Зазноба подкаблучника Маргарита Южина
        Ирония любви Мария Адамовна, руководитель клуба знакомств с многообещающим названием «Ох, счастливчик!», еще не старая и очень даже симпатичная женщина. Как же так получилось, что ее муж, преданный и покорный, вдруг нашел себе другую? Да еще накануне свадьбы единственного сына, когда хлопот невпроворот и гостей полон дом? Марии Адамовне ничего не остается делать, как пуститься во все тяжкие и начать поиск достойного кавалера. Нечего миндальничать! Пора уже утереть нос неблагодарному супругу, без которого отчего-то… ох как несладко…
        Маргарита Южина
        Зазноба подкаблучника
        Глава 1
        Коровина Мария Адамовна, женщина довольно… среднего возраста и, как ей казалось, невозможно обаятельная, красивая, с неограниченными умственными способностями, сейчас, в свое рабочее время, ходила по большой комнате, и голова ее была загружена совсем не работой. Хотя работу свою она любила. Мария Адамовна сама ее придумала… и вот теперь соединяла одинокие, тоскующие души, пытаясь создавать радостные, теплые семейные очаги. Она руководила клубом знакомств «Ох, счастливчик». И его завсегдатаи уже давно стали близкими, почти родными, так как клуб влачил свое существование уже не первый год. Правда, за все время Марии Адамовне еще никого так и не удалось выдать замуж либо женить. Да, собственно, женить-то было особенно некого - в клубе состояли только женщины, за исключением единственного чахлого ловеласа Витольда Васильевича, которому давненько перевалило за восемьдесят. Женщины-счастливчики были куда моложе, из старушек к Марии Адамовне ходила одна Анна Никитична, а вот остальные, повторимся, были весьма заманчивого сорока-пятидесятилетнего возраста. Правда, и они… как бы это покрасивее сказать…
представляли далеко не самый лучший шоколадный набор. Но… Взносы они платили регулярно, а потому их неудачи на личном фронте как-то не слишком омрачали жизнь Марии Адамовне.
        И вообще, сегодня она думала не о работе. Мария Адамовна готовилась к женитьбе сына - Андрюши. К тому же после свадьбы парень должен был идти в армию (и без того бегал от срочной службы до двадцати пяти лет), поэтому забот и без работы хватало.
        Сегодня утром Мария Адамовна забежала к своей будущей сватье, Валентине Георгиевне, чтобы выяснить, купили ли они, наконец, невесте свадебное платье. Но родители прекрасной девушки Ярославы, в простонародье просто Славы, похоже, думали, что свадьба - это какое-то игрушечное мероприятие, к которому можно подготовиться буквально перед завтраком!
        - Платье? Нет-нет, - кокетливо замахала руками Валентина Георгиевна. - Мы еще в поиске. Ой, Машенька, и нам это очень нравится! Я вот целыми днями по свадебным салонам так и толкусь, так и толкусь!
        - Да, Валюша, я, конечно, все понимаю, - скрипела зубами Мария Адамовна. - Ты можешь толкаться в этих салонах, пока не позеленеешь, после свадьбы, к примеру, очень замечательно можно потолкаться, продавцам глаза помозолить, но сейчас-то! Вы ведь тормозите нам весь процесс!
        Валентина Георгиевна, конечно же, сочла нужным обидеться.
        - И чего это мы там тормозим? Мы себе спокойненько так, неторопливо, просматриваем все модели, выбираем лучшую и, прошу заметить, никого не трогаем!
        - Как же это не трогаете?! - неожиданно быстро закончилось терпение у матери жениха. - Мы ведь из-за вас не можем Андрюшеньке купить костюм! А у него, между прочим, это первая свадьба!
        Валентина Георгиевна долго хлопала глазами, а потом на октаву повысила голос:
        - Почему же из-за нас вы себе костюмы не покупаете?! Мы никого за руки не держим! И ты, Машенька, уже давно могла бы толкаться в этих самых салонах вместе со мной!
        Мария Адамовна решила не нагнетать обстановку:
        - Какого цвета у невесты будет платье? Какого цвета у… Валя! Как ты не поймешь? Мы не можем купить Андрюшеньке костюм, потому что… ну не должен жених дарить невесте к оранжевому платью желтые хризантемы, а сам при этом быть в зеленом костюме!
        Валентина тихо охнула и испуганно вытаращила глаза:
        - А… чего - Андрюшеньке черного костюмчика… по размеру не нашлось или как?.. Машенька, я вот видела в «Ритуальных услугах» очень приличный черненький костюмчик. И совсем недорого! Я вот подумала…
        - В «Ритуальных»?!
        - А что такого? Свадьба - это ведь тоже… ритуал своего рода…
        - Да?! А вместо букета Андрей преподнесет невесте веночек. Да? С надписью «Любовь до гроба!».
        Дальше Мария Адамовна уже не могла разговаривать. Она выскочила за дверь и понеслась на работу в самых расстроенных чувствах. Свадьба была буквально под угрозой срыва!
        Однако родные и близкие «счастливчики» не особенно собирались входить в положение руководителя.
        - Мария Адамовна, а вот вы обещали, - вскочила со своего места трепетная Тонечка Абрикосова - самая молодая из членов группы (ей всего только стукнуло сорок… два года назад). - Вы обещали сделать выставку народных умельцев! И привлечь к этому событию широкие круги населения военных городков! Мы, хочу заметить, готовились, а выставка…
        - Тонечка, - чуть поморщилась Мария Адамовна. - Ну да, у вас еще сохранилась память, но и я на нее не жалуюсь. Я помню, что обещала выставку эту… народных умельцев. Но! Как выяснилось, у нас только один народный умелец - Витольд Васильевич! Это он умудрился исправить в своем паспорте дату рождения! И теперь ему по паспорту всего-навсего пятьдесят восемь лет! Ну это ж ни в какие ворота!
        - Позво-о-о-льте, - в корне не согласился Витольд Васильевич. - Я таки серьезно считаю, что паспортный возраст должен соответствовать духовному! А по духу мне как раз пятьдесят восемь лет… ну и еще… три месяца.
        - Госспыди… - выдохнула в сторону Мария Адамовна. - Витольд Васильевич, ну какие там три месяца? Я каждый раз боюсь, чтобы вы этот свой дух не испустили…
        - А… дочка, носочки-то мои как? - встрепенулась Анна Никитична. - Я ить тожа… того… на выставку…
        - Анна Никитична, - все больше заводилась руководитель клуба. - Ну давайте уже вещи называть своими именами! Не на выставку вы притащили вязаные носочки, а на продажу! Я хотела было договориться с работниками нашего ДК, чтобы у вас хоть что-то купили, но так вы же выставили заоблачные цены!
        - Дык… это ж ручная работа! - возмутилась старушка. - Вон по теревизору-то показуют, кофты, на спицах вязанные, прям таких же бешеных денег стоят!
        - Ой, не беспокойтесь, ваши носки ничуть не дешевле, - махнула рукой еще одна участница клуба, Вера Игнатьевна, потомственный дворник. - Я глядела ваше произведение… Где ж такое видано, чтоб носки дороже сапог продавались?
        - Это смотря какие сапоги, - кинулась в рассуждения Анна Никитична, но Мария Адамовна прервала лишние разговоры.
        - У меня сегодня совсем другая тема. Очень любопытная, - завела она очи под потолок. - Давайте на минуточку представим, что мы уже нашли избранника, собираемся замуж. И вот… готовимся к свадьбе.
        Тонечка моментально закатила глаза и ответственно начала представлять. С фантазией у нее был полный порядок, поэтому дамочка уже через две минуты принялась блаженно улыбаться, попискивать и даже стыдливо махать руками. У остальных процесс представления сработал не так скоропалительно. А Вера Игнатьевна и вовсе, вместо того чтобы воображать себя в белой фате и кринолине, вынув из пакета луковку, кусок колбасы, хлеб, принялась водружать из этого набора бутерброд. По комнате тут же пронесся колбасный запах.
        - Вера Игнатьевна, - зашипела еще одна из «счастливчиков», Ирина Седлова, работница табачного киоска. - Затолкните куда-нить свою колбасу! А то мне мой жених сразу представляется торговцем шаурмы!
        - Можно подумать, она сама помощником президента трудится! - фыркнула Вера Игнатьевна, но Мария Адамовна строго повела бровью:
        - Я все же рассчитываю, что во время наших занятий никто не умирает с голоду! А посему… Если я предлагаю представить собственную свадьбу, значит, надо зажмуриться и представить… подумать… где бы подешевле снять ресторан, чтобы недорого было и… и достойно. А еще… а еще… как бы так костюм жениху подобрать, чтобы он не только на свадьбе в нем щеголял, но и когда вернется из армии…

«Счастливчики» прилежно зажмурились, Но Тонечка Абрикосова все же не выдержала.
        - Ой, - зарумянилась она и прижала ладошки к щекам. - Я так вот пыжусь, пыжусь, а все равно - никак не могу представить своего жениха… восемнадцатилетним мальчиком!
        - Каким уж восемнадцатилетним, - вздохнула Мария Адамовна. - Ему двадцать шесть скоро будет…
        - А я и двадцатишестилетнего не могу, - честно призналась Анна Никитична. - Вот уж как глазья-то жмурю, а сиравно…
        - Анна Никитична! - возмутилась Тонечка. - Вам-то какой двадцатишестилетний! Побойтесь бога!
        - Ага, - фыркнула Вера Игнатьевна, подарив окружающим небольшой луковый фонтанчик. - Главное, сама со своим стариком уже золотую свадьбу отметила, а туда же - подавай ей жениха малолетнего!
        - Чавой-то?! - попыталась было возмутиться престарелая невеста, но на нее уже дружно напал весь коллектив клуба.
        - О-ой, только не нада краснеть! Краснеть, говорю, не нада! - кричала Ирина.
        - Ага! - кивала Вера Игнатьевна. - Кабудто никто не знает, что она сюда ходит, чтобы деньги сэкономить! Сама, главное, все записывает, а потом своим двум дочкам передает. И в два раза дешевле получается!
        - А потому что им некогда! - оправдывалась Анна Никитична. - Они потому что работают! А я… я вовсе и не им мужьев, а себе зятьев выбираю!
        - Во! Дожили! - негодовала Ирина. - Тут жениха никак не вырвешь, а люди себе уже зятьев выцарапывают!
        - Девушки! Девушки! Давайте потише! - безуспешно пыталась перекричать клубовцев Мария Адамовна. - Девушки, я еще не спросила, какие у кого фантазии нарисовались! Прошу внимания!
        Внимания никто на нее обращать не собирался. Как раз в это время приоткрылась дверь и показалось встревоженное лицо Ивана Михайловича.
        Иван Михайлович был мужем Марии Адамовны и работал тут же, в ДК, он вел кружок
«Пушок», где пытался обучить владельцев кошек, как правильно общаться с этими зверьми. Вообще-то еще раньше он вел кружок «Дружок», усиленно стараясь доказать, что является опытным кинологом. Но его попытки погибли при первой же встрече с собаками. А поскольку бросать любимое дело он не собирался, то выбрал себе более безопасных животных - кошек.
        Занятия у него должны были быть еще в самом разгаре, а потому появления супруга Мария Адамовна не ожидала.
        - Ваня, чего тебе? - насупилась женщина.
        - Машенька! У меня… у меня страшная новость! - еще больше вытаращил глаза Иван Михайлович.
        - Чего? - вмиг насторожилась Мария Адамовна. - Маманя решила убить все свадебные деньги на свой круиз в Европу?
        - Да нет!
        - Или… Или военкомат все же решил, что сначала Андрюшенькина армия, а… потом свадьба? - предположила Мария Адамовна самое ужасное.
        Единственный их сын Андрей много лет прятался от армии, и все бы было ничего - парень не только успешно скрывался, но и устроился в весьма солидное модельное агентство, где ему платили очень хорошие деньги. Было хорошо до тех пор, пока мальчик не влюбился и не решил жениться на красавице Ярославе. Сама девушка понравилась всем Коровиным, но вот ее папа! Он оказался начальником военкомата! И отчего-то немедленно захотел будущего зятя спровадить в армию! Еле удалось уговорить папашу, чтобы Андрюшенька сначала справил свадьбу, а уж потом… после… Честно говоря, Мария Адамовна все еще надеялась, что за свадебным столом ей удастся убедить свата забыть про свое служебное положение… или же вспомнить, но… только затем, чтобы сыночка от армии отмазать. Специально для этого трепетная мать даже заказала себе дорогущее платье с огромным декольте. Но… уж если и платье окажется бессильным, останется только надеяться, что собственного зятя Матвей Борисович пошлет служить куда-нибудь… недалеко от дома.
        - Маша! Ну о чем ты думаешь? - прервал мысли женщины Иван Михайлович. - Ты даже слова не даешь сказать! Мне только что звонил Павел Коростылев!
        - Да что ты! - охнула Мария Адамовна, вытаращив глаза. Никакого Коростылева Павла она знать не знала, но ей подумалось, что такая реакция мужу будет приятна.
        - Маша! - совсем не порадовался муж. - Ты опять меня перебиваешь!
        - Ну и чего Коростылев-то? - уже нервно топала Мария Адамовна ножкой.
        - А то! - обиженно дернул кадыком Иван Михайлович и… переменил заносчивый тон на заискивающий. - Машенька… Павел мне сообщил, что у нас в эту субботу собираются все одноклассники, ты можешь себе такое представить?
        - А чего не представить-то? - дернула плечиком супруга. - Если бы не я, так вы бы с Витькой и Петькой через день вечера встреч устраивали… у нас в подвале. Однокласснички.
        - Да! - снова предпочел обидеться Иван Михайлович. - Мы с Виктором и Петром учились вместе! И до сих пор живем в соседних подъездах! И что такого, если они меня приглашают вспомнить годы младенчества у нас… кстати, там не подвал, а отдельная комната… сантехническая. Так что…
        - Да знаю я все! Ты вот мне скажи, чего это твои друзья закадычные никак жениться не хотят? - строго глянула на супруга Мария Адамовна. - Так ведь и ладно бы просто не женились! Но ведь они еще и в наш клуб категорически записываться не желают! А как бы подскочило количество членов!
        - Машенька, ну побойся ж Бога, Витька ведь уж сколько лет женатый! От этой не знает как отделаться, куда ему еще одну жену на шею вешать?
        - Так и я говорю - можно ж было просто записаться в клуб и внести членские взносы! Я уж, по знакомству, закрыла б глаза на его жену.
        - Маша, думаю, ему жена не разрешает… в клубы знакомств… - предположил Иван Михайлович.
        Но Мария Адамовна пригвоздила его следующим вопросом.
        - А Петька? Он чего еще не «счастливчик»? - грозно взглянула она на мужа.
        - Маш… а вот Петька мне как раз и говорит, что он таки счастливчик!
        - Мне-то лучше знать, кто у меня записан! - не согласилась Мария Адамовна. Но потом вдруг согласно кивнула. - Ладно, пусть счастливчик… а чего взносы не несет? Я ему подсчитаю, сколько он там нам…
        - Маша! Но я же не про это, Маша! Я же… Пашка звонил! А ты ж понимаешь, Коростылев серьезный человек, бизнесмен…
        - Если он торгует у нас на рынке мороженой рыбой, это еще не говорит о том, что он бизнесмен!
        - Маша, но…
        - И прошу не забывать! - снова перебила мужа Мария Адамовна. - У нас сын женится! И каждая копейка на счету! Так что все вот эти твои… одноклассники… как-нибудь смогут пережить твое отсутствие!
        Иван Михайлович понимал, что одноклассники, скорее всего, даже и не заметят его отсутствия, но… каково же будет ему сидеть дома, пялиться в телевизор и понимать, что в это самое время…
        - Маша! - гордо дернул он бровью. - Я, конечно, могу и дома посидеть… с пивом… Но вот на встрече будет Тася… Таисия Половникова, а она у нас директор ресторана! И вот у нее…
        - Какая еще Тася? - насторожилась Мария Адамовна. - Чего это я раньше не слышала, что из ваших кто-то в директора ресторанов выбился?
        - Ну-у… Не ресторана… - помялся Иван Михайлович. - Директор студенческой столовой… Но ведь это не меняет дела! Можно будет с ней договориться и устроить там свадьбу! И это выйдет куда дешевле!
        Мария Адамовна задумалась. В самом деле, почему бы не устроить свадьбу в студенческой столовой? Не так дорого и… свободненько…
        - А она не откажет? - недоверчиво поинтересовалась супруга.
        - Мне? - надменно фыркнул Иван Михайлович. - Она мне и раньше-то никогда отказать не могла, а теперь… Когда ее оставил муж и…
        - Сейчас договоришься! - рыкнула Мария Адамовна. - Я с тобой пойду!
        - Ну Машенька! - отчаянно возопил супруг. - У нас не принято, чтобы…
        - А когда, ты говоришь, у вас сборище-то намечается?
        - В эту субботу… встреча одноклассников, - потупив взор, напомнил Иван Михайлович.
        - В эту субботу? То есть… послезавтра… Эх, жалко… я со своими клубовскими должна ехать в военную часть давать концерт… - вздохнула Мария Адамовна. - Придется тебе одному…
        Иван Михайлович хотел уточнить, с какого такого перепугу они будут давать концерт военным, если из всех членов клуба только его жена и может устраивать номера… да и то отнюдь не военным. Но… передумал.
        - Хорошо, - решила Мария Адамовна. - Можешь передать своему Павлу, что ты появишься. А мне… ого! Уже и время вышло!
        Она впорхнула в комнату и зычно заявила:
        - Дорогие мои! Время нашего занятия неумолимо… скончалось. Засим… жду вас на концерте! Прошу без опоздания. И… Анна Никитична, не забудьте - вы еще не сдали деньги за своего супруга. А без билета вас не пропустят, так и знайте.

«Счастливчики» быстро вышли из комнаты, предвкушая все прелести субботнего концерта.
        Мария Адамовна тоже заторопилась домой.
        Ни на какой концерт лично она не собиралась. Да и чего Мария Адамовна там не видела? Концерт вовсе будут давать не ее клубовцы, как она сказала мужу, напротив. Это очередной отчетный концерт воинской части. А чтобы солдатики выступали перед не совсем пустым залом, Марии Адамовне по старой дружбе было выделено несколько билетов… которые женщина тут же продала… по умеренной цене.
        В субботу она решила навестить косметический салон. Пора было серьезно готовиться к свадьбе. Столько хлопот, забот… Вот и сваты должны сегодня подъехать… Матвей Борисович звонил, говорил, что у них там какой-то слишком серьезный вопрос встал ребром и что они сегодня обязательно придут. Поэтому и надо было уйти с работы пораньше… Ивана прихватить, а то он со своими кошками…
        Дома Коровиных уже ждала Элеонора Юрьевна, или баба Нюра, как ее бесстыдно звали все домочадцы. Баба Нюра была свекровью Марии Адамовны, матерью Ивана Михайловича и бабушкой Андрюши. Она вопреки возрасту не научилась житейской мудрости и выдавала иногда такое, что Коровины каждый раз с опаской переступали порог дома.
        Вот и сейчас баба Нюра открыла им двери, красуясь в длинном, черном и каком-то уж очень кружевном платье, с бесстыдно просвечивающими частями тела. Дама ничего неприличного замечать не желала и предстала перед сыном и невесткой с невинной, крошечной чашечкой кофе в руках.
        - Мам… - оторопел Иван Михайлович. - Ты что это, новый пеньюар себе купила?
        - Зачем вы тратите деньги на глупости, мама? - не смогла скрыть раздражение Мария Адамовна. - Тут каждую копейку к свадьбе…
        - Это не пеньюар! - запоздало взвизгнула пожилая леди. - А мое новое платье… для коктейля!
        - О боже… - выдохнула Мария Адамовна. - Где вы увидели платье, мама? Это порнография! Ступайте и переоденьтесь, к нам сейчас сваты придут.
        - Они уже были, - с мстительной ухмылкой проговорила Элеонора Юрьевна. - И таки - да! Я их встречала в этом платье!.. Правда, олух Матвей Борисович так ничего и не понял, но вот его жена…
        - А что Валентина Георгиевна? - спросила Мария Адамовна.
        - Она была охвачена завистью! - гордо вскинула голову баба Нюра. - И не сумела это скрыть!
        Супруги переглянулись. Сваты уже были… а к чему тогда Коровины столько снеди закупили? Это ж опять какие траты, хоть удавись!
        - Ну ладно… чего уж теперь, - горестно вздохнул глава дома, вытянул из пакета батон колбасы и откусил от него прямо с целлофаном.
        - Плюнь немедленно! - яростно вырвала продукт изо рта супруга. - Они… еще ведь когда-нибудь придут… В следующий раз… на стол нарежем…
        Теперь Иван Михайлович торопливо жевал кусок и… настроение взлетало!
        - Ма, - уже не обращал внимания на наряд матери сынок. - А зачем они приходили-то? Чего им надо было?
        - Да… кстати, у них же там какой-то вопрос… был, - вспомнила Мария Адамовна.
        - Ничего страшного, - вальяжно обмахивалась новым журналом баба Нюра. - Просто на свадьбу Андрюшеньки и Ярославы Калашниковы пригласили всю свою родню…
        - О господи… - быстренько перекрестилась Мария Адамовна.
        - …А селить их некуда, - по-девичьи хихикнула престарелая модница. - То есть… некоторое количество они, конечно, могут оставить у себя, но… далеко не всех.
        - И чего? - насторожился Иван Михайлович. - А почему, собственно, они этот вопрос к нам приходили решать?
        - Да какой вопрос, - отмахнулась бабушка. - Я им сказала, что уж коли они теперь и наши родственники тоже, пусть к нам и селятся.
        - Что-о-о?!!! - слаженным дуэтом возопили супруги. - К на-а-ам?!!
        - Ваня… - медленно начала сползать на пол Мария Адамовна. - Вызови врача… срочно… и перевезите меня в гостиницу… «Турист»… там, говорят, обслуживание хорошее…
        - Я сам! Я сам сейчас перееду, - начал в панике кидать вещи в пакет с продуктами Иван Михайлович. - Я такого не перенесу!
        - Да что вы так забегали-то? - искренне не понимала Элеонора Юрьевна. - Они же нам теперь родня!
        - И что?! - на некоторое время выскочила из обморока Мария Адамовна. - Я помню! Помню, как к нам приезжал двоюродный братец Ивана!
        - Ой, боже ж мой, нашла что помнить… - поправила прическу свекровь. - И потом… не вся же у нас родня такая…
        - Не знаю! - все больше распалялась Мария Адамовна. - Но… он, видимо, знал! Потому что старался за всех! Не-е-ет, я помню, как он продал наш унитаз, и мы потом неделю ходили по соседям, якобы в гости!
        - Это, милочка, оттого, что у твоего мужа руки не оттуда растут. Он его сломал, а вот гость… Ванин брат то есть…
        - Это у вашего сына не оттуда! - топнула ножкой Мария Адамовна. - А потом, когда этот братец пригласил к нам хор бомжей? И они орали на весь подъезд, точно мартовские коты? А когда он решил заняться бизнесом и устроил у нас в спальне детские ясли? Я потом еще месяц - месяц!!! - не могла объяснить людям, что к нам не надо притаскивать детишек в семь утра!
        - Да, кстати, - вспомнил и Иван Михайлович. - Некоторые были так настойчивы, что мне даже пришлось этот месяц отрабатывать… нянечкой…
        - Потому что братец собрал плату на месяц вперед! - не могла успокоиться Мария Адамовна. - И что? Опять все по новой? Я вам, Элеонора Юрьевна, сразу заявляю: с этими бизнесменами вы дальше сами нянчиться будете!
        Баба Нюра все же перетащила пакеты с продуктами на кухню и оттуда пыталась оправдаться:
        - А что я могла сделать? Этот боров… Матвей Борисович то есть… он прямо-таки зачитал мне приказ! Сказал, что…
        В это время в гостиной зазвенел телефон.
        - Ваня! Возьми! Это тебя, - привычно кивнула головой в сторону телефона Мария Адамовна.
        Конечно, она великолепно знала, что Ване звонят реже всего, но так не хотелось куда-то бежать.
        - Да… так-так… - каким-то слишком вежливым голосом говорил по телефону Иван Михайлович. - А сейчас, погодите… Машенька, это тебя!
        Мария Адамовна подошла к трубке.
        - Да? - рявкнула она, и в следующую же минуту ее голос стал приторно медовым. - О-ой! Да что вы! Я вас сразу узнала!.. Да что вы! Какая радость!.. Не может быть… ага… ага… и что?.. Ой, ну да конечно! С огромным удовольствием!.. Всегда рады! Когда?… Ага… спа… тогда на… ага…
        На кухню она пришла уже совершенно поникшая.
        - Калашников звонил. Боров Борисо… Тьфу ты! Мама, вы всех перепутаете! Матвей Борисович звонил!
        Элеонора Юрьевна хитренько поглядывала на невестку.
        - И чего ты ему сказала? - склонила она голову.
        - А что сказала… - замялась Мария Адамовна. - Сказала… что… они, конечно, могут к нам направить свою родню… Но только трех человек! Не больше! И чтобы без детей!
        Иван Михайлович вздохнул:
        - И кого они к нам направят?
        - Вот только не надо так вздыхать, Иван! - снова взорвалась Мария Адамовна. - Нужно было самому отвечать, а не спихивать трубку мне!
        - Машенька, я вовсе не вздыхаю, - тут же одернул сам себя Коровин. - Я не вздыхаю, а так дышу. И кто же к нам приедет?
        - Ну… - поправила прическу Мария Адамовна. - Мне удалось выбить самых удачных гостей. К нам приедет родная сестра Валентины Георгиевны… достаточно одинокая женщина… спокойная и незаметная. А также… два ее брата… Мужчины вполне себе порядочные… трудятся в деревне скотниками и посему… привезут из деревни живого теленка. Кстати, его тоже надо будет… куда-то пристроить. Я думаю… мама, а что у вас с вашей комнатой?
        - Ты… - мгновенно осипла Элеонора Юрьевна. - Ты туда… теленка?
        - Да почему теленка-то? - вытаращилась Мария Адамовна. - Его мы определим на балкон! Вашу комнату я хочу… пусть там поживет сестра Валентины… А братьев… Братьев придется поселить в Андрюшиной комнате. Все равно он большую часть времени проводит у Славы.
        - Вот и поселили бы туда всю родню, - пробурчал Коровин.
        - Ну и сказал бы сам этому солдафону! - рявкнула жена. - Калашниковы поступили благородно и решили… не тревожить молодых.
        - Гуманно, - кивнул муж. - А когда ожидается это нашествие?
        - Когда? - рассеянно переспросила Мария Адамовна. - В субботу… так что… Ванечка, мне очень жаль. Да… мне очень жаль, потому что я отменить концерт никак не могу, это мой хлеб, если ты помнишь. А вот ты… Тебе придется остаться дома и встречать гостей.
        Иван Михайлович нервно затряс головой.
        - Нет-нет-нет, Машенька! Совершенно невозможно! Я уже отзвонился Павлу, он… он заказал на меня место и… и нам потом ни за что не рассчитаться. Никак не могу. Рад бы, но… Мама! Вот кто встретит наших гостей!
        - Я? - изумилась Элеонора Юрьевна. - Но я же…
        - Мама, не переживайте! - затараторила Мария Адамовна. - Вы же сами говорили - это теперь практически наши родственники! Чего вам их бояться, а? Все будет хорошо!
        - Да! - кивнул супруг. - И потом… ну надо же кому-то показать твой новый… наряд! Если это, конечно, не ночная сорочка.
        Элеонора Юрьевна больше не сопротивлялась. Да и, в конце концов, ну что уж такого страшного? Подумаешь, три человека и теленок! Ха! Да в былые годы она столько гостей встречала! Правда, они были без скотины, но… некоторые потом успешно ее заменяли.
        - Тогда, милые мои, - тут же взяла бразды правления в свои руки пожилая леди, - завтра у нас будет генеральная уборка!
        - Мам, - почесал нос Иван Михайлович. - Опыт подсказывает, что генеральную уборку лучше делать после уезда гостей, а не перед их приездом. И потом… боюсь, что младой бычок этого не оценит.
        - Господи, как же еще теленка-то на балкон поселить? - озадачилась Мария Адамовна. - И вообще, с какой целью они его тащат? Ничего не понимаю…
        И все же в пятницу утром супруги вынуждены были заниматься уборкой. Они даже отпросились с работы, чтобы привести свой дом в надлежащий вид.
        Поздно вечером, усталые и какие-то обреченные, они сидели перед телевизором, и плечи их горбила непонятная тоска. Впрочем… почему непонятная? Вполне объяснимая.
        - Мам… вот если бы вы сказали этому Калашникову сразу, что мы не можем принять гостей, то… мы могли бы еще месяц наслаждаться тишиной, чистотой и покоем, - вздохнула Мария Адамовна, печально оглядывая сверкающие фужеры в серванте.
        - А почему они приезжают на месяц раньше? - запоздало возмутился Иван Михайлович. - Нет, ну я согласен потерпеть два дня до свадьбы… и два дня свадьбы! А чего месяц-то?
        - Калашников сказал, что… что родственники хотят поближе с нами познакомиться, - вздохнула Мария Адамовна. - Словно больше времени у них не появится!
        - А я интересуюсь… теленок тоже будет месяц проживать? - подала голос Элеонора Юрьевна. - Он же станет мычать!
        - И не только, маменька, - скривилась Мария Адамовна. - Не только! Еще его надо будет кормить!
        - И… выводить гулять… - вдруг осознал Иван Михайлович.
        - Вот ты и будешь выводить, - кивнула Мария Адамовна. - Это ж ты у нас по части животноводства… на поводке его научишь ходить… кличку придумаешь… может, тебе удастся научить его подавать лапу…
        Иван Михайлович, конечно, понимал, что никакую лапу у бычка он брать не будет, но… появление гостей пугало с каждой минутой все больше.
        Ко сну Коровины отошли уже совсем расстроенные. И даже в постели все еще обсуждали завтрашний день.
        - Ванечка… я боюсь, мне надо будет уйти с самого утра, - как-то слишком печально вздыхала Мария Адамовна. - У нас репетиция, ты ж понимаешь… К тому же… я записана в парикмахерскую на девять утра. Так что… Вот и хотелось бы дождаться гостей, но… никак.
        - Понимаю… - кивал Иван Михайлович. - Я ведь и сам должен уйти в половине девятого.
        - А ты-то чего? - вытаращилась на мужа Мария Адамовна.
        - Машенька, ну как же… - с укором поглядел на нее супруг. - У нас ведь не какая-то тебе пьянка, а встреча одноклассников! Поэтому… надо написать некоторый сценарий, сочинить некоторые стихи, достойные тосты, собрать фотографии нашей молодости. Нарисовать стенгазету!
        - Ты сейчас наговорил делов на месяц, - ехидно подловила его жена. - И чего, ты один все это будешь делать? Ты ж ни писать, ни сочинять не умеешь! А рисуешь и вообще… тюлень в цирке намазал полотно куда профессиональнее!
        - Маша, ты не права! - даже привстал с постели глава семейства. - Меня всегда тянуло к художеству! Я имею в виду поэзу! Да! Вот ты не знаешь, а мои одноклассники помнят! Помнят, как я еще в пятом классе написал: «Я сижу на уроках внимательно! Изучаю длину и широты! Почему же меня учительница назвала вчера идиотом?»
        - Тебя что, уже с пятого класса идиотом звали? - поразилась Мария Адамовна. - Ну, милый мой, и ста-аж!
        - Маша! Никто меня так не звал! - окончательно запутался поэт. - Просто… просто это слово лучше всего подходило по рифме, как ты не поймешь?
        - Да я понимаю… чего ж не понять…
        - Нет! Ты не понимаешь! А вот люди меня понимают, поэтому и попросили… написать стихи и… стенгазету выпустить. В общем, мне тоже завтра надо пораньше из дома сбежать. И вообще… давай уже спать!
        Глава 2
        Утром Мария Адамовна проснулась в восемь часов, чего с ней отродясь не случалось. Она тихонько подняла голову, стараясь не разбудить мужа, осторожно откинула одеяло и… только тут поняла, насколько напрасна вся эта ее осторожность - мужа в кровати не было.
        - Та-ак… - сузила Мария Адамовна от гнева глаза. - Все ж таки смылся! Быстрее меня умудрился… Ну… ну погоди… Пусть теперь твоя маменька тебе телефон обрывает, а я свой отключу!
        Однако и маменьки дома не оказалось. Зрелая женщина в кои-то веки проявила мудрость и без лишних разговоров оставила дом на сына и невестку.
        - Алло, мама? - нервно говорила в телефон Мария Адамовна, притоптывая ножкой. - И куда это вы подевались в такое ненастное субботнее утро?
        - О-ой! Машенька! - обрадованно ответила ей свекровь. - Ты уже проснулась? А чего не спалось?
        - Мне не спалось по причине репетиции, я уже вчера об этом говорила. А вот вы чего сбежали с места… встречи гостей? Они через четыре часа обещали прибыть!
        - Через четыре? Ах, какая жалость, - старательно сокрушалась на другом конце провода безответственная женщина. - Прямо и не знаю, чем тебе помочь… У меня же у подруги… Ну ты ее знаешь, Адочка… Так вот у Адочки ночью случился сердечный приступ. И я никак, ну то есть совершенно никак, не смогла ей отказать в своей помощи!
        - С чего это она вам вздумала звонить, когда у нее дома толпа народу? У этой Адочки и дети, и внуки… и муж, между прочим, имеется! Кроме вас, некому было ей
«Скорую» вызвать? Ну, хорошо… я уже на все согласна… езжайте к нам со своей подругой и устраивайте здесь курсы медсестер! В конце концов, ей и тут можно великолепно делать искусственное дыхание!
        - Маша! Как ты можешь?! Аделаида Карловна абсолютно невменяема!.. То есть, я хотела сказать, совершенно не транспортабельна! - искренне возмутилась сердобольная баба Нюра. - Она… она дышит-то через раз, а ты ее предлагаешь к нам! Практически на скотный двор!
        - Действительно… - фыркнула Мария Адамовна. - Мама!
        - У нее больное сердце!
        - У меня тоже! У меня тоже больное сердце! - уже кричала в трубку гостеприимная хозяйка. - А вы! Вы буквально загоняете меня в гроб!
        - Машенька, не волнуйся, все там будем!
        - Да! Но я, похоже, раньше всех! И учтите! Я никому! Слышите? Никому не напишу завещания!
        - Машенька! Нельзя быть такой жестокой! Я от тебя не ожидала! - всхлипнула Элеонора Юрьевна и отключила телефон.
        Мария Адамовна нервно металась по кухне.
        Да нет, она вовсе не была жестокой. Просто ей доподлинно известно, что ни к какой Адочке - Аделаиде Карловне - матушка не поехала, с чего бы? Она последний раз общалась со своей подругой года четыре назад, да и то по телефону. Просто… маменька оказалась куда умнее, чем ее детки. И ведь теперь никуда не сбежишь, получится уж и вовсе неудобно: люди приедут, а им даже никто двери не откроет…
        - Ваня! - на всякий случай позвонила Мария Адамовна еще и мужу. - Иван! Срочно бросай все и беги домой! У нас гостей встречать некому! Твоя матушка позорно сбежала с места дислокации… Короче, дома никого нет!
        - Как это никого, Машенька? - робко возразил Иван Михайлович. - Ты ж с домашнего звонишь.
        - А меня сейчас тоже не будет! Я ухожу!
        - Нет-нет, Машенька! Получится очень некрасиво, гости приедут, а дома никого. Ты уж будь добра!
        - Да не хочу я быть добра! Я…
        - Ой, Маш! Прости, но мне в голову пришла изумительная рифма: будь добрей, встречай гостей… или… погоди-ка… мы стали добрей… на встрече друзей… Да! Очень хорошо получилось! Это к нашему стиху! Прости, Маш, мне надо записать свою маленькую искорку, а то… я могу ее потерять… на встрече…
        И Мария Адамовна услышала, как в ухо ей полетели короткие гудки.
        - Тоже мне, Маяковский! - фыркнула она и расстроенно плюхнулась на диван.
        Эх… а так не хотелось взваливать на себя еще и гостей. Ну никак без нее! Совершенно!
        Когда в половине первого раздался звонок в дверь, Мария Адамовна так и находилась дома в полном одиночестве.
        - Здравствуйте! - широко распахнула она двери, улыбаясь во все зубы. - А я вас заждалась уже!
        На пороге стояли два мужика довольно хмурого, сердитого вида. Оба были в черных ватниках, в черных валенках и шапках-ушанках. Норковых. Вероятно, именно норка должна была обеспечить парадный вид всей одежде.
        - А чей-то заждались? - подозрительно уставился на нее один из мужчин. - Поезд пришел вовремя. Мы сразу сюда…
        - Хм, такая интересная, главно! - выпучил глаза другой. - Мы чего? Должны были впереди паровоза бежать, что ль?
        Мария Адамовна подавила вздох. Да… Сейчас деревенского жителя трудно отличить от городского… Но тут совсем другой вариант.
        - Проходите, - немножко отошла она в сторону, пропуская гостей. - Давайте знакомиться. Меня зовут Мария Адамовна, а вы… Вас, простите, как звать?
        - Меня Гордей Георгиевич, - ответил первый хмурый мужик и, уже не обращая внимания на хозяйку, стал стягивать валенки.
        По прихожей поплыл аромат, далекий от приятного.
        - А меня Авдеем все зовут, ага… - сообщил второй. - Я брат его. Родной, ага… Мы ваще-то близнецы… гы-ы… одна мама и разные отцы, гы-ы!
        - Тока я на четыре года старше, - зыркнул на близнеца Гордей Георгиевич.
        - Да вы проходите, проходите… - быстренько сбежала на кухню Мария Адамовна. И уже оттуда продолжала знакомство с новой родней. - А чего сестрица ваша не приехала?
        - Как же не приехала… - обиженно фыркнул старший братец. - Приехали оне… Да тока сразу в гостиницу отправились.
        - Обещалась быть позже, ага… - радостно заулыбался Авдей Георгиевич. - Тока, грит, чемоданы кину.
        - А… тогда почему вы не поехали в гостиницу? - ничего не понимала Мария Адамовна.
        - Ну ты молодец! - отчего-то слишком обиделся хмурый Гордей. - Поди-ка у Лидки денег-то немерено! Она ж у нас бизнесменша, етить ее!
        - Ну да, - закивал Авдей Георгиевич. - Она деньгастая. А мы… мы… чё с нас взять-то? Скотники! Вот мы и к вам, ага!
        - Ну да, ну да… - рассеянно лопотала Мария Адамовна. - Погодите, а еще ведь кто-то хотел… чего-то я все забываю… Да! Вы ж с телком хотели приехать! А теленок где?
        После этого вопроса закручинился даже весьма жизнерадостный Авдей Георгиевич. А уж старший - Гордей - и вовсе стал чернее тучи. Сначала оба что-то мычали, сопели, пыхтели и только уже за столом, после пяти выпитых рюмок, поделились печалью. Дело в том, что теленка они тоже взяли с собой на поезд. И даже купили ему билет, как сосед Колька посоветовал. Но только… Теленка в поезд не пропустили, а потом, когда, на свою беду, сами же возмущенные братья вызвали полицию, и вовсе раскрылось, что животина ворованная, и вроде бы даже очень рекомендуется завести уголовное дело. На уголовное дело совершенно не хватало времени, буквально через месяц должна была состояться свадьба любимой племянницы, ну и… пришлось отдать не только телка, но и все накопленные за два месяца деньги, все семь тысяч. И теперь… братья оказались совершенно денежно опустошены, а посему им, видимо, придется в этом клятом городе доживать остаток своих дней. Потому как на обратную дорогу денег нет.
        - Да ну что вы так расстраиваетесь? - попыталась успокоить их Мария Адамовна. - Неужели ваша Лидка… Лида… как ее по батюшке?
        - Да кто ж знает? - рассеянно пожал плечами Авдей Георгиевич. - Тож Георгиевна пишется, а уж кто она, эта иуда, по крови…
        - Ах, простите… - даже засмущалась Мария Адамовна. Она как-то просто растерялась, а вовсе не собиралась выведывать такие тонкие детали. - Я думаю, вам нечего переживать, Лидия Георгиевна уж на обратную дорогу одолжит вам денег. Даже не беспокойтесь.
        Но братья категорически отказывались не беспокоиться.
        - Эт чего? - свел к переносице суровые брови Гордей Георгиевич. - Эт чтобы мы опять туда, быкам хвосты крутить?! Сама-то небось при ванне живешь?
        - Ну да… - ничего не понимала Мария Адамовна. - При Ване… так мы с ним уже… сколько ж лет вместе-то? Сейчас посчитаю… Нет, а вы чего, тоже при Ване жить собрались?
        - А что? - ехидно скривился Авдей Георгиевич. - Возле сараев нам так и жить? И на мороз по малой нужде бегать? А сама-то небось ночью на мороз не выскакивашь?
        Мария Адамовна уже и не знала, что отвечать, но, на ее спасение, в это время в прихожей снова раздался звонок.
        На пороге стояла высокая, худая, сильно накрашенная женщина в ярко-зеленом пальто и с красным платком на шее, похожим на пионерский галстук.
        - Дзобрый дзе-е-ень, - тягуче произнесла она и уставилась на Марию Адамовну немигающим взглядом. - Я туда попала?
        Мария Адамовна крякнула. Кто ее знает, что за женщина и куда она вообще стремилась попасть?
        - Я в общем-то… кх… - растерялась хозяйка. - А вы, собственно…
        - Лидка, что ль? - кричал уже из кухни Авдей Георгиевич. - Лидк! Змеишша! Ты хотя бы бутылку купила? К новой родне ить нарисовалась!
        - Туда, - сама себе ответила женщина и уверенно шагнула в прихожую.
        Она скинула сапожки, аккуратно повесила пальто в платяной шкаф Коровиных и, ничуть не обращая внимания на хозяйку дома, прошла на кухню к братцам.
        - О! Уже набрались, негодзяи! - поморщилась Лидия Георгиевна и упала на место Марии Адамовны. - С такими браццами прям хоць со стыда сгорай, ващ-ще… Гордзей! Ты хоть руки вымыл? Или так и сидишь после своего скотного двора?
        - Кстати, хочу заметить, - тихонько доложила Мария Адамовна, склоняясь к уху гостьи. - Хочу заметить, что Авдей Георгиевич тоже… я бы сказала… проигнорировал водные процедуры. Вот… как-то так…
        - А чё их драить-то, руки? - удивился Авдей. - Свадьба ж тока через месяц буит!
        - Ужас какой-то, - откинула голову назад гостья. - От вас же воняет!.. Или это… здесь так несет?
        - Здесь! - уверенно кивнули оба брата.
        - Что ж вы такое говорите? - возмутилась Мария Адамовна. - Да у нас вообще! Мы моемся каждую неделю! Что вы несете?!! Это, я считаю, исключительно пьяный разговор!
        - Да, пьяный… - как-то задумчиво проговорила Лидия и потянулась к рюмке брата. - А чего не наливаеце? За знакомсцво!
        Лидия не стала ждать милости ни от природы, ни от хозяйки, а щедро плесканула сама себе в рюмку водки и выпила все за один глоток.
        - С ума сойти… - завороженно смотрела на нее Мария Адамовна. - Лидия! Вы… вы оч-чень сильная женщина!
        - А то… - сморщилась Лидия и по-мужицки «занюхала» рюмку рукавом. - А вы чего ломаетесь?
        Мария Адамовна достала еще рюмочку и… наливать себе не стала. Гости не слишком обращали на нее внимание, а у самой женщины не было тяги к спиртному. Шампанского или вина она бы еще выпила, но господа Калашниковы, похоже, не слишком жаловали легкие напитки.
        - А иде жаних? - вдруг уставился на Марию Адамовну мутным взглядом Гордей Георгиевич. - Чегой-то он нам не наливает?
        - Брезгует, - решил Авдей. - Избегаить… ага…
        - А я сразу Славке говорил! - треснул по столу кулаком Гордей Георгиевич. - На кой черт те этот урюк?!
        Мария Адамовна готова была терпеть все выходки гостей, но вот нападки на своего сына терпеть не желала.
        - Это, позвольте спросить, какой же такой урюк вам не понравился? - уперла она руки в бока и опрокинула в себя содержимое стопки Авдея Георгиевича. - Где вы, не стесняюсь поинтересоваться, тут сухофрукт узрели? Я вам не бабу Нюру на свадьбу выставляю, между прочим! А своего сыночка! Единственного! И он у нас вовсе даже и не изюм какой-то, а настоящий персик! А вот вы!
        - Нет, пагади-и-ите… - медленно поднялся из-за стола Авдей Георгиевич. - Чёй-то вы тут мои рюмки выпиваете?! Я, что ли, вам инвалид какой? Я, что ли, вам тут… сам выпить не могу?! Гордей! Какого чомора ты бровями моргаешь?! Нас тут не уважают, а ты! Лидк! Хорош в одно горло квасить! У тя ишо братьев… тьма! Наливай!
        - Хватит уже наливать! - не успокаивалась Мария Адамовна. - Сидят тут! Пьют! Моего сыночка хают! А сами, промежду прочим, даже захудалого теленка не привезли!
        - Ой-й-й… - пьяненько поморщилась Лидия Георгиевна. - Женщина… ну на кой черт вам этот геморрой? В смысле, теленок? Ладно б еще порося… Хотя… А давайте споем! Вдоль да по речке! Вдоль да по вонючке! Сизый селезень плывет! Эх!
        От эдакой утонченной дамы Мария Адамовна не ожидала такого крепкого баса. А уж про репертуар и содержание теперь и вовсе размышлять не приходилось. Она только хотела пристыдить особу в красном платке, как ее братцы лихо подхватили:
        - Ой, да люли-и, ой, да люли-и-и, сизый селезень плывет!
        К народному фольклору Мария Адамовна не была готова совершенно. Она только мысленно пыталась догадаться, сколько ж куплетов у этой залихватской песенки. И чем потом занять глотки новой родни.
        Додумать она не успела. Сквозь лихие присвисты до нее донесся телефонный звонок. Звонили на мобильный.
        - Алло, - морщилась она, пытаясь услышать хоть что-то. - Говорите громче, я вас не слышу!
        - Мам! - кричал в трубку Андрей. - Ты как там? Родня уже приехала?! Я спрашиваю… Слав… погоди, ни фига не слышно… Мам!
        Потом в трубке пропал голос Андрея, зато теперь говорила невестка Слава.
        - Алло! Мария Адамовна! Я слышу, что наши уже там, да? Продержитесь минут пятнадцать, мы сейчас с Андреем выезжаем!.. Я говорю, мы к вам сейчас выезжаем!
        В трубке уже раздавались короткие гудки, а Мария Адамовна прижимала к животу маленький аппаратик и всхлипывала от умиления. Какая у нее все-таки сердечная невестка! Ведь надо же, никто из близких… ни муж, ни свекровь… никто не поинтересовался, как она там одна… с незнакомой родней, а эта девочка сразу все поняла и… спешит ей на помощь! А значит… с такой-то поддержкой Мария Адамовна еще повоюет!
        Она рывком поправила прическу, поддернула платье на груди и, сгруппировавшись, выскочила на кухню:
        - Вдруг! Как! В ска! Зке! Скрипну-ула дверь! - рявкнула Мария Адамовна, заглушив сразу троих певцов. - Все! Мне! Я! Сно! Стало! Теперь!
        В это время Иван Михайлович радовался жизни в окружении одноклассников.
        Вообще-то день у него начался ну совсем серо. Дабы супруга не повесила на него незнакомых близких родственников, Ивану Михайловичу пришлось вставать пораньше и срочно сбегать из дома. А бежать было некуда. Оставалось лишь спрятаться в гараже. Там Иван Михайлович и залег. Причем в самом прямом смысле. Он устроился на заднем сиденье своей машины, скрючился эмбриончиком и… успешно проспал почти до вечера. Правда, чтобы сон был крепким и здоровым, пришлось вместо снотворного употребить маленькую бутылочку водочки. Совсем крошечную, сувенирную, что ли. Да это и неважно, главное, Коровин как следует выспался. Проснулся Иван Михайлович, когда надо было уже вовсю дарить улыбки старым друзьям. То есть опоздал на целых семь минут! Ну и вполне понятно, что на встречу он явился в немного помятом виде, с заспанной физиономией, да к тому же в гараже не было зубной пасты. Хотя, конечно, такие мелочи не могли испортить столь радостный вечер.
        Правда, его узнали только все те же Петька с Витькой, ну да чего говорить, одноклассники все здорово изменились.
        Сначала вечер протекал торжественно-нудно. И только после того, как была выпита энная рюмка за здоровье учителей, «ученики» расслабились, заново перезнакомились и уже чувствовали себя как рыбы в своей тарелке.
        К Ивану Михайловичу отчего-то то и дело подходила тощая морщинистая дама с двумя хвостиками на голове, перехваченными жуткими детскими бантами. Она беспрестанно хихикала и махала старческой ручкой:
        - Ну ладно уж, проказник, приглашай меня на тур вальса, я согласна. Я ж помню, как ты за мной ухлестывал весь шестой класс!
        Иван Михайлович никакого ухлестывания не помнил. Мало того, он и саму женщину вспомнить никак не мог. Да и вальсировать сейчас тоже не было времени, он сидел с Петькой и Витькой, бурно отчитывая их за то, что те до сих пор еще не заявились в клуб его жены. Друзья же настырно утекали прямо из рук.
        - Ну ты ж, Ваньк, гляди… на кой черт мне тот клуб? Мне ваще на кой хрен жена, ты мне поясни! - отбрыкивался глубоко женатый Витька. - Я ж ить… когда свободный-то… вся зарплата мне! Вот у тя ж никогда денег нет! Нет ведь?
        - Есть! - упрямо кивал головой Иван Михайлович.
        - Ну тада плати, - тут же соглашался пакостный Петька. - Витьк, у него деньги есть, пусть еще водки закажет.
        - Пагадиии… - пытался перевести разговор в полезное русло Коровин. - Вот ты, Петь, чо не женишься-то?
        - А на фига? - искренне не понимал тот. - Я вот на вас с Витькой нагляделся… Дык я и вовсе не хочу никаких женитьбов! Оно мне зачем?
        - Ну как же! - таращил глаза Коровин. - Это ж… Семья ж! Жена!
        - Не, ребята… - ухмыльнулся Петька. - Женатый мужик… он наполовину мужик только. Он же… Вот я! Какую бабу хочу, такую и закадрю!
        - И я! - кивнул Витька.
        - И я! - по инерции поддержал Иван Михайлович.
        - Ты-ы?? - скривился Петька. - Не смеши мои тапочки! Кого ты закадрить можешь?
        - А хоть кого! - уже несло Коровина. - Хошь… хочишшшь… вон… Половникову! Таську! Щас пойду и закадрррю!
        Половникова Таисия этого не слышала. Она сидела в окружении одноклассниц и выслушивала комплименты. Женщины наперебой закатывали глаза и убеждали и Таисию и… самих себя, что та выглядит ну просто волшебно! Неотразимо! Незабываемо! И где ей удалось так выровнять фигуру? А лицо! Это ж надо уметь так сохранить лицо! Ни одной морщинки! Ну и… кстати, непременно надо познакомиться со стоматологом Таисии, потому что ее улыбка - это что-то!.. Только вот в профиль… нет-нет-нет, в профиль не надо, носа из-за щек не видно, а так - неподражаемо!
        Таисия Половникова плавилась от похвал, сама она уже давненько не могла найти, за что бы еще себя похвалить. Да, у нее большая грудь… Ну так она теряется за бочкообразным животом! А огромные бедра не дают сосредоточиться на красивом лице. Лицо красивое… это, пожалуй, плюс… да только отчего-то все сначала смотрят на ее три подбородка и совсем не замечают ясных, небесно-голубых глаз! И на кой черт, спрашивается, она заказывала себе цветные линзы? И, опять же… в профиль, говорят, Таисия больно на мопса смахивает, ну так… она и не поворачивается ни к кому боком-то!
        Зато сегодня все одноклассницы просто пчелами жужжали ей в оба уха про ее красоту. Ах, эти девчонки! Ну, конечно же, они восхищаются ею вовсе не потому, что недавно она недалеко от студенческой столовой открыла еще и роскошный ресторан. Совсем не из-за этого. Просто… Они по достоинству оценили ее внешность. Жалко вот только, что их мужчины ну совсем ничего не понимают в косметической пластике! Хотя… Кто это к ней направляется? Ну да… походка чуть хмельная… еле на ногах держится, но все равно ясно: человек просто раньше стеснялся!
        - Таис… Таис-сия… Как вас по батюшке? - наконец выдавил из себя Коровин.
        - По батюшке? Хо-хо-хо, девочки! Вы посмотрите на этого шутника! - запылали щеки от удовольствия у госпожи Половниковой. - Нет, вы на него посмотрите… и подскажите, кстати, это кто? Что за Ромео?
        - Ой, да это же Коровин, - отмахнулась длинноносая Сорокина. - Прям надо же! Ромео! Ха! В лучшем случае тянет на Йорика!
        - В смысле… на собаку, что ли? - растерялась Таисия Половникова. - Йорк-терьер, что ли?
        Коровин со школы не встречался с этой Сорокиной. (И еще бы лет сто ее не видеть!) Однако узнал сразу. Дамочка нисколько не изменилась. Разве что ее огромный нос стал еще длиннее! Вот какой была противной в школе, такой и осталась! Жаба! И ведь у порядочных девчонок он ни имени, ни фамилии вспомнить не мог, а эта буратина!
        - Таисия… - понизив голос до томного, вдруг произнес Коровин. - Позвольте вас пригласить на медленный фокстрот.
        Он уже даже протянул руки к необъятной талии Половниковой, но эта Сорокина опять встряла:
        - Тай! И ты чего? Пойдешь с ним, что ли? - скривилась она. - Ну, обалдеть!
        - Да ты-то молчи, птица ворон! - не выдержал Иван Михайлович. - Сама, главное, не замужем и другим не дает!
        - А вы… а ты… - радостно округлила глаза Половникова. - Ты тоже… свободен?
        - Не совсем, - гордо вскинул упавший чуб Коровин. - Я… немного женат. Имею сына! Сын - весь в меня, красавец и умница. Да! Женится, между прочим!
        - И чего? - с недоумением пожала плечами весомая женщина.
        - Таечка, да ничего особенного, - защебетала миловидная одноклассница… еще б кто помнил, как ее зовут. - Просто Ванечка тебе рассказал про своего сына!
        - Да Ванечка просто хочет небось ресторан получить со скидкой на эту свадьбу! - каким-то нечеловеческим чутьем угадала Сорокина. - Вот и подмазывается!
        - Ой-й-й! Как вы мне все надоели, - поморщилась Таисия Половникова. - Топай уже, Ваня! Не до тебя сегодня! Я-то думала… Ирочка, так ты что-то хотела про парикмахера спросить? У кого я такую великолепную прическу делаю?
        Коровин, не слишком опечалившись, пошел к своим друзьям. А вот когда подошел к ним, вспомнил, что опечалиться-то надо было, и всерьез!
        В это время Мария Адамовна уже перекричала все песни, перепела все приличные частушки, которые знала, и собиралась уже вплотную вспомнить самые непристойные.
        - Здра-а-ассьте! - вдруг раздался позади нее спасительный голос. - Дядя Авдей! Дядя Гордей!! Теть Лида! Вы уже приехали!
        Радостная Слава мгновенно разрядила обстановку.
        - Децочка! - всхлипнула Лидия Георгиевна, и лицо ее сморщилось, точно печеное яблоко. - Госпыдя! Ну как же похожа на меня в молодости! Прямо как близнецы мы с тобой!
        Мария Адамовна, выдохнув, усадила молодых за стол.
        - Во-о-от, познакомьтесь, наш Андрюшенька… - ласково щебетала она. - Садись, сыночка, сюда… давай-ка я тебе котлетку положу… да нет, не с общей тарелки, у меня в духовке тепленькие… Ой! А у меня там еще мясо! Специально до вас не доставала!
        - Ну… Славка… - поднял мутный взгляд Гордей Георгиевич. - Показуй жониха!
        Ярослава подошла к Андрею со спины и положила ему руки на плечи:
        - Вот он, мой жених! Самый красивый, самый добрый, самый любимый!
        - А твой дядя, между прочим, сказал, что он урюк! - ехидно сообщила Мария Адамовна. - Андрюшенька, кушай! А картошечку подогреть?
        - Я-а? - голосом невинного младенца переспросил Гордей. - Это я сказал, что он урюк? Славка, меня очерняют! Я тут… а меня!..
        Дядюшку с трудом успокоили, потому что он теперь лез целоваться к Андрею, пытаясь доказать свою любовь и собачью преданность.
        - Ой, шел бы ты спать, - скривилась Лидия Георгиевна. - Прям ващще… так неудобно! Женщина! А вы где постелили моим братьям? Надеюсь, вы им выделили отдельную комнату? Я не потерплю, чтобы моя родня валялась где попало!
        Мария Адамовна опять напряглась. Эта бизнесменша никак не хотела называть её по имени, хотя успешно сжевала все салаты одна за десятерых! К тому же она еще и ставила условия!
        - А вы возьмите их к себе! - дернула плечом Мария Адамовна. - Поселите в гостиницу! В чем дело-то?
        В чем дело, для нее так и осталось загадкой. Потому что именно в это время раздался звонок в дверь и на пороге, шатаясь из стороны в сторону, появился блаженно улыбающийся Иван Михайлович.
        - Маш-ша! Сымай ми… мине сапаги! - вздернул он бровь и беззаботно захихикал. - Ой, я седня…
        И тут он вдруг замер. Из кухни на него смотрело чье-то худое, длинное лицо с торчащей вперед челюстью.
        - Ой! Маш… ктой-то? - испуганно прошептал хозяин дома. - Смотри-ка… моргает!
        - А вот и наш папенька!! - улыбнулась Мария Адамовна. В их полку с каждой минутой прибывало. А это вселяло в нее уверенность. - Ваня! Проходи! Знакомься! Это наша новая родня!.. Авдей, чего к стулу-то прилип? Иди, поздоровайся с хозяином дома… да место уступи! Вам с братцем уже давно пора на боковую. Ступайте, я вам в гостиной постелила… Постелю сейчас, - поигрывала она глазками.
        Мария Адамовна ждала, что сейчас-то Лидия и вздернется! Как же, получить такой отпор! Пусть знает - Коровины себя в обиду не дают! Но Лидия уже забыла про братьев.
        - Славочка… - всхлипнула вдруг трепетная тетушка и вспомнила про свою
«интеллигентную» речь. - Тсы… тсы попала в семью алкоголиков! Эцо ужасно! Тсы посмоцри, что эцо за ужас!!!
        Мария Адамовна взглянула туда, куда указывала гостья.
        В дверном проеме стоял Иван Михайлович и закрывал глаза обеими руками.
        - Что ужасного, я не понимаю, - пожала она плечами. - Человек думает, что спрятался… глаза его никого видеть не желают, что такого? Ваня, прекрати уже! Тебе давно не три года! Садись… хотя… иди сразу ложись, чего тебе здесь делать-то? Ты уже со всеми встретился.
        Иван Михайлович на удивление быстро согласился. Он повернулся и, легко подпрыгивая, унесся к себе в спальню.
        - Он у нас еще такой молодой! - по-матерински глядела ему вслед Мария Адамовна. - Лидочка, а у вас муж имеется?
        - Чцо? - от возмущения даже взвизгнула Лидочка. - Му-у-ж?
        - А, ну да, ну да… - закивала Мария Адамовна. - Простите… в доме повешенного о веревке…
        - Он чего? - вытаращился Гордей Георгиевич и зычно хлюпнул носом. - Он уже… того?.
        Повешался?
        - Дядь Гордей, а давайте и в самом деле спать! - вдруг предложила Слава. - Завтра вам надо познакомиться с городом…
        - Да и твоих родителей, Славочка, им неплохо бы навестить, - подсказала Мария Адамовна. - А то… товарищи к нам прямо с поезда. По родной сестрице соскучиться должны были бы. По всем-то правилам хорошего тона.
        - Верно, - закивала Слава. - Завтра с утра к моим, а потом и к нам в гости… Давайте, укладывайтесь.
        Мария Адамовна быстро соорудила на диване постель на двоих, потом с трудом уволокла сначала Гордея Георгиевича, а после упирающегося Авдея.
        - Ух ты… ну и весу в них… - прошла она на кухню, вытирая пот со лба. - Во боровы.
        - Мам, ну давайте теперь за знакомство, - предложил вдруг Андрей. - А то… так много народу было, все равно все сразу друг друга бы не запомнили. Зато сейчас… Вас ведь Лидия Георгиевна зовут? Вы - тетя Славы, так? А я Андрей.
        - Теть Лида, ну давайте, поднимайте бокал!
        Тетя Лида не стала себя уговаривать. Она подняла рюмку и вдруг произнесла тост:
        - Пусть… земля ему будет…
        - Сто-о-оп! - заорала Мария Адамовна, смутно догадываясь, о ком речь. - Я т-те! У нас все живы-здоровы!
        - За это и выпьем! - недолго переживала тетушка и опрокинула в себя содержимое рюмки.
        Дальше… Если честно, Мария Адамовна не слишком хорошо помнила, что было дальше. Память выдавала ей только какие-то кусочки застолья, и эти кусочки… Ох, лучше бы память и вовсе молчала!
        Глава 3
        Утро было беспощадным. Мария Адамовна попросту не могла оторвать голову от подушки. А ее благоверный рядом не только тихонько постанывал, но и как-то попискивал, похныкивал и вообще всячески показывал, что ему неизмеримо больнее. И что он уже столько времени ждет помощи, а вот она, нерадивая жена… Его попискивания так напоминали скрежет железа по стеклу, что Мария Адамовна не выдержала:
        - Ваня! Немедленно иди и принеси мне горячего кофе!
        - Я первый тебя попроси… попросить хотел! - заканючил супруг. - У меня вообще какое-то давление… поднялось… и в глазах, знаешь, Маш, так вот мушки и прыгают, так и… Ой, Маш, принеси чаю.
        - Это у тебя не мушки, а чертики, - толкнула в бок мужа Мария Адамовна. - Ты мне еще не отчитался, с какого такого перепугу вчера так нализался, негодяй?! Сколько можно было с этими одноклассниками водку глушить? Я еще позвоню жене Витьки твоего! Пусть она и ему устроит допрос с пристрастием! Я у тебя еще всю получку не выгребла! Я… - женщина и сама не понимала, отчего же ее так понесло.
        - Машенька, тебе с молоком кофе? - прервал ее пылкую речь супруг и быстренько исчез из спальни.
        - Стоит ли так себя накручивать? - мягко пожурила себя Мария Адамовна. - Совершенно сдает психика. И, казалось бы, из-за чего? Нет, надо сегодня отправить матушку к ее мужу, на дачу, и принять солевую ванну.
        Но тут на кухне вдруг раздались голоса, и Мария Адамовна вспомнила, что одной матушкой здесь не отделаешься. Да и солевая ванна вряд ли поможет. Это как же она вчера праздновала, что забыла: в ее доме полно родни! А ведь обещали с самого утра отправиться к Калашниковым!
        Мария Адамовна нехотя вылезла из постели, надела атласный халат и направилась в ванную. Но прорваться к санузлу не удалось. Там уже кто-то плюхался.
        - А в ванной кто? - спросила Мария Адамовна, заглянув на кухню.
        - О-о-о!!! - радостно завопили оба братца в голос. - А вот и хозяюшка!.. Как вас… по батюшке?
        - Знакомьтесь, ребята! - уже чуть заплетающимся языком зычно объявил Иван Михайлович. - Моя супруга! Машенька… Адамовна. Мария. Да-с…
        - А в ванной-то кто? - не могла добиться ответа женщина. - Вы вроде бы все здесь.
        - А вот и не все-е-е, - лукаво подмигнул ей супруг. - У нас, оказывается, гости-и-и…
        - Это я заметила, - недобро кивнула Мария Адамовна. - Еще вчера. А кто у нас плюхается, когда все гости вот они… уже вторую бутылку приканчивают… И откуда только взяли? Вчера же все допили.
        - Вот! - важно вытянул корявый палец Авдей Георгиевич. - Мы седни сранья с братухой поднялися, хотели было… оздоровиться! А ить и нет ничего! Весь холодильник обшарили - пусто!
        - Ничего страшного, - усмехнулась Мария Адамовна. - Сейчас поедете к сестре, и она вас угостит как следует. И поесть даст, и попить.
        - Хто? - вдруг очнулся Гордей Георгиевич. - Эт Валька, что ль? Да ее мужик удавится! Он же как нас видит, так ровно боров - весь сизый становится! И орать начинает!
        - И чего? - уже начала подозревать неладное Мария Адамовна. - Вы к ним совсем, что ли, не поедете? Даже поздороваться?
        - А чё здороваться-то? Поди, и без нас не болеют, - махнул рукой Авдей и тут же застенчиво улыбнулся. - Да мы и сами… с Гордеем-то… с утречка сбегали за… лекарством… Правда… нам денег не шибко хватало, но! Мир-то, он ить… не без добрых людей! Нашлась одна добрая душа…
        - Две! - выставил перед собой два пальца Гордей. - Две тока и нашлися…
        - Не, Гордей, не путай… сначала отыскалась одна душа, а потом… потом она себе еще позвала… потому что у нее тоже не много денег-то было. А ужо вчетвером! Мы ка-а-ак скинулись! - продолжал Авдей. - Но за это… пришлось ее к нам в гости тащить.
        - Как это - в гости? - совсем ничего не понимала Мария Адамовна. - То есть… Это… Там, в ванной… в моей ванной две бабы?
        - Ну да, - кивнул Гордей.
        Но брат снова кинулся уточнять:
        - Не, Гордей, опять ты не прав! В ванной одна женщина. Вторая-то, зараза, как тока полбутылки выхлестала, так я ее сразу и вывел из дома… от греха подальше. Она ж нам всю выпивку сожрет! Плодожорка какая-то!
        У Марии Адамовны застучало в висках. Она уже хотела высказать все, что накипело еще со вчерашнего дня, но тут из ванной вышла незнакомка. На голове у незнакомки была накручена высоченная башня из дорогого Машиного полотенца, которое та вывесила по случаю приезда гостей, а в руках дамочка держала мокрое бельишко.
        - Вот, колготки себе постирала да мужикам носки простирнула… - с чувством исполненного долга сообщила гостья. - А где у вас можно веревочку повесить?
        Она по-хозяйски оглядела кухню и кивнула Гордею:
        - Гордеюшка, здесь вот, под потолком, вбей два гвоздика, я веревку натяну.
        - Тык… я ж с собой гвоздей-то… забыл взять… - испуганно заморгал Гордеюшка.
        Было невооруженным глазом видно, как ему хотелось угодить этой хозяйственной барышне.
        - Так я и сам… того… прибить могу! - вдруг вызвался Иван Михайлович. - Куда вам, деушка?
        Марию Адамовну подбросило. Значит, девушка?! Сам могу?! И это ее супруг, который гвоздь от молотка не отличит!
        - А кто вам позволит тут гвоздья заколачивать? - уперла руки в бока Мария Адамовна. - И вообще! Дорогие гости! Не надоели ли вам хозяева, как говорится? Вас с утра уже Калашниковы ждут, так что… поторапливайтесь!
        - Маша! Но разве так можно? - попытался пристыдить супругу Иван Михайлович, но его товарищи уже разливали водку, а посему отвлекаться на жену было некогда.
        Мария Адамовна поняла: сейчас надо действовать решительно!
        Она подошла к телефону, набрала номер Валентины Георгиевны и попросила, чтобы сватья немедленно забрала свою родню себе! Та, пробурчав что-то невразумительное, отключилась, и сколько Мария Адамовна больше ни звонила, трубку больше никто не брал.
        - А пойдемте ко мне! - вдруг предложила прекрасную идею гостья. - По дороге еще чего-нить купим. Идем?
        - Идем! - радостно согласился Иван Михайлович. - Только у меня денег нет!
        - А чего идти-то? - закапризничал Гордей. - Куда-то тащиться…
        - Ты-то куда собрался, горе мое? - взвилась Мария Адамовна. - Ты вон… будешь за своей родней на кухне убирать.
        И тут братья вдруг вспомнили, что они с Коровиными теперь родня.
        - А мы… мы никуда без Ваньки не пой-дем! - хмельно тряхнул головушкой Авдей. - Правда ж, Гордюха?
        - Никуда, - подтвердил Гордей Георгиевич.
        - И в самом деле, - пожала плечами утренняя «звезда». - Если переться, то уж всем… Ну, мне кто-нить прибьет гвоздь?
        - Нет уж! - не выдержала Мария Адамовна. - Вы… давайте… топайте по гостям. А мы… Кстати, Иван, вспомни, твоя мама до сих пор не объявилась. Нам надо отправляться на ее поиски. Давайте, товарищи, до свидания.
        - А вот и нет! - снова выступил вперед Авдей. - Ежли идти, так всем вместе, а не идти, тоже… вместе. Мы теперь… неразлучники… как попугаи!
        - Вот что, попугаи! - начала было Мария Адамовна, но в это время раздался звонок, и она побежала в прихожую.
        На пороге стояли обе сестры: тощая, как жердь, Лидочка и похожая на кастрюлю с тестом сватья Валентина.
        - Позвольте, - без приветствия отодвинула Марию Адамовну от двери Лидочка и уверенно шагнула на кухню, оставляя за собой грязные следы.
        - Машенька, - округлила глаза Валентина Георгиевна. - Что уж такого здесь произошло? У меня абсолютным образом случился нервный взрыв!
        - У меня тоже… нервный срыв, - засопела Мария Адамовна. - Сил моих, Валя, больше нет. Забирай свою родню. Я тебе точно говорю: месяц нам не продержаться.
        - А кому легко? - с каждой минутой все больше удивлялась такой негостеприимности госпожа Калашникова. - Мне братьев тоже селить некуда! Матвей Борисович их на дух не переносит. Причем вместе с Лидочкой! И куда мне их? Обратно в деревню?
        - Да, Валя, да! - мотнула головой Мария Адамовна. - Пусть месяцок подождут, а уж потом и на свадьбу… Хотя я вот, к примеру, очень подозреваю, что и без них наших молодых как-нибудь зарегистрируют!
        - Ну знаешь! - фыркнула Валентина Георгиевна и тоже подалась на кухню разбираться с братьями.
        Там уже вовсю руководила процессом Лидочка. Она металась от окна к столу, то и дело вливая в себя стопку водки, и просто извергала гром и молнии:
        - Вы чего прямо с утра пьете-то, мать вашу?! И, главное, устроились тут… одни! Как раки! И хлещут! И этот тоже еще! Примазался!
        - Я прошу прощения! Но это мой муж! - выпятила грудь обиженная Мария Адамовна. - Он, прошу заметить, не примазывался! В данный момент Иван у себя дома!
        И тут вдруг раздался грохот. Незнакомка с башней на голове решила, что сейчас именно ее выход, и треснула дорогую тарелку Коровиных из их свадебного сервиза о раковину. Тарелка, будучи предметом весьма тонким, немедленно разлетелась на осколки, издав предсмертный, оглушающий звон.
        - Эт-то вы что себе позволяете?! - явно не свои слова прошипела незнакомка и двинулась на Лидочку. - А ну пошла вон! Я ска…
        Дамочка явно перепутала театральную постановку с жизнью. Потому что Лидочка, выросшая на дворовых деревенских драках, много говорить не собиралась. Она бешеной кошкой прыгнула на даму, сдернула чалму той на глаза и, уже ослепленную, вытолкнула сначала в прихожую, а потом и вовсе в подъезд. Правда, что-то человеческое в ней все же осталось, потому что следом полетела женская куртка.
        - Это моя! - завизжала Мария Адамовна и тоже выскочила в подъезд, задом чувствуя, что кто-то придал ей ускорение.
        - Гадина! - ревела в голос незнакомка, прижимая чужую куртку к своей груди и пытаясь освободиться от чалмы. - Чучело! Ты меня еще попомнишь! Я твоего мужика уведу, так и знай!
        - Не ори, - тянула к себе куртку Мария Адамовна. - У нее нет мужика.
        - И не будет! Я точно говорю: всех мужиков уведу!
        - Только через мой клуб! - пыхтела Мария Адамовна, потом все же извернулась, выдернула куртку и, отдышавшись, продолжила: - Вот если… ты хочешь… замуж… так и скажи… а нечего… халат мой сними, мерзавка!.. Кстати, клуб знакомств в нашем ДК… и вали отсюда!
        - Вот дрянь какая, а? - щурила глаза от гнева незнакомка, пытаясь намотать себе на голову коровинское полотенце. - Еще, главное, куртки пожалела! Мерзавка! А когда в клуб-то?
        - В понедельник! После шести, идиотка! - буркнула, отряхиваясь, Мария Адамовна. - Вот паразитка!.. И чтоб не опаздывала! Да, и деньги захвати!.. Дура какая-то!
        Через минуту незнакомка уже неслась вниз по лестнице, а Мария Адамовна теперь долбилась в собственные двери.
        - Ну кто там еще? - открыла ей недовольная Лидочка. - А вам чего надо?
        - Лидочка, это ж Маша, - появилась в прихожей Валентина. - Маш? Ну где тебя носит? У тебя тут народу, как тараканов, честное слово! Не дом, а проходной двор, а хозяйка где-то шляется!
        - Машенька, - выплыл Иван Михайлович. - А ты… боюсь спросить…Ты за водкой бегала?
        - Боишься? Правильно делаешь! - зыркнула на него Мария Адамовна. - А теперь вот что! Немедленно выметайтесь все из моего дома! Все!!! И если…
        - Маша, веди себя прилично, - устыдила Валентина. - Неудобно ж, что о тебе подумают!
        Но Маше было уже все равно.
        - И если кто-то еще останется, то… уж простите, но я вызываю Матвея Борисовича! Считаю до…
        Она себе и представить не могла, какое магическое действие имело это простое имя. Не дожидаясь счета, и Лидочка, и Авдей с Гордеем молчком, поспешно собрали вещи и ринулись в прихожую. Через пять минут Мария Адамовна осталась одна. Даже ее собственный муженек куда-то утек под шумок.
        - Ну и фиг с ним, - с облегчением вздохнула Мария Адамовна.
        Она очень устала от гостей, которые и были-то всего ничего, но уже успели так надоесть! И сейчас можно было отдохнуть, а с мужем… с мужем она запросто разберется и вечером. Или лучше завтра, потому что… вряд ли он вернется домой трезвый.
        Ей уже виделось, как она уютно расположится на диване, в чистой комнате, как возьмет в руки журнал… или лучше сделает яичную маску… Да, пора бы уже заняться собой, а то… скоро свадьба, а она… Она как-то подозрительно легко уходит на второй… а то и на третий план, с такими-то гостями!
        И все же Мария Адамовна была настоящей хозяйкой. Она не смогла сразу же завалиться на диван, когда из кухни доносились ароматы утреннего приема. Пришлось потратить еще часа два, чтобы стереть следы пиршества. И вот только после этого…
        Да! Мария Адамовна всегда удивлялась, ну почему именно после этого! После того как она все уберет, наведет чистоту и решит расслабиться в одиночестве, именно тогда и возвращается откуда-нибудь ее отдохнувшая свекровь!
        - Машенька! А вот и я! - сияла женщина подведенными глазками. - Ну и как вы?
        - Мамочка… - тяжко вздохнула Мария Адамовна. - Ну что ж вы так скоро? Мы еще не начали вас искать!
        - Мария, - немедленно преобразилась свекровушка. - Ты не представляешь, как я устала! Эти сутки для меня были просто… А у нас в холодильнике ничего покушать не осталось?
        - Вас там что, совсем не кормили? - поддела невестка. - Могли бы хоть завтраком угостить, у прекрасной-то подруги.
        - Машенька, ты же знаешь. Я совершенно не признаю ничьей кухни. Кроме твоей. Так что… сделай мне что-нибудь легонькое… - Женщина плюхнулась в кресло, бросила на диван шарф, который пах совсем не лекарствами, а легендарным «Серебристым ландышем», взяла журналы и тут же выронила их из рук, чтобы нагляднее показать, насколько ей тяжело. - Маша… я думаю, сырнички со сметанкой… будут в самый раз… Да, кстати, а где теленок?
        - Это вы про сына? - ухмыльнулась Мария Адамовна.
        - Как ты можешь? - возмутилась свекровь. - И он тоже - где? Куда все подевались? Они не доехали?
        - Доехали! Но я их выставила! - раздраженно проговорила Мария Адамовна, раскладывая по местам журналы, шарф и сумочку свекрови. - А потом я убирала свалку! Затем хотела принять ванну и отдохнуть!!! В одиночестве и чистоте, между прочим!!!
        Элеонора Юрьевна прожила долгие годы с невесткой, а потому повела себя весьма разумно.
        Она юркнула в свою комнатку, и очень скоро оттуда послышался богатырский храп. Это было хорошей приметой и означало, что на ближайшие часов пять-шесть женщина отправилась в царство Морфея и никакие сырники ей не понадобятся.
        Марии Адамовне удалось хорошо отдохнуть. Она успела все: и принять ванну с морской солью, и обмазать себя масками из оставшихся после пиршества продуктов, и даже поговорить по телефону с Андреем.
        А Иван Михайлович между тем так и не появился. Мария Адамовна придумала сотни вариантов ссор, чтобы он острее прочувствовал свою вину, придумала, как ее загладить, но муж упрямо не возвращался в родное гнездо. Даже Элеонора Юрьевна уже отспала сверх положенного еще два часа, а Ивана Михайловича все не было.
        - Маша, так я не совсем поняла… а где Ваня-то? - наконец набралась смелости и спросила она у невестки.
        - Да кто ж знает… - гневно сопела Мария Адамовна. - Телефон его… дома! Вот он, валяется. А где сам Иван…
        - Так надо ж его идти искать! - взволновалась баба Нюра. - Что-то делать!
        - Что делать?! - взорвалась Мария Адамовна. - Что делать, когда он пьет уже вторые сутки, плюнул на семью, на свадьбу сына и… шляется теперь неизвестно где!
        - Машенька, да не волнуйся ты так, сейчас в морги позвоним, в больницы… - как умела, утешала свекровушка. - Придет он, куда денется! И вообще… мой муж, к примеру, уже почти месяц на даче, безвылазно, и ничего! Я же не рву на себе волосы!
        Мария Адамовна тоже не рвала, пока свекровь не начала ее накручивать. Но теперь… теперь надо было и в самом деле успокоиться. Тем более что ушел он не один и сейчас, надо думать, сидит у тех же Калашниковых, продолжая знакомиться с новой родней.
        Мария Адамовна в этот вечер супруга так и не дождалась.
        А в десять утра ее разбудил робкий голос свекрови:
        - Машенька… Ты бы встала, а? Там… к тебе пришли.
        Мария Адамовна прекрасно знала, кто заявился. Поэтому неторопливо надела халат, убрала волосы перед зеркалом и только потом вышла, решительная и неподкупная. Мужа она решила не прощать целую неделю. Все-таки ночь вне дома - это тебе не лишняя выпитая рюмка.
        Мария Адамовна уже приготовила умные и хлесткие слова, чтобы напрочь сразить безобразника, но… поперхнулась этими же словами. В гостиной сидел Авдей Георгиевич!
        - Здрассьте… - еле слышно пролепетал он, слащаво улыбаясь. - А я вот… пришел…
        - Вижу, а этот где? - искала глазами мужа Мария Адамовна.
        - Он… ему Лидочка сняла комнату…
        - Кому? Ивану? - вытаращилась Мария Адамовна.
        - Ой… нет, конечно… - захихикал Авдей. - Чёй-то она вашему Ивану снимать станет… она и Гордею-то еле-еле согласилась…
        - А Ваня где? - уже начала волноваться Мария Адамовна.
        - А… дома-то его чего, нету? - растерялся Авдей Георгиевич.
        - Нет, как с вами ушел, так и нет его… А вы где были? У Калашниковых?
        Мужчина помялся.
        - Да нет… Там же этот… Матвей… Как мы к ним пойдем-то? Он же быка с ног валит… и еще оружие у него. Не, мы туда ни ногой.
        - А куда? Куда вы своими ногами пошкандыбали? - ничего не понимала Мария Адамовна.
        Ситуация с каждой минутой напрягала ее все больше и больше.
        - Мы поехали к Лидке, ага, - кивнул Авдей. - А больше ничо не помню. Утром меня Лидка разбудила и сказала, чтобы я к вам переезжал. Потому что деваться-то мне все одно некуда!
        - А Иван? Он там же спал? У Лидки?
        - Не-ет… - испуганно замотал головой Авдей. - Его… его и вовсе с нами не было.
        Марии Адамовне так и не удалось ничего вытянуть из гостя. Авдей только объяснил, что теперь ему идти некуда и жить он будет здесь. Потому что так решили все!
        Ей оставалось только одно: бежать к Валентине и узнавать, что той известно. В конце концов, они вместе выходили из дома.
        Мария Адамовна позвонила сватье, предупредила, что придет, но встретилась с ней не у нее дома, а возле подъезда. Валентина сидела с сумкой и явно дожидалась Коровину.
        - Чего это? - вместо приветствия кивнула Мария Адамовна на сумку. - Тебя муж из дома выставил?
        - Ой, да что ты! - замахала руками Валентина и весело захихикала. - Это я тебя жду. Взяла вот в павильоне бутылочку шампанского и думаю: а чего бы нам с тобой к Лидке не заявиться? Посидим девочками, а? Я ее уже предупредила, она нас ждет, стол готовит.
        - Да я вообще-то… я хотела про Ивана…
        - Там и спросишь! - успокоила ее Валентина Георгиевна и потащила к остановке. - Мой-то еще спит, вот я и думаю, пока не проснулся, смотаюсь. А сама скажу, что ходила Славке туфельки присмотреть на свадьбу. Ты б только знала, сколько сейчас невеста стоит! Просто с ума сойти.
        Всю дорогу Валентина щебетала без умолку, а Мария Адамовна не переставала удивляться: такой она еще сватью ни разу не видела. Рядом с мужем женщина была нема, как мороженая камбала, а тут!
        Они подошли к весьма унылому зданию, на стене которого маленькими белыми заплатками пестрели объявления.
        - Валь, когда мы дойдем-то? - не выдержала Мария Адамовна.
        - Так ведь пришли уже! - радостно распахнула глаза Валентина Георгиевна. - Вот дом-то!
        - Но ты ж… вы говорили, гостиница! А это… - с недоумением смотрела Мария Адамовна на покривившуюся дверь.
        - Ну это тоже… как бы… гостиница… только на дому, - торопливо пояснила Валентина и потянула сватью в темный подъезд.
        Двери им открыла сама Лидочка.
        - Ой! Кто это? Кто ко мне пришел? - как-то слишком фальшиво принялась прижимать руки к тощей груди Лидия Георгиевна. - Надзо же! Какими суцьбами?!
        - Валь, а ты чего, не сказала, что мы приедем? - толкнула в бок спутницу Мария Адамовна. - Вон как человека перекосило.
        - Да это она придуряется, - махнула рукой Валентина. - Лид, ну хватит уже… На стол-то собрала? Я ж дома даже чаю попить не успела.
        - Проходзице! - вовсю расшаркивалась Лидочка. - Мария Адамовна… А можно я буду звать вас ласково, Маруся, а?
        - Нет, Маруся мне как-то… - поежилась Мария Адамовна. - Лучше просто - Машенька, солнышко, цветочек яс…
        - Маш, куда тебя несет? Мы с этими цветочками тут до ночи говорить будем! - фыркнула Валентина. - Лид, а ты не приседай. Зови ее просто Маша, чего ты?
        Мария Адамовна совсем не могла понять странную женскую натуру этой самой Лидочки. То она ее старательно не замечала, а тут… надо же, как ее прорвало - Маруся! С чего бы это?
        - Дзевочки, проходзице в залу, - суетилась хозяйка. - Посмоцрице пока… да хоць целик включице, а я… я сейчас, быстренько, мне осталось-то тут…
        И она убежала на кухню. Оттуда уже доносилось шипение сковороды и сильный аромат курицы с чесноком.
        - Вишь, как старается, - усмехнулась Валентина. - А вообще-то Лидия у нас не больно к стряпне приучена. Это она только за-ради тебя расстаралась.
        - Ради меня? - вытаращилась Мария Адамовна. - Надо же… а вчера она даже со мной здороваться не захотела.
        - Ну так правильно, - кивнула Валентина. - Я ж ей только сегодня сказала, что ты в клубе работаешь. А Лидка наша давно мужа себе приглядывает. Потому и на свадьбу приехала на целый месяц раньше.
        - То-то я и смотрю, - начала догадываться Мария. - Сами говорите, что она вроде бы как бизнеменша, а какой же бизнесмен свое дело на месяц бросит?
        - Да ей чего не бросить-то? Магазин у нее в районе, сейчас там маманя наша, а на маманю можно положиться. Да и поставки у нее налажены, чай, не первый год торгует. А сама Лидка-то очень уж хочет в город перебраться. Поэтому и мужика себе ищет городского. Ты уж ей, ежели чего, подбери какого-нибудь получше, она потом отблагодарит.
        - Ну а чего б не подобрать… - пожала плечами Мария Адамовна, лихорадочно соображая, откуда бы взять этого порядочного.
        Тут в комнату вернулась преобразившаяся Лидочка.
        - Дзевочки! А пойдземте в кухню! Я куру пригоцовила изумицель…
        - Лид, хорош язык-то ломать, - не удержалась Валентина Георгиевна. - Точно дурочка какая, честно слово.
        - Вот, Валенька, я тоже так подумала, - согласилась Мария Адамовна. - Прямо слушать неприятно, как будто в ухо саранча залезла, так и стрекочет, так и стрекочет… Чего там, кстати, про куру-то?
        За столом сестрицы принялись обсуждать скорую свадьбу, только Марии Адамовне было пока не до этого.
        - Лида. Вот ты скажи, куда муж-то мой запропастился? - напрямую спросила она. - Вы вчера как вышли все вместе из дому, так Иван больше и не появлялся.
        - А где он? - вытаращилась на нее Лидочка.
        - Вот я и хотела у тебя спросить, Иван же с вами вышел, - напомнила Мария Адамовна.
        - Ну да… - поморщила узенький лоб Лидия. - Вышел с нами… а потом… мы потом с Авдеем поехали ко мне, потому что Авдюха не буйный и сразу заснет, а они остались… Гордей, эта девица и муж твой. Кстати, откуда девка-то взялась? Она мне вчера ужас до чего не понравилась! Какая-то прямо… и халатик у нее такой позорный был. Прямо стыдно смотреть. Как же люди могут в такой одежде в гости ходить!
        - Вообще-то это мой халатик, - крякнула Мария Адамовна. - Только я в нем по гостям не бегаю, наоборот, гости ко мне приходят черте-те в чем, а потом в мой халат переодеваются.
        - В общем, я уж там не знаю, какие гости к вам приходят, но твой муж остался на улице вместе с Гордеем и этой… в твоем халате. Она еще мерзла все время, а потом и вовсе побежала к дороге, чтобы такси ловить. А мы с Авдеем потащились ко мне.
        - А где Гордей? - спросила Валентина.
        - Вот уж не зна-а-аю, - протянула Лидочка. - Это, милая моя, твой брат, вот ты и думай.
        Валя вздохнула. Конечно, Гордей ее брат… но, между прочим, и Лидочкин тоже. Родной!
        - А Гордей не звонил? - спросила Мария Адамовна.
        - Откуда он позвонит-то? - фыркнула Валентина. - У него и телефона-то нет.
        - Сейчас они у всех есть, - не поверила Мария Адамовна. - Даже у малышей!
        - У малышей есть, потому что они не пьют, а Гордеюшка у нас как верблюд, прости господи, - обреченно махнула рукой Валентина. - Уж сколько у него этих телефонов было… Мы ему регулярно дарим: на день рождения, на Новый год и на Двадцать третье февраля. А он их пропивает в первую же неделю… Эххх… И вот где их теперь искать?
        Мария Адамовна все больше волновалась. Уже столько времени, а Иван так и не объявился. Конечно, можно было предположить, что он с Гордеем, но это еще больше тревожило. Гордей совсем не знает города, к тому же очень заносчив, постоянно нарывается на какие-то ссоры, а Иван… ну, скажем так, не тот сильный товарищ, который поможет Гордея из драки вытянуть. Он вообще от драк старается убегать… но его догоняют и почему-то бьют.
        - Вот что, девочки, - уже не могла общаться с подругами Мария Адамовна. - Вы сидите, а я… побегу я домой, вдруг Иван звонить будет… Да и встретить его надо, когда придет.
        - А вот это правильно! - вскинула длинный палец Лидия. - Встреть его… как следует встреть, чтобы ни за какими там юбками не носился! А то прямо за каждым халатом готовы…
        Мария Адамовна бежала домой, а перед глазами возникали картины одна страшнее другой. Господи, он же такой… слабохарактерный! Беззащитный, можно сказать. И еще этого Гордея черт принес! Ну конечно! Это именно Гордей потащил куда-нибудь Ваню, потому что сам он… ну не мог он сам вот просто так взять и сбежать! Иван же понимает, чем ему это грозит! Тем более накануне свадьбы единственного сына! Ну пусть только заявится!
        Еще в прихожей Мария Адамовна услышала мужское бухтение и счастливый смех бабы Нюры. От сердца отлегло. Радуется мамаша, что сынок пришел! А нет чтобы этому шаромыге взбучку устроить!
        Она зашла на кухню и… сердце вновь заныло. За столом сидела хихикающая баба Нюра, под столом - белая кошка Елизавета, любимица Ивана, а возле плиты крутился Авдей.
        - Ну и чего? - сразу же спросила Мария Адамовна. - Где он?
        - Кто? - невинно вскинула голубые глазки баба Нюра. - Машенька, ты о ком? Садись лучше с нами сырнички кушать! У Авдюши они получаются просто сказочными! Даже лучше чем у тебя… хотя я уж и забыла, какие ты стряпаешь…
        - Маманя, где ваш сын, я интересуюсь? - уставилась на свекровь Мария Адамовна.
        - Сын… - растерялась баба Нюра. - Иван… Машенька… я не хотела тебе говорить, да ты же все равно… все равно узнаешь… Ванечка только что звонил.
        - Звонил?!! И что сказал? Где он? Когда домой-то нарисуется?
        - Маша… - теребила пальцами оборку платья старушка. - Он сказал… он сказал, что не вернется… что ему надо побыть одному… Вот так, а я…
        - Что?! - не сразу даже сообразила Мария Адамовна. - Как это побыть одному? А мы куда? Мне вот тоже надо одной побыть? А вас куда? Он что, решил всех из дома…
        - Нет, Машенька… - еле шелестела свекровь. - Он сам… сам куда-то… Ваня мне сказал, чтобы я не волновалась, у него все хорошо… просто ему надо побыть одному.
        - И… о господи… - Мария Адамовна без сил опустилась на стул. - То есть… Иван ушел из дома? А вы тут… сырнички поедаете?
        - Нет, ну сырнички-то… их же грех не поесть! - изумилась Элеонора Юрьевна. - И потом… мне Авдюша сказал…
        Авдей Георгиевич повернулся к Марии Адамовне и вздернул брови.
        - А чё, собсстно, произошло-то? Ну, ушел мужик от баб отдыхнуть, чё такого? У нас мужики завсегда дома не ночуют. То те на рыбалку соберутся, то на охоту, а то запросто вот взяли и завалились в общую баню, первача приволокли ну и… потерялись на неделю. И ничё! Никто из баб не повесился! Оно ж знамо как: мужик побалует да опять в то же стойло!
        - Вот и мне он так же сказал, - кивнула баба Нюра. - А я и подумала… ведь вот где правда-то! Простым русским языком сказанная! Вот она, коренная психология мужицкая…
        - Какая к черту психология? Ты чего сравниваешь-то? - от возмущения вскочила хозяйка дома. - У них на неделю мужик пропал, так всю эту неделю баня ходуном ходит от первача! А бабы… они, конечно! Они не вешаются, они отдыхают в это время! Потому что четко знают: вон он, горб ее, в бане куражится. И не только она знает, но и вся деревня! А в городе! Тут же не на того косо взглянул, так можно и без глаза остаться! А ваш Гордей… Вот ты, Авдей, скажи, ваш Гордей хоть кому-нибудь улыбается? Если ж он на кого глянет, так ведь…
        - Машенька, ты не переживай, за него наш Ванечка улыбаться будет, - принялась успокаивать Марию Адамовну свекровь. - Гордей-то небось специально для этого Ванечку и взял. Гордей станет кулаками махать, а наш Ванечка дипломатично будет стоять и улыбаться.
        - Ага! И угадайте, кому больше всех достанется? Нет, ну надо же, ему надо побыть одному! - никак не могла успокоиться Мария Адамовна. - Интересно, он в самом деле один или все же с Гордеем?
        В этот день Иван Михайлович тоже домой не пришел. Марии Адамовне оставалось рассчитывать только на завтра. Все же как-никак выходные кончатся, и Ивану надо будет идти на работу. Интересно, что он скажет, вернувшись?
        Глава 4
        На работу Мария Адамовна сегодня собиралась как на свидание. Ей хотелось, чтобы этот ветреник… этот глубоко безнравственный товарищ… то есть ее муж, чтобы он видел, от кого хотел отдохнуть! Чтобы у него вот прямо так все сердце сжалось! Чтобы… в общем, Мария Адамовна постаралась. Она даже накрасила губы новой помадой, которую купила специально для свадьбы сына.
        Огромных усилий ей стоило зайти в свой кабинет, а не отправиться сразу к мужу.
        - Здравствуйте, мои дорогие женщины! - воскликнула она, игриво поправляя прическу. - У меня для вас есть маленькая… но очень хорошая новость!
        Она решила, что завтра же притащит сюда Авдея Георгиевича. И, может, хоть раз за все существование клуба у них будет свадьба.
        Женщины, уже не ожидая ничего приятного, на сообщение не обратили должного внимания. Вера Игнатьевна лениво наводила карандашом маникюр, Анна Никитична доставала клубок ниток с торчащими во все стороны спицами, Ирина с Татьяной листали журнал, Витольд Васильевич и вовсе отсутствовал, и только одна Тонечка Абрикосова с надеждой внимала каждому слову руководителя.
        - Так вот… - загадочно понизила голос Мария Адамовна. - Хочу вам сообщить, что завтра… у нас ожидается пополнение. Да! И это будет… мужчина!
        - Уй! - не выдержала Тонечка накала и, подпрыгнув, истерично захлопала в ладоши. Затем стыдливо оглянулась и присела.
        - Скока ему годков? - не отрываясь от вязания, придирчиво поинтересовалась Анна Никитична. - Ежели как наш кобель этот… Витолька, дык сразу грю, гони его в шею, тока за молодухами гоняться буит… а таких у нас отродясь не водилось. Не удержицца.
        Мария Адамовна снисходительно хмыкнула. Да уж, плохо здесь ее еще знают.
        - Так вот… - постаралась не замечать она комментариев Анны Никитичны. - Мужчина еще молодой, ему и пятидесяти нет…
        - А чевой-то он тады к нам? - оторвалась наконец от своего рукоделия вредная старушка. - Больной какой чи шо? Чё сам-то жену не нашел? Никак думаит, чё ему тута жемчужины собралися. Да?
        - А разве нет? - томно прищурила глаза Мария Адамовна. - Разве каждая из вас это… не жемчуг судьбы? Вот, к примеру, Тонечка Абрикосова…
        - Ну да… та еще… жемчужина… - фыркнули Ирина и Татьяна. - Тоже нашлась драгоценность!
        - А почему бы и нет? - вскочила со своего места Тонечка и глянула на сотоварищей сверху вниз. - И таки да! Жемчужина! Только… пока нахожусь в… заплесневелой раковине… бытия! А вот когда найдется…
        - Да не, - усмехнулась Вера Игнатьевна. - Ты не в заплесневелой раковине… ты та самая плесень и есть. Тоже мне еще, драгоценность.
        Среди женщин назревал скандал. Раньше Мария Адамовна гордилась тем, что члены ее клуба источали лишь благостные флюиды, но в последний год среди дам, которые за несколько лет буквально стали друг другу родными, то и дело вспыхивали ссоры. Причем на совершенно пустом месте. То девушкам неожиданно покажется, что яйцо, которое Вера Игнатьевна неизменно приносила с собой на ужин, дурно пахнет и заглушает ароматы французских духов, то Анне Никитичне вдруг вздумается привести в пример конкурирующую фирму, где каждый выходной случаются свадьбы, и тогда весь коллектив накидывается на старушку с целью вытолкать ее именно туда, чтобы не мешалась здесь. А вот сегодня сама Мария Адамовна спровоцировала начало раздора. Однако она этого даже не заметила.
        - Так вот, драгоценные мои, - потирала Мария Адамовна ладошки. - Сейчас я отлучусь. А вы… придумаете себе образ, в котором будете завтра встречать нового члена клуба. Кстати, зовут его очень романтично… Авде-ей!
        - Ага… Так это про его конюшни-то писали? - проявила глубокие знания Вера Игнатьевна. - Авдеевы конюшни-то…
        - А-а-а-вгиевы, - фыркнула Тонечка и ушла в себя… она уже прилежно обдумывала образ.
        - Итак… не отвлекаемся, трудимся над собственным счастьем! - еще раз направила энергию женщин в нужное русло Мария Адамовна и выскочила из кабинета.
        До рабочего места Ивана Михайловича она просто летела. Возле двери кабинета Мария Адамовна остановилась, попыталась успокоиться и приложила ухо к двери - послушать, что там говорит этот невероятный наглец.
        - И чего там? - вдруг шепотом спросил чей-то голос.
        Мария Адамовна вздрогнула. Перед ней стояла директор Дворца культуры Евгения Петровна и так же прислушивалась к тому, что делается за дверью.
        - Я… кх… Я слушаю… что он там говорит… - смущенно откашлялась Мария Адамовна.
        - Кто? - негромко спросила Евгения. - Кого вы там слушаете?
        - Как это, простите, кого? - неуверенно улыбнулась Коровина. - Там же… там же работает мой муж. Вот я и… Слушаю… как он работает… Хочу, так сказать, опыт… перенять.
        - Ваш муж позвонил вчера и сообщил, что у него страшно болеет родная сестра. В Петербурге. И он срочно повез туда свою маму.
        - Маму? - уставилась на директрису Мария Адамовна. - К больной сестре?
        - Ну да… - уже с подозрением стала присматриваться к Коровиной директор. - Так, может, вы… переборщили с опытом-то? Ивана Михайловича там нет.
        Мария Адамовна выдавила из себя кислую улыбку и… просто не представляла, как выкручиваться из дурацкой ситуации.
        - А вы что, - вздернула брови Евгения Петровна, - не знали?
        - Я? Ну да… именно не знала… Откуда мне знать, если меня дома… да! Меня не было дома! Я ездила вчера… позавчера ездила к… к родне… У нашего Андрюши свадьба, так вот я ездила в деревню знакомиться с родственниками невесты. А утром… сразу и на работу. Откуда ж…
        - А что же вы не вместе ездите знакомиться с родственниками-то? - удивилась директриса.
        - Ну и как бы Иван Михайлович поехал? Как бы он тогда узнал, что у него сестра болеет? Вы прямо, Евгения Петровна, скажете!
        Мария Адамовна быстро пошла в гардероб, забрала пальто и выбежала на улицу. Возвращаться на работу страшно не хотелось.
        Она шла по аллее и мало задумывалась, куда идет.
        Это что ж такое случилось с Иваном, что он даже на работе не появился? Где он? Может быть, с ним беда? Но… Тогда бы он не стал звонить на работу и отпрашиваться. До того ли? Он бы позвонил ей, на мобильный телефон. А ведь от него ни одного звонка так и не было. Он звонил матери, звонил на работу, но только не ей… Что же случилось? И на работу-то не вышел, наверное, потому, что ему не хотелось встречаться с женой. Вот так-то… дожила! Собственный муж сбежал! Или все же не сбежал? И надо что-то делать?..
        Домой тоже не хотелось и… Мария Адамовна вдруг подумала: а ведь Гордея тоже нет! До сих пор, а его сестры так и не спохватились! Вдруг… Иван вместе с Гордеем? Господи! Да не наверное, а точно! Именно этот Гордей сбивает с толку ее такого послушного, такого преданного и верного Ванечку!
        Мария Адамовна быстро набрала номер Валентины Георгиевны.
        - Валя! - закричала она в трубку, едва та ответила. - Валя! Как у вас там Гордей-то? Он нашелся?!
        - Кто? - чуть слышно спросила сватья. - Маш, ты не ори… я не могу говорить… ты же знаешь, мой Матвей Борисович, он же на дух не переносит, когда про своих по телефону говорю.
        - Валя! Да ты с ума сошла! У тебя брат потерялся, а ты даже ухом не ведешь! А уже пора бы! Тут вам не деревня! Тут город, и надо бы уже давно… обоими ушами шевелить, Валя!
        - Ой, Маш, я тебе потом перезвоню… сейчас, милый, подогрею… - пролепетала Валентина и отключила трубку.
        Мария Адамовна поняла: надо искать самой. Но только где? Где можно найти двух мужчин, один из которых города вообще не знает, а другой… знает, да что толку?
        И тут ее осенило - гараж! Вот ведь куда надо бежать в первую очередь! Именно в гараж! Только гараж был неприкосновенной вотчиной Ивана, только там он скрывался от семейных скандалов и маменькиных нравоучений! И… именно гараж - то самое место, где ему… можно побыть одному. Не выйдет! Сейчас Мария ворвется в этот гараж и…
        Теперь она уже стояла возле дороги и ловила такси. Конечно, можно было добраться и своим ходом, но уж больно велико оказалось нетерпение.
        Возле нее тут же остановилась старенькая «Волга», и уже через пятнадцать минут заботливая жена ковыляла на своих каблуках по колдобинам гаражного кооператива.
        - Госпожа Коровина, а куда это вы? - остановил ее охранник возле шлагбаума. - Решили машинку навестить?
        - Да чего мне машинку… - кокетливо хихикнула Мария Адамовна. - Мужа вот хочу навестить… а то заработался там, в гараже.
        - Мужа? Это Ивана Михайловича, что ли? Так его сегодня здесь не было… Погодите-ка… прям с субботы и не было. В субботу-то он раненько заявился, около восьми. И ушел своим ходом, не на машине… какой-то весь нарядный ушел-то… а больше и не был.
        Мария Адамовна вспомнила: в субботу… да, именно в субботу Иван ушел из дома на встречу одноклассников. Еще говорил, что они там где-то газету какую-то делают, стихи ему писать надо… А сам, значит…
        - А он один ушел, в субботу-то? - уточнила Мария Адамовна у охранника. - С ним вместе никакой газеты не было?
        - Нет… - наморщил лоб тот. - Хотя… газету-то… ее ж и в карман можно сунуть.
        - Погоди-ка… а… может быть, он пришел, а ты и не видел? У вас же охранники-то меняются, да?
        - Не, не меняются, - вздохнул молодой охранник. - Мы с женой решили через неделю в Таиланд ехать, отдохнуть, вот я и отрабатываю. А мужики пока отдыхают. Я сейчас безвылазно здесь сижу. И ночую даже… Да у меня и койка тут есть, чего не ночевать-то?
        Мария Адамовна кивнула и… ей ничего не оставалось делать, как возвращаться домой.
        Она просто не знала, что еще предпринять. Если бы Иван пропал один, можно было бы предположить, что он у друзей, у… У друзей! Ну конечно! К Витьке-то он Гордея не потащит, там жена Рая не даст им развернуться, а вот к Петру - запросто. Ох уж этот Петр! Ну он сейчас огребет! И чего ж она сразу не сообразила? Конечно же! Они ведь только что на встрече одноклассников встретились и теперь никак не могут расстаться. Чего думать-то? А этот Петька! Он еще всю жизнь Ивана и подначивает! Вот сколько раз она говорила Ивану: не водись ты с ним! Он же плохому научит! Что может дать женатому мужику такой сантехник, как Петька? У него ж не унитазы там какие на уме, не ванны, а только бабы!
        Теперь Мария Адамовна стояла перед дверью Петькиной квартиры и пыталась успокоиться, так сильно колотилось сердце.
        Она позвонила, но открыли ей не сразу. Сначала Мария Адамовна только понимающе усмехнулась, ну хоть в этот раз не ошиблась. Но потом дверь распахнулась, и женщина увидела совсем незнакомого парня.
        - Чего те, тетя? - спросил он, пожевывая сигарету.
        - Дзобрый дзень… - от волнения Коровина перешла на Лидочкин акцент. - Могу я увидзець Пецра?
        - Хм… - недобро усмехнулся парень и откровенно принялся ее разглядывать. - Петра вам? А зачем? У вас с ним любовь, что ль?
        - Я не хоцела бы сейчас эцо обсуждзаць… - говорила Мария Адамовна, ненавидя себя за эдакую вычурную манеру разговора. - Я все же хоцела бы его увидзець…
        Парень не торопился звать Петра, но, на счастье, тот сам выглянул в прихожую.
        - Лень, ты чего? Это к кому?.. - Петр увидел Мария Адамовну и крякнул. - Это… Лень, это ко мне, наверное, да? Ты иди, Лень… Чего тебе? Зачем пришла? Случилось чего?
        - Так как же чего? - с ходу накинулась на него Коровина. - Куда мужа моего дел? Он уже который день домой не возвращается!
        Петька вытаращил глаза и, казалось, даже сам расстроился.
        - А чего это он? Неужто загулял?
        - Я вот тебя хотела спросить!
        - Здра-а-ассьте! А я-то тут при чем? Я знать ничего не знаю! У меня своих дел по горло… сын вон… приехал… Чего я еще с твоим Ванькой буду возиться? Нет у меня его и не было! Бегает она тут… притон нашла… У меня, промежду прочим, очень культурный уровень жизни! Вот такушки! Я… я сына воспитываю!
        Мария Адамовна не стала дослушивать доброго семьянина Петьку, ей и без того было ясно, что Ивана здесь нет.
        Она направилась домой, но не удержалась и завернула еще к Витьке. Да, тот был надежно женат, но, может быть, хоть что-то знал…
        Двери открыла жена Витьки Рая.
        - О! Маня! А ты чего? То есть проходи, чего ж на пороге-то топтаться, я хотела сказать…
        - Да я ненадолго, Рай… - совсем безнадежно пролепетала Мария Адамовна. - У вас мой не появлялся?
        - Это Ванька, что ли? Да вроде нет… Витька! Ви-ить! - крикнула Рая в глубину комнаты. - Ты Ваньку не видел? Какого-какого! Коровина!
        - А чего? Его дома нет, что ли? - высунулся в прихожую Витька. - Если он дома не появляется, я с ним больше ничего общего даже иметь не хочу! Так ему и передайте! Я с такими-то… то дома, то не дома… я с такими никогда дружбу не водил! Я мужчина домашний, и друзья у меня сплошь домашние, вот!
        Мария Адамовна слушала Витьку с наслаждением. Раечке можно было преподавать курсы дрессировщиц. Это ж надо так мужика отшлифовать.
        - Молодец, Витя, - спокойно погладила мужа по плечу Раечка и обернулась к Марии Адамовне: - Не приходил к нам твой Иван. Но не переживай, если он только нарисуется, я его сама, лично, вот этими руками, к креслу привяжу, и он будет у меня сидеть здесь за хулиганство пятнадцать суток… Или пока ты не заберешь.
        - Рая, я в тебя верю, - торжественно проговорила Мария Адамовна и вышла из дома.
        Радости это посещение тоже не принесло. Мало того, надежды на то, что Иван хоть когда-нибудь забредет к Раечке, не было совершенно. Он все же… имеет хоть какую-то голову… в отличие от Витьки.
        Дома ее ждал один только Авдей. Бабы Нюры не было, но Авдей Георгиевич все равно исправно что-то готовил на кухне.
        - А-а! Марья! Здорово! - радостно приветствовал он хозяйку. - А я тут… мы тут с Елизаветой-то рыбу в холодильнике обнаружили, ага… ну и решили сварганить уху. Елизавете понравилось.
        - Еще бы… эту рыбу я на свадьбу покупала… только она вся не вошла в холодильник к Андрею, вот у нас две рыбины и поместили… Никто не звонил? Ваня не приходил?
        - Не, никто не звонил… и не приходил тоже, - беспечно отмахнулся Авдей. - Хотя вру ведь! Как сивый мерин, ага! Звонил!
        - Кто? - даже перестала дышать Мария Адамовна. - Ваня?
        - Да какой Ваня… Хотя… может, и Ваня, он не представился, - не слишком отвлекался от готовки Авдей. - Позвонил какой-то мужик, спросил Элеонору Юрьевну, ага… А я такой дурак, прямо вообще! Я ж даже и не знал, что баба Нюра-то у нас Элеонорой обзывается! Ну и сказал, дескать, нету никакой Элеоноры, брось трубку, лось! А наша бабуся ка-а-ак подскочит! Ка-ак в трубку-то вцепится! Потом покурлыкала-помурлыкала, и все. Собралась и удрала куда-то.
        - Ну… это дед, наверное, - вздохнула Мария Адамовна. - Муж ее с дачи звонил.
        - Ага, дед! - фыркнул Авдей. - А то я голос деда не отличу от голоса мужика! Говорю же, мужик это. Ему небось столько же лет, сколько и мне, ага.
        - Ну, тогда это клиент какой-нибудь, - устало опустилась на стул Коровина. - Маменька наша не так давно вела кружок «Кухня для графских желудков». У нее много девочек было, да только все потом разбежались. Не знаю, чего уж она там им надиктовала, но до сих пор ей звонят мужья этих девиц… графья, надо думать, и… в общем, букетов пока не было. Все больше наоборот.
        - Ага, а чего б она тогда такая довольная побежала? - снова не согласился Авдей.
        - Ну побежала и побежала! - уже с раздражением ответила Мария Адамовна. В данном случае ей совсем не хотелось забивать голову еще и бабой Нюрой. Ей бы со своим мужем разобраться. - Кстати, Авдей… а чего ты все время здесь, у нас, околачиваешься?
        - А где ж еще околачиваться? - с недоумением уставился на нее мужчина. - Мне ж больше негде!
        - Так тебя вроде бы Лида к себе взяла…
        - Не, Лидка тока на время приютила, а потом так и сказала: ступай, Авдей, к Коровиным. Ты, грит, мне будешь мешать личную жисть устраивать. Ну так и вот… Дык я ж не против, хай с ей. Пускай она устраивает… потом, глядишь, и мне какую бабенку подберет, ага… чоб с квартирой в городу… а то уж больно домой-то не хочется.
        - Чего это? - хмыкнула Мария Адамовна. - Столько лет, значит, жил в деревне, а теперь не хочется?
        - Дык чего там делать-то? - вытаращил белесые глаза Авдей. - И потом… чё уж я, хуже Гордея буду? Он-то ить нашел себе бабу!
        - Ка… какую бабу? - не поняла Коровина. - Его самого найти не могут, а ты про какую-то бабу!
        - А кто его искать-то буит? На фиг нужно? - махнул рукой Авдей. - Мамка тут звонила нашей Лидке, аккурат часа два назад. И мамка-то, грит, что Гордей жанился!
        Авдей хоть и пытался рассказать все четко и ясно, Мария Адамовна все равно ничего не понимала. Она решила, что Лида расскажет лучше. Самое время было позвонить ей, но при чужом человеке выяснять все это очень не хотелось.
        - Авдей, ты бы… в магазин сбегал, что ли… Я чего-то так… так есть захотела, ага… Тьфу ты, с твоими привычками! Во! У нас рис закончился! Иди-ка купи сходи.
        - А зачем нам рис? - наморщил лоб Авдей.
        - Это очень ценный продукт, - строго сдвинула брови Мария Адамовна. - Он должен быть в каждом доме. А у нас его нет. Сходи!
        Авдей спорить не стал, схватил пакет и выскочил за двери.
        И через минуту мадам Коровина уже звонила Валентине:
        - Валюша, здравствуй. Я чего звоню-то… вы платье купили? - издалека начала Мария Адамовна.
        - Нет еще… Я вот выбрала одно, мне уж так понравилось, так понравилось, но… Славочка сказала, что эта модель для глубоко беременных невест. А уж мне так приглянулось… А еще… это я тебе, Маш, по большому секрету скажу, Славочка прибегала и хвасталась новым нижним бельем! Маша-а-а! Такая красота!
        - Ну хоть что-то! - выдохнула Мария Адамовна. - А цвет какой? Белый?
        - Белый, Маша, белый! - торопливо тараторила Валентина. - И чулки купила себе белые. Такие красивые! Сплошь кружева… А я ей уже колготочки взяла… недорогие, тепленькие, но Славочка… она мне их обратно подарила. Так вот, я думаю… Маш, я думаю, а чего, если я его себе куплю? Нарядненько так будет, а?
        - Ты, Валюш, глубоко беременная невеста, что ли? - фыркнула Мария Адамовна. - Слава сказала, не надо, значит, забудь! Только вы бы уж поторопились, вам еще ресторан заказывать.
        - Машенька, так, может, ресторан-то ты закажешь? - вкрадчиво поинтересовалась Валентина.
        Машенька бы и заказала, но ведь туда нужно было вносить серьезную предоплату. А вот этого делать Марии Адамовне почему-то жутко не хотелось.
        - Нет уж, Валюша. На мне и так жених, родня ваша, тамада еще… Кстати, тамаду я уже приглядела. Соседка наша. И возьмет недорого, и проведет серьезно, не напьется. Я сама прослежу.
        Идея с соседкой возникла только что. И вполне удачная идея. Соседке и вовсе можно будет не платить, пусть за еду отработает… и не только за еду, ей достаточно сказать, что на свадьбу приедет куча холостых мужиков, соседка не замужем, так что…
        - Маша, а я вот все думаю… - прервала ее мысли Валентина. - Чего вы с букетом-то решили? Ты ж не будешь его в этих… в «ритуальных услугах» брать, правда? А то я как представлю Славочку с венком-то… так плачу, Маша. Вот вчера плакала, плакала, а потом мужу ужин сварила и… опять немножко всплакнула.
        - Валя! Мы, в отличие от вас, на свадьбе не экономим! Так что… Сдавай деньги на тамаду и… Какой номер телефона у твоей Лидии? Мне очень надо.
        Валентина, обрадованная тем, что букет все же будет свадебным, пообещала принести деньги прямо завтра и продиктовала номер Лидии.
        Сватья своим телефонным разговором немного отвлекла Марию Адамовну от тяжких дум про Ивана. Чего говорить, что бы она ни делала, с кем бы ни говорила, глубоко в сердце так и сидела колючей занозой мысль о муже. И чего ему в голову взбрело куда-то убегать? Она уже потихоньку от свекрови и все больницы обзвонила, и морги даже, в полицию хотела подать заявление о пропаже, но там сказали, что времени мало прошло, может быть, он у какой-то бабы! Так прямо и сказали - у бабы! Конечно, они были не правы, и сама Мария Адамовна уже давно бы звонила во все колокола, но… почему-то ей верилось, что не все так ужасно. То есть жив ее Иван. С работы ведь отпросился! И телефон нашел, чтобы предупредить, а ей позвонить не мог! И вот тут уже начинала говорить обида и оскорбленная гордость! Поэтому… душа Марии буквально рвалась на части: одна часть неистово стремилась отыскать мужа и кинуться в его объятья, а другая… другая тоже стремилась, но только чтобы разнести его на клочки!
        Мария Адамовна отогнала вредные мысли о наказании мужа и собралась к соседке. Пора уже поставить даму в известность о том, что ей предстоит быть тамадой.
        Но выйти она не успела - в прихожей раздался звонок.
        - Мария! Я к тебе! - ворвалась в дом запыхавшаяся Раечка, жена Витьки, который так продуманно отрекся от бывшего друга. - Маша, я такое узнала! Короче, ты, значит, к нам пришла, а потом…
        - Погоди, Рая, - оторопела от такой напористости Мария Адамовна. - Ты чего на весь подъезд-то верещишь? Ты… ты в комнату проходи.
        Но новости так переполняли Раису, что она продолжала:
        - Вот я и говорю! Значит, ты ушла, а я своему олуху говорю…
        - Рая! Пройди же в комнату! У нас соседи - старые больные люди, они не перенесут плохих новостей!
        В этот раз Раиса дошла-таки до дивана в прихожей, но крик ее тише не стал:
        - Значит, и говорю своему олуху: куда это, мол, дружок ваш закадычный подевался? И, главное, никто его не видит, не слышит! А вдруг он банк ограбил? Или кассу взаимопомощи?
        - Ну ты, Раиса, чего-то уж совсем! - обиделась за сбежавшего мужа Мария. - Чего это он сразу банк? Да Ваня завсегда банки стороной обходит! У него ж смелости на банк-то не хватит!
        - Это я специально так сказала, чтобы Витька не скрытничал. А он все равно скрытничает. Дескать, какой там банк! Да Ванька, мол, у жены из кармана десятку никогда не вытащит! Потому что трус - бабий арбуз!
        - Чего это мой вдруг арбуз бабий? - возмутилась Мария Адамовна. - Он просто… Ну да, у меня десятку не вытащит! Так ведь кто ему позволит? А твой, стало быть, таскает…
        Раиса на секундочку открыла рот, а потом решительно сказала:
        - Марья, я проверю! Поставлю для себя этот вопрос на заметку… Так ты меня дальше слушай. Значит, мой-то и говорит, дескать, банк твой Ванька и не думал грабить, потому как боится. Но он все равно нашел способ, как разбогатеть!
        - Разбогатеть? - ничего не понимала Мария Адамовна. - То есть… он ради нас с ним что-то задумал, а я…
        - Нет, не ради вас с ним, а ради себя… Он решил жениться! Жениться на другой женщине, купить себе домик в деревне и уехать к чертовой матери!
        - Ага… Он, значит, к чертовой матери поедет, а с его маменькой я останусь, так, что ли? - расстроилась Мария Адамовна. - Рай… чего-то… врет твой Витька. Иван никогда не хотел домика в деревне. Я точно знаю. В позапрошлый год я заикнулась, чтобы его родителям купить домик в деревушке. И цена была подходящая, и добираться удобно. Так он такой скандал закатил! Сначала мы отправим моих родителей, говорит, а потом и меня туда сплавишь! Как наша матушка отца! А я в твоей деревне ни дня не выживу! Потому что для моей тонкой натуры нет там духовной пищи.
        - А сейчас, видно, нашел, пищу-то. Духовную! - Раиса поднялась. - В общем… что узнала, то говорю. А мой Витька врать не будет. У него для этого мозгов не хватает. Так что правда это все. И, уж извини, пошла я. Не переживай, я если чего узнаю, так к тебе снова прибегу.
        - Спасибо… - пробормотала Мария Адамовна, провожая гостью.
        После ухода Раисы мадам Коровина растерянно прошла на кухню - нужно было срочно выпить кофе. С коньяком. Потому что… да потому что она совсем ничего не понимала! Какая женитьба? Какой домик в деревне? Да ее Иван… он же… он не то что дров наколоть, он не знает, с какой стороны в печку дрова пихаются! И женщина какая-то… Что за фурия? И как он вообще осмелился о какой-то там женщине думать, когда у сына свадьба?
        Понятное дело, Мария Адамовна окончательно забыла, что хотела пойти к соседке, и уселась за телефон. Теперь она звонила Лидии. От нее Марии Адамовне удалось узнать интересную новость. Оказывается, действительно звонила Лиде их мать, что-то уточняла по поводу магазина, а заодно и сообщила, что звонил довольный Гордей, рассказывал, что живется ему прекрасно, дескать, даже уже нашел хорошую жилплощать с доброй женщиной и вроде как после Славкиной свадьбы обязательно привезет эту женщину с матерью познакомить. Да заодно и покажет, какой магазин у его сестры, чтобы женщина не думала, что он проходимец. Ни про какого Ивана Гордей матери, конечно же, не говорил, а также и своего адреса и телефона не сообщил. Но, как утверждала Лидия, голос у братца был весьма веселый.
        Мария Адамовна уже ничего не понимала. За каких-то два дня один из мужчин нашел семью, другой стремительно постарался ее потерять… Хотя… женщину уже тоже присмотрел.
        В прихожей веселой трелью залился звонок, и Мария Адамовна скрипнула зубами - пришел Авдей, а его отчего-то ну совсем видеть не хотелось.
        - Вот рис, - старательно улыбался мужчина. - Я нормальный купил? Такой, какой надо?
        - Да, - кивнула Мария Адамовна, даже не взглянув на покупку.
        - Я старался, - продолжал гордиться собой Авдей Георгиевич. - Я так-то не сильно по магазинам бегаю, ага, но теперь-то уж надо. Мне ж жениться скоро!
        - И тебе жениться? - вздернула брови Мария Адамовна. - Тебе-то с какого перепугу?
        - А чего я, хуже Гордея, что ли?
        - Нет, не хуже, - успокоила его Мария Адамовна. - Завтра пойдешь со мной на работу… Там у меня столько прекрасных, молодых женщин… И все не замужем.
        - И чего? - загорелись глаза у будущего жениха. - Все, что ль, городские? И квартиры свои есть?
        - Конечно, - кивнула Мария Адамовна. - И ты себе еще такую кралю отхватишь… Только если будешь меня слушаться. А то… наши девицы, они жениха-то получат, а вот заплатить за него фиг догадаются…
        Больше Мария Адамовна ни о чем говорить не хотела, ей надо было подумать о своем. Но Авдей не мог просто так успокоиться.
        - Мария, а их нельзя раньше посмотреть?
        - Кого? - не поняла она.
        - Ну… женщин-то? Я б тихонечко, в дырочку заглянул, выбрал бы, а уж потом…
        - Авдей, - строго прервала его Мария Адамовна. - Я не в женской бане работаю. Все должно быть красиво! И… Да, и поищи денег, завтра утром мы идем с тобой покупать что-нибудь из одежды. То, в чем ты ходишь… ну, знаешь, это совсем не понравится нашим дамам.
        Мужчина расстроился всерьез. От какой-то одежды сейчас зависело все его светлое будущее, а у него… черт, у него совсем не было денег!
        - Так где ж их поискать… - растерянно пробормотал он. - Как же я до утра-то… я ж всю жисть тока и делаю, что искаю их, а тут прям до утра найти нужно.
        - Ну не знаю, - пожала плечами Коровина. - У тебя две сестры. Если откажет одна, можно сходить к другой… Она что угодно даст, лишь бы ты не показывался у нее дома.
        Авдей долго шевелил рыжими бровями, наконец до него дошло.
        - Понял, - кивнул он и кинулся в прихожую. - Я прям щас к Вальке и рвану. А то чё, в самом деле, да? У меня ведь тоже… семейная потребность имеется.
        Мария Адамовна не успела ответить - в двери влетела Элеонора Юрьевна с блаженной улыбкой на лице.
        - Ля-лямс, ля-ляс, тррра-ля-ляля! - выдавала она, как ей казалось, «Сказки венского леса».
        - Мама, что случилось? - округлила глаза Мария Адамовна. - У вас глаза накрашены, как у… непотребной девицы!
        - У меня?! - шаловливо сорвала с себя шелковый шарфик бабушка. - Ах-ха-ха, проказница! Как ты меня, а?! Глаза накрашены! Авдеюшка! Ты куда-то собрался? На ночь глядя? Авдей! Куда тебя несет, когда у нас в доме сидит такая изумительная Машенька?! И… И кажется, ее бросил муж!
        Авдей ничего не понял, но решил сбежать побыстрее.
        - Что это такое? - зашипела Мария Адамовна на свекровь. - Вы зачем глупости говорите? Прямо хоть провались к соседям из-за вас от стыда!
        - Машенька… - понизила голос до шепота ветреная свекровь. - Не волнуйся. Я ничего не передам Ване, потому что он виноват сам. Я бы на твоем месте решилась-таки на маленький, легонький романнн! Я и сама…
        - Так, - строго прервала ее Мария Адамовна. - Сейчас спать. А завтра… Боже мой! У нас какая-то гормональная революция! Выбросы какие-то реактивные, что ли…
        Мария Адамовна отправилась к себе в спальню и… впервые в жизни ей не захотелось развалиться на всю постель. Она просто аккуратно свернулась клубочком на своей половине, а Ванину половину… погладила рукой. И немножко взбила его подушку. На место мужа тут же прыгнула кошка Елизавета. Она была всеобщей любимицей, но в свете последних событий про нее как-то все благополучно забыли. Хорошо еще, что хоть Авдей кошку иногда кормит… а раньше кормил Иван…
        - Где же тебя носит, мой непутевый? - грустно спросила Мария Адамовна, погладила кошку и тяжело вздохнула.
        В то, что сейчас ее Иван где-то по-прежнему хочет побыть один, она не верила.
        Утром Мария Адамовна еще спала, когда в ее двери настойчиво постучали.
        - Что там? - недовольно протерла она глаза. - Ну чего? Заходите! Не закрыто!
        На пороге стоял Авдей.
        - Не, ну чё такое-то? - недовольно заканючил он. - Главно, сама, значит, грит, чтобы я деньги нашел, чё мы пойдем покупать мне чего-нить, а сама никак встать не может!
        - Авдей! - рявкнула Мария Адамовна. - Кто тебе разрешил врываться к раздетой даме в спальню? Гад какой!
        - Так сама ж сказала: заходи, не закрыто!
        - Правильно! Сказала! Потому что я думала, это муж мой вернулся! Потому что хотела с ним поговорить, не отходя от кровати! Чтобы он… Не твое дело, что я говорила! Сколько времени?
        - Так уж десять, - беспомощно заморгал Авдей. - Мы ведь опоздаем везде! А потом всех баб… женщин расхватают!
        - Авдей! Их уже лет двадцать никто расхватать не может, а тут прямо за какой-то час - сразу всех! Да уйди ты, мне одеться надо!
        Он, конечно же, послушался. Только ждать ему пришлось еще не меньше часа. Мария Адамовна явно не торопилась. Сначала она плюхалась под душем, потом красилась неизвестно сколько, затем неторопливо тянула чай и только после всего этого удалилась к себе в спальню одеваться.
        - Вот прямо как первотелка, - сквозь зубы прошипел Авдей Георгиевич, когда Мария Адамовна соизволила выйти. - Хрен дождешься, когда отелится!
        - Ну знаешь! - сверкнула глазами Мария Адамовна и оскорбленно выскочила за дверь.
        Они направились в большой магазин, расположенный в самом центре города. Несмотря на будний день, народ там толкался прямо толпами. Возле касс выстраивались большие очереди, и в примерочную тоже можно было попасть не вдруг.
        - А чёй-то у вас никто не работает? - удивлялся Авдей. - Стока народу заздря топчется!
        - Ты-то тоже не больно работать разбежался, - напомнила Мария Адамовна. - Сколько у тебя денег?
        - Ну тык… пять тыщ… - достал из-за пазухи деньги, завернутые в носовой платок, Авдей. - Больше Валька не дала. Грит, Славке надо.
        - И правильно… Им еще платье надо покупать… да и самим нарядиться, - кивнула Мария Адамовна. - Пойдем. Вон тот свитерок померяем, мне кажется, твой размерчик… И стоит недорого…
        - А чегой-то он… какой-то… - не слишком обрадовался Авдей. - Он как бы не новый, что ль?
        - Правильно, это ж секонд-хенд! И потом… почему не новый? Новый… Его только постирать да погладить… И нечего кривиться! Такие вещи даже звезды носят! Зато дешево! И модно! Пойдем вон туда, тебе еще джинсы купить надо. Да, и ватник твой сменить непременно, а то…
        Они подобрали и джинсы. Потом Мария Адамовна отправила Авдея в примерочную. А сама… ну конечно, ей и для Вани надо было кое-что присмотреть. Все же где бы ее супруг ни шлялся, а на свадьбе сына он должен выглядеть не хуже других. К примеру, вот этот свитерок очень бы достойно смотрелся на стройной фигуре Ивана… или вот этот… Пожалуй, можно оба взять - один на первый день, а другой на второй. Мария Адамовна так и сделала. Взяла оба. Когда Мария Адамовна заглянула в примерочную к Авдею, перед ней стоял вполне симпатичный, нестарый еще мужчина. С хорошим ростом, фигурой и лицом…
        - А чё, - выдвинул предложение Авдей. - Мож, свитер-то в штаны засунуть?
        Только вот рот этому мужчине никак нельзя было открывать.
        - Ничего никуда засовывать не надо, - покачала головой Мария Адамовна и вдруг рассердилась. - Хватит уже придуряться! Как будто ты не в районе, а в тайге всю жизнь прожил! Как будто ты Агафья Лыкова какая-то! Давай уже становись горожанином! А то я тебя так не спихну никому!
        Авдей сопел, собирал вещи в пакет и все размышлял, как же ему побыстрее горожанином стать? А то ить и в самом деле… сорвется квартира-то в городу…
        Мария Адамовна стояла в очереди и рассеянно думала, успеют ли они заехать домой, чтобы кинуть покупки, или лучше сразу отправляться в ДК? Тут очередь такая… Да, и еще - хватит ли у Авдея денег, чтобы заплатить за свои вещи и за два свитера для господина Коровина?
        И вдруг… она увидела, как в отдел заходит… этот самый господин Коровин… Иван… Да! Иван!!! Конечно! Ее Иван собирается зайти в отдел! Вот он… Но не один… Да! Не может быть… Но она ж не слепая! Иван на самом деле не один! У него на руке висит какая-то отвратительная жаба!.. То есть баба!.. Женщина… Господи! Или он не с ней? Ага… Вот он склоняется к ней… та ему что-то говорит… Чего ж это у нее лицо-то… харя-то такая знакомая, а? Где ж такое чучело можно было видеть? И чего это она к нему липнет, сволочь?!! Ну сейчас…
        - Ваня!!! - на весь магазин заорала Мария Адамовна. - Иван, мать твою!!!
        Он вздрогнул, будто ему в зад вцепилась свора собак, как-то дернул шеей, нашел глазами жену и даже улыбнулся, по-детски, радостно… но в ту же секунду глаза его наполнились ужасом! Вероятно, вспомнил, что на его руке висит вовсе даже не родная мама, метнулся в сторону… Дамочка держалась крепко и поэтому метнулась следом. Еще миг и… Иван Михайлович затерялся в толпе.
        - Иван!!! Стоять! Я кому сказала?!! - не переставала орать Мария Адамовна, прокладывая себе путь к выходу локтями. - Куда, дрянь такая?! Все равно ведь догоню, лохмы-то повыдираю!
        Она бы, может быть, и догнала, но у самого выхода ей преградил путь мощный парень в пятнистой форме:
        - Женщина, вы не расплатились, - ледяным тоном произнес он.
        - Да я ж на минуточку! Муж мой там, гад такой! Я сейчас, только ему морду расцарапаю и расплачусь!
        - Вернитесь в кассу. Расплатитесь, а потом царапайтесь сколько хотите.
        - Да когда ж я еще до кассы-то доберусь?! - не соглашалась ждать Мария Адамовна. - Он ведь удерет, паразит такой!
        - Придется расплатиться! Или я вызову охрану.
        - Да чтоб тебя! - с остервенением плюнула Мария Адамовна.
        Она уже не видела Ивана и поняла, что тот успешно скрылся, не догнать. Поэтому… как ни верти, а все равно придется возвращаться в кассу.
        - Чё эт ты где-то шаришься? - недобро встретил ее Авдей. - Скоро очередь подойдет, а я тут один, как волос на лысине… Главно, сбежала куда-то! Так и хочет, чоб я потерялся!
        - Да потеряйтесь вы все! Надоели уже, сил нет! - неожиданно для себя всхлипнула Мария Адамовна и высморкалась в новые пуловеры супруга. - Что ж вы все навалились-то на мою бедную голову?
        Авдей не знал, что надо делать, когда женщины вдруг начинают ни с того ни с сего рыдать, а потому предпочел притвориться, что вообще ничего не видит.
        Глава 5
        Они расплатились за вещи и вышли. Мария Адамовна медленно брела мимо ярких витрин, кругом спешили, куда-то торопились люди… Ей бы тоже надо было поторопиться. По времени они не только домой, даже и на работу-то опаздывали. Но ничего делать уже не хотелось.
        - А мы сейчас куда? - теребил ее за рукав Авдей Георгиевич. - Идем-то куда? Может, лучше на автобусе, а? А то мы уже топаем, топаем…
        - Мы сейчас на работу… ко мне на работу. Будем тебя во всей красе показывать.
        - А как же… - вдруг испугался Авдей. - Как же во всей красе-то? Я ж ить кофту-то ту не надел! И штаны у меня… домашние ж штаны, родные! Чего делать-то?
        - Но ты же забрал джинсы? И свитер? Зайдешь в туалет и переоденешься, чего думать… - рассеянно проговорила Мария Адамовна.
        Ее в данный момент совсем мало интересовал этот Авдей. Из головы так и не выходила дамочка, крепко вцепившаяся в ее мужа… в Ваню… И Иван… Тоже хорош! А ведь он увидел ее, узнал… еще бы, потому и дернул что было мочи. Бабу себе, значит, завел… А ведь столько лет вместе… сына собираются женить… Вот как он на свадьбу к Андрюшке заявится? С какими глазами? Да и тетку себе нашел… глаз не на что положить!.. Почему ж у нее рожа-то такая знакомая? Хорошо еще, что никто не видел Ивана с этой мартышкой, а то бы жалеть начали…
        - Ну когда мы придем? - не мог успокоиться Авдей. - Чего-то идем-идем, а ты все молчишь и молчишь… Из-за Ивана своего, что ли, расстроилась?
        - Из-за… какого Ивана? - вздрогнула от неожиданности Мария Адамовна. - Чего мне расстраиваться-то? Я и… забыла про него совсем!
        - А я думал, ты из-за его бабы переживаешь. Она, конечно, моложе тебя, но… уж больно страшная!
        - А ты-то откуда знаешь? - всплеснула руками Коровина. - Ты ее где видел разве?
        Авдей так удивился, что даже остановился.
        - Дак а как же не видеть-то? Сейчас-то! В магазине! Ты ж так орала, что там весь ваш город видал!.. И чего орать было? Говорю же - страшная она!.. Хотя и Ванька не красавец, конечно, ну уж она! Эта баба мне еще в самый первый раз не понравилась.
        Тут уж и Марии Адамовне пришлось остановиться.
        - В какой такой первый раз? Когда ты уже встречался с этой кикиморой? - уперла она руки в бока.
        - Ха! Так ты ж с ней тоже встречалась! У себя-то дома! - вытаращился Авдей. - Ты ж ее сама из квартиры и выталкивала!
        Мария Адамовна вспомнила. Ну конечно! Именно эту нахальную дамочку она выставила из дома! И всех остальных тоже. И после этого ее Иван больше домой не пришел… М-та-а-ак… Значит… променял на эту шаромыгу родную, прилежную жену? Значит, все годы совместной жизни… вся ее забота многолетняя, носки стираные, обеды-ужины - все полетело, как только появилась эта проходимка?
        - А теперь рассказывай, под какой подворотней вы ее подобрали! - прошипела Мария Адамовна, вплотную подойдя к Авдею. - На кой черт вы приволокли в мой дом змеищу?
        - Ну так… - растерянно заморгал Авдей и поведал историю знакомства.
        Оказалось, утром, когда им не хватило… коньячка… исключительно, чтобы поправить здоровье, они долго спорили, кому бежать в ларек. Но так и не выяснили, а потому отправились втроем. Иван один идти не мог, у него не было денег, да и друзей на разъяренную супругу оставить постеснялся. Гордей же с Авдеем попросту не знали города. Вот и отправились вместе.
        В магазине народу было мало… вернее, вообще никого не было, кроме вот этой женщины, которая упрямо изучала витрину, да еще подруги ее. Мужчины стали выбирать спиртное и уже выбрали, но денег не хватало даже на одну бутылку, а путем несложных подсчетов и интуиции друзья поняли, что надо брать как минимум две. А еще бы лучше три. Продать две, а тем более три бутылки в долг противная продавец наотрез отказывалась. Сначала доблестная троица упрашивала ее добром, потом Гордей даже хотел силой взять бутылки и бежать, пока Авдей с Иваном продавца попридержат. Но Иван не согласился, он никак не хотел ссориться с законом, хотя братья ему настоятельно говорили, что у них в деревне всегда мужики так делают, и ничего - еще ни одного не посадили. Неизвестно, как бы они добыли водку, если б к ним не подошла одна из этих милых дам, которые с таким рвением разглядывали витрину. Она предложила помочь деньгами, прямо-таки королевской суммой - дала двести рублей. А когда друзья-товарищи направились к выходу, вдруг, ухватив за руки Ивана и Гордея, принялась сбивчиво объяснять, что живет одна… и очень неплохо живет.
Вернее, жила. Потому что именно сегодня на рассвете к ней неожиданно вернулся муж из мест не столь отдаленных и очень обиделся, что она его не ждала. А она и в самом деле не ждала, чего ждать-то, если они развелись еще черт-те когда. Муж все же хотел внимания и понимания. Но поскольку никакого внимания не встретил, то принялся гонять бывшую супружницу, аки сидорову козу. Женщина, а она назвала себя Викторией, решила не испытывать судьбу - вызвала милицию и сбежала из дома. И вот теперь ей совершенно некуда деться. Потому как не факт, что милиция тотчас же выехала на вызов и обезвредила возмущенного гражданина. А вторая женщина - это ее, Виктории, подруга. Одной-то шарахаться уж как-то совсем неприлично. И уж поскольку она внесла денежный вклад в покупку двух бутылок, то по всем правилам чести ее непременно нужно взять с собой. Гордей тут же согласился.
        - Ну понятно, - фыркнула Мария Адамовна. - Не к себе ж домой.
        - Ну да… - кивнул Авдей. - Да и потом… у нас же бутылки уже грелись! Скоко можно ждать!
        - Понятно… а дальше что?
        А дальше Виктория с подругой пришли в дом к Коровиным, вместе они распили бутылочку, а уже на второй Виктория вдруг вспомнила, что муж таскал ее по всем полам, а потому ей срочно надо привести себя в полный порядок, то есть принять душ. Пока она была в ванной, родственники выставили из дома подругу Виктории. Во-первых, она пила больше всех их, вместе взятых, а во-вторых… уж больно страшна оказалась тетка.
        - Ну а дальше ты уже и сама все знаешь, - закончил свой рассказ Авдей. - И чего ты тогда взъелась?
        - Не твое дело, - рыкнула Мария Адамовна. - Рассказывай давай, как вы все распрощались? Кто с кем куда отправился?
        - А чё рассказывать-то? - удивился и даже немного огорчился Авдей. - Мы вышли… Значит, идем все вчетвером: я, Гордюха, Иван твой и… Виктория эта… И уже собрались было идти ейному мужуку морду бить, Виктория ж сказала, что у ей дома-то еще водка есть. Ну, мы и собрались! А тут прибегает эта наша Лидочка… черт бы ее побрал, хватает меня под руку и волокет к себе домой. А мне оно на фиг надо было?!
        - А Гордей с Иваном так и остались с… Викторией этой, что ли?
        - Ну да… там еще к ним мужик какой-то подошел…
        - О господи… так они весь двор с собой поволокли? - ужаснулась Мария Адамовна.
        - Не, не весь… да и не двор это был, а мужик какой-то… С им Иван беседовал… Наверное, говорил, дескать, не ходи, мужик, нам самим мало, куда ты прёсся?
        Мария Адамовна глубоко вздохнула. Вот так растишь себе мужа, воспитываешь, от дурных друзей оберегаешь, учишь мусор выносить, тарелки за собой мыть… А потом приходит какая-нибудь свиристелка, которую собственный муж из дома вытурил, и пожалуйста - весь труд многолетний коту под хвост.
        - Ладно, идем быстрее, а то у меня все «счастливицы» разбегутся.
        Авдей не совсем сообразил, о каких счастливицах речь, но шаг прибавил.
        В фойе ДК Мария Адамовна посмотрела на себя в зеркало, оглядела своего спутника и подвела его к нужной двери.
        - Вот, сейчас отправишься в туалет, переоденешься. Свои вещи сложишь аккуратненько в пакет, а сам выйдешь во всем новом. Я тебя подожду.
        Ждать пришлось недолго. Очень уж Авдей Георгиевич торопился в новую жизнь, к своей городской жилплощади.
        Мария Адамовна дернула бровью. Свитер мужчина все же затолкал в джинсы. Да и низ у брюк подвернул, как бывалый ковбой.
        - Госсспыди… - проворчала женщина, вытягивая свитер из штанов. - Да отвороты-то на джинсах разверни.
        - Не буду, - заупрямился мужчина. - Мне так больше нравится. И… и еще… джинсы длинные тогда, ходить неудобно.
        - А я говорю: разверни! Нравится ему!.. И вот еще… возьми массажку, лохмы-то причеши… Надо было тебя в парикмахерскую сначала…
        И все же, кое-как приведя Авдея в порядок, Мария Адамовна поймала себя на том, что ей не стыдно запускать нового члена клуба к своим «старичкам», вернее «старушкам».
        - Главное, рот не открывай, - напутствовала она его по дороге. - Скромно улыбайся, присматривайся, если уж совсем невмоготу, скажи «да» или «нет», а так - чтобы ни звука. С твоей речью еще работать и работать.
        - А нельзя мне… это… - мялся Авдей. - Ну… такую бабенку, чоб не надо было работать?
        - Если постараешься, - строго начала Мария Адамовна, а потом махнула рукой. - Ой, да у нас все готовы на мужика пахать. Так что - молчи!
        - Не, я… с речью-то…
        - Закрой рот!
        Когда они вошли в кабинет, женщины уже были в полном составе. К тому же сегодня порадовал визитом и Витольд Васильевич.
        - Здравствуйте, - старалась не показать своего торжества Мария Адамовна. - Прошу знакомиться, наш новый «счастливчик»… Авдей Георгиевич… - Тут Мария Адамовна запнулась. Она не знала фамилии своей новой родни. Но это и не обязательно было. - Так вот, я говорю, Авдей Георгиевич. Холостой, интересный мужчина. Между прочим, с самыми серьезными намерениями. Ищет себе в супруги очень приятную, прилежную и, прошу заметить, ответственную женщину! Ответственную, Анна Никитична! Вы еще за прошлый месяц членские взносы не заплатили! А сами уже глазками стреляете!
        - Мария Адамовна! - вдруг подскочила со своего места Тонечка Абрикосова. - А я вот… как раз сегодня иду сюда и думаю… и думаю себе, а чего бы мне не заплатить за месяц вперед, правда же? Вот и… возьмите, пожалуйста…
        Тонечка подошла к столу, за который уже уселась Мария Адамовна, и скромно протянула деньги. Авдей, который топтался рядом и не знал, куда ему примоститься, а спросить боялся - Мария Адамовна запретила открывать рот, - смог рассмотреть Тонечку поближе и даже ощутить аромат ее духов, коими барышня оросилась весьма щедро.
        - Молодец, Тонечка! - с чувством поблагодарила женщину госпожа Коровина и с вызовом оглядела остальных участников. - Я нисколько не удивлюсь, если Авдей Георгиевич остановит свой выбор именно на этой! Ответственной! Женщине!.. Садись, Антонина… Авдей! Георгиевич. А вы чего столбом… кхм… а вы чего же не присаживаетесь?
        - Дык мне-то… - хотел было уже возмутиться Авдей Георгиевич, но Мария Адамовна его перебила.
        - Как я вас понимаю! - лукаво улыбнулась она. - Вы хотите присмотреться, и вам комфортнее всего будет со мной рядом? Ничего не имею против. Возьмите стул, вон тот, и садитесь со мной.
        Пока Авдей брал стул, в кабинете стояла гробовая тишина. Конечно же, женщины не совсем верили, что Мария Адамовна приведет кого-то путного, она всегда сыпала обещаниями, когда надо было собрать деньги. Но вот сегодня не обманула - привела. И теперь на мужчину смотрели во все глаза, ждали от него хоть словечка, но тот был таинственно-загадочным, упрямо молчал и только изредка подергивал ногой - вероятно, нервничал.
        - Итак, дорогие мои, - все шире улыбалась Мария Адамовна. - Вспомнили, что я вам задавала на прошлом занятии. Ну?
        Дорогие только тупо хлопали глазами - кто ж помнит, сама ведь Мария в прошлый раз сорвалась с занятия, и больше ее никто не видел. А уж чего там она задавала…
        - Я помню! - снова вскочила неуемная Абрикосова. - Вы, Мария Адамовна, просили придумать образ, в котором мы встретим нашего нового члена клуба. Я придумала. Вы знаете, я дома мучилась, мучилась… а потом образ как-то вот так сам - раз! И осветил меня! Так что… если Авдей Георгиевич не против, я могу рассказать.
        Тонечка так самоотверженно стрельнула глазками в Авдея, что тот поперхнулся, а затем Тонечка немедленно, по-девичьи стыдливо залилась румянцем.
        - Хорошо, Тонечка, хорошо, - остудила ее пыл Мария Адамовна. - Мы сейчас вот что сделаем… Каждая еще раз вспомнит свой образ… я уверена, каждая из вас его уже создала… Вы эти образы нам покажете. Без слов. А Авдей Георгиевич догадается, хорошо?
        - Да ну на фиг! Какой обра… - возмутился было Авдей, но Мария Адамовна с силой треснула его каблуком по ноге. Пришлось вспомнить, что говорить ему категорически запрещено.
        - Давайте, девочки, начнем, а Авдей Георгиевич будет говорить мне на ушко, что он думает, - улыбалась Мария Адамовна своей выдумке. - Тонечка, ну давайте вы первая. Приступайте… Может быть, нужно включить музыку?
        Тонечка только помотала головой. Она вышла на середину большой комнаты, на некоторое время замерла, а потом вдруг принялась подскакивать, качаясь на высоченных каблуках и высоко задирая коленки. Мало того, она приподнимала юбку, кивала головой в разные стороны и прерывисто напевала:
        - Ля-ля-тра-ля-ля… Я… Дюй…мовоч…кой… зо…вусь… полюби… меня… не трусь… ля-ля-ля…
        - Перетрудилась девка… В детство впала, - констатировала Вера Игнатьевна, не донеся вареное яйцо до рта, у нее опять случился ужин. - О! Сейчас памперсы просить начнет… Тоньк! Ноги сломаешь! Чего делаешь-то? Кому хромая нужна будешь?
        - Глянь, морда-то какая красная стала, - толкнула Веру Игнатьевну в бок Анна Никитична, горько сложив брови домиком. - Никак давление подскочило! Ох, как бы не скрючило девку-то… Не молоденька ведь ужо…
        - Да что ж такое-то? Так и рушат образ, так и рушат! Прямо никаких возможностей нет, - не выдержала Тонечка и вдруг обратилась к новому «счастливчику»: - Авдей Георгиевич, защитите бедную Дюймовочку!
        Тот, на минутку забыв, что говорила Мария Адамовна, поднялся во весь рост и зычно рявкнул:
        - А ну цыть, я сказал! Тетки! Чавой-то рты пооткрывали! Цыть, вам сказано!
        Мария Адамовна тут же ринулась спасать положение.
        - Да, девочки, да! Вот и Авдей Георгиевич предложил нам свой… хи-хи… некоторый образ… первозданного славянина, хи-хи… Спасибо, Авдей Георгиевич, больше не надо, мы сами вам все покажем!
        Авдей покорно сел, а Тонечка, окрыленная его поддержкой, теперь не скрывала радости.
        - Ну? - кокетливо вертела она тоненькой шейкой. - Отгадайте, какой образ я выдумала?
        - Образ кузнечика-инвалида! - крикнула высоченная Ирина.
        - Нет, это образ Шапокляк в психоневрологии! - откровенно издевалась еще одна
«счастливица» Татьяна.
        - А по-моему… без всякого образа, - пожимала плечами Вера Игнатьевна. - Просто плохо человеку, чего уж издеваться…
        Мария Адамовна тоже была не в восторге от созданного образа. И вообще, когда она просила создать образ, то имела в виду несколько иное. Ну, там, к примеру, образ роковой женщины, образ девочки-красавицы или игривой кокетки. Но уж никак она не думала, что ее женщины начнут изображать из себя сказочных героев! Хоть бы уж исторических личностей взяли, если на то пошло. И все же надо было как-то реагировать на это безрассудство.
        - Тонечка, а вот мне показалось, что вы были Дюймовочкой, я не ошиблась? - улыбнулась Мария Адамовна и тут же поправилась. - Мы с Авдеем так решили. Он натолкнул меня на эту мысль. И что же? Мы угадали?
        У Тонечки даже дыхание перехватило от счастья, и она просто яростно замотала головой.
        - Очень хорошо, садись, Антонина, - велела госпожа Коровина. - А теперь посмотрим, кто у нас еще на что горазд.
        Второй кинулась завоевывать нового мужчину Вера Игнатьевна.
        - А я не буду козлом скакать, сразу говорю. Я… - махнула она рукой и полезла в свою огромную сумку. - Я вот, к примеру, думаю, что мужика… его ж… где тут у меня… мужика наперво накормить нужно… Сейчас я… творожок у меня где-то тут был… деревенский…
        - Все! - вскочила Мария Адамовна. - Спасибо, ваш образ нам тоже ясен! Спасибо!
        Мария Адамовна ни минуты не сомневалась, что сейчас Вера Игнатьевна выудит пакет с творогом, потом из недр сумки появится сметана, молоко и… в общем, все занятие накроется медным тазом. Особенно страшило то, что Авдей наверняка на это клюнет! А у Коровиной свои соображения на его счет! В кои-то веки она может манипулировать мужиком, и так просто взять его и подарить этой Игнатьевне?! Нет, она, конечно, уже несколько лет исправно платит взносы, но!.. Это еще не повод, чтобы потерять ее как члена клуба!
        - Спасибо, Вера Игнатьевна, - еще раз поблагодарила Мария Адамовна.
        - А чего так быстро-то? - расстроилась та. - Я ж еще ничего не сделала! Только собралась… У меня тут… надо ж, как знала, взяла сегодня с собой и творожка, и сметанки, и…
        - Вера Игнатьевна, у нас нет времени на ваш ужин, - остудила ее пыл руководитель клуба. - Зато есть много товарищей, кому тоже надо себя показать. Итак… Кто следующий?… Витольд Васильевич! Вы-то что подскочили?
        Не первой свежести жених Витольд Васильевич, который был неисправимым любителем только молоденьких девушек, вдруг вскочил со своего места и ринулся к Авдею, надо думать, тоже отвоевывать себе внимание.
        - Ой… - смущенно замахал руками старичок. - Простите меня великодушно, распрекрасная Мария Адамовна! Я… Я очень близко принял к сердцу ваше задание и… Не обратил внимания, что тут, мягко говоря, мужчина! Простите!
        - Да уж… - пристально посмотрела на него Коровина. - Не волнуйте меня так больше, а то придется… придется мне в следующий раз принимать вас со справкой… Итак, что нам приготовила следующая участница?
        - А ничего, - с кряхтением поднялась Анна Никитична. - Я без образов тут… чай, не икона… Я так тебе, милок, скажу: бери в жены моих дочек. Они не чета энтим-то… вертихвосткам! Ишь че придумали - дурниной скакать да юбки топорщить! Моим-то девкам некогда по клубам бегать, работают оне! Зато у их квартира имеется, да! И буишь ты с имя жить как у Христа за пазухой!
        Авдей после таких слов заметно заволновался. Квартира здесь решала многое, если не все. Но только… как же… сразу двух брать, что ли?
        Мужчина растерянно смотрел то на бабусю, то на Марию Адамовну, но рот открывать все же не решался.
        - Погодите, Анна Никитична, - прервала бабусю госпожа Коровина. - Во-первых… Ваши дочери не могут претендовать на руку и сердце Авдея, они не члены клуба, а во-вторых…
        - Мария! Так а… а квартира-то как же? - не утерпел Авдей.
        - Не беспокойся, - усмехнулась Мария Адамовна. - Здесь у каждой барышни своя жилплощадь. Не прогадаешь.
        - Прогадаешь! - гнула свою линию бабуся. - Ежели мою Тамарку не возьмешь в жены, прогадаешь! У ей очень хороша квартира! Трехкомнатная, вот!
        - Ага! - усмехнулась со своего места круглощекая Ирина. - И в этой трехкомнатной живет сама Тамарка, дочь ее от первого брака, дочь от второго брака, мать с отцом, сестра ее. Дочь сестры от первого брака, сын се…
        - И чего такого? - взвилась Анна Никитична. - И живем! А ежели он настоячий мужик, дак и сам, своим горбом заработает! Че уж совсем-то?
        Авдей заметно скис. Своим горбом он и без жены мог бы заработать! На фига ему еще и жену… с ее детьми от всех мужей?
        - Марья, я че-то… - начал было Авдей и… онемел.
        Он просто не мог говорить, потому что сейчас к нему вихляющей походкой подбиралась еще одна женщина, круглолицая Ирина. Она ничего не говорила, не скакала, не пыталась накормить вареными яйцами или творогом… она кошкой подкрадывалась к Авдею, хищно щурила глаза и как-то плотоядно улыбалась.
        - Маш… чей-то? - от неожиданности даже немножко струсил Авдей Георгиевич и подвинул стул ближе к Коровиной.
        - Ой, госсспыди… - устало вздохнула Мария Адамовна. - Да это Ирина женщину-вамп тебе показывает, чего испугался-то? Сейчас еще на коленки моститься будет.
        - Нет! - вскочил Авдей со стула. - Чёй-то… чуть что, и на коленки сразу?
        - Ирочка… Мы поняли, - кивнула Коровина. - Вы роковая женщина, спасибо, Авдею Георгиевичу очень понравилось. Очень. Садитесь на место.
        Но Ирочка, видимо, вошла в раж. Потому что Марию Адамовну она вовсе не слышала и продолжала продвигаться к мужчине.
        - Ну хватит уже! - встала перед Авдеем госпожа Коровина. - Хватит! Пошлости не допущу! Показала и… достаточно! Все. Успокойся. У нас же не последнее занятие. Мне его надо еще хотя бы недели на три растянуть…
        Кого растягивать собралась Мария Адамовна, она не сказала, но Ирина тяжко вздохнула и села на место. Теперь женщины смотрели на своего руководителя с надеждой: что же она предпримет?
        - Ну вот мы и познакомились, - довольно потирала руки госпожа Коровина. - На сегодня хватит. А завтра…
        Среди женщин прокатился недовольный ропот: чего это хватит, когда запросто можно протянуть занятие еще минут на сорок. Тем более что в прошлый раз они не дозанимались. Но Мария Адамовна была непреклонна.
        - Я сказала - хватит! - строго повторила она. - Начинайте лучше сдавать деньги на ресторан! В эту субботу… в эту субботу мы посетим ресторан вместе с нашим новым членом клуба. И он обещает каждую из вас пригласить на тур медленного танца. Правда же, Авдей Георгиевич?
        Авдей Георгиевич очень хотел в ресторан. Очень! Но вот эта придумка, с танцем, совсем ни в какие ворота. Ну чего, блин, как дети-то? Зачем танцевать, когда можно сесть по-человечески, поесть. Выпить, потом снова… выпить… Когда тут танцевать-то? И с кем?
        - Ой, девочки! - подмигнула Мария Адамовна. - У нашего Авдея-то как глаза загорелись! Он уже видит вас с ним в танце!
        Девочки радостно задвигали стульями.
        - Значит, прошу не забывать: завтра принести деньги на ресторан и… кто еще не сдал взносы - поторопитесь! Иначе будете отчислены!
        Из кабинета Мария Адамовна с Авдеем вышли первые.
        - Пойдем быстрее, - торопила мужчину Коровина. - А то сейчас еще будут провожать нас до подъезда. Ни к чему это совсем. Пойдем!
        Как она ни торопилась, но… все равно не удержалась, чтобы не посмотреть на дверь кабинета Ивана. Та была закрыта, и рядом - никого. А ведь раньше… Иван всегда ждал жену, чтобы идти домой вместе, и возле него всегда кто-нибудь обязательно крутился: то тетушка какая про своего кота рассказывала, то девчушка расспрашивала, как котенка к лотку приучить, а вот сейчас… пусто. Сердце Марии Адамовны тоскливо сжалось. Вот так… Живет с тобой рядом человек, а ты… а ты и не понимаешь, что он и умный, и талантливый, и добрый, и… самый лучший, не ценишь его. Ну вот нисколечки! А потом… Потом приходит какая-то Виктория… неизвестно откуда, черт бы ее побрал! И уводит это сокровище неизвестно куда… А сокровище… как телок! Как мямля какая-то! Как последний… как последний щенок дворовый! Берет и тащится за всякими викториями! И на фига он такой нужен, спрашивается?!!
        - Марья! Ты спишь, что ли?! - раздраженно выдернул ее из раздумий Авдей. - Я тебя уже триста раз спрашиваю: че делать-то?
        Мария Адамовна перевела рассеянный взгляд на спутника.
        - То есть… как чего делать? - попыталась она сосредоточиться. И сосредоточилась. - Тебе ничего не надо делать! Совсем! Все за тебя сделаю я! Я ж тебе пообещала, что приведу в малинник, и привела! А сейчас… обещаю, что выберу тебе самую лучшую жену. Будешь как сыр в масле. Но только если меня станешь слушаться. А то… ты меня, конечно, извини, тут городских-то на счет «раз» уводят прощелыги всякие женского рода, а тебя…
        - Ну уж че совсем-то? Я ж…
        - А я тебе говорю! Если не хочешь… как у Анны Никитичны, жить в трешке с женой, с ее всеми детьми и прочей родней в придачу, если не хочешь горбатиться с утра до утра, как верблюд, тогда слушай меня!
        Авдей только пыхтел. С одной стороны, Марья не обманула: вот ведь сколько женщин сегодня на него просто кидались! А в деревне-то у них все бабы морды воротют. Но с другой… не проворонить бы удачу. Гордюха уже вон матери звонил, хвастался, что живет с бабеночкой какой-то, а чем Авдей хуже? Тоже мог бы…
        - И учти, - продолжала Мария Адамовна. - Если ослушаешься, завтра же отправлю к сестре, пусть она тебя сама пристраивает. Мне нужна железная дисциплина! У нас, у Коровиных, все на дисциплине держится. Тут не забалуешь.
        - Ага… - кивнул Авдей и совсем некстати добавил: - То-то я и гляжу, Ванька-то удрал.
        - Че-гоо? - чуть не задохнулась от возмущения грозная наставница. - Что ты сейчас сказал?
        - А че? - испугался Авдей. - Я грю… то-то ваш Ванька сбежал, дезертир какой, да? Не выдержал, вишь ты, дисциплины! Мало его в армии гоняли!
        - А-а… - сразу же остыла Мария Адамовна. - Ты в этом смысле… Да не гоняли его в армии… белый билет у него был… кажется…
        - Оно и видно!
        Так, с разговорами ни о чем они и дошли до дома. Вообще-то надо было бы зайти в магазин, купить продуктов да что-нибудь приготовить на ужин. Но… Андрей теперь живет у Славы, Иван… тот вообще неизвестно с кем живет, пускай она его и кормит, а Мария… ей ничего делать не хотелось. Для кого? Для вот этого Авдея? С какого перепугу? Ну да, была еще свекровушка… единственное, что осталось от прежней жизни… Но только она и сама могла бы приготовить чего-нибудь.
        Элеонора Юрьевна могла бы приготовить, но не приготовила. Она даже не вышла в прихожую встретить невестку с гостем.
        - Мам! - немного даже обеспокоилась Мария Адамовна, когда вошла в квартиру. - Вам что, нездоровится?
        Пожилая леди полулежала на диване, листала журнал, гладила кошку Елизавету, рядом работал телевизор, но ни телевизора, ни страниц дама не видела. Блаженная улыбка блуждала по ее лицу. Дама грезила.
        - Мам! Что с вами?
        - Со мной? - очнулась наконец баба Нюра. - А чего со мной?.. Ой, Машенька! Ты уже с работы вернулась? А я… Я вот… передачу смотрю…
        Мария Адамовна успокоилась. И действительно, если б со свекровью что-то случилось, она бы уже позвонила раз двадцать в ДК…
        - А чего это у нас кофе нет, а? - уже из кухни кричала Мария Адамовна. - Ну ведь знаете, что я без него совсем не могу! Неужели трудно было купить, мам? Мне теперь чего, самой бежать? И это после рабочего дня!
        - А давай я сбегаю! Я тут магазинчик видел, вон, через дорогу. Я не заблужусь! - живо вызвался Авдей. - Только… мне деньги нужны. На кофе.
        Мария выдала гостю деньги, и тот ушел.
        - Машенька… - лукаво сощурилась баба Нюра. - Я наблюдаю романтический процесс. Этот идальго готов ради тебя на о-о-очень многое. Ты прокусила ему сердце, Машенька, признайся.
        Мария Адамовна опустилась в кресло и внимательно посмотрела на свекровь.
        - Маменька… Начнем с того, что в данном случае говорится не «прокусила», а
«покусилась»…
        - Это не меняет дела, - легкомысленно отмахнулась маменька.
        - И потом… меня удивляет, что вас это порадовало! Вот прямо вы вся взяли и засветились! С чего бы? Если я что-то и грызу, то это, должно быть, только сердце вашего сына!
        - Ну, миленькая моя, ты уж и так… всего его изгрызла, - ворчливо поджала губы пожилая дама. - Сколько ж можно?
        - Это я его изгрызла?! А он!.. А он… Да вы хоть знаете, где он сейчас?!! И с кем?!
        Вы вот так спокойно живете, а от вас все разбежались! И муж фиг знает где! И сын черт-те с кем!
        - Ну… это еще большой вопрос, кто от кого разбежался, - разобиделась свекровушка. - Мой муж в надежных руках, он на даче! И приезжает изредка, чтобы получить пенсию. И ты знаешь, милая моя, мы с ним настолько близко душами, что нам этого хватает, да! А вот мой сын!.. Да, он сейчас не со мной… но ведь и твоего сына с тобой рядом нет!
        - Мама! Что вы несете? Андрюшенька у своей невесты! У него свадьба через месяц!
        - А мой сын… он мне регулярно звонит, вот! - выдала козырного туза Элеонора Юрьевна. - Уже два раза звонил и говорил, что… что еще не готов вернуться… И консультировал, какой корм необходим Елизавете. Кстати, ты в последний раз купила такую гадость! Елизавета даже лапкой все закопала. И… Маша, ну купи наконец новый наполнитель.
        Мария Адамовна уже не могла просто так сидеть в кресле. Она носилась по комнате и сжимала голову руками. С ума сойти! Сынок звонит маменьке и… просто консультирует, какой корм купить кошке! А мать, старая тетеря, спокойно продолжает думать, что сынок немножечко решил отдохнуть от семьи.
        - Не готов он вернуться?! А вы не знаете случайно, почему это?
        - А чего знать-то… - пожала плечиками баба Нюра. - Надоела ты ему… Машенька, но я в хорошем смысле этого слова. Ты ведь все время беспокоишься о нем, заботишься, а мой сынок… он уже большой мальчик. Он хочет сам…
        Мария Адамовна снова рухнула в кресло.
        - Да видела я сегодня, чего он там хочет. У него новая возлюбленная, вот.
        - Да что ты! - всплеснула руками баба Нюра, даже с некоторой радостью. Но, правда, быстро опомнилась. - Что ты говоришь, надо же, ай-яй-яй… Вот безобразник… И какая она? Молоденькая? Какая у нее фигурка? Стройненькая, нет? Ты знаешь, я вот заметила, как только мужчина перешагнул сорокалетний порог, ему тут же подавай молоденькую и стройненькую! Такая несправедливость, просто кошмар какой-то! Видимо, закон природы.
        - Ну уж не знаю… если ваш сынок, как дворовый кобель, живет только по стадным законам, то… А мне думалось, вы вложили в него человеческое воспитание! И… мне очень интересно, отчего это вы так отреагировали? Вы знали? Вы… его видели?
        Баба Нюра хотела хихикнуть весело и непринужденно, но из горла вырвалось только непонятное карканье. Сыграть она не сумела.
        - И что вы видели? - пристально уставилась на свекровь Мария Адамовна, уперев руки в бока.
        Солгать Элеонора Юрьевна не отважилась.
        - Да… я видела его. Но, боже мой! Это была такая встреча! - зрелая леди сложила руки лодочкой и задрала их к самой люстре. - Машенька! Это было…
        - Где вы его видели? - гневно вопросила Коровина.
        - Машенька, я увидела своего сына… во сне!
        - И с кем? Где происходило действие… вашего сна?
        Сообразив наконец, что трагической позой невестку не прошибешь, баба Нюра крякнула, швыркнула носом и со вздохом призналась:
        - В гараже. Пошла туда, думала, в подвале морковки набрать. У нас совершенно закончилась морковь! Этот наш постоялец жует ее со скоростью звука! Какой-то русак!
        - И что он делал в гараже?
        - Откуда я знаю? - нервно дернула плечом баба Нюра. - Я тащилась из магазина с сумками, а машина уже выезжала из гаража. Я, конечно, обрадовалсь, кинулась на этот… на перед машины…
        - На капот.
        - Ну пусть на капот, тебе виднее… Я кинулась, а он… сын… вышел весь такой… раздраженный, нервный… вырвал у меня из рук сумки да еще и накричал на меня! Он кричал… он говорил, чтобы я не ходила по чужому гаражу, и… и называл меня Элеонорой Юрьевной! А в его машине… в его машине сидела какая-то старая, дебелая… свекла! С красной рожей! И ждала! Когда он меня из гаража выгонит!.. Я вышла, а они… уехали.
        Мария Адамовна ничего не понимала. Эту Викторию… да уж, девочкой ее назвать никак нельзя было, но и свеклой…
        - И чего? Он уже на старух перекинулся? - спросила Мария Адамовна.
        - Не думаю, - важно размышляла баба Нюра. - Скорее всего, он катал тещу.
        - Ну знаете! - взорвалась Мария Адамовна. - Моя мама совсем не похожа на свеклу! И к тому же в последний раз она приезжала…
        - Я вообще-то… про его новую тещу, - негромко произнесла баба Нюра. - Свою-то сватью я знаю.
        Мария Адамовна не знала, что сказать. Наорать на собственную мать?! И это ее тихий, воспитанный Ванечка?
        - Ну и что ты раскисла? - тут же заиграла глазками баба Нюра. - Я же не раскисаю! Ну, хочется мальчику в новую семью поиграть, пусть поиграет! Потом все равно к нам же и вернется! А мы пока… мы пока тоже… не будем тужить!
        - Вы, маменька, несете всякую ересь! Воспитали черт-те кого, а теперь своим огрехам радуетесь! Сын вас из нашего же гаража взашей вытолкал, а вы…
        - У Ивана сейчас трудный переходный возраст! - вдруг повысила голос баба Нюра. - И я, как мать, это понимаю! А вот ты, как жена!..
        - А я должна тоже в ладоши хлопать, пока он в новую семью играет? Ну знаете!
        Мария Адамовна обиделась и ушла на кухню. Просто удивительно, как эта старая тетка… пардон, пожилая дама, находит такие умные слова, чтобы оправдать обыкновенный блуд!
        - Машенька… - притопала на кухню и свекровь. - Я немножечко понимаю твое состояние, но… А давай смотреть на это как на подарок судьбы. Ну вот чем плоха наша ситуация, скажи? Иван пускай немножко побудет один…
        - Так если б он один был!
        - Это не меняет дела, не перебивай… Так вот, пусть он там… в общем, пусть он побудет… а ты… а ты великолепно сможешь освежить свои чувства с этим прекрасным мужчиной… который приехал-то… А чего? Весьма самобытный, естественный товарищ, эдакий… прямо… не испорченный цивилизацией. И ведь обойдется тебе недорого! Чего там на него тратиться-то?
        Мария Адамовна даже не отвечала. То есть ей же еще на этого Авдея и тратиться придется! Замечательная перспектива!
        Баба Нюра, заметив, что невестка примолкла, объяснила это по-своему: значит, Маша все же прислушалась к ее совету. Теперь можно и открыться, а то… Так прямо эта тайна ее изнутри разъедает!
        - Машенька… - чуть зарумянившись, начала Элеонора Юрьевна. - Я ведь и сама… да, признаюсь, я тоже решила воскресить свои чувства!
        - Это к… Михаилу Ивановичу, что ли? - повернулась к ней удивленная невестка.
        - Ой, госпыди… - замахала руками баба Нюра. - Кого там воскрешать! Я тебе про другое!.. Про другого… Понимаешь… я тут ходила в парикмахерскую, ну и… пока сидела в очереди, познакомилась с очень милым молодым человеком. Очень милым, очень!
        Мария Адамовна не могла поверить. Баба Нюра! С молодым человеком?! Но и не поверить было невозможно: сейчас их бабушку и бабушкой-то назвать нельзя. Волосы уложены в прическу, глазки аккуратненько подведены, вместо обычного бесформенного мешка - крепдешиновое платьице в горошек, а на шее - белый кружевной воротничок. Мария Адамовна думала, что бабуля принарядилась благодаря гостям, но, оказывается, все куда серьезнее!
        - А как же… ваше душевное единение с Михаилом Иванычем? - усмехнулась Мария Адамовна.
        - Машенька, откуда ты понабралась всяких глупостей? - фыркнула Элеонора Юрьевна и, поправив прическу, хотела было преподать невестке еще уроки житейской мудрости, но в это время в дверь позвонили.
        Глава 6
        Из магазина наконец-то вернулся Авдей. Да к тому же не один, под руку с ним пришла улыбающаяся Лидочка.
        - Здра-а-асьте… а я вот… в гости решила… - с непонятной радостью щебетала она. - Позвонила братцу, хотела узнать, как ему живется, а у него тут, оказывается…
        - Марья, вот пакеты, я там еще… кое-чего прикупил… - протянул растерянной хозяйке пакеты Авдей. - Ты уж там на стол… хотя я и сам…
        Мария Адамовна взяла пакеты и понесла на кухню. Помимо кофе, который просила госпожа Коровина, Авдей прикупил еще и шампанского, а также бутылку водки.
        - А это зачем? - обернулась к нему Мария Адамовна.
        - Так… там же оставались деньги, - наивно округлил глаза Авдей Георгиевич. - Ну вот, я, чтобы их на себя-то не тратить, решил: вам шампанского, а мне водки.
        - А… можно узнать… с чего ты взял, что я все деньги задумала истратить на тебя? - склонила голову Мария Адамовна. - Я вообще-то рассчитывала на сдачу.
        Госпоже Коровиной уже начинали надоедать все эти гости. У нее не оставалось времени на то, чтобы подготовиться к свадьбе, чтобы отдохнуть после работы, чтобы… да элементарно - чтобы погоревать о сбежавшем муже! Из-за этих гостей он, кстати, сбежал! И сын… тоже не появляется! А кому это надо, когда в доме вечный табор? Только вот она все терпит! Так этого еще мало, надо, чтобы она и платила за свои же заботы!
        - Машенька, не переживай, - отмахнулась Лидия. - Сколько там надо? Я заплачу… потом, домой пойду, ты мне напомни. Так я о чем говорю-то, позвонила…
        - Девочки! А давайте пить шампанское! - заиграла глазками баба Нюра. - К чему слова, когда вино искрится? К чему все эти кружева речей? Ведь за столом пустой бокал томится! И пусть вино… дальше я чего-то еще не придумала. Надо срочно выпить!.. Машенька, а у нас не осталось конфеток? Надо же на стол что-то поставить.
        - А у нас Авдей обещал стол накрыть, - напомнила Мария Адамовна. - Ему-то одними конфетками не обойтись, водку же надо чем-то посерьезнее закусывать.
        - Машенька, - лукаво подмигнула Лидия. - Оставим бабу Нюру и Авдея накрывать на стол, а сами… пойдем к тебе в спальню, пощебечем по-девичьи, посплетничаем, а?
        Мария Адамовна только пожала плечами: уж лучше щебетать, чем у плиты толкаться. За ними между делом отправилась и Элеонора Юрьевна.
        - Мама, а вы куда это? - остановила ее Мария.
        - Ну так… Лидия же предложила… по-девичьи… - пролепетала старушка.
        - А еще раньше она предложила вам с Авдеем накрыть на стол. Кто-то очень хотел шампанского, вы не помните кто?
        Элеонора Юрьевна повернула обратно, хотя кромсать колбасу ей не очень хотелось.
        - Машенька, - нежно взяла ее за руки Лидия, как только женщины закрылись в спальне. - Я сегодня позвонила Авдею, и он мне рассказал! Он рассказал, что ты, прямо как волшебница, взяла и исполнила его самое заветное желание!
        - Ничего я не исполняла, - вытаращилась Мария. - Чего это он наговаривает? Да Авдей вообще в гостиной спит! Еще чего выдумал!
        - Я не об этом, - прервала ее Лидия. - Я про то… В общем, Авдей же тыщу раз говорил, что мечтает остаться в городе. Найти себе женщину с квартирой и осесть здесь. И вот… ты прямо сегодня познакомила его с целой кучей таких женщин!
        - Я только…
        - Не отпирайся! Он мне сам сегодня хвастался! И вот я… Машенька! Я хорошо заплачу, но… ты тоже должна меня познакомить с хорошим мужчиной!
        Мария Адамовна вздохнула. Конечно, она понимала, что Лидия сможет хорошо заплатить, но… Где же взять-то этих мужиков?!
        - Я очень хочу записаться к вам в клуб! - с жаром продолжала Лидия. - И ты не можешь мне отказать! Сколько? Сколько надо заплатить, чтобы вступить в эти… ваши ряды?
        - Лида… у нас в клубе только женщины, - призналась она. - Есть, правда, один старичок… но уж очень древний.
        - Неважно! - самоотверженно кивнула Лидия. - Любви все возрасты, я читала.
        - Да что ты там читала! - не выдержала Мария Адамовна. - Ко мне годами ходят женщины и не могут найти себе спутника жизни!
        - Меньше ковыряться надо, - стояла на своем Лидия. - Короче… когда мне приходить?
        Ничего не оставалось делать, как уступить такому напору. Да и пусть ходит, если человеку деньги девать некуда.
        - Мы в эту субботу в ресторан идем, можешь присоединиться, - предложила Мария Адамовна. - Только денег возьми побольше, мы еще с рестораном не определились.
        В глазах Лидии Георгиевны зажегся огонек надежды, прямо-таки не огонек, а буйное пламя.
        - Вот… - выдохнула она. - Наконец-то… Не зря меня Валька на месяц раньше позвала. Она сразу говорила: приезжай раньше и наших олухов привози, поселю вас к сватье, та мигом всех по семьям растолкает!
        - Понятно… вот, значит, кому я обязана таким нескучным месяцем… - поздно поняла все Мария Адамовна. - А чего ж ты тогда в первый же день со мной разговаривать не хотела? Будто я пустое место?
        - Так я же стеснялась! Причем отчаянно. Ну и… хотелось показать, что я… в общем, что я не деревенский лапоть… Ты же слышала, как я говорила - как истинная леди!
        - Это да… - припомнила Мария Адамовна. - Ну да ладно… собирайтесь в ресторан… родственнички.
        Конечно, они выпили шампанское, а Авдей осушил бутылочку водочки. К слову сказать, с напитком ему изрядно помогла сестрица. Зато Марии Адамовне удалось спихнуть к ней Авдея на эту ночь. Она хотела еще и бабу Нюру туда же отправить, но Лидия, хоть и была прилично навеселе, бабушку приглашать категорически отказалась.
        К счастью, Элеонора Юрьевна не собиралась мешать Марии Адамовне.
        - Машенька, прости, мне надо удалиться, - сообщила она после того, как отбыли гости. - За меня, пожалуйста, не тревожься. Я поеду к Адочке, порадую ее своими новостями. Прости, но… тебе мне не хочется доверять тонкости моего нового романа. Ты как-то… слишком отвратительно реагируешь. Закостенело. А вот Адочка!
        Мария Адамовна не стала ее задерживать. Мало того, она даже выделила свекровке немножко денег на карманные расходы, пусть старушки разговеются.
        Выгнав всех и оставшись в полном одиночестве, Мария убрала в комнате, включила телевизор и… не знала, что делать дальше.
        - Вот где твой хозяин? - спросила она ластившуюся кошку Елизавету. Потом почесала ей шейку и вздохнула. - А я тебе говорила, что это ненадежный человек, так ты… и чего теперь делать? Нет, ну, наверное, он сам вернется, но только… как с ним жить-то после всего этого? Ты, конечно, можешь с ним дальше проживать, а вот я не прощу! Ни за что! Пусть обратно к своей вертихвостке бежит.
        Елизавета щурила глаза и, вероятно, тоже думала, что не простит ветреного хозяина ни за какие куриные лапки. Тем более что там и есть нечего. Непонятно только, зачем хозяева постоянно ей в миску суют эту гадость?
        - Я вот думаю… кого бы пригласить в ресторан? - ломала голову Мария Адамовна. - Надо таких мужчин позвать, чтобы… Чтобы не только нашим дамам праздник был. Им-то одного Авдея хватит, а мне чего делать? Вспоминать, как мы с Иваном в рестораны ходили? Как он меня приглашал? Какие у него при этом были влюбленные глаза?
        Мария Адамовна лукавила. По ресторанам им с Иваном Михайловичем доводилось ходить нечасто. Да и то больше по какой-нибудь острой необходимости. И даже тогда Иван больше уделял внимание заказанному спиртному, нежели жене. А уж танцевать и вовсе не приглашал, но… если нечего вспомнить, отчего бы не пофантазировать?
        - Я придумала, - мстительно сжала губы Мария Адамовна. - У меня есть знакомые в гостинице, вот я и… узнаю, кто там командировочный, и приглашу их за наш столик! И пусть этот Ванечка!.. О, он еще жутко пожалеет!
        Мария Адамовна быстренько представила, как будет неотразима в ресторане, как ее станут приглашать командированные и как она… ну а что такого? Да, закрутит роман с каким-нибудь богатым мужчиной… который в данный момент находится на грани развода, вот! Представление рисовало яркие краски, но только…
        - А вот надеть мне совсем нечего, - расстроилась вдруг женщина. - Не пойду же я в ресторан в том новом платье, которое куплено к свадьбе Андрея!
        На самом деле Марии Адамовне очень хотелось поскорее принарядиться в новое платье, но… А как потом Лида на нее посмотрит на свадьбе? И тот же Авдей… Нет, надо поглядеть, что у нее еще имеется.
        Она открыла дверцы шкафа и принялась перебирать одежду. В сущности, особенно перебирать оказалось нечего. Висело либо то, в чем она уже не раз появлялась в ресторанах, члены клуба ее не поймут, либо все было мало, либо… Да, имелась вещица, совершенно новенькая, но на три размера больше.
        - И вот зачем я это только купила, - вздохнула Мария Адамовна. - Такое дорогое платье, а мне большое. Вот ведь на новую вещь денег нет, а тут… и перешивать я не умею, а баба Нюра уж так перешьет, что потом останется только выкинуть. Надо же… жалость какая…
        И тут ее осенила замечательная мысль. Просто спасение, а не мысль!
        Мария Адамовна схватила платье, которое ей было велико, и ринулась к телефону.
        - Валя! Валенька, ты сейчас дома будешь? Я через две минутки забегу! Буквально на секундочку, у меня для тебя такой подарок!.. А твой бирюк дома? Ну, муж дома? Нет? Прекрасно! Жди, я сейчас.
        Через пятнадцать минут она уже подбегала к подъезду будущей родственницы, и тут дорогу женщине перебежала черная кошка.
        - Да чтоб тебя, - ругнулась Мария Адамовна и пошла в обход: уж больно не хотелось, чтобы сделка провалилась.
        Она уже обогнула весь дом, когда увидела, как из подъезда выходит Гордей, а под ручку с ним… эта самая Виктория! Ванина любовница!
        - Ничего себе… - открыла рот от изумления Мария Адамовна. - Так я не поняла… с кем эта вертихвостка любовь-то крутит?
        Парочка Марии не видела, Виктория липла к Гордею, что-то щебетала и заглядывала мужчине в глаза. Тот сурово поводил бровями и лишь изредка громко хохотал. Сначала Мария Адамовна думала, что эти возлюбленные пойдут на остановку, но те прошагали мимо.
        Мария Адамовна осторожно пошла за ними на приличном расстоянии. Она за ними следила. Но… это получилось как-то совсем уж случайно. Просто ноги сами понесли.
        Гордей и Виктория направлялись к дому, который находился не так далеко от дома Коровиных. И возле одного из подъездов Гордей остановился. Виктория нежно прильнула к нему, мужчина прижал к себе не совсем идеальную фигурку женщины и…
        - Вот больше негде целоваться, как перед подъездом, - проворчала Коровина, стыдливо отворачиваясь.
        Но бдительности она все же не теряла. И как только Гордей отошел от подъезда, а… совсем даже не юная особа Виктория нырнула в подъезд, Мария Адамовна ринулась следом за ней. Виктория шла немного впереди, а Марии Адамовне ничего не оставалось делать, как задержаться возле почтовых ящиков. Дверь хлопнула на третьем этаже. Кошкой Коровина подлетела к дверям и прислушалась.
        - Я пришла! Есть кто дома? - ясно послышалось за одной из дверей.
        - Да никого нет, чего орать-то? - тихонько ответила ей Коровина и побежала вон из дома.
        Все, что ей было надо, она узнала. Правда… Мария Адамовна еще не поняла, для чего ей нужен был адрес своей соперницы.
        - Да просто надо, и все! Если что, так хоть приду моську расцарапать…
        Выйдя из дома, Мария Адамовна понеслась к Валентине.
        - Ты чего это такая запыхавшаяся? - встретила ее у порога сватья. - Я тебя жду-жду…
        - Скажи, к тебе сегодня Гордей приходил? - прямо с порога спросила Мария Адамовна.
        - А ты откуда знаешь? - расплылась в улыбке Валентина. И тут же принялась хвастаться: - Ой, ты проходи! Мой-то попозже будет, мы хоть поболтаем. Гордей приходил! Да не один, с женой своей! Такая славная женщина, Викой зовут…
        - Когда это она женой успела стать? - фыркнула Мария Адамовна.
        - Маша, да ну что ты, они ж не маленькие! Когда успела! Да стали жить вместе, вот и жена! Но, Маша, она сама очень хочет, чтобы все было по закону! Прямо вот тут сидела и говорила, что желает с Гордеем вступить в брак и еще прописать его у себя. Госспыди… хоть одного пристроила.
        - Ну да, тут ты без меня обошлась, - поддела Мария Адамовна. - А то… наобещала родственникам, будто я им по бриллиантовой невесте приготовила. Хоть бы меня предупредила!
        Валентина не стала отпираться, только от смущения принялась закручивать подол платья.
        - А ты говорила… подарок… - вдруг робко выдавила из себя хозяйка.
        - А, ну да, - вспомнила Мария Адамовна. - Принесла я тебе… Вот, специально для тебя заказывала. Мне привезли из… Америки прямо. Померяй.
        И она выложила на стол пакет с платьем.
        Валентина достала наряд.
        - Это чего? - уставилась она на Марию Адамовну. - Это мне?
        - Тебе, Валя, на свадьбу наденешь. А то у тебя небось и нарядиться не во что. А я не хочу, чтобы у моего сына теща во всяких обносках на свадьбе сидела. Недостойно это, Валя.
        Валентина прикинула на себя платье и положила обратно на стол.
        - Нет, Маша, для меня это слишком… Как-то… уж больно на матрешку похожа: одни цветы. Это ж не платье, а клумба ходячая! Мне б чего попроще.
        - Да ты смеешься надо мной, что ли? - вскипела Мария Адамовна. - Люди ей с самой Испании тащили, а она!
        - Ты говорила - с Америки…
        - Правильно! В Америке купили, а потом они еще в Испании отдыхали. Не выкидывать же! И… да ты на себя-то надень! На фигуре посмотри!
        Под напором Марии Адамовны Валентина все же примерила платье. Оно и ей было довольно свободно. Правда, подол оказался как-то уж совсем коротковат. Даже коленки были видны. Срамота да и только.
        - Ва-ляаа… - задохнулась Мария Адамовна. - Ну почему это не мой размер? Ну почему? Это же… Валя, я тебя такой сногсшибательной никогда не видела! Ты просто модель! Красота неземная!
        Валентина перед зеркалом крутилась и так и эдак, но никак не могла усмотреть красоты неземной. Обыкновенная толстая тетка… да еще и фасон - куль с бантом… Нет, ей отчего-то платье совсем не нравилось.
        - Машенька, не могу я в нем… как-то… ну не по мне.
        - Как раз по тебе! Вот как будто для тебя и шили! Ты видела, в каких платьях ходит Пугачева? Балахон называется! Вот и у тебя такой же! То есть, значит, для Пугачевой такой фасон самое оно, а тебе все не так.
        - Так Пугачевой-то, наверное, специально шили, известные какие-нибудь портные, а тут… во… Чина. Маш, а кто это Чина?
        - Штат такой в Америке, - отмахнулась Мария Адамовна и уже совсем сурово спросила: - Так берешь? Или мне за тебя свои пять тысяч выкладывать?
        - А… а оно… вот это… пять тысяч стоит? - ужаснулась Валентина.
        - Да, такой подарок - всего пять тысяч. А ты думала пятнадцать, да? Я ж говорю - практически даром!
        Наконец Валентина нашла выход.
        - Давай, Маш, сделаем так: я спрошу у Славки, если ей понравится, то мы возьмем, а если нет…
        Мария Адамовна интуитивно догадывалась, что скажет Славка, поэтому презрительно сморщила нос:
        - У меня времени нет, надо людям деньги отдавать. Так что… Извини. Пойду я, Валентина. И… кстати… Авдея я еще недельку подержу, а уж потом, не обессудь, забирай его к себе, а то… понимаешь… У меня свои планы… ремонт вот хочу сделать перед свадьбой, зачем же мне… такие далекие родственники, когда близких не знаешь куда девать… Да к тому же… вот с тамадой никак встретиться не могу. А еще каравай надо заказывать, соль где-то доставать… и голубей.
        - Маш, может, это… голубей необязательно? - осторожно спросила Валентина. - Они ж Славочке все платье уделают. И фату тоже.
        - Купили уже? И фату, и платье?
        - Купили, - счастливо улыбнулась Валентина. - Ой, Маш, ну такое платье! А фата! Осталось еще на второй день платье купить.
        - Молодцы… а только Авдея все равно себе забирай! Я вам тут не гостиница «Колос».
        - Ладно, Маш… Давай платье… - вздохнула Валентина. - Я тут подумала…
        - Нет уж, спасибо! - гордо дернула подбородком Мария Адамовна и вышла за двери.
        Ничего страшного. Ну, не купила Валентина это платье, подумаешь! У Марии Адамовны есть деньги, они с Иваном откладывали на подарок молодым. Она возьмет только себе на платье. Тем более что… теперь подарок будет только от нее, Иван пусть заново копит, если он такой… размазня!
        Это ж надо! И Ванечка с этой клушей Викторией, и Гордей… прямо свет клином на ней сошелся! А та и рада! Вертит обоими олухами, как захочет. Вот Ванька-то не знает. Он ведь тогда мигом ее бросит, да только… Мария, конечно же, не будет влезать в его личную жизнь! Пусть сам расхлебывает.
        Мария Адамовна пришла домой и, чтобы занять голову приятными мыслями, полезла в шкатулку, где лежали деньги. Они накопили двадцать тысяч, но теперь… теперь в шкатулке было только пятнадцать.
        - Хм… А куда еще пять тысяч делись? - наморщила лоб Мария Адамовна. - Елизавета! Ты не брала?
        Кошка сидела тут же и презрительно щурилась. Вот чего эти люди только не выдумают! Чтобы она, Елизавета, открывала лапами комод, вытягивала оттуда шкатулку - и все из-за каких-то бумажек? Лучше бы подумала, где корм хороший купить! А то такую дрянь берет в последнее время, просто шерсть клоками лезет!
        Мария Адамовна перерыла весь ящичек в комоде, заглянула в другие ящики - денег не было.
        Она тут же набрала номер телефона Элеоноры Юрьевны.
        - Алло, мама, вы денег не брали из шкатулки?
        Баба Нюра, видимо, время проводила очень не грустно, потому что в трубке слышался смех, хихиканье и даже песни. Но все же Мария сумела понять, что про шкатулку старой леди было и вовсе ничего не известно.
        - Неужели Авдей? - прищурила глаза Мария Адамовна.
        Конечно, в свой адрес мужчина получил целую тираду нелестных отзывов, но потом госпожа Коровина все же пораскинула мозгами и поняла: Авдей в их спальне никогда один не находился. У него даже и ключа не было. Да и с чего бы незнакомому человеку сразу сообразить, где у них лежат деньги? Остается думать только одно: деньги взял Иван.
        Время было позднее, но дома сидеть Мария Адамовна уже не могла. Нет, ну каков наглец! Упереть деньги, которые они собирали на свадьбу родного ребенка! Правильно Иваном эта вертихвостка крутит! Правильно она ему рога наставляет! А то умник какой! Забрал, видишь ли, а Марии Адамовне даже в ресторан выйти не в чем!
        Она еще раз посмотрела на часы - было девять вечера. Тогда Мария Адамовна быстро собралась и отправилась по адресу, который сама же сегодня и узнала. Ничего! Она заставит Коровина выложить деньги! И еще расскажет ему, какой он лось рогатый! Это будет ее подарком!
        Мария Адамовна не помнила, как неслась по темным улицам, ее не страшили безлюдные переулки. Сердце бешено колотилось, потому что… женщина точно знала: сегодня она увидит Ивана… Надо же, сколько волнения! Подумаешь, принц какой! Ну увидит и увидит… главное, деньги с него стрясти.
        Она вошла в тот самый дом, в подъезд и поднялась на третий этаж. Приложила ухо к двери, в которую сегодня входила Виктория, и услышала какой-то веселый шум. Значит, хозяева дома. Только интересно, Виктория сейчас с Гордеем или все же с Иваном?
        Мария Адамовна позвонила, и ей сразу открыли. Открыла Виктория.
        - О! Здра-а-ассьте, - дернула она губкой. - А чегой-то вы ко мне заявились? Я вас не приглашала.
        - Ты тоже ко мне без приглашения вломилась, так что… - уверенно отстранила ее Мария Адамовна и шагнула в прихожую.
        Из кухни доносились громкие голоса, и она прошла сразу туда.
        В маленькой кухонке за накрытым столом сидел Иван, а рядом с ним почему-то восседал Петр. И… и еще неизвестная тетка, далеко не первой молодости… да и не второй. И именно со свекольной физиономией. Конечно же, на столе красовалась бутылочка водки, а уж остальные блюда… Мария бы постыдилась их кошке выставлять, а тут гостей угощали!
        - О! Глянь-ка! - криво усмехнулся пьяненький Петр. - Встречай, Ванюха!
        Иван сидел не шелохнувшись, вытянув спину и глядя в тарелку. Лицо его было какого-то непривычного цвета свежего цемента.
        - О, вся честная компания в сборе, - уперла руки в бока Мария Адамовна. - Ну! Чего ж ты, Петька, врал, что не знаешь, где Коровин?
        - Я не врал, - махал головой тот. - Ты спросила, у меня он или нет, я сказал, нет. Так что… без претензиев ко мне, без претензиев.
        Мария Адамовна не собиралась ссориться с Петькой, ей было не до него, она презрительно фыркнула, уставясь на супруга:
        - Ну что, красавец, новую семью завел?
        Она ожидала, что Иван будет извиняться, прятать глаза, врать, что он здесь по случаю поминок Петькиного двоюродного деда, но… Иван повел себя совсем неожиданно.
        - Вот что, - поднялся он из-за стола. - Я завел новую семью и… прошу нас не тревожить!
        - Что?! - не поверила своим ушам Мария Адамовна. - Чего ты у себя завел?
        Багроволикая дама сморщила нос и выдала:
        - Вань, ты б выставил эту бабу из дома. Чего ж у вас тут с Виконькой как проходной двор? То друзья вон какие-то заявляются, когда их никто не просит, - и дама выразительно посмотрела на Петьку. - А то и бабы прут, как мухи на мед! На свет они, что ли, лезут?
        - Да, Ванечка, - томным голоском вякнула Виконька. - Выставь эту барышню. Нечего портить нам семейный ужин.
        Мария Адамовна уже приготовилась высказать все, что думает об этом семействе, но вдруг поняла: здесь что-то такое происходит непонятное… И Иван здесь будет гнуть эту свою непонятную линию. А вот если он с ней один на один останется, тогда… Что будет тогда, она себе не представляла, только понимала: им просто необходимо остаться наедине.
        - Ступайте, женщина, ступайте, - ухватил ее за локоть супруг и подтолкнул к двери.
        Мария Адамовна не сопротивлялась. А вот когда они вышли в подъезд и прикрыли дверь, она резко выдернула локоть из рук мужа.
        - Ну?! Чего молчишь, как пень с глазами?! - рыкнула женщина на Ивана.
        - Вот что, Ма… рия… - отвел глаза Иван Михайлович. - Я, конечно, понимаю… таких мужчин, как я, у тебя не было и не будет. Поэтому… ты примешься сейчас за мной бегать, устраивать истерики, скандалить… даже, может, двери начнешь пинать, но… я встретил другую, тебя не люблю более, и… уйди от меня… старуха.
        - Что-о? - от возмущения прошипела Мария Адамовна. Говорить она не могла, у нее внезапно сел голос. - Я… старуха?! Я?!
        - Ты, конечно, будешь устраивать истерики, скандалы… - монотонно бубнил Иван. - Потому что я тебе дорог, ты меня любишь и…
        - А не пошел бы ты, мой драгоценный, куда подальше? В пеше-эротический тур? - презрительно фыркнула Мария Адамовна. - Я… знаешь, я бы и вовсе не пришла! Но… как ты мог взять наши деньги, которые мы Андрею отложили? Это уж вообще ни в какие ворота! Гад такой! Мерзавец!
        - Деньги? - вытаращился Иван. - Я не брал! И вообще! Я про них даже… даже слышать не хочу! Я ж говорил, ты сейчас начнешь придумывать что угодно, лишь бы я домой вернулся!
        - Я?! - до глубины души оскорбилась Мария Адамовна. - Да подавись ты этими деньгами! Я даже… я даже сама готова заплатить, чтобы ты дома не появлялся! И… я рада! Потому что у меня появился молодой и… да, симпатичный любовник! И на свадьбе нашего Андрея на твоем месте будет сидеть он! А может… может, мы в один день с сыном и нашу свадьбу сыграем… я вот думаю…
        Ей показалось, что Иван вздрогнул. Или только показалось, потому что в следующий момент он закивал головой и залепетал:
        - Вот и правильно! И хорошо! И ладно…
        А потом как-то быстро шмыгнул в квартиру и захлопнул дверь прямо перед самым носом Марии Адамовны. Ее рука непроизвольно сжалась в кулак и уже собралась долбить в эту ненавистную дверь, но женщина себя удержала. Нет уж! Как он говорил - устраивать истерики? Скандалы? Да не дождется! Ей и в самом деле без него… ну так хорошо, так здорово, что… что просто сил нет!
        Мария Адамовна вышла из подъезда, доплелась до остановки, села в какой-то автобус и, опустившись на сиденье, уткнулась лбом в холодное стекло. Она хотела уехать куда глаза глядят, только бы не видеть, не слышать этого… кошмара и не думать о нем!
        Глава 7
        Домой Мария Адамовна вернулась уже ближе к полуночи.
        Из гостиной доносился молодецкий храп, а из спальни бабы Нюры легкое посвистывание. Домашних не особенно волновало отсутствие хозяйки. Даже Елизавета, и та только немного приоткрыла один глаз и снова сладко зажмурилась.
        - Спят… как будто и не случилось ничего, - с обидой прищурилась Мария Адамовна. Но тут же тряхнула волосами. - А и в самом деле, что случилось?
        Действительно! Она… еще молодая… ну, скажем, не старая женщина, очень интересная, весьма привлекательная, работа у нее… пусть Мария Адамовна не золотые чемоданы приносит, но уж Ванечка-то точно в доме кормильцем никогда не был! Так что, если ушел, она и не заметит! У нее же столько дел! Свадьба сына! Работа!.. Да, кстати, свадьба… Что-то Андрюша со Славой давненько не появлялись. Да и сама она тоже им уже дня два не звонила. А потому что… чего им про отца-то сказать? Да ничего не говорить. Мария Адамовна им лучше скажет, что тамаду почти нашла. Надо и соседке сообщить, что она тамадой будет. И еще… Нужны же свидетели. Без них никак нельзя. Интересно, кого Андрюша возьмет? Вот хорошо бы директора их Модельного дома. Все же хорошие связи еще никому не мешали.
        Мария Адамовна легла, а сама старательно загружала себя свадебными мыслями. Ну никак не могла она лежать с пустой головой, сразу перед глазами вставала криворотая, усмехающаяся Виктория: «Выведи эту женщину, чтобы она нам семейный ужин не портила!» Ужин у них там! Да Мария Адамовна Елизавету бы постыдилась за такой стол сажать! Хотя их кошка и сама бы ни за что на него не залезла, на такой-то стол! Семья у них! И ведь как говорил: «Такого мужчину, как я, ты никогда не встретишь!» Тьфу ты, мерзость какая! И еще… Та-а-ак… Значит… еще же и сценария свадьбы совсем нет! Если будет вести соседка, то сценарий-то самой надо выдумывать… И ведь мог же сказать: «Машенька, я такой дурак, у нас дети… один… сын. Прости меня, идиота, кроме тебя, мне никто не нужен… во веки веков!» А он… как обрадовался, когда она про любовника заговорила! Прямо… Стоп, что же со сценарием? А сценарий такой… Сначала молодые выходят из машины, и их встречают родители с хлебом и солью… Никакие не родители! Мария Адамовна близко не пустит к хлебу этого куртизана! Пусть одну соль лижет! Нет-нет… Надо придумать еще до машины. Нужно же
невесту-то выкупить сначала. Вот здесь и будут работать свидетели. А Марии Адамовне надо хорошо продумать выкуп. И встретиться со свидетельницей… Дел-то сколько, а этот! Сидит там, водку хлещет! Конечно, зачем ему приличная, добропорядочная жена, когда с этой… Стоп. Значит, сначала выкуп, потом молодые садятся в машины, едут в загс. Из загса… там времени еще много остается, пусть ребята покатаются, а вот Мария Адамовна сразу в ресторан отправится. Посмотрит, как там все приготовлено, как украшено, а потом… потом можно и домой заскочить, макияж освежить. К приезду молодых она уже будет в ресторане, будет их ждать с хлебом и солью… надо же еще специально каравай красивый заказать… Эх, и это все на одни слабые женские плечи!
        Утром Мария Адамовна встала с головной болью. С трудом заставила себя вылезти из постели и отправиться в душ.
        - Мария, а чего это ты сегодня выглядишь как рыба вареная? - окликнула ее из кухни баба Нюра.
        Она уже настряпала оладий, и по всему дому плавали дразнящие ароматы. Да и выглядела Элеонора Юрьевна, не в пример невестке, весьма элегантно: в сереньком неброском платьице, украшенном свежим белоснежным воротничком. В таком наряде лицо пожилой дамы смотрелось лет на десять моложе.
        - Чего это я рыба? - буркнула Мария Адамовна. - Просто… не накрасилась еще.
        - Поторопись, - строго велела свекровь. - У нас в доме молодой мужчина… храпит. Сейчас его будить буду, так что… иди, приведи себя в порядок.
        Ох, как не хотелось приводить себя в порядок перед этим мужчиной! Сел на шею, ноги свесил, а ты тут еще и выплясывай перед ним танцы с бубном! Но Мария Адамовна спорить не стала. Все же ей нужно было начинать новую жизнь, а порядочный мужчина может случиться в любой момент.
        Через десять минут Мария Адамовна садилась за стол с уложенными волосами, с подведенными глазами и в свеженьком, приятном домашнем платьице. Авдей Георгиевич уже вовсю толкал свои оладьи в блюдце со сметаной и на появление хозяйки, похоже, не обратил внимания.
        - Авдей, - толкнула его под локоть баба Нюра. - Прошу вас отметить, как похорошела наша Машенька, не находите?
        - Ага… - не глядя на Машеньку, пробурчал Авдей и полез за новой оладьей.
        - Мария, у тебя как-то странно горят глаза, - изо всех сил старалась свекровь. - Не влюбилась ли ты часом?
        - Мама, вы бы не слишком распинались, - лениво отмахнулась Мария Адамовна. - Этот товарищ может воспринимать что-то одно: либо оладьи, либо… красоту женщины. Он вас вообще не слышит.
        - Правда, что ли, такой глухой? - расстроилась баба Нюра и, недолго думая, тут же стала проверять у молодца слух. - Авдей! Авде-ей! Раз-раз-раз… раз-два-три… аз-два-три… как слышите меня, как слышите?
        Авдей вовсе не собирался реагировать на это.
        - Слушайте, - повернулся он к старушке. - А вот телевизор нельзя включить? Я завсегда его смотрю, когда ем. А то тоска ж смертная так-то жевать!
        - У нас не принято смотреть телевизор во время трапезы! - с обидой дернулась баба Нюра. - Машенька, ты права, этот человек ничего не может воспринимать… Но… Машенька, как же тебе повезло! Ты можешь говорить по телефону сколько вздумается!
        Машенька не спешила радоваться по этому поводу. И вообще, она Авдея как предмет воздыхания никак не могла представить. Нет, если откровенно признаться, пару раз пыталась, но… у нее не хватило фантазии дорисовать ему таких черт, от которых дамы теряют рассудок.
        - Вот что, маменька, - поднялась Мария Адамовна из-за стола. - Вы тут расправляйтесь с оладьями… я думаю, Авдей быстро это сделает. А мне надо позвонить в гостиницу, все же мы идем в ресторан, а нормальных мужчин у нас вообще нет. Прямо хоть вешайся!
        - Не вешайся, Марья, - с полным ртом усмехнулся Авдей. - Чегой-то еще приглашать кого-то собралась? А я? Я там посмотрел… я и один справлюсь. Я ж еще невесту себе не выбрал. Так что… мне там всякие гости из гостиниц тока мешать будут.
        Мария Адамовна решила даже не отвечать, она прочно уселась в кресло и взялась за телефон.
        Конечно, сначала госпожа Коровина позвонила сыну. Все же надо было узнать, как продвигается подготовка к свадьбе. Сын ее заверил, что про свадьбу никто не забыл, они с Ярославой составили список всего необходимого и теперь с удовольствием занимаются покупками. Свидетелей еще не выбрали, зато купили жениху туфли, носки и даже новый одеколон.
        - Ох уж эти молодые… - вздыхала Мария Адамовна, положив трубку себе на колени. - Носки для них важнее свидетелей… И ведь совсем не понимают, какую работу я с этими свидетелями должна провести!
        Затем женщина обзвонила все гостиницы, объявила, что в некоем ресторане такого-то числа проходит «День мужской независимости», и даже пообещала забежать в каждый номер, где есть постоялец-мужчина, чтобы занести специальные пригласительные билеты.
        В этот момент Коровина облилась холодным потом, потому что у своих молодых она про пригласительные билеты спросить забыла, а те ничего не сказали, значит, никаких пригласительных и не думали покупать. И снова звонила сыну, потом сватье, затем… Одним словом, день начался бурно. И до вечера Мария Адамовна не давала себе даже секундочки для безделья.
        Так прошло несколько дней. Мария Адамовна крутилась белкой. В своем клубе за эту неделю она сделала очень многое: завела, наконец, на каждого участника отдельную карточку, отправила в газету объявление в службу знакомств, оббегала весь город, обклеивая подъезды мужских общежитий сообщениями о предстоящем «Дне мужской независимости». Она сильно уставала, ложилась и сразу засыпала. Не оставалось времени даже поговорить с родной свекровью, но зато и некогда было бередить рану мыслями о предательстве мужа.
        А между тем у свекрови личная жизнь бурно развивалась. Это Мария Адамовна заметила, когда за день до похода в ресторан обнаружила в своей квартире гостя.
        Еще днем ей позвонила Лидочка и сообщила, что вечером непременно обрадует госпожу Коровину визитом.
        - Машенька, я забегу… - торопливо говорила она в трубку, захлебываясь словами. - Потому что я, Маша, жутко волнуюсь! Буквально ночей не сплю! Я, Маша, прямо высохла! Даже чувствую, что вот-вот у меня начнется самый настоящий нервный кризис.
        - Лидия… ты что, в ресторанах ни разу не была? Чего уж сохнуть-то? - отбивалась Мария Адамовна. - Или… погоди, может, у тебя денег нет и ты по этому поводу переживаешь? Не знаешь, у кого занять?
        - Маша! Ну что ты такое говоришь? - возмущалась Лидия. - Есть у меня деньги! У меня… опыта нет. Знаешь, когда немножечко за сорок и ты первый раз идешь в настоящий ресторан, это… волнительно. И грудь жмет, и сердце колотится, и… Маша, я сегодня к тебе прибегу, даже не спорь. Мне нужно показать свой вечерний макияж. И новое платье… Ты во сколько домой приходишь?
        На работе среди «счастливчиков» тоже витали флюиды беспокойства. Женщины уже воочию видели потенциального жениха, и в их душах всколыхнулась новая волна доверия к своему руководителю. А ведь Мария Адамовна пообещала целый набор гостей мужского полу из гвардии командированных!
        Госпожа Коровина больше не брала с собой на работу Авдея, слишком хлопотно было следить за каждым его словом, своих дам она поддерживала словесно.
        - Тонечка, тебе бы надо поменьше эмоциональности, - говорила она взволнованной Абрикосовой и тут же оборачивалась к Татьяне и Ирине. - А вам и вовсе - поскромнее себя вести необходимо. Я не сутенерша. А после того как вы пытались завоевать Авдея… Георгиевича, уже стала в этом дико сомневаться. Анна Никитична… а вы же не сдали деньги, да? Может быть, вам этот поход пропустить? Я сильно волнуюсь, что вы можете нарушить свое здоровье регулярными ресторанными посиделками.
        - Мария Адамовна, - немедленно напомнила прилежная Абрикосова. - Я вас прошу учесть, что в прошлый раз Анна Никитична тоже деньги не сдавала, а сама притащилась вместе с мужем. И потом они еще домой со стола забрали все салаты и половину курицы.
        - Дык… чевой-то добро-то буит пропадать? Я ж честно спросила: никто больше курятину исть не собирается? Вы головами пошатали, дескать, никто. Ну и… А муж мой… да, он тоже пошел, потому что меня одну не пускает, ревнует.
        - Вот! - обрадовалась Мария Адамовна. - Давайте не будем напрасно тревожить вашего супруга. Посидите дома.
        - Да? А как же я дочерей-то в замуж спихну? - упрямо не хотела сидеть дома заботливая мать. - И без мужуков-то знашь как тяжко детей ташшить! Старшенькая-то, я уж пригляделась, попивать начала! А все от отчаянья! Без мужука потому что.
        - Госспыди… - фыркала Ирина. - Эти две засидевшиеся дочки еще и пьют! И она им в ресторане порядочного выискивает!
        - А меня вот другое возмутило! - с пионерской самоотверженностью выступила Тонечка Абрикосова. - Главное, Анну Никитичну муж ревнует! Ха! Марию Адамовну так не ревнует муж. А вот бабушку отчего-то взревновали!
        - Ну дык… может, Марию-то Адамовну муж не успел ишо так полюбить! А мой-то… Где ж он ишо таку женсчину найдет!
        Анна Никитична говорила откровенную ерунду. У Марии Адамовны от этого даже скулы свело. Но… все же в чем-то она была права: ведь не ревновал Иван-то! Просился каждый раз с ней в ресторан, это да, но не из-за ревности, госпожа Коровина точно знала. Оттого, может быть, на душе стало еще хуже.
        - В общем… в ресторан идут те члены, кто уже оплатил столик, - строго заявила Мария Адамовна. - Кстати, Танечка, вы внесли только половину оплаты.
        Конечно, она уставала. И сегодня устала не меньше. К тому же сегодня она еще забежала в книжный магазин и минут сорок только выбирала пригласительные билеты на свадьбу сына. Ей очень хотелось прибежать к Андрюше и показать, какое чудо она купила: открыточки были какой-то вычурной формы, с голубями на маленькой пружинке, которые при каждом движении словно бы старались вспорхнуть. Хотелось, но… Андрей ведь непременно спросит, чем занимается отец. А откуда она знает! Да и… боялась Мария Адамовна, что не сумеет сыграть беспечную и счастливую жену. Вот и не забегала она к Андрею. А сам сын сейчас был слишком занят. Эта свадебная подготовка, потом еще на работе у него какие-то важные мероприятия намечаются. Даже важные фотографы приезжали, для какого-то журнала Андрюшеньку фотографировали, и, страшно сказать, вроде бы кто-то даже брал у сына интервью. Так что дома у Коровиных он появлялся ну очень нечасто. Хорошо хоть звонил часто. Почти через день.
        Сегодня Мария Адамовна прибежала домой уже в восемь вечера.
        - Машенька! - выпорхнула к ней навстречу Элеонора Юрьевна и вдруг смущенно зарделась. - А у нас… гости…
        - Кто еще? - недовольно насупилась Мария Адамовна. - А, Лидия… Она мне звонила, говорила, что придет.
        - Нет, Машенька, это не Лидия… Да ты проходи скорее!
        В гостиной сидел незнакомый мужчина довольно приятной наружности. Ну, то есть очень даже приятной. В темно-синем, почти черном костюме, светлой рубашечке. И лицо… такое… очень интересное…
        - Здравствуйте, - улыбнулся гость. - Меня зовут Роман Федорович. Роман Федорович Кадре. Я… смею надеяться, очень близкий друг вашей матушки.
        - Да упаси боже, - буркнула Мария Адамовна, однако ж улыбнулась приветливо и заученно спросила: - Не хотите чаю?
        - А вы знаете, хочу! - задорно тряхнул прической Роман Федорович.
        - Маменька, так напоите же гостя чаем, - продолжая улыбаться, прошла к себе Мария Адамовна.
        Да, мужчина был приятен, однако ж… вот сейчас Коровиной было совсем не до приятных мужчин. Хотя… Он у нее вызвал некоторые вопросы… и пожелания тоже. Но все же как-то не хотелось сломя головушку кидаться под его обаяние. Может, и надо было бы, однако… не хотелось. Интересно, это маменька сама для себя отхватила такой экземпляр или ради невестки постаралась?
        Мария Адамовна думала, что баба Нюра будет наслаждаться обществом своего нового друга без лишних глаз, но та уже стучала в двери.
        - Машенька, ну как он тебе? - лучилась счастьем Элеонора Юрьевна.
        - Маменька… он, конечно же, очень приличный товарищ, но… как бы это сказать… Вот что вас в нем привлекает, я могу догадаться, а что он в вас нашел, уж простите, никак не понимаю.
        - Мария! - жердем вытянулась баба Нюра. - Мы с ним жутко близки по духу! У нас… духовная связь! И… Машенька, ну пойми же, наконец, мужчина может любить не только… ну я не знаю… лицо, тело, волосы… Мужчина умеет любить весь этот набор целиком, причем не заморачиваясь вопросом, какого года выпуска эти причиндалы! Во мне он нашел то, чего нет теперь уже в нынешних женщинах! Скромность, красоту, элегантность, гордость… И надеется всем этим обладать!
        - Ого! - вытаращилась Мария Адамовна. - А он в курсе, что вы не хозяйка этой жилплощади? Так, на всякий случай, надо было бы сообщить, а то вдруг, помимо вашей скромности и элегантности, он еще и квартирой обладать надеется. Надо бы предупредить товарища.
        - Девушки, - донесся из-за дверей осторожный голос. - Мне без вас одиноко.
        Мария Адамовна сначала вытолкала бабу Нюру, потом и сама вышла. Действительно, некрасиво отсиживаться в спальне, когда в доме гости.
        - А я уже на кухне весь чай выпил, - обрадовал женщин гость, пристально приглядываясь к Марии Адамовне.
        - Да что ж нам, воды жалко? - обворожительно улыбнулась она, проигрывая этюд
«Обольсти незнакомца». - Пейте, вам баба Нюра еще нальет.
        - Какая тебе баба Нюра, - зашипела почтенная леди и некрасиво пнула невестку чуть пониже спины, так вышло. - Роман, а не хотите меда? Нет? Ну и славно, а то у нас все равно его нет, в этом доме его ну совершенно никто не употребляет.
        Элеонора Юрьевна несла откровенную чушь, но Роман смотрел на нее, впитывая каждое слово.
        Мария Адамовна откровенно позавидовала: это ж надо - так мужика заинтересовать! И чем, казалось бы…
        - Вы… вы великолепны… - с придыханием выдавил Роман Федорович.
        Мария Адамовна хотела сказать, что она бывает и еще более великолепна, особенно когда на последние деньги с пенсии покупает себе дорогущие журналы и бессовестно сочиняет, что ей их просто подарил несчастный почтальон, ему, видите ли, нести их тяжело. Хотела сказать, глядишь, и беседа бы завязалась. Но не успела. В дверь кто-то звонил.
        - Авдей, что ли? - повернулась к бабе Нюре Мария Адамовна. - Кстати, где он?
        - Обещал быть не скоро, - обиженно поджала губки Элеонора Юрьевна. - Хотел брата навестить, говорил, что до утра задержится, а сам… Вот и верь после этого людям! А если бы мы с Романом Федоровичем были одни?
        - Действительно, - фыркнула Мария Адамовна. - Страшно представить. Маменька, а вы откройте двери, пожалуйста. Что же человек уже минут пять в подъезде торчит.
        Баба Нюра легко поднялась и выпорхнула в прихожую.
        - Простите, Роман… э-э…
        - Просто Роман, - мило улыбнулся гость.
        - Да, просто Роман… а у вас какая квартира? - сразу бухнула Мария Адамовна. - Вы с женой там живете, с детьми или сам по себе?
        - Квартира у меня маленькая, двухкомнатная. И живу я там… зимой с мамой, а летом один - матушка уезжает в деревню, у нее там домишко. А семья… - в этом месте Роман прилежно закручинился, - не буду лгать, я был женат. Дважды. Законным браком и… трижды… помимо загса. У меня есть дети, но… они ни в чем не нуждаются.
        - Спасибо, - кивнула Мария Адамовна. - Редкостная честность… А… вы… как бы это сказать… часто заводите себе близких подруг… э-э… в почтенном возрасте?
        Роман Федорович не смутился и уже собрался ответить, но в комнату, как всегда не вовремя, влетела Лидочка. Она принеслась с огромными пакетами и по инерции с порога швырнула их прямо на диван, где и восседал Роман Федорович. Заметив, кого она чуть не зашибла своими покупками, Лидия готова была превратиться в мумию от горя.
        - О-о-ой… - дрожащим голосом вдохнула она. - Какой экземпля-ар… Машенька, это мне, да? Здрассьте… Ну, Маш, ты профессионал! Не ожидала! Вот это сувенир… блин, сюрприз, я хотела сказать…
        - Лидия, проходи… - пригласила Мария Адамовна. - И прекрати швыряться вещами. Роман Федорович… вот… пришел в гости…
        И тут Марию Адамовну осенило. А почему бы на этом Романе Федоровиче не заработать? Тем более что Лидочка готова за мужчину отдать любые деньги! Запросто можно сказать, что это она отыскала такого чудесного мужчину, ну и… естественно, коли уж пошел процесс, необходимо оплатить труды-то.
        Мария Адамовна заиграла бровями и стала делать будущей родственнице страшные глаза.
        - Да, Лидочка… Такая у меня профессия. Если уж я сказала, то в лепешку расшибусь, но сделаю. Если ко мне по-хорошему, со всеми оплатами, то и я…
        - Машенька, вы тут посидите, а мы… мы чай пойдем пить, - чуть не провалила всю идею баба Нюра.
        Однако наивная женщина совершенно не знала новой родни. Взгляд Лидочки вдруг томно потяжелел, грудь заходила ходуном, а из горла стали вырываться непотребные страстные всхлипы. Мария Адамовна всерьез испугалась, что сейчас Роман Федорович удерет, бабу Нюру от возмущения хватит инсульт, а членские взносы так и не переберутся в коровинский кошелек.
        - Баба Нюра, ты… чаем-то пои человека, можешь и бутерброды предложить, а мы… - Она потянула Лидию к себе в спальню. - А мы пойдем…
        Лидия упиралась. У нее только что появились совсем иные планы.
        - Да что ж такое? - тормозила женщина пятками и даже хваталась за косяки. - Я требую человеческого отношения к своей особи!
        - Да пойдем же!
        Все-таки Марии Адамовне удалось утолкать родственницу к себе в спальню, где она и преподала ей первые уроки общения с мужчиной.
        - Вот ты мне скажи, Лидия, отчего это у вас у всех ну совсем никакого терпежу нет? - еле отдышалась госпожа Коровина. - Поучилась бы у Авдея. Тому я сказала, чтобы рот не открывал, так он и сидел, как Герасим. И ведь я ему за вечер уже кучу невест предложила! На выбор! А тебя куда понесло?! Чего это у тебя глаза кровью налились? Вот, Лидия, сразу видно, что ты не посещала занятия нашего кружка. Чуть всего мужика не спугнула!
        - Маш… так я думала, он сам ко мне пришел с твердым намерением пожениться, - сложила руки под грудью Лидия. - Чего ж ждать-то? Я уж вижу, что и ваша бабуся на него запала! Разве ж такое-то вытерпеть можно?
        - Ну… - крякнула Мария Адамовна. - Бабуся наша… это она так… чтобы мужик не сбежал. Дескать, его здесь все любят, от малого до старого… А вот тебе, Лидия, надо выбрать другое поведение. Я тебе его сама подберу… Кстати, деньги можешь внести прямо сейчас… А потом мы…
        - Ты его, Машенька, с нами в ресторан возьми, ладно? А уж я… так… погоди, сколько там заплатить-то надо? Ох ты, кошелек-то у меня в комнате!
        - Хорошо… сейчас выйдем… спокойно выйдем, Лида! И ты на мужчину не кидаешься! Запомни: не кидаешься!.. Спокойно идешь к своей сумочке и… можно даже немножко отстраненности во взгляде… покажи отстраненность во взгляде!
        Лидия Георгиевна выпучила глаза и уставилась на Марию Адамовну.
        - Лидочка, вот именно так выглядит базедова болезнь, - вздохнула Коровина. - Смотри и учись…
        Мария Адамовна приподняла брови, нацепила легкомысленное выражение лица и, что-то напевая, уставилась в окно. Затем, чуть виляя бедрами, прошлась от кровати до трюмо и обратно.
        - Ну? Понятно? - повернулась она к Лидии.
        - Машенька… ты фемида… - прошептала завороженная Лидия. - Я так… я никогда так не сумею.
        - Сумеешь…
        Марии Адамовне было приятно. Если уж сами женщины признают ее превосходство, то… Кстати, а Романа она, конечно же, позовет в ресторан. Только для себя, а вовсе не для Лидочки. А деньги… Ну, в конце концов, она будет ей давать уроки женского обаяния!
        Когда женщины вышли из спальни, на кухне вовсю щебетала Элеонора Юрьевна, а вот гость уже сидел со скучающим лицом.
        - А не выпить ли нам шампанского? - вдруг весело предложила Мария Адамовна. Ей нужен был Роман для ресторана, и выпускать его из рук она вовсе не собиралась.
        - Кто побежит? - мгновенно загорелись глаза у Лидии. - Если что, я могу!
        Мария Адамовна поморщилась - Лидия опять вела себя недостойно, чай, не девочка на побегушках.
        - Никому никуда бежать не надо, - вальяжно выдохнула женщина. - Я купила для свадьбы несколько бутылочек… Лидочка, потом докупишь. А сейчас…
        Выуженная из серванта бутылочка шампанского сотворила чудо: стол накрылся мгновенно, будто бы сам собой, откуда-то появились бутерброды с красной рыбкой - никак Элеонора Юрьевна покупала для себя любимой, а тут решила не жадничать, - и конфеты, с которыми, как оказалось, пришел гость, тоже пришлись к столу.
        - Чем богаты… - радушно улыбнулась Мария Адамовна и… подарила гостю долгий, стыдливый взгляд.
        Роман стал часто-часто моргать глазами, рот его немножко разъехался в улыбке, и из груди вырвалось молодецкое «Хех!».
        Вечер перестал был скучным уже через пятнадцать минут. Мария Адамовна оказалась на высоте. Она стреляла глазами, кидалась заезженными шутками, кокетничала и, словно невзначай, касалась рукой ладони Романа. Тот как-то быстро захмелел и не спускал с Марии Адамовны восхищенного взора.
        Лидия во все глаза смотрела на Марию, на Романа, но по доверчивости считала, что это практическое занятие, то есть что Мария самоотверженно принялась охмурять мужчину только для того, чтобы показать родственнице, как именно надо себя вести.
        - Ага… Ага, Маш… я поняла… поняла… - радостно приговаривала она, когда Роман поднимал очередной тост за хозяйку дома, когда целовал Марии ручку и оказывал прочие знаки внимания. - Хорошо, Маш… я поняла…
        На нее уже давненько никто не обращал внимания, но женщина упрямо впитывала каждое движение своего педагога.
        Элеонора Юрьевна была настроена не так положительно. Ее теория относительно духовного родства трещала по всем швам. Да и вообще, было оскорбительно осознавать, что Романа интересуют не только высокие мотивы, потому что в данный момент о духовности Марии говорить не приходилось. Невестка вела себя как мелкая профурсетка! А Роман отчего-то еще и лобызал ей длани!
        - Маша! - строго одергивала невестку свекровь. - Мне кажется, ты должна позвонить своему мужу! Не дело, что он таскается невесть с кем.
        - Ничего, Элеонора Юрьевна, - беспечно отмахивалась та. - Ему ваш муж позвонит.
        Потом решили достать еще бутылочку, но… Марии Адамовне в один момент вдруг стало неинтересно. Она уже видела, что Роман был полностью в ее руках, и от этого пропал азарт, стало бросаться в глаза, что мужчина не так уж и пригож, как представилось в первые минуты знакомства, и костюмчик на нем хоть и из приличных, но, видимо, единственный в гардеробе, оттого и лоснится местами, и носочки с дырками, и… и вообще, гость по всем признакам оказался не героем ее романа.
        - А сейчас… - шагнула на середину комнаты Мария Адамовна. - Наш вечер подошел к концу. Лидия, я думаю, Роман тебя проводит, а мне… пора отдыхать.
        - Ну непередаваемо! - бросилась новым выученным словечком Лидия. - Машенька, я в восторге!
        - А я нет! - тряхнула буклями баба Нюра. - С чего это Роман пойдет провожать Лидию, когда это мой гость?!
        Баба Нюра начала говорить лишнее. По легенде, это был вовсе даже не гость свекрови, а человек, специально приглашенный для Лидии, она уже и деньги внесла, а тут…
        - Маменька, вы можете проводить Лидочку вместе, - мило позволила Мария Адамовна и принялась изо всех сил моргать Лидии правым глазом.
        Из всех этих морганий женщина поняла одно: так нужно по программе. Она только довольно кивала, тоже зачем-то моргала обоими глазами и вела себя удивительно похвально.
        Когда гости удалились вместе с Элеонорой Юрьевной, Мария пошла в ванную, смыла макияж и уставилась в зеркало. Еще ведь не старая, интересная женщина… Мужчины на нее внимание обращают, так чего этому Коровину надо? Чем Виктория лучше? Молодостью? Так ведь ей тоже не семнадцать лет, разве годков на пять помоложе Марии Адамовны. И стоит ли из-за этого рушить всю жизнь? И ведь что самое обидное - Мария Адамовна думала, как только возле нее начнет крутиться какой-нибудь молодчик, она тут же легко забудет про своего любимого Ивана Михайловича. А ведь что оказалось-то? И неплохой этот Роман, интересный, в какой-то мере умный, настолько, чтобы не говорить глупостей, - самый шик для мужика-то, а не нужен ей этот умница. Прямо с души воротит. А говорят: новая любовь, новая любовь… Если разобраться, то Мария Адамовна и не любила никого после того. Как замуж-то вышла. Ну разве только… да нет, точно - никого. Вот до Ивана нравились ей парни, а после… Не получалось как-то полюбить. То Андрюшенька маленький был, то еще дела какие-то, все не до посторонней любви, а жаль! Вот он, паразит, сумел же как-то…
        Мария Адамовна прошла к себе в спальню. На кровати, там, где раньше спал Иван, теперь лежала, свернувшись клубочком, Елизавета.
        - А ты чего грустишь? - с обидой повернулась к ней Мария Адамовна. - Тебе-то чем я не угодила? Тебя вообще… вообще бывшие хозяева нам на шею повесили, а я… а мы тебя пригрели. И я тоже пригревала, к твоему сведению! А ты вот принципиально только по Ивану скучаешь!
        Кошка открыла круглые янтарные глаза, печально выслушала весь монолог, и Марии Адамовне даже почудилось, будто бы Елизавета тяжко вздохнула. Или так оно и было…
        - Бедная ты моя, - погладила кошку женщина. - Ничего не понимаешь в любви, а он… он, мерзавец, взял тебя и предал, да? Не бойся, я тебе по весне котика найду. Или лучше, знаешь что, мы тебя кастрируем… или, как правильно говорится, - стерилизуем. Вот! Чтобы ты не мучилась от мужского предательства. Понимаешь, ты все же кошка и любить должна котов, ну зачем тебе этот Иван? Вот полюбишь какого-нибудь котика, а он… он тебе потом сразу изменит. Знаешь, как больно будет! Поэтому лучше стерилизация! А Ивана… вот его бы я тоже с удовольствием кастрировала! Кошара! Но… Ты не переживай. Я тебе завтра мяска дам. Много. И… разве нам с тобой плохо вдвоем? Пусть они все уходят. А мы с тобой останемся вместе, будем…
        - А меня куда денете? - раздался вдруг за спиной Марии Адамовны недовольный голос.
        - О господи… Маменька, вы прям как привидение, честное слово! - пробурчала Мария Адамовна. - Специально, что ли, подкрадываетесь?
        - Здесь вопросы буду задавать я! - вдруг рявкнула Элеонора Юрьевна и даже притопнула ножкой для острастки.
        - Хорошо, - вздохнула Мария Адамовна. - Задавайте свои вопросы. Вы, кстати, одна?
        - Да! Меня Роман проводил до дверей, хотел снова на чай напроситься, но я ему резко сказала: «Довольно! Я вам не верблюдица чаи ведрами хлестать!» И вот… одна.
        - А Лидию проводили?
        - Да! - гордо дернула головой баба Нюра. - Лидию я не доверила ему провожать в одиночестве! Мы проводили ее вдвоем! И она, как я успела заметить, была этим крайне недовольна!
        - Ну и славно. Маменька, вы б закрыли дверь. А то я спать уже наладилась.
        - Хорошо, - послушно кивнула пожилая леди и вышла, прикрыв за собой дверь, но тут же вернулась. - Мария! Я хотела тебе выразить свое возмущение!
        - Выражайте, - кивнула Мария Адамовна. - Только… лучше в письменном виде. Вам все равно, а я бы завтра утречком прочитала. Сегодня как-то совсем сил не осталось.
        - Нет уж, будь любезна! - категорично заявила свекровь и уставилась невестке прямо в глаза. - Ты отчего это сегодня обольщала моего мужчину? Не отпирайся, обольщала! И даже, страшно подумать, завуалированно склоняла его к непотребностям!
        - Побойтесь бога, маменька! - возмущенно воскликнула Мария Адамовна. - Да! Я старалась… старалась его завуалированно склонить! И обольстить! Но! Только из уважения к вам! Потому что… разве вы не мне его привели?
        - Я?! Тебе? - захлебнулась от негодования словами Элеонора Юрьевна.
        - Конечно! Вы же так настаивали, чтобы я отвлеклась от измены вашего сына! И… только из уважения к вам я постаралась закрутить роман с Романом. Но… Не смогла. Вы уж меня простите, но… Давайте его пустим в оборот, пусть деньги приносит. Я приглашу Романа в наш клуб, и за него дамы заплатят приличную сумму.
        Баба Нюра презрительно фыркнула:
        - Я своими любимыми мужчинами не торгую.
        - А мы вам с гонорара купим абонемент в бассейн.
        - Но абонемент ведь дорогой! - удивилась пожилая леди. - Кто ж за Ромочку столько отвалит? Мария! Ну что ты несешь?! Не смей! Слышишь? Не смей говорить мне гадости! И вообще! Я собралась идти спать, а ты!..
        Баба Нюра резво выскочила из спальни, но через пять минут ее голова снова показалась в дверном проеме:
        - Маша… а ты правда его не полюбила? Я про Романа…
        - Нет. Очень хотела, старалась, но… любовь здесь больше не живет, - печально приложила руку к груди госпожа Коровина. - Самой неприятно.
        - А знаешь, что я тебе скажу, - вдруг хитренько блеснула глазами свекровь. - Я слушала передачу… психологического направления… так вот там говорили, что женщины очень пылко влюбляются в тех, кем увлекались в юности. Но с кем у них так ничего и не сложилось. И вот, если их бывший возлюбленный не опустился, если он очень достойный, красивый и успешный, к нему старые чувства легко воспламеняются с новой силой.
        - Знаете, маменька, - задумчиво проговорила Мария Адамовна, - если мужчина успешен, красив и достоин, в него и так можно влюбиться, не зная его раньше.
        - Не спорь с психологами! - буркнула свекровь и лукаво поддела: - Или у тебя из бывших-то возлюбленных все в алкашей выросли?
        - У меня из бывших возлюбленных только один: ваш сын! И он вырос в приличную дрянь! - выкрикнула Мария Адамовна и демонстративно отвернулась.
        Элеонора Юрьевна тихонько прикрыла дверь.
        Мария Адамовна негодовала. Вот ну надо же! У всех свекрови как свекрови: переживают, мучаются, когда случается разрыв у детей, - а ее свекровушка! Неужели она так ненавидит Марию, что рада новой невестке? Или слепо верит, что Иван никуда не денется, нагуляется, да и вернется? Но зачем тогда Марию-то толкать на поиски нового кавалера? Она же запросто может влюбиться и… Так, а в кого там лучше всего влюбляются-то? В бывшую любовь? Только надо, чтобы эта любовь оказалась не алкашом, чтобы давний кавалер был богат, красив, успешен… Ха! Да где ж такого найти-то? И… Чего уж там, если вдруг такой случайно и найдется, отчего это Мария Адамовна обязательно должна ему понравиться?.. А с другой стороны, почему бы нет? Вон как сегодня у Романа глаза полыхали!.. Ну да, он пьян был изрядно, но так ведь это дела не меняет!
        Мария Адамовна подскочила к тумбочке и достала из самого дальнего ящика старенький альбом. Это был ее альбом, девичий. Она решила освежить память и вспомнить, кто же ей нравился еще до Ивана, но… чего уж душой кривить, Мария Адамовна и без альбома прекрасно все помнила. Однако так приятно оказалось листать старые, толстые, пожелтевшие страницы, откуда смотрела молодость! Их было четверо. Всего. За такую долгую жизнь. Первый… первый был Лешка Артамонов, красавец, знаменосец. Его любили все девочки в школе. Среди них была и Мария. Когда он вносил школьное знамя, весь зал восхищенно ахал. В белой рубашечке, с пшеничными вихрами, высокий, стройный мальчик не мог не вызывать восхищения в неокрепших душах юных дев. И он вызывал. Правда, негодник, не интересовался никем, его влекла только учеба. Лешка был неисправимый отличник, спортсмен и к себе допускал лишь мальчишек. Чем еще больше пленял школьных воздыхательниц. Что же с ним стало дальше?.. Вроде бы… бросил институт, пошел работать на завод, женился… потом еще женился… еще… От прежнего знаменосца в нем осталась только патологическая честность и
бескорыстность… что никак не способствовало превращению в успешного бизнесмена. К тому же Артамонов совершенно был не в курсе, что по нему и Мария страдает тоже. Он просто не знал всех своих поклонниц в лицо. А это может весьма осложнить налаживание бурных отношений. То есть никаких привилегий у Марии Адамовны не будет и скидок на знакомство тоже. Поэтому Артамонов отпадал. А вот… вот фото молоденькой Маши… Эх, и хороша была девка! И чего ж она на Ваню-то клюнула? Вот, рядышком на фото, - Ванечка собственной персоной. Ведь плюнуть жалко, прости господи! Носик длинненький, шейка из воротничка вытягивается, ушки в разные стороны… А Мария Адамовна из него такого красавца сделала, а он, неблагодарный! Ого, а вот и второй сердечный друг, Юра Орехов. Сосед. Он был старше на год, а это тогда считалось большим плюсом. Большим же минусом Орехова была огромная челюсть. Нет, ну случилось же такому уродиться! Прямо не челюсть, а экскаваторный ковш! Нет, Юру тоже сразу отметаем. Куда эта челюсть денется-то с годами? А ведь он раньше Маше нравился! Ну и вкусы у нее были. То Орехов-щелкунчик, то Ванечка… А вот этот…
этого тоже можно не считать. Это не он Маше нравился, а она ему - Колька Арбузов. И ведь так, гад, надоел, до сих пор скулы сводит. Бегал за ней даже в раздевалку для девочек на физкультуре! А учитель потом ругал Машу. Разве из такого парня могло вырасти что-нибудь путное? Маньяк какой-нибудь сексуальный! Нет, Арбузова она даже рассматривать не станет. А вот Дима Угаров… Дима… У Марии при этом имени и сейчас сладко заныло в груди. Заныло, и она жутко обрадовалась. Вот то забытое чувство! Пожалуй, с Димой она бы сумела забыть Ивана.
        Угаров учился в параллельном классе. Он ей стал нравиться в девятом… Тогда Маша уже устала любить Лешку Артамонова, а Угаров якобы случайно шибанул в раздевалке ее портфелем по голове. Ну кто же не знает, что раньше битье по голове портфелем было самым явным доказательством любви! Маша тогда не растерялась и сразу с силой толкнула обидчика на железные вешалки, что на языке влюбленных означало: «Ты мне тоже жутко нравишься, можешь даже напихать мне полный капюшон снега». Но Угаров отчего-то не стал продолжать ухаживанья, а даже совсем напротив - принялся толкать снег за пазуху своей однокласснице. Маша переживала. Целый месяц. А потом случилось чудо: в школе стали готовить новогоднюю сказку и поручили Маше роль Бабы-яги. Ивана же царевича выпало играть Угарову. Как же она была рада! Ребята теперь оставались после школы на репетиции и… несколько сцен у Маши было непосредственно прямо с Димкой! А потом, в один из вечеров, выяснилось, что у них не получается сцена, где Баба-яга должна на лопате царевича в печь пихать. Ну не под силу молоденькой Маше было толкать Угарова в нарисованную печь, да еще на
лопате! Чего-то намудрили сценаристы. Режиссер - их старший товарищ, девочка из десятого класса - уж чего только не выдумывала, но силы у Марии от этого не прибавлялось. И тогда они… вспомнили! Царевич-то и не должен на лопате в печь ехать! Он раньше сообразил, что там для его организма некомфортные условия, и Бабу-ягу обманул. Сцена оказалась спасена, а вот домой идти было уже страшновато - время приближалось к одиннадцати часам, и это зимой! Режиссер попросила, чтобы Дима проводил Машу. И тот согласился. Сейчас-то Мария Адамовна понимает, что парень и так бы ее проводил… Они шли по белой снежной дорожке, фонари расцветили вечерний город желтыми красками, а на шапочки тихо падал снег… И Дима тогда сказал, что Маша - лучшая Баба-яга во всем городе. А она… она отвечала, что он самый настоящий Иван-царевич. Возле ее подъезда Димка весело махнул рукой и побежал домой, а Маша еще долго смотрела ему вслед. Их постановка тогда удалась на славу. Правда, после нее Димка отчего-то стал дружить с Ленкой Овчаровой, которая играла Аленушку, но Маша знала: Овчарова сама навязала парню дружбу, а Димка просто никак
не мог отказать. Но все равно Маша страдала. Долго и старательно. Очень жалко, что он так и не узнал об этих переживаниях, иначе… не смог бы потом жениться черт-те на ком… на той же Овчаровой.
        Мария Адамовна так увлеклась воспоминаниями, что ей совсем расхотелось спать. Она вдруг поняла, что именно Угаров смог бы спасти ее от тоски по мужу. И как бы было здорово! Вот так они идут под ручку с Угаровым… Нет, лучше едут. Кто-то ей говорил, что Димка стал успешным бизнесменом и у него роскошная машина. Значит, едут они на этой машине, а потом останавливаются, Димка подает Марии Адамовне руку, и она выходит… в голубой норковой шубе и таком же берете… и еще в сапожках с высоким каблучком… Она вся такая выходит, а на остановке стоит ее Ваня со своей тетерей, и… Ваня кидается к Марии Адамовне, кричит: «Машенька, прости меня, полудурка!», но она на него даже не посмотрит!.. Нет, посмотрит с презрением и скажет: «А чего ж ты ко мне-то? Иди вон, тебя твоя брюква ждет!»… или…
        Нет! Надо обязательно, немедленно пригласить Угарова в ресторан! Только… как же и где его найти? И потом… а вдруг он женат? Ну и что? Иван вон тоже был женат, а эта… каракатица взяла и увела! Потому и Марии Адамовне надо поменьше смотреть на штамп в паспорте! И все же как до Уварова добраться?
        И тут Мария Адамовна вспомнила! Она найдет его через Люську Терентьеву! Люська… Людмила Назаровна… была соседкой Марии по подъезду и училась в одном классе с Угаровым. Несколько раз они даже собирались на встречи одноклассников. Конечно, дружбы между Люськой и Марией особенно крепкой раньше не водилось, но с годами женщины стали приветливо здороваться, и Люська даже как-то просила Марию Адамовну найти ей мужичка. И даже свой телефон оставила. Вот он сейчас и пригодится.
        Мария Адамовна подскочила к телефону и быстро набрала номер, который отыскала в своей рабочей тетрадочке.
        - Да? - ответил ей недовольный женский голос.
        - Люсь, ты?
        - А кто это? - не спешила радоваться Люська.
        - Ну я это, Маша! Мы с тобой в одном подъезде жили, не помнишь, что ли? Сама ж мне телефон свой давала!
        - Ага… и чего?
        - А того! Ты не знаешь, как там… Угаров поживает? А то у нас тут… День независимости мужчин послезавтра в ресторане, я вот думала его пригласить.
        - А ничего, что уже три часа ночи? - на всякий случай поинтересовалась Люська. - Ты у меня всех перебудила!
        - Знаешь, Люся, на Дне независимости ночь ну никак не отражается! - не думала стесняться Мария Адамовна. - И потом, кого у тебя будить-то? Мужа нет, дети разъехались…
        - У меня три попугая! И им нужен полноценный отдых, между прочим! Они уже проснулись, переживают! - начала нервничать Люська, но как-то довольно быстро успокоилась. - А чего, в ресторан только мужчины идти должны?
        - Ну и зачем там женщины-то? И так, куда ни приди, лишь одинокие дамочки кофей пьют да глазками стреляют. Вот я и решила… Так как там Угаров?
        - Да нормально он, с женой разошелся, живет теперь с какой-то гражданской женой. Молоденькая, дура дурой, а он и в ус не дует… А в каком ресторане-то? Я сейчас в Интернет зайду и Угарову напишу в личку. Или лучше прямо в статус поставлю.
        Мария Адамовна не слишком разбиралась, куда и чего там поставит Люська, но послушно продиктовала время и место сбора мужчин. И только после этого попрощалась с Люськой и уснула с улыбкой на устах. Послезавтра ей будет не так горько. А Ивана она станет вспоминать, лишь с улыбкой сожалея о том, что потрачено зря столько лет!
        Госпожа Коровина уже видела себя на ромашковом поле, рядом ходил белый конь. Мария Адамовна знала: царевич Уваров где-то рядом бродит, но отчего-то скрывается.
        - Маша! - рявкнули ей прямо в ухо.
        Мария Адамовна подскочила на кровати и ошалело уставилась на часы: половина четвертого.
        - Чего это? - хлопала она глазами, ничего не понимая.
        Перед ней в ночной сорочке белым привидением стояла свекровь.
        - Тебе тут звонили… - четко отрапортовала она. - Не знаю кто, но сказали, что поставили.
        - Чего поставили? - совершенно не могла попасть в рабочий режим Мария Адамовна.
        - Не знаю. Не сказали. Какой-то женский голос произнес: «Ну все, Марья, поставила».
        Госпожа Коровина еще минутку поморщила лоб и начала понимать: это, наверное, Люська куда-то поставила сообщение про День независимости… Или не она?
        Мария Адамовна прошла в гостиную, взяла телефон и набрала номер:
        - Але, Люсь, это ты мне звонила?
        - Да ты издеваешься, что ли?! - взревела в трубку Люся. - Я только их спать уложила! А если они нестись перестанут?!
        Мария Адамовна терпеливо выслушала гневную тираду, а потом все же уточнила:
        - Так я не поняла, ты предупредила Угарова?
        - Да! Предупредила! - рявкнула Люська.
        - И что он сказал?
        - Угаров такой же идиот, как и ты, - еще спать не ложился. Сказал, что придет. Только он ни фига не понял и подумал, что будет вечер встречи одноклассников!
        - Это уже не имеет значения, - легкомысленно отмахнулась Мария Адамовна и отключила телефон.
        Больше ей ничего и не надо было знать. Теперь она может смело готовиться к ресторану.
        Глава 8
        И все же следующий день Мария Адамовна посвятила сыну. Вернее, его свадьбе. Она даже на работу не пошла - знала, что ее «счастливчики» еще за три дня до выхода в свет нагладили свои парадные белые блузки (отчего-то они страшно любили именно белый верх и черный низ, прямо как комсомолки тридцатых, честное слово) и уже по второму разу заняли очередь в парикмахерской. Да и звонить они ей будут в любом случае. Поэтому… С самого утра она проснулась в полной боевой готовности. Вчерашние грезы о новом романе с Угаровым омолодили ее лет на… шесть… И в зеркале сегодня она себе очень даже приглянулась.
        Мария Адамовна тряхнула кудрями, поправила нарядный халатик и хотела уже отправиться к соседке, чтобы обрадовать ее выпавшей честью быть тамадой, пусть даже и бесплатной, но в дверь позвонили.
        На пороге стоял Авдей.
        - О господи… - вздохнула Мария Адамовна. - А ты так и не смог пережить разлуку с нашим гостеприимным домом, да?
        - Дык… куда идти-то мне? У Гордея вчера вон посидели… выпили… я уж в ночь-то домой не поперся, а утром он меня растряс, грит, шуруй домой! А то, грит, ко мне жена должна прийти…
        - Я, конечно, рада, что наш дом - это уже и твой дом, но… - скривилась Мария Адамовна и вдруг насторожилась. - А откуда это к Гордею должна прийти жена? И вообще… кто его жена? Если ты имеешь в виду Викторию, то… она будущая супруга моего Ивана, уж извини!
        - Ну не знаю… - протянул Авдей, полностью уверенный в своей правоте. - Гордей сейчас живет в какой-то комнате в общаге… а про жену… он как раз про Викторию говорил. Грит, у них уже все на мази. А про Ваньку вашего и не вспоминал.
        - А чего ж ты с Гордеем в общаге не остался?
        - Так говорю же, он сказал, что жена придет, и вытурил! - обиженно шмыгнул носом Авдей и сразу отправился на кухню. - А у нас есть чего пожевать?
        - Это не ко мне, - махнула рукой Мария Адамовна и вдруг призадумалась. - Ты вот… ответь, Авдей, ты зачем пять тысяч брал?
        Мужчина понял, что его вычислили, и растерянно захлопал белесыми ресницами. По его виду Мария поняла, что не ошиблась. И в самом деле, зачем Ивану брать деньги? Да если бы и взял, он бы честно признался, а вот Авдею… ему-то денюжка очень нужна.
        - Ну так… мне ж надо было.
        - Немедленно отдай! - строго проговорила Мария Адамовна.
        - Так… а нету у меня уже. Я ж… я ж их не просто так брал, я их тратить хотел. И потратил все как полагается.
        - Чтобы завтра деньги были у меня! - отчеканила Мария Адамовна и вышла за дверь.
        С соседкой ей крупно не повезло. Нет, та бы и рада была стать тамадой, Мария Адамовна точно знает, но только ее не оказалось дома, а маменька соседки сообщила, что вернется женщина только через месяц, так как уехала работать вахтовым методом.
        - Ну что ты будешь делать? - расстроилась госпожа Коровина и решила немедленно заняться сценарием к свадебному выкупу невесты.
        Написание сценария, как оказалось, дело не совсем простое. Да еще когда тебе под руку постоянно лезут домочадцы.
        - Машенька, а чего это ты в писанину уперлась? Фельетон решила сочинить? - интересовалась свекровь.
        - Маменька, сейчас их никто не пишет, да и времени у меня нет на фельетоны! - раздражалась Мария Адамовна. - Я просто хочу сегодня подготовить кое-что к Андрюшенькиной свадьбе. А то завтра у меня ресторан, будет не до этого!
        Элеонора Юрьевна исчезала, но тут же к Марии Адамовне подходил Авдей.
        - Я вот хочу поинтересоваться, а чего это у нас на обед никогда не бывает жареной картошки с мясом? - выжидательно топал он ногой в дырявом носке. - Я, как мужчина, очень уважаю картошку с мясом! А меня не угощают! Уже живу здесь черт-те сколько, а от меня все картошку прячут! А я требую!
        - Вот что, - скрипела зубами Мария Адамовна. - Ты свои требования… на листочке напиши, а завтра… прочитаешь вслух перед дамской публикой. Если найдется дура, которая готова для тебя все это выложить, так ты, Авдей, не куксись! А сразу ту идиотку хватай и в загс. Потому что я тебя терпеть уже больше не собираюсь, понял?
        И вообще! Мне надо поработать!
        Она была взвинчена до предела, но ее, похоже, не слишком боялись.
        Еще пару раз появлялась баба Нюра и спрашивала, какой фасон платья больше подходит к ее седине, потом Авдей интересовался, во сколько конкретно намечается сегодня обед? А ужин? А ресторан завтра во сколько? А ничего страшного же не будет, если он сегодня выпьет стопочку, чтобы подготовить организм к завтрашнему возлиянию?
        Когда Мария Адамовна написала сценарий, уже наступил вечер. Она собралась позвонить Валентине, но та ее опередила.
        - Валенька! Как хорошо, что ты позвонила! - обрадовалась в трубку Мария Адамовна.
        - Маша, к тебе что… Иван вернулся? - осторожно спросила Валентина.
        - А… Откуда ты знаешь, что он уходил? - изменился тон у Марии Адамовны.
        - Так все знают! - удивилась сватья. - Но это хорошо, что он вернулся, а то… знаешь, как-то нехорошо будет, если рядом с женихом сядет незнакомый дядька! А вдруг он еще выпивохой окажется, уж лучше Ваня. Хотя он тоже выпить не дурак…
        - Валя! Я тебя о другом спросить хотела! - перебила будущую родню Мария Адамовна. - Скажи, ты когда меня со свидетельницей познакомишь? Я тут сегодня сценарий придумала, как Андрюшенька Ярославу выкупать будет, вот, надо свидетельнице передать, пусть учит.
        - Ничего не надо, - хитро протянула Валентина. - Мы сами уже все придумали. Ты там насочиняешь и потом Андрею расскажешь. А надо, чтобы он не знал.
        - Ну да, конечно, по правилам Андрей не должен знать. Но так ведь… Это ж… Быстро рассказывай, что вы там наворотили! Сразу говорю, денег давать не будем! Выкупать станем только умом и сообразительностью!
        Валентина, видимо, была иного мнения, но рассказывать категорически не соглашалась.
        - Вот что, Валя, - решила давить тоном Мария Адамовна. - Я тебя… не одобряю! Ты мне, Валя, испортила предпраздничный кураж! Я буду всю ночь переживать… И даже, может, порыдаю! А виновата будешь ты!
        Но и это Валентину не пробило.
        - Тогда… Тогда ищи тамаду сама! Я вытираю руки… уже вытерла… опять во что-то вляпалась… - посмотрела на свои ладони Мария Адамовна и, бросив трубку, пошла в ванную.
        Ситуация опять выходила из-под контроля. Вот не могла Мария Адамовна чувствовать себя спокойно, когда что-то было не так, как она задумала. А с этой Андрюшиной свадьбой все сразу же пошло наперекосяк. Сначала навалилась эта новая родня! Потом сбежал муж, потом… отчего-то все вдруг решили пережениться! И даже баба Нюра! Даже она! Вместо того чтобы поскорее выудить деда с дачи, купить ему новые брюки взамен старых галифе, и она кинулась заводить романы! И никто при этом не советовался с Марией Адамовной, хотя по романам та вообще была профессионалом. Ведь это же ее хлеб!
        Мария Адамовна расстроилась и, чтобы успокоиться, залезла в ванну. Там, разомлев от горячей воды, женщина вдруг подумала: а пусть оно все идет… лесом! Пусть все будет как будет. В конце концов, свадьба Андрея никуда не денется: заявление в загс подано, гости приглашены, ресторан заказан, костюм и платье уже есть, даже сценарий выкупа придумали. А тамада… Да его за три дня можно найти и заказать, были бы деньги. И теперь самое время Марии Адамовне подумать о себе. Ведь и в самом деле, совсем не безразлично людям, кто будет сидеть рядом с женихом. Конечно, как бы она ни злилась на Ивана, тот имеет право присутствовать на свадьбе сына. Андрюша маменьку даже спрашивать не станет, посадит отца рядом с собой, и все. А если Иван придет не один, а с этой мымрой? И чего, Мария будет сидеть одинокой клушей, а все станут на нее жалостливыми взглядами смотреть? Нет! Надо непременно завтра заполучить этого Угарова. Тем более что он и сам не против отдохнуть в ресторане… Поэтому к завтрашнему дню надо готовиться с полной отдачей. И она подготовится. А сегодня… сегодня надо как следует выспаться!
        Утром она проснулась в половине седьмого от пронзительного телефонного звонка. Звонила Тонечка Абрикосова и интересовалась, ничего ли у них не изменилось и так ли по-прежнему они собираются в ресторан вместе с импозантным мужчиной. Госпожа Коровина еле разлепила веки и терпеливо пробурчала, что с импозантным мужчиной полный провал, потому как точно идет только Авдей, а у него с этим делом полный швах. Опять же, если кто еще появится и будет более импозантен, то уж сначала его опробует сама Мария Адамовна. Тонечка как-то слишком глупо хихикнула и бросила трубку. Мария Адамовна долгим взглядом посмотрела на часы и, убедившись, что еще часа три вскакивать с постели совсем не обязательно, провалилась в сон. Второй раз она проснулась от того, что ее настойчиво толкали в плечо.
        - Госспыди… ну кто тут еще? - снова пришлось проснуться Коровиной.
        Перед ней стоял Авдей с рваными носками в руках.
        - Мария! Эт-то что, дырка? - с ужасом вопрошал он и даже пытался ткнуть этими самыми носками в нос Марии Адамовне.
        - Убери эту гадость! - взвизгнула та и подскочила на кровати. - Выкинь!
        - Ага… выкинь… а в чем в ресторан-то идти? - решал непоправимую проблему Авдей Георгиевич.
        - Сходи и купи новые! - рявкнула Мария Адамовна и снова бухнулась на кровать.
        - Машенька! - тут же донеслось из-за двери. - Я слышу, ты уже проснулась.
        - Я сплю! Как младенец! - заорала Мария Адамовна на весь дом. - И если кто разбудит, буду закатывать истерику!
        - Боже, и как с ней только жил мой несчастный Ванечка… - послышалось за дверью.
        Упоминание о Ванечке окончательно пробудило Коровину. Как-то больше не хотелось уже сладких, теплых снов. Вернее, хотелось, но женщина поняла, что они сегодня окончательно вытеснены из ее спальни.
        Госпожа Коровина встала, подошла к зеркалу, увидела… в общем, не такое лицо ей хотелось бы увидеть и… Мария Адамовна снова улеглась в постель и уже досыпала без прекрасных сновидений. Кажется, еще кто-то звонил, и не раз, но телефон теперь был запрятан глубоко под подушку и вреда не нанес.
        Когда Мария Адамовна окончательно проснулась, в доме отчего-то все суетились, взволнованно носились из комнаты в комнату и постоянно запирались в ванной.
        - О, Маша, ну ты и спать, - покачала головой невесть откуда взявшаяся Лидия.
        - А… а ты чего здесь? - не поняла цели ее прихода Мария Адамовна.
        - Я брата собираю! Не пойдет же он сегодня в ресторан в грязной рубашке, неглаженых брюках и рваных носках!
        - Ага… - сонно кивнула Мария Адамовна. - Не пойдет… Собирай.
        Баба Нюра носилась с тремя наглаженными воротничками в руках и не знала, куда их пристроить.
        - Маша! Ну наконец-то! Проснулась! - радостно воскликнула она. - Скажи, какой мне воротничок более подойдет к новому платью? Вот этот, этот или этот?
        - Мне кажется, этот… - решила Мария Адамовна и вдруг уставилась на бабу Нюру повнимательней. - Маменька, я обнаглею спросить: а вы-то куда собираетесь?
        - Маша! Ты вот вечно… всю дорогу закудыкаешь! - отчего-то рассердилась бабушка и унеслась к себе в комнату, так и не ответив.
        - Мария! Ты, конечно же, не догадалась купить мне новое лезвие, да? - выскочил из ванной Авдей.
        - Какое лезвие? - хлопала глазами Мария Адамовна.
        - Такое… синенькое… которым бриться! - чуть не плакал несчастный мужчина. - Лида! Ну и как мне собираться?
        Лида подскочила к брату, попыталась выдернуть пару волосин из его отросшей бороды, но те держались намертво.
        - Хорошо, сейчас сбегаю… - и унеслась, захватив сумку.
        Мария Адамовна пожала плечами и пошла на кухню. Еще не было полудня, а в доме уже вовсю готовились к вечеру.
        Лидия принеслась через минут двадцать, дала брату ценные указания и убежала - готовить себя любимую к вечернему показу.
        Как ни старалась Мария Адамовна сохранять спокойствие, но волнение передалось и ей. Сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее она стала передвигаться по комнатам, хватать нужные и ненужные вещи, а потом бросать их где попало.
        Наконец, в четыре часа она поставила термобигуди на плиту и уселась перед зеркалом. Наступил час священнодействия: Мария Адамовна накладывала вечерний макияж. И уж в это время она никого не видела, не слышала. И не дай бог кому-то было ей помешать.
        Мария Адамовна накрасила лицо, уложила волосы, и теперь осталось только нарядиться в свое прекрасное новое платье, которое она приготовила к свадьбе сына, но решила, что на свадьбу другое купит. А в ресторан надо надеть именно вот это… Она уже пошла за ним в спальню, как в прихожей раздался звонок.
        - Машенька, открой, я раздета! - крикнула из своей комнаты Элеонора Юрьевна.
        - Авдей, открой! - в свою очередь крикнула Мария Адамовна.
        Но тот сидел перед телевизором уже одетый, побритый, к тому же в новых носках, а посему никаких лишних телодвижений делать не собирался: Лида строго-настрого предупредила, что носки тонкие, новые и лучше их не марать.
        - Да что ж такое! - фыркнула Мария Адамовна и открыла дверь.
        На пороге стоял Роман Федорович собственной персоной. От него за версту несло одеколоном, волосы оказались старательно расчесаны, и пусть костюм был уже знаком, зато из верхнего кармашка кокетливо выглядывал уголок новенького носового платка.
        - Здравствуйте, Машенька, - лучезарно улыбнулся гость. - Вы сегодня неотразима!
        - Здрассьте, - торопливо кивнула Мария Адамовна. - А вы к бабе Нюре? Сейчас ее позову.
        - Да я… собстно… - замямлил гость, но Мария Адамовна уже кричала на всю квартиру:
        - Маменька! К вам тут товарищ! Мама! Вы еще не оделись?!
        Свекровь вылетела из своей комнаты пташкой. На ней было новенькое платьице, которое очень ей шло, туфельки на небольшом каблучке, а волосы оказались уложены в причудливую пирамиду.
        - Элеонора-а-а Ю-у-рьевна-а-а… - пропел Роман и склонился поцеловать даме ручки.
        Та зарделась, и румянец проступил даже сквозь плотный слой пудры.
        - Ну просто голуби, - мило улыбнулась Мария Адамовна и отправилась в свою комнату.
        Не тут-то было. В дверь опять позвонили.
        - Машенька… к нам гости… - с ноткой обиды объявила баба Нюра.
        Кто пришел на этот раз, Мария Адамовна поняла по слишком громким воплям.
        - Роман! Федорович! Какое счастье! - ликовала на весь подъезд Лидия. - А я, главное, вас тогда-то пригласила в ресторан, но думала, что вы не вспомните! Думаю, ведь гадом будет, не придет! А вы…
        - А я пришел… - ответно радовался Роман Федорович. - Я вот подумал… женщины же будут на меня рассчитывать, чего ж я… Только… простите, а в какой ресторан мы идем? А то я… представляете, какой рассеянный? Ха-ха! Забыл дома деньги!
        - Ничего, я за вас заплачу, - легко решила проблему Лидия.
        - Ромочка, не переживай, - подключилась баба Нюра. - Лидочка за нас заплатит. Ромочка, я думаю, ваших денег хватит нам с вами на такси? Молодежь пускай едет на автобусе, а вот вы и я…
        - Погодите! - не соглашалась Лидия. - Вы можете и вовсе дома оставаться! А вот мы с Романом…
        - Нет-нет-нет, - замахала руками пожилая леди. - Это не обсуждается! Я еду…
        Губы Марии Адамовны перестали улыбаться и съехали куда-то вниз.
        - Простите… - влезла она в такую дружную беседу. - Маменька… Роман Федорович… А вы в курсе, что столики уже заказаны? И… я, конечно, дико извиняюсь, но… на вас никто не рассчитывал!
        Элеонору Юрьевну, похоже, такой факт смущал мало.
        - Машенька… а чего тебе там делать? Там собираются люди, которые…
        - …являются членами моего клуба! - перебила ее Мария Адамовна.
        - Вот и славно! - бараном таращилась на невестку свекровь. - Твои члены идут искать там свою судьбу!
        - Да! - хором подтвердили брат с сестрой. Известие о нехватке мест их тоже не обрадовало.
        - Вот именно! - продолжала Элеонора Юрьевна. - Поэтому… ты запросто можешь оставаться дома. Все, что у тебя было, ты сама уже расфигачила! Прошу прощения… разбила! Сколько ж можно опять замуж таскаться?
        Мария Адамовна даже отвечать ничего не стала. За себя она была совершенно спокойна - ее обнаглевшие родственники даже не знают, в какой ресторан они сегодня должны идти, а туда же! Решили без нее, без Марии Адамовны! Эх, вот удрать бы от них втихаря… а почему бы и нет?
        Коровина махнула рукой и направилась в свою комнату:
        - Да делайте вы что хотите! Мне и самой… не больно-то хотелось в этот ресторан! Ха!..
        - Вот и правильно, - назидательно проговорила Элеонора Юрьевна. - А то ишь! Собралась она! Сиди да лучше о свадьбе думай!
        Мария Адамовна только про себя ехидно ухмылялась. Ничего, они ее попомнят.
        В комнате все так же шло обсуждение, насколько Мария Адамовна достойна посещения ресторана. К слову сказать, только Авдей и заступался за хозяйку дома, а вот остальные…
        - Ничего… - шипела Мария Адамовна, втискиваясь в новое платье. - Авдею я так супругу найду, а вот ты, Лидочка… И вы, маменька… С Ромочкой своим…
        Она вышла в гостиную уже наряженная. Включила телевизор и вдруг закричала страшным голосом:
        - Нет! Вы только посмотрите! Нашего Ивана Михайловича показывают! С какой-то женщиной!
        В тот же миг раздался топот, и в комнату влетела вся компания.
        Пока они ждали, когда среди строителей-гастарбайтеров на экране мелькнет знакомое лицо, госпожа Коровина тихонько выскользнула в прихожую, вышла за дверь и что есть мочи понеслась вниз. Главное, чтобы ее родственнички, которые так долго думали, брать или не брать Марию Адамовну с собой, не сообразили, что адреса ресторана они не знают! А в такой уже не ранний час вряд ли найдется место для четверых в каком-нибудь ином.
        Она уже ехала в такси, когда ей позвонила баба Нюра.
        - Машенька, девочка, а… куда тебя унесло-то? Какого лешего тебе дома не сиделось? - гневалась свекровь. - Взяла, главное дело, потихоньку смылась! А мы куда теперь? Где сегодня клуб-то собирается?
        - А, маменька? Это вы? А я вот так подумала… Ну зачем мне вы? Сидите себе дома. А у меня столько дел! - откровенно куражилась Мария Адамовна. - Я, маменька, сегодня поздно приду. А в следующий раз подумайте, кого первого надо брать в рестораны.
        - Погоди! - уже кричала в трубку Лидия. - Мария! Маша! Но мы же… мы же с тобой… Маша, ну что ж такое-то? Я себе белье нижнее купила новое! Я… а ты… я же…
        - Лидочка, а тебе урок: не предавай друзей. Все, мне надоело разговаривать.
        - Погоди! Ну как же! Я ведь Авдею носки новые купила! Он теперь даже ходить боится, все в ресторан собирается! Ну…
        - Так идите! Кто вас держит-то? - кончилось терпение у Марии Адамовны. - Лида, у меня сегодня другие планы. И вообще… Вы меня обидели и… вы теперь только тени на полотне моей судьбы! Все!
        Она отключила телефон и немного призадумалась: все же получилось, что она опять обманула своих женщин, Авдея им не привела. Значит… Господи, опять эти длинные сдвинутые столы со сплошным женским коллективом… И из гостиницы чего-то никто не звонил… Вот ведь невезуха… А завтра на работе опять будут недовольные лица
«счастливчиков», а также злобный шепот Анны Никитичны на весь кабинет, что, мол, у конкурентов каждый выходной свадьбы, и мужики там откуда-то есть. Эхх…
        Это, конечно, изрядно портило настроение, однако, когда Мария Адамовна вошла в ресторан, глаза ее расширились от удивления, а от плохого настроения не осталось и следа: посредине огромного зала стояли сдвинутые столы, а за столами… за столами сидели мужчины! И только кое-где мужские строгие костюмы разбавляли нарядные женские платьица ее «счастливиц».
        Сначала Мария Адамовна даже ахнула от радости, а потом… потом в душу закралась совсем не радостная мысль: «Ну вот, они уже сами научились добывать себе мужиков, и у них это получается гораздо лучше, чем у меня… плакали мои денежки…»
        Но когда к Марии кинулась ярко раскрашенная дама, от сердца отлегло.
        - Машка-а-а?! Ну чего так долго! Мы с мужиками чуть было сначала не испугались! Хорошо, что ваши тетки не дали нам уйти! У вас такие классные тетки!
        - Люсенька… - старательно улыбалась Мария Адамовна. - А… вот этих мужиков… ты их по всему городу собирала?
        Люська мгновенно стала серьезной.
        - Маша! Ты не поверишь, - предельно честно заявила она. - Я ведь только в статусе написала, а собралось… Маш, но они с деньгами пришли, честное слово. И ваши… Слушай, эти ваши клубовские тетки такие молодцы! Они как-то сразу общий язык нашли со всеми! И…
        - Угаров здесь? - в лоб спросила Мария.
        - Обижаешь! Чего он, хуже других, что ли? Он еще и не один пришел, а с Митькой Кузнецовым, Володькой Раскидаевым, с Васькой Стратотуевым. Все как полагается. Все дружки в сборе.
        - Девушки!!! Давайте к нам! - уже кричали им из-за столов.
        - Боже, какое счастье, что я не поволокла сюда этого Авдея, - вздохнула про себя Мария Адамовна и тут же отправилась к столу.
        Вечер начинал ее радовать прямо с первой же минуты.
        - Девушка! Давайте сюда! - кричал какой-то незнакомый, прилично одетый дядька. - А то все девушки от меня на другом конце стола!
        - Нет, эта девушка сядет к нам, потому что она наша одноклассница! Анечка, иди сюда! - вдруг позвал Угаров. И хоть он оскорбительно переврал ее имя, Мария Адамовна все же почувствовала, как теплая волна буквально всплеснулась где-то в организме.
        - Я, конечно же… я сяду… - слегка кокетничала она. - Только меня зовут Мария!
        - Адамовна! - хором рявкнули члены ее клуба. - Мария Адамовна! Ну вы сегодня! Ну вообще!
        Мария Адамовна села рядом с Угаровым. Она на него и не смотрела вовсе, специально отворачивалась, но… чувствовала, как от него пахнет одеколоном, боковым зрением видела, как он накладывает в ее тарелку какой-то салат и даже наливает вино. Это было невозможно приятно. Волна еще раз колыхнулась и успокоилась.
        - Дорогие мои! - встала Мария Адамовна. - Я предлагаю… Познакомиться! Коли уж у нас собрался такой прекрасный, дружный коллектив, то… надо хотя бы познакомиться… пока мы тут еще все в трезвом уме и твердой памяти… Предлагаю, каждый встает, называет свое имя и… парочку слов о себе. Я уверена, нам всем есть что сказать!
        За столами зашумели, сначала бурно поддержали идею знакомства, а потом стали бурно выяснять, кому первому выпадет рассказать о себе всю подноготную.
        - А ты изменилась, - проговорил вдруг совсем рядом Угаров.
        Мария Адамовна обернулась к нему. Он смотрел на нее каким-то теплым, хорошим таким взглядом. Вероятно, ему тоже были приятны те воспоминания, которые касались только их двоих.
        - А ты совсем не изменился… - негромко проговорила Мария Адамовна, покраснев. - Только возмужал, и все.
        Угаров и в самом деле изменился немного. Нет, ну, конечно же, раздался в плечах, появилась седина в висках, дядька уже такой серьезный, далеко не мальчишка, но… вот его взгляд… взгляд, от которого Мария просто сходила с ума. Вот он тогда если бы хоть раз на нее посмотрел так! Хоть разочек, то… она бы была самой счастливой девочкой на свете!
        - Я вот помню, - продолжал Угаров, склонив голову набок и пристально ее разглядывая. - Ты ведь в школе была… ну совсем какая-то… неприглядная… Все время болела то ветрянкой, то свинкой…
        - Я-а?! - открыла рот Мария Адамовна.
        Она, может, и была неприглядная, но отличалась богатырским здоровьем. Из-за чего страшно страдала. Потому что ей ни разу не пришлось пропустить школу по болезни.
        - А помнишь, как я тебе мышь в портфель подложил, а ты потом ревела… ты тогда такой некрасивой казалась, мне еще захотелось и крысу туда же сунуть, - продолжал вспоминать Димка Угаров. - Я только сейчас понимаю, какой я был идиот!
        - Я ж говорю, ты совсем не изменился, - от обиды скривила губы Мария Адамовна. - Помнит он, какая я некрасивая была! Не училась я в твоем классе! Ты в параллельном был! Мы с тобой вместе в новогодней сказке играли. Я была Бабой-ягой!
        - М-да? - чуть отстранился Угаров. - Ну… прости… а ты мне Аньку напомнила… точно такая же…
        - Спасибо! - рявкнула Мария Адамовна и отвернулась, взглянув на того, кто сейчас возвышался над столом.
        Неизвестный, высокий и довольно приятный мужчина рассказывал, что он окончил театральный институт, но работает не в театре, а в собственном агентстве, проводит праздники. И считается лучшим тамадой в городе.
        Девчонки из клуба глазели на него, раскрыв рты. Но как на него смотрела теперь Мария Адамовна! Это был он! Тот человек, который ей просто необходим!
        - Ой! А у вас отзывы есть?! - кричала она через весь стол, совершенно забыв про Угарова. - Где можно посмотреть ваши свадьбы?!
        - Я могу показать видео, - пообещал мужчина.
        - Прямо сегодня? Мне надо прямо сегодня! Очень!
        - Сегодня не обещаю, но вот… может быть, мы с вами…
        - Маша! - дернул ее за руку Угаров. - Я вспомнил! Точно! Ты ж Баба-яга!
        - Какая я тебе Баба-яга?! - выдернула руку Мария Адамовна. - Ну ведь взрослый же человек, а такое на красивую женщину наговариваешь! Мужчина! А у вас есть визитка?
        - Маш, ну не обижайся, - не успокаивался Дима Угаров. - Ну, Маш… А помнишь, как у нас Кощей Бессмертный в кулисе запутался?
        Мария Адамовна не помнила. Вот царевича она помнила хорошо, а Кощея - подзабыла.
        - Ой, Дима… конечно, помню… - быстренько улыбнулась Коровина, потом торопливо поднялась и направилась к месту рядом с тамадой. Этот мужчина ей был куда важнее, нежели воспоминания о каком-то Кощее и всей нечистой силе в целом.
        Нет, вечер сегодня особенно радовал. Мало того что Угаров все же напряг память и вспомнил, кто она такая, так еще и с тамадой невероятно повезло! Да и женщины-«счастливицы» были при деле. Теперь никто не скажет, что она зря собирает деньги на все эти рестораны. Можно будет прямо завтра же начать собирать сумму на следующий поход, чтобы, как говорится, действовать по свежим следам.
        Сегодня все было бы совсем чудесно, если бы ближе к концу вечера не разверзлись ресторанные двери и в зал не ввалились две знакомые до боли пары: Лидочка с братцем и баба Нюра со своим кавалером Романом Федоровичем. Хотя… было уже трудно разобрать, чей на сей момент это кавалер, так как к его локтю крепко прилепилась Лидия, но и баба Нюра не отставала, семенила чуть позади.
        - О господи… - выдохнула Мария Адамовна. - Ну как же не ко времени… А я уж думала, что сегодня вечер пройдет без эксцессов.
        - Маша-а! - заголосила Лидия на весь ресторан. - Мы тебя нашли, представляешь?
        - Не может быть… - скривилась Мария Адамовна. - И кто у вас оказался такой ищейкой?
        - Пусть это останется нашей маленькой тайной, - махнула рукой Элеонора Юрьевна. - Куда нам садиться?
        Коровина больше не стала глумиться над родней и всем нашла место. Правда, строптивый Роман Федорович все же улучил момент и пересел ближе к Марии Адамовне. Следом за ним, гремя стулом, перебралась Лидия и, естественно, баба Нюра. Это еще хорошо, что народ за столами уже сидел не так плотно и безвылазно: люди все больше танцевали, а то и вовсе сидели по парочкам в курилках, выходили подышать свежим воздухом и вообще - интимно общались.
        А в зале между тем зазвучала медленная музыка и… Боже, ну надо же, сам Угаров поднялся и подошел пригласить Марию Адамовну на танец.
        Конечно, у нее что-то там где-то екнуло, и в душе даже шевельнулось прежнее чувство… Теперь, когда на нее пялилась Элеонора Юрьевна, было самое время показать, как она еще востребована мужчинами, и Мария Адамовна согласилась на танец, однако… Роман Федорович как-то уж очень ловко подскочил, ухватил женщину за руку и выдернул на середину зала, где уже качались некоторые пары.
        - Позвольте мне вас пригласить, - чуть запоздало вспомнил он. - Вы знаете… я вот сейчас смотрю… Вы напоминаете мне… эдакую… хозяйку таверны! Веселую такую вдову!
        - Ну знаете! - возмущенно дернулась Мария Адамовна. - Мой муж… конечно, он немного не в себе! Но не до такой же степени! Думайте, что говорите! Я вот, к примеру, совсем себя вдовой не ощущаю!
        - Да ну что вы! Это я просто к слову… ассоциация, так сказать… - принялся объяснять Роман. - Я же режиссер по профессии. И просто не могу пройти мимо фактурных образов. Вот… Как вы считаете, с чего я так прикипел к вашей бабушке? Ну? Подумайте!
        - Я и сама хотела вас спросить, с чего бы это? - строго уставилась на него Мария Адамовна. - Квартира все равно на нас переписана, родственников у бабы Нюры куча, наследства - ни фига. И что вас к ней тянет?
        - Да то и тянет! - радостно блестел глазами начинающий режиссер. - Я же… Понимаете, моя мечта - поставить исторический фильм… Ну, скажем, века восемнадцатого… Я уже даже несколько книжек прочитал! А ваша Элеонора Юрьевна, она ведь… будто из того века! Такая же… В общем, мне видится, что раньше все такие были: важные, чопорные… К тому же, я думаю, она и сама может еще кое-что помнить.
        Мария Адамовна вытаращилась на Романа.
        - Я подозреваю, что восемнадцатый век она помнит смутно, - скривилась Коровина. - Хотя… мы можем ее спросить.
        Бросив кавалера посреди танца, Мария Адамовна устремилась к столу, где в нервном ожидании томились Лидия и баба Нюра. Правда, Авдея с ними не было, Тонечка Абрикосова все же решила отточить на мужчине свое мастерство женского кокетства.
        - Маменька, я вам пришла открыть страшную тайну, - мило улыбнулась Мария Адамовна. - Догадайтесь, отчего это у вас так долго длится роман с Романом Федоровичем?
        - Он уже не длится, - поправила Лидия. - Роман нашел, что я тоже дико интересная женщина.
        - Не говорите глупостей, Лидочка, - перебила ее Элеонора Юрьевна. - Маша, я тебе уже говорила, у нас с Романом поразительная духовная тяга!
        - Мария! - подоспел Роман Федорович. - Ну стоит ли прямо сейчас спрашивать про старину?
        - Маменька! - открывала все карты Коровина. - Роман наш - молодой, начинающий режиссер!
        - А я знала! - вытянулась жердем Лидия. - Он мне сообщил!
        - Ну так вот, маменька, - продолжала Мария Адамовна. - Роман рассчитывает, что вы станете для него живым пособием.
        - Анатомическим? - ужаснулась пожилая леди.
        - Ну что вы говорите, право же… - сконфузился Роман. - Я просто… вот смотрел на вас, Элеонора Юрьевна, и… вы ведь настоящая графиня! Повадки, стать… Короче, я хотел ставить спектакль по рассказу «Муму». А вы бы у меня были той самой барыней, которая…
        - Маменька! - воскликнула Мария Адамовна. - Обратите внимание, как тонко чувствует вас режиссер! И да! Вы прямо-таки и есть рабовладелица-самодур! Как говорит Роман, даже привычки те же!
        Пока баба Нюра обдумывала, хорошо это или плохо, Лидочка уже вовсю пытала Романа Федоровича:
        - А я? Кого вам напоминает мой светлый образ?
        - Вы… - на секунду призадумался Роман и выдал: - Вы видитесь мне ковбоем! Да! Именно! Эдакая, знаете… в кожаных штанах, с кнутом…
        - А вокруг коговки, коговки… и пастушок - моводенький, моводенький, - хихикнула Мария Адамовна. - Лидочка, вам не удалось оторваться от деревни, вас раскусили!
        Та открыла рот от изумления, отчего ее лицо стало еще длиннее.
        - А знаете! - вдруг закатила глаза к небу Элеонора Юрьевна. - Роман! Я согласна играть у вас девицу восемнадцатого века или девятнадцатого, только… Пусть это будет Ирина! Из романа «Дым» Тургенева. Я себя так и вижу… эдакой… резкой на слова, ядовитой и роковой…
        - Вот когда это и другие увидят, тогда… - остепенила свекровь Мария Адамовна, но тут к ней подошел мужчина, который работал тамадой, и отозвал ее в сторонку.
        - Давайте сразу познакомимся, - начал он, но в зале теперь заиграла быстрая мелодия, и звуки просто оглушали.
        - Может, выйдем? Ничего не слышно! - прокричала Мария Адамовна и потянула тамаду из зала.
        - Меня зовут Евгений Львович, - представился мужчина. - Я вот вспомнил, у меня ж на телефоне есть запись моей работы-то. А вы себе хотите на свадьбу?
        - Да, знаете, у меня сын женится, совсем-совсем скоро, а вот с тамадой… - затрещала Мария Адамовна. - Хотела соседку попросить, но она оказалась несознательной - уехала работать на вахту, вот я и… А вы дорого берете?
        - Дорого, но оно того стоит. Вот, поглядите…
        И в тот самый момент, когда они склонились над маленьким экранчиком телефона, совершенно невинно соприкоснувшись головами, Мария Адамовна вдруг почувствовала резкий толчок.
        - Ну что еще та… - обернулась госпожа Коровина и онемела… на целую секунду.
        Перед ней с перекошенной физиономией стоял Иван! Собственной персоной.
        - Марья! Немедленно домой! - совсем как девчонке приказал ей муж. - Что это еще за… знакомства какие-то непонятные?! Домой, я сказал!
        - Че-го?! - пришла в себя Мария Адамовна. - Ах ты…
        Она забылась настолько, что даже задрала подол, чтобы поудобнее пнуть презренного изменщика.
        - Я тте сейчас пойду домой! Я тте сейчас… - В следующий момент она рванула за супругом, ломая каблуки.
        Иван Михайлович помнил, что рука у его супружницы меткая и увесистая, а уж нога-то… Причем жена все делает от души и чистого сердца. Поэтому он не стал дожидаться, пока его настигнет праведный гнев, а на удивление быстро, точно тушканчик, прыжками стал удаляться от врат ресторана. Супруга же отставать не собиралась. Наконец-то наступил ее час! И сейчас она выскажет этому предателю все, что скопилось в душе.
        Мария бегала быстро, но недолго. Иван продержался дольше. Наверняка потому что был легче.
        - Иди сюда, ирод! - свирепо требовала Мария Адамовна, потому как бегать уже не могла. - Иди, я тебя стану бить.
        Иван Михайлович не хотел уходить, но и подойти к жене было самоубийством. Поэтому он нарезал круги возле супруги, пытаясь на ходу хоть что-то объяснить.
        - Машенька, вот ты же ничего не знаешь!
        - И знать не хочу! Иди, по спине вдарю, душеньку отведу.
        - Нет, Машенька, у меня потом горб вырастет. И незаслуженно, между прочим. Или я и вовсе… инвалидом стану. Маша, а я же… у меня была очень сложная ситуация! Прямо-таки… смертельно!
        Он даже остановился на минуточку, чтобы показать, насколько сложная ситуация у него была. Но Мария Адамовна вероломно попыталась воспользоваться небольшой остановкой и… огрела-таки супруга рученькой по хребту. Иван, тоненько взвизгнув, снова принялся выписывать вокруг жены кренделя.
        - Маша, я деньги заработал! Большие! Много!
        Но даже упоминание о деньгах Марию Адамовну не затормозило, а, казалось, разозлило еще больше.
        - Так ты еще и на панель, позорище мое! Ну я тебе…
        Со стороны зрелище было занятным. По темной улице неслась зрелая дама в нарядном платье, на каблуках, с растрепавшимися волосами, периодически останавливаясь, чтобы отдышаться. При этом она наклонялась почти до земли, опускала руки и утробно стонала. От нее убегал юркий, вертлявый мужичок. Причем убегал как от собственной погибели. Однако, когда дама останавливалась, мужичок крутился рядом и даже, кажется, строил рожицы. Неизвестно, чем бы закончился этот марафон, если бы из переулка не вышел высокий мужчина с огромной черной мохнатой собакой. Собака, заметив странных граждан в сей поздний час, немедленно встала в стойку и несколько раз предупредительно гавкнула. Удивительная парочка мгновенно прекратила всяческие телодвижения и замерла в позе статуи. Первым очнулся мужичок.
        - Мужчина… вы эту женщину подержите собачкой минут десять! Пожалуйста, только десять минут. Это вопрос жизни и смерти. А потом… можете отпускать. Собаку.
        - Не вопрос… - пожал плечами мужчина, хотя и ничего не понял. И тут же приказал собаке. - Фил, охранять!
        Черный мохнатый Фил неторопливо уселся возле Марии Адамовны.
        - Спасибо, - сердечно поблагодарил Иван Михайлович и быстро начал рассказывать свою историю. Он четко понимал: больше у него случая не представится. - Маша, ты же помнишь, как я пошел на встречу одноклассников?
        Мария Адамовна молчала. Она вообще-то даже дышать боялась рядом с такой псиной.
        - Вот… я, конечно, немножко перебрал, ну и… поспорили мы с Петькой… короче, что я не подкаблучник.
        - Товарищи, - вклинился вдруг хозяин собаки. - Я на пару минут отойду, сигарет купить. А вы пообщайтесь. Фил, место!
        Он отошел, собака все так же продолжала сидеть возле женщины, а Иван Михайлович рассказывал:
        - В общем… Петька… он просто вынудил меня поспорить с ним на десятку… тысяч, конечно, дело же не шуточное… И я… мне надо было доказать, что я смогу любую женщину… в общем, что я еще не старик и мной интересуются дамы… Маша, осторожно, собачка волнуется… Ну, дурак, конечно. Так ведь… мы ж сколько раз спорили-то? Тыщщу! А на следующий день все забывалось! И никто никому ничего не отдавал! Так всегда было. Но… в этот раз не получилось. Нет, Петька-то бы забыл, но к нему приехал сын… Такой противный, уголовный элемент! Вот ведь по ком армия плачет! Не берут чего-то… Ну и, в общем, тот, сын Петькин… Ему были нужны деньги, он начал трясти их с отца, а чего с Петьки стрясешь-то? Но ведь выкрутился, гад! Рассказал ему про наш спор, и уж тогда… Он с меня прямо не слезал… все утро! Мы за водкой тогда пошли, а Петькин сын увидел. Ну и стал мне напоминать. Настойчиво. Чтобы я долг отдал. А тут… В общем, Вика эта… Она все поняла и подыграла. Там, конечно, не сразу все поверили, Петька выскочил, то, се… Но Вика молодец… Маша! Тихо! Собачка зубки показывает!.. В общем… сама понимаешь, пришлось мне и дальше весь
этот спектакль играть. Я ж думал: приду к Вике, она скажет Петьке, что я ей жутко интересен, ну и разойдемся! Чего ж еще-то? А вот сыночек никак не мог успокоиться. Подозревал, гад, нас в сговоре. И все же… поверили. Почти поверили… сидим мы с Петькой и Викой у нее дома, а тут… Вот что значит не везет! В это самое время приезжает к Вике ее мать! Увидела меня и ну радоваться! Прямо-таки запрыгала от счастья! Очень я ей понравился как зять. Первого-то она на дух не переносила. А тут так возрадовалась, что даже дом на Вику собралась переписывать! «Я, - говорит, - в город переезжаю, а дом сначала хотела на младшую дочь оформить, а теперь вижу: тебе нужнее! Раньше-то и подумать не могла, в деревне без мужика делать нечего, но сейчас… Завтра же поедем в контору дом на тебя оформлять!» Смотрю, Вика аж задрожала от корыстных мыслей. Обрадовалась то есть. Ну и… куда ж деваться? Ночью… Маша! Я на полу у них спал! И даже без матраса! Чтобы ее мать не догадалась, что мы не муж с женой!.. Так вот, ночью Вика и говорит, дескать, если я не хочу, чтобы она меня Петьке с сыночком выдала, значит, должен молчать, что я
ей не муж. Там и потерпеть-то надо денька два, а потом мать уедет, и все нормально будет. Ну не могли ж мы с Викой сразу сказать, что я не ее мужик, там же еще Петька сидел за столом-то! А потом уже мать решила дом переписать. Да и… Вика обещала мне от того дома двести тысяч выдать! А за это, Машенька, стоило поработать! Да ведь и самой Вике нелегко было, они только-только собрались с Гордеем семью построить, а тут я! Вот и терпели все. А сегодня утром ее мать уехала, я сразу домой! А там… Короче, выясняется, что ты убежала в ресторан и даже не сказала в какой! Это еще хорошо, что я всех твоих клубовцев знаю. Позвонил Тонечке Абрикосовой, она мне и выдала место дислокации. Маш, ну я ж правду говорю!
        - Правду? - прищурилась Мария Адамовна. - А ты не мог мне ее сказать раньше, тогда, в подъезде?! Чтобы я не мучилась тут!
        - Не мог! - кивнул Иван. - В подъезде том я специально говорил так, чтобы ты обиделась. И ушла. Ты же… Маш, ты бы всю денежную идею ко всем чертям послала! А я уже столько отработал! Гляди, Петька десятку должен и Вика двести.
        Мария Адамовна ему поверила. Почти, если бы не это «должен»…
        - Погоди… ты же сказал, что деньги уже заработал.
        - Ну да, - честно таращился Иван Михайлович. - Я-то заработал! Только они… они мне не отдают!
        - Ах ты, мерзавец! - Она забыла про всех собак, кинулась на неверного супруга, а тот стремглав бросился наутек.
        Погоня возобновилась. Только теперь в нее вклинился еще и пес, которого никто об этом не просил. И что удивительно, догонял он вовсе не Марию Адамовну, которую ему приказали охранять, а Ивана Михайловича. Господин Коровин такую несправедливость не одобрял, только делать ему было нечего, поэтому он убегал с двойной скоростью, да еще и с тоненьким повизгиванием.
        - Фил! Ко мне! - прямо от табачного ларька кричал хозяин пса, но тот на него реагировал слабо. Ему нравилось играть в догонялки.
        И он догнал! В принципе в исходе нечаянного соревнования никто и не сомневался. Иван Михайлович споткнулся, грохнулся оземь, ловко прикрыл лицо руками и повысил свой визг еще на две октавы. Пес уже стоял над «дичью» и ожидал похвалы, но не тут-то было. На несчастную собаку с диким ором налетела Мария Адамовна.
        - Ванечка! Ваня! Он тебя съел?! Уйди отсюда, животина! Ты мне мужа поломал! Куда его теперь?! Ванечка, что болит?! Где?! Да не ори поросёй! Тебя ж русским языком спрашивают: что тебе откусил этот людоед?!
        Хозяин подбежал, схватил собаку и как-то мгновенно скрылся из виду. Мария Адамовна даже не успела записать его адрес, чтобы в суд подать… Да в общем-то она об этом не сразу подумала. Сейчас госпожа Коровина поднимала с земли своего мужа и вытирала его лицо подолом платья.
        - Ну надо же… перед самой свадьбой чуть ухо не откусили… - расстраивался Иван Михайлович, похныкивая.
        Ему так нравилась забота жены, что он стонал и скулил, точно истерзанный пес, с каждой минутой все больше добавляя в голосе страдания.
        - Ванечка… да у тебя вроде все цело… - осматривала мужа Мария Адамовна. - Погоди-ка… повернись… Нет, и здесь все на месте…
        - На каком месте, Маша?! Я весь израненный и… порватый напрочь!
        - Пойдем домой, Ваня, пойдем, я тебя полечу…
        Глава 9
        Машины мчались с развевающимися лентами одна за другой. Черные и сверкающие. Андрюшенька и здесь проявил свой вкус: ни одного авто не было другого цвета - все только черные, с яркими букетами на капотах и исключительно белыми лентами.
        Мария Адамовна сидела во второй машине, они с Иваном и Элеонорой Юрьевной ехали сразу за молодоженами, и счастливая мать видела, как впереди, в свадебном авто, ее Андрей целовал свою невесту. Да нет, теперь уже все возвращались из загса, значит, сын законную жену целовал.
        - Прямо не могу… - всхлипывала Мария Адамовна. - Так волнительно!
        - Не понимаю, чего реветь? - пожимала плечиками Элеонора Юрьевна. - Я вот, когда своего сына женила, совсем не ревела… А надо было!
        - Вы не ревели, маменька, а причитали на весь квартал, - пробурчала Мария Адамовна. - Как сейчас помню: «Ой, да и на кого ж ты нас покинул?!» Даже неудобно было, люди бежали, думали, похороны, хотели проститься с усопшим.
        - Да уж мама, - поддержал супругу Иван Михайлович. - А потом еще в загсе встала со мной под ручку вместо невесты, я тоже помню.
        - Нашли о чем вспоминать, - фыркнула баба Нюра. - Вы лучше про Андрюшеньку думайте. Мне вот, к примеру, совсем не понравился выкуп невесты. Столько денег вбухали!
        Марии Адамовне тоже он не понравился. Как-то выкупали все время деньгами, а ведь раньше заставляли разные задания выполнять, чтобы невеста видела, какой у нее жених ловкий да сноровистый. Ну что ж… все равно эти деньги молодым останутся.
        - И в загсе… когда фотографировались, почему-то Калашниковы все время впереди меня лезли, - продолжала жаловаться бабушка. - Я уж и так встану, и эдак!
        - Мама! - снова не выдержала Мария Адамовна. - А вот не надо было потому что лезть каждый раз. Там молодых двоих фотографировали, и вы туда же… со своей кошелкой влезли… Я ж вас просила, оставьте сумку в машине!
        - У меня там деньги! - рыкнула Элеонора Юрьевна.
        - Ой, да какие там деньги, - фыркнул Иван Михайлович, но Мария Адамовна насторожилась.
        - Это пять тысяч? - невинно спросила она.
        - Ну, уже не пять, - сболтнула баба Нюра, сразу прикусила язык, да было поздно.
        - Так вот кто наши деньги из комода стащил! - яростно запыхтела Мария Адамовна. - А я думала! Я же буквально заставила Авдея мне отдать пять тысяч! Интересно, откуда он их взял?
        - Ничего страшного, - успокоил Иван. - Можно считать, что это плата за Абрикосову.
        Да, Тонечка все же добилась расположения Авдея, и в сумочке у Марии Адамовны лежало еще одно приглашение на свадьбу.
        - Да, - счастливо улыбнулась госпожа Коровина. - В этот раз как-то так удачно все совпало… И Тонечка Абрикосова нашла свое счастье, и Авдей квартиру… И, конечно же, тоже уют семейный… И Гордей с Лидочкой…
        - А вот этому я бы не стала радоваться, - не могла забыть свою обиду Элеонора Юрьевна. - Что может дать Лидии какой-то пятидесятилетний начинающий режиссер?! К тому же у него нет жилплощади.
        - Маменька, постарайтесь порадоваться за Лидочку, - настоятельно порекомендовала Мария Адамовна. - Эта женщина добьется своего…
        - Ладно бы она своего добивалась! Я же его первая нашла! - не могла смириться со случившимся пожилая леди.
        - Мама! А как же папа? - строго спросил ее сынок. - Он даже приехал сегодня с дачи и нарядился в новые носки! Он помолодел! Посвежел! И ни разу, мама, он ни одного разу не вспомнил о своем гастрите!
        - Да уж, мой муж умеет дарить свадебные подарки… - проворчала Элеонора Юрьевна и уставилась в окно.
        Грустить особенно было некогда.
        Прямо из загса молодые поехали на прогулку по городу, а родители сразу отправились в ресторан. Надо было закончить кое-какие приготовления. К тому же Мария Адамовна уже сотый раз звонила тамаде. Тот, на удивление, все еще был трезв, и это вселяло надежду, что свадьба пройдет на славу.
        Мария Адамовна стояла посреди пустого зала, возле накрытого нарядной скатертью стола. Все кругом было украшено живыми цветами, а свет от хрустальных люстр разбивался о резные стенки фужеров и рассыпался тысячами искр…
        - Ваня… красиво-то как… - негромко проговорила она.
        - А давай… знаешь что…
        Иван Михайлович блеснул глазами, схватил жену за руку и вывел из зала. Потом еще минуты три перемигивался с официантками, которые порхали возле столов бабочками, и… Заиграла музыка! Марш Мендельсона!
        Иван Михайлович торжественно провел супругу в центр зала и… дальше он не знал что делать. На помощь поспешила матушка.
        Важным вороньим шагом она вышла перед супругами и строго начала:
        - Коровин Иван Михайлович! Согласны ли вы взять в жены… нет… держать в женах Коровину Марию Адамовну?
        - Да! Согласен! - яростно закивал головой Иван.
        - Коровина Мария Адамовна, согласны ли вы… и дальше быть мужу верной и заботливой женой?
        - Да, - зарделась Мария Адамовна. - Согласна.
        - И не выкаблучиваться, если он в чем-то не прав? - продолжала свекровь.
        - Согласна, - стрельнула глазами на мужа «невеста».
        - И мать его не обижать, ибо это она подарила вам такое счастье! - немного увлеклась Элеонора Юрьевна. - И не вспоминать ей про пять тысяч, а еще и, напротив, каждый месяц выдавать на мелкие карманные рас…
        - Короче, «горько»! - прервал жену Михаил Иванович.
        И Мария Адамовна вдруг почувствовала себя… Женщине и правда на минуточку показалось, что это ее свадьба! И музыка та же, и вот он, ее муж… И пусть немного поседели его волосы… оставшиеся… и уже не такой новенький у него костюм, но… Все равно… сейчас ей хотелось видеть рядом с собой… не слащавого режиссера, не недотепистого Авдея, и даже Угаров, молодцеватый и успешный, был не нужен Марии Адамовне. Ей был нужен только ее собственный муж, ее Иван…
        Мария Адамовна повернулась к мужу, чтобы… в конце концов, ведь кричали же
«горько»! Но он только счастливо зажимал рот рукой и кивал в сторону матери.
        Мария Адамовна обернулась… Вероятно, и родителей обуревали те же мысли, потому что сейчас на месте Андрея и Ярославы сидели Михаил Иванович с Элеонорой Юрьевной и долгим взглядом смотрели друг на друга.
        - Ну, теперь-то отец ни на какую дачу не уедет! - качнул головой Иван.
        - Ничего, - прижалась к его плечу Мария Адамовна. - Можно будет отправить туда их вместе… Мне кажется, у маменьки вполне получится выращивать шпинат и сельдерей.