Спорим, моя? Рошаль Шантье
        Моя ли ты? #1
        - А если вон та? - кивает мне за спину и приходится обернуться, чтобы заметить двух студенток, выходящих из здания универа.
        - Та, которая темненькая? - немного опустив солнцезащитные очки с переносицы, рассматриваю. - Не в моем вкусе.
        - Не, это девочка Аланьева. Я о блондинке.
        - Хм… Интересный экземпляр. - и это чистая правда. Пальцы покалывает от внезапно охватившего меня азарта, как часто бывает в этом случае.
        - Вижу, - кивает, - Так что, согласен? - он смотрит выжидающе, с ехидной ухмылкой. Какое ребячество. Нам что, впервой?
        - Какие сроки? - отвечаю с готовностью и еще раз оборачиваюсь, прослеживая взглядом за девчонкой.
        - Не спеши! - мы бьем по рукам и рассаживаемся по машинам.
        Игра началась.
        Рошаль Шантье
        Спорим, моя?
        Глава 1
        - Эй, красотка! Красотка! Обернись же, стой! - кричат сзади и я даже слышу, как сигналят, потому и оборачиваюсь. Потому что лицезреть любопытно ту самую неземную красоту, в адрес которой орут комплименты. Громко орут. На всю улицу, а у меня болит голова!
        - Ну наконец-то! - наигранно вздыхает преследователь. Наигранно, потому что он не бежал, а ехал на икс пятой бэхе. - Ты что, меня не слышала?
        - Слышала, и не только я. Вон погляди, еще пол квартала слышало! Тебе чего вообще? - огрызаюсь. Не признаваться же мне, что не ожидала внимания короля университета, по которому страдала первые полгода первого курса.
        - Меня Макар зовут, но ты знаешь, наверное? - улыбается своей красивой обезоруживающей улыбкой. В курсе ведь, гад, как она на девчонок действует. Не одни трусы с помощью одной своей зубоскалки снял.
        - Не знала, - нагло вру, - но теперь знаю. И что?
        - Падай, детка, подвезу.
        - Ой, нееет, благодарочка, мы уж и сами с усами как-нибудь на зеленом друге домой доберемся. А вот, кстати, и он. Ты окно закрывай, Макар, а то ухо простудишь, - киваю ему и бегу на остановку к своему автобусу.
        Безумно довольная собой, пикаю телефоном, оплачивая проезд и плюхаюсь на свободное сидение. Кааайф. Отшить Макара Ветрова. Раньше мне казалось это романтичным: Ветров и Туманова, взять двойную фамилию и наслаждаться… тут в моей голове проносится звук сворачиваемой видеоплёнки, и я вспоминаю как узнала, какой он все-таки бабник! Он же всё, что движется… кхм… ну понятно, в общем то, что он полностью соответствует своей фамилии. Ветренный и заносит его во все стороны попутным. Эх… А мне верного нужно обязательно. Теперь я над фамилиями не задумываюсь, главное, чтобы не Криволапко или Бухарь… И Аланьев. Вот всем хорош препод, и мужик заботливый, Тайка вон счастливая бегает, но фамилия точно дуратская! Марк Валентинович Аланьев кто это придумал?!
        Смартфон блымает сообщением. Вспомнишь солнце - вот и лучик.
        «Минут через двадцать уже буду у тебя, всё норм, правовичка задержала» - отвечаю Таисии Жаровой* и кидаю взгляд в окно. И вижу… бэху Макарову вижу!
        И чего прицепился, спрашивается? Он меня сколько времени не замечал, а тут ветром принесло! Каламбур…
        Отворачиваюсь и утыкаюсь в телефон, но время от времени все-равно посматриваю на дорогу и сначала мне даже кажется, что показалось. Крутой тачки за окном не вижу и успокаиваю себя тем, что нам оказалось по пути и он обогнал автобус. Но сейчас! Он опять там.
        И когда я выхожу на своей остановке Макар быстро паркуется, вытаскивает себя из тачки и встает прямо передо мной. Выражение моего лица, наверное, офигевшее, об этом кричит его самодовольный фейс, при этом здорово раздражая.
        - Я опаздываю, Макар. Чего тебе надо?
        - Свидание, детка. Просто свидание.
        - Ты башкой зацепился, пока из тачки выпрыгивал? - вспыхиваю, сузив глаза, - отцепись от меня и езжай по своим делам, а я буду думать, что ты мне приснился.
        - Так значит, мечтаешь обо мне? - левый уголок его тонких губ приподымается в ухмылке.
        - Если это случится я непременно обращусь к психиатру, - бурчу и обойдя его иду к Таиному дому. У нас дивичник, который уже месяц откладывается и сегодня мы просто обязаны осушить приготовленные заранее две бутылки красного.
        - Ты пойдешь со мной, детка. Я уж постараюсь, - слышу вдогонку, но не оборачиваюсь.
        Между безумно красивым, но ветренным парнем и лучшей подругой с бутылками вина, я однозначно выбираю второе.
        - Аривидерчи, малыш, - кричу, подняв вверх руку и выставив средний палец.
        Арина Туманова - это вам не очередная краля. *** Таисия Жарова и Марк Аланьев - главные герои романа "По секрету твоя".
        Глава 2
        - Хорошо вчера посидели, - обращаюсь к подруге, когда мы поднимаемся по лестнице в двадцать вторую аудиторию, - вообще надо бы почаще собираться, Тай. Потому что с тех пор, как ты стала без десяти минут Аланьевой, видеться мы стали намного реже. - Я без упрека, но Тая мягко улыбается.
        - Мы ещё все-все наверстаем, Аришка. Честно-честно, - обещает она перед тем, как свернуть за угол.
        - Честно-честно, - кривляюсь и ловлю в толпе взглядом Настю Слинько, с которой у меня общий проект по отраслевой экономике. Четвертый курс, всё серьезно, все дела. Поднимаю руку, чтобы помахать Насте и врезаюсь во что-то.
        Во что-то, что говорит:
        - Привет, детка.
        - Пока, сладкий, - вскидываю голову и отхожу назад на приличное расстояние. Такое, где я не чувствую его парфюм. Неплохой, кстати.
        - Я жду свидания, красотка! - громко говорит, никого не стесняясь Ветров, и добавляет чуть тише, без улыбки в голосе, - А я не люблю ждать.
        - Советую запастись зеленым чаем и обустроить подоконник пледом, чтобы ожидание было комфортным. Потому что ждать тебе придется вечность. - кривлю губы в ехидной улыбке и обойдя короля, а следом и всю его многочисленную свиту, направляюсь к Тае, которая меня ждет. Со Слинько потом.
        - Это он чего? - спрашивает Жарова, округлив глаза. Конечно, она знает его. Его все знают.
        - Понятия не имею. Прилип какого-то водяного со вчерашнего дня. Раздражает, - фыркаю и оглядываюсь по сторонам.
        На нас все пялятся. И если Жарова к популярности привыкла, после того как напялила на палец булыжник Марка, и все поняли, что их отношения - это не переспать и не на неделю, то я нет. Тем не менее, гордо вскидываю голову и шествую по коридору вуза, будто по красной дорожке как богиня, ну или Рианна на худой конец. Подходим к двадцать второй без трех минут до начала пары. Лекцию по логике ведет сухенький старичок Кожедуб, который всегда опаздывает, так что мы с Таей без зазрения совести усаживаем свои пятые точки на место второго ряда, уже ставшее нашим.
        - Эй, Ари, приходи на вечеринку в пятницу, а? - говорит Голубев, перегнувшись через третий ряд и всунув свою башку между нами.
        - У кого? - поворачиваюсь к нему. Я давно нигде не тусила большой компанией. Если мы и собирались, то с Таей вдвоем и однажды к ним присоединились Аланьев и братец Владик, с которым мы достаточно близки. Так что я с удовольствием бы поправила положение и разбавила учебную неделю.
        - У Ксюхи Федоровой, - кивает в сторону той, кого раньше мы звали Маркофанаткой.
        - Подумаю, но спасибо.
        - А меня не зовут… - с улыбкой произносит Тая, когда Коля уже приземлился на свое место. Не уверена, что университетский сплетник не греет уши, даром, что пацан, но не знаками же переговариваться!
        - А ты бы пошла? - склоняю на бок голову.
        - Неа.
        - Вот поэтому и не зовут, а еще, потому что ты невеста препода, - оглашаю прописные истины. Тая пожимает плечами, а в аудиторию входит Кожедуб, так что мы открываем тетради и закрываем рты.
        После пар заглядываю в кафетерий за мини-пиццей. Она странная, но мне почему-то нравится. Тая уже уехала вместе со своим преподом, а я жду брата. У Влада какой-то срочный разговор. Видимо настолько срочный и важный, что он даже готов забрать меня из универа, хотя живет и работает братец на другом конце столицы. Беру пищу, чтобы думалось приятнее и кофе, чтобы писалось яснее и достаю конспект по злощастной отраслевой экономике и начинаю строить график. Хоть до Слинько я сегодня не дошла, но проект сдавать уже на следующей неделе, а у нас еще конь не валялся. В этом полугодии преподы как с ума посходили. На дворе октябрь, а у нас уже завал форменный. Студенты завывают так, что их в деканате слышно. Если четвертый курс такой адовый, то что на пятом будет. А на шестом… Половина наших после двух месяцев учебы заявило, что не идет, а я бы рада поддержать, вот только закончить хочу, чтобы уже не оглядываться, да к тому же, мне нравится учиться.
        Подымаю глаза, потому что через два стола от моего падает стул. Миша Латаев главный придворный шут Ветрова, судя по всему, снес его, врезавшись.
        - Молодые люди, может, глаза шире открывать научимся? - кричит Лида Павловна, главная на раздаче. Не знаю, почему её называют главной, ведь у кого еда, тот главный по умолчанию. Да и на раздаче всегда она или сменщица, второстепенных нет.
        - Извините, не заметил.
        - А, ты Мишенька? Ничего-ничего, - меняется в лице мегера и отбрасывает в сторону полотенце, которым натирала тарелки куда-то за пределы моего видения. Фу, оно же должно быть чистым. Надеюсь, приземлилось оно на стол, - а Макарчик где?
        - А Макарчик скоро подойдет, - приторно-сладким голосом отвечает Миша и смотрит на меня в упор.
        И вот здесь-то я понимаю, что надо делать ноги и выдыхаю, добравшись до остановки.
        - Ну ты где? - возмущаюсь, когда брат снимает трубку.
        - Подъезжаю уже, Арина. Где твое терпение?
        - В кафетерии забыла. Давай уже.
        Я не хотела хамить ему, чесслово, но мне очень нужно отсюда уехать. Пока некоторых личностей сюда попутным не принесло.
        - Залезай, липучка, - командует Влад, останавливая передо мной машину.
        - Это прозвище устарело, суслик, накормишь бедную студентку обедом? - пристегиваю ремень безопасности.
        Липучкой я стала, когда мне было четыре и я хотела гулять с его крутой компанией десятилетних взрослых пацанов, а меня, конечно, не брали. И после тяжелых для моего хрупкого сестринского сердечка отказов Владик стал сусликом. Он паркуется около «Фарша», где готовят нереальные бургеры и этим заслуживает мои овации. Что-что, а поесть я люблю. Усевшись за столик и сделав заказ официантке Марине, если верить бейджу, я складываю руки, как золотая медалистка и обращаю все свое внимание на брата.
        - В общем, Арина. Я женюсь.
        Он это говорит резко и без подготовки. Корректностью Владик, как и я, не обладает. В крайнем случае, вне стоматологической клиники. Хорошо, что я лимонада не отхлебнула, который поставили передо мной пару минут назад, а то сейчас бы все на брюках брата оказалось.
        - Что?! - вскрикиваю громче, чем нужно, - на той своей овце?!
        «Фарш» - не фешемебельный ресторан, но место популярное и сейчас сидящие за соседними столами люди невольно обернулись в нашу сторону.
        - Будешь орать, счет не оплачу, - шипит Влад, но на счет овцы меня не поправляет. Знает, что бесполезно.
        - Слушай, подумай еще, а? Тебе только двадцать семь, а уже крутой стоматолог, куда спешить? - меняю тактику, а разом и смягчается и тон. Смотрю на него глазами котенка. Красивого такого, но бездомного.
        - Раньше ты называла мою профессию зубочисткой, а теперь крутой стоматолог, да? - смотрит из-под брови, ухмыляясь, - Ты с матерью говорила что ли? Она мне слово в слово сказала.
        - Не говорила, но если так, то я её поддерживаю, - Марина ставит перед нами тарелки и удаляется. Натягиваю на руки черные перчатки и кусаю.
        - Господи, где твои манеры, Ари? - ржет Влад, когда я, чавкая пытаюсь переживать слишком большой кусок.
        - Манеры у овцы своей требуй, а меня ты и так любить обязан, родственничек, - говорить с набитым ртом не только не красиво, но затруднительно, однако, Влад слова разбирает.
        - Тебя же замуж никто не возьмет.
        - Ой, зато буду жить счастливо, а вот париться не буду кто там что обо мне подумает. Хватает уже, что ты женишься. Скажи лучше, ты окончательно решил? На булыжник потратился или еще только думаешь? - а сама молюсь всем существующим и не существующим богам, чтобы он еще раздумывал.
        - Уже и на палец одел. С размером прогадал только, - говорит расстроено, вытирая губы салфеткой.
        - Это судьба! Однозначно!
        - Ты же не веришь в судьбу! - напоминает он, а я цокаю.
        - В такие моменты очень даже верю.
        Доедаем в молчании. Да мне, честно говоря, и кусок в горло после такой новости не лез, но я доела. Не мне ему указывать, конечно, но мой брат достоин большего, чем эта пигалица Саша.
        - Останешься? - спрашиваю, когда Влад останавливается у родительского дома
        - Не, Саша дома ждет, так что в другой раз.
        «Дома». На языке свербит сказать ему, что его дом здесь, но я вовремя останавливаюсь. Целую брата в щеку и выхожу из машины к родительскому дому. Мы живем не очень далеко от города, но все же на выезде. Добираться до универа не сложно: отсюда прямой автобус, только от автобуса еще пешком минут десять-двенадцать пройтись. Особенно не сложно добираться, когда тебе по пути с кем-то из родителей.
        - Ты уже знаешь новость? - спрашивает за ужином мама. Она взволнована. То и дело накрывает ладонь отца, только не понятно кто больше от этого жеста успокаивается.
        - О свадьбе Влада? Ага, сегодня сказал.
        - Очень интересно. Вообще-то о таком событии объявляют за ужином, а не вот так вот по телефону всем по отдельности.
        На самом деле папу злит то, что Влад не сказал лично ему. Маме и мне сказал, а ему нет. Я слышала, как он говорил об этом маме.
        - Думаю он не сделал этого лично, потому что реакции боялся. Я сегодня на весь ресторан переспросила правда ли это. Не сдержалась.
        - Реакции боялся… А мы ему что, чужие, Арина? Когда я против родного сына шел? Или против тебя? Да, мы с Кристиной не всегда вас понимаем, может резко свое мнение высказываем, но только потому что переживаем! И в итоге всегда поддерживаем ваше решение. Всегда. - вздыхает отец.
        - Не считая желания проколоть нос и бровь в шестом классе, - с улыбкой вклинивается мама.
        Папа прав. Может быть, не прям всегда, но зачастую мы с Владом действительно всегда все выбирали сами. Они не понимали моего желания пойти на экономический, но в итоге увидев, что я хорошо написала экзамены без репетиторов, позволили выбирать самой с условием, что я окончу все шесть курсов. Уверена, захоти я сейчас окончить четыре и приведи весомые аргументы, тоже поддержали бы.
        Как они были против, чтобы Влад съезжался с Сашей! В доме столько разговоров было! Владик даже пару раз на ужин не явился, а это в нашей семье - святыня. Но не смог, не выдержал разговоров. Только потом я, наверное, как и Влад, поняла, что отец ждал от него мужского решения и Владик не разочаровал. В один из вечеров перед ужином он позвал отца на разговор. Они говорили не долго, минут пятнадцать, но вышли оба довольные и улыбчивые.
        « - Влад отстоял своё, - с гордостью сказал за столом отец, - мужчина всегда должен принимать решения и отстаивать их. Но не стесняться признаться в ошибке, если решение не оправдало надежд, - тихо добавил, глядя Владу в глаза. Тот кивнул.
        - Мы всегда ждем тебя, сынок. Это твой дом, - добавила мама и мы решили, что звучит это как тост.
        Влад открыл вино, мы немного выпили, поздравляя его с новым жизненным этапом. Все тогда радовались, но думаю, каждый из нас в душе ощущал горечь, даже Влад.»
        В восьмом часу, когда мы с мамой собрали грязные тарелки и разлили чай, знакомую мелодию начал петь папин телефон. Без объяснений стало ясно кто это, но я и мама почему-то делаем вид, что звонок нас не касается. Папа не сдерживает довольной улыбки, когда выходит из-за стола и я расслабляюсь. Люблю, когда дома все хорошо и мирно.
        - Они приедут в субботу. Влад и его Александра, - со вздохом делится новостью отец. А я понимаю: только что он дал молчаливое согласие на их брак. Он просто не может запретить, так они нас с Владиком любят.
        Глава 3
        - А я хотела на вечеринку сходить. Пусть и не испытываю светлых чувств к Ксюхе, но душа требует расслабиться, - говорю Тае, когда мы сидим на диванах второго этажа. С расписанием снова неразбериха и у нас окно. Пятница завтра и от разговоров одногруппников становиться только досаднее. Все будут веселиться, а я буду помогать маме в подготовке к ужину с овцой.
        - Когда родители не на твоей стороне - это больно, - задумчиво произносит Тая и я киваю. Жаль, что из ее памяти до сих пор не стерлась ее родня.
        - Да, но это немного другое, - мягко увиливаю, потому что знаю: она не любит вдаваться в подробности. Для окружающих её фраза - просто фраза, но не для меня, однако реагирую так, как Тая ждет - не поднимаю тему. Она все уже пережила, а если захочет поговорить, то мои уши всегда в её распоряжении, - но в любом случае, Владу никто ничего запрещать не будет. Просто хочется, чтобы он был счастлив. Он ведь мой брат.
        - Тут я тебе не советчик, но ты же не знаешь, какая эта Саша, когда они вдвоем.
        - Может ты и права, - хмурю брови. Может овца Саша не такая уж и овца? Ой нет, точно овца! - кошечки-мошечки! Расписание на сайте появилось. Не прошло и полгода! - получилось как-то громко, но наши начали стягиваться.
        - На завтра или на месяц? - это наша одногруппница Лена Силезнева. Тихая приятная девочка.
        - Внизу есть приписка «постоянное расписание», - увеличиваю и протягиваю ей телефон. Мой мобильник прошелся по рукам и перешел к Тае.
        - Два раза в неделю у нас логика после юристов в двадцать второй. Раньше было первой парой, теперь третьей, - озвучивает так, чтобы только я слышала и отдает мне смартфон, который я прячу в карман джинсов. Одногруппники расходятся, мимо снуют учащиеся и профессора, обязательно кто-нибудь подходит к висящему на стене расписанию. Хоть и сделали электронную версию на сайте, но, во-первых, как мы уже успели протестить работает она еще не совсем уверенно, а во-вторых, что поделать? Привычка!
        - И что? Третья, так третья, - а потом до меня доходит! Надутый ветром Ветров - юрист! Закатываю глаза и бурчу, - мне все-равно.
        - Ага, только вот он идет, Арин.
        Оборачиваюсь, как по инерции. Так и есть. Шагает в окружении своего сопровождения. Макар о чем-то оживленно треплется с Мишкой, но это до тех пор, пока его глаза не берут в фокус меня. Лучше бы повылазили. Не торопливой походкой, как барон не меньше, он шествует ко мне.
        - Привет, детка, - здоровается привычно. Для него привычно.
        - Слушай, ты без своих провожатых заблукать боишься? Да и имя мое пора бы уже узнать.
        Его коронованная задница такого явно не ожидал, хотя не мешало бы уже и запомнить, что я лужицей при виде него не растекаюсь.
        - Ты че борзая такая, не удовлетворяли давно или че? - кричит кто-то из тех самых провожатых.
        - Рот закрой, - спокойно произносит Макар. Обращается не ко мне. Голос чуть громче, даже голову не повернул, а вокруг тишина, - хорошего тебе дня, Арина, - и смотрит пристально. Но недолго, а после уходит и даже дышать становится легче.
        - Он меня сделал, Тась, - шепчу как можно тише, потому что после короткого разговора с Ветровым внимание к нам повышенное. Проходят и глазками заинтересованно так луп-луп.
        - Но и заступился за тебя, - замечает подруга, а я киваю.
        - Не знала, что он в курсе, как меня зовут. Детка, детка! - машу руками, полушепотом пародируя голос королевича, - Думала это чтобы имена не запоминать… Не то, чтобы это что-то значило… Он все-равно пенек не отёсанный.
        Досаду в голосе скрыть не удается, даже не понимаю, откуда она взялась. Я просто не люблю быть проигравшей, вот и все. Хорошо, что окно заканчивается и мы отправляемся в аудиторию. Это прерывает мой бессвязный поток блеяния. Тая хоть и молчит, но что-то есть такое во взгляде. Словно, она знает обо мне что-то, чего не знаю я. Может, и я знаю, только знать не хочу?!
        Домой прихожу в шестом часу. Профессор пригласил Жарову в ресторан знакомиться с родителями, вот мы и шопились. Оказывается, отца Марка Тая уже видела на конференции в Берлине. Сначала хотела спросить, что за мужик странно на нее поглядывает, потом по имени пазлики сложила, и Аланьев потом сам в рассказе о родичах догадку подтвердил.
        - Не хотелось бы зависнуть тут до вечера, - вздыхает подруга, когда мы не находим ничего подходящего от слова «совсем» в первых двух бутиках.
        - Магазины - это всегда не быстро, - проходим в стеклянные двери следующего магазина, и я оборачиваюсь, чтобы ободряюще улыбнуться Тасе.
        Жгучим взглядом отправляю обратно на место бросившихся на нас свирепыми кошками оголодавших консультанш. Путь открыт! И теперь мы спокойно идем к интересующей нас стойке с одеждой.
        - Ты уже профи!
        - В школьные времена я помогала маме сортировать документацию по файлам, - рассказываю, рассматривая коктейльное платье цвета беж, - работа муторная скучная, но мне за нее заплатили. Первый куш, так сказать, - поворачиваюсь к подруге, показываю бежевую находку и вещаю обратно, после отрицательного мотания головой, - пришла в дорогущий бутик тратить честно заработанное, а впихнули мне брак. Я на этот пиджак месяц ходила облизывалась! Хорошо, мама у меня не тютя, пришла и провела с ними беседу воспитательную.
        - И что, так просто поменяли? Из-за скандала?
        - Она и не скандалила. Потребовала возврат, а когда ей начали рассказывать, что это мы пиджак дома испортили, пообещала поднять шумиху и ушла. Не знаю, что мама сделала, но позвонили ей на следующий же день, извинялись и попросили прийти. Оказалось, консультанты что-то сами с товаром сделали, а платить дорого. А тут я вся такая юная и глупая, вот и втюхали. Так что бутики я любить не перестала, а вот тигриц этих на дух не выношу.
        - Не все же такие, - Тая берет белоснежное мини и прикладывает к себе, смотрясь в зеркало, - слишком коротко, да?
        - Да, - киваю, окинув придирчивым взглядом, - если на свидание, нормально, а на знакомство через чур как-то, - Тая снова вздыхает и вешает платье на место, - наверное да, не все такие, - возвращаюсь к разговору о консультантах, - но проверять больше не хочется.
        Мы снуем из магазина к магазину и в последний думали уже даже не соваться, а ехать сразу в другой торговый центр.
        - Давай уже зайдем, раз мы тут, - Тая встает из-за столика, куда мы присели после долгих бесполезных скитаний, чтобы выпить кофе и съесть пирожное. Я хотела стейк, но это кофейня, поэтому жую лимонный тарт.
        - Конечно, - я тоже поднимаюсь и иду вслед за подругой.
        Платье купили просто потрясающее. В том самом последнем магазине, кстати! Предчувствие у Таи, что ли? Но лучше бы оно сработало быстрее! Я так ей и сказала, но она, довольная покупкой только рассмеялась. Зеленое ниже колен платье с ювелирным вырезом, открывающим ключицы. Скромное и очень стильное под стать своей обладательнице. Туфли и сумочку мы подобрали там же с помощью консультантов, кстати. Так что прощались без пяти минут подружками. Да, нельзя судить всех людей по одной ситуации.
        Войдя во двор дома здороваюсь с мамой, она как раз пересаживает цветы на веранде, а я быстро поднимаюсь к себе, переодеваюсь и не успеваю открыть инсту, как натыкаюсь на сообщение в «запросах»:
        «Держись от него подальше, сучка.»
        Перечитываю несколько раз, а потом скриню и кидаю Тасе с надписью «Были Маркофанатки, стали Макарофанатки» и сопровождаю это дело ржущими смайликами, потому что это действительно смешно! Удалив сообщение, спускаюсь помогать готовить ужин. Меня ненужно звать, это в порядке вещей.
        Глава 4
        Пятница проходит в суматохе. Тая вся распереживалась из-за знакомства с Аланьевыми, вон, даже на проф макияж записалась. Потом, правда, запись отменила, но говорит это о многом. А я в предвкушении субботнего ужина и встречи с невестой брата. Не назову себя гулякой, но стенать по поводу вечеринки, на которую я собиралась и не попала пока не прекратила.
        - Ты только в лицо её овцой не назови, - советует Тая, и я немного удивляюсь. Во как на нее нервотрепка действует.
        - Да уж. Тогда Влад точно психанет, - соглашаюсь, а сама думаю каким сеном эту овцу кормить. Она же вегетарианка.
        Пятничный вечер, а я хлопаю входной дверью уже в три часа. Последнюю пару отменили, вот я и примчалась Флэшем, как только смогла. Переоделась и спустилась на помощь.
        - Давай приготовим все мясное, - предлагаю, когда мы садимся обсуждать меню.
        - Я, конечно, думала об этом, но идея заранее провальная, - хихикает мама и я поддерживаю.
        Мы порядком устаем, пока лопатим ресурсы в поисках чего-то человеческого и не мясного. Как по мне, сочетание вообще не для праздничного стола, но мое мнение в этом вопросе не ключевое. Моя зона ответственности - интернет. Перескакиваю с сайта на сайт и лучшие рецепты перекидываю в телеграмм шеф-повару. Она же подошла к вопросу по старинке: достала записи рецептов за всю жизнь, не меньше! Даже кулинарную книгу нафеячила. Но также быстро от нее и отказалась, та была на итальянском. Когда менюшка составлена, мама командным тоном велит отцу - что происходит крайне редко - собираться и мы втроем выдвигаемся за продуктами.
        - Ума не приложу, неужели нельзя было как обычно заказать с доставкой на дом? - бурчит отец за рулем. Но не отнекивается, я помалкиваю.
        Мама долго отбирает овощи: вдыхает аромат помидоров, пристально рассматривает перцы и щупает фрукты. Попыталась было закинуть к покупкам салфетки, но оказалось, что с голубым узором не подходят и нужны чисто белые в тон к тканевым. Больше самоуправством я не занимаюсь. Мы с отцом лишь ходим хвостом и возим за маэстро тележку ну и похихикиваем, чего уж греха таить, над маминым подходом к делу.
        Вернувшись домой занимаемся заготовками. Возникла идея поехать на любимую дачу, она еще дальше за городом, там классно и речка рядом. Не покупаемся, конечно, зато воздухом подышали бы, но на выходные передавали дождь, так что идею отмели и было решено остаться дома.
        Возимся практически до вечера, даже ужинать садимся позже обычного. Обстановка за столом отнюдь не воодушевленная. Я замечаю, что папа немного нервно режет стейк. Мама специально побольше нажарила, чтобы мы перед постом наелись? Хихикаю собственной глупой шутке, меня никто не поддерживает и не спрашивает, почему смеюсь. Это не обычно, но и день завтра не обычный. Мама тоже в своих мыслях, и я могу их понять. Сын женится еще и так поспешно еще и на овце. Мда… Предпраздничное настроение очень так себе. Надеюсь, до завтра удастся собрать себя в кучу, а то вряд ли из этого получится что-то… Да хоть что-то!
        В субботу действительно накрапывает дождь. С утра дом наполнен суетой. Мама смахивает несуществующую пыль с полок, в то время как я выполняю поручения на кухне. Все под строгим контролем. Поручено нарезать соломкой - нарезаю, сказано несколько щепоток соли - сделано. Я сама покорность, потому что хочу жить, а не помереть из-за веганской еды. Знаю, что мама очень переживает и хочет, чтобы все прошло идеально и я очень надеюсь, что все будет именно так. Как бы нам ни нравилась невеста брата, но если он с ней счастлив, то нужно узнать ее поближе и попробовать подружиться. Это я, наверное, с Тасей переобщалась. Провожу по макушке в поисках нимба. Не, не вырос.
        - Даже погода плачет, - отпускаю шутку в желании разрядить атмосферу, но мама моего веселья не разделяет.
        - Прекрати, Арина. Нам всем нужно настроиться на хороший лад.
        Мы ставим на стол последний салат с креветками и как раз успеваем переодеться из пропахших кулинарными изысками домашних костюмов в более нарядную одежду, когда в дверь звонят.
        На Саше белое платье со слишком, на мой взгляд, глубоким декольте, а на Владе брюки с белой рубашкой. Смотрятся не плохо, но уж как-то картинно, что ли. Или это все моя саркастичность?
        Мама улыбается во все тридцать два, отец громко приветствует новоиспеченных молодых, я же выхожу последней, чтобы дать родителям время принять гостей первыми. Чмокаю брата в щеку и здороваюсь с овцой… то есть, просто Александрой и мы, в сотый раз обменявшись любезностями наконец рассаживаемся. Застываю в ожидании фейерверка со стороны спутницы брата, однако ужин, на удивление проходит хорошо. У Влада с Сашей приподнятое настроение. Она со скромной улыбкой демонстрирует кольцо и принимает комплименты, затем взяв слово благодарит нашу семью за такого спутника жизни, а следом выуживает из своей сумочки конверт, самостоятельно открывает его и отдает маме красивое приглашение на свадьбу, рассчитанное на нас всех.
        И вот это подобно выстрелу. Отец ожидал, что Влад представит нам Сашу в качестве невесты, а тут здрасьте, уже и приглашение на свадьбу готово. За столом повисает пауза. Неловкая для нас, потому что Александра улыбается как ни в чем и не бывало. Но вот что подозрительно, ошеломленным выглядит даже Влад.
        - Поздравляю! За это нужно выпить, - пытаюсь спасти ситуацию и дать родителям время немного оклематься от новости. Точно нимб появится и крылья пробиваться начнут.
        Мама с папой после заминки расплываются в улыбках, хвалят цвет пригласительного и почерк, которым выведены имена, а также изысканное пожелание в открытке, но я вижу, как бледна мама и как силится держать лицо и не обидеть молодых папа. И сейчас я зла на Влада, как никогда. Сначала мне показалось, что брат и сам не знал о затее своей невесты, но после того, как накрыл её руку ладонью и подбадривающе сжал…
        - В мае… - начинает мама, но замолкает, словно ощутив ком в горле.
        - Да, - восклицает моя будущая сноха, словно не замечая окружающих каменных лиц, - мы не верим во все эти «если в мае, то мается будут», глупости какие-то! Хотим поскорее стать семьей, правда любимый?
        - Правда, Саша, - сухо отвечает брат, явно уловив всеобщую атмосферу.
        - На пару слов, братишка, - говорю ему и не дождавшись ответа встаю из-за стола.
        Мы выходим на веранду, я плотнее прикрываю дверь и взрываюсь:
        - Ты что совсем обалдел, Владик?! Ты родителей добить хочешь? Мама с пятницы к вашему приходу готовилась, все овощи в маркете перенюхала, чтобы вегетарианка твоя перцем ненароком не поперхнулась, сложно было подождать?!
        - А чего ждать-то, Арина? Мы определились с датой. - прислоняется спиной к двери и смотрит на меня волком. Но говорит как-то устало, медлительно даже.
        - Да молодцы, что определились! А ты считаешь, если бы отдал им приглашение через месяц, мама бы платье купить не успела?! Куда ты так летишь? Ты папино лицо видел?
        - Да видел я, видел, не ори, - с виноватым видом признается и садится на ступени крыльца, - я вообще не знал, что Сашка конверт этот притащит, Арин. Мы и дату только вскользь обсудили, она мне самому приглашение только два дня назад показала, типа пробное.
        - Ну так а почему ты за столом-то не сказал ничего? - я уже не кричу и не возмущаюсь. Просто говорю, усевшись рядом.
        - А что мне орать на неё? Не вычитывать же привселюдно.
        Я киваю, а Влад выуживает из кармана джинс полупустую пачку сигарет и прикурив затягивается.
        - Раньше ты не курил, - комментирую, - видать, от хорошей жизни начал.
        - Много ты понимаешь, - хмыкает брат, и сейчас один из тех редких моментов, когда я ничего не шиплю в ответ и не замолкаю.
        В нашей семье всегда было правило, что все вольны выбирать сами как жить, потому что жизнь одна и никто за тебя ее не проживет. Именно поэтому родители всегда спокойно реагировали на наши решения, хоть были с ними и не согласны.
        Только вот счастливым мой брат не выглядит. Ни когда докурив, мы возвращаемся к родным, ни когда мама нарезает принесенный будущей молодой семьей торт, а Саша смешно рассказывает, как они этот торт выбирали. Он вроде бы улыбается, держит ее за руку, но отстранен слишком. Наверное, приглашение на свадьбу, с ним не согласованное, и слишком ранившее неожиданностью родителей, не готовых к этой новости, так на нем отразилось. Когда приходит время прощаться Влад уже немного оттаял, подает своей спутнице тренч-котье, затем тепло прощается с родителями и со мной. И когда обняв, целует меня в щеку, то говорит, чтобы только я слышала:
        - Сдашь меня за курение, расскажу, что мамину любимую кружку, которую я ей из Европы привез ты разбила, а не ветром сдуло.
        И мы одновременно прыскаем. Сколько бы ни было нам лет и что бы между нами не происходило, мы друг другу родные люди, с детства имевшие свои тайны от родителей.
        Вот только чувство на душе гадкое. Мне бы покурить сейчас, только я не курю.
        Глава 5
        Понедельник встречает холодом и дождем. Начало ноября, пора бы уже, только сырости совсем не хочется. Хорошо, что папе по пути и он довозит меня прямо до университета. Настроение оставляет желать лучшего еще с субботы, так что я беру в автомате два кофе и плетусь на первую пару.
        - Доставка, - говорю Тае, ставя перед ней стаканчик и выуживаю из сумки тетрадь, - Есть ручка?
        - Держи, - кладет передо мной и смотрит внимательно, но молчит.
        - Семейный ужин прошел так себе, - отвечаю на незаданный вопрос, и она кивает, - а у тебя?
        - Не ловко рассказывать, - передергивает плечами, а потом улыбается сама себе. Её улыбка заразительна, поэтому я улыбаюсь тоже.
        - Да вижу, что блестишь, как натертый самовар. Рассказывай, хоть отвлекусь.
        - У него замечательная семья, Аринка. Они его очень любят, и я им, кажется, понравилась, - глаза искрят радостью, Тая глубоко вдыхает, а потом делает глоток кофе.
        - Конечно, понравилась. Ты же его любишь и это очень видно.
        - Я так волновалась! Думала умру. Перед самым входом в ресторан говорила: «Марк, скажи, что у меня ангина», и тут его отец на крыльцо выходит, представляешь?!
        - Здравствуй моя радость! - откидываюсь спиной назад и немного отодвигаю сумку, чтобы не мешала, - А ты что?
        - А он так и сказал: «Здравствуйте, дети! Какая радость видеть Вас, Таисия!» В общем, расслабилась я только когда горячее принесли, - машет рукой со вздохом. Понимает, что переживала зря, - Во время закусок даже не вспомню, о чем шел разговор.
        - Никогда не знакомилась с родителями парня, но мне кажется, это нормальное явление. Все-равно хочется понравится родителям мужчины, которого любишь, даже если он взрослый и их мнение особенно ни на что не влияет, - конечно, я имею в виду ситуацию Марка и Таи. Хотя Влад тоже под это описание подходит.
        Тая согласно кивает, а потом спрашивает:
        - А у Саши к Владу не так?
        - Сложно сказать, - задумавшись, подпираю рукой щеку, - ощущение складывается, что обложка очень красивая, но саму книгу лучше и не открывать вообще, если не хочешь расстраиваться. Был момент…
        И я рассказываю Тае о приглашении. По ходу рассказа её глаза округляются в непонимании. Да, такое я уже видела на лицах своих родителей. И подруга реагирует, как любой нормальный человек. Так что я в который раз убеждаюсь, что не зря отчитала братца.
        - Мда… Представляю выражение лица тети Кристины и дяди Григория, - качает головой Тая.
        Она с моими родителями давно на короткой ноге, и я очень этому рада. И подтверждению, что овца Саша, та еще овца тоже.
        - Арин, я тебе свою часть проекта на мыло кину, - догоняет меня Слинько после пары, а рядом с ней Федорова. Они разве общаются? Обычно Ксюша только с Таней своей ходит, - а ты мне свою часть скинь, чтобы я ориентировалась.
        - Без проблем, - киваю и собираюсь было уйти, но.
        - Зря ты не пошла ко мне на вечеринку, там Макар твой был, - а вот и выход Федоровой. Слинько уже и след простыл, а эта стоит да в лицо всматривается. Реакцию выжидает.
        - Ты что-то путаешь, Ксюша. Мне до Макара дела нет, так что…
        - Ну тебе может и нет до него дела, - цедит едко, - а вот он потусил с нами полчаса, а как узнал, что тебя не будет, ушел. Сам. Даже Мишку с собой не позвал. Что между вами происходит, колись давай, Туманова.
        Руки в боки поставила, голову набок склонила, будто меня, зарвавшуюся малолетку, отчитывает взрослая состоявшаяся барышня. Совсем Федорова обалдела!
        - Наркота нынче дорогая, чтобы колоться, Ксюша, - складываю руки на груди и смотрю на нее с жалостью и участием и этим немного сбиваю спесь. Взгляд у собеседницы мечется, руки повисают вдоль туловища, но лицо старается держать, - Я уже сказала: мне нет дела ни до Макара твоего, ни до Миши, так что успокойся и можешь снова начинать сезон охоты.
        Разворачиваюсь и вот теперь действительно шагаю от нее подальше, только слышу вдогонку:
        - Одна скромница с преподом замутила, вторая с королем универа. И ни у кого ни до кого дела нет, ага.
        С мыслями наконец собралась? Молодец! Только шестеренки следует маслом смазать, чтобы работали быстрее. Но этого уже не говорю, я же не она, на весь коридор орать! Завистливая дура. Я-то думала все уже смирились с потерей холостяка Аланьева, пусть он еще до конца и не окольцован, ан-нет. Еще надеются на что-то, думают составить Тасе конкуренцию, и меня еще с ослом этим сюда приплели.
        - Она чего хотела-то?
        - Дорогу в аудиторию забыла - успокаиваю подругу. Не хочу её расстраивать, у Таи прекрасное настроение после знакомства с Марковой семьей.
        Сегодня вечеринка у Селезневой, и я точно туда иду. Плевать мне, будет там Ветров или нет, но пропускать лучшее из студенческой жизни я не собираюсь.
        Эти две недели прошли тихо. Проект мы со Слинько защитили и получили хороший бал, с Макаром сталкивались несколько раз в универе, но перед их парой я пыталась поскорее убраться из аудитории, чтобы не видеться с ним. Только вот Владик не звонит и мне тоже сказать ему после того ужина нечего.
        Кручусь перед зеркалом в джинсах бананах и черной футболке левайс. Смотрится хорошо и не вычурно. Домашняя вечеринка ведь.
        Беру такси, прихватываю бутылку вина, что купила по случаю и выдвигаюсь.
        Селезнева снимает неплохую квартиру в Днепровском районе с девочкой из нашего вуза, но с другого факультета. На месте громко играет музыка и толпа уже собралась. Вручаю хозяйке вино и прохожу внутрь.
        Кого-то знаю, кого-то нет. Голубев наливает мне текилу и вручает рюмку.
        - Это за встречу! Обязательная программа! - кричит, перекрикивая музыку, а потом берет мою руку и отсыпает туда соль. На тарелке лежит лайм. Текила так текила. Улыбаюсь и киваю ему, мол «окей».
        Опрокидываю в себя рюмку по всем заведенным канонам и чувствую, как расслабляюсь.
        - В бутылочку будем играть? - кричит мужской голос с противоположной от меня стороны и его поддерживают.
        Селезнева делает тише музыку, освобождает место, отодвигая журнальный столик и ставит туда бутылку. Мы рассаживаемся вокруг, меня уже усаживает рядом с собой Машка с маркетинга. Я не против игры, это же вечеринка.
        - Предлагаю сделать игру интереснее, - говорит какой-то парень с красивой улыбкой и стрижкой под «ёж», и мы поворачиваем головы в его сторону. Я его точно видела, но общаться не общалась, - на кого бутылочка попадает сначала на брудершафт пьют текилу, а потом уже поцелуй.
        Парни улюлюкают, девочки смеются. Ладно. Я всегда могу уйти, когда захочу.
        Зря только переживала, уже пять раз вращали, а я только с Катей, старостой нашей, чмокнуться и выпить успела. Мы поржали, конечно, но ничего такого. Так что, трезвая как стеклышко и веселая, я болтаю с Машей, перекрикиваюсь с Голубевым, и хохочу, конечно, потому что атмосфера приятная и совершенно не пошлая. Хорошие посиделки. Многие поуходили уже, мол, кисло с нами, но остались те, кому по душе именно такое.
        - Ой, кто-то еще пришел, - после трели звонка вскакивает Лена и идет открывать.
        Нам разницы нет, мы продолжаем играть. Бутылочка снова выпадает на нас с Катей и мы подавшись друг другу, как кошечки, улыбаемся, сыпем соль на руки и чмокнувшись, выпиваем, засовывая друг другу в рот ломтики мексиканского цитруса. И когда я возвращаюсь на место, ловлю глазами синие глаза.
        Макар Ветров посетил нашу скромную вылазку.
        - А вот и Макар Ветров! - обрадовавшись голосит Федорова, будто мы без нее его не узнали, - Садись напротив меня, Макар. Поиграем.
        В Ксюшином голосе звучат заигрывающие нотки, а сама она вдруг перестает скучать, подбирается, как охотник Шо из «Сезона охоты».
        - Я уже нашел себе место, - отрезает Макар и садится аккурат напротив меня, немного подвинув Катьку.
        Естественно, встать и уйти я уже не могу, поэтому не подавая вида, отвечаю Коле Голубеву на какой-то вопрос. Надеюсь, не сильно невпопад. Тем временем бутылочка крутится, но красное вино явно любит Арину Туманову, даже если его уже нет в бутылке. Так что, выдыхаю и после того, как Коля целует оказавшуюся напротив него Катю, опираюсь рукой о пол, чтобы встать, но меня хватает за руку Машка и спрашивает о сдаче дачных участках на Новый год.
        - Не знаю, мы никогда не сдавали дом в аренду. Разве что по объявлением глянуть, - говорю и слышу, то, чего боялась предыдущих два раза, когда крутили бутылку.
        - Оо, Макар и Арина! - объявляет Вадим. Он учится на курс младше и через чур явно куражится с реакции Ксюши Федоровой.
        Макар смотрит в упор, и я тоже глаз не отвожу.
        « - Поцелуй так поцелуй, я не трушу, понял?»
        « - Понял.»
        Уголок тонких губ ползет вверх, а синие глаза начинают полыхать. У меня ведь тоже глаза голубые. Интересно, они тоже сейчас горят?
        Тем временем, он слизывает соль с моей руки, а когда я касаюсь языком его руки, мужской рот приоткрывается и кажется, я слышу отчетливый выдох.
        Он не отрывает от меня взгляда. И я тоже глаз не отвожу.
        Мы переплетаем руки и опрокидываем содержимое рюмок. Лишь на секунду, когда крепкий алкоголь проходится по горлу, я зажмуриваюсь. Чувствуя, как терпкий и кислый лайм касается моих губ снова распахиваю глаза.
        Ветров прожигает пылающими огнем глазами. И я тоже пристально смотрю в ответ.
        И когда его губы тянутся к моим, я вздрагиваю, потому что слышу звон разбитой посуды.
        - Ой, тарелка упала, - подрагивающим от злости голосом взвизгивает Федорова. Не выдержала все-таки.
        Это помогает вырваться из омута синего цвета, потому что я, красиво выгибая спинку возвращаюсь на место и проведя языком по верхней губе, подмигиваю ему.
        « - Так-то сладкий»
        « - Все только начинается.»
        У меня помутнение или мы действительно общаемся глазами?
        Глава 6
        Утро субботы встречает меня раскалывающейся головой и стучащей в дверь мамой.
        - Доброе утро, ты хочешь со мной в торговый центр по магазинам или так и будешь валяться?
        Этого оказывается совершенно достаточно для того, чтобы стащить меня с кровати, и мама об этом знает. Запиваю водой таблетку ибалгина и несусь в ванную. Удивительно даже, вроде бы и выпила не так уж много, а голова чугунная. Сидя на пассажирском сидении маминого ниссана, успеваю болтать с ней обо всем на свете и листать ленту инстаграмма. В запросах уже без удивления обнаруживаю сообщение с левого аккаунта:
        «Вижу, ты плохо меня поняла. Готовься!» К чему готовиться не ясно, но блокировать не спешу. Я почти уверена, что это Федорова и, если моя догадка подтвердится, спать крепко она перестанет. Я мирная, но на рожон лезть не надо.
        Мама паркует машину около «Оушен плазы» и уже через пару минут мы вклиниваемся в толпу таких же желающих посетить ТЦ в выходной день.
        Заприметив в одном из магазинов крутую толстовку, несусь туда. И что, что магазин мужской, если мне нравится эта вещь? Моя рука уже тянется к вешалке с заветной кофтой, как тремпель хватает некто порасторопнее. Разворачиваюсь с вежливой улыбочкой, и она сразу меркнет, стоит увидеть, кто передо мной.
        - А ты действительно не такая, как другие девушки, Арина.
        - Привет, сладкий. Будь любезен, отдай красивой девочке толстовку. К тому же она все-равно тебе мала. - Говорю, смотря прямо в глаза наглому Ветрову. Так и норовит взять в фокус по-мужски красивые губы, которые вчера так и не коснулись моих, но я с силой блокирую это желание.
        - Сладкий? Таким ты меня представляешь, а? - лыбится этот шут гороховый, а я вспыхиваю.
        - А до тебя только сейчас дошло, как я тебя называю? С десятого раза? - поднимаю брови в искреннем удивлении. В нарочито искреннем, вообще-то, не признаваться же ему, что я вчера полночи о его губах думала. Ответить Попутному не удается, потому что к нам уже подошла моя мама.
        - Аришка, вот ты где. Туфли мне не подошли, остались только большие размеры, - и увидев рядом со мной Макара, поворачивается к нему, - Здравствуйте, я Кристина, мама Арины, а Вы…
        - Я Макар Ветров, очень приятно. Мы с Ариной учимся в одном университете, - говорит доверительно, а потом вдруг, - Хотите кофе?
        Чего? Кофе?! С ума сошел? Смотрю на Ветрова во все глаза, а он лишь мило улыбается, даже бровью в мою сторону не повел. От наглого хама не осталось и следа, передо мной сейчас паинька настоящий! Точнее перед Кристиной Тумановой!
        - Конечно! Приятно познакомиться, Макар. - отвечает она, очевидно решившая, что со мной Ветров кофе уже согласовал.
        Хочу отмазаться, но Макар уже вешает на место ту самую толстовку и делая галантный жест рукой, пропускает нас к выходу.
        Вот ведь жучара!
        Спускаемся по эскалатору и приземляемся за один из небольших круглых столов в «Хачапури и Вино».
        - Моя дочь обожает это место, Вы знали, Макар? - упоминает мама, как бы между прочим.
        - Моя дочь обожает это место, Вы знали, Макар? - упоминает мама, как бы между прочим.
        - Увы, не знал, - мягко улыбается Ветров, - но приятно, что наши вкусы сходятся. Мне тоже очень нравится этот ресторан, долма здесь просто пальчики оближешь, и я был уверен, что не упаду в грязь лицом, пригласив Вас сюда.
        Слова попадают точно в цель: мама улыбается той самой своей улыбкой, когда ей искренне приятен собеседник, а у меня, кажется, только пар из ушей от гнева не идет! Каков пижон, а?!
        - Вы учитесь на экономическом, Макар?
        - Нет, я будущий юрист, уже оканчиваю магистратуру и подрабатываю немного, - просто отвечает он, когда официант, приняв заказ, удаляется.
        - Это очень похвально.
        - Я пошел по родительской стезе, - поддерживает беседу Ветров, я в это время рассматриваю узор на массивном деревянном столе. Очень даже интересно.
        - Знакомо, - мама кивает и откидывается на спинку фигурного кресла, - мы врачи. Мой отец был хирургом, а отец Гриши, моего мужа, педиатром. Мы с Григорием стоматологи и наш старший сын тоже.
        - Даже немного странно, что Вы отпустили Арину на экономический.
        - Это ведь её жизнь, - пожимает плечами она, и разговор прерывается, потому что официант как раз приносит салаты и фреши нам, а Попутному долму. И я сглатываю.
        А Макар рассматривает меня так, словно впервые увидел. Он сидит слева от меня, мама справа и очень надеюсь, она не заметила, как я пнула ногой его ногу. Ветров усмехается, но взгляд отводит и принимается наконец за свою долму. Как же она пахнет, кошечки-мошечки! Но я со спокойным видом жую сено, то есть листья, коим является мой салат.
        - Арина, сегодня в прокат вышел «Аквамен». Не хочешь сходить на премьеру? - обращается он ко мне под заинтересованный мамин взгляд. Еще бы, тут прямо сериал разворачивается!
        - Я бы с радостью, вот только на сегодня у нас запланировано много дел, и я бы не хотела их откладывать.
        Мама кивает, подтверждая информацию о безумно важных не существующих делах и Макару, как настоящему джентельмену коим этот фазан пытается казаться, оказывается этого вполне достаточно. Он поднимает руку и просит официанта нас рассчитать. Надо же, какой понятливый.
        - Прошу Вас, не обижайте меня, - говорит спокойно маме, когда та тянется к сумочке, чтобы достать кошелек. Она, конечно же, как принято леди не спорит и кивает. Я не мама и нифига не леди, но тоже киваю.
        Съездили в ТЦ… Выходим из ресторана и прощаемся. Мы с мамой идем к парковке, а Попутный туда, куда ему там надо.
        - Приятный молодой человек, - делится, выезжая с парковки.
        - Наверное, - пожимаю плечами, пялясь в окно.
        - И он нравится тебе.
        - С чего ты взяла? - я слишком резко вскидываю голову для того, кому все-равно, чем и выдаю себя с потрохами.
        «Это же Кристина Туманова, Ари, она тебя лучше всех знает!» - кричу про себя и закатываю глаза.
        - Каждый раз, когда мы приходим в «Хачапури и Вино» ты заказываешь долму. И фильмом этим «Русалочка наоборот» все уши мне прожужжала.
        - И поэтому я не пошла? Это ведь не логично. - всё еще не сдаюсь.
        - Ага, это очень на тебя похоже. Вредная и не логичная. Мужчинам от таких головы сносит. Я с твоим отцом в браке очень давно, знаю уж, о чем говорю, - подмигивает мне и больше ничего не говорит.
        - Мам, а я ему нравлюсь? - решаюсь спросить на подъезде к дому.
        - Нравишься. Это сразу видно. Надо же какой, даже маму не испугался. И это шестой курс, быстро детки растут… - хмыкает, а потом добавляет, - далеко пойдет.
        Далеко - это да. Пусть идет. Попутного!
        Глава 7
        В понедельник прихожу на пары какая-то взвинченная. Сегодня две самостоятельных и одна контрольная. «Обычный срез знаний» - сказал молодой, щупленький аспирант Сидельцев Сергей Юрьевич на наше многозначительное «ууу». И это были вовсе не крики радости! Аспиранты страшны чем? Правильно, тем, что о них ничерта не известно! Они трясутся над тем, чтобы поближе оказаться к начальству, показать себя в лучшем свете. Оправдать, так сказать, оказанное доверие. И то, что для них «обычный срез», для нас может быть катастрофа уровня дофига. Так что готовимся и тихо ненавидим.
        - О, звездунья наша! - встречает меня не радостная Ксюша Федорова, когда я занимаю свободное место. Жаровой еще нет.
        - А где хлеб, соль, Ксень? Я без этого общаться не буду. Меня, будь добра, почестями встречай! - бросаю ей и отворачиваюсь.
        Я знаю, почему она бесится. Видеозаписи с вечеринки гуляют вузовскими пабликами и телеграм-каналами. Конечно, я посмотрела и сохранила себе один. Тот, где лучше всего видно нас с Ветровым. Снимала, вероятно, Катя староста, ну или кто-то к ней придвинулся. На этом видео Макар смотрит на меня не с насмешкой как обычно, а с какой-то завороженной магией. Как в «Золушке», помните? «Бибоди-бабоди-бу!» и время тянется медленнее, потому что Диснеевскую принцессу уносят чары и эмоциональный подъем.
        Вот что-то похожее на эмоциональный подъем испытывала тогда я, вместе со своим Попутным лакеем. И это отчетливо видно на записи невооруженным взглядом. Так же, как и то, насколько я вздрогнула от неожиданности, когда услышала звон стекла и каким недовольным, почти испепеляющим взглядом зыркнул Ветров на Ксюху. Я ведь тогда на звук повернулась и не видела мужского лица. Вот и срывает на мне злость теперь эта змеюка. Не орать же на каждом шагу, что между нами нет ничего! И это она еще про знакомство с мамой ничего не знает. Пусть оно вынужденное, но если отбросить этот жирный нюанс, то её бедную вообще колотить начнет. По сути, я с ним два выходных провела. Надеюсь, она и дальше останется в неведении, и мы не будем вызывать скорую всем универом.
        - Ты как, Ариш? - спрашивает Тая, когда мы идем на следующую пару. На первую она опоздала, так что поболтать не удалось.
        - Да как-то странно всё меняется, честно говоря.
        - Ага, я видела запись.
        Останавливаюсь, чтобы достать мобильный из сумки. Зачем я его только туда закинула после лекции? В меня сзади кто-то врезается и с писком «простите» обходит и быстро-быстро топает дальше. Наверняка, первак какой-то.
        - Что бы ты не думала, там ничего такого не было, Тась, - говорю, нахмурившись и подруга, тоже остановившись подходит ко мне. Я совсем не хочу, чтобы она делала выводы о ситуации по видеоролику.
        - А я ничего такого и не думала. Я же на твоей стороне, Арина. Что бы ты ни делала, я поддержу тебя. Так что меня только твои чувства волнуют, а не этих язв, - кивает в сторону, будто там их курятник стоит, а я наконец, нащупываю телефон и зажав в руке, вешаю сумку обратно на плечо. - Помню, как они меня кусать пытались.
        - Пытались, только твой секси-препод ясно дал им понять, что тебя нельзя трогать. У меня такой защиты нет, но я и сама им бивни посчесываю.
        - Бивни - это зубы? - переспрашивает Тая со смешком.
        - Зубы у нас с тобой, а у этих родственниц семейства мамонтообразных бивни. Пошли уже. К Сидельцеву если опоздаем, он обязательно воспользуется возможностью поднять свой рейтинг и станет нас при всех отчитывать. А это не Артём Лукашин, его я на фиг не пошлю.
        И мы отлипаем от стены, к которой нас пришвартовало потоком снующих туда-сюда учащихся и внедряемся в поток.
        - А кстати, на счет Лукашина, - поворачивается Тая, чуть быстрее меня подобравшись к ступеням, - Арин, он же с тебя глаз не сводит!
        - Ага, причём с первого курса. Первое время пытался клинья подбивать, но я его быстренько отвадила, - я ровняюсь с ней, и мы поднимаемся по лестнице на третий этаж.
        - Мда, представляю, как ты его отвадила, - недовольно качает головой Тая.
        - Эй, ничего такого. Но он почему-то фыркнул и ушел, - пожимаю плечами, - но зато больше не подходил. Я же не виновата, что, когда я с ними по-человечески и корректно до них не доходит!
        На самом деле, все я понимаю. Обидела тогда Тёмку, но я к нему и так и эдак… И «Артем, я сегодня не могу с тобой встретиться, нет завтра тоже не получиться, и после завтра», и «Артем, мы не сможем с тобой гулять вместе не обижайся, мне сейчас не интересны встречи с парнями», и «Откуда у тебя мой номер, Артем? Пожалуйста не звони мне больше, если это не касается университета!»
        Так он мне потом каждый день наяривать начал! То у нас пару перенесли, а через полчаса уже опять на место поставили. То нам три доклада задали, и у меня, наверное, времени на них не хватит, и он готов помочь. А потом так вообще прямо домой ко мне ввалился, наврав нашей Катьке, что я, якобы с отравлением валяюсь, а у него задание какое-то от деканата, которое по телефону конечно же сказать нельзя. Только лично! А на следующий день он трезвонил мне, потому что у меня, наверное, от этих трех докладов сумка тяжелая и он с удовольствием меня встретит и поможет дотащить листы. Ну достал!
        Так что, когда Артем Лукашин, моя личная приставучая пиявка подошел ко мне после пары еще из-за какой-то там ерунды, я уже не выдержала! Орала так, что он аж побагровел! Благо одногруппники уже успели выйти. И Тае я не наврала, Лукашин реально думал, что это я себе так цену набиваю и кокетничаю с ним!
        - Короче, если ты еще раз подойдешь ко мне, обалдевший кусок мяса, от тебя одни рожки да ножки останутся! Я тебя покусаю! Да так что тебе не приятно будет, а больно! И это не флирт! - прокричала я последнее в его лицо и вышла из аудитории.
        Больше Артем не доставал, только всегда выделял меня из толпы. Когда мисс-универ выбирали, он сказал на всю аудиторию, что кто, как не я должна победить. Потом возмутился, что мне английский на втором курсе автоматом не закрыли. И еще по мелочам. Я знала, что он влюблен в меня, все это знали, но мне Лукашин не нравился, особенно после того, как стал пиявкой.
        К Сидельцеву входим без пяти и какой же громкий выдох одновременно наполняет аудиторию, когда тот говорит, что срез переноситься на пятницу. Прям хорошо на душеньке стало и по сияющим улыбкам вокруг, я поняла, что не только мне. Даже Ксюша Федорова мне улыбнулась, потом, конечно, снова превратилась в надутую козу, но секундное превращение из оборотня в человека произошло.
        Представляете, если бы Джейк из «Сумерек» Стефани Майер превращался не в волка, а в козу, как Федорова…?
        Собственно, примерно такие мысли занимают мой мозг на основах предпринимательства, потом на английском, где мы пишем самостоятельную, потом на логике, где я прямо скажем, втыкаю. Лекция же. А потом самостоятельная по управлениям продажами.
        Не спеша, день за днем так проходят несколько недель.
        Тот самый срез у Сидельцева я написала на пятерку, как и Тая. Он особо не валил и за шпоры не выгонял, так что действительно, это был всего лишь срез. К концу пары его вообще в деканат вызвали и Сергей Юрьевич, взяв в руки ноги, быстренько побежал в указанном направлении, на ходу роняя тапки и: «Сдайте свои работы старосте и занесите мне!». Так что не написать эту работу было сложно, жаль, что не всегда так фартит.
        Попутного никакими ветрами ко мне не придуло. По вузу ходят слухи, что уехал куда-то. Уже больше четырех недель. Середина декабря, сессия начинается на следующей неделе, так что головы от конспектов не подымаю. Вот и сейчас выхожу из универа, сворачиваю за угол, и торможу, потому что вижу Ветрова, который громко что-то говорит Мишке.
        - Эй, меня в городе не было, мужик, дай фору.
        - Просто скажи, что не по зубам и закроем вопрос по-другому.
        - Мне по зубам. Я и тебя перекушу, Михась, если надо будет.
        Мимо меня в их сторону прошли девочки и парни замолчали. Разговор был окончен, поэтому я вышла и потопала к остановке, пока Макар меня не окликнул.
        - Арина, - догоняет меня, когда я так и не обернулась, - что ж ты так бежишь от меня всегда?
        - Я не от тебя бегу, а по делам, - выдыхаю, пытаясь сохранять спокойствие. Работы не початый край, а он со мной разговоры разговаривает. У меня сессия!
        - Я поняла-понял. Вот, возьми, - и у меня в руках оказывается пакет.
        - Мне ничего от тебя не нужно, самовлюбленный ты… та толстовка? Я же была в магазине тем вечером, их все раскупили! - бормочу, обалдев от шока, потому что эта толстовка и правда шикарная!
        - Так вот какие неотложные дела у тебя были, - комментирует он без упрёка, но с той самой неизменной ухмылкой красивом на лице. В его глазах поселились смешинки, а его взгляд… немного нежнее обычного, - возьми, я знаю, ты хочешь. Толстовку, я имею в виду.
        - Спасибо, - отвечаю, силясь забыть о том, какой же он всё-таки засранец. - и я даже скажу: хорошего дня.
        Говорю напоследок и это звучит снисходительно. Именно так, как я и хотела сказать. Обхожу его, чтобы уйти. Конечно, теперь в моих руках брендированный пакет, но улыбку радости пока подавляю. Не хочу, чтобы у него от важности петушиный гребень, вместо короны вылез.
        - Может сходим в кино? - звучит вдогонку, а я останавливаюсь и даже оборачиваюсь.
        - Кино? О нет, сладкий. Хорошего дня - твой максимум.
        Глава 8
        - Именно поэтому, чтобы сдать у меня экзамен, Вам следует подробно изучить данную работу профессора Давыдовой, - и в который раз Вадим Вадимович Козин подымает увесистую папку, которую, как все уже поняли, кровь из носа надо зубрить.
        - Козин, конечно, просто… кошмарный! - пытается сдерживать эмоции Селезнева. Она идет рядом.
        - Согласна. Чувствую, ему будет очень сложно сдать, а мне четверка позарез нужна! - поддакивает Настя Слинько.
        Все порядком обеспокоены. Если в аудиторию мы входили перешучиваясь, то вышли под дружное мычание, не иначе. Конечно, поблажек никто не ожидал, но возникшая в последний момент рукопись успокоению не способствует, а наоборот, только накаляет атмосферу.
        Сегодня понедельник. Первые два экзамена в среду. Один у важной дамочки по философии, а второй как раз у Козина, который только сегодня совершенно случайно вспомнил про работу мега-профессора! И времени на подготовку всего ничего. Ну не идиот ли он часом?
        - Ну идиот! - выкрикивает Колька, а я усмехаюсь.
        - Классная толстовка, - ко мне подходит Машка с маркетинга, та самая, с которой я разболталась на вечеринке.
        - Спасибо, к сессии готова? - мы останавливаемся у одной из колонн и я, сняв с плеча кожаный рюкзак, прислоняюсь к ней спиной. В своей крутой толстовке, да. Той самой.
        - О нет, но рассчитываю на фарт, - отмахивается она, и я ее отлично понимаю.
        Несколько дней свободы перед тем, как тебе на грудь кинут камень с надписью «сессия» и тогда нервоз накроет с головой до последнего зачета. Ненавижу эти две недели перед Новым годом. И перед летом тоже.
        - Ничего, осталось немного и неделька каникул, - я успокаиваю нас обоих, тема каникул и отдыха явно приятнее навеивающей хандру сессии.
        - Кстати, какие планы на Новый год?
        - Наверное, буду с родителями. Честно говоря, еще не думала об этом, - и это правда. Совсем из головы вылетело, - А что, вы уже нашли подходящий дом? - спрашиваю, вспоминая наш разговор на вечеринке.
        - Парни занимаются, но если что, я тебя приглашаю, - с улыбкой произносит она и кивает кому-то за моей спиной, - прости, мне нужно бежать. О празднике подумай и скажи ответ через несколько дней, но предупреждаю: будет велело!
        Предупреждение звучит крайне серьезно и чмокнув меня в щеку она убегает к Саше Соминой, своей одногруппнице, с которой мы обмениваемся кивками и вежливыми улыбочками. Не знала, что они дружат, может, потому что мне она не очень нравится.
        - Наконец-то вырвалась, - последней вылетает из кабинета моя Тая. Я уже заждалась, - Вадим Вадимович в край надоел. Только у него перед экзаменом обязательно что-то да вылазит.
        Я в молчаливом согласии. Раз уж Тасю накрыло, то все. Точно достал.
        В течении дня между обсуждениями грядущих зачетов пробиваю у Таи на счет Нового года, но что ожидаемо у Аланьевых своя программа. Раз уж предложение ей сделал, на все праздники карт-бланш. Она и кольцо носит, а от Ильи не носила, кстати. Но это уже совсем другая история. Остается только выяснить, где празднуют родители. И если они с друзьями, то я свободна как ветер! Нет, лучше, как что-нибудь другое, не ветер.
        Дома оказываюсь в шестом часу. Консультации занимают слишком много времени, а они после основных пар. Можно не ходить, только преподаватели запоминают кто был, а на кого «они хотели потратить свое время, но раз Вы этим не воспользовались, значит, Вам не так уж и важен мой предмет». Именно так ответила Татьяна Вячеславовна, которая принимала у нас экзамен по высшей математике отличнику Гришину. И он не сдал. Впервые за три года. Потом, конечно, походил за ней и получил свою пятерку, однако выводы были сделаны всей группой.
        - Я дома! - кричу погромче и ко мне выходит мама.
        - Привет, милая, - обнимает и приглашает ужинать. Бегу переодеваться в домашнюю одежду и мыть руки, а мама зовет к столу отца.
        - Влад звонил? - спрашиваю, приземляясь на стул. Словно, между прочим. Усердно делая вид, что эта тема не являлась вне гласно запретной с тех самых пор, как нам всучили приглашение на свадьбу.
        - Звонил, - коротко отвечает отец, и я понимаю, что дело пахнет жареным.
        - Он приглашал нас на Новый год, - мама старается быть спокойной, но твердо сжатые губы выдают её с потрохами.
        - И? - говорю, чтобы сказать хоть что-то, потому что напряженная пауза затянулась.
        - Нам не понравилась программа, - отвечает мама и я думаю, что разговор закрыт.
        - Он пригласил нас и родителей Александры, чтобы познакомить.
        - Ох кошечки-мошечки! - восклицаю несдержанно на папины откровения, и тот недовольно качает головой, - Влад сам не понимает, что это абсолютно точно очень нехорошая идея? - говорю уже сдержанней.
        - Вот и у меня тот же вопрос, Арина! Сначала это предложение, потом скорая свадьба, знакомство с родителями уже в Новый год! Да я выдохнуть не успеваю, - выпаливает мама и хватает стакан с водой.
        - А может она беременна? - роняю без задней мысли и очень зря, потому что часть выпитой мамой воды оказывается в её тарелке, отец смотрит на меня ошеломленно, а я жую очень вкусный кусочек рыбы.
        Тишина за столом оглушающая. Только я цокаю вилкой.
        - Ты что-то знаешь? - первой не выдерживает мама.
        - Нет. Это просто предположение. Но все слишком стремительно, с этим согласна. Хотя у них все быстро случилось. Быстро стали встречаться, быстро съехались, теперь вот это. Может, и не беременна, просто не хотят время терять?
        Родители молчат, последний мой вопрос должен был стать спасительным, но он тонет в размышлениях каждого из нас. Доедаем, не произнеся ни звука. Я загружаю посудомойку, потому что мама сама накрывала на стол и это честно, а после подымаюсь к себе. Родители ушли почти сразу.
        Ну и вечерок. Включаю свет в своей комнате, мечтая упасть и посмотреть сериал, только вот Козин с Давыдовой не подождут, в отличии от сериала.
        Остаток дня скрашивает только одно единственное маленькое сообщение, пришедшее с незнакомого номера. Я и без подписи поняла кто адресат, но подпись стоит, и я фыркаю от смеха - он же не видит моей реакции.
        «Эта толстовка на тебе выглядит потрясно.» И подпись ниже «Сладкий».
        Ответа Попутный, конечно же не дождется, но… приятно-то как, кошечки-мошечки! И с чувством юмора у него все хорошо.
        - Ты что им наговорила, липучка? - рычит в трубку Влад, после моего «Алло». Голос у него такой… Такой, что я прямо визуализировать могу какой плотности пар в эту самую минуту валит из его ушей.
        - О чем ты, суслик? - отвечаю спокойно. - Я только из универа вышла и денек был так себе, так что можно побыстрее и по существу?
        - Какого черта мама считает, что Саша беременна? - Вот черт!
        - А она беременна?
        - Нет! - и кто меня только за язык за ужином тянул?
        - Вот видишь, значит и переживать не о чем! - я говорю это в надежде немного снизить градус напряжения, но выходит пока не очень.
        - Арина! - орет динамик, и я не выдерживаю.
        - Влад, ты лучше над своими действиями задумайся, ладно? Они еще от новости о помолвке не отошли, а ты их тащишь с родителями знакомить! Ты бы домой явился, а то ваши отношения от напряжения скоро треснут! А теперь мне пора, ты мальчик взрослый, вон, жениться собрался, да еще и предохраняться научился, вот и выруливай без меня! - говорю и сбрасываю вызов.
        Он жутко изменился, просто невыносим! Нет, мы и раньше ссорились, конечно, но сейчас будто на разных планетах находимся. Как бы ни случилось чего. Мне только поэтому и пришла в голову мысль про беременность. Ну не складывается у меня: наш размеренный, последовательный Влад, который отпуск за год подробно планирует и вот этот весь круговорот жизненных новинок. Акция на повороты судьбы где-то проходит что ли?
        - Если ухажер тебе не приятен, я могу и отвадить, - звучит из-за спины и я, спрятав улыбку - первая реакция на него - оборачиваюсь.
        - Все в порядке. Привет, сладкий, - стараюсь придать своему виду невозмутимости, не хочу, чтобы Ветров видел, что я переживаю.
        - Так кто звонил тебе, Арина? - оглядывает меня внимательный с прищуром взгляд. От макушки до пят осматривает.
        - Тебя это не касается, - вздергиваю подбородок, будто это убедит его, однако Попутный только ухмыльнулся.
        - Когда мы начнем встречаться, обязательно коснется.
        - Вот если, - делаю акцент на этом слове, - если это когда-нибудь произойдет, хотя вряд ли какая-то сила заставит меня так споткнуться, так уж и быть, поработаешь моим секьюрити. А пока этого не случилось, работаем по старой схеме: хорошего тебе дня!
        - И тебе, Арина, и тебе.
        На этот раз он не пытается задержать меня, но есть еще кое-что, что я хочу ему сказать.
        - Ах да, - щелкаю пальцами, стрельнув в него глазами, - эта толстовка выглядит на тебе потрясно!
        Уже уходя, краем глаза замечаю его улыбку. Ага, толстовка у него такая же!
        Глава 9
        - Ну что, показывай зачетку!
        - Да такая же, как и у тебя, - скромно говорит Тая, но улыбается при этом во все тридцать два, - Ладно, вот!
        - Кааайф, - листаю страницы, - не зря пахали! Ты отмечаешь с нами или с Аланьевым? - спрашиваю, на что она отрицательно машет головой.
        - С вами, с Марком мы потом… Ну то есть вечером… - Тая мило краснеет, а я смеюсь, в голове отмечая минусы отношений с преподом.
        Вот один из них: ты никогда не приведешь его отрываться в свою группу, потому что раньше он принимал у них зачет.
        - Тогда погнали!
        Мы собираемся в небольшом, но уютном пабе. В «Ребре» вкусно кормят, а еще самостоятельно варят пиво. Я пиво не очень, но пшеничное иногда могу, поэтому делаем заказ и продолжаем болтать. Нас тут человек пятнадцать, хотя в группе двадцать пять. Кто-то не захотел идти, кто-то выбрал поваляться после усердных недель учебы, а кто-то не сдал, как Ксюха Федорова, например. И вместо веселья теперь… Да нет, слез не роняет, а ползет сюда. Ууу, змеюка.
        - Привет, - елейным голоском начинает она, будто не виделись у аудитории полчаса назад, - вот решила все-таки повестись на Танины уговоры и прийти, - кивает на сидящую за нашим столом и явно удивленную от последних слов Лебедеву.
        - Ну падай, раз пришла, - бросает кто-то, и парни приставляют ей стул.
        А я все понять не могу, что это за сила небесная заставила зареваную из-за неуда на экзамене Кожедуба Ксюху умыться, быстренько накраситься и явиться как ни в чем и не бывало сюда. Я чесслово вообще не знаю, как можно было у Кожедуба завалить! Там если хоть что-то знаешь, то поставит. Дедуле лет шестьдесят уже, ему просто слушать одно и то же полжизни надоело. Но все становиться на свои места, когда разговоры за нашем столом стихают и звучит резкое «Привет». Поворачиваюсь по инерции и натыкаюсь на взгляд синих глаз, что смотрят прямо в мои.
        - Эй, а вы тут что забыли? Мы вообще-то группой собраться решили! - не выдерживает Голубев. И я на его стороне. У нас свои посиделки.
        Король, естессна здесь со своей свитой. Я и так те считанные разы, что видела его одного чуть не обомлела.
        - Да ты не кипятись, Петя. Мы тоже свои, - ухмыляясь хлопает по плечу противный Мишка.
        - Я Коля. И еще раз меня тронешь, я тебе твои руки…
        - Ну все хватит, - птицей мира садиться на это гнездо Ксения, - мальчики, мы действительно собрались группой, - смотрит она на раскрасневшегося Кольку и еще двоих наших ребят, - но ведь никто не будет против компании верно? Места всем хватит, я считаю, - она встает и походкой от бедра проходит к Макару.
        Я сторонний наблюдатель, но почему-то испытываю радость, когда Макар немного от нее отходит и поворачивается к своему сопровождению. Они о чем-то недолго переговариваются, Ксения стоит немного поодаль, но всем своим видом показывает, что имеет к ним отношение. Смотрю на Колю, настроение у него здорово испортилось, Тая уже достала мобилку, видимо собралась писать Марку, а я понимаю, что если они останутся, то этот пир на весь мир можно сворачивать. Мы разойдемся и будет у них с Ксюхой свидание, о котором она так мечтала. Ксюха, Макар и компашка Макара - очаровательно.
        - Так что, мальчики, вы остаетесь? - не выдерживает наша курица мира и с придыханием смотрит на коронованную особу.
        - У парней дела появились. Если вы не против, я бы остался.
        - Конечно - конечно… - начинает Федорова.
        Но Макар не обращает никакого внимания на ее лепет и у меня даже шея вытягивается, когда он смотрит на Кольку, протягивает ему руку и говорит еще раз:
        - Не против?
        Голубев, надо сказать, показательно смотрит на протянутую ладонь, потом на наших двоих парней, которым вообще дела нет, им бы пива да поесть, а потом все-таки пожимает руку, ответив короткое:
        - Нет.
        Я усмехаюсь. Умный Попутный. Голубев чувствует себя на коне, девчонки охают, атмосфера расслабляется, и только я напряжена. Даже Тася написала своему преподу, что все ок и она останется еще на чуть-чуть. Ветров берет стул из-за соседнего пустого стола и пододвигает его ко мне.
        - Поменяемся? - спрашивает у сидящей рядом со мной Катей, та лишь пожимает плечами и пересаживается, и Макар плюхается на освободившееся место.
        Катя, надо сказать, одна из немногих, кого абсолютно не интересует ни Ветров, ни кто-то еще. У Кати отношения еще со школы, так что чмок из-за игры в бутылочку - ее максимум.
        - У вас что, толстовки одинаковые? - восклицает Ксюха, и я закатываю глаза.
        Теперь весь стол занят тем, что рассматривает наши с Попутным кофты и я злюсь.
        - Как-то так получилось, - отвечаю в надежде, что этого будет достаточно.
        - Это говорит о том, что у Арины потрясный вкус, - комментирует Ветров.
        Федорова надувает губы и отворачивается к Таньке, делая вид, что увлеченно болтает. А нам наконец, приносят еду.
        - Извините за долгое ожидание, - начинает парень в черной футболке и оливковом фартуке, - у вас обширный заказ, и чтобы подать все всем одновременно, немного задержали выдачу.
        Под наше разнобойное «Ничего страшного» официанты ставят перед нами блюда. У девчонок в основном салаты, у кого-то брускетты, у парней чипсы да пиво, а у меня… рулька.
        - И ты это все съешь? - удивленно таращит на меня глаза Таня.
        Макар не успел ничего заказать, у Таи какая-то трава и среди них я выгляжу обжорой, только кого это волнует? Точно не меня!
        - Конечно, - отвечаю ей, - у меня еще фри была, - напоминаю официанту, и он ставит передо мной картошечку.
        - Мне тоже самое, что и девушке, - Макар даже меню не открывает, но громко сглатывает.
        - Блюдо готовится тридцать минут, - оповещают его, на что Ветров поджимает губы.
        Понятно, что смотреть как едят другие и глотать слюну - настоящее кощунство.
        - Разрежьте нам напополам пожалуйста эту и следующую, - не знаю зачем говорю.
        Ну точнее знаю, конечно. Ничего такого, просто он голодный и я не смогу хомячить, пока на мою рульку будут смотреть такими глазами! Но за столом почему-то хмыкают. Ой, Ксюха, короче...
        - Вкусно-то как! - вздыхаю, потому что приготовлено действительно хорошо.
        Макар что-то мычит в ответ, будто фраза относилась к нему. Но атмосфера за столом снова перетекает в легкую. Мы обсуждаем экзамены, благодарим Кожедуба за непредвзятость и облегченные вопросы, потому что его предмет закрывали последним и все уже порядком устали. Недовольно дует губы только наша птица мира, на которую всем, даже завсегдатой союзнице Тане все-равно. Макар на удивление, без труда вписывается в нашу компанию: шутит, травит истории из своей студенческой жизни и отвечает на вопросы тех, кому есть дело до магистратуры. Я тоже слушаю, хоть многие предметы у нас не пересекаются, но интересно же, как там, где ты уже почти закончил учебу, но можешь вылететь в одночасье, съехав с асфальта на брусчатку и проколов колесо.
        Ветров успокаивает нас:
        - Просто надо просечь, кому из преподов что важно. Аланьеву важно, чтобы все вовремя сдавалось и проблем ноль, Каверина любит присутствие на парах, и чтобы ей внимали, а не трындели, Левину нужно сделать пару рефератов и докладов дополнительно, если отсутствовал и он не будет вас трогать. Все, как и сейчас, только диплом уже видишь не так расплывчато, как раньше.
        Из паба выходим где-то после шести. Потихоньку прощаясь, расходимся. Некоторые успевают на автобус, кто-то идет к подъехавшей такси. За Таей приезжает Марк и они предлагают меня подвести, но я отказываюсь. Вижу, что это вежливое предложение и им очень не терпиться остаться наедине.
        - Подвезешь меня, Макар? - вырастает перед ним Ксюха, когда я в который раз тыкаю на поиск такси.
        - Прости, но мне в другую сторону.
        - Но ты же не знаешь, куда мне надо, - не перестает она. Мне даже жаль Ксюшу немного становится. Неужто правда намеков не понимает? Прямых таких, не витиеватых намеков.
        - Нам в любом случае в разные стороны, Ксюш. Не только сегодня. - Серьезно произносит Макар, глядя ей в глаза, но голос понижает. Я слышу, потому что стою близко. Федорова фыркает и уходит, потянув за собой Таню.
        Остаемся впятером: я, Макар, Голубев, Катя и Влад Середа, которым по пути. Их машина приезжает раньше моей и попрощавшись, мы с Попутным остаемся вдвоем.
        - Давай я отвезу тебя? - еще раз предлагает он. Первый раз предложил, когда уехала Тая и я открыла приложение такси.
        - Уже подъезжает, - киваю на включенный экран, где видно, как движется машинка.
        - Тебя ведь не уговорить, да?
        - Да, - улыбаюсь я. Чего не улыбнуться, когда перед тобой чудеса догадливости демонстрируют?
        И когда перед нами тормозит ауди, Макар усаживает меня на заднее сидение и перегнувшись, протягивает деньги водителю. Возмутиться не успеваю, только слышу перед тем, как Ветров закрывает дверь:
        - Не похожа ты на других, Арина. Интересно с тобой.
        Глава 10
        Новый год встречаю вместе с ребятами. Не знаю, что там нарешал мой брат, но родители отправились к друзьям, предварительно заехав к ним с Александрой.
        И я, вырядившись в белое платье, полвечера потратив на завивку локонов и макияж, вызвала машину и поехала в арендованный на два дня частный дом.
        Честно говоря, всем нутром ждала, что приедет Попутный. Слишком часто мы с ним сталкиваемся в последнее время, но нет.
        «С Новым годом, интересная Арина.» - прислал он в 00:03, и я ответила лаконичное «С Новым годом, Макар». И только потом поняла, что впервые за все контакты с ним я назвала его по имени. Впервые не не съехидничала. Не назвала сладким или попутным… Ночь во всем виновата, наверное, новогодняя. Волшебная…
        Позже из обсуждения родителей я узнала, что Ветровы вместе с Латаевыми - они, оказывается, знакомы с детства и дружат семьями - уехали в далекие теплые дали валяться на пляже и пить охладительные напитки, пока все нормальные люди ходят по снегу и пьют горячительные. Ну да ладно, куда нам до вершин. Так что принимаю бокал красного из рук Степы Коваль, Машиного однокурсника и присоединяюсь к девочкам.
        За недолгую неделю заслуженных каникул я наконец поговорила по телефону с братом и теперь знаю, что Александра таки не беременна и они ждут меня в гости в ближайшее время, когда мне будет удобно. Я, конечно же, обещаю быть. Потому что какие бы эмоции у меня ни вызывала овца Саша, Влад мой брат и им же останется. Хоть вместо мозгов у него теперь овечья шерсть.
        Успела созвониться девочками в скайпе и выпить с ними вино по сети. Это, кстати, было забавным. Нас было шестеро, мы смеялись и много шутили, обсуждая все на свете, но тщательно обходя тему учебы. Каникулы же.
        Еще на выходные приезжала погостить к нам Тая. Сначала мы ездили с горы на санках, а потом пытались отвадить местную шпану.
        - Девочки, да не бойтесь, мы не кусаемся, - обратился к нам один из них.
        - Пожалуйста, идите куда шли, - корректно ответила я.
        - Да мы только познакомиться, - продолжал он.
        - Да-да! А потом отогреем вас и позаботимся, - поддакнул еще один, остальные заржали. Их было пятеро, а мы как раз шли домой и выходили из леса.
        - Спасибо, не надо. Нас должна встретить семья, - Тая пыталась сохранять спокойствие, но, по правде сказать, нервничать мы начали обе.
        - Да что ты такая молчаливая, куколка? - дернул меня за рукав тот, что говорил первым. Белобрысый, в потертой куртке и видавших виды рваных кроссовках, худощавый, но в сравнении с нами все-равно сильный.
        - Руки убрал! - крикнула я, вырвав руку и толкнув его в грудь. Это от страха, но внешне я совершенно не выглядела напуганной.
        - А ты борзая малышка. Люблю строптивых, - ухмыльнулся белобрысый желтыми зубами. Остальные как-то поодаль держались. Может неприятностей не искали, а может, им было не интересно.
        - Ребят, давайте мы просто уйдем и все. - утвердительно сказала Тая. Её голос подрагивал.
        - Ой, нет. Давайте мы лучше сначала поиграем, а потом уже вы пойдете. Или мы вас подвезем.
        Парни раззадоривались все больше и больше, наша беспомощность их забавляла, помогала почувствовать себя сильными. Даже всесильными. Будто наша судьба в их руках. Так оно и было. Слова не действовали и разговоры бы не помогли, а силушки богатырской у нас, к сожалению, не было.
        Нас спасло чудо. Папа поехал в магазин, потому что на вечер мы планировали жарить мясо, а угли кончились. Обычно мы ездим другой дорогой, она короче, но начинало смеркаться, и папа решил забрать нас с горки.
        К тому времени они уже обступили нас полукругом. Поняли, что бояться стоит лишь прохожих, потому и взяли нас в кольцо.
        - Девочки, все в порядке? - отец быстро вышел из машины, как только заметил вокруг нас незнакомых парней.
        - Да, папа! - громко воскликнула я и потащила за собой Тасю. Шпана расступилась.
        - Вам чего тут надо? - папа резко обратился к ним. Глаза сощурены, зубы сцеплены, даже руки в кулаки сжал. Ого…
        - Просто время спрашивали, дядя, - с ним разговаривал белобрысый. Он сунул руки в карманы и будто сдулся, даже ростом меньше стал.
        - Еще раз спросишь - мало не покажется, - тихо и отрывисто проговорил Григорий Туманов.
        Никогда не видела таким папу. С этими словами мы уехали. Потом, уже за ужином, родители обсуждали местные эти ребята или приезжие.
        - И это элитный район! - сетовала мама.
        - Еще раз увижу - уши им надеру и полицию вызову! - ругался папа.
        А мы с Таей уже успокоились. Понятно ведь, что полиция ничего не сможет сделать. Ну гуляли парни, время спросили. А что девушка испугалась, так пугливая она! Психолога нанять нужно.
        - После случая с Ильей я уже не такая тревожная, - признается она, когда вещи собраны, а Аланьев сказал, что подъедет уже через десять минут.
        - Верю. Поменьше бы таких ситуаций, в которых женщина беззащитна и только остается, что молиться на здравомыслие того, кто перед тобой или кто-то рядом окажется, - обнимаю себя за плечи, вздрогнув.
        Снова вспомнились почему-то эти мерзкие глаза с ног до головы нас взглядом облапавшие. Быстро беру себя в руки и меняю тему, потому что прощаться на такой ноте вовсе не хочется.
        Аланьев даже выпивает с нами кофе и только потом увозит домой свою невесту, а я обнаруживаю в телефоне сообщение. Сообщение, от которого почему-то улыбаюсь.
        «Скоро я тебя увижу.»
        Скоро - это завтра. Потому что сегодня воскресенье, а завтра понедельник. А понедельник, как известно, день учебный.
        Глава 11
        Встречаемся с одногруппниками около аудитории. Все свежие и радостные. Еще не обремененные домашками, лекциями, в добавок со свежими воспоминаниям как я провел каникулы.
        - Что тебе родители подарили на Новый год? - спрашивает Селезнева.
        - Вот, - указываю на золотой кулон у себя на шее. Он открывается и там наше семейное фото. Вторая сторона пуста, пока у меня нет еще одного подходящего снимка.
        - Очень красиво, - отвечает она, рассматривая сердечко на тонкой изящной цепочке, - а мне билет на концерт. Я была поражена! Билеты распродали еще летом, даже не знаю, где они его откопали! - она такая радостная, эмоций уйма и я тепло ей улыбаюсь.
        - Здорово, - говорю совершенно искренне, - ездила домой на каникулы?
        - Ага. Как же хорошо дома! - выдыхает Лена и по мечтательному выражению я понимаю, что она уже там, на концерте.
        - А концерт когда? Или уже был?
        - В эту субботу! Так жду! - она даже в ладоши хлопает. Забавная, но очень искренняя.
        - А мне вот эпл вочи подарили, - хвастает Ксюха, которую, к слову, никто не спрашивал, - останется у меня даже через год, не то что билеты.
        - Сними на телефон пару песен! - прошу Ленку, чтобы поддержать, при этом полностью игнорируя Федорову, - я тоже буду представлять, что слушаю «Калуша» вживую.
        Селезнева снова светится и кивает, а к нам подходит Тая.
        - А тебе что наш препод подарил?
        - Какая тебе разница, Ксюш? - спокойно держит удар моя подруга. Она уже не та мягкотелая девочка, которую из нее слепили родители.
        - Ну как… интересно, - та ведет плечом, но взгляд не отводит.
        - Когда меньше знаешь, спишь спокойнее, - с мягкой улыбкой отвечает Тая, а я прыскаю.
        - Научи меня так культурно отшивать людей, - шепчу Жаровой на ухо, и мы смеемся.
        - Тай, - снова цепляется Федорова.
        - Ксюх, - поворачиваю голову в ее сторону, - а ты уже сессию сдала или по-прежнему претендентка на вылет? - она мне надоела, чесслово, - Если нет, то прибереги свое остроумие для Кожедуба.
        - А ты что, её адвокат? - вкидывается и шипит. Будто ждала, наконец, реакции.
        - Я лучше. Все, Ксень, отвали. Нет у меня на тебя настроения, - и фыркаю, махнув рукой.
        Прибегает староста, открывает аудиторию. А я все еще про себя ругаюсь с Федоровой. Это же надо такой противной быть!
        Сегодня облегченная версия лекций. Преподы ведь тоже после каникул и им тоже лень, хоть и раскачиваются быстрее нас.
        После первых двух пар у нас открытая конференция для тех, кто идет на магистратуру. Тая на магу не идет и в зал я вхожу без нее. Рядом плюхается Ветров.
        - Привет, интересная Арина.
        - Привет, сладкий, - не взглянув здороваюсь с ним, - ты почему тут? На второй год планируешь?
        - Я знал, что ты будешь, вот и пришел. - боковым зрением замечаю, как он пожимает плечами.
        На нас оборачивается и поджимает губы сидящая через два ряда впереди Федорова. Вижу, как что-то шепчет Тане, немного привстает, но снова стрельнув глазами в Макара, все же остается на месте. Видно, что хотела бы пересесть, но после его прямого отказа около «Ребра» это было бы слишком даже для нее.
        Сидельцев вещает с видом знатока. Будто он один на свете прошел через все бури и невзгоды и стал аспирантом. Бесконечно подчеркивает, насколько был сложным его путь, как много он старался и карабкался, чтобы достичь этой вершины и не упускает возможности упомянуть, как признателен стенам родной альма-матер за оказанное доверие. После рассыпается в благодарностях ректорату, деканату и отдельно Борису Петровичу Рябову, нашему декану. Его выступление - настоящий фарс. Слышны вздохи студентов, Макар даже рукой глаза прикрыл. Только уйти никто не решается, все-таки здесь присутствуют все важные персоны нашей кафедры, а Ветров, судя по всему, ждет только одну важную персону, поэтому титаническими усилиями удерживает свой зад на соседнем стуле.
        - Давай прогуляемся после пар? - тихо предлагает он, склонившись ко мне спустя пятнадцать минут конференции.
        - Нет, спасибо. У меня много дел, - отвечаю так же тихо, но к нему не наклоняюсь и даже не поворачиваюсь. Пусть слух тренирует, вот.
        - Неужели настолько много? Я обещаю отвезти тебя домой, когда скажешь.
        Раздумываю и все-таки отрицательно качаю головой. Не нужен мне легкомысленный Попутный.
        Выйдя из зала, попадаю в поток несущихся в разные стороны студентов и оглянувшись замечаю, что Ветрова задержал кто-то из преподавателей. Быстро поднимаюсь по лестнице, но даже когда скрываюсь за поворотом, чувствую на себе взгляд. Показалось, наверное. Осталось отсидеть всего одну лекцию, и я свободна, как… птица. А птицы дружат с ветром?
        Освобождаемся рано, солнце ярко бьет в глаза, отражаясь на снегу. Я поднимаю голову к нему и улыбаюсь. Люблю это ощущение: снаружи тепло, а внутри холодно. Домой после пар совсем не хочется, поэтому я принимаю приглашение выпить кофе у Таи.
        - Самое полезное было, когда говорил Рябов, - делюсь впечатлениями, сидя на кухне у Жаровой.
        - У него просто опыта много, и он не рисуется, - тут и Марк с нами. Тот редкий случай.
        - А ты отказался вещать или…?
        - Да, не захотел. Слишком много работы вне вуза сейчас, - он отвлекается на звонок и выходит. Мы остаемся одни.
        Марк Аланьев - очень востребованный аналитик. Его нанимают владельцы крупных компаний нашей страны и Европы, так что преподавание для него скорее хобби.
        - Вы еще не планируете съезжаться? - Таины глаза кидают взгляд на дверь, за которой скрылся её жених.
        - Пока нет. Мы не спешим, - мечтательно улыбается подруга, а я киваю. Главное, что она счастлива.
        Выхожу из подъезда Жаровой, когда уже смеркается. Автобусная остановка в пяти минутах ходьбы, а пока доезжаю, чтобы пересесть на другой автобус, пока он везет меня за город, домой, в итоге, возвращаюсь довольно поздно. Марк уехал раньше на какую-то очень важную встречу, даже предложил подвезти, только нам с Таей хотелось еще поболтать. Не знаю, почему не вызвала такси, что уж тут уже.
        Вот сейчас я иду с последнего автобуса по дороге, освещаемой лишь фонарями. Зима, темнеет рано. Ариану Гранде в наушниках прерывает стандартная мелодия моего мобильника.
        - Привет, Арина, - звучит мужской голос на том конце провода.
        - Мы сегодня уже виделись, Макар.
        - Вау, ты назвала меня по имени. Я уже и не надеялся, но очень польщен, - он смеется. У него красивый смех и я невольно улыбаюсь. Когда не думаю об историях, которые преследуют Ветрова и передаются из уст в уста для первых курсов, он очень даже ничего. Возможно, я даже симпатизирую ему. Возможно, - а я сейчас в твоем районе.
        - Правда? Что ты делаешь здесь? - не сдерживаю удивления, а он хмыкает, явно довольный моим интересом.
        - Если гора не идет к Магомету, значит, я сам к тебе приду.
        - Макар… - начинаю я, но он обрывает.
        - Арина, у меня долма из «Вино и хачапури». И я взял много.
        - Ох, кошечки-мошечки! Это шантаж! - смеюсь я. Потому что до долмы еще никто не додумывался. Мама бы сейчас сказала «какие твои годы», но это ведь не умаляет того, что мне очень приятно.
        За разговором дорога кажется мне безопаснее и я расслабляюсь. Позволяю себе громкий смех, мне даже хочется потянуть разговор подольше, пока не доберусь до дома.
        - Ты где?
        - Я… - оборачиваюсь, чтобы посмотреть номер дома, и моя улыбка меркнет.
        Я вижу белобрысого, он тоже меня видит. Видит и похабно усмехается. И идет на меня.
        - Арина? Куда ты пропала? - веселым тоном звучит в наушниках.
        - Макар, если ты правда тут, пожалуйста быстрее. Я шла с остановки. Если ты не рядом позвони кому угодно. Тае или Марку Аланьеву, у них есть номер моих родителей. Я в пяти минутах от остановки по направлению к нашему дому номер двадцать один по улице Шевченко, а сейчас стою на развилке. Макар, слышишь меня? Пожалуйста…
        Последние слова договариваю шепотом, сдуваясь, как воздушный шар, потому что худощавый уже совсем близко. Я остаюсь спокойной. Спокоен, как и минуту назад, мой голос, которым я проговаривала Макару информацию. Хоть бы он не оказался таким придурком, как о нем говорят и все сделал. Потому что сейчас не смешно, а… страшно.
        - Арина? Что там такое? Арина? - голос у Ветрова обеспокоенный, - ты только трубку не клади, если можешь. Я давлю на газ. Я уже рядом, Арина. Слышишь?
        Позволяю тихое «угу» и смотрю в нахальные глаза, которые уже раздели меня несколько раз. Бежать глупо, лучше пытаться не злить, особенно если помощь уже едет. Надеюсь, он не прикалывается надо мной. Но понимаю, что набрать кому-то другому уже просто не смогу. Не успею.
        - Вот мы и остались с тобой вдвоем. Я же говорил, что люблю строптивых?
        Что ж, сейчас я в твоих руках, Попутный.
        Глава 12
        Бмв Макара тормозит минуты через три, отрезая меня от белобрысого массивной железной мордой, заставив того отскочить. Макар выходит из машины и крикнув мне, чтобы я в нее села, хватает белобрысого за перед куртки. Чувство самосохранения подсказывает мне сделать так, как сказал Ветров, и я уже не слышу, что он говорит главарю шпаны, потому что послушно сажусь в машину. Хватит с меня приключений. Лишь вздрагиваю, когда Макар бьет того парня по лицу и бросив что-то напоследок садится на переднее сидение. Отъезжает.
        - Спасибо, - говорю, нарушив тишину.
        - Давно тебя пасет? - он собран. Руки крепко сжимают руль, глаза цепко следят за дорогой. Он сам старается успокоиться.
        - Нет. Мы с Таей тут на горке катались, шли домой, он с дружками был, вот и прицепились. Тогда папа приехал, а сегодня вот… Спасибо еще раз, - моя речь мало походит на связную. Хоть я уже в безопасности, однако тревожность еще не отпустила.
        - Держи, - переставляет с заднего сидения на мои колени пакет, одной рукой перехватывая кожаное рулевое кольцо, - подниму тебе настроение! - отвлекшись от дороги, следит за моей реакцией и удовлетворенно подмигивает, когда видит улыбку.
        - Долма?! Обалдеть! - восклицаю довольно, - Отличное окончание вечера.
        Макар паркует машину неподалеку от моего дома и забирает еще один пакет для себя. Снимаю крышку с удерживающей тепло упаковки и не сдержанно облизываю губы, предвкушая вкус любимого блюда.
        - Господи, как же это вкусно! - вырывается у меня с предвкушением.
        - Угу, - слышу рядом, - он уже откусывает кусочек, и я повторяю за ним.
        Мы едим руками, запиваем лимонадами и впервые нормально говорим.
        - Почему ты выбрала экономику? - Макар поворачивается ко мне, садясь немного полубоком.
        - Не знаю. Я не знала, куда пойти, но с математикой всегда дружила, а вот врачом становиться не хотела. Я крови боюсь.
        - Не спросишь, почему я пошел в адвокаты? - вскидывает бровь.
        - А мне неинтересно, - пожимаю плечами, - Тем более, это и так понятно. Твой папа владелец какой-то компании и готовит тебя на свое место, вот и вся история. Если я права, кивни, - а он, к моему удивлению, отрицательно качает головой, - да ладно?!
        - Ага. Стереотипно мыслишь.
        - Да эту историю из уст в уста передают, - и словно для убедительности подтверждаю свои слова кивком.
        - А ты всегда веришь всему, что говорят? - уголок его губ ползет вверх. Это его выражение лица заставляет усомниться в своей провоте.
        - А ты не развеиваешь сплетни? - парирую, не желая соглашаться.
        - Зачем? Пусть себе болтают. Что мне, каждого ходить и одергивать? - Ветров говорит это каким-то королевским снисходительным тоном. И теперь уже я ухмыляюсь.
        Киваю, потому что согласна, но усмешку на губах удерживаю.
        - Тогда почему юридический?
        - Ага, интересно значит? - снова подмигивает Ветров, а я снова одариваю его улыбкой. На этот раз расслабленной. Черт, он очень обаятелен. - Ладно, тебе скажу. Отец всё навязывал мне менеджмент. Ну типа, азы руководства, все дела. Только это слишком просто. Ну сама посуди, если вдруг рушится компания, то кем я буду? Админом ресторана? Так себе перспективка.
        - Согласна. А я буду крутым бизнес-аналитиком! - вздергиваю носик.
        - Как Аланьев, что ли? У них, кстати, с твоей подружкой серьезно? - вдруг спрашивает он и моя улыбка сползает с губ. Неожиданный вопрос.
        - А ты у него спроси, - советую, и собеседник хмыкает.
        Атмосфера как-то меняется. Я думаю, причем тут Тая и какого черта он действительно приперся ко мне ночью. Нет, хорошо, конечно, что оказался тут и спасибо ему большое, но слишком уж его стало много в моей жизни с началом этого семестра. Пользуюсь советом любимой героини и решаю подумать об этом завтра, а сама беру еще одну долму.
        - Что еще ты любишь? - после внушительной паузы Ветров вновь заводит разговор.
        - Люблю марвел, вкусно поесть, красное вино и серьезных мужчин, - и смотрю на него в упор, - с тобой все потеряно.
        - Первые три пункта я тоже люблю, - его взгляд неуловимо меняется, и он начинает медленно приближаться.
        Он что…? Ой, нет! Я только долмы поесть хотела!
        - Хочешь кусочек? - тыкаю подобие голубца, когда его губы совсем близко. И поясняю, глядя в широко распахнутые глаза. Он удивлен, кстати, - благодарности за спасение не будет, сладкий.
        А он кусает еду из моих рук, но не отодвигается.
        - Ты бы попробовала, Арина. Вдруг я не такой уж и сладкий?
        Хохот - вот мой ответ. Вот дурак! Хохочем вместе, а я не могу не оценить остроумие. Он не похож на наших ровесников, не знаю, как объяснить, но его действия, умение предугадать и перевернуть ситуацию в приятную не подходят двадцати трех летке. Макар откидывается на водительское сидение и поглядывает на меня, все еще посмеиваясь.
        - Спасибо за вечер, - произношу, когда вижу пропущенный от мамы. Говорить в машине не хочу, поэтому пишу смс и собираюсь домой.
        - Я провожу тебя.
        Макар обходит автомобиль, открывает мне дверь. Такое я только у мамы с папой видела и у Марка Аланьева. Даже Владик своей овце Саше дверь не распахивает.
        - Кстати, а сколько порций долмы было? - это праздное любопытство во мне разыгралось.
        - По три, - отвечает с широкой улыбкой Ветров.
        - Что? Да ты шутишь! Я не могла столько съесть, - мы уже подходим к нужным воротам.
        - Ага. Ты первая женщина, которую мне нравится кормить. Никаких выпендрежей, типа сена на тарелке, - говорит даже скривившись немного, а я смеюсь, потому что тоже называю салаты сеном. И тихо торжествую, ну хоть кто-то оценил мой аппетит!
        - Мама всегда говорила, что мой муж меня не прокормит!
        - Не переживай, настоящая Арина, я тебе уже говорил, даже если компания отца развалится, юристом я всегда денег заработаю.
        И вдруг он целует меня в щеку. Теплыми губами касается прохладной кожи и у меня мурашки по спине бегут. Он внимательно вглядывается в мои глаза.
        - Доброй ночи, Макар, - произношу немного тише, чем следовало бы и нажав пару кнопок на кодовом замке, вхожу.
        - Доброй ночи, интересная, настоящая Арина.
        Глава 13
        Лекция по аналитике длится просто бесконечно.
        - Тая, верни нам Аланьева, от имени всей группы прошу! - тихо шепчу, сложив руки в молитвенном жесте.
        Рябов поставил вместо Марка молодого аспиранта. Будто Сидельцева нам мало! Видимо, памятуя какой прорыв совершил его любимый студент Аланьев все ждет и жаждет повторения опыта. Но нифига! У Марка есть мозги, у Корева их нет! Он нудно читает методичку, время от времени хлюпая забитым носом. Где его откопали?
        - Прости, Арин, тут либо я, либо вы, - пряча довольную мордаху отвечает Жарова, на что я громко цокаю, но вздохнув утыкаюсь в тетрадку под недовольный взгляд Стасика Семеныча.
        Когда Корев жестом милосердия заканчивает лекцию на пять минут раньше, группа несется к двери, на ходу закидывая вещи в сумки. Я среди них. Заходим в буфет, беру свою пиццу, Тая салат с котлетой и садимся за стол.
        - Ты сдала доклад Кожедубу? - Тася накалывает на вилку кусок огурца и не донеся до рта смотрит вопросительно.
        На позапрошлой паре я дала слишком краткий и не слишком впечатляющий ответ на вопрос о возможных причинах логических ошибок при апелляции к эмоциям. Мой вывод показался ему через чур категоричным, вот он и предложил мне обдумать его дома.
        - Да, - киваю с готовностью, - кажется, он остался доволен. Даже балл поставил хороший.
        - Доставка! - орет кто-то и я оборачиваюсь. Курьер. В нашем универе? Прикололся кто-то? - На имя Тумановой Арины, - тем временем объявляет новоприбывший глашатай.
        - Ээ… - медленно встаю под ошарашенные взгляды одногруппников и подхожу к парню, - я Арина.
        - Светловолосая, голубоглазая и красивая. Все сходится! - кивает сам себе и отдает мне пакет из «Вино и хачапури»!
        Вот ведь Попутный!
        - Устроили тут… Доставку им подавай! Если еда людская не устраивает, то нечего и ходить сюда! - недовольно бурчит Лида Павловна.
        - Это кто тебе, Арин? - спрашивает сплетник Голубев.
        - Дед Пихто, Коль. Мой внучатый прадед по бабкиной линии.
        Открываю. Надо ли говорить, что там? Достаю два контейнера долмы один для Таи, другой для себя. Тут еще и лимонад! Вчера я сказала, что имбирный - мой любимый, а не малиновый. И в одноразовом стаканчике именно имбирный. Запомнил… Приятно-то как!
        Окружающие наконец перестают уделять нам свое дражайшее внимание, так и не выудив информацию и возвращают свои любопытные моськи обратно за свои столы. Отодвигаю казавшуюся вкусной мини-пиццу. Сейчас, когда из ресторанной упаковки тянется аромат свежеприготовленного блюда буфетная пицца перестает меня интересовать. У Таси с котлетой так же, судя по тому, как тарелку с котлетой заменяет емкость с долмой.
        - Так вы общаетесь? - спрашивает подруга, прожевав кусочек.
        - Ну как общаемся…
        И я пересказываю события вчерашнего вечера.
        - Угу, - кратко комментирует она, при этом её лицо сияет.
        - Как-то его слишком с излишком его в моей скучной доселе жизни, - я не разделяю ее воодушевления, подчеркнуто не замечаю улыбки, сосредоточившись на своей порции еды.
        - А как, по-твоему, бывает, когда люди друг другу нравятся? - Жарова наклоняется ко мне ближе, чуть перегнувшись через стол.
        - О-о-о! - выставлю указательный палец! - он мне не нравится!
        - Серьезно? - её приподнятая бровь явно порицает мою ложь. Ложь, которой нет!
        - То есть теперь ты у нас местный эксперт? - шуточно цокаю языком.
        - У меня отношения с преподом, по которому все сохли, помнишь? - Тая поигрывает бровями, складывая губы в трубочку. Гримаса выходит забавная и мы прыскаем.
        - А ты меняешься. Уверенная Тая такая классная!
        - Ага, мне тоже нравится. Куда лучше той, которая считала себя навозной мухой. Но не переводи тему, - щелкает пальцами и припечатывает, - Ветров хорош.
        - Аланьеву этого не говори, - подкалываю с улыбкой, - но да, - этого я не смею отрицать, - Знаешь, мы говорили вчера, он, вроде, и не козел…
        - Не всё правда, что люди говорят. По себе знаю, - это звучит доверительно и я не нахожусь с ответом.
        Мы доедаем и отправляемся на пару. Сегодня Попутный больше не объявлялся, как и следующие дни.
        Говорят, что снова куда-то уехал и опять на несколько недель. Я могла бы узнать наверняка, отправив ему смс, но не стала. Зачем?
        Долму больше не привозили, поэтому я ела пиццу, на переменах никто не доставал, после пар не догонял. Даже заскучала без него немного, но заняться было чем, потому что сегодня я еду в гости к Владику и овце Саше. Избегала, как могла, однако вчера мама дала понять, что так продолжаться больше не может. Ладно, не может так не может. Купила Саше книгу «Как вести себя за столом». Как первое серьезное чтиво пойдет. А Владу кошелек. Тот старый, что я дарила ему три года назад совсем уж износился.
        Набираюсь терпения, делаю очень глубокий вдох - это все Таины советы, она меня инструктировала - и ввожу номер квартиры в домофон.
        Меня встречает хозяйка дома, наряженная в платье с глубоким декольте. В таком явно не ходят дома, но она явно предпочитает их любой другой одежде.
        - Вы бы предупредили, я переодела бы джинсы, - говорю после приветствия.
        - Ой, не обращай внимания. Я просто привыкла выглядеть хорошо, - как бы между прочим замечает Александра и рукой приглашает меня войти.
        Я бы показала ей куда пойти, но появляется мой брат. Мы обнимаемся, как ни в чем ни бывало, он привычно чмокает меня в щеку, ведет в глубь квартиры, на ходу демонстрируя удачно снятую двушку. Когда оказываемся на кухне, садимся за стол.
        - Я решила ничего не готовить и просто заказала суши.
        - Вау, суши! Очень здорово, - говорю с излишним восторгом. Тая советовала все хвалить, но я не уверена, что делаю это правильно.
        И вроде бы ничего не происходит, но знаете, обстановка такая, что тянет поблевать, а не суши в соус макать.
        Первый тост миновали, мелкие темы обсудили и когда за столом становится некомфортно тихо, решаю, что время дарить подарки. Заодно в копилке будет еще одна безопасная тема для обсуждения.
        Видеть выражение лица овцы Саши… Жаль, на повтор пустить нельзя. Хотя, наверное, спустя несколько минут она чувствует то же самое, когда Влад распечатывает коробочку и я слышу:
        - А я Владюшке уже подарила кошелек, правда милый? Ты не волнуйся, он очень качественный и ему подходит.
        - Правда, - подтверждает он, а потом говорит вынужденно, - Будет два.
        Он натянуто улыбается, и на минуту я даже жалею, что не спросила у Влада, что он хочет в подарок. Просто не подумала. Раньше только я дарила ему кошельки, это как-то с детства пошло, как традиция. Я еще записочки писала, которые он потом в кошельке носил. Как раз такую он сейчас и достает из отделения для монет. Знает, что она там лежит.
        - Что это? Дай почитать! - восклицает Саша, но я быстрее. Забираю записку из рук брата раньше, чем он успел ее раскрыть.
        - Ценник, наверное, убрать забыла.
        Я не понимаю, почему она со мной соревнуется. И не только со мной, с родителями тоже. Будто всему миру пытается кричать о том, что он с ней. Но он мой брат, а не мужчина и я не собираюсь за него воевать. Достаточно, чтобы мои границы уважали. Есть ведь только наши штучки, только наши разговоры. Конечно, я помню, что она сказала. Тогда, в телефонном разговоре, Саша была предельно откровенной. Только вот я думала, до нее дойдет, что она входит в семью, что мы ей не враги. Но все становится на свои места, когда Влад выходит ответить на рабочий звонок и за столом остаются только девочки.
        - Очень милый подарок, Арина, - говорит она, - надеюсь, последний.
        - Ты выпила слишком много? - вскидываю голову. Еще не понимаю, что происходит, но рефлекторно защищаюсь.
        - Ариночка, вы со своей семьей постоянно путаетесь под ногами. После свадьбы это изменится. Будем видеться дважды в год: на день рождения ваших мамы и папы. Всё. Есть ваша семья и наша семья. Не обязательно пересекаться.
        И судя по тому, как ее глаза сужаются я понимаю, насколько давно она мечтала сказать эту фразу. И какое удовольствие ей приносят мои расширенные глаза. Меня можно понять, я знала, что она овца, но не знала, что сука.
        - Мы тебя, Саша, сначала как родную приняли, - сохранять спокойствие не просто, но я стараюсь. Даже ехидные нотки проскакивают.
        - А кто-то просил? - фыркает она, - Ешьте свои шашлыки и пейте свои манеры без меня и Влада. Мы сыты.
        Мне следовало сдержаться. Она специально меня выводила, а я вот повелась. Учитывая эффект неожиданности, который сыграл на её стороне. Эмоции бушевали и наконец нашли выход. И за сейчас, и за услышанное в прошлом. Я же ей не высказала. И начала сейчас и за маму, и за отца…
        - Ну ты и овца, овца Саша. Я тебе сладкую жизнь устрою, милая. Сладости изо всех мест вылазить будут, - я предельно зла. Даже кулаки невольно сжала. Вот ведь стерва! Это еще не все. В голове вертятся десятки не скромных исковерканных эпитетов, придуманных мною вот только что, но договорить не успеваю.
        - Арина! - на пороге стоит мой брат. И, судя по всему, он слышал только последнюю фразу. Мою. - Ты как разговариваешь с моей невестой? Совсем стыд потеряла?! Она хозяйка этого дома, ты обязана уважать мою будущую жену!
        - Серьезно? - ничерта мне не стыдно, - Ты свои глаза где потерял? Достань их из того места и назад вставь, только протереть не забудь! Ты элементарных вещей не видишь! Ты с родителями почти не разговариваешь, со мной цапаешься, курить начал! Ты же врач, Владик! В кого ты превратился?
        - Арина, все! Прикуси свой длинный язык! Слишком далеко ты зашла, - обрывает он и я понимаю, что мне не прорваться. Стена. Между нами стена, больше китайской.
        Замечаю, что стою. Когда встала не знаю. На овцу не смотрю. И так понятно, что она торжествует, но демонстрирует глаза кота из «Шрека».
        - Когда ты прозреешь, родители тебя простят. Как всегда, - мой тон меняется, когда я перевожу дыхание. Я смотрю в глаза своему брату, как взрослая, а не младшая милая сестричка, - Как тогда, когда ты впервые напился и тебя полиция загребла, как тогда, когда тебя из универа чуть не выперли или когда ты им о помолвке не сказал, а приглашение на свадьбу под нос сунул. Когда не звонил, но они переступили через себя и заехали к вам на Новый год. И когда на Рождество, которое мы всегда вместе праздновали, не приехал. И её слова своей подружке простят тоже, - киваю головой в сторону овцы Саши, - Они тебя простят, ты же любимый сын. Но только не я. Не звони мне, Владик. Никогда не звони мне.
        С этими словами я ухожу. Просто забираю в коридоре сумку, снимаю с вешалки куртку, сую ноги в зимние кросы. Меня никто не останавливает. Под «никто» имею в виду брата, конечно. Плачу, спускаясь по лестнице на первый этаж. На эмоциях достаю из заднего кармана джинс ту записку из кошелька, фоткаю и кидаю ему в телеграм.
        «Мы всегда рядом, суслик.»
        Осел ты Владик, а не суслик.
        Глава 14
        Родителям, я, конечно, ничего не рассказала. А вот Тае в красках.
        - Ты представляешь! Вот кикимора клишеногая! - чем подробнее я рассказываю, тем больше злюсь, - а он! Тоже хорош. Вообще же в ситуации не разобрался, нормально? Я понимаю, что она его невеста, но я ведь тоже не чужой человек!
        - Повезло так повезло тебе с заловкой, - Тая качает головой, ковыряя вилкой салат в кафетерии.
        Сегодня понедельник и снова окно, только в этот раз никаких конференций и Ветрова по соседству. Я его так и не видела. Как слышала, что он уехал куда-то в прошлый вторник, так все. В люк он, что ли, провалился?
        - Я вообще-то думала, что он мне позвонит, а вот и нет. Не знаю, сам так решил или эта мымра накрутила, но ситуация просто атас, - я выдыхаю и откусываю хорошенький такой кусок от пиццы.
        - Конечно, я его давно не видела. Но то, что ты рассказываешь совсем не похоже на Влада, - подруга хмурит брови и смотрит на меня хмуро.
        - Он будто зачарованный, Тась, - я пожимаю плечами, - Просто…
        Мы обсуждаем это с того самого вторника. Уже вдоль и поперек по братцу с его стадной самкой прошлись, а мне все мало. Но Тася только с пониманием участливо поддакивает.
        Сегодня четыре пары и после последней у Козина Жарова идет в кабинет к Аланьеву, а я выхожу из здания вуза.
        - Привет, интересная, настоящая, удивительная Арина.
        - Слушай, Ветров, у меня вообще много хороших качеств. Так что раз уж начал, перечисляй их все, - умничаю, а сама пытаюсь подавить улыбку. Я рада его видеть. Почему-то…
        - Постепенно я все их узнаю, не сомневайся, - уголок его губ ползет вверх, делая выражение лица самодовольным, - Поехали, - кивает в сторону бэхи.
        Я раздумываю. Действительно взвешиваю за и против в своей голове. И соглашаюсь, просто киваю, понимая, что очень хочу развеяться после той ситуации с братом. Поэтому иду вместе с Макаром к его машине и позволяю усадить меня в салон. Пока Попутный обходит машину вижу в окне Федорову. Она как чувствует Ветрова. На запах идет что ли?
        Я ожидаю шикарный ресторан. Просто потому что это Ветров. Он привык к шикарной жизни, привык сорить папиными деньгами. Ожидаемо, что козырнет пафосом, ан-нет. Паркуется у сквера и выходит. Тут тихо, людей мало, потому что сейчас четыре часа и время рабочее, но тут и там встречаются ларьки с кофе на вынос.
        - Неожиданно, - признаюсь откровенно. Макар хмыкает.
        - Интересное у тебя обо мне мнение сложилось, Арина.
        - А какое может быть мнение о парне, который девушек, как перчатки меняет и обращается ко всем на свете «детка»? - говорю прямо, когда мы выходим на главную улочку.
        Я вообще слишком прямолинейна и не считаю это своей плохой чертой. Я лучше спрошу прямо, чем буду ходить вокруг да около.
        - Это называется молодость, - К тому же тебя я называю Арина. Что еще обо мне говорят?
        Ветров не выглядит удивленным, возмущенным или задетым. И мне импонирует, что он не отнекивается, не оправдывается и даже не доказывает, а высказывает свою точку зрения. Это выглядит… довольно зрело.
        - Говорят, - продолжаю, идя рядом с ним по аллее, - что ты с Мишкой поспорил на одну журналистку на втором курсе. Да так, что она потом перевелась в другой университет, - лучше знать от первоисточника, верно? А у меня как раз появилась такая возможность.
        - А это серьезное обвинение, - он хмурится, - ты не думала, что будь это правдой на меня бы девчонки так не вешались?
        - Я думаю, что им не важно правда это или нет. Если девочки рассматривают подобное как правду, то считают ту девушку дурой, а вас, мужчин, альфа-самцами. Ты знал, что по статистике женщин осуждают и обвиняют в большинстве своем именно женщины? Плюс, девчонки любят плохих парней и очень хотят стать той самой Бель, которая исправит Чудовище, - я даже указательный палец выставила в учении, - И это, не говоря о том, что у них мозгов, как у ракушки.
        - Ты сама только что и осудила женщин, - замечает он с ухмылкой.
        - А кто говорил, что я святая? - развожу в стороны руки и усмехаюсь в ответ.
        Ветров хмыкает, но больше ничего не говорит, я тоже молчу. Повисает пауза.
        - Вот тут тебе понравится, - Макар указывает на небольшую кофейню со столиками и когда подходим ближе открывает дверь, приглашая войти.
        Мы гуляем уже минут сорок, а в начале февраля пойти погреться отличное решение. Заказ делает Ветров, я стягиваю верхнюю одежду и присаживаюсь за свободный стол. Их тут всего пять, но заведение выглядит довольно уютно.
        - Обожаю блины! - восклицаю, когда Макар ставит на стол два подноса с широкой улыбкой до ушей. Хоть завязочки пришей, вот правда. Но у меня наверняка такая же.
        - Это мое любимое блюдо! - он подталкивает один из подносов поближе ко мне и садится напротив.
        - С чем ты любишь?
        - Со сгущенкой… - я немного удивленно смотрю на тарелку.
        - Я тоже, поэтому такие и взял, - он берет в руки вилку и оттяпывает себе кусочек.
        Смотрю, как довольно он жмурится и тоже пробую. Это очень вкусные блины. Мама готовит вкуснее, конечно, но эти тоже на уровне.
        - Не надо верить всему, что слышишь, Арина, - резко серьезно говорит он, вытирая рот салфеткой.
        - Правда? - приподнимаю бровь.
        Не сказать, что я доверяю всему, о чем говорят, однако, наблюдая за буднями сидящего напротив парня сомневаться в услышанном доселе не приходилось. Так что, какая есть информация, такую и юзаю. Надобности рыть носом землю, чтобы узнать все наверняка не было. И сегодня, в нашу встречу, я потому и спрашиваю его о том, что слышала. Его ответы либо или подтвердят, либо опровергнут слухи. Конечно, все могут врать, но я же не могу не доверять всему миру.
        - Верить нужно либо себе, либо фактам, Арина - он не сводит с меня взгляда, - Вот что ты чувствуешь сейчас?
        - Чувствую, что не доверяю тебе, Ветров, - ставлю локти на стол и ответно смотрю ему в глаза.
        - Почему? - удивленно вскидывает бровь.
        - Потому что дать по роже шпане и накормить меня недостаточно, чтобы завоевать мое доверие. Я и до тебя не плохо питалась, так что этим меня не удивишь. А теперь отвези меня пожалуйста домой.
        Он кивает и поднимается из-за стола, я тоже встаю. Ветров помогает мне одеться, когда доходим до машины, он снова помогает мне сесть. В дороге мы обсуждаем всякую ерунду и когда подъезжаем к моему дому, Макар провожает до ворот. А у меня не проходит ощущение какой-то фальши, но не понимаю откуда это берется…
        И потом на пороге замечаю обувь брата и все становится понятно.
        Я снова выхожу на улицу. Не хочу видеть этого осла, поэтому улыбаюсь, заметив, что Ветров еще не уехал. Подхожу к машине и стучу в водительское окно и говорю, когда оно открывается:
        - Как-то ты предлагал мне кино. Я хочу сейчас.
        Глава 15
        На часах около семи, когда мы входим в торговый центр Ривел молл. Здесь только открыли «Планету кино», и я еще не была. В отличии от Макара, конечно.
        - Заходили с пацанами на «Аквамена», - взгляд у него какой-то хитрый.
        - Если ты хотел показаться смущенным, то попытка с треском провалена, Макар!
        - Макар? - показательно удивленно выпучивает глаза, словно рыба, - Из твоих уст, прекрасная Арина, звучит, как признание в любви!
        - Прекрасная и все? - я забавляюсь, а он смеется, - в прошлый раз комплиментов было значительно больше! Но на человека-селедку я так и не успела сходить, - сокрушенно поджимаю губы. Действительно обидно. Закрутилось как-то, я все собиралась-собиралась и все никак не собралась.
        - А я предлагал, - склоняется ко мне и шепчет на ухо.
        Мы едем по эскалатору вверх. Я стою чуть выше впереди, а Ветров на две ступени ниже. Его дыхание щекочет мою шею, когда он пропускает парня, которому, видимо, нужно сильнее остальных. Уверена, Попутный делает это специально - эдакий проверенный амурский ход.
        - Не хэкай мне на волосы пожалуйста, - говорю, немного обернувшись, - потом голову мыть придется.
        Слышу сзади его смех, когда сходим с эскалатора. Мы проходим по огромному холлу, чтобы подойти к экранам и выбрать фильм. Идем на «Аферистку». Актерский состав на высоте и сюжет очень даже ничего. Занятно. Два ведра попкорна, две колы и уже занимаем места в средине, а не в конце зала. Мы на одной волне. Переговариваемся именно в пробелах диалогов, а не во время них - это важно! Потому что мне нравится обсуждать фильм в процессе, но и пропускать суть не хочется. Он не распускает руки, не лезет обниматься и не пытается засунуть свой язык в мой рот. Это приятно. Не хотелось бы обрызгать его кровью эти удобные кресла.
        - Почему ты не захотела на вип-места? - наклоняясь, шепотом спрашивает он, когда Питер Динклейдж приходит в сознание по среди леса абсолютно обнаженным.
        - Честно? Потому что я на них засыпаю.
        Какие-то диалоги Макар считает написанными на коленке, иногда мне кажутся не логичными действия главной героини, но конец…
        - Да просто говно! - он пропускает меня из зала первой и ровняется за несколько шагов.
        - Согласна! «Ты чуть не убила мою мать, поэтому давай делать это с другими вместе!» Просто атас.
        - А на самом деле эти дома очень даже крутая тема за границей.
        - Ой не знаю. Так ты дома с семьей…
        - Ага, выносишь мозги и мешаешь им своей старостью. Ты рассказываешь им о крутом мобильном телефоне, который был у тебя в двадцать первом году, а внуки на тебя как на идиота пялятся, потому что у них давно уже… Не знаю, что там в будущем придумают, - Макар замедляется на секунду, подыскивая подходящую из придуманных вариаций, - по воздуху тыкают, например. Смотрите друг на друга, как на идиотов: ты на них, потому что они жизни не видели, а они на тебя, потому что с тебя песок сыплется. А с ровесниками есть чего вспомнить, поиграть в шахматы, попутешествовать!
        - Я бы не отдала своих родителей в дом престарелых, - говорю, даже скривившись немного.
        - Я тоже. Ты вообще видела эти дома? - эмоционально взмахивает руками, - Только-только начинают строить что-то похожее на человеческие условия. Но рассчитываю, что пока состарюсь, уже доведут до ума или я сам этим займусь. Но я бы хотел, без шуток. Заранее детям своим скажу: отдайте меня в приличное заведение. С хорошим вискарем и симпатичными бабульками! Представь шесть - десять бабок и дедок, которые поехали в путешествие на лайнере. Кругосветка - вещь же! - щелкает пальцами, будто уже все продумал.
        - Ладно, звучит хорошо! Когда мне будет шестьдесят, пригласи меня в кругосветку. Обещаю принять приглашение!
        - Только за себя сама плати, - мы проходим по торговому центру в противоположную от зала кино сторону. Не знаю куда, меня увлекает беседа. Она какая-то дурная и забавная.
        - Серьезно? А где твоя галантность? - смеюсь я.
        - Мне же шестьдесят с хвостиком будет, какая галантность, Арина? Тут прагматичность уже, а не обходительность. Ну представь: забирает меня скорая с приступом, нужна операция, а у меня денег нет, потому что я был так галантен, что оплатил бабе Арине и бабе Глаше кругосветку! И кто меня умным назовет?! - мы уже прошли мимо магазинов и лавочек, и я вижу…
        - Боулинг?
        - Ага, - и открывает для меня дверь.
        - Ну ладно, в шестьдесят, - говорю, оборачиваясь на Макара, - действительно надо думать о насущном, а не о том, как бабок клеить.
        - Тем более, что клеить их уже не имеет никакого смысла, - он многозначительно подымает бровь. Мы хохочем, подходя к стойке.
        - Тогда зачем в приписке детям будут значится «симпатичные бабульки»? - администратор смотрит на нас немного странно, однако Марк отправляет его за обувью, прежде уточнив мой размер.
        - Чтобы глаз радовали! - подмигивает мне, принимая специальные шузы.
        - Странный у нас разговор, - я сижу на диванчике, переобуваюсь.
        - А это мы еще о похоронах не говорили, - шутит, пародируя старческих голос и нам снова становится смешно.
        Наверное, юмор совсем странный и ведет нас куда-то не туда, но нам весело, это ли не главное?
        - Страйк! - кричу подпригивая, выбив все кегли.
        - А ты не плохо играешь! - хвалит Ветров и, подхватив меня за талию кружит.
        Когда он останавливается улыбки на наших лицах исчезают, а взгляды пересекаются, я вглядываюсь в эту красивую синеву…
        - Мой удар! - убираю с талии его руки, стряхивая наваждение и беру шар. Этого только не хватало!
        - Я отлично провел время. - Макар говорит это своим каким-то особенно-мягким голосом, когда мы второй раз за этот вечер стоим у ворот моего дома.
        - Спасибо за компанию. Я тоже, - я легко улыбаюсь и чувствую, как щеки касаются его губы. Смущенно заправляю выбившуюся прядь волос за ухо и ухожу, введя цифры в кодовый замок.
        Смущена? Я? Арина Туманова?
        Глава 16
        - Ты вчера пришла довольно поздно, - говорит мама за ужином следующего дня.
        - Мы встретились с Таей после пар, сходили в кино, поиграли в боулинг… - рассказываю и почти не вру! Только имя меняю.
        - К нам вчера Влад заходил, - папа накладывает себе салат.
        - Правда? - надеюсь, мое удивление можно назвать искренним, - и как он там?
        - Вроде бы нормально. Свадьбу хотят тихую, только для двоих, - вздыхает мама.
        - А что тебя беспокоит? Так сейчас многие делают. Без шумихи и кучи денег.
        - Я знаю, Ариш. Просто… я так и не поняла, они будут рады если мы приедем в загс или нет... Надо было тогда рассказать Владу то, что мы услышали, - последние слова она проговаривает одними губами, качая головой.
        - Я ему рассказала… - сознаюсь все-таки.
        - Не поверил? - хмыкает отец и отпивает сок.
        - Поверил, - вздохнув, смотрю в окно. Смеркается, - сказал, что переволновалась…
        С того дня мы больше не подымали эту тему, а отношение к девушке брата окончательно испортилось у всей семьи.
        Тогда Владик еще жил с нами, в родительском доме, и Сашу привел во второй или третий раз, но впервые она осталась на ночь. Родители были не против, мол, сын уже взрослый. На ужине все весело щебетали. Её интересовало буквально все!
        «Арина, ты не пошла по родительским стопам? Вау, в тебе столько смелости!»
        «Вы так давно вместе, очень романтично. Я тоже о таком мечтаю!»
        «Стоматология? Владик очень талантлив, да!»
        Она не ела мяса и тогда мама, смутившись, быстренько наколдовала ей салат. Поджарила на гриле креветки - хорошо, в морозилке нашлась пачка - и поставила на стол безглютеновое печенье вместо торта на десерт. И где только взяла?
        - Так здорово, что ты смогла отказаться от мяса! - говорила я, - это очень осознанно.
        Мне она очень понравилась. Думаю, Владику бы здорово досталось от мамы за то, что не предупредил о таких важных вещах, как Сашин отказ от мяса. Если бы не одно но. Совершенно случайное, абсолютно неожиданное, но окончательно открывшее глаза.
        Мы уже допили чай и разбрелись по комнатам, когда я, выходя в туалет, а он у нас на этаже отдельный услышала спор. Не обратив внимание, вернулась обратно и включила следующую серию сериала. Поставить на паузу «Любовь, смерть и роботы» заставил стук в дверь. После негромкого «входите» дверь приоткрылась и в нее сунулась голова братца.
        - Ари, мне надо отъехать, у Сереги машина барахлит опять. Ты займи чем-нибудь Сашу, ладно? - он будто просил, но на деле ставил перед фактом.
        О том, что его друг купил себе развалюху, мы слышали раз сто и Влад регулярно ехал его выручать. Мужская дружба, что уж там. Мы только хихикали и обещали возносить в поддержку вишневой девятки молитвы.
        - Без проблем, - пожала плечами. Почему нет? Саша показалась милой и приятной девушкой. Через чур лестной, только это не порок.
        - Спасибо, с меня шоколадка. С миндалем и изюмом, помню, - подмигнул мне и закрыл за собой дверь.
        Я досмотрела оставшиеся десять минут серии и честно поднялась с кровати и направилась отрабатывать обещанные сладости.
        Вышла в коридор, подошла к приоткрытой двери братовой комнаты и застыла. Пораженная застыла. Тогда-то я поняла, что милашка Александра на самом деле овца Саша.
        - Ты что, Карин. Ты бы видела этот дом! Почти хоромы. Одна его комната чего стоит! Надо брать быка за рога, это очень и очень хороший вариант. Ага, и профессия очень даже денежная. А родители как пылинки сдувают ты бы знала, - её голос подскочил вверх, неприятно лязгнув слух, - папаша все, что хочешь за счастье сыночки отдаст. А его счастье кто? Правильно, я!
        Комнату наполнил неприятный хохот, а я только отошла вбок, к стене, чтобы не было видно через матовые окошки двери.
        - Его мама носилась вокруг меня как квочка! Креветок мне пережареных в тарелку накидала, - тем временем продолжала она, - съела конечно! Еще и в комплиментах разошлась как вкусно-как вкусно! А она только жеманничала смущенно! Бабе за сорокет, а смущается, как малолетка. И муж её ручку то погладит, то чмокнет, как только на столе не…
        Мне скорее что-то почудилось, чем я повернулась на звук. За моей спиной стояла мама с блюдом фруктов в руках. Пальцы, которыми она сжимала тарелку побелели, в глазах затаилась боль. Что такого мы сделали этой девице, что она так по нам прошлась? Наверное, этот немой вопрос мы читали в глазах друг друга. Мама поднесла к лицу руку и прижала к губам указательный палец. И только тогда я поняла, что кулаки мои сжаты. Хотелось оттаскать за волосы эту Александру, чтобы она стала похожа на стриженую овцу!
        Она что-то еще говорила и говорила своей подруге в телефонную трубку, но мы уже не стали слушать. Зачем? Высосанные из пальца претензии, как родители любят и поддерживают своих детей? Что у мамы с отцом все эти годы брак на любви построен? Что мы хорошо живем?
        Я сказала об этом Владу по телефону.
        - Я поговорю с Сашей, - серьезно сказал он, - Но и тебя прошу не сгущать краски. Она не так сформулировала, ты не то услышала. Бывает. Да и она переволновалась, возможно. Перевернем страницу, ладно?
        - Ладно, - ответила я.
        Перевернуть перевернула, но только маркер, которым Саша наносила оскорбления моей семье, отпечатался и на другие страницы и чтобы это исправить, их нужно было вырвать.
        - Твоя мама сгущает краски. Александра сказала, что роспись может пройти закрыто, только для двоих, - вырывает из воспоминаний папа.
        - А Владик что? - цежу сквозь зубы.
        - А Владик молчал. Не знаю, что она с ним сделала, - качает головой отец и я взрываюсь.
        - Папа, ему почти тридцать лет! Тридцать, а не пятнадцать. Нельзя сказать, что на него повлияла плохая компания и он купил бутылку пива, вместо лимонада. Если для того, чтобы жениться он достаточно взрослый, то чтобы брать на себя ответственность тем более.
        - А я согласна с Ариной, - перебивает мама, когда отец набирает побольше воздуха, чтобы защищать сына, - не ответственности ли мы учили наших детей, Гриша? Нельзя все валить на женщину.
        - Кристина, женщина отвечает за лад в таких отношениях, и ты это знаешь.
        - Да, но твои родители тоже меня не воспринимали, - а вот тут я округляю глаза и превращаюсь в слух. Серьезно? - Считали, что я вцепилась в тебя, забеременела и заставила на себе жениться. Но если у меня и бывали вспышки обиды на твою семью, то только местами. Потому что я всегда в первую очередь уважала их за то, что они дали тебе жизнь и достойно воспитали. - мама абсолютно спокойна. Просто говорит как данность, хоть и резковато. Видно, что эта тема обговорена тысячи раз, странно только, что при мне она никогда не подымалась, - А теперь мы все тапки кидаем в эту девочку, а Владика, который позволяет такое отношение к нам выгораживаем, потому что он наш сын! А она ведь тоже чья-то дочь!
        - Хочу сказать, что Саша та еще штучка, - не могу не вставить свои пять копеек.
        - Арина, если ты поела, иди на верх, - чеканит отец. А мне любопытно, знает ли Влад, что маму недолюбливали бабушка с дедушкой.
        - Вы что, только заметили, что я тут что ли? - откидываюсь на спинку кухонного стула и складываю руки на груди, - Пап, мне вообще-то двадцать один, а не девять. Мам, ну скажи!
        - Я не знаю, - вдыхает она, подпирая пальцами голову, - Конкретики тут все-равно нет. По сути, мы просто пережевываем одно и то же. Никому из нас эта ситуация не нравится, но лезть мы не будем. Это его жизнь,
        - Правильно. Взрослый уже, пусть сам свои шишки набивает. Назащищался уже. Сделаешь мне кофе? Голова что-то гудит, - папа накрывает лежащую на столе мамину руку.
        - А я думала, сложно, когда детям пятнадцать, - смеется она, только не весело как-то и встает, чтобы нажать кнопку на кофемашине.
        - Как у тебя дела? Прости, дочь, с этим всем мы стали говорить намного меньше, - отец смотрит на меня и его взгляд теплеет.
        - Да потихоньку. В университете с успеваемостью полный порядок, да и серьезных переменных нет.
        - А с мальчиками тихо? - аккуратно спрашивает мама, ставя перед папой чашку с капучино.
        - Ой, давайте сначала с Владиком разберемся, а то боюсь у вас передоз случиться, - говорю и атмосфера за столом становится легче.
        Наконец-то. У папы меж бровей исчезает морщинка, мамино лицо трогает улыбка, за столом звучит смех и подколки вот только в душе я не могу перестать злиться на брата. Еще с того дня, когда спускалась по ступеням из его квартиры в слезах. Я не хочу его видеть и слышать не хочу, даже после того, как он наконец повыковыривает овечью шерсть из своего мозга. А мозг там есть, не зря же он востребованный стоматолог!
        «Хочу повторить вчерашний вечер» - читаю сообщение в телефоне, когда подымаюсь в свою комнату.
        Оно висит непрочитанным уже сорок минут, но за ужином мы отвечаем только на очень важные звонки. Это время предназначено только для семьи и поскольку я не ждала звонка, мобильник не проверяла.
        «Заберу тебя из университета завтра в четыре. Я проверил твое расписание, ты как раз закончишь» - вспыхивает сейчас. Наверное, я слишком долго не отвечаю. Вот ведь настырный! Но приятно…
        Моего внимания еще никто так не добивался. Кроме Артема, конечно. Но Артем вел себя как навязчивый младший брат, а Макар… Красиво и обходительно завоевывает меня. И даже язвить не хочется. Удивительно.
        Ничего ему не отвечаю, потому что еще не решила поеду или нет. И только сейчас вспоминаю о силе интернета! Открываю инсту и нахожу страницу Ветрова. Не знаю, что хочу или не хочу увидеть, но ничего такого не нахожу. Листаю ленту: вот он в теплых краях с Мишей в обнимку, а вот на фоне океана. Тут я, конечно, приближаю: тело у него что надо! Смотрю по сторонам почему-то, будто за мной может кто-то наблюдать, но это потому, что я сама наблюдаю за ним. Будто подсматриваю за тем, что он позволяет разглядеть. Ниже фотки с горнолыжного курорта, дальше парочку с универа, а вот… Я сразу понимаю, что это она. Красивая, с глубокими большими карими глазами, тонкой талией и черными, как смоль волосами. Даяна. Его первая любовь. Говорят, после нее у него не было серьезных отношений.
        «Не надо верить всему, что слышишь, Арина» - всплывают в голове сказанные им вчера слова.
        И вообще, это не мое дело. Злюсь на себя, что вообще полезла! Только прежде, чем закрыть страничку вижу, что горит сториз. Зависаю над ней секунд тридцать, а потом переключаюсь на запасной аккаунт. Он выглядит, как настоящий, потому что я веду его уже пару лет. Вбиваю в поисковик нужный ник и жму на мерцающий кружочек. Это фотография. С экрана телефона на меня смотрят его Величество Ветров, Латаев, еще пару шутов и его королева. Даяна.
        Глава 17
        Следующим утром собираюсь с особой тщательностью. Я уже решила, что не поеду, но давать по зубам всегда эффектнее шпилькой, чем шлепанцем. В переносном смысле, конечно. Надеваю платье цвета оливы. Ничего такого, кроме того, что сидит оно второй кожей и выглядит потрясающе, ботильоны на тракторной подошве и пару массивных колец. Готова. Волосы у меня от природы ровные и сейчас лежат, как надо. Долго смотрю на вишневую помаду, но в руки не беру. Подумает еще, что ради него нарядилась. В конце концов, платья в моем гардеробе не редкость, как и массивные украшения. А вот с помадами я еще только начинаю играть. Лучше не перебарщивать.
        До универа подкидывает папа и чмокнув его в щеку на прощание, я открываю дверь и застываю. Вижу Попутного, Мишу и ее тоже. Она здесь не учится и вовсе не нужно иметь семь пядей во лбу, чтобы соединить очевидное и понять, что Даяна тут с ним. Папа сигналит, спрашивая, чего застыла, и я машу ему рукой, мысленно закатив глаза из-за того, что привлек внимание.
        К счастью, на парковку въезжает машина Аланьева, и я выдыхаю. Не хочу идти в универ мимо них одна. Так что пользуюсь устаревшим методом: достаю мобильник, принимая вид президентской занятости. На компанию стараюсь не смотреть, но сомнений, что меня заметили нет.
        - Привет, - чмокает в щеку Тая. С профессором мы обычно вежливо друг друга обнимаем при встрече, но не на глазах всего университета, конечно, так что обходимся кивками.
        - Марк, а можешь спросить у той девушки рядом с Ветровым что она тут делает, а? Она тут не учится, а мне надо знать, - тараторю, когда мы направляемся к входу вуза. Мы уже близко, боюсь не успеть.
        Аланьев сначала странно смотрит на меня, а потом ухмыляется, явно все понимая. Да плевать! У меня тайное оружие есть: незаметно толкаю Таю локтем, подмигивая.
        - Милый, ну пожалуйста, - касается она его руки. Ну все! Дело сделано!
        - Здравствуйте, Марк Валентинович! - звучит везде. Менее желанным для студенток Аланьев не стал, но понимаю, почему Тася этого не замечает: он на них смотрит, но не видит.
        - Доброе утро, Макар, Михаил, - отвечает на их приветствие Марк и даже останавливается, чтобы руки пожать. Нам с Таей достаются кивки, - а Вы перевелись к нам недавно? Не помню, чтобы видел Вас, леди, - вежливо интересуется он, как бы между прочим. Прикладываю все усилия, чтобы не блестеть, как начищенный самовар.
        - Нет. Я учусь в Италии. Туда переехала моя семья около пяти лет назад. Но у отца тут филиал, вот приехала на зимние каникулы и немного задержалась, - откровенничает она.
        - Тогда счастливого пути! - желает Марк, отметив мою улыбку. Вроде бы, кроме него никто не увидел, - Тебе стоит поработать над эмоциями, Арина, - замечает он, входя внутрь.
        - Что, так заметно? - смотрю на него. Даже не пытаюсь нос задирать, Аланьев людей на сквозь видит.
        - Довольно сильно. Ты эмоциональна и тебе сложно выйти из момента, даже когда ситуация уже закончилась, а в ситуации, которая злит и подавно. Поэтому старайся думать о чем-нибудь другом и следи за жестами и мимикой. Со временем научишься.
        - Спасибо.
        Марк прощается с нами и уходит в другое крыло. Совещание у них какое-то. Это мне уже Тая сказала, по дороге на пару.
        - Какой-то он чужой, - говорю Жаровой, когда сидим на большом перерыве в буфете.
        - Марк? - округляет глаза.
        - Нет же, Макар.
        - Все-таки Макар? - и кивнув себе, продолжает, - отстраненный он какой-то был утром. Словно не в этом мире…
        - Вспомнишь солнышко… - бормочу про себя, потому что король и его шапито вваливается в кафетерий.
        Они набирают еды, проходят к своему столу и рассаживаются. Вижу, как Мишка кивает в мою сторону и парень, что сидит с ним рядом оборачивается. Делаю вид, что болтаю с Таей, но боковым зрением замечаю, как Ветров наклоняется через стол и что-то говорит. Ехидная улыбка сползает с Мишиного лица, и он подымает руки в жесте, мол, сдаюсь. Макар поворачивается, я не успеваю отвернуться, и мы сталкиваемся взглядами. Он просто смотрит, а я не вижу в его глазах ровным счетом ничего. Отворачиваюсь первой.
        - Ты доела? - спрашиваю для праформы.
        - Ага, - поджимает губы Тая и встает за мной.
        Даяны с ними нет, но Попутный точно не тот, каким был, когда кормил меня долмой, обсуждал фильм и играл в боулинг. И когда ехал спасать меня от того гопника.
        Расстроилась… Навыдумывала себе воздушных замков, а оно все совсем не так. Но когда выхожу из универа и прощаюсь с Жаровой, Попутный стоит у машины и смотрит на меня.
        Совсем обалдел, а?!
        Прохожу мимо, он хватает за руку и поворачивает к себе лицом.
        - У меня все готово, Арина, поехали. Мы договаривались вчера, помнишь? - заглядывает мне в глаза, как ни в чем не бывало. Ладно, не заглядывает, как такса, а просто смотрит, но мне прямо хочется, чтобы заглядывал!
        - Прости, сладкий, много дел накопилось, приходится решать. Кому как не мне, знаешь? И да, я с тобой ни о чем не договаривалась, вообще увидела сообщения только поздно вечером, когда вернулась от гостей и ничего тебе не обещала. Так что, всего хорошего. Катай на своих Попутных ветрах кого-нибудь другого!
        Слишком быстро разворачиваюсь, чтобы уйти, поэтому просто не вижу довольную улыбку на губах Макара. Последние слова явно были лишними. Прав Аланьев, нужно лучше себя контролировать.
        Но как это возможно, когда тот, кто только-только начал нравиться, уже так сильно бесит?!
        Глава 18
        - И это ты так сильно из-за Даяны взбесилась? - спрашивает Тая шепотом на логике.
        В этот раз мы сидим на заднем ряду. Уж больно хочется поболтать и не хочется слушать. Обычно в этот день юристы перед нами, но сегодня пары поменяли местами, и они после нас. Так что я собираюсь как можно быстрее собрать манатки, чтобы не пересечься с дуновением Ветра. Приходить за три минуты до начала нравилось мне больше.
        - Да не из-за Даяны. Ну, не только из-за нее, - уточняю со вздохом, - Он вчера меня весь день игнорил и ни разу не сделал вид, что мы не только знакомы, а проводили время вместе. Да вообще-то это он за мной волочился, Тась! И мне обидно. Все выглядит так, будто он меня стесняется, понимаешь?
        - Не могу ничего посоветовать. Марк так себя не вел…
        - Потому что Марк взрослый мужчина, который знает, чего хочет, а не вот это вот все, - жестикулирую излишне широко.
        Кожедуб опускает очки на кончик носа и смотрит на меня исподлобья, а я кладу руки на стол ладонями вниз и пожимаю плечами в извинительном жесте. Хорошо, хоть не говорит ничего. Валерий Валерьевич продолжает лекцию, а мы разговор.
        - Но тебе же он нравится?
        - Знаешь, я люблю все эти заигрывания и забавные разговоры, но больше всего люблю, когда все понятно. Когда легко, просто и прямолинейно.
        - Ну тогда тебе к Артему Лукашину, - кивает в его сторону.
        - Ой нет, - отвечаю взглянув. А Тёма еще и рукой мне помахал. Мда…
        Пара подходит к концу, и я быстренько хватаю свою сумку, чтобы удрать первой. Хотя первой получится в любом случае, потому что никто, кроме Кожедуба не уходит. Сидят и ждут, пока придут магистры. Ручка моей сумки цепляется за край стола, я тяну её на себя и все содержимое вываливается на пол, да ещё и летит по ступеням подскакивая. Тая спускается и помогает собрать, а я больше не тешу себя надеждами не столкнуться с Попутным.
        Он входит, когда я кидаю в сумку разбитую пудру. Точнее, сначала входит огромный букет темно-алых роз, а следом Макар. Стоит в проходе первого ряда и смотрит на меня. А я… Во все глаза гляжу на него. Ошарашенная. Он поднимается и останавливается на ступень ниже меня. Букет в правой руке, левая в кармане джинс. На нем черный бомбер и синяя футболка. Замечаю, как кто-то снимает на телефон, надеюсь, в своем вязаном зеленом платье я выгляжу хорошо. Утром мне казалось, что на все сто, но в связи с теперешней ситуацией…
        - Это для тебя, - говорит он и подносит букет ближе ко мне.
        - Спасибо, - руки немного подрагивают от волнения, надеюсь, он этого не замечает.
        - Прогуляешься со мной сегодня? - он склоняет голову немного вправо и щурит глаза словно ему нужен ответ здесь и сейчас. При всех.
        - Завтра.
        - Тогда до завтра, - говорит и касается губами моей щеки. Очень неожиданно.
        - До завтра, - вторю я, подхватываю сумку, спускаюсь по ступеням и выхожу из аудитории.
        Щеки пытают, руки дрожат, да я даже сказать ничего не смогла! Никогда не была в таком ступоре. Ну, кроме того момента, когда мама нашла в моей сумке сигареты. Завтра у меня будет целое свидание! Широкая улыбка не спадает с моего лица даже думая о том, что сегодня придется выбирать с мамой платье для корпоратива вместо того, чтобы отдаться романтике! Потому что завтра! Завтра… все будет потрясающе!
        - Обалдеть! Сколько же здесь роз? - восклицает мама, когда забирает меня после пар.
        - Тридцать одна! Он при всех вошел в аудиторию и пригласил меня прогуляться. Так романтично! - распеваю соловьем.
        - Тот парень из магистратуры, да? - она ведет машину, но успевает бросать на меня многозначительные взгляды.
        - Ага. Завтра я пообещала ему свидание.
        - Тогда к моему платью купим еще одно тебе! Ты его уже на повал сразила, теперь нужно добить! - подмигивает мне и я, смутившись киваю, но не отказываюсь! Конечно, я хочу, чтобы он смотрел на меня, открыв рот.
        Выбираем маме темно-синее вечернее платье в пол, а я застываю рядом с манекеном, одетый в платье цвета неба.
        - Девушка, нам вот это платье померить принесите пожалуйста, - говорит мама консультанту, проследив за моим взглядом.
        - Оно последнее, но размер подойдет.
        Из примерочной выхожу завороженная. Оно идеально сидит на мне! Просто вау! Ничего броского, никаких страз, оно выглядит просто. Так как я люблю. Изюминкой становится практически полностью открытая от лопаток до поясницы спина и контрастирующие длиннее обычного рукава, где открыты только пальцы, даже кисти закрыты.
        - Мы его берем, - кивает, считывая мое состояния Кристина Туманова.
        - Оно очень красивое! - все еще не могу отойти от примерки! Не верю, что мы его купили. Оно очень дорогое.
        - Невероятное. Оно украсит тебя, подчеркнет твои синие глаза, - тепло улыбается она, - Отметим покупки в «Вино и хачапури», хочешь?
        Мое согласие было лишь нюансом. Кто откажется от еды, когда ты Арина Туманова? Войдя в зал, садимся за уютный столик, делаем заказ и когда я поворачиваю голову вправо, то вижу Даяну, а рядом с ней… Обалдеть… Мишка Латаев. Она что-то говорит ему, эмоционально размахивая руками и кажется… Мне не очень видно отсюда, но кажется, она утирает слезу. Миша, судя по всему, её успокаивает, та кивает, обнимая себя руками, но потом видит меня и её глаза вспыхивают недобрым блеском.
        Ага, не на ту нарвалась, милая. Усмехаюсь и смотрю ей в глаза. Она отводит первая. А потом, спустя несколько минут, когда я снова смотрю на нее, она слушает Летаева с совершенно другим выражением лица, а потом смотрит на меня взглядом победительница, следом же фыркает и громко смеется.
        Мама, уже давно наблюдавшая за парочкой и мной просто ждет заказ. Она не спросит, если я не расскажу, а я и сама не понимаю, что именно вот сейчас произошло на моих глазах. В любом случае, скоро я об этом узнаю. Скоро. Но сначала схожу на самое замечательное в моей жизни свидание!
        Глава 19
        - Прогуляться отменяется. Ты замерзнешь, - Макар открывает для меня дверь машины, - ты восхитительна, Арина, - говорит, глядя прямо в глаза.
        Он не отрывал от меня взгляда, пока я шла к нему от здания вуза. Белую ниже колен эко-шубу со стриженной овцы застегивать не стала и аккуратные серые ботильоны-чулки на невысоком каблуке лаконично заканчивали образ, подчеркивая длину платья: чуть выше колен. Я добилась нужного эффекта - Ветров смотрел на меня приоткрыв рот, вместе со студентами, которые успели выйти во двор университета. Конечно, в таком виде я на парах не сидела. Просто переоделась в пустой аудитории, ключ от которой дал нам с Таей Аланьев. В общем, мои вещи сейчас несет домой Жарова. Точнее не несет, а везет в тачке Марка.
        Едем не долго и в молчании. Макар паркует машину у небольшого здания.
        - Гончарное искусство? - спрашиваю, когда мы оказываемся внутри небольшой уютной студии.
        И он сейчас будет отрицать, что отменил прогулку, а вот это пришло в голову совсем недавно и абсолютно случайно? Ага.
        Макар снимает с моих плеч шубу и зависает, а я не спешу поворачиваться. Он видит мою голую спину, потому что волосы я предварительно собрала в прическу. Чувствую, когда касается банта - своеобразная застежка, благодаря которой держится верхняя часть платья - и вздрагиваю, ощущая горячие пальцы чуть ниже лопаток.
        - Добрый вечер, - здоровается миловидная девушка в фартуке и широких штанах. Таинственная атмосфера между нами рушится. Оборачиваюсь и киваю ей в приветствии.
        - Здравствуйте, покажите нам все. - обращается к ней Ветров, все-таки повесив мою верхнюю одежду на небольшую квадратную стойку и отправив по соседству свой пуховик.
        - Конечно, прошу сюда.
        Спустя десять минут подробнейших пояснений, где что находится и как что включается владелица студии Юлия удаляется, оставив нас одних.
        - Ну что, попробуем? - он указывает на станок для формирования посуды.
        Я буквально кожей чувствую Макара, мы сидим слишком близко друг к другу. Я впереди, он немного позади меня. Это интимное свидание и сейчас я не уверена, что готова к нему. Радуюсь струящемуся низу платья за то, что не испытываю неловкости сев за гончарный круг. Он берет кусочек глины и накрывает своими руками мои, пододвигая их для формирования структуры.
        - Горшок или ваза? - спрашивает мне в волосы.
        «Если тебе что-то не понравится - просто скажи, тебе ничто не должно причинять дискомфорт» - говорила мне мама. Я слушала в пол уха, не думала же, что понадобиться.
        - Макар, пожалуйста, мне нужно больше пространства, - голос немного осипший и мне приходится прокашляться, чтобы привести его в норму.
        - Конечно, - хмыкает он, но отодвигается. Даже свой стул переставляет и теперь он сидит справа от меня, - Так лучше? - он явно удивлен.
        - Спасибо, да. Давай все-таки вазу, - говорю, немного расслабившись. Даже не думала, что была так сильно зажата.
        Мы прыгаем с темы на тему, не говоря ни о чем конкретном. Вспоминая школьный выпускной, смеемся с его одноклассника, который напившись, начал петь национальный гимн по кругу и не замолкал с час. Я рассказываю, как на свадьбу папиного друга мой брат одел пиджак со своего выпускного, потому что тот ему безумно шел и на одном из конкурсов наклонившись он порвался прямо на спине. Это довольно забавная история и мы снова хохочем. Ничего особенного не происходит, но мы общаемся и узнаем друг друга.
        - Когда я была маленькой, говорила всем, что меня зовут Риша, - губы трогает легкая теплая улыбка.
        - Не могла выговорить полностью? - улыбается Ветров.
        - Ага, многие думали, что такое странное имя мне дали родители, - мы лепим уже чуть больше часа и кроме каши ничего не выходит, - Да ну её! - кидаю глину, что была в руке в гончарный круг и кусочки попадают на белоснежную футболку Макара.
        - Я бы испачкал тебя, Арина, но не хочу портить платье, - вкрадчиво говорит, повернувшись ко мне корпусом и большим пальцем проводит полосу на моей щеке. Очень нежно, едва касаясь.
        Я наблюдаю за ним, ответ вертится на языке, но острить совсем не хочется. Макар придвигается ближе, я чувствую его дыхание на своих губах и прежде, чем поцеловать он проводит языком по моей нижней губе. Поцелуй, на который я отвечаю. Потому что он нравится мне. Они оба. И Макар и поцелуй. Его рука оказывается на моей шее, я кладу ладонь на его плечо. Я чувствую… не знаю, что именно. Но всё как-то не так. Он отпускает меня, когда дыхание заканчивается и ухмыльнувшись отдаляется.
        - Давай закончим эту вазу, - предлагает и отодвигается на прежнее расстояние.
        Хмурюсь, но киваю. Эмоций слишком много, чтобы я могла их разобрать, только все немного иначе, чем я себе рисовала. Мы продолжаем вспоминать смешные моменты, но искры между нами больше не скачут. Юлия приходит спустя еще час и помогает превратить кусок размякшего от тепла наших рук нечто в кривоватую вазу, которую я забираю себе.
        Макар отвозит меня домой и провожает до ворот.
        - Спасибо за вечер, - улыбаюсь, держа в руках нашу работу.
        - Тебе спасибо, - подмигивает он и тянется для поцелуя, но я подставляю щеку и вхожу во двор.
        Привкус у этого свидания какой-то горький. Не знаю почему.
        Глава 20
        Утром усаживаюсь на пассажирское сидение маминой машины. Я знаю, что сегодня нам не по пути, однако ей не терпится услышать, как прошло мое свидание. Ну не при папе же! Это женские штучки.
        Я рассказываю ей о совершенно неожиданном гончарном искусстве, о том, как Макар был обходителен и галантен, но вот о моих сумбурных ощущениях умалчиваю, спихнув их на волнение. Сначала сама хочу во всем разобраться, а затем уже передавать из уст в уста. Мама действия Ветрова одобряет, особенно ей понравилась та часть, где я попросила его отодвинуться, и он не стал настаивать. В общем печать «одобрено» стоит.
        «Вижу, по-хорошему до тебя не доходит. Начнем.» - приходит с закрытого аккаунта инсты. Я к этим сообщениям уже порядком успела привыкнуть. Ну, Ксюха, если это действительно ты, копи на парик!
        Её, кстати, вчера не было, так что сегодня ожидаю выплеска двойной порции яда. Не может ярая фанатка Ветрова не знать, с кем вчера уехал объект её фантазий. Такая-то новость, а Федорова не поучаствовала! И правда. Она явно заприметила меня, когда я только подходила к аудитории. Заранее заготовленная фраза должна была лететь стрелой. Ага. Сейчас!
        - Вау, Арина, идешь как баронесса! Неужто корона Ветрова на ногу упала? - сухой веткой слова приземляются мимо.
        Я заготовки не собираю, поэтому говорю то, что приходит в голову и спешит сорваться с языка. Грубо? Безусловно. Только уж слишком она меня достала!
        - Если что-то куда-то и упало, то это ты на пол, когда мать тебя стоя рожала. Срежь клыки, пока я их не вырвала, - говорю довольно громко и Ксюша надув губы, отворачивается.
        Не можешь, как говорится, не мучай! Или она думала, я буду молчать? Нет, правда! Ничему жизнь Ксюху не учит. Так заканчиваются все наши стычки: она меня задирает, я отвечаю, и она дуется, потому что не вывозит.
        Тая подходит через несколько минут аккурат к началу пары. Только аудиторию никто не открывает. Под дверью стоим достаточно долго. Учебная практика началась уже минуты как три, но ни Кати Авериной, ни препода на горизонте не наблюдается. Коля залез на сайт - первая пара на месте. Тая тихонько отписала Марку, черпаем информацию откуда возможно, как говорится, только Аланьев про аспиранта ничего не знал.
        - Пойду в деканат прогуляюсь, может, расписание передвинули, а изменения на сайт не внесли.
        - Хорошая идея, Ари, - соглашается Ленка, - наши кошелки с нововведениями дружат со скрипом.
        Прошу Жарову отписать мне, если Корев таки явится и шагаю к кабинетам. В холле второго этажа встречаю Машку с Сашей.
        - Ты теперь с Ветровым, правда? - спрашивает последняя после «здрасьте».
        - А у вас как дела? - скользнув по Саше безразличным взглядом игнорирую вопрос, переключив внимание на Лунёву.
        - Нормально, - сглаживает, улыбнувшись она, - вечеринка у меня в следующую пятницу. Приходи, а? Будет круто!
        - Я кину тебе смс в четверг, ладно? Еще не знаю.
        Я собираюсь прощаться, потому что здесь исключительно в роли миротворца, исполняю добровольческую миссию по выяснению учебного процесса, однако откланяться не успеваю.
        - А Даяна еще в городе? - вставляет Саша.
        - Я тебе не гугл на вопросы отвечать, не по адресу задачки. Увидимся, Мань, - чмокаю её в щеку и направляюсь куда шла.
        Полоса препятствий какая-то, потому что дверь открывается, и я врезаюсь в Макара. Он удерживает меня за талию, не давая упасть, а я невольно ухватилась за его плечо. Сейчас вот отпускаю.
        - Привет, - здороваюсь, до конца восстановив равновесие.
        - Привет, Арина, пройдемся сегодня? Или завтра? - уголок его рта тянется вверх. Ну да, он намекает, что я динамо.
        - Сегодня будет отлично, - демонстрирую чудеса семейной стоматологии в улыбке и указываю на дверь, - пропустишь?
        - Конечно. Заберу тебя в четыре, - он отходит влево, а я наконец вхожу в заветный кабинет.
        Вот так сходила в деканат! Да так, что свидание нарисовалось.
        Секретарь Алла Дмитриевна усадила меня на стул и прямо при мне набрала номер Станислава Семеновича, прежде внимательно выслушав причину моего посягания на святая святых факультета. Оказалось, что Корев позвонил старосте и попросил предупредить остальных, что пары не будет, у Кати разрядился телефон, да еще и автобус, на котором она ехала, сломался. Вот ведь наборчик… Почему он не предупредил при этом непосредственное руководство мне неизвестно, однако выслушивая ответ секретарь недовольно сжала в руке ручку. Похоже, у кого-то нарисовались проблемы, из-за него же нам замену не поставил. Если бы не я, и не знал бы никто.
        - А Катя? Ей ведь не влетит? - спрашиваю у положившей трубку Аллы Дмитриевны.
        - Нет, не переживай. Все знают, что ваша Аверина ответственная девочка. А форс-мажоры у всех случаются, - она склоняется над бумагами, давая понять, что аудиенция окончена.
        Мне дважды повторять не надо, благодарю и выхожу, тихонько прикрыв за собой дверь. Про себя облегченно выдыхаю, не хотелось бы по незнанию подставить Катю. Но Алла Дмитриевна давненько на своем месте сидит, и пусть всего-навсего секретарь, но к ней прислушиваются. Так что, если сказала - ничего страшного, значит, и правда, ничего.
        Вернувшись обратно к аудитории, передаю точную как никогда информацию одногруппникам. Хорошо, что все узнала, не то бы продолжали куковать под дверью да замки выцеловывать. А так, как белые люди безнаказанно да с чистой совестью разбредаемся по университету.
        - А сегодня куда пойдете, сказал? - мы с Таей взяли два кофе из автомата и сидим на дальней лавочке в холле первого этажа, потому что кафетерий забит нашими.
        - Сказал «прогуляемся», но он так всё называет, - отмахиваюсь я, но окончания пар очень жду.
        - Интересно столкнулись, - загадочно улыбается подруга, - мы с Марком тоже постоянно сталкивались. Как вспомню, сколько бегала от него… Ты не бегай! - неожиданно строго заканчивает, но на губах все та же нежная улыбка.
        - А я и не бегаю. У моих родителей было раз и на всю жизнь. Несмотря на то, что мама забеременела до брака, они до сих пор друг друга любят, хоть и бубнят иногда смешно. Хочу так же!
        - Так и будет, - заверяет меня Тая, а потом меняет тему, - я не думаю, что тебе написывает Ксюша.
        - Почему? - хмурюсь, потому что в моей голове пазлики сложились и я с чистой совестью отбросила проблему. Зацикливаться и придавать серьезности анонимным сообщениям не хотелось, - Мы постоянно цапаемся, плюс она фанатеет по Попутному и ненавидит меня.
        - Она бы не додумалась до этого, Ариш, - приподымает бровь Жарова и открыто смотрит в глаза с намеком «ты сама не понимаешь?».
        - Может быть… Только аноним тоже не до чего, кроме как угрожать не додумался. А сообщеньки строчить - много ума не надо, - пожимаю плечами, Тая неопределенно разводит руками, явно оставшись при своем мнении.
        - Поглядим, - отрезаю. А правда, чего гадать-то? И взглянув на время поднимаюсь на ноги, - ладно, погнали! Сидельцев пару точно не перенесет.
        Жарова встает с лавочки и кидает наши пустые стаканчики в урну.
        - Ага, а то вдруг Рябов решит на него плащ с надписью «лучший» нацепить, а тот отсутствует!
        Мы заливаемся хохотом этой нелепой шутке, но замолкаем подходя к аудитории.
        - Не, не выйдет, Макар! Тут уже ответить придется! - восклицает Мишка Латаев, который идет рядом с Ветровым.
        Нас они не заметили, мы как раз проходили за колонной, а они были слишком заняты спором.
        Интересно, о чем это он?
        Глава 21
        Некоторые вещи уже успели стать привычными. К примеру, ужин с родителями, болтовня с Таей и езда в бмв Ветрова. Он по обычаю усадил меня на пассажирское сидение и завел машину, выезжая с университетской парковки.
        - Как прошел твой день? - нарушает тишину.
        - Первую пару все-таки отменили, у Козина что-то там стряслось.
        - С ангиной слег, - кивает Попутный, - две недели точно не появится, так что, пляшите.
        - Отлично! - радостно вскрикиваю и только после опомнившись как это звучало, говорю уже сдержаннее, - То есть, пускай выздоравливает, конечно, но я не прочь отдохнуть от пар. А как твои дела?
        - Стажируюсь в фирме отца, - начинает он, - уже начал практиковать и работать с бумагами, потому что до этого «принеси-подай» бегал. В помощниках был, то есть.
        - Папа всегда отмечал, чтобы добиться результата, надо пройти с самого начала…
        - Все круги ада, ага, - заканчивает мою фразу, - Мой того же мнения. Да я и сам так считаю.
        Машина въезжает на набережную и выудив свободное место Ветров паркуется. Люблю бывать именно здесь. В Киеве много набережных, но Оболонская моя любимая. Макар ведет меня в один из ресторанов. Мне всё равно куда. Я хотела прогуляться, но если он так решил…
        - Ты голоден? - спрашиваю, чтобы разбавить тишину.
        Она, тишина, становится какой-то давящей и мне это не нравится. Легкая забавная атмосфера не выходила на связь с того самого дня, когда Макар пригласил меня на свидание в такой форме, что я просто не смогла отказать. Не странно ли столько времени водить народные танцы вокруг девушки, которая не интересна? Тогда зачем я здесь?
        Нас уже успели торжественно провести за столик, вручить фигурные меню, винную карту и рассказать о новинках. Всё это время между нами ничего, кроме молчания. Иногда мне кажется, что он словно не здесь или не со мной.
        - Весь день еды не видел. А ты? - отвечает, листая меню.
        - Нет, залетали в кафетерий с Таей.
        Поэтому у меня кофе и десерт. Удивительно, а?
        - Вы близки с братом? - спрашивает Макар, когда перед ним ставят блюда.
        - Довольно близки, да, - не вдаюсь в подробности ситуаций последнего полугода. Уже больше, чем полгода. Вот ведь овца Саша! - А ты один в семье?
        - Ага, но я всегда мечтал о сестре. Правда тогда бы родителей вообще не видел.
        - Мои тоже много работали. Владик часто со мной сидел, даже когда ребята гулять звали. Тогда, наверное, было особенно обидно. Но тут уж либо еда каждый день, либо любовь и поцелуи. Родители совмещали, конечно. У нас отличные отношения, но я имею в виду, что сесть и ждать у моря погоды, любуясь своими детьми они позволить себе не могли.
        - Я понимаю, о чем ты, - согласно кивает он, - У нас та же ситуация. У матери образование экономическое было, она бухгалтером у отца и была. Вела его дела, финансами заправляла, а папа дела решал. Тогда мы классно жили, все вместе, - Макар сейчас в своих воспоминаниях, он не мне это рассказывает, а будто себе. Не знаю, как объяснить, это по его взгляду видно, - а потом все изменилось. Мама заболела. Рак нашли. Боролась, а потом рак победил, - заканчивает ничего не выражающим голосом, а следом замолкает.
        - Мне очень жаль, - говорю после недолгой паузы и осекаюсь. Ему не нужно мое сочувствие, он случайно разговорился и сейчас смотрит на меня, будто я подслушивала. Я знаю этот взгляд. У Таи когда-то видела такой же, поэтому, - Господи, как же вкусно ты ешь! Пожалуйста, можно мне меню? - поворачиваюсь к официанту.
        Стараюсь говорить эмоционально и радостно. Работает! Ветров улыбается и смотрит на меня по-другому. Заказываю себе фетучини и чай. Тема меняется, и мы снова болтаем о пустяках.
        Я успокаиваюсь понимая, что слишком сильно накрутила себя после неудавшегося свидания. В конце концов он может быть уставшим и не хотеть говорить. Или свидание показалось неудачным только мне. Стоп. С чего это я вообще начала в себе сомневаться?! Это всего лишь Ветров, Ари! Ветров!
        И уже выйдя из ресторана, гуляя по набережной слышу то, что подтверждает мои мысли, а сердце почему-то подскакивает к горлу:
        - Спасибо. Не люблю, когда жалеют. Это бесит.
        Он больше ничего не говорит, но я убеждаюсь, что позитив и здоровый взгляд на ситуации спасет этот мир.
        - Влад, когда в медицинский решил поступать родители прямо от счастья чуть не повзрывались, - улыбаюсь, вспоминая, - Сын идет по нашим стопам! И представь какого было их разочарование, когда я сказала, что хочу быть финансистом. Но я не к тому. Он же экзамен в вузе-то завалил! Как я тогда злорадствовала, ты не понимаешь! Ходила и шпоры ему под дверь кидала.
        - Зачем? - ухмыляется Ветров, предвкушая.
        - Чтобы если выучить не может, то в штаны прячет и списывать учится! Думала, он меня убьет, - последнюю фразу говорю сквозь смех.
        - Так он на следующих год сдавал?
        - Не, папа попросил принять экзамен еще раз. Мол, переволновался все дела. А у него в универе одногруппник в комиссии был, поэтому и позволили написать еще раз с другой группой. Ох, я его доводила: и что задания те же были, и что взяли его по папиному звонку!
        - А он чего? - Ветров поворачивается ко мне лицом и несколько метров проходит спиной вперед.
        - А он всю учебу доказывал, что не по-папиному. Зубрил бедный круглосуточно! Представь, какой я была Горгоной! Сейчас брат говорит, что благодаря мне красный диплом получил, но тогда на каждую шутку орал на чем свет стоит, - улыбаюсь и поджимаю губы.
        Потому что Владик - настоящая заноза в заднице, но уже родная и любимая! Вынимаешь и без нее как-то не комфортно уже.
        - Он с вами живет? - похоже, ему действительно интересно. Выглядит Попутный довольным и расслабленным. Как тогда, когда мы ели долму в его машине.
        - Нет, с девушкой, - и опасаясь вопроса про овцу, которая отбилась от стада, меняю тему, - А ты живешь один?
        - Да, с третьего курса. Отец подарил квартиру на окончание сессии и с тех пор обитаю там, - рассказывает он, а потом, остановившись, подходит к ограде и опершись руками на заборчик смотрит на воду, - после смерти мамы стало совсем невыносимо. Отец все время пропадал, у меня были постоянные няньки, тогда деньги уже были. Деньги были, а счастья не было. Как-то так. Разные мы с тобой, Арина.
        - Да, наверное. Но это не из-за твоего прошлого, - мой голос звучит уверенно, тогда как я сама стою рядом с ним. Плечом к плечу.
        - Думаешь, это не влияет? - хмыкает, сощурив глаза, словно пытается заставить меня говорить одну только правду. Только мне не за чем лгать.
        - Думаю, что после определенного возраста человек сам способен себя формировать, - смотрю на него открыто и произношу эти слова просто. Мне действительно кажется это верным.
        - И где ты взялась такая… - говорит Макар, вглядываясь в моё лицо.
        - Я всегда была тут. Это тебя где-то ветер носил, - отвечаю и он, запрокинув голову смеется, а я позволяю Ветрову себя обнять.
        - Девочка, как тебя зовут? - мы стоим на светофоре по дороге к моему дому. Я знаю о чем он!
        - Риша! - отвечаю с широкой улыбкой. Здорово, когда есть что-то теплое, только-только сформировавшееся. То, что можно назвать «наше».
        - Что ты делаешь в понедельник после пар, Риша? - спрашивает, когда машина тормозит у ворот и он выходит проводить меня.
        - Еще не знаю. Спроси меня позже, ладно?
        - Обязательно. - Ветров убирает прядь волос за ухо и целует в щеку, задерживаясь дольше обычного.
        И сомнений совсем нет. Всё, что было обдумала.
        Сегодня что-то невесомо изменилось. Для него тоже?
        Глава 22
        Козин действительно слег и нам оставалось только расстроиться по этому поводу. Вот только в субботу мы всей группой собрались и отправились в бар, а расстраиваться решили потом.
        - Какой повод? - серьезно звучит за столом, будто это действительно имеет значение.
        - Какой? Первое марта! Это срочно надо отметить! - кричит Голубев и мы согласно чокаемся. У нас с Жаровой сидр, у кого-то пиво.
        За столом возня: ребята обсуждают какую-то игру, девочки напоминают, что скоро восьмое марта, а мы с Таей решаем в чем она пойдет в ресторан с Марком.
        - Возьми мое небесное платье, - предлагаю ей, подруга несколько минут раздумывает, но все же кивает.
        - Спасибо! Обещаю, что ничего с ним не сделаю, - счастливо улыбается и поднимает бокал в знаменитом жесте Ди Каприо. Я смеюсь от забавности момента и повторяю за ней.
        - Новые фотки у Даяны! - кричат за другим концом стола и я, почему-то резко вскинув голову смотрю на говорившего. Надо ли произносить имя того, кто сидит там? - О, с ней и Макар, гляди-ка!
        - Не обращай внимания, - поворачивается ко мне Тая, - она же это специально!
        - Есть идея, - отвечаю и достаю мобильник.
        Нахожу тот самый левый аккаунт, который строчил мне угрозы, дожидаюсь, пока Ксюха наконец отложит смартфон - тут обязана сказать спасибо Голубеву - и нажимаю на звонок в приложении соцсети.
        И… Ничего не происходит. Телефоны не звонят и не блымают ни у кого из собравшихся. Этот аноним не сидит за этим столом. Я точно знаю, потому что в этот момент никто, кроме меня не зависает в смартфоне. Никто.
        - Этот обалдевший кто-то даже не постарался ограничить звонки, - возмущаюсь, но тихо и показываю Тае на значок трубки в диалоге, - это специально сделано или тупость?
        - Не знаю, но это пугает. Одно дело, если бы была Ксюха… - Тая хоть и не верила в причастность Федоровой, а все-равно выглядит растерянной.
        Не зря говорят: «Держи врагов еще ближе, чем друзей». Или как там было? Важно то, что куда лучше знать, против кого огонь открывать.
        - Ты мне еще в универе сказала, что не считаешь, будто это она. Есть другие варианты? - может, отбросив основную фигуру, Жарова размышляла над другими?
        - Нет. Я думала, но так ни к чему и не пришла... - она пожимает плечами и в недоумении взмахивает рукой, - Ты только с ней открыто воюешь. Или есть еще кто, кого ты обидела? - и смотрит так пристально.
        - Я же не ты, Тай. Я куда думаю, туда и посылаю, - берусь за массивный бокал и отпиваю, - Кому боженька чувство юмора не отсыпал, для того я вообще хамка и сапожник в третьем колене. Кто угодно может на меня язык точить от Саши с маркетинга до овцы Саши невесты брата.
        - Ну невесте брата Макар явно не интересен, - уточняет Жарова. Я киваю, ясен пень.
        - Саша с маркетина? - вскидываю бровь. Тут уже кого угодно от безысходности подозревать начнешь.
        - Девочки, давайте, вернитесь в семью! Сколько можно отделяться, мы тут не на всю жизнь! - причитает Голубев. Вот ведь квочка!
        Домой добираюсь на такси уже к девяти вечера. Больше я зимой на автобусе не езжу после того, как часы пробивают семь. И после посиделок с родителями захожу в вышеупомянутую соц. сеть.
        «Думаешь я с тобой болтать буду? Или на жалость давить собираешься? Ха-ха! Жди подарков!»
        Значок трубки в диалоге пропал. И без того чистый профиль стал приватным. Аноним перестраховывался. Кто же ты? И что делать будешь?
        «Спишь?» - выскакивает от Попутного.
        «Еще нет».
        И он звонит.
        - Привет, Арина! - звучит в трубке голос, и я знаю, что он улыбается.
        - Привет. Как ты сегодня?
        - Разбирался в финансовых тяжбах компании. Не думаю, что тебе интересно.
        - Интересно, - говорю нахмурившись, хоть он и не видит, - у меня, конечно, юрки за плечами нет, но все же.
        - У меня тоже юрки за плечами пока нет, любопытная Арина, ну слушай тогда.
        Он рассказывает мне об иске, который выдвинули против их компании еще два года назад. Суд Ветровы выиграли, но истец подал на апелляцию и тогда Ветровы подали встречный иск. В общем, судятся до сих пор и все уже не рады, но теперь это дело принципа Ветрова старшего перешло к Макару.
        - Вот тебе и наследство, - заканчивает Попутный, - не ожидал.
        - Интересная у тебя профессия, - говорю откровенно, хоть и ничерта в этом не соображаю.
        - Ага, но волокитная слишком. Как и у тебя, наверное.
        - Не знаю, Марк выглядит хорошо, надеюсь, со мной будет так же, - после последней фразы следует короткий выдох. Думаю, что он усмехается.
        - Как твои дела, Арина? - слышу, как что-то хлопает. Наверное, окно.
        - Мы ходили в «Ребро» с группой, отмечали… эээ… Голубев сказал, что начало марта, - в трубке звучит смех и сама улыбаюсь. Встаю с кровати и открываю дверь на балкон. Тоже хочу на воздух, - а ты что делал вечером?
        Я знаю, что он делал. Федорова своего добилась, я таки нашла аккаунт Даяны и вошла со своего левого. Может, с ними гулял кто-то еще, но у на фотках были только она и Макар.
        - Встретились с друзьями, ничего такого, - обтекаемо отвечает он.
        - Удалось расслабиться после работы? - надеюсь, мой вопрос не слишком.
        - Нет, - вдруг говорит Макар, - Не думаю, что это те люди, с которыми меня будет что-то связывать в будущем.
        - А сейчас… сейчас связывает что-то важное? - я стараюсь быть предельно корректной, а с моей эмоциональностью мне, мягко говоря, сложновато.
        - Есть одно не законченное дело и все.
        - Расскажешь мне?
        - Нет, - резче обычного, а потом меняет тему, - я очень хочу тебя увидеть, Арина, - говорит намного мягче. Голос становится ниже, в нем играют хриплые нотки, - Ты красиво улыбаешься…
        - Соскучился? - спрашиваю, ухмыляясь.
        - Да, - неожиданно признается он.
        - Сегодня вечер откровений? - прикладываю тыльную ладонь к щеке. Кажется, кожа горячее обычного.
        - С тобой это легко. Я никому не рассказывал о смерти матери. Знают только самые близкие. Так что не знаю, как это тебе удается. - Фраза откровенная, голос серьезный и выдох. Выдох, указывающий на признание.
        - Я просто искренна с тобой, Макар. Надеюсь, это взаимно.
        Он еще раз спрашивает насчет понедельника, а я, озадаченная его откровением обещаю ответить на днях. Говорю что-то про родителей и планы, он не настаивает. Разговор завершается хорошо и мне приятно, что он позвонил. Но интересно, что же за незаконченное дело связывает их…
        Приняв душ, ложусь в постель, силясь уснуть. Но голову занимают одни и те же мысли.
        « - Как заинтересовать идиота?
        - Завтра скажу»
        Глава 23
        Я все-таки согласилась на свидание с ним, и оно уже сегодня. Сейчас. Мы только выехали с университетской парковки. У Макара нет пар, так что он заехал за мной после работы. Это приятно. На мне белый свитер, теплые оверсайз штаны и пуховик. А шапка с шарфом лежат на коленях. Обожаю этот набор вещей - тепло, уютно, стильно!
        - Где хочешь поужинать? «Вино и хачапури», «Рыбный базар», «Авалон», выбирай, - перечисляет названия столичных фешенебельных ресторанов.
        - Давай что-нибудь попроще? Блинная в том сквере? - смотрю на него в ожидании, Макар бросает на меня удивленный взгляд.
        - Ладно, - просто говорит он. Надеюсь, я не показалась невеждой.
        На этот раз мы вместе обсуждаем блины и выбираем несколько разных: бендерики с мясом, налистники и, конечно, со сгущенкой.
        - Мне нравится здесь, - признаюсь честно, - Вкусно и просто. Без пафоса и заинтересованных взглядов.
        - Правда? - вскидывает брови Макар, а я хмурюсь. За кого он меня принимает?
        - Почему ты спрашиваешь? - вот так, в лоб, как папа велел. Не уверена, что он имел в виду дела сердечные, но честной учил быть всегда.
        - Ты не похожа на простушку, Арина.
        - А я не простушка. Просто пафос не люблю. Неужели это не вяжется? Не забывай, это ты мне блинную в попе мира презентовал. Ты, - указываю на него вилкой, - Сын владельца крутой компании. А оказалось тут намного лучше ресторанов.
        - Ладно-ладно, - искренне улыбается он, - но ты с этой штукой поаккуратнее. Ножа не бойся, бойся вилки…
        - … Один удар - четыре дырки, да! - заканчиваем хором и взрываемся хохотом.
        Сейчас все не так, как на гончарном искусстве. Не так интимно, но более открыто и душевно. Мы на одной волне. Я не думаю, как себя вести. Как всегда. Я такая, как всегда. И он тоже, хочется верить, именно такой настоящий.
        Мы гуляем долго. Несколько раз заходим в кофейни греться. Уже давно обойдя сквер, пошли гулять по городу, машину бросили на парковке, расходиться не хотелось. Хоть и последние числа февраля, а холодно.
        - Руки совсем ледяные, - говорит вдруг серьезно, коснувшись пальцев, когда забирал у меня пустой стаканчик.
        Макар берет мои ладони и дышит на них своим теплом. Мы стоим очень близко. И этот момент намного интимнее, поцелуя в гончарной студии. Мне не хочется, чтобы он отодвигался, хочется стать ближе. Наверное, ему тоже. Иначе как объяснить, что он кладет мои едва согретые его дыханием руки на свою горячую шею. Ветров едва вздрагивает он холодного прикосновения. И как ему не холодно?
        В следующее мгновение любые мысли покидают мою голову. Вот он, тот самый настоящий поцелуй. Он ведет бережно, аккуратно, не спешит, смакует, дает мне время. Особенный поцелуй, как начало чего-то нового.
        Когда мы отрываемся друг от друга я смотрю в синие глаза напротив. Они такие же теплые, как и его дыхание. Он тянется ко мне и снова целует. Сначала в губы, затем в щеку.
        - Пошли на свидание в субботу? - шепчет, когда между поцелуями мы ловим дыхание друг друга.
        - Макар, ты неправильно понял… Я… - отшатываюсь довольно резко.
        - Нет. Нет, - удерживает меня в своих руках, - я сказал не так. Совсем не соображаю с тобой, Арина. Я отвезу тебя домой. Как всегда, когда захочешь. Просто ужин, - объясняет, возвращая мои ладони на свою шею.
        - Тогда да, - киваю я.
        И опять улыбаюсь, и он тоже. И он снова целует меня, и я отвечаю. Вечер поцелуев какой-то.
        Он отвозит меня домой только после звонка мамы. Я совершенно потеряла счет времени, и Макар удивился, взглянув на часы. Чтобы добраться до машины пришлось взять такси и оттуда уже поехать домой.
        Поцелуй около ворот моего дома длинный. Настолько, что мама снова звонит.
        - Мне пора, пора, - шепчу, когда удается. А он улыбается, дурной.
        - Минута, дай мне минуту.
        Верный код ввожу не сразу, но домой все-таки попадаю. Вот это вечер. Совсем не такой, как тогда.
        Глава 24
        Что-то во мне здорово изменилось. И только ли во мне? Я бесконечно прикладывала руки к щекам и вспоминала наши поцелуи. Козин роздал контрольную, но какая контрольная, когда девичий мозг парит где-то в районе радужного поднебесья от первой в жизни влюбленности?
        - Госпожа Туманова, Вы уже все написали? - интересуется Вадим Вадимович, стрельнув глазами в мой идеально чистый лист, я ведь даже работу не подписала!
        - Еще в процессе, - и улыбаюсь ему абсолютно искренне. Видимо даже через чур, если Тая толкает меня локтем под столом.
        - Рекомендую отложить размышления и сосредоточиться. В противном случае получить экзамен автоматом можете не рассчитывать, - он говорит это так угрюмо и резко, словно бука какой-то! А зря! Такой ведь день замечательный, и солнышко за окошком светит ярко-ярко и тепло-тепло.
        - Вы не злитесь, Видим Вадимович, - еще шире улыбаюсь, - все будет хорошо.
        - У меня или у Вас, Туманова? - какое-то истеричное выражение на его лице отражается. Странно… я же его тут успокаиваю…
        - У всех нас! - выдыхаю счастливо и слышу откуда-то сзади: «Совсем от любви крыша поехала». Фи, грубияны.
        Я что-то все-таки написала. Что-то, кроме имени и фамилии. С задних рядов то и дело смешки доносились, но я не обращала внимания. Зачем?
        - Ты что, ударилась? - подошла на выходе Ксюша Федорова.
        - В счастье ударилась и тебе очень советую. Хорошего тебе дня, Ксюш.
        - Арин, да что с тобой? - в ответ я хватаю Тасю за руку и отвожу за колонну. Туда, где менее многолюдно.
        То, что я буду говорить не для посторонних ушей. Я набираю в грудь побольше воздуха и признаюсь:
        - Продуло, меня Тай! Продуло!
        - В смысле? Ты чего несешь, Арин? - она смотрит на меня с полными удивления глазами.
        - Ветров мне нравится… Ужас как! - пытаюсь шептать, но голос срывается.
        - Серьезно? Свидание же у вас не сказать, чтобы слишком хорошо прошло. Когда все изменилось?
        - Вчера был прекрасный день, Тась. Просто прекрасный! Я ведь даже не думала, что он может быть таким! - невольно мое лицо снова расплывается в улыбке. Той самой, с которой у Козина на паре сидела.
        И я рассказываю ей. Прямо по дороге на вторую пару тараторю быстро-быстро, чтобы успеть выложить как можно больше. Потому что действительно схожу с ума, держа в себе то, с чем всем миром поделиться хочется.
        - Ничего себе! А не быстро это у вас? - произносит, качая головой, но не осуждает.
        - Не знаю. Правда не знаю, Тай, - мы отходим к окну, пока остальная часть нашей группы толпится в коридоре. Обсудить хочется очень сильно, а времени в обрез, - я просто делаю как чувствую, понимаешь? И мне кажется, я не пожалею. Это я тоже чувствую каким-то местом.
        - Надеюсь не тем, на котором сидишь? - смеется подруга, толкая меня локтем. Второй раз за сегодня, между прочим!
        - Сердцем, Тася, сердцем! - отвечаю в тон.
        Я будто летаю. Во мне появилась легкость, которой не было раньше. То самое чувство, наверное, имя которому - влюбленность. И если это действительно оно, то я очень хочу ощущать это как можно дольше. Так мне хорошо.
        - Ты только не говори никому, ладно? - группа уже заходит в аудиторию и нам приходится прекратить болтать и идти вместе со всеми.
        - А ты думаешь никто не заметил? - хихикает она, - да у тебя все на лице написано, Ариш! Ты же даже с Федоровой не поцапалась!
        - Но ведь что это именно Попутный никто не знает.
        - После букета догадаться не так и сложно, - она все еще улыбается, а я уже нет.
        Хоть и понимаю, что Ветров со мной настоящий и у него ко мне совсем другое отношение, чем к остальным, но становиться легкой добычей совершенно не хочется. Поцелуи поцелуями, однако оказаться влюбленной дурочкой не предел моих мечт! Тая права, нужно приходить в сознание как можно быстрее.
        Остаток дня провожу в раздрае. Меня кидает во все стороны. От малодушного «я поспешила» до отважного «я счастлива и пошли все к черту!» Равновесие так и не впоймала, да и где оно это равновесие, когда тебе двадцать один, ты нравишься самому популярному парню универа, а он нравится тебе. Когда ему в спину вздыхают, а ты с ним уезжаешь, когда другие непойми что думают, а он искренне целует, когда мы смеемся с глупых, только нам смешных шуток. Но это ведь только один вечер был, а что будет после?
        Наверное, я узнаю об этом быстрее, чем ожидала, потому что получаю от Макара смс.
        «Я заберу тебя в субботу в семь часов вечера. Безумно хочу увидеть.»
        Чувствую какую-то досаду и как ребенок поджимаю губы, потому что я тоже очень-очень хотела бы его увидеть, а до субботы, выходит, мы не встретимся? Ничего не отвечаю, лишь перечитываю опять и опять, а потом вздыхаю. И как до субботы-то дожить?
        Глава 25
        Среда ползла медленно и скучно. Я принесла Тае то самое свое платье и на вечер мы планировали собраться у нее, чтобы устроить пробный макияж, прическу и все то, что нравится девочкам под разговоры и вино.
        Минуя коридор второго этажа, мы с Жаровой останавливаемся у подоконника, чтобы я могла переобуть кроссовок, потому что носочек завернулся. Кладу сумку на подоконник и присаживаюсь на скамейку рядом. Мимо снуют студенты. Кто-то сломя голову опаздывает на пару, а кто-то, выдохнув ползет домой. Мы ближе ко второму, но поскольку продолжение дня у нас радостное, то мы бежим вприпрыжку.
        - Привет, девочки! - здоровается Машка, взявшаяся черт знает откуда. Мы отвечаем тем же, прикоснувшись к щекам друг друга. Сейчас Маша здесь сама, рядом не ползает Саша и поэтому я, решив, что обороняться не от кого, расслабляюсь. Что-то не то с женским вариантом имени Александра. - Вечеринка уже в эту пятницу, Арина, я жду тебя! - категорично заявляет она с радостной улыбкой, - Тая, а ты как?
        - Нет, спасибо. Я, пожалуй, пропущу, - корректно отзывается подруга, а Маша с готовностью кивает. Ответ был известен заранее. Тая ни разу не посетила ни одной вечеринки, не считая наших домашних посиделок и теперь заводная маркетологша спрашивала только для проформы.
        - А я появлюсь, - ловлю на себя Машкин ожидающий ответа взгляд.
        - Ты будешь одна или… - рано радовалась. Это голос Саши. Она не договаривает, но по игривому выражению лица я и так понимаю, что имеется в виду.
        - Хмм… - театрально цокаю языком, а после удерживаю прямой серьезный взгляд, - Ветрову не нужны приглашения, сама знаешь. Для него все двери всегда открыты, а если нет, то проломит с разбега нужную. - Если не дура, поймет.
        - Так только с вечеринками или с людьми тоже? - чувствую горький привкус на языке. Будто бы собственных сомнений мне мало!
        - А ты проверь сама, Саш. Или из сплетен узнавать любопытнее, чем из собственной жизни?
        - Мне просто очень интересно наблюдать. Попкорна только не хватает, - фыркнув, она кладет руку на свое бедро, выражая превосходство.
        - Так запасись, чтобы наконец наесться вдоволь. Мешками покупай, милая, мешками, - и подмигиваю ей, улыбаясь стервозной улыбкой.
        Она у меня лет с шестнадцати отрепетирована, когда в парикмахерской вместо стрижки кончиков мне сантиметров одиннадцать волос остригли. Я была прекрасна на выпускном с шикарной новой стрижкой в дорогом салоне, куда меня отвела мама спасать это безобразие, но без уколов одноклассниц все-равно не обошлось. Как оказалось, улыбка стервы - очень хороший навык. Всем советую.
        - Ну-ну, ну-ну, - это все, на что ее хватает. И я слышу это бормотание вперемешку с Машиной попыткой в очередной раз сгладить накал между нами. Тая не лезет, во-первых она не знает эту козу, а во-вторых знает меня, поэтому понимает, насколько это бесполезно.
        - Я тебя жду, Ари. Начало в восемь. Адрес помнишь?
        - Помню, до встречи! И с тебя пусть хворь сойдет, - обращаюсь к Саше, когда они уже сделали пару шагов уходя от нас.
        Та было оборачивается, но мимо проносятся первокурсники и все, что я вижу - это её перекошенное от злости лицо, а все, что видит она - мою улыбку. Не стервы, а лучезарную. И это бесит её еще сильнее, я знаю.
        Дорога до Таиного дома проходит в хохоте и подробном обсуждении козы Саши. Постепенно мы переходим с противной козы Саши на не менее противную ее тезку в овечьей шкуре.
        - А Влад так и не звонил?
        - Неа. И сомневаюсь, что позвонит. Погряз он конкретно так, ну и невестушку его со счетов списывать не приходится, - говорю откровенно, - судя по тому, что она несла в лицо мне лично на новогодние праздники, могу только вообразить список выражений в сторону нашей семьи за моей спиной. Учитывая то, что нам с мамой тогда пришлось услышать, уверена, картина разворачивается довольно красочная.
        Тая только недовольно цокает и вдыхает. Я ее понимаю. Что на это сказать? Семья она на то и семья, может раздражать, обижать, но ты все-равно их любишь. И я Влада люблю и скучаю по нему очень, но видеть не хочу. И слышать тоже.
        Будто бы подслушав мои мысли в куртке звонит мобильник. И я уже готова прочесть на экране «Тот, который идет в жопу», но нет. Это Попутный. Показываю экран Тае, и она понимает без слов. Глаза светятся нежностью.
        - Я поднимусь через пять-семь минут, ладно? - больше утверждаю, чем спрашиваю, и подруга входит подъезд одна.
        - Алло, - говорю, прижав сотовый к уху.
        - Привет, удивительная, интересная, настоящая Арина, - я слышу, что он улыбается.
        - Я рада тебя слышать, - признаюсь и надеюсь, что он не слышит моего шумного выдоха.
        Макар говорит, что скучает и надеется, что суббота придет как можно быстрее и мы наконец увидимся. Хоть он и не видит моего лица, но от его слов улыбка на моем лице становится только шире и у меня уже скулы сводит, так я демонстрирую в никуда свои белые зубы. Этот разговор наполнен чувствами и эмоциями, живым человеческим теплом. Я как раз дослушиваю о том, как прошла его консультация у какого-то очень крутого известного юриста, который приехал из Харькова на несколько дней и какая удача быть с ним вообще знакомым, а тут целых пять минут содержательного разговора.
        - Да я за это время узнал больше, чем за два года в универе! - восторгается как ребенок и я улыбаюсь, считая это преувеличение очень милым.
        Я слушаю и слушаю, в основном поддакивая и угукая в трубку, хоть это и вовсе не свойственно мне, но ему так хочется выговориться, что пусть. Только тянусь к сумке, чтобы найти там мятную жвачку, роюсь пару минут, когда слышу:
        - А как прошел твой день?
        «Скучно» - но этого, конечно, не говорю. Рассказываю о предметах и своих в них достижениях, я как раз хочу сказать ему о Наташе и вечеринке послезавтра, как вдруг…
        - Черт! - вскрикиваю от неожиданности. Потому что выглядит эта дрянь жутко! Очень-очень жутко!
        - Арина? Что-то случилось? - обеспокоенно спрашивают на том конце, но отвечаю я только после паузы, за время которой силюсь прийти в себя.
        - Макар, все хорошо. Я позвоню тебе позже, ладно? Тая уже заждалась меня, - лепечу первую пришедшую в голову отговорку.
        - Точно все хорошо?
        - Конечно, а теперь мне пора, - сейчас мне нужно отключиться как можно быстрее, и я не сопротивляюсь этому желанию.
        Просто кладу трубку после непонимающего «Ладно», а потом снова раскрываю большую валентинку. С половинки сердца на меня смотрят лица меня и Макара. Вырезанные головы с фотографий инстаграма которые разорвали лишь для того, чтобы склеить. А на другой половине сердца надпись: «Не разобьетесь сами, я помогу разбиться. По-настоящему».
        И это я нашла среди тетрадей, случайно. Кто? Когда? Я ведь оставила сумку всего раз сегодня… Но никого же не было.
        Нет.
        Много кто проходил там, просто я не видела. Коридор равно проходной двор. Вот же… дерьмо!
        Глава 26
        В четверг хожу по университету в прямом смысле оборачиваясь. Если бы мне сказали «Ходи и оборачивайся» я бы посмеялась в ответ, но вот сейчас не смешно. Вчера мы с Таей перебрали сотню бестолковых вариантов.
        Первой подозреваемой, конечно, была коза Саша.
        - А что, пока мы с Машкой болтали подошла и сунула его в сумку! - эмоционально размахивала руками Жарова, подливая в мой бокал вина. Обычно я на разливе, но вчера мне не до этого было. Вместо веселых сборов была душевная реанимация.
        - Не знаю, мне кажется, она не настолько изобретательна… - хмурюсь я, отхлебывая полусладкое, - языком почесать - это да, но, чтобы вот так. Это же надо придумать, время потратить… Заморочиться, короче!
        Тая была согласна, и мы хотели было продолжить поиски в других направлениях, только дорога была развилистая и вела в тупик. Людей, если человеческим языком выражаться, было дофига, чтобы одного кого-то вычислять. Да и трындели мы, а не ловили лису на зайца, то есть извращугу на сумку. В итоге так ни к чему и не пришли.
        И сейчас я подозревала каждого, кто проходил рядом, здороваясь или не замечая, отводя глаза или смотря будто вскользь, мимо, спеша по собственным университетским делам. Вляпалась, так вляпалась! Вот ведь… дерьмо!
        Кожедуб начал свой бубнеж, а я все анализировала и анализировала вчерашний день, снова оказываясь ни с чем. Как та несчастная легковушка, которая проехлась по бездорожью и застряла колесом в яме. Водитель давил на газ, но машина лишь буксовала. Так и я прокручивала воспоминания вчерашних минут сидения на лавке, стараясь выжать из своей память максимум и… ничего. Только буксовала.
        - Это просто чья-то глупая шутка, - прошептала Тая в попытке успокоить, однако по глазам я видела, что и она не верит собственным словам. Жарова даже предлагала рассказать об этом Марку, только я не хотела его втягивать. Подруга обещала молчать.
        Я пошла в сторону деканата после третьей пары. Тая задержалась у надоедливого Сидельцева. Что-то не устроило его в реферате.
        - Вы писали его на скорую руку, Жарова, так что задержитесь и ответьте на мои вопросы. - потребовал он, когда мы складывали учебные принадлежности. Тая вздохнула и поплелась к преподавательскому столу, а мне ничего не оставалось, кроме как уйти.
        По дороге на меня наткнулась заместитель декана по учебной части Светлана Викторовна Милененко. Она всучила мне несколько папок с бумагами и велела отнести эти важнейшие документы в деканат немедленно. Вот потому-то я туда направляюсь.
        - А где Тая? - останавливает меня Аланьев.
        - С Сидельцевым обсуждают её реферат. Прицепился, как банный лист, - фыркаю, не тяготя себя корректностью.
        - Мда, надоедливый аспирант, всю кафедру уже заел. - Откровенничает Марк, зная, что наш разговор дальше Таиных ушей не уйдет, а она и так об этом знает, - Что за ерунду тебе подбросили, Арина? - он смотрит требовательно и я, ругая про себя Жарову не спорю под его тяжелым взглядом. Какой смысл отпираться, он знает из первых уст!
        - Вот, - найдя в телефоне фотку, сделанную вчера на всякий неизвестно какой пожарный случай, протягиваю ему.
        - Нихрена себе! - ругается он и это только подкрепляет мою уверенность: все серьезно. - И это все?
        - До этого были угрозы в инсту, но я думала, что это просто треп, а тут прямо детектив!
        - Главное, чтобы детектив не перерос в хорор, - недовольно комментирует Марк, возвращая мне сотовый.
        - Да ладно? Наверняка кто-то просто выбесить хочет, - говорю, как можно спокойнее, а у самой ладошки мокрые.
        - Не ходи по улицам, когда стемнеет. Пока этого будет достаточно. Если понадобится, найму тебе охрану, - и вот спокоен абсолютно, но серьезен настолько, что по коже холодок проходится. Охрана? Черт…
        - Однажды это не увенчалось успехом, - напоминаю и тут же жалею о своем длинном языке, потому что Марк резко дергает челюстью, припоминая те самые события, где телохранители облажались.
        - И теперь они охраняют только двери супермаркета. Сейчас у меня и там знакомства есть, так что не беспокойся.
        - Спасибо, я скажу если что. Хотя ты и так узнаешь, - пытаюсь исправить ситуацию, и он усмехается, - и передай своей невесте, что она ябеда, - я показываю ему язык и развернувшись на пятках иду туда, куда была послана зам. деканом Милененко.
        Взглянув на время, понимаю, что на пару опаздываю, так что пишу Кате смс с объяснениями и дублирую его ябиде-подруге. Стучу прежде, чем войти и быстренько пересказав секретарю зачем я здесь, оставляю бумаги и спешу откланяться. Проходя мимо закутка, где за небольшим поворотом скрывается дверь подсобки меня кто-то резко хватает за руку и утягивает. На фоне всех событий я даже вскрикнуть не успеваю! Никогда не была набожной. «Отче наш» знаю только до первой строчки, собственно, «Отче наш» и все, но страшно так, что в пот кидает.
        Когда сильные руки разворачивают меня, и я могу видеть обидчика, то вместо потока отборного мата просто выдыхаю. Шумно выдыхаю. Ноги немного подкашиваются от облегчения, и я даже чуть сгибаюсь пополам.
        - Совсем с ума сошел, Попутный? - выходит сипло и мне приходиться прокашляться, но я определенно рада его видеть. Мысли о том, что вообще делать маньяку в универе сомнений не вызывает. Потому что никто здоровый не будет резать фотки, клеить их на валентинку и подписывать так.
        - Испугалась? Зря! Хотя, у тебя такие красивые глаза, волосы и ты вся, что я тебя съем! - несвязно цитирует «Красную шапочку» и буквально вгрызается в мой рот.
        Целует отнюдь не нежно, доказывая, подтверждая, насколько действительно скучал.
        - Сумасшедший! - чуть слышно, забавляясь. Упиваясь тем, какую реакцию у него вызываю.
        - Это все ты, Арина… Ты меня таким сделала!
        Его хриплый шепот вместе с поцелуями действуют на меня тем самым образом, который как можно естественней пытаются сыграть героини известных мелодрам. Только мне вот играть не приходится. Приятный жар расходится по телу, я плавлюсь от его губ и желания, которое окутывает обоих. Наша дикость заканчивается далеко не сразу, и я уже понимаю, что на пару не иду. Она прошла где-то мимо меня.
        - Ты что здесь делаешь? - немного отдышавшись, но все еще находясь в его руках спрашиваю, пытаясь вернуться в реальность после приятного помутнения.
        - Приехал работы занести. То, что не хожу на пары не освобождает меня от сдачи рефератов и прочей волокиты, - он возвышается надо мной, сверля довольным потемневшим взглядом и все еще не готовый отпустить, - Ты так и не перезвонила мне, Арина, - обжигает дыханием ушную раковину, а после кусает мочку и чувствую, как спускается к шее.
        Ну, нет.
        - Макар, нет, - звучит ровно, и он поднимает голову, вглядываясь в мои глаза, - это слишком для меня.
        Он кивает и немного отстраняется, давая мне пространство.
        - Прости, не хотел пугать тебя. Но я не шутил, у меня от тебя крышу сносит.
        От его слов по спине прокатывается жар и то, как он рукой зарывается в мои волосы, снова прижимая к себе.
        - Мне нужно на пару, - шепчу, борясь с собой. Уходить совсем не хочется.
        Всё меняет трель мобильника. Его мобильника. Он стоит довольно близко, чтобы я разглядела, кто именно ему звонит. Озвучивать, нет? Даяна.
        Макар сбрасывает звонок и одновременно волшебную, окутывавшую нас атмосферу. Она просто рассеивается или меркнет, как и моя счастливая улыбка. Она, Даяна, все еще может звонить ему, когда вздумается.
        - Это не то, что ты думаешь, Арина, - голос звучит твердо.
        - Ты не обязан ничего объяснять мне.
        - Я ничего никому не обязан, - он старается словить мой взгляд, но я смотрю куда-то вниз. Обидно мне, что уж тут, - Я делаю то, что хочу. И сейчас я хочу, чтобы ты знала: это не то, что ты думаешь, Арина, - повторяет, приподняв пальцами мой подбородок, найдя глазами мои глаза. Я киваю. Но мобильный снова звонит, и Макар отстраняется.
        - Привет, папа, - этот вызов он принимает. Слушает, несколько раз кивает, сопровождая коротким «Да» и после «Скоро буду» отправляет телефон обратно в карман.
        - Нужно ехать? - спрашиваю, чтобы нарушить молчание.
        - Да, - звучит уже для меня, - я приехал на пятнадцать минут, а прошло уже сорок. Я же на работе.
        И только сейчас окинув его взглядом я замечаю, что на Ветрове костюм. Белоснежная рубашка, явно дорогой пиджак и брюки. Не темно-синие джинсы, которые носят мальчишки под рубашки на вынужденный выход, а именно брюки, перетянутые строгим черным ремнем в тон костюму.
        - Тебе идет, - улыбаюсь ему, а он снова касается моих губ.
        - Волшебная ты девушка, Арина Туманова, - шепчет перед тем, как поцеловать.
        Нас обрывает хлопнувшая неподалеку дверь, Макар косится на наручные эпл вотчи, хмурится.
        - Опаздываешь? - спрашиваю, поправляя на нем воротник рубашки, а он почему-то замирает.
        - Если придумаю, как срезать, то нет. Надеюсь, не нарвусь на столичные пробки, - когда заканчиваю, провожу руками по лацканам пиджака и выхожу из нашего укромного местечка. В коридоре никого нет. Повезло.
        Макар выходит следом и догнав берет меня за руку. Проходя стеклянные двери, разделявшие деканат и аудитории почему-то оборачиваюсь, будто ощущая на себе чей-то взгляд.
        Глаза находят невысокую фигуру там, где начинаются преподавательские кабинеты. Несмотря на расстояние я узнаю эту девушку. На нас смотрит Даяна. И почему-то, даже не видя ее взгляд я знаю, что она видела, откуда мы только что вышли. А значит, не сложно догадаться, что делали.
        Глава 27
        После пар заезжаю домой, чтобы кинуть сумку и переодеться, а когда спускаюсь по лестнице со второго этажа понимаю, что папа с мамой уже пришли домой. Слышу папин громкий голос и мамин ответ.
        - На следующей неделе, Гриша. В четверг.
        - В четверг? Нормальные люди собираются в пятницу перед выходными, а еще лучше на выходных! - отец от возмущения даже голос повышает. Их куда-то по работе пригласили что ли? - Она что, с луны летит? - я поправляю волосы у зеркала в коридоре. В разговоре вообще нет ничего интересного, да и подслушивать я не очень люблю, но выкинуть из головы мысли, что это бывает полезно не могу.
        - Не знаю, откуда она летит, но мы не можем не пойти, сам понимаешь, - мама говорит спокойным нежным умиротворенным голосом. Папа от него всегда таять начинает. И сейчас, как я слышу, тоже сработало.
        - Ладно, я понял. Если не пойти не можем и остается только пойти, то мы порадуем их своим присутствием, - вздыхает он, а я кидаю взгляд на часы: мне однозначно пора выезжать!
        - Кого вы собрались радовать? - влетаю в гостиную и чмокаю родителей вместо приветствия.
        - Сашина мама приезжает. Семейный ужин, - нехотя делится мама, поджав губы.
        - Овца Саша? - вырывается прежде, чем успеваю подумать. Показательно прикрываю ладошкой рот, ловя на себя недовольный мамин взгляд. Тот самый, родительский, который значит, что я нашкодила, но не слишком сильно, чтобы меня ругать.
        - Невеста твоего брата. Александра, - это снова мама. Её кажется, что таким образом она смягчает ситуацию, я лишь киваю.
        - Так вы уже успели познакомиться на Новый год, - вскидываю бровь в непонимании.
        - Да, - папин голос снова летит вверх, - и весь часовой разговор крутился вокруг того, что мы должны подарить молодым на свадьбу квартиру в элитном районе столицы, оплатить свадьбу, путешествие, а потом Александра, - подчеркивает он, произнося имя, выразительно кинув взгляд на жену, - вдруг вспомнила, что им нужна вторая машина. Поскольку у Влада уже есть, - пародирует он будущую невестку, совсем разошелся, - то нужно что-то решать. И как он не видит всего этого я не понимаю, - папа недовольно качает головой.
        - Все-таки наш сын осадил её, - встывляет мама, но даже ей понятно, что этого недостаточно. Мой брат выглядит надутым индюком в глазах овцы, её семьи, да и в моих глазах тоже. И я злюсь. Злюсь, понимая, насколько он слеп!
        - Мне это не интересно, - пожимаю плечами, потому что не хочу портить себе настроение, - когда мой братец снова станет нормальным человеком, а не вот тем, во что он превратился или позволил себя превратить, вот тогда я, так уж и быть снова начну интересоваться его жизнью.
        - Вы до сих пор не помирились? - мама вздыхает, устало прикрыв глаза.
        А все, потому что я так и не призналась родителям, насколько мы с Владиком разругались. Сказала только, что я фыркнула из-за кошелька и что Саша тоже подарила его, а брат выбрал её подарок. Сослалась на сестринскую ревность, если такое вообще бывает. Хоть я и понимаю, насколько глупо это звучит, однако так сильно растоптать Влада и его овцу в родительских глазах не могла. Не смогла заставить их выбирать сторону одного из детей.
        - Не хочу говорить об этом, - слетает с моих губ довольно резкое, зато прямо и честно, так что мы меняем тему.
        - Ты куда-то собираешься?
        - У Машки вечеринка сегодня, хотела сходить. У нас ведь нет планов на сегодня? - спрашиваю, чтобы казаться корректной, я и сама знаю, что семейных планов на сегодня нет.
        - Нет, иди, - подтверждает отец, - А на учебе как?
        - Процесс идет и довольно положительно, у вас как? Все пациенты выходят со здоровыми зубами?
        - Абсолютно. Тебе тоже пора посетить стоматолога. Давно не была, - напоминает отец. Именно он блюдет здоровье в нашей семье.
        Я соглашаюсь и прощаюсь. Никак не могу понять, почему два стоматолога со стажем не могут посмотреть зубы дочери дома. Фишка какая, что ли? Но в сотый раз поднимать этот вопрос не хочу. Накидываю поверх короткого свитера и обтягивающих задницу джинс кожаный тренч и сажусь в подъехавшую машину такси. В руке небольшая сумка для кошелька и телефона, а после остановки около гипермаркета добавляется бутылка вина. Красного полусладкого, разумеется.
        Судя по домофону, впустившему меня после третьего «пилинь» и открытой двери в квартиру, то путь открыт каждому желающему прийти. Машка подымается ко мне на встречу и по обычаю чмокает в щеку.
        - Смотри, кто притащился с Ветровым, - шепчет мне на ухо пока я, обострив зрение выискиваю Попутного.
        Это оказывается довольно легко, квартира не очень большая. Бинго! Стоит немного левее барной стойки в кухне-студии, пока мы с Маней топчемся в коридоре. Но интересно другое. Рядом с Макаром стоит Демьян. Да ладно! Тот самый, Лесовский! Сын владельца заводов-пароходов и прочих приносящих внушительный кеш штук. Уж не знаю кто там богаче Ветровы или Лесовские, но репутация у обоих приблизительно одинаковая, но если спросите меня - ответ очевиден! Лесовские как не от мира сего. Глядит на нас всех, словно мы под ногами у него юркаем, не брезгливо, но… пытаясь не замечать, вот! Ну как пытаясь, у него это умение отработано. Вот только сейчас я могу наблюдать, как его светлые, но выразительные из-за длинных темных ресниц зеленые глаза, цвета бледного мха плотоядно окидывают стоящую рядом Маню. Она несет какую-то чепуху и даже не замечает этого взгляда. Машка, кстати, девчонка симпатичная: черные, как воронье крыло волосы мягкой волной спадают на плечи, мелкие черты лица прибавляют некого шарма, а вздернутый нос выдает гордячку. Но то, что цепляло больше всего - глаза. Они казались огромными, как у
известной русалки из подводного мира. Только в отличии от рыжеволосой диснеевской героини глаза Марии были синими. Как два лазурита они казалось, будут видны в темноте, как у кошки. Породистой и очень дорогой. Так что я понимала внимание красавчика, который вот уже сюда и направляется. Ну-ну.
        - Привет, Ундина.
        Ундина? Надеюсь, это что-то романтичное. Голос у Демьяна низкий, немного хриплый. Понятно, от чего девчонки с ума сходят. Вот как от Попутного, например. Стоит в компании… Уже нет. Голова поворачивается в мою сторону, глаза ловят мои, а затем… Он улыбается и делает шаг ко мне. Останавливаюсь и жду. Только глазами стреляю, мол, быстрее давай, чай не болезный.
        Конечно, когда Макар оказывается рядом, все мои мысли, способные выдавать сарказм мигом улетучиваются. А жаль, мне нравится пускать колкости. А когда его губы накрывают мои я уже и не думаю о том, что мне еще там может нравиться. Какая разница, если сердце подскакивает и мурашки волнами покрывают тело.
        - С ума сошел? - шепчу и слышу аплодисменты. Оборачиваюсь. Они что, целующей парочки не видели никогда? Мда, может и видели, но не с участием Ветрова.
        - Давно, - обнимают его руки, - кажется, это мы уже выяснили раньше.
        Даже спустя час в компанию продолжают прибывать люди, а Макар так и не выпускает мою ладонь из своих рук. Буквально. С ним здороваются, зовут сыграть в пив-бол, предлагают выпивку, но он остается со мной. Мы сидим на диване, я болтаю Машей, а Макар с каким-то парнем по имени Слава.
        - Я так понимаю, можно отодвинуть в сторону догадки и сделать вывод, что вы с Ветровым вместе? - прямо спрашивает Маша, потому что… Да тут грех не спросить! Я бы тоже спросила.
        Но Маня хоть и хорошая девочка, а все же мы не обалдеть какие подруги, поэтому лишь киваю, одновременно пожав плечами. Вот так, и понимай как хочешь. А подробности мы обсудим с Таей за бокалом чая в её тихой уютной квартире, где не нужно держать лицо. Маша не переспрашивает и не лезет в карман за подробностями. Возможно, не хочет быть посланной, а может, действительно понимает мои сомнения и как нормальный человек тактично молчит.
        Макар подливает нам с Машкой вина, а себе открывает вторую бутылку пива. Наш разговор невольно перетекает на обсуждение профессоров, тут я с собеседницей согласна, у большинства придется попотеть на маге, куда Маша тоже собралась топать. Обстановка легкая, ненавязчивая. И только когда в квартиру входит Миша я напрягаюсь. Он идет к Ветрову, вдруг тормозит, увидев меня, но все-таки подходит, будто бы и не было этой заминки. Интересно, заметил ли Макар?
        - Дружище, пойдем перетрем! - радостно восклицает Латаев, пожимая протянутую Ветровом руку и постукивая его по спине.
        - Я здесь с девушкой. Помнишь, Арину? - указывает на меня, вновь опустившись рядом.
        - Привет, - сквозь зубы обращается ко мне, я лишь киваю.
        «Ты мне тоже не нравишься» - надеюсь, он читает по глазам.
        - Брось, мужик, никуда твоя Алина не денется. Мы скоро вернемся, - последнее сказано другим тоном мне.
        - Во-первых, - встает Макар, - она А-ри-на, - он так и произносит по слогам, - а во-вторых, Миш, расслабься. Я отдыхаю с девушкой, о делах поговорим завтра. И хлопнув его кулаком по плечу садится обратно, обнимая меня рукой.
        Взгляд у Латаева негодующий, но он быстро находит среди толпы знакомых и ретируется веселиться в другую часть жилища. Когда смотрю на Макара, тот абсолютно спокоен. Он действительно не понял, что обидел друга? Ощущение, будто что-то происходит между ними. А может, это обычное для них общение? Я же их раньше только в универе видела и то мельком.
        - Сейчас приду, - говорю и Маше, и Ветрову, а сама иду на кухню, чтобы взять из холодильника бутылку воды.
        - Думаешь, ты первая? - звучит за спиной. Пара ребят были здесь, когда я входила, выходит, их попросили. Кухня отделена от гостиной барной стойкой с одной стороны и телеком с другой, так что внимание на нас не повышенное. Да и Миша не орет, чтобы его привлекать.
        - Та, что берет в холодильнике воду? Убеждена, что нет.
        - Хочешь поиграть в метафоры? Воды много, а вот…
        - Ты похож на ревнивую жену, - перебиваю его с наигранным вздохом, - носишься за ним, бережешь его честь. Ты серьезно пришел, чтобы рассказать мне будто мы не созданы друг для друга и скоро расстанемся? И что я должна сделать по твоим расчетам? В обморок упасть или убежать в соплях?
        - Что ж вы бабы такие дуры-то? - тут мои брови прямо-таки взлетают в верх.
        - Главное, что от мужчин умом так и веет. Прости, но ты положительно на статистику не влияешь. Кстати, мне стоит рассказать своему парню, что его друг меня оскорбил? - смотрю на него, выжидающе, но он молчит, а мне надоедает, - нет? Вот и ладушки. А сейчас брысь с дороги, пока я в настроении, - и улыбаюсь. Той самой улыбкой. Стервы.
        Глава 28
        Утро встречает меня… новостью о том, что я не выспалась. Еще бы! Сейчас только восемь утра, и это в субботу еще и после вечеринки! Какого черта я вообще проснулась? Легла ведь только около трех. Макар привез меня на такси и напомнил о сегодняшнем ужине. Взяла телефон, потыкала инсту, в десятый раз включила на планшете друзей и прекрасно под них уснула. В одиннадцать уже спускалась на кухню умытая и почти свежая. Почти, потому что еще кофе не выпила.
        - Во сколько свидание? - надкусывая тост, спрашивает мама. Поскольку папину челюсть никто не ловил, я прямо слышу, как она клацает о пол. А он у нас без ковра, - Гриша, нашей дочери уже двадцать один. Это должно было случиться, - она смотрит на него с особой нежностью. Меня маленькую вспоминают что ли?
        - Ээ, я, кажется, не говорила… - мямлю, отложив вилку, а сама память напрягаю. Могла и забыть.
        - Мне нет, но говорила Тае по телефону, а я услышала, - улыбается она, как ни в чем не бывало.
        - А я бы за подслушивание получила бы пилюлей, - показываю язык.
        - Да, но в этом и прелесть того, что я твоя мать. Так что ты оденешь?
        - Не знаю. Пороюсь в шкафу и выужу что-нибудь. А если нет, пороюсь в твоем, - беру в руки чашечку кофе и делаю глоток. У нас с мамой размер одежды один, только в бедрах она немножко шире. А еще один размер обуви и это очень выручает. Правда.
        - После завтрака зайди ко мне, подарю кое-что, - подмигивает и на этом обсуждение заканчивается. Чтобы поберечь отца, скорее всего.
        Поднявшись в свою комнату, залажу в ванную. Вот почему собственной ванная - выше всяких похвал. Хоть какой-то плюс что Владик съехал. Малиновая пена и «Друзья» на планшете - это сущий кайф.
        - Арина, а тебе к скольки? - слышу мамин голос, после стука.
        - К шести, - отзываюсь, кликнув на значок паузы мокрым пальцем.
        - Так уже четыре! Ты вообще успеешь?
        - Четыре?! Вот ведь… - ругательство утопает в звуке воды.
        Смываю с себя пену, хорошо волосы вымыла и смыть остается только маску. Хороша Туманова! Нашла, когда во времени потеряться! Влетаю к себе, как ошпаренная. Я ведь даже не выбрала наряд!
        - Держи, русалка, - слышу после стука. Она кладет на кровать чехол. Расстегиваю и замираю.
        Черное платье с голой спиной из дорогого черного велюра, длинной доходит выше колен. И смотрится просто волшебно!
        - А когда волосы высушишь, то еще лучше будет! - смеется моя волшебница.
        - Откуда?
        - Ему уже очень много лет, но это было мое лучшее платье во времена молодости. С твоим отцом на первое свидание я ходила в нем. Только спину за шалью прятала, - нежно улыбается, погрузившись в воспоминаниях, а я слушаю. Люблю слушать историю их любви. Слишком она настоящая. Такая, что после нее веришь в то самое светлое чувство. - Собирайся и зови, если понадобится помощь.
        Помощь, конечно, понадобилась. Мама крутит легкие локоны на моих волосах утюжком, а я крашусь, стараясь не вертеться, но вывести идеально ровную стрелку. Сравниваю оба глаза. Вроде, ровно.
        - Ровно стрелки вышли, мам? - переспрашиваю на всякий случай, но терпеливо дожидаюсь, пока она поправит прядь и только после этого оборачиваюсь.
        - Да, идеально. С правой щеки немного румяна смахни. Ага, вот так лучше, естественнее, - комментирует, когда я делаю пару взмахов кисточкой, - и все-таки курсы для макияжа были отличной идеей, а? - снова отворачивает меня к зеркалу, дернув за спинку крутящегося стула. Именно за ним я по утрам и собираюсь. У мамы есть такой же, только у нее белый, а у меня персиковый и это настоящая находка!
        - Сто процентов! - произношу восторженно и шикаю, слишком сильно дернувшись. Моя сегодняшняя стилист только плечами пожимает, мол, сама виновата, - очень помогает, так что еще раз спасибо.
        - Вот и слушай мать, - звучит с горделивой улыбкой, на что я прыскаю, - можно слушать и почаще, - чуть тише, но я все-равно слышу и накрываю своей ладошкой её руку, лежащую на моем плече.
        - Я очень люблю тебя, ты же знаешь? - смотрю в зеркало и мои глаза мокреют.
        - Конечно я знаю, милая. И я очень люблю тебя. Так, не плакать! Макияж потечет, и ты точно никуда не успеешь! - нарочито веселым голосом меняет атмосферу, в попытке успокоить нас обоих, но на всякий случай подает мне салфетку из пачки, которые я швырнула на кровать, и еще одну достает для себя. Я проморгалась, а мама нет.
        Глава 29
        Когда локоны накручены и остыли я переворачиваю голову вниз и разбираю пальцами пряди, а когда возвращаюсь в вертикальное положение - из зеркала на меня смотрит настоящая красотка. Укладка не выглядит вычурно, волосы лежат аккуратно и спадают на плечи естественной волной. Если пять лет назад я накручивала волосы намертво, еще и лаком для надежности заливала, но сейчас приходиться умудряться укладывать волосы так, чтобы не видно было часовых трудов.
        В комнату стучит отец, чтобы позвать маму, она выходит, а я кинув взгляд на часы понимаю, что у меня не так уж много времени, чтобы одеться. Скидываю черный шелковый халат и облачаюсь в платье. Сейчас я смотрю на него совершенно по-другому. Оно вдруг стало не просто красивым, а особенным, с историей. Надеюсь, я ничего с ним не сделаю. Добавляю к образу серьги с буквой «А» - подарок родителей на день рождения. Кулон в виде сердца прячу под платье и еще раз окидываю себя взглядом. Добавляю духи, вздыхаю, пытаясь унять громко бьющееся сердце и получив сообщение от Макара, сигнализирующее, что он на месте, беру сумочку, обуваю туфли, что достала из коробки с верхней полки шкафа и спускаюсь вниз.
        Мама с папой встречают меня у лестницы, как в тех американских фильмах, где родители провожают дочь на выпускной. Я улыбаюсь им, а потом, преодолев несколько ступеней мой шаг замедляется, потому что я вижу его. Сердце и так взволнованное, кажется, бьется так, что у меня сейчас тахикардия случится и вместо свидания скорая меня с мигалками заберет… Глупости какие! Отвожу взгляд лишь на секунду, а потом снова смотрю. Он стоит одетый в белую футболку и джинсовую куртку поверх. Уверенная улыбка дрогнула, но лишь на секунду. Надеюсь, мне это не показалось. Макар делает несколько шагов и подает мне ладонь, помогая преодолеть оставшийся путь. В другой руке он сжимает букет белоснежных роз. И я прикусываю губу, от чувственности момента, потому что этот букет для меня.
        - Ты очень красивая, - с несвойственным ему придыханием говорит, не стесняясь родителей и я принимаю из его рук цветы, чтобы уткнуться в них лицом и хоть на миг попытаться спрятать глуповатую счастливую улыбку.
        Сказка какая-то, не иначе.
        Передаю цветы маме и забираю из шкафа тренч. Руки немного подрагивают от предвкушения, но надеюсь, не поэтому Макар перехватывает плащ и помогает одеться. Родители наблюдают за происходящим с любопытством и нежностью. Вижу, что им нравится происходящее, но они явно присматриваются к Ветрову.
        - Хорошего вечера, - желает мама, когда я целую ее в щеку.
        - Спасибо, рад был познакомиться, - Макар кивает матери и крепко пожимает руку отцу. Их рукопожатие длится на несколько секунд дольше, за которые отец пронзительно вглядывается в глаза Ветрова, но тот глаз не отводит.
        - Привезешь ее не позже одиннадцати парень. Дочь у меня одна.
        - Доставлю в целости и сохранности, обещаю.
        Подъезжаем к высотке, и я пытаюсь гадать, что же приготовил для меня непостоянный Попутный, но мысли, затуманенные предвкушением, путаются. И когда Макар открывает для меня дверь, послушно выхожу и даю себе насладиться этим незнанием, которое на самом деле завораживает меня.
        Входим в огромный просторный холл, и Макар ведет меня к лифтам, клацает кнопку последнего этажа и сделав с десяток шагов вперед я вижу то, что он для меня приготовил и не сдержавшись, ахаю.
        Это крыша. Крыша, украшенная натянутыми каким-то образом лампочками и цветами - белыми розами. Посреди этой красоты стоит небольшой круглый столик и два изящных стула. На столе белая скатерть, тарелка фруктов, закуски, бутылка красного вина. Я не вижу официантов или декораторов, мы здесь только вдвоем.
        - Как? Макар, как? - все, что могу выдавить из себя, приложив прохладные ладони к горячим щекам и смотрю на него, пораженная.
        - Для тебя. Я хотел удивить тебя, удивительная, интересная, настоящая Арина.
        Он говорит это словно выдохнув, затаив дыхание в предвкушении моей реакции прежде.
        - Просто невероятно… - получается наконец хоть что-то внятное.
        Макар берет меня за руку и подводит к краю высотки и моему взгляду открывается весь город, словно на ладони. Он стоит позади, положив луки на мой живот, прижимая ближе и я откидываю голову на его плечо, наслаждаясь видом и его теплом. Парня, который поселился в моем сердце. Люди отсюда кажутся такими маленькими, а суета такой неважной. Внизу гонит время, кто-то опаздывает, кто-то спешит домой, наверняка машины сигналят нарушившим правила водителям. А у нас тут, на этой самой крыше оно застыло. Тянется так не спешно, а мы все стоит, прижавшись друг к другу. И никто нас не видит, а мы видим всех и никого, в частности.
        Снимаю тренч перед тем, как присесть за столик. Макар откупоривает вино и разливает по бокалам.
        - За тебя, - говорит уверенно. Сейчас он кажется старше, и я тушуюсь. Только киваю и делаю глоток.
        Сначала мы говорим о мелочах, затем темы становятся более глубокими, голоса приглушенными. Ему интересно узнать меня, и в ответ он все больше открывается мне, рассказывая о семье и маме. Говорит, что тяжелее всего было в садике и начальной школе.
        - Рак у нее нашли, когда мне было пять. Третья стадия. Я же не понимал ничего, постоянно канючил, что мама не приходит и не проводит со мной время. Это сейчас я понимаю, что они пытались бороться, она согласилась на химию в надежде, что это даст ей время… - он отбрасывает в сторону салфетку и нервно проходится пятерней по волосам.
        - Ты не обязан говорить, - я ведь вижу, как ему тяжело это дается. Не хочу его мучить. Он совершенно не обязан быть настолько откровенным.
        - Я хочу. Никто не знает, я уже задолбался носить это в себя. Такое ощущение, что тресну однажды, как колба на уроке химии, - раздраженно взмахивает рукой, усмехнувшись. Все это время он ни разу не взглянул на меня, смотрит куда-то за мной и взгляд его затуманен злостью.
        - На кого ты злишься, Макар? - он резкого звука моего голоса переводит взгляд на мои глаза.
        - Она лечилась ради меня, а я постоянно её требовал. Бесконечно. Почему ты не пришла на утренник, мама? Почему не забрала меня из сада, мама? - он распаляется все больше и больше, взгляд ожесточается, а движения все менее контролируется. Сейчас. Именно сейчас то, что он говорит идет из сердца, из его души, - Почему ты так поздно вернулась, мама? А она умирала! Умирала, пока я, её сын, возил сопли по асфальту и бесконечно ныл!
        - Макар, ты был слишком маленьким, ты не мог понять!
        - Отец объяснял мне! - вскакивает с места, - пытался объяснить! Маме нужно отдохнуть. Дай маме время полежать. Он спокойно просил меня, а я орал на весь дом и тогда ей приходилось вставать и идти ко мне! Слабой, после процедур она шла и успокаивала меня!
        Он мечется. Я вдруг резко вижу перед собой того самого маленького мальчика, которому так сильно не хватало мамы и сейчас тоже. Он наматывает круги, не смотрит на меня, поэтому я встаю, резко отодвинув стул и подойдя просто беру его лицо в свои ладони. Он делает шаг назад и выходит, что я наступаю, но рук не отвожу и взгляда тоже. Смотрю прямо в глаза цвета неба, такие же, как и у меня.
        - Тебе было пять, - говорю спокойно и медленно.
        - А потом девять. - Упирается он. Макар внушал себе эту мысль долгие годы и одного моего слова вовсе недостаточно, - Она сказала перед смертью: «Я бы выбрала не делать химию, если бы знала, что это так надолго отнимет меня у тебя. Я бы хотела посетить каждый твой утренник, делать с тобой поделки и забирать тебя с учебы. Прости меня, сынок.» Она умерла с чувством вины, Арина.
        - Нет. Ей было жаль, - Макар снова делает шаг назад, но я не даю ему отпрянуть, - Ей было жаль, что она провела мало времени с тобой, потому что ей тоже тебя не хватало. Именно тебя. Со всеми капризами, криками, нервотрепкой и смехом. И жалела она, что пропустила столько, потому что уже тогда знала наверняка, что химия бесполезна. Она жалела о прошедшем и о будущем. Потому что сейчас она смотрит на тебя с неба и гордится. Гордится, что ты вырос сильным и готовым брать на себя ответственность. Приехать с долмой и по дороге защитить девушку от шпаны. И устроить такое, как сегодня. Она бы гордилась, что ты становишься настоящим юристом и совмещаешь работу с учебой, я точно знаю. И точно жалеет, что не может сказать тебе это в лицо. Тебе не в чем винить себя, Макар. Она была счастлива тогда, потому что ты был рядом. Ты. Её родной сын.
        Он смотрит на меня долго. И пока я говорила видела, как менялось его лицо. От рассерженного, злого, почти яростного… И каким оно стало теперь: складка меж бровей разглаживалась, а заостренные черты лица смягчались.
        Пока его глаза не застелила пелена из скупых мужских слез, но таких спасительных для него в этот момент. Макар сгреб меня в охапку, сделал пару шагов, ногой развернул к себе стул и сел на него со мной на руках. Он обнимал меня, зарываясь в волосы, а я слушала звук его быстро-быстро стучащего сердца, совсем как мое.
        Этот разговор сегодня значил много больше романтического ужина. Он доверился мне, открылся, распахнул душу, подставив её только мне и холодной ночи, и мне удалось её согреть.
        - Какая же ты особенная Арина, а я такой дурак, - шептал он, а я знала: он думает, что испортил ужин. Глупый.
        Глава 30
        Он везет меня домой, чтобы успеть к одиннадцати, как и обещал моему отцу. Улыбка не спадает с лица ни у меня, ни у Макара. Он то и дело переплетает наши пальцы, отпуская лишь изредка по необходимости. Болтаем о ерунде, много шутим и серьезных тем больше не касаемся. Хватит на сегодня.
        Бмв мягко тормозит у нашего дома. Приехали. Только выходить нет абсолютно никакого желания. Мне очень хочется задержаться еще на чуточку, на совсем немножечко и ему тоже, я знаю. Вижу, что не хочет отпускать мою руку, гладит большим пальцем ладонь. Вместо того, чтобы выйти из машины, наоборот поворачивается и касается щеки. Смотрит пристально, открыто и немного откровенно.
        Макар вглядывается в мои глаза немного с опаской, но абсолютно открыто. И осознание, что я та самая из немногих, кто знает настоящего Макара Ветрова раскрывает для меня степень его доверия. Радуюсь, как дурочка, кусая губы в попытке усмирить всполохнувший восторг, что я действительно важна для него. Это не просто встречи и пылкие поцелуи, он рассказал мне самое-самое. И сейчас я счастлива, что смогла подобрать те самые нужные ему слова.
        - Твой отец убьет меня, если ты не попадешь домой вовремя, - говорит, а после целует. Медленно, тягуче.
        Когда его губы касаются моих воздуха мгновенно перестает хватать, и я чувствую необходимостью вцепиться в его плечи покрепче.
        - Тебе важно, что он подумает? - где-то на подсознании я понимаю, что этот вопрос скорее, чтобы прощупать его отношение к подобным моментам. Семья важна для меня. Не знаю, какие отношения между Марком и его папой, но мои родители достойны уважения.
        - Важно. Потому что это важно для тебя, а ты важна для меня. Круговорот, - отвечает тихо и снова касается моих губ. Нежно, осторожно. Будто я бабочка, а не язва.
        - А как насчет похищения? - приподнимаю бровь, немного отдалившись от него. А Ветров вдруг кивает и жмет на кнопку, снова заводя мотор.
        - Все, как пожелает леди! - звучит высокопарно, и я смеюсь.
        - Остынь, рыцарь! А то меня точно посадят в башню, и тебе придется пробираться тайными туннелями, - тыкаю по той же кнопке.
        - Ну ты уж определись, прекрасная принцесса, - Макар резко подается вперед и я, не успев среагировать оказываюсь в плену его рук, - и не морочь голову рыцарям, готовым на все, чтобы завоевать принцессу!
        - Прямо-таки на все?
        - Хочешь проверить?
        Макар шуточно щурит глаза, а у меня так и вертится на языке, чтобы он выложил почему вокруг него постоянно вертится Даяна и Миша так странно себя ведет. Но сегодняшняя обстановка не располагает, да и я не хочу все портить, выясняя отношения, которых еще толком нет. Поэтому отрицательно мотаю головой и молчу. Бабочка, а не язва. И он целует снова. Долго, сладко, притягивая ближе, будто ему меня мало. А я хочу, чтобы его всегда так тянуло ко мне и всегда было мало.
        - Пойдем, - отстраняюсь осторожно, положив ладошки ему на шею. Сдерживая его азарт и свой тоже, - почти одиннадцать уже.
        Он кивает и снова целует, вызывая мурашки по моему телу. Он покусывает мою нижнюю губу, то и дело вторгаясь в мой рот все глубже. Отрывается, скрипя зубами, стараясь отдышаться. Большим пальцем левой руки, что лежит на моей шее он поглаживает губу, которая припухла от укусов. Мое дыхание тоже сбилось и мне приходиться зажмуриться на несколько секунд, чтобы прийти в себя.
        А потом следует череда коротких быстрых поцелуев. Они как маленькие веточки, что подкидывают в костер, не распаливают огнище сильнее, но радуют своим потрескиванием. Так и эти поцелуи согревают мою душу и плавят разум. Оторвавшись от меня, Макар прокашливается, выходит и открывает мне дверь. За время, пока он обходил машину, успеваю взглянуть в зеркало и убедиться, что выгляжу хорошо и не компрометирующе. Не хотелось бы предстать перед родителями с раскрасневшимися от поцелуев губами.
        Когда подношу руку, чтобы ввести код на металлической двери, Макар перехватывает руку, вновь переплетая наши пальцы, и жмет на кнопку звонка. Смотрю на него в непонимании.
        - Это Макар Ветров, - говорит после короткого «да», хотя по камере и так видно. Дверь отворяется.
        Мы проходим по мощеной дорожке во двор. На пороге встречает мама, чуть позади нее стоит отец.
        - Как и обещал, в целости и сохранности. И вовремя, - улыбается Ветров, пожимая руку папе.
        - Я бы пригласила Вас на чай, Макар, - начинает мама с легкой улыбкой. И я убеждаюсь, что, как и в прошлую их встречу, Ветров её не разочаровал.
        - Уже поздно, - после короткой паузы заканчивает за нее мой провожатый, правильно расценив оборванную фразу, - Как-нибудь в следующий раз.
        - Если в следующий раз, то обязательно, - папа говорит не зло, но с нажимом и Макар кивает.
        - Доброй ночи, - сдержанно прощается он, а мне только и остается пробормотать «Пока».
        - Вообще-то даже Золушку отпустили до полуночи, - бурчу отцу после того, как за гостем захлопнулась дверь, и мы входим в дом.
        - Это потому, что у нее была только фея-крестная, а у тебя есть отец.
        - Очень добрый отец. Ну папа, а как же попрощаться? - вскидываю брови и бурчу.
        - Напрощались уже. Ох, был бы я строже… - вздыхает и скрывается в гостиной.
        За разговором мне так и не удалось продвинуться дальше коридора, поэтому разуваюсь только сейчас, а рядом как-то подозрительно качает головой мама.
        - Мам, ну он чего? - смотрю на нее, ожидая поддержки, но возмущаться стараюсь полушепотом. А это сложно, учитывая мою «покладистость».
        - Арина, мы не слепые и прекрасно видели, что машина твоего воздыхателя остановилась около двора немного за десять.
        - И что?
        - А ты считаешь своего отца беспросветным ничего не понимающим глупцом? - мама приподымает бровь и смотрит с упреком.
        - Ма, давай без догадок? Я ничего не понимаю! - снимаю тренч довольно медленно, зависая над сказанными ею фразами.
        - Что тут понимать? - разводит руками, - Мы тоже были молодыми и знаем, чем занимаются люди в машине.
        - Ты что?! Ничего такого! - от неожиданности делаю шаг вперед и даже о конспирации забываю. Последние слова звучат на удивление громко.
        - Арина. Я говорю про поцелуи, - прикрывает глаза, видимо, призывая все на свете терпение, - но твоему отцу даже этого знать наверняка не обязательно. Это я у нас в семье отвечаю за современность, папа более консервативен. Он ведь считает, что это первое свидание у вас. - я вздыхаю, покаянно опустив голову. Мне не стыдно и мама меня не стыдит, просто в чем-то она права, - В общем, беспокоится он за твое сердце. Мы тебя с детства холили и лелеили, понимаешь? А тут какой-то Вася.
        - Он Макар, мам, - прыскаю я, отвечая смехом на её шутку, - и чего делать? - все-таки поднимаю на нее взгляд и смотрю заговорщицки. Ну хорошее у меня настроение, что мне теперь поделать-то? Не выходит даже вид грустный сделать!
        - Да ничего, - на удивление просто пожимает плечами она, - Ему полезно понять, что ты выросла, но некоторые моменты лучше не показывать, ладно? - и подмигивает.
        Киваю и обнимаю свою мудрую маму. Повезло, так повезло! А после поднимаюсь к себе. Быстро принимаю душ и плюхаюсь на кровать. И долго-долго не могу уснуть, потому что я занята поминутным разбором самого-самого в мире свидания. Моего и Макара. А может быть, Арина Туманова-Ветрова действительно звучит не плохо?
        Глава 31
        Восьмое марта в нашей семье - святой праздник. С утра папа с братом неизменно будили нас с мамой букетом цветов и сладостями, дом украшали гелиевыми шариками, которые сопровождали меня от лестницы, а маму от спальни. Они вели нас на кухню. Все дороги ведут на кухню да, но восьмого марта лишь для того, чтобы отведать старания наших мужчин. Оладьи или блинчики, тосты с разными джемами, а однажды даже яйцо пашот на подушке из овощей. Это папа так красноречиво придумал. Подушкой представляли собой листья салата и черри, заправленные французской горчицей, а на два яйца пашот наши поварята перевели целую пачку яиц.
        Этот день всегда ассоциировался у меня с приключениями мужчин на кухне: однажды пирог достать забыли, а в прошлом году сковороду сожгли, но это никогда не было проблемой или причиной ссор. Мы всегда смеялись с мамой, шествовали по шариковой тропинке с видом принцесс и усиленно старались не замечать бардак на поверхностях или валящий из печки дым.
        Сегодняшний день выделяется еще и тем, что он впервые без Владика и от этого мне грустно. Конечно, он уже взрослый и когда-нибудь это должно было случиться, но я думала, что подобного рода традиции мы перенесем в свои семьи и потом будем приезжать к родителям, чтобы разделить с ними праздник. Так мне хотелось. Слишком идеалистично, наверное. Натягиваю на лицо беззаботность и кутаясь в халат поскорее выхожу из комнаты.
        Конечно, папочка справился и сам! Розовые и белые шарики встречают меня у самой двери, а я прохожу мимо, не собирая их. Так атмосфера сохраняется дольше. Прохожу на кухню и замечаю на столе, на месте, за которым я сижу букет из эустомы и розовых роз. Улыбка не сползает с лица ни на мгновение. Оборачиваюсь, когда слышу шаги. Мама уже с букетом таких же, как и у меня цветов, только розы бежевые. Папа и Влад перестали носить мне цветы, пока я сплю, когда посчитали меня уже достаточно взрослой, чтобы входить в мою комнату без стука. Мы с мамой как раз обмениваемся счастливыми взглядами, когда входит отец.
        - Доброе утро, поздравляю, дочка! Будь счастлива и слушай свое сердце!
        - Спасибо, папа, - обнимаю его в ответ и прохожу к кухонному гарнитуру, чтобы достать две вазы, а потом забрать цветы в свою комнату. Мы так всегда делаем, потому что они для нас!
        - А теперь за стол, девчонки, за стол!
        Я занимаю свой стул, пока мама ставит букет в свободную вазу и садится напротив. Отец расставляет тарелки, ставит чайничек чая, кладет приборы, даже о салфетках не забывает! А потом устраивает на средине стола две подставки под горячее. Запах выпечки, заполонивший дом я почувствовала еще на ступенях и теперь мы, обмениваясь заинтересованными взглядами с мамой, гадаем что именно испек отец.
        - Киш с курицей и овощами и шарлотка для моих самых дорогих женщин!
        Из холодильника появляется салат, блюдо с разными пирожными, фруктовая нарезка, а еще киевский торт, который так любит мама. Папа не забыл и тирамису - мой любимый десерт. Сказать, что мы удивлены - ничего не сказать! Потому что это пир на весь мир, а не завтрак.
        И вдруг меня осеняет! Я знаю, что он делает. Старается сделать все на свете, чтобы мы не грустили из-за Владика. Значит, не придет… Я бы даже его невесту с овечьей головой потерпела, но он ограничился только сообщением, которым только что пиликнул мой телефон.
        «С восьмым марта! Пусть все сбывается!»
        Лаконично. Вот вроде бы и поздравил, а будто бы в душу плюнул. Потому что Влад никогда раньше не ограничивался сообщением. Даже в день моего двадцатого дня рождения, когда у него задержали рейс Львов - Киев, он сбросил длиннющую поздравительную смс, а потом позвонил, но все-таки успел.
        «Как же я мог пропустить, липучка?!» - воскликнул тогда он, бросая сумку, которую брал на конференцию у входа. В руке букет, на лице счастливая улыбка. Тогда все было по-другому. Чертов засранец! А я все-равно скучаю.
        Смотрю на маму - взгляд такой же грустный. Её телефон тоже только что завибрировал и не нужно владеть экстрасенсорикой, чтобы понимать, что мой брат еще больший козел, чем я думала. Папины глаза метают молнии, когда он заглядывает в мамин телефон, но молчит пока. Или дает Владику время, или не хочет, чтобы завтрак совсем в трубу скатился.
        - Так, значит, киш! - нарочито веселым голосом говорит мама, отложив телефон и хватаясь за лопаточку, - что ж, попробуем!
        Она раскладывает папин кулинарный шедевр по тарелкам и мы, синхронно зачерпнув вилками блюдо, подносим ко рту, наблюдая как тянется сыр и сунув это дело в рот, так же синхронно расхваливаем папину стряпню.
        «Для мужчин важно, чтобы их хвалили, - всегда учила меня мама, и добавляла после недолгой паузы, - Только хвалить нужно за дело!»
        Я разливаю чай, когда слышу звонок домофона.
        - Открою!
        Кричу, слишком радостно спрыгивая с места и уже бегу на улицу, даже не глянув в экранчик. Зачем? Если и так знаю, кто там! Выбегаю во двор прямо в халате, чтобы открыть калитку. Все-таки мой брат не такой уж засранец!
        И когда я дергаю ручку, то сразу же её захлопываю. Прямо перед носом неожиданного гостя. Оборачиваюсь на дом и в замешательстве смотрю на родителей через окно. Думаю, даже через расстояние они видят, насколько я ошеломлена. Потому что за воротами совсем не Владик стоит с овцой своей златошерстной, там Попутный!
        А я с растрёпанными волосами, в розовом шелковом халатике с разрезами по бокам и не накрашенная. Да я не готова! Предупредить не мог, что ли?! Стою так и пялюсь не в состоянии понять еще, что я совершенно не Флэш и не Пэйдж из «Все женщины ведьмы» и не могу материализоваться в другом месте, быстренько переодеться и вернуться уже собранной сюда.
        Мама открывает окно, взглядом спрашивая: «Кто?»
        - Попутный, - произношу только губами, но ей достаточно, чтобы захохотать и скрыться, вероятно за тем же, о чем мечтаю я.
        Выдыхаю и снова берусь за ручку.
        - С праздником, Арина, - звучит радостное.
        Его глаза ощупывают меня от самых щиколоток до макушки. Медленно так, не спешно. И по тому, как горят его глаза я делаю вывод: ему нравится то, что он видит. А вот я вспыхиваю. Макар прикрывает веки, с силой их сжимая и когда снова открывает, силится смотреть исключительно в глаза. Выныривает, словно из помутнения и вручает мне букет. Букет прекрасных нежных белых роз и астромерии. В другой его руке торт, а над ним в нежной светло-розовой упаковке спрятались ирисы и тюльпаны. Очень красиво.
        Понимаю, что уходить он не собирается и отхожу, пропуская Ветрова во двор. Веду его в дом, переливаясь всеми цветами красного, особенно когда в прихожую выходит отец. Пока происходит обмен приветствиями, Макар разувается и снимает куртку, которую я вешаю в шкаф, к нам наконец выходит мама.
        - Добрый день! Надеюсь, я не помешал, - начинает Макар, но по его голосу совсем не слышно, что ему жаль нарушить семейную трапезу, - это для Вас. Хотел лично поздравить. Желаю только самых светлых моментов, - и вручает ей цветы и торт. Киевский, между прочим, - Извините, я не силен в поздравлениях.
        - Спасибо, Макар. Мне очень приятно, - Ага. Очень - это мягко сказано! Она просто сияет. Как и я, наверное, сияла, если бы не была так смущена своим видом, - Надеюсь, Вы с нами позавтракаете.
        - Мам, проводи пожалуйста нашего неожиданного гостя, - и не дождавшись ответа протискиваюсь на второй этаж.
        - Ну капец! - смотрю в зеркало и закрываю ладонями лицо.
        Еще и раскраснелась. Голубые глаза сейчас такие огромные от шока, что я похожа на чихуа-хуа! Ох, кошечки-мошечки! Даже букет не успела в воду поставить. Ладно, с собой возьму.
        Бегу в ванную, чтобы умыться. Делаю едва заметный макияж, максимально натуральный. Не могу же я кардинально отличаться от себя не накрашенной за такое короткое время! Подумает еще, что я комплексую. Нет, я очень люблю себя не накрашенную, но я не была готова. Это же как голая!
        Спасибо курсам по макияжу: на всё вместе с ресницами трачу не больше десяти минут! И это я еще крем наносила! Подлетаю к шкафу и беру домашний кимоно-костюм. Отлично. Не вычурно и не откровенно. Причесываю волосы, забираю букет и еще раз подмигнув в зеркало теперь уже во всеоружии спускаюсь.
        - А ты очень милая без макияжа. Но что с ним, что без него красивая, - и я снова краснею.
        Папа прокашливается, мама закрывает рукой широкую до ушей улыбку. Вот хоть завязочки пришей! А я достаю с полки вазу и наполнив ее водой, опускаю туда цветы.
        Макар сидит как раз рядом со мной. Он пьет чай и жует киш.
        - Вы очень вкусно готовите, - обращается к маме, но та лишь качает головой.
        - О нет, моей заслуги здесь нет совершенно! Это всё Григорий. В этот день у нас хозяйничают мужчины.
        - Тогда примите комплимент. Меня с кухней связывают только яичница и кофемашина, - кивает папе.
        - Какие твои годы? Научишься! - добродушно отвечает отец, - Чем занимаешься, Макар?
        - Я юрист. Заканчиваю магистратуру в этом году и подрабатываю, - Макар берет в руки салфетку, чтобы промокнуть губы.
        - Он совмещает учебу с работой, папа, и не плохо преуспевает в этом, - я как бы невзначай, а папа прячет ухмылку за чашкой, - а еще он давно живет один, самостоятельно!
        Почему-то мне очень-очень хочется, чтобы папа оценил Макара. Тут разговор переходит на обсуждения Ветровой жизни. Почему выбрал юриспруденцию, где бывал, что нравится, что любит. Это всё я уже знаю.
        - А чем занимается мама? - вдруг спрашивает отец, и моя вилка громко стучит о тарелку. Всего лишь попытка продолжить беседу, но только не в этом случае.
        - Мама давно умерла от рака, - коротко отвечает наш гость совсем другим голосом. Железным.
        - Прости пожалуйста, - поджимает губы отец. И я обнаруживаю в глазах родителей то, что и Тая, и Макар терпеть не могут - жалость.
        - Кому торт? - громко спрашиваю и ловлю благодарную Попутную улыбку. Он накрывает мою ладонь на мгновение, но успевает коротко сжать прежде, чем я вскакиваю. Не готова я на родителях чувства демонстрировать.
        Пока собираю тарелки и расставляю десертные разговор кочует в мирное русло. Отец рассказывает о работе, о нашей даче.
        - Тебе обязательно надо там побывать! Воздух потрясающий! - папа действительно без ума от природы, но только в цивилизации.
        - Обожаю все, что связано с отдыхом. С удовольствием приму приглашение.
        Макар уже полностью расслабился и сейчас атмосфера в доме очень дружелюбная. Мы с мамой почти не участвуем в беседе. Подозреваю, что она дает время оценить Ветрова папе, а я просто следую её примеру.
        - Может еще чаю? - смотрю на поедающего торт гостя.
        - Да, спасибо, Риша.
        Ловлю папин удивленный взгляд, а вот мама реагирует спокойно. Хмыкает только довольно.
        - И мне, Риша, - смотрит на меня отец, будто я книга, которую он потерял, а теперь вот нашел.
        - Хорошо, - прерываю этот странный зрительный контакт.
        Когда завтрак подходит к концу, Макар не засиживается. Он приятный гость: отказывается, когда папа для приличия предлагает ему посмотреть телевизор и ссылаясь на дела, просит меня проводить его.
        Киваю и следую за ним. Жду пока он натянет куртку и обуется. Родители выходят попрощаться, и папа еще раз приглашает его на дачу, когда начнется сезон.
        - С удовольствием! - пожимая руку, отвечает Ветров, - Благодарю за завтрак. Еще раз с праздником, Кристина.
        - Арина, накинь что-нибудь, - советует мама и я киваю.
        Хотя не понимаю зачем, ведь я только проводить иду. Молча идем до калитки, а когда я открываю ее, и Макар оказывается по ту сторону двора, набираю воздуха, чтобы поблагодарить за поздравления, как он тянет меня за руку и прижав к воротам, целует. Сумасшедший!
        Поцелуй длится долго, снося все мысли вспышками, а после расслабляет, плавно покачивая, успокаивая. Его руки под моим пальто, мои покоятся на его шеи, изредка оглаживая щеки. Выдыхаю, когда Макар сам открывается от меня.
        - А я думал, тебя не смутить, Риша, - шепчет, упершись лбом в мою макушку.
        Это он имеет в виду коллекцию красных оттенков на моем лице? Вот ведь… Но я не успеваю придумать хоть мало-мальски саркастичный ответ, потому что он снова целует.
        Вот так и началось мое прекрасное утро.
        Ох, Макар Ветров. Может нам действительно по пути?
        Глава 32
        - Мам, мне кажется или папа действительно странно себя вел вчера с Макаром?
        Спрашиваю её, когда после пар мы приземляемся в ресторане неподалеку стоматологической клиники. Мамина клиентка отменила запись, что случается крайне редко, потому что её ценят, берегут, а еще к маме сложно попасть. И к отцу тоже. Поэтому пока у нее перерыв мы встретились пообедать.
        - Родительская ревность, она такая, Аришка. Не переживай, он привыкнет! - машет она рукой и открывает меню, которые заблаговременно оставила хостес.
        - Но я же ничего такого не делаю! Ночую дома, всегда предупреждаю, где и с кем, да и Макар с вами вон сразу познакомился!
        - Я знаю, доченька. Это пройдет. Просто папа еще не может поверить, что ты выросла. Ты ведь всегда была красавицей, сколько мальчишек вокруг тебя крутилось, а ты ни на кого не смотрела. Тебе не нужно ничего делать, просто не замечай его смешно-нахмуренных бровей, но всегда думай, что делаешь, - последние слова звучат с нажимом и я понимаю, что говорит она о «том самом».
        О том самом, к слову, со мной поговорили еще в четырнадцать. Мама пришла ко мне в комнату, держа в руках энциклопедию для девочек. Оставила на столе и сказала, что, если возникнут вопросы, я могу спрашивать обо всем, что посчитаю нужным. У моей подружки Тани разговор прошел иначе. Её посадили перед собой и стали задавать вопросы из топ-десять «Ты знаешь, что такое?». Она, бедная, сидела с круглыми, как две монеты глазами и не знала, что можно говорить, а что нет. Так что я маминой тактичности возрадовалась.
        Через неделю мама поинтересовалась как мне книга, которую она принесла и есть ли у меня вопросы. Мы немного углубились в разные темы и на том разговор завершился. К гинекологу на тот момент я уже год как ходила регулярно, так что об этом мы говорили еще раньше. Когда родители - врачи, всё, что для здоровья должно делаться вовремя. Папа в девчачьи разговорчики, конечно, не вникал. У них с Владиком были свои, мужские.
        - То есть родительская ревность - очень актуальное понятие?
        - Не назову это ревностью в прямом смысле слова, просто родителям сложно принять взросление своих детей.
        - С Владом так же или нет? - я пытаюсь говорить аккуратно, но раздраженные нотки так и норовят вырваться.
        - Твой брат стал тем еще оболтусом в последнее время, - вздыхает она, подзывая официанта.
        Мы делаем заказ практически сразу, чтобы мама успела поесть и бежать по делам дальше. А я что? Я бездельничаю после пар.
        - И что? - пытаюсь продолжить тему, когда мы снова остаемся одни, - ну ты сказала, что Влад оболтус, но не закончила, - объясняю на мамин непонимающий взгляд.
        - А это! Да, он тот еще оболтус, но у него уже были серьезные отношения, если ты помнишь. И не одни. С Милой он вообще года три встречался. Влад повзрослел гораздо быстрее тебя. Ты всегда была домашней девочкой. Куда больше Александры нас беспокоит такая разительная перемена в нем. Но, возможно… - она вдруг замолкает и смотрит в окно, - он всю жизнь учился, практиковался, потом работал… Медицина - это очень долго… Может, он просто устал?
        - Ну а неуважение это? Чем оправдать? - поджимаю губы и не знаю, какого ответа хочу.
        - Увлеченностью. Серьезные отношения отнимают много времени, а тут еще его семья невесту принимать отказывается…
        - То есть это мы виноваты? - всплескиваю руками от возмущения.
        - Арина, вы оба мои дети. И мы привыкли, что вы наши. Но вы не наша собственность, мы растили вас, чтобы отпустить в этот мир. Именно поэтому отец так предвзят к Макару. Потому что хоть ты и выросла, но все-равно остаешься папиной маленькой девочкой.
        - Но Макар не ведет себя так, как Саша, мам, - мой голос звучит уже более спокойно.
        - Да. Но все люди разные. Возможно, у них в семье так принято? Не знаю...
        - Раньше ты говорила по-другому и была согласна, что он не прав, - складываю руки на груди.
        Сидящая передо мной Кристина Туманова сейчас мать, а не именитый стоматолог столицы. Но в это мгновение я чувствую себя котенком около тигрицы. Её глаза чуть сужаются, взгляд становится острее. Блин, тоже хочу быть такой. Я даже спину невольно выпрямляю.
        - Время нам дано, чтобы думать, Арина. Я все еще обеспокоена поступками своего сына, но если он решил, что для него так хорошо, я поддержу его.
        - А если он совершает ошибку, мам? Самую большую в мире? - мой голос, действительно походит на мяуканье, но я не могу не спросить.
        - Значит, когда он придет я сяду на диван, чтобы подложить под его голову свои колени.
        Говорит она с некой гордостью, чем в очередной раз вызывает восхищение. Моя мама - настоящая икона взрослой женщины.
        К концу обеда маме набирает администратор и просит по возможности вернуться в клинику пораньше.
        - Моя постоянная клиентка приехала, её дочери семь лет. Девочка мучится от острой боли, просит осмотреть. Я, конечно, не детский стоматолог, как сейчас модно говорить, но их доктор на отдыхе, а водить к кому попало очень плохая идея, - извиняясь объясняется мама.
        - Конечно, ты иди, я еще закажу десерт, - киваю улыбнувшись.
        Мама возвращает в сумку ежедневник, который выудила оттуда только что и бросив туда же телефон встает из-за стола. Оставив след красной помады на моей щеке, она грациозной походкой выходит из зала.
        Поднимаю руку, подзывая официанта и пролистав принесенное им десертное меню останавливаюсь на яблочном штруделе. В ожидании десерта беру телефон и отлучаюсь в дамскую комнату. Сполоснув руки и промокнув их бумажным полотенцем, получаю сообщение от Маши Лунёвой. Она скидывает университетский прикол про градацию учащихся от первого курса до магистратуры и разницу в расшатанной психике. Это кажется мне смешным, и я отправляю ей в ответ смеющийся смайлик с надписью «правда жизни».
        Опускаюсь на диванчик и хмурюсь. Что-то не так. Глупости! Это же ресторан, а не проходной двор! Все-равно, что в универе что-то случилось бы… А случилось! Черт! Быстро, с какой-то панической скоростью лезу в сумку. Когда я выходила в туалет, то взяла только телефон. Там и деньги на карте, а кошелек я с собой все-равно не ношу. Да и нет в этой сумке ничего ценного. Что украсть могли? Тетради? Ничего нет. И тогда, не совлодав с собой, вытряхиваю содержимое на диван. Официант, принесший десерт смотрит на меня круглыми глазами, но быстро придя в себя, оставляет меня одну. Он ничего не говорит, конечно же. Не того уровня заведение.
        Все-равно ничего. Ну и дурында ты, Арина! Насочиняла себе! Если чего и добивался этот умолишенный с валентинкой, то это паники. И я сама же на тарелочке ему это принесла! Злясь на себя и ругаясь шепотом, складываю тетради обратно в сумку. Но по одной и прежде пролистывая. Убеждаю себя, что попросту воспроизвожу однотипные действия в попытке успокоиться и больше ничего. Даже подобного рода рутина должна помочь оклематься. Я все сложила и ничего подозрительного не нашла. Вот это фантазия разыгралась. Выдыхаю, ощущая как расслабляется спина, которая все это время была ровной, словно палка, и скулы, до такой степени я сжала зубы. Утираю несуществующий пот с лица и на пару минут откидываюсь на спинку диванчика. Храбрись не храбрись, а испугалась знатно.
        Ручку не забыть! Даже не помню, как швырнула её на стол. Стоп! Она не моя. Это ручка со шпаргалкой. У меня такая классе в девятом была. Сбоку в корпусе спрятана выдвижная лента с листом для записей. Даже не думала, что их еще выпускают. Открыть или нет? Кошечки-мошечки, да не бомба же там, чесслово! А на подкорке что-то не хорошее ерзает. Да ну его к… далеко и надолго! Раздражение из-за страха сделать элементарную вещь накатывает волнами. Была бы я магом огня - здесь бы все уже полыхало. Дергаю за край механизма и… нормально все. Я жива, вокруг ничего не взорвалось. Надпись только радости не прибавляет.
        «Я тебя везде найду».
        Офигеть, да?
        Наклоняюсь и смотрю около диванчика. Может, пропустила чего? Я даже присаживаюсь на корточки и свечу телефоном, чтобы можно было что-то увидеть под ним.
        - Простите, Вы что-то потеряли? - тактично интересуется внезапно оказавшийся рядом официант. Видимо, я уж слишком странно выгляжу.
        - Возможно, - присаживаюсь обратно на место, в сопровождении обеспокоенного взгляда. Он смотрит, будто я сумасшедшая.
        - Могу узнать что? Возможно, я смогу помочь.
        С такими подарками я скоро сон потеряю! Но вслух, конечно, этого не говорю. Подождите-ка.
        - А Вы никуда не отлучались? - щурю глаза, окидывая его с головы до ног.
        - Нет. Сейчас не много столов. Мой - Ваш и еще один на веранде, - кивает за окно, но мне не видно стола.
        - Скажите, а кто-нибудь заходил в ресторан, пока я отлучалась? - я знаю, что персонал обычно не сдает явки и пароли, но я же не фио спрашиваю.
        - Молодой человек заходил, спрашивал есть ли свободные столы на вечер и девушка уточняла, где уборная, - немного сбивчиво рассказывает парень, - Та самая, которая отдыхает на веранде. Что-то случилось? - видимо, контроль мне все еще не подвластен и у меня на лице многое написано.
        Я еще раз бросаю взгляд на веранду и от шока открываю рот. Не много ли потрясений за один день? Даяна скидывает с себя плед, а потом делает пару шагов назад, чтобы пропустить кого-то. И когда этот кто-то поворачивается, чтобы, вероятно, ответить Даяне я прижимаюсь к спинке дивана, чтобы он не увидел меня и благодарю официанта за помощь. Парень и так увидел больше, чем следовало. А я вот стараюсь успокоиться, дабы мои глаза остались в глазницах, а не вылетели из орбит, потому что рядом с Даяной стоит Макар Ветров.
        Я выглядываю в окно через несколько минут. Макар усаживает девушку в такси, а сам идет к своей бмв клацая что-то в телефоне. Что он делает загадкой не остается, через пару секунд мой телефон вибрирует входящим. «Попутный» светится на экране, сопровождая входящий вызов нашим селфи на крыше. Мы улыбаемся, глаза выглядят счастливыми. А я не знаю принять звонок или сбросить. Слишком много за последний час произошло.
        Арина! Когда тебя что-то выбивало из колеи?!
        - Алло, - поднимаю трубку, прежде глубоко вдохнув.
        - Привет, Риша, где ты?
        - В Авалоне, - говорю честно и смотрю на него через окно.
        Макар останавливается, молчит, а потом смотрит на ресторан. Я машу ему через окно с невозмутимым видом, он кивает, сбрасывает вызов и идет к зданию, откуда пять минут назад отправил даму.
        Закидываю злосчастную ручку в отделение сумки. Даяна? Я была о ней лучшего мнения. Ксюхе такие действия вполне подходят. Мелкие пакости, которые заставляют с ума сходить, переживать, а она тем временем наслаждается действом из-за кулис. Тогда как Даяна не производит впечатление девушки, вступающей в бой за мужчину. Мда… Вот это докатилась. Но оставлю это на потом. Сейчас есть дела поважнее.
        - Привет, Риша, - повторяет он и садится напротив. Туда, где сидела мама.
        Подходит официант, приветствует Ветрова так, будто не обслуживал его совсем недавно: вручает меню, предлагает сезонные блюда и напитки.
        - Он сыт, - говорю, глядя в упор на Ветрова. Или все-таки на Попутного? - по горло, - по слогам. Надеюсь, это звучит как выстрел. Потому что я его прибить готова!
        Парень в униформе ретируется поскорее, а я не отвожу взгляда.
        - Это не то, что ты подумала.
        - Макар, - выдыхаю, хмурясь, - я не собираюсь бегать за тобой или выяснять отношения. Мне это не интересно. Если ты не забыл, то это ты ходил за мной, а не наоборот. Я не воспринимаю вранье в любой форме, но не собираюсь следить за тобой и пытаться вывести на чистую воду. Ты сам подумай, ладно? Ты просил не верить слухам, но говорят, вас с Даяной многое связывает…
        - Арина, нас связывало, раньше. Сейчас уже нет. Есть одно небольшое дело, - перебивает он и замолкает. Отводит глаза и смотрит на свои руки. Он сложил их домиком, оперевшись на стол.
        - Вот когда решишь, тогда и звони. А вариться в этом котле из троих я не готова. Джакузи - да, но это когда двое, а когда трое - это уже котел.
        Зову официанта и прошу счет. Тот приносит терминал, но Макар пикает раньше.
        - Не стоило, - начинаю я, но вовремя одергиваю себя, качая головой. Достаточно. Беру сумку и иду на выход.
        - Арина, послушай, - догоняет Ветров.
        Я оборачиваюсь и кладу пальчики на его губы.
        «Молчи» - кричат мои глаза.
        - Молчи, - шепчу губами, - подумай обо всем и позвони мне. Я сделаю то же самое. А сейчас мне нужно идти.
        Делаю пару шагов назад и лишь тогда опускаю руку. Он стоит и смотрит на меня взглядом, в котором слишком много всего спрятано, чтобы я могла определить хотя бы несколько эмоций. Отворачиваюсь и перехожу дорогу по пешеходному переходу.
        Все правильно.
        Глава 33
        Возвращаюсь домой и плетусь в свою комнату. На моем столе цветы от Макара и папы. Подхожу и касаюсь их пальцами. Пучки еще помнят его губы… Резко одергиваю руку и иду в душ. Так и доканать себя не долго! Он мужчина! Просто мужчина. А есть еще я! И вот я должна быть на первом для себя месте.
        Думала, что почувствую облегчение, став под теплые струи воды, но нет. Мыслей слишком много. Они скачут в моей голове как кони, а я то и дело иду у них на поводу и без конца анализирую, что же может до сих пор связывать Макара и Даяну. А потом переключаюсь на эти угрозы в инстаграме и сумке. Неужели она настолько не уверена в себе, если считает, что меня нужно запугивать? Больная что ли? Аланьев чуть охрану ко мне не приставил, а оказалось, что все это дело рук одной стервы!
        Закрываю кран и ступаю ногами на пушистый коврик. Как-то остервенело тру свое тело полотенцем и слишком мягко промакиваю пучки пальцев. Совсем поплавило! Натягиваю ночную рубашку и оказавшись у себя падаю на кровать. Услышав на лестнице шаги закрываю глаза, отложив телефон. По мягкой поступи узнаю маму, но глаз не открываю. Не хочу объяснять почему отказываюсь ужинать и убеждать, что у меня правда-правда все хорошо. А так уснула и делов-то? Мама клацает светом, выключая и прикрывает за собой дверь.
        Завтра будет новый день и завтра станет легче. Утро вечера мудренее, ведь так? Не знаю, как обычно эта пословица помогает остальным, но лично я, проворочавшись всю ночь едва могу разлепить утром тяжелые веки. Такая уставшая была, а заснуть не смогла. Сначала считала овец, после миллион первой поняла, что бесполезно и становится только сложнее держать в голове длинные цифры. Вспомнила старый добрый метод и спустилась вниз. Прошла на кухню, открыла холодильник, нарезала сыра, колбасы, хлеба, налила молока и потопала наверх. Включила кто знает какую серию любимых «Друзей» и приступила к трапезе, прости Господи. Не помогло. Выключилась ближе к утру.
        Поэтому утром старательно маскировала круги хитростями макияжа, а по дороге в универ купила большой «Ред бул». Да здравствует бодрость!
        Ручку из сумки так и не выложила. Ну и ладно, зато будет что Тае показать. День в общем-то тоже не задался. Уже подъезжая к альма-матер захожу в телеграм и вижу сообщение в общем чате. Катя пишет, что первую пару отменили! Зашибись. Из автобуса вышла злее собаки, а когда подошла к зданию, то хотелось развернуться и пойти обратно. Из кареты Попутного вылазила Даяна, а он ее ждал.
        - Привет, Попутный, - сказала, проходя мимо, задрав повыше подбородок.
        Жаль, реакцию его не видела, не оборачиваться же. Зато слышала другую:
        - Ну что, продинамил тебя Ветров, Арина? - злорадно шипела Ксюха, распрямляя капюшон. Кобра недобитая!
        - Арина! - влетает Макар и это освобождает меня от ответа Федоровой, - Я обдумал.
        - Вижу, что обдумал, не слепая. Зачитывать королевское решение не обязательно, тебе и без того поаплодируют. А теперь не стой, плыви, одевай своей морской львице корону.
        Как резко обернулась, так и отвернулась и зашагала по холлу к лестнице и на второй этаж. Сама не понимала куда шла. Постучала в кабинет, открыли.
        - Привет, Марк! - и вхожу без приглашения, - вот что вчера мне в ресторане подкинули. И я уверена, что это сука Даяна.
        - Даяна?! - слишком неверяще для Аланьева. Поворачиваюсь. Ну конечно, кого еще могло попутным принести?
        - Марк Валентинович, я в этом разговоре точно не лишний, - говорит Ветров преподу, прикрывая за собой дверь. Только войдя понял, куда попал, чтоли? - Можно останусь?
        - Можно. И еще можно просто Марк и на «ты», - кивает Валентинович, указывая на свободный стул, а я глядя на Аланьева сужаю глаза, а после картинно их закатываю. Марка такие мелочи не интересуют.
        - Что написали? - садиться на место препод и дергает за ленту ручки-шпоргалки, - Вау!
        Макар сидит рядом со мной и после того, как Марк оценивающе глядя на записку приподымает бровь, тянет к ней руку. Аланьев, конечно, ручку ему передает.
        - Что там? - Он читает, а после ерошит волосы, в неверии махая головой, - Это первая записка?
        - Нет, - отвечаю, как можно спокойнее, - все началось в октябре с инстаграмма. Присылали угрозы всякие с левого аккаунта, я только смеялась. Забеспокоилась, когда валентинку в сумку подкинули. Вот, - я нахожу в телефоне фотку и демонстрирую Макару.
        Так себе фотография, конечно. Лучше бы была обнаженка. Моя.
        - И ты думаешь, что это Даяна?
        - Слушай, я знаю, что вы близки, но…
        - Да мы уже лет сто как не близки! - бьет ладонью по столу и смотрит на меня таким взглядом, что я ёжусь.
        Марк сидит по-хозяйски откинувшись в кресле и наблюдает. Кино ему здесь что ли?!
        - Привет, милый! Ооо, и вам привет, - открывает дверь Тася, а потом тушуется увидев нас, - а что вы тут все делаете?
        - У нас тут новая угроза, - Аланьев встает, подходит к своей невесте, обнимает, а потом целует её. Долго, - и ревность, - добавляет чуть тише.
        - Это не ревность! - вспыхиваю я и смотрю на Марка, как охотник на кролика. Тот лишь ухмыляется.
        - Как скажешь, - он закрывает кабинет и тянет пока еще Жарову к своему креслу. Усевшись, садит к себе на колени. Так и сидим.
        - Поговорим об этом позже. Вдвоем, - эти слова, сказанные с нажимом, предназначаются Макаром только для меня. И когда я только открываю рот, чтобы начать отнекиваться, повторяет так же, только почти рычит, - Поговорим. - И я киваю, лишь взмахнув рукой.
        Записка снова кочует в руки Аланьева, чтобы показать её Тае, та с беспокойством поглядывает на меня.
        - Если это Даяна, то достаточно просто припугнуть, - пожимает плечами препод.
        - Если это Даяна, то я лично оторву ей голову, - зло цедит Макар, прикрывает ладонью глаза и видно, как успокаивается за пару резких вдохов-выдохов.
        - Надо проверить. Кидаться такими обвинениями нельзя, - благоразумно рассуждает Тая и я рада, что она пришла. Злости тут достаточно, нужен здравый смысл.
        - Проще всего по почерку, хотя его можно изменить… - закусываю губу и пытаюсь придумать, как заставить Даяну что-то написать.
        - У Даяны не такой почерк. Он витиеватый и мелкий, - вставляет Макар. В эту минуту я хочу верить, что в нем говорит справедливость, не защита.
        - Почерк можно изменить, если тренироваться. Но как правило для таких дет садовских разборок людей устраивает и компромисс, - встряет Марк, - то есть буквы останутся в основном похожи: округлость, например, останется, в вот наклон или величина можно изменить. Она же не профи, искусством владеть.
        - Но проверить все-таки нужно, - Таины слова звучат тихо, но веско и мы дружненько киваем.
        - Сейчас устроим, - Макар достает телефон, тыкает по экрану и звонит, - Тим, подойди к расписанию. Отец мне подарок на окончание маги готовит, пристал, чтобы по возможности все, с кем я дружил в школе и универе написали мне что-то, а они потом это в электронную версию перенесут, - Тим, видимо, что-то говорит, - не, электронка, батя сказал, без души, - он слушает, а потом улыбается, - Да, спасибо, пять минут.
        - Отец? - обескуражено смотрю на него, - они поверят?
        - Они не знают меня, Риша, - отвечает мне и смотрит долгим взглядом. Что-то во мне надламывается. Стена, которую я успела между нами выстроить.
        - Хорошая идея, - хвалит Марк, разрушая атмосферу. Правильно, не время и не место.
        - Есть тетрадь какая-то? - спрашивает у него Ветров.
        Марк лезет в ящик, достает какой-то блокнот и протягивает Макару:
        - Подойдет?
        Ветров лишь кивает и выходит из кабинета. Его нет как-то уж слишком долго. На самом деле минут десять, но для человека в ожидании долго. Входит и кладет раскрытый блокнот преподу на стол.
        «Ты лучший человек, которого я знала. Очень скучаю по тебе и жду встречи! Даяна». - И сердечко.
        Макар внимательно следит за моей реакцией, Тая корректно не смотрит, а у Аланьева тут не кино, а сериал. Вторая серия.
        - Почерк действительно совершенно другой. Абсолютно, - выходит немного сипло и я вынуждена прокашляться перед тем, как продолжить, - если не она и не Ксения, то кто?
        - Ксения? - приподымает бровь Макар.
        - Федорова. Она же влюблена в тебя, - пожимаю плечами.
        - Она во всех влюблена! - фыркает Аланьев. Ну да, вот кто точно в курсе!
        - И как вы узнали, что это не она?
        - Я отправила сообщение на аккаунт, когда была рядом с Ксюшей и ничего, - чего уж темнить? Говорю, как есть.
        - Мда. Еще бы воздушный шарик с вопросом ей бросили, - кривит губы Ветров, - ладно они, а ты, Марк?
        - А я предлагал ей нанять охрану и не играть в следопытов. Это ненужные игры. Наверняка можно узнать, пробив ай-пи адрес. Но она могла писать откуда угодно. От подруги например! С Даяной тоже не ясно. Может действительно натренировалась девка. И потом, - Марк крепче сжимает Таю в своих руках, - сколько больных по тебе с ума сходит? Всех проверишь?
        - Не проверишь, - кивает Макар и сцепив руки в замок, - тогда вариант только один: если это Даяна, то она поймет и прекратит. Тим сказал ей: «Какой красивый почерк», дурой она никогда не была. Но Марк прав, каждого мы не обыщем.
        Кабинет погружается в тишину. Каждый прокручивает в голове варианты, но этот действительно кажется единственным возможным.
        - Предложение по поводу охраны в силе, Арина, - напоминает Марк, открывая перед нами дверь, - Такое утро испортили, Шерлоки, - бурчит Тае, когда мы выходим.
        - Кажется, мы сорвали им планы, - прыскает Ветров, и я улыбаюсь, - Я заеду за тобой после пар, и мы поговорим, - он ставит меня перед фактом, а я только киваю. Всегда лучше поговорить, чем бегать.
        - Я сегодня до трех.
        - Знаю.
        Мы стоим друг напротив друга. Глаза в глаза. А потом он поворачивается и уходит. Но только для того, чтобы вернуться в три.
        Глава 34
        Выхожу из здания альма-матер раньше, чем Макар успевает подъехать. Он предупредил, что застрял в пробке, написав смс еще когда я сидела на паре, поэтому просто жду на парковке. Мне хочется знать правду, хочется, чтобы он рассказал все, как есть, был честен и откровенен. Не хочу накручивать себя в догадках. Зачем все усложнять, если можно открыть рот и сказать?
        Обдумываю произошедшее, гоняю в голове варианты диалогов от самых нелепых и отвратительных до тех, где все заканчивается хорошо с «долго и счастливо». Я даже с ноги на ногу переминаюсь в нетерпении расставить точки над «і», в нежелании прокручивать по десятому кругу в мыслях одно и то же, но ничего не могу с собой поделать. Я совершенно не умею ждать.
        - Ты как Бемби, Арина. Летишь на пожар, - доноситься слева от меня, и я вынужденно поворачиваюсь.
        - Летят либо бабочки на огонь, либо пожарные тушить. Формируй мысли правильно, Даяна, - только её тут не хватало.
        Уверенная в себе, с прямой осанкой и уничтожительным взглядом. Такие женщины самые опасные. Это не Ксюша Федорова.
        - Ты можешь сколько угодно пытаться уличить меня, но лучше тебе пытаться уличить Макара.
        - О чем ты говоришь? - я хмурю брови и поджимаю губы. Не хочу выдавать своих смешанных чувств, но учитывая бурю внутри меня, её слова путают, но в цель попадают.
        На стоянку въезжает знакомая бмв, её владелец умело паркуется и выходит из машины, я замечаю это краем глаза. Мое внимание приковано к ней, к Даяне.
        - Тебя не смутило резкое и навязчивое внимание короля университета к себе? - она откидывает с плеча длинные темные пряди, немного покачивая бедрами.
        - Даяна, что происходит? - ураганом врывается в наше пространство Ветров. Он притягивает меня к себе и сверлит стоящую напротив нас девушку взглядом. Свою бывшую девушку.
        - Ничего, Макар. Просто хотела, чтобы слепая прозрела, - она смотрит только на него, совершенно позабыв обо мне, - очки протереть, а может, даже разбить.
        Между этими двумя, не считая словесного, происходит еще и какой-то немой разговор. И я никак не могу его разгадать.
        - Не лезь не в свое дело, - в голосе угрожающие нотки, рука на моей талии напрягается.
        - Думаешь, так можно? - хлопает длинными ресницами и уголки её губ медленно ползут вверх, делая выражение лица хищным.
        - Хорошего тебе дня, Даяна, - холодно цедит Макар и ведет меня к машине.
        Следующая наша остановка у знакомого уже сквера. Ехали в тишине. Я не хотела переспрашивать, что значит каждое сказанное ими друг другу слово, он… Не знаю, просто молчал. Назвала бы этот сквер нашим, если бы не раздрай в моей душе. Не хочу делать поспешных выводов, однако думаю, всем знакомо это очаровательное ощущение, когда сердце надеется на лучшее и шепчет слова успокоения, тогда как всезнающий мозг рисует очень специфические для восприятия картинки Макара и Даяны. А я подчеркиваю, что являюсь очень эмоциональной натурой. Могу и по морде дать, как бы между прочим. Ни на что не намекаю, просто к сведенью. Но молчу. Только вздыхаю для успокоения.
        Макар привычно распахивает дверцу и помогает выйти из машины. Затем открывает багажник, чтобы достать оттуда плед и корзинку. Что? Ну нет! Не топи мое сердце! Сначала признайся, что осел. Иначе как я такому идеальному по лицу проедусь?!
        Но он не щадит. Ведет меня к скрытой от глаз лужайке, где неподалеку расположилась на пикнике такая же парочка. Вернее, не такая же. Там парень нормальный, а у меня балда и врун.
        Ветров ставит увесистую корзину на траву, чтобы расстелить покрывало. Помогает мне присесть, надо же, какой джентльмен! Меня не раздражают эти действия, я нарочно дублирую их саркастически в своей голове, потому что… Все идеально! Он внимательный, располагает к себе, согласен обсуждать то, что меня тревожит, ему нравится, что я много ем, а еще он лжец. И если бы не это последнее… В общем, в голове я уже решаю нужно ли крестить нашего мини-Ветрова. Только вот в моей фантазии нет места Даяне, а в его жизни ей место как раз есть!
        Тем временем Макар раскладывает сыр, мясную нарезку, фрукты, яблочную галету и бутылку вина с бокалами. А следом теплосберегающие контейнеры. Они закрыты, но я знаю, что там мясо, потому что мы с Макаром сено не едим.
        И это снова делит меня пополам: одна часть плавиться от умиления, а вторая ругается словами, которые хорошие девочки вслух не произносят. Но я-то не хорошая, а, скорее, чертенок.
        - Арина, ты очень важна для меня, - начинает он и я не выдерживаю.
        - Очень важна, но она важна тоже? Я просто не понимаю тебя, Макар. Знаешь, как это выглядит с моей стороны? Со стороны вообще?! - накидываюсь на него с ходу и понимаю, что идея не выглядеть скандалисткой с треском провалилась.
        - Я знаю, - останавливает он, - знаю. И про ресторан вчера и про сегодняшнее утро знаю. Но тебе не нужно ревновать, - а вот это он зря сказал.
        - Это не ревность, - отрезаю совсем другим тоном. Серьезным и категоричным, - Совершенно нет. Но больше всего на свете я ненавижу вранье. И когда ты говоришь, что между вами ничего нет, а потом появляешься с Даяной в универе, в котором она не учится, это наталкивает на мысли, что ты водишь меня за нос и этот пикник должен быть для нее, а не для меня.
        То ли это из-за того, что я предельно откровенна, или я сказала какую-то фразу, которая задела его, но что-то в выражении лица кажется мне странным. Всего на какую-то секундную долю. Наверное, сейчас мне все кажется не таким.
        - Только ты, Арина. Я серьезно. Только ты, - он смотрит в упор, прямо в глаза, - как бы все не началось у нас, что бы там ни было в начале, но сейчас все не так. Она не важна, у нас давно ничего нет. Просто наши родители дружат и ведут вместе бизнес, только поэтому она здесь и поэтому иногда мы видимся. Я долго не был в отношениях, но если я с тобой, то я с тобой.
        - А ты со мной? - спрашиваю, высоко вздернув подбородок. Конечно, мне этого достаточно. Я не буду брать след и преследовать его или Даяну, а потом нанимать киллера, чтобы он действительно был только моим. Так большую часть универа… В общем, слов мне достаточно.
        - Я с тобой, - серьезно говорит он, - а ты?
        - И я с тобой.
        Меня подначивает спросить о том, что он делал с Даяной в ресторане, зачем встречался и по каким делам. Я хочу знать больше. Например, о чем она говорила сегодня, но спросить равно испортить момент. Этот момент только наш, Макар только мой и не все ли равно что там говорила Даяна? Федорова тоже много треплется и что с того?
        Решаю сосредоточиться на нас двоих и не обращать внимание на прохожих Ксюш и Даян. Остаток дня проходит волшебно. Мы много смеемся и дурачимся. И время от времени возвращаемся к серьезной теме моего преследователя. Это Макар так назвал его. Ничего нового, просто плаваем вокруг одного и того же снова и снова, пытаясь смастерить из палки ружье. Сходимся, как и раньше на том, что отследить его невозможно. Я не хочу пугать родителей, поэтому прошу Макара не заговаривать на эту тему с моей семьей.
        - Ладно, - подумав, соглашается он, - но Арина, пообещай, если случиться еще что-то, ты мне об этом скажешь, - он говорит особенно строго, но с заботой и теплотой.
        - Конечно, я скажу тебе, Макар. Обещаю.
        И он снова целует меня. Подливает еще вина, кормит виноградом, и я ощущаю счастье. Наверное, именно это чувствуют девушки рядом с мужчиной, который им нравится. Может это чувство и есть то самое? Может, это она? Любовь?
        Глава 35
        Следующее утро встречает меня легкостью. Все-таки хорошо разговаривать, а то сейчас бы горделиво бегала от него и рыдала в подушку. На мобильном уже ждет сообщение и я не могу не улыбнуться:
        «С добрым утром, моя Арина. Заберу себя в 8. Твой Ветер»
        Это очень символично, так романтично… Уже двадцать минут восьмого! С романтичными мыслями я чуть не падаю с кровати, путаясь в одеяле и резвой кобылой скачу в ванную, разгребать гнездо на голове. Вот нельзя как-то заранее о своих планах сообщать, Ветров?!
        К моменту, когда Макар стоит у ворот и сообщает, что уже на месте, я сижу на кухне и спокойно пью кофе. На мне белый свитер в паутинную вязку и белые буткаты. Накидываю пальто с рукавом в три четверти и обуваю сапоги на каблуке с острым носком, в руки объемную сумку. Смотрюсь в зеркало и нахожу этот скорый лук очень стильным. Закрываю дом и выхожу к Ветрову. Родители разъехались сегодня раньше. У отца важная встреча, у мамы постоянная клиентка, которая очень просила перенести на пораньше. Так что дергаю за ручку и убедившись, что закрыто иду по дорожке. Выхожу со двора и попадаю в сильные руки Макара.
        Он прижимает меня к плетеной двери и целует со всем напором, ни в чем себе не отказывая. Его руки под не застёгнутым пальто легко касаются кожи под тонким плетением свитера. Не мешкаю. Зарываюсь пальчиками в волосы и тяну от нахлынувших эмоций. Глухой рык дает понять, что ему нравится и я повторяю. Макар резко отрывается, кладет руки на бедра и резко оторвав от себя впечатывает в калитку. Отрывается и тяжело дышит. Пространство вокруг нас становится горячим, немного душным и излишне большим. Хочется скрыться ото всех. Это впервые.
        Макар опирается локтями на дверь и склонившись надо мной касается губами щеки. Я веду ладошками по спине, скрытой толстовкой и останавливаюсь на плечах.
        - Волшебная девочка Арина, - шепчет он. А голос его с хрипотцой. И это звучит очень особенно.
        Я кладу голову Макару на плечо, целую в шею. Он едва заметно вздрагивает, и я замечаю мелкие мурашки, покрывшие кожу. Расплываюсь в широкой победной улыбке. Он так реагирует на меня!
        - Поехали, Риша, - шепчет куда-то в волосы, своим особенным голосом, - это совсем не то место, где мне хотелось бы пробовать новое с тобой.
        Я прыскаю, посмеиваюсь, обдавая теплым дыханием его шею, вновь вызывая мурашки. Макар отрывается и переплетая наши пальцы ведет к машине, а я бросаю взгляд на камеру, которая охватывает аккурат место, где мы только что стояли.
        Надеюсь, родителям не придет в голову просмотреть камеры именно сегодня.
        Университетский двор встречает шумом. Мы проходим, держась за руки мимо учащихся, сопровождаемые их удивленными взглядами. Хоть после вечеринки и ходили слухи, однако слышать и видеть - абсолютно разные вещи.
        Невольно поглядываю на Макара: собранный, красивый, серьезный и мой. Он сам вчера сказал так и сегодняшнее утро тому подтверждение. Оставляю все восклицательные знаки в прошлом. Мы все решили, обо всем поговорили и пусть какие-то вопросы я так и не задала, однако сейчас его действия твердо убеждают меня в правильности решений. Ему можно доверять.
        Макар подводит меня к компании парней. Миши Латаева среди них нет. Так даже лучше, не нравится он мне. Какой-то ушлый.
        - Это Арина, моя девушка, - твердо говорит Ветров, разъединяя наши пальцы. Он проходится ладонью по моей спине и оставляет её согревать мою талию. Приятно.
        - Привет, - улыбаюсь, мимолетно оглядывая собравшихся.
        Их пятеро, не считая Ветрова. Среди них узнаю Демьяна, в тайне я удивлена, но на моем лице это не отражается. Он у нас не учится. Парни вразнобой здороваются, кто-то оглядывает меня с нескрываемым интересом, кто-то, как Демьян, мимолетно скользнув глазами. В любом случае мне есть дело только до одного. Того, кто стоит совсем рядом и обнимает меня.
        В нашу сторону идет Даяна. Не слишком ли гостеприимен наш университет, принимающих всех подряд в свои стены? Она у нас ни в одной группе не числится, но появляется чаще, чем многие мои одногруппники.
        - Привет, ребятки! - восклицает она.
        Её приветствуют радостно. Все, кроме Макара и Демьяна. Сомневаюсь, что последний способен на эмоции в принципе. Еще студент, а уже такой сдержанный. Она по-дружески обнимает каждого стоящего, пропуская только двоих. Понятно кого. Тех самых, вышеописанных. Ветров награждает её тяжелым взглядом, наверняка не забыл вчерашнее и злится, а я сдержанно киваю. Не собираюсь устраивать сцен, потому что слишком себя уважаю. Никогда не буду бороться за мужчину. Я считаю, он сам в состоянии сделать выбор. Иначе зачем нужен мужчина, которого, как осла, постоянно нужно подталкивать?
        Компания болтает о чем-то, Макар оживленно включается в разговор. Я не считаю нужным влезать. Это не знакомство и прямых вопросов мне не задают, а моего мнения никто не спрашивает. В отличии от Даяны, которая болтает со всеми, как со старыми друзьями. Думаю, так и есть. Они давно знакомы. Меня это никак не задевает и не трогает.
        Краем глаза выхватываю глазами Таю, которая рядом с Марком приближается в нашу сторону. Она мне машет, я поднимаю руку и вторю её движением, а потом, кладу её на плечо Ветрова в извинительном жесте. Потому что хочу поздороваться с друзьями. Он отпускает меня, прежде взглянув на Аланьевых.
        - Ариша! - обнимает подруга.
        А вот когда меня обнимает Аланьев я даже глаза округляю. Он же препод!
        - Не смотри так, мы вообще-то друзья! - смеется он, явно правильно оценив мое удивление, - Доброе утро, - Марк пожимает руку Макару.
        - Я пойду, скоро пара начинается, - говорю в полголоса Ветрову.
        - Пошли, провожу тебя. Вдруг потеряешься, - и подмигивает, - всем пока, парни. До скорого.
        Тая с Марком уже скрылись за большой университетской дверью, когда поняли, что я задержусь. Ребята обмениваются рукопожатиями, на Даяну Макар не смотрит. И когда его рука снова оказывается на моей талии, обращаюсь к компании на прощание:
        - Рада была познакомиться.
        - Приходи к нам в пятницу, Арина, - под разнобойное «И мы», приглашает темноглазый блондин, с коротким ежиком, - вечеринка у меня дома. Макар тоже будет.
        - С радостью, - улыбаюсь. Надеюсь, этого витиеватого ответа хватит как для согласия, так и для отказа. Мало ли что будет в пятницу.
        - Девчонка что надо, Ветер! - доносится, когда мы уже отходим. Ветров оборачивается и кивает с самодовольным выражением лица, а потом поворачивается ко мне и коротко целует в губы. Вот ведь, показушник!
        На входе сталкиваюсь с Машкой Лунёвой. Она кажется мне встревоженной, но спросить не успеваю, да и при Макаре она вряд ли стала бы вдаваться в подробности. Маша сбивчиво здоровается и прибавляет шаг. По инерции задерживаю на ней взгляд дольше обычного, хмурясь. Может, стоило все же предложить помощь? Мы не слишком близки, но общаемся довольно неплохо. А потом вижу, как за ней идет Демьян. С тем же непроницаемым выражением лица он спешно прощается с компанией и догоняет Машу.
        - Она в надежных руках, - касается губами моего уха Ветров, - как ты.
        - Как я? Ты что-то знаешь? - я щурю глаза, надеясь, что это заставит его говорить.
        - Полегче, малышка. Лишь то, что сказал! - он вскидывает руки в жесте «сдаюсь» со смехом проговаривая слова, - Демьян не слишком разговорчив, - звучит уже серьезнее.
        Да уж, это я заметила. Но что у него с Машей?
        Ветров честно доводит меня до аудитории, там уже собрались все наши, только неловкости я не испытываю. Катя мне улыбается, Федорова поджимает губы, Тая наблюдает стоя у подоконника. Думаю о том, что мы давно не собирались на её уютной кухне и нужно поскорее исправить эту оплошность.
        - Хорошего дня, - Макар оставляет поцелуй на губах, когда народ входит в аудиторию.
        Он уходит, и я вхожу последней, ненадолго задерживаясь около того, кто стоит у двери.
        - Серьезно? Ты же у нас не ведешь!
        - Не веду, но на замену Рябов впихнул меня, - улыбается Аланьев, рядом с которым светится Тая, - девочки, давайте, заходим, - строго говорит препод и это звучит смешно.
        - Вспоминаешь молодость, Тась? - шепчу хихикая. Её улыбкой можно помещения освещать!
        - Ага, так странно это.
        Мы сидим за столом во втором ряду, пока Аланьев что-то рассказывает. Дежавю какое-то. Тая смотрит на него завороженно, не мигая, а он чаще, чем является позволительным для преподавателя кидает на нее многообещающие взгляды. Никто не отпускает колкостей в адрес нашей парочки. Они боятся Марка Валентиновича, а Жарова уже не боится неодобрительных комментариев. Переросла.
        Лекция быстро заканчивается. Я выхожу из аудитории вместе со всеми, не дожидаясь подругу. Ей сейчас не до меня, так что отхожу к колонне и жду, пока она выйдет. Мимо проносится Артем Лукашин. Его, к слову, на паре не было.
        - Привет, - он останавливается рядом, заметив и пытается отдышаться.
        - Ты чего как на пожар? - спрашиваю усмехаясь.
        - Опоздал. Дела были, а ты как, Арина?
        - Все в порядке. У тебя куртка испачкана, - замечаю разводы чего-то зеленого на его верхней одежде.
        - Ой, ага, - поспешно проговаривает, стягивая ветровку, а потом складывает пополам и перекидывает через лямку рюкзака, - Корев сильно гонял?
        - У нас замена. Вместо него был Аланьев.
        Удивленным Артем не выглядит. А учитывая, что Марк отсутствующих великодушно не отмечал, считай выкрутился. И только открываю рот, чтобы озвучить это одногруппнику, как сильные руки прижимают меня к себе сзади.
        - Как прошла пара, Риша?
        - Хорошего дня, Тём, - и прежде, чем повернуться лицом к Макару, замечаю обжигающий яростью взгляд.
        Таи все нет, и я соглашаюсь спуститься с Ветровым в кафетерий, на ходу печатая ей смс-ку. Мы садимся за отдельный столик, а потом Макар идет делать заказ.
        - Это много, я же только пиццу просила, - вырывается у меня.
        - Ешь, - придвигает ко мне поднос.
        - Ты сегодня весь день в универе? - спрашиваю, отламывая кусочек отбивной.
        - Ага, в деканате намекнули, что раз в неделю нужно быть полный день. Буду появляться в разные дни недели, чтобы мелькать перед глазами у разных преподов.
        - С работы отпустят?
        - Да, - кивает, - Поехали в боулинг после пар?
        - Давай, - соглашаюсь, прикинув, что на завтра задали не так уж много.
        В буфет входит Тася и я делаю приглашающий знак рукой, зовя за наш столик.
        Она подходит к стойке, покупает что-то и подходит к нам.
        - Привет еще раз, Макар, - присаживается за свободный стул.
        - Привет, - у него пиликает телефон, Макар снимает блокировку, читает что-то, - мне пора. Хорошего дня, Тая, увидимся после пар, Риша.
        - Я вам помешала? - спрашивает, когда мы остаемся вдвоем.
        - Нет, конечно, нет. Я же сама тебя пригласила. Как ты? Мы давно не болтали. Может, соберемся у тебя? Я напрашиваюсь!
        - Да! Сама хотела предложить, да как-то всё… - она пожимает плечами в поиске подходящего слова.
        - Всё несется куда-то, а я на обочине, - говорю то, что чувствую сама.
        - Ага. И скорость запредельная, - Жарова вздыхает, ковыряя салат.
        - У тебя что-то случилось?
        - Нет. У Марка. Слишком много работы. А теперь он едет на конференцию с англичанкой, - выдыхает, с шумом отбрасывая столовый прибор.
        - С Виолеттой?
        - Ага, - подтверждает, закатив глаза, - на два дня.
        - Это всего лишь два дня, Тай.
        - Я прекрасно знаю, сколько всего можно успеть за два дня в Берлине, - отрезает Жарова и снова хватает вилку.
        - Так они еще и в…
        - Нет. В Вену, - недовольно морщится.
        - Мда уж. Романтично, - тихо комментирую. Я всегда правду говорю.
        - Вот и я так думаю…
        - А ты с ним говорила, Тай?
        - О чем, Арина? Я знаю, что он мне скажет. Да он уже сказал «по работе». Что мне ему, запрещать ехать? - она резко садиться ровно и выглядит при этом собранной. Но несчастной. Не такой, как на паре.
        - Не знаю. Скажи ему честно. Может, и правда, не поедет?
        Она неопределенно пожимает плечами, ничего так и не ответив. А я думаю про зебру и её полосы. Белая, черная, белая, черная…
        Последние пары веселья не вызывают. Атмосфера напряженная, Тася кислая и я невольно перенимаю её настроение на себя. Я не могу ей помочь, но очень хочется. Мы прощаемся у аудитории, потому что Жарова обещала зайти к Марку, а я спускаюсь вниз, в ожидании поездки в боулинг. Не уверена, что хочу выбивать страйки, возможно, я попрошу переиграть и мы пойдем в кино?
        - Ну что, готова ехать? - встречает Макар у входа.
        Я улыбаюсь ему, впервые обнимая первой.
        - Соскучилась, - объясняю свой порыв, когда он обеспокоено заглядывает в глаза.
        - Я тоже соскучился, - он выглядит очень довольным после моих слов.
        Когда мы отрываемся друг от друга, то замечаю Мишу Латаева, которому кивает Макар.
        - Все хорошо? - Ветров смотрит на него недобрым взглядом. Меня это беспокоит. Они же лучшие друзья.
        - Да, все отлично.
        Мы все еще стоим на месте, когда в моей сумке начинает звонить мобильник. На экране «Мамуля».
        - Арина, пожалуйста, езжай домой. Это срочно, - быстро проговаривает она.
        - Все нормально? Все живы? - мой голос сразу меняется на взволнованный. Смотрю на Макара в поиске поддержки. Он сжимает мою руку, но хмурится.
        - Да. Но быстрее. Если нужно, возьми такси.
        - Меня отвезет Макар, - он кивает в подтверждение моих слов.
        - Хорошо, - это последнее, что она говорит прежде, чем отключиться.
        - Что случилось?
        - Не знаю, - отвечаю Ветрову, сжимая в руках трубку.
        Но меня тоже очень интересует, что же еще случилось.
        Глава 36
        Дорога домой сейчас оказывается через чур медленной. Да, так всегда бывает, когда нужно очень-очень быстро, но бесит это знание не меньше киевских пробок. Четыре часа дня, куда они все несутся?! Макар едет быстро настолько, насколько это возможно по дышащей жизнью столице. Весна пришла и людей на улицах стало больше. Они медленнее идут по пешеходному переходу, чаще бесстрашно перебегают дорогу и этим сильнее меня раздражают! Меня сейчас всё раздражает: и мысли в голове, и люди, и улицы. Я очень переживаю. Мама показалась мне слишком взволнованной. Хоть бы все были живы и здоровы. Владик! А если с ним что-то случилось? Какая же я истеричка в такие моменты, ну! Аж тошно становится.
        Ветров молчит, сильно сжимая длинными пальцами руль. И я благодарна ему за это. Мне сейчас не нужны вопросы, на которые я не сумею дать ответ, или бессмысленные успокоения, только будоражащие сильнее, потому что я не догадываюсь о причине родительского звонка.
        Все, чего я сейчас желаю - это скорее оказаться дома и желание мое исполняется спустя час и пятьдесят минут в дороге. И это Макару удалось пару пробок объехать! Сумасшедший трафик!
        Я выпрыгиваю из машины, едва Ветров бьет по тормозам. И ахаю. По-другому просто не скажешь! Калитка, ворота… всё залито краской!
        - Мам, ты как?! - подбегаю, когда вижу её, выходящую со двора.
        - Нормально, милая. Всё хорошо, - она дарит мне такие нужные для нас обеих объятия, - Макар, добрый день. Спасибо, что привезли мою дочь.
        - Здравствуйте, Кристина. Не за что. Только действительно ли так добр сегодняшний день? - последнее предложение звучит в пустоту, потому что Ветров проходит мимо нас к калитке, - камера что-то показала?
        - Только вашу утреннюю встречу, - серьезно произносит появившийся отец, - её сбили камнем. Она одна. Мы не навешивали их как гирлянды, не думали, что стоит.
        Папа явно не доволен. Не только краской, но и мной, но протянутую Макаром руку все же пожимает. Мама, видимо, уже провела беседу о моем возрасте. А вот Ветров не смущен. Он ведет себя, как обычно, но хмурится, когда оглядывает засохшие разводы. Понятно, что он сопоставляет это с угрозами, которые я получала.
        - Я уже вызвал полицию. Скоро приедут и напишут заявление.
        - Записка? Может, камень был завернут в лист?
        - Ты что, Арина, детективов пересмотрела? Открытку тоже не прислали, - хмыкает папа.
        Я знаю, что он на взводе, но все-равно неприятно. Учитывая, что открытками с угрозами меня и в реальности порадовать успели. Но он-то не знает, насколько реально звучит мой вопрос.
        Стражи порядка являются, когда мы уже вошли в дом, чтобы не лицезреть картину на воротах. Приятного мало. Папа идет открывать лично, они входят в дом, присаживаются и опрашивают присутствующих. В смысле, нас.
        «Кто бы это мог быть, как Вы думаете?»
        «Не было ли ничего необычного в последнее время?»
        «Вы не замечали, как кто-то бродил вокруг вашего дома?»
        «Возможно, вы с кем-то ссорились? По работе, бизнесу, может быть, клиенты остались особенно недовольны?»
        Над последним вопросом папа задумался. Не знаю почему. У них же все в порядке на работе, да? Отец ответил отрицательно. Люди в форме поблагодарили за содействие и попросили позвонить в случае нашего прозрения. Он говорил не так, конечно, но пересказываю ведь я. Как Аринке Тумановой хочется, так словечки в предложениьца и складываются. Простите, это нервы…
        Провожая полицию, папа задержался - я в окно видела - он долго стоял у ворот, а мужчина даже блокнот достал, записывая. Посмотрев на маму, поняла, что та тоже ничего не знает. Интересно. Не только у меня есть секреты, да?
        Дверь хлопает, предупреждая, что вернулся отец. Уставший, глаза красные - эта ситуация здорово заставила его понервничать. И неизвестно теперь смогут ли найти злоумышленника. Мама, чтобы занять себя хоть чем-то проходит к плите, чтобы вскипятить чайник.
        - Вы поужинаете с нами, Макар?
        - Нет, благодарю Вас, Кристина. Думаю, сейчас вам лучше побыть с семьей. Я ничем не могу помочь, извините, но, если понадобится адвокат или охрана я не знаю, скажите. Я обращусь к отцу.
        Он даже плечами пожимает. Вижу, как ему неловко от того, что сам он ничего не может сделать, не может защитить. Нежность заполняет меня. И гордость. Так вообще бывает? Интересно, мама чувствовала то же, когда встретила отца?
        - Перестань, ты делаешь очень много. Спасибо за помощь и поддержку. Это важно для нашей семьи. Заезжай завтра на ужин. Сегодня и правда лучше передохнуть и стереть это безобразие с ворот, а завтра мы тебя ждем, - неожиданно выдает отец, опередив маму.
        Я во все глаза смотрю на папу и, наверное, очень не кстати ко всему случившемуся улыбаюсь во все тридцать два. Попрощавшись, я вызываюсь проводить Ветрова и крепко-крепко обнимаю за шею, когда мы выходим за двор и оказываемся за пределами видимости родителей.
        - Спасибо тебе, - шепчу куда-то в шею, - спасибо-спасибо-спасибо, Макар!
        - Риша моя… - теплым дыханием обдает мое ушко и когда я смотрю в его глаза что-то происходит. Между нами.
        То же, что и всегда, только сильнее. Электрический ток проходит по венам, перекликаясь с сердцем и разумом и они все, все поддерживают мою душу в том, что Макар - тот самый. Я знаю, вижу по глазам, чувствую: с ним происходит то же самое. Он смотрит на меня ничего не утаивая.
        Никакой лжи, никаких недомолвок. Ничего, что могло бы разрушить Нас.
        Утро следующего дня встречает меня тревожностью. Я еще толком и проснуться не успела, а дурное предчувствие уже закралось где-то на подкорке.
        Проверив телефон, немного улыбнулась - Макар прислал милое сообщение:
        «С добрым утром, моя Риша. Еду за тобой.»
        Это превращается в приятную традицию, люблю его заботу… Так и привыкнуть недолго!
        Собираюсь сегодня довольно быстро, сказывается стресс вчерашнего вечера и сегодня уход за собой не приносит такого удовольствия и не помогает отвлечься.
        За ужином только и было разговоров, что о полиции, залитых краской воротах и «мелком уголовнике», который это сделал. Почему он именно мелкий я не знала, ровно и почему непременно уголовник. Возможно, будущий?
        Глупыми не сопоставлениями в отцовской речи я пыталась себя отвлечь. Ситуация, на деле, довольно жуткая и сказать, что я не испугалась - значило соврать, а вранье я не люблю. Учитывая, что знаю я много больше родителей. Сначала сообщения, после записка, теперь краска. Далеко ли от краски на заборе до кислоты в лицо? В детективах нет, а в реале? А где вообще достают кислоту?
        Нельзя же прийти в аптеку и сказать: «Дайте кислоту пожалуйста. Мне надо девушке одной в лицо брызнуть.»
        И в ответ: «Вот, пожалуйста. Одну секунду, подождите чек. Денег не надо, мы сегодня просто так раздаем.».
        - Я отвезу тебя лично, - звучит по-отцовски строго, как только я делаю шаг на кухню.
        - Э… Доброе утро. Спасибо, папуль, но за мной уже едет Макар, - не к месту взмахиваю рукой. Мне немного неудобно. Получается, что я якобы выбираю между папой и Ветровым, хотя это совсем не так и вообще мысль глупая! Говорю же, со вчера сама не своя.
        - А, Макар? Хорошо, - кивает он и вновь берется на чашку с черным напитком.
        - Мама еще спит? - спрашиваю, тыкая на кнопку кофемашины и становлюсь рядом в ожидании.
        - Собирается, сейчас придет, - коротко отвечает и снова молчит. Я понимаю, что он в своих мыслях. Не нужно заниматься эзотерикой, чтобы догадаться в каких.
        Мама входит через несколько минут. Она тоже взвинчена, а это только утро. Да уж…
        Вчера я не пыталась узнать, о чем папа говорил с полицейскими наедине, не к месту это было, ждала сегодня, и тоже мимо. Любопытство точит свои зубы, а я засовываю его поглубже. Никому не будет лучше от этих вопросов сейчас.
        Не знаю, порывался ли приехать Владик, но папа абсолютно точно ему звонил. Разговор длился не больше семи минут, из кабинета отец вышел непроницаемым. Не проронив ни слова, он сел за стол и взялся за приборы. Мама не задавала вопросов, я тоже. Влад не появился и большего знать я не хотела. Поступки говорят много больше слов. Если не посчитал нужным приехать, какая разница, что он сказал?
        Макар подъезжает, когда мне нестерпимо хочется выйти из дома. Ужасная, накаляющая атмосфера молчания давит и забирает слишком много сил. Виски начинают пульсировать, и я незаметно для семьи, когда они выходят из кухни, беру с собой нурофен. Не хочу их волновать. Выпью по дороге в машине, а то весь день проведу в прострации.
        Я выхожу, пожелав хорошего дня маме, и только поворачиваюсь к отцу, однако тот выходит меня провожать. Складывается абсолютное ощущение, что происходит что-то очень большое и серьезное, а я как болванчик - соглашаюсь не ясно с чем. Ладно.
        - Как дела, прекрасная моя? - спрашивает Макар нарочито веселым голосом, когда приветствия, напутствия и прощания между папой и Ветровым соблюдены и мы отъезжаем от двора.
        - Странно, - признаюсь охотно. Потому что я устала молчать. Молчание мне в принципе не свойственно, - родители как в воду опущенные и я между ними. Стараюсь не ляпнуть лишнего, держать дистанцию и узнать побольше.
        На последней фразе Ветров ухмыляется, явно указывая на мою болтливость. Вот ведь! Да ладно, чего уж там, если это правда.
        - Думаю, им нужно самим во всем разобраться сначала. Сложно быть в неведении самому, еще и разъяснять другим.
        - Наверное, ты прав, - соглашаюсь, но легче не становится.
        Предчувствие не отпускает, мысли мешаются. Лезу в сумку за пластинкой.
        - Макар, есть вода?
        - Ага, возьми в бардачке, - не отрывая от дороги взгляда говорит он.
        Следую указке и удивляюсь только пачке презервативов, но значения не придаю. У него ведь и до меня была жизнь. Запиваю таблетку и устремляю взгляд в окно. Разговаривать не хочется. Хочется под одеялко.
        Глава 37
        Совместный ужин с Ветровым отменился и перенесся на неопределенную дату, поэтому он просто отвозит меня домой, запретив возвращаться одной. Отпиралась в переписке, сидя на лекции Кожедуба. Не то, чтобы я считала, что мне не нужна логика, но с Макаром мне интереснее, чем с Валерием Валериевичем.
        Очень скоро у Макара день рождения, ему исполняется двадцать четыре. Отмечает на своей квартире и мой поход к нему в гости на праздник объединён с первым визитом в его жилище.
        - Я отвезу тебя домой после, - обещает он, заводя машину, когда после окончания пары я быстро-быстро сбежала по ступеням, чтобы поскорее нырнуть в его объятия.
        Потребность в нем растет с каждым днем и мне вовсе не кажется это странным. Наоборот, я жажду этого и меня ничто не смущает. Мне двадцать один, я готова к влюбленности и очень ей рада. Никто не интересовал меня раньше, ни к кому я не испытывала и толики того, что чувствую сейчас. Зачем отказывать себе, если я знаю, что он тот самый?
        - Конечно, я приеду, - бросаю многозначительный взгляд в его сторону. Интересно, он заметил?
        Черт… Никогда не была кошкой, но сейчас явственно ощущаю, как от предвкушения выпускаю коготки.
        Сегодня Таи не было на парах. С Марком они поехали к старшим Аланьевым, поэтому на днях мы идем выбирать подарок для Ветрова, а потом я останусь у неё с ночевкой, чтобы обсуждать новости за вином. Я соскучилась за нашими посиделками и с нетерпением жду девчачьего дня.
        Экран мобильного телефона Ветрова вспыхивает тем самым именем, которое то и дело знаком вопроса летает между нами. Он устало прикрывает глаза и сбрасывает звонок.
        - Макар, вы видитесь сейчас с Даяной? - хотела бы, чтобы мои слова звучали осторожно и безэмоционально, но нет.
        - Да, - вижу, как напрягаются желваки, - но это ничего не значит, Арина.
        Ничего не отвечаю. Просто киваю, потому что хочу верить, а выдумывать не хочу. Но делать вид, что мне все это безразлично не собираюсь. Настроение заметно портится. Мне очень хочется спросить какие такие вещи вынуждают его созваниваться и встречаться Даяной, но я не хочу выглядеть ревнивой женщиной.
        У нас ведь все хорошо, правда?
        Когда бмв паркуется у уже заново покрашенного забора решаюсь и повернувшись к нему, все-таки говорю:
        - Макар, я не хочу казаться глупой, но грызть себя догадками мне тоже не нравится. Просто ответь честно. Почему вы вместе так часто? Что вас связывает?
        Я пытливо смотрю в его глаза, а он не поворачивает головы. Сильнее сжимает кожаное кольцо руля и мне кажется, я слышу, как скрипит зубами. Отличное прощание! Уверена, что мое лицо меняется: я опускаю глаза вниз, поджимаю губы, приподнимаю брови, провожу по лбу пальцами левой руки. Я расстроена. И почти уверена, что ответа не будет.
        Не считаю нужным прощаться. На выдохе берусь за ручку и звук открывшийся двери словно приводит Макара в чувство. Он тянет за левую ладонь, которая минутой раньше отыскала ручки сумки и тянет на себя.
        - Ты важна для меня, Риша. Даже не представляешь насколько. Я без тебя не смогу уже, - обхватывает мое лицо ладонями, прежде развернувшись ко мне корпусом, - Ничто, что было раньше не имеет значения, слышишь? Теперь все по-другому. Ты моя! - шепчет он в каком-то забвении, а я ничего не понимаю.
        Я же не сомневаюсь в нем, просто хочу знать все до конца. Его слова снова топят мою душу, как сливочное масло, успокаивая ноющее сердце, но умом понимаю, что ответов на свои вопросы я так и не получила.
        - Я верю тебе. Верю, - шепчу в порыве и кладу руки на его шею в попытке успокоить, - я просто хочу знать больше, потому что чувствую то же самое к тебе, Макар. Скажи мне правду, скажи. Что между вами? Вы… бываете вместе?
        Его лицо кривится на последнем вопросе, а я шумно выдыхаю. Оказывается, не дышала в ожидании. Надо же.
        - Думаешь, я изменяю тебе? - фыркает он, отпуская меня и откидываясь на сидение - Конечно нет!
        - Может, для тебя это не измена, Макар… - бормочу, подводя взгляд наверх.
        - Почему? Считаешь перед тем, как забрать тебя с пар, я её в машине… - он не договаривает, но смотрит на меня в упор. Не хочу продолжать это. На душе стало гадко, а я, вместо того, чтобы уйти сижу, рассматривая шов около шеи на его голубой футболке, - Для меня любая близость - предательство. Если бы ты была с кем-то - это была бы измена! Узнаю, что ты с кем-то хотя бы целовалась, Арина, я его разорву. - Его тон абсолютно спокоен, вот только звучит это настолько холодно и отчужденно, будто я его теряю.
        - Такие отношения не для меня. Я не люблю сидеть на двух стульях сразу, - отворачиваюсь к окну. Как он мог вообще такое подумать?!
        - Рад, что в этом вопросе у нас одинаковое отношение. Тогда что тебя так беспокоит?
        - То, что она часто рядом с тобой. У вас ведь какие-то дела, так? Если я должна спросить прямо, спрошу: какие дела вас связывают, Макар? И не начинай про отцовский бизнес. У коллег моих родителей тоже есть дети моего возраста, но они не обременяют меня общением, - вскидываю подбородок, пригвоздив его взглядом.
        Точнее, мне хотелось бы этого, вот только Макар не остальные и на мои взгляды как другие не реагирует.
        - Есть оно дело, Арина, - вот опять я не Риша, а Арина, - оно тянется с начала учебного года. Я решу его очень скоро, и они отстанут от меня. Подожди еще совсем немного.
        - Они? То есть дело не только в Даяне? - хмурю брови.
        - Просто доверься мне, прошу тебя. Просто подожди и все это закончится. Я обещаю! - он кладет левую руку на руль, опираясь и совсем не смотрит на меня. Он будто себе обещает. Будто что-то мучает его, но я не в состоянии узнать, что именно.
        - Я хочу помочь, Макар, - шепчу, пробую пробиться еще. Я ведь приму все, что угодно. Все, что в нем есть.
        - Просто будь рядом, Риша. Просто будь со мной, - его голос снова становится мягче.
        Руки Макара сгребают меня в охапку и притягивают к себе. Мне не слишком удобно, но слыша, как глубоко он дышит в мои волосы, чувствую, как спокойнее бьется его сердце и готова потерпеть неудобную позу.
        - Сколько мне ждать, Макар? - спрашиваю тихо куда-то ему в грудь.
        - До моего дня рождения, - сильнее прижимает к себе, - Потом я свободен, как ветер.
        - Мой ветер.
        - Только твой.
        Глава 38
        Следующие дни то тянутся, как улитки, то оленем вприпрыжку скачут, а я никак не могу подстроиться под ритм. Меня заботит абсолютно всё: слова Макара, облитый забор и больше всего то, что я не рассказала родителям про анонима. А должна была. Это же прямые улики!
        Когда умолчала при полиции, убеждала себя, что это шоковое состояние виновато. Спустя несколько дней молчания списывала, что мне и самой надо успокоиться, выдохнуть, взять себя в руки, чтобы взвешенно и разумно разложить все по полочкам для родителей. Ответить на вопрос, что именно там раскладывать, я не смогла, потому что улики есть, виновного нет. А скорее всего это один и тот же человек!
        В итоге призналась себе, что на деле я просто оттягиваю разговор. Не знаю почему. Наверное, не хотела волновать семью еще больше. Хотела быть взрослой девочкой и самой решить все вопросы.
        Это был тот самый день, когда я нашла номер, подписанный не иначе как «Тот, который идет в жопу» и долго смотрю на экран. Медитация так себе, поэтому выхожу из телефонной книги и спускаюсь вниз. Сегодня суббота, к нам наконец придет Макар и я решусь рассказать обо всем родителям. По самостоятельности провал, что уж тут скажешь.
        Макар проходит в дом, я встречаю его на пороге, скромно обняв за шею. Сегодня я встречаю его сама, но ничего лишнего не позволяю. Хватило уже жарких поцелуев у ворот. Как подумаю, что папа с мамой это смотрели… Ужас…
        - Как ты? В последнее время хандришь, - у него в руках букет моих любимых роз, второй букет с лилиями и торт.
        - Набор хорошего парня, - не сдерживаюсь, принимая свою порцию цветов.
        - Язва, - клацает зубами перед моим носом, парадируя хищника и я смеюсь, повернувшись к Макару боком и разыгрывая ужас.
        - Пошли, - оглядываюсь в сторону комнат и вновь взглянув на него упражняюсь в остроумии, - а то семья обвинит меня в твоем похищении.
        - Я не против быть похищенным тобой, Арина, - шепчет мне прямо на ушко, оказавшись рядом как-то слишком быстро.
        Уже не смешно. Живот сжимается, выдох становится чуть резче, губу я закусила даже не заметив. Смотрю на него своими большими округленными глазами. Как кролик на удава. Такого красивого, сексуального удава…
        - Тшш, моя Риша, - продолжает искуситель, - у меня набор хорошего парня, помнишь? А то, о чем ты успела подумать, хорошие парни в гостях не делают.
        И подмигивает мне. Вот зараза.
        Он входит в гостиную немного раньше меня, скрывая от родителей наш искрящий огнем разговор, от которого у меня жар по телу и странная нега… Хочется еще. Мне требуется несколько глубоких вдохов, чтобы натянув на себя улыбку шагнуть вперед. Макар как раз отдал маме букет и перекидывается словами с отцом, однако, когда его глаза фокусируются на мне, в них разгулялся огонь. Охх… Я должна была сказать что-то важное? Не помню.
        Мы рассаживаемся, и я снова жалею, что брат не считает нужным поддерживать с нами прежнюю связь. Знаю, что родителям тоже от этого больно. Они хоть и стараются понять сильнее меня, а с таким смириться не просто. И уже ведь никто не настаивает на ужинах, но изредка хоть мог бы приезжать… Май не за горами, приглашение лежит, а мы так и не понимаем ждут нас или все-таки будет скромная церемония и родителям даже в загсе будут не рады. Можно было бы спросить, да мы уже не в тех отношениях. Навязываться не хочется. Сложно.
        - Ну что, поднимем бокалы? - возвращает обратно папин голос, - За семью, - предлагает он и мы киваем легко улыбнувшись.
        Ветров, кажется, немного смущен. И я тоже. И хотя папа ничего такого не сказал, звучало немного двусмысленно. С другой стороны, за что пить? За любовь или чтобы деньги в доме водились? За семью звучит хорошо.
        Мы болтаем на отвлеченные темы. Отец чаще с Ветровым, мы с мамой иногда вставляем свои крайне важные фразы, что делает атмосферу наполненной и дружной.
        Несколько раз я порываюсь рассказать о том самом, но каждый раз нахожу причины молчать. Всё мне кажется, что момент не подходящий, на деле же, я просто трушу.
        - Кстати, - щелкает пальцами между тем отец. Он частенько так делает, вспомнив то, что хотел сказать, - любителя краски-то нашли!
        И у меня глаза прямо распахиваются. Уверена, что в лице я поменялась. Даже Ветров сжал мою руку под столом, успокаивая.
        - И кто он? - спасает Макар. Он вроде как от нас обоих говорит, что дарует мне право держать рот закрытым. Ну после того, как я усиленно смыкаю съехавшую вниз челюсть. Ветров ведь знает, что не кость мне поперек горла стала!
        А у меня глаза, как у кошки, наверное, светятся, так мне интересно, кто же этот… тот самый, который изводил меня! А отец неторопливо жует. Слишком долго для меня, которой на стуле усидеть без этого знания сложно.
        - А помнишь, Арина, к вам с Таей зимой парень прицепился? - и дождавшись моего подтверждения, папа рассказывает для гостя, - На каникулах девочки на горку пошли, я как раз за ними ехал, а к ним шпана прицепилась. Среди них был один заводила - Виктор Журавский. Он в полиции не в первый раз, его там Журой называют.
        - Парню двадцать четыре года, а уже такое бурное прошлое, - мамин тяжелый вздох выказывает и мое состояние. Жалко их таких, потерявшихся и заблудших.
        - И что ему за это будет? - наконец подаю голос я.
        - Статья «Хулиганство», - на правах знающего законы юриста вступает Макар, - в общем, ничего. Вы можете подать в суд и потрепать себе нервы, а можете, как это уже сделано, - берет стакан с водой в правую руку, левая держит вилку, - перекрасить забор, припугнуть полицией и всё. В любом случае, кроме банки с краской с него взять ничего не выйдет, это при условии, что есть доказательства причастности Журавского. Камеры-то сбили. Моральный ущерб еще нужно подтвердить. Это справки из больницы, что Ваше здоровье или здоровье членов семьи пострадало именно в результате действий обвиняемого. Поскольку таковых доказательств у нас нет, то парень просто административный штраф заплатит и все, - он делает глоток и ставит стакан обратно, - А как его нашли?
        - Сосед видел, как Виктор проходил по нашей улице, - отвечает папа, отрезая кусок запеченного на гриле лосося, - парень так и не признался. Все доказывал, что мимо шел и пришили ему обвинение.
        - Но по сути доказательств нет, - кивает Макар, - его слово против слова соседа. В общем, поругает его полиция и все. Ничего ему не будет.
        - То есть кто угодно может такое сделать и это спустят с рук? - папа явно возмущен.
        - А Вы представьте, Григорий Васильевич, - кладет ладонь на стол мой спутник, - идете Вы по парковке, заходите в ресторан пообедать, а когда выходите, оказывается, что машину, мимо которой Вы шли, облили краской. То, что именно Вы проходили мимо могут подтвердить несколько человек, но никто не видел, как обливали.
        За столом повисает тишина. Хорошее сравнение.
        - Но я уверен, что это он, - парирует папа.
        - Думаю, он тоже прекрасно понимает, что его впоймали. Но чтобы притянуть кого-то к ответственности этих улик недостаточно. Иначе у нас бы в прямом смысле началось бесправие.
        - Или самосуд, - неопределенно взмахиваю рукой.
        - Да, - серьезно кивает Ветров, - называйте, как хотите.
        - Наверное, это правильно. Спорная политика, конечно, - бурчит он и тут уже Макар вынужден согласиться.
        - Радует то, что реформы проводятся и законодательство улучшается.
        - Давайте уже о чем-нибудь хорошем! - с улыбкой восклицает мама, - надеюсь, мальчишке хватит этого, чтобы отстать.
        Я поддерживаю маму, рассказывая смешную свежую шутку, услышанную в университете, но на самом деле мне очень хочется остаться одной, чтобы обдумать услышанное. И я, несомненно, радуюсь, когда ужин заканчивается. Я рада побыть с семьей и Макаром, но до конца успокоиться не удается. Слишком сильно бушуют в голове мысли.
        Выхожу проводить Макара после его прощаний с родителями.
        - Думаешь он не станет больше лезть? - спрашиваю, когда Ветров отрывается от моих губ.
        - Уверен, что нет. Журавский убедился, что ты не одна, что родители в курсе и ты под защитой, - он держит мои ладони в своих руках, а в его глазах читается забота и это, конечно, успокаивает меня, - Если понадобиться я сам к нему наведаюсь. Люди на знающих закон реагируют пугливо. Особенно те, у кого с этим самым законом уже имеются трудности.
        - Надоел этот детектив. Спокойствия хочется, - я сама обнимаю его. Прижимаюсь всем телом к сильному мужскому корпусу, утыкаясь носом меж ключиц.
        - Не переживай больше ни о чем, - голос Макара звучит уверенно. Он придает сил и дарит поддержку.
        Я поднимаю голову и смотрю на него. Такого красивого, моего. Того, кто защищает и успокаивает, поддерживает и лелеет меня.
        - Макар, я, - вдыхаю побольше воздуха, только договорить не успеваю. Моих губ касаются его губы, целуют уверенно и глубоко. Так, как всегда. Так, как привык. Я отвечаю, подхватывая наш танец, словно сливаясь в одно целое. Мне бы этого хотелось…
        - Я не достоин, Арина, - тихо произносит с хрипотцой на выдохе, едва прервавшись, - не сейчас.
        - Всё упирается в них, да? И в ту дату? - мой голос становится острее, и я звучу немного обиженно. Запрещаю это себе. Я обещала дать ему время.
        - Да, - подтверждает и смотрит серьезно, в ожидании реакции.
        - Ветров, ты же не женат, да?
        - Нет, Риша. Я не женат, - он тихо смеется, обнимая обеими руками, устроив подбородок на моей макушке.
        Всё бы хорошо, если бы не это ощущение. Будто камешек в кроссовок попал. Давит, мешает, всю ногу исколол, а вытряхнуть не могу. Я этот камешек пока не вижу, но уже чувствую.
        Глава 39
        Воскресенье я провожу у Таи и в универ завтра пойду тоже от нее. Поставили своих мужчин в известность, мол, соряньте, мальчики, но мы слишком давно не болтали. Не то, чтобы они были сильно против, но мы с Таей от этого ощущали себя особенно сильно деловыми.
        - Вот так белобрысый гаденыш!
        - Виктор, Тай. Витек, - отхлебываю из бокала, фыркнув.
        - Ага. Кто бы мог подумать!
        Я рассказала все сходу. Прямо вчера позвонила и все выложила, а то, что не успела говорила сегодня. Поскольку место встречи отменить ну никак нельзя, мы и собрались в квартире Жаровой.
        - Ой, давай выпьем и тему сменим. Битый час уже обсуждаем! - чокаемся, а после я беру в руки кусочек бри.
        - Давай. Как там Влад? Я о нем давно ничего не слышала, - Тая садится поудобнее, вытягивая ноги с готовностью слушать, а я кривлюсь недовольно. Вот так сменили тему!
        - Я с ним как не общалась, так и не общаюсь. Родители еще давно ездили в гости. Мама овечья приезжала.
        - И что? - подруга отламывает виноград от крупной красной грозди.
        - Да одно и то же, - недовольно машу рукой, - кто свадьбу оплатит.
        - Погоди, они же не хотели раздувать пир, - непонимающе хмурит брови она, даже ягоду ко рту не поднесла.
        - Вот это я недавно и поняла. Родители же мне всего не говорят, чтобы я брата идиотом не считала. Будто умалчивание изменит истину, - снова фыркаю, - сначала овца Саша вручила нам приглашение, а потом после того, как они с мамашей пытались выудить из родителей путешествие, машину, квартиру и свадьбу вдруг решили сделать свадьбу скромной. Тут, я так понимаю, папа высказался корректно, но хлестко и овца Саша решила, что раз платить они не хотят, то будет церемония только для двоих. Ну или троих, четверых, пятерых, только без нас.
        - Обалдеть, а Кристина как отреагировала?
        - Мама сначала была подавлена тем разговором, который мы услышали. Ну тогда, когда Влад к другу машину чинить поехал, - поясняю на непонимающий взгляд, - потом возмущалась скорой свадьбе. Сейчас она пытается быть понимающей, - я вздыхаю, понимая какой сумбур сейчас творится в нашей семье, - но теперь я, кажется, начинаю осознавать, что мама просто ждет, когда Владик, наконец, очнется.
        - А если он не очнется, Арин? - вдруг спрашивает Жарова, и я умолкаю.
        Только для того, чтобы категорично заявить:
        - Значит, идиот.
        На деле же, в душе, я очень боюсь подобного исхода. Никак не могу понять, что его держит в этом водовороте. Вот сколько ковыряюсь, сколько ищу ответ, а найти не могу.
        - Странно это, - кручу в руке бокал, Тая сложив руки в замок, задумчиво смотрит в окно.
        - Что именно? - пауза повисла слишком долгая. Подрабатываю петухом - бужу внезапно зависнувшую подругу.
        - Что все события начались с овцы Саши. И аноним этот, и Влад со своими тараканами.
        Что-то царапает на подкорке, но я внимания не обращаю. Это ведь Виктор Журавский аноним. Мы это выяснили.
        - Год вообще любопытный выдался. Попутный еще… - мой голос меняется, выдавая чувства. Но мне не от кого прятаться, даже если бы очень хотелось.
        - У вас с ним серьезно, да? Ты стала мягче, - Тая расплывается в улыбке, предвкушая приятный разговор, а не вот это все.
        - Кажется, да. Скоро день рождения у него. Пойдешь со мной подарок выбирать? - спрашиваю, закусив губу. Я тут придумала кое-что. Даже немного страшно.
        - Конечно! Кстати, а ты заметила, что больше не зовешь его Попутным?
        - Да? Наверное, да. А еще сарказм рекой больше не льется. Совсем розовой соплей стала! - жалуюсь, а сама хохочу на последней фразе.
        - Главное, чтобы по-настоящему! - хихикнув, серьезно говорит она.
        По-настоящему - это да!
        Глава 40
        Сегодня среда, март и «Капитан Марвел» выходит в прокат! Это тот самый случай, когда домашка на завтра отменяется, на парах я буду использовать оптимизм и остроумие, поскольку согрешила и согласилась пойти в кино с Макаром.
        Я ведь уже проворонила «Секси-селедку» и смотреть дома еще и «Капитаншу» мне не улыбается от слова совсем. А если учитывать, что Ветров в роли змея-искусителя не просто сносен, а весьма и весьма убедителен, у меня не было шансов отказать. И не то, чтобы я долго отнекивалась. Ответила на сообщение едва ли его прочла.
        Так что сейчас мы входим в здание того самого торгового центра, где уже смотрели кино в самом начале своего знакомства. В те времена я называла его Попутным и язвила с завидной регулярностью. Что ж, времена меняются.
        Поднявшись на нужный этаж, отправляемся за провиантом. Какое кино без отвратительной, абсолютно не полезной, но такой вкусной еды? Слышала выражение, что пищу человеку даровал Бог, а специи Дьявол. Поэтому и существует Чревоугодие. Я не особенно верующая, но фраза интересная.
        Билеты Макар бронировал заранее, потому сразу идем в кино-маркет за поп корном и напитками. Наполнив два стаканчика колой я как раз оборачиваюсь за крышечками, когда слышу за своей спиной:
        - Вау, вот это люди! Да без охраны! - голос противный, скрипучий. Не старческий, просто раздражает.
        - Привет, Михась, - я оборачиваюсь, скорее вынужденно, чем потому что того требуют манеры, протягиваю руку к стойке позади него, где беру несколько одноразовых крышечек, - Ты попкорна поесть зашел или тоже на фильм собираешься?
        - А Макар знает, что ты по киношках ходишь? - и смотрит на меня, будто я в стриптиз-клубе, а не в кино на вечерний сеанс пришла.
        - Даже если бы это было твое дело, Миша, я бы ответила, что ты больной, если считаешь поход в кино проблемой в отношениях, - и смотрю, как позади него приближается Ветров с двумя огромными ведрами воздушной кукурузы.
        - Привет, - Миша вздрагивает, но натянув кривую улыбку становится в пол-оборота, чтобы пожать Макарову руку.
        - Здорово, брат! И ты тут. Я удивлен, что с ней, - и кивает в мою сторону. Я не удерживаюсь и все-таки закатываю глаза, а вот Ветров сжимает скулы.
        - Арина - моя девушка, Миша. Если ты не понял с первого раза, я повторяю для тебя во второй. Но в третий раз повторять не стану. Ты меня знаешь. - Он смотрит Латаеву прямо в глаза, и я понимаю, что вот сейчас происходит что-то важное, а что именно понять не могу.
        - Мы уже обо всём договорились, Макар, - после явных сомнений все-таки решается Миша, - можешь больше не продолжать…
        - Еще слово и я тебе язык вырву. Брат. - Голос Ветрова четкий и отрывистый. А выражение лица… Я уже видела такое однажды. В тот вечер, когда он по счастливой случайности оказался рядом и спас меня от белобрысого Виктора Журавского. Жуткого анонима, как оказалось.
        - Из-за нее что ли? Все стало серьезно? - и если на слова Макар зло выдохнул, то когда уголок Латаевского рта пополз вверх, вероятно, сдержаться не смог.
        Я даже среагировать не успела. Макар схватил Мишу рукой за горло и удерживая, пихнул к стене, сильно сжав.
        - Я сказал. Закрой. Свой. Рот, - практически рычал он.
        Я не видела лица Ветрова, зато отчетливо заметила, насколько испугался Миша. Глаза округленные, ошарашенные. Он точно не ожидал, что угрозы оправдаются. Что происходит между этими двумя и какое ко всей этой ситуации отношение имею я?! Почему Миша так ко мне относится? О чем они договорились и какого черта Ветров слетел с катушек?! А если бы Латаев договорил, то что бы я узнала?
        - Макар, отпусти его, Макар! - к нему подлетела Саша с маркетинга. Она-то откуда здесь?
        Почему не среагировала я сама, не могу ответить. Слишком много вопросов и Макар мне на них не ответит. Слышу топот ног, краем глаза замечаю, что к нам спешит охрана, но все это боковым зрением. Я не свожу глаз с того, кто что-то от меня скрывает и не могу понять почему.
        Он разжимает руку, за которую трясет та коза, оборачивается и смотрит на меня. С опаской, словно не знает, чего ждать. А я просто не знаю, что делать мне. Обнять его, чтобы успокоить и самой успокоиться? Сказать, что хочу взять паузу и обо всем подумать и продолжить отношения после судного дня? Почему я должна ждать его дня рождения, что такого тогда случится?
        Мы все еще глядим друг на друга. Ему что-то говорит охрана, Латаев, кажется, пытается сказать, что это шутка. Мужики в костюмах кивают, извиняются и уходят. Саша с повышенным рвением оглядывает Мишу, а мы все стоим не шелохнувшись, не делая шага на встречу. Слишком долго, чтобы мне мерещилась пропасть. Почему-то хочется уйти, но я не могу двинуться с места.
        Он сам делает этот шаг. Будто в пропасть, но там, где она должна быть он парит и ступает ко мне. Прижимает к себе, крепко-крепко, словно боясь, что я исчезну. Он сжимает меня так, что дышать становится больно и слезы почему-то выступают на глазах. От злости незнания, которое не отпускает даже сейчас или счастья успокоения, что несут его руки. Я борюсь с двумя этими ощущениями. Мне очень, очень-очень хочется спросить его, призвать к ответу, потребовать рассказать, но он ведь просил меня верить. И я верю ему. Кладу руки на его плечи, прохожусь выше и обнимая за шею, утыкаюсь носом в кожу. Мой.
        Я не смотрю на Мишу, не подымаю глаз на Сашу, есть только мы вдвоем с Ветровым. Мы стоим довольно долго. Кажется, торговый центр опустел, но ему словно мало этого. Я дарю ему свое тепло. Столько, сколько захочет. Мне не жаль для него, я все отдам. Всё-всё. Он опускает голову, касается теплыми губами ушка и говорит чуть слышно:
        - Если ты хочешь домой, я отвезу тебя, Риша, - голос хриплый и взволнованый, его что-то мучает, гложет, но я не в силах разгадать что именно.
        - Нет, Макар. Я пришла сюда фильм смотреть, - немного отстранившись говорю игриво, - Кучка неприятностей не сможет испортить мне вечер. Если бы я на всё, что идет не по плану обращала внимание - уже давно бы скисла, как квашенная капусточка, - я подмигиваю ему и выуживаю легкую улыбку из закромов своей души, где все еще горит свет.
        Он знает, что я беспокоюсь, но молчит так же, как и я.
        Фильм уже начался. Мы оплачиваем наконец выбранные нами снеки и проходим в зал. Ребята на кассе смотрели обеспокоенно, в зале недовольно загудели, но лично я, неся свой поп-корн и колу мечтала о том, чтобы Латаев пошел на какой-нибудь другой фильм. Ну или сел куда… подальше. Я, кстати, и не заметила, как они с козой куда-то делись.
        Заняв места согласно купленным билетам, самозабвенно пялюсь в экран, силясь сосредоточиться на искусстве кинематографа, только вот постоянно уплываю…
        Может, у Макара проблемы дома? И если он станет старше это многое решит между ним и отцом? Такое возможно… И если я права, то вполне логично, что он не посвящает меня. Обидно немного, конечно, но все-таки мы не так давно вместе, чтобы я учувствовала в семейных недомолвках.
        Но причем тут тогда Даяна? А что, если у них семейный бизнес и родители хотят соединить капиталы, женив своих детей? Вот это мысль! Я даже в кресле ровнее села. Макар посмотрел, приподняв бровь, но заметив, что все в порядке, вернулся к созерцанию экрана. А я принялась додумывать мысль. Или фантазировать, тут уж как посмотреть…
        Когда Даяна с Макаром встречались, то родители были довольны, а теперь вот нарисовалась я… Стоп, они же не из-за меня разошлись, а о причинах я не знаю… Слишком уж часто дает о себе знать Даяна, чтобы я хотела интересоваться ею у Ветрова. Но если я правильно думаю, а я в принципе девочка умная, то после его двадцати четырехлетия он, наверное, сможет решать сам. А раньше, что, не мог?
        В общем, получилось так, что Макар заплатил за мою возможность надумать себе всякой ерунды, но не дома на диване, а в кино. Только, казалось бы, я находила ниточку, как клубок путался еще сильнее. Мысли, которые я считала логичными, оказывались сумасшедшим бредом при более подробном обдумывании. Кроссворд слишком тяжелый, я не разгадала.
        Оценить фильм, который я пропустила, находясь в центре зала я не могла, поэтому на обсуждения Ветрова отвечала односложно. Да и он изменился в настроении. Ситуация с Латаевым мимо точно не прошла. Еще бы, они дружны с первого курса!
        - Хочешь поужинать? - спрашивает Макар. Мы входим в лифт, который везет нас вниз.
        Сейчас я хочу поскорее оказаться дома. И Десятое чувство подсказывает, что я не одинока в своем желании. Регулярность этой потребности в последнее время растет с заметной регулярностью, и я на миг задумываюсь, насколько это нормально, когда в отношениях все только начинается. Списываю все на усталость от последних событий: аноним, тайны Макара, полиция, шпана и пытаюсь отделаться от навязчивых плохих мыслей.
        - Я устала после пар, отвези меня пожалуйста домой, - прошу его с легкой улыбкой на лице.
        Он грустно усмехается и находит мою руку в забитом людьми лифте. Сжимает её покрепче и кивает. Я пытаюсь не позволять мелким сомнениям рушить домик наших отношений.
        Дорога домой проходит в столичных пробках, что для подобного времени суток вполне ожидаемо. Макар как раз мягко поворачивает вправо, когда сзади нас толкает другая машина.
        - Черт! - сквозь зубы ругается он, - Не испугалась, Риша?
        Макар тыкает кнопку аварийки и разворачивается ко мне всем корпусом, касаясь длинными пальцами щеки. Большой палец спускается на губы, нежно проходится по нижней и когда оставляет её в покое, целует. Пронзительно, сразу глубоко и сладко. Мужская рука зарывается в волосы, притягивая ближе. Я отвечаю с чувством, мне тоже очень нужно это тепло и уверенность, что у нас все хорошо. Дыхание перехватывает, мурашки пробегают по телу, а от длительности и жара поцелуя начинаю подрагивать.
        - Ты моя, Риша. Только ты. По-настоящему. Моя и точка, - шепчет он оторвавшись, сбиваясь на краткие поцелуи. Я лишь киваю, растворяясь в ощущениях, наслаждаясь моментом, пока нас не прерывает стук в окно.
        Ветров нехотя отрывается от меня и прокашлявшись открывает водительскую дверь.
        - Посиди тут, - мягко звучит для меня перед тем, как он выходит наружу.
        Разговора я не слышу, да и вряд ли мне это нужно. Ветров юрист, тем более что в аварии виноват не он, так что разберется без испугавшейся от толчка девчонки. Беру в руки телефон, чтобы отвлечься. Там ничего любопытного, так что я просто коротаю время пролистывая ленту инстаграма.
        Макар возвращается минут через пятнадцать.
        - Все хорошо? - спрашиваю, вернув мобильник обратно в сумку.
        - Да. Там и решать нечего было, по правде. Всего лишь царапина.
        - Он оплатит покраску? - спрашиваю, не понимая до конца, насколько все серьезно.
        - Тот мужик, как и я, понимает, что я не буду перекрашивать машину из-за царапины, - поясняет, сняв машину с аварийки и продолжая путь, - он предлагал деньги, я не взял. У него в машине жена беременная и ребенок маленький в автокресле. Борис в СТО работает, дал мне визитку, сочтёмся.
        Киваю с теплой улыбкой, я горжусь своим мужчиной. Всю оставшуюся дорогу думаю о том, что Макар в свои годы уже очень ясно мыслит и мне хочется тянуться к нему, расти вместе с ним. Наверное, это и есть то настоящее чувство на букву «Л».
        - Прости за то, что случилось в кино. Он больше не сунется к тебе, обещаю, - Ветров выключает мотор и после этих слов снова целует. Люблю эти моменты искренности и нежности.
        - Всё в порядке, Макар. Я подожду, сколько ты просишь, - обещаю и глаза его загораются благодарностью и доверием.
        - Риша… Хочу, чтобы ты знала: ты очень дорога мне, - и этот шепот пронизывает меня до сердца.
        Я беру в руки его лицо и целую сама. Этот момент - что-то волшебное и я больше всего на свете желаю, чтобы он длился как можно дольше!
        - Я люблю тебя, Макар. - Заглядываю в светлые голубые глаза. Я счастлива с ним! Так счастлива!
        - Арина…
        Он целует мое лицо, а после обнимает обеими руками.
        Когда я выхожу из машины, то улыбаюсь широкой счастливой улыбкой. Макар по обычаю провожает меня и когда я оказываюсь дома и укладываюсь спать, то никакие дурацкие мысли мою голову больше не донимают.
        Я счастлива и уверена в нем! Счастлива… счастлива… счастлива!
        Глава 41
        Как и обещал Ветров, Миша ко мне больше не подходил, да я и не видела его. Все, что занимало мои мысли - это мой подарок и то, как я вручу его Макару… Ох…
        До субботы оставалось совсем немного времени и в пятницу после пар мы отправились выбирать сопроводительные украшения к сюрпризу. Оказалось не очень сложно. Несколько магазинов и мой взгляд упал именно на то, что искала. Идеально.
        Суббота встретила меня прекрасной погодой, а я её хорошим настроением. Сегодня - очень важный день.
        Очутившись на кухне раньше родителей, стала готовить нам завтрак. Три кусочка цельнозернового хлеба лежа на сковороде потихоньку румянились, там же я заранее поджарила чесночек на сливочном масле. Знаю, что не полезно, зато очень вкусно. Гренки были готовы через минуту и я переложила их на бумажное полотенце, а после на тарелку. Потом поджарила скрамбл из белка, покрыла им тосты, а сверху красиво легли приготовленные на соседней сковороде желточки.
        Когда вошли родители, я уже сервировала стол, а кофемашина доделывала последний кофе. Красота!
        - Вау, у нас сегодня праздник? - воодушевленно комментирует отец, садясь за стол.
        - Арина, смотри, к хорошему привыкаешь быстро, и я тоже, - смеется мама, отодвигая для себя стул.
        Я с удовольствием присоединяюсь к ним. Замечательное семейное утро!
        Родители шутливо спорят о том, кто будет мыть посуду. Хотя мы все знаем кто - посудомойная машина! Обсуждаем первую поездку на дачу, чтобы открыть сезон. Хочется, чтобы повезло с погодой, чтобы было тепло и солнечно, но ведь и дождь нам не помеха! По себя думаю, что впервые приеду с Макаром и, скорее всего, он останется в нашем дачном доме на ночь. Отец ведь сам его пригласил и вряд ли Ветров будет возвращаться в город. И хотя я уже вполне взрослая дочь, но все-равно представляю себе смешно-нахмуренный папин взгляд. Разговор снова перескакивает на мытье посуды и папа жалуется, что его дамы его же и ущемляют. Мы хохочем, мама дразнится, что она женщина, а не посудомойка и я присоединяюсь к ней, смешно подначивая отца. Он в меньшинстве!
        Снова смотрю на стул напротив меня, за которым обычно сидел Владик и в такие моменты глупых споров нас было два на два. А однажды, мы обсуждали, что папе пора в спорт зал и тот по нему плачет. Папа отшучивался, что спортзал по нему не плачет, а смеется и он не хочет его расстраивать, поэтому туда и не идет. В общем, разговор о клубе веселых и подкачанных закончился тем, что мы бросались салфетками. Мы с Владом, конечно, хотя и мама участвовала, когда в нее случайно попали.
        Жаль, что его нет рядом. Даже не так. Нормально, что он вырос и у него создается своя семья, только жаль, что у него не хватает желания и места для нашей.
        Выпадаю из разговора совсем ненадолго, а когда снова возвращаюсь из своих мыслей в реальность, то замечаю, что прозевала вопрос. Папа смотрит с приподнятыми бровями. И я кривляю его, чтобы повторил.
        - Я спрашиваю, что подаришь Макару, Арина?
        - А, это, - вот ведь… Лучше бы услышала и переспросила притворно. Было бы время обдумать, - эээ… Не знаю, насколько это классный подарок, - забиваю разговор, пока судорожно перебираю варианты. В голове, как обычно бывает в такие моменты, только перекати-поле и гуляет, - Абонемент на картинг, - выдаю первое, что пришло в голову. Почему именно это даже не спрашивайте. Сама не знаю.
        - Хороший подарок, - одобрительно кивает отец, - только обмундированием не пренебрегайте.
        - Конечно! Там все включено!
        - Арина, это ведь опасно, - немного хмурится мама.
        - Он давно хотел, мам, - пожимаю плечами, мол, вопрос уже решен.
        - Ладно, - она поднимает руки, сдаваясь, - сейчас вернусь, - и встав из-за стола удаляется в сторону спальни.
        Мой телефон тем временем пиликает, и я отвлекаюсь, чтобы ответить на сообщение Таи. Мама возвращается, когда я откладываю мобильник. В руках небольшая коробочка.
        - Передай это Макару от нас с мамой, - произносит отец после того, как мама садится и оставляет презент на середине стола.
        - Вау… - только и могу сказать, - это вовсе не обязательно…
        Больше ничего произнести не могу. Я примерно представляю стоимость швейцарского бренда «Таг Хойер». Их еще Ди Каприо рекламировал. Не то, чтобы я фанатела от Лео, но дань таланту отдаю вполне осознанно. Не о том сейчас…
        Конечно, это не именно та модель, которую рекламировал именитый актер, - вижу, когда открываю коробку, - но бренд очень дорогой, качественный и знаменитый. Подарок, мягко говоря, крутоват.
        - У каждого мужчины должны быть часы. Обычно они покупаются от двадцати пяти до тридцати пяти и всегда напоминают о событии. Нам с мамой будет приятно, если первые качественные часы будут напоминать Макару о нашей семье. Передай наши лучшие пожелания имениннику, - заканчивает глава семьи, давая понять, что на этом обсуждения окончено.
        Мама кивает с мягкой улыбкой:
        - Мы рады, что этот мальчик делает тебя счастливой, Арина. В последнее время ты светишься. К тому же он вхож в нашу семью, и мы чудесно к нему относимся. Именно поэтому мы захотели оказать внимание. И дело не в цене, а именно в том, что это та вещь, которая станет памятной.
        Соглашаюсь. Они ведь уже приняли решение, а не советуются со мной. Я знаю, что мы можем себе это позволить, просто немного не ожидала.
        К шести часам я полностью готова. На мне трикотажное облегающее платье до щиколоток цвета темного августита, поверх укороченный твидовый оливковый пиджак и лоферы на низком ходу. Волосы оставляю лежать на плечах, лишь подкрутив снизу, придав образу аккуратности и завершенности.
        В кухонном ящичке беру подарочный пакетик и бережно укладываю родительский подарок. Решив, что полностью готова, иду в гостиную, чтобы попрощаться и останавливаюсь, так и не шагнув за поворот. Услышанное заставляет прислушаться и повременить выдавать свое присутствие.
        - Просто молчание? Ты уверена, Кристина? Обычно такое проворачивают с мобильником, - сдавленно говорит папа. Его голос немного напряженный.
        - Да может номером ошиблись или дети балуются. Не всем же миром завладели аферисты!
        Хмурюсь. Я правильно понимаю?
        - Привет, у нас что-то случилось? - перешагиваю через порог, сжимая в руках подарочный пакет. Я хочу знать, что произошло.
        - Как неожиданно ты вошла! Я аж подпрыгнула, - мама шуточно хватается за сердце, а потом звонко смеется.
        - Прости, - улыбнувшись по очереди целую родителей в щеки, - Я уже собираюсь идти, так что…
        - Да, конечно! Подарок взяла? - спрашивает, а потом утвердительно кивает, - Молодец! Передавай Макару привет и обязательно еще раз поздравь от нас, хоть мы уже и поздравили его по телефону.
        Мне приятно. Конечно, родители часто звонят знакомым в честь праздников. Коллеги, соседи, приятельницы. В конце концов, это признак хорошего тона! Но их с отцом внимание для Ветрова отдается теплотой для меня.
        - Обязательно передам, - обещаю с улыбкой, - У вас случилось что? Выглядите напряженно, - я не знаю, как правильно спросить о том, что услышала. Не признаваться же, что уши грела!
        - Да нет, все отлично, - папа смотрит на меня непонимающе. Вот ведь…
        От дальнейших намеков меня спасает звонок домашнего телефона. Да, он у нас до сих пор имеется. Не знаю зачем он сдался родителям, но мне до этого никакого дела нет. Стоит с самого моего рождения, вопросов не вызывает, пиликает редко. Белую трубку со стены снимает мама.
        - Алло, - говорит четко, а затем повторяет еще несколько раз, - Вы, скорее всего, ошиблись номером. Не звоните больше пожалуйста.
        - Ответили? - как только трубка снова оказывается на своем месте спрашивает отец.
        - Неа, - обращается к нему, а потом переводит взгляд на меня и произносит недоуменно, - представляешь, Арина, уже пару раз кто-то звонит и молчит в трубку. Ума не приложу, что это за шутки такие.
        - А раньше этого не было? - голос у меня подрагивает, словно надломившись.
        - Было, но давно, - машет рукой мама.
        - А когда? - не отстаю я.
        Наверное, я через чур назойлива, потому что прямо сейчас Кристина Туманова использует свой зрительний сканер. Все, как у супермена, только напополам не разрезает.
        - Что случилось, Арина? Неужели ты думаешь… - хмурится она.
        - Ничего, просто девчонки в универе рассказывали похожий случай, - сочиняю на ходу и даже пальцы за спиной скрещиваю на удачу.
        - У кого-то еще дома есть домашний телефон? - теперь не отстает она. Как вы поняли, у нас это семейное. По женской линии передается.
        - Да, мам, - закатываю глаза. Так бы я сделала, будь это правдой, вот и сейчас приходится, - у них есть бабушки, которые не владеют мобильником, зато болтают с подругами по-домашнему. Или это скрытая информация? - последний вопрос - последний шанс. Я давлю, надеюсь, прокатит.
        - Да нет, просто странно, что ты этим интересуешься. Еще и в связи с последними событиями, - мама пожимает плечами, явно расслабившись. Я выиграла! - Где-то осенью позвонили. В сентябре или октябре. Я не помню точно.
        - Но этот Виктор больше не давал о себе знать? - присоединяется до этого наблюдавший за событиями отец. Он всегда так делает: смотрит и слушает, анализирует, и только потом говорит.
        - Нет.
        И это правда. Меня больше не беспокоили ни краской, ни записками, ничем. Так что сомнений не оставалось: Виктор и аноним - действительно один и тот же человек. Полиция припугнула, он испугался и теперь молчит. Даже если в трубку.
        - Я уточню, где он и попрошу полицию проверить, - папа берет с журнального столика телефон, что-то быстро пролистывает стилусом и повернувшись ко мне, продолжает, - Вся неделя у меня забита. Пока в университет поездишь с нами, оттуда вызывай машину. Раньше следующего вторника я никак не смогу вырваться.
        Киваю, решая не спорить. Если ему так спокойнее, с меня не убудет подчиниться. Прощаюсь, натягиваю сверху пиджака пальто, не забываю подарок и кинув последний взгляд в зеркало, выхожу на улицу. Сев в машину такси выуживаю телефон и листаю. Мне нужно проверить, убедиться. Я ищу скрин в переписке с Таей. Хочу сделать это сейчас. Во-первых, меня разбирает любопытство, а во-вторых, я не намерена портить себе праздничное настроение. Лучше уж одним махом, а то буду потом думать да догадки строить.
        Я уверена, что это было в октябре. Уверена. Бинго!
        Ага. Именно тогда мне и прислали первую угрозу с левого аккаунта. Значит, вот кто мне нервы делал всё это время, а я сомневалась. Вот ведь… Я же Ксюху Федорову чуть не прибила! Звонки сейчас меня не пугали. Он перестал пакостить напрямую, когда его вывели на чистую воду и у него осталось только это. Телефон и молчание. Учитывая, что узнала я только сейчас - номер не прошел. Только отец его и этого счастья лишит. Уже в следующий вторник.
        Но ведь мы встретились с Журавским после Нового года… Хотя, и что такого? Он мог заметить меня раньше. Тогда, когда я сама не заметила его. И даже если что-то не сходится, я подумаю об этом не сейчас. Сейчас я еду к Макару.
        И все же что-то грызло меня внутри. Точно Виктор? Да точно! Все улики на него указывают!
        Глава 42
        На средине дороги я забываю и о Журавском, и о телефонных звонках. Колючее чувство тревожности заменяет приятное ощущение легкой дрожи. Я знаю, почему чувствую это, точно уверена.
        Несмотря на то, что именинник порывался забрать меня лично, я убедила его, что отлично доберусь сама. Он должен встречать гостей и вообще…
        Такси подъезжает к высотке, а Макар уже ждет меня у подъезда, хотя я написала ему, когда только отъезжала от дома. Выхожу из машины, Ветров идет мне на встречу и когда мы оказываемся рядом без промедления впивается в губы. Мне нравится эта наша традиция, поэтому обвиваю его шею руками и без промедления отвечаю. Искренне, не сдерживаясь. Прижимаясь ближе и чувствуя, как его руки притягивают и прижимают так, что, между нами не остается ни сантиметра свободного пространства.
        - С Днем рождения! - прямо в губы, получается немного хрипло и мне приходиться прокашляться.
        - Спасибо, моя Риша. Я так рад, что ты приехала.
        Мы входим в недавно отстроенную многоэтажку, проходим мимо скучающего охранника и когда оказываемся на семнадцатом этаже лифт открывается, чтобы выпустить нас. Несколько поворотов ключом и мы уже в квартире. Светлой, просторной, двухъярусной, со вкусом обставленной огромной квартире. Даже отсюда мне видна лестница. Интересно, что там?
        - А где все? - поворачиваюсь и во все глаза смотрю на именинника после того, как он помог мне раздеться.
        - Все? - непонимающе хмурится он.
        Мы не обсуждали с Макаром его празднование, однако мне казалось само собой разумеющимся, что соберется не маленькая такая толпа и День рождения пройдет в сопровождении громких тостов, громыхающей музыки и остальных атрибутов вечеринок.
        - Да, я думала, придет пол универа, а остальных просто не впустят, - отвечаю с ухмылкой.
        - Они все здесь лишние, Арина, - Макар вдруг становится серьезным, - они не моя семья, не участники моей жизни. Наблюдатели, которым просто хочется потусить с популярным парнем. В начале это, конечно, прикольно, но быстро надоедает. А когда появляется жизнь помимо универа, и ты вылазишь из этого вакуума, то и вовсе начинает тошнить. Ты - мое настоящее и я не хочу, чтобы на это что-то повлияло, - он подходит ближе, не сводя с меня задумчивого взгляда.
        - Что на это может повлиять, Макар? Ты сказал все, что считал нужным и я верю тебе. Ничего не случиться, если часть твоих тайн я узнаю, когда ты все решишь, - не хочу говорить на серьезные темы. Ну правда, праздник сегодня или нет?! - и вообще, сколько можно держать гостью на пороге? - нарочито деловитым тоном говорю я и именинник, наконец, улыбается.
        - Невероятная, - говорит тихо, когда за руку ведет меня вглубь квартиры.
        Передо мной стол, сервированный на двоих. Но еды очень много.
        - Даже я все не съем! - хохочу, припоминая, как уминала долму.
        - Не переживай, пытать едой не буду, - шепчет на ушко, а потом прикусывает мочку. Ойкаю, оборачиваясь и чмокаю его щеку.
        Разговор глупый, но нам ведь не обязательно постоянно говорить о важном. Об этом иногда приятно молчать, перекидываясь вот такими фразочками.
        Мы сидим друг напротив друга, и я убеждаюсь насколько мне приятно быть тут, рядом с ним только вдвоем. Макар отрывается от моих глаз, разливая шампанское по бокалам.
        - За тебя, - беру слово, - Как же хорошо, что ты тогда был настолько убедителен и я все-таки пошла с тобой на свидание и узнала тебя получше. Макар, ты такой прекрасный!
        - Арина, - он хмурится, опускает голову и качает ею в стороны, - я должен сказать…
        - Нет, Макар. Сначала я, пожалуйста, - пытаюсь звучать как можно мягче. Это сложно, потому что я немного волнуюсь. Пишите дату, Арина Туманова волнуется! - Я полюбила тебя, Ветров просто за то, что ты есть. Мне не важно, какие там тайны ты хранишь и говорить об этом сегодня не хочу. Давай просто праздновать? Я люблю твою улыбку, нелепые шутки, смех, ухмылку и я очень хочу, чтобы свои двадцать четыре ты встретил весело! За тебя!
        Совсем не долго меня мучает чувство, что возможно, мне нужно было выслушать Макара, но когда он расслабляется, успокаиваюсь. Я пробую блюда, заказанные из ресторана, пока мы перепрыгиваем с темы на тему. Оборачиваюсь на огромные часы, представляющие собой две огромные стрелки и цифры, закрепленные прямо на стене и нахожу, что время уже перевалило за двенадцать.
        - Это от родителей, - передаю ему пакет, который поставила на соседний стул, - Папа просил передать, что у каждого мужчины должны быть первые часы и они с мамой будут рады, если эти часы тебе понравятся.
        - Ого! - его брови удивленно приподымаются, когда Макар достает подарок из коробки.
        Я обхожу стол, и оказавшись рядом помогаю застегнуть ремешок на левой руке.
        - Спасибо. Когда они поздравляли меня, сказали, что передали подарок, но я не ожидал… - немного растерянно произносит он, - Твои родители любят символизм, - ухмыляется он, обнимая меня за талию.
        - Смотрятся очень круто, - имею в виду подарок, и немного смущаюсь, потому что сейчас, когда он усаживает меня на колени я оказываюсь слишком близко.
        Интимнее момента между нами не было… Пока…
        - Всегда было интересно, что за фото в кулоне?
        Я машинально касаюсь рукой сердечка, висящего на моей шее и расстегнув цепочку, открываю украшение, передав его Макару.
        На одной половине наше семейное фото, а на другой мы с Макаром. То самое свидание на крыше. Мы уже собирались уходить, когда мне захотелось сделать фотографию на память о важном дне. Именно тогда между нами появилась откровенность и исчезла отчужденность и наигранность. Будто маски слетели. Я не выложила его в инстаграм с высокопарной подписью, не хвастала одногруппницам между парами, я распечатала его и бережно носила на шее, храня и лелея момент. Изредка открывая и вспоминая, но навсегда сохранив момент. Печатные фотографии хранят в себе что-то совершенно иное. Что-то, что отличается от цифровых вариантов.
        Он смотрит долго. Я не могу разобрать его взгляд и поэтому чувствую смятение. Он ведь должен быть счастлив, разве нет? Но все проходит, когда его лицо озаряется искренней мальчишеской улыбкой. Он аккуратно закрывает сердце, на миг сжимая в руке и бережно застегивает его на моей шее.
        - Я люблю тебя, моя Риша, - впервые признается он.
        А у меня на глаза наворачиваются слезы. Счастлива! Как же я счастлива с ним!
        - Я люблю тебя, мой Макар.
        А потом нас не существует порознь. Близость туманит разум и выветривает остатки неуверенности. Туман и Ветер слились воедино, сопутствуя нам в близости, запрещая сомневаться. Но сомнений и нет больше. Я хотела, знала, что случится, была готова и мечтала об этом именно с ним. С моим Макаром Ветровым.
        Поцелуи становятся интимнее, а тела ближе. Его рука зарыта в моих волосах, а другая с силой сжимает талию. Я же, огладив крепкие руки, поднимаюсь к плечам и спускаюсь исследовать скрытую под футболкой спину. Он переходит на шею, попутно покусывая подбородок и когда его губы обжигают ключицу я, вскрикнув, сжимаю ткань его одежды, а затем, нырнув под нее руками царапаю, ощутив на чувствительной коже укус.
        - Останови меня, Риша… Сейчас… - рычит он с силой отрываясь.
        Проводит носом по шее. Там, где секундой ранее я чувствовала губы, сейчас учащенные выдохи, а мне до боли нужно, чтобы он продолжил. Кажется, я просто умру, если он остановится. Если…
        Затуманенным взглядом он смотрит на меня, облизывает губы, а мне хочется, чтобы…
        - Макар, пожалуйста… Я твоя…
        - Риша… - снова с рыком. Сейчас он совсем другой. Есть в нем что-то первобытное.
        - Я так хочу…
        И тормозов как не бывало. Он дергает меня наверх и я, охнув, подчиняюсь. Прижав к стене, снова впивается в губы обжигающим поцелуем, а мне мало, очень-очень мало. И как эта стена так близко оказалась? Она же была далеко…
        - Люблю тебя, люблю… - шепчет и это кружит голову еще больше.
        Останавливается, упираясь в стену руками и смотрит на меня. Во взгляде плещется восхищение, упоение и то, в чем он признался - любовь. Протягивает руку, нежно касается щеки, большой палец оказавшись на губах, немного оттягивает нижнюю.
        - Прекрасная моя…
        Прикрываю веки и лащусь как кошка. Я доверяю ему и абсолютно не хочу ничего контролировать. Эта минута промедления оставляет позади сумасшествие, пропустив вперед иступленную нежность, которой я так грезила…
        Не отрывая взгляда, Макар проходится руками от груди до бедер, чтобы потянуть вверх мое невовремя ставшее слишком длинным платье. Миг. И оно лежит на полу, а я облачена в сопровождение его подарку.
        То самое, которое мы выбирали с Таей и то самое, в которое я с первого взгляда влюбилась. Комплект цвета драгоценного камня гиацинта. Тонкие шлейки, находящиеся чуть выше велюрового бюстье и трусики танга с такими же завораживающими деталями.
        Голубые глаза напротив вспыхивают явным желанием. Мне нравится, как он смотрит.
        - Совершенная… - шепчет, а я, хоть и смущена, но ощущаю себя именно такой, какой он меня описывает. Совершенной.
        Подхватив на руки так неожиданно, что я вскрикиваю, Макар несет меня вверх по лестнице. В свою спальню.
        Свет выключен, лишь шторы блек-аут не захлопнуты полностью, даруя нам двоим немного света от утопающего в огнях города.
        Он кладет меня на постель, и я в ожидании вытягиваюсь протягивая к любимому руки. Макар опускается сверху. Проводит длинными пальцами по шее, минуя тонкие шлейки, опускает ладонь на живот и ниже…
        - Ах… - вырывается громкое и по телу бегут мурашки.
        Он целует губы, и следует по тому же пути, где путешествовали пальцы. Страсть пленила не только мой рассудок, он упивается мной. Поцелуи вдоль тела влажные и горячие, дыхание громкое и тяжелое, а наши движения такие нетерпеливые. Я зарываюсь пальчиками в волосы и тяну до мужского рыка. Макар заводит за мою спину руку, щелкая замочком и когда верх комплекта летит в сторону, я замираю, открыв глаза и полностью прочувствовав момент. Сейчас. Это понимание немного отрезвляет, но его губы на моем теле снова погружают в нирвану.
        - Макар, - зову довольно громко, но так мне лишь кажется. На деле выходит тихо и скомкано, на выдохе… И мне приходиться повторить немного громче.
        - Да, моя Риша?
        Он отрывает губы от моего плоского живота, поцелуями поднимается выше, чтобы снова накрыть губами мои...
        - Я… хотела сказать…
        - Если ты передумала, я остановлюсь… - успокаивает, убирая с лица разметавшиеся волосы.
        - Нет-нет, просто… Я никогда не… Ни с кем… - его брови хмурятся и это выражение лица очень разнится с поведением тела, - Ты первый, Макар… - произношу наконец то, что так долго хотела сказать.
        - Риша… - голос сиплый, взгляд острый, а дыхание останавливается. Он резко шумно выдыхает, а его левая рука, упирающаяся в матрас рядом с моей головой с силой комкает ткань. Эта новость обрадовала его или огорчила? - Я люблю тебя, моя любимая. Люблю. Только ты, слышишь? Это все по-настоящему. Запомни, моя любимая девочка. Только ты. Моя… Моя…
        - Я люблю тебя, Макар. Я так тебя люблю…
        Глава 43
        Утро просто чудесное. Я просыпаюсь от терпкого аромата кофе, которое Макар лично принес для меня на подносе. А еще на тарелке лежит пара круассанов, несколько пончиков, две порции «Цезаря» и апельсиновый сок.
        - Вау! - я сажусь в постели, натягивая одеяло на грудь, ладонями пригладив волосы.
        Макар, кстати, выглядит очень свежим и бодрым. Выходит, принял душ второй раз, не считая нашего общего ночного совместного. Немного смущаюсь от красочной картинки воспоминаний, вмиг слайдами заполонившая мои мысли и с придыханием жмурюсь. По лукавой усмешке Макара угадываю, что от него мои мысли не утаились.
        - Все для тебя, моя любимая, - он садится на кровать, широко улыбаясь, ставит между нами поднос, а я от его слов зависаю, но это только внешне. Внутри все бурлит, сердце трепещет и эти перемены во мне… мне они нравятся!
        - Спасибо, - улыбаюсь и тянусь к стакану с соком.
        - Какие планы на сегодня? - спрашивает, накалывая на вилку кусочек курицы.
        - Не знаю, - отвечаю честно и пожимаю плечами, - а ты ни с кем не планируешь встретиться?
        Я имею в виду не только друзей, но и Ветрова старшего. Мне хочется, чтобы то его дело поскорее решилось. Как бы я себя ни успокаивала, но от собственных мыслей не убежишь, так что прекрасно знаю, насколько мне станет легче жить, когда секретов между нами не останется.
        - Нет. Этот день я хочу провести с тобой. Выбирай программу: просмотр фильмов, прогулка по Оболонской, - загибая пальцы перечисляет он, - кинотеатр, ресторан, парк. Исполняю все желания!
        - Хочу всё! - смеясь отвечаю и когда мы доедаем завтрак оказывается, что идти куда-то не очень-то и хочется.
        Включаем «Довод» и под хорошую игру Паттинсона засыпаем. Нет, фильм хороший. Мы оба его уже смотрели, потому что, когда снимает Нолан - не посмотреть фильм является грехом! Просто ночь была бессонной.
        Уютно, оказывается засыпать в неудобной позе, когда делаешь это с любимым человеком. Когда открываю глаза, тело ломит, а рука и вовсе затекла, но я улыбаюсь, чувствуя себя абсолютно счастливой и не шевелюсь, потому что Макар еще спит.
        Уже смеркается, когда после обеда и чая с тортом, который, кстати, разрезать вчера времени не хватило, мы решаем прогуляться. Между делом я отзваниваюсь маме и отпрашиваюсь еще на одну ночь. В конце концов, мне уже двадцать один, слово «отпрашиваюсь» тут не совсем уместно, но и перед фактом маму поставить не могу. Не те у нас отношения.
        Я как раз обуваюсь, а Макар, вспомнив, что забыл одеть часы поднимается в спальню, чтобы забрать их, когда в дверь звонят. Несколько раз окрикнув Макара, я все же решаю открыть. Даже если это его отец, ничего такого. Я одета, время - вечер, не упрекнуть.
        Но вот только отворив замки и толкнув дверь понимаю, что стоило все-таки дождаться хозяина дома. На пороге не его папа, а Даяна. Её глаза при виде меня загораются изумлением, а после раздражением. Она некрасиво кривится, а затем хищно усмехается сама себе.
        Я натягиваю на губы уверенную улыбку, потому что мне надоело её опасаться. Даже если я этого внешне не показываю, то внутренне мне надоело! Я его не отбила и не увела, козни ей не строила. И не мои проблемы, что Даяна на что-то там еще рассчитывает. А если нет, то зачем пришла?!
        - Макар дома? - без приветствий спрашивает она и отодвинув меня, проходит в квартиру.
        - Конечно. Он сейчас спустится. Чаю, Даяна? - я громко хлопаю дверью, с удовольствием отмечая, что она вздрогнула.
        «Ага, я не те девочки, которые перед тобой танцуют. Если до этого не поняла, то сейчас самое время.» - это всё я про себя, разумеется. Но, надеюсь, во взгляде читается.
        - Риша, любимая, ты готова? - спускаясь по лестнице, спрашивает Ветров.
        Он занят тем, что застегивает часы или рассматривает их, я тут так занята Даяной и краем глаза присмотреться не успела. А вот Ветров замечает ее только сейчас. Замечает и совершенно точно искренне удивляется.
        - Даяна? Привет. Ты чего тут? - он даже шаг непроизвольно замедляет.
        - Поскольку вчера ты сказал, что отмечаешь с важным человеком, я подумала, что это твой отец и приехала поздравить тебя. Теперь вижу, что зря.
        - Даяна, не знаю, что ты думала, но мы расстались не вчера и даже не год назад. Я не должен отчитываться перед тобой, где нахожусь и с кем, - он делает шаг вперед, буравя её тяжелым взглядом.
        - Мы расстались давно, но ты никем не интересовался. А даже если и было что-то, они - не я, признай это. Мы уже взрослые люди. Кому нужны эти пустышки? - Даяна заметно кивает в мою сторону, а я никак не реагирую.
        Мне полезно услышать, ей высказаться, а ему наконец решить. Хотя если верить её ответам, то расстались они действительно давно.
        - Я говорил раньше и повторю сейчас: мы расстались, Даяна. И давно уже не близкие люди, так что не нужно приезжать ко мне домой, чтобы поздравить с праздниками. В следующий раз ограничься сообщением. Мы остались друзьями только потому, что так говорят. На деле мы знакомые, ими и останемся, потому что наши отцы партнеры. И оставь свои намеки. Ты давно уже поняла, что Арина - не очередная.
        Слова Макар чеканит, и я понимаю, что он всегда делает так, когда зол. В кино с Мишей Латаевым он говорил так же. И Даяна, если не потеряла остатки ума по дороге от двери до гостиной, должна это заметить. Ветров раздраженно вздыхает на последней фразе, словно она звучала тысячи раз и ему уже надоело повторять. Невооруженным взглядом видно, что этот разговор его утомляет и скорее всего, он еще не вышвырнул её из дома из уважения к прошлому или отцу.
        - Правда? Так она знает? - Даяна взвизгивает так, что даже тело содрогается, но резко мотнув головой берет себя в руки.
        - Если это все, тебе пора. Спасибо за поздравления, Даяна. Я буду расти большим и здоровым.
        Он оказывается рядом с ней и взяв за локоть, ведет туда, откуда она не так давно явилась. Зрелище, честно сказать, унизительное. Я прохожу к панорамному окну в глубине первого этажа квартиры, откуда открывается потрясающий вид на мою любимую Оболонскую набережную вечернего Киева. С меня достаточно услышанного.
        Прежде, чем Макар обнимает меня, я слышу его шаги. Его руки на моем животе, мои на его руках. Я откидываю голову на его плечо, наблюдая за огоньками за окном. Люди гуляют, гудят машины. Интересное чувство: мы их видим, а они нас нет. И время застыло, как тогда, на крыше. Красивый вид и любимый мужчина рядом. В голову почему-то приходит мысль, что я хотела бы жить здесь, вместе с Макаром, просыпаться от запаха кофе и варить его для Ветрова самой. Глупая, совершенно не к месту пришедшая мысль.
        Время застыло только для нас, как тогда, на крыше. Как всегда, с ним. Красивый вид, любимый мужчина рядом. Я желаю всегда быть настолько счастливой. А мое «быть счастливой» тесно пересекается с «быть с Макаром».
        Глава 44
        В университет меня отвозит Макар. Домой заехать так и не удалось, но это не беда. Мое темное платье достаточно скромное, чтобы пойти в нем на пары. Теперь оно мое любимое. В квартире Ветрова мне было комфортно в его футболках, я ходила босиком по теплому полу и засыпала на любимом плече. Дорога сопровождалась моей глуповатой улыбкой и частыми влюбленными взглядами моего возлюбленного водителя, под которыми мне становилось... жарко. В его глазах я видела пламя, которое, уверена, отражалось в моих и это заводило еще больше. Я слишком неопытна, чтобы попросить его притормозить и перекинув ногу через консоль оседлать его. Пришлось прикрыть глаза пытаясь успокоить возбуждение. Чтобы сменить картинку калейдоскопа мелькавшую перед глазами, я стала вспоминать наши выходные… Ох… Не помогло… Это ведь они и сделали меня такой желающей большего… Восхитительные выходные. И даже Даяна не смогла испортить их нам.
        Прежде чем открыть мне дверь, Макар берет мою руку и поцеловав в ладонь ухмыляется, обещая очень многое:
        - Я знаю, о чем ты думаешь, моя Риша. Домой я тебя сегодня отвезу много позже обычного, - и притянув к себе касается губ в нетерпеливом поцелуе, подкрепляя сказанное.
        К моменту, когда мы месте заходим в здание альма-матер я уже успеваю успокоиться. Макар провожает меня до аудитории и целует на прощание.
        - Я подъеду после третьей пары, - обещает он.
        - У меня их сегодня четыре, - уточняю, а сама вспоминаю, что там вообще идет последней парой и насколько опасными будут последствия пропуска.
        Катя уже открыла аудиторию и это заставляет меня оторваться от Ветрова. Впервые за эти дни, между прочим. Я целую его в щеку на прощание, но Макар находит мои губы. И снова эта лавина. Слышу покашливание и отпрыгиваю, а вот Ветров очень спокоен. Его рука на моей талии ни на сантиметр не сдвинулась. И он смотрит мне за спину, приподняв уголок рта в усмешке. Оборачиваюсь и расслабившись улыбаюсь наблюдателю.
        - Привет, Марк.
        - Привет-привет, - препод подмигивает с многозначительным взглядом и уходит в глубь коридора.
        - Мне пора, - шепчу, снова прижавшись к Макару и положив голову ему на плечо.
        - До вечера, Риша, - он оставляет легкий поцелуй напоследок и наконец отпускает меня.
        Без его рук пусто, но я напоминаю себе, что у нас еще много времени впереди, а жизнь состоит не из одного Макара Ветрова, улыбаюсь своему парню и вхожу в дверь аудитории.
        Поднимаясь на последний ряд, где меня уже ждет Жарова, замечаю фырканье Федоровой, что меня совершенно не удивляет, а вот злой взгляд Артема Лукашина заставляет в недоумении поднять бровь. Может, день не задался у парня? Всякое бывает.
        Конечно, пару я прослушала. Когда у тебя нет конспектов, это проводит невидимую черту между ответственностью и разгильдяйством. Сегодня я разгильдяйствую и не сказать, что слишком переживаю по этому поводу.
        Говорим так тихо, что Кожедуб и внимания на нас не обращает, но даже если бы и обратил… Впервой что ли?
        Вторая и третья пара у Сидельцева и Козина проходят примерно так же, как и первая. Мимо. Мы болтаем, то и дело обсуждая новости, потому что когда у тебя впервые случается финишная прямая с любимым человеком, поделиться очень хочется безумно! А поскольку я болтлива, то для меня это необходимость. Я достаточно благоразумна, чтобы не озвучить эту новость в студенческой газете или на форуме, но не рассказать лучшей подруге не могу!
        - Пошли в буфет? - закидывая конспекты в сумку, спрашивает Тая или Макар уже подъехал?
        - Не знаю, ничего не писал пока. Пойдем, я ему оттуда наберу.
        - Привет, Ришенька! - окликают меня, когда наша группа выходит из аудитории после третьей пары, чтобы прямо по коридору пойти на четвертую, а мы с Жаровой вниз в кафетерий.
        Останавливаюсь и оборачиваюсь, стараясь не показывать, как меня передернуло от подобного обращения. Я прекрасно понимала, кого увижу. Интересно было только один он или нет. Нет.
        Передо мной и Таей стоит Миша и почему-то криво ухмыляется, глядя на меня. Губу свело, что ли? А рядом с ним Даяна и бывшая свита моего парня, которой раньше он был окружен. Я не задавалась вопросом, почему они вмиг все куда-то исчезли. Да и зачем, если Ветров столько раз говорил, что никто не знает его настоящего, кроме меня. Именно за этим, вероятно, он и отдалился, чтобы наконец быть собой. В любом случае, это меня не касается. Мы строим свои отношения, а с остальным Макар, как и обещал, совсем скоро разберется сам. Единственное, что сейчас меня волнует - что им надо? С Даяной все понятно - ревность она скрыть даже не пытается, но держится при этом гордо. Что странно, учитывая нашу последнюю встречу. А Латаев? Пособничает бывшей? Имеются успехи?
        - Я слушаю, - прерываю молчание, когда парочка подходит ближе.
        Гадать не стала и компания их меня не привлекает. Так что, чем ближе к делу, тем лучше.
        - Как дела, прекрасная Арина? - спрашивает с ехидством.
        - Просто замечательно. Тебе в подробностях?
        - О, подробности я и так уже знаю! Их мы сейчас и обсудим! - Вот так заявочки на успех! Излишне громким тоном, к стати.
        Студенты, снующие мимо, а теперь заинтересованные столпотворением, оглядываются; некоторые, не скрывая любопытства, даже останавливаются и подходят ближе, поглядывая на нас.
        - Скажи мне, интересная, настоящая, удивительная Арина, - его голос излишне слащавый и совершенно не соответствует задорному блеску в глазах. Мое сердце, что-то явно ощутив, делает кульбит, но я все так же стервозно продолжаю улыбаться Мише, - ты правда поверила?
        - Латаев, все вопросы к Ветрову. Он скоро приедет и тогда ты спросишь у него, что пожелаешь. Но только если ему вопрос не понравится, он тебе врежет, как тогда, в кинотеатре.
        Я показательно щелкаю языком и, по идее, он уже должен наблюдать как я уверенно шествую в противоположную от него сторону, вот только что-то удерживает меня на месте.
        Его глаза пестрят гневными искрами, он сглатывает мой выпад, но отвратительная ухмылка с лица не слазит, еще и Даяна выжидающе закусывает губу. Конечно, я на нее не смотрю, но замечаю периферийным зрением. И ее реакция заставляет меня нервничать. Ну не просто так она приперлась ко мне после своего позора в Ветровой квартире. Я хочу уйти отсюда, но почему-то не могу.
        - А Макар хороший актер! - хмыкает Латаев, разыгрывая представление, - Надо было не в адвокаты идти, чтобы компанией управлять, а в театральный! Знаешь, сколько таких, как ты, Туманова? - он прямо-таки хохочет, а я никак не могу понять почему. Будто есть что-то важное, о чем я не знаю. И это связано именно со мной и ими.
        - Таких, как я больше нет, Михась, - невозмутимо вскидываю бровь, хотя на самом деле, внутри меня ураган, способный снести на своем пути, что угодно. Даже сердце своей владелицы, - А вот профессию он выбрал, какую хотел и он очень преуспеет в этом деле. Не завидуй, Миша, если компания его отца развалится…
        - Компания отца! - Мишка и компания разве только по полу от смеха не катается, - развалится?! Туманова, ты просто волшебная дура! Ты хоть знаешь кто его отец?!
        А я не знаю. Ну, бизнесмен какой-то. Какая мне разница чей он сын? Я ведь его люблю, а не…
        Они стоят и насмехаются надо мной. Даже Даяна закинув голову смеется. Просто ржут мне в лицо, а я перед ними ошарашенная и растерянная. Я! Арина Туманова и словно язык проглотила! Нет… он же не врал мне… Это они его не знают, а я…
        Толпа немного расступается, и я вижу его. Любимые голубые глаза смотрят на меня со знакомым теплом.
        - Что здесь происходит? - спрашивает Макар, вот только выражение его лица резко меняется. Невооружённым взглядом видна эта секунда, когда, щелчок, и все переменилось. Он будто… понимает все… То, чего никак не удается понять мне…
        - Да деваху твою просвещаем! Хватит с тебя этого театра абсурда, брат! Вот, держи, ты выиграл! Красавчик, Макар! Я бы не вывез! Три порции долмы она тогда умяла.
        « - ТЫ ПЕРВАЯ ЖЕНЩИНА, КОТОРУЮ МНЕ НРАВИТСЯ КОРМИТЬ. НИКАКИХ ВЫПЕНДРЕЖЕЙ, ТИПА СЕНА В ТАРЕЛКЕ» …
        События полугодичной или сколько там точно прошло, давности, как непрошенные гости, сами всплывают воспоминаниями.
        Мишка достает деньги. Много крупными купюрами и сует их Макару. Деньги падают, а сам Ветров смотрит на меня. Вокруг свистят, улюлюкают.
        Внутренний ураган угрожает достичь критически опасного четвертого уровня разрушений моих чувств, нагнав Гарви. Совсем как Гарви разрушал город за городом, так кусок за куском с каждым сказанным словом наживо отрывали по куску от моего сумевшего полюбить сердца. Я сглатываю, во все глаза глядя на того, кого люблю.
        «Скажи, скажи, что это не правда» - мысленно прошу я. Практически умоляю. Я. Арина Туманова. Но никто не дает мне и минуты на исцеление.
        - А я же хотел с тобой, Таисия, замутить, но препод бы меня прикопал, - Мишку уже несет на откровения.
        « - А Я БУДУ КРУТЫМ БИЗНЕС-АНАЛИТИКОМ!
        - КАК АЛАНЬЕВ, ЧТОЛИ? У НИХ, КСТАТИ, С ТВОЕЙ ПОДРУЖКОЙ СЕРЬЕЗНО?» …
        Я не верю! Он не мог! Но мне не нужны слова. Макар уверял, что я его знаю. Да, знаю и прекрасно вижу, что выглядит он виноватым и рассерженным. Смотрит на меня и одновременно сквозь. Надо же, кажется, что я прямо сейчас должна разучиться чувствовать, но напротив. Ощущения обостряются и став радаром, улавливаю эмоции стоящего напротив Ветрова. Ветрова, который не прячет глаза, но от этого ему не менее стыдно.
        - Значит, правда, да? - не знаю откуда силы берутся, но ни слез, ни дрожащего голоса. Ничего.
        - Арина. Я правда тебя люблю.
        Этот голос, ставший любимым. Тот, что совсем недавно шептал пошлые, возбуждающие словечки, подначивая общую страсть. Тот, который залюбливал признаниями, убеждая в любви.
        Лживый голос. Голос ознаменовавший своим звуком трусость. Голос Макара Ветрова.
        - Никогда не произноси это слово, - резко вздергиваю подбородок и до боли сжимаю челюсть, как и Макар, стоящий напротив меня, - Слово «правда» из твоего рта звучит отвратительно. И не ходи за мной. Хотя, зачем? Ты ведь уже денег получил, а? С пола подними.
        Я прохожу мимо него. Такой уверенной походкой, держа спину настолько прямо, как только «Ангелы» Виктории Сикрет умеют. И дойдя до женского туалета, влетаю в кабинку, падаю на закрытый унитаз и реву.
        Закидываю ноги сев по-турецки, когда слышу хлопок двери. Закрываю рот рукой, стараясь не издать ни звука.
        - Вы видели, как обалдела эта Туманова? Выскочка! Вот наш Макарчик ее и спустил на землю.
        Федорова смакует мое фиаско, отвратительно присыпает позор специями отвратительного злорадного смеха.
        - Ну не знаю, Ксюх, - сомнительно отвечают ей. Наверное, это её закадычная подруга Таня, хотя сейчас едва ли не каждый перемывает мне кости, - Он Мише потом лицо просто всмятку превратил, - ахает, будто это сейчас происходит, - Ты не видела, что ли? А как орал? Его даже Брукс оттащить не смог.
        Брукс - Захар Бруксин - надежда бокса, будущий Кличко. Огромный, как Скала. Сильно, значит, Ветров взбесился. Разозлился, что без него начали? Не хотел, видимо, шоу пропускать. Какой же все-таки… урод…
        Попутный.
        Ночевать остаюсь у Таси. Она нашла меня в туалете и вызвав такси, отвезла к себе. С мамой моей сама говорила, лепила ей что-то, чтобы не сильно волновалась. Меня не особо волновал их разговор. Куда больше я не могла поверить, как это могло произойти со мной? Я же умная… Дура!
        Ураган достиг четвертого уровня опасности и остановился, оставив за собой кровоточащие борозды. Гарви повлек разрушения, но я знала, что справлюсь с последствиями.
        На следующий день мы универ прогуляли. Ага, прямо вдвоем с Таськой. Я сначала порывалась пойти, но, как сказала одна мудрая женщина:
        «Дай себе время поумирать. К примеру, неделю. Лежи, не мой голову, не вылазь из постели, плачь, но спустя эту неделю вставай и живи.»
        Недели у меня не было, поэтому я взяла себе этот вторник. И уже в среду, как и учила меня Жанна Бадоева, Арина Туманова встала и с гордо поднятой головой пошла в университет. Отрывать языки и головы тем, кто посмел меня обидеть. Обрушать на них свой внутренний ураган, заслуживший имя разрушительного Гарви.
        Эпилог
        Мне кажется, я прихожу в себя. Когда сижу с родителями за ужином уже не выныриваю из разговоров надолго. Я говорю, смеюсь, улыбаюсь, но часть меня, будто рассыпалась. Мой первый мужчина, моя первая настоящая любовь… Все вранье.
        Я Арина Туманова использованная, выброшенная и как итог, униженная. Мое грязное белье перебирают, в нем роются, выуживая из бельевой корзины сплетен новое, придуманное. Пусть.
        Все белье у меня брендовое, омытое моими слезами, но только глубоко-глубоко внутри. Снаружи я кремень. Никто не осмелился заявить мне что-то в лицо. Никто, включая Сашу Сомину и Ксюшу Федорову. Они обсасывали мои кости, обгладывали, как волки, исключительно за спиной. Когда я оборачивалась - делали вид, что ничего не происходит и иногда мне самой казалось, что все случившееся просто сон, а остальное только кажется.
        Он приехал в пятницу. Родители были у друзей. Сначала звонил в звонок, я не открывала. Не знаю, откуда он узнал, что я дома. Позже я посмотрела по камерам, как Макар забрался на крышу своего бмв, чтобы перемахнуть через забор и постучать в окно. Он застал меня сидя в гостиной. Мне порядком надоела собственная комната, слишком уж часто там наедине с собой я думала о Попутном.
        Все-таки Попутный.
        Он стоял и стучал в окно, и я знала, что он не остановится. Знала? Я хоть что-нибудь знала о нем? Что-нибудь из того, что не оказалось враньем?
        Я вышла к нему. Убеждала, что не хочу, но я хотела. Хотела проснуться в его квартире на огромной кровати под аромат кофе и шутить за завтраком, а потом поставить поднос на стол и…
        - Что тебе нужно, Макар? - надеюсь, это не звучало жалко.
        Я прошла на порог и закрыла за собой дверь, отрезав возможность все забыть и пригласить его в дом. Я же люблю его.
        - Я люблю тебя, Арина.
        Он тяжело дышит и с шумом выдыхает еще раз, когда моя ладонь сама по себе приземляется на его щеку, обдавая мою руку жаром, оставляя красный след после.
        - Уходи.
        Я толкаю его в грудь. Не могу объяснить, что со мной. Наверное, все эмоции, которые сидели внутри, наконец нашли выход.
        Макар делает шаг назад, но схватив меня за талию дергает на себя. Зря.
        - Я люблю тебя!
        Повторяет он, с силой сжимает меня в своих руках. Тело вздрагивает, потому что помнит. А мне нельзя не то, что помнить в эту секунду, мне нельзя даже вспоминать!
        - Убирайся!
        Вскрикиваю, отталкивая! Он настойчив и уходить не собирается, а у меня нет даже моральных сил на эту борьбу. Я до боли хочу быть с ним и не могу, потому что он козел.
        - Я помню то свидание в гончарной мастерской, Макар. Оно было очень странным, - я прекращаю попытки выбраться из хватки и смотрю в голубые глаза напротив, - Еще тогда оно казалось мне каким-то липким что ли! А теперь я знаю, что мне не показалось, потому что ты лепил не глину, ты лепил из меня дуру! Очень красноречиво, чертов ты Попутный!
        Не сдерживаюсь и снова толкаю в грудь. От неожиданности он отпускает и я, спустившись по ступеням, наконец оказываюсь на расстоянии от него. На безопасном расстоянии. С неба спускаются крупные капли дождя, но сейчас не до того.
        - Нет, я злился, что ты пошла со мной. Уже тогда ты была мне симпатична, и я не хотел делать этого с тобой! Хотел, чтобы ты отказалась! - кричит он, не сдержавшись и спускается ко мне.
        - Так это я виновата?! Отказался бы от спора еще тогда, ясно? Или вообще бы не спорил на людей! Не приходило тебе такое в голову, а? Ты мне нравился, Макар. Потому что я верила в людей. И верила, что только влюбленные могут придумать свидание с глиной, приволочь в универ огромный букет роз и ходить по пятам! Но нет, благодаря тебе я знаю, что это не так! Спасибо за науку!
        Не удерживаю слезы, и они льются из глаз, но их не видно за усилившимся дождем. Давно такого ливня не было.
        - Я не знал, что ты такая. Не знал! Я хотел все уладить! Хотел, чтобы ты не узнала!
        Макар подходит ко мне, пытается взять за руку, но я снова дарю ему лишь пощечину. Подарки меняются, правда? На День рождения - себя, сейчас вот - пощечины одна за другой.
        Не знаю как, но ему удается меня поцеловать. Потом, позже я буду убеждать себя, что боролась. Только когда его губы касаются моих, я рвано выдохнув прижимаюсь к Ветрову всем телом. В последний раз.
        Обезбашенно и до боли я отвечаю на поцелуй. Теряя в нем себя, наперед утоляя жажду, но даже это не позволяет стереть рвущуюся наружу обиду. Мы полностью промокли, однако холода я не чувствую. Мне жарко и больно. И сейчас я чувствую, как Гарви сменяет достигший пятого уровня опасности ураган Ирма. Она уносит не только мое рваное сердце, Ирма терзает душу, вырывая с корнем все самое лучшее и самое болезненное. Меня выворачивает от глубокой острой пытки, и я знаю, что я не смогу оправиться. Слишком сильно Ветер повредил мои крылья, рассеял Туман и унес мое сердце, затеряв его далеко-далеко отсюда. Может, вручив недостойному Попутному, а возможно просто швырнув океан подкормить акул.
        Я даю себе секунду на осознание всего в этот самый миг со мной случившегося. Слезы перемешались с дождем, всхлипы с удовольствием. Я его, а он мой. Сейчас. Секунду до… До того, как Ирма настигла Гарви… До того, как…
        - Никогда больше не приходи, Макар. Никогда, - сквозь пелену воды я смотрю на него. В последний раз в любимые голубые глаза, - Я никогда не прощу тебя.
        - Ты моя, Арина. Моя и точка. Моя до конца.
        Это последнее, что я слышу прежде, чем уйти. Убежать от желания, от части себя, оставив ту самую часть ему на хранение или на растерзание. Попутному или в океан акулам.
        Он не залечит и не вылечит. Это пройдет когда-нибудь или забудется. Но с ним. Больше нет. Ни в этой жизни.
        Но в голове, словно набатом «Моя до конца».