Девушка на выданье Дороти Элбури
        # Состоятельный маклер Джайлз Витли мечтал выдать свою дочь Хелену за господина благородного происхождения. Однако девушка отвергала все предложения о браке: несмотря на высокое положение в обществе, лорды и графы оказывались людьми скучными, а часто и безнравственными. Внезапно отец Хелены тяжело заболел. Девушка, не желая более заставлять его беспокоиться, предложила очередному претенденту на руку и сердце, графу Маркфильду, своеобразный контракт. Граф нуждался в средствах, но если они с Хеленой будут вместе появляться в свете, утихнут разговоры о его бедственном положении, и Джайлз Витли будет доволен. И молодые люди даже не подозревали, что подобная игра может перерасти в настоящую любовь…
        Дороти Элбури
        Девушка на выданье
        Глава 1
        Ричард Стэндиш, шестой граф Маркфильд, отодвинул в сторону очередное вежливое напоминание о неоплаченном счете и откинулся в кресле, вытянув затекшие ноги. Он со скукой обозревал стопку подобных счетов, лежавших перед ним на столе.
        После поражения Наполеона при Ватерлоо бывший драгунский майор Ричард Стэндиш вернулся в Англию, в свое поместье, с твердым намерением приступить наконец к осуществлению своей давней мечты - восстановить конный завод в Стэндише. Когда-то, еще во времена его деда, лошади стэндишского конного завода славились далеко за пределами графства.
        Трудно было себе представить, что прошло всего шесть месяцев после того фатального несчастного случая с Саймоном, вследствие которого неожиданно и крайне нежелательно для себя бывший майор оказался обладателем древнего титула. Но хуже всего было то, что вместе с титулом Ричард Стэндиш помимо своей воли получил во владение Маркфильд, с огромными земельными участками, фермами и коттеджами для сельскохозяйственных рабочих. Хозяйственные дела были запущены, так как Саймон мало интересовался поместьем, и теперь требовали немалых вложений. Все вышеперечисленное быстро притормозило покупательскую способность Ричарда Стэндиша, шестого графа Маркфильдского.
        Настоящей головной болью, однако, для нового графа было ужасное состояние семейного особняка Маркфильд-Холл, построенного в ознаменование получения сэром Эдмундом Маркфильдом титула пэра в 1698 году. В свои лучшие дни Маркфильд-Холл почитался как выдающийся образец классической архитектуры, но вследствие полного пренебрежения к нему со стороны четвертого графа, покойного отца Саймона Стэндиша, и графа пятого, самого Саймона, за последние десятилетия дом сильно обветшал. Две дымовых трубы теперь оказались опасно неустойчивыми, под стропилами гулял ветер, задувавший сквозь щели в крыше, а протечки от дождей заметно повредили прекрасные дубовые панели.
        Не то чтобы Ричард жаждал поселиться в Маркфильд-Холле - сам он предпочитал свой более современный и удобный дом в Вест-парке, который до того, как дедушка передал его своему младшему сыну, отцу Ричарда, по случаю женитьбы последнего около тридцати лет назад, составлял часть большого поместья Маркфильд. Тем не менее, как заметила бабушка, вдовствующая графиня, «Маркфильд-Холл всегда считался символом семейного наследия, и наблюдать за тем, как он превращается в руины, было бы просто святотатством».
        Поэтому, скорее руководствуясь желанием престарелой леди Изабель, чем собственными потребностями, Ричард взялся за ремонт и реконструкцию старинного здания. Но, поскольку выяснилось, что в банке на счете имения осталось недостаточно сбережений, для того чтобы покрыть всевозрастающие расходы, шестому графу приходилось оплачивать проект из собственного кармана. При том, что большая часть его капитала была вложена в развитие конезавода, это дополнительное бремя на его финансы вызывало у него серьезную тревогу. К тому же вначале Ричард недооценил стоимость самой реконструкции Маркфильд-Холла, и теперь, когда он в очередной раз видел перед собой колонки цифр, она казалась ему жерновом на его собственной шее. Ричарду уже пришлось продать двух лучших кобыл, дочерей чемпиона Гэдфлая, и сейчас граф подумывал о том, что придется пожертвовать и самим жеребцом-призером.
        Погруженный в свои мысли, он не расслышал, как прозвенел колокольчик на парадном крыльце, и только появление слуги, пришедшего с докладом о приезде гостей, вывело его из тяжких раздумий.
        Подавив стон, Ричард положил перо и отодвинул кресло.
        - Пусть подадут в гостиную чай, и скажи ее милости, что я сейчас приду, - приказал он слуге, поднимаясь на ноги, влезая в камзол и поспешно проводя рукой по растрепанным волосам. Взглянув по пути на свое отражение, в застекленной дверце одного из книжных шкафов, он прошел через зал в гостиную, где был встречей звенящим голосом своей бабушки:
        - О, вот наконец и ты, Ричард! Чарльз как раз собирался отправиться тебя искать.
        - Прошу прощения за то, что заставил вас ждать, - произнес Ричард, склоняясь поцеловать на удивление гладкую щеку пожилой дамы, прежде чем обратить внимание на своего кузена. - Вы не голодны?
        - Мы, как всегда, остановились перекусить в «Красном льве» в Уимблдоне, - ответил с улыбкой Чарльз, - и бабушке захотелось приехать взглянуть на то, как продвигаются работы. - Я вижу, что они начали снимать крышу с западного крыла.
        Ричард кивнул, припоминая недавний счет плиточника.
        - Работа движется быстрее, чем я предполагал. Боюсь, что, если счета будут поступать в таком же темпе, мне придется временно приостановить ремонт.
        - О, конечно же нет, Ричард, - запротестовала престарелая дама и поставила на стол чашку так энергично, что ее содержимое чуть не выплеснулось. - Я как раз перед твоим приходом говорила Чарльзу, что Маркфильд-Холл начинает приобретать почти тот же вид, каким он был, когда я впервые приехала сюда невестой более шестидесяти лет назад! Ваш бедный дедушка был бы очень огорчен, если бы услышал такое!
        - Но все упирается в финансы, дорогая бабушка, - возразил ее внук, наливая чай Чарльзу и себе. - У меня уже накопилась гора счетов, да еще необходимо иметь средства для повседневных расходов. Однако, если нам повезет собрать хороший урожай в обоих имениях, надеюсь, осенью можно будет приступить к ремонту в восточном крыле.
        - Если бы только твой дядя Лео обратил внимание на мои предостережения, бедный старый Маркфильд-Холл не был бы сейчас в таком состоянии! - вздохнула леди Изабель. - Я умоляла его починить крышу после того ужасного урагана, но разве он послушался? Нет! Он сказал, что у него свои планы по вложению капитала. Ведь он был игрок. И твой кузен Саймон, был немногим лучше. Я могу только благодарить Бога за то, что хоть вы не игроки.
        - Занятие для никчемных людей и шулеров, по моему мнению, - ответил Ричард, бросая предостерегающий взгляд на кузена, который покраснел при последней реплике старой леди. - Не беспокойся, бабушка, поверь, что ни я, ни Чарли не собираемся следовать примеру Саймона или дядюшки Лео.
        Леди Изабель сдвинула брови, но промолчала. Она пережила потерю многих мужчин в своей семье при трагических обстоятельствах. И теперь ее утешало и радовало сознание того, что нынешний лорд Маркфильд обладал немногими, если вообще какими-нибудь, недостатками своих предшественников и был твердо настроен вернуть особняку его былое величие. Более того, она хорошо знала своего внука: Ричард обладал решительным нравом, и, если начинал что-то делать, уже ничто не могло заставить его передумать. И это качество придавало леди Изабель уверенность в том, что фамильная слава и гордость - Маркфильд-Холл - в недалеком будущем засияет прежним великолепием.
        При взгляде на Ричарда, болтающего с Чарльзом, младшим из ее внуков, глаза пожилой леди смягчились. Шестой граф был прекрасно сложен и к тому же обладал привлекательной наружностью. Если бы только удалось убедить его жениться и начать обзаводиться детьми! Достигнув преклонного возраста, восьмидесяти одного года, леди Изабель жаждала услышать детский смех, звенящий в старом особняке, прежде чем сама она предстанет перед Создателем.
        - Ты, конечно, останешься к обеду? - спросил Ричард кузена.
        Поставив на поднос пустую чашку, Чарльз покачал головой:
        - Нет, старина, я обещал моей матери, что вернусь не поздно, чтобы пообедать с ней. Я загляну к тебе завтра, если не возражаешь.
        - Конечно приезжай, Чарли. Ты ведь знаешь, я всегда рад тебя видеть!
        Проводив кузена до двери, Ричард вернулся к бабушке. Сев рядом с ней, он откинулся на спинку дивана, вытянул ноги и слегка нахмурился.
        - Мужайся, мой мальчик, - ободряюще произнесла леди Изабель. - Тебе, по крайней мере, не приходится по возвращении домой выслушивать бесконечные жалобы. Удивительно, как у Чарльза хватает терпения столько возиться с этой женщиной! Я, может быть, резка, но никогда не могла понять, что твой дядя Эндрю нашел в ней. Да и как от жены священника от нее немного было пользы.
        Ричард, чья мать умерла, когда ему было всего семь лет, грустно улыбнулся:
        - Но Чарльз ведь не может ее бросить, не правда ли? Кроме того, его желание пообедать с матерью вполне понятно и естественно, ведь на следующей неделе он должен ехать в Саус-парк, чтобы заняться различными делами по имению.
        - Взглянуть, сколько денег осталось на счете их имения в банке, ты хочешь сказать? - заметила графиня с неожиданным сарказмом. - Лучше бы он нашел себе жену и управлял своей долей имения, как им следует управлять, вместо того чтобы шляться по городу.
        Хорошо зная, что последует после замечания бабушки по поводу семейного положения его кузена, граф беспокойно заерзал, сжал губы и стал ждать.
        - Это во многом относится и к тебе, Ричард, мой мальчик, - продолжала она. - Помимо всего прочего, ты должен теперь подумать и о наследниках. Что, если ты умрешь, не оставив потомства?
        - Ну, я умудрился пройти через всю войну без единой царапины, - заметил ее внук. - Осмелюсь предположить, что протяну еще несколько лет. Что же до женитьбы, то это успеется - мне пока достаточно других проблем, и я не хочу пополнять их список необходимостью ухаживаний и всего остального, что с этим обычно бывает связано.
        - Тут многое зависит от тебя, - возразила бабушка. - Судя по моему опыту - далеко не маленькому, - выгодная женитьба может решить весьма много проблем.
        Ричард почти с негодованием уставился на нее:
        - Но, бабушка! Ты что, предлагаешь мне выбирать жену по величине приданого?
        Леди Изабель кокетливо пожала плечиком.
        - Но это нередко случается в нашем кругу, мой мальчик. - Она сделала паузу, а затем продолжала намеренно небрежным тоном: - Кроме того, внушительное впрыскивание в твои скудеющие фонды позволили бы тебе сконцентрировать усилия на новой программе по разведению лошадей. Ничто бы не доставило твоему деду большего удовольствия, чем узнать, что ты вернул Стэндишский конезавод в список лучших производителей скаковых лошадей, - он всегда очень переживал, что ни один из его сыновей не проявлял никакого интереса к тому, что было предметом его особенной гордости и радости!
        Один быстрый взгляд на выражение лица внука заверил графиню в том, что она попала в самую точку.
        - Все эти пустые конюшни в Маркфильде просто взывают о том, чтобы быть заполненными лошадьми, - добавила она для большей убедительности.
        Мгновение Ричард молча смотрел на нее, сдвинув брови.
        - Мне начинает казаться, что ты не успокоишься, пока не увидишь меня стоящим у алтаря. Осмелюсь предположить, что ты уже составила на этот сезон список подходящих кандидатур - сывороточно-бледных девиц, мечтающих о хорошей партии.
        - А я осмелюсь сказать, что ты можешь рассчитывать на лучшее! - рассмеялась графиня. - В конце концов, ты - Стэндиш! Тебе нужна девушка с хорошим приданым, прекрасно воспитанная и мечтающая стать графиней. К сожалению, выбор в этом сезоне не особенно богатый. Но постой-ка, только на днях я говорила с моим биржевым маклером, пытаясь выяснить, стоят ли хоть что-нибудь мои акции, и он сказал мне… о господи! Кажется, это то, что надо!
        - Ты хочешь продать свои акции? Сомневаюсь, что это сможет помочь нам покрыть хотя бы половину расходов на ремонт крыши.
        Его бабушка нетерпеливо покачала головой:
        - Витли, мой маклер… Я слышала, что он уже год ищет в высшем обществе подходящего жениха для своей дочери.
        - Надеюсь, ты не собираешься предложить мне связать себя брачными узами с дочерью Витли!
        Леди Изабель нахмурилась:
        - Хотя Джайлз Витли в самом деле не аристократ, деньги из него так и сыплются. Кроме того, бабушка его дочери принадлежала к роду Ковердаль.
        Ричард пожал плечами:
        - Боюсь, это имя ничего для меня не значит. А как она выглядит, эта дочь? Должно быть, страшна, как пугало, если твой маклер не смог сбыть ее с рук за целый год или даже больше.
        - А хоть бы и так, - возразила графиня довольно резко. - Но она единственная наследница своего отца, и, кроме того, ее приданое составляет около пятидесяти тысяч фунтов, вдобавок у нее как будто хорошее происхождение. Если не ошибаюсь, я была знакома с ее бабушкой, леди Джоанной Ковердаль, до того как та стала графиней Эшингтонской. Лорд Эшингтон отрекся от своей дочери - ее вроде бы звали Луиза, - когда та сбежала с его бухгалтером, который теперь и есть мой очень богатый маклер - Джайлз Витли. Они - я имею в виду Эшингтонов - погибли при несчастном случае вскоре после побега девочки, и, поскольку поместье было завещано без права отчуждения какому-то дальнему родственнику, их дочь осталась на бобах. - Леди Изабель задумалась, а затем прибавила: - Тем не менее Витли со своей женой долгое время жили счастливо, но несколько лет назад жена и сын умерли, и его дочь осталась единственной наследницей. Не помню, чтобы я видела эту девушку, но, имея ввиду ее мать, предполагаю, что она должна быть воспитана надлежащим образом.
        - Ну, в этой молодой особе наверняка есть нечто чертовски странное, раз никто до сих пор на ней не женился, - заметил Ричард, который был вовсе не в восторге от того направления, которое принял их разговор. - Немало мужчин согласились бы продать душу за пятьдесят тысяч!
        - Я думаю, что просто ей трудно угодить? - предположила графиня. - Джайлз Витли достаточно богат, поэтому у дочери есть возможность привередничать. Ей явно пока не представили никого, кто мог бы ее заинтересовать, - она отвергла всех претендентов на свою руку. Но у тебя, безусловно, большие шансы.
        - Ты слишком ко мне пристрастна, - усмехнулся граф. - Как бы то ни было, я не уверен, что захочу присоединиться к сомнительной компании претендентов на руку и сердце дочери маклера.
        Леди Изабель поднесла чашку к губам и сделала маленький глоток уже остывшего чая.
        - Ты, конечно, поступай как знаешь, однако я думаю, что любая невеста избавит тебя от необходимости проходить через утомительные формальные представления и процедуры.
        Хотя заключение брака и не входило в число ближайших планов графа, тем паче с девушкой, чьи достоинства уже, по-видимому, не вызвали интереса у нескольких предыдущих соискателей, постепенно скептическое отношение к предложению бабушки начало сменяться признанием ее правоты в оценке ситуации.
        Он знал, что мало кто из мужчин его общественного положения женится по любви. Обычно бывает достаточно дружеской взаимной терпимости. Возможно, леди Изабель была права, и дочь Витли засиделась в невестах просто в силу своей разборчивости. Конечно, ему придется прекратить свои редкие визиты к Рейчел Каммингс, хотя по большому счету это, может, и неплохо, поскольку в последнее время у этой дамы стали проявляться чересчур дорогостоящие претензии, - рубиновые серьги, которые он недавно ей подарил, были несколько экстравагантны при его теперешнем финансовом положении. И вообще временное прекращение плотских наслаждений являлось невысокой ценой за реставрацию поместья Маркфильд. В самом деле, сама идея посвятить себя восстановлению конезавода Стэндиш начинала становиться почти неодолимой приманкой.
        Взяв стакан, он прошел к окну и задумчиво уставился на простиравшуюся за ним зеленую лужайку, которая спускалась к реке, отделявшей Вест-парк от родительского имения Маркфильд. Сочная зелень сельских пейзажей полностью зависела от погоды, особенно от дождей. Дождь мог повлиять на урожай так же, как и на исход сражения. Бывший драгунский майор сознавал, что его планы насчет использования плодов будущего урожая для оплаты огромных счетов во многом зависят от милости погоды. А с учетом того, что на дворе стоял только апрель, у него хватало ума понять, что некоторые из его кредиторов не захотят ждать до августа. Между тем как один только слух о его возможном союзе с богатой невестой мог на время решить его финансовые проблемы. В конце концов, урезонивал он себя, в случае чего ему будет нетрудно прекратить их отношения, поскольку и без него найдется немало желающих.
        Как полевой офицер, он привык принимать быстрые решения. Без сомнения, данная ситуация требовала именно такого решения.
        Залпом осушив стакан, он повернулся к бабушке:
        - Хорошо, пойди к своему Витли и скажи ему, что я готов повесить шляпу на его вешалку.
        Глава 2
        - Отойди от окна, Лотти, прошу тебя, - взмолилась Хелена. - Неприлично подглядывать из-за шторы.
        - Но разве тебе не интересно, как он выглядит? - спросила ее кузина Шарлотта, нехотя отходя от своего наблюдательного пункта у окна, выходящего на парадное крыльцо.
        - Нисколечко, - ответила Хелена с усталым вздохом. - Я уверена, что он такой же, как и все другие, - грубый и самодовольный. Я уверена, что у него одна цель, такая же, как и у других, - поскорее наложить руки на мое приданое. Если бы не отец, я бы отказалась пройти через этот балаган снова. Он, к сожалению, не понимает, насколько все это для меня унизительно.
        Наблюдая за тем, как Хелена продолжает молча усердно работать иголкой, Лотти отчасти испытывала некоторое сочувствие к положению сестры. Брак четы Витли, заключенный после бегства невесты, поставил их дочь Хелену между двумя разными мирами высшего и среднего классов. Молодые люди из отцовского окружения считали ее недосягаемой для себя, а те, кто принадлежал к высшему свету, по большей своей части не рассматривали ее всерьез. Лотти знала, что навязчивое дядюшкино желание выдать Хелену замуж за мужчину из высшего сословия явилось прямым результатом смерти дорогой тети Луизы.
        - Может быть, мне попробовать поговорить с ним, - нерешительно предложила она. - Если я объясню, насколько ты против этой идеи после того неприятного случая с лордом Баррингтоном…
        - Нет, Лотти! Пожалуйста, не надо! - взволнованно вскричала Хелена. - Папа тогда так переживал этот инцидент, а доктор Редферн сказал, что ему нельзя сильно нервничать - его сердце просто не выдержит еще одного приступа.
        - Но что же ты сделаешь на этот раз? - спросила ее кузина в замешательстве.
        На привлекательном лице Хелены появилась озорная улыбка.
        - О, не бойся, - ответила она спокойно, - я что-нибудь придумаю. К счастью, эти городские денди - те, с которыми я встречалась, - не награждены большим умом, так что не надо быть гением, чтобы найти десяток путей отвадить их.
        - Хорошо, что дядя Джайлз не понимает, в какую кокетку превращается его дочь, - рассмеялась Лотти, снова занимая место у окна и берясь за книгу.
        - Я бы очень хотела убедить его в том, что у меня нет желания выходить замуж, но только так, чтобы отец не был сильно этим огорчен, - вздохнула ее кузина. - На самом деле у меня вовсе нет необходимости искать себе мужа, но после того, как не стало Джейсона и бедной мамочки, так быстро последовавшей за ним, папа вбил себе в голову, что должен помочь мне занять достойное место в обществе. Представляешь! А как бы мы с тобой могли прекрасно жить вдвоем, если бы он дал нам такую возможность!
        При воспоминании о своем легкомысленном старшем брате глаза Хелены наполнились слезами. Четыре года тому назад Джейсон ушел на войну, такой красивый в своем алом мундире и такой уверенный в себе. К несчастью, спустя шесть месяцев он был ранен во время сражения, и его привезли на корабле домой. Ранение оказалось настолько тяжелым, что, несмотря на всю заботу матери, у Джейсона не было никаких шансов на выздоровление. Несколько недель юноша мужественно боролся за жизнь, но, в конце концов, отошел в другой мир.
        Пренебрегая собственным здоровьем во время болезни сына, миссис Витли заболела пневмонией, от которой так и не поправилась. Всего лишь через месяц после смерти сына она скончалась на руках обезумевшего от горя мистера Витли.
        Так они остались вдвоем в огромном роскошном доме, который теперь казался пустым и печальным, - престарелый маклер и его дочь. Сознавая, что после смерти матери Хелена будет нуждаться в женском обществе, и, не желая приводить в дом чужого человека, мистер Витли пригласил поселиться у них свою племянницу. Лотти, будучи старшей из семерых детей в семье, с радостью приняла это приглашение, тем более что оно сопровождалось обещанием отдельной комнаты и ежеквартального денежного пособия, а также давало ей возможность подняться на более высокую социальную ступень. Общество, к которому принадлежал мистер Витли, хотя и не было высшим, было все же значительно престижнее ее собственного окружения сельского викария.
        Несмотря на то, что Лотти была на два года старше кузины, у нее отсутствовала ее способность меткого суждения и острого ума, возможно, оттого, что она получила не такое дорогое образование, и, хотя Хелена ее нежно любила, ей нередко приходилось отчитывать сестру, чтобы обуздать ее порою импульсивное поведение.
        Шок от смерти жены, последовавшей практически сразу за смертью любимого сына, обострил давнюю болезнь сердца, из-за чего мистер Витли несколько раз оказывался подолгу прикованным к постели. Именно в эти периоды вынужденного бездействия престарелый джентльмен все чаще и чаще всерьез задумывался о будущем своей дочери. Изгнание покойной жены из того общества, к которому она некогда принадлежала, всегда мучило Джайлза Витли. И он часто испытывал острое чувство вины, несмотря на то, что миссис Витли, если вдруг между ними заходил об этом разговор, уверяла, что титул графини для нее ничего не значит и она в свое время отказалась от него безо всяких сожалений. Теперь же, когда Хелена осталась единственной заботой и радостью престарелого маклера, он твердо решил сделать все возможное, чтобы ради ее блага, как он считал, вернуть графский титул своей дочери.
        Хелене шел уже двадцать первый год, но пока у нее не было ни одного подходящего предложения, и это, конечно, не на шутку тревожило ее отца. И все же за последний год он отклонил несколько соблазнительных предложений своих знакомых от имени их сыновей, потому что те не были достаточно высокородными. Несмотря на то, что сам мистер Витли начинал с относительно скромного капитала, его амбиции в отношении детей всегда были несколько завышенными, теперь же его желание сделать дочь титулованной особой почти превратилось в навязчивую идею. Не обращая внимания на постоянные заверения дочери в том, что она не желает выходить замуж для того, чтобы попасть в высшее общество, и совершенно счастлива и без этого, мистер Витли упорно продолжал подыскивать ей великосветских женихов.
        Хелена, без сомнения, была очень привлекательной девушкой. С блестящими, орехового цвета кудрями, обрамлявшими ее лицо, выразительными лазурно-голубыми глазами и изящным носиком, она являлась, по крайней мере, в глазах своей кузины, несравненной красавицей. А Лотти, унаследовавшая легкий характер матери, к сожалению, имела цыганские черты лица отца и, понимая, что не обладает наружностью героинь романов, которые любила читать, давно оставила надежду встретить своего прекрасного принца. Она во многом разделяла тревогу своего дяди по поводу незамужнего положения его дочери и охотно проводила большую часть времени, предаваясь фантазиям о том, что однажды явится принц на белом коне и увезет с собой Хелену.
        Поэтому, заметив наконец карету, приближающуюся к воротам дома Витли, она была сильно разочарована. Поскольку вместо дорогого легкого экипажа, в котором приезжали трое предыдущих претендентов на руку Хелены, нынешний посетитель прибыл в простой наемной карете.
        - Я полагаю, что это лорд Маркфильд, Нелл, - начала она довольно равнодушным тоном, но затем, получше рассмотрев стройную фигуру графа, высунулась из окна со все возрастающим интересом.
        - Лотти, пожалуйста, - обратилась к ней кузина. - Если этот джентльмен случайно посмотрит сюда и увидит тебя в окне, это может создать у него впечатление, что я с нетерпением ожидала его приезда. При папином настрое мне и так будет трудно отвергнуть этого господина, а если еще он вообразит, что я горю желанием встретиться с ним…
        - Прости, Нелл, - сказала Лотти с виноватым видом, отходя от окна. - Не думаю, что он меня видел, но я должна сказать тебе, - прибавила она поспешно, - что он просто ужасно красив!
        - И скорее всего, ужасно скучен, - быстро добавила Хелена, убирая шитье и вставая. - Тем не менее, мне придется пойти привести себя в порядок в ожидании, когда папа позовет меня на встречу с очередным льстивым пустозвоном.

* * *
        Ричард Стэндиш заметил Лотти, подсматривавшую за ним из окна спальни. Эту девушку очень трудно было назвать красавицей, и поэтому, пока он шел к парадному крыльцу дома, его охватили сомнения. Но, вспомнив бабушкины слова о конном заводе Стэндиш, молодой граф поднялся вверх по ступеням и позвонил в колокольчик.
        Слуга проводил его в кабинет мистера Витли, и Ричард был приятно удивлен, не увидев броской современной обстановки, которая по какой-то причине ассоциировалась у него с нуворишами. Вместо этого комната была обставлена удобной мебелью, немного потертой, но очень хорошего качества.
        За громадным столом красного дерева, занимавшим большую часть кабинета, сидел тучный джентльмен с румяным лицом. При появлении Ричарда он поднялся и протянул руку.
        - Ваша светлость, - сказал он приятным голосом и слегка наклонил голову, - я очень рад видеть вас.
        Ричард сел на предложенное хозяином кресло. Он испытывал облегчение оттого, что мистер Витли не проявлял ни раболепства перед его титулом, ни - чего он особенно боялся - превосходства человека, имевшего на руках все козыри. Взяв предложенный ему бокал и облокотившись о спинку кресла, молодой человек решил приступить к деловому разговору без излишних проволочек.
        - У вас наверняка есть ко мне вопросы, - неторопливо произнес он.
        Ричард понимал, что первое впечатление, которое он произведет на отца невесты, очень важно, и, поскольку решил сделать все, что было в его силах, а для успеха своего предприятия, изобразил подобие рыбки.
        Мистер Витли замахал руками.
        - В этом нет необходимости, ваша светлость, - ответил он. - Я уже навел справки относительно вашего происхождения и остался более чем удовлетворен. Давайте продолжим. - Вынув из папки лист бумаги, он положил его перед собой на стол и начал: - Вы должны понимать, что в моем решении найти для дочери подходящего мужа я руководствуюсь только ее интересами. Когда меня не станет, она окажется обладательницей значительного состояния, и я уверен, вы поймете, что мой долг - уберечь ее от какого-нибудь бессовестного негодяя.
        - Естественно, - спокойно согласился Ричард - Я ничего другого от вас, как от отца, не ожидал бы.
        - Я составил это соглашение, - продолжал мистер Витли, кивая на лист бумаги. - В нем содержатся основные требования к потенциальному претенденту на руку моей дочери. Я сам не считаю эти требования особенно обременительными, но по какой-то причине - вы, без сомнения, слышали, что вы далеко не первый, - мне оказалось крайне трудно найти человека, который был бы способен оправдать мои ожидания. - Дав Ричарду взглянуть на несколько фраз, он отодвинул лист на край стола. - Для экономии времени прочтите сами, милорд. Если окажется, что с некоторыми условиями вы не согласны, мы не будем больше терять ни вашего, ни моего времени.
        Взяв документ, Ричард стал изучать его. Он оказался чем-то вроде контракта - соглашением сроком на три месяца, в течение которых кандидат на руку мисс Витли должен был ввести ее в круг своих друзей - при условии, что ее отец сочтет их подходящими, - получить необходимые приглашения и сопровождать ее как можно чаще на приемы и балы в высшем обществе. В этот период все расходы будут оплачены мистером Витли, включая снабжение претендента соответствующим гардеробом, в случае если в этом возникнет необходимость.
        Хотя было ясно, что условия договора можно было выполнить без большого труда, граф не мог отделаться от ощущения, что, заключая такое соглашение, он подвергается большой опасности расстаться с последними остатками самоуважения. Безусловно, задолженность по кредиту на реконструкцию Маркфильд-Холла достигла кризисной точки и возможность восстановить стэндишский конный завод так соблазнительна, но, как сказано в Библии, «какая польза человеку, если он завоюет весь мир, но потеряет свою душу?».
        По мере того как Ричард изучал этот документ, глубокая морщина начала появляться на его лбу, и он как раз собирался задать себе вопрос о том, сможет ли он подписать такое позорное соглашение, когда его внимание привлек странный звук. Подняв голову, он увидел замороженную гримасу мистера Витли. Лицо его было обильно покрыто капельками пота, он с трудом дышал и хватался пальцами за шейный платок в отчаянной, но тщетной попытке ослабить сложно завязанный узел.
        Ричард в ужасе вскочил на ноги.
        - Дорогой сэр, - выдохнул он, - вы больны?
        В ответ глаза мистера Витли вылезли из орбит, слабое клокотание сорвалось с его губ, и на глазах у потрясенного посетителя он тяжело повалился на стол, перевернув раскинувшимися в стороны руками чернильницу и разбросав во все стороны кипу бумаг.
        Граф судорожно пытался найти звонок для вызова слуги. Наконец обнаружил его на стене возле мраморного камина и с силой дважды дернул за шнурок. Затем Ричард поспешил к мистеру Витли, осторожно поднял руку больного из лужи чернил, в которую та упала, и стал искать у него признаки жизни.
        Он как раз нащупал слабый, нитевидный пульс, когда дверь отворилась и вошел ливрейный лакей.
        - Немедленно пошлите за доктором! - крикнул граф, не поднимая головы. - У вашего хозяина приступ.
        Охнув от ужаса, слуга попятился из комнаты и поспешил выполнить приказание.
        Тем временем Ричард приподнял мистера Витли со стола и кое-как усадил его в кресло. Ему удалось развязать узел, и он пытался снять льняной платок с шеи мистера Витли, когда его с такой силой оттолкнули в сторону, что он едва не потерял равновесие.
        - Что вы с ним сделали? - раздался гневный женский голос.
        - Потише, мадам! - запротестовал граф, потирая локоть, которым ударился об угол высокого кресла Витли. - Уверяю вас, я не виноват в приступе мистера Витли.
        - Убирайтесь! - крикнула Хелена (ибо это была она) и бросилась на колени возле кресла, обнимая находящегося без сознания отца. - Умоляю вас - уходите! - отчаянно выкрикнула она еще раз, не отрывая глаз от побледневшего лица больного.
        Проглотив резкие слова, которые были готовы сорваться с его губ, граф быстро пришел к заключению, что его присутствие скорее мешает, чем помогает, и, повернувшись на каблуках, вышел в открытую дверь. Щелкнув пальцами лакею в вестибюле, он схватил свою шляпу и перчатки и, не дожидаясь, пока тот поможет ему надеть плащ, покинул дом, не оглядываясь.
        Глава 3
        - Как она отказалась позволить тебе объяснить, как было дело? - воскликнула в изумлении леди Изабель, после того как внимательно выслушала повествование своего внука о необычайных событиях этого дня.
        - Она приказала мне убираться! При таких обстоятельствах я не счел возможным спорить с девушкой, не так ли?
        Графиня поджала губы и постаралась спрятать разочарование, что ее замечательный план так неожиданно сорвался.
        - Я понимаю так, что девушка не произвела на тебя хорошего впечатления.
        - У меня не было возможности изучить ее, - пожал плечами граф. - Я успел только заметить, как она высунулась из окна, когда я подъезжал, - она показалась мне некрасивой, простенькой девочкой, а в гостиной она находилась ко мне спиной, так что я не смог полностью оценить ее чары. Однако ее манеры показались мне на редкость непривлекательными, так что меня не удивляет, что она уже ухитрилась отпугнуть от себя не менее трех воздыхателей.
        - Очень жаль, - вздохнула графиня. - Все наши надежды разбились при первом же визите. - Затем, внимательно посмотрев на внука, добавила: - Хотя тебе следует нанести повторный визит, чтобы осведомиться о здоровье бедняги.
        - Мне бы не хотелось, если ты не возражаешь, - сдержанно возразил Ричард. - Этого соглашения, которое твой Витли хочет, чтобы я подписал, было вполне достаточно, чтобы отбить у меня охоту продолжать. Большое спасибо. Этот тип ищет не жениха, а жиголо! Должен заметить, что у меня еще сохранилась кое-какая гордость!
        - В таком случае будем надеяться на то, что твоя решимость останется такой же непоколебимой, когда кредиторы начнут требовать с нас деньги, - ответила леди Изабель, презрительно фыркнув. - Конечно, я не буду давить на тебя, мой мальчик. В конце концов, это твое наследство. Я скоро превращусь в пыль и пепел! - И, эффектно прикоснувшись к глазам носовым платочком, она издала глубокий вздох. - Правда, я всегда предполагала, что буду похоронена в нашей часовне рядом с твоим дорогим дедушкой!
        Будучи знакомым с эффектными приемами своей бабушки, Ричард давным-давно знал, что лучшим оружием в споре с ней было уступить. Кроме того, поскольку последнее напоминание об уплате счета было составлено в более воинственном тоне, чем предыдущее, разумно было предположить, что если один кредитор решится на немедленные действия, то и остальные набросятся на него, как стая волков, и тогда ему не миновать финансовой катастрофы.
        - Хорошо, я сделаю еще одну попытку! - тихо ответил молодой граф.
        - Это очень благоразумно с твоей стороны, Ричард, - улыбнулась его бабушка, просветлев. - Нельзя позволять своим чувствам мешать осуществлению конечной цели. Кроме того, ты можешь обнаружить, что дочь Витли обладает скрытыми талантами.
        - Возможно, хотя маловероятно, - покачал головой Ричард, направляясь к двери гостиной. - Но, поскольку мне нужны деньги ее отца, мне надо попытаться не обращать внимания ни на внешность, ни на крайне непривлекательный характер его дочери.
        Однако, покинув комнату, он прошептал себе под нос: «Господи, во что я превращаюсь?»
        На следующее утро граф не был удивлен, получив записку от мисс Витли с просьбой приехать днем в Кадоган. Вчера Ричард скрепя сердце согласился с доводами своей бабушки, сегодняшнее же приглашение сильно облегчало его положение, так как означало, что ему не придется возвращаться в дом мистера Витли в качестве смиренного просителя. И Ричард был этому несказанно рад.
        Поэтому в три часа дня в значительно лучшем расположении духа он явился в дом, где был сразу же препровожден в гостиную на первом этаже.
        При его появлении две элегантные молодые леди повернулись к нему; отвешивая поклон, он решил, что девушка с орлиным носом и мышиного цвета волосами, которую он заметил в окне при предыдущем визите, и есть мисс Витли. Однако, подняв глаза, он встретился с вызывающим взглядом другой девушки, которая указала ему на кресло напротив себя.
        - Со стороны вашей светлости было очень любезно приехать, - произнесло это видение с золотисто-каштановыми волосами и мелодичным голосом, столь же привлекательным, как и его обладательница.
        На несколько секунд граф остолбенел. Когда же к нему вернулось хладнокровие, он догадался, что это и есть дочь хозяина дома.
        - Уверяю вас, что мне это очень приятно, - наконец выговорил он. - Я бы, конечно, заехал в любом случае, чтобы осведомиться о здоровье вашего отца. Надеюсь, что вчерашний инцидент не сильно повредил его здоровью?
        - Благодарю вас за участие, милорд, - ответила она холодно, одновременно делая знак Лотти подойти поближе. - Рада сообщить, что он как будто поправляется. Позвольте мне представить вам мою кузину и компаньонку мисс Шарлотту Дэниеле.
        Поднявшись, Ричард наклонил голову и поднес протянутую руку Лотти к своим губам; его неожиданная галантность вызвала на щеках молодой женщины яркий румянец, и ее сердце сильно забилось. Сделав быстрый реверанс, она поспешно вернулась на свое место, где, все еще в волнении, уткнулась в книгу.
        Хелена, немного раздраженная некоторой его фривольностью, начала думать, что он не лучше предыдущих претендентов на ее руку. Когда вчера она прибежала в кабинет и застала графа, склонившегося над ее отцом, она не обратила на него особого внимания. Сегодня утром Лотти, конечно, засыпала ее восторженными описаниями его темных вьющихся волос, стройной фигуры и широких плеч, чего сама Хелена конечно же вчера не могла заметить.
        Вообще, если бы не настойчивое требование отца написать Маркфильду письмо с просьбой нанести им еще один визит, то все бы на этом и закончилось.
        Неохотно, но Хелена все-таки подчинилась, так как не желала причинить отцу ненужное волнение, особенно в его теперешнем состоянии. Поскольку все вопросы графа с ее отцом были обговорены накануне, ей оставалось только дать ему подписать договор. После этого, как она знала, ей в сопровождении графа предстоял скучный ряд светских мероприятий, на которые тому удастся раздобыть приглашения. Девушка уже проходила через подобные испытания с тремя другими молодыми людьми - ограниченными пустословами, - и перспектива опять заниматься бессмысленным и унизительным времяпрепровождением заранее наполняла ее крайним унынием.
        Ричард выразил сожаление по поводу болезни Витли, и, кроме банальных замечаний о погоде, ему больше нечего было добавить к их разговору. Он предполагал, что мисс Витли пригласила его не только за тем, чтобы извиниться за свое несдержанное поведение накануне. Граф сидел в кресле, терпеливо ожидая, пока хозяйка даст пояснения к своей записке.
        Чувствуя на себе его пристальный взгляд, Хелена зарделась, и, раздосадованная тем, что его испытующий взор поколебал присущее ей хладнокровие, она приступила к выполнению желания отца и решила сразу ринуться в атаку.
        - Могу я предположить, что вы ознакомились с этими требованиями? - спросила она, указав жестом на маленький столик, на котором находились не только проклятый документ, но и чернильница, промокательная бумага и два пера.
        - О, я не думаю, что это подходящее дело для обсуждения с вами… - начал он, застигнутый врасплох таким подходом к довольно деликатному вопросу, который до сих пор обсуждался строго между ним и отцом девушки.
        - Глупости! - быстро прервала она. - Это настолько же мое дело, как и ваше! Кроме того, мой отец выразил пожелание, чтобы оно было завершено без дальнейшей отсрочки, и поэтому… если вы согласны с условиями…
        Граф, нахмурившись, перевел взгляд на компаньонку Хелены, которая смотрела на него как зачарованная. Поднявшись на ноги, он пересек короткое расстояние между собой и хозяйкой дома и, понизив голос, проговорил:
        - Я склонен думать, что для обсуждения подобного вопроса нам не мешало бы на некоторое время уединиться. Как вы считаете?
        Когда едва уловимый запах лимонно-вербенного одеколона достиг ее ноздрей, Хелена почувствовала, как убыстряется ее пульс, что сразу же привело ее к заключению, что этот сведущий в подобных делах фат старается в отсутствие ее отца воспользоваться ее неопытностью в подобных сделках. Девушку охватил прилив ярости, и, желая освободиться от его, безусловно, магнетического обаяния, она помахала рукой, отгоняя его от себя.
        - Это необязательно, милорд, - ответила она как можно небрежнее. - Будьте уверены, что моя кузина прекрасно осведомлена насчет планов отца на мое будущее. - И, взяв одно из перьев, протянула ему. - Кто подпишет первым - вы или я? Папа уполномочил меня на это.
        Возможно, впервые за свои двадцать девять лет Ричард оказался в столь затруднительном положении. Ему стало очевидно, что дочь бабушкиного маклера не была обычной охотницей за титулом. Эта молодая леди, казалось, обладала всеми необходимыми качествами, которые мог искать человек, вынашивающий матримониальные планы, и в любой другой ситуации Ричарду наверняка захотелось бы познакомиться с ней поближе. Но сейчас она предлагала ему поставить свою подпись под совершенно позорным для него соглашением, и вся его гордость бунтовала при виде этого документа. Кроме того, граф считал свое слово намного выше любой подписи на документе. Словом, при данных обстоятельствах он был решительно не согласен вступать в какое-либо письменное соглашение, несмотря на возможные тяжелые последствия для себя.
        - Лорд Маркфильд?
        Обе леди напряженно следили за его движениями. Граф откашлялся:
        - Боюсь, что я вынужден отклонить предложение вашего отца, мисс Витли. Я не могу удовлетворить его… требования. Простите, что отнял у вас много времени. - С этими словами он сухо поклонился и повернулся к выходу.
        Хелена вышла из оцепенения и попыталась загородить ему дорогу.
        - Но вы не можете так уйти! - выдохнула она. - Я… я дала папе слово, что скоро завершу дело с моим замужеством. Могу я узнать, что заставило вас передумать?
        Глядя на прелестное лицо девушки с лазурно-голубыми глазами, в которых сейчас отражалась тревога, Ричард на мгновение горько пожалел о том, что не познакомился с ней при более благоприятных обстоятельствах. Но, тотчас отбросив эту неудобную мысль, он попытался сформулировать адекватный ответ на ее вопрос.
        - Я не то чтобы передумал, мисс Витли, - начал он. - На самом деле я сразу же не был согласен с этим договором.
        - Должна ли я понимать это так, что вы обиделись на мое невежливое поведение? В таком случае прошу меня извинить. И мне следовало бы сделать это еще в начале нашего разговора, - нерешительно проговорила Хелена. Еще девушке пришло в голову, что ей следовало подождать, пока граф подпишет договор, прежде чем говорить об этом как о чем-то само собой разумеющемся.
        Граф улыбнулся.
        - Нисколько, уверяю вас, - сказал он. - Ваша непосредственность очень мила.
        Несмотря на смятение, Хелена решила не позволить ему уйти, не объяснив резкую перемену своего настроения.
        - Тогда почему? - настаивала она, не обращая внимания на прерывистое дыхание своей кузины.
        Ричард на мгновение заколебался, а затем, слегка пожав плечами, проговорил:
        - Дело в том, мисс Витли, что мне не нравится эта идея. Мне не нравится, что меня… покупают, извините за выражение!
        Она вспыхнула.
        - Но я полагала, что это была главная идея договора! - воскликнула она. - Зачем вы предложили себя, если считаете саму идею столь отвратительной?
        Граф покачал головой и отошел от нее.
        - Боюсь, что этот вопрос слишком сложный, чтобы здесь обсуждать его во всех подробностях, мисс Витли. Так что извините, я откланяюсь, и еще раз спасибо за ваше терпение.
        - Нет, пожалуйста, подождите! - воскликнула Хелена уже в отчаянии. Мысль о том, что ей нужно будет сказать отцу, что она не смогла выполнить его поручение, приводила ее в ужас, и, как утопающий хватается за соломинку, она крикнула вслед удалявшемуся графу: - У меня есть другое предложение, если вы выслушаете меня!
        Ричард передернул плечом, но все-таки остановился и повернулся к ней.
        - Конечно, я выслушаю вас, мисс Витли, - сказал он устало. - Но уверяю, это не изменит моего решения.
        - Вы не можете знать, пока не послушаете, что я хочу предложить! Прошу вас, сядьте и дайте мне сказать.
        Подавив улыбку, граф вернулся на свое место, сложил руки на груди и стал ждать. Ричарда ни капли не заинтриговало то, что мисс Витли так хотела, чтобы он остался. В итоге он решил, что молодая леди не была в восторге от планов отца на свое будущее. Ее первоначальная холодность к нему только усилила это предположение.
        Хелена сделала глубокий вдох.
        - Я полностью понимаю вашу сдержанность, милорд, - начала она. - Но и вы должны понять, что я не могу сказать моему отцу, что его усилия были напрасны. Однако я предлагаю вам компромисс - решение, которое может оказаться выгодным для нас обоих.
        Одна из бровей Ричарда слегка поднялась. Значит, он не ошибся в своем предположении. Он молча ждал продолжения.
        - Поправьте меня, если у меня сложилось неверное впечатление, милорд. Однако мне кажется, что, когда имя джентльмена связывают с именем богатой наследницы, его кредиторы охотно соглашаются подождать, надеясь получить намного больше в виде дополнительных процентов и тому подобное.
        Граф напряженно слушал.
        - Вы прекрасно осведомлены, мисс Витли, - протянул он, - но я все же не понимаю…
        - Я просто стараюсь указать на то, что можно получить преимущества от краткосрочных отношений, например, на две или три недели.
        Поскольку лицо Ричарда продолжало выражать недоумение, Хелена наклонилась к нему и с мольбой проговорила:
        - Я только прошу, милорд, чтобы вы выполняли некоторые требования моего отца, пока он достаточно окрепнет, чтобы выслушать мое объяснение ситуации.
        - Какие конкретно требования вы имеете в виду? - подозрительно спросил он.
        - Например, сопровождать меня на одно или два мероприятия - конечно, вам не придется ничего подписывать. Я скажу папе, что вы не хотите ставить свою подпись на документе, пока не будете вынуждены просить его снабдить вас дополнительными средствами. Конечно, все расходы я могу легко возместить из собственного кармана.
        - Надеюсь, что я еще не опустился до такого уровня, чтобы принимать деньги от леди, - твердо сказал Ричард, снова вставая. - Простите, мисс Витли, но, по-моему, идея совершенно непрактична!
        Ее губы задрожали. Она встала тоже и посмотрела ему в глаза.
        - Я так не считаю, милорд, - ответила она ровным голосом. - Но спасибо, что выслушали меня - я не стану вас больше задерживать. Позвольте проводить вас до дверей.
        Бросив взгляд на ее застывшее, бледное лицо, граф почувствовал угрызения совести.
        - Я уверен, что, когда вы объясните все вашему отцу, он поймет ситуацию, моя дорогая, - произнес он ласково.
        - В таком случае вы не знаете моего дядю!
        Шарлотта Дэниеле была так возмущена тем, что Маркфильд отверг предложение ее любимой Хелены, что вскочила со своего кресла и подбежала к молодому графу, не обращая внимания на протест кузины.
        - Как вы можете быть таким черствым! - почти кричала она, размахивая пальцем перед его носом.
        Ричард, пораженный такой наглостью, стоял и молча слушал.
        - Разве вы не видите, что Хелена вне себя от беспокойства за своего отца? Она вам не говорит, так скажу я!
        - Лотти, пожалуйста! - взмолилась Хелена, беря сестру под руку и пытаясь ее успокоить. - Его светлость хочет уйти.
        - Он не уйдет, пока я не объясню ему! - парировала Лотти упрямо и опять повернулась к Ричарду. - В отличие от того, что сказала Хелена, - взволнованно продолжала она, - на самом деле дядюшка очень больной человек, и этот последний удар его врач считает очень опасным. Если он выживет, то пролежит в постели по меньшей мере недели две, и в это время его необходимо беречь от любых волнений. И если вы воображаете… - закончила она дрожащим от слез голосом, - если вы воображаете, что сообщение о том, что вы ушли, не подписав его драгоценный документ, не вызовет у него волнения, то… то вы просто порядочное дрянцо!
        Застигнутый врасплох ее неожиданным выпадом, Ричард переводил глаза с раскрасневшегося лица стоявшей перед ним девушки на Хелену. По ее ссутулившимся плечам он понял, как она подавлена вмешательством кузины.
        - Вам следовало сказать мне, насколько серьезно состояние вашего отца, - упрекнул он мягко.
        Она слегка пожала плечами:
        - Разве это что-нибудь изменило бы, милорд? Ведь вы уже приняли решение не подписывать этот документ еще до того, как пришли сюда.
        - Это правда, - признал он, приблизившись к ней и беря ее руки в свои. - Тем не менее, мисс Витли, должен сказать, что столь важная информация заставляет меня более серьезно отнестись к вашей просьбе. Я не хотел бы, чтобы мои действия задержали выздоровление вашего отца.
        При прикосновении его пальцев к своим ладоням Хелена почувствовала, как ее сердце пропустило несколько толчков, и, слегка покраснев, пробормотала:
        - У меня не было намерения заставлять вас брать на себя какие-либо обязательства, сэр.
        Ричард слегка улыбнулся.
        - Возможно, у вас не было такого намерения, мисс Витли, - произнес он тихо, - но я этого хочу, и если это поможет вашему отцу, то обещаю, что сделаю все для того, чтобы осуществить ваш маленький план.
        Глава 4
        Несмотря на увещевания Хелены, Шарлотта уже с утра заняла свою обычную наблюдательную позицию у окна. С минуты на минуту граф должен был прибыть к парадному входу кадоганского особняка. Увидев повернувших на подъездную дорожку пару гнедых и позолоченный экипаж, в который они были впряжены, Шарлотта запрыгала в безудержном ликовании.
        - О, Нелл! - взвизгнула она от восторга, увидев графа Маркфильда. Облаченный в превосходно сшитый камзол из голубого тончайшего материала и бледно серые панталоны, в начищенных до блеска черных высоких ботфортах с кисточками, он легко спрыгнул с облучка, передал вожжи груму, взбежал, перепрыгивая через две ступеньки, по широкой лестнице и постучал в дверь. - Он просто божественен!
        - Надеюсь, что ты не собираешься распластаться у его ног, когда он войдет, - предупредила Хелена, которой самой не терпелось выглянуть из окна. - В какой карете он прибыл сегодня?
        - Полагаю, это называется фаэтоном… О! - Глубоко разочарованная Шарлотта повернулась к кузине. - Но в нем только два места, Нелл! Я думала, что буду сопровождать тебя к ее светлости.
        - Я тоже так думала, - сказала Хелена слегка упавшим голосом. - Должна признаться, не ожидала, что мне придется одной выступать против дракона.
        Она считала само собой разумеющимся, что визит к графине должен включать и ее подругу. Тем более что ввиду недавнего инцидента с Баррингтоном ей казалось, что отцу не понравится, если его дочь отправится в карете одна с почти незнакомым мужчиной. Однако у нее не было времени размышлять над этим вопросом, поскольку в этот момент Хейвард уже пропускал Ричарда в комнату.
        Девушка встала для приветствия и, прежде чем он склонился над ее рукой, быстрым взглядом окинула Фигуру вошедшего графа. Его внешность заставила Хелену испытать почти тот же восторг, что переживала ее кузина. Однако, стараясь сохранять сдержанность, присущую настоящей леди, которую ее мать в течение многих лет ей внушала, она просто наклонила голову и поздоровалась.
        Он, в свою очередь, остался очень доволен нарядом Хелены. На ней было элегантное платье из мягкой шерсти. Строго и изящно скроенное, оно легко облегало ее стройную фигурку, а своим бирюзовым цветом подчеркивало красоту ее лазурно-голубых глаз. Его модный фасон и безупречное исполнение безошибочно выдавали в нем работу одной из модисток высокого класса из салонов на Бонд-стрит. Одним словом, с такой дамой было бы не стыдно показаться в любом обществе.
        - Я не слишком рано? - спросил Ричард. - Если вы готовы, я думаю, нам надо тронуться в путь, пока не слишком сильное движение, и я бы предпочел проехать парк, пока у ворот не образуется толпа.
        - Я только возьму накидку и шляпку, - ответила Хелена, чувствуя на себе прожигающий насквозь взгляд Шарлотты. - Однако, как я вижу, в вашей карете только два места, а я не вполне уверена, что отец сочтет приемлемым для меня ехать с вами без моей компаньонки.
        Ричард изобразил удивление, а затем поднял руки в знак покорности.
        - Боюсь, что троим будет слишком тесно на облучке, но, если мисс Дэниеле захочет, она может попытаться втиснуться между нами.
        Хелена на секунду заколебалась, прежде чем ответить.
        - Нет, милорд, - сказала она твердо, - уверена, что в этом нет необходимости. Мой отец ведь очень хорошо знаком с ее светлостью. Надеюсь, он не станет возражать против того, чтобы я поехала с вами одна.
        Легкая улыбка пробежала по лицу Ричарда.
        - Поездка от Кадогана до Курзон-стрит средь бела дня вряд ли может считаться чем-то предосудительным, - заметил он. - Тем более что мы поедем в открытом экипаже с грумом. Я, бы не предложил вам ничего другого.
        Почувствовав себя очень глупо, Хелена отвернулась, чтобы скрыть смущение.
        - Не сомневаюсь, - проговорила она, направляясь к двери. - А теперь простите, я ненадолго отлучусь и присоединюсь к вам внизу.
        Не обращая внимания на сердитый взгляд Шарлотты, она взяла свои вещи и меньше чем через пять минут спустилась, застегивая пуговицы на перчатках. Глаза Ричарда зажглись восхищением при виде Хелены в изящной накидке под цвет платья и прелестной соломенной шляпке, отделанной бирюзовыми бархатными лентами и страусовыми перьями.
        - Очаровательный наряд, мисс Витли. Очень напоминает знаменитую мадам Деви, если не ошибаюсь.
        Хелена бросила на него удивленный взгляд:
        - Вы прекрасно информированы, сэр. Необычная осведомленность для джентльмена.
        Усаживаясь рядом с ней на облучок, Ричард рассмеялся:
        - Должен признаться, что женская мода не является моим сильным местом. - Он стегнул лошадей и направил экипаж в уличный поток. - Просто моя бабушка уже много лет одна из самых преданных заказчиц мадам Деви. Она говорила, что эта модистка очень популярна, но весьма разборчива в выборе новых клиентов. Вам повезло быть одной из немногих избранных.
        - Я знаю, что работа мадам высоко ценится, - заставила себя сказать Хелена, которая с трудом преодолевала смущение, вынужденная сидеть в такой опасной для себя, как она чувствовала, близости с Ричардом. - Дело в том, что она шила мне платья, когда я была еще школьницей. - Ее губы тронула легкая улыбка. - Подозреваю, что ее желание одевать меня объясняется скорее готовностью моего отца очень быстро оплачивать ее счета, чем моей способностью рекламировать ее искусство в высшем свете.
        Ричард посмотрел на нее с любопытством:
        - Но разве не этим вы занимались в последние несколько месяцев? У меня создалось впечатление, что целью договора вашего отца является как раз введение вас в высшее общество.
        Старательно избегая его взгляда, Хелена теребила сумочку.
        - Дело в том, милорд, - ответила она неохотно, - что до того, как папа принял вас, он не составлял никакого контракта.
        Молча переваривая эту информацию, граф наморщил лоб, но, поскольку движение на улице становилось все более интенсивным, ему пришлось обратить все внимание на дорогу. Так что прошло несколько минут, пока он сумел сформулировать свой вопрос:
        - Должен ли я понимать, что ни от кого из моих… э… предшественников не требовалось подписывать этот странный документ?
        Хелена напряглась, почувствовав холодность в его тоне, и сочла необходимым защитить отца.
        - Папа раньше считал, что с джентльмена достаточно взять честное слово, - сказала она осторожно.
        Ричарду не понравилось, что биржевой маклер отнесся к нему строже, чем к остальным, и он, стараясь говорить как можно непринужденнее, спросил:
        - Смею ли я поинтересоваться, что заставило его изменить свое мнение?
        Хелена смутилась еще больше:
        - Это произошло из-за одного или двоих людей, которым я была представлена.
        - Я так понимаю, что вы имеете в виду лорда Баррингтона и его приятелей?
        Девушка кивнула, а Ричард слегка наклонил голову и улыбнулся.
        - Поверьте, мисс Витли, что я обычно не люблю слухов, но, когда моя бабушка рассказала мне, как вы однажды плеснули вином в лицо графу, я был восхищен вашей смелостью.
        - Плеснула вином! - На мгновение Хелена лишилась дара речи, но затем, к удивлению Ричарда, ее глаза засверкали, и губы начали подергиваться. - Вот, значит, как этот пижон представил дело! - Она засмеялась. - Должна разочаровать вас, милорд, но инцидент на самом деле был не столь драматичным. Просто я нашла знаки внимания его светлости - как бы это выразиться? - чересчур усердными и, после того как несколько раз попросила его не приставать ко мне, вынуждена была довольно сильно оттолкнуть графа, из-за чего он, боюсь, опрокинул бокал себе на рубашку!
        Ричард громко рассмеялся:
        - Отлично, мисс Витли! Жаль, что меня не было там, чтобы взглянуть на его лицо! - Но затем Ричард посерьезнел. - Баррингтон, должно быть, очень рассердился. Он не пытался каким-то образом навредить вам?
        - Должна признаться, что я не стала ждать его реакции, - произнесла Хелена с легкой улыбкой. - Я просто покинула ресторан и побежала на пирс. Мне пришлось дать паромщику довольно большую сумму, чтобы он перевез меня через реку. Этот человек оказался очень любезным: на том берегу он проводил меня до стоянки кебов, за что я была ему очень благодарна, поскольку у меня мало опыта в найме экипажей. Он сказал мне, что у него самого есть дочери моего возраста, и даже подождал, пока я благополучно уселась в то, что он назвал респектабельным средством передвижения.
        Граф покачал головой, думая о многочисленных опасностях, которые могли подстерегать одинокую молодую девушку в таком сомнительном месте.
        - Без сомнения, в тот вечер рядом с вами был ангел-хранитель, мисс Витли! - воскликнул Ричард, направляя фаэтон на Курзон-стрит, и, наконец, остановился перед особняком Стэндиш. - Ваш отец наверняка был вне себя, когда вы появились в нанятом экипаже, - неудивительно, что он решил составить этот контракт. После такого инцидента он мог и вообще отказаться от своих планов.
        - О нет, вы ошибаетесь, сэр, папа знает, что я могу постоять за себя, - ответила Хелена беззаботно, следя за движениями графа, когда он спрыгнул с облучка и обошел карету, чтобы помочь ей сойти.
        При этом наивном замечании девушки Ричард спрятал улыбку. Он взял Хелену под руку и повел по лестнице к парадной двери. Ему казалось, что недостаточно светское воспитание дочери биржевого маклера не могло защитить ее от некоторых не очень приятных сторон жизни аристократического круга. Но затем, когда слуга ввел их в гостиную, где их ожидала леди Изабель, он выбросил из головы эти мысли, сконцентрировав внимание на предстоящей встрече.
        В дальнем углу гостиной на стуле с высокой спинкой сидела старая леди аристократического вида. Ричард и Хелена дошли до середины комнаты и остановились в ожидании ее приветствия. Как Хелена ни старалась, она не могла справиться с волнением. И хотя она тщательно уверяла себя в том, что для нее не имеет значения, что подумает о ней леди Изабель, когда та подняла лорнет и стала осматривать ее с головы до ног, Хелена не могла сдержать нервную дрожь.
        - Ну же, не стойте там, барышня, - проговорила графиня. - Подойдите к окну и дайте мне получше вас разглядеть.
        Хелена разрывалась между сильным желанием ответить графине, что ей не нравится, когда с ней разговаривают в таком тоне, и внушенным ей убеждением, что молодые обязаны выносить странности людей намного старше себя. Все-таки Хелена проглотила обиду и подошла к графине.
        - Так-то лучше! Теперь повернитесь!
        Подавляя возмущение, Хелена подчинилась, но не могла не бросить Маркфильду взгляд, метавший громы и молнии. Как он смел привезти ее сюда, где с ней обращаются столь унизительным образом! Все было даже хуже, чем она опасалась.
        Ричард с благоговейным страхом наблюдал за тем, как Хелена, спрятав досаду, стояла грациозно прямо, высоко подняв голову, и с невероятным терпением переносила откровенное разглядывание графини.
        - Отлично!
        Удовлетворенно кивнув, леди Изабель указала Хелене место напротив себя.
        - Очень хорошая осанка и восхитительное самообладание, - засмеялась она. - Я полагаю, что эта девушка вполне тебе подойдет, мой дорогой.
        Хелена, застигнутая врасплох словами графини, села на указанное место и ничего не сказала, решив выдержать все едкие замечания старой леди, как можно с большим достоинством, а затем, когда эти двое полностью насладятся затеянным ими спектаклем, сбежать так быстро, как только позволит приличие.
        - У нее есть голос, я полагаю, - изрекла старая дама, неодобрительно нахмурившись из-за затянувшегося молчания гостьи.
        - Пожалуйста, бабушка! - запротестовал Ричард. - Тебе не кажется, что ты уже достаточно смутила мисс Витли для одного дня?
        - Смутила ее? - воскликнула графиня, поднимая брови. - Я? Девочка ничуть не смущена. - И, наклонившись вперед, она постучала веером по колену Хелены и спросила весело: - Я вас смущаю, дитя мое?
        - Нисколько, мадам, - холодно ответила Хелена, решив, что, даже если они решили поиграть с ней, она не позволит себя запугать. Она уже однажды нашла самостоятельно дорогу домой, так что для нее не составит труда нанять кеб средь бела, дня в этом престижном районе.
        Леди Изабель одобрительно кивнула:
        - Тогда скажите что-нибудь, дитя мое.
        - Я не совсем понимаю, что вы хотите, чтобы я сказала, мадам, - произнесла Хелена спокойно. - Я думала, что меня пригласили выпить с вами чаю, а не как служанку, которую нанимают на какую-нибудь должность.
        Графиня издала короткий смешок, а в глазах Ричарда отразилось восхищение. Ему не часто доводилось становиться свидетелем необычного представления, когда кто-нибудь осмеливался противостоять его высокородной бабушке. Прошлый опыт, научил его, что любое его вмешательство в подобного рода разговоры только раздражает графиню, и от этого она начинает вести себя еще более придирчиво.
        - Вы знаете, моя дорогая, - объявила графиня, указывая пальцем на Хелену, - я считаю, что вы очень похожи на свою бабушку.
        - Мою бабушку?
        Несмотря на свои намерения поскорее сбежать, Хелена была заинтригована и, наклонившись вперед, спросила с неподдельным интересом:
        - Вы были знакомы с моей бабушкой, миледи?
        Леди Изабель подняла одно плечо.
        - Немного. Я встречалась с вашей бабушкой, Джоанной Ковердаль, как тогда ее звали, на нескольких светских раутах. Она вышла замуж за своего графа почти одновременно со мной, а после этого по той или иной причине наши пути разошлись. Однако я помню, что она была весьма прямолинейна, как и вы.
        Хелена закусила губу.
        - Боюсь, что я знаю очень мало о семье моей матери, - произнесла она медленно. - Брату и мне не разрешали задавать вопросы о ней, и, только когда мама умерла, папе пришло в голову… - Она остановилась, внезапно вспомнив о своем решении не позволять впутывать себя в этот разговор. Взглянув на позолоченные часы, стоявшие на камине, она с облегчением увидела, что полчаса, предназначенные для аудиенции, почти истекли, и, встав на ноги и сделав реверанс в сторону хозяйки, сказала: - Я вижу, что мне пора, ваше сиятельство. С вашей стороны было очень любезно позволить мне навестить час, но я…
        - Глупости! - прервала графиня. - Вы еще не можете уйти. Мне надо многое узнать о вас. - Затем, довернувшись к Ричарду, она дала ему указание попросить слугу принести чай, добавив, - Ты пока оставь нас, а мы с мисс Витли немного поболтаем.
        Хелена неохотно опустилась снова на свое место, разочарованно наблюдая за тем, как граф поднялся, чтобы выполнить распоряжение леди Изабель. Бросив на нее почти извиняющийся взгляд, он вышел из комнаты, оставив ее на милость своей пристрастной бабушки.
        - Что вы думаете о нем - о моем внуке?
        Застигнутая врасплох этим вопросом, Хелена почувствовала, как краснеет.
        - Я… я не могу сказать, что знаю лорда Маркфильда достаточно долго, чтобы сформировать о нем определенное мнение, миледи, - осторожно проговорила она.
        - Глупости, девочка! Вы должны признать, что он красивый мужчина и совсем не обычный. И я уверена, ничуть не похожий на тех скучных прощелыг, которых вы выгнали вон!
        - Конечно, он кажется очень приятным джентльменом, - выдавила Хелена.
        Она отчаянно желала переменить тему разговора и избавиться от этого допроса. Нетрудно догадаться, что стояло за панегириком леди Изабель своему внуку. Но Хелена не собиралась позволить графине вовлечь ее в серьезные отношения с Ричардом. Она считала, что за две-три недели ее отец достаточно поправится, чтобы она могла сообщить ему новость о том, что граф Маркфильд оказался еще одним неподходящим кандидатом на ее руку.
        - Приятным. Х-м! ? Некоторое время графиня изучающе осматривала свою гостью, а затем… - Вы должны понять, дитя мое, что из-за того, что другие члены семьи - его дядя и кузен - уклонились от выполнения своего долга, мой бедный внук - почти последний мужчина в роду - был вынужден пожертвовать своим положением, чтобы постараться исправить нанесенный ими ущерб. - Вынув платочек, престарелая леди артистично поднесла его к глазам, смахивая несуществующую слезу. - Очень благородная жертва, не правда ли, мисс Витли?
        - О, конечно! - Хелена сдерживала смех, готовый сорваться с ее губ. - Очень благородно. - Затем после короткого колебания она спросила: - Простите, если я ошибаюсь, миледи, но я поняла, что у вашего сиятельства большая семья в Ирландии?
        - Да! - воскликнула графиня, триумфально кивая. - Семья моей дочери. Я смотрю, вы интересовались Маркфильдом.
        Хелена покачала головой.
        - Нет, миледи, - ответила она спокойно. - Вы, должно быть, сами сообщили эту информацию моему отцу - вы были одной из его самых ценных клиенток в течение многих лет, насколько я знаю.
        Графиня высокомерно хмыкнула:
        - Именно так, моя девочка! Имя Стэндиш высоко котировалось в течение двух столетий. Вы должны благодарить свою счастливую звезду, что вам представилась возможность приобщиться к древнему аристократическому роду. Большинство девушек ни за что не упустили бы шанс заполучить Маркфильда, и даже не пошевелив пальцем при этом! Вот он, берите!
        Поскольку Хелена не прореагировала на это напыщенное утверждение, на лице графини появилось озадаченное выражение. Пронзая свою молодую гостью взглядом, она вздохнула и сменила тон:
        - Подумайте, дитя мое. Если я не ошибаюсь, вам не нравится вся эта затея. Неужели мальчик вас чем-нибудь обидел?
        Глава 5
        Хелена пришла в замешательство. Последнее, чего ей хотелось, - это вступать сейчас в разговор по душам о вынужденных претензиях Маркфильда на ее руку или о собственных чувствах по этому поводу. В то же время у нее возникло странное ощущение, что, несмотря на суровую манеру поведения, старая графиня была добросердечной и отзывчивой. Но, сделав это заключение, она испугалась, что если не избавится от этой аудиенции как можно скорей, то начнет исповедоваться старой графине и искать ее совета.
        Неожиданная смерть матери оставила Хелену в возрасте девятнадцати лет без руководящей роли старшей женщины. Со временем девушка отлично научилась справляться с управлением хозяйством в отцовском доме, но в жизни ей до сих пор отчаянно не хватало мудрых и терпеливых материнских напутствий.
        Видя, что леди Изабель все еще ожидает ответа на свой вопрос относительно поведения своего внука, Хелена стала мучительно подыскивать подходящие слова.
        - Я уверена, что лорд Маркфильд вел себя во всех отношениях безупречно, - наконец выдавила она из себя.
        - И все же вам не нравится идея выйти за него замуж, не так ли? - продолжала графиня, сверля ее взглядом.
        - Ни за него, ни за кого-либо другого, - сказала Хелена, робко отпивая из чашки. - Но, поскольку мой отец хочет видеть меня замужем, я, со своей стороны, не хочу расстраивать его.
        Хелена затаила дыхание, ожидая порицания, но, к ее удивлению и облегчению, его не последовало. Вместо этого графиня несколько секунд молча смотрела на нее, прежде чем кивнуть:
        - Точно так, как я и предполагала, моя дорогая. А теперь, пора раскрыть наши карты.
        Увидев озадаченное выражение гостьи, она наклонилась вперед и, заговорщически понизив голос, разъяснила:
        - Я полагаю, что мы сможем договориться, мисс Витли. Можно называть вас Хелена? - Не дожидаясь ответа, она продолжала: - Насколько я понимаю, каждая из нас хочет получить отсрочку: я - от уплаты долгов, а вы - от нежелательной свадьбы.
        - От любой свадьбы, - уточнила Хелена, глядя на графиню в недоумении.
        Леди Изабель сделала ей знак не перебивать.
        - Как бы там ни было, я полагаю, что мы можем прекрасно помочь друг другу. Насколько я знаю, несмотря на все усилия вашего отца найти вам мужа, вы, моя девочка, делали все возможное, чтобы разрушить эти планы. - Она бросила на Хелену проницательный взгляд. - Вы согласны с такой оценкой ситуации?
        Сделавшись пунцовой, Хелена слегка кивнула:
        - Это правда, я старалась отбить у них охоту встречаться со мной, но… прошу вас, миледи, продолжайте.
        - Хм! Хотя я в курсе различных слухов, циркулировавших с тех пор, как ваш отец замыслил свой план, мне было бы любопытно послушать ваше освещение событий. Как, например, вы облили вином Баррингтона?
        Хелена с большой неохотой снова изложила события, которые привели к ссоре с этим поклонником. А потом, не в силах отделаться от подробного расспрашивания графини, ей пришлось рассказать о различных уловках, с помощью которых она прогнала и двух других претендентов на ее руку.
        Несколько сомнительных мероприятий, на которые они водили ее, ни капельки не разожгли ее интереса к так называемому «высшему обществу», а просто породили у нее впечатление, что его члены не имеют ни малейшего представления о правилах хорошего тона. И она была убеждена, что, будь ее мать жива, она бы решительно запретила дочери посещать подобные кутежи.
        После последнего инцидента мистер Витли, несмотря на то, что был очень возмущен скандальным поведением графа Баррингтона, был еще решительнее настроен достичь своей цели.
        - Отсюда, как я понимаю, желание вашего отца подписать этот контракт, о котором мне говорил мой внук, - кивнула графиня. - Для осуществления вашей стратегии присутствие моего внука рядом с вами будет надежно защищать вас от нежелательного внимания других претендентов. Поэтому, если вы согласны позволить Маркфильду сопровождать вас на некоторые престижные приемы этого сезона, я возьму на себя организацию вашего дебюта в обществе.
        Хелена нахмурилась.
        - Это очень любезно с вашей стороны, графиня, - пробормотала она, - но я не понимаю, почему должна затруднять вас своими проблемами.
        Леди Изабель слегка пожала плечом.
        - Меня интересуют не ваши проблемы, - ответила она откровенно. - Моя цель - сохранить наследие Стэндишей для следующих поколений, и мне кажется, что этот план в настоящий момент остается нашей единственной надеждой. Создание впечатления, что Маркфильд получит часть состояния вашего отца, не повредит вам, а мы сможем выиграть время, чтобы сохранить те ресурсы, которыми еще располагаем.
        Хелена не могла не почувствовать легкое удовлетворение от ее слов. Было ясно, что графиня, в сущности, предлагала почти то же, что она сама предлагала Маркфильду два дня назад. Единственным отличием было то, что ее светлость смотрела на ситуацию со своей собственной точки зрения.
        - Ну же, Хелена, что вы скажете? Такое предложение вряд ли будет вам сделано еще раз.
        Хелена слегка кивнула:
        - Я готова на то, что вы предлагаете, графиня. Скажем, на две или три недели?
        Графиня в изумлении воздела руки:
        - Две или три недели! Если вы хотите произвести эффект, это потребует по крайней мере двух месяцев!
        - Я не собиралась производить эффект, - ошарашено возразила Хелена. - Уверяю вас, я просто согласна посетить какой-нибудь бал и, возможно, пару раз театры.
        - Это может удовлетворить вас, мисс, - строго возразила графиня, - но не послужит нашей цели. Чтобы наш план имел результат, вас с Ричардом должны повсюду видеть вместе - в опере, в парке, на скачках - словом, на всех заметных великосветских собраниях, на которые я получу приглашения. Заметьте, моя девочка, допуск в общество вовсе не такое простое дело, как вам может показаться!
        - Я и не предполагала, что это просто, миледи, - запротестовала Хелена, с каждой минутой наполняясь все большим страхом. То, что началось как простое приключение с целью защитить ее отца от лишнего стресса, превращалось в нечто совсем иное. Девушка понимала, что с браздами правления, теперь находящимися в руках графини, ей придется использовать большую изобретательность, чтобы освободиться из этой ловушки.
        Она попыталась ухватиться за соломинку:
        - А если лорд Маркфильд не согласится?
        - С чем я могу не согласиться?
        Вздрогнув, Хелена повернулась и увидела Маркфильда, входящего в комнату. Она покраснела, сознавая, что только что заключила новый договор.
        Согласится ли он на более продолжительный пакт, который требовала графиня? Сцепив пальцы, она заставила себя улыбнуться.
        - Ее сиятельство внесла некоторые предложения по поводу того, как нам следует действовать дальше, - сказала она непринужденно, поворачиваясь к леди Изабель. - Может быть, вы объясните вашему внуку, графиня?
        - Это всего лишь детали, - ответила леди Изабель, отмахиваясь. - Кстати, мне только что пришло в голову, что если бы я продолжала поддерживать знакомство с Арингтонами, то Луиза, мать Хелены, могла бы быть моей крестницей. Поскольку маловероятно, что кто-нибудь станет это опровергать, я думаю, что мы можем распространить этот слух. В любом случае вряд ли кто-то решится оспаривать это.
        - Это уж точно, - засмеялся ее внук. - Кто бы осмелился? Клянусь, я видел, как герцоги и генералы просто трепетали перед тобой!
        - Хватит дерзить, мой мальчик! - погрозила ему пальцем бабушка. - Если у тебя есть лучшая идея, то мы с Хеленой с радостью ее выслушаем.
        Ричард покачал головой и сложил руки в притворном жесте капитуляции.
        - Я в вашем распоряжении, миледи. В таких вопросах я преклоняюсь перед вашим большим опытом.
        Хелена наблюдала игру между Маркфильдом и его прародительницей с возрастающим интересом. Ей стало ясно, что, несмотря на легкомысленную пикировку между ними, они испытывают большое уважение и любовь друг к другу. Это открытие укрепило ее убеждение в том, что этот аристократ выделялся из шутовской толпы, с которой она имела несчастье сталкиваться раньше. Так что, решила она, два месяца в его компании не навредят ей, а это позволит ее отцу оправиться от последнего приступа. Задумавшись, она не сразу расслышала обращенный к ней вопрос леди Изабель.
        - Я полагаю, ты ездишь верхом?
        Хелена едва успела кивнуть, прежде чем графиня начала задавать ей новые вопросы относительно ее способности говорить по-французски, вышивать на пяльцах, играть на фортепьяно и танцевать вальс.
        Хелена вынуждена была признаться, что ее обучение танцам прекратилось со смертью матери.
        - Не важно, - успокоила ее графиня, - когда придет время, Маркфильд тебя научит.
        Бросив еще один взгляд на теперь сидящего графа, Хелена, к своему удивлению, обнаружила, что его пытливый взор был устремлен на нее. Ричард явно переживал, пытаясь угадать ее реакцию на поток резкостей его бабушки. Их глаза встретились, и на краткий миг у нее перехватило дыхание и показалось, что время остановилось. Стараясь усмирить бешеное биение сердца, она заставила себя отвернуться от его гипнотизирующих глаз. Молодая леди была очень зла на себя за то, что позволила разрушить так тщательно возведенную защиту.
        Неожиданно настроение Ричарда улучшилось. Он глубоко вздохнул и, откинувшись в кресле, решил, что будущее теперь кажется не таким мрачным, как несколько дней назад. В свете последнего открытия, что его бабушке понравилась необычная дочь маклера, стало ясно, что его проблемы были на пути к разрешению. Кроме того, мысль о том, что ему придется проводить больше времени в обществе мисс Витли, становилась для него все более привлекательной.
        Глава 6
        Лотти была вне себя от тревоги и нетерпения. Она простояла у окна почти полчаса, и, когда наконец показался экипаж Маркфильда, выбежала из комнаты и стремглав бросилась вниз по ступенькам, сгорая от любопытства узнать, как прошла встреча кузины с властной леди Изабель Стэндиш.
        Она достигла прихожей, когда слуга открывал парадную дверь и увидела лорда Маркфильда, который подвел Хелену к лестнице и теперь прощался с ней. Решив, что чрезмерное любопытство с ее стороны не понравится подруге, Лотти быстро спряталась, но, навострив уши, сумела разобрать слова графа.
        - Я должен опять поблагодарить вас за проявленное вами восхитительное самообладание, мисс Витли, - говорил он. - Боюсь, что моя бабушка бывает - как бы это выразиться? - иногда чересчур властной. Надеюсь, что она не заставила вас передумать относительно нашего соглашения?
        - Нисколько, сэр, - последовал ответ Хелены. - Я имею все основания полагать, что графиня и я прекрасно поняли друг друга.
        - В таком случае могу ли я надеяться, что вы согласны посетить званый вечер в пятницу, который она предложила?
        - Конечно, - спокойно ответила Хелена. - Если ее светлость полагает, что у нее не будет затруднений с приглашением большого количества гостей за такое короткое время, то мне нечего малодушничать.
        - Вы продолжаете меня удивлять, мисс Витли, - сказал Ричард с легкой улыбкой, отвешивая поклон и приготовившись удалиться. - В таком случае, с вашего разрешения, я заеду за вами в восемь часов.
        Поняв, что ее кузина сейчас войдет, Лотти повернулась и опрометью бросилась назад в комнату. Схватив книгу, она раскрыла ее наугад и сделала вид, что совершенно поглощена чтением. Однако она была удивлена, когда спустя несколько минут Хелена открыла дверь и, не обращая внимания на сестру, направилась прямо к окну, явно намереваясь бросить взгляд на удаляющийся экипаж Маркфильда.
        - Его светлость, как видно, произвел на тебя большое впечатление, - заметила Лотти с гримаской, откладывая книгу в сторону. - Могу ли я предположить, что твой визит имел успех?
        Хелена быстро повернулась от окна и встретилась с испытующим взглядом кузины.
        - Надо сказать, - ответила она с вызовом, и краска залила ее щеки, - это оказалось намного интереснее, чем я ожидала.
        Лицо Лотти просветлело.
        - В самом деле? - с недоверием переспросила она. - Ты отсутствовала целую вечность, так что я начала бояться, что они похитили тебя за огромный выкуп.
        Хелена рассмеялась:
        - Глупая гусыня! Ты начиталась плохих романов. Но я обещаю, что расскажу тебе все, как только повидаюсь с папой - он наверняка беспокоится, как у меня дела.
        - Лучше не ходи к нему сейчас, - озабоченно посоветовала Лотти. - Когда я недавно заглядывала к дядюшке, он крепко спал. Вообще, должна тебе сказать, дядя Джайлз так боится отказа Маркфильда, что тебе будет трудно убедить его в том, что граф обладает неприемлемыми недостатками.
        - Сомневаюсь, что они вообще у него есть, - рассеянно пробормотала Хелена и добавила: - Но в настоящий момент это не имеет значения.
        И она принялась подробно описывать свой визит к леди Изабель, заставляя Лотти поочередно выражать различные степени то разочарования, то возмущения, то восторга.
        - Ты такая выдержанная, Нелл! - выдохнула она, когда ее кузина закончила. - Я бы не потерпела, чтобы со мной так обращались! Она просто старая ведьма! - Внезапно ей пришла в голову мысль, заставившая ее побледнеть. - Мне, наверное, придется с ней встретиться, если я буду сопровождать тебя во время будущих посещений?
        Хелена издала короткий смешок.
        - О, перестань, Лотти! - вскричала она. - Вспомни старую миссис Петтигру в твоей деревне! Помнишь, как она всегда старалась унизить всех своим властным поведением, хотя мы обе знаем, что ей хотелось дружеского общения, просто она не умела этого сделать. Вспомни, как быстро она изменила тон, стоило только нам предложить выгуливать ее собаку, когда она слегла с подагрой. По-моему, ее светлость - величественный вариант миссис Петтигру!
        Лотти была озадачена.
        - У графини, должно быть, куча друзей, если она собирается пригласить их всех к себе!
        - Много знакомых, да, - поправила Хелена, - и прихлебателей, но я сомневаюсь, что они действительно ее друзья! Мне она показалась одиноким старым человеком, несмотря на надменные манеры.
        - Ну, возможно, что ты права, - сказала Лотти, которую аргументы кузины не убедили. Затем, меняя тему, спросила заинтересованно: ?А я пойду с тобой в пятницу, как ты думаешь? Тебе ведь нужен кто-то, кто будет тебя сопровождать.
        Хелена помолчала, обдумывая слова подруги, но затем отрицательно покачала головой. Раньше включение Лотти во все приглашения считалось само собой разумеющимся, но небольшие собрания деловых знакомых ее отца в сопровождении их жен и детей не могли идти ни в какое сравнение с тем светским раутом, который леди Изабель, очевидно, замышляла на пятницу.
        - Я спрошу у лорда Маркфильда, - произнесла она, наконец, но потом, вспомнив о неловкой ситуации с экипажем, вздохнула: - Но это даст ему еще один повод считать нас ужасными простушками!
        Лотти задумалась, но тут ей в голову пришла блестящая мысль: раз леди Изабель несет ответственность за дебют Хелены, у нее и надо спросить совета.
        Хелена схватила руки кузины:
        - Ну конечно! Как глупо с моей стороны не подумать об этом самой! Я сейчас же напишу ее светлости.
        На следующий день, проведя утро на благотворительной раздаче еды, девушки вернулись домой, где обнаружили, что за время их отсутствия пришел не только ответ от графини на вопрос Хелены, но и очаровательная коробочка с фиалками и первоцветами от лорда Маркфильда.
        К облегчению Хелены и к ужасу ее кузины, леди Изабель сообщала, что при условии, если мисс Дэниеле будет должным образом одета и причесана, ее присутствие на пятничном вечере окажется вполне уместным.
        - Я уверена, что даже она не найдет, к чему придраться в нашей внешности, - заявила Лотти, прочтя письмо графини. - Большинство этих красивых вечерних платьев, которые мадам Деви сшила нам в прошлом году, едва ли вообще видели дневной свет, не говоря уж о том, чтобы мы их куда-нибудь надевали, так что тебе не придется краснеть за мой вид!
        Хелена, занятая созерцанием цветочного подношения, резко повернулась к кузине:
        - Краснеть за твой вид? Господи, Лотти! О чем ты говоришь? Как ты могла подумать, что я могу стыдиться тебя - ты моя самая близкая подруга!
        - Это сейчас, - ответила та, только немного успокоенная. - Но подожди! Когда ты начнешь вращаться в этих высоких кругах, не удивляйся, что тебя сразу окружит множество новых друзей - особенно когда распространится слух о состоянии дяди Джайлза! Кроме того, меня беспокоит еще то, что тебе предстоит принять участие во всех тех светских раутах, которые для тебя планирует ее светлость. Мне кажется, что ты завертишься в светской суете: утренние приглашения, дневные визиты, театры и так далее. А как же наши другие обязательства? У нас не будет ни минуты для себя.
        Хелена рассмеялась:
        - О, брось! Твои опасения напрасны! У нас не было проблем, когда я выдерживала натиск трех первых ухажеров, так что не вижу, почему на этот раз должно быть труднее.
        Лотти покачала головой.
        - Насколько я припоминаю, Нелл, - заметила она, - ты была менее расположена к знакам внимания со стороны тех джентльменов, чем лорда Маркфильда.
        Щеки Хелены покрылись румянцем.
        - Ч…что ты имеешь в виду, Лотти? - пробормотала она. - Ты же знаешь, что я согласилась на план ее светлости, потому что мне кажется, что папа еще очень слаб. Я могу в любой момент выйти из игры.
        - Конечно, это так, - глубокомысленно согласилась Лотти. - Кроме того, лорд Маркфильд, безусловно, самый лучший из тех, кто откликнулся на предложение дяди Джайлза. Согласись, что у него превосходные манеры и он безумно красив!
        Чтобы спрятать новую волну краски, готовую залить ее лицо, Хелена поспешила наклонить лицо.
        - Если ты собираешься болтать глупости, Лотти, то лучше прекратим этот разговор! Позволь мне заверить тебя, что мне нет дела до того, красив граф или нет.
        Однако что-то подсказало Хелене, что в словах кузины была какая-то доля правды. Она не могла не признаться себе, что находит внимание графа довольно приятным. Например, его выбор цветов был превосходен: откуда он мог знать, что она всегда предпочитала нежную красоту этих лесных красавиц их более экзотичным оранжерейным сестрам!
        Она уставилась на маленький кусочек картона в своей руке, надеясь найти в нем записку. Но кроме завитушек единого слова «Маркфильд» на его поверхности ничего не было. Положив карточку на трельяж, она зарылась лицом в букетик, мечтательно вдыхая его тонкий аромат. Взяв стакан с ночного столика и наполнив его водой из кувшина, она бережно расправила в нем цветы, прежде чем вернуть на свое место возле кровати.
        Девушка задумчиво созерцала хрупкую красоту бледных соцветий, покоящихся среди темного бархата прохладных зеленых листьев, когда ей пришло в голову, что граф Маркфильд является владельцем такой прекрасной сельской идиллии. И сразу же вслед за этой мыслью к ней пришло ошеломляющее осознание того, что если бы она поддерживала ухаживания графа, вместо того чтобы противиться им, то через несколько месяцев оказалась бы хозяйкой поместья. Для улучшения здоровья ее отца там были бы идеальные условия.
        Но, едва возникнув, эта мысль испарилась в воздухе, когда она вспомнила, как сначала граф не хотел соглашаться на ее предложение. К тому же графиня ясно дала понять, что любая связь между Хеленой и ее внуком чисто временная и будет продолжаться до тех пор, пока это выгодно Маркфильду. Хелена с сожалением поняла, что бразды правления теперь перешли в руки графини, а не остались у нее, как она бы предпочитала. И это было тем более грустно, что она не могла не признаться себе, что с нетерпением ждет встречи с графом!
        Сделав гримаску своему отражению в зеркале, она пригладила волосы, надела домашние туфельки и приготовилась присоединиться к своей кузине в столовой. Но, когда она спускалась по лестнице, на ее губах заиграла грустная улыбка, потому что ей внезапно пришло в голову, что если она не возьмет себя в руки, то, несмотря на все свои хитроумные планы, может оказаться жертвой собственной игры!
        Ричард вернулся в стэндишский особняк и уединился в библиотеке. Сидя в удобном, просторном кресле, он тоже, в свою очередь, размышлял над тем, правильно ли он поступил, дав вовлечь себя в то, что оказывалось намного более сложным, чем первоначальное соглашение. От разговора с бабушкой его мысли перенеслись к Хелене. Ее наружность, как он ясно помнил, произвела на него сильное впечатление, что весьма отразилось на его чувствах. Девушка, без сомнения, привлекательная и, как она недавно продемонстрировала, умеет отлично владеть собой.
        Стук в дверь прервал его размышления, и, повернув голову, Ричард увидел в дверях Чарльза. Граф приветливо улыбнулся кузену и, указав на поднос с напитками, стоявший на столике, предложил ему что-нибудь выпить.
        Налив себе большой стакан бренди, Стэндиш сел напротив графа.
        - Я зашел на минутку, чтобы узнать, как прошел визит, - сказал он. - Я не стал напоминать бабушке о том, что я в курсе дела.
        - По мнению самой бабушки, чем больше людей в курсе дела, как ты выражаешься, тем лучше, - ответил граф, наполняя себе бокал. - Чем раньше разнесется слух о том, что мой банковский счет может пополниться большим вливанием наличных, тем быстрее я смогу договориться с кредиторами - я бы не хотел оставить тебе все долги, когда отброшу копыта.
        Чарльз вздрогнул и издал испуганный возглас:
        - Отбросишь копыта? Ради всего святого, как тебе это пришло в голову?
        Ричард невесело улыбнулся:
        - Это бабушкины слова, не мои, уверяю тебя. Это она беспокоится, что я могу сыграть в ящик, прежде чем произведу на свет наследника! Мне кажется, что бабушка не возлагает больших надежд ни на одного из нас, в смысле продолжения рода. Во всяком случае, она не слишком уверена, что мы успеем осчастливить ее рождением наших наследников, прежде чем она издаст последний вздох.
        - Господи, Рик! - Его кузен поморщился. - И когда же состоялся этот разговор?
        - Когда я вернулся от мисс Витли. Бабушка взвесила все за и против в этой ситуации и теперь придерживается твердого мнения, что было бы неплохо, если бы я женился на этой девушке!
        - И как ты на это прореагировал?
        - Я напомнил ей, что в настоящее время у меня много других проблем, которые ждут своего решения, - ответил Ричард с легким недовольством. - Тем не менее, поскольку у меня целая гора неоплаченных счетов, я считаю, что мне не причинит вреда, если я соглашусь с ее сумасшедшей идеей - по крайней мере, это попридержит кредиторов.
        - Я хотел бы помочь тебе, Ричард, - проговорил Чарльз. - Если я могу что-нибудь сделать, проси не колеблясь.
        - Я не сомневаюсь в этом, старина, - с пылом произнес Ричард, хватая кузена за руку. - Я очень благодарен тебе за поддержку.
        В глубине души Ричард очень сожалел, что после смерти своего отца, преподобного Эндрю Стэндиша, Чарльз стал увлекаться азартными играми. Кроме того, возможно, из-за того, что Чарльзу годами приходилось потакать желаниям постоянно больной матери, у него развилось нечто вроде женоненавистничества. Хотя у него бывали небольшие интрижки, он всегда делал все для того, чтобы не связывать свое имя ни с какой определенной женщиной.
        Благодаря Провидение за то, что он все еще обладает достаточным здравым смыслом для того, чтобы сохранять контроль над своей жизнью, Ричард наклонился и налил кузену еще один стакан бренди.
        Глава 7
        - А теперь, ваша светлость, позвольте мне представить мисс Хелену Витли, - прозвучал звенящий голос леди Изабель.
        Хелена, делая реверансы бессчетное количество раз, потеряла счет герцогам, маркизам, графам, генералам и им подобным - вместе с их дамами, - которым ее представили в этот вечер. К счастью, однако, стало ясно, что поток людей, поднимающихся по парадной лестнице к хозяйке дома, наконец начал убывать. Простояв рядом с графиней больше часа без минуты передышки, она не могла не поражаться удивительной выдержке старой женщины, поскольку от удушающей жары, создаваемой множеством люстр, у нее самой ужасно разболелась голова. Быстро посмотрев налево, она увидела, что Лотти тоже выглядит очень усталой. Хелена ободряюще улыбнулась кузине, но, перехватив устремленный на нее взгляд Маркфильда, покраснела и отвела глаза.
        Она была в платье соломенного цвета, обманчиво простой покрой которого подчеркивал все восхитительные изгибы ее тела; ее волосы, схваченные парой гребней, инкрустированных бриллиантами, падали на плечи каскадом блестящих каштановых кудрей.
        Так начался томительно нудный светский прием. Около ста знакомых леди Изабель явились для инспектирования протеже графини в этот вечер, который, с точки зрения Ричарда, должен был оказаться одним из самых скучных вечеров в его жизни. Он был готов держать пари, что, как только они увидят Хелену, она без труда получит немедленное одобрение, по крайней мере, пятидесяти процентов собравшихся. Увы, как он знал, успех в высшем свете зависит в большой степени от жен вышеупомянутых пятидесяти процентов, а еще больше от изменчивых капризов маленькой, но известной своей придирчивостью группы старых дев, которые распоряжаются в Олмаке.
        Повернув голову, он еще раз насладился зрелищем прелестного лица Хелены и мысленно пожелал ей снискать расположения приглашенных. Однако он хорошо понимал, что для того, чтобы быть принятой в один из кругов высшего общества, понадобится намного больше, чем красота. Тот факт, что ее мать сама была графиней, несомненно, повышает ее шансы на несколько единиц, но все-таки в глазах аристократов Хелена является всего лишь дочерью биржевого маклера, и, если бы он не был богат, как Крёз[Крёз - легендарный царь Лидии, обладатель несметных богатств.] , у нее вообще не осталось бы надежды переступить заветную черту.
        В этот момент свет огромной люстры упал на бриллиантовую подвеску, свисавшую на цепочке со стройной шеи Хелены. Внимание Ричарда было привлечено сиянием, исходящим от драгоценного камня. Но, мигнув, он перевел взгляд с него на низкий вырез платья, под которым во всем своем соблазнительном великолепии угадывались очертания ее юной груди. Сглотнув слюну, он с усилием отвел глаза, браня себя за то, что допустил даже намек на нескромные мысли.
        К счастью, поток приглашенных наконец иссяк, и, правильно истолковав сигнал от графини, Ричард подвинулся к ней поближе, и она шепнула ему, что, поскольку наиболее важная часть гостей уже прибыла, пора начинать обход.
        - Держись поближе к Хелене, - тоже шепотом проинструктировала она внука. - Нужно распространить слух о том, что у вас начинается романтическая связь. Теперь, когда все имели возможность взглянуть на нее, последнее, что нам нужно, - это чтобы какой-нибудь охотник за приданым стал бы за ней ухаживать!
        Ричард подумал о своих предшественниках, но промолчал и последовал за дамами через зал в первую из двух гостиных. Переступив порог, Хелена не могла сдержать возгласа удивления. Она была уверена, что никогда в жизни не видела столько света в одной комнате. Четыре огромные хрустальные люстры свешивались с потолка, в каждой из которой горело более тридцати восковых свечей. На стенах висели богато украшенные керосиновые лампы, а везде, куда бы она ни взглянула, были цветы. Огромные тяжелые корзины с оранжерейными розами, лилиями и гвоздиками красовались на маленьких столиках, а четыре мраморные колонны были изящно увиты гирляндами плюща и бутонами роз.
        Взглянув в дальний конец комнаты, откуда виднелись двери во вторую гостиную, она увидела, что та была украшена еще более роскошно; из нее имелся выход на заднюю террасу, освещенную фонарями, и в сад. Собрав всю свою волю, она шагнула вперед и, сжав руку Лотти, вздернула подбородок и вошла в зал.
        Гости разбились на небольшие группы, и, хотя они весело проводили время, обмениваясь друг с другом последними сплетнями и одновременно поглощая огромные количества шампанского, им не терпелось узнать, что это за особа - недавно обретенная «дочь крестницы», как охарактеризовала Хелену ее светлость. Само собой, графиня прекрасно знала психологию представителей своего сословия, и ей не составило большого труда исподволь распространить в обществе слух о романтических отношениях ее внука с внезапно открытой «родственницей» еще до того, как девушка была в нем представлена.
        Оказавшись среди всех этих богатых и знаменитых светских львов и львиц, Хелена не могла не испытать трепета. Но, обученная матерью никогда не пасовать перед трудностями, она улыбнулась самым обворожительным образом, решив не показывать никаких признаков волнения.
        Гости все прибывали, заполняя оба приемных зала, а потом и террасу. Скоро стало понятно, что большинство знакомых хозяйки дома очарованы дебютанткой леди Изабель. Даже самые строгие из стареющих графинь сошлись на том, что скромные манеры Хелены восхитительны.
        Сначала Ричарда занимало то, что происходило вокруг, но затем, когда журчание одобрительных реплик усилилось, его веселость сменилась другим настроением. Он ожидал, что прелестная внешность Хелены, которая некогда произвела на него столь сильное впечатление, произведет должное впечатление и на других мужчин в зале. И вместо удовлетворения от успеха Хелены в избранном кругу графини Изабель, он почувствовал раздражение оттого, как пожилые мужчины нежно поглядывали на нее самым возмутительным образом!
        Ему, однако, незачем было волноваться по поводу Хелены, поскольку она, обязанная последние три года играть роль хозяйки дома на приемах у ее отца, была хорошо знакома с несколько экстравагантными склонностями некоторых джентльменов определенного возраста к юным особам женского пола. Но она считала эти проявления чрезмерной галантности просто невинными попытками с их стороны воскресить память о былых днях своей молодости. И поэтому бывала только польщена этими сравнительно безобидными знаками внимания и очень скоро научилась с юмором относиться к потрепыванию за щечку, поглаживанию руки и другим приемам заигрывания. Оттого Хелена достаточно свободно чувствовала себя с престарелым бригадным генералом, который сразу же буквально прилип к ней.
        Воспользовавшись первой же возможностью взять ее за руку, сэр Артур Левеншульм тут же поднёс ее к своим губам, покрывая страстными поцелуями кончики ее пальцев в перчатках. После чего уверенно просунул руку красавицы под свой локоть и, отказываясь выпустить свою добычу, провел ее обладательницу через толпу, давая возможность познакомиться с ней самым влиятельным гостям.
        Однако для Ричарда, который вместе с Лотти следовал за ними по пятам, казалось, что генерал чересчур усердно гладит и ласкает руку Хелены. И по мере того как его возмущение усиливалось, ему стало казаться, что Хелена тоже находит внимание генерала чрезмерным. А поскольку ему представлялось, что она слишком робеет от пребывания в столь высоком обществе, он быстро пришел к заключению, что бедная девочка боится сделать попытку освободиться от ухажера, чтобы не вызвать неприятную сцену. Как только эта мысль пришла графу в голову, у него появилось сильное желание вытащить престарелого генерала на террасу и стереть с его лица блаженную улыбку.
        Чтобы отвлечься от подобных опасных мыслей, он огляделся по сторонам и, к своему облегчению, увидел входивших в комнату Чарльза с их общими друзьями Фэрфаксом и Брейтвейтом. Поспешно предоставив Лотти заботам архидьякона и его добродушной жены, он пересек зал, чтобы поздороваться со своими приятелями.
        - Счастливец! - присвистнул Стэндиш, когда Ричард указал ему на Хелену. Но затем, заметив растущий энтузиазм, с которым ее принимали в кругу их бабушки, он, смеясь, предположил, что в связи с их предыдущим разговором его кузену следует заявить свои приоритетные права на девушку. Волшебная сила комбинации богатства и красоты, добавил он, несомненно, привлечет немало соискателей на руку наследницы, и ее уведут, не успеет Маркфильд оглянуться.
        Ричард только хмыкнул в ответ, но, памятуя об обещании, данном бабушке, извинился и, прорвавшись сквозь толпу, окружавшую Хелену, положил собственническую руку на ее локоть и объявил как можно более беззаботным тоном:
        - Послушайте, сэр Артур, вы уже слишком долго монополизируете мисс Витли. Не пора ли и молодым тоже воспользоваться ее вниманием?
        Если генерал и был обижен, то он не показал виду. Отпуская свою пленницу, он опять поднес кончики ее пальцев к губам и произнес:
        - Благодарю вас, мисс Витли. Я так и знал, что один из этих мальчишек похитит вас у меня! - Затем, озорно подмигнув Ричарду, предупредил его: - Смотрите, хорошенько заботьтесь об этом маленьком бриллианте, не то будете иметь дело со мной!
        - Пистолеты на рассвете, не так ли? - с иронией ответил граф и, беря Хелену за локоть, повел ее в угол комнаты, прошептав - Я должен извиниться за то, что не пришел вам на помощь раньше.
        - Мне на помощь? - удивленно переспросила Хелена. - Боюсь, что не понимаю вашей светлости.
        - Ну, я хочу сказать, что вы, наверное, чувствовали себя так, словно оказались брошенной на съедение волкам!
        - Брошенной волкам! Что вы имеете в виду?
        Он сделал жест нетерпения:
        - Сэр Артур… Мне показалось, что вам было неловко извиниться и освободиться от него, поэтому я решил, что вы будете рады передышке.
        Хелена покачала головой:
        - В таком случае ваше впечатление неверно. В этом не было необходимости. Сэр Артур был сама учтивость, и то, что он провел меня под руку по залу, должно способствовать моему признанию в обществе. А это, насколько я понимаю, и являлось целью сегодняшней ассамблеи.
        - Не совсем, - возразил Ричард, несколько ошеломленный тем, что его рыцарский жест был истолкован девушкой как вмешательство. - Ведь наш договор был взаимно выгодным, не так ли? Помимо введения вас в общество, целью сегодняшней ассамблеи, с бабушкиной точки зрения, по крайней мере, было распространить слух о нашей будущей помолвке. Так что я не понимаю, каким образом то обстоятельство, что вы проводите весь вечер в компании фигляра, старающегося привязать вас к себе…
        Хелена ахнула, и он резко оборвал себя.
        - Простите, - пролепетал он, - я не то хотел сказать.
        Девушка строго посмотрела на него:
        - В таком случае скажите, что вы имели в виду, милорд!
        Но, к счастью для Ричарда, его попытки подыскать должный ответ были прерваны внезапным появлением Лотти Дэниеле. Девушка, с порозовевшим от волнения лицом, нетерпеливо дергала за руку кузину, желая привлечь ее внимание.
        - О, Нелл! - воскликнула она. - Посмотри, кого я встретила! Ты просто не поверишь!
        Заинтригованная, Хелена обернулась посмотреть, что среди огромной компании чужих людей могло вызвать у Лотти такой восторг. И как только ее взгляд упал на смеющегося рыжеволосого молодого человека, стоящего рядом с ее кузиной, она тоже обрадовалась и, протянув к нему обе руки, вскричала:
        - Доктор Редферн! Вы последний человек, которого я ожидала встретить здесь!
        Широко улыбаясь, молодой человек схватил ее руки в свои и воскликнул:
        - Так же как и я, дорогая леди! Мы только вошли в комнату, как я, к своему крайнему удивлению, заметил мисс Дэниеле…
        Маркфильд сразу узнал в этом человеке одного из сокурсников своего покойного кузена Саймона. Семья Редферн одно время владела большим участком земли недалеко от поместья Стэндиш, и, как рассказывала бабушка, Томас Редферн быстро сделался одним из самых популярных врачей.
        - Редферн! Давно тебя не видел. - И Ричард протянул руку. - Надеюсь, что ты в порядке?
        Доктор сердечно пожал протянутую руку графа со словами:
        - Ужасно жаль было услышать о Саймоне, старина. Мы потеряли с ним связь, после того как мой полк послали в Португалию. - Затем с просветлевшим лицом добавил: - Но какой удивительный поворот событий! Только подумать, что моя мисс Витли оказалась дочерью крестницы графини!
        - Я так понимаю, что ты хорошо знал всю семью? - спросил Ричард, раздраженный тем, что тот назвал Хелену своей.
        - Конечно знал, - подтвердил Редферн и, заметив что Хелена и Лотти были заняты оживленным разговором с его сестрой Дженни, которая сопровождала его, отвел графа подальше, чтобы их не было слышно. - Я был с медицинским отрядом, который привез брата мисс Витли обратно в Англию, - доверительно сообщил он. - Должен сказать, что я очень многим обязан этой семье.
        - Каким образом? - поинтересовался Ричард.
        - Я обязан своим теперешним успехом Джайлзу Витли, - ответил врач. - Я был просто младшим хирургом в медицинской службе армии. Незадолго до того, как мы привезли его сына вместе с другими ранеными в Англию, мой отец умер, а мать и сестра остались на моем попечении. В связи с этими обстоятельствами я предполагал по прибытии уйти в отставку и поступить в больницу Святого Георгия. Когда молодой Витли был перевезен домой, что позволило ему закончить свои дни в кругу семьи, его мать настояла, чтобы я продолжал лечить ее сына. А после его смерти мистер Витли не только подыскал мне подходящее помещение для частной практики, но и дал достаточно средств, чтобы начать ее. Неудивительно, что мы с Дженни считаем Витли одними из самых дорогих друзей. - Сделав паузу, он посмотрел, нахмурившись, в сторону Хелены и добавил: - Хотя должен признать, что для меня явилось сюрпризом - встретить мисс Витли на таком престижном собрании, тем более что только несколько дней назад меня вызывали к ее отцу. Меня удивляет, что ни она, ни мисс Дэниеле ни разу не упомянули о том, что знакомы с вашей семьей.
        Хотя Ричарду хотелось спросить, почему доктор считает своим правом быть информированным о делах дочери своего пациента, он просто кивнул и пробормотал в ответ что-то неразборчивое. Ему вдруг пришло в голову, что длительное знакомство мисс Витли с семьей этого врача могло перейти в нечто большее, чем дружба. И вслед за этой тревожной мыслью у Маркфильда родилось подозрение, не объясняется ли нежелание Хелены выйти замуж, в согласии с планом ее отца, тем, что ее сердце уже отдано другому!
        Однако появление его друзей, потребовавших, чтобы Ричард представил их Хелене и ее кузине, не дало ему возможности развивать эти зародившиеся догадки.
        Глава 8
        Даже если бы Маркфильд собирался извиниться за свой необъяснимый выпад, когда его не вовремя прервала Лотти, критика им поведения Хелены повлияла на ее уверенность в себе. Поразмыслив над его словами, она готова была допустить, что в его обвинениях была доля правды. Для нее явилось своего рода потрясением осознать, что, неожиданно оказавшись в центре такого количества похвал и восхищения, она позволила себе утратить рассудительность и теперь за это испытывала глубокий стыд.
        Но неожиданное появление Редфернов, а затем и друзей Маркфильда сделали последующие диалоги между ней и графом невозможными. Наблюдая за его непонятным выражением лица во время оживленного разговора с доктором, она начала задумываться над тем, не сделала ли она ужасной ошибки, позволив вовлечь себя в семью Стэндиш. Дело не только в том, что ее мирный, устоявшийся мирок совершенно перевернулся, она была готова начать восхищаться этим человеком! При этом его мотивы, как она себе напоминала, были ничуть не возвышенней, чем у ее предыдущих ухажеров.
        Однако, как только друзья графа присоединились к их группе, уныние, угрожавшее овладеть ею, быстро испарилось, поскольку невозможно было устоять перед Фэрфаксом, который был любимцем компаний за легкий характер и искрометный юмор. Хелена и ее кузина покатывались со смеху над его комичными пародиями на некоторых наиболее чопорных гостей.
        Ричард почувствовал укол зависти оттого, с какой легкостью все, кроме него, могли вызвать сияющую улыбку на лице Хелены. Воспоминания о неоправданных обвинениях, которые он бросил ей в этот вечер, причиняли ему острые угрызения совести. И какой только бес его попутал!
        От этих мыслей его отвлекло появление бабушки, направлявшейся к их группе.
        - А, вот ты где, Ричард! - радостно воскликнула графиня, приблизившись к внуку и отведя его немного в сторону. Затем, подняв руку, она пригласила Хелену присоединиться к ним. - Кажется, мы достигли успеха в этот вечер, моя дорогая, - сказала она с самодовольной улыбкой. - Естественно, мы должны постараться воспользоваться этим. Лорд Ледбурн был так любезен, что пригласил нас в свою ложу в Ковент-Гарден на завтрашнее представление. Мне дали понять, что там будет присутствовать сам Принни[Принни - прозвище принца-регента, будущего короля Георга IV.] , очень возможно, что, если мне удастся привлечь его внимание, он может оказать нам честь и предложить присоединиться к нему!
        Принц-регент! С расширившимися от ужаса глазами Хелена уставилась на графиню.
        - Вы хотите сказать, что собираетесь представить меня его величеству?
        Ее светлость подняла одну бровь.
        - Конечно, - ответила она спокойно. - Если тебя хоть раз увидят в королевской ложе, это даст тебе признание в обществе больше, чем десяток раутов и ассамблей.
        - Я не предполагала войти в королевский круг, - пробормотала Хелена, бросая Ричарду умоляющий взгляд. - Боюсь, что я не сумею вести себя согласно этикету.
        - Глупости, девочка! Все будет замечательно! - ответствовала леди Изабель, взмахом веера подзывая одного из стареющих кавалеров подойти и сопровождать ее в банкетный зал для ужина. Она посоветовала Маркфильду поторопиться последовать ее примеру. - Чтобы лучшие из самых дорогих закусок не исчезли со стола до того, как у вас будет возможность их попробовать! - добавила она назидательно.
        У Хелены душа ушла в пятки, когда она наблюдала, как старая графиня величественно проследовала через комнату. Она не могла не чувствовать, что события развиваются слишком быстро, намного быстрее, чем она первоначально планировала в попытке уберечь отца от разочарования.
        - Постарайтесь не выглядеть такой встревоженной, мисс Витли, - услышала она звучный голос Ричарда рядом с собой. - После того как на днях вы так замечательно противостояли ее светлости, я чувствую, что в ваших руках его величество будет чувствовать себя просто мальчишкой.
        - Какая у вас грозная бабушка, - отважилась заметить Хелена с легкой улыбкой.
        - Она, конечно, очень старается произвести такое впечатление, - ответил Ричард тоже с улыбкой. - Но я всегда считал, что она больше притворяется, просто мало, кто это понимает.
        - Судя по моему небольшому опыту, - кивнула Хелена, глядя на него с вызовом, - очень мало кто понимает.
        Ричард слегка зарделся и сказал робко:
        - Позвольте мне извиниться за проявление плохих манер сегодня вечером.
        Хелена покачала головой:
        - Это ни к чему, ваша светлость. Мне стыдно признаться, что я была настолько зачарована неожиданной лестью, что забыла, зачем я здесь.
        - Трудно себе представить, что такая лесть для вас в новинку, - заметил Ричард, ухмыльнувшись.
        На краткий миг их глаза встретились, и ее дыхание замерло, а время, казалось, остановилось. Ричард первым отвел глаза и, сглотнув слюну, взял себя в руки и предложил присоединиться к остальной группе в банкетном зале.
        Хелена не сразу поняла, что происходило в этот момент. Она ощутила странное покалывание во всем теле, а потом ее стала сотрясать легкая дрожь. Прошло несколько мгновений, прежде чем она сумела произнести ответ. Повинуясь внезапному вдохновению, она обернулась к нему и произнесла:
        - У меня еще не было возможности поблагодарить вас за цветы, которые вы так любезно прислали мне. Они просто очаровательны и мои любимые к тому же.
        Обрадованный тем, что его выбор оказался удачным, Ричард просветлел.
        - Я очень рад, мисс Витли. - Он улыбнулся. - Мне показалось, что я узнал ваши духи и послал цветы из нашего имения, где в это время года леса и поля полны первоцветами и фиалками.
        К его удивлению, Хелена издала глубокий вздох и сказала с грустью:
        - Как я вам завидую!
        У Ричарда поднялась бровь.
        - Завидуете, мисс Витли? Чему?
        - Тому, что вы можете ездить в сельскую местность, когда пожелаете.
        Он собирался начать протестовать и объяснить девушке, что большие имения не управляются сами собой. Но затем, решив узнать, чем были вызваны ее слова, спросил:
        - Это звучит так, словно вы страстно хотели бы так делать.
        - О, конечно хочу! С тех пор как я была ребенком, я уговаривала папу купить собственное имение. К сожалению, он всегда считал, что вполне достаточно два раза в год съездить в деревню дяди Дэниела.
        - Но не для вас, как я понимаю? - спросил он, смеясь.
        - Абсолютно нет! - воскликнула она. - Нанять коттедж на месяц летом и на две недели на Рождество не значит жить за городом. Мое самое большое желание - это чтобы отец уехал из города в какое-нибудь уединенное место, где он мог бы расслабиться и раз в жизни не слишком усердствовать.
        Все еще улыбаясь, Ричард заметил, что даже маленькие имения не управляются сами собой.
        - Безусловно, нет, - согласилась она. - Я уверена, что управлять таким имением, как ваше, должно быть, очень трудно.
        Он кивнул:
        - Мне всегда хотелось заниматься разведением лошадей, но теперь, конечно, об этом не может быть и речи.
        - Конный завод! - воскликнула Хелена с энтузиазмом. - Я однажды побывала на одном таком заводе, когда мы жили у дяди около Лэмбурна. Лошади такие прекрасные существа, не правда ли? Подумать только, иметь собственную лошадь!
        - Вы любите ездить верхом, как я понимаю? - спросил он, сделав заключение, что Витли, возможно, имели свои конюшни, и, соображая, не стоит ли послать кого-нибудь за чистокровными жеребцами, чтобы пригласить ее покататься верхом.
        - Очень! И езжу всегда, как только у меня бывает возможность, - ответила она с пылом. - Но, к сожалению, только на взятых напрокат лошадях. И поскольку моя кузина еще новичок, мы редко отваживаемся ездить дальше, чем до Грин-парка.
        - Не до Роу?
        Она грустно покачала головой:
        - Джейсон иногда позволял мне сопровождать его туда, когда я была еще девочкой, но после его смерти мне редко предоставлялась такая возможность. - Она сделала паузу, а затем, повинуясь внезапному импульсу, нежно коснулась руки Ричарда и пробормотала: - Поверьте, милорд, я понимаю, что значит потерять близкого человека.
        При ее прикосновении он как будто почувствовал удар током и на мгновение не нашелся что ответить. Решив, что ее жест оскорбил графа, Хелена начала убирать руку, но в этот момент его рука сжала ее пальцы теплым, но твердым рукопожатием.
        - Я знаю, что вы понимаете, моя дорогая, - произнес он хрипло. - И если вы любили вашего брата так, как я любил Саймона, то поймете, почему я должен сделать все возможное, чтобы восстановить Маркфильд-Холл. Этот дом принадлежал нашей семье несколько поколений - в нем мы вместе играли, вместе росли. Здесь сконцентрированы все мои воспоминания о Саймоне. Я не могу позволить ему разрушиться.
        Хелена подняла на него умоляющие глаза.
        - В таком случае вы должны подписать контракт моего отца, - услышала она собственный тихий голос. - Я знаю, что он будет счастлив помочь вам…
        Ричард отпустил ее руку и отступил от нее, словно она его ударила. Его губы скривились, и гримаса боли исказила лицо.
        - В настоящий момент это не решение вопроса, - ответил он резко. Затем заставил свои губы изобразить подобие улыбки и добавил небрежно:
        - Послушайте! Вы ведь не могли уже забыть соглашение? Сугубо временный договор только для нашей взаимной выгоды. Так что, прошу вас, не будем больше упоминать о деньгах. - После неловкого молчания он с грустной усмешкой продолжил:
        - По-моему, я должен еще раз извиниться, мисс Витли. Я обременяю вас своими проблемами…
        - О, пожалуйста, на сегодняшний вечер хватит извинений, сэр, - перебила Хелена слегка дрожащим голосом. - Моя мама говорила, что разделенная проблема - это половина проблемы.
        При взгляде в ее лазурно-голубые глаза, полные участия, сердце Ричарда учащенно забилось, и он мысленно проклял себя за то, что испортил так чудесно начавшуюся прелюдию. Он снова взял ее руку и, поднеся к губам ее пальчики, тихо сказал:
        - Вы и в самом деле необыкновенная девушка, мисс Витли. Тот, кто сумеет завоевать ваше сердце, будет самым счастливым человеком на свете!
        Опьяненная его словами, Хелена сделала слабую попытку высвободить свою руку, но Ричард только плотнее зажал ее на сгибе своего локтя, после чего повел свою гостью к дверям, напомнив, что их все еще ожидают восторги банкетного зала.
        Остаток вечера для Хелены прошел как во сне. Она плохо понимала, что ела и что пила, а позднее, благополучно оказавшись в убежище своей спальни, не могла вспомнить лица ни одного из гостей, с которыми сегодня говорила, и даже имели ли смысл ответы, которые она им давала.
        Единственное, в чем она была уверена, - это в том, что в какой-то момент вечера, как бы она ни старалась отрицать это, произошла самая ужасная вещь. Потеряв над собой контроль, она пала жертвой из чувства сострадания к человеку, который никогда бы даже не взглянул на нее, если бы не состояние ее отца! Вот что вышло из ее хитроумного плана оставаться холодной и отчужденной! Мысль о том, что ей надо продолжать встречаться с ним с целью объявления об их предположительной помолвки, пугала ее. Теперь она увидела Ричарда в новом свете, и ей уже невозможно было вернуться к прежнему состоянию холодного безразличия.
        Ричард тоже размышлял над событиями их первого вечера. Поскольку за столом было много народу, любое общение между ним и Хеленой нетрудно было свести к минимуму и удержать на относительно безличном уровне. Однако он не мог не заметить нескольких смущенных взглядов, которые девушка бросала в его сторону, а также постепенного ухудшения ее настроения.
        Провожая ее домой, он твердо решил вести все дальнейшие отношения с мисс Витли строго на деловой основе. Разве она не дала ему понять, что просто тянет время, пока ее отец достаточно окрепнет, чтобы спокойно отнестись к сообщению, что она и Маркфильд не подходят друг другу. Последнее, что ему было надо, - это не позволить их отношениям перейти в эмоциональную сферу.
        Глава 9
        Волнения Хелены по поводу предполагаемого представления принцу-регенту на следующий вечер были напрасны. Действительно, как только упал занавес после первого акта довольно скучной оперы, графиня поднялась на ноги с намерением посетить ложу его величества. Однако, обнаружив, что многие другие патроны театра решили поступить так же, она передумала и поспешила вернуться на свое место.
        - В другое время, возможно, - объявила она, открыв веер и энергично обмахивая лицо, которое сильно покраснело, пока она пробиралась сквозь толпу, собравшуюся в фойе. - В свете большого количества приглашений, полученных мною сегодня утром, мы прекрасно обходимся и без патронажа Принни. Во всяком случае, я не намерена присоединяться к обществу этих льстецов и подхалимов! Не понимаю, почему эти люди не могут позволить бедняге провести вечер спокойно, не докучая ему своими мелочными просьбами!
        Закусив губу, чтобы громко не рассмеяться откровенному лицемерию со стороны ее светлости, Хелена бросила исподтишка взгляд на Маркфильда и увидела, что он тоже с трудом удерживается от смеха.
        Ричард боролся с собой, чтобы смотреть на сцену, находясь в дразнящей близости от Хелены. Ее волосы были уложены в низкий пучок, а глубокий вырез платья из крепа цвета шартрез обнажал шелковистые шею и плечи кремового оттенка. Каких же усилий ему стоило сохранять хладнокровно-вежливое выражение лица, особенно при том, что легкие волны ее тонких духов как будто нарочно были направлены в его сторону!
        Но, когда она повернулась к нему и он увидел ее озорные смеющиеся глаза, это было уже слишком. Быстро поднявшись, он направился к двери ложи, бросив на ходу:
        - Здесь слишком жарко - я пойду куплю чего-нибудь прохладительного.
        Лотти потянула кузину за рукав.
        - Не могли бы и мы погулять немного, Нелл? - взмолилась она. - Здесь так ужасно душно, да еще от запаха всех этих керосиновых ламп с рампы меня начинает тошнить.
        Хелена не знала, как ей следует вести себя в подобной ситуации, поэтому, повернувшись к графине, она спросила:
        - Нельзя ли и нам несколько минут погулять по коридору, ваше сиятельство? Моя кузина не очень хорошо себя чувствует.
        - В таком случае обязательно выведи ее на воздух, - бросила леди Изабель, махнув рукой. - Только не отходите далеко и не больше пяти минут. Его светлость наверняка скоро вернется с напитками.
        К сожалению, вскоре девушки обнаружили, что узкий проход позади лож был забит людьми, и, двигаясь в направлении от ложи его величества, они оказались наверху лестницы, которая вывела их в фойе.
        - Если мы поторопимся, - предположила Хелена, бросив озабоченный взгляд на пылающие щеки Лотти, - мы могли бы выйти из театра и сделать несколько глотков свежего воздуха. Тогда ты могла бы досмотреть второе действие, как ты думаешь?
        Ее кузина слабо кивнула, и Хелена, взяв ее за руку, протиснулась сквозь толпу театралов и спустилась по лестнице на первый этаж. Они почти достигли цели, когда обнаружили, что путь им преградил спешащий с подносом лорд Маркфильд.
        Раздраженный тем, что ему пришлось пробиваться сквозь сборище людей в театральном буфете, он был на обратном пути в ложу, стараясь удержать поднос с напитками, когда, к его неописуемому удивлению, он заметил Хелену и ее кузину, явно направлявшихся к выходу.
        - Послушайте, куда вы устремились? - обратился он к ним, смерив Хелену обвинительным взглядом. - Надеюсь, вы не собираетесь прибегнуть к вашей очередной тактике бегством?
        Хелена застыла как вкопанная, и за несколько секунд ее настроение сменилось от обиды ребенка, застигнутого с коробкой бисквитов в руке, до глубокого возмущения. То, что граф опустился так низко, что прибегнул в качестве оружия к сведениям, которые она сообщила ему по секрету, было достойно порицания и почти невероятно!
        - Дело в том, - произнесла она ледяным тоном, метнув на него взгляд такого презрения, что моментально поставила его на место, - что моя кузина плохо себя чувствует, и я просто пыталась вывести ее на улицу глотнуть свежего воздуха.
        Ричард сделал глубокий вдох. Он был готов извиниться за свою бестактность, но решил, что его извинения перед Хеленой начинают повторяться с монотонной регулярностью, и в его раздраженном состоянии оправдание девушки показалось ему притянутым за уши. В его глазах вспыхнул недобрый огонек, и он уже собирался подвергнуть сомнению ее слова, когда тихий стон, сорвавшийся с губ Лотти, заставил его переключить все внимание с Хелены на ее кузину.
        Один взгляд на ее пылающие щеки тут же привел его в действие. Сунув поднос в руки проходившего официанта, он распорядился отнести напитки в ложу леди Изабель. Затем повернулся к Лотти, которая при виде гнева своей сестры совершенно изменилась в лице.
        - Напрасно вы не сказали мне раньше, - обратился к ней граф. - Если бы я знал, что вам нехорошо, я бы сам спустился с вами вниз. Позвольте мне проводить вас на улицу подышать свежим воздухом.
        С этими словами он поднял безвольно свисавшую руку Лотти, положил ее на свой локоть и, намеренно игнорируя оскорбленный возглас мисс Витли, направился на улицу. Он не мог не заметить раздражения на лице Хелены, когда она посторонилась, пропуская их, но подавил угрызения совести, решив, что в данный момент важнее принести облегчение Лотти, чем заниматься уязвленным самолюбием ее кузины.
        Хелена, последовавшая за ними через открытые двери, была вне себя от возмущения. Она ожидала немедленного извинения от графа за обидное обвинение, которое он ей бросил. Вместо этого его внимание было отдано Лотти! Если он собирается и дальше вести себя с ней подобным образом, она немедленно прекратит их отношения! И подумать только, она чуть было не влюбилась в этого эгоистичного, невнимательного грубияна! Но затем при виде того, как нежно он поддерживал ее поникшую кузину, одновременно обмахивая ей лицо носовым платком, ее ярость испарилась, и ей стало стыдно. Бедная Лотти! Несомненно, здоровье кузины было гораздо важнее, чем ее собственные мелочные обиды. И как только она могла думать иначе!
        Она взяла свободную руку Лотти и, нежно гладя ее, сказала:
        - Я думаю, что мы должны немедленно ехать домой, милая. Ты почувствуешь себя лучше, когда ляжешь.
        Лотти покачала головой и издала слабый возглас протеста.
        - О нет, Нелл, пожалуйста! - выдохнула она, прикладывая к губам свой смятый носовой платок. - Что подумает ее светлость?
        - Ее светлость подумает то же, что мисс Витли, - вмешался Ричард. - Совершенно ясно, что вы не можете вернуться на свое место. Я вызову карету.
        И с этими словами он подозвал пажа и попросил его сбегать за угол, где стояли экипажи. Спустя несколько минут карета графини подъехала к входу в театр, и граф усадил в нее Лотти.
        - Если вы подождете меня несколько минут, - сказал он, подавая Хелене руку, - я приведу бабушку, и мы без промедления отвезем вас домой.
        - Ваша светлость чрезвычайно добр, - начала Хелена, но, прежде чем она кончила выражать благодарность за быструю и эффективную помощь ее кузине, граф закрыл дверцу кареты и быстро пошел по направлению к театру.
        Лотти сразу начала извиняться за испорченный вечер, и Хелена принялась ее успокаивать. Но скоро появился Маркфильд с графиней, и, как только они расположились на своих местах, карета тронулась.
        - Тебе следовало сказать раньше, что ты плохо себя чувствуешь, глупышка, - пожурила Лотти леди Изабель и, порывшись в своем ридикюле, выудила оттуда флакон с нюхательной солью и передала Хелене.
        - Сунь его ей под нос на секунду. Это обычно помогает.
        Хелена сделала, как ей велели. Одного вдоха едких паров оказалось достаточно, чтобы вызвать у Лотти сильный кашель, и она поспешно оттолкнула пузырек.
        - Спасибо, достаточно! - прокашлялась она, вытирая слезы.
        Графиня удовлетворенно кивнула.
        - Прекрасно, - сказала она, убирая флакон в сумочку. - Я знала, что это поможет, - я никогда не путешествую без него. Отлично восстанавливает здоровье. Тем не менее, поскольку ты все еще очень бледна, моя девочка, я рекомендую тебе, когда приедешь домой, сразу лечь в постель. Маркфильд заедет утром проведать вас. - Затем, повернувшись к Хелене, она добавила: - А мы, моя дорогая, должны просмотреть все приглашения, которые я получила на твое имя. Было бы желательно, если бы завтра ты приехала ко мне вместе с Ричардом после его утреннего визита, чтобы мы могли решить, какие приглашения в наилучшей степени будут рекламировать ваше растущее сближение.
        Растущее сближение! - с горечью подумала Хелена. Как мало старая графиня понимает, насколько это далеко от действительности! Затем, почувствовав на себе взгляд Ричарда, старательно принялась разглядывать через окошко проезжающие мимо экипажи, упорно не желая смотреть в его сторону.
        Он тоже опять начал сомневаться в правильности своего участия в этих фиктивных отношениях, которые могли быть чреваты разными ловушками, о которых он не подумал, когда соглашался на договор. Постоянное эмоциональное напряжение, в котором он недавно оказался, было чрезмерным для любого разумного человека, и он не был уверен в том, что у него хватит сил долго противостоять ему. С другой стороны, требования немедленной оплаты счетов в последние дни заметно ослабли, что давало основание полагать, что слухи о его предстоящей помолвке с дочерью одного из самых богатых лондонских маклеров начали действовать. Слава богу, он еще был в своем уме, чтобы понять, что внезапный разрыв отношений с Хеленой будет иметь губительные последствия для его и без того пошатнувшегося финансового положения. Однако стоявшая перед ним задача оказалась намного труднее, чем он вначале предполагал.
        Глава 10
        Спустя два дня Ричард верхом на лошади сопровождал ландо, в котором сидела его бабушка вместе с Хеленой и поправившейся Лотти. Было решено, что они должны все вместе время от времени совершать небольшие утренние прогулки по Гайд-парку для подкрепления желаемых слухов. Ричард убедился в том, что их появление вызывает оживленные обсуждения, как у гуляющих пешком, так и у проезжающих в экипажах.
        Бросив взгляд на удивительно спокойную Хелену, он задумался о том, как она расценивает это неожиданное внимание. Несмотря на его решение оставаться вежливо отстраненным от нее, надо было быть слепым, чтобы не увидеть, что она выглядела необычайно привлекательной в лиловом платье для загородных прогулок и в широкополой шляпе, которая была ей необыкновенно к лицу. Делая над собой усилие, чтобы смотреть на дорогу, а не на нее, он сознавал, что при других обстоятельствах такая девушка, как она, легко могла бы явиться большим соблазном. Однако при теперешнем положении вещей… Сжав зубы, он постарался сфокусировать внимание на оживленной болтовне вокруг него.
        Хелена, болезненно реагируя на холодное поведение графа со времени неудачной поездки в театр, решила, что, несмотря на очевидное отсутствие энтузиазма Маркфильда к их проекту, она сделает все возможное, чтобы выполнять требования графини, какими бы они ни были.
        К счастью, отец во время тех коротких разговоров, которые они вели с ним, не касался обсуждения неподписанного контракта. Однако она знала, что, как только доктор Редферн решит, что он достаточно поправился, чтобы вернуться к нормальной жизни, ей придется изложить перед ним все факты. Но она надеялась, что к этому времени сумеет освободиться от пут, связывающих ее с семьей Стэндиш, которые вызывали у нее все большее напряжение. Пока же она могла только откинуться на спинку и притвориться, что получает удовольствие от поездки, не позволяя непрошеному восхищению графом влиять на ее решение. Однако она не могла не признать, что по сравнению с фальшивым и несдержанным поведением людей, которые были ей недавно представлены, тактичное поведение Маркфильда по отношению к ней было приятым контрастом.
        Проведя раннее утро в раздаче хлеба и кружек с супом нескольким десяткам бедняков, посещавших благотворительную столовую при церкви в Джастис-Вок, она была склонна думать, что многие знакомые графини являются испорченными, изнеженными сплетниками, которые тратят свою жизнь на то, чтобы разрушать репутацию друг друга. Она не могла не пожалеть, что некоторые из них не нашли более полезного применения своему времени и своим деньгам!
        До сих пор лучшими людьми из так называемого «высшего общества», которым ее представляли, ей показались, за исключением леди Изабель и самого графа, его бывшие армейские товарищи и его кузен Чарльз, которые вели себя с ней и Лотти самым любезным и дружеским образом. Поэтому она не могла скрыть улыбки, увидев Чарльза Стэндиша в элегантном костюме для верховой езды, скачущего в направлении коляски его бабушки.
        - Прекрасное утро, леди, - приветствовал он их, приблизившись и почтительно снимая шляпу. - Вы разрешите присоединиться к вам?
        Затем, обменявшись несколькими словами со своим кузеном, он занял положение со стороны Хелены, поскольку, к его удивлению, Ричард ехал с противоположной стороны, по правую руку бабушки.
        - Я слышал, что вы неважно себя чувствовали в субботу, мисс Дэниеле, - обратился он к Лотти, сидевшей напротив Хелены и графини. - Надеюсь, что вы полностью поправились?
        - О да, спасибо, - последовал нетвердый ответ от Лотти. В отличие от своей кузины она еще не вполне овладела искусством вести светские беседы и, когда к ней обращались, ужасно краснела.
        - Рад слышать это. Я нахожу, что в театрах очень жарко в это время года. - Затем, повернувшись к Хелене, продолжил: - Это очень скучная опера, если мне не изменяет память. Я слушал ее несколько дней назад и должен признаться, что не совсем понял ее содержание. А эта сопрано! - Наклонившись к ней, он слегка понизил голос. - Клянусь, я несколько раз затыкал уши!
        Услышав тихий смех Хелены после легкомысленного осуждения Чарльзом ведущей певицы оперного театра, графиня бросила на внука осуждающий взгляд.
        - Ты очень хорошо знаешь, что целью нашего визита было не смотреть плохую оперу, - напомнила она ему. - Мы пошли, чтобы нас могли увидеть как можно больше людей, и должна сказать, что в этом мы преуспели! - Затем, глядя на Маркфильда, добавила: - Ты согласен, Ричард?
        Граф, который сейчас исподтишка наблюдал за оживленным лицом Хелены, не сразу нашелся что ответить. Он опять позавидовал тому, насколько легко все, кроме него, могли вызывать ее смех. Потеряв нить разговора, он ограничился тривиальным замечанием по поводу толпы людей возле ложи принца-регента.
        - Как бы там ни было, - заключила графиня, - наше присутствие произвело впечатление, и я чувствую, что сегодняшняя экскурсия заставит болтать еще многие языки. Более того, сегодня вечером мы приглашены на ужин к леди Кеттлшем, который, несомненно, добавит воды на мельницу слухов. Я думаю, будут танцы, что обычно заставляет жернова крутиться быстрее.
        От реакции на эти слова Ричарда спасло появление на дороге бабушкиной приятельницы.
        - Сэлли Джерси! - воскликнула графиня, оживленно махая рукой одной из пассажирок нарядного фаэтона, который к ним приближался. - Как я рада вас видеть! - Затем, повернувшись к Хелене, она шепотом велела ей изобразить самую очаровательную улыбку, чтобы понравиться ее светлости, добавив при этом: - Ее светлость считается самой влиятельной из патронесс Олмака, а я знаю ее с тех пор, как она была девочкой. Так что у меня есть все основания надеяться убедить ее покровительствовать нам.
        Велев своему кучеру подъехать поближе, леди Джерси приветствовала графиню любезной улыбкой.
        - Значит, вы вернулись в город, леди Изабель, и с новой протеже, как я слышала! Осмелюсь предположить, что вам требуются поручители?
        Затем, сгорая от любопытства увидеть своими глазами молодую леди, о которой она слышала в последние дни такие восторженные отзывы, леди Джерси наклонилась вперед и направила лорнет в сторону Хелены. Та в свою очередь, затаив дыхание, заставила себя изобразить самую обворожительную улыбку, пока оценивающий взгляд патронессы скользил от ее шляпки к кончикам ее туфель и обратно, к лицу.
        - Она, конечно, достаточно хорошенькая, чтобы быть принятой в наш круг, - наконец изрекла леди Джерси, откинувшись на спинку диванчика. - Однако занятие ее отца является некоторым препятствием. Правда, есть мнение авторитетных людей, что помимо того, что он чрезвычайно богат, он имеет прекрасную репутацию, что, конечно, представляет дело в несколько ином свете. - Закусив губу, она на минуту задумалась, прежде чем прийти к заключению: - Должна сказать, что при вашем покровительстве все сложится благополучно для девочки, - пробормотала она почти про себя. Затем, решительно кивнув, продолжала более оживленным тоном: - Завтра утром я пошлю приглашения в Отэндиш-Хаус. Надеюсь, вы не забыли, что наши вечерние балы проводятся в течение сезона каждую среду?
        Леди Изабель кивнула, а леди Джерси, переключив внимание на графа и его кузена, одарила их одной из своих известных кокетливых улыбок. Она сообщила им, что она и ее сестра-патронесса будут счастливы видеть в своем обществе двух таких блестящих джентльменов. Затем, дав знак кучеру трогаться, она добавила:
        - Теперь я действительно должна ехать. Вы не забудете подписаться на акции? Я не помню курса, но мистер Витли, несомненно, посоветует вам. - И, небрежно махнув рукой, она продолжила путь в сторону Стэндхоуп-Гейт.
        - По-прежнему не дает слова вставить, - проворчала графиня. - И спросила меня, помню ли я о балах! Она что, думает, что я впала в детство?
        Не ожидая ответа, она приказала кучеру повернуть карету к дому, предупредив Хелену, что если они не поторопятся, то не успеют переодеться к вечернему балу.
        - Я тоже откланяюсь, если вы позволите, - сказал Стэндиш, поворачивая свою лошадь. - Был очень рад встретиться с вами сегодня, дорогие леди, и буду счастлив снова встретиться в недалеком будущем. - И, стегнув лошадь, он поскакал в сторону своего дома в Найтсбридже.
        Ричард, воспользовавшись возможностью, подъехал к Хелене и, когда они снова тронулись, наклонился к ней, чтобы поинтересоваться здоровьем ее отца.
        - Доктор Редферн говорит, что ему с каждым днем становится лучше, сэр, - ответила она, изобразив подобие улыбки. - Он надеется, что папа скоро станет таким, как прежде.
        - Он приезжает ежедневно - этот доктор? - спросил Маркфильд, пытаясь придать своему тону небрежность.
        - О да, каждый день, - ответила она. - Иногда даже по несколько раз в день, если у него бывает время. Мы считаем, что нам очень повезло, особенно если принять во внимание его растущую популярность.

«Не потому ли, что его счета вовремя оплачиваются», - с усмешкой подумал Ричард, вспомнив употребление Хеленой этой фразы в отношении модной портнихи мадам Деви. Но затем, несмотря на его решимость держать в узде свои чувства, он не смог подавить горячую волну ревности, захлестнувшую его при мысли о постоянных посещениях Редферном дома Витли.
        К счастью, поскольку от ворот Гайд-парка до Кадогана было менее двух миль, ландо графини преодолело это расстояние в рекордное время, и они очень скоро очутились у двери дома Хелены, что помогло графу удержаться от комментариев по поводу подозрительно частых визитов врача. Быстро спешившись, он подал руку обеим девушкам, помогая им выйти из кареты, и проводил их до ступенек, где слуга Хейвард со своим безошибочным чувством времени уже поджидал их.
        На вечер у леди Кеттлшем Хелена поехала без кузины. Лотти, которая после возвращения из парка пожаловалась на головную боль, предпочла остаться дома. Собрание оказалось точно таким, каким его предсказывала графиня, - довольно-таки церемонным балом с редкими группами людей, потягивающими шампанское и ведущими светские разговоры, перескакивающие с темы на тему. Их появление в салоне заставило сплетничать немало языков, отчего графиня большую часть вечера чувствовала себя на седьмом небе.
        Начавшиеся танцы состояли преимущественно из чередующихся кадрилей и полонезов, что не давало партнерам особой возможности для разговоров. Поскольку Хелена уже довольно давно не танцевала, она сосредоточила внимание на танцевальных фигурах, которые порою были достаточно сложными. Тем не менее, несмотря на то, что она и граф были в паре только положенные два танца, оба они продолжали вызывать у гостей неослабевающий интерес в течение всего вечера.
        Между танцами Маркфильд был сама любезность: находил стулья для графини и Хелены, приносил им тарелки со сладостями и стаканы с лимонадом. Однако его редкие попытки завязать беседу показались Хелене неискренними. Она сравнивала прохладную манеру его поведения в последнее время с предыдущей - участливой и теплой. Но при этом граф продолжал соблюдать условия договора, и девушка понимала, что не имеет права требовать от него большего. Рассуждая о том, чем могла быть вызвана такая перемена за такое короткое время, она пришла к выводу, что виной тому было отсутствие у нее умения себя подать, и при этой мысли поспешно распрямила плечи и спрятала ноги подальше под юбку.
        Внезапно прошуршавший по залу шепот заставил Хелену прервать свои невеселые размышления, и, взглянув в дверной проем, она догадалась о возможной причине такого неожиданного оживления. От нее не укрылось и то, как стоявший перед ней Ричард, который до той минуты небрежно прислонился к колонне, внезапно напрягся.
        Тем временем в зал входила пара, в которой, как показалось Хелене, не было ничего особенного. Правда, дама, хотя и не была первой молодости, поражала изысканной внешностью: ее густые темные волосы были искусно уложены тяжелыми локонами на макушке, а платье из темно-красного шелка, с точки зрения Хелены, чересчур тесно облегало пышную фигуру. Не вызывало сомнения, что именно ее появление и стало объектом всеобщего внимания.
        Обернувшись к леди Изабель, Хелена заметила, что графиня пронзает внука проницательным взглядом.
        - Кто эта дама, которая только что вошла? - прошептала Хелена. - Все на нее смотрят.
        - Это сестра леди Кеттлшем - Рейчел Каммингс, - ответила графиня лаконично, бросив еще один хмурый взгляд в сторону Маркфильда. - Вдова покойного и явно неоплаканного сэра Фредерика Каммингса.
        - Но почему ее появление вызвало такой интерес? - тихо спросила Хелена в недоумении. - Не то чтобы это ее смущает - на самом деле она, по-моему, упивается вниманием, - но ее сопровождающий чувствует себя не в своей тарелке. Как вы считаете?
        - Нечего было ему сопровождать ее сюда! - парировала леди Изабель. - Эта женщина - просто вертихвостка!
        - Вертихвостка? - повторила Хелена, запинаясь. - Боюсь, я не понимаю вас, сударыня.
        - Надеюсь, дитя мое! - последовал ответ графини. - Эта тема не для таких нежных ушей, как твои.
        Хелена исподтишка снова стала наблюдать за Ричардом, к которому к этому времени частично вернулся былой апломб и который уже более твердо стоил у колонны, но по-прежнему не сводил глаз с вновь прибывших, или, точнее, с темноволосой леди. Хотя Хелена никогда не слышала слова «вертихвостка», ей не понадобилось много времени, чтобы догадаться, что оно должно относиться к женщинам, практиковавшим отвратительное занятие, в которое нуждой были вовлечены некоторые посетительницы благотворительной столовой.
        Она наморщила лоб и с ужасом уставилась на роскошную брюнетку, не в силах поверить, что леди из высшего общества тоже чувствовала потребность пойти на то ремесло, которым женщины, подобные Бет Муни и Сиси Причард, были вынуждены добывать пропитание. Ясно, что, например, рубиновое колье, сверкавшее на ее шее, стоит целое состояние, также как и под стать ему пара браслетов и серьги. Такая женщина, конечно, не испытывала необходимости унижаться, как делали те бедные души… Тем более странной была реакция Маркфильда на ее внезапное появление. Если эта леди Каммингс действительно принадлежала к такому сорту женщин, что общего мог иметь с ней граф?
        Однако, как только такая мысль закралась ей и голову, ее лицо залил горячий румянец, и она принялась энергично обмахиваться веером. Опасаясь, что леди Изабель заметит ее внезапное волнение, она нарочно выронила кошелек из сумочки, чтобы, наклонившись за ним, скрыть пылавшие щеки.
        К сожалению, ее опередил Ричард, который, сделав шаг к ней, наклонился и поднял упавший предмет.
        - Позвольте мне, - сказал он, с поклоном подавая ей кошелек.
        Несмотря на обеспокоенность внезапным появлением Рейчел Каммингс, от графа не ускользнуло внезапно изменившееся поведение Хелены, и он от всей души надеялся, что ошибается по поводу его причины. Однако, когда она, избегая его взгляда, просто взяла у него кошелек, пробормотав: «Благодарю вас», Ричард был вынужден заключить, что его спонтанная реакция на приход Рейчел не ускользнула от внимания Хелены. Впрочем, он решил, что иметь или не иметь любовницу - это его сугубо личное дело, и Хелена не имеет права судить его, если это ее не касается.
        Тем не менее, когда его раздражение улеглось, он вдруг осознал, что испытывает странное чувство вины. До встречи с Хеленой граф не испытывал подобных чувств. И сейчас, сбитый с толку и озадаченный, он пытался и не мог себе объяснить, почему это вдруг стало иметь для него значение. Он даже начал жалеть о том, что позволил себе втянуться в любовную связь с Рейчел.
        После кончины своего престарелого мужа она стала организовывать у себя шикарные вечера, стараясь понравиться либерально настроенным членам общества. Чувствуя себя в какой-то мере потерянным после возвращения из Европы, он однажды принял приглашение своего приятеля сопровождать его на один из этих вечеров и, как теперь считал, необъяснимым образом оказался околдован невысказанным обещанием, которое прочел в жгучих очах хозяйки. До последней недели он посещал ее более или менее регулярно, однако после заключения недавнего соглашения решил положить их связи, конец.
        Но с какой стати ее сестра решила пригласить эту женщину сегодня вечером при таком количестве престижных гостей, было выше его понимания. От графа не укрылось, что некоторые мужчины уже выскользнули из салона и отправились искать укрытия в одной из карточных комнат. Ричард очень надеялся, что Рейчел хватит ума не подходить к нему, чтобы поздороваться лично, поскольку в этом случае ему придется представить бабушке и Хелене свою chcre amie, и это будет одной из наиболее социально неприемлемых ситуаций, в которой только может оказаться мужчина. И как будто этих проблем недостаточно, ему еще придется справляться с тем, что может происходить в голове у Хелены.
        К несчастью, он действительно увидел, что леди Каммингс направляется в его сторону. Его первым желанием было убежать, но он решительно остался на своем месте и ответил на ее приветствие кивком.
        - Как я рада видеть тебя, Рики, мой ненаглядный! - обратилась она к нему хрипловатым грудным голосом, взмахивая длинными черными ресницами. - Ты последний, кого я ожидала увидеть на скучном рауте моей сестры.
        Взяв ее за руку, он попытался отвести ее в сторону, шепнув:
        - Это совершенно неприлично, Рейчел. Моя бабушка сидит в двух ярдах от нас!
        - Да, я заметила, - сказала она, поджимая губы и бросая ему озорную улыбку. - Вместе с маленькой наследницей, о которой я много слышала. Хотя, как я понимаю, у тебя нет намерения представить меня вашей благородной компании.
        - Совершенно нет, - резко ответил он. - И я был бы тебе очень признателен, если бы ты воздержалась от глупых замечаний и вернулась к лорду Раскину!
        Она притворилась обиженной.
        - Но ты уже больше недели не наносил мне визита, Рики, - пожурила она его, скромно потупившись. - А я не могу не вспоминать твоей страсти при нашей последней встрече!
        - Я был занят последнее время, - выдавил он, слегка покраснев и бросая опасливый взгляд в сторону леди Изабель. К его большому облегчению, она и Хелена были заняты оживленной беседой. Если бы только он мог убедить Рейчел отойти от него!
        - О да, я слышала, что ты готовишься к ловушке венчания!
        Поигрывая веером, леди Каммингс переключила свое внимание на Хелену. Оценивающе оглядев ее лицо и наряд, она изобразила на своем лице подобие удовлетворения. Затем, подняв глаза к застывшему и оцепенении графу, она наградила его одной из самых чарующих улыбок, имевшихся в ее арсенале, и пробормотала с придыханием:
        - Не вижу здесь проблемы, мой милый. Уверена, что после недельки-другой в объятиях этой очаровательной девственницы тебе потребуется что-нибудь более - как бы это выразиться? - горячительное.
        - Ради бога, мадам! - взмолился Ричард, который, столкнувшись с ее открытым пренебрежением приличиями, теперь был возмущен не только леди Каммингс, но и собой за то, что в свое время поддался ее чарам, которые, как он теперь понял, были чрезмерно раздуты. - Вы заходите слишком далеко!
        В ответ она просто испустила гортанный смешок, а затем, подойдя к нему слишком близко для сохранения пристойности, шепнула:
        - Au revoir, мой милый! - После чего, покачивая бедрами в самой провокационной манере, поплыла назад к виконту Раскину, не обращая внимания на возмущенные взгляды и неодобрительные реплики, произносимые шепотом. Она производила впечатление человека, которому надоели все развлечения и все визитеры. Дойдя до двери, где ее ужасно смущенная сестра изо всех сил старалась развлечь покинутого ею эскорта, леди Каммингс, ничуть не смущаясь, просто чмокнула сестру в щеку и, небрежно махнув рукой ошеломленной ассамблее, взяла под руку своего проводника и удалилась.
        Ричард изо всех сил старался игнорировать любопытные взгляды, которые гости бросали в его направлении. Он размышлял о том, что, возможно, все это даже к лучшему, что теперь он разглядел подлинную натуру этой женщины. Теперь он мог считать себя свободным от обязанности нанести ей визит, с которым собирался заехать к ней сегодня, чтобы сообщить о разрыве их отношений. И какой только бес заманил его к ней в постель!
        К его удивлению, ожидаемых упреков со стороны бабушки не последовало, хотя весь оставшийся вечер графиня относилась к нему с заметной прохладцей. Хелена же почти не реагировала на его попытки вовлечь ее в разговор и отделывалась короткими ответами в вежливой, но рассеянной манере. И это заставило его заподозрить, что вскоре и его имя пополнит список неудачников. От возможности такого исхода граф похолодел, хотя это никак не было связано с его финансовыми проблемами.
        К счастью, вечер вскоре подошел к концу. Казалось, что неожиданное появление леди Каннингс, мягко говоря, не прибавило присутствующим желания веселиться.
        Леди Изабель посоветовала Хелене воздерживаться от упоминания об этом инциденте.
        - Мы, женщины, всегда должны принимать порочные наклонности мужчин! - поучала она ее. - Так устроен мир, и он вряд ли изменится.
        Она уговаривала ее выбросить этот случай из головы. Но Хелена не могла не думать о нем, пока карета графини прокладывала путь среди оживленного движения по вечерним улицам Лондона к ее дому. Действительно, этот вечер дал Хелене возможность увидеть Маркфильда в несколько ином свете, но она все же не могла представить себе этого человека в роли распутника. Не то чтобы она хорошо понимала смысл этого слова, поскольку ее опыт в вышеупомянутой области ограничивался сведениями, почерпнутыми от эпизодического чтения сентиментальных романов Лотти, обожавшей подобную литературу.
        Тем не менее, единственное, в чем она была уверена, так это в том, что, подвергнувшись довольно-таки неучтивому обращению одной такой распутной особы, она никогда больше не потерпит такого унижения ее достоинства! И все-таки, признавая тот факт, что Маркфильд всегда относился к ней с большим уважением, неприятное открытие, что он способен вступить в отношения с женщиной, подобной леди Каммингс, вызывало у нее комок в горле и покалывающее ощущение в глазах.
        Несмотря на то, что многие жизненные факты, такие как выкидыши, изнасилования и аборты, были терминами, с которыми она постоянно сталкивалась в своей благотворительной деятельности в церковной столовой, Хелена еще довольно смутно представляла, что в действительности происходит между мужчиной и женщиной. К тому же апатичная запуганность женщин, стоявших в очереди в столовой, ничуть не походила на любящие и теплые отношения ее родителей, как она их помнила. Из чего она заключила, что такие сомнительные отношения должны быть присущи людям из низших слоев общества и являются результатом их жалкого существования. Обнаружить, что ни в чем не нуждающиеся члены высшего общества тоже могут предаваться столь неблаговидным занятиям, было выше ее понимания. И подумать только, что Маркфильд, о котором у нее начало складываться столь высокое мнение, тоже был в их числе! С другой стороны, если верить графине, такой тип поведения со стороны мужчины считается в их кругу совершенно нормальным!
        Она вздохнула, от всего сердца жалея о том, что рядом с ней нет ее матери, чей мудрый и дружеский совет в прошлом всегда служил ей утешением.

* * *
        Как только карета остановилась возле дома Хелены, Ричард растворил дверцу и ловко соскочил на землю, чтобы предложить ей руку, прежде чем кучер слезет со своего облучка. При таком его быстром и неожиданном действии глаза Хелены вспыхнули, и она бы рассмеялась, если бы не очень мрачное выражение его лица.
        - Я навещу вас завтра утром, если можно, - сказал он, провожая ее до крыльца.
        - Мне очень жаль, милорд, но завтра утром я буду занята, - с видимым спокойствием произнесла девушка.
        Хотя при ее словах сердце графа упало, он не показал виду и только пожал плечами.
        - Ну что ж, - небрежно ответил он, - это не важно. Надеюсь, что вечером вы сумеете пойти на ужин с танцами в Олмак, если леди Джерси пришлет приглашение, как обещала?
        К его облегчению, она кивнул, добавив:
        - Будьте добры, попросите леди Изабель прислать мне записку с указанием часа, когда я должна буду ожидать экипаж.
        - С удовольствием, - ответил он, отвешивая легкий поклон, и, пожелав ей спокойной ночи, повернулся на каблуках и направился к поджидавшей его карете.
        Наблюдая за тем, как его экипаж свернул за угол и исчез из поля зрения, Хелена простояла несколько минут, раздумывая, почему граф собирался завтра утром к ней приехать. Не собирается ли он уведомить ее о том, что хочет отказаться от их договора? Может, его эффектная подруга выразила неодобрение по поводу его участия в этом плане и потребовала положить ему конец? Однако, подумав, она решила, что вряд ли можно заставить Маркфильда сделать что-нибудь, чего он не хочет.
        Вежливое покашливание, донесшееся до нее от открытой двери, где Хейвард все еще ждал, чтобы помочь ей снять вечернюю накидку, заставило ее обернуться в некотором смущении.
        - О, Хейвард, извините меня, - сказала она, ступая на порог. - Боюсь, что я была очень далеко!
        Трудности Ричарда на этом не кончились. Как только он вернулся в карету, бабушка наклонилась вперед и, похлопав его по колену сложенным веером, потребовала объяснений по поводу его «позорной демонстрации плохих манер», свидетельницей которой она имела несчастье быть на soiree.
        - И пожалуйста, не пытайся рассказывать мне сказки! - строго предупредила она. - Я не вчера на свет родилась! Надеюсь, что это ужасное создание не в числе твоих любовниц?
        Пронзая графиню стальным взглядом, Ричард глубоко вздохнул.
        - Во-первых, - произнес он, - я хочу, чтобы ты знала, что у меня нет любовниц. Хотя я действительно одно время считал леди Каммингс своей хорошей знакомой, теперь все отношения между нами кончены. Более того, демонстрация плохих манер, если ты вспомнишь, была не с моей стороны. В целом я полагаю, что проявил достаточно дипломатии, чтобы довольно успешно смягчить ситуацию, которая могла перерасти в неприятный инцидент.
        - Гм! - хмыкнула его бабушка, только слегка успокоенная. - К счастью, Каммингсы не высоко котируются в табели о рангах. Я приняла это приглашение только потому, что считала, что появление на сегодняшнем вечере создаст Хелене ступеньку для вхождения в общество. Я молюсь о том, чтобы этот скандал не навредил нашему так тщательно продуманному плану!
        Мысленно произнеся «аминь», Ричард откинулся на спинку сиденья и остаток пути назад в Стэндиш-Холл посвятил размышлениям о том, действительно ли у Хелены было предварительное приглашение на завтрашнее утро или это была просто отговорка, чтобы избежать прямой конфронтации с ним. С учетом того, что их начавшиеся так хорошо отношения испортились из-за его неуклюжего поведения, он не мог не бояться, что сегодняшний вечер может только ухудшить дело. К тому же Ричарду становилось очевидно, что, несмотря на намерение не позволять своему сердцу управлять головой, ему уже не справиться с ним. И это обстоятельство добавляло еще одну серьезную проблему в его все растущий список!
        Глава 11
        Геслейанская церковь в Джастис-Вок раньше использовалась очень набожными братьями Джоном и Генри в качестве судебного помещения для проведения процессов над различными уголовными преступниками. Подвал здания, в котором в то время держали заключенных, ожидавших следствия, теперь стал центром распределения ежедневного питания бездомных и бедных.
        Из-за того, что помещение было без окон, за исключением маленького зарешеченного оконца, расположенного в стене в трех футах от входа, им можно было пользоваться только по утрам, поскольку комитет правления решил, что трата хотя бы единого пенни для освещения скудного и мрачного интерьера камеры была бы непростительным разбазариванием их жалких средств. Поэтому благодаря изобретательности одной из дам-благотворительниц от открытой двери до зарешеченного оконца ставились столы-козлы, за которые садились посетители столовой. Расположившись позади этих столов, дамы могли разливать черпаками суп, который ежедневно варили в кухне маленького трактира через дорогу.
        В то время как отсутствие света и тепла не представляло большой проблемы весной или летом, условия работы постепенно ухудшались, когда дни становились короче. Тем не менее от бригады волонтеров редко поступали жалобы, как бы ни мерзли их пальцы на руках и ногах. Все они знали, что, в отличие от своих доведенных до нищеты подопечных, после работы они вернутся в свои теплые и уютные дома.
        Во время первого посещения столовой, когда Хелена увидела несчастных людей, протягивающих ей свои кружки и миски, ее первым желанием было - положить в них имеющиеся у нее деньги, прежде чем налить в них порцию супа. Однако Дженни Редферн, уже имевшая некоторый опыт подобной работы, помешала ей это сделать. Она объяснила Хелене, что, какими бы добрыми ни были ее намерения, она не может наделить деньгами всех страждущих, а должна будет выделить только некоторых. А это может вызвать зависть и недовольство остальных и привести к безобразным сценам. Сначала Хелене такая логика показалась жестокой и негуманной, но очень скоро она поняла ее необходимость и научилась вместе со своей кузиной выполнять свои обязанности с наибольшим проворством и благожелательностью.
        В то утро девушки прибыли к подвалу, где их уже ждала примерно дюжина людей, жаждущих получить свою порцию супа и свежеиспеченный хлеб из ближайшей пекарни.
        - Доброе утро, леди! - приветствовал их один из мужчин, когда Хелена и Лотти подошли к ним.
        - Доброе утро, мистер Корриган! - улыбнулась Хелена.
        С самого первого появления Рубена Корригана за этими столами она относилась к нему с симпатией, потому что он всегда был приветливым и изо всех сил старался содержать себя в чистоте и порядке. К сожалению, после выгрузки в Дувре и роспуска армейского подразделения, в котором он служил, ему пришлось пройти весь путь от Дувра до Лондона пешком, отчего подметки его ботинок буквально развалились, и, хотя он регулярно заменял картонные стельки, было ясно, что, пока он не найдет работы и не заработает на новую обувь, все мысли о возвращении домой на север Англии нужно будет оставить.
        Хелена уже убедила своего отца взять двух довольно ненужных дополнительных работников в сад и на конюшни, до того как появился Рубен. И теперь постоянно хотела найти ему какое-нибудь занятие, тем более что, в отличие от многих других, находящихся в таком же положении, он не оставлял поисков работы.
        - Пока ничего нового, мистер Корриган? - спросила она с сочувственной улыбкой.
        - Боюсь, что нет, мисс, - ответил тот, горестно покачав головой. - Вчера услышал, что на пристани в Челси набирают рабочих, но, хотя я пришел туда задолго до шести, там уже было полно народу. Им нужно было только четыре человека, так что не я один был разочарован. Однако это стоило мне моего супа, потому что к тому времени, как я подошел к стойке, суп уже кончился.
        Глаза Хелены наполнились слезами.
        - О, мистер Корриган! - воскликнула она. - Мне так вас жаль! Как бы я хотела помочь вам!
        Хелена испытывала жгучий стыд. Ведь она вполне могла бы помочь хотя бы этому человеку.
        - Вы и так, добрые леди, делаете больше чем достаточно для нас, бедолаг, - сказал мистер Корриган хрипловатым голосом, стараясь скрыть свое смущение.
        Так же как и другие члены их женской бригады, Хелена считала, что правительство и другие институты, которые должны были заниматься этими вернувшимися с войны героями, делают для них недостаточно. Неудивительно, думала она, что многие из них организовывались в банды, которые не могли найти ничего лучшего, чем бродить по дорогам и сеять смуту среди местных рабочих.
        Сознавая, что является просто женщиной, чье мнение ничего не значит, она вздохнула и принялась резать хлеб на ровные куски, что было ее обязанностью в этот день. Дженни, услышав ее вздох, моментально оторвалась от складывания этих кусков в корзины и обратилась к подруге.
        - Я надеюсь, что этот вздох не означает, что работа начинает тебе надоедать, Хелена, - сказала она, бросая на нее озабоченный взгляд.
        - Боже упаси, нет! - запротестовала Хелена. - Я просто думала о том, как все несправедливо.
        - Ну, уж не все, - засмеялась Дженни. - Из того, что рассказывала мне Лотти, я заключила, что вы с ней ведете в последние дни довольно бурную и веселую жизнь.
        - Изнурительную, это да, - признала Хелена, слегка пожав плечами. - Но насчет того чтобы веселую, я бы так не сказала. - Затем, замолчав, она в задумчивости посмотрела на подругу. - Однако это напомнило мне, что я хотела тебя спросить кое о чем. Это… - Она покраснела и вернулась к своей работе. - Вчера вечером произошло нечто странное, и я бы хотела узнать, не смогла ли бы ты мне кое-что объяснить.
        - Тогда вперед, - приободрила ее Дженни, чье природное любопытство немедленно было возбуждено.
        Заколебавшись, Хелена с зардевшимися щеками сумела изложить приведшие ее в замешательство события предыдущего вечера. В конце рассказа она вопросительно взглянула на Дженни и увидела, что та внимательно смотрит на нее.
        - Ее светлость графиня пыталась убедить меня в том, что такая… активность общепринята среди представителей сильного пола, - поспешно продолжила она. - Но я не могу поверить, что джентльмены, вроде моего отца или брата, могли бы когда-нибудь заниматься такими вещами.
        Дженни грустно улыбнулась.
        - Они бы постарались скрыть это от нас, - заверила она подругу. - Я сама узнала, что поведение многих джентльменов, когда их не видят близкие и дорогие им люди, часто очень далеко от того, что от них можно было бы ожидать. «Вечные обманщики», как сказал поэт.
        Глаза Хелены расширились.
        - Это, конечно, не может относиться к доктору Редферну?
        - Томасу? - задумчиво произнесла Дженни, слегка нахмурившись. - Трудно сказать. Хотя я сомневаюсь, что у него есть время и энергия для подобных развлечений - его книга пациентов просто переполнена. Конечно, ни в чем нельзя быть уверенным, поскольку он мужчина, и этим все сказано! Но от тебя, безусловно, не ускользнуло, что его взоры устремлены совершенно в другую сторону!
        - Боюсь, я тебя не понимаю, - озадаченно проговорила Хелена.
        Дженни удивленно подняла брови:
        - Ты хочешь сказать, что ничего не заметила? - Она бросила на подругу быстрый взгляд, а потом состроила гримаску. - О боже! Опять меня занесло! Даю волю своему слишком активному воображению. Прошу тебя, не обращай внимания!
        Смущенная загадочными словами Дженни, Хелена не могла сконцентрироваться на своей работе. Пыталась ли его сестра сказать, что доктор Редферн питает к ней нежные чувства? - недоумевала она, рассеянно глядя на лежавший перед ней кусок зачерствелого хлеба. Как будто у нее и так не хватает в жизни осложнений! Как быть с ее постоянной тревогой об отце вкупе с ее собственными смешанными чувствами к Маркфильду? Сама мысль о возможной влюбленности в нее доктора Редферна настолько поразила ее, что, только когда Лотти, резавшая хлеб рядом с ней, обратила ее внимание на то, что размер кусков сильно увеличился, она поспешно постаралась сосредоточиться на своей работе. Она могла только надеяться, что неверно истолковала слова подруги, потому что развитие такой ситуации неизбежно привело бы к потере врача ее отца.
        В результате через три часа, окончив работу и вытерев стол, она почувствовала пробежавшую сквозь нее искру некоторого смущения, когда поймала веселый взгляд Редферна, улыбающегося ей сквозь решетку оконца.
        - Еще один рабочий день, как я вижу! - усмехнулся он, когда спустился в подвальное помещение. - Я слышал, что сегодня очередь была намного длиннее!
        - Совершенно верно, - вздохнула его сестра. - Если так пойдет дальше, мы скоро будем вынуждены искать большее помещение.
        - Надеюсь, где-нибудь поблизости, - поспешно вставил Редферн, бросая быстрый взгляд туда, где стояли Хелена и Лотти, деловито убирая пустые корзины.
        Проследив за направлением его взгляда, Дженни не могла сдержать улыбки.
        - Нам потребуется намного больше денег, прежде чем мы сможем даже задумать такой переезд, - заметила она, желая заверить брата в том, что его еженедельным визитам не будет неожиданно положен конец.
        Редферн удовлетворенно кивнул и подошел поздороваться с двумя другими девушками. Испытав при его появлении некоторую тревогу, Хелена была благодарна ему за то, что тот, вежливо осведомившись о здоровье ее отца, начал рассказывать смешные случаи об эксцентричных выходках некоторых своих пациентов. Она не заметила никакой перемены в его манере обращения по отношению к ней и решила, что ее обычно проницательная подруга Дженни на этот раз неправильно оценила ситуацию.
        Когда анекдоты закончились, доктор Редферн перевел разговор на вечер у графини на предыдущей неделе и спросил Хелену, понравился ли ей и ее кузине набег в высшее общество.
        - Они сказали тебе, что сегодня отправляются в Олмак? - вмешалась Дженни, обращаясь к брату. - Помнишь, ты говорил, что миссис Драммонд предлагала тебе приглашения, если мы с мамой захотим пойти? Как ты думаешь, они еще действительны?
        При ее словах глаза Лотти вспыхнули.
        - О, вы тоже пойдете? - вскричала она, - Я бы очень этого хотела. Ужасно трудно все время находиться среди чужих людей. Нелл, постарайся уговорить их пойти с нами.
        - По мне, чем больше знакомых, тем лучше, - ответила Хелена, со смешанным чувством смотревшая на перспективу провести еще один вечер в компании необщительного Маркфильда. Особенно после неприятных событий предыдущего дня.
        - О, постарайся, Томас, - взмолилась его сестра. - В прошлую пятницу было так весело!
        - Я что-нибудь организую, - улыбнулся Редферн после минутного раздумья. - Я недавно лечил лорда Каупера от расстройства желудка - простое переедание пирожных, - и его жена тоже предлагала получить для меня приглашение. Мы можем заехать к ней по пути домой и посмотреть, действует ли еще ее предложение.

* * *
        - Я так рада, что тебе удалось уговорить Редфернов присоединиться к нам сегодня вечером, - сказала Лотти, усаживаясь на удобный диванчик в их карете. - Признаюсь, я очень нервничаю при мысли, что пойду в этот знаменитый зал. Прочитав так много о нем в «Женском журнале», я дрожу при одной мысли о том, что окажусь там под придирчивыми взглядами этих ужасных патронесс! Надеюсь, что доктору удастся получить приглашения, и тогда, по крайней мере, рядом с нами будут друзья.
        - При условии, что леди Джерси не забудет послать наши приглашения графине, - ответила Хелена с легким смешком, хотя втайне хотела, чтобы ее светлость забыла о своем обещании. Помимо того, что она должна будет пройти сквозь строй надменных критиков, о которых была наслышана, теперь прибавилось еще осложнение с Томасом Редферном. Лотти ошиблась - его не пришлось ни убеждать, ни уговаривать присоединиться к ним. На самом деле он принял предложение с гораздо большей готовностью, чем можно было ожидать!
        Глава 12
        Но обещанные приглашения прибыли без опоздания, и экипаж леди Изабель приехал за девушками ровно в восемь часов, как было договорено. Однако знаменитые залы оказались довольно запущенными и разочаровали Лотти, взиравшую на них широко открытыми глазами, хотя они были заполнены даже больше, чем она и Хелена ожидали.
        - Отчего такой ажиотаж вокруг этого пригласительного списка? - прошептала Лотти, с изумлением рассматривая потертые шторы и отставшую гипсовую лепнину, украшающую колонны.
        - Просто из-за его престижности, моя дорогая, - ответила леди Изабель, чей острый слух уловил ее реплику. - Считай, что тебе очень повезло, потому что патронессы очень придирчиво выбирают, кому будет дозволено прийти сюда. Правила членства в их клубе очень строгие, и те, кто их нарушает, навсегда изгоняются из него. Итак, первое, что нам надо сделать, - это представиться комитету. Вам ничего не придется говорить - я скажу за вас, - просто делайте реверансы и улыбайтесь.
        Побледнев от страха, Лотти прижалась к кузине:
        - О, Нелл! Это еще хуже, чем я ожидала! Лучше бы мне было не приходить!
        Но Хелена только улыбнулась и ободряюще сжала ее руку, поскольку была уверена, что весь этот помпезный вздор был всего лишь показным снобизмом со стороны его организаторов. С помощью Маркфильда и Стэндиша им удалось пробиться сквозь толпу гостей, и скоро они оказались перед подиумом, на котором восседали пять патронесс.
        Леди Джерси одарила вышедшего вперед для представления Ричарда приветливой улыбкой.
        - Добрый вечер, ваша светлость! - радостно вскричала она. - Я очень рада, что вы решили присоединиться к нам сегодня. В наше время такие благородные джентльмены, как вы и мистер Стэндиш, становятся все более редким товаром!
        Поскольку граф вовсе не был уверен, что ему хочется быть товаром, редким или каким-либо другим, он просто склонился над рукой ее светлости.
        Он хорошо знал, что основная причина того, что большая часть холостяков старалась избегать появления в Олмаке, заключалась - помимо естественного предпочтения более веселого времяпрепровождения - в желании держаться подальше от вековых тенденций сватовства. Не случайно этот зал городские денди насмешливо именовали «рынком невест».
        Ричард стоял с краю, пока члены комитета окидывали придирчивым и строгим взором своих новых членов. Успев узнать мнение Хелены о так называемом бомонде, он бы не удивился, если бы она отнеслась ко всей процедуре с презрением - с чувством, которое не было чуждо его собственному. Бросив на нее быстрый взгляд, когда она делала сверхэлегантный реверанс, он был не в силах подавить приступ внезапной грусти. Облаченная в очень простое платье-тунику из бледно-персикового атласа, которое повторяло все изгибы ее тела, Хелена стояла прямо, с гордо поднятой головой и с непроницаемым выражением лица, в ожидании, пока патронессы вынесут ей свой приговор.
        Сжав зубы, Ричард сделал глубокий вдох, стараясь не обращать внимания на бешеное биение сердца, в то же время изо всех сил стараясь убедить себя в том, что эти непонятные эмоции, которые овладевали им всякий раз, когда он оказывался возле нее, были просто нормальными мужскими реакциями на ее красоту.
        Легкий тычок бабушкиного локтя в бок вернул его к действительности. Вздрогнув, он увидел, что все пять дам смотрели прямо на него, словно чего-то ждали. Поняв, что он так погрузился в свои размышления, что не замечал происходящего вокруг, он слегка покраснел и посмотрел на бабушку, глазами задавая ей немой вопрос.
        - Они ждут, чтобы ты попросил разрешения потанцевать с Хеленой, - шепнула она, тоже испытывая смущение.
        Взяв себя в руки, Ричард вышел вперед и со свойственной ему галантностью совершил требуемый ритуал, в то время как каждая из дам-патронесс по очереди оказала ему честь, кивком выразив согласие на его просьбу.
        Когда граф проводил Хелену до ее места, она поблагодарила его улыбкой, и чувства раздражения и недоверия, владевшие ею с первого момента появления в зале, начали исчезать. Она никогда не жаждала стать частью высших слоев общества; весь этот вздор поразил ее как абсурдно претенциозный и нелепый, не говоря уж о чувстве уязвленного самолюбия, которое он вызывал. И чего только все матери хотят выдать свою дочь замуж за любого человека, принадлежащего к этому обществу! Это было выше ее понимания.
        Поднеся к лицу веер, она исподтишка поглядывала из-за него на Маркфильда, занятого разговором со своим кузеном. Она не могла не признать, что, в отличие от большинства других мужчин, присутствовавших на этом вечере, граф выглядел потрясающе во фраке. От ее внимания не ускользнуло, как белые гольфы упруго облегают крепкие мышцы его голени.
        Проведя большую часть дня в мучительных раздумьях над тем, как она будет вести себя с графом, когда он приедет за ними вечером, Хелена теперь подумала, что ей незачем было волноваться, поскольку его принужденная вежливость и неразговорчивость исчезли, сменившись улыбками и шутками. И поэтому теперь ей было трудно вести себя с холодной отстраненностью, как она раньше намеревалась. Пока он помогал ей и Лотти усесться в карету графини, многие из сомнений Хелены бесследно исчезли, и она опять начала охотно отвечать на его дружеские реплики.
        Наблюдая за тем, как он наклонился к бабушке и что-то говорит ей, девушка тайком вздохнула, придя к заключению, что, если даже верить тому, на что намекали Дженни и графиня, нечего переживать по этому поводу, ибо стиль жизни Маркфильда не ее дело - ведь уже ясно, что отношения между ними всего лишь временные. Тем не менее, когда она в своем воображении видела Ричарда в объятиях этой ужасной Каммингс, она не могла изгнать из своего сердца чувство жгучей ревности, сопровождавшее эти тревожные фантазии. Ах, как бы ей научиться умерять эту боль, которая наваливается на нее при мысли о его возможных интригах с другими женщинами, и заставить свой пульс вести себя поспокойнее всякий раз, когда Маркфильд поворачивал голову в ее сторону!
        Хелена настолько была погружена в свои мысли, что не расслышала просьбу графа встать рядом с ним для фигуры танца.
        - Мисс Витли! - повторил он, вопросительно глядя на нее. - Сейчас начнется музыка. Вы окажете мне честь?
        Девушка вздрогнула. И когда до нее дошло, о чем он просил, она поспешно вскочила, залившись горячей краской внезапно нахлынувшего смущения.
        Хотя оркестр уже сыграл первые такты, они легко нашли место в танцевальном круге, поскольку в этот момент парам ничего не надо было делать, кроме как поднять руки, пока солирующая пара кружилась и скользила по паркету.
        - Я полагаю, что вас не очень вывела из себя эта нелепая церемония инаугурации? - спросил Ричард, соединяя свои руки с ее поднятыми руками.
        - Нисколько, милорд, - ответила она, силясь сдержать бешеное биение сердца, когда их пальцы соединились. - Но должна признаться, что вся процедура показалась мне очень скучной.
        - Вы выглядели такой серьезной, когда стояли там, что мне захотелось узнать, что происходит в вашей голове.
        Она слегка передернула плечом:
        - Я просто думала о том, как жаль, что такие могущественные женщины используют свое влияние на такую бессмысленную чепуху, вместо того чтобы применить его на гораздо более полезное дело.
        - Полезное для кого? - спросил он, когда они снова соединили руки. - Боюсь, что я вас не совсем понимаю.
        Хелена заколебалась, не уверенная в том, что такая серьезная тема могла обсуждаться за таким легкомысленным занятием, как танцы. Но так как он задал ей вопрос и эта тема была очень близка ее сердцу, она ответила почти с вызовом:
        - Ну, они могли бы проявить интерес к плачевному положению сотен демобилизованных солдат!
        - Демобилизованных солдат! - Он в замешательстве уставился на нее. - Вряд ли это та тема, которая должна беспокоить молодую девушку.
        - А почему бы и нет, позвольте спросить? Я два года принимаю участие в благотворительной раздаче хлеба и супа этим брошенным на произвол судьбы людям и думаю, что достаточно хорошо знакома с ситуацией.
        - Ну, будь я… - Но когда он вспомнил ее историю, его глаза потеплели, и он сказал: - Я понимаю, что вы это делаете в память о вашем брате. От имени моих боевых товарищей позвольте мне поблагодарить вас! - И, подняв руку, он наклонился и приложился губами к ее пальцам, приведя ее в большое смущение.
        - После всех жертв, которые были принесены ими ради нас, это то немногое, что каждый из нас должен сделать, - ответила она на одном дыхании, когда наконец восстановила контроль над своими чувствами.
        Заметив ее реакцию на свой жест, Ричард ухватился за свою догадку.
        - Могу ли я осмелиться поинтересоваться, были ли вы заняты сегодня утром именно этими обязанностями? - спросил он. При ее кивке его губы изогнулись в удовлетворенной улыбке. - И поэтому вы не смогли принять меня сегодня утром, как я понимаю?
        К своему облегчению, Хелена обнаружила, что фигура в танце требовала от нее оторваться от партнера, чтобы последовать за остальными дамами.
        - Отчасти, - ответила она через плечо, отстраняясь от него и направляясь в другой конец зала.
        Она оглянулась на Ричарда, проверяя, поспевает ли он за ней, и внезапно лицом к лицу столкнулась с ухмыляющимся виконтом Баррингтоном, человеком, от которого она сбежала из Воксхоллских садов и которого меньше всего ожидала встретить в таком достопочтенном обществе! Пытаясь отвести от него глаза, она сбилась с ритма и почувствовала, что падает. Если бы Маркфильд не поддержал ее, она бы растянулась на полу на глазах всех собравшихся.
        Это недоразумение заставило дам в цепочке Хелен замедлить движение, что быстро привело к хаотичному финишу, и, повинуясь поспешному приказу церемониймейстера, музыканты были вынуждены закончить игру как попало.
        - Мисс Витли? - В голосе графа слышалась явная тревога.
        Хелена, словно загипнотизированная нескрываемой злобой на лице Баррингтона была на краю обморока.
        - Хелена! Пожалуйста!
        Появление краски на смертельно бледных щеках девушки явилось для Ричарда признаком того, что она приходит в себя, и он позволил себе слегка потрясти ее за плечи.
        - Дышите глубже, - приказал он, стараясь увести ее с глаз любопытных зрителей. - Постарайтесь, милая. Я отведу вас на ваше место.
        По мере того как его слова постепенно доходили до ее сознания, Хелена моргнула и с большим усилием постаралась прийти в себя и погасить в своем сознании образ ухмыляющегося, полного презрения лица Баррингтона. Она уговаривала себя, что, каким бы низким он ни был, вряд ли он зайдет так далеко, чтобы устроить безобразную сцену в этой святая святых!
        - О боже, - пробормотала она в смущении. - Простите, милорд, боюсь, что на меня подействовала жара.
        - Значит, вам надо поскорее сесть, - твердо сказал граф и мягко, но решительно потянул ее к месту, где она отдыхала. - А потом я пойду и принесу для вас чего-нибудь прохладительного.
        Хотя его слова и тон выражали заботу, Хелена, от которой не укрылось его недовольное выражение лица, чувствовала, что Ричард глубоко огорчен несоблюдением ею правил хорошего тона да еще в таком высокопочитаемом месте! И это после того, как они опять так хорошо начали ладить друг с другом, подумала Хелена с горечью, пока граф вел ее через весь зал и усаживал на место. Не в силах смотреть ему в глаза, она могла только пролепетать:
        - Вы очень добры, милорд.
        Стоило графу исчезнуть из поля зрения, как леди Изабель с удовлетворенным выражением лица наклонилась к Хелене и прошептала ей на ухо:
        - Отлично сработано, моя дорогая. Я бы сама не могла бы проделать лучше. Я буду не я, если это не заставит всех с новой энергией чесать о вас языками!
        Возмущению Хелены не было предела! Как будто она специально все это подстроила, чтобы продвинуть план графини! Она была в таком негодований, что не нашлась что ответить. Вместо этого она просто наклонила голову и, несмотря на тревогу по поводу неожиданного исчезновения виконта, стала оглядывать лица людей, двигавшихся по залу в ожидании, когда мистер Виллис объявит о возобновлении танцев.
        К счастью, ужасного Баррингтона нигде не было видно. Хелена не думала, что он мог уйти, и потому решила, что он отправился в одну из карточных комнат. Она сложила пальцы, загадав желание, чтобы он оставался там как можно дольше и не вздумал внезапно появиться с намерением завязать с ней разговор или, чего доброго, пригласить на танец. При одном таком предположении она содрогнулась!
        Она повернула голову в сторону своей кузины и увидела бархатные карие глаза Лотти, с тревогой взиравшие на нее.
        - Что случилось, Нелл? - тихо спросила она. - Я видела, как ты танцевала, а в следующую минуту все танцы остановились, и все смотрели в твою сторону! Вы что, опять скрестили шпаги с его светлостью?
        - Конечно же нет, дорогая. Просто мне стало не по себе от жары, вот и все, - по возможности невозмутимо ответила Хелена, поскольку не видела необходимости сообщать сейчас сестре о появлении Баррингтона. Затем, улыбнувшись, добавила: - Лорд Маркфильд отправился на поиски прохладительных напитков для нас.
        Лотти кивнула, но слова кузины ее не успокоили. Она как раз собиралась предупредить Хелену о недовольном, как ей показалось, выражении на лице Маркфильда, когда он проходил мимо нее в буфетную, но тут ее внимание было отвлечено направлявшимися к ним доктором Редферном и его сестрой. Лицо Лотти просветлело, и она сразу же отбросила все сомнения относительно Маркфильда. Схватив руку сестры, она воскликнула:
        - О, смотри, кто к нам идет! Теперь нам будет не так одиноко здесь.
        Изобразив на лице улыбку, Хелена встала им навстречу, хотя от волнения, связанного с ощущением, что Баррингтон скрывается где-то поблизости, и от необходимости противостоять возможным нежелательным знакам внимания со стороны семейного врача ей хотелось скрипеть зубами от отчаяния!

* * *
        Через некоторое время они получили напитки от официанта, разносившего поднос с бокалами, однако сам граф все не появлялся. Ее светлость выругалась себе под нос, а Хелена, измучив себя раздумьями по поводу столь длительного отсутствия Ричарда, теперь окончательно пришла к заключению, что виной тому ее поведение.
        Постаравшись изо всех сил выкинуть из своей головы этот досадный инцидент в танцевальном зале, Хелена не могла полностью восстановить всю цепь событий, последовавших за ее шоковым состоянием, когда она увидела Баррингтона. Она помнила, как Маркфильд убеждал ее взять себя в руки, как помогал ей дойти до места, за что в тот момент девушка была ему очень благодарна, хотя ее и удивляла та спешка, с которой он постарался удалиться. Смахнув навернувшиеся слезы, Хелена могла только надеяться на то, что его светлость, не склонный и дальше подвергать себя по ее вине публичному позору, решил избавиться от нее только временно.

«Сколько еще может продолжаться этот ужасный вечер!» - промелькнуло у Хелены в голове, когда с вымученной улыбкой она позволила Чарльзу Стэндишу во второй раз пригласить ее на танец.
        - Ума не приложу, что могло задержать Ричарда, - сказал он, озадаченно глядя в сторону дверей. - На него не похоже так пренебрегать своими обязанностями. Бабушка очень недовольна.
        Хелена подумала, что вряд ли ее светлость чувствует себя так же ужасно, как она, но просто покачала головой и постаралась сфокусировать внимание на сложных фигурах танца.
        Глава 13
        Хотя Хелена этого и не знала, чувство отчаяния у Ричарда было не меньше, чем ее собственное. Перед его глазами все время стояло пепельно-серое лицо с широко открытыми глазами, и он хотел только одного: заказать холодные напитки и вернуться к ней как можно скорее. Что касается причины ее внезапного головокружения, он не мог его объяснить. Хотя она утверждала, что страдает от жары, невозможно было не заметить выражение паники в ее глазах. Поразмыслив, он решил, что, возможно, дело в напоминании о ее умершем брате, хотя, несмотря на их короткое знакомство, Хелена не производила на него впечатление женщины, склонной к приступам ипохондрии. Покачав головой, он мог только надеяться, что, независимо от причины ее полуобморочного состояния, прохладительный напиток быстро восстановит ее прежний отважный характер.
        Направившись в буфетную, он почти достиг цели, когда неожиданно столкнулся с шумной компанией своих бывших однополчан, прибывших в этот день с континента. В другое время и при других обстоятельствах он бы, конечно, очень обрадовался встрече со старыми товарищами. Но только не сейчас! Хелена занимала все его мысли, и он не знал, как побыстрей покончить с длительной процедурой энергичного похлопывания по плечам, сопровождаемой громким, раскатистым смехом. И пока он не прошел весь ритуал приветствий с каждым из полдюжины товарищей и не дал им обещания встретиться в самом ближайшем будущем, они отказывались отпустить его, делясь с ним своими новостями и требуя подробного рассказа о пожаловании ему дворянского титула. Только через полчаса ему удалось вырваться от них, и, заказав в буфетной напитки, он направлялся обратно, когда неожиданно столкнулся лицом к лицу не с кем иным, как с виконтом Баррингтоном!
        - Баррингтон, - приветствовал он его кивком, не имея желания беседовать с известным скандалистом; и быстро отступил в сторону. Но виконт, насмешливо повторив его жест, по всей видимости, решил преградить ему дорогу.
        - На одно слово, если не возражаете, ваша светлость! - протянул он, особо подчеркивая титул, означающий недавнее вступление Маркфильда в пэрство.
        - Я бы не хотел, чтобы меня видели в вашем обществе, если вы не возражаете, - резко ответил Ричард, с нетерпением ожидая, когда виконт пропустит его.
        На лице Баррингтона появилось обиженное выражение.
        - О, как это несправедливо, сэр! - запротестовал он. - Разве так встречают близкого друга дорогого Саймона? Я хотел просто… э… выразить вам соболезнование по поводу безвременной кончины вашего кузена. - Не получив ответа на эти слова, он нахмурился и, понизив голос, добавил насмешливо: - Но возможно, мне следовало бы поздравить вас с вашим теперешним успехом - такая аппетитная штучка и в придачу целое состояние!
        Ричарду с огромным трудом удалось сдержать приступ гнева, вызванный скабрезным замечанием Баррингтона, но у него невольно сжались кулаки, когда до него дошла возможная причина необычного волнения Хелены. Смерив виконта исполненного презрения взглядом, он прорычал:
        - Должен признаться, что мне бы доставило огромное удовольствие стереть с вашего лица бессмысленную улыбку, но боюсь, что здесь неподходящее для этого место. Поэтому, если вас не затруднит, я бы попросил вас отойти подальше, либо вам придется отвечать за последствия.
        Какую-то секунду виконт с нескрываемой яростью в глазах раздумывал над возможностью принять вызов Маркфильда, но затем, вспомнив слухи о том, что граф одинаково хорошо владеет и шпагой, и пистолетом, побагровел и с явной неохотой медленно отошел в сторону.
        Хотя Ричард не сомневался, что без труда сможет исполнить свою угрозу, он почувствовал облегчение оттого, что ему не придется этого делать, так как не раз слышал от отца, что мало удовлетворения от победы над ничтожным соперником. Бросив на него презрительный взгляд, он прошел мимо со словами:
        - Позвольте посоветовать вашей светлости покинуть это здание, пока между нами не произошло более серьезной стычки. Я полагаю, что балаган или кабак Дота Финнегана будет намного больше соответствовать вашему вкусу, чем это место!
        Баррингтон в ответ просто сверкнул на него глазами, но Ричард был достаточно уверен в силе своих слов, чтобы предположить, что виконт учтет его предупреждение. Поскольку его мысли были больше заняты настроением Хелены, он выбросил из головы этот инцидент и поспешил в бальный зал с легким чувством неловкости.
        - Где тебя носило все это время, Ричард? - прошипела леди Изабель, как только он очутился поблизости от ее кресла. - Какой смысл таскать Хелену на светские рауты, если ты будешь постоянно куда-то исчезать?
        - Простите, мадам, - ответил граф довольно рассеянно, поскольку его внимание было привлечено к двум пустующим местам рядом с графиней. - Должен вас заверить, что мое отсутствие было вынужденным. А где наши молодые леди?
        - Если ты потрудишься приглядеться, то увидишь, что твоя нареченная и ее кузина танцуют! - сердито ответила графиня. - Я предполагала, что с ней будешь танцевать ты, учитывая, каких трудов мне стоило заполучить приглашения сюда! Слава богу, я заранее попросила Чарльза записаться в их бальные книжечки!
        Ричард почувствовал облегчение, так как на один ужасный миг испугался, что отсутствие Хелены могло быть связано с внезапным появлением Баррингтона. Пробежав глазами по группам танцующих, он почти сразу заметил своего кузена - мужчины рода Стэндиш в толпе всегда были на голову выше остальных. Однако, к разочарованию графа, рука, которую сжимал Чарльз, принадлежала не Хелене, а Лотти Дэниеле!
        Присмотревшись к остальным парам, он очень скоро нашел Хелену. Отступившие было раздражение и беспокойство снова овладели им при виде ее партнера - им был не кто иной, как Томас Редферн.
        - Надо надеяться, что добрый доктор не опередил тебя! - насмешливо бросила графиня, заметив грозное выражение на лице внука. - Чарльз уже дважды танцевал с ней и не мог пригласить ее в третий раз. На самом деле нам еще повезло, что Редферн и его сестра присоединились к нашей группе, так как они достаточно хорошо знакомы с некоторыми из присутствующих здесь джентльменов, чтобы сделать необходимые представления. Иначе мы бы имели весьма бледный вид!
        Ожидая ответного выпада на свою речь и, к своему удивлению, не получив его, графиня смерила взглядом своего внука, горящего праведным гневом от открытия, что Хелена танцевала с несколькими партнерами, и прибавила более примирительным тоном:
        - Как бы там ни было, Ричард, вряд ли твое длительное отсутствие укрылось от нашего бдительного комитета. Тебе следует что-то предпринять, чтобы улучшить ситуацию, поскольку я уверена, что не должна напоминать тебе, каковы истинные мотивы нашего пребывания здесь.
        Ричард, стараясь вернуть самообладание, заверил графиню, что сделает все возможное, и, заметив, что танец заканчивается, отошел в сторону, давая возможность своему кузену и доктору отвести на место их раскрасневшихся и смеющихся партнерш.
        - Редферн, - поклонился граф в ответ на приветствие доктора, но его мысли были заняты тем, как завладеть Хеленой, чтобы извиниться за длительное отсутствие, а главное, как выяснить, не было ли связано ее обморочное состояние с Баррингтоном. - Не хотите ли пройтись по залу, мисс Витли? - спросил он, выйдя вперед и протягивая ей руку.
        Ожидая, что граф постарается отделаться от нее, чтобы она его больше не компрометировала, Хелена была застигнута врасплох и могла только проговорить, запинаясь:
        - Да, к…конечно, милорд.
        - Я должен извиниться за то, что оставил вас одну, - начал он, когда они стали прохаживаться по бальному залу. - Я наткнулся на группу моих друзей-офицеров и не мог от них вырваться.
        Хелена испытала облегчение, услышав эти слова, но она не могла не задуматься о том, что еще задержало его, поскольку хорошо знала, что «группа друзей-офицеров», о которой он говорил, была остановлена мистером Виллисом за неорганизованный вход в зал задолго до того, как Маркфильд счел нужным в нем появиться.
        - Прошу вас, не беспокойтесь обо мне, милорд, - ответила она. - Моя кузина и я хорошо провели время в ваше отсутствие.
        Будучи свидетелем того, с каким удовольствием она танцевала с Редферном, Ричард с трудом удержался от саркастической реплики, готовой сорваться с его губ. И хотя ему очень хотелось спросить, не играет ли Редферн в ее жизни более значительную роль, чем обычно отводится семейному врачу, он хорошо понимал, насколько такой вопрос был бы неуместен.
        В этот момент церемониймейстер объявил, что последним танцем перед ужином будет второй валы за этот вечер, и Ричард счел это удачной возможностью наладить их пошатнувшиеся отношения.
        Сняв со своего локтя ее руку, он обратился к ней с легкой улыбкой:
        - Наш танец, мисс Витли, я полагаю.
        Хелена отпрянула от него, отрицательно замотала головой:
        - Но это вальс, милорд, а я, как вы знаете, еще не выучила па.
        - О, бросьте, мисс Витли, - тихо проговори и он. - Что сталось с той отвагой, которую вы демонстрировали раньше? Это очень просто, уверяю вас.
        Придя в замешательство от вызывающего блеска его глаз, Хелена заколебалась. Наблюдая за танцующими некоторое время назад, она имела возможность запомнить некоторые движения и пришла к заключению, что вальс и в самом деле не сложный танец. Кроме того, мысль о том, что Маркфильд будет держать ее так близко, была для нее очень притягательной. Тем не менее, боясь снова сделать из себя посмешище, девушка неохотно продолжала сопротивляться.
        Но когда Дженни провальсировала возле нее, крикнув: «О, ты обязательно должна попробовать, Хелена!» - она почувствовала, что ее решимость слабеет.
        Заметив ее колебания, граф быстро воспользовался возможностью и, прежде чем она успела собраться с духом, повел Хелену в круг танцующих.
        - О, милорд, - взмолилась она. - Вы не должны заставлять меня!
        - Расслабьтесь и предоставьте мне остальное, - прошептал Ричард, глядя на нее смеющимися глазами и обнимая ее за талию. - Просто подчиняйтесь ритму - а я не подведу, уверяю вас. Положите руку мне на плечо - и вперед!
        И, не давая Хелене времени задуматься о последствиях его действий, Ричард закружил ее по паркету. К счастью, ее врожденное чувство ритма вкупе со многими годами обучения музыке быстро пришли ей на помощь. С радостно забившимся сердцем Хелена подчинилась умелым движениям графа и сразу же была подхвачена стремительными тактами вальса.
        С каждой минутой она танцевала все уверенней и во многом благодаря терпению и искусному ведению Маркфильда быстро освоила многие повороты. Ее глаза блестели от восторга, когда, улыбнувшись ему, она воскликнула, прерывисто дыша: - О, Дженни была права! Это потрясающее ощущение!
        Ричард, чье сердце было переполнено опьяняющей смесью возбуждения и гордости, должен был признать, что так оно и есть, это было потрясающе, но не только из-за самого танца, а от неописуемой радости от того, что наконец он держит Хелену в своих объятиях. Если бы одна из его рук была свободна, Ричард ущипнул бы себя, чтобы убедиться, что это происходит на самом деле, а не является одним из причудливых снов, мучивших его в последнее время. Отдавшись полностью в его власть, Хелена, закрыв глаза, скоро забыла обо всем, кроме стремительного, пульсирующего ритма музыки и слегка покачивающихся движений графа, так волнующе близкого к ней. В упоении от этой близости ей казалось, что они спаяны вместе в абсолютной и совершенной гармонии. Все, чего она могла желать, - это чтобы очарование момента длилось вечно.
        Но, к сожалению, скоро последние аккорды эхом отозвались в переполненном зале, приведя вальс к неизбежному концу. Хелена почувствовала, как Ричард крепче прижал ее к себе, закружив в одном завершающем восхитительном вихре. Только когда они остановились и она, завороженная, не смея дышать, смогла наконец открыть глаза, то увидела, что граф смотрит на нее с такой нежностью, что ее сердцу растаяло.
        На один мучительный момент, пока они стояли, погрузившись взглядом в глаза друг друга, Ричард был охвачен почти непреодолимым желанием снова заключить ее в свои объятия и испить губами аромат ее мягких губ. Но звук гонга, возвестившего об окончании первой половины вечера, привел его в чувство. Вздрогнув, он вернулся к действительности и, сделав глубокий вдох, чтобы усмирить скачущий пульс, проговорил слегка подрагивающим голосом:
        - По-моему, отлично, мисс Витли. Как вы находите?
        Затем, положив ее руку на свой локоть, повел все еще ошеломленную девушку назад к ее месту, где друзья с улыбкой ожидали их возвращения.
        - О, Нелл! - прошептала Лотти с расширившимися от удивления глазами. - Это просто сюрприз. Почему ты никогда не признавалась, что умеешь танцевать вальс?
        - Я и сама об этом не знала еще несколько минут назад! - призналась Хелена со смущенной улыбкой. - Надеюсь, я не выглядела посмешищем?
        - Наоборот, - уверенно заявила ее кузина. - Я просто глаз не могла отвести от тебя!
        Ричард твердо решил не позволять Редферну завладеть Хеленой. Заметив, что тот направляется к ней - несомненно рассчитывая на привилегию сопровождать ее на ужин, подумал он с раздражением, - он послал тайный сигнал своему кузену приглядеть за тем, чтобы бабушке доставили прохладительные напитки, и, выйдя вперед, преградил дорогу Редферну.
        - Я полагаю, что мисс Витли уже обещала мне, - твердо произнес он, протягивая руку застигнутой врасплох Хелене.
        - Конечно, сэр, - кивнул Редферн, отходя в сторону с добродушной усмешкой. Затем, после минутного колебания, поклонился Лотти и предложил ей руку. - Мисс Дэниеле, не окажете ли мне честь?
        Несмотря на то, что Хелена была абсолютно уверена в том, что между нею и Маркфильдом не существовало предварительной договоренности, выражение твердой решимости на его лице в сочетании с ее недавними ощущениями убедили девушку в том, что возражать ему в этот момент было бы просто глупо. Кроме того, она хотела воспользоваться возможностью и обсудить с ним один вопрос, который привлек ее внимание во время его отсутствия.
        Взяв его руку, Хелена подождала, пока он дал выйти из зала остальным, чтобы последовать вслед за ними. Затем, когда они остались одни, она убрала свою руку и, повернувшись к нему, сказала:
        - Если вы можете задержаться на пару минут, милорд, я хотела бы поговорить с вами о членском взносе.
        Он подозрительно посмотрел на нее.
        - Членском взносе? - переспросил он. - А в чем дело?
        - Доктор Редферн сказал мне, что ему пришлось заплатить вступительную плату в десять гиней за себя и свою сестру, и я подумала, что вы тоже… - Она замолчала, увидев, как он прищурился и поджал губы, но затем, отбросив осторожность, решительно продолжила: - Вы можете сколько угодно хмуриться, сэр, но я не могу позволить вам нести такие расходы из-за меня. Мой отец настаивал на том, чтобы мы сами платили за себя во время нашего соглашения.
        - Я предпочитаю не обсуждать дальше этот вопрос, если вы не против, мисс Витли, - резко оборвал Ричард, снова беря ее руку и намереваясь направиться к выходу. - Я еще вполне могу позволить себе заплатить несколько гиней за вход в клуб!
        Однако Хелена не собиралась дать себя свернуть с выбранного курса.
        - Простите, милорд, но я должна вам напомнить, что в условиях нашего соглашения совершенно ясно сказано, что вы будете получать возмещение всех расходов на нас.
        - А я должен вам напомнить, что еще не подписал никакого соглашения, - парировал граф, сверкнув глазами, - и не имею никакого намерения его подписывать, а поскольку мы уже обсуждали нечто подобное в предыдущий раз, я считаю, что эта тема закрыта.
        Задохнувшись от негодования, Хелена уставилась на него, не веря своим ушам.
        - Ну и наглость! - выдохнула она. - Просто потому что вы решили, что эта тема закрыта, еще не значит, что так считаю я, сэр! Какое право вы имеете диктовать мне в такой высокомерной манере?
        Собираясь защититься от ее неожиданной вспышки гнева, Ричард внезапно увидел, как вздымаются два полушария ее прекрасной груди, и на минуту потерял дар речи. Но затем, злясь на себя за то, что так легко дал себя обворожить, поспешно отвел глаза от опасного зрелища и, набрав в легкие побольше воздуха, осторожно спросил:
        - Смею ли я осведомиться, каким образом мой отказ принимать деньги от леди может считаться наглостью или высокомерием?
        Хелена презрительно пожала плечиком.
        - Да у вас все одно к одному, - с досадой ответила она. - Сначала вы исчезаете неизвестно куда, потом появляетесь с надуманными оправданиями, и тащите меня танцевать против моей воли! А теперь выходит, мне даже не позволено говорить без вашего разрешения! Если это не наглое высокомерие, то я не знаю, как это назвать!
        - Но я думал, что объяснил, что меня задержало! - запротестовал Ричард. - И насколько я понял, мое отсутствие не помешало вам развлекаться, - добавил он несколько саркастически. - Если мои глаза меня не обманули, вы казались очень счастливой в обществе популярного доктора!
        - Как вы смеете, сэр! - воскликнула Хелена, воинственно вздернув подбородок. - Вы бы, наверное, предпочли, чтобы я целый час сидела одна в уголке, пока вы будете где-то развлекаться? - И, выпрямившись во весь рост, она бросила на него взгляд, исполненный презрения, и добавила: - Я советую вам обдумать собственное поведение, милорд, прежде чем начинать критиковать других! Ввиду сомнительного эпизода у леди Кеттлшем вчера вечером, я не понимаю, как у вас хватает нахальства обвинять в кокетстве меня!
        При ее словах Ричард еле сдержал приступ ярости.
        - Что бы ни случилось вчера у леди Кеттлшем, по-моему, это не касается вас, мисс Витли. Кроме того, я не обвинял вас в кокетстве. Меня просто беспокоит, сколько людей могло наблюдать за вашим поведением.
        - Моим поведением! - Хелена с раскрасневшимися щеками и глазами, полными непролитых слез, резко повернулась к нему. - С меня хватит, сэр! Я больше здесь не останусь и не позволю оскорблять меня и дальше! Как я и подозревала, вы оказались не лучше остальных, но, что касается меня, я кончаю этот нелепый фарс! Можете сообщить ее светлости, что нашему соглашению конец!
        И прежде чем он успел удержать ее, она повернулась и помчалась по залу к ближайшему выходу.
        Хотя граф был глубоко потрясен странной реакцией Хелены на то, что он считал просто констатацией факта, каждый нерв в его теле требовал броситься за ней и просить прощения за ненамеренное нанесение обиды. Расправив плечи и стараясь игнорировать приглушенные разговоры и исподтишка бросаемые на него взгляды, он поднял голову и направился к дверям, а оттуда прямо в коридор.
        Глава 14
        Добежав до коридора, Хелена остановилась и огляделась, не зная, что делать дальше. Она уже начинала жалеть о своем импульсивном порыве, но как она посмотрит в глаза Лотти и другим в банкетном зале! Ей больше всего хотелось мира и спокойствия, но ее голова так кружилась, что она не могла сосредоточиться и сообразить, как достичь этой цели, не привлекая внимания к своему побегу. Может быть, ей следует обратиться за помощью к мистеру Виллису, церемониймейстеру, раздумывала она, стоя в полутемном коридоре. Он выглядит порядочным джентльменом и поможет ей достать приличный кеб. К счастью, в ее ридикюле достаточно денег, так как прошлый опыт научил ее никогда не покидать дом без достаточных средств на то, чтобы благополучно вернуться домой.
        Еще одной проблемой было - сообщить о своем отъезде Лотти, но Хелена ничего не могла придумать. В довершение ко всему прочему, она хорошо помнила, как в гардеробе Маркфильд засовывал номерки от их плащей в свой жилетный кармашек, так что шансы получить плащ были равны нулю.
        Несколько минут она обдумывала возможность прибегнуть к помощи доктора Редферна, но вынуждена была отказаться от этой идеи, поскольку заметила, что он действительно старался не отходить от нее далеко в этот вечер. Участие в каких-то тайных заговорах может быть воспринято им как поощрение к ухаживаниям, чего она хотела бы любой ценой избежать. Только что выпутавшись из одних отношений, она не собирается увязнуть по уши в других.
        Маркфильд оказался не лучше других - высокомерное животное с полным пренебрежением к чувствам других людей! Хорошо еще, что она раскусила его, прежде чем позволить себе полностью попасть под его чары!
        Хелена приложила пальцы к пылающему лбу и огляделась вокруг. В дальнем конце коридора у банкетного зала продолжалось оживленное движение. Девушке показалось неловко стоять вот так у всех на виду, поэтому она решила попытаться найти дамскую комнату или какой-нибудь уголок, где могла бы спокойно посидеть и поразмышлять, что делать дальше.
        К сожалению, она быстро обнаружила, что все комнаты в этом конце коридора были предназначены для карточных игр, за исключением крошечной кладовки, заваленной коробками, сломанными стульями и другим хламом.
        Хелена уже собиралась закрыть дверь кладовки и пойти дальше, когда в самом темном уголке она заметила ветхое кресло, заваленное выцветшими гардинами и почти незаметное среди разбросанных старых вещей. Измученная девушка возблагодарила Провидение, пославшего ей такую необходимую сейчас временную передышку, и начала прокладывать себе путь через груды хлама к этому креслу. Но едва Хелена сделала два шага, как услышала за своей спиной шум шагов и чьи-то сильные руки схватили ее за плечи. Прежде чем она успела понять, что происходит, ее грубо толкнули вперед и бросили лицом вниз на кучу пыльных бархатных гардин. Не помня себя от страха и судорожно хватая руками воздух, она сумела перевернуться и увидела перед собой злорадно ухмыляющееся лицо виконта Баррингтона!
        - Итак, мы снова встретились, мисс Витли, - произнес он вкрадчиво, насильно притягивая ее к себе. - Я полагаю, что у нас осталось незаконченное дело.
        Мозг Хелены лихорадочно работал. Какая недопустимая оплошность с ее стороны, из-за размолвки с Маркфильдом она совершенно забыла об осторожности!
        - Отпустите меня, сэр, прошу вас! - взмолилась она, пытаясь вырваться. - Вы не имеете права удерживать меня здесь против моей воли!
        - К тому времени как я закончу с тобой, моя дорогая, - усмехнулся он, толкая ее на кресло и зажимая ей рот рукой, - ты и твой папаша будете на коленях умолять меня жениться на тебе!
        Ее глаза расширились от ужаса, когда до нее дошел смысл его слов. Брыкаясь изо всех сил, Хелена пыталась освободиться, но вскоре на нее, ослабевшую и задыхающуюся, виконт навалился всем телом.
        - Напрасная трата времени и сил, - прорычал Баррингтон, свободной рукой роясь в нескольких слоях нижних юбок под ее платьем. - Лучше поберечь силы для удовольствий, которые ждут нас впереди, моя кисочка.
        Обессилев, Хелена больше не могла сопротивляться и, замерев от ужаса, начала медленно погружаться в забытье. Но тут, когда она уже почти совсем потеряла ощущение реальности, сильный грохот вывел ее из полуобморочного состояния. Она вдруг с облегчением и радостью почувствовала, что ее дыханию больше не препятствовало тело Баррингтона. Последовавшая за этим серия глухих ударов и гортанных криков полностью вернули ее к действительности.
        - Хелена!
        Маркфильд? Ее глаза открылись, и она увидела графа, стоявшего перед ней на коленях, и даже в полумраке на его лице было видно выражение смертельного страха.
        - Хелена, милая! Вы можете подняться?
        Милая? Возможно ли, что нападение виконта повредило ее слух? Отрицательно покачав головой и быстро моргая в попытке рассеять туман перед глазами, Хелена посмотрела на него через туманную дымку.
        - Баррингтон, - прошептала она, пытаясь подняться.
        - Он больше не побеспокоит вас, обещаю, - заверил ее Ричард, потирая костяшки пальцев правой руки. Затем, наклонившись, он осторожно поднял ее на ноги. - Вы… Он… - Его голос сорвался, и он заключил Хелену в объятия. - Мне так жаль, дорогая! - с глухим стоном прошептал он, прижимаясь щекой к ее волосам. - Сможете ли вы когда-нибудь меня простить?
        Неожиданная, горячая радость переполнила ее. Хелена с трудом понимала смысл слов, которые он произносил. Найти безопасность в его объятиях было, с ее точки зрения, более чем достаточной компенсацией за ту опасность, которой она только что подверглась в руках ненавистного виконта. Сквозь разделявшую их одежду она ощущала тепло его тела и сильное, слегка неровное биение его сердца. Не в силах сопротивляться соблазну, она обвила руками Ричарда за талию и, еще теснее прильнув к нему, подняла голову и пристально посмотрела ему в глаза.
        Ричард с трудом поборол огромное желание почувствовать мягкость ее губ на своих губах. С тихим вздохом осознания полного поражения он закрыл глаза и опустил голову.
        - Могу я поинтересоваться, что здесь происходит, ваша светлость? - раздался ледяной голос леди Джерси позади него.
        Вздрогнув от неожиданности, Ричард быстро обернулся и, в тщетной попытке защитить Хелену от посторонних взглядов, спрятал потрясенную девушку за своей спиной.
        Там, в дверях, сбившись в кучу и взирая на него с нескрываемым неодобрением на лице, стояли все пять славящихся своей строгостью патронесс. Более того, эти дамы были не одни, а в сопровождении большого числа любопытствующих зрителей, среди которых, к большому огорчению Маркфильда, была сама графиня! Проглотив ругательства, которые едва не сорвались с его губ, Ричард сообразил, что это Баррингтон, несмотря на свою побитую физиономию, не теряя времени, успел распространить известие о недавней ссоре между ним и графом. Но для чего виконту потребовалось афишировать свое распутное поведение? Все стало ясно из последовавшей за этим обвинительной речи леди Джерси.
        - Виконт Баррингтон был так любезен, что проинформировал патронесс и меня о своей мужественной попытке защитить от ваших приставаний одну из наших молодых леди, сэр! Просто невероятно, что один из наших членов зашел так далеко, что забылся и вел себя так непристойно! Да еще под нашим носом! Если вы теперь же не объяснитесь, сэр, мы вынуждены будем просить вас покинуть этот дом сию минуту!
        Проведя рукой по лбу, Ричард обдумывал, какое объяснение могло бы опровергнуть подлую ложь развратного виконта. Одно ему было ясно: Баррингтон распространил поклепную версию происшествия, поэтому любая попытка с его стороны рассказать правду может скорее заставить его обвинителей еще больше поверить в его вину, чем убедить их в его невиновности. Кроме того, Ричард должен был защитить Хелену от злобных слухов. Он набрал в легкие побольше воздуха и решил, что, хотя ложь противоречит его жизненным принципам, это сейчас единственный способ выпутаться из создавшегося ужасного положения.
        - Похоже на то, что ваши светлости были введены в заблуждение, - спокойно проговорил он и твердо посмотрел в глаза своим судьям. - Я действительно вынужден был силой выставить лорда Баррингтона из комнаты, но свои действия я считаю совершенно оправданными. Дело в том, что в тот момент, когда его светлость застал нас, я был далек от приставаний к этой молодой леди, как предположил лорд Баррингтон. Я делал предложение мисс Витли! - Постаравшись проигнорировать возгласы удивления, раздавшиеся позади него, он добавил: - Как она сама, несомненно, это подтвердит.
        И, скрестив пальцы, он отошел в сторону и представил взорам собравшихся растрепанную Хелену, которая слушала его потрясающее заявление со все возрастающим удивлением и теперь настолько растерялась, что лишилась дара речи.
        - Мисс Витли!
        Взяв ее покорную руку в свою, Ричард изобразил улыбку.
        - Похоже на то, что наш секрет открылся, любовь моя, - сказал он. - Не сможешь ли ты объяснить их светлостям подлинную цель нашего тайного свидания?
        Подняв на него глаза, Хелена, чей мозг силился переварить слова графа, не могла не сознавать, что, пытаясь защитить ее от стыда и бесчестия, он был готов даже принести на алтарь ее доброго имени свои принципы. И тут ей пришло в голову, что все, что случилось, явилось следствием ее желания бросить вызов Маркфильду. Если бы она не убежала из-под его защиты и не попыталась спрятаться в этой кладовке, ничего бы из последовавших за этим ужасных событий не произошло, и его светлость не оказался бы вынужденным просить ее руки!
        Для Хелены было совершенно очевидно, что у нее нет выбора, кроме как поддержать неожиданное заявление Ричарда. Она собрала остатки мужества и, сплетя свои пальцы с его, повернулась к шушукающейся толпе и воскликнула:
        - Вы не имеете права бросать лорду Маркфильду такие чудовищные обвинения! Он сказал правду! Если бы виконт не нарушил нашего уединения и не вызвал такого ужасного недоразумения, наше маленькое tete-a-tete[Здесь - свидание.] закончилось бы еще до того, как было замечено наше отсутствие. Но получилось так, что то, что должно было оставаться нашим личным секретом до тех пор, пока его светлость мог бы поговорить с моим отцом, теперь из-за злобных обвинений сэра Баррингтона сделалось всеобщим достоянием! - Затем, обернувшись к Маркфильду, Хелена проговорила: - Я хотела бы поехать домой, милорд.
        Граф, который был восхищен тем, как быстро Хелена сумела взять себя в руки, поспешно положил ее руку на свой локоть и направился к двери. Когда они проходили мимо леди Джерси, та склонилась в глубоком реверансе со словами:
        - Примите наши глубочайшие извинения за недоразумение, милорд, и позвольте мне первой поздравить вас обоих с вашей помолвкой.
        Все еще пребывая в состоянии обиды и замешательства, Хелена воинственно подняла подбородок и прошествовала мимо смолкнувшей толпы со всем достоинством, на которое была способна.
        Усадив девушку в фойе рядом с недоумевающей графиней, Ричард отправился за экипажем. Как только дверь за ним закрылась, Хелена вскочила и, повернувшись к леди Изабель, воскликнула:
        - Теперь мы действительно попали впросак, мадам! Маркфильд заставил всех поверить, что мы помолвлены! Как нам убедить их, что это была ужасная ошибка?
        - Не волнуйся, моя дорогая, - спокойно заверила ее графиня, усаживая обратно на диван, - Ричард найдет какое-нибудь удовлетворительное решение!
        Глава 15
        Но когда через десять дней Хелена стояла рядом с отцом в вестибюле церкви Святого Георгия на Ганновер-сквер, ей стало очевидно, что Маркфильд так и не нашел никакого решения, тем более удовлетворительного. Если она не откажется от Ричарда перед алтарем - мысль, которой противилась вся ее натура, - у нее не останется альтернативы, кроме как пройти весь путь до конца, до роковой черты.
        Наутро после драматических событий в Олмаке Маркфильд прибыл в особняк Кадоган и попросил, чтобы мистер Витли, если позволит состояние его здоровья, принял его. Доктор Редферн, который в этот момент только что закончил осмотр больного, разрешил им встретиться, но при условии, что разговор будет во всех отношениях необременительным для его подопечного. После этого мужчины заперлись в комнате мистера Витли и около часа что-то между собой обсуждали.
        Через несколько дней Маркфильд отбыл в свое имение, нанеся перед этим два коротких визита в Кадоган для подписания различных бумаг и улаживания последних деталей относительно их будущего союза. И хотя он был сама любезность, склоняясь над ее рукой и галантно целуя пальцы Хелены, девушку не покидало ощущение, что Маркфильд просто покорился ситуации и теперь выполняет необходимые действия.
        За все это время они обменялись не более чем десятком слов, неизменно находясь в присутствии либо Лотти, либо Чарльза Стэндиша. Вообще говоря, Чарльз часто бывал в их доме последние дни, и это заставило Хелену заподозрить, что Маркфильд поручил своему кузену следить за своей невестой во время его отсутствия.
        Мистер Витли, конечно, находился на седьмом небе от счастья после известия об этой неожиданной помолвке. Он, ни секунды не колеблясь, дал графу свое отцовское согласие на этот брак, и с этого момента его здоровье начало быстро поправляться. И теперь, глядя на любимое лицо, Хелена не могла сдержать слез. По крайней мере, отец достиг своей заветной цели, думала она, грустно размышляя о неопределенности собственного счастья. Девушка до сих пор не могла привыкнуть к мысли о том, что меньше чем через час она выйдет из этой церкви под руку с человеком, который явно не любит ее. Да и ее собственные чувства к будущему мужу все еще находились в чудовищной неразберихе.
        Внезапные аккорды органа, известившие о начале церемонии, вывели Хелену из невеселых размышлений, и, когда волнующие звуки музыки разнеслись эхом по сводчатым галереям, она сделала глубокий вдох и, решительно вздернув подбородок, взяла под руку отца и ступила через широкие двери в длинный проход.
        К ее удивлению, все скамьи по обеим сторонам церкви были забиты до отказа. Хелена старалась улыбаться, проходя мимо них, но большинство лиц были ей совершенно незнакомы, поскольку они с отцом со своей стороны пригласили в основном только своих близких. Все эти люди, заполнившие сейчас церковь Святого Георгия, находились здесь по приглашению леди Изабель. Сама Хелена предпочла бы провести брачную церемонию в небольшой деревенской церквушке Святой Мэри в Вудлэндзе, но графиня отвергла эту идею, заявив, что единственной возможностью утереть нос их критикам было бы устроить самое грандиозное венчание, которое общество не видело со времен самой принцессы Шарлотты! Мистер Витли, охотно финансировавший всю церемонию, оказал полную поддержку этому проекту.
        Теперь Хелена шла по центральному проходу, облаченная с головы до ног в экстравагантное сооружение из атласа и кружев, и чувствовала себя очень несчастной.
        Однако когда она наконец увидела ожидавшего ее жениха, который стоял рядом с улыбающимся кузеном, то не могла сдержать бешеного биения сердца. В элегантном каштанового цвета фраке и коричневых панталонах, облегающих его бедра наподобие второй кожи, он был так невероятно красив! Если бы только она могла найти путь к его сердцу! Но, в конце концов, урезонивала себя девушка, становясь рядом с ним, разве не живет большинство людей в браке без любви? И почему она должна искать чего-то большего?
        Глаза Маркфильда были прикованы к ее лицу с момента, когда она появилась в дверях, и теперь его сердце было так взволнованно, что готово было вот-вот разорваться. Почти невозможно было поверить, что это видение красоты скоро станет его женой. Ричард решил, что, как только они поженятся, он увезет ее от всей суеты и пустой болтовни, вызванных поспешной свадьбой, и сделает все, что в его силах, чтобы завоевать ее любовь. Он окружит ее такой преданностью, что она не сможет сопротивляться. Так уговаривал он себя, чтобы окончательно не потерять самообладание.
        И теперь его нареченная стояла, готовая принести все необходимые клятвы, и, хотя он изо всех сил старался поймать ее взгляд, чтобы послать ей ободряющую улыбку, она отказывалась смотреть в его сторону и не сводила глаз с молитвенника, который викарий держал перед ней.
        Итак, с бессмертного и освященного обращения «Возлюбленные мои» началась церемония венчания. Монотонное бормотание священника, смущавшее ее ощущение руки Маркфильда так близко от ее собственной… Но потом все это отступило, и все существо Хелены наполнили возвышенные слова священного текста.
        Одна за другой с языка викария слетали сакральные фразы, а затем:
        - Берешь ли ты, Ричард Александр Генри, эту женщину?
        И громкое и уверенное «да» Маркфильда.
        - Берешь ли ты, Хелена Луиза, этого мужчину?
        И ее робкое, шепотом:
        - Да.
        Затем ее отец выступил вперед и вложил ее руку в руку Маркфильда, который, все еще тщетно стараясь поймать ее взгляд, обещал любить и беречь ее, и она повторила те же слова. И тогда Маркфильд надел на ее палец кольцо.
        Молитва, псалом, еще молитвы. Последнее благословение, и, наконец, все было кончено. На горе или на радость, она и Маркфильд были обвенчаны!
        Ричард привлек ее к себе и, наклонившись, запечатлел на ее губах первый поцелуй мужа.
        Сердце Хелены стучало так сильно, что готово было выскочить из груди. Она подняла лицо вверх, чтобы получить желанно сладкое прикосновение его губ, но не смела посмотреть ему в глаза, чтобы он не прочел в них истинную силу ее чувства к нему. Смущенная, в последний момент Хелена отвернулась и стала блуждать взглядом поверх голов присутствующих.
        И тут внезапно внимание молодой женщины привлек яркий блеск цветного драгоценного камня в головном уборе, украшенном перьями. Она всмотрелась в его обладательницу и узнала сильно накрашенное лицо леди Рейчел Каммингс. Хелена почувствовала, как ее охватывает холодная ярость. Значит, он дошел до того, что пригласил на свадьбу свою любовницу, чтобы нанести своей будущей жене самое сильное оскорбление! А еще обещал «оставить всех остальных»!
        Сердито дернувшись, она едва почувствовала губы Маркфильда на мочке правого уха и, не думая о последствиях, вырвалась из его объятий и напомнила опешившему священнику, что они еще должны расписаться в журнале.
        Граф, смущенный неожиданной переменой в поведении Хелены, которое до того момента было холодным и отстраненным, приписал это нервам. Когда она вошли в ризницу, он повернул Хелену к себе.
        - В чем дело, дорогая? - спросил он с тревогой. - Ты плохо себя чувствуешь?
        - Я совершенно здорова, благодарю вас, милорд, - ответила она слегка дрожащим голосом и, повернувшись к викарию, попросила пригласить свидетелей.
        - Пожалуйста, скажи мне, что тебя тревожит, - обратился к ней Ричард, как только священник вышел. - Если у тебя болит голова, я могу устроить…
        - Уверяю вас, что моя голова в полном порядке, - прервала она резко. - Должна сказать, что сейчас она намного яснее, чем час назад!
        - Я не совсем тебя понимаю. Надеюсь, что ты не хочешь сказать, что уже начинаешь жалеть о нашей свадьбе?
        - Сомневаюсь, что вас бы очень огорчило, если бы я и жалела, милорд, - пожала плечами Хелена. - По крайней мере, мне ясно, что вы не имеете намерения соблюдать клятвы, которыми мы только что обменялись!
        Он отступил от нее, покраснев от гнева.
        - Ради Бога! - воскликнул он в изумлении. - Что ты имеешь в виду?
        - Сомневаюсь, что Бог придет на вашу защиту, милорд, - сухо заметила она. - Вам лучше обратиться к вашей любовнице!
        - К моей любовнице? - Совершенно сбитый с толку, Ричард машинально взъерошил себе волосы. - Не представляю, что…
        Но в этот момент достопочтенный Олдридж вернулся в ризницу в сопровождении графини и Джайлза Витли, и граф был вынужден прервать свои протесты и сконцентрировать внимание на подписании метрической книги.
        В дальнейшем у молодоженов не было возможности остаться наедине, поскольку всю дорогу от Ганновер-сквер обратно в Стэндиш-Хаус их открытый экипаж сопровождали большие толпы народа. За свадебным обедом они сидели рядом друг с другом, но за едой разговор согласно этикету должен был ограничиваться банальностями, а потом в течение всего дня им было не до разговоров.
        Улыбаясь и приседая в реверансе каждому из ста пятидесяти гостей, выстроившихся в ряд, чтобы их поздравить, Хелена вздохнула с большим облегчением, когда последний гость наконец удалился через двойные двери, ведущие в столовую. Она поняла, что худшие из ее страхов позади, - по крайней мере, презренная леди Каммингс не была приглашена на прием!
        Ричарду, у которого от бесконечных рукопожатий и похлопываний по спине болели голова и плечи, казалось невозможным пробиться сквозь толпу, обступившую Хелену, и предложить ей устроить небольшой перерыв для себя. Она выглядела довольной в окружении пустоголовых гуляк, которые, по его мнению, были здесь только в надежде договориться с ней о тайном свидании. Как бы ему хотелось всадить пулю в каждого из них!
        - Так вот ты где прячешься, старина! Уже устал от бремени брака?
        Отбросив невеселые мысли, Ричард обернулся и увидел Джофрея Фэрфакса, который вместе с сэром Брейтвейтом наконец обнаружили временное укрытие своего друга в одной из многочисленных оконных ниш бального зала.
        - Я просто хочу, чтобы все поскорее закончилось, - ответил он с усталым вздохом, снова бросив взгляд на свою жену, которая, судя по всему, довольно благосклонно беседовала в этот момент с одним из поклонников.
        Сэр Питер заметил, что многие люди уже начали уезжать, так что желание Маркфильда скоро исполнится.
        - Насколько я могу судить, - добавил он бодро, - прежде чем старинные часы в гостиной пробьют пять, мы будем провожать вас в свадебное путешествие.
        - Мы не поедем в свадебное путешествие, - возразил Ричард, покачав головой. - Отец Хелены действительно предложил отправить нас в тур по европейским столицам, но, поскольку одна из моих лучших племенных кобыл должна со дня на день ожеребиться, я решил, что не могу оставить Гримторпа с ней одного.
        - Не поедете даже на несколько дней? - удивился Брейтвейт.
        - Возможно, позднее, - ответил граф, слегка покраснев. - Когда все немного уляжется.
        На какой-то момент никто из его друзей не мог придумать ответ на это довольно загадочное замечание. Но потом Фэрфакс поспешно отреагировал:
        - Ну, я должен сказать, что ты заполучил настоящую красотку. И к тому же твоим денежным проблемам как будто пришел конец! Неплохо сработано!
        - Это правда, - нехотя признался Ричард. Несмотря на их долгое знакомство, у него было неприятное чувство, что его друзья с удовольствием бы узнали, что он отказался от всех денежных предложений Витли. На самом деле он решил перевести все немалое приданое Хелены на ее личный счет в банк на Стрэнде.
        К облегчению Ричарда, гости действительно стали расходиться, и, когда толпа вокруг Хелены рассеялась, он, не будучи уверен в теплом приеме, набрал в легкие побольше воздуха и отправился к ней через зал.
        - Все прошло хорошо, не правда ли? - сказал он, напрасно стараясь поймать ее взгляд.
        Ответ Хелены был не слишком ободряющим.
        - Весьма впечатляюще, милорд, - ответила она тоном, каким говорят с совершенно чужим человеком. - У леди Изабель, несомненно, выдающиеся организаторские способности.
        Про себя Хелена считала, что вся эта церемония, конечно щедро оплаченная ее отцом, была от начала до конца долгим и скучным занудством. Почти час ей пришлось отбиваться от плохо прикрытых фривольных предложений нескольких джентльменов, и она спрашивала себя, зачем позволила себе войти в так называемый бомонд. Как эти люди могут говорить о «стандартах поведения» и «кодексе чести» и в то же время вести себя так ужасно, было выше ее понимания. Неудивительно, что ее мать отвергла собственных титулованных родственников ради жизни в более низких слоях общества! Как бы там ни было, появление в церкви Рейчел Каммингс убедило Хелену в том, что Маркфильд, имея теперь в своем распоряжении деньги ее отца, не собирается менять свою жизнь. «Он дал ясно понять, что не любит меня, а я надеялась, что со временем между нами может установиться взаимопонимание».
        Ее муж, которого отвлек разговор с ее отцом и леди Изабель, опять подошел к ней и дотронулся до ее руки:
        - Нам пора ехать, дорогая.
        При мысли о расставании с больным отцом слезы брызнули из глаз новобрачной, и она закусила губу, чтобы не разрыдаться.
        - Ну, ну, моя девочка, - раздался голос ее отца рядом с ней. - Не надо плакать. Как только ты устроишься в новом доме, мы с Лотти навестим вас.
        - О, папа! - плакала Хелена, крепко обняв его. - Обещай мне, что ты будешь принимать лекарства, бросишь пить портвейн и станешь следовать советам доктора Редферна. Лотти будет помогать тебе… - Ее голос сорвался, и она дала волю слезам.
        Мистер Витли, в течение нескольких минут гладивший дочь по спине, бросил умоляющий взгляд в сторону графа, словно прося у него помощи. Ричард, который, нахмурившись, наблюдал за этой сценой, быстро вышел вперед и, оторвав Хелену от отца, сам обнял ее и прижал к себе, бормоча:
        - Успокойся, милая. Все будет очень хорошо, я тебе обещаю.
        Оказавшись внезапно в объятиях Маркфильда, Хелена вздрогнула, а когда почувствовала исходившие от него тепло и силу, ее тело сотрясла такая сильная дрожь, что она в смущении отпрянула от него.
        - О боже, что вы все, должно быть, думаете обо мне! - выдохнула она, отчаянно стараясь смахнуть со щек остатки слез. - Папа, дай мне, пожалуйста, платок.
        Но Ричард первым вынул из жилетного кармана белый шелковый носовой платок, который словно держал там для этой цели.
        - Позволь мне, - сказал он тихо и, взяв в ладони ее подбородок, начал вытирать ее мокрые и теперь красные от смущения щеки. - Отлично! - заключил он, опуская платок на свое место и заглядывая ей в глаза. - Как фиалки под дождем, - прошептал он, поднося к губам ее руку.
        Нежные прикосновения и участие мужа еще больше усилили ее волнение, и прощание с отцом и Лотти прошло словно в тумане. Даже после того как граф посадил ее в экипаж и кучер стегнул лошадей, ее чувства пребывали в полном смятении.
        Для Хелены не оставалось сомнений, что она без памяти влюблена в мужчину, который теперь стал ее мужем и сидел рядом с ней. Также не было сомнений в том, что его сердцем владела другая женщина. Что делать с этими неразрешимыми проблемами, она не знала…
        Глава 16
        Сидя в потаенном уголке закрытой кареты, Ричард понимал, что у него вряд ли представится еще такой благоприятный момент спросить Хелену о причине ее странного поведения на церемонии венчания, но он не знал, как затронуть этот деликатный вопрос. Он боялся сказать что-то, что могло повредить их хрупким отношениям.
        - Надеюсь, что поездка не покажется тебе чересчур утомительной, моя дорогая, - сказал он вместо этого. - Это только чуть больше шестнадцати миль, самое большее два часа езды.
        - Смею предположить, что я выдержу, - ответила она равнодушным тоном, делая вид, что ее больше интересуют рисовые зерна, застрявшие в складках юбки. - Могу я спросить, куда мы едем?
        Застигнутый врасплох, он посмотрел на нее с изумлением:
        - Не понял.
        - Ну, я знаю, что папа был очень разочарован, когда вы отказались от предложенного им тура по европейским столицам. И с тех пор никто не сообщил мне ни о каких альтернативных вариантах, которые вы могли организовать.
        Хлопнув себя по лбу, Ричард сардонически улыбнулся:
        - Несомненно, ты считаешь это еще одним примером моего высокомерия!
        - Я сказала своеволия, а не высокомерия, - уточнила Хелена, кусая губу, чтобы скрыть улыбку.
        - Это одно и то же.
        - Вовсе нет, - запротестовала девушка. - Своеволие означает навязывание своей воли другим, в то время как высокомерие подразумевает просто чрезмерную надменность.
        - Понятно, - сказал Ричард после короткой паузы. - И в каких из этих двух пороках ты меня обвиняешь?
        Хелена слегка наморщила лоб.
        - В обоих, я полагаю. - Но затем, заметив на его лице выражение побитой собаки, пожалела о своих словах. Несмотря на боль, которую он ей причинял, она слишком его любила, чтобы стараться нанести удар по его самолюбию. - Однако, возвращаясь к первоначальной теме, - поспешила она перевести разговор, - я хочу напомнить вам, что вы еще не познакомили меня с конечным пунктом нашего назначения.
        Оказавшись наедине с новобрачной в быстро движущейся карете, Ричард понял, что его недавняя тревога о жеребой кобыле теперь могла показаться не уместной на фоне несостоявшегося свадебного путешествия.
        Ломая голову над подходящим ответом, он сказал:
        - Ну, я подумал, что нам не помешает короткий отдых после всей суеты последних дней, прежде чем мы решим, куда нам поехать. - Затем, быстро сымпровизировав, добавил: - Мне кажется, что было бы полезно провести некоторое время в Вестпарк-Хаус ввиду возможных изменений в отделке и убранстве… - Видя, что Хелена смотрит на него с недоверием, он поспешно проглотил слюну и добавил: - Должен признаться, что я не планировал никакой поездки. - И, взяв ее руку в свою, виновато улыбнулся. - Я должен просить у тебя прощения, дорогая. Конечно, мне следовало бы отнестись к такому важному делу с большим вниманием.
        От неожиданного завладения Ричардом ее рукой Хелена должна была сделать глубокий вдох, чтобы успокоить быстро забившееся сердце.
        - На самом деле это не важно, - произнесла она слегка дрожащим голосом, а затем, набравшись смелости, слегка сжала его пальцы и улыбнулась. - Я понимаю, что у вас были более важные дела.
        Когда их взгляды скрестились, Ричард почувствовал, как все его тело напряглось и вспыхнуло, словно от электрической искры.
        - Мне тоже так раньше казалось, - сказал он, медленно покачав головой, - но теперь я в этом не так уверен. - Он все глубже погружался в бездонную голубизну ее захватывающих дух пленительных глаз и, издав глухой стон, привлек ее к себе. - По-моему, пора обменяться супружеским поцелуем, - прошептал он хрипло, заключая ее в кольцо своих рук, и, наклонив голову, завладел ее губами.
        Не смея дышать, дрожа от сотрясавших ее волн экстаза, Хелена ответила на его поцелуй. В этот момент наивысшего наслаждения ей казалось, что самые смелые ее мечты стали реальностью. Водя руками по его груди и плечам, ласково перебирая короткие завитки у него на затылке, Хелена прижимаясь к нему все теснее в безумном желании сделаться ему еще ближе. Пораженный страстностью ее поцелуя, граф на мгновение оторвался от нее, но только затем, чтобы покрыть нежными поцелуями ее шею и мочку уха, отчего ее голова закружилась, и она вознеслась на вершину блаженства. В желании еще более полной близости он стал вынимать шпильки из ее прически, разрушая искусное сооружение из волос. И густые мягкие локоны, освобожденные, падали на ее лоб и плечи, словно желая еще на какое-то время скрыть от него его возлюбленную под своим шелковым плащом. Откинув голову, она закрыла глаза, чувствуя длинные, трепещущие пальцы, проникающие сквозь упавшие на плечи пряди…
        Внезапно, словно ледяная глыба, на нее обрушилось видение другого головного убора, украшенного ярким драгоценным камнем, где из-под триумфально качающихся перьев на нее смотрела удовлетворенно усмехающаяся любовница ее мужа!
        Вырвавшись из его объятий, она отодвинулась от него, насколько позволяло ограниченное пространство кареты.
        - Мы так не договаривались! - выдохнула она, задыхаясь. - Я не буду играть вторую скрипку с этой наглой распутницей!
        Шокированный, Ричард остался в состояние крайнего возбуждения, с которым ему было очень нелегко справиться. Минуту назад ему казалось, чти все его надежды и желания сбываются, а в следующую…
        - Распутницей? - как эхо повторил он, кегли его мозг сумел наконец осознать смысл ее слов. ? О чем ты говоришь?
        - Вы прекрасно знаете, о чем я говорю, точнее, о ком! - отрезала она, дрожащими руками пытаясь восстановить прическу. - О вашей распрекрасной любовнице! О женщине, которую вы посмели пригласить полюбоваться, как вы захомутали глупенькую дочку богатого отца!
        Он побледнел.
        - Ты говоришь о леди Каммингс? - спросил он, пораженный.
        - Ну, она была единственной из ваших любовниц, с которой мне пришлось столкнуться! - насмешливо ответила она, с вызовом глядя на него. - Возможно, там были и другие, я не в курсе.
        Неужели Хелена ревнует? Эта мысль была бы для него приятной. Но, взглянув на ее стиснутые руки и насупленное выражение лица, он решил, что, хотя такое предположение польстило бы его мужскому тщеславию, более возможной причиной приступа гнева его жены были бессонные ночи. Он сам страдал от бессонницы последнее время и хорошо знал, какое вредное действие она оказывает на психику.
        Покачав головой, он попытался расцепить ее сплетенные пальцы.
        - Ты не можешь предположить, что я мог зайти так далеко, что пригласил бы бывшую любовницу на свою свадьбу, - попытался он урезонить Хелену. - Кроме того, если мне память не изменяет, всего четверть часа назад вы называли меня высокомерным. Не могу же я одновременно быть высокомерным и низким!
        - Очень остроумно, милорд! - усмехнулась она, отталкивая его. - Но это не объясняет присутствия той леди.
        - Уверяю вас, что она была там не по моей просьбе, - поспешил заверить ее Ричард. - Я не видел ее, честное слово.
        - Должна сказать, что ее трудно было не заметить с таким безобразным сооружением из перьев на голове, - не сдавалась Хелена, презрительно фыркнув.
        - Вполне возможно, - согласился граф, которому наконец удалось завладеть одной из ее рук. - Но, видите ли, я не сводил глаз с моей прекрасной невесты.
        Хелена смущенно прикусила губу и залилась краской.
        - Но ведь кто-то же пригласил ее, - настаивала она, не глядя в его сторону.
        - Не обязательно. Свадьбы - публичные церемонии, и церкви открыты для всех и для каждого.
        - Особенно для каждого, - буркнула она, ощетинившись.
        Он рассмеялся и, несмотря на сопротивление, поднял ее руку и поднес к губам.
        - Постарайся выбросить это из головы, милая, - попросил Ричард с нежностью в голосе. - Даю тебе слово чести, что я не видел и не говорил с леди Каммингс с того вечера у леди Кеттлшем.
        Хелена беспокойно заерзала на своем месте.
        - В таком случае вы должны считать меня ужасной дурой за такое глупое поведение, - еле слышно пролепетала она.
        Глаза Ричарда потеплели, и, обняв Хелену за плечи, он привлек ее к себе.
        - На самом деле, - прошептал он, - я думаю, что ты самая чудесная, самая обожаемая жена, которую только может желать себе любой мужчина!
        Ее сердце наполнилось ликованием. «Неужели в конце концов все закончится лучшим образом?» - с надеждой подумала она. Хотя он не упомянул слово «любовь», ей стало казаться, что Маркфильд действительно питает к ней какое-то чувство и, несомненно, ее желает!
        Ричард впервые в жизни был сильно и безответно влюблен. Заметив, что Хелена наконец закрыла глаза, он крепче обнял ее и, откинувшись на подушки, предался созерцанию ее прелестного личика: удивительно длинных, темных ресниц на бархате кремового оттенка кожи, россыпи крошечных веснушек на дерзко вздернутом носике, упрямого маленького подбородка, губ в форме изогнутого лука - губ, которые хотелось целовать и целовать…
        Оставшуюся часть пути Ричард то предавался воспоминаниям об опьяняющем восторге их ласк, которые так не вовремя были прерваны, - тогда он чувствовал, как напрягаются все его мышцы и сердце начинает безумно скакать, - то с тихой и затаенной нежностью смотрел на румянец, заливающий щеки Хелены. Несмотря на то, что его молодая жена, как ему казалось, ничего к нему не испытывала, та страстность, с которой она ответила на его ласку, давала ему все основания надеяться, что со временем он заставит ее полюбить себя. Нужно только терпение. Как только они приедут в Вестпарк-Хаус, он окружит ее таким вниманием и заботой, что ее сердце не сможет сопротивляться!
        Глава 17
        - Спасибо, Теддингтон, ты можешь идти.
        - Слушаюсь, милорд.
        Поставив графин с портвейном в пределах досягаемости правой руки графа, дворецкий поклонился и на цыпочках вышел, чтобы поделиться своими наблюдениями с поджидавшей его группой домашних слуг, собравшихся за обеденным столом под лестницей.
        - Почти ни слова не произнесли в течение всего ужина, - сообщил он, озабоченно покачав седой головой.
        - Даже не упомянули мое персиковое суфле? - обиделась миссис Эллис, дородная кухарка, возмущенно засопев. - У меня ушло двадцать пять минут на то, чтобы сбить крем!
        - О, ее светлость очень хвалила все блюда, - успокоил ее дворецкий, расстегивая жилет и усаживаясь во главе стола. - Просто между ними была, как бы это выразиться, некоторая сдержанность.
        - О, дайте бедной девочке попривыкнуть, - вмешалась миссис Вейнрайт, экономка. - Ведь она была в доме не больше пяти минут! Клянусь, ее светлость еле держалась на ногах, когда я показывала ей ее комнату. Я уверена, что она будет в порядке, как только освоится, - она такая прелесть!
        - Нехорошо, что его светлость сразу же бросился в конюшни, - пробормотал Хэдли, один из ливрейных лакеев. - Этот Гримторп мог бы догадаться не тащить его сразу, он даже не успел как следует представить нас хозяйке. Это плохо, если хотите знать мое мнение.
        - Я так не думаю. - Теддингтон с упреком посмотрел в сторону молодого слуги. - Мистер Гримторп все утро не находил себе места, поджидая возвращения графа. Он тревожится за одну из призовых кобыл.
        - А даже если и так! - не сдавался Хэдли. - Бросать молодую жену ради какой-то лошади! Что это такое, я вас спрашиваю!
        Подобные чувства испытывала в это время и Хелена. Поспешно бросив ей:
        - Прости, моя дорогая, мне надо идти! - Маркфильд удалился со взволнованным грумом и оставил ее с десятком слуг, выстроившихся в ряд для приветствия своей новой хозяйки.
        К счастью, за предыдущие годы управления хозяйством ее отца, хотя и не такого огромного, она приобрела некоторый опыт и теперь с помощью экономки с честью выдержала свое первое испытание в качестве графини Маркфильд.
        В сопровождении миссис Вейнрайт она поднялась наверх, в свою спальню, где узнала, что, как она и предполагала, эта комната раньше принадлежала матери Маркфильда, а еще, что она сообщается со спальней его светлости. Это открытие вызвало у нее некоторое раздражение, тем более когда оказалось, что запирается комната со стороны графа.
        Однако она почувствовала облегчение, увидев, что ее горничная Фрэн, прибывшая часом раньше, уже начала распаковывать вещи. Отвергнув предложение экономки воспользоваться отсутствием графа и немного вздремнуть, Хелена вместо этого переоделась в легкое муслиновое платье и решила получше познакомиться с расположением комнат и подсобных помещений в своем новом доме. Вестпарк-Хаус, как она скоро поняла после обследования нижнего этажа, был сравнительно современным сооружением, построенным в простом, но элегантном стиле. К большому центральному холлу примыкало множество комнат; направо от парадной двери находился хорошо обставленный зал, двойные двери которого соединяли его со столовой; налево была несколько запущенная библиотека которая, видимо, служила и кабинетом, а за ней располагалась сравнительно просто меблированная гостиная, выходившая в красивый парк, расположенный террасами. По виду ей пользовались чаще, чем другими комнатами.
        В нише под центральной лестницей Хелена увидела дверь, обитую зеленым сукном, которая, вероятно, вела вниз в цокольный этаж, где, судя по всему, находились кухня, погреба и помещения для слуг. Но, поскольку сейчас у нее не было желания терять время на разговоры со слугами, она предпочла пока не заходить в эту часть дома. Изучив план нижнего этажа, несложно было догадаться о расположении комнат в двух верхних - две пары спален, спереди и сзади на каждом этаже, всего восемь, подсчитала она. Закончив осмотр, она вернулась в свою комнату, где Фрэн, рассортировав вещи хозяйки по своему усмотрению, теперь убирала оберточную бумагу и пустые коробки.
        - Я сейчас все уберу, миссис! - смущенно воскликнула она, увидев возвратившуюся хозяйку. ? И пойду попрошу кого-нибудь из слуг унести во коробки и ящики в кладовку или туда, где они хранят ненужные вещи.
        - Почему бы тебе просто не позвонить в колокольчик? - предложила Хелена, кивнув в сторону шнура у изголовья кровати. - Как личной горничной графини Маркфильд, тебе следует привыкать отдавать приказания от моего имени. Так что приступай.
        Глядя на шнур так, будто он мог подпрыгнуть и укусить ее, Фрэн нерешительно сделала шаг вперед.
        - Ну, давай же, дерни за него, - приободрила ее Хелена, слегка подталкивая вперед. - А я пойду в комнату графа и оставлю тебя одну. Думаю, что тебе не нужны зрители на твоей первой церемонии в роли хозяйки-распорядительницы.
        Лицо Фрэн прояснилось, и, широко улыбаясь, она присела в глубоком реверансе.
        - Спасибо, миледи, - сказала она, глядя, как ее хозяйка выходит через дверь в смежную комнату.
        Хелена немного растерялась, оказавшись в мужской спальне. Вокруг нее были интимные признаки пребывания здесь ее мужа - от золотистого халата, брошенного на огромную кровать с пологом на четырех столбиках, до набора черепаховых гребней, выстроившихся, как на параде, на туалетном столике из красного дерева вместе с разнообразными баночками и флаконами. В комнате даже стоял специфический запах, который она сразу определила как запах Маркфильда.
        Из любопытства она открыла один из флаконов и поднесла к носу. Да, это был запах графа, но она не могла определить его. Лимон и, возможно, вербена? Закрыв глаза, она вернулась воспоминанием к тому захватывающему дух поцелую, которым они недавно обменялись. Когда запах проник во все клеточки ее тела, она почти физически ощутила на себе его сильные руки и горячие, требовательные губы на своих губах.
        Вздохнув, она закупорила флакон и поставила его на место. Как глупо было с ее стороны поверить в самое худшее о нем, подумала она, окидывая комнату блуждающим взором. Два кожаных кресла у камина, гардероб, комод и умывальник с мраморным верхом и, доминируя над всем, огромная внушающая трепет кровать с шелковым покрывалом под цвет плюшевым гардинам. Такая кровать приличествует королю, мелькнуло у нее в голове. Или, по крайней мере, графу, поправилась она поспешно. И если тот взгляд в глазах Маркфильда что-нибудь значил, его графине!
        Услышав шум за коридоре, она распахнула дверь в свою спальню и увидела, что беспорядок уже ликвидирован и она может войти и насладиться красотой своих покоев. Зеленоватые стены отражали безмятежность бескрайних лужаек, которые были видны из двух широких окон, занимавших большую часть стены в дальнем конце комнаты. Облокотившись на подоконник и вдыхая красоту парка, раскинувшегося под окном, Хелена подумала, что вид из соседней комнаты, наверное, такой же, но должна была признаться себе, что не обратила на него внимания.
        Намного более изящный дизайн мебели из светлого клена вместе с лиловыми легкими шторами на окнах и такого же цвета покрывала на кровати превращали ее спальню в светлый и полный воздуха будуар, а не в мрачноватую и строгую мужскую спальню, которую она только что покинула.
        - Вы наденете голубое или зеленое платье к ужину, м… миледи?
        Деловитый голос Фрэн вывел ее из задумчивости.
        - Я думаю, зеленое, Фрэн, - ответила она, по спешно взглянув на часы. Уже шестой час, и никаких следов графа - ее супруга! Очень нехорошо с его стороны обращаться с ней так пренебрежительно! И сколько еще ей сидеть в этой спальне? Она ведь хозяйка дома, не так ли? Придя в уныние, Хелена глубоко вздохнула. Она так увлеклась, поздравляя себя с тем, что все идет хорошо, что почти забыла о причине ее стремительного замужества. Но теперь, когда у нее появилась возможность обдумать все, что произошло, она вспомнила, что ей пришлось не только оставить больного отца на попечение Лотти, но и бросить работу в благотворительной столовой. И ради чего? За сомнительную привилегию видеть, как ее приданое переходит к бессердечному и неблагодарному человеку, который предпочитает общество лошадей обществу своей жены.
        Слезы брызнули у нее из глаз, и, подойдя к окну, она прижалась лбом к прохладному стеклу, стараясь собрать всю волю, чтобы спуститься вниз к ужину. Но в этот момент дверь ее спальни распахнулась, и Маркфильд, растрепанный и в испачканной землей одежде, заключил ее в свои объятия.
        - Мне ужасно жаль, - выдохнул он, запыхавшись. - Что ты обо мне подумала? - И, не обращая внимания на обомлевшую горничную, он наклонился и стал искать ее губы.
        Однако Хелена не намеревалась второй раз за один день позволить своему мужу испытывать на ней свои чары. Она увернулась от его поцелуя и сердито посмотрела на него.
        - Могу я спросить, где вы были все это время, милорд? - поинтересовалась она ледяным тоном.
        - В конюшнях, конечно, - объяснил он. - Миссис Вейнрайт наверняка проинформировала тебя, что Гримторп беспокоился о Копперледи - у нее были сильные колики. Нам пришлось послать в Эпсом за ветеринаром. - Он сделал паузу и добавил: - Боюсь, что для тебя это слабое извинение, дорогая, но клянусь, что я изо всех сил старался вернуться как можно скорее.
        Но, глядя на каменное лицо Хелены, он не стал сообщать ей, что так спешил к ней, что прослушал большую часть советов ветеринара.
        - Надеюсь, что эта ваша Копперледи поправилась?
        Он кивнул и взял ее руки в свои.
        - Не сердись, милая, - вкрадчиво попросил он. - Клянусь, что этого больше не повторится.

«До следующего раза, я подозреваю, - сокрушалась Хелена, снова чувствуя, как поддается властному призыву в его глазах и теплоте его рук на своих ладонях. - Почему я позволяю ему так воздействовать на меня?» - подумала она с отчаянием, пока граф, слегка коснувшись губами кончиков ее пальцев, отвесил ей галантный поклон и направился в смежную комнату, бросив на ходу:
        - Десять минут, не больше.
        Спустя четверть часа, сменив грязную одежду на черный фрак и белоснежный шейный платок, Ричард с гордостью ввел свою молодую жену через двери импозантной столовой, которую она осматривала некоторое время назад.
        Она с облегчением заметила, что от огромного банкетного стола убрали несколько секций и две крайние секции сдвинули вместе, что позволило ей и Ричарду сидеть всего в восьми футах друг от друга.
        Хелена видела, что кухарка решила блеснуть кулинарным искусством, и, чтобы не обидеть ее, ей пришлось попробовать каждое блюдо и прибегнуть к всевозможным хитростям, чтобы создать впечатление, что они все очень ей нравятся.
        Присутствие стольких слуг за ужином нервировало ее, не говоря уж о том, что не могло быть и речи о приватном разговоре между ней и Маркфильдом. Кроме того, восемь футов до блеска отполированного стола из красного дерева отбивало у нее всякое желание беседы, да и сама идея слышать собственный голос, отраженный от панельных стен, не располагала к дружескому диалогу. Что касается ее мужа, то единственные реплики, которые он время от времени отпускал, относились к самой еде - еще один печальный предвестник их будущей совместной жизни!
        Хелена не знала, что молчание Ричарда было связано с чувством неловкости, которое он испытывал, думая о предстоящей первой брачной ночи. Не то чтобы он сомневался в своих способностях - нет! Трудность относилась к полному отсутствию опыта в этом вопросе у его молодой жены. Он никогда не попадал в такую ситуацию, поскольку до этого встречался только с женщинами, чье знакомство с подобными вещами было под стать его собственному, например, с такими, как Рейчел Каммингс.
        Когда он смотрел на свою молчаливую жену, его охватывал трепет при мысли о ее невинности. Подав сигнал Теддингтону принести портвейн, он думал о том, что если у него есть надежда сломать барьеры, воздвигнутые Хеленой между ними, то ему нужно подавить собственные необузданные эмоции.
        Приняв жест мужа за знак, которого она ждала, Хелена поднялась со своего места, сказав себе, что нет смысла сидеть так в молчании, если Маркфильд намеревается напиться.
        - Простите меня, милорд, - сказала она, бросив быстрый взгляд на графин, - я вас оставлю наслаждаться портвейном и уйду в свою комнату - день был долгим, и я устала.
        Ричард быстро встал.
        - А я надеялся, что ты останешься и выпьешь со мной! - воскликнул он. - Мы за весь день почти не были одни.
        Но ее взгляд ясно дал ему понять, что это была не лучшая фраза в данных обстоятельствах.
        - Да, да, я понимаю, что виноват, - признался он. - Но ведь с этим теперь покончено, не правда ли? Я думал, что мы возьмем бокалы в гостиную и немного отдохнем.
        - Я не люблю портвейн, милорд, - пробормотала Хелена в последней попытке оттянуть роковой момент как можно дольше. - И уже поздно, так что, если вы не возражаете…
        Несмотря на свои добрые намерения, Ричард не мог не испытать прилив раздражения.
«Почему она не хочет принять мои извинения и забыть об этом? - молча негодовал он. - Я ведь не специально ее оставил - особенно после того моего поцелуя». Возможно, пришла пора воспользоваться своей мужской властью, которой он всегда славился.
        - Я должен напомнить тебе, моя дорогая, - на чал он, отодвинув стул и направившись к ней, что, как ты наверняка знаешь, это должна быть наша брачная ночь - событие, которое обычно требует соблюдения некоторых - как бы выразиться, условностей. По-моему, проведение этой ночи в одиночку вряд ли соответствует моменту.
        Хелена отступила, залившись краской смущения.
        - Уверяю вас, что я не собираюсь уклоняться от моих… обязанностей, милорд.
        - И ради бога, прекрати называть меня милордом, - горячо прервал граф, в волнении ероша волосы. - Меня зовут Ричард, как ты знаешь, и я был бы весьма благодарен, если бы ты воспользовалась этим именем.
        - Как скажете, Ричард! - ответила Хелена язвительно, но затем, испугавшись, что переполнила чашу его терпения, прикусила язык.
        Наступила пауза, во время которой Маркфильд молча мерил ее взглядом, а затем, слегка изогнув губы в улыбке, отвесил вежливый поклон и, подняв ее безвольно повисшую руку, положил ее на сгиб своего локтя и направился к двери.
        - Ты права, милая, - сказал он, ведя ее через холл к лестнице. - Час уже поздний, я думаю, нам пора спать.
        Замирая одновременно от страха и предвкушения, Хелена последовала за ним. На пороге своей спальни она подумала, что он войдет в нее вместе с ней, но вместо этого он повернул ее лицом к себе и крепко прижал к груди.
        - Пожалуйста, перестань бороться со мной, дорогая, - прошептал он, уткнувшись лицом в ее волосы. - Я просто не могу ссориться с тобой. Я подчинюсь любой епитимье, которую ты захочешь наложить на меня, но только, умоляю, не исключай меня из твоей жизни.
        Хелена уставилась на него в смущении:
        - Епитимье, милорд? Я не понимаю.
        Он улыбнулся и выпустил ее из своих объятий.
        - Я сознаю, что наделал кучу ошибок, Хелена, за которые прошу у тебя прощения. Но я хочу, чтобы ты знала, что я сделаю все, чтобы мы были счастливы. Только дай мне шанс.
        Омытая сиянием его глаз, смотревших на нее с полной искренностью, она почувствовала, как любовь к этому человеку переполняет ее так, что она едва могла дышать. Она больше не боялась того, что задало ее впереди, потому что чувствовала, что может доверить ему свою жизнь. Протянув руки, она привлекла его к себе, страстно желая снова ощутить его губы на своих губах.
        С сильно бьющимся сердцем Ричард почувствовал себя на верху блаженства. Ведь он уже был готов вежливо пожелать жене доброй ночи и удалиться в свою спальню, чтобы провести ночь с графином портвейна, а вместо этого - он с трудом мог в это поверить! - она простила его и, более того, хотела его ласк.
        С глухим стоном он заключил Хелену в объятия и стал покрывать поцелуями ее губы, шею и щеки, упиваясь их неописуемым девичьим ароматом и нежностью. Для Хелены весь мир словно перестал существовать, и они остались вдвоем в состоянии зачарованного забытья, где не было ничего, кроме поглотившей их страсти.
        Задыхаясь, Ричард наконец оторвался от нее и, открыв плечом дверь, с Хеленой на руках подошел к кровати и опустил свою драгоценную ношу на сиреневое покрывало. Стянув с себя фрак, он швырнул его на пол вместе с жилеткой. Затем стащил с шеи платок и отбросил в другой конец комнаты. Скинув башмаки, он лег на кровать рядом с ней и бережно принялся расстегивать на ней платье.
        Внезапный скрип половиц в дальнем конце спальни подействовал на него, как ледяной душ. Глухо выругавшись, он приподнялся и сразу же заметил в дверях фигуру горничной Хелены, которая на цыпочках входила в комнату.
        - Что тебе здесь надо? - крикнул он, не в силах сдержать ярость.
        - П…. прошу прощения, сэр, - пробормотала Фрэн, застыв от страха. - Я стелила постель мадам, когда вы… то есть я…
        От испытующего взгляда графа ее голос задрожал, и она в замешательстве отпрянула.
        - Ну, в чем дело? - прогремел он. - Говори же!
        Поспешно сделав реверанс, Фрэн собралась убежать, но потом, поколебавшись, протянула руку и, заикаясь, проговорила:
        - Я нашла вот это, сэр, и я знаю, что это не ваше, миледи, так что я хотела узнать, что мне с этим делать.
        - Что это, Фрэн?
        От стыда, что служанка застигла ее в таком виде, Хелена сначала спряталась лицом в покрывало, но любопытство взяло верх, и она, сощурившись, присмотрелась к блестящему предмету, свисавшему с пальцев Фрэн.
        И в ту же минуту словно душу вырвали из ее тела; комната стала надвигаться на нее, и она почувствовала, как тонет в какой-то бездонной пустоте. Из ее груди вырвался горестный глухой стон, и Ричард тут же оказался с ней рядом.
        - Что с тобой, любовь моя? - спросил он взволнованно, протягивая к ней руки.
        Оттолкнув его руки, Хелена в шоке отпрянула от него.
        - Убирайся! - истерически взвизгнула она. - Убирайся вон из этой комнаты и забери с собой побрякушку своей любовницы! - И, вырвав из трясущихся пальцев горничной какой-то предмет, она запустила им в мужа.
        Хотя Ричард совершенно не мог понять, чем был вызван внезапный гнев Хелены, его реакция была инстинктивной: он поймал предмет на лету. Разжав пальцы, он уставился на него, словно загипнотизированный.
        На его ладони, мерцая рубиновым глазом, лежала одна из сережек Рейчел Каммингс!
        Глава 18
        Когда настойчивое позвякивание посуды проникло в сознание Хелены, с ее губ слетел подавленный стон, и она сделала тщетную попытку отгородиться от навязчивого звука, глубже зарывшись лицом в подушки.
        - Простите, что разбудила вас, миледи, - донесся неуверенный голос Фрэн. - Но сейчас половина одиннадцатого, и кухарка с экономкой ожидают внизу ваших приказаний.
        Реальность, словно удар молнии, пронзила ее мозг, и она расширившимися глазами уставилась на свою служанку.
        - Ты ничего не сказала им о том, что вчера случилось? - со страхом спросила она.
        - Не беспокойтесь, миледи! - сухо ответила горничная, открывая один из ящиков и вынимая мягкую шаль. - То, что происходит между мужем и женой в их спальне, никого не касается, как я думаю, - добавила она, укутывая шалью плечи своей хозяйки. - Теперь выпейте шоколада, а затем мы посмотрим, что можно сделать с этими темными кругами под вашими глазами.
        Проведя большую часть ночи свернувшись в одном из кресел у камина, почти полностью одетая, не сводя глаз с двери смежной комнаты, на случай, если ее муж захочет вернуться и застать ее врасплох, Хелена могла только слабо улыбнуться в ответ.
        - Я думаю, что сегодня нам лучше воздержаться от ванны, миледи, - продолжала горничная, доставая из ящика белье и складывая его на оттоманку в ногах кровати. - Чем быстрее вы спуститесь вниз и приступите к своим обязанностям, тем меньше будет сплетен.
        Признав рассуждения Фрэн логичными, Хелена залпом допила горячий шоколад и вылезла из постели.
        - В тазу вас ждет горячая вода, - сказала горничная, указав на мраморный умывальник, на котором стоял расписанный розами таз и такой же кувшин вместе с личными туалетными принадлежностями Хелены. - А я принесла несколько кусочков льда - холодный компресс очень помогает при опухших глазах, вот увидите.
        Меньше чем через двадцать минут благодаря проворному руководству Фрэн ее хозяйка, аккуратно одетая и причесанная, стояла у двери своей спальни, готовая сойти вниз и столкнуться со всем, что бы ее ни ожидало.
        Уже зная от служанки, что его светлость еще три часа назад уехал на конюшню, она была намного спокойнее, чем если бы ожидала столкнуться с ним лицом к лицу.
        Вчерашнее происшествие оставило ее физически и психически опустошенной.
        Едва взглянув на рубиновую сережку, одну из тех, которые были на леди Каммингс на рауте в Кеттлшеме, Маркфильд отшвырнул ее от себя в приступе ярости, не пытаясь даже понять, каким образом она очутилась в спальне Хелены. Несмотря на то, что его оправдания скоро перешли в мольбу о прощении, Хелена зажала руками уши и отказалась слушать его слова; сережку ее соперницы она посчитала последним оскорблением за тот день, который, как ей казалось, состоял из одних оскорблений, следовавших одно за другим. Она ругала себя за то, что дала себя одурачить его обаятельной техникой ухаживания, и поклялась, что это было в последний раз. Что бы он ни говорил и ни делал, она больше не позволит ему одурманить себя поцелуями и объятиями. Ведь если бы не своевременное вмешательство Фрэн…
        Она расправила плечи и, выйдя в коридор, спустилась вниз и приготовилась к выполнению неопределенных обязанностей, возложенных на нее ее новым положением. Решив провести беседу с кухаркой и экономкой в сравнительно неформальной манере, она повернула в сторону уютной гостиной, которую мельком успела осмотреть накануне. Потянув за шнур рядом с камином, она уселась в удобное кресло возле окна и, прочитав про себя молитву, откинулась на спинку кресла и стала ждать.
        Миссис Эллис, полная приветливая кухарка, проведя четверть часа наверху лестницы для персонала в ожидании вызова, явилась первой.
        - Доброе утро, ваше сиятельство! - вскричала она, влетая с ежедневником и списком продуктов. Ее жестко накрахмаленный фартук потрескивал при каждом движении. - Надеюсь, вы хорошо спали? - Приняв приглашение хозяйки сесть, она принялась раскладывать на столе перед собой свои листы. - На закуску, я думаю, миледи, - рулады с копченой пикшей, потом ягненок с маринованной фасолью и, конечно, молодым картофелем, а на десерт можно вишневый пирог и сбитые сливки с миндалем и вином. Как вы находите, миледи?
        - Прекрасно, миссис Эллис, - ответила Хелена, слегка приподняв брови. - Но вам не обязательно советоваться со мной.
        - Это правда, миледи, - согласилась кухарка, несколько сконфуженная. - Мистер Ричард, то есть его светлость, обычно позволяет мне самой решать, что готовить.
        - Ну, я думаю, что короткое обсуждение нам не помешает. Но конечно, я буду полагаться на ваше мнение в моем выборе.
        При этом комплименте круглое лицо кухарки расплылось в улыбке. Она собрала свои листочки и сделала новой хозяйке быстрый реверанс.
        - Конечно, я почту за удовольствие, миледи.
        - Приходите завтра в десять, - кивнула Хелена, когда кухарка приготовилась уходить. - Попросите, пожалуйста, войти миссис Вейнрайт.
        Успев уже накануне оценить достоинства экономки, Хелена, не теряя зря времени, заверила миссис Вейнрайт в том, что будет счастлива передать на время в ее руки управление домом.
        - А я от имени всего штата прислуги, миледи, хочу сказать вам, ваше сиятельство, что мы очень рады видеть нашего хозяина наконец счастливо женатым, - с улыбкой ответила женщина.
        Почувствовав волнение от таких добрых слов о своем муже, Хелена попыталась поскорее сменить тему разговора.
        - Я знаю, что вы уже давно работаете в этой семье, - сказала она первое, что пришло ей в голову.
        Экономка кивнула, просветлев:
        - Да, миледи, в августе будет тридцать лет. Когда я пришла работать, дом был только что построен. Мне тогда было всего двенадцать, и я прислуживала на кухне, а капитан и миссис Стэндиш - родители его светлости - сами только что поженились.
        Несмотря на возникшую у нее антипатию к мужу, Хелена все же испытывала невольное любопытство к ранним годам его жизни.
        - А что, его светлость родился здесь? - спросила она.
        - О да, миледи! Я помню этот день, словно это было вчера. Тогда было столько разговоров и суеты - ведь наш хозяин родился меньше чем через шесть часов после Саймона - сына лорда Лео. Отец капитана Стэндиша - старый граф - привез целую бочку эля для слуг - он был на седьмом небе от рождения сразу двух внуков почти в одно и то же время. Великим человеком он был, его графская светлость, он сейчас, должно быть, переворачивается в гробу, видя, в каком состоянии его старый дом!
        Хелена сочувственно кивнула:
        - Как же так получилось, что дому позволили прийти в такое запустение?
        Экономка горестно покачала головой:
        - Несчастливое стечение обстоятельств. Когда шесть лет назад умер старый граф, то лорд Лео - он раньше был виконтом Лексингтонским - как старший из троих сыновей старого графа - унаследовал графский титул и сделался хозяином дома. Но он был довольно беден и слегка не в себе после того как его жена сбежала с его конюхом.
        - Сбежала с конюхом? Почему его светлость не вернул ее?
        - О, он пытался, миледи, - ответила миссис Вейнрайт со вздохом. - Это было только начало. Он бросился за ними вдогонку как сумасшедший, схватил лошадь за упряжь и повернул карету так резко, что она завалилась на сторону. Бедная леди Джулия погибла на месте. Боюсь, что именно тогда лорд Лео начал пить и играть в карты. Он не интересовался ни поместьем, ни лордом Саймоном, пока тому не исполнилось семнадцать лет, и тогда лорд Лео познакомил сына со своими друзьями-повесами и азартными играми.
        - Я слышала, что нынешний лорд Маркфильд и его кузен Саймон были очень близки в то время, - вставила осторожно Хелена. - Следует ли это понимать так, что он тоже участвовал в этих играх?
        - Упаси господи, нет, миледи! - Экономка выглядела шокированной. - Наш хозяин всегда был слишком джентльменом, чтобы заниматься такими вещами. Он предпочитал проводить свободное время в конюшнях своего деда, так же как делает сейчас, - он всегда был помешан на лошадях.
        - Но в детстве они были очень близки? - настаивала Хелена, не желая примириться с описанием событий экономкой, противоречащим описанию их Маркфильдом.
        - О да, миледи, - согласилась миссис Вейнрайт, кивнув. - Они были почти неразлучны, учитывая, что бедняжки оба потеряли своих матерей в раннем возрасте, - лорду Саймону было почти шесть лет, когда его мать погибла, а в следующем году миссис Стэндиш умерла при родах, когда ее старшему сыну, нашему хозяину, едва исполнилось семь. После этого мальчики проводили много времени с бабушкой и дедушкой в Холле, - добавила она задумчиво. - Они оба учились в Кембридже, а потом в Оксфорде - их как бы сплотило несчастье - до тех пор, пока лорда Саймона не исключили из университета по какому-то недоразумению. Я до сих пор не знаю толком, что там произошло.
        - И тогда они начали отдаляться друг от друга, я полагаю? - предположила Хелена. - Лорд Маркфильд пошел служить в армию?..
        Миссис Вейнрайт кивнула:
        - Его отец - к тому времени генерал Стэндиш - купил ему чин корнета в своем полку. Хозяин в то время не очень хотел идти в армию, но он всегда ставил долг превыше всего, и если однажды что-то решил, то разобьется в лепешку, но добьется успеха. Он отказался уйти из армии, даже когда старый граф умер, а его отец был убит в Вимьеро. Я слышала, как он говорил леди Изабель, что идет война, которую надо выиграть, и он не имеет права уйти, пока наши войска не покончат навсегда с этими французами!
        Последовало молчание, во время которого Хелена раздумывала о совершенно новом образе ее мужа, который нарисовала его экономка. Как же получалось, что такой порядочный человек был способен на хитрости и обман, в которых она считала его виновным!
        - Это маловероятно, - пробормотала она.
        - Простите, миледи?
        Хелена вздрогнула. Она так увлеклась собственной оценкой характера Маркфильда, что почти забыла о присутствии экономки.
        - Я имела в виду, что маловероятно, чтобы лорд Маркфильд покинул свой пост, - поспешно придумала она.
        - Совершенно верно, миледи. Он сражался до конца, а потом вернулся домой и обнаружил, что его дядя продал всех лошадей старого графа, а Холл пришел в запустение. Это разбило сердце хозяина Ричарда. О, прошу прощения, миледи, я привыкла звать его светлость по имени!
        Она встала и с виноватым видом расправила черное бумазейное платье, собираясь уйти, но Хелена, протянув руку, остановила ее:
        - Прошу вас, не беспокойтесь, миссис Вейнрайт. Вполне естественно, что вы думаете о его светлости как о хозяине Ричарде, и я нисколько не возражаю. Мне бы очень хотелось побольше услышать о его детстве. Так что я была бы рада, если бы вы могли уделить мне еще несколько минут в будущем.
        - Ну конечно, миледи, - охотно согласилась экономка, почувствовав большое облегчение оттого, что ее неосторожная оговорка прошла без последствий. - Я буду очень рада.
        Хелена проводила женщину до дверей. На пороге она на мгновение остановилась и спросила:
        - Скажите, старый дом - Маркфильд-Холл - насколько далеко находится от Вестпарка?
        - Примерно в двух милях езды по дороге направо. Но если вы хотите увидеть его светлость в конюшнях, миледи, то лучше срезать дорогу и ехать через лужайку, вдоль реки к старому пешеходному мостику, который ведет через реку прямо к Маркфильду. Оттуда можно увидеть стену старого Холла и конюшни позади огороженного стеной сада. Это прекрасная прогулка займет у вас не больше двадцати минут.

* * *
        Взяв соломенную шляпу и легкий хлыст, Хелена покинула дом через двойные двери гостиной, вышла на террасу и легко сбежала по ступенькам. Потом пересекла лужайку и направилась к тропинке, которая шла по берегу речушки, служившей границей между двумя имениями. Как и сказала миссис Вейнрайт, дорога оказалась приятной. На одной стороне тропинки огромные ивы свешивали свои только что распустившиеся ветви в воду, а с другой стороны живая изгородь из розоватого бука отгораживала огороды и грядки лечебных трав. Хотя была только середина апреля, воздух был прозрачный и приятно теплый. Задумчиво бредя по солнцу, Хелена наслаждалась окружающей ее красотой: огромными скоплениями нарциссов, украшавших заросшие травой берега реки, и восхитительными пучками первоцветов, фиалок и чистотела, укрывавшихся между корнями деревьев. Она остановилась и с трепетом наблюдала за парой лебедей, горделиво проплывших мимо нее, а затем громко рассмеялась при виде шумного семейства уток, толкавших друг друга, чтобы занять место у берега.
        Именно такое имение ей всегда хотелось иметь, и она убеждала отца продать его бизнес и уехать из города. При воспоминании об этом она горестно вздохнула. Наверняка его здоровье бы поправилось, окружи он себя таким безмятежным спокойствием, а сейчас она не была даже уверена в том, что сможет пригласить его погостить. После вчерашнего происшествия она бы не удивилась, если бы ее муж решил аннулировать поспешную женитьбу - решение, которое еще полчаса назад она бы приветствовала от всего сердца. Но ее беседа с миссис Вейнрайт посеяла в ее уме сомнения, и теперь она не могла примирить прекрасную характеристику лорда Маркфильда, которую дала ему экономка, с ее собственной, менее чем лестной.
        Решиться встретиться с ним после того, что произошло в спальне, будет непросто, сказала она себе, приближаясь к мостику, выглядевшему довольно шатким. Если ее муж действительно невиновен в том, в чем она его обвиняла, тогда ей следует извиниться. Однако, вспомнив выражение лица Маркфильда, когда он вылетел из ее комнаты, Хелена отнеслась к возможности их примирения с большим сомнением. И все же, если она была виновата, ей надо было признать свою ошибку.
        Но ведь это не объясняло наличия сережки! Может быть, она выпала из кармана ее мужа во время утреннего осмотра комнаты? А может, он забрал серьги у леди Каммингс во время их последнего свидания? Но почему он уверял, что не видел леди Каммингс с того злополучного вечера? Это все было так запутанно.
        Несмотря на то, что расстояние между двумя берегами было немногим больше восьми футов, она невольно почувствовала страх при виде бурного потока, видневшегося сквозь многочисленные щели в деревянных мостках. Однако, перебравшись на другой берег, она укорила себя за малодушие - несомненно, работники имения, которые ежедневно переходили по этому мостку, весьма бы позабавились при виде неуверенных шагов их новой хозяйки.
        Ричард, изо всех сил старавшийся сосредоточиться на работе и не думать о разрушительных последствиях предыдущего вечера, шестым чувством почувствовал присутствие Хелены задолго до того, как мог заставить себя обернуться и встретиться с ней лицом к лицу.
        Количество бренди, поглощенного им накануне, в попытке вытеснить образ его жены, распростертой на постели в лихорадочном предвкушении его ласк, привело к ужасной головной боли. Каждый раз, когда он пытался понять, каким образом эта злополучная сережка могла оказаться в спальне его жены, его мозг пронзала опаляющая боль, делая неспособным ни на какие разумные мысли. Он даже расспросил Фрэн, где именно она нашла эту безделушку, очевидно затерявшуюся в одной из простыней. Но как она туда попала?
        Он злился на себя за то, что не мог сдержать гнев, но сомневался, чтобы нашелся мужчина, способный хладнокровно прореагировать на столь внезапно прерванные супружеские ласки. Мало того что его страсть была отвергнута второй раз за день, но еще быть обвиненным, и в чем! Неужели Хелена действительно думала, что он пригласил свою бывшую любовницу разделить с ним постель его будущей жены?.. Но эта комната была заперта со времени смерти его матери, и только предстоящая женитьба заставила его отпереть дверь, чтобы произвести в ней капитальный ремонт и обставить новой мебелью.
        Единственным объяснением, которое могло созреть в его опьяненной голове, было то, что обе эти фантазии - вымысел Хелены о том, что она видела в церкви Рейчел, и об обнаружении служанкой сережки - были придуманы его молодой женой в отчаянной попытке избежать нежелательных супружеских отношений!
        Все это глубоко огорчало и озадачивало графа, поскольку он не сомневался, что реакция Хелены на его ласки была искренней. Он достаточно хорошо знал женские хитрости и был убежден, что бывшая мисс Витли была слишком неискушенной в тонком искусстве притворства.
        Тем не менее, если она этого хочет, так тому и быть. Ему никогда раньше не приходилось прибегать к силе, завоевывая женщину, и он не будет этого делать и впредь.
        - Какое красивое животное!
        Бодрый голос Хелены прервал его мысли, и, тщательно привязывая чистокровного жеребца, которого он тренировал, к ближайшему столбу Ричард обернулся к ней. Его поразило, что она выглядела такой свежей и желанной после их бурного расставания, в то время как он чувствовал себя донельзя измученным. Казалось, что вчерашняя ссора нисколько ее не расстроила.
        - Арабский скакун, - объяснил он, с любопытством глядя на нее. - Я хотел подготовить его к аукциону на следующей неделе. - Он сделал паузу, но, не в силах сдержаться, выпалил: - Я не ожидал тебя здесь увидеть.
        - Ну, по крайней мере, вы не спросили меня, хорошо ли я спала, - сухо ответила она. - Этот вопрос был у всех на устах сегодня утром.
        В уголках его губ показалась едва заметная улыбка.
        - Просто они хотят снискать твое расположение. Вестпарк уже много лет без…
        Он хотел сказать «хозяйки», но ввиду раздора между ними поспешно заменил это желанное для его сердца определение на другое, не столь привлекательное - «леди у руля управления».
        Замена не укрылась от Хелены. Она просто кивнула и поспешила к загону, где, встав на ограду, стала рассматривать жеребенка, щиплющего траву в двух футах от нее.
        - Он очень красивый! - воскликнула она. - Сколько у вас лошадей?
        - Всего двенадцать производителей - три жеребца, шесть кобыл и три жеребенка - плюс обычный набор каретных лошадей и других рабочих животных. - Не смея дышать, Ричард сделал шаг к ней; его пальцы просто чесались от желания снова почувствовать тепло ее нежного тела. - Что привело тебя сюда, Хелена? - спросил он, боясь надеяться, что, обдумав ситуацию, она решила забыть все ссоры и попытаться начать все сначала.
        Но Хелена, не будучи уверена в том, что сможет противостоять его ухаживаниям, если он попробует их начать, спрыгнула с ограды, обошла графа и махнула рукой в сторону дома.
        - Я просто хотела взглянуть на Холл, - объяснила она, слегка задыхаясь. - В конце концов, насколько я припоминаю, это была первая причина, по которой вы искали общества моего отца. Я хотела посмотреть, из-за чего была вся суета.
        - Будь моей гостьей, - ответил Ричард, с безразличным видом пожав плечами. - Сомневаюсь, что он произведет на тебя большое впечатление, - дождь, который прошел на прошлой неделе, не пошел ему на пользу.
        Скорость, с которой произошли недавние события, значительно поубавила его решимость восстановить былое величие семейного дома, и ввиду испытанных им последних разочарований само его существование служило напоминанием о том, каким образом он очутился в таком незавидном положении.
        - О, смею сказать, что скоро все изменится, - беспечно заверила его Хелена. - Теперь, когда у вас есть папины деньги, вы сможете сделать необходимый ремонт.
        И, проигнорировав его протянутую руку, направилась в сторону заднего входа в дом, чувствуя необходимость соблюдать дистанцию между собой и мужем. Ей надо было быть настороже, чтобы избежать повторения душераздирающих событий предыдущего дня!
        Скрывая свое разочарование, Ричард поспешил за ней и сумел догнать ее, когда она шла по коридору, ведущему в большой зал.
        - О, как ужасно!
        Шепот Хелены, шокированной увиденным, поразил его прямо в сердце.
        - Не слишком красиво выглядит, не правда ли? Да, это и в самом деле не было красиво. Крыша во многих местах прохудилась, когда-то величественный парадный вход теперь находился в крайне запущенном состоянии; некогда бывшие ценными панели, покрывающие все четыре стены до балок крыши, потрескались и деформировались во многих местах. Деревянная обшивка до последнего дюйма пострадала за долгие годы запустения, и бесценная резьба была сильно повреждена водой. И словно этого было недостаточно, недавние ливни оставили на мраморных плитах пола большие лужи, наполнявшие воздух запахом прелой сырости.
        От всего увиденного у Хелены в горле образовался комок и глаза наполнились слезами.
        - Это ужасно, - проговорила она сдавленным голосом. - Не понимаю, как можно с таким неуважением относиться к подобной красоте! - Она повернулась к Ричарду и смерила его возмущенным взглядом. - Вы не должны позволить продолжаться такому разрушению! - горячилась она. - Вы должны немедленно прервать все дела и заняться приведением дома в порядок!
        - Возможно, позднее, - ответил он. - Сейчас у меня есть дела поважнее.
        - Но ведь вам из-за этого так срочно были нужны деньги! - настаивала она, нахмурившись. - Не говорите мне, что, имея в своих руках мое приданое, вы не собираетесь использовать его для ремонта этого чудесного старого дома!
        Плечи Ричарда опустились, и он отвернулся от нее.
        - У меня нет ваших денег, - ответил он устало. - Я собирался сообщить вам, что… э… некоторые события повлияли на мое решение.
        В глазах Хелены появился ужас.
        - Что вы пытаетесь мне сказать? - прошептала она со страхом. - Вы ведь не могли уже потратить все деньги?
        - Я не мог принять их, - продолжал он, пожав плечами, и, повернувшись, направился к выходу. - Вы найдете все, до последнего пенни из своего приданого, на вашем счете в банке мистера Куттса в Стрэнде. Я не намерен касаться его!
        - А как же дом? - вскричала она, догнав его и схватив его за руку. - Вы же не собираетесь стоять в стороне и наблюдать за тем, как он приходит и полное разрушение!
        Ричард замер, заставив себя не реагировать на ощущение ее руки на своей.
        - Боюсь, что в настоящий момент я утратил интерес к этому проекту, - сказал он, высвобождая свою руку и продолжая идти. Не было смысла добавлять, что, поскольку Хелена дала ему ясно понять, что не может ответить на его любовь, ему трудно заставить себя проявлять интерес к чему бы то ни было.
        Глава 19
        - Привет, дружище, рад тебя видеть! - С этими словами Чарльз приветствовал Маркфильда, но, заметив Хелену, стоявшую позади, графа, Стэндиш отвесил вежливый поклон и, усмехнувшись, добавил:
        - И доброе утро тебе, прекрасная дева, если я могу взять на себя смелость так выразиться!
        Хелена, не в силах противиться его веселому выражению лица и мальчишеской непринужденности, тоже улыбнулась:
        - Доброе утро, Чарльз. Надеюсь, что вчерашняя церемония не слишком утомила вашу маму?
        - Она спала, как сурок, - ответил он беспечно, с любопытством оглядывая ее и графа. - Хотя, должен сказать, что не ожидал застать вас обоих здесь сегодня утром.
        - Хелене захотелось посмотреть имение, - объяснил Ричард небрежно. - А что привело сюда тебя?
        - Я просто решил посмотреть, не нанесли ли пятничные дожди дальнейший вред. Чем быстрее мы вернем на работу плиточников, тем будет лучше, я полагаю.
        Решив никому, кроме Хелены, не сообщать о том, как он распорядился ее приданым, Ричард не хотел ни с кем обсуждать этот вопрос, чтобы его не начали бомбардировать требованиями о погашении счетов. Поскольку подходило время аукционов, он надеялся возместить часть из первоначальных вложений, продав трех чистокровных жеребцов, которых он вырастил.
        - Все в свое время, - поспешно ответил он, бросив осторожный взгляд в сторону своей жены.
        Но Хелена, заметив явный интерес его кузена к проекту реставрации дома и будучи решительно настроена в его поддержку, проигнорировала намек мужа.
        - Мне кажется, что его светлость чересчур занят другими делами, чтобы уделять внимание перестройке бесполезного старого здания, - сообщила она Стэндишу. - Похоже, мне самой придется этим заняться!
        Одинаково пораженные ее заявлением, оба молодых человека удивленно уставились на нее.
        - Хорошее предложение, дорогая кузина! - начал Стэндиш, первым придя в себя. - Хотя боюсь, что ты не представляешь себе, как это не просто. Это гораздо сложнее, чем выбрать новые гардины и диванные подушки. Когда берешься за подобный проект, нужно решить кучу проблем: нанять квалифицированных мастеров, а также целую армию рабочих и уборщиц и так далее и тому подобное - это вряд ли женское поле деятельности. Не лучше ли предоставить все Ричарду?
        - Нет, если он не хочет тратить на это время, - парировала Хелена и, бросив на мужа вызывающий взгляд, добавила: - Боюсь, что нам пришлось бы ждать второго пришествия, пока его светлость проявит к этому интерес.
        Видя растерянность своего кузена, Ричард поднял руку, чтобы прекратить дискуссию.
        - Хелена совершенно права, - тихо сказал он. Последние события отодвинули на второй план мои интерес к Холлу, но, поскольку она проявила и интерес к его реконструкции, я не вижу причины не давать ей делать то, что ей хочется. Кроме того, она будет делать это на свои деньги, и я не имею права диктовать ей, на что их тратить. - Заметив, что Стэндиш был настолько застигнут врасплох этим заявлением, что мог только молча таращиться на него, граф добавил с улыбкой: - Не беспокойся, Чарльз. Я уверен, что в конце концов все будет хорошо.
        - В конце концов! - Стэндиш безнадежно махнул рукой в сторону дома. - Но дом разваливается сейчас! А у меня сложилось впечатление, что целью вашего соглашения было приобрести достаточно денег, чтобы вложить их в его реконструкцию?
        С каменным лицом Ричард предпочел не отвечать на бестактное замечание своего кузена по поводу его недавней женитьбы. Но Хелена не сдержалась.
        - Ты совершенно прав, что волнуешься, Чарльз, - заявила она. - Но уверяю тебя, что твои переживания напрасны. И никого не касается, кто организует проект, если он будет осуществляться. А что до проблем, которые ты упомянул, то я надеюсь, что смогу рассчитывать на тебя в случае трудностей?
        Почти не обратив внимания на моментальные «да» и «конечно» Стэндиша, она повернулась к мужу и вопросительно подняла брови.
        - Как ты хочешь пользоваться своими деньгами, меня не касается, - ответил он сухо. - А что касается восстановления Холла, то вы оба можете делать с ним что хотите. Как я уже вам сказал, у меня в настоящий момент есть намного более важные дела. А теперь, прошу прощения, мне надо идти. - И с легким поклоном он круто повернулся и пошел к конюшням, оставив Стэндиша озадаченно глядеть ему вслед.
        - Будь я про… - начал он, но, быстро опомнившись, повернулся к Хелене и сказал извиняющимся тоном: - Извини, Хелена. Я думаю, что могу называть тебя Хеленой теперь, когда мы стали кузенами?
        Она сдержанно кивнула, и он продолжал:
        - Боюсь, что мое неуместное замечание вызвало у Ричарда эту вспышку. Я должен был понять, что сегодня не тот день, чтобы поднимать вопрос о плане строительства. Но клянусь, что не представлял себе, что Ричард так настроен против продолжения реконструкции. Ведь до сих пор он всегда этого хотел… - Его голос сорвался, и взгляд устремился на увитую плющом заднюю стену Холла. - Как было бы прекрасно увидеть его таким, каким он был тогда, когда в нем жили наши бабушка и дедушка.
        Отвернувшись от двери конюшни, в которой исчез ее муж, Хелена расправила плечи и подтвердила свои намерения.
        - И вы увидите! - воскликнула она решительно. - Я знаю, что говорю, Чарльз. Клянусь, что это прекрасному зданию будет возвращена его былая слава, даже если мне потребуется каждый пенни, который у меня есть!
        - Ну, я надеюсь, что этого не потребуется, возразил Стэндиш с улыбкой. - Но ты, конечно, можешь положиться на мою поддержку. Я обещаю, что тебе только стоит попросить, и я все сделаю, кроме, конечно, шпаклевки стен.
        - Думаю, нам не придется прибегать к таким крайним мерам, - весело отозвалась Хелена, стараясь поддержать остроумие Стэндиша, понимая, что он хочет отвлечь ее от стремительного ухода Маркфильда. - Может быть, ты составишь мне компанию в Вестпарк? Мы пообедаем и сможем обсудить некоторые детали - конечно, если ты готов пройти по этому ужасному мостику.
        - Ты можешь записать его в свой список первостепенных работ, - рассмеялся Стэндиш, подставляя ей свой локоть. - Прежде чем один из нас свалится в реку!
        Стоя в тени у косяка двери в конюшне, Ричард угрюмо смотрел, как его жена уходит с его кузеном. Удрученно покачивая головой, он пытался поверить в то, что Чарльз повернет ситуацию к лучшему. Но что, если он попробует флиртовать с Хеленой! Они казались в дружеских отношениях, и это было, скорее всего, результатом его собственного вынужденного отсутствия в городе, когда из-за опасения возможной реакции барона Барринггона на объявление об их предстоящей свадьбе он попросил Чарльза побыть рядом с его будущей невестой. Тем не менее ему было обидно стоять и смотреть, как его жена ушла рука об руку с другим мужчиной, когда для собственного мужа у нее даже не находилось улыбки!
        Нахмурившись, он подошел к загону, отвязал жеребенка и продолжал неспешную тренировку, которой его горячо любимый дед так долго и тщательно обучал его. Если бы женщин можно было бы приучать так легко, как лошадей, подумал он с тоской, когда жеребенок осторожно полез носом в его карман в поисках ожидаемого угощения. Но затем, вспомнив решительный вид и смелые ответы Хелены, он грустно вздохнул, сделав заключение, что ходить по струнке не свойственно ее натуре. Однако, поскольку он никогда не поворачивался спиной к трудностям, он решил, что ему нужны дополнительные усилия, если он хочет завоевать ее доверие и - что более важно - ее любовь.
        Протянув руку с кусочком яблока, которое приберег к концу тренировки, он удовлетворенно улыбнулся, когда жеребенок взял этот кусочек мягкими губами.
        - Медленно и нежно, - пробормотал он тихо. - Это всегда наилучший путь достичь желаемого результата, не так ли, мой мальчик?
        Двигаясь к своей цели, Ричард решил добиваться любви своей жены самым нежным обращением. Приветливо поздоровавшись с ней в гостиной тем вечером, он сразу же сделал ей комплимент по поводу ее внешности, прежде чем отвести на ее место за обеденным столом, где продолжал услаждать ее слух серией анекдотов из своей школьной и армейской жизни. На все вопросы, которые она ему задавала, он отвечал почтительно и любезно, но сразу менял тему, когда разговор переходил на предполагаемую программу строительства.
        Хотя Хелена была в восторге от того нового об лика, который принял ее муж, она не могла не по чувствовать некоторого сомнения. Было ли это с его стороны какой-то игрой - игрой в подчинение ее своей воле, думала она, заворожено следя за его действиями, когда он наполнял свой бокал и поднимал его в ее сторону, прежде чем медленно поднести к губам. Все время чувствуя на себе его взгляд, она сама не могла смотреть в его сторону и поспешно оторачивалась каждый раз, когда их глаза встречались. Если это было соблазнением, то граф Маркфильд был истинным чародеем, так как ее пульс начинал зашкаливать, и она чувствовала, как внутри ее медленно поднимается волна жаркой страсти.
        Перед ней стоял вопрос: следует ли ей сдаться на милость своим эмоциям и позволить этому мерцанию в его глазах унести ее в неизведанный рай, к которому она была так близка предыдущим вечером, или она должна сохранять благоразумие до тех нор, пока не будет найдено полное и ясное объяснение того, каким образом сережка этой Каммингс таинственным образом оказалась в ее спальне.
        Но выбор оказался не за ней. К ее удивлению и глубокому огорчению, в конце трапезы Ричард поднялся и, проводив ее обратно в гостиную, поднес кончики ее пальцев к своим губам, быстро поцеловал их и попросил его извинить.
        - Я чувствую себя немного усталым, моя дорогая. - Медленно произнес он. - После короткой ночи и долгого дня и такого же трудного дня, ожидающего меня завтра, я боюсь… я думаю, что лягу спать, если ты не возражаешь.
        - Н… не возражаю, - запинаясь, произнесла Хелена в смущении. - Я сама чувствую нечто подобное.
        На его губах появилась улыбка.
        - В таком случае желаю тебе приятной ночи. - И с этим пожеланием он повернулся и вышел из комнаты, оставив Хелену в немой ярости смотреть ему вслед.
        Ну и ну! Проведя целый вечер, флиртуя с ней и доведя ее до грани, где она была готова отбросить сдержанность и подчиниться его власти, он просто передумал!
        Не зная, как себя повести - разразиться ли истерическим смехом или дать волю горячим слезам, Хелена опустилась на ближайший стул. Ну что ж, если он так собирается вести себя и дальше, сказала она себе, решительно подавив волну разочарования, вызванную явным пренебрежением мужа, то он поймет, что в эту игру можно играть и вдвоем!
        Глава 20
        Рано утром следующего дня на лошади, которая едва дышала после быстрого галопа по Саус-Даунз, Ричард влетел в конюшенный двор и обнаружил, что доступ к конюшням частично заблокирован парой больших повозок, содержимое которых разгружало несколько бригад рабочих.
        Быстро спешившись, он, нахмурившись, бросил вожжи поджидавшему его конюху и с возрастающим недоумением уставился на кипевшую вокруг него деятельность, пока, наконец, его взор не упал на маленького, сухопарого человека, явно руководителя неожиданной суеты.
        - Мистер Джарвис! - воскликнул он в изумлении, быстро подходя к мужчине. - Не ожидал увидеть вас здесь сегодня!
        - А, доброе утро, ваша светлость, - ухмыльнулся тот, по имени - Нед Джарвис и по профессии - кровельщик. - Мы прибыли сюда как могли быстро - ее светлость настаивала на том, чтобы мы приступили к работе до следующих дождей.
        - Ее светлость? - переспросил Ричард в еще большем недоумении. Насколько он знал, его бабушка находилась в Лондоне, восстанавливая силы после свадебной церемонии.
        - Именно так, милорд, - подтвердил Джарвис, знаком давая какое-то указание одному из рабочих. - Она заехала в нашу контору по пути на станцию экипажей и застала меня посреди завтрака…
        Ричард окаменел, и холодный пот струйками побежал по его спине, когда он понял, что этот человек под ее светлостью имел в виду не старую графиню, как он предполагал, а новую леди Маркфильд - его жену! Но экипаж? Дай бог, чтобы Хелене не пришло в голову бросить его.
        - А вы не знаете, удалось ли ее светлости нанять экипаж? - спросил он, стараясь говорить равнодушным тоном, несмотря на охватившую его тревогу.
        - О, не беспокойтесь об этом, сэр! Я своими глазами видел, как она садилась в карету. Как вы знаете, эта станция как раз напротив моего двора. Ее светлость в эту минуту, должно быть, высаживается у Гайд-парк-Корнер, сэр!
        - Да, думаю, что вы правы.
        Ричард скосил глаза туда, где люди Джарвиса выгружали шифер, прежде чем перевезти его к задней стене Холла. Ему было трудно осознать то, что сказал ему кровельщик. Он не мог задать ему вопрос относительно количества багажа, которое взяла с собой ее светлость, и сопровождала ли ее горничная - он горел желанием поскорей вернуться в Вестпарк и узнать все самому. Наверняка миссис Вейнрайт сможет пролить свет на то, что произошло в доме во время его отсутствия.
        Повернув к конюшням, он сделал два шага и внезапно остановился, выругавшись про себя, так как вспомнил, что грумы уже должны были вывести жеребят на утреннюю тренировку. Он сам отправился на верховую прогулку сразу после рассвета в тщетной попытке вытеснить из своих мыслей мучивший его образ Хелены, свернувшейся в своей постели в соседней комнате. Он загнал свою лошадь настолько, что бедное животное вышло из строя по крайней мере на час. Он не мог так долго ждать, чтобы узнать, какой еще новый удар приготовила ему судьба!
        Быстро выйдя из двора, он направился к речной тропинке и припустился бежать, как только исчез из поля зрения рабочих, но, достигнув мостика, столкнулся с очередной трудностью. Здесь работала еще одна бригада рабочих, заменявших прогнившие доски мостка, так что о переходе но нему не могло быть и речи!
        Выругавшись, Ричард свернул в сторону и отправился по тропинке в направлении другого мостика, пересекавшего реку на территории собственности его кузена, на три четверти мили выше по течению.
        Что происходит? - спрашивал себя граф. За те два часа, которые прошли с момента начала его верховой прогулки, весь мир, казалось, сошел со своей оси. Жена не только бросила его спустя один день после свадьбы, но еще подлила масла в огонь, приступив к программе реконструкции, хорошо зная, что он не может платить подрядчикам. Вот чем за кончился его тщательно продуманный план медленного и осторожного завоевания Хелены! Возможно, было бы лучше отбросить принципы и потребовать соблюдения его супружеских прав, как сделали бы другие мужчины в его положении. Но затем, покачав головой, он отказался от этой идеи. Помимо того что овладение женщиной против, ее воли было полностью противно его натуре, трудно было забыть, что именно в результате такой грубой попытки Хелена была вынуждена согласиться на его предложение о замужестве.
        При воспоминании о Баррингтоне Ричард содрогнулся и ускорил бег. Если она действительно поехала в Лондон и Баррингтон ее заметит, то она окажется в серьезной опасности, поскольку виконт был не тот человек, который легко сносит обиды и…
        Когда. Маркфильд вообразил возможные последствия такой встречи, его плохие предчувствия окрепли, и, несясь по тропинке в сторону мостика в Саус-парке, он едва сдерживал усиливающееся предчувствие опасности.
        Наконец, Ричард достиг мостика, который был намного более крепким, чем тот который находился в нижнем течении реки. Подстегивая себя, задыхаясь от быстрого бега, граф преодолел половину пути, прежде чем вынужден был остановиться передохнуть. Судорожно хватая ртом воздух, он неожиданно услышал топот лошадиных копыт. Молодой человек выпрямился и с удивлением увидел своего кузена, скачущего к нему по противоположному берегу.
        - Быстрее, Чарльз! - выдохнул он, в три прыжка перебежав мост и преодолев короткое расстояние, разделявшее их. - Мне нужна лошадь - мне надо немедленно вернуться в Вестпарк!
        - Успокойся, старина! - воскликнул Стэндиш, спешиваясь и бросая вожжи в протянутые руки графа. - Что-нибудь случилось? На тебе лица нет!
        - Хелена решила вернуться в город, - объяснил Ричард охрипшим после долгого бега голосом, быстро вспрыгнул в седло и повернул лошадь в направлении своего дома.
        - Да, да, я знаю! - вскричал его кузен, хватаясь за седло. - Но к чему такая паника?
        Ричард замер и, сузив глаза, уставился на Стэндиша.
        - Что ты хочешь сказать - ты знал о ее отъезде?
        - Ну конечно. Хелена и я все вчера обсудили. Она хотела пойти на свою благотворительную кухню в Челси и уговорить нескольких безработных приехать сюда и работать на нее. Я предлагал отвезти ее сам, но она настаивала на том, что мне надо остаться здесь и организовать нескольких человек на ремонт того старого мостка, прежде чем она возвратится. Я как раз ехал взглянуть, как идет работа.
        - Понятно, - процедил Ричард, к которому постепенно возвращались дыхание и самообладание и который начал чувствовать себя дураком, что поддался панике. Это чувство быстро перешло в раздражение, когда он поспешно сошел с лошади и вернул вожжи явно ошеломленному Стэндишу. - В таком случае мои страхи напрасны, - проговорил он, собираясь уйти. - Мне мерещилось, что она встретилась с этим мерзавцем Баррингтоном. Жаль, что ни один из вас не счел нужным сообщить мне о ваших планах!
        - Но ты ведь заявил, что не желаешь сейчас даже думать о ремонте! - напомнил его кузен. - И если вы с женой не разговариваете, это еще не повод делать из меня мальчика для битья!
        - Ты совершенно прав, Чарльз, - вздохнул Маркфильд. - Извини меня, я просто недавно потерял способность нормально мыслить.
        - Насколько я понимаю, твоя женитьба идет не по плану? - спросил Стэндиш, с любопытством глядя на брата.
        Откинув голову, Ричард расхохотался.
        - Да уж, совсем не по плану, - признался он. - Нам удается поддерживать видимость нормальных отношений перед слугами, но это все. Как, ты мог заметить, моя жена весьма плохого мнения обо мне.
        Брови Стэндиша озадаченно сдвинулись.
        - Она не говорила мне ни о чем подобном. Мы почти всю вторую половину дня обсуждали, что нужно сделать в Холле, и она с большим энтузиазмом отнеслась к возвращению ему его прежнего вида - как ты бы мог сделать сам, если бы не был настолько глуп, что… - Он запнулся и покраснел. - Прости, старина, - пробормотал он. - Это неуместно говорить тебе, я знаю, но я не могу не думать, что ты совершил большую ошибку, передав бразды правления своей жене!
        - Может быть, ты и прав, - признал неохотно граф. - Но в настоящее время у меня нет намерения совать нос во все проекты, которые вы вдвоем могли состряпать. Я могу положиться на тебя в том, что работа будет выполнена на необходимом уровне?
        - Безусловно, старина! - воскликнул Стэндиш, протягивая руку. - Обещаю, что ничего не будет сделано без моего согласия. Я так же хочу видеть Холл в его первозданном виде, как и ты!
        На этом братья расстались. Чарльз отправился инспектировать работу на мостике, а Ричард - обратно в Вестпарк, где его ожидали новые открытия.
        Подтвердив, что кучер отвез Хелену и ее горничную в Эпсом, чтобы успеть на экипаж в Лондон, миссис Вейнрайт сообщила хозяину, что в библиотеке ее светлость оставила ему записку.
        Листочек бумаги, сложенный вдвое и вставленный в чернильницу, просто подтверждал то, что ему уже сообщили Чарльз и экономка. Но, бросив взгляд на письменный стол в сторону большой кипы счетов, которая там обычно лежала, он заметил, что кипа значительно поубавилась. Он стал просматривать оставшиеся требования оплаты и обнаружил, что все счета, имевшие отношения к реконструкции Маркфильд-Холла, были изъяты. В Ричарде закипел гнев, и, сжав кулаки, он швырнул счета на стол с такой силой, что чернильница опрокинулась и вылила свое содержимое на промокательную бумагу.
        Ричард был в отчаянии. Ссутулив спину, он сидел перед письменным столом и рассеянно наблюдал за тем, как чернильное пятно расползалось по бумаге, а потом, чертыхнувшись, вскочил со своего места и быстрыми шагами прошел к буфету, где стояла коллекция напитков. Налив себе полный стакан бренди, он выпил его двумя большими глотками, снова наполнил стакан и опустился в одно из кожаных кресел у камина, глядя на трепещущее пламя с самым мрачным выражением лица.
        Проклятый жиголо! Вот во что превратила его эта женитьба! Оставалось только сказать прощай всем своим высоким принципам чести, поскольку ясно, что теперь он альфонс, полностью зависимый от милости своей жены!
        Как он мог быть настолько глуп, чтобы предположить, что его жену можно заставить полюбить его с помощью нежных слов! Плохо уже то, что она считала его изменником, но обнаружить еще, что она рылась в его частной корреспонденции, было, по его мнению, последней каплей. Нестерпимо было думать, что она, очевидно, взяла счета, чтобы оплатить их, мало того, сам по себе тот факт, что она сунула нос в его бумаги, был возмутительным и не имеющим оправданий!
        Сложившуюся ужасную ситуацию теперь мало чем можно исправить, подумал он угрюмо, глядя на дно уже пустого стакана. Хотя голова у него кружилась, одно было совершенно ясно. У него не оставалось другого выбора, кроме как спуститься вниз и делать вид, что этот бутафорский брак настоящий. Единственное, что давало ему облегчение, - на следующей неделе должны были состояться аукционы, а это значит, у него есть чем занять себя в конюшнях. Если бы он только мог сконцентрироваться на подготовке трех жеребцов к продаже, то, наверное, сумел бы прогнать неотступные образы таких соблазнительных изгибов тела и захватывающих дух губ Хелены, которые постоянно - день и ночь - стояли перед его внутренним взором, порождая дикие эротические фантазии, могущие свести с ума любого нормального мужчину. И если все остальное не сбудется, подумал он, пока с горькой улыбкой наливал себя еще один стакан бренди, то всегда можно будет прибегнуть к семейному средству и напиться до забытья.
        Пока граф крепко спал в библиотеке, сжимая в руке пустой стакан, две парковые дроги с грохотом подъехали к черному входу Маркфильд-Холла - на них сидела Хелена и набранные ею рабочие: пятнадцать крепких бывших солдат и восемь женщин, среди которых были Сиси Причард и Бет Муни.
        Каждый из них был полон смеси волнения и различной степени трепета при мысли о том, на что они пригодятся. Они с большой охотой приняли приглашение Хелены, поскольку, помимо вполне пристойной зарплаты за их работу, она обещала им полный комплект одежды и новую пару обуви. От желающих не было отбоя, хотя Хелена откровенно описала им большой объем тяжелых работ и поручила Рубену Корригану выбрать самых подходящих людей.
        Лотти и Дженни были восхищены ее планом и помогали отбирать женщин. Сама же Хелена после поспешного визита к выздоравливающему отцу и более длительного в банк послала Рубена нанять дроги, пока она, Бет и Сиси обошли всех местных сапожников и купили все ботинки, которые только смогли за такое короткое время. Различные наборы рабочей одежды были упакованы в два больших мешка и прикреплены ремнями к заднику повозок, отобранные работники и работницы радостно залезли в дроги, и под крики и свист завидующих им любопытных зрителей повозки двинулись в Маркфильд.
        Сидя рядом с Фрэн в первой повозке, Хелена откинулась на удобные подушки с довольной улыбкой на лице. Ее все еще поражало, что она сумела так много сделать за такое короткое время - такова власть денег, подумала она, вспоминая лицо управляющего банка, когда она подала ему двадцать семь неоплаченных счетов, которые нашла на столе Маркфильда, и приказала немедленно зачислить платеж по ним. Правда, у нее было легкое ощущение вины за то, что она взяла их, не посоветовавшись с мужем, но когда она случайно заметила один счет наверху кучи, то уже не могла воспротивиться своему желанию просмотреть остальные. Кроме того, помня, что он позволил ей «делать, как ей захочется» в этом вопросе, она взяла только те, которые имели отношение к реставрации Холла. В любом случае, повторяла она себе, его светлость будет вне себя от счастья, когда обнаружит, что ему не придется оплачивать столько счетов.
        Она попыталась представить себе выражение восхищения на лице Маркфильда, когда она опишет ему свою деятельность в этот день, но постепенно ею все сильнее и сильнее начали овладевать сомнения. Ведь как бы граф ни поздравлял ее с успехом по набору рабочей силы за такое короткое время, он будет не в восторге оттого, что она решилась просмотреть его личную корреспонденцию. Тот факт, что во время недавней болезни отца она занималась большей частью его деловой переписки, вряд ли мог быть использован в качестве извинения.
        Выйдя из повозки, она обратила внимание на шифер, аккуратно сложенный возле стены, а бросив взгляд наверх, была рада увидеть, что мистер Джарвис сдержал слово и начал работы в центральном вестибюле. Однако, оглянувшись, чтобы посмотреть на конюшни через дорогу, она с удивлением обнаружила, что все двери были закрыты, и единственным живым существом там был рабочий, подметавший двор. Ее сердце упало, и ей стало ясно, что Маркфильд уже покинул конюшни и сейчас, наверное, на пути в Вестпарк. К тому времени, как она вернется, у его светлости времени будет больше чем достаточно, чтобы привести себя в состояние бешеной ярости!
        Рука Фрэн вернула ее к насущным проблемам, и она повернулась к примолкнувшей группе людей, ожидавших ее распоряжений.
        - Боюсь, что вы придете в ужас от центрального холла, - сказала она им, проводя их через заднюю дверь дома. - Но мне известно, что в восточном крыле есть комнаты, пригодные для жилья, - я распорядилась принести туда тюфяки и постельные принадлежности, и я знаю, что кухня вполне в рабочем состоянии.
        - Сомневаюсь, что там намного хуже, чем в той дыре, в которой я жила, мисс, - вступила в разговор Бет, усмехнувшись. - А отскребать полы будет получше, чем делать то, чем я занималась последние недели, уверяю вас!
        - И за более высокую плату, - поддержала ее Хелена, и, держа пальцы скрещенными, чтобы Чарльзу удалось выполнить тот список поручений, которые она дала ему накануне, она начала взбираться по лестнице, которая должна была привести своих рекрутов в комнаты, на многие недели призванные служить им домом.
        Спустя, полтора часа, когда она наконец смогла с помощью Сиси и Рубена устранить помехи, возникшие в результате неожиданного наплыва такого большого количества людей в полуразрушенное здание, Хелена в сопровождении уставшей Фрэн отправилась назад в Вестпарк в быстро сгущающихся сумерках.
        - По крайней мере, мы сможем в безопасности пересечь реку! - воскликнула Хелена, в восторге ступив на теперь вполне прочный мостик. - Должна сказать, что я боялась за свою жизнь, когда вчера должна была идти по нему. - Перейдя на другой берег, она оглянулась и бросила взгляд на Холл. Окна верхних этажей, прежде такие мрачные, уютно мерцали теперь приветливым светом. - Я очень надеюсь, что всем этим людям будет там хорошо, - вздохнула новая графиня, пробираясь рука об руку со своей служанкой сквозь сгущающуюся тьму.
        - Во всяком случае, намного лучше, чем там, где они жили, - заверила ее Фрэн. - И простите меня, миледи, но его светлость получит удар, когда увидит вас в таком состоянии!
        Хелена закусила губу. Ее голова последние несколько часов была настолько полна другими заботами, что она позволила себе отбросить в сторону все мысли о собственных трудностях, особенно в отношении своего мужа.
        - Боюсь, что там оказалось больше грязи и пыли, чем я предполагала, - сказала Хелена, глядя на испачканное лицо своей служанки. - Хорошо еще, что Бен Фуллер сумел привести кухню в порядок. По крайней мере, у них будет вдоволь горячей воды.
        - Надеюсь, что и у нас тоже, когда мы вернемся обратно, - проворчала Фрэн, которая, поднявшись до статуса горничной хозяйки дома много лет назад, хотела бы уклониться от непосредственной работы по ремонту дома. Но, увидев состояние комнат, в которых должны были спать рабочие, Хелена засучила рукава и собственноручно принялась помогать рабочим сметать гирлянды пыльной паутины из всех углов и комнат, подметать полы, не видевшие метлы более пяти лет. Так что ее служанке ничего не оставалось, как последовать достойному примеру своей хозяйки.
        Хотя миссис Эллис была застигнута врасплох, когда графиня Маркфильд вошла на кухню, покрытая грязью и пылью, она сдержала свое изумление и заверила хозяйку в том, что в бойлере больше чем достаточно горячей воды и для ее светлости, и для Фрэн.
        - Я попрошу миссис Вейнрайт приготовить ванны, миледи, - заявила она, поспешно вставая и сунув ноги в домашние туфли, которые имела привычку снимать в конце рабочего дня.
        - Простите, что я беспокою вас в такой поздний час, миссис Эллис, - сказала Хелена, тихо ахнув при виде распухших лодыжек пожилой женщины, и взяла себе на заметку как можно скорее обеспечить кухарку помощницей на кухне. - Но боюсь, что нам необходимо что-нибудь поесть. Сойдет простая закуска. Мы можем поесть здесь, на кухне, если вы не возражаете. Я полагаю, что его светлость уже поужинал?
        - Никакого беспокойства, миледи, - с готовностью откликнулась кухарка, вразвалку направляясь к буфетной. - Есть целый пирог с кроликом, жареный каплун и окорок - всё почти нетронутое. Хозяин отправился спать около четырех часов и, по словам его слуги, Шипмана, был в ужасном состоянии!
        - О боже! - воскликнула Хелена в тревоге, направляясь к двери. - Его светлость заболел? Кто-нибудь послал за доктором?
        - Вам не надо волноваться, миледи, - спокойно заверила ее миссис Эллис. Она быстро нарезала толстые куски сочного окорока и, разложив их на двух тарелках, поставила перед Хеленой. - Мистер Ричард, его светлость, слишком злоупотребил бренди сегодня утром и вынужден был удалиться в свою комнату с… э… несварением желудка. Миссис Вейнрайт дала ему одно из своих специальных лекарств, и он с тех пор спит, как младенец!
        - Она хочет сказать, что его светлость напился, миледи, - вмешалась Фрэн, позволив себе слегка хмыкнуть, и отправилась в буфетную, чтобы помыть руки и лицо, прежде чем сесть за кухонный стол и приняться за еду.
        Сердце Хелены упало, когда она услышала слова горничной. Что за человек, за которого она вышла замуж? Не только распутник, но и пьяница? Возможно, что еще и закоренелый картежник, какими были его дядя и кузен. Но ни один из этих пороков никак не влиял на ее пульс, когда он входил в комнату или дотрагивался до ее руки… или улыбался ей. А что до его поцелуев! Она немела, переставала дышать, и ей в голову не приходила ни одна разумная мысль. Даже ее убеждение, что Ричард был законченным донжуаном, не помогало ей сопротивляться его чарам.
        Но тут воспоминание о ее вторжении в личную корреспонденцию графа заставило ее затрепетать и полностью отбило у нее аппетит. Поднявшись из-за стола, она сказала:
        - Боюсь, что у меня разболелась голова. Я сначала приму ванну. Будьте так любезны, пришлите мне мой ужин через час-полтора, миссис Эллис. - Затем, повернувшись к горничной, которая, съев только половину, тоже поднялась на ноги, приготовившись сопровождать свою хозяйку, она добавила: - Закончи еду, Фрэн. Я позвоню, когда ты мне понадобишься. - И, больше не мешкая, она вышла из кухни, оставив экономку и горничную недоуменно переглядывающимися.
        Вернувшись в спальню, она обнаружила, что приготовления к ее ванне уже завершались, и, отпустив последнюю из служанок, которые бегали вверх и вниз по лестнице с кувшинами горячей воды, она проворно сбросила грязную одежду и с наслаждением опустилась в успокаивающее тепло пахнувшей фиалками воды.
        Все еще размышляя над возможными оправданиями своего поведения, она решила, что, когда граф узнает о том, что многие из его просроченных счетов оплачены, он не так уж рассердится. Хотя, вспоминая, как Ричард всегда переводил разговор на другие темы, когда речь заходила о деньгах, она понимала, что в этом вопросе ей следовало быть очень деликатной. Она вышла из ванны посвежевшей и, не став звонить в колокольчик, сама вытерлась и, проведя расческой по еще мокрым кудрям, надела белую шелковую ночную рубашку и пеньюар, которые Фрэн приготовила рано утром, перед их отъездом.
        Выпрямив плечи, она решительно направилась к двери, отделявшую спальню ее мужа от ее собственной, смекнув, что наиболее подходящим временем для увещевания Ричарда будет момент, пока он не пришел в себя. Это было не очень этично, но, учитывая нежелание Маркфильда говорить о денежных делах, Хелена решила, что при данных обстоятельствах будет лучше ковать железо, пока горячо.
        Она осторожно повернула ручку, но обнаружила, что дверь заперта. Прикусив губу от разочарования, она уставилась на замок, задаваясь вопросом, кто это придумал такую, мягко говоря, неудачную систему, позволяющую мужу запереться от своей жены, но не наоборот! Дав себе слово при первой же возможности повесить со своей стороны двери такой же замок, она вернулась к двери, ведущей в коридор, открыла ее и, внимательно оглядевшись по сторонам, поспешила к спальне мужа.
        Глава 21
        Ричарду было плохо. Ему казалось, что его голова в любую минуту готова расколоться на тысячу осколков. Даже тихий скрип дверной ручки напомнил Ричарду оглушающие звуки британской канонады при Ватерлоо. Он постарался сесть, но, не сумев, откинулся опять на подушки, придя к заключению, что, хотя он и не может припомнить всех подробностей, должно быть, получил смертельную рану. Пульсирующая боль в голове была настолько сильной, что ему казалось, что только мгновенная смерть способна принести ему милосердное избавление. Он несколько раз пытался открыть глаза, но ослепляющие огни - очевидно, от разрыва минометных снарядов - во много тысяч раз осложняли эту задачу.
        - Ричард!
        Он сделал гримасу и испустил слабый стон. Мало того что он лежит здесь в агонии, так еще ему надо страдать от дополнительной муки - от воображения, что слышит голос Хелены, зовущий его сквозь пустоту!
        Хелена? Невозможно! Ватерлоо было задолго до того, как она вошла в его жизнь! Сделав над собой героическое усилие, он попытался привести свои хаотичные мысли в какой-то порядок и разгадать эту загадку.
        - Ричард!
        Приоткрыв один глаз, он снова закрыл его, когда в луче света ему почудилась стоявшая у его кровати фигура в белом. «Господь Всемогущий, - подумал он в полном смятении, - не может ведь такого быть, чтобы за мной был послан ангел!»
        Решив, что он наконец очнулся, Хелена протянула к нему руку.
        - Пожалуйста, не сердись на меня, Ричард, - начала она. - Я знаю, что с моей стороны было очень нехорошо залезать в твои бумаги, но…
        Бумаги? Ричард был в некотором недоумении. Теперь, когда его глаза были плотно закрыты и голова готова была взорваться, он никак не мог вернуться к реальности. О каких бумагах может вести речь ангел?! Должно быть, ему почудилось, пришел он к выводу и умудрился пробормотать заплетающимся языком:
        - Делай, что считаешь нужным, добрый ангел, я целиком в твоей власти.
        Слегка нахмурившись, Хелена наклонилась над кроватью и положила руку на его лоб, который, к ее ужасу, оказался влажным и холодным. Поскольку ее опыт в общении с джентльменами, находящимися в таком плачевном состоянии, был равен нулю, она не знала, что предпринять. Было ясно, что граф от чего-то очень страдает, но она колебалась, послать ли за Шипманом или позвонить миссис Вейнрайт и попросить у нее одну из ее целебных травяных настоек.
        Она легла на кровать рядом с мужем и сразу заметила выражение боли и плотно сжатые губы, что свидетельствовало об испытываемых им страданиях. Хотя она понимала, что никто, кроме него, не виноват в его теперешнем состоянии, она не смогла подавить захлестнувшую ее волну острой жалости. Когда она нежно убирала со лба его влажны с волосы, у нее в горле стоял комок и на глаза навертывались горячие слезы.
        Маркфильд с радостью препоручил себя своему ангельскому видению. Ощущение прохладной руки на лбу действовало на еще не до конца протрезвевшего графа как бальзам. Вскоре это приятное ощущение вместе с успокаивающим бормотанием подбадривающих слов, сопровождающих нежные прикосновения, привели его в более благополучное состояние. Так они и лежали рядом, пока Хелена не увидела, что его глаза, до сих пор плотно закрытые, вдруг широко открылись, и взгляд Ричарда стал погружаться в ее глаза со слегка озадаченным выражением.
        - Мой добрый ангел, - прошептал он, поворачивая голову и погружая лицо в прохладную массу нежно-шелковых каштановых кудрей, рассыпавшихся по его подушке. - Кто бы мог подумать, что… Я чувствую себя исцеленным. Разве я достоин этого! - После этих слов его веки опустились, и он погрузился в забытье, теперь уже более легкое, чем прежде.
        Поняв, что ей будет невозможно высвободиться, не разбудив его, особенно потому что несколько ее локонов оказалось под его головой, Хелена решила остаться там, где была, - по крайней мере, пока спящий муж не изменит своего положения. Кроме того, она должна была признаться себе, что тепло его руки, которое она ощущала на своей спине, было очень уютным, и после такого долгого и трудного дня не было вреда в том, чтобы самой на некоторое время закрыть глаза…
        Спустя несколько часов, когда на утреннем небе появились первые бледные проблески рассвета, Хелена проснулась, чувствуй себя так хорошо выспавшейся, как уже давно не чувствовала за последнее время. Потянувшись, она перекатилась на другой бок и… отпрянула - ее пальцы внезапно для нее коснулись шелковистой кожи обнаженного плеча ее мужа, небрежно раскинувшегося рядом с ней. Она пришла в ужас не только оттого, что позволила себе заснуть в его объятиях, но и что, судя по скомканным простыням, прижималась к нему! Отчаянно надеясь на то, что ее поспешные движения не нарушили сна Ричарда, она осторожно сползла с кровати, на цыпочках пересекла комнату и, отперев смежную дверь, после секундного колебания вытащила ключ и решительно швырнула его в шкатулку с драгоценностями, стоявшую на ее туалетном столике.

«В будущем я буду решать запирать или отпирать эту дверь», - решила молодая графиня, проскальзывая между намного менее приветливыми простынями собственной постели. Она лежала, дрожа в утренней прохладе, и мыслями возвращалась к последним словам мужа. Конечно, он не мог принять ее за эту гадкую Каммингс, думала она с тревогой, пока сон снова не сморил ее.
        Проснувшись с раскалывающейся от боли головой, Ричард обнаружил, что - в противоположное тому, во что он с такой радостью поверил накануне ночью, - его душа не была вознесена в рай ангелом, имеющим такое поразительное сходство с его женой. Поэтому он был вынужден заключить, что последовавшее за первым видением ангела видение Хелены спящей в его объятиях, которое тогда казалось таким реальным, явилось еще одним примером разочаровывающее мучительных снов, досаждавших, ему каждую ночь в последнюю неделю. Прижав пальцами виски в попытке прогнать слабые лучи дневного света, которые уже начинали заливать комнату, он поклялся себе, что в ближайшее время будет не только воздерживаться от крепких напитков, но и станет держаться подальше от околдовывающих чар своей жены.
        Нужно сконцентрироваться на работе! Это, несомненно, поможет, решил он, позвонив в колокольчики вызвав слугу. Он должен подготовить всех трех жеребцов на продажу! Они примут участие во всех трех аукционах на следующей неделе в Эпсоме. Конечно, ему придется отсутствовать несколько дней. Войдя в столовую в намного лучшем расположении духа, он с удивлением обнаружил за столом свою жену, которая намазывала маслом кусочек хлеба.
        Когда он направился к ней, щеки Хелены порозовели, и она молила Бога, чтобы он не упомянул о прошедшей ночи в присутствии дворецкого, стоявшего у дверей. Она надеялась, что граф подаст ей какой-нибудь тайный знак, что заметил ее присутствие во время хотя бы одного из моментов прояснения сознания.
        Но к ее разочарованию, Ричард замер на пороге и, выдавив из себя:
        - Прошу прощения - пожалуйста, извините! - повернулся, прошел через холл и исчез за дверью, ведущей на дорогу к конюшенному двору Вест-парка.
        Несколько минут Хелена была так потрясена, что сидела в полном оцепенении, не шевелясь, и глядела на пустой дверной проем. Но затем ее охватило растущее чувство унижения, и, оттолкнув стул, она вскочила и бросилась вслед за графом, намереваясь выругать его за такое обращение с ней.
        Однако, добежав до середины холла, она остановилась, внезапно поняв, что при таком сильном отравлении алкоголем у Маркфильда вряд ли могли сохраниться ясные воспоминания о событиях прошлой ночи. И не в ее интересах стараться их пробудить. Будет лучше, если она выбросит их из головы, а также некоторое время не будет попадаться на глаза мужу.
        С такими мыслями она быстро поднялась по лестнице в свою комнату, поспешно надела соломенную шляпу и отправилась через лужайку к тропинке, собираясь попасть в Маркфильд-Холл до того, как его светлость успеет даже оседлать лошадь.
        Этот план бы отлично сработал, если бы Джем, зная о плохом самочувствии графа и о его требованиях, когда тот бывал не в духе, предусмотрительно не оседлал лучшего жеребца Титана за несколько минут до того, как его хозяин с мрачным видом появился на конюшенном дворе.
        - Молодец! - воскликнул Ричард, беря у грума уздечку и вскакивая в седло, проклиная про себя боль, которую причиняло ему каждое движение. Он собирался повернуть лошадь к главным воротам Вест-парка, чтобы направиться по обычному маршруту к Холлу, но, взглянув на грума, спросил: - Этот пешеходный мостик - как ты думаешь, они починили его.
        - Он как новый, сэр, - заверил его Джем. - Я забирал вчера днем Титана из Маркфильд-Холла - они хорошо поработали, эти рабочие Стэндиша.
        - Отлично! - ответил граф, поворачивая скакуна. - Это сэкономит на каждой поездке несколько минут. - И он поскакал в направлении речной тропинки, стараясь игнорировать болезненные спазмы, которые возникали в его теле при каждом толчке.
        Но Ричард недолго так выдержал, согнувшись низко в седле, он пустил лошадь шагом, поклявшись, что никогда больше не притронется к алкоголю, даже если проживет до ста лет! Хотя и не знал, как ему это удастся при его-то тяжких мыслях. Со всей дополнительной работой, которую граф собирался взвалить на себя, он все-таки не мог проводить все время в конюшнях, и рано или поздно должен будет возвращаться в Вестпарк ночевать.
        Ночевать! Сама идея о сне вызвала на его лице невеселую усмешку. Как он сможет ночами спать, когда такое непреодолимое искушение находится практически на расстоянии вытянутой руки от его кровати? Особенно теперь, когда он начал было верить, что его мечты стали реальностью, он не мог дать себе слово, что не пойдет к ней.
        Приближаясь к мостику, он поднял голову, и его сердце остановилось, когда его взгляд упал на стройную фигурку Хелены, идущую по тропинке меньше чем в десяти ярдах от него. Явно не зная о его присутствии, так как трава заглушала звук копыт Титана, она сняла шляпку и раскачивала ее за ленты.
        Выпрямившись в седле, он слегка пришпорил коня и пустил его медленной рысью. Внезапный звук приближающегося всадника заставил Хелену выронить шляпу и отпрыгнуть с тропинки в сторону, почти в самые кусты.
        - Как ты меня напугал! - воскликнула она, когда Ричард подъехал к ней и начал спешиваться. - Смотри, что ты наделал! - И, игнорируя предупреждающий крик графа, она нырнула под голову Титана и бросилась к краю высокого речного берега в отчаянной попытке схватить шляпу, но порыв ветра подхватил ее и унес с травы в реку. - Это твое представление о шутках! - Хелена повернулась к Ричарду с пылающими от гнева щеками и сверкающими глазами. - Тебе что, было необходимо подкрасться ко мне?
        - Я нисколько не собирался подкрадываться! - парировал он и, крепко выругавшись про себя, прошел мимо нее и уставился на бурлящие воды.
        Шляпка Хелены, как он установил, еще не была унесена течением, а зацепилась за корни ивы примерно в десяти футах от них.
        - А это была моя любимая шляпка, - печально прибавила она, становясь рядом с ним. - Теперь мне придется возвращаться домой за другой.
        Именно употребленное ею слово «домой» решило дело. Граф сбросил камзол и начал спускаться по крутому берегу за улетевшим головным убором. «Нет проблем, - твердил он себе, цепляясь за заросли тростника, пока один из его сапог нащупывал какую-нибудь точку опоры. - Надеюсь, что сумею дотянуться до шляпы».
        - Господи, нет! Не надо! - воскликнула Хелена с расширившимися от страха глазами. - Если ты поскользнешься… О, вернись, Ричард, пожалуйста, умоляю тебя!
        При звуке своего имени на ее губах граф почувствовал внутренний трепет и поклялся достать для нее проклятую шляпу, даже если это будет его последнее дело на этом свете!
        К счастью, ему удалось быстро ухватить шляпу, но, как только она оказалась в его руках, он понял, что возвратиться на тропинку будет намного сложнее. Если спускаться по скользким камням было сложно, то подниматься по ним оказалось еще большей проблемой. Одно неверное движение - и он мог оказаться в усыпанной камнями реке.
        Скрипя зубами, он пробормотал несколько проклятий. Последнее, что ему хотелось, это попросить Хелену вернуться в Холл и привести на помощь людей. Взглянув наверх, он увидел, что она стоит на коленях и всматривается в него. В руках у нее был моток веревки.
        - Я нашла его в одном из твоих мешков на седле! - крикнула она вниз. - Я брошу один конец тебе, и ты обмотайся веревкой вокруг талии. А я привяжу другой конец к Титану и, возможно, смогу тебя вытянуть.
        Ричард сделал гримасу.
        - В принципе прекрасная идея, - пробурчал он. - Но Титан упрямое животное и вряд ли позволит тебе приблизиться к себе.
        - Во всяком случае, можно попробовать, - ответила Хелена, прежде чем исчезнуть из вида. - Он не очень брыкался, когда я вынимала веревку из мешка.
        Прошло несколько минут, во время которых Ричард сделал множество смелых, но безуспешных попыток подняться по обрывистому и скользкому берегу. Затем, к своему удивлению, он увидел спускающийся к нему конец веревки и черный хвост Титана, а постепенно и заднюю часть его туловища, что указывало на то, что Хелена каким-то непостижимым образом ухитрилась уговорить огромного мерина подойти к самому краю берега.
        - Теперь привяжи себя веревкой, - услышал он ее голос, и, хотя не очень надеялся на успешное завершение такого плана, обмотал веревку вокруг талии, аккуратно закрепив ленты шляпы в получившийся узел.
        - Готово! - крикнул он, все еще пораженный тем, что Хелена смогла заставить своенравного Титана выполнить ее желания.
        Вскоре он почувствовал, как его тянут, и, с трудом веря в то, что происходит, ухватился за веревку и начал подниматься вверх. Почувствовав под ногами твердую землю, он выпрямился и увидел Хелену, поспешно спускающуюся с лошади! Быстро отвязав с талии веревку, он схватил шляпу и, сделав шаг вперед, протянул ее жене.
        - Боюсь, что теперь она не очень годится для носки, - сказал он, растерянно усмехнувшись. Глядя на испачканную грязью рубашку и панталоны, он добавил: - Как и моя одежда!
        Не обращая внимания на шляпу и его замызганное облачение, Хелена несколько мгновений молча впивалась в него глазами, а затем, к его ужасу, разразилась бурными рыданиями и бросилась на него, колотя кулачками его в грудь.
        - Ты дурак, глупец, идиот! - кричала она сквозь слезы. - Ты мог упасть в реку, и тебя бы унесло на скалы! Ты мог погибнуть!
        - Но я не погиб. Так что не надо больше слез, ну, пожалуйста, - взмолился он, сжав ее руки и почувствовав дикую радость оттого, что Хелена так волновалась из-за него. - И спасибо за твою догадку - хотя я не могу понять, каким образом ты смогла позволить Титану сесть себе на спину.
        Почувствовав себя в крепком кольце его рук, Хелена на удивление быстро успокоилась.
        - Поразительно, что может сделать карман, полный бисквитов, - ответила она немного застенчиво, одновременно пытаясь высвободить свои руки. - Я захватила их для твоих жеребят; обнаружив мое угощение, Титан легко согласился сделать то, что я от него хотела.
        - Надо же! - воскликнул граф, бросая на мирно пасущегося Титана презрительный взгляд. - Я всегда думал, что он слушается только хозяина, а он готов на все за кусок бисквита!
        - О нет! Это не так, - сказала Хелена, энергично покачав головой. - Я уверена, что он подчинился моим командам, потому что почувствовал, что ты нуждаешься в его помощи. Мне говорили, что лошади имеют как бы второе зрение.
        - Я тоже так думаю, - согласился Ричард, с улыбкой глядя на ее раскрасневшееся лицо. Мягко отпустив ее руки, он привлек свою жену к себе. - Тем не менее, я считаю, что главным образом обязан своим спасением тебе.
        Хелена хотела бы бесконечно долго оставаться в теплых объятиях своего мужа, если бы не звук голоса Чарльза Стэндиша, доносившийся с другого берега реки, который нарушил эту идиллию.
        - Хватит вам, голубки! - рассмеялся он. - Я как раз шел за тобой, Хелена. Твои люди ждут твоих распоряжений, а я не знал, какие у тебя планы на сегодня.
        Мысленно проклиная кузена за несвоевременное появление, Ричард отпустил Хелену и поднял с земли свой камзол.
        - Тогда за работу, - сказал он, хватая уздечку и протягивая руку Хелене. - Я очень извиняюсь за шляпу - надеюсь, что ее все-таки можно носить.
        - О, я думаю, пока сойдет, - ответила Хелена, пожав плечами и стараясь взять себя в руки. Она водрузила на голову шляпу и непроизвольно расхохоталась.
        - Ну и видок у нас, - веселилась она, глядя на свой корсаж, перепачканный грязью от рубашки Ричарда. - Ну просто Лорд и Леди Грязнули!
        Такое неожиданное легкомыслие, противоречащее ее перепачканному виду, только усилило восхищение Ричарда своей женой, и для него она выглядела как никогда красивой и желанной.
        Взяв мужа под руку, Хелена позволила ему перевести себя через мостик, где они встретили озадаченного Стэндиша.
        - Черт возьми, что с вами случилось? - воскликнул он, увидев их грязную одежду.
        - Просто небольшое приключение, - ответил граф, с улыбкой бросая взгляд на жену.
        - Но надеюсь, со счастливым концом? - спросил Чарльз, переводя взгляд от одного к другому для подтверждения. - Несколько минут назад вы явно не выглядели так, будто вы в ссоре.
        - О, мы не были в ссоре, - поспешно заверила его Хелена, покраснев. - Это все моя шляпа!
        - Да, я понимаю, что она могла вызвать различие во мнениях, - сказал Стэндиш, посмотрев на упомянутый предмет предположительного раздора.
        Увидев выражение его лица, Хелена рассмеялась:
        - Должна тебе сказать, что, когда я вышла из дома, все было не так. Просто ветер вырвал из моих рук шляпу и унес ее на корни ивы. Его светлость был так добр, что пришел на помощь, и я просто… э… выражала мою благодарность, когда ты появился.
        - Может быть, ты хочешь сначала поехать в Вестпарк и переодеться, прежде чем встретиться со страждущими рабочими? - предложил Чарльз, но Хелена отрицательно покачала головой:
        - Конечно нет! Я буду выглядеть намного хуже, после того как подмету пару комнат.
        Стэндиш нахмурился:
        - Но я думал, что именно для такой работы ты и привезла этих горемык. Ты ведь не собираешься собственноручно заниматься уборкой?
        - Конечно же собираюсь! Ты ведь не предполагаешь, что я буду просто стоять и отдавать приказания направо и налево! - После короткой паузы она добавила: - И я буду тебе благодарна, если ты перестанешь называть этих людей горемыками. Ты должен знать, что все мужчины служили в армии, а женщины по большей части - вдовы, чьи мужья были убиты во время их службы королю и отечеству! - С этими словами она отвернулась от мужчин и направилась к Холлу.
        Ричард еще долго смотрел ей вслед, и его сердце переполнялось от чувств, которые включали трепет, восхищение и уважение, но больше всего любовь, еще более глубокую, чем он считал для себя возможной. Если бы у них было еще несколько минут, до того как магические чары были разрушены вмешательством Чарльза, то наверняка он и Хелена могли бы разрешить свои трудности. Тихо вздохнув, он подумал о том, сколько еще пройдет времени, прежде чем представится другой такой замечательный момент.
        Глава 22
        Совершенно измученная, но очень довольная результатами своей работы за один день, Хелена стояла на заднем дворе, с улыбкой глядя вверх, на сверкающие чистотой окна. Выбор, рабочих, сделанный Рубеном Корриганом, оказался чрезвычайно удачным.
        Многие из них были солдатами и, отслужив восемь лет, оказались уволенными с полным безразличием к их будущему благосостоянию и даже, во многих случаях, без денег на обратную дорогу домой.
        Большое число этих бывших солдат вынуждены были пойти против закона, чтобы выжить; многие сколачивали банды и терроризировали местное население, сея смуту среди рабочих и подстрекая их к борьбе против работодателей.
        Другие, такие как Рубен Корриган, Бен Фуллер и им подобные, изо всех сил старались найти работу и, несмотря на постоянные неудачи, сумели остаться честными людьми. Их дневной рацион состоял из хлеба и супа, раздаваемых различными бесплатными столовыми, организованными многочисленными маленькими благотворительными организациями по всему королевству.
        - Отличная работа, мистер Фуллер! - воскликнула Хелена, улыбаясь жилистому молодому человеку, стоящему рядом с ней. - Если у нас каждый день будут такие успехи, как сегодня, то мы очень быстро приведем старый дом в порядок.
        - Это отличное старое здание, - кивнул тот, отступая назад, чтобы полюбоваться новыми оконными рамами, которые только что закончил вставлять. - Эти панели в большом холле просто потрясающие. Мой старый мастер отдал бы, наверное, свой зуб мудрости, чтобы взглянуть на них. Он был большим почитателем работ Джиббоиа, этот мой мистер Тобиас.
        Хелена рассеянно кивнула, поскольку ее внимание было отвлечено внезапным появлением ее мужа, направлявшегося к ней от конюшен. Но, заметив, что из комнаты на первом этаже его позвал Чарльз, принимавший активное участие в работах, она глубоко вздохнула и постаралась сосредоточиться на том, что говорит ее собеседник.
        - Я поняла, что вы ученик мистера Тобиаса, Бен? - спросила она, вспомнив статью о резчике по дереву, которую недавно прочла. - Это не мистер ли Гектор Тобиас из Эндерби?
        - Ну да, конечно, он самый, миледи, - обрадовался тот. - Он был просто волшебник, миледи, так ловко орудовал ножами по резьбе.
        Хелена задумчиво кивнула, а потом спросила:
        - Вы думаете, что ему было бы интересно приехать сюда, чтобы взглянуть на наши панели и сделать копии тех, которые пострадали больше других?
        В глазах Фуллера вспыхнула радостная искра.
        - Я думаю, что это могло бы понравиться мистеру Тобиасу, ваша светлость. Я пошлю ему письмо. Спасибо за то, что вы подумали о нем, миледи! Теперь, когда с крышей и оконными рамами покончено, мы можем заняться панелями и отличить хорошее от плохого.
        Продолжая улыбаться, он взглянул наверх, чтобы порадоваться зрелищем уже законченной крыши, и тотчас же улыбка на его лице сменилась страхом. С криком:
        - Осторожно, сэр! - он бросился через двор к графу.
        Услышав предупредительный крик, Ричард обернулся и сделал шаг вперед. Спустя несколько секунд, в тот момент, когда Фуллер метнулся к нему, оттолкнув в сторону, рядом с ними обрушилась тяжелая шиферная плита.
        Почти целую минуту стояла гробовая тишина, и свидетели этого инцидента силились понять, что произошло, но затем, когда до них дошло, что случилось, закричали, и сначала Хелена, а за ней десяток рабочих бросились к груде черепков, засыпавших двоих мужчин.
        Не обращая внимания на порезы и царапины на своих руках, Хелена исступленно разгребала осколки разбитой плиты, И наконец увидела лицо мужа, покрытое кровью и грязью!
        - Осторожней, осторожней! - умоляла она, когда толпа помощников старалась извлечь кажущегося безжизненным Ричарда из-под груды осколков. «Господи, не дай ему умереть, - молча молила она, - пожалуйста, не дай ему умереть! Господь Всемогущий, я так его люблю!»
        Схватив руку мужа, Хелена прижала ее к своим губам, прежде чем рабочие, освободив графа, перенесли его на другую сторону двора и бережно положили на лужайку. Едва смея дышать от страха за его жизнь, она упала возле него на колени и прижалась ухом к его груди. Уловив благословенный стук бьющегося сердца, она отчаянно и в то же время с облегчением зарыдала и обвила его руками. Он был жив! В этот момент глаза Ричарда открылись, и, подняв руку, он вытер кровь с носа и рта и уставился на нее.
        - Что случилось? - спросил он хрипло.
        - Произошел несчастный случай, - едва дыша, произнесла Хелена, стараясь выпрямиться и понимая, что ее муж обнял ее и не отпускает. - Шиферная плита упала с крыши… Мистер Фуллер пытался…
        - Да, я теперь припоминаю, - ответил Ричард, поспешно отпуская ее и пытаясь подняться. - Молодой парень, который оттолкнул меня в сторону, где он? Он пострадал?
        Бен Фуллер лежал неподалеку, на траве. В отличие от своего хозяина он лежал неподвижно, и рыдающая Сиси Причард изо всех сил пыталась остановить поток крови, который струился из глубокой раны на его голове.
        Ричард не чувствовал боли, но кровь на его руках указывала на то, что он тоже пострадал. Он потрогал голову и лицо, но не обнаружил ни одной серьезной раны. Это была не его кровь, а Фуллера! Осознав это, он встал на ноги и неровными шагами подошел к своему спасителю. Молодой человек по-прежнему не проявлял признаков жизни, черты его лица заострились, кожа на щеках стала совсем белой. Граф быстро опустился перед ним на траву, достал из кармана носовой платок и прижал к ране.
        - Рану нужно плотно прижать, чтобы остановить кровотечение, - объяснил он столпившимся вокруг зрителям и, кивнув Хелене, знаком попросил ее помочь ему развязать его шейный платок, чтобы обмотать им голову Фуллера. - У меня есть кое-какой опыт в сабельных ранениях, и я знаю, что такой порез нужно зашить как можно скорее. Кто-нибудь догадался послать за доктором?
        - Мистер Стэндиш поскакал за врачом, как только увидел, что случилось, - сказал один из зрителей.
        - Боюсь, что нам не повезло, - раздался голос Стэндиша.
        Услышав его голос, толпа расступилась и пропустила его вперед.
        - Оба местных врача на вызовах, - сообщил он кузену, стараясь отдышаться. - Я послал мальчика в Хилвертон узнать, есть ли там врач, но если мы не остановим кровотечение… - Его голос сорвался, и он отвернулся. - Я могу только благодарить Бога, что он отвел от тебя удар, Ричард.
        - Тем более мы должны сделать все возможное, чтобы спасти беднягу, - сказал Ричард. Затем поднял голову и без особой надежды спросил: - Есть ли кто-нибудь среди вас, кто умеет накладывать швы?
        - У меня есть небольшой опыт, - раздался тихий голос возле него.
        Повернувшись, Ричард с изумлением уставился на свою жену.
        - Ты не можешь… - начал он, но она подняла руку, заставив его замолчать.
        - Я видела много раз, как это делается во время моих посещений больницы Святого Георгия, когда Джейсона привезли домой, - объяснила она тихо. - К тому же Шарлотта и я часто помогали доктору Редферну в трактире «Ласточка», когда он не мог справиться сам. Я хочу попробовать.
        - Но такая рана! Я не могу позволить тебе!
        - А что, лучше стоять и смотреть, как бедняга истечет кровью? Я понимаю, что ты считаешь мой опыт недостаточным, но разве у нас есть другой выход?
        Рубен Корриган при тихом одобрительном ропоте толпы вышел вперед.
        - Я знаю, что не имею права выступать здесь, сэр, - сказал он, нервно комкая в руках кепку, - но я думаю, что Бен был бы рад любому шансу. Стыдно было бы увидеть, как он умрет здесь, после того как за восемь лет не погиб на поле боя. Позвольте леди попробовать. Мы знаем, что она сделает все, что в ее силах, чтобы спасти его, и если ей это не удастся, сэр, то уверяю вас, никто из нас не станет ее винить. - И, отступив на шаг назад, он добавил: - Я всегда верил, что в таких делах окончательное решение принимает Всевышний.
        - В таком случае зачем нам вмешиваться? - пробормотал почти шепотом Стэндиш, но Ричард, уловив его слова, смерил его таким осуждающим взглядом, что тот вспыхнул и отвернулся.
        Понимая, что нельзя терять ни минуты, Ричард принял мгновенное решение.
        - Есть ли у нас необходимые условия для такой процедуры? - спросил он Корригана, понимая, что нет смысла пытаться перевезти раненого в Вестпарк.
        На этот раз вперед выступила Бет Муни.
        - На кухне чисто, как в больнице, - сказала она, глотая слезы. - И благодаря Бену у нас нет недостатка в горячей воде.
        - Хорошо. Четверо мужчин пусть возьмут носилки - снимите с петель одну из дверей, если понадобится, - и отнесите этого парня на кухню. - Повернувшись к Хелене, граф взял ее руки в свои, заметив, какие они холодные. - Ты уверена, что справишься, моя дорогая? - спросил он мягко. - Никто тебя не осудит, если ты решишь, что не можешь этого сделать.
        - Он спас твою жизнь, - ответила Хелена слегка дрогнувшим голосом, не в силах сдержать слез при воспоминании о чувстве невыразимого одиночества, охватившем ее, когда она испугалась, что потеряла Ричарда. - После этого нет ничего в мире, чего бы я не сделала для этого человека.
        Еще одно доказательство того, что она испытывала к нему искреннее чувство. Ричард с надеждой взглянул на нее. В последнее время было несколько моментов, когда он почти верил…
        Но затем, осознав, что сейчас не время для таких размышлений, он вздохнул и повел Хелену к дому со словами:
        - Скажи, что тебе нужно, дорогая. Я могу послать в Вестпарк за всем, что тебе может понадобиться.
        Хелена остановилась и задумалась. Затем с решительным кивком ответила:
        - Виски или бренди. Как можно больше для промывания раны и для обезболивания, потом, конечно, иглы и нитки, порошок базилики, если он есть у миссис Вейнрайт, простыни для бинтов и еще керосиновые лампы. Нам понадобится много света!
        - Я прикажу все доставить, - заверил граф, поднося ее руку к губам. - Я знаю, что сейчас неподходящий момент говорить об этом, но я просто хотел, чтобы ты знала, как я…
        - Мы готовы, миледи, - прервал его робкий голос. - Мы перенесли Бена на кухонный стол, но он ужасно молотит руками, миледи, вам лучше скорее прийти.
        Не обращая внимания на стон мужа, Хелена с сожалением отняла свою руку и обернулась к Сиси:
        - В таком случае пойдем к нему. - Пройдя несколько шагов вниз по тропинке, она обернулась и произнесла с мольбой в голосе: - Пожелай мне удачи, Ричард, и помолись за меня.
        При виде ее взволнованного лица, когда она обращалась к нему с этой простой просьбой, Ричард с трудом сдержался, чтобы не подскочить к ней, не схватить ее в охапку и не унести от той ужасно трудной задачи, за которую она собиралась взяться. Но в данных обстоятельствах лучшее, что он мог сделать, это ободряюще улыбнуться и сказать несколько слов для поддержки.
        - Каждым ударом моего сердца, любимая, - проговорил он с потемневшими от переполнявшего его чувства зрачками.
        Едва веря своим ушам, Хелена с сильно бьющимся сердцем, не в силах отвести глаза от сжигавшего ее взгляда, сделала несколько нетвердых шагов к нему, но, повинуясь Сиси, настойчиво тянувшей ее за руку, улыбнулась своему мужу трепетной улыбкой и, с трудом отвернувшись от него, пошла к двери.
        Усилием воли подавив бушевавшие в нем эмоции, Ричард смотрел, как она вошла в дом, а потом поспешил в направлении конюшен. По крайней мере, он выполнит все ее просьбы.
        Вытерев усталой рукой мокрый от пота лоб, Хелена сделала глубокий вдох, отошла от стола и взглянула на кухонные часы. Без десяти час. Ей понадобилось почти полтора часа на то, чтобы зашить рану Бена, хотя большая часть этого времени ушла на то, чтобы успокоить его. Чарльз, который стоял позади нее и держал одну из керосиновых ламп, советовал не обращать внимания на его бессвязное бормотание и сосредоточиться на работе.
        - Бедняга бредит, - говорил он, покачивая головой. - Неудивительно при такой потере крови. Чем быстрее мы закончим и положим его в кровать, тем у него будет больше шансов на выздоровление.
        Миссис Вейнрайт, которая привезла вместе с графом заказанные Хеленой вещи, оказалась очень полезной помощницей. Она выставляла из кухни всех людей, за исключением нескольких, чья помощь была необходима, и убирала окровавленные простыни без единой жалобы.
        Ричард заранее рвал льняные простыни на длинные бинты и скатывал их, но несколько раз должен был оставить это занятие, чтобы держать пациента и не давать ему упасть со стола. Не имея в своем распоряжении ни опиума, ни наркотиков, им приходилось вливать в горло больного огромные дозы бренди в попытке угомонить его, но, по мнению Хелены, алкоголь приносил больше вреда, чем пользы.
        Внезапно Фуллер буквально лягнул Стэндиша, от чего тот отскочил, едва не уронив лампу и не вызвав пожар. Увидев, что Хелена сердито нахмурилась, он промямлил извинение и в дальнейшем держался подальше от ног пострадавшего.
        Но наконец все было кончено. Рана была зашита и перевязана, к ней были приложены компрессы, так что оставалось только молиться, чтобы не открылось повторное кровотечение и не была занесена инфекция, что было вполне возможно, учитывая, в каких условиях проходила вынужденная операция. Так как транспортировать Фуллера в таком состоянии было нельзя, было решено привезти из Вестпарка удобную кровать и поместить больного в комнату, служившую когда-то комнатой экономки и которая показалась Хелене вполне для этого подходящей.
        Когда возник спор о том, кто проведет ночь возле больного, Хелена заявила, что она должна наблюдать за результатами своей работы, и твердо стояла на своем. Стэндиша уговорили отвезти миссис Вейнрайт в Вестпарк, а затем вернуться домой с тем, чтобы после завтрака они оба заступили на вахту вместо Хелены.
        Рубена, Бет, Сиси и других помощников послали спать и предложили им считать следующий день выходным, чтобы оправиться от шока, и наконец Хелена и Ричард остались одни в так называемой спальне.
        - Я притащу один из свободных соломенных тюфяков, и мы сможем по очереди спать на нем, - предложил Ричард. - Сидеть всю ночь в кресле ужасно неудобно.
        - Ты так говоришь, будто знаешь это по горькому опыту, - ответила она сонным голосом, наблюдая за тем, как он сооружает постель. Внезапно она почувствовала робость.
        Он тихо рассмеялся и, взяв ее за руку, подвел к тюфяку.
        - Условия солдатской жизни не всегда располагают к удобствам, моя дорогая, - напомнил он. - Но я всегда находил место для ночлега, а теперь пора и тебе сделать то же самое. - При ее попытке протеста он прижал палец к ее губам. - Больше ни слова, прошу тебя. Я настаиваю, чтобы ты отдохнула. Можешь положиться на меня, я буду честно нести вахту и разбужу тебя через два часа.
        Со слипающимися от усталости глазами Хелена все еще разрывалась между необходимостью исполнять свой долг у постели больного и желанием побыть наедине с мужем. В конце концов она послушно легла на соломенный тюфяк, а граф заботливо подоткнул вокруг нее одеяло и запечатлел легкий поцелуй на ее лбу, прежде чем сесть в кресло у огня.
        Минуту или две сквозь сон она видела, как он устраивается поудобнее, а в следующую - уже крепко спала.
        Глава 23
        Стэндиш медленно двигался, дойдя до дощатой двери, он приложил ухо к узкой щели в ней. Чарльз смог разобрать тихий голос своего кузена, ласково уговаривающий кого-то. Если судить по доносившемуся до него фырканью и радостному ржанию, Копперледи наконец произвела на свет жеребенка. Для Стэндиша это не явилось неожиданностью, поскольку за два часа до этого он сам принес кобыле пропитанное слабительным яблоко, до того как отвезти миссис Вейнрайт обратно в Вестпарк.
        Удовлетворенно кивнув, он осторожно выбрался наружу, довольный тем, что такое событие, как благополучное появление на свет еще одного жеребенка в коллекции Маркфильда, могло гарантировать его отсутствие у постели Фуллера на довольно значительное время. Этого времени будет достаточно для того, чтобы навсегда заставить замолчать этого парня, если только удастся убедить блаженную Хелену на несколько минут выйти из комнаты.
        Если бы не вмешательство этой свиньи - столяра, который посмотрел наверх и увидел, как он, Чарльз, убирал обвисшую веревку как раз в тот момент, когда тяжелая плита шифера накренилась и полетела на землю, - то шестой граф был бы уже на том свете, как и должно было случиться по его детально продуманному плану. Но этот идиот вмешался и все испортил, прыгнув в решающий момент, оттолкнув Маркфильда из опасного места и приняв весь удар на себя.
        То, что эта свинья ухитрилась выжить после такого удара, было чудом. Стэндиш, естественно, и не пробовал связаться с местными врачами, когда в состоянии паники бросился к конюшне и, вскочив на лошадь, понесся прочь. Но любопытство в конце концов взяло вверх над страхом, и он тайком вернулся и наблюдал за происходящим с безопасного расстояния. Только когда ему показалось, что раненый находится при последнем издыхании, он появился и постарался произвести впечатление, что его, так же как остальных, глубоко волнует состояние рабочего.
        Но теперь, к сожалению, стало очевидно, что, если ничего не предпринять, чтобы заткнуть ему рот, Фуллер мог разгласить то, чему стал свидетелем. Однако, проведя последние четыре года в погоне за достижением своей цели, он ни за что на свете не собирался позволить этому ничтожеству расстроить его тщательно выстроенный план!
        Смерть дедушки, последовавшая вскоре после смерти его отца и двух дядей - и все в течение пяти лет, - навела Стэндиша на мысль, что, если бы не два старших кузена, графский титул вместе со всем имением и прилегающими к нему владениями перешли бы к нему. К своим кузенам он питал чувство обиды с самого детства, потому что они не принимали его в свои игры и постоянно дразнили.
        Чарльз Стэндиш почти три года осуществлял свой план уничтожения Саймона. После серии искусно подстроенных «несчастных случаев», из которых пятый граф сумел выйти невредимым, Стэндишу наконец удалось осуществить свое намерение. Напоив кузена крепким спиртным напитком, к которому был втайне примешан опиум, он предложил ему пари, что его лошадь не сумеет взять девятифутовый барьер, - вызов, который азартный игрок Саймон не мог не принять и который в конце концов привел его к смерти.
        То, что Ричард вернулся домой с войны в целости и сохранности, не вызвало у Стэндиша радости. Поскольку оставшийся в живых кузен был скроен по совершенно другому лекалу, чем предыдущий, все попытки Чарльза вызвать его разорение не увенчались успехом. Умеренно пьющий, считавший азартные игры времяпрепровождением для дураков и шарлатанов, бывший майор умел никогда не терять головы.
        Когда все его попытки подстроить несчастный случай - то при помощи плохо привязанного седла, то путем подталкивания Ричарда под колеса запряженной медведем телеги в особенно туманный день - потерпели фиаско, Стэндиш был близок к тому, чтобы отказаться от своего плана, но тут внезапно возникло дело о женитьбе Маркфильда. Вначале, когда ему рассказали о возможной сделке между его кузеном и дочерью Витли, он расстроился, но потом решил, что в связи со все возрастающими долгами графа это ответ на его молитвы. Не желая взваливать на себя бремя таких больших долгов, когда он сам станет графом, Стэндиш решил, что стоит дать кузену отсрочку, чтобы решить худшие из его финансовых проблем, прежде чем приступить к новым попыткам способствовать его смерти.
        После того как инцидент в Олмаке ускорил поспешную женитьбу его кузена, Стэндиш стал ломать голову над тем, как завладеть деньгами Хелены. Подстегиваемый мыслью о пятидесятитысячном приданом, поджидавшим его на банковском счете его кузена, он сосредоточил все внимание на том, как поссорить новобрачных.
        Это он написал и послал приглашение Рейчел Каммингс, послал его с припиской
«Приходи, любимая», будучи уверенным в том, что ни одна женщина не сможет сопротивляться такой просьбе. Кроме того, он подкупил одну из служанок Рейчел, чтобы она «одолжила» ему одну из серег, которые Маркфильд подарил ее хозяйке, придумав, что его светлость хочет заказать своей жене ожерелье по такому же дизайну. Засунуть эту серьгу в постель Хелены не составляло труда, поскольку миссис Вейнрайт с удовольствием показывала ему заново обставленную спальню, подчеркивая, на какие траты пошел его светлость ради будущей жены!
        Очень скоро Стэндиш с удовлетворением увидел, что его трюки воздвигли барьер между супругами, хотя он не мог не заметить скрытого источника с трудом сдерживаемых эмоций между Хеленой и Ричардом каждый раз, когда он их видел. Этого наблюдения, а также того, что Маркфильд с некоторого времени начал сильно пить и грубо себя вести, было достаточно, чтобы он решил удвоить свои усилия. Это решение особенно укрепилось после того, как он стал свидетелем объятия супругов в то утро, такого объятия, которое в глазах Стэндиша носило все признаки назревающей любви! А это было все равно, что услышать похоронный звон по его амбициям.
        Вспомнив о том, как его презренный кузен Саймон сыграл с ним подобную шутку в детстве, - хотя зрелые персики, высыпавшиеся из корзины, были невинными снарядами, - Стэндиш провел большую часть дня, водружая груду черепичных плиток на верхний парапет Холла и закрепляя конец толстой веревки под первой из этих плиток. Устроившись у окна первого этажа, он сумел завлечь Ричарда почти в идеальное место под тщательно уложенными плитками. Он с трудом сдержал злорадную усмешку, когда, одним быстрым движением дернув за веревку, сбросил вниз всю кучу плиток.
        Но все его усилия оказались напрасными. Ему не только не удалось положить конец жизни своего кузена, но теперь его собственная жизнь могла оказаться в опасности, если Фуллеру позволят описать то, что он видел.
        Робко постучав в дверь временной спальни, он вошел и, поздоровавшись с удивленной Хеленой, прошептал:
        - Как дела у бедняги? Есть улучшение?
        - Не особое, - вздохнула она, бросив горестный взгляд на тихо постанывающего Фуллера, беспокойно метавшегося по кровати. - Но, по крайней мере, нет лихорадки, за что я очень благодарна. Я только хотела бы, чтобы приехал один из тех докторов, к которым ты заезжал, и прописал какое-нибудь болеутоляющее.
        - Да, конечно, - сочувственно кивнул Стэндиш. - Не повезло, что они оба уехали на сложные случаи, но наверняка один из них скоро появится.
        - О, я очень надеюсь! - воскликнула она горячо. - Не хочу думать, что все мои неумелые действия причинили больше вреда, чем пользы, и я не успокоюсь, пока мистером Фуллером не займется профессиональный врач.
        - Это вполне понятно, моя дорогая, и я понимаю твою озабоченность.
        Увидев ее усталый вид, Стэндиш внезапно предложил:
        - Тебе надо подышать свежим воздухом. Почему бы тебе не выйти на несколько минут? Ты можешь положиться на меня - я подежурю у больного и позову тебя, если случится что-нибудь непредвиденное.
        - О, спасибо, Чарльз, ты так добр! - сказала она, вставая. - Ричард должен был с час назад пойти на конюшню - я поняла, что одна из его кобыл рожает.
        - Да, я видел свет, когда проходил мимо, но решил, что лучше не мешать.
        С трудом сдерживая нетерпение, Стэндиш взял ее руку и подтолкнул к двери.
        - Не спеши, дорогая, - произнес он с ободряющей улыбкой. - Твой пациент будет в полной безопасности в моих руках.
        Выскользнув из двери, Хелена осторожно ее закрыла и направилась к заднему входу, рассчитывая встретиться с мужем. Однако, дойдя до двора, почувствовала озноб от утренней прохлады и повернула обратно за шалью.
        Бесшумно открыв дверь, она застыла, не веря своим глазам. Несмотря на то, что Чарльз стоял спиной к ней, не оставалось сомнений в том, что Стэндиш изо всех сил старается задушить подушкой глухо мычащего и извивающегося Фуллера.
        - Прекрати! Прекрати! - завизжала Хелена, вбежала в комнату и схватила Стэндиша за рукав пальто. Тот от неожиданности пошатнулся и отпустил подушку.
        Однако, восстановив равновесие, Стэндиш повернулся и пошел на нее. Его глаза сверкали такой нескрываемой яростью и ненавистью, что Хелена попятилась от него в смертельном ужасе.
        - О нет, не уйдешь, моя дорогая, - прошипел он, хватая ее за запястье и пытаясь притянуть к себе. - У тебя был шанс: тебе следовало пойти повидаться со своим любимым супругом, как я советовал, а теперь слишком поздно!
        - Но я… я не понимаю, - выдохнула она, хватаясь за столбик кровати, отчаянно стараясь избежать наказания, которому он собирался подвергнуть ее за то, что она застала его за попыткой убийства. - Почему ты так ведешь себя, Чарльз?
        - Он… хотел… убить… его светлость! - донесся хрип полузадушенного Фуллера. - Я видел, как он… он… потянул за веревку и…
        - Заткнись, ты! - заорал Стэндиш, но затем, прикинув расстояние между пораженной ужасом Хеленой и мужчиной в кровати, быстро понял опасное положение, в котором по неосторожности оказался. Он был слишком далеко от Фуллера, чтобы заткнуть ему рот, и не мог отпустить бешено вырывающуюся Хелену.
        Наконец, он выпустил ее руку, но, прежде чем она успела сделать хоть один шаг, Стэндиш прыгнул вперед и обеими руками схватил ее за горло. Она вынуждена была отпустить столбик кровати и, вцепившись в его пальцы, попыталась оторвать их со своей шеи. По мере того как сжимались его пальцы, ей все труднее становилось дышать; потом комната закружилась, в глазах потемнело, и она почувствовала, что медленно покидает этот мир…
        - Отпусти ее, Чарльз!
        Стэндиш был так занят своим делом, что не заметил, как Ричард тихо вошел в комнату, и, только почувствовав пальцы графа на своем горле, осознал его присутствие. Моментально отпустив Хелену, он оттолкнул ее от себя и, ловя ртом воздух, сделал тщетную попытку освободиться из железных тисков Маркфильда.
        Схватив кузена за шиворот, Ричард оттащил его назад и, повернув лицом к себе, нанес ему апперкот с такой силой, что тот, как мешок, свалился на пол, воя от боли.
        В два прыжка граф оказался рядом с Хеленой, где, подняв ее на ноги, заключил в объятия со словами:
        - О, моя любимая! Что он тебе сделал? Прости меня, я не должен был оставлять тебя одну!
        - Я… я в порядке, Ричард, честное слово, - постаралась она его успокоить, хотя невозможно было скрыть хрипоту в ее голосе. Прижавшись к нему, она отдалась радости снова очутиться в его объятиях и услышать слова, подтверждающие то, на что она боялась даже надеяться.
        - Он уходит, сэр!
        Хриплый крик Фуллера моментально вывел Ричарда из состояния восторженного ликования. Он был так счастлив, ощущая теплоту ее стройного тела, прильнувшего к нему в предвкушении ласки, что треволнения внешнего мира полностью испарились из его головы.
        С приглушенным проклятием он заставил себя выпустить ее из своих объятий и, повернувшись на каблуках, посмотрел на дверь как раз вовремя, чтобы застать быстрое отступление своего кузена. Он приготовился броситься за ним, чтобы призвать к ответу за необъяснимое нападение на Хелену, когда до него дошло, что, желая успокоить потрясенную жену, он даже не попытался выяснить, чем вызвано совершенно нехарактерное для Чарльза поведение.
        - Я не думаю, что ты можешь рассказать мне, что здесь произошло, пока я отсутствовал, - обратился он к мужчине в кровати, который, потеряв до этого много крови, пытался оставаться в сознании, несмотря на сильное желание погрузиться в забытье.
        - Я… уже сказал… ее светлости, - проговорил он, запинаясь. - Стэн… Стэндиш намеревался убить вас. - Он ухитрился сесть и, сделав несколько глубоких вдохов, заговорил более окрепшим голосом: - Я взглянул наверх и увидел веревку, свисавшую из-под огромной груды плиток, а потом заметил его руку, которая потянула за веревку. Я попытался предупредить вас, сэр, но в этот момент все обрушилось…
        Чарльз пытался убить его?
        Не веря своим ушам, граф вопросительно взглянул на Хелену, которая, временно лишившись поддерживающей силы мужниных рук, опустилась на ближайший стул.
        Она кивнула:
        - Я застала его, когда он пытался удушить Фуллера. Полагаю, что он пытался помешать ему рассказать то, что видел. Но затем… - Она умолкла и задрожала, прежде чем заставила себя продолжить:
        - Когда он понял, что я тоже представляю опасность, он… он…
        Стоявший у нее в горле комок мешал говорить. В глазах вдруг закипели слезы. Отвернувшись от него, она закрыла лицо руками и зарыдала.
        В ту же секунду Ричард упал перед ней на колени и прижал к груди. С тяжелым стоном он начал укачивать ее, как маленького ребенка.
        - О боже! - задыхаясь, проговорил он, пряча лицо в ее пахнувшие фиалками волосы. - Это все моя вина! Как мне убедить тебя в своей любви, после того как я заставил тебя пережить этот кошмар?
        - Это правда? - послышался тихий звук где-то в глубине его сердца, и, взглянув на Хелену, он увидел, что она смотрит на него с удивлением и дрожащей на губах улыбкой.
        - Что я люблю тебя? - Издав нечто между смехом и рыданием, он наклонил голову и нашел ее губы, напряженные от предвкушения волшебного мгновения слияния. - Клянусь каждым драгоценным волосом на твоей голове. Я влюбился в тебя в первый же раз, когда мы встретились, а потом мое чувство становилось все глубже и глубже. - Он поцеловал ее глаза. - Но у меня нет шансов на взаимность, я полагаю? - прошептал он провокационно, касаясь губами сначала мочки ее уха, а затем щеки.
        - О, Ричард, - вздохнула она, прижимаясь к нему всем телом. - Я не могу даже передать, как сильно я тебя люблю! Подумать только, что я могла умереть, так и не услышав… о господи! - Оторвавшись от него, она вскричала: - Довольно! Тебе надо отыскать Чарльза, пока он не натворил каких-нибудь бед!
        - Да, наверное, - согласился Ричард, неохотно вставая. - Но я просто не могу понять, почему ему вдруг взбрело в голову отделаться от меня.
        Хелена уставилась на него с удивлением:
        - Из-за Маркфильда, конечно, простофиля! Если бы тебя не стало, имение вернулось бы к его первоначальному размеру, а он бы остался единственным претендентом на графский титул! - Она замолчала, когда внезапно ей в голову пришла ужасная мысль, а затем прошептала со страхом: - Ты не думаешь, что он мог быть каким-то образом причастен к смерти твоего кузена Саймона?
        - О, вряд ли! - возразил Ричард, покачав головой. Но затем, вспомнив то, что слышал о несчастном случае с Саймоном, начал сомневаться. - Я постараюсь найти его, - сказал он, направляясь к двери. - Но прежде всего, я думаю, тебе надо пригласить несколько человек снизу… э… для компании.
        Она поняла, что он имел в виду «защитить тебя», но, не желая пугать ее, быстро подобрал другие слова. Хелена кивнула и благодарно улыбнулась, провожая его любящим взглядом.
        - Во всяком случае, пора сменить Бену повязку, - сказала она, - и мне пригодится помощь, если Бет или Сиси согласятся оказать ее.
        - Я позову их, - ответил он, выходя из комнаты и плотно закрывая за собой дверь.
        Глава 24
        У Ричарда ушло менее двадцати минут на то, чтобы найти Стэндиша, и теперь он стоял молча в одном из темных закутков центрального холла, пытаясь понять смысл действий своего кузена. Стэндиш сдвинул все мелкие предметы мебели с их мест у стены и теперь собирал эту коллекцию у подножия лестницы.
        Граф, нахмурившись, вышел вперед.
        - Что ты делаешь, Чарльз? - спросил он мягко. С проклятием Стэндиш уронил маленький столик, который держал в руках, и обернулся к кузену.
        - Убирайся, Ричард! - заорал он. - Оставь меня! Мне не нужно твое общество в данный момент!
        - Может быть, я могу помочь? - предложил Маркфильд, двигая пару тяжелых якобинских стульев к груде мебели, сооруженной его кузеном. - Куда мне их поставить?
        Стэндиш махнул рукой, отвергая его предложение.
        - Нет, нет! Они не подойдут! Этот тяжелый темный дуб слишком долго… - Сердито смерив взглядом брата, он резко замолчал. - Уходи, Ричард! - прорычал он. - Мне не нужна твоя помощь.
        - А я думаю, что нужна, Чарльз, старина, - спокойно ответил Ричард, разгадавший намерение своего кузена. - Я не позволю тебе поджечь этот дом.
        - Почему нет? - хмыкнул Стэндиш. - Для тебя этот дом ничего не значит. Я слышал, как ты сказал, что потерял к нему интерес. Ты не лучше двоих предшествующих братьев. Дядя Лео позволил Холлу развалиться, и, хотя я убеждал Саймона что-нибудь предпринять, он просто хохотал мне в лицо!
        На мгновение Ричард смешался, но затем увидел лихорадочный блеск в глазах Чарльза и странное выражение лица. Стало ясно, что тот свихнулся.
        - Дядя Лео виноват в том, что Саймон сбился с пути, - начал он осторожно. - Когда мы были детьми…
        - Когда вы были детьми, - фыркнул его кузен, садясь на деревянный ящик, который приволок к лестнице. - Насколько я припоминаю, ни у одного из вас не было времени для меня, когда я был ребенком!
        - Между нами разница в четыре года, - напомнил ему Ричард. - Сейчас, когда мы стали взрослыми, эта разница не ощущается, но для десяти-двенадцатилетних мальчишек четыре года - это огромная разница. Мы не могли позволить тебе участвовать в наших играх, опасных даже для таких сорванцов, какими были мы с Саймоном.
        - Но это не помешало вам проделывать со мной ваши грязные шутки!
        - Шутки? - нахмурился Ричард. - Не помню, чтобы я когда-нибудь шутил с тобой подобным образом.
        - Ну, так Саймон точно играл! Как насчет корзины гнилых персиков, которую он водрузил на крышу и сбросил на меня?
        - О, это! - делано рассмеялся Ричард, делая еще один шажок вперед. - Насколько я помню, этот трюк предназначался мне в отместку за проволоку, которой я привязал его дверь однажды утром. Тебе просто не повезло, что ты оказался в том месте раньше меня. Но это испортило Саймону день - я помню, как нам пришлось тебя отмывать, прежде чем мы отвели тебя домой к твоей матери. - При воспоминании о своем детстве его глаза потеплели. - Не забудь, что мы были очень близки с Саймоном, потому что оба потеряли наших матерей. И мы завидовали тебе, что у тебя она была.
        - Ну, теперь она просто старая кошелка с болезнями! - воскликнул Стэндиш, на минуту забыв о мебели. - И прекрати свои попытки задобрить меня - ты всегда был благодетелем, насколько я помню. Если бы только у тебя хватило порядочности дать убить себя при Ватерлоо, мой план бы сработал.
        - Ну, вряд ли ты дождешься от меня извинений за это, старина, - отшутился Ричард, приблизившись к Стэндишу еще на несколько шагов.
        - Ты явно какой-то заколдованный, - зло рассмеялся Стэндиш. - Даже когда я столкнул тебя с тротуара под колеса телеги на Бонд-стрит в прошлом месяце, ты умудрился увернуться от нее без единой царапины.
        - О господи! - воскликнул Ричард, пораженный. - А я тогда посчитал все это досадной случайностью.
        - А затем ты все испортил, связавшись с этой дочкой Витли, - продолжал Стэндиш, проигнорировав замечание Маркфильда.
        Приготовившись сделать еще один шаг вперед, Ричард застыл на месте.
        - Хелена? - выдохнул он. ? А какое она имеет отношение к этому?
        - Это очевидно! - усмехнулся его кузен. - Твоя странная женитьба разрушила все мои планы, особенно когда стало ясно, что ты сможешь осуществить программу строительства. У меня были всякие умные идеи, но ты, конечно, должен был жениться на этой глупенькой девчонке и все погубить!
        Сжав кулаки, Ричард испытал острое желание преодолеть разделявший их барьер и избить своего кузена до потери сознания. Но тогда, как он понимал, он потеряет все шансы узнать все о его двуличности и интриганстве. Поэтому он заставил себя сделать глубокий вдох, прежде чем спросил кажущимся спокойным тоном:
        - Если ты решил покончить со мной в любом случае, то я не понимаю, при чем тут Хелена. Ведь собственность и титул передаются по наследству, так что ты бы и так их унаследовал.
        - Но не в том случае, если бы ты успел произвести следующего наследника Стэндиша! - огрызнулся Чарльз и, запустив руку в карман, достал маленький кожаный мешочек и начал развязывать ленту, закрепленную его на шее. - Даже то, что мне удалось убедить эту Каммингс прийти на вашу свадьбу, не произвело желанного эффекта - вы не вцепились в горло друг друга, хотя, судя по твоей реакции на следующее утро после того, как я засунул ее серьгу в постель новобрачной, я имел все основания рассчитывать на успех!
        Открытие, что его кузен явился виновником отвратительной сцены между ним и Хеленой в их первую брачную ночь, явилось последней каплей, повлиявшей на решение Ричарда. Подойдя к барьеру, он начал оттаскивать столы и стулья. Его ярость нарастала с каждым движением.
        - Клянусь, Чарльз, ты за это заплатишь!
        - И не подумаю! - спокойно ответил Стэндиш, когда, нагнувшись вперед, он начал разбрасывать черный порошок из кожаного мешочка по груде мебели перед ним. - Маркфильд-Холл будет моим по праву, и, если я не смогу получить его, будь уверен, его никто не получит!
        Мгновенно распознав вид и запах пороха, Ричард отступил назад, и его глаза расширились от ужаса.
        - Бога ради, Чарльз! - закричал он. - Не будь таким идиотом!
        Но было слишком поздно. Чарльз уже открыл трутницу и, потерев кремнем, зажег одну из хлопковых ленточек внутри ее. Злорадно захохотав, он бросил пылающую тряпку на посыпанную порохом мебель.
        Взрыв от оглушительной детонации, последовавший после его действий, отбросил Ричарда на другой конец зала. Он ударился головой о твердую ножку якобинского стула, которым несколько минут назад пытался отвлечь своего кузена, и сразу же потерял сознание.
        Громоподобный взрыв сотряс весь дом, разбудив спящих рабочих. Потрясенные, они в панике бросились на верхнюю галерею. Хелена, с замирающим от ужаса сердцем, мчалась по коридору, а за ней едва поспевали Рубен и Сиси. Они первыми оказались в холле.
        Зрелище, представшее их глазам, хотя и было шокирующим, однако не представляло собой полного разрушения, на которое рассчитывал Стэндиш. Некоторые из предметов мебели действительно загорелись, но огня от них было немного. Несколько сорванных оконных рам и пострадавшая нижняя лестница - вот, собственно, и весь урон от произошедшего взрыва.
        Пытаясь пробиться вперед через клубы черного дыма, Хелена почувствовала, как кто-то тянет ее прочь. Это Рубен, обнаружив среди тлевших обломков у основания лестницы изуродованные останки кузена графа, решил, что его хозяйке не следует смотреть на это.
        Однако, уводя ее от ужасной сцены, он не мог помешать ей увидеть все еще неподвижное тело Ричарда, распростертое на плитках пола. Издав тихий вопль, Хелена пробежала через холл и опустилась на колени возле лежащего без сознания мужа.
        - О нет! Не сейчас! - рыдала она, осторожно кладя окровавленную голову себе на колени и откидывая залитые кровью волосы с его лба. Дрожащими пальцами она осторожно дотронулась до раны. - Пожалуйста, Господи! Не дай мне потерять его сейчас, когда мы только что поняли, как любим друг друга!
        Когда ее слезы упали на его щеки, веки Ричарда дрогнули, и он с трудом заставил себя открыть глаза, но, когда они постепенно сфокусировались на лице рыдающей жены, они расширились, и он выдохнул:
        - Мой ангел! Ты вернулся ко мне!
        При этих словах щеки Хелены зарделись. Хотя она понимала, что ее муж все еще находится в состоянии шока и плохо отдает себе отчет в своих словах, она не могла не вспомнить, что провела лучшую часть прошлой ночи в его объятиях, и он повторял это слово, обращаясь к ней, несколько раз. Поспешно отбросив воспоминания, она крепче сжала его в объятиях, едва смея поверить, что, за исключением внушающего ужас пореза на голове, он сумел избежать худших последствий взрыва.
        Внезапно его глаза открылись и губы изогнулись в медленной искусительной улыбке.
        - Я помню запах фиалок, - прошептал он. - Я не мог забыть его - это ведь ты была прошлой ночью в моей постели, не так ли, родная?
        Когда ее щеки во второй раз покрылись румянцем, она смогла только кивнуть ему в ответ и робко улыбнулась, поскольку не знала точно, что именно он вспомнил из событий минувшей ночи.
        Осторожно дотронувшись до опухшей ссадины, он медленно сел и, с любовью глядя в глаза Хелены, покачал головой.
        - Какой же я дурак! - застонал Ричард. - Только подумать, что вчера ты лежала в моей постели рядом со мной, а я не воспользовался этим! В следующий раз я пойду намного дальше - помяни мое слово!
        Когда Хелена потупила глаза и снова покраснела, Ричард тихо засмеялся и, встав на ноги, протянул ей руку.
        - Однако сначала дело, - сказал он, оглядывая разрушение. Затем, подозвав одного из рабочих, граф попросил его подтвердить, что его кузен действительно погиб от взрыва.
        Хотя Ричард не мог не испытать жалости к Чарльзу, мораль которого настолько извратилась за последнее время, что он был готов убить своего брата, чтобы обеспечить себе право на владение титулом и собственностью, он вознес благодарственную молитву за то, что все его попытки провалились.
        И теперь, глядя на свою жену, занятую организацией работ по ликвидации последствий взрыва, граф почувствовал переполняющую его любовь и поклялся, что никогда не позволит ничему встать между ним и его возлюбленной.
        Ночью, свернувшись в объятиях мужа, Хелена наслаждалась его любовью, в которой она больше не сомневалась, так же как не сомневалась в своей любви к нему. Услышав всю историю о предательстве Чарльза Стэндиша, она была потрясена, узнав, что молодой человек, к которому она начала испытывать родственные чувства, оказался подлым обманщиком, и, хотя она жалела о его смерти, была глубоко благодарна судьбе, что погиб он, а не ее возлюбленный Ричард.
        Подняв голову, она запечатлела поцелуй на шее мужа, на что тот мгновенно прореагировал, прильнув губами к ее губам. Но затем неохотно отодвинулся от нее и, взглянув за окно на первые проблески рассвета, пробормотал:
        - Тебе надо поспать, любовь моя, не забудь, у нас впереди целый рабочий день.
        - И еще много других дней, - ответила она со смешком, подвигаясь еще ближе к нему. - И надеюсь, еще много ночей!
        - Ах ты, моя маленькая шалунья, - проговорил он хрипло, нежно притягивая ее к себе в сладкой истоме.
        Эпилог
        Спустя год после взрыва граф и графиня Маркфильд решили дать бал. Реконструкция Холла была закончена, и в честь этого счастливого события - помимо другого счастливого события, которое мирно спало в своей колыбели в заново отремонтированном детском крыле, - идея о таком грандиозном торжестве была вполне уместной.
        Благодаря быстрому вмешательству Хелены Бен Фуллер поправился, и только быстро заживающий шрам на левой брови напоминал о том ужасном происшествии. Ему удалось убедить своего учителя Гектора Тобиаса приехать из Лейкестершира и осмотреть поврежденные панели в Холле. Мастер сумел не только полностью отреставрировать их, но и добавить собственные образцы резьбы в тех случаях, когда повреждения были слишком значительными и не поддающимися восстановлению.
        Некоторые рабочие, в числе них Фуллер и Рубен Корриган, сумели сэкономить часть щедрого жалованья, которое им выплачивала Хелена, и отправились искать работу в своих родных городах. Ричард заверил их, что, если они захотят вернуться, он будет всегда рад найти им дело в своем имении.
        Бет и Сиси вместе с другими женщинами из Челси остались в Маркфильде, устроившись работать в прачечную или на кухню, а Сиси предпочла сделаться дояркой.
        Хелене в конце концов удалось уговорить отца покинуть Лондон и перебраться в сельскую местность, и он часто сидел на берегу речки, разделявшей два имения, и с улыбкой наблюдал за играющей рыбой.
        Конюшни Ричарда разрослись и стали такими, какими были при его деде, и его лошади завоевали много призов на скачках, пополнив как казну имения, так и карманы графа. Последнее очень радовало Ричарда, поскольку он сделался независимым от безграничной щедрости своей жены, что являлось единственным камнем преткновения в их идеальном браке.
        Неожиданно для Хелены оказалось, что частые визиты доктора Редферна в Кадоган были вызваны ее кузиной Лотти, а не ею, как она раньше предполагала. Доктор решил, что дочь викария обладает всеми необходимыми качествами, чтобы сделаться отличной женой. Узнав эту радостную новость, Джайлз Витли немедленно подарил свой дом в Лондоне молодоженам и к тому же снабдил свою племянницу хорошим приданым.
        Итак, напомним читателю, что год спустя после описанных событий граф и графиня Маркфильд решили дать бал.
        Со счастливой улыбкой на лице граф вывел свою жену в круг на первый танец за этот вечер, и большой колокол Холла снова зазвонил для них и для их многочисленных гостей, с одобрением взиравших на молодую графиню, которая сегодня была особенно прекрасна в бальном платье из белого шелка с серебряными нитями. Граф с гордостью смотрел на нее и шептал ей слова о том, как сильно он любит и обожает своего ангела - жену.
        Хелена никогда не была так счастлива, как в тот момент, когда, подняв на мужа сияющие глаза, должна была признать - она сделала это шепотом, так что ее услышал только Ричард, - что контракт, который составил ее отец, был совсем не плохой идеей, несмотря на то, что граф так никогда и не подписал его!
        notes
        Примечания

1
        Крёз - легендарный царь Лидии, обладатель несметных богатств.

2
        Принни - прозвище принца-регента, будущего короля Георга IV.

3
        Здесь - свидание.