Изоляция Дарья Яскеляйнен
        Певица из Италии, медсестра из Финляндии и девушка-милитаристка из России связаны странной цепочкой событий. Оказавшись в условиях пандемии, они наблюдают, как меняется привычный мир: нарушается гармония в семье, нет возможности поддержать заболевшего в другой стране ребёнка, приходится бороться за жизни любимых. Никто не знает, что будет завтра, и в то же время каждый день проходит однообразно, словно заколдованный. Чтобы пережить изоляцию и пандемию, девушкам придётся трансформироваться, сделать нелёгкий выбор, потерять и обрести близких людей. Удастся ли им найти верный путь? И есть ли в целом у человечества шанс услышать тревожный сигнал планеты и выйти из эпидемии обновлённым?
        Дарья Яскеляйнен
        Изоляция
        Ночной звонок
        Июнь 2020. Гарда, Италия
        Приближалась полночь.
        Чиара уже готовилась ко сну, осталось лишь нанести крем на руки, и она присоединится к мужу в уютной постели.
        Неожиданно звонок телефона нарушил спокойствие.
        - Pronto[1 - Pronto (ит.) - «алло».]? - рассеянно произнесла она в трубку.
        - Чиара Манчини? Могу я говорить на английском?
        - Слушаю, - перешла на чужой язык, внутренне напрягаясь от плохого предчувствия.
        - Ваш ребёнок, Роберто Манчини, в приёмном покое госпиталя города Котка. Травма головы, потеря сознания. Врач с вами свяжется, до свидания.
        Связь оборвалась.
        Девушка ещё несколько секунд слушала короткие гудки в трубке. Новость не укладывалась в голове, мозг отказывался осознавать смысл. Она стала лихорадочно перезванивать, нервно тыкая в экран смартфона. Тишина в ответ.
        Чиара похолодела и глубоко задышала, стараясь унять волну липкого страха, поднимающуюся к горлу. Из-за повышенной активности Роби не в первый раз в больнице, и обычно виной тому спорт. В свои 16 лет он уже ломал пальцы, получал травмы. Но голова… Потеря сознания… Почему он не в Хельсинки? Что это за город такой - Котка? Девушка испугалась, как может только мать.
        Она набрала стакан ледяной воды и выпила залпом. С тяжёлым сердцем поднялась по лестнице в спальню. Замерла на пороге, глядя на мужа. Вздохнула. Тот уже лежал на их красивой огромной кованой кровати с изогнутой спинкой. Чиара только что поменяла простыни, и в комнате витал приятный запах лавандового смягчителя тканей. Мужчина обнимал свернувшегося клубочком малыша, доверчиво вложившего кулачок в папину ладонь. Любимые! У девушки защемило сердце от нежности.
        - Джорджио!
        - Да, милая. Что с тобой? - муж приподнялся на локте и пристально посмотрел на взволнованную Чиару. Хрупкая, бледная, вся дрожит. Такая прозрачная, что почти не отражается в огромном зеркале шкафа на всю стену.
        - Роби в больнице. Мне страшно.
        - Тише, Amore[2 - Amore (ит.) - «любовь», также ласковое обращение к любимым.]. Разбудишь Чезаре. Иди ко мне, я обниму тебя. Расскажи, что случилось? Это инфекция?
        - Нет, травма. Я ничего не знаю, только то, что он ударился головой и без сознания. Они сказали ждать звонка от доктора, - Чиара привычно прижалась к мужу и сразу почувствовала себя увереннее.
        - Ложись, дорогая, тебе нужно отдохнуть. Скоро позвонит врач, и всё станет ясно, - Джорджио умел сохранять спокойствие в трудной ситуации.
        - Я знала, что не нужно его отпускать. Мальчик ещё слишком юн, чтобы жить одному! Но Роби так хотел учиться, мы же всё продумали заранее! Я должна ехать, я ему нужна!
        - Дорогая, обещаю, что после звонка доктора сделаю всё возможное, чтобы мы могли поехать к сыну. Я покараулю телефон, а ты наберись сил. Постарайся уснуть, завтра малыш не даст тебе ни минуты отдыха.
        - Ты прав. Знаешь, что я сделаю? Положу телефон на подушку.
        - Всё будет хорошо. Я всегда с тобой, - Джорджио покрепче обнял жену.
        Конечно, муж уснёт, и она не разбудит его. Будет лежать не сомкнув глаз и думать о своём таком большом, но таком маленьком старшем сыне.
        Самолёты не летают. Машины не ездят. Карантин. Это слово крутилось у неё в голове не переставая.
        «О пандемия, что же ты с нами делаешь? Сколько человек сейчас не могут оказаться рядом с любимыми, которым так нужна поддержка? Папы начинают справляться с паникой, раздражением, агрессией на всех и вся. Папы говорят - да это всё ерунда, наверняка ничего серьёзного. А мамы… Мамы холодеют. Как лёд. Собирают всю волю, всю женскую силу и остаются спокойными. ВЕРЯТ, что с их ребёнком всё будет хорошо. Не слушают никого, аккумулируют всю энергию и отправляют её своему ребёнку. Мысленно обволакивают своё дитя в непробиваемый защитный кокон материнской любви.
        Мамы механически выполняют свои функции и присутствуют лишь физически. Ментально - они рядом с ребёнком, отдают ему всё. Делают сто быстрых вдохов и выдохов, а потом со спокойной улыбкой звонят больному сыну или дочери и ровным голосом обещают, что скоро всё наладится. Мамы не спят несколько суток, потому что невозможно уснуть в мире, где больно твоему ребёнку.
        И только потом, когда опасность минует, мамы расползаются, как выжатая тряпка. Они, наконец, могут отпустить на свободу блокированную боль. Могут поплакать, а иногда и повыть в подушку, чтобы никто не слышал. Могут взорвать эту бомбу страха, которая тикает в груди с момента звонка из больницы… или немногим до… ведь интуиция заранее завела механизм. Мамы могут вздохнуть спокойно и приготовиться снова защищать, оберегать, любить своих детей».
        Чиара не заметила, как уснула.
        Ультиматум
        Июнь 2020. Псковская область, Россия
        Ясна подстригала волосы. Носить короткую стрижку она начала три месяца назад, как только они переехали за город. Раз уж Руслан так хочет видеть её в стиле милитари, она ему покажет.
        В просторной спальне мебели почти не было, лишь спартанская супружеская кровать с жёстким матрасом да самодельная прикроватная тумбочка для книг - без них Ясна не могла уснуть. Со стороны мужа у изголовья стоял стул - на нём Руслан оставлял идеально сложенную на ночь одежду. Туалетный столик он посчитал излишней роскошью, что больно задело девушку. Но настаивать она не смогла. Ванной в их скромном лесном доме не было - узкая душевая кабинка и унитаз. Ну хорошо, что хоть это есть, соседи в уличный деревянный туалет бегают и моются раз в неделю в банный день. Комнату сына она не трогала - он мог появиться в любой момент. Девушка повесила зеркало на террасе - её любимом месте в доме. Зимой здесь холодно, конечно, хоть терраса и застеклённая, зато летом можно жить. Круглый стол, уютный диванчик, полки с книгами. Ясна часто спала здесь знойными июньскими вечерами, оставив окна открытыми. Жаркое выдалось лето. А ещё здесь она читала, сушила первые сборы трав, наполнявшие помещение пряными ароматами, и вот - подстригала волосы. Жаль их - такие роскошные, иссиня-чёрные. Она уже приноровилась делать
стрижку самостоятельно. Даже руки не затекали в неудобном положении. Зато выглядит моложе, совсем девчонкой, несмотря на свои 35. Или, скорее, юношей. Ясне казалось, что вместе с волосами она потеряла свою женственность, словно обнулилась.
        Девушка выполняла распоряжения мужа безукоризненно. Они жили какой-то сюрреалистической жизнью. Время расписано по минутам: подъём, отбой, тренировки, голодание, обучение, сборы по ориентированию, домашние заботы, живность, огород. К такому Ясна не привыкла. Молодая женщина знала точно одно - ослушаться мужа она не могла. Потому что он всё предвидел наперёд.
        Она уже привыкла называться кодовыми именами, умела жить на подножном корме, могла безошибочно ориентироваться в темноте, знала многое о траволечении и физически не уступала большинству мужчин в поселении. При этом девушка ежедневно повторяла языки, поддерживая свои навыки полиглота. Руслан часто отсутствовал дома: отправлялся на охоту, исследование местности и ещё Бог знает куда. А когда появлялся - не забывал проверить выполнение заданий. Как и у Ясны, у других людей её муж вызывал трепет, желание повиноваться и держаться подальше. Он обладал несгибаемой волей и часто оказывал давление даже на близких.
        Закончив с причёской, Ясна вышла к мужу во двор. Интересно, заметит ли разницу? Когда она увидела, чем он занимается, её прекрасное настроение резко изменилось.
        - Опять чистишь это ружьё, скоро будет дыра вместо дула! - Ясна упёрлась руками в бока, как она всегда делала, повышая голос на мужа.
        - А ты снова пропустила тренировку? - парировал Руслан, даже не взглянув на неё.
        Зелёные глаза Ясны вызывающе сверкнули, ноздри раздувались.
        - Ты обещал, что это долго не продлится! Что мы будем в безопасности! - продолжала она.
        - Что ты хочешь, женщина? От меня мало что зависит. Я делаю всё, что могу, и тебе советую. Прекрати истерику и займись чем-нибудь полезным. Например, тренировкой, - Руслан невозмутимо продолжал чистить оружие.
        - Прекрати муштровать меня, ты со своей суперорганизацией уже навёл порядки, так что теперь наш сын неизвестно где! Мы не на войне!
        - А вот здесь я бы поспорил. Причёска тебе идёт, - муж впервые поднял на неё глаза.
        Это было уже слишком.
        Ясна круто развернулась и возвратилась в дом, хлопнув дверью. Ох уж эти бабкины гены, ей никогда не научиться совладать с собственным гневом!
        Сын не раз говорил ей, что отец использует какие-то секретные техники влияния, сродни психологическому программированию. На этой почве в семье часто возникали конфликты. Со всей неистовостью подросткового максимализма Алекс отвергал диктатуру отца и обвинял мать в бесхребетности и отсутствии здравого смысла. Мальчик искренне верил, что родители слегка не в себе и ведут безумный образ жизни.
        Ясна любила и уважала мужа. И даже она иногда считала, что он переигрывает. Никаких предпосылок реальной угрозы она не видела, так что вера её колебалась. Но девушка была чётко уверена - авторитет отца нужно поддерживать, а потому не поддавалась на провокации сына.
        Она ясно помнила день, когда он сбежал. В начале февраля они приехали из города в поселение на выходные, как делали всегда в последние два года. Начиналась метель. Ясна готовила ужин. Руслан вернулся и застал сына возле печки, занятого игрой на гитаре. Доски от старого забора, которые Алекс должен был сложить под брезентовый навес и укрыть от непогоды, остались нетронутыми снаружи. Грозное серое небо обещало в скором времени засыпать мир снегом. Выражение лица Руслана тоже не предвещало ничего хорошего.
        - Сашка! - строго начал он. - Почему не навёл порядок во дворе?
        - Ща доиграааю и уберу, - протянул мальчик.
        - Ща я изыму твою гитару и выброшу на снег. Мокнуть и гнить, - Руслан бесцеремонно выхватил инструмент из рук сына. - Хотя нет, гитару я сохраню. А на улицу отправлю тебя. Пока не закончишь - в дом не зайдёшь! Марш работать! После выполнишь 200 отжиманий!
        На скулах Алекса заиграли желваки. Парень резко вскочил, пнул полено, подвернувшееся под ноги, натянул пуховик и выскочил на холод. Руслан с гитарой в руках подошёл ближе к огню и стал, не отрываясь, смотреть на пламя. И Ясна, безмолвно наблюдавшая сцену, не видела, как он бережно погладил инструмент и глубоко вздохнул.
        После того как буря закончилась, доски были аккуратно сложены и 200 отжиманий выполнены, отец отвёл сына во двор и долго о чём-то с ним беседовал. За разговором они вычистили территорию от снега. Ужинать сын отказался, сославшись на больной живот. Утром его уже не было. Вместе с ним пропали комплект ключей от всех дачных построек, несколько банок с провизией из кладовой, запасная тёплая одежда, одеяло и вся наличка из кошельков родителей.
        Мать решила, что Алекс отправился в город. Но когда они вернулись в Питер, дома мальчика не оказалось.
        Итальянский пациент
        Июнь 2020. Котка, Финляндия
        Смена выдалась тяжёлой. Больные поступали один за другим, рабочих рук не хватало. Всех специалистов отправили в инфекционное и реанимацию - бороться за жизни больных вирусом. Остальные отделения, не меньше нуждавшиеся в квалифицированной помощи, остались заброшенными. Больным с инфарктом, инсультом или разрывом аппендикса не хватало мест в отделении интенсивной терапии, несмотря на увеличение количества коек. Наиболее сбалансированное реанимационное отделение состоит из 12 коек - это, как правило, три палаты по четыре человека. В связи с пандемией число палат выросло до 11. Все операции, если только от них не зависела жизнь человека, были перенесены на неопределённый срок, так как врачей тоже не хватало. Хирургам, кардиологам и гинекологам приходилось срочно переквалифицироваться в пульмонологов и реаниматологов. А в травматологическом отделении осиротевший медперсонал, включая Клэр, оказывал неотложную помощь руками фельдшеров, медсестёр и санитаров.
        Клэр считала минуты до окончания рабочего дня. Тогда девушка сможет, наконец, снять униформу, пройти дезинфекцию и хотя бы присесть.
        Приняла душ. Надела привычную чёрную водолазку и джинсы, заплела косу и вышла в коридор, набирая на ходу сообщение любимому. Тот уже привык, что она не отвечает в течение дня, так как пользоваться телефоном запрещено. Но продолжал писать. И после смены Клэр ждали признания в любви, слова поддержки и одобрения. Это давало ей силы.
        Девушка мечтала сесть в старенький «ситроен», доехать до дома и закрыться в своей маленькой уютной двушке. Снять с себя всю одежду, постоять под горячими струями воды, завернуться в махровый халат и рухнуть в постель. Хорошо, что она живёт одна и имеет такую возможность. Работники больницы, у которых есть семьи, не могут возвращаться домой: они спят прямо в госпитале и общаются с родными только по телефону, чтобы не принести инфекцию.
        Клэр знала уже две семьи, брак которых находился под угрозой от такого испытания. Дети не видели матерей и отцов, жёны и мужья вынуждены были справляться с домашними делами самостоятельно и вечерами засыпать в пустых холодных постелях. Хорошо, что у финнов это нормальная практика. Более южный народ вряд ли бы выдержал долго такое положение дел. Клэр где-то читала, что в Китае за период карантина произошло больше разводов, чем за последние несколько лет. Хотя, возможно, это была лишь интернетная утка. Скандинавов спасала врождённая стойкость.
        Ещё недавно девушка была явно не в выигрышном положении. Её роман на расстоянии приносил как радость, так и душевные переживания.
        Здесь Клэр пришлось прервать размышления и остановиться, чтобы дать дорогу санитарам, везущим каталку. На ней лежал молодой юноша, ещё подросток. Длинные ноги в баскетбольных кроссовках свисали с каталки и вздрагивали при каждом толчке.
        - Ho sette… L'acqua, per favore…[3 - Ho sette… L'acqua, per favore… (ит.) - «Хочу пить… Воды, пожалуйста…»] - услышала она, не веря своим ушам.
        Откуда здесь, в финском госпитале, парень, в бреду говорящий на итальянском языке? Мальчик то приходил в себя, то снова терял сознание.
        - Он просит воды, - перевела Клэр санитарам просьбу пациента.
        Девушка изучала итальянский уже полгода, раз уж её угораздило влюбиться в итальянца. Первоначально они общались на общем английском, но со временем стали учить родные языки друг друга.
        - Стойте. Я провожу вас, мало ли что ещё понадобится, - Клэр уже забыла об усталости. Она не могла оставить этого парня.
        Один из санитаров с радостью уступил ей место в изголовье каталки, и у итальянского пациента появилась добровольная сиделка.
        Мальчик оказался студентом столичного колледжа, молодым хоккеистом из Италии. Его звали Роберто, Роби. Тренировки на льду закончились, последние экзамены были сданы несколько дней назад, и парень приехал навестить друга в Котку. Ребята отправились размяться на баскетбольной площадке. Роби использовал любую возможность поддерживать физическую форму, баскетбол был его особой страстью, на которую, правда, хватало времени только в летний период, когда занятия хоккеем прекращались. Подтянувшись на кольце, молодой итальянец не рассчитал траекторию и полетел вниз головой. Черепно-мозговая травма, кровоизлияние в мозг. Состояние пациента было нестабильным, существовала опасность закупорки сосудов. Поэтому мальчик оставался под наблюдением, и Клэр присматривала за ним. Он боролся. А ей казалось, что этот итальянец послан небесами, чтобы она, Клэр, вернула его к жизни.
        Письма
        Клэр - Чиаре
        3 июня 2020
        Здравствуйте.
        Меня зовут Клэр, я сиделка в больнице финского города Котка. У меня есть новости от Роберто. Он получил травму головы, как вам сообщил врач, но сейчас с вашим сыном всё в порядке.
        Я умею немного говорить по-итальянски. Роберто пока не может пользоваться телефоном. Но я могу и буду на связи от его лица. В больницах столицы нет мест, так что мальчик останется у нас в провинции.
        Сын передаёт вам, чтобы вы не беспокоились, следили за здоровьем и не забывали о спорте. Он проверит!
        С уважением, Клэр
        Чиара - Клэр
        3 июня 2020
        Здравствуйте, Клэр!
        Спасибо за вашу доброту ко мне и моему сыну. Я рада, что он не одинок.
        Пожалуйста, давайте я дам личный номер, и вы сможете мне позвонить, как только будут новости?
        Скажите Роби, что к его приезду мой пресс будет твёрдым, как панцирь черепахи!
        Папа и брат передают тёплый привет и пожелания скорейшего выздоровления. Мы очень любим нашего мальчика!
        Прошу вас, информируйте меня как можно чаще! Я переживаю!
        С уважением и благодарностью, Чиара
        Разлука
        Декабрь 2019. Гарда, Италия
        Чиара с едва уловимым сожалением потянула на себя крышку фортепиано: с прогулки вернулся Джорджио с малышом, прервав её на середине занятия.
        Муж купил роскошное современное пианино, а главное - оно работало от сети. Не нужно больше искать настройщика. И можно играть с наушниками, не боясь разбудить ребёнка. Вот только основной страстью девушки было пение, а петь беззвучно Чиара никак не могла.
        В молодости с ней случилась страшное: подающая большие надежды певица потеряла свой голос. Однажды после концерта возвращалась домой. Ревнивый фанатичный поклонник напал на неё и стал душить.
        - Больше никто не будет видеть тебя на сцене и слушать твоё колдовское пение! - приговаривал он. Её сдавленные хрипы привлекли внимание случайных прохожих. Их вмешательство отвлекло психопата, и девушке удалось сбежать. Чиара испугалась, и в горле что-то сломалось. Больше петь она не могла: её вокал звучал, как писк уставшей мыши, а голос стал похож на слабое журчание почти пересохшего ручейка. Уж лучше бы она лишилась руки!
        Рождение ребёнка подарило ей второй шанс. Во время схваток Чиара начала кричать. Сперва тихонько, подавляя себя. А потом, получив полное одобрение мужа и медперсонала, стала кричать во весь голос, как никогда себе не позволяла. И случилось чудо: блок излечился, способности вернулись. С этого дня Чиара снова стала петь, лучше прежнего. В её репертуаре были в основном мантры и колыбельные. Но серьёзно заняться вокальными упражнениями девушка могла, только когда малыша не было дома: его пугали дыхательные практики и длинные распевы.
        Джорджио играл на виолончели, выезжал на концерты. Знаменитый рок-музыкант в прошлом, с рождением второго ребёнка он принёс свою популярность в жертву отцовству. Ночные концерты остались позади, классическая музыка прочно заняла главное место в его жизни, как в студенческие годы учёбы в консерватории.
        Чиара любила смотреть, как он играет. Больше, чем слушать. Сконцентрирован, гриф прочно лежит в ладони, пальцы точно зажимают нужные упругие струны, а смычок совершает немыслимые пассажи, виртуозно взлетая вверх-вниз, влево-вправо! Повелитель струн, коренастый, с волнистыми каштановыми волосами, весь мягкий и нежный, как тёплый летний закат. Мудрые и понимающие глаза, открытая и обаятельная улыбка.
        Глядя на его руки, Чиара начинала чувствовать непонятное волнение, магнетизм. Иногда она даже была готова запеть. Но неокрепшие связки не слушались, при любой попытке выходил лишь сиплый звук, мимо нот. Ах, как она пела раньше! Ежедневные репетиции со школьной скамьи, концерты, гастроли. Всё это девушка потеряла в свои 20. И даже сейчас, через 15 лет, когда голос начал возвращаться, требовалось время на восстановление.
        Муж помогал, забирая малыша на прогулки, чтобы она упражнялась. Первое время Чиара сразу начинала хлопотать по дому, но Джорджио ясно дал ей понять, что освобождает часы для творчества, а её успехи в домоводстве его не очень волнуют. Жаль, что эти прогулки длились немного меньше, чем ей хотелось бы.
        - Ничего, - говорила себе девушка, - скоро сын вырастет и тоже покинет гнездо. А пока - всё для него, сладкого, доверчивого.
        Чиара подобрала подол длинного платья и стянула свои длинные золотистые волосы в тугой узел. Когда малыш спал или уходил на прогулку, она всегда неосознанно распускала локоны - в знак свободы. А как только он появлялся в поле зрения - прятала в косу. Утопая босыми ногами в мягком ворсе белоснежного ковра, подобрала на ходу затерявшиеся игрушки - это стало привычным механическим действием, приблизилась к стеклянной входной двери и нажала на позолоченную ручку со львом.
        - Джорджио, Amore mio, спасибо за МОЁ время, - Чиара улыбнулась мужу и подхватила малыша на руки. Чезаре потянулся к ней и неуклюже клюнулся в щёку. И в тот момент не было на свете женщины счастливей. Малыш пах молоком, излучал энтузиазм и радость новых открытий. Папа с удовольствием показывал ему мир вокруг, рассказывая про каждую травинку.
        - Звонил Роберто? - вопрос мужа вернул её на землю.
        - Ах, нет. Но это ничего, он учится с утра до ночи, - с лёгкой досадой ответила Чиара.
        - Скорее с ночи до утра, а потом спит до вечера, - рассмеялся Джорджио. Он привык просыпаться рано и никак не мог понять, как можно спать, когда солнце уже высоко.
        До встречи с ним Чиара частенько засиживалась с книгой или за фортепиано допоздна. Бывало, что встречала первые лучи не сомкнув глаз, и лишь когда небо окрашивалось в ванильные цвета рассвета, отправлялась в постель и проводила там полдня. Познакомившись с будущим мужем, девушка впитала его привычки, даже не заметив. Это произошло естественно. Сначала она подшучивала над ним, а со временем они стали ложиться всё раньше.
        А вот Роберто по мере взросления укладывался всё позже и просыпался соответственно. Случалось, что маме приходилось защищать его от непонимания отца. Хотя Джорджио никогда не ругал сына, с детства приучая самому делать выводы и нести ответственность за свой выбор.
        Уже полгода, как юноша уехал учиться в холодную и неприветливую Финляндию. Родители не могли понять, чем Скандинавия так приглянулась их сыну. Уж точно не погодой! Скорее организованностью и дисциплиной.
        Роберто принадлежал к числу тех людей, которым нужна помощь в отношениях со временем. Сложность выражалась не в опозданиях, как обычно бывает, а в саморазочаровании. Мальчик часто брал на себя столько обязательств в сутки, что справиться за 24 часа с этим было невозможно даже гению. Отец старался помочь Роби, но тот, как и большинство ребят в его возрасте, предпочитал учиться на своём опыте. И всё же Чиара знала, что сын обязательно подружится со временем, она всегда безоговорочно верила в своего мальчика.
        Роби рос глубоким, задумчивым парнем, про таких говорят - сам себе на уме. Он отлично учился и был хорош во всём. Одна лишь проблема - ему было сложно выбрать направление. Роберто нравились естественные науки и математика, отлично давались иностранные языки и музыка, в спорте тоже всё складывалась отменно: тренажёрный зал, теннис, хоккей. С последним у подростка сложились особенно близкие отношения, Роби даже подумывал стать профессиональным хоккеистом. Бескомпромиссная мужская борьба на льду как нельзя лучше подходила характеру парня, скандинавская выдержка была ему более свойственна, чем взрывная итальянская импульсивность. Хотя внешне Роби был классическим итальянцем: тёмные волосы, которые он носил по-американски, на пробор, голубые глаза, обрамлённые длинными чёрными ресницами, белозубая ослепительная улыбка. Высокий, крепкий, энергичный.
        Найти спортивную хоккейную школу в Италии было сложно, а вот Финляндия предлагала настоящий рай для хоккеистов. Туда и поехал учиться Роберто, пожертвовав тёплым итальянским солнцем и средиземноморским бризом и получив взамен суровый норд-ост и профессиональную спортивную подготовку.
        Италии для него явно было мало, он мечтал о большем: покорить американские университеты с громким именем. Богатство и престиж - вот что стало его целью ещё в средней школе. Юный стратег точно рассчитал кратчайший путь к успеху: тропа фортуны пролегала через финский лицей международной практики. Роби отлично владел английским языком, насколько это вообще возможно в Италии. Он блестяще выдержал экзамены онлайн и вошёл в сотню счастливчиков, зачисленных на международный факультет лучшего колледжа Финляндии.
        Чиара, конечно, гордилась сыном. Обижало только, что ей сказали в последнюю очередь.
        Когда Роби уже всё организовал, он признался первым отцу. Джорджио выслушал сына, заглянул ему в глаза и дал своё согласие. Втайне он мечтал, что сын станет музыкантом, продолжив семейное дело. Но серьёзность и самостоятельность решения парня восхитили отца, хотя признаваться в этом он не спешил.
        - Мы должны поговорить с тобой, - начал Джорджио однажды тёплым июньским вечером, как только Чиара уложила малыша и спустилась на кухню.
        - Мы? Что-то давно я не слышала от вас такого единения, - материнское сердце замерло, предчувствуя нехорошие новости.
        - Мам, вот только давай спокойно, - как всегда попросил Роби. - Я поступил учиться в отличный колледж и уезжаю в Финляндию. Я этого очень хочу, мам.
        - Куда уехать? Как? Ты же ещё ребёнок! Тебе всего 15! - Чиара не совсем понимала реальность происходящего, это было больше похоже на очередной розыгрыш со стороны сына, тот взял эту привычку от папы. Часто своими шутками Джорджио с Роберто доводили Чиару до нервного раздражения, она не находила ничего смешного в их присущей каждому итальянцу бесконечной иронии, балансирующей на грани цинизма.
        - Когда поеду, будет уже 16! Мам, я всё продумал и решил.
        - Что ты решил? Вот исполнится 18 - будешь решать, а пока ты на моей ответственности! Я не допущу…
        - Amore mio, - прервал её Джорджио, - погоди, остынь. Сначала выслушай весь план, и после примем решение.
        Чиара плавно осела на стул. Подтянула колени к груди и обняла себя за ноги. Захотелось на ручки, к маме, сбежать из этой ситуации, как всегда случалось в сложные минуты.
        - Я вся внимание.
        - Мам, это лучшая школа, что есть Финляндии, там всё на английском. Моя дорога в Америку, понимаешь? Ключ к будущему. Там хоккей, мам. Там - идеальное государство. Даже заседания правительства открытые! Девушки красивые, тишина кругом, природа. Финское образование - лучшее в мире! - разошёлся Роби, щёки его раскраснелись, в глазах полыхал огонь. Мальчик был очень убедителен. Джорджио смотрел на своего такого большого сына и гордился им, правда, не подавая виду, чтобы не задевать жену.
        - Но… - растерянно начала Чиара. - На что ты будешь жить? Я в декрете, у папы только музыка.
        - Я же копил, мам. У меня приличная сумма на первое время, и я пойду работать. Я всё посчитал: если учёба до четырёх, у меня вечера свободные - стану официантом. Да хоть посуду мыть, мам! Я могу, ты же знаешь. По интернету уже подружился с ребятами, они говорят, летом можно заработать на сборе ягод на весь год, один себе даже машину купил! А ещё в шиномонтажку можно, там 100 евро в день получают!
        - Это исключено, - вмешался отец. - Если будешь учиться - времени на работу не будет.
        - Гитары возьму, может, куда в группу вступлю, концерты будут - это не исключается?
        Здесь Джорджио, который посвятил всю жизнь музыке, крыть было нечем.
        - Но… А как же твой брат? Ты бросишь меня одну с малышом, он же только родился, ему ещё года нет!
        - Мам, ну что ты как маленькая? У тебя есть папа, вы вместе. В том и дело, ты всегда занята с Чезаре, у тебя нет времени даже на себя. Посмотри, ни маникюра, волосы всклокочены. И фигуру уже пора восстанавливать. Ты начала заниматься по программе, что я тебе составил? Папа же подарил тебе абонемент в бассейн, почему ты туда не ходишь? - у логичного Роби на всё был готов ответ.
        - Не начну и не пойду, ты же уедешь, кто будет оценивать мои успехи? - вдруг по-детски зарыдала Чиара. Специфическое воспитание, которое дал девушке отец, с детства привило ей чрезмерную инфантильность.
        - Tesoro[4 - Tesoro (ит.) - «сокровище», «драгоценность», в данном случае в значении «дорогая».], успокойся, пожалуйста, - обнял жену Джорджио. - Всё будет хорошо. Мы семья, Роби будет часто приезжать, и мы сами скоро начнём путешествовать.
        - Ты обещаешь не забывать свою маму? - всхлипывая, спросила Чиара. - Сбережёшь себя для меня?
        - Мам, ну конечно! Ты будешь мной гордиться!
        И она гордилась. Перед отъездом Джорджио назначил скромное «пособие» в помощь сыну, а Чиара составила договор из 10 пунктов, по которому Роби должен был регулярно звонить, приезжать домой, не употреблять алкоголь, не устраивать вечеринок до утра и ещё кучу всего. При малейшем нарушении Роберто обещал сразу вернуться.
        Чиара каждый день плакала, она чувствовала, как натягивается её связь со старшим сыном, словно канат, становится тоньше, но длиннее. Малыш просился на руки к брату, будто знал о предстоящей разлуке, и много капризничал, разделяя состояние мамы. Чиара старалась не показывать внешне своего волнения, но от детей такого не скроешь. Джорджио улыбался и сохранял шаткий мир в семье.
        Они нашли комнату в студенческом общежитии, заключили договор аренды, записали сына в хоккейную команду. К счастью, форма и инвентарь выдавались бесплатно. В Финляндии вообще многое было доступно, что стало открытием для Чиары.
        Девушка сама покинула родительский дом в 16, виной этому стала гиперопека отца, вырастившего её как редкий и дорогой цветок в оранжерее. Потомок веронских аристократов, богатый наследник и безнадёжный коллекционер ценных вещей, он и дочь записал в число своих сокровищ и запер в золотой клетке. Не выдержав тотального контроля, Чиара договорилась с друзьями по музыкальному лицею и своим уже тогда возлюбленным будущим мужем и сбежала в Индию. Там девушка познала йогу, медитацию и силу добровольной изоляции в ашраме. Неделя без пищи, общения и источников информации полностью перевернула её жизнь. Чиаре открылись простые тайны бытия, воспринятые незрелым умом как единственно верная истина жизни. Благодаря любимому ей удалось найти хрупкий баланс между свободой мысли и экстремизмом, ведь многих её друзей религиозные учения довели до фанатизма, заставив навсегда посвятить себя служению в индийском ашраме. Вернувшись домой, Чиара не смогла получить прощение отца и поселилась в тесной комнатушке студенческого общежития, разделив её с Джорджио.
        О, она прекрасно понимала сына. Но отпускать его так сложно!
        Наконец наступил август, и Роби уехал. Такой счастливый, что его заразительной радости хватило Чиаре на пару часов. Словно лучик света выскользнул из дома. Странно, но ей стало легче. Невыносимо было видеть сына каждый день рядом и думать, что он вот-вот покинет её.
        А потом начался долгий процесс сепарации, справляться с которой помогал только Bimbo[5 - Bimbo (ит.) - «малыш».], как ласково называла младшего сына Чиара по примеру всех итальянских родителей. Девушка целиком погрузилась в заботы о малыше, не расставалась с ним. Она также ни на минуту не выпускала из вида телефон, постоянно ожидая вестей от старшего сына. Мама сделала из комнаты Роби настоящий музей, не разрешая никому передвинуть его вещи даже на сантиметр. Бесконечно намывала дом, готовила неприхотливому мужу сложные блюда в количестве большем, чем можно было съесть, слушала мантры, вспомнила про йогу. Запойно читала по ночам, проваливаясь в другие миры и проживая чужие жизни, а днём фоном включала бесконечные сериалы. Это помогало не думать, не скучать, не страдать.
        ***
        Чезаре потянул маму за подол платья, прервав её размышления. Чиара представила, как здорово они сейчас поиграют, потанцуют. А когда малыш уснёт - она примет ванну с лавандой, хорошенько помедитирует, и от грусти не останется и следа.
        Может, когда-то она начнёт новую жизнь. И вокал, и бассейн. И даже пресс - главный показатель красоты для её старшего сына - она обязательно накачает. А сейчас - ждать редкие сообщения от дорогого студента, отпускать по капле во взрослую жизнь. В утешение поменять памперс, надеть нагрудник, накормить кашей, утереть слюни, десятый раз за день собрать игрушки, уткнуться в сериал, а вечером уложить сына спать, взять тарелку вафель с шоколадом и мороженым и устроиться рядом с мужем читать книги. Ещё один день позади.
        Экодача
        Декабрь 2019. Санкт-Петербург, Россия
        Приближался вечер пятницы. На Сенной площади становилось людно, рабочий день подошёл к концу. Ясна собиралась домой, осталось только распечатать последние документы. Она устало вздохнула. Выходные, а это значит - снова на дачу.
        Руслан уже много лет работал лесником, и жена называла его «мой егерь». Они давно могли бы получить домик в лесу и жить там, но девушка не хотела покидать город, блага цивилизации, приятную суету.
        Ясна аккуратно скрепила отчёты и убрала в нужный ящик. Придирчиво оглядела рабочее место - массивный стол уютным уголком, комфортное кресло, идеально ровные стопки бумаг. Выключила свет, переобулась, сменив туфли на каблуке на уютные сапожки, надела шубку и вышла из офиса.
        Не сказать, чтобы девушке очень нравилась её работа. На финансово-экономический факультет она поступила наперекор отцу. Тот посвятил жизнь преподаванию на кафедре философии и выращиванию редких растений, вернее сказать, их сохранению. Он собирал вымирающие виды и бережно заботился о своих питомцах, проращивая каждое зёрнышко, селекционировал самые лучшие образцы.
        «Нужно изучать природу, следовать её законам - вот тогда заживём, - философствовал профессор. - Учиться надо у неё, матушки. В природе нет ни классового, ни финансового различий, все равны и одинаково прекрасны. Это мы, люди, решили, что бабочка красива, а жаба отвратительна. А в природе нет бесполезного или уродливого, она - любящая Мать всему живому. Начинать надо с культуры, образование реформировать на корню! Но здесь одной теорией не обойтись. Поэт может рифмой передать красоту цветка, но он не чувствует его истинной ценности так, как крестьянка, которая собирает по осени семена, готовит весной землю и наблюдает за рождением новой жизни. Слабый и чахлый росток с неожиданной силой вскрывает твёрдую скорлупу, пробивается через слой тяжёлой земли, вверх, к солнцу, расправляет первые листья и первые нежные бутоны - это и есть жизнь. Если поэты будут выращивать цветы и косить сено, а затем слагать оды природе - вот тогда это будет настоящее искусство».
        Ясна не любила работу с землёй, с детства вместо прогулок в компании друзей приходилось помогать отцу в теплицах и лабораториях института. Профессор особый акцент делал на сохранении зерновых, какими их знали ещё во времена Римской империи. Отцу удалось вырастить колосья пшеницы высотой в полтора метра, тяжёлые, полные необычайно крупного зерна. С веками поколения людей генетически модифицировали такой вид, так как низкие колосья не ломаются от ветра и пускают всю жизненную силу в зерно. Но вкус современного хлеба не сравнить с вкусом того, что ели в античности.
        Тем не менее за необычными и лечебными цветами Ясне ухаживать нравилось. Только ради них она была готова зарыться руками в землю на все весенние каникулы. Например, доломитовый колокольчик папе привезли студенты из Северной Осетии. Нежный белый цветок растёт лишь в этой части Евразии. Его безжалостно уничтожают, прокладывая дороги и просто срывая в огромном количестве. Другой любимец - кандык сибирский, с нежными розово-лиловыми колокольчиками и ярко-жёлтыми тычинками. Эти цветы стали исчезать, так как люди их попросту съели - луковицы растения похожи по вкусу на картошку, но питательнее и сочнее. Разумнее было бы использовать кандык в лечебных целях - он помогает против вирусов, спасает от бронхитов и отравлений. Но у человечества не принято заботиться о завтрашнем дне, доступные ресурсы уничтожаются здесь и сейчас, люди не думают о следующих поколениях.
        У отца не было сомнений, что дочь выберет биологический факультет. Он признавал личный промах - своё решение в пользу философии. Как и многие родители в судьбе своих детей, в жизни дочери профессор хотел реализовать упущенную возможность и давил. А его дочь больше всего на свете не любила принуждение. Она втихаря сдала экзамены в экономический университет и поставила всех перед фактом, что поступила.
        ***
        Домой не хотелось. Ясна решила пройти по Невскому, заглянуть в Дом книги. Она вышла на широкий проспект, снег слегка похрустывал под ногами. Холодно! Люди бежали навстречу, обгоняли, торопились. С коробками, пакетами, все готовились к Новому году. Неудивительно - 19 декабря. Ясна прикрыла глаза, оставив лишь щёлочки для ориентира, и пошла медленно сквозь толпу. Она развернула ладони с широко расставленными пальцами наружу, к людям. Каждой клеточкой девушка впитывала энергетику города, в которой переплетались сумбурный гомон голосов, шуршание колёс автомобилей, динамичное пыхтение автобусов, агитирующая музыка с витрин магазинов и рекламных щитов.
        Муж давно настаивал, чтобы она прекратила. Работа в банке была нервной, супруга часто возвращалась поздно, раздражённая, с красными глазами. Но для Ясны это была зацепка: не будь работы, они бы уже давно переехали за город. Девушка знала, что это неизбежно: на дорогу в лес и обратно Руслан тратил по несколько часов в день, но всегда старался вернуться на ночь. Хотя иногда случалось, что она не видела его неделями. Переезжать девушка совсем не хотела, а потому держалась за работу до последнего. Муж оставил её в покое, а вот мечту переселиться из города - нет. Почти всё прошлое лето они провели на Псковщине, «на земле», в экопоселении «Свободные ручьи». Это место находилось по соседству с деревней Благино и было полной её противоположностью.
        Невский проспект, 28. Красивое здание встретило девушку теплом, оглушающим откуда-то из-под потолка на входе. Она задержалась, согреваясь под горячими струями воздуха и разглядывая арку колонн Казанского собора. Сердце Петербурга здесь. А душа, конечно, возле Спаса на Крови.
        Ясна вошла в магазин.
        - Мне нужны книги по лекарственным травам, - не тратя лишнего времени, обратилась за помощью.
        - Какой регион вас интересует? - слегка надменно поинтересовалась женщина средних лет с бейджем продавца-консультанта. Она была очень похожа на мудрую сову: большие глаза за круглыми стёклами очков, крючковатый нос и почти не существующий рот.
        - Наш, Ленобласть и округа.
        - Минутку. Ильина, конечно, - женщина-сова поправила очки на носу и посмотрела на аккуратные, ухоженные руки Ясны. - Новичок? Если да - берите сразу «Определитель с иллюстрациями», иначе нахимичите там. Это ж наука! Книг для вас хороших даже две, сейчас запишу, как пройти к нужной секции. «Траволечение», 0 этаж, отсек H, стенд 91, полка 1.
        Ясна поблагодарила всезнающую помощницу и отправилась на своеобразный квест по магазину. Наконец, в дальнем углу подвального этажа она нашла то, что нужно, полистала книги и выбрала лучшую. Руслан настаивал, чтобы жена училась травничеству. Традиционную медицину он тоже уважал, но хотел, чтобы Ясна познавала именно эту науку: травы были нужны им для переезда «на землю», в поселение. Детских знаний девушки явно было недостаточно.
        Это стало модным сейчас. Люди бегут из загазованных суетливых городов-муравейников, покупают внушительный участок земли и основывают родовое гнездо. Не пользуются электричеством и телефонами, не курят и не сквернословят. Есть поселения, где жители не пьют алкоголь и не едят мясо и рыбу, а если и держат животных, то для души, как друзей, а не в качестве будущего обеда. Живут себе в гармонии с матушкой-природой, заботятся о ней. Детей растят при себе, ни детского сада, ни школы, все дома, вместе. В банки и поликлиники тоже не ходят, зарабатывают кто чем может: кто посуду из глины изготавливает, кто натуральный мёд делает. А некоторые травничают. Вот здесь-то и пригодятся книги. Целебные растения заготавливать - целая наука, как верно подметила мудрая продавец-консультант.
        Затренькал телефон в сумочке.
        - Мама, тебя сегодня вообще ждать? Всё хорошо? - Алекс, голодный.
        - Да, милый. Я возвращаюсь. Тебе что-то нужно в книжном?
        - Захвати разбавитель и кисть-восьмёрку для масла, у меня куда-то подевалась из набора.
        - Хорошо, вы там ужинайте, меня не ждите, - Ясна уже скользила глазами по полкам, вспоминая, где же уголок для художников. Она всегда путала этажи.
        - Спасибо, мам. Понял. Отбой, - в трубке послышались короткие гудки.
        Отыскав кисточки и разбавитель, Ясна захватила ещё пару блокнотов для рисования - они нравились сыну и очень быстро заканчивались - и отправилась на кассу.
        - 1253 рубля. Возьмите ваш чек, - кассир, молодой мальчик с идеально зализанными волосами, внимательно вчитывался в листок, не спеша протянуть его девушке.
        - Что-то не так? - Ясна уже достаточно долго бродила по жаркому и переполненному людьми магазину, она вдруг ощутила обволакивающую усталость и захотела оказаться дома немедленно, без задержек.
        - Поздравляю! Вы победитель!
        - Победитель в чём? - не поняла девушка, резко мотнув головой.
        - Вы не видели плакаты? Посмотрите, - парень указал на огромный постер за спиной, - у Дома книги юбилей, прямо сегодня. И ваш чек - призовой.
        «100 лет лучшему книжному магазину России! В начале декабря 1919 года директор Петрогосиздата И.И.Ионов вручил ключи от книжного магазина № 1 его первому директору - А.И.Аникееву, 19 декабря 1919 года магазин открылся» - гласил плакат.
        - Вам полагается приз. Можете выбрать пять книг бесплатно. Удобно заказать через интернет, и вам привезут их прямо домой, - кассир светился от гордости, словно он лично оплачивал всю эту акцию.
        - Благодарю, так и сделаю. До свидания! - поспешно попрощалась девушка.
        Ясна вышла из тёплого магазина, принюхиваясь к рукаву: синтетическая шуба насквозь пропиталась ароматом свеженапечатанных книг, этот запах ни с чем не перепутаешь. Прошла по Казанскому мосту, обернулась, отсалютовала парадному орлану на стеклянном куполе и вошла в голубое здание напротив. Девушка спустилась в метро. Прижимая к груди свёрток с книгами и спонтанно купленную на входе еловую ветку с пенопластом и ватой вместо снега, щедро посыпанную блёстками, протиснулась между людьми - почему их всегда так много на этой станции? - зашла в вагон и даже смогла присесть. Ветку продавала маленькая девочка в пальто, неуместно лёгком для декабря. «С наступающим Новым годом, сделала своими руками», - а в глазах бездонная тоска. Такая бывает лишь в глазах детей, слишком рано оставшихся без родителей. Взгляд одновременно колючий, жалобный, ищущий ласки и одобрения. Шея и ручки тоненькие, вся бесцветная, блёклая. Ясна не могла пройти мимо.
        Обычно она не подавала нищим, отворачивалась и пробегала дальше, нарочито игнорируя. На Сенной площади, напротив банка, побиралась старушка. Садилась на колени, крестилась и раскачивалась. Каждый день Ясна видела попрошайку из окна. Иногда шёл снег, заметая бабушку до пояса, а она всё раскачивалась. Ей подавали, каждый день, постоянно подавали. Её уводили полицейские. Но на следующее утро она снова появлялась. Ясна хотела подойти к бедняжке и спросить, чем, кроме подаяния, можно помочь. Однажды решилась. Подошла, пригласила бабушку в ближайшее кафе - собиралась угостить горячим чаем и накормить. Старушка подняла на неё ничего не выражающие водянистые глаза, прижала к груди истёртую иконку и снова затянула свою молитву-просьбу. Ясна повторила предложение погромче, может, не расслышала? Бабуля злобно прошипела:
        - Деньги давай или вали отсюда.
        От неожиданности девушка отшатнулась.
        - Часики-то тикают. Скоро всех вас чума заберёт, - продолжала бормотать безумная попрошайка.
        Больше Ясна никому не подавала. А вот бабушкам, которые просить стеснялись и стояли в метро с проращённой луковицей на продажу, - помогала. Просили мало, 10 рублей за штуку. Давала 100, лук-реквизит не брала.
        Ясна закрыла глаза, отгородились от толпы людей и стала вспоминать.
        Когда муж впервые привёз её на пробу в уже готовое поселение «Свободные ручьи», она удивилась местным жителям. Бородатые мужчины, женщины без макияжа, платья в пол, самодельные украшения. Казалось, они актёры из фильма про старую матушку-Русь, только кафтаны не все надели, перерыв на обед, наверное.
        Семья осталась там на два месяца. Всё это время муж учился строить дома, возделывать землю, охотиться и рыбачить, а ещё разбирался с особенностями организации экодома.
        - Ты не заигрался в крестьянина? Пора домой, - пошутила однажды Ясна.
        - Скоро наш дом на земле будет, - ответил муж.
        Это было уже три года назад.
        Жители «Свободных ручьёв» старались строить жильё максимально экономичное, безвредное для природы и не потребляющее невозобновляемых ресурсов - угля, солярки, газа. Но в идеале экодом - это ещё и автономия: собственная система отопления, водоснабжения, энергообеспечения и утилизации отходов.
        Одна из главных «заповедей» экожилища - не наносить ущерба окружающей среде. Это похоже на «умный дом», который держит всё под контролем, регулируя температуру, освещение и технику в зависимости от наличия людей, времени суток и сезона. Экодом - это его ресурсосберегающий аналог, причём здесь умный не дом, а его хозяин.
        «Солнечный» дом использует энергию солнца, которая идёт на обогрев жилища, нагрев воды и электрообеспечение. Горизонтальные батареи с аккумулятором располагают на крыше, вертикальные - прямо во дворе. Их можно вращать вокруг оси, собирая солнечную энергию весь день.
        Ветер ловят при помощи ветряков, заряжающих генератор. На обычный дом устанавливали 2 - 3 ветряные ловушки, помогающие нагревать дом и получать электричество.
        Есть и свои секреты, которые узнал Руслан от местных строителей: он жадно впитывал новые знания, аккуратно записывая их острым карандашом в специальную тетрадь. Ясна любила читать эти заметки:
        «*Наибольшее количество окон должно выходить на юг. С южной стороны теплица, гараж - с севера, веранды - с запада или востока.
        *Вентиляция (иначе плесень). Нужна приточная труба, уложенная на глубине около двух метров, летом она обеспечивает охлаждение входящего воздуха, а зимой - подогрев.
        *В системе вентиляции обязательны устройства для сбора конденсата и кварцевые лампы с ультрафиолетом для обеззараживания воздуха, чтобы не было грибка и плесени.
        *Водоснабжение - использованную воду очищаем угольным сорбентом (заказать!), затем направляем в пруд и используем для полива».
        Так или иначе, альтернативные источники энергии позволяли сберечь каждому дому до четырёх тонн угля и тонны солярки. К сожалению, в России пока нет налоговых льгот за использование альтернативных источников электро- и теплоснабжения, а без них строительство систем на возобновляемых ресурсах выглядит малопривлекательным. В Европе государство возмещает около половины расходов в поддержку перехода на «зелёную» систему.
        Одним из самых сложных вопросов была автономная утилизация мусора. Многие обходились без подключения к централизованной канализации, устанавливая компостирующие туалеты. В этой системе используется безводный биотуалет, где все органические отходы в простейших биореакторах перерабатываются в удобрение и используются на приусадебном участке, в теплице и в саду. Бумагу, картон и другие производные древесины сжигали в печи. Пластиковые бутылки и стеклотару сдавали в приёмные пункты, один был организован дедом Вовкой прямо в Благино. Целыми днями старик сидел возле ящиков, расфасовывая своё богатство в идеальном порядке, а раз в две недели вывозил их в райцентр в приём стеклотары. Реже не получалось: пили в деревне много. А в «Ручьях» почти совсем не употребляли, разве что гурманили изредка, по большим праздникам.
        Сбором же остального мусора занимались в поселении. Найти экологический центр, принимающий мусор по категориям, было практически невозможно. Отходы сдавали в частную фирму, которая обещала экологичную утилизацию. Но тут - никаких гарантий, хотя по документам всё было чисто.
        Ясна не раз удивлялась парадоксальности ситуации. Люди искренне проявляли желание и готовность экологично утилизировать мусор, но им просто не давали такой возможности! Если за рубежом давно привыкли к существованию сортировочных контейнеров и пунктов, где отходы раскладываются по разным группам, то для России этот метод всё ещё остаётся экзотикой. Вполне вероятно, что весь мусор будет просто выбрасываться вдоль лесных дорог. До появления экопоселения в Благино решали вопрос более «цивилизованным» путём, организовав местную свалку. Власти её вывезли, наградили жителей штрафами, но до сих пор ветер частенько напоминал отвратительными ароматами о человеческом свинстве. И дело здесь не только в низкой культуре населения, на которую пеняли чиновники, выписывая штрафные бумажки, а в бездействии самих властей. Ещё 10 лет назад в области обещали построить три мусороперерабатывающих завода, но проект остался лишь на бумаге.
        ***
        Первое лето, проведённое в поселении, Ясна не забудет никогда.
        Ранние подъёмы, огороды, петухи-будильники, куры-несушки, мыши, ворующие зерно. Запах свежескошенного сена, проникающий куда-то глубоко внутрь, к истокам. Однажды страсть застала их с мужем прямо на сеновале.
        - Словно барышня-крестьянка, - смеялась Ясна. Она тогда ещё часто смеялась.
        Вечером того же дня девушка ворочалась в кровати, пытаясь уснуть. Исцарапанная сухой травой кожа саднила, а прямо в ягодице обнаружилась заноза. Больше экспериментов Ясна не устраивала.
        Они арендовали уютный домик, и к концу второго месяца девушка уже находила удовольствие в том, чтобы тёплым летним вечером сидеть на террасе, пить чай с ароматной малиной, прямо с куста, и смотреть на играющий красками закат. Правда, сразу после она отправлялась в постель - уставала.
        Алекс помогал отцу во всём. Ясна обнаружила, что её творческий мальчик - совсем не белоручка. Не могла только смотреть, как тринадцатилетний угловатый подросток колет дрова. Ей так и казалось, что он поранится, отлетит щепка… Но всё обходилось.
        Жители поселения дружили между собой, иногда устраивали праздники. Собирались на зелёном берегу спокойного озера, зажигали высокие костры, приносили незамысловатое угощение, беззаботно пели и танцевали. Ясна с мужем ходили посмотреть, но участия не принимали. Девушка хотела было однажды, но муж так выразительно взглянул на неё, что поняла - нельзя, не для неё эта забава.
        Когда в сентябре вернулись домой, Руслан стал оформлять документы на покупку участка. Он не сильно совещался с женой и сыном, поставил перед фактом:
        - Строим дачу. Будем летом жить как люди.
        «Если бы только летом», - усмехнулась про себя Ясна. Уже через полгода муж объявил, чтобы готовились к переезду «на землю» навсегда.
        Участок находился в небольшом удалении от поселения: Руслан явно хотел отделиться от соседей. Взяли три гектара и начали строить. Предполагалось, что здесь поселится вся семья Руслана, за исключением тех, кто не решился покинуть город. Обнесли надел колючей проволокой под напряжением. Включать, конечно, не стали.
        - Это на будущее, от кабанов и других зверей. Чтоб твои грядки не поломали, - ответил Руслан на недоумевающий взгляд жены.
        Он стал пропадать на стройке, ночевал в арендованном вагончике. Родовое поместье, по его мнению, должны были строить только мужчины, имеющие отношение к семье. Ясна считала это кромешной глупостью. Нанять бригаду профессиональных рабочих, заплатить - и всё будет готово в скором времени. Хотя это было не в её интересах, поэтому она предоставила мужчинам рода заниматься организацией жилья. Строителей было несколько: сам Руслан, его двоюродные братья - Виталий и Валерий, удивительно похожие, как и положено близнецам, серьёзный племянник очкарик Пашка и супруг племянницы Алёны Миша. Алекс тоже помогал, но Ясна настояла, чтобы он окончил школу, хотя бы 9 классов. Руслан принял в помощь только несколько местных жителей из экопоселения, а деревенским соседям, желающим наняться в работники, отказал.
        - Поселковых земля уже знает, за своих принимает. А деревенские, хоть и всю жизнь тут прожили, о земле не заботятся, лишь используют её дары до последней капли, - получила Ясна смутное объяснение от мужа.
        Руслан уезжал на неделю на стройку, а по выходным возвращался в город. Ясна бывала на участке наездами, в каникулы Алекса. Когда она приезжала - останавливалась в доме племянницы Руслана, Алёны. Они с мужем уже давно жили в поселении. Хохотушка Алёнка была противоположность своему строгому дяде и всей уравновешенной семье. Несмотря на жизнь в деревне, носила золотые украшения с камнями, длинные наманикюренные ногти, блондированные до корней волосы и туфли на каблучках. В этих туфлях девушка смешно проваливалась в рыхлую землю, отчего походка становилась комически утиной. По утрам при параде выходила в огород, снимала колечки, заворачивала в ситцевый платочек, оставляла на крыльце и погружалась в работу. Козу накормить, почистить, подоить, зимой дров натаскать, летом грядки прополоть - никто не видел Алёнку сидящей без дела и пяти минут. Темпераментная, могла скромно молчать, пока другие беседуют, а потом взорваться безудержным заразительным хохотом так, что рассказчики теряли нить и подхватывали её веселье. Стеснительная и беззлобная, всех старалась уважить, устроить с комфортом, приготовить гостю
любимое блюдо. Эта девушка не умела обижаться, находила оправдание каждому мерзавцу. Хотя Мишу, её супруга, не очень в поселении жаловали - больно скверный характер. Парень утверждал, что приехал из Москвы, где был большой шишкой, да перешёл дорожку криминальному авторитету и вынужден был покинуть город. Но, судя по выговору и повадкам, было ясно, что Мишка родом из глухого села, затерянного глубоко в провинции, пусть даже и московской. Жадный и грубый, с рябой мордой, вечно кривящейся в язвительной ухмылке, Миха находил повод зацепить каждого встречного. Он считал, что все на свете ему что-то должны, и во время разговора любил тыкать в собеседника кривым указательным пальцем. Что Алёнка нашла в этом мужчине - для всех оставалось загадкой, впрочем, никто в их жизнь не лез, в посёлке они жили уже давно, так что все привыкли.
        Работы шли на удивление быстро, Руслан не зря учился у местных. Из мужчин семьи он - старший, а потому его выбрали за главного. Уже прошлым летом были готовы пять домов, светлая баня с резным окошком и широким предбанником, рабочие пристройки, летняя кухня и маленькая охотничья избушка в паре километров - там мужчины устраивали засады на зверя, свежевали добычу. Для охоты завели собак - для них построили просторный вольер на заднем дворе. Возле каждого дома установили солнечные батареи. Телефон здесь не ловил, вайфай не существовал. Зато был посажен сад на 200 деревьев, гектар огорода засеяли картошкой и другими овощами. А перед домом Ясна посадила цветы, некоторые луковички привезла из города, другие саженцы ей подарила Алёна. Что делать с растениями, Ясна хорошо знала - сказался многолетний опыт работы в теплицах. Клумбы вышли отличными, всё прижилось и заиграло пёстрыми красками.
        - Вот женится Алекс, нарожают нам внуков, будут потомки жить в родовом гнезде, - радовался Руслан. - Здорово же?
        - Мы, вообще-то, тоже ещё молодые, - Ясна погладила себя по животу.
        - Не время сейчас для детей, - задумчиво проронил муж.
        - Почему это? Да и правда, какие дети будут, если ты неделями живёшь на своей даче, - вспылила Ясна, глубоко задетая. Она уже давно мечтала о втором ребёнке.
        - Но сейчас-то мы здесь, вместе. Иди ко мне, - Руслан мгновенно оказался рядом и перевернул её на кровать.
        - Ты словно курсы боевой подготовки освоил, такой обезоруживающий бросок через бедро. Дай мне договорить! - продолжала возмущаться Ясна. Но муж закрыл ей рот поцелуем. Она обмякла и сдалась.
        «Станция метро “Московский проспект”», - торжественно объявил диктор.
        Ясна открыла глаза, вернулась в привычный мир и поспешила наверх, домой.
        Лесной оккупант
        Декабрь 2019. Котка, Финляндия
        Клэр сидела в деревянной лакированной лодке посреди громадного, но уютного выставочного зала и мечтала. Маленькое судно, которое раньше принадлежало знаменитой сказочнице Туве Янссон, располагало к этому. Прежняя хозяйка использовала лодку в качестве островка для творчества: путешествовала по живописным озёрам Финляндии и писала неповторимые истории, сидя на удобной скамеечке. Неудивительно, что из-под её пера вышли ни на кого не похожие существа.
        «А что, если бы на такой лодке проплыть по венецианским каналам? Возможно ли вообще подобное? Наверняка нужны водительские права и куча разрешений», - девушка рассмеялась смелым мыслям.
        Морской музей, где работала Клэр, был прекрасным местом. Он был совершенно необходим этому портовому городу на берегах Финского залива. Горожане Котки считали себя приморскими жителями, хотя вода Балтийского моря здесь настолько разбавлена впадающими реками, что итальянцы назвали бы её acqua dolce - «сладкая вода». Берега тут часто отлогие, с белыми песчаными дюнами, поросшие смолистыми красавицами-соснами. Но встречаются и фьордно-шхерные, когда скала, словно расщеплённая, врезается осколками глубоко в море. Здесь, в прибрежных водах, на острых каменистых отмелях, затонули сотни лодок, парусников и других судов, особенно во время Северной русско-шведской войны. Со дна поднимали обломки кораблей и остатки их грузов, помещая самое ценное в Морской музей, где Клэр проводила целые дни.
        Эти морские сокровища девушка оберегала и любила. Ежедневно повторяя заученные фразы перед группами туристов, она знала наизусть, сколько человек погибло на каждый квадратный метр Финского залива, с какой скоростью ледокол крушит айсберг и сколько иллюминаторов было на первом пассажирском лайнере.
        «Фью-фью-фью» - прочирикал телефон.
        Девушка чуть вздрогнула и улыбнулась. Пользоваться мобильной связью на рабочем месте было запрещено, но за последним посетителем уже закрылась дверь, и пришло её время. Она знала, от кого прилетела весть. «Фью-фью-фью» - он. Amore. Любовь.
        Иногда Клэр звала его Юркки, используя финскую вариацию итальянского имени. Куда чаще - Amore, на итальянский манер. Так она обманывала расстояние. Влюблённая не открывала сообщение, смакуя момент. Она знала, что там.
        «Ti amo, Tesoro! Non vedo l'ora di vederti[6 - Ti amo, Tesoro! Non vedo l'ora di vederti (ит.) - «Я люблю тебя, дорогая. Не могу дождаться нашей встречи».]!» - писал он. Романтика, нежность и вежливость - эти три качества определяли её избранника.
        Клэр прижала к груди телефон и снова замечталась. Все вечера она проводила в музее, дома вдруг стало невыносимо пусто и одиноко. Чтобы не вызывать ненужных вопросов, экскурсовод взяла дополнительную подработку - уборку. Девушку не смутило даже то, что, по финским правилам, пришлось потратить полгода на изучение новой профессии и получение диплома, позволяющего заниматься уборкой. В этом была вся Клэр: послушная, организованная, трудолюбивая. И безумно влюблённая.
        Сразу после школы она поступила на медицинский факультет, но уже после второго курса сбежала в увлекательный мир туризма, истории и географии. На последнем курсе попала на практику в Морской музей и провела пару великолепных экскурсий. Девушка с таким азартом рассказывала об экспонатах, что довольные клиенты приходили на её экскурсии повторно. Обнаружив, что практикантка больше не расскажет им о чудесах подводного мира, любители моря потребовали у администрации музея принять девушку в штат сотрудников. Так, ещё до выпускных экзаменов Клэр закрепилась в музее как своя. На постоянную работу было не устроиться, но каждый год договор найма продлевали, и Клэр вжилась в эти стены, лодки, сокровища, поднятые со дна моря. Её сердцу был дорог каждый из обломков, который стихия пыталась присвоить себе, но не смогла. Девушка переживала за экспонаты, отправленные на реставрацию, - вдруг не вернутся? Знала биографию каждой фарфоровой чашки, каждой монеты. Могла поведать о судьбах всех кораблей, с которых удалось достать хотя бы щепку. Искусная рассказчица проводила экскурсии как для взрослых, так и для
малышей.
        Любимым экспонатом Клэр был остов изящной колесницы. Ходили слухи, что это был подарок для русской императрицы Елизаветы. Но корабль, направлявшийся в Петербург, затонул. Когда-то эта колесница была роскошной, усыпанной драгоценными камнями. Вода не пожалела свою добычу, и сейчас лишь размеры колёс да грациозно выгнутого обода позволяли представить себе былое величие. Клэр часто дорисовывала в воображении и камни, и лошадей, и саму императрицу в пышном платье из дорогой ткани, парике, с густым макияжем и тяжёлыми украшениями.
        Другое сокровище - скелет рыбы с руками, который так пугал малышей и не давал и Клэр спать по ночам. Что это было - ошибка природы или умелая работа моряка, не знающего, чем заняться во время длинного путешествия? Сколько их поглотило такое спокойное море с коричнево-жёлтой несолёной водой…
        ***
        Она любила природу, как все финны. Это было у неё в крови.
        Клэр отправлялась на свидание с лесом регулярно. Всё здесь было прекрасно. Девушка шепталась с замшелыми камнями, кружила в скалистых лабиринтах, выискивала кровавую бруснику, царапала пальцы в малиновых кустах. Наедалась черники так, что зубы и язык окрашивались в фиолетовый. Любила обнимать берёзы, смотреть, как небо отражается в озёрной глади, и вздрагивать, когда рыба плеснёт хвостом, заставляя симметричные круги разбегаться по воде.
        В один из таких походов Клэр встретила свою любовь. Это случилось прошлым летом, в июле. Она приехала в лес, чтобы провести спокойные выходные наедине с природой. Девушка оставила машину на стоянке, прикрутила к рюкзаку спальник и пенку и взвалила всё это на сильные натренированные плечи (Клэр регулярно танцевала самбу, а это укрепляет спину и руки лучше становой тяги). Телефон отключила - пользовалась лишь бумажными картами. Ей нравилось бродить вот так, чувствовать себя свободной и дикой, своей в лесу. Людей девушка избегала, их ей хватало на работе. Клэр искала тишины и уединения.
        Когда она забралась в чащу на дюжину километров, наступил вечер. Путешественница сделала лишь один короткий привал, так хотелось добраться до цели засветло. Сюда Клэр приезжала уже несколько лет подряд и законно считала место своим.
        Выйдя на знакомую полянку, она удовлетворённо огляделась. Лаву - сарайчик с дровами, заботливо оставленными прежними гостями, - был на месте - возле озера. В других парках встречались и поуютнее, с грилем и деревянными скамьями, на которых усталый путник мог отдохнуть и даже переночевать. Но Клэр предпочитала своё место за его непопулярность у туристов. Здесь можно было найти покой, а выспится она и на земле отлично, не привыкать. Девушка разведёт костёр и обязательно заготовит новых щепок, уважая финские традиции. Ещё девочкой Клэр ходила с отцом в подобные походы, останавливаясь на ночлег возле очередного лаву, и не было ни одного случая, чтобы финны не убрали за собой мусор или использовали все дрова, не заготовив новых.
        Вода в озере здесь чистейшая, питьевая. Рыбы полно, вот только она не умеет ловить, да и жалко рыбёшек, пусть плещутся. У Клэр с собой сыр, овощи, крупа и суп в банках.
        Засмотревшись на озеро, девушка не сразу заметила среди деревьев что-то красное. Оставив рюкзак возле домика, подошла тихонько. Это оказалась палатка, установленная чуть в стороне от поляны.
        «Странно, там же удобнее», - подумала Клэр.
        Из-за палатки вышел мужчина. Спутанные чёрные волосы, смуглое, слегка обветренное и давно не бритое лицо, открытый взгляд.
        - Привет! Я могу чем-то помочь? - улыбаясь, поприветствовал он девушку по-английски.
        «Судя по одежде - типичный турист. Как его занесло в мой дикий лес?» - недружелюбно подумала она, а вслух сказала:
        - Привет. Мимо проходила. Мне уже пора.
        - Слушай, а как ты меня обнаружила? Я же замаскировался, - недоумевающе спросил парень.
        Клэр пригляделась повнимательнее: шутит, что ли? Да нет, на загорелом лице весёлая улыбка, но каре-зелёные глаза холодны и серьёзны.
        - А что, у меня был шанс не увидеть это украшение? Жёлтого льва на красном фоне, да ещё и с книгой в лапах, трудно не заметить.
        На самом деле зверь был красивого золотистого цвета, но Клэр продолжала язвить, ей хотелось оборвать дружелюбность незнакомца и стереть с его лица улыбку.
        Мужчина уставился на яркий кусок ткани, багровым пятном выделяющийся на фоне голубой палатки, словно в первый раз увидел его.
        - Вообще-то, это флаг, знамя. И не просто книга в лапах, а Библия. Знаешь, откуда я?
        «Из преисподней, не иначе. С этой болтовнёй не останется времени найти новое место».
        - Мне пора, - ответила девушка и круто повернулась, но тут же вскрикнула и рухнула на землю.
        - Ты в порядке? - мужчина немедленно оказался рядом.
        - Нога. Немного подвернула, ничего серьёзного. Мне действительно надо идти, - она постаралась встать без помощи, но не смогла.
        - Дай посмотреть. Похоже на вывих. Кажется, тебе придётся остаться, а утром отвезу тебя в госпиталь. Может, вызвать скорую? - засуетился незнакомец.
        «Да уж, по ходу дела, я здесь застряла», - с раздражением подумала Клэр.
        - Никакая скорая сюда не проедет, а вызывать вертолёт ночью ради лёгкой травмы - не рационально. Разобью лагерь, завтра само пройдёт, - насмешливо сказала она.
        - Я помогу! - мужчина, казалось, не заметил её прямого хамства.
        - Спасибо, обойдусь. Я ничем не хуже. Доброго вечера, - Клэр поковыляла к своему рюкзаку.
        Через пару часов она дремала в спальном мешке, наевшись горячего горохового супа из банки, который разогрел на костре лесной оккупант, в палатке, заботливо расставленной им же за 10 минут. У неё уходило никак не меньше 30.
        ?«А это довольно приятно, когда о тебе заботятся, - подумала Клэр. - Да и парень очень даже ничего». Девушка отмахнулась от мыслей, сославшись на обезболивающее, которое он достал из аптечки. Было неразумно принимать лекарство из рук незнакомца, но сейчас хочется спать, и будь что будет.
        Клэр проснулась от холода. Кап-кап-кап. Как так? Дождя не обещалось на этот уик-энд. Нога ещё болит, даже немного распухла. Настроение отвратительное. Всё тело невыносимо занемело, как это бывает от долгого лежания в непривычной позе. Девушка решила размяться.
        Она вышла на воздух, потянулась и начала смешно вращать руками, словно хотела взлететь, затем попробовала было изобразить бег трусцой на месте, но вчерашняя травма живо напомнила о себе. Подпрыгивая на одной ноге, Клэр представила, как выглядит со стороны, - вероятно, очень глупо. И тут туристка вспомнила, что не одна здесь. А вдруг сосед сейчас смотрит на неё и еле сдерживает свою бородатую улыбку во весь чувственный рот? Девушка торопливо огляделась. Парня нигде не было видно. Она проковыляла в направлении его палатки. Вокруг костра остались вещи от их вчерашнего ужина: котелок, кружки, пустые банки. Рюкзак героя тоже валялся на земле. В воздухе клочьями висел утренний туман цвета молока. В этот момент дождь забарабанил по золотому льву так, что мог бы разбудить целую армию. Клэр поспешила вернуться в своё убежище. Она натянула на спальник второе одеяло и снова уснула.
        Следующее пробуждение было ещё менее приятным. Сырость и холод пробирали до костей. Тело опять затекло, хотелось почистить зубы, а лучше забраться в горячую сауну. Девушка вылезла из палатки. Дождь прекратился. Парень сидел на корточках и безуспешно пытался развести огонь. Бензиновая зажигалка высекала искры, но пламя не давала. Наверное, закончилось топливо.
        - Ты палочку поставь между камнями и три, сильно три. Дня через два задымит, - посоветовала Клэр.
        К её удивлению, мужчина в ответ на язвительную шутку рассмеялся, звонко, обезоруживающе. Она не заметила, как стала робко отвечать уголком губ на его заразительную улыбку. Клэр достала из рюкзака зажигалку и кубики для розжига, пламя быстро занялось. Ей бы надо было уехать, холод и больная нога. Вместо этого просидела с незнакомцем несколько часов возле костра, смеялась, слушала, рассказывала. Совершенно не хотелось уезжать. Он приехал из Италии, но считал себя не итальянцем, а венето - потомком венецианских республиканцев. Клэр не понимала, в чём разница. Парень рассказал ей длинную историю о славе и величии светлейшей Венецианской республики, которая просуществовала тысячу лет до того, как покорилась Наполеону. Захватчик осквернил, обокрал и отдал гордую республику на растерзание австрийцам, итальянцам, оставив французам лакомые Ионические острова. Через несколько лет Австрия уступила свою часть Итальянскому королевству. Но в сердцах потомков Венецианская республика жива! Символ её - гордый золотой лев на пурпурном фоне. Вот что за флаг помог Клэр обнаружить нового знакомого! Она потрогала
медальон на шее - свирепый финский лев встал на дыбы, защищая владелицу от любых бед. Папин подарок. В сложной ситуации она трогала льва и чувствовала силу и поддержку, словно отец снова рядом.
        - Я буду звать тебя не иначе как Итальянец!
        - Пожалуйста, не играй с огнём! - рассердился потомок венецианских дожей.
        Девушка рассмеялась. Уж очень легко он заводился, показывая фонтанирующие эмоции. Клэр к такому не привыкла.
        - Смотри, как бы не начать называть меня Amore, - парень сменил тактику и постарался саркастично отшутиться. - Покажешь мне Финляндию? Я уже месяц хожу по лесам и болотам, скормил пару литров крови комарам. Да и консервы заканчиваются.
        - Нет, это абсолютно исключено. Мне надо возвращаться, ждут коллеги.
        - А здесь ждут приключения! Выход всегда есть, с работой можно что-то придумать. Будь моим проводником, а я расскажу тебе тысячу и одну историю.
        - Ладно, - перебила Клэр, - но только два дня, а потом назад.
        Через неделю вернувшись на работу, девушка чувствовала себя как подросток. Перебирала в памяти детали путешествия: смешные попытки её спутника говорить на финском, его шутки, опасное болото с ароматной морошкой, где она утопила кроссовок (благо в машине всегда есть пара запасной обуви), бескрайнюю поляну с оранжевыми лисичками, которые они ели потом несколько дней, любопытный взгляд оленя в Рованиеми, что перегородил путь машине и стал единственным свидетелем первого поцелуя. А ещё аэропорт, опустевший автомобиль и непривычно грустную дорогу домой.
        - Я напишу, - сказал итальянец.
        - Да, конечно, что я, не читала про курортные романы? - ухмыльнулась Клэр.
        А он писал. В каждом мессенджере. Часто, щедро и тепло. Сердился, что она не отвечает сразу.
        Итальянец полностью занял её мысли. Рассказывая о подводных богатствах, Клэр вспоминала о нём. На экскурсиях стало меньше вопросов - задумчивый гид отвечала коротко и часто невпопад. Считала минуты до окончания рабочего дня, когда будет читать его строки, прижимать их к сердцу. Дождаться, пока двери за последним посетителем музея закроются, и написать о сегодняшнем дне.
        Больше всего на свете Клэр не любила говорить по телефону. Потому они писали - текстовые сообщения в мессенджерах и письма от руки. Отношения на расстоянии давались ей нелегко. Девушку держали в напряжении постоянное ожидание, невозможность увидеться в любой момент, обсудить что-то важное на общем языке - она сразу начала учить итальянский, это помогало меньше скучать.
        Впервые в жизни Клэр влюбилась. Сильно. Но ей было очень сложно поверить, что это взаимно. Она слишком долго жила одна, привыкла сама о себе заботиться и ни от кого не зависеть. Ах, вот бы знать, что он на самом деле чувствует?
        Словно угадав её сомнения, раздался очередной сигнал телефона. Пора было покидать уютную сказочную лодку и начинать уборку. Но сначала она напишет ответное сообщение.
        Письма
        Чиара, письмо на форум
        Декабрь 2019
        Здравствуйте. Меня зовут Чиара Манчини, и я основатель форума «Мир женской поддержки».
        Я создала это сообщество для тех, кому необходимы помощь и совет. Если у вас проблемы - напишите, поделитесь. Мы выслушаем и вместе найдём выход.
        Я сама, например, оказалась в ситуации, когда сын уехал в другую страну, и я чувствую себя одиноко.
        Умный сервис переведёт ваше письмо на язык, который использует читатель. Вы также можете перейти в личную переписку и продолжить разговор с глазу на глаз.
        Прошу всех соблюдать уважение и не разглашать чужие истории, которые вы прочтёте на форуме.
        С наступающим Рождеством!
        Пандемия
        Март 2020. Гарда, Италия
        Аккуратно к 8 Марта правительство Италии преподнесло праздничный подарок - предупреждение, что через несколько дней, вполне вероятно, будет объявлена пандемия. Мужчин известие застало в баре, за утренним кофе. Отложив в сторону бриоши и заранее купленные для своих женщин веточки мимозы, тысячи итальянцев прилипли взглядом к экранам.
        - Мир в срочном порядке закрывается на карантин, принимаются меры для предотвращения распространения опасного вируса. Просьба следить за новостями, с пониманием относиться к действиям представителей власти и соблюдать санитарные меры, - грудным голосом вещала блондинистая телеведущая, натренировано отчеканивая каждое слово.
        - Вы чего приумолкли? - весело крикнул в толпу гостей усатый бармен Джованни. - Мало ли чего болтают, лишь бы сенсацию выжать! Да что там может случиться, обычная простуда! - он натирал бокалы белоснежным полотенцем и раздавал поручения официантам, легко перекидывал ароматные чашечки капучино, по три в одной руке, и наполнял подносы свежеиспечёнными хрустящими бриошами с кремом и шоколадной пастой. Казалось, он всё делал одновременно.
        - А ведь Джованни прав, - отозвался высокий брюнет в малиновых бархатных брюках и театральным жестом подкрутил усы.
        - Да? А ты видел, сколько инфицированных госпитализировали за вчерашний день? А сколько умерло?
        - Да ладно, там одни старики в сводках. И пихают кого попало, кто и не от вируса. Чем больше напишут, тем больше получат помощи от Евросоюза.
        - Обычная пропаганда, им лишь бы рейтинги накрутить. Вы знаете, что такое «хайп»? - вклинился в разговор юный официант Анжело. Вопреки своему имени, он был совсем не похож на ангела: жгучий пышнотелый брюнет с рокочущим басом. - Сейчас все хайпуют на острых темах: вирус, толерантность, ЛГБТ.
        - Ты в своём уме, молокосос, - вдруг вскочил на ноги всеми уважаемый почтенный дедушка Эфрем. - Все вы паразиты, гниющее общество. Разрушили планету - вот вам Божье наказание, умники! Вам бы в церковь, колени преклонить и молиться о прощении, а вы… пасту скупаете втихаря про запас и правительство ругаете…
        - Вот и шёл бы ты, дедуля, в церковь. Что в баре делаешь? Уже помолился? А чего не вымолил себе спину попрямее, совсем горбатый! - франт в малиновых штанах скрючил спину и прошёлся вдоль барной стойки, изображая старика. Молодёжь зашлась в хохоте.
        Хрупкий бокал в руках Джованни лопнул, поранив пальцы, совсем как в первый день его работы 20 лет назад.
        - Вы, кажется, уже оплатили. Ариведерчи, - мёртвым голосом сказал бармен комедианту, пряча за спиной окровавленное полотенце.
        Джорджио, наблюдающий за происходящим из дальнего угла, поспешил покинуть заведение, не дожидаясь развязки.
        Домой вернулся необыкновенно весёлым.
        - Tesoro, buona Festa della Donna[7 - Tesoro, buona Festa della Donna! (ит.) - «Дорогая, счастливого Женского дня!».]! - он вручил жене традиционную мимозу и коробочку кокосовых конфет с миндальной серединкой - их секретный знак любви. - У меня сюрприз. Отправляемся в путешествие! Возьми только самое необходимое, едем в горы. Возможно, нужно утеплиться, доставай лыжный костюм и скандинавский комбинезон для Bimbo. Не забудь документы! Выезжаем сегодня вечером.
        - К чему такая спешка? - рассеянно отозвалась Чиара. - Я тут тесто на пиццу поставила, только к вечеру подойдёт. И бельё не доглажено.
        - С пиццей я сам поколдую, возьмём в дорогу. Поехали, дорогая, а то весь сюрприз пропадёт! Иди, собирайся, а мы с малышом приготовим твою любимую пармиджану.
        Через пару часов утомлённая сборами, но довольная Чиара запихала в переполненный багажник последнюю партию необходимых сосок, бутылочек, нагрудников и носочков для ребёнка и решила выпить чашечку эспрессо.
        - Кофе уже в термосе, нас ждут приключения, - не дал ей опомниться муж.
        ***
        Озеро Гарда раскинулось во всей своей красе. Башни старинных замков, разноцветные домики, утопающие в цветах. Ещё полвека назад на побережье озера были лишь рыбачьи посёлки, а чуть дальше на холмах выращивали разносортный виноград и оливки. Сейчас же один отель наступал на пятки другому, и не было больше места рыбацким домикам. Рыбаки, конечно, как и раньше, с рассветом брали свои лодочки и отправлялись за добычей, но везли улов не домой, а на столы панорамных ресторанов.
        Туристов в сезон набирается столько, что местные на озеро не выходят, очереди везде: за бутылкой воды, за шариком сливочного джелато, за бокалом местного коктейля «Хуго» - аперитива из просекко и настойки цветков бузины. Гости в основном из Германии и Австрии. Приезжая в Италию как на дачу, они полностью расслабляются, тратят тысячи евро и устраивают многокилометровые пробки на дорогах, блокируя подъезды к озеру.
        Но сейчас ещё холодный март и пути свободны, потому маленький спортивный автомобиль Джорджио летит по шоссе без препятствий.
        Чиара каждый раз словно впервые заворожённо разглядывает горы. Это зрелище никогда не надоест. Она видит Альпы каждый день из окна, как и волшебное озеро, и макушки старинных церквей. Но из дома с ними говорится на равных. А вот оказавшись у подножия, дух захватывает от величия, от масштабов природной дикой красоты, горных массивов, переплетённых между собой.
        Чезаре мирно посапывает в кресле, и Чиара поворачивает голову то вправо - чтобы полюбоваться горами, то влево - чтобы посмотреть на озёрную гладь. Никак не определится, куда же лучше смотреть. Пейзаж за окном постоянно меняется, горы становятся круче, машина двигается на север. Блаженная тишина. Джорджио не включает музыку, им нравится разговаривать. Но сейчас муж сосредоточен на дороге, и Чиара наслаждается отсутствием звуков не меньше, чем пейзажами. Эти места для неё полны воспоминаниями. Все города на побережье богаты историей, и каждый Чиара облазила до дыр, жадная до искусства в любом его проявлении. В каждом у девушки есть свои улочки-фавориты, любимые окна, которые она всегда рассматривает, оказываясь здесь.
        Внезапно Чиара обнаружила, что они добрались до самой северной точки озера. Здесь дороги расходятся. Проехав тоннель под скалой, машина свернула, и семья оказалась на пути в Австрию. Муж нервничал, это было видно.
        - Давай немного погуляем на озере, ты отдохнёшь, - заботливо предложила она Джорджио.
        - Нет, милая, мы спешим навстречу приключениям!
        Диалог разбудил малыша, и тот моментально отвлёк маму от размышлений.
        Через два часа они пересекли границу Австрии. На подъезде муж остановился возле небольшого придорожного магазинчика Autogrill, чтобы купить карточку для автострады. Чиара сразу побежала в туалет. На пороге её сшиб здоровый мужик в дорогом спортивном костюме с надписью «Сочи - Россия».
        - Куда прёшь, итальянка? - рыкнул он по-русски.
        - Я не понимаю, - ответила Чиара на английском.
        - Ну тогда сорри, беги, козочка.
        Какое липкое впечатление произвёл этот русский, пожаловаться, что ли, мужу?
        - Amore, ты видел того парня?
        - Не время, Tesoro, поехали. Вот твой кофе, а это сок для малыша, - Джорджио уже завёл автомобиль.
        - Кофе? В дорогу? Одно дело - термос из дома, но нарушить традицию и не остановиться в баре выпить капучино из красивой чашки да со свежей выпечкой… Ты никогда ещё не покупал мне напитки в картонном стакане, - капризно начала Чиара, обиженная невниманием мужа к её проблеме.
        - И, надеюсь, больше не придётся, - странно ответил тот.
        Они остановились в милом хостеле недалеко от города Инсбрук. В Альпах путешественники предпочитают отдыхать в маленьких и по-домашнему уютных отелях, работающих по системе Bed and Breakfast, а крупные гостиницы обычно простаивают в ожидании больших организованных групп.
        Малыш устал так, что успокоить его уже не помогали никакие игрушки и соски. Чиара вымоталась.
        Администратор на стойкой регистрации мило беседовала по-немецки. Сколько Чиара ни начинала учить этот язык, он никак не поддавался. Джорджио подошел к светловолосой девушке, подождал, пока она заполнит нужные бумаги и отпустит высокого пожилого мужчину, и заговорил на итальянском. В фойе сразу стало как-то безлюдно.
        - Ну вот, всё готово! - радостно воскликнул муж, потрясая в воздухе ключами от номера.
        - Браво, Amore.
        - Мы останемся на пару дней.
        - Но здесь всё выглядит дорого. Не слишком велики траты? - она, как всегда, экономила.
        - Ещё и спа есть, выбрал для тебя, мы же в отпуске!
        - Спасибо. Надеюсь, и купальные костюмы продаются, - Чиара любила знать детали сюрпризов заранее, чтобы хорошенько ко всему подготовиться.
        Номер был милый, стандартный - не развернуться. Они умылись, переоделись и спустились на ужин. Малыш захотел побегать в фойе ресторана.
        - Attento[8 - Attento (ит.) - «внимательно», «осторожно».]! - Чиара старалась поймать сына, но Чезаре, неуверенно сохраняя равновесие, то и дело шлёпаясь, уже добрался до цели. Маленькая белокурая девочка возилась с лошадкой на полу в игровом уголке. Bimbo сразу отправился обниматься - на его языке это значило «знакомиться».
        К ним подошёл официант, высокий светловолосый австриец. Чиара замешкалась, подбирая в памяти нужные слова, но всё же не решилась показать свои слабые познания в немецком, а потому спросила на родном языке, где они могут присесть. Парень странно взглянул на неё и, пробормотав что-то, скрылся в подсобном помещении.
        - Amore, ты что-нибудь понял? - девушка от удивления растерялась.
        - Нам позовут другого официанта, - спокойно ответил Джорджио.
        Она возмущённо посмотрела на мужа. Чиара привыкла к хорошему сервису. В Италии бесчисленные бары, рестораны, пиццерии, остерии, траттории и прочие заведения неустанно соревновались в качестве еды и уровне гостеприимства. Услужливые хостес встречали гостей на улице, распоряжались, чтобы верхняя одежда была определена в гардероб, а машина припаркована, официанты придвигали кресло к столу, предлагали бесплатный аперитив на время ожидания основного заказа. На прощание сам хозяин выходил к клиентам спросить, как им понравился ужин, и преподнести подарок - порцию оригинального десерта и рюмочку местного ликёра. «Какой грубиян этот австриец, наверное, дело в незнании языка», - подумала девушка. В этот момент подошла другая официантка, смугловолосая и коренастая, и заговорила с ними на итальянском с характерным неаполитанским акцентом. В Италии каждый регион отличается своим неповторимым диалектом, и жители даже соседних городов легко опознают друг друга по выговору.
        ?Вдруг Чиара услышала истошный плач своего сына. Чезарино рыдал, а широкоплечий немец, схватив его белокурую подружку на руки, лихорадочно натирал ей ладошки. В ноздри ударил запах алкоголя.
        «Он пьян!» - мелькнула мысль в голове матери.
        «Это антисептик», - поняла она сразу же после.
        - Schatz, geh weg von diesem italienischen Jungen. Wenn du noch mal jemanden italienisch sprechen horst, dann lauf sofort zu deiner Mutter. Hast du verstanden[9 - Schatz, geh weg von diesem italienischen Jungen. Wenn du noch mal jemanden italienisch sprechen horst, dann lauf sofort zu deiner Mutter. Hast du verstanden? (нем.) - «Дорогая, отойди от этого итальянского мальчика. Когда в следующий раз услышишь итальянский язык, сразу беги к маме. Ты поняла?».]? - объяснял мужчина девочке. Чезаре уже залез на руки к матери.
        - Что он сказал про моего ребёнка? - завелась Чиара.?
        - Вам лучше присесть здесь в уголке, - посоветовала официантка. - Дело в том, что вы только что с дороги и вы - итальянцы. Они боятся.
        - Чего это? - всё ещё не понимала Чиара.
        - Как чего? Вируса, моя дорогая, - как и принято в итальянской культуре, девушка сразу перешла на дружественное общение, граничащее с фамильярностью, непозволительной для чопорных австрийцев. Чиара тут же почувствовала себя лучше. - Я тоже опасаюсь, поэтому домой в Неаполь пока не поеду. Вы знаете, что со дня на день объявят пандемию?
        - Мы можем, наконец, поесть? - раздражённо перебил Джорджио, что было совсем не в его правилах. Мягкий и вежливый, обычно именно он гасил вспышки характера жены. Чиара довольно часто позволяла себе быть грубой с обслуживающим персоналом, разговаривала свысока и требовала самого лучшего сервиса. Джорджио понимал, что эту манеру она впитала от отца, день за днём наблюдая за его поведением в обществе. Они были неразлучны. Но муж никак не оправдывал грубости, извиняясь за жену и чувствуя отстранение после.
        - Да, конечно.
        Когда им принесли тарелки, другие столики опустели, многие гости даже не доели свой ужин.
        - Странное место, надеюсь, завтра поедем в другое.
        - Посмотрим, милая. Вам с малышом надо отдохнуть.
        Чиара так устала от потрясений дня, что ребёнка сегодня укладывал спать Джорджио. Когда Чезаре доверчиво обмяк на папиной руке и ровно засопел, отец тихонько поцеловал пушистую макушку, переложил его в складную дорожную кровать и подоткнул одеялко. Это ненадолго - уже через пару часов сын займёт привычное место между родителями. А пока Джорджио лёг рядом с женой на кровать, ласково притянул Чиару к себе и помог ей на время забыть о тревогах.?
        ***
        Они вышли к завтраку поздно, поели, мечтая немедленно отправиться в бассейн.?
        Вчерашний администратор, яркая блондинка с аристократическим лицом и лисьей походкой, неслышно возникла возле столика.
        - Мне неловко сообщать, но произошла ошибка. С сегодняшнего дня у нас всё забронировано. К сожалению, вы не можете остаться.
        - Но я видел утром, как гости уезжали, - непонимающе сказал Джорджио.
        - Сегодня заселяется новая группа. Вам нужно освободить номер в течение получаса, - она посмотрела на малыша, который уплетал штрудель, весь перепачканный вареньем. - Хорошо, у вас час.
        - - Ничего, Amore, найдём место получше, - обратился к Чиаре супруг.
        ?К ним подошла вчерашняя официантка. Вместо передника и белой рабочей рубашки на ней были джинсы и толстовка.
        - Плохи дела. Вас попросили уехать?
        - Да, оказывается, номера были забронированы заранее группой.
        - Ну конечно. На самом деле всё не так. Австрийские и немецкие гости уехали ещё на рассвете. Меня отправили в бессрочный отпуск, чтобы не смущала людей. В отеле осталась только одна итальянская пара, кроме вас. Мы больше не угодны здесь, люди боятся. Я советую вам ехать в Германию, ни под одной австрийской крышей вас не приютят. А домой возвращаться пока не стоит: ситуация в Италии уже вышла из-под контроля, но, надеюсь, мы сможем переждать беду за границей.
        - Это какой-то бред. У вас слишком богатая фантазия, - засмеялась Чиара. А потом вспомнила, как вчера немец оттирал антисептиком пальчики белокурой дочке. Ей стало жутко. - Amore, едем в Германию. И прихвати с собой пару булочек, что так понравились малышу, - посмотрев на всех с вызывающей улыбкой, она взяла на руки сына, демонстративно сунула ему в ладошки два огромных круассана, с которых прямо на пол посыпалась сахарная пудра, и удалилась в номер.
        Там, прислонившись к дверному косяку, Чиара глубоко задышала. Противное чувство страха поднималось откуда-то из недр живота, парализуя тело.
        Через час они уже выехали из отеля.
        В машине было слишком тихо. Чиаре захотелось разрушить напряжение, и она запела. Вышло не очень, горло было зажато. Девушка прекратила.
        Альпийские вершины были ещё усыпаны снегом. Чем выше забирались путники, тем холоднее становилось. Дома, в Италии, уже вступала в свои владения весна, а здесь ещё господствовала настоящая зима. Вокруг озера Гарда из альпийской гряды природа создала настоящий щит от северных ветров, образовав внутри уютную, тёплую атмосферу. Поэтому даже не верилось, что в трёх часах езды от дома может быть так холодно. Чиара смотрела в окно на череду сменяющихся горных вершин и думала, достаточно ли тёплой одежды она взяла с собой. Она не послушалась мужа, как всегда опираясь на собственное мнение, и оставила лыжный костюм дома. Хорошо, хоть для малыша ничего не забыла. ?
        Перед выездом из хостела Джорджио позвонил в каждую из гостиниц в округе. Ни в одной не нашлось мест. Мужчина был неприятно удивлён поведением австрийцев. Всегда радушные, гостеприимные, они славились своим тёплым отношением к соседям и получали полную взаимность. Раньше эти территории были одной страной, и общие корни связывали потомков узами дружбы. К сожалению, пандемия взяла свой старт в Европе именно в Италии, и страх мгновенно разрушил связи, создаваемые веками. Слова официантки подтвердились: итальянцы были неугодны. Мужчина потратил полчаса на изучение карты и теперь уверенной рукой вёл автомобиль на север.?
        Они уже давно въехали на Баварскую землю. Машина летела по отличной дороге, забираясь всё глубже в лес. Наконец, колёса остановились. Было темно, все очень устали, потому не стали разглядывать местность.
        Чиара с малышом на руках прошла за мужем в небольшое здание, скорее напоминающее частный дом, чем отель. Это оказалось настоящее охотничье шале. Внутренняя отделка и мебель из цельного дерева давали ощущение надёжности и уюта. Стены, подушки и даже ковры в номере были декорированы изображением оленей. Почему-то присутствие этого миролюбивого животного успокоило Чиару.
        Они как раз успели к ужину. Свежая рыба, крепкое пиво и запечённый картофель помогли окончательно расслабиться. А главное, здесь не было неприятия или испуганных взглядов. Малыш наелся и быстро уснул прямо за столом. Джорджио сгрёб его в охапку, и семья отправилась отдыхать.
        Утром Чиара выглянула в окно и ахнула: изумрудно-бирюзовое озеро, нетронутый белый снег, лазурное небо и ослепительное солнце. Место называлось Вальхензее. В этом раю они прожили почти неделю.
        В первый же день семья отправилась немного осмотреться. Чиаре не хотелось выходить, но Чезарино был иного мнения: ещё за завтраком он изучил каждый уголок отеля, разбил чашку, опрокинул яичницу и разорвал подушку с оленем, сгорая от искренне детского любопытства - что же там внутри? Потом принёс свои ботинки, положил на белоснежное покрывало и, глядя матери прямо в глаза, выразительно показал пальчиком на дверь. Они с Джорджио назвали его Чезаре (в честь Гая Юлия и последующих Цезарей - именно так переводилось его имя с итальянского), заранее предчувствуя характер командующего. Во время беременности малыш управлял мамой изнутри, превратив Чиару в педантичного генерала, отчего ей было даже иногда неловко. Джорджио же от её выходок высоко поднимал бровь и бесконечно шутил.
        Как только они вышли из отеля, Чиара услышала странный звук - словно закипала вода в чайнике, только на очень низких частотах. Клокочущие басы преследовали её утром, за обедом, на прогулке. «Наверное, это из-за переутомления», - подумала девушка. День прошёл без приключений, всем хотелось спокойного отдыха, насколько это возможно с полуторагодовалым малышом.
        Вечером, от души нагулявшись и надышавшись свежим воздухом, Чиара с сыном очень быстро уснули. Джорджио же провёл ночь за компьютером, изучая беспокойное положение дел в мире, над которым сгущались тучи.
        ***
        На следующее утро, хорошенько подготовившись, они пошли по пешеходному маршруту вокруг озера. На путь ушёл бы весь день, такой дистанции малышу было не одолеть, а коляску, специально купленную для горных дорог, они не взяли - занимала слишком много места. Поэтому было решено пройти только часть маршрута до небольшого уютного монастыря, откуда уже с раннего утра доносился призывный звон колоколов. Чиаре очень хотелось посетить эту духовную обитель, в таких местах её отпускала тревога.
        Вдоль озера пролегала тоненькая тропинка, чуть заметная на снегу. Идти рядом по ней можно было только вдвоём, тесно прижавшись. Время от времени Джорджио поднимал сына на плечи, чтобы тот мог поберечь силы. Чиаре было очень холодно, несмотря на мартовское солнце, нерешительно наполняющее долину бледным светом. Но воздух! Вкусный, хрустальный, таким не надышаться, хочется ещё и ещё, плечи выпрямляются, грудь раскрывается - набить бы воздушным нектаром лёгкие про запас! Не выйдет, и минуты не пройдёт - пора выдыхать и снова наполняться. Семья Манчини жила в альпийском предгорье, где тоже легко и приятно дышится, но такого, как здесь, Чиара никогда не ощущала. Она словно вся состояла из воздуха и готова была взлететь. Назойливый звук её больше не беспокоил. Или она привыкла?
        Ближе к полудню стало тепло, и родители решили устроить привал. Расположившись на небольшой мшистой каменной площадке, уходящей прямо в озеро, словно полуостров, Чиара развернула скатерть-самобранку с итальянскими бутербродами трамедзини, разлила сладкий травяной чай из термоса по походным кружкам. Это было настоящее приключение, Чезарино места себе не находил от радости.
        Джорджио отошёл немного осмотреться. Он знал, что Bimbo скоро захочет назад, и решил дать сыну и жене передохнуть.
        Чезаре кидал камешки в воду, Чиара любовалась им, сидя на тёплой куртке мужа и прислонившись к его рюкзаку. Красота вокруг была столь совершенна, что у девушки слёзы выступали на глазах. Как и их Гарда, это озеро было центром туристского паломничества в летний сезон, но сейчас здесь ни души. Странно вообще, что отель функционировал. Скорее всего, хозяин сам жил в нём и собирал в межсезонье под своей крышей любителей уединения и фанатов нетронутой природы.
        Неожиданно для себя Чиара задремала. Только на секунду, как иногда бывает, будто нажали на кнопку быстрой перезагрузки.
        Клокочущий рокот ударил ей в виски, а затем в солнечное сплетение. Чиара вскочила на ноги за секунду до того, как маленький человечек в голубом комбинезоне взмахнул руками и упал в ледяную воду лицом вниз.
        - Нет! - закричала мать и молниеносно оказалась рядом. Она схватила ткань и стала тянуть на себя, толстый синтепоновый наполнитель сделался очень тяжёлым, ледяные иголки впились в руки, забираясь куда-то под ногти, а морозный шип в это время буравил сердце.
        Скрюченными от напряжения пальцами девушка прижала сына, развернула лицом к себе. Почему он не издаёт ни звука?! Чезарино, весь синюшный, с перекошенным от страха и холода ртом, трясся в прелюдии к истерике. Чиара вдруг вспомнила, что именно с таким лицом увидела его впервые, когда он только появился на свет: первые секунды малыш не мог начать дышать. Акушерка тогда шлёпнула новорождённого по ягодицам, и он вдруг закричал, задышал, порозовел и начал жить. Девушка автоматически повторила эту простую манипуляцию, и Чезаре, её Bimbo, разразился заливистым плачем. Мама разревелась вместе с ним и стала снимать с малыша мокрую ледяную одежду, завернула его в папину куртку, сорвала с себя тёплый, упрямо неподдающийся шарф и, наматывая, укутала ребёнка, словно мумию. Девушка стала петь ему, не замечая, как голос успокаивает обоих. Чезарино улыбнулся матери.
        На их крики прибежал Джорджио. Он забрал у Чиары малыша, и они поспешили вернуться в отель, благо далеко отойти не успели. Весь обратный путь родители старались развлечь сына и не разговаривали между собой.
        ***
        - Если бы ты только был там! Горы предупредили меня. Нет, ты не подумай, что я сошла с ума от страха. Я слышала их голос! Это невероятно, такому basso profondo[10 - Basso profondo (ит.) - «глубокий бас» - очень низкий мужской голос.] мог бы позавидовать Джон Самнер, - начала Чиара разговор после длительного молчания, когда Bimbo заснул. Весь вечер они играли с сыном, не оставляя его ни на минуту.
        - Дорогая, тебе столько пришлось пережить. Я знаю, о чём ты говоришь, я уже не первый раз здесь. Мы - музыканты, которым знакома медитация, потому слышим чуть больше, чем другие люди. Обычному уху не воспринять таких частот, - с улыбкой поддержал разговор муж. - Я давно хотел привезти тебя сюда, правда, не при таких обстоятельствах. Это место полно магической силы, о нём сложены легенды. Одна из них гласит, что в назначенный момент чаша горного озера Вальхензее расколется и сбросит всю воду вниз, в озеро Кохельзее. И, соединившись, братья устроят масштабный потоп. Есть ещё много легенд про утопленников, которых затягивает под воду неведомая сила, но в такие я не верю. Здесь скорее постарались спецслужбы, желающие ограничить погружения в озеро: есть данные, что на глубине спрятаны сокровища Третьего рейха.
        - Серьёзно?
        - Да, миф гласит, что на дне озера спрятано нацистское золото, вывезенное по приказу Гитлера в конце войны из осаждаемого советской армией Берлина. Есть сведения, что часть золотых слитков из Рейхсбанка была спрятана в горе недалеко от Вальхензее. Эти тайники почти сразу нашли и передали союзникам. Но оказалось, что в них находилась лишь часть золота. Предполагают, что мешки с золотом могли сбросить в акваторию близлежащего Вальхензее. Слухи о нацистских сокровищах в баварских озёрах совершенно неожиданно подтвердились в начале 2000-х, когда в озере Химзее, недалеко от Мюнхена, любитель-аквалангист нашёл десятикилограммовую золотую чашу с рельефными изображениями древнегерманских божеств. Ты же помнишь, я уже рассказывал как-то, что в идеологии рейховцев древние мифы и религиозные культы играли важную роль. Кстати, стоимость чаши эксперты оценили в 100 000 евро. Жаль, сейчас ещё холодно, а то испытали бы фортуну на дне.
        - Не напоминай, Чезарино сегодня чуть там не оказался! - напуганная мать никак не могла пережить происшедшее.
        - Всё позади, Tesoro. Но, возвращаясь к легендам, лично я больше верю в то, что горные озёра - это глаза каменных великанов, а рокочущие басы, что ты слышала, - голоса гор. Так они общаются. Озеру 20 000 лет, и оно самое глубокое в Баварии. Здесь были капища, храмы, издревле оно считалось местом силы. Как думаешь, сколько всего повидали хозяева этих бирюзовых глаз?
        ***
        Оставшееся время семья провела в прогулках неподалёку: наслаждались незабываемым зрелищем, как снег на вершинах меняет цвет, отражая полыхающие лососёво-персиковые краски заката, дышали до головокружения кристальным воздухом, словно про запас, и слушали сказочные голоса доверившихся им горных великанов.
        Через четыре дня на озере Джорджио скомандовал - едем домой! Проведя несколько ночей за изучением новостей, мужчина понял - от вируса не сбежать, он распространится по всему миру, это лишь вопрос времени. А потому лучше вернуться и переждать бурю в родных стенах.
        Обратный путь они проделали за один день, ехали короткой дорогой, сделав передышку лишь в маленькой тирольской деревушке.
        Как рада была Чиара слышать привычную итальянскую речь! Но маски! Все люди спрятали лица. Медицинские было рекомендовано носить ещё до объявления пандемии, но мало кто прислушивался. Сейчас это стало обязательным условием выхода на улицу, и за несколько дней все поменяли лёгкие разноцветные на белые респираторы. Это было страшно. Из-за масок не понять, кто перед тобой. Неясно, что думает человек, как он вообще выглядит. Люди стали безликими, безротыми. Словно и голоса у них не было, и права говорить.
        Въехав в город, Джорджио первым же делом зашёл в киоск и купил маски себе и жене. Девушка нехотя натянула белоснежный прямоугольник, с непривычки размазав красную помаду.
        - Как теперь дышать? Я даже не понимаю, что ты мне говоришь, сердишься или улыбаешься. Словно потерял лицо.
        - Оно на месте, дорогая, надо привыкать.
        Малыш смотрел на Чиару в маске подозрительно, пытаясь угадать, что это мама задумала.
        ***
        Ближе к вечеру они уже подъезжали к дому, поднимаясь по серпантину выше и выше в гору. Внезапно автомобиль сбавил скорость: на обочине стоял новенький джип, и разъехаться на узкой дороге было нелегко. Водитель в кожаной куртке вытаскивал из багажника пластиковые мешки, бросая их прямо на землю. Один из пакетов лопнул, и на асфальт вывалились пустые банки из-под пива и куски грязного полиэтилена. Парень стал ногой спихивать мусор в придорожную канаву. Джорджио остановился. Резко. Так, что Чиара всем телом подалась вперёд. Выскочил наружу, хлопнув дверью.
        Чиара не слышала слов. Через пять минут мужчины упали на землю, и её спокойный музыкант стал наносить удары без промаха. Джорджио даже голоса никогда не повышал, а тут словно озверел. Девушка прижала к себе малыша. Хотелось выскочить на улицу и прекратить это, но от страха, как всегда, горло парализовало. Она не могла даже позвать мужа, не сумела бы.
        Он победил. Парень с разбитой губой грузил мусор обратно в машину.
        - - Оставим это без комментариев, - отрезал муж, - мы говорим о вирусе, опасном для человечества, но для планеты люди - вот реальная угроза. И скоро Gaia[11 - Gaia (ит.) - Гайя - Мать-земля - сущность или душа нашей планеты.] заставит нас заплатить по счетам.
        Чиара вжала голову в плечи и стала качать малыша, успокаивая скорее себя, чем его. Она смотрела на любимые руки мужа, крепко сжимающие руль. Манжеты белой рубашки запачканы в крови, костяшки на двух пальцах разбиты. Девушка не могла оторвать взгляд, словно оцепенела.
        «Как может быть, что эти кисти способны одновременно создавать ангельскую музыку, дарить ласку и разрушать, причинять боль?» - думала она про себя. Так, в полном молчании, они вернулись домой. На въезде в город их остановили карабинеры. Записав личные данные каждого, объявили:
        - Две недели карантина. Полная изоляция. Вас будут проверять по домашнему телефону.
        Чиаре было уже всё равно, она хотела скорее захлопнуть за собой дверь дома и спрятаться в маленьком, уютном мире. Ровно на следующий день границы Италии и большинства стран Евросоюза закрылись. Прочитав об этом, девушка переименовала свой форум: «Мир женской поддержки» превратился в «Женщины в изоляции».
        Беглецы
        Март 2020. Санкт-Петербург, Россия
        7-го марта Руслан с самого утра начал раздавать распоряжения, ещё толком не проснувшись.
        - Сегодня на работу не пойдёшь. Позвони, скажи, что заболела. Едем в деревню, - голосом, как всегда не терпящим возражений, скомандовал он Ясне.
        - Это что, подарок к наступающему женскому дню? - спросонья удивилась она.
        - Можешь считать и так. Оденься практично, продукты, которые можно взять с собой, - упакуй. Остальное - выброси. Когда закончишь - принеси мешки с одеждой, которые мы собрали заранее. Выдвигаемся в полдень.
        - А кофе можно попить, начальник? - съязвила Ясна.
        - Можно, и мне приготовь в термос. Я в гараже.
        - Есть, босс, - проворчала девушка, вылезая из-под одеяла. Руслан уже вышел в коридор.
        - Мы надолго, если тебе нужно что-то личное, тоже бери, - голова мужа показалась в проёме на мгновение и исчезла.
        - А справка на работу о моём отсутствии?
        - Она не понадобится, - из-за двери крикнул муж.
        Ну вот, кажется, этот день настал. Она так долго оттягивала переезд, и всё же это случилось. Девушка понимала, что изменить ничего не в силах, но внутренне яростно сопротивлялась решению мужа. Лишь одна мысль поддерживала её - сын. Когда они после побега не обнаружили его в городской квартире, муж убедил Ясну, что парень вернулся на дачу и живёт там. Однако в воспитательных целях Руслан запретил ей ездить к нему, чтобы мальчик пожил один и осознал последствия своего поступка. Ясна не могла объяснить, как она столько времени не совершила ни одной попытки увидеть Алекса. Приняв за правду слова мужа, девушка обманывала саму себя - на самом деле её подчинение Руслану было беспрекословным, нездоровым. Так жёстким воспитанием подчиняют дикого зверя в цирке, и вот он уже не бросается на дрессировщика, а лишь злобно смотрит на кнут и прыгает в огненное кольцо. Но сейчас все мысли Ясны были заняты одним: «Наконец-то я увижу сына и каждый день буду рядом!»
        Выпив кофе и сообщив начальнику о своём отсутствии, Ясна стала собирать вещи. Это было несложно: комплекты одежды приготовлены заранее по чётким спискам Руслана, мешки пронумерованы и подписаны. Продукты в гараже тоже расфасованы по ящикам, вакуумным пакетам и канистрам. Оставалось привести в порядок холодильник. Ясна смастерила бутерброды с сыром и салатом, сложила в контейнер помытые помидоры с огурцами. Вчерашний борщ с сожалением вылила в унитаз, отправив туда же тушеную капусту. Картошку с селёдкой оставила на обед. Остальные продукты упаковала в герметичные пакеты и сложила в ящик для перевозки. Отключила и вымыла холодильник.
        Достала коробки со средствами гигиены, положила массажную расчёску, только что начатый шампунь и косметичку. Девушка тратила минимум времени на уход за собой, но длинные волосы постоянно пачкались, прилипая к голове, что страшно раздражало Ясну. Из косметики её инструментом был чёрный толстый карандаш, которым она умело за две секунды рисовала выразительные тени на глазах, растирая их запросто пальцами. С таким смоки девушка чувствовала себя увереннее. В тональных средствах её чистая кожа не нуждалась. Помаду Ясна не выносила.
        Теперь книги. На даче уже была собрана отличная библиотека из экземпляров, которые можно перечитывать не один раз. Но её учебник по травам был в городе, под рукой. Как и коллекция из пяти книг «Сам себе доктор», которые она заказала по тому самому юбилейному чеку из Дома книги. Эти сборники она упрямо прятала от мужа, готовая овладеть необходимыми знаниями, но не желающая, чтобы Руслан считал это своей заслугой. Девушка не переставала учиться. Как же перевезти эти энциклопедии незаметно? Она распихала по одной книге в каждый из баулов с вещами. В рюкзак отправился только «Травник», туда же Ясна положила паспорта и водительские права. В потайной карман засунула маленький ящик с замком - там хранились деньги. Проверила аптечку, зарядки, документы. Оставалось собрать личные вещи. Что это могло быть, о чём он?
        Взяла подарок мамы - кулон со львом. Девушка берегла эту вещицу, даже решила завести семейную традицию и подарила такой же сыну.
        Алекс. Зашла в его комнату. Здесь всё было личным. Портрет сына в рамке под стеклом, выпускной в 9-м классе. Русоволосый, улыбающийся, с её зелёными глазами и упрямым волевым подбородком отца. Такой портрет не возьмёшь, тяжёлый, ещё разобьётся. Она достала с полки стеклянного шкафа фотоальбом. Фотографии из детства Алекса со старого плёночного фотоаппарата Ясна уже давно оцифровала, но этот оригинальный фотоальбом сохранила. Девушка положила находку в рюкзак. Открыла шкаф с одеждой, сняла с вешалки клетчатую рубашку, зарылась в неё носом и закрыла глаза. От знакомого запаха закружилась голова. Она обняла фланелевую ткань, не отрывая от лица, и покачала. Так 15 лет назад молодая мама убаюкивала годовалого малыша, уткнувшись в молочную макушку. Ясна свернула рубашку в рулон и бережно положила в рюкзак. Больше ничего не влезло. Девушка взялась за гриф гитары, взвесила её и решила попробовать. Может, Руслан не будет против.
        Она стала носить мешки с одеждой в машину.
        - Молодец, быстро собралась. Зачем гитара? Не влезает всё, - задал ожидаемый вопрос муж.
        - Это личное. Я на руках повезу, - твёрдо ответила Ясна.
        - На руках у тебя будет кое-что поважнее. Впрочем, ладно, бери гитару. Только в чехле.
        Они загрузили вещи в пикап, пообедали, закрыли все окна и двери, отключили электричество и отправились в путь.
        По дороге Ясна решила переслушать любимый диск «Наутилуса». Это были её дорожные песни. Муж не возражал.
        «Гудбай, Америка, ооо…» - протяжно выводил Бутусов.
        - Как символично, - засмеялась Ясна в приятном азартном возбуждении. Она была готова к приключениям.
        Их остановил сотрудник ГИБДД, проверил документы.
        - Гитара ваша? - спросил он у Ясны, прижимающей инструмент к груди.
        - Сына, - коротко ответила девушка.
        - Мой тоже гитарист, - инспектор невыразительно хмыкнул, отдал документы, и путь продолжился.
        ***
        Через четыре часа они уже были в Пскове. Ясна с Алексом прошлым летом облазили каждый уголок в старинном Кремле, посетили башенки, богатые палаты. Девушке нравился этот город с золотыми куполами, такой древний, белый, русский, с церквями и часовнями на каждом шагу. Он отзывался в сердце.
        Остановились на обед в уютном ресторанчике «Моя Италия». Ясна хотела чего-то местного, но муж настаивал на пицце. Сделав заказ, супруги вольготно расположились в итальянском интерьере. Девушке нравились изогнутые спинки кресел, деревянные столы и клетчатые скатерти.
        - Мне нужно рассказать тебе что-то очень важное. Приготовься слушать внимательно, а вопросы потом, хорошо? - вдруг голосом шпиона из дешёвого детектива сказал Руслан.
        - Что-то с сыном? - встрепенулась Ясна.
        - Нет, это касается меня. Нас. И всего мира. Я оберегал тебя так долго, как только это было возможно. Пообещай принять информацию спокойно. Дело в том, что я не совсем лесник. Я уже много лет работаю на одну секретную организацию… государственную, можно сказать. Разглашать это запрещено, даже в кругу семьи. Когда я предложил нам изменить имена - это выглядело как игра, благо тебе не нравилось твоё, и ты с удовольствием его сменила. Как и сложное имя нашего сына. Он даже не отзывается на своё настоящее. Это было неспроста, так удобнее замести следы в случае необходимости. Сейчас настал момент, когда я решил уйти из организации, оставаться там было бы против моей чести. Последние годы мы работали над предотвращением распространения бактериологического оружия. Его производят с целью редуцировать количество людей на планете. Ресурсы исчерпаны. Через несколько дней будет объявлена пандемия, и каждого жителя каждой страны закроют в четырёх стенах, чтобы уберечь от смертельной болезни. Но это не поможет. Будет нарушено экономическое благосостояние государств по всему миру, оставшихся в живых элита
обратит в рабство, и начнётся новый виток эволюции. Вопросы потом!
        Ясна закрыла рот, на кончике языка повисли десятки фраз одновременно.
        - Мы следили за модификацией оружия и немедленно реагировали созданием вакцины. Она же является и лекарством, так как, вступая в контакт с уже имеющимся вирусом, моментально нейтрализует его - вирусные клетки пожирают друг друга. Я не знаю точно, спланировано было или нет, но этот вирус вышел из-под контроля, вырвался из стен лабораторий. И последствия мы уже видим. Операция началась. Я посвятил много лет созданию противоядия, но у меня есть основания предполагать, что миссия наша была не только в этом. Мы сами приложили руку к появлению оружия, смертельного для человечества, вот эти руки! - он развернул широкие ладони к жене и сразу же спрятал их под стол. - Я не стал ждать, вывез несколько ампул с образцами вакцины, эффективной против вируса. Мы сможем спасти нашу семью, но теперь придётся залечь на дно и скрыться в деревне, где никто нас не знает. Я хотел бы обосновать наше поселение намного дальше от человеческих глаз, но ради тебя и Алекса выбрал место неподалёку. Оно идеально подходит. И нам не нужно ехать глубоко на север или в Сибирь. Поверь, я обо всём позаботился. Я всё делал ради вас.
Теперь вопросы, - он выдохнул и залпом выпил стакан воды.
        Ясна растерялась. Ей нужно было время, чтобы переварить информацию. Злость, обида, ощущение, что её предал самый близкий человек, - вот что она почувствовала.
        - Значит, мы уезжаем… почти навсегда? - прошептала она.
        - Думаю, что так.
        - Но Алекс… Если он вернётся домой, а нас там нет… Ты об этом подумал? Ты полагаешь, что он в деревне, а если это не так? Может, у друзей, в городе? Я даже не могу позвонить в поселение - в этой дыре ни у кого нет телефона! - она вдруг перешла на крик.
        За другими столиками заоборачивались.
        - Тихо. Не привлекай внимания. Дыши. Конечно, я подумал. Вместе с ним пропал комплект ключей, а значит, Алекс поехал туда. И он знает, что делать, если вдруг придётся остаться одному. Я предупредил его заранее. Сын сделал свой выбор.
        - То есть он знал? - Ясна прищурилась, всё еще не понимая главного.
        - Да. Я рассказал только необходимое и обозначил, что скоро он должен будет оставить школу, друзей, рисование и пропасть на время. Но он сказал, что никуда не поедет. Я предложил выбор - послушаться или покинуть дом, где пока решает отец. Он ушёл. Наверняка решил остаться на даче самовольно, до того, как я его заставлю. Я специально не ездил этот месяц туда, хотел предоставить ему возможность самому о себе позаботиться. Хватит уже быть маменькиным сынком. Он взрослый мужчина и выучил о выживании всё необходимое.
        - Он ещё ребенок! О чём ты думал? - Ясна не могла сдержать гнева и ярости. Руслан взял её за руку и повёл в туалет. Всё расплывалось перед глазами, она хотела расплакаться, ударить, уничтожить его.
        В тесной туалетной комнатке Руслан прижал её к себе. Он дал жене вволю колотить по его груди кулаками, позволял кусать пальцы, зажимающие бранящийся рот. Когда Ясна устала и выбилась из сил, он умыл её холодной водой - от смоки ничего не осталось, весь карандаш стекал по щекам к подбородку.
        - Я панда? - жалобно спросила Ясна.
        - Ты моя жена. И я тебя люблю. А сейчас приведи себя в порядок, пицца готова. Ты пойдёшь и поешь, потому что нам нужны силы. С Сашкой всё будет хорошо, в нём твоя кровь, а ты не сдаёшься. Давай, будь достойным примером, как если бы он тебя сейчас видел.
        Это отрезвило Ясну. Она подержала ладони под холодной струёй из-под крана, приложила их к глазам, чтобы скрыть опухлость, впервые пожалев, что не использует компактную пудру, затем пригладила растрепавшиеся волосы и вернулась к столу. Обед прошёл в молчании.
        ***
        После Руслан прямо в машине решил поспать. Два оговорённых часа Ясна гуляла по Пскову, смотрела на реку с моста - не зря её называют Великой - и обдумывала сказанное мужем. А что, если он безумен? Она читала о таком, когда люди от страха за семью выдумывали несуществующие опасности, мировые заговоры и посещения инопланетян. Что тогда? Бежать? Вести на экспертизу? С другой стороны, а если он прав? Изменить имена он предложил ещё 12 лет назад. Не может же у него быть такая затяжная болезнь, и она, Ясна, не обнаружила этого ранее. Может ли она довериться кому-то ещё в этом мире? Ответов не было.
        Мимо пронеслась скорая помощь с пронзительной сигнализацией. Ясна огляделась. Рядом закашлялся молодой человек. Прохожие шарахнулись от него, как от чумного. На некоторых были медицинские маски. Даже воробьи выглядели подозрительно: не сбивались в весёлые стайки, радуясь теплу, как это положено весной, а сидели нахохлившись на перилах моста, на поребриках и странно смотрели на суетливых людей.
        По крайней мере, с Русланом больше шансов поскорее увидеть сына - до дачи остались считанные километры. И ключи от питерской квартиры у мужа, как и её, Ясны, документы: он забрал их после встречи с гаишником и положил в нагрудный карман. Немного вариантов он ей оставил, продумал всё до мелочей. Ясна вернулась в машину, и они тронулись в путь.
        Через два с половиной часа машина свернула с асфальта на лесную дорогу. Дождь хлестал по крыше пикапа, но Ясна его не слышала. Она не смотрела на Руслана, который крепко держал руль. Ей не нужно было видеть, чтобы знать, как плотно сжаты его губы и взгляд сосредоточился на опасной дороге. Уже стемнело, управлять автомобилем нелегко, они вполне могли разбиться. Но девушке было всё равно, она впала в оцепенение.
        ***
        Ясна, получившая ответы сразу на все вопросы, мучавшие её последние месяцы, злилась на мужа за излишнюю конспирацию. Она давно спрашивала, зачем им мимикрирующая одежда, наборы выживальщиков, инструменты, розжиг, боеприпасы, каски. В другой ситуации она бы, несомненно, гордилась им. Но сейчас он был причиной побега Алекса, и этого Ясна не могла простить.
        Когда полчаса назад их остановил на трассе очередной патруль ГИБДД - её так и подмывало намекнуть на осмотр машины. Хотя она знала, что Руслан выкрутится, он был не по зубам толстому ленивому инспектору в сползающих штанах и его тощему напарнику с сигаретой в зубах. Инспектор проверил документы. Затем потянулся к поясу, откуда-то, словно из кобуры, вытащил бесконтактный термометр и наставил на Руслана, целясь в лоб, пояснив, что такие вот новые указания свыше. Муж даже не моргнул, когда аппарат пискнул, показав результат в пределах нормы. Зато Ясна почувствовала, что вся полыхает огнём, как только оказалась под прицелом датчика. Но это неприятное ощущение не повлияло на температуру её тела. Гаишник вяло убрал термометр, поинтересовался, куда держат путь полуночники в такую кошмарную погоду, и вполне удовлетворился сухим ответом «на дачу». Видно было, что ему нет никакого дела до истинной цели, формальная проверка, хотя и весьма подозрительная в это ненастье.
        Ясна была уверена, что муж легко справился бы с ними даже в случае необходимости оказать физическое сопротивление. Она украдкой взглянула на него. Рослый, широкоплечий, словно вытесанный из камня, её Руслан обладал врождённой силой. И если не получалось подчинить себе людей внушением, которое он развил до высочайшего уровня, мужчина легко справлялся с обидчиками с помощью мускулов, закалённых ежедневными тренировками. Вывести этого человека из себя было сложно. Это удавалось только тем, кто откровенно врал, грубил или покушался на то, что принадлежало мужу. Например, на землю.
        Когда они только выбрали участок и начали обустройство, местные бандиты решили организовать неподалёку нелегальную утилизацию мусора в глобальных масштабах. Ясна не знала, какие связи подключил её муж, но мусор бесследно исчез вместе с нарушителями закона.
        Вот так всегда он всё решает грубой силой, потому и сын оказался в опасности, один вдали от дома. Ясна заскрежетала зубами от злости, её ноздри начали раздуваться, а глаза загорелись зелёным пламенем, как обычно в минуты гнева.
        Машина остановилась, Руслан заглушил мотор. Приехали.
        - Что не так? - спросил он у жены.
        - Сам знаешь, - отрезала Ясна и первая выпрыгнула под проливной дождь. - Что теперь?
        Руслан спокойно вышел, осмотрелся.
        - Всё в порядке, можешь начинать носить вещи в дом. И не потревожь людей.
        - Но дождь… - в голосе девушки послышалось возмущение.
        - Ты знаешь, капризы не помогут, без тебя всё вымокнет. Мне нужны твои руки, милая.
        Ясна схватила из кабины гитару в чехле, свой рюкзак и рюкзак мужа.
        - Стой. Инструмент я сам. Ампулы с вакцинами в чехле. Если разобьёшь хоть одну - считай, убила человека. И с остальным, пожалуй, тоже сам. Иди в дом.
        Ясна оставила его рюкзак и гитару в покое, предоставив Руслану разгружать машину, и поспешила к сыну.
        На двери был замок. Почему он здесь? Тёмные окна уже поселили в сердце матери опасения, а закрытая дверь только их подтвердила. Девушка нетерпеливо шарила в рюкзаке, еле дождалась, пока выудит ключи из груды вещей, провозилась вечность с засовом и, наконец, заскочила внутрь.
        В доме было пусто. Ясна обошла комнаты - всё осталось нетронутым с момента их последнего приезда. Замерла, глубоко дыша. Как она могла быть такой наивной! Послушала мужа, уверявшего, что Алекс наверняка здесь. Чувство вины смешалось со страхом и злостью на саму себя, от этого коктейля не хватало воздуха. Заболело в груди. Нужно успокоиться. Ясна взяла себя в руки, глубоко и ровно задышала. Она обязательно найдёт сына. Даже если муж будет против. Никто её не остановит.
        Чтобы собраться с мыслями, Ясна схватила швабру и начала вычищать паутину - уборка всегда успокаивала. Она не в первый раз здесь, в их надёжно защищённом от чужих глаз лагере поселенцев, сбежавших от цивилизации. На карте было трудно отыскать это место без точных координат - сплошь густые леса.
        Основное правило поселенцев - отказаться от всего, что могло их обнаружить. Раньше Ясна думала, что это в целях экологии и соблюдения близости с природой, но теперь ей многое стало понятно. Машины можно было использовать только старые, без бортового компьютера, и прятать их далеко в лесу, как обязательно сделает муж после разгрузки вещей. Телефонов не имелось, единственным источником связи был компьютер с надёжно зашифрованным адресом, над которым постарался один компьютерный гений, впрочем, тоже бесследно исчезнувший. На крыше домика-штаба висела спутниковая тарелка, через неё и поступал мобильный интернет. Ясна прекрасно владела компьютером, теперь в её обязанности входило следить за новостями в мире из укрытия, собирая информацию из надёжных независимых источников. Публично она будет заниматься знахарством и травничеством, как объявил муж. Вот зачем нужны были книги.
        Роли в поселении были чётко распределены. Была организована вся необходимая инфраструктура для поддержания привычного образа жизни. В коммуне малышей воспитывала жена Виталия, Оксана, в прошлом детский аниматор, детей постарше обучал сам Виталий, профессор Академии естественных наук, к ним водили деток и с соседней деревни, супруги никому не отказывали. А вот его брат Валера в прошлом был известным стилистом в Питере - здесь он стал парикмахером. Правда, Ясна его услугами не пользовалась, ей претило, что стрижку волос мастеру пришлось совмещать с обдиранием шкур убитых животных, которых добывали охотой профессор и другие мужчины. Женщины занимались заготовкой трав и плодов, утеплением жилищ, сохранением припасов и починкой одежды.
        Ясна услышала, как муж завёл машину для перегона в укромное место. Уже сам перетаскал все мешки и теперь наверняка будет злиться, что она не поможет занести их с крыльца в дом. Но разве это имеет значение? Ясна устало облокотилась на дверной косяк и решила позволить себе несколько скупых слёз. Ничего не вышло, он и это у неё забрал.
        - Алекса здесь нет, - бесчувственно сообщила она мужу, когда тот вошёл в дом.
        - Я знаю. Он был всё это время в городе, с твоим отцом. Не хотел тебе говорить, ты бы не уехала, отправилась к ним и нарушила бы весь мой план. Пойми, всё, что я делаю, - для вас, чтобы спасти наши жизни. У нашего профессора есть чёткие инструкции, как переждать трудное время. Я бы хотел, чтобы тесть был здесь, но ты же знаешь, он не променяет свои шесть соток под Питером ни на какие экологические деревни.
        Уж она-то понимала отца, который не оставил бы своих тепличных питомцев, как капитан не покидает тонущий корабль. В словах мужа было столько уверенности и логики, что Ясна снова ему поверила. Она уже окончательно запуталась.
        - Ты обещаешь, что с Алексом всё будет в порядке и я смогу его увидеть? - с надеждой спросила она.
        - Да, даю слово. Как только это станет возможным, - твёрдо ответил муж и неуклюже обнял Ясну. Девушка неожиданно для себя прильнула к нему и поняла, как же крепко на самом деле она любит и уважает этого сильного мужчину.
        ***
        Через пару дней новоприбывших пригласили на обед. Племянница Руслана Алёна всегда была радушной хозяйкой. Она наварила холодца, запекла куриный пирог. Племянницу Руслан любил, так что и мужа её приняли в поселение. У них был ребёнок, Васька, малыш трёх лет. Очаровательный, белокурый, с голубыми глазами, он походил на ангелочка.
        Алёна постелила скатерть, даже бокалы приготовила. Как только смогла привезти их сюда?
        - Ну, начинаем пировать! - заявил её супруг, потирая ладони.
        Ясна терпеть не могла это жест, он напоминал ей сального булочника из детства, который делал так же, а ещё всегда старался придержать сдачу и маленькую детскую ручку в своей мозолистой лапе.
        - Жена, мечи калачи! - Миха звонко хлопнул жену по заднице.
        Алёнка - молодая, скромная - зарделась.
        - Ну не при людях же!
        - Мы ж не этим самым занимаемся при людях! А то я бы не прочь! Чё ты выпендриваешься, что естественно - то натурально, - Миха заржал. - Правда, Русь?
        - Ты Алёнку не обижай, - отозвался Руслан.
        - А она не твоя, она моя, официально, прошу заметить, могу документ предъявить. Эй, малышня, за стол. Иди кости есть.
        Алёнка поставила перед Ясной варёные яйца и салат. Та благодарно кивнула.
        - Спасибо, что помнишь.
        - Это тебе спасибо, что пришла. Ты уж прости, всё мясное, мужиков-то надо кормить. Мой другого не ест.
        - Эх, видали бы вы, какого я рябчика завалил… - начал хвастаться Миха.
        - А где твоя добыча? - упёрлась руками в бока Алёна. Ей было всего 23, крепко сбитая, энергичная и заводная.
        - Бросил. Чего там есть - кожа да кости. Упал в болото, собаки не достали.
        - Говорил я тебе, что надо рассчитывать выстрел так, чтобы ни один патрон зря не пропал, - приподнялся Руслан.
        - Говорил. А как я рассчитаю, если тренироваться не буду? По бутылкам больше не палю, а по птицам - ещё как.
        - То есть ты их убиваешь не ради еды? - вмешалась Ясна в разговор мужчин.
        - Нет, конечно, мне же руку набить надо. А то встречу волка или ещё какого зверя, а угол не рассчитан - сожрёт.
        - А ты слышал когда-нибудь про Икара? - спросила Ясна, пристально вглядываясь в неприятного ей собеседника.
        - Это что за чел такой?
        - Это герой древнегреческого мифа. Его отец, Дедал, был великим изобретателем и бросил вызов законам природы и человечества. Решив сбежать с изолированного острова, отец смастерил себе и сыну крылья и предостерёг его: если лететь близко к воде, крылья намокнут и станут слишком тяжёлыми, а если приблизиться к солнцу, воск на них растает, и крылья рассыпятся. В каждом из этих случаев их ждёт смерть. Поэтому, чтобы спастись, лететь надо посередине, в балансе с природой. Уяснив для себя эти правила, оба спрыгнули с башни. Они были первыми смертными, сумевшими взлететь. Дедал старался держаться посередине, Икара же переполняли ощущение полёта и чувство, что к нему пришла божественная сила. Несмотря на предостережения отца, он воспарил высоко в небеса. Для наблюдавших с земли летун был подобен Богу, и он, глядя на землю сверху, действительно ощущал себя Богом. Икар поднимался всё выше и выше, а Дедал был вынужден лишь с ужасом смотреть на это, не в силах предотвратить горькую участь своего сына. Когда от солнечного жара воск на крыльях расплавился, Икар рухнул вниз. Много раз в своей жизни Дедал
изобретал для самолюбования, не думая о последствиях нарушения законов природы, так же и сын его Икар стал жертвой собственного высокомерия.
        - Нечего мне сказки рассказывать. Припаси их для малышни. Я так считаю: у кого ружьё - тот и Бог, властелин. Природу твою мы покорили и поимели, и ещё не раз она нам послужит. А кто против - с тем отдельный разговор.
        Ясна не ответила, стала усаживать Васеньку за стол.
        - Руслан, прошу, почисти мясо для Васютки, - она ласково посмотрела на малыша.
        - Да чего там чистить. Чё ты выдумываешь? Берёшь вот так, - хозяин потрескавшимися руками вытащил из кастрюли огромную кость с ошмётками мяса и швырнул её в тарелку перед своим сыном, - и грызёшь. Давай, Васька, впивайся. Как волк. Ауу, - завыл.
        Ясна взяла кость и начала соскабливать мясо.
        - Алёнка! Где мой обещанный интим? Я наелся!
        - Да ты больной, что ли! - Алёна выразительно взмахнула руками.
        - Не будешь сговорчивой - рвану в город, там много охотливых.
        - Ага, рвани. Обратно не попадёшь. Сдохнешь от вируса, как собака на дороге. Если раньше не пристрелю, чтоб языком не болтал, - Руслан вроде как шутил, но взгляд был серьёзен и строг.
        - А что такое интим? - спросил Вася.
        - Вот вырастешь немного, поедем в стриптиз-клуб, там красивые тётки на столах танцуют и всякое показывают… - Миху было не унять в его фантазиях.
        Ясна встала, громко отодвинув стул.
        - Пойдём, наелись.
        - Сядь, пожалуйста. Алёна старалась. Пирог доем, и домой, - остановил её Руслан.
        - Да подавитесь вы своим пирогом, - огрызнулась Ясна.
        - Ещё вина? - постаралась разрядить обстановку Алёна.
        - Водочки нам принеси, да поживей! - распорядился её муж.
        - А мне компот! - вторил ему сын.
        - На вот, хлебни, - Миха дал ему вина из своего стакана. Мальчик послушно отпил и сморщился. - Чё, невкусный компотик? - идиотски заржал отец, хлопая себя по бокам.
        После обеда Руслан обнял племянницу, поблагодарил, а Миху в сенях к стене прижал локтём.
        - Ты пыл поумерь. Я семью в обиду не дам. Буду за тобой присматривать.
        - Каждый вожак лишь на время, пока новый посильнее не придёт, - прохрипел Миша.
        По дороге домой супруги пошли проведать стаю. В вольере было восемь собак, отличные сторожа ночью и охотники днём. Их строго воспитывали, и Ясна знала - не нападут без команды. Но каждый раз у неё всё сжималось внутри, когда она приближалась к псарне: она до ужаса боялась этих зверей. Муж назначил её на роль кормилицы, чтобы побороть фобию. Девушка несколько раз глубоко вздохнула, успокаивая сердце. Адреналин уже расползался по телу. Ясна попыталась представить, где именно засел страх, - проверенная техника спецслужб. Враг обнаружился в левой пятке, готовый отдать команду: «Бежать!» Девушка мысленно подняла страх на уровень груди и включила в воображении зелёный светящийся шар - этот разрушитель страха они создали с психологом-кинологом.
        Помогло. Ясна вытащила из бумажного свёртка оставшиеся от ужина кости, которые заботливо приготовила им с собой Алёна, и кинула косматым мордам. Животные радостно набросились на угощение, хотя доедать было особо нечего. Девушка слушала, как хрустят кости на крепких зубах, и внутренне содрогалась. Она не доверяла этим собакам и знала: сколько ни корми - разорвут по первому приказу хозяина.
        ***
        Вечером в штабе Ясна включила компьютер. Она написала отцу на электронную почту с безликого запасного адреса. Свой обычный она использовать не могла - правила секретности не позволяли. Девушка послала сообщение через специальный сервис на телефон. Вряд ли она получит что-то в ответ. В папином садоводстве в Ленинградской области сотовая связь работала отвратительно. Отец использовал это как оправдание, компьютером не пользовался, отключал мобильник и уединялся с природой. Оставалось только надеяться, что у них с Алексом всё в порядке.
        Ясна пробежала глазами мировые новости, подготовила сводку для мужа. Её внимание привлекло пульсирующее сердце. «Женщины в изоляции». Девушка открыла посмотреть.
        Сюда прилетали письма из разных уголков мира. Здесь выплёскивали горе, страх, тревоги и тоску по близким, делились друг с другом теплом, поддержкой, мудростью. Здесь не было места осуждению и насмешкам. В этом коллективном покаянии было столько силы! Ясна вдруг захотела отпустить свою боль.
        Бабкин дом
        Март 2020. Котка, Финляндия
        Музей закрыли на карантин.
        В Финляндии, конечно, спокойнее, чем в других странах. Социальная дистанция у финнов в крови, это вам не итальянцы с их бесконечными поцелуями и объятиями. Как рассказывал в письмах Amore, для итальянцев было невыносимо трудно отказаться от привычных приветствий и прощаний, когда даже малознакомые люди обнимаются и обмениваются поцелуями, и это привело к ужасным последствиям. В некоторых регионах Италии погибших от вируса было уже так много, что тела вывозили в военных грузовиках, а крематории не справлялись с работой.
        Для Клэр сложнее всего было не пожимать руку. Рукопожатие - это способ показать отношение к человеку и свой характер. Тот, кто протягивает руку, - сжимает ладонь сильно, уверенно и хорошенько встряхивает пару раз. Получив ответное и равное по силе действие, понимает - перед ним достойный собеседник, всё на равных. Клэр долго училась выдерживать рукопожатие, особенно мужчин. Ей была далека такая особенность финского менталитета, как tasoarvo - равноправие полов. Эта странность редко встречалась среди финок. Они не феминистки, не считают себя лучше мужчин. Равноправие предполагает отсутствие разницы между полами. Финки во всём демонстрируют самостоятельность. У них даже есть остров, куда мужчинам вход воспрещён. Финляндия стала одной из первых стран в мире, где президентский пост заняла женщина. Для структур и ведомств, принимающих значимые для страны решения, определена квота, согласно которой число женщин и мужчин должно быть равно. Женщина - президент, священник или строитель - таковы финские реалии. Равенство полов закреплено в Конституции и прослеживается во всех жизненных аспектах. Его
подчёркивают даже языковые особенности: финский язык не делает различий между местоимениями «он» и «она» - в обоих случаях это han.
        Возможно, в том, что Клэр отличалась от других, была вина отца. Нико жадно любил соседнюю Россию, зачитывался русскими классиками и принёс в семью иноземную манеру поведения. Папа относился к женщинам семьи как галантный дворянин-аристократ. Он воспевал их красоту, женственность, музыкальные способности, страсть к рукоделию. Такой Клэр и выросла. И сейчас чувствовала себя белой вороной.
        Всех рабочих распустили по домам. Вместе с музеями закрылись библиотеки, спортивные комплексы, бассейн, салоны красоты, туристические фирмы. Только торговые центры смотрели зарешеченными витринами друг на друга в отсутствие посетителей.
        Клэр последний раз натёрла до блеска покрытые лаком лодки в выставочном зале, смахнула пыль с коллекции маяков, задержалась у стенда с открытками - многие семьи сдали в музей семейные реликвии: открытки от отцов, братьев, мужей и сыновей, которые те присылали из морских путешествий по миру. В них мало писали о чувствах - картонные прямоугольники сами по себе говорили о любви. Затем девушка переоделась, попрощалась с коллегами и вышла из здания музея. Снаружи оно напоминало гигантскую волну из стекла и металлических пластин, передающих оттенки моря в разную погоду. Таким придумал здание молодой архитектор Илмари Лахделма. И каждый раз, когда Клэр покидала музей, ей казалось, что огромная волна накроет её с головой.
        ***
        Клэр смогла высидеть дома всего пару дней. Из телевизора успокаивали - всё под контролем. Из интернета кричали - мы все умрём! Кому верить? Девушка не волновалась, у неё со здоровьем всё было хорошо. Но коллективная паника не проходила бесследно: у Клэр появились кошмары, после которых становилось вдруг страшно за свою жизнь.
        В 5 утра её разбудила газета, шлёпнувшаяся прямо на пол в коридоре. Раздались торопливые шаги почтальона, спешащего доставить читателям прессу до утреннего пробуждения. В Финляндии чаще всего нет почтовых ящиков, живущим в многоквартирном доме корреспонденцию бросают в щель на двери. Стоит куда-то уехать на неделю, рискуешь пробираться в квартиру через ворох наваленных газет, открыток и писем из разных организаций.
        Клэр обычно не реагировала на это грубое вмешательство в её частные владения. Но сегодня девушка спала беспокойно, ей снился поезд, ожидающий отправки. Клэр сидела в вагоне, равнодушно глядя в окно. На перроне было много людей, они были в лохмотьях, грязные, худые и обессиленные. Многие падали и умирали прямо у неё на глазах. Она ничем не могла им помочь. Даже не пыталась. Просто смотрела на протянутые руки, умоляющие глаза и разбитые детские коленки. Поезд тронулся, унося с собой Клэр. Толпа устремилась за вагоном, одна женщина бросила на землю грудного ребёнка, постаравшись зацепиться за кусок железа, и упала на рельсы. Клэр явственно слышала хруст костей, или ей показалось? Ребёнка никто не поднял. Он так и остался у неё перед глазами. Шлепок газеты стал спасением.
        Клэр сползла с кровати, направилась в душ, чтобы смыть отвратительный сон. После закуталась в плед - живя одна, домашней одеждой девушка пренебрегала, предпочитая полотенца и мягкие акриловые одеяльца, - подняла с пола газету и отправилась на кухню. Пока готовился кофе, она уже совсем пришла в себя. Налила огромную кружку бодрящего напитка, щедро добавила молока и открыла газету.
        Ровно в 8:00 позвонил Ирмо, директор музея. Клэр уже закончила уборку, остался только пылесос. Она не могла шуметь, оберегая сон соседей.
        - Знаю, ты живёшь одна, Клаара.
        - Зовите меня Клэр, пожалуйста.
        - Как тебе будет угодно. Так вот, государство предлагает работникам культуры, оставшимся без занятия и зарплаты, потрудиться в больницах или домах престарелых. Я помню, ты училась на медсестру, но не закончила. Возможно, твои знания пригодятся. Оплату будешь получать по музейным ставкам. Работать - куда поставят. Что скажешь? - несмотря на этот вопрос, было ясно: он уже заранее уверен в положительном ответе.
        - Согласна. Спасибо, - поблагодарила Клэр. Из утренней газеты она уже знала, что в больницах нужны дополнительные рабочие руки. Столичный регион закрыли на карантин, мест в госпиталях тоже не хватало. Больных стали доставлять в другие, менее населённые города. Ещё до звонка Ирмо девушка решила пойти добровольцем и помочь тем, кого равнодушно оставила умирать в своём ночном вид?нии.
        Короткий инструктаж и обучение-практика на новом рабочем месте заняли всего два дня. Её взяли помощником санитарки. В обязанности входило быть на подхвате: подносить чашки и утки, выносить мусор и экскременты, переворачивать стариков, помогать с мытьём и кормлением. Всех с медицинским образованием отправили в больницу, к тяжёлым больным. Старики остались без ассистентов и заботливых рук.
        Клэр училась в медицинском только два года. В довирусное время для того, чтобы быть сиделкой, требовалось четыре, на медсестру ей следовало учиться шесть лет. Но некоторые знания остались, это было ценно сейчас. Девушке пообещали, что переведут чуть позже на должность повыше, но уже сегодня нужно было с чего-то начинать.
        Клэр не жаловалась на тяжёлый труд. Ей было сложно морально. Каждая смена начиналась с получасовой передачи дел - обсуждений, кто сегодня сколько таблеток принял, сколько раз сходил под себя и сколько плакал. Некоторые старички были уже совсем выжившими из ума, путались, не помнили имени, места. Зато были активны физически. Других старость и болезни приковали к кроватям и креслам-каталкам. Но злая шутка судьбы - они оставались в полном рассудке и с грустью старались принять положение дел.
        Основные жалобы в бабкином доме, как прозвала его Клэр, были простыми и понятными каждому, а ещё неизбежными и оттого более страшными: боль, недомогание, ломота в костях, несварение желудка, давление, мигрени. Случались ссоры между стариками. Зависть к молодым и злость на весь мир, что поселилась в людях вместе с осознанием старости, беспомощности и бесполезности, делали их склочными, сварливыми и вечно недовольными. Неудобная резинка на носках, до которых без помощи постороннего уже не дотянуться, книги, в которых не разглядеть букв, разбитая статуэтка - подарок покойного мужа, что выпала из скрюченных дрожащих пальцев. Даже неспособность пользоваться телефоном выводила их из себя: они просто не попадали в кнопки и не видели надписи на экране. Одна старушка, её называли Люли, всё время звонила дочке по пульту от телевизора и плакала, что та не отвечает.
        О, от этого многие плакали. Завидовали счастливцам, которых до карантина посещали дети и внуки. Объявляли таким «семейным» бойкот и развозили грязные сплетни. Почтальонов караулили у ящиков, одаривали имбирным печеньем и мятыми карамельками, даже старались дать взятку деньгами - чтобы только донёс письмо или открытку, не потерял, не забыл.
        Бабули не бедствовали, хорошая пенсия переводилась на счёт организации, и обитателям дома престарелых обеспечивали достойную жизнь. У них были двухкомнатные квартирки с собственной кухней, сюда они забирали из бывших домов любимые вещи, привычную мебель, одежду, бигуди и фотографии. Фотоальбомы как резервуары памяти скрывали под обложкой самых близких, детство, молодость - всю жизнь.
        Карантин внёс коррективы: родных к старичкам больше не пускали и выходить запрещали - они были в группе риска. Самой молодой бабушке Пяйви было 78 лет. От этого они стали плакать больше и чаще, а расход успокоительных увеличился почти вдвое.
        Каждое утро Клэр начинала с подъёма подопечных. Нужно было разбудить, убедить в том, что начался новый день и нужно жить. Это было самое сложное. Многие отказывались просыпаться, расставаться с близкими, которых видели во сне. Другие спросонья не могли вспомнить даже своего имени. После подъёма - смена простыней, часто описанных. Утренний туалет, подмывание, вылавливание челюстей из стаканов и водворение их на место. Расчёсывание и укладка волос, стрижка ногтей - бабули страшно себя царапали, нанесение жирного крема на всё тело - без этого ни одна не желала одеваться, старая кожа была сухой и чесалась от одежды. Выбор наряда, колготки, платья, иногда даже помада и румяна - женщины оставались женщинами. С мужчинами было проще: они как-то по-солдатски приноровились к новой жизни, были послушны и скромны в требованиях. На деле многие из них действительно прошли несколько войн и видели времена похуже.
        Старичков кормили от души в общей столовой. Трижды в день Клэр привозила тех, кто был на креслах-каталках, и устраивала их за столиками. Затем помогала спуститься тем, кто ещё передвигался сам на роллах - удобной каталке на колёсах, напоминающей устойчивый самокат. Многие уже не могли обойтись без помощи. Некоторые бабули просыпались не в духе и заказывали еду к себе в квартиры. А те, кто собрались, начинали галдеть, словно первоклассники в школьной столовой.
        Клэр и её коллеги разносили еду, терпели капризы и выполняли просьбы. Одна пила только пиво, другая не переносила горбушки хлеба, третья ненавидела куриный бульон. Стоило ошибиться - тарелка горячего супа летела на пол, обдавая ароматными брызгами всё вокруг. Чем старше становятся люди, тем больше они возвращаются в детство, к истокам. Так, рассердившийся за столом годовалый малыш швыряет первые «взрослые» блюда на пол. Клэр быстро изучила вкусы каждого из подопечных, даже завела особую тетрадочку. Кроме пищевых пристрастий, она вносила туда воспоминания, факты из жизни, имена детей, внуков и котов. Каждая из бабуль была уверена, что Клэр здесь только для неё, и потому часто они рассказывали о личном, ведя негласную борьбу за внимание персонала.
        У них оставались деньги на регулярные посещения парикмахера, доставку продуктов и подарки внукам. До карантина их вывозили на прогулки, по четвергам устраивали хор, просмотр фильмов или даже танцы. Кто танцевать не мог - глядел из колясок и аплодировал. Дедов, как водится, было намного меньше.
        - Как на войне, - вздыхала роува Мирка. Это почтительное обращение к дамам пришло в Финляндию из протогерманского языка - от «фроува», превратившегося в знакомое немецкое «фрау».
        А в воскресенье была сауна.
        Клэр уже почти привыкла к новой жизни, успела проникнуться симпатией к некоторым своим подопечным и яркой антипатией к другим: встречались невыносимо вредные бабки, ежедневно испытывающие терпение и силу воли девушки.
        Нелегко было и мужчинам. Дед Тойво всегда просил надеть ему пиджак. Всю жизнь проработав директором крупной фабрики, имея три сотни человек в подчинении, основатель благотворительного фонда для детей, он привык быть на виду и не терпел треников и свитеров. Дед Тойво носил катетер для мочи, который был пристёгнут к спинке инвалидного кресла и противно булькал при движении. Как ему было стыдно! Однажды Клэр неуклюже потянула мешок, чтобы отстегнуть, и мутное пенистое содержимое расплескалось прямо на пиджак дедушки Тойво. Старик беззвучно заплакал. Клэр разревелась вместе с ним.
        - Не переживай, милая, - тут же принялся утешать девушку её старый друг.
        Дед Пекка играл на гармони. Он был завидный кавалер, бабули охотились на него, занимали очередь на танцы. У Пекки вместо ноги была палка, а на глазу бельмо. Зато в другом - молодецкий задор и любовь к жизни.
        Роува Синника изводила Клэр на обедах.
        - Киселя принеси. Нет, кваса.
        - Я просила кисель, ты глупая, что ли?
        - Уже расхотела, принеси хлеба ещё, чёрного, верхнюю горбушку.
        - Что это за помои? В меню написано «подлива».
        - За что я вам деньги плачу?!
        Клэр старалась обходить её столик стороной.
        Каждый выживал как мог. Роува Эва выбрала другую тактику. На все свободные деньги она заказывала маленькие шоколадки в тёмно-синих обёртках с разными вкусами и раздавала их тем, кто ей помогал. Клэр было неудобно брать шоколадки от бабули, но она брала. И ела тут же, в подсобке, заедала стресс.
        Большинство старушек старались задержать сотрудников у себя в комнате разговорами, им было очень скучно и одиноко. Но Клэр убегала под предлогом работы. К Эве она ходила бы и без шоколадок. Эта старушка получала наслаждение от жизни даже в свои 90 лет. Она рассказывала так красиво, что только записывать за ней успевай. Про любовь и войну, про жизнь и смерть.
        - Знаешь, kultani[12 - Kultani (фин.) - «моя золотая».], когда я была самой счастливой? - спросила как-то бабуля Клэр и, не дожидаясь ответа, продолжила. - Я прожила долгую жизнь, но самые счастливые годы были во время войны.
        - Как такое может быть? - девушка непонимающе присмотрелась к старушке, в своём ли та уме.
        - Когда ежедневно видишь смерть, начинаешь ценить жизнь. Как мы радовались после войны! Но ещё больше - во время. Когда ещё один день прошёл без обстрела. Когда с девками стирать на берег идём, а по пути солдатик - мужчина, живой, красивый, осталось только подрасти чуть. Когда кусок хлеба, серого, с песком внутри, подарила булочница. Все голодают, а она раздаёт даром, просто оттого, что счастлива, что жива. Каждый раз, когда рушится что-то глобальное, человек снова становится человеком. Очищение случается. Давно такого не было, вам и не понять. Ты вот молоденькая совсем, 30 лет, ничего ещё не видела.
        - Надеюсь, так и будет… - ответила поражённая такими простыми откровениями Клэр.
        Смерть и без участия вируса регулярно приходила в бабкин дом. То и дело за обедом недоставало одной из седых голов. Двери дома престарелых были крепко закрыты для эпидемии, случись она тут - за неделю не осталось бы ни одного в живых. Стариков болезнь не щадила.
        Клэр было невыносимо смотреть на многоликую старость. Живущие здесь были уже словно мертвы, на них поставили крест. Девушка знала, что в других странах не так. Она слишком много читала и путешествовала, чтобы быть до конца финкой и увериться в правильности такого добровольного ухода из своего дома, от семьи.
        За два месяца работы смены Клэр ни разу не выпадали на воскресенье. Но двое из её коллег слегли с инфекцией, и девушке пришлось выйти на работу внеурочно.
        - Ну что, сегодня сауна, будет жарко, - пошутил Ярри, напарник.
        После завтрака они начали.
        - Первыми везём всех с пятого этажа, - скомандовал опытный санитар.
        Когда все бабули, прижимающие к себе пакеты с мочалками и полотенцами, были доставлены в сауну - кто под руку, кто на креслах, кто на роллах, - процедура началась.
        - Мы вместе будем их мыть? - спросила Клэр.
        - А как иначе? - удивился Ярри.
        - Ну, может, я женщин начну, а ты пока дедушек привезёшь.
        - Шутишь? Какая разница? Кого привезли - того и моем, дедов не досталось. Ишь, скромница. Скажи ещё, что с мужиками в баню не ходила! - засмеялся Ярри.
        Клэр ещё раз обругала про себя финское tasoarvo. Придумали на свою голову равноправие полов! А с сауной как оно связано? На утренние обходы ей достались женщины и двое старичков. Те были в состоянии следить за гигиеной сами. Так что Клэр впервые столкнулась с этим.
        Девушка закатила двух бабуль, помогла раздеться. Эти были ещё в состоянии шутить с рыжеволосым конопатым санитаром. Тот принялся намыливать мочалки.
        Клэр старалась не смотреть на ужасную работу времени, которое скрючило, сморщило некогда прекрасные человеческие тела.
        Униформа прилипла к коже, резиновые галоши на ногах, казалось, дымились, от жара в голове трещало. Клэр задыхалась. Она смотрела, как механично напарник намыливает и поливает душем старушек, и видела себя словно в плохом кино.
        Когда 30 бабушек высушили, намазали жирным кремом для тела, замотали в халаты и развезли по комнатам, Клэр уже валилась с ног от усталости. Пообедать не смогла. Тошнило. Перед глазами стояли сгорбленные спины, провисшая на костях кожа, сморщенные мешочки на месте грудей, растительность, ногти. Ногтей она подстригала немерено.
        После обеда пришла очередь дедов. Ужинать Клэр тоже не стала.
        ***
        На следующий день, в понедельник, в 8 утра она уже звонила в центральный госпиталь и настаивала на переводе туда, в горячую точку. Ссылалась на опыт в медучилище и прабабушку-врача, которая научила её тайнам профессии. В бабкин дом она больше не вернулась. Даже за резиновыми тапочками, которые забыла в раздевалке.
        Через два месяца эпидемия добралась до дома престарелых, не пощадив ни дедушку Тойво с катетером, ни ворчливую Синнику, ни жизнерадостную Эву.
        Работа в больнице была совсем другой. Сложной, нервной, но жизнь здесь не была похожа на смерть, а смерть не выглядела избавлением.
        Клэр воспрянула духом и быстро стала получать удовлетворение от своей миссии, от помощи больным. Девушка уже не боялась заразиться - умереть в глубокой старости казалось ей куда более страшным. Скоро Клэр доверили помогать медсёстрам, делать простые уколы, следить за капельницами и даже быть ассистентом на простых операциях. Она попала в травматологическое отделение.
        Письма
        Ясна, письмо на форум «Женщины в изоляции»
        10 марта 2020
        Всем привет.
        Меня зовут Ясна.
        У меня всё ненастоящее: имя, дом, муж и я сама. Ненастоящая жизнь. Порой кажется, что я лишь плод воображения какого-то шутника. Или героиня фильма-катастрофы. Хотя мы все сейчас попали в кадр этого кино.
        Читаю на форуме, сколькие из вас оказались в разлуке с любимыми из-за эпидемии. Мне искренне жаль каждую.
        У меня же проблема несколько другая. Мы с мужем физически рядом, но между нами - неизмеримое расстояние. Он жёсткий, безэмоциональный, бесчувственный диктатор. Он перестал видеть в нас семью. Есть он - командир, я - старший лейтенант и наш сын - новобранец. Муж муштрует нас целыми днями. Я хожу в отличниках, назло ему. Чтобы только не слышать этого снисходительного тона, этих безапелляционных распоряжений. Он убил во мне женщину.
        Наш сын сбежал из дома, не выдержал военной дисциплины. Муж считает его диверсантом, а я - несчастным подростком, непонятым и сломленным. Сама виновата! Позволила так относиться к нам.
        Он любил меня раньше, а сейчас я для него лишь солдат. Не больше.
        Я злюсь на весь мир, на себя, на него. Хочу назад свою семью, любовь, хочу ещё детей.
        Спасибо, что выслушали.
        Надо бежать.
        Чиара, ответ Ясне
        11 марта 2020
        Здравствуй, Ясна.
        Я - Чиара из Италии.
        Меня глубоко тронуло твоё письмо.
        Расскажи побольше о себе, возможно, я смогу чем-то помочь.
        Ясна - Чиаре
        14 марта 2020
        Привет.
        Рассказывать нельзя - приказ главнокомандующего. Да и чем ты поможешь? Я даже не знаю, может, ты вообще его шпион? Я уже ничего не знаю. Зря написала на форум. Минутная слабость.
        Извини, некогда. Надо бежать.
        Чиара - Ясне
        14 марта 2020
        Дорогая!
        Я слышу, как напрягается твоё горло, когда ты пишешь о своей боли. Чувствуешь? И у меня так. Это от невысказанности. Я не собираюсь быть твоим психологом, но если решишься - пиши, я рядом.
        Смерть и разрушение, войны и жестокость - это территория мужчин. Женская - жизнь и созидание, помощь и милосердие. Найди в своём сердце жалость. Помоги кому-то, защити, согрей. Перестань говорить со своим мужчиной на его языке. Отмени сражения. Позволь ему познать прелесть тебя, наполненной женской энергией.
        Обнимаю, Чиара
        Клэр, письмо на форум «Женщины в изоляции»
        10 апреля 2020
        Всем привет.
        Я искала в интернете, как облегчить боль вынужденной разлуки из-за карантина, а нашла вас.
        Девочки, вы такие молодцы, что находите силы на поддержку в это нелегкое время!
        Границы на замке, мы с любимым тоже друг от друга далеко, без надежды на скорую встречу.
        Я работаю в больнице. Каждый день привозят людей, а я не могу им помочь. Они умирают у меня на руках.
        Остановить эту ужасную машину - вот что мы должны сделать в первую очередь. Надо быть послушными. Носить маски - хоть у нас в Финляндии они до сих пор не обязательны, - а лучше самоизолироваться.
        А наши любимые подождут, настоящие чувства проверяются временем.
        Клэр
        Ясна - ответ Клэр
        11 апреля 2020
        Привет, подруга.
        Быть послушными, говоришь? А что, если вся история с вирусом - это грандиозная афера? Что, если нас используют, как марионеток в чужой игре, продуманной до мелочей?
        Чиара - ответ Клэр
        11 апреля 2020
        Дорогая Клэр, опасность не так велика, как тебе кажется.
        Я все же считаю, что главное - сохранить веру в лучшее, тратить максимум возможного времени на поддержку общения, пусть в сети. И при первой возможности отправиться на встречу друг к другу.
        Всего самого доброго, Чиара
        Клэр - Ясне
        15 апреля 2020
        Я оставлю ваш комментарий без ответа.
        Возможно, если бы у вас на руках умер человек, вы бы отложили эгоистичные мелкие проблемы на задний план и задумались, в силах ли вы, конкретно вы, спасти кого-то от смерти? И что можете для этого сделать?
        Чиара - всем
        Девочки, не ссорьтесь, пожалуйста. У каждого своё мнение и своя боль.
        Всем добра.
        Карантинные будни
        Июнь 2020. Гарда, Италия
        Чиара наконец осознала: жизнь изменилась, и уже не будет как прежде.
        Разговаривать с Джорджио было невозможно. Муж стал замкнутым, часами мучал виолончель. Обычно он легко выводил сложнейшие партии, но сейчас несчастный инструмент мяукал, плакал и словно просил о помощи. Остальное время он смотрел новости, стараясь разобраться в происходящем и найти выход. Всё было странным, не только у него возникало много вопросов.
        Чиара всеми силами поддерживала дома спокойную атмосферу. Привыкшая к постоянной заботе и вниманию со стороны мужа, она чувствовала себя одинокой, покинутой, один на один с проблемами мира. Девушка много готовила: каждый день курьер забирал контейнеры с едой и отвозил в больницу врачам и медперсоналу, которые не могли оставить пост и поужинать с семьёй. Помогая им, Чиара чувствовала себя хоть немного полезной.
        Девушка всегда отличалась излишней чистоплотностью, но в эти дни словно помешалась на уборке. Дом наполнился терпким запахом лаванды и хлора. Каждую субботу Чиара замачивала постельное бельё, стиральная машина и центрифуга не переставали крутить барабаны. Она сменила все шторы в доме, оттёрла стёкла до кристального блеска, отполировала мебель, надраила столовое серебро, зашила каждый миллиметр разошедшейся ткани на одежде. В доме было не протолкнуться от всевозможных баночек со средствами для уборки разных поверхностей - в этом девушка превзошла даже свекровь. Обувь была начищена, продезодорирована и сложена в аккуратные коробочки по сезонам. Зимняя одежда подверглась тщательной обработке. Муж смеялся, что скоро и в великолепных персидских коврах - подарке на свадьбу - появятся дыры. Целыми сутками девушка мыла, скребла, перебирала, складывала. С утюгом она проводила время каждый день, словно железный помощник, разглаживая мятую поверхность ткани, мог выровнять и мировые проблемы.
        За продуктами раз в две недели выходил Джорджио. Старикам военные доставляли пайки по домам. А те, кто был в состоянии, отправлялись в организованный пункт. Еду привозили на специальных машинах, где солдаты в полном защитном обмундировании выдавали наборы людям, терпеливо ожидающим в коридоре. Дистанция растягивала очередь на километры. В интернете уже опубликовали новость о том, что вирус-убийца распространяется на четыре метра от носителя. Сотни итальянцев в очереди молчали, и это зрелище было пострашнее военной техники в городе и солдат в противогазах с автоматами наперевес. ?
        Джорджио уже третий час ждал своей очереди. По его расчётам, шансы успеть до закрытия пункта были 50/50. Ещё пара часов, и станет ясно. Он заранее подготовился, поэтому был относительно спокоен. Вернувшись домой из Германии, распечатал специальный документ - автосертификат, по которому можно было выехать за продуктами первой необходимости, и, как только прошло 14 дней и карантинные ограничения были сняты, ракетой рванул в ближайший супермаркет. Истратив месячную зарплату, забил машину рисом, пастой, мукой и всевозможными консервами долгого хранения. Мяса взял немного - всё равно жена его не ест. Захватил и канистру чистой воды, сам не зная зачем. Собрал в корзину непривычные покупки - свечи, зажигалки, фонарики, батарейки, бельевую верёвку и пару новых ножей. Больше ничего не влезло - пришлось тратить драгоценные минуты, чтобы вернуться ко входу и взять громоздкую неуклюжую тележку. Заботливый папа не забыл и подгузники для Чезарино. Дольше всего задержался у витрин с вином, снимая с полок пузатые бутылки, придирчиво изучая происхождение, просматривая цвета и консистенцию на свет и возвращая товар
на место. Истинный итальянец.?
        На выезд по сертификату давали два часа. Джорджио метался по магазину, стараясь не раздражаться на назойливую рекламу - кричащие этикетки и слоганы сводили его с ума, - и сваливал в телегу годовой запас продовольствия. В этот раз кассир не захотела дать ему картонные коробки для продуктов. В Италии пластик старались использовать как можно меньше, а бумажные пакеты легко рвутся, так что для крупных покупок в магазинах предлагают использованные картонные коробки. Джорджио пришлось загрузить продукты из тележки прямо в багажник, и Чиара долго потом разбирала перемешавшиеся банки, пакеты и бутылки.
        И всё же им пришлось выходить. Малыш привык к свежему молоку и фруктам. Хлеб Чиара пекла сама, а вот без сыров ей было сложно - она заменяла ими мясной рацион. Джорджио не терпел консервированные овощи и любил шоколад. И Чиара без него жить не могла. Муж купил ей всё, но запас сладкого они уничтожили за пару недель. Стресс.
        - По техническим причинам пункт выдачи сегодня закроется на час раньше. Повторяю, - объявили по громкоговорителю.
        В очереди зароптали.
        - Я уже пять часов здесь, ноги отвалились!
        - Как со скотом, с людьми обращаетесь!
        - У меня дома дети голодные.
        Мужичишка, получающий из рук солдата бумажные пакеты с провизией, стал вдруг просить:
        - Дай два, не по талону, я заплачу. Тебе какая разница, а я в следующий раз не приду, не могу стоять - у меня давление. Я уже старик, здесь, в горах, знаешь, как прихватывает? В висках стучит, в глазах круги, и голова словно взорвётся сейчас и мозгами всё замарает. Дай второй, будь человеком.
        - Иди, синьор, не задерживай. Правила для всех одни, - оттолкнул его легонько солдат.
        Из очереди выскочил парень, весь в модных татуировках, осунувшийся, бледный.
        - Ты что, дед, правил не уважаешь? Сидел бы дома, нечего тут время отнимать. Из-за тебя сейчас все голодными останемся! - и он погнал мужичка, подталкивая, а напоследок еще и пнул под зад. Пакеты упали, и банки покатились по земле. Дед заплакал, опустился на колени и стал собирать продукты обратно в дырявый мешок, пихать за пазуху.
        - Хоть бы какую коробку дали, что же вы так, что же с вами, люди… - рассеянно бормотал он, глядя в землю.
        А люди наблюдали, привычно спрятав лицо за масками, и никто не подошёл помочь.
        - Чтоб я тебя на следующей неделе тут не видел! - татуированный никак не мог успокоиться.
        - На своё место! - рявкнул громкоговоритель.
        Джорджио развернулся и быстро пошёл прочь. Больше за продуктами он не ездил.
        Чиара согласилась, что лучше обходиться без свежего, чем выходить сейчас в этот безумный мир.
        ***
        Женщина вся растворилась в малыше. Отдаляться от дома дальше, чем на 100 метров, было запрещено. Благо парковка находилась ближе, здесь никто не проверял.
        А ещё по соседству жил 10-летний мальчишка, Марио. Он перелезал через забор и приходил играть с малышом. Его родители за два месяца изоляции впервые в жизни провели друг с другом столько времени вместе, без возможности выехать на работу или в бар с друзьями на бокал просекко. Такое близкое общение не пошло им на пользу: мальчику приходилось слышать перебранки мамы и папы и их жалобы на то, как тесно стало в доме.
        Подобное происходило сплошь и рядом. На форум Чиаре писали многие женщины. Они погрязли в проблемах, которые обнажило вынужденное времяпрепровождение с самыми близкими людьми. У Чиары подобные недовольства вызывали праведный гнев.
        - Абсурд! - говорила она Джорджио. - Люди преодолевают массу препятствий, чтобы быть вместе, получить заветного партнёра на всю жизнь - а после не могут находиться с ним под одной крышей. Женщины пишут, что их раздражает муж, сидящий на диване после обеда. Он должен быть на работе! Иначе, видимо, на диване не хватит места ей. А дети? Каждый второй родитель в ужасе оттого, что их ребёнок дома 24 часа в сутки. Папы претендуют на компьютер и спокойствие, мамы кричат на малышей и ругают на форумах систему образования. Родители не способны занять детей, не могут помочь им делать уроки, не хотят задвинуть подальше свой эгоизм и поделиться своим временем с собственными детьми! Бедные школьники и так лишены социализации, им сложно учиться, видя преподавателя на экране монитора, они вообще не понимают, что происходит в мире. А дома считают минуты, когда уже откроются школы и учителя возьмут на себя ответственность и роль нянек!
        Несмотря на своё возмущение, Чиара радовалась возможности передохнуть и предоставить сыну хорошую компанию. К тому же Марио был так похож на Роби, а она невыносимо скучала. Со старшим сыном они общались через его сиделку Клэр, с которой успели подружиться. Пользоваться телефоном мальчику всё ещё не разрешали. ?
        Иногда Чиара укладывала малыша, забиралась в ванну и тихонько выла под шум воды. Джорджио приходил, снимал одежду и залезал к ней. Он бережно клал её голову к себе на грудь и качал, как ребёнка, гладил по волосам, позволяя слезам течь рекой. А после на руках относил в кровать и любил нежно и страстно, как только он один умеет.
        Любовь спасала их в те дни.
        ***
        Однажды Марио пришёл раньше обычного, и они, как всегда, отправились на парковку немного поиграть в мяч. Вдруг на гору въехала полицейская машина. Карабинер в наглаженных штанах с красной полосой вышел из автомобиля, встал рядом и стал смотреть на детей. Чиара привычно помахала рукой в знак приветствия.
        - Синьора, где ваша маска? - строго поинтересовался офицер.
        - Ах, простите, совсем забыла, я выскочила на минуточку за детьми.
        - Выписываю вам штраф, 200 евро.
        - Но позвольте, я же во дворе дома, здесь никого нет, - Чиара уже достала из кармана маску и поспешно натягивала её на лицо.
        - Чьи дети? - продолжал офицер, заполняя бумажку прямо на крыше машины.
        - Мои!
        - Покажите документы.
        - Секунду, сейчас принесу, они дома.
        Чиара, еле сдерживая нарастающее нервное напряжение, взлетела по лестнице. Вслед ей раздался плач Bimbo - он всё ещё не переносил разлуки.?
        Что делать? Как быть с Марио? Узнай офицер, что он пришёл тайком, будут проблемы.
        - В чём дело, милая? Кажется, плачет малыш?
        - Помоги, там полиция… Марио… - Чиара сама начала плакать.
        - Тише, Amore, всё хорошо.
        Она вынесла свою id-карту, офицер стал изучать.
        - А документы детей?
        - Минутку, не нашла сразу, не часто пользуюсь, вы же понимаете.
        Джорджио вышел из дома в маске, спокойный и уверенный. Чиара не могла отвести от него влюблённых глаз.
        - Приветствую, офицер. Вот мои документы, а я, с твоего позволения, всыплю как следует этому наглецу. Не поверишь, пока я чистил камин, стащил у меня сигарету. Я их давно стал считать, за таким глаз да глаз! Угостить? - он протянул карабинеру открытую пачку.
        - Спасибо, у меня свои. Понимаю, у самого подросток.
        - А ну-ка пойдём, я тебе дам прикурить! - Джорджио схватил мальчика за ухо и потащил в дом.
        - Мама, скажи ему! Папа, я больше не буду! - подыграл сообразительный Марио.
        Малыш ничего не понял и прижался к Чиаре.
        - Идите домой, синьора, папаша-то настроен серьёзно, - посоветовал офицер, возвращая документы. - Штраф всё же придётся заплатить. На парковку вам выходить запрещается. Это публичная территория.
        Не помня себя от шока, Чиара подхватила малыша на руки и на ватных ногах зашагала к дому.
        Вечером, когда Bimbo заснул, они вышли на террасу.
        - Как ты решился соврать карабинеру, он же мог тебя проверить, запомнить?
        - Amore, нам грозил огромный штраф, а родителям Марио, возможно, более строгое наказание. Разве ты не видела, что номера машины окружные? Это залётный офицер, он в деревне никого не знает.
        - Откуда у тебя сигареты, ты же не куришь?
        - Держал на чёрный день, остались в чехле от гитары со старых концертов.
        Супруги молча закурили, выдыхая терпкий ментоловый дым в ночное небо. Такого они не позволяли себе уже много лет.
        Но на этом общение с представителями порядка, к сожалению, не закончилось.
        ***
        Вечер выдался самым обычным. Паста на ужин, бокал вина. Чиара столько играла с малышом сегодня, что была счастлива добраться до кровати. Джорджио тоже с удовольствием к ней присоединился. Они положили сына между собой, заключив его в уютный кокон объятий, и безмятежно уснули. Вот уже две недели, как Чезаре не будил их по ночам - размеренная жизнь шла ему на пользу.
        Чиара проснулась от странного ощущения, что на неё смотрят. Всё ещё находясь в полусне, девушка лежала не двигаясь с открытыми глазами. В темноте она различила силуэт у изголовья кровати.
        «Почему Джорджио не спит?» - подумала она, и в этот момент муж сжал её руку под одеялом. Он был в кровати! Малыш мирно сопел между родителями.
        Чиара почувствовала ужас. Но в том, как рука мужа сжимала её ладонь, читалось - замри! Дышать было трудно, словно незваный гость мог понять по изменившемуся дыханию, что его обнаружили. Страшно было представить, кто может быть с ними в одной комнате. Мысли двигались в голове медленно, будто пробиваясь сквозь облака плотной ваты.
        Тень немного постояла, приглядываясь и прислушиваясь. Чиара услышала, что он начал выдвигать ящики туалетного столика, обшаривая их внутри. Девушка не любила дорогих украшений, да и средств на них особо не было, и всё же муж старался баловать любимую и подарил ей кольцо с изумрудом и другие ценные вещицы. Она вздохнула про себя - только бы не нашёл! Девушка в первый раз в жизни порадовалась своей неорганизованности, ей самой понадобилось бы полдня, чтобы отыскать в бесконечных ящиках нужную вещь. Там царил полный беспорядок. Скорее всего, украшения в шкафу с полками. В тишине она отчётливо услышала, как хрустнул бумажный пакет.
        «Нашёл деньги, отлично», - это был специальный конверт для воров. В Италии и в спокойное время домушники часто наведывались в частные дома и квартиры. Чиара прочитала в какой-то книге об этой хитрости - оставить немного налички в самых распространённых местах, чтобы грабители подумали, что нашли отложенное на чёрный день, и побыстрее убрались из дома. Случалось, что, не найдя ничего ценного, воры в сердцах нападали на хозяев или даже поджигали дом.
        Облако ваты в голове слегка рассеялось. В то же время страх парализовал её, она не могла пошевелиться даже при желании. Дверца углового шкафа заперта от малыша, совершившего не одну попытку изучить его содержимое. Слегка скрипнув в замочной скважине, ключ, беспечно оставленный в замке - не дотянется, совершил поворот. Ещё один.
        «Сейчас заскрипит дверь», - застыла в ещё большем ожидании Чиара. Она неоднократно собиралась попросить мужа смазать петли, но каждый раз забывала. Дверь предательски скрипнула, и тень замерла. Джорджио снова сжал её ладонь. Не обнаружив никакой реакции от хозяев, вор быстро обшарил шкаф и выскользнул из комнаты.
        Муж опустил руку под кровать, уверенно открыл маленький ящичек, закреплённый на пружинах матраса, и вытащил оттуда пистолет. Глаза Чиары округлились от ужаса. Одними губами она прошептала: «Нет, пусть он уйдёт». Джорджио протянул ей кортик, извлечённый из того же ящика, вложил холодную рукоятку в тёплую ладонь и приставил палец к губам. Затем беззвучно выскользнул из комнаты нагим. Они всегда спали без одежды. Чиара обняла ребёнка поверх головы и под ногами, не прикасаясь к нему: только бы спал. В пугающей тишине девушка различала кожей беззвучные передвижения мужа: он обошёл ванную и детскую комнаты, чтобы исключить, что кто-то мог остаться наверху и угрожать его семье. Также Чиара слышала шорохи копошившегося в гостиной чужака - он искал основательно и самозабвенно. Слышалось побрякивание столового серебра - кому вообще в наше время нужно столовое серебро, оно уже ничего не стоит! Чутьё сообщило Чиаре, что муж спускается вниз. Она вся обратилась в слух. Адреналин зашкаливал, перед глазами плыли круги, а тело покрылось холодным липким потом. Не выпуская кортик, Чиара плавно выскользнула из-под
одеяла и накинула халат. Ежедневные опасения разбудить малыша научили её двигаться бесшумно и не совершать резких движений.
        Раздался треск стекла, лязганье металла, хлопок деревянной ставни и вдруг выстрел. И крик.
        Чиара побежала вниз. Её муж возился с замком в двери, она чувствовала животную ярость, исходящую от него. Окно было распахнуто настежь, горшки на подоконнике перевёрнуты, цветок орхидеи печально повис на поломанном стебле.
        Джорджио, наконец, открыл дверь и выскочил на улицу. Там уже никого не было, послышался звук мотора и поспешно отъезжающей машины. Чиара включила наружный свет, вышла вслед за мужем, накинула на него плед, прихваченный с дивана. На скамейке под окном подушка была в крови, кровавый след тянулся по дорожке. Видимо, убегавший перемахнул через невысокий заборчик и наверняка был не один.
        - Я попал в ногу, думаю. Больше не сунется, - сквозь зубы проговорил Джорджио, не замечая холода. - Иди к малышу, я позвоню в полицию. Ничего не трогай.
        Чиара обняла его и побежала наверх по лестнице. Чезаре также спокойно спал, словно ничего не произошло.
        «Мой мальчик, а ведь могло случиться страшное!» - вдруг осознала она, и слёзы потекли по щекам. Девушка легла рядом с малышом, обняла его и лежала неподвижная, пока муж разговаривал по телефону, одевался к приезду карабинеров. Чиара очнулась, только когда от дверного звонка проснулся Чезарино.
        Полицейские приехали, зарегистрировали случившееся, сняли отпечатки пальцев и уехали. Для них произошедшее уже стало рутиной. Такие истории случались сплошь и рядом. Граждане заказывали решётки на окна, покупали бойцовых собак, устанавливали чувствительные сигнализации - это помогло бы предотвратить ограбления с целью наживы, но голодных людей так просто было не остановить.
        Грабитель успел унести конверт для воров и несколько побрякушек. К счастью, драгоценности не пропали - они затерялись в бесчисленных вазочках и коробочках Чиары. И главное, на ней остался любимый кулон с венецианским львом, подарок мужа - её оберег. Хорошо, что она его никогда не снимает.
        Пока Джорджио беседовал с полицейскими, сын сидел у него на коленях, внимательно разглядывал мужчин в форме и принюхивался. От них пахло кожей, сигаретным дымом и пронзительным одеколоном.
        Через неделю Джорджио вызвали в полицию. Грабителем оказался молодой парень с Сицилии. Он приехал на север Италии на заработки, чтобы прокормить родителей и старую бабушку, оставшихся дома. Во время пандемии бедняга лишился работы официанта, карантин не давал никакой возможности вернуться к родным, долги росли, арендодатель грозился выставить его из нищенской конуры на улицу. Семья рабочего осталась без кормильца и голодала. Выстрелом Джорджио повредил парню ногу. Его мать подала заявление в суд на возмещение материального и морального ущерба.
        Чиара слышала о нелепости итальянской правовой системы, но столкнулась с этим впервые. По закону гражданин Италии может защищать свой дом от грабителя, но не в праве использовать оружие. Даже если нападающий вооружён. Место самозащите есть только, если началась прямая атака.
        - Неужели полицейские не осознают бессмысленности такого обвинения? - возмущалась она на кухне, нервно меряя её шагами.
        - Amore, чтобы ты поняла, что думают полицейские о законах: им положено носить при себе оружие, но пользоваться этим оружием запрещено. Это ли не абсурд?
        - Ну зачем же ты тогда стрелял? Он ведь убежал.
        - Это наш дом, милая, парень угрожал тебе и моему сыну. Я не жалею, что защитил вас.
        Дело по заявлению постоянно переносили из-за карантина. Скоро они перестали об этом думать, так как появились более насущные проблемы.
        Звери
        Июнь 2020. Псковская область, Россия
        С утра Ясна забежала в штаб приготовить сводку новостей для мужа. Всю ночь ей снился отец - он был болен и жадно просил воды. Его слабые руки, тянущиеся к стакану, никак не покидали воображение девушки.
        Как он? Как Алекс? Хоть бы какая весточка. А что, если он и вправду заразился? А если сын? Ясна не выдержала и зашла в свой личный электронный ящик хоть одним глазком глянуть, вдруг там что-то от них. Среди назойливых рекламных предложений и скидочных купонов она сразу увидела заголовок, написанный кричащими буквами: «ДОЧЬ! ВЫ ГДЕ?»
        Сердце затрепыхалось в груди, девушка не раздумывая открыла письмо.
        «Ну где же ты, мой цветочек?
        Зять предупредил, что вы на время будете недоступны, но у нас тут такое… С ума все посходили с этой эпидемией. Я и рад, что вы в надёжном месте, но мы не оговорили, как же старику узнать, всё ли в порядке? Не обижает тебя муж? Внук мой как? Помогает? Не сердится, что увезли? Ты не забывай, главное, что зараза эта пройдёт, а семья останется. Используй знания, деточка, я тебя всему научил. Сердцем с тобой, папа».
        У Ясны всё поплыло перед глазами. Она пробежала письмо ещё раз, скользя мимо строк. Внук. Увезли. Где мой сын? Это какая-то ошибка.
        Ей стало страшно. Она решила не говорить с мужем сразу, сгоряча. Итальянская подруга учила её сначала успокоить эмоции, подготовиться, так можно узнать гораздо больше. А скандал ни к чему не приведёт. Хитрее надо быть. Умнее.
        ***
        Привезли долгожданную свинью. Руслан договорился об этой покупке ещё три месяца назад. Все мужчины деревни организовались, чтобы разделать тушу, засолить сало, наварить тушёнки, набить и развесить дозревать колбасы.
        Ясна была счастлива, что женщин не берут на эту работу. Ей нужно было только вовремя приносить горячую воду и следить, чтобы собаки и дети не проникли в летнюю кухню.
        Она уже несколько лет не могла есть мясо. Руслан злился и заставлял её - безрезультатно. С трудом проглоченные куски мгновенно вырывались наружу. Знакомые уверяли Ясну отказаться от вегетарианских принципов, а у неё их и не было. Просто ей было тошно. В деревне втихую посмеивались - для них мясо составляло большую часть рациона.
        Хозяин покойной свиньи Егор раньше держал небольшую ферму и продавал свежие продукты в уютном магазинчике втридорога. Но сейчас бизнесу пришёл конец. Невысокий, с курносым красным носом среди мясистых щёк колбасник и сам здорово походил на поросёнка.
        - Экий хряк! - сразу завёлся Миха.
        - Молчи, - как всегда невозмутимо осадил его Руслан. - Выгружай.
        Миша нехотя пошёл к фургону и стал выволакивать тушу.
        - Постой! - Егор с любовью погладил своего бывшего питомца по ноге. - Попрощаться дай. Я к ней привык, задержалась она у меня.
        - Ах ты свинолюб! - заржал Миха.
        Ясна деревянным ковшом зачерпывала кипяток из котла, под которым весело потрескивал огонь. Девушка ловко переливала воду в железные вёдра. Подхватив два - для равновесия, - аккуратно понесла к охотничьему домику. Ни капли не пролив, бочком зашла в приоткрытую дверь.
        Мясо было везде. Копыта лежали в баке, готовые превратиться в холодец. Вонь мёртвой плоти была настолько невыносимой, что Ясна подумала, не тухлятину ли привёз Егор.
        - Коромысла не хватает! И кокошника! - снова заржал Миха.
        Девушка мгновенно рассердилась.
        - Плеснуть бы в тебя кипятком, обварился б твой поганый язык, - начала она, поднимая взгляд. Разгорающийся огонь зелёных глаз вспыхнул, превратившись в изумрудное пламя.
        Миха, приставив себе голову свиньи, обратился к Руслану:
        - Эй, заведующий, одолжи телефончик, заделаю селфи! - и по-дебильному захрюкал.
        Зрелище было столь отвратительным, что рука у Ясны дрогнула. Горячие капли упали на штанину, и ткань прижалась к коже, обжигая и отрезвляя. И это мясо, мясо кругом. Вонь мертвечины и палёной щетины. Тошнота комом подкатила к горлу.
        Ясна схватила со стола кружку, зачерпнула кипяток и рванулась к Михе. Руслан сделал шаг наперерез, но девушка уже выплеснула свой гнев на обидчика. Тот завизжал, зажав ладонью мокрое пятно между ног. Посмотрел на девушку красными от боли и ярости глазами. Не моргая, взял нож. Руслан поймал его руку, и раздался хруст - острое лезвие полетело вниз.
        Всё произошло так быстро, что Ясна не поняла, как случилось, что её муж стоит с окровавленным пальцем, рассечённым посередине ногтя. Кусок мяса болтался на тонком лепестке кожи.
        - Что стоишь? Готовь аптечку.
        - Спасибо… - прошептала девушка и, не поднимая глаз, быстро вышла из домика.
        Когда Руслан зашёл в дом, у неё уже было всё готово. Ясна быстро обработала рану и мастерски наложила два шва, словно всю жизнь только этим и занималась. Девушка действительно многому научилась из своих медицинских книг, хотя на практике всё оказалось сложнее. Ей пришлось приложить усилия, чтобы оставаться внешне спокойной. Руслан, сжав зубы, стойко перенёс операцию.
        - Это всё из-за меня, прости… - она хотела обнять мужа и прижаться к нему. Он на секунду поддался, а затем отодвинул жену.
        - Из-за тебя. Больше этого не повторится. 100 отжиманий. Сейчас.
        Она не могла поверить своим ушам. Хотела выскочить из комнаты, но дверь оказалась заперта. Когда он успел? С одной рукой?
        - Не буду.
        - Ты БУДЕШЬ меня слушаться. Это приказ. Ты солдат, мы на войне. Пошла!
        Ясна задрожала внутри, но знала, что возражать бесполезно. Как у него получается давить своей волей так, что никто не может сопротивляться?
        Она опустилась на пол.
        - Раз, два, три, - начал считать муж вслух.
        «Мой сын, - вдруг подумала Ясна. - Алекс. Он чувствовал внутри то же самое, когда отец наказывал его?»
        - Десять. Раз, два…
        Как она соскучилась по сыну!
        - Двадцать. Раз, два…
        «Алекс… Когда я его увижу? А если никогда?» - от этой мысли стало пронзительно страшно, холодный пот выступил на висках.
        - Тридцать. Раз, два, три…
        «Надеюсь, кто-то сможет помочь ему, в мире же остались добрые люди».
        Ей в голову пришла вдруг мысль, осветившая лицо улыбкой. Девушка поспешила спрятать её. Нужно всего лишь сделать что-то доброе для незнакомого человека. Вселенная не слепа, баланс существует. Так ей сказала девушка из Италии. Ради сына она всё сделает. Руслан будет в гневе. Ну и пусть. Лучше ярость, чем это безразличие. И пусть заставит её отжиматься с утра до вечера.
        - Восемь, девять, сто. Свободна.
        - А я никуда уже не тороплюсь, - подняла Ясна глаза на мужа и посмотрела особенно.
        Он ответил недоверчивым взглядом.
        Плавно, с кошачьей грацией девушка поднялась с пола. Она расстегнула молнию на кофточке, спустила её с плеч. Лямки лифчика туда же. Налитая грудь манила. Руслан улыбнулся уголком рта. Девушка продолжала соблазнять, длинными пальцами двигая язычок молнии на брюках вниз, вверх, снова вниз. Штаны слетели на пол, за ними - практичные трусики. Ясна оседлала мужа и стала тереться об него, прижимаясь нежной кожей к грубой ткани защитного костюма. Руслан не заставил себя ждать.
        Через некоторое время Ясна бесшумно выскользнула из домика, оставив мужа спать прямо на полу, на медвежьей шкуре. Правда, предварительно накрыла его одеялом. в руках у девушки были ключи. Вернуться надо быстро. Самое сложное впереди - псарня.
        Собрав всё своё мужество, Ясна постаралась унять частое сердцебиение. Она хорошо знала, что главное - блокировать адреналин. На этот гормон собаки реагируют тревогой, а значит, как минимум поднимут шум. Ничего не помогало. При одной мысли о том, что надо войти в клетку, сердце начинало отчаянно колотиться. Ясна стала сама, как собака, громко и быстро дышать. «Хахахахаха» - словно выполняла дыхательные упражнения. Успокоилась. Времени нет, муж в любой момент может проснуться.
        Она подошла к вольеру. Поздоровалась с животными привычным бодрым голосом, но те отреагировали сонным безразличием. Это придало девушке храбрости, она отперла замок и вошла.?
        Ясна отлично видела в темноте. Она знала, где спрятана её цель, муж допустил слабость - доверился. Доверился ей. Девушка на секунду замешкалась. Имеет ли она право на месть? Станет ли легче? Придаёт ли она мужа или вершит правосудие? Да, может, она ошибается, и ящик пуст?
        Нашарила под соломой дверцу. Открыла. Собаки довольно приветливо махали хвостами, с любопытством наблюдая за действиями девушки. Откинула крышку. С первого раза попала ключом в маленькую замочную скважину металлического сейфа, набрала код. Муж и код ей назвал на случай, если с ним что-то произойдёт. «И произошло же: он больше не человек - камень», - подумала Ясна в своё оправдание. Ящик открылся. Она взяла ампулу. Только одну.
        Наивная.
        Эти животные не зря были обучены специалистами. Как только вакцина оказалась в укромном месте (ложбинке между грудей), одна из собак оскалилась. Ясна продолжала, словно не заметила угрозы. «Не делай резких движений, плавно», - не переставала думать она.
        Дверца сейфа бесшумно замкнулась. В горле собаки тихонько заклокотало. В сердце Ясны просыпалась паника. Она закрыла деревянную крышку и замаскировала соломой. Медленно встала и почти поплыла к выходу, не поворачиваясь спиной. Достала лакомство.
        - Хорошая собака, хорооошая. Кто хочет косточку? - протянула руку.
        Зверь не отреагировал на угощение. Зато шерсть на загривке начала подниматься дыбом.
        Ясна поняла, что проиграла. Сдерживаемый адреналин ударил в ноздри, она ненавидела этот запах - запах страха. Собака беззвучно бросилась на девушку.
        Падая, Ясне померещилось на мгновение лицо сына.
        - Мама! Нет!
        ***
        Уютный и чистый пляж в Кавголово. Двое молодых мужчин играют в карты, рядом лежат пустые пивные бутылки, загорающая девушка и огромная кавказская овчарка.
        Жарко. Шашлыки почти готовы и источают божественный аромат на всю округу.
        - Дети, пировать! - кричит мужчина в жёлтой майке.
        Два мальчика и маленькая девочка прибегают откуда-то из кустов, довольные и беззаботные. В руках у мальчишек палки. Они «стреляют» по собаке.?
        - Не трогайте Османа.
        - Да кто его трогает, мам!
        - Ну, не знаю, ему жарко. Вы всегда его задеваете, а терпения у него ни хрена нет, - присоединяется к разговору мужчина в белой футболке.
        - Лёха, а чего твоя не ест?
        - Доченька, держи, - заплетающимся языком говорит Лёха. Пиво, солнце, жарко.
        Девочка берёт ароматный, сочный кусочек мяса, кладёт в рот и замирает. Огромная собака поднимается и приближается. Лениво, враскачку. Она такая большая, косматая - от испуга у девочки перехватывает дыхание. Малышка срывается с места и бежит без оглядки. Все что-то кричат, она спотыкается, падает на спину.
        Огромные челюсти закрывают ей лицо, голубое небо сменяет розово-коричневое нёбо, собачья слюна бежит в рот, затекает в глаза и ноздри. Девочка плюёт ненавистное мясо собаке прямо в пасть и думает, что умерла.
        Мужик в белой футболке успевает оттащить пса до того, как смертельный капкан захлопнулся.
        Девочка выворачивает желудок, не в силах остановиться. Она никак не может очиститься от этой слюны.
        Хозяин, тот, что в белом, ломает огромный прут - целое молодое дерево - и начинает избивать собаку. Он пьян, испуган, матерится и хлещет несчастное животное. Пепельная косматая шкура окрашивается в алый цвет. Собака визжит, ползает по земле.
        Девочка бьёт отца в жёлтой майке в грудь кулаками и плачет.
        - Лучше бы меня вообще не было! - проглатывает она сквозь слёзы.
        Женщина кидается на мужа, стараясь остановить. Он залепляет ей пощёчину.
        - Нет, мама! Нет! - кричат мальчишки, бросаясь на отца.
        ***
        Ясна слышит скулёж. Напавшая собака обездвижена. Остальные жмутся по углам.
        Ха! Он сработал. Ультразвук. Она попросила у мужа эту маленькую вещицу - от собак и крыс. Руслану сказала, что от комаров, их в лесу тьма, - предложение было разумным, и свой подарок она получила. Муж спас ей жизнь. Или она сама?
        Девушка не помнила, как всё произошло.
        Она, пятясь, выползла из клетки и закрыла дверь на замок. Её вырвало, казалось, рот снова полон собачьей слюны. Ясна быстро скрыла следы и вернулась в дом.
        ***
        Когда Руслан проснулся, жена, вымытая и ароматная, спала у него на плече. Он заботливо переложил спящую на кровать, подоткнул одеяло. Затем проверил, на месте ли сумка-ремень, где хранились ключи, пистолет, ножи, - он не расставался с ней никогда. Положив обмундирование возле кровати, Руслан лёг рядом с женой и поблагодарил кого-то свыше за свою удачу. Он пообещал себе, что больше не будет с ней так жесток.
        На следующий день, оставшись одна, Ясна взяла мягкую игрушку, забытую Васюткой. Плюшевая собачка вызывала у неё раздражение. Будет здорово от неё избавиться. Она разрезала нитки на животе, вытащила немного наполнителя. В самую глубину образовавшегося отверстия засунула драгоценную ампулу, затем затолкала поролон обратно, аккуратно зашила. Не придерёшься.
        Девушка знала, что предстоит ехать в почтовое отделение. Они держали бронь на один ящик до востребования. Пока работали международные транспортировки, муж заказывал из Китая необходимые детали снаряжения, а Ясна периодически ездила их забирать. Как раз должны были прислать маскировочную одежду и новые спальники.
        В этот раз она сменила привычный камуфляжный костюм на джинсы и толстовку. Не стала наносить чёрный карандаш - взгляд от яркого макияжа становился дерзким и словно придавал силы. Но не сегодня. Сегодня нужно обезличить себя.
        На почте почти никого не было. Люди ждали снаружи.
        Ясна освободила свой ящик, перетащив серые пакеты в машину. Затем достала свёрток.
        Неприветливая тётка приняла у неё фальшивый паспорт.
        - Заказное отправление в Финляндию.
        - Чё? Не возьму. Декларацию надо. Придумают людям работы, где я тебе её найду? Забирай документ.
        - Пожалуйста, это жизненно важно! Я спасаю жизнь.
        - Жизнь врачи спасают, а ты кто? Не похожа на доктора, дохлая какая-то.
        - Декларацию я в интернете нашла, всё заполнила уже, держите.
        - Ишь ты. Дай посмотрю. Верно. Что отправляем?
        - Мягкую игрушку.
        - Чё? Ну нет, ради такой ерунды возиться. Не возьму.
        - Женщина… - в глазах Ясны появились слёзы. - Эта собака спасёт жизнь моей младшей сестрёнке. Она положительная, умирает там, на чужбине. Выскочила замуж по молодости, по глупости, а теперь муж её бросил, не успела на родину вернуться, заболела. Лежит в госпитале под аппаратом. Она у меня одна осталась на белом свете. У нас в детстве такая собака была, мы с ней играли, везде за нами бегала. Ради Христа, возьмите.
        - Чего вам, девки, не сидится на месте. Едут за границу, потом страдают там. Где родился, там и пригодился! Давай сюда свою посылку. Упаковала хорошо?
        - Да что ей сделается, кусок тряпки да вата.
        И плюшевая собачка с вислыми ушами поехала в Финляндию.
        Сомнения
        Июнь 2020. Котка, Финляндия
        Клэр была счастливицей.
        В то время, как семейные врачи несли бессменную вахту, такие одинокие, как она, отправлялись домой.
        В Финляндии всегда было много людей, не сумевших найти себе партнёра или не желавших его искать. Они были на первом месте по количеству самоубийств. В период изоляции страшные цифры выросли. Одинокие люди по-настоящему прочувствовали своё одиночество, лишившись возможности перекинуться парой слов на кассе магазина, на работе, в баре, на заправке. Многие просто не смогли остаться наедине сами с собой, потому что внутри обнаружилась странная пустота, незалатанные дыры от прошлых обид и нынешних страхов. Люди попросту не умели ничем себя занимать, они привыкли к развлечениям извне. И уже ни хорошая книга, ни шедевр кинематографии не могли помочь справиться с безысходной тоской. Спасал только интернет. Социальные сети, кишащие страстями, мессенджеры с пустыми словами, мероприятия, перешедшие в онлайн-формат. К счастью для Клэр, для неё не существовало истинного одиночества - она наслаждалась уединением. Девушка радовалась любой возможности остаться наедине с собой. Но теперь в её жизни появился любимый мужчина, и всё изменилось.
        Когда ещё только объявили о появлении вируса, она чувствовала себя как в кино. С каждым днём на улицах было всё меньше людей. На самом деле они просто предпочитали оставаться дома, но выглядело это устрашающе. В отсутствии людей, конечно, были и свои плюсы. Воздух по всей Европе очистился, а небо заиграло кристально-голубым, даже цвет листьев стал казаться ярче, словно вымыли, наконец, грязное оконное стекло. Длинные шрамы - асфальтовые дорожки, - прорезавшие финские лесопарки, начали заживать - нежные нити травы разорвали твёрдую чёрную мантию.
        Этим вечером Клэр не встретила ни души. Лишь равнодушный бомж стерёг своё скромное имущество из пары коробок и огрызка пиццы. Девушка всегда удивлялась, как в её стране, с хвалёной социальной заботой, находилось место бомжам. Иногда Клэр хотела подойти, расспросить, что заставляет этих людей выбирать такую жизнь? Но она брезговала, а может, боялась узнать правду. Наверняка это лишь протест, таким образом люди выражают себя, своё несогласие с чем-то.
        Было жутко, Клэр постаралась не смотреть в сторону волосатого мужчины в мятой одежде непонятного цвета. Крошки пиццы застревали в бороде, он кусал жадно, как голодный пёс, и слюнявил при этом грязные заскорузлые пальцы. Девушка прошла мимо, глядя в землю. На какой-то момент показалось, что он сейчас схватит её за ногу. Так в детстве, наслушавшись страшилок, боишься зайти в тёмный чулан: того и гляди кто-то выскочит из мрака и нападёт на тебя.
        Клэр почти бежала. Подошла к подъезду, набрала код, захлопнула плотно за собой дверь. Вызвала лифт, нервно поднялась, отперла ключом замок и сразу закрылась изнутри. Прижалась спиной к косяку и выдохнула. Ей стало сложно преодолевать путь на работу и обратно, хоть больница была всего в 20 минутах ходьбы от дома.
        Не снимая пальто, она достала телефон. Странно. Сегодня Amore не писал. Пожелал доброго утра, и тишина. Такого ещё не было, может, случилось что? Девушка написала сообщение, и мессенджер мгновенно унёс его в далёкую солнечную Италию.
        Приняв душ и поужинав чем попало, Клэр снова проверила телефон. Никакого ответа. Она набрала номер.
        - Pronto! - зазвучал в трубке мелодичный женский голос.
        - Я, кажется, ошиблась, - растерянно ответила Клэр.
        Она почувствовала себя раздавленной. Кто эта женщина? Почему отвечает? Возможно, сбой сети. Надо набрать снова. Клэр закрыла глаза. «Нет, это сильнее меня, не могу!»
        Через полчаса он позвонил сам.
        - Как дела? - невозмутимо, словно ни в чём не бывало.
        - Всё хорошо, - Клэр старалась не выдать чувств.
        - Ко мне тут сегодня заехала подруга. Бывшая коллега, Элеонора. Мы отлично провели время, она историк и археолог, - щебетал Amore в трубку. - Ты не поверишь, черепки от глиняного горшочка, что я разбил при переезде, помнишь? Ну тот, что я делал в мастерской сам, он важен для меня, я показывал. Неужели забыла?
        - Я помню.
        - А, отлично! Так вот Нора его склеила, представляешь? У неё такие ловкие пальцы, она реставрирует осколки, которые находят при раскопках. И починила, стал почти как прежде.
        - Погоди-ка, а та подруга, к которой ты ездил и скрыл это от меня, - разве её звали не Элеонора?
        - Я не скрывал, Tesoro, я просто забыл рассказать. Ты на что намекаешь?
        - Я позвоню завтра, пока, - обрезала Клэр и выключила телефон.
        Она мучилась новым незнакомым чувством - жгучая ревность, страх быть обманутой, брошенной, преданной захлестнули её. Сложней всего было признать - собственное сердце ей больше не принадлежит.
        На следующий день, когда Клэр проснулась и включила телефон, пришло больше сотни уведомлений о пропущенных звонках и сообщениях. Конечно, она перезвонила. Конечно, он объяснил, что Элеонора глубоко замужем и заехала только потому, что её заинтересовали осколки. Ну и чтобы продать пару бутылок оливкового масла, что делала её семья. Хотя выключенный телефон не на шутку разозлил нетерпеливого итальянца, ему была даже приятна ревность Клэр.
        - Ты как ребёнок, сбегаешь от проблем. Нет чтобы поговорить, как взрослые люди.
        - Я просто уснула, и телефон был разряжен, - пыталась оправдаться девушка.
        - Пожалуйста, никогда мне не лги. Я могу принять и просить всё что угодно, кроме лжи, - только и сказал ей Amore.
        - Я постараюсь быть лучше, - тихо, почти шёпотом ответила Клэр.
        Она верила любимому, но червячок сомнений не покидал сердце.
        Amore даже прислал ей фото Элеоноры, чтобы убедить девушку, что ей нечего волноваться. Клэр взглянула на снимок и обмерла - улыбаясь во весь изящный рот, на неё смотрел двойник: те же белые жидкие волосы, серые глаза и тонкие губы. Лишь кожа чуть более загорелая и романтичное платье в пол. На плече игриво выглядывала из-под одежды лямка красного бюстгальтера. Клэр такое не носила, её стиль - всё чёрное и серое, позволяющее стать незаметной. Она впилась глазами в незнакомку, стараясь разгадать, какие у них отношения. Поза Элеоноры была расслабленной, уверенной. Она непринуждённо устроилась на подлокотнике кресла, ИХ кресла, где не так давно они показывали друг другу глубину своих чувств. Клэр решила потратить выходной на покупку красивого женского белья, может быть, даже красного. Когда-нибудь же он приедет.
        После того как Итальянец уехал, прошло три месяца. А в ноябре Клэр, наконец, собралась с духом и отправилась к нему в Италию. Он бы и сам приехал, но работа директора школы позволяла рассчитывать на каникулы только в Рождество, а то и следующим летом.
        Она переживала. Купила новую обувь, продумала гардероб на все четыре дня путешествия. В аэропорт приехала за несколько часов, оставила машину на стоянке, быстро прошла контроль, а потом долго топталась у воздушных ворот. Был ещё только конец ноября, а в зале ожидания уже стояла ёлка с шариками, и настроение было приподнятым. Мимо Клэр сновали туристы с лёгкими ручными чемоданчиками. У неё же был только рюкзак.
        Наконец, подали самолёт. Клэр, чувствуя себя как школьница, прошла длинный серый коридор-рукав и устроилась на сиденье.
        Весь перелёт она не могла расслабиться. Ни читать, ни слушать музыку не получалось, мысли разбегались. Приземлились мягко.
        Перед выходом страшно занервничала, захотелось сбежать, спрятаться.
        «Зачем я купила эти дурацкие ботинки на платформе и с заклёпками? Он же учитель, а не рок-звезда. Зачем это яркое бирюзовое платье мини?»
        А затем двери разъехались по сторонам, и она зажмурилась от ослепляющего света. Среди выжидающих лиц встречающих она сразу увидела цветы, шарфик и ослепительную улыбку, которая покорила её ещё в финском лесу. Итальянец вручил ей букет, огорошил комплиментами, а ещё больше взволновал своим искренним объятием. Она сразу почувствовала, как сильно он её ждал. Это было непривычно, пугающе и восхитительно приятно.
        В машине Клэр неожиданно уснула. Проснувшись, она не сразу осознала, что происходит. Ночь. Фары выхватывали частые стволы деревьев. Девушка поняла: за окном лес. Дорога виляла, уши закладывало. Серпантин поднимал одинокий автомобиль в гору.
        За рулём мужчина, который волнует кровь. Он что-то говорил по-английски. Клэр не хотелось отвечать, девушка закрыла глаза и притворилась спящей.
        «Куда он меня везёт? Что будет делать?» - замелькали тревожные мысли. Она втянула голову поглубже в тёплый шарф. Будь что будет. В томительном напряжении прошли ещё полчаса. Наконец, за окном начали появляться робкие фонари и очертания домов. Клэр немного успокоилась. Машина остановилась около белого дома. Стеклянные двери во всю стену. Как только пропала необходимость следить за дорогой, Итальянец с интересом уставился на девушку. Притворяться спящей дальше не имело смысла, и Клэр, поёжившись, ответила на его взгляд. Они молча вышли из машины.
        - Welcome[13 - Welcome (англ..) - «добро пожаловать».], - улыбнулся водитель и жестом пригласил войти.
        - Спасибо, - робко проскользнула Клэр внутрь.
        Что дальше? Что теперь будет?
        А дальше он накормил её и проводил в благоухающую лавандой ванную комнату, где уже пенилась горячая вода.
        «Похоже на фильм про маньяка, страшно. Но бежать некуда, включаюсь в игру», - подумала Клэр с усмешкой.
        Завершив неспешное купание, долго вытиралась махровым полотенцем, затем укуталась в заботливо приготовленный халат. Вышла, ощущая, как дрожь невидимыми иголочками бьёт по распаренному телу.
        - Это твоя комната, - сообщил хозяин. - Диванчик маленький, но я купил его для тебя.
        Он поправил живые цветы на покрывале.
        - Спокойной ночи.
        Оставшись одна, Клэр полюбовалась цветами, переложила их на тумбочку и прямо в халате легла в постель. Её трясло. В комнате было холодно, как и во всём доме.
        - Неужели всё это мне? - спросила она вслух у кого-то невидимого. И быстро заснула. До утра её никто не потревожил.
        Клэр разбудило пение птиц, а ещё аромат кофе и сандала. Итальянец готовил завтрак. И уже тем вечером, под концерт волшебной Лорины Маккеннитт, они стали ещё ближе прямо на пушистом белом ковре. И Клэр ни о чём не жалела, лишь мечтала остаться в этом мгновении навсегда.
        - Ты будешь моей девушкой? - спросил Итальянец.
        - Да, - не задумываясь ответила Клэр, уже давно не считавшая себя девушкой, скорее женщиной зрелого возраста. Но для него она ещё побудет молодой и влюблённой.
        Четыре дня пролетели незаметно в глубоких беседах, концертах, музеях. Клэр не замечала холода. Они гуляли по набережной, шурша гигантскими листьями, которые никто не думал подметать. Грелись в уютных барах горячим вином с корицей и поцелуями. Клэр познакомилась с легендарной Вероной в её античной романтической весёлости и не менее знаменитой Венецией с её туманом, мистикой и изяществом. И с тех пор сердце девушки разделила напополам любовь к этим двум городам на «в». А любовь к Итальянцу затмила все остальные чувства и привязанности, словно в тот день у палатки с золотым львом Клэр родилась заново.
        И вот теперь он должен был приехать, обещал. Но все они вдруг оказались в изоляции.
        Телефон завибрировал. Клэр всегда использовала его в беззвучном режиме.
        - Алло, Клаара у телефона, - официально представилась девушка, увидев незнакомый номер.
        - Здравствуйте. Ваш отец, Нико Ярвинен, доставлен в реанимацию с вирусной инфекцией. По закону вы должны сообщить нам, с кем он общался в последние две недели. Если вы виделись с ним в эти дни - запишитесь на тест. Вы не можете навещать его, он подключён к аппарату искусственной вентиляции лёгких. Мы дадим знать, если будут изменения. Пожалуйста, не нужно звонить самостоятельно. Хорошего дня.
        - Kiitos[14 - Kiitos (фин.) - «спасибо».], - Клэр нажала на красную кнопку и прервала разговор, даже не попрощавшись.
        Отец. Нет, они не виделись последние пару недель. Более того, они не виделись последние пару лет. Воспоминания нахлынули лавиной.
        Она уже давно не жила с отцом, он выпивал, предпочитал книги обществу людей. Клэр помнила пластинки. Он покупал пластинки и прокручивал на проигрывателе. Все финны слушали Maustetytot, а папа любил классику (что не мешало ему наслаждаться творчеством звёзд рока 70-х). А ещё папа так часто гостил в России, что девушка иногда начинала подозревать, не завёл ли он вторую семью на чужбине. Некоторые финны так делали, соблазнённые теплом и покорностью русских женщин.
        Клэр, будучи финкой, к русским относилась с некоторым сочувствием в смеси с презрением и отторжением. Последствия тяжёлых войн. Эта неприязнь передалась ей от бабушки - та потеряла на Зимней войне свою первую любовь. Отец придерживался старых правил, был убеждён, что русская душа глубже, чем у всякого другого народа. И не любил современные технологии, считая, что они отвлекают от самой жизни. «Почитайте Чехова, Толстого, Пушкина, Достоевского - в книгах этих авторов есть ответы на все вопросы бытия. Я провёл в сумме не меньше года в библиотеке со словарём. Вам сейчас во время интернета доступна лучшая литература на разных языках, можно мгновенно получить информацию, найти любое издание. А на что человечество тратит такой полезный ресурс? Шарит по онлайн-магазинам в поисках скидок на бесполезные вещи, смотрит ролики с порнографическими сюжетами, до отрыжки глотает развлекательный контент, так что и шутки уже не смешные, и своя личная жизнь волнует меньше, чем у придурка за стеклом», - негодовал Нико за очередной кружкой крепкого пива.
        - Бензин кончается, поеду залью, - отец, как и многие финны, живущие недалеко от границы, заправлялся только дешёвым русским топливом, не желая переплачивать трижды. А заодно выполнял заказ на сигареты и алкоголь. Из таких челноков на таможенных постах собирались многочасовые очереди. - Тебе гостинец привезти?
        - Ага, алый цветок, - шутила Клэр. Эту сказку ей рассказал Нико, когда она была ещё ребёнком, показал красочную книгу с непонятными буквами, повествующими о девушке и звере. Всё действие там крутится вокруг цветка и любви: дочь попросила отца привезти цветок заморский, тот сорвал без спроса в чужом саду, не проявил уважения к гостеприимству хозяина, за что был пленён, да откупился дочерью. А потом любовь из зверя сделала человека, да ещё какого.
        Папа уезжал и возвращался с полным баком бензина. Вдобавок набирал канистру. Привозил сушки, семечки и солёную селёдку. А главное, привозил улыбку и спокойствие на пару недель. А потом топливо заканчивалось, и он уезжал снова.?
        Клэр не могла проникнуться. Она бывала в Санкт-Петербурге, восхищалась Эрмитажем и знала много историй о городе, больше, чем некоторые его жители. Но вся эта суета, вечно спешащие и хмурые лица, злость и ощущение опасности в воздухе внушали ей тревожность. Огромный стресс доставляли визы, пусть и получаемые с помощью агентства. Плюс очереди на таможнях, грубые паспортистки без английского языка, разбитые дороги - всё это не разжигало желания въезжать в Россию.
        Отец. Она должна его увидеть.
        Письма
        Ясна - Клэр
        14 июня 2020
        !!! Напиши мне срочно свой почтовый адрес в личные сообщения!!!
        Ясна - Чиаре
        15 июня 2020
        Здравствуй, итальянская подружка.
        Ты права, горло дрожало. Премерзкое ощущение.
        А я ведь воспользовалась советами. Стала мягче, перестала конфликтовать из-за мелочей, посадила цветы. Иногда даже задумываюсь о платье и длинных волосах, представляешь?
        И это работает - муж оттаивает.
        Но я все испортила, предала его. Я больше не его лучший помощник. Думала, месть поможет забыть обиду на то, что он сделал с нами. Но ничего не помогло. Я поняла лишь, что предала любимого и родного человека, а значит, и его потеряла. Он меня не простит. Я в отчаянии.
        Помоги.
        Чиара - Ясне
        17 июня 2020
        Дорогая Ясна!
        Ты должна быть открытой. Поговори с ним. Признайся, обнажи сердце. Только честность поможет в такой ситуации.
        Желаю тебе всего наилучшего.
        Чиара
        Болезнь
        Июль 2020. Гарда, Италия
        Джорджио, как и многие итальянцы, остался без работы.
        Закрылись бары, кафе и рестораны, а значит, тысячи сотрудников этой индустрии потеряли место. Остановились фабрики и производства - весь персонал отправили в отпуск за свой счёт. Музыкантам тоже пришлось несладко: их творчество, годы обучения и практики оказались вдруг никому не нужны. Театры и концертные залы - недоступны, праздники и вечеринки под открытым небом, которыми так славится Италия, больше не существуют.
        Выбор в пользу виолончели и так заведомо сужал возможности концертной деятельности, но супруги приняли это решение единогласно. Для Чиары были не важны деньги, лишь бы хватало на скромную уютную жизнь без долгов. Она знала о мечте мужа быть виолончелистом и с удовольствием позволила ему сменить деятельность. Предлог решиться на это был отличный - появился малыш, и Чиара уже не могла сопровождать мужа на вечерних и ночных концертах.
        Также вместе они решили, что девушка не будет работать, пока ребёнок маленький. Когда родился Роби, ей пришлось рано отдать его в детский сад-ясли. Денег у молодой семьи совсем не было. Чиара работала наравне с мужем. Потому с Чезарино она взяла реванш, когда можно было насладиться каждой минутой взросления малыша.
        Всю зиму концертов не проходило, музыканты ждали сезона, чтобы за лето заработать на весь год, как это обычно бывало в их туристической местности. Но сезон не наступил. Веронская Арена стояла пустая и молчаливая, как во время бубонной чумы в XVII веке. Как и тогда, она безразлично наблюдала ежедневную смерть вокруг. Амфитеатр был построен в 30-е годы для проведения гладиаторских боёв, морских сражений и цирковых представлений. Тысячи людей пролили кровь на горячий песок, тысячи предсмертных стонов навсегда запечатлелись в высоких каменных стенах. И теперь стоны звучали снова - только уже за стенами.
        У семьи Манчини не было денег. Последнее забрал вор и адвокат, которого они наняли. Чиара и Джорджио выиграли дело, так как, оказывается, два года назад закон изменился, и у защищающих своё жилище появилось больше прав. Но услуги адвоката обошлись в круглую сумму. Чиара даже подумывала позвонить отцу, но не смогла. Покинув родительский дом, она окунулась в другую культуру и изменила мировосприятие. Индийский мудрец, одинокий отшельник и философ, стал их с Джорджио наставником, их гуру. Проведя в общении с ним чуть больше месяца, Чиара поняла, как несчастен на самом деле был её отец. Одинокий, в каждой женщине, которая могла бы стать его спутницей жизни вместо покинувшей семью матери Чиары, подозревал корыстный интерес, в каждом потенциальном друге - зависть. Держа дочь при себе, отец чрезмерно баловал ребёнка, стараясь купить её любовь дорогими подарками, прогулками на яхте под парусом. У Чиары была белоснежная пони, персональная гардеробная и отдельная комната для игрушек. Папа никому не доверял дочь, стал её личным водителем, организовал домашнее обучение, лишив девочку живого общения со
сверстниками. Можно считать, она с рождения была изолирована в золотой клетке. Вот только ни ей, ни отцу деньги не принесли счастья. Чиара получила первый глоток опьяняющей свободы, когда ей разрешили обучаться пению в музыкальном лицее. А по-настоящему счастливой стала, отказавшись от богатства и разделив скромную жизнь с любимым. Отец не дал согласия на ранний брак, поэтому молодые поженились в день совершеннолетия Чиары. В том же году на свет появился Роберто.
        Конечно, за 15 лет совместной жизни супруги смогли заработать на приличное существование, и на банковском счету было отложено немного средств на чёрный день. Видимо, момент уже настал.
        - Я бы хотела на один день оказаться в прошлом. Знаешь где? - спросила Чиара как-то вечером, расслабившись на диване рядом с мужем.
        - И где же? - ласково поинтересовался Джорджио.
        - На твоём концерте рокабилли. Сидеть за столиком в первом ряду, смотреть на тебя, не отрывая глаз. Как ты, в ковбойской шляпе и рубашке с бахромой, проводишь саундчек. Контрабас настроен, а я уже выпила отличный коктейль. Мы наспех ужинаем с друзьями-музыкантами хрустящей пиццей, бедный Антонио, ему нельзя есть, чтобы не набить живот. Иначе петь не сможет! - она засмеялась. - И концерт начинается. Вижу, как ритмично ты прищёлкиваешь ногой в кожаном казаке в такт тому, что выколачивают твои сильные пальцы по струнам. Этот ритм заразителен, и вот я уже подпрыгиваю на стуле, не в силах удержаться от этого пока сидячего танца. Я не одна - за соседними столиками люди тоже пританцовывают и щедро аплодируют. Вы начинаете играть Элвиса, и ноги сами ведут меня в пляс. Глаза прикрыты от удовольствия, но совсем веки не опускаю, потому что не хочу отрывать взгляд от сцены. Мой артист, мой красавец, мой кантри-рокер! - Чиара поставила бокал на подставку и элегантно обвила руками шею мужа, посмотрев ему прямо в глаза. - Ti amo! Скажи, любовь моя, когда мы вернёмся к нормальной жизни? Возможно ли это? -
спросила она с надеждой.
        - Как раньше уже не будет, Tesoro, - задумчиво ответил муж. - Но это и к лучшему, поверь. Человечеству нужны перемены. Пусть таким путём. Мы перестали ценить то, что имеем. Потребительство на первом плане, деньги, власть, секс - вот что является смыслом жизни человека нынешнего. Мы утратили связь с природой, близкими, душой. Подумай, а что, если планета - разумна и запустила программу очистки от паразитов? Как организм, когда атакует вирус, включает иммунную систему и отправляет лейкоциты сражаться с невидимым врагом. Поднимается температура, многие гибнут, зато после происходит очищение и наступает выздоровление. Земля перенаселена и задыхается. Сегодня мы тратим последние ресурсы, чтобы производить больше, чем можем потребить, не заботясь о том, что выбросы убивают природу. И не понимаем, что завтра нам всё равно не хватит ресурсов, так как людей слишком много, а мы не сумели организовать альтернативные источники питания, энергии и действующие системы переработки отходов. Это как убить курицу, несущую яйца.
        - Что же делать? Я чувствую себя ничтожной и беспомощной, словно маленький муравей, - с грустью призналась Чиара.
        - Все люди - капли в море, но из капель состоит мировой океан. Если каждый человек возьмёт на себя ответственность, пересмотрит своё отношение к потреблению, утилизации мусора, рациональному использованию ресурсов, - мы уже сможем сделать планету чуточку чище и здоро… - Джорджио не договорил, он вдруг зашёлся сильным кашлем.
        - Принесу тебе воды, - поспешила на кухню Чиара. - Пойдём в кровать, я что-то очень устала.
        Они оба уснули быстрее обычного.
        Природа медленно и неумолимо захватила пространства, украденные жадностью и эгоизмом людей. Олени и косули спустились с альпийских предгорий, возвращая себе территории пустынных улиц и бульваров, когда-то изобилующие шумными туристами. Оглушительная и религиозная тишина повисла среди опущенных ставен ресторанов и плотно закрытых окон домов. В Венеции зелёное и мутное бурление Гранд-канала, создаваемое непрекращающимся движением пропеллеров, уступило место чистой голубой воде, кишащей рыбой. Кто-то даже рассказывал, что видел пару дельфинов, резвящихся рядом с мостом Риальто, но итальянцы всегда славились избыточным воображением.
        ***
        Джорджио заболел первым. Чиара проснулась от невыносимого жара, хотя дома было холодно. Она словно лежала на горячих камнях. Источником оказался муж. До его раскалённого тела страшно было дотронуться. Он стонал и ворочался во сне. Чиара разбудила его.
        - Милый, ты весь горишь. Я найду парацетамол? Принести градусник?
        - Нет, не нужно беспокоиться. Приготовь мне, пожалуйста, постель в другой комнате. И надень респиратор, немедленно. Мне можешь дать медицинскую.
        - Не думаешь же ты, что это оно! Да у тебя обычная простуда, не больше. Вчера продуло на прогулке! - Чиара ни на секунду не хотела представить, что в дом проник вирус-убийца.
        - Скорее всего, это так, но осторожность не помешает, - успокоил её Джорджио и хрипло закашлял.
        Когда постель была готова, муж перебрался в неё и попросил Чиару укутать спящего малыша и открыть окна, сменив воздух в комнате.
        - Оставь мне бутылку воды. Есть буду здесь. Пожалуйста, обработай дом антисептиком, вымой всё с хлором, сделай дезинфекцию. Я не могу рисковать вашим здоровьем, - отдавал он короткие распоряжения.
        - Amore, вызовем врача, - предложила Чиара с заботой.
        - Нет, пока не надо, во мне сильная кровь. Не стоит беспокоиться, моя дорогая. Это всего лишь предосторожности. Профилактика.
        Чиара не ложилась в ту ночь, она послушно продезинфицировала дом, метр за метром. Сменила одежду, полотенца и постельное бельё. Приняла душ.
        Джорджио самоизолировался и запретил ей заходить в комнату. Девушка стояла и слушала его дыхание. Внутрь заползал страх. Ей не нравились сипы и хрип, которые доносились из-за закрытой двери.
        Чиара проверила домашнюю аптечку, как всегда - ничего. Всё просроченное и бесполезное. Она отругала себя за беспечность и несостоятельность в заботе о близких. Наутро собрала малыша и поехала в город - в банк и аптеку.
        Попасть в отделение за деньгами оказалось сложно. Пускали строго по одному посетителю, общались через пластиковый барьер, что в совокупности с масками делало коммуникацию практически невозможной. Маленький Чезарино нервничал и капризничал, он тонко чувствовал состояние матери и транслировал его плохим поведением. Чиаре пришлось ждать больше часа, но выбора у неё не было.
        - Я хотела бы обналичить средства, разморозить вклад.
        - Синьора, мне жаль, но это невозможно, - вежливо ответила девушка. Из-за маски было непонятно, убрала ли она искусственную улыбку, положенную для таких случаев.
        - Извините, как невозможно? Это вклад, мои деньги. И сейчас они мне понадобились. Я хочу забрать сумму без процентов, они аннулируются, я в курсе. Но средства мне нужны сейчас, понимаете? - Чиара ненавидела общаться с клерками в любых службах, будь то банк, больница или офис.
        - Ваш вклад вы сможете разморозить только, когда ребёнку исполнится 14 лет. Вы выбрали формат «Лицей», значит, сможете обналичить, когда ваш несовершеннолетний окончит школу, - улыбки под маской точно не было, Чиара заметила усталость и недоброжелательность.
        - Но посмотрите на него - ему ещё нет и двух лет! О чём вы говорите? Я не могу ждать так долго, мой муж остался без работы, и нам не на что будет вырастить этого ребёнка до его 14-летия! - Чиара вдруг потеряла контроль, она чувствовала себя разбитой в этой глупой ситуации, когда приходилось выпрашивать свои же деньги.
        Они с мужем были музыкантами, а не экономистами. Вместе выбрали такой контракт, радуясь, что позаботились о будущем малыша. (В Италии школу заканчивают в 14 - 15 лет, дальше начинается обучение в лицее - вот тут-то студенту и понадобятся дополнительные средства на самостоятельное проживание.) Тогда у Джорджио было много заказов, карьера шла в гору, и не думалось, что деньги понадобятся вот так срочно.
        - Я могу чем-то ещё помочь, синьора Манчини? - нетерпеливо спросила девушка из-за пластикового стекла.
        - Да, улыбайтесь почаще, даже если улыбка скрыта маской, а вы - за барьером из пластика. Оставайтесь человеком, - Чиара поднялась со стула, подхватила на руки хныкающего сына и покинула банк.
        Она зашла в аптеку.
        - Перчатки, синьора! Без них нельзя! И оставьте ребёнка снаружи, по возможности.
        - Вы с ума сошли, как я его оставлю? Привяжу к столбу? - возмутилась Чиара, натягивая на руки холодную резину.
        - Тогда наденьте на него маску и перчатки, - потребовал толстый фармацевт.
        - Но ему два года, как вы себе это представляете? По закону дети до 6 лет могут быть без маски! - Чиара не сдавалась.
        - Это частная аптека, и я вправе отказать вам в обслуживании.
        Малыш Bimbo с любопытством изучал взглядом баночки на полках и готовился к атаке. Когда мать развернулась и вынесла его с поля предвкушаемой битвы, он горько расплакался.
        Чиара нашла аптеку, где лекарства выдавали через окошко прямо на улицу. Она растерялась - что взять? Кроме парацетамола и микстуры от кашля, ей ничего не пришло в голову.
        - Обязательно сделайте тест на вирус, лучше не рисковать, - пожелала ей заботливо бабушка-фармацевт - полная противоположность толстого аптекаря.
        Когда Чиара с малышом вернулись домой, Джорджио сообщил, что чувствует себя нормально, лишь небольшой жар. Девушка не знала, как изолировать ребёнка, тот соскучился по папе и настойчиво рвался в комнату. Ключей и защёлок не было. Чиара хотела побыть с мужем, напоить его водой, дать лекарство, поменять мокрые простыни. Она взяла малыша и отправилась к ближайшей соседке.
        - О Patatino[15 - Patatino (ит.) - «картошечка». Ласковое обращение к детям.], как подрос! - радостно защебетала хозяйка. - Что случилось?
        - Привет, Вероника. Не могла бы ты посидеть полчаса с Чезаре? - спросила Чиара, устало откидывая прядь волос со вспотевшего лба.
        - А в чём дело? - соседка стала приглядываться к девушке повнимательнее.
        - Джорджио нужна помощь, он приболел, - Чиара всегда говорила правду, не умела врать. Да и не подумала, что нужно.
        - Дорогая, сейчас такое время… Прости, не могу. Сделайте тесты, потом приходи, помогу, - Вероника поспешно захлопнула дверь.
        Bimbo снова заплакал. Обычно он с удовольствием играл с доброжелательной соседкой и её старым котом, но сегодня ему и в этом было отказано.
        Чиара вернулась домой, постаралась уложить малыша спать. Кто заснул раньше, сын или мать, - неизвестно.
        ***
        Когда они проснулись, Чиаре на момент показалось, что у неё похмелье. Или отравление. Голова раскалывалась. Каждую косточку в теле словно вывернули наизнанку, это причиняло боль. Малыш заплакал спросонья, и звук его голоса взорвался в голове девушки тысячей колоколов.
        Чиара кое-как добралась до двери, за которой лежал в кровати Джорджио.
        - Amore! Ты как?
        Никто не ответил. Она вдруг испугалась, поняла, что терять уже нечего, и открыла.
        Джорджио, весь бледный с синеватым оттенком, разметался по кровати в неестественной позе. На лице его отражалось страдание. Каждый вдох давался с трудом, он дышал с хрипом, словно что-то потрескивало в гортани. Мужчина спал.
        Чиаре вдруг тоже стало трудно дышать, подступала паника.
        Оставив мужа в покое, девушка пошла за телефоном. Дорога до кухни, где он лежал, далась непросто. «Ах, зачем в этом доме столько лестниц?» - думала она, считая ступеньки вниз, чтобы сконцентрировать внимание. Малыш доверчиво сжал ей руку ладошкой и медленно спускался за мамой, не отпуская её ни на шаг.
        Чиара набрала номер скорой помощи.
        - Здравствуйте, что случилось? - ответили на другом конце линии.
        - Меня зовут Чиара Манчини, у нас с мужем недомогание, грипп или вирус, мы не знаем. Пришлите врача, пожалуйста! - взмолилась девушка.
        - Синьора, какая у вас температура? - голос был такой равнодушный, словно говорил робот.
        - Не знаю, не проверяла. У меня тут маленький ребёнок, а муж - он так тяжело дышит. Мне страшно.
        - Синьора, врачей нет, они все в реанимации. И медсёстры тоже. Когда у вас температура выше 39,5 - приедет неотложная помощь, а если у мужа будут проблемы с дыханием - звоните в соседний госпиталь, у нас аппаратов большее нет и очередь, - в трубке раздались короткие гудки.
        Чиара, не веря своим ушам, набрала номер соседней больницы.
        - Здравствуйте. У меня муж задыхается, температура 39,6, - выпалила она в трубку.
        - Добрый день. Назовите ваши имя и фамилию, фискальный код, персональный номер медицинской страховки, и то же на мужа, откуда звоните, с кем контактировали в прошлые 14 дней.
        - Вы шутите? Он задыхается, нет времени на бюрократию, высылайте врача! - закричала Чиара, окончательно запаниковав.
        Чезарино сразу же заревел. В голове снова раздался звон.
        - Синьора, вы в состоянии аффекта, приготовьте документы и перезвоните.
        Чиара потеряла дар речи от возмущения. Но плач сына быстро переключил её внимание на себя. Она посмотрела на малыша и увидела отражение своего страха в его глазах. Это помогло девушке взять себя в руки. Она вспомнила, что такая борьба лишает её энергии, поэтому успокоила Чезарино, отдышалась, приготовила всё необходимое и набрала номер снова. Уставившись на свадебную фотографию на стене, где они с Джорджио такие молодые и счастливые, и не отрывая от неё глаз, назвала все необходимые данные.
        - Ждите.
        Через час позвонили. Чиара сидела на полу, наблюдая, как малыш катает белую машинку с красным крестом. «Врачей нет, - сказали они. - Но вы можете пока сделать тест. Только придётся проехать в пункт сбора и подождать несколько часов в очереди. Нет, он не умрёт. Это обычно занимает какое-то время. Ребёнок не заболеет, будьте спокойны. А ещё можно заказать баллон с кислородом и маску и давать мужу подышать. Нет, мы привезти не можем. У нас самих не хватает. Нам очень жаль».
        А через пару минут новый звонок. Не глядя на номер, Чиара ответила:
        - Вы передумали? Нашли врача?
        - Синьора Манчини, ваш сын Роберто переведён в инфекционное отделение. У него обнаружен вирус. Мы пока наблюдаем и в случае ухудшения будем подключать его к аппарату искусственной вентиляции лёгких.
        Телефон шлёпнулся на пол. Чиара встала. И упала. Сил дойти до дивана не было. И она поползла.
        - Малыш, поиграем, что мы котята! А теперь ящерицы, - успокаивала она ребёнка. Тот с удовольствием подхватил забаву.
        - Amore! - позвал сверху муж. - Всё в порядке?
        Она не ответила, берегла силы. Доползла до дивана, нажала на кнопку пульта, включила мультики. Добровольно, чего никогда не делала. Она, Чиара Манчини, яростный противник телевизора в жизни детей!
        Bimbo довольно уставился в экран. Его улыбка - последнее, что увидела девушка прежде, чем провалиться в черноту.
        ***
        Когда Чиара очнулась - рядом спали муж и сын, оба обняли её с двух сторон так, что девушка не могла пошевелиться. Она очень хотела пить, а малыш, должно быть, голодный и мокрый! Чиара постаралась выскользнуть из объятий своих мужчин, но снова отключилась от боли в висках.
        ***
        В следующий раз её вернул малыш. Он залез на мать и требовательно тянул её за грудь. Естественное вскармливание они прекратили три месяца назад, сразу по возвращении из Германии. Молоко просто пропало. Чезаре протестовал, но он уже ел обычную еду, так что голодным не остался. Чиара поняла, что должна накормить ребёнка.
        - Ням-ням! - потребовал малыш.
        - Да, милый, - девушка поднялась и снова постаралась переместиться в сторону кухни. Это давалось с трудом, ноги не держали, и ей пришлось опуститься на четвереньки.
        Мама двигалась медленно, сын легко догонял и подбадривал хлопками и радостными возгласами. Она доползла. Подтянулась на ноги, держась за прохладную столешницу. Выпила две таблетки аспирина из аптечки. Огромный стакан воды. Приготовила бутылку с молоком для ребёнка, Bimbo вцепился в неё обеими руками и жадно сосал. Чиара смогла найти бананы и почистила один. Положила мякоть в рот, не чувствуя вкуса и запаха, заставила себя жевать и глотать. Лимоны. Что ещё может помочь? Девушка вспомнила, что больным гриппом врачи рекомендовали куриный бульон. От этой мысли её сразу вывернуло наизнанку, банан не пошёл впрок. Она выпила ещё одну таблетку и снова зажевала банан и лимон.
        Чиара постаралась вспомнить всё, что муж говорил про вирус. Почему она не слушала? Дышать становилось сложно, девушка открыла окно. Жаркий воздух хлынул в дом - на улице не меньше 30 градусов. Она немедленно закрыла ставни. Опустилась на пол. Приготовив прямо здесь ещё бутылки с водой и молоком, старалась накормить ребёнка бананом. Положила рядом хлеб и печенье. Сняла мокрый памперс, обняла тёплое тельце и отключилась на холодных мраморных плитах.
        ***
        Малыш везде оставил лужи. Он плакал, кричал. Соседка Вероника не выдерживала, затыкала уши, чтобы не слышать крика, но пойти к соседям боялась. Она позвонила в больницу. Даже слушать не стали, узнав, что она не больна. Вероника позвонила в полицию. Ей ответили, что отправить в деревню на проверку некого, все полицейские в городе - останавливают восстания безработных. И Вероника ждала, закрыв окна и прижав к себе старого кота с разноцветными глазами.
        ***
        Через три дня Чиара очнулась в объятиях мужа. Сквозь мутную, с красными прожилками пелену в глазах она искала сына.
        - Где он? - прошептала, голоса не было. Болел живот. Всё болело, словно кости были раздроблены.
        - Тихо, Amore, молчи. Он спит, всё хорошо. От Роби новостей нет. Прислала сообщение финская медсестра, Клэр. Она говорит, что с сыном всё в порядке. А тебе надо выпить это, - муж протянул чашку.
        «Если там окажется куриный бульон, я умру», - подумала Чиара, принимая посуду из заботливых рук.
        - Дай ещё, - попросила она, допивая бульон до последней капли.
        - Оставь малышу, вечером сварю новый, - пообещал муж. - Спи, родная, ещё день, и завтра ты вернёшься. Я буду охранять вас. Ti amo[16 - Ti amo (ит.) - «Я люблю тебя».].
        - Он здоров?
        - Да, только был весь грязный, я его еле отмыл. И немного похудел: два дня питался сырым молоком и хлебом. Придётся разрешить ему шоколад, - улыбнулся муж.
        - Но Роби, банк, деньги, фармацевты, скорая, - начала она вспоминать свои беды.
        - Я обо всём позабочусь, - привычно ответил Джорджио.
        Девушка заснула, быстро и спокойно, счастливая, что может снова довериться ему.
        ***
        Ещё через день Чиара проснулась и с удивлением поняла - всё прошло. Больше ничего не болит. Хотя нет, живот, но, кажется, это пресс. От надрывного кашля, видимо. И голоса нет. Но оставшегося хватило, чтобы поблагодарить небеса, признаться в вечной любви мужу и пообещать малышу больше никогда не оставлять его так надолго. И разрешить шоколад.
        Месть
        Июль 2020. Псковская область, Россия
        Ясна стояла перед зеркалом. Волосы уже значительно отросли и прикрывали уши. Немного щекотало шею, но даже приятно. Впрочем, их уже можно было собирать в маленький хвостик - там они и находились целыми днями. Девушка сняла спортивный бюстгальтер и трусики, ещё раз придирчиво осмотрела себя. Затем расслабилась, погладила плоский живот, округлые бёдра и зашла в парилку.?
        Алёна была уже там. Ясна забралась на полок ещё выше подруги и разлеглась.
        - Подкинуть? - заботливо спросила племянница.
        - Чуть позже, хочу сначала так погреться.
        - Ну а я подышать выскочу, уже вся упарилась, пока ты там в зеркало смотрелась. Что это с тобой? Влюбилась, что ли? Да вроде не в кого тут, - Алёнка рассмеялась и вышла из парной.
        Ясна глубоко вдохнула горячий влажный воздух. Она обожала баню. Хорошо, что в этом муж разделял её вкус. При организации поселения вопрос о необходимости этого строения не возникал.?
        Она ещё девчонкой полюбила аромат свежего веника, бабушка рассказала ей всё, что знала: и о целительных свойствах бани, и о том, как правильно париться и каких веточек нарезать. Липа - повысить иммунитет и прогнать вирусы, берёза - вывести токсины, дуб - успокоить нервную систему и поддержать сердце. Девушка собирала крапиву, полынь, мяту - каждой травке в бане находилось применение. Вязали веники даже из хвойных: пихтовый - убрать боль в мышцах и суставах, можжевеловый - справиться с любой простудой.
        Вернулась Алёна.
        - Ну, теперь давай, подкидывай. Веник готов!
        Племянница бросила на горячие камни сразу два ковша, девушки закрыли нос от щиплющих клубов пара. ?
        - Бей, не жалей!
        Алёна хорошенько попарила подругу. Влажный воздух наполнился медовым ароматом липовых листьев.
        - Ох, красота! Ну, теперь твоя очередь, - предложила раскрасневшаяся и довольная Ясна.
        - Да нет, я сегодня не хочу, - отказалась Алёнка.
        - А говоришь, со мной что-то не то. Сама-то когда успела веничек разлюбить? - засмеялась Ясна.
        - Да нездоровится.
        Девушки вышли в предбанник, и Алёна быстро завернулась в полотенце. Но недостаточно ловко - внимательная Ясна разглядела огромные лиловые синяки на рёбрах и груди племянницы.
        - Нездоровится, значит. Что случилось? Кто тебя? - задала она вопрос прямо.
        Алёна заплакала.
        - Только Руслану не говори, он же его убьёт.
        - Мишка твой, что ли?
        - Да он напился просто, знаешь, как бывает. Хотел внимания, а тут ребёнок на кровати был, я отказала. Стал обзывать, ну я в сердцах и сказала, что как до шлюх не добраться, так до жены аппетит проснулся. Не знаю, что на него нашло. Всё эта изоляция из людей зверей делает. Вывел в сени и… Холодно там, Ясечка, и так обидно! - Алёнка рыдала по-детски, подвывала даже.
        Ясна обняла её, дав хорошенько выплакаться.
        Не сдержалась, рассказала мужу, уж очень жаль девчонку. Руслан в тот же вечер Миху в лес увёл, якобы проверить охотничий домик. Вернулся один.
        Алёнка с сыном у тётки его дожидалась, дрожала как осиновый лист. Увидев лицо мужа, Ясна взяла за ручку Васютку и повела в курятник, яички собирать.
        - Ну всё, нет больше у тебя обидчика.
        - Как? Он же вернётся?
        - Не вернётся, пока не разрешу. Я его закрыл подумать. Замок крепкий, вода и еда у него есть. Пусть вкусит настоящей изоляции. А то оборзел совсем.
        - Ну как же он меня так оставит?
        - Алёна, выгнать я его не могу сейчас - опасно. Пристрелить тоже, ты ж его простишь, будешь потом слёзы лить.
        - Бог с тобой, пристрелить! Что он, собака какая?
        - По мне - так хуже. И ходить к нему не вздумай. Пусть посидит, глядишь, поумнеет. И ты поразмысли, что за любовь у тебя к нему. Может, привыкла просто. Я при первой возможности его из посёлка выгоню, а тебе всегда дверь открыта. Сейчас пойду остальных предупрежу.
        Алёна спрятала лицо за ладонями и тихонько заплакала.
        ***
        Как и в другие субботы, Ясна проводила ревизию в кладовой. Устала, вся изнервничалась. Она заметила, что кто-то регулярно ворует еду. Не хватало консервов: тушёнки, фасоли и мёда. Каждую проверку недоставало 3 - 4 банки и по мелочам - орехи, сухари. Вдобавок куда-то запропастилась солнечная батарея и таблетки от комаров.
        А однажды она пекла хлеб и выставила на улицу - прямо с противня увели! Хотя это, наверное, муж - он в тот день работал в бане, пол перестилал.
        Как ему доложить о пропажах? Расстроится - вор среди своих. Девушка решила сама караулить.
        Завязала на навесной замок тонкую нитку (в книге про шпионов прочитала, только там героиня волосом перевязывала, у Ясны длинного волоса не нашлось, зато нитки в хозяйстве водились) и стала ходить проверять каждый день. Откроет, закроет и нитку привяжет. Ключи были у неё, Руслана и Алёны - та помогала по хозяйству и убирала. На Михаила первое подозрение пало, ключ вытащить - дело нехитрое.
        На третий день нить оказалась разорванной. А Мишка-то в остроге! Решила Ясна ещё пару ночей подождать и подловить вора.
        Мужу сказала, что в штаб идёт, работать. Она часто там и ночевала. Хотя в последнее время всегда после компьютера домой возвращалась: чувство вины за предательство не давало ей покоя, девушка старалась к мужу ластиться. И вдруг нашла огромное удовольствие просыпаться рядом с ним.
        Взяла пистолет, фонарь, ультразвук. А если крысы? Она их боится. Завернулась в кладовой в одеяло и стала ждать. Через пару часов Ясна начала засыпать, голова уже склонилась на грудь, как вдруг разбудил скрежет ключа в скважине. Кто-то бесшумно проник на склад. Девушка направила яркий свет фонаря прямо в лицо вошедшего и взвела курок.
        - Ясечка, пощади! - Алёнка упала на колени и сложила руки, словно перед иконой. - Да я же только хлеба сухого взять. Мишка там от голода помирает. Вторую неделю взаперти. Прощения просить не хочет, у меня-то уже просил, у Руси - отказывается. Хотела ему передачу снести, а запрещено. Прости меня, как стыдно, как стыдно…
        - Фух, дура ты. Он, значит, раньше сам таскал, а теперь тебя прислал. Что с вами делать, бери хлеб. И тушёнку.
        - Люблю я его, поклялась же и в радости, и в горе… Спасибо, только дяде не говори, мне так стыдно, прошу!
        - Не скажу. У него и без вас проблем хватает.
        А их действительно хватало.
        Несмотря на изоляцию, люди сбегали из городов в деревни. Некоторых задерживали на нумерованных блокпостах, другие прорывались штурмом или проскальзывали тайно. Не обошлось и без взяток. Счастливчики, которым удалось сбежать, занимали пустые дома, устраиваясь на правах хозяев. Развилось воровство: пропадали куры, козы и капуста с грядок. Исчезали бесследно грабли и лопаты. Беспокойно стало и за пределами деревни. Каждый выживал как мог.
        Руслан, пользуясь удостоверением лесничего, отлавливал браконьеров. Без лицензий и вне сезона понаехавшие отстреливали диких зверей. Мужчины деревни договорились нести ночные дежурства с собаками. Подключили электрическое ограждение.
        Уже дважды случилось мужчинам найти оглушённых током незваных гостей, пытавшихся проникнуть в поселение, - на ночь силу напряжения значительно повышали. В первый раз это были молодые родители Света и Артём из Пскова с Андрюшкой, грустным мальчиком пяти лет. Им удалось выскользнуть из города до запрета на передвижение. На попутном транспорте семья добралась до озера, ожидая найти здесь покой. Они нашли заброшеный домик неподалёку от поселения, совсем развалюху, но с печкой и даже небольшим запасом дров. Выбитые стёкла затянули одеялами, подлатали прогнившее крыльцо и стали обживаться. Но запасы еды кончились, и семья рискнула пойти на воровство.
        - Почему вы не пришли днём открыто и не попросили помощи? - спрашивал незадачливого отца Руслан, закрывшись с ним в домике-штабе.
        - Да кто же мог знать, что тут помогут? - отвечал Артём. - Мы по пути разных людей встречали, у нас деньги отобрали, всё ценное, что было. Разочаровались мы в людях, мало в них осталось сочувствия. Никогда не крал, так стыдно мне, хоть сквозь землю провалиться. Вот бы ещё немного продержаться, потом грибы пойдут, хоть какой подножный корм. Да малой слабый стал, простужается всё время, кашляет уже месяц. Жена хочет в город вернуться, да кто же нас пустит.
        - Вижу, что ты честный парень, нужда заставила. Сделаем так - оставайтесь у нас, мой племянник Пашка всё равно один живёт, переедет к родителям в дом. Сына твоего моя жена вылечит, она травница. У нас работы на всех хватит, нужно урожай растить.
        Так в поселении появились новые жители.
        В следующий раз электрические сети поймали двух парней, решивших поживиться. С группой товарищей им удалось прорваться силой через блокпост. Дальше, когда встал вопрос нехватки пропитания, дружбе пришёл конец. Группа разъединилась, двое участников добрались до деревни по соседству с поселением Руслана. Они выгнали на улицу местного жителя, одинокого старичка-пьяницу, заставив его за бутылку водки подписать дарственную на дом. Обосновались, работу не искали, по ночам шастали по округе и воровали всё, что находили оставленным без присмотра.
        Руслан поговорил с парнями, опыт работы в спецслужбе помог ему быстро понять, что те особой опасности не представляют, но и надеяться на них нельзя. Чтобы заключить мир с новыми соседями, он предложил им подработку - за продукты. Помощников в поселении не хватало круглый год.
        Руслан незаметно для всех быстро стал лидером экопосёлка, в котором насчитывалось уже 52 дома. Материалы для новых построек завезти успели ещё прошлым летом. Технику для работы с землёй арендовали у фермеров в деревне по соседству. И всё же старались объединиться своими силами, с жителями деревни Благино близкой дружбы у экопоселенцев не сложилось. Те считали городских жителей нашествием сектантов, которые рано или поздно захотят потеснить местных и ввести свои правила для всех. Деревенские парни совсем не желали отказываться от интернета и телевизора, старики верили, что от солнечных батарей случится массовое поражение человечества или ещё какой армагеддон.
        ***
        Однажды Руслан вернулся с охоты на браконьеров уставший: весь день бродил по лесу, не выспавшись как следует после ночного караула. Уснул в одно мгновение. Быстро уснула и Ясна.
        Всю неделю стояла жара. И люди, и животные ждали ночи. Девушка оставила дверь и окно приоткрытыми - так лёгкие струйки свежего воздуха проникали в дом, наполняя его приятной прохладой.
        Обычно Руслан спал чутко, просыпаясь от каждого шороха. Ясна же - наоборот: доверчиво прижималась к мужу во сне, и разбудить её было сложно.
        Ближе к полуночи снаружи повисла тишина, словно природа замерла перед штормом, бессильная предотвратить бурю. Надвигалась гроза. Всё живое устремилось на поиски укрытия.
        Но вот лёгкие ситцевые занавески на окне беспокойно зашевелились, потревоженные сквозняком. Дверь отворилась и впустила тень. Гость бесшумно пробрался к изголовью деревянной кровати.
        - Подъём!
        Руслан открыл глаза и увидел дуло пистолета. А за ним - ухмыляющуюся рожу Мишки.
        Первые вспышки молнии полоснули по чёрному небу и осветили на мгновение комнату. Ясна поразилась контрасту невозмутимого лица мужа и перекошенной физиономии незваного посетителя. Мишка испытывал настоящий триумф, раздуваясь от своего величия. Он явно чувствовал себя повелителем ситуации. Руслан, казалось, даже не удивился, непоколебимо выдерживая наглый взгляд гостя.
        - Выйдем, поговорим как мужчины, - предложил хозяин ровным голосом.
        - Молчать! - одной рукой Миха швырнул на кровать моток верёвки. - Проснулась, сука? Вяжи своего кобеля, - обратился к растерянной Ясне. Девушка мгновенно пожалела о своей привычке спать голышом. Потянулась к футболке.
        - Не тронь! Мне так больше нравится.
        - А чего не застрелил во сне? Это в твоей манере, - поинтересовался Руслан.
        - А мы сейчас увидим, кто тут у нас такой спокойный. Бесит твой невозмутимый голос. Я вот думал под замком: ты транквилизаторы, что ли, жрёшь? Пристрелить успею. Хочу, чтобы ты посмотрел сначала, как с доносчицей развлекаюсь. Стучать вздумала? - Миха выплёвывал слова с жаром, а глаза его не переставали бегать по обнажённому телу Ясны.
        - Племянница моя где? - спросил Руслан
        - Племянница твоя тупая, как и вся твоя семья. Выпустила меня, пожалела. Теперь сама под замком сидит. Открою, но только чтобы твою дражайшую супругу там запереть. На цепь посажу и намордник надену, а то слишком много гавкает. А может, обеих там оставлю, будет у меня гарем наложниц, раз уж мир на пороге конца.
        - Тут, кроме нас, ещё дома. Думаешь, тебе позволят свою власть установить?
        - Да кто их спрашивать-то будет? Я всех в расход. Мне одному запасов хватит на пару лет. А потом мне бабы ещё огород нарастят и пацанов нарожают. Будем жить особняком. Или твоя больше не способна? Алёнка говорила, никак не можешь ей больше заделать. Может, и первый не твой? Потому и сбежал? Где он? Подох уже, небось, в канаве?
        - Заткнись! - взорвалась Ясна. - Руслан, чего ты молчишь?
        - Молчит, потому что я прав. И ты скоро поумнеешь. За еду будешь… - он облизал грязный палец, от чего девушка почувствовала тошноту. - Я тебя быстро обрюхачу, не переживай. Вяжи. Не послушаешь - прострелю. Для начала ногу. Или руку. Это трахнуть тебя не помешает. Вяжи.
        - Делай, что говорит, - приказал Руслан.
        - А как стрелять будешь? Разбудишь всех. Да ещё промахнёшься. Ты же по бутылке не попадаешь, - девушка никак не могла обуздать эмоции.
        - Спасибо за совет, дай-ка мне подушку, сладкая. Я через неё.
        Ясна не знала, что делать. Ей не было страшно, она старалась погасить ярость, которая мешала думать.
        - Вяжи, - ещё раз приказал муж.
        Она стала спутывать ему руки за спиной.
        - Я проверю. Выкинешь что - стреляю. Мне терять нечего.
        Девушка завязала руки.
        - Встал, сел на стул. Без шуток.
        Руслан плавно поднялся.
        - Ноги теперь. К стулу.
        Ясна механически выполняла указания, а внутри лихорадочно искала выход из этой абсурдной ситуации.
        - В кровать вернулась, живо.
        Девушка посмотрел на мужа. Тот слегка кивнул.
        Миха подошёл к пленённому и проверил верёвки.
        - Хорошая девочка, может, и договоримся. Вот здесь подтянуть немного, - и он затянул бечёвку так, что она врезалась в запястья Руслана.
        Ясна бегала быстрым взглядом по комнате - чем бы бросить в него, чем ударить, как защититься. Ну почему у них нет даже настольной лампы? Книга в мягком переплёте - единственное, что лежало на тумбочке возле кровати. Она не могла рисковать. Малейшая ошибка будет стоить жизни ей или мужу, в глазах Михи читалось явное удовольствие от собственной власти и нотки сумасшествия.
        - Шевельнёшься - пристрелю. Тебя или её. Или покалечу, ещё не решил.
        Он подобрал с пола второй моток верёвки, которую притащил с собой.
        - Мадам, позвольте вашу ручку, - Миха схватил запястье Ясны и стал привязывать к кровати. Пистолет он не выпускал, от этого у него никак не выходило одной рукой справиться с верёвкой.
        - Давай сама.
        От нелепости ситуации Ясна чуть не засмеялась. Это помогло немного успокоиться.
        - Начинай с ног. Да разводи пошире.
        Ясна посмотрела на него в упор, перевела глаза на взведённый курок пистолета. Раскрыла ноги и привязала их к спинке кровати.
        Миха уставился на неё и потерялся. На это она и рассчитывала. Грациозно и плавно опустила спину на кровать, потянулась, как кошка. Пальцы коснулись книги на тумбочке.
        - Нет, - сказал Руслан. - Не делай этого, Ясна.
        Она резко поднялась, возмущённо глядя на мужа.
        Миха очнулся.
        - Ты что задумала?
        Он подошёл к ней и накрыл ноги простынёй, которая во время жары служила одеялом. А потом сильно ударил по лицу тыльной стороной ладони. Она упала на подушку.
        Руслан непроизвольно дёрнулся, и Миха выстрелил. Пуля ушла в кровать рядом с девушкой.
        - Чё, думаешь, я шучу? - психанул Мишка.
        Он подошёл к Руслану и нанёс ему в висок удар рукояткой пистолета. Тот потерял сознание. Затем вернулся к Ясне, быстро связал ей руки за головой. Девушка оказалась распятой на собственной кровати. От бывшего заключённого сильно воняло: две недели в сарае не прошли даром.
        - Будешь орать или, не дай Бог, кусаться - выбью зубы. Без них удобнее, - Миха противно загоготал.
        - Ну ты и урод! - процедила Ясна, аккумулируя всю свою ярость. Она твёрдо решила напоследок откусить обидчику язык, а там будь что будет.
        Мужчина начал расстёгивать штаны.
        Дверь снова бесшумно приоткрылась и впустила ещё одну тень. Тяжёлое полено приложилось к затылку психа, ровно в темечко. Миха мешком повалился на пол.
        - Сын. Мой мальчик, - еле смогла выдавить из себя Ясна. В горле стремительно рос ком поднимающихся эмоций, голос почти пропал. Как только Алекс развязал ей руки, девушка стала ощупывать рукав рубашки, слегка колючую щёку, отросшие волосы, словно фигура перед ней могла оказаться лишь плодом воображения. - Это правда ты? - всё ещё не веря своему счастью, по-детски наивно спросила она перед тем, как расплакаться, впервые за несколько лет. Мальчик смущённо улыбнулся и натянул простыню повыше, укрывая мать.
        - Мам, не плачь, всё хорошо, - Алекса и самого захлёстывали эмоции, но отец научил его самоконтролю. Парень встал и подошёл к Руслану.
        - Папа! - похлестал его по щекам.
        Руслан мотнул головой, готовый защищаться, но руки всё ещё были связаны. Он медленно приходил в себя.
        - Сашка! - мужчина снова дёрнулся, теперь в порыве обнять сына. - Да развяжите мне уже руки!
        Пока Алекс помогал отцу освободиться, тот не сводил глаз с Михи, всё ещё валяющегося на полу. Никто не посмел нарушить молчание. Наконец, с узлами было покончено.
        - Спасибо, сын. Позаботься о маме.
        Руслан встал, ещё слегка пошатываясь. Забрал пистолет из рук неудавшегося мстителя и профессионально связал ему запястья верёвкой, которой недавно был обездвижен сам.
        - Оставайтесь в доме.
        Перевалил Миху через плечо, как мешок с картошкой, и вытащил на улицу.
        Ясна уже освободила ноги от пут, Алекс подал ей халат. Затем крепко, по-мужски, прижал к своей груди. Ясна никак не могла остановиться - слёзы от пережитого за этот вечер и последние месяцы смешались со слезами радости.
        - Мне жаль, мама, что всё так вышло. Прости меня, прости. Я не оставлю тебя, я должен был защитить тебя раньше.
        - Ты здесь, ты здесь, - только и могла промолвить Ясна. - Как?
        - Я всегда был рядом, мама. Когда отец выставил ультиматум, я обиделся, решил остаться за городом по своей воле, а не когда прикажет он. Помнишь старый охотничий домик? Папа показал мне его ещё до того, как начали строиться. Мы в нём инструменты оставляли. Отец его забросил. Я там устроился, замаскировал всё. Днём ходил греться на станцию, здесь же всего километров 20. Сплю в мешке. Делаю всё, как папа учил. А как вы приехали - на станцию больше ни ногой, стал к вам ходить. Батарейку спёр, телефон заряжал, чтобы за новостями следить. Папа-то прав был. Мам, я еду таскал, прости. Мои запасы кончились, жрать охота. Мам, прости меня. Меня собаки грели, знаешь, какие они тёплые! Ты смелая, мам, ты к ним сама пришла.
        - Так вот кто меня спас. Значит, не показалось, - улыбнулась Ясна.
        - Мам, мне так жалко было шокером, но она б тебя сожрала, бестия. Лайка - самая умная и свирепая, моя любимица.
        - Папе про ампулу ни слова! - испугалась Ясна.
        - Да он знает, мам. Он всё знает. И про меня наверняка догадывался, что я был здесь. И про ампулы. Он приходил в вольер, считал. Улыбался. Он тебя любит, мам. А у тебя причёска красивая.
        Он болтал много и нараспев, как всегда. Затем вскочил, подбежал к стене, снял свою гитару и прижал к груди.
        - Вы её привезли? Спасибо. Я тебе сейчас спою. Не плачь, мам.
        - Мы должны Алёнку выпустить.
        Ясна стала лихорадочно одеваться.
        - Мам, подожди. Ничего не случится, давай папу дождёмся. Он всё решит.
        Следующий час Ясна провела рядом с сыном, погрузившись в его рассказы о самостоятельной жизни и удивляясь, как же вырос её маленький мужчина. Она одновременно сердилась, переживала, но радость встречи стёрла все негативные чувства, сейчас она хотела остановить время и слушать его болтовню вперемешку с лёгким перебором струн.
        Когда вернулся отец, Алекс, словно застуканный на месте преступления, быстро положил гитару, неестественно напряг спину и замер. Но папа лишь рассеянно улыбнулся ему, мол, оставь как есть. Это помогло немного расслабиться, однако инструмент Сашка не поднял. Руслан долго мыл руки, затем сел за стол. Помолчав пару минут, заговорил.
        - Про Мишку говорить не будем. Он всегда был подлецом, таким доверять нельзя. Зря я его с первого дня не выгнал, всё эта женская дурь… Но хватит о нём, есть дела поважнее. То, что мы пережили, - это только начало, гораздо более ужасные вещи грядут.
        - Что ты говоришь… Разве не видишь, всё кончено, - Ясне так хотелось мира и спокойствия. - Вы, мужчины, всегда ищете сражений, даже когда празднуется победа.
        - Ты ошибаешься, началась большая перезагрузка. Возможно, на смену нынешнему придут другие вирусы-мутанты, и количество смертей, которые мы уже видели, будет нелепым по сравнению с числом новых жертв. Требования изоляции станут более суровыми, хорошие люди ожесточатся, а те, кто был с гнильцой, - совсем озвереют, как это уже случилось с Мишей. Мировая экономика потерпит неудачу, и деньги скоро будут годны только на розжиг огня в нашем камине, - грустно сказал Руслан, как говорят только с глубоким знанием дела.
        - Ну вот, снова начинается… - расстроилась девушка.
        - Подожди, любимая. Я прошу прощения за всё, что произошло. Урок усвоен. Твоя любовь и возвращение сына заставили меня многое понять.
        Ясна посмотрела на Руслана с удивлением, как будто перед ней обнажилась его мужская душа. Девушка уже не могла понять, что он думает на самом деле, но чувствовала: сегодня нечто важное изменилось в её муже. Несмотря на его жёсткость и строгость, она всегда верила, что за бронёй солдата скрывается человек с добрым и чувствительным сердцем. Дай Бог, чтобы она была права!
        - Какой смысл делать всё для выживания, если мир будет населён такими людьми, как Миха? Взгляни на меня, я всё неправильно понял! Здесь нам нужны не воины и охотники, а поэты, музыканты, писатели, художники, потому что если кто и способен сохранить мир, то это люди-интеллектуалы, люди искусства. И уж точно не Миша - с ним этот мир быстрее погибнет. Мы останемся в поселении, но изменим политику, пригласим талантливых и умных людей.
        Ясна вдруг вспомнила о своём отце, ведь и профессор всегда говорил, что только доброта, альтруизм, искусство и близость с природой спасут мир.
        - И я смогу рисовать маслом без опасения, что ты снова выбросишь мои картины? - иронично, но уже без былой обиды спросил Алекс.
        - Да, и на гитаре меня научишь играть, - улыбнулся ему отец.
        Сложный выбор
        Июль 2020. Котка, Финляндия
        Клэр приехала на работу пораньше, перед самым обедом. Она должна была отыскать способ повидаться с отцом, но сначала хотела заглянуть к Роби, для которого принесла в контейнере горячую лазанью, только что приготовленную по секретному рецепту. Девушка с удовольствием осваивала итальянскую кухню в надежде удивить своего мужчину при встрече. Стала и сама хорошо питаться. А ведь раньше её рацион состоял из покупных бутербродов и кофе! Сегодня Клэр решила пообедать вместе с Роберто. Забота о мальчике заряжала её позитивом, которого не хватало в последнее время. С того дня, как парень пришёл в себя, они подружились. Иногда она приносила своему пациенту перекусить итальянской еды, по которой парень так скучал здесь. Дома его мать, как и все итальянки, уделяла львиную долю времени приготовлению пищи. Часто в сообщениях она спрашивала у Клэр, достаточно ли хорошо питается её сын и не могла бы Клэр проследить, чтобы у него был пармезан и качественное оливковое масло. Это слегка выводило финскую медсестру из себя, но она училась принимать особенности менталитета жителей страны, которая была родиной её
избранника. Роби рассказывал, что они никогда не доедают вчерашний обед, готовят свежее, хотя мама всегда делает больше необходимого, и остатки отправляются в мусорное ведро. «Какое расточительство», - думала Клэр, привыкшая обходиться скромным перекусом из больничной столовой. В свои 16 лет мальчик уже разбирался в вине лучше, чем она. Итальянцы практически не питаются полуфабрикатами, предпочитая тратить дни на приготовление домашней пасты, равиоли и томатного соуса. В Финляндии с такой страстью относятся, пожалуй, только к рукоделию. И к сауне, конечно. Что ж, пришлось и Клэр освоить азы кулинарного мастерства итальянцев, которыми Роберто делился с ней не хуже интернет-справочника «Секреты итальянской кухни».
        - Когда я ем твою пасту, чувствую, словно мама рядом, - признался Роби, когда Клэр в первый раз принесла ему обед.
        - Не выдумывай, это всего лишь еда, - отшутилась она.
        Они часто болтали, Роби успел немного рассказать о том, как ему жилось в Италии, о доме и семье. Его ещё не отпускали из больницы: в мозгу остались небольшие тромбы - они могли в любой момент изменить местоположение и вызвать закупорку. Поэтому парень большую часть времени лежал подключённый к аппарату, который на мониторе показывал отделы мозга. Читать и смотреть видео мальчику было нельзя. Но Клэр накачала для него аудиокниг, и юноша с удовольствием слушал их одну за другой. Она учила его финскому языку, а он помогал с итальянским. Во время работы медсестра была обычно очень занята, но оставалась сверхурочно. Вот и сегодня девушка подошла к его палате, стараясь не махать контейнером, чтобы соус не выплеснулся. Дверь оказалась закрыта. «Бокс на дезинфекции» - прочитала Клэр надпись на листе бумаги, сделанную от руки. Она прошла в комнату медработников. У врачей был собственный кабинет, а в сестринской Клэр нашла Янину и Тайну. Они пили кофе.
        - А где у нас итальянский пациент? - спросила девушка взволнованно.
        - В инфекционке. Ночью поднялась температура, сделали тест - положительный. Мы уже сдали, тебе и остальным, кто с ним контактировал, тоже надо сдать.
        - Хорошо, а можно как-то попасть в инфекционное? - в голове у девушки смешались грусть от неприятной новости, страх за отца и мальчика и зародившаяся надежда увидеть обоих.
        - Ты что, ненормальная? Жить надоело? - удивлённо посмотрела на неё Тайна.
        - У меня там… папа, - вдруг расплакалась Клэр.
        - Иди, если хочешь, поговори со старшей медсестрой. Им там любая помощь нужна, - посоветовала Янина.
        Вечером этого же дня Клэр, сдав тест и получив отрицательный результат, отработав смену в травматологическом, вышла на вторую вахту в инфекционном отделении. Ей выдали защитный комбинезон, пластиковые маски - одну на нос и рот, другую сверху, как лобовое стекло. Клэр пробежала глазами списки пациентов, висящие на стене. С 1 по 5 - реанимация, 6 - 11 - инфекционные боксы. Роби в 11 палате, папа в 5. Она пошла к мальчику. Через стекло увидела - тот спал. Его не подключили к аппарату - хороший знак. Затем направилась к двери в палату номер 5. Несколько минут переминалась с ноги на ногу, потом собралась с духом и зашла.
        На койках под аппаратами лежали люди. Комната была рассчитана на четверых больных, но пациентов было семь. Мужчины и женщины лежали практически рядом, отделённые лишь шторками. Пахло лекарствами и хлором. Со всех сторон слышался кашель, хрипы и попискивание датчиков.
        Клэр не сразу нашла отца. Узнала его по татуировке на руке - паутина и паук, сидящий в засаде. Её старик повидал многое. Девушка приблизилась к койке и тихонько сжала пальцы больного.
        - Привет, пап. Это я, твоя маленькая Клаара.
        Он попытался приподняться на кровати. Провода колыхались, рискуя оторваться.
        - Папа, лежи, не шевелись, я буду рядом, - спокойный тон дался ей с большим трудом.
        Пластиковые нити опутывали Нико, словно паутина на его татуировке. Они подавали седативное и обезболивающее лекарства. В рот вставлена трубка. Грудь отца ритмично поднималась: вдох - выдох, вдох - выдох.
        На соседних койках пациенты находились в аналогичном положении.
        Клэр просидела с ним рядом некоторое время. А потом в другой палате начался кризис у женщины 80 лет. Девушке пришлось отправиться туда на помощь. Через 10 минут всё было кончено - вирус получил ещё одну жертву.
        ***
        Клэр застала Роби в унынии.
        - Здесь нельзя пользоваться мобильником, - пожаловался он. - Как будто я столь глуп, что буду постить в соцсети подробности. Я только хотел позвонить родителям.
        - Я тебя понимаю, милый. Это несправедливо. Давай ты напишешь мне на бумаге всё, что хочешь сказать, а я им передам. Только разборчиво, я читать не буду, сделаю фото и отправлю.
        - Будет короткое, голова очень болит, и сил нет. Аппетита тоже нет, я совсем не чувствую запаха. Мне страшно, я не умру здесь? - вдруг спросил он по-детски, словно ожидая чуда.
        - Конечно нет. Тебя просто поместили в бокс, так как вирус нашли, а выписывать тебя куда? Ты уже в больнице. Вот если бы заболел вне госпиталя, тебя бы просто поместили на карантин дома. Скоро поправишься и покинешь это место, - поспешила успокоить Клэр своего юного друга. Но она ошиблась.
        Вечером после смены девушка взяла из шкафчика телефон и увидела несколько пропущенных звонков из Италии, от Amore. Она набрала номер Чиары Манчини. Никто не отвечал. Клэр записала аудиосообщение, заверив мать, что всё хорошо. Девушка приложила фото с письмом Роби и обещала сообщить, как появятся новости. Звонить любимому не стала, нужно было рассказать ему об отце, а говорить о Нико она не могла. Клэр написала сообщение, что очень устала и нежно скучает, и выключила телефон.
        ***
        Через три дня работы в инфекционном отделении Клэр валилась с ног. На каждую медсестру приходилось по трое - четверо больных, хотя в обычное время не больше одного. Ежедневно умирали люди.
        Все уже привыкли к смерти, и многие даже ждали её с облегчением. У пациентов, за которых дышали машины, вдруг обнаружилась масса незаконченных дел. Они тратили драгоценные силы на то, чтобы жестами попросить карандаш и бумагу. И писали корявым почерком письма, завещания, просьбы. Искали прощения. Каждый старался успеть извиниться, словно всю жизнь только и делал, что приносил зло в мир. Почему об этом мы не задумываемся каждый день? Самое страшное, что люди умирали в одиночестве. Госпитализированные в чём попало, часто практически без сознания, они уже больше не видели родных и близких. Обречённые прощались в коротких записках, насколько хватало сил. Когда их отключали на время от аппаратов - это было необходимо, но с каждым разом дышать больным становилось всё труднее, так как лёгкие слабели, - пациенты умоляли о возможности сделать звонок. Но это было запрещено. Да и своим изменившимся голосом больные могли только до смерти напугать семью. Клэр, как и другие медсёстры и санитарки, стала их добровольным почтальоном, после работы доставляя письма родным.
        Многие старики отказывались звонить в больницу даже при наличии смертельных симптомов. Они не давали себе шанса на спасение, выбирая умирать дома, в родных стенах.
        ***
        Каждый день Клэр навещала отца, им даже удалось немного пообщаться в короткие минуты, пока его отключали от аппарата и появлялась возможность говорить. Но Нико слабел. Ему становилось всё хуже, и дочь мучительно наблюдала за его угасанием. Она решилась. В этот день девушка принесла с собой ампулу, которую получила уже неделю назад по почте в плюшевой собачке. Клэр сомневалась в возможностях содержимого. Когда русская девушка спросила её адрес, то пообещала прислать лекарство, способное победить страшный вирус. Отправляла она его Клэр, так как та работает в больнице и может спасти чью-то жизнь. Но можно ли доверять этой русской? С чего вдруг такая щедрость? Ответов не было. Надпись стеклянной баночке гласила «секретно», как перевела с русского Клэр. И эта надпись внушала ей необъяснимую надежду. Свежи были в памяти рассказы Нико про находчивость русских, про блестящие умы этого народа. Странное совпадение, если именно русские спасут жизнь отцу.
        Девушка не была уверена, что поступает правильно. Но других шансов не оставалось.
        Проходя мимо бокса Роби, Клэр вдруг поняла, что парня там больше нет. Она не могла тратить драгоценное время на выяснения. Однако мальчик обнаружился быстро - в одной с Нико палате под номером 5. Под аппаратом. Ночью ему стало плохо, врачи не могли объяснить, почему болезнь так подействовала на молодой организм, обычно в реанимации оказывались только старики. Роби, бледный и худой, а оттого ещё более длинный, вытянулся на койке. Аппарат ИВЛ накачивал его лёгкие кислородом, но парень не открывал глаза. Под ними залегли огромные синяки. Возможно, длительное отсутствие свежего воздуха и стресс от недавно перенесённой травмы способствовали заболеванию.
        Клэр впала в оцепенение. Она поняла, что мальчик спит. Задержалась возле него на пару минут и вдруг подумала, как сложно его родителям, должно быть, с ума сходят от волнения. На свете нет ничего важнее семьи.
        Затем девушка подошла к отцу и прошептала:
        - Папа, я спасу тебя.
        Он посмотрел на неё непонимающе. Клэр показала ему ампулу, зажатую в кулаке, так, чтобы другие не видели. И стала готовить его обычную внутривенную смесь: жидкость почти закончилась, и пора было обновить бутылку с раствором. Нико жестом попросил бумагу. Клэр подала ему листок и карандаш.
        «Нет. Не нужно. Помоги мне умереть» - написал отец.
        - Что ты такое говоришь! Я твоя дочь, я люблю тебя! Всё будет хорошо, не бойся, - её шёпот стал еле слышным, девушка склонилась к самому уху отца: - Помнишь, ты говорил мне про Россию, про их учёных… Они нашли лекарство - и вот оно у меня. Ты будешь жить!
        «Нет. Прости меня за всё. Оставь лекарство для себя, если заболеешь - ты будешь жить. Я стар и безнадёжен. С меня хватит. Я уже договорился с врачами об отключении от аппарата. Я готов. Люблю тебя. Прощай» - он протянул ей листок и положил карандаш дрожащей рукой. Закрыл веки, решительно давая понять, что разговор окончен.
        Клэр пробежала взглядом по мятому листку и замерла с ампулой в кулаке. Глаза наполнились слезами. Она попробует во что бы то ни стало, она спасёт своего старика!
        В этот момент за её спиной Роберто застонал, забился в конвульсии. Начался кризис. Девушка уже хорошо знала его признаки, видела их каждый день. Через несколько минут мальчик навсегда перестанет дышать, и никакие аппараты не помогут. Клэр хотела было нажать на кнопку вызова помощи, но остановилась. Невероятно сложный выбор был сделан за долю секунды, хотя девушке показалось, что прошла вечность, за которую перед глазами промелькнула вся жизнь, проведенная с отцом. Она посмотрела на ампулу в руке и решительным движением отломила наконечник. Набрала в шприц лекарство, воткнула иглу в провод капельницы и впрыснула туда содержимое до последней капли.
        - Держись, мой мальчик, держись, сынок!
        В широко распахнутых глазах парня она читала страх, несогласие и крупицы безумия, вызванного кислородным голоданием. Аппарат не справлялся. Она прокрутила колёсико подачи кислорода на максимум. Не до конца понимая, что делает, девушка стала говорить ему на итальянском:
        - Мама здесь, ты дома, мой хороший. Мама здесь, Amore mio, мама всегда с тобой. Я помогу, тебе не будет больно, я люблю тебя, мой мальчик, - слёзы катились из её глаз. Она так жалела этого большого ребёнка, умирающего вдали от дома, вдали от семьи. Она так хотела дать ему хотя бы иллюзию того, что мама рядом.
        Клэр не поворачивала голову в сторону отца, ей было ужасно стыдно, что она не помогла ему, обрекла на смерть. Нико отказался от спасения в её, Клэр, пользу, но жизнь молодого человека, только начинающаяся, многообещающая, стала для неё важнее собственной.
        Через долгие несколько минут конвульсии прекратились. Она испуганно уставилась на аппарат, контролирующий сердцебиение. Сигнал показывал, что всё хорошо, пульс замедлен, но сердце исправно работает. Мальчик смотрел на неё глазами, полными слёз. Она обняла его, стараясь не зацепить руками провода. Спасён.
        ***
        Процедуру отключения отца от аппарата навсегда Клэр вызвалась проводить сама. Никто не возражал. Желающих не было. Сотрудникам приходилось слишком часто выполнять эту ужасную операцию.
        Решение об отключении от аппаратуры принималось группой медиков только после тщательной оценки состояния больного, его возраста, медицинской истории, реакции на курс лечения и шансов на выздоровление. В случае с Нико надежды на спасение не было - рак лёгких.
        Войдя в бокс, Клэр немного помедлила, затем приблизилась к постели отца. Она задёрнула занавеску, отделяющую кровати друг от друга, и отключила звуковое оповещение у приборов. В палате находились две медсестры и санитар. Весь медперсонал замер на несколько минут в знак уважения.
        Клэр вытащила трубку изо рта отца, надела ему наушники. Поставила на компьютере музыкальный видеоклип «Вальс цветов» Чайковского, как попросил Нико заранее (уходить из жизни под любимую музыку было частым последним желанием). На финальных нотах отключила аппарат ИВЛ.
        «Я сидела рядом и держала отца за руки, пока он не умер. Я ещё никогда так сильно его не любила» - только и смогла написать Клэр вечером Amore.
        Отец перестал дышать через семь минут после отключения. Она видела, как на мониторе стали мигать сигналы тревоги, а потом кардиограмма показала на экране сплошную прямую линию - сердце перестало биться. После этого девушка отсоединила капельницы. С помощью коллег обмыла его, завернула в белый саван и поместила тело в специальный мешок.
        «Прощай папа. Прости за всё. Я люблю тебя. Спи спокойно».
        Вышла из бокса с опущенными плечами и отсутствующим взглядом. Роби, уже идущий на поправку, смотрел ей вслед с чувством уважения и тепла.
        Письма
        Ясна - Клэр
        Moi[17 - Moi (фин.) - «привет».]!
        Надеюсь, я смогла кому-то помочь, так как Вселенная мне ответила. Сын со мной, я благодарна тебе и всему миру.
        Ты говорила, что работала раньше в музее и хорошо разбираешься в истории, географии и искусстве? А твой мужчина - учитель? Мы с мужем хотели бы пригласить тебя и твоего парня в Россию, в наш маленький уютный уголок. Как я уже говорила, мы живем в экологическом поселении, далеко от больших городов. Нам нужны такие люди, как вы. Возможно, вам тут понравится, и вы даже захотите остаться.
        Tervetuloa[18 - Tervetuloa (фин.) - «добро пожаловать».]!
        Клэр - Ясне
        Привет!
        Ты знаешь, а я, пожалуй, рискну. Меня всегда привлекала жизнь в контакте с природой, и будет любопытно увидеть Россию глазами моего отца. Может быть, настоящая Россия более гостеприимная и тёплая, чем тот серый и грустный образ, что был создан финской пропагандой.
        Благодарю вас за такое щедрое предложение.
        Клэр - Роберто
        Привет, мой юный друг.
        Я очень рада, что ты на пути к выздоровлению и скоро вернёшься домой. Жаль, что пришлось уехать не попрощавшись. После того, что случилось с папой, я не могу вернуться в больницу даже на один день.
        Когда ты окажешься в Италии, передавай большой привет своим родителям! Расскажи обо всём, что ты видел здесь, в больнице.
        Я оставлю тебе адрес. Вы обязательно должны приехать в Россию и познакомиться с девушкой, которая спасла тебе жизнь. Это была не я.
        Мы же с моим любимым сейчас готовим документы для переезда в это место. Мы обязательно там встретимся!
        Твоя сиделка Клэр
        Концерт
        Октябрь 2020. Верона, Италия
        В уютном театре Ристори на акустический концерт собрались любители хорошей музыки. Люди соскучились по культурной жизни и лавиной хлынули в театры, музеи и на концерты, как только эпидемия отступила и появилась такая возможность.
        Музыканты проводят последние приготовления, настраивая рояль, виолончель, гитары. На сцену выходит солистка. Она одета в длинное изумрудное платье, волосы золотыми локонами спадают на спину.
        Женщина начинает петь тихо, без резких интонаций и широкого диапазона нот. Но что-то в её голосе заставляет зал замереть, еле дыша. Ради этой магии они собрались здесь сегодня.
        Певица замолкает, виолончелист начинает соло. Она приближается к нему и смотрит, не отрывая влюблённых глаз. Мужчина прекрасен в белой рубашке и модных брюках. Заканчивает, широко улыбаясь, раскланивается.
        Другие инструменты тоже исполняют сольные партии, постепенно сливаясь в дуэте, трио, в полной полифонии музыкальных красок.
        Вот звучат последние аккорды, публика в немом восхищении. В конце выступления певица благодарит группу за отличную игру, отдельно отмечает виолончелиста. Это не удивительно - Джорджио Манчини знаменит на всю Италию. А он представляет её публике:
        - Поприветствуйте, сегодня впервые после долгого перерыва для вас пела моя жена - Киара Манчини.
        «И, возможно, в последний раз, документы уже готовы», - с грустью подумала Чиара. Она не одобряла решения сына и мужа поехать в Россию, но была готова отправиться на край света, лишь бы с ними не разлучаться.
        Роберто сидит в зале в первом ряду вместе с братом на руках и показывает ему на раскланивающихся родителей. Он не мог пропустить первый мамин концерт и взял несколько дней каникул по семейным обстоятельствам. Она находит детей глазами и посылает им воздушный поцелуй.
        - Наша мама очень светлая. Не зря её назвали Киара[19 - Киара - Chiara (ит.) - «светлая, ясная».].
        - Мама Чиара, - поправляет серьёзный Чезаре. Он недавно научился произносить мамино имя.
        - Ну, если вам обоим больше нравится вариант на диалекте, можно и так, - пожимает плечами Роберто и обнимает брата.
        Новая жизнь
        Октябрь 2020. Псковская область, Россия
        Природа возвращала былую силу, чтобы доминировать и плодоносить. Пчёлы в поселении наполнили ульи как никогда раньше. Урожай вырос небывалый, старожилы деревни не могли припомнить такого изобилия.
        - Вот эту ветку не бери, видишь, сырая! Верни на печь.
        - Мам, ну не готова, так не готова. Травы - это твоё дело. Мне ещё папе надо помочь с ульями.
        - Хорошо, Робик. Спасибо.
        - Мам, а нельзя меня Алексом оставить? Я так привык.
        - Дорогой, мы же решили к рождению твоего брата вернуться обратно к настоящим именам, - женщина гладит себя по округлившемуся животу. - Попробуй объясни потом, почему в паспорте одно, а в жизни другое.
        - Да кому тут документы показывать, зайцам? Или кабанам? - отшучивается сын.
        - Вот уедешь скоро в университет - называйся там как хочешь. А дома ты Роберт.
        - Ясна! - в кухню влетает муж, раскрасневшийся от работы на свежем воздухе.
        - Клара! - поправляет девушка. Они никак не могут привыкнуть к вернувшимся именам.
        - Там щенки родились у Лайки, пойдём покажу.
        Она тихонько поднимается, двигаясь плавно. Длинная юбка в пол лишила былой поворотливости, зато добавила женственности. Георгий смотрит на жену и любуется.
        - Как волосы отросли! Мне так нравится! Обещай, что, когда родится малыш, ты их больше не обрежешь.
        Он опускается на колени, кладёт руки на большой живот и прижимается к нему щекой.
        - Спасибо тебе, моя ясная, моя Клара, за счастье.
        Предложение
        Октябрь 2020. Котка, Финляндия
        Клэр остановила машину возле кладбища. Мужчина, сидевший рядом, вышел первым, открыл ей дверь и подал руку.
        В приталенном тренче поверх бежевого платья модного кроя молодая женщина выглядела строго. Сапоги на каблуке и маленький клатч говорили об отличном вкусе. Спутник в джинсах и драповом пальто не уступал ей в элегантности. А лёгкий шарф, небрежно наброшенный на плечи, и дорогие солнцезащитные очки завершали безупречный образ.
        Они взялись за руки и пошли по узкой дорожке. Остановились возле могилы. Клэр зажгла свечу. С фотографии на неё смотрел папа в лучшие свои годы. Ещё молодой, но уже серьёзный мужчина, с мягкими серыми глазами и правильными скулами.
        - Мы попрощаться, пап. Но я буду тебя навещать. Мне будет не хватать тебя в России, слышишь? Я постараюсь понять, что же так манило тебя в эту страну. И маки посажу вокруг дома, как ты любишь.
        - Ник, жаль мы не успели познакомиться. Я обещаю, что твоя Клэр будет в надёжных руках, - мужчина слегка покашливает, прочищая горло. Итальянец очень сентиментален.
        - Клаара. Папа предпочёл бы так, он гордился моим именем.
        - Ну, значит, торжественно обещаю взять Клаару под свою опеку, в горе и в радости, в болезни и в здравии.
        - Погоди, Джорджио, - Клэр впервые назвала его настоящим именем, - это звучит как клятва у алтаря.
        Вместо ответа итальянец опустился на одно колено и достал коробочку с кольцом. Оно было ни на что не похоже, изогнутое, с ярким изумрудом по центру.
        - Ник, прошу у тебя руки твоей дочери. Клаара, окажешь ли ты великую честь стать моей женой?
        Клэр взглянула на фото отца. В его взгляде она получила одобрение.
        - Si[20 - Si (ит.) - «да».], - кротко ответила она любимому.
        Эпилог
        Яркий свет, белые стены, пижама, капельница… Больница? Открыв глаза, девушка испуганно продиралась через мутную пелену. Перевела взгляд на руку: ладонь крепко сжимала мужская кисть с сильными уверенными пальцами. Такими бы держать оружие - у добычи нет шанса.
        - Где я?
        - Тише, Чиара, всё хорошо. Ты в больнице. Тебе нужно успокоиться. Прости, что я в маске, их пока не отменили. Зато карантина больше нет, - на мгновение мужчина опустил маску, так в его взгляде было проще прочесть нежность, никакой угрозы.
        - Что со мной? Почему ты называешь меня Чиара? Меня зовут Ясна.
        - Amore, нам нужно поговорить. С тобой иногда случаются провалы в памяти, ты снова забыла, - голос у мужчины такой убедительный, как у строгого учителя в школе. - Постарайся выслушать меня до конца, а после я отвечу на все твои вопросы. Ты больна. Это называется расстройство множественной личности. В мире столько всего произошло: вирус, карантин, запреты на передвижение и выход из дома. Изоляция повлияла не только на тебя, тревога за близких, опасность заболеть и невозможность жить нормальной жизнью многих людей довела до депрессии и пограничных состояний. Мы больше не можем планировать даже завтрашний день, всё вышло из-под контроля. Как считает врач, твоя болезнь началась тогда, когда нас принудительно изолировали…
        - Нет! Я не желаю этого слушать, я здорова! Я… - девушка испуганно затараторила, сопровождая слова активными жестами. Провод капельницы двигался в такт с порхающей рукой.
        - Как меня зовут? - мягко перебил он.
        - Я… я не уверена…
        Мужчина стал постукивать по её руке пальцами, перемещаясь от запястья к локтю. Та-та-та-таа-тата… Та-та-та-таа-тата-тарарара-таа-тарара…
        Девушка прикрыла глаза и вдруг явно увидела, как эти пальцы перемещаются по грифу инструмента. Виолончель! В воздухе закружились одной лишь ей видимые розы, они танцевали вальсируя. «Вальс цветов»! Как часто он играл для неё любимую музыку!
        - Джорджио! Любовь моя! Как я могла всё забыть? Прости! Где наши дети? - Чиара постаралась встать с кровати, но муж удержал её.
        - Послушай меня, всё уже позади. Болезнь сидела в тебе несколько месяцев, разрушая сознание и память, потом мы перенесли вирус, видимо, это тоже не прошло бесследно, ослабило иммунитет. Ты очень устала, моя милая. За это время ты прожила три жизни, каждая из которых была частью твоей. А потом случился кризис. Прости, я должен был заметить раньше, а не уходить от проблем, проводя всё время за игрой на виолончели. Пандемия и меня сломала. Ты в одиночестве боролась с тревогами и страхом и в поисках выхода нашла воображаемых помощников. Но всё уже намного лучше. Тебе ещё предстоит терапия, и те, другие, будут появляться всё реже, пока не исчезнут. Под гипнозом ты уже отпустила Клаару, она осталась в прошлом, так как была лишь воспоминанием о твоих прежних переживаниях. А вот Ясна - твоя упрямая защитница - она плод воображения из будущего, опасного и пугающего.
        - Этого не может быть… Я же общалась с ними на форуме, мы писали письма… И сообщения от медсестры… А языки? Откуда я знаю русский и финский языки? Я слышу их в своей голове.
        - Дорогая, на форум ты писала сама, и некоторые девушки поделились там своими историями. Но вот личной переписки не было, ты сама себе писала и сама же себе отвечала, у всех писем один IP-адрес, я покажу. Про языки - вот здесь врачи не могут пока объяснить, откуда они у тебя. Этот феномен они называют языковой генетической памятью. Ты знаешь лишь базовые фразы, но это удивительно.
        - А дети? - всё в голове перемешалось, она помнила смутные отрывки.
        - Дорогая, с нашими детьми всё в порядке. Роби быстро поправился после травмы и продолжает учиться. Чезаре с моей мамой, пока ты в больнице. У людей с твоим расстройством случаются кризисы, когда они не могут вспомнить, кто они на самом деле. Вместе с доктором мы восстановим полную картину, и ты всё вспомнишь. А пока отдыхай.
        В комнату вошёл врач. Он годился Чиаре в отцы, аккуратная борода, слегка размытый контур лица, но глаза умные, живые.
        - Дотторе Николо. Рад приветствовать! С возвращением! Готова поговорить, Чиара? - на её имени врач закашлялся, прикрыв рот ладонью. Рукав халата опустился на локоть, обнажая татуировку с паутиной.
        Чиара по привычке схватилась за медальон на шее. Её верный лев в серебряной оправе сразу наполнил девушку уверенностью.
        - Не бойся, детка, это не наш вредный вирус. Им я уже переболел, выкарабкался. Даже курить бросил, а то дымил, как заводская труба. А кашель характерный остался. Мне и болеть-то некогда было, пациентов с этой изоляционной мерой прибавилось. Человек - существо социальное. Я уже рассказывал, но повторю, что при отсутствии контактов активируются те же участки мозга, что и при физической боли. Чувство одиночества вызывает падение иммунитета, оно хуже ожирения, по вредности сродни 15 выкуренным за день сигаретам. Но тело страдает не меньше психики! Изоляция пробуждает весь цикл негативных эмоций, обостряются психические расстройства, происходят изменения в физиологии, появляются психосоматические заболевания. Так что у нас, психиатров, сейчас много работы. Ну что приуныла? У меня есть хорошая новость: все эти процессы обратимы, нужна лишь небольшая профессиональная помощь. И я здесь для этого. Мы уже отлично поработали, продолжим?
        Чиара, ошеломнённая, не нашла в себе сил ответить, лишь покорно кивнула головой в знак согласия. Доктор жестом попросил Джорджио выйти. Дождался, пока закроется дверь, затем вытащил круглые блестящие часы на цепочке и начал плавно раскачивать их.
        «Та-та-та-таа-тата… Та-та-та-таа-тата-тарарара-таа-тарара…» Завальсировали нежные розы. А потом наступила темнота, словно закрылся занавес. Сеанс начался.
        От автора
        Планета нашла способ донести тревожное сообщение. Перенаселённая, опустошённая, истерзанная и забетонированная, она всё ещё заботится о своих обитателях.
        Человек, величающий себя «разумным», на деле слепо движется на зов инстинктов: урвать кусок побольше, занять угол получше. В моде быть грубым, изворотливым и идущим по головам. О том, как стать стервой, сексуальной бомбой, акулой бизнеса или влиятельным манипулятором, написаны тысячи книг. Материалы же о милосердии, заботе и довольстве малым найти гораздо сложнее.
        Мы пресытились предложением, привыкли бездумно потреблять навязанные «блага», разучились бескорыстно любить и уверенно движемся к гибели. Не способны больше радоваться тому, что имеем, а не в этом ли секрет счастья? Мы разучились радоваться контакту с природой, отказались от работы с землёй и лишили детей возможности ежедневного общения с животными, прогулок босиком по траве и естественного развития. Рвёмся в большие города за великими выгодами, а в итоге проводим жизнь, скупая ненужное барахло в торговых центрах или застряв в километровых пробках в дорогой машине, за которую нужно платить кредит годами. Мы производим намного больше, чем используем, ежедневно создавая тонны неперерабатываемых отходов. Уничтожаем всё живое вокруг, не думая, каким будет будущее. Лишь бы иметь сиюминутное удовольствие! Мы добровольно помещаем себя в виртуальную реальность и отказываемся от живого общения, зная, что отсутствие социальных контактов приводит к болезням и сумасшествию. Это ли не абсурд?
        Сможет ли человечество верно распознать сигнал? Под силу ли людям отказаться от ложных ценностей, исправить ошибки и спасти наш дом - нашу планету? Есть ли у нас ещё шанс?
        Приложения
        1.Ясна - славянское женское имя. Распространено у западных славян. Значение - «чистое небо», «проницательность и ясное мышление», «прозрачная чистая вода». Аналог имени на Западе - Клара, Клэр (английский), Клаара (финский).
        2. Диссоциативное расстройство идентичности (также используется диагноз «расстройство множественной личности», имеет неофициальное название - «раздвоение личности») - психическое расстройство из группы диссоциативных расстройств, при котором идентичность человека не является целой и складывается впечатление, что в теле одного человека существует несколько разных личностей (или, в другой терминологии, эго-состояний или альтеров). При этом в определённые моменты в человеке происходит «переключение» - одна часть идентичности сменяет другую. Помимо «переключений» может быть и «пассивное влияние» (passive influence), при котором часть идентичности не берёт на себя исполнительный контроль, но так или иначе вмешивается в функционирование (Из статьи: )
        3. По мнению учёных, чувство одиночества вызывает падение иммунитета, и организм становится более подвержен воспалительным заболеваниям. Изоляция провоцирует гнев, замешательство, бессонницу, раздражение и сильную тревогу, иногда бессознательную. Уже через 10 дней происходит эмоциональное истощение, зарождается ощущение безнадёжности и апатия. Если раньше были какие-то психологические проблемы - они прогрессируют: начинаются панические атаки, у некоторых людей всплывают идеи о суициде или появляются воображаемые друзья. На физическом уровне тоже происходят изменения: появляются головокружения, судороги, дрожание конечностей, скачки давления и психосоматические кашель и удушье. А после выхода из изоляции у многих наступает избегающее поведение: человек больше не в состоянии социализироваться, добровольно принуждая себя к одиночеству и усугубляя проблему.
        (Подробнее см.:
        
        
        
        )
        Друзья, буду рада обратной связи!
        E-mail: [email protected]
        Instagram
        notes
        Примечания
        1
        Pronto (ит.) - «алло».
        2
        Amore (ит.) - «любовь», также ласковое обращение к любимым.
        3
        Ho sette… L'acqua, per favore… (ит.) - «Хочу пить… Воды, пожалуйста…»
        4
        Tesoro (ит.) - «сокровище», «драгоценность», в данном случае в значении «дорогая».
        5
        Bimbo (ит.) - «малыш».
        6
        Ti amo, Tesoro! Non vedo l'ora di vederti (ит.) - «Я люблю тебя, дорогая. Не могу дождаться нашей встречи».
        7
        Tesoro, buona Festa della Donna! (ит.) - «Дорогая, счастливого Женского дня!».
        8
        Attento (ит.) - «внимательно», «осторожно».
        9
        Schatz, geh weg von diesem italienischen Jungen. Wenn du noch mal jemanden italienisch sprechen horst, dann lauf sofort zu deiner Mutter. Hast du verstanden? (нем.) - «Дорогая, отойди от этого итальянского мальчика. Когда в следующий раз услышишь итальянский язык, сразу беги к маме. Ты поняла?».
        10
        Basso profondo (ит.) - «глубокий бас» - очень низкий мужской голос.
        11
        Gaia (ит.) - Гайя - Мать-земля - сущность или душа нашей планеты.
        12
        Kultani (фин.) - «моя золотая».
        13
        Welcome (англ..) - «добро пожаловать».
        14
        Kiitos (фин.) - «спасибо».
        15
        Patatino (ит.) - «картошечка». Ласковое обращение к детям.
        16
        Ti amo (ит.) - «Я люблю тебя».
        17
        Moi (фин.) - «привет».
        18
        Tervetuloa (фин.) - «добро пожаловать».
        19
        Киара - Chiara (ит.) - «светлая, ясная».
        20
        Si (ит.) - «да».