Титан конца света Рэки Кавахара
        Ускоренный мир #25
        Невероятная битва Шести Великих Легионов против Белого Легиона и "Бога апокалипсиса Тескатлипоки"!
        Харуюки и Шесть Великих Легионов смогли остановить "Бога солнца Инти". Однако теперь их ждёт ещё более отчаянная битва.
        Имя этому невероятному созданию, возвещающему конец Ускоренного Мира - "Бог апокалипсиса Тескатлипока".
        Столкнувшись со сложнейшим врагом за свою жизнь, Харуюки изобретает новую Инкарнацию.
        - Прошу, мой свет... Защити всех!
        Тем временем битва с Белым Легионом во главе с Вайт Космос тоже подходит к концу. Боевые товарищи Харуюки гибнут один за другим, и ему приходится принять сложное решение...
        Потрясающий финал арки Белого Легиона!
        Реквизиты переводчиков
        Работа с иллюстрациями: HAIRO
        Перевод с японского: ARKNAROK
        Редактура: КОСТИН ТИМОФЕЙ
        Самый свежий перевод всегда можно найти на сайте нашего проекта:
        Чтобы оставаться в курсе всех новостей, вступайте в нашу группу в Контакте:
        ARKNAROK'У НА ЧАЙ
        QIWI-кошелек: +79176728067
        Yandex.Деньги: 410017266948118
        PayPal: PAYPAL.ME/ARKNAROK
        СБП: +79176728067
        Любое распространение перевода за пределами нашего сайта запрещено. Если вы скачали файл на другом сайте - вы поддержали воров
        Версия от 09.03.2021
        ЛЮБОЕ КОММЕРЧЕСКОЕ ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ДАННОГО ТЕКСТА ИЛИ ЕГО ФРАГМЕНТОВ БЕЗ РАЗРЕШЕНИЯ ЗАПРЕЩЕНО
        Начальные иллюстрации
        Глава 1
        - Мы так долго не виделись, но, увы, нам вновь придётся расстаться. Прощайте, мои друзья. Прощай, моя любимая дочь. Вы все блестяще исполнили роли, которые я для вас сочинила.
        Сидевшая на парящем в ночном небе пегасе Белая Королева Вайт Космос произнесла эти слова таким печальным голосом, словно ей и правда не хотелось прощаться.
        Её правая рука медленно подняла “Сияние”, один из Семи Артефактов. На скипетре мерцал серебристый блик чистого лунного света, давшего название уровню.
        Через секунду Сияние плавно опустилось, будто перерезая нить судьбы.
        До сих пор стометровый великан, известный как Энеми Ультра Класса “Бог апокалипсиса Тескатлипока”, лишь молчаливо взирал на прижатых к земле бёрст линкеров, но теперь на его левой руке появились концентрические алые круги.
        Он собирался атаковать.
        Харуюки тут же понял: скорее всего… нет, несомненно эта атака будет сильнее, чем все, которые он когда-либо видел в Ускоренном Мире. Но и увернуться он не мог. Чёрные концентрические круги на правой руке Тескатлипоки до сих пор испускали гравитационные волны, придавившие к земле объединённую армию Шести Великих Легионов, собравшуюся ради битвы с Инти.
        Харуюки слышал, как трещит броня Сильвер Кроу, но всё его внимание было приковано к тому, что происходило в паре дюжин метров впереди.
        Красные круги на ладони Тескатлипоки угрожали не только Харуюки и армии. Считанные секунды назад в парке Китаномару возле Имперского Замка - если ещё точнее, то на месте Будокана - появились пять бёрст линкеров, которые тоже должны были попасть в область поражения.
        Фиолетовая Королева Пёрпл Торн по прозвищу “Электродуговая Императрица”.
        Жёлтый Король Йеллоу Радио по прозвищу “Радиоактивный Психопат”.
        Синий Король Блу Найт по прозвищу “Покоритель”.
        Зелёный Король Грин Гранде по прозвищу “Неуязвимый”.
        И Чёрная Королева Блэк Лотос по прозвищу “Конец Света”.
        Старший офицер Белого Легиона Айвори Тауэр, он же Блэк Вайс, пожертвовал собой, чтобы уронить Инти на пятёрку Королей и мгновенно убить их. Пяти Легионам пришлось объединить силы ради сражения с Инти. Но даже победа над ним и воскрешение Королей оказались частью плана Вайт Космос. Когда Харуюки разрубил Инти с помощью Универсального Омега-стиля, изнутри того появился Тескатлипока, и Белая Королева немедленно поработила его при помощи “Божественного света” - способности Сияния.
        Получив от своих легионеров известия о победе над Инти, Короли погрузились на неограниченное нейтральное поле, полагая, что опасность позади. Но хотя они не ожидали увидеть Тескатлипоку, бёрст линкеру девятого уровня под силу за доли секунды оценить обстановку и придумать план действий.
        Тем не менее, Короли не двигались и стояли плотной группой посреди кратера, оставшегося от Будокана.
        Они не могли пошевельнуться, потому что тоже попали в сверхмощное гравитационное поле Тескатлипоки, придавившее к земле девяносто шесть участников похода. Прищурившись, Харуюки увидел под ногами Королей чёрные круги. Если бы он не лежал ничком, то наверняка разглядел бы похожий под Сильвер Кроу.
        Следовало отдать должное силе Монохромных Королей, ведь гравитация не смогла поставить их на колени, но даже Блу Найт и Грин Гранде, самые могучие из пятёрки, держались из последних сил. На фоне тихого гула, который издавал великан, слышалось, как скрипят суставы Королей и трескается их броня.
        Пока правая рука Тескатлипоки удерживала на месте сто одного бёрст линкера, на левой по очереди загорались красные круги. Если чёрных было всего пять, то красных горело уже восемь. Харуюки понятия не имел, почему Тескатлипока так старательно заряжал удар, который в любом случае уничтожил бы и Харуюки, и пятерых Королей в мгновение ока. Вернее, даже шестерых, потому что среди участников похода была Красная Королева Скарлет Рейн. И это означало, что, несмотря на победу над Инти, все Короли за исключением Космос, а также все основные бёрст линкеры Шести Великих Легионов вновь попадут в бесконечное истребление.
        - Нет… Ни за что!.. - раздался сдавленный вопль справа от Харуюки.
        Он принадлежал Скай Рейкер, старшему офицеру Нега Небьюласа. Она давила руками на колёса коляски, пытаясь привстать, но тонкое серебро лишь гнулось, не в силах выдержать подобной тяжести.
        Услышав громкий хруст ломающихся спиц, Харуюки понял, чего именно боялась Скай Рейкер.
        Нет, Короли не попадут в бесконечное истребление.
        Бог апокалипсиса Тескатлипока находится во власти Вайт Космос. Скорее всего, игра припишет все его успехи Белой Королеве. Но если у Харуюки и большинства участников похода она лишь отнимет малую часть бёрст поинтов, то Нико, Черноснежку и остальных Королей ждёт иная судьба. В Ускоренном Мире всех бёрст линкеров девятого уровня связывает беспощадное правило внезапной смерти: если их убьёт игрок такого же уровня, то они мгновенно потеряют все очки, а Брейн Бёрст принудительно удалится.
        Иными словами, когда через несколько секунд Тескатлипока обрушит на них свою атаку, Блу Найт, Пёрпл Торн, Йеллоу Радио, Грин Гранде, Черноснежка и Нико перестанут быть бёрст линкерами. Они потеряют и память об Ускоренном Мире, и узы со своими друзьями, и дуэльных аватаров, которые уже стали частью их самих.
        - Нет… Нет! - вырвался из скрытого под серебристым визором рта аватара стон Харуюки.
        “Нет. Не надо! Только не это!” - мысленно взывал он к Вайт Космос, глядя на её парящего в выси скакуна.
        Но Белая Королева не двигалась, продолжая указывать опущенным Сиянием на дно кратера. Давным-давно, ещё на заре Ускоренного Мира, она сражалась плечом к плечу с остальными Королями, а теперь пыталась погубить не только их, но и своего “ребёнка” Черноснежку - однако её фигура всё равно создавала впечатление полнейшей безмятежности.
        Да. Похоже, Белая Королева задумала именно это.
        Когда первый Гном Платинум Кавалер привёз её сюда на своём пегасе, она сказала: “Вы помогли мне собрать все карты”. Очевидно, она имела в виду Бога апокалипсиса Тескатлипоку и шестерых Королей.
        Если так посмотреть, у Вайт Космос имелась возможность избавиться от Королей и раньше. Ей всего лишь нужно было не отдавать Сияние Платинум Кавалеру во время падения Инти, а держать его в руках самой. В таком случае все Короли - за исключением Нико - не попали бы в бесконечное истребление, а погибли бы на месте. Но она этого не сделала, чтобы заставить Шесть Великих Легионов победить Инти, слишком могущественного для одного лишь Белого Легиона; и чтобы взять под свой контроль вторую форму этого Энеми - Тескатлипоку. А уже убийство Королей шло в её плане следующим пунктом.
        Вайт Космос собиралась совершить то, что считалось среди игроков невозможным - убить пять других девяточников и первой в истории получить десятый уровень.
        Но едва ли она остановится на этом.
        У неё будет сильнейший Энеми Тескатлипока, предельный для бёрст линкера десятый уровень и сгусток тёмной Инкарнации под названием Броня Бедствия 2. Собрав вместе три величайшие силы Ускоренного Мира, Космос наверняка попытается что-то с ними сделать. Нечто, связанное с принципами Белого Легиона, которые упоминала Роуз Миледи.
        Но что бы она ни задумала, её нужно остановить. Не может быть никаких принципов, ради которых должны умереть Черноснежка, Нико и остальные Короли.
        Мозг… вернее, квантовые цепи Харуюки разогнались до предела. Он увидел, как красных кругов стало девять. Что-то подсказывало, что следующий окажется последним.
        Промелькнула мысль обратиться за помощью к своей сильнейшей союзнице - Энеми Легендарного Класса “Архангел Метатрон”. Но сейчас она как раз залечивала раны в Аэрохижине на вершине Старой Токийской Башни. Для этого ей пришлось уйти глубоко в себя, хотя она наверняка услышит Харуюки, если он обратится к ней по мысленной связи. С другой стороны, раненая Метатрон вряд ли сможет одолеть врага на целый класс выше себя. Более того, даже она не сумеет добраться сюда за пару секунд, ведь Старая Токийская Башня находится почти в четырёх километрах от Будокана. Харуюки должен был сделать что-то сам, а не надеяться на чужую помощь.
        Он должен встать.
        Потому что иначе всё будет напрасно: и согласие стать бёрст линкером, и достижение шестого уровня, и пройденные испытания.
        - О… а… а-а-а-а-а! - закричал Харуюки.
        Но окутавшее аватара гравитационное поле не поддавалось. Харуюки не мог ни подняться, ни расправить крылья, ни даже повернуть ладонь к Тескатлипоке. Он уже включил Инкарнацию, но хватка незримых оков всё равно не ослабевала.
        Если Белая Королева не соврала, и этот багровый великан - действительно Энеми Ультра Класса, то он один из владык Ускоренного Мира наравне с Четырьмя Богами, а может, даже сильнее их. Когда-то Графит Эдж по прозвищу “Аномалия” сказал об этих сверхсуществах, что их невозможно победить, если не выйти за рамки системных ограничений.
        Системные ограничения…
        Стоило подумать о них, как из воспоминаний всплыл голос:
        “Если картинку перед глазами генерирует система, в этот процесс можно вмешиваться”.
        Так говорила учительница Харуюки - Центореа Сентри по прозвищу “Безжалостная”. В первый же день тренировок в павильоне Ому Сентри показала ему, на что способен омега-стиль. Она растворилась в пространстве, пропав с глаз Харуюки, а затем отрубила ему наплечник. Он ничего не замечал до тех самых пор, пока металлический щиток не упал к его ногам.
        Затем она объяснила потрясённому Харуюки, что случилось:
        “Во время схватки система на самом деле предугадывает будущее на миг вперёд и показывает нам эту картинку. Система предсказывает грядущее с потрясающей точностью и, как правило, не ошибается. Ничего удивительного, ведь она основывает свои прогнозы на наших мыслях - вернее, на сигналах контура воображения, управляющего аватаром. Ладно, суть не в этом, а в том, что если разобраться в принципах этого предсказания, можно заставить его совершать ошибки”.
        Сентри говорила о том, что системы Брейн Бёрста отвечают за то, что видит Харуюки, но они же управляют и Энеми. Сильнейшие среди существ поразительно быстро реагируют на движения бёрст линкеров, поэтому наверняка полагаются на предсказания будущего.
        Тескатлипока атаковал каждого из ста одного бёрст линкеров по отдельности. Его гравитационное поле не одно для всех, а своё для каждой цели - об этом говорят чёрные круги, появившиеся под аватарами.
        Харуюки оставалось лишь на секунду исчезнуть с этого места. Не вырваться силой, а заставить систему предсказания будущего ошибиться и внушить ей, что дуэльный аватар находится где-то ещё…
        Четырёх месяцев тренировок в павильоне Ому не хватило, чтобы Харуюки освоил все тайны омега-стиля. Но он помнил каждое слово Сентри и все умения, которые она показывала.
        “Ты должен полностью освободить свой разум и не думать даже о том, чтобы стоять неподвижно. Полное затухание всех мыслей, превращение в часть окружающего мира - вот секрет Синтеза”.
        Получится ли у него очистить сознание и подсознание именно сейчас, когда всего несколько секунд отделяют их от катастрофы? Именно управление собственными мыслями давалось Харуюки сложнее всего.
        Даже пробыв бёрст линкером девять месяцев, он всё равно волновался и перед битвами за территорию, и даже перед обычными дуэлями - да так, что сердце едва не выпрыгивало из груди. Разговаривая с незнакомыми бёрст линкерами, он неизбежно начинал заикаться. Хотя Роуз Миледи, она же Цубоми Косика, отзывалась о Сильвер Кроу как об одном из бёрст линкеров, которого знают все жители Ускоренного Мира, Харуюки вовсе не считал себя героем. Ему лишь повезло с учителями, друзьями и соперниками, которые помогли прожить так долго. Не будь их, Харуюки уже давно бы растерял все очки…
        Но пускай даже всё это правда, он никогда - никогда! - не простил бы себя, если бы собственная слабость не позволила ему попытаться спасти Нико и Черноснежку от надвигающейся смерти.
        Нельзя прекращать думать, даже если ускоренное до невозможности сознание займётся огнём от напряжения.
        По словам Центореа Сентри Синтез, один из сильнейших приёмов омега-стиля, подобно Инкарнации полагается на контур воображения, но делает с ним нечто прямо противоположное. Во время Синтеза бёрст линкер должен полностью заглушить мысленные образы, идущие из квантовых контуров, и стать частью окружающего мира.
        Когда-то Вторая Красная Королева Скарлет Рейн уже рассказывала Харуюки о похожем явлении под названием Обнуление. Когда бёрст линкера охватывают отчаяние и чувство бессилия, негативная Инкарнация заглушает все команды, отправляемые дуэльному аватару, и тот не может сдвинуться с места. Однажды во время битвы с Даск Тейкером по прозвищу “Мародёр” Харуюки тоже потерял волю к сопротивлению и едва было не испытал Обнуление на себе.
        Но схожесть Синтеза и Обнуления обманчива. В случае Обнуления на самом деле зануляются лишь двигательные команды, в то время как из квантовой цепи, играющей роль души, изливается мощный поток отрицательной Инкарнации. Однако, чтобы достичь Синтеза, нужно полностью стереть все сигналы, которые проходят по контуру воображения. Это можно назвать нулевой Инкарнацией в противовес положительной и отрицательной.
        Но как этого добиться? Скорее всего, ключ кроется в словах Сентри о слиянии с миром. Если попытаться охватить разумом бескрайний Ускоренный Мир, образ станет предельно тонким. Иными словами, нужно представить себе бесконечность.
        До сих пор приключения Харуюки ограничивались центром Токио, начиная от Сугинами и заканчивая Тиёдой. Казалось бы, он никак не мог представить себе весь Ускоренный Мир, который тянется от Хоккайдо до Окинавы.
        Но на самом деле Харуюки уже не раз видел этот мир целиком. Это было не на нижнем и среднем уровнях - также известных, как обычное дуэльное и неограниченное нейтральное поле - а на высшем. Он видел, как переливается галактика бесчисленных узлов, образуя не только знакомый Харуюки мир Brain Burst 2039, но и уже закрытые “попытки” номер один и три - Accel Assault 2038 и Cosmos Corrupt 2040. Все вместе они и составляют собой Ускоренный Мир.
        Вот нужный образ: бесконечный трёхслойный мир. Если вообразить его лишь на мгновение, отбросив все страхи и волнения, можно слиться с миром. Но при этом Харуюки нельзя подниматься на высший уровень. Сейчас ему нужно не сфокусировать сознание, чтобы пробить стену между уровнями, а распространить его так широко, что оно пропадёт с глаз системы.
        Оно должно растянуться с самого северного узла Брейн Бёрста до самого южного… захватить и Аксель Ассолт над головой, и Космос Коррапт под ногами…
        Образ.
        Синтез.
        Харуюки показалось, будто по миру перед ним пробежала рябь. Эта волна поглотила Сильвер Кроу и превратила его в мельчайшие частицы света, которые начали всасываться в землю и воздух. Разумеется, ничего этого не случилось по-настоящему. Это был лишь обман чувств Харуюки… и систем Брейн Бёрста.
        Уже не глаза, а мозг и душа говорили о том, как устроен мир. В него добавились расположенные рядом Имперский Замок и правительственный квартал Касумигасэки, затем небоскрёбы Синдзюку и Сибуи, все двадцать три района центрального Токио, равнина Канто, Хонсю, Хоккайдо, Сикоку, Кюсю… затем два мира, расположенных параллельно Брейн Бёрсту… или нет? Что…
        Растянувшееся сознание резко сжалось и вернулось в аватара.
        Скорее всего, не прошло и четверти секунды. Но этого хватило. Гравитационное поле Тескатлипоки на миг потеряло цель, и давление ослабло. Харуюки всё ещё не мог встать… но у него хотя бы двигалась правая рука.
        Подняв конечность с растресканной бронёй, Харуюки насколько смог отвёл её назад и наполнил кончики вытянутых пальцев образом света.
        У Сильвер Кроу есть дальнобойная атака - Инкарнационный “Лазерный дротик”, но эта способность требует обеих рук и не отличается высокой точностью. Его вторая по дальнобойности атака - трёхметровое “Лазерное копьё”, но лицо Тескатлипоки находится в ста метрах от земли, а излучающая гравитацию ладонь - в пятидесяти. И это не говоря уже о том, что такая атака для Энеми Ультра Класса - что слону дробина. Поэтому Харуюки должен был здесь и сейчас придумать совершенно новую технику, которая могла хоть как-то повлиять на происходящее.
        Ещё начиная с “Лазерного меча”, Харуюки создавал боевые Инкарнационные техники типа “Увеличение радиуса атаки”. Наполняя собственную ладонь мощным образом меча или копья, он вызывал Оверрайд и мог наносить урон стоящим на большом расстоянии врагам. Однако, даже создавая дальнобойные техники, Харуюки ткал образы не огнестрельного оружия, а мечей и копий, потому что сила Сильвер Кроу была лишь в одном.
        Незадолго до решающей битвы с Даск Тейкером Харуюки и Такуму учились у Нико пользоваться Системой Инкарнации. Она показала им “Излучающий Кулак” и “Пироскольжение” - Инкарнацию типа “Увеличение радиуса атаки” и “Увеличение мобильности”, а затем объяснила, что дальнобойные атаки Скарлет Рейн - всё равно что иглы ежа. Внутри под мощнейшей бронёй - лишь маленький беспомощный ребёнок, и именно поэтому Нико не могла даже Инкарнацией повышать себе защиту и силу атаки. Таковы фундаментальные ограничения Системы Инкарнации.
        Харуюки полагал, что его Сильвер Кроу родился из воплощения внутренней травмы - острого желания улететь подальше от невзгод. Почти весь его потенциал приходился на способность к полёту, а в остальном он был практически безоружным аватаром, который в бою полагался преимущественно на скорость. Как и Нико, ему среди основных типов Инкарнации были доступны лишь “Увеличение радиуса атаки” и “Увеличение мобильности”. Харуюки считал, что и его воображению не под силу сделать аватара сильнее или защищённее.
        Но так ли это?
        Когда-то Аргон Арей, одна из старших членов Общества Исследования Ускорения, предложила Теорию Сердечной Брони. Та гласит, что обладатели металлических аватаров окружают свои душевные шрамы (которые и становятся основной аватаров) такой крепкой скорлупой, что и сами не могут их разглядеть. Конечно, Аргон нельзя верить на слово, но если она всё же права, то Харуюки, выходит, и сам не знает, что скрывается под металлической бронёй Сильвер Кроу.
        Что, если…
        Что, если внутри аватара есть не только желание сбежать?
        Месяц назад Черноснежка - “родитель” Харуюки и Королева, которой он поклялся в верности - рассказала ему о втором уровне Инкарнации.
        “Чтобы породить положительную Инкарнацию, нам необходимо пойти против наших душевных травм. Нам нужно пойти против их воплощения в Ускоренном Мире - нашего собственного дуэльного аватара, и против самих себя в реальном мире. Нужно принять их и превратить в надежду… и это крайне тяжело. Но у тебя должно получиться. Ведь ты смог самостоятельно осознать, что представляет собой воображение”.
        Вдохновившись этими словами, Харуюки пообещал ей, что сделает всё возможное, чтобы найти образ своей надежды.
        Результатом того разговора стало то, что во время следующего бегства из Имперского Замка Харуюки пошёл против своей душевной травмы и создал Инкарнацию второго уровня под названием “Скорость света”, которая помогла ему уйти от Судзаку.
        Однако, что если в Сильвер Кроу есть не только моральные травмы, но и какая-то надежда, с которой не нужно бороться?
        Броня металлического аватара - скорлупа, которая скрывает нечто настолько ужасное, что даже сам игрок не может смотреть этому в глаза. Едва ли Аргон Арей ошиблась в своих рассуждениях, но неужели это и есть вся правда? Неужели броня, которая ещё крепче, чем у зелёного аватара, дана Сильвер Кроу лишь для защиты своего жалкого нутра?
        Первопроходец Хром Фалькон, ставший первым Хром Дизастером, тоже был металлическим аватаром и всё время думал лишь о том, как защитить свою напарницу Шафран Блоссом. Когда он первым среди игроков пробрался в неприступный Имперский Замок, ему пришлось выбирать, что забрать с собой: либо сильнейший меч “Бесконечность”, либо крепчайший доспех “Судьба”. В конце концов он выбрал не меч, который бы сделал его гораздо сильнее, а доспех, который избавил бы Шафран от её уязвимости. И даже падение этого Первопроходца во тьму вызвало то, что коварное Общество Исследования Ускорения лишило Шафран всех очков. Под блестящей бронёй Хром Фалькона всегда было желание защищать дорогого человека.
        И оно же горело внутри Харуюки. Более того, в какой-то момент оно вышло на первый план, и теперь он всегда стремился защищать не столько себя, сколько Черноснежку, Нега Небьюлас и многих других бёрст линкеров, которых считал своими друзьями.
        Безусловно, в большинстве своём и товарищи по Легиону, и соперники Харуюки были намного сильнее, чем он. Ещё совсем недавно именно они в основном защищали Сильвер Кроу, а не наоборот. Однако сейчас им владело желание спасти их - и ничто другое. Их - это не только Черноснежку и Нико, но и остальных Королей, и даже бёрст линкеров из других Легионов, с которыми они так долго конфликтовали. Харуюки хотел защитить от Тескатлипоки все сто человек.
        Он почувствовал, как аватар наполняется жаром. Но это было не пламя ярости, сжигающее душу изнутри, а энергия чистого и тихого света. Чувства подсказывали Харуюки, что это не какая-то новая, только что возникшая сила - она уже давно скрывалась в глубине его души. Да, этот свет жил под непроницаемой бронёй Сильвер Кроу с самого рождения дуэльного аватара. Именно благодаря ему “Удар головой”, первый спецприём аватара, наносил часть урона стихией света.
        “Мой свет, прошу тебя… Защити всех!” - взмолился Харуюки, напрягая все душевные силы. Он собрал этот свет в правой ладони и выпустил его вместе с мысленным образом, выбрасывая вперёд руку.
        - Лайт Шелл[21 - Light Shell, Световая скорлупа.]!
        В тот же миг Синтез перестал обманывать систему, и гравитационное поле Тескатлипоки вновь попыталось навалиться на Харуюки.
        Но вокруг правой руки Сильвер Кроу беззвучно вырос световой шар, останавливая искажающее пространство поле. Белоснежная скорлупа была тонкой до прозрачности, но всё равно продолжала неумолимо расширяться. Полусфера в мгновение ока выросла до десяти метров, потом до двадцати, и уже понемногу приближалась к пяти Королям, стоящим посреди кратера Будокана.
        Ещё совсем немного… и свет Харуюки дотянется до Черноснежки.
        - Тя… ни-и-и-ись…
        Харуюки изо всех сил тянулся рукой, но фигура стоящей вдалеке Блэк Лотос вдруг начала расплываться перед глазами. Душа, вернее, квантовая цепь не выдержала перегрузки и начала барахлить. Но Харуюки не мог отключить Инкарнацию. Он должен был любой ценой освободить Королей от гравитационных оков, пока Тескатлипока не зарядил окончательную атаку левой рукой. Если он не поможет им сбежать, то все усилия, затраченные на Синтез и Световую скорлупу, окажутся напрасными.
        Перед глазами всё расплывалось и темнело. Ощущения постепенно притуплялись. И всё же Харуюки продолжал выжимать из себя мысленный образ. Оставалось всего три… нет, уже два метра…
        Но тут Оверрей на правой руке Сильвер Кроу замерцал и погас.
        В тот же миг световая скорлупа разбилась, будто стекло, разлетевшись на мириады осколков.
        На левой руке Тескатлипоки зажглась девятая концентрическая окружность.
        Круги по очереди, от внешнего к внутреннему, начали вспыхивать ослепительным сиянием. Мир содрогнулся от невиданной плотности энергии, которая собралась на ладони гиганта. Настал час гибели.
        Внезапно слева, справа и позади Харуюки вспыхнули пёстрые огни - синие, красные, жёлтые, зелёные, фиолетовые. Эффекты спецприёмов… и Оверреи.
        В световом барьере был смысл. Хотя он продержался всего долю секунды, товарищи Харуюки не упустили своего шанса. Пока гравитация вновь не прижала их к земле, они успели выкрикнуть названия своих атак:
        - Лайтнинг Циан Спайк!
        - Сиринг Ноут!
        - Лимонен Сорбет[18 - Limonen Sorbet, Лимонный шербет.]!
        - Исилин Страйк!
        - Чарджд Вайн[19 - Charged Vine, Заряженная лиана.]!
        - Рокет Стрейт[16 - Rocket Straight, Ракетный кулак.]!
        - Карнедж Канонболл[17 - Carnage Cannonball, Убийственное ядро.]!
        - Суперлюминал Строк!
        - Ренжлесс Сижен!
        - Спайрал!
        - Винд Баллет!
        - Рэдиэнт Бёрст!
        - Хевенли Стрейтос!
        Харуюки разобрал только эти названия, хотя было ещё почти пятьдесят других. Массированный залп дальнобойных спецприёмов и Инкарнаций оторвался от земли и устремился ввысь, сливаясь в радугу.
        Но поразительнее всего была даже не скорость реакции бёрст линкеров, атаковавших противника, как только ослабло гравитационное поле.
        Сильнейшие бёрст линкеры Шести Великих Легионов ни о чём не договаривались, но все как один выбрали одну цель, и этой целью стала не голова Тескатлипоки, и даже не его ладони, а Белая Королева Вайт Космос, парившая на пегасе у затылка гигантского Энеми.
        Судя по на редкость изящным формам, аватар Космос даже на девятом уровне не мог похвастаться крепкой бронёй. Она ни за что не переживёт пятьдесят спецприёмов и Инкарнаций, если они достигнут цели. Доказательством этому стало то, что Платинум Кавалер, сидевший на пегасе позади Космос и державший поводья, потянулся к щиту на своей спине. Но он бы уже не успел, да и щит всё равно не остановил бы такой шквал.
        Вайт Космос тоже это поняла и резко подняла опущенное Сияние.
        Левая рука Тескатлипоки, готовая нанести решающий удар, подскочила с невероятной для своих размеров скоростью. Радуга, сплетённая из множества дальнобойных ударов, врезалась прямо в мощную ладонь.
        Вспышка.
        Через миг ночное небо стало красным от чудовищного взрыва.
        Похоже, это взорвались не только спецприёмы и Инкарнационные техники бёрст линкеров, но и вся энергия, которую Тескатлипока накапливал в руке. Миг спустя на уровень обрушилась ударная волна, заставившая его содрогнуться, а броню лежащего на земле Харуюки - заскрипеть.
        Тескатлипока наклонился. Харуюки чуть было не закричал: “Он падает!”, но Энеми вытянул правую руку в сторону, отступил на шаг и устоял. Очень хотелось оценить нанесённый урон, но шкалы здоровья висели в ста метрах над землёй и казались такими крошечными, что Харуюки не мог даже сосчитать их.
        Но хотя им не удалось повалить Энеми на землю, тому пришлось взмахнуть правой рукой, поэтому гравитационное поле исчезло, так и не включившись заново. Харуюки знал, что такой шанс нельзя упускать, но отдача от перегрузки воображения ещё не отпустила его и мешала даже соображать.
        Кто-то вдруг схватил Харуюки и помог ему подняться.
        - Дальше мы сами, Кроу! - крикнул Такуму, прижимая к себе друга мощной левой рукой и целясь в небо Сваебоем в правой.
        Остальные бёрст линкеры тоже приступили к делу, не дожидаясь приказов.
        Пятьдесят с чем-то аватаров дальнего боя тут же образовали строй и начали готовить следующий залп. Аватары ближнего боя разделились на два отряда и устремились вперёд по флангам. Но хотя их слаженность заслуживала уважения, они забывали нечто очень важное. Пятёрка Королей в кратере Будокана до сих пор не пришла в себя. Судя по трещинам, бежавшим даже по броне Зелёного Короля, гравитация ударила по ним сильнее всего.
        - Я должен… защитить семпая! - хрипло выдавил из себя Харуюки и попытался шагнуть в сторону кратера, как вдруг…
        - Братец! - крикнул кто-то из дальнобойных аватаров.
        Этот сахарный голосок мог принадлежать только Лимон Пьерретт из Жёлтого Легиона.
        Жёлтый Король Йеллоу Радио, стоявший за спинами остальных Королей, отреагировал на её клич.
        Он развёл удивительно тонкие руки в стороны. Правая обхватила Блу Найта и Пёрпл Торн, левая Грин Гранде и Блэк Лотос.
        - Клаунс Ласт Резорт[14 - Clown’s Last Resort, Последний довод шута.]! - прокричал Йеллоу Радио название техники и вспыхнул ослепительно жёлтым светом. Это был не просто спецэффект, а Оверрей Инкарнации…
        Свет быстро превратился в ядовитый дым. Раздался громкий хлопок, и Короли исчезли с глаз.
        Затем тот же жёлтый дым появился спереди-справа от Харуюки, в самом центре армии бёрст линкеров. Ночной ветер очистил воздух, и из клубов возникли пятеро Королей.
        - Телепортация?! - прогудел Такуму удивлённым басом.
        Случившееся и правда заслуживало изумления. Брейн Бёрст в своей основе - файтинг, и телепортация в нём даёт огромное преимущество. Харуюки знал лишь одну способность такого типа - “Мгновенный скачок” Хром Фалькона, и даже то была лишь имитация настоящей телепортации. На самом деле применяющий эту способность аватар превращался в сгусток фотонов и быстро летел вперёд.
        Но и этого хватило, чтобы Харуюки, став Шестым Хром Дизастером и получив доступ к “Мгновенному скачку”, громил своих врагов почти безнаказанно. Его сумел остановить лишь вице-президент Общества Исследования Ускорения Блэк Вайс, использовав “Шестигранное сжатие”. Но теперь оказалась, что подобным умением втайне ото всех владел Йеллоу Радио, которого - если говорить честно - многие считали слабейшим бойцом среди Королей - даже после Вайт Космос.
        Короли переместились почти на полсотни метров. Но если Радио умеет так далеко телепортироваться, то почему не помог Королям просочиться сквозь “Икосаэдральную Блокаду” Блэк Вайса и избежать гибели от падающего Инти?..
        Впрочем, повисший в голове вопрос был не из тех, что требуют срочного ответа. Хотя легионеры могли теперь защищать Королей, опасность пока не миновала.
        Еле удержавшись от того, чтобы немедленно броситься к израненной Черноснежке, Харуюки посмотрел в ночное небо.
        Тескатлипока всё ещё стоял, сильно наклонившись, и не двигался. Погасли последние всполохи, и из дыма показалась защищавшая Космос левая рука.
        От огромной ладони не осталось ничего, кроме большого пальца. Это значило, что часть атак прошла сквозь Энеми и достигла Белой Королевы. Возможно, она даже погибла вместе с Платинум Кавалером.
        Харуюки изо всех сил всмотрелся в небо.
        Внезапно вокруг загудели голоса.
        На фоне белоснежной луны сверкал золотом ослепительный пятиугольник. Тот самый щит, который висел за спиной Платинум Кавалера, но почему-то ставший таким огромным, что закрывал не только хозяина и Белую Королеву, но и всего пегаса.
        Затем щит беззвучно уменьшился, открывая взгляду двух бёрст линкеров на спине крылатого коня. Издалека Харуюки не мог как следует разглядеть их, но они казались целыми и невредимыми.
        - Надо же, “Скромник” прятал от нас такой козырь? - пробормотала Манган Блейд из Синего Легиона, стоявшая слева от Харуюки.
        Видимо, она много раз сражалась с Кавалером, но никогда не видела, чтобы тот увеличивал щит в размерах.
        - Но мы всё равно уничтожили левую ладонь Тескатлипоки. Теперь он не сможет использовать смертельную атаку, - прокомментировала Кобальт Блейд рядом с Манган.
        - Гравитационное поле его правой руки крайне опасно даже само по себе, - сказала стоявшая перед ними Ардор Мейден, на секунду обернувшись. - Мы должны быть готовы немедленно атаковать его правую руку, как только он попытается ей двинуть.
        - Это точно… Не хватало ещё, чтобы Кроу вновь пришлось нас спасать, - согласилась Манган Блейд, похлопав Харуюки по спине.
        “Ничего, я буду защищать вас столько, сколько понадобится”, - хотел было ответить он, но от слабости не двигались даже губы. Пожалуй, если бы Такуму его отпустил, он бы немедленно рухнул на землю. Но, хотя Харуюки и понимал, что ему вряд ли хватит сил на ещё одну Световую скорлупу, он пообещал себе применять её снова и снова, если понадобится.
        Вдруг Тескатлипока пришёл в движение, и бёрст линкеры одновременно напряглись. Однако великан лишь выпрямился, опустил пострадавшую руку и снова замер.
        Парящие в ночи Платинум Кавалер и Белая Королева даже не шелохнулись. На всём поле двигались лишь крылья пегаса.
        Вдруг Харуюки услышал:
        - Просто потрясающе.
        Этот исключительно невинный, чистый и сладкий голос принадлежал Вайт Космос по прозвищу “Преходящая вечность”.
        Белая Королева взяла Сияние обеими руками и прижала к груди, словно и правда в порыве восхищения.
        - Давным-давно целая армия опытных воинов ничего не смогла поделать с Тескатлипокой, а вы в одно мгновение одолели его “Тошкатль”[15 - Пятый месяц ацтекского календаря.], - продолжила она.
        Её слова повергли Харуюки в недоумение.
        Тескатлипока появился из нутра “Бога солнца Инти” - чудовищно сильного Энеми, которого никто не побеждал с самого появления Ускоренного Мира. Это значит, что даже Белая Королева видела Тескатлипоку впервые. Тем не менее она говорила так, будто какая-то армия сильных бёрст линкеров уже пыталась сражаться с ним.
        И раз на то пошло, откуда Белая Королева знает имя этого Энеми и название его оружия? Ни другие Первопроходцы, вроде Синего и Зелёного Королей, ни даже Святые Энеми Метатрон и Аматерасу не знали, что смерть Инти приведёт к появлению Тескатлипоки. Где же Вайт Космос могла про это разузнать?
        Харуюки, всё ещё не способный стоять без помощи Такуму, раздумывал над этими вопросами, пока справа не раздался немного усталый, но звонкий и полный боевого духа голос:
        - Твоя невозмутимость больше похожа на блеф, Космос, - Чёрная Королева Блэк Лотос, она же Черноснежка, подняла слегка выщербленную правую руку-клинок и указала острием точно на Белую Королеву. - Ты прекрасно понимаешь, что какой бы сильной ни была эта тварь, мы не попадёмся второй раз на ту же удочку. Как только мы уничтожим правую руку, он не сможет использовать гравитационное поле, и дальше бой будет похож на обычную охоту на Энеми. Возможно, у него гора здоровья, но если он получает урон, победить его окажется намного легче, чем Инти. Да, на это уйдёт много времени, но мы возьмём верх, да и тебе с Кавалером не спустим!
        Но как бы Черноснежка ни метала в старшую сестру гром и молнии, Белая Королева ничуть не смутилась и ответила своему “ребёнку” мягким голосом:
        - Ты никак не избавишься от своей дурной привычки забегать вперёд, Лотос. Неужели ты считаешь, что Тескатлипоку, вторую форму Инти, будет победить легче, чем первую? Напомню, мне хватило всего одного венка Сияния, чтобы взять Инти под контроль, но этому малышу понадобилось шесть.
        И действительно, на Тескатлипоке блестели шесть шипастых колец: на голове, запястьях, груди, животе и бёдрах. На самом деле это говорило лишь о том, что приручить великана оказалось в шесть раз сложнее, чем Инти, однако можно было и сделать и другой вывод: шести венков достаточно, чтобы взять под контроль даже Энеми Ультра Класса.
        Эта мысль взорвалась в голове Харуюки, словно фейерверк. Он вновь вспомнил вопрос, которым задавался пару минут назад.
        Чего пытается добиться Вайт Космос, собрав три величайшие силы Ускоренного Мира?
        Напрашивался только один ответ: Имперский Замок. Она собиралась разгромить непобедимых Богов, защищающих врата, затем одолеть ещё более могущественных Энеми в подземелье дворца и получить последний артефакт: “Мерцающий Свет”. Любой бёрст линкер в конце концов стремится именно к нему.
        Но если это так…
        Харуюки опёрся на плечо Такуму и кое-как выпрямился, напрягая все вернувшиеся к нему силы.
        - Белая Королева! - прокричал он во весь голос.
        Космос в вышине немного повернула голову. Взгляд из-за линз удивительного цвета будто пронзал его насквозь.
        Ноги Харуюки задрожали, но он совладал с ними и заговорил как можно громче:
        - Белая Королева, если тебе под силу поработить даже Энеми Ультра Класса… то мы, объединившись, могли бы подчинить себе даже Богов Имперского Замка! Неужели тебя не устраивает это решение?! Зачем выбирать путь боли и крови, когда все Легионы могли бы заключить союз и вместе пройти последнее подземелье?!
        И сам он, и Черноснежка считали Белую Королеву величайшим врагом, который едва ли заслуживает прощения… Но даже всё понимая, Харуюки не мог не задать этого вопроса.
        Раскатистое эхо его крика наконец-то умолкло, но ещё долго никто не нарушал тишины.
        Наконец, в лунной ночи раздался тихий голос, почти что шёпот Белой Королевы:
        - Как удивительно, - она сделала такую короткую паузу, что Харуюки не успел даже подумать о том, что именно тут могло быть удивительного. - Давным-давно… в одном виртуальном мире, совсем не похожем на этот, сложилась почти такая же ситуация. Множество игроков, пришедших из разных миров, оказались перед выбором: сотрудничать и пройти игру вместе или же убивать других, пока они не предали тебя. Среди них нашёлся идеалист, который говорил в точности как ты, Сильвер Кроу. Многие прислушались к его словам, но в конце концов…
        Белая Королева замолчала и покачала головой.
        Харуюки почудилось, будто белоснежный аватар преобразился. На место ореола святости пришла аура неумолимого холода.
        - Уже поздно. Вы все безнадёжно опоздали, - закончила она властным голосом, от которого внутренности Харуюки будто сковал мороз.
        Напрягся даже Такуму по соседству.
        Белая Королева словно наложила на всех оковы, но Черноснежка немедленно выплеснула в ответ свою ярость, разбив их вдребезги:
        - Раз так, тебе пришёл конец!
        Раздался оглушительный гул, и из тела Чёрной Королевы хлынул фиолетовый Оверрей. Остальные Короли тоже зажглись своими цветами, словно передавая собственную решимость остальным бёрст линкерам.
        “Нам придётся победить её, чтобы не допустить новых трагедий”, - мысленно сказал себе Харуюки, сжимая левый кулак. Он всё ещё чувствовал себя измождённым, но сил хватило бы ещё на одну Инкарнационную технику.
        Он знал, что делать. Теперь, после уничтожения левой ладони Тескатлипоки, им оставалось бояться только гравитационного поля. Как только опущенная правая рука поднимется и повернётся к ним открытой ладонью, бёрст линкерам придётся обрушить на неё все свои атаки. Пускай Тескатлипока вшестеро сильнее Инти, но не обладает такой защитой от урона. Как уже заметила Черноснежка, этого вполне достаточно, чтобы одержать победу.
        Воздух над полем боя уже почти искрил от напряжения. В ночном небе клубились и извивались тучи, словно призванные аурами ста одного бёрст линкера.
        Но Белая Королева по-прежнему не двигалась.
        Может, она ждала, пока её враги устанут? Но на сегодняшнюю битву пришли в основном высокоуровневые бёрст линкеры, в совершенстве владеющие Инкарнацией. Они могли удерживать мысленный образ хоть час, хоть два. Если Космос так и будет бездельничать, они могут даже отправить кого-нибудь к порталу, чтобы он вышел и привёл подкрепление.
        К тому же едва ли Энеми-пегас, на котором сидели Космос и Кавалер, мог парить вечно. Сильвер Кроу приходится тратить на полёт энергию, и силы крылатого коня тоже наверняка ограничены. Как только враги приземлятся, ими немедленно займутся аватары ближнего боя. Получается, Белой Королеве невыгодно затягивать битву.
        Но стоило Харуюки об этом подумать…
        Как земля под его ногами мелко задрожала.
        В первую секунду он подумал, что это боевой дух сотни бёрст линкеров заставил уровень содрогнуться, но затем осознал свою ошибку. Послышались чьи-то далёкие, тяжёлые шаги - и слева, и справа, и спереди, и сзади.
        Это могли быть только…
        - Энеми… - пробормотал Харуюки.
        - Чёрт, - нервно обронила Манган Блейд рядом с ним. - Мы после битвы с Инти победили целую толпу, и я думала, что их ещё долго не будет. Похоже, зря.
        Харуюки вовсе не забыл о том, что Инкарнация привлекает Энеми. Но, как уже сказала Манган, во время битвы с Инти они привлекли Инкарнацией пару дюжин огромных Энеми, которых пришлось побеждать обычными умениями. Они полностью зачистили окрестности Китаномару, и Харуюки полагал, что новые враги до Перехода здесь уже не появятся. Но Инкарнационный шквал, уничтоживший левую руку Тескатлипоки, оказался таким мощным, что привлёк внимание Энеми, которые находились ещё дальше.
        Уже скоро со всех сторон набегут огромные чудовища Дикого и Звериного Классов, и бёрст линкерам станет не до руки Тескатлипоки. Но и стрелять в ладонь прямо сейчас слишком рискованно - что, если прошлую удалось уничтожить только потому, что она была повёрнута к отряду уязвимой стороной?
        - Обычные Энеми должны нападать на приручённых, - заявила Скай Рейкер, стоявшая правее и сзади Харуюки.
        Она встала со сломанной коляски и подняла руки, окутанные зелёным ореолом. Черноснежка когда-то говорила, что Фуко пользуется лишь положительной Инкарнацией, поэтому Харуюки казалось, что она обладает только техниками массовой защиты вроде “Вуали ветра” и “Вращающегося вихря”, но во время атаки на руку Тескатлипоки Скай Рейкер не осталась в стороне и использовала сильную боевую Инкарнацию под названием “Ветровая пуля”.
        Те бёрст линкеры, чья Инкарнация относится к первому квадранту (то есть отличается направленной наружу позитивной энергией), ужасно страдают, когда им приходится обращаться к силе четвёртого (направленной наружу негативной энергии). Например, Инкарнация Утай ещё положительнее, чем у Фуко, и обладает очищающей силой, поэтому когда однажды она сожгла Энеми в Инкарнационном озере лавы, то затем упала в обморок, не выдержав нагрузки. Однако Фуко, ничем не показывая усталости, заговорила уверенным голосом:
        - К тому же сильные Энеми нападают не просто на ближайшего врага, а на того, который кажется им наиболее опасным. Но если некоторые Звериные нацелятся на Тескатлипоку, Белой Королеве придётся вмешаться. Именно тогда мы сможем уничтожить правую руку.
        - Хорошо, меня устраивает, - отозвался прежде молчавший Синий Король Блу Найт.
        Он поднял обеими руками меч “Импульс”, один из Семи Артефактов, а затем бросил взгляд на Чёрную Королеву.
        - Лотос, с тебя команда на массированную атаку. Ты среди нас лучше всех разбираешься в повадках Космос.
        - Хорошо, - коротко ответила Черноснежка.
        Зелёный Король приподнял крестообразный щит “Конфликт”, Фиолетовая Королева ударила посохом “Буря” о землю, Жёлтый Король покрутил в руках свою трость “Вращательный жезл”, а Красная Королева достала из кобуры пистолет “Миротворец”.
        Дрожь всё нарастала, уже напоминая небольшое землетрясение. Присмотревшись, Харуюки увидел, как вдоль рва Имперского Замка бегут гигантские - хоть и намного меньше Тескатлипоки - фигуры.
        Скорее всего, где-то половина Энеми нападёт на армию Шести Легионов, которой придётся одновременно сдерживать натиск и готовиться к атаке на Тескатлипоку по команде Черноснежки. Бронированные аватары и аватары ближнего боя уже выстраивались в кольцо вокруг остальных, не дожидаясь приказов.
        Что случится раньше? Защитное кольцо не устоит перед атаками Энеми, и начнётся беспорядочная схватка? Или же Белая Королева прикажет Тескатлипоке вновь включить гравитационное поле, чтобы остановить входящий урон?
        Ответ на этот вопрос определил бы не только исход этой битвы, но и войны с Белым Легионом и Обществом Исследования Ускорения.
        - Хару, можешь стоять? - как можно тише прошептал Такуму.
        - Ага, - Харуюки кивнул. - Спасибо, Таку, со мной всё хорошо.
        - Тогда я тоже встану в оборону. Там от меня будет больше толку, потому что энергия кончилась.
        Действительно, Такуму запустил свой Грозовой Циановый Шип в недавнем залпе. Этот спецприём тратил много энергии, поэтому Циан Пайл не мог использовать его слишком часто. Что касается Инкарнации, то Циановый клинок - оружие ближнего боя и до руки Тескатлипоки, увы, не дотянется.
        - Понял, - Харуюки кивнул, отошёл от Такуму и выпрямился.
        Ноги подкашивались, но он устоял и снял с пояса Ясный клинок вместе с ножнами.
        - Возьми пока. В этой битве он мне больше не понадобится, - сказал он, протягивая меч рукоятью вперёд.
        - Но… - попытался возразить Такуму, однако сразу умолк.
        Должно быть, он осознал, что с точки зрения логики так и правда будет лучше всего. Задача Харуюки в этой битве свелась бы к одному из двух - либо к участию в следующем залпе с помощью Лазерного дротика, либо к защите союзников при помощи Световой скорлупы, поэтому меч бы ему и правда не понадобился. С другой стороны, если Такуму собирался защищать своих товарищей, то не мог использовать Циановый клинок, ведь Инкарнация может привлечь внимание тех Энеми, которые нападут на Тескатлипоку.
        - Спасибо.
        Поблагодарив друга, Такуму взял Ясный клинок и повесил на правое бедро. Возможно, этот меч и был коротковат для огромного тела Циан Пайла, но Такуму наверняка придумал бы, как использовать его параллельно со Сваебоем на второй руке, как бы странно это ни смотрелось.
        Харуюки кивнул ему, проводив взглядом до внешнего кольца аватаров, затем переключил внимание на Тескатлипоку и Белую Королеву над ним. Такуму и остальные бёрст линкеры обязательно отобьют атаку Энеми. Харуюки оставалось лишь верить в них и ждать приказа Черноснежки.
        Дрожь земли быстро нарастала. Должно быть, стае Энеми оставалось уже не больше ста метров. Но Белая Королева до сих пор не двигалась, прижав Сияние к груди и храня многозначительное молчание.
        Стая Энеми разделилась надвое. Один фланг помчался прямо на бёрст линкеров, другой повернул к ногам Тескатлипоки. До столкновения Энеми с защитниками и Тескатлипокой оставалось совсем немного…
        Вдруг Белая Королева резко опустила Сияние.
        - Готовьтесь! - крикнула Черноснежка, ставя левую руку поперёк и кладя на неё правую.
        Харуюки встал в ту же стойку и как мог наполнил руки Оверреем.
        Вот, что должно было произойти: Тескатлипока поднял бы правую руку, чтобы зарядить гравитационную атаку, которую Белая Королева назвала “Тошкатлем”. В ответ шесть Королей и дюжины других бёрст линкеров выпустили бы все свои дальнобойные атаки, чтобы успеть уничтожить ладонь, пока на ней не появились пять окружностей.
        Но вместо этого багровый гигант не поднял ни правую руку, ни тем более левую. Вместо этого жёлтая окружность появилась на его груди.
        И другая такая же - у Харуюки под ногами.
        - Ворон-сан!
        - Кроу!
        С боков раздались голоса Скай Рейкер и Манган Блейд. Обе девушки попытались схватить Харуюки за руки, но успели лишь чиркнуть пальцами по металлической броне. Чудовищная тяга уже успела поднять Сильвер Кроу в небо.
        - Уоа?! - изумился Харуюки, но сразу же попытался расправить крылья.
        Однако не успели они разложиться, как огромная правая ладонь Тескатлипоки приблизилась и схватила его.
        Харуюки сдавило со страшной силой. Броня заскрежетала, а шкала здоровья резко сократилась.
        Но он поборол страх оказаться раздавленным и закричал что было сил:
        - Семпай! Стреляйте прямо по мне!
        Смерть грозила Харуюки лишь потерей нескольких бёрст поинтов и часовым ожиданием воскрешения. Победа над правой рукой Тескатлипоки более чем заслуживала такой жертвы, и Черноснежка должна была это понимать.
        И всё же…
        Незримая связь “родителя” и “ребёнка” сообщила Харуюки, что Черноснежка не смогла быстро принять решение.
        Вот почему Белая Королева вновь успела первой.
        Она резко взмахнула Сиянием, и Тескатлипока скрестил на груди правую руку с Сильвер Кроу и раненую левую. Не успел Харуюки даже задуматься над тем, что означало это движение, как под ногами великана вдруг появился красный круг диаметром в дюжину метров.
        Внутрь круга попало лишь семь-восемь Энеми Звериного Класса, бёрст линкеры стояли достаточно далеко. Но Харуюки всё равно закричал что было сил:
        - Защищайтесь!
        В следующий миг из подошв Тескатлипоки вырвалось алое пламя. Огромные Энеми вспыхнули словно спички и с истошными воплями превратились в угольки, несмотря на огромные запасы здоровья.
        Мощь этой атаки поражала воображение. Будь под Тескатлипокой не Энеми, а аватары ближнего боя, они бы не продержались и секунды.
        Однако полные ужаса мысли Харуюки оказались верны лишь частично.
        Он не мог пошевелиться, но вдруг ощутил, как увеличилась сила тяжести. Огромное тело Тескатлипоки поднималось в воздух. Огонь из подошв оказался вовсе не атакой, а выхлопом, причем достаточно сильным, чтобы оторвать от земли стометрового Энеми Ультра Класса.
        Вдруг уши Харуюки заложило от чудовищного грохота. Поток пламени усилился в несколько раз. Волна дыма и жара пробежала над кратером и поглотила бёрст линкеров. Блеск защитных техник быстро исчез под чёрными клубами.
        И это было последнее, что успел разглядеть Харуюки.
        Тескатлипока взмыл ввысь, словно ракета, оставляя землю далеко внизу. Осмотревшись, Харуюки заметил неподалёку пегаса, тоже скакавшего в ночное небо.
        Белая Королева выбрала бегство, а не битву.
        Но почему? Если даже выхлопа от “двигателя” Тескатлипоки хватило, чтобы уничтожить полдюжины Энеми Звериного Класса, он и без рук с лёгкостью испепелил бы бёрст линкеров.
        “Почему Космос этого не сделала? И почему не убила меня?..” - задумался Харуюки и вдруг осознал, что именно произошло.
        Рано было радоваться тому, что он пережил битву. Возможно, смерть в парке Китаномару покажется цветочками по сравнению с тем, что будет дальше.
        Враги захватили его в плен.
        Опомнившись, Харуюки посмотрел на землю и прищурился, но увидел лишь бесконечное море похожих на храмы зданий “Лунного света”, которые никак не помогали понять, куда его несут. Впрочем, судя по скорости, с которой внизу проплывал пейзаж, они летели на огромной скорости. Такими темпами они скоро покинут Токио.
        Что же делать? Рука Энеми так крепко сдавила его, что сбежать бы не получилось. О нападении на Белую Королеву тоже не могло идти и речи. Харуюки поймал себя на тоскливой мысли: “Вот бы у меня были лазеры из глаз, как у Аргон Арей”, и вновь начал думать конструктивно.
        Прямо сейчас он должен был всё-таки разобраться с маршрутом. Затем, когда Тескатлипока приземлится, нужно будет точно выяснить, где именно он оказался. У него должно получиться. Не зря же он, став бёрст линкером, подробно изучил карту Токио.
        Поборов страх, Харуюки раскрыл глаза пошире и вновь всмотрелся в землю под собой.
        Глава 2
        Харуюки очень старался запомнить как можно больше подробностей о маршруте, но его старания оказались практически напрасными.
        Энеми Ультра Класса “Бог апокалипсиса Тескатлипока” летел следом за пегасом, на которой сидели Белая Королева Вайт Космос и её защитник Платинум Кавалер. От парка Китаномару они полетели сначала на восток, потом на юго-восток. Когда позади остались Гиндза, Харуми и Ариакэ, Энеми начал плавно спускаться к поверхности Токийского залива и в конце концов приземлился на искусственном острове, носившем название Центральный волнорез и позднее переименованном в Рэйвадзиму[24 - В начале 2020 года. Это остров имени новой эпохи Рэйва, которая началась в Японии в 2019 году. Поскольку недалеко от него уже находились острова Сёвадзима (в честь эпохи Сёва) и Хэйвадзима (в честь конца ВМВ, “хэйва” значит “мир”), было решено, что новому острову нужно дать имя в таком же духе.]. Если ещё точнее, то местом приземления стал открытый в позапрошлом году парк развлечений Токио Гранд Кастл.
        Харуюки никогда здесь не был, но много раз видел фотографии и видеоролики с огромным европейским замком, построенным в самом центре парка. И хотя Ускоренный Мир обычно не повторял внешность реального, на “Лунном свете” этот замок почти не отличался от настоящего, резко выделяясь на фоне остальных зданий, похожих на иностранные храмы.
        Тескатлипока постепенно снижался, испуская пламя из расположенных на подошвах сопел. В конце концов он приземлился на площади перед главным замком Гранд Кастла. Кажется, он назывался Хаймвельдт. И хотя самый высокий шпиль сооружения поднимался на восемьдесят метров над землёй, Тескатлипока всё равно был ощутимо выше.
        Всё ещё зажатый в ладони великана, Харуюки, как сумел, осмотрелся по сторонам. Наконец он увидел пегаса, который как раз приземлялся на балкон на фасаде Хаймвельдта.
        Платинум Кавалер спешился первым и благоговейно протянул руку. Белая Королева коснулась его ладони изящными пальцами и грациозно спорхнула на пол.
        Харуюки надеялся, что они сразу направятся внутрь замка, но ошибся. Белая Королева взмахнула Сиянием, и Тескатлипока убрал руку от груди, поставив пленника на балкон.
        Разумеется, Харуюки подумывал о том, чтобы взлететь и умчаться прочь, как только Энеми разожмёт хватку. Но он не знал, хватит ли для бегства скорости, а Белая Королева могла без труда устроить ему бесконечное истребление. Поскольку Гранд Кастл - важная достопримечательность, известная любому жителю столицы, на его территории наверняка имелся портал - вот только Харуюки не мог позволить себе тратить время на поиски.
        Поэтому он позволил своему аватару выскользнуть из ладони Тескатлипоки, как только тот отпустил его. Подошвы Сильвер Кроу коснулись мраморного пола, и помятый аватар не устоял на ногах и шлёпнулся на пол.
        Платинум Кавалер посмотрел на сидящего Харуюки сверху вниз и заговорил тем же слегка ленивым голосом, что и во время их первой встречи:
        - Что, даже стоять не можешь?
        “Ты же мне всё равно руку не подашь, как бы я ни ответил”, - подумал Харуюки и неуклюже покачал головой.
        - Могу, не волнуйся.
        На самом деле он чувствовал себя измождённым как никогда - ведь сначала ему пришлось четыре месяца тренироваться в павильоне Ому, а затем без малейшей передышки сражаться сначала с Инти, а потом с Тескатлипокой. Но Харуюки не хотел позорить Чёрный Легион своими жалобами. “Поспав часок на коленях Мей-сан, я готов хоть горы свернуть!” - подбодрил он себя и решительно вскочил на ноги.
        Голова немного закружилась, но он заставил свою спину распрямиться. Посмотрев сначала на Платинум Кавалера, а затем на Вайт Космос, стоящую за его спиной, он спросил:
        - Что вы собираетесь со мной делать?
        Вместо рыцаря ему ответила святая дева в белом платье:
        - Хи-хи. Ты такой же нетерпеливый, как о тебе рассказывают. Хочешь меня поторопить? А что, если я решу лишить тебя всех очков или промыть тебе мозги?
        - Тогда я… улечу, конечно… - ответил Харуюки, потому что не знал, как ещё реагировать.
        - Может, на всякий случай отрезать крылья? - левая рука Кавалера легла на рукоять меча.
        - Что?!
        По голосу рыцаря было неясно, шутит он или говорит всерьёз. К счастью, Кавалер так и не достал клинка, потому что Белая Королева сказала:
        - Не волнуйся, он никуда не убежит. Ведь только здесь он может узнать ответы на вопросы, которые не дают ему покоя.
        - В-вопросы?.. - повторил Харуюки, словно попугай.
        - Именно, - Белая Королева улыбнулась и кивнула. - Чего добиваются Осциллатори Юниверс и Общество Исследования Ускорения? Какова истинная сущность этого мира, о которой не знает даже покинувшая наш Легион Роуз Миледи?
        Космос и Кавалер не излучали ни враждебности, ни даже информационного давления, присущего бёрст линкерам высокого уровня. Из-за этого Харуюки немного расслабился, но сейчас слова Белой Королевы сковали его, словно лёд.
        Этот грациозный аватар, облачённый в тончайшую броню - им управляет та самая злодейка, по чьей вине в Ускоренном Мире произошло неисчислимое множество трагедий.
        Это она подстроила бесконечное истребление для Шафран Блоссом и превращение Хром Фалькона в Первого Хром Дизастера.
        Это она спровоцировала своего “ребёнка” и младшую сестру Черноснежку на бесчестное убийство Первого Красного Короля Рэд Райдера.
        Это она распространила по Ускоренному Миру ISS комплекты, затянув десятки бёрст линкеров на тёмную сторону Инкарнации.
        Это она захватила в плен Вторую Красную Королеву Скарлет Рейн и отобрала её Усиливающее Снаряжение под названием “Непобедимый”, чтобы сделать из него Броню Бедствия 2.
        Это она относилась к Вакамии Мегуми и её аватару Орхид Оракул как к инструменту и заточила её в Токио Мидтаун Тауэре на неограниченном нейтральном поле.
        И, наконец, это она заставила бёрст линкеров Шести Легионов сражаться с Богом солнца Инти, чтобы приручить Бога апокалипсиса Тескатлипоку и попытаться с его помощью разом уничтожить остальных Королей.
        Её преступлениям нет и не может быть никаких оправданий. Харуюки следовало бы ответить “мне это не интересно” и немедленно атаковать злодеев, даже если ему светило лишь бесславно проиграть эту битву, окончательно разозлить Белую Королеву и оказаться в бесконечном истреблении…
        Харуюки молча сжал кулаки. Увидев это, Вайт Космос вновь мягко улыбнулась и негромко проговорила:
        - Ты сможешь дать волю ярости после того, как выслушаешь меня.
        - Где доказательства, что ты скажешь правду? Как я могу верить тебе после того, как ты обманула собственного “ребёнка”? - спросил он севшим голосом.
        Пальцы Платинум Кавалера стиснули рукоять меча, но Вайт Космос взмахнула рукой, и рыцарь застыл, словно статуя.
        Предводительница Белого легиона повесила Сияние на пояс и уселась на белый кожаный диван, стоявший прямо посреди балкона. Она закинула ногу на ногу, в точности повторяя манеру Черноснежки, и подняла взгляд на стоящего истуканом пленника.
        - Хи-хи… Сильвер Кроу, я только что осознала, что ты мой единственный “внук”. В Ускоренном Мире это обычное дело, но всё равно вызывает глубокие чувства, правда?
        Её голос звучал всё так же мелодично и мягко, в нём не чувствовалось угрозы, но Харуюки замотал головой и возразил:
        - Это неважно. Чёрная Королева уже не считает тебя “родителем”, поэтому нас ничто не связывает.
        - Что же, не спорю, - ничуть не расстроившись, согласилась Космос. - В копии Брейн Бёрста, которую “родитель” отправляет “ребёнку”, нет никаких метаданных, поэтому в этом мире не существует генетики и наследственности, в отличие от реальности. Я сделала её своим “ребёнком” просто потому, что мне так захотелось…
        - Захотелось?..
        “Отношения «родителя» и «ребёнка» в Ускоренном Мире куда серьёзнее, чем ты говоришь!” - захотелось закричать Харуюки, и ему пришлось напрячь всю силу воли, чтобы сдержаться.
        Мировоззрение и принципы Белой Королевы в корне отличались от его собственных. Пускай они оба бёрст линкеры, между ними лежит настолько широкая и глубокая пропасть, что никакие слова не помогут перекинуть через неё мост.
        Поэтому Харуюки лишь глухо пробормотал:
        - Всё-таки я не верю ни одному твоему слову. Пускай даже ты знаешь правду об “истинной сущности” этого мира, зачем тебе рассказывать о ней мне?
        - Раз уж на то пошло, ты не думал, зачем я вообще привела тебя сюда? Если бы я захотела, то обнулила бы очки всему вашему отряду. Хотя я не ожидала, что вы сможете ранить Тескатлипоку в руку, для него это такая мелочь, которую и уроном назвать нельзя.
        - Ты врёшь, - прошептал Харуюки.
        - Посмотри сам, - Белая Королева подняла руку и указала куда-то ему за спину. - Отсюда ведь хорошо виден запас здоровья Тескатлипоки?
        Харуюки неуклюже развернулся к кроваво-красному великану, который по-прежнему стоял на площади. От балкона до его головы было метров сорок, но шкалы над головой и правда просматривались. И как только Харуюки сосчитал их…
        - Ох… - невольно выдохнул он.
        Десять.
        У Святой Метатрон, Энеми Легендарного Класса, было четыре. У Богов Судзаку и Сэйрю, относившихся к Ультра Классу, по пять. А у Тескатлипоки - вдвое больше.
        Но что ещё ужаснее, первая шкала пока потеряла… не больше одной десятой запаса. Самые элитные бойцы Шести Легионов использовали против этого Энеми не только спецприёмы, но и Инкарнацию, но не лишили великана даже одного процента здоровья.
        Харуюки потерял дар речи, а за его спиной послышался тихий голос Белой Королевы:
        - Его правая рука “Тошкатль” и левая рука “Уэймиккаиуитль”[25 - Девятый месяц ацтекского календаря.] позволяют пустить в ход лишь самые простые приёмы, доступные даже с полным запасом здоровья. И тем не менее он уже сейчас атакует с такой силой. По моим расчётам Тескатлипока в целом сильнее всех Святых и Четырёх Богов вместе взятых.
        “Быть того не может”, - мысленно возразил Харуюки, но интуиция говорила обратное. В отличие от Святых и Богов Тескатлипока выглядел на редкость примитивно, обладая цилиндрическим, словно огромная колонна, гладким туловищем, руками и ногами без суставов и яйцеподобной головой. Однако именно эта внешность делала его похожим на чужеродный элемент. Невольно создавалось впечатление, что это какое-то кошмарное создание, существующее за границей правил Ускоренного Мира.
        С другой стороны, если Тескатлипока действительно сильнее Святых и Энеми, то сам собой напрашивался вопрос. Даже два вопроса.
        - Зачем он вообще существует? В играх не должно быть монстров, которые сильнее всех игроков вместе взятых, - спросил Харуюки, поворачиваясь обратно на ватных ногах.
        Белая Королева пожала плечами с таким видом, словно только и ждала этих слов.
        - Вот поэтому он и “Бог апокалипсиса”. Это разрушитель, у которого лишь одна задача: положить конец этому миру. Кроу, тебе ведь уже рассказывали, как появился Ускоренный Мир?
        - А… Да, Графит Эдж говорил… - Харуюки постарался загнать поглубже свою неприязнь к Белой Королеве, а потом задумался, выудил из воспоминаний ту удивительную историю. - Что когда-то давным-давно в одном виртуальном мире разразилась война… По словам Графа, две армии сражались за какое-то существо, запертое внутри этого мира. Одна из сторон хотела освободить его, вторая - уничтожить. В конце концов лидеры обеих сторон добрались до системной консоли … Лидер А попытался уничтожить существо при помощи администраторских полномочий, но это оказалось невозможно, поэтому он решил вместо этого навсегда запечатать его. Создав в центре мира похожее на замок огромное подземелье, он поместил существо в самую глубь, поставив на пути к нему восемь монстров и ещё четырёх - вокруг подземелья. Сейчас мы называем это подземелье Имперским Замком, а тех монстров - Восемью и Четырьмя богами…
        Когда Харуюки договорил, Белая Королева кивнула и негромко спросила:
        - А дальше?
        - Что дальше?
        - Лидеров было двое, не так ли? Что, по словам Графа, сделал лидер Б?
        - Э-э… - протянул Харуюки и повторил рассказ Графит Эджа, услышанный в Имперском Замке: - Он решил возложить надежду на будущее. Верил, что однажды появятся сильные воины, которые смогут одолеть защитников врат, ворвутся в подземелье, победят восьмёрку сторожей и спасут пленённое создание. По крайней мере, так сказал Граф.
        - Понятно, понятно… - Белая Королева вновь кивнула.
        Харуюки заволновался. Уж не раскрыл ли он случайно важную тайну, которую не знала даже Космос? Впрочем, Королева осталась невозмутимой и заговорила совсем не о том, чего ожидал Харуюки:
        - Он неплохо осведомлён, хотя этого и стоило ждать от ветерана, который начал играть ещё раньше Первопроходцев.
        - Раньше Первопроходцев?
        Харуюки уставился на белоснежную маску Космос непонимающим взглядом.
        Первопроходцами называли первую сотню бёрст линкеров. Сотню детей, которые получили Брейн Бёрст 2039 от создателя программы - того самого лидера Б, о котором только что говорил Харуюки. Очевидно, что в Ускоренном Мире не может быть игроков опытнее, чем они.
        - Как это понимать?.. - переспросил он.
        Какое-то время Белая Королева молча смотрела на него, затем слабо улыбнулась.
        - Мы уже почти подобрались к самой сути вещей… и ты хочешь, чтобы я продолжала? Не ты ли говорил, что не веришь моим словам?
        - А, ой…
        Харуюки чуть было не зажал себе рот рукой. Он задумался, по какой причине они вообще подняли эту тему, и быстро вспомнил - всё началось с того, что Белая Королева заговорила о Боге апокалипсиса.
        Тескатлипока настолько силён, что нарушает баланс Брейн Бёрста. Причина, по которой он наделён этой чудовищной силой, состоит в том, что этот Энеми создан для уничтожения мира. Конечно, слова Вайт Космос могли быть обманом… но Харуюки всё равно хотел знать, на что она так зловеще намекала, говоря о “конце мира”.
        - Я выслушаю тебя… а потом решу, верить или нет, - сказал Харуюки, хоть и понимал, что ведёт себя именно так, как хочется Белой Королеве.
        Вайт Космос молча подняла правую руку. Тонкий палец указал на кресло напротив дивана. Харуюки не знал, можно ли ему сесть, поскольку это будет означать, что Платинум Кавалер единственный останется стоять, но молчаливый рыцарь вдруг сказал:
        - Раз так, я схожу поставлю Ариона в конюшню.
        Кивнув хозяйке, он вновь уселся на пегаса, стоявшего в уголке балкона, и улетел, скрывшись за башнями замка. Так Харуюки узнал, что у скакуна есть имя… и ещё одну, гораздо более важную вещь: судя по всему, Белый Легион использовал Гранд Кастл в качестве одной из баз.
        Он перевёл взгляд на Белую Королеву. Та всё ещё указывала на кресло, поэтому ему не оставалось ничего, кроме как послушно сесть, но на самый краешек - чтобы в случае чего побыстрее взлететь. Ещё немного поколебавшись, он спросил:
        - Ничего, что ты осталась без телохранителя? Говорят, ты в ближнем бою самая слабая среди Королей. Что, если я нападу на тебя?
        - Мм… Да, если бы у тебя был меч, я бы немного нервничала. Но пока ты доберёшься до меня с голыми кулаками, я успею Инкарнацией открутить тебе руки. Или голову, - произнеся лёгким тоном эти кошмарные слова, Вайт Космос откинулась на спинку дивана.
        На её голове в лунном свете холодно блестела изящная корона, которая и была ядром Сияния.
        Отдав Такуму Ясный Клинок, Харуюки и правда остался без оружия. Но ему казалось, что он и в противном случае едва ли успел бы даже выхватить меч, не говоря уже о том, чтобы нанести удар. Он немного сомневался в том, действительно ли Белая Королева способна откручивать руки и головы Инкарнацией, но проверять не хотелось.
        - Я… прошу прощения, - Харуюки поклонился, затем вернулся к тому, на чём они остановились. - Ты… сказала, что Граф начал играть ещё раньше Первопроходцев… Как это понимать?
        - М? Ах да… Он Изотоп.
        - Что? Изотоп?.. - Харуюки растерялся, не понимая значения слова.
        - Ты уверен, что это так важно? - Белая Королева пожала плечами. - Неужели у тебя нет более насущных вопросов?
        Безусловно, в рейтинге важных вещей первое место занимал Тескатлипока.
        - Хорошо… Расскажи мне о Боге апокалипсиса, - сказал Харуюки, покосившись на огромного Энеми Ультра Класса, стоявшего на площади по правую руку от кресла.
        Космос кивнула, опустила закинутую ногу и чуть нагнулась к Харуюки, положив ладони на тонкие пластины своего доспеха, напоминающего юбку.
        - Хорошо, расскажу.
        Хотя она говорила тем же голосом и с той же интонацией, Харуюки ощутил в её словах зловещий холодок.
        - В целом ты правильно пересказал предысторию ускоренного мира. Секретная война, запечатанное существо - всё это было. Ты не ошибся даже, когда сказал, что лидер Б, не сумев освободить существо, решил положиться на будущее… Но потом возникла проблема. Спустя долгое время после окончания той войны начали работать три экспериментальные игры, пленившие множество детей. Те, кто играли в Accel Assault 2038 и Cosmos Corrupt 2040, любили эти миры и всё, что в них было, ничуть не слабее, чем ты любишь Brain Burst 2039.
        Когда Белая Королева заговорила о давно исчезнувших играх, представлявших собой предтечу и развитие Брейн Бёрста, Харуюки невольно вспомнил культурный фестиваль средней школы Умесато в конце прошлого месяца. После операции по спасению Аквы Карент, победы над первой формой Метатрон, уничтожения тела ISS комплекта, возвращения похищенного снаряжения Красной Королевы и битвы с Бронёй Бедствия 2 Нега Небьюлас собрался на совещание. Именно тогда перед ними неожиданно появилась Белая Королева в образе зрительского аватара.
        Она рассказала им причины закрытия Accel Assault 2038 и Cosmos Corrupt 2040. Оба мира погубила неуравновешенность. В АА2038 сделали слишком сильный упор на войну, а в СС2040 - на мир. Но Харуюки до сих пор не до конца понимал, что Космос имела в виду.
        - Когда ты пришла к нам во время культурного фестиваля, то сказала: “Бесконечный мир, скучное сосуществование и взаимовыручка... они порождают не ускорение, а застой. Время в мире КК остановилось. Потому-то он и погиб”.
        - Очень рада, что ты ещё помнишь. Да, я именно так и сказала, и это чистая правда.
        - Но Граф предупредил, что твои слова в большинстве своём - инструменты для управления людьми, поэтому их не стоит принимать на веру.
        - Ах так? - Белая Королева усмехнулась.
        - Но то, что АА и КК больше не работают - неоспоримый факт. Это и есть “проблема”, о которой ты говорила? То, что дети, которые любили те миры не меньше нашего, лишились и программ, и воспоминаний?
        - Хи-хи… - Вайт Космос почему-то усмехнулась, затем покачала головой. Частицы лунного света осыпались с её золотистых волос. - Ты обычно очень проницателен, но сейчас сильно ошибся. Механизм принудительного удаления программы и воспоминаний - настоящее спасение для тех, кто потерял все очки. Просто представь, что тебя навсегда выбросили из мира, но ты сохранил и память и программу, хотя никогда больше не будешь участвовать в дуэлях. Тебе бы не хотелось этого, правда?
        Харуюки едва не согласился, но стиснул зубы и замотал головой.
        Да, лично ему было бы проще потерять программу и память о ней. Но при этом он забыл бы и друзей, с которыми плечом к плечу сражался в этом мире: Черноснежку, Такуму, Тиюри, Фуко, Акиру, Утай, Нико, Пард, Рин, Сихоко… и Метатрон. Харуюки подумал, как бы они отнеслись тому, что его память оказалась бы стёрта, и понял, что не может так просто согласиться на это.
        Космос слабо улыбнулась, увидев, как напрягся Сильвер Кроу.
        - Возможно, мой вопрос прозвучал слишком жестоко. Я не удивлена, что ты колеблешься… но всё равно уверена, что большинство игроков, будь у них выбор, предпочли бы лишиться своих воспоминаний после потери очков. Потому что память об Ускоренном Мире исчезает вместе с душевным шрамом, который лёг в основу дуэльного аватара.
        Харуюки вспомнил, как беззаботно улыбался Номи Сэйдзи, он же Даск Тейкер, после удаления Брейн Бёрста. Он будто освободился от живущего внутри него злого духа, полного неукротимой ненависти и жажды власти, и превратился в прилежного школьника, успевающего и в учёбе, и в спорте.
        Казалось бы, нынешний Номи был гораздо счастливее “Мародёра”. Однако когда Сэри Судзукава каким-то непонятным образом вернула к жизни своего аватара Центореа Сентри, она сказала Харуюки: “Перестав быть бёрст линкером, я всегда ощущала внутри себя какую-то пустоту. Будто не могла вспомнить что-то важное, как ни пыталась, и жила с этим невыносимым чувством постоянно”.
        Знала ли Белая Королева об этом чувстве, которое терзало всех бывших бёрст линкеров? И если да, то почему продолжала настаивать на том, что потеря воспоминаний - спасение?
        Харуюки глубоко вдохнул, выдохнул и спросил:
        - Раз так… почему ты решила прославиться как “Некромант”? Почему ты возвращаешь в Ускоренный Мир “спасённых” людей вроде Даск Тейкера, Рэд Райдера и даже одной из своих легионеров - Орхид Оракул? Зачем ты заставляешь их страдать?
        Харуюки морально готовился к тому, что этот вопрос может разозлить Белую Королеву, и та либо откажется продолжать разговор, либо даже атакует Инкарнацией. Однако Космос не изменилась в лице - впрочем, он с самого начала не мог разглядеть за непроницаемой маской никаких эмоций - и лишь слегка наклонила голову.
        - Для начала я должна тебя поправить. Моя кличка “Некромант” появилась благодаря спецприёму “Воскрешение Состраданием”. Однако он лишь сокращает таймер воскрешения аватаров, погибших на среднем уровне. Разумеется, он не в силах ничего поделать с теми, кто потерял все очки.
        - Что?.. Но перед воскрешением Даск Тейкера твоя подчинённая Аргон Арей сказала, что твоя “Реинкарнация” - жестокая способность, и что тебе наверняка пришлось продать душу дьяволу ради такой силы…
        - О-о, - Космос ухмыльнулась, причём гораздо ироничнее, чем после пересказа слов Графит Эджа. - Годы идут, а Арей никак не может избавиться от своей манеры речи. Сила истинного воскрешения - не настолько дешёвая вещь, чтобы её можно было купить ценой собственной души… И кстати, Сильвер Кроу, тебе ли упрекать меня за это?
        - А?..
        - Ты продал душу Святой Метатрон, не так ли? А ведь именно мне пришлось попотеть, чтобы вытащить её из подземелья парка Сиба.
        - Т-ты вытащила её, чтобы она охраняла Токио Мидтаун Тауэр, где находилось тело ISS комплекта! - закричал Харуюки в приступе ярости.
        Ведь Белая Королева относилась к Метатрон как к инструменту, хотя та ничуть не уступала людям ни интеллектом, ни эмоциями. И не только к Метатрон. Вместо того, чтобы опекать и тренировать многообещающего новичка Вольфрам Цербера, Вайт Космос и Общество Исследования Ускорения относились к нему как к пешке и превратили в хранилище Брони Бедствия 2. Не желая навредить Харуюки, Цербер однажды нарочно оставил себе лишь десять бёрст поинтов, чтобы проиграть в дуэли с Сильвер Кроу и навсегда покинуть Ускоренный Мир.
        Орхид Оракул, Роуз Миледи, Блэк Лотос. Белая Королева предавала всех, кто ей доверился, использовала их и оставляла ни с чем. Никакие причины, никакая необходимость не могут оправдать такое поведение.
        Вновь напомнив себе об этом, Харуюки тихо продолжил:
        - И я не продавал душу Метатрон… Мы с ней подружились. Мы помогаем друг другу, потому что мы друзья. Неужели это так странно?
        - Ничуть не странно. Правда, я полагаю, что ты из-за этого ещё хлебнёшь горя… Но это неважно. “Проблема”, о которой я говорила, вовсе не связана со стиранием памяти бывших игроков из Аксель Ассолт и Космос Коррапт. Речь о том… что произошло перед окончанием этих игр.
        - Что произошло?.. - переспросил Харуюки, борясь с тлеющим внутри негодованием.
        Перед тем, как открыть для себя Брейн Бёрст, Харуюки несколько раз вживую видел, как умирают онлайн-игры. Все они закрывались от падения доходов, поэтому под конец в них почти не оставалось игроков, и Харуюки стоял на опустевшей городской площади, слушая обратный отсчёт до отключения серверов. Он полагал, что экспериментальные игры закрывались точно так же.
        Пока Харуюки ждал, Белая Королева перевела взгляд на неподвижно возвышающегося Тескатлипоку и слегка прищурилась. В линзах, казавшихся то бледно-розовыми, то бледно-голубыми, то бледно-лиловыми, промелькнуло какое чувство, но оно быстро исчезло, уступая место невозмутимости.
        Вайт Космос повернула голову к Харуюки и ответила:
        - Когда тот человек, о котором ты говорил… Лидер Б создал прототип Ускоренного Мира, ему пришлось подождать ещё десять лет, прежде чем запустить экспериментальные игры. На то было две причины. Первая в том, что на рынке должны были появиться первые гражданские устройства на технологии Soul Translation - нейролинкеры, а спустя несколько лет - и первые дети, которые носили их всю жизнь и выработали высокую совместимость с STLT. Вторая причина в том, что необходимо было довести до ума искусственный интеллект для управления этими играми.
        - Что? Интеллект?! Брейн Бёрстом управляет искусственный интеллект?! - воскликнул Харуюки, вспомнив недавний разговор с друзьями по Легиону.
        Дело было в воскресенье дней десять назад. Незадолго до имитированной битвы за территорию против Зелёного Легиона Нега Небьюлас собрался в бассейне на одном из верхних этажей Сибуя Равин Тауэр. Черноснежка и Фуко предполагали, что в этот день, четырнадцатого июля, в игру будет добавлен уровень “Космос”, потому что это “День подсолнуха” - годовщина запуска первого японского метеорологического спутника. Расчёт оправдался, и Нега Небьюлас благополучно выиграл битву, которая проходила на Космосе, однако в голове Харуюки всё равно остался немой вопрос к администратору игры: не слишком ли натянута эта связь между космосом и подсолнухами? Однако если игрой на самом деле управляет искусственный интеллект, то всё встаёт на свои места.
        Кроме того, когда Харуюки благодаря Броне Бедствия пережил воспоминания Хром Фалькона, то узнал, что тот тоже задумывался об этом. Некий администратор с потрясающей скоростью латал все найденные бёрст линкерами ошибки - особенно уловки, позволяющие легко набирать бёрст поинты. Поэтому Фалькон предположил, что игрой управляет не человек, а искусственный интеллект. И, действительно, сразу после того, как он проник в Имперский Замок, пролетев над стеной при помощи Мгновенного скачка, система немедленно усилила гравитацию над рвом, чтобы впредь такого не повторялось.
        Дождавшись, пока изумление Харуюки превратится в понимание, Белая Королева продолжила:
        - Я, конечно, никогда не встречалась с этим администратором, но уверена в этом. Если бы ты не помешал мне в парке Китаномару, я уже поднялась бы до десятого уровня и увидела, кто это такой на самом деле.
        - Я буду мешать и дальше, - жёстко отозвался Харуюки, но затем решил вернуться к теме. - Допустим, Брейн Бёрстом управляет искусственный интеллект… Но как это связано с тем, что произошло перед окончанием Аксель Ассолта и Космос Коррапта?
        - Подобно лидерам А и Б, администратор этого мира - далеко не всемогущее божество. Прибавь к этому то, что классические, не использующие STLT искусственные интеллекты - бессердечные чудовища, которые стремятся лишь к оптимизации… - произнесла Белая Королева загадочные слова, затем подняла тонкие руки так, словно держала на каждой ладони по шару. - Но лучше бы этот интеллект и правда был божеством. В таком случае, решив закрыть мир, оно просто бы отобрало у всех игроков программы и воспоминания. Но у искусственного интеллекта не было таких полномочий. Он понял, что ему придётся обнулить очки игроков, чтобы удалить их программы и стереть память. Поэтому… - Белая Королева соединила невидимые шары в один. - Интеллект-администратор с самого начала добавил в мир нечто, способное на это. Своего ангела… или палача. Пусть и не всесильного, но бесконечно могучего.
        - Палача?.. - хрипло повторил Харуюки зловещее слово и перевёл взгляд на Тескатлипоку.
        Действительно, из-за необычайно примитивной внешности багровый великан выглядел искусственным, бездушным творением. Но Харуюки не исключал, что могут быть и другие Энеми, похожие на него. К тому же…
        - Но ведь это можно сказать о любом Энеми. Все они, за редкими исключениями, безжалостно нападают на бёрст линкеров, которые им попадаются.
        - Зато обычных Энеми можно победить, не так ли? Даже сражаясь с Четырьмя Богами, ты наверняка почувствовал, что это возможно. Иначе стал бы ты говорить мне в Китаномару, что вместе мы бы смогли одолеть защитников Имперского Замка?
        - Да, я… чувствовал…
        - Но Тескатлипока - другое дело. Даже если всё бёрст линкеры Ускоренного Мира бросят ему вызов, то не опустошат даже пяти из десятка его шкал здоровья. Кроу, ты ведь не думаешь, что яйцо Тескатлипоки, “Бог солнца Инти”, просто так катался по среднему уровню?
        - Разве нет?..
        - Некоторые виды Энеми умеют развиваться. Побеждая бёрст линкеров и других Энеми, они повышают свои характеристики. Инти появился ещё на рассвете Ускоренного Мира и за восемь тысяч лет внутреннего времени сжёг дотла бесчисленное множество Энеми и игроков, подпитывая Тескатлипоку внутри себя. Всё для того, чтобы принести погибель этому миру и в заветный час стереть из него бёрст линкеров.
        Харуюки надолго замолчал, услышав эти слова.
        Если бы в конце игры просто отключились сервера, игроки сохранили бы воспоминания. Чтобы удалить их, нужно сначала обнулить бёрст линкерам очки. Харуюки понимал, что администратор искал какой-то способ лишить игроков бёрст поинтов, однако…
        - В твоих словах есть два огромных противоречия… - наконец тихо произнёс он.
        Линзы Космос моргнули.
        - Какие?
        - Во-первых… Искусственный интеллект, придумавший Тескатлипоку, был создан лидером Б - то есть тем человеком, который пытается спасти запечатанное в Имперском Замке существо. Если ты говоришь правду, то непобедимый Тескатлипока должен был одолеть Богов, вторгнуться в Замок и исполнить мечту лидера…
        - А второе?
        - Во-вторых, если даже всем бёрст линкерам не хватит сил для победы над Тескатлипокой, то как ты умудрилась приручить его? Я однажды слышал, что приручать можно не всех Энеми, а только тех, которых может победить один бёрст линкер. Но если кому-то одному под силу победить Тескатлипоку, то твои слова - ложь.
        - Понимаю…
        Белая Королева дважды моргнула и даже погрузилась в раздумья. Она сложила руки на поразительно узкой талии, отогнула указательный палец правой руки и начала водить им по кругу.
        - Мм… вот это уже и правда ключевые секреты. Конечно, я могу тебе их раскрыть… но после этого ты окажешься перед выбором.
        - Каким ещё выбором?
        - Тебе придётся выбрать одно из двух. Либо ты поможешь нам, либо лишишься всех очков.
        Харуюки напрягся, не зная, что отвечать.
        Он ни за что на свете не стал бы помогать Белому Легиону и Обществу Исследования Ускорения, но не мог позволить себе лишиться очков. В то же время он бы не смог спокойно спать, не узнав секрета Вайт Космос.
        Целых три секунды он боролся с собой и наконец решил отказаться от этих вопросов. Он уже собирался сказать об этом…
        Как вдруг Белая Королева слегка вздрогнула и посмотрела мимо него куда-то в пустоту.
        - Увы, похоже, нам придётся продолжить в следующий раз.
        - Что? П-почему?..
        - Началось резервное копирование твоего лайткуба… квантовой мозговой цепи. Это значит, что в реальности кто-то снимает с тебя нейролинкер.
        - А?!
        Как Белая Королева могла знать о Харуюки то, чего он даже не ощущал? И почему с него снимают нейролинкер? Впрочем, через миг он понял, что второго и следовало ожидать.
        Скорее всего, Черноснежка вышла через ближайший к парку Китаномару портал, очнулась в реальном мире и тут же отключила Харуюки от сети. Она знала, что у Вайт Космос есть Воскрешение Состраданием, которое позволяет принудительно воскрешать убитых бёрст линкеров, поэтому ей под силу быстро отобрать у него огромное количество бёрст поинтов. Харуюки и сам бы как можно быстрее снял нейролинкер Черноснежки, окажись она в плену.
        Он не знал, сколько ещё секунд проведёт в игре, и подумал уже потратить драгоценное время на то, чтобы выудить из Вайт Космос побольше информации, однако Белая Королева заговорила первой:
        - Сильвер Кроу. Выходит, ты погружался рядом с кем-то из своего Легиона?
        - Что? А, да, вместе с Черноснежкой и… - не подумав, ответил Харуюки.
        - С Лотос? - Белая Королева даже привстала. - В такой час?! Неужели вы с ней дошли уже до такого?!
        - До такого - это… А, нет-нет! - торопливо возразил Харуюки.
        Он наконец-то начал ощущать, как мир перед глазами отдаляется, а сам он думает всё медленнее.
        Последним, что он услышал, было хладнокровное предостережение Белой Королевы:
        - Я свяжусь с тобой в течение недели. Не забудь принять решение к нашей следующей встрече. И кстати… будь готов к тому, что если погрузишься сюда не в назначенное время, то проживёшь не больше секунды. И твои друзья тоже.
        Не успел Харуюки ответить, как его обволокла тьма.
        Открыв глаза, он не сразу понял, что именно видит.
        Глаза постепенно сфокусировались. И как только он осознал, что смотрит в лицо Черноснежки…
        - Ты в порядке, Харуюки?! - закричала она, тряся его за плечо.
        Заметив слёзы в чёрных глазах, он невольно ахнул и торопливо закивал.
        - А… да, всё хорошо. Извини, что напугал, - хрипло ответил он и попытался сесть, но у него не получилось. Одетая в длинную футболку Черноснежка сидела верхом на его животе.
        - Э-э, семпай…
        - С тобой точно всё хорошо?! У тебя ведь не забрали все очки?!
        - Н-нет, конечно. Какое там, меня даже ни разу не убили.
        Напряжение наконец-то покинуло лицо Черноснежки, она немного расслабилась и медленно выдохнула.
        - Ясно… - прошептала она, слезла с Харуюки и села на полу слева от него.
        В зале квартиры семьи Арита не горела ни одна лампа, но полумрак был прозрачным. Харуюки вошёл на неограниченное нейтральное поле в половине второго, но теперь шёл уже шестой час, и за окном понемногу рассветало.
        Напрягшись, он всё-таки сел, и тут справа раздался другой голос.
        - А, вот, возьми.
        Кусакабэ Рин сидела на коленях и протягивала стакан воды. Харуюки тут же осознал, насколько у него пересохло в горле.
        - Огромное спасибо, - поблагодарил он девушку, взяв холодный стакан и залпом осушив его.
        Прохладное питьё остудило голову, и Харуюки понял, что с самого начала битвы с Инти и до снятия нейролинкера не расслаблялся ни на секунду.
        Всё ещё держа в руках пустой стакан, он повернулся к Черноснежке и ещё раз извинился:
        - Прости, семпай, что меня так легко поймали…
        - Ничего… Тебе не за что извиняться. Наоборот, это я должна просить у тебя прощения. Ты спас меня, нет, всех Шестерых Королей от казни по правилу внезапной смерти, а мы лишь беспомощно смотрели, как тебя уносят…
        Услышав боль и досаду в голосе девушки, Харуюки тут же подался вперёд.
        - Нет!.. Важнее всего, что ты смогла выйти через портал. Что бы со мной ни случилось - это всё равно сущий пустяк по сравнению с твоим спасением!
        - Хватит говорить чушь! У меня и в мыслях не было жертвовать тобой ради себя!
        Они спорили, почти касаясь друг друга коленями, как вдруг…
        - Так всё-таки, что случилось? - раздался за спиной невозмутимый голос.
        Харуюки вздрогнул, привстал и развернулся.
        Они с Черноснежкой и Рин сидели на краю ковра, в то время как с дивана на них смотрела девушка в майке, шортах и с хвостом длинных волос. Её звали Сэри Судзукава или Центореа Сентри по прозвищу “Безжалостная”. Именно она научила Харуюки Универсальному Омега-стилю.
        После четырёх месяцев тренировок на неограниченном нейтральном поле Сэри оставила Харуюки одного в павильоне Ому, а сама вернулась в реальный мир и ещё не знала, чем закончилась битва против Инти. Не знала и Рин, потому что её задача свелась к тому, чтобы оповестить Черноснежку. Они обе заслуживали того, чтобы услышать историю во всех подробностях.
        - Э-э… - Харуюки встал, наскоро освежив воспоминания в голове, и задумался о том, с чего начать.
        - Хм… - послышалось вдруг за спиной, и ему пришлось вновь развернуться.
        Черноснежка тоже поднялась с пола, нахмурилась и начала водить пальцем в воздухе.
        - Входящие вызовы от Фуко, Утай и Акиры… теперь ещё от Тиюри, Такуму, Нико и Леопард… а вот от Шоко и Руй…
        Можно сказать, практически весь Легион пытался дозвониться до Черноснежки. Наверняка им хотелось узнать, что случилось с Харуюки. “Могли бы и мне позвонить”, - успел подумать он прежде, чем вспомнил, что его нейролинкер в руке Черноснежки.
        - Семпай, раз такое дело, я всё объясню остальным в виртуальном чате. Скажи, пусть подключатся к сети моей квартиры.
        - Хм… ладно, - Черноснежка сначала кивнула в ответ на предложение, но затем замотала головой. - Нет, тебе срочно нужен отдых. Потом расскажешь… Где бы ни оказался Сильвер Кроу на неограниченном поле, пока ты не там, ему ничего не угрожает.
        Харуюки и правда чувствовал сильнейшую усталость - и в голове, и во всём теле - хотя для неё на самом деле не было причин. Во время ускорения он пользовался не собственным контуром, а выделенной квантовой цепью внутри Основного визуализатора. В момент выхода она синхронизировала воспоминания с мозгом, но не должна была переносить в реальный мир ещё и чувство усталости.
        Но как бы Харуюки ни убеждал себя, глаза упрямо слипались. Пару раз моргнув, он ответил:
        - Тогда я… так и сделаю, если вы не против.
        - Отдыхай, - сказала Черноснежка и протянула нейролинкер.
        Забрав его, Харуюки повернулся к Рин.
        - Спасибо тебе за помощь.
        - В следующий раз… я тоже буду сражаться.
        - Да, я рассчитываю на тебя.
        Наконец, он посмотрел на Сэри и кивнул.
        - Мастер… в смысле, Сэри, я не успею сейчас всего объяснить, но скажу две вещи. Предел Омега-стиля помог мне разрубить Инти.
        - Хорошо, это радует.
        Девушка ответила настолько хладнокровно, что Харуюки невольно усмехнулся, но быстро поджал губы и продолжил:
        - И второе… Кажется, я смог на секунду включить Синтез.
        На сей раз лицо Сэри немного дрогнуло, сначала от удивления… потом она улыбнулась. Девушка дважды молча кивнула, затем встала с дивана.
        - Тогда я пошла домой. С вами было весело и интересно.
        - Огромное спасибо! - Харуюки вновь поклонился.
        Сэри похлопала его по плечу, подняла с пола сумку и направилась к двери, однако Черноснежка остановила её взмахом руки.
        - “Безжалостная”... Нет, Сентри… то есть, Сэри, - дважды оговорившись, Черноснежка кашлянула и продолжила: - Прими и мою благодарность. Ты оказала нам огромную услугу… Извини, что предлагаю так внезапно, но вступай в наш Легион.
        - Что?! - раздался возглас не Сэри, а Харуюки.
        У него в голове уже сложился образ Центореа Сентри как благородного одинокого мечника, поэтому он даже подумать не мог о том, чтобы пригласить её в Нега Небьюлас. С другой стороны, такой союзник им бы и правда не помешал.
        Затаив дыхание, он ждал ответа. И наконец…
        - Снежка. Я надеюсь, ты ещё не забыла, как меня наперебой зазывали в разные Легионы, но я всем отказывала?
        - Разумеется, нет. Но в те годы ты наотрез отказывалась не только заводить “ребёнка”, но и брать учеников. Если ты изменила одному принципу, что мешает изменить другому?
        Черноснежка как обычно рубила сплеча, хотя Харуюки казалось, что это сейчас неуместно. Вдруг Сэри рассердится?
        “Безжалостная” посмотрела на Чёрную Королеву, которая в реальности заметно уступала ей в росте, затем сказала:
        - Да, действительно. Хорошо, я вступлю.
        - Что-о?! - ошарашенно закричал Харуюки и тут же поймал на себе взгляды Сэри и Черноснежки.
        - Почто криком кричишь, Кроу? Аль не любо тебе участие моё?
        Сэри вдруг перешла на старомодную речь своего персонажа, и Харуюки резко замотал головой.
        - Н-нет-нет-нет, я совсем не против! Наоборот, я о-о-очень рад!
        - Вот и славно, - девушка кивнула и снова посмотрела на Черноснежку. - Я сейчас отключена от глобальной сети. Можешь меня пригласить через кабельное соединение?
        - Почему бы нет? Харуюки, - командир легиона протянула левую руку.
        Он поднял лежащий на столе XSB-кабель и положил на изящную ладонь.
        Соединив два нейролинкера, Черноснежка прошептала: “Бёрст линк”. Девушки на миг застыли, но тут же ожили и отсоединили кабель. Харуюки облегчённо выдохнул. Он боялся, что они решат по ходу дела сразиться, но в таком случае ускорение продлилось бы не меньше секунды.
        Девушки молча пожали друг другу руки.
        Вернувшаяся в Ускоренный Мир и вступившая в Нега Небьюлас великая мечница кивнула Харуюки и Рин, затем хладнокровно направилась к выходу из квартиры.
        - А-а… - неуверенно окликнула её Рин. - Судзукава, ты точно хочешь пойти домой… в таком виде?
        Сэри застыла, окинула взглядом свою майку и шорты, затем бросила через плечо.
        - Арита, я займу пока твою ванную, переоденусь.
        Глава 3
        Строго говоря, даже после отключения от неограниченного нейтрального поля Харуюки не мог считать себя и Сильвер Кроу в безопасности. Он вышел не через портал, поэтому после следующего погружения вновь окажется в Гранд Кастле на балконе Хаймвельдта. Затем, как предупреждала Белая Королева, его скорее всего немедленно прикончит удар Тескатлипоки. И это будет повторяться каждый час.
        Он фактически оказался в бесконечном истреблении. Впервые после получения четвёртого уровня он потерял право посещать неограниченное нейтральное поле и теперь начинал задыхаться от одной мысли о том, что оказался отрезан от настоящего Ускоренного Мира. В своё время он пытался представить, как себя чувствовали запечатанные у врат Имперского Замка Утай и Акира, а также погребённая под Инти Черноснежка, но ничто не могло подготовить его к этому ощущению - казалось что в воздухе не осталось кислорода.
        Он держал себя в руках, пока не проводил Сэри, Рин и Черноснежку до двери, затем вернулся в комнату, упал на кровать и мигом отключился. Сознание быстро утонуло в пучинах снах, окутанное тёплой тьмой.
        Харуюки почти не запомнил, что испытал во сне нечто странное.
        Да и сон ли это был? Он шёл по каким-то бесплодным пустошам, тянувшимся до самого горизонта. Израненное тело изнывало от боли на каждом шаге, но он не останавливался, слыша, как его преследует неумолимый грохот.
        Харуюки обернулся через плечо.
        Вдалеке на бесцветной пустоши виднелось нечто невообразимо огромное. Великан, окутанный багровым пламенем. Он топал ногами, похожими на стволы вековых дубов, и размахивал кулаками, похожими на скалы. После каждого его удара появлялись снопы разноцветных искр и слышались чьи-то сдавленные крики.
        Ещё совсем недавно он сражался против этого врага плечом к плечу с друзьями, но великан побеждал слишком легко, и Харуюки единственный сбежал с поля боя. Он говорил себе, что должен вернуться, но ноги не слушались. Они несли его прочь, отталкиваясь от сухой земли, чтобы оказаться хоть немного дальше.
        Звуки битвы за спиной постепенно стихали. Наконец наступила тишина.
        Харуюки боязливо обернулся и увидел неподвижно стоящего великана.
        Под его ногами уже никого не было. Побоище свершилось. Бесстрашные товарищи, которых Харуюки бросил на произвол судьбы, погибли все до единого.
        С самого начала они предвидели, что этому миру придёт конец. И вот апокалипсис настал.
        Великан медленно повернул голову и посмотрел на Харуюки.
        Заменявшие ему лицо белые концентрические окружности мигнули, словно огромный глаз.
        Глава 4
        Харуюки содрогнулся с такой силой, что проснулся.
        Он пару раз моргнул, не вставая с кровати. Кондиционер работал под присмотром домашнего сервера и держал температуру и влажность точно на заданном уровне, но лоб и грудь всё равно покрылись потом.
        Он ждал, пока сердце перестанет бешено колотиться, и пытался вспомнить, что за ужасный сон ему приснился. Но в голове осталась лишь едкая смесь из страха, отчаяния и безнадёжности. Вскоре и эти слабые отзвуки затухли.
        Медленно выдохнув, Харуюки сел. Он так и не надел нейролинкер, поэтому пришлось посмотреть на часы на столе. Жидкокристаллический экран показывал семь минут одиннадцатого. Уснул он примерно в шесть утра, так что проспал всего четыре часа.
        Как ни странно, он чувствовал себя выспавшимся. На самом деле он ещё поспал четыре часа до начала тренировок с Центореа Сентри, так что в сумме получалось восемь. Черноснежка приказала Харуюки как следует отдохнуть, поэтому назначила собрание Легиона на три часа дня, но ему не хотелось тратить всё оставшееся время на сон.
        Несмотря на кошмар, отдых отчасти сгладил эмоции от бесконечного истребления. Отодвинув их на второй план, Харуюки слез с кровати, нашёл сменную одежду и направился в душ.
        По пути он надел нейролинкер. Как только на фоне полутёмного коридора появился виртуальный рабочий стол, Харуюки едва не захлестнула лавина оповещений о пропущенных вызовах и сообщениях. Торопливо открыв их, он обнаружил письма не только от товарищей по Нега Небьюласу, но и от бёрст линкеров из других Легионов, которые писали с анонимных почтовых ящиков. Их любопытство не удивляло - новостей не было с тех самых пор, как Тескатлипока похитил Сильвер Кроу.
        Хотя Харуюки казалось, что Черноснежка, Фуко и Тиюри всех уже оповестили, он всё равно остановился и открыл почтовое приложение. Набрав: “Извините, что так поздно пишу, но со мной всё хорошо. Подробности потом”, Харуюки разослал это сообщение по всем адресам, с которых получил письма.
        Следующей остановкой стала расположенная по левую руку дверь, ведущая в спальню матери. Харуюки сосредоточил на ней взгляд, и появилась голографическая метка: “В комнате / Спит”. Похоже, за эти несколько часов мать успела вернуться домой. Он дошёл до конца коридора и открыл правую дверь, стараясь не шуметь.
        Стоило сделать первый шаг в светлый зал, как над обеденным столом выскочило окно с сообщением от матери. Подойдя, он прочитал:
        “Я съела из холодильника один тортилья-ролл. Буду дома сегодня и завтра до обеда, так что обязательно покажи черновик речи для выборов в школьный совет”.
        - А-а… - протянул Харуюки, закрывая окно, и направился на кухню.
        Там он выпил стакан холодного ячменного чая и пошёл в ванную, где, сидя под горячим душем, задумался о школьных выборах.
        Две недели назад Икудзава Маю, староста их 2-С класса, предложила Харуюки и Такуму выдвинуться вместе с ней на выборы следующего состава школьного совета.
        Выборы в совет в средней школе Умесато были не совсем обычными. В большинстве школ председателя, зампредседателя, секретаря и бухгалтера выбирают отдельно, однако в Умесато они все выдвигаются одной командой. Иначе говоря, будущий председатель ещё на этапе выборов должен проявить себя как искусный кадровик и менеджер. Можно сказать, это правило как нельзя лучше подходило школе, которой управляла крупная образовательная корпорация.
        Харуюки прекрасно понимал, почему Маю пригласила в свою команду Такуму. Звезда секции кэндо, отличник, обладатель покладистого характера и приятной внешности - Такуму действительно был безупречным кандидатом. С другой стороны, Харуюки не мог особенно похвастаться оценками, совсем не блистал спортивными достижениями и отличался косноязычием и полнотой. Он несказанно удивился тому, что Маю выбрала в напарники, казалось бы, самого бестолкового одноклассника, и даже начал относиться к девушке с подозрением. Но оказалось, что Маю впечатлили усилия Харуюки, когда он доводил до ума экспозиции в дополненной реальности, которую их класс готовил на культурный фестиваль, а также его старания на посту председателя комитета по уходу за животными.
        Однако ноша члена школьного совета всё равно виделась Харуюки слишком тяжёлой; к тому же он боялся, что в случае согласия потопит команду на выборах. Поначалу он думал отказаться, но поменял своё мнение после разговора с Такуму и Черноснежкой.
        Ключом к этому стал заданный Черноснежкой вопрос:
        “Ты размышляешь о том, есть ли смысл прилагать усилия, если они не приводят к результату?”
        Да, именно это Харуюки твердил себе всю жизнь. Он всегда полагал, что лучше вообще не пытаться, чем терпеть позорную неудачу. Однако новые знакомства и события в Ускоренном Мире постепенно излечили его от трусости.
        Он научился стараться ради себя и ради других. Стараться, просто потому что хочет и потому что никакие усилия не пропадают даром.
        Поэтому, когда накануне последнего дня учёбы Харуюки встретился с Икудзавой Маю на школьной крыше, он принял её предложение.
        И раз он сказал “да”, то теперь должен был засучить рукава и взяться за дело. Предвыборная кампания начиналась лишь во втором триместре, но даже подготовка к ней - гора работы. Нужно поскорее написать черновик, о котором напомнила мать, но самое главное - найти четвёртого члена команды. Маю, конечно, и сама вовсю занималась поисками, но просила сказать, если появится кто-то на примете. И раз так, неплохо бы предложить ей хотя бы одну кандидатуру во время следующей встречи…
        По ходу раздумий Харуюки успел помыться, ополоснуться и выйти из ванной. Вернувшись в комнату, он ещё раз посмотрел на часы и натянул школьную форму. Затем открыл приложение для голографических записок, создал там новую с текстом: “Ушёл в школу по комитетским делам. Черновик пока не написал, нужно больше времени” и направился на кухню. Там Харуюки открыл холодильник, взял один из трёх оставшихся тортилья-роллов и заодно маленький контейнер, спрятанный в уголке верхней полки.
        Развернувшись, он подошёл к раковине, сунул тортилья-ролл в рот, открыл крышку контейнера…
        - А! - воскликнул он, едва не выронив ролл.
        Еле успев вновь поймать его зубами, он посмотрел внутрь контейнера.
        На важной марле лежали бледно-коричневые овалы миллиметров семь в длину - вишнёвые косточки. Они появились там седьмого числа, когда Нико и Черноснежка неожиданно пришли к нему домой переночевать. После ужина Харуюки предложил девушкам в качестве десерта вишню, которую прислал дедушка со стороны матери. Нико так понравилось это угощение, что она предложила посадить несколько косточек.
        Плодовые вишни обычно разводят с помощью прививания, а вырастить целое дерево из косточки крайне трудно. Чтобы она проросла, нужны влага и прохлада, а вовсе не июльская жара. Вот почему они взяли двенадцать косточек, вымыли, высушили и выложили на влажную марлю. Харуюки держал её в контейнере в холодильнике и каждый день аккуратно добавлял воду…
        И лишь теперь, спустя две недели полного безразличия со стороны косточек, на трёх из них появились крошечные корешки, похожие на налипший мусор. Зимний климат холодильника наконец-то пробудил их, и они начали прорастать.
        - Ого… Получилось, - пробормотал Харуюки, хотя на самом деле ему уже удавалось прорастить вишнёвую косточку несколько лет назад.
        В тот раз он немедленно посадил росток в горшок и выставил на балкон, но то ли земля попалась бедная, то ли Харуюки слишком усердно поливал его, но дальше дело, увы, так и не пошло. Пойдёт ли на этот раз?..
        Он взял ещё один маленький контейнер, расстелил на дне влажную марлю и осторожно выложил на неё три проклюнувшиеся косточки. Затем накрыл их другим куском марли и закрыл крышкой. Немного подумав, Харуюки взял термопакет и положил контейнер внутрь вместе со льдом в герметичной упаковке. Наконец, он налил в многоразовую бутылку немного чая со льдом и направился ко входной двери. Харуюки перевесил школьную сумку с вешалки на плечо и спрятал в неё бутылку и термопакет. Затем надел висящую на другом крючке бейсболку, обулся в сетчатые кроссовки и тихо открыл дверь.
        Хотя было ещё утро, из коридора сразу же повеяло обжигающим жаром. Обычно он вызывал у Харуюки желание немедленно захлопнуть дверь, но сейчас радостное предвкушение подсказывало, что летняя жара - это не так уж и страшно.
        Выйдя в коридор, он побежал к лифту, услышав, как за спиной щёлкнул автоматический замок.
        Хотя он старался идти в тени, к воротам средней школы Умесато всё равно пришёл весь мокрый от пота.
        Войдя на территорию школы, он остановился, достал из сумки полотенце и вытер лицо и затылок. Затем, немного обсохнув, продолжил путь к задней стороне второго - или старого - школьного корпуса.
        Дорожка между бетонным забором и высокой стеной здания привела его к открытому участку на самом углу территории. Мало кто из школьников вообще знал об этом внутреннем… вернее, заднем дворе. Он был окружён бетоном с двух сторон и стеной корпуса с третьей, но всё равно казался залитым солнечным светом.
        На севере заднего двора виднелась дощатая постройка длиной и шириной четыре метра и высотой два с половиной. Конечно, она казалась крошечной на фоне школьных корпусов, но, с другой стороны, шестнадцать квадратных метров - это больше, чем комната Харуюки.
        Когда он подошёл поближе к постройке, звуки его шагов привлекли внимание девушки, подметавшей листья.
        - О, председатель? Разве сегодня твой день? - спросила она, поднимая голову.
        Её звали Идзеки Рейна. Она тоже состояла в комитете по уходу за животными и была в нём подчинённой Харуюки.
        В обычные школьные дни она выглядела дерзко и броско, но сейчас благодаря спортивной форме, белой кепке и собранным в хвост волосам стала удивительно похожа на спортсменку. Харуюки на ходу взмахнул рукой, остановился перед Рейной и ответил:
        - Нет, я дежурил вчера и буду дежурить завтра… но мне всё равно делать нечего.
        Лишь совсем недавно он научился говорить с этой девушкой, не запинаясь. “А ведь раньше я её так боялся…” - тайком подумал Харуюки. Рейна пару раз моргнула, затем широко улыбнулась.
        - Это тебе-то делать нечего? Председатель, откуда у тебя вообще на каникулах свободное время с таким-то гаремом?
        - Гаре… Н-нет-нет, ты всё не так поняла!
        - А-ха-ха! О да, вот такая растерянность тебе больше к лицу.
        Рейна расхохоталась, а из постройки вдруг послышались хлопки.
        Харуюки посмотрел через железную сетку, игравшую роль передней стены, и увидел африканскую зорьку по имени Хоу, машущую крыльями на насесте. Он уже достаточно хорошо знал питомца, чтобы понимать - тот не сердится и не нервничает, а просто приветствует его.
        Комитет по уходу за животными был основан всего месяц назад как раз для ухода за Хоу, а Харуюки стал его председателем почти случайно. Помимо Рейны в комитете состоял ещё парень по имени Хамадзима, но он пришёл лишь в первый день работы и с тех пор не появлялся. Возможно, Харуюки как председатель должен был как-то повлиять на него, но его бросало в дрожь и холодный пот от одной мысли о том, чтобы прийти в класс Хамадзимы и вслух отчитать его за лень и пренебрежение обязанностями.
        “Пока что обойдёмся без него”, - принял Харуюки решение, в котором соединились оптимизм и пессимизм.
        - Что-то сегодня жара просто ужасная, - Рейна вытерла лоб. - А Хоу не страдает от такой погоды?
        - Ну-у, эти совы родом из Африки, они привычные к жаре. Но я, конечно, тоже переживаю…
        Они дружно посмотрели в клетку. Заметив их взгляды, Хоу перестал ковыряться в перьях и уставился на Харуюки большими оранжевыми глазами.
        “Еда?” - спросил он поворотом головы.
        “Нет, рано ещё”, - телепатией ответил Харуюки и посмотрел на Рейну.
        - Клетка просторная и продуваемая, в ней есть большой тазик с водой для купания, так что, по-моему, достаточно просто регулярно проверять состояние Хоу… Но лучше спросим у Синомии, когда она придёт. Она не говорила, когда сегодня будет?
        - В полдвенадцатого. Наверное, уже идёт.
        - Ясно. Тогда давай я помогу с уборкой.
        - Спасибо, председатель.
        Увидев, что лоб Рейны вновь вспотел, Харуюки достал из сумку бутылку и протянул девушке.
        - Вот, это ячменный чай. Попей, если хочешь. А, я сам ещё не пил, не волнуйся.
        - А-ха-ха, я не брезгую, даже если кто-то отпил до меня!
        Рейна хлопнула Харуюки по плечу, поблагодарила за чай и открутила крышку бутылки. Он тем временем отошёл к заднему входу в старый корпус и поставил сумку на лестницу. Затем открыл будку и достал щётку и шланг с насадкой.
        Подключив шланг к водопроводному крану рядом с клеткой, Харуюки зашёл внутрь и предупредил Хоу, что сейчас будет убираться. Он вынес разложенные под насестом водостойкие прокладки, затем большой тазик для купания и начал поливать пол из шланга. Почти весь помёт доставался прокладкам, поэтому клетка особенно не пачкалась. Утай уверяла, что её достаточно мыть раз в неделю, но Харуюки считал, что Хоу приятнее жить в чистом доме.
        Затем пришло время выскрести щёткой всю лишнюю воду, грязь и перья. Снаружи клетка казалась маленькой, но внутри шестнадцать квадратных метров ощущались совсем по-другому. Харуюки медленно ходил с юга на север и с севера на юг, не выпуская из левой руки щётку, а из правой шланг.
        Он усердно работал, пока под ногами не остались лишь коричневые, слегка влажные доски, а снаружи не послышался голос Рейны:
        - Привет, суперпредседатель!
        Харуюки не видел “суперпредседателя”, но перед глазами открылось окно чата.
        “UI> Доброе утро, Идзеки.”
        Хоу захлопал крыльями, хотя не должен был видеть чат.
        - Вот теперь точно еда, - прошептал Харуюки сове и вышел из клетки.
        Напротив Рейны стояла Синомия Утай. Она носила белое платье - форму начального отделения частной академии Мацуноги, школы-сестры Умесато. Идзеки Рейна называла Утай суперпредседателем, поскольку именно та обратилась в администрацию Умесато с просьбой организовать этот комитет.
        Утай приподняла белую широкополую шляпу, увидела выходящего из клетки Харуюки и недоумённо моргнула.
        “UI> Ой, я думала, Арита дежурит завтра.”
        - Так и есть, но…
        Разумеется, за Хоу требовалось ухаживать даже во время летних каникул, а поскольку в комитете, включая Утай, состояли всего три человека, то Харуюки, казалось бы, должен был приходить раз в три дня… Но на деле они с Рейной ходили через день, а Утай - ежедневно. Дело в том, что только у Утай получалось кормить Хоу. Конечно, сова принимала корм и из рук Харуюки, но только в присутствии девочки. Поэтому он решил из солидарности приходить в школу как можно чаще, а не только в дни дежурства.
        Однако вслух проговорил другое, чтобы не выставлять напоказ свои мысли:
        - Я был свободен, вот и решил прийти, помочь немножко.
        “UI> Правда?” - мигом набрала Утай, затем убрала руки с виртуальной клавиатуры, сложила ладони у груди и на миг нахмурилась.
        Через миг Харуюки понял, в чём дело.
        Утай, она же Ардор Мейден, тоже была в парке Китаномару неограниченного нейтрального поля и своими глазами видела, как Тескатлипока унёс Сильвер Кроу. После этого Черноснежка или Фуко сообщили ей, что Харуюки отключён от сети и находится в безопасности, но девочка до сих пор не знала, в каком положении он оказался.
        Харуюки выронил щётку и шланг, подошёл к Утай и обнял её маленькие ладони.
        - Мей… Синомия, со мной всё хорошо. Извини, если заставил волноваться… но всё и правда хорошо.
        Утай на миг вытаращила глаза, слегка порозовела и кивнула. Её губы содрогнулись, будто пытаясь озвучить ответ, но Харуюки не услышал ни звука. Его подруга страдала от эфферентной афазии, поэтому не могла разговаривать в реальном мире и пользовалась чипом мозговой имплантации, чтобы общаться через чат. Однако сейчас он держал её за руки, и она не могла печатать.
        - Ой… П-прости!
        Выкрикнув слова извинения, Харуюки чуть ли не отпрыгнул спиной назад. Он собирался ещё раз попросить прощения, но Утай вскинула руки и закивала. Но не успел он расслабиться, как за правым плечом раздался голос Рейны:
        - Ай-яй-яй, председатель. Нехорошо домогаться младшеклассниц.
        - Домо… Я н-ничего не делал! - торопливо возразил Харуюки ухмыляющейся Рейне, подбирая с земли щётку и шланг.
        Он ещё раз посмотрел на Утай, мысленно пообещав ей рассказать все подробности во время собрания Легиона и подошёл к клетке.
        Харуюки перетащил прокладки и тазик к крану. Первым делом он разложил прокладки на земле, поменял насадку на шланге и тщательно вымыл их тугой струёй. Благодаря водостойкому покрытию они быстро очистились, и Харуюки оставил сушиться под солнцем, а сам взял губку и принялся намыливать тазик.
        Пока он работал, Рейна закончила подметать листья и полоть сорняки. Когда они закончили и сложили все инструменты в будку, Утай как раз надевала кожаную рукавицу. Хоу в клетке громко захлопал крыльями, почувствовав, что уж теперь-то его точно покормят.
        Застегнув рукавицу, Утай вошла в клетку первой. Дождавшись, пока зайдут Рейна с большим контейнером корма и Харуюки с охапкой новых прокладок, Хоу спорхнул с насеста. Он сделал три круга по клетке, затем мягко приземлился на протянутую руку Утай. Девочка погладила сову, нетерпеливо клацающую клювом.
        Рейна встала рядом, подняла контейнер на уровень груди и открыла крышку. Внутри лежали багровые куски мяса в виниловом пакете и пинцет. Утай взяла пинцет свободной рукой и подобрала им один из кусков мяса. Стоило поднести его к клюву Хоу, как тот мигом проглотил угощение.
        Совы питаются сырым мясом мышей, цыплят и уток. Утай покупала тушки целиком и сама разделывала. Сегодня, судя по цвету и форме кусков, Хоу питался утятиной. Но хотя Харуюки уже начал разбираться в видах мяса, у него до сих пор не было ни малейшего желания заниматься разделкой самостоятельно. Как-то раз он видел, как Утай разделывала замороженную мышь маленьким ножом, и ему понадобилось напрячь все силы, чтобы не отвести глаза. Однако, если он хочет, чтобы у Утай появился хотя бы один выходной, необходимо всё же научиться этому…
        Харуюки задумчиво следил за процессом, когда вдруг раздался голос Рейны:
        - Слушай, суперпред… Утай. Можно я попробую?
        Утай замерла и посмотрела на Рейну. Затем тепло улыбнулась и кивнула.
        Девушка взяла протянутый пинцет, схватила им маленький кусок мяса и осторожно поднесла к клюву Хоу.
        До сих пор сова ела с огромным аппетитом, но теперь вдруг отвернулась. Большие глаза уставились на Рейну, а перья угрожающе встопорщились.
        Когда-то бессовестный прошлый хозяин Хоу выбросил его из дома. Утай нашла полуживую сову во дворе академии Мацуноги и с тех пор ухаживала за ней. Они не сомневались, что Хоу не сбежал сам. Благодаря закону о защите о животных все питомцы должны иметь подкожные идентификационные чипы, однако у Хоу он был вырезан.
        Хоу больше не доверял людям, за исключением своей спасительницы Утай. В последнее время он начал принимать еду из рук Харуюки, но только сидя на руке девочки.
        - Не получилось, да? - прошептала Рейна, глядя на шипящего Хоу.
        Она уже собиралась убрать мясо обратно в контейнер, но тут Утай обнадёживающе погладила её по спине. Затем девочка посмотрела на Хоу, и её губы вздрогнули.
        Харуюки вновь осознал, как тяжело ей приходится. Даже сейчас она не могла ни слова сказать ни Хоу, ни Рейне. Более того, у неё даже не получалось толком двигать губами, чтобы собеседник мог читать по ним слова. Единственным исключением были команды на ускорение, которые она отдавала беззвучным голосом.
        Он подумал было обратиться к Хоу вместо неё, но прикусил губы. Пускай Утай молчала, она всё равно пыталась по-своему донести до птицы свои мысли. Не стоило вмешиваться в их молчаливую беседу.
        Наконец…
        Вздыбившиеся перья начали складываться, а голова повернулась обратно. Пару раз моргнув, Хоу окинул Рейну оценивающим взглядом.
        Ладонь Утай на спине Рейны слегка сдвинулась, подавая сигнал. Девушка робко подняла руку, вновь поднося мясо.
        На этот раз Хоу не стал ни отворачиваться, ни шипеть, но всё равно не спешил клевать. Сова раскачивалась взад-вперёд, не решаясь побороть собственные инстинкты и довериться Рейне. Но наконец птица замерла, покрутила головой… вцепилась клювом в мясо и проглотила его.
        Утай снова сдвинула правую руку. Рейна, будто опомнившись, выпрямила спину и взяла пинцетом новый кусок. На этот раз Хоу съел его без колебаний.
        Харуюки выдохнул с облегчением и озадаченно всмотрелся в лицо Рейны.
        По её щеке бежала маленькая слезинка, ярко блеснувшая в падающем снаружи свете. Девушка плакала от радости.
        Безмолвно глядя на неё, он вдруг подумал:
        “Надо пригласить Идзеки”.
        Им всё ещё не хватало четвёртого человека для выдвижения на выборы школьного совета. Разумеется, эту мысль ещё требовалось обсудить с Икудзавой Маю, да и неизвестно ещё, согласится ли сама Рейна на такое предложение, но Харуюки всё равно захотелось сражаться за голоса избирателей плечом к плечу с этой девушкой… и в случае победы делать с ней общее дело в школьном совете.
        Когда они с Маю обсуждали четвёртую кандидатуру, та сказала:
        “Хочется человека резкого, вроде вас, Арита-кун, Маюдзуми-кун”.
        Харуюки очень удивился такому эпитету и возразил:
        “Я ещё могу понять - Таку, но ведь ко мне это никак не относится…”
        Однако Маю, даже не поведя бровью, объяснила:
        “На самом деле я считаю, у каждого есть что-то, что отличает его от остальных. Но проявить свои отличия очень тяжело. Ты работаешь изо всех сил, не скрывая свои сильные стороны и любимые занятия”.
        Идзеки Рейна тоже отличалась открытостью. В этом Харуюки уже успел убедиться, хотя работал с ней в комитете всего месяц и почти не разговаривал на отвлечённые темы.
        Наконец наевшийся Хоу взлетел с руки Утай, сделал круг в обратную сторону и вернулся на насест. Рейна вдруг заметила собственные слёзы, вытерла их левым кулаком, посмотрела на Утай и Харуюки и смущённо усмехнулась.
        Пробило час дня.
        Участники комитета закончили работать и допили бутылку чая. На этом сегодняшнее собрание подошло к концу.
        Харуюки проводил взглядом уходящую в раздевалку Рейну, посмотрел в безоблачное летнее небо и мысленно вздохнул…
        “UI> Арита, с тобой точно всё хорошо?” - вдруг появилось перед глазами сообщение, вынудив его опомниться и повернуть голову влево.
        Утай внимательно смотрела на него из-под широкополой шляпы. Чёрные глаза светились волнением.
        - Да, всё в порядке. Честно. Я даже пока не потерял ни одного очка, - торопливо ответил Харуюки, но её лицо осталось мрачным.
        Тонкие пальцы затанцевали в воздухе.
        “UI> Но поскольку тебя отключили извне, тебе не удалось сбежать из плена, да?”
        Девочка сделала небольшую паузу и продолжила:
        “UI> Фу уже сказала, что все подробности будут на трёхчасовом собрании. Я понимаю, что если ты всё объяснишь сейчас, то тебе придётся повторяться. Но я, если честно, места себе не нахожу от тревоги. У меня такое чувство, будто где-то незаметно для нас происходят ужасные, необратимые вещи…”
        Харуюки прикусил губу, не сразу найдясь с ответом.
        Ему было совсем не сложно объяснить одно и то же дважды, если бы это успокоило Утай. Вот только на самом деле он и сам не особенно представлял, как смотреть на своё положение.
        Фактически он оказался в бесконечном истреблении, но на этом определённость заканчивалась. Главный вопрос звучал так: для чего Белая Королева похитила Харуюки и столько всего ему рассказала? Поведение Вайт Космос не сулило ей выгоды, потому что никакие слова не убедили бы Харуюки предать Нега Небьюлас и Чёрную Королеву. Но если Белая Королева собиралась лишить его всех очков, то сделала бы это без лишних разговоров.
        - Мне очень жаль, что тебе приходится так волноваться обо мне, Синомия, - сказал Харуюки, качая головой. - Но Белая Королева всего лишь отнесла меня в Гранд Кастл и ничего там со мной не сделала. Я понятия не имею, смогу ли сбежать, но в остальном надо мной не висит никаких угроз.
        Утай вскинула брови.
        “UI> В Токио Гранд Кастл? Почему именно туда?”
        - Не знаю… Похоже, это какая-то база Осциллатори… - ответил Харуюки, оживляя в памяти огромный замок.
        Вдруг позади послышались чьи-то быстрые шаги. Решив, что это Рейна что-то забыла на заднем дворе, Харуюки развернулся…
        - Уф! - воздух вырвался у него изо рта от сильного удара в живот.
        Чудом устояв на ногах, он опустил глаза и понял, что в него с разбегу врезалась маленькая фигурка, голове которой подпрыгивали два хвостика рыжих волос, собранных чёрными бантами. Такое сочетание цветов мог выбрать лишь один человек.
        - Н-Нико?! - воскликнул Харуюки.
        Девочка тут же вскинула лицо, посмотрев на него.
        В глазах, казавшихся то зелёными, то карими в зависимости от освещения, блестели слезинки.
        - Братик… я так сильно переживала за тебя!
        - Э-э, а-а, о-о…
        Харуюки так давно не сталкивался с ангельским режимом Нико, вернее, Кодзуки Юнико, что мозг от неожиданности ушёл в перезагрузку. Девочка ещё три секунды смотрела на него мокрыми глазами… пока ехидная улыбка, возникшая на её губах, не перевернула впечатление с ног на голову.
        Нико сделала шаг назад, упёрла руки в боки и заговорила на тон ниже, словно став другим человеком:
        - А ты, кажись, жив-здоров.
        - Ох… - Харуюки вздохнул и ответил: - Не только я, но и мой аватар. Лучше скажи, Нико, что ты тут делаешь?
        - Как что? Ты ж сам мне написал, - Нико пожала плечами и подошла к Утай. - Привет, Мейден! Спасибо, что выручила!
        “UI> Пожалуйста. И тебе огромное спасибо.”
        - Ты выспалась хоть? А то меня до сих пор в сон клонит.
        “UI> Если честно, меня тоже. Но я волновалась из-за Ку.”
        - Во-во. Интересно же, что с ним, хоть он и сказал, что всё нормально.
        Харуюки молча наблюдал за текстово-голосовым диалогом.
        Нико, как и Утай, пришла в школьной форме, правда, у неё она состояла из белой блузки с короткими рукавами и тёмно-синей юбки на подтяжках. Вообще, у этих девочек было много общего. Обе учились в начальной школе - хоть и в разных классах, - обе были бёрст линкерами, обе обладали чисто красными аватарами. Он никогда ещё не видел, чтобы они сражались друг с другом, но такая дуэль наверняка бы выглядела как сложнейшая перестрелка.
        “Да и вообще, Мей седьмого уровня, а Нико девятого. У них не осталось никаких причин сражаться друг против друга…” - подумал Харуюки.
        Нико тем временем договорила с Утай и повернулась к нему.
        - Ну что, давай!
        - Э-э… Что давать?
        - Ты чего?! Я ведь уже сказала, ты мне сам написал.
        - А, да, написал…
        По пути в школу Харуюки действительно отправил Нико сообщение: “Вишневые косточки проклюнулись, попробую посадить их в школе”. Но он имел в виду…
        - Это же просто для информации. Я вовсе не просил тебя приходить...
        - Что-о?! Это ведь я предложила вырастить вишню из косточек! Без меня такое событие обойтись не может!
        - В-возможно… - пробормотал он и посмотрел на Утай.
        Воплощение совести всего отряда и самый юный легионер Нега Небьюласа улыбнулась и напечатала:
        “UI> Я не до конца поняла, что происходит, но вместе всегда веселее!”
        - Вот именно! Давай скорее решим, где будем сажать!
        Нико толкнула Харуюки в живот, и ему оставалось лишь кивнуть.
        Увидев три косточки в термоконтейнере, Нико радостно воскликнула:
        - Ух ты, корешки!
        Затем они вместе с Харуюки отправились на поиски подходящего места. Как сказала всезнающая Сеть, для проращивания семян обычно используется специальный лоток с кучей ячеек, наполненных специальной почвой. Но этот метод обычно использовался для овощной рассады, да и не факт, что магазинная почва подойдёт для вишни, поэтому он решил пока просто посадить косточки в землю и посмотреть, что будет.
        Харуюки задумчиво водил взглядом по земле, пока перед глазами не выскочило сообщение:
        “UI> Почему бы не здесь, Арита?”
        Он поднял голову и видел, что Утай показывает в сторону бетонного забора, возвышавшегося с западной стороны от клетки. Подойдя поближе, Харуюки впервые обратил внимание на несколько находящихся там клумб из естественных камней где-то пятьдесят на восемьдесят сантиметров каждая. Они густо заросли сорняками, поэтому до сих пор он не обращал на них внимания.
        Харуюки остановился перед клумбами и посмотрел в небо. Забор находился с запада и во второй половине дня закрывал солнце, но утром и в полдень света должно быть достаточно. Да и не то сейчас время года, когда посадки нужно освещать постоянно - земля может и перегреться.
        - Да, неплохое место. Только прополоть надо.
        - Втроём мигом управимся! - воскликнула неизвестно когда подошедшая Нико, села на корточки и начала дёргать травму обеими руками.
        “Она ещё нетерпеливее, чем я”, - подумал Харуюки, присоединяясь к ней. Утай присела напротив и тоже принялась за работу.
        Через несколько минут чёрная почва клумбы очистилась от лишних растений. Земля выглядела в меру влажной и плодородной. Он выкопал три ямки сантиметрах в пятнадцати друг от друга и повернул голову.
        - Ладно, Нико. Ты сажай.
        - Нас же трое. Давай каждый посадит по одной, - с ухмылкой ответила девочка, достала из контейнера косточку и посадила в правую ямку.
        Харуюки выбрал центральную ямку, Утай - левую. Они аккуратно присыпали косточки землёй, затем достали из будки лейку и тщательно полили клумбу. Запахло сырой землёй. В Ускоренном Мире имелись уровни древесного типа вроде “Первобытного леса” и “Луга”, но даже на них нет такого густого духа жизни.
        Харуюки перевёл взгляд на Нико, которая молча любовалась клумбой, и тихо сказал:
        - Извини, если испорчу настроение, но вырастить вишню на самом деле очень трудно. Даже и проросли только три косточки из двенадцати. Лучше относись к этому просто как к проверке.
        - Знаю, - буркнула Нико.
        “UI> Тогда давайте вольём в них Инкарнацию”, - напечатала в ответ Утай.
        Харуюки изумлённо перевёл взгляд на девочку, которая улыбнулась и продолжила:
        “UI> Уверена, Инкарнации трёх высокоуровневых бёрст линкеров хватит, чтобы косточки проросли.”
        - Но… у меня только шестой уровень…
        - Хорош скромничать, - насмешливо бросила Нико, а когда он вновь покачал головой, ткнула его в живот.
        - Харуюки, ты Инкарнацией уже владеешь как Короли… не, это, пожалуй, перебор. Как офицер Великого Легиона.
        Под офицерами Великих Легионов понимают, например, “Триплексов” Проминенса, “Бастионов” Грейт Волла и “Элементов” Нега Небьюласа. Он всегда считал их настоящими небожителями и не верил, что сможет одолеть даже в обычной дуэли, не говоря уже об инкарнационной битве.
        - Быть такого не может… - Харуюки замотал головой. - Но я буду рад, если ростки взойдут… поэтому вложу в них как можно больше Инкарнации.
        - Отлично! - Нико протянула левую руку, которой только что стукнула его по пузу.
        Он сжал её одной ладонью, а вторую протянул Утай.
        Соединившись в единую цепь, они закрыли глаза перед клумбой и дружно помолились.
        “Взойди, маленькая вишня, вырасти и стань большим деревом… чтобы однажды мы могли собраться здесь все вместе и поесть твоих ягод”.
        Поскольку Нико впервые посетила задний двор учебного кампуса, то отправилась знакомиться с Хоу. Харуюки тем временем открыл ежедневник комитета, сделал в нём запись о сделанной работе (разумеется, не став писать о Нико) и отправил на школьный сервер.
        Они собрали вещи и вернулись на передний двор. Было без двадцати два. До собрания Легиона оставалось восемьдесят минут.
        - Кстати, Нико, как ты сюда добралась? Пард на мотоцикле подбросила? - спросил Харуюки.
        - Да не, на автобусе, - Красная Королева пожала плечами. - Пард работает в кафе… но сказала, что у неё как раз будет перерыв во время собрания.
        - Ясно…
        Блад Леопард по прозвищу “Кровавый котёнок” считалась человеком номер два в Проминенсе. В реальном мире её звали Какэй Михая, она трудилась официанткой и даже начала брать на себя функции кондитера в кафе европейских сладостей “Patisserie La Plage” в Нериме. Михая тоже уже ушла на летние каникулы, но кафе работало почти без выходных. Как-то раз она забирала Харуюки на мотоцикле, одетая в форму официантки, но не могла так просто отлучиться посреди рабочего дня, даже во время перерыва.
        - Обратно тоже поедешь на автобусе? Давай тогда до остановки провожу, - предложил Харуюки, но Нико скривилась.
        - Что, мне к тебе нельзя уже, что ли? Я даже разрешение на ночёвку получила в общежитии.
        - А?! Почему же раньше не сказала?.. У меня мама дома до завтрашнего обеда…
        - Эх… - тоскливо протянула Нико и расстроенно умолкла.
        Она никогда ещё не встречалась с матерью Харуюки, поэтому даже Красной Королеве не хватило решимости напроситься в гости. Да и он не представлял, как он объяснит своё знакомство с Нико.
        Пока они думали над тем, как быть дальше, Утай озадаченно наклонила голову и напечатала.
        “UI> Почему бы тебе не переночевать у меня, Нико?”
        - А? - одновременно вырвалось у Нико и Харуюки.
        Рыжая непоседа пару раз моргнула, а потом заметила, опасливо втянув голову в плечи:
        - Но… Мейден, у тебя ведь дома наверняка родители.
        “UI> Нет. Дедушка, папа, мама и брат на местных гастролях, их ещё долго не будет. Я сейчас живу вдвоём с нашей домоправительницей, но она не будет против того, чтобы у меня переночевала подруга.”
        - Вот как…
        Нико несколько раз общалась с Утай в реальном мире и знала, что она из семьи актёров театра Но. Однако Красная Королева всё равно явно стеснялась и лишь переминалась с ноги на ногу. Утай долго смотрела на неё, затем перевела взгляд на Харуюки.
        “UI> Арита, раз такое дело, давай с нами?”
        - Уэ?! Я?!
        “UI> Скажем, что это совещание комитета по уходу за животными. Тем более, нам и правда нужно поговорить о Хоу.”
        Оставалось лишь восхититься тому, как ловко Утай составляет ответы. Впрочем, она написала чистую правду, и даже Харуюки перестало казаться, что он пойдёт к ней в гости просто развлекаться. “Не зря она напарница непредсказуемой и смертельно опасной Фуко!” - подумал он и закивал.
        - Ага. Раз такое дело, то я согласен… Но ты уверена?
        “UI> Разумеется. К тому же Нико этот вариант наверняка понравится больше.”
        Стоило Утай написать сообщение, как Красная Королева изо всех сил хлопнула Харуюки по спине.
        - Нет-нет, ты всё не так поняла! Мне просто веселее, когда компания больше… И вообще, мы уже всё решили, так что идёмте!
        Нико повесила на спину красный рюкзак и торопливо зашагала к воротам. Харуюки и Утай обменялись улыбками и поспешили вслед, любуясь подпрыгивающими хвостиками рыжих волос.
        Глава 5
        - Ну-ка втяни пузо!
        - Ага! - сдавленно отозвался Харуюки в ответ на хлопки по животу и напряг все мышцы.
        Как только обёрнутый вокруг тела шнурок туго затянулся под пупком, Харуюки почувствовал, что ему больше не нужно придерживать переднюю часть. Она будто сама прижалась к бёдрам.
        - Вот теперь порядок. Видишь, с фундоси[2 - Традиционное японское нижнее бельё. Например, в нём выступают сумоисты.] нужна решительность, - заявила женщина по имени Сиоми, вставая в полный рост.
        Это и была та домоправительница, о которой говорила Утай. На вид ей было лет шестьдесят пять, и из-за высокого роста и худобы она напоминала цаплю. Сейчас она носила красивое серо-серебристое кимоно, а вот Харуюки стоял лишь в белом фундоси.
        Когда они дошли до дома семьи Синомия в Омии, девочки тут же предложили Харуюки принять душ. Тот, конечно, из вежливости сказал “только после вас”, но это ничего не изменило, потому что он единственный изо всей троицы успел вспотеть на жаре.
        Ванная в доме была целиком отделана дорогим кипарисом хиноки, как в дорогом рёкане[1 - Японская гостиница-санаторий с упором на купание в онсенах (горячих источниках).]. Насладившись роскошью и смыв с себя пот, Харуюки вышел в раздевалку и оторопел. Изначально он собирался пойти домой сразу после кормёжки Хоу, поэтому не захватил сменной одежды. Харуюки полагал, что ему придётся вновь надеть пропотевшие трусы и форму, но и то, и другое куда-то исчезло. А пока он ошарашенно озирался, из-за двери раздался женский голос, приказавший надеть то, что ему оставили на полке.
        И всё бы хорошо, но это была юката[4 - Тонкое однослойное кимоно для дома и летних прогулок.].
        Вернее, настоящей сложностью оказалось то, что к ней прилагалось фундоси, которое Харуюки ни разу в жизни не носил.
        Он немедленно нашёл с помощью нейролинкера руководство по завязыванию фундоси и попытался справиться своими силами, но тут зашла Сиоми, критически оценила его усилия и заявила, что: “Так оно у тебя сразу свалится”. Затем, не желая слышать никаких возражений, завязала шнурок сама.
        Харуюки стоял, как громом поражённый, не в силах переварить происходящее, а домоправительница тем временем ловко надела на него синюю юкату и горчичного цвета пояс.
        - А-а… Спасибо, - только и смог он сказать.
        Сиоми похлопала его по плечу костлявой рукой.
        - Надеюсь, ты и дальше будешь дружить с леди Утай.
        Она будто собиралась сказать что-то ещё, но закрыла рот, тепло улыбнулась и вышла из раздевалки.
        Харуюки высушил волосы феном и длинным коридором вернулся в комнату Утай. Две девочки от души повеселились, комментируя внешность Харуюки, а затем дружно отправились в ванную. Было двадцать три минуты третьего. Тиюри как-то говорила, что девочки всегда моются подолгу, но уж к началу трёхчасового собрания они должны были закончить.
        Харуюки второй раз в жизни оказался в гостях у Утай. Если не считать кондиционера, её комната была выдержана в классическом японском стиле - на полу татами, на стенах покрытие песочного цвета. Вокруг небольшого столика лежала дорогая на вид подушка для ног. В прошлый раз Он уже пытался устроиться на ней по всем правилам, но сдался через три минуты. Поклявшись, что исправит это недоразумение, он сел в сэйдза[3 - То самое “сидение по всем правилам”. Это на сведённых коленях с подобранными ногами пятками вверх.].
        По пути сюда он уже отправил матери сообщение, что задержится из-за собрания комитета, но ответа пока не пришло - должно быть, она всё ещё спала. В её собственной записке говорилось, что сегодня она, как ни странно, ночует дома, поэтому он непременно увидится с ней, но, увы, не успеет подготовить черновик речи… Или успеет? Харуюки решил не сдаваться раньше времени. Мать пообещала посмотреть и исправить черновик, и раз так, её сын тоже должен постараться.
        Найдя на виртуальном рабочем столе текстовый редактор, он запустил его. Пальцы легли на голографическую клавиатуру, глаза уставились на мигающий курсор. Но первое слово никак не приходило в голову.
        Когда Харуюки разговаривал с матерью на тему этой речи, та сказала: “Что хочешь, то и говори”.
        “Но я не знаю, что хочу говорить…” - возразил тогда Харуюки, и мать ответила на это вопросом: “Тогда зачем рвёшься в совет?”
        Поразмышляв, он, в итоге обнажил перед ней свои истинные чувства:
        “Просто я… подумал, что хочу что-нибудь сделать. Что-нибудь, чего не мог сделать раньше”.
        В ответ мать слабо улыбнулась и дала совет:
        “Вот так и скажи. В выступлениях главное - достучаться до душ слушателей. Будешь зачитывать грандиозные манифесты - потеряешь аудиторию”.
        - Достучаться до души… - пробормотал Харуюки, водя пальцами.
        Наконец, он нажал на кнопку “Я”. Затем, после недолгих колебаний, на пробел. Ещё на кнопку. Ещё. Когда Харуюки писал сообщения друзьям, то печатал вслепую почти со скоростью Утай, но сейчас его руки двигались так неуклюже, словно он пытался набирать текст в боксёрских перчатках.
        Лишь через десять секунд он поставил первую точку, поднял голову и прочитал: “Я ненавижу себя”.
        Ему тут же представилось, как большая часть слушателей немедленно подумает: “Вот и работай над тем, чтобы полюбить себя”. От этого хора воображаемых голосов рука сама потянулась к “бэкспейсу”, но Харуюки сдержался и не стал ничего стирать. Вместо этого он продолжил:
        “Ненавижу настолько, что ещё много лет назад отвернулся от себя, не желая ни смотреть в зеркало, ни думать о том, кто там. Где бы я ни был, что бы ни делал, я всегда лишь старался оставаться незаметным, чтобы со мной никто не разговаривал”.
        Действительно ли он хотел говорить об этом перед всей школой? Может, лучше не вызывать отвращение у слушателей надрывными признаниями, а зачитать какой-то более оптимистичный манифест? Но слова лились нескончаемым потоком:
        “У меня были друзья, которые заботились обо мне несмотря ни на что. Но я не верил даже им. Иногда я отталкивал протянутые руки помощи и убегал, бросая на ходу ужасные оскорбления. И, если честно, даже сейчас, читая вам эту речь, в глубине души я нисколько не изменился. Я хочу всё бросить и убежать и не могу представить себя членом школьного совета. Но даже несмотря на это…”
        Даже несмотря на это…
        Он захотел измениться. Он нашёл в себе силы захотеть.
        Харуюки не мог сказать, когда именно это произошло. Когда он получил Брейн Бёрст от Черноснежки? Когда впервые взлетел в небо Ускоренного Мира? Когда победил в тяжелейшей битве против Даск Тейкера? Когда освободился от власти Брони Бедствия? Когда сумел вычистить птичью клетку в первый день работы комитета? Когда вызвался доделать выставку класса на культурном фестивале? Когда согласился участвовать в выборах школьного совета?..
        Скорее всего, не было какой-то одной точки.
        Новые знакомства, события, печали и радости постепенно меняли Харуюки. Постепенно в нём проклюнулись давно позабытые чувства - вера в себя, желание посмотреть себе в глаза… Он постепенно переставал жить со сгорбленной спиной.
        Даже если он не вырвется из бесконечного истребления и не сбежит от Тескатлипоки…
        Даже если потеряет все очки в Гранд Кастле и перестанет быть бёрст линкером…
        Эти чувства никогда не исчезнут. Даже покинув Ускоренный Мир и вновь став Аритой Харуюки, он больше никогда не будет идти с опущенной головой.
        Руки над клавиатурой сжались в кулаки. Решимость бёрст линкера вытеснила мысли о речи для выборов в школьный совет.
        - Мы вернулись! - вдруг раздался голос, а дверь в комнату резко распахнулась.
        Харуюки вздрогнул и застыл с поднятыми руками.
        Внутрь вбежали Нико и Утай, тоже переодевшиеся в юкаты. У Нико кимоно было красное с белыми пионами, а у Утай - белое с синими ипомеями. Харуюки невольно засмотрелся, и Красная Королева - с собранными в непривычные пучки волосами - обиженно надулась.
        - И чё, Харуюки, тебе нечего сказать?
        - А? Э-э… в-вам обоим очень идёт.
        - Вот бы ещё эти слова не приходилось из тебя щипцами тянуть, - Нико удручённо покачала головой.
        Утай улыбнулась и напечатала:
        “UI> По-моему, это очень милая черта его характера”.
        - Не подыгрывала бы ты ему так, Мейден… в смысле Уи.
        Похоже в ванной они договорились, что Нико будет называть Утай Уи. Харуюки обрадовался тому, что девочки успели подружиться, но тут Нико дёрнула его за волосы.
        - Хорош лыбиться - лучше готовься. Нам уже скоро погружаться.
        - Что? А, уже через три минуты? - Харуюки закрыл видный одному ему файл, свернул редактор и повернулся к Утай. - Синомия, вы уже договорились, в чьём пространстве собираемся?
        “UI> Да. Саттин сказала, что организатором будет Фу, прямо как во время обсуждения похода на Инти”.
        - Да? О, и правда.
        Лишь сейчас Харуюки заметил, что в области оповещений зажглась новая иконка. Он так увлёкся черновиком, что не заметил рассылки Черноснежки. На всякий случай открыв письмо, он посмотрел на подушку под собой.
        - Так… это собрание будет без ускорения, так что мы успеем отсидеть ноги и свалиться, если подключимся к нему вот так, за столом.
        “UI> И правда. Сейчас, подождите”.
        Утай открыла шкаф и достала махровое покрывало.
        “UI> Конечно, эта подушка не для головы, но я предлагаю убрать столик и лечь”.
        - Но…
        - Поздно уже стесняться! Давай, время на исходе!
        Нико вновь дёрнула Харуюки за волосы, и тот торопливо встал. Затем поднял столик и перетащил к стене под руководством Утай. Все трое легли на освободившееся место.
        Наконец, они укутались одеялом, которое достала Утай. Приготовления завершились ровно за десять секунд до назначенного времени.
        - Эй, Хару, - бросила Нико, лежавшая с другой стороны от Утай.
        Харуюки повернул голову вправо.
        - Что бы ни случилось, мы обязательно вытащим тебя. Не волнуйся и рассказывай всё как есть.
        - Ага.
        У него не осталось времени на более весомый ответ. Ровно за две секунды до трёх часов Харуюки и Нико отдали голосовые команды, а Утай запустила приложение с виртуального рабочего стола.
        - Дайрект линк!
        Глава 6
        Как только Харуюки превратился в розового поросёнка и оказался в виртуальном мире Фуко, он завизжал в точности как в прошлый раз:
        - А-а-а-а!
        Он предвидел, что окажется на летающем ките по имени Таласса - вернее, на деревянной площадке на его спине - однако его персонаж появился на самом краю, буквально в шаге от бездны.
        Харуюки отчаянно замахал руками, пытаясь не сорваться. Вдруг что-то потянуло поросёнка за заострённое ухо, и он ощутил, будто его голова утонула в чём-то вроде мягких подушек.
        - Не волнуйся, Ворон-сан. Мой мир настроен так, что ты пролетишь сто метров, а потом тебя вернёт на спину, - пояснила Фуко, хозяйка виртуального пространства, обнимая Харуюки за шею.
        Как и в прошлый раз, она вырядилась как учительница - в белую блузку и очки без оправы. А значит, ощущающиеся на голове подушки…
        “Нет-нет-нет, это VR, VR, VR!” - мысленно воскликнул Харуюки и ответил:
        - Н-но зачем такие сложные настройки?.. Почему просто не сделать прозрачную стену вокруг площадки, чтобы никто не падал?
        - Я ещё в детстве ненавидела невидимые стены в трёхмерных играх.
        - Ну… Я их тоже недолюбливал…
        - Хорошо тебе там, Харуюки? - спросил другой голос, пока он разговаривал с Фуко, утонув в её объятиях.
        - Да, ещё как… А, ой, - Харуюки вздрогнул и оцепенел.
        Сбоку от Фуко стояла Черноснежка в платье а-ля чёрный махаон. Она держала руки на ручке зонтика-парасоля, будто на рукояти клинка, а её улыбка хоть и не была ещё по-настоящему ледяной, но находилась всего в одном шаге от опасного уровня.
        - О? Саттян, хочешь тоже подержать его? - спросила Фуко.
        Черноснежка фыркнула, отвернулась и сказала:
        - У меня меньше мягкой материи по сравнению с тобой. Ему будет не так приятно в моих объятиях.
        - Э-э… но ведь аватара можно настроить как угодно… - брякнул Харуюки.
        Левая рука Черноснежки устремилась к нему, словно молния, и с силой сжала пятачок.
        - Харуюки. Ты, конечно, парень, но должен понимать, насколько тоскливо у девушки на душе, когда грудь её аватара больше, чем настоящая.
        - Аха… - он нервно закивал с зажатым пятачком.
        Вокруг послышались смешки. Он заметил, что помимо Утай и Нико, которые зашли одновременно с ним, уже успели появиться Сихоко, Сатоми и Юме из Пети Паке, а также многие другие. Даже на губах невозмутимых Руй, Пард и Акиры в образе выдры появились слабые улыбки.
        Густо покраснев, Черноснежка отпустила пятачок, а Фуко отнесла Харуюки в переднюю часть платформы и поставила на учительскую кафедру.
        Тем временем в виртуальном пространстве продолжали появляться аватары. Сначала два других “Триплекса” бывшего Проминенса: Кассис Мус в виде мужчины в чёрном костюме с головой оленя и Тистл Поркюпайн в виде девушки в красном платье с головой дикобраза. Затем очаровательная певица в красной шляпе-болеро и мини-юбке - Блейз Харт.
        Появился Такуму в виде старомодного робота и принадлежащий Трилиду аватар в виде аристократа эпохи Хэйан в тяжёлых одеждах, высокой шапке и маске. Самым последним появилось… какое-то животное метрового роста, одетое в длинное синее кимоно и широкие чёрные штаны. В целом оно напоминало выдру Акиры, но отличалось более узкой мордочкой. Возможно, куница?
        “Кто это?..” - задумался Харуюки, крутя головой.
        Куница подошла к кафедре, шурша длинным кимоно, посмотрела на Харуюки, и на усатой мордочке появилась ухмылка.
        - Вот каков твой виртуальный образ, ученик? Весьма симпатично.
        - А… мастер! - невольно выкрикнул Харуюки.
        Лишь теперь он пригляделся к кимоно и заметил, что у него есть лёгкий фиолетовый оттенок, как у василька.
        Будучи новейшим пополнением в рядах Нега Небьюласа, Сэри Судзукава впервые очутилась на спине летающего кита, но нисколько не испугалась. Она спокойно развернулась и обвела собравшихся аватаров взглядом.
        - И что, Кроу? Не представишь меня?
        - А… Точно, про тебя же ещё не слышали Трилид и легионеры Проминенса кроме Рейн и Пард… Знакомьтесь, это Центореа Сентри, она сегодня вступила в Легион.
        - Что-о?! - закричали Кассис Мус и Тистл Поркюпайн, инстинктивно отпрыгнув назад - так далеко, что слетели с платформы.
        Харуюки молча помолился за двух аватаров, заскользивших вниз по гладкому телу кита.
        Совещание началось, как только двое из Проминенса вернулись на платформу.
        Черноснежка поприветствовала Легион, собравшийся в полном составе впервые за два дня, затем передала слово “ребёнку”. Поскольку они не пользовались ускорением, встреча не могла продлиться долго. Харуюки должен был не только рассказать о плене Сильвер Кроу и словах Белой Королевы, но и сделать это быстро.
        На секунду зажмурившись и упорядочив мысли, он заговорил с кафедры, обращаясь к товарищам по Легиону.
        Прошло семь минут.
        Харуюки закончил рассказ такими словами:
        - Может, не совсем правильно говорить об этом только сейчас… но Белая Королева могла частично или полностью соврать насчёт Тескатлипоки и Ускоренного Мира. Нам нужно строить планы исходя из того, что она, возможно, пытается манипулировать нами с помощью слов…
        - Хм… Полностью согласна, - отозвалась Черноснежка, подходя к нему, и прошептала на ухо: - Молодец, Кроу.
        Затем она развернулась к остальным и взяла слово:
        - Вайт Космос не стала бы делиться информацией, не рассчитывая получить за это какую-либо выгоду. Помните, что зачастую слова для неё - инструмент для управления людьми… Но в то же время я пока не вижу противоречий между её рассказом и нашими знаниями.
        Фуко и Пард кивнули.
        Белая Королева сказала, что Тескатлипока - инструмент для уничтожения мира. И те, кто лично столкнулись с чудовищной силой гиганта, уже не могли сказать, что Космос преувеличивает.
        Напряжённую тишину нарушил ленивый голос единственного бёрст линкера, не участвовавшего в битве - Центореа Сентри:
        - Тескатлипока… Так вот что пряталось внутри горящего шарика, - куница в кимоно подошла к кафедре, сложила руки на груди и продолжила: - Но есть ли вообще смысл обсуждать значение Тескатлипоки? Сейчас, когда он уже вылез, это дело десятое. Мы должны не решать загадки Ускоренного Мира, а спасать похищенного Кроу.
        - Полностью согласна, - отозвалась Блейз Харт из бывшего Проминенса.
        Она состояла в “Гелиосфере” - одной из двух-трёх музыкальных групп Ускоренного Мира, и обладала не только очаровательной внешностью, но и неукротимым огненным характером. Однажды она даже нарушила перемирие между Легионами и напала на Сугинами.
        Во время позавчерашнего совещания она во всеуслышание объявила, что не простила Черноснежку за смерть Рэд Райдера. Наверняка в глубине души она до сих пор не согласилась с объединением Нега Небьюласа и Проминенса, однако прямо сейчас в её словах не было и намёка на это:
        - Наша окончательная цель - разгром Белой Королевы и её прихвостней, чтобы Осциллатори и Общество Исследования Ускорения заплатили за свои грехи и больше не могли отравлять жизнь Ускоренному Миру. Но без Сильвер Кроу мы этого не сделаем. Давайте скорее спасём его, чтобы перейти на следующий этап!
        - Верно! - воскликнула Нико, ударяя кулаком о ладонь.
        Её похожий на сказочного принца аватар вышел вперёд.
        - Каким бы мощным ни был этот Энеми, дорога на обычные дуэльные поля и битвы за территорию для него закрыта. Как только мы вернём Кроу, Шесть… вернее, Пять Легионов смогут дружно напасть на территорию Белых и добить их. Но сперва давайте придумаем, как его вытащить!
        Нико разговаривала как настоящая Королева, вдохновляющая вассалов на подвиги. Со всех сторон послышались одобрительные возгласы.
        Как только они затихли, откуда-то сзади раздался хладнокровный, но в глубине полный эмоций голос Такуму:
        - В принципе, у нас только одна возможность это сделать, - друг Харуюки встал в полный рост, чтобы поделился своим мнением. - Победить Тескатлипоку в честной битве почти невозможно. Любая ошибка - и помимо Кроу в бесконечном истреблении окажется ещё кто-нибудь… возможно, и мы все. Но Тескатлипока опасен не только для нас, но и для Белого Легиона.
        - Поняла! - выкрикнула Тиюри, выглядевшая как девушка с кошачьими ушами. - Нам всего лишь нужно развеять приручение! После этого Тескатлипока перестанет исполнять приказы Белой Королевы, а Кроу сможет убежать!
        - Да, именно, - согласился Такуму, а потом начал на тон ниже. - Но…
        Вместо него договорил Трилид:
        - Чтобы освободить Тескатлипоку, мы должны уничтожить венки Сияния. Но мало того, что их шесть, они все защищены от огня и физического урона на манер венка Инти…
        Участники собрания принялись тихо переговариваться.
        Действительно, после уничтожения венков Тескатлипока перестал бы подчиняться Белой Королеве. К тому же, как подсказывал опыт, Энеми нужно не меньше трёх секунд, чтобы прийти в себя после конца приручения. Этого вполне хватит, чтобы Харуюки на полной скорости удрал из зоны поражения.
        Но, как уже сказал Лид, уничтожить венки будет непросто, ведь они усилены кузнецом. Харуюки пришлось изучить Омега-стиль как раз потому, что иначе он бы не сломал венок Инти. Как же им теперь разбить сразу шесть венков, защищённых от огня и физического урона?
        - Думаю, к электричеству и холоду они тоже не слишком уязвимы, - сказала Фуко, стоявшая рядом с кафедрой в образе учительницы. Несколько аватаров кивнули. - Раз так, нам остаётся лишь одно: атаковать их Инкарнацией. Против Инти это не помогло, потому что он сжигал и Усиливающее Снаряжение, и любого аватара, который к нему приближался, но у Тескатлипоки нет пассивного урона. Если мы быстро подскочим и за один удар сломаем венки…
        - Но, Рейкер, - куница запрыгнула на кафедру, достала из кимоно курительную трубку и взмахнула ей словно мечом. - Если какой-то объект неуязвим к физическому урону, то его тяжело уничтожить даже Инкарнацией. Тем более, я так поняла, что нам нужно сломать шесть венков одновременно. Есть ли у нас шесть по-настоящему сильных мечников?
        - Один точно есть, - сказала Черноснежка, постучав навершием зонта по платформе.
        Все молча перевели на неё взгляды.
        - Н-нет, семпай! - выкрикнул Харуюки.
        Его поддержали ещё несколько человек. Общее мнение выразила Фуко, перейдя на назидательный тон:
        - Лотос, вся суть нападения на Инти была в том, чтобы вытащить тебя из бесконечного истребления. Если ты сейчас опять в него попадёшь, получится замкнутый круг.
        - Значит, мне просто нужно не попасть в него. Я уже видела гравитационную атаку Тескатлипоки, ему больше не застать меня врасплох.
        - Ни-и-и-и за что! - закричал Харуюки. - Среди шестерых мечников не должно быть ни одного Короля!
        - У-у… - обиженно протянула Черноснежка, всё ещё не желая соглашаться.
        Одетая как жрица Утай нежно погладила её по спине. Решив, что сочувствие самого молодого легионера поможет убедить даже Чёрную Королеву, Харуюки вздохнул с облегчением. Вдруг послышался зычный мужской голос:
        - Значит, “Покорителя”... Блу Найта тоже вычёркиваем?
        Сохатый Кассис Мус, обутый в блестящие кожаные туфли, подошёл к кафедре и продолжил:
        - Лучший мечник Проми - это Лаванда Дауна по прозвищу “Транквилизатор”... но я не знаю, владеет ли она Инкарнацией настолько, чтобы рубить сквозь неуязвимость к физическому урону. Если говорить о других Легионах, то на ум сразу приходят “Дуалы” Леонидов, Виридиан Декурион из Грево и Платинум Кавалер из Осциллатори… но он, разумеется, не в счёт. Кто ещё?..
        Кассис Мус замычал, сложив руки на груди. Тут же вмешалась шипастая Тистл Поркюпайн:
        - Да у нас ещё три мечника буквально перед глазами!
        Первым делом она показала на аристократа эпохи Хэйан в фарфоровой маске. Действительно, Трилид Тетраоксид идеально подходил на эту роль. Пускай он не был известен настолько, чтобы обладать кличкой, но владел артефактом “Бесконечность” и могучей Инкарнацией “Небесное сплетение”. Харуюки по праву считал его одним из сильнейших мечников среди своих знакомых.
        Однако затем Тистл указала…
        На того, кто и предложил уничтожить венки.
        - А… Что? - Такуму застыл с вытаращенными глазами.
        - Не отнекивайся, Пайл, я утром всё видела, - отозвалась Тистл своим почти ультразвуковым голоском. - Как ты махал взятым у Кроу мечом - просто отпад! Ты, конечно, в основном долбишь врагов Сваебоем, но твоё истинное призвание - быть мечником!
        “Ах да, я ведь одолжил Ясный Клинок Такуму. Интересно, что из этого вышло?” - задумался Харуюки, пока Такуму нервно возражал:
        - Н-нет, моё призвание - сражаться Сваебоем... Я и Инкарнацией-то почти не владею - могу только создать меч, не более.
        - И этого достаточно! - отрезала Тистл, затем показала пальцем на куницу рядом с Харуюки. - Наконец, ты, Центореа Сентри, или “Безжалостная”, или “Асура”, или “Омега-вепон”! У меня к тебе гора вопросов - например, где тебя носило и с каких пор ты в Негабью, - но главное, что ты однозначно одна из сильнейших мечников Ускоренного Мира. Так что взять эту тройку, прибавить Кобамагу и Декуриона - и отряд собран!
        Троица из Пети Паке, Тиюри и Рин восхищённо зааплодировали. Харуюки тоже успел было согласиться с тем, что такой отряд должен справиться, но затем…
        - Так, погодите, - Сэри выколотила трубку в серебристую пепельницу, затем показала этим блюдцем на Лида и Такуму. - Что касается этих новичков, я их лично проверю… Но мне не нравится, что вы хотите взять “Дуалов” и Декуриона.
        - О? Почему же? - спросила Черноснежка.
        - Кобамага используют Бесконечный стиль Блу Найта, не так ли? - куница пожала плечами. - Насколько я знаю, Найт относится к Инкарнации крайне осторожно. Если он и научил своих офицеров ей пользоваться, то наверняка только первым уровнем.
        - И правда… - согласилась Черноснежка. - Найт особенно сильно ненавидит тёмную сторону Инкарнации.
        Фуко и Акира кивнули.
        Затем Сэри объяснила, что именно её не устраивает во втором “Бастионе” Грейт Волла:
        - А что до Декуриона… Он, конечно, сильный мечник и мастер Инкарнации, но на этом задании себя не проявит. Его стиль, как и у Грин Гранде, основан на контратаках.
        - А-а… - понимающе протянула Фуко.
        Сэри кивнула и продолжила:
        - Все атаки Декуриона начинаются со щита в левой руке. Парировать, ударить, парировать, ударить - он входит в ритм и только потом добивает врага мощным ударом. Я никогда не видела, чтобы он нападал в полную силу в начале битвы.
        Никто, разумеется, не мог спорить со словами Сентри - возможно, старейшей среди бёрст линкеров этого собрания. Тишину нарушали только посвистывания ветра.
        - Но… - наконец подала голос Утай, - разве нам есть, кем их заменить?
        Сэри повела узкой мордочкой.
        - Оленья башка только что упомянул Лаванду Дауну. Для меня новость, что она вступила в Красный Легион… но “Транквилизатор” отлично подойдёт на роль четвёртого мечника.
        - Ч-что? - изумился Кассис Мус. - Наша скромная и незаметная Лави - на самом деле мечница посильнее Кобамаги и Декуриона?!
        - Лави? - Сэри ухмыльнулась. - Ты что, её поклонник?
        - Т-ты не так поняла!
        - Ладно, неважно. Если эта Лаванда - та, о ком я думаю, то она на порядок сильнее Кобамаги. Срочно организуйте мне с ней встречу. Что касается пятого… - взгляд Сэри переместился на Фуко. - В Овале Авроры был когда-то один тип… по кличке “Крутейшее имя в истории”. Он ещё жив?
        - Крутейшее имя? - Фуко нахмурилась. - Крикин? Кажется, Лотос недавно упоминала его…
        Взгляды вновь собрались на Черноснежке. Она кивнула, но как-то неуверенно.
        - Да, я… видела его полгода назад. До тех пор считала, что Крикин растерял очки, но оказалось, что он просто переехал из Токио по семейным обстоятельствам.
        - Понятно. Исчез из-за переезда. Всё-таки и дуэли, и настоящая охота на Энеми бывают только в Токио и окрестностях… Обычно такие бёрст линкеры постепенно расходуют весь запас очков, но ты говоришь, Крикин ещё держится?
        - Да. Он живёт в доме своей племянницы, то ли прямой, то ли двоюродной. Сделал из неё “ребёнка”, а она выбрала себе своего. Вот они втроём и охотятся понемногу на Энеми.
        - Ха-ха-ха, - Сэри засмеялась, - вот это упрямство. Узнаю Крикина.
        - А-а… - робко протянул Харуюки. - Кто такой Крикин? Я, кажется, уже слышал про “Крутейшее имя в истории”, но почему-то не помню его…
        Фуко, стоявшая за спиной Сэри, улыбнулась и ответила:
        - Ворон-сан, когда мы объединялись с Проминенсом, ты сражался против человека с похожим прозвищем.
        - Что? А, “Почти крутейшее имя в истории”! Айодайн Стералайзер! - воскликнул Харуюки, вспоминая события трёхдневной давности. - Да, точно, ты мне сама ещё сказала, что Айодайн в своё время сражался с кем-то за звание носителя крутейшего имени в истории, но проиграл и стал “Почти крутейшим”. Получается… что это Крикин победил его и стал “Крутейшим именем в истории”?
        Фуко и Сэри одновременно кивнули. Однако вдруг из толпы бёрст линкеров раздался недоверчивый голос Юруки Юмэ или Плам Флиппер, бывшего легионера Пети Паке:
        - Но мне кажется, что Крикин - не такое уж и крутое имя.
        Её соседки Минт Миттен и Шоколад Папетта - также известные как Мито Сатоми и Наго Сихоко - дружно кивнули.
        Бёрст линкеры-ветераны дружно засмеялись. Когда хохот затих, слово взяла Пард, стоявшая как раз возле троицы:
        - Крикин - всего лишь сокращение. Настоящее имя - Кримзон Кингболт.
        “Ничего себе. Вот это и правда крутое имя. Может, даже круче, чем у Айодайна”, - проникся Харуюки, но из толпы вновь раздался недовольный голос, причём из самой середины.
        - Я всё понимаю… - Нико сделала пару шагов вперёд, щёлкая сапожками, и посмотрела на Сэри на кафедре. - Но я уже слышала про этого вашего Крикина. Говорят, он до моего появления считался самым мощным дальнобойным аватаром Ускоренного Мира. Не будем спорить, самым или не самым, но упор на дальнобойное оружие должен означать слабость в ближнем бою. Он вообще умеет сражаться мечом?
        - Верное замечание, - согласилась Черноснежка, стоявшая слева от кафедры (с точки зрения Харуюки) и развила вопрос: - Я несколько раз сражалась и заодно с Крикином, и против него. В каждом бою он пользовался лишь дальнобойными атаками, причём как в обычной форме, так и после превращения в робота. Сентри, ты уверена, что ни с кем его не путаешь?
        - В робота?.. - переспросил Харуюки, но так и не услышал ответа.
        - Так, Лотос, - Сери нацелила на Черноснежку свою трубку. - Если я пользуюсь старомодными выражениями, это ещё не значит, что у меня старческий маразм. Естественно, я его ни с кем не путаю… Видишь ли, у Крикина всегда был комплекс.
        - Комплекс? У такого весельчака?
        - Комплексы есть в сердце каждого бёрст линкера, - мрачно заявила Сэри.
        Черноснежка замолчала и опустила глаза.
        Действительно, каждый дуэльный аватар рождается из моральной травмы. Поэтому при каждом ускорении бёрст линкеру приходится сталкиваться со своими недостатками и своей слабостью. Даже обладатели прекрасных, сильных аватаров не являются исключением из этого правила.
        Тишину нарушил тихий голос Сэри:
        - Крикин приложил нечеловеческие усилия, чтобы отыскать мой дом на неограниченном нейтральном поле. Он стоял перед его воротами и ждал меня целую вечность. Когда мы наконец встретились, он раскрыл, что его тревожит. Оказывается, Крикин всегда считал, что его робо-форме чего-то не хватает.
        - Не хватает? При всей его огневой мощи?
        - Да. Дело в том… что традиционное оружие огромных японских человекоподобных роботов - гигантский меч. У тебя могут быть и лазеры, и ракеты, и пушки, но если нет гигантского меча - ты не можешь считать себя элитным роботом. По крайней мере, именно так он мне говорил, обливаясь горючими мужскими слезами.
        Вновь воцарилась тишина.
        Секунд через пять Черноснежка повернулась к Фуко.
        - Рейкер, где юго-запад?
        - Что? А-а… Я настроила Талассу так, чтобы она летела строго на запад, так что… вон там.
        - Спасибо.
        Черноснежка повернулась в сторону, которую указала Фуко, глубоко вдохнула, выгибая спину, и...
        - Что-о-о-о за-а-а-а бре-е-е-ед?! Крикин, ты идиот! Ты круглый идио-о-о-о-от!!!
        После слов Сэри срочно захотелось присесть, поэтому Фуко создала несколько виртуальных стульев и раздала напитки. После небольшой паузы собрание продолжилось.
        Сэри, которая сидела на кафедре рядом с Харуюки, отпила чаю из миниатюрной чашки и вернулась к рассказу о Кримзон Кингболте:
        - Вот так всё и получилось. Я, конечно, тоже решила, что Крикин идиот и отказалась брать его в ученики, но научила, как превращать оружие дальнего боя в меч при помощи Инкарнации. Изменение формы Усиливающего Снаряжения - это всего лишь первый уровень, “Увеличение силы удара”, так что любой может освоить эту Инкарнацию самостоятельно, потратив достаточно времени и усилий. На самом деле я считала, что у Крикина ничего не получится… но через несколько месяцев он вновь пришёл ко мне и показал, чему научился. Он превратил всё снаряжение своего робота в гигантский меч и за один удар разрубил одно из чертовски прочных зданий Города демонов. Правда, на это ушло столько сил, что он застыл будто оглушённый, а затем его основательно поколотили Энеми, слетевшиеся на запах Инкарнации… Но суть в том, что этой силы должно хватить, чтобы сломать венок Сияния. Тем более, что на неограниченном нейтральном поле ему никто не помешает спокойно собрать хлам для превращения в робота. Поэтому я считаю, что Крикин - хороший выбор на роль пятого мечника.
        Долгий рассказ Сэри подошёл к концу. На этот раз Черноснежка всё же кивнула и согласилась:
        - Понятно… Если он смог разрубить здание Города демонов, то у него наверняка получится. Вот только он сейчас живёт на Окинаве. Мало просто послать ему весточку, чтобы он пришёл и помог нам.
        Собравшиеся бёрст линкеры дружно вздохнули.
        Хотя в сороковых годах двадцать первого века между столицами разных стран уже летают сверхзвуковые стратосферные космолёты, на внутренних направлениях, включая Токио - Наха, пассажиров по-прежнему возят традиционные реактивные лайнеры. Харуюки на всякий случай решил поискать билеты. Оказалось, полёт занимает два с половиной часа и даже у лоукостеров стоит не меньше двадцати тысяч иен[5 - Больше 14 тысяч рублей на время перевода.] за билет туда и обратно. Действительно, это не то расстояние и не те деньги, чтобы Крикин быстро согласился приехать.
        Однако затем Харуюки вспомнил, как три месяца назад сражался против Даск Тейкера.
        Черноснежка во время той битвы как раз находилась на Окинаве в рамках школьной поездки, однако тоже приняла участие в решающей битве, преодолев огромное расстояние прямо на неограниченном нейтральном поле. Скорее всего, встреча с Кримзон Кингболтом тоже произошла в момент той поездки. Почему бы снова не поступить точно так же?
        - Может… Крикин доберётся до Токио по неограниченному нейтральному полю? - робко предложил Харуюки.
        - Гм, - протянула Черноснежка рядом с кафедрой. - Я и сама об этом думала… но чтобы выбраться с Окинавы, нужно в любом случае как-то перебраться через море. И даже если он доплывёт до Кюсю, ему понадобится много дней или месяцев, чтобы дойти до Токио…
        - Что, если он приручит летающего Энеми, как это сделал Кавалер? - спросила Фуко.
        Черноснежка вновь хмыкнула.
        - На Окинаве действительно водятся летающие Энеми, на которых можно кататься, но их можно приручить только редким Усиливающим Снаряжением. У меня оно было, поэтому я смогла прилететь сюда на Энеми, но даже этот полёт занял тридцать часов. Причём по пути мне ещё пришлось отбиваться от летающих монстров - правда, они в основном были Малого Класса, так что я справилась одна, но стая таких Энеми может убить даже ветерана.
        - Извините… - вдруг руку подняла Рин, аватар которой носил рваные джинсы и кожаную куртку, на которой не было живого места от заклёпок. Но даже костюм панка не мог прибавить смелости робкой девушке. - Остальные Легионы ведь поддерживают эту операцию?
        Черноснежка и Фуко переглянулись, затем дружно кивнули.
        - По крайней мере, должны, - ответила Фуко, будучи “родителем” Рин. - Думаю, даже Йеллоу Радио не настолько мерзавец, чтобы бросить в беде Ворон-сана, который внёс крупнейший вклад в его спасение.
        - Раз так, почему бы не разделить цену путешествия Крикина на все Легионы? Если оно обойдётся с проживанием в тридцать тысяч, то достаточно, чтобы сто человек вложили по триста иен… А это нам по карману… нет?..
        - Хмм. Что сказать… Ты, конечно, права… - Фуко кивнула, но её голос звучал на редкость неуверенно. - Более того, когда в прошлом месяце мы планировали нападение на Токио Мидтаун Тауэр, кто-то тоже предложил снять комнату в отеле на верхних этажах и погрузиться на неограниченное нейтральное поле уже оттуда. Да, я вспомнила, в тот раз вопрос тоже стоял о тридцати тысячах. Но мы отклонили идею. Всю историю Ускоренного Мира бёрст линкеры с презрением относились к обходу внутриигровых сложностей с помощью денег, обязательным взносам с легионеров и к использованию ускорения для заработка…
        - Потому что даже за сильнейшими ветеранами и воинами прячутся школьники младших и средних классов, - напомнила Сэри, заставив всех вздохнуть. - Разумеется, среди бёрст линкеров всегда были те, которые пытались заработать с помощью ускорения, но обычно это заканчивалось плачевно. Пожалуй, лучше и правда не трогать Крикина…
        “Я мог бы слетать за ним...” - невольно подумал Харуюки.
        Разумеется, из-за бесконечного истребления у него бы ничего не вышло, но не будь его, Сильвер Кроу мог бы долететь до Окинавы, посадить Кримзон Кингоболта на спину и привезти того в Токио. В пути у него наверняка бы закончилась энергия, но он бы призвал силу Метатрон и пролетел все полторы тысячи километров между Нахой и Токио, ни разу не приземляясь…
        - А… - он вдруг ахнул, ошарашенный этой мыслью.
        Сэри, Черноснежка и Фуко тут же посмотрели на него.
        Харуюки обвёл их взглядом и объяснил:
        - Я просто… подумал, что Метатрон легко могла бы слетать на Окинаву и назад. Она однажды высказалась о полёте на гору Фудзи таким тоном, словно ей это раз плюнуть…
        - Метатрон? - на лице куницы появилось недоумение. - Это имя какого-то бёрст линкера из нашего Легиона?
        - Ах да, мастер, ты же ещё не встречалась с ней. Нет, это не дуэльный аватар, а Святая Метатрон, последний босс подземелья под парком Сиба. Там долгая история, но теперь она, по сути, в Нега Небьюласе.
        Сэри пару секунд таращила глаза, затем улыбнулась.
        - Ясно, это многое объясняет. Так ты из Связанных, Кроу?
        - «Связанных»? Что это значит?
        - Сейчас это неважно. Так ты можешь призвать истинное тело Святой Метатрон в любую точку неограниченного нейтрального поля? Тогда зачем нам посылать её за Крикином, когда она запросто может сама его заменить?
        Слова Сэри сбили с толку всех бёрст линкеров, включая Фуко и Черноснежку. Харуюки и сам на секунду потерял дар речи, но затем замахал копытцами.
        - Н-но как? У Метатрон вообще нет меча! И я не думаю, что она владеет Инкарнацией…
        - Меч я ей одолжу. А что до Инкарнации, то все Святые, не говоря уже о более сильных Энеми, по сути, владеют третьим уровнем, ведь у них есть доступ к высшему уровню.
        Харуюки громко ахнул. В его памяти пронеслась лекция запертого в Имперском Замке Графит Эджа о третьем уровне Инкарнации. По ходу рассказа Метатрон вставила комментарий: Инкарнация третьего уровня - это прямое вмешательство в высший уровень.
        Если она глубоко понимает принцип работы Инкарнации, то наверняка может и сама ей пользоваться. Однако прежде, чем назначить Метатрон пятым мечником, нужно разобраться с ещё одной загвоздкой.
        - Э-э, тут такое дело… - осторожно сказал Харуюки, стараясь случайно не установить мысленную связь со Святой. - Во время битвы с Белым Легионом Метатрон потеряла своё информационное тело, сохранив лишь ядро, поэтому с разрешения Фуко ушла в глубокую спячку в её Аэрохижине. Если я позову её, она проснётся, но я хотел бы сначала дождаться, пока она восстановится.
        - Хм, - Сэри попыталась сказать что-то ещё, но тут раздался твёрдый голос Черноснежки:
        - Я полностью поддерживаю тебя, Кроу. Метатрон уже не раз спасала мой Легион, поэтому я не хочу вновь требовать от неё невозможного, пускай даже ради твоего спасения.
        - Конечно! - Харуюки кивнул.
        - Кроу, когда именно она восстановится? - вновь заговорила Сэри.
        - А? Ну… Позавчера вечером она сказала, что ей нужно три дня… так что завтра ближе к заходу солнца.
        - О, тогда это не проблема. У нас всё равно уйдёт время на подготовку.
        - А…
        Действительно, им ещё нужно собрать шесть мечников, обсудить с ними план атаки и выбрать легионеров в отряд поддержки. Как ни крути, они не спасут Сильвер Кроу сегодня. Возможно, что рассчитывать даже на завтрашний день - чересчур оптимистично.
        Харуюки закивал, Сэри кивнула в ответ и покрутила трубку в руке.
        - Значит, пятым мечником будет Святая Метатрон. Осталось найти ещё одного… и это, очевидно, будет он.
        Обычно в такие моменты у Харуюки срабатывал спинномозговой рефлекс, и он спрашивал: “Он - это кто?” Но сейчас ответ на этот вопрос был чересчур очевидным. Никто до сих пор не произнёс имя самого, пожалуй, известного мечника Ускоренного Мира.
        Черноснежка и Фуко дружно вздохнули - они наверняка с самого начала догадывались, что этого кандидата придётся обсудить. Харуюки не торопился ничего говорить, собираясь дать им первое слово, но тут спереди-справа раздался другой голос:
        - Вы про моего учителя… “Аномалию” Графит Эджа?
        - О? - удивилась Сэри словам Трилида. - У Графа были ученики помимо Лотос? Ты тоже владеешь айнским стилем, Трилид?
        - Нет… - Трилид покачал головой и опустил взгляд. - Потому что я не научился сражаться двумя клинками.
        - Гм? Но в айнском стиле есть приёмы для одного меча.
        - Да, и учитель тоже говорил об этом, но всё-таки сущность айнского стиля - именно во владении двумя клинками. Я пытаюсь в совершенстве освоить один.
        - Гм, понятно. Впрочем, раз такое дело, Граф наверняка согласится вступить в наш отряд. Он не позволит ученику первого поколения спасать ученика второго без своего участия.
        “Поколения?” - озадачился Харуюки, но быстро понял, что ученик второго поколения - это он сам и есть. В первую очередь айнский стиль и манеру сражаться двумя клинками унаследовала Черноснежка, а Харуюки был ей не только “ребёнком”, но и учеником, так что Графит Эдж действительно приходился ему как бы пра-учителем. Но значит ли это, что Харуюки тоже придётся сражаться двумя клинками, чтобы по-настоящему овладеть айнским стилем?
        Он покосился на Черноснежку, но та лишь поджала губы, глядя куда-то вдаль - возможно, в своё прошлое. Харуюки не решился отвлечь её.
        - Однако… - голос Трилида вывел его из раздумий. - Заручиться поддержкой моего учителя будет не легче… нет, гораздо сложнее, чем Метатрон. Нам придётся разобраться с серьёзным препятствием.
        - Каким же?
        Немного поколебавшись, Трилид выпрямил спину и ответил:
        - Прямо сейчас Графит Эдж заперт внутри Имперского Замка.
        Глава 7
        Очнувшись после полного погружения, Харуюки бездумно уставился в незнакомый дощатый потолок. Он не сразу вспомнил, что находится в комнате Утай.
        Тяжело вздохнув, он проверил время. Восемь минут пятого. Полное погружение продлилось чуть больше одного часа, а казалось, что все три. Хотя можно ли называть “погружением” собрание на спине летающего кита? Кто вообще придумал, что в виртуальный мир “погружаются” и “ныряют”?..
        Харуки раздумывал о своём, пока пальцы лежащей рядом Утай вдруг не застучали по покрывалу.
        “UI> Ку-сан”.
        Она назвала его “Ку-саном” вместо “Ариты”. Харуюки подождал несколько секунд, но продолжения не было, так что пришлось повернуть голову.
        Утай смотрела в потолок сквозь окно чата, в её глазах виднелся безмятежный свет. Чуть погодя, она медленно напечатала:
        “UI> Ты помнишь, когда мы вдвоём оказались в Имперском Замке?”
        - Да, конечно.
        Как он мог забыть операцию по спасению Ардор Мейден, запечатанной богом Судзаку у южных врат Имперского Замка? Восемнадцатого июня этого года Харуюки с помощью Скай Рейкер разогнался до предельной (по тем временам) скорости, пролетел над мостом и схватил Ардор Мейден, но не смог сбежать от разъярённого Судзаку. Ему оставалось лишь бежать через южные врата.
        Так Харуюки впервые попал в Имперский Замок, где познакомился с Трилид Тетраоксидом и открыл множество тайн. С тех пор прошло уже больше месяца, но он всё равно мог во всех подробностях вспомнить, как красиво падали кленовые листья уровня “Эпоха Хейан” во дворе замка.
        Утай словно поняла, что он вспомнил всё, и продолжила:
        “UI> Там ты увидел, как я использую четвёртый квадрант… Инкарнацию разрушения”.
        - Угу.
        Эта сцена тоже осталась в памяти ярким пятном. Когда на них напал сильный Энеми-стражник, Утай превратила пол под его ногами в озеро лавы. Она освоила эту кошмарную технику, чтобы…
        - Ты сказала, что создала её… для битвы с Генбу.
        “UI> Да. Пришло время использовать её в полную силу”, - решительно напечатала Утай и сжала кулачки, словно пытаясь подбодрить себя.
        Так и есть. На собрании было решено, что сегодня в десять вечера Нега Небьюлас при поддержке других Легионов бросит вызов Генбу - защитнику северных врат Имперского Замка.
        Цель этой битвы - не более чем спасение запертого в Замке Графит Эджа. Они собирались не победить Бога, а просто обездвижить настолько, чтобы Граф смог пробежать по мосту над рвом. Впрочем, и эта задача отнюдь не простая. Генбу считается самым бронированным среди Четырёх Богов. Даже клинки Графа, которого часто называют сильнейшим мечником Ускоренного Мира, не смогли разрубить его панцирь.
        Вот почему их основным оружием должна будет стать Утай, давным-давно разработавшая специальную Инкарнацию для борьбы с Генбу.
        Однако когда девочка использовала технику четвёртого квадранта внутри Имперского Замка, то не выдержала напряжения и упала в обморок. А теперь от неё требовалось создать озеро намного крупнее. Харуюки не мог даже представить, какая чудовищная нагрузка ожидает её душу.
        Он хотел помочь ей. Хотел стоять рядом, когда она будет использовать сильнейшую отрицательную Инкарнацию, и защищать её своей положительной. Но увы, Харуюки находился в бесконечном истреблении на балконе Гранд Кастла и не мог принять участия в битве с Генбу.
        Он никогда ещё не чувствовал себя настолько беспомощным. Руки сами вцепились в покрывало.
        Так вот каково это - быть в бесконечном истреблении! Из-за него он не мог помочь друзьям, которым предстояла сложнейшая битва на неограниченном нейтральном поле - самом важном в Ускоренном Мире. Наверное, именно так себя чувствовали Утай, Акира и Черноснежка, находясь в плену Судзаку, Сэйрю и “Бога солнца Инти” соответственно.
        Только сейчас Харуюки по-настоящему проникся тем, насколько серьёзная опасность ему угрожает.
        Друзья попытаются спасти его либо завтра вечером, либо послезавтра утром. Если у них не получится, то Белый Легион наверняка предпримет меры, и тогда бегство действительно станет невозможным. Харуюки будет отрезан от неограниченного нейтрального поля на недели, месяцы… может, даже годы, как это случилось с Утай и Акирой. Да, Сильвер Кроу всё ещё будет участвовать в дуэлях и защищать земли Легиона по выходным, но уже не сможет охотиться с друзьями на Энеми, говорить с ними о всяких пустяках, любуясь роскошными пейзажами, и летать по огромному миру, не натыкаясь на границы боевых зон.
        И что самое ужасное - он не сможет быть рядом с друзьями, когда им будет грозить смертельная опасность.
        Ему захотелось плакать от страха и досады, но тут…
        - Эй, Харуюки, двигайся тоже сюда, - услышал он голос и повернул голову.
        Нико обнимала Утай со своей стороны и крепко прижимала к себе.
        - Э-э… Зачем мне двигаться к вам?..
        - Просто делай то же, что я!
        Харуюки бы отказался, но Нико была главным офицером Нега Небьюласа, да и Утай вроде не возражала. Решившись, он повернулся набок и взял Утай за плечо поверх руки Нико.
        Ладонь ощутила вибрацию.
        Утай дрожала. Маленькая девочка, раза в два легче Харуюки, трепетала, словно от холода. Она сжимала кулачки не для храбрости. Она просто пыталась совладать с дрожью.
        После своего возвращения в Нега Небьюлас Синомия Утай незаметно стала главной моральной поддержкой остальных легионеров. Она всегда улыбалась и находила тёплые слова, которые помогали друзьям найти в себе мужество.
        Но ей было всего десять лет. Хотя часто можно слышать о том, что у высокоуровневых линкеров ментальный возраст сильно обгоняет физический, это не значит, что они теряют эмоции. То, что они умеют справляться со страхом, не значит, что они его не испытывают.
        Три года назад Утай не смогла победить Судзаку. Скорее всего, она до сих пор помнит ту битву во всех подробностях. Если сегодня вечером Инкарнация подведёт Ардор Мейден во время битвы с Генбу, то в бесконечном истреблении окажется не только она, но и её товарищи.
        Маленькая Утай дрожала под грузом ответственности. Несомненно, иногда ей тоже хотелось поныть и побыть слабой. Но она потеряла своего “родителя” как в Ускоренном Мире, так и в реальном. Спустя всего год после того, как Миррор Маскер, он же Синомия Кёя, сделал Утай своим “ребёнком”, его придавило огромным зеркалом в зеркальной комнате театра, и он погиб прямо на глазах сестры. Из-за этого она потеряла голос.
        Утай говорила, что Кёя был на четыре года старше, чем она. Это значит, что сейчас он бы оказался второклассником средней школы и ровесником Харуюки. Но Харуюки не мог заменить Кёю. Он не мог дать ей то же, что брат.
        Но пусть это и так…
        Харуюки слегка напряг ладонь на плече Утай. Хотя она совсем недавно вышла из ванной, тело под тканью юкаты казалось промёрзшим насквозь. Он собрал все свои силы, пытаясь хотя бы поделиться с дрожащей девочкой теплом.
        - Слушай, Уи… - раздался вдруг шёпот Нико с противоположной стороны. - Да, это правда, что ты сегодня вечером будешь единственным ключевым бойцом… но тебе не обязательно взваливать на себя всю ответственность, весь стресс и прочую ерунду. Когда твоя ноша слишком тяжёлая - раздай её остальным. В хорошем Легионе тебе с ней обязательно помогут.
        Нико говорила чистую правду.
        Когда Харуюки заразился Бронёй Бедствия, он пытался разобраться с ней своими силами. Но Такуму, Тиюри, Черноснежка, Фуко… и Утай протянули руки помощи и помогли ему не сломаться под тяжестью Брони.
        - Я… я буду нести её с вами. Пускай я не смогу участвовать в битве с Генбу, я сяду рядом с ускоренной Синомией и стану передавать ей свою силу…
        Разумеется, система Брейн Бёрста не разрешит Харуюки как-либо вмешиваться в события, происходящие на неограниченном нейтральном поле из реального мира, даже если он подключится кабелем к нейролинкеру Утай. Он даже не сможет подбодрить её словами. Но между ними должна быть связь, выходящая за рамки системы. Харуюки верил в это.
        Тело Утай под покрывалом постепенно согрелось, дрожь пошла на убыль. Девочка постепенно разжала кулаки и положила ладонь на видную одной лишь ей клавиатуру.
        Перед глазами вновь открылось окно чата.
        “UI> Нико, Ку-сан…” - появился текст, набранный розовым шрифтом.
        В следующий миг раздался громкий стук, и троица дружно повернула головы. Харуюки решил, что это Сиоми, и уже собрался убрать руку с плеча Утай, но не успел.
        Дверь резко распахнулась и внутрь широким шагом вошёл некто, окинувший троицу неодобрительным взглядом.
        - Так и думала, что это случится!
        - А… С-семпай?! - воскликнул Харуюки, когда Черноснежка наклонилась к нему.
        Он видел её совсем недавно - буквально сегодняшним утром у себя в квартире. А теперь она была здесь, причём вдвоём с Фуко.
        - И учитель?.. Но как?!
        Фуко хитро улыбнулась и ответила:
        - Уиуи нам сказала, что Ворон-сан и Нико сегодня ночуют у неё.
        Харуюки повернул голову. Утай, не вставая, стёрла своё предыдущее сообщение и написала другое:
        “UI> Сегодня вечером начинается важная битва, которая продлится до завтра, поэтому я решила, что Саттин должна знать, где вы находитесь. Но я не думала, что она придёт, тем более с Фу”.
        - Мой долг командира - следить за тем, чтобы мои легионеры вели себя пристойно.
        - Пристойно?.. - пробормотал Харуюки.
        - Ворон-сан, - Фуко улыбнулась. - То, что вы сейчас делаете - несомненное нарушение правил приличия.
        Харуюки и правда не придумал никаких оправданий тому, что лежит под одним покрывалом с Утай и Нико. Что ещё хуже - в коридоре вновь послышались шаги, на этот раз размеренные и явно принадлежащие Сиоми. Он тут же выскочил из под покрывала и уселся на подушку.
        Вскоре домоправительница появилась в дверях, держа в руках поднос. Она окинула взглядом происходящее в комнате и немного свела брови.
        - Леди Утай, я помню ваших новых посетителей, потому что они приходили к вам несколько лет назад. Я также понимаю, что юная леди и юный господин - тоже ваши знакомые. Но не могли бы вы внести ясность в ваши отношения?
        Этого вопроса следовало ожидать. Если шестиклассница Нико ещё могла худо-бедно сойти за ровесницу Утай, то Харуюки учился во втором классе средней школы, Черноснежка - в третьем, а Фуко - вообще в старшей школе. Казалось бы, их и Утай не могло ничего объединять. Как же тогда объяснить это знакомство, не рассказывая про Брейн Бёрст?
        - Безусловно, леди Утай - примерная девочка, порой даже невыносимо, поэтому мне хотелось бы закрыть на это глаза, но увы - я отвечаю за неё перед господином.
        Все гости, включая Харуюки, застыли в напряжении, однако Утай поправила одежду, присела на подушку и с улыбкой напечатала:
        “UI> Тётя, все эти люди - мои дорогие…”
        В её предложении не хватало последнего слова. На шее Сиоми виднелся изящный фиолетовый нейролинкер, поэтому она должна была видеть всё, что пишет Утай.
        Девочка убрала виртуальную клавиатуру взмахом левой ладони и положила руки на колени.
        Затем выпрямила спину и глубоко вдохнула.
        Её губы задрожали. Улыбка исчезла, дыхание стало частым и прерывистым.
        - Леди! - выкрикнула Сиоми, бросившись к Утай.
        Но та подняла руку, останавливая домоправительницу. Затем той же ладонью постучала себя по груди, словно выталкивая нечто, застрявшее в горле.
        - Уиуи… - выдохнула Фуко, но так и осталась на месте.
        Нико и Черноснежка тоже следили за девочкой с серьёзными лицами.
        Утай стиснула зубы. В уголках глаз набухли капли слёз, скатились и упали на юкату.
        Вскоре после знакомства с Утай Харуюки решил почитать в Сети про потерю речи.
        Если она связана с психологической травмой, её обычно не называют афазией, потому что афазия - это сложное расстройство, которое вызывается физическим поражением речевого центра мозга. Утай перестала говорить из-за шока, увидев смерть своего брата Кёи, поэтому её случай, казалось бы, не относился к афазиям, но в исключительных случаях стресс всё-таки способен физически повреждать мозг. Раз врачи решили лечить Утай с помощью чипа-имплантата, они, вероятно, увидели на анализах какие-то изменения в мозгу. Это означало, что её синдром вызван такой травмой, которую не победить волевым усилием. И сама девочка знала об этом лучше всех.
        Несмотря на это, она не оставляла попыток заговорить.
        Ладони на коленях сжались в кулачки. Утай слегка нагнулась, продолжая часто дышать. Даже беззвучные команды на ускорение давались ей с огромным трудом, а теперь от неё требовалось ещё больше усилий. Капли слёз и пота одна за другой падали на ладони.
        “Хватит!” - хотелось закричать Харуюки, но он сдерживался из последних сил.
        Время будто бы замедлило ход. Прошло десять секунд… пятнадцать… и наконец…
        - Д… - раздался звук, уступающий по громкости даже пению цикад за окном.
        Но это был голос. Он почти не отличался от голоса Ардор Мейден из Ускоренного Мира, разве что звучал ещё нежнее, ещё яснее…
        - р… у… зь…
        Выдавив из себя ещё три буквы, Утай повесила голову будто от изнеможения и упёрлась руками в пол.
        Ещё несколько секунд она шумно дышала, приходя в себя. А потом вдруг резко выпрямилась, вновь положила руки на клавиатуру и уверенно напечатала:
        “UI> ...я!”
        Хотя Харуюки ясно увидел новое сообщение, границы окна чата почему-то растеклись, превращаясь в радуги. Он пару раз моргнул и ощутил на своих щеках тёплые капли. Лишь тогда он осознал, что в его глазах стояли слёзы.
        Харуюки быстро вытер их рукой, затем повернул голову и увидел, что Сиоми тоже торопливо моргает. Затем она медленно кивнула, добродушно улыбнулась и сказала лишь одно слово:
        - Ясно.
        Затем она подошла к столику у стены, поставила на него стаканы холодного чая и встала.
        - Раз так, приятного времяпрепровождения.
        С этими словами домоправительница ушла. И как только стихли звуки её шагов…
        - Уиуи! - раздался даже не крик, а вопль Фуко.
        Она стартовала с места с такой скоростью, что из под пяток едва не повалил дым, как из-под колёс гоночного болида. Подлетев к Утай, Фуко ловко развернулась, упала спиной на пол и крепко обняла девочку. Повисшая в воздухе рука маленькой подруги изо всех сил стучала по виртуальной клавиатуре:
        “UI> Фу, тф мкня дштшб”.
        Харуюки, Нико и Черноснежка дружно улыбнулись сквозь слёзы.
        На ужин Сиоми приготовила сукияки.
        Обычно она готовила на одну Утай и уходила домой к пяти, но сегодня ей пришлось задержаться на час, чтобы накормить пятерых человек. Разумеется, гости помогали как могли, но домоправительница работала так ловко, что усилия школьников мало что изменили.
        После шумного ужина вокруг большой кастрюли и мытья посуды Черноснежка и Фуко тоже приняли ванну. После этого Черноснежка выбрала чёрную юкату с белыми разводами, а Фуко - белую с голубым шестиугольным орнаментом[20 - На самом деле этот орнамент изображает листья конопли, но он выглядит совсем не так, как вы сейчас представили. Если интересно, скопируйте в Гугл ???? и посмотрите картинки.]. Где-то в половине восьмого все пятеро сели делать домашнюю работу, заданную на лето.
        Двадцать первого числа, в первый день каникул, Харуюки ночевал дома у Черноснежки. Двадцать второго дома у него была масштабная вечеринка в ознаменование грядущей битвы с Инти, которая закончилась тем, что Сэри, Рин и Черноснежка остались там ночевать. Наконец, сегодня он собирался спать в гостях у Утай. Он практически обрёк себя на издевательское: “Что-то ты на каникулах постоянно с девушками спишь!” со стороны Тиюри, поэтому решил всерьёз продвинуться с домашкой, чтобы хотя бы было чем оправдаться.
        К счастью для Харуюки, как только он сталкивался со сложностями, на помощь приходили “технарь” Черноснежка и “гуманитарий” Фуко, поэтому он благополучно перевыполнил дневной план.
        Старшеклассники не только разбирались со своими заданиями, но и помогали младшеклассникам. Работа шла быстро, но недолго - Черноснежка приказала закончить ровно в девять тридцать, чтобы легионеры не слишком устали перед началом важной битвы.
        До неё оставалось всего полчаса.
        Фуко и Утай заварили чай, а Черноснежка достала принесённое с собой печенье. Восполнив запасы энергии, легионеры снова убрали столик и разложили полутораспальные футоны. В рокудзёме[22 - Японская комната чуть меньше 10 квадратных метров. Пол в ней выложен из шести стандартных татами, и само название “рокудзёма” означает “комната на шесть татами”.] их умещалось всего два, но Харуюки решил, что больше и не нужно, ведь погрузиться в Ускоренный Мир предстояло лишь четырём девушкам.
        - Я пока тут посижу, - сказал он Утай и уселся на деревянную табуретку перед письменным столом, но...
        - Харуюки, ты можешь лечь вместе с нами, - заявила вдруг Черноснежка.
        Остальные девушки дружно кивнули, причём на их лицах сейчас не было улыбок.
        - Но… вы ведь и сами еле поместитесь, а я всё равно не участвую…
        - Нам так будет спокойнее, Ворон-сан. Я не смогу нормально сражаться, думая о том, что ты смотришь на наши лица, - объяснила Фуко.
        - Да-да, - поддакнула Нико, кивая одновременно с Утай. - Если не участвуешь, то будь с нами хотя бы в реальном мире.
        “UI> В Нега Небьюласе нет границ между офицерами и рядовыми!”
        Аргументов было слишком много, чтобы с ними спорить. Пришлось слезть с табуретки и подойти к футонам, на которых уже сидели девушки.
        - Л-ладно, тогда я с краешку…
        Харуюки постарался занять как можно меньше места и лёг так, что наполовину свесился с футона.
        Внезапно Нико с лёгкостью дуэльного аватара перепрыгнула через него и оказалась между Харуюки и стенкой. А потом, издав боевой клич, толкнула плечом. Удар получился настолько сильным и неожиданным, что он перекатился и угодил в щель между двумя футонами.
        - Уи, фиксируй!
        “UI> Сейчас!”
        Нико и Утай мигом поняли друг друга. Рыжеволосая девочка напрыгнула справа, темноволосая - слева.
        Харуюки ошалело моргал, не в силах пошевельнуться. Он видел рядом с собой насмешливые улыбки Нико и Утай, а также лицо Черноснежки, одновременно изумлённое и снисходительное. Наконец, командир Легиона хлопнула в ладоши и сказала:
        - Начинаем через пять минут. Утай, у тебя в комнате есть порт домашнего сервера?
        - Да, на нижней полке.
        Хотя традиционный японский дом семьи Синомия мог претендовать на включение в реестр культурного наследия, какое-то количество современной электроники в нём всё же имелось. На нижней полке действительно нашёлся небольшой маршрутизатор с XSB-портами. Черноснежка достала из сумки пять длинных кабелей. Первым она подключила свой нейролинкер к домашнему серверу, а остальными соединила нейролинкеры в цепь. Теперь достаточно было ей одной отключиться от Сети, чтобы остальные тоже вышли из игры. Соединение цепью и таймер отключения - совершенно необходимые элементы безопасности при посещении неограниченного нейтрального поля.
        - Я поставлю таймер на три часа внутреннего времени. То есть нас автоматически отключит через десять целых восемь десятых секунд вне зависимости от того, закончим мы или нет, - сказала Черноснежка и посмотрела на Харуюки, лежащего рядом с Нико. - Разумеется, мы не собираемся сидеть там все десять секунд… вернее, три часа. Верь в нас, Харуюки, и жди, пока мы вернёмся.
        - Конечно! - выпалил он.
        Черноснежка улыбнулась и кивнула в ответ, затем легла с другой стороны от Нико. Фуко разместилась рядом с Утай. Осталось лишь дождаться десяти часов. Осталось сорок секунд… Тридцать.
        - Эй, Харуюки. Только не скажи “анлимитед” по привычке, - подала голос Нико, устроившаяся под его боком.
        - Н-не буду, конечно! - заверил он в ответ. - Я ведь тогда немедленно умру!
        - Просто я знаю твою рассеянность.
        С обеих сторон послышались смешки. Харуюки повернул голову и увидел, что даже Утай широко улыбается.
        Осталось пятнадцать секунд.
        - Удачи, Мей-сан, - прошептал он.
        Утай кивнула, продолжая улыбаться.
        - Ладно. Нико, Утай, Фуко, погружаемся на счёт три, - объявила Черноснежка, справившись со смехом.
        От этих слов Харуюки вновь ощутил сильное волнение.
        Неужели он не может как-нибудь поддержать Утай… и остальных участников битвы с Генбу? Может ли он сделать что-то существеннее, чем молиться за их победу в реальном мире?
        - Начинаю. Раз, два, три, анлимитед бёрст!
        Девушки дружно произнесли команду - правда, Утай сделала это беззвучно. В ту же секунду в голове Харуюки родилась мысль.
        Он придумал. Понял, как Сильвер Кроу, запечатанный в Гранд Кастле неограниченного поля, может помочь в битве против Генбу.
        - Бёрст линк! - скомандовал Харуюки через секунду после девушек.
        Глава 8
        Харуюки выпрыгнул из своего тела розовым поросёнком и оказался в чистой синеве начального ускоренного поля.
        Он спружинил от пола, затем приземлился на ноги и обернулся. На разложенных футонах в один ряд лежали с закрытыми глазами Черноснежка, Нико, он сам, Утай и Фуко.
        Что на неограниченном нейтральном поле, что на начальном ускоренном время идёт с одинаковой скоростью, в тысячу раз выше реальной. Однако Харуюки ускорился на секунду позже, поэтому Черноснежка и остальные уже провели в Ускоренном Мире около семнадцати минут. Поскольку им требовалось время на сбор около Имперского Замка и обсуждение тактики, битва вряд ли успела начаться, но Харуюки всё равно не мог терять время.
        Немного подумав, он просочился через дверь комнаты Утай и побежал по коридору, цокая копытцами и направляясь к выходу из дома.
        Семья Синомия - потомственные актёры театра Но школы Кандзе. На огромной территории их дома имелся даже полноценный театр. Именно туда и побежал Харуюки. Он остановился, чтобы уважительно поклониться двери, затем просочился внутрь.
        Театр Но состоит из сцены, зеркальной и моста (который может быть и просто коридором) между ними. Прямо сейчас Харуюки прошмыгнул в зеркальную - комнату, в которой актёры готовились к выходу на сцену. Начальное ускоренное поле преимущественно формируется на основе изображений с камер социальной безопасности, но там, где их нет, на помощь приходят данные со встроенных камер нейролинкеров - как актуальные, так и архивные.
        Вот почему зеркальная комната выглядела в точности как в реальности, если не считать вездесущей синевы. Это было помещение где-то четыре на четыре метра, со всех сторон обшитое досками. Слева виднелась дверь на сцену, справа - дверь в костюмерную, а впереди - высокое, метра на два, зеркало.
        Харуюки сделал пару шагов и остановился перед ним.
        Три года назад это зеркало разбилось, упав на Синомию Кёю - старшего брата Утай и её “родителя” в Ускоренном Мире. Острые осколки впились в его тело и отобрали жизнь. Трагедия лишила Утай речи и перекрасила бледно-розовую юбку Ардор Мейден в цвет алой крови.
        Зеркало осталось зеркалом даже на начальном ускоренном поле. Харуюки сфокусировался на изображении поросёнка и обратился к человеку, который наверняка стоял за где-то там, за спиной его отражения:
        Кёя… Миррор Маскер. Я не могу даже представить глубину твоей тоски.
        Мне не под силу стать твоей заменой. Я не смогу избавить Утай от страданий вместо тебя. Но я… искренне хочу помочь ей.
        Прямо сейчас она готовится к сложнейшей битве за свою жизнь в Ускоренном Мире - сложнее, чем сражение с Судзаку три года назад. На этот раз она понимает устрашающую силу Богов. Она знает, что может попасть в бесконечное истребление, и всё равно бросает вызов огромному Энеми, потому что хочет спасти меня из плена Белой Королевы.
        Поэтому я хочу помочь ей. Хочу облегчить её ношу, хотя бы немного. Если твоя душа ещё здесь… то прошу - научи, как это сделать.
        Харуюки мысленно обратился к Миррор Маскеру, затем чуть согнул колени, выставил левую руку перед собой, а правую положил на рукоять воображаемого меча. Сжав кулаки (насколько вообще возможно сжать чёрные копытца), он сосредоточился.
        Этот метод подключения к высшему уровню помог ему воскресить Центореа Сентри, дуэльного аватара Сэри Судзукавы. Однако то подключение длилось лишь мгновение, а сейчас Харуюки стремился к постоянному. До сих пор он заходил на высший уровень с помощью Метатрон или после десятичасовых тренировок на неограниченном нейтральном поле, но теперь перед ним стояла задача попасть туда своими силами из недолговечного синего мира.
        Предельная… нет, запредельная сосредоточенность - вот орудие, способное пробить стену между полями.
        Он должен почти сжечь мыслительные контуры своей квантовой цепи, которую Белая Королева назвала лайткубом.
        Спасая Сэри, Харуюки прикоснулся к стене высшего уровня. Теперь он должен разрушить её.
        Времени на пробы и ошибки нет. Если первый удар не сломает стену, то и последующие не смогут. Возможно, спустя десять часов повторения одних и тех же движений он бы прорвался на высший уровень, как уже случалось на неограниченном поле, но к тому времени битва с Генбу уже закончится, к тому же на начальном ускоренном поле можно провести не более получаса.
        Концентрация.
        Концентрация.
        Концентрация…
        Харуюки изо всех сил фокусировался, стискивая правый кулак.
        Вдруг в правом ухе раздался голос.
        Свет.
        Почувствуй свет, который живёт внутри тебя. Тот же свет, которым ты защитил Утай и остальных от тьмы Бога апокалипсиса.
        Внутри лайткубов и Основного Визуализатора бесконечно колеблются запертые фотоны. Ощути их свет, слейся с ним и перейдёшь от Инкарнации к следующей ступени.
        “Свет…” - беззвучно прошептал Харуюки, закрывая глаза.
        Когда он использовал “Световую скорлупу”, то решил, что нащупал не просто свет, а стихийную силу Сильвер Кроу. Но что, если на самом деле это был свет не дуэльного аватара, а самого Харуюки? Что, если такой же свет живёт внутри каждого бёрст линкера?..
        Свет.
        Концентрация и свет. Харуюки сосредоточил сознание, сплавляя его со светом. Он больше не перегружал лайткуб, а сливался с ним воедино.
        Используя Синтез Омега-стиля, Харуюки соединился с внешним миром.
        А применяя Инкарнацию второго уровня “Световая скорлупа”, Харуюки слился с миром внутренним.
        Теперь надо было сделать то и другое одновременно. Внешний мир - Основной Визуализатор. Внутренний мир - лайткуб. Если проложить между ними световую дорожку и соединить друг с другом, откроется новая дверь.
        Внутри поросёнка зародился чистый белый свет. Он расходился волнами, наполняя всё тело.
        Отражение в зеркале постепенно растворялось в свечении.
        Харуюки шагнул вперёд и выбросил кулак, но совсем не так, как во время воскрешения Сэри. Этот удар вышел мягким.
        Окутанный световыми волнами кулак коснулся зеркала.
        На гладкой поверхности беззвучно появилась паутина трещин. Осколки улетели вдаль, а за ними… раскинулась бескрайняя галактика.
        Оставляю Утай на тебя.
        Вновь послышался голос, почти неслышный на фоне оглушительного хлопка ускорения.
        Глава 9
        Когда Харуюки пришёл в себя, он стоял на тихо мерцающей галактике.
        - Уоа?! - невольно воскликнул он и осмотрел себя.
        Розового поросёнка не было. Вместо него появился прозрачный Сильвер Кроу.
        Высший уровень.
        Он вновь смог добраться до него своими силами.
        - О да…
        Харуюки чуть было не вскинул кулак от радости, но опомнился. Во-первых, самое важное ещё ждало впереди, а во-вторых - точно ли только своими силами?
        Он слышал в зеркальной чей-то голос. Уравновешенный, немного мальчишеский, не похожий ни на Трилида, ни на Хром Фалькона, ни на Вольфрам Цербера. Возможно, он принадлежал…
        Харуюки замотал головой, прогоняя лишние мысли. Сейчас есть вещи поважнее.
        Он вновь посмотрел на галактику под собой.
        Она состояла из плотных скоплений звёздной пыли. Почти все они назывались узлами и показывали, где находятся социальные камеры в реальном мире. Помня об этом, Харуюки постепенно начал видеть в светящихся рукавах карту центра Токио.
        Прямо под ним ослепительно сверкало плотное созвездие, похожее на Синдзюку. Ещё два скопления виднелись к северу и югу - Икэбукуро и Сибуя.
        Глаза скользнули по яркой звёздной дороге, идущей на восток от плотного света станции Синдзюку. Должно быть, это улица Синдзюку, часть двадцатой национальной магистрали. К югу от неё зияла пустота императорских садов Синдзюку. С другой стороны от них виднелись Ёцуя, Кодзимати… и огромная чёрная туманность на месте императорский резиденции. Имперский Замок.
        Харуюки расправил крылья (хотя, скорее всего, смысла в этом не было) и спикировал к замку.
        Он не услышал привычного свиста ветра, но море огней постепенно приближалось. Показались огни поменьше, разбросанные возле дорог. Наверное, это Энеми. Пролетев над путями линии Собу в Ёцуе, Харуюки взял немного левее. Сначала он пересёк квартал Итибан[6 - Это в Тиёде. Кварталы в Японии пронумерованы, но этот особенный, поэтому у зданий в нём вообще не указывается квартал.], затем полетел вдоль улицы Дайкантё. Слева впереди показался парк Китаномару, место вчерашней битвы, а справа - северные врата Имперского Замка. Иногда их называли вратами Генбу.
        На высшем уровне великие и ужасные Боги наверняка похожи на сгустки сверхъярких огней, но пока что возле ворот царила кромешная тьма. Это означало, что битва пока не началась.
        Вздохнув с облегчением, Харуюки заложил крутой вираж влево. Его товарищи решили собраться там же, где и перед битвой с Инти - на парадной площади здания министерства обороны. Но когда уже развернулся…
        - А, - выдохнул он и расправил крылья, чтобы резко затормозить.
        Аватар остановился мгновенно - здесь не было инерции, в отличие от неограниченного нейтрального и обычного дуэльного поля. Но даже необычные ощущения не могли отвлечь Харуюки от скопления пёстрых огней на улице Ясукуни, примерно в восьмистах метрах к востоку от станции Итигая.
        Их было не меньше пятидесяти - явно не Энеми, а Черноснежка и армия бёрст линкеров, пришедших на битву с Генбу.
        Осознав, что именно видит, Харуюки вскоре рассмотрел во главе отряда синий, голубой, зелёный и алый огни, а в середине - чёрную точку с сине-фиолетовым окаймлением. Раньше Харуюки казалось, что на высшем уровне невозможно отличить одного бёрст линкера от другого, но сейчас интуиция подсказывала, что это Такуму, Фуко, Тиюри, Утай и Черноснежка. Чуть дальше виднелись Нико, Пард, Руй, Сихоко и остальные.
        Прямо сейчас они находились где-то в двухстах метрах от парка Китаномару. Примерно через десять минут по времени неограниченного нейтрального поля они остановятся у моста, ведущего к воротам Генбу, и приступят к последним приготовлениям.
        Однако на высшем уровне время текло так быстро, что даже неограниченное поле казалось застывшим. Харуюки мог провести здесь несколько часов, а Черноснежка и остальные даже близко не подошли бы к вратам.
        Он пришёл на высший уровень потому, что надеялся помочь Утай.
        Однажды Метатрон сказала ему, что с этого уровня можно лишь наблюдать, но позднее добавила, что достаточно искусное существо может напрямую вмешиваться в информацию на высшем уровне.
        Разумеется, Харуюки было далеко до такого. Но что, если он всё равно сможет хоть как-то повлиять на Ускоренный Мир? Вдруг он поделится с Утай силой, если прикоснётся к её огоньку? Возможно, это окажется лишь мнимая поддержка, но лучше уж так, чем бесцельно лежать в реальном мире, считая секунды.
        Однако помощь нужна не сейчас, а во время битвы с Генбу, так что сначала придётся как-то промотать время. Харуюки понимал, что ему не хватит сил на возвращение на высший уровень, если выйти в реальный мир. Возможно, коэффициент ускорения можно как-то понизить?
        “Вот бы спросить у Метатрон…” - подумал Харуюки, но тут же замотал головой. Пройдут ещё почти сутки реального времени, прежде чем Метатрон полностью восстановится, и он не собирался тревожить её раньше времени.
        “Слетаю пока к вратам Генбу, что ли”, - подумал Харуюки, вновь набирая высоту.
        Метатрон говорила, что на высшем уровне не существует расстояний. Возможно, здесь можно даже телепортироваться в любую точку усилием мысли, но Харуюки понятия не имел, как это сделать. К тому же он не торопился.
        Развернувшись, он полетел обратной дорогой и уже скоро оказался над парком Китаномару. После исчезновения “Бога солнца Инти” уже случился Переход, так что Будокан стоял целым и невредимым. Что касается Инти, то он наверняка стал пустым, но у Харуюки не было причин это выяснять.
        Он неспешно пролетел справа от Будокана и остановился над национальным музеем современного искусства.
        Имперский Замок - пожалуй, единственная достопримечательность Токио, которая в Ускоренном Мире меняется до неузнаваемости. Есть в реальности императорская резиденция - вытянутый шестиугольник, то в Ускоренном Мире - идеально ровный круг, опоясанный широким рвом, над которым перекинуты четыре моста по сторонам света. Северные врата замка соответствуют вратам Инуи, которые в реальном мире находятся южнее парка Китаномару. Однако если в реальности врата связаны с парком по суше, то в Ускоренном Мире перед ними проложен пятисотметровый ров. Он похож на пасть, которая только и ждёт, чтобы проглотить каждого, кто осмелится подойти к Замку.
        В стене виднелись огромные врата, к которым вёл мост тридцатиметровой ширины. Этот северный вход и назывался вратами Генбу.
        Три года назад первый Нега Небьюлас разделился на четыре отряда и попытался взять штурмом Имперский Замок.
        Нападение на южные врата Судзаку возглавила Ардор Мейден по прозвищу “Тестаросса”.
        На восточные врата Сейрю - Аква Карент по прозвищу “Акваматик”.
        На западные врата Бякко - Скай Рейкер по прозвищу “Стратосферная комета” и Блэк Лотос по прозвищу “Конец света”.
        Наконец, на северные врата Генбу был назначен Графит Эдж по прозвищу “Аномалия”.
        Битва продлилась всего две минуты и завершилась разгромом Нега Небьюласа. Скай Рейкер умудрилась избежать плена у западных врат и захватила с собой Блэк Лотос, но Ардор Мейден, Аква Карент и Графит Эдж пожертвовали собой и попали в бесконечное истребление, чтобы спасти остальных легионеров.
        Мейден и Карент спасли лишь в прошлом месяце, а вот Графит Эдж, как оказалось, давно умудрился своими силами вырваться из плена. Однако чудовищные гравитационные атаки не дали пробежать мост, поэтому бывший офицер сбежал не наружу, а внутрь. Хотя врата Имперского Замка обычно остаются закрытыми до победы над Богом, Графит Эдж открыл себе проход при помощи Инкарнации третьего уровня “Вразумитель” и укрылся за стенами.
        С тех пор он стал первым Бастионом Грейт Волла, хотя на неограниченном нейтральном поле до сих пор оставался пленником Имперского Замка. Однако Графит Эдж не слишком горевал по этому поводу, а когда Черноснежка сама попала в бесконечное истребление, он даже погрузился на неограниченное поле почти на год, чтобы наблюдать за Богом солнца изнутри Замка. Но теперь они должны были любой ценой вызволить мечника, не столько ради спасения Харуюки, сколько ради противостояния Белой Королеве, которая собиралась использовать Тескатлипоку в своих зловещих целях.
        “А, кстати”, - вдруг задумался Харуюки. Конечно же, Графит Эджа предупредили о сегодняшней операции, так что он наверняка ждёт возле ворот, ожидая спасения. Можно ли его увидеть с высшего уровня?
        Харуюки взлетел повыше и попытался посмотреть внутри Замка.
        Но за прозрачными, сотканными из светящихся точек вратами была лишь кромешная тьма. Как он и думал, лишённый узлов Имперский Замок существовал отдельно от остального мира. Даже создатель этой неприступной крепости - или темницы? - совсем не тот, кто построил остальной Ускоренный Мир. Харуюки не сомневался, что даже на высшем уровне надо рвом есть какая-то невидимая стена, которая не даст залететь на территорию Замка.
        Оставив надежду увидеть Графит Эджа, он задумался о том, что делать дальше.
        Как ни крути, в таких условиях ему не дождаться начала битвы. Время нужно ускорить, а для этого необходимо замедлить собственный разум. Возможно ли это? Харуюки сложил руки на груди и посмотрел вниз, будто надеясь найти подсказку.
        К западу от музея современного искусства виднелись роща и огромная парковка; к северу - научный музей; к востоку - необычное торгово-офисное здание с двумя шпилями на крыше. Разумеется, в этом высотном здании огней - а, следовательно, и социальных камер - было больше всего. Сейчас, когда Харуюки подлетел достаточно близко к узлам, он увидел тончайшие линии, которыми они соединены. Все социальные камеры связаны в отдельную сеть и посылают данные в Центр наблюдения за социальной безопасностью. Его адрес держится в секрете, но сейчас Харуюки мог изучить, куда уходят эти линии, и найти его.
        Он смотрел на сеть между узлами, погружённый в свои мысли…
        И вдруг кое-что заметил.
        Внутри одного из узких шпилей виднелось скопление не узлов, а разноцветных огней. Четыре… нет, пять. Бледно-фиолетовый, тёмно-красный, тёмно-серый, почти чёрный… и один особенно странный огонёк, казавшийся то серебристым, то красным, то чёрным.
        Не Энеми. Бёрст линкеры.
        Может, это небольшой отряд охотников на Энеми, случайно зашедший на неограниченное поле одновременно с Черноснежкой? Но маленькая группа не стала бы приближаться к Имперскому Замку, ведь на улицах Утибори и Ясукуни постоянно появляются могучие Энеми Звериного Класса. Харуюки и сам в этом убедился, когда перед битвой с Инти на их армию напал Огнеметатель, заставивший попотеть даже дюжину высокоуровневых бёрст линкеров. Тогда кто же это?
        Он начал снижаться, тщательно приглядываясь к огонькам…
        И ахнул, поражённый неприятным озарением.
        В самом центре отряда находился бледно-фиолетовый огонёк. Харуюки уже несколько раз видел этот цвет - им вспыхивали линзы на очках и шапке “Четырёхглазого аналитика” Аргон Арей перед тем, как она пускала в ход свои смертоносные лазеры.
        Стоило осознать это, как по цепочке стали ясны и личности остальных огоньков. Тёмно-красный - это Раст Жигсо, напавший на “вертикальную гонку по Гермесову Тросу”. Тёмно-серый - Шедоу Клоукер, с которым Харуюки сражался в битве за территорию Белого Легиона, и который затем появился незадолго до падения Инти. Чёрная, почти незаметная на окружающем фоне точка - это Блэк Вайс, злейший враг Чёрного Легиона. А серебристый красно-чёрный переливчатый огонёк… это Вольфрам Цербер, слившийся с Бронёй Бедствия 2.
        Общество Исследования Ускорения. В почти полном составе.
        Нет, это не могло быть случайностью. Они готовили засаду на направляющийся к вратам Генбу отряд Черноснежки.
        - Наши планы утекли к ним?.. - севшим голосом пробормотал Харуюки и замотал головой.
        В рядах Нега Небьюласа не могло быть лазутчиков, которые работали на врагов. Белый Легион и Общество каким-то образом следили за всем, что происходит на неограниченном нейтральном поле. На ум приходила способность Блэк Вайса замедлять собственный разум, но здесь явно сыграла не она. Дело в том, что Вайс, в отличие от Авокадо Авойдера, замедляется при помощи чипа в своей голове и не может повлиять на других бёрст линкеров.
        Впрочем, не так уж и важно, как именно они следят за полем. Важнее предупредить Черноснежку о том, что Общество подготовило засаду. Если враги вмешаются в ход сражения, то друзья Харуюки не только не спасут Графит Эджа, но и могут потерять в бесконечном истреблении Утай и других бёрст линкеров.
        Но как передать это сообщение?
        Отключить ускорение и снять нейролинкер с Черноснежки? Нет, Харуюки на своём примере недавно убедился, что даже для того, чтобы отключить рядом лежащего человека, потребуется секунды три, ведь надо очнуться, подняться, вцепиться в нейролинкер и сорвать его с шеи. За это время в Ускоренном Мире пройдут три тысячи секунд или пятьдесят минут. Отряд уже наверняка дойдёт до Имперского Замка и вступит в битву.
        Кроме того Харуюки мог отключить так лишь саму Черноснежку и подключённых через неё Утай, Фуко и Нико. Остальные бёрст линкеры окажутся в ещё большей опасности, вдруг лишившись сильнейших бойцов.
        Что делать? Что же делать?..
        Харуюки отчаянно раздумывал, вися в чёрной пустоте информационного пространства. Времени было с избытком, поэтому он тщательно обдумал все варианты, отсёк неприемлемые и пришёл к единственно верному:
        Друзей нужно предупредить прямо с высшего уровня.
        Харуюки не выяснил даже, под силу ли ему передавать энергию Утай, а уж передача голоса - тем более не то, чему можно научиться за час или даже за день. Но ему придётся это сделать.
        Когда Метатрон чуть было не сгинула в битве с Бронёй Бедствия 2, Харуюки обратился к ней сквозь высший уровень и восстановил почти оборванную связь. Разумеется, у него получилось лишь потому, что эта связь существовала и раньше. Он не мог подключиться к Черноснежке и Утай так же, как к Метатрон… но между ними уже существовали крепкие узы. Возможно, с их помощью не получится передать голос, но девушки наверняка услышат хотя бы его мысли.
        - Семпай…
        Харуюки зажмурился и представил себе Черноснежку.
        Сначала в образе чёрного махаона, в котором она явилась на корт для виртуального сквоша и впервые обратилась к нему. Затем в школьной форме и с протянутым XSB-кабелем в комнате отдыха школьной столовой. В виде прекрасного и величественного дуэльного аватара, объявляющего о возвращении Нега Небьюласа.
        И, наконец, в виде хрупкой, словно ледяная скульптура, и сказочно прекрасной девушки со штрихкодом на обнажённой шее…
        Харуюки поклялся быть верным рыцарем Чёрной Королевы Блэк Лотос и обещал защищать её во что бы то ни стало. Это решение до сих пор освещало ему путь и давало силы двигаться дальше.
        Он бы не смог сделать это ради себя, но сделает - непременно сделает! - ради Черноснежки.
        Харуюки сжал кулаки и раскрыл глаза. Расправил крылья и развернулся к улице Ясукуни, чтобы вновь долететь до Черноснежки.
        Вдруг раздался тихий звон, похожий на удар крошечного молотка.
        Затем ещё раз и ещё. Из тьмы доносился хрустальный звон, понемногу становясь громче и что-то пробуждая в воспоминаниях Харуюки.
        Да, он слышал его три дня назад, когда во время битвы за территорию против Белого Легиона Вакамия Мегуми, она же Орхид Оракул, перенесла всех бёрст линкеров на неограниченное нейтральное поле при помощи Инкарнационной техники “Слом парадигмы”. Харуюки в ответ немедленно призвал Метатрон и перенёс сознание на высший уровень. Там он и услышал этот звон, и тот означал…
        Харуюки покрылся мурашками и резко обернулся.
        Звон раздался в последний раз.
        На фоне тьмы парила белёсая фигура.
        Полупрозрачные огоньки складывались в фигуру поразительного стройного аватара женского пола. Платье, похожее на россыпь снежинок; длинные, вьющиеся на концах волосы; тиара из острых игл. Телосложением девушка напоминала Белую Королеву Вайт Космос, но была гораздо ниже. И хотя Харуюки не видел цвета брони, он всё равно понял, кто это.
        “Соня”, второй Гном Осциллатори Юниверс. Она же…
        - Сноу Фейри! - воскликнул Харуюки.
        Похожий на фею аватар беззаботно улыбнулся в ответ.
        - Давно не виделись, Сильвер Кроу, - её голосок напоминал сладкий сироп, пролитый на снег. Он разносился в пустоте и возвращался едва слышным эхом. - Вот мы и снова встретились.
        - Что ты тут делаешь?!
        - Ты уже задавал этот вопрос в прошлый раз. Мой ответ будет тем же - я почувствовала, что за нами подсматривают.
        Действительно, точно так же Сноу Фейри ответила в прошлый раз во время битвы за территорию. Она сказала, что ощутила взгляд с высшего уровня, стоя на неограниченном нейтральном поле.
        Харуюки бросил быстрый взгляд на шпиль высотки, затем снова посмотрел на Сноу Фейри.
        - Но… там только Общество Исследования Ускорения. Тебя я не увидел.
        - Что мне делать среди этих дилетантов? - пренебрежительно высказалась девушка о всей группе, включая таких ветеранов как Блэк Вайс и Аргон Арей, затем снова улыбнулась. - Хотя и тебе до меня далеко, Кроу. В том, что касается высшего уровня, я намного… намного опытнее тебя.
        Харуюки невольно вскинул руки и встал в защитную стойку. Он знал, что на высшем уровне нет ни шкалы здоровья, ни возможности наносить урон, но ничего не мог поделать со своими инстинктами.
        Немного подумав о смысле слов Фейри, он решил задать вопрос:
        - Ты… тоже Связанная?
        - О?.. Кто тебе подсказал этот термин?
        “Центореа Сентри”, - чуть было не ответил Харуюки, но раскрывать правду было бы верхом глупости. К тому же ещё до Сентри другой бёрст линкер предположил, что Харуюки продал Энеми душу. Он не согласился, потому что считал Метатрон своей подругой, а не хозяйкой, но и про это Фейри знать отнюдь не обязательно.
        - Белая Королева, - сказал Харуюки.
        - Ах вот оно что, - Фейри изящным движением наклонила голову. - Ты уже говорил с Космос? Как же не вовремя Королеве захотелось покапризничать… ведь история уже приближается к последней странице.
        - Последней странице? - попугаем повторил Харуюки, но Фейри не стала объяснять свои слова.
        Она убрала руки за спину, сделала пару звонких шагов и вновь посмотрела на него.
        - Пожалуй, да, Королева назвала бы меня Связанной. Но того создания, с которым у меня была связь, больше не существует.
        - Не существует? Но я думал, ты связана с одной из Святых. Не с Метатрон и не с Аматерасу, а с одной из двух других.
        - Это не Си-ван-му, не Ушас и тем более не Нюкта.
        - Си-ван?.. - пробормотал Харуюки, никогда не слышавший этих имён.
        Однако Фейри продолжила, будто не заметив:
        - Существуют и другие Энеми с лайткубами. Пока их не сбросят в начальное состояние, конечно… - прошептала девушка, затем покачала головой и посмотрела на Харуюки очаровательным глазами-линзами. - Думаю, на этом разговор можно закончить. Прости, но тебе придётся пока побыть в заморозке.
        - Заморозке?
        - Ты ведь собирался помешать засаде Аргон и остальных, не так ли?
        Фейри так неожиданно задала ключевой вопрос, что Харуюки на секунду опешил. Но смысла лгать уже не было.
        - Разумеется. Я же не буду молчать, заметив засаду.
        - Вот и я не могу закрыть глаза на то, что ты хочешь вмешаться.
        Сноу Фейри слабо улыбнулась. Вдруг её маленькое тело испустило ауру леденящего холода, и Харуюки невольно ахнул.
        Нет, ему наверняка почудилось. На высшем уровне невозможно физически влиять на других. Да, в прошлый раз Сноу Фейри попыталась разрубить связь между Харуюки и Метатрон, но сейчас Святая не здесь. Казалось бы, противнице никак не по силам навредить Сильвер Кроу… но в то же время Фейри не врала, когда говорила, что она намного опытнее его. Не совсем понятно, о какой “заморозке” идёт речь, но вполне возможно, что эта девушка не только умеет рубить связи, но и способна как-то влиять на аватаров на высшем уровне.
        Вот почему Харуюки безо всякой подготовки взмыл ввысь.
        Он поднимался, пока скопления узлов внизу не стали светящимися пятнами, затем изо всех сил полетел точно на запад, в направлении станции Синдзюку.
        Сноу Фейри ходит по высшему уровню пешком и не сможет угнаться за крыльями Харуюки. Поэтому он собирался сначала отлететь от неё, затем сделать большой крюк с плавным снижением и вернуться к Черноснежке практически по земле. Разумеется, Фейри рано или поздно настигнет его, но если он успеет предупредить своего командира об опасности, то что будет дальше - не так уж и важно.
        Он мчался над улицей Синдзюку намного быстрее, чем в прошлый раз. Но когда он пролетел над Ёцуей и оказался над императорскими садами Синдзюку…
        Динь.
        Звон раздался снова.
        Харуюки опешил и резко затормозил. Несмотря на отсутствие инерции он пролетел перед остановкой ещё десяток метров.
        Прямо по курсу виднелась белая фигура.
        Игольчатая тиара. Платье из снежинок. Сноу Фейри.
        - Но… но как?! - Харуюки невольно обернулся к Имперскому Замку прежде чем обратиться к Фейри, молчаливо стоящей на фоне ослепительного блеска узлов Синдзюку. - Ты не должна была догнать меня!
        - Вот я и говорю, что ты дилетант, - “Соня” пожала плечами. - Неужели тебе никто не сказал, что на высшем уровне не существует расстояний?
        - Ну… Сказали, но…
        - Кроу, прямо сейчас мы с тобой видимо нечто вроде трёхмерного монитора, который показывает расположение данных на среднем уровне. И, разумеется, поле зрения этого монитора можно свободно настраивать. Но если ты, так сказать, отчаянно двигаешь курсором, чтобы поменять кадр, то я просто указываю нужные координаты и сразу оказываюсь там, где мне нужно.
        - Короче говоря… ты умеешь телепортироваться в любую точку высшего уровня?
        - Только если я представляю, где она находится.
        - К-как ты это делаешь?..
        - Сначала ты находишь в нужном месте… - начала было Сноу Фейри, поднимая руку, но прервалась и ненадолго умолкла. - Только с какой стати я должна тебе это рассказывать?
        - Даже не знаю, что на это ответить…
        - Тем более, мои слова тебе всё равно не помогут, ведь уже скоро этому миру настанет конец.
        - Конец?.. - пробормотал Харуюки.
        Фейри тем временем плавно повернула поднятую руку, направляя на него раскрытую ладонь.
        - Это уже неизбежно. Вопрос лишь в том, какой именно конец ждёт нас, бёрст линкеров. Сгинем ли мы в муках, унижении и отчаянии, как это случилось с ассолт и коррапт линкерами, или же…
        Сноу Фейри вновь прервалась, тихонько вздохнула и сжала кулак.
        Тело Харуюки вдруг совершенно окаменело.
        Это был не паралич и не окоченение. У него сохранились все ощущения, но и пальцы, и рот, и даже веки будто превратились в неподвижное железо. Хотя дуэльным аватарам не нужен кислород, бёрст линкеры всё равно чувствуют, как дышат грудью, даже на высшем уровне. Но сейчас Харуюки не мог ни вдохнуть, ни выдохнуть.
        “Я не задыхаюсь, мне только кажется”, - твердил он себе, прекрасно осознавая происходящее, но всё равно не мог прогнать накатывающие волны страха. Хотелось кричать. Хотелось дышать. Хотелось вцепиться в собственное горло, но руки тоже не двигались.
        - Прости. Тебе тяжело, да? Но у меня нет выбора. Освобождение Графит Эджа сейчас немного некстати. Не волнуйся, мы не собираемся сажать Блэк Лотос в бесконечное истребление. Просто заставим её отступить от врат, - чуть ли не с нежностью в голосе объяснила Фейри и отступила на пару шагов. - Думаю, тебе придётся пробыть тут очень и очень долго, пока кто-нибудь на низшем уровне не снимет твой нейролинкер. Я тебе сочувствую, поэтому побуду рядом.
        Улыбнувшись, Сноу Фейри села и обхватила колени. Затем отвела взгляд и начала слегка раскачиваться, словно любуясь тем, что происходит рядом с Имперским Замком.
        Но Харуюки не мог даже задуматься о том, что она замышляла.
        Ему было душно. Душно. Душно.
        Он пытался вдохнуть, но лёгкие словно стали чугунными и отказывались наполняться. Упасть в обморок казалось спасением, но сознание не хотело уходить. Внутри него по-прежнему царила вызванная удушьем паника.
        “Кто-нибудь. Кто-нибудь. Кто-нибудь”.
        Но они находились на высшем уровне, куда могут попасть лишь те бёрст линкеры, которых поддерживают сильнейшие Энеми. Никто бы не откликнулся на просьбы Харуюки. Неужели Фейри права, и ему придётся ждать, пока Черноснежка и остальные не отключат его из реального мира? Но когда это случится?
        “Кто-нибудь. Кто-нибудь…”
        Не прошло даже минуты, хотя Харуюки казалось, что он мучается вечность. Вдруг он вспомнил.
        Метатрон.
        Святая хорошо знает высший уровень и наверняка придумает, как вытащить Харуюки из заморозки. Он хотел как можно скорее избавиться от мучений и не видел иного способа это сделать.
        Он сосредоточился, собираясь обратиться к архангелу…
        Но не стал.
        В последний миг остатки разума, зажатые тисками духоты и страха, забили тревогу и остановили его.
        Почему Сноу Фейри не вернулась на неограниченное нейтральное поле, а осталась сидеть рядом с Харуюки?
        Жалость? Как бы не так. Он не знал точного коэффициента ускорения высшего уровня, но если время на нём течёт в тысячу раз быстрее, чем на неограниченном нейтральном поле, то до принудительного отключения может пройти ещё тысяча часов или больше сорока дней. Не верилось, что Фейри действительно может пойти на такое просто из жалости.
        И раз так, она чего-то ждёт.
        А именно - Метатрон. Она пытается вынудить Харуюки призвать её, чтобы на сей раз всё-таки разрубить их связь. Это означало, что Фейри считает отношения Сильвер Кроу с архангелом такой же угрозой для Белого Легиона, как и спасение Графит Эджа.
        “Нельзя её звать!” - крикнул Харуюки сам себе, собрав все силы, чтобы вынести мучения.
        Он поклялся, что не будет тревожить Метатрон, пока она не восстановит силы. Прямо сейчас Харуюки не терял ни здоровье, ни бёрст поинты. Разумеется, его тело в реальном мире тоже не страдало.
        Он лишь испытывал тяжесть и удушье. Но это сущие мелочи по сравнению с тем, как он жил всего год назад, затравленный одноклассниками.
        И кстати… получается, что Сноу Фейри, одна из безусловно сильнейших бёрст линкеров Белого Легиона, пришла сюда исключительно чтобы разобраться с Харуюки. На первых порах Сильвер Кроу был посмешищем для зрителей из-за своей никчёмной внешности и смехотворного спецприёма, но теперь на борьбу с ним отправляли сильнейших бойцов. Разве не это настоящее геймерское счастье?
        Поэтому он собирался ждать, пока Фейри не надоест. Он будет превозмогать боль ради того, чтобы враг попусту тратил время.
        Нет. Не годится. Харуюки должен предупредить Черноснежку о засаде Общества. Фейри сказала, что они не собираются устраивать бесконечное истребление, но уйти, не вызволив Графит Эджа из Замка - всё равно поражение.
        Харуюки должен победить заморозку своими силами.
        Он сможет. У него должно получиться. Пускай Сноу Фейри опытнее, она такой же бёрст линкер, как и Харуюки. На высшем уровне не существует не только расстояний, но и уровней, и характеристик.
        Это мир мыслей, в котором информация обретает видимую форму. Настоящие в нём лишь огоньки узлов, Энеми и бёрст линкеров, а Сильвер Кроу - не более чем субъективные чувства его хозяина. Здесь нет дуэльного аватара, есть лишь сознание наблюдателя Харуюки. Сноу Фейри каким-то образом вмешалась в это сознание и обманом внушило, что оно не может двигаться.
        Харуюки не умел делать так же.
        Но неужели он не может вмешаться в работу собственного сознания?
        Он ведь уже делал так, когда спасался от гравитационного “Тошкатля” Тескатлипоки.
        Харуюки использовал Инкарнацию пустоты и размыл своё сознание настолько, что Энеми на миг упустил цель из виду. Возможно, эта же уловка поможет избавиться от влияния Сноу Фейри?
        Но чтобы так сделать, Харуюки придётся очистить разум от дискомфорта и страха, вызванного невозможностью дышать. Пускай он хорошо осознавал, что в этом мире нет ни его настоящего тела, ни дуэльного аватара, чувство пустоты в лёгких не отпускало ни на мгновение. Даже сейчас он терпел его, лишь отвлекаясь на отчаянные размышления. Как только он попытается ни о чём не думать, удушье вновь вернётся в центр внимания. Вот бы Фейри заморозила не только тело, но и ощущения! Тогда бы Харуюки не пришлось страдать…
        Стоп.
        Фейри наверняка могла так сделать, но не стала. Она нарочно причиняла Харуюки страдания, чтобы тот не выдержал и обратился за помощью к Метатрон.
        Раз так, ему нужно лишь отключить ощущения самостоятельно.
        Образ. Нужен образ. Внутри аватара нет никакого тела. Есть лишь свет информации. Свет не чувствует. Его невозможно ни сломать, ни связать. Он лишь существует - и только…
        По телу постепенно разливалось тепло. Ощущения притупились, начиная с кончиков пальцев. Отнялись руки и ноги. Поясница и живот будто растворились в пустоте.
        Как только грудь распалась на частицы света, удушье исчезло как по волшебству.
        Пропали шея, лицо, голова. Харуюки превратился в сгусток фотонов, плавающих в пространстве.
        Сноу Фейри неподвижно сидела, обнимая колени. Она всё ещё видела субъективного Сильвер Кроу и не замечала, что Харуюки отключил свои чувства.
        Тем временем для Харуюки аватар исчез. Но он не обрёл свободу передвижения. Его по-прежнему сковывало влияние Сноу Фейри, приказавшей застыть на месте. Эти путы нужно разорвать, чтобы предупредить Черноснежку.
        Пора переходить на следующую стадию. Инкарнация пустоты расширит его сознание настолько, что оно выпадет из поля зрения Фейри.
        Образ. Образ огней сознания, растекающихся по всему миру.
        Он видел, нет, чувствовал высший уровень.
        Потоки информации между бесконечными узлами. Сгустки огней и, наоборот, пустoты, ткущие сложные узор. Бесконечная цепь, тянущаяся через весь Токио, Канто, Хонсю… Японию.
        Плоская информационная карта расслоилась. Три Японии, настоящий облик Ускоренного Мира. Сам Харуюки находился на центральном, полном бесчисленных Энеми и редких бёрст линкеров, но миры сверху и снизу не подавали признаков жизни. Аксель Ассолт и Космос Коррапт были уже закрыты. Если верить Белой Королеве и Сноу Фейри, скоро такая же судьба ожидает Брейн Бёрст.
        Стоп.
        Что это?..
        Ещё одна? Где-то далеко наверху, в недосягаемой выси, видна ещё одна карта?
        Четвёртый мир.
        Маленький, живой и новый.
        Не веря собственным ощущением, Харуюки попытался дотянуться до него сознанием.
        При этом он невольно растянулся настолько, что Сноу Фейри перестала его ощущать.
        Оковы, держащие сознание на месте, развеялись. Из-за этого фотоны разума Харуюки разлетелись по всем уголкам высшего уровня - иначе говоря, Основного Визуализатора.
        В этот же миг сознание Харуюки коснулось сильнейших существ Ускоренного Мира. Оно не задело лишь глубоко замкнувшихся в себе Архангела Метатрон и Богиню ночи Нюкту, а также обитающих в изолированной области памяти Четырёх и Восьми Богов.
        Божественный царь Бали.
        Принцесса зари Ушас.
        Богиня мертвецов Си-ван-му.
        Король бури Рудра.
        И, наконец, Богиня солнца Аматерасу.
        В ответ два существа проявили мимолётное любопытство, одно - лёгкое раздражение, а ещё одного неожиданное касание привело в ярость. Это существо немедленно попыталось изгнать сознание Харуюки с высшего уровня, но Аматерасу вмешалась и отвела удар.
        В результате все пять существ пометили Харуюки и установили с ним слабую связь, но сам он ничего не заметил.
        В разлетевшееся сознание Харуюки влилось столько информации, что он бы никогда её всю не обработал. Однако он сумел сосредоточиться на одной-единственной сущности. Среди информации не было ни голоса, ни внешности, но Харуюки всё равно нашёл, что искал. Ему помогло нечто, что он назвал бы ароматом. Сладким, освежающим, чистым, пронзительным…
        Черноснежка.
        “Семпай!”
        Харуюки немедленно сжал сознание. Льющиеся со всех сторон потоки информации немедленно пересохли, зато перед глазами появилась яркая звезда.
        Чёрная с сине-фиолетовой каймой.
        Рядом виднелись ещё звёзды - алая, голубая, зелёная. Черноснежка и легионеры Нега Небьюласа. Харуюки телепортировался из неба над императорскими садами Синдзюку к парку Китаномару. Несомненно, Сноу Фейри уже заметила. Уже через секунду - а может, и ещё раньше - она тоже появится здесь.
        Харуюки и сам превратился в серебристую звёздочку. Он потерял и руки, и рот, но чутьё подсказывало, что надо сделать.
        Сдвинувшись вперёд, Харуюки коснулся чёрной звезды.
        Почувствовав, как между квантовыми контурами Сильвер Кроу и Блэк Лотос установилась связь, он отправил сжатое мысленное послание.
        Засада Общества Исследования Ускорения. Блэк Вайс, Аргон Арей, Шедоу Клоукер, Раст Жигсо, Вольфрам Цербер. Шпиль торгово-офисного здания к востоку от Токийского государственного музея современного искусства. Сноу Фейри тоже рядом, но неизвестно где. Она следит за атакой с высшего уровня и передаёт информацию врагам.
        Харуюки хватило доли секунды, чтобы донести информацию. Он чувствовал, что Сноу Фейри вот-вот появится.
        Поэтому Харуюки вновь расширил сознание. Но на этот раз он не пытался охватить весь высший уровень. Найдя нужного бёрст линкера, Харуюки немедленно переместился к нему.
        Огоньки друзей сгруппировались в центре, слились с узлами, затем разлетелись в разные стороны. Перед глазами появились совсем другие звёзды: серая, ржавая, бледно-фиолетовая… и чёрная.
        Эта звезда напоминала сгусток всепоглощающей пустоты и, несомненно, принадлежала Блэк Вайсу. Но как? Это фальшивое имя, а на самом деле дуэльного аватара зовут Айвори Тауэр. Его звезда должна быть цвета слоновой кости…
        Но Харуюки не мог тратить время на посторонние мысли. Сноу Фейри всё ещё преследовала его.
        Поэтому он перевёл взгляд на пятую звезду, находившуюся чуть дальше остальных.
        Она разительно отличалась от огней других бёрст линкеров. Основным цветом для неё был стальной, напоминающий серебро Харуюки, но на тон темнее. По ней, словно разводы по мрамору, растекались две системы переливов, наподобие ряби на воде: одна кроваво-красная, вторая чёрная.
        Вот так теперь выглядел Вольфрам Цербер. Красная рябь наверняка означала ракетные движки похищенного у Нико Усиливающего Снаряжения “Непобедимый”, а чёрная - чудовищное скопление негативной Инкарнации. Разобравшись в значениях ряби, Харуюки заметил, что чёрный цвет словно сковывает красный и стальной.
        Блэк Вайс называл Цербера Вольфрам Дизастером, словно тот изменился раз и навсегда.
        Но Харуюки не верил в это. Он смог освободиться от власти Брони Бедствия, а значит, Цербера тоже можно спасти от Брони Бедствия 2. Он снова станет тем гениальным бойцом, мальчиком, которого Харуюки увидел в Коэндзи среди толпы.
        Харуюки прикоснулся к его звезде так же как к звезде Черноснежки.
        На него сразу нахлынул чудовищный поток даже не информации, а бессмысленного хаоса, в котором смешались ярость, страдание и ненависть.
        Но в самой глубине, в ядре звезды виднелся щуплый паренёк, сидящий обхватив колени. Он не поддавался негативной Инкарнации и оставался сам собой.
        “Цербер! - мысленно крикнул ему Харуюки, борясь с потоком. - Я обязательно спасу тебя! Мы очистим Броню Бедствия 2 и положим конец планам Общества! А затем мы вновь сразимся!”
        Харуюки не знал, услышал ли Цербер сообщение.
        Но ему показалось, будто мальчик приподнял голову.
        Времени не осталось. Харуюки чувствовал, что Сноу Фейри уже телепортируется. Увы, он не успел передать энергию Утай, но Черноснежка всё равно наверняка отложит битву, узнав о засаде. До сражения с Тескатлипокой оставались ещё сутки - этого вполне достаточно, чтобы попытаться ещё раз.
        Харуюки больше ничто здесь не держало. Он отключился от Цербера и мысленно скомандовал:
        “Бёрст аут”.
        Мир стремительно исчез вдали. Напоследок послышался сладкий голосок Фейри:
        “Пока, Кроу”.
        Сквозь Харуюки прошёл звук ускорения, проигранный задом наперёд, и осталась лишь белизна.
        Глава 10
        Когда Харуюки очнулся в реальном мире и справился с коротким приступом головокружения, он резко поднялся и сел. Фуко, Утай, Нико и Черноснежка всё ещё лежали с закрытыми глазами. Несомненно, нападение решили отменить, и они уже бегут к ближайшему порталу. Не пройдёт и двух секунд, как они очнутся.
        Но две секунды истекли, а девушки не открывали глаз.
        Две с половиной… три… три с половиной… Ладони Харуюки вспотели - на неограниченном нейтральном поле прошло уже больше часа после его отключения. Неужели Черноснежка не получила сообщения? Неужели они напали на Генбу и попали в засаду Общества Исследования Ускорения?
        Таймер стоял на десять целых восемь десятых секунд или ровно на три часа внутреннего времени. Это значит, что через семь секунд они все очнутся, что бы ни случилось. Но сейчас эти семь секунд казались вечностью. Харуюки едва боролся с желанием снять с Черноснежки нейролинкер.
        Он сидел, стиснув зубы и стараясь удержать так и ползущую вперёд руку…
        Пока девушки дружно не открыли глаза. Взгляд Харуюки остановился на лице лежавшей справа Нико.
        Первую секунду она будто не понимала где находится. В это время происходила синхронизация воспоминаний между мозгом и квантовым контуром. Пару раз моргнув каре-зелёными глазами, девочка увидела нависшее над ней лицо.
        - Эй, Харуюки! Ты что, всё время на меня пялился? - спросила она, нахмурившись.
        - Н-нет-нет! - он инстинктивно свёл коленки и замотал головой. - Как всё прошло?! Общество не поймало вас в ловушку?!
        Нико оттолкнула его физиономию и тоже села. Девушки постепенно выбрались из футонов, переглянулись и молча кивнули.
        - Значит, твой голос мне не послышался, - сказала Черноснежка с улыбкой на губах и подозрением в глазах. - Как ты умудрился заговорить со мной, когда я была на неограниченном поле? И откуда узнал о засаде Вайса и Аргон?
        Ни лицо командира легиона, ни её голос не выражали досады. Очевидно, они по крайней мере не попали в бесконечное истребление у врат Генбу. Но что же тогда их так задержало?
        С трудом борясь с желанием поскорее узнать правду, Харуюки ответил:
        - Э-э… Когда вы ускорились, я пошёл на высший уровень…
        - Что? Ты вызвал Метатрон? - Черноснежка угрожающе сдвинула брови.
        - Н-нет-нет! - Харуюки замахал руками. - Я не был уверен, что попаду сам, поэтому попросил кое-кого о помощи…
        Он взглянул на Утай, но та лишь недоумённо моргнула. Харуюки не думал, что на самом деле слышал голос Синомии Кёи на начальном ускоренном поле, но собирался рано или поздно вернуться туда с Утай.
        - Думаю, он помог мне добраться туда, - продолжил Харуюки, снова посмотрев на Черноснежку. - Я осмотрел окрестности врат Генбу с высшего уровня и увидел, что рядом прячется Блэк Вайс со своими людьми… А потом появилась Сноу Фейри и заморозила меня, но я сумел выпутаться и предупредить вас.
        - Ясно… Так вот как всё было, - пробормотала Черноснежка, затем вздохнула одновременно с Нико, Фуко и Утай.
        - Ох, ты не перестаёшь нас удивлять, Ворон-сан, - подхватила Фуко. - Много ли в Ускоренном Мире бёрст линкеров, которые могут подняться на высший уровень своими силами?
        - Но я ведь не совсем своими… Да, кстати, как всё прошло?! Вы ведь смогли сбежать?! - спросил Харуюки, подаваясь вперёд, но Нико тут же отодвинула его обратно.
        - Не суетись, сейчас всё расскажем.
        - А, угу…
        - В общем, для начала мы все перепугались. Идём такие по Ясукуни, а тут Лотос говорит: “Я слышала голос Кроу”. Сначала я решила, что у неё наконец-то крыша поехала.
        - Что значит “наконец-то”?! - возмутилась Черноснежка, повернувшись к Нико, но та не обратила на это никакого внимания.
        - Ну и так вот, мы сначала думали встать и всё обсудить, но Лотос приказала идти без остановок. Она ещё упоминала, что за нами следит “Соня”. Это из-за неё?
        - Да, именно, - подтвердила Черноснежка и продолжила: - Если бы Фейри увидела, что мы остановились не из-за Энеми, а просто посреди улицы, она бы догадалась, что Кроу предупредил нас. И наоборот, если бы мы шли как ни в чём не бывало, Фейри бы решила, что мы не знаем про засаду Вайса. По крайней мере, мне так показалось.
        - И что было дальше?..
        - По пути я передала твои слова командирам остальных легионов: Кобамаге, Астре и Паунду. И это был решающий момент всей операции.
        Харуюки озадаченно наклонил голову. Почему вдруг решающий момент - это не само сообщение, а его передача остальным участникам похода?
        Черноснежка улыбнулась, словно прочитав мысли Харуюки.
        - Если бы речь шла о ком-то другом, Коба с Магой ни за что бы не поверили, что я услышала твой голос. Они бы остановились и потребовали разъяснений. Но этого не случилось. Не потому, что они доверяют мне. Они знали, что если кому-то и под силу каким-то чудом связаться извне с бёрст линкером на неограниченном нейтральном поле, то только Сильвер Кроу.
        Харуюки обомлел, но на его колено тут же легла маленькая ладонь. Когда он повернулся к Утай, та кивнула с серьёзным видом и затем напечатала прямо на штанине пижамы:
        “UI> Разумеется, и мы, и остальной Нега Небьюлас тоже поверили в тебя. Поэтому мы пошли дальше и на ходу обсуждали, что делать”.
        - Что делать?.. Вы же знали, что вас поджидают, надо было немедленно уйти, чтобы собраться позднее.
        - Это не в духе Нега Небьюласа, Ворон-сан, - с улыбкой парировала Фуко.
        Ошарашенный, Харуюки уставился на неё. Поправив слегка распахнувшуюся на груди юкату, Фуко продолжила:
        - Наш принцип - если ты ускорился, остаётся только сражаться, не так ли?
        - Но ведь в засаде были и Блэк Вайс, и Аргон Арей, и даже Цербер! С ними слишком опасно сражаться, если параллельно иметь дело и с Генбу!
        - Разумеется, мы не стали воевать на два фронта, - раздался голос Черноснежки.
        Харуюки тут же выпрямил спину и повернулся.
        - Благодаря тебе мы узнали не только о том, что Вайс готовит засаду, но и о том, где он прячется. Это значило, что у нас появилась возможность напасть первыми.
        - Напасть первыми?.. - повторил Харуюки.
        - У нашего Легиона есть ещё один принцип, - лицо Черноснежки стало строже. - Использовать Инкарнацию только в ответ на Инкарнацию. Ты ведь понимаешь, почему?
        - А… да. Если бездумно использовать Инкарнацию, можно попасть в плен её тёмной стороны.
        - Верно. Но есть ещё один ответ, и он гораздо проще. Дело в том, что упреждающий удар Инкарнацией - слишком сильное оружие, ведь от него можно защититься лишь Инкарнацией. Не поможет никакая броня. А если враг застигнут врасплох, он вряд ли успеет применить Инкарнацию для защиты.
        Это была чистая правда.
        Три дня назад в самом начале битвы за территорию Белого Легиона Нега Небьюлас погиб в почти полном составе, потому что Глейсир Бегемот и Сноу Фейри начали битву с двух мощнейших Инкарнаций второго уровня: “Ледниковый период” и “Брайникл”. Будь это обычные спецприёмы, Чёрный Легион наверняка бы придумал, как от них защититься, но они не смогли пробиться через Инкарнационную темницу Бегемота и защититься от Инкарнационного холода Фейри. И поскольку Общество много раз подло, исподтишка атаковало Инкарнацией Черноснежку и остальных, оно заслужило симметричный ответ.
        Но в таком случае вставал другой вопрос.
        - То есть, вы собирались… вернее, напали на людей Блэк Вайса с помощью Инкарнации? Но ведь они знали ваш маршрут. Разве можно было застать их врасплох?
        На его вопрос ответила Нико. Первым делом она взмахнула правой рукой, чтобы открыть трёхмерную карту Токио, и быстро нашла на ней парк Китаномару.
        - Нас ждали в башне Палас Сайд Билдинг, это здесь. А вот наш маршрут.
        Нико щёлкнула по карте и пометила красным цветом шпиль, который Харуюки видел с высшего уровня. Затем она начертила синюю линию, идущую сначала по улице Ясукуни, затем проходящую сквозь парк Китаномару к вратам Инуи.
        - Мы сразу предположили, что они используют способность Аргон видеть сквозь стены, чтобы следить за нами. Наверное, они хотели дождаться, пока мы зайдём на мост и вступим в бой, чтобы затем напасть со спины и зажать нас в клещи. Но на неограниченном нейтральном поле есть вещи, через которые взгляд Аргон не проходит.
        - А… Стены Имперского Замка?
        - Они тоже, но есть и другие. Одна из них находится внутри музея современного искусства.
        Харуюки недоумённо покрутил головой, представляя себе скучное квадратное здание музея, и вдруг кое-что вспомнил.
        - А… Портал!
        - Именно. У моего “Расширенного Зрения” есть режим тепловизора. Это тоже в каком-то плане возможность видеть сквозь стены, но она не работает, когда бёрст линкер находится за порталом. Я решила, что и у Аргон то же самое.
        - Понятно… - Харуюки вновь посмотрел на карту и показал пальцем на синий маршрут. - Значит, вы шли вот так, пока не оказались на одной линии со шпилем и порталом, и использовали Инкарнацию оттуда?
        - Да-да. У портала всё равно нет хитбокса[7 - Области, в которой регистрируется попадание атаками.], атаки проходят прямо сквозь него, - Нико ухмыльнулась.
        - Только не подумай, что это было легко, - Черноснежка пожала плечами. - Нам пришлось как можно естественнее перестроиться так, чтобы все обладатели дальнобойных Инкарнаций оказались в середине, затем дать залп по моей команде. Хорошо хоть мы уже отработали этот момент во время битвы с Тескатлипокой.
        - Но у вас получилось?
        - Иначе мы бы не рассказывали об этом так спокойно, - невозмутимо ответила Черноснежка.
        “UI> Это было невероятно, - тут же добавила Утай. - Сначала бабахнул музей, а потом Инкарнации полетели, словно радуга”.
        Харуюки улыбнулся - речь Утай редко звучала настолько по-детски. Даже Черноснежка не смогла сохранить каменное лицо, но быстро взяла себя в руки и продолжила:
        - Но Блэк Вайс, конечно же, успел в последнюю секунду заметить наш залп и с помощью “Тенехода” спас себя и Аргон. Шедоу Клоукер и Раст Жигсо погибли на месте, а Цербер… пережил все десять с лишним Инкарнаций и напал на нас.
        - Что?.. - Харуюки сжал кулаки на коленях и негромко спросил: - То есть, вы… сражались против Цербера?
        - Понимаешь… там случилась странная вещь.
        - Странная?
        Черноснежка молча кивнула и посмотрела на Фуко, передавая ей слово. Харуюки нервно повернулся к своей наставнице. Та пару раз моргнула, освежая воспоминания, затем тихо сказала:
        - Я стояла ближе всего к нему. Сначала Цербер побежал на нас, будто одержимый Бронёй Бедствия, но когда оказался возле портала, его движения вдруг стали неуклюжими. Мне показалось, будто бёрст линкер сопротивлялся движениям аватара…
        Черноснежка, Нико и Утай молча кивнули.
        - И что… было дальше?
        - Цербер дошёл до портала походкой сломанного робота и исчез.
        Возможно…
        Возможно, Фуко попала в точку. Что, если Цербер и правда сопротивлялся давлению своего дуэльного аватара, вернее, Брони Бедствия 2? Похоже, он и правда на время вырвался из-под власти Брони и покинул неограниченное поле.
        - Цербер… - прошептал Харуюки и почувствовал, как к глазам подступил жар.
        Он торопливо зажмурился и часто задышал.
        Харуюки не знал, что случилось на самом деле. Ясно было лишь одно - собственная воля Цербера ещё не канула в небытие. Тот мальчик посреди бушующей тьмы, которого Харуюки разглядел на высшем уровне, продолжал бороться за право на существование.
        Сильвер Кроу нужно вытащить из бесконечно истребления ещё и для того, чтобы освободить Цербера от власти Брони Бедствия и Общества Исследования Ускорения.
        - А Сноу Фейри? Она вам не помешала?
        - Нет, даже не показалась. На этот раз она была лишь наблюдателем.
        - Понятно…
        Мысленно напомнив себе, что уже скоро им придётся сразиться с Фейри, Харуюки решил задать главный вопрос:
        - Значит… вы всё-таки напали на Генбу? И как результат?
        Четвёрка высокоуровневых бёрст линкеров переглянулась и улыбнулась.
        - Кхм, - отозвалась Черноснежка. - Графит Эдж просил передать сообщение: “Если хочешь учить айнский стиль, я готов тренировать тебя на неограниченном поле сколько угодно”.
        Глава 11
        Когда девушки закончили обо всём рассказывать, была уже половина одиннадцатого вечера.
        Школьники постарше в это время ещё не ложатся, а вот младшеклассницам пришла пора отходить ко сну. Однако ночевать всем пятерым в одной комнате было бы слишком тесно, поэтому Харуюки, Черноснежка и Фуко пожелали Нико и Утай спокойной ночи и перебрались в расположенную напротив гостевую комнату на восемь татами[11 - Около 13 квадратных метров.].
        Устроившись там, они ещё немного порешали домашку, поработали над предвыборной речью Харуюки и собрались спать уже под полночь.
        Как только стол отодвинули к стене, в комнате легко нашлось место для трёх футонов, и Харуюки вздохнул с облегчением. Может, ему и придётся ночевать с двумя девушками, но хотя бы не под одним одеялом.
        Сиоми принесла пижамы из чего-то, похожего на марлю. Устроившись поближе к выходу, Харуюки переоделся, погасил свет и улёгся головой на шуршащую, но очень приятную подушку. Ничто не предвещало беды, и он уже собирался снять с шеи нейролинкер…
        Как вдруг разместившаяся посередине Фуко повернулась к нему и прошептала:
        - Кстати, Ворон-сан.
        - А… да?
        - Когда ты был в гостях у Саттян, вы вместе принимали ванну, да?
        - Мг! - Харуюки подавился воздухом и закашлял.
        Кое-как отдышавшись, он жалобно обратился к Черноснежке, лежавшей ближе к окну:
        - Семпа-ай…
        - Ну… Я, вообще-то, не собиралась ничего рассказывать, - раздался в полумраке извиняющийся голос. - Но когда мы сегодня мылись с Фуко, я показала ей свой штрихкод.
        Харуюки невольно вскинулся, но сразу расслабил мышцы и вновь лёг на подушку. То, что Черноснежка нашла в себе силы раскрыть Фуко тайну своего происхождения, - однозначно хорошее событие.
        - Ясно… Всё-таки показала?
        - Да… Затем рассказала, как появилась на свет, упомянула, что ты уже видел штрихкод… и проговорилась, что это было в ванне.
        - Понятно…
        Обычно Фуко проявляла в таких вопросах поразительную тактичность, поэтому Харуюки не слишком волновался. Однако…
        - И как тебе, Ворон-сан? - справа снова раздался голос.
        Он повернул голову, но не смог разобрать в полумраке выражение её лица.
        - Что как?
        - Как тебе было мыться с Саттян?
        Хотя Фуко спрашивала нежным голосом, Харуюки знал, что этой нежности нельзя доверять. Немедленно вспотев, он попытался найти нужные слова:
        - Ну как… Я, конечно, поначалу растерялся, но мне было очень приятно услышать то, что Черноснежка-семпай так долго скрывала… От этого ещё сильнее захотелось помогать ей…
        - Спасибо, Харуюки, - послышался тихий ответ Черноснежки.
        Но не успело в груди Харуюки разлиться тепло…
        - Я не об этом, Ворон-сан, - сказала Фуко ещё нежнее. - О чём может думать мальчик твоего возраста, увидев Саттян голой?
        - Гол… - издал Харуюки невнятный звук одновременно с тем, как Черноснежка приглушённо воскликнула:
        - Эй, Фуко! Ты к чему это?!
        - Видишь ли, совершенная безобидность Ворон-сана в таких делах - одно из его важнейших достоинств, особенно для девушек вроде нас. Но я всё равно немного волнуюсь. Ты точно уверена, что нам стоит ложиться с ним в одной комнате?
        “Нужно немедленно спасаться!.. Может, сбежать в ускоренный мир?..”
        Обычный бёрст линк не подойдёт, потому что Фуко сможет вызвать его на дуэль; дорога на неограниченное нейтральное поле закрыта. Что тогда - бежать на высший уровень? Но вдруг он снова столкнётся там со Сноу Фейри? Может, хоть она знает, как отвечать на самый убийственный из вопросов, которая старшеклассница может задать ученику средней школы? Кстати, в каком Фейри классе?
        Приступ паники Харуюки продлился где-то треть секунды, но затем он робко ответил:
        - Ну-у, как бы… я, конечно, не буду врать, что ничего не почувствовал. Но я всегда считал, что с вами нельзя… обращаться неподобающе… даже если очень хочется…
        Чтобы придумать этот ответ, ему пришлось напрячь мозги так, что из ушей чуть не повалил дым.
        - Ладно, меня это устраивает, - Фуко почему-то вздохнула с облегчением. - Правда, Ворон-сан, учти, что в будущем то обращение, о котором ты говоришь, перестанет быть таким уж неподобающим. Но когда это случится, ты должен выбрать лишь одну и ценить её всей душой.
        - А… ага.
        - Хотя и Саттян тоже хороша. Что, если бы Ворон-сан вдруг превратился в зверя, увидев тебя голой? Ты придумала, как бы выкручивалась?
        - В зверя? Слушай-ка, Фуко…
        - Больше никаких подобных выходок, ладно? Конечно, общение в реальном мире идёт Легиону на пользу, но я не допущу падения нравственности!
        “Что-то я не понял, чего она хочет? Чтобы между мной и Черноснежкой что-то было, или нет? Ладно, главное - больше не привлекать её внимания. Можно ещё для верности отгородиться запасным футоном”, - подумал Харуюки, натягивая тонкое одеяло до подбородка.
        Наступила среда, двадцать четвёртое июля.
        Фуко и Утай приготовили традиционный японский завтрак из жареного лосося с отварной китайской капустой, онсеновых яиц[10 - Это яйца, которые варятся при низкой температуре (как в онсене). Получается яйцо с сырым белком, но сваренным желтком.], риса и супа мисо. Поев, Харуюки помог убрать со стола и помыть посуду. Без пятнадцати восемь утра он вышел из дома семьи Синомия вместе с Нико.
        Поскольку та слегка объелась, им пришлось идти медленно. Наконец, узкие улочки спальных районов вывели их на Седьмую Кольцевую. Возле перекрёстка Хонан они сели на автобус, идущий по шоссе против часовой стрелки, и заняли двойное сиденье.
        Нико немедленно достала из перекинутой через плечо сумки XSB-кабель и протянула Харуюки. Пока тот боролся с колебаниями, девочка уже подключила второй штекер к своему нейролинкеру. Решившись, он взял второй конец кабеля.
        Автобус оказался заполнен примерно на две трети, и среди пассажиров было немало школьников, наверняка спешивших в спортивные секции. Харуюки соврал бы, сказав, что ему безразличны взгляды посторонних, но с другой стороны он не мог выставить себя трусом перед Нико, которая без малейших колебаний подключила кабель к своей шее. Как только щёлкнул магнитный штекер, в голове раздался голос:
        - Слушай, Хару. Мы за завтраком уже обсудили Хоу, но я хотела ещё кое-что добавить.
        - А? Ты подключилась ко мне ради этого?!
        - Да ладно тебе! Короче, насчёт Хоу.
        - Слушаю, - Харуюки кивнул и замолчал, ожидая продолжения.
        За завтраком речь действительно в основном шла о Хоу. Когда Утай пригласила Нико и Харуюки в гости, она сказала, что им нужно обсудить дела своего питомца, но из-за сражения с Генбу и домашней работы время для этого разговора нашлось лишь сейчас.
        Оказалось, что Утай хотела напомнить про два вопроса. Первый - как быть в жару. Хотя Хоу относится к африканским зорькам, ему всё равно окажется тяжело находиться в тридцатипятиградусную жару в небольшом загоне, где от неё никуда не скрыться.
        Второй вопрос - кто будет ухаживать за Хоу во время поездки Легиона в Ямагату, запланированную на начало августа. Эта задача выглядела ещё сложнее первой, потому что у неё было всего два решения: либо доверить уход за Хоу кому-то ещё, либо взять его с собой. Однако воплотить в жизнь любой из этих вариантов очень трудно.
        Конечно, в Токио есть питомники для домашних животных, где с радостью подержат сову, но Хоу соглашается принимать еду только из рук Утай. Несмотря на то, что вчера это впервые получилось у Рейны, а до этого пару раз у Харуюки, сова всё равно ела только после увещеваний Утай. Без неё Хоу даже не посмотрит на предложенный корм.
        Но взять его с собой в путешествие - тоже невыполнимая задача. Из-за своего печального прошлого Хоу стал ужасно нервным и даже к новой клетке привык далеко не сразу. Поездка в ящике-переноске, да ещё на такое расстояние станет для него чудовищным стрессом. И ещё неизвестно, понравится ли ему в гостях у дедушки Харуюки.
        Когда Утай указала на эти сложности, он сразу догадался: девочка считает, что ей придётся остаться в Токио.
        Но это будет ужасно несправедливо. Поездка в Ямагату виделась им долгожданной наградой за победу в тяжёлой, изнурительной войне против Общества Исследования Ускорения и Белого Легиона. Харуюки уже успел позвонить и спросить, можно ли ему взять с собой человек пятнадцать друзей, и дедушка радостно согласился. Скорее всего, он и бабушка очень удивятся, когда увидят, что среди этой толпы друзей всего один парень, а Харуюки не сможет объяснить, как они все познакомились. Впрочем, поездка всё равно обещала быть весёлой.
        Но только потому, что Легион собирался ехать вместе.
        Утай участвовала и в товарищеском сражении против Зелёного Легиона, и в битве за территорию Белого Легиона, и даже сыграла ключевую роль во вчерашней схватке с Генбу. Харуюки казалось, что без неё нет смысла куда-либо ехать, но он знал, что Утай вряд ли с ним согласится. Она будет до последнего настаивать, чтобы остальные поехали сами и не беспокоились о ней…
        Харуюки уже повесил было голову, вспомнив об утреннем разговоре, но тут голос Нико раздался снова:
        - В общем, я пока не знаю, что из этого выйдет, поэтому решила при Мейден ничего не говорить, но мы можем попросить помощи у нашей Порки.
        - У Порки? Тистл Поркюпайн? - переспросил Харуюки, вспоминая аватара-дикобраза с редчайшей меховой бронёй.
        - Ага, - Нико кивнула. - Она как-то говорила, что в реале держит огромную птицу.
        - Что? Но она дикобраз!
        - Да не в этом дело! - воскликнула Красная королева, заставив Харуюки опомниться.
        - Огромную птицу? Неужели сову?..
        - Вот тут уж я понятия не имею, но слышала, она кормит её мясом, так что та наверняка какая-то хищная. Попугаи ведь мясо не едят, да?
        - В-вроде бы, - он наконец-то понял, к чему идёт разговор, и повернул голову к Нико. - Э-э… то есть Тистл может подержать Хоу у себя?
        Девочка тут же замотала рыжей головой.
        - Не забегай вперёд, это ещё не точно. Я ещё не спрашивала у Порки. Более того, я с ней ни разу в жизни не встречалась.
        - Что, правда?
        - Обычное дело, - Нико пожала плечами, прикрытыми блузкой с коротким рукавом. - Это только в Негабью какие-то психи, поголовно знакомые в реальности. Хотя… мне в последнее время кажется, что нам не мешало бы поближе сойтись с основными легионерами Проми… теперь уже бывшего Проми.
        - Да, было бы неплохо, - Харуюки быстро закивал.
        - Но сразу скажу, - Нико покосилась на него, - что просить её мы пойдем вдвоём.
        - Что-о?!
        - А как иначе, ты же председатель комитета! Но перед этим, конечно, надо выяснить, что у Порки за птица, и обсудить эту мысль с Мейд… с Уи. Порки, может, и не против, но будет ли Хоу у неё есть?
        - Угу…
        Действительно, Хоу вряд ли согласится принимать пищу из рук незнакомой Тистл, если рядом не будет Утай, к тому же он может не сойтись характерами с “огромной птицей”. Впрочем, окончательное решение за суперпредседателем Утай.
        - Спасибо, Нико, - сказал Харуюки мысленным голосом.
        Девочка пожала плечами.
        - Кстати, следующая остановка не твоя?
        - Что? А, точно!
        Выглянув в окно, Харуюки увидел, что автобус уже проехал улицу Оуме и приближается к надземному переходу. Он еле успел вскинуть кнопку и нажать на виртуальную кнопку остановки[9 - В городских японских автобусах все остановки по требованию.].
        Пятнадцать минут девятого.
        Харуюки добрался до дома в то самое время, когда основная часть жителей отправлялась на работу. Кое-как протиснувшись сквозь валящую навстречу толпу, он залез в пустой лифт. Во время поездки делать было особенно нечего, поэтому он прокручивал в голове разговор с Нико. “Кстати, надо Трилида тоже пригласить в Ямагату”, - посетила его мысль. Трилид Тетраоксид не встречался с другими легионерами в реальности и отказывался даже обсуждать реальный мир, но ещё один парень в поездке был нужен как воздух.
        Харуюки вышел из лифта и пошёл по коридору в свою квартиру. Полагая, что мать ещё спит, он бесшумно вошёл внутрь и на цыпочках прокрался в зал.
        Однако тут же наткнулся на неё - она как раз выходила с кухни.
        - Я вернулся, - сказал он, пару раз моргнув от неожиданности. - Доброе утро, мам.
        - Доброе утро и с возвращением, - ответила, кивнув, Арита Сая, держа в руках чашку из белого фарфора.
        До сих пор одетая в блестящую ночнушку, она прошла мимо Харуюки и села за стол. Едва разместившись, она отпила чая и начала возиться с виртуальным рабочим столом.
        Харуюки тем временем зашёл в кухонный угол, помыл руки и открыл холодильник. Достав бутылку холодного чая, он оценил запасы еды. Позавчерашние тортилья-роллы, канапе и лазанья исчезли без остатка. Похоже, они стали для матери не только вчерашним завтраком, но и ужином.
        Налив чай в стакан и утолив жажду, Харуюки снял с плеча сумку и достал из неё биоразлагаемый пластиковый контейнер. Изначально он собирался поставить его в холодильник, но теперь передумал и бросил через плечо:
        - Мам, онигири будешь?
        Мать оторвала взгляд от рабочего стола и посмотрела с недоумением.
        - Онигири? Ты их внизу купил?
        - Нет, друзья слепили после ночёвки.
        Хотя Харуюки скрывал от матери всё, что касалось Ускоренного Мира, сейчас он сказал правду. У Фуко остались лишний рис и лосось, поэтому она сделала онигири, и ему достались три штучки.
        - Хм… С чем?
        - С лососем.
        - Тогда один съем. Можно ещё мисо, хотя бы растворимый?
        - Сейчас.
        Харуюки включил электрочайник правой рукой, а левой достал миску под суп и квадратное блюдце. Он насыпал в миску вакамэ, лук и кубик мисо, затем добавил кипяток. Наконец, он принёс матери миску супа и блюдце с онигири, а потом тоже сел за стол и сделал вид, что щёлкает по виртуальному рабочему столу, хотя на самом деле следил за выражением лица матери.
        Та отпила суп, затем укусила онигири. По выражению её лица трудно было что-то понять, но она не отложила онигири в сторону, а продолжила есть. Стало быть, он ей понравился.
        “Кстати, у неё ведь скоро день рождения”, - вдруг вспомнил Харуюки.
        Сая вышла замуж и родила во время учёбы в магистратуре. Ей было двадцать три, мужу двадцать шесть, и по современным меркам это очень рано. В этом году ей исполняется всего тридцать восемь, и короткие волосы всё ещё роскошно блестят, а лицо выглядит молодым… если не считать кожи под глазами, но и это становилось заметным лишь в ярком утреннем свете.
        Но эти мешки не удивляли. Сая работала в дилинговом отделе международного инвестиционного банка и постоянно имела дело с международными валютными биржами. Помимо ненормированного рабочего дня она часто по вечерам оставалась выпить с коллегами. Даже дома Сая постоянно следила за международными трендами с помощью нейролинкера, поэтому не расслаблялась ни на секунду. Иногда Харуюки казалось, что его мать работает чересчур усердно… но иначе бы они не жили в огромной квартире, зал которой легко вмещал дюжину гостей из Легиона.
        Харуюки мог ещё пожаловаться на то, что мать не готовит еду… но в то же время понимал: если устал от полуфабрикатов, надо браться за дело самому. Даже маленькая Утай ловко владела кухонным ножом, а значит, и у него должно получаться не хуже. Он пообещал себе сегодня же попробовать что-нибудь приготовить.
        - О чём говорили на собрании комитета? - неожиданно спросила мать, оторвавшись от онигири.
        - Э-э… - протянул Харуюки. - Обсуждали животное, которое держим в школе, домашку на лето… и немного игру…
        - Животное? У вас кролик, что ли?
        - Нет, африканская зорька. Это сова такая.
        Сая оторвалась от виртуального рабочего стола. Выражение её лица чуть смягчилось.
        - А-а, мы таких азорьками называли.
        - А… зорьками? Это сокращение от африканской зорьки?
        - Да. Когда-то и я такую хотела.
        - Э-э… Ты хотела сову?
        - Давным-давно, - подтвердила Сая. - Знаешь ведь про вишневый сад у девушки в Ямагате? В лесу куча любителей полакомиться вишней… Из птиц воробьи, скворцы и бюльбюли, из животных крысы, циветты, ну и медведи.
        - Медведи?! На вишневый сад нападают медведи?!
        - Сейчас уже нет благодаря высоковольтным электрическим заборам, но птиц и крыс ими не остановить. Поэтому в саду построили гнездо и поселили в него сову.
        - Ого…
        - Когда я была маленькой, у нас в саду жила ушастая сова. Они обычно улетают на зиму на юг из Тохоку[8 - Северо-восточная часть Хонсю.], но наша никогда не покидала сада… Она прожила где-то шесть-семь лет, а потом умерла, когда я училась в средней школе. Я так и не узнала, что с ней случилось, но очень грустила и думала, что, когда повзрослею и начну жить одна, обязательно заведу сову.
        Сейчас Сая уже почти не общалась с родителями и почти не говорила о прошлом. По крайней мере, последние несколько лет она ничего подобного точно не рассказывала.
        “А ведь когда-то она жила с дедушкой в Ямагате и тоже была ребёнком”, - задумался Харуюки и спросил:
        - Но так и не завела?
        - Если ты в школе ухаживаешь за совой, то уже должен был понять: держать хищную птицу очень трудно. Я всё откладывала это дело на потом и со временем забыла, - она слабо улыбнулась и допила чай. - Спасибо за онигири, мне понравилось. Какие у тебя планы на сегодня?
        - Э-э… ближе к обеду в школу сходить.
        - Смотри тепловой удар не получи, - ответила Сая, перевела на нейролинкер сына пятьсот иен на обед и встала из-за стола, чтобы унести посуду на кухню.
        Харуюки захотелось остановить её, ведь они ещё не обсудили столько тем... Захочет ли мать прийти в школу посмотреть на Хоу? Поедет ли тоже в Ямагату? Расскажет ли что-нибудь о бывшем муже?..
        Но он замолчал, боясь услышать отказ.
        Сая торопливо вымыла блюдце, миску и чашку, затем вернулась в зал. Она уже собиралась выйти в коридор, но вдруг остановилась и обернулась.
        - Кстати, ты написал предвыборную речь?
        - А… Да, - Харуюки нашёл файл на виртуальном рабочем столе и передал матери.
        - За пару-тройку дней отрецензирую и вышлю.
        - Не торопись так, это не срочно.
        - Иначе забуду, - ответила мать и закрыла за собой дверь.
        Харуюки вернулся в свою комнату, ещё немного поработал с домашкой, затем принял душ и вышел из дома ровно в одиннадцать.
        Выдался очередной ясный день, но с сухим восточным ветром, слегка разогнавшим жару. Прогноз объяснил это появлением на юге тайфуна, который мог уже через несколько дней обрушиться на Хонсю. Впрочем, прогнозы на первую декаду августа всё ещё обещали ясную летнюю погоду, так что поездке в Ямагату ничего не угрожало.
        Добравшись до школы, Харуюки поздоровался с Хоу и занялся уборкой территории. Оказывается, деревья даже летом обильно роняют листву. Если её не убирать каждый день, она скапливается в кучи по углам.
        Когда Харуюки закончил, его ждал сюрприз - Утай пришла не одна, а вместе с Идзеки Рейной. Он даже решил напомнить, что сегодня его очередь дежурить, но Рейна парировала: “Ну и что, ты же вчера тоже приходил”.
        Они снова покормили Хоу втроём, затем разошлись по своим делам. Харуюки сначала отправился в столовую - открытую, но не работающую, - чтобы съесть купленную по пути булочку, затем переместился в библиотеку, где вновь занялся домашней работой. Ближе к вечеру Тиюри и Такуму закончили тренироваться, и они втроём зашли в излюбленную кондитерскую «Энжи», где взяли фруктовую пасту.
        Мать тем временем уехала на работу, оставив сообщение: “Буду завтра поздно ночью”. Харуюки не отказался от мысли приготовить ужин и спустился в торговый центр за продуктами, но по пути случайно наткнулся на Тиюри. Та мигом выспросила, что это он задумал, после чего заявилась к нему в гости и без конца комментировала весь процесс приготовления.
        Таким образом план Харуюки приготовить ужин исключительно своими силами так и не воплотился в жизнь, зато благодаря помощи подруги обжаренный цыплёнок и бобовый салат получились вполне съедобными. Тиюри тоже поела, да ещё с таким видом, словно ужин был приготовлен ради неё. Когда он проводил её до двери и вернулся в зал, часы показывали ровно семь вечера. За окном краснели последние лучи заката и загорались первые звёзды. Харуюки задёрнул занавески и прокрутил в голове события дня.
        С какой стороны ни посмотри, тот выдался тихим, спокойным и весёлым.
        В будущем он ещё много раз вспоминал этот день - обыденный, но этим и дорогой сердцу.
        Когда Харуюки отправил в стирку школьную форму и помылся сам, он надел шорты и футболку, почистил зубы и вернулся в свою комнату.
        Операцию по спасению Сильвер Кроу назначили на одиннадцать часов вечера, но за час до этого запланировали общий сбор в полном погружении. Поскольку сейчас была лишь половина восьмого, у Харуюки оставалось ещё больше двух часов.
        Чем бы убить время? Поделать домашку? Допройти какую-нибудь игру? Посмотреть фильм?
        Строя планы, он прилёг на кровать и вдруг услышал в голове долгожданный звук. Словно дважды тихо прозвенел далёкий колокол.
        Подпрыгнув на месте, Харуюки мигом упал головой на подушку и глубоко вдохнул.
        - Анлимите…
        Он еле успел закрыть рот. Не хватало ещё зайти на неограниченное нейтральное поле! Поборов привычку, Харуюки крикнул:
        - Бёрст линк!
        Громоподобное ускорение отделило его сознание от реального мира.
        Глава 12
        Харуюки вновь превратился в розового поросёнка и оказался в синем мире. Сначала он приземлился на пятую точку, но спружинил и встал на копытца. Глаза уже искали что-нибудь, способное стать вратами на высший уровень. Нечто, чему можно нанести сосредоточенный удар. Но вокруг были только мебель, шкафы и кровать. Харуюки не держал в комнате зеркала.
        Его могло заменить только стекло окна с предусмотрительно раздвинутыми занавесками. Харуюки встал в боевую стойку и сжал кулак. Борясь с желанием поскорее ударить, он попытался вспомнить, как чувствовал себя перед подъёмом на высший уровень из дома семьи Синомия.
        Вдруг перед глазами зажглась маленькая точка. Но ведь этот белоснежный огонёк никак не мог появиться в синем мире!
        Тем не менее он постепенно рос, превращаясь в колечко. Затем под ним появилось острое веретено и пара крылышек. Огонёк стал объёмной иконкой, овеянной золотистым цветом.
        - А!.. - воскликнул Харуюки.
        Он расслабил сжатый у бедра кулачок и потянулся вперёд, пытаясь коснуться иконки. Но тут…
        - Сколько раз я говорила тебе не прикасаться ко мне без причины! - прозвучал мелодичный, ласкающий слух голос.
        Так властно и в то же время нежно могла говорить только она - его подруга-архангел.
        - Метатрон! - срывающимся голосом крикнул Харуюки и, морально приготовившись к очередной взбучке, прыгнул на иконку с раскинутыми руками.
        Крепко прижав к груди крошечное, сантиметров на пять, веретено, он, с трудом сдерживая слёзы, выдавил:
        - С возвращением, Метатрон…
        Он ждал в ответ взрыва негодования или шлепка крылом по щеке, но иконка молчала.
        Наконец, она выскользнула из объятий и взлетела, остановившись вне досягаемости поросёнка. Затем иконка расправила крылья… и синий мир вдруг наполнился ослепительным золотистым сиянием. Харуюки пришлось зажмуриться.
        Он подумал было, что Метатрон ушла, но затем открыл глаза…
        И увидел перед собой стройную девушку в белоснежном платье и с длинными серебристыми волосами. За её спиной виднелись сложенные крылья, над головой сверкал тонкий нимб. Вторая, она же настоящая форма Энеми Легендарного Класса Архангела Метатрон.
        Потрясённый, он так и застыл на месте. Метатрон медленно осмотрелась, не открывая глаз и сказала:
        - Похоже, это… не совсем низший уровень.
        - Угу, - Харуюки кивнул.
        Метатрон и прочие высшие существа называют неограниченное нейтральное поле средним уровнем, обычное дуэльное поле низким, а реальность - низшим. Разумеется, Метатрон ещё ни разу не была в реальном мире, но и синий мир наверняка видела впервые.
        - Мы называем это место начальным ускоренным полем или синим миром. Это… что-то вроде пространства между низшим и низким уровнем…
        - В таком случае, этот унылый пейзаж воплощает твоё жилое помещение на низшем уровне, слуга?
        - Да, правильно, - вновь кивнул Харуюки.
        - Хорошо, но почему ты так выглядишь? - спросила Метатрон, взирая на поросёнка сверху вниз.
        - А, этот облик, он… Не знаю, поймёшь ты или нет, но я им пользуюсь в виртуальных мирах низшего уровня…
        - Иначе говоря, ты выбираешь этот облик, когда ходишь в другие миры кроме BB2039?
        С этими словами Метатрон нагнулась, протянув правую руку, и поймала поросёнка за уши. Харуюки тщетно сучил ногами, но Метатрон подняла его на уровень лица и нахмурилась.
        - Слуга, я потрясена, что ты используешь этот облик, но при этом называешь меня то насекомым, то питомцем.
        - Это… это не я называл! - отчаянно возразил Харуюки, не сводя глаз с лица архангела.
        Её неземная красота ничуть не поблекла со времени их первой встречи рядом с Токио Мидтаун Тауэром. Метатрон выглядела безупречно, и ничто в её внешности не говорило о тяжёлом ранении, полученном во время битвы с Бронёй Бедствия 2.
        - Метатрон… ты уже восстановилась? - робко спросил Харуюки.
        Архангел в ответ слегка взмахнула крыльями.
        - Да, поэтому и позвала тебя. На самом деле мне хотелось пригласить тебя в Аэрохижину на среднем уровне, но тебе отсюда лететь не меньше ста секунд, поэтому я пришла сама.
        - А… спасибо.
        Харуюки попытался кивнуть в знак благодарности, но, поскольку Метатрон держала его за уши, у него получилось лишь немного покачаться.
        На самом деле между Коэндзи, где живёт Харуюки, и парком Сиба, где находится Аэрохижина, около десяти километров. С учётом того, что средняя скорость Сильвер Кроу - около ста километров в час, дорога заняла бы шесть минут или в три с половиной раза больше, чем говорила Метатрон. Однако сейчас он бы при всём желании не смог откликнуться на такой призыв.
        - Я очень рад, что ты пришла. Дело в том, что я не могу попасть на средний уровень…
        - Гм? - Метатрон недоумённо наклонила голову. - Во время восстановления я была отрезана от потоков информации, но всё равно продолжала ограниченно следить за тобой при помощи нашей связи. Насколько я понимаю, вам удалось уничтожить этот несносный шарик… вернее, Инти.
        - Да, хоть и с трудом…
        - После этого я отключила слежение, чтобы бросить все силы на реабилитацию. Что-то случилось уже после победы над Инти?
        - Э-э… - Харуюки замялся, не зная, с чего начать рассказ.
        - Ладно, как хочешь, - раздражённо бросила Метатрон. - Тогда я сама изучу твои воспоминания.
        - А, н-но ведь это возможно только на высшем уровне!
        - Вроде бы я уже говорила, что наша связь крепнет, пока я восстанавливаюсь. Теперь я могу считывать твои воспоминания на любом уровне, лишь бы мы оба там находились, - отрезала Метатрон, поднесла висящего Харуюки к своему лицу и коснулась его лба своим.
        Харуюки показалось, будто его ударило током. Огромный объём информации стремительно копировался из его квантового контура в контур Метатрон.
        Закончив, Метатрон какое-то время не двигалась. Лишь через несколько секунд Харуюки различил совсем рядом, напротив своего пятачка, едва слышный шёпот:
        - Тескатлипока…
        Метатрон, наконец, отняла его ото лба, но не поставила Харуюки на пол. Наоборот, она прижала поросёнка к груди. От неожиданной мягкости и теплоты тот совершенно потерял дар речи, однако архангел, кажется, даже не поняла, что случилось. Она лишь стояла с закрытыми глазами, словно обдумывая полученную информацию.
        И наконец…
        - Устройство для закрытия мира… Так вот что пряталось внутри Инти...
        Реакция Метатрон оказалась почти такой же, как у Центореа Сентри, но голос был заметно мрачнее.
        Ничего удивительного. Ни Харуюки, ни остальные бёрст линкеры не погибнут по-настоящему, лишившись Брейн Бёрста. Однако Метатрон и другие существа исчезнут вместе с ускоренным миром.
        Хотя, нет.
        Сентри отозвалась другим тоном вовсе не из-за того, что смерть ей не грозила. Она всего лишь пыталась подбодрить и успокоить остальных. Большинство бёрст линкеров в душе считают, что потерять Брейн Бёрст для них хуже смерти, а Сентри, как вернувшаяся из “мёртвых”, знакома с этим ужасом не понаслышке.
        Нельзя позволить миру погибнуть. Ради Метатрон и ради всех бёрст линкеров.
        - Не волнуйся, Метатрон, - сказал Харуюки, поднимая голову. - Мы не позволим миру закрыться. Белая Королева и легионеры Осциллатори утверждают, что это неизбежно, но я с ними не согласен, ведь я продолжаю двигаться вперёд. Шаг за шагом мы приближаемся к главной цели: штурму Имперского Замка и Мерцающему Свету.
        - Кроу… - прошептала Метатрон, почему-то не назвав Харуюки “слугой”.
        В следующую секунду она распахнула веки. Чарующие золотистые глаза посмотрела на розового поросёнка, утопающего в её мягкой груди…
        - Т-так! Что это значит?! Ты слишком много позволяешь себе, слуга! - воскликнула она, схватив Харуюки за уши и отшвырнув.
        - А-а! Т-ты сама меня обняла!
        Прыгая по синему полу, словно попрыгунчик, Харуюки в глубине души радовался. Эта несправедливость означала, что Метатрон вновь стала сама собой.
        Они с удовольствием болтали о разных вещах, пока Харуюки не осознал, что прошло уже больше двадцати минут, а ускорение подходит к концу. Он как можно быстрее пересказал Метатрон суть сегодняшней спасательной операции: уничтожить шесть венков Сияния и вывести Тескатлипоку из-под контроля Белого Легиона. Метатрон тоже примет участие, а меч ей одолжит Центореа Сентри. Десятичасовое собрание пройдёт в виртуальном пространстве реального мира, однако затем участники посетят Аэрохижину на неограниченном нейтральном поле и ещё раз обсудят план с архангелом.
        Выслушав, Метатрон кивнула и сказала:
        - Действительно, если вы собрали мечников уровня Графит Эджа, то сломать эти омерзительные венки будет несложно… Однако главная сложность не в этом, а в самом бегстве.
        - А?..
        - Когда ты разбил венок моей первой формы возле Мидтаун Тауэра, она застыла на семь с небольшим секунд. Нам с тобой этого хватит, чтобы отлететь на безопасное расстояние, но что насчёт остальных бойцов? Я не уверена, что они успеют убежать по земле достаточно далеко.
        - А…
        Действительно. Пять участников битвы - Трилид Тетраоксид, Циан Пайл, Центореа Сентри, Лаванда Дауна и Графит Эдж - должны будут отступать с поля боя на своих двоих, но даже самый быстрый аватар не пробежит за семь секунд и двухсот метров. Территория Гранд Кастла - это квадрат со стороной в километр, а Тескатлипока стоит точно в середине. За семь секунд никто из них не успеет промчаться полкилометра до главных ворот.
        Харуюки повесил голову. Он понял, что думал лишь о том, как бы вырваться из бесконечного истребления, и совершенно забыл о безопасности товарищей.
        Вдруг его снова схватили за уши. Метатрон подняла поросёнка, чуть нахмурилась, будто колеблясь, затем вновь прижала к груди.
        - Не беспокойся, Кроу.
        - А?..
        - Я помогу им сбежать. Думай только о своём спасении.
        - Н-но как?! Даже тебе не под силу унести пятерых достаточно быстро! - возразил Харуюки.
        Архангел слегка щёлкнула его по лбу.
        - За кого ты меня держишь? Я восстановила силы, и теперь унести пятерых воинов для меня проще простого.
        - Тогда возьми хотя бы крылья…
        Харуюки предложил вернуть Усиливающее Снаряжение, которое дала ему Метатрон, то та вновь ткнула поросёнка пальцем.
        - Они уже часть нашей связи, их нельзя трогать. Если я сказала, что справлюсь, значит, справлюсь. Семи секунд хватит, чтобы я отнесла их в мой дом, - заверила Метатрон и мягко улыбнулась. Затем она поставила поросёнка на постель и начала растворяться в воздухе. - Что же, я буду ждать Графит Эджа в Аэрохижине. Да, и кстати… - архангел уже почти исчезла с начального ускоренного поля, но успела добавить: - Это твоё воплощение мне вполне по душе.
        Ускорение подошло к концу, и Харуюки тут же разослал Черноснежке, Фуко и Сэри сообщения о том, что Метатрон вернулась в строй.
        Оставшееся свободное время он потратил на изучение и запоминание трёхмерной карты Гранд Кастла. Задача Сильвер Кроу во время сегодняшней операции - стартовать с балкона, как только сломаются венки, и устремиться в самом безопасном направлении. Возможно, лететь придётся не вверх, а вперёд, и в таком случае Харуюки должен идеально знать местность, чтобы не терять скорость.
        Осталось совсем немного.
        Спасение Сильвер Кроу и успешное бегство шестерых мечников будет означать конец череды козней Белого Легиона, начавшихся три дня назад с падения Инти… вернее, ещё раньше. Харуюки не представлял, как поведёт себя Тескатлипока, освободившись от власти Сияния, но даже если Белая Королева вновь поработит его, то едва ли сможет навредить Легионам на неограниченном нейтральном поле. Хотя этот огромный Энеми умеет летать, любой бёрст линкер увидит его издалёка и успеет сбежать.
        На их пути осталось лишь одна преграда.
        Сломать её - и они наконец-то окажутся на шаг впереди “Преходящей вечности” Вайт Космос. Харуюки верил, что им это под силу, но ему вдруг вспомнились последние слова Белой Королевы, сказанные на балконе Хаймвельдта:
        “Будь готов к тому, что если погрузишься сюда не в назначенное время, то проживёшь не больше секунды. И твои друзья тоже”.
        Харуюки замотал головой, прогоняя эхо сладкого голоса.
        - Никто не умрёт. Ни я, ни остальные, - заявил он вслух и снова всмотрелся в трёхмерную карту.
        В половине десятого в гости пришли Тиюри и Такуму.
        Тиюри, как обычно, явилась не с пустыми руками, а взяла с собой соевое латте без кофеина и почти без сахара. Какое-то время друзья пили кофе и говорили о всякой ерунде, а ровно в десять сели на диван в зале и подключились к виртуальной реальности.
        Легион вновь собрался на спине Талассы, и даже состав участников почти не изменился, если не считать одной новой девушки из бывшего Проминенса: Лаванды Дауна, которую Кассис Мус назвал “Транквилизатором”.
        Харуюки уже видел её во время объединения Легионов, но тогда не обратил особенного внимания на стройный аватар в похожей на пиджак сиреневой броне. Меча при ней, вроде бы, не было. Во время голосования Лаванда присоединилась к тем, кто одобрил объединение Легионов, но с условиями.
        В виртуальном пространстве она выглядела почти так же, как свой игровой аватар. Из-за серого пиджака и лавандового галстука она единственная из всех казалась живым человеком. Довольно длинные волосы были собраны в боковой хвостик у левого уха, а глаза девушки скрывались за очками в тёмно-фиолетовой оправе.
        Первым делом Лаванда Дауна встала перед кафедрой, пока Кассис Мус представлял её остальным. Затем она поклонилась и собралась уже вернуться на своё место, но навстречу ей вдруг вышла куница в кимоно.
        - Давно не виделись, Лав, - сказал персонаж Центореа Сентри.
        - Сенсен…
        Они назвали друг друга по уменьшительными прозвищами, но почему-то даже не обменялись рукопожатием, надолго застыли в молчании. Наконец, Сентри слегка улыбнулась.
        - Спасибо, что согласилась принять участие в крайне опасной операции. Я процентов на сорок была уверена, что ты откажешься.
        - Я слышала, что Кроу помог Орхи и Рози…
        - Ясно. Кстати, ты не знаешь, что стало с остальными «цветами»?
        Харуюки совершенно не понимал о чём речь. Лаванда Дауна молча покачала головой, затем ответила:
        - Но ты и Орхи, которых я считала мёртвыми, теперь вернулись, так что…
        - Да уж. Ладно, поговорим после битвы.
        Лаванда Дауна кивнула и села на свой стул. Сентри обвела присутствующих взглядом и спросила:
        - “Аномалия” не пришёл, что ли?
        Действительно, на китовой спине не было видно Графит Эджа, важнейшего из мечников. Трилид встал, и даже его маска излучала чувство вины.
        - Прошу прощения, но учитель сказал, что встретится с нами уже на неограниченном нейтральном поле.
        - Хмпф, опять он за своё. Прости, что перебила, Рейкер. Продолжай.
        Приняв эстафету, Фуко встала за кафедру в уже привычном костюме учительницы и постучала указкой по доске за спиной, где большая стрелка указывала сверху вниз на голову схематичного великана.
        - Наш план предельно прост. Я возьму двоих бойцов, Метатрон - троих. Мы взлетим с крыши Телеком Центра[23 - Штаб-квартира телекомпании TOKYO MX, одно из самых выдающихся зданий искусственного острова Одайба в Токийском заливе. Также известно как Телепорт. Выглядит как большая буква “П”.], проникнем в воздушное пространство Гранд Кастла и сбросим мечников на Тескатлипоку. Я после этого немедленно улетаю в Вакасу, а Метатрон пикирует к бойцам. Вшестером они рубят венки и приземляются. Пока освобождённый Тескатлипока приходит в себя, они убегают через основные ворота Гранд Кастла на западе. Метатрон даёт Харуюки команду с помощью их связи, он заходит на неограниченное нейтральное поле и немедленно улетает в безопасном направлении. Всё!
        Фуко говорила без пауз и остановок. Как только она закончила, Черноснежка подняла руку.
        - Рейкер, можно вопрос?
        - Конечно, Лотос.
        - Я понимаю, что поздновато об этом задумалась, но не слишком ли мы полагаемся на Метатрон, которая едва успела восстановить силы? Она у нас сейчас и транспорт, и боец, и координатор.
        - Действительно, - Фуко поморщилась и кивнула. - Но я не унесу на себе шестерых, а с земли ни один из мечников не дотянется до венков на голове, груди и так далее. Я много думала, но по-другому не получается.
        - Как насчёт оставить ей лишь транспорт и координацию? Почему бы не взять меня на роль мечника и…
        - Не-е-ет! - закричали все участники собрания.
        Черноснежка обиженно надулась, и со всех сторон послышались сдержанные смешки.
        - Можно?.. - спросил Харуюки, поднимая руку.
        - Да, Ворон-сан?
        - Я только что говорил с Метатрон, и она сказала, что мечники не успеют сбежать, пока Тескатлипока приходит в себя. Поэтому она пообещала во время отступления унести остальных бойцов…
        Фуко на пару секунд замолчала, затем неловко улыбнулась.
        - Похоже, мы ей будем должны гору тортиков.
        Они тщательно обсудили все детали и закончили собрание уже без пятнадцати одиннадцать.
        Дальше участники операции должны будут погрузиться на неограниченное нейтральное поле и встретиться у подножия Старой Токийской Башни. Там они встретятся с Метатрон, объяснят ей план, а затем полетят через Радужный мост к Телеком Центру. Вертолётная площадка на крыше этого здания находится в ста двадцати метрах от земли - ещё выше, чем голова Тескатлипоки. Фуко полагала, что запаса энергии “Ураганных Сопл” хватит, чтобы донести до Гранд Кастла двух дуэльных аватаров. Метатрон наверняка предложит отнести пятёрку мечников в обе стороны, однако во время нападения отряду понадобится как можно больше скорости.
        “Эх, я бы тоже мог кого-нибудь отнести…” - невольно задумался Харуюки, но на сей раз ему предстояло терпеливо ждать сигнала Метатрон. Обычно им приходилось выбирать время погружения примерно, но на этот раз колокольчик в голове раздастся именно тогда, когда нужно. Старшие бёрст линкеры уже поделились опытом: в команде “анлимитед бёрст” можно тянуть “с” до двух секунд, так что при должной сосредоточенности можно успеть погрузиться через десятую долю секунды после команды. На неограниченном нейтральном поле за это время пройдёт чуть больше полутора минут.
        Харуюки и Тиюри сели с обеих сторон от уже погрузившегося Такуму и переглянулись.
        - Не волнуйся, Хару. Всё у вас получится, - прошептала Тиюри.
        - Ага, - он кивнул, затем нарочно задал не связанный с битвой вопрос: - Кстати, вам с Таку разрешат пропустить занятия на время поездки?
        - Мне-то точно да, а вот Таккуну… - Тиюри покрутила головой. - У него ведь на носу чемпионат Канто. Но Таккун тоже очень ждёт её и наверняка как-нибудь выкрутится.
        - Ясно. Если Таку из-за этого не поедет, я буду там одним парнем… Конечно, приглашу и Лида, но...
        Подруга детства хихикнула.
        - Да уж, твои дедушка с бабушкой очень удивятся.
        - Ты не хихикай, а помоги мне придумать легенду. Что им сказать о том, как мы познакомились?
        - Скажи честно, что в игре.
        - Так мой дедушка тоже геймер. Он обязательно спросит, в какой.
        - Тогда скажи, что у нас кружок любителей файтингов.
        - Слушай-ка…
        За разговорами время пролетело незаметно.
        Одиннадцать часов неумолимо приближались. Отряд наверняка уже собрался и полетел в Одайбу. Метатрон бы оповестила Харуюки в случае непредвиденных сложностей, но пока что их связь молчала.
        Вдруг Тиюри протянула руку над неподвижно лежащим Такуму. Харуюки взял её своей, и они положили сцепленные ладони на живот друга.
        Десять часов пятьдесят девять минут десять секунд. Двадцать секунд… тридцать… сорок… пятьдесят.
        Пятьдесят пять.
        Шесть, семь, восемь.
        - Анлимитед бёрс-с-с…
        В голове Харуюки послышался тихий звон.
        - …Т!
        Сухой грохот ускорения отделил сознание от тела и отправил в далёкий мир.
        Глава 13
        Он открыл глаза.
        Над головой раскинулось жемчужно-молочное небо. К нему тянулись аккуратные шпили многочисленных храмов. “Святая земля”, один из высших святых уровней.
        Хорошее начало. Этот уровень даст Архангелу Метатрон ещё больше сил, к тому же на нём нет никаких преград для полёта. Его главная особенность - частые рикошеты дальнобойных атак, но мечников это не затронет.
        Харуюки посмотрел влево.
        На центральной площади Гранд Кастла высилась похожая на башню фигуру Энеми Ультра Класса “Бога апокалипсиса Тескатлипоки”.[13 - Саунд тут подумал, что уже очень давно не мучал вас неуместными сносками с фиговыми треками. Inazuma Eleven Ares/Orion OST - Intense Struggle, Он уже заметил Харуюки. На лице, выглядящем чёрным на светлом фоне, тускло зажглись белые концентрические окружности. Правая рука начала с глухим рокотом подниматься.
        Всего один этот удар мог убить Сильвер Кроу. Харуюки страшно захотелось немедленно раскрыть крылья и улететь, но сейчас он играл роль приманки. Пришлось победить страх и неотрывно смотреть на великана.
        В небе сверкнули падающие звезды.
        Они приближались с северо-запада - одна голубая, вторая белая. Первая быстро свернула на юг, вторая летела точно вниз. Вскоре вокруг неё стали различимы пять фигур. Это прилетели Метатрон и другие мечники.
        Тескатлипока по-прежнему смотрел на Харуюки. На обращённой к Сильвер Кроу правой ладони появились чёрные круги, видные даже в тени. Гравитационная атака “Тошкатль”. Причём загорались круги гораздо быстрее, чем в парке Китаномару.
        Поняв, что гравитационное поле может повлиять на траекторию полёта мечников, Харуюки машинально вскинул левую руку. Он сосредоточил образ света в ладони, сжал до предела, затем отпустил.
        - Лайт Шелл!
        Вокруг аватара появилась тонкая белая плёнка.
        В ту же секунду рука великана выпустила искажающую пространство волну.
        Харуюки понятия не имел, как именно Ускоренный мир обработал столкновение этих атак. Но лично ему показалось, будто часть гравитонов затухла, столкнувшись с фотонной преградой, а остальные обволокли великана со всех сторон.
        Однако затем тускло светящуюся гравитационную вуаль пробила белая комета. Архангел Метатрон.
        - Ха-а-а-а! - воскликнула она, изо всех сил рубанув двуручным мечом сверху вниз.
        Клинок, взятый у Центореа Сентри, оставил в воздухе радужный след и рассёк тело Тескатлипоки, не только разрубая крупнейший нагрудный венок, но и повреждая венки на животе и бёдрах. Огромное тело выгнулось, наверняка почувствовав сильнейший удар.
        Затем пришел черёд Циан Пайла и Трилид Тетраоксида.
        - Циан Блейд!
        - Хевенли Стрейтос!
        Две Инкарнации разрубили венки на правой и левой руках.
        Пришла очередь следующей пары - Лаванды Дауна с трепещущей на ветру плиссированной юбкой и Центореа Сентри с развевающимися серебристыми волосами. Они не стали ничего выкрикивать и лишь ошеломительно быстро взмахнули мечами, окутанными тончайшим концентрированным Оверреем. Инкарнация третьего уровня…
        Венки на животе и бёдрах беззвучно распались на половинки.
        И наконец…
        В мягком свете Святой земли ослепительно сверкнула пара алмазных клинков чёрного дуэльного аватара, пикирующего на голову Тескатлипоки.
        Графит Эдж, последний участник атаки.
        Великан резко вскинул правую руку, пытаясь отмахнуться от мечника.
        В ответ Граф отвёл левую руку назад, зажёг меч алым Оверреем и выбросил вперёд. Глаза Харуюки еле успевали за движениями аватара.
        - Ворпал Страйк!
        Из меча выстрелило алое копьё, пронзившее руку Тескатлипоки.
        В следующий миг второй меч, окутанный бледным белым Оверреем, мягко коснулся венка на голове Энеми.
        Поначалу ничего не произошло, но затем через венок пробежала белая линия и расколола его надвое.
        Инкарнация третьего уровня “Вразумитель”.
        Всего полсекунды понадобилось шести мечникам, чтобы избавить Тескатлипоку от оков Сияния.
        Уровень задрожал от низкого гула, и великан замер.
        Настал момент истины. После освобождения от власти Белой Королевы сильнейшему Энеми понадобится от семи до десяти секунд, чтобы прийти в себя. Друзья подарили Харуюки первый и последний шанс на спасение.
        “Лети!”
        Харуюки выпустил свет Инкарнации из крыльев и взмыл ввысь.
        - Лайт Спид!
        Он не боялся потратить всю энергию. Лишь бы только улететь туда, где его больше не достанут руки Белой Королевы.
        Краем глаза он увидел, как падающих мечников подхватил сотканный из света ковёр Метатрон. Архангел несла дуэльных аватаров почти у самой земли, да на такой скорости, что наверняка тоже выжимала из себя всю энергию. Через семь секунд они будут далеко за пределами Гранд Кастла.
        Осталось совсем немного.
        Скоро всё закончится!
        Но внезапно сзади обрушилась звуковая волна, едва не оглушившая его.
        - Гоар-р-р-р-р-р!
        Харуюки рефлекторно обернулся, продолжая набирать высоту.
        Он увидел, как нагнувшийся вперёд Тескатлипока сжал раскинутые в стороны руки и боднул головой воздух, словно разъярённый бык.
        Когда он взревел, концентрические круги на его лице задрожали и расширились. В пустоте открылась дыра, из которой появились какие-то чёрные плиты. Зубы. Но не острые звериные, а плоские человеческие. Огромная пасть - словно воплощение гнева и ненасытного голода - широко раскрылась…
        И чёрная волна разошлась во все стороны от Тескатлипоки.
        Именно тогда Харуюки осознал: Белая Королева вовсе не управляла великаном с помощью Сияния.
        Она сдерживала его. Ограничивала. Подавляла силу Бога апокалипсиса и делала из него всего лишь Энеми Ультра Класса.
        Белые мраморные плиты под ногами великана шли трещинами, едва их касалась чёрная волна. Высокие стены Хаймвельдта тоже начали осыпаться.
        Через секунду ударная волна догнала взлетающего Харуюки.
        Металлические чешуйки на крыльях разлетелись во все стороны, броня покрылась трещинами. Харуюки показалось, будто его ударили тридцатитонной гирей. Он никогда ещё не испытывал ничего подобного. Шкала здоровья в верхнем левом углу поля зрения мигом потеряла четыре пятых запаса.
        Потеряв крылья, он тут же вошёл в штопор и врезался в верхний шпиль Хаймвельдта, потеряв половину оставшегося запаса здоровья. Шкала стала тёмно-красной.
        Но Харуюки всё же из последних сил поднял голову и посмотрел не на шкалу, а на главные ворота Гранд Кастла.
        Ударная волна как раз захлестнула шестёрку мечников.
        Белоснежные крылья Метатрон оторвались под корень и рассыпались на перья. Она немедленно упала и покатилась по мраморной кладке. Дуэльные аватары упали с её спины и врезались в стену храма.
        - А… а-а… - простонал Харуюки, пытаясь подняться.
        Но его аватар застрял в крыше и не мог пошевелиться. Он даже слушался как-то неохотно - возможно, урон от волны достиг и внутреннего тела.
        Тем не менее Харуюки смог вытащить руку из обломков и направить её на голову Тескатлипоки.
        - Сюда смотри, чудовище! - хрипло крикнул он и собрал в пальцах всю оставшуюся энергию Инкарнации.
        Когда Оверрей неуверенно вспыхнул, Харуюки наложил на него единственный образ, на который ещё был способен.
        - Лазер Ланс!
        Световое копьё ударило в затылок Тескатлипоки, оставило пятисантиметровую ямку…
        И всё. Харуюки не заметил, чтобы десятиуровневая шкала здоровья над головой великана хоть немного сократилась. В то же время он не почувствовал, что его атака отразилась обратно, как порой случалось на этом уровне.
        Рот Тескатлипоки слегка изменил очертания, словно насмехаясь над дерзким карликом. Затем великан повернулся к лежащей на земле шестёрке мечников и поднял левую руку. Харуюки не видел ладони, но понял, что прямо сейчас на ней загораются красные круги.
        - Гоа-а! - коротко взревел великан и выпустил алую огненную спираль.
        Этот фейерверк, наверняка не уступавший по силе огненному дыханию Судзаку, летел точно в горстку бойцов.
        - Бегите! - завопил Харуюки.
        Один из бёрст линкеров поднялся, словно услышав его голос. Графит Эдж. Его чёрная броня вся покрылась трещинами, но алмазные клинки не пострадали. Аватар побежал, но не от фейерверка, а навстречу ему - и выставил перед собой мечи.
        - Спиннинг Шилд[12 - Spinning Shield, Вращающийся щит.]! - выкрикнул он название приёма и начал вращать мечами мельницу.
        Клинки мгновенно превратились в световой щит. Спираль ударила в него, и по всей округе разнёсся глухой грохот. Вспышка скрыла Графа с глаз, но он, похоже, устоял. Харуюки всегда считал Графит Эджа аватаром, созданным исключительно для нападения, но теперь тот показал чудеса и в обороне, ведь далеко не каждому под силу защититься от удара освобождённого Тескатлипоки. Если остальная пятёрка мечников быстро придёт в себя и выдержит до конца атаки, то ещё успеет сбежать.
        И раз так, Харуюки нельзя просто наблюдать за битвой. Он должен снова взлететь, чтобы усилия друзей не пропали даром. К счастью, у него остались ещё ангельские крылья, подаренные Метатрон.
        - Экипировать…
        Он уже начал произносить команду на призыв Усиливающего Снаряжения, как вдруг услышал странный влажный звук.
        Тескатлипока продолжал выпускать огненную спираль из левой руки, но вместе с этим выстрелил из живота каким-то чёрным шаром.
        Но это была не бомба. Полупрозрачный шар подрагивал в полёте, словно состоял из плотной жидкости. По его поверхности без конца бежали фиолетовые искры.
        Харуюки уже видел эту атаку раньше.
        Да, это было… когда они спасали Акву Карент у восточных врат Имперского Замка…
        Пока он пытался вспомнить детали, кто-то пробил изнутри огненную завесу, висевшую перед световым щитом Графит Эджа. Один из аватаров побежал прямо навстречу чёрному шару. Циан Пайл, Такуму.
        - Уо-о-о! - взревел он, схватив Инкарнационный меч двумя руками и ударив им с невероятной скоростью.
        Клинок испустил голубую волну и рассёк шар надвое.
        Но…
        Половинки как ни в чём не бывало склеились и с громким хлюпаньем поглотили Циан Пайла.
        Жидкий шар замер на месте, а фиолетовые искры стали похожи на живых червей. Да, Харуюки знал эту атаку.
        Вытягивание Уровня. Самая злая и необычная атака в ускоренном мире, доступная только Сэйрю. Прямо сейчас этот шар вытягивал из Такуму с таким трудом заработанные бёрст поинты.
        - Уа-а… а-а-а-а-а! - завопил Харуюки.
        Потеряв голову, он вновь забился, пытаясь выбраться из крыши. Острые обломки пронзили его броню, и Харуюки начал отламывать их, не обращая внимания на то, что теряет здоровье.
        Но ему удалось освободить лишь туловище, когда шар вокруг Такуму ярко вспыхнул.
        Циан Пайл упал на колени. Он только что откатился с шестого уровня на пятый.
        Харуюки вспомнился один из их разговоров в гостиной.
        - Давай пообещаем друг другу. Когда-нибудь, когда мы оба станем высокоуровневыми бёрст линкерами... скажем, седьмого уровня, мы вновь сразимся с тобой в полную силу. Ты проходишь через множество тренировок и становишься сильнее. Но я хочу попробовать победить тебя, и в этот раз своими собственными силами. Что скажешь, Хару?
        - Хорошо. Обещаю, Таку.
        Всё это время Харуюки и Такуму сражались, помня о своём обещании друг другу. Благодаря победе над Инти они уже почти набрали подушку безопасности для перехода на следующий уровень. Харуюки казалось, что обещанная битва состоится сразу после победы над Белым Легионом, но…
        - Нет… Нет! - закричал Харуюки, чувствуя, как из линз его аватара текут слёзы.
        Его голос заглушил треск новых искр. Четвёртый уровень.
        Тескатлипока поднял правую руку, раненую Инкарнацией Графит Эджа. На сей раз чёрная энергия собралась на пальцах, а не в ладони.
        Он готовился добить аватара.
        Осознав это, Харуюки по колено отрубил себе левую ногу, безнадёжно застрявшую в крыше. От шкалы здоровья осталось лишь одно деление.
        Он с трудом встал на одной ноге и вновь собрал свет Инкарнации в правой ладони. Но Оверрей мерцал, а не горел. Хватит ли силы атаки, чтобы обратить на себя внимание Тескатлипоки? И всё же… всё же…
        Вдруг Харуюки кое-что почувствовал, но не телом, а душой.
        Кто-то смотрит. Прямо на них. Некто наблюдает за трагедией из иного измерения.
        И стоило Харуюки понять это, как внезапное сверхускорение без спроса отправило его сознание на высший уровень.
        Глава 14
        Молочное небо Святой земли превратилось в чистую тьму.
        Здания стали скоплениями белых точек.
        Циан Пайл, Графит Эдж, Трилид Тетраоксид, Центореа Сентри, Лаванда Дауна и Метатрон теперь напоминали мерцающие звёзды.
        А прямо перед глазами клубился чудовищный вихрь энергии. Харуюки никогда ещё не видел ничего подобного. По сравнению с этой бурей даже Броня Бедствия 2 казалась песчинкой.
        Это была настоящая чёрная дыра, готовая сожрать весь мир…
        - Вот видишь? Я же говорила, его невозможно победить.
        За спиной раздался голос, и Харуюки тут же развернулся.
        Рядом с ним стояла Белая Королева Вайт Космос. Даже составленный из белых огоньков, её аватар выглядел почти как обычно - не столько из-за цвета брони, сколько из-за ауры, которая всегда окружала Королеву.
        - Ты… знала, что так и будет? - шёпотом спросил Харуюки.
        - Нет, - Космос медленно покачала головой. - Я предвидела, что вы попытаетесь спасти Кроу, но не ожидала, что вам окажется под силу сломать шесть венков, защищённых от коррозии, физического и огненного урона. Я заложила в Тескатлипоку такую программу, чтобы он сковал спасательный отряд гравитацией до моего прихода. Вам удалось, наконец, превзойти мои ожидания. Можешь этим гордиться.
        Белая Королева говорила так, словно пыталась утешить Харуюки.
        В ответ он сжал кулаки и закричал:
        - Чем я должен гордиться?! Тем, что я... придурок, из-за глупости которого мой лучший друг попал в кошмарную ловушку?!
        Харуюки упал на колени на невидимый пол. Несмотря на все раны, полученные на неограниченном нейтральном поле, на высшем уровне Сильвер Кроу казался целым и невредимым. Но он не думал об этом, продолжая с трудом выдавливать покаянные слова:
        - Мне… мне даже не пришло в голову хоть раз посмотреть на Тескатлипоку с высшего уровня… Тогда я бы понял, что от него не убежать …
        - Ничего бы не изменилось. Твои слова не заставили бы Лотос передумать. Нега Небьюлас всё равно бы попытался спасти тебя. В этом его сила и слабость.
        Харуюки думал возразить, но не нашёл в себе силы воли.
        Он лишь вновь перевёл глаза на гигантскую чёрную дыру, продолжая стоять на коленях.
        - Это… конец? Он растопчет моих друзей и начнёт разрушать неограниченное нейтральное поле? Я… вызвал конец света, да? - вполголоса спросил он.
        Белая Королева ответила мягким, почти нежным голосом:
        - В прошлый раз я смогла приручить Тескатилипоку, потому что воспользовалась его единственной уязвимостью - фазой запуска сразу после появления из Инти. Этого больше не повторится. Но…
        - Но?..
        - Но надежда ещё есть. Возможно, я, единственная из всех бёрст линкеров, способна остановить его.
        - Почему именно ты?..
        - Потому что давным-давно он съел меня, - невозмутимым голосом произнесла она загадочный ответ.
        Харуюки не понял, что он означает, и хотел было переспросить, но решил, что сейчас это не так уж важно. Ему оставалось сделать лишь одно:
        - Прошу тебя, Белая Королева. Пожалуйста, останови его, пока он не уничтожил моих друзей.
        Он поставил руки на землю и согнулся перед Вайт Космос в земном поклоне.
        - Но зачем мне это? - спросила Белая Королева, чуть наклоняя голову. - Ради чего я должна помогать вам после того, как вы пытались выбросить Осциллатори Юниверс и Общество Исследования Ускорения из Ускоренного мира?
        Харуюки сжал кулаки. Ему пришлось пару раз вдохнуть и выдохнуть прежде чем решиться и сказать:
        - Я… - слова застряли в горле, но он приказал им произнестись: - Я перейду в Осциллатори Юниверс. Я буду верно служить тебе. Поэтому… поэтому…
        На большее сил не хватило.
        Выслушав предложение Харуюки, Белая Королева нисколько не изменилась в лице и лишь спросила:
        - Я полагаю, что “Аномалия” сильнее даже Королей, но теперь у меня есть возможность избавиться и от него, и от других опасных врагов. Ты предлагаешь мне упустить этот шанс ради какого-то новичка?
        - Да… Единственное, что я могу предложить взамен… это свою жизнь и верность.
        - Хмм… - Вайт Космос наклонила голову в другую сторону.
        Пока она думала, Харуюки собирался ещё раз удариться лбом о землю, но в холодном пространстве вдруг раздался другой голос:
        - Я перейду в Белый Легион вместе с Кроу.
        Резко обернувшись, Харуюки увидел Архангела Метатрон. Она стояла с закрытыми, как всегда, глазами, широко расправив крылья.
        - А?! - он тут же вскочил и вскинул руки. - Н-не вздумай, Метатрон! Ты нужна Нега Небьюласу! Ты должна защищать семпая… и остальных вместо меня!
        - Ты… бестолочь! - закричала архангел, и из её глаз брызнули искры… нет, слёзы.
        Метатрон подбежала к Харуюки и ударила его кулаком по левому плечу; затем, не останавливаясь, обняла и прижала к себе. Положив вторую руку на голову аватара, она с болью в голосе воскликнула:
        - Неужели ты не понимаешь… как я скучала по тебе эти десять лет, пока восстанавливала силы?! Я больше не хочу расставаться с тобой! Поэтому, если ты уходишь в Белый Легион, то я иду с тобой!
        - Метатрон… - Харуюки хватило лишь на то, чтобы произнести её имя.
        Еле сдержав рвущиеся наружу эмоции, он повернул голову и посмотрел на Белую Королеву.
        Не отражающая никаких чувств маска Космос смотрела на них, загадочно улыбаясь. Повисшую тишину нарушил нежный голос:
        - Хорошо, - Белая Королева кивнула и продолжила немного другим тоном: - Сильвер Кроу и существо Метатрон. В обмен на жизнь пятерых ваших товарищей вы вступите в мой Легион. Кроу, поклянись в верности.
        Харуюки послушно отпрянул от Метатрон и шагнул к Белой Королеве.
        “Прости, семпай”, - мысленно обратился он к Черноснежке, опустил глаза и преклонил колено.
        Он поднёс ладонь к левому бедру, и на нём появился Ясный Клинок. Пальцы нащупали гарду, извлекли меч из ножен и повернули его рукоятью к новой хозяйке.
        Вайт Космос взяла меч и коснулась остриём левого плеча Сильвер Кроу.
        - Отныне ты мой рыцарь. Повинуйся лишь моим приказам и жертвуй собой ради меня.
        - Да, - Харуюки низко поклонился.
        Метатрон тоже стояла на коленях. Ясный Клинок перед глазами звонко ударился о землю и встал на острие. Изящные стопы за ним чуть повернулись.
        Харуюки поднял взгляд. Белая Королева Вайт Космос стояла с непроницаемым лицом и смотрела на кружащуюся чёрную дыру.
        (Продолжение следует)
        Послесловие
        Спасибо, что прочитали “Accel World 25: Титан конца света”.
        Я вновь заставил вас ждать целый год после выхода предыдущего тома… Но некоторые из вас всё равно продолжают следить за историей, и я вам глубоко благодарен. Даже повторю: огромное спасибо!
        (Дальше будут спойлеры сюжета тома, так что если вы его ещё не читали, то будьте осторожны!)
        В этом томе затянувшаяся арка Белого Легиона подходит к концу, а со следующего начинается арка Седьмого Артефакта. Арка ISS-комплектов закончилась в шестнадцатом томе, соответственно арка Белого Легиона началась в семнадцатом и растянулась на девять книг. По-моему, Харуюки и его друзья славно поработали! Правда, несмотря их усилия, старшая сестра всегда была на шаг впереди, что и привело к такой концовке… Но думаю, многие из вас уже сомневаются, верное ли решение приняла Космос. Всё-таки Харуюки останется сам собой, куда бы его не занесло!
        Я писал двадцать пятый том весной две тысячи двадцатого года, когда и условия работы… и что уж там, всё наше общество резко изменились. Не скрою, мне было нелегко. В первую очередь из-за того, что моё рабочее место - это, как ни крути, столик сетевого ресторана! Разумеется, мне вместо этого пришлось работать из дома, но после двадцати лет написания книг в ресторане мне казалось, будто я могу разогнаться лишь до третьей писательской передачи вместо обычной пятой. К тому же мой движок постоянно глох. Я пытался работать в других местах, но нужного ощущения оторванности от дома всё равно не появлялось! Из-за этого я теперь планирую на время оккупировать какой-нибудь столик у своих менеджеров в компании Straight Edge, но получится ли у меня работать под постоянным присмотром редактора?..
        Хотя, конечно, мои собственные неудобства от коронавируса - сущая мелочь. Куда важнее то, как эта катастрофа повлияет на индустрию развлечений и общество в целом. Скорее всего, доковидной жизни в обозримом будущем… а может, и никогда уже не будет. Технология полного погружения могла бы стать настоящим спасением с точки зрения защиты от инфекции, так что остаётся лишь уповать на то, чтобы её поскорее изобрели. Я понимаю, что вы все теперь вынуждены постоянно бороться со стрессом, и надеюсь, что моя книга поможет вам в этом.
        Что же, несмотря на все обстоятельства, сюжетные подвижки этого тома вполне на уровне Ультра Класса, если не Тескатлипока Класса. От всей души благодарю своих редакторов Мики и Адати, а также иллюстратора HIMA, которая рисует, может, раз в год, зато от всей души! Увидимся в следующем томе!
        Июль 2020 года, Кавахара Рэки
        Послесловие команды
        ARKNAROK
        Здравствуйте, с вами команда перевода Ускорки. Спасибо, что прочитали двадцать пятый том.
        На этот раз у нас уникальный случай. Всё, что я хотел сказать, уже написано в топ-рецензии на японском Амазоне, поэтому я просто переведу её.
        Этот том, конечно, заканчивает арку Белого легиона, но не волнуйтесь: в нём не подходит к концу ни одна из сюжетных линий, связанных с Осциллатори Юниверсом и Обществом Исследования Ускорения. Да, вы всё правильно прочитали. НИ ОДНА.
        Аннотация обещала конец битвы с Белым легионом? Враньё. В томе нет никаких решающих битв.
        Что хорошо - по моим ощущениям Кавахара почти перестал лить воду, разжёвывая события предыдущих томов.
        Но хотя эта черта, порядком надоевшая в предыдущих томах, исчезла, остались другие. С учётом того, как редко выходят тома, я больше не могу выносить того, как персонажи действуют против своего характера.
        Хорошо, я уже привык к тому, что всесильные и всеведущие враги предугадывают все действия героев (но почему-то сражаются с ними вполсилы), но теперь к этому добавляется то, что вставшие на сторону Нега Небьюласа Короли и Легионы поразительно бесполезны как в боевом, так и в интеллектуальном плане. Это что, известный всем геймерам феномен, когда босс решает присоединиться к группе и резко теряет всю силу? Даже если так, это не тянет на оправдание.
        Кстати, насчёт Королей. Из-за дурацких сцен, написанных то ли для красоты, то ли для понта, они кажутся сборищем придурков. Сначала бездумно и все вместе нападают на Цербера, хотя прекрасно знают о его неуязвимости к физическому урону, а затем так же дружно попадают в плен Инти. Но если у Красной и Фиолетовой Королевы есть лучевые и электрические атаки, которые могут обойти физическую неуязвимость, то для чего им было нападать на Цербера одновременно с остальными? Слишком увлеклись долгожданной битвой плечом к плечу с товарищами?
        Ладно, давайте снова про двадцать пятый том. Битва против Тески заканчивается тем, что он уносит Кроу. Затем его отключают извне во время переговоров с Белой Королевой на её базе (под присмотром Тески), так что Кроу оказывается в бесконечном истреблении.
        Поэтому Легион решает вместе спасать товарища! Если уничтожить шесть венков Тески, он (наверное) замрёт на несколько секунд, и Кроу успеет (наверное) сбежать! Для этого нужно собрать шесть мечников, а для этого вытащить Графит Эджа из плена Имперского Замка!
        Я не понимаю, как персонажи додумались до такого.
        Во-первых, нам говорят, что Кроу находятся в бесконечном истреблении из-за Тески, но правда ли это? Да, он оказался на вражеской базе, но его не посадили в темницу и даже не связали. Теска просто стоит рядом с ним.
        Мало того, что Кроу исключительно мобильный аватар, он ещё в самом начале книги научился блокировать Инкарнацией гравитационное поле Тески. С учётом скорости Энеми я не вижу ничего, что могло бы помешать бегству Кроу. По крайней мере ситуация точно не настолько отчаянная, как нам её показывают.
        Получается, что Харуюки подверг друзей опасности, даже не попытавшись для начала вырваться своими силами, пусть и ценой нескольких бёрст поинтов. Неужели это вяжется с его характером?
        Во-вторых, я не понимаю, как Легион мог просто взять и решить: “Давайте освободим Тескатлипоку”, не думая о последствиях. Мало того, что Харуюки только что рассказал им, насколько опасен этот Энеми (создан, чтобы завершить игру; сильнее всех Богов вместе взятых; силы всех игроков не хватит отнять у него даже половину здоровья), они ведь испытали силу Тески на своей шкуре!
        Неужели никто из них не предвидел, что после этого Тескатлипока начнёт без разбора убивать всех попавшихся под руку бёрст линкеров до окончания игры? Они что, забыли пример Брони Бедствия? Причём с Тескатлипокой всё априори будет ещё хуже, потому что он не игрок, а Энеми, который никогда не выходит из игры. Это какая-то вопиющая безалаберность.
        И ведь этот дурацкий план был одобрен всеми Шестью Легионами. Неужели среди сотни бёрст линкеров никто не возразил? Мне казалось, среди них должны быть люди с головой на плечах…
        Казалось бы, после постоянного вмешательства со стороны Белой Королевы герои должны были поумнеть и начать предвидеть засады и ловушки, но вместо этого каждый следующий план выходит тупее предыдущего. Личность врагов не раскрывается, герои не могут нащупать предел их возможностей, и поэтому сюжет топчется на месте.
        И что в итоге? После уничтожения венков Теска ожидаемо выходит из-под контроля, а Кроу и шестеро его друзей оказываются в смертельной опасности. В этом месте так и хочется закричать: “Да это же было очевидно!”
        В самом конце книги Кроу внезапно просится в Белый Легион в обмен на спасение друзей от Тески, и Метатрон переходит вместе с ним. Всё. Теску в конце тома так и не останавливают.
        Я понятия не имею, как можно ЭТО называть “концом арки”. Но по крайней мере для меня это конец Accel World.
        Скорее всего, автор слишком занят работой над SAO, поэтому может отвлекаться на это произведение только раз в год, но что-то я смотрю на недавние тома и думаю: пусть лучше выходят раз в три года, но с толковым сюжетом.
        До встречи в следующем томе!
        SOUNDWAVE
        Добрый день и… ну кааааак?! КАААААААК?! Вы там все мозги растеряли, Небьюлас?! Это ж так неожиданно, что если спустить с поводка бога апокалипсиса, то он пойдёт устраивать апокалипсис! “Сюжетные подвижки вполне на уровне тескатлипокского класса”, ага, конечно. Ей богу, Кавахара походу вдохновился успехом анимы по алисизации и решил, что раз там прокатывает полный сюжетный бред и бог инкарнации Кирито, нарушающий все до того установленные правила, то и тут можно не стараться. Очень надеюсь, что до шестого тома Изолятора это пройдёт.
        Ну да поговорим о чём-нибудь менее очевидном. Если двадцать первый том был решетом сюжетных дыр, где все просто позабывали о своих способностях, то тут у Хару всё само получается, о чём бы он ни подумал. Раз главному герою надо и сейчас или никогда, то значит, видимо, можно. “А что, если я так могу? О, получилось! А что, если так? О, получилось! А что, если попытаться родить третий уровень инкарнации, и раз расстояний на высшем уровне не существует, то попробовать телепортироваться из бесконечного истребления? Ой, не получилось! Не получилось подумать.” Ой, как удобно. Такое и раньше бывало, но разок за том самое много.
        Особенно забавляет, что половина из этого даже была не нужна, применения Синтеза в частности: Хару в любом случае не нужно было освобождаться от гравитационной хватки, чтобы активировать такую инкарнацию (высосанную из пальца под уныленькое оправдание, но всё же), как и в любом случае нужно было экстренно научиться телепортироваться на высшем уровне, чтоб передать информацию Снежке (а что, если так можно? Ой, получилось!), и что-то не заметил я, чтобы где-то говорилось, что это сковывание Фэйри запрещает телепорты. А что, если, перевоплотившись из фотонной проекции аватара в фотонное облако, я перестану чувствовать боль? Ой, получилось! А для Фэйри я так и остался световым аватаром, потому что ну по сюжету надо, ой, как удобно. Есть такое правило: “можно сколько угодно впутывать героев в сложные ситуации из-за неудачи, но никогда не решай их удачей”. Иначе все ставки, всё напряжение пропадает, что мы тут и видим. В любой сложной ситуации герою просто везёт или всё само удаётся.
        Меня порадовало, что во второй половине Кавахара перестал лить воду про ту же сову и перешёл к делу, но… вот про что, а про рейд на Генбу надо было рассказать. Сколько нагнеталось, что такая инкарнация сильно бьёт по Утайкиному психическому здоровью, и что, как прошло? А ничего, я вам не расскажу, у вас документов нету. Босса опустили до одного хп там или как? А как лужа его гравитации препятствовала? А что делали Вайс с Аргон, даже не попытались соснайперить кого-нибудь? А Граф там как, выпендрился сальтухами? Документы гони, тогда расскажу.
        Ну и, конечно, призрак Маскера. Вот что это было? С какой стати он там есть, просто потому что его реальное тело там умерло? Нафига он вообще нужен для сюжета? Просто камео ради камео, я даже не знаю. Или очередное “мне надо попасть на верхний уровень, но сам не умею. А ЧТО ЕСЛИ ТАМ ЕСТЬ ПРИИИЗРАК? ОЙ, И ПРАВДА ЕСТЬ, КАК УДОБНО”. Тьфу… А новомодные просачивания через двери и отрисовка местности из записей нейролинкера? Даже думать не хочу, как изменилась бы арка Даск Тейкера, если б этот реткон тогда существовал.
        Выбор мечников это вообще отдельный балаган. Нам не пойдёт инкарнация первого уровня, но вот Таку пойдёт, даже если у него первый уровень - ну а что, надо же как-то в конце его под удар подставить. Нам нужно шесть мечников, поэтому мы будем лить (хоть и интересную) воду про Крикина, но так его и не притащим, хотя Метатрон это было бы раз плюнуть, зато пойдём штурмовать чертовски сложного босса в замке, рискуя психикой бедной Утайки, ведь этажграф! И, даже вытащив, его почти не показали, мда. На собрании подозрительно не появился… такими темпами ведь реально окажется цифровым призраком Кирито =___=
        Я хотел и о хорошем поговорить… о том, что мне всё же понравилась битва на высшем уровне и предвыборная речь Хару, например. И что в финале Граф красавчик. Но что-то как-то расхотелось. Это просто катастрофа, а не том. Уровень фанфика, пробы пера рандомного фаната. Двойку ему по пятибальной шкале, и то только за то немногое, что вышло хорошо. Как бы я обычно ни называл писанину Кавахары, как правило он пишет очень и очень на уровне, создавая интересные миры и давая хорошенько прочувствовать переживания персонажей, чем с лихвой компенсирует сюжетные дыры, но не здесь. Я умею закрывать глаза на плохое и наслаждаться хорошим, но глубже уже не закрываются, дальше череп мешает. Всего плохого?
        P.S. Забыл, что хотел написать в постскриптуме. Что-то про Графские сальтухи небось.
        P.P.S. Но вспомнил кое-что другое. До выхода тома я был практически уверен, что Хару всё же позвонит Метатрон и попросит передать статы, чтоб пересилить гравитационные тиски. Но это было бы слишком логично, так что получайте рояльную инкарнацию. Но в следующем-то уже можно, наверное? Королева следит с высшего уровня, но она не присутствует рядом физически. Кто-то должен остановить Тескатлипоку от решающего удара, задержать до прибытия белой, у Хару единичка здоровья. Я не знаю, что тут спасёт, если не архангел-мод. Впрочем, с нынешними тенденциями случиться может абсолютно что угодно, вплоть до того, что в Тесе вдруг проснётся совесть и он пожалеет бедного бёрст линкера.
        P.P.P.S. Кстати, я не думаю, что битва на седьмом откладывается. Скорее всего, Пард даст Таку ту самую карту с кучей очков, которую он ей на днях отдал, он заново соберёт аватар, на этот раз не покупая всякие бесполезные суперудары, и пойдёт махаться с Хару в какой-нибудь очередной битве за территорию. Я бы на это посмотрел.
        P.P.P.P.S. Самое тупое, что сейчас можно сделать, это если в следующем томе Кроу получит уже системное приглашение в белый легион, а он в ответ “ха-ха, на**ал!” и отклонит. И самое грустное, что я уже всерьёз рассматриваю такие тупые повороты вроде этого.
        P.P.P.P.P.S. Не кажется вам, что это странно, что белая предпочла похитить Хару и уговаривать его вступить в легион? Зуб ставлю, ей очень нужен его омега-стиль, чтоб разрезать ещё что-то очень твёрдое, просто виду не подаёт. Так что последняя сцена с уговорами о вступлении приобретает новый оттенок.
        notes
        Примечания
        1
        Японская гостиница-санаторий с упором на купание в онсенах (горячих источниках).
        2
        Традиционное японское нижнее бельё. Например, в нём выступают сумоисты.
        3
        То самое “сидение по всем правилам”. Это на сведённых коленях с подобранными ногами пятками вверх.
        4
        Тонкое однослойное кимоно для дома и летних прогулок.
        5
        Больше 14 тысяч рублей на время перевода.
        6
        Это в Тиёде. Кварталы в Японии пронумерованы, но этот особенный, поэтому у зданий в нём вообще не указывается квартал.
        7
        Области, в которой регистрируется попадание атаками.
        8
        Северо-восточная часть Хонсю.
        9
        В городских японских автобусах все остановки по требованию.
        10
        Это яйца, которые варятся при низкой температуре (как в онсене). Получается яйцо с сырым белком, но сваренным желтком.
        11
        Около 13 квадратных метров.
        12
        Spinning Shield, Вращающийся щит.
        13
        Саунд тут подумал, что уже очень давно не мучал вас неуместными сносками с фиговыми треками. Inazuma Eleven Ares/Orion OST - Intense Struggle, 14
        Clown’s Last Resort, Последний довод шута.
        15
        Пятый месяц ацтекского календаря.
        16
        Rocket Straight, Ракетный кулак.
        17
        Carnage Cannonball, Убийственное ядро.
        18
        Limonen Sorbet, Лимонный шербет.
        19
        Charged Vine, Заряженная лиана.
        20
        На самом деле этот орнамент изображает листья конопли, но он выглядит совсем не так, как вы сейчас представили. Если интересно, скопируйте в Гугл ???? и посмотрите картинки.
        21
        Light Shell, Световая скорлупа.
        22
        Японская комната чуть меньше 10 квадратных метров. Пол в ней выложен из шести стандартных татами, и само название “рокудзёма” означает “комната на шесть татами”.
        23
        Штаб-квартира телекомпании TOKYO MX, одно из самых выдающихся зданий искусственного острова Одайба в Токийском заливе. Также известно как Телепорт. Выглядит как большая буква “П”.
        24
        В начале 2020 года. Это остров имени новой эпохи Рэйва, которая началась в Японии в 2019 году. Поскольку недалеко от него уже находились острова Сёвадзима (в честь эпохи Сёва) и Хэйвадзима (в честь конца ВМВ, “хэйва” значит “мир”), было решено, что новому острову нужно дать имя в таком же духе.
        25
        Девятый месяц ацтекского календаря.