Наш маленький рай Кенди Шеперд
        Соблазн — Harlequin #154 Землетрясение на тропическом острове сводит вместе Зою и ее бывшего школьного друга, а ныне известного футболиста Митча. Оба согласны провести вместе лишь одну ночь, а после пойти каждый своей дорогой, но судьба преподносит сюрприз…
        Кенди Шеперд
        Наш маленький рай
        From Paradise…to Pregnant!
«Наш маленький рай»
        

* * *
        Глава 1
        Внешностью Зоя Саммерс не вышла. Ей достаточно было взглянуть в зеркало, чтобы убедиться в этом. С самого детства все считали ее невзрачной. Будь она уродливой, это, возможно, даже было бы интересно. Но никто просто не обращал на Зою внимания. И в придачу к присущему только ей сочетанию непокорных черных локонов, угловатого лица и самых обычных карих глаз у нее еще была небольшая горбинка на носу.
        После мучительных лет обучения в школе, когда Зоя считалась одной из самых непопулярных девочек в классе, она решила изменить свою внешность. И пусть стать сногсшибательной красавицей все равно не получилось, Зоя приложила все усилия, чтобы найти свой собственный образ. Теперь ее, двадцатисемилетнюю, все считали яркой, стильной и элегантной. О большем она и не мечтала.
        И сейчас, проводя отпуск в дорогом отеле на тропическом острове Бали, Зоя ежедневно посещала спа-салон для того, чтобы заботиться о своей внешности.
        Дома ей, с головой ушедшей в работу владелице бухгалтерской фирмы, некогда было бегать по салонам красоты. А здесь в программу пребывания гостей отеля входили косметические процедуры для лица, пилинг, эпиляция воском, маникюр и педикюр — что полностью отвечало целям Зои отдохнуть и восстановиться. Причем в Сиднее все это обошлось бы вдвое дороже.
        Шел четвертый и заключительный день пребывания в отеле. Зоя лежала лицом вниз на массажном столе, чувствуя, как под умелыми руками массажистки чудесным образом расслабляются напряженные мышцы. Какое наслаждение!
        От ароматов сандалового дерева, красного жасмина и лимонного сорго мысли Зои сменили свое направление. Ей больше не хотелось думать о своем бизнесе и важном решении, которое предстояло принять. И даже отошло на второй план беспокойство о том, не объявил ли голодовку ее кот, оставленный на время в гостинице для животных.
        Вместо этого Зоя размышляла о том, как после массажа расслабленно поплавает в прохладной бирюзовой воде бассейна, а также о том, что после этого выберет на обед в одном из ресторанов курорта Семиньяк.
        Зоя издала вздох глубокого удовлетворения, лежа в расслабленной полудреме.
        Когда массажный стол начал вибрировать, первой мыслью было, что это тоже часть процедуры. Но затем задребезжали оконные стекла, пузырьки с маслами и лосьонами начали звякать, подскакивать и, падая, разбиваться о каменный стол. Зоя в тревоге вскочила, поняв, что происходит, еще до того, как массажистка крикнула: «Землетрясение!»
        Было очень сложно устоять на ногах, потому что пол закачался, словно палуба корабля в бушующем море. Массажистка кинулась под деревянный стол. Зоя последовала ее примеру.
        Она упала на колени, съежилась в комочек, слыша, как от ужаса бешено стучит сердце, и крепко сжала руки массажистки. Казалось, комната вокруг них содрогалась целую вечность, хотя на деле это продолжалось лишь несколько секунд. Затем все ненадолго затихло, еще раз последовали толчки, и наконец земля перестала сотрясаться.
        Зоя осторожно выбралась из-под стола, и ее чуть не стошнило от сильного запаха ароматических масел. Массажистка сказала, что в таких случаях нужно идти на временный пункт сбора, и Зоя лишь кивнула, не в силах произнести ни слова.
        Ей хотелось как можно скорее выйти под открытое небо, но она была голая, если не считать тонких трусиков. Остальная одежда, как и сандалии, осталась в шкафчике, к которому сейчас было не пробраться. Зоя непослушными, трясущимися пальцами завернулась в белое полотенце, которое прикрывало ее на массажном столе, схватила свою сумочку и, осторожно ступая босыми ногами среди разбитых стеклянных пузырьков, выбралась наружу.
        Все еще шатаясь от пережитого шока, Зоя направилась по обсаженной тропическими растениями дорожке к главному корпусу отеля. Следов разрушения вокруг было немного, но страх не отпускал. Однажды внезапная катастрофа уже изменила навсегда жизнь Зои. Кто знает, чего следует ожидать на этот раз?
        До сего момента Зоя почти не обращала внимания на других гостей отеля, но теперь она с удивлением разглядывала толпу, собравшуюся во дворе для срочного инструктажа.
        Все они были в купальных костюмах или наспех натянутой одежде. Все, как и Зоя, были напуганы — это читалось на их мрачных лицах.
        Управляющий отелем взял слово и ободряюще заявил, что подземные толчки были несильными. Электричество отключилось, но скоро запустят аварийные генераторы, и отель будет работать в обычном режиме. Для паники нет никаких оснований.

«А вдруг толчки повторятся?  — думала Зоя, которую не смогли успокоить слова управляющего. Ее бешеный пульс не снизился, а ладони по-прежнему были влажными.  — Надо выбираться отсюда, пока не случился еще какой-нибудь катаклизм».
        Она уже собралась спросить управляющего, открыт ли аэропорт, как вдруг мужчина откуда-то из-за ее спины спросил:
        — Поступило ли предупреждение о цунами?
        Одного слова «цунами» уже было достаточно, чтобы снова ожили страхи Зои, но ее сердце заколотилось еще быстрее вовсе не из-за этого. Причиной был голос мужчины — низкий, уверенный. Она его сразу узнала.
        Митч Бейли.
        Но этого не может быть! Здесь, в Семиньяке, полно мужчин, разговаривающих с австралийским акцентом. Этот городок на западном побережье Индонезии — популярное место отдыха австралийцев. Кроме того, последний раз Зоя слышала голос Митча десять лет назад. Она, наверное, ошиблась.
        — Предупреждения о цунами не было,  — ответил управляющий.  — Опасности нет.
        — А как насчет повторных толчков?  — Мужчина задал вопрос, который у Зои не хватило духу задать самой.

«Как же его голос похож на голос Митча!» — подумала она.
        — Не в этом случае — землетрясение было слишком слабым,  — успокоил собеседника управляющий.
        Зоя решилась кинуть взгляд за плечо на владельца взволновавшего ее голоса и замерла.
        Это и в самом деле Митч Бейли. Трудно его не узнать: зеленые глаза, русые волосы. Из одежды на нем только шорты в голубую клетку. Загорелый, спортивный торс обнажен. Кровь отхлынула от лица Зои, а во рту мгновенно пересохло.
        Митч так же красив, как и тогда, в семнадцать лет. Нет, даже еще красивее. Точеные черты его лица стали мужественнее, волосы подстрижены гораздо короче, чем раньше. Высокий, широкоплечий, подтянутый, с четко очерченными мускулами. Бывший красавчик школы превратился во всемирно известную звезду футбола. Теперь он регулярно возглавляет в глянцевых журналах списки самых сексуальных людей планеты.
        Зоя быстро отвернулась и пригнула голову. Только бы он ее не заметил. Митч был частью прошлого, которое она решила оставить позади. Нельзя, чтобы он сейчас ее увидел.
        В голове всплыли воспоминания о том, как они познакомились. Зоя тогда очень горевала по своим родителям, погибшим в автомобильной аварии, в которой тоже получила травмы. А тут еще бабушка, мать отца, перевела девочку прямо посреди учебного года в другую школу, где Зоя никого не знала, да и ее никто, кажется, не желал знать. Она чувствовала себя здесь неудобно и отвратительно.
        Когда Зоя впервые увидела Митча Бейли, тот был окружен девчонками, а на руке у него висла его подружка Лара — разумеется, это была красивая блондинка. Зоя решила пройти мимо, глядя в пол, но девчонки о чем-то громко зашушукались, и она, подняв голову, встретилась глазами с Митчем. Тот улыбнулся открытой, дружеской улыбкой короля этой компании. Еще бы! Он ведь был лучшим спортсменом школы, самым популярным из всех парней.
        Ему было вовсе не обязательно улыбаться девчонке с такой скучной внешностью зубрилы, как у нее. И эта улыбка растопила холод, сковывавший сердце Зои, пусть даже в ответ девочка смогла лишь вежливо растянуть губы.
        Позже она даже подружилась с Митчем. Но в последнюю встречу он так непростительно обидел ее, что Зоя снова, до самого окончания школы, ушла в себя. И теперь у нее не было желания общаться с бывшими соучениками. А меньше всего — с Митчем Бейли.
        Зоя напряглась, оглядываясь в поисках путей отступления, чтобы незаметно ускользнуть, но потом поняла, что зря паникует. Ее ведь теперь невозможно узнать. Она больше не похожа на ту унылую семнадцатилетнюю девчонку, которой была десять лет назад.
        Ей хотелось спросить менеджера о том, работает ли аэропорт, чтобы улететь завтра утром в Сидней, но Зоя боялась привлечь к себе внимание. Управляющий сказал, что гостям можно вернуться в номера. Значит, нужно поскорее попасть в коттедж.
        Пока остальные туристы продолжали засыпать управляющего вопросами, она потихоньку отошла в сторону и направилась к своему номеру.
        — Зоя?  — раздался сзади знакомый голос.
        Вздрогнув, она подавила порыв обернуться и продолжила шагать вперед в надежде, что Митч больше ее не окликнет. Пусть думает, что ошибся.

* * *
        Митч заметил темноволосую девушку, завернутую в белое полотенце, едва она вошла во двор отеля. Да и какой мужчина из плоти и крови не обратил бы на нее внимание? Небольшое полотенце едва прикрывало восхитительное тело.
        Завязанное узлом между высоких округлых грудей и спадающее до середины стройных загорелых бедер, оно, казалось, может соскользнуть в любой момент. Интересно, надето ли под ним хоть что-нибудь?
        Она села среди туристов, расположившихся вокруг управляющего отеля, рассказывающего о последствиях землетрясения, и Митч тут же забыл о ней. Он уже бывал на Бали прежде и знал, что небольшие землетрясения случаются здесь довольно часто, но все же задал вопрос о цунами, не желая игнорировать возможную опасность. Он относился к тем людям, которые предпочитают просчитывать следующий шаг — «читать игру», как говорят в футболе.
        Когда он спросил про повторные толчки, девушка в полотенце повернула голову, чтобы посмотреть, кто это задает такие пугающие вопросы. Она тут же торопливо отвернулась.
        Митч привык, что с тех пор, как он стал всемирно известным футболистом, его узнают на улицах. А еще его лицо — на билбордах с рекламой мужской одежды и дорогих часов, которые можно встретить даже здесь, на Бали. Наверное, эта особа — юная мамочка, желающая, чтобы он оставил автограф на футбольном мяче для ее ребенка, или поклонница, у которой на уме получить от него больше, чем автограф.
        Митч прищурился. Дело в том, что эта девушка и ему показалась знакомой. Их взгляды встретились лишь на пару секунд, но что-то в беспокойном выражении ее глаз и в бледном лице вызывало смутные воспоминания.
        Но затем девушка, выбравшись из толпы туристов, торопливо зашагала прочь в сторону сдаваемых в аренду коттеджей. Митч провожал ее глазами, любуясь, как покачиваются при ходьбе ее бедра под облегающим их полотенцем.
        И вдруг Митч заметил, что она слегка, почти незаметно, прихрамывает, осторожно наступая на правую ногу. Этого наблюдения было достаточно для того, чтобы в памяти всплыли воспоминания о девчонке из его школы, с которой они недолго дружили.
        — Зоя!  — позвал он.
        Она замерла на мгновение с напряженными плечами, а затем зашагала дальше.
        Митч в несколько шагов догнал ее.
        — Зоя Саммерс?  — спросил он еще громче.
        На этот раз она остановилась и повернулась к нему.
        Несколько мгновений они молча смотрели друг на друга. Митча поразило то, что Зоя узнала его и все же хотела уйти. Его обуревали противоречивые чувства, главным из которых был стыд. В голове мелькнуло: «Наверное, я заслужил такое обращение, учитывая то, как обошелся с Зоей много лет назад».
        — Митч Бейли,  — проронила она, кивнув без всякого намека на улыбку.  — Какими судьбами.
        — Так и знал, что это ты.
        Судя по выражению лица собеседницы, поцелуй, объятие и даже рукопожатие были бы неуместны, поэтому Митч вытянул руки по швам.
        А Зоя не сильно изменилась, хотя, конечно, повзрослела. Но у нее по-прежнему четко очерченные черты лица, светящегося умом, и та же черная шевелюра, только короче. От сделанного когда-то в школьные годы пирсинга остались лишь крохотные дырочки над правой бровью и в носу. Раньше Зоя носила в ушах большие серьги-обручи, а теперь — пару золотых сережек-гвоздиков.
        И все же она кажется иной. Возможно, это из-за окружающей ее ауры уверенности, которой раньше не было. Прежде все ее существо излучало страдание, на лице было словно написано: «Держись подальше», что отталкивало от нее других подростков. Митч считал, что ему повезло разглядеть за всем этим удивительного человека. А потом он разрушил их дружбу…
        — Не думала, что ты меня узнаешь,  — сказала Зоя.
        Митч и забыл уже, какой волнующий тембр у ее голоса — сочный, слегка хрипловатый.
        — Хочешь сказать, надеялась, что я тебя не узнаю?  — Митч намеревался сказать это весело, но голос прозвучал безжизненно.
        Она пожала плечами:
        — Я этого не говорила. Столько лет прошло.
        — Странный способ снова встретиться — во время землетрясения.
        — Управляющий отеля назвал это «подземные толчки».  — Зоя скривила губы.  — Специально преуменьшил, чтобы не волновать туристов.
        — Как это ни называй, а я испугался до чертиков.
        Она вскинула в ответ идеально очерченные черные брови:
        — Я тоже.  — На губах ее мелькнула тень улыбки.  — Уж было решила, что мне пришел конец. До сих пор считаю, что могло случиться и так.
        — Где ты была, когда началось землетрясение?
        — На процедуре массажа в спа-салоне.
        Так вот почему она завернута в полотенце. Значит, под ним она совершенно голая.
        Митч с трудом удерживал взгляд на уровне лица собеседницы. До сих пор он видел ее только в уродливой, мешковатой школьной форме. Он тогда и не обращал особого внимания на тело Зои — его больше интересовали ее мозги. К тому же у Митча в то время была подружка. И теперь он неожиданно открыл для себя, какое у Зои красивое тело. Она казалась горячей штучкой, хоть и в своей, сдержанной, манере.
        — А где был ты, когда начались толчки?
        — Как раз собирался нырнуть в бассейн, но заметил, что поверхность воды дрожит, и это показалось мне странным.
        — Это, должно быть, выглядело пугающе,  — поежилась Зоя.
        — Да.
        — Чересчур для тропического рая,  — произнесла она с бравадой, но в ее глазах по-прежнему отражалось беспокойство.
        Зоя крепче прижала к груди полотенце. Митчу тут же захотелось вообразить, что будет, если оно соскользнет, но он одернул себя.
        Между ними воцарилось неловкое молчание. Первой его нарушила Зоя:
        — Я собираюсь вернуться к себе в коттедж.
        — Может, мне пойти с тобой? Кто знает, что мы обнаружим по возвращении в свои номера.
        Ответом послужила улыбка, которую скорее можно было назвать кривой усмешкой.
        — Спасибо, но мне не нужен большой, сильный мужчина, чтобы меня защищать. Я и сама могу приглядеть за собой.
        — Уверен, так и есть. Но я… Ну, мне не хотелось бы оставаться одному: вдруг будут новые толчки.
        — О!  — растерянно произнесла Зоя.  — А ты разве… разве не с кем-то?
        — Имеешь в виду подружку? Нет, я один. А ты?
        — Я тоже,  — коротко ответила она.
        Митч бросил взгляд на ее руку — обручальное кольцо отсутствует. Хотя, конечно, не факт, что в ее жизни нет мужчины.
        — Мне хотелось бы наверстать упущенное — узнать, чем ты занималась эти десять лет.
        — Ну, мне-то не нужно спрашивать, что делал ты с момента нашей последней встречи. Митч Бейли — настоящая звезда спорта. Пресса тебя любит.
        Он пожал плечами:
        — Да… Это так… Только не верь всему, что они пишут обо мне. А если серьезно, Зоя, я действительно хотел бы провести с тобой немного времени.
        Митч Бейли остался все таким же — красивым и раскованным. Он стоял перед Зоей в одних лишь шортах, не скрывающих идеальной красоты его тела, исполненный уверенности в себе, а также в том, что Зоя точно захочет провести с ним время.
        И она хотела этого — себе лгать было бесполезно.
        Митч — самый красивый мужчина из всех, кого она встречала. Отрицать это невозможно. Но десять лет назад Зоя полюбила его не за это, а за ранимую сторону его души. Интересно, изменил ли его натуру статус звезды?
        — Я тоже хотела бы пообщаться с тобой,  — сказала она беззаботным тоном.
        Похоже, он не помнит обстоятельства их последней встречи, ведь это было так давно. Для Зои это было ужасно, а ему наверняка показалось пустяком.
        Была ли она влюблена в него в школьные годы? Разумеется. Но держала свою влюбленность в страшной тайне. Ведь стань об этом известно — и ее безжалостно высмеяли бы, потому что таким, как она, не полагалось засматриваться на первого красавца школы.
        — Отлично,  — улыбнулся Митч, и на мгновение Зое показалось, что в голосе его послышалось облегчение.  — Управляющий сказал, что обслуживание в отеле уже снова налажено после землетрясения. Не знаю, как ты, а я бы сейчас не отказался от пива.
        — Я тоже,  — сказала Зоя и подумала: «Но первое, что я сделаю,  — это оденусь».
        Глава 2
        Коттедж, который снимала Зоя, почти не пострадал от толчков. Лишь несколько стаканов разбились о вымощенный плиткой пол, словно напоминание, насколько хуже все могло бы закончиться.
        Зоя взялась собирать разбитое стекло, но от пережитых волнений ее все еще немного трясло, да и в полотенце она чувствовала себя неловко, поэтому подобранные осколки снова падали из ее рук на пол.
        Митч вызвался помочь. Поблагодарив его, она зашла в спальню, закрыв за собой дверь-гармошку. Арендуемый коттедж походил на просторную квартиру, в которой гостиная отделялась от спальни складывающимися дверями. Пройдя через комнаты, можно было попасть во внутренний дворик с бассейном.
        Сердце бешено колотилось. «Неужели я все еще не могу прийти в себя после землетрясения?  — подумала Зоя.  — Наверное, это все-таки оттого, что рядом Митч Бейли».
        Все эти годы она не то чтобы следила за ним. Вовсе нет. Но когда парень, с которым ты вместе училась в школе, вдруг становится знаменитым, поневоле будешь читать о нем статьи в журналах, смотреть его интервью, радоваться, что он стал самым молодым игроком австралийской сборной на чемпионате мира.
        А Зоя между тем жила своей жизнью — училась, работала, ходила на свидания, а про Митча вспоминала, лишь когда в очередной раз встречала упоминание о нем в прессе.
        И вдруг он снова появился, причем в тот момент, когда на ней полотенце и ни капли макияжа, а волосы торчат в разные стороны, испачканные массажным маслом.
        Зоя поспешно натянула черное бикини и простенькое платье без рукавов, затем провела щеткой по волосам и слегка подкрасила губы помадой.
        Неужели ей хочется выглядеть красивой ради Митча? Впрочем, для того, чтобы предстать в полном параде, Зое обычно требовалось провести у зеркала минут двадцать с косметичкой и щипцами для волос. Да и к чему беспокоиться, как она выглядит сейчас, если Митч видел Зою в ее худшие годы? Она поежилась, вспомнив, как тогда выглядела: сросшиеся брови, лохматые волосы, прыщавая кожа.
        Когда Зоя вышла из спальни, Митч смотрел телевизор.
        — Управляющий был прав: разрушения на острове минимальны. Похоже, на Бали такие мини-землетрясения случаются довольно часто, но остается риск повторных толчков.

«Повторные толчки»! Зоя прижала руку ко рту, чтобы сдержать испуганный возглас. Не хотелось показаться трусихой, когда Митч так спокойно воспринимает эту информацию.
        Он выключил телевизор и повернулся к Зое. Похоже, он стал еще выше ростом с того момента, когда она последний раз стояла так близко к нему.
        Элитный спортсмен в полном расцвете сил, со статусом звезды и кучей поклонников, как у актера или музыканта.
        От близости к его обнаженному торсу сердце продолжало бешено стучать. Если бы у нее нашлась футболка достаточно большого размера, чтобы натянуть ее на Митча, Зоя предложила бы ему ее одолжить. Но разве не преступление — скрывать от глаз такие шикарные мускулы?
        Ей хотелось сделать шаг назад, но к чему давать понять Митчу, что близость его тела обескураживает? Вместо этого Зоя не сдвинулась с места и заставила голос звучать ровно и спокойно.
        — Так в этом регионе иногда случаются безвредные подземные толчки? Впрочем, от этого они не становятся менее пугающими, правда? Во время землетрясения я забралась под массажный стол и, сидя там, надавала себе кучу обещаний.
        — Каких?
        — Больше проводить времени с друзьями и меньше тратить его на работу. Больше заниматься благотворительностью.  — Она пожала плечами.  — Тебе это неинтересно.
        Митч пристально взглянул на нее зелеными глазами — точно такими, какими Зоя их запомнила,  — и произнес, понизив голос на октаву:
        — Откуда ты можешь знать, что мне интересно, а что нет?
        Ее охватил трепет, а в голове вспыхнула мысль: «Он и вправду самый сексуальный мужчина на свете».
        — Наши жизни так не похожи. Мы словно живем в разных уголках этой планеты,  — сказала Зоя.
        — И где я живу, как ты думаешь?
        — В Испании? Полагаю, ты играешь за одну из испанских команд высшего дивизиона. Я никогда не бывала в этой стране.
        — Я живу в Мадриде.
        — Вот видишь. А я по-прежнему живу в Сиднее. Твой мир куда шикарнее, чем мой.
        — Не знаю, правда ли это. Ведь мы с тобой отдыхаем в одном отеле.
        — Я попала сюда, купив «горящую» путевку через Интернет. А ты?
        Митч улыбнулся той же привлекательной, чуть кривой улыбкой, что и в семнадцать лет:
        — А я не совсем так.
        — Об этом я и говорю. Ты знаменит. И не только потому, что ты прекрасный футболист, но и потому, что ты красивый, богатый и каждый раз появляешься на публике с разными сногсшибательными женщинами.
        Все его спутницы были высокие красивые блондинки — полные клоны Лары, его бывшей школьной подружки.
        — Тут у тебя большое преимущество передо мной,  — заметил Митч.  — Ты читала обо мне в газетах, может, и по телевизору видела. А я ничего не слышал о тебе со школы.
        — Это потому, что мы с тобой живем в разных уголках этой планеты,  — повторила Зоя, намереваясь объяснить, что она имела в виду.  — После нортсайдской школы я училась еще в одной, тоже в Сиднее.
        После занятий я тусовалась в тех же клубах и ходила на те же концерты, что и другие девчонки моего возраста. Но наши с тобой пути никогда больше не пересекались.
        — До сегодняшнего дня.
        — Да. И потребовалось землетрясение, чтобы стряхнуть нас в одно пространство.
        Митч рассмеялся, и она улыбнулась в ответ.
        — У тебя все та же причудливая манера излагать мысли. Серьезно, Зоя, я хочу знать о тебе все.
        Эти слова льстили, искушали. Искушали не в плотском смысле, но побуждали открыться и довериться Митчу, потому что он произнес их так, словно ответ был очень важен для него. Словно сама Зоя тоже была для него важна. Даже будучи семнадцатилетним, Митч уже обладал даром полностью сосредотачиваться на собеседнике.
        Зоя подумала о том, что, скорее всего, больше никогда не увидит Митча. Он вернется в Мадрид, она — в Сидней.
        А еще остается вероятность, что произойдет сильное землетрясение, которое сметет с лица земли тот курорт, где они сейчас находятся. С одной стороны, эта мысль лишила Зою присутствия духа, с другой — словно освободила от условностей, подтолкнула к откровенности.
        — Как насчет выпить все-таки пива и поговорить?
        — О тебе?
        — И о тебе. Мне хотелось бы узнать о твоей жизни от тебя, а не из газет.
        — Ну, раз ты этого хочешь…
        — Предупреждаю: история моей жизни покажется скучной в сравнении с твоей.
        — Позволь мне самому судить об этом.
        — Пиво есть в мини-баре,  — сказала Зоя.  — Я здесь проходила программу очищения организма, в том числе и от алкоголя, поэтому пила в основном только минеральную воду. Не подумай, что я пьяница,  — поспешила она добавить.
        — Полагаю, то, что ты уцелела при землетрясении,  — уважительная причина для нарушения «сухого закона»,  — заявил Митч, подошел к холодильнику, вынул из него две бутылки пива, открыл их и протянул одну Зое.
        — Давай выпьем пива у бассейна,  — предложила она и взяла один из уцелевших стаканов. Здесь, наедине с Митчем, атмосфера казалась слишком интимной, тем более что перед глазами маячила огромная кровать, стоящая в спальне.
        Прямоугольный бассейн, находившийся всего в нескольких шагах от домика, был с трех сторон обсажен широколистными тропическими растениями. Рядом, в тени красного жасмина, бок о бок стояли два удобных деревянных шезлонга с матрасами в голубую полоску. Из-за землетрясения с ветвей жасмина на лежаки и в бассейн осыпались тысячи розовых лепестков. Они плавали на поверхности воды, красиво контрастируя с ее бирюзовым цветом.
        В другое время Зоя обязательно сфотографировала бы этот живописный вид. Но сейчас она поставила бутылку пива и стакан на небольшой деревянный столик между шезлонгами и уселась в один из них, вытянув перед собой ноги. Хорошо, что вчера в спа-салоне ей сделали эпиляцию и педикюр.
        Всем своим существом Зоя ощущала, как Митч опустился в шезлонг справа от нее, тоже вытянув ноги — поджарые, с четко очерченными муску лами. Живот его был твердым и плоским, с «кубиками» мышц. Даже Зое было известно, что целью тре нировок футболистов является выносливость, скорость и быстрота реакции, а не накачка мышц. Скорее всего, она услышала об этом в одном из интервью Митча.
        Зоя также знала, что такие отдельно стоящие коттеджи часто снимают молодожены. Шезлонги стоят очень близко друг к другу, их разделяет только узкий столик. Влюбленным достаточно лишь протянуть руку, чтобы коснуться друг друга.
        И тут Зоя осознала, что ни разу не прикасалась к Митчу. Не обнимала его, не пожимала ему руку. И уж конечно, не целовала — даже мимолетным дружеским поцелуем в щеку. А теперь пришлось с трудом подавить порыв коснуться руки Митча, без сексуального подтекста, просто по-дружески, чтобы убедиться, что все происходит наяву: он здесь рядом и они оба живы.
        Запрокинув голову, Митч пил пиво из бутылки большими глотками, и даже это простое действие в его исполнении казалось кадрами одного из рекламных роликов, в которых он снимался.
        В движениях Митча сквозили сила, спокойствие и мужественное изящество. В семнадцать лет он вне футбольного поля казался скорее нескладным — с длинными конечностями и большими ступнями. Но ведь после, в течение десяти лет, им занимались лучшие тренеры мира.

«Мы с ним не только из разных стран, но и словно с разных планет, чьи орбиты совпали всего на час»,  — подумала Зоя.
        — Так куда ты делась после окончания школы?  — спросил Митч, опустив бутылку.  — Такое впечатление, что ты просто растворилась.
        Зоя почувствовала в сердце укол боли: так он не помнит их последнюю встречу? «Я тем более не собираюсь первой о ней заговаривать»,  — решила она. Даже сейчас было мучительно извлекать ту историю из памяти.
        Налив пива в стакан, Зоя сделала небольшой глоток.
        — Я получила стипендию в частном интернате для девочек в восточном предместье и перевелась туда к началу следующего семестра.
        — Ты всегда была очень умной,  — произнес Митч, и в голосе его послышалось искреннее восхищение.
        Зоя не стала возражать. Она училась на «отлично» и гордилась своими высокими отметками по всем предметам. Зато если бы в нортсайдской школе за поведение выставляли оценки, то ей влепили бы большую жирную «единицу». Пока она училась в Нортсайде, ее единственным другом был Митч. С друзьями из старой школы Зое запрещала видеться ее бабушка.
        — Я хотела сбежать от опеки своей бабушки. Но для этого нужно было получить стипендию.
        — И как твоя бабушка отреагировала на твой уход?
        — Она была в ярости, ведь я все сделала за ее спиной, но была рада от меня избавиться.
        Митч нахмурился:
        — Ты говоришь так, словно она тебя ненавидела.
        — Так и было.  — Зоя не любила в этом признаваться.
        — Как же так?!
        Не удивительно, что Митчу трудно поверить в то, что у Зои были настолько плохие отношения с бабушкой. Сам он — из большой семьи, где все относятся друг к другу с любовью.
        — Она винила меня в смерти моего отца.
        Митч на пару секунд онемел от изумления, а потом сказал:
        — Но ведь это не ты вела вашу машину. И не ты была за рулем грузовика, который в нее врезался.
        Он помнит!
        Зою поразило, что Митч не забыл ее рассказ об аварии, в которой погибли ее родители, а сама она получила серьезную травму. Она до сих пор слегка хромала, когда уставала или волновалась. В тот день Зоя с родителями, которых обожала, ехала в Квинсленд на музыкальный фестиваль. Водитель грузовика уснул за рулем и выехал на встречную полосу на печально известном множественными авариями участке Тихоокеанской автострады.
        — Я сидела на заднем сиденье. Удивительно, что ты до сих пор помнишь…
        Митч покачал головой:
        — Как я мог такое забыть? С ребенком не может приключиться ничего ужаснее, чем смерть родителей. Я люблю свою семью. Не представляю, как жил бы без них.
        Зоя ненавидела, когда ее жалеют.
        — Тебе меня жалко?
        — Да.
        На его красивом лице было написано искреннее сострадание, и Зоя в ответ молча кивнула. Десять лет назад она почувствовала, что этот самый популярный парень школы — в душе порядочный человек. Именно поэтому ее так шокировало то, как он после обошелся с ней.
        Следя за его стремительным взлетом, Зоя иногда гадала, изменили ли его слава и лесть за годы популярности. Какой он, настоящий Митч?
        Может быть, здесь и сейчас, после землетрясения, она сможет это выяснить?
        Глава 3
        Водятся ли на Бали слоны? Здесь было много обезьян. Митч знал об этом, потому что видел целую их колонию при индуистском храме, посещая городок Убуд. А вот есть ли слоны?
        Кажется, их можно встретить на соседней Суматре, где их даже учат играть в футбол.
        Как бы то ни было, перед Митчем сейчас стояла проблема — огромная, словно слон, выражаясь метафорически.

«Метафорически». Именно Зоя когда-то научила его, как правильно использовать это слово.
        И эта проблема уходит корнями в события десятилетней давности, в тот день, когда Митч в последний раз виделся с Зоей. Он тогда очень плохо с ней обошелся — набросился на нее, унизил, не защитил от злых насмешек Лары. Поостыв, он почувствовал себя отвратительно, но извиниться так и не представилось шанса. Митч задолжал Зое это извинение и благодарность за то, что произошло в его жизни потом.
        Зоя словом не обмолвилась о том, что случилось десять лет назад, но Митч был готов поспорить, что она ничего не забыла. Перед глазами до сих пор стояло ее лицо, искаженное потрясением и мукой.
        А теперь Зоя сидела перед ним в шезлонге, вытянув перед собой стройные загорелые ноги. В школе она, кажется, не увлекалась спортом. Но чтобы поддерживать такую прекрасную форму, необходимо регулярно упражняться. Похоже, изменилась Зоя не только внешне. Они только что пережили землетрясение, но она вела себя невозмутимо, сдержанно, хотя Митч и подозревал, что она боится повторных толчков.
        — Я хочу положить конец всем недоразумениям,  — заявил он.
        — Что… Что ты имеешь в виду?  — спросила Зоя, но в ее карих глазах было написано: ей ясно, о чем пойдет речь.
        — Я хочу сказать, что в тот день вел себя как идиот. Я не знал, что вижу тебя в последний раз.
        Митч был младшим из четырех сыновей в богатой семье. Его братья прекрасно успевали в учебе, а он был успешен в спорте. Приняв это как данность, родители не требовали от Митча высоких оценок в школе. Другие парни собирались стать в будущем адвокатами, бухгалтерами или врачами, а Митч стал спортсменом. Им можно было похвастать — и от него большего не ожидали.
        Но сам Митч возлагал на себя куда большие надежды. В нем был силен дух соревнования, жило стремление к вершине. Если ему суждено быть спортсменом, тогда он станет лучшим в спорте.
        Проблема была в том, что в школе от него требовали не только играть в футбол зимой и в баскетбол летом, но и изучать кучу разных предметов. Митчу довольно легко давались математика, естественные науки и география; он успевал по ним, пусть и не на «отлично». Но по литературе он сильно отставал — а ведь этот предмет обязательный, и оценка по нему попадает в аттестат.
        Тогда, в подростковом возрасте, он не мог взять в толк, зачем нужны все эти давным-давно умершие писатели и драматурги. Да еще требовалось не только прочитать их произведения, но и разобрать их по косточкам. А поэзия? Уж ее Митч вообще не понимал. И не хотел понимать. Даже изучать стихи разных поэтов было для него мукой, но для того, чтобы получить оценку за семестр, всем было задано написать собственное стихотворение. Уж этого Митч точно не мог сделать.
        Зоя Саммерс училась в другом классе, вместе с другими отличниками и хорошистами. Эта новенькая получала круглые пятерки по всем предметам. Но однажды вышло так, что она и Митч, готовясь к урокам, оказались в библиотеке за одним столом. Митч случайно уронил книжку со стихами на пол и длинно выругался, чем вызвал гнев библиотекаря.
        Другие ученики засмеялись. Митч тоже рассмеялся, но на самом деле ему было не до шуток: если он не получит хорошую отметку по литературе, ему не разрешат поехать на неделю на тренировочную базу для футболистов, куда он так хотел попасть.
        Митч нагнулся, поднял с пола книгу и взглянул на сидящую рядом Зою. Та застенчиво улыбнулась и прошептала:
        — Я могу тебе помочь? Я по жизни «ботаник» и люблю поэзию.
        Помочь?! Никто раньше не предлагал Митчу такого. А сам он был слишком гордый, чтобы попросить о помощи.
        — После уроков я снова буду в библиотеке,  — сказала Зоя.  — Если нужна помощь, встретимся тут.
        Митч замялся. Он не мог общаться с этой девчонкой при всех. Спортсмен и «ботаник» — не пара. Их встреча привлечет внимание, вызовет насмешки и оскорбления. Митч не боялся этого, но сомневался, что Зоя сможет перенести такую травлю.
        Должно быть, она правильно истолковала его смущение, потому что добавила так тихо, что только он смог расслышать ее слова:
        — Или приходи ко мне после уроков.
        Она что-то нацарапала на клочке бумаги и незаметно передала Митчу. Тот кивнул, а потом повернулся к своим дружкам и продолжил отпускать шуточки, пока его не выгнали из библиотеки.
        Но задание по литературе нужно было выполнить, и Митч решил принять предложение помощи, наплевав на возможные неприятные последствия.
        Зоя жила всего через две улицы от него, в Уорунга, северном пригороде Сиднея — элитном районе, засаженном тенистыми деревьями. Их дома снаружи были похожи, но внутри отличалось абсолютно все.
        У Митча было трое братьев. Все они учились в различных университетах в Сиднее. В доме всегда стоял веселый шум, звучали безобидные подтрунивания друг над другом братьев и их многочисленных друзей.
        В доме Зои всегда было безукоризненно чисто, почти стерильно. Впервые приветствуя Митча в дверях, она заметно нервничала, и вскоре он понял почему. За ее спиной стояла ее бабушка с поджатыми губами и ледяными глазами. Никогда еще Митчу не оказывали такого холодного приема.
        Бабушка сказала Зое, что та может принять своего гостя в столовой, но дверь должна оставаться открытой. Митч настолько почувствовал себя не в своей тарелке, что уже был готов удрать, но тут Зоя незаметно от своей бабушки закатила глаза и скорчила смешную рожицу.
        С тех пор Зоя начала заниматься с Митчем, чтобы помочь ему справиться со сложным заданием по литературе, и постепенно он начал чувствовать к этой девчонке уважение и симпатию…
        — Я хочу объяснить, что произошло тогда, десять лет назад,  — произнес он.
        Зоя пожала плечами и сухо сказала, избегая взгляда собеседника:
        — Какое это теперь имеет значение?
        Для Митча это было важно. Зоя помогла ему, а он ее подвел.
        — Помнишь, сколько ты приложила усилий, чтобы подтянуть меня по литературе?
        — Я лишь направила тебя по верному пути, а остальное ты сделал сам.
        — Верно подмечено: ты научила меня излагать свои мысли, вовсе не твои. То, что случилось, было нечестно!
        — Что произошло в тот день в классе?
        — Я сидел как на иголках, гадая, получил ли хорошую отметку за сочинение. К тому моменту для меня результат был важен не только ради того, чтобы поехать в тренировочный лагерь. Учительница начала раздавать наши сочинения с оценками. Мое она приберегла напоследок. Подойдя к моей парте, она протянула мне его. Поперек страницы небрежно было написано «неуд». Учительница заявила перед всем классом, что я списал, сказала, какую поставила мне отметку, и добавила пару унизительных замечаний в мой адрес.
        У Митча перед глазами до сих пор стояло лицо той преподавательницы, каким оно было в ту минуту.
        Раньше, до занятий с Зоей, он бы просто превратил все в фарс. Подурачился бы в ответ, а учительница просто выставила бы его из класса. Но не в этот раз. Ведь в этом случае он заслуживал хорошего отношения к себе.
        — И что было потом?
        — Я выхватил свою тетрадь из рук учительницы и выбежал в коридор.
        — А там была я, притворяющаяся, что ожидаю, когда начнутся занятия в соседнем кабинете. Готовилась поздравить тебя с блестящим результатом, а вместо этого попала тебе под горячую руку.
        Пальцы Зои стиснули стакан, и это не ускользнуло от внимания Митча. Не удивительно. Ведь он тогда выплеснул на нее свой гнев и горечь от унижения. Вряд ли воспоминание об этом можно назвать приятным.
        — Я вел себя как полный придурок.
        — Да, это точно. Ты совал мне в лицо свое сочинение. У меня до сих пор перед глазами стоит слово «плагиат», написанное красными чернилами.
        — Учительница решила, что я слишком туп и не мог бы написать такое хорошее сочинение. А я сорвал зло на тебе.
        В тот день он прокричал Зое, что это она во всем виновата, велел убираться с его дороги и никогда больше с ним не заговаривать. Неужели он вдобавок толкнул ее? Кажется, нет. Его слова и так были для нее словно удар.
        От них лицо Зои сморщилось, словно она не могла поверить в происходящее, затем на нем отразилась боль, но тут же ее сменила бесстрастность, словно Зоя ушла в себя. Пробормотав: «Мне жаль, я лишь хотела помочь», она ушла.
        Хуже всего, что спустя полчаса Митч снова столкнулся с Зоей. Он стоял возле школьной столовой со своими друзьями и Ларой. Заметив их, Зоя удивилась и заметно встревожилась. Она тут же повернула назад, уставившись в пол и сгорбив спину. Но Ларе этого было недостаточно — ведь ей ужасно не нравилось, что ее парень занимается с другой девчонкой.
        — Вали отсюда, зубрила!  — презрительно усмехнулась она.  — Твоя помощь Митчу не нужна. Ведь у него есть я!
        Затем Лара притянула лицо Митча к своему и демонстративно поцеловала его взасос. Ее подружки засмеялись, друзья Митча тоже. Их смех эхом разнесся по школьным коридорам.
        А Митч все целовал Лару. Когда он наконец от нее отстранился, Зоя уже ушла. Лишь позже до него дошло, что он предал ее своим безучастием.
        Это случилось десять лет назад. А теперь Зоя, улыбнувшись деланой улыбкой, сказала:
        — Всему виной был лишь подростковый страх. К чему теперь это вспоминать.
        — Страх или нет, но я повел себя отвратительно. И спустя десять лет я хочу воспользоваться возможностью извиниться и узнать, можно ли нам помириться.
        Зое тяжело было погружаться в воспоминания, которые хотелось бы навсегда похоронить в памяти. Она не могла смотреть в глаза Митчу. Прежде чем ответить, она, чтобы собраться, взяла паузу — поставила стакан на столик и одернула платье.
        — Мы были детьми.
        Хотя Лара злилась очень даже по-взрослому. Да и боль, пронзившая Зою, когда Митч не защитил ее, тоже вовсе не походила на боль обиженного ребенка.
        — Я был достаточно взрослым, чтобы понимать, что к чему.
        Зоя повернула лицо к Митчу:
        — Если бы статьи о тебе не мелькали постоянно в прессе, а твое лицо — по телевизору, я бы давно забыла о той истории.
        — Но я не забыл и хочу исправить причиненный вред.
        — Та история сделала меня сильнее, у меня возникло желание измениться к лучшему. Надеюсь, тебе станет легче от этой мысли. В новой школе я не собиралась быть объектом для насмешек и решила сделать все, чтобы этого не случилось.
        — А как же твой пирсинг, который я, кстати, считал довольно милым?
        — Я вынула кольца из брови и носа, чтобы не нарушать правил частного интерната, а заодно, как и предписывалось, носила школьную форму. Отказалась от принципа «можно все», по которому жила раньше, как и мои родители. Я начала играть по правилам, установленным в интернате. Я наблюдала, изучала и приспосабливалась.
        И это сработало. В новой элитной школе Зоя хоть и не попала в число популярных девочек, но и изгоем тоже не была.
        — Было ли это правильным выбором?  — Митч пристально посмотрел на нее, словно ему и на самом деле был интересен ответ.
        — Да. Там я была счастлива — хорошо училась, завела много подруг.
        Одна из них взяла Зою под свою опеку и помогла совершить превращение из гусеницы пусть и не в яркую бабочку, но в элегантного мотылька.
        — Я рад это слышать. Но знай: мне до сих пор стыдно за то, что случилось. Я хочу исправить причиненное зло.
        Зоя пожала плечами, притворяясь равнодушной, но внутри у нее все встрепенулось. Митч Бейли извиняется перед ней? Даже слегка заискивает. Это хорошо. Это словно исцеляет застарелую боль. Это очень приятно.
        — Считай, что исправил,  — решительно ответила Зоя.  — Извинения приняты. Ты был юн и расстроен — вот и выплеснул свое недовольство на первого попавшегося.
        — Я пытался после тебя разыскать.
        — Правда?  — удивилась она тому, что Митч помнит так подробно все, что тогда происходило.
        — Приехав из тренировочного лагеря, я отправился вместе со своей семьей на отдых, а когда вернулся в школу, тебя там уже не было. Я пошел к тебе домой, но твоя бабушка заявила, что ты больше не живешь с ней. Я думал, она захлопнет дверь прямо перед моим носом.
        — Это похоже на мою бабушку.
        — Помнишь, как она все время заставляла тебя держать дверь в комнату открытой во время наших занятий? Я чувствовал себя словно преступник. Она что, думала, что я стащу у вас столовое серебро?
        — Она боялась, что я забеременею от тебя.
        Митч, чуть не подавившись пивом, уставился на собеседницу:
        — Что?!
        Зоя, подавив порыв похлопать его по широкой спине, подождала, пока он прокашляется, и подумала, что, может, не стоило быть настолько откровенной.
        Краснея, она пояснила:
        — Я сказала бабушке, что мы всего лишь друзья и собираемся только заниматься уроками.
        — Так какого черта она подумала, что…
        — Она не собиралась позволить мне…  — Зоя изобразила жестом кавычки,  — «забеременеть и тем разрушить будущее еще одного прекрасного молодого человека», как это сделала моя мать с моим отцом. Тебя она считала одним из таких «прекрасных молодых людей», потому что знала вашу семью.
        Митч нахмурился:
        — Что? Не понимаю.
        — Я тоже не понимала тогда, в семнадцать лет, думала, бабушка не в себе. Я обожала своих родителей, а они души не чаяли друг в друге. Но маме было всего девятнадцать, когда я родилась, и отцу пришлось из-за этого бросить учебу на юридическом факультете. Бабушка не переставала винить мою маму за то, что та соблазнила моего отца, специально забеременела от него и разрушила его жизнь.
        — Ого! А ты говорила, что история твоей жизни скучная.  — Митч замолчал и посмотрел на Зою, прищурившись.  — И бабушка перенесла вину твоей матери на тебя, так?
        — Да. Если бы я не родилась, ее сын стал бы адвокатом.
        — И не погиб?
        — Точно.
        — Но это же абсурдно! И она все же взяла тебя к себе?
        — С большой неохотой. Ей было неприятно даже смотреть на меня, ведь я очень похожа на отца. Словно постоянное напоминание о ее потере. Но она считала, что должна взять внучку к себе.  — И Зоя добавила с горечью: — А иначе что бы подумали о ней ее партнеры по гольфу?
        — У тебя не было других родственников, кроме бабушки, к которым ты могла бы переехать?
        — Брат моей матери, которого я обожала. Но у него есть склонность иногда наряжаться в женскую одежду, поэтому суд отказал ему в опеке надо мной.
        Митч рассмеялся:
        — Да уж, адвокаты, наверное, здорово позубоскалили на его счет.  — Он посерьезнел.  — Не удивительно, что ты тогда была так несчастна.
        — Но я кое-что сделала.
        — Что могла сделать в такой ситуации девочка семнадцати лет?
        — Мать моей лучшей подруги, известный адвокат, добилась, чтобы меня признали по суду дееспособной, и таким образом мне удалось избавиться от опеки бабушки. Теперь я могла самостоятельно распоряжаться деньгами, которые выплатила страховая компания после аварии, в которой погибли родители. А значит, могла обеспечивать себя.
        Митч присвистнул:
        — Это было нелегко сделать! И требовало порядочной храбрости!
        Зоя пожала плечами:
        — С тех пор началась моя новая жизнь.
        — Оказывается, у тебя в то время были проблемы куда серьезнее, чем моя подростковая вспышка злости.
        Она посмотрела ему в глаза:
        — То, что случилось между нами, очень меня ранило, не буду отрицать. Я ценила нашу дружбу. В те мрачные дни она была для меня словно путеводная звезда.  — Митч коротко выругался себе под нос, а Зоя продолжала: — Теперь все в прошлом. Ты извинился, и я больше не хочу слышать о той старой истории.
        — Можно напоследок еще несколько слов?  — произнес он со своей очаровательной улыбкой.
        — Не представляю, что еще можно добавить к уже сказанному,  — улыбнулась в ответ Зоя.  — Ну ладно. Давай.
        — Меня тогда отправили к директору, чтобы та назначила мне наказание за плагиат. Она лишь первый год руководила школой и не знала меня. Я все объяснил, и директор меня внимательно выслушала. Оказалось, что у меня легкая форма дислексии, которую у меня раньше никто не выявил. Это из-за нее у меня были трудности с чтением и письмом. Я получил необходимую помощь, и мои оценки после этого улучшились, причем не только по литературе, но и по остальным предметам. В итоге с моим аттестатом я мог бы без труда окончить университет, если бы не выбрал карьеру футболиста.
        — Какие замечательные новости!
        Первым порывом Зои было обнять собеседника. Она сдержалась лишь усилием воли. Но Митч сам потянулся к ней и положил руку на ее обнаженное плечо.
        — Я стольким тебе обязан.
        Его ладонь была теплой и твердой. Зоя с трудом подавила дрожь, пробежавшую по телу от удовольствия, вызванного этим прикосновением.
        — Благодари не меня, а директора школы и себя.
        Мужская рука соскользнула с ее плеча, оставив ощущение, что теперь чего-то недостает. Зоя вдруг поняла, что все эти десять лет в ее сердце подспудно кипела влюбленность в Митча Бейли.
        — Я твердо намерен поблагодарить тебя, и не имеет значения, понимаешь ты или нет, какую роль сыграла в моей жизни. Самое меньшее, что я могу для тебя сделать,  — угостить ужином.  — Он взглянул на часы.  — Скорее поздним обедом.
        Это предложение обескуражило Зою, которая думала, что Митч уйдет после того, как они обсудят прошлое.
        — Ужин? Здесь? Сейчас?
        — Не думаю, что будет хорошей идеей отправиться в Семиньяк так скоро после землетрясения. Слишком опасно.
        — Я… Я собиралась заказать обслуживание в номере.
        — А я хотел предложить поужинать в ресторане отеля, но меня могут узнать. Уж очень не хочется, чтобы кто-нибудь помешал празднованию нашего воссоединения. Заказать ужин прямо в коттедж — замечательная идея. В твой коттедж или в мой?
        — Э-э-э… З-здесь будет в самый раз.

«Празднование нашего воссоединения»?! Зоя не поверила ушам.
        Может, во время землетрясения она упала с массажного стола и ударилась головой? Это галлюцинации или какая-то разновидность комы?
        Митч Бейли и она, Зоя Саммерс, ужинающие тет-а-тет в уединенном коттедже на Бали? Может, она сейчас очнется и обнаружит, что валяется с раскалывающейся от боли головой среди обломков в разрушенном спа-салоне?
        Но что бы это ни было — сон или ставшая явью давняя фантазия,  — Зоя решила насладиться каждой секундой общения с Митчем. Кто знает, что будет завтра?
        Она спустила ноги с шезлонга и сказала:
        — Пойду принесу меню «рум-сервиса».
        Глава 4
        Митч, откинувшись на спинку шезлонга, провожал взглядом Зою, направившуюся в коттедж. Невозможно было глаз отвести от ее соблазнительно покачивающихся бедер под облегающим платьем. Тот факт, что сама она даже не осознавала, насколько сексуальна ее походка, делал эту женщину еще привлекательнее.
        В голове мелькнуло: «И это Зоя Саммерс! Кто бы мог подумать!»
        Митч до сих пор не мог прийти в себя от произошедшей с ней перемены. Не то чтобы он считал ее некрасивой, когда она была подростком,  — в ней ощущалось что-то необычное, бунтарское. Но теперь… Теперь Зоя была чертовски сексуальна. Митч был очарован этой новизной и был благодарен капризу судьбы, снова сведшему их.
        Зоя вышла из домика и, направляясь к бассейну, помахала картонной папкой:
        — Пришлось поискать, но я нашла это меню!
        Митч поднялся и сел на край шезлонга.
        — Дай-ка взглянуть.
        — Тут та же еда, что и в ресторане. Я заказывала несколько раз. Вкусно.
        Она замерла в нерешительности около его шезлонга. Митч похлопал ладонью рядом с собой. Зоя осторожно присела, так усердно пытаясь сохранить между ними приличную дистанцию, что Митч невольно улыбнулся. И снова она одернула платье, чтобы прикрыть ноги, но при этом край выреза на мгновение сместился ниже, приоткрыв дразнящую округлую грудь.

«Если бы у Зои тогда, в школьные годы, было такое тело, я бы обязательно это заметил»,  — подумал Митч.
        — Что закажем?  — спросил он, придвигаясь ближе и теперь ощущая аромат, исходящий от Зои.  — Что-то порекомендуешь?
        — Я не знаю, что тебе нравится.
        Разумеется, она не могла этого знать. Кроме того мимолетного знакомства в прошлом, они были почти чужими друг другу.
        — А что ты собираешься заказать для себя?
        — Что-нибудь не очень острое. Мой желудок не поладил с блюдами, приправленными карри.
        — «Бали — живот болит»? С кем не бывает. Но ты выздоровела?
        Зоя скорчила гримаску:
        — Избавлю тебя от подробностей. Сейчас, кажется, все прошло, но не хочу рисковать.  — Она провела пальцем по строчкам меню.  — Закажу «айям бакар». Я уже пробовала его, и, ну… обошлось без побочных эффектов.
        Митч прочел описание блюда:
        — Кусочки курицы, замаринованные с индонезийскими специями и приготовленные на гриле. Подаются с лимонным соусом. Звучит интересно.
        — Это очень вкусно. Я хочу узнать, как готовится «айям бакар».
        — Ты любишь готовить?
        Зоя кивнула.
        — Я планировала взять несколько уроков кулинарии здесь, на Бали, но мне не хватило для этого времени.
        — Возьмешь в следующий раз.
        Она побледнела, закусила губу и после долгой паузы ответила:
        — Да, в следующий раз.
        Митч мысленно отругал себя за свою напористость.
        Ведь он же сразу заметил, что Зоя под маской уверенности прячет свои страхи.
        Будет ли этот следующий раз? А вдруг землетрясение повторится или даже случится цунами?
        Несмотря на заверения управляющего отелем, риск остается, и весь курорт запросто может оказаться уничтоженным уже к утру. И Митч это знал, но старался смотреть в будущее с оптимизмом. В отличие от Зои.
        Неудивительно, что она испугана, ведь ей однажды уже выпало потерять всю свою семью в неожиданной катастрофе. Хотелось обнять Зою, успокоить, сказать, что, согласно статистике, опасность повторного землетрясения не так уж велика. Но Митч чувствовал, что она воспротивится его объятиям. Ее словно окружала незримая ограда с надписью «Руки прочь».
        — Знаешь, я не так уж и голодна,  — сказала Зоя ослабевшим голосом и сплела на груди руки.
        Митч догадался, что она сделала это, чтобы унять в них дрожь, и мягко сказал:
        — Ты понимаешь, что вероятность повтора землетрясения очень мала?
        Она вскинула подбородок:
        — Да.
        — Бояться вовсе ни к чему.
        — А кто сказал, что я боюсь?
        — Мне показалось, у тебя именно поэтому пропал аппетит.
        — Нет. Я…  — Зоя посмотрела Митчу в глаза и призналась: — Ну, может, и трушу немного.
        — Давай все равно сделаем заказ и для тебя. Вдруг ты проголодаешься чуть позже.  — Он пробежал глазами меню.  — А я вот голоден.
        — Тебе всегда хотелось есть. Я имею в виду, тогда, десять лет назад,  — сказала Зоя, улыбнувшись уголком рта.
        — Может, твоя бабушка и была неприветлива со мной, но она пекла отличное печенье с шоколадной крошкой.
        — Одно из лучших моих воспоминаний о ней — это как мы готовим вместе с бабушкой печенье.
        — Она живет все там же?
        Зоя поджала губы.
        — Думаю, да. Не знаю и знать не хочу.
        — Я тебя не виню,  — заверил Митч. Да и как можно ждать от внучки иного отношения к бабушке, которая так плохо к ней относилась?
        Зоя кивнула и поспешила сменить тему:
        — Ты уже выбрал, что закажешь?
        До сих пор Митч в отеле лишь завтракал, потому что большую часть времени проводил с друзьями, владельцами самого модного ночного клуба в Семиньяке.
        — Я закажу коктейль из морепродуктов по-балийски.
        Зоя придвинулась чуть ближе, чтобы заглянуть в меню, и Митч ощутил исходящий от нее аромат — свежий, пряный, чуть сладковатый.
        — Хороший выбор. Здоровая еда.  — Она подняла взгляд.  — Наверное, ты должен следить за тем, как питаешься?
        — Постоянно. В период тренировок и перед матчем я налегаю на углеводы, а в отпуске придерживаюсь белково-овощной диеты.
        — Я тоже стараюсь питаться здоровой пищей. Но так как я не занимаюсь профессиональным спортом, то позволяю себе полакомиться шоколадом.
        — А я уже и не помню, когда последний раз его ел.
        С тех пор как Митч начал играть за сиднейские футбольные клубы, за его питанием следил диетолог. Постоянно приходилось в чем-то себе отказывать и подчинять себя железной дисциплине.
        — Хочешь заказать десерт?  — спросил он, открывая меню на нужной странице.
        — Почему бы и нет? Мои нервы хорошо успокоит шоколадный «лава кейк» с фруктовым мороженым.
        — А я выберу фруктовый салат. Прошлый сезон я пропустил, и мне нужно быть на пике формы, когда я снова приступлю к усиленным тренировкам.
        Зоя кинула взгляд на правое колено Митча. Значит, ей известно о том случае, когда в него врезались два игрока из команды соперника, порвав ему связку.
        — Это самое печально знаменитое колено в Австралии,  — сказала она.
        — «Печально знаменитое»? Хорошо звучит.
        Хотя Митч скорее назвал бы его причинившим ему больше всего боли — как физической, так и душевной. Вспомнилось, как он тогда испугался, что больше не сможет выйти на поле, как переживал из-за этого. А затем последовали несколько месяцев реабилитации, психотерапии и усилий вернуть себе былую спортивную форму после хождения на костылях.
        — Я не вижу шрама,  — приглядевшись, удивилась Зоя.
        — А его и нет. Только три крохотных рубца от разрезов — операция была эндоскопическая.
        На мгновение Митчу захотелось положить ладонь Зои себе на колено, чтобы она потрогала эти отметины.
        — Колено зажило?
        — Теперь как новенькое.  — Митчу казалось, что, когда он вернется на поле, нога подведет его, но он никому не признался бы в своих тайных страхах.
        — Поговаривали, что травма заставит тебя уйти из спорта.
        — Ни за что!  — с горячностью воскликнул Митч.
        Из-за точно такой же травмы вынуждены были завершить свою карьеру многие известные игроки, но он не собирался им уподобляться. В возрасте двадцати семи лет он был в самом расцвете сил и сейчас проклинал шесть месяцев, потерянные на восстановление. Он должен вернуться на поле и доказать всем, что может играть лучше, чем прежде. Ведь футбол — это его жизнь.
        — Тогда почему ты здесь?  — спросила Зоя.
        — Я навещал родных в Сиднее, а после решил отдохнуть на Бали по пути в Мадрид. Я встречался тут с двумя старыми приятелями. Один занимается инвентарем для серфинга, а другой держит большой ночной клуб.
        — Когда возвращаешься?
        — Я должен был послезавтра вылететь в Сингапур, а оттуда в Мадрид. Но кто знает, как повлияло землетрясение на работу авиалиний.
        Сейчас май. По возвращении домой Митч собирался тут же приступить к изнурительным тренировкам. В прошлом сезоне товарищеские матчи начались в конце июня — нужно проверить в них колено и к началу чемпионата достигнуть пика формы. Первые игры в испанской лиге проводятся в конце августа.
        — А когда улетаешь ты?  — поинтересовался он.
        Зоя, отвечая, скрестила пальцы:
        — Завтра утром, если не возникнет проблем.
        Повисло неловкое молчание, которое она поспешила нарушить:
        — Тебе нравится жить в Мадриде?
        — Потрясающий город.
        Это так, но Митч никому бы не признался, как одиноко там себя чувствует, несмотря на кайф оттого, что играет за один из лучших мировых клубов. С несколькими игроками из команды он успел сдружиться, но ведь приходится иметь дело и с другими, мнящими себя суперзвездами. Да и, честно говоря, все члены команды соревнуются не только с соперником, но и между собой.
        — Ты говоришь по-испански?  — спросил Митч, решив, что хватит уже разговаривать о нем. Ему куда интереснее узнать больше о Зое.
        — Немного говорю.
        — Me muero de ambre.
        Зоя рассмеялась низким, хрипловатым смехом, совсем не изменившимся за десять лет, и теперь ей так шел этот чувственный смех.
        — Ты сказал, что умираешь от голода. Верно?  — спросила Зоя и добавила: — Ablo un poko de espanol.
        — Ты немного говоришь по-испански,  — перевел Митч.
        — А еще немного знаю французский, итальянский и несколько фраз на индонезийском, которые выучила здесь.
        — Ты много путешествовала?
        — Пока только в своих мечтах. Я очень хочу повидать мир и выучить разные языки, когда работа перестанет отнимать у меня столько времени.
        Она точно добьется своего. Зоя была очень умной в школе. И выросла в такую на удивление потрясающую женщину. Потрясающую и сексуальную. В голове Митча вдруг возникла мысль, что соблазнить Зою Саммерс было бы непростой задачей, но приятной.
        — Я ведь даже понятия не имею, чем ты занимаешься,  — произнес он.
        — У меня собственная компания. Консультации по налогообложению и бухучету. Да, знаю. Звучит очень скучно.
        — Я этого не говорил.
        Она скорчила гримаску:
        — Я вижу, какие мысли крутятся в твоей голове.  — Следующие слова Зоя пропела чистым контральто: — Скучно. Скучно. Скучно.
        Митч рассмеялся:
        — Неправда. Я подумал: «Талантливая Зоя. Умная Зоя. Предприимчивая».
        — О! Это… Это замечательные мысли.
        — Но не проси их тебе пропеть. Мне медведь наступил на ухо.
        — Так ты не певец, не поэт?  — Она улыбнулась.  — Хотя, если серьезно, с моими клиентами уж точно не соскучишься.
        — И с тобой тоже.
        На скулах Зои вспыхнул розовый румянец, и Митчу захотелось провести по ним пальцами, а потом прикоснуться к ее губам.
        — Приятно слышать,  — просто ответила она.
        — Расскажи мне о своих клиентах. Ты меня заинтриговала.
        — Я специализируюсь на помощи творческим людям. Таким, как мои родители — они были очень талантливыми. Отец играл на гитаре, мама пела. Но они совершенно не умели обращаться с деньгами.  — Зоя замолчала, а потом добавила: — Я и так уже сказала больше, чем ты хотел услышать.
        Митч наклонился к ней:
        — Расскажи еще. Мне интересно, чем ты занимаешься.
        Зоя слегка подалась назад. Это движение было почти незаметным, но Митч уловил его, потому что внимательно за ней наблюдал. Странно, почему она так нервничает рядом с ним? Он-то привык к женщинам, которые раскованно, даже бесстыдно выражали свое желание к нему.
        — Может, сначала закажем еду, раз ты так голоден?  — предложила Зоя.  — Управляющий заявил, что работа отеля восстановлена, но вдруг кухня после землетрясения обрабатывает заказы медленнее обычного?
        Голодный желудок Митча подтвердил ему, что это хорошая идея. Но Зоя не отвертится так легко от дальнейших расспросов, попытавшись сменить тему. Она очаровала Митча, и он собирался извлечь максимум из тех часов, которые им выпало провести вместе.
        — Согласен.
        Зоя встала:
        — Я сделаю заказ.
        Митч тоже поднялся и забрал у нее меню.
        — Нет, я. Пусть его запишут на мой счет.
        — Нет, на мой.  — Она попыталась отобрать меню, но он крепко вцепился в него, а потом поднял над головой.
        — Ну, хотя бы позволь мне заплатить за себя.
        — Нет,  — заявил Митч тоном, не терпящим возражений.
        — Ладно, спасибо тебе. Я…  — Зоя хотела сказать, что в следующий раз ее очередь платить, но потом подумала, что вряд ли ей еще раз выпадет ужинать с Митчем Бейли — вне зависимости от того, будут еще подземные толчки или нет.
        Митч направился в коттедж, чтобы заказать еду. Зоя почувствовала, что у нее захватило дух от созерцания собеседника со спины: широкие плечи, узкие бедра, длинные, стройные ноги. Неудивительно, что его поклонницы сходят с ума по своему любимцу. Она и сама почувствовала себя немного чокнутой от восхищения, глядя, как он шагает с уверенностью мужчины в расцвете сил.
        Вернувшись, Митч сообщил:
        — Ты была права: еду доставят только через час.
        — Хорошо, что мы заказали ее загодя.
        Митч не сел обратно на шезлонг, а предложил:
        — Жарко. Как насчет освежиться в твоем бассейне?
        Действительно, воздух был очень горячим и влажным, платье от пота прилипло к спине. И внезапно Зое ужасно захотелось нырнуть в прохладную воду. Но бассейн был невелик, и делить его с Митчем вдруг показалось слишком интимным. Но и сидеть в шезлонге из-за жары становилось все более неприятно, несмотря на тень нависающего над ним дерева.
        Митч, не смущаясь, подошел к краю бассейна и ныр нул, войдя в воду красиво, почти без брызг.
        Он проплыл под водой до противоположного края бассейна, а затем вынырнул. У Зои перехватило дыхание от того, как красив был Митч в этот момент: намокшие волосы облепили голову, капли воды на груди и плечах блестели на солнце.
        — Ныряй!  — позвал он с обаятельной улыбкой, которая так нравилась когда-то Зое.
        Но она медлила в нерешительности. Она бы давно скинула платье и нырнула в бассейн. Но мысль о том, что нужно раздеться перед Митчем, парализовала рассудок. Это ведь похоже на стриптиз — словно она сейчас выставит свое тело напоказ ради удовольствия этого мужчины. Но заходить в дом, чтобы скинуть платье, нелепо, ведь она уже одета в купальник.
        Выбрав компромисс, Зоя отвернулась, стянула платье через голову и кинула его на шезлонг.
        Она ощущала, что Митч смотрит на нее с восхищением, и это ее смущало. Зоя стеснялась вовсе не того, что она сейчас в одном бикини. Не зря она столько работала над собой — ее тело было стройным и сильным. Да и купальник вполне скромный — в ретро-стиле пятидесятых годов. Ее смутило внезапное осознание того, что бикини привлекает внимание к ее груди и бедрам. В прошлом Митч видел в Зое лишь чудаковатую зубрилу. У него была высокая, фигуристая блондинка Лара, при каждой удобной возможности демонстрирующая то, что Митч — ее парень. И тот не сводил глаз со своей подружки.
        Но теперь… Теперь Митч увидел в Зое женщину. Это читалось в его прищуренном взгляде и в том, как он, разглядывая ее, склонил набок голову.
        И Зоя с удивлением поняла, что ей нравится такая его реакция.
        Глава 5
        Митч не скрывает одобрения произошедшей в ней перемены! Но это даже приятно. Как легко с ним разговаривать! Здорово, что жизнь снова свела их вместе, пусть всего на несколько часов. Нельзя, чтобы неловкость или застенчивость испортили эту встречу. Подобные чувства Зоя давно оставила позади — в коридорах нортсайдской школы.
        Митч — самый прекрасный человек из всех, кого приходилось встречать. К тому же под внешностью супермодели, звезды спорта, магната, покоряющего женские сердца по всему миру, все еще скрывается тот семнадцатилетний подросток, который так нравился Зое. Перед ней сейчас все тот же Митч, пусть и более уверенный в себе.
        Благодаря случайному сдвигу тектонических плит судьба подарила им шанс побыть вместе. А потом каждый вернется к своей жизни на противоположных краях земли.
        Зоя быстрыми шагами подошла к краю бассейна и спустилась в него, не рискнув прыгнуть, хоть и была отличной пловчихой. Не хватало еще унизительно шлепнуться животом о воду перед одним из лучших спортсменов мира!
        Вода сперва показалась холодной. Зоя взвизгнула, а затем погрузилась в нее и медленными, ленивыми гребками пересекла бассейн. На обратном пути она проплыла так близко от Митча, что слегка задела в воде своим бедром его твердое, мускулистое бедро, отчего Зою охватила сладкая дрожь. Заметил ли это Митч? Он, наверное, привык к тому, что женщины заигрывают с ним. Но она не собирается так себя вести. Надо держаться с ним по-дружески, но не слишком. Никаких попыток привлечь внимание Мистера Сексуальность, как бы ни тянуло пофлиртовать с ним.
        Переплыв бассейн несколько раз, Зоя встала на ноги в мелкой его части — там, где вода доходила лишь до груди,  — и сказала стоящему перед ней Митчу:
        — Это была отличная идея — освежиться.
        — Бассейн невелик, но и он подошел для этой цели.
        Без сомнения, Митч снял для себя одну из самых роскошных вилл на этом курорте.
        — Этот бассейн предназначен всего для двоих,  — сказала Зоя.  — Полагаю, эти коттеджи популярны среди новобрачных.
        И внезапно она остро осознала, какое это укромное местечко — вокруг высокая ограда, над которой возвышаются тропические деревья. Здесь влюбленная парочка вполне может резвиться голышом, и никто их не увидит.
        — Я приехал сюда, потому что хотел отдохнуть от шумихи вокруг меня. А ты почему тут одна?
        — Потому что мне так захотелось,  — ответила Зоя, стараясь, чтобы голос прозвучал безразлично.  — Май — подходящее время для отпуска, ведь в конце июня всегда начинается суета в связи с окончанием финансового года.
        Митчу вовсе ни к чему знать, что ей просто нужно побыть в одиночестве после разрыва отношений со своим парнем.
        — Вообще-то я имел в виду другое: мне хотелось узнать, есть ли в твоей жизни мужчина.
        Вопрос был вполне резонным, но Зоя растерялась: на мгновение показалось, что Митч прочел ее мысли.
        — Нет… Больше нет.
        — Это меня удивляет.  — Митч обвел взглядом знатока женских прелестей ее грудь, плечи и руки.
        — Был один… Но я порвала с ним месяц назад.
        — Ты должна была приехать сюда с ним? В этот рай для влюбленных парочек?
        — Мы подумывали о поездке в Таиланд, и тут подвернулась «горящая путевка».
        Митч кивнул:
        — Да, ты уже говорила.  — Он прищурил зеленые глаза.  — Так ты приехала на Бали, чтобы вылечить разбитое сердце?
        — Нет.  — Зоя вздохнула и посмотрела на колыхающуюся вокруг них воду.  — Скорее, это я разбила его сердце.
        — Никогда не считал тебя разбивательницей сердец.
        — Я сама от себя такого не ожидала. И не горжусь этим. Он был замечательным парнем.
        — Но недостаточно замечательным, чтобы поехать с ним в отпуск?
        — Недостаточно замечательным, чтобы выйти за него замуж. Мы обсуждали то, как проведем вдвоем отпуск, как вдруг он заговорил о медовом месяце.
        — И ты испугалась.
        — Не знаю, испугалась ли. Просто я не разделяла его чувства.
        Зое уже начало казаться: может, с ней что-то не так, если она в двадцать лет не хочет выйти замуж? Она уже дважды отвергла предложения руки и сердца.
        — Тебя не интересует брак?  — спросил Митч.
        — Конечно, интересует. Мне хотелось бы иметь семью. И однажды я выйду замуж. Но не сейчас и не за того парня, каким бы милым он ни был.
        Беседа начала принимать слишком интимный оборот, но шок от землетрясения и удивление от встречи с Митчем словно сняли все барьеры, и Зоя откровенно обсуждала свою личную жизнь, точнее, ее отсутствие.
        — Я не пойду на компромисс. Если я и выйду замуж, то лишь когда буду по уши влюблена и уверена, что этот брак — на всю жизнь.
        Митч вскинул брови:
        — Вот как?
        Зоя рассмеялась:
        — Ты так на меня смотришь, словно не веришь, что я это сказала.
        — Я удивлен,  — признал Митч.  — Считал тебя более прагматичной.
        — Потому что я бухгалтер с дипломом по коммерции?
        — Кто бы мог подумать, что в груди счетовода бьется сердце романтика?
        Стараясь, чтобы ответ не выглядел оправданием, Зоя сказала:
        — Может, с моей стороны это и нелепая романтичность, но я хочу, чтобы в моей жизни была такая же любовь, какая связывала моих родителей,  — они обожали друг друга. На меньшее я не согласна.
        — Восхитительно.
        — Однако чересчур идеалистично?
        — Я этого не сказал.
        — Но, судя по твоим вскинутым бровям, так подумал?
        Митч ухмыльнулся:
        — Не знал, что мои брови такие выразительные.
        — Узнай ты, что твои брови говорят о тебе, удивился бы.
        Митч поиграл бровями и спросил:
        — А что они сказали сейчас?
        Зоя на мгновение задумалась, подыскивая ответ, и тут же Митч плеснул водой ей в лицо.
        — Эй! Чего это ты?  — возмутилась Зоя, вытирая рукой глаза.
        Собеседник весело прищурился:
        — Не успела быстро расшифровать? А ведь мои брови вызывали тебя на водный поединок.
        — Вызов принят,  — немедленно отозвалась Зоя.  — Объявляю тебе войну.
        Хохоча, она начала кружить вокруг соперника, плеская на него водой. Он, смеясь, отвечал тем же.
        Когда Митч отвел назад руку, чтобы зачерпнуть побольше воды, Зоя поняла, что не успеет уклониться, поэтому она нырнула и доплыла до противоположной стороны бассейна.
        — Ха! Бежала с поля боя!  — воскликнул противник.
        — Это всего лишь тактическое отступление, чтобы перегруппироваться,  — возразила Зоя, откидывая с лица мокрые волосы и пытаясь восстановить сбившееся дыхание.
        Митч поднял руки над головой и сказал с широкой улыбкой:
        — Сдаюсь.

«Я и сама тебе не прочь сдаться»,  — подумала Зоя.
        Всего в несколько гребков сильных рук он подплыл к ней, ни капли не запыхавшись, и остановился всего в одном шаге.
        — И почему я ничуть тебе не верю?  — произнесла Зоя, отступив назад и упершись спиной в бортик бассейна.
        — Потому что я научился жульничать, когда в детстве с тремя братьями резвился в бассейне во дворе нашего дома.
        — Тогда давай считать, что у нас ничья,  — предложила она, чувствуя, как гулко колотится сердце из-за того, что Митч стоит так близко во всем своем физическом совершенстве.
        — Я люблю соперничество и так легко не сдаюсь.
        Пульс Зои забился еще быстрее. Пару секунд она не отрываясь смотрела в глаза собеседнику, а потом ответила:
        — Я предпочитаю дипломатию и подумываю о том, чтобы завершить нашу битву миром.  — Одновременно в голову пришли несколько вариантов, как именно она могла бы скрепить перемирие с Митчем, но Зоя ни за что не решилась бы их ему озвучить.
        Он рассмеялся:
        — Ты серьезно? Я только «за». Я вообще-то уступчивый.
        — А тебе можно доверять?  — игриво спросила Зоя.
        Митч, словно в мольбе, протянул к ней руки ладонями вверх:
        — Да.
        Остальные слова, непроизнесенные, повисли в воздухе между ними. Когда-то, в далекой юности, Митч утратил доверие Зои, но он искупил вину, принеся извинения за случай, оборвавший их дружбу.

«Это всего лишь игра»,  — напомнила себе Зоя.
        Молчание неожиданно нарушил громкий петушиный крик, исходящий от стоящих неподалеку жилых домов.
        — Точку в нашем поединке поставил мистер Петух,  — сказала Зоя.
        Митч нахмурился:
        — Чертова птица. Орет круглые сутки.
        — У него, наверное, целый куриный гарем.
        — В центре старого Мадрида кукарекания не услышишь.
        — В Балмейне, пригороде Сиднея, тоже.
        — Ты там живешь?
        Зоя кивнула:
        — В здании, ранее использовавшемся под склад, на берегу залива Морт.
        — В юношеской лиге я играл против «Балмейнских тигров». Хорошая команда. Но, разумеется, мы одержали верх.
        — В тебе силен дух соревнования.
        — Чествуют только победителя. В футболе нельзя позволить себе проигрывать.
        — Я слышала, тебя называют «атакующим полузащитником». Звучит агрессивно.
        Зоя видела по телевизору, как играет Митч — стремительный, уравновешенный, неутомимый и грациозный. Он приковывал к себе все ее внимание. Других игроков она просто не замечала и всегда испытывала радостное волнение, когда футбольные комментаторы хвалили Митча.
        — Чтобы выиграть, нужно быть агрессивным, Зоя. Расчетливым и безжалостным.
        — И ты настроен лишь на победу?
        — Игра для меня — все.  — Митч нажал голосом на последнее слово.
        — И в личной жизни тоже?
        — Какой личной жизни?  — шутливо удивился Митч, но глаза его остались серьезными.
        — Ты очень долго встречался с Ларой.
        Эта девушка из родного города Митча всегда привлекала внимание прессы и в Австралии, и за рубежом. За прошедшие годы Лара стала еще более яркой и гламурной блондинкой. «Золотая парочка» — известный футболист и его подружка — постоянно мелькали на страницах журналов и по телевизору. Лара верховодила среди жен и подружек футболистов.
        — В наших отношениях были взлеты и падения,  — пробормотал Митч.
        Когда он окончательно расстался с Ларой, Зоя, узнав об этом, не могла не порадоваться. Хотя тот случай в школе остался в далеком прошлом, злобу этой девицы до сих пор было невозможно забыть. Митч заслуживал лучшей подруги.
        — Сожалею,  — сказала Зоя, надеясь, что голос прозвучит искренне.
        Митч пожал широкими плечами:
        — Не стоит. Мы столько раз расходились и сходились, что было ясно: между нами ничего не получится.
        Несмотря на ровный тон голоса и невозмутимое выражение лица собеседника, Зое почудилось, что он что-то недоговаривает. Впрочем, это не ее дело.
        — Обзавелся после Лары постоянной подружкой?  — поинтересовалась Зоя, вспомнив целую вереницу одинаковых девиц, копий Лары, под ручку с которыми появлялся Митч перед прессой.
        Он отвернулся, выловил из воды пальмовый лист, выбросил его из бассейна и ответил:
        — У меня нет времени на постоянную подружку. А стоит мне встретиться с кем-то несколько раз подряд, как девица уже решает, что между нами что-то серьезное.

«Разве можно винить таких бедняжек за то, что им хочется «чего-то серьезного» с этим мужчиной?» — подумала Зоя и вслух сказала:
        — Должно быть, женщины на тебя так и вешаются.
        Митч повернулся. Судя по его виду, он чувствовал себя неловко.
        — Все эти чрезмерно пылкие поклонницы всегда вертятся возле известных спортсменов. Но куда труднее встретить женщину, не ослепленную моей славой и моими деньгами.
        — Я понимаю, но…
        Митч перебил Зою:
        — Но это к делу не относится. С личной жизнью я могу и подождать столько, сколько нужно. Мне необходимо кое-что доказать. Мне сейчас не до личной жизни. И еще довольно долго будет не до нее.
        — Ты сосредоточен на успехе, и ничто не должно тебя отвлекать?
        — Именно. Рад, что ты понимаешь. Обычно женщины полагают, что могут меня изменить.
        — И надежды всех этих фанаток разбились вдребезги,  — с притворной скорбью сказала Зоя.
        — Позволь напомнить, что ты и сама постоянно разбиваешь сердца, а значит, мы оба свободны,  — отозвался Митч, понизив голос на октаву.
        У Зои вдруг перехватило горло, и она прошептала:
        — Да.
        Они замолчали, глядя друг другу в глаза. Взгляд Митча обшаривал лицо Зои, а она рассматривала его точеные черты и уголки губ, приподнятые в полуулыбке, обещающей удовольствие. Ее губы в ответ приоткрылись, дыхание участилось, по телу пробежала дрожь предвкушения.
        Митч Бейли вот-вот поцелует ее. И Зоя собиралась поцеловать его в ответ.
        Глава 6
        Митчу ужасно хотелось поцеловать Зою еще с той минуты, когда она присоединилась к нему в бассейне. Но едва его губы прикоснулись к ее губам, приоткрывшимся навстречу, а из горла Зои вырвался тихий сон удивления и желания, как от дверей коттеджа донесся звонок, и бодрый голос с напевным балийским акцентом произнес:
        — Обслуживание в номер!
        Митч замер. Зоя взглянула на него, и в ее глазах отразилось то же, что он и сам сейчас почувствовал,  — разочарование оттого, что их первому поцелую помешали.
        Они не шевелясь стояли в воде, притворившись, будто их тут нет. Губы Митча все еще касались губ Зои, а ее руки лежали на его плечах.
        В дверь снова позвонили.
        Митч тихо выругался, а затем прижал Зою к себе и крепко поцеловал. Она обвила руками его шею и ответила на поцелуй с не меньшей страстью. Митч не удивился бы, если от их пыла в бассейне вскипела вода. В голове мелькнуло: «И надо же было доставить этот чертов заказ именно в такой момент!»
        Он с сожалением выпустил Зою из объятий, потом снова притянул к себе, еще раз быстро поцеловал и подумал, что позже они продолжат то, что начали.
        — Входите,  — хрипло обратился он к официанту, с неохотой отпустил Зою и поддержал ее под руку, когда она чуть покачнулась.
        Увидев, как она выходит из воды, Митч восхищенно выдохнул. Эта женщина — потрясающая! Она откинула с лица мокрые волосы, заправив их за уши, отчего еще заметнее стала нешаблонная красота ее скуластого лица. Черное бикини больше скрывало, чем являло взору, и все же этот изысканный наряд казался соблазнительным. Зоя — умная, веселая и совсем не похожа на других. Митч и не помнил, когда в последний раз так смеялся и дурачился с женщиной.
        Он повесил себе на шею пляжное полотенце в голубую полоску, а второе такое же полотенце протянул Зое и тихо произнес:
        — Это лучше, чем то, что было на тебе во время землетрясения.
        — Да что угодно лучше того наряда,  — ответила Зоя, заворачиваясь в предложенное полотенце.
        Улыбчивый молодой официант, одетый в униформу, напоминающую национальный балийский наряд, внес большой серебряный поднос, поставил его на стол во дворике и широким жестом снял крышки с блюд.
        — Terima casi,  — улыбнувшись, поблагодарила его по-индонезийски Зоя.
        Зубы у нее были белые, ровные. Носила ли она в школе брекеты? Митч не был уверен. Он копался в мозгах, пытаясь вспомнить, какой Зоя была в те годы.
        Ужин был подан с азиатской элегантной простотой. С трудом верилось, что его приготовили на кухне, только что подвергшейся подземным толчкам. От блюд поднимался аппетитный аромат, и в желудке у Митча заурчало. Но его сейчас куда больше волновал голод иного порядка.
        Он вслед за Зоей поблагодарил официанта, сунул ему щедрые чаевые и еле дождался, когда тот уйдет.
        Наконец Митч остался наедине с Зоей, и внезапно ему показалось, что стало очень тихо. Так тихо, что было слышно, как мягко плещется вода о стенки бассейна, как в кронах деревьев возятся птицы, устраиваясь на ночь. Казалось, слышно даже, как лопаются пузырьки газа в заказанной Зоей минеральной воде. Легкий аромат благовоний, доносящийся от индуистского храма неподалеку, смешивался с запахами доставленного обеда и цветов красного жасмина.
        Митч прочистил горло и с шутливым поклоном объявил:
        — Ужин подан.
        — Я вижу. Пахнет восхитительно. Я… Я внезапно снова проголодалась.
        Голос Зои прозвучал немного неестественно, словно она изо всех сил заставляла себя поддерживать беседу. Она теребила концы полотенца, связанные узлом между ее грудей.
        — Официант ушел,  — сказал Митч.  — Можешь снять полотенце.
        — Лучше я останусь в нем.
        — Потому что тебе холодно?
        Хотя уже начало темнеть, воздух по-прежнему оставался горячим и влажным.
        — Мне в нем удобнее,  — пояснила она, отводя взгляд от собеседника.
        И тут они произнесли одновременно:
        — Зоя…
        — Митч…
        — Насчет того, что случилось…  — начал он.
        — В бассейне…  — подхватила она.
        — Когда мы…
        Зоя подняла глаза:
        — Думаю, это не должно повториться… Я имею в виду поцелуй.
        — Я и так понял, что ты говоришь не про нашу водную баталию,  — поддел ее Митч.
        Зоя улыбнулась, и он заметил, как расслабились ее плечи.
        — Мне очень понравилось наше сражение в бассейне.  — Она покраснела.  — И… И поцелуй тоже понравился.
        — Рад это слышать,  — не удержался от иронии Митч.
        — Но…
        Митч и так уже понял, что дальше последует именно это слово — «но».
        — Но, учитывая обстоятельства,  — продолжила Зоя,  — думаю, нам нужно остаться друзьями.
        Митч ощутил сильное разочарование и одновременно облегчение. Он подозревал, что Зоя — вовсе не из девиц «на одну ночь». А в настоящее время он мог предложить женщине только это. Однажды он уже заставил Зою страдать и не желает снова причинять ей боль.
        — Ты права,  — произнес Митч сквозь сжатые зубы.  — Останемся друзьями.
        Разумеется, Зоя права, хотя его так и подмывало продолжить прерванный поцелуй.
        — Спасибо,  — прошептала она.
        Но Митч хотел ее.
        Это острое желание удивляло его. Когда они были подростками, он не смотрел на Зою с вожделением, хоть она ему и нравилась. У него тогда была Лара, и Митч даже гордился, что хранит верность своей подружке.
        Но теперь он свободен. И он сходит с ума от желания, слыша хрипловатый смех Зои, глядя на ее красивый рот, на ее грудь, на то, как она покачивает бедрами при ходьбе. Но, как бы то ни было, Митч понимал, что ему необходимо сдержать свои порывы и не идти на поводу у страсти. Так будет лучше для Зои и для него.
        — Значит, будем расценивать тот поцелуй в бассейне как трофей в нашем водном сражении?  — спросил он, стараясь, чтобы эта фраза прозвучала беспечно.
        — И в нем победили обе стороны,  — отозвалась Зоя со вздохом, в котором прозвучало не то облегчение, не то сожаление. Отчего Митчу только сильнее захотелось эту женщину.
        О да! Поцелуй стал отличным трофеем!
        У Зои до сих пор кружилась голова от того, с какой страстью Митч завладел ее губами — пусть и на короткое время, но в ее душе успел вспыхнуть восторг.
        Если такие чувства вызвал всего лишь поцелуй Митча, то каково, интересно, заниматься с ним любовью?
        Зоя затолкала эту мысль в самый дальний уголок сознания.
        Неужели все эти годы она мечтала об этом — тесно прижаться к Митчу, почувствовать вкус его губ, ощутить его прикосновения, испытать острое блаженство от близости к нему?
        Значит, время не убило ту девичью влюбленность.
        Они с Митчем всего лишь разок поцеловались. Но их поцелуй разбудил в Зое такое сильное желание, что, скорее всего, они зашли бы гораздо дальше. Нельзя допустить, чтобы это случилось. Ведь Митч ясно дал понять, что у него сейчас нет времени на серьезные отношения. Орбиты их планет ненадолго пересеклись, а затем каждому придется вернуться в свой мир. И эти миры абсолютно не похожи. Страсть к этому мужчине так же безнадежна, какой была тщательно скрываемая влюбленность в него много лет назад.
        — Вовсе ни к чему выглядеть такой печальной,  — произнес Митч и притянул Зою к себе.
        Она сперва смущенно замерла в его руках, затем расслабилась, положив голову ему на плечо и закрыв глаза, чтобы острее насладиться испытываемым удовольствием от его объятий.
        — Просто сейчас — не то место и неподходящее время для чего-то большего. Но я рад, что мы снова встретились, Зоя Саммерс. Мне приятно считать тебя своим другом.
        — И мне тебя,  — отозвалась она, отчаянно желая, чтобы Митч как можно дольше не размыкал рук, и одновременно понимая, что это не лучшая идея: ведь они полураздеты и тесно прижимаются друг к другу. Разум требовал: «Отстранись от Митча!» — а тело протестовало против этого, желая большего.
        — Давай насладимся ужином, а затем я вернусь к себе на виллу, ведь я не могу гарантировать, что больше не попытаюсь тебя поцеловать,  — сказал Митч.
        Зоя сморгнула внезапно подступившие к глазам слезы.
        — Отличная идея… В смысле, плохая… То есть… я хотела сказать, это разумное предложение.
        Она выскользнула из его объятий, сразу почувствовав, как ей не хватает его тепла и сильных рук.
        Так легко было бы попросить Митча остаться на ночь! Но после каждый пойдет своей дорогой, и Зое придется дальше жить с чувством, что она — никчемная, недостойная любви. Это отбросит ее назад, в далекие школьные годы. А ведь ей стоило таких трудов перебороть тогда это ощущение. И сейчас ее жизнь стабильна и благоустроена, хоть и скучна в сравнении с жизнью Митча.
        Нет, никогда ей не стать частью его мира.
        Зоя плотнее завернулась в полотенце и, хотя в душе кипела буря, попыталась заставить голос звучать весело.
        — Ты, должно быть, голоден,  — сказала она по-испански.
        — Теперь, когда ты напомнила, да, я чувствую, что голоден как волк.  — Митч взял ее за руку и подвел к накрытому столу.  — Давай как следует насладимся этой пищей.
        Зоя честно постаралась это сделать, но смогла проглотить лишь несколько небольших кусочков курятины. Митч, напротив, ел с аппетитом, пока наконец не отодвинул свою тарелку с довольным вздохом, заметив:
        — Еда в Мадриде потрясающая, но местная рыба — это лучшее, что я ел в жизни.
        — Выглядит хорошо,  — произнесла Зоя, пытаясь поддерживать вежливую беседу.
        — Но ты к своему блюду почти не притронулась.
        — Я не очень голодна,  — тихо ответила она, чувствуя, как в животе все сжимается.
        — Почему бы нам не сделать паузу перед десертом?  — предложил Митч.
        — Хорошая идея,  — согласилась Зоя, цепляясь за любую возможность продлить их встречу.
        Уже стемнело. Зажглись сенсорные светильники по краям бассейна, а также среди деревьев и кустов.
        — Вчера в это же время я наблюдал за закатом на пляже.
        — Я тоже.
        Зоя вспомнила, как это было. Он стояла на кажущемся бесконечным пляже Семиньяка и смотрела на солнце, погружающееся в море. В тот раз она впервые за весь отпуск почувствовала себя одиноко. От мысли, что Митч тоже был в тот момент на этом пляже, почему-то стало еще хуже.
        — Давай посидим у бассейна.  — Митч поднялся со стула и направился к шезлонгам.
        Он сдвинул их вместе, убрав в сторону стоящий между ними столик, затем сел на один из лежаков и похлопал ладонью рядом с собой. Зоя была не в силах противиться этому приглашению.
        Митч заключил ее в дружеские объятия, и она расслабилась, откинувшись на его плечо. Вдыхая исходящий от собеседника свежий, мужественный аромат, Зоя пыталась его запомнить, чтобы он всплыл в ее памяти, когда Митч в следующий раз появится на телеэкране.
        И в этот момент снова пронзительно, триумфально закричал петух, отвлекая Зою от сентиментальных мыслей.
        — И все-таки последнее слово осталось за ним,  — пошутил Митч и рассмеялся.
        Зоя тоже засмеялась, но смех застрял у нее в горле, когда она заметила, что вода в бассейне снова начала дрожать, словно гигантская рука подняла и встряхнула его бетонную чашу.
        Глава 7
        Смеясь и дурачась с Митчем, Зоя совсем позабыла про вероятность повторных толчков. Теперь страх захлестнул ее с головой, словно цунами, которое вот-вот могло возникнуть.
        Шезлонги тоже начали дрожать. Посуда на столе задребезжала. Зоя прижалась к Митчу, парализованная ужасом, не осознавая, что тоненькое подвывание, звенящее в ее ушах, издает она сама.
        — Под стол! Скорее!  — приказал Митч, помог ей скатиться с шезлонга и спрятаться под столом, а затем и сам туда забрался, прижавшись к Зое и крепко обхватив ее руками.

«Так все-таки сейчас будет большое землетрясение?» — стучала у Зои в голове единственная мысль.
        Как часто ей снился один и тот же кошмарный сон о том, как от столкновения с грузовиком переворачивается машина, в которой она ехала с родителями. Во сне Зоя, как и тогда, много лет назад, то приходила в сознание, то опять теряла его от мучительной боли в ноге. Она снова слышала, как врачи скорой помощи разговаривают с ней, пытаясь успокоить, но в их голосах сквозят ноты жалости. Зоя спрашивает, где ее родители, но никто не отвечает ей на этот вопрос, и наконец приходит осознание того, что она их больше никогда не увидит.
        Обычно Зое удавалось запрятать воспоминания о своей потере в самые дальние уголки памяти. Но сейчас они снова всплыли, потому что ей снова угрожала опасность, пришедшая из ниоткуда и способная уничтожить ее мир.
        Зоя спрятала лицо на плече Митча, благодарная ему за утешение и поддержку, за слова, которые он твердил ей, поглаживая ее спину:
        — Все будет хорошо. Думаю, это всего лишь небольшой толчок.
        Как оказалось, Митч был прав: в считаные секунды — даже не минуты — все затихло.
        Зое не хотелось покидать надежные объятия Митча.
        — Как ты думаешь, будут еще толчки?  — произнесла она в его плечо, отчего ее голос прозвучал глухо.
        — Трудно сказать. Если бы случилось что-то серьезное, например объявили бы предупреждение о цунами, мы бы услышали сигнал тревоги.
        — Этот толчок был не очень сильный.  — Зоя подняла голову, чтобы посмотреть на Митча, но ей по-прежнему не хотелось покидать его уютные объятия и это убежище под столом, дарящее иллюзию безопасности.
        — Думаю, опасность миновала, и уже можно вылезти отсюда.  — Митч обезоруживающе улыбнулся, но не отстранился от Зои.
        — Спасибо тебе,  — пошутила она, немного устыдившись своего страха.  — Никогда бы не подумала, что придется нырять под стол дважды за один день.
        Она так всегда гордилась своей выдержкой, но в этот раз на самом деле очень испугалась.
        Зоя высвободилась из рук Митча и вместе с ним выбралась из-под стола. Стоя рядом, они огляделись вокруг. Никаких разрушений не было. Только в бассейн нападало еще больше цветов жасмина и пальмовых листьев. Петух кукарекал во все горло, хотя, с другой стороны, он и так всегда орал в это время суток.
        В голову Зое пришла страшная мысль: «А что, если бы все кончилось вовсе не так благополучно? Что, если они с Митчем пострадали бы от землетрясения? Что, если бы она больше никогда его не увидела? Вовсе не из-за его возвращения в Мадрид, а потому, что он…» Нет, даже думать об этом было невыносимо.
        А что, если ночью произойдет еще одно землетрясение, и… Никогда ведь не знаешь, что случится завтра.
        — Ты в порядке?  — спросил Митч.
        Зоя кивнула:
        — Да.
        — Отлично. Этот толчок не сравнить с первым, хотя меня и порядком встряхнуло.
        — Я рада, что ты не вернулся на свою виллу.
        — Я тоже. Без тебя у меня не было бы рядом поддержки.
        Зоя понимала, что Митч говорит так, щадя ее гордость. Ведь это она чуть не умерла от страха. А он ни на секунду не струсил — лишь пытался успокоить ее.
        В этом был весь Митч — самый сексуальный мужчина на планете, звезда спорта, весельчак и добряк. Короче говоря, самый замечательный из всех, кого Зоя встречала. Он — уникальный. И не только из-за внешности или умения управляться с футбольным мячом.
        Благодаря землетрясению он снова вошел в жизнь Зои и перевернул в ней все с ног на голову.
        Внезапно Зоя остро осознала, что не хочет терзаться потом сожалениями. Ей выпал, возможно, единственный шанс побыть наедине с Митчем. Она не должна отпускать его этой ночью.
        Зоя повернулась к нему и так сильно вцепилась в его руки, что Митч поморщился. Сердце ее громко колотилось, во рту пересохло.
        — Не уходи, Митч. Останься сегодня со мной,  — сказала она.
        Его зеленые глаза потемнели.
        — Зоя, ты точно этого хочешь?
        Она наклонилась к лицу Митча, обвила руками шею и поцеловала его. Удивленный, он на мгновение замер, а потом поцеловал ее в ответ. Так восхитительно было чувствовать на своих губах его теплые, твердые губы и ощущать вкус поцелуя этого мужчины!
        Митч крепче прижал ее к себе. Поцелуй становился все более страстным. Зоя ощутила, как в ней вспыхнуло желание — требовательное, непреодолимое. Она хотела Митча прямо сейчас.
        И землетрясение здесь было ни при чем. Все дело было в Митче. Если бы она вчера, наблюдая закат, столкнулась с ним на пляже или случайно встретилась и разговорилась с ним в баре в Семиньяке, то тоже захотела бы его.
        Зоя по натуре была реалисткой. Митчу явно нравятся потрясающе красивые девицы типа Лары — гламурные блондинки. А она, Зоя, с ее посредственной внешностью, скорее всего, никогда бы не привлекла его внимание. Но здесь, сейчас, у нее это получилось.
        Она хотела этого парня еще тогда, в семнадцать лет, и не могла его заполучить. А теперь Зоя решила исполнить свое желание — пусть даже она проведет с Митчем всего одну ночь.
        Она разорвала поцелуй и отстранилась от Митча, тяжело дыша:
        — Мне… Мне кажется, нам следует войти в дом.
        — Здесь нет чужих глаз — взгляни на высоту ограды.
        — А к-как насчет вертолетов?
        Митч озадаченно поднял брови:
        — Вертолетов? А почему тебя беспокоят вертолеты?
        Зоя почувствовала себя немного глупо.
        — Не знаю. Твой мир настолько отличается от моего. Вот я и подумала…
        Митч искренне рассмеялся:
        — Я не настолько знаменит, чтобы меня выслеживали папарацци, кружащие в небе на вертолетах.
        — Просто хотелось бы быть уверенной, что не увижу однажды в Интернете наше фото ужасного качества с подписью: «Таинственная брюнетка замечена с Митчем Бейли на его шикарной вилле на Бали».
        — Этого не случится,  — заверил он.
        — Ты в этом уверен?
        Митч провел пальцем по ее скуле, отчего каждая клеточка в теле Зои затрепетала.
        — Все, что случится в этом коттедже, не выйдет за его пределы. Я тоже не хочу огласки.
        — И все же я буду чувствовать себя удобнее, если мы зайдем в дом.
        Да, ограда вокруг коттеджа, действительно, была высокой, но Зое хотелось оказаться с Митчем за закрытыми дверями, вдали от любопытных глаз.
        — Я хочу сделать еще кое-что, прежде чем мы зайдем внутрь.  — Митч поднял цветок жасмина и вставил его Зое в волосы.
        Этот жест взволновал ее. Кто бы мог подумать, что этот мужчина так романтичен?
        Она медленно улыбнулась:
        — Спасибо. Мне нравится аромат этих цветов.
        — И еще…  — Митч протянул руку и развязал узел на ее полотенце, и оно упало к ее ногам.
        Зоя в его объятиях. Она целует его, хочет, чтобы он с ней остался.
        Чего еще можно хотеть?
        Митча подмывало схватить ее на руки и отнести в спальню, но он понимал, что не должен торопиться. Потому что за уверенным поведением этой женщины Митч чувствовал уязвимость, которая не уменьшилась с тех пор, как он познакомился с Зоей — осиротевшей семнадцатилетней девчонкой. Тогда судьба выбила у нее почву из-под ног. А сегодняшнее землетрясение снова потрясло ее, и не только в буквальном смысле.
        Митчу очень хотелось принять ее приглашение. Но он собирался сперва убедиться, что Зоя понимает, на что идет, чтобы не причинить ей новых страданий.
        Едва они вошли в дом, она повернула к Митчу раскрасневшееся лицо с глазами, сияющими желанием. Ее губы приоткрылись в полуулыбке — настолько соблазнительной, что у Митча на мгновение перехватило дыхание.
        Зоя рассмеялась низким, хрипловатым смехом, словно сознавая свою власть над Митчем, и привлекла его к себе, чтобы поцеловать.
        Поцелуй затянулся, и Митч почувствовал, что сейчас потеряет над собой контроль. Он отпрянул, пригладил ладонью волосы Зои, которые, высохнув, легли темными волнами, и проверил, надежно ли держится в них цветок жасмина. Он так шел Зое — с ним она выглядела чувственно, экзотично. Затем Митч обхватил ее лицо ладонями, заглянул в ее глаза и произнес:
        — Прежде чем мы продолжим, я хочу, чтобы ты знала: сегодняшняя ночь — это все, что может быть между нами.
        Зоя хрипло, сдавленно рассмеялась:
        — Сегодняшняя ночь, возможно,  — это все, что нам в жизни осталось, и завтра мы, проснувшись, обнаружим, что нас уносит в океан.
        — Может, и так. Но…
        Она прижала палец к его губам, не дав ему договорить. Митч убрал его, а затем переплел свои пальцы с ее и прижал руку Зои к ее боку.
        — Я должен это сказать.
        Он пытался вести себя разумно, хотя все, о чем мог сейчас думать,  — это то, как сильно хочет Зою.
        Она притворно надула губы, и Митч еле удержался от того, чтобы ее поцеловать.
        — Я не хочу больше тратить время на разговоры,  — прошептала Зоя.
        Митч застонал. Понимает ли она, что с ним творит? Он поддался искушению и все-таки поцеловал ее в сладкие губы. Но затем остановил себя: сперва нужно расставить все точки над «i», чтобы не навредить Зое.
        — Ты потрясающая — красивая, веселая. Умная, какой и была всегда. Умеешь удивлять. Но в моей жизни нет места для серьезных отношений. И не будет еще долгие годы — пока мне не исполнится тридцать или тридцать пять. Я был на пике формы, когда получил травму. Теперь мне нужно снова доказывать, на что я способен. Я не могу себе позволить… быть вовлеченным в эмоциональные отношения.
        Зоя покачала головой и издала негромкий возглас нетерпения.
        — Разве ты не понял, что я не заглядываю вперед дальше этой ночи? Мир — тот, каким мы его знаем,  — может быть в одно мгновение уничтожен катастрофой. Я хочу, чтобы мы воспользовались шансом побыть вдвоем, пока он у нас есть. В юности ты был замечательным подростком. И ты вырос в замечательного мужчину, сохранив и приумножив все свои хорошие качества. Я хочу провести эту ночь с тобой, и не важно, что может принести нам завтрашний день.
        — Спасибо,  — произнес Митч, тронутый ее словами.
        Тогда, десять лет назад, Зоя разглядела в нем скрытый потенциал, который не замечали другие. Лишь она видела в нем не только красавца спортсмена.
        — Я мог бы сказать то же самое о тебе.
        Она улыбнулась с легкой грустью:
        — Спасибо. Но, как я уже сказала, мы живем на разных планетах. Я не ожидаю от тебя большего, чем всего одна ночь.
        Митч собрался что-то сказать, но Зоя снова приложила палец к его губам:
        — Я хочу тебя. Но не желала бы серьезных отношений с мужчиной, который постоянно находится под пристальным взором прессы. С тем, кто принадлежит своим поклонникам, а не мне на все сто процентов. Я была бы несчастна с тем, кто путешествует по миру, пока я сижу дома и терзаюсь мыслями о женщинах, возможно вешающихся ему на шею. Я не люблю быть на виду. Я не хочу, чтобы мир знал меня только как женщину известного мужчины. Я никогда не смогу быть подружкой звезды спорта.
        Хотя слова Зои звучали совершенно разумно, Митч счел их обидными для себя. Ведь это его жизнь! О такой жизни мечтает любой парень. У него есть все, что ему нужно. Для Митча это не призы, слава или деньги, а в первую очередь сама игра в футбол.
        — Ты подробно рассказала о том, чего стремишься избежать. А теперь неплохо бы услышать, чего ты хочешь от жизни.
        Она скорчила одну из своих милых гримасок, которые Митч находил очаровательными, и ответила:
        — Мы ведь уже решили, что с моей стороны нелепо быть романтиком, но я хочу однажды встретить настоящую любовь на всю свою жизнь.
        — Такую, как была у твоих родителей?
        Зоя кивнула.
        — И не только для себя, но и для своих детей. У меня было самое замечательное детство, которое только можно себе представить. Да, мы постоянно переезжали, отец с матерью вечно влезали в какие-то рискованные предприятия, заканчивавшиеся неудачей. В десять лет я уже знала, как обвести вокруг пальца агента по взысканию долгов. Но я ощущала себя в безопасности, окруженная родительской любовью, чувствуя любовь родителей друг к другу. Я хочу так же любить и быть любимой. Думаю, я настолько высоко ценю такие отношения, потому что однажды жизнь лишила меня их.
        — И это случилось незадолго до того, как я познакомился с тобой.  — Митч ощутил приступ злости на себя самого, семнадцатилетнего подростка, причинившего Зое боль в такое тяжелое для нее время.
        — Когда мы познакомились, я напоминала гусеницу, готовящуюся стать бабочкой, которую слишком рано вырвали из ее кокона и бросили в жестокую реальность жизни. Моя бабушка терпеть меня не могла.
        Митч подумал о том, что у его родителей тоже неплохой брак. Да, они, бывает, ссорятся, кричат друг на друга. Но они счастливы. И воспитали хороших, успешных сыновей. Самому стремиться к тому же — неплохая цель. Но не сейчас.
        Ему пришлось многим пожертвовать, чтобы достичь успеха. С тех пор как Митч покинул школу, у него не было того, что большинство людей называют «нормальной жизнью». Отказ от серьезных отношений — это еще одна необходимая жертва, и до сих пор Митч был вовсе не против ее приносить. Но совсем другое дело — если он проведет всего одну ночь с Зоей.
        Она посмотрела на него:
        — Ты спрашивал, чего я хочу…
        — Да, и ты мне ответила.
        — Я сказала тебе, чего хочу в будущем. Спроси меня, чего я хочу сейчас.
        — И чего же?  — произнес Митч голосом, охрипшим от желания.
        — Я хочу тебя. Только тебя.
        Больше не в состоянии сдерживаться, он застонал, поднял Зою и усадил ее на край стола. Она обвила руками шею Митча, а ногами обхватила его талию. Прижимая Зою к себе, он несколько раз глубоко, требовательно поцеловал ее.
        Затем Митч проложил дорожку коротких, жадных поцелуев по нежной коже ее шеи. Пусть они без слов расскажут о том, как он рад провести с Зоей эту ночь, когда никто не может сказать, что принесет им следующий час или следующее утро. Он целовал, и целовал, и целовал Зою, пока им обоим стало недостаточно одних только поцелуев…
        Зоя проснулась от тихого, но настойчивого жужжания своего сотового, сообщающего о входящей эсэмэске.
        Поморгав, она не сразу сообразила, где находится. Сквозь жалюзи пробивался свет раннего утра, непоседливый соседский петух приветствовал рассвет своим «ку-ка-ре-ку».
        Она на Бали. Все еще живая. С Митчем.
        Митч!
        Он лежал рядом с ней на спине. Его бедра были укрыты смятой простыней, руки расслабленно закинуты за голову. У Зои дух захватило от восхищения. Как же Митч прекрасен! «Прекрасен» — так обычно про мужчину не говорят, но это слово очень ему подходит. У Митча гладкая кожа, позолоченная солнцем. На лице — золотистая щетина, которую так и хочется погладить, но Зоя не рискнула это сделать, чтобы не разбудить его.
        При мысли о том, что она, скорее всего, больше не встретится с Митчем, сердце перевернулось в груди. Но если бы Зоя проснулась этим утром в одиночестве, она бы сожалела об этом всю оставшуюся жизнь.
        Осторожно, чтобы не потревожить Митча, она потянулась за телефоном и прочла пришедшее сообщение. Это было уведомление от авиакомпании. Время вылета рейса до Сиднея осталось без изменений. Нужно быть в аэропорту через два часа. Она еще успеет позавтракать с Митчем и попрощаться с ним.
        Нет!
        Этого она не вынесет.
        Подобной ситуации еще не было в ее жизни. Оставалось только догадываться, насколько неуклюже и неловко ей будет с ним расставаться. Прошлая ночь с Митчем была идеальной. Хотелось навсегда сохранить в памяти ее совершенство, не испорченное неуклюжими прощаниями и взаимными обещаниями, которые никогда не будут исполнены.
        Кроме того, в международном аэропорту Нгура Рай в Денпасаре наверняка сейчас царит неразбериха из-за землетрясения и последующих толчков. Зое не хотелось опоздать на самолет — надо скорее выбираться отсюда. Она не перенесет еще одно землетрясение.
        Зоя оглянулась на Митча, лежащего в ее постели, дышащего ровно и глубоко. В момент неопределенности и угрозы они оба получили друг от друга необходимое — утешение, поддержку, секс.
        О да! Секс с Митчем был действительно великолепен, он поднимал ее на небывалые высоты удовольствия снова и снова. А потом, уже далеко за полночь, они проснулись, повернулись друг к другу, обнялись и, посмеявшись над тем, что все еще хотят друг друга после всего, что только недавно было между ними, снова занялись любовью.
        В конце концов они вышли во двор и при свете луны уплели оставшиеся от ужина десерты — даже давно растаявшее мороженое, перешептываясь и сдавленно хихикая, когда Митч начал угрожать закукарекать на всю округу.
        А потом они уснули, сплетясь в объятии…
        Приподнявшись на локте, Зоя в последний раз окинула восхищенным взглядом красивое лицо Митча и его прекрасно сложенное тело спортсмена. Во сне он гораздо больше напоминал того подростка, которым был десять лет назад.
        На долю секунды Зое отчаянно захотелось, чтобы все между ними сложилось по-другому.
        Она запросто могла бы влюбиться в Митча.
        Но Зоя тут же запретила себе об этом думать, заперев это желание в самом дальнем уголке своего сердца.
        Она тихонько выскользнула из-под простыни. Митч что-то пробормотал во сне и забросил руку на ее подушку. Зоя замерла, затаив дыхание, подождала пару секунд, но Митч не проснулся.
        Она прокралась в ванную, затем торопливо побросала свои вещи в сумку на колесиках. Проведя щеткой по волосам, Зоя решила накраситься в аэропорту.
        Проверив, не забыто ли что-то из вещей в шкафу или в ванной, она на цыпочках вошла в спальню, чтобы молча попрощаться с необыкновенным мужчиной, который подарил ей столько наслаждения прошлой ночью.
        Не удержавшись, Зоя наклонилась, запечатлела на его небритой щеке легкий поцелуй и прошептала:
        — Спасибо тебе.
        Митч что-то сонно прошептал в ответ, на губах его мелькнула слабая улыбка, но он так и не проснулся. Зоя окинула его взглядом, стараясь тщательно запомнить каждую черточку, а затем повернулась, покинула коттедж, миновала бассейн с плавающими на поверхности воды цветами жасмина и, не оглядываясь, вышла в резные деревянные ворота.
        Митча разбудил яркий солнечный свет, бьющий в глаза. Первой мыслью было: «Зоя!» Нахлынули воспоминания о ночи, которую они провели вместе.
        — Останься со мной,  — все еще полусонно прошептал Митч и повернулся на бок, чтобы притянуть Зою к себе. Ее аромат еще чувствовался на его подушке, на нем самом, но Митч был один в огромной постели. Простыни рядом с ним были скомканными и холодными.
        Теперь уже окончательно проснувшись, он прислушался, надеясь, что Зоя в душе. Но дверь ванной комнаты была открыта, и внутри никого не было.
        — Зоя!  — позвал он и вскочил с постели.  — Ты здесь?  — Его голос эхом разнесся по пустой комнате.
        Потом Митч заметил в приоткрытую дверь стенного шкафа ряд пустых плечиков. Ящики комода тоже были оставлены немного выдвинутыми.
        Митч протопал голышом в гостиную и через раздвижные стеклянные двери выглянул во внутренний дворик. Тарелки и стаканы до сих пор стояли на круглом столе возле бассейна после их с Зоей ночной трапезы.
        Затем Митч увидел стопку индонезийских рупий рядом с телефоном и записку, написанную уверенным наклонным почерком: «Это для горничной. Спасибо».
        Зоя уехала.
        Митч опустился на диван, пронзенный чувством, которому не мог подобрать названия. Чувство потери? Сожаление? Одиночество?
        Он сгорбился, уперев локти в колени и спрятав лицо в ладонях. В его жизни не было ничего, похожего на прошлую ночь. Зоя! Какая удивительная женщина! Податливое, стройное тело. Губы, щедрые на поцелуи. Ее смех. Ее тепло. Ее остроумие. Присущие ей чуткость и нежность.
        Зоя.
        Митчу хотелось прореветь ее имя, чтобы она услышала его, где бы ни была в этот момент — в аэро порту или на борту самолета. Чтобы Зоя услышала его и вернулась.
        Но это невозможно.
        Ему предстоит трудный путь к восстановлению. Надо начинать все с нуля, бороться за участие в каждом матче, доказывать скептикам, что травма колена вовсе не перевела его в разряд «бывшего отличного игрока».
        Нельзя, чтобы женщина стала ему помехой. А Зоя бы отвлекала его. Она ищет отношений длиной в целую жизнь, а потому заслуживает лучшего, чем он может ей дать.
        В его жизни важно только одно — футбол. Прекрасная Игра.

«А любимую женщину я найду себе позже»,  — решил Митч.
        Глава 8
        Пару месяцев спустя
        Компания Зои «Правильный подход. Бухгалтерия и налоги» занимала первый этаж бывшего складского помещения на полуострове Балмейн. Жила Зоя в этом же здании на втором этаже.
        Сегодня утром предстояла важная встреча. Стоя у письменного стола, Зоя проверяла, все ли необходимые документы скачала в свой планшет. Она пыталась сосредоточиться, но краем уха слушала, как ее старший бухгалтер Луиза разговаривает с кем-то у входа в офис — оставалось надеяться, что не с клиентом, требующим встречи, не назначенной заранее. Зое нередко создавало проблемы то, что ее взгляд на время, подходящее для обсуждения деловых вопросов, не совпадал со взглядами ее клиентуры, в основном состоявшей из музыкантов, писателей, актеров и шоуменов.
        Зоя кинула взгляд на часы. Оставалось не так уж много времени до отхода в девять пятнадцать парома, идущего в центр города.
        Решалась судьба ее бизнеса, и сегодняшние переговоры с потенциальным покупателем могли помочь принять решение, какой путь выбрать. Сейчас нужно целиком сосредоточиться на предстоящей встрече, чтобы не опоздать на нее, а клиентом займется Луиза.
        Но та подошла к Зое с раскрасневшимся от возбуждения лицом:
        — Ни за что не догадаешься, кто стоит у дверей и просит о встрече с тобой. Это Митч Бейли!
        Зоя ошарашенно застыла, глядя на подругу.
        — Ну, тот самый футболист. Настоящий красавчик!  — добавила Луиза тоном, подразумевающим, что любая женщина, не знающая, кто такой Митч Бейли, просто обязана провериться у психиатра.
        Зоя почувствовала, как кровь отлила от лица. Сердце сильно забилось, к горлу подступила тошнота. Руки внезапно ослабели, и планшет выпал из них.
        Луиза подхватила его и положила на стол.
        — Я бы тоже так отреагировала, если бы ко мне пришел Митч Бейли,  — восхищенно сказала она.  — В жизни он еще красивее. Глаза у него на самом деле невероятно зеленые, а улыбка… Обалдеть!  — Не дождавшись ответа от Зои, Луиза спросила: — Ты в порядке?
        Зоя кивнула, прочистила горло и произнесла деревянным голосом:
        — Конечно, я в порядке.
        В голове билась единственная мысль: «Митч здесь?!» Луиза продолжала болтать:
        — Думаешь, он пришел сюда как клиент? Кто-нибудь мог порекомендовать ему нашу фирму. Он ничего не объяснил, только сказал, что хочет тебя видеть. Он ждет в комнате для посетителей.
        Зоя снова прочистила горло:
        — Я… Я поговорю с ним.
        Она сделала глубокий вдох, чтобы выровнять дыхание.
        Митч!
        Что он делает здесь, в Сиднее?
        Насколько ей известно, Митч был в Мадриде, но в последнее время она не интересовалась, где он и что с ним. После возвращения с Бали Зоя никак не могла перестать думать о нем, снова и снова прокручивая в голове те волшебные часы, которые они вместе провели в коттедже. Она каждый день просматривала газеты и журналы в поисках упоминаний о Митче и заглядывала на его официальные страницы в Интернете.
        В конце концов она решила, что это слишком расстраивает ее и причиняет боль.
        Все, что им суждено разделить на двоих,  — всего одна ночь. Митч ясно дал понять, что больше ничего между ними быть не может. Это был лишь промежуточный эпизод. У их отношений нет будущего.
        Через неделю, чтобы окончательно не сойти с ума, Зоя решила прекратить отслеживать, чем занимается Митч. Она бросила читать спортивные колонки в газетах и смотреть новости спорта по телевизору.
        Но, несмотря на это, она была не в силах избавиться от сновидений о Митче, которые преследовали ее каждую ночь. В последнее время он снился ей все реже. Их ночь на Бали осталась в памяти лишь горьким воспоминанием. И вдруг он здесь! В это трудно поверить.
        Зоя машинально пригладила ладонью волосы.
        — Не беспокойся о своем внешнем виде. Ты выглядишь великолепно,  — прошептала Луиза. Ее глаза горели любопытством.
        Ни ей, ни другим подругам Зоя не рассказала о том, что случилось между ней и Митчем на Бали.
        — И вовсе я не беспокоюсь…  — начала Зоя и тут же замолчала. Конечно, она переживает о том, как выглядит,  — ведь здесь Митч.
        Ей хотелось припустить бегом в приемную, но Зоя заставила себя идти неторопливым шагом. Не стоит думать, что Митч пришел ради нее. Это через два-то месяца! Наверное, ему нужна помощь по поводу двойного налогообложения или какой-то другой совет от бухгалтера.
        Зоя наклеила на лицо профессиональную улыбку, но, увидев Митча, застыла в восхищенном оцепенении. Он выглядел так, словно сошел с рекламного щита: в стильном темно-сером костюме индивидуального пошива, подчеркивавшем широкие плечи и линии сильного, грациозного тела. В офисе ее компании сейчас находился самый сексуальный мужчина на планете. После ночи, проведенной с ним, Зоя прекрасно знала, что Митч заслуживает это звание.
        На щеках ее выступил румянец, когда Зоя осознала, что впервые видит Митча полностью одетым.
        Он тоже застыл, внимательно ее разглядывая. «Слава богу,  — подумала Зоя,  — что сегодня ради предстоящих переговоров я выгляжу на все сто». На ней был надет темно-розовый облегающий костюм с глянцевыми черными пуговицами от известного дизайнера, купленный по случаю на распродаже. Дополняли его черные лаковые туфли. Прическа и макияж были идеальными — не зря Зоя ради этого встала сегодня на рассвете.
        Хотелось думать, что она соответствует образу, в каком собиралась появиться перед представителем крупной фирмы,  — профессионал, не лишенный творческой жилки. Оставалось надеяться, что Митчу она показалась уверенной в себе, независимой женщиной, абсолютно невозмутимо встретившей его — мужчину, с которым занималась любовью пару месяцев назад. Пусть даже с тех пор они больше не общались. Только бы он не разглядел в ней женщину, которая рыдает в подушку, просыпаясь после того, как только что видела его во сне.
        Зоя попыталась заговорить, но слова застряли в горле. По правде говоря, она и не знала, что сказать. Когда они общались с Митчем последний раз, ее слова перемежались вздохами удовольствия и стонами наслаждения, потому что это было во время занятий любовью.
        — Митч! Какой сюрприз,  — только и сумела выдавить она.
        — Зоя!
        Он сделал вперед несколько шагов и остановился.
        С самого начала было понятно, что Митч не уверен в том, какой прием она ему окажет.
        Первым порывом Зои было броситься в его объятия — ей так хотелось там оказаться. Но она почти никогда не действовала под влиянием импульса — ну, разве что во время землетрясения. Вместо бурной встречи Зоя поприветствовала Митча вежливым поцелуем в щеку.
        Он ответил коротким объятием. Даже этот мимолетный контакт мгновенно обострил все чувства Зои, стоило ей ощутить запах одеколона Митча, силу его рук, тепло его тела.
        Едва Митч разжал руки, она тут же отступила назад, чуть не споткнувшись на своих высоких каблуках-шпильках. Не очень-то похоже на женщину, пытающуюся выглядеть безразличной, словно присутствие Митча ее вовсе не волнует.
        — Я был в Сиднее и решил тебя проведать.
        — Но как ты?..
        — Узнал, где тебя найти? Не нужно быть детективом, чтобы найти бухгалтерскую компанию, размещенную в бывшем складе на Балмейне.
        — Умно.  — Зоя ужасно обрадовалась тому, что Митч потрудился ее отыскать. Хотя по-прежнему оставалось неясным, зачем он это сделал.  — Но почему ты в Сиднее? Это из-за твоего колена?
        Он покачал головой:
        — С моим отцом произошел несчастный случай.
        Зоя вскинула ладонь к губам:
        — Мне так жаль. Он не?..
        — С ним все в порядке. Но мне хотелось лично в этом убедиться. Я прилетел сюда вчера.
        Митч целый день пробыл в Сиднее, а она не почувствовала, что он рядом. С другой стороны, а почему она должна была его почувствовать? Ведь Митч совсем недолго был ее другом и лишь одну ночь — любовником. Только и всего.
        Зою подмывало спросить, для чего он пришел, но вместо этого она продолжила вежливый разговор:
        — Что случилось с твоим отцом?
        — Он увлекся ездой на велосипеде. И как-то раз умудрился перелететь через руль и упасть — к счастью, не на проезжую часть. Но отец вывихнул ключицу, сломал руку, а еще у него треснуло несколько ребер.
        — Ой.  — Зоя поежилась, ощутив сострадание к человеку, которого никогда не встречала.  — Бедняга! Он в больнице?
        — Его уже выписали. Он сидит дома, жалуется на постельный режим и превращает в ад жизнь моей матери.
        — Но она, должно быть, рада, что у него нет серьезных травм?
        — Конечно.
        — Твои родители по-прежнему живут в Уорунга?
        Митч кивнул:
        — В том же доме, где я вырос.
        Дом семьи Бейли был расположен всего в нескольких кварталах от дома, где жила бабушка Зои и где Зоя была когда-то так несчастлива. Вернувшись с Бали, она навела справки о своей бабушке. Та была еще жива и, как и раньше, проживала в Уорунга, пригороде Сиднея. Но Зоя не имела ни малейшего желания ее навещать. Ей не хотелось ворошить прошлое, ведь единственным хорошим воспоминанием из тех времен была дружба с Митчем.
        — Ты надолго приехал?  — спросила Зоя и тут же пожалела о своих словах. А вдруг Митч решит, что она напрашивается на общение с ним? Хотя, с другой стороны, он сам ее разыскал…
        — Завтра улетаю.
        — Короткий визит?  — Она постаралась замаскировать разочарование ровным тоном голоса.
        — Мне хватит времени на то, чтобы поужинать с тобой.
        Зоя с трудом сглотнула.
        — Ты имеешь в виду — сегодня вечером?
        — Ты свободна?
        Женская гордость требовала заявить, что этот вечер уже занят. Не хватало, чтобы Митч подумал, что Зоя готова бежать на встречу с ним по первому его зову. Но не хотелось притворства, особенно когда на кону такой приз, как вечер с Митчем. И гордость проиграла сражение.
        — Разумеется, я свободна,  — заявила Зоя.
        Вернувшись в Мадрид, Митч не мог выбросить Зою из головы — ее смех, ее страсть, ее веселое лицо и великолепное тело. Она занимала все его мысли.
        Он начал изнурять себя тренировками, но по-прежнему думал о Зое. Митч встречался с другими женщинами. Но каждое свидание было лишь напрасной тратой времени, потому что, как бы ни была новая знакомая очаровательна и красива, в уме он постоянно сравнивал бедняжку с Зоей, и Зоя казалась ему куда лучше.
        Это его раздражало. Митч не хотел отвлекаться на мысли об этой женщине. Он не мог понять, почему так прикипел к ней сердцем. Может, из-за того, что она, не попрощавшись, оставила его в то утро два месяца назад, а после не предприняла ни единой попытки связаться с ним?
        Да, они условились не поддерживать связь друг с другом. Но женщины имели обыкновение не верить Митчу, когда он говорил им, что не может заводить серьезные отношения. У него было несколько курортных романов с красотками, которые хотели заполучить все, что может предложить известный футболист Митч Бейли. Но это он всегда бросал их, и они просыпались в одиночестве в гостиничном номере. Когда позже они пытались возобновить отношения с Митчем, он вежливо объяснял им, что они лишь зря тратят свое время.
        Но с Зоей все было по-другому. Она оставила записку горничной, а ему — нет. Может, забыть Зою ему не дает ощущение незавершенности их романа?
        Когда Митчу неожиданно потребовалось отправиться в Сидней, он не намеревался встречаться с Зоей. Но начал ее разыскивать, объяснив себе этот порыв тем, что поступает так просто из интереса.
        Этим утром Митч ехал на встречу со своим австралийским агентом в восточное предместье, но почему-то повернул на запад и направился в Балмейн. По узким улицам Митч добрался до комплекса зданий, ранее служивших складами, и вот теперь он стоял тут и приглашал Зою на ужин.
        Это настоящее безумие. Он не должен пытаться открыть дверь, которую следует держать на замке. После встречи на Бали ничего в их жизни не изменилось. В тщательно распланированном расписании Митча не было времени ни для Зои, ни для других женщин. Однако он приехал сюда, и уже сожалел об этом.
        Потому что эта лощеная бизнес-леди, стоящая сейчас перед ним, вовсе не напоминала ту Зою, какой он запомнил ее на Бали. У той были растрепанные волосы, на лице — ни капли макияжа, и она прекрасно себя чувствовала, прикрытая одним лишь белым полотенцем, и даже вовсе без одежды.
        Эта Зоя тоже была поразительно привлекательна, но по-иному. И костюм от модного дизайнера, и туфли на шпильках, и подстриженные, идеально уложенные волосы, а также идеальный макияж — все в ней словно кричало: «Это лучшая бизнес-леди года!» Где та девчонка, вместе с которой он устроил водное сражение в бассейне, а после в жаркую тропическую ночь лежал на огромной кровати среди скомканных простыней под медленно вращающимся потолочным вентилятором?
        — Да, я приглашаю тебя на ужин сегодня,  — сказал Митч, хотя теперь, когда он встретился с Зоей лицом к лицу, идея пригласить ее в ресторан уже не казалась ему хорошей.
        В Мадриде Митч постоянно размышлял о тех отношениях, что были между ним и Зоей. С его стороны это было гораздо больше, чем простое физическое влечение, таких чувств он не испытывал раньше ни к одной женщине. Но, может, между ним и Зоей был лишь курортный роман, приправленный опасностью природной катастрофы? Смогут ли они сейчас найти общий язык?
        — Буду ждать вечера с нетерпением.  — ответила Зоя своим хрипловатым голосом.
        В устах любой другой женщины такой голос показался бы Митчу деланым, манерным, но у Зои и в семнадцать лет был тот же тембр. Тогда он казался странным для школьницы. Но теперь она словно доросла до этого чувственного голоса.
        — Ты уже выбрал ресторан?
        Нет еще. Отыскать Зою было спонтанным решением. Из-за этого он даже опоздает на встречу со своим агентом. Вряд ли тот расстроился бы из-за такой непунктуальности — учитывая, сколько он зарабатывает на своем клиенте. Но Митч, верный принципу вести себя всегда профессионально, все же перезвонил агенту и предупредил, что задержится.
        А вот про выбор ресторана он даже не подумал. Все мысли в голове были сейчас лишь о том, что он вновь видит Зою.
        — Сегодня намечается весьма хлопотный денек, поэтому ужин будет очень кстати. У меня важная встреча с компанией, которая…  — Зоя запнулась и вскрикнула: — Паром! Я пропущу его! И тогда опоздаю на встречу!
        Ее лицо исказила паника, и внезапно Зоя стала похожа на ту Зою, которую он знал — или думал, что знает.
        — Позволь мне отвезти тебя. Тебе в центр города?
        — Нет. То есть да. Встреча в центре, но сейчас утренний час пик, много пробок. Я все равно опоздаю. Хотя, может, мы еще успеем в порт до отхода парома.
        — Можно попробовать. Я припарковался на стоянке твоей компании.
        — Как ты умудрился миновать охрану?
        Митч ухмыльнулся.
        Уголки губ Зои приподнялись в полуулыбке.
        — Ну конечно! Ты ведь Митч Бейли! Могла бы и сама догадаться.
        Она повернулась на каблуках, вылетела из комнаты, вернулась с перекинутой через плечо стильной кожаной сумочкой и заявила:
        — Поехали!
        На удивление быстро шагая на таких высоченных каблуках, Зоя пересекла дощатый погрузочный причал перед зданием, прошла мимо небольшой пристани для яхт и катеров и повернула на стоянку для машин.
        Митч нажал кнопку на брелоке с ключами. Неброский седан среднего класса, арендованный на несколько дней, моргнул фарами, и центральный замок разблокировал двери. Вряд ли кто-то поверит, что знаменитый футболист может ездить на таком автомобиле,  — именно поэтому Митч его и взял. Выбери он один из лучших европейских спорткаров — как тот, на котором гоняет в Мадриде,  — сразу бы начал привлекать нежелательное внимание.
        На данный момент никто, кроме членов семьи и близких друзей, не знает, что Митч в Сиднее. Ну и Зое это тоже теперь известно. К какой категории ее следует отнести? Друг? Любовница? Митч не мог определиться.
        Уже почти бегом Зоя приблизилась к машине и торопливо забралась на переднее пассажирское сиденье. Салон сразу наполнился ее энергией, теплом и таким знакомым пьянящим ароматом.
        Пока Митч выруливал со стоянки, Зоя извинилась перед ним за спешку:
        — Со мной связалась одна крупная бухгалтерская компания, желающая купить мою фирму. Именно с ними у меня назначена встреча этим утром.
        — Звучит впечатляюще.  — Митча вовсе не удивило, что Зоя успешна в бизнесе.
        — Во всяком случае, это мне льстит. Они считают, что я выбрала ту нишу на рынке, которую эта компания и сама желает занять.
        — Что-то твой голос звучит не очень радостно.

«Давно ли он научился определять мое настроение по моему тону?» — подумала Зоя и ответила:
        — Я и рада, и не рада. Эта компания собирается поглотить мою и сделать из нее отдельное направление своего бизнеса, а меня поставить над ним в качестве менеджера. Но я боюсь, что при этом пропадет персональный подход к каждому клиенту. А ведь мои клиенты — люди необычные. Их может отпугнуть даже то, что я продала свою фирму. Вдруг они расценят это как предательство? Но если эта сделка состоится, я смогу помочь гораздо большему числу людей, в том числе из других штатов.
        — Это важное решение.  — Митчу понравилось, что Зоя переживает за своих клиентов, а не думает прежде всего о собственной прибыли.
        — Тут есть свои «за» и «против». Я еду на сегодняшнюю встречу, еще не решив, как поступлю.
        — Ты расскажешь сегодня вечером, как все прошло? Мне интересно будет узнать.
        Пока они разговаривали, их автомобиль несся по узким крутым улочкам Балмейна.
        Наконец Митч свернул на Дарлинг-стрит и направился к паромному терминалу, за которым на другой стороне гавани виднелся мост Харбор Бридж.
        — Слава богу!  — выдохнула Зоя, увидев, что посадка на паром еще продолжается.  — Без твоей помощи я бы не успела.
        — Это я тебя задержал.
        — И я этому рада,  — сказала она, перекидывая сумочку через плечо.
        Митч не понял, как расценивать эти слова: это флирт или просто констатация факта? По внешнему виду Зои невозможно было ничего сказать. Счастлива ли она, что они снова встретились? Значила ли что-нибудь для нее та ночь на Бали?
        Не успела машина полностью остановиться, а Зоя уже начала открывать дверь.
        — Нужно спешить.  — Она выставила наружу стройную ногу, готовясь выскочить.  — Я живу над своим офисом, на втором этаже. Заезжай за мной вечером в полвосьмого.
        — Хорошо.
        Митч потянулся и положил ладонь на руку Зои. Та замерла, и на мгновение ему показалось, что она сейчас стряхнет его руку со своей.
        — Удачи на встрече,  — пожелал он. Неужели она решила, что он скажет что-то другое?
        — Она мне понадобится,  — ответила Зоя, вылезая из машины.  — Спасибо, что подбросил. Увидимся вечером.
        Она направилась к парому, на борт которого по трапу поднимались пассажиры. Ежедневные поездки на пароме из пригорода в центр всегда казались Митчу привлекательной стороной проживания в Сиднее.
        Он засмотрелся на Зою, спешащую к парому. Она выглядела очаровательно в этом розовом костюме. Пусть эта женщина не похожа на ту, которую он запомнил там, на Бали, но в этом утонченно-сексуальном облике так же проступает ее чувственность, которую Митч так и не смог забыть.
        Интересно, какую Зою он увидит сегодня вечером?
        Глава 9
        Митч заказал столик в ресторане на берегу гавани и теперь сидел напротив Зои. Обычно он в разговоре с женщинами в карман за словом не лез, но сегодня почему-то с трудом находил темы для беседы.
        Они с Зоей уже повосхищались живописным видом. Ресторан располагался прямо возле северной опоры моста Харбор-Бридж, и отсюда были хорошо видны сверкающие огнями паромы и прогулочные катера, бороздящие темные воды гавани. Сказали по очереди, как им нравится огромное улыбающееся лицо, отмечающее вход в луна-парк, расположенный по соседству. Обменялись фразами про пловцов, которые, бросая вызов австралийской зиме, прыгали в расположенный рядом олимпийский бассейн, выстроенный в стиле ар-деко.
        Но между Митчем и Зоей снова возникла огромная, словно слон, проблема: пару месяцев назад они разделили на двоих страх за свои жизни и провели вместе ночь, а сейчас даже не касались этой темы — вели себя как старые знакомые, болтая лишь о своих свежих новостях.
        Этим утром Митч видел Деловую Зою, а вечером перед ним предстала Утонченная Зоя. Она выглядела очень стильно в фиолетовом кружевном платье. Оно прикрывало руки и грудь Зои, но через просветы в узоре кружев сияла ее кожа цвета сливок и виднелись соблазнительные линии груди. Волосы были гладко зачесаны назад, а в уши вдеты длинные сережки, покачивающиеся каждый раз, когда Зоя поворачивала голову. Эта женщина выглядела потрясающе — элегантная и уверенная в себе.
        Когда они вошли в ресторан, все головы повернулись в их сторону. И внимание окружающих привлек вовсе не Митч. А ему почему-то хотелось снова увидеть ту Зою, на которую он оглянулся два месяца назад, одетую лишь в белое полотенце.
        В голове всплыли воспоминания о том, как он воткнул цветок в ее волосы в ту ночь на Бали перед тем, как занялся с ней любовью. Наутро он нашел этот цветок — скомканный, лежащий на ее подушке. Никому и ни за что Митч не признался бы, что поднял его, обернул салфеткой и увез с собой в Мадрид.
        Он взял со стола меню.
        — Может, пора что-нибудь заказать?
        — Отличная идея.
        — Меню выглядит неплохо. Ты голодна?
        До чего же бессодержательная у них беседа! Завтра он улетает в Испанию. Судя по всему, шанс поговорить с Зоей о чем-то важном, а тем более интимном, так и не представится.
        Митч подавил желание взглянуть на часы.
        — Я не очень хочу есть,  — ответила Зоя.  — Не знаю, смогу ли когда-нибудь окончательно выздороветь после «Бали — живот болит».
        Наконец! Упоминание об их отдыхе на Бали.
        — Ты все еще чувствуешь себя нехорошо?
        — Время от времени.
        Митч нахмурился:
        — Это повод для беспокойства. Тебе нужно провериться. Вдруг тебя укусила какая-нибудь тропическая козявка. У такого укуса могут быть тяжелые последствия.
        Он подумал, не рассказать ли Зое о том, как один из членов их команды подцепил какого-то паразита, прогулявшись босиком в одной из тропических стран. Впрочем, такая история вряд ли годилась для пересказа на романтическом ужине.
        Зоя вздохнула:
        — Знаю. Надо сходить к врачу. Но у меня сейчас на работе аврал. Обычно в это время года дел по горло. Все, чем я занимаюсь,  — это работаю, работаю и снова работаю.
        Интересно, а на свидания она ходит? Встречалась ли она после Бали с другими парнями? Показалось ли ей, что они хуже Митча?
        В Мадриде его изводили мысли о том, что Зоя встречается с другими мужчинами или со своим бывшим бойфрендом, которого отшила. Если Зоя снова вошла в жизнь Митча, он так легко ее не отпустит.
        Он сжал в пальцах край папки с меню. Нет, он должен отпустить эту женщину. Прозаниматься сегодня с ней всю ночь любовью, а затем расстаться с ней навсегда.
        Неужели он всерьез полагал, что может просто прилететь в Сидней, появиться возле ее двери, и все между ними снова будет так же, как тогда, на Бали?
        Решительная, независимая Зоя не была бы сама собой, если бы при встрече упала ему в объятия.
        — Обещаешь, что посетишь врача как можно скорее? Она улыбнулась:
        — Обещаю. Спасибо за заботу.
        Их взгляды встретились. К своему облегчению, Митч прочел в глазах Зои искреннюю признательность. Это было, по крайней мере, хотя бы небольшим прогрессом по сравнению с прежней сдержанной вежливостью.
        — Крепкое здоровье — это очень важно. Уж кому это знать, как не мне,  — сказал он.
        — Твое колено. Я как раз собиралась про него спросить. Как оно?
        — Пока ничего. Я вернулся к тренировкам. Надеюсь, оно и дальше не подведет. Мне еще столько нужно добиться.
        — А как твой отец?  — спросила Зоя и тут же немного нервно рассмеялась.  — Думаю, вряд ли что-то в его самочувствии изменилось с сегодняшнего утра. Извини. Это был глупый вопрос.
        — Вовсе нет. Отец час от часу становится все ворчливее. Он терпеть не может бездействие.
        — Это от него ты унаследовал свой интерес к футболу?
        Они разговаривают о его отце? Вовсе не так Митч представлял себе ужин с сексуальной, страстной Зоей. Но если эта тема ей интересна, то можно поговорить заодно и про деда.
        — Отцу нравилось погонять мяч. Но все-таки именно дед привил мне любовь к футболу.  — Митч улыбнулся.  — Дедушка был англичанином и сердился, когда я называл футбол на австралийский манер — «соккер».
        Зоя, внимательно слушая, склонила голову набок, и ее длинные серьги закачались. Митчу захотелось протянуть руку и остановить их. Но как отнесется к этому Зоя? У нее по-прежнему на лбу словно написано: «Руки прочь».
        Стало ясно, что этот вечер вовсе не обязательно закончится так, как планировал Митч. После окон чания ужина, возможно, последует вежливая отставка и прохладный поцелуй в щеку — подобный тому, который Митч получил от Зои сегодня утром. К такой реакции от женщин он не привык, и она ставила его в тупик.
        — А я и не знала, что твои предки родом из Англии,  — сказала Зоя.
        — Мой отец там родился и вырос. Когда ему исполнилось двадцать, он отправился на год в Австралию, «чтобы отдохнуть от учебы», как сейчас выра жаются. Там он встретил мою мать и остался в этой стране. Когда мне было восемь, мы прожили целый год в Лондоне, рядом с моими дедушкой и бабушкой. Тогда-то мой дед и увлек меня футболом. Он брал меня с собой на все матчи, записал в местную футбольную команду. В молодости он и сам играл за сборную Лондона. Дед бредил футболом.
        — Должно быть, он сейчас очень тобой гордится.
        — Уж точно не тем, что я играю за испанскую команду. Его это страшно злит.
        — А почему ты не играешь за английскую команду?
        — Играл. Но испанский футбольный клуб меня купил.
        — Купил тебя?! Как товар?
        — Полагаю, можно сказать и так.
        — Я так мало знаю об этом виде спорта,  — улыбнулась Зоя.  — И знала бы еще меньше, если бы мой старый школьный друг не стал звездой футбола.

«Старый школьный друг»?! Митчу хотелось быть для Зои куда больше, чем другом. Он не мог забыть, какой страстной, игривой, чувственной была Зоя на Бали. Разве можно после этого удовлетвориться лишь дружбой? Но, с другой стороны, он ведь не может предложить Зое серьезные отношения.
        В этом плане ничего не изменилось за прошедшие два месяца. Митчу нельзя отвлекаться на Зою или любую другую женщину. Он не имеет права себе это позволить.
        В прошлом году у него был короткий роман с чересчур темпераментной, на его взгляд, особой. Когда он с ней порвал, та закатывала истерики, устраивала сцены, угрожала, пока Митч не обратился к властям, и ей судебным ордером было запрещено приближаться к нему.
        Именно в то время он получил травму колена. Возможно, именно потому, что был так взвинчен из-за той девицы, он и пропустил момент, когда два игрока из команды соперника рванули к нему, намереваясь вывести из игры. Такого больше не случится.
        — Почему люди называют футбол «прекрасная игра»? Это звучит так… так романтично,  — поинтересовалась Зоя.
        Дед часто повторял эту фразу, и теперь именно его словами Митч объяснил Зое:
        — Так говорят, потому что эта игра прекрасна своими простыми правилами. Если у тебя есть мяч, в нее можно играть где угодно. В нее играют и дети на заднем дворе или на пыльной улице, и высокооплачиваемые игроки на поле с тщательно подстриженной травой. Эта игра требует ума. Она и командная, и индивидуальная. Говорят, что первым этот спорт назвал «прекрасной игрой» великий бразильский футболист Пеле.
        Митч замолчал, почувствовав, что со стороны выглядит так, словно проповедует.
        — Не хочу тебя утомлять скучными подробностями.
        — Мне вовсе не скучно. Теперь я вижу, как ты любишь этот спорт, и восхищаюсь твоей страстью к нему. Неудивительно, что он у тебя на первом месте в жизни.  — Тут Зоя улыбнулась чуть лукаво.  — Хотя тебя продают и покупают, словно скаковую лошадь.
        Похоже, она и понятия не имеет, какие деньги крутятся вокруг ведущих футбольных клубов. Хотя в Австралии суммы не такие астрономические, как в Европе, где пресса постоянно обсуждает доходы футболистов. Даже сам Митч с тех пор, как начал играть в высшем дивизионе, поражался количеству денег, прибывающих на своем банковском счете.
        Радовало, что Зоя, кажется, не интересуется его доходами. В отличие от Лары, которая только и думала о том, как бы ему заработать побольше долларов, евро и фунтов. Митчу было горько осознать в один прекрасный день, что она гораздо больше любила не его самого, а его деньги и внимание прессы к своей персоне.
        В конце концов, Лара начала давить на Митча, подталкивая его к женитьбе на ней. Очевидно, ей хотелось быть уверенной, что его богатство от нее не уплывет. Это привело к окончательному разрыву между ними. Митчу пришлось выплатить кругленькую сумму в обмен на обещание Лары прекратить раздавать платные интервью об их бывших отношениях. К чести Лары нужно сказать, она держала свое слово. И уже вскоре после разрыва она начала появляться всюду с другим футболистом, что совсем не удивило Митча.
        С тех пор он избегал тех женщин, которых, как ему казалось, интересуют лишь его слава и деньги. А таких хищниц крутилось вокруг немало. Звезды футбола были желанной добычей для неразборчивых в средствах особ.
        К столику Митча и Зои подошел официант и спросил, готовы ли они сделать заказ. Митч быстро выбрал рыбу с овощами, приготовленными на пару под соусом из лимонного йогурта. Зоя заказала вегетарианское блюдо из сыра и шпината, так как в последнее время не ела мяса из-за неважного самочувствия.
        Разговор стал совсем бессодержательным. Недосказанность между ними — та самая, размером со слона — теперь уже чуть ли не трубила, поднимая хобот и норовя окатить Зою и Митча водой из олимпийского бассейна. Но оба собеседника не желали затрагивать неудобную тему.
        Зоя то складывала гармошкой край салфетки, то водила пальцем по ободку бокала с водой, то рассеянно теребила длинную серьгу. Должно быть, она, как и Митч, чувствовала себя неловко.
        Не выдержав, он потянулся через стол, накрыл ее ладонь своей, посмотрел в ее глаза долгим взглядом, а потом сказал:
        — Хотел бы я знать, о чем ты сейчас думаешь. Потому что мы болтаем о пустяках, а ведь у меня не так много времени.
        Зоя сжала руку, чувствуя облегчение оттого, что Митч нашел в себе смелость сказать то, что она не решалась произнести. Он держался так официально, вел натянутый разговор, если только речь не шла о футболе, и Зоя испугалась, что те отношения, которые зародились между ними на Бали, полностью разорваны. Ей показалось, что она больше никогда не увидит того Митча, с которым делила и опасность, и наслаждение в своем уединенном коттедже на Бали.
        — Мои мысли?  — переспросила Зоя, понимая, что ее голос предательски дрожит, но не в силах с ним совладать. Она нервно рассмеялась.  — Только не проси меня пропеть их тебе, потому что вон тот парень с сотовым телефоном, кажется, слишком заинтересованно смотрит в нашу сторону.
        На самом деле тот зевака, похоже, собирался их сфотографировать. Зоя выдернула ладонь из ладони Митча и положила руки на колени.
        — Петь вовсе не нужно.  — Обезоруживающая улыбка Митча поразила Зою в самое сердце.
        Он выглядел таким до невозможности красивым в этом темном костюме. Зое до сих пор верилось с трудом, что Митч рядом с ней, в Сиднее. Пульс ее участился при мысли о том, чем может закончиться этот вечер.
        Она глубоко вдохнула, чтобы успокоиться, и произнесла:
        — Ладно. Вот мои мысли: «Тревожно. Неловко. Любопытно».
        — «Любопытно»?  — переспросил Митч, склонив голову набок и прищурившись.
        — Любопытно, почему ты разыскал меня, если сам ясно дал понять, что не хочешь продолжения отношений.
        — Логично. А что насчет «неловко»?
        Зоя сцепила руки под столом:
        — Мне неловко оттого, что я сказала неправду. На самом деле я на седьмом небе оттого, что ты здесь. Мне просто не хотелось показаться слишком счастливой, чтобы ты не подумал, будто я… я хочу от тебя большего. Ты очень доходчиво объяснил мне свои планы на будущее.
        — Что объясняет твою тревогу…
        Она кивнула, не в силах ничего сказать из-за внезапно нахлынувших эмоций, стараясь сморгнуть подступившие унизительные слезы, и наконец выдавила:
        — Да.
        — Мои мысли почти такие же,  — медленно произнес Митч.  — Меня беспокоит, что мы ведем себя друг с другом словно незнакомцы.
        — Точно. Я не знаю, что с этим поделать.
        Митч наклонился над столом:
        — Я очень много думал о тебе, когда вернулся в Мадрид.
        — Я… Я тоже о тебе думала.  — Зое не хотелось раскрываться перед ним до конца. Она не собиралась рассказывать о том, что до сих пор иногда просыпается в слезах, увидев Митча во сне.
        — Мы так и не попрощались на Бали,  — сказал он обвиняющим тоном, и в его глазах сверкнула оскорбленная гордость.
        Ясно, что этот избалованный славой спортсмен не привык к тому, чтобы его бросала женщина. Тем более при таких обстоятельствах. Но Зоя покинула коттедж, не разбудив Митча и не попрощавшись с ним, вовсе не потому, что собиралась таким образом одержать над ним верх. Ей лишь хотелось оградить себя от неловких моментов. Митч, может, и привык к таким мимолетным свиданиям, но она — нет.
        — Мне показалось, так будет лучше,  — ответила Зоя, не в силах поднять взгляд на собеседника.  — Мы ведь договорились, что у нас будет всего одна ночь.
        — Я был просто раздавлен, когда проснулся и обнаружил, что тебя нет рядом.
        — Было… Было нелегко покинуть тебя, но еще труднее было бы остаться. Я… Я никогда прежде не попадала в такую ситуацию и не знаю, как нужно себя вести в этом случае.
        Зоя прорыдала всю дорогу, пока ехала в такси в аэропорт, а потом, в самолете, съежилась в кресле и просидела в такой позе все шесть часов перелета до Сиднея, тщетно пытаясь больше не плакать.
        Губы Митча скривились.
        — В то время мне казалось правильным оборвать между нами все контакты. Но когда я вернулся в Мадрид, у меня было время подумать, и я понял, что поступил неверно. Мне захотелось связаться с тобой, но я подумал, что это будет нечестно по отношению к тебе, ведь моя ситуация не изменилась.
        — Я тоже хотела с тобой связаться. Но я… мне не хотелось вести себя словно твои поклонницы. Они, наверное, осаждают тебя.
        Митч вскинул выразительные брови:
        — Даже не думай об этом. Ты вовсе на них не похожа. Не то чтобы я имел с ними дело или осуждаю их, но я знаю, как это бывает.
        — Каждому свое,  — прошептала Зоя, радуясь, что Митч не пользуется этим преимуществом своей известности. И все же… не верилось, что их ночь в Семиньяке была для Митча первым подобным свиданием без всяких обязательств. Женщины боготворили его.
        — Ты умная, красивая, веселая. Я не могу перестать думать о тебе.
        На первый взгляд эти слова могли показаться романтичными. Но Зоя различила в голосе Митча раздражение, даже гнев. Словно она была для него чем-то вроде не дающей покоя колючки, навязчивой идеи, засевшей в мозгу. Это Зое совершенно не понравилось.
        Она тяжело сглотнула:
        — Я… Я тоже не могла перестать думать о тебе. Хотя старалась тебя забыть, чтобы не сойти с ума. Я намеренно перестала читать и смотреть спортивные новости. Вот почему я так удивилась, когда увидела тебя сегодня утром. Понятия не имела, что ты в Австралии.
        — А я сходил с ума, пытаясь выяснить, чем ты занимаешься. Но твои страницы в соцсетях закрыты для посторонних.
        — Ты разыскал мои страницы в Интернете?  — Зоя подавила смех, чтобы не привлекать внимание окружающих.  — Подумать только… Митч Бейли меня преследует. Польщена.
        — Я бы не сказал, что я тебя «преследую»,  — возразил он, и в его голосе Зое послышалось уязвленное самолюбие.  — Скорее, мне хотелось знать, заходишь ли ты на свои страницы в Сети, но мне это не удалось: у тебя на них стоит хорошая защита.
        — Я же тебе говорила, что предпочитаю не привлекать к себе внимания.  — Она кинула взгляд на парня с телефоном. К счастью, теперь тот смотрел не на Митча, а в свою тарелку.
        — У тебя были после меня другие мужчины?
        Зою ошеломила прямота вопроса, но она не задумываясь ответила:
        — Нет. Я этого не хотела.
        Да и разве кто-то другой мог сравниться с Митчем?
        Никто из встречавшихся ей с тех пор парней не казался привлекательным. Благодаря той ночи на Бали Зоя узнала, какими должны быть отношения между мужчиной и женщиной. И не только в постели. Они с Митчем вместе смеялись, вместе радовались, чувствовали связь более сильную, чем одно лишь физическое влечение.
        Зоя хотела быть с Митчем, но он не мог предложить ей то, чего она искала,  — преданности, любви. Однажды она все-таки повстречает того, кто подарит ей больше, чем одна ночь в плотном графике. Зоя не собиралась долгие годы дожидаться, когда у Митча Бейли появится для нее время.
        Но, несмотря на это, сидя с ним за столом, она ощущала трепет, который раньше не вызывал у нее ни один мужчина.
        — Это хорошо, что у тебя не было других мужчин,  — с явным облегчением сказал Митч.
        Зоя мысленно ахнула. Да это просто смешно! Что значит «хорошо»?
        Он не имеет на нее никаких прав. У них нет друг перед другом никаких обязательств. Они даже не обменялись адресами и телефонами. Черт возьми, она вольна встречаться, с кем пожелает! И не важно, что она не встретила никого, кто мог бы сравниться с Митчем.
        Зоя хотела разразиться тирадой, но прикусила язык. Увидеть Митча снова было неожиданным подарком, и не хотелось все портить, затевая с ним ссоры. Какой в этом смысл?
        — А как насчет тебя?  — спросила она.
        Он пожал плечами:
        — Встречался с несколькими.
        При этих словах Зоя вздрогнула от неожиданно пронзившей ее сильной ревности. Мысль о нем, ласкающем других женщин, показалась невыносимой. Но это было глупо, учитывая характер отношений между ней и Митчем, которые и отношениями-то нельзя было считать. Черт, это даже не дружба. Зоя не могла подобрать подходящего названия.
        Она промолчала в ответ, лишь подняв брови, хотя в душе кипела ревность.
        — Это было ужасно,  — продолжил Митч.  — Я все время сравнивал их с тобой, причем они явно проигрывали. И я перестал ходить на свидания.
        Зоя не знала, какой из этого сделать вывод.
        — О!  — только и смогла выдавить она, чувствуя, как немного утихла ревность.
        Они замолчали, глядя друг другу в глаза. Зоя пыталась прочесть в них больше, чем Митч сказал, но его взгляд был непроницаемым.
        — Рад, что мы снова встретились.
        — Я тоже.
        — Между нами что-то есть… Что-то большее, чем дружба.
        Зою охватил трепет: так Митч тоже это осознает!
        — И что же нам с этим делать?  — спросила она.  — Ведь я живу в Сиднее, а ты по-прежнему живешь в Мадриде.
        — И это не скоро изменится. Я уже объяснял тебе почему. Но мы можем общаться по Интернету.
        — Хочешь сказать, что я должна внести тебя в список своих друзей в соцсетях?
        — Да. Пусти меня на свои страницы.
        Кажется, в его голосе прозвучала нотка триумфа?
        Митч любит побеждать.
        Зоя снова начала складывать салфетку гармошкой.
        — Ты скоро снова приедешь в Австралию?
        — Вряд ли. Не раньше следующего года, когда закончится футбольный сезон. Игра в высшей лиге отнимает все мое время.
        — Но… Но ведь еще так долго ждать.
        Разве при таком расписании возможны какие-либо отношения, кроме дружбы?
        — А ты не собираешься в ближайшее время побывать в Европе?
        Зоя покачала головой:
        — Не уверена.
        Все деньги, отложенные на отдых, она уже потратила на поездку в Индонезию. На дорогостоящее путешествие в Европу их не осталось. А брать кредит на отпуск Зоя не хотела.
        — Жаль. Ты могла бы навестить меня в Мадриде. У меня очень неплохая квартира в центре города. Она бы тебе понравилась.
        — Уверена в этом. И мне хотелось бы однажды посетить Испанию. Это было бы хорошим стимулом снова заняться испанским языком.
        Может, воспользоваться овердрафтом по банковской карте, чтобы поехать в Мадрид? Зою охватил восторг при мысли, что она увидится там с Митчем.
        — Давай подумаем, когда мы можем встретиться. Сейчас я полностью занят тренировками. Потом играю предсезонные товарищеские матчи в Англии, Франции и Италии. Сезон стартует в последнюю неделю августа. Мы могли бы наметить твой визит на то время, когда я буду играть в Испании.
        Зоя совсем уж было собралась серьезно обсудить с Митчем, когда ей лучше приехать в Мадрид, но внезапно ее пронзило осознание того, что Митч не прилагает со своей стороны никаких усилий к тому, чтобы их встреча состоялась. Это она, Зоя, должна будет приехать на другой край земли, чтобы встретиться с ним, когда ему будет удобно. А ради чего? Чтобы переспать с мужчиной, который не желает брать на себя никаких обязательств?
        Внезапно почувствовав горечь во рту, Зоя тяжело сглотнула. Она не поедет в Мадрид. К чему гоняться за Митчем в надежде провести с ним время? На взгляд Зои, пусть и старомодный, это мужчина должен проявлять настойчивость.
        Прежде чем она успела ответить Митчу, к их столику подошел официант с заказанными блюдами. Зоя взяла со стола салфетку и посмотрела на красиво оформленную еду в своей тарелке. Есть не хотелось. Едва аромат блюда достиг ее ноздрей, Зою охватила тошнота. Митч прав: надо сходить к врачу. А может, ей стало плохо из-за только что испытанного разочарования?
        Митч взял вилку.
        — Ты так и не рассказала, как прошла твоя утренняя встреча с потенциальным покупателем.
        Зоя, благодарная собеседнику за смену темы, ответила, гоняя еду вилкой по тарелке:
        — Они сделали мне щедрое предложение. Их условия привлекательные, хотя и будут меня в чем-то ограничивать.
        — И?
        Зоя пожала плечами:
        — Я пока не уверена, стоит ли продавать свой бизнес. Я по натуре очень независимая. Не уверена, что смогу исполнять приказы какого-нибудь начальника.
        — Мне тоже так кажется. Так на чем вы порешили?  — с неподдельным интересом спросил Митч.
        — Я сказала, что дам ответ позже. У меня есть и другой вариант: я подумываю о том, чтобы сделать мою подругу Луизу, работающую со мной, совладельцем компании. Разумеется, ей тогда придется выкупить свою долю. А потом мы сможем подумать о расширении своей деятельности. У нас уже есть клиенты в Мельбурне.
        — Ты очень амбициозна,  — заметил Митч восхищенно.
        — Да. И именно поэтому я всерьез размышляю, не принять ли сделанное мне предложение. Возможно, в крупной фирме я смогу добиться большего, чем в одиночку. Над этим стоит подумать.
        — Тебе предстоит принять важное решение. Интересно, какой вариант ты выберешь. Дай мне знать, пожалуйста.
        Ему на самом деле было интересно или это был лишь повод лишний раз пообщаться?
        — Ладно,  — уклончиво ответила Зоя.
        — Мы оба прошли длинный путь за эти десять лет,  — сказал Митч, задумчиво сведя на переносице брови.  — И я в спорте, и ты в своем бизнесе.
        Она вскинула на него удивленный взгляд:
        — Полагаю, это так.
        — Но нам предстоит пройти еще немало. Зоя знала, что для Митча главным в жизни была его карьера, и он ясно дал понять, что обустройство личной жизни отложил на потом. Но Зоя стремилась не только к достижениям в бизнесе. Для нее успех заключался и в том, чтобы найти любовь на всю жизнь, а еще в создании счастливой семьи.
        С болью в сердце Зоя поняла, что с Митчем это невозможно, какие бы сильные чувства она к нему ни испытывала. Когда он наконец решит обзавестись женой, Зоя уже давно останется в его прошлом.
        Глава 10
        После того как они расправились с основным блюдом, зевака, которого заметила Зоя, подошел к их столику с телефоном:
        — Митч, я твой большой поклонник. И мой сынишка тоже. Можно тебя сфотографировать?
        — Конечно,  — ответил Митч, оглядываясь в поисках официанта, чтобы попросить его сделать снимок.
        Зоя вскочила со стула:
        — Я вас сфотографирую.
        Отлично придумано, чтобы избежать попадания в объектив!
        Она взяла телефон у вежливого фаната и сделала несколько снимков.
        — Спасибо,  — сказал этот мужчина Зое.  — А можно сфотографироваться и с вами?
        — Я… Я…  — растерялась она.
        — Разумеется!
        Митч подозвал официанта, и тот сфотографировал их.
        Осчастливленный фанат удалился, а Зоя повернулась к Митчу:
        — И тебе приходится мириться с этим все время?
        — Я никогда не бываю груб со своими поклонниками. А этот оказался милым парнем. Мы сделали ему приятное.
        — Меня общение с ним привело в замешательство,  — прошептала Зоя.
        Она нервно оглянулась вокруг, словно за каждым столом сидели папарацци. Вообще-то в наши дни каждый человек с сотовым телефоном, в котором имеется камера,  — потенциальный папарацци. Но Митч научился с ними справляться.
        — Если тебе тут некомфортно, пойдем выпьем кофе где-нибудь в другом месте,  — предложил он Зое.
        — Тут в округе есть несколько уютных кафешек. Заодно прогуляемся по берегу гавани.
        — Отличная идея. Сможем сбросить съеденные калории.
        Вообще-то Зоя почти ничего не съела.
        Она замялась:
        — Я… Мое фото ведь не появится на каком-нибудь сайте, распространяющем слухи. Ну, типа: «Загадочная брюнетка прогуливается по берегу со звездой футбола»?
        Митч вспомнил, как она на Бали боялась появления вертолета. Зоя права: они действительно живут на разных планетах. И она не похожа на Лару, которая была бы только рада оказаться в центре всеобщего внимания.
        — Ты про того парня, с которым мы только что фотографировались? Вряд ли.
        Но нельзя гарантировать, что другие, менее щепетильные люди не воспользуются возможностью получить немного наличных за свои любительские снимки Митча Бейли. Впрочем, сегодня вряд ли такие им попадутся: ведь все считают, что он в Европе.
        Но Митчу нужно было убедиться, что с отцом все в порядке. А еще он с радостью ухватился за возможность еще раз увидеть Зою.
        В глубине души он надеялся, что их новая встреча оставит его равнодушным, поможет ему избавиться от тяги к этой женщине. Но как же он ошибался! Зоя была такой сексуальной! Митчу ужасно хотелось продолжить их отношения с того места, на котором они остановились на Бали.
        Разумеется, Зоя захотела оплатить половину счета за ужин. Митч, предвидя это, оплатил весь счет, когда Зоя отлучилась в туалет.
        — Раз так, я настаиваю на том, что кофе мы выпьем за мой счет!  — заявила она, упрямо выставив подбородок.
        Да, Зоя разительно отличалась от всех женщин, с которыми Митч встречался ранее.
        Они вышли из ресторана на узкую улочку района Милсонс Пойнт. Стояла типичная для Сиднея теплая зимняя ночь, но Зоя задрожала, обхватив плечи руками. Она вынула из сумочки прозрачный тонкий шарф и закуталась в него.
        — Вряд ли это тебя согреет,  — сказал Митч.  — Иди сюда.
        Он притянул Зою к себе и крепко обнял. Вскоре она перестала дрожать и, склонив голову ему на плечо, расслабилась с тихим вздохом.
        Митч закрыл глаза, чтобы острее насладиться ощущением близости. Он вдыхал сладкий аромат духов Зои. Она сказала, что это — балийская смесь лимонного сорго и жасмина, и в памяти тут же всплыли воспоминания о тех кратких, но ярких часах, проведенных в ее коттедже.
        Вот чего ему так не хватало в пустой квартире в Мадриде! Митч понимал, что нельзя поддаваться этим чувствам, и все же облегченно выдохнул, когда Зоя не попыталась от него отпрянуть.
        — Теперь тебе тепло?  — спросил он внезапно охрипшим голосом.
        — Да,  — прошептала она ему в плечо, чуть отстранилась, не покидая объятий Митча, продолжая обнимать его за талию, и подняла глаза.  — Спасибо тебе.
        Лицо Зои тонуло в полутьме, серьги поблескивали отраженным светом огней луна-парка за спиной Митча. В неподвижном воздухе раздавались звуки веселой музыки и визг ребятишек, катающихся на каруселях.
        — Что дальше?  — произнес Митч.
        Зоя поняла по его глазам, что он имеет в виду вовсе не их прогулку, и, помедлив, ответила:
        — То, чего мы оба хотим.
        Она потянулась губами к его губам, и Митч, с радостью приняв это приглашение, нагнул голову и поцеловал Зою. Поцелуй был нежный и краткий. Оба понимали, что кто-нибудь из прохожих может узнать Митча.
        — Я ждал этого поцелуя весь день,  — признался он.
        — Я тоже,  — прерывающимся голосом отозвалась Зоя.
        Неподалеку остановилось такси, из него вышла шумная компания и направилась ко входу в ресторан. Зоя вывернулась из объятий Митча. Он взял ее за руку и повлек вниз по крутой лестнице к пешеходной эстакаде, тянущейся над пляжем вдоль берега залива. Несмотря на то что ночь была теплой, от воды дул легкий бриз.
        Когда они ступили на эстакаду, Зоя снова поежилась, плотнее закуталась в свой прозрачный шарф и сказала:
        — И почему я не надела пальто?
        Митч решительно обнял ее одной рукой и прижал к своему боку. Плевать на то, что тут могут быть установлены камеры видеонаблюдения! Он с Зоей затеряется среди других обнимающихся парочек, прогуливающихся по эстакаде. Так хочется чувствовать Зою рядом с собой!
        Митч так давно не был в Сиднее, и теперь его заворожило волшебство тихой, ясной ночи в сиднейской гавани. Подумалось о том, что частично это волшебство сотворило присутствие Зои. Но он тут же одер нул себя. Нельзя об этом думать! Ведь завтра ему предстоит расстаться с этой женщиной, и неизвестно, когда они в следующий раз увидятся.
        Ничего не говоря, Митч и Зоя миновали фасад олимпийского бассейна, прошли под аркой моста Харбор-Бридж и остановились. Опершись на чугунные перила парапета из песчаника, они залюбовались почти неземной красотой здания оперного театра. Оно напоминало гигантские белые паруса, подсвеченные сейчас разноцветными огнями.
        — Ты когда-нибудь переедешь снова в Австралию?  — спросила Зоя.
        Митч пожал плечами:
        — Может быть. Не знаю. Сидней навсегда останется моим домом, но в обозримом будущем я хочу жить в Европе.
        Ему всего двадцать семь, впереди у него блестящее будущее, полное возможностей. Колено его пока не подводит. Кто знает, на какие высоты он сможет взлететь?
        — Напомни, когда ты возвращаешься в Мадрид. Завтра?
        — Да.
        Зоя смотрела прямо перед собой, и Митч не мог видеть выражения ее лица, но он почувствовал, как она вздрогнула.
        — Значит… Значит, у нас есть только эта ночь.  — Голос Зои снова прервался, отчего у Митча сжалось сердце.
        — Да. Я улетаю завтра после обеда.
        — Вот бы от Австралии до Испании не было так далеко!  — мечтательно произнесла Зоя.
        Но им обоим было понятно, что их разделяет не только двадцатичетырехчасовой перелет. Митчу предстоит снова и снова доказывать, что он — один из лучших футболистов. Ничто не должно его отвлекать. Да, ему нравится Зоя. Очень нравится. Но нельзя, чтобы его расположение к ней и физическое влечение переросло во что-то большее. Сейчас не время. Как бы он ни желал, чтобы все сложилось иначе.
        — Я бы тоже этого хотел,  — согласился он.  — Но даже если бы мы жили ближе друг к другу, я бы все равно мог обещать тебе лишь…
        — Так называемую дружбу с привилегиями? Время от времени спать друг с другом?
        Митч проследил ее взгляд. Зоя смотрела вниз, на темные воды гавани. Небольшие волны, разошедшиеся от проплывшего мимо катера, разбились о парапет.
        — Очень редко…  — добавила она так тихо, что Митч едва расслышал.
        Если смотреть на возможные отношения под таким углом, звучит, конечно, ужасно, бесчувственно.
        Коснувшись пальцами подбородка Зои, Митч заставил ее поднять лицо. Их взгляды встретились.
        — Я хотел бы предложить тебе что-то большее. Кто знает, как все обернется в…
        — В будущем?  — Она приложила палец к его губам, как уже делала когда-то.  — Давай не будем о нем говорить.
        Печаль в ее глазах заставила решимость Митча поколебаться.
        — Кто знает? В один прекрасный день…  — произнес он.
        Зоя медленно покачала головой:
        — Мне кажется, у нас с тобой пока есть только сегодняшний день. Так давай используем по максимуму оставшиеся нам часы.
        — Согласен,  — сказал Митч, надеясь, что мнение Зои о том, как лучше эти часы провести, совпадает с его мнением: в уединении, за закрытыми дверями, в тесной близости.
        Но она спросила:
        — Как давно ты не был в луна-парке?
        Он удивился этому вопросу.
        — Уже много-много лет.
        — Я тоже. Еще с тех времен, когда училась в университете. Судя по музыке и звукам, доносящимся оттуда, там весело. Давай пройдемся по нему, а потом посидим в кафе.
        Митч от удивления потерял дар речи. Это предложение ничуть не напоминало его взгляд на то, как следует провести оставшееся время.
        — Неплохой план,  — ответил он, стараясь, чтобы голос прозвучал восторженно.
        — Мы просто прогуляемся по луна-парку и немного поглазеем.
        Родители когда-то водили туда Митча и его братьев. Но это было в далеком детстве. Подростком Митчу некогда было ходить по паркам развлечений из-за тренировок. К тому же Лара считала, что подобное времяпровождение — для плебеев.
        — Это может быть забавно,  — согласился Митч, взял Зою за руку, и они направились обратно к ярким огням и громким звукам луна-парка.
        Зоя посмотрела на Митча и улыбнулась. Он улыбнулся в ответ.
        Кто бы мог подумать, что держать Зою за руку — простое, обыденное действие — может заставить чувствовать себя таким… Митч попытался подобрать название своим ощущениям. Таким счастливым. Да, он счастлив быть рядом с Зоей.
        И, минуя расположенное над входом в парк огромное улыбающееся лицо, Митч мысленно поприветствовал его.
        Глава 11
        Почему она предложила Митчу пойти в луна-парк?
        Зоя и понятия не имела. Может, из-за того, что запаниковала? Или ей захотелось отсрочить то, что неминуемо должно было случиться после? На самом деле ей хотелось побыть с ним наедине в тихом и романтичном месте.
        Но она внутренне сопротивлялась предлагаемому Митчем сценарию «дружбы с привилегиями». Зоя хотела это го мужчину, ее желание было непреодолимым. То и дело бросая на него взгляды украдкой, она восхищалась его красивым профилем и широкими плечами. Все в Митче казалось ей прекрасным. Мысль о разделенных когда-то на двоих чувственных удовольствиях вызывала восторженный трепет. Но Зое претила роль временной любовницы.
        На Бали все было по-другому, потому что обстоятельства были необычными. Тогда Зоя верила, что они с Митчем проведут вместе всего одну ночь — раз в жизни, и она сможет позабыть их встречу, словно сон. Хотя такого мужчину забыть нелегко. А теперь он снова вошел в ее жизнь, но не обещает ничего конкретного. Может, для него, звезды спорта, такие не обязывающие ни к чему связи — обычное дело. Но такие отношения не для нее — женщины, мечтающей о любви длиною в жизнь и вот-вот готовой влюбиться в Митча Бейли.
        До чего же здорово идти с ним рука об руку, подобно остальным парочкам, прогуливающимся по берегу гавани в этот теплый вечер! Зое нравилось то, с какой интимностью рука Митча обнимает ее, и то, как слегка соприкасаются их плечи.
        Но завтра он улетает в Мадрид. А она останется. И лишь редкие телефонные звонки будут служить ей утешением. Зоя не тешила себя иллюзиями. Едва Митч снова погрузится в тренировки, его будет занимать футбол, а не она.
        В луна-парке было многолюдно и весело. Это место идеально подходило для того, чтобы отвлечься от мыслей о завтрашнем отъезде Митча, вызывавших чувство потери. Едва Зоя окунулась в атмосферу ярких огней, музыки, карнавала, настроение ее поднялось.
        Старомодный парк развлечений, стоящий прямо на берегу гавани и окруженный элитным жильем, в дни школьных каникул был открыт и по вечерам, несмотря на протесты проживающих рядом толстосумов.
        У многих жителей Сиднея этот парк вызывал ностальгию. Бабушка с материнской стороны, умершая, когда Зое было всего семь лет, несколько раз привозила ее сюда на пароме. Их поездки остались у Зои в памяти среди немногих воспоминаний об этой женщине.
        Иногда Зоя задумывалась над тем, насколько иначе сложилась бы ее жизнь, если бы та бабушка прожила подольше,  — тогда после мерти родителей Зою передали бы под ее опеку.
        Зоя и Митч, войдя в луна-парк, оказались окружены различными аттракционами.
        Зоя огляделась по сторонам и рассмеялась:
        — У меня от вида этих каруселей кружится голова.
        — О да, они тут бешено скоростные,  — поддакнул Митч.  — С какого аттракицона хочешь начать? С американских горок под названием «Дикая мышь»?
        Во что она влипла? Зоя картинно поежилась, но страх ее был неподдельным.
        — Э-э-э… Вообще-то я боюсь.
        Митч, не сумев скрыть разочарования, с тоской посмотрел наверх, туда, где ярко раскрашенные вагонетки скользили по рельсам на огромной скорости. Каждый раз, когда вагонетка вращалась на треке вокруг своей оси, из нее доносились визг и вскрики пассажиров.
        — Не думал, что ты такая трусиха,  — сказал Митч, но при этом улыбнулся глазами и сжал руку Зои, давая понять, что просто поддразнивает.
        Она вскинула на него взгляд:
        — Должна признаться. Когда дело касается таких аттракционов, я откровенно трушу. Если я визжу на американских горках, то это не от восторга, а от неподдельного страха.
        — Ты, должно быть, шутишь?  — вскинул брови Митч.  — В этом и есть вся суть парка развлечений: здесь и нужно испытывать веселье, ужас и сожаление о том, что перед тем, как полез на карусели, съел хот-дог. Неужели мы не покатаемся хотя бы на «Волосы дыбом»?  — Он махнул рукой в сторону высокой башни: гондола с людьми поднималась на огромную высоту, а потом на огромной скорости, в свободном падении, неслась к земле.
        На взгляд Зои, это было просто ужасно.
        — Извини. Ты ни за что не затащишь меня на эту штуку. Оттуда, сверху, должно быть, потрясающий вид на город, но я все равно зажмурюсь и ничего не увижу. Я уже и забыла, насколько страшно на таких аттракционах.
        — Так мы собираемся кататься только на карусельках для девчонок и слабаков? Не жди, что я сяду на них вместе с тобой,  — проворчал Митч, но тут же улыбнулся.
        — Вообще-то я бы лучше прокатилась на тех милых пони. Спокойно и безопасно — как я люблю,  — предложила Зоя.
        Митч скрестил руки на груди:
        — Только не пони! Никогда не соглашусь на такое!
        — Мне нравятся вон те большие горки. Или мы могли бы покататься на электромобильчиках.
        — Выбирай сама.
        Начала следующего сеанса на автодроме пришлось дожидаться несколько минут. Зое понравилось, что Митча абсолютно не смущает необходимость торчать в очереди, состоящей в основном из подростков. Впрочем, оглядевшись, Зоя увидела, что она не единственная здесь женщина в нарядном платье и на каблуках. Когда подошла очередь, Зоя предложила Митчу:
        — Сядем в одну машинку?
        — Я хочу собственную,  — заявил он в ответ.
        Зоя забралась в свой автомобильчик и, едва зазвучала музыка, слишком сильно нажала на педаль газа, отчего тут же врезалась резиновым бампером прямо в машинку Митча.
        — Ага! Попался!  — закричала она, улыбаясь.
        — Это вызов?  — спросил Митч с серьезным лицом.  — Здесь серьезное соревнование. И я сажусь за руль, чтобы выигрывать.
        — А я сажусь за руль, чтобы уничтожить соперника.
        Они закружили по площадке, тараня друг друга и сталкиваясь с другими машинками. Зоя начала хохотать. К концу сеанса у нее уже болел живот от смеха.
        Митч помог ей вылезти из автомобильчика.
        — Это было ужасно весело,  — сказала Зоя.
        — Ты всерьез настроилась меня победить?
        — И я это сделала!
        — Я бы с этим поспорил. Я считал, сколько раз я в тебя врезался, и сколько раз — ты в меня. Так вот, счет явно в мою пользу.
        — Неужели?
        — Да, я на пять очков впереди тебя. Ты признаешь свое поражение?  — ухмыльнулся Митч.
        — Я не считала, так что придется тебе поверить,  — согласилась Зоя, прищурившись в притворном гневе.
        — Должен признать, что ты — достойный противник.
        — Жаль, что я не сообразила вести счет. Уверена, что на самом деле я тебя обставила.
        — Мне понравилось,  — заметил Митч.  — Детская забава, но веселая.
        — Настолько по-детски я не вела себя даже тогда, когда была ребенком.  — Зоя взяла Митча под руку.  — Пойдем подыщем еще какое-нибудь развлечение.
        Они бродили по парку развлечений, пока Зоя не остановилась перед аттракционом «Смеющиеся клоуны». Несколько пластмассовых голов клоунов, выстроенные в ряд, вращались из стороны в сторону. Люди кидали в их раскрытые рты шарики, надеясь получить приз за удачный бросок.
        — В детстве я страшно боялась этих клоунов,  — сказала Зоя.
        — Ты кажешься такой смелой и при этом терзаешься этими скрытыми страхами.
        Митч положил ей ладонь на затылок, и от этого простого прикосновения по телу Зои пробежала волна мурашек.
        — Я не особо скрываю эти страхи. Многие люди боятся клоунов. Даже существует специальное название для такого страха — коулрофобия. Я до сих пор недолюбливаю клоунов.
        Митч наклонился ближе и спросил вполголоса:
        — Чего ты еще боишься?

«Влюбиться в тебя, что разобьет мне сердце»,  — подумала Зоя, но она ни за что не произнесла бы это вслух, а потому ответила, стараясь, чтобы голос прозвучал беспечно:
        — Разумеется, землетрясений. Но мы через это уже прошли. А больше почти ничего не боюсь. А ты чего боишься? Змей? Пауков? Акул?
        Митч покачал головой:
        — Я бы не хотел повстречаться ни с одной из этих тварей, но они меня не пугают.  — Он помолчал и добавил: — Я… Я боюсь плохо сыграть на поле.
        Зоя уставилась на него, потеряв от удивления дар речи:
        — Но ты такой классный футболист!
        — В спорте ты хорош ровно настолько, насколько хорошо отыграл последний матч. Мало приятного в том, чтобы потерпеть неудачу, когда играешь на мировой футбольной арене.
        — Значит, если ты не выйдешь на поле в этом сезоне, то сочтешь это провалом?
        Митч замер, глубоко задумавшись, и наконец ответил:
        — Да.
        Зоя поняла, что больше нет смысла продолжать обсуждать эту тему.
        Митч посмотрел на выстроенных в ряд клоунов, словно бросающих вызов.
        — Я их не боюсь. Сейчас я им покажу!  — заносчиво заявил он и, оценивающе глянув на клоунов, вынул свой кошелек.
        Парень за стойкой объяснил, что Митчу нужно забросить пять мячей во рты клоунов. За попадание начис ляются очки, в зависимости от того, в какого клоуна попал. Митч заплатил и взял мячи. Затем он прицелился и один за другим забросил все пять мячей в разинутые рты клоунов.
        Зоя захлопала в ладоши, пританцовывая от радости:
        — Молодец!
        — Неплохо,  — произнес Митч с деланой небрежностью.
        Эта маленькая победа не шла в сравнение с его достижениями в футболе, но казалась Зое важной, оттого что в этот момент она была рядом с Митчем.
        Сможет ли она еще когда-нибудь прийти в луна-парк без него? Ведь все вокруг будет напоминать ей о Митче.
        Парень, обслуживающий аттракцион, протянул приз за меткость — ярко-голубого медвежонка, но Митч указал на маленькую плюшевую собачку белого цвета, с австралийской шляпой на голове:
        — Вон ту, пожалуйста.
        Он повернулся к Зое и вручил ей игрушку:
        — Это — тебе. На память о том, как нам было весело сегодня.
        Зоя взяла собачку и прижала ее к груди, до смешного обрадованная. К глазам подступили непрошеные слезы. Сглотнув ком в горле, она сказала:
        — С-спасибо. Песик просто очаровательный.
        Неужели Митчу обязательно было напоминать, как быстро бежит время, которое они могут провести вместе?
        Но сегодняшняя ночь принадлежит им.
        Митч взглянул на Зою. Лицо ее раскраснелось, а несколько темных прядей выбились из прически и развевались вокруг лица. Глаза ее сияли, а смех еще таился в уголках губ.
        Митч протянул руки и пригладил шаловливые локоны. Никогда еще он не хотел Зою так сильно.
        — Спасибо,  — прошептала она.  — Я, должно быть, выгляжу совсем растрепанной.
        — Ты всегда выглядишь прекрасно. А сейчас ты похожа на женщину, которая вступила в великую битву на машинках и в конце концов победила.
        Зоя Саммерс — просто умопомрачительная женщина. Таких он раньше не встречал. Да, она красивая, но еще и полная жизни, умная, откровенная.
        Митч смотрел в ее глаза, и казалось, в его душе что-то переворачивается. Во время веселого сражения на машинках его поразило, как легко они с Зоей ладят — между ними нет притворства. А сейчас еще вспомнилась их баталия в бассейне, которая так понравилась Митчу, и то, как замечательно им было друг с другом в постели.
        И он понял, почему его так сильно влечет к Зое. Ее не волновали его деньги или слава. Еще когда они были подростками, она была готова ему помочь. И Митч твердо верил, что и сейчас Зоя всегда поддержит его, если нужно. С ней он мог быть самим собой, словно в кругу своей семьи.
        И с походом в луна-парк она здорово придумала. Они оба отлично расслабились. Митчу было хорошо с Зоей и не хотелось сейчас оказаться в другом месте.
        Даже в Мадриде.
        Но это опасная мысль. Нельзя о таком думать!
        Если он не будет осторожен, эта женщина перевернет всю его жизнь. А Митч не хотел отклоняться от намеченного пути.
        Все, что у них с Зоей есть,  — лишь сегодняшняя ночь. Лучше об этом не забывать.
        — Пора уходить?  — спросила Зоя.
        — Да, поехали в кафе.
        — А может, выпьем кофе у меня дома?
        Речь идет только о кофе или о большем? Не важно.
        Митчу просто хотелось провести с Зоей время — чем бы этот вечер ни закончился.
        — Отличная идея!  — согласился он.
        — Тогда пойдем.
        Митч взял спутницу за руку и повел к выходу из парка. Он шагал так быстро, что Зоя еле поспевала за ним на своих высоких каблуках.
        На крутой лестнице, ведущей на узкую улочку, где Митч припарковал машину, он замедлил шаг и там, в тени, куда не проникал свет уличных фонарей, наконец поцеловал Зою — жадно, собственнически. И она ответила ему с таким же пылом.
        Глава 12
        Когда они подъехали к дому Зои, она даже не упомянула про кофе — Митч просто не дал ей такого шанса. Он остро ощущал, как утекают часы, минуты и секунды, оставшиеся до расставания. Зоя, не протестуя, едва успевала набирать воздух в легкие между настойчивыми, опьяняющими поцелуями.
        Она не протестовала. Смеющиеся, запыхавшиеся, они зашли в здание, миновали приемную, офис и вошли в большую комнату. Зоя по пути зажигала свет, промахиваясь дрожащими руками мимо половины выключателей.
        Митч между поцелуями заметил, что они оказались в просторной комнате, оформленной в индустриальном стиле — с высокими потолками, стенами грубой кирпичной кладки и дощатым полом. За ней была еще одна комната, обставленная новой мебелью. Металлическая лестница вела на второй этаж, где, должно быть, располагалась спальня хозяйки. Стена, выходящая на восток, состояла из огромных — от пола до потолка — окон, и за ними открывался живописный вид на залив.
        Но Митчу сейчас было не до этой красоты. Он любовался Зоей.
        Продолжая целоваться, они опустились на диван. Недовольный этим вторжением сонный полосатый кот, мяукнув, спрыгнул с дивана и шмыгнул на кухню.
        Митч нащупал застежку-молнию, расстегнул платье Зои и стянул его с ее гладких плеч. Аромат ее духов окутал его — теплый, женственный, возбуждающий. Ее восхитительная мягкая грудь прижалась к груди Митча, а бедра — к его бедрам. Наконец! Настал момент, которого он ждал два долгих месяца. Зоя! Все это время для него не существовало других женщин.
        Митч скинул с плеч пиджак, а Зоя между тем развязала его галстук и начала расстегивать непослушными пальцами мелкие пуговицы на рубашке.
        Он поцеловал ее в затылок. Зоя глухо застонала от наслаждения и вцепилась пальцами в плечи Митча, отчего к нему резко вернулась способность трезво мыслить. Он разорвал поцелуй и отстранился от Зои. Она посмотрела на него невидящими от страсти глазами. Губы ее распухли от поцелуев.
        — Ты уверена?  — спросил Митч.
        В этот момент Зоя могла думать лишь о том, как она хочет Митча. Сердце бешено кувыркалось в груди, тело трепетало от непреодолимого желания. И Зоя больше ни секунды не хотела сопротивляться своей страсти. В голове пульсировало: «Еще разочек! Пожалуйста! Только один разочек побыть с мужчиной, которого можно повстречать лишь раз в жизни».
        На этот раз она делала свой выбор осознанно, не подталкиваемая страхом. Ею двигала лишь всепоглощающая потребность быть рядом с Митчем, пока у нее есть такой шанс. В последний раз.
        — Я абсолютно уверена,  — прошептала Зоя, не желая тратить ни секунды на слова, когда можно разговаривать прикосновениями.
        Она обвила руками шею Митча, чтобы снова поцеловать его, приоткрыла губы, встречая его губы и язык, и почувствовала, как ее платье соскользнуло с бедер на пол.
        Зоя проснулась спустя несколько часов, обнаружив, что каким-то образом оказалась в своей спальне на втором этаже. Как она сюда попала?
        Она моргнула, чтобы окончательно проснуться, и вспомнила, как Митч нес ее по лестнице наверх, чтобы уложить в постель после занятий любовью на диване. Впрочем, добравшись до спальни, они тут же занялись тем же самым. А после Зоя уснула в объятиях Митча, положив голову ему на грудь, словно на подушку, и слушая, как удары его сердца отзываются эхом во всем ее теле: «тук, тук, тук». Ей так хотелось произнести: «Я люблю тебя, Митч. Не покидай меня!» Но она сдержалась и не сказала этих слов.
        А сейчас Зоя, обнаженная, лежала в постели одна, слушая, как Митч, мягко ступая, ходит по комнате. Его одежда, должно быть, осталась на первом этаже. Надо встать, спуститься с Митчем вниз, а потом смотреть, как он одевается и покидает ее, возвращаясь в свою жизнь, где Зое нет места. Но не было сил подвергнуть себя этой пытке. Зоя подтянула колени к груди, свернувшись в комочек.
        — Ты проснулась?  — раздался хриплый шепот Митча.
        Но Зоя была сейчас слишком слаба, чтобы разговаривать, произносить какие-то избитые слова, давать пустые обещания.
        — М-м-м,  — промычала она, притворяясь спящей и чувствуя, что Митч стоит возле кровати.
        — Я должен вернуться в дом моих родителей, чтобы собраться в дорогу, попрощаться с семьей. Но я позвоню тебе и заеду по пути в аэропорт — около десяти. Мы как следует попрощаемся, обменяемся адресами и телефонами.
        Он замолчал, ожидая ее ответа.
        — Ладно,  — проговорила Зоя, стараясь, чтобы голос прозвучал сонно.
        Но когда Митч наклонился, чтобы поцеловать ее в щеку, все ее достоинство, вся гордость мгновенно испарились. Зоя, не говоря ни слова, изо всех сил обняла Митча и не отпускала, пока тот не разжал нежно ее руки и не уложил ее обратно на кровать.
        — Увидимся через несколько часов,  — прошептал он, снова поцеловал Зою и вышел.
        Она лежала неподвижно, слушая, как Митч прошел по первому этажу, затем за ним с тихим стуком закрылась дверь, и тишину ночи нарушил звук двигателя его автомобиля.
        После Зоя еще долго ворочалась в кровати, не в состоянии уснуть от безрадостных мыслей. Позволить превратить себя в любовницу, которую Митч из каприза то призывает к себе, то отвергает? Она не сможет смириться с такими отношениями. Из нее не выйдет крутая девчонка, спокойно заводящая случайные связи и разрывающая их. Стильная одежда и элегантная прическа Зои — всего лишь маска, под которой по-прежнему прячется зубрила, мечтающая о настоящей любви.
        Митч уже однажды ушел от нее на Бали. И только что сделал это снова. А она притворилась, что ей ни капельки не больно, чтобы спасти свою гордость.
        Но Зое было куда сложнее, чем Митчу, отделить в отношениях секс от эмоций. От любви. И у нее хватило глупости влюбиться в Митча Бейли. Все, чего хотелось ему,  — лишь развлечься без всяких обязательств, а Зое необходимо быть привязанной любовью к тому мужчине, которому она подарит свое сердце.
        Митч не годится на эту роль. Он сам дал это понять — как бы Зое ни хотелось, чтобы все было по-другому. Их вчерашние занятия любовью для него ничего не значат, хоть он и приложил все усилия, чтобы Зоя получила от них максимальное удовольствие. Она сама согласилась снова провести с Митчем ночь и не сожалеет о своем решении. Но Зоя чувствовала, что заслуживает большего, чем он может дать.

«Дружба с привилегиями» — это не для нее, какими бы привлекательными ни казались эти «привилегии».

«Если Митч, как и обещал, заедет ко мне по пути в аэро порт, я скажу ему то, что он хочет от меня услышать: «Будем на связи», «Когда следующий раз буду в Европе, загляну к тебе», «Надеюсь увидеться с тобой, когда ты в следующий раз приедешь в Сидней». Но когда Митч уйдет, я сотру его из памяти и из сердца»,  — решила Зоя.
        Наконец она заснула беспокойным сном, а когда проснулась, лучи утреннего солнца уже просачивались сквозь неплотно задернутые шторы. Простыни еще хранили отпечаток тела Митча и его запах.
        Зоя встала с кровати и тут же пошатнулась от внезапного приступа головокружения и подступившей тошноты. Кофе. Вот что сейчас нужно.
        Вцепившись в перила, она спустилась по лестнице на первый этаж. Здесь не осталось и следа от Митча — даже запаха его одеколона.
        И тут Зоя увидела игрушечную собачку, выигранную вчера в парке, брошенную на кофейный столик. Митч вчера шутил, что песик специально повернулся к ним спиной, чтобы не подсматривать.
        Зоя подошла к столику, взяла плюшевую игрушку, прижала к себе и дала волю слезам.
        Глава 13
        Примерно час спустя Зоя, зевнув и потянувшись, вышла из дома. Кофе не помог почувствовать себя лучше. Наоборот, тошнить стало еще больше от одного лишь глотка. Зоя направлялась к доктору — ей удалось записаться на сегодняшнее утро. Денек выдался солнечный, и она решила пойти пешком.
        Ждать в очереди долго не пришлось. Зоя сразу же рассказала врачу о том, как получила пищевое отравление на Бали и, кажется, до сих пор не может от него оправиться. Каково же было ее удивление, когда врач, выслушав ее жалобы, предложила сделать тест на беременность.
        Зоя покачала головой:
        — Быть такого не может. Я принимаю противозачаточные таблетки. Мы были осторожны. И это была всего одна ночь.
        В ответ доктор одобряюще улыбнулась, вручила Зое тест на беременность и отправила ее в процедурную, сказав: «Это отличный способ выяснить все точно».
        Зоя думала, что землетрясение — это страшно. Нет. Настоящий страх, не идущий в сравнение ни с чем, она испытала, когда тест показал, что она беременна.
        Сперва Зоя подумала, что у нее двоится в глазах, когда увидела две розовые полоски, означающие беременность, вместо ожидаемой одной полоски — подтверждения отсутствия беременности. Зоя зажмурилась, а потом снова открыла глаза, но полосок по-прежнему было две.
        Не может быть!
        Эти две розовые полоски перевернули ее жизнь с ног на голову почище любого землетрясения.
        Оцепеневшая, не в силах пошевелиться, Зоя долго простояла в процедурной. В конце концов в дверь постучала медсестра и спросила, все ли в порядке. Пошатываясь и держась за стену, Зоя вернулась в кабинет доктора.
        — С вами все нормально?  — спросила та.
        — Не совсем. Тест показал, что я беременна. Но это невозможно! Я… Я не чувствую себя беременной.
        Произнеся эти слова, Зоя внезапно поняла, почему ее периодически тошнило, откуда взялось отвращение к некоторым продуктам, необъяснимая тяга к апельсинам, чрезмерная эмоциональность. А когда прошлым вечером она собиралась в ресторан и надела то великолепное платье, купленное еще до поездки на Бали, Зое показалось, что раньше оно было не таким тесным в груди.
        Но мозг отказывался поверить в очевидное.
        — Может, на всякий случай сделать еще и анализ крови?
        — Нет. Этот тест достаточно точный. Но для полной уверенности давайте я посмотрю вас на гинекологическом кресле.
        Зоя еле слышно застонала: до чего же отвратительно начался день!
        Обследовав Зою, врач сказала:
        — Вы беременны. Уже недель восемь.
        Это казалось невозможным, но сроки сходились.
        — Но как это могло случиться? Мы ведь приняли меры предосторожности.
        — Ни один метод предохранения не является на сто процентов надежным. Полагаю, расстройство желудка, перенесенное вами на Бали, повлияло на эффективность противозачаточных пилюль. Проще говоря, их содержимое не усвоилось, а значит, не сработало.
        Зоя крепко зажмурилась. Это, наверное, сон.
        Но, открыв глаза, она увидела встревоженное лицо врача и услышала ее голос:
        — Впрочем, у вас есть… альтернатива…
        — Нет!  — Зоя сама удивилась быстроте и горячности своего ответа.  — Никаких альтернатив! Я сохраню его!
        Она пока не могла себя заставить произнести слово «ребенок».
        Ребенок Митча!
        — А как насчет его отца?..  — осторожно спросила доктор.
        — Мы не… Мы не поддерживаем отношения,  — ответила Зоя.  — Я… Я сама справлюсь с этой ситуацией.
        Дальше она уже почти не слушала, как врач, сунув ей в руки стопку буклетов, рассказывала о том, какие анализы необходимо сдать, объясняла, как правильно питаться, рекомендовала акушеров, больницы, курсы подготовки к родам. А у Зои в голове билась лишь одна мысль: «В феврале у меня родится ребенок. Этого не может быть».
        Домой она добиралась как в тумане, ноги словно налились свинцовой тяжестью. Чем больше Зоя думала о своей беременности, тем сложнее казалась ей возникшая ситуация.
        Она боялась признаться Митчу. Ведь тот ясно дал понять, что не готов к серьезным отношениям, тем более к обзаведению семьей. Вновь и вновь в голове Зои звучали его слова: «Пока мне не исполнится тридцать или тридцать пять».
        А потом в ее мысли, словно яд, просочились другие слова, ее бабушки: «Я не позволю тебе забеременеть и тем разрушить будущее еще одного прекрасного молодого человека, как это сделала твоя мать, погубившая твоего отца».
        А вдруг Митч воспримет это так же: решит, что беременность Зои разрушит его блестящее будущее? Ведь его жизнь с появлением ребенка определенно изменится.
        Тут у Зои перехватило горло. Ведь ее жизнь изменится гораздо сильнее.
        Митч может решить, что Зоя забеременела нарочно, чтобы заарканить его, что она будет требовать деньги и даже настаивать на свадьбе. Ведь это старая как мир женская хитрость.
        А с каким удовольствием вцепится в эту новость пресса! В каком отвратительном свете все будет подано: курортный роман, случайный секс, женщина, пытающаяся женить на себе звезду футбола. Это вряд ли хорошо отразится на карьере Митча. Да и отвлекаться от тренировок ему сейчас нельзя, а что может сильнее отвлечь, чем его ребенок, который вот-вот родится от едва знакомой женщины?
        Она скоро станет матерью! Вдруг, словно ниоткуда, возникло яростное желание защитить своего ребенка. Он будет желанным и любимым. Пусть не таким образом Зоя мечтала создать собственную семью. Но так уж случилось. И она будет сильной, независимой, сама вырастит этого ребенка.
        К моменту, когда Зоя добралась до дома, у нее уже созрело решение. Она не скажет Митчу о своей беременности.
        Завтракая с родителями, Митч чувствовал, что ему не хочется с ними прощаться,  — ведь отец еще не выздоровел и пока носил гипсовые повязки. Проживание вдали от семьи — это еще одна жертва, которую необходимо принести, если хочешь стать одним из лучших в мире футболистов.
        Мать настаивала на том, чтобы отвезти Митча в аэропорт, но он отказался, собираясь, сделав крюк, заехать к Зое, чтобы повидаться с ней перед полетом в Мадрид.
        Приближаясь к ее дому, Митч почувствовал, как его переполняет восторг при мысли, что сейчас он увидит эту женщину, пусть всего на часок. Такого с ним раньше не было: на первом месте в жизни всегда стоял футбол.
        Их вчерашний вечер, проведенный вместе, что-то изменил в рассуждениях Митча. Пока он ехал от Зои в дом родителей, рассуждал о том, что Зоя могла бы стать частью его жизни. Может, она будет не отвлекать его, а поддерживать? Может, для этого лучше взять ее с собой в Мадрид? Разумеется, он оплатит ей перелет первым классом.
        Потому что глубоко в душе Митч понимал, что Зоя для него очень важна, и одно знал наверняка: он должен как можно скорее еще раз ее увидеть.
        Едва Зоя открыла ему, одетая в черные джинсы и свободный черный топ, Митч сразу понял, что с ней что-то не то, и подумал, не заболела ли она. У нее был изможденный вид, под глазами залегли тени.
        Зоя подставила щеку для поцелуя, но в этом приветствии не было и следа страсти, а ведь прошлой ночью ее тело с готовностью отзывалось на ласки Митча.
        Он отстранился и заглянул в ее лицо:
        — Ты в порядке?
        Она отвела взгляд:
        — Просто устала. Мало спала прошлой ночью.
        Митча пронзило беспокойство за нее. Только бы она не заболела.
        — Ты выглядишь нездоровой,  — заявил он без обиняков.
        — Вообще-то я сегодня утром была у врача.
        — Проверилась на тропических паразитов?
        — Заражения нет. Сейчас врач проверяет меня на наличие пищевой аллергии.
        — Это здорово. Я не про аллергию. Хорошо, что ты никого не привезла с собой с Бали.
        От этих слов Зоя неожиданно закашлялась. Митч похлопал ее по спине и нахмурился:
        — Не нравится мне твой кашель.
        Зоя выдавила улыбку:
        — Беспокоиться не о чем. Я… Я не больна.
        Митча это не убедило.
        Зоя повернулась на высоких каблуках черных полусапог:
        — На улице холодно. Входи.
        Митч прошел за ней в комнату с видом на залив и, оглядевшись, заметил:
        — Здесь просто замечательно.
        Зоя улыбнулась, но это была лишь тень прежней ее улыбки.
        — Правда, здесь здорово? И арендная плата невысокая.
        Митч внезапно испугался: вдруг Зоя передумала поддерживать с ним отношения? Ну почему он вчера не признался ей, что она для него — гораздо больше, чем «друг с привилегиями»? Он хотел исправить свое упущение сегодня, перед отправлением в аэропорт.
        Митч взглянул на диван, где они с Зоей так страстно ласкали друг друга. На нем, свернувшись клубком, снова лежал кот.
        — Сегодня у тебя никто в конторе не работает, кроме ловца мышей, конечно,  — попытался пошутить Митч, но его шутка про кота не вызвала у собеседницы улыбку.
        — Луиза и наш офис-менеджер — на курсах. А я отменила сегодня все встречи, потому что не очень хорошо себя чувствую.
        Не дожидаясь ответа, Зоя повернулась спиной, а затем опять развернулась, скрестив руки на груди и обнимая себя за плечи:
        — Я не могу на это согласиться. Я имею в виду твое предложение. Я размышляла над ним. Не знать, когда я снова тебя увижу. Быть твоей любовницей на полставки. Спать с тобой без всяких обязательств. Это не для меня. Такие отношения приведут лишь к жестокому разочарованию. Меня — уж точно.
        Митч на мгновение утратил от изумления дар речи.
        — Не понимаю. Прошлой ночью мы с тобой обсуждали твой приезд в Мадрид.
        — Разве? Что-то я не припомню, чтобы мы говорили о деталях. Лишь что-то вроде «Будешь проездом в Европе, загляни ко мне — переспим».
        — Я вовсе не это имел в виду.
        Но именно так сказанные им вчера слова должны были прозвучать для Зои. Митч тихо выругался.
        — Прошлой ночью мы сами себя обманывали, говоря о том, что сможем продолжать наши отношения. Но те барьеры, что были между нами, никуда не делись. И они непреодолимы.  — Ее голос дрогнул.
        — Не согласен. Мы можем…
        Зоя подняла руку, обрывая его:
        — Ничего не говори. Я уже приняла решение. В любом случае, даже если бы ты предложил нечто большее, чем «дружбу с привилегиями», я бы все равно не вынесла публичности. Для такого человека, как я, это настоящий ад.
        — Но вчера вечером…
        Зоя перебила его:
        — Нам нужно каждому пойти своей дорогой, извини.
        Ее слова звучали так, словно она долго репетировала, как отфутболить Митча. С того момента, едва за ним закрылась утром ее дверь. Поэтому Зоя выглядит такой измученной?
        Митч сжал в кулаки вытянутые по швам руки.
        — Я удивлен. И разочарован.
        А еще он был зол, как черт.
        — Я много об этом думала… с прошлой ночи.
        — Значит, вот как обстоит дело? Между нами все кончено, даже не успев начаться?
        Зоя молча кивнула. Взгляд ее был печален.
        — Тогда и говорить нам больше не о чем.  — Митч повернулся и вышел вон. Зоя даже не попыталась его остановить.
        В груди Митча бушевала такая буря чувств, что он даже не помнил, как доехал до шоссе, ведущего в аэропорт.
        Да что происходит? Почему чувства Зои к нему так резко изменились?
        Но ничего не поделаешь. Придется забыть эту женщину, раз невозможно убедить ее в том, в чем сам уверен: захоти они оба приложить усилия, между ними могли бы сложиться замечательные отношения.
        Руки крепче сжали руль. Что-то в их последнем разговоре смущало Митча. Ему показалось, что Зоя чем-то напугана: взгляд устремлен в пол, плечи сгорблены. Она напомнила ту Зою-подростка, которую он когда-то обидел. Но ведь сейчас он не сделал ей ничего плохого!
        Наверное, что-то случилось, а Зоя по непонятной причине скрыла это от него. Он вспомнил ее ответ про то, что врач на первом же приеме исключил возможность тропического заболевания. Но ведь для того, чтобы исключить этот диагноз, необходимо затратить несколько дней на проведение анализов.
        Чем больше Митч об этом думал, тем больше убеждался, что Зоя скрыла от него что-то серьезное.
        До регистрации на рейс в Испанию у него еще есть несколько часов. Митч развернулся и поехал обратно.
        Глава 14
        Едва Митч ушел, Зоя начала сомневаться, правильно ли поступила, решив скрыть от него свою беременность.
        Абсолютно не зная, что делать, она мерила шагами квартиру, пока не начала кружиться голова. Казалось невероятным, что всего за несколько часов ее мир перевернулся с ног на голову: она узнала, что беременна, и потеряла Митча, едва обретя его.
        Зоя рухнула на диван. Эйнштейн, ее кот, мрачно на нее взглянул, но позволил хозяйке крепко прижать себя к груди.
        — Что мне делать?  — спросила Зоя кота, поглаживая его спину. Она часто разговаривала с ним. Эйнштейн превосходно умел выслушать, пусть даже отвечал он только редкими возгласами «мяу».  — У меня будет человеческий котенок, и я не знаю, как мне быть.
        Ее слова эхом отозвались в пустой комнате, подчеркивая ее одиночество. Эйнштейн замяукал.
        Зоя считала, что чем-то этот кот похож на нее. Когда-то он был бездомным и слонялся по парковке у складов. С помощью терпения и консервов из тунца Зоя приручила его и, выяснив, что кот ничейный, взяла его к себе.
        Зоя тоже с семнадцати лет жила одна, полагалась лишь на свои силы — окончила университет, занялась собственным бизнесом.
        Она научилась самостоятельно решать все проблемы, но к неожиданной беременности и необходимости воспитывать ребенка оказалась совершенно не готова.
        Как бы ей хотелось, чтобы ее родители были сейчас с ней рядом!
        Может, следовало все же признаться Митчу? Ведь у него есть право знать, что он станет отцом.
        Зоя кинула взгляд на часы. Митч уехал не так давно. Можно еще успеть позвонить ему и попросить вернуться или встретиться с ним в аэропорту.
        Но тут Зоя вспомнила, что не знает номера его телефона. А еще не знает, рейсом какой авиакомпании вылетает Митч.
        Кажется, она упустила шанс сказать ему лицом к лицу о своей беременности.
        Зоя вздохнула и зевнула, чувствуя себя слабой и измученной.
        — Подвинься, Эйнштейн,  — сказала она коту и растянулась рядом с ним на диване.
        Мысли ее обратились к будущему ребенку. Интересно, как он или она будет выглядеть? С ее черными волосами и с зелеными глазами Митча? Зоя улыбнулась и положила руку на пока еще плоский живот. Но, уже проваливаясь в сон, она подумала, как были бы рады внуку или внучке ее родители, и по лицу ее покатились слезы.
        Зоя проснулась оттого, что кто-то настойчиво звонил в дверь. Только бы это был не клиент!
        Она встала с дивана, провела пальцами по волосам и вытерла растекшуюся под глазами тушь.
        — Иду!
        Увидев Митча, Зоя сперва решила, что у нее галлюцинация, и потерла глаза ладонью. Но он по-прежнему стоял перед ней с мрачным лицом.
        Митч вернулся!
        — Но ты ведь должен быть в аэропорту!  — выдавила Зоя.
        — Я не уеду, пока не узнаю всей правды.
        — Я… Я хотела тебе… Но у меня нет твоего телефонного номера и…  — Слова застряли у нее в горле, лицо Митча начало расплываться перед глазами. Голова закружилась, затошнило. Она вцепилась пальцами в дверной косяк, и словно издалека до нее донесся голос Митча:
        — Зоя! Я держу тебя…
        Он отнес ее в приемную, усадил в кресло, принес воды и велел пить ее маленькими глотками.
        Когда Зоя немного отпила из бумажного стаканчика, Митч, прищурившись, спросил:
        — Так ты расскажешь мне, что происходит?
        Зоя слабо кивнула.
        — Значит, есть какая-то проблема?
        Она кивнула снова.
        — Я так и знал.
        — Я… Извиняюсь за то, что… этим утром… как я с тобой…  — с трудом произнесла Зоя.
        — Как давно ты не ела?
        — Думаю, с прошлого ужина…
        — Сиди тут и пей воду. А я принесу тебе что-нибудь поесть.
        Он отправился на кухню, и скоро оттуда поплыл аромат поджаренного хлеба. Митч вернулся с двумя тостами. Зоя ощутила голод.
        — Спасибо тебе, Митч, за заботу. Я чувствую себя уже лучше.
        — Судя по твоему прохладному тону, ты прогоняешь меня? Но я не уйду. Я же сказал, что не успокоюсь, пока не выясню, в чем дело.
        Митч почувствовал облегчение, увидев, что щеки Зои снова порозовели. Она напугала его своим обмороком.
        Митч понимал, что ему нужно сесть в самолет и улететь в Мадрид, но он однажды уже оставил Зою без поддержки тогда, в школьном детстве, и не мог снова так поступить.
        Кого он обманывает? Ни к одной женщине он еще не испытывал таких чувств. Зоя разбудила в нем потребность защитить ее, и Митч решил остаться с ней, чего бы это ему ни стоило.
        — Ты сказала, что отменила все деловые встречи на сегодня.
        — Да.
        — Хорошо. Потому что сейчас я заберу тебя туда, где ты сможешь отдохнуть. И мы поговорим без всякого притворства и недомолвок.
        Зоя сжала подлокотники кресла.
        — Ты меня забираешь? О чем это ты?
        Митч обвел рукой ее квартиру:
        — Все это мешает нам. Сидней встает между нами, словно некий барьер. Я думал, мы смогли пробить в этом барьере брешь прошлой ночью, вернуться к тем отношениям, какие у нас были на Бали. А теперь вижу, что это не так. Но я не отпущу тебя без боя. Если бы это было возможно, я бы полетел сейчас с тобой обратно на Бали. Но я не могу этого сделать, а потому отвезу тебя в другое место.
        Она подняла на него глаза:
        — Ты меня похищаешь?
        — Можешь назвать это так.
        Зоя улыбнулась:
        — Мне нравится эта идея.
        Она встала с кресла, и Митч заботливо поддержал ее под локоть.
        Зоя нахмурилась:
        — Но как же Мадрид? Разве ты не должен туда вернуться? Я беспокоюсь, что…
        — Позволь мне беспокоиться об этом,  — перебил ее Митч.  — Я могу вернуться в понедельник. Для этого я должен улететь завтра вечером. До завтрашнего обеда я собираюсь продержать тебя в своей берлоге похитителя. И там либо мы с тобой выясним все…
        — Либо?..
        — Либо расстанемся навсегда.
        Она замерла. Наступила такая тишина, что стало слышно, как тикают часы.
        — Ладно,  — согласилась наконец Зоя.  — Но, надеюсь, ты не собираешься затыкать мне рот, связывать руки и укладывать в багажник своей машины?
        Митч рассмеялся. Зоя выглядела такой изможденной, но ее боевой дух остался при ней.
        — Я бы не посмел так поступить.
        — И куда ты меня повезешь?
        — На пляж Палм-Бич.
        Лицо Зои просияло.
        — Я люблю это место! Хотя была там всего несколько раз. Меня ни разу не похищали, поэтому я не знаю, что нужно взять с собой.
        — Теплую одежду — у моря может быть холодно. И еще удобную обувь.
        Эти сексуальные полусапожки вряд ли подойдут для прогулок по пляжу.
        Митч сделал несколько звонков по «сотовому», одним из которых перенес дату вылета в Мадрид.
        Зоя собралась за десять минут.
        — А как же кот?  — спросил Митч.
        — Я оставила Луизе записку. Она за ним присмотрит.
        — Рад, что нам не придется брать его с собой.
        — Ты бы, если было нужно, взял с собой и Эйнштейна?
        — Его зовут Эйнштейн?! Почему?
        — Долгая история. Расскажу позже.
        — Да, я бы его взял с нами. Я ничего не имею против кошек.
        Зоя снова внезапно сникла.
        — А ведь я до сих пор столького о тебе не знаю. Например, любишь ли ты кошек или собак…
        — Поговорим об этом по пути на Палм-Бич. Кстати, я люблю и собак, и кошек. У нас в доме всегда были и те, и те. К сожалению, пока я живу в Испании, у меня нет возможности завести домашних животных.
        Но поговорить в дороге так и не получилось, потому что, едва Митч проехал несколько кварталов, Зоя крепко уснула.
        Глава 15
        Надо же было умудриться проспать почти всю часовую поездку до Палм-Бич — самого северного из пляжей Сиднея! Зоя, проснувшись, разозлилась на себя. Ведь у них с Митчем слишком мало времени на общение, чтобы зря его терять.
        Чувствуя себя еще немного сонной, она наблюдала за Митчем, уверенно ведущим машину. Вот бы узнать, о чем он сейчас думает!
        — Как быстро мы доехали,  — произнесла она, и Митч кинул на нее короткий взгляд:
        — А! Леди, вы проснулись!
        — Я проспала всю дорогу. Надо было меня разбудить.
        — Чтобы поговорить о том, люблю ли я собак и кошек?  — улыбнулся Митч.
        — Ну да, о чем-то подобном.  — Вообще-то Зоя собиралась плавно перейти к разговору о детях.
        — Тебе нужно было поспать. Как себя чувствуешь?
        — Уже лучше.  — Зоя потянулась.  — Спасибо.
        — Мы уже почти доехали.
        — Вижу. Сто лет здесь не была. Я — городская девчонка, не часто пересекала Харбор Бридж.
        — А я с родителями пару раз приезжал сюда на каникулы. У нашего знакомого был тут дом.
        — Здорово.
        — А мы жили недалеко от центра Сиднея, в Ньютауне. Мои родители редко выбирались за город, предпочитая проводить время в кафе. Они были музыкантами, творческими людьми. Но когда я подросла, ездила с друзьями на пляжи восточного предместья.
        — А я всегда был парнем с северного побережья. Здесь я научился кататься на серфе — меня научили старшие братья.
        — И разумеется, ты в первый же день начал кататься лучше них.
        — Верно. Не очень-то это их обрадовало. Но так всегда было в нашей семье: я был силен мускулами, а братья — мозгами. Вышло, как и планировали мои родители: теперь у них есть личный врач, а также персональные адвокат и банкир в лице моих братьев.
        — А еще — один из лучших в мире спортсменов,  — напомнила Зоя.
        — Да, они очень гордятся моими успехами. Родители всегда поддерживали меня во всех начинаниях.
        — Но почему они решили, что у тебя нет способностей к учебе?
        — Наверное, рано подметили, кто из их детей к чему более склонен.
        — Но ты ведь очень умный. Я это точно знаю. Ты даже написал тогда, десять лет назад, вполне приличное стихотворение.
        — Это за которое мне поставили жирный «неуд»?
        — И с чего та учительница решила, что ты откуда-то списал то стихотворение?
        — Хочешь сказать, что оно было настолько плохим?
        — И вовсе оно таким не было. Просто учительница не поняла твоего сравнения целей в жизни с голами в футболе. Там были прекрасные метафоры…
        — Оно было ужасным, Зоя, согласись.
        — Для того чтобы заработать хорошую оценку, от тебя не требовалось создать шедевр. Мне этот стих понравился — и точка.
        Митч снова кинул на нее взгляд:
        — Спасибо тебе за то, что поддержала меня тогда. Я этого не заслуживал.
        Зоя остановила его, вскинув руку:
        — К чему опять об этом вспоминать?
        — А ведь меня приняли в университет. Я тебе говорил об этом?
        — Нет. Это же здорово!
        — Но, разумеется, я не собирался учиться. С тех пор как мой дед отвел меня на первый в моей жизни матч в Лондоне, единственное, чем я хотел заниматься,  — это играть в футбол. А документы в университет я подал лишь для того, чтобы доказать, что я могу туда поступить.
        Доехав до южной оконечности пляжа, Митч свернул и подъехал к простому, но элегантному двухэтажному дому с огромными окнами, окруженному тропическими садами. Он прекрасно вписывался в этот район, где селились богачи и знаменитости.
        — Это дом знакомого твоих родителей?  — спросила Зоя.  — Он изумительный!
        — Нет. Это мой.
        — О!  — удивилась Зоя. Митч никогда не упоминал о том, что у него есть собственное жилье. Впрочем, она и не спрашивала об этом.
        Митч открыл дверь машины перед Зоей, а затем достал их сумки из багажника.
        — Эта берлога похитителя выглядит шикарно,  — заметила Зоя.
        — Думаю, тебе понравится находиться тут в плену,  — с улыбкой ответил Митч.
        На лифте они поднялись из гаража на второй этаж. Пройдя через просторную гостиную, Зоя через стеклянную дверь вышла на террасу с бассейном, за которой открывался потрясающий вид на океан.
        Зоя повернулась к Митчу:
        — Ты простишь меня, если я отреагирую лишь восклицанием? Ух ты! Не могу подобрать других слов. Целый день могла бы смотреть на этот вид.
        — Из-за него я и купил этот дом.
        — Но и сам дом тоже хорош.
        Интерьер, современный и стильный, похоже, был разработан профессиональным дизайнером. В оформлении преобладали белый и синий цвета, морская тема. И при этом создавали уют такие вещи, как пара обшарпанных весел, стеклянный бакен, обвязанный старой веревкой, крошечные деревянные копии рыбацких лодок. «Какое замечательное место для семьи с детьми»,  — подумала Зоя, скидывая пальто.
        — Классный дом, правда?  — спросил Митч.  — Я купил его вместе со всей мебелью довольно дешево, во время падения цен на недвижимость.
        Зоя понимала, что «довольно дешево» все равно означает несколько миллионов долларов.
        Митч, похоже, очень богат. Гораздо богаче, чем она думала. А судя по опыту работы с клиентами, все богатые люди очень не любят, когда кто-то пытается отхватить у них часть их состояния. Например, девчонка, забеременевшая во время курортного романа и желающая сорвать на этом куш.
        Оставалось надеяться, что Митч поверит в ее намерения провести с ним ту ночь на Бали лишь из желания побыть с ним рядом.
        Митч показал Зое дом. Из окон всех четырех спален был виден океан.
        Митч внес вещи Зои в самую большую спальню с огромной кроватью и роскошной ванной комнатой и сказал:
        — Я поставлю твою сумку сюда.
        Она улыбнулась:
        — А куда ты поставишь свою сумку?
        — Это зависит от тебя.
        — Оставь ее здесь, пожалуйста,  — ответила Зоя, не желая спать врозь, и вышла на балкон подышать соленым воздухом. Стайка разноцветных попугайчиков лори вспорхнула с ветвей гревиллеи, растущей у бассейна. Это место и в самом деле было замечательным.
        Митч, сходив за своей сумкой, подошел к Зое и обнял ее, а она прижалась спиной к его груди, расслабившись в крепких объятиях.
        Митч обнимает ее. Его дыхание шевелит ее волосы. Его тело прижимается к ней. Именно это нужно Зое. И сейчас, и в будущем. Но ей стало страшно, что она потеряет Митча, когда тот узнает, что она скрыла от него свою беременность.
        Митч прижимал к себе Зою, и ему не хотелось ее отпускать ни из своих объятий, ни из своей жизни. У них есть всего сутки на то, чтобы решить проблему, тревожащую Зою. Митч надеялся, что сможет помочь.
        Он хотел быть с Зоей.
        Чем больше они общались, тем яснее он понимал, что не сможет долго довольствоваться редкими встречами.
        — Ну что, хорошая замена Бали?  — спросил он, глядя, как и Зоя, на океан.
        — О да! Летом тут, наверное, великолепно!
        — Однажды я, наверное, приеду сюда летом. Обычно я не бываю в Австралии даже на Рождество.
        — Так ты купил этот дом лишь ради вложения денег?
        — Сначала это будет инвестицией. Потом станет домом. Когда закончится моя спортивная карьера.  — Митчу было невыносимо даже думать о жизни без футбола.
        — И чем ты планируешь заняться потом?
        Митчу понравилось то, что Зоя, кажется, не осознает, что он к тому моменту будет обеспечен на всю оставшуюся жизнь.
        — Подумываю над выпуском защитной амуниции для спортсменов: щитки, капы и прочее.
        — Звучит неплохо. Ты по-прежнему будешь рядом со спортом.
        — Меня сейчас волнует не будущее, а настоящее.
        — Конечно,  — упавшим голосом сказала Зоя.
        Митч понял, что нужно попытаться воссоздать атмосферу, которая свела их вместе на Бали.
        — Кукарекающих петухов и индонезийскую еду я тут тебе обещать не могу…
        — И землетрясение тоже?  — вставила Зоя.
        — Но здесь тоже есть бассейн — даже больше и лучше, чем на Бали.
        — С холодной водой?
        — Вода в нем подогревается.
        — Я никогда не купалась в бассейне, расположенном на террасе. Я не упаду вниз?
        Митч засмеялся:
        — Он огорожен бортиком. Здесь безопасно. В любом случае я буду рядом, чтобы ты не попала в беду.
        — Правда?  — спросила Зоя дрожащим голосом. Митч крепче прижал ее к себе, и они замерли в молчании.
        — А кто подогревает тебе бассейн?  — спросила наконец Зоя.
        — Утром я позвонил смотрительнице и попросил это сделать. Она приглядывает тут за несколькими домами, чьи владельцы отсутствуют. Правда, в холодильнике только самое необходимое, но некоторые местные рестораны доставляют еду клиентам на дом.
        — Значит, мы сможем получить «обслуживание в номер», как на Бали?
        — Да, можем заказать обед прямо сейчас.
        Зоя повернулась к нему лицом:
        — Прежде чем мы это сделаем и прежде чем я переоденусь в бикини, я должна тебе кое-что сказать.
        Митч затаил дыхание. Что он сейчас услышит?
        Зоя взглянула на него широко распахнутыми глазами и призналась:
        — Я беременна.
        Глава 16
        Митч ушам не поверил. Зоя беременна?! Он нежно отстранил ее от себя, глядя словно на незнакомку, пытаясь осознать то, что услышал. А затем реальность обрушилась на него. Он громко выругался.
        Как он допустил такое? Доверился Зое. Потерял там, на Бали, над собой контроль. Во что он влип, черт возьми?
        Проклятье!
        Зоя молчала, напряженно ожидая его ответа. Митч снова выругался.
        Он не так уж много знал о беременных женщинах, но теперь куски головоломки начали вставать на свои места. Тошнота Зои, ее обморок, усталость — это признаки серьезной болезни или беременности. Каким же он был слепцом!
        — Так ты беременна? И не сказала мне об этом?
        Зоя вздрогнула от его жесткого тона, но Митчу было сейчас плевать на это. Он так старался ради своего будущего — и все рухнуло из-за минутной похоти и неосторожности!
        Зоя по-прежнему выглядела стройной, но Митч вспомнил, что прошлой ночью, когда он ее ласкал, ему показалось, что ее грудь увеличилась. Наверное, это тоже признак беременности.
        — Я сама узнала только этим утром, когда была у врача, и испытала шок,  — сказала Зоя, бесстрашно встречая взгляд Митча, хотя, судя по дрожащей нижней губе, она вот-вот готова была расплакаться.
        — Но как это случилось?
        — Обычно, как это бывает у мужчины и женщины.
        — Но мы были осторожны. И ты принимала пилюли.  — Митч провел рукой по волосам. Ему нужно было самому позаботиться в ту ночь о контрацепции.
        — Знаю. Но врач сказала, что таблетка не усвоилась из-за проблем с пищеварением. Так что защита не сработала.
        Митч ощутил, как шок перерастает в гнев. А он-то так беспокоился за Зою! Думал, что она серьезно, может быть даже смертельно, больна. А она была с ним нечестна! Лгала ему!
        Какой же он дурак!
        Даже не пытаясь скрыть гнев, он спросил:
        — И когда же ты собиралась рассказать мне, что беременна? Ты собиралась позволить мне в неведении улететь в Мадрид, а потом через адвоката прислать письмо с требованием денег?
        — Нет! Я… Я не знала, как ты отреагируешь… Я боялась!
        Митч отступил на шаг:
        — Боялась меня?! И что, по-твоему, я бы с тобой сделал?
        — Не знаю. Но поверь, я не собиралась навязывать тебе какие-либо обязательства и ничего от тебя не жду. Я знаю, что ребенок не входил в твои планы.  — Она вскинула подбородок.  — В мои, кстати, тоже.

«Ребенок»! Это слово обожгло Митча. Одно дело — беременность. Но ребенок — совсем другое. Он и Зоя станут родителями! Она носит его ребенка!
        — Ты вообще планировала мне рассказать, что я стану отцом?
        Он — отец! Зоя — мать его ребенка! Эти шокирующие мысли вертелись в голове Митча.
        — Да. Нет. Я не знала, что делать.  — Она вскинула подбородок.  — Я ничего от тебя не жду. Ни денег, ни поддержки. Знаю, что для тебя я никто — лишь случайная подружка. И твое поведение сейчас лишь подтверждает это.
        Она прошла в спальню и взяла свою сумку.
        — Надеюсь, отсюда можно вызвать такси?
        Она снова покидает его! Митч шагнул к ней:
        — Зоя, остановись.
        Она выставила вперед руку:
        — Не приближайся ко мне.
        Он схватил ее за локоть. Она замерла.
        — Тронешь меня еще раз, и я вызову полицию.
        Митч в шоке уставился на Зою. Как они дошли до такого? После того, что было между ними прошлой ночью. Что стало с его планами сделать Зою частью своей жизни?
        Она повернулась и вышла из комнаты, и тут Митч осознал, насколько неправильно повел себя, услышав признание Зои. Она не планировала эту беременность. Она носит его ребенка и сейчас хочет уйти навсегда.
        Он догнал ее:
        — Постой. Прости меня. Я не должен был говорить так с тобой. Это из-за шока.
        Зоя повернулась:
        — Мне ничего не нужно от тебя.
        — Но как же ребенок?
        — Ради него или нее я прошу тебя лишь об одном: признать это дитя своим. Сыграть в его жизни какую-то роль.
        — Не уходи. Да, все произошло случайно. Но теперь мы вдвоем несем за это ответственность. Это мой ребенок. Ты не должна растить его одна.
        Митч не собирался «играть роль» в жизни своего ребенка. Он хотел стать ему отцом. Хорошим отцом — каким был для него самого его отец.
        — Когда тебе рожать?
        — Врач сказала, в феврале.
        — Мои родители будут вне себя от радости. Особенно мама — она мечтает о внуках.
        — Ты… Ты расскажешь родителям?
        — Разумеется. Ведь в роду Бейли появится новое поколение. В моей семье это повод для праздника.
        Это ребенок вовсе не разрушит мою жизнь. И ты тоже, что бы ни говорила когда-то тебе твоя бабушка. Денег на жизнь нам хватит.
        — Это так…
        Митч почувствовал, что сейчас последует «но», и сказал, раскрыв объятия:
        — Иди ко мне.
        Зоя подошла, и он крепко прижал ее к груди, чувствуя облегчение оттого, что она вовсе не больна, как он сперва подумал, а беременна его ребенком. Он будет заботиться о ней, оберегать ее.
        — Мы должны как можно скорее пожениться,  — произнес Митч.
        Зоя замерла и отстранилась:
        — Пожениться?
        — Разумеется. Ты ведь беременна.
        И ни слова о любви.
        Сердце Зои пронзила боль. А она-то фантазировала о том, как Митч полюбит ее так же сильно, как она его! Что орбиты их планет наконец совпадут.
        Глаза защипало от подступивших слез.
        — Моя беременность — еще не повод для свадьбы.
        Митч нахмурился:
        — Я старомоден и хочу, чтобы мы поженились прежде, чем ребенок появится на свет.
        — Это благородно с твоей стороны, но я не могу выйти за тебя.
        — Не понимаю. Ты носишь моего ребенка. Я хочу дать ему свою фамилию. Хочу, чтобы мы вместе растили малыша. Ну да, придется решить кое-какие проблемы. Ты переедешь ко мне в Мадрид. Можешь даже взять с собой своего кота. Ребенку нужны и мать, и отец.
        — Ты можешь быть ему отцом. Я не буду мешать вам видеться. Я просто не хочу выходить за тебя.
        Как же тяжело лгать!
        — Почему?
        — Помнишь, что я сказала тебе на Бали? Что выйду замуж, только если по уши влюблюсь. Мужчина, которого я полюблю, должен любить меня так же. На меньшее я не соглашусь.
        — Но я же люблю тебя.
        — Вовсе не обязательно так говорить. Это ничего не изменит.
        Митч взял Зою за плечи и с нажимом произнес:
        — Это не пустые слова. Я на самом деле тебя люблю. Как думаешь, зачем я вернулся этим утром? Теперь мне придется выплатить гигантский штраф за то, что я не улетел сегодня в Мадрид и пропустил игру.
        — Ты пропустил игру? Но ведь это так важно для тебя!
        — Не так важно, как ты. Вчера, после того, как я уехал от тебя, я решил, что ты должна как можно скорее приехать в Мадрид. А как только ты приехала бы, я бы тебя больше не отпустил и сделал тебе предложение.
        — Я хочу тебе верить, но это так неожиданно.
        — Неужели? Вообще-то я не был до конца честен с тобой на Бали.
        — Ты о чем?
        — Я кое-что не рассказал тебе из того, что случилось десять лет назад. Когда я вернулся с тренировочной базы, я искал тебя не только для того, чтобы извиниться перед тобой. Я скучал по тебе. Очень. По нашим разговорам, по тому, как мы вместе смеялись. А еще ты верила в меня, как никто другой. Когда я узнал, что ты больше не вернешься, я стал угрюмым, раздражительным. Лара начала дразнить меня: «Ты что, влюбился в ту зубрилу?» И тогда я понял, что действительно полюбил тебя и именно поэтому так тоскую по тебе, а Лара просто ревнует. Именно из-за тебя я поссорился с ней в первый раз.
        — Но ты ведь вернулся к ней и провел с ней многие годы.
        — Что я могу сказать? Мне было всего семнадцать. Тебя уже не было рядом. Лара была настойчивой. Когда я встретил тебя на Бали, то думал, что подростковая влюбленность давно прошла. Я просто был рад тебя видеть и хотел извиниться перед тобой. Я не собирался в тебя снова влюбляться.
        — И… влюбился?
        Митч кивнул с улыбкой:
        — Но даже не подозревал, как крепко, пока не вернулся в Мадрид. Я пытался отрицать очевидное. Но тщетно.  — Он обхватил ее лицо ладонями.  — А как насчет тебя? Ты могла бы влюбиться в меня?
        Плещущиеся в его глазах надежда и ожидание заставили колени Зои ослабеть.
        — О! Я уже в тебя влюбилась.
        — По уши?
        — До головокружения. Я запала на тебя еще в школе, а окончательно влюбилась во время нашей битвы в бассейне.
        — А я не могу точно сказать, когда это случилось со мной. Просто взял и влюбился. И вся моя жизнь изменилась.
        Он наконец нежно поцеловал ее. И этот поцелуй, хоть и такой же чувственный, восхитительный, как и прежние поцелуи Митча, все же не был на них похож, потому что их любовь поднялась на новый уровень.
        Митч оторвался от губ Зои и, тяжело дыша, с глазами потемневшими от желания, спросил:
        — Так ты выйдешь за меня?
        И она без промедления ответила:
        — Да!
        Глава 17
        Следующий июнь
        Зоя подалась вперед в президентской ложе мадридского стадиона, где сейчас проходил финальный матч сезона испанской футбольной лиги — самая важная для карьеры Митча игра.
        За этой игрой сейчас следят сто тысяч человек на стадионе и еще миллионы или даже миллиарды — по телевидению.
        Нынешний сезон — лучший в карьере Митча — стал хорошим испытанием для его поврежденного когда-то колена. Митч сыграл двадцать семь матчей и забил в них целых десять голов.
        И вот сейчас, на последних секундах матча, Митчу предстояло бить пенальти. Игроки команды соперника выстроили «стенку», но Митч метким ударом послал мяч поверх их голов в сетку ворот.
        Гол!
        Зоя вскочила с места. Команда Митча стала чемпионом лиги! Толпа радостно взревела.
        На огромном мониторе Зоя увидела триумфально улыбающегося Митча. Он сорвал с себя майку и, вскинув руки, победно побежал по полю. Затем его окружили товарищи по команде, обнимая и похлопывая по спине. А после все вместе стали качать на руках своего тренера.
        Будучи замужем за футболистом, Зое приходилось мириться с тем, что на его обнаженный торс в таких вот случаях глазеет весь мир. В Интернете даже есть специальные каналы, где круглые сутки крутят кадры с Митчем без майки. Но как бы ни считали фанаты Митча общественным достоянием, все равно этот мужчина каждый вечер возвращается к ней и делит с ней постель. И Зоя всецело доверяет ему.
        Она взглянула на стоящую рядом переносную детскую кроватку со спящей малышкой Изабеллой, не подозревающей о триумфе своего отца.
        Сердце Зои защемило от любви к дочери. Митч называет Изабеллу самым красивым ребенком в мире. У нее мамины черные волосы и зеленые папины глаза. Она очень хорошенькая и дарит так много радости своим родителям. И Белла была бы совсем замечательной, если бы наконец научилась не просыпаться по ночам.
        Митч утверждает, что их девочка, когда вырастет, станет настоящей звездой футбола.
        Рядом с Зоей сидела Аманда Бейли — мать Митча. Сейчас она, утирая слезы гордости за своего сына, с любовью взглянула на свою внучку:
        — Малышка по-прежнему спит — даже не шевельнулась, несмотря на весь этот гам.
        Она встретилась глазами с Зоей. Хотя Аманда сперва и относилась к ней настороженно, но потом стала лучшей на свете свекровью.
        Сперва родители Митча неодобрительно отозвались насчет его спешки с женитьбой, но затем приложили все усилия, чтобы помочь организовать свадьбу за такой короткий срок.
        Церемония венчания была просто идеальной. Она проходила в Мадриде, в небольшой часовне старинного монастыря. Платье Зои, сшитое ведущим испанским домом моды, было простым, элегантным и скрывало уже наметившийся животик невесты.
        Зоя надеялась, что свадебный банкет будет лишь для родственников, но для такого известного человека, как Митч Бейли, это просто невозможно представить. Но все равно свадьба была замечательной. Присутствовали все близкие и друзья новобрачных.
        Была среди гостей и Луиза, ставшая полноправным бизнес-партнером Зои и много сделавшая для дальнейшего развития и процветания их компании. Луиза переехала в ту квартиру, где раньше жила Зоя, и теперь она заботилась об Эйнштейне.  — Подруги решили, что кот не захочет переезжать в другую страну.
        Когда Зое подошло время рожать, Аманда настояла на том, чтобы прилететь в Мадрид и помогать Зое и Митчу с уходом за ребенком. И лишь когда Зоя смогла самостоятельно справляться с этой задачей, Аманда вернулась в Австралию, но ради сегодняшнего матча снова приехала в Испанию.
        Выйдя замуж за Митча, Зоя обрела не только обожающего ее мужа, но и большую семью — новых родственников, относящихся к ней очень тепло. О таком она не смела раньше мечтать. Это помогло немного заполнить болезненную пустоту в ее жизни, образовавшуюся после утраты родителей.
        Зоя и Аманда снова взглянули на монитор стадиона и увидели, что у Митча прямо на футбольном поле уже берут интервью репортеры спортивных изданий. Отвечая на их вопросы, Митч с легкостью переходил с английского на испанский и обратно, и Зоя с гордостью подумала, что уже хорошо понимает испанский язык. Она неплохо освоилась здесь, в Мадриде, и уже вполне свободно общалась с местными жителями.
        Один из репортеров спросил Митча:
        — Вы вернулись в спорт после травмы колена, вы снова в отличной форме и номинированы на звание «Футболиста года». Вы считаете этот момент лучшим в вашей жизни?
        Митч взглянул прямо в камеру:
        — Это лучший момент в моей спортивной карьере. Но лучший момент в моей жизни — это тот, когда моя прекрасная жена Зоя согласилась выйти за меня, впоследствии подарив мне нашу драгоценную дочь Изабеллу.
        Чуть позже Митч вошел в ложу и обнял бросившуюся ему навстречу жену. Засверкали вспышки фотокамер, но Зое было на это наплевать.
        — Мы сделали это,  — сказал Митч.
        — Ты сделал.
        — Нет, это наша общая победа. Я не смог бы так хорошо отыграть этот сезон без твоей любви и поддержки. Спасибо тебе, жена!
        Митч и его команда сегодня выиграли Гран-при, но Зоя знала, что самый лучший приз для нее — это любовь ее мужа. И она его получила!