала себя богиней. Единственной желанной женщиной его жизни, хоть и это и не так. С Майком же… моя самооценка скатывалась все ниже, а уровень привлекательности сходил на нет. Я не загоралась, как спичка, от одного его взгляда на меня. А когда на меня посмотрел Богдан, воспламенилась за секунду.
        - Лер… мне идти надо, ладно? - Майк ставит передо мной чашку с чаем. - Меня вызывают срочно.
        Я киваю и встаю, чтобы закрыть за Майком дверь, а сама думаю о том, что не хочу так жить. Легкость и спокойствие меня замучили, хотя они, безусловно, не ранят душу.
        Глава 9
        Я приезжаю на свой второй рабочий день с хорошим настроением и как раз вовремя. Моя сменщица машет мне рукой и улыбается. Наверняка ее улыбка означает, что русские уехали, и мы теперь может вздохнуть полной грудью.
        Так и есть. Кристен сообщает мне, что почти все гости съехали. Осталось несколько человек, но они вроде бы адекватны и забронировали номера после празднования дня рождения, чтобы посмотреть город.
        - Сейчас загрузка небольшая, поэтому проблем нет. Сможешь спокойно со всем познакомиться, впрочем, если ты в прошлую смену выстояла, то и в эту ничего ужасного не случиться.
        Я с ней соглашаюсь. В прошлый раз был ад, а сейчас полупустая гостиница. Думаю, я справлюсь. Хорошо, хоть смогу не напрягаться и увидеть больше, чем в первую смену.
        - Сейчас я спешу, но мы обязательно должны с тобой встретиться за чашкой кофе и поговорить о том, как ты умудрилась заслужить увольнение в первый же день. И как тебя взяли обратно тоже хочу знать. Наверняка это потому, что начальник тоже русский. Он лоялен к своим?
        - Даже очень, - я улыбаюсь. - Просто я незаменимый сотрудник и они это поняли.
        - Да-да… рассказывай, - хихикает Кристен и сбегает переодеваться.
        Половина дня проходит в относительном затишье. Отель понемногу заполняется, но я делаю все быстро и слаженно. Все же я сильно соскучилась по работе, несмотря на то, что проводить время с сыном мне еще не надоело.
        В этом плане я очень хорошо понимаю законы, которые здесь действуют. Женщина вправе выйти на работу пораньше, нанять сыну няню или же отдать его в ясли. Для меня стало открытием то, что детские садики принимают детишек с 12 недель. Но к такому повороту я не готовилась и знала, что на новой работе смогу себе позволить оплачивать услуги няни.
        Представить себе не могу, каково тем мамам, у которых нет такой возможности и остаться дома они не могут. Отдать ребенка в ясли - ответственный шаг, на который не каждая сможет решиться. Тем не менее, это правильно. За день работы мама успевает соскучиться за ребенком так сильно, что готова проводить с ним весь оставшийся вечер. Кроме того, такой закон позволяет матери построить карьеру и до момента, когда ребенок вырастет, быть самостоятельной.
        От мыслей меня отвлекает Роберт. Он говорит, что я могу немного отдохнуть, а он присмотрит за ресепшн. Я благодарю его за это и со спокойной душой иду в лобби бар, беру себе кофе и выхожу на террасу полюбоваться территорией отеля. Боковым зрением замечаю женщину с ребенком, стоящую чуть поодаль, но не акцентирую на них внимание. Вдыхаю теплый воздух и просто отдыхаю с чашкой кофе в руках.
        Наша работа устроена так, что во время смены у каждого из нас есть около пятнадцати минут на перерыв. Всего таких перерывов может быть не больше пяти. В один из них мы должны успеть пообедать, пока не придет другая наша смена. Мне нравится распорядок дня в отеле, подходит зарплата и здесь безумно вкусный кофе. К тому же, Богдан уже уехал, и я могу…
        Додумать до конца не получается, потому что меня кто-то дергает за юбку. Я опускаю взгляд вниз и натыкаюсь на Рому, который смотрит на меня во все глаза. Несколько секунд мы завороженно рассматриваем друг друга, а затем он хватает меня за ноги чуть ниже попы и обнимает так крепко, что я едва не падаю.
        - Лела…
        Вот как я могу остаться неприступной, когда ребенок льнет ко мне всем телом и называет ласково «лелой».
        Конечно, я отставляю чашку с кофе на столик и обнимаю Рому в ответ. Поверить не могу, что он меня узнал. А еще в то, что Богдан мне соврал и все еще находится здесь. То есть, он никуда не уехал, хотя обещал?
        - Привет, маленький, - приседаю, когда Рома от меня отлипает. - Как ты?
        Пока я пытаюсь обнять Ромку сильнее, его от меня оттаскивает няня со словами «Нельзя, это чужая тетя».
        - Подождите, пожалуйста, - говорю ей. - Я не чужая… мы… мы с его отцом некоторое время были вместе и Рома меня знает.
        - И что? - отвечает мне с невозмутимым видом. - Вы не входите в круг лиц, которые могут общаться с ребенком.
        С этими словами, не обращая внимание на протест Ромы, она хватает его на руки и уводит, а я остаюсь стоять с открытым от шока ртом и пониманием, что эта женщина только что насильно забрала ребенка от человека, к которому он побежал с объятиями.
        Я понимаю, что мой перерыв подходит к концу, однако я не могу пустить это на самотек. Прошу Роберта меня прикрыть и иду к Богдану. Я вовсе не уверена, что он сидит в отеле на своем рабочем месте, но… а вдруг? Я не могу пустить это на самотек. Не могу оставаться равнодушной, когда ребенок плачет и просится ко мне, когда требует его отпустить, а его насильно забирают только потому, что у няни или кто эта женщина есть указания не подпускать человека не из списка.
        Остановившись перед приемной, вхожу внутрь. Спрашиваю у секретарши, на месте ли Богдан.
        - Да, но к нему нельзя.
        - Передайте, что я по личному вопросу и назовите мое имя.
        - Девушка, я не стану этого делать, - отвечает она мне. - Меня попросили его не беспокоить по любому поводу.
        - Я понимаю, но вам придется. Разговор касается его сына.
        - Девушка, я вам повторяю.
        Дальше я не слушаю. Решительно ступаю к двери и дергаю ту на себя. Когда она не поддается, стучу в нее и выкрикиваю его имя. Я не искала с ним встреч и если бы это было возможно, избежала их любой ценой, но я не могу забыть жалобный взгляд Ромки, направленный в мою сторону. Он буквально вопил мне о том, что я должна его забрать у злой тети.
        - Что вы себе позволяете? - спрашивает секретарша, а в следующее мгновение дверь кабинета распахивается.
        - Богдан Олегович, я пыталась объяснить, что к вам нельзя, - выдохнула секретарша на одном дыхании, а затем добавила: - Охрана уже идет.
        - Отменяй охрану и садись на место, - приказал ей Богдан. - А ты иди в кабинет.
        Пропустив мимо ушей его приказной тон, я прошмыгиваю мимо и уже через несколько секунд стою в просторном кабинете. Сейчас хотя бы могу его рассмотреть, потому что в прошлый мой приход сюда было совсем не до этого.
        Сейчас же я жадно рассматриваю интерьер и понимаю, что он Богдану совсем не подходит. Ни это небольшое кресло, едва заметное за массивным столом, ни этот огромный ворсистый зеленый ковер, ни даже лампа на столе. Мне было трудно представить Богдана за этим столом. Он сюда не вписывался, и я не представляла, как он здесь работает. Впрочем, на поработать у него было несколько дней. Вряд ли он заметит неудобства.
        Когда за моей спиной с грохотом захлопывается дверь, я вздрагиваю и оборачиваюсь. Натыкаюсь на взгляд Богдана и готовлюсь к тому, что он спросит, по какому праву я нарушила его уединение, но нет…
        - Извини, что не предупредил. Рома немного приболел, и мы отложили возвращение домой на несколько дней. Как только он пойдет на поправку, мы летим домой, а ты продолжаешь работать.
        От его извинений я теряю дар речи, а затем киваю, намереваясь тихо уйти, но не могу. Меня останавливают слезы его сына, который тоже мне не чужой.
        - Я пришла не поэтому, - объясняю ему. - Я бы и не узнала, но встретила Рому на террасе и… он бросился ко мне с объятиями, а я не смогла удержаться и обняла его в ответ. Но мы и слова друг другу не успели сказать, как его отобрала няня. Сказала, что я не нахожусь в круге лиц, с которым Роме позволено общаться. Я понимаю, что в твоем мире так принято, но…
        - Понимаешь, но все равно возмущаешься?
        - Да, - киваю. - Ты бы видел, как он на меня смотрел и слышал, как плакал. Я понимаю, что не имею права, да и сама говорила, что нам лучше не видеться, но если Ромка меня вспомнил, то… позволишь мне побыть с ним хотя бы десять минут? У меня как раз перерыв будет следующий, и я бы могла.
        - Исключено, - отрубает Богдан, направляясь к своему креслу.
        Я же едва не стону от разочарования. Вот как… как теперь быть? Я ведь себя знаю, я не смогу спокойно работать, зная, что где-то там, возможно, плачет ребенок. А ведь он будет винить во всем не няню и не папу, а меня. За то, что тогда пропала из его жизни, и за то, что теперь не захотела встретиться.
        - Я попрошу кого-нибудь тебя заменить и ты сможешь провести с Ромой столько времени, сколько захочешь. Няню я сегодня же уволю.
        Пока я думала, как уговорить Богдана, он решил все проблемы одним махом.
        - Может зря ты к няне так? - спрашиваю у него. - Она ведь выполняла инструкции.
        - Единственная ее инструкция - смотреть за тем, чтобы мой сын чувствовал себя счастливым. То, что она себе позволила - непростительно.
        Я киваю. Не мне решать судьбу его подчиненных. Я лишь соглашаюсь и благодарю его за возможность пообщаться с Ромой.
        - У нас президентский люкс на последнем этаже. Рома будет рад тебя видеть.
        - Я могу прямо так идти? В смысле, не нужно предупреждать никого на ресепшн?
        - Иди, не переживай ни о чем. Ради своего сына я могу освободить тебя от работы.
        Я киваю и благодарю Богдана еще раз, хотя меня почему-то неприятно ранят его слова о том, что все это - ради сына. С одной стороны - не ради меня же он все это делает, а с другой…
        Неужели после нашей последней встречи и той искры, что пробежала, я на что-то надеялась? Так глупо!
        Глава 10
        Ромку я нахожу в слезах. Он закрылся в своей комнате и не пускает ту самую няню, которая его оттаскивала. Сейчас она безрезультатно пытается до него достучаться.
        - Позвольте мне?
        Она кивает и смотрит на меня при этом недоброжелательно. Я ее прекрасно понимаю, ведь по сути из-за моего появления она лишилась рабочего места. Впрочем, Богдан прав, на ее плечи лег уход за ребенком и в первую очередь она должна была думать о его состоянии. Да, у нее были инструкции, но ведь она могла не оттягивать Рому и не травмировать его. Что ей стоило позвонить Богдану и уточнить, могу ли я прикасаться к ее воспитаннику?
        - Рома… - говорю громко и стучу в дверь. - Открой мне, пожалуйста.
        Когда замок щелкает, я выдыхаю, а через мгновение попадаю в объятия обиженного мальчика.
        - Привет, - говорю мягко. - Теперь я смогу побыть с тобой.
        - А ты надолго?
        - На несколько часов, - улыбаюсь. - Сможем с тобой поиграть во что захочешь.
        - А погулять? Сможем?
        - Не знаю. У папы нужно спросить.
        - Идем к папе?
        - Нет, давай попросим ему позвонить.
        Очередная встреча с Богданом окончательно выбьет почву из-под моих ног, поэтому я соглашаюсь только на звонок. Няня недовольно протягивает мне телефон с набранным номером Богдана.
        - Я вам все сказал, Наталья. Работать у меня вы больше не будете.
        - Это я, - произношу в трубку.
        - Прости. Надо дать тебе свой номер.
        Я хочу сказать, что не надо. Мне так точно. Но вслух говорю совсем другое:
        - Рома просится погулять. Я не знаю, можно ли, поэтому звоню.
        - Где погулять? - уточняет Богдан.
        - Где ты хочешь погулять? - спрашиваю у Ромки.
        - В толговом центле. Где-нибудь, где можно поиглать. Мне тут надоело.
        - Он хочет в торговый центр.
        Я прекрасно понимаю ребенка, которому скучно во взрослом отеле. Он хочет играть, развлекаться, общаться с детьми. А его тут закрыли в огромных хоромах и завалили игрушками. Но вместе с тем я осознаю, что Богдан вправе нас не отпускать. Доверить ребенку бывшей, которая постоянно ему врала? Зря я вообще позвонила.
        - Слушай, зря я вообще звоню, - говорю, когда по ту сторону повисает продолжительная пауза. - Мы тут поиграем.
        - Нет, все в порядке, можете поехать, но с охраной. И няню возьмите с собой, скажи ей, что она пока поработает. На испытательном сроке под твоим присмотром, вечером мне отчитаешься, стоит ли ее оставлять.
        После этих слов в трубке звучат гудки. Ромка прыгает и спрашивает, разрешил ли папа поехать, а няня смотрит на меня с недовольством и ждет, когда я отдам ее телефон. Я же просто… в ступоре!
        Он только что отпустил со мной Рому и приказал мне отчитаться вечером о работе няни? Я не ослышалась?!
        И ведь он действительно приказал, а не попросил! Отдал распоряжение, как подчиненной!
        - Наталья, - окликаю няню, которая собралась уходить.
        - Да?
        - Богдан попросил вас пока остаться и съездить с нами в торговый центр.
        - Хорошо. Мы прямо сейчас поедем?
        - Да, можно. Ты собран? - спрашиваю у Ромы.
        Он кивает и берет меня за руку. Наталья ему по всей видимости не очень нравится, потому что ее он пытается демонстративно игнорировать.
        В торговом центре мы сразу находим комнату развлечений и на следующие два часа отдаемся играм. Игровые автоматы, батуты, машинки, лабиринты. Уже через полчаса из меня вовсю течет пот, и я чувствую себя уставшей, а Ромке хоть бы что.
        - Лера, - зовет меня няня. - Роме бы пообедать.
        - Да, сейчас.
        Наталья мне не нравится. Не потому, что она плохо исполняет свои обязанности, а потому что она делает их механически. Даже сейчас. Пока мы резвимся и развлекаемся, она стоит в стороне, как телохранитель и наблюдает. Да, спасибо ей, что напомнила за обед, иначе мы бы проторчали тут еще несколько часов, но в целом - она не уделяет Роме ни любви, ни тепла.
        А ведь ребенок в этом нуждается. В объятиях, ласке, любви. С таким успехом Рому можно оставить с роботом, ничего не изменится. Я обязательно скажу об этом Богдану, хотя мне совсем не нравится то, что он переложил на меня ответственность за работу другого человека. Если я скажу, что Наталья выполняет ее плохо, он ее уволит, а я буду ощущать себя виноватой.
        - Рома, - зову его. - Слезай, надо поесть.
        Он тут же соглашается. Видимо, проголодался, пока бегал по лабиринтам.
        Все вместе мы направляемся в небольшое кафе. Заказываем салаты и мясо, а еще витаминный смузи. После такого дня нам просто необходимо подкрепиться. После обеда решаем возвращаться в отель. Ромка не противится, да и выглядит уставшим.
        По пути в отель он засыпает и охранник переносит его в номер. Я укрываю его пледом и ухожу. Иду к Богдану, чтобы поговорить, хотя совсем не хочу его видеть. При виде меня секретарша улыбается и говорит, что меня уже ждут. Видимо, Богдану позвонил охранник и предупредил о моем приходе.
        Немного медлю, прежде чем открыть дверь, но решительно сжимаю пальцы на ручке и тяну ее вниз. Оказавшись внутри, приходится привыкнуть к слишком яркому освещению. Сейчас Богдан открыл жалюзи на окнах и солнечный свет полностью заливал кабинет.
        - Я тебя ждал, - говорит он, когда я оказываюсь внутри. - Что скажешь про няню?
        - Не хочешь прекратить разговаривать со мной в приказном тоне?
        - Я твой начальник.
        - Верно. Но только тогда, когда дело касается отеля. С твоим сыном я была по собственной инициативе и не стоит разговаривать со мной так, будто я твоя подчиненная во всем.
        - Хорошо. Извини за приказ. Мне надо знать, оставлять Наталью или нет. Кандидатов на замену уже подобрали, но может она и не нужна?
        - Решил доверить безопасность сына женщине, которой не доверяешь?
        Я не знаю, как это из меня вырвалось. Я просто сказала, а потом подумала. Сейчас же с ужасом понимаю, что не стоило. Не надо лезть в прошлое. Оно осталось там и его уже не вернуть.
        - Прости. Я не должна была…
        - Я тебе верю, - вдруг поражает меня откровением Богдан. - Теперь верю.
        Мои руки начинают трястись, а на глаза сами по себе наворачиваются слезы. Этих слов я ждала тогда, когда стояла в очереди на посадку и ждала, что вот сейчас, сейчас он приедет и все объяснит. Их я ждала даже тогда, когда переехала в другую страну. Я перестала ждать только с появлением сына на свет. Поняла, что Богдан не только не собирался приезжать, он даже не интересовался моей жизнью, иначе узнал бы о беременности.
        После этих слов я чувствую себя предательницей. Я ведь не сказала ему о сыне, да и не собираюсь. Эгоистично хочу это скрыть, лишь бы он не узнал. Лишь бы снова не пытался залезть в душу и вызвать чувства.
        - Наталью я бы не оставила, - говорю дрогнувшим голосом. - Она не заботится о Роме. Не знаю, правда, что входит в ее обязанности. Если, подобно роботу, общаться с ребенком и не улыбаться, то она прекрасно с этим справляется.
        - Она не должна нарушать субординацию. Ей не позволительны нежности с ребенком. Объятия, поцелуи, нежность. Если ты об этом.
        - Да, об этом. Он мальчик, но ему все равно нужна материнская любовь и ласка. Я знаю, что Лика погибла, но…
        - Умерла от передоза, - ошарашивает Богдан признанием.
        - В смысле? - переспрашиваю я. - Она ведь лечилась.
        - Она притворялась. Потом вернулась снова.
        Я не знаю, что сказать. Выражать сочувствие сейчас, когда это произошло давно, нелепо, а просто промолчать некрасиво.
        - Мне очень жаль.
        - И мне… Лера… - Богдан смотрит на меня как-то странно, а затем задает не менее странный вопрос: - У тебя с Майком серьезно?
        Глава 11
        - У тебя с Майком серьезно?
        - Думаю, тебя это не касается, - стараюсь ответить холодно. - Считаю, разговор пора закончить. Я сказала свое мнение о няне, как ты и просил.
        - Лера… - Богдан пытается схватить меня за руку, когда я встаю, но я тут же одергиваю ладонь.
        - Не надо… пожалуйста, не трогай меня.
        Я чувствую ударную волну волнения, исходящую от него. Ежусь под его пристальным взглядом и хочу сбежать.
        - Я могу вернуться на свое рабочее место?
        - Ты можешь быть свободна. Иди домой. Твоя смена послезавтра.
        - Но ведь… Слушай, я безумно была рада видеть Рому, но теперь я бы предпочла поработать. Меньше смен - меньше денег.
        - Я заплачу тебе за сегодняшний день. Переведу деньги на счет за потраченное время.
        - Я провела время с Ромой, потому что хотела! Я не возьму за это денег.
        - Я все же с тобой рассчитаюсь.
        - Какой же ты…
        Я не договариваю, потому что обида застилает глаза слезами. Разворачиваюсь к двери и по пути бормочу себе под нос:
        - Придурок.
        Расстояние до двери кажется мне огромным, но я уверенно преодолеваю его и хватаюсь за ручку. Впрочем, открыть дверь не успеваю. На мою руку ложится его шероховатая ладонь. Богдан разворачивает меня к себе, упирает спиной в холодную дверь. Теперь мы стоим вплотную друг к другу. Моя грудь в тонком тканевом лифчике касается его рубашки, а его колено упирается мне во внутреннюю часть бедра.
        Отойти мне некуда, потому что Богдан плотно зажал мое тело между собой и дверью. Я даже вдохнуть полной грудью не могу, ведь тогда придется соприкоснуться с ним еще сильнее.
        Мои слезы, что навернулись на глаза, никуда не делись. Они все еще размывают взгляд и норовят скатиться по щекам. Сама не знаю, как до сих пор держусь.
        - Лера, просто ответь мне, - тихо просит Богдан, задевая щетиной мои волосы.
        Как оказывается, тот момент в моей прихожей был не случайностью, не моментом. То была моя прямая реакция на него. Сильная, скручивающая внутренности и страстная. Сейчас я наэлектризована его близостью до предела. Хочется одновременно влепить ему пощечину, расплакаться, а потом с силой притянуть к себе за белоснежный воротник и поцеловать его губы. Вспомнить их вкус и мягкость, его напор, вспомнить все, что было и подарить себе иллюзию, что между нами все еще что-то есть.
        - Какая тебе разница? - говорю сильно осипшим голосом. - Как разница?
        Я оголенный нерв рядом с ним. Учащенное дыхание, быстрое сердцебиение и слезы, застилающие глаза, выдают меня с потрохами. Я все еще люблю его, хочу, мое тело настроено на него. Мы давно не были вместе, но мои чувства не прошли.
        Да и его, судя по тому, что он стоит рядом и требует ответа, тоже.
        - Какая разница, Богдан? - снова повторяю, на этот раз ощущая, как слезы скатываются по щекам.
        Да и какая теперь разница? Все уже неважно.
        - Не могу тебя отпустить, - говорит Богдан, стирая слезы со щек большими пальцами.
        Потом он меня целует. Накрывает мои губы своими так, что у меня не остается ни единого шанса скрыть свои чувства к нему.
        От нахлынувших ощущений мои ноги подкашиваются, сердце разгоняется до максимальной отметки, а руки сами тянутся к его плечам. Пальцы цепляют воротник рубашки, потакая воображению, разгулявшемуся пару минут назад. Мне он нужен. Его поцелуй, его руки на моем теле, его чувства, которые он отдает, пусть это только похоть.
        С ним я чувствую себя живой. Не холодной, безэмоциональной и застывшей, какой была весь этот год. С ним моя кровь быстрее течет по венам, а сердце бьется быстрее. С ним все иначе. Острее, сильнее, жестче.
        Мне впервые хочется большего, чем просто пара касаний и легкий поцелуй в губы. За год я не испытывала сильнее эмоций, чем за считанные минуты, проведенные с ним. Богдан жадно целует меня в губы, протягивает руки за мою поясницу, наталкивает меня на себя. Как я жила без него? Без жарких поцелуев, грубых касаний, без страсти, в которой хочется сгореть? Сейчас кажется, что и не жила вовсе. Существовала, забываясь в другом, который не мог дать и сотой доли того, что может Богдан.
        Все это - не остывшие к нему чувства. Я не могу это контролировать. Пыталась, но не получается. Я просто не могу перестать его любить, а мое тело не в состоянии скрыть рвущиеся наружу естественные реакции. Я жадно целую его в ответ, руки сами тянутся к его рубашке, а в голове звучат слова «Не могу тебя отпустить. Не могу тебя отпустить. Не могу отпустить».
        Что значит, не может отпустить? Тогда мог, а сейчас нет? Или вся разница в том, что сейчас рядом с ним нет Лики? Нет матери для ребенка, нет женщины, которой он верил и которую хотел? Что значит, он не может отпустить? Точнее, почему я слышу эти слова только сейчас?
        А если бы мы не встретились? Он бы меня искал?
        - Богдан, - я отталкиваю его от себя и смотрю в глаза, в которых читаю отчетливое желание. - Мы не можем. Отпусти меня.
        Он медлит. Его ладони все его скользят по моей пояснице и бедрах. Ощущение, что он пытается меня запомнить.
        - Мы можем все исправить, - говорит он. - Мы можем постараться.
        Его губы касаются моей щеки, щетина царапает кожу подбородка.
        - Не можем, - сиплю, проглатывая застывший в горле ком. - У нас с ним все серьезно.
        Глава 12
        Я снова ему вру.
        Во всем.
        О сыне не сказала и в отношении Майкла соврала. Потому что нифига у нас не серьезно. За тот год, что мы знакомы и восемь месяцев, что встречаемся, у нас не то что секса не было… до него и не доходило. Я уж думала, что со мной что-то не так. Разучилась чувствовать мужчину и хотеть его. А оказывается, меня просто никто так не целовал.
        По пути домой чувствую раскаяние. Зря я ему сказала, что все серьезно. Опять вранье. И я это понимаю, но в момент, когда нахожусь рядом с Богданом, мозг работает иначе. Я машинально говорю неправду и не могу заставить себя ему в этом сознаться. Знаю, что это неправильно, ведь мое первое вренье повлекло за собой изменения в его отношении ко мне, но ничего не делаю. Просто плыву по течению и за каких-то пару дней умудряюсь снова ему наврать.
        Няня встречает меня подозрительно, но снова ни о чем не спрашивает. Единственное, что ее интересует, оставаться ей или уходить? Я прошу ее побыть с Артуром еще час. За это время я приму душ и приведу мысли в порядок.
        Как раз через час выхожу из ванной, завариваю себе чай и провожу Агату, с которой договариваемся о встрече послезавтра. С чашкой чая я иду к сыну. Он крепко спит и сосет во сне соску, смешно причмокивая. Я сажусь рядом с кроваткой и начинаю плакать.
        Вроде бы ничего не предвещало, но при виде расслабленного личика Артура не могу сдержаться. Слезы сами катятся по щекам. Я понимаю, что начала с ошибок. Сначала с вранья про Артура, потом про Майкла. Теперь я не знаю, как это все разгрести.
        Сижу так возле сына где-то час. Затем заставляю себя успокоиться, умыться и привести в порядок. Приготовить ужин, потому что около восьми должен заехать Майк. Готовка забирает свободное время, затем просыпается Артур и думать мне некогда. Ближе к восьми от Майка приходит сообщение, что он приехать сегодня не сможет. Вызвали срочно на смену.
        Засыпаю я в расстроенных чувствах, а ночью меня будит настойчивый звонок телефона. Я распахиваю глаза и машинально отвечаю. Звонки среди ночи я предпочитаю не отклонять. Вдруг что-то случилось у Оли или Майка.
        - Лера? - по ту сторону звучит взволнованный голос Богдана. - Прости, что разбудил, но у меня экстренная ситуация.
        - Да? - я резко сажусь на кровати. Сон как рукой снимает. - Что случилось?
        - У Ромы температура. Я дал ему сироп в той дозировке, что написана на упаковке, но он не помогает. Уже час прошел, а температура только выше.
        - Какая температура?
        - Тридцать восемь и три. Мы были у врача утром. Диагностировали простуду, прописали лекарства и отпустили лечиться домой. Но сироп от температуры не помогает, а альтернативу врач не выписал. Номера телефона доктора у меня нет и…
        - Все нормально, - говорю я, а у самой колотится сердце от осознания, что он позвонил именно мне.
        Я называю ему несколько других сиропов от температуры, а потом напоминаю, что он может вызвать скорую или врача. К тому же в отеле точно есть доктор, который уж точно не откажет в консультации человеку, который платит ему зарплату.
        - Извини, - говорит Богдан уставшим голосом. - Когда я понял, что не справляюсь, ты единственная, кто пришел на ум для звонка.
        - Ничего страшного. Обращайся.
        Говорить нам больше не о чем, поэтому мы прощаемся и отключаемся. Я ложусь обратно, но сон не идет. Теперь начинаю волноваться за Ромку. Я с ним так и не попрощалась.
        Полежав в кровати двадцать минут и поняв, что сон не идет, встаю, делаю себе кофе. Через полчаса копирую номер Богдана, вставляю его в мессенджер и спрашиваю, как дела. Хочу знать, что у ним все в порядке. Ответ приходит моментально:
        «Все хорошо. Температура падает. Спасибо тебе»
        «Да не за что. Выздоравливайте»
        Немного подумав, пишу еще одно сообщение, но тут же его стираю. Не стоит навязываться. Отвлекает трель нового сообщения. На экране имя Богдана и новое смс:
        «Не спится?»
        «Да какой уж тут. Волновалась за Рому»
        «Извини, что разбудил. Правда не подумал о враче отеля»
        «Все в порядке. Ты можешь мне звонить, если что-то нужно для Ромки»
        «А если нужно не ему?»
        Я несколько мгновений смотрю на сообщение, не зная, что ответить. Пока думаю, приходит следующее:
        «Не хочешь приехать? Ромка спрашивал, где ты»
        Я закусываю губу, чувствуя, как перед глазами снова мутнеет. Это все его слова, которые заставляют меня чувствовать себя нужной ему.
        «Прости, не могу»
        Я бросаю взгляд на Артура и понимаю, что все правильно написала. При всем желании, я не могу бросить своего ребенка и поехать к другому. Не могу рисковать здоровьем своего малыша и ехать к больному ребенку, хотя только сейчас понимаю, что днем я уже проконтактировала с Ромой.
        «Я все понимаю. Спокойной ночи»
        Я хочу потушить экран смартфона, но следом прилетает еще одно сообщение:
        «Счастья тебе, Лера»
        Я закусываю губу и стираю со щек слезы, которые так и не смогла прогнать. Мне кажется, что Богдан со мной попрощался. Значит ли это, что мы больше не увидимся?
        Глава 13
        Я прихожу на работу, как мне и сказали, через день. Меня снова сменяет Кристен, но на этот раз она ни о чем не спрашивает и молча покидает рабочее место. На меня почти не смотрит, даже здоровается нехотя. Решаю прояснить ситуацию, не понимая, что происходит. Прошу Роберта присмотреть за моим местом и иду в раздевалку к Крис. Она как раз собирается уходить, и я преграждаю ей путь.
        - Расскажешь, что случилось?
        - О чем ты? - переспрашивает она.
        Останавливается, отходит от меня, понимая, что я не намерена выпускать ее из раздевалки.
        - Ты поздоровалась со мной сквозь зубы и выглядишь обиженной. Я что-то сделала не так?
        - Ты правда не понимаешь?
        - Нет.
        Почему-то мне кажется, что такое отношение связано с Богданом, но свои догадки держу при себе. Лучше промолчать и услышать, что не так, чем подтвердить тот факт, что я все прекрасно понимаю.
        - О твоих отношениях с владельцем уже все знают, не нужно делать из меня дуру.
        - О каких отношениях? - спрашиваю, сглатывая.
        - Он тебя от работы освободил, вызвал Марису на смену. И ты не понимаешь, в чем дело?
        - Никаких отношений нет, - говорю уверенно, заставляя Крис посмотреть на меня. - Мы были близки раньше. У него есть сын, с которым мы случайно встретились. Я не могла пройти мимо и провела время с ним. После меня в качестве благодарности отпустили домой.
        Крис скептически на меня смотрит. Не верит. Я бы тоже не поверила. Слишком все как-то сказочно. Я только устроилась на работу, а уже оказалось, что начальник - мой бывший.
        - Даже если это и правда, в нее никто не поверит, - со вздохом говорит Крис. - Коллектив настроился против тебя. Говорят, ты спишь с начальником, а они работают сверхурочно.
        - В смысле - работают сверхурочно? За каждую смену им платят деньги, разве нет? Если люди вышли, они заработали. В отличии от меня, Крис. Я провела тот день с сыном нашего владельца безвозмездно. А те, кто пришел вместо меня, заработали денег за смену.
        Крис замолкает, будто раздумывает. Я же надеюсь, что она меня услышит. Работать в коллективе, где все тебя ненавидят, будет сложно. Хорошо, если я смогу заручиться поддержкой хотя бы Кристен.
        - Прости меня, - наконец, говорит Крис. - Это все Мариса. Сказала мне, что ее принудили выйти на смену и что из-за тебя она нормально не отдохнула. Мы раньше с ней дружили, а потом как-то перестали. Я ей посочувствовала и на тебя взъелась. Извини.
        - Да не страшно. Ты лучше скажи, меня что правда все ненавидят?
        - Это все Мариса. Она настроила коллектив против. Насколько я знаю, на тебя даже жалобу собирались писать, но я их отговорила. Сказала, что если ты правда с владельцем, то она ничего не даст.
        - Спасибо, что не написали. Мы не вместе и не будем. Думаю, ваша жалоба подпортила бы мне жизнь.
        - Но тебя бы не уволили, - поддевает Крис.
        - Скорее всего нет. Мы близкие друзья с Богданом, не более. К тому же, он уезжает скоро. Если уже не уехал.
        - Еще нет. Сегодня был тут. Хотя если не ошибаюсь, около пяти президентский люкс освобождается.
        - Ну вот. Он уедет, я останусь беззащитной.
        - Ты всегда сможешь ему позвонить.
        Разубеждать Кристен в обратном не начинаю. Между нами с Богданом все слишком сложно, чтобы это мог понять абсолютно посторонний человек. Но я ему не позвоню, конечно. Надеюсь, с коллективом получится все решить между собой, иначе я останусь без работы очень скоро.
        Мы с Кристен прощаемся. Я возвращаюсь на свое рабочее место и тут же попадаю в круговорот обязанностей. Работать с людьми, которые относятся к тебе недружелюбно, сложно. Я понимаю это, когда пытаюсь отойти на пятнадцать минут, но никто из моих коллег этого не слышит. Они попросту меня игнорируют, а уже, между прочим, три часа дня. И я еще ни разу не отходила. Роберт и Дженни успели пообедать и два раза отлучиться, а я стою.
        Когда же я решаю быть понаглее и собираюсь подойти к ним, чтобы серьезно поговорить, на телефон поступает звонок. Это меня вызывают к управляющему. Я делаю глубокий вдох и мысленно готовлюсь отбивать атаки. В том, что они будут, не сомневаюсь. Не зря же с утра у меня был разговор с Кристен, а мои коллеги весь день делают вид, что я тут просто предмет декора и ничего больше.
        Итан встречает меня с дружелюбной улыбкой. Извиняется за непонятки с увольнением и спрашивает, как я обустроилась на рабочем месте. Спешу его заверить, что все в порядке, коллектив нравится, работа тоже. Я все жду от него каких-то претензий, но их не следует. Оказывается, у них тут так принято. Через пару дней после того, как человека взяли на работу, его вызывают к управляющему и он лично спрашивает, все ли хорошо.
        - Коллектив наш как? Приняли тебя?
        - Конечно, - отвечаю с улыбкой.
        Я уверена, что мои трудности временные и я смогу завоевать доверие своих коллег. Первые мои смены все было в порядке, и я надеюсь, в дальнейшем будет так же.
        - Тогда не смею задерживать. Хорошей работы.
        Я благодарю Итана и встаю. Выхожу из кабинета, прощаюсь с секретарем и только когда берусь за ручку двери, ведущей из приемной в коридор, слышу за спиной звук открываемой двери, а затем и голос Богдана:
        - Лера? Задержись, пожалуйста. Нужно поговорить.
        Я чертыхаюсь про себя. Последнее, что мне сейчас нужно - проводить время в кабинете начальника. Это вот совсем ни к чему. Но выхода нет, я не могу отказаться перед секретаршей от требования владельца отеля зайти к нему на разговор. Поползут слухи, что между нами уж точно что-то есть. К тому же серьезное, потому что я позволяю себе не реагировать на его приказы, а он при этом ничего не делает.
        - Да, конечно, Богдан Олегович, - отвечаю и захожу в его кабинет.
        - Олегович? - переспрашивает Богдан, как только мы оказываемся за закрытой дверью.
        - Это я для вида. Ты уедешь, я останусь, - говорю, а сама смотрю за тем, как он идет к столу.
        Как садится на тот небольшой и совершенно неподходящий ему стул, как открывает папку, на первой странице которой я вижу свою маленькую фотографию. Такую же, как в паспорте. У него в руках мое личное дело! И там совершенно точно указано наличие ребенка! Да и скрыть такое, особенно когда устраиваешься на работу, невозможно.
        Богдан хмыкает, просматривая первую страницу, перелистывает ее, читает вторую. Я же стою, пытаясь придумать отговорку и вместе с тем понимая, что выбора у меня нет. Надо признаваться в том, что ребенок его и прекращать врать. Он и так будет в бешенстве, когда узнает. Еще бы, я год скрывала от него вначале беременность, а потом и сына. Полностью оправдала его недоверие к себе, если подводить итоги моим действиям.
        - Я совершенно случайно наткнулся на эту папку, - говорит он. - Ее принесли в стопке с другими, чтобы я мог посмотреть, кто на меня работает. Я всех смотрел, а твою оставил. Решил, чего я еще о тебе не знаю? А сегодня заметил ее и открыл.
        - И как? Нашел что-то новое?
        - У тебя получилось забеременеть? - спрашивает он, просматривая мое личное дело.
        Ну вот… он не мог пропустить графу семейного положения и наличия детей. Просто не мог, потому что там стоит не прочерк. Там вписано имя моего сына. Русское имя.
        - Д-д-а, - говорю дрожащим голосом.
        - Здесь лучше медицина, да?
        - Да, определенно, - расслабляюсь, понимая, что он не догадывается, что дело не в медицине, а в нашей с ним последней ночи.
        Он будто сам дает мне возможность соврать. Я пользуюсь этим, эгоистично надеясь, что он захлопнет папку, улыбнется и пожелает мне стать прекрасной мамой. И уже через несколько часов улетит, забыв о нашей встречи.
        Увы, Богдан не просто так дает мне возможность соврать. Это уловка, на которую я успешно попадаюсь. Только понимаю это уже тогда, когда становится слишком поздно.
        - Может, прекратишь наконец мне врать и скажешь правду? - говорит, прожигая меня яростным взглядом.
        Глава 14
        БОГДАН
        Я догадывался, что Лера говорила правду, когда у Лики случился передоз. Мы тогда искали ее дня три. Она пропала, и я едва не совершил непоправимую ошибку - не отомстил Игорю через его семью. Не потому, что чувствовал что-то к Лике. А потому что с ней был мой сын. Его мы нашли быстрее. Какие-то люди заметили плачущего в торговом центре мальчика и вызвали полицию. К этому моменту я выбивал из Игоря признания, а он говорил, что никого не трогал. Ни Лику, ни Рому.
        Я не верил.
        А когда ее нашли на какой-то квартире среди толпы других обдолбанных с передозировкой, пазл в моей голове сложился. Ну и Игорь поспособствовал. Рассмеялся мне в лицо и сказал, что послал я не ту.
        После похорон мне надо было как-то объяснить сыну, почему мать оставила его одного и что ее в его жизни больше не будет. Он до сих пор спрашивает, что с ней случилось. Проблема в том, что маленьким детям сложно сказать о смерти человека, а уж если вдаваться в подробности, которых требует Рома, то совсем невозможно.
        Тогда я отдал приказ узнать, как у Леры дела. Где работает, как живет, все ли у нее в порядке. Отчеты мне присылали каждый месяц вплоть до того, как я выкупил отель. Она несколько месяцев нигде не работала, а потом устроилась в гостиницу. Ее я купил не специально, просто так совпало. Отчет тогда мне еще не успели прислать, и я его отменил. Зачем, если вот она - прямо передо мной.
        А теперь, глядя в ее личное дело, в котором числится трехмесячный ребенок, я понимаю, что погорячился с отказом от отчета. Вдруг мне хотя бы в нем написали, что у нее есть сын. Как вообще можно было просрать в отчете наличие ребенка у женщины? Или я настолько хреново поставил задачу и мои подчиненные решили, что ребенок это неважно?
        Об этом тоже предстоит узнать. Потом. Сразу после того, как я услышу от Леры правду. Она ведь соврала мне про ребенка. Сказала, что он подруги, а потом переиграла и перекинула все на Майка. Вот буквально полчаса назад я дал своим людям указания выяснить, кто он и что. Если соврала и в том, что у них серьезно, а я почему-то думаю, что это так, то что из всего сказанного и сделанного было правдой?
        - У тебя получилось забеременеть?
        - Д-д-а, - говорит, а у самой голос дрожит.
        - Здесь лучше медицина, да? - я даю ей возможность соврать. Наверное, хочу убедиться, что при первой возможности она это сделает.
        - Да, определенно..
        Твою мать! Почему не сказать правду? Я правда не разбираюсь в гинекологии, но черт, дети за пару недель не делаются, если с организмом были проблемы! Это всегда длительное обследование, уйма анализов. Если бы дело было в медицине, сейчас передо мной стояла бы счастливая беременная девушка. А может и нет. Не всегда везет получить ребенка с первой попытки. А тут… сразу после того, как мы расстались.
        - Может, прекратишь наконец мне врать и скажешь правду?
        Я боюсь ее слышать, эту правду. Подсознательно уже давно все понял и принял, приготовился к тому, что у меня еще один ребенок. И снова сын. А когда спросил, осознал, что услышать это признание еще не готов.
        - Артур твой сын.
        Единственное, чем я выдаю свои эмоции - дрожью пальцев на правой руке. В остальном собран, уверен, спокоен, хотя внутри буря эмоций.
        - Узнавала, почему так получилось?
        - Ты обещал мне детей, - говорит она, а у меня в груди все замирает.
        Правда ведь обещал. Уверенно так сказал, что бред ее диагноз и дети у нее обязательно будут. Я тогда действительно так думал. Ну не может у здоровой женщины быть какая-то хрень с женским здоровьем. Просто мужик не тот.
        А я тот?
        Почему-то думаю, что тоже нихрена не вписываюсь. Столько боли ей причинил своим присутствием. Думал, что защищаю ее от бывшего, а сейчас смотрю в испуганные глаза и понимаю, что тот ещё мудак. Вот Майк у нее другое дело. Спокойный, уравновешенный, интересный, улыбался, когда меня увидел. Я бы в морду дал сразу, если б узнал, что моя девушка только что из квартиры с мужиком вышла, а он - познакомился.
        Ей вот такой мужчина нужен. Чтобы без качелей эмоциональных. Просто любовь и поддержка. Я так смогу?
        Вряд ли.
        Сам понимаю, что не получится. Она сказала, что у меня сын, а я хочу наорать на нее за вранье. За то, что скрывала от меня сына.
        Три месяца. Ему три месяца. И девять длилась беременность. У нее не нашлось времени мне сказать?
        Я встаю с кресла. Не могу сидеть и молчать. Нужно чем-то занять себя, чтобы не наговорить лишнего и не натворить глупостей. Чем-то оказывается она. Я подхожу ближе, останавливаюсь в полуметре. Она тихо шепчет извинения, и я ее обнимаю. Тяну за руку к себе, утыкаюсь подбородком в ее макушку и чувствую, как дрожит ее тело в моих руках. Она плачет, а я пытаюсь подумать, как быть дальше.
        Понятно же, что мы не сможем существовать на две страны. Сюда лететь больше двенадцати часов. А я хочу растить сына, видеть его, общаться с ним. А еще я знаю, что у нее тут жизнь. За год она привыкла к этому городу, людям, устроилась на работу, завела парня, с которым у нее все серьезно. Не знаю, правда ли, но говорила она убедительно. Целовалась, конечно, тоже убедительно.
        У нее должен быть выбор, но как заставить себя его дать?
        Глава 15
        ЛЕРА
        - Что теперь будет? - спрашиваю, боясь нарушить то теплое, что между нами происходит.
        Богдан меня обнимает. Тепло его тела действует на меня успокаивающе. Я перестаю плакать, но из объятий высвобождаться не спешу. Мне так хорошо стоять вплотную к нему. Льнуть всем телом, касаться его мышц на спине, которые проступают даже через рубашку.
        Я ждала скандала и обвинений в том, что соврала, а вместо этого последовали сильные объятия и немая поддержка. Богдан будто понимает причину моего молчания и слез. Не могу отделаться от ощущения, что он раскаивается. Понимаю, что так нельзя, но все равно чувствую его сожаления. Или хочу их чувствовать. Это другое.
        - Я пока не знаю, - честно отвечает он.
        Из объятий не выпускает. Все так же держит. Обнимает, проводит ладонью по пояснице, задевает небольшой щетиной мой висок. Мне так хорошо в его объятиях, что даже наплевать на возможное нарушение нашего уединения. Кажется, что если кто-то откроет дверь, я так и продолжу цепляться за Богдана и плакать у него на плече.
        А еще мне страшно отстраниться и посмотреть ему в глаза. Увидеть в них разочарование. Он ведь дал мне возможность соврать, и я не задумываясь это сделала. Каюсь, виновата, но если отмотать время назад, я бы сделала точно так же. Мне не сложно говорить правду. Я в жизни вообще не вру никому. Ни Майку, ни Оле, ни коллегам по работе, а ему почему-то хочется. С ним стараешься выглядеть лучше, старше, умнее, но получается все как всегда.
        Мы бы так и стояли, крепко прижавшись друг к другу, если бы не стук в дверь. Я спохватываюсь, отхожу и отворачиваюсь, чтобы скрыть слезы. А еще пару минут назад думала, что так и буду стоять в его объятиях. Сейчас понимаю, что нет. Нельзя. Мы на работе, где я его подчиненная, а она начальник. Итак слухи ходят.
        - Богдан Олегович, машина подъехала, чемоданы уже загрузили. Ждут только вас, - слышу голос секретарши.
        - Отмени поездку, - бросает Богдан сурово.
        - Но как… ваш сын уже в аэропорту.
        - Мия, я за что тебе плачу? Закажи сыну трансфер, пусть с няней обратно едут. Мы остаемся.
        - Бронь билетов на другую дату нужныа?
        - Пока нет. Я уведомлю тебя, если что-то изменится.
        Она тихо закрывает дверь, а я почему-то вздрагиваю от этого щелчка. Вытираю слезы и поворачиваюсь к Богдану. Мы больше не лезем друг к другу обниматься. Момент сантиментов прошел, нас встретила суровая реальность, в которой мы чужие друг другу люди.
        - Ты не улетишь?
        - Я хочу увидеть сына.
        Так будет правильно.
        - Лера, - Богдан смотрит на меня внимательно. - Я не знаю, как будет. И я бы хотел, чтобы ты подумала над своим будущим. Каким ты его видишь и в какой стране?
        - Ты дашь мне выбор?
        - Я постараюсь тебе его дать.
        Я сглатываю. Подсознательно после своего признания я покупала чемоданы и готовилась к полету на родину, а теперь Богдан дает мне возможность подумать. Решить, чего я хочу. И как вижу свое будущее.
        Пока я думаю, что ответить, ему на телефон приходит сообщение. Он отвлекается, что-то нажимает, хмыкает, а затем смотрит на меня исподлобья. Ухмыляется.
        - Ты соврала про Майка. У вас все несерьезно.
        Я чувствую себя пойманной с поличным, хотя до недавнего времени я думала, что у нас все более чем серьезно. До того самого момента, пока мы не столкнулись с Богданом в моем крошечном коридорчике я считала, что у нас с Майком отношения.
        - Я не знаю, что тебе ответить.
        - Можно сказать правду. Твой доктор встречается с другой.
        Он протягивает мне смартфон, на котором Майк держит на руках ребенка лет двух, а рядом стоит улыбающаяся женщина. Одно фото ничего не значит. Это может быть кто угодно. Его пациентка, которая никак не могла забеременеть. Или сестра, хотя у Майка ее нет. Но я понимаю, что Богдан не показал мне фото, если бы не был уверен. Его люди наверняка десять раз выполнили приказ и все разузнали.
        Мне остается только усмехнуться и подумать о том, почему я не догадалась раньше? Это ведь было очевидно. Хотя совершенно непонятно, зачем Майку ухаживать за мной, поддерживать на протяжении почти года, если он счастливо женат. Я бы сказала ради секса, но у нас его не было. И он, если так подумать, жене не изменял. Пару раз за все время нехотя меня поцеловал, обнял… ни страсти, ни огня, ни дикого желания.
        - Мне жаль, - говорит Богдан, когда я возвращаю ему телефон.
        - Мы никогда не были полноценной парой, - признаюсь ему, решая, что пора начать говорить правду.
        - Он сказал, что твой парень.
        - Ты же видишь фотографии.
        - Подумай о том, что я сказал. Я не хочу ломать твою жизнь, но буду открытым, предпочитаю жить с тобой в одном городе. Здесь не получится. Мне не сложно, Ромке тоже, но… вдруг тебе захочется вернуться в Россию?
        Это идеальный вариант для всех, и я это прекрасно понимаю. Мой переезд обратно даст возможность Богдану видеть сына, да и уверена, что в случае положительного решения, я тоже не буду сидеть сложа руки.
        - А Игорь? С ним покончено?
        - В ближайший месяц Игорь сядет за решетку.
        Я не спрашиваю, почему Богдан так уверен. Просто верю ему, знаю, что так и будет. Подсознательно чувствую. Он ни разу не дал мне повода усомниться в его словах, делал все, как обещал. Это я сомневалась и лезла в мужские дела. Урок вынесен, больше я так не облажаюсь.
        - Я подумаю. Сколько у меня времени?
        - Сколько нужно. На работу можешь не выходить. Подумай, взвесь все. Я отправлю на твой счет деньги.
        - Я не говорила, что нуждаюсь в деньгах.
        - У нас общий сын, - говорит Богдан. - Нам нужно научиться договариваться. Я хочу поддержать тебя и освободить от обязанностей по отелю. Зачем оно тебе? Ты сможешь выбрать любую профессию или открыть бизнес. Я помогу.
        - Даже если я решу остаться здесь?
        - Даже так, - отвечает он нехотя.
        Надеется, что я не решу остаться здесь и поеду за ним.
        Глава 16
        После разговора с Богданом я отказываюсь ехать домой и возвращаюсь на рабочее место. Хватает меня на двадцать минут, после чего я уверенно заявляю своим коллегам, что иду обедать. Они недовольны, это видно по их кислым минам, но меня отпускают. Не могут поступить иначе.
        На обед уходит ровно пятнадцать минут. На выбор блюд не размениваюсь. Беру стейк, овощи, фреш. То, что мне можно и от чего у сына потом не будет проблем с пищеварением. Еда здесь вкусная, без изысков, но готовят отменно.
        На ресепшн возвращаюсь полная сил. Улыбаюсь, несмотря на то, что коллеги настроены недружелюбно. Почему-то мне совершенно наплевать на их мнение. У меня сегодня гора с плеч упала. Так легко стало, спокойно. Больше не нужно ничего скрывать и бояться, что Богдан заберет у меня сына и прикажет делать то, что он хочет.
        Впрочем… в последнем я не уверена, хоть он и дал мне выбор.
        Когда смена заканчивается, я иду переодеваться и собираюсь домой. С ребятами об их недовольстве поговорить не успела. Решаю сделать это на следующей смене, сейчас все равно на это нет времени.
        Быстро переодевшись, выхожу на улицу, а потом вспоминаю, что забыла вызвать такси. Решаю пройтись пешком до остановки, погода хорошая, еще не слишком холодно. Идти - несколько метров. У выхода рядом со мной останавливается большой внедорожник знакомой марки.
        - Садись, довезу до дома, - говорит Богдан, опустив стекло.
        Отказывать не вижу причин. Он может меня подвезти, а я нуждаюсь в том, чтобы доехать до дома. Обхожу автомобиль и сажусь на соседнее сидение. Пристегиваюсь, помня, как Богдан заботится о безопасности и складываю руки на коленях. Их внезапно некуда деть.
        Богдан при этом выглядит собранным, спокойным. Уверенно ведет машину, смотрит за дорогой. Я немного успокаиваюсь и, чтобы сгладить неловкость, спрашиваю:
        - Машину взял напрокат?
        - Да. Такую же марку, на которой езжу дома. Удобно. Не нужно заново привыкать. Сел и поехал.
        Я киваю. Не представляю его за рулем другого автомобиля, впрочем, однажды он ехал на моей машине. От воспоминаний на лице появляется улыбка. Богдан тогда жутко нервничал. Сиденье неудобное, руль маленький, места тоже немного. Привыкший к внедорожнику, на моей маленькой машинке он смотрелся комично и нелепо, но все же довез меня домой. К себе.
        Я перестаю улыбаться, когда замечаю внимательный взгляд Богдана. Становлюсь серьезной, отворачиваюсь к окну. Не могу быть с ним прежней. Улыбаться, чувствовать себя непринужденно и спокойно. Надеюсь, он не заметил моей смены настроения.
        - Я бы хотел, чтобы ты меня не боялась.
        Значит, все же обратил внимание на то, как демонстративно я отвернулась. Становится как-то не по себе. Он днем повел себя как взрослый и адекватный мужчина. Не стал сыпаться обвинениями и раздавать приказы, а я, вместо того, чтобы нормально с ним поговорить, надумываю проблемы.
        - Я не боюсь, просто… непривычно. Год прошел.
        - Я хочу все исправить, - поражает меня откровением.
        - Что исправить?
        - Все. Я должен был тебе поверить. В тот день, когда ты ушла, что не говорила с ним, я должен был поверить.
        Богдан резко паркует машину на свободном месте, поворачивается ко мне. Его глаза лихорадочно блестят, мои покрылись слоем слез, которые я никак не могу скрыть. Он хочет поговорить о прошлом.
        - Я не ушла, - говорю хрипло. - Ты меня выгнал.
        - Я раскаиваюсь.
        - Давно?
        Мы буравим друг друга взглядами. Богдан с силой сжимает челюсти, я решительно жду его ответа.
        Раскаивается?
        Я хочу знать, как давно. Когда он понял, что я не виновата. Что не врала ему. Что сделала бы все в тот момент, что он бы ни попросил. Когда он это понял?
        - Давно ты знаешь, Богдан? Давно живешь с тем, что выгнал невиновную?
        - Полгода.
        Шесть месяцев. Моему сыну три. Последние три моей беременности были адскими. Токсикоз вернулся снова, я не могла нормально есть, а еще жутко хотела мужского тепла, внимания, секса в конце концов. У меня был Майк. Вернее, я думала, что он у меня был. Как же оказалось - ничего подобного.
        Шесть месяцев. Они были самыми трудными в моей жизни. Я едва справилась с тем, что Богдана больше нет в моей жизни, как столкнулась с тяготами беременности и материнства. Что он делал эти полгода? Почему не приехал? Ничего обо мне не узнал.
        Слова застревают в горле. Вопросы сменяют друг друга, но спросить я не решаюсь. Точнее, страшно не спросить, страшно услышать ответ.
        - Я виноват, что не приехал. Мне сказали, ты счастлива. У тебя есть парень, хорошая работа. Мне казалось, я буду лишним.
        - Ты всегда так? Всегда бежишь, чтобы не чувствовать себя ненужным?
        На этот раз я задаю ему вопросы, но на него смотреть больше не решаюсь. Просто хочу услышать ответ.
        - С тобой - да.
        - И что же со мной не так?
        - С тобой все так. Это я не могу вести себя с тобой иначе. Не могу избавиться от мысли, что не нужен тебе, что мне ты всегда предпочитаешь другого. Так уже было.
        Я киваю, прекрасно понимая, о чем он. Будучи студенткой я всегда предпочитала Богдану других. Давала ему надежду и всегда отлынивала, улыбалась и сыпала надеждами, что не в этот раз, но в следующий мы обязательно пойдем на свидание. А потом снова предпочитала кого-то другого, пока не встретила Игоря. Тогда я совсем забыла про Богдана и мы встретились после измены моего мужа. После того, как он сказал, что уходит от меня к женщине, которая ждет от него ребенка.
        Я тогда не знала, кто передо мной. Богдан изменился, стал шире в плечах, выше, сильнее, он перенес какие-то операции на лице, чтобы исправить свою внешность, хотя дело было вовсе не в ней. Я обратила на него внимание, а потом предала, желая защитить. Предпочла ему другого, сделала больно так, как делала всегда. Я тогда понятия не имела, что уже отказывала ему раньше. И что он - тот самый Богдан из университета. Невзрачный, скромный, в очках на пол лица.
        - Я извинилась за тот случай. И за все остальные тоже прошу прощения.
        - Извиняться должен я. За то, что не приехал, как только узнал. Я думал, что не нужен тебе…
        - Ты был нужен, - говорю глядя перед собой.
        - Был?
        - Я не знаю, Богдан. Теперь не знаю.
        Глава 17
        БОГДАН
        Лера не спешит давать нам возможность сблизиться. Это, в общем-то, логично, но нихрена не радует. Я не надеялся, что она тут же бросится в мои объятия, едва узнает, что я раскаиваюсь, но ее холодность меня озадачивает. Но сына увидеть Лера разрешила. Пожала плечами и сказала, что совсем ничего не имеет против.
        Мы вместе поднимаемся на лифте, заходим в квартиру, почти синхронно разуваемся. Из другой комнаты выходит няня с ребенком на руках. В этот момент я еще не понимаю, что она держит моего сына.
        Женщина здоровается, качает малыша, ждет, пока мы зайдем. Лера тащит меня в ванную мыть руки, протягивает какое-то антибактериальное мыло и кивает на пиджак:
        - Снимай. Этот материал слишком жесткий для его нежной кожи.
        В этот момент я еще ничего не понимаю, поэтому послушно мою руки и стаскиваю с себя пиджак. Остаюсь в одной рубашке и иду за Лерой.
        Она забирает ребенка из рук няни, что-то ему щебечет, целует, крепко держит и подхватывает головку. Я же перевожу взгляд от нее на няню, которая собирается домой. Не знаю, что мне делать, то ли закрывать дверь за нянькой, то ли идти у Лере с сыном.
        - Закрой за Агатой, пожалуйста.
        Я иду за няней, прощаюсь. Она смотрит на меня странно, с прищуром, подозрительно. Такая реакция вполне понятна. Агата работает у Леры не так давно, меня еще не видела и наверняка встречалась с Майком. Не знаю, что она там в уме прикинула, но все неправда. Точнее, все вообще непонятно как. Я бывший Леры, а Майк… никто, судя по тому, что у него есть другая семья.
        Хочется набить ему морду. Не за то, что обманул Леру, а что так и не смог сделать ее счастливой. У него был шанс. Используй он его, я бы отступил. Не стал лезть в их отношения и улетел. Впрочем, тактика хреновая, мы ее уже проходили, вышло дерьмово и повторять ее точно нежелательно. Пора прекращать ее постоянно отпускать.
        Закрыв дверь, прохожу в квартиру. Лера с сыном в спальне, куда я ступаю нерешительно. Здесь все мне незнакомо: множество фотографий, на которых Лера и Артур, по отдельности и вместе, куча детских вещей, игрушек. Очень непривычно.
        Осмотрев комнату, останавливаюсь взглядом на Лере. Она кормит сына грудью. От этой картины я теряю дар речи. Как-то даже не подумал, что она до сих пор кормит, хотя это вполне логично. Артур маленький, ему всего три месяца. Что может быть лучше материнского молока? Но почему-то эта картина выбивает меня из колеи. Надо бы отвернуться, но я не могу. Стою, смотрю на то, как Лера улыбается малышу, а он в ответ активно втягивает сосок и причмокивает.
        - Он забавный.
        Я подхожу ближе, хотя не знаю, имею ли право разделять с ними столь интимный момент. Лера не прогоняет, но и особой радости не испытывает. Кормление для матери и ребенка - что-то сугубо личное. То, что касается только их двоих. Подозреваю, что в других семьях отца допускают к такому процессу. Он может обнимать женщину, поддерживать ее в первые дни. Я помню, что Лике было трудно. Я далек от этих моментов, но она говорила что-то про трещины, про то, что ей больно и что раздражает постоянное кормление.
        Лера сейчас улыбается, вполне радостная, довольная жизнью. Она крепко прижимает сына, гладит его пухлую щечку. Он в ответ хлещет ее ладошкой по груди, затем еще раз и еще. Я улыбаюсь. Кажется, Лере кормление не доставляет никакого дискомфорта, но я все равно чувствую, что многое пропустил. Ей больше не нужна моя поддержка. Она справилась сама, пока я думал, что не нужен ей.
        - Он очень ненасытный, - говорит Лера. - Иногда мне кажется, что Артуру больше нравится сам процесс. Он быстро наедается, но бывает подолгу меня не отпускает. Делает вид, что ест, хотя на самом деле просто держит сосок во рту.
        - Собственник.
        - Еще какой! Сегодня быстро, кстати, - замечает Лера, пряча грудь в лифчике.
        После кормления она встает, носит Артура столбиком. Он срыгивает небольшое количество съеденного на полотенце, после чего Лера совершенно серьезно спрашивает:
        - Хочешь взять его на руки?
        Я давным-давно забыл, как держать таких детей на руках. Ромка давно вырос, с ним проще. Он уже и разговаривает, и одевается сам, знает английский на своем уровне, да и вообще очень смышленый ребенок. Лера же предлагает мне взять на руки трехмесячного малыша. Я мешкаюсь. Хочу, конечно, сильно, но и страшно не меньше.
        - Не бойся, - будто чувствует мои сомнения и страхи, подбадривает Лера. - Я покажу, как держать головку. Ты просто расслабься.
        - Я на кровать сяду.
        Пересаживаюсь на кровать, чтобы не волноваться, что уроню сына. Лера медленно подходит, кладет мне на ладони сына, направляет руки так, чтобы одна была на спинке и голове, а вторая в районе попы и поясницы. Сын такой маленький, что мои ладони служат ему почти кроваткой. У меня дрожат руки. Я чувствую, как страшно держать этот маленький комочек.
        Артур уставился на меня широко открытыми глазами, изучает. И умно так рассматривает, будто хочет спросить «И что, папка? Где ж ты был все это время?». Ромку маленького я почти не помню. С ним постоянно была Лика, потому что я пропадал на работе. В те редкие дни, когда я оставался дома, она старалась не грузить меня ребенком, а я не настаивал. Сына я безумно люблю, но сейчас понимаю, что тогда упустил колоссальный опыт в жизни.
        - Он тяжеленький, - говорит Лера. - Поначалу у нас были проблемы с набором веса, а потом Артур начал расти, как на дрожжах. Сейчас перебираем. Дома нас наверняка бы уже на диету посадили и расписали кормление по часам. Здесь к этому относятся проще.
        Дома.
        Она сказала дома?
        Глава 18
        ЛЕРА
        - Он забавный, - говорит Богдан, качая сына на руках.
        Я наблюдаю за ними, сидя в кресле. Артур ни с того ни с сего начал плакать, я тут же схватила его на руки и стала носить по квартире, но очень быстро сдалась. Работа сказалась, я жутко устала. Болела спина и ноги. Богдан быстро заметил мое состояние и предложил свои руки. Боялся вначале ужасно, а затем освоился.
        - Забавный, когда спокойный, - подтверждаю я. - Сейчас только попробуй положи его в кроватку, сразу вопить начнет.
        - Я еще немного поношу его, пусть хорошо уснет. Тогда и попробуем уложить.
        Я прикрываю глаза. Чувствую себя слишком спокойной, учитывая, что в моей квартире находится Богдан и он же носит нашего сына на руках. Однако же, как все обернулось.
        - Можешь поспать. Я справлюсь, - предлагает он неожиданно.
        Я распахиваю глаза и смотрю на Богдана. Поспать? Нет, он серьезно? Думает, что я спокойно лягу при нем спать?
        - Пока не хочется.
        Через полчаса мы делаем попытку уложить Артура. Богдан бережно укладывает его в кроватку. Даже не дышит, пока делает это. Медленно ослабляет руки, так же аккуратно вытаскивает их из-под сына. Когда Артур молча продолжает лежать, Богдан выдыхает и отходит. Я заботливо накрываю сына пледом.
        - Не голоден?
        - Не отказался бы от ужина. Составишь мне компанию?
        - Вообще-то, приглашение исходило от меня, - говорю. - И у меня в холодильнике не так много продуктов. Подумай, прежде чем соглашаться.
        - Мы можем оформить доставку.
        - Долго ждать. У меня есть лазанья. Я вчера готовила.
        - Я согласен.
        Я веду Богдана на кухню. Несколько дней назад мы разговаривали тут, и я врала ему, что Артур - сын моей подруги. Сегодня он все знает, и я предложила ему ужин.
        Достаю из холодильника лазанью, закидываю ее в микроволновку, затем делю на порции и расставляю по тарелкам. Обычно я готовлю немного, чтобы можно было все съесть за день, но лазанью я люблю, поэтому сделала побольше. Теперь хоть не выброшу.
        Ужинаем мы молча, каждый думая о своем. Я в данную минуту размышляю о том, какой была наша жизнь, если бы мы не встретились. Понимаю, что однажды Богдан все равно узнал бы о сыне. Возможно, через год, а может и через два. Тогда бы нам было сложнее из-за времени, которое прошло. Да и ребенку тоже. Артур еще маленький, многого не понимает. Теперь, когда он вырастет, будет знать его отца и не станет задавать вопросов, где папа.
        Я не могу знать, о чем думает Богдан. Он молча ест, сосредоточенно смотря перед собой. Выглядит суровым, но только на первый взгляд. На самом деле он расслаблен и… доволен. Рад знакомству с сыном, и это видно. Он старался быть с ним, не спешил уходить, остался и предложил свою помощь, когда она понадобилась.
        - Очень вкусно, - хвалит мою еду Богдан.
        - Спасибо. Для себя готовила.
        Он улыбается, я продолжаю жевать. Пока не думаю о том, что будет дальше. Отложила эти мысли на потом. Это решение не одного дня и не одного часа. Мне нужно поговорить с подругой. Я приму решение сама, но я хочу знать мнение со стороны. Неплохо бы встретиться с психологом, чтобы он помог разобраться с собой.
        - Я могу еще остаться? Спать не будешь?
        - Пока нет. Посуду помою.
        - Давай я.
        В моей голове происходит разрыв шаблона. Богдан же совершенно спокойно забирает мою тарелку, кладет ее в свою и идет к мойке. Через три минуты помытые тарелки стоят на сушке, а он вытирает руки о полотенце. Рукава его рубашки закатаны до локтей, на лице блуждает улыбка. Он смотрится совершенно счастливым на моей небольшой кухне, расслабленным. Будто и не было никакого вранья с моей стороны, и я не пыталась скрыть от него сына.
        О нашем разговоре он не вспоминает, вопросы на эту тему не задает, как и обещал, дает мне время подумать.
        - Пока Артур спит, можем посмотреть фильм, - предлагает Богдан.
        - Давай, - соглашаюсь легко. Так будет лучше, чем просто сидеть и молча буравит друг друга взглядами. - Какой жанр?
        - Выбирай, я согласен на любой.
        Свой выбор останавливаю на боевике. Не сознательно, просто давно хотела посмотреть, а одной было как-то скучно.
        - Ты пока загрузи, я сделаю попкорн, - кричу Богдану из кухни. - Тебе с сыром или беконом.
        - Оба, - отвечает.
        Я быстро запихиваю пакеты в микроволновку, включаю ее и жду, пока зерна кукурузы раскроются. Достав полный пакет попкорна, загружаю новый, а этот высыпаю в большую миску. Мы с Олей постоянно едим из нее, когда собираемся смотреть кино. Обычно это небольшие зарубежные сериалы. Детективы или те же боевики, иногда триллеры. Мы берем большую миску попкорна, чтобы все время было чем заняться. В последнее время, правда, не сидим, потому что времени нет, да и попкорн мне нельзя.
        После приготовления второй порции высыпаю ее в миску и несу в спальню. Квартирка у меня небольшая, поэтому кроме спальни сесть негде. Можно на кухне, но неудобно, я привыкла упереться в подушку или вообще лечь на бок и смотреть.
        У Богдана фильм уже стоит на паузе, я приношу попкорн, достаю из шкафа две огромные подушки и бросаю их на кровать.
        - Это под спину. Удобно.
        Богдан кивает, я протягиваю ему попкорн и убегаю на кухню за водой. Достав две бутылки из холодильника, иду в спальню, но неожиданный звонок в дверь заставляет остановиться. Я замираю на пару мгновений, а затем иду открывать. Почему-то уверена, что по ту сторону двери стоит Майк. Я не собиралась выяснять с ним отношения прямо сегодня, кроме того, в моей постели прямо сейчас лежит бывший. Я, конечно, не должна отчитываться, но мои претензии по поводу жены при Богдане будут совсем неуместными.
        Глава 19
        По ту сторону двери действительно Майк. Стоит с цветами, улыбается, как обычно. Заходит в квартиру, целует меня в щеку и что-то спрашивает. Я в этот момент визуализирую его фотографию с женой и ребенком. Пытаюсь успокоиться, чтобы не наброситься на него с порога.
        Я не успела отдать ему свое сердце, но сам факт вранья меня беспокоит. Он обманывает женщину. Двух. И если мне просто обидно, то я могу только представить, что испытывает его жена. Майк разувается, обхватывает меня за талию, просит напоить его чаем после тяжелой смены.
        Я аккуратно высвобождаюсь из его объятий, тычу ему в руки его же букет и спрашиваю:
        - У тебя есть ребенок?
        Еще до того, как Майк начинает говорить, я все понимаю. Становится еще обиднее. Одно дело предполагать самое худшее и другое - узнать, что твои предположения чистейшая правда.
        - Лера, я хочу чтобы ты меня выслушала, - говорит Майк совершенно серьезно.
        - А что тут слушать? - спрашиваю, хмыкнув.
        Я зачем-то держу бутылки с водой в руке. Откладываю их на тумбочку и молюсь, чтобы Богдан остался на кровати и не вздумал выходить сюда. Этот разговор его не касается, хотя это он раскрыл тайну с семьей Майка.
        - Позволь я все же объясню.
        - Господи, Майк. У тебя ребенок! Когда ты собирался мне о нем сказать?
        Он молчит, смотрит на меня так, что я тут же понимаю - он и не собирался. Не знаю, что чувствую, но злюсь однозначно. Я тут отношения строила, надеялась, что однажды у нас с ним что-то получится, я смогу его полюбить, а у него ребенок, о котором он упорно молчал.
        - Я все тебе объясню. Мия тоже моя пациентка. Я женился на ней год назад. У нас договорной брак. Я ей помогаю с ребенком, обеспечиваю. Она знает о тебе.
        - Что?
        - Я все объясню.
        Майк подхватывает меня под локоть, уводит на кухню. Я бросаю последний взгляд на коридор, ведущий в спальню. Прислушиваюсь к шуму. Богдан сидит тихо, не выходит и не старается нам помешать. Я выдыхаю, но расслабляться рано.
        Майк заходит на кухню, безошибочно находит вазу, набирает в нее воды, ставит туда букет. Поворачивается ко мне и начинает рассказывать.
        - Мия пришла ко мне больше двух лет назад. Так же, как и ты. Я вел ее беременность, мы стали общаться. Она нуждалась в помощи, боялась рожать, у нее не было поддержки. Родители есть, но они не общаются и за два года у них так и не появилось желания увидеть внука. Я предложил ей выйти за меня замуж. Фиктивно, разумеется. Она согласилась. А потом появилась ты.
        - Ты говорил, она знает обо мне.
        - Я рассказал Мие несколько месяцев назад. Сообщил, что нашел девушку, с которой хотел бы связать жизнь. Она не против и готова дать мне развод.
        - Почему ты не сказал мне раньше?
        - Ты бы стала слушать? - он хмыкает. - Я же знал твою историю. После всего я бы не смог сказать ничего после сообщения, что женат. Как ты узнала?
        Я делаю глубокий вдох. Время для разборок совсем неподходящее. В другой комнате на моей кровати ждет бывший, с которым мы собрались смотреть кино с попкорном.
        - Я ей рассказал.
        От знакомого голоса я вздрагиваю. Едва не подпрыгиваю на месте. Богдан как ни в чем не бывало стоит в двери, прислонился плечом к косяку двери и смотрит на Майка. Мужчины буравят друг друга взглядами. Майк непонимающе смотрит на Богдана, затем на меня. Я его понимаю, он хочет объяснений. Что поздним вечером в моей квартире делает другой мужчина, когда я фактически состою в отношениях?
        - Я рассказала ему о сыне, - объясняю. - Он захотел с ним познакомиться.
        - Да, - подтверждает Богдан. - Вот кино собрались смотреть. Сына уложили. Если хочешь - присоединяйся.
        Мое лицо вытягивается от удивления. Богдан при этом выглядит совершенно спокойным. Смотрит на Майка, ждет его ответа.
        - Думаю, я откажусь. Лера, поговорим завтра. Я пойду.
        - Погоди. Богдан, мы можем поговорить наедине? Пожалуйста, оставь нас.
        - Я буду в спальне.
        Я смотрю в широкую удаляющуюся спину и боюсь повернуться к Майку. Ситуация неловкая, я чувствую себя обманщицей, хотя это не у меня жена с ребенком. Пусть и фиктивная.
        - Прости, что не сказал сразу. Мы в стадии развода. Совсем скоро я стану свободным человеком. Лера, - Майк подходит ко мне и снижает голос до шепота: - Прости меня, пожалуйста, за это. И за то, что между нами ничего не было тоже. Мы с Мией не близки, просто я считал неправильным спать с тобой, будучи женатым. Вскоре все изменится, если ты конечно этого хочешь.
        Он намекает на Богдана, а я пока не знаю, что сказать. Хочу ли? Еще несколько часов назад я сбросила Майка со счетов без сожаления. Было обидно, что он не сказал мне о жене, но кроме злости я ничего не почувствовала. Не было той жгучей боли, которая скручивает пополам от осознания, что твою любовь растоптали. Ничего этого я не ощутила, потому что никакой любви к Майку не было. И нет. Я воспринимаю его как друга, а он… он считает меня «той самой». Единственной.
        - Думаю, не стоит, - хочу быть с ним честной. - Не из-за того, что я узнала. Точнее, из-за этого тоже, но вся эта ситуация дала мне понять, что ты для меня друг. Не больше.
        - Я понимаю. Увидел разницу, когда встретился с ним.
        Я сглатываю. Майк понял. Увидел тогда Богдана и все понял. Промолчал и ничего мне не сказал.
        - Я правда думал, что у нас получится. Что ты сможешь меня полюбить.
        У порога он останавливается, оборачивается ко мне, нервно проводит ладонью по волосам.
        - Если что-то… изменится. Набери меня.
        На глаза наворачиваются слезы, потому что я прекрасно понимаю - здесь и сейчас я потеряла друга. Человека, который всегда был рядом, поддерживал, подставлял свое сильное плечо, когда мне это было необходимо. Но он этого больше делать не будет. Он не разлюбил, просто шанса нет.
        - Обязательно, - говорю, сглатывая образовавшийся ком. - Ты просто… береги себя?
        Он уходит, я закрываю за ним дверь. Иду в спальню. Смотреть кино больше не хочется. За один день моя жизнь круто изменилась. Я очистила свою совесть перед Богданом, но потеряла близкого человека, который был рядом в любой трудной ситуации.
        - Может, отменим просмотр? - спрашиваю, когда захожу в спальню.
        - Зачем? Давай посмотрим, ты отвлечешься.
        - У меня нет настроения.
        - Можешь не смотреть, - пожимает плечами Богдан. - Я останусь, вдруг Артур проснется.
        Глава 20
        БОГДАН
        Я дохрена времени упустил в детстве Ромы. Это особенно остро осознается после первой встречи с Артуром. Рому таким я даже не помню. Или в тот момент был настолько не готов к детя, что банально не придавал значения.
        Принимать решение Лера не спешит, а я не могу оставаться в стране долго. Мне нужно забирать сына и уезжать. Мой помощник звонит мне третий день подряд и напоминает о недовольстве тех, с кем я должен встретиться. Мы сдвинули и без того плотный график, теперь придется наверстывать, кого-то пришлось передвинуть, переставить, что-то отменить.
        - Богдан Олегович, - отвлекает очередной звонок моего зама. - Быстров никак не угомонится, ждет вашего приезда.
        - И что, Вова? Ты не знаешь, что отвечать?
        - Он обещает жалобу. Настроен решительно.
        Подсознательно, когда пришел первый запрос на встречу от Быстрова, я понимал, что будет нелегко. Интуиция меня подводит редко. Проблемы действительно намечаются. Если я не вернусь на рабочее место в ближайшее время, этот хрен накатает жалобу и мне придется отвечать выше, по какой причине было отказано в строительстве. Быстров планирует большой комплекс, но добиться разрешения на застройку не может.
        Отпуск у меня в этом году уже был, поэтому я не могу вызвать вице-губернатора и переложить ответственность на него. С Быстровым нужно увидеться лично, решить проблему со стройкой. Она у него не запрещена, просто… разрешение выдать не получится. В том месте, где он хочет начать строительство, расположено здание, представляющее историческую ценность. Я не могу выдать документы для строительства. Быстров думает, что если взятку не взяли органы местного самоуправления, то возьму я.
        Можно, конечно, оставить все как есть - выдать отказ и забить, но не хочется, чтобы на меня жаловались. В ближайшее время я собираюсь решить проблему с Игорем, который по прежнему занимает пост мэра города. С моими полномочиями его легко отстранить от занимаемой должности, но я ведь хочу не этого. Мне нужно, чтобы он сел. Надолго. Чтобы Лера смогла вернуться в страну, не опасаясь за свое здоровье.
        - На послезавтра его запиши. Скажи, что точно. Я прилечу.
        - Хорошо. Принято.
        Я сбрасываю звонок и отдаю распоряжение Мие забронировать мне билеты на завтра. Нужно лететь домой. Ждать решения Леры я не могу. Временное ограничение для принятия этого самого решения, я не установил, а поэтому что-то требовать не могу. Лера вправе решать столько, сколько захочет. Я могу только влиять на принятие этого решения, правда, как только уеду, такой возможности у меня не будет. Что можно сделать, находясь на другом конце мира? Послать цветы, заказать доставку подарка? Лера не оценит. Она даже мои стремления помочь с сыном восприняла в штыки.
        Сегодня она на работе, завтра дома, а я улетаю. Не утренним рейсом, днем, но все же. На то, чтобы увидеть сына еще раз, есть пара часов. А я хотел познакомить Ромку с братом. Не выйдет. Разве что если освободить Леру от обязанностей на сегодня, но вряд ли она обрадуется. Она вообще недовольна тем, что я лезу в ее работу, освобождаю ее, даю привилегии. Не рада, что в коллективе ходят слухи. Это мне по боку, что говорят, а она с этими людьми работает.
        Отбрасываю эту мысль и покидаю кабинет, чтобы провести время с Ромкой. Позавчера я вернулся едва ли не под утро. От Леры вышел в два часа ночи. Артур спал спокойно, Лера уснула около полуночи, а я «досматривал» фильм, хотя на самом деле понятия не имею, что там было. Я почти весь сеанс прожевал попкорн и смотрел то на Леру, то на сына.
        - Богдан Олегович, - останавливает меня Мия. - Я забронировал билеты на три часа. Подойдет?
        - Да, до послезавтра нужно долететь. Спасибо.
        - Вы придете?
        - Нет. Сегодня меня не будет. Завтра тоже. Все дела у Итана, пусть работает. Если что - звоните в номер.
        Мия понятливо кивает и прощается, бубня напоследок что-то о том, как ей приятно было со мной работать.
        При виде меня Ромка сияет улыбкой. Тут же отрывается от няни, которую я, к слову, не уволил. Во-первых, лучшего человека на пару дней здесь я не найду, а во-вторых, ей тоже возвращаться на родину.
        - Можете идти к себе, Наталья. Оставшееся время я проведу с сыном.
        У нас, на самом деле, не так много времени. Как только мы окажемся дома, Ромка вернется к репетиторам, походам на плавание, карате, рисование. А я вернусь к своим обязанностям. У нас не будет времени на плотное общение и игры. Стараюсь уделить сыну внимание сейчас, достаем игрушки, берем мозаику, лего. На игры уходит около трех часов. Ромка доволен, обнимает меня. Я стараюсь растить сына в строгости, но вот такие нежности позволяю, потому что ему не хватает материнского внимания. Нет матери, и он это остро чувствует. Няням я не позволяю прикасаться к сыну. Привыкать к чужим людям - плохо. Родные иногда оказываются предателями, а о чужих и говорить не стоит.
        - У меня к тебе разговор, - обращаюсь к Ромке, решая не откладывать разговор в долгий ящик.
        - Какой? - тут же оживляется сын.
        Я хочу рассказать ему о брате. Завтра утром мы поедем с ним знакомиться, и я хочу, чтобы он узнал об этом чуть раньше.
        - Помнишь, ты говорил, что хочешь братика?
        - Помню. А что?
        - Ты уже парень взрослый, поэтому надеюсь на твое понимание. Недавно я узнал, что у меня есть еще один ребенок.
        Черт его знает, правильно ли я доношу информацию к сыну, но иначе не знаю как. Неплохо бы поработать с психологом, но сейчас на это нет времени.
        - Блатик? - уточняет Рома. - Взлослый? - тут же дополняет вопрос.
        - Маленький. Три месяца всего.
        - А…
        Ромка замолкает. Я интуитивно понимаю, о чем он хочет спросить.
        - Его мама - Лера. Вы недавно виделись.
        - Лела? - Ромка недоумевает. - Но она же не моя мама? Или моя?
        Глава 21
        ЛЕРА
        Несмотря на то, что у меня выходной, проснуться приходится рано. Артур решил, что спать ему достаточно и требует свою законную порцию еды. Совсем скоро должен приехать Богдан с Ромкой. Вчера он попросил у меня разрешения привести сына, чтобы познакомить его с Артуром.
        - Кушай активнее, - обращаюсь к сыну. - Скоро твой папа придет. С братиком.
        В этот раз он ест быстро, после еды не засыпает. Смотрит на меня внимательно, хмурится, прямо как папа. Я перекладываю сына в кроватку, включаю ему мобиль и иду умываться.
        Привожу лицо в порядок, подкрашиваю брови, распускаю волосы и выпрямляю их утюжком. Это не для Богдана, разумеется, просто так я чувствую себя увереннее. Из одежды выбираю домашний теплый костюм свободного кроя.
        Подхожу к Артуру и улыбаюсь, когда вижу, что он крепко спит. Мобиль отключаю и напоминаю себе поблагодарить Олю за такой подарок. Вот она точно знала, что нужно дарить! Артур очень любит эту игрушку, спокойно лежит, наблюдает, как двигаются фигурки и наслаждается музыкой. Будто подслушав мои мысли, мой телефон оживает, а на экране появляется имя подруги.
        - Только что о тебе думала, - говорю с улыбкой.
        - Да? - тут же весело переспрашивает Оля. - И о чем же думала?
        - Что мобиль, который ты подарила - незаменим. Артур снова под него уснул.
        - Класс. Ты дома же сегодня? - спрашивает подруга. - Я думала, может встретимся, в кафе сходим.
        - Можно, но вечером.
        - У тебя планы? Расскажешь?
        Оля понятия не имеет, что я рассказала Богдану о сыне. Я звонила ей незадолго до нашего с ним разговора, говорила, что он уговорил меня вернуться. С тех пор я так ей и не перезвонила, да и прошло всего несколько дней, хотя мне кажется, что вечность.
        - Я рассказала Богдану о сыне.
        - Офигеть, новости! - отвечает подруга. - И что он? Как отреагировал?
        - Спокойно. Вчера виделся с Артуром, сегодня должен приехать с Ромкой, чтобы познакомить братьев.
        - То есть он на тебя даже не наорал?
        - Нет.
        - Ты как? - задает тот самый вопрос Оля. - Держишься?
        - Я нормально. Вполне спокойно. Ожидала худшего после встречи с ним, а вчера даже кино вместе посмотрели.
        - Оу, - удивляется подруга. - Как вы после года разлуки до фильмов добрались?
        Ответить я не успеваю, потому что в дверь звонят.
        - Оль, вечером встретимся, ладно? Я все-все тебе расскажу. В три я уже буду свободна. Ладно?
        - Я заеду в четыре, - говорит подруга. - Жди меня.
        Я отключаюсь и бегу к двери. Открыв ее, вижу Богдана с букетом цветов и Ромку с плюшевой игрушкой. Пропускаю их внутрь, закрываю за ними дверь, склоняюсь к Ромке, чтобы помочь ему снять обувь. Справляемся мы быстро, на нем кроссовочки на липучках, мне не составляет труда их стащить. Когда поднимаюсь, Богдан протягивает мне цветы.
        - Спасибо, - бормочу я, забирая букет у него из рук.
        - И где блатик? - тут же интересуется Ромка. - Я ему подалок плинес.
        - Пойдем, - протягиваю ему руку. - Братик спит, но ты сможешь на него посмотреть.
        - А он плоснется?
        - Конечно. Через час встанет, чтобы поесть.
        В спальне я кладу цветы на стол и спешу помочь Ромке забраться на кресло у кроватки и взглянуть на Артура. Он внимательно его рассматривает, дует губки, хмурится, сопит, а затем тянет ручку к лицу сына, но вовремя спохватывается и смотрит на меня с немым вопросом.
        - Можно, - киваю я. - Только легонько, Артур у нас не любитель ласки.
        Ромка аккуратно касается щечки Артура, улыбается при этом.
        - Я посижу тут с ним, - говорит он. - В клесле. Подожду, пока плоснется.
        - Хорошо.
        Я иду ставить цветы в вазу. Прохожу мимо Богдана, стараясь ни о чем не думать, но мысли хаотично сменяют друг друга. Вчера мы, как семья, смотрели фильм. Я быстро уснула, правда, но те полчаса, которые держалась и пыталась вникнуть в кино, мы провели спокойно. Бок о бок. Рядом. Не разговаривали, но нам и не нужно было. Достаточно присутствия.
        Богдан идет за мной на кухню.
        Они сегодня улетают и пока неизвестно, когда мы увидимся снова. Мы с Богданом это не обсуждали, но я почему-то уверена, что он прилетит в скором времени. Ненадолго, может, на день-другой, но к сыну приедет и ко мне, чтобы спросить о решении. Пока он меня не торопит, а я сама не лезу на запретную территорию и не начинаю разговор первой. Мне пока нечего ему сказать. Я ничего не решила.
        - Как Артур спал сегодня? - совершенно неожиданно спрашивает Богдан.
        - Хорошо. Спокойно. Рано проснулся, но он всегда так, - говорю с улыбкой.
        Вазу нахожу быстро. Я оставила ее на полу за тумбочкой. Достаю, ополаскиваю, наливаю воды и ставлю букет. Богдан принес розы. Кроваво-красные, с высоким стеблем и острыми шипами. Я машинально отмечаю все это, оттягиваю неизбежный разговор, как могу.
        - Лера…
        Вот и всё. Пришло время поговорить. Я поворачиваюсь.
        - Послушай меня внимательно, ладно?
        Я киваю, Богдан будто собирается с мыслями, а потом начинает:
        - С Ромой я многое упустил. Не видел его таким маленьким практически. По правде, я не участвовал в его воспитании до тех пор, пока Лики не стало. После - да. Сейчас мы каждый вечер проводим вместе, играем, разговариваем, я стараюсь заменить ему ее, хотя получается у меня хреново. Я большую часть времени сижу на работе. Он предоставлен няням. Я не хочу так же с Артуром. Я видеть его хочу, Лера, постоянно. Первый выпавший зуб, слова, как сам сядет, как сделает первые шаги. Я этого не видел и жалею.
        - Я еще ничего не решила.
        - Я знаю и не тороплю тебя. Просто пытаюсь объяснить, почему прошу тебя поехать с нами. Вернуться.
        - Богдан…
        Я думала о переезде, но чем больше думала, тем сильнее не хотела ничего менять. Переезд сейчас все изменит. Я брошу свою квартиру, подругу, с которой за последний год мы стали самыми близкими людьми, привычный уклад. Ради чего? Чтобы Богдан наверстал упущенное с Ромой? Мне его жаль, я хочу, чтобы у него была возможность видеться с сыном чаще, но он сам меня прогнал, сказал уходить. А сейчас просит вернуться назад. Я не могу так. Я привыкла здесь, хотя окончательное решение еще не приняла. Червячок сомнения грызет меня изнутри, я не уверена, что решение верное.
        - С Игорем я решу. Там дело нескольких недель, да и не полезет он к тебе. Не теперь, когда я могу с легкостью его уничтожить. И ты не будешь ни в чем нуждаться. Твои салоны я верну тебе обратно, обставим все так, как было, девчонок наймем тех же.
        Его предложение заманчивое. Салоны красоты, которые я открыла, когда еще была на родине, единственное, что я отчаянно хотела бы получить обратно. Не квартиру, а именно их, потому что в них вложена моя душа. Я старалась изо всех сил, а бывший муж их у меня отобрал. Богдан обещает их вернуть. В таком же состоянии, в котором они были. Я закусываю губу. Хочу согласиться, но вовремя напоминаю себе, что здесь у меня другая жизнь и она вполне меня устраивает. Устраивала, пока мы с ним не встретились.
        - В ближайший месяц я не смогу прилететь. У меня важная работа, отпуск в этом году уже был. Но я бы хотел, чтобы прилетели вы. На несколько дней. Хочу иметь возможность видеть сына хотя бы вечером.
        - Я подумаю. Артур еще не летал.
        Я хочу полететь. Родных у меня нет, но я безумно соскучилась по Насте и своему крестнику. Год их не видела. Вообще хотелось вернуться хотя бы на несколько дней, пройтись по любимым улочкам, выпить кофе из кофейни, в которую я всегда заходила. Если я полечу, это однозначно повлияет на мое решение. Я прожила там почти всю свою жизнь, но за последний год привыкла к этому городу, стране, к людям. Теперь я не могу сказать, что сильно хочу вернуться обратно, хотя предложение Богдана заманчивое.
        Глава 22
        Сын просыпается прямо перед отъездом, так что Богдану приходится задержаться еще немного. Ромка отказывается ехать, не посмотрев на неспящего братика.
        - Опоздаем ведь, - сетует Богдан, но разувается.
        Я беру сына на руки, сажусь на кровать. Ромка забирается следом, садится рядом и внимательно смотрит за Артуром. Сын прикольно потягивается, морщит носик, высовывает язык и пускает слюни - стандартный набор после сна. Ромка же смотрит на это все с интересом, хихикает, нетерпеливо ерзает. Жаль, что они так быстро уезжают. Братья могли бы дольше побыть друг с другом, тем более что Артур тоже с интересом наблюдает за Ромкой.
        - Нам пора, - с нажимом говорит Богдан и присаживается рядом с нами на корточки.
        Я замираю, когда он легонько касается головки Артура своей ладонью, гладит его щеку большим пальцем. В этот момент я наблюдаю за ним, за выражением его лица, которое излучает такую нежность, что у меня внутри щемит от тоски. Уголки его губ дергаются в едва заметной улыбке, лицо смягчается, расслабляется. В эту минуту передо мной не суровый бизнесмен, каким я привыкла видеть Богдана, а отец, который смягчается рядом со своим ребенком.
        В этот самый момент я решаю, что приеду в Россию. Поеду, чтобы встретиться с подругой и позволить братьям узнать друг друга получше. Может быть, я поступаю глупо, но так я чувствую. Это будет правильно - разрешить отцу чаще видеться с сыном. Хотя как чаще… я смогу поехать дней через десять, не раньше. Нужно еще настроиться, подготовиться, проконсультироваться с педиатром, чтобы облегчить для Артура его первое путешествие.
        - Я позвоню, - произносит Богдан на прощание.
        Мы стоим в дверях. Богдан надел туфли, полностью собрался, но уходит не спешит. Смотрит на меня. Изучает. Его глаза суживаются, он делает шаг, я отступаю, а потом мы замираем в полуметре друг от друга. Смотрим глаза в глаза. Внимательно. Я нервничаю, облизываю губы, и Богдан меня обнимает. Прижимает крепко к себе, легонько задевает щетиной щеку, его ладонь ползет со спины к пояснице.
        Целует. Аккуратно, будто ожидает, что я оттолкну, хотя у меня даже мысли такой не возникает. Отвечаю на поцелуй. Касаюсь его губ едва ощутимо, мягко. Когда Богдан отстраняется, я распахиваю глаза и натыкаюсь на его взгляд. Как он на меня смотрит, боже, как смотрит. Так, будто я единственная женщина, которую он хочет. Его взгляд будоражит, обволакивает, заставляет дрожать от предвкушения, несмотря на то, что я прекрасно понимаю - ничего не будет.
        - Нам пора, - повторяет ту же фразу, которую говорил в спальне.
        Смотрит с сожалением, будто не хочет уходить и оставлять нас одних. Я мысленно настраиваю себя на то, что я сильная независимая женщина и мне совсем не хочется мужской ласки. Его ласки. Эти глупости мне ни к чему. Я провожаю Богдана с Ромой, закрываю за ними дверь, а у самой на глаза почему-то наворачиваются слезы. Это все его слова и взгляды… что ему стоило просто взять и уйти, развернуться и выйти без всего этого? Без поцелуев, которые задевают душу и заставляют ту надеяться на что-то.
        До встречи с Олькой у меня остается несколько часов. Огромное количество времени, чтобы подумать и накрутить себя. Я даже думала сорваться на родину прямо завтра, но сразу же отбросила эту мысль. Глупо вообще об этом думать. Артуру нужно подготовиться, да и мне морально тоже. Насте нужно позвонить, спросить, как у нее дела, не собирается ли она в путешествие, а то я приеду, а подруга укатит отдыхать, так и не встретимся.
        Артур начинает ворочаться, требует очередную порцию молока. Во время кормления я отвлекаюсь от всех мыслей и совершенно ни о чем не думаю, смотрю за своим сыном с дурацкой улыбкой и мысленно благодарю бога, что позволил кормить сына самостоятельно. Многие современные женщины отказываются от кормления в угоду фигуре, но мне кажется, они не рассматривали процесс кормления ребенка с точки зрения не пользы для его организма, а единения матери и малыша, ведь этот процесс он уникален. Я крепко обнимаю сына, прижимаю его маленького и хрупкого к себе, прикладываю малыша к груди и поначалу чувствую небольшой дискомфорт, который сменяется легким потягиванием.
        В первые недели было трудно, и я даже думала бросить это дело, но сейчас очень рада, что стойко вытерпела трещины на сосках и жгучую боль при кормлении. Это прошло, зато теперь я могу спокойно кормить сына и не бегать разогревать смесь каждые пять-шесть часов.
        На кормление уходит немного, но я еще некоторое время держу сына на руках и только потом отправляю в кроватку. Сама же иду собираться. Чтобы чувствовать себя привлекательной и стильной решаю сделать легкий макияж и выбираю удобный костюм с кроссовками.
        На сборы уходит около часа. На телефон приходит сообщение от Оли, что она заедет через полчаса. Через двадцать минут я собираю Артура и выхожу на улицу после звонка подруги.
        - А Тимофей где? - растерянно спрашиваю, потому что надеялась увидеть крестника.
        - Оставила дома с няней. Хочешь, Артура тоже отвезем и спокойно посидим посплетничаем?
        Глава 23
        - Я хочу знать все! - заявляет Оля, как только мы садимся за столик. - Все подробности.
        Артура я оставила у няни подруги. Решила, раз не будет крестника, лучше посидеть только вдвоем, посплетничать спокойно, расслабиться.
        - Рассказывать особо нечего, - признаюсь я.
        - Как это нечего? - хмыкает подруга. - Ты ему о сыне рассказала, а потом вы умудрились кино вместе смотреть. Рассказывать точно есть что.
        Я усмехаюсь. От Оли ничего невозможно утаить. Да и не сказала бы, что хочу что-то от нее скрывать, просто я все это уже пережила и мне сложно пересказывать. Эти моменты будто остались в прошлом, но я все же вкратце пересказываю подруге, как Богдан отреагировал и как так вышло, что мы вместе смотрели фильм. Упоминаю и о Майке.
        - Охренеть, новости! - шокировано тянет подруга. - Оставь тебя на пару дней - и вот!
        - Я уже успокоилась, - признаюсь ей. - Вообще рада, что Богдан теперь знает. Не нужно ничего скрывать, нервничать. А Майк…
        - Он не так интересен, - отмахивается Оля. - Круто, конечно, что он появился на твоем пути, но ты его никогда не любила.
        - А что ты тогда мне втирала про замужество и счастливую жизнь с ним? - шокировано спрашиваю, вспоминая, как Оля говорила мне про Майка. Про то, что к нему стоит присмотреться, что он отличный парень и достоин меня.
        - А что ты хотела услышать? - хмыкает Оля. - Я все-таки подруга твоя и должна была оберегать тебя. Не могла же я сказать, чтобы ты покупала билет на самолет и дула к своему Чертову.
        - Кощееву.
        - Один хрен! - парирует.
        - Мне надо было поехать? - уточняю у нее.
        Ответить Олька не успевает. К нам как раз подходит официант. Ставит перед нами меню, винную карту. Оля тут же утыкается в названия блюд, а я никак не могу сосредоточиться на меню. Поверить не могу, что подруга все это время давала мне советы, а сама считала иначе!
        Когда официант приходит во второй раз, мы делаем заказ. И только тогда подруга смотрит на меня, вздыхает и отвечает:
        - Да, надо было. Не поехать, но позвонить и о том, что беременна, сказать. Он отец - он должен был знать. Просто попробуй это скажи тебе синей и бегающей в туалет каждый час. Я боялась тебя ранить и молчала. А потом появился Майк.
        - Отец Тимофея знает, что у него есть сын? - спрашиваю в сердцах и тут же прикусываю язык. Вот зря я вообще спросила.
        - Он - другое, Лера. Он знать о сыне недостоин. Он променял меня на своих парней, на алкоголь и девок. Считаешь, я должна была его искать и навязывать ребенка? Да и не скрывала я, что сына родила. Уехала - да. Но не скрывала. Если бы захотел - узнал.
        Я замолкаю, не зная, что сказать за ее признание. Я знала историю подруги, но все равно сказала те слова. Мне было больно из-за того, что Оля все это время считала меня дурочкой, не способной справиться с эмоциями. Однако я не должна была говорить ей об этом. И теперь жалею. Она расстроилась. Я вижу это по тому, как дрожат ее пальцы. Дрожь для Оли не свойственна. Она в любой ситуации собрана и уверена в себе. А сейчас - нервничает.
        - Ладно, забыли, - говорит подруга. - Мы посплетничать вышли, а не ссориться. Что было - то было. Вы вот встретились, он узнал. Майк женат. Все так удачно сложилось, не находишь?
        - Что ты имеешь в виду?
        - Вас! Начните заново, Лера. Ты же до сих пор любишь его, а он один воспитывает сына. Вам судьба быть вместе.
        - Оля…
        - Нет, ты послушай. Я итак год молчала в тряпочку и во всем тебя поддерживала. Дай сказать. Он растит сына один, ты одинока тоже. Бери Артура и езжай к нему, стройте отношения. У вас вся жизнь впереди, тем более, что Игорь твой, ты сама сказала, уже не опасен. Преград нет. Вы сами создаете себе преграды, - добавляет Оля. - Прекращайте. Начинайте идти друг другу на встречу.
        - Он предлагал мне переехать, а не начать с ним отношения.
        - Переезжай. Ты не так много времени здесь провела, чтобы нельзя было поехать назад. Работа? Он тебе салоны пообещал. Друзья? У тебя там есть Настя, да и я никуда не денусь. А что еще? Все! Все, дорогая. Твоему сыну три месяца, он еще не успел выучить английский и пойти в школу и сад. Собирайся, Лера, уезжай обратно. Ребенку нужен отец, а тебе - Богдан.
        - Я не приняла окончательное решение. Хотела поговорить с тобой.
        - Ну вот поговорила, мое мнение знаешь, решать конечно тебе.
        Мне куда легче было, скажи подруга, что никуда я ехать не должна. Я бы убедила себя в том, что так правильно и отказала Богдану, а теперь… я даже не знаю.
        Нам приносят заказ. Свой цезарь я медленно перебираю. Есть совсем не хочется. Вроде бы и поговорили по душам, а на сердце как-то беспокойно. После разговора с подругой определиться стало не легче. Сложнее даже. Она категорично заявила ехать, а я сомневалась. Теперь остается согласиться на свой страх и риск или же остаться здесь и понять, что я совершила ошибку. Или же нет.
        - Эй, - Оля меня отвлекает. - Не грузись пока. Съездишь с сыном, побудешь там недельку, тогда и будешь грузиться. От тебя прямо сейчас ответа никто не просит, он ничего не требует. Да и не может требовать в принципе.
        - Слушай, - я решаю спросить у подруги, потому что раньше эта тема всегда была запретной, но сегодня мы к ней прикоснулись, и я решила, что Оля может рассказать больше. - А отец Тимофея тебя не искал? Ни разу?
        - Не искал, - уверенно заявляет подруга. - Мама с папой сказали бы, но он не являлся.
        - Просто взял и ушел? - не могу поверить.
        - Почему же просто, - она усмехается. - Сказал, чтобы я уши не грела. Я ему не нужна, у него парни, девки, тусовки, вся жизнь впереди. Я в нее не вписывалась со своим желанием сделать карьеру. Да и вообще дочка богатых родителей была ему не по карману.
        - Вы расстались из-за этого?
        - Мы расстались, потому что он придурок. А я никогда не обращала внимания на деньги. И он вроде бы не бедствует. Сейчас.
        - Любишь его?
        - Что? - возмущается Оля, поперхнувшись. - Нет, конечно! Столько лет прошло. Я благодарна ему за сына, но поверь, у окна я не плачу в ожидании, когда он осознает свои ошибки.
        Она сглатывает, ее взгляд затуманивается, но подруга быстро берет себя в руки и пытается улыбнуться.
        - Но ты бы этого хотела, - замечаю, считывая ее реакцию.
        - Я об этом не думала, потому что он их никогда не осознает.
        Глава 24
        После разговора с подругой мне стало легче. Я перестала считать поездку на родину чем-то ужасным. Я смогу увидеться с Настей, с крестником, смогу пройтись по любимым местам. Поехать стоит хотя бы ради этого, а уже потом для общения сына с отцом.
        Целая неделя у меня уходит на подготовку. Я работаю, а в свободные дни собираю необходимые вещи, лекарства, готовлюсь морально к поездке. За два дня до вылета иду на прием к врачу, сообщаю, что у нас запланирован перелет, спрашиваю, что делать, чтобы сын перенес поездку нормально.
        Педиатр, к счастью, заверяет, что я зря нервничаю и ребенок должен перенести поездку спокойно.
        - Предположительно, он проспит весь полет. Может быть дискомфорт при взлете и посадке, но вы знаете, что делать, - она кивает на мою грудь. - Это решение всех истерик малыша. Да и глотание помогает бороться с заложенностью ушей при полете. Вы главное сохраняйте спокойствие.
        Дальше педиатр записывает наш рост, вес, обхват головы в карточку и мило улыбается.
        - Если что - у вас есть мой номер и вы всегда можете мне позвонить.
        - Спасибо. Уверена, перелет пройдет спокойно.
        - Главное, помните, что ваше состояние отражается на ребенке. Постарайтесь не нервничать и малыш не будет ощущать угрозу.
        Из кабинета педиатра я выхожу спокойной и довольной. Сразу же пишу сообщение Богдану, потому что я так и не говорила ему, что прилечу.
        «Будем через три дня. Мой самолет послезавтра.»
        Ответ прилетает сразу же:
        «Почему не сообщила раньше? Место в бизнес взяла?»
        Я вздыхаю. Ответить некогда, потому что я как раз дохожу до лестницы. Пока спускаюсь, вызываю такси, едем домой, не вспоминаю о том, что так и не написала Богдану ответ. Уже дома, приложив Артура к груди, снимаю блокировку с телефона и вижу 5 сообщений и три пропущенных.
        «Лера?»
        «Ты в бизнес взяла?»
        «Путь не близкий. Сдай билет, я возьму тебе в бизнесс-класс. Вам с Артуром будет легче»
        «Послушай меня хотя бы сейчас»
        «Перезвони мне, я волнуюсь»
        Прочитав, я почему-то медлю. Не набираю Богдана сразу, смотрю в экран. Пытаюсь думать. Наконец, отмираю, набираю его номер и тут же слышу в трубку:
        - Лера? Все в порядке?
        - Все хорошо. Я просто забыла, что должна ответить, ехали домой, только взяла телефон в руки.
        - Я взял тебе билет в бизнесс-класс. Скину сейчас. Сдай тот, что купила.
        - Я вроде бы не соглашалась на бизнес-класс.
        - Знаю. Но поверь, вам будет удобно. Ты не одна летишь, с ребенком. Комфорт превыше всего, да и необходимости экономить нет.
        Я хочу сказать, что это для него нет, но прикусываю язык. Он ведь прав. Я лечу к нему, чтобы он смог увидеться с сыном, чтобы смог больше его узнать. Вполне нормально, если он оплатит нам перелет.
        - Хорошо. Богдан… я бы хотела попросить…
        - Да?
        - Я не хочу ехать в твой дом.
        - Я понимаю. Сниму тебе дом недалеко, если ты не против.
        - Я правда не могу к тебе. Извини.
        - Без проблем, Лера. Мне главное, что вы приедете.
        Говорить нам больше не о чем, и мы прощаемся. Я докармливаю Артура и перекладываю его в кроватку.
        В день вылета волнуюсь, но стараюсь себя успокаивать и настраивать только на хорошее. Мне жутко страшно, и от этого сын тоже капризный. Хнычет с самого утра, хотя причин для паники нет. Я не ела ничего нового, и все должно быть спокойно. Педиатр права. Если сын будет чувствовать, что я не спокойна - тишины не будет.
        Всю дорогу в аэропорт таксист смотрит на меня косо. Артур хнычет, я пытаюсь его успокоить, но только больше нервничаю и делаю еще хуже. В конечном итоге я звоню Богдану и нервно говорю, что не приеду.
        - Что случилось? - спрашивает ровным спокойным голосом.
        - Артур никак не успокаивается, да и я не могу. Нервничаю. Боюсь, что полет пройдет неудачно. Не могу расслабиться.
        - Тебе ничего нельзя пить, да?
        - Из седативных нет. Я же кормлю сына.
        - Тогда просто возьми себя в руки, Лера! - чуть повышает голос Богдан. - Что за сопли? Ты настроилась, решилась собралась. Артур наверняка из-за тебя нервничает, хотя я не специалист, не знаю, как это работает. Когда вы сядете в самолет, ничего не изменится. У тебя с собой лекарства, пеленки, памперсы, одежда и еда. Что может пойти не так? От того, что вы развернетесь и уедете домой ничего не изменится.
        - Извини, - наконец, выдыхаю я. - Я поддалась панике.
        - Успокойся. Ты решилась, так доведи дело до конца. Я встречу тебя в аэропорту.
        - Ты не занят?
        - Я встречу вас, - повторяет с нажимом. - Прости, мне пора. Жду вас.
        Богдан отключается, а я понимаю, что не нервничаю. Его спокойный, уверенный тон меня расслабил. Да и Артур как-то разом успокоился. Уснул. Почувствовал, что ли, что мама уже спокойна. Обняв малыша крепче, уверенно зашагала к стойке регистрации.
        Окончательно расслабилась только тогда, когда дошла до зала ожидания. Господи, меня аж отпустило. Все будет хорошо. Артур у меня спокойный мальчик, да и летим мы бизнес-классом. Богдан все предусмотрел, поэтому когда я захожу в салон самолета и сажусь на свое место, становится значительно легче.
        Артур спит, молчит, но люди косо на меня поглядывают. Могу поспорить, никто из них не хочет, чтобы мой ребенок плакал и портил им перелет. Я и сама не хочу, начинаю паниковать и как только сын ворочается, приказываю себе успокоиться. Его беспокойство, в первую очередь, моя вина. Он чувствует мое настроение, считывает его.
        Чтобы немного отвлечься, включаю аудио-книгу и настолько погружаюсь в прослушивание, что не замечаю, как Артур просыпается, ест и снова засыпает. Я просто делаю это машинально, а потом отмечаю, что уже ночь, сын спит более трех часов и никому не мешает. Пассажиры спокойно спят, кто-то даже похрапывает, я расслаблена, слушаю интересную историю. В какой-то момент засыпаю вместе с сыном, просыпаюсь, потому что он ворочается, снова даю грудь. Просыпаемся мы когда уже светло.
        Многие пассажиры тоже проснулись, смотрят на нас с сыном то ли с благодарностью, то ли с облегчением. Я прекрасно их понимаю. Билет в бизнес стоит очень дорого, а тут я, потенциальный нарушитель их спокойного сна. Радуюсь, что все прошло хорошо и Артур у меня всю дорогу спал. И сейчас тоже спит. Расслабленный, спокойный, сопит так смешно и морщит носик.
        Когда я выхожу в фойе аэропорта, до меня еще не до конца доходит, что я вернулась. Приехала обратно на родину. Что мы с Артуром пересекли океан и прилетели домой. Ко мне домой, разумеется, не к нему.
        Богдан, как и обещал, встречает нас. Тут же берет на руки сына, освобождая мои руки от ноши. Артур не тяжелый, но когда у меня его забирают я чувствую колоссальное облегчение. Плетусь следом за Богданом, его водитель открывает для меня дверь автомобиля, я забираюсь внутрь.
        - Устала?
        - Думала, что нет. А теперь понимаю, что очень. Руки отваливаются.
        - Коляску почему не взяла?
        - Подумала, что не нужно.
        - Зря. Он тяжеленький. Не каждый мужчина выдержит пару часов с ним на руках, а ты летела.
        - Он спал рядом.
        - Но не все время. Лер…
        Он хочет что-то еще сказать, но молчит. Я же тихо шепчу ему:
        - Спасибо.
        И в виду я имею совсем не то, что он забрал у меня из рук сына, хотя и это тоже. Я благодарна ему за то, что он мне не перечит, не пытается продавить, не возражает, чтобы я жила отдельно, хотя я уверена, хочет видеть сына после работы дома, а не уезжать потом поздно к себе. Тем не менее, он идет на уступки. Может, и не ради меня, но я не могу это игнорировать.
        Глава 25
        Следующие несколько дней мы привыкаем к новому часовому поясу. Как-никак, разница в десять часов существенная. Я выдерживаю, а вот сын нет. Спит он преимущественно днем, а ночью бодрствует больше обычного.
        Богдан заметил мое осунувшееся и невыспавшееся лицо и предложил нанять няню. Хотя как предложил. Нанял. Просто привел женщину, которая, надо заметить, мне понравилась, и сказал, что теперь она будет мне помогать по ночам. Я согласилась хотя и не знала, смогу ли заснуть, когда дома будет совершенно посторонний мне человек.
        Решаю позвонить Насте. Я так и не сообщила ей о своем приезде, эти два дня провела в доме, выходили лишь погулять. Мне оказалось непросто привыкнуть к родному некогда городу. Слышать вокруг родную речь стало для меня непривычно, но так приятно.
        Подруга берет трубку с третьего раза.
        - Алло? - ее голос звучит настороженно. Еще бы, я звоню не со своего привычного номера.
        - Ну привет! - едва не кричу в трубку от радости. - Увидимся сегодня?
        - Лера? - переспрашивает Настя.
        В трубку повисает пауза. Могу с уверенностью сказать, что прямо сейчас подруга смотрит на экран своего мобильного и пытается понять, не привиделся ли ей номер домашнего мобильного оператора.
        - Я прилетела, Насть. Хочу увидеться.
        - Ничего себе. Боже… поверить не могу! Давно?
        - Пару дней назад.
        - Господи. Да, конечно, давай увидимся. В нашей кофейне? Я смогу через пару часов. Няню вызову, покормлю малышку и приеду.
        - Хорошо.
        Пока Артур спит, я иду собираться. Сына я возьму с собой. Вчера вечером Богдан привез прогулочную коляску, поэтому проблем с перевозкой не будет. От няни на день я отказалась. Не вижу в ней необходимости. Днем сын почти все время спит, и я могу делать, что хочу.
        Мы выезжаем через полтора часа, выходим у кафе. Коляску я брать не стала. Взяла переносную люльку. Благо, в этом кафе есть специальные столики для мамочек с широкими диванами, куда отлично помещается люлька.
        Я приезжаю первой. Настя еще не приехала. Наш любимый столик свободный, но я выбираю другое место, чтобы разместиться с сыном поудобнее. Ко мне тут же подходит официант, принимает заказ. Я беру себе латте на растительном молоке и наполеон. Жду подругу, которая опаздывает уже минут на десять.
        Настя появляется, когда мне приносят весь мой заказ. Я даже успеваю отправить кусочек торта в рот, как дверь в кафе открывается и заходит Настя. Она сильно изменилась. Будто повзрослела, хоть год прошел, как мы не виделись.
        На самом деле, она просто стала выглядеть иначе. В дорогой одежде, с красивым макияжем и укладкой волос, она теперь совсем не похожа на мамочку в декрете, которой была, когда познакомилась с Олиным братом. Вернее, не познакомилась, а когда они завели отношения. Их история своеобразная.
        Стас всегда нравился Насте, если не сказать большего. Я помню, как она им восхищалась. Четыре года назад Настя встретила его в клубе. Мы собирались напиться, чтобы оплакать ее невозможность стать мамой. Ее лечение подходило к концу, а парня для беременности она так и ее нашла. Пока я собиралась, а потом застряла в пробке, Настя позвонила мне и сказала, что в клубе Лебедев и она попытается исполнить мечту - родить ребенка именно от него.
        Попытка оказалась успешной, они переспали и Настя забеременела. Стас тогда уехал в Штаты вместе с сестрой, а мы с подругой остались. Растили ее Даньку сами, можно сказать. Я была крестной мамой.
        Чуть больше года назад Стас приехал. Вернулся за сестрой, которая попала в аварию из-за моей откровенности. Они познакомились с Настей тогда. Он ее не вспомнил, а она не спешила ему рассказывать. Сейчас они вместе. Несколько месяцев назад она родила ему чудесную дочку. И расцвела. Вторая беременность пошла ей на пользу, да и наличие мужчины тоже.
        - Привет, - Настя налетает на меня первой, обнимает, целует в щеку и не хочет отпускать.
        Я взаимна. Так соскучилась по ней. Все это время мы общались только по телефону, да и то не так часто, как нам хотелось. Разница во временном периоде между нашими странами колоссальна. Я часто была на работе, Настя занята с дочкой и старшим сыном. И вот мы, наконец, встретились. Я тоже не хочу ее отпускать, слезы сами наворачиваются на глаза. Соскучилась.
        - Боже, будто сто лет тебя не видела, - говорит Настя. - Ты изменилась. Похудела сильно, хотя и раньше полной тебя назвать было с трудом. Совсем скелет.
        Я смеюсь. Кто, как не подруга скажет мне правду. Я и сама заметила, что сильно похудела. За последние недели еще больше, чем прежде.
        - А ты прекрасно выглядишь. Счастье тебе к лицу.
        К нам снова подходит официант. Настя берет то же самое, что и я. Все же, у нас даже вкусы не изменились, несмотря на то, сколько времени мы не виделись.
        Первые минуты мы молча сидим. Я ковыряю наполеон, пряча взгляд. Когда мы разговаривали по телефону, было проще. Мы мгновенно находили темы для разговоров, а сейчас… я даже не знаю, что сказать. Почему-то становится неловко. Все же, мы столько времени не виделись, это нормально, что стали друг другу почти чужими.
        Не знаю, кто первый нарушает тишину. Я или Настя, но мы, наконец, начинаем общаться. Увлекаемся настолько, что не замечаем, как официант приносит еще один заказ. Мы говорим и говорим, Настя рассказывает о муже, о дочери, а потом тихо добавляет:
        - Мне так тебя не хватает, Лера.
        - И мне тебя.
        На глаза наворачиваются слезы. Мне ведь правда ее не хватает. С Олей мы сдружились, но она все равно во многих вопросах меня не понимает. Творческая натура, писательница, ей сложно общаться о памперсах. Чаще она вообще не хочет говорить о детях, а мне это нужно. Не только о них, конечно, но все же.
        С Настей легче. Она простая и мы с ней давно общаемся.
        - Я подарок привезла Дане. Думала, ты его с собой возьмешь.
        - Они со Стасом на тренировке. Через час будут дома. Хочешь, поехали к нам? Нет, серьезно. Там и подарок вручишь, и посидим еще. Расходиться не хочется, мы будто чужие друг другу.
        Я тоже это чувствую, поэтому охотно соглашаюсь. Прошу только Настю присмотреть за сыном, а сама сбегаю в дамскую комнату. Покинув кабинку, бросаю беглый взгляд в зеркало, поправляю прическу. Из туалета выхожу с улыбкой. Зря я вообще переживала в первые минуты встречи с Настей. Она по-прежнему моя подруга, просто заминка нормальна. Мы долго не виделись.
        Не знаю, что привлекает мое внимание, но когда я захожу в зал, бросаю взгляд влево. Мажу взглядом по присутствующим и замираю. В нескольких метрах от меня стоит Игорь. Он еще не успел сесть за столик, улыбается, говорит что-то своей спутнице. Будто почувствовав, что я за ним смотрю, поднимает голову и натыкается взглядом на меня.
        Проходит пара секунд, он делает шаг в мою сторону, я тут же отворачиваюсь и быстро иду к столику. Нужно попросить счет и уехать, немедленно. Когда я добираюсь до места, где мы сели, меня трясет. Я едва нахожу в себе силы махнуть официанту. Затем достаю мобильный и пишу Богдану.
        «Я сижу в кафе. Здесь Игорь. Пытался ко мне подойти»
        Настя видит, что я изменилась, спрашивает, что случилось, но я не могу рассказать, только головой мотаю. Мне страшно. Я не представляю, что сделаю, если он подойдет. Латте я уже допила и мне нечего плеснуть ему в лицо.
        «Дай адрес. Я буду через десять минут» - тут же приходит ответ от Богдана.
        Глава 26
        - Давай уйдем, - предлагает подруга, когда замечает мою растерянность и прослеживает полный страха взгляд. - Не станет же он нас преследовать, в конце концов.
        - Сейчас приедет Богдан, - повторяю в который раз подряд.
        Он написал, что будет через десять минут, значит, нужно немного подождать.
        Я отворачиваюсь и сосредотачиваю взгляд на телефоне. Смотрю на темный экран до тех пор, пока не слышу совсем рядом:
        - Здравствуй, Лера.
        Нет, я поверить не могу, что он подошел! Это не происходит со мной в действительности! Просто не может происходить! Господи, нет, нет, нет.
        - Как тебе наглости хватило подойти? - это уже Настя.
        Она тут же встает из-за стола и воинственно закрывает меня собой. Становится между нами, чтобы он не мог до меня добраться.
        - Я пришел поговорить. Просто поговорить. Лера.
        - Уходи, - единственное, что могу из себя выдавить.
        Я не хочу его видеть, и уж тем более не собираюсь с ним разговаривать.
        - Нам нужно поговорить, - все так же настаивает Игорь.
        - Не нужно, ты же слышал, - все в свои руки берет Настя.
        Я в который раз убеждаюсь, как сильно она изменилась. Когда-то давно я была смелой и сильной, но сейчас эта роль достается тихой и спокойной некогда Насте. Она берет на себя ответственность и не боится противостоять тому, кого боюсь я. Впрочем, я быстро спохватываюсь и встаю на ноги. Вспоминаю, что Игорь сделал в прошлый раз. Он избавился от родителей Оли и едва не отправил ее на тот свет. Не знаю его теперешних возможностей, но проверять, может ли он сделать то же самое с Настей не хочется.
        - У тебя есть минута, чтобы сказать, чего ты хочешь.
        - Мы можем поговорить наедине?
        - Нет. У меня нет никаких секретов от подруги.
        - Я думаю, есть. Попроси подругу забрать своего ребенка и пересесть за другой столик. Я не заберу у тебя много времени. Пару минут.
        Я вдруг понимаю, что он не знает о наличии у меня ребенка, поэтому хватаюсь за эту соломинку, как за спасательную. Прошу Настю отойти. Она кивает. Берет люльку с Артуром и пересаживается за другой стол. Мне просто нужно выиграть время до приезда Богдана. Я уверена, он что-то сделает, чтобы Игорь ко мне больше не подходил. Защитит.
        - Я уж думал, никогда тебя не увижу. Уехала в свою Америку и забыла про страну родную.
        - Что тебе нужно? Или говори или проваливай, тебя девушка заждалась.
        - Ревнуешь? - спрашивает с ухмылкой.
        - Видеть тебя не могу.
        Игорь кривится. Ему явно неприятно это слышать, но мне наплевать на его чувства. Мне просто нужно дождаться Богдана. Еще немного. Бросаю взгляд на дисплей, прошло чуть больше десяти минут, я начинаю волноваться, хотя понимаю, что за это время он может не успеть. По городу пробки, а я понятия не имею, в какой части города он находится.
        - Раз уж ты тут… - начинает Игорь. - Поговори с Кощеевым. Пусть уберет своих собак.
        - С чего ты решил, что он меня послушает?
        - Я все еще не последний человек в этом городе, - говорит он. - О твоем прилете узнал сразу же. Как и о том, что твоя подруга нянчит не своего ребенка, а твоего. Поздравляю, кстати. Был не прав на счет бракованной.
        Мне хочется ему врезать со всех сил. Я едва сдерживаюсь, а Игорь невозмутимо продолжает говорить дальше:
        - Кощеев тебе дом снял, приезжает регулярно. Думаешь, я дурак? Ребенок от него.
        - И что?
        - А то… у тебя рычаг давления на него. Нажми на него, скажи, чтобы меня не трогал.
        - С чего бы мне это делать?
        - Ты будешь в безопасности. И твой ребенок тоже.
        - Ты не заметил, Игорь? Я в безопасности.
        - Поэтому так трясешься? Послушай… я ведь как лучше хочу. Ты попросишь его не лезть, я оставлю вас в покое, тем более, что к тебе я охладел. Совсем недавно понял, что рожавшие женщины меня больше не возбуждают. Даже жена и та…
        Договорить ему не дает Олег. Шевцова я хорошо помню. Он некогда работал на Богдана, правда, в эти дни я его не видела, а он вот - все еще работает.
        - Какого хрена ты себе позволяешь? - вопит Игорь, пока Олег тащит его на улицу.
        Я оглядываюсь в поисках Богдана, но его нет. Может, не смог приехать и попросил Шевцова. Надо отдать Олегу должное, он выполняет свою работу на ура. От душного присутствия Игоря он меня избавляет. Я выхожу из кафе следом за мужчинами. Настя с Артуром за нами.
        - Лера, в машину, - Шевцов кивает на припаркованный внедорожник.
        Второй раз повторять не приходится. Я быстро следую к машине, пропускаю вначале Настю, залезаю следом. Отсюда видно, как Шевцов что-то говорит Игорю, прижимая его к капоту автомобиля. Олег явно не собирается церемониться, при этом я вдруг понимаю, почему не приехал Богдан. Ему себя так компрометировать нельзя. Ввязываться в драку губернатору противопоказано. Особенно с человеком, который занимает пост мэра. Это значительно усложнит смещение Игоря. Увы, я не уверена, что после сегодняшнего получится. Шевцов, может, и не связан с Богданом больше, но я… меня ведь не спрячешь. Еще и с ребенком.
        - Мы такие дуры, - говорит Настя. - Лучше бы у меня дома встретились. Ну или у тебя.
        Я могу только кивнуть. Весь мой взгляд прикован к происходящему на улице. Жаль, не могу слышать, что Олег говорит Игорю, почему-то я уверена, что услышанное мне бы понравилось.
        Наконец, Олег отпускает Игоря, легким взмахом рук поправляет пиджак на своих плечах и, развернувшись, идет к внедорожнику. Садится за руль, бросает на нас беглый взгляд и, ничего не говоря, заводит машину.
        Я жду, что он что-то скажет, но он молчит, хотя бегло на нас посматривает. Он явно недоволен исходом событий, но ничего сказать не может. У него приказ - он его выполняет.
        Глава 27
        Мы с Настей договариваемся встретиться завтра. Сегодня мы обе слишком взвинчены, чтобы продолжать общение, к тому же я уверена, что после случившегося Богдан захочет со мной поговорить.
        - Я наберу завтра, - обещаю Насте перед тем, как она выходит из машины. - Встретимся где-нибудь у тебя.
        - Хорошо, - она покидает авто и машет мне рукой на прощание.
        Мы с Олегом дожидаемся, пока она зайдет на территорию своего дома и только тогда двигаемся с места. Мне нервно от его взгляда, который он периодически на меня бросает через зеркало заднего вида. Он будто меня осуждает, хотя ничего предосудительного я не сделала. Всего-лишь пошла с подругой в кафе.
        По дороге домой мы застреваем в пробке. Артур спит, как ни в чем не бывало, а я нервничаю. Богдан ничего не пишет и на мои смс-сообщения не отвечает.
        - С Богданом все в порядке? - не выдерживаю и спрашиваю у Олега.
        - Должно быть не в порядке? - Шевцов хмурится, смотрит на меня из-под опущенных бровей, а когда мы снова останавливаемся, добавляет: - Зачем ты вернулась?
        Я осекаюсь, смотрю на мужчину внимательно. Он вполне спокоен, ждет от меня ответа. Не нервничает, не злиться, но спрашивает то, что его, в общем-то, не касается. Отворачиваюсь к окну, намереваясь не отвечать. С Шевцовым мы знакомы вскользь, виделись всего несколько раз. Мужчина он спокойный и, что немаловажно, профессионал своего дела. Некоторое время он работал безопасником у Богдана. Я видела его в деле - он мастер, знает, как поступать в сложных и часто безвыходных ситуациях, быстро ориентируется. Я помню, как поражалась его способностям, особенно, когда узнала, что у него жена и ребенок. Это должно быть очень сложно работать главой безопасности у бизнесмена и не быть уверенным в том, что сегодня ты вернешься к жене и детям.
        - Ты продолжаешь работать с Богданом? - спрашиваю вместо ответа.
        - Нет. Он попросил оказать ему услугу. Не знал, что ты вернулась.
        - А если бы знал? Не стал помогать?
        - Не стал, - Шевцов даже не пытается соврать.
        Я же не понимаю его ненависти ко мне. Мы едва были знакомы, перебросились максимум парой слов, я не знала его, как человека, да и он меня тоже. В чем причина такой неприязни, я не понимаю и не очень хочу выяснять. Мне вдруг нестерпимо хочется покинуть его машину, выйти из удушливого салона и пройтись до дома пешком.
        Конечно, я этого не делаю, потому что понимаю, что Шевцов мне не враг. На пути к дому, меня могут ждать совсем другие люди, встречи с которыми я бы хотела избежать.
        Олег довозит меня до дома, паркует автомобиль на лужайке, выходит из машины первым и, несмотря на неприязнь, помогает мне с Артуром. Мы прощаемся как-то быстро и скомкано, он не отвечает ни на один вопрос о Богдане, я не говорю, почему вернулась, хотя он спросил второй раз. У меня ощущение, что он знает куда больше меня, просто не говорит об этом.
        Уже дома я кормлю проснувшегося Артура. Время наедине с сыном окончательно меня успокаивает, я расслабляюсь, правда, до тех пор, пока не слышу стук в дверь. Вздрагиваю от резкого громкого хлопка, на цыпочках иду открывать. Почему-то страшно.
        По ту сторону двери стоит Олег. Я непонимающе смотрю на него и жду объяснений.
        - Извини, что побеспокоил. Я тут парней привез. Они побудут с тобой тут, понаблюдают.
        - Зачем это?
        - Лера, твой бывший не хотел отставать от тебя в кафе, а годом ранее чуть не убил. Тебе действительно нужны объяснения?
        Я пропускаю Олега в дом, осматриваю территорию. На улице, по меньшей мере, человек двадцать крепких парней. Они рассредоточены по всему периметру, у них в руках рации, под пиджаком кобура с пистолетом. Я уверена в этом, потому что точно такую же видела у Шевцова.
        - В доме есть камеры? - уточняет Олег из кухни.
        - Я не знаю. Вроде бы да.
        - Нужно подключиться к их серверам, отслеживать и мониторить.
        - Это все Богдан устроил? - зачем-то спрашиваю я.
        Итак ведь все понятно, а я все равно задаю вопрос. Хочу это услышать. Хочу знать, что он меня защищает.
        - А ты думаешь, я по собственной инициативе этим занимаюсь? Лера, у меня давно свой охранный бизнес, куча парней на меня работает, но если Богдану нужна помощь, я все брошу и приеду. Даже если помогать не хочу.
        - За что ты так меня ненавидишь? - пораженно спрашиваю, так и застыв на пороге кухни.
        - Не ты вытаскивала его из депрессии, не ты возвращала с того света, так что прости - я имею право тебя не любить.
        - Мне тоже было нелегко.
        - Знаю. Поэтому ненавидеть тебя не могу. Смириться с тем, что ты вернулась сложно, но я спокойно на тебя смотрю. И помогаю тоже спокойно. Не в восторге, что Богдан снова влез в это, когда у него только наладилось.
        От полученной информации у меня кружится голова. Олег столько всего сказал и вместе с тем, ничего нового не сообщил. Я ведь не думала, что Богдану так просто дался наш разрыв? Хотя нет, именно так я и думала. Была уверена, что страдаю лишь я, а ему спокойно, ровно, безразлично. Я ошибалась, а сейчас мне сказали об этом прямым текстом.
        - У него кто-то есть?
        Олег смотрит на меня взглядом «ты серьезно?», включает воду, достает чашку, а затем отпивает половину, остатки выливает в раковину.
        - У него кто-то был, - Шевцов отвечает на мой вопрос. - Я хочу верить, что он не бросит ее, потому что появилась ты.
        Глава 28
        БОГДАН
        Я очень хочу поехать к ней, но проблема в том, что мне нельзя этого делать. Не сейчас, когда этот идиот позволил себе к ней подойти и раздуть скандал. В СМИ уже появились новости о том, что бывшая жена Игоря Орловского вернулась в страну с ребенком. Естественно, о ней никто не знал и не слышал, как и о ребенке. Она будто в воду канула, да и не следили особо за Лерой.
        Теперь же новости о ней занимают первую новостную страницу. Да еще и заголовки такие, что я могу только зубами скрипеть. Олег все разрулил, конечно, охрану в доме поставил и сам его не покидает. Ночует вместе с парнями. Это лишнее, конечно, у Игоря нет возможности как-то навредить Лере, но я лучше перестрахуюсь.
        - И как так вышло, что рядом с ней оказался Орловский? - спрашиваю у своего безопасника.
        Он на меня работает недавно. Олега официально я убрал, как только передал компанию Герману. Теперь Олег работает на него и имеет свою охранную фирму. Ко мне не имеет никакого отношения. Разумеется, документально. Все важные дела я могу доверить только ему.
        - Мы недоглядели, - отвечает Павел. - Больше не повторится.
        - Конечно, не повторится. Ты уволен, Паша. Документы свои забирай и чтобы я тебя не видел.
        - Но послушайте…
        Договорить я ему не даю. Смотрю так, что ему не остается ничего другого, кроме как покинуть мой кабинет. Была б моя воля - уволил нахрен всех, кто был в ту смену вместе с ним. Один хрен, одни идиоты работают. Проглядеть Орловского, заходящего в то же кафе. Зачем они вообще работают? Чтобы жрать на рабочем месте?
        - Возьмешь обязанности на себя, - перевожу взгляд на Артема.
        Он работает у меня недавно, в тот день на смене не был, но я почему-то уверен, что если бы был, исполнил обязанности, как полагается.
        - Я? - парень удивляется.
        Ему всего двадцать пять. Молодой. Работать к нам пришел после службы в армии и неудачного поступления в СОБР. С нами временно, до новых экзаменов, насколько я знаю. Мои парни смотрят на меня удивленно. Оно не удивительно. Некоторые из них работают со мной уже давно, а этот парнишка непроверенный, новый. Не могу объяснить, почему вижу именно его на этой должности. Просто знаю, что он справится.
        - Ты, - киваю. - Остальные пока свободны.
        Парни нехотя выходят, я жду, пока кабинет освободится. Артем остается, смотрит на меня удивленно, но без страха. Возможность стать главным над всеми, кто только что вышел его не пугает, и меня это радует.
        - Спасибо за доверие, - тихо говорит Артем.
        Он даже стоит иначе: голова задрана немного вверх, руки вдоль тела, спина ровная. Их учили, я знаю, как правильно стоять. Здесь можно расслабиться, но он себе такого не позволяет. Готовится к будущему поступлению, тренируется каждую свободную минуту. Артем в отличной физической форме, он выполнит все, что ему поручат.
        - Ты место заслужил. Надеюсь, не подведешь.
        - Никак нет, - вырывается у него. Я улыбаюсь, Артем извиняется.
        На этом расходимся. Дальше я звоню Олегу, спрашиваю, как обстоят дела. Он отчитывается, что все спокойно, но мне вот нихрена не спокойно. Тревожно даже. У нас Игорь на мушке и он это прекрасно знает. Ему вот-вот обвинения предъявят и задержат. Посадят. Это он тоже знает, но до сегодняшнего дня не пытался как-то ускорить ситуацию. К Лере непонятно чего полез, знает же, что сядет раньше.
        Мои люди уже копают. Снова по миллиметру дополнительную информацию. Вверху Игорь тоже многим не нравится, но есть и те, кто за него ручается. Поэтому такие задержки. У нас все готово, в суд хоть завтра, но тормозят свыше. Я потому и не могу сейчас дать делу ход, сразу свяжут произошедшее со случившемся в кафе. СМИ взорвется в скандале и Орловский использует шумиху в свою пользу. Скажет, что губернатор пытается его подставить, чтобы убрать с дороги конкурента.
        А оно так и выглядит, может сработать.
        Риск неоправдан.
        Я снова вынужден ожидать и чувствую, что подвел Леру. Пообещал ей безопасность, которой нет. Она не сработала. Я еще больше злюсь на уволенного Павла. Павлик, чтоб его! Неужели нельзя было выполнить работу нормально? Они были приставлены к Лере, следили за ее передвижением и должны были видеть, кто ее окружает. По Игорю у них был четкий приказ - не допускать любой ценой. Да и Орловский не идиот, если бы мои люди к нему подошли, он в кафе зайти не посмел.
        «Как дела?» - пишу Лере.
        Жду от нее ответа, но его не следует. Она будто меня игнорирует. На звонки не отвечает, сообщения даже не читает. Олег говорит, что все в порядке, истерик не устраивает, вещи не собирает, но тогда что? Обижена? Я ее понимаю, но голос услышать охренеть, как хочу.
        - Богдан Олегович, к вам Эльвира, - звучит в динамике голос моей помощницы.
        Я морщусь. Эльвиру я бы видеть вообще не желал, но вот уже два месяца подряд она не дает мне покоя. Приходит в надежде на возобновление наших отношений, которых у нас, по сути, и не было.
        - Пусть заходит.
        Не пускать ее нет смысла. Она подождет меня в приемной и все равно добьется желаемого.
        Открывается дверь, следом я вижу Элю. Она высокая, стройная, одета в пиджак и прямые брюки. Красивая женщина, знающая себе цену, но передо мной почему-то стабильно унижается. И мне это не нравится. Никогда не нравилась эта черта характера в женщинах.
        - Привет, - Эльвира улыбается, проходит в кабинет, садится в кресло напротив моего стола.
        - Привет.
        Мне нечего больше ей сказать, поэтому я складываю руки и внимательно на нее смотрю.
        - Я пришла, чтобы пригласить тебя на ужин, - говорит Эля. - Столик уже заказан. Я подумала, мы давно нигде не были.
        - Послушай, - я тру переносицу, потому что как-то внезапно начинает болеть голова.
        У меня дохрена проблем, которые нужно решать и вот Эльвира появилась как-то совсем невовремя. И ужин этот ни к чему. Между нами уже два месяца ничего нет. Да и до этого был ничего не значащий секс. Единственная причина, по которой я все еще ее не послал - Олег. Эля его сестра и мне как-то неудобно посылать ее прямым текстом, хотя все непрямые способы я уже перепробовал.
        - Эля, у меня сейчас времени нет на походы в рестораны.
        - У тебя его никогда нет, - она улыбается. - К тому же я поговорила с твоей помощницей, и она сказала что после шести ты свободен.
        Мысленно делаю пометку оштрафовать Снежану за то, что разглашает мой график кому попало и отвечаю:
        - Мы не пойдем ужинать, Эля. Мы с тобой вообще никуда никогда не пойдем. Прекрати ко мне ходить. Между нами нет ничего.
        - Богдан, - Эля улыбается. - Нам ведь хорошо было вместе, да? - ее рука касается моей. - Вспомни, как хорошо нам было в постели.
        - Прекрати, - я перехватываю ее ладонь и сильно сжимаю, от чего она морщится. - У нас был секс, и на этом все. Он больше не повторится.
        Я отталкиваю ее руку и откидываюсь в кресле, смотрю на Эльвиру с сожалением. И себя ненавижу за то, что вообще полез к ней когда-то. Я был пьяным, мы сидели втроем. Олег, я и она. Олег как-то быстро уснул, так что остались только мы. Она меня поддерживала, говорила что-то приятное, утешала. Я не знаю, как мы переспали, но утром я проснулся с ней в одной постели. Потом это повторилось несколько раз, а пару месяцев назад я это прекратил. Просто потому что не чувствовал к ней нихрена, а она была сестрой моего друга. Так не делают. И так, как только что сделал я - тоже.
        Впрочем, я дохрена в своей жизни неправильного сделал. Обидел единственную женщину, которую когда-либо любил. И не защитил ее, хотя обещал. Как-то у нас с Лерой вообще не складывается, как у нормальной пары. Она сделала шаг навстречу, а я его похерил, потому что людей не тех на работу принял.
        Глава 29
        ЛЕРА
        Мне кажется, что я вернулась на год назад, за единственным исключением - теперь у меня есть тот, за кого я волнуюсь больше, чем за себя. Впрочем… год назад было так же. У меня был Богдан. Я волновалась за него сильнее, чем за себя. Парадокс. Теперь я волнуюсь за нашего сына. Мне ничего не будет, я уверена. Живучая, потому что. Со мной Игорь уже пытался разобраться - не вышло.
        Пока Олег отдает парням указания и пьет двойной эспрессо на кухне, я пытаюсь понять, что делать дальше. Улетать? Мы только перенесли долгий перелет. Не думаю, что это полезно для ребенка. Мы прилетали на две недели минимум, а прошло четыре дня. Под надзором Олега я здесь уже вторые сутки. На улицу не выхожу, хотя он говорит, что можно и не опасно. Я не могу рисковать, у меня сын маленький, хотя понимаю, что могут добраться и здесь.
        Стук в дверь отвлекает меня от раздумий. Я вздрагиваю, поворачиваюсь. В дверях стоит Олег, смотрит на меня с сочувствием. Знаете, так смотрят на женщину, которая лелеет надежду вернуть отношения, которые давно умерли.
        - Тебе нужно поесть, - говорит Олег.
        - Я не голодна.
        - Ты ничего сегодня не ела. Заметил, что ты выходила только пить воду. Так нельзя.
        - Какая тебе разница? - я пожимаю плечами. - Если я вдруг умру с голоду, ты сожалеть не будешь.
        - Не на моем дежурстве, - пытается пошутить Олег. - Послушай…
        Он заходит в комнату, закрывает за собой дверь. После нашего последнего разговора я стараюсь минимизировать с ним контакты, чтобы не чувствовать себя так, будто во всем случившемся есть только моя вина.
        - Я перегнул палку, хочу извиниться. Мне не стоило говорить тебе всех тех слов и… у Богдана нет никого, Лера. Он некоторое время был близок с моей сестрой, но это были лишь временные встречи. Эля надеялась, хотя я говорил ей, что это бесполезно. Она не верила, лезла к нему, встречи «случайные» устраивала и…
        - Олег, - перебиваю его, понимая, к чему он клонит. - Не нужно подробностей, хорошо? Я не соперница твоей сестре. Я приехала сюда, чтобы Богдан мог побыть с сыном. Я не ехала к нему, ясно?
        - А он об этом знает?
        Я тушуюсь от его вопроса. Не знаю, что ответить. Знает ли Богдан, что я приехала ради сына, а не к нем? Думаю, да. Мы ведь обсуждали это, разговор был о ребенке. Он ни разу не говорил, что хочет возобновить наши отношения. Хотя нет… говорил. Но я тогда сказала, что между мной и Майком все серьезно, и он больше не стал настаивать.
        Господи, как все запутано!
        - Пойдем поужинаем? Там доставка из ресторана пришла. Я правда сожалею, что сказал все это. Я не должен был переходить границы.
        - Забыли, но есть я не хочу, спасибо.
        - Тебе о сыне думать нужно. Ты ведь все еще кормишь его молоком? Чтобы оно не пропало, нужно есть.
        Я с трудом подавляю желание нахамить Олегу. Внутри поднимается волна раздражения. Я понятия не имею, почему Шевцов решил, что может учить меня жизни, но он это делает. Указания вот раздает. Они, конечно, правильные, только раздражают меня еще больше. Я и сама прекрасно знаю, что мое состояние влияет на ребенка, только никак не могу с собой справиться.
        - Я поем потом, - успокаиваю его.
        - Принести сюда?
        - Просто оставь меня.
        Дважды Олегу повторять не приходиться. Он тяжело вздыхает, но комнату покидает. Оставляет меня одну. Я и сама прекрасно понимаю, что нужно поесть ради сына, но кусок в горло не лезет. Я даже шторы не открываю, потому что мне страшно. Вдруг… вдруг где-то там снайпер? Я понятия не имею, чего ожидать от Игоря. На что он пойдет, чтобы остаться у власти и не прогибаться под Богдана.
        Я все же выполняю просьбу Олега, спускаюсь вниз, беру контейнер с едой, вилку и поднимаюсь наверх. Видеться с Шевцовым, а тем более ужинать с ним вместе не входит в мои планы.
        После ужина я немного набираюсь сил, но окна не открываю и даже свет не включаю. В какой-то момент смотрю на себя будто со стороны. Я сижу рядом с посапывающим сыном. Обнимаю себя за колени, склоняю на них голову. Волнение меня захлестывает. Мне нельзя паниковать, но именно этим я и занимаюсь. Не живу, а просто выживаю эти дни. Даже на звонки Насти не отвечаю, хотя она писала, что волнуется.
        Очередная трель мобильного отвлекает меня от жалости к себе. Я беру телефон в руки и вижу на экране имя Богдана. Подумываю не брать, но резко одергиваю себя. Хватит прятаться, пора с ним поговорить!
        - Алло.
        - Лера? - голос Богдана звучит удивленно, будто он звонил кому-то другому, а трубку взяла именно я. - Прости, просто я не надеялся, что ответишь.
        - Я должна была сделать это раньше.
        - С вами все в порядке? Как Артур?
        - Спит, как и всегда.
        - А ты…
        - Я…
        Слезы наворачиваются на глаза, когда взгляд натыкается на мое отражение в зеркале. Я не вижу своего лица, но одна только поза говорит о том, как жалко я выгляжу.
        - Мне одиноко, Богдан, - говорю, вытирая слезы со щек. - И страшно.
        - Тогда, может, откроешь?
        - О чем ты?
        - Я тут на улице стою. У ребят снаружи нет ключей, а Олег куда-то отъехал.
        - Ты здесь?
        Я подрываюсь с кровати и подбегаю к окну, дергаю штору и вижу его, стоящего под моросящим дождем. Он машет мне рукой, я улыбаюсь и говорю:
        - Сейчас спущусь.
        Связь прерывается. Я выбегаю из комнаты, быстро сбегаю вниз по лестнице и проворачиваю ключ в замочной скважине. На это уходят какие-то секунды. Я открываю дверь, отступаю, Богдан шагает внутрь. В его руках я вижу телефон, по которому он только что со мной разговаривал. А еще я замечаю сбитые костяшки пальцев, к которым мне внезапно хочет прикоснуться.
        - Ты говорила, что тебе одиноко, - хрипло говорит Богдан и раскрывает свои объятия.
        На раздумья у меня уходит секунда, после чего я делаю шаг к нему и оказываюсь в его объятиях. Крепко обхватываю его за спину руками, хватаюсь за пиджак ладонями и прижимаюсь щекой к его груди. На нем мокрый пиджак, но это ни чуточки меня не смущает. Мне просто хорошо рядом с ним. Чувствовать его дыхание и тепло, исходящее от его тела, слышать рваные выдохи.
        - Прости меня, - говорит он рядом с моим ухом. - Прости за то, что дернул сюда с сыном.
        - Я сама приехала, - замечаю.
        Он меня не заставлял, я знала, что Игорь еще не за решеткой, я понимала, куда еду и все равно это сделала. Сбрасывать вину только на Богдана я не могу, поэтому мотаю головой, а затем отстраняюсь и смотрю на него.
        - Мы оба виноваты.
        - Лера…
        «Поцелуй, поцелуй, поцелуй» - повторяю про себя.
        Это совершенно нелогично в свете последних событий, но сейчас я хочу именно этого. И Богдан, словно читает мои мысли, заводит руку за мой затылок и толкает к себе. Наши губы соприкасаются. Я всхлипываю, Богдан целует меня сильнее, быстрее, резче и грубее. Я будто только этого и ждала, отвечаю ему с жаром, перемещаю руки на его лицо, обхватываю его за щеки, потом обнимаю за шею.
        Мы покачиваемся, Богдан на секунду отстраняется, а уже в следующее мгновение толкает меня на кухню. Снимает мокрый пиджак и бросает его на пол, снова идет ко мне. Толкает к кухонной поверхности, подхватывает за талию, усаживая сверху. Я обхватываю Богдана ногами, обнимаю, тяну к себе, а сама льну к нему. Мне правда одиноко. Я ждала его весь этот чертов год и твердила себе, что он не вернется. Никогда.
        Жить с осознанием, что твой любимый далеко и принадлежит не тебе куда проще, чем видеть, как сильно он тянется к тебе и не отвечать взаимностью. Я просто не могу быть холодной с ним, хотя уговариваю себя прекратить это безумие, разорвать эту связь, сказать, что нам не стоит этого делать.
        Аргументы не действуют. Руки сами находят пуговицы его рубашки, пальцы сбиваются, но неумолимо расстегивают одну за другой. Богдан не остается в долгу, обнимает меня, сминает растянутую кофту, пробирается под нее, гладит пальцами мою кожу.
        Мое дыхание сбивается, я начинаю стонать, целую Богдана в ответ сильнее. Дышу им, не думая о последствиях. Мне кажется, мы бы переспали прямо здесь. По крайней мере, Богдан успевает расстегнуть мой лифчик и добраться до груди, когда нас ослепляет свет. Богдан чертыхается и прикрывает меня собой, я же утыкаюсь носом ему в плечо и боюсь посмотреть, кто нарушил наше уединение. Впрочем, что смотреть и так ведь все понятно.
        - Выйди, - резко говорит Богдан.
        Затем поворачивается ко мне. Помогает поправить одежду, заправляет за ухо выбившуюся прядь волос. Сделав все это, утыкается лбом в мой и тяжело дышит. Смотрит на меня, буравит взглядом.
        - Я не буду просить прощения за это, - тихо говорит он. - Потому что нихрена не жалею.
        - Если бы нас не прервали… - шепчу, задевая губами кожу на его щеке.
        Пара капель падает с его волос, мокрых от дождя, мне за шею. Я улыбаюсь, веду щекой по его щетине. Господи, пусть он скажет то, о чем думала я сама.
        - Мы бы переспали, вне сомнений. Я хочу тебя вернуть, Лера, - вдруг говорит он. - Не ради ребенка, а потому что люблю и никогда не переставал любить.
        Глава 30
        ЛЕРА
        - Ты не отвечала на мои звонки, - недовольно говорит Настя.
        После нескольких дней молчания и тишины я сама ей позвонила и сказала, что приеду. Я устала прятаться, к тому же Богдан заверил, что опасности нет. Прямо сейчас Игорь должен заниматься разгребанием своих проблем. Надеюсь, что так оно и есть.
        - Прости. Я не специально.
        - Я вообще в шоке с того, что он к тебе подошел, - возмущенно тараторит Настя. - Никогда бы не подумала, что ему есть что тебе сказать.
        - Ему есть, но говорил он не то. Просил поговорить с Богданом, если я хочу быть в безопасности.
        - Получается, он угрожал тебе?
        - Скорее, хотел сделать вид. Я ведь не дурочка. Знаю, что за его словами дела не стоят. Теперь так просто запугать меня не получится.
        Говорю это, а сама понимаю, что он заставил меня запереться в доме на несколько дней. Одними словами. Игорь даже не угрожал толком, а я поверила и испугалась. Конечно, такого больше не повторится.
        - Данька вырос, - говорю с улыбкой, глядя на розовощекого мальчика, что играет привезенной мной машинкой.
        Он совсем не обращает на нас внимания, полностью погруженный в себя.
        - Ну так год прошел, - говорит с улыбкой подруга. - Ему уже четыре. Совсем взрослый. Одежду перебирает, ты представляешь? Говорит, что будет носить, а что нет.
        Я смеюсь. Меня это тоже ждет. А ведь я надеялась, что с мальчиком таких проблем не будет. Видимо, современность диктует свои правила.
        - А с садом как? Ходите?
        - Да. Перешли в другой, правда. В той группе, где были Стас напрочь рассорился с воспитательницей. Теперь в частный ходим.
        - Богачи.
        - Ой, кто бы говорил! Ты погоди, еще немного и будешь первой леди области. А это лучший частный детский сад, школа, университет. Дети чиновников живут не так, как обычные люди.
        Я и сама это понимаю, поэтому до сих пор думаю о том, чтобы вернуться обратно. Какая жизнь здесь ждет Артура? Он, как и говорит Настя, пойдет в специализированный сад, потом в школу, университет. Что его ждет? Какие перспективы? Я понимаю, что у Богдана есть возможность открыть ему все двери, но нужно ли это ребенку? Хочу ли я этого для него? Не уверена.
        И я, и Богдан выросли обычными детьми. Учились в государственном университете, самостоятельно сдавали экзамены или заваливали их. У него не было возможности заплатить за обучение, может, поэтому сейчас он имеет все, чего хотел?
        - Эй, ты чего, - Настя трогает меня за плечо. - Я пошутила, так-то. Думаю, Богдан не станет поступать, как другие. Или вообще уйдет с поста.
        Об этом я, кстати, даже не думала. А ведь Настя права. Богдан может уйти. Ему, в целом, и не нужна власть. Он получил ее только чтобы указать Игорю место. Правда, на это уже год ушел, а Игорь по-прежнему там, где и был. Не такой сильный, уверенный, но он держится. Старается, одним словом.
        - Скандал, конечно, жуткий подняли. Ты новости читала?
        Я мотаю головой. Как-то ни времени ни желания не было. Я все занималась тем, что жалела себя, а вчера приехал Богдан и я забыла о новостях. Напрочь. Даже не думала о них. Просто наслаждалась его обществом. Мы смотрели кино, ели горячие бутерброды, которые он сам приготовил, и разговаривали. Так, ни о чем серьезном.
        - И не читай лучше, - говорит Настя. - Ничего хорошего там не пишут. Догадки строят, чей ребенок. Кто-то говорит, что от Орловского! Идиоты!
        - Да эту тему долго еще мусолить будут.
        - К Богдану, кстати, тоже добрались. Кто-то его засек у дома, где ты живешь. Так что мнения разделились.
        - Давай сменим тему, - прошу у подруги.
        Новостей я теперь намеренно буду избегать, и говорить о них тоже не хочу. Все, что мне стоит знать, мне скажет Богдан, а остальное не стоит моих нервов и внимания.
        - Ты уже решила, что будешь дальше делать?
        - Нет. У меня очень странно чувство, - признаюсь подруге. - Я будто дома, знаешь. Я думала, приеду, будет сложно, а несмотря на то, что Игоря встретила, ощущения, что нахожусь там, где должна.
        - Потому что ты дома, - говорит Настя. - Ты росла здесь, прожила не один год, конечно, тебе все тут будет родным, как бы хорошо там ни было. Я вообще думала, ты останешься. Раз проблема с Игорем разрешится.
        - Я временно приехала. А теперь думаю, может, и не возвращаться?
        - Не возвращайся. Я так долго тебя ждала. У меня тут и подруг толком нет, знаешь. Все какие-то на пафосе, понтовые. Поговорить о жизни не с кем. Даже какашки младшенькой не обсудить.
        - Ты всегда можешь мне позвонить.
        - Это не то, ты и сама знаешь.
        Знаю. И мне тоже Насти не хватает. Да и чувствую я, что мне здесь спокойнее. Несмотря на угрозы со стороны Игоря и повышенное внимание к моей персоне, здесь легче жить. Даже воздух, как мне кажется, другой.
        Мы с Настей сидим еще несколько часов. Артур с няней, к тому же я оставила молоко в бутылочке. Судя по отсутствию звонков со стороны няни, она справляется и питания сыну хватает.
        - Ой, это Стас, наверное, - восторженно пищит Настя и выходит в прихожую.
        Я остаюсь в гостиной. Жду подругу. Возвращается она не одна, за руку со Стасом. Мы виделись в последний раз год назад. Он тогда здорово мне помог, а я так и не поблагодарила его по-человечески.
        - Привет, - говорит он с широкой улыбкой. - Судя по твоему довольному выражению лица, моя сестра обращается с тобой куда лучше, чем с любым членом семьи Лебедевых.
        - Оля у тебя прекрасна, прекрати наговаривать, - толкает его в бок Настя.
        - Женская солидарность! - Стас закатывает глаза, смотрит на меня и спрашивает уже серьезней. - Сестра в порядке?
        - Да. Оля говорила, вы общаетесь, - говорю растерянно.
        - Общаемся, конечно, - подтверждает Стас. - Но ты же знаешь Олю. Разве она скажет, если что-то будет не так?
        - Все в порядке. Насколько я знаю, то это так. Она счастлива, пишет книги, воспитывает Тима.
        - Рад слышать, - кивает Стас. - Забрать ее хотел, все предлагаю приехать, а она не соглашается.
        - Она вряд ли переедет. Ей там нравится.
        - И мне нравилось, - говорит Стас. - Да кто ж спрашивает.
        - Ты что, жалеешь? - Настя снова пихает его в бок, Стас морщится и обнимает ее в ответ.
        Я начинаю чувствовать себя лишней и собираюсь домой. Настя пытается убедить меня, что все в порядке и я могу не уходить, но мне и правда пора. Чувствую, выдержки Артура без мамы надолго не хватит.
        Я вызываю такси, выхожу из дома вместе с Настей, которая вызывается меня проводить.
        - Звони, ладно? - просит она. - И отвечай на звонки, я волнуюсь!
        - Все будет в порядке, - успокаиваю ее и открываю дверцу подъехавшего автомобиля. - До встречи!
        По пути домой на телефон падает сообщение от Богдана:
        «Приеду через полчаса. Что-то взять?»
        «Кофе в Старбаксе, если не сложно»
        «Может, тогда выпьем его там?»
        «Узнаю, все ли хорошо у няни и напишу»
        Нажимаю на меня вызовов, набираю няню, чтобы спросить, все ли хорошо. Она меня утешает. Радует, что молоко еще осталось и говорит, что я вполне могу задержаться на час. Я тут же прошу таксиста развернуться к ближайшему Старбаксу и пишу Богдану:
        «Я на буду в Старбаксе на К… За полчаса доедешь?»
        «Подожди меня, если не успею»
        «Хорошо»
        Я ожидаемо приезжаю первой. Богдана еще нет, поэтому я занимаю свободный столик у окна и заказываю карамельный латте и малиновый чизкейк с белым шоколадом.
        Пока жду заказ, осматриваюсь по сторонам. Здесь многолюдно и от этого спокойнее. В кафе можно встретить и молодежь, и хипстеров, и даже пожилую пару, сидящую напротив от занимаемого мною столика. Я так погружаюсь в подглядывание за другими, что не сразу замечаю мужчину рядом со своим столом.
        - Валерия? Простите, что отвлекаю, - он широко улыбается и совсем не выглядит опасным, однако я все же хватаю со стола телефон и крепко его сжимаю.
        - Кто вы? - спрашиваю. - Что вам нужно?
        - Тарас, - представляется мужчина. - Я хотел бы поговорить с вами. Позволите? - он кивает на стул и, не дождавшись ответа, садится.
        Я не давала на это разрешения, а потому поведение мужчины вызывает во мне протест. По какому праву он подсел за мой столик и кто он вообще?
        - Что вам нужно?
        - Видите ли, я журналист. На данном этапе собираю информацию на вашего бывшего мужа. Я бы хотел, чтобы вы дали эксклюзивное интервью нашему каналу.
        - Меня это не интересует, - отвечаю, поджав губы.
        - Но послушайте, это прекрасная возможность прекратить разговоры о вас и преследования.
        - Никто кроме вас меня не преследует.
        - Это временно, - отмахивается Тарас. - Уже к вечеру вы вряд ли спокойно выйдете из дома.
        - Это что, угрозы?
        - Всего лишь констатация факта. Я взял на себя смелость первым предложить вам поделиться с нашим каналом самым сокровенным - тайной рождения вашего сына. Расскажете нам о его отце, о ваших отношениях, о бывшем муже, который, насколько мне известно, терроризировал вас. Мы хорошо заплатим.
        - Мне неинтересно!
        - Но послушайте!
        - Вам сказали, что это неинтересно, - слышу за спиной голос Богдана. - Даю вам минуту, чтобы убраться из этого кафе.
        Дважды Тарасу повторять не приходится. Недовольный, он все же поднимается со стула, но все же оставляет визитку на случай, если я вдруг передумаю. Когда Тарас покидает кафе, Богдан берет со стола визитку и несколько раз ее разрывает. Выбрасывает в мусорное ведро.
        - Прости, что задержался. Пробки ужасные.
        Я только сейчас понимаю, что мы сидим в кафе. Я и губернатор области. Это событие не останется незамеченным, но Богдану, судя по всему, плевать. Или же это очередной стратегический ход. Своеобразная игра на публику.
        Глава 31
        - Ты ведь в курсе, что скоро сюда слетятся журналисты всех новостных каналов? - спрашиваю у Богдана, когда он делает свой заказ.
        - Никто не слетится. Мы можем спокойно сидеть. С сегодняшнего дня ни о тебе, ни о нашем сыне, ни обо мне в новостях ничего не будет. По крайней мере того, что касается нашей личной жизни.
        Я ошарашенно смотрю на него. Поначалу не верю, что это правда. Затем гадаю, как ему это удалось. Заставить новости заткнуться - дело сложное. Особенно, когда речь заходит о губернаторе. Впрочем, новости о нем будут. Как о политике. В личную жизнь лезть не станут и это, честно говоря, утешает.
        Хочу, чтобы мы могли спокойно жить. Узнавать друг друга, общаться, гулять и ходить в кафе. Впрочем, разве есть что-то, что я о нем не знаю?
        Мне кажется, что теперь да.
        Богдан сильно изменился. Возмужал, это да. Да и внешность стала жестче, появились мелкие морщинки вокруг глаз, да и хмурится он чаще, хотя раньше много улыбался.
        Мы были счастливыми, но это время, кажется, безвозвратно ушло. Теперь между нами пропасть.
        Я не знаю, как его развеселить, о чем с ним вообще разговаривать, хотя когда он рядом, чувствую себя в безопасности. Я просто знаю, что он не даст меня в обиду. И мне с ним хорошо. Просто сидеть рядом, чувствовать его тепло, объятия. Мы нечасто себе такое позволяем, но вот сейчас мне хорошо, хотя Богдан просто сидит напротив и ждет свой заказ.
        - Как посидели с Настей?
        - Отлично, - я улыбаюсь. - Данька совсем взрослый стал. Я его не узнала. Да и он меня с трудом. Все же, мы долго не виделись.
        - Год - приличный срок для ребенка.
        Я тут же вспоминаю, как ко мне потянулся Рома и тут же считаю нужным спросить о нем. Мы довольно долго здесь, а я его еще ни разу не видела. К своему стыду, из-за всех этих событий я о нем забыла. Просто вылетело из головы, что у Богдана есть сын. Чувствую себя при этом ужасно. Как можно забыть ребенка, который так сильно к тебе тянется?
        - Почему ты не привозишь Рому? - спрашиваю у Богдана.
        - Рома в больнице. У него воспаление легких.
        - Что?!
        Я шокирована. Его сын в больнице, а он… он здесь, со мной? И вообще ни слова мне не сказал? Я даже не знаю, что ему ответить, настолько возмущена!
        - И ты мне не сказал? - нахожусь с вопросом. - Богдан, но ведь…
        - Он пару дней как попал. В тот день, когда Игорь к тебе в кафе подошел. Я тогда как раз планировал его привезти к Артуру. У него к вечеру температура поднялась, и я отвез его к врачу. Там сказали, что воспаление легких и настояли на госпитализации. Отказываться я не стал.
        - Все правильно.
        Я вдруг вспоминаю, как мы с ним лежали в больнице в прошлый раз. Ему делали кучу уколов, он плакал, а я его успокаивала и читала ему сказки. Кто сейчас его успокаивает? Приказ Богдана я помню четко - никакой нежности в отношении ребенка от обслуживающего персонала. Матери у Ромы нет, отец спокойно сидит напротив ждет заказ. Как он может вообще быть таким спокойным?!
        - С кем Рома сейчас?
        - С няней.
        - А ты? Богдан, почему ты не с ним?
        - Я только что из больницы. Он уснул как раз, и я смог выбраться. Извини, что раньше не сказал. Закрутился, все сразу навалилось, я даже забыл, что так тебе и не сказал.
        Я выдыхаю. Радует, что Богдан проводит с ним время, но опять же, когда он ночевал с нами, утешал меня и обнимал, с кем был Рома? Один, получается? Мне жалко его. У него нет матери, а у отца не хватает времени разорваться на двоих детей, меня и еще работу, которая, уверена, съедает двадцать четыре часа в сутки.
        - Я знаю, что ты скажешь, - говорит Богдан. - И поверь, я сам об этом думаю, но я не могу все время находиться рядом с Ромой.
        - Мне ты мог сказать? - говорю виноватым голосом. - Я бы поехала к нему вместо Насти.
        - Вот поэтому и не сказал. Тебе нужно отвлечься от случившегося с Игорем. Ты не можешь находиться рядом с Ромой все время, а именно это, я уверен, ты бы и сделала. Стала метаться между больницей и домом. Так не пойдет.
        - Не пойдет, - соглашаюсь.
        Я действительно собралась к Роме. Уже даже сумку приготовила, чтобы схватить и выехать. Но Богдан прав. Я не могу так поступить. Артур дома и он ждет меня.
        - Рому можно забрать на домашнее лечение? Я уверена, ты можешь это сделать. Найми врача, медсестру, пусть делают ему уколы и привези к нам. Я смогу быть с ними двумя. Артур сейчас требует только грудь, к тому же у меня есть няня в помощь. Богдан, Роме не место в больнице с няней, ему тепло нужно, забота, сказки на ночь и утешения после уколов. Ты знаешь, какие они болезненные?
        Я вижу, как Богдан хмурится, стискивает челюсти. Ему тяжело слышать о том, что его ребенку может быть больно, но это правда. Я помню этот период. Ромка тогда за меня цеплялся, как за спасательный круг. А Богдан сбегал, не в силах слушать его плачь.
        - Давай прямо сейчас его заберем, пожалуйста. Пусть ему сделают вечерние уколы и заберем его. А ты до утра найдешь того, кто будет дежурить дома. Ну же…
        - Доешь, - Богдан кивает на мой заказ. - И поедем. Ромка спит, тревожить сейчас его все равно не будем. Давай спокойно поедим, поедем к Артуру, ты его покормишь и если хочешь - вместе съездим за Ромой.
        Он не отказывает. Соглашается. Я радуюсь, хотя понимаю, что собственноручно беру на себя ответственность за его сына. Но иначе я не могу. Ромка мне не чужой, он ко мне тянется, я должна ему помочь, тем более если мы с Богданом хотим быть вместе. Я просто обязана найти с его сыном общий язык.
        Когда Богдану приносят его заказ, я сижу на низком старте. Нервничаю. Мне все кажется, что Ромка там проснулся и плачет, ждет папу, который тут сидит со мной. Глупо, конечно, но я чувствую угрызения совести. Словно болезнь Ромы - моя вина.
        Я чувствую облегчение, когда мы, наконец, выходим из кафе и садимся в машину. Я оглядываюсь, смотрю по сторонам, нас действительно никто не снимает. Интересно, что Богдан сделал? С кем именно переговорил по этому поводу и… сколько заплатил?
        Артур сегодня оказывается очень послушным мальчиком. Как только мы приезжаем, он просыпается, ест и снова засыпает. Я же сцеживаю молоко и оставляю его няне. Богдан в этот момент договаривается о том, чтобы забрать сына.
        В больнице мы оказываемся через час. Минуем пробки, проходим ресепшн и заходим в палату. Ромка не спит. Видимо, выспался. При виде нас его лицо озаряет улыбка, но бежит он в первую очередь ко мне, не к Богдану.
        - Лела… велнулась!
        - Да, малыш. Приехала, чтобы тебя забрать, - шепчу, обнимая его за хрупкие плечики.
        - Катя, вы собрали сумку? - спрашивает Богдан у няни, та кивает и протягивает рюкзак с вещами.
        - Плавда забелете? Сейчас? Домой?
        - Правда-правда.
        Я поднимаю его на руки, прижимаю к себе сильнее.
        - Мне уколы делали. Болючие, - говорит Ромка, а у меня сердце сжимается.
        Знаю я эти уколы, мне после родов тоже делали, я терпела, сцепив зубы, а это ребенок маленький, там попы, куда колоть, толком нет.
        Пока мы с Ромкой разговариваем, Богдан решает формальности. Что-то подписывает, а затем звонит доктору, который будет наблюдать Ромку. Насколько я знаю, ему выделили комнату в нашем доме и он будет круглосуточно находиться с нами. Присматривать за Ромкой, слушать его, оценивать, как идет лечение. И медсестру тоже наняли, но она будет приходить два раза в день, чтобы поставить уколы.
        Всю дорогу домой Ромка щебечет, не переставая. Рассказывает, какие приключения у него были в больнице, говорит, что в соседней палате лежит девочка и ей тоже делают уколы.
        - Сначала мне делали, а потом ей. Я сталался не плакать, потому что мужик. А она левела.
        Я сжимаю его ручку крепче. Он даже не плакал. После пятого или шестого укола я рыдала в подушку, так больно мне было, а Ромка - настоящий мужчина, терпел, чтобы не пугать девочку. Весь в отца. Растет взрослым, самостоятельным и ответственным. Богдан тоже никогда не сделает того, что может меня испугать.
        Я поднимаю взгляд на Богдана, он смотрит на меня. И столько в его взгляде обещания, что я глотаю огромный ком, образовавшийся в горле. Он будто говорит мне, что не обидит, что поддержит и защитит. Молчаливо говорит все это. А я ему верю. Теперь знаю, что так и будет. Мы очень много ошибок наделали в прошлом, а сейчас у нас есть шанс их исправить.
        Он может стать отличным отцом нашему общему ребенку, а я попытаюсь быть лучшей мамой для его сына. Я знаю, что вряд ли когда-то заменю Лику, да и не собираюсь этого делать, но Ромке нужна семья. Мама, которая подарит ему ласку и любовь. Няня этого дать не может, тем более, что Богдан сам раздал такие инструкции.
        Пока я провожу Роме экскурсию по дому, Богдан разговаривает с Олегом. Он, вроде как, перестал меня задевать. По крайней мере, он больше не говорит о своих надеждах на мое скорое фиаско. Он вообще меня не замечает и все наше общение сводится в пожеланию доброго утра.
        - А я с тобой буду спать? - спрашивает Рома. - Алтул с тобой и я хочу.
        - Артур не со мной, а в кроватке, - возражаю. - Но если ты хочешь - мы можем поставить ко мне в комнату кровать и ты будешь спать у меня.
        - Хочу, - восторженно пищит Рома.
        - Тогда поставим, но только пока ты болеешь, ладно? Потом придется спать в своей комнате.
        - Хочу подольше болеть!
        - Рома! Нельзя так… нужно скорее вылечиться. Давай так договоримся. Ты будешь спать у меня столько, сколько захочешь.
        - А я? - слышу голос Богдана и вздрагиваю. - Я могу спать у тебя?
        Глава 32
        Кровать в мою комнату перенеслась быстро. Довольный Ромка даже спать лег пораньше. И Артур тоже улегся, хотя перед этим несколько часов веселил нас смешными рожицами и «агу-ага-агу». Мы все втроем свисали над ним и смеялись. Я почему-то думала, что он уснет нескоро, но новые лица его, видимо, вымотали. Он с удовольствием насосался молока и вырубился.
        Одновременно с этим я слышу стук в дверь. Вздрагиваю и отворачиваю от кроватки сына, чтобы посмотреть на вошедшего. Дверь открывается, на пороге стоит Богдан. Смотрит на меня внимательно, затем переводит взгляд на Артура.
        - Уснул?
        - Да.
        - Поужинаем? Доставка уже пришла.
        - Заказал из ресторана?
        - Да. Из итальянского. И чай приготовил. Сам.
        - Чай обязательно выпью.
        Есть на самом деле не хочется. Как и идти с Богданом на кухню, но он старался для меня и если я хочу наладить нормальные отношения, стоит показать, что я ценю его старания.
        Ужин проходит спокойно. Я съедаю свою порцию пасты с четырьмя видами сыра и выпиваю большую кружку чая. Богдан не обманул. Готовил он его сам. Я до сих пор помню этот вкус бергамота и запах корицы. Раньше мы подолгу вот так сидели. Правда, тогда Богдан меня обнимал, а я доверчиво жалась к нему ближе. Сейчас все сильно изменилось. Мы сидим напротив друг друга. Не знаю о чем думает Богдан, а я вспоминаю наше прошлое. Время, когда нам было хорошо вместе.
        Не так много времени прошло, а мне кажется, что вечность. Так давно его руки тепло меня обнимали, а я чувствовала спокойствие. Вроде бы, вот же только мы целовались на кухне, но это было не то. Совсем не то, чего я хотела. Это, скорее, отчаянная жажда быть с ним, почувствовать его, ощутить неугасший еще интерес.
        Интересно, как долго мы сможем делать вид, что чужие друг другу?
        Когда плотину сорвет и нас унесет течением?
        - Иди ко мне, - тихо говорит Богдан.
        Это оно? Первые звоночки того, что старая конструкция может просесть под напором?
        - Иди, - уже настойчивее. - Один вечер ничего не изменит.
        Один вечер изменит все, но я об этом, конечно же, молчу. Встаю и иду к Богдану. Сажусь на диван рядом с ним, не знаю, как себя вести. Придвинуться ближе? Обнять? Положить голову на плечо?
        Богдан делает все за меня, рывком притягивает к себе и садится будто полубоком. Меня слегка приподнимает, одну ногу протягивает на диван, а вторую оставляет на полу. Я оказываюсь между его ногами, прижатой спиной к его прессу. Он обнимает меня за талию одной рукой, а другой берет мою ладонь и переплетает наши пальцы.
        Он стал другим. Более решительным, уверенным в себе. Если знает, чего хочет, пусть медленно, но уверенно идет к цели. Сейчас он хочет меня и пытается этого достичь.
        Прошлое медленно меня оставляет, я больше не вспоминаю. Настоящее замещает все, что между нами было.
        - Где Олег? - тихо спрашиваю, чтобы не молчать.
        - У себя в комнате, полагаю. Он тебе не нравится, да?
        - С чего ты взял?
        - Вы странно смотрите друг на друга. Так, будто что-то от меня скрываете.
        - А он тебе не сказал?
        - Что именно?
        Тело Богдана напрягается. Едва ощутимо, но из-за близости я чувствую малейшее напряжение мышц живота, ног, рук. Я сглатываю. Говорить или нет? Не посчитает ли Олег меня стукачкой? Впрочем, какая разница, что он подумает? Он не просил меня держать наш разговор в тайне.
        - Он рассказал мне о твоих отношениях с его сестрой.
        - Нет никаких отношений.
        - Олег так не думает.
        - Он мой подчиненный.
        - Он твой друг.
        Я выдыхаюсь. Затем делаю судорожный вдох. Зачем я вообще начала этот разговор? Чтобы что? Убедиться, что между Богданом и сестрой Олега ничего нет? Или чтобы настроить друзей друг против друга? Годы идут, а я так и не научилась держать язык за зубами. Полезное, я бы даже сказала, ценнейшее умение, доступное не всем женщинам.
        - Эльвира ничего для меня не значит, - уже спокойнее говорит Богдан.
        - Теперь я хотя бы знаю, как ее зовут.
        Мне внезапно неуютно в его руках. Я больше не чувствую исходящего от него тепла, не ощущаю мягкости. Он напряжен, зол и явно недоволен. Богдану нетерпится поговорить с Олегом, и я тут лишняя. Дергаюсь, чтобы встать, но Богдан не дает. Удерживает и прижимает к себе.
        - Куда собралась? - спрашивает резче, чем требуется.
        - К себе. Устала.
        - Прости.
        Он обнимает меня мягче. Снова дарит тепло, утыкается носом в макушку и беззвучно целует висок.
        - Прости. Ты вообще не должна была знать о других женщинах.
        - Их было так много?
        Почему-то его слова вопреки здравому смыслу больно ранят. Я не думала, что он хранил мне верность. Он мужчина, политик, ему необходимы встречи с женщинами хотя бы для того, чтобы сбросить напряжение, но… Лучше бы он промолчал!
        - Была только она.
        - И Лика, - зачем-то вспоминаю.
        - Лера, с Ликой мы не были близки после развода.
        - Ты собирался на ней жениться!
        - Это лишь реклама. Фейк! У нас даже разговора о женитьбе не было. Мы жили, как чужие друг другу люди.
        Я хочу ему поверить! Очень сильно хочу. Забыть обо всем и просто поверить в то, что все так и было.
        - Эй, Лера, - Богдан разворачивает меня к себе. - За весь год у меня никого не было, кроме Эли. И она… ничего не значит.
        Я вырываюсь. Резко встаю с дивана, отхожу от Богдана, обхватываю себя руками.
        - А она знает? - уточняю у него. - Знает, что ваши отношения ничего не значат? Потому что Олег не знает. И он переживает за свою сестру.
        Богдан мотает головой, вздыхает. Я горько усмехаюсь. Конечно, Эльвира ничего не знает! В него так легко влюбиться. Ничего не значащий секс еще не повод надеяться на отношения, но ведь это Богдан. Он из тех, знаете, в кого влюбляешься несмотря ни на что. С кем хочешь просыпаться по утрам и засыпать по ночам.
        - Лера.
        Богдан встает и делает несколько шагов ко мне. Замирает, когда видит, что я не иду ему навстречу.
        - Мне только ты нужна. Всегда была и всегда будешь.
        Глава 33
        БОГДАН
        Она смотрит на меня с опаской. Словно боится, что я могу что-то ей сделать. Таким взглядом затравленным, что душу наизнанку выворачивает. Конечно, я стою на месте и пытаюсь ее успокоить. Она не верит. Я ее понимаю.
        Что значат слова, когда поступки говорят о другом? Хочу, чтобы она осталась? Нужно показать ей, что нужна, что люблю. Не сказать - показать.
        Я ее отпускаю. Отхожу, когда Лера говорит, что устала и идет к себе. Я же едва сдерживаюсь, чтобы не разхреачить чашку с чаем о стену. Не так я представлял завершение вечера. Мы сблизились сегодня, забрали Рому. Я думал, что у нас получится хотя бы поговорить. О том, что Олег рассказал Лере про Эльвиру он, конечно же, не сказал.
        Его я нахожу в спальне. Без стука врываюсь в выделенную комнату и припечатываю к стенке.
        - Какого хрена? - он меня отталкивает. Сильный, но я другого на работу и не взял.
        - Ты зачем ей про Эльвиру сказал?
        Олег перестает меня отпихивать, обмякает. Чувствует, сука, свою вину. Знает, что не стоило. Еще как не стоило. Его сестра - баба взрослая. У нее в голове свой царь, и это точно не Олег. После первого раза я ему ничего не сказал. И она тоже промолчала. Мы оба были пьяны, я считал ту ночь ошибкой.
        Когда она пришла ко мне во второй раз, я мало что соображал. Находился на грани покупки билета к Лере и здравого ума, который говорил, что не стоит. Когда-то мне сказали, что попытка восстановить отношения похожа на починку машины. Как только появляются первые проблемы, ты едешь на СТО и тебе устраняют поломку. Это делается до тех пор, пока однажды ты не услышишь, что все. На автомобиле потенциально опасно ездить, нужно покупать новый. Наши с Лерой отношения были без мелких повреждений. Мы ничего не чинили, но первая же ссора, как серьезная авария. Ничего починить нельзя.
        Эля, видимо, что-то почувствовала. Она долго работала у меня помощником бухгалтера, мы день в день находились в одном здании. Когда я, сидя с бутылкой виски, думал над покупкой билета, она зашла, чтобы что-то подписать. Подпись я поставил не глядя, отпустил ее, а она… не ушла. Остановилась у двери, обернулась, посмотрела на меня и сказала:
        - Виски не выход. Ты же это знаешь?
        - Не твоего ума дело.
        - Не моего.
        Она не ушла. Подошла ближе, попыталась забрать бутылку, но я крепко перехватил ее в воздухе.
        - Какого черта?
        Она выбила ее у меня из рук и предложила себя.
        После второго раза я все рассказал Олегу. Она сама сказала, что это просто секс и ничего больше. Олегу я это говорил, поэтому его рассказ Лере был ни к чему.
        - Я ничего такого не сказал. Упомянул, что у тебя есть женщина.
        - У меня ее нет, - толкаю его к стене. - Я с твоей сестрой не разговаривал в последние месяцы, не говоря о другом. Она сказала, между нами только секс, я не давал ей обещаний. Эля знала, на что шла.
        - Она моя сестра.
        - Знаю, мать твою. И жалею, понял? Я не хотел, чтобы так вышло.
        Я его отпускаю. Он не виноват. Сказал Лере, но его можно понять. Я правда не хотел с Элей, но она была рядом в самые трудные моменты. И она не позволила мне спиться. Олегу я звонил не всегда, а она знала, что я пью. И приходила.
        Этот разговор должен был состояться где-нибудь в баре за текилой или на кухне за бутылкой водки. Эдакая встреча друзей, один из которых признается, что по ошибки спал с сестрой другого.
        - Я жалею, что сказал Лере о сестре, - говорит Олег. - Я потом подходил. Говорил, что между вами ничего нет.
        - Она не поверила.
        - Может, отпустишь ее? За год не переболело?
        Олег единственный, кто знает все. Как-то так вышло, что в тот момент рядом оказался он, и я вывалил все ему. Не Герману, который так-то мой лучший друг, и которому я доверяю, как себе. Не Стасу, с которым мы неплохо общаемся, а именно Олегу. Он был рядом, был готов выслушать. Потом, когда мы встретились с Германом и Стасом в баре, было уже не до откровений. Молчать хотелось. И бухать.
        - Я думал, что успокоился, - усмехаюсь. - Стоило ее увидеть и понял, что нихрена. Что тянет, что хочу. Не могу я ее отпустить, Олег. В лепешку расшибусь, а верну.
        - Тебе виднее, - он пожимает плечами. - Но пока все выглядит так, будто вы оба мучаетесь.
        - Мне легче. Когда она рядом, под контролем, я знаю, что с ней все хорошо.
        - Хочешь, я еще раз с ней поговорю? - предлагает друг, но я тут же отмахиваюсь от такой помощи.
        - Вообще ее не трогай. Я сам.
        Из комнаты Олега иду к себе. У ее двери останавливаюсь. Трогаю ручку, представляя, как опускаю ее вниз и захожу внутрь. Нас разделяет каких-то несколько метров, но я их не прохожу. Иду к себе. Ей нужно время, и я его дам.
        В спальне звоню своему помощнику и прошу отменить все, что можно. Максимально освободить время для семьи. Вова задачу понимает, просит подождать час. Он сбросит график. Несколько минут брожу по комнате из угла в угол. Спать слишком рано, а больше заняться нечем. Можно, конечно, просмотреть почту, бумаги, присланные Вовой, но мозг совершенно не настроен на работу.
        Пока Вова разгружает мой график, заказываю доставку лилий на завтра. Начинать нужно с мелочей, не правда ли? С банальных подарков, совместно проведенных вечеров и цветов. Хочу, чтобы Лера улыбалась и думала обо мне, глядя на цветы.
        Оформив доставку, вижу непрочитанное от Вовы. Он отправил график. Гораздо раньше обещанного часа. Просматриваю файл, завтра свободна вторая половина дня, послезавтра весь день, а дальше только вечера. Отлично. Послезавтра можно провести вместе весь день. Ромка будет рад, да и Лера, думаю, не откажется. Надо только программу составить и план.
        Делаю несколько наброском, ставлю напоминалку на завтра купить настольные игры. Сто лет в них не играл, пора возобновлять навыки. Если Лера останется, мы часто будем проводить время все вместе.
        От записей меня отвлекает едва слышный стук в дверь. Я поднимаю голову и вижу на пороге Леру. Вопросительно приподнимаю бровь, когда она, плотно закрыв дверь, приближается ко мне. Без слов забирает у меня телефон, отбрасывает его на кровать и садится мне на руки. Упирается коленями в обивку кресла по обе стороны от меня, обхватывает мою шею
        - Люби меня сегодня.
        Глава 34
        ЛЕРА
        Я долго ворочаюсь в кровати. Не могу уснуть. Думаю о том, что произошло на кухне. Прокручиваю в голове свои слова и его. Спустя время кажется, что я зря вспылила. В конце концов, ведь действительно ничего ужасного не случилось. Олег рассказал мне о том, что у него была другая женщина? Так и я не сидела и не ждала его, покорно склонив голову. Позволила себе попробовать с Марком, пусть между нами и не было интимной близости.
        Когда слышу шаги рядом со своей дверью, встаю и сажусь на кровати, сложив ноги в позу лотоса. Жду, сама не понимая чего. Что Богдан зайдет? Конечно, он не заходит. Стихшие у двери шаги вдруг возобновляются, а затем я слышу тихий звук закрываемой двери. Богдан в смежной комнате. Я встаю с кровати. Интересно, что он делает?
        Я мечусь из стороны в сторону, заламываю руки, начинаю спешно ходить по комнате. Нервничаю. В какой-то момент мне кажется, что я снова слышу, как открывается и закрывается дверь. Неужели Богдан решил уехать? Не выдерживаю, открываю свою дверь и выглядываю наружу. В коридоре никого. Тихо. Судя по всему, мне показалось. Собираюсь закрыть дверь, но в последний момент выхожу в коридор.
        Иду к нему в комнату, поворачиваю ручку, молясь, чтобы дверь была открыта. Она открыта. Я беспрепятственно прохожу внутрь и замираю на пороге. Богдан сидит в кресле с телефоном в руках. При виде меня поднимает голову и вопросительно смотрит. Все сомнения улетучиваются. Я иду к нему, забираю телефон и залезаю к нему на руки со словами:
        - Люби меня сегодня.
        В момент промедления с его стороны я начинаю думать, что он меня оттолкнет. Откажет мне. Это страшит настолько, что начинают дрожать руки.
        - Иди сюда, - он обхватывает мои бедра и вжимает меня в себя плотнее.
        Дальше - поцелуй. Тягучий, чувственный и жадный. Его голод чувствуется даже без лишних движений. Да и мой тоже. По телу разливается тепло возбуждения. Я так сильно соскучилась, что руки все еще меня не слушаются. Дрожат.
        Я провожу подрагивающими пальцами по его шее, щекам, добираюсь до пуговиц на рубашке. Пытаюсь с ними справится, но выходит, честно, так себе. Поддается только одна пуговка, все остальные будто намертво пришиты к полам рубашки. Я тороплюсь, чтобы не передумать. В голове и так слишком много мыслей, а тело хочет Богдана. Отчаянно хочет. От нетерпения ерзаю на его руках, мычу что-то непонятное и все же расстегиваю рубашку полностью.
        Мои руки скользят по его телу: широкой груди с порослью волос, стальному прессу и дорожке волос, уходящей под брюки. Его ладони ныряют под мою ночнушку и останавливаются на талии, двигаются выше, затем ниже, распаляя все сильнее.
        В какой-то момент Богдан встает на ноги со мной на руках. Я крепко обхватываю его ногами за талию и уже через минуту моя спина касается прохладных простыней кровати. Богдан сбрасывает с себя остатки одежды, а я почему-то вдруг чувствую неловкость. Мы давно не виделись, видимо, поэтому. Я вообще очень давно не видела голого хотя бы по пояс мужчину, а тут - даже трусов на нем нет.
        Все повторяется. Его ласки, мои стоны и быстрые касания к его телу. Мне нравится ощущать под ладонями упругий пресс, его горячую, словно раскаленный песок, кожу. Мне нравится он весь. Все это время мне отчаянно не хватало чувствовать себя желанной. И возбуждения тоже не хватало.
        Помню, как акушерка во время родов странно на меня посмотрела и спросила:
        - С мужиком не спала, что ли?
        Мне тогда жутко неловко стало. Я ощутила себя какой-то неправильной, но во время беременности даже мыслей не возникло, чтобы с кем-то переспать. Я слишком сильно тонула в своем горе, чтобы допустить даже мысль с кем-то переспать. Хотя та же Оля предлагала. Говорила, клин клином вышибают. Но мне почему-то кажется, что у нее так и не получилось забыть отца Тимофея.
        - Иди сюда.
        Богдан ложится на спину и увлекает меня за собой. Хочет, чтобы я была главной. Упираюсь ладонями ему в грудь и прогибаюсь в пояснице. Задыхаюсь от нахлынувших чувств: легкой боли и следом - приятного тепла.
        Быть главной Богдан мне позволяет недолго. Совсем скоро я оказываюсь на спине, а он - сверху. Когда наши взгляды встречаются, мне кажется, я краснею. По крайней мере, щеки сильно горят, а внизу живота становится невыносимо тяжело. Богдан перестает сдерживаться, я поддаюсь его напору. В воздухе витают громкие вздохи и непристойные звуки. На пике моего удовольствия Богдан даже позволяет себе выругаться и добавить:
        - Ты красивая просто очень.
        Через мгновение в комнате слышен скрежет его зубов, а затем и легкий стон. Он изменился даже в этом. Раньше он позволял себе куда больше слов и был сильно громче. Не сдерживал себя в желаниях. Сейчас же все иначе. Ему будто неудобно за свое удовольствие, при этом ему понравилось мое.
        Через пару минут мы лежим в обнимку друг с другом. Наши ноги переплетены, моя ладонь лежит на его прессе, а голова - на плече. Я прислушиваюсь к звукам извне, но все тихо. Дети спят. Не знаю, как Рома, но когда просыпается Артур, это невозможно не услышать.
        Я едва ощутимо вожу ладонью по его телу. Исследую и запоминаю каждый сантиметр.
        Мы оба молчим. Я не хочу разговаривать и не хочу думать, почему ничего не говорит он. Нам хорошо сейчас. К чему усложнять все словами. Я, к тому же, не уверена, что смогу так легко обсудить произошедшее. Мне куда легче действовать, чем говорить.
        Моя рука натыкается на что-то шероховатое чуть ниже пупка. Я исследую его дальше, понимаю, что это шрам. Не от удаления аппендицита, потому что шрам с левой стороны. Богдан замирает, напрягается всем телом. Я же не могу просто взять и выбросить этот шрам из головы.
        - Откуда он?
        - После операции остался.
        - Какой?
        - Ничего ужасного и того, о чем стоило бы говорить.
        - Богдан…
        - Это просто шрам, Лера, - он перехватывает мою руку и кладет ее чуть выше.
        Не хочет говорить, а мне очень хочется знать.
        Глава 35
        ЛЕРА
        Две недели пролетают незаметно. Через несколько дней нам предстоит вернуться. В какой-то момент думаю, что совсем этого не хочу. Мне нравится здесь. В тишине, в покое, среди родной речи и с людьми, которым я нужна. Настя едва ли не ежедневно приезжает, Богдан после той ночи каждый день ночует с нами и непременно в моей кровати. Вначале, конечно, я сбегаю к нему в постель, а затем мы перемещаемся ко мне.
        Он даже с детьми стал помогать. По ночам, когда Артур просыпается и требует грудь, он сам встает и приносит его мне, а затем ждет, когда я докормлю сына и возвращает его в кроватку. Я высыпаюсь, а утром чувствую вину, но стоит мне взглянуть на отдохнувшее лицо Богдана, как она улетучивается.
        - Как тебе удается так выглядеть? - протянула в одно утро.
        - Я просто раньше спал по четыре часа, а здесь почти семь. Иду на повышение.
        К хорошему быстро привыкаешь, верно? Я, кажется, привыкла слишком сильно. Не хочу никуда уезжать, но билеты уже куплены.
        Да и Оля меня ждет. Звонила уже раз пять, спрашивала, не передумала ли я возвращаться. Ей, вроде как, скучно одной.
        Я говорила, что не передумала, а у самой кошки на душе скребут. Не хочу никуда, нам так хорошо с Богданом, страшно это разрушить, очень страшно. Вдруг, когда я вернусь, он снова с этой своей Элей сойдется. Оценит ее достоинства и… всё.
        Глупые мысли, но особенно сильно заботит то, что внутренне я уже приняла решение вернуться. Сейчас все мысли крутятся вокруг того, что я полечу только чтобы вещи собрать и попрощаться с Олей. Я действительно собираюсь вернуться сюда навсегда? Даже не верится.
        Вечером Богдан возвращается пораньше, привозит шикарный букет лилий. Ими итак завален весь дом, а он все продолжает опустошать цветочные магазины.
        - Привет, - целует меня в щеку. - Как вы тут?
        - В порядке. Няня вот только ушла.
        В последнее время мы сильно уменьшили охрану и отпустили Олега. На последнем настояла я. Его присутствие меня нервировало. Мне казалось, он спит и видит, как отправить меня туда, откуда я приехала. И освободить место своей сестре. Это, скорее всего, моя выдумка, но я никак не могла избавиться от этих мыслей.
        - Я хотел поговорить.
        Богдан уводит меня на кухню, спрашивает, хочу ли я чай, но я отказываюсь. Он наливает себе эспрессо, осушает его несколькими глотками.
        - Я хотел предложить тебе работу здесь. Знаю, что ты не собираешься оставаться.
        - С чего ты это взял? - перебиваю его на полуслове.
        - Видел билет у тебя в комнате. На послезавтра.
        - Я купила его сразу же по прилету. Не оставила себе путей для отступления, но сейчас я не хочу уезжать.
        - Черт, а я пару дней пытаюсь уговорить себя дать тебе свободу и спокойно уехать.
        Я улыбаюсь. Богдан меня удивляет, но пожалуй, в лучшую сторону. В нем куда больше уверенности, чем год назад. Сейчас, когда он мне уступает, он себя ломает, а тогда делал это потому что сильно любил. Боялся потерять, остаться без меня и не делал ничего, что хоть как-то бы повлияло на наши отношения. Он просто… плыл по течению и не боролся за нас. Этот Богдан нравится мне куда больше. Возможно потому что рядом с ним у меня больше не возникает желания сунуться на рожон. Сейчас я спокойна, защищена, я знаю, что он в силах сделать куда больше меня.
        - Игоря сегодня задержали, - сообщает он после паузы. - Нам удалось перетянуть канат доверия.
        - Ох…
        Неожиданная информация заставляет меня открыть от удивления рот. Игорь в тюрьме. Он больше не сможет мне навредить, не подойдет в кафе, чтобы поговорить или подсыпать угроз.
        - Я в общем-то… о чем говорить хотел. Дома тебе явно скучно, - он улыбается, видимо, вспоминая мое нытье несколько дней назад.
        Тогда я не выдержала и сказала, что хочу чем-то заняться. Мне надоело сидеть под одной крышей и нянчить детей. Я, конечно, любила своего сына, да и к Ромке испытывала нежные чувства, но целый день… это выше моих возможностей. Я итак три месяца в декрете просидела, с ума сходила без нормального общения.
        - И?
        - Вот, - Богдан кладет передо мной папку и протягивает ее мне через стол. - Возвращаю тебе твои салоны. Там ремонт сделали, вернули почти все в первоначальный вид. С сотрудницами, которые с тобой работали, я переговорил. Многие согласны вернуться. Ну и в этой же папке документы на квартиру. Игорь отдал ее обратно.
        Богдан меня шокировал еще на этапе салонов, а после квартиры я просто ушам своим поверить не могла. Схватила папку, достала бумаги. Все… все мои салоны теперь вернулись под мое руководство. И квартира по документам тоже принадлежала мне. Правда, я даже мысли не допускала, чтобы туда вернуться. Это было сродни возвращению в прошлое. Хотя с салонами ситуация была кардинально противоположной. Я горела ими и хотела поскорее их увидеть.
        Жаль, что Богдан сказал мне об этом только вечером. Знай я раньше, сорвалась бы туда, не раздумывая.
        - Я не знаю даже, что сказать.
        - Достаточно просто остаться здесь, - с улыбкой говорит Богдан. - Тем более тебя девочки ждут. Как сейчас лететь?
        - Мне нужно забрать вещи. Да и Оля… она так хотела меня увидеть. Столько раз звонила…
        Это, конечно, не перекрывает моего предвкушения от возвращения в салон, от общения с девочками и клиентами. Я рвусь туда, как могу. Да что там! После того, как Богдан сказал о ремонте и о том, что многие готовы вернуться, я была готова сдать билет!
        - Если дело в вещах, их заберут и транспортируют сюда. С арендодателем вопрос закроют. А с подругой сможешь увидеться на девишнике.
        - Где?
        - На девишнике. Этот праздник обычно устраивают перед свадьбой.
        - А что, кто-то выходит замуж?
        Я действительно первые мгновения ничего не понимаю. Просто спрашиваю, а потом… потом я смотрю на его взгляд и до меня доходит. За мгновение до того, как Богдан говорит:
        - Ты.
        Глава 36
        ЛЕРА
        Спорить по поводу будущего мы не стали. После известия о том, что мои салоны красоты ко мне вернулись я, конечно, не могла даже думать об отъезде.
        Проснулась сегодня с самого утра, накормила Артура, поцеловала спящего Ромку, оставила указания няне, сцедила молоко и выбежала, чтобы сесть в машину и поехать на работу.
        Уже у первого салона немного дрожат руки. Я пытаюсь справиться с напряжением, но удается, если честно, плохо. Девочек еще нет. Салон закрыт, ключи у меня, Богдан вчера торжественно вручил перед тем, как мы уснули.
        - Вам где лучше остановить? - спрашивает Гоша.
        Его мне тоже вчера представили. Богдан сказал, что теперь я не могу передвигаться на такси. Только в его автомобиле и с личным водителем, который дополнительно выполняет еще и роль телохранителя.
        - Где удобно. Вы оставите мне свой номер телефона, чтобы я могла вас набрать, когда буду готова ехать?
        - Я буду здесь, но номер, да, возьмите, - Гоша протягивает мне визитку. На ней только его имя и номер. Один. - Как только освободитесь, позвоните мне, чтобы я был готов вас встретить. Отлучаться я не намерен, но знаете, всякое бывает.
        Я была готова к личному водителю, но совсем не ожидала, что он будет находиться под дверью моего салона круглосуточно. Нужно, наверное, какое-то место ему отвести внутри, чтобы легче было. Сидеть весь день в машине - то еще удовольствие. А в холле салона его держать я точно не смогу. Половина клиенток перепугаются его еще на входе, да и неудобно это для них, некомфортно.
        Пообещав себе обязательно поговорить с Богданом о необходимости присутствия Гоши рядом или же найти для него место внутри, выхожу из автомобиля. Даже вывеску вернули прежнюю. А я все новости пропустила, даже не читала ничего. Если бы внимательно следила за каналами, узнала о том, что Игоря посадили и что салоны его бывшей жены возвращаются к прежней владелице. Интересно, после новостей к нам ринутся клиенты или нет?
        Когда оказываюсь внутри помещения, замираю. Те же стулья, зеркала. Мне кажется, я даже клиентов вижу, которые были здесь в мой последний день. Борюсь со слезами, которые так и лезут наружу. Нельзя плакать, скоро девочки придут и…
        - Ой, - слышу голос за спиной. - Лера Дмитриевна?
        - Наташка, - лечу к ней и обнимаю крепко. - Она одной из первой начала со мной работать.
        - Боже…
        Отлипаем друг от друга не сразу. Наташка шокировано на меня смотрит и говорит:
        - До последнего не верила, что мы снова с вами работать будем.
        - Я до вчерашнего дня и не знала, - улыбаюсь. - Такой уж мне сделали сюрприз.
        - А уж нам-то! - восхищенно говорит Наташа. - Я специально пораньше встала, чтобы приехать. Думала, если нас зазря попросили, то я сразу же и уйду. Да что там! Я уверена была, что нам врут!
        - Не врали, как видишь, - улыбаюсь. - Я действительно вернулась и собираюсь снова собрать наплыв людей.
        На самом деле, в последнем я совсем не уверена. В прошлый раз мы зашли на широкую публику, нас прорекламировали и о нас говорили. А сейчас мы удостоились новостей в газетах, но… насколько такой пиар сработает? И сработает ли вообще?
        До начала рабочего дня остается каких-то полчаса. Пока остальных девчонок нет, и я, если честно, пока не знаю, как мы вообще будем работать. На сайте нужно обновить информацию, но какой номер телефона ставить я пока не знаю.
        - Может, укладку? - предлагает Наташка. - Пока никого нет сделаю вас красоткой.
        - А можно, - киваю. - Даже кончики подрезать.
        - Я и стрижку могу, если хотите. В смысле, у вас все классно, но если что.
        - Стрижку пока не надо, - говорю с улыбкой, потому что обижаться мне не на что. - Давай кончики и укладку.
        Так проходит двадцать минут. Когда мы заканчиваем, дверь салона открывается и на пороге появляется Юлька. Моя Юлька, с которой мы разошлись так давно. Она мне все На нее я налетаю так же быстро, как и на Наташку. Поверить не могу, что и ее Богдан уговорил вернуться.
        - Лерочка Дмитриевна, - тянет Юлька. - Я уже все сделала, номер на сайте поменяла, несколько записей по звонкам клиентов сделали. На сегодня я никого не брала. Работаем с завтрашнего дня или рано?
        Я ошарашенно смотрю на Юльку. Пока мы тут с Наташкой делали укладку, она умудрилась все организовать! И ведь сделала это качественно!
        - Даже записи есть?
        - Конечно! - восклицает Юлька, а затем протягивает руку вперед и отвечает кому-то. - Здравствуйте, да, можете, да, конечно. Работаем завтра, осталось всего несколько свободных мест.
        Через минуту у нас появляется еще одна запись. И то, что свободных «пара мест» Юлька, конечно, преувеличила, но… у нас 3 записи на завтра. Это уже что-то!
        - Я первый месяц готова поработать без оплаты, - говорит Наташка, а я смеюсь.
        Господи, уверена, Богдан решит эту проблему. Сейчас я почему-то уверена даже в том, что он будет меня поддерживать, даже если салон станет убыточным, в чем я сомневаюсь, потому что Юле снова звонят.
        Пока мы разговариваем, приходит Оксана. Она, как и всегда, запаздывает. И так же удивленно на меня смотрит. Не верит, что тут действительно стою я.
        - Некоторые девочки не вернутся, - говорит Юля. - Нам мастера по наращиванию волос нужно найти и еще девочку на маникюр. Ну и колорист. Я пока никого на эти процедуры не записываю, но все же. И по другим салонам, Валерия, там некоторые мастера не будут работать.
        - Хорошо, - киваю. - И можешь на ты. После того, как вы вернулись, я даже слышать не хочу от вас вы…
        Я прекрасно понимала, что вернутся не все. И благодарна тем девчонкам, которые все же поверили в меня.
        Мы несколько часов обсуждаем дальнейший план развития, а потом я собираюсь в другие салоны. Юля сказала, что там девчонки придут не на это же время, она установила три часа запаса, чтобы мы могли нормально пообщаться. За это я еще больше ей благодарна. Она все предвидела, в то время как я даже не знала, с чего начать. Поэтому я всегда платила ей хорошо и доверяла. Да и сейчас доверяю.
        По пути в другой салон на телефон прилетает сообщение:
        «Удачи в первый день. Не думаешь помощника Юле подыскать?»
        «Помощника для помощника?»
        В конце ставлю смешной смайлик. Ответ прилетает мгновенно:
        «Он точно ей не помешает»
        Через каки-то пять минут Юлька присылает мне список записей на три дня вперед с припиской:
        - Почти все они - известные блогеры.
        Ну, конечно же, как я могла решить, что Богдан только вернет салоны и все, если в период покупки помещения он продал его мне за бесценок.
        Глава 37
        Девчонки из двух других салонов встречают меня столь же тепло и радушно. Мы долго разговариваем, я рассказываю, что у нас уже есть записи и день будет хоть и не перегруженным, но потрудиться придется. Рабочий день заканчивается на прекрасной ноте - я, полная энтузиазма, еду в цветочный магазин, чтобы наполнить интерьер каждого детища чем-то особенным. Выбираю лилии, тюльпаны и гортензии. Вроде мелочь, а посетителям будет приятно.
        После этого еду домой. На часах почти три часа дня. Прислушиваюсь к себе. Удивительно, но я провела целый день вдали от сына и не чувствовала щемящей тоски, как прежде. Неужели я начинаю привыкать к своему долгому отсутствию?
        Я соскучилась по Артуру, хочу скорее его увидеть и приложить к набухшей от молока груди, но и работать я тоже хочу. Именно поэтому завтра я тоже поеду на работу. Пробуду там до обеда, приеду на несколько часов домой и вернусь обратно. Не планирую долго работать в таком темпе, но сейчас мне это нужно, я чувствую. Просто не могу больше сидеть дома.
        Вечер проходит по привычному сценарию. Богдан возвращается домой к девяти. Мы с Ромкой собираем игрушки с пола и как раз готовимся ко сну. Мне немного жаль ребенка. Отца он не видит, я теперь тоже буду пропадать на работе, но вместе с тем, по возвращению я выделила время для Артура, а когда тот уснул - уселась играть в ферму с Ромой. Я не хочу всю свою жизнь посвятить только детям. Их присутствие в моей жизни должно быть дозированным.
        Поздним вечером я уже по обычаю иду к Богдану, мы занимаемся сексом, после чего он переносит меня в нашу с детьми комнату. Так мы спим до утра, затем завтракаем и выезжаем. Богдан подвозит меня к салону, целует на прощание и спрашивает, нужно ли меня забрать.
        - Я буду раньше девяти. Около пяти, максимум шести планирую освободиться.
        - Гоша будет тебя ждать.
        - Я хотела об этом говорить. Я не смогу работать с мыслью, что на улице весь день в машине сидит человек. Может, я на такси поеду?
        - Это исключено, - говорит Богдан. - Совершенно. Никакого такси. Это опасно, тем более сейчас, когда Игоря посадили.
        - То есть, он уже не на свободе, а мне одинаково опасно находиться здесь? Богдан…
        - Не опасно. Просто такси… - он замолкает. - Там итак немалый процент ограблений, убийств и изнасилований приходится, а тут - женщина губернатора. Поверь, без Игоря доброжелатели найдутся.
        - С этой стороны я как-то даже не думала, - признаюсь ему. - В Штатах такси было естественным способом передвижения.
        - Ты сейчас не в Штатах, - совершенно серьезно говорит Богдан. - Здесь иначе всё. Любого таксиста могут заменить, подкупить. Лера, я прошу тебя быть осторожной. Это ведь не сложно.
        Мне приходится с ним согласиться, но я все равно не согласна на то, чтобы Гоша весь день сидел в машине у салона.
        - Пусть тогда Гоша исполняет роль моего таксиста. Я буду звонить ему заранее и пусть он приезжает. Весь день в машине, Богдан. Я буду чувствовать себя рабовладельцем.
        - Он получает хорошие деньги.
        - Богдан.
        - Хорошо, - сдается он. - Посидит у тебя в салоне.
        - Нет, - отрезаю. - Там негде. Я уже думала, но ему нигде места кроме как в моем кабинете нет. А что я тогда там буду делать? Нет, он меня будет смущать, а в помещении - девочек. Так что нет! Номер его у меня есть, я ему позвоню, как решу поехать домой.
        - Хорошо. Только обещай без самодеятельности и такси.
        - Обещаю.
        Богдан притягивает меня к себе за шею, целует в губы, а после помогает выйти из машины и целует еще раз. На работу я иду удовлетворенной, здороваюсь с девчонками, которые хором поздравляют меня с первым рабочим днем.
        - Рада, что у вас с тем мужчиной все получилось, - щебечет Наташка. - Он вас так любит!
        - Иди уже, подлиза, тебя первый клиент ждет.
        Нашата уходит, а я иду в кабинет. Сижу за изучением наших отчетов и записей. У нас с Юлей один доступ на двоих, я вижу все, что она заполняла и просматриваю наши траты за вчера и сегодня. Вписываю в статью вчерашние цветы. Я их покупала с карты, которую мне вручил Богдан, но это трата наших салонов, а потому я не могу ее игнорировать.
        Ближе к обеду выхожу из кабинета, чтобы сделать себе кофе. Здороваюсь с клиентами, вежливо спрашиваю, все ли им нравится. Они восхищенно кивают. Девочек всего две. Стройная молоденькая блондинка у Ксюши на маникюре и женщина около тридцати в кресле у Наташи. Она смотрит на меня с интересом. А затем улыбается и подмигивает. Меня это немного смущает, но виду я не подаю.
        Через час собираюсь ехать на обед домой, как в дверь моего кабинета стучат, а затем я вижу ту самую женщину, что мне подмигивала.
        - Извините, если прерываю. Я просто хотела лично вас поблагодарить за все, что вы сделали. Вы такая молодец! Я следила за вами, пока о вас писали, знаю, что сделал ваш муж. Мне так жаль!
        - Спасибо за сочувствие, - говорю ей с улыбкой.
        - Не сочтите за наглость, но мне было бы приятно сходить с вами на обед. Я восхищаюсь вашим трудолюбием и мастерством.
        Ее открытость подкупает. Я ведусь на предложение пообедать.
        - Здесь неподалеку есть неплохой ресторан. Нужно будет подождать моего водителя и поедем.
        - Я могу нас отвезти, - совершенно искренне говорит она. - Меня Эвелина зовут. Можете просто Лина.
        - Хорошо, - киваю с улыбкой. - Поедем в этот ваш ресторан.
        Глава 38
        Заведение действительно находится неподалеку и внешне довольно неплохое. Виден уровень, хотя я не сомневалась, что такая женщина как Эвелина приведет меня в хорошее заведение. Она видная, статусная, заметно, что или хорошо зарабатывает, или имеет мужа, который дает ей денег на уход за собой.
        - Вы извините, что я такая настойчивая, - говорит она, стушевавшись. - Я просто, знаете, так за вас переживала! Как новости эти увидела, аж плакала. А когда написали, что с вами в порядке все - выдохнула.
        От ее откровения мне становится немного неловко. Я в общем-то не привыкла к такому проявлению чувств от посторонних людей, но приятно, что за меня волновались. Почему-то уверена, что она такая не одна.
        - Ничего страшного, - заверяю Эвелину. - Скажите, как сокращенно вас можно называть.
        - Ох не люблю сокращенных имен, - улыбается она. - Муж зовет Элина.
        - Тогда и я буду, если позволите.
        - Конечно! Может, перейдем на ты? У нас не такая большая разница.
        - Давай…
        К нам подходит официант и мы делаем заказ. Я беру цезарь и апельсиновый фреш, на десерт малиновый чизкейк. Моя спутница отдает предпочтение мясному стейку и капучино.
        - Кофе с утра не пила просто, - объясняет свой выбор.
        Темы для разговора будто иссякают. Я смотрю на женщину напротив и не знаю, о чем с ней разговаривать. С Олей и Настей таких проблем не возникало, мы всегда находили о чем поговорить, даже спустя столько лет дружбы, когда казалось бы, все темы давно проговорены.
        - Ты, наверное, удивлена, что я так сразу пригласила тебя на обед.
        Я хочу сказать, что нет, но решаю не быть милой и не врать. Конечно, я удивлена. У меня вообще ощущение, что она какая-нибудь журналистка и прямо сейчас достанет из сумки диктофон. Ей я об этом, разумеется, не говорю. Поехала на обед, потому что хочу верить в лучшее.
        - Удивлена, конечно.
        - Я просто, знаешь, преимущественно дома сижу. Муж зарабатывает, а я вот… то по салонам, то с подружками вижусь, но они все семейные нынче, детишки, дом, а у меня детей нет и…
        Я сочувственно киваю. Понимаю ее, как никто другой. Я долгое время сама забеременеть не могла. Да что там… от меня муж ушел к другой, которая родила ему аж двоих.
        - Ты меня понимаешь, - она улыбается. - Так вот, почти не видимся. А тут я по новостям увидела, что ты салоны открываешь снова и вернулась с ребенком. Я подумала, что ты мой талисман, знаешь, счастливый, что если мы подружимся, то и я смогу… подарить мужу сына. Так переживаю, что он уйдет.
        - А что, есть предпосылки? Сильно детей хочет?
        - Да нет, говорит, чтобы не переживала, нет и нет, возьмем из детского дома, но у него свой бизнес, мужчина богатый, наверняка ведь наследника хочет. Родную кровь. И я бы сына хотела своего. Зачем мне детдомовский.
        Ее слова больно ранят душу, потому что я сама детдомовская. Это, конечно, неприятно. Я столько там детей видела, которым семья нужна. И безнадега у них такая в глазах. У тех, кто только попал, конечно, еще есть надежда, а у остальных… ни малейшей. Особенно у взрослых. Лет пятнадцать… они жили себе счастливо, у них были родители, а единственная авария и всё… счастливой семьи больше нет, и тех, кто бы мог забрать их к себе, тоже.
        - Я что-то не то сказала, да? - уточняет Эвелина.
        - Нет, просто… я сама из детского дома. Зря ты так. Туда часто очень хорошие дети попадают.
        - Я не об этом. Я бы и не против, просто… хотелось бы своего, чтобы точно быть уверенной, что буду его любить. Чужой ребенок - ответственность сильнее.
        В этом я с ней согласна. Там ведь не только перед собой ответственность, но и перед законом. Органы опеки регулярно следят за семьями, в которых живут приемные дети, особенно, если семья взяла не первого ребенка. Все слишком строго, чтобы расслабляться, ну и Эвелина права, нужно быть морально готовым. Не все такие и я даже рада, что люди об этом думают. Потому что и тех, кого брали, а затем возвращали, потому что не вышло, тоже было много.
        Дети вообще очень сложны в своей психологии. После детского дома они попадают в новый мир, в семью, где царят свои законы. Конечно, им очень сложно привыкнуть и адаптироваться, бывают проблемы. А люди возвращают детей, словно бракованную игрушку. Что-то сделал не так, заболел или сломал руку - забирайте… вы дали нам больного ребенка. Больно и обидно.
        Сама не замечаю, как мы с Эвелиной разговорились. Стали обсуждать и детские дома и приемных деток, да и беременность. Я заверила ее, что она обязательно забеременеет. Тогда, когда перестанет об этом думать.
        Когда обед заканчивается и официант приносит счет, я беру в руки телефон. На мобильном около десятка пропущенных и все они от Богдана.
        - Прости, пожалуйста, я перезвоню, - говорю Элине.
        Она кивает. Я набираю Богдана и тут же слышу в трубку:
        - Где ты? С тобой все в порядке?
        - Я на обеде. Звук выключила, прости, телефон стоял экраном вниз.
        - В каком ты ресторане?
        - Элин, как ресторан называется?
        Я передаю название Богдану и он говорит, что сейчас приедет. Мне остается только согласиться и отключиться.
        - Я поеду, - говорит Эвелина. - Мне домой пора, муж написал, что вернулся. К тебе ведь кто-то приедет?
        - Да, мужчина мой. Сказал, что минут пять ехать.
        - Тогда тем более, я потороплюсь. Приятно было познакомиться. Я позвоню, если ты не против?
        - Да, можешь.
        Мы обменялись номерами телефонов. Элине очень важно общение с человеком, который ее поймет и не станет упрекать в отсутствии ребенка. Я понимаю ее желание общаться с той, кто в состоянии посочувствовать ей и поддержать. Да и сама не против пообщаться. Она оказывается на удивление приятной женщиной. Жаль только, что к детям я так и не поехала, но я скоро поеду. Через три часа соберусь домой пораньше и проведу остаток дня с Ромкой и Артурчиком.
        Богдана я замечаю сразу. В кафе он не входит, а влетает. Недовольно осматривается по сторонам и замерев на мне, направляется в мою сторону.
        - Привет, - говорю с улыбкой.
        Он садится на стул, где совсем недавно была Элина, смотрит на меня недовольно, а затем спрашивает:
        - О чем просил тебя перед тем, как утром выпустить из машины?
        - Богдан…
        - Отвечай, Лера, - настаивает.
        Я вижу, что ему совсем не до шуток. Он зол, если не сказать большего.
        - Быть осторожной?
        - Без самодеятельности, Лера. И без такси. Как ты сюда добралась?
        - Меня привезла сюда новая знакомая.
        Богдан делает глубокий вдох и мотает головой. Я прекрасно понимаю его недовольство, но ничего ужасного ведь не произошло. Я живая, мы просто пообедали.
        - Все контакты новой знакомой скинешь мне в мессенджер, я пробью ее по базе.
        - Богдан!
        - Это не обсуждается, Лера… ты не простой человек, который может заводить подружек на работе. Ты моя женщина в первую очередь.
        - А ты губернатор, - киваю. - Хорошо, я отправлю тебе то, что знаю.
        Глава 39
        БОГДАН
        - Артем, что там? Эвелину пробили?
        - Да, Богдан Олегович, - отвечает мой безопасник. - Такая действительно есть. Жена Туманова Давида Тарасовича.
        - Знаю такого. С женой его никогда не встречался.
        - Женщина чиста, живет отстраненно, подруги у нее есть, но она с ними действительно видится редко, так как они все с детьми, а у них их пока нет.
        - Понял. Спасибо, Артем, пока все.
        Расслабляюсь и пишу Лере сообщение:
        «Твоя подруга чиста. Можете встречаться»
        «Спасибо тебе огромное, о мой господин»
        Язвит. Злиться. У нее есть право, но не проверить эту женщину я не мог. Я вообще не склонен верить в такое дружелюбие и расположенность просто так. Как по мне, так знакомства подобного рода всегда заканчиваются каким-то сотрудничеством или спонсированием. Но это у мужиков так. Вряд ли к тебе подойдут набиваться в друзья просто так. С женщинами, понятное дело, легче. Проще. Они могут часами обсуждать лак для волос, потом перейти на одежду и все - стать лучшими подругами.
        Но я все равно не могу отпустить все на самотек, должен держать под контролем, особенно когда моя женщина так и норовит из него выпрыгнуть. Я ее понимаю, она в Америке своей спокойно жила, выходить на улицу без страха могла, а здесь… здесь не так. Ей надо опасаться, потому что у меня должность такая. Она ненадолго, я скоро собираюсь уходить. Все, что мне нужно было, я сделал, но до конца срока отсидеть все же придется.
        «Я могу попросить Элину за мной заехать или обязательно ехать с твоим водителем?»
        Очередное смс от Леры вгоняет в ступор. Отказать ей я не могу, соглашаться не хочется. Я все-таки больше доверяю своему водителю. Я в нем уверен, но Лера не согласится. Она искренне не понимает, почему должна быть под постоянным присмотром. Мне так действительно спокойнее. Я знаю, что Гоша сделает свою работу, проследит, доставит.
        Он у меня давно работает, проверенный, дорожит своим местом, потому что зарплату получает космическую, ипотеку взял, жена есть и ребенок. Я многое о своих работниках знаю и мне нравится, что они ценят место, где работают. Разово, конечно, продаться можно, но денег надолго не хватит, а я своих сотрудников не обижаю. Если взял на работу - не увольняю при условии абсолютной преданности.
        «Можешь ехать с ней. Но Гоша тебя заберет. Отправь ему адрес и мне»
        Лера присылает смешной смайлик, но через десять минут кидает локацию, где будет. Я стараюсь подстроить график так, чтобы ее забрать, но на всякий случай пишу Гоше, чтобы ждал. Пусть прямо у ресторана сидит. И прямо сейчас туда едет.
        Забрать Леру у меня не получается. Я вообще загружен настолько, что домой попадаю ближе к десяти. Лера встречает меня с улыбкой. Все-таки, ей идет общение с девчонками. Она и после Насти такой возвращается и после работы. Засиделась дома, хочет работать и быть полезной.
        - Привет, - она льнет ко мне, обнимает за плечи. - Соскучилась. Дети, кстати, спят, уже.
        - Мне надо в душ, - предупреждаю ее.
        - И мне. Составлю тебе компанию.
        Если после каждой вылазки с подругой в ресторан она будет вот такой, я готов купить Лере автомобиль, чтобы она ездила сама. В сопровождении охранника, конечно. Я вообще не могу избавиться от мысли, что ей что-то угрожает, что кто-то может ей навредить. За детей я не беспокоюсь. Они под постоянным присмотром двадцать четыре на семь. Все учителя, няни и воспитатели десять раз проверены и протестированы. У меня никто с улицы не работает.
        В душевую мы заходим вместе, включаем воду. Я успеваю распенить гель для душа, когда Лера прижимается ко мне и растирает его по телу. Вот как не уступать этой женщине? Она же нитки из меня вьет, как ей удобно. Всегда так было. И сейчас это не изменилось. Я стал увереннее в себе, жестче, а она все равно меня прогибает.
        - Чего ты хочешь? - спрашиваю, когда она медленно спускается к моим ногам. - Точно ведь хочешь.
        - Хочу…
        Она облизывает свои пухлые губы и смотрит на меня.
        - Тебя хочу…
        О душе мы, естественно, забываем. Я вообще не думаю уже о том, что хочу смыть с себя сегодняшний день. Лера умеет довести до состояния, когда ни о чем не хочется думать несколькими движениями и ласками.
        Едва смыв с себя гель, мы идем ко мне в спальню. В ее комнате спят дети. С этим, конечно, нужно что-то делать. Рома взрослый и самостоятельный, ему нужна отдельная комната. Я вообще хочу, чтобы мы переехали с этого дома в мой. Там просторно, у Ромы уже оборудована детская. Я хочу ей предложить это, но пока не заикаюсь и присматриваю другие варианты. Не уверен, что она захочет жить там. Да и самому неприятно. Живое напоминание тому, как я поступил.
        После душа мы с Лерой занимаемся сексом и только потом она мне сообщает, что у ее новой подруги скоро день рождения и она приглашена. Мы приглашены. Она даже листовки достает.
        - Я не хожу на такие мероприятия, - говорю ей.
        - Ну как… - она расстраивается. - Я приглашена и не пойду туда одна.
        - Лера…
        Я не хочу говорить ей о своих подозрениях, которые закрадываются сразу после приглашения. Я почему-то уверен в том, что ее муж попытается как-то меня продавить. Может, и жену к Лере с этой целью подослал, хотя прежде он ко мне не обращался.
          - Ну Богдан… - она вырисовывает узоры на моей груди. - Пожалуйста. Просто приди туда.
        Я соглашаюсь. Не стану я говорить о том, что подозреваю, не буду ее расстраивать. Она светится вся счастьем, довольная. О работе рассказывает, о том, что доходы покрывают расходы. А еще она обещает вернуть мне деньги за проделанный ремонт и рекламу. Я улыбаюсь и качаю головой. Это же Лера, чему я удивляюсь. Хочется ей быть независимой, особенно после брака с дегенератом.
        Уверен, ее второй брак будет более успешным и счастливым. Я для этого все сделаю. В лепешку расшибусь, но она будет счастливой. А еще нам бы девочку… но об этом я думаю, засыпая. Глупые мысли перед сном, ничего больше.
        Глава 40
        ЛЕРА
        Грандиозный праздник в честь дня рождения Эвелины назначен на субботу. Сегодня четверг и мы с ней, как ненормальные, носимся по торговому центру в поисках нарядов. С ее появлением в моей жизни, я стала не так много времени проводить в салоне. Впрочем, там и без меня все прекрасно работает. Я наняла бухгалтера и управляющую. Девочки на испытательном сроке, но видно, что готовы работать.
        Мне платье мы уже выбрали, а вот с Элиной проблемы. Ей почти ничего не нравится, и я разделяю это мнение. Ей многое не идет. Именно поэтому мы торчим уже во втором торговом центре и ничего не находим.
        - Сходим перекусить? - предлагает Лина. - Я проголодалась и расстроена.
        - Идем, - киваю. - Мне нужно к пяти успеть к гинекологу, поэтому если ничего не найдем - дальше я на телефоне.
        - Хорошо. А почему к гинекологу? Что-то не так?
        - Нет, просто… очередная проверка.
        Я умалчиваю о том, что на самом деле у меня задержка. Можно, конечно, списать все на то, что я кормлю грудью, но цикл у меня восстановился почти сразу. Месячные уже были два раза, а в этом месяце внезапно прекратились. Мы с Богданом предохранялись, да и в моем случае забеременеть второй раз довольно сложно, поэтому я записалась сразу к врачу. Лучше узнать о возможной патологии сразу и не откладывать в долгий ящик лечение.
        Когда мы подходим к кафе, звонит мой телефон. На экране высвечивается номер Богдана. Я прошу Лину идти в кафе одной и обещаю присоединиться. Сама остаюсь в коридоре торгового центре и отвечаю на его звонок.
        - Ты уже освободилась? У меня свободный час для обеда и я недалеко от торгового центра.
        - Мы тоже решили перекусить. Но мы в другом центре. В том так ничего и не нашли.
        - Далеко от меня, да?
        - Далековато, - отвечаю с сожалением.
        Минимум полчаса Богдану придется ехать сюда и еще полчаса обратно. Времени на ланч точно не останется. Я даже поникаю, все никак не могу познакомить его с Линой. То Богдана нет дома, то Лина спешит домой к мужу, потому что он вернулся домой.
        - Встретимся вечером тогда, я постараюсь освободиться пораньше, - говорит Богдан.
        - Хорошо.
        - Вы платье выбрали? - отвлекает от мыслей, видимо, чувствуя, что я поникла.
        - Мне - да, а Лине нет. Под ее рыжеволосую копну почти ничего не подходит.
        - Ты же помнишь, что тебе к доктору? - заботливо напоминает он.
        - Помню. Лину уже предупредила. Я успею.
        Мы прощаемся, и я захожу в кафе. Лина привлекает меня взмахом руки, и я, лавируя между столами, иду к ней. Плюхаюсь на мягкий диван и беру в руки меню. Проголодалась жутко. И хочется поскорее попасть домой.
        - Я взяла утиную ножку с подушкой из пюре. Ничего лучше в этой забегаловке нет.
        Я пожимаю плечами. В торговых центрах редко работают поистине хорошие, люксовые рестораны. Я не привередлива, а вот Лина предпочитает заведения получше.
        - Здесь неплохо готовят, - замечаю. - Эта сеть вообще неплохая и по чистоте и по обслуживанию.
        - Ладно-ладно, - сдается Эвелина. - Ничего лучше все равно нет.
        На обед у нас уходит час, после чего мы снова ходим по магазинам. В четыре я оставляю Лину одну и убегаю к гинекологу. Уже у кабинета немного волнуюсь. Не знаю, откуда это вообще, это обычная задержка, ничего больше, но я почему-то ощущаю, как меня захлестывает волнение. Еще эти брошюры всякие про болезни. Я вообще боюсь возможных заболеваний, а тут куча информации и симптоматика, которой можно себя накрутить.
        - Валерия Дмитриевна? - слышу голос медсестры, которая осматривает зал в поисках пациентки. - Пойдемте, - говорит мне, когда замечает, что я встаю.
        Я следую за ней и через минуту ходьбы по коридорам попадаю в просторный светлый кабинет. Медсестра оставляет на столе у врача папку и выходит.
        - Здравствуйте, - доктор мне улыбается. - Слушаю вас.
        - У меня задержка. Семь дней.
        - Тест делали?
        - Нет. Беременность исключаю, мы с моим партнером предохраняемся.
        - Дети есть?
        - Да. Сыну чуть больше четырех месяцев.
        Вопреки моим ожиданиям стандартного ответа: «Вы же кормите грудью, задержки - это нормально!», врач уточняет:
        - Как быстро у вас восстановился цикл после родов?
        - Через полтора месяца.
        - Получается, два цикла все было прекрасно, а сейчас - задержка.
        - Да.
        - Отлично, проходите за ширму, раздевайтесь, осмотрим вас.
        Профессиональные вопросы доктора и ее спокойствие подействовали и на меня. Я перестаю волноваться и, спокойно сняв одежду, забираюсь на кресло.
        Осмотр проходит быстро и безболезненно, я одеваюсь и сажусь напротив доктора. Она что-то печатает на мониторе и делает распечатку, после чего смотрит на меня.
        - Я выписала вам направление на ХГЧ анализ и УЗИ. Запишитесь у девочек, я думаю, у них найдется свободное место на сегодня. Если нет - на завтра. Визуально никаких проблем у вас я не вижу. Это может быть гормональная перестройка после родов, а может и беременность.
        - Беременность? - непонимающе переспрашиваю.
        - Я не исключаю, потому что чувствую увеличение, но это может быть и послеродовое. Вы сходите на анализы, ладно?
        Я киваю, как болванчик, все еще не в состоянии осознать сказанные врачом слова. Слово «беременность» выбило меня из колеи. Какая беременность?
        - Послушайте, - говорю сбивчиво. - Я не могу быть беременной, мы предохраняемся и у меня такая ситуация… вы же видите по карте.
        - Валерия, успокойтесь, - с улыбкой говорит доктор. - ХГЧ вам не повредит. Если анализ будет отрицательным - я выписала направление на УЗИ. Тоже запишитесь, чтобы потом зря время не терять. Я почему заподозрила беременность… - она делает паузу. - У женщин после восстановления цикла очень велики шансы забеременеть. Физиология у нас такая.
        У меня дрожат руки и к горлу внезапно подступает тошнота.
        - Валерия… с вами все в порядке?
        Я делаю несколько глубоких вдохов и пытаюсь прийти в себя. Состояние сейчас близкое к панической атаке, но мягкий голос доктора меня успокаивает. Она измеряет мне давление и еще раз говорит о том, что беременность - лишь одно из предположений и я рано разнервничалась.
        Из кабинета я выхожу спокойной, записываюсь на анализ. Меня просят подождать буквально десять минут, после чего приглашают в кабинет. Приходится доплатить за срочность и мне обещают прислать ответ в течении часа-двух.
        Из клиники я выхожу слегка ошалелой от новостей. Богдану не звоню, на смс и звонки от Лины не отвечаю. Я видела в мессенджере более десятка смс, но сил на то, чтобы открыть их, нет. В машину к Гоше я сажусь разбитой. Он или видит мое состояние или просто решил сделать приятное - протягивает мне вазочку с шоколадными конфетами.
        - Угощайтесь.
        Я улыбаюсь впервые за последний час. Беру конфету. Чего я вообще разнервничалась? Даже если и беременность - это ведь хорошо? Рано, конечно, Артур еще совсем маленький, но в целом. Медицина не стоит на месте, меня будут наблюдать лучшие врачи, я уверена, что с ребенком все будет в порядке, к тому же, прекратить лактацию - не проблема.
        С работой придется повременить, конечно, я не смогу перегружать себя, но и здесь тоже все решаемо.
        - Мы можем остановиться у парка? - прошу Гошу по пути.
        Домой ехать не хочется.
        - Можем. Но мне велено не отпускать вас одну.
        - Со мной прогуляешься? Я куплю тебе кофе.
        Гоша улыбается и кивает. Все-таки, зря я не хотела, чтобы он был моим водителем и телохранителем в одном лице.
        К парку мы добираемся быстро, заходим в кафе, чтобы взять кофе. Себе беру без кофеина, за последнее время привыкла. Все-таки жизнь кормящей мамы накладывает определенные ограничения.
        - У вас что-то случилось? - спрашивает Гоша, неспешно шагая рядом.
        - Так заметно?
        - Выглядите расстроенной.
        - Пока ничего не случилось, - говорю с улыбкой. - Я же женщина, настроение меняется за пять минут.
        - Это да.
        - У тебя есть девушка?
        - Жена, - с улыбкой говорит он. - Поэтому прекрасно знаю, о чем вы говорите.
        Наверное, нам не стоит вот так вместе гулять, но я не представляю, какие отношения должны быть между телохранителем и клиентом. Я должна идти впереди, а он сзади с каменным выражением на лице? Уж лучше пусть рядом со мной и с улыбкой. Я не привыкла к первой модели. Мне все кажется, что я доставляю человеку неудобство, пусть он и получает за это зарплату. Видимо, привычку жить, как все, так просто не выкорчевать. Не могу я по щелчку пальцев перевоплотиться в богачку, которая с легкостью распоряжается подчиненными.
        Мы как раз делаем второй круг по парку, когда мой телефон пиликает входящим сообщением. Дрожащими руками я снимаю блокировку и вижу там смс от клиники. Пришли результаты анализов.
        Глава 41
        Цифры выделены жирным, и я прекрасно понимаю, что это значит, но все же смотрю в графу норма. Мой показатель сильно выше, и я улыбаюсь. Боялась этой беременности, а сейчас радуюсь.
        - Хорошие новости? - спрашивает Гоша, но в мобильный заглядывать себе не позволяет. Держится чуть в стороне.
        - Хорошие, - киваю.
        Едва не признаюсь ему, что беременна, но в последний момент прикусываю язык. Первым об этом должен узнать Богдан.
        Гоша ни о чем больше не спрашивает. Мы неспешно ходим по парку, после чего я прошу его отвезти меня домой. По пути отменяю запись на УЗИ. Срок слишком маленький, нет необходимости проводить исследование сейчас. Это можно сделать через пару месяцев.
        Пока укладываю детей, думаю о том, как сообщу Богдану новость о беременности. Социальные сети пестрят роликами, в которых женщины дают мужчинам бархатную коробочку с тестом, но для этого нужно заказать ту самую коробочку. А еще сделать тест. У меня на руках только электронный бланк с цифрами и ждать до завтра я точно не собираюсь. Хочу, чтобы он узнал. Я несколько раз даже телефон доставала и писала смс, но тут же быстро стирала буквы. О столь важном событии точно не сообщают по телефону. А уж тем более по смс.
        «Ты скоро?»
        Одно сообщение я все же отправляю. Не могу ждать. Дети уже заснули: Ромка под мультик, а Артур с моим соском во рту. Я аккуратно перекладываю его в кроватку и прячу грудь в лифчик.
        На часах уже девять, мое сообщение Богдану так и остается непрочитанным. Чтобы убить время я выхожу на кухню и делаю себе чай с мелиссой. Ее слегка резковатый запах меня успокаивает. Я стараюсь не смотреть на часы, но взгляд то и дело возвращается к экрану смартфона.
        Когда я допиваю чай, время близится к десяти. И мое сообщение по-прежнему не прочитано. Наверное, у Богдана важные переговоры, поэтому он задерживается. Я пытаюсь себя так успокоить, но все равно чувствую, что не могу сидеть на месте - верный признак нарастающего волнения. Оно усиливается, когда я вижу, что сообщение так и висит, а его телефон и вовсе оказывается выключенным.
        К счастью, я не успеваю обзвонить больницы и морги, слышу шум подъезжающего автомобиля и бегу вначале к окну, чтобы убедиться, что это действительно Богдан. Это он, разумеется. Кто еще может в такое время приехать?
        Я быстро сбегаю по лестнице и оказываюсь у двери как раз тогда, когда Богдан закрывает ее. Он ошарашенно на меня смотрит, бросает быстрый взгляд на часы и спрашивает:
        - Ты почему не спишь?
        - Тебя ждала. Я тебе сообщение писала, ты так и не прочитал.
        - Когда оно пришло, телефон отключился. Черт его знает, что с ним. Просто отрубился и перестал включаться. Завтра в ремонт отнесу. Ты чего?
        Богдан притягивает меня в объятия и целует в висок.
        - Расстроенной выглядишь.
        - Тебя долго не было, я начала переживать.
        - Зря, - Богдан улыбается. - Я задержался на этих совещаниях, потом пришлось еще на одну встречу ехать. Ну и дорога домой заняла дольше обычного.
        Я киваю. Понятно же, что зря волновалась, но наши эмоции нам не подвластны. Если бы можно было просто взять и отключить волнение, я бы, безусловно, так и сделала.
        - Примем вместе душ? Чувствую себя вымотанным.
        - Ты иди, я тебя дождусь.
        Мы вместе поднимаемся на второй этаж и Богдан скрывается за дверью ванны. Я же пытаюсь придумать, как именно сообщить ему о беременности. Показать результат теста? Не думаю, что он знает о ХГЧ.
        Идея с тестом могла бы быть, закажи я доставку из аптеки, но я, как обычно, прогадала. И ничего кроме обычного «Я беременна!» на ум не приходит. Как вообще сообщают о таком? Если отбросить социальные сети и игру на камеру? Как это происходит у людей? Они просыпаются утром, женщина берет тест, идет в ванную, а через минуту выходит и по ее лицу мужчина понимает результат? Или они вместе идут к врачу…
        Я перебираю массу вариантов и понимаю, что идеальным вариантом было бы, пойди мы к гинекологу вместе. Врач назначила мне тест, мы погуляли в парке, а потом пришли бы результаты и мы вместе их узнали.
        Время уже не вернуть, поэтому решаю, что скажу, как выйдет. Не думаю, что Богдан расстроится от способа, который я выберу. Важен ведь итог.
        Через несколько минут Богдан выходит из ванной в одном набедренном полотенце. Его волосы все еще влажные, по груди стекают капли воды. Богдан выглядит уставшим, хотя по-прежнему умопомрачительным.
        - Что? - замечает мое внимание.
        - Я беременна.
        Я хотела сделать это красиво, но так ничего и не придумала. Хотя, кажется, Богдан в шоке.
        - В смысле - беременна? - переспрашивает. - У нас ребенок будет?
        - Будет, - киваю. - Я у врача сегодня была, она меня на анализы отправила. Результаты почти сразу пришли. Я все это время тебя ждала, чтобы сообщить.
        - Иди сюда, - Богдан тянет меня к себе за руку, обнимает, крепко прижимая к торсу. - Наверное, я что-то чувствовал, - с улыбкой говорит он, а затем отпускает меня и подходит к своему портфелю.
        Я стою посреди комнаты, полностью дезориентирована. Происходящее пока не могу описать, но когда Богдан разворачивается ко мне, и я вижу в его руках бархатную коробочку, сразу все понимаю.
        - Я планировал сделать это после дня рождения твоей новой подруги. Мы оба должны быть нарядные, я в костюме, ты в платье. Даже съемку заказал, но…
        Богдан подходит ко мне и опускается на одно колено.
        - Ты станешь моей женой?
        Он открывает коробочку и протягивает ее мне.
        - Кажется, это самое необычное предложение из всех, - смеюсь я.
        - Без трусов? Зато ты точно знаешь, что берешь. Ни сантиметра секретов.
        Я начинаю смеяться громче и чувствую, как по щекам стекают слезы. Как бы Богдан не шутил, а я все же понимаю, что сейчас происходит. Он официально делает мне предложение. Просит стать его женой и ждет ответа. Пару дней назад поставил перед фактом, но все же о предложении не забыл.
        - Ну же, Лера, - выводит из ступора Богдан. - Колену больно. Как-никак, смягчающей ткани брюк на нем нет.
        - Я согласна. Все же, брать действительно есть что.
        Я киваю на его полотенце. Ничуть не смущаюсь. Между нами столько раз был секс, что любое смущение отошло на второй план. Мы оба любим друг друга, натворили ошибок в прошлом, но именно это позволит нам не сделать их в будущем.
        Глава 42
        Чтобы смириться со своим новым положением мне требуется время. На следующий день после теста Богдан везет меня в какую-то крутую клинику и вверяет врачу, которому доверяет. Меня внимательно осматривают, берут анализы, назначают витамины. С грудным вскармливанием просят закончить, когда узнают, какие у меня были осложнения и дефициты во время первой беременности.
        Чтобы достать карту пациента мне пришлось позвонить Майку. К моему удивлению, он был рад меня слышать. Спросил, как мои дела, не собираюсь ли я вернуться. Когда узнал, что нет, мне показалось, даже расстроился, впрочем, не удивительно. Он развелся, как и говорил. Может, и правда меня любил и хотел построить отношения?
        Самое сложное - закончить грудное вскармливание, но здорово помогает няня. Я почти весь день не нахожусь дома и Артур спокойно ест смесь. Волнительно, что будет вечером и ночью, но Богдан пообещал, что заменит меня с бутылочкой. Все же, днем сын итак обходился без меня, а вот вечером. Обязательный ритуал с моей грудью никто ведь не отменял.
        Тяжелее приходится мне. Выпить волшебную пилюлю и прекратить лактацию нельзя, поэтому врач посоветовал регулярно понемногу сцеживать молоко. Как только упадет спрос, так и уменьшится количество выделяемой жидкости. Я предложила перевязывание, но в этой новомодной клинике на меня посмотрели, как на женщину из деревни. Видимо, списали на стресс. Не может ведь у губернатора области быть такая туповатая жена.
        Впрочем, именно так делали раньше. Я даже в интернете информацию нашла, что грудь перевязать можно, правда, там же и пишут, что это безумно вредно. К такому я прибегать пока не готова.
        Последую совету врача и все буду делать постепенно.
        Прекращение лактации - основное условие нормального развития плода. Так как у меня уже были проблемы с беременностью и недостаток витамин, доктор решил перестраховаться и сказал, что это будет лучше. Наш Артур может вполне перейти на смесь, а я не должна вредить своему организму и развитию будущего ребенка. Почему-то я уверена, что это будет девочка.
        Элине о беременности я не говорю, решаю сообщить об этом завтра, когда мы встретимся на ее дне рождения. Уверена, он снова увидит в этом какой-то знак и порадуется за меня.
        - Доволен? - спрашиваю у Богдана, когда мы выходим из клиники.
        - Теперь да. Я должен был знать, что с тобой все в порядке.
        На самом деле, я благодарна ему за такую подстраховку, потому что и сама начинала волноваться. Моя беременность Артуром проходила не лучшим образом. Постоянная тошнота давала о себе знать, плюс низкий гемоглобин и нехватка витаминов. Я вообще боялась, что Артур родится с нарушениями развития. Хорошо, что этого не произошло и мой организм отдавал сыну все, что мог, дабы восполнить необходимое ему количество полезных микроэлементов и витаминов.
        После больницы мы оба идем домой. Сегодня Богдан взял выходной, хотя я вообще сомневалась, что они у него бывают.
        - Может, на пикник махнем? - предлагает Богдан. - Возьмем Ромку и Артура.
        - Артура лучше оставить с няней. Лишний стресс в виде меня ему ни к чему.
        Домой мы едем в тишине. Я предвкушаю время, которое проведем вместе, Богдан разговаривает по телефону, отдает приказы. Мой телефон вибрирует неожиданно. На экране высвечивается имя Эвелины. Отвечаю сразу, но заранее знаю, что сегодня ей ничего не скажу. Хочу при встрече сообщить радостную новость.
        - Привет, - тараторит она в трубку. - Ты вчера так и не ответила, все в порядке?
        Я с ужасом понимаю, что даже не открыла ее сообщения. Чувствую вину, но у меня были на то причины.
        - Прости. У нас тут кое-что произошло, завтра все расскажу.
        - Ничего плохого, надеюсь?
        - Нет. Новости хорошие, но потерпеть придется до завтра.
        - Ты чем занимаешься?
        - Домой с Богданом едем. Я на громкую поставлю, хоть поздороваетесь, - добавляю, замечая, что Богдан больше не разговаривает. Завершил разговор и смотрит на меня.
        Я включаю динамик, но звонок внезапно обрывается. Я перенабираю Элину, но у нее отключен телефон.
        - Батарея села, видимо. Не выходит у вас познакомиться.
        - На празднике познакомимся. Кстати, о нем… Вполне вероятно, что через тебя ее муж пытается добраться до меня. Сразу скажу, что никаких поблажек просто потому что она твоя подруга не будет. Я не верю в такое стечение обстоятельств.
        - Я не думаю, что…
        Замолкаю. Разве я могу быть уверенной? Эвелина действительно как-то навязчиво со мной подружилась, а я уши развесила и записала ее в лучшие подруги. Что, если ничего искреннего в ее со мной общении не было? Вдруг это холодный расчет и желание помочь мужу в бизнесе? Дружить с будущей женой губернатора выгодно при любом раскладе. Хотя я и не говорила ей о том, что Богдан собирается на мне жениться. Я вообще с ней не обсуждала наши с ним отношения, вскользь упоминала, что у нас все хорошо. В этот раз решила ни с кем не делиться сокровенным.
        - Эй, - Богдан притягивает меня к себе. - Я просто предупредил, чтобы обид не было. Я ведь не сказал, что она общается с тобой только из-за этого.
        - Я не исключаю, - киваю, пытаясь не расстраиваться. Ничего ужасного ведь не произошло.
        - Даже если и так… людям нужно давать шанс. Может быть, она подошла к тебе по просьбе мужа, а потом узнала, какая ты и жалеет.
        Я все это понимаю, но смогу ли простить? Мне кажется - нет. Я ненавижу вранье и скрытность. Если общаюсь, то всей душой и хотелось бы чтобы ко мне относились так же.
        - Я теперь твоя будущая жена, Богдан. Ты прав, мне нужно быть аккуратнее с людьми, которых я близко подпускаю. Из искренности у них может быть только желание добраться к тебе.
        - Не загадывай наперед, - пытается меня успокоить Богдан. - Не все люди меркантильные сволочи.
        Я прижимаюсь к Богдану ближе. Знаю, что он считает иначе, а сейчас просто меня утешает. Делает все, чтобы я не расстраивалась.
        - Пообещай, что скажешь мне, если тебе предложат сотрудничать.
        - Обещаю.
        Глава 43
        - Ты обещал, что мы поедем вместе.
        Я недовольна, потому что в субботу у Богдана внезапно появляются дела. Мы должны были поехать на праздник вместе, собираться и выехать, но ему вдруг нужно уехать.
        - Я успею, - успокаивает. - Даже переодеться заеду.
        Я с сомнением смотрю на него. Вряд ли он успеет, но решаю ничего не говорить. Я уверена, Богдан остался бы с нами, будь у него возможность отложить дела.
        - Не дуйся, я успею. Позвони Оле пока, у нее как раз вечер. Предупреди о девичнике, чтобы планировала.
        - Я уже говорила, что не хочу девичник.
        - Он не для тебя, а для твоих подруг. В последнее время ты заводишь все новых и новых друзей. Пора о них подумать.
        Я понимаю, что в любом случае проиграю спор, поэтому соглашаюсь. Дату свадьбы мы уже назначили. Ближе к Новому году, через три месяца. Как раз останется время на подготовку и моя беременность не будет так заметна.
        - Я не уверена, что она приедет, - бормочу. - Последний ее приезд сюда закончился комой и долгой работой с психологом.
        - Игорь в тюрьме, Лера… постарайся ее уговорить. Если нужно - выделю ей дюжину охранников для сопровождения.
        После этих слов Богдан целует меня на прощание, надевает туфли и хлопает входной дверью. Дети еще спят, и я решаю позвонить Оле. Вдруг она все же приедет. Мы с ней давно разговаривали. В последний раз я сообщила ей, что остаюсь. Она даже не знает о том, что Богдан сделал мне предложение. И о новой беременности тоже не знает.
        Набираю Олю на кухне за чашкой кофе. С окончанием лактации я позволяю себе выпить чашечку латте утром. Не могу отказаться от такого удовольствия, и так долгое время не пила кофе, только без кофеина. Оля отвечает гудке на пятом.
        - Ну наконец-то ты обо мне вспомнила, - смеется в трубку. - Я уж думала, все… конец дружбе.
        - Прости меня, - чувствую укол вины.
        - Ой, да ладно, рассказывай, что там у тебя.
        В разговоре мы зависаем на полчаса. Я рассказываю обо всем, что случилось, пока мы не говорили, Оля в ответ рассказывает о себе и сыне.
        - Я звоню, чтобы пригласить тебя на девичник и свадьбу. Понимаю, что ты не хотела бы ехать после всего, но…
        - Я приеду. Ты же сама говорила, что Игорь в тюрьме. А я дочь Насти и Стаса так и не видела. Они приглашали меня на крестины, но я боялась. Вот повод будет. Приеду на пару недель к вам, погощу.
        В глубине души я чувствовала вину за то, что случилось с подругой больше года назад. Это из-за меня Игорь отправил на тот свет ее родителей, а сама Оля чудом выжила. Я боялась, что из-за меня подруга не сможет приехать и встретиться с братом, но судя по всему, Оля не так сильно переживает из-за случившегося.
        - Я приеду. Напишешь мне дату точную, чтобы билеты взять.
        - Богдан обещал тебе охрану.
        - Я воспользуюсь. Буду с сыном. Но я еще и Стасу скажу о приезде. Думаю, он вызвется приехать, так что целый кортеж там будет.
        - Ты точно не боишься?
        - Боюсь, конечно. Мало ли, может у твоего Игоря руки длинные, но я думаю, ему дела до меня нет.
        - У него другие заботы, - подтверждаю. - И Богдан заверяет, что опасности для меня сейчас нет.
        - Жди, значит, я приеду такой девичник закатим.
        - Мне уже страшно.
        Я вспоминаю подарок Оли подруге в Америке. Она тогда заказала толпу стрипризеров для будущей невесты. Неловко было всем, в том числе и невесте, но гости быстро освоились. Надеюсь, на моем девичнике подруга ничего подобного не учудит.
        - Ладно, малыш, я побежала, Тимофей ждет сказку, а читатели очередную главу. На девичник я приеду.
        Отключившись, я делаю последний глоток кофе и иду к детям. Артур проснулся, поэтому я только заглядываю в комнату и подзываю к себе Ромку. Артур еще болезненно воспринимает мое появление, начинает хныкать, хотя истерик не устраивает.
        - Мы сегодня с папой будем поздно, поэтому будь хорошим мальчиком и ложись с Дашей, ладно?
        - А куда вы?
        - На день рождения к одной очень хорошей тете. Деток туда не зовут, поэтому вы с братиком остаетесь дома. Будешь за старшего? Покажешь Артуру пример.
        К моему удивлению, с Ромой мы очень быстро нашли общий язык. Я волновалась из-за отсутствия опыта, но как показала практика, опыт не имеет абсолютно никакого значения. Главное, любить ребенка и относиться к нему с теплом, и он сам к тебе потянется.
        Собираться я начинаю в обед. До торжества остается очень много времени, но и мне сделать нужно немало. Принять душ, высушить волосы, нанести макияж, укладку. С последними двумя пунктами мне будут помогать профессионалы, потому что я не сильна ни в том, ни в другом, а идем мы, все же, не домой к Эвелине, а в фешенебельный ресторан.
        Макияж я выбираю максимально естественный, не привыкла к блестящим теням, да и не уверена, что они мне пойдут. Платье сдержанное, лаконичное, никаких ярких цветов. За час до выхода я звоню Богдану, но он сбрасывает и пишет смс, что не успевает. Впрочем, я была уверена, что так все и будет. В голове проскальзывает мысль отказаться от поездки, но я в последний момент ее отбрасываю. Уверена, Богдан приедет позже.
        Звонок Элины заставляет меня отвлечься от раздумий о Богдане.
        - Привет именинница.
        - Привет. Лер, вы уже собрались?
        - Я да, а Богдан еще днем уехал по срочному делу. А что?
        - Мне помощь твоя нужна, если не откажешь, конечно.
        - Не вопрос, - с готовностью отвечаю. - Что нужно?
        - Съездишь со мной за тортом? Его не могут доставить. У них там какие-то технические проблемы, сказали самим забирать, а муж у меня занят другими организационными вопросами.
        - Да, конечно, - быстро соглашаюсь, мысленно выдыхая. Мне не придется ехать в ресторан одной. Я приеду туда с именинницей.
        - Буду у тебя через десять минут.
        Элина, как и обещает, приежает быстро. Я выхожу из дома без подарка и пишу сообщение Богдану, что оставила коробку в доме. На самом деле я перестраховываюсь. Знаю, что при таком раскладе Богдан точно приедет. Он не сможет оставить меня на дне рождения без подарка.
        - Спасибо, что согласилась, - говорит Элина, стоит мне залезть к ней в автомобиль.
        - Выглядишь шикарно, - делаю ей комплимент.
        Она и правда очень красивая. Макияж у нее ярче моего, но к рыжеволосой копне очень подходит. Да и укладка соответствующая - крупные локоны, ниспадающие по плечам. Платье полностью рассмотреть не получается, но изумрудный цвет отлично оттеняет ее кожу и подчеркивает лицо и цвет волос.
        - Я кофе нам взяла. Надо было чего покрепче.
        Элина протягивает мне стаканчик и берет свой. Отпивает. Я делаю то же самое.
        Через пару минут мы мчим по трассе на выезд из города.
        - Не нашлось мастеров поближе, - поясняет Элина, когда я спрашиваю ее, почему так далеко ехать. - Слушай, у меня там коньяк есть на заднем сидении, может, откупорим?
        - Ты за рулем, а я…
        Замолкаю. Не знаю, стоит ли сейчас открывать свой секрет, но решаюсь. Вряд ли нам удастся поговорить об этом на празднике, а она точно будет удивлена, что я не пью.
        - Я беременна. Недавно узнали. Срок еще маленький.
        Наш автомобиль немного заносит. Я в ужасе вцепляюсь в дверную ручку, но Элина выравнивается машину и сбавляет скорость, а затем и вовсе паркуется на обочине и включает аварийку.
        - В каком смысле - беременна?
        - В прямом, - говорю с улыбкой. - Надеюсь будет девочка, потому что…
        - Заткнись!
        От неожиданности замираю. Понятия не имею, что вызвало в Элине такую злость. Может, я обидела ее чувства? Она не может забеременеть, а я тут хвастаюсь.
        Прокручиваю эти мысли в голове, хочу извиниться, но рот меня почему-то не слушается, а голова становится ватной. Я абсолютно ничего не понимаю и даже сказать ни слова не могу. Последнее, что я вижу - лицо Элины, перекошенное от злости.
        Глава 44
        БОГДАН
        - Вов, я поехал. Жена меня прибьет за то, что опаздываю.
        Мой помощник поднимает кулак в воздух, выражая таким образом поддержку. У него на сегодня тоже были планы, но ему, как и мне, пришлось их нарушить. За это я и ценю его. Он в любой момент может сорваться и решить мою проблему. Плачу я ему, конечно, заоблачно, но считаю, оправдано.
        На улице оказываюсь через пару минут, сажусь в машину и гоню домой. Там остался подарок и нужно переодеться. Лера не отвечает. Обиделась или просто не слышит, но я все равно продолжаю звонить. Раз за разом набираю ее номер и надеюсь, что она ответит.
        Когда выхожу из машины, вижу во дворе автомобиль и Гошу. Лера дома, что ли? Не поехала?
        - Что-то случилось? - спрашиваю у него.
        - Нет. Валерия Дмитриевна поехала со своей подругой.
        - За ней Элина приехала, что ли?
        - Да. Она сказала, что поедет с ней.
        Я вздыхаю. Вот что за женщина? Говорил же ей, чтобы брала Гошу. Эвелину мы, конечно, проверили, но она не обучалась несколько лет спасать чужие жизни. Будь рядом с Лерой Гоша, мне было бы спокойнее. Он опытный водитель и умелый телохранитель. Я его у конкурентов переманил. Там два покушения было и ни одного успешного, правда, последнее отразилось на самом Гоше. Его подстрелили.
        В доме быстро принимаю душ и переодеваюсь, но уходит полчаса. Я нервничаю, потому что уже сильно опаздываю. С Ромкой хотел увидеться, но няня сообщает, что он улегся на дневной сон.
        Подхватываю коробку и выхожу на улицу. Немного прохладно, и начинает моросить дождь. Хорошо, Гоша остался. Он сегодня будет моим водителем, о чем тут же ему сообщаю. Машину, правда, мы сменяем. Мне легче на моем внедорожнике, чем на седане, который я передал Лере.
        По пути пытаюсь дозвониться ей, но она по-прежнему не отвечает. Точно обиделась. Я не мог пораньше, хотя и обещал ей, что успею. На этот праздник ехать не хотелось. Я не знал там почти никого. Да и такие дни рождения ме никогда не нравились, к тому же для должности плохо, но Леру пригласили и отпустить ее одну было бы неправильно.
        Она точно с Элиной поехала - даже пригласительные забыла. Они лежат под лентами коробки. Я достаю оба, держу в руке. Предъявлю на входе.
        Лере звонить больше не пытаюсь, понимаю, что не ответит. Найду ее на дне рождения. Гошу прошу ждать нас, думаю, мы будем недолго, час, максимум два. Ни с кем о работе я разговаривать не буду, а что еще делать?
        На входе охрана проверяет приглашения. Свои я отдаю сразу, говорю, что моя жена уже внутри. Подарок кладу к остальным. Там, насколько я знаю, украшения и деньги. Лера выбирала, я только согласился.
        По пути встречаю нескольких знакомых людей, когда замечаю Германа, удивляюсь. Он не говорил мне о предстоящем дне рождения, но мы и меньше общаемся в последнее время. Он нырнул с головой в работу на компанию, я в Леру. Некогда. Черт, он руководитель и директор моей компании, и я настолько ему доверяю, что в последнее время даже не спрашиваю о продвижении бизнеса. Знаю, что он идет вгору.
        - Привет, - протягиваю ему руку и хлопаю по плечу. - Где бы мы еще встретились?
        - И правда. Ты один?
        - Лера должна быть здесь. С именинницей поехала. Не видел?
        - Да нет. Я ее точно бы заметил, людей не так много. Ты уверен?
        - Уверен, конечно.
        По правде, начинаю сомневаться. В зале людей не так много, и среди них Леру я не вижу. Напрягает, и неприятное чувство появляется под ложечкой. Волнительно. Из-за этого с Германом нормально поговорить не получается, я отвечаю односложно и ни о чем не спрашиваю и он замолкает. После неловкой паузы я прошу его провести меня к имениннице. Ее я, кстати, тоже не вижу. Вышли куда-то вместе?
        - Слушай, Эвелины тоже нет.
        - В смысле нет? - удивляется Герман. - Она в метре от нас с мужем стоит в бежевом платье.
        Я присматриваюсь. Действительно, она. Я ее не заметил.
        - Богдан Олегович, - ее муж тут же протягивает мне руку. - Не ожидал вас здесь увидеть.
        - Моя жена не смогла отказать вашей, а я ей.
        Я смотрю на Эвелину. Что-то в ней мне кажется не таким. Я хмурюсь, силясь вспомнить, что именно. Понимаю, что и Эвелина и ее муж смотрят на меня странно, а потом до меня доходит. Волосы… все это время я искал копну рыжих волос, а женщина передо мной - блондинка. На фотографии, которая была у нее в деле волосы тоже светлые, но когда Лера говорила о рыжих, я значения этому не придал. Девушки каждый день внешность свою меняют.
        Вообще, я не силен в нынешней моде и возможностях парикмахеров, но почему-то уверен, что за день превратить рыжий в такой блонд сложно. Да и смысл, если платье они искали именно под рыжие волосы? Я понимаю все за мгновение до вопроса:
        - А где ваша жена? Мечтаю с ней познакомиться…
        Это Эвелина. Та, с которой моя Лера, вроде как, уже несколько недель ездит на ужины и с которой сегодня уехала из дома.
        Я едва сдерживаю себя от того, чтобы сжать шею этой женщины и спросить, где моя жена. Успокаивает только то, что она понятия не имеет. Они никогда не виделись и не общались, а я полный идиот. Попросил все данные у Леры. Все, кроме фотографии. Выглядело все правдоподобно. Каждая история, что рассказала Лера, соответствовала этой женщине. Не было причин сомневаться, хотя тревожные звоночки появлялись с первого дня их знакомства. Я ведь чувствовал - что-то не то. Ну не навязываются незнакомые люди другим в подруги.
        - Все в порядке? - уточняет Давид. - Вы словно… растеряны.
        - Гера, нужна твоя помощь. Вы простите, но я поеду. С праздником. Мой подарок в куче других. Больше не празднике я не останусь.
        Со стороны мой уход наверняка кажется бегством, но это не имеет значения. Пока мы с Герой идем к выходу, я набираю Вову и Артема. Вову, чтобы поднял всех, кого найдет, Артема, чтобы начинал собирать своих ребят. Моя Лера все это время общалась… с кем? Рыжие волосы, мать твою… у скольких женщин нашего города такие же?
        Пока отчитываю Артема, силюсь вспомнить, в какой именно день они выбирали платье. Вспомнив, требую у него поехать в торговый центр и по камерам пробить женщину, с которой они ходили. Если для этого потребуется разбудить директора - наплевать. Пусть будят. Следователей, ментов, всех…
        - Что происходит? - Герман сзади выглядит напуганным.
        - Две недели моя жена общалась с Эвелиной, а я только понял, что это была не она. У Давида есть еще женщина?
        - Нет, конечно. У него одна жена. И ты ее только что видел.
        - И она мечтает познакомиться с Лерой, в то время как Лера ездит с ней на ужины.
        - Я нихрена не понимаю.
        - Что понимать? Ее из дома увезла посторонняя женщина, умело сымитировала Эвелину. Дата рождения, история жизни, имя мужа и даже адрес! Она все передала моей Лере. А та передала мне. Единственное, что я не попросил - ее фото! Кому в голову придет выдавать себя за другого?
        - Людей поднял? Я своим позвоню.
        Через несколько минут рядом с нашим автомобилем оказывается Давид.
        - Я могу помочь, у меня есть знакомые, частные детективы. Если нужно…
        Обычно мне не свойственно делиться проблемами с посторонними, но мне ли не знать, что частные детективы работают куда расторопнее полиции. Даже для губернатора полицейские не смогут сделать, что нужно, потому что попросту не умеют.
        - Откуда вам известно? - спросил Гера, заканчивая разговор по телефону.
        Герман всегда и всех проверял. Я у него эту перестраховку перенял, но пропустил самый важный момент - фотографию. Я должен был убедиться, что моя жена общается действительно с той женщиной, на которую я доставал информацию. Это ведь так просто, а я не справился.
        - Увидел ваше удивление, когда моя жена сказала, что хочет познакомится с Валерией. Ну и само присутствие Богдана Олеговича обескуражило. Я каждый год высылаю приглашения, но приняли его только сейчас. Остальное услышал минуту назад.
        - Звоните своим детективам.
        - Ты уверен? - переспрашивает Герман.
        - Нет, но выхода у нас тоже нет. Давид… она была с этой женщиной в Афинах в четверг. Пусть по камерам пробьют.
        Герман просит меня успокоиться и остыть. Я заведен до предела, волнуюсь, нервничаю. С кем она сейчас? В безопасности или нет? Уверен, что нет. Угрожает ее жизни что-то или ее похитили ради выкупа? Я все деньги готов отдать, лишь бы мне позвонили.
        Успокоиться я, конечно же, не могу. Как и сидеть на одном месте. Моя Лера где-то там. Вдалеке от меня, с другой женщиной, а может уже и не только. Кто заказал ее похищение? Кому это понадобилось?
        На то, чтобы проверить по камерам, с кем она была, нужно время. Оно тянется, и я начинаю злиться. Давид подключил своих ребят, пытаемся засечь телефон Леры, но ничего не выходит. То ли там отключили интернет, то ли его вовсе где-нибудь выбросили.
        Волнение только разрастается, нервы на пределе. Я не могу сидеть, стоять, выкурил несколько сигарет, хотя зависимости перед никотином у меня никогда не было. Мы все еще стоим перед клубом, потому что я понятия не имею, что делать дальше. Ехать ее искать? Город огромный, миллионник, она может быть где и с кем угодно. Ее похитить могли по распоряжению Игоря, хотя я сомневаюсь. У него ни денег, ни связей не осталось, я постарался, обнажив всю его пустую и гнилую душу. Мои конкуренты, бывшие женщины.
        Стоит мне подумать об этом, как мой телефон взрывается звонком. На экране имя Эльвиры…
        Мой мозг складывает все в пазл задолго до того, как я слышу в трубке ее голос:
        - Богдан, - она всхливыпает. - Я не знала… не знала, что она… что вы… что будет ребенок.
        Я сжимаю руки в кулаки от злости.
        - Где вы?
        Эльвира молчит и плачет. Истерически ноет мне в трубку. Пытается вызвать сочувствие? Его никогда не будет.
        - Эльвира, где вы? Скажи мне адрес!
        Гера и Давид напрягаются, понимая, что речь идет о Лере. Эльвира все еще молчит, раздражает.
        - Я оставлю ее в машине, Богдан, - всхлипывает. - Она отключилась. Я не хотела. Она сказала мне слишком поздно.
        - Где, Эльвира. В какой машине, адрес!
        Она диктует мне примерные координаты. Это трасса, ехать туда час, обратно столько же.
        Я пытаюсь спросить, в каком Лера состоянии, но Эльвира уже отключается. И трубку она не берет. Мы тут же садимся в машину. Давид едет с нами, звонит жене и успокаивает ее, убеждает, что ничего страшного не случится, он обязательно вернется и она познакомится с Лерой. В этом не уверен. Сейчас хочется закрыть ее где-нибудь и никогда не выпускать.
        На Эльвиру я бы подумал в последнюю очередь. Она не рыжая, хотя сейчас нацепить парик - несколько минут. Ну и мы с ней спокойно разошлись, она ни разу меня после не трогала, не приходила, не донимала звонками и сообщениями. Понятия не имею, какие цели она преследовала, но хорошо, что позвонила. Испугалась или пожалела ребенка.
        Ребенок…
        Внутри все сжимается сильнее. Пока мы гоним туда авто, я вызываю скорую. Точных координат у нас нет, но я требую, чтобы бригада выехала, как только мы найдем ее, я объясняю ребятам, куда ехать. Так будет быстрее. Бригада медиков нам потребуется, а везти ее в город - терять целый час.
        За рулем Герман. Я сижу рядом. Пристегнулся ремнем безопасности после нескольких напоминаний друга. Внутри такое чувство, что все выжгли и ничего живого не оставили. Все эмоции разом куда-то улетучиваются, а в голове кружится одна единственная мысль «что, если Эльвира соврала и я найду Леру без признаков жизни?».
        Глава 45
        ЛЕРА
        Приходить в себя очень трудно. Ощущение, что голова налилась свинцом, а тело принадлежит будто не мне. Я лежу, хотя последнее, что помню - как сидела в автомобиле рядом с Эвелиной. А потом… полный провал. Я знаю, что она злилась. Видела ее перекошенное от злости лицо.
        Кажется, я издаю стон или мне так кажется. На мою руку тут же ложится горячая ладонь, а затем я слышу знакомый голос:
        - Лера…
        Открыть глаза не получается, заговорить почему-то тоже, пытаюсь пошевелить рукой, надеюсь, что это выходит, потому что ничего не чувствую. Спустя какое-то время становится немного легче. Я могу распахнуть глаза и увидеть обеспокоенное лицо Богдана. Он сидит рядом со мной и держит меня за руку. На нем рубашка, пиджак переброшенный через спинку стула, галстук небрежно оттянут.
        Находимся мы явно в больнице: белые стены и потолок, яркое освещение, от которого первые секунды приходится жмуриться, потому что проступают слезы. Тело не болит, но очень тяжелое, но я так подозреваю, что начинаю отходить от того, что мне подсыпала Эвелина. Я абсолютно ничего не понимаю. Зачем это ей?
        - Что-то болит? - спрашивает Богдан, внимательно всматриваясь в мое лицо.
        Я мотаю головой, вижу, как на его лице проступает гримаса облегчения. Через несколько минут я понимаю, что могу разговаривать. Хриплю, но голос прорезается.
        - По… почему?
        - Отдыхай. Тебе нельзя волноваться. Все в порядке и с тобой и с ребенком.
        - Почему она это сделала?
        - Это не Эвелина была, - говорит Богдан, заставляя меня в удивлении распахнуть глава.
        - В смысле? Как это? Я не узнала ту, с кем так долго общалась?
        - Изначально это была не Эвелина. Эльвира. Ты ее в лицо не знала, я не перепроверил.
        Я в ужасе распахиваю глаза. Не могу поверить в это, конечно. Эльвира. Не Эвелина. Совсем другой человек, которому я так глупо доверилась. Я думала, что нашла подругу, а оказалось, что все это время она ждала выгодного момента, чтобы меня отравить?
        - Что она подсыпала мне? - спрашиваю, сглотнув. - Яд?
        - Снотворное. Она позвонила мне, когда ты уснула. Поэтому мы тебя нашли.
        - С ребенком точно все в порядке? - прикладываю руку к животу.
        - Доктор сказал, что нет причин для переживаний.
        - Где она сейчас?
        - Я отдал приказ ее найти. Пока она на свободе и никто не знает, где именно. Полиция возбудила уголовное дело, так что отправится она туда же, куда Игорь.
        - А Олег? - спрашиваю. - Он знает, что сделала его сестра?
        - Знает. Я ему первому позвонил, но в поисках он, разумеется, отказал. Будет прикрывать ее до последнего.
        - Она его сестра.
        Мне совсем неудивительно, что Олег выбирает ее сторону. В конце концов, было бы странно, начни он искать ее, чтобы сдать полиции.
        - Олег на меня работать больше не будет, - сообщает Богдан.
        Я знаю, что такое решение далось ему с трудом, ведь Олег был не просто сотрудником, но и его другом.
        Богдан все еще держит меня за руку, я же чувствую, что с каждой минутой мне становится легче и легче. Я начинаю чувствовать тело, могу нормально разговаривать и даже нахожу в себе силы сесть на кушетке. Окончательно прихожу в себя и начинаю спрашивать, когда меня отпустят домой. Сидеть в больнице, если ни мне, ни ребенку ничего не угрожает, не стану. Дома и стены лечат.
        Домой меня отпускают через два часа, берут анализ крови еще раз, проводят тесты, интересуются самочувствием. Доктор не видит причин держать меня в больнице. Пока едем в машине, Богдан выглядит взвинченным. Я могу его понять. Все это время я спала и ни о чем не волновалась. Мне не было страшно, я не нервничала, я просто уснула и узнала о том, что мне грозила опасность постфактум.
        А Богдан это все пережил. Ехал за мной, волновался, не знал, все ли со мной в порядке, пока мы ехали в больницу. Я стараюсь молчать по пути домой, а когда мы приезжаем, стараюсь выглядеть естественно, хотя мне, если честно, немного не по себе. В голове не укладывается, что Эльвира выдавала себя за другого человека и смогла обвести нас вокруг пальца. От одной только мысли, что она могла навредить ребенку мне становится страшно.
        Так как уже глубокая ночь, мы с Богданом идем в душ. Мне необходимо смыть с себя запах больничной палаты и расслабиться под горячими струями воды. Из душевой выходим синхронно, вытираемся. Все это молча. Я не решаюсь нарушить покой, а Богдан просто делает все в полной тишине. Наверняка его мозг ищет правильное решение.
        Уже лежа в кровати, ерзаю и не могу больше молчать.
        - Почему она тебе позвонила?
        Я почему-то была уверена в том, что Эльвира бы не остановилась на начатом. Что-то не дало ей закончить задуманное. Она передумала и позвонила Богдану, поэтому сейчас со мной все в порядке, я дома в объятиях Богдана, в кровати.
        - Ты сказала ей о беременности. Она позвонила с рыданиями, говорила, что не хотела и не знала. Трубку она бросила и сбежала. Пока что ее ищут, но я уверен, что мы найдем, даже если прятаться ей помогает ее брат.
        - Думаешь, она попытается повторить то, что хотела сделать?
        - Уверен, что нет. Этот поступок на нее не похож. Эльвира, конечно, из тех женщин, которые всегда добиваются своих целей, но у нее тоже есть принципы и мне сложно поверить, что она пошла на такое. Последний наш разговор состоялся не так давно, я сообщил ей, что между нами ничего не будет. На тот момент мы несколько месяцев не виделись. Я считал, что причин для волнения нет.
        - Думаешь, она смогла бы… что-то со мной сделать?
        - Я не знаю, - вздыхает Богдан. - Но я не могу допустить даже процент вероятности, что такое может произойти, поэтому настаиваю на ее задержании и выборе адекватной меры пресечения.
        Я же в этот момент думаю о том, как трудно Богдану все принять. Эльвира - сестра Олега, а он его близкий друг. Тяжело настаивать на ее задержании, зная, что с большой вероятностью придется навсегда его потерять.
        - Я не буду на этом настаивать, - наконец, говорю я. - Ты должен решить это сам.
        - Все уже решено. Я никогда не отодвину вашу безопасность на второй план.
        Глава 46
        Эльвиру все-таки находят. Это происходит за месяц до нашей свадьбы. Вместе с ней за содействие к ответственности привлекают и Олега. Его неоднократно допрашивали, он говорил, что понятия не имеет о ее местоположении. А ее задержали вместе с ним. Они были в одном доме, когда к ним приехала группа задержания.
        Богдан взвинчен и со мной практически не разговаривает. Во всяком случае, сложившуюся ситуацию никак не комментирует. Я знаю, что он переживает. Олег волновался за сестру и мы все прекрасно знали, что он ее покрывает. Богдан неоднократно просил его содействовать с властями и сказать, где Эльвира. Срок, как таковой, ей не грозил. Никаких доказательств того, что она собиралась мне навредить, не было.
        Максимум, который она могла получить - условный срок. Для ее карьеры, конечно, губительно, ведь ее теперь ни в одну хорошую компанию не возьмут. О достойной зарплате придется забыть, но хуже, что сейчас она может получить срок реальный.
        Все попытки поговорить Богдан пресекает и убеждает, что все в порядке. Он старается меня не волновать, только вот из-за его молчания все происходит наоборот. Я нервничаю сильнее, ведь понятия не имею, что он будет предпринимать. Олег ничего плохого мне не сделал, поэтому я не могу испытывать к нему ненависти. Да и к Эльвире, если быть совсем откровенной, я ее тоже не испытываю.
        Может, все дело в гормонах, но все случившееся стало для меня уроком. Я поняла, что не могу спокойно разговаривать с незнакомыми людьми, заводить новые знакомства без тщательных проверок. Я даже в магазин одна сходить не могу. Будь Богдан, как и прежде, бизнесменом, все было бы иначе, но у него совершенно другой статус, а я, если хочу быть рядом, должна приспосабливаться.
        Мы с Гошей теперь везде. Он отвозит меня на работу, я даже выделила ему место в салоне, уменьшила свой кабинет и поставила там небольшой диванчик и даже холодильник с микроволновкой, чтобы он смог нормально поесть. Статус у меня, конечно, другой, но я не могу не беспокоиться о здоровье людей, которые со мной работают. По этой причине нам пришлось выкупить небольшое помещение и пробить туда дверь, чтобы сделать кухню. Девчонки часто задерживаются на работе до девяти вечера. Заказывать еду из ресторана не всем по карману.
        В дополнение к Гоше на нас работает охранная фирма, которая приезжает по вызову, стоит нажать тревожную кнопку. Богдан постарался, не смог смириться и успокоиться с тем, что Эльвира на свободе. А еще мой будущий муж проверил всех моих сотрудников. Поначалу я была против, но потом согласилась. Случай с Эльвирой был слишком показательным, чтобы его игнорировать.
        - Валерия Дмитриевна, - в кабинет заходит моя помощница Юля. - Принесла вам отчет по поставке расходников и нового зеркала.
        - Оно приехало? - я тут же вскакиваю на ноги.
        Мы целый месяц его ждали! Заплатили сразу, нам обещали привезти его в течении недели, но из-за задержек вышло втрое дольше. Я уже собиралась отказываться и писать им негативные отзывы, но ждала до последнего из-за того, что оно идеально подходило к интерьеру нашего салона. Большое, с ярким, но не раздражающим, освещением.
        - И можно просто Лера, - говорю Юле. - Ты в моем кабинете, тебя никто не слышит.
        - Я еще не привыкла, - говорит она и улыбается.
        Мы с ней неожиданно сдружились. Месяц назад задержались над разработкой очередного салона. Продумывали план помещения, ремонт, выбирали мебель. Задержались допоздна, даже Гошу за едой посылали, потому что не могли отвлекаться, а когда все сделали, достали бутылку вина и… неожиданно разговорились. Юля оказалась интересной собеседницей и совершенно искренним человеком, но больше всего мне нравилось, что она не пыталась лезть мне в душу. Не искрит сочувствием, не пытается подлизаться.
        О жизни рассказывала, конечно, но так, вскользь, без подробностей. Это потом, невзначай, я уже клещами из нее доставала информацию о разводе. Пока я год зализывала раны, она здесь разводилась. И едва не осталась без жилья, потому что ее бывший муж оказался редкостной скотиной.
        Это сейчас я понимаю, что такое поведение естественно. Не каждый человек решится вываливать душу перед другим и фонтанировать сочувствием, как это делала Эльвира.
        С Эвелиной, кстати, мы тоже общались. Он действительно хотела со мной встретиться, но после случившегося не пыталась лезть в подруги. Несколько раз мы с Богданом приезжали к ним в гости на ужин, общались, но за пределы одного вечера наше общение не вышло. Я не чувствовала с ней родства. А вот с Юлей - чувствовала, хоть она и была моей подчиненной.
        Зеркало нам установили быстро. Наташка потом еще полчаса ходила вокруг него, фотографировала, снимала сторис в инстаграм. Я полностью разделяла ее восторг, хотя неприятный осадок из-за долгой доставки, конечно, остался. Я знала, что не напишу положительный отзыв, не порекомендую магазин другим. Компания прекрасно знала, кому поставляет зеркало и… все равно наплевала на обязательства. Страшно представить, как они относятся к обычным людям, которые делают у них заказ мебели.
        За час до выхода на телефон приходит смс от Богдана. Он за мной заедет. Видимо, тоже задерживается на работе. Я пишу, что буду его ждать и отпускаю Юлю и Гошу, хотя последний говорит, что останется в машине и подождет, пока приедет Богдан Олегович. Возражать я не смею, хотя в салоне остаются еще несколько человек. Наташка доделывает красоту девушке, да и маникюр еще не сделали до конца. Когда приезжает Богдан, все как раз уходят. Клиентки вышли раньше, а девочки ускользнули, стоило ему зайти на порог салона.
        Я понимаю все по одному его виду. Он расстроен, хотя и пытается улыбаться и не подавать виду. От Насти я узнала, что как раз сегодня назначено заседание по делу Эльвиры и Олега. Я переживала. Богдан не звонил и не отвечал. А сейчас вот… приехал.
        Я быстро поняла его состояние и поспешила с утешениями. Обняла его крепко, прижалась всем телом и разместила голову на плече. Богдан тут же обхватил меня руками. Так и стояли несколько мгновений, прежде чем он признался:
        - Я не смог. Хотел, злился, но не смог отправить его за решетку.
        Я киваю. Как я могла подумать, что будет иначе? Олег ему помогал справляться с нашим расставанием, он его поддерживал. И я не могла требовать от Богдана непредвзятости.
        - Они уехали. Покинули страну. Как только кто-то из них пересечет границу, они тут же будут задержаны.
        - Лучше и не придумаешь, - киваю.
        - Не злишься?
        - А должна?
        Я улыбаюсь, беру руку Богдана и кладу ее на живот. Он еще слишком маленький, чтобы что-то почувствовать, но я хочу, чтобы Богдан отпустил чувство вины. Я здесь, с ним, никуда уходить не планирую и я люблю его, какое решение он бы не принял. В конце концов, я ведь знала, что так будет. Да и хотела этого. После Эльвиры я пересмотрела свою жизнь и поняла, что незнакомцам доверять нельзя, да и близким, если честно, тоже.
        Она - очередной поучительный этап моей жизни. Мы не можем быть застрахованы от всего: от лжи, предательства и вранья, но нужно постараться быть осторожными. Я даже рада, что Богдан не отправил ни ее, ни Олега за решетку. Он бы себя не простил за друга и думал, правильно ли поступил. Отправить их в другую страну - лучшее решение. Мы в безопасности, и они могут жить своей жизнью.
        Глава 47
        БОГДАН
        - Ты кого хочешь больше? Мальчика или девочку? - спрашивает Лера за день до даты назначенной свадьбы.
        Мы лежим в кровати абсолютно голые. Ее нога покоится на моем бедре, рука обнимает за талию, а губы щекочут подбородок. Две минуты назад мы занимались сексом, но судя по движениям Леры, ей мало. В последний месяц всегда так. У Леры гормоны шалят, она возбуждается, стоит мне к ней подойти и прикоснуться, поцеловать.
        - А есть разница? - отвечаю, опуская руку к ее ягодице.
        - У нас два пацана, - напоминает. - Я бы хотела девочку и тебе не помешает дочка.
        - Думаешь?
        - Уверена, - отвечает Лера. - Одна я не потяну то количество тепла и нежности, которые ты можешь дать.
        Я начинаю смеяться. Знала бы она, чего мне стоит быть теплым и нежным после работы, когда хочется рвать и метать. Но что-то в ее словах есть. Дом меня успокаивает, расслабляет, я здесь становлюсь совершенно другим. Мне хочется защищать их и быть с ними другим.
        - Знаешь, как говорят. Если Бог хочет наградить женщину, он дарит ей дочку, а если защитить - сына. Думаю, именно поэтому моим первым ребенком стал мальчик, - Лера искренне улыбается. - Мне нужна была защита, и я ее получила.
        Во все это я, конечно, не верю. Не то, чтобы я был атеистом, просто все эти знаки не более, чем разговоры в народе.
        - Так и есть, - говорю вместо того, чтобы разубеждать Леру.
        Любовь это еще и желание во всем поддерживать партнера. Я готов соврать в таких мелочах, как это, чтобы не огорчать свою женщину.
        - Ты готов на второй заход? - интересуется Лера, утыкаясь носом мне в шею.
        - А ты не чувствуешь?
        Готов поспорить, она улыбается. Притягиваю ее к себе, вынуждаю забраться сверху. С наступлением ее беременности на одну проблему стало легче - нам больше не нужно предохраняться. Я могу ее чувствовать без барьеров. Понятия не имею, как будет после родов, потому что я не хочу начинать пользоваться презервативами. Придется искать другие способы предохранения. Я не против еще нескольких ребятишек, но уверен, что Лера захочет отдохнуть, да и ее организму это не помешает.
        - Боже, это невыносимо, - хнычет она, ерзая на мне сверху. - Это когда-нибудь кончится?
        - Что именно? - уточняю с усмешкой, хотя и так все прекрасно понимаю.
        - Возбуждение… - шипит. - Мы ведь только что переспали.
        По правде, мне нравится. Не хочу, чтобы это заканчивалось, но уверен, что как только Лера родит, все встанет на свои месте. Естественно, мы по-прежнему будем хотеть друг друга, но не по пять раз в сутки.
        - Боже, - стонет, когда я заполняю ее собой. - Господи боже мой, Богдан.
        Я обхватываю ее руками за бедра, наращиваю темп. Знаю, что ей так нравится. Она получает удовольствие, когда в нашей паре я веду. Когда целую ее жестко, оставляю засосы, причиняя боль и удовлетворение одновременно.
        Она открывается мне с другой стороны. Более раскованная, я бы даже сказал развратная, Лера удивляет меня снова и снова. Завтра наша свадьба, ей утром вставать, но она занимается со мной сексом, потому что ее гормоны никак не утихают. Интересно, завтра утром она пошлет стилиста и придет ко мне, чтобы не пропустить наш утренний секс?
        Лера стонет, выгибается в моих руках, а затем ее тело содрогается. Даже в своем удовольствии она прекрасна и очень мне нравится. Смелая, открытая, искренняя. Мы сблизились за последние месяцы, забыли о недосказанности. Лера полностью передо мной открылась, советуется, если чего-то не понимает в бизнесе, принимает мою работу, хотя пока еще не знает, что совсем скоро я перестану быть губернатором. Моя отставка станет для нее подарком на свадьбу. И белый мерс, конечно же. Я знаю, Лера давно такой хотела.
        Когда Лера получает удовольствие в третий раз, я следую за ней. Чувствую, как тело расслабляется, мышц почти не чувствую, будто в невесомости.
        - Господи, - тихо шепчет Лера, падая на подушку рядом со мной. - Надевай трусы и иди спать к детям, - говорит. - Я больше не могу.
        Засыпаем мы, конечно же, вместе. Я обнимаю ее и прижимаю к себе. Слышу ее тихое размеренное сопение и думаю о том, что завтра она станет моей женой, а я постараюсь сделать ее самой счастливой женщиной.
        Утром мы просыпаемся вместе. Лера сбегает, чтобы принять душ, а затем приходят ее подруги и торжественно выставляют меня за дверь. Кажется, утренний секс сегодня отменяется.
        Половина дня проходит, как в тумане. Ко мне приезжает Гера, чтобы поддержать и другие парни из компании. Меня даже выпить уговаривают, хотя я с самого начала не собирался. Думал, что поеду в ЗАГС абсолютно трезвым, но не получается. Несмотря на то, что у нас все гладко, я почему-то нервничаю. Разные мысли в голову лезут, но после пары рюмок крепкого напитка они отходят на второй план. Я расслабляюсь.
        В ЗАГС мы приезжаем вместе, я держу Леру за руку и веду в зал церемоний. Половину из того, что говорит регистратор даже не слышу, поэтому задерживаюсь с ответом. Мое «Да», когда ко мне доходит, что именно у меня спрашивают, звучит четко и громко. Как и ответ Леры. Мы надеваем друг другу кольца, я целую Леру. Ее взгляд искрится счастьем, и я понимаю, что готов отдать за то, чтобы она оставалась такой всегда, что угодно.
        Из ЗАГСа я выношу ее на руках. Все, как и полагается. Хочу, чтобы она испытала эти эмоции со мной и запомнила их на всю жизнь.
        Эпилог
        СПУСТЯ ПЯТЬ С ПОЛОВИНОЙ ЛЕТ
        ЛЕРА
        - Ты точно успеешь забрать Рому с тренировки? - спрашивает Богдан по телефону.
        - Да, - кивает Лера. - Как раз собираюсь за ним ехать. Мы будем через час.
        - У нас уже все готово.
        Я отключаюсь и снимаю с сигнализации автомобиль. Его Богдан мне подарил на день нашего бракосочетания. Сказать, что я была рада - ничего не сказать. Я была на седьмом небе от счастья, ведь всегда мечтала о белом мерсе. Этот автомобиль внушал мне доверие и нравился внешне.
        Вот уже три года подряд Рома занимается дзюдо и с удовольствием ходит на тренировки после школы. Клуб, в котором он занимается, находится на территории школы, поэтому я могу забирать его после тренировок или оставлять до вечера. Сегодня мы не будем ждать, заберем сразу, чтобы отпраздновать день рождение Софии. Как я и думала, у нас родилась чудесная девочка. Три семьсот килограмм.
        Софийку полюбили все. И Ромка и уже взрослый Артур. Они души не чаяли в сестричке, хотя я переживала, что Рома воспримет третьего ребенка в штыки. Видимо, мы с Богданом сумели подарить нашу любовь сразу троим. Никто из них не чувствовал недостатка. Я одинаково любила их всех, хотя и волновалась, что не смогу, что стану срываться на Ромке ради своих детей, что не смогу относиться к нему также, но я смогла. Сейчас Рома для меня - такой же родной ребенок, как и Артур с Софией.
        Я набираю Богдана, пока стою в пробке. Хочу уточнить, пришли ли подарки. И хоть Богдан сказал мне, что все готово, я сомневаюсь. Мне нужно знать, что пятилетие моей дочери пройдет без заминки.
        Апрель радует нас солнечными, но прохладными деньками, а еще я, кажется, застряла в пробке.
        - Да.
        - Подарки привезли?
        - Я же сказал - все готово.
        - И Роме тоже? Там три коробки должно быть.
        - Малыш, - спокойно произносит Богдан. - Успокойся, ладно? Ты за рулем, у нас все под контролем, без подарков никто не останется, всё пришло. Не нужно нервов, хорошо? Ты должна спокойно доехать до школы, а затем домой, к чему лишний стресс?
        Его слова действуют на меня таинственным образом, потому что я перестаю нервничать. Какой смысл, если я знаю исполнительность Богдана и его дотошность? Он десять раз все перепроверит и доведет до идеала. Если бы не эта его особенность, он бы не смог построить такую бизнес-империю, которой руководит.
        - Прости, - улыбаюсь. - Я не знаю, что на меня нашло.
        - Ждем тебя. Аккуратно там.
        Пять лет назад наши ссоры из-за машины доходили до скандалов. Не сразу, конечно, после родов. Во время беременности я шла Богдану на уступки, позволяла водить Гоше, потому что серьезно относилась к своему здоровью, но через три месяца после родов я даже слышать не хотела о Гоше. Я предпочитала ездить за рулем сама, предлагала Гоше ездить следом, но Богдан и слушать не хотел.
        Я отвоевала свой автомобиль только через год и последние три являюсь счастливым водителем личного мерса. Богдан за меня переживает несмотря на то, что я ни разу за это время не попала в аварию и даже не была близка к такой ситуации на дороге. Я ответственна за рулем и, вместе с тем, благодарна, что мой мужчина так за меня переживает.
        К школе я добираюсь через полчаса, тренировка как раз закончилась и Ромка бежит переодеваться. Когда мы едем домой, я прошу у сына что-то рассказать, но он мотает головой. Устал. Вижу по его полуприкрытым векам и опущенным рукам.
        Решаю не донимать его вопросами и включаю радио. Там играет какая-то веселая песня, а затем она прерывается на новости. Я хочу переключить, потому что стараюсь не слушать и не смотреть подобное при детях, да и сама не сильно хочу знать новости. Мне почему-то от них тоскливо и накатывает паника. Я заношу руку над кнопкой, когда слышу имя Игоря.
        Там говорят, что его нашли мертвым в своей одиночной камере. По предварительным данным - это было самоубийство. Я сглатываю, руки начинают дрожать, и я паркуюсь на обочине. Ромка спит, поэтому не видит мое состояние. Я же стараюсь быстро взять себя в руки. Откидываюсь спиной на сидение и прикрываю веки. Спустя пару минут я начинаю улыбаться. Какой бы понимающей я ни была, а кровожадность во мне присутствует, потому что я не чувствую сожаления.
        Единственное чувство, которое я сейчас испытываю - облегчение. Я знаю, что моей жизни больше ничего не угрожает, я в полной безопасности, хотя Богдан по-прежнему волнуется. Именно поэтому сейчас в мою машину стучит Гоша. Я улыбаюсь и опускаю окно, он смотрит виновато, мол, Богдан Олегович приказал.
        - Со мной все в порядке, - говорю ему. - Сейчас поедем.
        - Точно? Может, пересядете в мой автомобиль?
        - Все хорошо, Гош. Сделаем вид, что я тебя не заметила.
        Я ему подмигиваю, он кивает. Через минуту я вижу, как он идет к своему автомобилю, который припарковал на другой стороне улицы. Как я вообще могла подумать, что Богдан отпустит меня одну? Я как я раньше не замечала слежку?
        Домой я добираюсь быстро. Паркую автомобиль на лужайке. Гоша не заезжает следом. Выглядываю за ворота, но его автомобиля не вижу. Выполняет свою работу на сто процентов. Молодец, невидимо следит, хотя сегодня все же спалился. Была причина.
        - А вот и мама, - к нам выходит Богдан с Артуром и Софийкой за руку.
        - Отдай, - рычит сын на сестру. - Это моя игрушка.
        - У нас, как я поглажу, ничего не меняется.
        - Абсолютно. Аниматоры только приехали, но они от них сбежали.
        Я начинаю смеяться.
        - Лома! - кричит Софийка и бросается к старшему брату. Его она любит намного сильнее Артура. Но он с ней никогда не дрался, а Артур растет упрямым и старается отстоять свою позицию во всем.
        Пользуясь моментом, пока дети подбегают к Роме, я подхожу к Богдану. Обнимаю его и тихо шепчу:
        - Ты же знаешь, что я тебя люблю?
        - Та-а-а-ак, - тянет он. - Что натворила.
        - Ничего, - говорю, а самой хихикать хочется.
        Я чувствую, как он напрягся, как его руки буквально заледенели на моей талии.
        - Я всего лишь спалила твоего водителя. Остановилась у обочины, а Гоша, видимо, следуя инструкциям, подошел спросить, все ли в порядке.
        - Я не мог оставить тебя одну.
        - И давно он так?
        - С самого начала. На разных авто, - признается Богдан.
        - Пусть ездит на одной, - разрешаю. - Я все равно о нем уже знаю.
        - Люблю тебя, - говорит Богдан, притягивая к себе.
        Раньше я злилась на самодеятельность Богдана, а сейчас понимаю, что мой муж - настоящий мужчина. Дал мне полную свободу действий, но все равно присматривает. Переживает, волнуется, хотя и не показывает этого. В конце концов, я его понимаю, мы столько всего пережили, что невозможно игнорировать даже мало вероятную опасность. Так Богдан проявляет свою любовь, а я проявляю ее пониманием. И поцелуями, конечно.