Тайна Полины Нина Блазон
        Веселая компания (Махаон)
        «Тайна Полины» - это захватывающая иполная юмора история отом, каквсамой обыкновенной немецкой семье, усамых обыкновенных брата исестры появилась очень странная няня. Онасовершенно непыталась понравиться детям, неумела готовить, боялась пылесоса иниразу непраздновала день рождения! Нобыла унеё какая-то тайна…

        Нина Блазон
        Тайна Полины
        Nina Blazon
        Polinas Geheimnis
        ©2010 byRavensburger Buchverlag Otto Maier GmbH, Ravensburg (Germany)
        ©ЖабицкаяТ.Я., перевод нарусский язык
        ©КукушкинА.И., иллюстрации
          Издание нарусском языке.
        Machaon®

* * *

        Ночь живых трупов


        - Тыготова? - едва слышно шепчу я Иоанне.
        - Почти, - ответилаона.
        Втемноте мимо меня тенью промелькнула фигура сестры. Энергично размахивая руками, онапрыгнула нанижнюю ступеньку лестницы, ведущей навторой этаж. Локтем она приэтом, видимо, задела перила, доменя донёсся приглушённый шум.
        Стоя вуглу коридора начетвереньках, яещё больше съёжился иещё плотнее прижал ксебе фотоаппарат. Надеюсь, наша мама спит действительно глубоким икрепким сном всвоей комнате подсамой крышей. Ноя быстро отогнал отсебя эту мысль. Нет, когда мама приходила сработы такой усталой, каксегодня, топоеё спальне мог промчаться мотоцикл - ионабы даже нешелохнулась восне. Кроме того, мысИоанной закрыли все двери. Нашплан должен был сработать навсе сто!
        Мызамерли назаранее выбранных местах вожидании: Иоанна налестнице, ая вуглу рядом сдверью, ведущей вподвал. Намказалось, чтомы олицетворяем собой опасности иужасы ночи. Ужасы полночи, если быть точнее. Аэто означало, чтоприсматривающая занами девушка опаздывала уже почти надва часа.
        Господи, отэтой двери так дует! Япотёр свои руки, таккакотхолода уменя уже появилась гусиная кожа. Ябыл безносков, штанины пижамы свободно болтались вокруг моих ног.
        Тутнаулице захлопнулась дверь автомобиля ираздался звук отъезжающей машины. Через несколько секунд я услышал шаги, которые приближались кнашему дому. Быстрые, радостные шаги, туфли навысоких каблуках выстукивали надорожке дробь.
        - Поторопись! - подстегнул я сестру.
        - Яитак уже стараюсь сделать всё какможно быстрее! - прошипела Иоанна. Оналихорадочно размахивала руками. Казалось, этоготовилась взлететь гигантская моль.
        Шаги наулице звучали всё громче, наконец они затихли перед нашей дверью. Япредставил себе, какживущая внашей семье помощница похозяйству впоисках ключей роется всвоей ярко-розовой сумочке. Девушку звали - вы только представьте себе! - Мерседес. Наша мама уже вдень её приезда запретила нам воспроизводить звуки едущей илитормозящей машины, когда Мерседес входила вкомнату. «Этовполне нормальное французское имя, - пояснилаона, - поэтому несмейтесь надэтим!»


        Вполне нормальное имя? Ичтобы я несмеялся! Может быть, меня зовут Ауди илиВольво?
        Мерседес приехала изпригорода Парижа, чтобы совершенствовать свой немецкий язык. Ивот уже семь недель мы терпим её блестящий розовый лак наногтях, еёлюбовь кматематике иеё манеру поутрам энергично, соттенком нервозности возбуждённо хлопать владоши ипокрикивать: «Оп,оп!» Это должно было означать «хоп-хоп», онапоторапливаланас, словно мы ссестрой были дрессированными цирковыми собачками.
        Мама находила всё это вполне нормальным, аМерседес только посмеивалась, глядя нанаши кислые физиономии.
        - Этоведь только шутка, Эрик! - сладко улыбаясь, восклицала она слёгким французским акцентом.
        Приэтом Мерседес всегда пыталась взъерошить мои волосы. Ая, если иненавидел что-нибудь ещё больше, чемматематических гениев сблестящими розовыми ногтями, такэто математических гениев, которые обращались сомной словно я морская свинка дляпоглаживания.
        Итак, сегодня должен был наступить момент, когда Мерседес окончательно перестанет хихикать! Ясвирепо усмехнулся, поднял фотоаппарат иплотнее прижался спиной кстене.
        - Иоанна, тысделала это, вконце концов? - прошипеля.
        Моясестра впоследний раз встряхнула бутылку, после этого я услышал долгожданный влажный, причмокивающий всплеск «буль-буль-бабах!».
        - Очёрт! - вырвалось усестры.
        - Чтослучилось? - взволнованно спросиля.
        - Ятрясла её слишком сильно, - донеслось слестницы. - Фу,какпротивно!
        Именно вэто мгновение Мерседес вставила ключ взамочную скважину входной двери. Раздался лёгкий перезвон. Нуконечно, унеё ведь была нетолько ярко-розовая сумочка, ноещё ибезвкусные колокольчики исеребряные кошечки, которые висели наключнице.
        Внезапно я стал нервничать ещё сильнее. Такобычно ислучалось, когда мы осуществляли один изпланов Иоанны. Унеё были блестящие идеи, ноприисполненииони, ксожалению, часто терпели неудачу.
        - Мыещё можем смыться, - прошепталя.
        Этопредложение было, конечно, дурацким. Если моя сестра уже приступила креализации своего плана, тоона, скорее, будет полоскать горло мылом, чемотступит отнамеченного.
        - Тысума сошёл? - тотчасже фыркнулаона. - Унас всё получится. Атеперь тс-с-с!
        Иоанна подавила смешок, затем я увидел, какеё фигура сдвинулась споследней ступеньки всторону пола.
        Яневозражал. Теперь влюбом случае было уже слишком поздно отступать назад. Номне почему-то стало непосебе. Ядумал озвуках «буль-буль-бабах!». Этозвучало как-то… слишком мощно.
        Положив указательный палец накнопку фотоаппарата, язамер вожидании. Входная дверь приоткрылась, иМерседес прошмыгнула вдом. Яслышал, какона сняла свою куртку. Раздался лёгкий стук - это она скинула туфли, которые упали рядом снашими кроссовками.
        Сэтого мгновения, собственно, ивступал всилу наш план.
        Затаив дыхание, яприслушивался ктому, какщёлкнул выключатель ночника вкоридоре. Нозаэтим ничего непоследовало. Естественно, ведь занесколько минут доэтого я выдернул вилку изрозетки.
        Мерседес прошептала что-то по-французски, затем пошла вперёд. Ейнадо было сделать втемноте семь больших шагов додвери вподвал, потому что именно здесь - точно посередине между лестницей иуглом, вкотором я сидел накорточках иприслушивался, - находился выключатель освещения налестнице.
        Пять, шесть, семь.
        Мерседес проскользнула мимо меня, еёволосы пахли ванильным шампунем, асвязка ключей позвякивала прикаждом шаге. Этобыло удобно: такя точно знал, когда она достигнет двери, гдееё ждал мой фотоаппарат. Сердце громко стучало уменя уже вгорле, отволнения я жевал свою нижнюю губу.
        Яслышал, какона, шаря постене руками, искала выключатель. Еёпокрытые лаком ногти скользнули пообоям. Отэтого звука поспине уменя побежали мурашки. Затем её ногти коснулись дерева. Былали это дверь подвала? Когда Мерседес нажала надверную ручку, раздался лёгкий скрип.
        Яиспуганно задержал дыхание. Чтоей нужно вподвале? Ейведь надо было подойти квыключателю! Илиона забыла, чтоон находится настене прямо перед нею?
        Вотона, кажется, вспомнила обэтом, потому что я услышал, какона провела рукой подверному косяку исоблегчением вздохнула, когда нашла выключатель.
        Прихожую залил яркий свет, который заставил меня зажмуриться. Мерседес ещё стояла спиной комне иИоанне, носейчас, через секунду, онаобернётся и…


        Янемог дольше выдержать напряжения. Яосторожно повернул голову ибросил взгляд всторону Иоанны. Ивтоже мгновение я весь покрылся потом.
        Онет!
        Моясестра лежала надеревянном полу, словно она упала слестницы, одна нога ещё лежала нанижней ступеньке. Глаза она отужаса закатила, изорта унеё свисал язык.
        Онсвисал так далеко, такнатурально!
        Но - кетчупа было слишком много! Было разбрызгано ненесколько капель, какмы задумали, атонны кетчупа. Кровь, резня, бойня! Иоанна ведь понятия неимела, какужасно она выглядела! Всёеё лицо, руки ифутболка были измазаны. Вкрасном соусе были даже её светлые волосы, онкапал унеё износа исподбородка. Одним движением «буль-буль-бабах!» она вылила насебя всю бутылку. Еёсодержимое залило Иоанну, разлетелось оно ипополу, ипобелым обоям.
        Обои! Уменя началась паника. Наша мама повесит нас вподвале зауши! АуМерседес сейчас будет инфаркт. Итут она обернулась.
        Нуину! Когда взгляд девушки упал наИоанну, еёглаза сделались большими икруглыми, какрезиновые мячи. Ябыл уверен, чтоони влюбую минуту просто выкатятся унеё изорбит. Затем она водно мгновение стала совершенно бледной, еёрот исказился иоткрылся.
        Щёлк - фотоаппарат сделал первый снимок. Неужели это я нажал накнопку? Вспышка осветила лицо Мерседес, ноона этого даже незаметила.
        Азатем камера едва невыпала уменя изрук.
        - А-а-а-а-и-и-й, - закричала Мерседес и, спотыкаясь, попятилась назад, кдвери вподвал. - А-а-а-а-а-и-и-й.
        Уменя отеё крика вушах стоял звон, Иоанна отиспуга втянула язык ибыстро начала моргать залитыми кетчупом ресницами. Раньше нам уже приходилось видеть, какМерседес хихикала ихлопала владоши, ноона ещё никогда некричала.
        Наспине уменя выступил холодный пот. Этобыл звук, который моглибы перенять все безисключения монстры изфильмов ужасов. Ион определённо был громче, чеммотоцикл, который мчится покомнате.
        Иоанна тоже поняла серьёзность ситуации.
        - Эй,я ведь вовсе немёртвая! - крикнулаона. - Этоведь только шутка!
        Чтобы доказать это, онавскочила ипротянула кМерседес свои испачканные руки. Ноэто было ошибкой.
        Когда Мерседес увидела надвигающийся нанеё испачканный кровью труп, отужаса унеё перехватило дыхание, онасудорожно глотала воздух, затем закричала ещё громче. Онахотела убежать, носпоткнулась. Пытаясь удержать равновесие, девушка стала размахивать руками и… упёрлась спиной вдверь подвала.
        Дверь распахнулась.
        - Нет! - одновременно, какпокоманде, закричали Иоанна ия. Мыбросились кМерседес. Мнеудалось поймать край её джинсовой куртки, ноткань проскользнула уменя между пальцами.
        Последнее, чтомы увидели, была развевающаяся розовая блузка Мерседес иокрашенные розовым лаком ногти наеё ногах.
        Раздался оглушительный шум, этоМерседес, падая, схватилась застоящий налестнице ящик спустыми пластмассовыми бутылками иувлекла его засобой вниз. Мыуслышали всё ускоряющееся «бух-бух-бух-бух-бух-бух!», закончившееся грохотом. Затем наступила тишина.
        Иоанна отиспуга зажала рот руками, еёглаза сияли какогромные зелёные острова вморе кетчупа. Уменя так дрожали колени, чтомне пришлось облокотиться остену. Иоанна медленно опустила руки. Нагубах остался белый след отеё пальцев.
        - Онажива? - звук её голоса был негромче комариного писка.
        Ябыл слишком испуган, чтобы ответить сестре. Всё, чтомне удалось выжать изсебя, былтяжёлый вздох. Азатем я отиспуга сам едва несвалился вподвал. Намоё плечо легла чья-то рука! Япопытался отскочить всторону ибольно ударился головой остену.
        - Чтоздесь происходит? - спросила мама голосом, вкотором были слышны раскаты грома.


        Онастояла передо мной - мстительница вмахровом халате, усыпанном мелкими маргаритками! Еёнос опасно подёргивался. Ого! Когда мама была так рассержена, онанепонимала юмора.
        Мама подняла спола пустую бутылку из-под кетчупа - вещественное доказательство нашего проступка.
        - Итак? - грозно спросилаона.
        - Мерседес, - только исмогла выдохнуть Иоанна ипоказала рукой всторону подвала. Мама вопросительно подняла брови иподошла кдвери. Онасняла руку смоего плеча ивключила свет вподвале. Язажмурился исглотнул. Наэтот раз мы зашли слишком далеко. Мерседес, скорее всего, лежит наполу возле лестницы, какИоанна доэтого. Язык, видимо, свисает унеё изорта, аглаза закатились. Разница заключаласьбы только водном: Иоанна была жива иоблизывала вэто мгновение сосвоих губ остатки кетчупа. Мерседесже…
        - Чтовы натворили? - растерянно прошептала мама.


        Яосторожно открыл глаза изаглянул вподвал.
        Онвыглядел так, словно там произошёл взрыв. Всюду были разбросаны брюки, блузки, пуловеры иполотенца. Корзина длягрязного белья приземлилась вуглу рядом спустыми бутылками иразломанным ящиком длянапитков. Ипосреди этого беспорядка накуче грязного скомканного белья лежала Мерседес. Онакакраз пыталась встать наноги. Заеё серёжку зацепился один изполосатых носков Иоанны, анаприплюснутых локонах гордо, какнатроне, восседала верхняя часть маминого бикини.
        Отоблегчения я почувствовал тошноту. Теперь я понял, чтоозначало это «бух-бух-бух»: Мерседес упала вкорзину сгрязным бельём, которая стояла налестнице. Затем она съехала вней полестнице, какнаскейтборде. Фу,какже ей повезло!
        Иоанна начала пронзительно смеяться.
        - Прекрати, - прошипеля.
        Ноона хохотала ифыркала, извивалась иодновременно отчаянно хватала ртом воздух. Этобыло так похоже наИоанну. Когда дело принимало совсем плохой оборот, онаначинала кудахтать, какистеричная курица. Даже тогда, когда ситуация была далеко незабавной. Язнал, чтотаким образом она снимала напряжение. Другие этого незнали ичаще всего очень сердились.
        Мерседес небыла исключением.
        - Cenesont pas desenfants! - сердито крикнула она по-французски ивстала наноги. - Cesont desmonstres!
        Японял только одно слово - «монстр». Онаимела ввидунас? Да,верно: еёуказательный палец, какигла, былнаправлен нанас, полосатый носок радостно болтался уеё уха. Ругаясь, онасорвала сголовы бикини ипротопала вверх полестнице. Вкакой-то момент я был убеждён, чтоона просто задушитнас, ноона промчалась мимо ипобежала полестнице вверх, всвою комнату. Дверь навтором этаже захлопнулась стакой силой, чтозадрожали стёкла, амы втроём дружно вздрогнули.
        Мама скрестила руки нагруди имолча смотрела нанас. Смех Иоанны мгновенно стих. Якрепче сжал вруке фотоаппарат испрятал его усебя заспиной.
        - Сней ведь ничего неслучилось, - едва слышно пропищала Иоанна. Победная улыбка, которую она попыталась выдавить изсебя, выглядела довольно жутко. Даже её зубы были испачканы кетчупом. Иоанна - вампир!
        - Мыпросто хотели немного испугатьеё, - извиняющимся тоном произнёся. - Этобыл наш план кетчупа-убийцы и…
        Отвзгляда мамы мог застыть даже воздух. Язамолчал.
        - Вдуш! - приказала мама Иоанне. Этобыли единственные произнесённые ею слова, номы сИоанной непроизвольно втянули головы вплечи. Заэтими словами игрозным тоном выстраивались другие невысказанные слова. Много слов. Например, запрет нателевизор доРождества. Домашний арест наближайшие десять лет. Заточение вдоме длядетей-преступников. Иличто-нибудь ещё более страшное.
        Мама сурово кивнуламне, словно она прочла мои мысли. Затем она повернулась накаблуках и, неудостоив нас больше своим вниманием, поспешила полестнице наверх, чтобы успокоить Мерседес.


        Номер три покидает корабль


        Наследующее утро внашем доме непахло хрустящими тостами смармеладом, неощущался изапах свежего какао, которое нам обычно варила назавтрак Мерседес. Напервом этаже хлопали двери, вкоридоре раздавались быстрые шаги, нонас никто незвал. Мынерешались спуститься накухню. Вокно мы видели, каквозле дома остановилось такси. Было утро субботы, иулица была ещё совсем пуста. Только лёгкая пыль перекатывалась поасфальту. Выглядело это таинственно, какввестерне. Изтакси вышел коренастый мужчина иподошёл кнашей двери. Через некоторое время мы увидели, какон вынес издома чемоданы. Много чемоданов врозово-жёлтую клетку. Онизрядно кряхтел, сгибаясь подтяжестью ноши, - это мы могли видеть даже издали.
        - Онавозвращается домой! - прошептала Иоанна.
        Ятолько кивнул. Ихотя я струдом переносил Мерседес, сейчас уменя было нехорошо надуше. Вседевушки, приезжавшие изразных стран, чтобы совершенствовать свой немецкий язык, ипомогавшие маме похозяйству, покидали наш дом доокончания намеченного срока. Нониодна изних ещё неуезжала так внезапно ивтакой спешке. Наконец споследним чемоданом вруке наулицу быстро вышла Мерседес исела вмашину. Мыотпрянули отокна, спрятавшись зашторой, ноэто было излишним. Наша бывшая няня даже несделала попытки ещё раз оглянуться надом инанас. Водитель включил мотор, имашина рванула сместа стакой скоростью, словно таксист убегал отпогони.
        Мыещё довольно долго топтались внашей комнате, пока голод наконец непривёл нас накухню.
        Наша мама сидела застолом исосредоточенно смотрела всвой еженедельник. Вруках унеё была чашка скофе, онасжимала её стакой силой, словно хотела задушить. Некоторое время мы смущённо переминались сноги наногу, номама необращала нанас никакого внимания.
        - Завтрака небудет? - наконец еле слышно спросила Иоанна.
        Мама медленно повернула голову внашу сторону. Казалось, внутри унеё всё бурлит, каквзакрытом котле перед взрывом.
        - Завтрак? - спросила она дрожащим отгнева голосом исозвоном поставила чашку настол. Изнеё выплеснулся кофе. - Ичегоже вы хотите? Может быть, кукурузные хлопья скетчупом? - Кончик её носа вздрогнул. Этобыло плохим признаком. Совсем плохим.
        Ясглотнул иизпредосторожности отступил нашаг назад.


        - Мы… всё почистим, - попытался я успокоитьеё. - Обои тоже. Мызаново покрасимих. Честное слово, мы…
        - Дело тут вовсе невобоях! - крикнула мама ивскочила. - Очём вы вообще думали? Вычто - сошли сума? Выхоть понимаете, какплохо всё это могло закончиться? Мерседес могла получить серьёзные травмы!
        Иоанна прикусила нижнюю губу.
        Ясмущённо откашлялся.
        - Онаещё… что-нибудь сказала? - спросиля.
        - Разумеется! Онасказала, чтовы монстры ихотели её погубить.
        - Мывовсе нехотели этого, - возмутилась Иоанна. - Онаведь сама открыла дверь подвала. Мыдаже представить себе немогли, чтоона покатится вниз полестнице.
        - Иоанна хотела только слегка сбрызнуть себе футболку кетчупом, - объясниля. - Онаже невиновата втом, чтоизбутылки вылилось сразу всё её содержимое. Честное слово, мытолько хотели напугать Мерседес.
        - Онасказала, чтовернётся домой вдесять, - выпалила Иоанна. - Акогда она пришла, была уже почти полночь! Мыпросто хотели ей напомнить, какбезответственно она поступает, возвращаясь домой так поздно. Тыведь спишь иничего обэтом незнаешь. Снами ведь тоже могло что-нибудь случиться!
        - Ода! - саркастично заметила мама. - Например, вымоглибы сбросить вниз лестницу вподвале.
        Затем она стакой силой ударила ладонью постолу, чточашка подпрыгнула.
        - Этоуже третья девушка, которую вы выгнали издома. Подозреваю, чтовы делаете это намеренно.
        Иоанна водила большим пальцем ноги поплиткам пола.
        - Например, история сволосами Келли, - продолжала мама.
        О-о! Яподумал офотографии, которую я спрятал подсвоей кроватью. Наней было лицо нашей девушки номер один - Келли изАнглии. Обычно её непокорные локоны были окрашены вморковный цвет. Нонаэтом фото она выглядела так, словно наголову ей прыгнул зелёный шерстяной монстр-пришелец.
        - Этобыл несчастный случай, - прошептала Иоанна, что, кстати, наполовину соответствовало истине. Мыипредставить себе немогли, чтоесли добавить немного ополаскивателя вбутылочку скраской дляволос, токаштановые локоны нетолько потеряют свою волнистость, ноипревратят их взелёные космы.
        - АМетте? - спросила мама.
        Да,Метте изДании. Еёфотография уменя тоже была, ясделал её вовремя обеда. Метте поприроде была бледной, нонатом фото унеё багровое лицо снадутыми щеками. Еёглаза слезились, аналбу блестели капли пота.
        - Выдобавили веё пудинг острый перец чили, авяблочный сок насыпали ей специи, - строго сказала мама. - Иэто, совершенно точно, небыло случайностью!
        - Этобыла самооборона, онанеумела готовить! - защищалась Иоанна. - Мыедва неумерли сголода.
        - Онаготовила очень хорошо, - возразила мама.
        - Да,паштет изброкколи иминдальный крем! - сказаля. - Атакже утиные грудки сглазурью вапельсиновом соусе. Нокто такое ест?


        Мама покачала головой ивотчаянии подняла руки.
        - Почему вы неможете быть просто нормальными послушными детьми!? - простоналаона. - Теперь мне придётся искать новую девушку.
        - Намненужна няня, - заносчиво сказаля. - Мысами совсем справимся.
        - Ах,так? - резко возразила мама. - Ивы опять намешаете вванне горы пены, чтобы создать внашем саду посреди лета зимний ландшафт?
        Мнеказалось, чтоэто действительно выглядело красиво!
        - Чтобы вы всю вторую половину дня тайно смотрели фильмы, вместо того чтобы делать уроки?
        Нуда, согласен. Вотличие отнашей мамы мы знали, какзапрограммировать записывающее устройство. Таким образом мы втайне уже несколько раз записывали ночью фильмы ужасов исмотрели их затем после занятий вшколе.
        - Чтобы вы опять спустили совторого этажа верёвочную лестницу, покоторой вам быстрее будет скатываться вниз кшкольному автобусу?
        Иоанна невольно почесала своё колено, накотором всё ещё был виден рубец. Впрошлый раз она сорвалась, иеё на«скорой» пришлось отвезти вбольницу. Нарану наложили швы. Шесть швов. Нолестница моглабы замечательно нам служить, еслибы непорвалась бельевая верёвка.
        Мама скрестила руки нагруди.
        - Ничего подобного! - сказалаона, покачав головой. - Янивкоем случае немогу оставить вас одних нацелый день. Вконце концов, уменя нет желания весь день наработе беспокоиться овас, думая отом, чемвы тут занимаетесь. Впонедельник я позвоню вагентство. Пусть нам какможно скорее найдут новую девушку.


        Фрау Шмидт стащила кабель


        Наэтот раз намерения нашей мамы были действительно серьёзными. Насколько серьёзными - это мы поняли впонедельник, когда внаш дом вошла фрау Шмидт. Раньше она была учительницей, нопоследние два года она уже неработала. Иоанна считала, чтофрау Шмидт неушла напенсию, аеё уволили из-за её бездушия ижестокости. Онажила нанашей улице недалеко отнас, инам казалось, чтовсё своё время она была занята только тем, чтозлилась - она ведь больше немогла командовать учениками!
        - Мнесказали, чтовам втечение шести недель запрещено смотреть телевизор, - сказалаона, входя внаш дом. Затем она направилась прямиком кплоскому экрану нашего телевизора, вытащила питающий кабель, хладнокровно свернула его изасунула вкарман своего жилета.
        - Эй, - крикнула Иоанна. - Выведь неможете просто стащить наш кабель!
        - Поспорим, чтомогу? - ответила фрау Шмидт иулыбнулась так приветливо, чтоуменя мороз побежал покоже. Затем она подхватила ещё ипульт.
        Этостало самым трудным временем внашей жизни. Намнеразрешали играть водворе. Телевизор был выключен, имама неделала никаких попыток вернуть кабель ипульт. Вместо этого мы были вынуждены слушать порадио классическую фортепианную музыку.
        Поднадзором тюремной надзирательницы Шмидт мы выполняли домашние задания, иделали это так долго, чтоони уже вылезали унас изушей. Мыстоской мечтали покататься впарке навелосипеде. Казалось, чтодаже наша золотая рыбка Элвис, которая описывала круги всвоём аквариуме вгостиной, ссочувствием взирала нанас.
        Мама даже недумала что-то менять. Онапросто устало отмахивалась, когда повечерам мы жаловалисьей. Ночерез некоторое время она всё-таки взяла вруки телефонную книгу. Мыслышали, какона втечение нескольких часов звонила, пытаясь найти нам новую девушку. Ноникто несоглашался. Нивпонедельник, нивовторник, нивсреду.
        - Мерседес пожаловалась навас, иэто стало всем известно, - подавленно сказалаона. - Всезнают, чтожить унас опасно. Вовсей округе нет ниодного агентства, которое готово былобы нам помочь.
        Если вспомнить офрау Шмидт, тоэто были насамом деле неслишком хорошие новости. Вчетверг я заперся втуалете итайно прочёл программу телепередач, чтобы покрайней мере знать, какие фильмы мы пропускаем.
        Впятницу мы струдом дождались момента, когда фрау Шмидт покинула наш дом, хотя унас небыло никаких идей, какмы безтелевизора ипрогулок проведём выходные дни.
        - Нуихорошо! - заявила мама, когда она пришла сработы впоразительно хорошем расположении духа. - Мызаново покрасим стены вкоридоре, безэтого нам неудастся убрать пятна кетчупа. Вконце концов, унас всё должно сиять чистотой, когда наследующей неделе кнам придёт новая девушка! - Онаодарила нас сиянием своих глаз, оставила вкоридоре свой портфель и, напевая, ушла накухню. Мойвзгляд упал назаписку, которую мама вместе сосвязкой ключей положила натумбочку. Написана она была корявым почерком, текст был наполовину смыт дождём. Япрочёл следующее:
        Впервые! Агентство «Дунай»!
        Опердевушка - прекрасная помощница похозяству, любит дитей.
        Звонить потелефону
        Наобороте следовал телефонный номер метровой длины, начинавшийся кодом (0038).
        - Опердевушка? - испуганно спросила Иоанна. - Любит дитей?
        - Хозяство? - также беспомощно протянуля.
        Возможно, фрау Шмидт - это было несамое страшное, чтомогло снами произойти.


        Вдом вплывает новенькая


        Яспервого мгновения понял, чтосновой девушкой что-то нетак. Инето чтобы новенькая выглядела очень комично. Нет, насамом деле она производила впечатление даже достаточно нежного создания: гладкие тёмно-каштановые волосы иглаза какпрозрачные стеклянные зелёные камушки. Нонесмотря нато, чтобыл ещё март, онаненосила обуви, аходила босиком. Наней были джинсы, которые болтались вокруг её ног, ифутболка, накоторой было написано «Bongo-Boogie». Вруке она держала совсем маленький чемоданчик. Сеё волос, футболки, джинсов ичемоданчика стекала вода, ноэто было объяснимо - наулице шёл проливной дождь.
        - Добро пожаловать! - счрезмерным воодушевлением воскликнула наша мама ипротянула ей руку. - О,вы совсем промокли! Заходите скорее!
        Новая девушка-няня вплыла вдом имолча осмотрелась. Заново окрашенные обои, видимо, действительно произвели нанеё впечатление. Вовсяком случае, большее, чеммы.
        Мама становилась всё более взволнованной.
        - Нувот, наконец вы ипришли! Авот… наши близнецы. ЭтоИоанна. - Мама показала намою сестру, затем махнула рукой вмою сторону: - Аэто Эрик. Ониоба ходят впятый класс.
        - Очэнь интэрэсно! - вежливо сказала девушка. Новзгляд её зелёных глаз так равнодушно скользнул мимонас, словно мы были неуклюже составленной декорацией коридора.
        - Да. Аэто, дети, Полина Шух… Шуш…
        - Шушнатоволковицкова, пожалста, - сказала девушка хриплым низким голосом.
        - Да,правильно, - сказала мама. - Итак, Полина приехала изИзмаила, этокрасивый город вУкраине, насамом берегу Дуная. Полина будет жить унас доконца августа. Имы, конечно, сделаем всё длятого, чтобы она чувствовала себя унас хорошо, нетакли, дети?
        Последнее предложение было более чем внятным предостережением длянас.
        Нонас ибезэтого втакой степени одолевало любопытство, чтомы немогли сразуже спугнуть Полину. Ужеодно её имя: По-ли-на Шуш-ка? - ви-как - простите? - ко-ва!
        - Нехотители вы сразу осмотреть дом? - спросила между тем наша мама. - Ахнет, выконечноже хотите сначала переодеться вочто-нибудь сухое. Вы,наверное, мёрзнете, нетакли? - Взглянув набосые ноги Полины, онадобавила: - Уменя… э-э… здесь есть пара домашних тапочек длявас.
        Полина отмахнулась.
        - Осмотрэть дом, пожалста, - сказалаона.
        Намуже приходилось принимать участие вподобных экскурсиях подому. Прежние девушки, правда, неоставляли наполу мокрых отпечатков ног. Какправило, вкаждой комнате они пытались сказать что-то приятное. Например, онипоказывали наужасные настенные часы ввиде грота, подаренные бабушкой Христель, ивосклицали:
        - О,каккрасиво!


        Илиони уверяли, чтоугловая группа вгостиной выглядит очень уютно. Кроме того, онивсё время улыбались, какбудто им необходимо было выиграть приз, ипытались завязать снами разговор, хотя мыих, конечно, упорно игнорировали.
        Полина ниразу неулыбнулась. Онанепроизнесла нислова. Онанеудостоила нас ниединым взглядом, носинтересом осмотрела стол истулья.
        - Посмотри, Полина! Разве это некрасивые часы? - через некоторое время промолвила Иоанна.
        Полина посмотрела начасы, затем так взглянула намою сестру, словно серьёзно сомневалась веё душевном состоянии.
        - Выбудете жить навтором этаже. - Этими словами мама через некоторое время закончила обход нашего дома. - Этоуютная маленькая комната. Окно выходит прямо всад.
        «Аеслибы унас больше небыло девушек-помощниц, тоэто опять былабы моя комната», - снеприязнью мысленно добавиля.
        Полина уже хотела последовать занашей мамой, нопривыходе изкомнаты она увидела аквариум. Онаостановилась, показала нанашу золотую рыбку ивопросительно взглянула наменя.
        - ЭтоЭлвис, - ответил я наеё немой вопрос.
        Онаудовлетворённо кивнула, махнула рыбке исказала:
        - Привет!
        Потом она вышла изкомнаты.
        - Прости, янеослышался? - шепнул я Иоанне. - Онасказала «привет» золотой рыбке?
        Иоанна потеряла дар речи, поэтому она только молча кивнула.
        Немного выждав, мынацыпочках проскользнули кдвери комнаты Полины ичерез щель тайком заглянули вкомнату. Онавэто время распаковывала чемодан. Тоесть о«распаковывании» здесь иречи быть немогло. Онараскрыла его идостала единственный предмет одежды, который там находился. Нечто красного цвета, какбожья коровка, счёрными точками.
        - Ноэто просто невероятно! - пролепетала моя сестра. - Онаспециально приезжает сюда наполгода изУкраины ипривозит ссобой только бикини!

* * *
        Самое смешное заключалось втом, чтонервничать начала наша мама. Впервый день она звонила нам каждые полчаса испрашивала, какунас обстоят дела.
        - Прекрасно, - всякий раз отвечал я исмотрел наПолину. - Она… э-э-э… ничего несломала.
        Чтосоответствовало действительности. Втечение вот уже нескольких часов Полина занималась исключительно тем, чтобосиком стояла вгостиной уокна ивнимательно смотрела набельё, которое висело всаду насушилке иразвевалось наветру. Итак какона неделала нималейшей попытки снять бельё, товвиде исключения это пришлось сделать Иоанне имне.
        - Может быть, намстоит ещё раз обдумать всё относительно Полины, - сказала вечером мама. Онатолько что вернулась сработы домой иозабоченно наблюдала затем, какПолина включила пылесос и, когда он начал шуметь, испуганно вскочила ногами вкресло.
        - Всёобразуется! - успокаивали мыеё. - Всёпревосходно, честное слово!
        Мама ссомнением подняла брови.
        Хватилобы одной нашей жалобы, чтобы она выставила Полину задверь. НоИоанна ия уже приняли решение предоставить новенькой шанс. Онавсё равно была лучше, чемфрау Шмидт. Если быть доконца честным, намного лучше, таккакжизнь сПолиной оказалась намного интереснее, чемможно было ожидать.
        Ивомногом это было связано стем, чтоона, можно сказать, совершенно неинтересовалась нами.
        Такого унас действительно ещё небыло! Обычно девушки делаливсё, чтобы втереться внаше доверие. Полина, напротив, находила множество более интересных вещей, чемзанятия снами.
        Например, постельное бельё.
        - Хорошее, сухое, - суважением сказалаона.
        Иоанна ия обескураженно переглянулись. Может быть, дома она спала насырых картофельных мешках? Или, может, закапывалась зимой глубоко вил, чтобы незамёрзнуть?


        Иногда Полина заинтригованно проводила своими острыми ногтями пообоям, полотенцам иковру. Даже накухне она устраивала аттракционы. Ейочень нравилась мука, особенно если она поднималась ввоздух ввиде облака. Летающие перед окном ванной комнаты воробьи казались ей смешными, вентилятор вванной - поразительным, афен вызывал унеё восторженные крики.
        Открыв рот, наблюдали мы затем, какПолина феном сушила мокрые после мытья тарелки истаканы. Затем она проводила указательным пальцем постеклу ипроверяла, неосталосьли нанём хотябы маленькой капельки воды.
        - Онадурачится, - вынесла через две недели свой приговор Иоанна.
        Мыстояли перед дверью вванную комнату. Полина заперлась там, из-за двери доносились подозрительные звуки: плеск ибульканье льющейся через край воды. Мынезнали, чтоона там делала, нокаждый раз после того, какона выходила, ванная напоминала бразильские джунгли: облако пара, море воды наполу, аковрики превращались вилистые мокрые болота. Ябы неудивился, еслибы напути краковине наступил накрокодила, лежащего там всамом плохом расположении духа.
        Когда мы пытались узнать уПолины, чемона занималась вванной, онатолько пожимала плечами. Отнеё вообще было трудно добиться ответа. Иногда она смотрела нанас так, словно она струдом вспоминала, ктомы такие. Иесли она снисходила дотого, чтобы поговорить снами, тоеё ответы были длянас новыми загадками.
        - Увас вИзмаиле есть таунхаузы? - допытывалисьмы. - Почему увас там нет пылесосов ипостельного белья? Кемработают твои родители?
        - Работать? - переспросилаона.
        - Ну,они ведь должны зарабатывать деньги илинет?
        - Зачем?
        Этоневозможно было понять.
        - Ну,чтобы можно было что-нибудь купить, чтобы оплатить вещи! - кричаля. - Например, диски CD илифильмы, оплатить квартиру илиотпуск.
        Полина только пожимала плечами.
        - Ночтоже они тогда делают целый день? - спросила Иоанна.
        Полина опять пожала плечами.
        - Тоже, чтоивсэ другие.
        Онавстала. Было ясно, чторазговаривать снами ей больше нехотелось. Онавразвалку подошла каквариуму изасунула вводу указательный палец. Элвис тутже подплыл иуткнулся головой веё ноготь. Изего открытого рта вырвалось несколько воздушных пузырей.
        - Эй-эй, - сказала Полина. - Какой ты весёлый, Элвис!
        Новскоре заней захлопнулась входная дверь, Полина вновь исчезла.
        Амы опять вполной растерянности остались дома одни.


        Окуни-киллеры изДуная


        Жизнь сПолиной была нетолько увлекательной, ноинапряжённой. Инетолько потому, чтоона отнас что-то скрывала, амы были готовы лопнуть отлюбопытства, такнам хотелось узнать её тайны, апрежде всего потому, чтонам надо было утаивать отмамы неудачи Полины. Насбы вовсе неустроило, еслибы она дала Полине отставку из-за того, чтота ничего неумела делать, ничего незнала инеинтересовалась нами, аиногда надолго исчезала издома.
        Чтобы усыпить бдительность мамы, мыуже после первой недели предприняли совершенно необычные длянас действия: поутрам мы были вынуждены самостоятельно намазывать себе бутерброды дляшколы. Раньше мы низачто добровольно невзялибы вруки столовый нож. Мыбы ныли иканючили, чтомы умираем сголоду, пока мама илиживущая унас девушка неотреагировалибы наэто. Икрошки мыбы смахнули наковёр, чтобы затем нажаловаться маме, чтодевушка никогда неубирает квартиру.
        Самим заботиться осебе оказалось нетак уж трудно, аиногда даже полезно. Ведь если Полина готовила длянас бутерброды, тоона умудрялась намазывать что-то жёлтое искользкое нетолько наломтики хлеба, ноинаполовину кухонного стола.
        - Лягушачья тина, - твёрдо инепреклонно заявляла Иоанна.
        Через некоторое время мы сами начали ходить всупермаркет запродуктами. Иоанна достала сзапылённой полки поваренную книгу нашей бабушки, ираз заразом еда унас получалась всё более удачно: мынаучились готовить спагетти икартофельное пюре, жарить глазунью. Современем мы даже сообразили, какуправлять стиральной машиной. Мыубирали наместо наши вещи ибегали спылесосом повсей квартире. Полина всё ещё запрыгивала вкресло, когда слышала шум включённого пылесоса. (Задиван, впрочем, онатоже запрыгивала, нотолько когда слышала гул пролетающего самолёта.)
        Когда мама приходила домой, онаудовлетворённо кивала головой.
        - Выбыли правы, дети, - тихо шептала онанам, - Полина начинает вживаться внашу жизнь, дела идут просто замечательно!
        Мыулыбались икивали.
        Но,ксожалению, наша программа замалчивания срабатывала невсегда.
        - О,ноэто ведь… э-э-э… необычная лапша, - сказала мама однажды вечером, критически разглядывая приготовленный Полиной ужин. Несмотря нанаши отвлекающие манёвры, онаприготовила еду сама.
        - Никакая нэ лапша. Этоводоросли. Очэнь полэзно!
        Мама внезапно позеленела, какводоросли натарелке, вилка веё руке медленно опустилась настол.
        - Ноэто… непривычная еда, - слабым голосом произнеслаона. - Откуда она утебя, Полина? Изазиатской лавки?
        - Изкотлована, - струдом ответила Полина, ротунеё был набит водорослями.
        Мама засмеялась, ноИоанна ия обменялись понимающими взглядами икивнули друг другу. Если мы запрошедшие недели что-нибудь ипоняли, такэто что Полина никогда нешутила. Длятого чтобы шутить, надо было обладать хоть каким-то чувством юмора, аего уПолины небыло вовсе. Возможно, правда, чтоусебя дома они тайком смеялись вподвале.
        - Нуда, ейведь надо сначала понять, чтомы едим, ачто - неедим, - тихо сказала мама, когда мы потом накухне незаметно выбросили слизистые остатки водорослей. Нельзя сказать, чтоголос умамы приэтих словах был радостным.
        - Чем, собственно, занимаются её родители? - допытывалась Иоанна.
        Мама наморщила лоб.
        - Мужчина вагентстве «Дунай» сказал, чтоуних рыбный ресторан. Уних семейный бизнес.
        - Боюсь, чтоуних немного посетителей, - заметила Иоанна, - если еда там имеет такойже вкус, каксегодняшний ужин.
        Якивнул, внезапно я начал опасаться зажизнь нашего Элвиса.
        - Нуладно. - Мама попыталась выдавить изсебя оптимистическую улыбку. - Разные страны - разные меню. Значит, там, откуда она приехала, люди живут иначе.
        Мынеосмеливались даже представить себе, какживут люди народине Полины. Мысленно я видел толпы людей субийственно серьёзными лицами, бредущих вчёрно-красных бикини иплавках позаболоченным улицам города. Потому что одежда, видимо, тоже относилась ктем вещам, ккоторым Полине надо было привыкать. Туодежду, которую ей отдала иликупила мама, Полина носила попринципу случайного выбора. Иногда она комбинировала отвратительно лиловый сядовито-зелёным, ковсему этому она надевала спортивные туфли оранжевого цвета.
        - Мысейчас свами одни, - сказала мама однажды вечером, заговорщически подмигиваянам. - Увас ведь скоро день рождения.
        - Да, - невесело ответила Иоанна. - Новэтом году он совпадает спасхальным воскресеньем. Ниукого небудет возможности прийти кнам вгости.
        - Значит, мыотметим его позже, - утешила нас мама. - Таквы сможете дважды отметить день рождения. Один раз сПолиной исомной, ачерез несколько дней - сосвоими друзьями. Можете пригласить кого вы хотите! Кактебе моё предложение, Эрик?
        Япробормотал что-то нечленораздельное, большим пальцем правой ноги я вэто время огорчённо водил побороздке между двумя плитками наполу. «Сосвоими друзьями». Фи,подэтим подразумевались, конечно, друзья Иоанны. Уменя друзей попросту небыло.
        Мальчишки изнашего класса были вполном порядке, сними небыло проблем. Проблема носила имя Пауль. Онучился вседьмом классе иненавидел таких людей, какя. Точнее говоря, онненавидел только меня.
        Ужевпервый день занятий вэтом году он вытряхнул вшкольном дворе всё содержимое моего рюкзака. Итеперь всякий раз, когда он меня видел, онпередразнивал мою походку иревел:
        - Эрик-бэрик-колобок,
        Дуралей, закрой свой рот!


        Ученики изкласса Пауля чуть неумирали сосмеху. Половина моего класса тоже смеялась, потому что никто нехотел связываться сПаулем иего бандой. Печально, нофакт: из-за выходок Пауля я слыл среди мальчишек нашего класса шутом. Исамым ужасным было то, чтоя ничего немог сэтим поделать. Ябедничать учителям я нехотел нивкоем случае - ведь тогда Пауль действительно серьёзно возьмётся заменя.
        Поэтому я просто надеялся, чтокогда-нибудь он потеряет комне интерес. Иоанна регулярно обещала наподдать Паулю, ноэто производило примерно такоеже впечатление, какеслибы я заявил, чтоявляюсь певцом рок-группы. Вконце концов, Паулю было почти четырнадцать ион был надве головы вышенас.
        - Ичто вам хочется получить вподарок надень рождения? - спросила мама.
        - Собственный телевизор! - какпокоманде закричали мы сИоанной.
        Мама усмехнулась.
        - Скромное пожелание, нечего сказать, можете идальше спокойно мечтать обэтом, - язвительно заметилаона, бросила полотенце настол ивышла изкухни.

* * *
        Когда мы после этого разговора смамой тоже вышли изкухни, тоуслышали шаги налестнице.
        - Эй,Полина, подожди! - воскликнула Иоанна.
        Мывместе побежали вверх иуспели догнать Полину дотого, какона захлопнула перед нами дверь своей комнаты.
        - НаПасху ввоскресенье унас день рождения, - сказала Иоанна. - Нехотелабы ты узнать, чтомы хотим получить вподарок?
        Полина прищурила глаза инаклонила голову. Этобыло нам уже знакомо: такое выражение лица было унеё всегда, когда она представления неимела, очём мы её спрашивали.
        - Пасха? - осторожно спросила Иоанна. - Тыведь знаешь - это день, когда все люди прячут всаду ивквартирах крашеные яйца, адети их ищут?
        - День рождения, - добавиля. - Тыведь знаешь, чтоэто такое, илинет? Много подарков, игры - одним словом, праздник. Ах,невыдумывай! Тынаверняка уже праздновала свой день рождения!
        - Унас нэ празднуют, - заявила Полина. - Иподарков унас тоже нэ дарят!
        Этобыло невероятно!
        - Асколько тебе уже лет? - спросила Иоанна.
        - Дэвятнадцать, - гордо ответила Полина, итак уверенно иубеждённо, словно она уже давно приготовила ответ именно наэтот вопрос.
        Ну-у-у! Девятнадцать лет безподарков! Суровая судьба!
        - Ноутвоих родителей ведь есть ресторан, - возмутилась Иоанна. - Онимоглибы себе позволить сделать несколько небольших подарков своей дочери. Илиутебя столько братьев исестёр, чтонавсех нехватает?
        - Примерно так, - ответила Полина. - Братья тоже ничего неполучали.
        Мывслушались. Братья! Такмы подобрались кней уже поближе.
        - Ахтак! Нупонятно! - изобразил я полное понимание. - Исколько утебя братьев?
        Полина, казалось, напряжённо размышляла.
        - Отвосьми додесяти, - сказала она наконец.
        Унас рты открылись отизумления.
        - Отвосьми додесяти? - переспросила Иоанна. - Какэто понимать?
        - Этозначит, чтоумэня много братьев, - ответила Полина.
        - Тыих никогда несчитала?
        - Зачем? - Ейявно становилось скучно, онасделала движение рукой, словно отгоняла надоедливую муху. - Сегодня их дэсять, азавтра может быть сэмь. Унас опасная жизнь.
        Оназевнула изахлопнула дверь. Иоанне пришлось отскочить всторону, чтобы дверь незаехала ей поносу.
        Язакрыл свой рот. Всяинформация оПолине сложилась уменя вголове вединую картину. Онабоялась самолётов игромких звуков. Онанезнала многого изтого, чтодлянас было естественным, само собой разумеющимся. Ауеё родителей, совершенно точно, небыло ресторана. Иначе Полина должна былабы иметь хотябы малейшее представление отом, какготовят приличную еду. Ивнезапно уменя вголове что-то щёлкнуло!


        Вау! Вотона, самая страшная тайна Полины! Этоже совершенно логично - я увидел нашу помощницу живущей вгороде Измаиле вподземной канализационной системе. Поночам вгороде бесчинствовали банды разбойников. Всумрачных переходах раздавались выстрелы, наднищенскими кварталами кружились вертолёты.
        Жизнь бедных людей была горькой. Тотизних, ктововремя рыбалки небыл сдёрнут вбездну Дуная киллерами-окунями, должен был остерегаться вканалах свирепых крыс. Вканализационных люках, гдесемья Полины бедствовала влохмотьях, было так темно, чтоПолина даже немогла точно сосчитать, сколько её братьев исестёр пережили очередную страшную ночь. Апотом однажды ночью она сбежала инашла приют унас.
        - Она, вероятно, убежала, какты думаешь? - вырвалось уменя, кактолько мы опять оказались внашей комнате. - Всяэта история срестораном - сплошное враньё. Ихсемье угрожали, иона просто всё сделала длятого, чтобы сбежать издома. Аагентство, которое предоставляет помощниц похозяйству, - это группа поконтрабанде людей. УПолины ведь ничего небыло ссобой, когда она кнам пришла, унеё небыло даже паспорта!
        Иоанна смотрела наменя широко открытыми глазами, затем она кивнула, моипредположения произвели нанеё глубокое впечатление.
        - Нислова маме, - шепнулаона. - Иначе появится полиция, иПолине придётся вернуться вИзмаил.
        Мыбыли взволнованы тем, чтозащищали Полину. Мнеказалось, чтопомощь бедной девушке издалёкой страны вызывает унас достаточно хорошее чувство. Асамое забавное - наэтом фоне даже мои собственные горести сПаулем неказались мне такими уж большими. Посравнению спостоянными угрозами, которые пережила Полина, глупые выкрики Пауля можно было пережить.
        Иоанна тоже делала всё длятого, чтобы жизнь Полины внашем доме была какможно приятнее. Нельзя сказать, чтобы она была нам благодарна. Наоборот, она, каквсегда, была сдержанной инемногословной. Ноона невозражала, когда Иоанна поутрам смахивала ей натарелку дополнительный бутерброд.
        - Кушай! - своодушевлением говорила ей моя сестра.
        Этоведь так приятно неиспытывать чувства голода, нетакли?
        - Подожди, ясделаю это! - восклицаля, когда заставал Полину зачисткой аквариума. - Немучайся!
        Вконце концов, ейпришлось достаточно долго жить вгрязи, нетакли?
        Ровно через шесть недель запрета нателевизор вновь появился кабель ипульт управления.
        Мыликовали. Отпраздновали мы это событие, прыгая вэтот день покреслам.
        Полина недоверчиво смотрела сначала напульт управления, затем наблондинку-телеведущую.
        - Только неговоринам, чтоты незнаешь, чтотакое телевизор! - воскликнула Иоанна. Полина потрясла вруке телевизионный пульт, словно это была копилка.
        - Зачем это?
        - Чтобы смотреть фильмы. Тыведь уже видела фильмы? - спросиля.
        Полина покачала головой.
        Раньше мы ей только сочувствовали. Нотеперь, когда мы осознали весь масштаб её убогой жизни, мынасамом деле были шокированы. Онаприехала кнам прямо изкаменного века!
        Янезаметно подтолкнул Иоанну, иона кивнуламне.
        Всёясно: теперь нашей задачей было познакомить Полину ещё исэтим достижением цивилизации.
        Начать мы решили сфильма «Мумии - пожиратели людей».


        Иоанна играет роль монстра


        Какэто унас было принято, припросмотре фильма ужасов впослеобеденное время мы опустили наокнах жалюзи. Иоанна торжественно извлекла изсвоего тайника подкроватью - коробки из-под обуви - DVD-диск сфильмом. Вэтой коробке мы прятали десять страшных фильмов-ужасов. Мынашли их как-то наулице среди выброшенных соседями старых вещей итайком принесли домой. Полина должна была поклясться, чтоона ничего нерасскажет маме.
        Честно говоря, Иоанна ия нервничали больше, чемПолина. Во-первых, мыещё никогда непоказывали жившим унас девушкам наших секретов. Во-вторых, мынезнали, кактакая иностранка, какПолина, отреагирует нанаш фильм.
        Этобыл исторический момент! Втайне я опасался, чтоПолина упадёт вобморок. Изпредосторожности мы сели надиван слева исправа отнеё - натот случай, если она отиспуга потеряет сознание иупадёт. Вэтом фильме, конечно, небыло самолётов ишума работающего пылесоса, новедь ничего нельзя было предвидеть заранее.
        - Сейчас будет о-о-чень страшно, - успокаивающе произнесла Иоанна тоном гипнотизёра. - Онаположила свою руку наплечо Полины. - Ночтобы ты ниувидела, думай отом, чтоэто ведь только игра актёров.
        После этого предупреждения мы ещё раз глубоко вздохнули и… включили фильм.
        Полина смеялась.
        Оназасмеялась, когда наэкране, покачиваясь, появилась первая мумия, одного взгляда которой было достаточно, чтобы меня две недели мучили кошмары. Полина смеялась итогда, когда намумию надвигалась целая армия вампиров. Еёсмех звучал довольно странно, ейнехватало дыхания, онадаже слегка охрипла. Носамое главное - досих пор мы ещё никогда неслышали, какона смеётся.
        - Высчитаете это ужасным? Фи,дэтский сад! - выкрикнула она ипренебрежительно покачала головой.
        - Итем неменее! - рассердилась Иоанна. - После того какмы смотрели его впоследний раз, мнецелый месяц снились кошмары!
        Полина усмехнулась, иэта усмешка показалась нам такойже загадочной, какиеё смех. Ябыл убеждён, чтовмоих следующих кошмарах я увижу её лицо, освещённое голубоватым светом телеэкрана.
        - Ну,тогда вы настоящие трусишки, - язвительно сказала Полина ивстала. - Боитэсь клоунов вкостюмах мумий!
        Ипока она поднималась полестнице всвою комнату, донас доносился её хриплый смех. Наэкране Дракула скалил свои зубы, номы сИоанной всё ещё немогли сконцентрироваться. Честно говоря, Дракула был мне вэтот момент абсолютно безразличен. Потому что меня вывели изсебя!
        - Онаобиделанас! - прошипела моя сестра ивыключила телевизор. - Онасказала, чтомы трусы!
        - Унеё, наверное, невсе дома! - процедил я сквозь плотно сжатые зубы. - Ая вместо неё чистил аквариум!
        - Какая неблагодарная! - возмущалась Иоанна.
        Ода, мыоба были невдухе!
        Вместо того чтобы быть покорной иблагодарной нам зато, чтоей больше ненадо жить вгрязи, зато, чтоунеё здесь, унас, хорошая жизнь, онанаднами посмеялась! Инетолько это! Онаобиделанас, усомнившись внашем вкусе, ввыбранном нами фильме! Снашим сочувствием было мгновенно покончено!
        - Япокажу ей настоящего клоуна-мумию, - пригрозила Иоанна ивскочила.
        Яхмуро кивнул.
        - Мыеё так напугаем, чтоона никогда больше невылезет из-под дивана!
        Налице Иоанны появилась дьявольская усмешка.

* * *
        Наэтот раз мы недопустим ошибки, какэто случилось скетчупом. Мывыбрали самую удачную ночь: наша мама уехала вкомандировку ипоэтому ночевала вдругом городе.
        Было совсем непросто сделать маску мумии, номы нашли выход. УБарбары, подруги Иоанны, былстарший брат, который собирал реквизиты кфильмам. После долгих уговоров он согласился дать нам костюмы. Вкомплекте смаской мы получили даже резиновые перчатки сосморщенной кожей исломанными окровавленными ногтями. Икогда Иоанна их надела, яиспугался даже придневном свете.
        - Ясожру тебя, - нараспев произнеслаона. Еёголос подрезиновой маской звучал приглушённо, онказался совсем чужим, такчто я содрогнулся.
        Ночью маска выглядела так ужасно, чтоуменя впервое мгновение фотоаппарат чуть невыпал изрук. Иоанна хихикнула, приэтом рот мумии сосдвинутой повязкой начал покачиваться. Просто отвратительно!
        Наэтот раз мы нестали ждать налестнице. Вслучае сПолиной, этомы понимали, намнадо было находиться вовсеоружии - мы решили застать её врасплох инапасть нанеё восне!
        Когда мы потёмному коридору подкрадывались кеё комнате, уменя отволнения свело живот. Мыосторожно открыли дверь Полины. Было уже почти час ночи, иона спала. Вкомнате было достаточно темно, номы хорошо ориентировались. Кровать стояла вуглу, наней возвышалась тёмная гора. Полина всегда укрывалась всеми подушками иодеялами, которые только могла найти.


        Янервно нащупал вбрюках карманный фонарик. Сегодня мне предстояло выполнить сразу две задачи: левой рукой мне надо было освещать Иоанну, аправой - фотографировать. Этобыло нетак-то просто, уменя уже сейчас отволнения дрожали коленки. Что, если Полина отиспуга начнёт размахивать руками?
        - Начали! - раздался из-под маски глухой шёпот Иоанны.
        Явключил фонарик. Господи, этовыглядело так ужасно! Втемноте наверху, ввоздухе надо мной, появились когти, иИоанна вдрожащем свете фонарика начала медленно приближаться ккровати Полины.
        - Гр-р-р-р, - прорычалаона. - Мя-я-я-со!!! Че-ло-ве-чи-на!!!
        Боже! Какэто было жутко! Ясглотнул иподнял фотоаппарат. Ябыл рад тому, чтоуменя была причина отвернуться.
        Нонакровати никто недвигался. Может быть, Полина отстраха остолбенела илишилась дара речи? Покрайней мере, приглушённый возглас илидругое свидетельство испуга мы всё-таки должны былибы услышать, илинет?
        - Мя-я-я-со!!! - вновь глухо промычала Иоанна.
        Тишина.
        Этобыло подозрительно. Ябыстро повернул фонарик иосветил постель.
        Проклятье!
        - Прекрати, еёздесь нет! - прошептал я Иоанне.
        Резиновые когти опустились.
        - Она, видимо, пошла накухню заводой, - донеслось из-под маски. - Идём скорее! Мывстретим её вкоридоре около двери!
        Какможно тише мы выбежали изкомнаты. Конус света моего фонарика скользнул постене. Якакраз подумал, чтонадобы выключить фонарик, когда вдруг увидел нечто невероятное, нечто совершенно ужасное. Ноги уменя внезапно подкосились. Яспоткнулся ирастянулся наполу вовсю длину. Фонарик погас, фотоаппарат выскользнул уменя изрук.
        Иоанна наткнулась наменя итоже упала, ноя неиспытал никакой боли. Отиспуга я изовсех сил закричал, Иоанна закричала вместе сомной. Яполз наживоте назад, пока неупёрся встену. Иоанна, согнувшись, двигалась следом замной, онакрепко вцепилась вменя. Словно я мог ей помочь!




        Стоящий вконце коридора монстр раскрыл свой ужасный рот, скользящей походкой он субийственной точностью надвигался прямо нанас. Втемноте тлели синие злобные глаза иострые клыки.
        - Акула-монстр! - пронеслось уменя вголове, аможет быть, этомы кричали так пронзительно.
        - Мама, - жалобно причитала рядом сомной Иоанна.
        Ротуакулы раскрылся и…
        Язажмурился ивтянул голову вплечи. «Всёкончено!» - подумаля.
        Сквозь плотно сжатые веки я внезапно увидел ярко вспыхнувший свет. Вкоридоре кто-то включил освещение! Рядом сомной тяжело дышала Иоанна.
        Апосреди коридора стояла Полина, наней был мамин старый махровый халат смаргаритками. Абсолютно спокойно она снимала сголовы самодельную маску акулы.
        - Классная мумия, - усмехнувшись, язвительно сказала Полина ипоказала наИоанну, укоторой маска съехала набок, обнажив половину смертельно бледного лица. - Дэйствитэльно очэнь страшно!
        Онаподняла фотоаппарат, который откатился кеё ногам. Уменя всё ещё отчаянно билось сердце, Иоанна тоже выглядела так, словно она сейчас отстраха упадёт вобморок.
        - Улыбнитэсь, пожалста! - сказала Полина. Затем нас ослепила вспышка.
        Часто моргая, полностью сбитые столку, мынаблюдали затем, какПолина плавно опустила фотоаппарат вкарман своего мягкого халата.
        - Конфисковано! - радостно провозгласилаона, прошла мимо нас иссилой захлопнула засобой дверь.


        Пасхальный день рождения


        Наследующее утро вглазах Полины вспыхивали злорадные искорки.
        - Какспалось? - ехидно усмехаясь, спросилаона.
        Бумажная маска какбы случайно восседала наабажуре настольной лампы рядом саквариумом Элвиса. Какой конфуз: придневном свете было видно, чтоэто была просто бумажная самоделка, склеенная обычным скотчем. Зубы были вырезаны крупным зигзагом, арот достаточно небрежно нарисован фломастерами. Придневном свете ниодин человек неубежалбы скриками ужаса оттакого творения.
        - Онаведь ждала нас вкоридоре, - прошептала мне сестра. - Откуда она знала, чтомы хотели её напугать?
        - Может быть, онаслышала, какты разговаривала потелефону сбратом Барбары. Окостюме, - ответиля.
        - Какая коварная скрытная шпионка, - прошипела Иоанна.
        Ноделать было нечего: вмамином присутствиимы, скрипя зубами, были вынуждены делать вид, чтоничего непроизошло. Мыдаже неосмеливались наябедничать наПолину, потому что вэтом случае она могла выдать наш тайник сDVD-дисками. Через несколько дней она вернула нам фотоаппарат - безснимков, конечно, номы итак уже были сыты всей этой историей. Мынеотвечали навопросы Полины, когда она кнам обращалась, демонстративно игнорировалиеё, сбрасывали крошки наковёр иполностью отстранились отдомашних работ. Янепритрагивался кпылесосу. Время трогательной заботы оней безвозвратно ушло впрошлое.
        Оставшиеся перед нашим пасхальным днём рождения дни были заполнены ожесточённой борьбой, потому что Полина, кажется, поняла, чтомы объединёнными силами ополчились против неё. Надо отдать ей должное, онапостоянно была начеку! Ясвязывал шнурки наеё кроссовках, ноПолина ниразу неспоткнулась. Онапросто бросала взгляд насвою обувь, доставала ножницы иразрезала узел. Затем она уходила издома врасшнурованных кроссовках.
        Мыстащили изкорзины вподвале её бельё иразвесили насамых верхних ветках яблони. Небезпомощи Полины, какмы поняли, исчез после этого телевизионный пульт управления.
        Мынанесли наеё зубную щётку мыльную пену, чтобы потом нашкольной перемене, всвою очередь, откусить отбутерброда, накоторый был нанесён нетолько слой масла, ноещё изубная паста.
        - Сменя довольно! - прорычала Иоанна иподмешала Полине вапельсиновый сок перец чили. НоПолина выпила всё почти полностью, приэтом наеё лице недрогнул ниодин мускул. Надне стакана остался всего лишь глоток. Когда Иоанна после обеда недоверчиво попробовала этот сок, унеё изглаз тутже брызнули слёзы, иона скриком, задыхаясь иотплёвываясь, схватила стакан воды.


        Акогда мы наконец наболтали Полине веё шампунь целую уйму отбеливателя, тооказалось, чтоименно вэтот день она решила выстирать тёмно-синюю шёлковую блузку мамы. Особенно бережная ручная стирка втазике. Снебольшим количеством шампуня дляволос. Мама невероятно расстроилась, онаразмахивала перед нашими носами своей блузкой, которая превратилась вбледную линялую тряпку.
        - Этоведь ваши проделки сшампунем, - напустилась она нанас. - Инерассказывайтемне, чтоэто опять несчастный случай! Милые мои, этублузку я вычту изваших карманных денег!
        Полина стояла впроёме двери замаминой спиной имногозначительно улыбалась.
        Иоанна кипела отзлости, ноиона должна была признать, чтоПолину никак нельзя было сравнить сКелли, Меттой илиМерседес. Намнадо было предпринять более жёсткие меры!
        Ночем чаще я пытался испугать Полину жужжащим пылесосом, тембыстрее она кнему привыкла. Через три дня она просто скучающе пожала плечами. Ирадиоуправляемая модель самолёта, которую мы всаду направили прямо нанеё, незаставила её вскочить искриком убежать. Теперьона, очевидно, будет пугаться только шума пролетающих настоящих самолётов.
        Уженичего непроизводило наПолину впечатления. Инетолько это: ейсловно стало скучно снами, онасовсем перестала обращать нанас внимание. Онауходила всвою комнату исидела там часами напролёт. Мыслышали, какнапол унеё постоянно падали какие-то предметы. Может быть, оназадумала против нас что-то новое?
        Однажды я подкрался кдвери её комнаты ипопытался заглянуть взамочную скважину. Ноона было забита туалетной бумагой. Анадверной ручке болтался лист бумаги, накотором корявыми буквами было нацарапано: «Эрик, здесь смотреть неначто!»

* * *
        Нашдень рождения начался спроливного дождя. Нупросто класс! Нотем неменее подому плыл аромат свежих булочек. Яслышал, каквнизу накухне работало радио. Мама весело напевала какую-то песенку. Этомгновенно улучшило моё настроение. Чтоможет быть лучше дня рождения! День Иоанны иЭрика, сутра довечера, куча подарков исладостей - имама вэтот день принадлежала тольконам!
        - Сдобрым утром! - пролепетала Иоанна изевнула всвоей кровати. - Ссегодняшнего дня нам стобой вместе двадцать два года.
        Этоивсамом деле было прекрасно!
        - Моисолнышки! - воскликнула мама, когда мы впижамах вошли вгостиную. Ивот она уже обнимала итискаланас. - Мнеструдом верится, чтовы уже такие большие! - смеясь, сказалаона. - Ещёсовсем недавно вы были моими маленькими детками!


        Какприятно! Хорошо, чтоПолины ещё небыло здесь.
        - Этоведь хорошо! - смущённо протянуля. - Ноя ведь негрейпфрут, который ты хочешь отжать!
        Ябы низачто непризнался, чтомне вовсе нета-а-ак уж ненравятся мамины объятия.
        - Пирожные! - закричала Иоанна, взглянув нанакрытый кзавтраку стол. - Склубничной глазурью!
        Ярко-красные крендели словно улыбалисьмне. Ноя непозволил так быстро отвлечь себя. Что-то было нетак, какобычно. Точно, пирог кодню рождения! Вэтом году он имел форму лежащего ягнёнка. Совсех сторон он был обсыпан сахарной пудрой, инаего спине возвышалось десять свечей, одиннадцатая короновала голову. Нопирог был неединственным, чтопоказалось мне необычным.
        - Аэто что такое? - недоверчиво спросил я иуказал наскатерть, накоторой красовались безвкусно оттиснутые куры. Пасхальные скатерть исалфетки! Иваза сосвежесрезанными листьями пальмы, накоторых были развешаны яркие пластмассовые яйца. Такого унас ещё никогда небыло.
        - Тебе ненравится? - мама удивлённо смотрела наменя.
        - Зачем нужно всё это пасхальное убранство? - спросиля. - Мыведь ещё никогда так ненаряжали стол? Иэтот пирог - это ведь ненастоящий пирог кодню рождения. Этопасхальный ягнёнок. Разве кто-нибудь придёт кнам вгости? Бабушка Христель ведь уехала вотпуск.
        Мама улыбнулась ирасправила одну изсалфеток.
        - Нуда, унас есть гостья, - сказалаона, - Полина. Онаещё никогда всвоей жизни неотмечала настоящую Пасху. Ия подумала, чтовэтом году мы можем все вместе по-настоящему празднично позавтракать. Такона узнает много нового остране, вкоторую приехала.
        - Всеэти старания только ради Полины! - воскликнуля. - Внаш день рождения!
        - Нет, ради вас иПолины, - поправила меня мама. - Ради всехнас. Всамом деле! Чтотут плохого? Пирог сягнёнком прекрасно выглядит наименинном столе. Ядумала, васэто обрадует!
        Насамом деле эти слова были последней каплей. Явидел, чтоиналице Иоанны погасла улыбка.
        - Этопросто здорово, - проворчалаона. - Тытак стараешься ради Полины!
        Мама нахмурила брови.
        - Сменя довольно! - слегка обиженно воскликнулаона. - Мыпразднуем сегодня ваш день рождения иодновременно немного отмечаем Пасху. Чтовэтом такого? Атеперь соберитесь исделайте хорошую мину.
        Никаких шансов. Моёнастроение упало доуровня ниже подвала. Ионо опустилось ещё ниже, когда через мгновение вгостиную вошла Полина. Онавыглядела какобычно, ноуменя вдруг возникло ощущение, чтозаневозмутимостью скрывается торжествующая улыбка.
        - Всэго хорошэго! - сказала она ипротянула каждому изнас поконверту. Конверт Иоанны был жёлтым, амой - противно-зелёного цвета.
        - Мойподарок будэт готов только кчэтвэргу, - пояснилаона.
        - Фи, - пискнула Иоанна иотложила конверт всторону. Язасунул конверт подмою тарелку исделал вид, чтоПолина дляменя просто несуществует.
        Это, какмне показалось, неособенно задело девушку. Онасбольшим интересом разглядывала свечи ипирог вформе ягнёнка, азатем заставила пластмассовые яйца раскачиваться, подталкивая их пальцем.
        - Интэрэсно, - восхищённо сказалаона.
        Мама просияла иначала рассказыватьей, какпринято отмечать Пасху вГермании. Полина делала большие глаза, ая струдом сдерживался, чтобы смоего языка неслетело что-нибудь язвительное. Намобоим была дана отставка.
        Дождь заокном превратился внастоящий ливень, было пасмурно, небо затянули свинцово-серые тучи. Аэто означало, чтосегодня невозможно будет выйти даже всад.
        Казалось, Иоанна приняла твёрдое решение неоставить Полине ниодного пирожного.
        Онасожесточением уминалаих, одно задругим. Ая ковырялся впироге, приэтом я постоянно бросал взгляды наконверт.


        Мама сПолиной общались самым лучшим образом. Ядождался момента, когда, какмне казалось, наменя никто несмотрел, подтянул ксебе конверт ипереложил его наколени. Затем я осторожно открылего. Вконверте была открытка, наощупь она была рыхлой. Яоткрыл её подстолом. Моипальцы скользнули покраю. Тамбыло вклеено что-то гладкое, прямоугольное. Япредчувствовал нечто ужасное.
        Затем я незаметно откинулся наспинку стула искосил глаза вниз. «Сердечные поздравления!» - надпись была сделана наядовито-зелёной открытке беспомощным почерком Полины. Наобороте, безусловно, была наклеена фотография.
        Моёлицо пылало, какраскалённая поверхность плиты.
        Нафото были Иоанна, мумия ия. Приэтом маска мумии посравнению снашими физиономиями выглядела поистине интеллигентно. Амы остолбенело смотрели вобъектив, какдва кролика, какдва козла отпущения. Наши лица были белыми какмел, ртыбыли открыты, мывыглядели так, словно отстраха только что наложили вштаны. Самое скверное состояло втом, чтомы были поразительно похожи нанаших предыдущих девушек, которых мы фотографировали втакойже ситуации.
        Ябыстро захлопнул открытку сдоказательством нашего поражения истыда. Потом я подтолкнул Иоанну ипередал ей подстолом открытку. Иоанна бросила нанеё взгляд. Отнеожиданности она подавилась очередным пирожным изакашлялась. Мама озабоченно похлопала её рукой поспине. Полина тутже заметила, чтосостола исчез мой конверт. Онавзглянула наменя, веё глазах сияли искорки.

* * *
        Этобыл самый дурацкий день рождения всех времён. Ноникто, кроме нас сИоанной, незамечал, чтонастроение унас было ниже плинтуса.
        - Сегодня виновникам торжества разрешается искать нетолько пасхальные яйца, ноиподарки, - радостно возвестила мама. - Где-то здесь, вдоме, яспрятала иих тоже!
        Затем она повернулась кПолине:
        - Можешь присоединиться кпоиску. Тому, ктонайдёт больше всего яиц, будет присуждён специальный приз!
        Встёкла стучал ветер сдождём, аИоанна ия, спотыкаясь, бродили подому. Ивсё-таки мы довольно быстро нашли наши подарки. Двекомпьютерные игры, окоторых я мечтал, икнигу. Иоанне предназначались диск смузыкой иновые накладки дляеё роликовых коньков. Мыконечноже радовались подаркам. Нонедолго.
        Вто время какя после почти бесконечных поисков нашёл встиральной машине только два небольших шоколадных яйца, Полина восторженно бегала туда-сюда повсему дому, взлетала полестнице вверх, затем опять спускалась вниз ивынимала приэтом изтайников одно яйцо задругим. Этобыло похоже наколдовство! Онасловно позапаху находила шоколад.
        - Тринадцать кдвум, - весело вела счёт мама. - Соберитесь, дети, иначе сюрприз достанется Полине!
        Присчете 24:4 нам пришлось сдаться ибезучастно наблюдать затем, какмама вручила Полине огромного пасхального зайца измарципана. Нельзя сказать, чтобы я особенно любил марципан, нотем неменее!
        - Ябы всёравно нехотела зайца, - заносчиво заявила Иоанна.
        Полина, которая вэто время уже грызла уши зайца, объявила:
        - Ятоже спрятала яйца.
        Мама, конечно, была ввосторге. Инам пришлось, хотели мы того илинет, вновь отправляться напоиски.
        - Нэвэрно, - сказала Полина, когда мы заглянули поддиван.
        - Холодно, - продолжалаона, когда мы открыли шкафы.
        - Холодно, - когда Иоанна забралась надиван иискала нашкафу.
        Через час мы устали исдались. Мама ещё раз беспомощно обвела взглядом гостиную. Вдруг её лицо просияло.
        - Вотони! - закричала она иначала смеяться. - Доэтого ябы никогда вжизни недодумалась!
        Мама показала нааквариум Элвиса. Рядом сводорослями мерцало что-то пёстрое. Целая дюжина крошечных переливающихся шариков. Каккрохотные камушки.
        - Ноэто… ведь… лягушачья икра! - взамешательстве сказала Иоанна.
        - Конечно. Ноона покрашена! - гордо ответила Полина.
        Мама смеялась так, чтонаглазах унеё выступили слёзы.
        - Этодействительно нечто совсем иное! - хихикалаона. - Очень оригинально.
        Итут уменя лопнуло терпение.


        - Ноэтоже просто глупо! - выплеснулись накопившиеся задень эмоции. - Иэто несчитается!
        - Почэму? - поинтересовалась Полина. - Этояйца илинэт? Иони крашеные.
        - Ноэто лягушачьи яйца, дурёха! - закипеля. - АнаПасху бывают только крашеные куриные яйца!
        - Этого мнэ никто нэ сказал, - обиженно возразила Полина.
        - Этого ненадо говорить, этонадо знать! - распалялась Иоанна.
        - Именно, - ядовито добавиля. - Ато ты уже совсем спятила!
        Мама испуганно ловила ртом воздух.
        - Ахтак! - прошипела Полина. Отзлости изглаз её сыпались искры.
        - Да,так! - закричаля. - Утебяже ниочём нет представления!
        Итут уже мы все заговорили одновременно. Мама нас ругала, мывозмущались дурацкими идеями Полины, аПолина громовым голосом защищала свою лягушачью кладку.
        Элвис прилип кстеклу аквариума исмолчаливым почтением наблюдал весь этот хаос.
        - Стооооооооп! - прокричала вдруг мама так громко, чтоуменя зазвенело вушах. Мывсе разом замолчали.
        Мама стояла перед нами, упёршись руками вбока.
        - Такой тон я непотерплю! - строго сказалаона. - Ещёодно громкое слово, ивам непоздоровится! Атеперь я хочу наконец знать, чтоздесь вообще происходит? Вывсе втроём чтоже - поссорились?
        Полина, Иоанна ия исподлобья взглянули друг надруга. Мыоткашлялись, мыпоразмыслили, имы приняли решение. Азатем все трое вполне дружелюбно ответили одновременно, какпокоманде:
        - Не-е-ет.


        Элвис принимает участие в«Полинораме»


        После проливного дождя вПасхальное воскресенье я тем более радовался предстоящему празднованию нашего дня рождения вчетверг. Наэтот раз должно было произойти что-то особенное: мысобирались пойти вкино. Стремя подругами Иоанны. Иконечно, безПолины.
        После ссоры между нами установилось нечто вроде перемирия. Зазавтраком изаужином мы делали вид, словно ничего непроизошло. Но,кактолько мама исчезала изнашего поля зрения, мысшумом захлопывали засобой двери истарались избегать друг друга.
        Яхотел посмотреть новый фильм ужасов «Королевская погоня Франкенштейна», номама возражала:
        - Нивкоем случае! Этот фильм можно смотреть только после шестнадцати, - вновь ивновь повторялаона. - Этонедлядетей.
        Чтобыло, конечноже, ерундой. Нонемогже я ей сказать, чтоподкроватью уИоанны мы хранили куда более страшные фильмы.
        Наконец Иоанна выбрала себе музыкальный фильм.
        - Ониуже пришли! - воскликнулаона, когда вчетверг, вскоре после двух часов, раздался громкий звонок вдверь. Япобежал открывать.
        Передо мной стояла Барбара.
        - Привет! - сказала она иулыбнулась. Еёзолотистые волосы ивеснушки нащеках, казалось, светились. Ия вочередной раз принял решение, чтоникогда больше небуду краснеть, когда она будет стоять передо мной.
        - Здравствуй, - подчёркнуто сдержанно ответиля. Взгляд Барбары скользнул мимо моего лица. Вдруг унеё расширились глаза.
        - Этоона? - прошептала девочка.


        Яоглянулся. Полина вэто время какраз вышла изгостиной инаправлялась клестнице вразвязанных кроссовках наногах.
        - Да, - тоже шёпотом ответиля. - Нонебеспокойся, онанепойдёт сегодня снами вкино.
        Барбара молча протиснулась мимо меня ипобежала напрямик кПолине.
        - Привит! Якмаетесь? - спросила она ипротянула Полине руку.
        Полина посмотрела нанеё так, словно та говорила по-китайски.
        - Чтоты сказала? - спросилаона.
        - Это… э-э-э… было приветствие натвоём языке, - озадаченно ответила Барбара. - Оноозначает «Привет, какдела?».
        - Спасибо, хорошо, - коротко ответила Полина. Онанесмотрела наБарбару, абыстро поднялась полестнице вверх, всвою комнату.
        - Ноона ведь должна знать украинский язык илинет? - удивлённо спросила Барбара.
        - Конечно, - озадаченно ответиля. - Может быть, тынеправильно это произнесла?
        - Нет, япроизнесла приветствие правильно, - настаивала Барбара. - Врач, который работает напервом этаже внашем доме, приехал изУкраины. Оннаучил меня правильно выговаривать эти слова.
        Наверху захлопнулась дверь вкомнату Полины.
        Через несколько секунд я опять услышал эти странные глухие удары - словно что-то падало напол. Сегодня это звучало как-то угрожающе.

* * *
        Яструдом мог сконцентрироваться насюжете фильма. Уменя невыходила изголовы Полина. Что, есливсё, чтоона нам рассказывала осебе, было враньём? Ичем она занималась всвоей комнате? Впоследние дни она подозрительно часто запиралась там.
        Когда мы вернулись домой, уменя было нехорошо надуше. Акогда мы вошли вгостиную, японял, чтоздесь что-то изменилось. Стол был празднично накрыт, ноЭлвис исчез. Авместе сЭлвисом иего аквариум. Кроме того, вгостиной недоставало двух кресел.
        Мама специально вернулась сработы пораньше иварила сейчас накухне спагетти. Пришлаона, видимо, впоследнюю минуту, потому что наней была её офисная одежда: тёмно-синий костюм ибелая блузка. Клетчатый фартук она просто завязала поверх.
        - Нуикаквам понравился фильм? - спросила мама посапывая, потому что резала вэто время лук.
        - Таксебе, - ответиля. - Агде Элвис?
        Мама таинственно улыбнулась.
        - ОнуПолины. Онакое-что приготовила длявас.
        - Сюрприз, - раздался вэтот момент голос вкоридоре. - Вставайте, вставайте, идите все вмэсте комне навэрх.
        Явыскочил изкухни, Полина стояла налестнице. Наголову она нахлобучила нелепую пиратскую шапку избумаги. Подруги Иоанны захихикали иподталкивали друг друга локтями, ноИоанна несмеялась.
        - Вперёд! - махнула Полина девочкам, ивсе безколебаний последовали заней.
        - Идёмже, Эрик! - тормошила меня Барбара. - Сюрприз ведь предназначен длявас!
        Иона побежала вслед заостальными. Только Иоанна ия остались стоять вкоридоре.
        - Полина может испортить нам весь наш праздник, - прошипела мне наухо сестра. - Яубеждена, оназадумала что-то нехорошее!
        - Добро пожаловать насенсационное выступление «Полинорамы»! - донеслось сверху. Мыслышали шуршание бумаги, затем восторженные крики иудивлённые возгласы.
        - Яхочу голубой! - кричала подруга Иоанны Мерием.
        Через несколько секунд раздались звуки цирковой музыки.


        Ступенька заступенькой - мы сИоанной тоже поднялись вверх полестнице.
        Изкомнаты Полины доносились смех имузыка.
        - Опля! - восклицала Полина, изатем мы даже сквозь громкую музыку вновь услышали уже знакомые нам глухие звуки.
        Барбара засмеялась. Сквозь щель вдвери мы видели мерцание синих икрасных лучей света. Иоанна фыркнула итолкнула дверь.
        Мнепришлось зажмуриться. Жалюзи были опущены, акомната была уже непросто комнатой, онабыла… да, чемже она была? Этобыло нечто среднее между аквариумом идискотекой. Подпотолком висел постоянно вращающийся зеркальный шар. Втысячах мелких осколков зеркала отражался жёлтый, красный исиний свет включённых ламп. Аспотолка повсей комнате свисали вырезанные избумаги змеи!
        Навсех наших гостях были бумажные шляпы: Мерием надела наголову голубую шапку сплавниками акулы, наволосах Мони, каккорона, восседала ярко-жёлтая шляпа изкораллов, аБарбара даже накинула себе наплечи бумажную накидку, которая была сплошь обклеена ракушками, вырезанными изкартона.
        Всередине комнаты стояла Полина ижонглировала тремя пластмассовыми яблоками. Когда она нас увидела, одно яблоко выпало унеё изрук исознакомым нам уже стуком упало напол. Вот, значит, чемона занималась все эти последние дни: онаучилась жонглировать!
        - Ага, почётные гости! - сказала Полина иторжественно протянула нам две бумажные короны. Поих сторонам, какщупальца спрута, болтались длинные зубчики, онибыли раскрашены лиловыми красками.
        - Выуже видели стены? - восторженно спросила Мони.
        Ясглотнул. Разрешилали всё это наша мама? Обои сверху донизу сплошь были разрисованы цветными мелками. Водные растения изолотые рыбки! Иголубые волнистые линии, которые должны были представлять собой воду.
        Настоле возле стены стоял аквариум Элвиса. Наша золотая рыбка, казалось, чувствовала себя здесь просто превосходно. Словно общаясь снами, онавычерчивала вводе зигзаги.
        - Тогда наше шоу может начинаться! - громко объявила Полина изахлопала владоши.
        Барбара ивсе остальные радостно закричали иначали аплодировать. Мерием нахлобучила мне наголову шапку сщупальцами, затем Иоанне, инам пришлось занять наши места вдвух креслах изгостиной. Икактолько Полина дотащила их полестнице сюда наверх?
        Полина протянула Мони листок бумаги ипопросила её громко прочесть текст.
        - «Глубокоуважаемая публика! - прочла Мони. - Сегодня вы сможете увидеть представление сучастием уникального Элвиса. Невероятно храбрая золотая рыбка покажет вам сальто-мортале!»
        Полина встала рядом саквариумом ищёлкнула пальцами.
        ИЭлвис тутже рванул вперёд! Сбыстротой молнии он подплыл кповерхности воды, ударом плавников катапультировался изводы исделал ввоздухе элегантное сальто. Затем, расплескав воду, онвновь упал ваквариум.
        Уменя рот открылся отнеожиданности. Сума сойти!
        - Акаквообще дрессируют золотых рыбок? - озадаченно спросила Иоанна.
        - Атеперь - плавание вобратном направлении! - объявила Мони.
        Полина кивнула Элвису. Ивсамом деле - он попятился назад!
        Девочки восторженно засвистели, начали кричать иаплодировать. Полина поклонилась.
        Потом она указала напрямоугольный предмет наподоконнике, который я досих пор даже незаметил. Онбыл накрыт простынкой.
        - Подарок кодню рождения! - торжественно объявила Полина. Онаухватилась зауголок простынки исдернулаеё. Мыувидели второй аквариум, вкотором колыхался целый лес водных растений. Внём плавали две серебристые рыбки сгигантскими хвостовыми плавниками, переливающимися всеми цветами радуги. Амежду ними носился целый косяк крошечных рыбок-деток. Едвали они были крупнее зёрнышка риса. Надо было всмотреться очень внимательно, чтобы обнаружить уних крошечные плавники.
        - Длянас? - недоверчиво спросила Иоанна. - Тыкупила их длянас?
        Полина пожала плечами.
        - Этовесёлые рыбки! - сказалаона. - Внимание! Япокажу вам удивительный трюк!
        Сэтими словами она сняла сголовы пиратскую шляпу инаклонилась надаквариумом.




        Акогда Полина окунула свою голову ваквариум, Мони испуганно зажала рот руками. Волосы Полины колыхались вводе рядом срастениями. Двебольшие рыбки тутже спрятались. Итут Полина открыла вводе свой рот иснаружи постучала пальцем остенку сосуда.
        Маленькие рыбки, испугавшись шума, вздрогнули ибыстро поплыли - прямо врот Полины!
        - Нет! - одновременно закричали Иоанна ия, мыоба вскочили. Этобыло невозможно! Онаведь не…
        НоПолина ивсамом деле закрыла рот.
        - Ииииииии! - завизжала Мони.
        - Онапроглотит бедных рыбок! - закричала Барбара.
        Всекричали одновременно. Вэто мгновение Полина открыла рот, ивесь этот маленький косяк вновь жизнерадостно выплыл наружу. АПолина вынырнула изводы.
        - Ой,это щэкотно! - сказала она иотжала надаквариумом свои мокрые волосы. - Вывидэли? Этот трюк получается всэгда! Если они пугаются, товсэгда ищут норку!
        Некоторое время вкомнате царила мёртвая тишина, затем Барбара, отходя отшока, начала хихикать.
        - Этоже сногсшибательно! - заявилаона.
        - Ноипротивно! - добавила Мерием.
        Полина только усмехнулась.
        - Итак, ктохочет этому научиться? - спросилаона, переводя взгляд содного надругого. - Этосовсэм просто!
        Мывсе энергично покачали головами, лица унас вытянулись. Азатемя, самтого нежелая, весело рассмеялся.

* * *
        Этобыл самый лучший день рождения вовсе времена! После сражения соспагетти мы зажгли всаду лампы. Полина жонглировала нагазоне яблоками ишоколадными яйцами. Мыиграли вигру подназванием «Поймай акулу», ав«Полинораме» увидели ещё одно представление свосхитительным Элвисом. Когда наулице совсем стемнело, Полина всгущающихся сумерках рассказала нам истории оморских путешественниках, вкоторых было много морских чудовищ. Этобыло страшнее, чемлюбой фильм ужасов!
        - Никогда больше я нерешусь окунуться вбассейн! - вужасе заявила Мони.
        - Даже вванну! - добавила Мерием исодрогнулась.
        - Онадействительно классная! - прошептала нам напрощание Барбара.
        Иоанна ия ничего ей неответили. Яисподтишка кивнул, почти незаметно. Было совсем непросто вэтом признаться, ноя насамом деле был тогоже мнения!

* * *
        Когда мы вэтот вечер, почистив зубы, вышли изванной, тоувидели Полину. Онастояла взелёном махровом халате, прислонившись кдвери своей комнаты.
        - Эй, - окликнула она нас икивнула. - Если вы нэ хотите взять рыбок, ямогу вэрнуть их вмагазин.
        - Нет, нет! - быстро возразиля. - Рыбы просто классные! Спасибо!
        Полина только молча кивнула. Онауже хотела закрыть дверь, ноя взялся заручку, идверь осталась открытой.
        - Тыприехала совсем неизУкраины, правда? - тихо спросиля.
        Полина окинула меня долгим взглядом. Иоанна непроизнесла нислова, ноя знал, чтоона также, какия, затаила дыхание.
        Наконец после целой вечности Полина покачала головой.
        - Нэт, - сказалаона. - Ноэто тайна, понятно?
        Иоанна исподлобья посмотрела наменя. Мыведь знали, чтотут что-то нетак! - вот что означал этот взгляд.
        - Иоткудаже ты приехала? - продолжал я свои расспросы.
        Полина вздохнула.
        Онапоказалась нам печальной. Может быть, еёмучила тоска подому?
        - Дветысячи километров отсюда, - сказалаона, приложив кгубам указательный палец. - Но - тсссс!
        - Тыведь ничего ненатворила? Иливсё-таки? - прошептала Иоанна. - Яимею ввиду, ты, надеюсь, несовершила ничего нелегального итебе теперь неприходится скрываться?
        Полина пожала плечами.
        - Вселэгально! - скупо произнеслаона. - Нотем неменее это тайная миссия.
        Внезапно меня словно осенило. Тайная миссия! Этомногое объясняло. Тогда было даже логично, чтоона немогла нас вэто посвятить, ведь соучастником быть опасно. Меня глубоко тронуло, чтоона хотела защититьнас. Этобыло, можно сказать, профессионально. Возможно, онавсамом деле была тайным агентом, иунас она нашла пристанище. Возможно, онарусская.
        - Мир? - вдруг спросила Полина ипротянула нам руку.
        Иоанна ещё колебалась. Ая, неожидая реакции сестры, решительно пожал руку Полины. Унеё была сильная мускулистая рука. Вовсяком случае, очень тренированная.
        - Мир! - торжественно ответиля.


        История сПаулем


        Нельзя сказать, чтобы между нами сразуже воцарились мир, дружба ибожья благодать! Время отвремени Полина теперь смотрела вместе снами какой-нибудь фильм. Ноона всё ещё подтрунивала наднами, когда мы пугались монстров ивампиров. Онавсё также неприкасалась кпылесосу, всёещё неимела ниочём нималейшего представления, иона совершенно незаботилась онас.
        Ну,возможно, этобыло несовсем так: она, конечно, ужебеспокоилась онас, нотолько втом случае, если иначе невозможно было поступить.
        - Думай сам, Эрик! Илиутэбя вголовэ только воздушные шарики? - говорилаона, когда я вочередной раз спрашивал, куда подевались моя ручка, мойпакет соспортивной одеждой илиножницы. Ноприэтом она улыбалась ипроводила рукой помоим волосам. Иуменя было чувство, чтоя ей всё-таки вкакой-то степени нравлюсь.
        Кроме того, Полина так много всего знала. Просто внашем доме её знания ненаходили нужного применения.
        - Уакул хрящи, анекости, - рассказывала онанам. - Аесли ты увидишь вводе щуку, плыви налево.
        Такмы узнали много интересного омиграции лососевых наАляску. Мынаучились различать шестьдесят четыре разновидности зелёных, синих икоричневых водорослей. Ачерез некоторое время мы повкусу могли точно определить процентное содержание соли внашей питьевой воде.
        Вванной Полина познакомила нас сзаконом Архимеда - принципом вытеснения воды изванны помещённым внеё предметом иопределения его объёма. Вода приэтом выплеснулась через край ванны изалила весь пол, номы иэто использовали впрактических целях, таккакдавно уже непротирали пол вванной влажной тряпкой.
        Ачтобы мы почувствовали, какощущает себя зародыш рыбы викринке, оназавернула нас вфольгу, вкоторой хранят продукты. Наконец, оназаставляла нас перечислять все виды медуз, словно это была таблица умножения.
        Наши отметки побиологии день ото дня стремительно улучшались.
        Инаоборот, Полина очень интересовалась нашими домашними заданиями поанглийскому, математике имузыке, ноособенно её увлекала история. Если она садилась рядом снами, было очень трудно выполнять задания, потому что она задавала самые немыслимые вопросы иоставляла нас впокое только после того, какмы ей всё самым подробнейшим образом растолковывали. Иногда мне приходилось целый час штудировать свои учебники, прежде чем я всё понимал. Нуаесли после этого Полине тоже всё становилось ясно, токэтому времени я знал материал уже наизусть.
        - Выкарьеристы, - сказала Барбара полушутя, полузавистливо, когда нам сИоанной вернули наши контрольные работы поматематике. Впервые внашей жизни мы оба получили двойки[1 - ВГермании самой хорошей отметкой является единица, асамой плохой - шестёрка.] поматематике!


        Ксожалению, наперемене Паулю тоже рассказали, чтоунас появился повод радоваться.
        - Эй,слизняк! - проревел он мне вслед навесь школьный двор. - Этот надутый дурак думает, чтоон математический гений!
        - Слиз-няк, слиз-няк! - скандировали мне вдогонку его друзья.
        Ясжал зубы исделал вид, чтонеслышу этих глупцов.
        - Высами слизняки! - громко прокричала им вответ Иоанна. - Выдаже додесяти досчитать неможете!
        Пауль лишь глупо рассмеялся. Ивэто мгновение я принял решение покончить сэтой проблемой. Всёравно каким образом. Может быть, уПолины появится идея.
        Когда мама увидела наши школьные работы, онанесмогла сдержать радостного возгласа исгордостью приколола их кдоске накухне.
        Ноэто были неединственные наши хорошие отметки. Учительница географии тоже восхищалась нашими знаниями. Впервую очередь моими. Кэтому времени я уже мог перечислить все страны идаже города врадиусе двух тысяч километров отнашего города.
        - Дания? - бормотал я себе поднос, размышляя надтем, откудаже всё-таки могла приехать Полина. - Франция? Финляндия? Россия? Болгария?
        Полина всё также хранила свою тайну, новремя отвремени она подбрасывала нам пищу дляразмышлений, делая всё новые подсказки.
        - Зимой там нэ очень холодно, - например, сказала она однажды. - Алетом там прекрасно можно плавать. Туда приезжает много туристов.
        - Венеция вИталии, - высказал я вслух очередную гипотезу. - Аможет быть, онародилась нафранцузском острове Корсика?
        - Побережье Хорватии, - предположила Иоанна. - Гарантированно! Зимой там нехолодно, алетом приезжает много туристов, чтобы поплавать.
        НоПолина, выслушав очередную версию, лишь качала головой ипроизносила: «Фи!»
        Было непросто, даже напряжённо, ощущать себя частью тайной миссии. Нолучше всего мы чувствовали себя повечерам, когда Полина рассказывала нам различные истории.
        Мы,собственно говоря, были уже слишком большими дляэтого. Нокак-то вечером мы просто пришли вкомнату кПолине. Обааквариума всё ещё стояли там, онитаинственно светились всумерках.
        Полина села всвоё кресло иприжала ксебе свою любимую подушку. Азатем она увлекла всех вмир приключений, который сопровождал нас затем ещё ивосне. Такмы узнали осеребристых плавниках речных русалок иих прекрасном пении подводой. Полина рассказывала нам окораблях ичудовищах, обэкзотических островах наюжных морях. Всвоём воображении мы дрожали вместе сосветящимся угрём, выворачивались изсмертельных объятий спрута-киллера иныряли наперегонки сдельфинами жемчужной принцессы.

* * *
        - Завтра мы идём плавать! - объявила Полина накануне каникул.
        Мама, которая зазавтраком читала газету, удивлённо взглянула нанас иулыбнулась.
        - Хорошая идея! - сказалаона. - Зачем иначе унас вгороде функционирует открытый бассейн?
        - Открытый бассейн? - Полина удивлённо подняла брови.
        Совершенно очевидно: онанезнала, чтосуществует нечто такое, какбассейны схлорированной водой илужайками длязагорания. Янемог себе представить, кудабы она потащила нас плавать - может быть, наглинистый пруд, выкопанный экскаватором, который влетнее время покрывался вонючей растительностью?
        - Нуичто вы наэто скажете? - бодро спросила мама.
        Иоанна ничего неответила, лишь бросила наменя быстрый взгляд.
        - Никакого желания, - пролепетал я стоящей передо мной солонке игусто покраснел.
        Полина критически взглянула наменя.
        - Какие могут быть возражения! - воскликнула мама. - Вэтом году ты ещё ниразу неходил вбассейн. Впрошлые годы ты рвался туда каждый день! Кроме того, погода слишком хорошая, чтобы сидеть взаперти.


        - Мнеэто безразлично, - настаиваля.
        - Мыпойдём, - сказала Полина. - Этоважно.
        - Выслышали? - спросила мама. - Полина хочет вбассейн, значит, ивы пойдёте. Иникаких отговорок!
        Яопустил голову ипродолжал перемешивать сваренное всмятку яйцо.
        Проблема заключалась втом, чтоя решил больше неходить воткрытый бассейн. Никогда больше.
        Ипричиной этого был, конечно, Пауль. Явесь съёживался, когда встречал его вгороде илинашкольном дворе вовремя перемены. Нодела принимали совсем плачевный оборот, когда мы сталкивались сним совсем близко наспортивной площадке иливплавательном бассейне. Уроки плавания становились дляменя кошмаром, если насоседних дорожках занимался класс Пауля. Онплавал какспортсмен. Яже, напротив, становился вводе живым кирпичом. Еслибы уменя вдруг неоказалось рук иног, чтобы барахтаться вводе, ябы тутже утонул.
        - Эй,смотрите, тутбултыхается Эрик-шалтай-болтай! - кричал Пауль всякий раз, когда он видел, какя, пыхтя ипотея, сражался сводой. - Сейчас он пойдёт кодну!
        Ия сразуже захлёбывался отнабегавшей волны.
        Новсё это было ещё ничего посравнению стем, чтопроизошло впрошлом году. Ядумал, чтоПауля нет вбассейне, изаключил пари сИоанной, чтоподнимусь надесятиметровую вышку. Ия выиграл пари, потому что добрался досамого верха, хотя отстраха уменя зуб назуб непопадал. Япомахал Иоанне иуже хотел спуститься вниз. Ноименно вэто мгновение вбассейне появился Пауль сосвоими друзьями-гориллами изакричал: «Эй,навозная муха, покажи-ка, какты умеешь летать!»
        Ятак инерассказал маме отом, чтоПауль поднялся комне наверх иперекрыл мне проход клестнице. Неговорил я ей иотом, чтоон столкнул меня свышки, аудар оводу был о-о-очень чувствительным. Промолчал я иосиняке намоём копчике.


        Неслишком хороший день длясельди


        Ярешил разыграть приступ слабости непосредственно перед входом вбассейн. Былобы, конечно, неловко, еслибы меня увезли на«скорой» смигающими синими огнями, ноэто былобы всё-таки лучше, чемвновь прийти туда, гдеты испытал стыд иунижение. Таким образом, язаранее позаботился отом, чтобы расстояние между мной иИоанной всё увеличивалось. Уменя вытянулось лицо, явыглядел так, словно мне было очень плохо. Иэто насамом деле небыло преувеличением. Чемближе я подходил кбассейну, темхуже себя чувствовал.
        - Вчём дело? - нетерпеливо спросила Полина.
        - Янемогу пойти туда, - простонал я ивесь скрючился. - А-а-а-а, мнеплохо. Мненадо вернуться домой.
        - О-о, онивсамом деле позеленел, - пришла мне напомощь Иоанна. - Полина, пойдём, мыпоплаваем вдвоём.
        Воттак! Намою сестру я всегда мог положиться!
        - Тэбэ вовсэ нэ плохо, - решительно заявила Полина. Онасхватила меня заруку ипотащила дальше. - Вперёд, Эрик! Тыбудешь плавать иполучишь отэтого удовольствие!
        - Оннеможет этого сделать! - закричала Иоанна. - Онзаболел, онсегодня неможет плавать.
        - Страх - это нэ болэзнь! - Вголосе Полины появился металл.
        - Янебоюсь! - возмутилсяя.
        Левый уголок рта Полины язвительно поднялся кверху.
        - Тэмлучше! - сказала она ипотащила меня засобой дальше.
        Ничего непомогало. Против Полины ибульдозер былбы безобидной игрушкой длясосунков.
        Бассейн был битком набит, номы нашли свободное место налужайке. Яозабоченно осмотрелся, но, ксчастью, нигде необнаружил Пауля иего горилл. Полина недоверчиво потянула носом воздух, идущий отводы.
        - Этотолько хлорка, - объяснила Иоанна. - Длядезинфекции. Через некоторое время ты перестанешь её ощущать.
        Но,судя повиду Полины, нельзя было сказать, чтоона могла себе такое представить. Онанедоверчиво наморщила нос. Затем она быстро скинула джинсы ифутболку, имы увидели поразительно белую кожу ибикини - красный вчёрную точку, какбожья коровка.
        - Идёмте, будем плавать! - приказалаона.
        Через три минуты мы стояли убортика бассейна. Янеотважился даже скосить глаза всторону сектора дляпрыжков, номне, конечно, всё-таки пришлось туда посмотреть. Вышка безжалостно возносилась вверх досамого неба. Содрогнувшись, яотвернулся. Полина сделала глубокий выдох ипружинистым движением нырнула вводу прямо сбортика. Адальше мы осознали разницу между понятиями «плавать» и«бултыхаться вводе». Бултыхаться - это было то, чтоделали все остальные люди. Единственной, ктодействительно плавал, была Полина!


        - Вау! - уважительно прошептала Иоанна. - Теперь я понимаю, почему люди встране, гдеживёт Полина, бегают водних купальниках. - Ачерез некоторое время она совсем тихо добавила: - Если она вообще приехала кнам изкакой-нибудь страны.
        Мненехватало воздуха. Явдруг почувствовал себя идиотом, который всё это время беспомощно смотрел нагору отдельных частей большого пазла, апотом вдруг осознал, чтонадо просто посмотреть наверхнюю сторону коробки, чтобы понять, каквыглядит картина, которую ты хочешь собрать. Вэтот момент всё приобрело совершенно новый смысл.
        - Онанесумасшедшая, - также тихо сказаля. - Иона приехала неизкакой-то страны, аизводы! Она… она русалка!
        - Похоже, чтотак, - заинтригованно прошептала Иоанна.
        Было непросто следить глазами запередвижениями Полины. Мыиздали наблюдали, какона, словно чёрно-красно-белая тень, скользила подводой. Проплывая между людьми, онавыворачивалась, какугорь. Онаускорялась вводе, неиспользуя рук, акогда всплывала, то, каккит, выпячивала спину. Внезапно она вынырнула изводы прямо перед нами. Отнеожиданности уменя едва неостановилось сердце. Онанапомнила мне дельфина, который выныривал изводы перпендикулярно вверх инамгновение застывал ввоздухе. Ия впервые понял, чтовода была дляПолины такойже естественной средой, какдлянас жизнь ссухими простынями иокрашенными обоями. Японял также, чторусалке надо иметь достаточно много мужества, чтобы совершить путешествие вчужой мир. Неимея никакого представления ожизни людей. Имея присебе только крошечный чемоданчик ибикини.
        Полина молча схватила нас заруки, имы вместе сней опрокинулись вводу головой вниз. Вэтом месте бассейн был неслишком глубоким. Искоро мы уже фыркали иподпрыгивали наволнах, ныряли иделали вводе сальто.
        - Атэпэрь, - вдруг сказала Полина, - мы будем прыгать!
        - Что? - крикнуля, струдом переводя дыхание, иотиспуга проглотил, наверное, целый литр тёплой настоявшейся воды избассейна.
        - Сдоски вон там наверху! - Онапоказала навышку. - Этонэ очень высоко. Всего дэсять мэтров!
        - Янебуду прыгать! - закричала Иоанна.
        - Тогда, - спокойно заявила Полина, - прыгнет Эрик.
        Такбыстро я ещё никогда невыскакивал избассейна.
        - Нет! - заораля, необращая внимания налюдей, которые уже начали оборачиваться наменя. - Никогда вжизни!
        Русалка, иничего тут непопишешь. Шутки кончились.
        - Оннеможет прыгать! - пыталась объяснить Иоанна.
        - Нет, онможет! - настаивала Полина.
        - Нет! - крикнул я итопнул ногой. Адальше меня словно прорвало, ярассказал Полине овсей этой истории сПаулем, отом, какон меня столкнул иуменя врезультате появился синяк.
        НоПолина неотступала. Онанесочувствовала мне иневозмущалась. Оналишь пожала плечами ивытрясла воду изушей.
        - Ах,так, - произнеслаона. - Тыпросто прыгнул неправильно. Этоможет быть больно.
        Схватившись забортик бассейна, оналовко подтянулась, выбралась изводы ипровела рукой посвоим волосам. Затем она наклонилась комне, чтобы я мог прямо посмотреть ей вглаза.
        Имне вдруг стало смешно. УПолины были зелёные, каквода, глаза. Казалось, чтоты через два осколка стекла смотришь ваквариум. Инамгновение, готов поклясться, яувидел вних все те необычные миры сосказочными существами ичудесами, окоторых она рассказывала нам всвоих сказках.
        - Янаучилась ходить ногами, дышать воздухом, разговаривать навашем ужасном языке испать всухой постэли, - сказала мне Полина. - Аты, ядумаю, осилишь прыжки вводу.
        Онавновь выпрямилась, нежно потрепала руку Иоанны выше локтя ипомахаламне, какбы напрощание. Затем она пошла всторону сектора дляпрыжков вводу.

* * *
        Ядосих пор непонимаю, почему я последовал заней. Моиноги были ватными, онидрожали какстудень. Акогда я ступенька заступенькой преодолевал лестницу, ведущую кдоске надесятиметровой высоте, отстраха уменя стучали зубы. Полина уже стояла наверху, усамого края доски.
        - Эй,подожди! - крикнуля, иона повернулась комне.
        Янерешительно сделал несколько шагов, чтобы дотянуться доеё протянутой руки. Сегодня она была мокрой, гладкой иочень прохладной, ия спросил себя, может быть, увсех русалок такая кожа?
        - Изкакого моря ты приехала? - тихо спросиля. - Илиты живёшь вреке? Иливозере?
        Полину непоразило, чтоя теперь знал её тайну.
        - Средиземное море, - спокойно ответилаона. - Рядом состровом Мальта. Затем я уплыла вЧёрное море. Аоттуда - вДунай.
        Полина засмеялась, когда увидела моё озадаченное лицо.
        - Ноя бывала уже ивНиле, ивЛадожском озере, - пояснилаона.
        - Эй,прыгайте наконец, трусишки! - крикнул кто-то снизу. Группа мальчишек смеялась наднами. - Пры-гать! Пры-гать! - хором скандировалиони.
        Всезагорающие налужайке истоящие около бассейна люди подняли головы иснизу смотрели нанас. Дюжины любопытных глаз.
        - Смотри, Эрик! - тихо сказала Полина. - Этовнизу - сельди. Ониплавают косяками инеотвечают засебя. Тынедолжен быть сельдью. Тыможешь стать спрутом, илибарракудой, илимарлином. Марлины хитрые иочень быстрые. - Онаподмигнуламне. - Когда ты будешь прыгать, вытяни ноги, держи их ровно, будь какнатянутая стрела. Тогда небудет больно.
        Япокачал головой.
        - Янесмогу, - выдавил я изсебя. Ячувствовал себя какпоследний трус.
        Полина ласково, подбадривающе улыбнуласьмне. Этого я ещё ниразу невидел.
        - Какхочешь, - безупрёка вголосе сказалаона. - Каждый плавает длясебя. Доскорого, Эрик!
        Сэтими словами она отпустила мою руку, шагнула сдоски исосвистом полетела вниз. Почти безвсплеска Полина исчезла подводой. Мнестало нехорошо, когда я взглянул вниз. Мнепришлось сесть накорточки иопереться руками одоску.
        - Онвсё равно нерешается! - крикнул внизу какой-то глупец.
        Ноя, какэто нистранно, почти неслышал этих слов. Яглаз немог оторвать отбурлящего круга, вкотором исчезла Полина.
        Двадцать один, двадцать два, считаля.
        Ноона непоказывалась изводы.
        Двадцать пять, двадцать шесть.
        Полина всё также невыныривала.
        Двадцать семь, двадцать восемь.
        Аесли она исчезнет навсегда?
        Прислове тридцать я собрал всё своё мужество ипрыгнул.
        Мнедействительно небыло больно, нотем неменее я был оглушён. Япопал вводоворот, бурлящий воздушными пузырьками. Вводе я открыл глаза. Всёвокруг имело размытые очертания. Вносу горело отхлорки.


        Бассейн показался мне невероятно глубоким, подо мной открывалась тёмно-синяя бездна. Явсмотрелся внимательнее. Отиспуга я едва ненаглотался воды.
        Подсобой я увидел водоросли, которые колыхались втакт моим движениям, тени мурен иречных змей. Вдалеке промелькнула акула! Исовсем далеко отменя - всередине большого водоворота, которого здесь вообще недолжно было быть, - плыла Полина. Онадвигалась вводе, какдельфин, какбы вкручиваясь вглубину. Накакое-то мгновение я вообразил, чтонаней нет даже бикини, словно она вся покрыта белыми, красными ичёрными точками. Такимиже, какубольшого речного карпа. Ноэтого немогло быть, потому что рыбы, вконце концов, немогли разговаривать. Ая слышал голос Полины. Подводой он звучал высоко иясно, ия вспомнил опеснях русалок изеё сказок.
        - Набери воздуха! - крикнула онамне.
        Азатем Полина, сделав несколько быстрых движений плавниками, исчезла вбесконечной глубине.

* * *
        Мыдолго искали Полину. Мыныряли, касаясь пальцами гладких кафельных плиток надне бассейна. Пока нам хватало воздуха, мыощупывали трещины ивыступы впоиске потайных дверей илиям. Мыискали так долго, чтоостальные посетители пожаловались нанас. Врезультате смотритель бассейна свистком потребовал, чтобы мы вышли изводы, иотправил нас домой. Струдом переводя дыхание, мыпришли домой, ноПолины небыло итут.
        Веё комнате все вещи лежали втомже порядке, какона их оставила. Но,когда мы взглянули намаленький аквариум, намстало ясно, чтоПолина точно рассчитала день своего ухода. Рядом сЭлвисом плавала ещё одна красивая золотая рыбка, акстеклу была приклеена записка. Корявым почерком Полины было написано: «Золотые рыбки нелюбят плавать водиночестве».
        Этобыло так похоже наПолину: нислова онас! Никаких слов типа «Досвидания, дети», никаких объяснений.
        - Ноэтоже невозможно! - воскликнула мама, когда застала нас вечером дома одних. - Будем надеяться, чтосней ничего неслучилось!
        Агентства, которое рекомендовало нам Полину вкачестве помощницы подому, больше несуществовало. Заявление обисчезновении девушки, которое мама отнесла вполицию, тоже недало положительных результатов. МысИоанной знали, чтоникто ненайдёт Полину Шушнатоволковицкову, потому что её небыло вчеловеческом обществе. Номы немогли объяснить маме, чтонаша девушка, скорее всего, вернулась назад вморе - изоткрытого бассейна! Мамабы подумала, чтомы её разыгрываем.
        - Какты думаешь, онакогда-нибудь приедет нас навестить? - спросила Иоанна, когда мы однажды вечером сидели сней перед большим аквариумом.
        - Конечно! Напрощание она сказала «Доскорого», - ответиля. - Ятолько незнаю, чтоона подразумевала под«скорым». Ктознает, какдолго живут русалки?!


        Живу какмарлин


        Новой помощницы похозяйству унас больше нет. Мама считает, чтомы запоследнее время стали уже достаточно самостоятельными. Время отвремени она просит фрау Шмидт, ита приходит кнам нанесколько часов вдень. Иона, конечно, запрещает нам включать телевизор.
        Уменя теперь опять есть своя комната. Рисунки наобоях напоминают мне оПолине иобассейне. Аиногда мне даже удаётся уговорить Элвиса совершить трюк.
        Иоанна повесила настену всвоей комнате карту, накоторую нанесла все моря иреки. Красной линией наней обозначен маршрут путешествия Полины изСредиземного моря донашего города. Ясудовольствием представляю себе, чтоПолина сейчас живёт вюжных морях, ивижу, какона, наблюдая залюдьми иучась всему новому, сидит подпальмами ипьёт кокосовое молоко.
        Ятоже учусь.
        Вовремя летних каникул я каждый день ходил вбассейн. И,хотя сейчас уже сентябрь, якаждый день после обеда иду всектор дляпрыжков.
        Между делом я научился вполне сносно плавать, мнеудаётся подолгу задерживать воздух инедышать подводой. Посетители бассейна уже давно перестали надсмехаться надо мной. Многие меня теперь даже подзадоривают, когда я сразбега прыгаю сдесятиметровой вышки. Апосле удачного прыжка они мне иногда аплодируют.
        Даже вшколе обсуждают моё новое хобби. Акогда недавно Пауль вовремя перемены опять назвал меня надутым шаром, мальчики измоего класса больше несмеялись вместе сним.
        Иногда, когда я вбассейне после прыжка сдесятиметровой вышки погружаюсь вбурлящий воздушными пузырьками водоворот иоткрываю глаза, мненамгновение кажется, чтоя вижу тени проплывающих дельфинов.
        Когда-нибудь, язнаю это точно, ясмогу понять, какможно совершить путешествие вмир Полины. Итогда я навещуеё!
        Время отвремени Пауль иего гориллы сидят набортике бассейна, передразнивают меня иревут:
        - Давай покажинам, какты плюхаешься животом!
        Но,положа руку насердце, надоли гордому марлину обращать внимание натрескотню глупых сельдей?

        notes
        Сноски

        1
        ВГермании самой хорошей отметкой является единица, асамой плохой - шестёрка.