Ярость бури Ричард А Кнаак
World of Warcraft #0
Множество тайн хранят Изумрудный Сон и его стражи-затворники - род зеленых драконов. Друиды, поставившие перед собой цель поддерживать хрупкий природный баланс, с давних пор погружались в Изумрудный Сон и бдительно следили за изменениями на Азероте.
Однако не все сновидения приятны. В последнее время Изумрудный Кошмар, порча, затаившаяся в глубинах Изумрудного Сна, стал разрастаться, превращая безмятежную природу в царство невообразимого ужаса. Разум и тело зеленых драконов, попавших в сети Кошмара, необратимо изменились. А друиды, вошедшие в преобразившееся царство сновидений, обнаружили, что выбраться из него не так-то просто, а порой и вовсе невозможно!
Но это не единственные жертвы Изумрудного Кошмара - все чаще жители Азерота ощущают на себе дыхание порчи. Не исключено, что даже сам Малфурион Ярость Бури, самый первый и самый сильный друид Азерота, также пал жертвой этой нарастающей угрозы. В то время как неконтролируемые кошмары распространяются по всему миру, соратники верховного друида предпринимают отчаянную попытку найти и спасти его.
Очень скоро враги природы узнают истинное значение имени Ярость Бури.
Ричард А. Кнаак
World of Warcraft: Ярость Бури
Stormrage, World of Warcraft, Diablo, StarCraft, Warcraft и Blizzard Entertainment являются товарными знаками и/или зарегистрированными товарными знаками компании Blizzard Entertainment в США и/или других странах.
Все прочие товарные знаки являются собственностью соответствующих владельцев.
Посвящается двенадцати миллионам человек, которые вдохнули жизнь в Азерот
«Я знаю только, что должен выяснить правду, какой бы она ни была, даже если это будет стоить мне жизни».
Малфурион Ярость Бури,«Источник Вечности»
Пролог
Кровавое дело
Тура застыла на краю гигантской скальной пропасти. Непроизвольно сжимая топор могучей рукой, молодая орчиха оглядывалась вокруг, ища способ перебраться на другую сторону, но все было тщетно. Несмотря на юный возраст, Тура, с ее четко очерченными мышцами, была опытной воительницей. Но теперь, мечась из стороны в сторону и не находя выхода, она больше напоминала испуганного ребенка с перекошенным от страха широким лицом и скривившимся ртом с острыми клыками. Тура упрямо покачала головой и что-то пробормотала, явно не желая сдаваться. Тяжелые, густые пряди темно-русых волос, обычно собранных в хвост, полностью скрыли левую половину ее лица.
На другой стороне пропасти шла ожесточенная битва, в эпицентре которой находился ее соплеменник - тот, кого Тура знала лишь по смутным детским воспоминаниям да рассказам великого вождя Тралла. Она ясно видела этого орка с седеющими волосами, жестким лицом и мощными руками. Как и она, воин был облачен в кожаный килт и портупею. Все тело орка покрывали шрамы - отметины бесчисленных битв прошлых войн. Даже теперь, со всех сторон окруженный чудовищными врагами, воин презрительно ревел, бросая им вызов.
А его враги и вправду были настоящими чудовищами - демоны Пылающего Легиона, оскверненные твари, ростом превышавшие даже своего мощного противника. С ног до головы они были закованы в броню, а ядовитое желто-зеленое пламя, вырывавшееся из их тел, не уступало по яркости огню свирепой решимости в карих глазах орка. Орудуя напоенными порчей клинками и прочим отвратительным оружием, враги наносили удар за ударом, пытаясь прорвать оборону противника, но орк умело отбивался топором, равных которому не было на Азероте. И топор этот был целиком вырезан из дерева.
Впрочем, нет, это описание совсем неточное. Тура вспомнила, как один шаман осмотрел обоюдоострый топор и заключил, что он был воплощен с помощью могущественной магии. Ходили слухи, будто это дар самого полубога Кенария, хранителя природы и защитника леса.
Каким бы ни было происхождение этого оружия, то, что в нем заключена магия, не требовало доказательств - достаточно было взглянуть, с какой непринужденностью топор сокрушал клинки и толстую броню, словно рассекая воздух! Из смертельных ран демонов вырывалось желто-зеленое пламя Скверны, и они падали под мощными ударами один за другим.
Одинокий воин, как и всё вокруг, был окутан странным изумрудным туманом, не имевшим ничего общего с огнями Пылающего Легиона. Тут и там можно было различить голубоватые вспышки, из-за которых происходящее казалось призрачным видением. Тура, поглощенная поисками прохода, не придавала значения этой детали.
Вдруг слева от орка и чуть позади него возникла удивительная фигура. Впрочем, Тура знала, к какой расе принадлежит этот высокий незнакомец с фиолетовой кожей. Ночной эльф. Вот только он был мало похож на представителей своего народа: голову эльфа украшали могучие ветвистые оленьи рога. Судя же по странному одеянию, он был друидом, одним из почитаемых хранителей природы, и явно занимал среди них высокое положение. Возможно, то был даже верховный друид.
Лицо ночного эльфа было широким, суровым и очень запоминающимся. Он носил густую зеленую бороду, а его золотистые глаза, не менее выразительные, чем рога, сверкали так ярко, что были видны даже издалека.
При виде незнакомца Тура затаила дыхание. Он же склонился к орку и что-то прошептал. Хоть ночной эльф и не был вооружен, старый воин заметно приободрился. Он сразил множество демонов, но, кажется, только теперь, заручившись поддержкой сильного союзника, поверил в победу над кровожадной толпой, подбиравшейся к ним.
Вдруг в руках ночного эльфа материализовался длинный деревянный посох. Друид воздел его высоко вверх, и конец посоха сам собой вытянулся в зловещее острие. Орк, по-прежнему стоявший впереди и не видевший этого, как раз срубил очередному чересчур порывистому демону узкую голову, украшенную витыми рогами.
И тут ночной эльф прикоснулся заостренным концом посоха к шее воителя.
Увы, Тура заметила коварство эльфа слишком поздно. Она закричала, но расстояние было слишком большим, и слова утонули в звуках ожесточенной битвы.
Из шеи орка возник крохотный росток, похожий на сорную траву, которая могла оказаться под ногами Туры тысячу раз на дню. Вот только эта маленькая травинка стремительно увеличивалась в размерах с каждым ударом сердца.
Наконец орк почувствовал, что что-то не так. Он потянулся рукой к шее, и вокруг запястья тут же обвились темно-зеленые листья. Пробившиеся из ростка стебли становились все длиннее и длиннее, захватывая в силки беспомощную жертву. В какой-то момент на листьях появились острые шипы, которые впивались в кожу орка и принимались высасывать из него кровь.
Двуличный ночной эльф улыбнулся и отступил подальше, любуясь делом своих рук. Крови было все больше, она реками изливалась из каждого прокола.
Орк задрожал, открыл рот в немом крике и припал на одно колено. Гибкие стебли теперь оплетали все его тело, не давая пошевелиться, а из глубоких ран продолжала хлестать кровь. Ночного эльфа это, кажется, только радовало.
- Броксигар! - Тура выкрикнула имя орка, хоть и ясно было, что спасти его уже невозможно.
Неожиданно демоны растворились в тумане, и не осталось никого, кроме ночного эльфа, его жертвы и самой Туры. Эльф отступил еще дальше и обратил на орчиху насмешливый взгляд.
Его золотистые глаза заполнились абсолютной чернотой, превратились в безжизненные равнодушные провалы, которые как будто высасывали душу. Потом из них полезли, расползаясь по земле ужасным потоком, отвратительные насекомые - эбеновые жуки-падальщики, клопы, многоножки, тараканы и прочие гады. Из воздуха возникли силуэты деревьев и других растений, на которые сразу же набросились насекомые. Кусты, трава и даже самые высокие древесные стволы теперь были скрыты под отвратительным покрывалом из насекомых.
А потом природа стала увядать. Весь мир как будто корчился в агонии. Тура оказалась в извращенном, чудовищном кошмаре.
Ночной эльф засмеялся, из его рта вновь повалили насекомые…
И вдруг он исчез.
Тура снова позвала Броксигара по имени. Умирающий орк с трудом поднял голову и встретил ее взгляд. Он высвободил из гибких стеблей руку с волшебным топором и вытянул ее вперед.
Губы орка прошептали имя…
Тура резко проснулась.
Некоторое время она лежала, приходя в себя. Несмотря на то, что в лесу было вполне тепло, ее тело сотрясала дрожь. Броксигар занимал все мысли Туры, а его смерть раз за разом снилась ей в кошмарах.
Наконец орчиха не без труда встала на ноги. Небольшой костер, который она разожгла накануне, давно прогорел, оставив на память о себе лишь едва заметные струйки дыма. Отложив оружие, Тура забросала угли землей, огляделась по сторонам в поисках своих вещей. Схватив небольшой кожаный мешок, она снова подняла топор и отправилась в путь.
Все ее дни тянулись одинаково. Тура шла до тех пор, пока в ногах еще оставались силы, потом добывала себе ужин, ложилась спать, видела один и тот же кошмар, в ужасе вскакивала, понимая, что нужно торопиться, и снова брела вперед. Такая жизнь, несмотря ни на что, нравилась Туре. Хотя риск опоздать для того, кто почти не спит, минимален, он все же добавлял остроты. Кроме того, с каждым шагом она приближалась к своей цели - к отмщению за смерть кровного родича.
А еще Тура понимала, что куда сильнее ее подстегивает необходимость предотвратить катастрофу, которая затронет не только орков, но и весь мир!
Воин из сна приходился сводным братом отцу Туры. Юная орчиха помнила печальную историю о том, как Броксигар (или Брокс - так называли его близкие) сражался с демонами Пылающего Легиона. Тогда в живых остался только он. Даже в детстве Тура хорошо понимала, каким виноватым Броксигар чувствовал себя за то, что пережил своих боевых товарищей.
После этих событий великий вождь Тралл отправил ветерана на таинственное задание в компании еще одного орка. Никто из них не вернулся, но, по слухам, какой-то старый шаман нашел волшебный топор из сна и принес его Траллу. Этот же шаман рассказал, будто бы Брокс был настоящим героем и спас не только орков, но и всех остальных жителей Азерота. Иные болтали, что после шаман превратился то ли в огромную птицу, то ли в дракона, расправил крылья и улетел.
Тура понятия не имела, правда ли это, но, когда она выросла и доказала свою воинскую доблесть, сам Тралл вручил ей легендарный топор сородича. В конце концов, Тура была единственной родственницей Броксигара, если не считать ее дяди, Варока Саурфанга. Можно было ожидать, что топор достанется ему или его сыну. Вот только Дранош Саурфанг не так давно пал в битве, а шаман из ближнего окружения вождя видел в пророческом сне, что владеть оружием Броксигара должна именно Тура и никто другой. Никто не знал, почему, но Тралл решил прислушаться к этому совету.
Тура носила оружие сородича с честью и считала, что досталось оно ей по иронии судьбы, не иначе. Ведь еще относительно недавно орки, поддавшиеся влиянию крови демона Маннорота, вторглись под предводительством легендарного Громмаша Адского Крика в Ясеневый лес и убили Кенария. Прошло время, и Тралл научил свой народ уважать природу. Печальная история, но Тура не имела к ней никакого отношения, а потому с присущей оркам практичностью рассудила, что дух Кенария не возмутил бы новый владелец его подарка.
Когда она первый раз взяла топор в руки, то почувствовала, что это правильно. Однако волшебное оружие принесло с собой и кое-что другое. Проявилось это совсем не сразу. Страшная тайна открылась позже, да и то первое время Тура не придавала ей значения. В конце концов, это всего лишь сон.
Или же нет…
Чтобы узнать истину, Туре не нужна была помощь шаманов. И так ясно, что к ней обращался жаждавший мести дух погибшего родственника. Сон был правдив, в этом она уверена. Тура узнала, как именно умер Броксигар - преданный ночным эльфом, которого считал товарищем! Сама не зная, почему, юная орчиха была уверена, что этот эльф еще жив и что его можно отыскать. Нужно лишь правильно истолковать сон. После пробуждения Тура чувствовала, в каком направлении нужно идти, где именно скрывается предатель, оборвавший жизнь отважного Броксигара.
Во сне ей явилось имя, которое звенело в ушах, наполняло мысли, хоть Тура ни разу и не слышала, как Броксигар произносил его при жизни.
Малфурион Ярость Бури. Малфурион Ярость Бури…
Тура вскинула топор, некогда принадлежавший великому герою, и в очередной раз дала клятву своему погибшему дяде. Она найдет Малфуриона Ярость Бури, где бы он ни был и с чем бы не пришлось столкнуться в пути.
И когда это случится, топор Брокса станет орудием заслуженного возмездия, а сама Тура, возможно, сумеет спасти Азерот… пока не стало слишком поздно.
1
Тельдрассил
Еще ни разу с момента падения Зин-Азшари блестящую верховную жрицу Элуны не посещало столь дурное предчувствие.
Потрясенная до глубины души, Тиранда Шелест Ветра попыталась найти успокоение в медитации. Город Дарнас, новая столица ночных эльфов, был построен, чтобы почтить подвиг народа, и не имел никакого отношения к его безумной королеве. Конечно, он был меньше Зин-Азшари, но по-своему не менее впечатляющ, и не в последнюю очередь из-за того, что располагался прямо в корнях Тельдрассила. Это Мировое Древо было столь огромным и могучим, что ночным эльфам не составило труда разместить внутри него поистине впечатляющие сооружения. Например, храм Луны, построенный из камня, который доставили с материка и перенесли внутрь ствола с помощью магии. В густой листве Тельдрассила скрывалось множество поселений. Дарнас был удивителен еще и тем, что значительно превосходил их своим масштабом.
За все это стоило поблагодарить друидов, которые терпеливо вырастили Мировое Древо.
Но думать о них Тиранда хотела меньше всего, ведь эти мысли едва ли подарят ей покой. Конечно, жрица безмерно уважала друидов, ведь природа всегда была неотъемлемой частью жизни ночных эльфов. Однако даже поверхностные размышления о них неизбежно пробуждали страхи и волнения, касающиеся ее друга детства и возлюбленного - Малфуриона Ярости Бури.
Мягкий свет богини луны, струившийся в просторный центральный зал храма, проходил сквозь круглый купол из витражного стекла, менял цвет с серебристого на нежно-фиолетовый, а затем, как по волшебству, снова возвращал первоначальный оттенок, омывая сверкающий пруд со статуей Эйден, первой верховной жрицы, которая, будучи ребенком, услышала божественный голос Элуны. Тиранда, по обыкновению, устроилась, скрестив ноги, на массивных каменных ступенях у пруда, прямо перед простертыми вверх руками Эйден. Она отчаянно молила и свою предшественницу, и богиню о покое и мудром наставлении, мечтая избавиться от нарастающей тревоги. Хотя жрицы и послушницы часто приходили в главный зал храма, чтобы обрести покой и помолиться, сегодня здесь никого не было.
Тиранда закрыла глаза, безуспешно пытаясь не думать о Малфурионе. Их долгая и печальная история началась во времена Войны Древних. Тогда Тиранда, Малфурион и его брат-близнец Иллидан оставили позади беззаботную юность, превратившись в опытных воителей. Тиранда до сих пор остро переживала предательство Иллидана и свое заточение во дворце Азшары. Верховную жрицу время от времени посещали воспоминания о том, как слуги королевы во главе с мерзким предателем Ксавием, превращенным в демонического сатира, схватили ее и перенесли в Зин-Азшари. Впрочем, помнить она этого не могла, ведь в тот момент потеряла сознание и узнала всю историю лишь позже. Ярким было и воспоминание о том, как под конец сражения она едва не потеряла своего возлюбленного Малфуриона, который сумел изгнать демонов из Азерота. На последнем издыхании могучий друид спас Тиранду от верной гибели.
И все же больнее всего было вспоминать о том, как после войны они с Малфурионом строили планы на будущее. Опасность миновала, мир больше не требовал самопожертвований, и влюбленные наконец-то могли начать совместную жизнь.
Однако, к разочарованию Тиранды, их с Малфурионом вновь разлучил долг. Ее возлюбленный посвящал все свое время обучению друидов, ведь им, ревнителям природы, предстояло исцелить бесчисленные раны Азерота. А после Малфурион сделал трудный выбор и вновь оставил свою избранницу, предпочтя тихой семейной жизни блуждание по просторам Изумрудного Сна. Порой Тиранда задумывалась, любил ли он ее на самом деле.
Сама она, хоть и против воли, стала верховной жрицей Элуны, а потом под давлением обстоятельств и вовсе приняла на себя обязанности правительницы ночных эльфов. Тиранде удалось привнести значительные изменения в жизнь своего народа. Так, она отменила порочную традицию назначать офицеров в зависимости от происхождения и создала отряды Часовых, чьи командиры получали высокие должности по заслугам. Тиранда не хотела быть лидером, но и отказаться от этой роли не могла, поскольку искренне любила свой народ.
«Мать-Луна, даруй мне покой!» - взмолилась верховная жрица.
Несмотря на возраст, исчислявшийся тысячелетиями, Тиранда выглядела едва ли старше, чем в тот день, когда приняла бразды правления. Ее голову все так же, словно корона, украшали струившиеся по плечам густые темно-зеленые волосы с едва заметными серебристыми прядями, которые появились еще в юности. Лицо оставалось юным, даже несмотря на мелкие морщинки в уголках серебристых глаз. Иные живые существа приобретают такие через шесть или семь лет с момента вступления в зрелость, но никак не за десять тысячелетий.
И все же многовековые заботы правительницы оставили свой след, а потому время от времени верховная жрица искала успокоения в храме. Запросы Тиранды были скромны - она лишь иногда вымаливала у своей богини час отдыха. Здесь, в свете Матери-Луны, жрица всегда обретала долгожданный покой и забывала о бедах. И все же сегодня ей никак не удавалось унять тревогу. Тиранда прекрасно понимала, в чем дело. Она сильнее сосредоточилась и…
…удивленно выдохнула. Мягкий свет луны внезапно стал ярким, ослепительным и впервые в жизни причинял боль глазам.
Мир вокруг стремительно менялся. Из тишины пустого храма Тиранда переместилась в какую-то темную пещеру с земляными стенами и сразу поняла, что это обитель друидов. Очертания подземного зала проступали постепенно, словно кто-то невидимый зажигал огни. Тиранда разглядела мешочки с травами, перья, зубы и прочие объекты, собранные с тел бесчисленных животных Азерота. В глаза ей бросились и символы. Некоторые казались знакомыми, смысл других ускользал.
По телу Тиранды побежали мурашки. Она прекрасно понимала, что это за обитель, но боялась признаться в этом даже самой себе.
Вдруг из тьмы выступила еще одна жрица Элуны. Тиранда узнала ее юное лицо с тонкими чертами и сразу вспомнила имя - Меренда. Она была моложе верховной жрицы, но уже успела снискать уважение среди последовательниц Матери-Луны.
Следом за Мерендой появилась вторая жрица, которую Тиранда тоже помнила, а потом еще одна. Казалось, ночные эльфийки были чем-то опечалены и шли, низко склонив головы. Все трое носили одинаковые простые одеяния серебристого цвета с капюшонами. Неудивительно, ведь, в отличие от прочих служительниц храма, они проводили большую часть времени среди друидов. Лишнее подтверждение тому, что это и в самом деле подземная обитель, дом верховного служителя природы.
Тиранда против воли проследила направление обеспокоенных взглядов трех жриц. На ложе, сплетенном из травы, омытом серебристым светом Элуны, покоилось неподвижное тело. Сердце Тиранды невольно забилось сильнее, хоть ей давно полагалось привыкнуть к этому зрелищу.
Даже в состоянии покоя гордое лицо казалось серьезным. Время и печали оставили на нем куда больше следов, чем на коже самой Тиранды. Длинные зеленые волосы друида, расчесанные заботливыми руками жриц, покоились на груди, сплетаясь с густой бородой. Широкие изогнутые брови придавали лицу задумчивое и суровое выражение.
Он, хоть и не по собственной воле, был одет гораздо богаче своих собратьев: массивные наплечники с выступающими шипами, наручи и поножи приличествовали высокому положению среди друидов. Все части доспехов были вырезаны из дерева (увядшего, конечно же, ведь иначе это было бы неуважением к природе), но при этом, будучи изготовленными при помощи магии, служили гораздо дольше, чем металлическая броня, и отличались невероятной прочностью. Тело друида до самых обутых в сандалии ступней прикрывала длинная мантия без рукавов с узорами из листьев по бокам и синей полосой с полумесяцами по подолу - то была дань уважения богине Элуне.
Малфурион Ярость Бури, верховный друид, лежал совершенно неподвижно, и в его золотистых глазах застыло отсутствующее выражение.
Тиранда не могла оторвать взгляд от своего возлюбленного. Ее ноги внезапно ослабели. Как кто-то столь яркий и полный энергии мог выглядеть таким безжизненным, потерянным? Тиранда слабо улыбнулась при мысли о том, что даже сейчас Малфурион казался величественным. Была в его благородной внешности деталь, которая сразу же привлекала внимание - могучие рога высотой более чем полметра, выраставшие из лба и тянувшиеся вверх. Дар самого Кенария. Среди друидов было мало тех, кто удостоился благословения самого полубога-кентавра, и, без сомнения, самый могущественный из них покоился в этой пещере.
Тиранда совсем не удивилась, когда у Малфуриона стали расти рога. Они казались лишь подтверждением великой силы, которая всегда в нем ощущалась.
- Малфурион, - прошептала Тиранда, хоть и знала, что возлюбленный этого не услышит. - О, мой Малфурион! Почему же ты снова меня покинул?
Она внимательно наблюдала за тем, как жрицы, встав на колени, прикоснулись ко лбу и груди верховного друида. Тиранда сама некоторое время назад приказала им проводить этот ритуал, ведь только благодаря дару Матери-Луны Малфурион Ярость Бури был по-прежнему жив. Жрицы изо дня в день поддерживали силы друида, тщетно надеясь, что однажды он пробудится и душа, затерянная в глубинах Изумрудного Сна, вернется в тело.
Больше всего на свете Тиранде хотелось покинуть обитель. Зачем Элуна терзала ее такими видениями? Они приносили с собой лишь тревогу и болезненные воспоминания. Тиранда не могла смотреть на Малфуриона, понимая, что, возможно, он потерян для нее навсегда.
Жрицы понуро отступили. Изо дня в день они ухаживали за верховным друидом и прекрасно знали свои обязанности.
Вдруг кожа Малфуриона потемнела.
Три ночных эльфийки как будто ничего не заметили. Тиранда же бросилась к верховному друиду, пройдя сквозь жриц, словно они были сотканы из бесплотного тумана. Ее волновала только странная и пугающая перемена, произошедшая с Малфурионом.
Не в силах даже прикоснуться к возлюбленному, Тиранда могла лишь беспомощно наблюдать за его чудовищным преображением. Кожа верховного друида потемнела и теперь больше напоминала древесную кору. Руки и ноги превратились в подобие ветвей. Волосы и борода скрылись под слоем черной листвы с зазубренными краями, медленно качавшейся, как будто от ветра, неизвестно откуда взявшегося в подземной обители.
Золотистые глаза Малфуриона посветлели и засеребрились, как когда-то давно, в юности, а после глубоко запали, превратившись в черные безжизненные провалы.
Внимание Тиранды, хоть она и сама не сразу поняла, почему, привлекло покачивание листьев. Было что-то знакомое в их ритмичных движениях. А потом жрица различила едва слышный пульсирующий звук, который постепенно нарастал, отдаваясь в ушах.
Биение сердца!
Тиранда нервно огляделась по сторонам, но, похоже, остальные ничего не слышали. Звук, между тем, делался все громче, набирая силу. Наконец он стал оглушительным, листья затрепетали сильнее, а потом…
Потом все стало затихать. Сначала перемену было трудно заметить, но с каждым мгновением ритм становился все медленнее, и ветер, шелестевший листьями, как будто начал исчезать.
Невидимое сердце, казалось, готово было остановиться!
Тиранда в ужасе протянула руку к Малфуриону и…
Обитель друидов растворилась в воздухе. Верховная жрица оказалась в полной темноте и тишине.
Тиранда поняла, что крепко зажмурилась. Она выдохнула, открыла глаза и заморгала, привыкая к свету Элуны. Вокруг проступали очертания храма и величественной статуи Эйден. Все оставалось неизменным, и Тиранда осознала, что на самом деле отвлеклась лишь на долю секунды.
Однако меньше всего ее беспокоило собственное самочувствие. Видение - вот что важно! За прошедшие века богиня Элуна лишь несколько раз даровала жрице подобные грезы, и к каждой из них следовало прислушаться. Но никогда еще они не несли столь тревожных вестей.
Теперь стало ясно, что Малфурион, несмотря на все старания жриц и верных последователей, стремительно угасал.
Буревестник приблизился к острову и с силой взмахнул широкими крыльями. Коричневые перья этой могучей птицы отливали на концах серебристо-серым, голову венчал округлый гребень все того же серебристого оттенка, по бокам украшенный двумя хохолками. Буревестник выглядел крупнее своих собратьев и при этом казался мудрым, взирая на мир с высоты своих почтенных лет. Внимательные глаза птицы оттенка серебра подмечали каждую деталь.
Несмотря на густой туман, буревестник с легкостью ориентировался в ночном небе. Он явно летал в этих местах не первый раз. Вдалеке над морем мелькнула вспышка молнии, и буревестник обратил зоркие глаза вниз, выискивая очертания острова.
Порыв ледяного ветра налетел неожиданно, будто пытаясь отогнать одинокого путешественника, предупредить, что продолжать путь неразумно. Но буревестник не сбился с курса и полетел дальше, сражаясь с самой природой. Он стремительно приближался к своей цели.
Вдруг туман рассеялся, словно чья-то невидимая рука раздвинула тяжелый занавес, и в поле зрения наконец-то появились остров и главная достопримечательность, в честь которой он получил свое название. Пожалуй, издалека путник, видевший это место впервые, мог бы подумать, будто перед ним какая-то огромная величественная скала с удивительно прямыми склонами и вершиной, терявшейся среди облаков. Однако в светлое время суток и в погоду куда более ясную, чем та, которую застал буревестник, легко было понять, что это вовсе не гора и даже не сооружение, построенное руками живых существ, а нечто еще более удивительное - гигантское древо.
Оно занимало большую часть и без того довольно обширного острова, а в его корнях расположилась портовая деревня, которую ночные эльфы называли Рут’теран. Таким образом, остров был лишь домом для невообразимого гиганта, в честь которого и был назван. Домом Тельдрассила, второго Мирового Древа.
Десять тысяч лет назад ночные эльфы, утратившие Источник Вечности, главное сосредоточение свой силы, вырастили на горе Хиджал первое Мировое Древо, Нордрассил. Оно служило двум целям - скрывало под собой новый Источник Вечности, созданный благодаря хитрости Иллидана Ярости Бури, и в то же время ограничивало его мощь. Так, чужаки не смогли бы воспользоваться разрушительной магией Источника и обратить ее во вред. Нордрассил благословили три драконьих Аспекта - Хранительница Жизни Алекстраза, Ноздорму Безвременный и Изера, Королева Сновидений. Огромное древо не просто уберегало Азерот от многочисленных опасностей, но и превратилось в источник силы и бессмертия для всего народа ночных эльфов.
Нордрассил процветал много веков, но меньше десятилетия назад все изменилось. Пылающий Легион, способствовавший уничтожению Источника Вечности, вновь вторгся на Азерот, и началась кровопролитная война. По иронии судьбы, демоны, которые вынудили ночных эльфов посадить на горе Хиджал росток Мирового Древа, едва его не уничтожили. С ослаблением Мирового Древа ночные эльфы потеряли свою легендарную силу и, что хуже всего, лишились бессмертия! Корни Нордрассила медленно восстанавливались, но утрату это не восполнило.
Решение нашел Фэндрал Олений Шлем, который склонил друидов на свою сторону и, вопреки опасениям, вырастил второе Мировое Древо, Тельдрассил.
Буревестник, приблизившись к дереву, набрал скорость. Хоть Тельдрассил уступал Нордрассилу в великолепии, никто не решился бы отрицать, что новое Мировое Древо было настоящим чудом природы, рожденным благодаря мастерству друидов, овладевших магией Азерота. Ствол Тельдрассила был обширнее иных земель. Однако его великолепие затмевала густая зеленая крона, раскинувшаяся, казалось, вдоль всего горизонта.
Буревестник, что-то заметив, чуть склонил голову набок и пригляделся повнимательнее. В просветах между могучими ветвями древа мелькали каменные строения и виднелись верхушки зданий.
Буревестник пролетел дальше над небольшими поселениями. Сквозь листву на мгновение сверкнуло озеро. Сколько чудес таилось меж гигантских, искривленных ветвей Тельдрассила! Впереди виднелась вершина горы.
Буревестник поднялся к верхним ветвям древа и подлетел к очередному чудесному творению. Казалось, что это место озаряется не только обычными факелами, но и частицами лунного света.
Внизу раскинулся удивительный Дарнас, столица ночных эльфов. Даже издалека было ясно, что он не уступает столь легендарным местам, как населенный людьми Штормград или город орков Оргриммар.
Мировое Древо питало своими соками реки, ручейки и озера, серебрившиеся в его могучих ветвях. Одно из озер было столь обширным, что из его вод поднимался сам город Дарнас. По задумке ночных эльфов, живительная влага наполняла великолепные Храмовые Сады и живописные каналы. Дальше на севере, на другом берегу, в тени деревьев раскинулся Анклав Кенария - святилище, построенное друидами. Однако буревестник направился в другую сторону, миновав и Дарнас, и другие поселения, скрытые в густой листве Мирового Древа. Тельдрассил был прекрасен, но птица направлялась совершенно в другое место.
Огромный буревестник резко пикировал и, повинуясь инстинктам, буквально в десяти метрах от земли развернул крылья, чтобы замедлить падение. Затем он выпустил массивные когти и выбрал место, чтобы приземлиться.
Но, не успев коснуться твердой поверхности, буревестник внезапно увеличился в размерах и в считаные секунды стал выше любого человека. Лапы с когтями увеличились в размерах, удлинились, а затем превратились в ноги, обутые в сандалии. Крылья вытянулись, и на их концах выросли пальцы. Перья на голове сменились густыми зелеными волосами, туго стянутыми на макушке, и длинной бородой, ниспадавшей на укрытую плащом грудь.
Птичьи черты преобразились до неузнаваемости - клюв стал носом и широким ртом с сурово сжатыми губами. Черное оперение исчезло, и под ним обнаружилась темно-фиолетовая кожа, столь характерная для обитателей здешних мест.
Бролл Медвежья Шкура, сбросивший облик буревестника, был ночным эльфом, в котором любой узнал бы друида. Однако по могучему телосложению он гораздо больше напоминал воина. Тяготы и бесчисленные трудности не прошли бесследно, но собратья-друиды по-прежнему принимали его за своего.
Бролл огляделся по сторонам. Друидов не было видно, но он, тем не менее, ощущал, что они где-то поблизости. Что ж, это даже хорошо. Прежде чем присоединиться к собратьям, Броллу хотелось немного побыть наедине с самим собой.
Мысли буквально роились у него в голове, и большинство из них касалось шан’до, мудрого учителя. Каждый раз, возвращаясь в Тельдрассил, Бролл размышлял, что без шан’до он ни за что не стал бы тем, кем являлся сейчас, пусть и друидом этот могучий ночной эльф считал себя никудышным. На самом деле, все они, даже Фэндрал, прибыли сюда на срочный совет исключительно ради учителя, легендарного Малфуриона Ярости Бури.
Малфурион был не просто лидером, но и первым из смертных друидов Азерота, обучавшимся у самого полубога Кенария. Тысячелетия назад хранитель леса оценил уникальные качества юного ночного эльфа - особую связь с окружающим миром - и развил его таланты. Но, даже не успев завершить обучение, Малфурион стал одним из главных участников первой кровопролитной войны с демонами и предателями своего народа, в числе которых оказалась сама королева ночных эльфов Азшара и ее подлый советник Ксавий. Многие полагали, что именно Малфурион помог спасти Азерот от уничтожения.
Вот уже много поколений легенды о его подвигах передавались из уст в уста. Сколько раз Малфурион жертвовал собой, теряя целые столетия жизни ради спасения мира и своего народа. Он преуспевал там, где прочие терпели поражение, и принимал каждую битву близко к сердцу. В конце концов, Малфурион стал не только защитником природы, но и непревзойденным воином.
Как только надежда на то, что в Азероте воцарится мир, окрепла, верховный друид собрал своих последователей и попытался возвратить их к изначальному пути. Прошлое осталось в прошлом, а будущее представлялось волшебной тайной, которую еще предстоит раскрыть, действуя методично и размеренно. Малфурион повторял, что потеря бессмертия пойдет на пользу ночным эльфам, и они наконец-то станут частью жизни, кипящей на Азероте, прекратив быть пассивными наблюдателями.
- Малфурион… - пробормотал Бролл Медвежья Шкура.
Шан’до изменил жизнь Бролла, как никто другой, изменил в буквальном смысле. Друид был многим обязан Малфуриону и все же наравне с остальными был бессилен уберечь учителя от страшной судьбы.
Бролл моргнул, возвращаясь в настоящее. Он ощутил чье-то присутствие и догадался, кто это, даже до того, как успел повернуться. Даже запах у вновь прибывшего был особенным.
- Да благословит тебя лес, Бролл Медвежья Шкура, - прогрохотал он. - Я сразу понял, что ты рядом, и надеялся с тобой увидеться!
- Верховный друид Хамуул Рунический Тотем, быстро же ты добрался сюда из Громового Утеса! - ответил Бролл.
Встреча оказалась неожиданной, но очень приятной.
Облик Бролла сразу выдавал в нем друида, чего нельзя было сказать о Хамууле Руническом Тотеме. Он был шире в плечах и крупнее своего друга, лишь отдаленно напоминая ночных эльфов или людей. В отличие от остальных друидов, он носил свободные одежды своего племени - кожаное наплечье, соединявшееся двумя длинными красными ремнями с красным же килтом, - запястья украшали красные, золотистые и синие полоски.
Однако сильнее всего Хамуула отличало от Бролла и прочих ночных эльфов то, что сам он был тауреном. Его ноги заканчивались мощными раздвоенными копытами, а голова, как и у всех представителей этого народа, напоминала бычью. Впрочем, вслух о таком лучше не говорить - слишком велик риск для жизни. В носу Хамуул носил церемониальное кольцо, а голову его венчали искривленные и выдающиеся вперед рога.
Рост друида, хоть он, как все таурены, слегка горбился, был больше двух метров, а в тонкой серо-коричневой шерсти виднелась седина. Бролл припомнил, что в их первую встречу она не так сильно бросалась в глаза. Хамуул заплетал волосы (тоже седеющие) в две толстых косы длиной до груди. Друидом он стал довольно поздно и не без участия Малфуриона Ярости Бури. Хамуул - первый таурен-друид почти за двадцать поколений, и, хотя теперь многие из его народа пополнили ряды защитников природы, едва ли кто-то мог сравниться с ним в мастерстве.
- Мое путешествие было спокойным. Это даже странно, - заметил Хамуул. Он прищурил светло-зеленые глаза под густыми бровями так, словно хотел что-то добавить, но не решался.
Бролл кивнул, вскользь подумав о том, как его примут остальные друиды. С самого детства на Бролла возлагали огромные ожидания, а все из-за одного-единственного сходства с Малфурионом, сходства, которое всегда было для Бролла символом его неудачи.
Рога, выраставшие из его висков, гордо выдавались вверх на полметра. Конечно, они никогда не сравнились бы с главным отличительным признаком верховного друида, и все же неизменно привлекали внимание. Рога появились у Бролла в раннем детстве и, хоть были тогда совсем крохотными, казались окружающим знаком будущего величия. Уже тогда юному эльфу без устали твердили, что однажды о его подвигах будут слагать легенды.
Но, хоть все вокруг и считали злосчастные рога великим даром, сам Бролл расценивал их исключительно как проклятье и до сих пор был убежден, что жизнь лишь доказала его правоту.
Какая же польза от этих рогов, раз они ничем не смогли помочь в самое страшное, решающее мгновение - когда Бролл пытался отразить чудовищный натиск демонов и оживших мертвецов, повиновавшихся зловещему властителю преисподней Азгалору? Да, он был прав - злосчастные рога не принесли ничего, кроме разочарования. Сила Бролла тогда возросла многократно благодаря идолу Ремула. Друид пожертвовал собой и безжалостно убивал врагов, давая возможность товарищам объединиться с основным войском.
Но и с этой задачей он не справился. Силы подвели Бролла, и Азгалор, умелый воитель, наконец пробил его защиту оскверненным клинком, носившим имя Злоба. Острый конец меча вонзился в идол Ремула, и Бролл утратил над ним контроль. Артефакт тут же подвергся влиянию Скверны, а вся его мощь обратилась против последней защитницы, сражавшейся на стороне Бролла…
Друид множество раз, и особенно после того ужасного случая, собирался избавиться от рогов и даже сжечь самые их корни, чтобы те не выросли снова, однако ни разу так на это и не решился.
Вдруг Бролл осознал, что Хамуул все это время терпеливо молчал и внимательного его разглядывал.
- Она всегда будет рядом. Знай, духи погибших близких присматривают за нами, - пророкотал таурен.
- Я думал о другом, не об Анессе, - ответил ночной эльф, но это было ложью.
Хамуул дернул ушами.
- Тогда прими мои глубочайшие извинения за то, что упомянул о ней.
Бролл только отмахнулся.
- Ничего страшного, - пробормотал он. - Идем, остальные уже наверняка собираются у портала, как того требует обычай.
- Но ведь собрание будет проходить не в Анклаве Кенария, - нахмурился Хамуул. - Фэндрал выбрал другое место и настоял, чтобы все собирались на совет прямо вон там, на другой стороне. Ты разве не знал?
- Нет, - покачал головой Бролл. Он не собирался оспаривать решения верховного друида.
В конце концов, их глава Фэндрал Олений Шлем всегда желал защитникам природы только добра. Если он решил, что им следует собраться вдали от Дарнаса, значит, так тому и быть. Наверняка ведь есть веская причина, по которой…
И вдруг Бролл все понял. Возможно, Фэндрал нашел способ спасти шан’до!
- Идем, - сказал он. Теперь ему не терпелось поскорее добраться до места.
Надежда, зарождавшаяся каждый раз, когда Бролл Медвежья Шкура посещал Тельдрассил, окрепла, ведь, возможно, Фэндралу действительно удалось выяснить, как уберечь Малфуриона от беды.
А если нет… Ночной эльф содрогался от одной мысли о том, что ждет друидов (и ждет ли вообще хоть что-то) без их мудрого учителя.
2
Совет друидов
Картограф Лукан Фоксблад не спал уже много дней. То был не только его личный выбор, но и суровая необходимость. Лукан изо всех сил старался свести к минимуму и без того непродолжительные мгновения отдыха, ведь любая остановка в бесконечном путешествии была связана с риском провалиться в сон. Порой из-за этого светловолосый картограф не мог сделать ни шагу - ноги подгибались, и он падал на землю, буквально теряя сознание.
А уж эти кошмары… Кошмары, которые теперь мучили многих жителей мест, где Лукан побывал, - от Златоземья и Западного Края до его родного Штормграда.
Внешне Лукан, которому было чуть за тридцать, напоминал отставного солдата, хотя на самом деле никогда не участвовал в сражениях. Вот только теперь он выглядел так, словно оказался в самом эпицентре войны. Одежда Лукана, некогда темно-коричневая, приобрела грязный оттенок, тончайшая вышивка на плечах туники и по бокам штанов изрядно обтрепалась, а кожаные сапоги покрылись пятнами и растрескались.
Сам картограф выглядел немногим лучше. Тяготы путешествия не лучшим образом отразились на благородной внешности - из-за чрезвычайной бледности и неопрятной бороды, нестриженной много дней, Лукан напоминал медленно разлагающегося мертвеца из армии Плети, и лишь по-кошачьи зеленые глаза свидетельствовали о том, что их обладатель еще жив.
За время тяжких скитаний картограф потерял инструменты и даже рюкзак, в котором хранились все его скудные припасы, включая одеяло. Лукан не мог припомнить название последней деревни, где нашел приют. Он давно позабыл, какой была жизнь до всех этих тревожных снов, а иногда даже сомневался, реальны ли эти воспоминания или же рождены кошмарами.
Местность, по которой путешествовал картограф, заросла густыми лесами, но его это мало волновало. В нынешнем состоянии он едва ли заметил бы даже алмазные горы. Лукан Фоксблад знал только одно - нужно идти вперед, чего бы это ни стоило.
Он моргнул впервые за несколько минут, и пейзаж тут же изменился до неузнаваемости.
Все вокруг пестрело изумрудно-зеленым с легкими оттенками нежно-голубого. Густой туман укутывал пошатывающегося картографа, словно толстое одеяло. Опознавательные знаки, на которые можно было ориентироваться, исчезли, и мир теперь больше напоминал незавершенный набросок художника. Но Лукан, не замечая удивительных перемен, брел вперед.
Он снова моргнул, и цветовая гамма сменилась на более привычную, вот только место теперь было другим, совсем не похожим на густой лес, по которому картограф бродил прежде. Да, здесь тоже росли деревья, а вот поселения, видневшегося теперь вдалеке, раньше не было. Воздух пах морем, но Лукан обратил на это не больше внимания, чем на мрачную тень, поглотившую окрестности. Он прошел мимо каменного указателя, надпись на котором прочитать бы все равно не смог. Однако эту надпись отлично понял бы ночной эльф: увидев ее, он узнал бы, что приближается к Аубердину.
Друиды брели к месту собрания, о котором сообщил Хамуул, низко опустив головы и сражаясь с холодным, пронизывающим ветром, словно с беспощадным врагом. Хамуул всю дорогу молчал и лишь однажды что-то раздраженно проворчал, как будто разделяя растущее в душе Бролла беспокойство.
Шелест листьев внезапно стал еще громче. Бролл с любопытством взглянул вверх и пораженно замер, в ужасе распахнув глаза.
Тельдрассил изменился до неузнаваемости! На могучих ветвях Мирового Древа по-прежнему было много листьев, вот только некоторые из них высохли и сморщились, другие почернели и свернулись в трубочку, а те, что сохранили свой естественный зеленый цвет, покрылись острыми шипами.
Откуда-то издалека Бролл слышал голос Хамуула, но не мог оторвать взгляда от листвы, продолжавшей скручиваться и чернеть. Он заметил, что и плоды древа тоже стали меняться. С узловатых ветвей свисали круглые, неестественно бледные ягоды размером с его голову и даже больше. От них исходило зловоние гнили. Даже в страшный голод друиды и ночные эльфы ни за что не решились бы употребить такое в пищу!
Чудовищное преображение затронуло все древо. Кора Тельдрассила во многих местах потрескалась, и в трещинах виднелись пульсирующие вены, по которым тек черный сок - сперва тонкой струйкой, а потом неудержимым потоком. Над Мировым Древом летали крошечные насекомые, из ствола выползали бесчисленные многоножки и прочие гады. Ясно было, что изнутри влияние порчи еще более чудовищно.
- Нет, - пробормотал Бролл. - Нет…
От Тельдрассила распространялась тьма, поглощая мир вокруг. Ночному эльфу даже не потребовалось оборачиваться, чтобы понять: тьма проникла далеко за пределы острова и уже добралась до материка, заражая порчей другие земли.
Вдруг послышался звук начинающегося ливня. Бролл оторвал взгляд от оскверненного ствола и пригляделся к кроне древа.
То, что он принял за стук дождевых капель, оказалось громким шелестом листьев. Ветви Тельдрассила раскачивались с такой силой, словно пытались избавиться от зловещей листвы. И у них получалось: тысячи гниющих листьев падали на землю. Это действительно можно было назвать ливнем, только без воды.
Листья преображались прямо в воздухе, превращаясь в крохотных черных и изумрудных созданий, отдаленно напоминавших ночных эльфов, но с лапами зверей и спинами сгорбленными, как у тауренов. Они не до конца оформились и пока выглядели лишь как жуткие силуэты без ясных черт, но уже теперь видно было, что небольшие головы этих фигур венчали изогнутые рога. С раздражающим шипением гадкие создания нескончаемым потоком устремились к двум друидам…
- Бролл Медвежья Шкура! Ты в порядке?
От неожиданности ночной эльф даже пошатнулся, а когда успокоился и открыл глаза, сразу понял, что Мировое Древо теперь выглядит вполне привычно, как прежде. Ветви были неподвижны, листья на них сверкали зеленью.
Хамуул, явно обеспокоенный, подошел ближе. Бролл запоздало кивнул в ответ. Вдруг раздался звук рога, избавивший ночного эльфа от мучительных попыток осознать и объяснить только что увиденное.
- Пора идти, - поторопил Бролл. - Совет вот-вот начнется.
Таурен удивленно моргнул и отправился следом. Через несколько мгновений они добрались до места, где Фэндрал должен был провести совет.
Здесь уже собралось гораздо больше друидов, чем в прошлые разы, а новые участники все продолжали прибывать. Внимание Бролла привлекли двое - молодая эльфийка мрачного вида, беседовавшая с эльфом, который хоть и держался уверенно, прямо-таки излучая мощь, но все же постоянно сжимал руки в кулаки, как будто из-за чего-то нервничал. Элерет Дикая Лань и Наралекс делили общие невзгоды, пусть и по разным причинам. Во время последней войны между Альянсом и Ордой Элерет отчаянно пыталась спасти флору и фауну Альтеракской долины, однако ей так и не удалось предотвратить кошмар, спровоцированный не только двумя враждующими армиями, но и действиями орка-шамана. Как только война закончилась, Элерет поклялась восстановить природу долины. С тех пор прошло несколько лет, но ее попытки так и не увенчались успехом.
Наралекс же попытался возродить жизнь на давно высохшей земле и в итоге стал жертвой собственного честолюбия. Этот ночной эльф вместе с небольшой группой единомышленников отправился в опустошенные Степи. Там он сотворил хитроумное заклинание, с помощью которого сумел извлечь глубоко из-под земли воду и создать на сухой почве несколько небольших оазисов. Но затем некая злая сила взяла под контроль не только его творения, но и самого Наралекса вместе с несколькими последователями. Оказавшись в ловушке, друиды поддались порче и стали искаженными, жестокими созданиями, которые жаждали распространить тьму. Наралекс же долгое время балансировал между безумием и реальностью и был обязан своим спасением неожиданно подоспевшим героям.
К сожалению, даже восстановив свой разум, он так и не разобрался, что именно поработило его самого и других друидов. В Степях теперь все было спокойно, но Фэндрал запретил Наралексу и остальным друидам возвращаться в это место. Верховный друид не видел смысла рисковать жизнями и тратить силы ради восстановления места, которое превратилось в пустыню во время Великого Раскола, последовавшего за Войной Древних. Фэндрал полагал, что даже такие места нужны на Азероте.
Прибытие Бролла и Хамуула не осталось незамеченным, и вскоре взгляды Элерет, Наралекса и нескольких других обратились к ним. Бролл ощутил новый прилив стыда. Чем ближе друид к природе, чем отчетливее слышит ее зов, тем выше вероятность, что его глаза приобретут золотистый оттенок, символизирующий жизненную силу Азерота. Этим даром были отмечены все великие друиды.
Однако глаза Бролла Медвежьей Шкуры так и оставались серебристыми с едва заметным голубым отблеском, и это лишний раз напоминало о его неудачах.
Бролл подавил горечь и направился было к Элерет и Наралексу, но тут рог затрубил во второй раз. Все собравшиеся одновременно развернулись к источнику звука. Друид с зеленой повязкой на левом запястье опустил козий рог и развернулся к Тельдрассилу.
Неровная кора в том месте, на которое он смотрел, вдруг подернулась рябью. Бролл содрогнулся, вспомнив свое жуткое видение. Затем в стволе появилась расселина, в которую с легкостью смог бы пройти ночной эльф. Вот только теперь она служила скорее выходом.
Из глубины древа появился Фэндрал Олений Шлем и с достоинством истинного лидера прошествовал сквозь ряды своих последователей. Все почтительно склонили головы. Сверкая золотистыми глазами, он кивнул собравшимся. Фэндрал одевался гораздо скромнее большинства ночных эльфов-друидов. Его торс был обнажен, не считая деревянных наплечников в форме звериных голов с сияющими глазами, руки до локтей защищали тканые перчатки без пальцев с окантовкой из дерева. Обуви Фэндрал не носил, демонстрируя таким образом свою связь с природой. Единственным знаком отличия был великолепный пояс с крупной рубиновой пряжкой и декоративным кольцом, украшенным резьбой. Килт из простой ткани был дополнен длинными отрезами древесной коры.
- Лес - это источник жизни нашего мира, - нараспев произнес Фэндрал.
- Лес - это источник жизни нашего мира, - повторил Бролл вместе с остальными друидами.
- Тельдрассил - это источник жизни нашего мира.
Друиды снова пропели слова хором, вторя своему лидеру.
- Я счастлив, что столь многие быстро откликнулись на мой зов, - продолжил верховный друид. - К сожалению, худшие опасения подтвердились. Тельдрассил болен…
Услышав это, друиды тревожно переглянулись.
На самом же деле слова Фэндрала никого не удивили, однако столь явное признание из уст верховного друида все равно повергло собравшихся в ужас. К созданию Тельдрассила приложили руку почти все друиды Азерота. Тем не менее, решение его вырастить всецело принадлежало нынешнему лидеру защитников природы, и именно он больше остальных заботился о благополучии могучего древа.
Фэндрал Олений Шлем первым предложил посадить новое Мировое Древо, однако Малфурион не раз ему в этом отказывал. И все же, несмотря на разногласия, верность Фэндрала общему делу не подлежала сомнению. Как только стало ясно, что с Малфурионом случилось нечто ужасное, Олений Шлем не остался в стороне и почти единогласно был избран новым лидером друидов. Своей главной задачей он считал спасение мудрого шан’до.
Самые опытные друиды Круга Кенария во главе с Фэндралом держали совет и решили, что безжизненное тело Малфуриона должно оставаться в обители под священной Лунной поляной. Так, благодаря энергии природы и неусыпному надзору Сестер Элуны, владевших тайными магическими знаниями, телесная оболочка верховного друида оставалась в добром здравии, не страдая от голода и жажды. Все это вселяло в друидов надежду, что могущественный дух Малфуриона сможет вернуться в тело без посторонней помощи.
Однако Фэндрал не слишком на это рассчитывал. Круг Кенария изо всех сил стремился не просто поддерживать жизнь в теле шан’до, но и вернуть его дух. Впрочем, ни одна из попыток пока не увенчалась успехом. Защитники природы даже обратились за помощью к Изере, покровительнице Изумрудного Сна и великому Аспекту зеленых драконов, но и здесь не преуспели. Даже сама Дремлющая, как называли ее друиды, не сумела установить связь с Малфурионом.
Все это до недавнего времени держалось в тайне от народа ночных эльфов и даже большинства Сестер Элуны и друидов. Тем не менее у многих возникли вопросы, и Фэндрал против воли был вынужден рассказать о трудной ситуации хотя бы другим друидам, если не всему народу. Именно поэтому столь многие и пришли на этот срочный совет. Броллу казалась, будто все собравшиеся, как и он сам, теперь гадали, не собирается ли Фэндрал рассказать что-то о возможном спасении Малфуриона.
И все же болезнь Тельдрассила - не менее, а быть может, и более важная причина для столь срочного собрания. Мировое Древо представляло невероятную ценность для ночных эльфов, ведь изначальной целью его существования было возвращение бессмертия и былого могущества. Однако Фэндрал не раз говорил о том, что только благодаря магии Тельдрассила они смогут отыскать дух своего истинного лидера и вызволить его из Изумрудного Сна.
«Но если Мировое Древо действительно подверглось порче…» - подумал Бролл и нахмурился. Оглянувшись, он увидел, что Хамуул и прочие друиды явно разделяют его опасения.
Фэндрал прошелся среди последователей, и его проницательный взгляд на миг задержался на Бролле. Тот вновь устыдился своих неудач, хоть верховный друид вряд ли хотел об этом напомнить. Едва ли страшные воспоминания когда-нибудь перестанут терзать Бролла…
Фэндрал по-отечески улыбнулся.
- Однако не стоит впадать в отчаяние, друзья мои, - сказал он. - Я собрал вас не для того, чтобы говорить о плохом.
- Значит, есть еще надежда? - робко спросил один из друидов.
- И не только! - провозгласил Фэндрал. - Я собрал вас здесь, у корней Тельдрассила, чтобы рассказать, как вы можете помочь в исцелении Мирового Древа! - он ободряюще улыбнулся. - Как только Тельдрассил восстановится, мы сможем вернуться к первостепенной задаче - поискам Малфуриона Ярости Бури…
- Но как нам спасти Тельдрассил? - подал голос другой друид.
- С помощью одного артефакта, - верховный друид вытянул руку, в которой держал знакомый всем предмет. Увидев его, Бролл удивленно и испуганно выдохнул.
Фэндрал сжимал в ладони идол Ремула!
Название этого артефакта легко могло сбить с толку, ведь на самом деле он нисколько не напоминал того, чье имя носил. Украшавшую тотем фигуру зеленого дракона с разверстой в рыке пастью создал Хранитель Ремул, бессмертный сын Кенария, который имел не менее впечатляющую внешность, чем отец. Нижняя часть его тела завершалась крупом и ногами величественного оленя с массивными раздвоенными копытами, а верхняя - мощным торсом ночного эльфа-друида. Как и Кенарий, Ремул был наполовину лесным зверем, но на этом сходства отца и сына заканчивались. Вместо пальцев на левой руке Ремула были когти из дерева, а листья и мох заменяли ему волосы и бороду.
Ремул был хранителем Лунной поляны. Хоть бессмертный друид уже некоторое время и не появлялся на подобных советах, Бролл ожидал, что на этот раз он все же почтит их своим присутствием. По слухам, Ремул занимался поисками Малфуриона отдельно от остальных.
Ясно одно: сегодня Фэндрал принес идол вовсе не для того, чтобы любоваться его красотой. Этот мощный магический артефакт мог усилить заклинания друидов, и все бы хорошо, но однажды это уже привело к катастрофе.
Бролл не смог сдержаться и все-таки рискнул высказаться:
- Верховный друид, при всем уважении, но… стоит ли прибегать к помощи идола?
Фэндрал смерил его суровым взглядом.
- Я понимаю твои опасения, добрый Бролл. Однако твоей вины в гибели Анессы нет. Ты сделал все, что мог, спас множество жизней и отразил нападение демонов!
Бролл, услышав это, изо всех сил старался не морщиться от стыда, понимая, что на самом деле Фэндрал всего лишь пытался его успокоить. Перед внутренним взором тут же возникло решительное лицо человека с темными волосами и глазами, в которых можно было прочесть столь сильную боль утраты, что перед ней меркли даже потери самого друида. Вариан Ринн был рядом в тот день, когда Бролл отправился к фурболгам, чтобы забрать тотем Ремула. К тому моменту их, бывших рабов и гладиаторов, уже связывала крепкая дружба. Вариан, потерявший память и даже не подозревавший о том, что его возвращения ждет целое королевство, без тени сомнения вызвался помочь друиду.
Отвернувшись от Бролла, Фэндрал поднял идол и указал на Тельдрассил.
- Однажды нам удалось вырастить из крохотного семени удивительное, гигантское Мировое Древо! Это стоило огромных усилий, но мы были с лихвой вознаграждены, обретя новый дом, богатый источник пищи и воды, а также защиту от врагов.
Друиды согласно закивали. Бролл же обратил внимание на то, что Фэндрал не упомянул бессмертие, которое их народу до сих пор так и не удалось вернуть, даже несмотря на то, что Мировое Древо полностью выросло. Наверное, верховный друид счел эту тему слишком болезненной.
Между тем, Фэндрал направил идол на одного из ночных эльфов, стоявших ближе всего. Тот непроизвольно отшатнулся.
- Но, подарив нам столь многое, Тельдрассил оказался в уязвимом положении. Мы должны исцелить Мировое Древо от болезни! А взамен оно поможет отыскать путь к шан’до.
Энтузиазм Фэндрала распространился на всех друидов, и вскоре отовсюду послышались возгласы одобрения.
- Кошмар стремительно распространяется, захватывая Изумрудный Сон, - более спокойным тоном продолжил Фэндрал, выразив вслух опасения, терзавшие всех собравшихся. - От Изеры уже некоторое время нет известий, и потому, после нескольких безрассудных попыток, я запретил всем вам входить в Изумрудный Сон, - он оглядел собравшихся, будто ожидая, что кто-то дерзнет возразить, - ибо Малфурион наверняка не захотел бы, чтобы вы жертвовали ради него жизнями.
Фэндрал приложил руку к груди, а затем начертил в воздухе круг с двумя вертикальными изгибающимися полосами, символизирующими рога покровителя друидов. То был знак Круга Кенария.
После этого все друиды взялись за руки и стали готовиться к ритуалу. Бролл очистил разум от мирских забот, столь свойственных простым смертным, и погрузился в транс. Хамуул, стоявший рядом, сделал то же самое.
Фэндрал между тем развернулся к Тельдрассилу, прикоснулся свободной рукой к могучему стволу и провел пальцами по шершавой коре.
Друиды всем своим существом ощутили, как что-то пробудилось внутри Мирового Древа. Даже Бролл, полностью погрузившийся в транс, не мог не почувствовать присутствие могущественной силы - сам Тельдрассил тянулся к тем, кто помог его вырастить.
Мировое Древо представляло собой нечто большее, чем дом ночных эльфов. Оно было связано с самим Азеротом. Болезнь Тельдрассила отразится не только на окрестностях, но и на землях, которые лежат далеко за пределами острова. Порча поразит сам воздух и воды бурных морей. Что бы не случилось с Мировым Древом, это, по меньшей мере, нарушит баланс между природой, между жизнью и смертью.
Земля затряслась, но ни Бролл, ни остальные друиды не выказали страха и остались спокойными, даже когда под ногами зазмеились щупальца. Впрочем, называть их щупальцами неправильно. То были корни Тельдрассила. Они подобрались к каждому из друидов и, извиваясь, оторвались от земли, словно готовившиеся напасть змеи. Никто не сдвинулся с места. Все понимали, что Тельдрассил не желает зла, но лишь просит о помощи.
Особенно крупный корень обвился вокруг Фэндрала, тут же выпустив крохотные отростки. Они оплели тело ночного эльфа до половины, словно лоза.
Впечатляющее зрелище, но для друидов это был один из способов взаимодействия с природой Азерота. Крохотные, невидимые глазу усики проникали внутрь тел, и Мировое Древо таким образом соединялось со своим народом.
Фэндрал вытянул руку с зажатым в ней идолом Ремула. Теперь артефакт источал слабый зеленый свет, напрямую связанный с драконом, в форме которого вырезан и с которым был напрямую связан. Ни одна живая душа (даже сам Ремул), кроме Изеры, не знала, кто именно из рода зеленых драконов дал на это свое благословение. Ясно было лишь, что дракон этот обладал огромным могуществом.
Бролл, ощутив прикосновение магической силы к себе и корню Тельдрассила, забеспокоился. И все же вера в верховного друида взяла верх, подавив воспоминаниями о разрушительной силе оскверненного идола.
Магия наполняла разум и душу Бролла. Он стал единым целым с Тельдрассилом и испытал подлинную эйфорию. Корни Мирового Древа простирались так далеко и глубоко, что Броллу казалось, будто он может окинуть взглядом весь Азерот, выйдя за пределы острова и бескрайнего моря.
Но не успел он погрузиться в это состояние, как вдруг ощутил странный толчок и зарождавшуюся внутри слабость. В этот момент разум Бролла наполнили мысли Фэндрала, который уверял и его, и всех остальных, что ритуал абсолютно безопасен.
Друиды питали Мировое Древо, укрепляя его. Их воля и желание спасти Тельдрассил были столь сильны, что Бролл поверил, будто им в самом деле удастся победить поразившую Тельдрассил хворь, а после, как и говорил верховный друид, получить помощь в поисках Малфуриона.
При первой же мысли о шан’до Бролл ощутил странную дисгармонию. Мысли наполнила тьма, а еще та же тревога, что и прежде, когда ему явилось видение Тельдрассила, охваченного чудовищной порчей. Бролл попытался изгнать неприятное чувство, но оно лишь нарастало.
- Бролл Медвежья Шкура… - позвал кто-то, и от былого спокойствия не осталось и следа. Какой знакомый голос! Быть может, это…
Связь с Тельдрассилом оборвалась так резко, что Бролл упал на одно колено, не в силах сделать вдох. Он смутно ощущал присутствие остальных друидов, в том числе и Хамуула. Был ли это его голос? Возможно, Хамуул вновь позвал Бролла по имени, прервав видение? Но нет, слишком уж мало это напоминало реальность, и любые воспоминания о том, как звучал голос, испарились.
Бролл чувствовал себя, как во сне. Сосредоточиться было трудно, разум ускользал во тьму…
Вдруг он ощутил прикосновение Хамуула к плечу. Бролл поднял взгляд. Его обступили друиды, в основном те, кого он считал друзьями.
- Я в порядке, - заверил их Бролл, пытаясь отдышаться. - Простите, что прервал ритуал…
- Ты не виноват, - чуть озадаченно произнес Наралекс, присев рядом. - Хамуул первым заметил, что с тобой что-то не так, и все, кто были поблизости, сразу же подошли, но ты никак не реагировал…
Наралекс и Хамуул помогли ему встать.
Лицо Бролла пылало от стыда.
- Я проявил слабость!
Связь с землей все еще была сильна, и, едва договорив, Бролл ощутил, что они больше не одни, кто-то стремительно приближался к месту собрания.
Бролл посмотрел на Фэндрала, замершего спиной к Тельдрассилу и смотревшего куда-то влево, на тропинку. Теперь стало ясно, что верховный друид прервал ритуал из-за появления чужаков.
Вновь прибывшие приблизились уверенным шагом и рассредоточились, защищая свою предводительницу. Этих ночных эльфиек никто не принял бы за друидов. Их облик сразу же выдавал принадлежность к религиозному ордену. На боку у каждой были закреплены пустые ножны, а на спинах - колчаны. Бролл догадался, что они разоружились из уважения к собравшимся друидам. Гибкие и грациозные, эльфийки явно превосходно владели не только самыми разными видами оружия, но и могли дать отпор в рукопашном бою.
Их было всего одиннадцать, лишь малая часть от общего количества жриц, и каждая облачилась в сверкающие длинные одежды серебристо-лунного цвета с одинаковыми длинными украшениями из серебра, тянувшимися от груди до середины бедра, с круглыми голубыми камнями на концах. От талии наподобие ремня расходились изогнутые цепочки, скрепленные посередине. Просторные, струящиеся платья превосходно подходили для боя. Даже без луков и клинков эти эльфийки были готовы к битве.
Их предводительница быстро, не скрывая нетерпения, оглядела друидов, распростерла руки, и вдруг все вокруг озарилось светом одной из двух лун Азерота, самой крупной.
- Надеюсь, мы вас не побеспокоили? - вежливо уточнила Тиранда Шелест Ветра. - Насколько я знаю, совет Круга Кенария обычно проводится в другом месте.
- Мы всегда рады Сестрам Элуны, - откликнулся Фэндрал. - Нечасто совет друидов привлекает внимание верховной жрицы Луны и правительницы ночных эльфов.
- Не привлек бы и в этот раз, пусть вы и выбрали непривычное место, - сказала Тиранда. Ее лицо ожесточилось. Заметив это, Фэндрал нахмурился, а остальные заволновались, - если бы сама Элуна не открыла мне страшную правду.
Друиды зашептались, и Фэндрал жестом призвал их к тишине.
- О какой страшной правде ты говоришь, верховная жрица? - спросил он, все так же хмурясь.
Тиранда нервно сглотнула, выдав тем самым свою личную заинтересованность.
- Малфурион умирает…
- Это невозможно! Мы лично позаботились о безопасности обители, и твои жрицы день и ночь следят за его телом. Нет причин предполагать худшее…
- И все же это так, - прервала его Тиранда. - Что-то изменилось. Малфурион умирает, и мы должны срочно действовать!
Бролл неожиданно вмешался, не дав Фэндралу ответить.
- Что нам делать, верховная жрица?
В голосе Тиранды звенела сталь:
- Для начала отправимся на Лунную поляну.
3
Древо
Боль снова и снова разрывала его изнутри.
Тело медленно, но неотвратимо претерпевало чудовищные изменения. Его руки, казалось, уже целую вечность были заломлены над головой, а пальцы - болезненно вытянуты в разных направлениях. Ноги давным-давно срослись, превратившись в толстый ствол дерева.
Сколько же он так простоял - скованный, недвижимый? Давно ли стал пленником Владыки Кошмара? Что в это время творилось в мире смертных?
И что случилось с Тирандой?
Малфурион Ярость Бури, как и множество раз до этого, превозмогал страшные муки. Будь у него рот, он бы кричал от невообразимого напряжения. Жестокий тюремщик оставил своей жертве лишь глаза, чтобы та беспомощно наблюдала за собственным преображением.
Ночного эльфа, носившего некогда имя Малфурион, больше не было. Он рассыпался в прах, превратился в ужасающее скелетообразное древо. Руки и пальцы стали ветвями, усыпанные листьями с острыми шипами. Торс и бедра - стволом, изгибавшимся под неестественными углами, а ноги превратились в узловатые корни.
Пытаясь отвлечься от мучительной боли, Малфурион представил лицо Тиранды и вспомнил то мгновение, когда оба без слов осознали, что любят друг друга, и когда прекрасная эльфийка предпочла его честолюбивому Иллидану. Малфурион в тайне верил, что Тиранда выберет его брата, ведь, несмотря на безрассудство, тот добился огромных успехов в магии. Более того, после войны с Пылающим Легионом ночные эльфы, а порой и сам Малфурион, видели в Иллидане спасителя. И все же Тиранда, которая тогда была простой послушницей Элуны, разглядела нечто особенное в совсем еще юном и неопытном друиде. Он до сих пор не понимал, что именно.
Воспоминания о возлюбленной придали Малфуриону сил и в то же время пробудили чудовищное чувство вины. Это из-за него Тиранда осталась одна и много столетий оберегала Азерот от опасностей, пока сам он вместе с остальными друидами бродил тропами Изумрудного Сна. И вовсе неважно, что Малфурион сделал правильный выбор, пожертвовал собой ради спасения всего мира. Так или иначе, он бросил свою возлюбленную.
Верховному друиду хотелось взвыть от боли. Он не сомневался в искренности своих чувств, но, быть может, они все же неслучайно возникли именно теперь? Быть может, и к этому приложил руку Владыка Кошмара? Подобное уже случалось раньше. Коварный тюремщик множество раз проникал в разум Малфуриона, сеял хаос в его воспоминаниях и мыслях. Пожалуй, вынести это было чуть проще, чем телесные муки чудовищного преображения.
Почему же так больно? В Изумрудном Сне пребывал только дух Малфуриона, не физическая оболочка, и он не должен был испытывать такие страдания! Но тело вновь парализовало судорогой. И опять Малфурион не мог даже закричать, чтобы хоть как-то ослабить нескончаемую агонию.
- Малфурион?
Сквозь пелену боли прорвался знакомый голос. Малфурион ухватился за него, ища спасение. Голос был таким далеким, тихим, не громче шепота, но звучал так, будто…
- Малфурион!
«Это же… Тиранда! Ты… Тиранда! - беззвучно прокричал Малфурион. Если бы он только мог говорить! Тогда этот зов разнесся бы по всем бескрайним просторам Изумрудного Сна. - Тиранда!»
- Малфурион!
Голос стал громче. В душе Малфуриона зародилась надежда. Он знал Тиранду больше десяти тысяч лет, и любовь к ней за это время ничуть не ослабла. Да, она имела полное право возненавидеть Малфуриона за то, что он ушел, сделав выбор в пользу долга, но в итоге все равно пришла. Тиранда вновь доказала, что ничто не в силах их разлучить!
- Малфурион!
Голос приближался, как будто становясь осязаемым. Казалось, будто Тиранда действительно где-то рядом.
Вдруг впереди возникла призрачная фигура, и Малфурион ощутил, как боль постепенно утихает. Вглядываясь в приближающийся силуэт возлюбленной, он едва не дал волю слезам.
Сияние, окружавшее Тиранду, не было похоже на то, которое исходило от самого Малфуриона или друидов, путешествовавших по Изумрудному Сну. То был едва различимый серебристый свет, дар богини Элуны. Малфурион непременно бы улыбнулся, будь у него рот. Кто знает, как именно его возлюбленная сюда попала, но это и неважно, ведь она здесь!
Тиранда заговорила, но Малфурион не сразу услышал ее слова:
- Малфурион! Это… Это ты?
Он хотел было ответить, но вдруг все его тело сковал ужас от внезапной реакции Тиранды, которая вдруг отшатнулась с выражением омерзения на лице.
- Как… отвратительно! - воскликнула она и отступила еще на шаг, покачав головой.
«Тиранда! Тиранда!» - безмолвно взывал Малфурион, но ответа не было. Казалось, возлюбленная попросту не могла его услышать.
Она вытянула вперед руку, как будто пытаясь отгородиться.
- Нет, - пробормотала Тиранда. - Я ожидала от тебя большего!
Малфурион окончательно запутался в происходящем. Ему хотелось вновь обратиться к возлюбленной, но вдруг позади нее возникла еще одна фигура, на этот раз огромная.
- А ведь я предупреждал, любовь моя, - раздался рокочущий голос. - Ведь я говорил, что он не оправдает твоих надежд!
Малфурион не мог вымолвить ни слова. Он знал этот голос, страшился его услышать. Еще одно напоминание о постигшей друида неудаче. Возможно, самой страшной из всех.
Фигура брата проступила четче. Впрочем, в нынешнем обличии он меньше всего напоминал близнеца Малфуриона.
Иллидан Ярость Бури превратился в настоящее чудовище, отвратительного демона. Его голову венчали огромные изогнутые рога наподобие бараньих, а из спины, у лопаток, росли кожистые крылья. Черты Иллидана исказились до неузнаваемости: челюсть резко выдавалась вперед, зубы превратились в клыки, скулы казались выше, чем раньше. Лицо обрамляли густые темно-синие волосы, а глаза скрывались под плотной повязкой. Еще во времена Войны Древних темный титан Саргерас выжег их в награду за то, что Иллидан стал слугой Пылающего Легиона. На месте глаз того, кто некогда был ночным эльфом, теперь зияли два провала, из которых вырывался демонический огонь. Дар Саргераса позволял Иллидану видеть не только окружающий мир, но и наполняющие его магические энергии.
- О, Иллидан! - ласково проговорила Тиранда, и мельком, с неослабевающим отвращением взглянув на Малфуриона, добавила: - Иллидан, только посмотри на него!
Демон вышел вперед, сотрясая землю огромными копытами. Теперь он казался гораздо выше, чем прежде. Противоестественно широкую грудь украшали магические татуировки, сиявшие зеленым, торс был обнажен, и из одежды на Иллидане остались только изрядно потрепанные штаны, которые он носил, еще будучи ночным эльфом.
- Не стоит так волноваться, любовь моя, - проговорил он. Слова с опозданием срывались с его губ.
А затем, к ужасу Малфуриона, брат обнял Тиранду могучей рукой, едва не впиваясь острыми, изогнутыми когтями ей в плечо. И, что еще хуже, ночная эльфийка не отстранилась, а напротив, расслабилась и успокоилась.
- Не могу на это смотреть! Он оказался совсем не таким, как я думала!
Иллидан взглянул на брата, подвергшегося влиянию Кошмара, и ухмыльнулся.
- Тиранда, ты не виновата! Винить стоит только Малфуриона. Он бросил тебя - и меня тоже, - требовал беспрекословного подчинения, даже несмотря на то, что это привело к трагедии. Он получил по заслугам!
«Ложь!» - беззвучно вскричал Малфурион, но его никто не услышал. Тиранда развернулась лицом к Иллидану и заключила его в страстные объятия.
- Целые столетия прожиты впустую, и все из-за него! - горько воскликнула она. - Он вечно заставлял меня ждать, ставил свои желания выше моих.
Демон посмотрел на Тиранду и коснулся ее подбородка изогнутым когтем.
- Я никогда бы так с тобой не поступил, любовь моя. Мы станем единым целым.
Тиранда посмотрела в горящие зеленым глаза и улыбнулась:
- Я согласна, любимый!
Иллидан опустил когтистые руки ей на плечи. Его глаза загорелись еще ярче, выпустив струю пламени, которое охватило Тиранду. Малфурион закричал, но, как и прежде, никто не обратил на него внимания. Верховная жрица Элуны вспыхнула, словно факел, а потом… Начала преображаться.
Из ее лба выросли крупные, изогнутые рога, на спине возникли два бугорка, которые быстро превратились в распахнутые перепончатые крылья. Ногти на изящных руках, которые удерживал Иллидан, почернели и удлинились.
«Нет! - вновь возопил Малфурион. - Нет!»
Тиранда развернулась и посмотрела на него ужасными глазами, в которых теперь тоже горело зеленое пламя. Осознав бессилие своего бывшего возлюбленного, она лишь нахмурилась.
- Это ты виноват, - произнесла Тиранда. - Ты…
Верховный друид безмолвно закричал и… проснулся.
Он по-прежнему пребывал в обличии духа, болезненно скованный в неестественной позе. Оказалось, что невыносимая боль, разрывавшая сердце на куски, была лишь плодом воображения. Во всяком случае, пока.
Эта мысль не принесла Малфуриону успокоения. Ему и раньше снились подобные кошмары. С каждым разом становилось все труднее различить грань между сном и бодрствованием. Владыка Кошмара вел жестокую игру, и верховный друид медленно, но верно проигрывал.
Обыкновенный кошмар лишил Малфуриона сил и оставил в его душе неприятный осадок.
«Тиранда… - подумал Малфурион. - Прости меня».
- Кто знает, быть может, теперь она даже о тебе и не вспоминает, - предположил новый голос, зазвучавший у него в голове. - Прошло так много времени. Слишком уж часто ты ее бросал, вынуждая принять ответственность за судьбу целого народа. Прятался от всего мира и пренебрегал обязанностями.
Малфурион попытался тряхнуть головой. Вот только головы у него теперь не было!
Голос зазвучал вновь, и каждое слово было подобно укусу ядовитой змеи:
- Ты бросил ее так же, как своего брата, которого довел до предательства, заточил в темнице и обрек на вечные муки.
Иллидан… Малфурион отчаянно пытался спасти своего брата-близнеца, но тот поддался честолюбию и, в конце концов, стал неотличим от зла, с которым боролся. Превратился в демона. Если бы Малфурион с самого начала вел себя по-другому, пытался помочь вместо того, чтобы заключать в темницу… Возможно, тогда Иллидана удалось бы спасти.
«Нет! - подумал скованный верховный друид. - Я пытался помочь! Снова и снова приходил в темницу, надеясь, что сумею убедить его выбрать другой путь. Но у меня ничего не получилось, как и всегда… Я подвел самого себя и из-за этого обреку на чудовищную участь весь Азерот».
В глубинах Изумрудного Сна, превратившегося в Кошмар, создание, которое некогда было Малфурионом Яростью Бури, вновь изменилось. Ярко-зеленое сияние, окружавшее все души, попавшие в Изумрудный Сон, потемнело и сменилось зловещим зеленоватым светом.
Тьма окутывала верховного друида, и в воздухе ощущалось незримое присутствие отвратительного существа, называвшего себя Владыкой Кошмара. Из мрака к телу Малфуриона тянулось множество щупальцев. Они не просто меняли его облик, но пытались проникнуть в разум. Верховный друид страдал от невыносимой боли, корчился в агонии и медленно, но неотвратимо, превращался в древо…
Обитель Малфуриона выглядела точно так же, как в видении, и ничуть не изменилась с того раза, как Тиранда Шелест Ветра последний раз здесь бывала. Обстановка этого места мало говорила о его хозяине. Обитель состояла из множества подземных проходов, в которые не проникало ни единого солнечного луча. Но ночные эльфы привыкли жить во тьме и, кроме того, прекрасно владели магией. В главном зале не было ни одного масляного светильника, но благодаря усердным молитвам Сестер здесь всегда светила луна.
Верховный друид, казалось, просто спал, и в каком-то смысле это действительно было так. Разве что открытые глаза сбивали с толку.
Жрицы, заботившиеся о теле, расступились, и вновь прибывшие один за другим подходили к ложу. Друиды преклоняли колени перед своим учителем, а Сестры Элуны ограничивались поклонами. Бролл не мог отделаться от мысли, что все это больше напоминало похороны или прощание семьи с умирающим. Вслух он, конечно, ничего не сказал, хотя бы из уважения к возлюбленной Малфуриона.
Когда очередь дошла до верховной жрицы, та склонилась так низко, что сперва показалось, будто она хотела поцеловать безжизненное тело. Большинство присутствующих это едва ли удивило бы. Однако в последний момент Тиранда отстранилась и лишь легко прикоснулась ко лбу Малфуриона.
- Холодный, - пробормотала она. - Холоднее, чем должен быть.
- Но ведь мы постоянно молились, - подала голос Меренда, не скрывая удивление. - Ничего не должно было измениться…
Тиранда ответила без намека на раздражение:
- Знаю, но он очень холодный. Значит, видение, ниспосланное Элуной, оказалось правдивым, - продолжила она. - И золотистые глаза меняют цвет так, словно он теряет связь с Азеротом.
Наконец Тиранда отступила, пропуская вперед нынешнего лидера друидов. Фэндрал Олений Шлем разглядывал Малфуриона еще дольше, чем верховная жрица, что-то едва слышно бормотал и водил руками над телом. Бролл заметил, как он зачем-то бросил щепотку порошка на грудь учителя. Жрицы и друиды без устали читали заклинания, которые должны были не просто сохранить тело Малфуриона, но и при случае помочь ему вернуться.
Наконец Фэндрал, смахнув одинокую слезу, отошел. Бролл помолился духам леса, чтобы труды верховного друида не прошли даром. Им как никогда нужна была помощь Малфуриона! Особенно, если болезнь, поразившую Тельдрассил, излечить собственными силами не получится.
- Я прикажу Сестрам работать еще усерднее, - сказала Тиранда после краткого разговора с Мерендой и еще двумя жрицами. - Элуна наверняка поможет сохранить тело Малфуриона хотя бы на какое-то время. Однако нам срочно нужно найти решение.
- Мы сделали все, что могли, - заметил Фэндрал, почтительно посмотрев на неподвижно лежащего учителя. - Пора уходить.
Все начали расходиться. Бролл заметил, как Тиранда на прощание ласково коснулась щеки Малфуриона. Затем ее лицо вновь ожесточилось, и она решительно прошагала мимо Фэндрала, как будто приготовившись к войне.
Лунная поляна резко контрастировала с мрачной обителью Малфуриона. Природа здесь была невероятно красива. Среди деревьев виднелись холмы, а под ними скрывались другие святилища друидов. Обители, каменные и деревянные арки под покровом зелени и буйная растительность - все это придавало Лунной поляне экзотический вид.
Однако дело было не только в прекрасном пейзаже. Бролл, будучи друидом, особенно остро ощущал покой, царящий в этом месте. Неудивительно, что среди его собратьев Лунная поляна считалась священной.
- Какая безмятежность, - заметила верховная жрица.
- Здесь до сих пор сильно присутствие духа Кенария, - ответил Фэндрал Олений Шлем, которому явно польстил комплимент. - Но не стоит забывать и о его сыне, нынешнем хранителе Лунной поляны…
- Как жаль, что я так и не стал достойным своего отца, - послышался голос, в котором как будто ощущалось дыхание весны. - Как жаль…
Ремул подошел неслышно, застав друидов врасплох. Однако они быстро справились с удивлением и преклонили колени. Даже жрицы почтили хранителя Лунной поляны вежливыми поклонами. Однако гостя, похоже, не обрадовало столь почтительное приветствие.
- Встаньте! - потребовал Ремул, и воздух вокруг него наполнился ароматом цветов, а трава под могучими копытами стала еще гуще. - Я не достоин вашего поклонения, - сурово добавил Хранитель, тряхнув лиственной гривой. - Я потерпел сокрушительное поражение и ни на что не гожусь!
Фэндрал протестующе вскинул руку.
- Ты, о, великий? Не верю, что такие жестокие слова могут относиться к хранителю Лунной поляны!
Ремул, обликом лишь отчасти напоминавший ночного эльфа, внимательно оглядел собравшихся, раздувая ноздри, как разъяренный олень. Он коротко посмотрел на Бролла, который сразу же опустил взгляд, а затем вновь развернулся к верховному друиду.
- Могут, Фэндрал, ведь все мои попытки помочь Малфуриону оказались безуспешными. Он так и не проснулся, но, похоже, это даже не самое страшное. Иначе зачем все вы явились на Лунную поляну?
- Он… умирает, - призналась Тиранда.
На лице Ремула отразился ужас. Перебирая всеми четырьмя ногами, он беззвучно отступил. Под его копытами распускались цветы.
- Умирает… - повторил Ремул, и ужас на его лице сразу же сменился мрачным выражением. - Неудивительно. Кошмар распространяется быстрее, чем когда-либо. Безумие охватило почти весь Изумрудный Сон! Хуже всего то, что он стремительно захватывает врасплох защитников Сна, заражая порчей их тело и дух.
Слова Ремула лишь подтвердили страхи, которые мучили Бролла, Тиранду и всех остальных. Бролл сжал руку в кулак, на мгновение поддавшись тоске по тем временам, когда был гладиатором. Как же тогда все было просто!
Он лишь на миг дал волю эмоциям, но Ремул, то ли заметив это, то ли обратив внимание на некие иные признаки, вновь на него посмотрел. Впрочем, его слова предназначались не Броллу, а скорее Фэндралу.
- Идол по-прежнему у тебя, верховный друид?
- Да, великий.
Ремул смерил его взглядом.
- Откажись от своей затеи, спрячь его. Нельзя, чтобы сила идола коснулась Азерота. По крайней мере, не сейчас.
Несколько друидов, в том числе и Бролл, посмотрели на своего предводителя. Фэндрал ни словом не обмолвился о своем решении использовать идол, только кивнул в ответ.
- Так тому и быть. Он хранится в моем жилище, в безопасном месте.
- Запомни мои слова. Пока я не могу ничего объяснить, ибо сам ни в чем не уверен.
- Даю тебе слово, - поклялся Фэндрал.
Могучий полубог кивнул, а затем, отступив еще дальше, неведомым образом стал сливаться с природой, растворяясь в пейзаже.
- Эти новости, пусть и страшные, вынуждают меня действовать. Верховная жрица, искренне сочувствую твоему горю.
Вместо ответа Тиранда лишь на мгновение опустила веки. Ремул, тем временем, полностью слился с природой, словно иллюзия, сотканная из листьев, ветвей и буйной растительности, которой на волшебной поляне было в изобилии.
Теперь был слышен лишь его голос:
- И последнее предупреждение, друзья мои. Я слышал шепот, слухи о том, что в самых разных королевствах, среди всех народов появились спящие. Говорят, они никак не могут пробудиться, и даже самые близкие не в силах их спасти. Прислушайтесь к этим историям, как прислушиваюсь я. Быть может, они окажутся важными.
С этими словами Ремул исчез окончательно.
- Спящие, которые не могут пробудиться, - пробормотала Тиранда. - Что Ремул имел в виду?
- Возможно, ничего особенного, - откликнулся Фэндрал. - Он ведь сказал, это всего лишь слухи. Быть может, не стоит обращать на них внимания.
- Я слышал от орка, чьему слову верю, что в одной деревне сразу пять могучих воинов погрузились в беспробудный сон, - недовольно проворчал Хамуул.
Однако верховного друида это не убедило.
- От орка?
Таурен пожал плечами:
- Ему нет резона лгать.
- Малфурион заточен в Изумрудном Сне, - задумчиво проговорила Тиранда. - Разве вам не кажется, что все это как-то взаимосвязано?
Фэндрал низко поклонился и покачал головой.
- Верховная жрица, ты ошибаешься, и это закономерно. Пусть название тебя не обманывает. В Изумрудный Сон, хоть он и оказался во власти Кошмара, входит лишь проекция друида. Это не имеет ничего общего со сновидениями простых смертных.
- Да… Наверное, ты прав, - ответила Тиранда, и на ее лице вновь проступила горечь. - Он не должен был идти один. Особенно после рассказов друидов об опасных изменениях, которые затронули Изумрудный Сон.
Бролл заметил, что Тиранда на мгновение прикрыла глаза, и терзавшая ее злость сменилась грустью.
- Малфурион знал, что некоторые друиды не смогли пробудиться, как и он сам теперь, - продолжила Тиранда. - Эти несчастные не обладают даже частью его силы, не имеют воли, чтобы поддерживать жизнь в телах, давно лишенных души.
Верховная жрица много знала о друидизме, и это никого не удивляло. В конце концов, она была непосредственной свидетельницей того, как шан’до становился первым защитником природы. Он наверняка делился своими впечатлениями с возлюбленной.
- Тиранда Шелест Ветра, Малфурион поступил так, как считал нужным, и нам тоже следует исполнить свой долг, - ответил верховный друид. Теперь он казался спокойным. - Тельдрассил, Мировое Древо, - наша последняя надежда спасти шан’до.
Верховная жрица согласно кивнула, хоть слова верховного друида показались ей не слишком убедительными. Затем она взглянула на Бролла, с которым была знакома гораздо ближе, чем с остальными друидами. Тот постарался безмолвно поддержать ее.
Фэндрал снова заговорил, но Бролл отвлекся и не разобрал ни слова.
Снова этот шум! Волоски у него на шее встали дыбом. Бролл окинул взглядом деревья и кустарники. Листва качалась, как будто на сильном ветру.
Как и в видении у Тельдрассила, листья вдруг взмыли в воздух, оголив ветви, поднялись в небо, а потом с ужасающей точностью полетели вниз, в сторону собравшихся на Лунной поляне друидов и жриц.
При этом листья изменяли форму, разбухая и превращаясь в созданий со звериными лапами, копытами и едва различимыми чертами ночных эльфов.
Вдруг видение вновь изменилось. Между ночными эльфами и чудовищными врагами появилась фигура, излучавшая свет Изумрудного Сна. Бролл сразу же подумал о Малфурионе, но потом пригляделся и понял, что эта фигура гораздо меньше и вовсе не похожа на одного из представителей его народа. Больше всего она напоминала…
- Бролл! - послышался грубоватый шепот. - Бролл Медвежья Шкура!
Ночной эльф вздрогнул. Демоны превратились обратно в листья, а листья, как и в предыдущем видении у Тельдрассила, возвратились на свои места.
Бролл поймал обеспокоенный взгляд Хамуула и сразу понял, что они остались на поляне вдвоем. Все остальные успели отойти на приличное расстояние.
- Бролл Медвежья Шкура, я ведь вижу, что-то с тобой не так, - произнес Хамуул, развернувшись лицом к другу. - Остальные ничего не заметили, а я, как только ты замер, встал рядом, чтобы они подумали, будто мы беседуем. Но, что бы я ни говорил, ты никак не реагировал и казался таким же безжизненным, как наш шан’до.
Бролл почувствовал слабость в ногах и, ища поддержки, ухватился за руку Хамуула. Заговорив, он с удивлением обнаружил, что голос звучит непривычно хрипло.
- Нет… Между мной и Малфурионом мало общего. Я видел… У меня было видение.
- Видение? - переспросил Хамуул. - Какое?
Ночной эльф задумался.
- Наверное, «видение» - это неправильное слово. Скорее уж Азерот… или кто-то еще… пытались меня предупредить…
Больше всего Броллу хотелось кому-нибудь довериться, поделиться страхами, а потому он коротко и очень тихо пересказал все, что видел. Хамуул не раз беспокойно раздувал ноздри от волнения и удивленно хмыкал.
- Мы должны рассказать остальным, - предложил он, как только Бролл закончил, но ночной эльф покачал головой.
- Фэндрал решит, что это всего лишь следствие волнений или безумие. Для него Тельдрассил - ключ к спасению. Возможно, это действительно так.
- Бролл, но ведь у тебя было целых два видения, и ты сам сказал, что, скорее всего, они очень важны.
- Не знаю… Если то, что я видел, и вправду не простое наваждение, то… почему именно я?
Таурен задумался на мгновение, а потом ответил:
- Наверное, потому что тебя сочли самым достойным.
- Достойным чего?
- Мне выпала большая честь стать верховным друидом, - начал Хамуул, - однако наш мир полон тайн, разгадать которые я не в силах. Думаю, ты сам должен истолковать свои видения, если Азерот того пожелает.
Ночной эльф нахмурился и кивнул. Обсуждать больше было нечего, и оба друида поспешили присоединиться к остальным. Однако по пути Бролл то и дело незаметно поглядывал на таурена и не мог избавиться от чувства вины.
Была одна деталь в последнем видении, которую он утаил. Ровно перед тем, как Хамуул окликнул его и вырвал из пугающих грез, Бролл наконец-то узнал, что за загадочная фигура оградила их от нашествия врагов.
Это был идол Ремула.
4
Тени сгущаются
- Паршивые твари наверняка прячутся на нижних уровнях! - прорычал солдатам маршал Дугхан, вглядываясь в темную глубину Яшмовой шахты сквозь смотровые щели шлема. Пыль осела в горле, он развернулся и сплюнул на землю. - Пожалуй, можно сделать короткий привал.
Пятнадцать солдат разом расслабились, и от стен шахты эхом отразился звук лязгнувшей брони. И лишь Залдимар Вефхеллт, весьма посредственный маг из Златоземья, который сопровождал боевой отряд, напряженно замер, вглядываясь в темный туннель.
- Я же сказал, у нас привал! - рявкнул Дугхан.
Только после этого маг с седыми волосами и бородой наконец-то присоединился к остальным. Хоть в Златоземье Залдимара уважали, едва ли он смог бы сделать блестящую карьеру в одной из столиц Альянса. Отряд был неплохо подготовлен и наверняка справился бы с затаившимися в шахтах тварями без посторонней помощи, однако Дугхан все равно считал, что парочка быстрых и безжалостных заклинаний не помешает.
В Яшмовой шахте, что в северных предгорьях Элвиннского леса, добывали железную руду, которая затем использовалась для ковки оружия и брони. Это был важный пункт снабжения. Однако из-за опасностей, угрожавших Штормграду, количество отрядов, патрулировавших подобные объекты, резко сократилось едва ли не до нуля, а потому Яшмовая шахта, как и многие другие места добычи руды, подверглась чудовищной напасти.
Кобольды, гуманоидные создания с длиннорылыми мордами и усами, которые обычно скорее раздражали, чем представляли реальную опасность, теперь снова заняли шахты, упиваясь безнаказанностью. Сражались они из рук вон плохо, да и особенным умом не отличались, зато плодились не хуже кроликов и бродили по пещерам целыми толпами. Впрочем, это ненадолго - маршал Дугхан ответственно подошел к своей задаче. За последние несколько недель ему удалось добиться многого. Охота на кобольдов не прекращалась, и он уже потерял счет врагам, убитым на промежутке от рудника Подземных Глубин, что находился на юго-западе, до Яшмовой шахты.
Дугхан снял шлем. В юности этот мужчина с медными волосами, густыми усами и аккуратной бородкой успел побывать во множестве битв. Став маршалом после загадочной смерти своего предшественника, Дугхан за последние несколько лет сумел восстановить порядок и принести в Златоземье мир, разобравшись не только с кобольдами, но и с дикими волками, медведями, разбойниками, рыбоподобными мурлоками и прочими угрозами.
И вот теперь кобольды вновь наводнили шахты.
- Как доберемся до кобольдов, они начнут пускать в ход зубы, когти, молоты и топоры, - объяснял Дугхан своим солдатам. - Еще эти гады любят сбиваться в кучу в узких пространствах. Тут-то нам и пригодишься ты, Залдимар.
Маг мрачно кивнул. Его фиолетово-синяя мантия оставалась безукоризненно чистой, в то время как все остальные члены отряда были покрыты пылью.
- Нескольких чародейских вспышек будет вполне достаточно, чтобы…
Дугхан жестом приказал ему замолчать.
- Избавь меня от подробностей. Твоя задача - убить, ранить или обратить в бегство как можно больше кобольдов до того, как мы вступим в бой. Справишься?
Залдимар опять кивнул. Дугхан надел шлем и подал солдатам знак двигаться дальше. Он перерубил мечом плотную паутину, мешавшую пройти дальше. Ее сплели огромные пауки, которые когда-то водились в этих шахтах и охотились на недалеких смельчаков, дерзавших сюда зайти, да еще на кобольдов, свою основную добычу. Из паутины и в самом деле вывалился старый череп кобольда. Грохот от падения эхом разнесся по туннелям.
Дугхан выругался. Скорее всего, эти твари и так почуяли присутствие людей, а теперь и вовсе убедились, что в шахтах кто-то есть.
Несколько солдат закашлялись от поднявшейся пыли, которой здесь почему-то было гораздо больше, чем в остальных местах. Вскоре отряд выяснил, почему, - один из боковых туннелей, который вел ко второму выходу из шахт, обвалился. Маршал внимательно осмотрел обрушившиеся камни весом не меньше нескольких тонн, землю и разбитые деревянные опоры.
- Несчастный случай, - тут же заявил Залдимар. - Когда мы в последний раз ходили разбираться с кобольдами, я предупреждал, что не стоит слишком сильно нагружать этот участок.
- Теперь уже неважно, - ответил Дугхан. - Это даже упростит нам задачу.
Залдимар кивнул. У кобольдов останется не так уж много путей к отступлению, ведь оба выхода перекрыты. Очень скоро отряд даст бой этим тварям!
Вскоре люди наткнулись на труп, увидеть который совсем не ожидали. То был рудниковый паук размером с крупного пса. Ядовитая тварь была достаточно сильна, чтобы поймать кобольда или даже человека, и тем не менее лежала здесь, порубленная на кусочки. В тусклом свете маршал разглядел несколько цепочек следов.
- Похоже, кобольды внезапно поумнели и стали группами нападать на пауков, чтобы выгнать их из шахты.
- Интересная деталь, - подал голос Залдимар.
Дугхан мрачно кивнул, покрепче перехватил шипастую палицу, а свободной рукой инстинктивно смахнул пыль со своей гербовой накидки. Золотисто-голубая голова льва у него на груди так и засияла во тьме шахты. После этого маршал отдал приказ двигаться дальше.
Где-то вдалеке, в темном туннеле послышалось хриплое бормотание и гневные выкрики.
Маршал разглядел огонек, как будто от свечи, который моргнул и быстро потух.
- Залдимар… - прошептал Дугхан.
Маг вышел вперед, вскинул руки и сотворил заклинание.
Сверкнул ярко-фиолетовый свет, сопровождаемый пульсирующим звуком, и чародейская вспышка полетела в ту сторону, где секунду назад возник огонек.
Послышался удар, потом еще один и еще… Стены шахты затряслись, а на солдат посыпалась пыль и мелкие осколки камней. Дугхан мысленно проклял небрежность мага.
Фиолетовая вспышка, такая яркая, что маршалу пришлось даже прикрыть глаза, на мгновение осветила проход, и издалека, с противоположной стороны, послышался громкий рык.
Дугхан заморгал, привыкая к свету.
- Во имя короля! - удивленно выдохнул он.
В туннеле буквально кишели кобольды, занимая все пространство от стены до стены. Тварей с крысиными мордами здесь было гораздо больше, чем докладывали разведчики! Дугхан вдруг понял, что в его отряде, пусть и хорошо подготовленном, слишком мало людей.
Между тем, кобольды, стоявшие в передних рядах, со звериными воплями замахали оружием и длинными хвостами, не скрывая растущего нетерпения. Похоже, заклинание Залдимара никого из них даже не задело!
- Приготовиться к организованному отступлению! - скомандовал Дугхан.
Такого бойцы не ожидали. Какое уж тут очищение шахты, скорее всего маршала и его отряд просто перебьют!
Залдимар стоял впереди, молча разглядывая наводнивших туннель созданий. Между тем, свет чародейской вспышки стал постепенно меркнуть.
- Маг, сделай что-нибудь! Выстрели еще раз!
Залдимар развернулся. На его лице появилось недоуменное выражение.
- Я… Мне нужна буквально минута. Эти заклинания требуют много сил.
Дугхан волшебством не владел, но прекрасно понимал, что лучше бы Залдимару поднапрячься и начать действовать как можно быстрее. Он схватил мага за руку и оттащил поближе к остальному отряду.
- Уж постарайся, Залдимар! От этого зависят наши жизни!
Не успел маг ответить, как враги ринулись в атаку. В других обстоятельствах это могло бы показаться забавным, ведь кобольдами, мелкими, не выше метра в высоту созданиями, обычно пугали детей. Но теперь крысоподобные твари превратились в страшную, смертоносную силу.
- Отступаем! Отступаем! Вы трое, доставайте мечи, встаньте рядом со мной!
Дугхан подтолкнул Залдимара и прикрыл его собой. Пусть от этого мага и нет никакого толку, бросать его на растерзание кобольдам не годится.
Наконец первые враги подобрались достаточно близко. Дугхан со всей силы ударил одного и схватился со вторым, гораздо крупнее предыдущего.
- Не трогай свечу! - прорычал кобольд. У него на голове и правда стояла свечка в небольшом подсвечнике. Эти создания неплохо видели в темноте, но в особенно глубоких местах шахты все-таки пользовались дополнительными источниками освещения.
- Да не нужна… мне… твоя… проклятая… свеча! - завопил Дугхан, без устали размахивая палицей.
Крысоподобные враги падали один за другим под умелыми ударами маршала. Его люди тоже подтверждали свою репутацию стойких бойцов, безжалостно рубя и протыкая врагов.
Наконец расстановка сил изменилась. Бесчисленная армия кобольдов превратилась в гору трупов. Дугхан ухмыльнулся.
К концу сражения бравые защитники Златоземья стояли по колено в крови и мертвых телах. Вонь от убитых кобольдов была в сотни раз хуже, чем не самый приятный запах живых, но люди не жаловались, искренне наслаждаясь победой. Огоньки свечей последних померкли, а маршал Дугхан сосчитал своих людей. Все на месте. Кое у кого обнаружились незначительные ранения (в основном простые царапины), в остальном же потерь не было.
Впрочем, одного участника отряда маршал не досчитался.
- А где маг?
Солдаты только покачали головами в ответ. Дугхан расчистил от трупов то место, где видел Залдимара в последний раз, однако не обнаружил ни мага, ни даже следов бегства.
И все-таки он предположил, что обессиленный Залдимар улизнул перед самым боем. Наверняка этот трус вернулся в Златоземье!
- Пошли дальше, - приказал маршал. - Проверим остальные туннели.
Он сомневался, что в шахте после такого найдется больше парочки кобольдов, но даже с ними следовало разобраться.
Отряд с Дугханом во главе двинулся вперед. Маршал зажал нос. Несмотря на то, что они удалялись от места битвы, оставляя трупы позади, вонь мертвых кобольдов только усиливалась.
«В следующий раз надо будет выманить их наружу, там хоть ветер есть», - подумал Дугхан.
Вдруг стены Яшмовой шахты затряслись так, словно где-то глубоко внизу произошел взрыв, а деревянные опоры впереди зловеще скрипнули.
Дугхан взмахнул оружием.
- Не отставать!
Они продолжили путь, но где-то вдалеке снова заскрипели опоры. Две из них закачались.
- Осторожно! - взревел маршал.
Взрыв, очевидно, задел наименее укрепленное место, и часть потолка туннеля стала обваливаться. Что еще хуже, это запустило цепную реакцию. Опоры не выдержали, и вниз стремительно рухнула масса грунта вперемешку с камнями.
Отряд отступил, но тут крыша не выдержала. Ослепшие от пыли, Дугхан и его люди пытались найти выход в кромешной тьме, но то и дело неуклюже натыкались друг на друга.
И вдруг маршал услышал леденящий кровь вопль.
Он успел выйти на открытое пространство ровно в тот момент, когда обвал почти прекратился. Дугхан закашлялся, сфокусировал взгляд и различил по меньшей мере три фигуры людей.
Как только все более или менее стихло, он крикнул:
- Выжившие, отзовитесь!
В ответ послышалось одиннадцать голосов, и некоторые из их обладателей явно пострадали. Только одиннадцать вместо пятнадцати…
В воцарившемся хаосе было совершенно бессмысленно выяснять, живы ли оставшиеся четверо. Сейчас главное - отвести людей в безопасное место. У них оставался только один путь - обратно к полю битвы. Иногда кобольды прорывали в шахтах потайные ходы наружу, так что хотя бы призрачная надежда выбраться оставалась.
- За мной! - крикнул Дугхан.
Туннель теперь казался темнее и длиннее, чем раньше. Понять, что они уже близко к цели, помогал только усиливающийся неприятный запах. Однако торопливо шагая по проходу, люди вдруг уперлись в каменную стену.
- Это еще что? - удивился Дугхан.
Стало быть, они прошли место, где впервые заметили кобольдов. Но куда же подевались трупы?
Дугхан обшарил карманы в поисках хоть какого-нибудь источника света, но все тщетно.
Вдруг где-то сбоку вспыхнуло фиолетовое сияние. Маршал резко развернулся, вскинув палицу.
Залдимар, окутанный светом, встретил его взгляд. Дугхан не мог разглядеть ничего, кроме лица мага, которое исказилось от напряжения.
- Так лучше? - прохрипел Залдимар.
- Где, демоны тебя раздери, ты пропадал? Не знаешь, где тут выход? Путь, которым мы пришли, теперь ведет в тупик!
Залдимар кивнул:
- Конечно, я сам об этом позаботился.
- Что ты сказал?
Сияние усилилось, и Дугхан широко распахнул глаза.
Маг теперь был одет по-другому - в черную броню с черепами на груди и наколенниках, голову прикрывал капюшон. Глаза Залдимара отливали чудовищным темно-фиолетовым сиянием.
- Что же касается выхода, то лично я смогу выбраться с помощью простого заклинания.
Маршал Дугхан ткнул мага под подбородок острым концом палицы.
- Ах так? Значит, и нас с собой прихвати!
За кругом света что-то шевельнулось, и через мгновение оружие вылетело у маршала из рук. Дугхан попытался поймать его, но вдруг различил знакомые очертания крысиной морды.
- Кобольд… - начал было он и осекся, как только Залдимар осветил помещение жутковатым сиянием.
Тогда-то и выяснилось, что кобольд был… мертвым. Из вспоротого живота твари вываливались гниющие внутренности. Кобольд покрепче перехватил оружие и уставился на маршала слепыми глазами.
Свет засиял сильнее, и Дугхан увидел целое войско мертвецов. Похоже, тут были не только те, с кем еще недавно расправился их отряд, но и многие другие крысоподобные обитатели шахт…
- Что это? - требовательно спросил маршал.
- Теперь они служат мне, а я в свою очередь служу единственному законному господину, - прохрипел Залдимар, и на его лице, больше напоминавшем череп, появилась зловещая ухмылка. - Что же касается тебя, доблестный маршал…
В этот момент кобольды двинулись вперед, и солдатам пришлось прижаться друг к другу потеснее.
- Обещаю, долго ты страдать не будешь!
Нежить, не издавая ни звука, неотвратимо приближалась. Дугхан перерезал одному из кобальдов горло, но никакой реакции не последовало. Тогда он в отчаянии нанес еще более мощный удар и снес мерзкому созданию голову.
Однако тело по-прежнему шло вперед.
- Вынужден вас ненадолго оставить, - пробормотал Залдимар. - Нужно подготовить нападение на Златоземье, в котором непременно примут участие все твои солдаты, да и ты сам. Но сначала вам предстоит умереть, разумеется.
- Будь ты проклят… - начал маршал Дугхан и осекся, потому что некромант исчез, а вместе с ним погас свет.
Воздух стал тяжелым, плотным. Из-за зловония мертвых кобольдов было трудно дышать. Без магического освещения маршал даже не видел приближавшихся врагов.
Вдруг кто-то из его людей вскрикнул. Остальные солдаты испуганно забормотали. Дугхан ничем не мог им помочь и лишь отчаянно пытался отбросить нападавших.
Еще один крик, а через мгновение по туннелю разнесся чудовищный, влажный звук разрываемой плоти.
- Маршал? - с мольбой в голосе позвал стоявший рядом солдат.
- Не отступать! - крикнул Дугхан и едва не упал - кто-то из врагов протащил мимо него солдата. Человек беспомощно вскрикнул, а потом страшно завопил, и в туннеле послышался до боли знакомый звук клинков, рубивших живое тело.
Лязг брони становился все тише и тише.
Маршал Дугхан понял, что остался наедине с врагом. Он чувствовал приближение мертвых кобольдов. И тут их глаза вдруг засветились смертельно белым. По спине Дугхана пробежали мурашки.
Среди низкорослых кобольдов возвышались израненные, искаженные, но все равно до боли знакомые фигуры.
То были солдаты маршала, которые теперь пополнили ряды нечестивого войска.
Нежить бросилась вперед. Маршал Дугхан свирепо сражался. Он снова и снова наносил удары палицей, разрывая мертвую плоть, но кобольды и искалеченные солдаты все равно продолжали наступать. Теперь мертвецы были повсюду. Они кромсали последнего выжившего клыками, кусались и наносили удары оружием. Из груди маршала вырвался отчаянный крик, и бесконечный поток нежити поглотил его…
Над Златоземьем встало солнце, но маршал Дугхан по-прежнему лежал в кровати. Он с трудом пошевелился. Его брови были болезненно нахмурены, а по телу струился пот. Губы едва заметно шевелились, как будто Дугхан пытался заговорить или вскрикнуть, кулаки сжались с такой силой, что побелели костяшки.
Вдруг маршал сел и закричал. Однако проснуться не сумел и вновь упал на кровать, извиваясь, потея и дергаясь так, словно сражался с невидимым врагом из своих кошмаров.
Его крик был громким и наверняка привлек бы внимание всего города, но, тем не менее, никто, ни члены семьи, ни слуги не пришли проверить, что же происходит. Сделать этого они попросту не могли. Все жители Златоземья спали в своих кроватях, мучимые кошмарами.
Тиранда, даже будучи верховной жрицей богини Луны, считала солнечный свет прекрасным. И все же его яркое сияние жгло глаза - сказывалась привычка бодрствовать по ночам. Так было не всегда. В юности, очень давно, Тиранда не испытывала боли, глядя на солнце. Более того, они с Малфурионом и Иллиданом часто сбегали днем, когда прочие эльфы спали, и увлеченно исследовали мир, залитый светом солнца. Первое время Малфурион даже учился у Кенария в дневное время.
«Возможно, возраст наконец берет свое», - подумала Тиранда. В конце концов, она была старше большинства ночных эльфов и пережила не только многих своих друзей, но и всех близких, за исключением двоих.
Лунная поляна находилась так далеко от столицы, что жрице, ее стражницам, а также верховному друиду Фэндралу с его последователями пришлось остаться здесь на день, чтобы вернуться в Дарнас следующей ночью. Большинство друидов без возражений расположилось в подземных залах обителей.
Тиранде же было некомфортно. Слишком многое здесь напоминало о не самых приятных местах из прошлого. Например, о темницах дворца Азшары.
Королева Азшара, движимая тщеславием и одержимостью, пожертвовала своим народом и добровольно открыла Пылающему Легиону путь в Азерот. Это решение подсказал ей главный советник Ксавий. Оба были повинны в бесчисленных смертях эльфов от рук демонов. Тиранда хотела бы навсегда забыть о безумной королеве, но слишком многое напоминало о тех страшных временах.
Оставив полумрак обителей позади, вместе со своими подданными и несколькими друидами она устроилась в шатрах, сотканных из вьющихся лоз и листьев обитателями Лунной поляны. Расположившись так, чтобы не мешать отдыху Фэндрала и остальных друидов, правительница ночных эльфов отрабатывала боевые навыки в шатре размером три на три метра, сплетенном из лиственных жил самого Тельдрассила. Опытные ткачи украсили его узорами, характерными для Сестер Элуны, и чаще всего здесь встречался символ луны. Шатер, благословленный самой Матерью-Луной, излучал легкое серебристое сияние.
Внутреннее убранство нельзя было назвать роскошным - отправляясь в путешествия, Тиранда брала с собой лишь самое необходимое. Из мебели здесь присутствовали разве что небольшой деревянный столик и стул, принесенные друидами. Тиранда положила рядом с сотканными из листьев Тельдрассила одеялами, служившими постелью, свою лунную глефу. Ночные эльфы и особенно Часовые, их элитные воительницы, предпочитали это древнее оружие с тремя клинками всем прочим. Тиранда, прекрасно понимая, что мир полон опасностей, часто практиковалась в искусстве владения глефой. Однако сейчас ей хотелось отработать приемы рукопашного боя и немного размяться.
С Фэндралом всегда было трудно, но их совместное путешествие на Лунную поляну к безжизненному телу Малфуриона оказалось гораздо более тяжелым, чем Тиранда могла предположить.
Она с почтением относилась к высокому положению Фэндрала среди друидов и к нему самому, но была совершенно недовольна его планами. Скрепя сердце, Тиранда согласилась подождать, но подобная медлительность шла наперекор ее привычке действовать быстро и решительно, как настоящая воительница.
И вот теперь ей приходилось сражаться с собственными желаниями. Тиранда стала тренироваться с удвоенной силой. Она вскинула руки и нанесла удар ногой по воображаемому противнику. С момента своего послушничества Тиранда добилась больших успехов и в некоторых аспектах сумела даже превзойти Малфуриона, который за последние десять тысячелетий слишком уж часто предпочитал Азероту совершенство Изумрудного Сна. Порой Тиранду страшно злило, что он оставлял ее, но их любовь всегда была сильнее этого темного, разрушительного чувства.
Жрица крутанулась на месте и ударила левой рукой с напряженными, чуть согнутыми пальцами. Ребром ладони легко можно было поразить противника в горло. Затем Тиранда встала на кончики пальцев правой ноги, вытянув вверх левую руку, и вдруг почувствовала, что сзади кто-то есть.
Она резко развернулась и пнула непрошеного гостя. Никто не должен входить в шатер без предупреждения! Куда смотрит стража? Тиранда била так, чтобы обезвредить, а не убить своего противника. Его следовало оставить в живых и допросить.
Однако нога Тиранды так и не коснулась плоти и лишь прошла сквозь темную, черно-изумрудную фигуру. Призрачный убийца превратился в туман, а затем появился вновь.
Но Тиранда уже бросилась к лунной глефе, заметив краем глаза еще две кошмарные фигуры. Они расплывались, подобно неясным теням, и, хоть разглядеть как следует ни одного из врагов Тиранде не удалось, она заметила в каждом звериные черты. Почему-то это внушало иррациональный страх.
Через секунду две демонических фигуры бросились в бой. Жрица успела подхватить серебристую глефу вовремя и нанесла удар сразу по обоим нападавшим.
Увы, призрачные тела, рассеченные острыми клинками, тут же восстановились, и тени атаковали вновь, на этот раз размахивая острыми когтями.
Тиранда вскрикнула и, собравшись с силами, отступила, пытаясь восстановиться после атаки.
Когти не оставили кровавых следов, и все же в те места, где они коснулись кожи, как будто воткнули ледяные кинжалы. На мгновение Тиранде захотелось бросить оружие и свернуться клубком на полу, вот только это означало бы неминуемую смерть.
Верховная жрица взмахнула глефой, чтобы задержать призрачных нападавших (ранить их она даже не надеялась), но в следующую секунду вновь закричала, почувствовав, как ледяные кинжалы вонзились в спину. Увлекшись боем, Тиранда даже не заметила, как сзади подкралась третья тень.
Глефа выскользнула из ослабшей руки, а жрица на мгновение задумалась, почему же никто не услышал ее крики и не прибежал проверить, все ли в порядке. Возможно, демоны использовали какие-то чары, чтобы заглушить происходящее в шатре. Очень скоро они убьют ее, и никто об этом даже не узнает, пока не придет сюда по другим причинам.
«Нет… Я не сдамся! - убеждала себя Тиранда. - Я жрица Матери-Луны, во мне сияет свет Элуны».
Подумав так, она вдруг обнаружила, что холод внутри исчез, а вместе с ним и страх, грозивший сломить волю.
- Я верховная жрица Матери-Луны, - провозгласила Тиранда, обращаясь к кошмарным теням. - Да испепелит вас свет Элуны!
Шатер наполнился серебристым сиянием, и черно-изумрудные демоны съежились, не в силах вынести величие богини.
Но даже несмотря на эту маленькую победу, Тиранда не спешила расслабляться. Она вверила себя Элуне и тут же ощутила покой. Могущественная богиня защитит свою дочь.
Сияние усилилось в тысячу раз.
Чудовищные демоны с низким рычанием и шипением растворились в воздухе, как будто и в самом деле были сотканы из тени.
В шатре резко стало темно. Тиранда пыталась восстановить дыхание. Свет Элуны померк, и жрица вдруг обнаружила, что сидит на земле в позе для медитации. Она коротко взглянула на глефу. Та по-прежнему лежала рядом с одеялами, как было до неожиданного вторжения демонов. Да и нападали ли они вообще? Боль от всаженного в спину ледяного кинжала вернулась. А может, это просто холодок пробежал по коже? Тиранда сглотнула. Во рту пересохло, сердце по-прежнему колотилось в груди.
Жрица встала, и вдруг в шатер ворвалась стражница. Тиранда, тщательно скрывая эмоции, спокойно встретила ее обеспокоенный взгляд. Судя по выражению лица, стражница понятия не имела, что кто-то пытался убить ее госпожу.
- Прошу прощения, - пробормотала вошедшая эльфийка. - Я услышала тяжелое дыхание и испугалась, что что-то случилось.
- Я всего лишь переусердствовала с тренировкой и запыхалась.
Стражница нахмурилась, кивнула и низко поклонилась, начав пятиться к выходу.
У Тиранды же родилась идея. Это странное и зловещее видение многое объясняло, но, чтобы действовать наперекор намерениям верховного друида Фэндрала, жрице сперва нужно было кое о чем позаботиться.
- Постой.
- Моя госпожа?
- У меня есть задание. Оно касается одного друида.
Броллу Медвежьей Шкуре было тесно в обителях друидов, которые невольно навевали воспоминания о рабском прошлом. Поэтому он решил присоединиться к небольшой группке путников и спать под открытым небом на специально отведенном участке Лунной поляны. Хамуул устроился совсем рядом, справа. Бролл ощущал некоторое родство с тауреном, ведь они оба в определенном смысле выделялись среди остальных друидов.
Если не считать Вариана Ринна и юной Валиры Сангвинар, разбойницы и эльфийки крови, Хамуул был его ближайшим другом. Пожалуй, со стороны такой выбор компании мог показаться странным, но с некоторых пор Бролла мало заботило чужое мнение.
Чего нельзя сказать о тревожных мыслях, из-за которых ему было так трудно уснуть. Таурен рядом похрапывал, а Бролл вспоминал о юной Валире, которая стала ему почти как дочь. Как и другие представители ее народа, Валира впала в зависимость от тайной магии. Такова была участь всех высших эльфов после разрушения Солнечного Колодца, источника их силы. Бролл почти сумел помочь ей преодолеть тягу к магии, но обстоятельства вынудили Валиру вернуться к пагубной зависимости. Перед вызовом на совет друидов им пришлось распрощаться на некоторое время. Бролл надеялся, что Валире стало лучше, и в то же время опасался, как бы тяга не усугубилась.
Друид яростно зарычал и попытался успокоиться. Сейчас он ничем не мог помочь своей подруге. Как ни странно, эта мысль снова заставила Бролла вспомнить о шан’до. Впервые за все время он начал кое-что понимать. Суть, к сожалению, неизменно ускользала от его измученного тревогой разума. Бролл снова и снова пытался сосредоточиться, но истина как будто отдалялась все сильнее и сильнее. Он почти…
Вдруг позади, из-за деревьев, послышался чей-то легкий, едва различимый вздох.
- Отец…
Ночной эльф застыл. Неужели это… она? Бролл тихо сел.
- Отец…
Снова! Он помнил этот голос лучше, чем свой собственный. Бролл задрожал. Нет, это не могла быть она.
Не могла, просто не могла! Нет, это не Анесса.
Бролл бросил взгляд на Хамуула, по-прежнему спокойно похрапывавшего. Чуткий слух таурена не улавливал никакого шума. Стало быть, Броллу действительно только почудилось.
- Отец… Ты нужен мне!
- Анесса! - выдохнул Бролл. Нет, не почудилось!
Друид, не раздумывая, встал и осмотрел деревья, ища свою дочь. Кричать он не мог, опасаясь, что не только привлечет нежелательное внимание, но и спугнет любимую Анессу.
«Но ведь… - подумал он, - Анесса умерла. И в этом виноват я!»
Бролл в подробностях помнил тот день, и все же ничего не мог с собой поделать. Сердце забилось чаще. Он несмело шагнул в том направлении, откуда слышал голос.
- Отец, помоги мне…
Глаза обычно невозмутимого друида наполнились слезами. Да, Бролл помнил день ее смерти и знал, что во всем виноват сам. Утихшая было боль вернулась, а вместе с ней - и воспоминания о битве с демонами.
Анесса мертва…
«Но ведь она зовет меня! - пронеслась в голове такая простая мысль. - На этот раз я смогу ее спасти!»
Между деревьев мелькнула какая-то тень. Бролл бросился вслед за ней. Но тут мир как будто подернулся рябью. Деревья растворились, словно дым. Неясная фигура отдалилась. Небо и земля поменялись местами. Бролл, чувствуя, как плавятся кости, позвал дочь.
Из леса что-то двигалось к нему навстречу. Оно приблизилось, на ходу превратившись в нечто кошмарное, искаженное, но, сколько бы друид не приглядывался, различить ничего не мог. Странная фигура напоминала…
Бролл попытался закричать и вдруг проснулся.
Зрение восстанавливалось медленно, но вскоре он понял, что оказался совсем в другом месте, не на опушке леса, а на земле, где, похоже, спал. Бролл поднял взгляд вверх. Если судить по солнцу, прошло уже несколько часов.
Дул легкий ветерок, щебетали птицы, но какого-то звука не хватало. Бролл оглянулся вправо и увидел Хамуула, внимательно наблюдавшего за ним. Верховный друид стоял, припав на одно колено, рядом со своим дрожащим другом.
- Да, ты в самом деле проснулся, - заметил он, уловив неуверенность Бролла. - Что-нибудь случилось? Ты выглядишь…
Однако ночной эльф перебил его:
- Просто сон. Точнее кошмар.
- Сон… Что ж, как скажешь, - Хамуул немного помолчал и продолжил: - Я проснулся раньше тебя. Сейчас день, а я не ночной эльф и всего лишь прилег подремать. Я слышал, как ты что-то говорил, постоянно повторял чье-то имя, - нерешительно добавил таурен. - Знакомое, любимое имя.
- Анесса… - События из кошмара на мгновение вспомнились так ярко, что Бролл вздрогнул. Ему и раньше снилась дочь, но тогда все было иначе.
При упоминании этого имени Хамуул коротко кивнул.
- Да, Анесса, - он внимательно посмотрел на друга. - Теперь ты в порядке, Бролл Медвежья Шкура?
- Да, спасибо.
- Все это противоестественно, Бролл, как и твои предыдущие видения. Но на этот раз, думаю, источник другой.
- Хамуул, это просто дурной сон, - ответил Бролл тоном, не терпящим возражений. - И ни он, ни все остальное не значит ровным счетом ничего.
Таурен моргнул и пожал плечами.
- Не стану настаивать, друг мой. Я не хочу причинять тебе боль, но мы оба знаем, что это не так.
Больше никто из них не успел вымолвить ни слова, поскольку из леса донесся шорох. Бролл немедленно напрягся, а Хамуул широко распахнул глаза.
Из-за деревьев вышла фигура. На Анессу, вернувшуюся из мертвых, она была совсем не похожа, скорее уж на одну из жриц, которые сопровождали Тиранду к Лунной поляне.
- Моя госпожа хочет поговорить с тобой, друид, - тихо обратилась стройная эльфийка к Броллу и, переведя взгляд на таурена, добавила: - Наедине. Прошу прощения, верховный друид.
Жрица не стала дожидаться ответа и вновь исчезла в лесу, окружавшем обители. Броллу, опытному друиду, не стоило труда ее догнать, но, судя по краткому, загадочному сообщению и напряженной, осторожной походке, поступать так было бы неразумно. Он решил добраться сам, как будто никто его об этом не просил.
- Согласишься? - спросил Хамуул.
- Да, - тут же ответил ночной эльф, - соглашусь.
- Я никому не скажу.
Эти слова много значили для Бролла. Он с благодарностью кивнул и пошел в том же направлении, что и посланница. По пути Бролл обдумывал возможные причины, по которым верховная жрица Элуны и по совместительству правительница ночных эльфов назначила ему тайную встречу. Тиранда Шелест Ветра что-то задумала и явно не хотела ни с кем этим делиться. В том числе и с Фэндралом Оленьим Шлемом.
Хоть мысль эта внушала лишь тревогу, Бролл, кажется, знал, о чем она хочет поговорить.
5
Предательство друида
- Он здесь, - негромко сообщила стражница, переступив порог шатра верховной жрицы.
- Впусти. И следи за входом на случай, если придет кто-то еще, - приказала Тиранда.
Стражница кивнула и вышла, а мгновение спустя в шатер вошел Бролл Медвежья Шкура, всем своим видом выказывая почтение к Тиранде. Он низко поклонился, как и подобало в присутствии правительницы.
- Верховная жрица, ты хотела меня видеть, - произнес он низким голосом.
- Бролл, давай обойдемся без формальностей, мы ведь давно знакомы.
Друид молча кивнул.
- Прошу, - продолжила Тиранда, указав на травяную подстилку, украшенную изображениями луны, - садись.
Бролл покачал головой.
- Благодарю, но я бы предпочел постоять. Не сочти это за неуважение.
- Что ж, хорошо, - кивнула Тиранда. - Я все равно не собиралась утомлять тебя длинными речами. Скажу сразу, ты имеешь полное право отказаться от моего предложения.
Друид удивленно приподнял густые брови. Конечно, Тиранда при желании могла бы сильно усложнить ему жизнь и приказать выполнить то или иное поручение, но это было не в ее стиле.
- Бролл, я могу обратиться с подобной просьбой только к тебе. Я возлагаю на тебя большие надежды, как на того, кто заслужил доверие Малфуриона и носит отметку величия. Кроме того, я не забыла о твоих подвигах времен Третьей войны, - проговорила Тиранда, взглянув на венчавшие голову Бролла рога.
- Госпожа, твои слова льстят мне, - ответил друид и опустил глаза. - Но, боюсь, ты преувеличиваешь. Я провел слишком много времени вдали от друидов, и Малфурион вряд ли бы это одобрил. - Бролл коротко взглянул на лунную глефу, лежавшую на столе.
Тиранда же внимательно смотрела на него. Верховная жрица специально положила оружие на виду, чтобы напомнить Броллу о гладиаторском прошлом. Она неслучайно выбрала именно этого друида, надеясь, что недавние странствия укрепили его верность Малфуриону настолько, что он будет готов поступиться интересами Круга Кенария ради важного задания.
- Нет, я вовсе не преувеличиваю. Перед уходом Малфурион выразился очень ясно. Он прекрасно понимал, какую злость и боль ты испытываешь, и знал, что тебе придется остаться с этими чувствами наедине, - сказала Тиранда, прищурившись. - Скажу прямо, Бролл, мы должны вернуть дух Малфуриона в тело. Видение, ниспосланное мне Элуной, было четким и ясным: он умирает, и умирает очень быстро. Малфурион не продержится до того момента, пока Фэндрал реализует свои планы! В этом я полностью уверена. Понимаю, верховный друид желает только добра, но переубедить его не удастся никому, даже мне. Мы с тобой должны освободить Малфуриона из заточения.
Бролла обуревали сомнения.
- Ты уверена? Видение не могло быть ложным?
- Его послала мне сама Мать-Луна, - ответила Тиранда без тени сомнений. Элуна никогда не обманывала тех, кто в нее верит.
К счастью, Бролл наконец кивнул. Какая в нем чувствовалась решимость! Тиранда сразу поняла, что сделала правильный выбор.
- Я знаю тебя и знаю нашу богиню, - ответил он. Как и большинство ночных эльфов, Бролл с раннего детства поклонялся Элуне. Путь друида открылся ему много позже, но даже после этого почтение к богине никуда не исчезло. - И хотя с уважением отношусь к Фэндралу и ценю его мнение, однако последние события подсказывают, что ты абсолютно права. Госпожа, если у тебя есть план, я заранее с ним согласен. Мы должны что-то предпринять. Как бы я ни относился к верховному друиду Фэндралу, боюсь, положившись только на помощь Тельдрассила, мы лишь свернем с нужного пути. Что же ты задумала?
Бролл и сам не ожидал, что так легко согласится, однако у него были на это причины. Да, сперва план Фэндрала казался вполне разумным и даже вселял определенную надежду. Однако речь Тиранды лишь усилила ту неуверенность, которую зародило последнее и самое ужасающее из видений. Во всем произошедшем чувствовался отпечаток порчи. Здесь наверняка был замешан Кошмар! Внезапные видения, да еще и этот сон с погибшей дочерью. Опасения верховной жрицы казались Броллу вполне оправданными. Близилось что-то страшное, и Малфуриону грозила смерть.
«Нет, наверняка исцеление Тельдрассила займет очень много времени, - подумал друид. - Но Фэндрал не хочет этого понять».
Между тем, Тиранда так и не ответила на вопрос, и Броллу пришлось его повторить.
Верховная жрица тут же отвела взгляд. Все ее намерения строились на знаниях о друидах, полученных от Малфуриона. Тем не менее, существовала пугающая вероятность, что Тиранда просчиталась, и план рухнет даже до того, как удастся привести его в действие.
- Я хочу, чтобы ты отправился в Тенистую Крону.
При упоминании этого места Бролл едва заметно напрягся, и неслучайно. Он сразу же догадался, чего хочет Тиранда.
- Тенистая Крона, - пробормотал Бролл. - Да, теперь я понимаю. Это разумный ход, ведь у нас на счету каждая секунда, и теперь…
Тиранда воспрянула духом.
- Как думаешь, сработает?
- Моя госпожа, возможно, это наш единственный шанс. Вот только придется трудно, разве что…
Тиранда терпеливо ждала продолжения, но, поняв, что Бролл крепко задумался, спросила:
- Разве что что?
- Лучше тебе не знать, - тихо сказал он, покачав головой, а потом как будто обрел внутреннюю уверенность и добавил: - Я отправлюсь туда.
- Но не стоит забывать о совете друидов и планах Фэндрала, - продолжила верховная жрица. - Тебе следует подождать, пока все успокоится. Впрочем, боюсь, нам нельзя терять ни секунды.
- Есть одно дело, с которым мне нужно разобраться, верховная жрица. Если верховный друид Фэндрал не застанет меня на месте преступления, я отправлюсь в путь сразу же, как только закончу, - произнес Бролл, нахмурившись. - Однако сперва мне все-таки нужно вернуться в Анклав Кенария вместе с остальными.
И снова Тиранда тщетно ждала более подробного объяснения. Наконец она кивнула, рассудив, что Бролл утаил подробности ради ее же блага и ради их общей цели - спасения Малфуриона.
- Спасибо, - тихо сказала она и тут же напряглась вновь. - И еще кое-что. Не стоит отправляться в путь одному. Я пошлю тебе навстречу Шандрису. Полагаю, ты знаешь, где находится Аубердин?
- Да, я бывал там. Друиды редко заходят в эти края, и я предпочел бы другой маршрут. Но ты настаиваешь на том, что мы с Шандрисой должны встретиться в Аубердине?
- Да, и оттуда двигаться в сторону Ясеневого леса.
Броллу явно не понравилось такое решение, и скрывать своих эмоций он не стал.
- Я уважаю генерала армии Часовых и восхищаюсь ее талантами, но все же предпочел бы путешествовать один.
Однако Тиранда была непреклонна:
- Нет. Если придется, я могу приказать…
Бролл что-то раздраженно проворчал.
- Не придется. Если ты считаешь, что так будет лучше для Малфуриона, то я полностью доверяю этому решению, верховная жрица.
Тиранда тут же смягчилась и неожиданно вытянула руку, коснувшись плеча Бролла. Ее ладонь засияла лунным светом, на мгновение охватившим Бролла и проникшим внутрь его тела.
- Да пребудет с тобой благословение Матери-Луны и моя благодарность.
Ночной эльф низко поклонился.
- Это честь для меня, госпожа.
- Для тебя я просто Тиранда.
Друид снова поклонился и собрался уходить.
- Нет, Тиранда ты для Малфуриона, а для меня - верховная жрица, символ надежды всего нашего народа, - произнес он и тихо покинул шатер. Тиранда поджала губы, размышляя, правильно ли поступила.
Впрочем, одного взгляда на лунную глефу хватило, чтобы вернуть ей решимость.
Вернувшись, Бролл не стал ни о чем рассказывать Хамуулу, а тот, невозмутимый, как и всегда, не задавал лишних вопросов.
К сожалению, поспать ночному эльфу так и не удалось.
Когда друиды стали готовиться покинуть Лунную поляну, Бролл лишь почтительно поклонился Тиранде, как и его собратья. Со стороны можно было подумать, что их не связывали личные отношения.
Сестры Элуны решили вернуться в Дарнас привычным способом, оседлав могучих гиппогрифов. Фэндрал Олений Шлем обменялся парой слов с верховной жрицей и повел друидов на уединенную поляну.
- Сложившаяся ситуация вынуждает к активным действиям, и я решил, что мы должны снова попытаться исцелить Мировое Древо, - объявил Фэндрал, пока все остальные готовились к возвращению домой. - Начнем сегодня же ночью.
- Сегодня ночью? - удивился один из друидов. - После длительного перелета?
- Разумеется, не сразу. Сперва мы уделим некоторое время медитации, а затем я придумаю, как нам лучше распределить усилия, ведь идол Ремула теперь использовать нельзя, - пояснил Фэндрал и жестом отмахнулся от возможных возражений. - Решено! А теперь предлагаю поторопиться, Малфурион ждет нашей помощи!
Фэндрал воздел руки, и все друиды стали преображаться. Их тела согнулись, а фиолетовая кожа скрылась под слоем перьев. Носы вытянулись вперед и превратились в клювы.
Наконец они приняли облик буревестников и взмыли в воздух, растворившись в ночном небе.
Фэндрал, преобразившийся в самую крупную птицу с серебристыми полосами на каждом крыле, задавал всей стае быстрый темп. Ему явно не терпелось поскорее вернуться к Тельдрассилу. Редкое зрелище! Таинственным искусством полета могли овладеть лишь самые умелые и могущественные защитники природы. И в самом деле, за исключением Бролла, все здесь были верховными друидами. Очередной дар великой силы, которая скрывалась внутри и которую он не мог подчинить себе настолько, чтобы занять законное место среди собратьев. Бролл оказался здесь исключительно благодаря Фэндралу, и это лишь усугубляло чувство вины за предстоящий поступок.
Ночной эльф летел в самом хвосте. Его друг Хамуул держался впереди на некотором отдалении. Из-за него Бролл тоже волновался, но таурен, к счастью, следил лишь за тем, чтобы не отстать от остальных. Хамуул, несомненно, обладал большой силой, и все же считался довольно зрелым представителем своего народа, а потому прикладывал немало усилий, держась вровень с ночными эльфами.
Через несколько часов впереди показались очертания Мирового Древа. Фэндрал спикировал, стая буревестников последовала за ним, а Бролл незаметно отстал и поднялся повыше. Стараясь изо всех сил, ночной эльф в обличье птицы взмахнул могучими крыльями и стал набирать высоту. Огромный ствол Тельдрассила сперва казался непреодолимой преградой, но друид не останавливался и наконец затерялся в густой кроне, ловко маневрируя между огромных ветвей.
Вдруг листва зашевелилась. Бролл лишь на мгновение увидел крупное, живое дерево с длинными клыками и лиственной кроной. То было одно из древ войны. Эти создания не только защищали Тельдрассил и народ ночных эльфов, но и обучали воинов Дарнаса тому, как использовать в бою беспощадную силу природы.
Древо войны, похоже, не заметило вторжения, что было Броллу только на руку. Он не боялся нападения и опасался лишь, что страж без злого умысла расскажет об этой встрече Фэндралу. Конечно, верховный друид и так обо всем узнает, но Бролл предпочитал, чтобы это произошло как можно позже, ведь к тому моменту он успеет сбежать.
Или умрет, если все пойдет не по плану.
После этого друид всеми силами старался избегать встреч с другими, более коварными стражами, таившимися в ветвях. Крону Тельдрассила защищали Часовые, воительницы Дарнаса. Их предводительница, неутомимая Шандриса Оперенная Луна, была всецело предана верховной жрице.
Мало кто мог сравниться в мастерстве с этой ночной эльфийкой, которую много тысячелетий назад Тиранда спасла во время очередной битвы с демонами Пылающего Легиона. Шандриса, как и многие тогда, осталась сиротой. Под бдительным взором верховной жрицы она стала одной из самых искусных воительниц среди всех ночных эльфов.
Совершенно неудивительно, что именно ее Тиранда выбрала в качестве помощницы Бролла. Верховная жрица не поручила бы никому другому столь важное и рискованное задание. Друид и сам был польщен, что ему удалось заслужить доверие Тиранды.
Впрочем, думать об этом сейчас не стоило. Почти добравшись до пункта назначения, Бролл очистил свой разум от посторонних мыслей. Буквально через мгновение он пролетел сквозь густую листву и оказался в районе столицы, известном как Анклав Кенария.
Как и в случае с самим Дарнасом, постороннему наблюдателю было трудно поверить, что это место построено прямо на верхушке древа. Анклав окружали высокие дубы и ясени с магическими рунами, вырезанными на коре. А внутри круглой рощи расположились ни на что не похожие строения из деревьев и камней причудливой формы. Здесь обычно и собирался совет друидов. Самое крупное из строений было новой резиденцией Фэндрала Оленьего Шлема.
Однако Бролл-буревестник не торопился лететь прямиком к жилищу верховного друида и вместо этого сел на одну из ветвей, чтобы осмотреться. В Анклаве Кенария царила безмятежная, умиротворяющая атмосфера, однако и здесь были стражи, в том числе те, которых назначил лично Фэндрал.
Бролл перелетал с одной ветки на другую, держась в тени, чтобы не привлекать внимания обитателей этого места и одновременно не отдаляться от жилища верховного друида. Приходилось двигаться быстро, но осторожно.
Казалось бы, здесь не было никакой опасности, однако Бролл внимательно осмотрел зелено-красное строение и заметил украшавшие его тонкие лозы. Он склонил голову набок и пригляделся к крохотным бутонам, которыми были усыпаны змеившиеся стебли. Только по ним можно было определить, какое именно растение охраняло вход в жилище, и понять, насколько же хитер Фэндрал. Выяснить, что за лозы оплетают святилище, - непростая задача даже для большинства друидов.
Бролл-буревестник изогнул шею, вырвал собственное перо, а потом, не обращая внимания на боль, поднялся повыше и сбросил свою ношу прямо на лозы.
Перо полетело вниз, бутон тут же раскрылся и из него брызнул сок. Перо отяжелело, с глухим звуком упало на землю, а сок затвердел.
Таких крохотных бутонов было здесь несколько сотен, а быть может, и тысяч. Если из каждого брызнет сок, Бролл, подобно птичьему перышку, окажется в ловушке и просидит здесь до самого возвращения Фэндрала.
Друид продолжил наблюдать за лозами и заметил, что несколько пчел свободно пролетело мимо бутонов.
Тогда Бролл-буревестник коротко и радостно заклекотал и бросился вниз, приземлившись как можно дальше от резиденции верховного друида.
Бролл принял свой обычный облик и, не теряя ни секунды, что-то тихо забормотал. В заклинании не было слов, только резкие жужжащие звуки.
Его зов не остался без ответа, и через мгновение вокруг стали появляться пчелы. Бролл не умолкал, наблюдая за крохотными насекомыми, которые с любопытством летали рядом.
Друид стал читать заклинание быстрее, и пчелиный рой тут же полетел к опутанному лозами святилищу.
Бролл снова превратился в буревестника и полетел следом за насекомыми, которых, несмотря на такую перемену, становилось все больше и больше. Все они явились на его зов. Пчелы собрались точно в том месте, на которое указал Бролл, - у толстых лоз, оплетавших окно.
В обычной ситуации даже на полной скорости буревестнику не удалось бы пролететь незамеченным, но пчелы облепили бутоны, жадно ища цветки, о которых сообщил Бролл, когда их звал. Конечно, ему не хотелось прибегать к подобным хитростям, но выбора не было.
Пчелы добросовестно выполнили свою задачу, и буревестник стремительно полетел к окну. Как только он добрался до места, бутоны запульсировали, но выпустить сок не смогли из-за облепивших их насекомых.
Крупный буревестник едва втиснулся в оконный проем, приземлился на пол и снова превратился в ночного эльфа. Бролл знал, где хранился нужный ему предмет, и осознавал, что Фэндрал едва ли ожидал от кого-нибудь дерзости, подобной той, на которую он решился.
Не обращая внимания на все остальное, друид уверенно направился к сундуку из сталь-травы. Это растение вполне оправдывало свое название, и мягкие стебли в руках умельцев становились крепче металла. Рядовой эльф вряд ли смог бы прорезать отверстие или взломать замок, но Бролл был не понаслышке знаком с методами Фэндрала, ведь их обоих обучал Малфурион. Кроме того, Медвежья Шкура обучился нескольким приемам, о которых не подозревал даже нынешний лидер друидов.
Бролл прикоснулся к сундуку, чтобы оценить прочность плетения. Он ощутил присутствие связывающих заклинаний, догадался, как именно Фэндрал придал сталь-траве форму, и наконец высвободил стебли, удерживавшие крышку.
Чуть помедлив, Бролл наконец вскрыл сундук.
Внутри лежал идол Ремула. Казалось, могущественный артефакт, которому умелые руки Хранителя придали форму дракона, обладал собственной волей и был рад, что друид пришел его забрать.
Бролл же вспомнил ту страшную битву, демонов Пылающего Легиона и властителя преисподней Азгалора, который вел их в бой. И вновь он пережил мгновение, когда идол выскользнул из рук, став мишенью для оскверненного клинка, а неконтролируемая сила поглотила ту единственную, что осталась рядом с ним. Его дочь. Такую смерть едва ли можно было назвать быстрой и легкой. По всему телу Анессы появились страшные ожоги, плоть сгорала прямо на глазах у горюющего отца…
Бролл стиснул зубы и попытался подавить боль, вызванную воспоминаниями о том страшном поражении. Нельзя, чтобы эмоции взяли верх! Он заполучил идол. Только это сейчас важно. Это, да еще спасение Малфуриона.
Велика была вероятность, что Фэндрал все же решит воспротивиться воле Ремула и забрать артефакт сразу по возвращении, однако верховный друид вопреки опасениям не посмел ослушаться хранителя Лунной поляны. Только поэтому Бролл и преуспел в своей миссии. Ночной эльф осторожно достал идол из сундука, уже не в первый раз поразившись его потустороннему могуществу. Трудно было поверить, что столь искусное творение стало источником великого зла. Разумеется, идол очистили от влияния Скверны, и теперь опасаться нечего.
Бролл вспомнил было предостережение Ремула, но ведь другого выбора нет. Отступать уже поздно! Ему нужен идол. Нужно только помнить об осторожности.
Наконец, отбросив сомнения, Бролл быстро закрыл и запечатал сундук.
«Теперь ко всем моим достижениям добавилось еще и воровство, - с горечью подумал он. - Вариан и Валира повеселились бы».
Бролл спрятал артефакт в плаще. Теперь при перевоплощении в птицу он попадет в то же сотворенное магией место, что и одежда и прочие личные вещи.
Однако, превратившись в буревестника, он услышал какой-то грохот. Брол склонил птичью голову набок и увидел идол, лежащий на полу.
С раздраженным хриплым карканьем друид взлетел и схватил артефакт цепкими когтями. Теперь нужно торопиться! В обычной ситуации буревестник едва ли привлек бы к себе внимание, но вот статуэтка в птичьих лапах наверняка вызовет вопросы, а этого Броллу совсем не хотелось.
Наконец он развернулся к окну, взмахнул крыльями и вдруг заметил еще одну статуэтку, стоявшую на ветке дерева, судя по форме, служившей одновременно столом и полкой. Фигура была украшена рунами, но внимание Бролла привлекло нечто другое. Статуэтка представляла собой молодого ночного эльфа, очень похожего на Фэндрала. Однако с верховным друидом его было спутать сложно.
Вальстанн… Буревестник почтительно склонил голову. Как и сам Бролл, Фэндрал потерял своего единственного ребенка, сына. Вины верховного друида в гибели Вальстанна не было, и все же, несмотря на столь разные ситуации, общая трагедия объединяла двух безутешных отцов.
Теперь же Бролл собственными руками разорвал эту связь.
От невеселых размышлений друида оторвали пчелы, которые явно начали терять интерес к бутонам. Бролл взмахнул крыльями и полетел к окну. В этот момент первый рой пчел с жужжанием взвился в воздух. Друид заторопился, сложил крылья и вылетел в окно.
Пчелы разлетались в разные стороны. Их было слишком много. Значит, теперь часть бутонов освободилась!
В этот момент что-то задело кончик левого крыла. Бролл метнулся в сторону. Только это его и спасло: бутон выстрелил липким соком ровно в то место, где мгновение назад была птичья голова.
Хоть очередной снаряд все-таки задел правую лапу, буревестник успел отлететь на безопасное расстояние, но даже тогда не сбавил скорости. Бролл совершил нечто немыслимое! Оставалось надеяться, что этот безумный план поможет спасти положение.
Теперь всем было очевидно, Малфурион затерялся в глубинах Изумрудного Сна. Связаться с великим Аспектом Изерой и другими зелеными драконами, охранявшими это волшебное измерение, не удавалось. А значит, идея Тиранды направиться в Ясеневый лес имела определенный смысл. Однако для того, чтобы преуспеть, им понадобится некто более могущественный, чем одинокий друид с сомнительными способностями, или жрица богини Луны.
Бролл намеревался связаться с новым союзником, использовав идол Ремула. Если выживет в процессе попытки, конечно.
Тура прорубала себе путь через густые заросли. Практичная, как и всегда, она не видела ничего плохого в том, чтобы использовать волшебный топор для выполнения столь рутинной работы. В конце концов, на что нужно оружие, с помощью которого нельзя добраться до врага?
Тура чувствовала, что неумолимо приближается к своей цели. Она понятия не имела, сколько еще продлится путешествие, - закончится ли оно завтра или займет еще много дней, - но точно знала, что совсем скоро узнает, где искать ночного эльфа-предателя.
Наконец лес уступил место открытому пространству. Вдаль тянулась цепь высоких холмов. Внутри них Тура заметила пещеры разного размера и сразу же перехватила топор поудобнее на случай, если придется защищаться. В пещерах вполне могла таиться опасность. Например, голодные звери или дикие тролли.
Приблизившись к холмам, Тура сразу обратила внимание на странную тишину, царившую в этом месте. Куда же пропали все птицы? Через некоторое время ей удалось различить жужжание нескольких насекомых, но кого-то покрупнее на горизонте видно не было. Из этого следовало сразу два вывода: во-первых, поохотиться вряд ли удастся, а во-вторых, возможно, сама Тура станет для кого-то добычей.
Буквально через несколько минут орчиха поняла, что ей следует отдохнуть. Выбора нет, придется рискнуть и лечь спать. Тура оглядела темные провалы пещер и выбрала ту, которая казалась слишком маленькой для логова крупного хищника, но в то же время достаточно большой, чтобы разместиться внутри.
От входа до тупика, кончавшегося изогнутой каменной стеной, было не больше четырех метров. Убедившись, что в пещере нет никаких скрытых туннелей, которые могли бы представлять опасность, воительница устроилась в углу, так, чтобы видеть и само пространство пещеры, и вход в нее.
Из еды у Туры почти ничего не осталось: разве что три куска сушеной козлятины, несколько медленно гниющих корнеплодов да мех с водой, заполненный только наполовину. Тура тщательно разделила свои припасы, съела кусок мяса и один корнеплод, а затем сделала два небольших глотка солоноватой воды. Пищи в последнее время отчаянно не хватало, и желудок запротестовал было, но орчиха не обратила на это внимания. В этих местах почти не водилось дичи, да и чистую воду достать было невероятно трудно. Туре удавалось найти лишь минимум пропитания, чтобы продолжать двигаться к своей кровавой цели. Орчиха отбросила все повседневные нужды, решив позаботиться о себе потом, если выживет, конечно.
Вдруг послышалось какое-то шипение.
Тура лишь через секунду поняла, что звук на самом деле доносился снаружи. Орчиха поборола усталость, встала и направилась к выходу, покрепче перехватив топор. Она ожидала увидеть змею или ящерицу, но, как оказалось, шипела тварь покрупнее.
Теперь ясно, почему здесь не было ни животных, ни птиц!
Тура подождала, но звук так и не повторился. Тогда она решилась выйти из укрытия, приготовившись сразить любого врага, каким бы он ни был.
Поднявшийся ветер был таким сильным, что едва не отбросил Туру обратно в пещеру. Мир погрузился во тьму и, казалось, будто что-то огромное затмило звезды и луны.
И действительно, орчиха разглядела огромную тень, бросившуюся ей навстречу. Кто-то пронесся мимо и исчез вдали.
Тура отошла от пещеры, пытаясь разглядеть, кто это был. Огромная фигура все еще виднелась на горизонте.
Подождав, пока она вновь взмоет в небо, Тура вернулась в пещеру и легла, не выпуская из рук топор. В ее глазах как будто зажегся огонь.
Это был знак! В последний раз Туре вновь приснился все тот же сон, но только теперь ей удалось разглядеть кое-что еще, в самом конце. Там была едва различимая смутная тень, и орчиха осознала увиденное лишь много позже.
Ту же тень она увидела и сегодня. Это был дракон!
6
О драконах и хитростях
Заметив огромную тень, Малфурион сразу догадался, что ему предстоит очередная пытка.
Темно-изумрудные призрачные щупальца подбирались все ближе. То, что сперва напоминало искореженные костлявые пальцы, вскоре превратилось в силуэт огромного, чудовищного древа, которое затмило собой изуродованного верховного друида. Но даже теперь, не имея возможности оглядеться по сторонам, Малфурион понимал, что никакого древа не существует. Есть лишь эта пугающая тень, явившаяся из ниоткуда.
- Скажи, ты видишь их сны? - глумливо произнес Владыка Кошмара. - Чувствуешь их страхи? Никому не спастись, даже тем, кто тебе дорог!
Малфурион ничего не ответил, хоть и прекрасно понимал, что тюремщику ничего не стоит почувствовать его истинные эмоции. Помня об этом, он изо всех сил старался закрыться, погрузиться в глубь самого себя. Нужно попытаться успокоиться! Только так получится избавить от мучений всех остальных.
И лучше бы Владыка Кошмара ничего не узнал о том, чем на самом деле был занят Малфурион. Вероломный тюремщик считал, что заклинания, сковывавшие пленника, мешали тому связаться с возлюбленной Тирандой или с кем-нибудь еще. В общем и целом, так и было. Однако Малфурион учился друидизму десять тысяч лет не для того, чтобы сдаться без боя. Разумеется, он не осмеливался обратиться к Тиранде или своим приближенным, однако существовали другие способы связаться с внешним миром, сложные и требовавшие немалой концентрации. Если Владыка Кошмара что-то заподозрит, уже никто не сможет помочь ни Малфуриону, ни всем остальным.
Тень разрасталась, искажалась и подбиралась ближе, как будто хотела как можно лучше разглядеть свою добычу. С телом Малфуриона, превращенным в дерево, вновь случилась мучительная, жуткая перемена: на ветвях, усыпанных листьями, распустились черные цветки. Каждый бутон был подобен игле, острый конец которой вонзался в глаза беспомощного пленника. В считаные секунды сотни цветков покрыли верхнюю часть ствола, и на каждом из них стали набухать изумрудные яйца.
Малфуриону хотелось кричать, но сделать этого он, разумеется, не мог.
Из одного яйца вылупилась какая-то тварь с крыльями и щупальцами. С каждым движением она источала воплощенный Кошмар.
Вскоре треснуло и второе яйцо, за ним следующее, и еще, и еще… Твари ползали по телу Малфуриона, царапаясь и кусаясь.
Через некоторое время мучения закончились - чудовищная стая взлетела и парила над крохотным клочком земли в поле зрения верховного друида. Твари как будто ждали приказаний.
Тень же приблизилась и теперь, казалось, ласково поглаживала каждую из них.
- Узри же порождения твоего страха и моей воли! Как они прекрасны, правда?
Словно уловив некий беззвучный сигнал, стая разлетелась в разных направлениях. Вскоре твари растворились в густом и влажном зеленом тумане, который окутывал все вокруг, кроме крохотного участка земли, открытого взгляду Малфуриона.
- Спящих становится все больше, друг мой, эти малыши, как и их предшественники, подчиняют разум за разумом. Кошмары делают меня сильнее. За это стоит поблагодарить тебя и всех остальных тоже.
Малфурион отчаянно сопротивлялся, не желая признавать очевидное. Неужели он собственными руками помогал Кошмару просочиться сквозь пелену Изумрудного Сна? Одна эта мысль вызывала беспокойство, которое не укрылось от взора его тюремщика.
- Да, дорогой друг, ты предал свой народ, свою возлюбленную и весь мир. Ты ведь и сам это знаешь.
Тело верховного друида вновь исказилось. Даже беззвучный крик не помог побороть ужасную боль. Малфурион, несмотря на тысячелетия тренировок и свое немалое могущество, не мог остановить эту страшную пытку.
- Поддайся безумию, Малфурион Ярость Бури, не сопротивляйся. Но помни, даже в этом ты не найдешь утешения. Уж я-то знаю! Я буду ждать. Тебе негде от меня укрыться!
Тень чудовищного древа скрылась из виду, но Малфурион по-прежнему ощущал ее присутствие. Даже теперь, когда руки верховного друида превратились в искореженные ветви, он понимал, что мучения только начинаются. Малфурион был крепко связан и с Изумрудным Сном, и с Азеротом, а потому стал главным инструментом в руках Владыки Кошмара.
Но, как ни горько было это осознавать, далеко не единственным. Зло, таившееся в Изумрудном Кошмаре, поработило еще более могущественных существ, и в то время, пока верховный друид шел навстречу своей ужасной судьбе, они творили страшные деяния. Став верными слугами тьмы, эти создания распространяли Скверну с одной лишь целью - поглотить мир смертных.
Владыке Кошмара удалось подчинить своей воле драконов. Зеленых драконов…
«Какая-то чудовищная сила жаждет захватить весь мир», - подумал загадочный незнакомец в капюшоне, наблюдая за парящими в воздухе сферами.
В каждой из них, повинуясь воле хозяина, отражались самые разные места Азерота.
Безмолвный наблюдатель внимательно следил за ними, устроившись на сиденье, выточенном из сталагмита. Изможденное лицо, скрытое в тени капюшона, на первый взгляд, принадлежало эльфу, а фиолетовые одежды указывали на явную связь с Кирин-Тором. Впрочем, в данный момент он действовал сам по себе. Маги Кирин-Тора (в том числе и их лидер, который некогда учился у этого загадочного незнакомца и знал о нем всю правду) даже не подозревали о том, чем именно он занимался. Прежде объектами его внимания нередко становились младшие расы, теперь же пришло время сосредоточиться на драконьих стаях, которые после многовекового затишья вновь проявляли активность. Эта проблема могла бы многих заинтересовать, но едва ли хоть кого-то беспокоила так же сильно, как эльфа в капюшоне, известного смертным под именем Крас.
В конце концов, он тоже принадлежал к роду драконов.
Крас принимал облик худощавого эльфа с ястребиными чертами. Его правую щеку пересекали три длинных шрама с неровными краями, а в серебристых волосах виднелись черные и алые пряди. Впрочем, по цвету волос истинный возраст Краса определить было невозможно, но его глаза, темные и сияющие, просто не могли принадлежать смертному существу. Только они и три шрама на щеке выдавали истинную сущность могучего дракона Кориалстраза.
Он был супругом Аспекта Жизни, прекрасной королевы красных драконов Алекстразы, и помогал ей защищать Азерот.
Именно этим Кориалстраз занимался и сейчас, ведь опасность на сей раз угрожала и Азероту, и драконьему роду. Зло стремилось захватить не только мир смертных, но и Изумрудный Сон. Крас безуспешно пытался связаться с Изерой, однако никак не мог найти ни ее саму, ни остальных зеленых драконов, за исключением одного, но с ним дел иметь совершенно не хотелось.
Крас прекрасно понимал, кто стоит за всем этим кошмаром. В отличие от всех остальных он давно догадался, что именно происходит, и в душе уже знал, чья зловещая тень нависла над миром.
- Я знаю тебя, Разрушитель! - прошептал Крас, наблюдая за одной из сфер. - Имя тебе Смертокрыл.
Все факты указывали на черного дракона, обезумевшего Аспекта, который некогда носил имя Нелтариона, Хранителя Земли. Крас поднялся. Нужно немедленно что-то предпринять!
До боли знакомый смех эхом разнесся по убежищу, скрытому в горах неподалеку от того места, где некогда стоял город магов Даларан. Теперь здесь зиял огромный кратер, и даже Крас был вынужден признать, что заклинание, которое привело к его появлению, было наделено поразительной, даже катастрофической мощью и не могло сравниться по силе с теми, которые когда-либо использовали маги. В отсутствие Даларана у путников не было причин посещать это пустынное место, разве что кому-то из них захотелось бы отыскать драконьего мага, укрывшегося в горах.
Крас вскочил на ноги, взмахнул рукой, чтобы развеять изображения в сферах, и вдруг увидел, что во всех них застыло одно и то же - глаз, пылающий глаз Разрушителя!
- Смертокрыл…
Стоило только Красу произнести имя черного дракона, как сферы взорвались. Острые осколки разлетелись по всему залу, попав в каменные стены, известняковые залежи и, конечно, в самого Краса. Защитное заклинание не сработало, и мага отбросило взрывной волной к каменному сиденью.
Хоть в нынешнем своем обличье Крас и напоминал смертного, убить его было гораздо сложнее, чем эльфа или человека. От удара камень треснул, и маг растянулся на груде обломков. Однако боль от падения заботила его гораздо меньше, чем муки, причиненные множеством впившихся в тело осколков.
Крас все же нашел в себе силы встать и нанести ответный удар. Он не обладал великим даром Аспекта, но считался одним из самых сильных и искусных представителей драконьего рода. Кроме того, Смертокрыл дерзнул напасть на могущественного супруга Алекстразы в его же убежище, где тот мог с легкостью воспользоваться силой стихий!
Однако не успел Крас собрать энергию для заклинания, как все его тело пронзила невообразимая боль, и осколки сфер вспыхнули ярким светом.
Те из них, что разлетелись по залу, вдруг взмыли в воздух, и Крас, заметив это, пригнулся. Его тело стало стремительно увеличиваться в размерах, а руки и ноги теперь больше напоминали конечности рептилии. Из спины выросли кожистые крылья, в одно мгновение превратившиеся из крохотных в огромные.
И снова по залу эхом разнесся хохот Смертокрыла, а осколки засияли еще ярче. Вдруг превращение Краса в красного дракона Кориалстраза замедлилось.
Оставшиеся осколки сфер подлетели ближе, но вместо того, чтобы вонзиться в тело, как раньше, прилипли к алой чешуе. Крас попытался сжечь их или хотя бы стряхнуть, но ничего не выходило, и они лишь сильнее впивались в кожу.
Дракон утратил способность двигаться и вдруг с ужасом обнаружил, что осколки начали его сдавливать. Крас становился все меньше и меньше так, словно во всем его теле не осталось ни костей, ни мышц.
А потом, когда кошмарное преображение закончилось, он понял, что оказался внутри даже не сферы, а золотого диска.
Крас широко распахнул глаза от удивления.
- Нет…
Прямо перед ним возникла чудовищная, изуродованная шрамами и ожогами морда Смертокрыла.
- Кориалстраз…
Вместо ответа Крас собрал последние силы и попытался разрушить свою тюрьму. Однако диск даже не дрогнул и лишь засиял еще ярче.
- О да, - насмешливо ответил Смертокрыл. - Наполни мое творение силой. Это вполне справедливо, ведь прошлый артефакт ты разрушил!
- Но это невозможно, - покачал головой Крас.
- Еще как возможно, - ответило черное чудовище, ухмыльнувшись и сверкнув острыми зубами. - Ты будешь питать Душу Демона до конца времен и станешь ее новым сердцем!
Кошмарный диск ярко вспыхнул, и Крас закричал от боли.
Вдруг он на мгновение увидел самого себя в облике дракона, спящим в горном убежище. Хоть это видение почти сразу исчезло под натиском невыносимой боли, Крас понял нечто важное. Вот почему нападение врага застало его врасплох! Кроме того, едва ли Смертокрыл смог бы воссоздать столь кошмарный артефакт подобным образом.
Теперь Крас знал правду.
Все это время он спал.
Спал в облике дракона и видел такой кошмар, с которым прежде никогда не сталкивался.
Осознав это, Крас вновь попытался вырваться. Никакой ловушки не существует. И Смертокрыла на самом деле здесь нет. Это всего лишь иллюзия.
Однако ничего не изменилось.
Отражение Смертокрыла никуда не исчезло, его смех все так же резал слух:
- Я подчиню себе Алекстразу и займу твое место! Мои дети будут безраздельно править небесами, а Азерот сгорит в пламени вместе с твоими любимыми смертными тварями!
«Это всего лишь сон, - убеждал себя Крас. - Всего лишь кошмар!»
Он прекрасно это понимал и даже начинал догадываться, почему попал в такую подлую ловушку, но проснуться все равно не мог…
Гиппогрифы, впервые оказавшиеся в этой местности, беспокойно дожидались своих наездниц на берегу. Обычно к помощи крылатых созданий прибегали, чтобы добраться до Аубердина, однако на этот раз путникам в силу обстоятельств пришлось приземлиться близ Лунной поляны.
Один из гиппогрифов, блеклоперый самец сине-бирюзовой расцветки с лошадиными ногами, взвился на дыбы. Эта порода, названная в честь высокогорья Блеклых Перьев, превосходно подходила для полетов. Жрица, стоявшая рядом, сказала что-то успокаивающее. Гиппогриф зарылся острыми когтями передних, птичьих лап в землю и склонил увенчанную рогами голову хищной птицы, позволяя себя погладить.
На Лунной поляне остались только Сестры Элуны. Друиды улетели некоторое время назад, приняв облик птиц. Тиранда не стала их задерживать, прекрасно понимая, что Фэндралу не терпелось вернуться домой. Но это даже к лучшему.
Верховная жрица огляделась вокруг, а затем обратилась к своим верным стражницам:
- Я хочу пройтись. Подождите здесь.
Стражницы подчинились, не задавая лишних вопросов. Тиранда развернулась к ним спиной и направилась обратно к деревьям. Она вошла в лес, наслаждаясь красотой лунной ночи и покоем этого места.
На Лунной поляне царила атмосфера безмятежности, но Тиранда все равно хотела поскорее вернуться в тишину храма Элуны. Обязанности правительницы никогда ее не прельщали, и особенно трудно было принимать решения, которые могли привести к смертям невинных. Верховная жрица ценила каждую жизнь. Слишком уж хорошо она помнила предыдущую правительницу, которая была настолько одержима тщеславием, что собственноручно отправила свой народ на бойню. В представлении Азшары все эльфы существовали лишь для того, чтобы жить и умирать по ее прихоти.
- Но я не Азшара! И никогда ей не стану, - уже не в первый раз тихо произнесла Тиранда.
- Верно, моя госпожа, не станешь. Ты достойная правительница!
Тиранда, нахмурившись, развернулась.
- Достойная, говоришь? Наверняка ее самые верные последователи говорили то же самое, Шандриса.
Собеседница Тиранды была облачена в полный доспех - тщательно подогнанный нагрудник, наплечники, кожаные набедренники с металлическими вставками по всей длине и сапоги. Зеленоватая броня была дополнена фиолетовой окантовкой, прекрасно сочетавшейся с тоном кожи, характерным для большинства ночных эльфов.
- По крайней мере, ты заслужила столь высокую оценку, - ответила Шандриса Оперенная Луна и сняла перчатки.
Она явилась на встречу с верховной жрицей без оружия, как это было принято в Дарнасе. К слову, именно Шандриса, генерал армии Часовых, и настояла на введении подобного обычая. Эта эльфийка выделялась среди представителей своего народа заостренными чертами лица и чуть прищуренными глазами, в которых никогда не угасала решимость. Шандриса Оперенная Луна видела смысл своей жизни в служении верховной жрице, и Тиранда чувствовала себя за это ответственной.
Десять тысяч лет назад во время кровопролитной войны с Пылающим Легионом жрица спасла Шандрису, потерявшую родителей, с поля боя. Спасенная сирота заменила Тиранде дочь, которой у нее никогда не было и вряд ли будет.
Шандриса вытянула шею, защищенную кожаным воротом с металлическими вставками, и насмешливо взглянула на жрицу. Устрашающий образ воительницы дополняли изогнутые линии татуировок на лице - отличительный знак тех, кто прошел обряд инициации. Тиранда вовсе не собиралась превращать испуганную сиротку в искусную убийцу, но судьба распорядилась иначе.
- Не будем это обсуждать, Шандриса, - строго произнесла верховная жрица, намекая на только что высказанную похвалу.
- Хорошо, я ведь все равно права, - ответила Шандриса. Хоть она относилась к своей спасительнице с огромным уважением, все же зачастую выражалась прямолинейно и даже резко. Тиранда больше никому не позволяла с собой так разговаривать. - Как ты и приказывала, прежде чем покинуть остров, я прибыла сюда отдельно от остальных, не привлекая внимания, - продолжила Шандриса, сменив тему. - Возможно, теперь ты все-таки расскажешь, к чему такая секретность? Судя по тому, что мы совсем рядом с Лунной поляной, дело касается друидов, верно?
Шандриса прошлась меж деревьев. Своими плавными движениями она напоминала саблезуба - этих могучих, крупных кошек с острыми, словно бритва, клыками Часовые использовали и как транспорт, и как мощное оружие в бою.
- Да, это действительно касается друидов и Малфуриона, - ответила Тиранда. Ее собеседница кивнула с непроницаемым выражением лица. - Шандриса, мы должны понять, как вернуть его дух в тело. На то есть множество причин. Что бы ни происходило в Изумрудном Сне, это касается не только друидов, но и Тельдрассила, а, возможно, даже некоторой части всего Азерота!
- До меня доходили некоторые слухи с земель людей и дворфов, - сказала Шандриса, прищурившись. - Сперва сообщения были очень неясными, отрывочными и не заслуживали доверия. В них говорилось что-то о тех, кто заснул и не может проснуться. Если задуматься, это очень напоминает случившееся с Малфурионом.
Тиранда взглянула на луну, как будто ища поддержки, а потом сказала, положив руку Шандрисе на плечо:
- Элуна открыла мне, что Малфурион умирает. Думаю, ты и сама об этом знаешь.
- Знаю. Мне жаль, очень жаль, - ответила Шандриса, заглянув ей в глаза.
Тиранда грустно улыбнулась.
- Спасибо. Богиня ясно дала понять, что дело касается не только меня одной. Я должна сделать все, что в моих силах, чтобы спасти Азерот! Именно поэтому мне пришлось обратиться к тебе.
Услышав это, Шандриса Оперенная Луна немедленно встала на одно колено.
- Приказывай, моя госпожа! Я сделаю все, что ты скажешь, и отправлюсь, куда угодно. Моя жизнь, как и всегда, принадлежит тебе!
Тиранда вновь ощутила укол вины.
- Выполнить мою просьбу будет нелегко. Да, ты не ослышалась, это именно просьба, а не приказ.
- Я слушаю.
- Ты ведь знакома с Броллом Медвежьей Шкурой?
- Да, госпожа. Он больше похож на воина, чем на друида, - ответила Шандриса.
- Бролл сейчас направляется в Ясеневый лес, надеясь спасти Малфуриона. Догадываешься, какой именно путь он избрал?
Шандриса всегда стремилась к безупречному выполнению своих обязанностей. Она создала целую цепь осведомителей, действовавших далеко за пределами Дарнаса и других земель ночных эльфов. Все, что происходило в Ясеневом лесу, было ей известно. На лице Шандрисы появилось суровое выражение. Впрочем, похоже, она одобрила план верховной жрицы.
- Смелое решение и очень опасное. Пожалуй, это наша единственная надежда.
- Я не допущу, чтобы он отправился туда в одиночестве.
- Я подозревала, что ты скажешь нечто подобное, и заранее подготовилась к долгому путешествию. - глаза Шандрисы сверкнули. Она встала на ноги и прижала кулак к груди. - Готова отправиться немедленно! Я прекрасно понимаю, насколько это опасно и важно. Такое задание нельзя поручить никому…
- Верно, - прервала ее Тиранда, горделиво выпрямившись и дав понять, что теперь будет говорить как истинная правительница своего народа. - Именно поэтому к Броллу отправлюсь я.
Эти слова прозвучали словно гром среди ясного неба. Шандриса отступила и, хватая ртом воздух, пораженно взглянула на верховную жрицу.
- Ты? Но ведь Дарнас так в тебе нуждается! Это я должна…
- Богиня ясно указала, что я, ее верховная жрица, лучше всего подхожу для этой цели. То, что нам предстоит сделать, потребует большого мастерства, и я не имею права рисковать жизнями Сестер Элуны. Кроме того, никто не знает Малфуриона лучше меня. Наша связь очень сильна. Если кто-то и сможет отыскать его дух, то только я сама, - продолжила Тиранда. В ее взгляде читалась непоколебимая решимость. - И, хоть я лично заинтересована в спасении Малфуриона, не стоит забывать, что он, возможно, единственная надежда для всего Азерота! Мой долг как верховной жрицы Элуны отправиться в путь вместе с Броллом.
Выслушав свою госпожу, Шандриса кивнула. Однако у нее остались вопросы:
- А что обо всем этом думает Фэндрал?
- Фэндрал мне не указ!
- Не думаю, что он это понимает, - заметила Шандриса с едва заметным весельем во взгляде. Она была одной из немногих, кто знал, что Фэндрал далеко не всегда соглашался с решениями Тиранды, особенно когда они касались друидов и его сферы влияния. Наконец, вновь приняв серьезный вид, Шандриса продолжила: - А как же Дарнас?
- Шандриса, Дарнас останется на твоем попечении, как бывало множество раз, когда мне приходилось отлучиться по делам государственной важности.
- Но ведь на этот раз все по-другому… - впрочем, несмотря на сомнения, Шандриса вновь встала на одно колено. - Я буду защищать город и наш народ до твоего возвращения.
Она сделала акцент на последнем слове так, словно пыталась вселить в Тиранду уверенность, что та обязательно вернется. Тиранда коснулась щеки Шандрисы.
- Дочь моя…
Услышав это, суровая воительница резко подалась вперед, обняла Тиранду и спрятала лицо в ложбинке ее шеи.
- Мама… - прошептала она, напомнив ту испуганную сиротку, которой была столько тысячелетий назад.
После этого Шандриса быстро справилась с нахлынувшими чувствами и отстранилась. Если не считать одинокой слезы, скатившейся по щеке, она вновь выглядела, как и подобало хладнокровному генералу армии Часовых. Шандриса отдала честь и сказала:
- В таком случае у меня есть для тебя отличное ездовое животное. Гиппогриф, как я и говорила, готов к длительному перелету. Лучшего зверя тебе просто не найти! Идем, я оставила его неподалеку.
Шандриса развернулась и решительным шагом направилась в чащу леса. По дороге обе эльфийки хранили молчание, думая о своем.
Наконец спустя пять минут Тиранда услышала поступь какого-то крупного животного. Шандриса не выказала волнения, и верховная жрица спокойно направилась следом.
Вскоре они увидели крупного самца-гиппогрифа, привязанного к огромному дубу. Его оперение было ярче, чем у тех, на которых прилетели сюда Сестры Элуны: узор на темных перьях поражал своей красотой, а черные как смоль крылья украшали багряные полосы и светло-бирюзовые отметины вдоль верхнего края. Такие же багряные перья виднелись и на иссиня-черной голове. Кроме того, животное было облачено в шлем и элементы доспехов. Все гиппогрифы отличались невероятной мощью, но этот был выращен специально для войны.
- Мы с ним побывали во множестве битв. Можешь доверять ему так же, как и мне, - тихо сказала Шандриса. - Я назвала его Джай’алатор.
- Доблестный клинок Элуны, - перевела Тиранда. - Какое гордое имя!
Гиппогриф склонил крупную голову. Меньше всего эти крылатые создания напоминали неразумных зверей. Они обладали живым умом и расценивались не как ездовые животные, а как союзники. Гиппогрифы сознательно позволяли на себе летать.
- Для меня честь путешествовать вместе с тобой, - обратилась Тиранда к могучему зверю.
Шандриса тем временем отвязала гиппогрифа и передала своей госпоже поводья.
- Он откликается на имя Джай. Если полетишь над кронами деревьев, тебя никто не заметит. Я через несколько минут присоединюсь к остальным и задержу их на какое-то время.
Верховная жрица кивнула и взяла поводья.
- Спасибо тебе, - сказала она и добавила: - Шандриса, будь начеку.
- О чем ты? - тут же прищурилась генерал армии Часовых.
Как же описать то зло, с которым Тиранде пришлось столкнуться?
- О врагах, справиться с которыми может лишь свет Элуны.
Шандриса нахмурилась, но ничего не сказала. Она вновь отдала честь, затем развернулась и чеканным шагом направилась туда, где ждали жрицы.
Тиранда смахнула слезы с глаз, а затем полностью сосредоточилась на предстоящем путешествии.
Сложнее всего будет убедить Бролла Медвежью Шкуру отвести ее в Ясеневый лес к великому древу и порталу в Изумрудный Сон.
7
Аубердин
Бролл приземлился неподалеку от Аубердина, едва подавляя желание поскорее отсюда убраться. Земли, названные Темными берегами из-за укрывавшего их странного тумана, подчинялись Дарнасу, однако ночные эльфы селились здесь нечасто. На Темных берегах пытались осесть многие, не только собратья Бролла, но все попытки оказались тщетными. Теперь здесь встречались лишь руины среди густого леса, где путешественников, добровольно или вынужденно забредших в эти земли, подстерегало множество опасностей.
Аубердин считался единственным опорным пунктом на Темных берегах. Если его, конечно, вообще можно было так назвать. Этот город казался мрачным и ночным эльфам, и людям, и даже дворфам. Небо всегда было затянуто грозовыми облаками, а ветер пробирал до самых костей. Само существование Аубердина было продиктовано скорее необходимостью, ведь ночным эльфам требовалась точка на материке, служащая базой для взаимодействия с внешним миром.
Эльфы из Дарнаса обычно смотрели на живущих в городке с презрением, и даже сам Бролл порой следовал этой неприятной тенденции. Аубердин в большинстве своем населяли изгои и отщепенцы. Конечно, был здесь и гарнизон Часовых, и даже несколько друидов, но все они держались от горожан особняком.
Бролл вновь превратился в ночного эльфа и, выругавшись, потряс ногой. В облике буревестника его руки превращались в крылья, а ноги - в когтистые лапы. К несчастью, когда Бролл покидал обитель Фэндрала, на него попал сок бутонов, и идол Ремула намертво приклеился к ноге.
Друид достал из сумки на поясе пригоршню трав и посыпал ими пострадавшее место. Застывший растительный сок наконец размягчился, а потом и вовсе растаял, словно снег на солнце. Идол Ремула упал на землю.
Бролл поднял его и посмотрел в даль. Дорога скрывалась во мраке. Ночного эльфа это не слишком беспокоило, хоть он на мгновение и задумался, почему на горизонте, пусть и окутанном туманом, не видно ни единого огонька. Бролл вспомнил, что и по пути сюда окрестности показались ему слишком уж темными. Аубердин должен хоть как-то освещаться, иначе представители других народов, нередко его посещавшие, попросту не найдут путь!
Наконец, что-то недовольно проворчав, Бролл пошел дальше. Он мог бы приземлиться поближе к городу, но не хотел привлекать к себе лишнего внимания.
Друид спрятал идол в потайном кармане плаща и ускорил шаг. Оставалось надеяться, что Фэндрал не сразу заметит пропажу артефакта. У верховного друида не было причин спешно проверять, на месте ли он, однако Бролл не привык полагаться на удачу.
Взобравшись на вершину холма, он занервничал еще сильнее. Огни в Аубердине и в самом деле не горели. Теперь Бролл видел это ясно и больше не мог списывать все на слишком густой туман.
С нарастающим ужасом друид решил отказаться от первоначального плана и все-таки подлететь поближе к городу. Он достал идол из-под плаща, положил на землю прямо перед собой, вскинул руки и вдруг понял, что больше не один.
Звук хлопающих крыльев наталкивал на мысль, что Фэндрал все-таки бросился в погоню за заблудшим собратом. Однако, вглядевшись в темное небо, Бролл понял, что на самом деле это вовсе не буревестник, скорее уж туманный силуэт гиппогрифа и наездницы. Разглядеть ее было невозможно, но Бролл не сомневался, что это Шандриса Оперенная Луна.
Гиппогриф летел низко, над самыми кронами деревьев, и исчез из виду прежде, чем друид смог подать знак. Бролл сомневался, что Шандриса отправилась прямиком в Аубердин. Скорее всего, она тоже выберет место за пределами города и приземлится там. Подобные меры предосторожности могли бы показаться излишними, но в прошлом они не раз сослужили и Броллу, и, несомненно, генералу армии Часовых, хорошую службу. Кроме того, действовать в открытую, учитывая столь подозрительную темноту, окутавшую Аубердин, едва ли разумно.
Бролл быстро превратился в буревестника, подхватил идол и взлетел. Как и гиппогриф, он держался не слишком высоко. Бролл попытался проследить путь Шандрисы, но на горизонте было абсолютно чисто. Скорее всего, она уже успела приземлиться.
До Аубердина теперь не так уж и далеко. С этого ракурса низкие деревянные постройки напоминали окутанные туманом склепы. По меньшей мере, стоило бы осветить мосты и дороги. Во тьме Бролл с трудом различал разве что сводчатые силуэты пары зданий.
«Что здесь случилось?» - подумал он.
Никто из прибывших на совет друидов даже словом не обмолвился о каких-нибудь беспорядках, а ведь некоторые из них наверняка пролетали мимо Аубердина! Если что-то и в самом деле стряслось, то с того момента прошло не больше пары дней.
Бролл приземлился, вернул себе привычный облик, спрятал идол и двинулся к окраине города. Его встретила гробовая тишина. Молчали даже леса - ночные животные не издавали ни звука, и в туманном воздухе нельзя было различить даже стрекота насекомых.
Бролл прикоснулся к стволу дуба, надеясь хоть что-нибудь разузнать, и сразу же забеспокоился. Дерево спало столь крепко, что даже магия друидов не могла его пробудить! Бролл подошел к ясеню и обнаружил то же самое.
Тогда всерьез обеспокоенный ночной эльф все же решился войти в город. Как ни странно, с каждым его шагом туман становился только гуще. Острое зрение подвело Бролла, и разглядеть хоть что-то за пределами нескольких метров не получалось.
Он принюхался. К счастью, разложением в воздухе не пахло. Ночной эльф опасался самого страшного - чумы или даже нападения врагов, - но, похоже, дело было не в этом. Аубердин находился близко к морю. В таком влажном воздухе тела разлагаются очень быстро, да и вонь от нескольких сотен мертвецов ни с чем не перепутать.
Все здания в городе были построены в характерном для ночных эльфов стиле со множеством арок. В обычных обстоятельствах такое окружение подействовало бы на Бролла успокаивающе, но из-за тумана все постройки приобретали жутковатый вид. Казалось, что сделаны они были не из дерева, а из костей. Бролл занервничал и даже прикоснулся к одному из зданий, чтобы убедиться, не случилось ли и в самом деле столь ужасных перемен. Нет, дерево как дерево…
Вдруг ночной эльф уловил какое-то движение и едва различимый звук, который почти сразу стих. Рефлексы, отточенные до совершенства за время тренировок у друидов и годы гладиаторских боев, тут же сработали, и Бролл мгновенно спрятался за одним из зданий. Едва ли кто-то его услышал, что давало определенное преимущество.
В густом тумане раздалось приглушенное рычание. Этот звук точно не мог издавать ночной эльф или представитель похожего народа. Где-то поблизости, по земляным и кое-где вымощенным камнем дорожкам Аубердина рыскал крупный зверь.
Бролл достал из сумки щепотку порошка, ощутив при этом мимолетное жжение в пальцах. Впрочем, он проигнорировал неприятное ощущение и выглянул из-за угла. Навстречу устремилось что-то огромное. Наверняка загадочный зверь наконец его почуял.
Бролл метко бросил пригоршню порошка.
Зверь яростно вскрикнул и взвился на дыбы. Друид пригнулся, надеясь, что загадочное создание не упадет ему на голову. Этого, к счастью, не случилось. Зверь не стал приближаться, но вместо этого взлетел на крышу ближайшего здания, рыча и чихая.
В это же время серебристое сияние рассеяло плотный туман и окружило Бролла, который мгновенно развернулся вправо.
Свет исходил сверху, окружая величественным ореолом жрицу Элуны. Бролл собрался было попросить ее перестать, но потом вдруг понял, кто это.
- Моя госпожа… Тиранда! Что ты здесь делаешь?
- Пытаюсь с тобой встретиться. Как видишь, все пошло не по плану.
Тиранда быстро оглядела темные закоулки с таким видом, словно ожидала, что к ним вот-вот присоединятся незваные гости.
- Ты ведь говорила, что со мной должна встретиться Шандриса! - потрясенно выдохнул Бролл. - Я ее ждал…
- Все верно. Но я решила взять это на себя. Судя по тому, что происходит в Аубердине, я приняла правильное решение. Если бы я сразу раскрыла все подробности плана, ты бы наверняка отказался. Нельзя было этого допустить. Прости, что пришлось прибегнуть к таким методам.
- Верховная жрица, не стоило тебе прилетать! В Аубердине творится что-то ужасное…
Тиранда мрачно кивнула:
- Идем, ты сам увидишь, насколько все плохо.
Зверь, по-прежнему возвышавшийся над ними, низко и яростно зарычал. Бролл догадался, что это гиппогриф.
Тиранда что-то прошептала, и могучее животное нехотя спустилось, приземлившись рядом со своей наездницей. При этом гиппогриф злобно поглядывал на Бролла.
- Что ты сделал с Джаем? - тихо уточнила Тиранда, поглаживая птичью голову с мощным клювом.
- Всего лишь угостил травами, которые вызывают жжение.
Верховная жрица едва заметно улыбнулась.
- Тебе очень повезло. Смею предположить, что если бы ты попытался провернуть этот трюк при других обстоятельствах, Джай разорвал бы тебя на части. К счастью, он знает, что я предпочла бы захватить предполагаемого врага в плен живым, - пояснила Тиранда, продолжая гладить зверя.
- Эффект от трав совсем скоро рассеется, - сказал Бролл.
- Мы не можем ждать.
Тусклое сияние, появившееся откуда-то сверху, окутало глаза гиппогрифа. Тот качнул головой и заметно повеселел. Верховная жрица удовлетворенно кивнула и вновь перевела взгляд на друида. Выражение ее лица по-прежнему было мрачным.
- Идем, мне нужно кое-что тебе показать.
Тиранда повела Бролла к ближайшему дому. Гиппогриф отправился следом. К удивлению друида, верховная жрица сразу же прошла внутрь. Стало быть, все еще хуже, чем можно было предположить. Бролл заранее опасался того, что увидит внутри.
Дом был украшен на эльфийский манер, вот только все растения выглядели хилыми и больными. Туман, укутавший Аубердин, пробрался даже сюда, и от этого в воздухе ощущалось предчувствие катастрофы.
Джай, слишком крупный, чтобы пролезть в дверной проем, беспокойно заглядывал внутрь. Тиранда тем временем добралась до спальни и, оглянувшись, жестом предложила Броллу подойти.
Тот подчинился, чувствуя нарастающую тревогу. От увиденного он широко распахнул глаза.
На плетеных матрасах лежали двое. Ночная эльфийка обвила рукой грудь эльфа. Оба не двигались, и Бролл сразу заподозрил самое страшное.
- Во всех домах одно и то же, - мрачно заметила Тиранда.
Бролл хотел подойти поближе, но сдержался из уважения к хозяевам дома.
- Ты знаешь, из-за чего они умерли?
- Они живы.
Бролл удивленно взглянул на Тиранду. Та молчала. Ему поневоле пришлось подойти и, опустившись на колени, повнимательнее рассмотреть обитателей жилища. Он вновь распахнул глаза.
Ночные эльфы и в самом деле дышали, очень тихо, но размеренно.
- Так они… спят?
- Да. И мне не удалось разбудить ни одного из жителей города.
Несмотря на сказанное жрицей, Бролл аккуратно коснулся плеча ночного эльфа. Ничего не произошло. Тогда он прикоснулся к эльфийке. Отчаявшись, Бролл взял каждого из них за руку и потряс.
- Нужно найти источник заклинания! - прорычал он, отстранившись. - Должно быть, здесь потрудился какой-то безумный маг!
- И притом очень могущественный, - заметила верховная жрица и указала на дверь. - Пойдем, я хочу показать тебе кое-что еще.
Они вышли из дома, а потом вместе с присоединившимся гиппогрифом перешли мост, который вел в торговый квартал Аубердина. В тумане трудно было разглядеть детали, но Бролл все равно заметил вывеску. Надписи на дарнасском и общем языках гласили: «ТАВЕРНА “ПОСЛЕДНИЙ ПРИЮТ”».
Он прекрасно понимал, что уж в таверне точно должны гореть огни. Это место наравне с постоялым двором было одним из немногих оживленных в городе.
Гиппогриф Джай встал рядом со входом, вглядываясь в туман в поисках возможных врагов. Верховная жрица же без единого слова вошла внутрь, и по ее молчанию Бролл сразу понял, что их там ждет.
В доме, где беспробудным сном спали двое ночных эльфов, несмотря на всю странность ситуации царил порядок, чего нельзя было сказать о таверне. Все стулья здесь валялись на деревянном полу, а некоторые столы были перевернуты. Бар в конце помещения, изрядно испачкавшийся за годы обслуживания нетрезвых завсегдатаев, был усыпан разбитыми бутылками и даже бочками.
По всей таверне лежали распростертые тела ночных эльфов, нескольких гномов, людей и одинокого дворфа.
- Я приземлилась неподалеку отсюда и очень удивилась, когда поняла, что в городе слишком тихо и не горят огни, - пояснила Тиранда. - Решив, что уж здесь наверняка кто-нибудь есть, я сразу же пошла в таверну.
- А они… они тоже спят?
Тиранда склонилась над человеком. Он лежал на столе и, казалось, некоторое время назад просто рухнул от изнеможения. Его волосы и борода были взъерошены, а одежда, хоть и запыленная, указывала на довольно высокое положение. Рядом лежал ночной эльф, местный житель. Он упал на пол и распростерся на боку, протянув к человеку руки. Он тоже выглядел удивительно неопрятно. Эти двое производили особенно гнетущее впечатление, хотя по остальным посетителям таверны тоже было видно, что без борьбы здесь не обошлось.
- Драка началась здесь, - предположил Бролл.
Тиранда встала.
- Если и так, то это скорее уж была мягкая потасовка. Смотри, синяки они получили разве что от падения. Эти двое так и вообще просто свалились на пол, - Тиранда указала на дворфа и еще нескольких посетителей. - Обрати внимание на положение тел.
Бролл немного подумал и наконец нахмурился:
- Похоже, они просто отдыхают, причем абсолютно все!
- Спят, - подтвердила Тиранда, - все спят, даже эти двое, самые отчаянные бойцы. Оглянись по сторонам. Таверна выглядит так, как будто здесь от чего-то оборонялись.
- И как же я сам не догадался! - только теперь друид заметил, что столы и стулья сложены наподобие баррикад, из-за которых можно было наблюдать за входом и окнами. - Но от чего они пытались защититься?
На этот вопрос Тиранда не могла ответить.
Бролл прищурился. На самом деле, за последние несколько минут ему приходилось щуриться гораздо чаще, несмотря на то что солнце уже село, а в темноте зрение ночных эльфов только обострялось.
- Туман сгущается и… становится темнее!
Джай, оставшийся снаружи, низко вскрикнул, как будто желая предупредить об опасности.
Тиранда и Бролл сразу же поспешили к выходу. Гиппогриф нервно расхаживал из стороны в сторону. Впрочем, ни единого признака опасности поблизости не наблюдалось, зато туман становился все плотнее и дальность обзора стремительно снижалась.
Вдруг из таверны послышался чей-то стон. Бролл протиснулся мимо верховной жрицы и бросился к лежащим в дальнем конце телам. Затем стон раздался с другой стороны. Бролл понял, что звук исходил от ночного эльфа, скорчившегося рядом с человеком, и сразу же склонился над его телом.
- Что случилось? Он проснулся? - спросила Тиранда, зайдя следом.
- Нет… - ответил Бролл, чуть повернув голову ночного эльфа. - Все еще спит.
В этот момент послышался уже третий стон, а потом и вовсе нестройный вой. Бролл различил в каждом из голосов неподдельный ужас, и волоски у него на шее встали дыбом.
- Им снятся не простые сны, - сказал друид, поднявшись и взглянув в сторону входа. - Это кошмары!
Джай снова встревоженно крикнул. Бролл и Тиранда вышли на улицу и вновь ничего не увидели, зато слух их не подвел - теперь стоны разносились по всему Аубердину.
- Это как-то связано с Малфурионом, - уверенно заявила Тиранда.
- Интересно, как?
Джай шагнул вперед и склонил голову набок, прислушиваясь. В этот момент какая-то призрачная фигура возникла на мгновение и тут же исчезла. Судя по росту (не такому внушительному, как у ночных эльфов), это был человек. Гиппогриф собрался было броситься вслед, но Тиранда остановила его, тихо позвав по имени, а затем сама пошла вперед. Бролл быстро поравнялся с ней, готовый при первой необходимости использовать все свои умения и прийти на помощь. Джай шел следом.
- Вон там! - прошипела верховная жрица, указав влево.
Бролл едва успел разглядеть фигуру, прежде чем она вновь скрылась за пеленой тумана.
- Кажется, этот путник спотыкается на ходу. Может быть, он единственный, кому удалось спастись?
- Туман вокруг него слишком плотный, - заметила Тиранда, сложив руки в особом жесте. - Надеюсь, Мать-Луна услышит мою мольбу.
Серебристый лунный луч, сошедший с темного неба над верховной жрицей, осветил то направление, в котором двигалась загадочная фигура. Туман рассеялся, и путь стал виден. Бролл удивленно приподнял бровь, наблюдая за тем, как волшебный луч, словно живое существо, отклонился в сторону, стал больше и наконец выхватил из тьмы незнакомца, который и в самом деле оказался человеком.
Его одежда была не в лучшем состоянии, да и сам он, вероятно, проделал чересчур долгий путь. Мужчина взглянул на Тиранду и Бролла запавшими от недостатка сна глазами. Он казался еще более изнуренным, чем спящие обитатели таверны, но при этом продолжал идти вперед.
- Во имя Нордрассила! - удивленно воскликнул Бролл.
Да, этот странный человек не просто шел вперед, но еще и каким-то чудом исчез прямо на глазах у изумленных наблюдателей.
- Маг! - резко выкрикнула Тиранда. - Стало быть, он вовсе не несчастная жертва, а виновник всего случившегося в Аубердине!
- Госпожа, я не был бы так в этом уверен, - Бролл не мог подобрать слов, однако в том, как именно исчез этот странный человек, было что-то очень знакомое.
Друид попытался сосредоточиться на только что увиденном. Человек посмотрел на них, затем сделал шаг и…
- Похоже, он прошел через что-то и как будто куда-то переместился, - пробормотал Бролл, обращаясь скорее к самому себе.
И когда это произошло, друид что-то ощутил. Но что именно?
- Исчез он или вошел в какой-то портал, разве это имеет значение? - возразила Тиранда, помрачнев еще сильнее. Затем она быстро подошла к гиппогрифу и достала из седельной сумки глефу. - Возможно, он прольет свет на то, что случилось с Малфурионом!
Бролл не успел ничего предпринять, а верховная жрица уже бросилась к тому месту, где еще недавно стоял незнакомец. Да, возможно, Тиранда права, и этот странный человек и в самом деле повинен в том, что случилось с жителями Аубердина, однако друид прекрасно понимал, что действовать следует осторожно, особенно если их потенциальный враг владеет магией.
Между тем, добравшись до места, где стоял незнакомец, Тиранда выставила перед собой глефу и тихо произнесла молитву. Свет Элуны окружил ее, а затем разошелся сразу в нескольких направлениях, но человека нигде не было.
Бролл подошел ближе.
- Светлейшая госпожа, я…
Тиранда недовольно скривилась:
- Я не королева Азшара. Прошу, не нужно величать меня такими титулами…
Вдруг туман с той же беспощадностью, что и луч Элуны, прорезали новые, полные ужаса, стоны.
- Нужно разбудить жителей! - прорычал Бролл. - Должен же быть хоть какой-то способ…
Джай вскрикнул, предупреждая об опасности. Ночные эльфы сразу предположили, что незнакомец вновь проявил себя, развернулись на звук и…
…увидели окутанные странным туманом фигуры, которые двигались в их сторону под аккомпанемент леденящих душу стонов.
Броллу вдруг стало не по себе. Ему захотелось сбежать, сжаться от страха и молиться, чтобы призрачные фигуры просто прошли мимо. По коже струился холодный пот.
«Что со мной происходит?» - подумал друид.
Он был не из тех, кого легко напугать, но теперь почему-то больше всего на свете хотел сдаться. Бролл взглянул на Тиранду и заметил, что рука, в которой она держала глефу, сильно дрожит - и вовсе не из-за веса оружия. Верховная жрица плотно сжала губы. Даже Джай то и дело испуганно вскрикивал и учащенно дышал.
Тиранда обернулась влево.
- И там они!
- Да, и справа, - добавил Бролл. - И, думаю, сзади тоже.
- Я не собираюсь сдаваться и плакать, как испуганный ребенок! - крикнула Тиранда, обращаясь к призрачным фигурам.
Несмотря на уверенный тон, ее руки тряслись, и Бролл, увидев это, занервничал еще сильнее.
С неба вновь снизошел серебристый свет, окутав ночных эльфов и гиппогрифа. После этого луч осветил одну из пошатывавшихся фигур.
В серебристом сиянии луны Тиранда и Бролл увидели разлагающийся труп, уставившийся на них пустыми, невидящими глазами. Даже в посмертии лицо этого существа было искривлено мукой, и Бролл вдруг понял, что оно принадлежит тому самому ночному эльфу, который лежал на полу в таверне, а вот тело… Тело принадлежало призрачному созданию, тени, которую Бролл надеялся никогда больше не встретить. Мертвый ночной эльф каким-то образом превратился в демона Пылающего Легиона!
Враги были повсюду. Лунный луч выхватил из туманной тьмы искаженное пыткой лицо человека все с точно таким же телом демона.
- Они… - пробормотал Бролл. - Они вернулись…
- Нет, не может быть! - тихо сказала Тиранда. - Только не сатиры… Пожалуйста, только не сатиры!
Оба ночных эльфа застыли, не в силах пошевелиться. Они хотели броситься в бой, но чудовищные фигуры, наступавшие со всех сторон, посеяли хаос в мыслях и парализовали тела.
В этот момент совсем рядом возникла еще одна фигура - тот самый человек в лохмотьях, которого Тиранда и Бролл безуспешно пытались догнать. Пошатываясь и глядя куда-то в сторону, он подошел ближе.
Бролл моргнул, пытаясь хоть что-то увидеть, но то ли туман сгустился, то ли зрение стало подводить, и ужасающие фигуры с лицами несчастных жителей Аубердина снова превратились в призрачные силуэты.
Вдруг друид почувствовал, что падает. Он ощупал землю руками и неожиданно обнаружил, что стоит на коленях. Более того, все это время он спал, и демоны оказались простым кошмаром!
- Во имя Матери-Луны! - прорычала Тиранда, но ее голос казался лишь далеким эхом. - Что?..
В этот момент в кромешной темноте раздался голос измученного человека, который появился как будто бы из ниоткуда.
- Только бы не уснуть… Только бы не уснуть, - шептал он. Бролл почувствовал прикосновение к плечу, а потом понял, что их с Тирандой, стоявших на коленях, держал изможденный человек, скорчившийся позади.
Мир начал меняться, постепенно таять, словно призрачное воспоминание.
Все вокруг окутала зеленая дымка.
Аубердин остался далеко позади, даже ландшафт невозможно было разглядеть. Бролл попытался сосредоточиться и разобраться, где именно они оказались, но вдруг все стало расплываться, как будто им удалось развить скорость, недоступную смертным существам.
А после зеленоватая дымка рассеялась, и окружающий мир стал приобретать очертания. В ночном воздухе по-прежнему клубился туман, пусть и не такой плотный, как в Аубердине.
Бролл, внезапно осознав, что куда-то движется, попытался обрести контроль над телом. Однако делать этого не стоило. Он упал и непременно сильно ударился бы, но положение спасла укрывавшая землю густая растительность. В итоге Бролл с трудом припал на одно колено. Тиранде повезло чуть больше - она сделала несколько шагов, а потом все же сумела скоординировать свои движения.
Именно она заговорила первой, едва держась на нетвердых ногах и оглядываясь по сторонам:
- Где… Где мы? Это не Аубердин!
Действительно. Более того, Бролл вообще не узнавал здешних мест. Он потряс головой, пытаясь сосредоточиться. Произошедшее постепенно обретало смысл, но Броллу это совершенно не нравилось.
- Не Аубердин… - просипел человек в лохмотьях, из-за которого они здесь и оказались. Пошатываясь, он подошел к Броллу и перевел умоляющий взгляд с него на верховную жрицу. - Вы разбудили меня… Я смог идти…
Бролл поднялся и подхватил незнакомца под руку. Этот человек ни капли не походил на Вариана Ринна, однако его страдающий вид невольно напомнил ночному эльфу о старом друге. Что бы ни случилось с таинственным незнакомцем, его обстоятельства были ничуть не лучше временной потери памяти, приключившейся с королем Штормграда.
- Что ты сделал? - спросил Бролл. - Ты что, правда провел нас через…
Незнакомец навалился на него и буквально прожег взглядом.
- Я так устал! Не могу больше. Пожалуйста, не дайте мне заснуть… - пробормотал он, потом застонал и потерял сознание.
Бролл от неожиданности едва успел его удержать, а затем аккуратно положил на землю.
- Надо его разбудить! - воскликнула Тиранда. - Ты ведь слышал, что он сказал, и видел Аубердин!
Бролл внимательно посмотрел на их нового спутника.
- Не получится, даже если мы объединим усилия. Он очень крепко спит.
- Но без него нам не узнать, что происходит с Малфурионом! - верховная жрица резко села и потянулась к человеку, как будто собираясь его встряхнуть, но в последний момент остановилась и взяла себя в руки. - Прости…
- Не за что прощать, - ответил Бролл и взглянул на незнакомца. - Его одежда, хоть и видела лучшие времена, свидетельствует о высоком положении, но большего я сказать не могу.
- Не похож он на мага, - заметила Тиранда.
Бролл кивнул:
- Да. Кроме того, ни один маг не способен на то, что сотворил он. Такое не под силу ни человеку, ни дворфу, ни даже большинству ночных эльфов, - проворчал он. - Или же я ошибаюсь.
Тиранда нахмурилась.
- А что он сделал? Больше всего похоже на магию, пусть и странную. Он ведь забрал с собой нас обоих… - сказала Тиранда и вдруг осеклась. - Но Джай…
Бролл тоже вспомнил о гиппогрифе.
- Теперь он спит, моя госпожа, как и весь Аубердин.
Верховная жрица погрустнела.
- Несчастное создание… все они, несчастные создания… - расстроенно произнесла она и, чуть успокоившись, добавила: - А что же все-таки насчет этого незнакомца? Как ему удалось забрать нас из Аубердина и переместить сюда без помощи магии?
- Существует только один способ, - ответил Бролл, даже не пытаясь скрыть своего недоумения. - Думаю, он на мгновение перенес нас в Изумрудный Сон.
8
Лукан
В тумане Малфурион заметил какое-то движение, силуэт одновременно до боли знакомый и чуждый.
Какую же пытку Владыка Кошмара замыслил на этот раз? Агония, вызванная мучительным преображением тела, все еще длилась, но Малфуриону удалось отгородиться от нее, защитив совсем крохотный участок разума. Однако его тюремщик об этом знал и изо всех сил пытался пробить защиту. Скорее всего, появление этой странной фигуры было напрямую связано с очередной попыткой.
Малфурион не знал, выдержит ли. Он потратил слишком много сил, пытаясь воплотить в жизнь свой план и одновременно справиться с мучительной болью. Каждая пытка отличалась невероятной изощренностью. Владыка Кошмара раз за разом играл на привязанностях и страхах верховного друида.
Смутный силуэт, показавшийся Малфуриону знакомым, был огромен, но все же уступал размерами тени гигантского древа, облик которой принимал его тюремщик. Больше о новом враге друид не знал ничего. Странная фигура двигалась уверенно и при этом по-змеиному извивалась. Это вызывало смутную тревогу. Малфурион надеялся, что туман, окружавший его крохотную темницу, хотя бы на мгновение рассеется, позволяя увидеть и понять, что за зло таится впереди.
- Я здесь, - раздался голос в его голове.
Он принадлежал не Владыке Кошмара, а странной фигуре, да и обращен был не к Малфуриону, а к кому-то другому.
Очень скоро стало понятно, к кому именно. Тень огромного древа вновь нависла над Малфурионом, и его ветви, словно щупальца, потянулись к неизвестной фигуре.
Воцарилась тишина. Малфурион понял, что его жестокий тюремщик беседует с вновь прибывшим, но не мог разобрать ни слова. Очевидно, Владыка Кошмара не хотел делиться своими планами. Наверняка это важно. Интересно, о чем идет речь?
Между тем, призрачная фигура издевательски рассмеялась:
- Да… Будет сделано. Какая забава…
Верховный друид нахмурился бы, но сделать этого не мог. Стало быть, речь шла не об очередной пытке, разве что лишь косвенно. Похоже, Владыка Кошмара просто дал загадочной тени поручение.
Поняв это, Малфурион обрел решимость. Боль станет проводником для его силы. Он по-прежнему находился в Изумрудном Сне, точнее, в Кошмаре. Все попытки развеять туман и увидеть, как сильно зло изменило это место, были обречены на провал. Но, возможно, Малфуриону удастся добиться чего-то иного?
Туман не поддавался, и разглядеть смутный силуэт никак не получалось. Верховный друид сосредоточился и покинул свое тело, используя те же методы, с помощью которых прежде заглядывал в глубины собственной души во время медитации. Самое главное разглядеть этого странного посетителя! Малфурион уже пытался поступить так же с Владыкой Кошмара и не преуспел, но ведь на этот раз никто не ожидал, что он предпримет новую попытку.
- Любопытный глупец!
Ужасающая сила, вторгшаяся в разум, тут же оглушила Малфуриона, и на мгновение даже мучительная боль чуть ослабла.
- Я ухожу, - загадочная фигура обратилась к тюремщику и стала отдаляться.
Верховный друид вновь попытался разглядеть ее сквозь плотную завесу тумана, однако над ним тотчас же нависла тень ужасающего древа, в котором воплотился Владыка Кошмара.
- Стало быть, у тебя еще остались силы? Что ж, это ненадолго. Бесплодные попытки так истощают, не правда ли? Кстати, друг мой, как поживает твоя смертная оболочка?
Малфурион тут же понял, о чем речь. Он ощутил слабость, никак не связанную с духом, заточенным в Изумрудном Сне. Значит, попытка узнать, кто же скрывался в тумане, стоила ему значительной части силы…
Призрачные ветви потянулись к глазам Малфуриона, как будто намереваясь их выколоть. Однако тот прекрасно понимал, что глаза - самая защищенная часть его нынешней формы, ведь беспощадный тюремщик хотел, чтобы он видел все, что происходило вокруг, даже если и смотреть было не на что. Пожалуй, последнее было очередной формой пытки.
- Хочешь осмотреться? Что же ты сразу не попросил? Друг мой, это меньшее, что я могу сделать для того, кто так сильно нам помогает!
Ветви призрачного древа потянулись вперед и, словно две чудовищных руки, разогнали туман. Впервые за все время Малфурион смог увидеть, во что же превратился Изумрудный Сон.
Он бы закричал, если бы мог, но вовсе не от боли.
Ветви исчезли, и на мир вновь опустилась туманная завеса.
Разум наполнил насмешливый голос. Издевательские интонации острым кинжалом вонзались в мысли.
- И очень многим из этого мы обязаны именно тебе, Малфурион Ярость Бури.
Призрачное древо исчезло, голос стих. На мгновение Малфурион погрузился в беспросветный ужас от увиденного. Это была последняя, самая страшная пытка, призванная сломить ту его часть, которая отчаянно отказывалась сдаться.
Однако безжалостный тюремщик так и не понял одного: он только что сам позволил Малфуриону узнать нечто важное, то, что давно занимало его мысли. На самом деле, верховный друид сделал сразу два открытия. Во-первых, выяснил, кем был таинственный слуга Владыки Кошмара. Ответ на этот вопрос вполне очевиден, но Малфурион, измученный нескончаемой болью, не нашел бы его сам, благо слепая ярость врага сыграла на руку.
Итак, зеленый дракон (да еще и такой могущественный) в самом деле служил злу. Оставалось лишь молиться, что Изера об этом знала и была готова к самому худшему. Если же Дремлющая и сама оказалась во власти Кошмара, дело проиграно.
А во-вторых, увидев, во что превратился Изумрудный Сон, Малфурион лишь утвердился в решении, которое принял уже давно.
Если есть хотя бы призрачный шанс спасти Изеру и этот мир, верховному друиду придется умереть.
Даже несмотря на все увиденное, Тиранда и Бролл понимали, что им нужно поспать, пусть это решение и могло иметь самые неприятные последствия. Битва с тенями в Аубердине отняла гораздо больше сил, чем можно было представить.
Никто не знал, где они оказались - рядом с Аубердином или Ясеневым лесом. Бролл, тем не менее, полагал, что пункт назначения теперь ближе. К несчастью, Джая с ними больше не было, а значит, о полетах можно забыть. Бролл обладал недюжинной силой, но в облике буревестника просто не выдержал бы веса и Тиранды, и их загадочного спутника.
Между тем верховная жрица продолжала изучать спящего человека. Он выглядел вполне безобидно. Более того, Тиранда не ощущала присутствия могущественной магии. А ведь она, будучи верховной жрицей Элуны, веками изучала различные виды волшебства и наверняка почувствовала бы хоть что-нибудь, однако человек казался совершенно обычным. Да, разумеется, он обладал некоторыми зачатками магической силы, однако она была такой слабой и, скорее всего, являлась лишь частью его сущности, неразвитой и не подкрепленной никакими знаниями в области тайных искусств.
Тиранда подняла взгляд. Небеса из серых стали черными. День прошел в ожидании момента, когда человек проснется, и драгоценное время было упущено. Незнакомец между тем что-то бормотал во сне, но вел себя совсем не так, как жители Аубердина. Его кошмары, пусть и яркие, не воплощались в жизнь.
Вспомнив о произошедшем в Аубердине, верховная жрица содрогнулась. Они с Броллом едва не разделили участь бедного гиппогрифа Джая. Тиранда воспроизвела в памяти свои кошмары, вспомнила отвратительных ухмыляющихся сатиров, которые собирались передать ее в руки своего повелителя, и мысленно поблагодарила загадочного незнакомца за помощь. Бролл рассказал, какие чудовища напали на него - жуткие демоны Пылающего Легиона. Однако было в их кошмарах и нечто общее. Все эти твари имели черты спящих жителей Аубердина.
Уже не в первый раз Тиранде захотелось насильно разбудить их нового спутника. Каждый потраченный день приближал Малфуриона к забвению, а, быть может, и к более кошмарной участи. Тем не менее, и Тиранда, и Бролл пришли к выводу, что все попытки разбудить незнакомца обречены на провал. Человек продолжал спать, несмотря на все их усилия, и, похоже, не проснется, пока не захочет сам.
«Я не могу потерять Малфуриона! - ожесточенно подумала Тиранда. - Не могу! Даже если он сам виноват во всем произошедшем…»
При одной мысли об этом ее охватил стыд. Малфурион отправился в Изумрудный Сон в поисках возможных угроз. Он заботился не только о братьях-друидах, но и обо всех жителях Азерота, как и множество раз до этого.
Тиранда покачала головой, пытаясь отбросить сожаления. Она лишь обрадовалась, когда Бролл пошевелился.
Не замечая промелькнувшего на ее лице выражения, он сразу же посмотрел на человека.
- Все еще спит.
- Я сомневаюсь, что он вообще проснется.
- И я. Его случай не похож на все остальные, но проспать полночи, а потом еще день…
Верховная жрица покрутила в руках лунную глефу. Как хорошо, что она успела ее забрать из седельной сумки, ведь в противном случае любимое оружие так и осталось бы в Аубердине. Конечно, Мать-Луна наделила Тиранду своими дарами, однако ни один из них не давал неуязвимости. Глефа же была надежным и совершенно незаменимым оружием.
- Неужели придется оставить его здесь? Мне это не по душе, он ведь так нам помог! - воскликнула Тиранда.
- Мне тоже, - согласился Бролл. - И все же нам нужно попасть в Ясеневый лес. Я, конечно, могу понести человека, но из-за этого мы существенно замедлимся.
Тиранда решилась высказать то, о чем размышляла с самого своего пробуждения:
- Ты должен пойти один, как и планировал, когда я предложила отправиться в Ясеневый лес.
- Я тебя не брошу! - запротестовал Бролл, явно ужаснувшись такой перспективе. - Особенно после того, что случилось в Аубердине! Мы отправимся в Ясеневый лес вместе, - он указал большим пальцем на человека. - Надеюсь, и его тоже захватим.
- Тогда как же нам поступить?
Друид тут же принял виноватый вид.
- Сделаю то, что планировал после Аубердина, - Бролл достал из-под плаща идол, похищенный из обители Фэндрала. - Пора бы извлечь хоть какую-то пользу из воровства.
Тиранда не поверила своим глазам.
- Это… Это идол Ремула?
- Да.
- Я слышала, ты передал его на хранение верховному друиду Фэндралу…
- А теперь позаимствовал его, - ответил Бролл. По выражению его лица Тиранда сразу поняла, что развивать эту тему не стоит, и кивнула. Друида это едва ли успокоило, но он все же продолжил: - Возможно, это наш единственный шанс успешно пройти через портал.
- Что ты имеешь в виду?
- Ремул говорил, что идол связан с могущественным зеленым драконом. Тем не менее, Изера, принимавшая участие в его создании, так и не раскрыла, с каким именно. Ремул догадывается, кто это, и я тоже. Я видел его мельком, когда пытался очистить артефакт от Скверны. Имя мне неизвестно, но ясно, что дракон и в самом деле обладает большой силой. Думаю, речь идет об одном из супругов Изеры.
Верховная жрица сразу поняла, что в своем могуществе этот дракон мало с кем может сравниться, и поняла, почему Бролл хотел воспользоваться идолом.
- Думаешь, с ним можно связаться через артефакт?
- Очень на это надеюсь.
Тиранде такой ответ не слишком понравился.
- А что сделает Фэндрал, как только обнаружит пропажу идола?
Бролл пожал плечами:
- Понятия не имею. Узнаю, если выживу.
Тиранда разглядывала идол, молясь, чтобы беды, которые придется пережить друиду и им всем, того стоили.
- Что ты собираешься сделать и чем я могу помочь?
- Ничем. Я все сделаю сам, - Бролл поставил идол на землю и сел, скрестив ноги так, чтобы глаза дракона оказались вровень с его глазами. - На этот раз я попробую кое-что новое, не буду использовать сам идол… - Бролл осекся. - Вот уж не думал, что мне опять придется иметь дело с этой проклятой штуковиной!
Верховная жрица промолчала. Она прекрасно понимала, какую боль Бролл испытывал при одном воспоминании об использовании идола, представляла, как сильно он мучился, когда ослабел и не смог спасти дочь от магии артефакта, искаженной Скверной. Впрочем, теперь Бролл говорил скорее с самим собой, чем с нею.
Выставив ладони вперед, он начал тихо читать заклинание. Идол по-прежнему был связан с драконом, где бы тот ни находился. Друид надеялся настроиться на эту связь и проникнуть в его разум. Тиранда прекрасно понимала, зачем. Скорее всего, зеленый дракон объяснит, что происходит, и, что важнее всего, поможет им попасть в Изумрудный Сон. В прошлом с этим справлялся и сам идол. Бролл использовал его, чтобы победить собственную ярость, проявлявшуюся в облике медведя. Однако теперь, с распространением Кошмара, попасть в нетронутые злом участки Изумрудного Сна почти невозможно. Логично предположить, что один из стражей этого места поможет им не только выжить, но и преуспеть в своей миссии.
Идол, окутанный легким изумрудным сиянием, источал энергию, напрямую связанную с таинственным драконом.
Тиранда взглянула на Бролла, которого окутало травянисто-зеленое свечение. Как ни странно, оно исходило скорее от почвы и травы, на которой сидел друид. Верховная жрица знала, что Бролл черпал свою силу из природы, но воочию видела этот процесс впервые. Разумеется, он и сам обладал магическими способностями. Обо всем этом Тиранде рассказывал Малфурион, но сама она никогда не вдавалась в тонкости. В каком-то смысле эти ритуалы напоминали ее собственную связь с Матерью-Луной.
«Возможно, мы с Малфурионом похожи еще сильнее, чем кажется, - подумала верховная жрица. - Вот почему нам пришлось стольким пожертвовать…»
Тиранда вновь вспомнила прошлое. Сражаясь бок о бок со своим возлюбленным и остальными друидами, она не раз была свидетельницей мощи, дарованной им Кенарием. Азерот играл важную роль в жизни друидов, и каждый из них постоянно ощущал прикосновение его силы. Малфурион, тонко чувствовавший окружающий мир, наверняка воспринимал все это даже острее, чем Бролл.
«Он, как и я, не может отбросить свое призвание, - подумала Тиранда. - Наши жизни переплетены так же тесно, как и пути, которые мы избрали. Если выживем, мы должны научиться все это совмещать и наконец быть вместе. Если только выживем…»
Зеленое сияние, между тем, стало ярче и слилось с потоком магии, который устремился из Азерота к таинственному зеленому дракону, где бы он ни был. Однако почти сразу эта сила стала угасать, встретив какое-то сопротивление.
Бролл что-то пробормотал, и сопротивление ослабло.
- Нет! Прекрати!
Человек бросился между Броллом и Тирандой, в ужасе распахнув глаза. Он стоял на коленях и отчаянно пытался дотянуться до идола.
Как только незнакомец коснулся артефакта, Тиранда увидела пейзаж, в котором черты их нынешнего окружения слились с чем-то иным. Одна его часть казалась простой и понятной, а вот другая…
Верховная жрица нанесла удар ногой, целясь не в человека, но в идол Ремула.
Артефакт отлетел в сторону, а затем ударился о небольшой камень.
Заклинание рассеялось, и Бролл взглянул на своих спутников со смесью ярости и растерянности.
- Во имя Мирового Древа! Что на тебя нашло? - обратился он к Тиранде, а затем вскочил и схватил за шиворот человека. - Что за злодеяние ты задумал? Как тебе удалось ее одурачить?
Губы человека шевелились, но с них не слетало ни звука. Образы, которые Тиранда увидела, стремительно таяли, забывались, как бы она ни старалась удержать их в памяти, словно плохие или хорошие сны.
Сохранилась лишь одна деталь. Тиранда подскочила к Броллу и попыталась спасти испуганного, взъерошенного незнакомца.
- Оставь его в покое! Он пытался помочь!
- Помочь? Он вынудил тебя прервать заклинание ровно в тот момент, когда у меня стало получаться! - Тем не менее, из уважения к ней Бролл все-таки ослабил хватку.
- Ничего у тебя не получалось… не получалось, - забормотал человек, глядя в пространство. - Это им только на руку, только на руку… Они придут…
- Кто они? - спросила Тиранда, успокаивающе коснувшись его плеча.
Человек, кажется, немного пришел в себя и посмотрел на нее.
- Я… Я не знаю… они… кошмары… - человек опустил взгляд. - Я спал… Нельзя, нельзя спать!
- Кто ты такой? - спросил Бролл, смягчившись. - Как тебя зовут?
- Меня? Зовут? - человек снова растерялся, потом заморгал и как будто немного пришел в себя. - Лукан… Лукан Фоксблад, - наконец, как будто ощутив некий прилив гордости, он выпрямился и продолжил: - Я третий помощник картографа его величества короля Вариана! Моя задача состоит в том… в том… - на лице Лукана появилось выражение, как у потерянного ребенка. - Не помню, ничего не помню…
- Не беспокойся, - тихо подбодрила его Тиранда. - Лучше расскажи, откуда ты узнал, что проводить ритуал опасно?
- Я… Я просто знал. Наверное, это связано с местом, которое мне снится… Я чувствовал их… Чувствовал, как что-то приближается…
Бролл подобрал идол.
- Возможно, он говорит о том, с кем мы пытались связаться.
В этом был определенный смысл, однако Тиранда никак не могла забыть то, что почувствовала, увидев странные картины у Лукана за спиной.
- Нет, Бролл, он прав. К нам приближалось что-то ужасное. Вот почему мне пришлось тебя остановить. Я доверяю этому человеку.
Лукан взглянул на верховную жрицу так, словно та только что спасла его от плахи.
- Спасибо, о, прекрасная госпожа! Благодарю тебя!
- Лукан, успокойся, теперь ты в кругу друзей. Не стоит благодарностей. Думаю, твое непреднамеренное вмешательство спасло нам жизнь.
- Ты так считаешь? - уточнил Бролл, не сводя взгляд со статуэтки дракона. - Что ж, очень может быть. В таком случае у нас остался только один выход. - Он положил идол на землю и взглянул на Лукана. - Ты знаешь, где мы?
- Нет… нет… Я просто шел… Просто шел…
- Так и думал, - кивнул Бролл и отступил, обратившись к Тиранде. - Не хотел говорить, но, пока ты спала, я немного полетал по окрестностям. Место я так и не узнал, но, если попробовать еще раз, думаю, мы разберемся, что делать дальше.
Тиранду не обеспокоило то, что Бролл улетал, ведь он ни за что не подверг бы ее и Лукана опасности. Она кивнула, согласившись с новым планом.
- А как же идол?
- А что с ним будет? - пожал плечами Бролл. - Если не использовать эту проклятую штуку, ничего страшного не случится. Пусть полежит здесь до моего возвращения.
Он раскинул руки и принял облик буревестника. Лукан едва не задохнулся от удивления и попятился в сторону Тиранды. Та немедленно ощутила себя виноватой, ведь они с Броллом, в отличие от людей, привыкли к подобным проявлениям магии.
- Ничего страшного, - успокоила она Лукана. - Не переживай.
- Мой… мой двоюродный брат обрел свое предназначение в магии, - пробормотал Лукан, как будто обрадовавшись внезапному воспоминанию, а потом снова нахмурился. - Его уже нет в живых.
«Как и многих других, - подумала верховная жрица, вспомнив, сколько погибло в последней войне. - Что за зло угрожает Азероту на этот раз?»
Бролл взмыл в воздух, прервав ее раздумья. Они с Луканом восторженно следили за полетом буревестника. Тиранда даже завидовала этой способности друидов. Как здорово было бы летать!
Однако буревестник, едва поднявшись повыше, тут же устремился обратно вниз к своим спутникам. Лукан удивленно за ним наблюдал, скорее всего, ни о чем не догадываясь, а Тиранда сразу поняла, что Бролл ни за что не вернулся бы так быстро, если бы речь не шла о чем-то важном.
Не успел буревестник приземлиться, как она схватила идол, отчего-то заранее зная, что придется бежать. Судя по лицу друида, вернувшего себе привычный облик, ее предположение было близко к истине.
- Ты понял, где мы? - спросил Лукан, по-прежнему ни о чем не догадываясь.
- Что там? - вмешалась Тиранда. - Мы рядом с землями Орды?
- Орда - меньшая из наших проблем, - прорычал Бролл. - Надо найти укрытие. И поскорее!
Он схватил Лукана за руку и потащил в сторону холмов. Тиранда, зажав идол под мышкой, шла рядом.
- Что случилось? Ты снова увидел чудовищ, которые напали на нас в Аубердине?
Бролл фыркнул:
- Нет. Но, возможно, это чудовище ничуть не лучше, - он указал на восток. - Там дракон. Черный дракон.
Тура разглядывала незнакомцев с вершины холма, расположенного к западу от их привала. Два ночных эльфа и человек. Двое мужчин и одна женщина. Человека Тура сразу сбросила со счетов - тот, хоть и был в расцвете сил, едва ли походил на воина. А вот ночные эльфы, напротив, показались ей достойными противниками. Мужчина, судя по всему, был друидом. Тура с уважением относилась к тем, кто черпал свою силу из природы.
Впрочем, эльфийка заинтересовала ее куда сильнее. Тура всегда хотела испытать удачу в бою против представительницы другого народа. Незнакомка двигалась с удивительной грацией и в сражении, судя по всему, использовала глефу - оружие, требовавшее немалой силы и серьезной, длительной подготовки. Тура всегда полагалась на свой топор, однако на этот раз задумалась, кто вышел бы победителем, случись ей сразиться с эльфийкой.
Однако более насущные проблемы вскоре вытеснили праздные размышления. Важно лишь то, что эти трое оказались здесь одновременно с ней. Наверняка они были как-то связаны с ее миссией, не даром же сразу двое путников оказались ночными эльфами! Тура охотилась за представителем их народа, а эти двое наверняка его союзники. Быть может, эльфийку даже связывают с ним любовные отношения.
Тура растянула губы в широкой, мрачной усмешке.
«Неслучайно мы оказались в этом месте, - подумала орчиха. - Они приведут меня к нему, к этому Малфуриону, предателю и убийце, вонзившему нож в спину своего союзника».
Прямо на глазах у Туры друид прочел мощное заклинание и обратился в птицу. Похоже, он еще опаснее, чем эльфийка. Стоит убить его побыстрее, как только дело дойдет до битвы. Друид явно обладал недюжинной силой, хоть и не сравнился бы в могуществе с вероломным предателем из сна. И все же сражение с ним станет хорошей тренировкой перед дуэлью с истинным врагом.
Друид взмыл в воздух, но очень скоро вернулся к своим путникам, и Тура сразу поняла, почему. В небе возникла огромная темная фигура, которую прежде она видела только мельком. Теперь же чудовище направлялось прямиком к привалу путников. Все трое, даже слабый человек, вскочили на ноги. Вот только спастись им вряд ли удастся. Тура выругалась, поняв, что те, кто мог бы помочь ей отыскать врага, очень скоро окажутся в желудке дракона.
Но тут случилось нечто невероятное: потенциальные жертвы внезапно растворились в воздухе.
Как же так? Только что они бежали прочь, а в следующую секунду исчезли! Тура успела заметить едва различимое зеленоватое свечение. Вот оно что! Стало быть, один из ночных эльфов, воспользовавшись магией, перенес всех троих прочь.
Однако на этом чудеса не закончились.
Тура взглянула на дракона. Гигантское чудовище резко развернулось и, взмахивая могучими крыльями, полетело прочь. Дракон не мешкал и двигался со всей доступной ему скоростью.
Но самым удивительным было не это. В темноте у Туры не получалось как следует разглядеть удалявшегося исполина, но, тем не менее, она могла бы поклясться: дракон испугался!
9
По следам дракона
Друиды заметно нервничали. Хоть каждый и сделал все от него зависящее, а Фэндрал не уставал повторять, что их усилия не напрасны, многим трудно было в это поверить. Внешне Тельдрассил совершенно не изменился, однако ощущалось в нем что-то, от чего Хамуул Рунический Тотем беспокоился все сильнее.
Да еще и Фэндрал внезапно заинтересовался отсутствием Бролла. Друидов было много, общее дело не терпело отлагательств, а потому до проведения ритуала никто даже не заметил исчезновения собрата. Однако теперь верховный друид всерьез встревожился.
Хамуул вызвался поискать Бролла, в основном для того, чтобы успокоить Фэндрала. К сожалению, большего он сделать не мог и чувствовал вину, прекрасно понимая, что выполнить свое обещание не сумеет.
Хамуул избегал общества остальных друидов, но понимал, что его исчезновение уж точно не пройдет незамеченным. Надеясь избежать лишних вопросов, он держался в стороне, нигде подолгу не задерживаясь, чтобы создать иллюзию активных поисков Бролла.
Наконец Хамуул заметил Наралекса. Тот, хоть и устал не меньше остальных, твердо стоял на ногах, не сводя взгляда с лежавшего на ладони семечка. Таурен подошел ближе. Наралекс осторожно взмахнул свободной рукой, что-то нежно бормоча, словно успокаивал ребенка.
Семечко раскрылось, и из него проклюнулся крохотный росток. Как только он разросся сантиметров до десяти, Наралекс махнул рукой влево, и росток изогнулся в том же направлении.
После этого друид нарисовал невидимую дугу вправо. Крохотное растение потянулось следом и разрослось в обе стороны.
- Вот наша главная цель, - мрачно произнес Наралекс. - Мы - защитники жизни, смотрители райских садов.
- Пожалуй, в идеальном мире такое возможно, - согласился таурен, - но Азерот несовершенен.
- Ты прав, - откликнулся Наралекс, а потом нагнулся, положил семечко на землю и очертил его кругом.
Почва тут же стала рыхлой, и семечко скрылось под плодородным слоем. Снаружи остался лишь росток.
Наралекс разровнял землю вокруг, а затем переключил все свое внимание на Хамуула.
- Удалось ли тебе найти нашего брата Бролла?
Таурен попытался выровнять сбившееся дыхание.
- Пока нет, но я продолжаю поиски.
Ночной эльф прищурился.
- Брат Хамуул, мы ведь с тобой прекрасно знаем, что он не вернулся вместе с остальными.
Хамуул не стал спорить, но и соглашаться не спешил:
- Я обещал верховному друиду Фэндралу, что поищу Бролла. Мне нужно идти.
Наралекс вытянул руку, чтобы остановить уходящего таурена. При других обстоятельствах этот жест можно было бы расценить как угрозу.
- Верховный друид Фэндрал занят другими делами. Брат Хамуул, его сейчас здесь нет.
- Нет? - переспросил Хамуул, пытаясь скрыть тревогу.
- Пока ты… отсутствовал, он предложил нам очистить разум от лишних мыслей. Как только Фэндрал вернется, мы попробуем исцелить Тельдрассил с помощью другого заклинания.
- А куда он ушел?
Наралекс поднял взгляд к небу.
- В Анклав, конечно же, чтобы предаться размышлениям в своем уединенном убежище.
Хамуул не сдержался и фыркнул. Он подозревал, куда именно полетел Бролл Медвежья Шкура, хоть и не знал, зачем именно. Впрочем, было одно предположение, но… Бролл ведь не за что бы не отважился на такую дерзость!
Наралекс опустил руку.
- У меня возникла одна идея. Ты не думаешь, что наш брат Бролл мог тоже отправиться поразмышлять в Анклав?
- Сомневаюсь, что он там, - ответил Хамуул, вновь овладев собой.
Наралекс едва заметно кивнул:
- Я тоже в этом не уверен. Хорошо, что мы с тобой мыслим в одном направлении.
Уходя, Хамуул размышлял о только что услышанном. Наралекс пытался предупредить его на тот случай, если Бролл по каким-то причинам решил отправиться в Анклав Кенария. Судя по всему, собрат-друид и сам задавался вопросом, почему Бролл не вернулся вместе со всеми остальными, и пришел к очевидному заключению.
Это значило, что и Фэндрал наверняка сделал аналогичный вывод.
Хамуул нахмурился и взглянул в сторону Дарнаса, который отсюда видно не было. Оставалось лишь надеяться, что его предположения верны, и Бролл Медвежья Шкура не пошел в Анклав. Да и зачем ему это? Разве что… разве что он решил что-то забрать из убежища верховного друида Фэндрала? Хамуул опасался, что речь шла об идоле Ремула. Иных объяснений действиям Бролла просто не было. Ведь идол неразрывно связан с Изумрудным Сном, в глубинах которого затерялся дух Малфуриона Ярости Бури. С помощью этого артефакта можно попытаться отыскать пропавшего шан’до, и лишь Бролл, порывистый, импульсивный, как всегда, мог решиться на подобное.
«Нет, он не станет… Бролл не отважился бы на такой риск».
Хамуул моргнул. Или же… Или же отважился бы.
Над головой друида мелькнула какая-то тень. Он развернулся и увидел огромного буревестника, спускавшегося с небес. Фэндрал вернулся. На этот раз верховный друид отказался от искусных манипуляций с магией, к которым прибегал в самом начале совета, и предпочел облик стремительной птицы.
Буревестник приземлился. Его крылья превратились в руки, лапы увеличились в размерах и стали ногами, а острые когти - стопами. Часть перьев преобразилась в волосы и одежду, другая же просто исчезла. Клюв уменьшился, а на его месте возникли рот и нос.
Наконец Фэндрал принял привычный облик и выпрямился. Не обращая внимания на остальных друидов, он впился глазами в Хамуула, который стоял вдалеке. В мрачном взгляде верховного друида читалось явное разочарование. Одного этого Хамуулу хватило, чтобы понять: Фэндрал знает.
Оставалось лишь надеяться, что Бролл понимал, на что идет.
Они вновь переместились. Бролл скорее почувствовал это, чем увидел, ведь толком разглядеть место, через которое Лукан их провел, ему так и не удалось. Ясно одно - это Изумрудный Сон. Но почему же тогда воспоминания о каждом переходе окутаны столь же густым туманом, как тот, что скрывал теперь Аубердин?
И, самое главное, каким образом человек мог попадать в мистический мир сна, сам того не осознавая?
Впрочем, сейчас у Бролла не было времени расспрашивать Лукана Фоксблада. Три путника не останавливались ни на минуту, ведь внезапный переход через Изумрудный Сон не избавил их от дракона. Вместо этого они оказались буквально под массивным врагом.
- Ложитесь! - прошептала Тиранда.
Мимо, как будто стремясь обогнать ветер, пронеслась огромная тень. От поднявшегося порыва воздуха путники и так, без лишних напоминаний, упали на колени.
Однако дракон, как ни странно, и не думал возвращаться, чтобы напасть. Вместо этого он скрылся среди холмов, которые находились выше.
Бролл первым озвучил мысль, которая пришла в головы всем троим:
- Судя по скорости, он либо взлетел в небо, либо разбился…
- Что здесь вообще делает черный дракон? - удивилась Тиранда. - Где…
- Он не черный.
Оба ночных эльфа развернулись к Лукану, который с безумным видом повторил:
- Он не черный, а… зеленый.
- Похоже, человек не различает цвета, - проворчал Бролл.
- Если бы он не различал цвета, то вряд ли увидел зеленый вместо черного, - возразила верховная жрица, а потом ласково обратилась к Лукану: - Скажи, почему дракон не черный, а зеленый?
Человек пожал плечами:
- Я успел его разглядеть.
Бролл покачал головой.
- Ну конечно, вот и ответ. Никуда это не годится! Мы тоже успели разглядеть дракона, и он черный.
Некоторое время Тиранда молча изучала человека, а потом произнесла:
- В его словах есть доля правды, Бролл. По крайней мере, Лукан в это верит, - жрица проверила, на месте ли глефа. - Думаю, имеет смысл отыскать этого дракона и проверить, какого он цвета. Возможно, мы неслучайно оказались так близко.
- Ну хорошо, а если окажется, что он все-таки черный?
Тиранда, двинувшись в ту сторону, где скрылся враг, перехватила глефу для броска:
- Тогда убьем его.
Лукан взглянул на Бролла, как будто надеясь, что тот опровергнет слова верховной жрицы. Вместо этого друид взял его под руку и повел вперед, сказав:
- Безопаснее будет, если пойдешь с нами.
Лукана это, похоже, ничуть не убедило.
Путники направились к холмам, двигаясь так быстро, как только позволяли обстоятельства, ведь с ними шел человек, который пусть и двигался не совсем уж медленно, но был явно нездоров и не мог похвастаться выносливостью ночных эльфов. И все же несмотря на все пережитые невзгоды, он держался гораздо лучше, чем ожидал Бролл.
Они остановились лишь однажды, когда друид почувствовал в шее странный зуд и оглянулся.
- Что такое? - тихо спросила Тиранда.
- Подумал, что кто-то нас преследует, но нет, показалось.
Через некоторое время верховная жрица замерла. Лукан воспользовался передышкой, чтобы восстановить силы, а ночные эльфы стали решать, что делать дальше.
- Если дракон приземлился, то он должен быть где-то поблизости, - заметила Тиранда.
- Согласен, - откликнулся Бролл. - Но пещеры, попадавшиеся нам на пути, слишком маленькие, а этот дракон вне зависимости от цвета чешуи крупноват даже для своего вида.
- Но и на горизонте его не было видно. Если бы дракон решил идти по земле, то наверняка предпочел бы открытую местность здешним холмам.
Бролл задумался.
- Возможно, Лукан все-таки прав. Если дракон действительно…
- А где Лукан? - спросила Тиранда, посмотрев назад.
Бролл развернулся. Человека и правда здесь не было.
Ночные эльфы переглянулись, подумав об одном и том же. Что, если Лукан снова задремал и неосознанно переместился в то место - доступный ему участок Изумрудного Сна, если предположения Бролла были верны. Однако все оказалось куда проще. Неподалеку упали несколько камней, и ночные эльфы догадались, что Лукан просто отошел. Точнее, стал карабкаться по склону холма с впечатляющей для столь изможденного человека скоростью.
- Лукан! - позвал Бролл как можно тише. - Лукан!
Однако картограф проигнорировал предупреждение. Броллу и Тиранде поневоле пришлось идти вслед за ним. Показываться на глаза дракону в опасной близости от логова было рискованно.
Между тем, Лукан добрался до вершины холма. Бролл успел схватить его за лодыжку, прежде чем тот начал спускаться с другой стороны, и наконец взобрался следом.
- Ты с ума сошел? - воскликнул Бролл, а потом, глядя на Лукана, стоявшего с совершенно безумным видом, понял, что и так знает ответ.
- Он там, внизу, - пробормотал человек и указал на одну из пещер у подножья холма. - Вон в той пещере с заостренным камнем. Там логово дракона.
- Откуда ты это знаешь?
В ответ Лукан только пожал плечами.
В этот момент к ним подошла Тиранда.
- Правильно ли я поняла, дракон внизу?
- Во всяком случае, так думает наш приятель, - откликнулся Бролл и оглянулся в ту сторону, откуда они пришли. Его внимание привлек какой-то звук. - Похоже, кто-то или что-то все-таки нас преследует.
- Неважно. Смотри, Лукан опять уходит!
Бролл обернулся. Человек и в самом деле воспользовался тем, что его никто не держал, а оба спутника заняты разговором, и начал спускаться с холма. Бролл, хоть и понимал, что их кто-то преследует, все-таки решился и прыгнул вслед за Луканом, успев поймать его прямо у подножья холма. Друид развернул человека к себе лицом и вновь наткнулся на все тот же отсутствующий взгляд.
- Тебе что, умереть не терпится? - спросил Бролл.
- Нет… - ответил Лукан. Похоже, он только теперь понял, где находится, и побледнел еще сильнее. - Я просто… Просто шел в нужном направлении.
Бролл оставил попытки вразумить спутника и потащил его обратно к Тиранде, которая осталась позади.
Из пещеры тем временем донеслось низкое и мрачное шипение.
Все трое замерли. Затем верховная жрица сделала шаг в сторону пещеры.
- Наверняка должен быть еще один вход, - пробормотала она. - Сюда дракону ни за что не протиснуться.
Бролл немного подумал и поморщился.
- Стало быть, нам сюда.
Тиранда кивнула. Лукан же только шумно сглотнул и не произнес ни слова.
Бролл, вспомнив, что этот человек едва ли сравнится с Варианом Ринном в мастерстве боя, сказал:
- Видишь те огромные валуны? Спрячься за ними. Если мы не вернемся в течение часа, продолжай путь. Я, кажется, начал понимать, куда нас занесло. Это ближе к Ясеневому лес, чем мне показалось изначально.
Но Лукан, к удивлению обоих ночных эльфов, неожиданно осмелел и заявил:
- Нет, я тоже пойду. Вы спасли меня. Кроме того, это я привел всех нас сюда.
Спорить не было времени, поэтому Бролл только молча кивнул. Тиранда же достала из-за пояса кинжал и вручила его Лукану. Тот, хоть и понимал, что подобное оружие бесполезно в бою с драконом, отказываться не стал. Все же с кинжалом было как-то спокойнее. Возможно, человек понимал, что, если события сложатся не в их пользу, можно воспользоваться им, чтобы избавить себя от мучений.
Бролл хотел было возглавить вылазку, но Тиранда его опередила. Похоже, ей не терпелось сразиться с драконом, как будто это каким-то образом могло вернуть Малфуриона.
«Или же она попадет к своему возлюбленному, если победить не удастся», - подумал друид, внезапно заволновавшись.
Тиранда вошла в пещеру, приготовившись в любой момент метнуть глефу во врага. Внутри было темно, однако неудобство это могло доставить разве что человеку, но никак не ночным эльфам. И все же верховная жрица призвала крохотный источник света, то ли чтобы облегчить путь Лукану, то ли чтобы привлечь внимание дракона.
- Держись поближе ко мне, - бросил Бролл спутнику. Лукан наверняка и сам понимал, как себя вести, но друид, памятуя о его склонности к бесцельным блужданиям, решил, что предупреждение не будет лишним.
Туннель петлял из стороны в сторону и становился все у`же. Теперь в нем едва могли поместиться двое в ряд. Но где-то впереди скрывался дракон, а значит, существовал еще один вход в пещеру. Об этом стоило помнить, если туннель внезапно станет непроходимым.
С другой стороны, враг мог с легкостью сбежать через второй вход.
В пещере становилось все холоднее. Черные драконы, как известно, любили тепло, и этот факт мог быть еще одним доказательством того, что Лукан прав, а Бролл ошибался. Однако и друид, и верховная жрица видели создание с темной чешуей. Если им и в самом деле встретился не черный дракон, то к чему тогда подобная маскировка?
Бролл внезапно вспомнил важную подробность, о которой даже не задумывался во всем этом кошмарном хаосе. Однажды ему пришлось столкнуться с ужасающей дочерью дракона Смертокрыла. В своем естественном облике Ониксия была чудовищем, но Бролл теперь припоминал, что она умела превращаться в самых разных существ, в том числе и меньших по размеру.
Он тронул Тиранду за плечо, и та молча развернулась.
- Осторожно, - прошептал Бролл. - Возможно, эти туннели не такие уж и узкие для дракона.
Тиранда Шелест Ветра прищурилась. Верховной жрице было известно о способностях драконов к перевоплощению куда больше Бролла, который даже не подозревал о ее близком знакомстве с Кориалстразом.
- Да, - прошептала Тиранда, - будьте начеку.
Вдруг впереди что-то шевельнулось, и трое путников немедленно напряглись. Бролл толкнул Лукана к себе за спину, но не успел остановить верховную жрицу, и та вырвалась вперед.
Пройдя еще несколько метров, путники добрались до большой пещеры, из которой, судя по размерам, в разные стороны змеились проходы. Подземный зал по высоте в десять раз превышал рост Бролла, а за провалами с неровными краями явно скрывались многочисленные проходы. Впрочем, часть из них, казалось, вот-вот обвалится.
И, что самое важное, среди сталагмитов, тут и там торчащих из каменного пола, Бролл заметил следы. Он сразу же встал на колени, чтобы разглядеть их получше.
- Похоже, здесь прошел то ли ночной эльф, то ли человек, - обратился Бролл к Тиранде. - Следы наслаиваются один на другой. Их обладатель часто здесь ходил.
- Чувствуешь дуновение воздуха? - заметила Тиранда, опустив глефу. - Где-то поблизости должен быть еще один вход.
- Поищем?
- Куда ведет больше всего следов?
- Туда, - ответил Бролл, приглядевшись и указав вправо.
Друид встал, а Лукан моргнул и попытался заговорить с Тирандой. Но та лишь мягко сжала свободной рукой его запястье.
- Судя по сквозняку, ты прав, - произнесла Тиранда, отпустив Лукана. - Мы можем пойти по следам или…
Верховная жрица неожиданно замолчала. Ее лицо приобрело сосредоточенное выражение, а затем свет Элуны разогнал полумрак пещеры.
Тогда-то путники и разглядели до этого невидимую фигуру, присутствие которой с присущей ему чуткостью ощутил Лукан. Тиранда, вовремя поняв, что именно тот хотел сказать, прервала его, чтобы не потерять элемент неожиданности.
Таинственный незнакомец носил длинную мантию с капюшоном, которая одновременно напоминала одеяния магов или людей-жрецов. Он казался чуть выше Бролла, в котором было два метра роста, но выглядел при этом стройнее и проворнее. Руки выдавали в нем ночного эльфа, да и лицо обладало характерными чертами, а вот кожа имела более светлый оттенок, нехарактерный для представителей этого народа.
Большего трое путников разглядеть не успели. Незнакомец мгновенно вытянул вперед руку в сторону верховной жрицы, которую, очевидно, счел для себя самой опасной противницей.
Это была ошибка, и Бролл не преминул ею воспользоваться.
Друид бросился к магу, на ходу изменив облик и превратившись из ночного эльфа в огромного, покрытого шерстью зверя. Бролл увеличился в размерах, его рот и нос вытянулись, преобразившись в зубастую пасть. Массивными когтистыми лапами он схватил мага. Так, в мгновение ока Бролл стал яростным медведем.
Под напором гигантского зверя враг пошатнулся и по инерции едва не упал.
Однако в последний момент его окутал зеленый туман, а Бролл, повалившись на бок, отлетел назад и врезался сразу в два сталагмита, разбив один из них. Оглушенный, он остался лежать на земле.
Тиранда же вскинула глефу, но нападать не спешила и сперва посмотрела противнику в глаза.
Только теперь, встретившись с ним взглядом, она осознала, что должна была сразу догадаться, кто перед ней. Его внешность претерпела некоторые изменения, в противном случае Тиранда сразу бы заметила знакомые черты. Она попыталась вспомнить имя, но тут, к ужасу всех троих, незнакомец издал полный муки крик, прижал руку к лицу и начал преображаться.
- Подожди! - крикнула Тиранда. - Стой! Если ты не черный дракон, нам незачем сражаться! Мы ищем помощи.
Трансформация прекратилась так быстро, что путники даже не успели разглядеть истинный облик дракона. Между тем, незнакомец опустил руку и взглянул на Тиранду с неожиданной жалостью.
- Лучше бы ты повстречала кого-нибудь из рода Смертокрыла, маленькая эльфийка. Они не такие чудовища, как я.
- А ты, стало быть, чудовище? - прогрохотал Бролл, вернув себе привычный облик, и сразу же стал оглядываться по сторонам, ища предмет, который неизбежно выпал во время превращения в медведя.
Этот предмет лежал у ног противника, который тут же его поднял.
- Да, снова эта проклятая вещица! Недаром я ощущал присутствие знакомой энергии. Как жаль, что тогда она попросила меня наделить артефакт частью своей силы!
Бролл выпрямился.
- Значит, ты и есть тот зеленый дракон, который связан с идолом Ремула!
- Связан! Какое удачное слово, - усмехнулся незнакомец, бросил идол Броллу, и как только тот его поймал одной рукой, прошипел: - Привязан всем своим существом. Должен признать, даже моя Изера не могла предвидеть, каким кошмаром это обернется. В прошлом эта связь позволяла нам мгновенно явиться на зов Ремула или тех, кто, по его мнению, был достоин владеть идолом, - дракон взглянул на друида. - Кстати, об этом. Твоего имени я не знаю, а вот твоя магия мне знакома. Ты уже использовал идол в прошлом, и последствия были ужасными.
- Да уж, ужасными, - проворчал Бролл, скривившись. - Я-то думал, с идолом покончено, а в итоге оказалось, что он еще и осквернен.
- Эта скверна - ничто по сравнению с истинной угрозой, друид, - ответил незнакомец в капюшоне, горько рассмеявшись. - Тебе повезло, что я сломлен, и порча, которой я некогда поддался, не коснулась твоего сердца.
Бролл, хоть был готов напасть, все же проявил мудрость и сдержал свой порыв. Возможно, им удастся многое узнать и даже избежать кровопролития.
- Что ты имеешь в виду?
Услышав это, дракон с недоверием воззрился на Бролла.
- Разве ты слеп и не заметил присутствия Кошмара? Разве не почувствовал угрозы?
- Конечно, почувствовал, как и многие друиды! Мы, хоть и не драконы, тоже сражались за Изумрудный Сон…
- Жалкий лепет! - крикнул тот, кто скрывался под личиной высокого эльфа, внезапно увеличился в размерах и даже прорычал последние слова. - Ты ничего не знаешь, не видишь дальше своего носа! Даже я… Я, тот, кто всегда был рядом с ней, ничего не понял! Я предал ее, предал Изумрудный Сон и помог Владыке Кошмара захватить не только свой мир, но и мир смертных!
Теперь Бролл наконец понял, кто перед ним. Дракон, между тем, приобрел свои естественные черты и стал гораздо меньше походить на эльфа. Бролл переместился поближе к Тиранде. Им придется напрячь все силы, чтобы отсюда сбежать.
- Теперь я знаю, кто ты, - спокойно обратился Бролл к наполовину превратившемуся дракону. - Ты подвергся порче и, повинуясь воле Кошмара, предал Изеру.
Дракон развернул могучие кожистые крылья во всю ширину пещеры. Его голову венчали острые рога, а тело заполнило собой две трети пространства. Зеленые драконы уступали размерами собратьям из прочих родов и казались едва ли не бесплотными, однако этот гигант был вынужден пригибать длинную шею, чтобы выпрямиться в полный рост. Бролл только теперь понял, что все это время дракон смотрел прямо на них, хотя обычно представители его рода держали глаза закрытыми и большую часть времени вглядывались в глубины Изумрудного Сна. Во взгляде чудовища читалось безумие, отголоски которого можно было порой увидеть и в Лукане.
- Подвергся порче… Слишком уж ты все упрощаешь, маленький эльф, и едва ли осознаешь, что это значит! Мой разум, мое сердце и сама душа в том смысле, который вкладываем в это понятие мы, драконы, были вырваны из тела, поглощены тьмой, а потом вновь втиснуты в кричащую от боли оболочку! Способен ли ты это осознать? - Дракон вновь горько рассмеялся, и несколько сталактитов откололись от сводов пещеры.
Троим путникам удалось увернуться от ближайших, а могущественный враг, казалось, не замечал известняка и тяжелых камней, бившихся о чешую.
- Подвергся порче, - повторил зеленый дракон, как будто насмехаясь над собственной бедой. - И если бы это случилось только со мной! - опустив голову, огромное чудовище подошло на несколько метров ближе к ночным эльфам и человеку. Бролл с Тирандой приготовились к бою и даже Лукан выставил вперед крохотный кинжал. - Если бы вы, крохотные создания, только знали, кем я был! Она доверяла мне больше остальных, любила сильнее многих, и от этого мое предательство становится лишь страшнее! Видели ли вы спящих, встречали ли их тени? Все это случилось по моей вине…
Тиранда отважилась заговорить.
- Теперь я знаю, кто перед нами, хоть твой облик и изменился, - произнесла она спокойно, как будто пытаясь утешить могучее создание. - Ты, кажется, освободился от порчи, преодолел ее влияние.
- Ценой чужих жизней… Но тогда еще я не знал, что вновь услышу зов тьмы… Навязчивый зов… Он звучит у меня в ушах! Я нужен Кошмару больше остальных, ведь я… был… ее первым возлюбленным, ее супругом.
- Супругом? - процедил Бролл сквозь зубы. - Так ты…
Дракон перебил его, громко зарычав. Взгляд его холодных изумрудных глаз впился в друида и Тиранду.
- Да… Я Эраникус, первый супруг Изеры, - произнес дракон, широко раскрыв огромную пасть. - А раз вы знаете, кто я и где скрываюсь, придется вас убить!
10
Один за другим
Штормград, сильнейшее из оставшихся королевств людей, пережил разрушение почти всего континента и даже восстановился после Первой войны. Теперь им правил Вариан Ринн, недавно вернувшийся после длительного отсутствия и вновь, уже во второй раз, взошедший на престол. Его резиденция находилась в крепости Штормграда, в столице, носившей то же название, что и все королевство. Король, человек, безусловно, вспыльчивый, тем не менее, всеми силами пытался сохранить единство своего народа с расами Альянса. Характер Вариана, обладателя густых каштановых волос и крутого нрава, испортился с потерей возлюбленной жены Тиффин, трагически погибшей почти тринадцать лет назад во время мятежа. Его единственным утешением стал Андуин, который в то время был еще младенцем, а позже, из-за долгого отсутствия отца, принял на себя бремя короля.
Неудивительно, что Вариан, переживший столько трудностей и столкнувшийся с потерями, имел некоторые проблемы со сном. В последнее время он даже предпочитал пить особые зелья, чтобы не видеть кошмаров, а зачастую до изнеможения мерял шагами крепостные стены.
Вариан, мужчина средних лет с грубоватой, но, тем не менее, привлекательной внешностью и гривой непослушных каштановых волос, был для своего народа воплощением идеального защитника. Однако теперь над Альянсом нависла угроза, понять и преодолеть которую он не мог.
Его подданные засыпали и не просыпались.
Более того, с каждым днем количество пострадавших возрастало. Все началось с одного или двух человек. Затем их стало гораздо больше - пять, десять и так далее. С обнаружением каждого нового спящего народ становился все угрюмее. Некоторые считали это болезнью, а иные ученые, с которыми доводилось беседовать королю, видели здесь нечто более серьезное. Какая-то сила атаковала Штормград, ослабляя его народ, и Вариан знал, кто за всем этим стоит.
Орда!
Прямые доказательства отсутствовали, но королю они и не были нужны. Многие представители Орды только и ждали возможности нарушить мир между двумя фракциями. Даже если отбросить орков, которым Вариан не доверял, оставались, например, эльфы крови. Кто сможет поручиться за их честь? Высшие эльфы - так они раньше назывались - утратили Солнечный Колодец, свой легендарный источник силы, и обратились к энергии Скверны - демонической магии, вызывавшей зависимость. Еще меньше симпатии у Вариана вызывали Отрекшиеся - нежить, якобы освободившаяся от власти Короля-лича. Из всех народов Орды король Штормграда не хотел тут же схватиться за меч разве что при виде тауренов. Однако их союз с орками - весомый повод для недоверия.
Вариан решил отправить письмо леди Джайне Праудмур, верховной волшебнице и правительнице острова Терамор, который находился западнее, по ту сторону Великого моря, на юго-востоке Калимдора. Составлением послания король занимался последние несколько дней, но, несмотря на крепкую уверенность в своей теории, то и дело откладывал это занятие. Теперь же он начал думать, что стоило отправить письмо сразу.
Часовая в шлеме и полном доспехе с гордым львом Штормграда на латном нагруднике отдала королю честь. То была первая стражница, которую Вариан встретил за всю длительную прогулку по крепостной стене. В эти непростые времена даже личный состав, служивший в резиденции короля, сократился больше, чем на треть.
- Все спокойно? - спросил Вариан.
- Да, ваше величество! - ответила часовая, а потом, замешкавшись, добавила: - Все спокойно, если не считать этого проклятого сгущающегося тумана.
Вариан взглянул в даль. Завеса тумана и в самом деле была плотнее, чем вчера и позавчера. Примерно неделю назад стражники стали замечать, что он постепенно сгущается, а на следующее утро обнаружили первых спящих.
Вариан никак не мог отделаться от навязчивых воспоминаний. Однажды Штормград уже окутывал густой туман, под прикрытием которого к столице двигалось войско мертвецов Плети. Однако несмотря на схожие обстоятельства, на этот раз за плотной пеленой скрывалось нечто более странное и зловещее. Туман, казалось, был живым, окутывал не только тело, но и разум, словно вышел из самого страшного кошмара, а не принадлежал к реальному миру.
Король моргнул. Он мог бы поклясться, что заметил в плотной пелене какое-то движение! Вариан подался вперед, но ничего не увидел. Странно. Обычно он не был склонен видеть вещи, которых не существует.
- Будь начеку, - предупредил Вариан часовую. - И передай это остальным.
- Да, ваше величество.
Покидая стену, Вариан не удержался и зевнул. Пора бы ему отдохнуть, но сначала лучше все-таки принять зелье, приготовленное алхимиками. С ним можно хотя бы не беспокоиться о сновидениях.
Вариан нахмурился. Зелье помогало уснуть, но, возможно, именно из-за него он не превращался в одного из спящих, которые не могут пробудиться? Прежде эта мысль не приходила ему в голову. Король мало знал об алхимии, но точно знал, что высыпается гораздо лучше остальных. Быть может, есть определенная связь между кошмарами, от которых страдают спящие, и тем, что сам он не видит снов?
В этом был определенный смысл! Вариан прибавил шагу. Нужно поделиться наблюдениями с алхимиками и прочими сведущими людьми. Если удастся убедить их, то, возможно, и все остальные начнут принимать сонные зелья. Тогда новых жертв удастся избежать.
Вариан так задумался, что едва не влетел в запыхавшегося стражника, который только что поднялся на крепостную стену. Скорее всего, он просто опоздал и не заступил в дозор вовремя. Однако времени на выговоры не было, и король просто протиснулся мимо солдата.
- Ваше величество! Меня… меня послали вас найти! - выдохнул человек. - Ужасные новости!
Вариан тут же вспомнил о том странном движении, которое заметил в тумане.
- За стенами…
Шлем скрывал лицо стражника, но по одному тону голоса можно было понять, что он в замешательстве.
- Нет, ваше величество! Мы… мы нашли его в кресле в большом зале, а не снаружи!
Король содрогнулся от ужаса.
- Кого? - зарычал он, схватив солдата за плечи. - Кого вы нашли?
- Принца! Принца Андуина…
Вариан побледнел.
- Андуин… мертв?
Он едва не оттолкнул солдата и бросился вниз по ступенькам. Все расплывалось перед глазами. Он ведь только недавно вернул себе память и вновь обрел сына! Что за коварный убийца погубил Андуина?
Вариан поспешил в большой зал, комнату с высоким потолком, где некогда принимали прибывших на бал гостей. Здесь уже собрались стражники, слуги и другие обитатели крепости. Все заметно нервничали.
- Разойдитесь! - крикнул король. - Пропустите!
Люди расступились, и Вариан увидел сына.
Андуин был похож одновременно на отца и мать. Его волосы казались светлее, чем у Вариана, а черты лица гораздо мягче не только из-за схожести с красавицей Тиффин, но и потому, что мальчик еще не изведал тягот жизни. И все же Андуин выглядел гораздо старше своих тринадцати лет.
Вариану на мгновение показалось, что в теле сына не осталось ни кровинки.
Андуин по-прежнему полулежал в кресле. Капитан стражи, грубоватый солдат с каштановой бородкой, побывавший во множестве битв, казалось, хотел устроить его поудобнее, но боялся даже прикоснуться к королевскому наследнику.
Вариан же смотрел только на сына и не думал больше ни о ком. Он протолкнулся мимо капитана стражи и склонился над Андуином.
Мальчик дышал, его грудь вздымалась и опадала. Но не успела в сердце короля окрепнуть надежда, как вдруг он услышал слабый всхлип.
Это означало только одно: его сын пополнил ряды спящих.
- Нет… - прошептал король Штормграда. Он встряхнул Андуина, но тот не просыпался. - Нет! - наконец Вариан поднялся и прорычал: - Отнесите его в постель. Только осторожно! Я скоро вернусь. - Двое стражников поспешили выполнить приказ, а Вариан развернулся к их капитану: - Приведите алхимиков! Я хочу побеседовать с ними немедленно.
И вдруг протрубил рог. Все собравшиеся, как один, подняли головы. Вариан сразу понял, откуда именно исходил сигнал - с крепостной стены, которую он только недавно покинул.
- Позаботьтесь об Андуине! - напомнил он стражам. - Капитан, приведите алхимиков.
После этого король, не дожидаясь ответа, бросился обратно на стену. Там он обнаружил несколько солдат, напряженно вглядывавшихся в туман. Один из них оглянулся, увидел короля и тут же предупредил о его приходе остальных. Часовые немедленно встали по стойке «смирно».
- Отставить! - Вариан протиснулся мимо них и оглядел границу Штормграда. - Что вы…
Он осекся. Вот теперь в тумане, без сомнения, двигались какие-то далекие фигуры. Сотни, нет, похоже, тысячи врагов!
- Отправьте всех бойцов на…
Вариан вновь замолчал, но на этот раз по другой причине. Туман был далеко, и двигавшиеся в нем фигуры разглядеть толком не удавалось, однако король узнал их, каждого из них! В некотором смысле в этом даже не было ничего удивительного, ведь среди целой толпы повторялись одни и те же лица - лица Андуина и его матери.
Вот только при жизни Тиффин была совсем другой. Ноги кошмарных двойников королевы, приближавшихся к городу, принадлежали мертвецам - тут и там виднелись кости, кожа позеленела, а плоть разлагалась. Некогда прекрасное лицо Тиффин было изъедено червями и другими насекомыми. В ее растрепанных волосах ползали пауки, а одежды, в которые ее облачили в день похорон, были изорваны и испачканы землей. Столь ужасное зрелище повторялось снова и снова, воплощаясь во множестве фигур.
Андуин выглядел вполне живым. Мать, шагавшая рядом, обнимала его за шею костлявой рукой, и жест этот казался скорее проявлением властности, чем любви. Как будто Тиффин всем своим видом пыталась показать королю, что их сын теперь принадлежит только ей одной.
- Нет… - прошептал Вариан. Как ему хотелось, чтобы все это было лишь кошмаром, чтобы он присоединился к спящим. Удивить Вариана непросто, однако такой страшной картины он даже вообразить не мог. Должно быть, это все-таки сон. Иначе и быть не может!
Однако Вариан понимал, что, в отличие от своего сына, он не спал. Вот только на этот раз сама реальность уподобилась кошмару. Король начал принимать зелья до того, как появились первые спящие. Теперь он был уверен, что эти зелья, даровавшие сон без сновидений, и спасли его от печальной участи. Жаль только, что Вариан не сделал подобного вывода раньше и не смог спасти сына.
Теперь же зло, породившее спящих и их тревожные сны, подбиралось к столице, приняв самый чудовищный облик.
Это придало Вариану сил. Он развернулся к ближайшему стражнику, той самой женщине, с которой разговаривал совсем недавно, и спросил:
- Видите что-нибудь в тумане?
Судя по испуганному тону, перед стражницей открылся не менее жуткий вид.
- Я вижу… вижу отца. Он погиб в бою. А еще Томаса, с которым мы вместе сражались… Я вижу…
Не дослушав, король Вариан обратился к солдатам:
- Все происходящее вам только кажется! На самом деле ничего этого нет! Или же наш враг знает, чего именно вы боитесь, и питается вашими страхами! Это кошмары, которые не имеют ничего общего с реальностью.
Солдат, похоже, взбодрила уверенность, с которой он говорил. Сам же Вариан изо всех сил старался спрятать поглубже тревогу, возникавшую при одной мысли о призрачных фигурах Тиффин и Андуина. Если даже он, понимая, что это всего лишь видения, реагировал подобным образом, насколько же сильно должны были страдать остальные?
За городскими стенами, на самой границе тумана затрубил еще один рог. То был сигнал от вечерних патрулей. Вариан совсем забыл о них, а ведь сегодня в этом отряде оказалось всего полдюжины людей!
- Труби сигнал к возвращению! - приказал он ближайшему солдату с рогом. - Быстрее! Все отряды должны вернуться за городские стены.
Солдат выполнил приказ. Оставалось лишь ждать.
Сперва на зов откликнулся западный патруль, потом дальний южный, затем северо-западный и наконец, четвертым, подал сигнал тот патруль, что был ближе всего к туману. Услышав это, Вариан выдохнул было от облегчения, но звук слишком быстро оборвался.
Что еще хуже, ответа от двух остальных отрядов так и не последовало!
- Труби еще раз!
Солдат вновь подул в рог. Король и все остальные терпеливо ждали.
Но ответом им была лишь тишина.
Вариан присмотрелся к двигавшимся в тумане фигурам. Казалось, зрение обострилось, позволяя разглядеть их во всех подробностях. Он прекрасно понимал, что это не случайность, скорее уж коварный замысел. Враг, казалось, намеренно позволял получше разглядеть этот морок и посильнее испугаться.
От увиденного король Штормграда содрогнулся и сразу же многое понял. Теперь к многочисленным фигурам Андуина и Тиффин присоединились и другие - солдаты в доспехах с горделивым львом на латных нагрудниках. В то же время Вариан прекрасно видел тела тех же самых солдат, распростертые на земле. Рядом с ними лежали и лошади. Это не было случайностью - многие фигуры в тумане восседали на конях с искореженными телами и глазами, лишенными зрачков.
- Это Плеть! Плеть пришла поработить нас! - крикнул кто-то.
Даже не обернувшись, король скомандовал:
- Тихо! Это всего лишь магия и ничего больше. Ничего больше, слышите?!
Наконец кошмарная армия подошла к стенам города и замерла. Вместе с ней прекратил распространяться и туман. Бесчисленные копии Андуина и Тиффин подняли головы и теперь смотрели застывшим взглядом в глаза Вариану. За ними подняли головы и солдаты.
Вдруг Андуин и Тиффин разом обернулись и оглядели отвратительное войско. Вариан не удержался и проследил направление их взглядов.
Сперва он видел лишь солдат и кошмарные фигуры своего сына и мертвой жены, но вскоре различил и другие, еще не до конца оформившиеся силуэты, смутные, словно явившиеся из сна. Весь их облик был лишь пародией на человеческий.
Затем среди всех этих силуэтов Вариан различил знакомую, более четкую фигуру. То была красивая женщина с длинными светлыми волосами. Если бы не одеяния волшебницы, быть может, Вариан принял бы ее за очередную кошмарную тень.
Вот только на поверку она оказалась самой леди Джайной Праудмур.
Выражение ее лица было столь же кошмарным, как и у остальных: на нем застыла смесь ужаса и смертной муки. Вариан отшатнулся, поняв, что все обернулось еще хуже, чем он думал изначально. Вдруг справа от Джайны, как будто в подтверждение этих мыслей, из тумана материализовалась еще одна фигура. Ее лицо королю было незнакомо, но это и неважно. Все новые и новые фигуры появлялись в тумане.
- Почему они не нападают? - спросил стражник, с которым Вариан разговаривал совсем недавно. - В чем дело?
Король не ответил, хоть и прекрасно знал, в чем именно дело. Таинственные враги вовсе не сидели, сложа руки. Они побеждали обитателей Штормграда одного за другим. У действий противника, которые недавно обдумывал Вариан, была еще одна цель: он хотел не просто уничтожить как можно больше защитников столицы, но и пополнить собственные ряды! С появлением каждого нового спящего (особенно такого, как Андуин, пойманного врасплох) количество врагов лишь увеличивалось.
Король Вариан прекрасно понимал, что им даже не нужно нападать. Достаточно лишь выждать некоторое время, а после праздновать победу.
Тиранда вознесла молитву Элуне, и та откликнулась.
В подземном зале как будто взошла полная луна, осветив все вокруг серебристым мерцанием. Затем ослепительный свет богини засиял в тысячу раз ярче, разгоняя тьму. Однако верховной жрице, Броллу и Лукану он показался всего лишь приятным мерцанием. Свет богини не слепил глаза и лишь успокаивал.
Эраникусу же повезло гораздо меньше. Зеленый дракон отшатнулся и врезался всем своим гибким, но при этом огромным телом в стену и своды пещеры. Подземный зал содрогнулся, на землю полетели каменные обломки. Тем не менее, ни один из них не попал в противников дракона, защищенных благословением Элуны.
Эраникус яростно зашипел, но, вместо того, чтобы напасть, отступил, а затем начал преображаться, уменьшаясь в размерах.
- Считайте, что вам повезло! - прорычал он. - Повезло гораздо больше, чем мне…
При этом дракон почти полностью принял облик эльфа и лишь отдельные черты выдавали его истинную сущность.
Бролл приготовился к атаке, но на этот раз избрал иной метод и прочел заклинание.
Эраникус шумно и протяжно выдохнул, а затем удивленно моргнул и взглянул на верховную жрицу.
- Неплохая попытка, - похвалил он, - и даже почти удачная. Но успокоить меня не сможет даже мягкий свет Элуны - слишком уж измучено мое сердце.
Дракон, вновь принявший облик эльфа в капюшоне, не пытался напасть или сбежать. Напротив, он остался, прижался к стене пещеры и закрыл глаза. По его телу прошла дрожь.
- Я подвел ее. Ее и всех остальных…
Тиранда вознесла молитву Элуне. Лунный свет перестал быть столь ослепительным и теперь всего лишь помогал Лукану разглядеть происходящее.
Эраникус ссутулился и наконец сел, устроившись на обломке стены, выступавшем наподобие стула.
- Великий, - тихо начала Тиранда, - прежде тобою владела порча, но теперь все позади. Если ты действительно веришь, что подвел свой род, сейчас самое время все исправить!
В ответ на это дракон горестно рассмеялся:
- Какое простодушие! Сколько ты живешь на этом свете, ночная эльфийка? Тысячу? Пять тысяч лет?
Тиранда горделиво выпрямилась.
- Я сражалась с Пылающим Легионом еще в те времена, когда он впервые вторгся в Азерот! Я противостояла самой королеве Азшаре и собственными глазами видела разрушение Источника Вечности!
- Стало быть, тебе больше десяти тысяч лет, - сделал вывод Эраникус, едва ли впечатлившись. - Всего лишь песчинка в океане времени по сравнению с тем, сколько живут зеленые драконы и я в частности. Но даже несмотря на это, ты полагаешь, что можешь понять мои страдания! Вспомни свои самые страшные неудачи.
- Это не составит труда.
- Хорошо. А теперь возвысь их до высоты Мирового Древа. Только тогда ты сможешь хотя бы приблизиться к пониманию того, через что я прошел! - во взгляде Эраникуса ясно читалась злость, но недоволен он был скорее самим собой. - Я творил ужасные вещи, но хуже всего то, что я могу поддаться влиянию порчи вновь!
Бролл и Тиранда переглянулись. Наконец верховная жрица сказала:
- Но ведь ты освободился от порчи. Я видела это собственными глазами. В тот раз свет Элуны, призванный мною и еще несколькими жрицами, очистил тебя! Я не узнала тебя сразу, но лишь потому, что ты изменил облик.
- Сперва я тоже верил, что освободился, но Кошмар набирал силу, и наконец мне открылась страшная правда. До тех пор, пока это зло существует, я всегда буду жить в его тени. А теперь из-за меня тьма проникла и в мир моей королевы… - Эраникус зарычал. - Вот почему я больше не принимаю облик ночного эльфа и даже маскируюсь под черного дракона, когда улетаю добывать пропитание. Я не хотел, чтобы меня узнали и тем более нашли!
- Но ведь Изера и Изумрудный Сон… - начала было верховная жрица.
- Называй это место иначе! Совсем скоро про Изумрудный Сон все забудут! Его больше нет, остался лишь Изумрудный Кошмар! Наш кошмар! - прокричал Эраникус, вскочив на ноги. В его облике вновь проступили драконьи черты, а тело как будто утратило плотность. Казалось, будто Эраникус стал частью сна.
Через мгновение все стало как прежде, а в отсутствующем взгляде дракона мелькнул ужас.
- Нет… Я едва не… Как такое возможно? Граница между двумя мирами исчезает, но я даже не думал, что все настолько ужасно!
Лукан, стоявший за спиной Тиранды, отступил в тень. Бролл заметил это движение, чем и привлек внимание Эраникуса.
- Человек! - воскликнул он и шагнул к Лукану. В облике Эраникуса по-прежнему причудливо сочетались черты эльфа и зеленого дракона. Его лицо вытянулось, а зубы казались слишком острыми для простого смертного. За спиной странного создания взволнованно трепетали небольшие крылья, а руки превратились в мощные лапы с длинными когтями. - Во всем повинен этот человек!
Верховная жрица закрыла собой картографа.
- Мне не хотелось бы проявить неуважение, но этот человек находится под защитой Элуны.
Бролл встал рядом.
- И под защитой друида.
Эраникус лишь взмахнул лапой, ударом разбросав ночных эльфов в разные стороны. Лукан остался один на один с зеленым драконом.
Он собрался с духом и шагнул вперед.
- Давай, убей меня и покончим с этим! Я повидал много ужасов и не боюсь, что меня сожрет какое-то чудовище!
- Предпочитаю более простую пищу, - признался Эраникус, внимательно взглянув на истощенного смертного. Его лицо при этом вновь приобрело эльфийские черты. - Я лишь хочу получше тебя рассмотреть.
Тиранда вскочила на ноги, приготовившись метнуть глефу. Бролл же, который тоже успел подняться, жестом попросил ее подождать. Он чувствовал, что дракон и в самом деле не собирался причинять Лукану вред. Во всяком случае, прямо сейчас.
А уж если обстановка изменится, Бролл нападет первым. План у него уже готов.
Эраникус возвышался над Луканом, который для человека был не так уж и мал ростом. Измученный картограф смело воззрился на дракона, который вернул свое истинное обличие лишь наполовину и теперь тянул когтистый палец к его груди.
- Из всех спящих вы, люди, всегда были самыми удивительными, - гораздо спокойнее, чем прежде, пробормотал Эраникус. - У вас такое богатое воображение, такие разнообразные желания. Ваши сны могут быть одновременно и прекрасными, и чудовищными.
- Не слишком-то я люблю спать, - возразил Лукан.
Дракон неожиданно усмехнулся:
- Да, в последнее время и я тоже.
Когтистый палец Эраникуса застыл в миллиметре от Лукана, и вдруг их обоих окутало изумрудное сияние.
Бролл тряхнул головой.
- Быть такого не может! Он ведь человек! Люди не способны стать друидами! - воскликнул дракон.
- О чем ты? - спросила Тиранда.
- Человек тесно связан с другим миром. Он часть Изумрудного Сна и может в него войти, - откликнулся Эраникус, не скрывая восхищения, и убрал палец. - Я тебя знаю, хоть и не по имени! Я видел тебя раньше, когда ты был всего лишь новорожденным детенышем.
Лукан Фоксблад шумно сглотнул, но не потерял самообладания.
- Да я же простой картограф.
- Тот, кто создает карты и изучает мир. Только так ваш разум и может принять и осознать ту чуждую часть вашей души, - прошипел Эраникус. - Вот и она ничего не могла с этим поделать.
- Она? О ком ты? - переспросил человек.
- О той, что дала тебе жизнь, смертный! О твоей матери, которую самым подлым образом заманили в Изумрудный Сон. О молодой женщине, которую перед самыми родами бросил возлюбленный. Некое волшебное создание воспользовалось ситуацией и соблазнило ее. Я подоспел ровно в тот момент, когда это создание дожидалось рождения ребенка. Цели у него были самые гнусные. Заметив меня, оно сбежало, бросив на произвол судьбы умирающую после родов мать и одинокого, слабого младенца.
Лукан взглянул на Бролла и Тиранду, как будто надеясь, что они лучше поняли сказанное Эраникусом, но надежды оказались тщетными.
- Ты не принадлежал к миру Изумрудного Сна, не мог стать его частью, - продолжил дракон. - Тогда моя королева передала тебя тому, кто хоть и был красным драконом, лучше всех разбирался в человеческой природе. Звали его Кориалстраз…
- Мне знакомо это имя! - воскликнула верховная жрица.
- Неудивительно. Он ведь супруг Хранительницы Жизни Алекстразы, - ответил Эраникус и вдруг зло нахмурился. - Уж ему-то удалось стать гораздо более достойным и верным мужем своей возлюбленной…
Тиранда начала кое-что понимать.
- Значит, ты забрал его из Изумрудного Сна?
- Да, но сперва исцелил его, избавил от слабости! По просьбе своей королевы, хоть та и показалась мне странной, я спас младенца, пожертвовав ему крохотную часть собственной сущности.
- Теперь ясно, почему Лукан сумел разглядеть твой истинный облик под личиной черного дракона, которую видели все остальные.
- Голод вынуждал меня охотиться все дальше и дальше отсюда, - прошипел Эраникус. - Эта маскировка казалась вполне удачной. Никто, кроме него, не мог меня узнать! - дракон с сомнением взглянул на Лукана. - Вот уж не думал, что все это время между нами была связь.
- Значит, поэтому Лукан может, сам того не осознавая, путешествовать через Изумрудный Сон? - уточнил Бролл.
К удивлению обоих ночных эльфов, этот вопрос вновь наполнил могущественного дракона ужасом.
- А он может? Правда может? - спросил Эраникус, оскалившись. Все трое путников тут же приготовились к самому худшему. - Значит, он может входить в Кошмар?
- Скорее всего, - ответил Бролл, приготовившись произнести заклинание. - А еще возвращается в наш мир, не поддаваясь влиянию порчи.
- Это невероятно… Но ведь он там родился, и Сон зовет его. Азерот зовет его… - Эраникус отступил, не сводя взгляда с Лукана. - И долго ли это с тобой происходит, маленький человечек?
- Меня зовут Лукан Фоксблад! - картограф, обнаружив в себе силы противостоять дракону, не собирался терпеть столь пренебрежительное обращение.
- Тут ты прав, имени твоего я не знаю, - откликнулся Эраникус таким тоном, словно ни на что больше люди права не имели. Хоть драконы и общались с представителями других рас, большинство из них искренне считало себя первыми и самыми значимыми из детей Азерот. - Отвечай! Когда ты впервые с этим столкнулся? Помнишь ли ты этот момент?
- С самых ранних лет мне всегда снилось идеальное место, неподвластное течению времени и влиянию людей… - признался Лукан с каким-то ностальгическим чувством и тут же помрачнел. - А потом пришли кошмары… ужасные сны… - продолжил он, выдержав паузу.
Эраникус нахмурился.
- Несколько лет. Мгновение для дракона, но большой срок для смертных. Это я понимаю.
- Слишком большой срок, - согласился картограф.
- Какое совпадение! - прорычал Бролл, привлекая всеобщее внимание. Он мрачно взглянул на Тиранду. - Насколько я понимаю, кошмары у Лукана начались ровно перед тем, как ты обнаружила, что тело Малфуриона…
Орки, несмотря на мощное телосложение, умели двигаться совершенно бесшумно. Тура в совершенстве владела этим умением. Держась в тени, она выследила троих путников, последовала за ними и даже сумела подобраться настолько близко, чтобы подслушать их разговор. Не все слова были понятны, а некоторые разобрать и вовсе не удавалось, но одно слово буквально поразило ее.
Имя злодея. Того самого ночного эльфа. Малфурион.
Следующее слово Тура не расслышала, а потому была избавлена от сомнений в том, жива ли еще ее цель. Орчиха знала лишь одно и верила в это всем сердцем: совсем скоро она сойдется в бою с убийцей Броксигара, с тем, кто угрожает всему Азероту!
Тура, все еще под впечатлением от услышанного, отступила. Похоже, дракона в пещере не было, только какой-то маг. В разговор она не вслушивалась, а потому правду не знала. Тура была невысокого мнения о магах. Они представлялись ей трусами, которые держатся в стороне от сражения и пользуются методами, к которым не прибег бы ни один достойный воитель. К шаманам и друидам Тура относилась более благосклонно, но это объяснялось лишь предпочтениями ее народа. Маг в ее глазах был лишь очередным препятствием на пути к цели - мести за кровного родича.
Тура незаметно обследовала окрестности в поисках точки, с которой можно наблюдать за холмом. Она увидит путников, с какой бы стороны они не вышли, а затем, как и всегда, пойдет в нужном направлении, опираясь на подсказки из снов или простую слежку.
Откуда-то сверху донесся резкий звук, и Тура, прижавшись к склону холма, вскинула голову. Итак, все враги в сборе. Правда неясно, как последний из них умудрился проскользнуть незамеченным!
Смутная тень накрыла окрестности. Дракон кружил над холмами, где, судя по всему, и находилось его гнездо. В ночном небе он казался могучим черным исполином и почти полностью сливался с темнотой. К счастью, Тура уже видела эту тварь днем, иначе просто не поверила бы собственным глазам. На этот раз дракон казался гораздо больше, чем прежде. Тот, предыдущий, не был таким огромным! Этот же выглядел, как настоящий исполин.
Тура покрепче перехватила топор, намереваясь пустить его в ход при необходимости, однако дракон с силой взмахнул крыльями и улетел.
Если бы орчиха была лучше знакома с этой местностью, то сразу догадалась бы, что гигант направился в Ясеневый лес.
11
Путь к Тенистой Кроне
Снаружи в пещеру проникал слабый свет, но разглядеть хоть что-то можно было только благодаря заклинанию Тиранды, которое по-прежнему действовало. Тусклый свет, кажется, еще сильнее встревожил Эраникуса.
- Как странно. В это время суток небеса должны быть светлее, - пробормотал он и на мгновение закрыл глаза. Вдруг выражение лица дракона ожесточилось. Он посмотрел на путников и сказал: - Не стоило вам здесь оставаться! Я только что видел, что творится снаружи. Солнечный свет померк, но вовсе не из-за облаков, а из-за тумана, которого и быть-то не должно! Это противоречит законам природы. Я чувствую… Чувствую, что Кошмар теперь гораздо ближе, чем раньше!
Зеленый дракон почти не упоминал истинное название своего родного дома, придуманное еще в незапамятные времена, ведь для него Изумрудный Сон с недавних пор превратился в страшное место.
Не упоминал Эраникус и о судьбе своей супруги Изеры, и это особенно тревожило Бролла. Тем не менее, несмотря на то, что зеленый дракон явно беспокоился о своей королеве, сопровождать их в Ясеневый лес он отказывался. Все четверо яростно спорили об этом целую ночь.
Эраникус по-прежнему скрывался под личиной эльфа, как будто боялся, что, стоит только принять истинный облик, и порча вновь укоренится в нем. Дракон множество раз просил их уйти, но ни одна угроза не действовала на друида и верховную жрицу. Обоим было очевидно, что раз Изумрудному Сну угрожает столь страшная опасность, им просто необходима помощь того, кто ориентируется в этом мире гораздо лучше Бролла. К счастью, Эраникус по неясным причинам не собирался причинять им вреда.
- Я проявил немалое терпение! - прорычал дракон, отворачиваясь. - Уходите, пока я не применил заклинание и не вышвырнул вас силой!
- Ты мог сделать это множество раз, - заметил Бролл, - но все же не стал.
- Не стоит принимать мои страдания и сожаления за слабость! - огрызнулся Эраникус. - Я совершил страшное зло, однако моему терпению есть предел.
Лукан, прислушивавшийся к разговору, никак не мог избавиться от дурного предчувствия. Сама суть спора находилась за пределами его понимания, однако он прекрасно осознавал, что положение стремительно ухудшается и, как бы не хотелось это признавать, был к этому причастен.
Несчастному картографу очень хотелось тишины и покоя хотя бы ненадолго, и в какой-то момент он все-таки поддался этому желанию. Пока ночные эльфы спорили не с кем-нибудь, а с самим драконом (подумать только), Лукан решил отойти, но не слишком далеко. Просто посидеть спокойно, вот и все.
Эраникус загородил путь, которым они сюда пришли, поэтому Лукан направился в противоположную сторону. Он выбрал направление случайно, надеясь только, что проход окажется достаточно длинным и позволит укрыться от вездесущего шума. С каждым шагом Лукану все сильнее хотелось оказаться подальше отсюда.
Он не обладал такими же выдающимися способностями к скрытности, как друид или верховная жрица, но все же сумел покинуть зал незамеченным. Дыша свободнее, Лукан побрел вперед по узкому неровному проходу.
Однако голоса все не смолкали. Тогда человек, недовольный результатом, сделал еще несколько шагов. Звуки горячего спора превратились в отдаленный шум, но и этого оказалось недостаточно.
Здесь было темно за исключением тусклого луча, пробивавшегося откуда-то спереди. Только с его помощью и можно было разглядеть хоть что-то.
Лукан инстинктивно двинулся к источнику света и наконец отыскал выход. Снаружи было едва ли светлее. Внутрь пещеры, словно призрачные щупальца, проникал туман. Однако Лукан, несмотря на смутное беспокойство, решил идти дальше. Вряд ли что-то случится, если он сделает один шаг вперед, правда? Ведь в случае опасности всегда можно вернуться!
Эти доводы убедили Лукана, и он покинул пещеру. Впереди раскинулись смутные пейзажи, которые сперва напомнили ему первозданную красоту Изумрудного Сна. Это место много лет являлось Лукану в грезах, но, стоило попасть туда, как восхищение сменилось ужасом.
И все же его радовала возможность подышать свежим воздухом после целой ночи, проведенной в пещере.
«Побуду тут всего минутку, - пообещал себе Лукан. - Может… Может, к тому времени, как я вернусь, они уже решат, что делать?»
Впрочем, добираться до Ясеневого леса у него не было ни малейшего желания. Лукан уже успел понять, что это место каким-то образом связано с Изумрудным Сном. Он так и не рассказал ночным эльфам, что каждый раз, соприкасаясь с миром, который дракон по праву называл Кошмаром, чувствовал, что как будто бы укрепляет связь между этим страшным местом и Азеротом. Все связанное с Изумрудным Сном вызывало в Лукане живой отклик.
Только теперь он наконец-то понял, почему вообще здесь оказался! С самого начала Лукан шел по следам Эраникуса, ведь этот зеленый дракон не просто имел прямое отношение к его удивительному, страшному прошлому, которое еще только предстоит принять, но и все в том же прошлом был неотъемлемой частью Кошмара. Казалось, будто какая-то сущность всколыхнула воспоминания и теперь пыталась направить Лукана в мир снов. Сам же он всеми силами пытался этого избежать.
Картограф нервно прошелся вперед и назад. Ночью, пока все остальные отчаянно пытались прийти хоть к какому-то согласию, он размышлял над тем, почему все это вообще случилось. Лукан рос сиротой в семье добрых людей из Штормграда. Казалось, будто жизнь так и пройдет без приключений, как это происходило с большинством. Магия, чудовища - все это не для него. Он даже в странствия отправлялся только лишь для того, чтобы нарисовать точные карты и передать хозяину, который затем подписывал каждую из них своим именем. А больше никаких стремлений у Лукана и не было.
Никто не отважился бы назвать этого человека трусом, однако приключения манили его разве что во снах.
«Сны… В них-то вся и проблема!» - подумал Лукан, скривившись.
Его внимание привлек неожиданный грохот камней. Только тогда Лукан осознал, что ушел гораздо дальше, чем планировал. Теперь выход из пещеры находился на некотором отдалении и не слишком хорошо просматривался.
Картограф развернулся и поспешил обратно, но в этот момент кто-то очень сильный напал сзади и схватил его. Судя по запаху, таинственный неприятель не мылся еще дольше, чем его жертва. Лукан успел заметить рукоять топора, которая вышибла из груди воздух (удачный прием, теперь он не сможет позвать на помощь), и руки - мощные и зеленые.
- Орк… - выдохнул он едва различимым шепотом. Лукан попробовал сказать что-нибудь еще, но воздуха не хватало. Голова кружилась, перед глазами все плыло и…
…почему-то становилось зеленым.
Как только это случилось, хватка неприятеля ослабла, и какая-то мощная сила бросила Лукана лицом вниз. Земля при этом показалась гораздо мягче и приятнее, чем можно было ожидать.
- Да… - прогрохотал голос, низкий, но, без сомнения, женский. - Я уже близко… вот оно, место с изумрудными тенями…
- Изумрудными? - выдавил Лукан, поднял взгляд и, к ужасу своему, понял, что загадочная противница совершенно права. Он действительно оказался в другом мире, только на этот раз речь шла не о простом переходе.
Однако не успел картограф сориентироваться, как его подняли на ноги, а затем развернули.
Да, он и в самом деле угодил в лапы орка. Точнее орчихи. Лукан разглядел ее лицо и понадеялся, что для представителей своего народа она кажется хотя бы немного привлекательной. Губы у орчихи были чересчур широкими, а нос - коротким и широким. Из всех черт красивыми можно было назвать разве что глаза, в которых застыло яростное выражение. Они наверняка украсили бы любую человеческую женщину!
Лезвие топора впилось Лукану в подбородок, и орчиха прорычала:
- Отведи меня к нему!
- К… к кому? - заикаясь, уточнил Лукан.
- К этой бесчестной твари! К убийце, мяснику, который угрожает всему миру! К ночному эльфу по имени Малфурион Ярость Бури!
Лукан попытался приподнять подбородок, но не тут-то было - лезвие топора по-прежнему впивалось в кожу. Тогда он ответил, стиснув зубы:
- Я не знаю… не знаю, где он!
Орчиху такой ответ, похоже, совершенно не устроил. Лукан же задумался, почему он до сих пор не вернулся в Азерот, как делал столько раз прежде? Он сосредоточился, но ничего не вышло, только лезвие топора сильнее вонзилось в подбородок.
- Все ты знаешь! Я сама прошлой ночью видела. Видения не лгут! Ты был там… был там, когда этот гад убил могучего, благородного Брокса…
- Понятия не имею, о чем ты… - проговорил Лукан, но осекся, ощутив жжение. На подбородке появился первый кровоточащий порез.
- Оно снова изменилось! Каждый раз оно говорит мне, что делать дальше! Я уже близко, человек. Скоро я отомщу за смерть родича, а ты мне или поможешь, или разделишь судьбу ночного эльфа!
Лукан понял, о чем речь, а потому осторожно сказал:
- Хорошо. Я тебя отведу.
Орчиха опустила топор и подалась вперед. Ее дыхание оказалось не менее зловонным, чем тело. Впрочем, взгляд казался отсутствующим - мыслями орчиха явно пребывала где-то далеко.
- Моя месть предначертана судьбой. Мне снилось, что ты появишься именно в этом месте. Так и случилось! Малфурион должен умереть…
После этого орчиха вновь развернула Лукана, позволив ему показывать дорогу. Только теперь он впервые смог как следует разглядеть то место, через которое прежде лишь проскакивал или брел в полубессознательном состоянии.
Природа здесь представала в совершенном, первозданном виде. В полях, покрытых колышущейся травой с длинными стеблями, виднелись покатые холмы, тут и там росли деревья с густой листвой. Этого места не коснулась рука цивилизации. В отдалении можно было заметить диких животных и множество птиц. «И правда, похоже на сон», - подумал Лукан.
А потом он вдруг понял, что рядом птиц нет, и все они летают где-то вдалеке. Не заметив впереди ничего странного, Лукан оглянулся и в ужасе открыл рот. Зрелище, пусть и такое далекое, потрясло человека настолько, что он предпринял отчаянную попытку вернуться в мир смертных, лишь бы больше не видеть ничего подобного, но безуспешно.
Орчиха же, как будто не замечая того, что испугало бы любое живое существо, того, что ни одно создание в здравом уме видеть бы не хотело, грубо толкнула Лукана в спину навстречу Кошмару…
- Портал открылся! - воскликнул Эраникус, содрогнувшись, и тут же огляделся по сторонам. - Куда делся человек?
Отбросив разногласия, все трое стали озираться в поисках Лукана. Бролл первым заметил следы.
- Он пошел в ту сторону!
Тиранда отправилась за друидом, а Эраникус бросился в противоположном направлении. У ночных эльфов не было времени следить за этим странным драконом, который твердо стоял на своем и отказывался им помогать.
Несколько мгновений спустя Бролл отыскал выход. Туман здесь был таким густым, что невольно навевал воспоминания об Аубердине.
- Видишь его? - спросила верховная жрица.
- Нет, но в таком тумане он вряд ли ушел дальше, чем на несколько метров.
Тиранда выставила ладонь вперед и начала едва слышно молиться. Туман тут же рассеялся, словно повинуясь движениям невидимой руки.
Однако картографа по-прежнему нигде не было видно. Бролл вновь взглянул на землю и быстро отыскал едва заметные следы.
- Лукан пошел сюда, но, похоже, долго бродил без цели. Он… - друид осекся, а затем едва ли не прижался к земле лицом, пытаясь разглядеть детали. - Здесь еще следы. Судя по форме, они принадлежат орку!
- Орк? Здесь?
Оба ночных эльфа обернулись и подняли головы, услышав хлопанье тяжелых крыльев. Над ними появился зеленый дракон во всем своем пугающем великолепии. Размерами с ним могли сравниться разве что великие Аспекты. Впрочем, Эраникус был гораздо изящнее многих сородичей, а его тело имело продолговатые очертания. Он замер в воздухе, развернув перепончатые крылья. Голову Эраникуса венчали длинные рога, загнутые назад. В приоткрытой пасти виднелись устрашающие клыки длиной в руку Бролла. Едва заметная бородка придавала супругу Изеры мудрый вид.
Но сильнее всего впечатляло то, что весь он был окутан легким сиянием, будто не до конца воплотился в мире смертных. Это лишь подчеркивало мистическую природу дракона и его связь с Изумрудным Сном, которая сохранилась, даже несмотря на все им пережитое.
Эраникус обратил взгляд в даль.
- Человека нигде нет. Но со зрением, которым пользуетесь вы, смертные, я едва ли лучше слепца! - наконец прошипел он. Дракон умолчал о том, что в нынешних обстоятельствах пытаться использовать волшебное зрение попросту опасно. Слишком уж опасно так близко подбираться к Изумрудному Сну и царившему в нем Кошмару. - И путь теперь закрыт!
- Его забрали, - пояснил Бролл. - Похоже, здесь замешан орк.
Огромный дракон оскалился, обнажив острые клыки.
- Должно быть, он попытался сбежать, используя свой дар.
- Если и так, то орка он явно прихватил с собой, - заметила Тиранда.
Эраникус, по-прежнему паривший в воздухе, склонил голову набок.
- Я чуял слабый запах орка. Похоже, он был тут один. Даже эти создания не настолько глупы, чтобы пытаться меня выследить! - дракон вновь зашипел. - Чего не скажешь о ночных эльфах!
Бролл, услышав про запах, явно насторожился.
- Зачем оркам делать здесь привал, да еще и на несколько дней? Что такого в этом месте?
- Может быть, это всего лишь совпадение? - предположила верховная жрица. - Но мне кажется, что кто-то намеренно навел орка на след. Неожиданное появление орка, да и самого Лукана, его связь с Эраникусом… Мне трудно поверить, что все это просто совпадения.
Дракон раздраженно зарычал и взглянул на ночных эльфов.
- Я отправлюсь с вами, провожу вас до Ясеневого леса и прослежу, чтобы никто не шел следом. Но большего не ждите!
Хоть оба и были признательны Эраникусу за помощь, Бролл все же отважился спросить:
- Но почему ты передумал? Почему решил отправиться в место, которое так сильно тебя пугает?
Эраникус смотрел в никуда, как будто обдумывая ответ, а затем произнес:
- Потому что мне не по душе предположение, будто все это время кто-то плел интриги, чтобы этот орк смог попасть в Кошмар!
Бролл явно отнесся к этому скептически.
- Но зачем?
Могучий дракон казался таким встревоженным, что оба ночных эльфа забеспокоились еще сильнее.
- Хороший вопрос, маленький друид, хороший вопрос…
Эраникус спустился на землю и кивком предложил двум эльфам забраться к нему на шею. Тиранде уже доводилось путешествовать таким способом, поэтому она без колебаний подчинилась. Бролл же нахмурился, но медлить не стал. Даже в облике птицы он не смог бы угнаться за драконом.
Дождавшись, пока оба наездника займут свои места, Эраникус взмыл в небо. Он сделал круг, а затем направился в сторону Ясеневого леса.
- Сколько туда лететь? - крикнула Тиранда. - Когда мы доберемся до Ясеневого леса?
- Скоро, но, возможно, все равно не успеем! - прорычал дракон. - Прижмитесь к моей шее и держитесь крепче!
Теперь Эраникус несся вперед с такой скоростью, что у ночных эльфов дух захватывало. Порывистый ветер доставил бы немало проблем, но дракон предусмотрительно выгнул шею, обеспечивая хотя бы какую-то защиту.
Бролл отважился наклониться вправо, разглядел кое-что на земле и забеспокоился еще сильнее. Туман был повсюду. Он не стелился плотным покрывалом, и не формировался отдельными клочками. Нет, вместо этого на земле виднелся некий смутно знакомый узор.
Наконец Бролл, прирожденный друид, догадался, что это. Ветви. Щупальца тумана напоминали ветви какого-то жуткого древа!
Кое-где туман напоминал листья с неровными краями, и от этого сходство с деревом лишь усиливалось. Бролл невольно вспомнил свои жуткие видения. Наверняка между ними и происходящим есть связь!
Дракон, между тем, все летел и летел вперед. Холмы уступили место разрозненным деревьям. Воздух стал холоднее. Наконец деревья превратились в густой лес, который Бролл сразу же узнал.
- Я ее вижу, - сообщил Эраникус. - Впереди Тенистая Крона.
«Впереди» в понимании дракона означало, что ночные эльфы смогут разглядеть цель лишь через несколько минут.
И вдруг…
- Вижу! - крикнула Тиранда.
Бролл, соглашаясь, коснулся ее плеча. Он тоже смог различить очертания Великого Древа.
Значительно уступая в размерах Мировым Древам, оно все-таки возвышалось над лесом и представляло собой величественное зрелище. Издалека казалось, что с Великим Древом все в порядке, хоть его основание и было укрыто туманом. Огромные ветви простирались едва ли не на километр в ширину. В их тени укрылось множество живых существ, в том числе и те, кто охраняли покой древа. На просторах Ясеневого леса росло лишь одно из нескольких Великих Древ. Другое украшало собой лес Хрустальной Песни - живописное место в холодном Нордсколе, где наряду с обычными деревьями встречались хрустальные. Еще одно произрастало во Внутренних землях, восточнее Заоблачного пика, где обитали дворфы клана Громового Молота, умелые наездники на грифонах. Четвертое пустило корни в мрачном и опасном Сумеречном лесу, и наконец пятое росло в глубине густых джунглей Фераласа.
Все эти древа служили порталами, однако для друидов и Бролла в частности то, что располагалось в Ясеневом лесу, было надежнее и безопаснее. По крайней мере, до недавнего времени.
Они подлетели ближе, и дракон заметил:
- Здесь пусто. Никого не вижу - ни ночных эльфов, ни остальных…
- Быть не может! - удивился Бролл. - Всех друидов отозвали, но должен же кто-то остаться!
- Посмотрим, - ответил Эраникус, сделав последний круг.
Дракон начал снижаться, а ночные эльфы наконец-то смогли разглядеть огромный ствол древа и портал у его основания, на который возлагали все свои надежды.
Его обрамляли колонны с каннелюрами и широкими капителями, увитые лозами. Между ними тянулась мощенная камнем дорожка, которая вела к древу.
Сам портал имел круглую форму, а его границы были сотканы из переплетающихся корней, принявших форму арки. Вдоль внутреннего края этой арки проходил барьер из фиолетовой энергии, обрамлявший сам портал. Внутри него в бесконечном вихре клубилась изумрудная энергия. Порой этот вихрь освещали небольшие вспышки зеленых молний.
То был ключ к поискам Малфуриона и единственная причина, по которой стоило направляться в Тенистую Крону. Перед тремя путниками лежал едва ли не единственный надежный путь в Изумрудный Сон и Кошмар.
Однако поводов для тревоги меньше не стало.
- Ты был прав, - обратилась Тиранда к дракону. - Здесь никого нет, ни одного защитника.
- Может, они отправились на восток? - предположил Бролл. - В конце концов, Орда не оставляет дерзких попыток вырубить эту часть леса. Малфурион высказывал свои опасения еще несколько лет назад.
- Логично, - признал дракон. - Вот только большинство стражей этого места служат моей королеве. Они не покинули бы свой пост без прямого при…
Огромный валун ударил Эраникуса прямо в спину, и тот громко зарычал от испуга и боли. Столь примитивная, но все же мощная атака застала дракона врасплох. В конце концов, он только что завершил долгий перелет с двумя ночными эльфами!
Не успел Эраникус восстановиться, как его задело еще одним булыжником. Дракон бросился к порталу, по пути сбив несколько колонн.
Ночные эльфы же развернулись и приготовились сражаться с противником - Бролл превратился в яростного медведя, а Тиранда обнажила глефу.
Из зарослей выступила огромная фигура, порождение самого леса. Все тело этого ожившего древа покрывала толстая кора, на лице росла длинная борода из листьев, изо рта выступали два острых клыка, а золотистые глаза яростно смотрели только на дракона, не на ночных эльфов.
- Ты, подвергшийся порче! - произнесло древо голосом таким скрипучим, что в нем слышалось трение коры о кору. - Ты не пройдешь здесь!
- Древо войны! - позвала верховная жрица.
Бролл стремительно, как и в прошлый раз, вернул себе истинный облик. Он бросился к огромному древу, не испытывая страха ни перед мощными, чудовищными конечностями, ни перед острыми клыками, которые с легкостью разорвали бы смертную плоть.
- Кривокрон! - крикнул Бролл как можно громче. - Кривокрон, древо войны, защитник Ясеневого леса и Лесной Песни! Ты меня знаешь! Ты знаком со мной!
Древо войны помедлило. Его тело было почти ничем не защищено, а немногочисленные доспехи с пугающими резными лицами и мистическими узорами выглядели скорее как украшения. На самом же деле подобным созданиям и не нужна защита. Мало что в этом мире способно им навредить. Древа войны были одними из первых обитателей Азерота и первыми защитниками природы.
Кривокрон, тем временем, склонил голову набок и присмотрелся к друиду. Черты его выщербленного лица имели отдаленное сходство с гончей, а взгляд свидетельствовал о живом и развитом уме. В самом деле, древа войны играли немалую роль в обучении тех ночных эльфов, что решили стать воинами.
- Я знаю тебя, ночной эльф! Ты скиталец и мой друг по имени Бролл Медвежья Шкура, - проговорил Кривокрон, едва заметно склонив голову. - Мне жаль, что ты потерял детеныша.
Услышав это, Бролл невольно сжал руку в кулак, хоть и скрыл эту реакцию от древа. Век этих созданий столь долог, что жизни ночных эльфов кажутся им весьма непродолжительными, а годы воспринимаются как секунды. Кривокрону казалось, будто Анесса умерла совсем недавно, и все случившееся было еще живо в его памяти. Едва ли он хотел напомнить Броллу о болезненных событиях прошлого. Впрочем, тот ничего и не забывал.
Кривокрон, между тем, вновь переключил все внимание на Эраникуса, который успел прийти в себя. Дракон расправил крылья и зашипел. Кривокрон хоть и не отличался столь впечатляющими размерами, не выказал ни малейшего страха и встретил противника лицом к лицу.
- Подвергшийся порче, я предупреждал…
- Я всего лишь доставил сюда этих ночных эльфов. Они хотят помочь моей королеве и вашему общему другу Малфуриону Ярость Бури!
- Ярость Бури… - с сомнением в голосе повторил Кривокрон. - Мы почувствовали, что его нет рядом, и в то же время ощутили его присутствие… - он внимательно оглядел Эраникуса. - Так же, как и твое вчера. Ты принес с собою порчу!
Дракон начал уменьшаться в размерах. Судя по реакции, своими словами древо войны задело его за живое.
- Эраникус освободился от влияния порчи! - вступился за дракона Бролл. - Он вновь наш союзник и друг, ты ведь должен об этом знать!
- Нет! - воскликнул Кривокрон, вскинув могучую руку. - Я видел, как он вновь становится на сторону зла! Он… - Кривокрон удивленно моргнул. - Впрочем, нет… то был всего лишь кошмар, один из многих… В этом драконе нет признаков порчи. Пока…
Воспользовавшись заминкой, Бролл задал вопрос, который мучил его уже некоторое время:
- Кривокрон, скажи, а где остальные стражи?
Защитник леса сразу же помрачнел.
- Одни ушли на восток, другие - на север, третьи - на юг. А все прочие… те, что остались здесь, со мной, уснули беспробудным сном, - Кривокрон покачал головой. - Я спрятал их в безопасном месте, но так устал… Возможно, скоро я тоже усну.
- Что произошло?
Кривокрон рассказал, что стражи - древа войны, ночные эльфы, волшебные дракончики, дриады и в особенности зеленые драконы - уже длительное время не получали никаких указаний от Изеры и начали беспокоиться. А чуть позже, когда дриада по имени Шаэл’дрин была вынуждена покинуть свой Лунный Колодец, поводов для тревоги только прибавилось. Эти колодцы были напрямую связаны с магией природы и светом богини Элуны. Вода в них исцеляла землю и тех, кто решил ее испить, а также восстанавливала ману магам и прочим заклинателям - то был дар Матери-Луны защитникам Азерота. Шаэл’дрин охраняла самый северный колодец.
- Я помню эту дриаду, - откликнулся Бролл с едва заметной кривой улыбкой. - Шутница и любительница поиграть словами.
Кривокрон покачал узловатой головой.
- В тот день ей было не до веселья. Шаэл’дрин предупредила нас о врагах, что скрываются во тьме и ищут Лунные Колодцы. Дриада назвала их тенями и при этом призналась, что их черты показались ей смутно знакомыми.
Тиранда резко вдохнула, но этого, похоже, никто не заметил.
- Где Шаэл’дрин? - спросила она. - Было бы неплохо с ней поговорить.
- Это невозможно, - ответило древо. - Шаэл’дрин уснула еще два дня тому назад.
Выслушав рассказ дриады, древа войны и другие стражи разделились. Они направились к Лунным Колодцам и другим стратегически важным объектам, оставив Кривокрона и небольшую группу защитников охранять портал.
- Нас покинула целая дюжина сильных воинов, среди которых было много дракончиков и взрослых драконов. В то время мы ничего не знали о спящих, которые не могут пробудиться. С этой напастью мы столкнулись только после того, как распрощались с ушедшими.
- Вас разыграли, как фигуры на шахматной доске, - заметил Эраникус, не сумев скрыть некое мрачное удовлетворение, которое испытал, выслушав рассказ о чужих ошибках. - Хм-м-м.
Кривокрона, очевидно, не задел этот комментарий, однако он не потрудился хоть как-то защититься или отстоять честь своих товарищей и вместо этого указал на портал.
- Я не стану мешать. Иди, раз считаешь, что это поможет.
- Только дурак на моем месте стал бы туда возвращаться! В портал войдут эти двое.
На этот раз Кривокрон не стал скрывать отвращения, но Эраникус на это никак не отреагировал. Наконец страж отвернулся от дракона и обратился к Броллу:
- Лесной брат мой, я бы пошел с тобой, но кто-то должен остаться здесь. Его одного оставлять не годится.
- Логично. Я пойду один…
- Нет, мы пойдем вместе! - перебила Тиранда.
Спорить с верховной жрицей было бы неразумно, и Бролл только пожал плечами:
- Тогда нам нужно поторопиться.
Эраникус отодвинулся, и ночные эльфы шагнули навстречу порталу, в котором бурлили сияющие потоки энергии.
- Как… красиво! - восхищенно выдохнула Тиранда.
- Когда-то это зрелище и правда было прекрасным.
- Как мы попадем внутрь?
- Просто пройди через портал, - объяснил друид, - а после будь готова к чему угодно.
- Всегда готова!
- Что ж, прощайте! - проскрежетал Кривокрон, вскинув могучую руку. - Я все еще ощущаю присутствие порчи поблизости.
- Кошмар захватил большую часть Изумрудного Сна, - нетерпеливо добавил Эраникус. Теперь, когда ночные эльфы готовы были войти в портал, он начал нервничать. - Я ощущаю его энергию острее, чем когда-либо. Я улечу сразу же, как только вы скроетесь в портале!
Бролл, шедший впереди, остановился и в последний раз взглянул на дракона.
- Спасибо тебе за помощь.
- Не стоит благодарить меня за то, что, возможно, привел тебя на верную смерть, маленький эльф!
- Бролл, там что-то… - вмешалась Тиранда.
Изумрудный портал ярко вспыхнул, потемнел, а затем расширился и окружил ночных эльфов.
Пока те пытались разобраться в происходящем, в ушах у них зазвучал насмешливый хохот, а в воздухе возникла жуткая голова, казавшаяся одновременно реальной и призрачной. То был дракон, и цвет его чешуи полностью совпадал со зловещим зеленым сиянием портала.
- Я ждал вас… - сказало чудовище.
12
Слуги Кошмара
Этот зеленый дракон, хоть и уступал размерами Эраникусу, все равно был огромен и, похоже, во что бы то ни стало собирался схватить ночных эльфов. Бролл, надеясь замедлить нападающего гиганта, прочел успокаивающее заклинание, которое прежде хотя бы частично сработало на супруге Изеры.
Однако дракон, заметив его старания, лишь злобно рассмеялся и непременно напал бы, если бы не Тиранда, которая успела оттолкнуть Бролла и бросить глефу.
Ее оружие воссияло светом Элуны и полетело в сторону противника. Кончик глефы полоснул его по морде прямо над красным пучком волос, напоминавшим бороду. Несмотря на то, что огромный дракон казался нематериальным, тройной клинок оставил рану, из которой вспышкой вырвалась темно-изумрудная энергия. Атака не причинила гиганту почти никакого вреда, но не на шутку разозлила. Он выгнул шею и мотнул увенчанной рогами головой, а потом расправил крылья с алыми перепонками, резко выделявшимися на фоне зеленой чешуи. Глаза дракона были широко раскрыты и полны ярости. В отличие от Эраникуса и прочих своих собратьев, которые обычно держали глаза закрытыми, наблюдая за происходящим из состояния полудремы, это чудовище, поддавшееся влиянию порчи, прекрасно видело все и так.
- Пора преподать вам урок! - прошипел дракон, как только Тиранда поймала свою глефу.
- Уходим от портала! - приказал Бролл. - Назад!
Ночные эльфы попятились, пытаясь вернуться обратно в Ясеневый лес, но энергия вышла за пределы портала и вновь окружила их. Путь в мир смертных был закрыт, несмотря на все старания!
В этот момент к ним на помощь пришел еще один гигант. Кривокрон, наполовину погрузившись в круговорот энергии портала, одной могучей рукой схватил Тиранду, а другой - Бролла, успев ровно в тот момент, когда злобный дракон бросился вперед.
- Вам не сбежать! Кошмар повсюду - вокруг и внутри вас!
После этой фразы из воздуха материализовались призрачные создания. У Тиранды от этого зрелища перехватило дыхание. В смутных силуэтах прослеживалось явное сходство с сатирами - покрытые шерстью ноги с четко очерченными мышцами напоминали козлиные и завершались массивными раздвоенными копытами, а головы венчали загнутые назад рога. Можно было разглядеть и другие черты. У каждого сатира был длинный хвост и борода, и лишь торс и голова напоминали о том, что некогда эти создания были ночными эльфами. Особенно выделялись острые когти. Тем, кто прежде уже сталкивался с сатирами во плоти, эти создания из-за своей призрачной природы казались еще более кошмарными.
Между тем, с каждой секундой их становилось все больше и больше, едва ли не слишком много для троих защитников. Кривокрон оттолкнул ночных эльфов к себе за спину, а затем атаковал призрачных сатиров. Враги бесстрашно бросились на древо войны, царапая и разрывая его твердую кору своими черными клыками и когтями. Но ранения, из которых сочился темно-коричневый сок, не останавливали Кривокрона.
Он схватил одного из сатиров и крепко сжал. Силуэт сразу же распался на тысячи теневых осколков. Точно так же Кривокрон поступил и со следующим врагом.
Вот только осколки предыдущего, разлетевшиеся было в разные стороны, вновь собрались воедино. На месте одного побежденного сатира появилось полдюжины новых. То же самое произошло и с теневыми осколками, которые остались от второго врага.
И все же Кривокрон дал своим союзникам немного времени на то, чтобы спланировать атаки. Верховная жрица вновь бросила глефу. Кружащееся в смертоносном вихре оружие разрубало одного сатира за другим, а свет луны, окутывавший клинки, сжигал то, что от них оставалось.
Бролл вновь преобразился, выбрав облик огромного медведя с темной шкурой, и бросился на врагов. Его когти, пылавшие устрашающим фиолетовым пламенем, рвали и кромсали призрачных сатиров. Почти поглощенный своим животным началом, Бролл без разбора крушил врагов.
Жуткий смех перекрыл звуки битвы, и дракон бросился навстречу Броллу.
- Твои крохотные огоньки не причинят мне вреда!
Чудовище распахнуло пасть и выдохнуло огромное облако чистейшей тьмы, которое тут же поглотило друида. Бролл ничего не видел и ничего не чувствовал. Он мог лишь рычать, размахивать лапами и щелкать зубами, но вокруг была лишь пустота.
- Отец! Отец!
Бролл в облике огромного медведя встревоженно зарычал, не доверяя своему слуху. Он сразу узнал голос дочери.
- Нет, отец, нет!
Он знал, что это всего лишь кошмар, созданный драконом, и все же крик Анессы показался таким реальным…
На мгновение Бролл как будто увидел перед собой дочь, и невообразимая тоска стала еще сильнее. Друид вернул себе истинный облик.
Тени наступали, но вдруг их растолкала знакомая фигура, которую еще недавно он видел лишь мельком. Она крепко схватила Бролла и потащила за собой.
- Бролл! Очнись!
Он моргнул, недоумевая, когда вообще успел закрыть глаза.
- А-Анесса?
- Нет! Это я, Тиранда!
- Тиранда…
Сознание постепенно возвращалось. Бролл обнаружил, что стоит рядом с верховной жрицей, которая обнимает его за пояс одной рукой, а другой - размахивает огромной сверкающей глефой. Свет Элуны, по-прежнему исходивший от лезвия, наделял оружие силой противостоять призрачным сатирам.
- Он снова нападает! - предупредила Тиранда.
Бролл даже не стал уточнять, кто именно, ведь чудовищный дракон уже навис над ними. Кривокрона нигде не было видно, куда запропастился Эраникус, друид тоже не знал. Быть может, он специально привел их сюда, прямо в пасть к своему собрату?
«Нет, в этом нет никакого смысла! Если так, то Эраникус и сам бы участвовал в бою, чтобы убедиться, что мы действительно мертвы», - подумал Бролл.
Но все это неважно. Сейчас главное выжить! Дракон резко пикировал, широко распахнув пасть. Бролл опасался, что он вновь станет насылать темные кошмары.
Но вдруг в поле зрения с утробным рыком вновь появилось древо войны. Его кора во многих местах была оборвана, а из ран обильно сочился древесный сок. И все же Кривокрон, не замешкавшись ни на секунду, атаковал ужасную рептилию.
- Ты не получишь их, Летон! - пророкотал он.
- Все вы пополните наши ряды! - насмешливо сообщил дракон. - Азерот и Изумрудный Сон неразрывно связаны со дня сотворения. Каждый из вас является частью Сна. Вы не в силах скрыться от собственной сущности!
Летон… Броллу это имя было знакомо.
- Его ведь убили! - сказал он Тиранде, не прекращая попыток выбраться из потока оскверненной энергии портала. - Летон должен быть мертв!
- Тогда почему он перед нами?
И тут друид все понял. Теперь ясно, почему из портала просочилась вся эта энергия и заперла их здесь.
- Его дух! Дух все еще жив! Летон ведь из рода зеленых драконов. Он сильнее остальных связан с Изумрудным Сном! Порча, какой бы силой она не была вызвана, поддерживает в нем жизнь, но лишь до тех пор, пока он не ступит в мир смертных.
- А что тогда?
- Надо бы проверить, - пробормотал Бролл. - Проклятый Эраникус! Если он обо всем знал и бросил нас на растерзание Кошмара…
Однако договорить Бролл не успел - темно-зеленые тени вновь окружили их и, что хуже всего, Кривокрон проиграл бой. Защитник был поистине огромен, воплощая собой силу и непоколебимость могучего древа, однако сила Летона превосходила его возможности. Дракон поборол раненого Кривокрона, а затем вскинул лапу с массивными когтями.
Ночные эльфы ничем не могли помочь своему союзнику. Они не только находились слишком далеко от поверженного древа войны, но и разделились из-за очередной атаки враждебных теней.
- Подите прочь! - прорычала Тиранда, пытаясь пробиться сквозь противников.
Ловко управляясь с глефой, благословенной светом Элуны, она проредила ряды чудовищных созданий. Призрачные сатиры растворялись в воздухе, словно роса в лучах утреннего солнца.
Бролл же вновь принял облик медведя и использовал фиолетовый магический огонь, чтобы усилить свои атаки. Но порождениям Кошмара, казалось, не было конца. Летон тем временем вновь сосредоточил все свое внимание на Кривокроне. Тот каким-то чудом смог встать на одно колено, однако оказался не в силах отбросить чудовищного гиганта.
- Теперь ты принадлежишь нам! - закричал Летон, обнажив в безумном оскале бесчисленное количество клыков.
- Я прожил долгую жизнь и не боюсь смерти.
Услышав это, оскверненный дракон безжалостно расхохотался.
- От мертвецов нам никакого проку!
Мощным ударом Летон отбросил Кривокрона прямо в густой туман, однако тот все-таки успел остановиться на самой кромке. Шатаясь, древо войны встало, бросая вызов врагу и намереваясь продолжить бой.
В этот момент из тумана возникла темная рука. Она хоть и казалось маленькой, схватила Кривокрона за ногу с такой силой, что тот с удивлением опустил взгляд. Из тумана сразу же появилась еще одна рука, а потом еще и еще. Все они располагались так близко, словно принадлежали одному созданию. Кривокрон зарычал и попытался выбраться, но в него успело вцепиться слишком много рук.
Бролл зарычал, чтобы привлечь внимание Тиранды. После этого оба ночных эльфа стали пробираться к союзнику сквозь гущу врагов.
Несмотря на титанические усилия, древу войны не удалось освободиться даже от одной руки, а из тумана тем временем появлялись все новые и новые. Они вцеплялись в него, как голодный в кусок хлеба, а затем начали утаскивать в туман.
Летон встал на пути эльфов и закрыл собой Кривокрона. Извиваясь перед Броллом, он расхохотался так, что дрожь прошла по телу. Огромный медведь яростно зарычал, пытаясь отыскать выход. Тиранда позади него по-прежнему сражалась с тенями, возобновившими натиск.
- Вы зря стараетесь. Никому не спастись. Никому не сбежать. Все вы будете принадлежать нам.
Кривокрон уже наполовину скрылся в тумане. Но даже несмотря на это, к нему продолжали тянуться руки, хватая за ноги, впиваясь в тело. Иные запрокидывали отважному стражу голову и даже пытались лишить голоса.
Но Кривокрон все-таки успел крикнуть:
- Уходите через портал! Уходите через…
Но руки, судя по очертаниям, принадлежавшие ночным эльфам, людям, оркам, тауренам и прочим обитателям Азерота, почти полностью оплели тело Кривокрона. Их было так много, что тот едва мог двигаться. Одну его ногу уже затянули в туман, за ней плечо, а потом и всю руку. Наконец за непроницаемой завесой скрылась и голова.
Кривокрон содрогнулся, а потом, кажется, обмяк. Руки окончательно утянули его за собой в туман.
Тиранда попыталась обойти Летона с другой стороны, но после исчезновения Кривокрона проход внезапно открылся. Верховная жрица сделала несколько шагов вперед в отчаянной попытке добраться до союзника, но не сразу осознала две вещи: спасать его было поздно, и Летон позволил ей продвинуться вперед, планируя следующую атаку.
Из тумана вновь потянулись руки, жаждущие схватить новую жертву. Тиранда, пытаясь избежать участи Кривокрона, отвернулась от Летона, чтобы сразиться с призрачными врагами с помощью глефы и света Элуны.
Вдруг всех троих участников сражения оглушил страшный рев, и на поле боя возникла огромная, искрящаяся фигура. Эраникус.
Хоть глаза зеленого дракона и были закрыты, его взгляд был устремлен на Летона.
Оскверненный, поддавшийся порче собрат вдруг яростно зарычал, изогнулся и вскрикнул:
- Деревья! Деревья наступают!
Как только он это произнес, Бролл и Тиранда заметили едва различимые туманные силуэты деревьев, которые и в самом деле окружили падшего дракона. Друиду их прикосновение не принесло бы вреда и даже исцелило раны, но Летона они отравляли, словно самый сильный яд.
Однако вскоре чудовищный дракон тряхнул головой, и туманные деревья исчезли.
На морде Летона, обращенной к Эраникусу, появилось кровожадное выражение.
- Меня не сразить жалкими атаками сил Сна! Слишком уж долго ты дремал, драгоценный Эраникус, и ничего не знаешь о том, как сильно преобразила меня возросшая сила Кошмара! - воскликнул дракон, и выжженные участки на его шкуре мгновенно исцелились. Летон подался вперед. Размерами он уступал Эраникусу, однако, даже несмотря на это, выглядел устрашающе. - Но ты поймешь, как только вновь присоединишься к нам.
Летон широко распахнул глаза, и всем стало ясно, что до этого мгновения он всего лишь поддерживал иллюзию. Теперь же союзникам открылась ужасная правда.
На месте его глаз зияли провалы столь темные, что они, казалось, затягивали все, на что смотрели. В глазах этих горел тот же голод, тот же невыразимый ужас, который воплощали появившиеся из тумана руки. Однако дракон представлял собой зло совершенно иной природы.
- Во мне не осталось ничего, кроме порчи, Эраникус! Она поглотила меня, а я поглотил ее.
- Тогда… Тогда у тебя нет причин… - начал Эраникус, не сводя взгляда с Летона.
Бролл вдруг понял, что оскверненный порчей дракон не демонстрировал злости и не пытался напасть. Вместо этого Летон ждал и, похоже, был полон предвкушения.
- Эраникус! - крикнул друид. - Берегись, там еще один!
Летон повернул голову и уставился на него пустыми глазами, как будто пытаясь вытянуть душу. У Бролла перехватило дыхание, но он отважно противостоял страху.
Тем временем туман рядом с Эраникусом превратился в чудовищную фигуру, созданную по образу и подобию самого Кошмара. Некогда это создание тоже принадлежало к стае зеленых драконов, но знакомые черты едва ли угадывались в нынешнем облике. Величественное создание превратилось в отвратительную тварь, которую порча поразила столь глубоко, что сама ее плоть разлагалась на глазах. Это была драконица, но вряд ли кто-нибудь смог бы ее узнать теперь. Даже фиолетовые перепонки на ее крыльях кое-где превратились в лохмотья. Ночные эльфы сразу почувствовали невыносимый запах гнили.
Тиранда содрогнулась, снова пережив события Первой войны с Пылающим Легионом и увидев бесчисленное множество ни в чем не повинных жертв. А Бролл вскрикнул от боли, в очередной раз наблюдая сцену гибели Анессы и соратников в относительно недавней битве с демонами на горе Хиджал.
У драконицы, насылавшей эти кошмары, глаза были пугающе черными со зрачками белыми, словно кости. Она сразу же набросилась на пораженного Эраникуса и вонзила скелетообразные когти в его передние лапы.
- Неужели ты забыл меня, твою милую Эмерисс? - уточнила чудовищная тварь голосом, холоднее чистого льда. - Мы так соскучились по тебе, Эраникус!
- Нет! Я не поддамся Кошмару во второй раз! - воскликнул Эраникус и воззрился на Эмерисс.
Драконица плюнула отвратительной зеленой гнилью прямо ему в глаза.
Эраникус зарычал и попытался очиститься, но хватка Эмерисс была слишком уж крепкой. И, что хуже всего, в какой-то момент к ней на помощь пришел и Летон.
- Мы так сильно по тебе соскучились… - проворковала Эмерисс. - Не нужно бороться, просто прими неизбежное!
- Нет! Ни за что! Я не могу! Не стану!
Но, несмотря на все протесты, драконы Кошмара потащили Эраникуса в туман, и он ничего не мог с этим поделать. Из непроницаемой завесы тут же потянулись ненасытные руки, хватавшие воздух в поисках сопротивлявшегося дракона. Тиранда с Броллом едва справлялись с натиском призрачных сатиров и не могли ему помочь.
Багряное пламя вырвалось откуда-то из-за спины Эраникуса, окутав Эмерисс и Летона. Порождения Кошмара, злые и ошеломленные, ослабили хватку и скрылись в тумане. Эраникус же мгновенно скользнул в портал, в смятении забыв про двух своих спутников.
Однако без помощи они не остались. Две огромных руки, сотканные из умиротворяющей алой энергии, разогнали призрачных врагов, а затем аккуратно подхватили друида и верховную жрицу, с такой легкостью, словно они были игрушками. После этого руки потянули их через портал в безопасное место.
Темно-изумрудная энергия сразу же вернулась в спокойное состояние.
Эраникус распростерся на боку и тяжело дышал, глядя туда, где стояли ночные эльфы и их спасительница, оказавшаяся драконицей из другого рода - рода красных драконов.
Ее размеры были столь велики, что даже Эраникус рядом с нею казался не таким уж крупным. Величественную змееподобную голову венчали два крупных рога, загнутых назад. Большую часть гигантского тела покрывала багряная чешуя невероятной красоты. Исключение составляли грудь и лапы, украшенные серебристыми чешуйками. По обеим сторонам от головы виднелись перепонки, сотканные как будто из тончайшей паутины.
Однако кроме выдающихся размеров у этой драконицы была еще одна поразительная черта - глаза. Они не искрились, как у представителей рода зеленых драконов, а скорее пылали золотистым огнем, даря измученным ночным эльфам покой и надежду.
Когда драконица заговорила, ее голос был властным и в то же время успокаивающим:
- Враги отступили. Они не ожидали меня увидеть. К сожалению, и я была не готова столкнуться с чем-то подобным, иначе пришла бы к вам на помощь с самого начала.
- Ты… ты Аспект! - воскликнула Тиранда. - Ты…
Огромная драконица склонила голову.
- Я Алекстраза. И я помню тебя, Тиранда Шелест Ветра. Мы встречались очень давно, еще во времена противостояния, которое теперь называют Войной Древних, а после виделись во время церемонии благословения Нордрассила.
- Алекстраза, - повторила Тиранда, а после вздрогнула, вспомнив об еще одном ценном союзнике, который был неразрывно связан с драконьим Аспектом. - Крас! Он тоже здесь? Жив? У него нашлись бы ответы на…
Драконица покачала головой. В ее взгляде мелькнула тревога.
- Спящих стало так много, Тиранда Шелест Ветра, и Крас пополнил их ряды.
Ночная эльфийка нахмурилась.
- Мне очень жаль.
Алекстраза склонила голову набок, явно удивившись.
- Тебе меня жаль? - спросила она и взглянула на Бролла, который изо всех сил скрывал любопытство. Как и большинство своих собратьев, он слышал о многочисленных подвигах двух магов, Краса и Ронина. Первый из них, по слухам, десять с лишним тысяч лет назад сыграл немалую роль в становлении Малфуриона как друида. Вот только шан’до никогда не раскрывал подробностей. - А что же твой спутник? И ему жаль?
- Нет, он ничего не знает. Мне рассказал Малфурион.
- Что ж, после всех подвигов ты имеешь право знать правду, Тиранда Шелест Ветра, - кивнула Алекстраза и обратилась к Броллу: - А с тобой я поделюсь одной тайной. Мой супруг Кориалстраз и есть маг Крас.
- Правда?
Это многое объясняло, однако Бролл прекрасно понимал, что сам ни за что бы не догадался.
Вдруг величественная драконица встала на задние лапы, расправила крылья и начала уменьшаться в размерах. Крылья сперва съежились, а потом и вовсе исчезли. Передние лапы превратились в руки, а ноги выпрямились, напоминая конечности ночных эльфов.
Теперь Алекстраза была едва ли в два раза выше Бролла - песчинка на фоне прежних размеров. Однако удивительное преображение еще не закончилось. Драконья пасть превратилась в нос и рот, рога уменьшились, а на голове выросли густые волосы. В мгновение ока превращение почти завершилось. Перед Броллом и Тирандой предстала незнакомка, которая напоминала эльфийку, но лишь внешне и некоторыми чертами.
По хрупким плечам струились густые огненно-красные волосы, в которых то и дело вспыхивало пламя. Алекстраза была облачена в броню, состоявшую из высоких латных сапог, доходивших до бедер, и нагрудника, подчеркивавшего изгибы ее тела. Руки до локтей защищали перчатки со сложным узором, а за спиной развевался бордовый плащ, напоминавший перепончатое драконье крыло. Бролл с удивлением разглядывал рога Алекстразы и никак не мог понять, настоящие ли они или являются частью какого-то причудливого украшения.
Вся одежда драконицы была выдержана в бордовых, фиолетовых и иссиня-черных тонах с золотистой окантовкой, а кожа имела светлый коричневато-красный оттенок. Лицо, круглее, чем у Тиранды и любой другой ночной эльфийки, слегка напоминало человеческое. Нос был маленьким, а губы соблазнительно изогнутыми. Волосы Алекстразы спадали на лоб треугольной челкой и обрамляли лицо с двух сторон.
Ее глаза не изменились ни капли, разве что стали меньше. Бролл и Тиранда, не задумываясь, припали на одно колено и почтительно склонили головы. Они молились иным божествам, но Хранительница Жизни пользовалась уважением среди всех жителей Азерота.
- Встаньте! - приказала Алекстраза. - Мне нужны не подданные, а верные союзники.
Тиранда поднялась и торжественно произнесла:
- Если Элуна ниспошлет мне силу, я буду сражаться на твоей стороне с глефой в руках и молитвой на устах. Десять тысяч лет назад мы вместе противостояли демонам, и, если наши опасения подтвердятся, я готова снова ринуться в бой!
- Подтвердятся, - величественно кивнула Алекстраза и перевела взгляд на Бролла. - А ты, друид? Что скажешь?
- Мы уже обязаны тебе жизнью, госпожа. Кроме того, ты сестра самой Дремлющей. Я понимаю, зачем ты здесь. В моей верности можешь не сомневаться.
Алекстраза кивнула с благодарностью.
- Мой возлюбленный супруг Кориалстраз погрузился в тревожный сон, от которого не может пробудиться, хоть я и ощущаю, как сильно он старается. К сожалению, дети мои, это не единственный случай. Но, думаю, вы и сами догадались. Беда коснулась лишь некоторых моих сородичей, ведь драконы не так сильно нуждаются во сне. Куда хуже пришлось всем остальным. Представители самых разных народов погружаются в сон, от которого не могут пробудиться. Хуже всего тем, кто обладает силой и властью: магам, королям, командирам, философам и другим.
- Шандриса! - выдохнула Тиранда.
- Дитя мое, если она принадлежит к твоему народу, еще не все потеряно. Ночные эльфы пострадали не так сильно, как многие другие народы. Любопытно, не правда ли? Похоже, у нас есть еще один союзник, хоть я и удивлюсь, если эти предположения верны…
Однако Алекстраза не успела договорить - ее оборвал стон, раздавшийся сбоку. Бролл взглянул на Эраникуса, который по-прежнему лежал там же, куда и упал, сбежав от пораженных порчей собратьев.
- Надеюсь, союзник получше, чем этот, и не такой жалкий! - возмутился Медвежья Шкура. - Надо же, сперва отправил в место, которое знает куда лучше нас, а потом еще и сбежал, спасая собственную шкуру!
Зеленый дракон поднял голову. На его змеиной морде застыло поистине жалкое выражение.
- Ты до сих пор ничего не понял, крохотный друид! Разве ты не видел? Разве не понял, во что превратились Летон и Эмерисс? Разве тебе не хотелось сбежать?
- Я бы ни за что не бросил своих друзей.
Эраникус снова застонал и отвернулся.
- Ничего ты не понимаешь.
Алекстраза наконец обратила внимание на огромного дракона. Злости в выражении ее лица не было, но голос звучал сурово:
- Я тоже не понимаю, Эраникус. Однако твоих действий это не оправдывает. - Зеленый дракон попытался было запротестовать, но Алекстраза прервала его: - И да, поверь, я прекрасно знаю, каково это, оказаться в рабстве, попасть под влияние чьей-то злой воли и совершить нечто ужасное.
Эраникус внимательно посмотрел на нее и наконец кивнул:
- Ты права.
- Кроме того, мне гораздо больше твоего известно о том, что здесь происходит, - Алекстраза подошла ближе и остановилась прямо перед огромной пастью дракона. В нынешнем обличье она, хоть и уступая Эраникусу в размерах, держалась с достоинством той, что занимает более высокое положение. - Я точно знаю, Изере известно, что ты выжил и освободился. Она понимает: в последний момент ты предпочел не возвращаться к ней из страха, что сила Кошмара однажды снова вынудит тебя предать.
Алекстразу, казалось, не смущал тяжелый взгляд дракона. Бролл же, наблюдая за происходящим, сперва задумался, почему тот по-прежнему держал глаза открытыми. Лишь теперь он понял, что таким образом Эраникус стал бы уязвимым для Кошмара, а этого ему хотелось меньше всего.
- Она… знает? - наконец спросил зеленый дракон. - А знает ли она, что, когда я летел к ней через Сон, ощутил зов Кошмара, сильный, непреодолимый? Он взывал ко мне, даже несмотря на то, что я очистился от порчи. Тогда-то я понял, что всего лишь питаю ложные надежды…
- Знает. И по-прежнему любит тебя настолько сильно, что приняла твой выбор. Изера надеется, однажды ты все равно к ней вернешься.
- Но теперь… теперь слишком поздно. Она тоже попала под влияние Кошмара.
Алекстраза прищурилась, сверкнув прекрасными глазами.
- Нет. Пока еще нет.
Эраникус воззрился на нее с отчаянной надеждой. - Она в безопасности?
- Едва ли, - ответила Алекстраза, вытянула руку и жестом предложила ночным эльфам приблизиться. - Мне известно то, о чем вы пока еще даже не подозреваете. Боюсь, Изера сражается с Кошмаром уже некоторое время…
Алекстраза рассказала, как однажды Изера заметила, что сны, над которыми она имела абсолютную власть, стали мрачными. Сперва она списывала все на собственные тревоги. Правда же открылась слишком поздно. Мучившие Изеру кошмары затронули Азерот, стали жить собственной жизнью и порабощать умы смертных.
В этот момент владычица Изумрудного Сна совершила чудовищную ошибку. Она решила заглянуть в разум спящих, чтобы отыскать силу, которая просочилась в ее собственные сновидения. Вот только именно этого и добивался враг!
- Летон напал, когда Изера занималась поисками, - продолжила Алекстраза. - С ним вместе были уже знакомые вам тени сатиров. Сатиры атаковали дух Изеры, а Летон захватил место, до которого Кошмар хотел добраться больше всего - Око.
Эраникус тут же вскочил на ноги. Тиранда и Бролл не смогли выдержать его взгляда.
- Они захватили Око Изеры? Этого я больше всего и боялся! Так почему ты до сих пор утверждаешь, будто моя возлюбленная королева на свободе?
- Око находится в Изумрудном Сне, там чаще всего собираются представители рода зеленых драконов во главе с Изерой, - тихо пояснил Бролл Тиранде. - Говорят, это самое безмятежное место. Малфурион его видел, Фэндрал - тоже, но других друидов, там побывавших, можно пересчитать по пальцам. Мне рассказывали, что это долина, со всех сторон окруженная высокими горами. На плодородной почве растут трава и цветы. Но своим названием это место обязано удивительному золотому куполу в самом центре, где обитает Изера. Точнее обитала…
Зеленый дракон фыркнул:
- Точное, но довольно скудное описание, крохотный друид! В мире не существует более прекрасного места! - сказал он и вдруг горестно застонал. - Они захватили Око! Так где же моя королева? Где, если не в заточении?
В ответ на эту вспышку ярости Алекстраза лишь покачала головой:
- Нет, Изере удалось избежать заточения. Она сражается с оставшимися мужьями и несколькими соратниками, пытаясь не только спастись, но и узнать правду о темной сущности Кошмара. Изера сделает все, чтобы ее мир и Азерот не пали жертвой чудовища!
- Безумная! Если она проиграет, все кончено! Кошмар стал таким мощным! Наверняка она уже пала его жертвой. Если Изера пытается доискаться до правды и отыскать источник силы, она превратится в нечто еще более чудовищное, чем Летон или Эмерисс, а вместе с ней ужас завладеет обоими мирами. Ужас, равных которому мы еще не встречали!
- Она лишь выполняет свой долг, - спокойно возразила Алекстраза. - А я намерена помочь ей всем, чем смогу. Я буду поддерживать Изеру издалека, наблюдать за попытками Кошмара проникнуть в этот мир, искать тех, кто может помочь, и следить за спящими, поддавшимися влиянию порчи.
Дракон опустил взгляд и произнес голосом, полным ненависти к самому себе:
- Ты готова ради Изеры на все. Она рискует собой, а я… Я отсиживался в пещере, скрываясь от проникшего в мир ужаса! Даже не пытаясь защитить свою возлюбленную, свою королеву! Я давно знаком с Кориалстразом и знаю тебя, Хранительница Жизни. Я недостоин стоять перед тобой, недостоин быть супругом Изеры… - Алекстраза хотела было заговорить, но Эраникус покачал головой. - Но если еще осталась надежда вновь заслужить свое место рядом с ней, другого пути нет!
Зеленый дракон развернулся к порталу. Энергии внутри него мягко пульсировали, и ничто не предвещало беды. Эраникус двинулся к нему навстречу.
- Я больше не ощущаю присутствия Кошмара. Отвратительная порча снова куда-то переместилась. Путь открыт, но что ждет внутри… - дракон оглянулся и посмотрел на ночных эльфов. - Вы сделали все, что могли.
- Нет, мы пойдем с тобой! - возразила Тиранда. - Наверняка мы встретились неслучайно. Какая-то сила пытается объединить тех, кто может спасти Азерот. Ничто не происходит просто так.
- Конечно! - вдруг согласился Эраникус, не скрывая отчаянной надежды. - Должно быть, это моя королева! Даже перед лицом ужасной опасности она пытается всех нас спасти. Я должен был предвидеть…
- Это не Изера, не моя сестра, - мудро заметила Алекстраза и смерила взглядом Тиранду с Броллом. - Вам помогает кто-то другой. Думаю, это Малфурион Ярость Бури.
«Скоро все случится, - с отчаянной надеждой подумал Малфурион, изо всех сил пытаясь скрыть эти мысли от своего тюремщика. - Они еще могут что-то заподозрить, но это нестрашно. Главное, чтобы он не догадался».
Над древом, в которое превратился Малфурион, нависли чудовищные тени. Всем своим существом, душой и разумом, он ощутил присутствие коварного Владыки Кошмара.
- Стало быть, теперь ты находишь удовольствие в этой агонии? Она наконец стала неотделимой частью тебя?
Малфурион не ответил. В этом не было никакого смысла, а удовольствие своему тюремщику он доставлять не собирался.
- Все еще держишься за свои мыслишки, Малфурион Ярость Бури? - скелетообразные щупальца призрачного древа обхватили верховного друида. - Быть может, обсудим их? Поговорим о твоих мечтах и надеждах?
Последнее слово заставило Малфуриона вздрогнуть. Неужели эта тварь обо всем знает?
- Давай-ка все с тобой обсудим, поделимся замыслами.
Малфурион постарался запрятать мысли как можно глубже. Еще немного, и его план воплотится в жизнь. Надежда есть!
Разум наполнился хохотом Владыки Кошмара.
- Что же ты, Малфурион Ярость Бури, не хочешь поболтать о своих глупых надеждах на спасение?
13
На границе Кошмара
Друиды были совершенно измучены. У некоторых силы истощились настолько, что им придется восстанавливаться еще несколько дней, прежде чем вновь принять участие в ритуале. Совместными усилиями друиды снова и снова подпитывали Тельдрассил, однако явного успеха так и не добились. Во всяком случае, так казалось Хамуулу.
Что же до него самого, то хоть Фэндрал и не порицал публично поступок Бролла, для большинства своих собратьев таурен стал изгоем. Более того, лидер друидов даже не потрудился сообщить Хамуулу, что именно натворил его пропавший друг! Фэндрал лишь смерил таурена долгим неодобрительным взглядом, дав понять остальным, что он потерял доверие.
Наралекс и еще несколько друидов демонстративно игнорировали бойкот, но Хамуул старался избегать их общества, опасаясь, что они тоже пострадают. Немолодой таурен готов был взять на себя ответственность за то, что намеренно скрывал от всех остальных отсутствие Бролла. Он всего лишь доверял своему другу. Впрочем, Фэндрал имел полное право злиться.
Он настоял на том, чтобы все друиды оставались у Тельдрассила, вдали от Дарнаса, и в последнее время стал единственным, кто бывал в столице. Каждый раз после возвращения Фэндрал придумывал все новые и новые аргументы. Так, он убеждал друидов, будто они добились прогресса и Мировое Древо исцеляется.
Хамуул полагал, что его знаний недостаточно, чтобы понять мотивы лидера.
Таурен сидел, скрестив ноги, на некотором отдалении от собратьев. Друиды медитировали, пытаясь восстановить силы для следующего заклинания. Хамуул никогда еще не чувствовал себя настолько измученным. Даже обряд инициации - переход во взрослую жизнь, предполагавший недельную охоту, - оказался не настолько тяжелым. И это при том, что во время всего испытания приходилось соблюдать голодовку!
«Старею», - подумал Хамуул.
И все же ночные эльфы переносили испытание так же тяжело, как и он. Пока казалось, что план Фэндрала только ставит под угрозу жизни друидов, и ничего больше.
Вспомнив о лидере, Хамуул поискал его глазами, но нигде не обнаружил. Возможно, Фэндрал снова вернулся в Анклав Кенария, чтобы поискать ответы в древней книге. Хамуул надеялся, что это принесет хоть какие-то плоды и позволит наконец сдвинуться с мертвой точки.
Медитация не задалась. Таурен встал и, убедившись, что никто из собратьев не обращает на него внимания, направился прямиком к Мировому Древу.
Хоть Хамуул и не поддерживал идею вырастить второго такого гиганта, теперь готов был признать, что Тельдрассил не просто величественно выглядит, но и оказывает огромное влияние на окружающий мир. Будучи тауреном, Хамуул верил во взаимосвязь между природой и жизнями самых разных народов Азерота. Именно это и было главной причиной, по которой он обратился к Малфуриону Ярости Бури и захотел учиться друидизму. Он стал друидом лишь несколько лет назад, но за это время успел добиться больших успехов. В противном случае ему бы не удалось стать единственным верховным друидом-тауреном.
Жаль только, что он не мог сделать для Бролла еще чего-нибудь. Он чувствовал, что друг поступил правильно, хоть это и шло вразрез с благими намерениями Фэндрала. Замерев в тени Тельдрассила, Хамуул поднял взгляд к облакам, где располагался Дарнас. Если бы портал находился поблизости, Хамуул бы поддался искушению и прошел через него, но нет. Теперь отсюда можно было разве что улететь.
Таурен с недовольным ворчанием прижал руку к стволу Тельдрассила. Сколько дел предстоит! Если Бролл…
Хамуул услышал шепот.
Он отошел от древа и огляделся вокруг, ища источник, но звук сразу же стих.
Хамуул нахмурил густые брови и вновь приблизился к стволу.
Шепот возобновился. Хамуул посмотрел на Тельдрассил, а затем опустил взгляд на собственные ноги - правой стопой он касался одного из корней Мирового Древа.
Хамуул положил руку на ствол, и в голове раздался отчетливый шепот. Слов он разобрать не мог, а язык не был похож ни на одно из наречий разумных обитателей Азерота. Он напоминал нечто другое, хорошо знакомое таурену…
- Шакуун, направь мое копье! - пробормотал Хамуул.
Шакууном звали отца его отца. Почитание предков было одной из традиций тауренов, которые верили, что духи умерших присматривают за живыми. Это обращение не стоило воспринимать буквально. Хамуул всего лишь просил своего родича помочь ему достичь просветления.
Теперь ясно, что таурен слышал голос самого Тельдрассила!
Все друиды знают язык деревьев, кто-то лучше, кто-то хуже. Хамуул уже не в первый раз прикасался к стволу Мирового Древа, однако подобный шепот слышал впервые. Обычно Тельдрассил поскрипывал ветвями или шелестел листвой. Кое-что можно было разобрать, если наблюдать за древесным соком, который стекал в разных направлениях по огромному стволу. Порой можно было различить и шепот, но звучал он иначе и казался понятным.
Теперь же Хамуул не мог разобрать вообще ничего! Шепот не имел ритма, из него не получалось вычленить отдельные фразы. Верховный друид все слушал и слушал, а шепот все продолжался и продолжался, как если бы…
- Что это ты делаешь, Хамуул Рунический Тотем? - раздался вдруг голос Фэндрала.
Скрывая испуг, таурен развернулся. Он даже не почувствовал приближения лидера друидов, и это многое говорило о его состоянии. Будучи тауреном, Хамуул гордился тем, что только представители его народа могли передвигаться почти беззвучно и обмануть даже ночных эльфов. И вот его самого застали врасплох.
Хамуул решил не отпираться. Из всех друидов именно Фэндралу стоило рассказать о происходящем. Но как бы это объяснить?
- Боюсь… Верховный друид Фэндрал, поверь, это важно. Подойди, прислушайся к Тельдрассилу. Боюсь, все еще хуже, чем мы думали! Когда я приложил руку к стволу…
Не дослушав, ночной эльф приблизился и положил руку на ствол древа. После этого он закрыл глаза, сосредоточился, а через несколько мгновений снова взглянул на таурена.
- Я не почувствовал ничего нового. Болезнь еще не отступила, но Тельдрассилу уже лучше.
- Лучше? - не сдержался Хамуул. - Верховный друид, я ощутил…
На лице Фэндрала отразилось неподдельное сочувствие.
- Хамуул, ты устал, да и я был к тебе несправедлив. Ты всего лишь остался верен другу, который, боюсь, понесет наказание за свое безрассудство. Тем не менее, я не должен был демонстрировать свое явное разочарование в тебе. Ты не виноват в его проступках.
- Я…
Фэндрал вскинул руку:
- Прошу, выслушай, добрый Хамуул! Я узнал кое-что ценное. То, что поможет нам предпринять очередную, еще более мощную попытку исцелить Тельдрассил от хвори. Твой дух силен, и твоя помощь будет неоценима! Но прежде стоит восстановить силы. Если ты опасаешься, что состояние Мирового Древа хуже, чем мы думали, то эта новость должна тебя успокоить.
- Как скажешь, верховный друид, - ответил Хамуул, склонив голову.
- Вот и прекрасно! А теперь идем, я введу тебя в курс дела. Придется нелегко. Возможно, чтобы восстановиться после новой попытки, потребуется нечто большее, чем день, проведенный в медитациях.
Фэндрал сдвинулся с места, и Хамуулу поневоле пришлось пойти следом. Однако, слушая объяснения ночного эльфа, он то и дело вспоминал о том, что произошло, стоило ему коснуться ствола Мирового Древа. Хамуул в самом деле слышал бессвязный шепот. При этом голос был ему знаком и, без сомнения, принадлежал Мировому Древу. Если бы не вмешательство лидера друидов и его успокаивающие слова, таурен испытывал бы сейчас еще большую тревогу. И все же даже теперь он продолжал обдумывать случившееся со все возрастающим волнением.
Хамуул Рунический Тотем прекрасно понимал, что означал тот шепот.
Тельдрассил сходил с ума.
В портал они вошли далеко не сразу. Сперва Эраникус и Алекстраза использовали свою магию, проникнув за изумрудную завесу, чтобы выяснить, не поджидают ли путников ловушки Летона и Эмерисс. Только убедившись, что проход чист, драконы решили отправляться в путь.
- Ну наконец-то, - пробормотал Бролл.
Тиранда согласно кивнула. Обоим ночным эльфам не терпелось приступить к поискам Малфуриона. Вот только их беспокоила пропажа Лукана Фоксблада и известия о загадочном орке. Скорее всего, речь шла о случайном столкновении, но все же…
- Вы так и не поняли, какую угрозу представляет Кошмар, - с горечью проговорил Эраникус. - Не стоит торопиться! Мы пройдем через портал, но сперва тщательно подготовимся.
- На счету каждая секунда! - возразил Бролл.
Алекстраза склонила голову, соглашаясь.
- Так и есть, Бролл Медвежья Шкура, но, если мои предположения верны, и вас направляет сам Малфурион Ярость Бури, то он наверняка захотел бы сперва все предусмотреть, - она невесело усмехнулась. - Именно это мы и сделали только что.
- Я готов, - заявил Эраникус.
- Уверен? - уточнила Алекстраза.
Голос Эраникуса звучал особенно горько:
- Да. Я в долгу перед Изерой.
Хранительница Жизни склонила голову. Призванное ею сияние окутало всех троих путников. Ночные эльфы заулыбались и даже Эраникус, похоже, был благодарен за оказанную милость.
- Да пребудет с вами мое благословение! Пусть оно оградит вас от опасности и приведет к успеху, - торжественно провозгласила Алекстраза.
- Это большая честь для нас, спасибо, - ответила Тиранда.
Эраникус вдохнул и расправил крылья.
- Я пойду вперед и разберусь с возможными опасностями.
Он приблизился к порталу, и энергии внутри заволновались. К своей чести, зеленый дракон без колебаний шагнул в этот вихрь и исчез.
Бролл с Тирандой тоже подошли к порталу.
- Лучше тебе остаться, - сказал Бролл.
- Ну уж нет, слишком долго я жила в разлуке с Малфурионом! - возразила Тиранда.
Прежде чем друид успел привести очередной аргумент, она скрылась в портале.
Бролл сердито фыркнул и отправился следом.
Физический переход в другой мир больше всего напоминает состояние, в котором находишься перед тем, как уснуть. В прошлый раз, когда на них напал Летон, Бролл не обратил на это внимания, но теперь сразу распознал знакомые ощущения. Прежде в Изумрудный Сон попадал лишь его дух. Чтобы добиться этого, Броллу приходилось сбросить вес смертного тела и освободиться от мирских забот.
Теперь все было иначе. Бролл отчетливо понимал, какую опасность таит в себе Кошмар, пусть пока из всех его признаков можно было различить только плотный туман впереди. Зло и не думало отступать.
- Так у нас ничего не выйдет, - заявил Эраникус.
Он парил над ночными эльфами, медленно взмахивая огромными крыльями, и, казалось, видел там, вдалеке, за стремительной рекой что-то, чего Бролл, увлекшийся битвой, не заметил в прошлый раз. Тиранда, судя по всему, знала не больше него.
Дракон выгнул спину и дохнул в сторону тумана. Изумрудный свет, вырвавшийся из его пасти, рассеялся в воздухе.
- Защити нас Элуна! - удивленно выдохнула верховная жрица, как только путь расчистился.
Бролл же в этот момент подумал, что им не помешала бы помощь божества или хотя бы полубога. Сил одного дракона едва ли хватит, чтобы побороть зло.
Прежде Изумрудный Сон являл собой образ девственной природы Азерота, куда не ступала нога ни человека, ни ночного эльфа. Даже холмы и горы, нетронутые эрозией, имели здесь идеальную форму. На равнинах и возвышенностях росла высокая трава и прекрасные деревья. Животные ничего не боялись и жили в мире. Изумрудный Сон казался друидам раем.
Но чудовищный пейзаж, раскинувшийся перед путниками, можно было назвать лишь одним словом, тем самым, которое предпочитал использовать Эраникус - Кошмар.
Землю покрывал влажный, пузырящийся гной, а красивейший изумрудный оттенок исчез из цветовой гаммы этого мира и сменился болезненным цветом гниения. Тут и там виднелись искореженные подобия деревьев с черными заостренными листьями, раздувшимися от клейкого сока. По покрытой струпьями коре ползало какое-то маленькое черное насекомое, которое то и дело останавливалось, чтобы отведать тягучего, резко пахнущего сока, выделявшегося из трещин на стволе.
- Храни нас Кенарий… - хрипло произнес друид.
Он, все еще не веря своим глазам, сделал шаг вперед и, услышав хруст, опустил взгляд.
На земле буквально кишели черно-зеленые скорпионы, извивающиеся многоножки, тараканы размером с палец, пауки величиной с кулак и прочие гады. Сделав шаг, Бролл раздавил нескольких из них, и теперь подошва его сандалии была покрыта их вязкими, липкими внутренностями.
- Они повсюду, - выдохнула Тиранда, - вся земля, куда ни посмотри, покрыта насекомыми…
- Это ненадолго, - уверенно сообщил зеленый дракон.
Эраникус вновь выдохнул. На этот раз из его пасти как будто вырвалось пламя. Ночные эльфы услышали громкий треск, с которым сгорали тысячи насекомых. От этого звука содрогнулся даже могучий дракон.
Земля обуглилась. Эраникус удовлетворенно кивнул.
Но вдруг среди обугленных насекомых что-то зашевелилось. Из хитинового панциря сожженного таракана появились членистые ноги, и не менее отвратительная тварь заняла место своего предшественника.
К ужасу всех троих путников, то же самое случилось с трупом каждого насекомого! На месте тех, кого уничтожил Эраникус, появлялись новые порождения Кошмара.
Призрачные щупальца тумана извивались, словно декорация к чудовищной сцене, как будто пытаясь вновь осквернить только что очищенный воздух. Эраникус еще раз выдохнул изумрудное пламя, и туман рассеялся, но лишь на мгновение.
- Это ужасно… - сказала верховная жрица, без особого успеха пытаясь обойти насекомых.
Каждый ее шаг все равно сопровождался отвратительным хрустом и не менее противным звуком, с которым вытекали из хитинового панциря внутренности. Но хуже всего было то, что как только Тиранда делала следующий шаг, погибшие насекомые начинали возрождаться.
- И это лишь начало, - пробормотал Эраникус. В этом страшном месте даже его глаза сияли не так ярко. - Я чувствую, что Кошмар набрал силу, и все гораздо хуже, чем я мог себе представить.
Вдруг все трое заметили движение на самой границе тумана - едва различимые фигуры, очертания которых было почти невозможно уловить.
- Опять сатиры, - сказала Тиранда.
Эраникус ничего не ответил и только снова выдохнул. Изумрудное пламя окутало призрачные фигуры, которые стояли ближе всего. Они горели точно так же, как и отвратительные насекомые под ногами.
Вот только сразу после этого троих путников едва не оглушили полные страдания и мольбы вопли. Зеленый дракон, пораженный таким эффектом, немедленно прекратил атаку, а Бролл с Тирандой зажали уши. Эти крики издавали не чудовища.
- Да простит меня Изера! - с трудом произнес Эраникус, как только туман растворился, и перед ним возникли тела жертв.
На земле лежали те, кто некогда были ночными эльфами, людьми, орками, дворфами - словом, представителями смертных народов Азерота. После беспощадного нападения от них остались лишь обугленные тела, продолжавшие подергиваться в ожидании помощи или же того, кто положит конец их страданиям.
Бролл и Тиранда, не обращая внимания на насекомых, бросились к ближайшей жертве. Эраникус же остался на месте, не в силах оправиться от ужаса.
- Спящие, - догадался Бролл. - Это спящие!
- С тем же успехом, я мог бы добраться до каждого из них и на Азероте. Встать над их кроватями и выдохнуть огонь! - прорычал Эраникус. - Не в силах проснуться, спящие страдали бы так же сильно, как и сейчас!
- Но ты ведь не знал, - возразил друид. - Ты…
Хрупкий скелет, оставшийся на месте ночного эльфа, над которым склонился Бролл, пошевелился.
Почерневшая рука, лишенная плоти, вцепилась в его запястье, а череп с пустыми глазницами приподнялся.
После этого ужасающий труп вновь мучительно вскрикнул и крепче ухватился покалеченными пальцами.
Бролл изо всех сил потянул руку на себя.
- Я не могу освободиться!
Тиранда приготовилась было метнуть глефу, но вдруг замешкалась и начала молиться, вместо того чтобы напасть.
Вопль стих, и скелет растворился в воздухе.
Но другие жертвы вдруг очнулись и стали мучительно кричать. Тиранда, не прекращая молиться, вытянула руку, распространяя милость своей богини вокруг так далеко, сколько хватало глаз.
Искалеченные тела стали пропадать. Верховная жрица замолчала только тогда, когда исчезла последняя жертва. Ее трясло.
Бролл и Эраникус тоже были не в лучшей форме.
- Они ведь страдали! - яростно выпалил друид. - По-настоящему страдали!
- Я не знал! - возразил дракон, пытаясь защититься. - Я никогда бы не причинил вреда невинным! Это все влияние Кошмара. Кошмар точно знает, что ранит вас сильнее всего и чего вы боитесь. Он питается вашими эмоциями, - напомнил Эраникус.
В Тиранду эти слова вселили надежду.
- Значит, это была иллюзия?
- Нет… хуже всего то, что Кошмар постепенно становится реальностью.
Бролл наконец обрел решимость.
- Значит, нам нужно как можно скорее найти Малфуриона! - сказал он и, вглядевшись в туман, словно впервые осознал, насколько трудно это будет сделать. - Но… в каком направлении двигаться?
- Я его отыщу, - уверенно заявила верховная жрица. В выражении ее лица промелькнула одержимость. - Бролл, никто, даже вы, друиды, не знает его так хорошо, как я!
Медвежья Шкура не стал спорить.
- Но у меня тоже есть мысль, как найти Малфуриона. Я…
В то же мгновение окружающий мир начал меняться. Неведомая сила толкнула ночных эльфов на зараженную землю. Эраникус успел взлететь, но и в воздухе вынужден был бороться со стихией.
Наконец все стихло. Тиранда поднялась на ноги и быстро стряхнула с себя многоножек и прочих отвратительных тварей, ползавших по ней. Бролл прочел заклинание, но на насекомых оно не подействовало, ведь они не имели никакого отношения к миру Азерота. В конце концов, он последовал примеру Тиранды и отряхнулся.
Эраникус опустился на землю. Верховная жрица посмотрела на него с упреком, и тот, ко всеобщему удивлению, виновато отвел взгляд.
- Что это было? - спросил Бролл. Теперь трое путников оказались в холмистой местности, где было множество тропинок, исчезавших в жутком тумане.
- Это Кошмар. Мне известно о происходящем здесь не больше вашего, и я могу лишь попытаться помочь всем нам.
Тиранда посмотрела вперед.
- Смотрите, на третьем холме, какое-то строение. Похоже на крепость.
Зеленый дракон и Бролл покачали головой, а последний заметил:
- В Изумрудном Сне нет никаких строений. Кроме Ока, конечно.
- Значит, то, что я увидела, - часть Кошмара.
Тиранда осеклась, заметив какое-то движение в тумане. На этот раз она не тратила времени зря и сразу же осветила все вокруг сиянием Матери-Луны.
Однако результат оказался неожиданным.
Из тумана возник Лукан Фоксблад.
- Ты! - прогрохотал Бролл, бросился вперед и схватил человека прежде, чем хоть кто-то успел среагировать.
Лукан смотрел на него огромными, пустыми, словно сама смерть, глазами, но сомнений в том, что он не кошмарный морок, не было.
- Ты настоящий… - прошептал Лукан. На его изможденном лице проскользнула слабая, но совершенно безумная ухмылка. - Это правда ты… - он взглянул на Тиранду и улыбнулся чуть спокойнее. - И ты здесь… - затем Лукан разглядел огромную фигуру позади ночных эльфов, и от облегчения не осталось и следа.
- Мы все здесь твои друзья, - заверила его Тиранда.
Это явно успокоило Лукана.
- Вы все… настоящие, - он отвел взгляд. - Я пробовал уйти, но что-то меня удерживало. Я очень старался, но… что-то как будто хочет, чтобы она продолжала…
Бролл ухватился за последнюю часть фразы.
- Она? Значит, тебя похитил не орк, а орчиха?
- Да… да.
- Ты ведь и сам знаешь, что в битве разницы между орком и орчихой почти нет, - заметила Тиранда. - Не стоит недооценивать их женщин.
- Я не об этом. Мне больше интересно, кто она такая и почему здесь оказалась?
- Ее зовут Тура, - сообщил Лукан бесцветным голосом. - Она пришла его убить… Убить Малфуриона Ярость Бури.
Такое заявление удивило даже дракона. Тиранда сразу же схватила Лукана за горло, но Броллу удалось ее успокоить.
- Выслушай его, моя госпожа! Лукан невиновен.
- Он сказал, орчиха хочет убить Малфуриона! Он привел ее… - начала было Тиранда, но все же взяла себя в руки. - Против воли, да. Я знаю. Лукан, прости.
Лукан нервно улыбнулся. Впрочем, всем было очевидно, что он относился к верховной жрице с симпатией.
- Расскажи про орчиху! - напомнил Бролл. - Зачем ей убивать Малфуриона? Откуда эта Тура знает, где его искать? Может, она рассказывала?
- Видения… она бормотала что-то о своих видениях, рассказывала, что они привели ее ко мне, указали путь шаг за шагом. Она говорила, что видения помогут отомстить за сородича и спасти Азерот.
- Кровная месть, - пробормотала Тиранда. - Я слишком хорошо знаю этих орков. Она не остановится до тех пор, пока не падет замертво или не добьется цели, - жрица покачала головой. - Что же до последнего… Какое-то безумие!
- В любом случае, некая сила хочет, чтобы орчиха добилась своего, - добавил Бролл и спросил Лукана: - Значит, она считает, что Малфурион убил ее родича? Кого именно? Это странно, орки не мстят за павших в битве.
Лукан задумался.
- Она говорила, что Малфурион… «простой убийца». Вроде как он предал своего друга, ударил в спину того, кто ему доверял. Кажется, так.
Такого Тиранда вынести не могла. Она взмахнула глефой, вынудив Лукана испуганно отшатнуться.
- Ложь! Все это грязная ложь! Угроза Азероту? Ха! Безумие, полное безумие, как я и говорила! А это обвинение в предательстве?! Малфурион никогда бы так не поступил! Более того, у него и возможности-то такой не было. Орков, которых Малфурион мог бы назвать своими друзьями, можно пересчитать по пальцам одной руки!
- Однажды она даже назвала имя. Да, имя! Бруксиган… Броксиган…
- Броксигар? - верховная жрица в ужасе отшатнулась и выронила глефу. Ее глаза помутнели от слез. - Брокс! - воскликнула Тиранда, обращаясь ко всем сразу. - Тот самый орк, который попал в прошлое! В те времена я была простой послушницей, а он - пленником моего народа. Мы стали друзьями. Броксигар бок о бок с нами сражался с Пылающим Легионом и прислужниками Азшары, - Тиранда перевела дух, - и умер, удерживая позиции. Крас говорил, что Брокс бился с самим повелителем демонов Саргерасом!
Бролл сверкнул глазами.
- Похоже, орчиха о нем и говорила.
- Но Броксигар был другом Малфуриона! - воскликнула Тиранда, не сумев совладать с собой. - Они даже никогда не сражались. Малфурион вместе со мной почтил его память! Бролл, ты тоже должен помнить! Наш народ воздвиг статую Броксигара. Ни один орк больше не удостоился такой чести!
- Да, теперь я припоминаю, - сказал Бролл, нахмурившись. - Если эта орчиха и в самом деле имела в виду Броксигара, значит, ее обманули. Наверняка всему виной Кошмар!
- Но зачем?
- Моя госпожа, разве это не очевидно? Малфурион даже сейчас угрожает вражеским силам и дает нам надежду. Это означает, что у него остались еще силы сражаться.
Тиранда вновь обрела надежду и, перестав плакать, сказала:
- Значит, мы должны найти его как можно скорее! Лукан, перед тем как сбежать, ты случайно не заметил, в какую сторону пошла орчиха? Я понимаю, тут повсюду туман, но вон там есть крепость, - верховная жрица указала на далекое строение. - Может быть, по ней ты сумеешь сориентироваться?
Лукан выпрямился и явно обрел уверенность.
- Да, моя госпожа. Знать, по какому пути и в каком направлении двигаться, - моя работа! - заявил картограф и указал влево. - Сюда.
- Можно было бы полететь, - предложил Эраникус, - но тогда, боюсь, он не сможет указывать путь, слишком уж густой здесь туман.
Тиранда сразу же схватила Лукана за руку.
- Значит, пойдем пешком, - решила она и приказала человеку: - Веди!
Лукан кивнул и пошел вперед, Тиранда последовала, держа наготове глефу. Бролл занял место с другой стороны от Лукана, а дракон поднялся в воздух.
- Меня беспокоит орчиха, - признался Бролл. - С другой стороны, разве для шан’до она может представлять угрозу?
Зеленый дракон усмехнулся:
- Хороший вопрос. В таком месте едва ли стоит опасаться какой-то орчихи. Даже если Кошмар и в самом деле ее направляет, не будем забывать, что Малфурион Ярость Бури - первый среди друидов. Его подвиги прославляют даже мои сородичи! Ни одно оружие, созданное смертными, не сможет его убить.
Лукан шумно сглотнул.
- У нее есть топор.
Тиранда встревоженно на него взглянула.
- У орчихи? - спросила она и развернула человека к себе лицом. - Опиши!
- Обоюдоострый боевой топор.
- А из чего он сделан? Лезвие из стали или из железа? Быстрее, говори!
Бролл попытался было успокоить верховную жрицу, но та лишь отмахнулась и, не дыша, с нетерпением ждала ответа.
- Не из железа, но и не из стали, - наконец произнес Лукан, морщась от напряжения. - Мне показалось, он вообще сделан из дерева, - продолжил он и кивнул в ответ своим мыслям. - Да, из дерева! Никогда не видел ничего подобного. Не очень-то практичное оружие! Даже если и острое, все равно в бою скорее всего сломается…
- Из дерева… - прошептала верховная жрица, не скрывая тревоги, и посмотрела на Бролла. - Ты ведь ничего не знаешь! Тебя не было рядом, когда Кенарий собственными руками изготовил для Брокса этот топор!
- Кажется, я что-то об этом слышал, - ответил Бролл. Вдруг на его лице возникло такое же тревожное выражение. - Вырезанный из дерева, благословленный полубогом… Говорят, этот топор был настолько мощным, что ранил самого Саргераса!
- А теперь орчиха с этим оружием выслеживает Малфуриона, - добавила Тиранда и принялась всматриваться в скрытую туманом одинокую крепость. - Лукан, скажи, ты в самом деле от нее сбежал?
- Нет… орчиха сказала, я ей больше не нужен. Она была близко.
- Близко… - произнесла Тиранда, широко распахнув глаза, а потом вдруг схватила глефу покрепче и бросилась прямиком в густой туман.
14
Ожившие Кошмары
«Нет! - подумал Малфурион, не сумев сдержать внутреннего порыва. - Нет!»
Он прекрасно понимал: чем ближе нужный момент, тем сильнее риск, что тайным надеждам не суждено сбыться. Владыка Кошмара множество раз издевался над его желанием спастись и причинял невыразимые страдания, насылая образы Тиранды, то затерявшейся в туманах и умирающей, то ставшей частью тех ужасов, которые обретали форму, собирались вокруг эпицентра Кошмара и за границей окружающего его тумана.
«Я должен еще что-то предпринять!»
Малфурион не ощущал присутствия своего тюремщика. Стало быть, в этот момент за ним никто не следил, и можно было предпринять осторожную попытку.
Немалым усилием Малфурион заставил ветви, в которые превратились его руки, двигаться. Он уже делал так множество раз, в основном для того, чтобы облегчить мучительную боль. Мука никуда не делась, но Малфуриону удалось защитить от нее крохотную часть своего разума и заняться своим планом. Для начала нужно было предпринять отвлекающий маневр.
Все самое важное происходило под землей, там, где находились корни, приковавшие Малфуриона к земле. По большей части они служили целям Владыки Кошмара, который хотел удержать пленника на месте и напитать ужасами, таившимися в глубине. Тюремщик искренне верил в абсолютную беспомощность своей жертвы, и из-за этого не обратил никакого внимания на крохотный корешок, который очень много значил для Малфуриона.
Верховный друид научился управлять им с помощью невероятной концентрации и силы воли. А Владыка Кошмара попросту не придавал значения столь крохотной частице, отбившейся от общего множества. Именно поэтому Малфурион использовал любую возможность, чтобы укрепить власть над корешком и заставить его служить своей цели.
Он должен был пробраться глубже, пройдя под остальными корнями. Чтобы добиться этого, Малфурион использовал все свои знания, взывая к природе. Он помогал корешку вырасти, проталкивал его все ниже и ниже, мимо насекомых и паразитов, копавшихся в грязи и разрушавших то, что еще осталось от Изумрудного Сна.
Как только крохотный корень проник достаточно глубоко, Малфурион развернул его, а после, ни на мгновение не забывая о присутствии Владыки Кошмара, направил в сторону, к туману.
До цели оставалось совсем немного, и Малфурион не прекращал усилий, хоть это и привлекло внимание призрачного древа. Время на просторах Кошмара утратило свою силу, но у Малфуриона его все равно оставалось катастрофически мало. Он видел лишь два пути - вырвать себе свободу или поддаться злу, став безвольным слугой Кошмара.
Корень продвигался сантиметр за сантиметром и почти достиг цели.
Вдруг Малфурион почувствовал, как призрачное древо потянулось вперед.
По земле перед ним скользнули скелетообразные ветви. Владыка Кошмара не произносил ни слова, и это не предвещало ничего хорошего. Тени поползли в том направлении, куда тянулся корень.
Мысли наполнил низкий, коварный смех, но Малфурион подавил ужас от того, что его план раскрыли.
- Гляди-ка, а глупцы не сдаются, - насмешливо произнес Владыка Кошмара. - Хоть их ряды поредели, а павшие товарищи присоединились к силам Кошмара.
- Они добьются цели! - ответил Малфурион, надеясь, что этим ему удастся отвлечь внимание врага. - Кошмар потеряет силу, а вместе с ним и ты!
- Они понятия не имеют, что значит «добиваться цели», - возразил Владыка Кошмара, принявший облик призрачного древа. - Не знают, каково это - вынашивать планы, ждать, ждать и снова ждать… - он снова разразился жутким хохотом. - Ну а нас… нас щедро вознаградят за ожидание! Мы поглотим Азерот!
Призрачное древо скрылось из виду. Малфурион и не думал расслабляться. Владыка Кошмара не ограничивался постоянным наблюдением за ним. Он занимался множеством темных дел. Верховный друид знал, что происходит, лучше остальных. Если его план не сработает…
Тем временем корень добрался до нужного места.
Теперь Малфуриону оставалось лишь ждать и молиться.
Бролл не успел остановить Тиранду, и теперь другого выхода, кроме как попытаться ее догнать, не было. Прежде чем отправиться в путь, он принял облик большой кошки. Бросившись прямиком в плотный туман, друид задействовал обостренные слух и обоняние, чтобы лучше ориентироваться в условиях ограниченной видимости.
Он сразу напал на след. Как ни странно, преследовать Тиранду оказалось гораздо проще, чем можно предположить. Любовь к Малфуриону заглушила голос разума, но верховная жрица все же не забыла о возможных опасностях. Бролл был уверен, что им еще придется встретиться с самыми чудовищными проявлениями Кошмара. Тиранда оставила за собой след из лунного света, который расчищал путь от отвратительных насекомых. Бролл в отличие от нее не был столь милосерден - его острые когти безжалостно разрывали хитиновые панцири.
Впереди мелькнула чья-то фигура, которая, впрочем, шла не по тому маршруту, что выбрала Тиранда. Бролл низко зарычал и резко сменил направление. У него нет времени на ненужные стычки!
Земля впереди вздыбилась, и черные жуки хлынули врассыпную.
- Отец! Отец!
Впереди вдруг возникла Анесса, в отчаянии протягивая руки и умоляюще глядя на Бролла. Она казалась меньше Тиранды и уступала ей ростом. Невинное, чистое создание со взглядом, полным непонимания…
Бролл резко остановился, зарывшись когтями в землю.
«Тебя не существует! - подумал он, заметив видение из прошлого. - Не существует!»
Перед мысленным взором Бролла вновь предстала страшная картина - Анесса, поглощенная силой идола и демонической Скверной. Ее погубили удар Азгалора и слабость собственного отца. Анесса мертва… мертва.
- Отец! Прошу, спаси меня! - крикнуло видение.
Бролл, хоть понимал, что перед ним вовсе не возлюбленная дочь, постепенно терял присутствие духа. Какая-то часть его рвалась спасти девушку.
Изумрудные щупальца схватили Анессу. Та попыталась вырваться, но они держали крепко.
Бролл вновь принял облик ночного эльфа.
«Она умерла по-другому!» - подумал он.
Но изумрудные щупальца лишь сильнее затягивались. Что-то хрустнуло, а затем щупальце цепко схватило голову девушки.
Череп раскололся, но Анесса все равно продолжала звать на помощь. Вот только теперь из ее рта, из изломанного тела неудержимым потоком хлынули многоножки, тараканы и прочие отвратительные насекомые, а затем полилась вязкая жидкость зеленоватого оттенка разложения.
К ужасу Бролла, его дочь исказилась до неузнаваемости и исчезла в железной хватке щупальцев. После нее остались лишь омерзительные твари, которые упали на землю и расползлись, присоединившись к своим собратьям.
- Значит, ты настоящий… - с усилием произнес чей-то голос, и Броллу понадобилось целое мгновение, чтобы осознать: рядом есть кто-то еще. - А вот она всего лишь морок, призванный затянуть тебя в глубины Кошмара…
Из тумана возникла огромная фигура. Бролл тут же принял облик медведя и выпустил могучие когти.
- Постой, друид. Я не желаю тебе вреда.
Бролл разглядел древо войны и тут же превратился обратно в ночного эльфа.
- Кривокрон?!
Однако он почти сразу понял, что ошибся. Незнакомец и в самом деле имел отдаленное сходство с Кривокроном, но его плечи казались сгорбленными, а клыки выглядели гораздо длиннее. Кора при этом имела более яркий зеленый оттенок, который было легко различить даже сейчас.
И все же Бролл вспомнил этого сородича Кривокрона.
- Я тебя знаю, - проговорил он. - Ты Арай!
Древо войны склонило массивную голову. Многие из листьев, составлявших его густые волосы и бороду, зачахли, а сам он, казалось, нервничал.
- Это я, - ответил Арай, смерив друида взглядом. - А ты Бролл Медвежья Шкура, - он прищурился. - Ты, как и я, пришел сюда через портал в… Ясеневом лесу, кажется.
- Да.
Огромное древо нахмурилось.
- Судя по твоим словам, Кривокрон больше не охраняет проход?
- Кривокрона затянуло в Кошмар, - ответил Бролл, сглотнув.
Звук, который издал Арай, больше напоминал невыносимый треск, с которым дерево переламывается пополам. От этого первобытного вопля по телу Бролла пробежали мурашки. Он сразу ощутил боль утраты, которую испытал Арай.
- Еще один пал… - пробормотал огромный страж. - Нас становится все меньше, а Кошмар крепнет… Пусть мы и боремся, эту битву нам не выиграть.
- Мы? О ком ты? Что вы здесь делаете?
- То, что можем, - ответил Арай и отвернулся. - Идем. Он должен знать, что ты здесь.
- Кто? - спросил Бролл, но древо войны уже скрылось в тумане.
На мгновение друид замешкался, разрываясь между желанием догнать Тиранду и последовать за Араем. Однако выбор был очевиден. След, оставленный верховной жрицей, давно исчез, и теперь Бролл даже в облике кошки едва ли смог бы его отыскать.
Оставалось лишь уповать на то, что Арай или тот, о ком он говорил, знают, где искать Малфуриона Ярость Бури! Так он и воссоединится с Тирандой. Отчаянно надеясь на это, Бролл покорно последовал за древом войны, молясь, чтобы все это не оказалось очередной ужасной ловушкой Кошмара.
Бросившись прямиком в туман, Тиранда поступила безрассудно. Она прекрасно это понимала, но страх за Малфуриона затмил все остальное. За те десять тысяч лет, что их сердца бились в унисон, Тиранда уже несколько раз сталкивалась с кошмарной перспективой смерти своего возлюбленного. Однако еще ни разу с момента Первой войны против демонов Пылающего Легиона верховной жрице не было настолько страшно.
Всему виной топор Броксигара. Тиранда прекрасно осознавала, какой силой и мощью наделено это волшебное оружие. С его помощью легендарный орк совершал великие подвиги.
А теперь топор и его магия могут обратиться против Малфуриона! Пожалуй, это последняя, чудовищная издевка, выдуманная силами Кошмара, чтобы причинить боль и самой Тиранде, и ее возлюбленному.
«Нет! Ты не умрешь! - мысленно обратилась Тиранда к Малфуриону, испытывая нечто похожее на злость. - Я тебе не позволю!»
Злиться, разумеется, было глупо, но эта эмоция побуждала двигаться вперед. Ориентиром Тиранды стал силуэт той крепости, загадочного строения, которого не должно было существовать на просторах Изумрудного Сна. Даже несмотря на плотную завесу тумана, его очертания можно было с легкостью различить. Конечно, Тиранда подозревала, что впереди всего лишь очередная ловушка, но выбора все равно не было.
Кроме того, верховная жрица знала, что в тумане скрывается некое создание, которое только и ждет удобного момента, чтобы добраться до нее. Она чувствовала, что оно связано со спящими, духи которых атаковал Эраникус. Впрочем, сущность, преследовавшая Тиранду, казалась гораздо страшнее и ужаснее предыдущих врагов.
И с каждым шагом она становилась все ближе и ближе.
Столь же сильно Тиранду беспокоило и то, что сумрачная крепость оставалась такой же далекой, как и в самом начале пути. Время и расстояние действовали в Изумрудном Сне по иным законам. Этому научил ее Малфурион. Возможно, ему самому казалось, будто заточение длится множество даже не лет, а веков. Кто знает, быть может, на самом деле его держат совсем рядом, но Тиранде, тем не менее, придется добираться до этого места не один день.
- Нет! - пробормотала она. - Я скоро найду его!
- Нет… нет… нет… - зашептал туман тысячей разных голосов. - Нет… нет… нет…
Верховная жрица огляделась вокруг в поисках обладателей голосов. Во влажном тумане почти ничего не было видно. Тогда она помолилась Элуне, и глефа тут же засияла. Тиранда взяла оружие в левую руку. Луч осветил лишь разбегавшихся в разные стороны насекомых.
Но на границе света…
Тиранда бросилась в нужную сторону, однако нечто, поджидавшее ее, уже скрылось в тумане. Она успела различить лишь смутный силуэт.
Кто бы это ни был, он ждал, пока она совершит ошибку.
«Мать-Луна, направь меня, укрепи мою волю…» - взмолилась жрица.
- Волю… волю… - эхом отозвался шепот.
Тиранда невольно вздрогнула. Призрачные голоса повторяли не только ее слова, но и мысли. Неужели здесь на каждом углу подстерегает опасность?
- Опасность… опасность… опасность…
Вот и ответ. Но Тиранда и не думала отступать. Она стремилась к цели, исполняла свое главное желание. Верховная жрица с самого начала не рассчитывала проскользнуть туда, где держат Малфуриона, незамеченной. Она была готова драться, силой прорываться вперед. А значит, то, что Кошмар нашел ее, прознал о ее намерениях, ничего не меняло.
- Я готова ко всему, - пробормотала Тиранда, обращаясь к туману. - Я сокрушу любого врага!
На этот раз насмешливого шепота не было. Тиранда не знала, к добру это или к худу.
Она продолжала идти. Несмотря на то, что ползучие гады разбегались перед ней, Тиранда слышала, как они возвращаются, стоит только отойти. Более того, сама земля теперь была покрыта скользкой черно-зеленой субстанцией, которая напоминала внутренности насекомых. Теперь Тиранде приходилось прилагать усилия, чтобы поднять ногу, и это действие часто сопровождалось отвратительным липким звуком. Она шла гораздо медленнее.
- Этим меня не остановить! - воскликнула Тиранда.
В ответ из тумана послышался женский смех.
Он напугал Тиранду гораздо сильнее, чем все остальное. Этот смех был ей знаком. Порой она слышала его даже во снах.
Так смеялась Азшара!
Однако королева ночных эльфов погребена на дне моря, в том самом месте, где некогда располагалась столица и Источник Вечности. Во всяком случае, так всегда считала Тиранда. Разумеется, ей так и не удалось избавиться от сомнений, ведь она не была свидетельницей гибели той, кого до сих пор, даже спустя столько веков, снова и снова видела в кошмарах. У безумной королевы, поддавшейся силе Саргераса и верившей, будто этот падший титан возьмет ее в жены, не было ни единой возможности спастись из Зин-Азшари. И все же, быть может, она каким-то образом избежала смерти?
«Так значит, вот, что ты задумала! - с вызовом подумала Тиранда. - Смело. Но ты переоценила свои силы!»
Чтобы подчеркнуть свою решимость, верховная жрица вытянула руки в стороны, как бы давая понять, что ждет нового нападения. Однако ничего не произошло. Ужасная королева никак себя не проявила и даже не засмеялась.
- Что ж, играй в свои игры, - произнесла Тиранда вслух. - А у меня есть дела поважнее!
И вновь она отправилась в путь, отгоняя насекомых и с трудом переставляя ноги. Наконец Тиранда, похоже, подобралась поближе к скрытой в тумане крепости. Судя по всему, она сумела добиться успеха исключительно благодаря собственной целеустремленности. Кошмар в какой-то степени отступил, подчинился ее воле. Тем не менее, Тиранда не ослабила бдительности и вознесла беззвучную молитву Элуне, прося ее сделать так, чтобы крепость не исчезла и не отдалилась в самый последний момент.
Запах разложения, который чувствовался и прежде, усилился. Земля стала еще более скользкой. Тиранда могла поклясться, что порой она пульсировала, как будто в такт дыханию какого-то огромного существа. Верховная жрица убеждала себя, что это всего лишь происки сил Кошмара, которые пытаются сломить ее решимость, однако двигалась все более настороженно.
Вдруг нога соскользнула, и Тиранда беспомощно повалилась в отвратительную грязь лицом. Мерзкая слизь испачкала губы и обожгла язык. Тиранда сразу же сплюнула, опасаясь яда.
Глефа лежала в отдалении, и один из ее сияющих клинков уже окутал туман. Тиранда поднялась, встав на колени. Это потребовало от нее гораздо больше усилий, чем казалось на первый взгляд. Земля была настолько скользкой, что руки едва находили опору.
Внимание верховной жрицы привлек шорох.
Кто-то тянул за собой глефу прямиком в туман. Оружие скользило по земле и постепенно исчезало.
Тиранда потянулась за ним, но снова упала. Теперь виднелся лишь самый кончик клинка.
Успокоившись, верховная жрица направила луч света Элуны на глефу.
В этот момент что-то скользнуло у нее за спиной. Тиранда тут же обернулась, но ничего не увидела. Тогда она очень быстро вновь обратила все внимание на глефу.
Однако оружие уже исчезло!
И вновь раздался смех Азшары.
Тиранда попыталась определить, откуда он исходит, но лишь сильнее увязла в грязи. Наконец она в который уже раз призвала свет Элуны, надеясь, что земля снова станет твердой, но в этот момент вновь услышала, как что-то проскользнуло совсем рядом. Тиранда вовсе не собиралась прекращать попытки спастись, но при этом не сдержалась и оглянулась, чтобы посмотреть, кто именно к ней приближается.
Что-то влажное обвилось вокруг ее шеи, словно упругий хлыст, и стало душить. Тиранда прервала заклинание и стала сопротивляться.
Загадочное нечто оторвало ее от земли и подняло на добрых полметра. При этом скользящий звук стал только громче, и вновь раздался такой знакомый смех.
- Славное, прекрасное создание! А я уж и забыла, какая ты на самом деле.
Тиранда, изо всех сил стараясь вдохнуть, повернула голову направо и сразу же увидела чудовищное сине-зеленое лицо с хитрыми глазами. Эльфийские черты в нем причудливо сочетались с характерными приметами какой-то жуткой рыбы. При этом плавники располагались не только на голове, но и вдоль чешуйчатой спины. Такая же чешуя покрывала лицо и изогнутую грудь странного создания.
Руки с перепонками и острыми когтями с тем же успехом могли принадлежать какому-нибудь морскому хищнику. Впрочем, они гораздо сильнее напоминали конечности ночных эльфов, чем нижняя половина туловища. Ног у этого создания не было, и их заменяло нечто, похожее то ли на змеиное туловище, то ли на скользкое тело угря, которое завершалось длинным, покрытым иглами хвостом. Именно он и душил Тиранду, с каждой секундой приближаясь к успеху.
- Какая красавица, - проворковало странное создание голосом Азшары.
Тиранда задыхалась и явно проигрывала, но даже несмотря на это нашла в себе силы взглянуть на нового врага широко распахнутыми глазами. Эта тварь очень напоминала королеву и в то же время не имела с ней ничего общего. Покрытое чешуей лицо имело черты Азшары, но глаза были другими, страшными, алыми, прожигавшими душу.
Вокруг, тем временем, собиралось все больше похожих созданий. Женщины сохранили сходство с ночными эльфийками, а мужчины имели более примитивный и грубый облик. Их лица напоминали теперь морды хищных рыб, и, судя по жадным красным глазам, каждый из них не отказался бы попробовать живой плоти.
Если предводительницей этих созданий и в самом деле была Азшара, то Тиранда прекрасно понимала, кто все остальные - Высокорожденные, верные слуги королевы, разделившие с ней безумие. Единственной их целью было безоговорочное служение, и жизни тысяч погибших эльфов не имели никакого значения.
Теперь Высокорожденные продолжили служить своей правительнице в новом облике. Как и сама Азшара, они стали кошмарными созданиями, с которыми Тиранда уже встречалась прежде. Эти змеиные черты ни с чем не перепутать.
То были наги, жуткие обитатели морских глубин!
- Когда-то я уже предлагала тебе стать моей верной служанкой, - проворковала королева, подтянув Тиранду так близко к себе, что теперь их лица разделяли лишь считаные сантиметры. От Азшары исходила чудовищная вонь трупа, брошенного гнить в воде на долгие дни. - Из тебя получилась бы просто великолепная фрейлина.
Тиранда попыталась вновь воззвать к Элуне, но свет, прежде сиявший так ярко, угасал. Наги же подползали все ближе, жадно поглядывая на свою добычу, замыкая круг…
- Но ты еще послужишь мне! - сказала королева и улыбнулась, обнажив острые клыки.
Ноги Тиранды начали срастаться. Азшара превращала ее в нагу!
Верховная жрица сильнее вцепилась в обвившийся вокруг шеи хвост. Ей едва удавалось оставаться в сознании, мысли путались, но вдруг перед затуманившимся внутренним взором возникло лицо Малфуриона. Он не произнес ни слова, лишь посмотрел на свою возлюбленную, молчаливо поддерживая. Тогда верховная жрица нашла в себе силы вновь попытаться воззвать к своей богине. Не в силах заговорить, она одними губами произнесла имя Элуны.
Все тело сразу же наполнил серебристый свет, и Тиранда потеряла сознание.
Азшара вместе со своими нагами испарилась. Верховная жрица лежала на скользкой земле, по ее телу медленно ползали целые полчища насекомых. Туман вокруг сгущался, но Тиранда не двигалась.
Она лежала на земле, обхватив руками шею, как будто пыталась себя задушить.
15
Защитники Изумрудного Сна
Крепкие стены Оргриммара уступали в изяществе штормградским и в то же время отличались первобытным величием. Высокие, с хорошо укрепленными дозорными вышками, они служили предостережением беспечным врагам, рискнувшим напасть на город. Любой глупец, который отважится бросить вызов Оргриммару, заплатит кровью. Стену патрулировали суровые стражники, по большей части орки, но в их рядах нередко можно было встретить троллей Черного Копья, тауренов и даже нежить из числа Отрекшихся.
Человеку здешняя архитектура могла показаться варварской. Вместо кварталов в городе преобладали небольшие аллеи, а постройки в деревенском стиле живо напоминали о кочевом прошлом орков. Тем не менее, любому было очевидно, что Оргриммар для его обитателей и всей Орды являлся не менее важным культурным центром, чем Штормград для Альянса. Тысячи жителей этого города занимались торговлей, обучением или готовились к войне.
Оргриммар, раскинувшийся у подножья горы в долине Дуротар, стал символом борьбы великого освободителя Тралла за новый дом для своих союзников. Долину Тралл назвал в честь своего погибшего отца, а город - в честь вождя, который некогда взял его, беглого раба и гладиатора, под защиту, а после выбрал своим преемником.
Тралл правил Ордой из крепости Громмаш, расположенной в самом центре столицы, в Долине Мудрости. Крепость воплощала всю варварскую красоту орочьей культуры: круглые постройки были увенчаны острыми шипами, внутрь вели закругленные ворота, а стены из грубого камня украшали трофеи, свидетельствовавшие как о личных победах вождя, так и о триумфе всей Орды. Среди них встречались внушавшие ужас мумифицированные головы подручных Пылающего Легиона, оружие и броня самих демонов, а также доспехи и знамена еще одного врага - Альянса. Орков ничуть не беспокоило заключенное перемирие, ведь трофеи были добыты в честных сражениях и представляли собою повод для гордости.
Впрочем, собравшихся нынче в палатах вождя меньше всего беспокоили доблестные победы. Стражники, закаленные воины, с тревогой наблюдали за шаманом, который чертил круги вокруг орка, лежавшего ничком на грубо сработанной дубовой кровати и широких покрывалах из шкур животных. Каждый раз, когда шаман вскидывал руку, воины с надеждой подавались вперед и тут же, разочарованные, возвращались в исходную позицию.
Вдруг лежавший на кровати начал извиваться и что-то бормотать, пытаясь ухватить бесплотный воздух. Одной рукой он взмахнул так, словно держал топор.
Наблюдатели видели это уже не в первый раз, а потому никак не реагировали. Очередная попытка шамана провалилась точно так же, как и предыдущая. Тралл так и не пробудился.
- Ему снится кошмар, - с явным раздражением проворчал шаман. - Снова и снова, один и тот же сон, а я никак не могу это остановить!
Шаман, пожилой орк с глубоко посаженными глазами и несколькими оставшимися прядями седых волос, смерил взглядом кинжал, лежавший неподалеку на круглом деревянном столе, затем взял его и осторожно уколол спящего вождя, надеясь, что неожиданная резкая боль оборвет кошмар.
Но и эта попытка не увенчалась успехом.
- Положим его к остальным? - неуверенно уточнил один из стражников.
Стоявший рядом орк сразу же среагировал на подобное предложение, с силой ударив товарища по голове. Тот уставился на обидчика, и, если бы не вмешательство старого шамана, вставшего между ними, непременно завязалась бы драка.
- Позор вам! Ополчились друг на друга в такой момент, когда великий вождь Тралл пал жертвой заклятия! Разве этого он от вас ждал?
Воины тут же пришли в себя и покачали головами. Хоть оба и были в два раза крупнее завернутого в медвежью шкуру орка, его могущество внушало им страх. Пусть он и не был самым одаренным из шаманов Оргриммара (этого титула удостоился Тралл, который теперь спал беспробудным сном), но в сравнении со своими бодрствующими собратьями он определенно подавал некоторые надежды.
Впрочем, надежды эти стремительно таяли.
Из противоположного конца комнаты послышался скорбный вой. Орки одновременно развернулись к сидевшей у окна белой волчице, такой огромной, что при желании каждый из присутствующих воинов мог ездить на ней верхом. Их вождь так и поступал, считая волчицу своей самой верной спутницей. На поле боя им не было равных! Волчица с легкостью входила и выходила в крепость, и стражу это не смущало.
Огромный зверь вновь взвыл. Этот звук стал для воинов и шамана почти таким же потрясением, как новость о произошедшем с Траллом.
- Тише, Снежная Песня, - пробормотал шаман. - Твой брат по охоте обязательно освободится!
Однако волчица, не обращая внимания на его слова, попыталась выбраться через окно. Проем, хоть и был довольно большим, все же оказался слишком тесным для огромной хищницы. Поняв это, Снежная Песня яростно зарычала, развернулась и бросилась к закрытой двери.
- Открывайте скорее! - приказал шаман, удивленно распахнув глаза.
Один из стражников поспешно повиновался и едва успел открыть дверь, прежде чем в него врезалась Снежная Песня. Орк, словно лист, подхваченный безжалостным ветром, отлетел назад и врезался в стену. Волчица же продолжила свой путь.
- За ней! - приказал старый шаман. - Она что-то почувствовала.
Орки последовали за белой волчицей, бежавшей по крепости. В какой-то момент она остановилась перед двумя окнами, в которые тоже не смогла бы пролезть, и наконец бросилась к огромным дверям главного входа.
Охранявшие его стражники удивленно замерли, наблюдая за Снежной Песней, несшейся прямо на них. И в самом деле, поразительное зрелище! Шаману даже не пришлось просить - один из стражников все-таки успел открыть двери, рассудив, что волчица, со всех ног бежавшая к выходу, почувствовала опасность.
Между тем, Снежная Песня выскочила наружу, остановилась, чтобы сориентироваться, а затем подбежала к ближайшему участку стены, окружавшей Оргриммар.
Шаман, хоть и был старше своих спутников, всех опередил. Двигаясь с грацией волка, он бежал почти наравне со Снежной Песней. Конечно, ему были известны некоторые уловки, позволявшие значительно увеличить скорость, но, повинуясь внутреннему чутью, старик не торопился их использовать.
Тролли и орки, спешившие по делам, разбегались по сторонам, пропуская Снежную Песню. Многие, придя в себя, доставали оружие. Вот уже много дней Оргриммар готовился к войне, и появление куда-то спешащей волчицы, стало для жителей сигналом к тому, что битва вот-вот начнется.
Шаман на ходу оглядывался по сторонам. Защитников города оказалось гораздо меньше, чем должно было быть. Приблизившись к стене, старый орк сразу заметил, что туман все-таки добрался до столицы, и стражников наверху разглядеть было почти невозможно.
Уже не в первый раз он пожалел о том, что самые мудрые и опытные представители Орды во главе с Траллом погрузились в беспробудный сон первыми.
Снежная Песня, тем временем, могла бы выбрать длинный путь и добежать до лестницы, которая вела к дозорным вышкам, но вместо этого отыскала подъемник, с помощью которого можно было спуститься к нижним уровням стены. Затем хитрое животное, ловко выбирая правильный путь, взобралось на самый верх.
Волчица с белоснежной шерстью ярко выделялась даже в плотном изумрудном тумане, и шаман почти не отставал от нее, взбираясь по ступенькам. Ближайший часовой стоял совершенно неподвижно, как ледяная фигура.
- Что с тобой? - резко спросил старый орк и, не дождавшись ответа, коснулся его руки.
Голова часового безвольно упала набок. Неужели мертв?
Но нет, шаман приложил руку к груди и понял, что орк дышит, а потом вгляделся в лицо и заметил, что его глаза закрыты.
Часовой спал, стоя на посту.
Шаман взглянул на следующего солдата и увидел то же самое.
Тем временем стражники, взобравшиеся на стену, с удивлением разглядывали своих боевых товарищей.
- Сообщите остальным! - приказал старый орк. - Отыщите тех, кто сможет защитить…
Его прервал скорбный вой Снежной Песни. Волчица стояла на задних лапах, передними упираясь в край стены, и глядела в даль, за пределы Оргриммара.
Орки проследили направление ее взгляда и увидели в тумане какие-то фигуры - сотню или даже больше.
Один из стражников схватил рог, висевший на деревянном крючке, прикрепленном к стене, но почти сразу же пораженно застыл вместе с остальными, не успев протрубить.
Загадочные фигуры наконец вышли из туманной пелены и… оказались орками.
- Граго! - удивленно пробормотал один из воинов. - Но ведь мой брат спит. Почему же я вижу его здесь?
- Хидра, моя жена. Смотрите, с ними Хидра! - удивился другой.
- Это обман! - воскликнул кто-то еще. - Магия! Альянс…
- Никакой это не Альянс, - резко произнес шаман и подался вперед. - Это спящие… все спящие…
Стоило ему договорить, как в первом ряду возник тот, чьего появления шаман больше всего страшился. То был Тралл, но обликом своим он скорее напоминал гротескную насмешку над великим вождем. Его кожа свисала клочьями, как на разлагающемся трупе, а под ней виднелись кости. Глаза Тралла сияли красным, как у демона.
Такие же глаза были и у всех остальных призрачных орков.
- Это обман! - нервно повторил один из воинов. - Они за дураков нас принимают! Наслали иллюзии! Точно говорю, это Альянс!
Шаман ничего не отвечал и лишь разглядывал Тралла настолько пристально, насколько позволял зародившийся внутри страх. Он изо всех сил пытался не смотреть этому призрачному созданию в глаза, но в какой-то момент все-таки сдался.
Перед шаманом как будто разверзлась пустота, бездонная пропасть, излучавшая кошмарный зеленый свет. С усилием он все-таки оторвал взгляд, но даже краткого мгновения хватило, чтобы подтвердить самые тревожные опасения.
Это и в самом деле был Тралл, по крайней мере какая-то его часть.
И, что хуже всего, заглянув в бездну, старый шаман с ужасом осознал еще кое-что: спящие, подвергшиеся жуткому преображению, ждали какого-то сигнала! Как только он прозвучит, чудовищное войско теней захлестнет весь Оргриммар. Впрочем, настоящего сражения ждать не стоило. Легионы страшных созданий не случайно приняли облик тех, кто дорог бодрствующим защитникам города. Тьма нанесет удар по каждому воину, метя в самую уязвимую часть - в душу!
Да, враги медлили, но шамана это не слишком обнадеживало. Сигнал, каким бы он ни был, прозвучит неизбежно. Неизбежно…
- Нужно предупредить остальных, - пробормотал шаман, отступив от стены. - Нужно поднять всех и каждого, от мала до велика. Мы должны подготовиться…
Старик развернулся и пошел прочь, умолчав об одном. Защитникам не удастся выстоять против врага, которого нельзя убить топором, и Оргриммар неминуемо падет.
Бролл уже подумал было, что потерял Арая, но тот вернулся за ним.
- Держись ближе, мы почти на месте. Он знает, что ты идешь.
- Он?
Однако прежде чем Арай успел ответить, вокруг сгустилась тьма с проблесками изумрудного сияния, и разум Бролла наполнили бесчисленные голоса. Холод сковал сердце, и, казалось, кожа вот-вот начнет слезать с тела клочьями… Но хуже всего было то, что среди этих голосов Бролл различил крики своей дочери. Неведомая сила толкала его в бездну, жадные руки впивались в тело, затягивая все глубже и глубже.
- Подите прочь! - раздался незнакомый сильный голос, и Бролл сразу же мысленно за него ухватился.
Бормотание стихло, руки ослабели и стали исчезать, а холод, тисками сжимавший сердце, отступил.
Тьма скрылась в глубинах зловещего тумана. Бролл обнаружил, что стоит на коленях, задыхаясь, а одна из жадных рук вцепилась ему в грудь.
Вдруг друида окутал мягкий свет. Он поднял взгляд и пробормотал:
- Ремул?
Сияющий силуэт и в самом деле был похож на хранителя Лунной поляны, однако Бролл быстро понял, что обознался. Более того, в отличие от него самого и древа войны, своим обликом незнакомец больше всего напоминал призрака.
Догадавшись, кто именно стоит (а точнее парит) перед ним, Бролл с трудом сглотнул.
Сходство с Ремулом оказалось неслучайным, ведь это был его брат, Зейтар!
Но, как такое возможно? Ведь Зейтар мертв.
Бролл резко вскочил на ноги.
История гласила, что Зейтар влюбился в Терадрас, элементаля земли, а плодом их любви стал первый кентавр. Однако жестокие дети погубили собственного отца. Согласно легенде, охваченная горем Терадрас так и не смогла отпустить своего возлюбленного и спрятала его останки.
- Не торопись с выводами! - воскликнул гигант, качнув увенчанной рогами головой. Хоть его губы не шевелились, Бролл отчетливо слышал каждое слово. - Я понимаю твое удивление, но истина претерпела большие изменения…
Даже теперь, когда Зейтар находился в облике бесплотного духа, было видно, что его кожа имеет более зеленый оттенок, чем у младшего брата. Это бросалось в глаза и на просторах Кошмара. И все же каждый понимал, что оба могучих Хранителя - истинные сыновья Кенария. Разве что на лице Зейтара, чуть более удлиненном, чем у Ремула, застыло грустное выражение. Причиной тому, скорее всего, было его посмертное существование.
Друид тем временем взглянул на Арая, и тот ответил ему кивком. Во всем его облике сквозила усталость, которая была не так заметна до нападения. Бролл задумался, не пострадал ли Арай тоже.
- Вас обоих коснулась сила Кошмара, но Арай оказался подготовлен куда лучше тебя, - произнес Зейтар, как будто прочитав мысли. От этого Бролл только сильнее забеспокоился. - Бролл Медвежья Шкура, мы союзники, - продолжил дух, по-прежнему не открывая рта, и вытянул руки ладонями вверх навстречу ночному эльфу. Образ Зейтара заколебался так, словно был частью тумана.
- Он помог нам преодолеть это испытание, - добавил Арай. - Только благодаря ему мы выстояли.
- И все же едва ли нам удастся продержаться еще несколько недель…
- Недель? - удивленно переспросил Бролл. - Значит, вы сражаетесь с Кошмаром уже не первую неделю?
Дух сразу же помрачнел и отвел взгляд.
- В тот момент, когда мы прошли через портал, Зейтар и его союзники были уверены, что находятся здесь больше года, в то время как на самом деле прошло лишь несколько недель, - ответило древо войны. На его угловатое лицо набежала тень. - А когда ты пришел сюда, Бролл Медвежья Шкура?
Услышав ответ Бролла, Арай искренне удивился:
- Значит, мы здесь всего лишь одиннадцать дней? Я был уверен, что прошел почти целый сезон…
- Время здесь течет не так, как мы привыкли. Кошмар все искажает, - зло произнес Зейтар. - В этом месте важна лишь борьба.
- Ты говорил, что здесь есть и другие борцы с Кошмаром, - заметил Бролл, надеясь, что один из них нашел Тиранду. - Возможно, кому-то из них повстречалась моя спутница. Где они?
Дух помрачнел еще сильнее и указал на темный туман:
- Друид, они вокруг нас…
Стоило Зейтару произнести это, как зловещая пелена, повинуясь движению его руки, рассеялась пусть и не до конца, но достаточно для того, чтобы Бролл смог различить очертания окружающего мира.
Картина оказалась совершенно поразительной.
Те, о ком говорил Зейтар, в самом деле стояли вокруг - по одному или группами. Повсюду, куда не посмотри, стояли фигуры и еще больше союзников, несомненно, скрывал туман. Здесь собрались друиды, древа войны, дриады и прочие создания, чья связь с Азеротом и Изумрудным Сном была сильна. Некоторые из них имели физическое тело, иные пребывали здесь в форме духов, а некоторые, как Зейтар, были мертвы.
Бролл оглядел собравшихся духов и с ужасом понял, что каждый ему знаком. Здесь собрались друиды, которых на Азероте считали пропавшими без вести. Их тела не смогли выжить без еды и воды. Некоторые были мертвы уже несколько месяцев, но духи даже не подозревали, что вернуться им теперь некуда.
Впрочем, быть может, многие из них, бросившие усилия на то, чтобы сражаться со злом в самом эпицентре событий, все осознавали.
Кошмар представал в облике чудовищной тьмы, которая еще недавно едва не поглотила Бролла. Больше всего он напоминал некое облако или же рой черных муравьев. Кошмар двигался, извивался, с жадностью набрасывался на тех, кому случалось споткнуться. Длинные щупальца простирались очень далеко, а значит, усилия союзников Зейтара не увенчались успехом.
Защитники сражались с Кошмаром с помощью множества разных заклинаний (пожалуй, только таким способом и можно было причинить хоть какой-то вред подобному врагу). Большинство из них были друидами и использовали магию природы. Огромные медведи сражались бок о бок с ловкими и быстрыми кошками. Каждый укус, каждый удар острых когтей сопровождался вспышками энергии. Однако, хоть со стороны и казалось, что защитники сдерживали тьму, Бролл никак не мог избавиться от ощущения, что на самом деле ни один из их ударов не попадал в цель.
В небо взвился буревестник, пересекая границу Кошмара. Даже будучи духами, друидам приходилось принимать иные обличия, чтобы преуспеть в сражении. Прежде Изумрудный Сон был местом, где сила защитников природы не знала границ, но теперь все изменилось.
Некоторые друиды, напротив, приняли свой естественный облик, пытаясь управлять силами Сна в борьбе с Кошмаром. Повинуясь воле собратьев Бролла, из земли появлялись высокие, даже выше деревьев, стебли травы, которые затем, как будто покачиваясь на ветру, разрубали нападающие тени.
Вдруг раздался птичий крик. Буревестник, атакуя врага, не заметил щупальца Кошмара, которые потянулись вверх и обвили его крылья.
Обездвиженная птица стала падать в кошмарную тьму, и в этот момент на помощь пришел Зейтар. Он выпустил заклинание в пойманного друида… но сделать ничего не успел - из тьмы Кошмара возникла сотканная из теней голова огромного дракона и проглотила буревестника. Бролл и остальные лишь в ужасе наблюдали за тем, как птица исчезала в призрачной пасти. Пойманный друид в отчаянной попытке спастись вернул себе истинный облик, но, будучи бесплотным духом, вырваться из своей темницы не смог.
Голова дракона, между тем, вновь скрылась во тьме Кошмара.
Защитники возобновили свои усилия, но Бролл ощутил, что гибель товарища подорвала их боевой дух. Эта потеря была не первой и уж точно не последней.
- В самом начале нас было в два раза больше, - с грустью подтвердил Зейтар, сжав кулаки. - Одного за другим бойцов забирал Кошмар, и, подвергаясь влиянию порчи, они переходили на сторону врага…
- Летон… - тихо произнес ночной эльф. Возникшая из глубин Кошмара тень напомнила ему об ужасном зеленом драконе.
- Есть враги и пострашнее драконов, но ты прав, Летон и Эмерисс сделали много для того, чтобы Кошмар обрел силу…
Бролл видел достаточно. Даже слишком много.
- Мне нужно найти Тиранду! Она отправилась на поиски Малфуриона. Кроме того, где-то здесь бродит орчиха, вооруженная топором, которым его можно убить.
- Я попросил своих союзников поискать их, - откликнулся Зейтар, подтвердив, что может читать мысли Бролла. - Но никто с ними не встречался.
- Тиранда направилась к крепости.
- Но здесь нет таких строений.
- Я собственными глазами видел ее очертания! Я шел за… - Бролл взглянул на Арая, но тот лишь покачал огромной головой. - Мы ведь видели…
Туман вновь начал сгущаться, и защитники один за другим скрылись от взора встревоженного ночного эльфа. Где-то там, на просторах Кошмара томятся шан’до и верховная жрица!
А еще эта орчиха…
Зейтар казался обеспокоенным.
- Я знаю, что ты хочешь предпринять. Это безрассудство! Ты добровольно отправишься в лапы Кошмара…
- Если мне суждено сгинуть, это все равно случится так или иначе! - прорычал Бролл и продолжил, немного подумав: - Где Кошмар проявляется сильнее всего?
Дух с обреченным видом указал далеко влево. Туман рассеялся настолько, чтобы Бролл сумел разглядеть колеблющуюся завесу изумрудно-черной тьмы.
- Здесь ты увидел лишь тень того, что ждет внутри, Бролл Медвежья Шкура. Оставайся, сражайся с нами!
Вместо ответа друид превратился в кошку и бросился прямиком в лапы Кошмара. Арай хотел было отправиться следом, но Зейтар покачал головой:
- Пусть идет своим путем. Быть может, он даже добьется успеха и вместе со жрицей спасет Малфуриона Ярость Бури.
- Разве это возможно? - спросил Арай.
Дух вновь повернулся к полю боя, где защитники сражались со злом. Он стоял далеко, но даже с такого расстояния мог сражаться со все нараставшими силами Кошмара.
- Нет. Но ведь мы сражаемся, даже несмотря на то, что все попытки дать отпор обречены на провал. Так и Бролл Медвежья Шкура вместе с верховной жрицей Тирандой Шелест Ветра продолжат искать верховного друида, невзирая на то, что в конце концов Кошмар поглотит их всех…
Она почти добралась! Тура ощущала запах добычи (во всяком случае, так ей казалось). Он скрывался в призрачной крепости!
Орчиха впервые оказалась в этой туманной местности, но всякий дискомфорт, который она испытывала, прокладывая извилистый путь к месту назначения, бледнел перед восторгом от того, что она вот-вот настигнет трусливого убийцу. Да, скоро, очень скоро Тура отомстит за своего сородича!
В тумане что-то двигалось. Тура уже давно поняла, что рядом кто-то есть. Эти твари больше напоминали зверей, но при этом не были похожи ни на одного из врагов, с которыми она сталкивалась прежде. Тура предполагала, что все они, вероятно, служат Малфуриону Ярости Бури. А как иначе? Подлый трус, конечно же, выставит на защиту других.
Тура вскинула топор. С того самого мгновения, как она попала в Изумрудный Сон, волшебное оружие излучало золотистый свет. Тура решила, что это всего лишь очередное проявление заключенной внутри него магии.
Краем глаза орчиха заметила тень слева, которая двигалась навстречу.
Она резко развернулась и нанесла удар. Топор не встретил никакого сопротивления, но Тура все-таки услышала чье-то шипение, а затем вой. В тумане промелькнуло двуногое создание с копытами, которое тут же растаяло, словно было соткано из теней.
Но стоило Туре разобраться с одним врагом, как справа появился другой. Она резко развернулась. Топор, ощущавшийся как продолжение руки, вонзился в призрачную плоть, и вновь тишину нарушили шипение и вой.
Тел первого и второго врагов нигде видно не было. При этом остальные тени отступили на значительное расстояние. Верный признак того, что они испугались мощи самой Туры и ее топора.
Слабость врагов вызвала у орчихи усмешку, и вскоре она вновь пошла своим путем.
Вот только крепости поблизости больше не было!
Тура выругалась и пригляделась получше. В самом деле, крепость исчезла, но вместо нее появилось кое-что другое.
Дерево!
Орки привыкли выживать в суровых, поистине жестоких условиях, а потому искривленное, почти до боли искореженное дерево ничуть не удивило Туру. Более того, она решила, что подобное растение вполне соотносится с мрачной атмосферой этого места.
Однако дерево не имело никакого отношения к цели ее поисков. Тура направлялась к крепости. Она разочарованно отвернулась. Должна же быть где-то эта крепость!
Однако мельком, периферийным зрением орчиха заметила какую-то перемену и сразу же развернулась обратно.
Теперь на месте дерева замер далекий, призрачный силуэт - высокая фигура в плаще!
Стоило Туре ее заметить, как туман сгустился, и разглядеть хоть что-то стало трудно. Силуэт же вновь превратился в искривленное дерево.
Однако орчиха обо всем догадалась и устремилась к своей цели. Одного мгновения ей хватило. Она узнала очертания, которые так часто видела во снах! Высокая фигура с чертами, характерными для ночных эльфов, и головой, увенчанной рогами. Это он, сомнений нет!
Тура невесело ухмыльнулась и покрепче перехватила топор Броксигара. Наконец-то она нашла Малфуриона Ярость Бури.
16
Тень все ближе
Тиранда ощутила нежное прикосновение руки к своей щеке. Она пошевелилась и увидела склонившуюся фигуру, в которой тут же узнала улыбающегося Малфуриона. Он был точно таким, каким Тиранда его запомнила. Высокий и широкоплечий, Малфурион выделялся среди ночных эльфов, но в то же время, в отличие от Бролла Медвежьей Шкуры, совсем не походил на закаленного в битвах воина. Столетиями он упорно трудился на благо всех друидов и Азерота, и это, конечно же, сказалось на его внешности - печать усталости лежала на лице Малфуриона, отражалась во взгляде. Голову первого друида все так же венчали длинные, величественные рога - символ близости к природе и миру, который он так сильно любил.
Сердце верховной жрицы забилось чаще. Она приподнялась и заключила возлюбленного в крепкие объятия.
- Малфурион… - прошептала Тиранда, и ее голос в это мгновение звенел, как в юности, много тысячелетий назад. - О, Малфурион… Хвала Элуне, наконец-то я тебя нашла!
- Я так по тебе скучал, - ответил Малфурион, обняв Тиранду не менее крепко, но тут же помрачнел. - Не стоит тебе здесь оставаться, прошу, уходи. Я не ожидал, что именно ты найдешь меня первой…
- Уходить? - переспросила верховная жрица, поднявшись. Судя по выражению лица, она никак не могла поверить в только что услышанное. - Я тебя не оставлю, только не сейчас!
Верховный друид огляделся по сторонам, как будто чего-то опасаясь. Тиранда проследила направление его взгляда, но не увидела ничего особенного, только прекрасные и безграничные просторы Изумрудного Сна. Природа здесь была так же красива и девственна, как некогда описывал Малфурион.
Тиранда покачала головой:
- Все это как-то неправильно. С нами что-то не так!
- Это всего лишь образы в твоем сознании, - ответил верховный друид, не скрывая возрастающей тревоги. - Я хотел, чтобы ты меня увидела, чтобы знала, это действительно я!
- Малфурион…
- Послушай! Очень скоро Кошмар возьмет верх. Прошу, уходи. Он изначально подозревал, что все так сложится, и только поэтому тебя пропустил. Я должен был догадаться, что это тоже часть его плана! Не стоило мне с тобой разговаривать, ведь теперь он, боюсь, узнает всю правду!
- Кто? О ком ты говоришь?
- Послушай! - воскликнул Малфурион, скривившись. - Раз у Владыки Кошмара есть планы на твой счет, лучше тебе покинуть это место как можно быстрее! Вот почему он позволил тебе зайти так далеко…
- Я много раз оказывалась на пороге смерти, пытаясь тебя отыскать! - едва ли не со злостью ответила верховная жрица, не ожидавшая такого поворота событий. - Никто не вел меня…
- Он любит играть со своими жертвами, даже с теми, в ком нуждается! Он проникнет в твои сны, пустит корни… - Малфурион осекся, а потом горько рассмеялся. - Корни. Нет, корни пускает вовсе не он! Он… - верховный друид резко развернулся, взглянул на что-то, чего Тиранда не увидела, а потом прорычал: - Тиранда, уходи! Только в этом случае все сложится удачно. Если тебя здесь не будет, его хитрость не удастся, а моя, напротив, сработает!
- Что еще за хитрость? Что…
- Я чувствую его присутствие! - пробормотал Малфурион, повернувшись обратно. - Он догадывается, но пока не знает наверняка! Делиться подробностями, даже с тобой, я не рискну. Твой разум уязвим для его атаки. А теперь уходи! Это твой единственный шанс!
Произнеся это, Малфурион исчез. Тиранда попыталась было снова восстановить связь, но не сумела.
И все же даже сейчас она никак не могла избавиться от ощущения, что возлюбленный где-то рядом. Тиранда огляделась по сторонам. Чудовищный туман сгущался, подбираясь все ближе. На самой его границе копошились черные насекомые, которые, казалось, с нетерпением ждали возможности заполонить тот клочок земли, где стояла верховная жрица.
Она почти отказалась от попыток связаться с Малфурионом, но вдруг, сама не зная, зачем, опустила взгляд и увидела всего в паре сантиметров от своей ноги крохотный корень. Он был похож на множество других корней, тут и там пробивавшихся из земли, и все же чем-то от них отличался. Какая-то невидимая сила притягивала Тиранду к нему, вынуждая прикоснуться.
Но, потянувшись к корню, Тиранда ощутила присутствие Элуны и замерла. Мать-Луна ясно дала понять, что этот корень каким-то образом связан с Малфурионом!
Тиранда вновь услышала его голос, вспомнила, как отчаянно он умолял ее уйти. И все же, несмотря на убежденность, с которой говорил Малфурион, верховная жрица не готова была сбежать. В чем ее возлюбленный ошибался, так это в стремлении взвалить на свои плечи все тяготы мира и убежденности в том, что только он должен рисковать жизнью. Тиранда подозревала, что всему виной Война Древних, которая унесла множество жизней. Малфурион до сих пор считал, что должен был каким-то образом спасти погибших.
Тиранда потеряла глефу, но теперь это не имело никакого значения. Она вновь отправилась в путь. Крепости по-прежнему нигде не было видно, все вокруг укутывал опостылевший туман, в котором то и дело мелькали на грани видимости какие-то фигуры.
Тиранда вспомнила предостережение Малфуриона.
«Неужели он прав и какая-то сила действительно направляет меня?» - подумала она.
Даже если так, теперь верховная жрица обо всем знала, и это давало некоторое преимущество. Предупреждая ее об опасности, Малфурион явно осторожничал и делал все, чтобы его похититель, этот таинственный Владыка Кошмара, ничего не заподозрил.
Тиранда отбросила все сомнения. Сейчас важно лишь отыскать Малфуриона!
Пейзаж никак не менялся. Из-за света Элуны, который Тиранда постоянно поддерживала, насекомые разбегались в разные стороны, ища укрытие в тумане. Все остальные враги тоже держались на расстоянии. Решив, что все под контролем, верховная жрица продолжила искать хоть какие-то зацепки. Ее возлюбленный совсем рядом, доказательством тому служил тот крохотный корень.
Тиранда мимолетно улыбнулась, восхитившись хитроумию Малфуриона. Даже будучи бесплотным духом, он сумел подчинить своим целям и вырастить древо.
Тот корень! Тиранда пригляделась и заметила, что он был изогнут под определенным углом, как будто указывая направление. Убедившись в правильности своих вычислений, Тиранда пристально вгляделась в туман.
Там, в кошмарном мороке, она наконец-то различила знакомые очертания. Да, это могло быть всего лишь очередное дерево, одно из десяти тысяч, но Тиранда почему-то была уверена, что именно его и искала. Оно приведет ее к Малфуриону.
С такого расстояния дерево казалось не более, чем тенью, но зато какой! Оно возвышалось над Тирандой даже отсюда, издалека. Его ветви, жуткие, скелетообразные, с определенного ракурса напоминали огромные руки, но листьев на них, похоже, не было.
Тень дрожала, покачивалась. Тиранда никак не могла разглядеть само дерево, но знала, что оно где-то рядом. Вопреки ожиданиям его вид совсем не пугал, а напротив, вселял надежду. Тиранда сделала шаг вперед…
И кто-то бросился на нее справа.
Ночная эльфийка резко развернулась, чтобы защититься, и тут же содрогнулась от невероятно сильного удара.
В нее врезалось чье-то мощное тело, отбросив назад. Тиранда упала на спину, раздавив несколько насекомых, ползавших по земле. Остальные вредители поспешили убраться подальше от источника света Элуны.
Не успела верховная жрица подняться, как к ее горлу прижалось смертоносное лезвие топора, который она узнала с первого взгляда, даже спустя десять тысяч лет.
- Ночная эльфийка! - прогрохотала орчиха, державшая в руках топор Броксигара, подарок полубога Кенария. - Ты его возлюбленная…
Последняя фраза прозвучала не как вопрос, а как утверждение. Орчиха, обнаружив, кто перед ней, могла бы нанести новый удар, но почему-то медлила, и это одновременно радовало и беспокоило Тиранду. С одной стороны, существовала вероятность вразумить неожиданную противницу, а с другой, возникал вопрос, почему верховная жрица вообще все еще жива.
- Меня зовут Тиранда…
Лезвие только сильнее впилось в кожу.
- Плевать мне, как тебя зовут! Ты его знаешь, а он знает тебя! И придет за тобой!
- Малфурион тебе не враг…
- Нет! Он враг всего живого, который собирается разрушить Азерот! - воскликнула орчиха. Ее глаза горели ненавистью к верховному друиду. - Кровь моего сородича на его руках. Я отомщу за Броксигара! Я, Тура, отрублю голову предателю, а может, и тебе тоже!
Даже несмотря на открытую угрозу, верховная жрица не могла стерпеть клевету.
- Малфурион не может уничтожить Азерот! Он один из защитников нашего мира! - ожесточенно возразила Тиранда. - Мы считали Брокса своим другом. Он умер, спасая наши жизни, и мы чтим его память!
Орчиха яростно зарычала, а потом вдруг убрала топор.
Тиранда заметила, что на ее лице промелькнуло выражение замешательства. Тура явно пренебрегала сном, и это давало о себе знать. Не стоило исключать и то, что орчиха, возможно, наконец-то обо всем догадалась: ее вынудили охотиться на Малфуриона обманом.
- Встать! - приказала Тура, вновь направив на Тиранду топор.
Ночная эльфийка подчинилась. В таком положении у нее будет больше шансов одолеть Туру. Впрочем, Тиранда сразу поняла, что перед ней не просто опытная воительница, но и невинная жертва Владыки Кошмара.
- Я-то думала, он у меня в руках, - пробормотала Тура, обращаясь скорее к самой себе. - Увидела его, подошла, а этого труса и след простыл, - она взглянула на Тиранду. - Все это друидские трюки. Твой дружок пытается меня одурачить! - крепкая орчиха угрожающе взмахнула топором. - Ты отведешь меня к нему!
Теперь Тиранда твердо стояла на ногах.
- Для чего? Чтобы ты убила Малфуриона? Нет!
- Тогда я разрублю тебя пополам!
- Разве Брокс поступил бы так? - возразила Тиранда. - Разве стал убивать безоружного из-за простого отказа?
Тура смерила Тиранду взглядом, а потом повторила:
- Отведи меня к нему. Живо!
- Я отказываюсь…
Она осеклась, заметив, что орчиха смотрит куда-то в сторону. Тиранда ничего не слышала, но доверяла инстинктам искусной воительницы.
Орчиха снова что-то проворчала, огляделась по сторонам, а потом, заметив что-то, довольно ухмыльнулась.
- Дерево! Опять это дерево!
Тиранда проследила направление ее взгляда и вновь увидела огромную тень. Она по-прежнему не могла различить само дерево, но понимала: оно где-то рядом.
- Он там! - радостно пробормотала Тура. - Так было в видении…
Верховная жрица не могла рисковать и, воспользовавшись тем, что орчиха отвлеклась, напала. Тиранда решила не использовать магию Элуны, ведь свет только привлек бы внимание столь опытной противницы. Полагаться можно было лишь на свои боевые навыки.
Выпрямив пальцы, Тиранда нацелилась на уязвимое горло.
Но Тура неожиданно развернулась и, двигаясь с еще большим проворством, ударила эльфийку тупым концом рукояти топора по голове. Тиранда за мгновение до удара, нацеленного в висок, поняла, что ее перехитрили.
Однако врожденные рефлексы, отточенные столетиями тренировок и многочисленными битвами, сработали безотказно, и удар прошел по касательной. Тура перехватила топор и приготовилась к следующей атаке, но Тиранда пригнулась и пнула ее.
Умелый удар пришелся орчихе в колено. Не удержав равновесие, та упала на землю, и выпустила из рук топор. Верховная жрица тут же бросилась вперед, собираясь подхватить его.
«Тиранда!» - раздался голос в ее голове.
- Малфурион? - жрица не была уверена, но, похоже, это действительно был он. - Малфурион…
Тиранда отвлеклась и не заметила, что Тура вновь приготовилась к нападению. Мощный удар кулаком в горло, и верховная жрица, задыхаясь, упала на колени.
Пытаясь сделать вдох, она думала только о том, что сейчас умрет, а все из-за этого странного голоса! Нужно было как можно скорее восстановить дыхание и спастись.
Однако смертельного удара так и не последовало. Наконец придя в себя, Тиранда подняла взгляд…
Туры нигде не было!
Тиранда с трудом поднялась на ноги, увидела огромную тень и сразу поняла, куда направилась орчиха. Она пошла следом, не переставая удивляться тому, что Тура решила ее не убивать.
Но если прежде туман рассеивался, не в силах противостоять свету Матери-Луны, то теперь он только обступал ночную эльфийку со всех сторон, как будто пытаясь ей помешать. Тиранда сосредоточилась и попробовала успокоиться. Серебристый свет засиял ярче, и туман отступил, пусть и незначительно.
Поняв, что большего ждать не стоит, верховная жрица продолжила двигаться вперед, не сводя глаз с тени. Вблизи она казалась еще более огромной, хоть самого древа по-прежнему видно не было.
Впрочем, теперь Тиранда смогла различить кое-что еще - второе, меньшее по размеру древо. Оно представляло собою столь чудовищное зрелище, что верховная жрица оступилась. Она ощутила отвращение и грусть, предположив, что несчастное растение испытывает кошмарные муки.
Туры нигде не было видно, и Тиранда стала опасаться, что выбрала не тот путь. Она развернулась было влево, но потом почему-то передумала и снова взглянула на искривленное древо. Его вид пугал, но гораздо меньше, чем огромная тень, источник которой различить по-прежнему не удавалось.
Вдруг послышался чей-то шепот. Тиранда развернулась, но ничего не заметила. Шепот, тем временем, повторился, на этот раз с противоположной стороны. И еще раз, даже до того, как ночная эльфийка успела повернуться.
Туман внезапно наполнился шепотами, которые трудно было с чем-то спутать. Тиранда не могла разобрать ни слова, но ощущала в каждом голосе мольбу! Кто-то нуждался в помощи, умолял о спасении.
Несмотря на зловещий туман вокруг, эти мольбы были искренними.
Тиранда, движимая присущим ей состраданием, вновь отвернулась от искореженного древа и протянула руку к призрачным фигурам в тумане. Впервые они не стали отдаляться, но двинулись ей навстречу.
В этот же момент что-то схватило Тиранду за ногу. Решив, что это очередная ловушка, она тут же вознесла молитву Элуне, а затем сотворила из лунного света копье. Конечно, подобные заклинания требовали много сил, но Тиранда была уверена, что иного выбора нет.
Копье обрушилось на невидимого врага, пронзив его не хуже стали.
То, что сперва показалось Тиранде щупальцем, мгновенно ослабило хватку и теперь, пронзенное сверкающим копьем, извивалось на земле.
Тогда-то верховная жрица и поняла, что это не щупальце, а корень, и тут же осознала весь ужас своего поступка.
Она немедленно прервала заклинание, убрав копье, и встала на колени, собираясь исцелить корень. Тиранда хоть и не обладала силой друидов, все же верила, что Элуна сжалится над своей верной жрицей и позволит исправить зло, причиненное по чистой случайности.
Прикоснувшись к корню, Тиранда снова почувствовала присутствие Малфуриона. Оно ощущалось так остро, словно на этот раз он явился не в видении, а действительно был рядом.
Тиранда удивленно распахнула глаза, посмотрела на искривленное древо и побледнела.
- Малфурион…
Бролл, превратившийся в огромную кошку, бежал по мрачным землям Кошмара, и чей-то бесконечный шепот сводил его с ума. К сожалению, в нынешнем облике его слух лишь обострился, и шепчущим это было только на пользу.
Впрочем, кошачье обоняние не подводило - Бролл чувствовал запах Тиранды, и знал, что на этот раз Кошмару его не обмануть. Он почти добрался до цели!
Кошачьи лапы облепил отвратительный сок, вытекавший из внутренностей раздавленных насекомых. Он обжигал, словно кислота, но друид все равно не сбавлял ход. С каждым шагом он уничтожал все больше и больше тварей, жалея лишь о том, что, стоит отойти подальше, и их место займут новые.
Еще был туман, который постоянно грозил поглотить его, но Броллу хватало одного взмаха лапой, сопровождаемого вспышкой фиолетового пламени, чтобы отогнать и туман, и тех, кто в нем скрывался, на безопасное расстояние.
Вдруг какой-то грохот сотряс все вокруг. Бролл потерял равновесие, даже несмотря на кошачьи рефлексы, но потом все же пришел в себя, поднялся на все четыре лапы и вонзил когти в землю.
Впереди возникла огромная тень, а за ней еще одна, еще и еще.
Даже сквозь плотный туман друид разглядел их и понял - это драконы. Изумрудные драконы. Значит, подданные Изеры по-прежнему защищают Сон! Бролл насчитал десять драконов и понадеялся, что на самом деле их гораздо больше.
Они почти исчезли вдали, но вдруг один отделился от группы и спикировал прямо навстречу друиду. Тот заметил, что это самка.
- Почему ты здесь один, ночной эльф? Да еще и в физическом теле!
Бролл не узнал драконицу, но это не слишком его удивило. Приняв свой истинный облик, он кратко пересказал все произошедшее.
- Значит, Эраникус вернулся в Изумрудный Сон! - удивленно выдохнула драконица. - Это…
Вдруг она взглянула в том направлении, куда улетели остальные гиганты из рода изумрудных драконов, и насторожилась, как будто что-то услышав. Драконица широко распахнула глаза, зарычала и обратилась к друиду:
- Ночной эльф, забирайся ко мне на спину! Я заберу тебя с собой.
- Но мои друзья…
- Забирайся! Я все объясню, как только мы взлетим.
Она не сказала, будут ли они в безопасности, поднявшись в небеса. Бролл и сам в это не верил. Где-то поблизости наверняка таились поддавшиеся порче гиганты вроде Летона. Кроме того, истинные возможности Кошмара по-прежнему оставались загадкой. Вполне вероятно, что в небе теперь еще опаснее, чем на земле.
Впрочем, в компании зеленого дракона у ночного эльфа было чуть больше шансов благополучно добраться до места.
Как только драконица взлетела, Бролл сразу же понял, что порча, вызванная Кошмаром, распространилась еще дальше. Теперь он не мог различить ничего, кроме окутанных туманом холмов.
Хотя, если присмотреться… Всюду, даже вдалеке, мелькали яркие вспышки магической энергии, напоминавшие всполохи молнии во время грозы. А после снова послышался страшный грохот, столь мощный, что даже зеленая драконица на мгновение потеряла равновесие.
- Что происходит? - крикнул Бролл.
Драконица повернула голову и окинула его взглядом (ее глаза при этом, разумеется, были закрыты).
- Разве ты не слышал его зов? Ты, его собрат, тот, кто искал его все это время и ищет сейчас. Слушай же!
- Его… - начал Бролл, но тут же осекся и в самом деле различил чей-то зов. Его источником был тот, кого Бролл одновременно не ожидал и надеялся услышать.
Малфурион!
Без слов он призывал каждого защитника, сражающегося с Кошмаром, быть осторожным. Что-то должно было случиться, что-то очень важное.
Малфурион предупреждал об опасности, потому что не хотел, чтобы из-за него кто-то пострадал или даже умер. И в то же время верховный друид, где бы он теперь ни был, прекрасно понимал, что речь идет не только о его судьбе. То, что случится, затронет абсолютно все.
- Но как такое возможно? - удивился Бролл. - И как нам поступить?
- А разве ты не видишь? - спросила драконица, сильнее взмахнув крыльями. - Разве не чувствуешь, что что-то не так? Посмотри вперед, загляни вглубь.
Бролл подчинился и в густом тумане с трудом различил тень, обретающую очертания древа.
Древа чудовищного, противного самой природе.
- Там, внизу, мой шан’до! - прорычал ночной эльф.
- А вместе с ним - источник Кошмара, - мрачно добавила драконица.
С такого расстояния весь Кошмар казался необъятной серо-зеленой массой, которая пульсировала, словно живое существо. Фигуры, двигавшиеся внутри нее, вызывали смутное беспокойство. Бролл не мог понять, кто это, хоть очертания и выглядели знакомыми. Интересно, почему они скрываются? Что же случится, если (и когда) они выйдут на свет? Друид содрогнулся.
Внутри Кошмара то и дело возникали мощные вспышки магии. Их цвет колебался от изумрудного до тошнотворного зеленого, кроваво-алого и не только. Друид чувствовал, что изумрудные вспышки исходят от защитников Сна, а остальные… остальные, вероятно, испускает само зло. Во всем этом были задействованы некие невообразимые силы, и Бролл понимал: то, что он видит сверху, - всего лишь отголосок могущественной магии. Однако черно-изумрудная дымка Кошмара никуда не исчезла. Более того, в том месте, куда направлялась драконица, она казалась лишь темнее.
«Какая темень… И все же тень прекрасно видно даже здесь, - подумал ночной эльф. - Но где же древо, которое ее отбрасывает?»
- Хороший вопрос, - откликнулась драконица так, словно Бролл размышлял вслух, и обеспокоенно добавила: - Остается надеяться, что скоро мы узнаем ответ!
Друид дернулся, почувствовав кое-что еще. Теперь шепот долетал до самых небес, и в нем ясно различались нотки нетерпения, даже голода.
- Что-то не так! Лучше бы нам…
Но драконица тоже это почувствовала и резко накренилась, пытаясь избежать опасности.
Шепоты, между тем, превратились в крики. Голоса слились в целый хор, вопя так громко, что Броллу пришлось закрыть уши. Однако он по-прежнему не мог различить ни слова. Друид обнаружил, что не может сдержать дрожь, и даже драконица, казалось, летела с большим трудом.
Впереди разверзлась огромная черная пропасть.
Друид моргнул, и понял, что на самом деле это омерзительная, бездонная утроба.
Из ее глубин доносились еще более громкие вопли. Слов Бролл различить не мог, но чувствовал ужас кричавших. Ужас, который Владыка Кошмара использовал как оружие, чтобы сразить и Бролла, и помогавшую ему драконицу.
Друид заметил, что его союзница больше даже не пыталась двигаться вперед и лишь отчаянно била крыльями в попытке отлететь подальше. Но даже несмотря на это, они по-прежнему неслись навстречу чудовищной утробе.
- Это все… сила страха. Страх тех, кто кричит, затягивает нас внутрь! Хаос, зло - вот что лишает рассудка этих несчастных и питает Кошмар! - прорычала драконица. - Какая страшная сила! Кажется, будто я сражаюсь сразу с тысячами врагов. Я могу только держаться на некотором расстоянии, и больше ничего!
- Магия…
- Если я хотя бы попытаюсь сосредоточиться на заклинании, нас сразу же затянет внутрь.
Однако Бролл не предлагал драконице использовать магию. Он видел, что, сражаясь с притяжением, та прилагает все свои усилия. Именно на это и рассчитывал враг!
Но у Бролла появилась идея, столь неожиданная, что он даже удивился. Кто знает, сработает ли это, но попробовать стоило.
Пока драконица отчаянно сражалась с силой притяжения вопящей утробы, друид начал творить необычное заклинание. Оно было направлено на исцеление и называлось Спокойствием.
Бролл сосредоточился, пытаясь вспомнить то, чему его учил шан’до. В какой-то момент он даже услышал голос Малфуриона, давший ценный совет:
- Секрет прост: чтобы прочесть Спокойствие, обратись к безмятежной, сокровенной сути природы Азерота. К Изумрудному Сну.
Их почти затянуло внутрь разверстой утробы. Бролл понял, что больше нельзя ждать, пора выпустить магию. Оставалось лишь надеяться, что это сработает. Он потянулся всем своим существом к той частице Изумрудного Сна, которая оказалась не затронута порчей, и прочел заклинание.
Освобожденная энергия казалась совсем незначительной по сравнению с ужасным злом и пронизывающим страхом. Бролл даже не надеялся, что ему удастся уничтожить кошмарную утробу, и хотел лишь выиграть немного времени для драконицы.
- Готовься! - предупредил он свою союзницу.
Успех зависел от того, правильно ли Бролл определил источник криков. Судя по тому, что он видел, враг черпал силу из множества невинных жертв, которые поддались усталости и уснули. Кошмар проникал в их страхи, насылая чудовищные видения. Именно страхи и были целью Бролла.
Заклинание коснулось измученных рабов Кошмара - тех призрачных теней, что располагались ближе всего.
На краткое мгновение внушающая ужас хватка сил зла ослабла.
Драконица с оглушительным рыком освободилась и бросилась прочь от разверзшейся бездны. Бролл, пытаясь удержаться, покрепче обхватил ее за шею. Его могучая союзница снова и снова взмахивала крыльями, и в какой-то момент черная утроба превратилась в крохотное пятно на небе.
Эффект от заклинания наступил быстро, но стремительно рассеялся. Несчастные жертвы вновь впали в исступление, и оглушительный крик возобновился. Чудовищная бездна стала увеличиваться, и вновь начала затягивать дракониху в свои глубины.
Но в этот момент между ней и порождением Кошмара скользнула еще одна огромная зеленая драконица. Она широко раскинула великолепные крылья, источая удивительное сияние, которое напомнило о том, каким этот мир был до того, как его поглотила порча.
- Поди прочь! - крикнула драконица порождению Кошмара. - Прочь!
Вдали появились другие зеленые драконы. Их силы, хоть и были велики, меркли перед невообразимым могуществом огромной драконицы.
Чудовищная утроба отступила, а крики, хоть и не смолкли до конца, перестали быть такими оглушительными.
Итак, на зов Малфуриона ответила сама Изера, владычица Изумрудного Сна.
17
Разоблачение Кошмара
Лукан не просто остался наедине с драконом, который отличался весьма переменчивым нравом, но еще и был вынужден оседлать его. Последнее нравилось этому дракону еще меньше, чем сам Лукан.
- Не стоило нам разделяться! - пророкотал Эраникус. - Только не здесь и не сейчас!
Картограф ничего не ответил, ощущая себя на редкость бесполезным человеком. В попытках сбежать от кошмаров он нигде подолгу не задерживался, то и дело оказываясь в компании могущественных созданий, которые смотрели на него свысока, как на неразумного ребенка.
А теперь Лукан и вовсе оказался в этом страшном месте, где даже скромные способности помощника картографа едва ли смогут принести хоть какую-то пользу.
Зеленый дракон тем временем разглядывал мрачные пейзажи и все сильнее злился (по большей части на самого себя).
- Я должен был остаться с ней, но и тут не справился. А теперь она сражается с Кошмаром одна!
Лукан решил это никак не комментировать. Да и зачем? Он ведь просто ничтожество… нет, хуже, чем ничтожество!
Эраникус снова зарычал, на этот раз злясь на Кошмар.
- Что это там постоянно мелькает на грани видимости? Что за хитрость готовит Кошмар, и зачем?
Лукан хотел было сделать предположение, но быстро передумал. Едва ли его размышления имели ценность.
И тут Лукану явилось озарение, да столь яркое, что он едва не поделился своей идеей с Эраникусом, но в последний момент сдержался. Он прекрасно понимал, что дракон ни за что не одобрит подобный эксперимент. Кроме того, неизвестно еще, возможно ли осуществить задуманное и стоит ли пытаться.
Но оставить эту затею Лукан не мог. Ночные эльфы часто его спасали, так почему бы теперь не использовать свои скромные возможности и не попытаться помочь им? В самом худшем случае он и то сделает им одолжение, избавив от необходимости нянчиться с жалким человечишкой!
Лукан сосредоточился. Сперва в голове всплыли воспоминания, связанные со Штормградом. Лукан увидел лорда Эдриаса Ульнура, своего долговязого господина, главного картографа при дворе его величества короля Вариана. Тот с неодобрительным видом разглядывал составленную Луканом карту, которую позже без единых изменений подпишет своим именем. Увидел он и напомаженных придворных, восхищавшихся его картами, но воздававших почести исключительно главному картографу, а еще прекрасных дам (особенно вот тех двух), которые проходили мимо, не замечая маленького человека.
Голос Эраникуса отвлек Лукана от воспоминаний о прошлых неудачах, но теперь уже не имело значения, что именно он проклинал на этот раз. И так ясно, что дракону пришлось куда хуже, чем человеку.
Лукан снова попробовал сосредоточиться. На этот раз он думал только о своей цели, и, судя по тому, каким ярким оказался возникший образ, напал на след.
Теперь Эраникус что-то кричал с еще большим рвением, но старался он зря, ведь картограф уже исчез.
«Она уже близко, так близко… - с беспокойством подумал Малфурион. - Но знает ли он об этом, догадывается ли, в чем причина?»
Даже будучи заточенным в чудовищную тюрьму, верховный друид сумел, пусть и смутно, разглядеть тех, кто боролся с силами Кошмара. Однако связаться с ними он отважился лишь теперь, когда до воплощения главного плана оставалось совсем немного. Замысел был известен лишь владычице Изумрудного Сна, но и она знала лишь ту малую часть, которую Малфурион успел пересказать за краткое мгновение.
Впрочем, хватило и этого, ведь теперь Изера направила в бой весь род зеленых драконов. Драконы, друиды и другие защитники Азерота начали полноценное наступление. Но даже это не спасет их, если Малфурион где-то ошибся.
А до того момента, пока она не доберется сюда, он не мог узнать наверняка, все ли предусмотрел.
Хоть Малфурион и ощущал близость Владыки Кошмара, тот, похоже, был полностью сосредоточен на действиях драконов и прочих сражавшихся. Малфурион же делал все, чтобы замаскировать ее присутствие. Очень важно, чтобы она успела дойти сюда и выполнить предназначенное, не привлекая внимания зловещей тени.
Малфурион различил движение в омерзительном тумане. Его молитвы услышаны! Прибегнув ко всем хитростям, на которые только был способен, Малфурион не просто скрывал от нее то, что творилось вокруг, но и не позволял врагам ее заметить.
Наконец она вышла на небольшую поляну, где и томился в заключении верховный друид.
Та самая орчиха, Тура. Теперь ее губы кривились в усмешке, а глубоко посаженные глаза буквально впивались в искореженное древо. Впрочем, вместо этого она видела Малфуриона Ярость Бури, первого из друидов, гнусного убийцу и злодея, который взирал на нее с дерзкой улыбкой. Эта иллюзия предназначалась только для глаз Туры, и Малфуриону пришлось изрядно над нею потрудиться, как и над прочими видениями, без которых ничего не получилось бы.
То, что ему удалось заманить сюда орчиху, не приносило никакой радости. В конце концов, он был вынужден рискнуть ее душой и жизнью! В отчаянных попытках отыскать самый надежный способ освободиться из заточения Малфурион ощутил силу волшебного топора Броксигара. Историю о том, как это оружие оказалось в руках орков, он узнал лишь через тысячелетия после войны. Красный дракон Кориалстраз, известный нескольким избранным как маг Крас, принял облик старого орка-шамана и передал топор вождю Траллу. Его поступок был продиктован желанием почтить грандиозную жертву Броксигара, который ценой своей жизни сдержал титана Саргераса.
Однако орки даже не подозревали о том, какой могущественный артефакт оказался в их руках, и лишь Малфурион знал наверняка, на что он способен. Кенарий, его шан’до, наполнил свое творение силами, источник которых был неразрывно связан с самим миром. Именно поэтому топор стал столь же неотъемлемой частью Азерота, как моря, земля и сам воздух.
С его помощью Малфурион надеялся сокрушить Кошмар и наконец-то освободиться.
Между тем Тура подошла ближе. Слишком долго Малфурион посылал ей сны, и теперь она даже не подвергала сомнению то, что видела перед собой. Повинуясь его воле, орчиха все принимала как должное. Это лишь усугубляло чувство вины - какой бы ни была цель, Малфурион воспользовался Турой самым грубым образом.
- Ночной эльф, - низко зарычала Тура, - ты угрожал моему народу, моему миру! Ты нанес оскорбление мне, запятнав руки кровью моего сородича! Я пришла, чтобы положить конец твоим злодеяниям!
«Бей! - беззвучно приказал Малфурион. - Бей скорее!»
Он даже показал, куда именно нужно нанести удар. Главное, чтобы орчиха точно следовала указаниям.
Тура, взглянув на живот верховного друида и, по совместительству, сердцевину ствола искореженного древа, продолжила:
- Я дам тебе один-единственный шанс оправдать себя!
Это застало Малфуриона врасплох. Тура явно не испытывала к нему никаких добрых чувств и все же давала возможность спастись?
«Бей же!» - повторил верховный друид, насылая на орчиху образы, которые должны были вызвать лишь презрение.
Тура смерила его взглядом.
- Значит, таков твой ответ, - прорычала она и замахнулась топором. - Я дала тебе возможность выжить, но теперь пора покончить с этим раз и навсегда…
И в этот момент орчиху окружил круг серебристого света.
«Нет! Нет! Нет! - беззвучно умолял верховный друид. - Только не сейчас! Ты не ведаешь, что творишь!»
Но Тиранда ничего не слышала, несмотря на все попытки достучаться до ее сознания. Верховная жрица грациозно шагнула к орчихе, которая все-таки успела (точнее попыталась) нанести удар.
Если бы не свет Элуны, топор бы непременно выполнил свою задачу. Туре не удалось попасть по стволу древа, но магия, заключенная в ее оружии, ослабила круг света.
Тиранда, не ожидавшая столкнуться с подобной мощью, все же не растерялась и сразу же пнула свою противницу. Удар ногой пришелся Туре в бок ровно в тот момент, когда та пыталась развернуться. В итоге орчиха только потеряла равновесие.
Тиранда же продолжила нападать и пнула ее еще дважды, попав первым сильным ударом в грудь. Однако второй удар Тура, хоть и задыхаясь, успела блокировать предплечьем.
После этого орчиха сделала резкий выпад топором, вынудив Тиранду сделать шаг назад. В ответ та призвала свет Элуны, но произнести заклинание не успела - Тура взмахнула своим волшебным оружием, и Тиранде снова пришлось отступить.
Все это вселяло в Малфуриона настоящий ужас. Чем дольше эти двое сражались, тем меньше оставалось шансов, что кто-то из них вообще выживет! Малфурион попытался мысленно обратиться к ним, но не смог.
Интересно, как Тиранда вообще сумела обнаружить его именно сейчас? Малфурион прекрасно знал, как далеко она находилась, и даже пытался тайно направить ее в другую сторону, но не смог.
И тут на поляне появился тот, чьего появления никто не ждал. На первый взгляд, этот человек в лохмотьях представлял интерес только тем, что никак не мог здесь находиться. Тем не менее, Малфурион прекрасно знал, кто перед ним, и сразу же понял, каким образом Тиранда попала сюда в столь критический момент.
Во время их единственной беседы Изера пообещала, что ее подданные отыщут способ, с помощью которого Тура сможет попасть в Изумрудный Сон без ведома Владыки Кошмара. Малфурион предположил, что в этом орчихе поспособствует кто-то из друидов или даже один из зеленых драконов, но Изера каким-то образом нашла одного уникального человека.
И вот теперь он подкрался к Туре со спины. В иных обстоятельствах у этого оборванного человека едва ли получилось бы провернуть подобный трюк со столь опытной воительницей.
Но сильнее всего Малфуриона поразило то, что нападать неизвестный не стал и всего лишь схватил Туру за талию. Цель этого приема стала очевидна ровно в тот момент, когда они оба - человек и орчиха - стали исчезать.
Так, топор (а вместе с ним и единственная надежда Малфуриона на спасение) буквально растворялся в воздухе.
Впрочем, в последний момент Тура вывернулась и упала на колени.
В то же мгновение Малфурион ощутил, что Владыка Кошмара наконец-то заинтересовался тем, что происходило с его драгоценным пленником.
Понимая, что надежды спастись нет, верховный друид все же попытался предупредить Тиранду и остальных об опасности, вложив в это все оставшиеся силы. Его руки-ветви затряслись, а листья, усыпанные острыми шипами, зашелестели, но…
- Слишком поздно, - насмешливо протянул Владыка Кошмара. - Слишком поздно.
Вокруг Малфуриона сгустились тени и раскинулись скелетообразные ветви призрачного древа.
Однако целились они вовсе не в измученного пленника, а во всех остальных, собравшихся на поляне.
Малфурион вновь попытался их предупредить, и на этот раз его призыв услышал человек. Он в ужасе уставился на искореженное древо, хватая ртом воздух, и начал было что-то говорить, обращаясь к дерущимся воительницам. У верховного друида появилась надежда на то, что самого страшного удастся избежать, но…
В этот момент все вокруг накрыла волна изумрудной энергии.
Призрачное древо сперва отпрянуло, но очень быстро вернулось. Тем не менее, под напором изумрудного пламени туман рассеялся, а ужасные твари, таившиеся под его покровом, исчезли и скрылись в местах, по-прежнему подверженных влиянию порчи.
Тиранда и Тура перестали сражаться и обе взглянули в том направлении, куда указывал человек. Малфурион не мог разглядеть того, что привлекло их внимание, но чувствовал масштаб происходящего, пожалуй, гораздо острее, чем каждый из них.
В небесах парило бесчисленное множество драконов Изеры. Все те, кто не подверглись влиянию порчи, явились, чтобы дать отпор Кошмару и его зловещему Владыке.
Более того, они прилетели спасти его, Малфуриона!
Не этого он хотел. Драконы рисковали своими жизнями. Впрочем, Малфурион невольно обрел надежду, наблюдая за тем, как Кошмар отступает под напором защитников. Согласно первоначальному плану, драконы должны были отвлечь внимание сил зла и поддержать верховного друида. Теперь же они прилетели его спасать. Изера наверняка поняла, что полагаться на орчиху теперь нельзя. Тиранда не ведала, что творит, и ее вмешательство вполне могло привести к катастрофе!
Между тем, туман продолжал рассеиваться, отступая под напором огня. Всюду, куда наносили удар подданные Изеры, хватка Кошмара слабела, а Изумрудный Сон, напротив, восстанавливался. Насекомые таяли, исчезали без следа, не в силах противостоять силе драконов. Из земли вновь вырастали деревья и трава.
В этот момент Тура решила воспользоваться ситуацией и выполнить свое предназначение. Она протиснулась мимо Тиранды, увлеченно наблюдавшей за драконами, и увернулась от человека, который вновь попытался ее схватить.
Малфурион всячески подталкивал Туру, и та наконец вскинула топор.
Однако Тиранда заметила этот маневр и призвала свет Элуны, собираясь остановить орчиху.
В этот момент призрачное древо пришло в движение. Стало быть, Тиранда так и не поверила, что кто-то попросту ею манипулировал. Поняв, что терять больше нечего, Малфурион начал управлять корнем, который оказался в его власти совсем недавно, куда позже остальных. С его помощью друид изначально планировал помочь Туре, а не усмирить Тиранду. Но выбора нет, придется отвлечь ее, пусть и всего на секунду. Этого должно хватить!
И вдруг случилось кое-что неожиданное - на поле боя появился новый союзник. Малфурион узнал его даже в облике огромного кота. Бролл Медвежья Шкура пронесся мимо и зарычал, привлекая внимание Тиранды. Судя по всему, его посвятили в подробности плана. Это Малфуриона не удивило, ведь Бролл прибыл сюда не без помощи зеленых драконов.
План сработал: Тиранда отшатнулась и упустила момент для атаки.
Тура же нанесла удар, и даже Владыка Кошмара в облике призрачного древа не успел ее остановить.
Топор подействовал ровно так, как и рассчитывал Малфурион. Все тело пронзила боль, но после бесконечных страданий, причиненных ему по воле жестокого тюремщика, подавить эти ощущения оказалось легко. Важнее всего было то, что топор, созданный Кенарием и наполненный жизненной силой самого Азерота, нанес удар по древу и разрушил заклинания, с помощью которых враг пленил ничего не подозревавшего Малфуриона.
Вскрикнув скорее от облегчения, чем от боли, друид сбросил оковы Кошмара. Черные листья, усыпанные шипами, исчезли, ветви уменьшились, выпрямились и вновь стали руками. Корни вышли из-под земли и превратились в ступни, а ствол - в две ноги.
Вскоре исчез и болезненный темно-зеленый ореол. Он вновь сменился ярким изумрудным светом, который сопровождал все души, погрузившиеся в сон.
- Ну уж нет, - заговорил Владыка Кошмара. - Так просто ты не отделаешься!
Тени, принявшие форму ветвей, обвили грудь Малфуриона. Несмотря на то, что ни у него самого, ни у Владыки Кошмара не было физического тела (а быть может, именно из-за этого), друиду показалось, будто его раздавили. Враг снова проник в его мысли, в самую душу, и радость от спасения тут же исчезла без следа.
- Малфурион! - крикнула Тиранда. Они с Броллом бросились к поверженному верховному друиду.
Человек, как ни странно, последовал за ними. И лишь Тура потрясенно застыла. Она явно не ожидала, что все закончится вот так, и теперь, судя по выражению лица, начала понимать, что ее обвели вокруг пальца.
Возникшие из ниоткуда ветви призрачного древа с легкостью отмахнулись от тех, кто спешил Малфуриону на помощь. Тура, наконец разобравшись, кто именно представляет угрозу, ударила по одной из ветвей, опутавших грудь ее прежнего врага.
Как только волшебный топор коснулся тени, послышалось шипение, и ветвь отлетела прочь так, словно была облечена плотью. Она приземлилась на некотором отдалении и почти сразу же исчезла.
Владыка Кошмара взвыл, а Малфурион едва не потерял сознание.
Земля разверзлась прямо у Туры под ногами, призрачные корни обвили ее ноги, вырвав вскрик. Орчиха выпустила топор из двуручного хвата и в бесплодной попытке попыталась оцарапать воздух. Вторая рука едва не выпустила оружие.
«Значит, ее главный кошмар - потерять топор Броксигара!» - подумал Малфурион и попытался было ей помочь, но призрачные ветви лишь сильнее сдавили грудь.
- Сдавайся, - прошептал его тюремщик. - Сдавайся же.
Но Малфурион и не думал подчиняться тьме. Он напрягся и в последний момент успел избежать страшной участи.
Вокруг зеленые драконы очищали Изумрудный Сон, и теперь Кошмар имел хоть какую-то силу разве что в непосредственной близости от Малфуриона и призрачного древа. Но даже несмотря на растущую угрозу поражения, Владыка Кошмара не торопился отпускать верховного друида, и тот понимал, почему. Он нужен Кошмару. Он - ключ к победе как в Изумрудном Сне, так и на просторах Азерота.
Защитники тоже это понимали. Они направляли на призрачное древо атаки, исполненные сил природы и Сна. Древо лихорадочно дрожало, а Малфурион, напротив, испытывал эйфорию.
Лишь одно живое создание обладало такой мощью! С трудом подняв голову, друид увидел владычицу Сна, парящую в небе.
- Я очищу Изумрудный Сон от порчи! - воскликнула Изера. Глаза драконицы были закрыты, но Малфурион знал, что она лучше всех остальных видит, где именно у врага уязвимое место. - Мои дети больше не будут слугами Кошмара!
Изера распахнула глаза. Ее сверкающий взгляд вовсе не пугал Малфуриона, а Владыка Кошмара, напротив, немедленно встревожился и ужаснулся. Призрачные ветви ослабили хватку и исчезли.
Одна из зеленых дракониц спустилась пониже и заклинанием освободила тех, кто был на поляне, включая Туру. Драконья магия действовала на всех без исключения, даже на духов: могучая сила подняла Малфуриона в воздух так, словно он был облечен плотью.
Уже оказавшись в небе, он услышал громкий крик еще одного дракона, раздавшийся в тумане неподалеку. Малфурион сумел разглядеть громадный изумрудный силуэт.
Эраникус!
Верховный друид, прекрасно знавший непростую историю супруга Изеры, еще некоторое время назад почувствовал его присутствие. Он не слишком удивился, хоть и не ожидал увидеть здесь Эраникуса. Стремясь искупить свою вину, дракон, некогда поддавшийся влиянию порчи, слишком уж самонадеянно бросился прямо в объятия Кошмара и поплатился за это.
Сотни чудовищных рук, сотканных из тумана, крепко вцепились в его тело, и через несколько мгновений разглядеть можно было разве что голову, переднюю лапу и крыло. Эраникус в ужасе посмотрел на супругу, и та мгновенно среагировала. Изера развернулась, чтобы спасти возлюбленного, и на мгновение отвлеклась от сражения с Кошмаром.
Этого мгновения оказалось достаточно… Призрачное древо увеличилось до чудовищный размеров и схватило могущественную драконицу.
Омерзительные ветви обвились вокруг тела Изеры и, прежде чем она успела среагировать, бросили прямо в туман.
В этот момент раздался леденящий душу смех, и Эраникус на глазах превратился в вероломного Летона. Еще некоторое время дракон, искаженный порчей, упивался изумлением защитников Сна, а после, до конца рассеяв иллюзию, скрылся в тумане вместе главной наградой Кошмара, Изерой.
Остальные драконы немедленно бросились вслед за своей повелительницей, но силы Кошмара дали им столь мощный отпор, который удивил даже Малфуриона. Сотканные из тумана щупальца, принадлежавшие, казалось, тысячам чудовищных спрутов, резко потянулись вперед и схватили ни о чем не подозревавших защитников. Но зеленые драконы неохотно отступили лишь после того, как еще двое их собратьев пали под напором Кошмара.
Малфурион же лишь в ужасе закричал. Ничего этого не случилось бы, если бы Изера не прилетела его спасать!
Между тем, Кошмар разросся и бросился на защитников Изумрудного Сна со скоростью бушующей реки. Щупальца хлестали в разные стороны. Единственной возможностью спастись было бегство.
Но, даже понимая это, верховный друид все равно попытался освободиться от сдерживавшей его магии зеленой драконицы. Он просто не мог смириться с тем, что Изера стала пленницей отвратительных сил Кошмара!
И вдруг туман, вновь укутавший все вокруг, начал рассеиваться. Некоторые зеленые драконы приняли это за слабость и решили, что, похитив владычицу Изумрудного Сна, Кошмар исчерпал запас своих сил.
Малфурион не успел предупредить самых импульсивных. Первая же драконица, отчаянно бросившаяся навстречу туману, стала легкой добычей для щупальцев, и пала жертвой, как и все, кто был до нее.
Остальные отступили. Малфурион ощутил, что и все прочие защитники в это мгновение тоже были вынуждены прервать борьбу. Казалось, теперь они столкнулись с новым, еще более грозным противником. Драконы, друиды и древа войны - все они отступили, чтобы не повторить участь тех, кто уже пал жертвами Кошмара.
Но, несмотря на это, туман продолжал таять, и искаженный пейзаж Изумрудного Сна постепенно проступал все отчетливее и отчетливее. Некогда величественные холмы теперь были испещрены чернеющими провалами, по которым, как по огромным гнездам, ползали насекомые. Деревья растеряли большую часть листьев, и теперь их покрывали небольшие алеющие отростки, напоминавшие хищные рты, полные зубов. Ветви, больше похожие на жадные руки, извивались так, словно только ждали, пока зазевавшиеся путники пройдут мимо. Землю покрывали не только насекомые и прочие ползучие твари, но и отвратительный гной, сочившийся из многочисленных расщелин. В воздухе витал невыносимый смрад разложения.
И наконец Кошмар обнажил перед всеми ту самую скрытую, страшную правду, которую Малфурион знал и раньше. Он надеялся, что, освободившись, сможет хотя бы ослабить этот ужас, но все пошло не по плану. Более того, ситуация усугубилась даже по сравнению с тем, что прежде демонстрировал ему Владыка Кошмара.
Они бродили целыми группами там, где некогда был туман, повсюду, куда хватало глаз, и еще дальше. Но ужаснее всего было то, что их становилось все больше с каждой секундой, и на каждом лице читались лишь мука и голод.
На первый взгляд, то были застигнутые врасплох спящие, но этим дело не ограничивалось. Малфуриону доводилось сражаться с демонами и мертвецами Плети. Однако и те, и другие казались всего лишь детской забавой по сравнению с чудовищной пародией на живых существ, которую представляли собой спящие. С первого же взгляда становилось ясно, что у спящих похитили душу. Они двигались плавно, но при этом не могли скрыть чудовищную боль, которая не шла ни в какое сравнение с прошлыми мучениями Малфуриона.
Сухая, пергаментная кожа обтягивала черепа спящих, а их рты были широко (гораздо шире, чем у любого из живых существ) открыты в бесконечном крике. Запавшие глаза пылали ненавистью ко всем, кто не испытывает тех же страданий.
Страшнее всего оказалось то, что и без того многочисленную армию пополнят новые измученные бойцы, и их количество наверняка превысит население сотен таких миров, как Азерот. Ведь они были всего лишь воплощением каждого кошмарного сновидения, от которого страдали спящие, а значит, могли появляться в бесконечных количествах. Несчастные создания шагали, беспрестанно шаря вокруг себя костистыми руками, как будто что-то искали.
Малфурион прекрасно знал, что именно, и понимал, чего они жаждут. Владыка Кошмара заронил в их разум ложную идею и теперь получал извращенное удовольствие, не просто показывая Малфуриону страдания других, но и позволяя понять, к чему стремятся все эти несчастные. Пусть на краткую секунду, но они искали избавления от мук, похищая то, что было у свободных от влияния Кошмара существ, - возможность спать без боли и ужаса.
Вот только это желание никто не мог осуществить. Оно оказалось не более, чем иллюзией, уловкой, вынуждавшей спящих идти вперед, отчаянно стремясь добраться до своих друзей и любимых. А все для того, чтобы Кошмар процветал…
Малфурион знал: хоть прежде большинство из этих несчастных не были склонны к ужасным поступкам, теперь они не остановятся ни перед чем, даже если речь идет о разрушении Азерота.
Количество спящих все росло и росло, увеличиваясь на глазах. Оставшиеся подданные Изеры не могли ничего с ними поделать. Драконы нападали снова и снова, но как несколько песчинок не в силах остановить наводнение, так и их труды пропадали понапрасну.
Малфурион понимал, в чем дело. Более того, он знал, что и сам все это время был всего лишь марионеткой в руках Владыки Кошмара. Считая себя самым хитрым, он добровольно исполнил главное желание своего врага. В конечном счете, верховный друид послужил своему вероломному тюремщику столь же хорошо, как и те, кто поддался порче!
- Нам придется отступить, - прорычал один из старших зеленых драконов, - перестроиться!
«Перестроиться? Зачем? - беззвучно спросил Малфурион, по-прежнему ужасаясь тому, какую роль во всем этом сыграл. - Разве есть еще надежда?»
Страшнее всего то, что Кошмар никогда и не хотел завладеть Малфурионом. Владыка, конечно, оказался не прочь пленить его, но то было продиктовано скорее личными мотивами.
Все это время Малфурион выступал в роли приманки. Его способности, тесная связь с Азеротом и Изумрудным Сном, конечно, имели определенную ценность, но не смогли бы помочь Кошмару целиком и полностью добиться цели. Именно для этого главному врагу и понадобилось создание, сильнее всего связанное с этим волшебным миром.
Кошмар с самого начала жаждал заполучить Изеру, владычицу Изумрудного Сна.
18
Потерянные сны
Туман, окутавший Штормград, Стальгорн, Даларан, Оргриммар, Громовой Утес и прочие города, городки и деревеньки, пришел в движение. Ему удалось овладеть даже тайными страхами обитателей Подгорода, лишенных жизни, равно как и сна. В сновидениях, напрасно суливших спасение, Отрекшиеся были обречены снова и снова переживать мгновения из своего смертного прошлого.
Название «Подгород» считалось удачным сразу по многим причинам, и самая незначительная из них заключалась в том, что он был построен под руинами некогда величественного Лордерона, бывшей столицы Альянса. Во времена Третьей войны принц Артас, порабощенный Королем-личом, захватил город и безжалостно убил своего отца, короля Теренаса, прямо в тронном зале.
После Артас, повинуясь чудовищному зову своего владыки, отправился в холодный Нордскол. Именно тогда в руинах и обосновались Отрекшиеся - нежить, вырвавшаяся из-под контроля Короля-лича. Руководствуясь соображениями безопасности, они трудились без устали, углубляясь в катакомбы бывшей столицы и возводя город, который большинству чужаков показался бы насмешкой над утраченной жизнью.
Здесь повсюду встречался один и тот же зловещий герб - треснувшая маска на фоне трех перекрещенных стрел, одна из которых сломана. То был символ народа Отрекшихся и их королевы. Подгород был темным и мрачным местом со множеством каменных лестниц и мостов. Нежить не нуждалась во сне, а потому в столице ни на минуту не прекращалась суета. В Подгороде были таверны, кузницы и торговые лавки, которые обслуживали не только нежить, но и посетителей из Орды, с которой Отрекшиеся заключили союз. Город освещали тусклые фонари и неяркие факелы. Они в основном помогали ориентироваться живым, ведь нежить не нуждалась в свете, и, кроме того, хоть в этом никто не желал признаваться, напоминали обитателям города о прошлой жизни.
Теперь же в столицу Отрекшихся проникло нечто неведомое и пугающее даже тех, кто некогда построил мрачный Подгород. Сила неизвестной природы, что-то похожее на сон.
Изучением этого феномена занималась сама Сильвана Ветрокрылая, зловещая Королева-банши и лидер Отрекшихся. Она внимательно следила за состоянием своих подданных, которые погрузились в сон и теперь выглядели так, словно умерли окончательно. Лишь едва заметные движения доказывали, что это не совсем так.
Королева-банши была прекрасна даже в посмертии. Когда-то она, высшая эльфийка, служила предводительницей следопытов в ныне разрушенном Луносвете. Даже теперь Сильвана резко выделялась среди остальных и, в отличие от прочих банши, напоминавших скорее призраков, обладала физическим телом. Грациозная и изящная, с кожей белее слоновой кости, королева прохаживалась мимо распростертых на спине тел, принесенных ее подданными. Все выглядели одинаково. Ответов не было, и каждым мгновением это злило Сильвану все сильнее.
В облегающей кожаной броне, которая оставляла свободу движениям, и багряном плаще с капюшоном, напоминавшем саван, она была похожа на вестницу рока. Даже четыре мертвых высших эльфийки-стражницы с тронутыми тленом лицами, обнажившимися ребрами и ввалившимися глазами не вызывали такого ужаса, как Королева-банши.
- Ну так что, Вариматрас? - требовательно спросила Сильвана у тени, затаившейся в углу одной из сырых, опутанных паутиной комнат под королевскими покоями. Ее голос звучал соблазнительно, как объятия тьмы, и пронизывал насквозь, словно ледяной ветер. - Тебе уже удалось что-то выяснить?
Тень шагнула вперед и превратилась в чудовищную, громадную фигуру демона, облаченного в черную как смоль кожаную броню с металлическими элементами. Судя по тону Сильваны, особенного доверия между ними не было. Демон подошел к ней, стуча по полу огромными раздвоенными копытами. Его кожа имела пурпурно-алый оттенок в тон широким перепончатым крыльям, распростертым за спиной. На продолговатой, конусообразной голове демона не было волос, только черная грива на затылке. Из висков росли жутковатого вида черные рога. Наручи и пояс демона украшали зеленые камни, сиявшие столь же ярко, как его страшные, холодные глаза. Теперь эти глаза встретились со сверкающими светло-серебристыми глазами Сильваны.
- Я применил множество заклинаний, проник глубоко в разум каждого из этих глупцов, но реакция все та же, что и прежде, ваше величество, - холодно ответил Вариматрас и склонил голову набок, с отстраненным интересом наблюдая за тем, как исказилось лицо его госпожи.
- Мы… не… нуждаемся… во… сне! - ответила Сильвана, сорвавшись на столь оглушительный визг, что демону пришлось закрыть руками свои продолговатые заостренные уши. Но даже это не помогло, и его тело пронзила острая боль. Крик банши обладал поистине чудовищной силой, а Сильвана была самой смертоносной и необычной из себе подобных. - Эта слабость нам несвойственна, - продолжила королева нежити уже спокойнее. - Вариматрас, они не спят.
- Даже Шарлиндра?
Сильвана невольно взглянула на неподвижную фигуру. В отличие от остальных Отрекшихся ее бережно уложили на каменное возвышение. Казалось, призрачное тело Шарлиндры, излучавшее бело-голубое сияние, вот-вот исчезнет, словно морок. При жизни она была прекрасной эльфийкой и даже после смерти не утратила грациозности. Сильвана еще давно поняла, что банши - мудрые советницы, которым - в отличие от демона - можно было доверять.
Однако Шарлиндра стала первой жертвой загадочной эпидемии. Ужаснее всего было то, что Сильвана, впервые склонившись над неподвижным телом, услышала тихое бормотание.
Шарлиндра не умолкала до сих пор, как и остальные. Все указывало на то, что подданные Королевы-банши, как и предполагал демон, в самом деле спали.
- Это какая-то уловка! - воскликнула Сильвана, хоть и знала по собственному горькому опыту, что подобное попросту невозможно. - Уловка, как и туман, сгустившийся над Подгородом.
Королева-банши отвернулась от Шарлиндры и Вариматраса. Она догадалась, кто мог бы использовать подобную тактику, и ее глаза тут же зажглись огнем.
На ум приходило лишь одно имя, и, произнеся его даже шепотом, Сильвана ощутила такую ярость, что даже камни вокруг затряслись.
- Артас… Я бы сказала, что это дело рук Короля-лича, но ведь такое невоз…
Шарлиндра судорожно вдохнула и открыла глаза, устремив взгляд в пространство, на что-то, чего Сильвана не видела.
Несчастная улыбнулась и вытянула вверх тонкую, бесплотную руку.
- Жива… Я снова жива…
После этого Шарлиндра закрыла глаза, уронила руку и вновь начала что-то неразборчиво бормотать.
Пламя ненависти в глазах Сильваны разгорелось еще ярче. Она склонилась над неподвижным телом банши.
- Это чья-то извращенная шутка? Шарлиндра спит - уже одно это уму непостижимо - и видит сны о том, чему никогда не сбыться! Ей снится, будто она жива? Но это безумие!
- Почему же? - заметил стоявший сзади Вариматрас. - Все исправит простейшее заклинание.
Сильвана резко развернулась и в недоумении воззрилась на демона. Нет, это невозможно, и Вариматрас прекрасно знал, как опасно насмехаться над Королевой-банши! В конце концов, он очень быстро осознал, что не только демоны знают толк в пытках.
- Ты пересекаешь опасную черту… - начала Сильвана, но крылатый демон лишь пожал плечами:
- Я всего лишь говорю правду. Воскрешение - простейшее заклинание для любого повелителя ужаса.
- Я ослышалась, верно? Это невозможно! Я ведь тебя предупреждала… - процедила Сильвана и воззрилась на Вариматраса со все возрастающей яростью.
- Позволь, я продемонстрирую, - все так же невозмутимо проговорил демон и взмахнул рукой.
Сильвана упала на пол под напором невидимой силы, которая, казалось, давила на ее тело тяжестью всех камней Подгорода. Она тут же попыталась перевоплотиться в бесплотную банши, но ничего не вышло, и давление никуда не исчезло. Сильвана на мгновение потеряла сознание, но прикосновение прохладного, влажного камня к щеке быстро привело ее в чувства.
Лишь после этого Сильвана поняла, что не должна так глубоко ощущать такие вещи. Более того, она не чувствовала ничего подобного с тех самых пор, как…
Ноздри наполнила навязчивая вонь гнили и разложения, а уж такого точно не бывало с момента основания Подгорода! Запах оказался настолько насыщенным, что Сильвана откашлялась, а потом была вынуждена глубоко вдохнуть, чтобы успокоиться.
Вот только… прежде ей и дышать не требовалось! Она ведь была мертва, верно?
Сильвана взглянула на свою руку. Кожа вместо смертельно-бледной казалась розоватой.
- Нет… - проговорила Сильвана и поразилась звучанию собственного голоса. Он был в точности таким же, как до превращения в банши.
Вариматрас навис над ней и подал большое зеркало с золотистыми завитками на ручке и раме.
- Вот видишь? На этот раз я сказал тебе правду.
Сильвана изумленно разглядывала свое отражение. Она вновь была живой, как в старые-добрые времена. Сильвана коснулась щек, подбородка и носа.
- Я жива…
- Верно, - подтвердил Вариматрас и щелкнул когтистыми пальцами.
Четыре мертвых эльфийки тут же вышли вперед и схватили Сильвану. Вонь разложения была невыносимой. Крохотные черные твари без устали ползали по костям, лишенным плоти. Сильвану чуть не стошнило, и одно это шокировало ее еще сильнее.
Она тут же попыталась взять себя в руки. В конце концов, прежде Сильвана была предводительницей следопытов, а теперь превратилась в королеву Отрекшихся!
- Немедленно отпустите меня, - приказала она, глядя на стражниц, но они лишь усилили хватку. Сильвана посмотрела в чудовищные пустые глазницы одной из них и увидела там столь сильную ненависть, что потеряла дар речи.
- Боюсь, они тебе завидуют, - заметил Вариматрас, постепенно сливаясь с тенями. - А зря - недолго тебе оставаться живой.
Теперь Сильвана разрывалась между ужасом и сожалением.
- Недолго? - переспросила она.
- Теперь ты в нашей власти, и нам решать, что с тобой делать.
Эту фразу произнес не демон, а тот, кто вошел в комнату без ведома Сильваны. Разглядеть говорившего она не могла, но этого и не требовалось - голос был ей знаком до дрожи.
Вариматрас подал знак стражницам, и те развернули бывшую Королеву-банши лицом ко вновь прибывшему.
То был человек, облаченный в черную, покрытую льдом броню. Король-лич.
Сильвана попыталась освободиться, но стражницы удерживали ее мертвой хваткой. В прямом смысле. И, что хуже всего, тащили прямиком к Королю-личу.
«Но ведь это невозможно, - вдруг вспомнила Сильвана. - Его ведь победили! Его…»
Артас схватил ее за подбородок. Сквозь прорези в забрале шлема еще виднелись человеческие черты, но дыхание было ледяным.
- Ты снова стала высшей эльфийкой, а теперь опять превратишься в банши.
Ее уложили на каменный пьедестал и сковали. Вариматрас присоединился к Королю-личу, а тот вновь схватил Сильвану за подбородок.
- На этот раз я не допущу досадных ошибок, - пообещал он.
Сильвана вновь ощутила на своем лице холодное дыхание, но содрогнулась она вовсе не из-за этого.
Артас снова собирался превратить ее в банши…
Сильвана до сих пор помнила страшные предсмертные муки, предшествовавшие чудовищной трансформации. Вот только теперь ей придется пережить нечто в тысячу раз более ужасное.
- Нет! - вскричала Сильвана и попыталась использовать магию.
Но, к несчастью, до очередного жуткого превращения способности банши были ей недоступны.
Артас вскинул Ледяную Скорбь, свой длинный, сверкающий рунический меч. Это оружие таило в себе зло не менее страшное, чем его хозяин. Артас навис над замершей в страхе Сильваной, и весь мир сузился до его чудовищной фигуры с мечом в руки.
- Да, моя милая Сильвана, на этот раз ты станешь послушной подданной. Даже если мне придется убивать тебя снова и снова, чтобы добиться идеального результата.
И тогда Сильвана закричала…
- Она не проснется, - пробормотала Шарлиндра со страхом, который не ощущала с тех самых пор, как умерла. Она оглядела лежавших вокруг Отрекшихся и поняла, что со всеми ними творится то же самое, что и с королевой. - Она упомянула предателя Вариматраса, ею же и убитого, а еще Короля-лича, которого мы победили! Что же это за сны такие? Почему она вообще спит?
Почти половина подданных Сильваны находилась в том же состоянии, что и она сама. Более того, немногочисленные представители других народов Орды, находившиеся в Подгороде, тоже погрузились в сон. Впрочем, в случае с ними, еще живыми, это было даже ожидаемо.
Ситуацию усугубляло то, что именно в этот момент на Отрекшихся напали.
Врагами оказались их некогда близкие люди, которые теперь превратились в существ еще более чудовищных, чем сами обитатели Подгорода! Отрекшиеся прекрасно понимали двойственность ситуации - хоть все происходящее и не имело никакого отношения к реальности, над миром нависла вполне ощутимая угроза. Страшнее всего (даже смерти, которую пришлось пережить каждому из них) были странные существа, скрывавшиеся где-то на периферии. Они буквально разоряли Подгород, действуя теми же методами, что и сами Отрекшиеся в те времена, когда еще были частью Плети и наводнили процветавшее королевство.
Шарлиндра вздрогнула, услышав очередной вопль. На этот раз кричала не Сильвана, а кто-то наверху. Шарлиндра сразу догадалась, что крик исходил от банши. Вот только та не пыталась ни предупредить союзников, ни сразить врагов.
Она вопила от ужаса. Ужаса перед смертью.
Шарлиндра оглядела собравшихся. В каждом из Отрекшихся, по-прежнему пугавших чужаков, появился какой-то надрыв, не имевший ничего общего с существованием в посмертии. Те, кто спустились сюда вместе с Шарлиндрой, потеряли уверенность в себе и казались застигнутыми врасплох.
На верхних ярусах Подгорода снова закричали. Шарлиндра взглянула на Сильвану, но сразу поняла, что на этот раз не стоит рассчитывать на ее мудрый совет.
- Туман… - скрипучим голосом предупредил один из Отрекшихся. Почти вся его плоть истлела, челюсть завалилась набок, и говорил он только благодаря магии, наделившей мертвое тело неким подобием жизни. - Там туман… - повторил Отрекшийся.
Шарлиндра обратила взгляд к лестнице, которая вела наверх. По каменным ступеням, словно хищник, подбирающийся к своей добыче, расползался темно-зеленый туман.
Отрекшиеся попятились. Но в этот момент в тумане стали появляться фигуры.
Банши отступила. Некоторые из этих фигур были ей знакомы. Более того, судя по реакции, Отрекшиеся тоже узнали среди них своих друзей и родных - тех, кто еще был жив, но мучился гораздо сильнее нежити.
Надеясь защититься, банши издала вопль, который очень скоро перерос в крик отчаяния.
Подгородом завладел Кошмар…
В Штормграде король Вариан наблюдал за тем, как туман и тот ужас, который он скрывает, подбирается все ближе к крепости. Из разных районов столицы доносились крики.
«На нас напали враги, с которыми мы не в силах сражаться…» - подумал Вариан.
Они пробовали выпускать стрелы - обычные и горящие, с пропитанными маслом наконечниками. Пользы от этого было не больше, чем от мечей, копий и другого оружия. Маги и прочие заклинатели, еще державшиеся на ногах, выбивались из сил, но и их возможности были ограничены.
Отважные защитники крепости ждали приказов короля.
Вариан же наблюдал за тем, как бесчисленные твари, принявшие облик его сына и мертвой жены, прошли через ворота с такой легкостью, словно те были сотканы из воздуха. Ничто не в силах остановить ожившие кошмары!
Осознав это, Вариан вдруг понял, что его город и королевство вот-вот падут, а он не знает, какие еще можно отдать приказы.
Кошмар охватил почти все земли Азерота. Туман рассеялся, и те, кто еще не погрузились в сон, наконец увидели, что случилось с несчастными жертвами и что ждет их самих. Но даже несмотря на весь этот ужас, орки в Оргриммаре, дворфы в Стальгорне и другие народы в разных уголках мира за редким исключением даже не думали сдаваться. Каждый из них понимал, что нужно продолжать сражаться, пусть надежды на победу почти не осталось.
Впрочем, в одном из королевств тумана, как ни странно, не было. Печальная участь миновала Тельдрассил, а вместе с ним и столицу ночных эльфов, Дарнас. Однако это вовсе не означало, что Шандриса Оперенная Луна не знала о том, что происходит на материке и в других землях. У нее, генерала армии Часовых, было множество осведомителей.
Жаль только, что в последнее время их ряды значительно поредели.
Шандриса дочитала последнее письмо от агента, расположившегося близ Оргриммара. Его содержание перекликалось с новостями из Штормграда, Громового Утеса и других городов, в которых у Шандрисы имелись осведомители.
Итак, загадочный туман пришел в движение. Пожалуй, сильнее всего Шандрису волновало отсутствие вестей о госпоже. Тиранда отправилась в сторону Ясеневого леса, а потом, судя по всему, бесследно пропала.
«Она жива!» - убеждала себя молодая эльфийка.
Шандриса отложила пергамент и покинула свои покои. Она имела полное право перебраться в резиденцию верховной жрицы (во всяком случае, на этом Тиранда настаивала каждый раз, когда отлучалась по государственным делам), но неизменно предпочитала оставаться в собственном жилище, обставленном без особых изысков. Внутри не было украшений, превозносящих красоту природы, только оружие и военные трофеи. Шандриса посвятила всю жизнь защите госпожи и своего народа.
За последнее время она множество раз обращалась к жрицам, пытаясь отследить местоположение Тиранды по их видениям, но ни одна из попыток не увенчалась успехом. Вместо этого Элуна посылала своим последовательницам видение, которое только сильнее сбило генерала армии Часовых с толку.
Богиня Луны раз за разом показывала Тельдрассил, пожираемый изнутри. В видении омерзительная гниль распространялась не от корней, а от кроны, стремительно уничтожая Мировое Древо. Обычно все заканчивалось быстро - через три или четыре секунды. Шандриса в подробностях обсудила видение с каждой из жриц, но так ничего и не поняла.
Все это так сильно взволновало ночную эльфийку, что сидеть на месте она больше не могла. Надеясь избавиться от тревожных мыслей, Шандриса отправилась патрулировать столицу, держа путь от хорошо укрепленной Террасы Воинов в Террасу Торговцев и дальше, к храму Луны и великолепным, ухоженным Храмовым Садам. Затем она обошла Террасу Ремесленников и стала возвращаться обратно на Террасу Воинов.
Из всех мест Шандриса не побывала только в Анклаве Кенария, и дело было вовсе не в страхе. Нет, она не боялась ступить в обитель друидов. Более того, находясь в прямом подчинении у Тиранды, Шандриса не испытывала особенного трепета перед Фэндралом и не собиралась оставаться в стороне лишь из уважения к нему. Но даже сейчас она предпочла бы не заходить в Анклав. С другой стороны, Шандриса уже давно поняла, что в поисках ответов, чаще всего, не следует обращаться к слишком уж очевидным источникам. По-прежнему размышляя об ужасающем видении, она вдруг поняла, что среди друидов есть кое-кто, кто согласится помочь и растолкует смысл увиденного жрицами, ничего не рассказывая Фэндралу.
Шандриса, верная своему правилу никогда не просить у Часовых то, что можно сделать самой, бесшумно покинула Террасу Воинов. Проходя мимо аскетичных деревянных построек, она вслушивалась в звуки тренировочных боев, которые казались ей слаще изысканной музыки ночных эльфов. Потеряв родителей в Войне Древних, Шандриса перестала наслаждаться музыкой и исключение делала лишь для гимнов и напевов жриц, которые обращались к своей богине в бою. В них хотя бы был смысл.
Шандриса развернулась и вдруг заметила, как кто-то, крадучись, пересекает Храмовые Сады и идет на север. Судя по плащу, то был друид, но кто именно, определить было невозможно.
Шандриса продолжила было свой путь, но затем снова повернулась и отправилась вслед за друидом, сама не зная, зачем.
Между тем, незнакомец в плаще быстро исчез в густой роще, принадлежавшей Анклаву. Шандрисе не составило труда пойти следом. Она пробиралась среди деревьев, бесшумная, словно тень. Многие растения здесь казались уменьшенными копиями Тельдрассила, и Шандриса вновь вспомнила о видении жриц.
Наконец она вновь заметила друида. В его манере держаться было что-то странное (Шандриса, подметив особенности телосложения, не сомневалась в том, что это именно он). Этот друид резко выделялся и из-за своей походки, и из-за плаща, в который кутался. Казалось, Анклав ему не по душе.
Вдруг друид остановился, посмотрел по сторонам, как будто решая, куда пойти, и наконец сделал выбор.
Шандриса с улыбкой отметила, что верно угадала направление, и пошла следом.
Точнее попыталась. Нога неожиданно запуталась в корне, который Шандриса, казалось, обошла. Она попыталась отойти в сторону, но корень появился прямо из-под земли и вновь обвил ногу.
Ночная эльфийка ловко уклонилась и тут же получила удар веткой прямо в лицо, да настолько сильный, что упала назад, к ближайшему дубу.
Древесные корни обвились вокруг лодыжек. Шандриса попыталась достать кинжал, который всегда носила с собой, и быстро освободиться от пут, но в этот момент ее ударила по голове еще одна ветка. Оглушенная ночная эльфийка тут же обмякла.
В этот момент шероховатая кора дерева расступилась, и Шандриса в оцепенении осознала, что какая-то сила утягивает ее внутрь ствола. Она попыталась было прийти в себя, но вновь получила удар по голове.
Наконец Шандриса оказалась внутри огромного дубового ствола. Перед глазами все плыло, но она успела разглядеть, как кора вновь сомкнулась, и стало так темно, что даже острое зрение подводило.
Пожалуй, сильнее всего пугало нараставшее в груди давление. Шандриса смутно догадалась, что внутри ствола слишком тесно, а потом поняла, что не может дышать…
Уже теряя сознание, она поняла, что смерть неизбежна.
И в этот момент кора вновь расступилась и давление исчезло. Приток свежего воздуха взбодрил Шандрису, но она все равно потеряла равновесие и упала прямо на руки сильного незнакомца.
Ночная эльфийка сразу поняла, что это и есть тот друид, и попыталась как можно скорее прийти в себя. Наверняка он собирается ее убить!
В нос ударил резкий мускусный запах. Шандриса тут же очнулась и взглянула на удерживавшего ее друида.
Таурен!
Хамуул Рунический Тотем, между тем, прищурившись, взглянул на ночную эльфийку.
- Значит, это ты…
19
Пробуждение в Кошмаре
Надежды нет. Лишь один раз за всю свою долгую жизнь Малфурион чувствовал такое отчаяние - во времена Войны Древних.
Зеленая драконица, посланная Изерой, старалась улететь как можно дальше от эпицентра Кошмара, унося с собой Малфуриона, Тиранду, Бролла, Лукана и даже Туру. Бегством спасались не только драконы, но и остальные защитники Сна, которые догадались, что именно произошло. В их рядах царил хаос, а боевой дух упал так же сильно, как и у Малфуриона, если не хуже. Защитники и прежде понимали, что медленно проигрывают, а теперь еще и собственными глазами убедились в том, что все усилия оказались напрасными. Кошмар лишь дразнил их, выжидая момент.
«Кошмар заполучил Изеру… теперь у сил зла развязаны руки! Зачем она так рисковала ради меня?» - подумал Малфурион.
На самом же деле вину за похищение Дремлющей следовало бы возложить на Летона, который прибег к гнусной уловке. Однако, если бы не странное стремление Изеры убедиться в том, что Малфуриону удалось освободиться, с ней все было бы в порядке.
- Они догоняют! - крикнула Тиранда.
Ко всеобщему ужасу, она оказалась права. Мысленным взором Малфурион различил друида, пребывавшего в Изумрудном Сне в облике сверкающего духа, которого схватили вовсе не щупальца призрачного древа, а жертвы Кошмара. Когтистые руки разорвали друида на части с такой легкостью, будто он был соткан из хрупкой ткани.
Несчастный кричал так, словно саму его душу раздирали на тысячи кусков, а через мгновение Малфурион заметил его в первом ряду чудовищной армии Кошмара. Теперь его дух потемнел и казался изнуренным. Поддавшийся порче друид вытянул вперед руки с искривленными пальцами и двинулся навстречу оставшимся защитникам, намереваясь забрать их с собой.
Малфурион понимал, что даже несмотря на чудовищное поражение и колоссальный разрыв в силах, сдаваться на волю неизбежного нельзя. Он просто не мог сбежать и оставить других на растерзание Кошмару.
Однако, как только Малфурион вновь попытался освободиться, зеленая драконица закричала:
- Не время! Она пожертвовала собой не для того, чтобы ты снова оказался в плену врага! Перед нападением моя королева подчеркнула, что ты имеешь для Азерота б?льшую ценность, чем она сама. Нам с трудом в это верится, но сейчас нельзя ставить под сомнение слово Изеры!
- Б?льшую ценность? - недоверчиво переспросил Малфурион. - Быть может, она так долго сражалась с Кошмаром, что повредилась рассудком?
Верховный друид усиленно сопротивлялся, и наконец драконица ослабила хватку.
Тиранда это заметила и потянулась к возлюбленному.
- Малфурион! Не делай этого!
Но ее рука лишь прошла через его тело насквозь. Малфурион попытался не обращать на Тиранду внимания. Какая-то его часть больше всего на свете хотела остаться рядом с ней, но долг превыше всего!
Однако, к ужасу Малфуриона, окружающий мир постепенно терял четкость. Слишком поздно он осознал, что, пытаясь освободиться от драконьей магии, добился совершенно противоположного.
- Нет! - прокричал Малфурион, пытаясь остановить неизбежное.
- Нет!
Верховный друид резко сел, и все тело тут же пронзила боль. Он прижал руку к груди и перевернулся.
Итак, попытка освободиться обернулась неожиданными последствиями, и Малфурион оказался в обители друидов. В обычных обстоятельствах, это не вызвало бы никакого удивления, ведь связь между телом и духом сильна. Но сейчас что-то пошло не так.
Малфурион стиснул зубы, борясь с невыносимой болью. Возможно, это происходило из-за того, что он провел слишком много времени вне своей физической оболочки?
Верховный друид издал гортанный стон, пытаясь превозмочь муки. Он мельком задумался о том, что вряд ли остался бы в живых без посторонней помощи.
Более того, его тело было в прекрасной форме, это чувствовалось сразу. Малфурион ощущал магию Элуны, с которой был знаком не понаслышке благодаря Тиранде. Он не сомневался, что именно возлюбленную следует благодарить за заботу о смертной оболочке.
Однако, несмотря на громкие стоны боли, ни одна из жриц не пришла проверить, все ли в порядке.
Наконец, пусть и очень медленно, Малфурион справился с болью. И в этот момент вдруг почувствовал кое-что странное, мельчайшую деталь, которую он ни за что не обнаружил бы, не будь таким искусным друидом.
Оказывается, столь сильные мучения, которые даже теперь могли убить его, были вызваны всего-то крохотной щепоткой порошка. Малфурион тут же распознал волшебную траву, из которой он был изготовлен. Рассветница! По слухам, этот ингредиент использовался для некоторых простейших проклятий. Однако, хоть рассветница и обладала большой эффективностью, тот, кто изготовил порошок, не удовольствовался одной лишь ее силой и добавил тщательно скрытое заклинание, которое наверняка привело бы к медленной кончине.
Впрочем, злоумышленник недооценил целительную силу света Матери-Луны. Жрицы старательно поддерживали жизнь в теле Малфуриона, но яд все-таки частично выполнил свою задачу.
Малфурион сконцентрировался и собрал порошок, распространившийся по телу, в один отвратительный комок.
После этого верховного друида стошнило.
Он не видел, как вышел комок, чувствовал только, что губительное влияние рассветницы ослабло. Хватая ртом воздух, Малфурион вновь медленно сел на ложе, и только теперь заметил двух жриц, распростертых на полу обители. Они были живы, но без сознания, и, к несчастью, то и дело вздрагивали, что-то бормоча в страхе.
Обитель была наполнена призрачными щупальцами все того же зловещего тумана.
Изначально Малфурион хотел погрузиться в медитацию и вновь вернуться на просторы Сна, но вместо этого настороженно вошел в туман и направился к выходу. Жрицам он ничем помочь не мог, во всяком случае пока. Нужно было выяснить, насколько серьезная угроза нависла над Лунной поляной.
При первом же взгляде на указатель, стоявший у входа, Малфурион потерял всякую надежду. Лунная поляна была полностью окутана туманом и теперь больше напоминала кладбище. Но сильнее всего верховного друида встревожила полная тишина, которую не нарушал даже стрекот сверчков. Осторожно пробираясь через буйную растительность, Малфурион обнаружил еще одну обитель друидов и вошел внутрь.
В глаза ему сразу же бросилась неподвижная фигура в знакомом одеянии с капюшоном, скрывавшим лицо. Малфурион опустился на колени и коснулся запястья друида.
Оно оказалось холодным.
Тогда Малфурион откинул капюшон и содрогнулся, заметив распахнутый в немом крике рот. Друид, очевидно, покинул тело, но вернуться вовремя не сумел. Малфурион невольно задумался, сражался ли этот несчастный с остальными против сил Кошмара или умер раньше?
Рассудив, что позаботиться об останках погибшего собрата не удастся, верховный друид покинул обитель. Интересно, что происходило в других пещерах? Много ли в них мертвых тел?
Малфурион, впрочем, прекрасно понимал, что живые нуждаются в нем гораздо сильнее, а потому стал размышлять над возможным планом действий. Он сразу же отмел вариант с медитацией - Лунную поляну поразила порча, и возвращаться в Сон отсюда будет слишком рискованно. Нужно покинуть это место, найти других защитников.
Но прежде всего, Малфурион собирался выяснить, что случилось с Тирандой и ее спутниками. Они проникли в Изумрудный Сон, не выходя из физической оболочки. Для этого, насколько Малфуриону было известно, требовался портал. Стало быть, ближайший проход в Сон и Кошмар находился в Ясеневом лесу.
Но, уже решив отправиться к порталу и начав превращаться в буревестника, Малфурион вдруг осознал, что ему стоит двигаться в едва ли не противоположном направлении. Первый друид провел очень много времени в заточении, но он еще помнил, что ночные эльфы хотели основать новое поселение к западу, на острове у побережья. Даже сквозь завесу Кошмара Малфурион ясно чувствовал, как остальные друиды тратят множество сил на… что-то. Узнать, чего именно им удалось добиться, он не мог, так как был вынужден постоянно скрывать от Владыки Кошмара свои попытки освободиться. Впрочем, у Малфуриона были кое-какие догадки и подозрения.
Он оглядел поляну, почти полностью скрытую туманом. Здесь не было даже Ремула. Уж наверняка хранитель Лунной поляны явился бы, почувствовав, что Малфурион пробудился! Верховный друид попытался установить ментальную связь с сыном Кенария, но так и не смог его найти. Быть может, Ремул присоединился к остальным друидам?
Как иронично! Малфурион был одинок и в плену у Владыки Кошмара даже теперь, по возвращении в Азерот. Он задумался над этим, но почти сразу удивился сам себе - давно пора было действовать, а не тратить время.
Он сосредоточился. Но тут весь окружающий мир покачнулся, и лишь после этого Малфурион осознал, в чем заключается главная опасность.
Он буквально засыпал на ходу и не мог это контролировать. Кошмар стал настолько мощным, что буквально напитал своей сущностью Лунную поляну. Верховный друид так сильно беспокоился о других, что забыл о себе и не заметил, в какой момент начал погружаться в полудрему. Скорее всего, то же самое произошло и со жрицами, охранявшими его тело.
Но одного этого Кошмару было мало. Малфурион обнаружил, что против него ополчилась сама Лунная поляна: трава опутала ноги, торс и руки, деревья склонились, стремясь его задушить. Вся природа оказалась во власти той же порчи, что поглотила Изумрудный Сон, вот только на этот раз речь шла о реальном мире! Владыка Кошмара захватил Изеру и воспользовался ее могуществом, чтобы разрушить последнюю преграду между миром сновидений и реальностью.
На мгновение Малфурион даже задумался, а не сдаться ли на волю рока. В конце концов, именно его следовало винить в падении великого Аспекта, именно он повинен в том, что Азероту угрожает ужасная опасность. Но эта мысль исчезла сразу же, как только перед внутренним взором возникло лицо Тиранды, которая ни разу еще не утратила своей веры.
Верховный друид сосредоточился.
«Все это вам чуждо, - обратился он к стеблям травы, к деревьям. - Порча исказила, извратила вас».
Трава тут же ослабила хватку, но деревья не отзывались. Напротив, они как будто пытались выкорчевать себя из земли и подобраться поближе, чтобы наконец схватить Малфуриона. При этом их кора сместилась, искривилась, и на ее поверхности возникла пародия на лицо друида.
- Все это вам чуждо! - повторил Малфурион вслух, собрав накопленные за тысячелетия тренировок силы и направив их на растительность Лунной поляны. - В этом месте царит мир и покой, оно неразрывно связано с сердцем самого Азерота.
Трава наконец отступила, а деревья замерли. На их коре больше не отражалось лицо Малфуриона.
Туман по-прежнему укрывал все вокруг, но на Лунной поляне стало спокойно.
Малфурион глубоко вдохнул. Одержанная только что победа стала настоящим чудом, ведь его враг обладал огромной мощью! На этот раз Малфурион стал главной целью Владыки Кошмара. К счастью, враг недооценил мощь, которую верховный друид черпал из самой Лунной поляны.
Теперь Малфуриону все стало ясно. Нужно пока не поздно вернуться в Изумрудный Сон (точнее в то, что от него осталось)! Зеленая драконица, которая вырвала Малфуриона из рук врага, упомянула, будто Изера считала его будущий вклад в спасение мира настолько значимым, что решила пожертвовать собой. Малфурион зарычал, вновь разозлившись на самого себя. Едва ли он и правда важнее самой владычицы Изумрудного Сна! И все же Малфурион был в долгу и у Изеры, пожертвовавшей собой, и у всего Азерота за то, что оказался в плену у врага и невольно помог силам зла.
Почему же Кошмар до сих пор не поглотил весь мир? В конце концов, у его Владыки теперь была Изера. Так зачем ждать? Быть может, что-то мешало силам зла победить?
«Если это и так, то пора мне сдвинуться с места! - раздраженно подумал Малфурион. - Ответы нужно искать не здесь».
Не теряя больше ни секунды, верховный друид превратился в буревестника, взмыл в воздух и полетел прочь. Он с силой взмахивал крыльями, поднимался все выше и выше, а потом, оказавшись над облаками, вдруг остановился.
Острым взглядом буревестник окинул мир внизу, и вскрикнул. Быть может, он ошибся. Быть может, призрачная надежда на победу оказалась лишь очередным кошмаром, издевкой врага.
Туман покрывал не просто Лунную поляну, но и земли в зоне видимости.
Он укутал непроницаемым покровом весь Азерот…
- Малфурион! - вскрикнула Тиранда и перевела взгляд на Бролла. - Что с ним произошло?
- Наверное, вернулся в физическое тело! Он должен быть…
В этот момент зеленая драконица резко вильнула в сторону, пытаясь избежать неожиданно появившейся области кошмарного тумана.
В воздухе материализовалась жуткая фигура с крыльями.
- Эти смертные, и ночная эльфийка в особенности, нужны Кошмару, - проворковала чудовищная Эмерисс. Ее разлагающееся тело, пораженное болезнью, заполнило все пространство впереди. - Пора и вам смириться с неизбежным. Кошмар и Азерот теперь едины.
- Ты не получишь этих смертных! - крикнула в ответ зеленая драконица. Из ее пасти вырвалась какая-то призрачная энергия, внешне лишь отдаленно напоминавшая пламя. Эмерисс взвыла от боли, и ее тело засияло так, словно оказалось во власти миллионов светлячков.
Подданная Изеры, не медля, пронеслась мимо пораженной противницы. Но Эмерисс, судя по злобному рыку, уже оправилась от боли, а через мгновение и вовсе бросилась вперед.
- Она слишком быстро летает, а меня замедляют какие-то невидимые силы, с которыми приходится сражаться! - сообщила зеленая драконица своим подопечным. - Остается только один выход.
Магическая энергия сверкнула настолько ярко, что всем (и в особенности ночным эльфам) пришлось закрыть глаза.
- Найдите Малфуриона Ярость Бури! - крикнула драконица. - Моя госпожа не стала бы лгать!
После этого драконица отбросила всех четверых вперед.
Заклинание защищало их от любых повреждений. Бролл разгадал ее намерения раньше всех остальных.
- Портал! Она отправила нас к…
Но договорить он не успел - телепортация уже началась.
Защитное заклинание рассеялось ровно в тот момент, когда все четверо вернулись в Азерот. Но зеленая драконица предвидела это и хотела всех защитить, поэтому они вылетели из портала в нескольких сантиметрах от земли и удачно приземлились.
Все, кроме Лукана, тут же вскочили на ноги. Бролл подошел к порталу первым и сразу же заметил, что потоки энергии внутри попросту застыли.
- Это невозможно… - пробормотал он. Друид подошел ближе и резко выбросил руку вперед.
С тем же успехом он мог бы попытаться разбить железную дверь. Бролл, поплатившийся за импульсивность ушибом руки, недовольно скривился.
Тиранда встала рядом.
- Значит, мы не можем пройти?
- Нет. Либо драконица закрыла портал сразу же, как только мы вышли, либо что-то его заблокировало, мешая пройти ей.
Тиранда покачала головой:
- Она пожертвовала собой, чтобы отправить нас в безопасное место. И все ради Малфуриона!
Друид оглянулся через плечо.
- А безопасно ли здесь? Вот в чем вопрос.
Затем оба развернулись к Туре, которая стояла с топором Броксигара наготове и с тревогой поглядывала на остальных.
- Где он? Где Малфурион Ярость Бури? - требовательно спросила она.
Тиранда, услышав этот вопрос, решительно шагнула навстречу зеленокожей, клыкастой воительнице. Все ее тело озарил свет Элуны.
- Тебе до него никогда не добраться, жалкая убийца!
Тура смело встретила взгляд верховной жрицы, а потом, к удивлению всех собравшихся, опустила оружие. Она даже не пыталась скрыть усталость.
- Он обманул меня, заставил за собой гоняться… Почему ему так хотелось умереть?
Ночные эльфы переглянулись.
- Думаю, смысл был не в этом, и на самом деле он не собирался умирать, - ответила Тиранда. - Похоже, твой топор должен был разрушить заклинание…
- Значит, я преследовала ложную цель, - проговорила орчиха, осев на землю. - Я просто ничтожество…
- Прошу прощения, - вмешался Лукан, привлекая всеобщее внимание, - а разве он должен был пройти через портал вместе с нами?
Остальные повернулись туда, куда указывал человек. Первым огромную фигуру узнал Бролл и радостно закричал:
- Кривокрон! Ты…
- Отойди от него! - закричала Тиранда, оттащив Бролла прочь.
Древо войны издало леденящий душу смешок и подошло ближе. Тогда-то все четверо разглядели покрывавшую его тело плесень, гниющие листья и черные, сверкающие глаза.
- Он хочет, чтобы вы вернулись… - проскрипел Кривокрон и посмотрел на Тиранду.
- Не подходи! - воскликнула та и начала молиться.
Кривокрон взмахнул огромной рукой. Бролл успел оттолкнуть всех остальных, чтобы принять на себя удар, который хоть и прошел по касательной, оказался столь мощным, что эльф упал на колени.
Древо войны потянулось было к нему, но Тиранда выступила вперед с мрачным выражением лица.
- Кривокрон, мне очень жаль…
Свет Элуны попал точно в поддавшегося порче гиганта. Тот отшатнулся и почти сразу выпрямился.
- На этот раз он слишком силен, - насмешливо сказал Кривокрон. - Азерот наконец-то принадлежит ему…
С каждым произнесенным словом туман становился все гуще, и под его покровом материализовались фигуры с уже знакомыми цепкими руками, распахнутыми в крике ртами и отчаянными, голодными взглядами.
Слуги Кошмара окружали со всех сторон, и четверым смертным оставалось только прижаться друг другу. Кривокрон безжалостно рассмеялся.
Бролл моргнул и вдруг понял, что перенесся в гущу совсем иного боя, а в руках у него оказался такой знакомый предмет… Идол Ремула. Друид покачал головой.
«Это очередной сон, просто иллюзия!»
Но окружающий мир и не думал возвращаться в прежнее состояние. И ужаснее всего было то, что Бролл услышал поблизости зовущий на помощь голос. А потом, вопреки здравому смыслу, он увидел…
Тиранда стояла на коленях у каменного кургана и безутешно плакала. Лишь через мгновение она поняла, в чем же дело, - здесь похоронен Малфурион.
Он погиб, но верховная жрица не помнила, как это случилось. Она мучилась от боли, оплакивая совместную жизнь, которой у них никогда не было.
- Нет! - яростно закричала Тиранда, поднимаясь на ноги. - Меня не обмануть! Нас не обмануть!
Она подняла взгляд к небу, к полной луне, сиявшей ярким светом, а потом вскинула руки и обратилась к Элуне:
- Богиня, исполни мою просьбу! Наполни меня своим светом, сделай меня могущественной, как никогда!
Тиранда знала, что подобные намерения противоречат здравому смыслу, да и вся ситуация казалась какой-то подозрительной. И все же ее наполняла непоколебимая решимость. Нужно вернуть Малфуриона во что бы то ни стало, и Тиранда это сделает!
Теперь она излучала свет Матери-Луны. Тиранда указала на курган, и его сразу же окутало сияние.
Вся конструкция затряслась, с вершины сорвалось несколько камней, и из получившегося отверстия высунулась костлявая рука.
Тиранда попыталась прервать заклинание, но свет Элуны, даже несмотря на ее усилия, по-прежнему питал курган. Рука столкнула еще несколько камней. Несмотря на серебристое сияние, дарованное Матерью-Луной, мертвые пальцы излучали зловещий зеленый свет.
Затем курган с грохотом разрушился, и на Тиранду посыпались камни.
Из разрушенной могилы восстал чудовищный мертвец, в котором угадывались черты Малфуриона…
Тура стояла в окружении старейшин Оргриммара. Одного их присутствия в этой ситуации хватало, чтобы она ощутила ужасный стыд, но во главе стоял еще и сам Тралл! Он, казалось, был страшно разочарован Турой и очень зол.
- Ты опозорила своего родича, - провозгласил Тралл. - Ты завладела могущественным оружием и поклялась отомстить за Броксигара.
Тура опустилась на колени.
- Я не справилась, признаю. Но ночной эльф…
- Жив и насмехается над тобою, а с его рук капает кровь Броксигара!
Тура ничего не отвечала.
Вождь протянул руку.
- Ты недостойна носить столь великолепный топор. Немедленно верни его!
Тура низко опустила голову и отдала оружие Траллу. В этот момент ее охватило чудовищное чувство вины.
Тралл взвесил топор в руках, восхищаясь его балансом и тем, насколько искусно он сделан, а потом покрепче перехватил рукоять и взглянул на орчиху.
- А теперь тебя ждет наказание за ошибки.
Тралл поднял топор и приготовился нанести смертельный удар…
Лукан удивленно уставился на своих спутников, стоявших неподвижно, словно статуи, с полуприкрытыми глазами. Взгляд у каждого казался расфокусированным.
Все трое оказались во власти Кошмара.
Лукан понятия не имел, почему его миновала эта участь. Возможно, потому что он представлял наименьшую угрозу? Даже сейчас больше всего на свете картографу хотелось спрятаться.
И в такой отчаянной ситуации это решение казалось самым разумным.
Лукан коснулся каждого из своих спутников, надеясь, что это сработает, но они продолжали стоять неподвижно. Что ж, времени беспокоиться об их состоянии нет.
Лукан напряг все силы и попытался сделать то, что прежде выходило бессознательно. Последние пару раз у него получалось воспользоваться своей уникальной способностью по собственной воле.
Ровно в тот момент, когда слуги Кошмара бросились вперед, Лукан и трое его спутников исчезли.
Они вновь материализовались в Изумрудном Сне, хоть сюда Лукану хотелось возвращаться меньше всего. Он был уверен, что силы Кошмара и здесь их настигнут.
Остальные очнулись и начали приходить в себя. Они казались измученными и потерянными.
Лишь Лукан заметил нависшую над ними огромную тень и поднял взгляд.
- Ну и что вам от меня нужно на этот раз? - взревел Эраникус.
20
Анклав
Хамуул Рунический Тотем был не один, рядом с ним стоял Наралекс, которого Шандриса тоже знала. Судя по всему, именно эти двое и заточили ее в стволе дерева.
Шандриса вывернулась из хватки Хамуула и выхватила кинжал, но таурен двигался быстро и уверенно избежал удара - он подставил руку и изменил направление, в которое метил клинок. Способ оказался слишком радикальным, и Хамуул, конечно же, поранился, однако, не обращая внимания на кровь, схватил свою противницу и очень тихо произнес:
- Шандриса Оперенная Луна, прекрати, или он нас заметит!
- Кто? - так же тихо спросила ночная эльфийка.
- Среди нас предатель! Предатель, который угрожает Дарнасу и всему остальному миру.
Хамуул замер и обменялся мрачным взглядом с Наралексом.
- Он знает, - пробормотал ночной эльф.
- Быстро! Спрячься за нашими спинами! - приказал Хамуул Шандрисе. Эльфийка подчинилась, доверившись внутреннему чутью, а друиды тут же начали превращаться в птиц.
В то же мгновение из земли вырвались длинные лозы и попытались опутать всех троих. Шандриса перерезала две кинжалом, потом расправилась еще с несколькими. Хамуул попытался было взлететь, но попал в ловушку сразу двух лоз. Растения обвились вокруг его крыла, и на их кончиках возникло нечто, напоминавшее бутоны.
Вот только внутри них скрывались жуткого вида шипы, больше напоминавшие острые зубы.
Таурена непременно укусили бы, но ему на помощь подоспел Наралекс, тоже успевший превратиться в буревестника. Он начал клевать лозы. Концы стеблей отвалились, но передышка оказалась недолгой - очень скоро обе лозы вновь пустили корни. То же самое случилось и с теми, которые перерезала Шандриса.
Хамуул что-то крикнул по-птичьи, обращаясь к Наралексу. Тот немедленно схватил Шандрису за плечи и поднял в воздух, однако в этот момент с верхних ветвей деревьев на них посыпались какие-то призрачные силуэты, которые, казалось, возникли из самих листьев. Наралекс, пытаясь спастись, бросился прямо в гущу новых противников.
Один из них ударил Шандрису бесплотной рукой. Ночная эльфийка вскрикнула, ощутив холод, сковавший, казалось, саму душу. Рука, сжимавшая кинжал, сама собой разжалась, а по телу прошла дрожь. Однако ее страдания были незначительными по сравнению с муками, выпавшими на долю Наралекса. Призрачные враги роились вокруг, пытаясь разорвать его на части и явно получая от этого извращенное удовольствие.
Наралекс замер в воздухе, попытался сбросить с себя противников, но ничего не вышло. Тогда он бросился вниз, к ближайшему выходу из Анклава Кенария.
Почти у самой земли Наралекс отпустил Шандрису, рассчитав так, чтобы она не ударилась при падении. Ночная эльфийка, все еще приходившая в себя после ледяного прикосновения призрачного врага, опустилась на колени. В ушах эхом отдавался рев.
Хамуул, между тем, вернул себе истинный облик, схватил несколько лоз и с присущей ему невероятной силой выдернул их из земли, а потом, вместо того, чтобы отбросить, подкинул в воздух. Лозы охватило изумрудное сияние, цепкие отростки начали стремительно съеживаться, и через мгновение на землю рядом с тауреном упали совершенно безвредные семена.
Вот только, к несчастью, именно в этот момент на Хамуула набросились призрачные создания. Таурен достал что-то из сумки и бросил в ближайшее из них.
Враги казались бесплотными, однако коричневый порошок верховного друида сработал так, словно у них было тело, и, более того, оказал просто невероятный эффект. Призрачные фигуры начали извиваться, искажаться, съеживаться и менять форму. Чудовищное зрелище сопровождалось не менее ужасающим шипением.
Хамуул удивленно распахнул глаза: тени постепенно превращались в листья. Его заклинание не должно было дать такой эффект. Значит, эти странные твари с самого начала и были листьями!
- Нет… - пророкотал таурен. - Не могло все зайти так далеко!
Он отвлекся и сразу же за это поплатился: одна из теней ударила в спину, и бесплотная рука прошла сквозь тело Хамуула насквозь. Холод сковал его душу, и в тот же момент другая тень ударила в грудь.
Таурен упал на колени, его взгляд остекленел.
Шандриса все это видела, но помочь ничем не могла. Она вскинула было глефу для броска, но ветви тут же потянулись вниз и схватили ее. Одна из них выбила оружие из рук, а остальные крепко обвились вокруг тела.
Наконец самая толстая и тяжелая ветвь с силой ударила Шандрису в затылок, и та потеряла сознание.
Наралекс ударился о землю и издал мученический крик. На первый взгляд казалось, будто тени разрывали его на части, однако каждый оторванный кусок плоти немедленно исчезал.
Ночной эльф вернул себе истинный облик, упал, задыхаясь, и замер.
Наконец из-за деревьев вышел еще один друид. Фэндрал Олений Шлем. Он бесстрастно оглядел застывшего таурена и потерявшую сознание Часовую.
- Мне жаль, - искренне произнес он, хоть никто из них и не мог этого слышать. - Поверьте, мне очень жаль.
Фэндрал пошел дальше, к лежавшему неподвижно Наралексу. Призрачные фигуры почтительно расступались перед ним.
Фэндрал склонился над Наралексом, коснулся его щеки.
- Все еще жив… - произнес лидер друидов, поднявшись и оглядев всех троих полным разочарования взглядом. - Что же с вами делать? - спросил он, а потом, немного подумав, улыбнулся. - Вальстанн наверняка подскажет! Мой сын знает ответ.
Затем Фэндрал, не обращая никакого внимания на Шандрису, Хамуула и Наралекса, направился к своему жилищу. Призрачные создания окружили неподвижную троицу, но нападать не спешили. Одни ветви утянули Часовую наверх, к темным и густым кронам, другие схватили Хамуула и Наралекса и проделали то же самое с ними.
Как только все закончилось, призрачные фигуры выпрямились, утратили четкие очертания и тоже скрылись среди деревьев, вернув себе истинный облик и превратившись в листья Тельдрассила.
Непроницаемый туман простирался даже над гладью моря. Малфурион, пораженно разглядывая происходящее внизу, с силой взмахивал крыльями, борясь с налетевшим ветром. Надвигалась буря, которая, судя по всему, была призвана его остановить.
Верховный друид пока еще не составил четкого плана и двигался вперед, доверившись смутному предчувствию, которое вело его на остров, где ночные эльфы нашли новый приют. Малфурион был уверен, что именно там найдет хотя бы какую-то подсказку и сумеет разобраться, как именно Кошмар поглотил сразу два мира.
Начался ураган.
Малфурион знал, что рано или поздно это случится, но мощь стихии оказалась поразительной. Ветер отбросил его, словно пушинку. Молнии вспыхивали слишком часто и слишком близко. В конце концов, верховный друид был вынужден лететь прочь от острова, скрытого в тумане.
Несколько раз молния едва не попала в цель, и Малфурион понимал, что спасся неслучайно. Сила, вызвавшая бурю, отчаянно желала сбить его, и лишь безупречные инстинкты ночного эльфа не давали ей преуспеть.
Чем сильнее бушевало ненастье, тем тревожнее становилось Малфуриону. С каждым мгновением страшная угроза, нависшая над Азеротом и всеми, кто был дорог верховному друиду (в особенности над его возлюбленной Тирандой), становилась все ощутимее. Однако Малфурион, несмотря на все старания, не мог спасти даже себя. И вновь он задумался над бессмысленной, на первый взгляд, жертвой Изеры. Владычица Изумрудного Сна всерьез считала, что он представляет для обоих миров большую ценность…
Малфурион, в отличие от Изеры, не верил в свою значимость, но одна закономерность все же не давала покоя: он снова невольно сыграл на руку Кошмару, и неуверенность усилила его самые темные страхи.
Разумеется, эта буря разыгралась в реальности, ведь Владыка Кошмара обрел поистине чудовищную силу, но разве сумела бы она набрать такую мощь, если бы не эмоции Малфуриона?
Сила стихии ослабла. Верховный друид тут же приободрился и с новыми силами направился к столице своего народа, все сильнее и быстрее взмахивая крыльями.
Буря не прекратилась, но пошла на спад. Малфурион поднялся над туманами, понимая, что только что одержал пусть и маленькую, но победу. Впрочем, самоуверенность не менее опасна, чем страх.
Между тем, впереди появилось нечто настолько огромное, что даже на такой высоте разглядеть вершину было невозможно. Малфурион, хоть и находился в заточении еще до его создания, прекрасно понимал, что это. Слишком часто Фэндрал заговаривал о том, что его нужно высадить, слишком сильно хотел вернуть их народу бессмертие и потерянную славу.
Перед встревоженным взором друида возникло Мировое Древо. Оно поражало, вызывало восхищение.
И, чем внимательнее Малфурион его рассматривал, тем отчетливее понимал, что это и есть самый серьезный источник порчи Кошмара на всем Азероте.
Верховный друид пикировал, не сводя взгляда с огромного растения. Внешне древо казалось вполне нормальным, но Малфурион остро ощущал, что на самом деле оно было заражено злом, пришедшим из другого мира.
«Почему же они этого не замечают? - подумал Малфурион, имея в виду других друидов. - О чем они думали? Как Фэндрал вообще это допустил?»
Приблизившись к острову, Малфурион ощутил невероятную мощь. Там, внизу, собралось множество друидов, и все они творили одно и то же заклинание. Сперва Малфурион понадеялся, что его собратья, наконец, догадались, что именно происходило с Мировым Древом, и теперь сражались с порчей.
Но нет, через мгновение он осознал: друиды делали нечто полностью противоположное. С помощью мощного заклинания они даже не пытались очистить древо, а, напротив, питали порчу! Малфурион чувствовал это со всей отчетливостью и поражался слепоте остальных.
Не теряя больше ни секунды, он устремился вниз. Верховный друид попытался мысленно обратиться к своим собратьям и раскрыть им ужасную правду, но какая-то сила мешала ему это сделать.
Малфурион не удивился и сразу понял, что придется поспешить. С зараженным порчей Мировым Древом и плененной Изерой у Кошмара были все шансы победить!
В то же мгновение верховный друид ощутил присутствие чьего-то разума. Сперва он подумал, что это кто-то из собравшихся внизу, но потом понял: источник находился сверху. Однако, даже несмотря на краткий контакт, образ мыслей друида был столь уникальным, что Малфурион без труда догадался, кто это.
«Хамуул Рунический Тотем?» - спросил Малфурион. Ответ получился отрывистым, как будто сознание таурена было затуманено. И все же Малфурион понял, что Хамуул пытался его предупредить о чем-то срочном.
Призыв был отчаянным, и верховный друид тут же взмыл в небо, поднялся повыше и наконец разглядел крону.
На первый взгляд древо казалось вполне здоровым, но Малфурион ощущал, что порча здесь, наверху, укоренилась столь же глубоко, как и внутри ствола. Верховный друид стремительно, но не без тревоги, приблизился к ветвям и миновал их, не встретив никакого сопротивления. Более того, внутри кроны он даже заметил какую-то живность - птиц и белок. Быть может, Малфурион ошибся?
Он взлетал все выше и выше, уже догадываясь, что именно обнаружит на самом верху. Еще до его исчезновения ночные эльфы много говорили о том, что им пора построить новую столицу. В те времена они не могли определиться с местом, но теперь Малфурион не сомневался, что город Дарнас находился именно на вершине Мирового Древа.
А это могло значить лишь одно: тысячи мирных жителей даже не подозревали, что их родной дом стал вместилищем зла!
Малфурион полагал, что теперь у него есть лишь один выход: углубиться в крону и влететь в Дарнас снизу. Судя по ощущениям, именно этот путь вел к таурену и, возможно, к скрытому источнику порчи Мирового Древа.
Несмотря на внушительные размеры, Малфурион-буревестник с легкостью пробирался меж ветвей. Он с горечью смотрел на Мировое Древо. Не только из-за порчи, но и из-за воспоминаний о Нордрассиле, которые оно невольно навевало.
«Если бы они только согласились подождать! Со временем Нордрассил непременно восстановился бы!»
Листва становилась все гуще и гуще, и в определенный момент Малфуриону пришлось замедлиться. Он ощущал, что подобрался близко к цели.
Вдруг путь вперед перекрыло хитросплетение ветвей и листьев. Малфурион отклонился в сторону, но и ветви не остались на месте, вновь преграждая путь.
Верховный друид попытался облететь их, но не успел и столкнулся с преградой.
Листва тут же сомкнулась со всех сторон, пытаясь опутать крылья, обвиваясь вокруг клюва и птичьего тела с такой силой, что грозила переломать все кости.
Малфурион тут же ощутил знакомое присутствие Владыки Кошмара. Но то был не он сам, а лишь частица злой силы.
В голове у Малфуриона тут же раздался многоголосый хохот. Листья Мирового Древа, казалось, имели смутные очертания каких-то омерзительных существ с призрачными лицами.
Малфурион принял облик ночного эльфа, надеясь сбить врага с толку, но просчитался: листья тут же начали преображаться. Вскоре к нему уже тянулись жадные руки, а всюду кишели пугающие тени с копытами.
Малфурион восстановил дыхание и сосредоточился. Поднялся сильный ветер. Он отбросил огромные ветви, как травинки, и сдул тени прочь, словно листья, из которых они и появились.
Ночной эльф с трудом поднялся и вновь превратился в буревестника. Ветер не утихал, и приходилось работать крыльями изо всех сил. Листья полетели следом, пытаясь поймать могучую птицу, но не могли развить нужную скорость.
А потом Малфурион наконец-то добрался до Дарнаса и сразу же заметил две вещи.
Во-первых, его поразил облик города. Дарнас гордо раскинулся на могучих ветвях Мирового Древа. Ночные эльфы и представители других народов, помогавшие построить новую столицу, создали настоящий шедевр.
А во-вторых, Малфурион обратил внимание на то, что жителей города не заботило явное присутствие зла, заразившего порчей не только Тельдрассил, но и весь Азерот. Во всех зданиях царила оживленная атмосфера, а кое-где даже играла музыка.
«Разве они ничего не знают? Как можно не замечать присутствие зла?»
Ответ прост - кто-то хотел, чтобы жители Дарнаса ничего не замечали.
И все же было странно, что даже Часовые не в курсе происходящего. Малфурион отлично знал Шандрису Оперенная Луна и в некотором смысле даже заменил ей отца. Уж она наверняка рассказала бы жителям Дарнаса хоть что-то.
Впрочем, у первого друида не было времени размышлять о Часовых, ведь отчаянный зов Хамуула доносился из другого конца города.
Малфурион направился в нужную сторону, стараясь не попадаться на глаза ночным эльфам и даже своим собратьям ради их же безопасности. Ему не хотелось, чтобы кто-то узнал о его возвращении. Неясно, почему, но Владыка Кошмара пока не собирался нападать на Дарнас. Излишние меры безопасности были Малфуриону не по душе, но в столь рискованной ситуации действовать иначе нельзя.
Еще на полпути он сразу понял, что направляется в Анклав Кенария. Друиды долго обсуждали, каким должно быть место, предназначенное для медитаций и собраний. Сам Малфурион предложил множество идей, которые нашли воплощение в раскинувшемся перед его взором Анклаве. Сердце первого друида сжалось, как только он ощутил, что порча добралась и сюда.
Малфурион стал снижаться, на ходу принимая истинный облик. Анклав Кенария был пристанищем множества животных, где день и ночь пели птицы, но теперь здесь царила странная тишина.
Малфурион держался как можно дальше от деревьев, высаженных по периметру, понимая, что они заражены той же порчей, что и ветви, с которыми он недавно сражался.
Подозрения, зревшие уже очень давно, лишь укрепились. А последнее нападение, хоть Малфурион и не хотел в это верить, их и вовсе подтвердило.
Ход его мыслей прервало еще одно краткое обращение Хамуула, который умолял поторопиться. Малфурион попытался ответить, но не смог. Но теперь он хотя бы понимал, откуда исходит зов Хамуула. Нужно было добраться до постройки, которая находилась в самом сердце Анклава.
Именно там обосновался новый лидер друидов, выбранный в отсутствие Малфуриона.
Первый друид приблизился к строению и тут же в ужасе замер, заметив три фигуры, крепко связанные гибкими лозами. Их конечности были туго оплетены и разведены по сторонам. В первой фигуре Малфурион узнал Хамуула Рунического Тотема, во второй - Наралекса, а третьей оказалась не кто иная, как Шандриса Оперенная Луна! Все они в лучшем случае были без сознания, а в худшем…
Это могло значить лишь одно: кто-то обманом заставил Малфуриона прийти сюда.
- Итак, легендарный шан’до наконец-то соизволил почтить нас своим присутствием и похвастаться незаслуженной славой! - раздался голос Фэндрала Оленьего Шлема, звучавший, казалось, отовсюду. - Единственный и неповторимый спаситель мира, упивающийся своей исключительностью. Я давно ощутил твое присутствие и тщательно подготовился.
Малфурион даже не попытался отыскать Фэндрала, прекрасно понимая, что именно этого от него и ждут. Напротив, он заговорил, обращаясь к самому зданию:
- Фэндрал, что здесь случилось? Почему ты так поступаешь?
- А разве не очевидно? - ответил Фэндрал. - Эти трое представляют угрозу не только для нашего народа, но и для всего Азерота!
- Эти трое? - переспросил Малфурион, незаметно пытаясь отыскать, где именно скрывался противник. Судя по всему, Владыка Кошмара обманул Фэндрала. Возможно, у Малфуриона получится сразиться с ним и вырвать из-под власти заклятия. - Но ведь Шандриса - верная защитница нашего народа, Хамуул - честный друид, завоевавший доверие наших братьев, а Наралекс…
- Ложь, ложь и еще раз ложь! - слова эхом отдавались у Малфуриона в голове. - Они пытались все разрушить, хотели нас разлучить! Он мне все рассказал!
- Кто, Фэндрал? О ком ты говоришь?
Свободные лозы вдруг стали скручиваться, образуя плотную массу, равную росту Малфуриона, а потом расступились, и Фэндрал Олений Шлем, возникший в образовавшемся проходе, взглянул на своего бывшего учителя.
- Ты правда хочешь знать? Теперь мне ясно, что ты тоже предатель! - в выражении лица Фэндрала читалась искренняя скорбь, оттененная безумием. - Но ты слишком опасен! Эта эльфийка, Наралекс и неразумный зверь всего лишь сбились с пути. Теперь они спят и видят сны, а когда пробудятся, будут смотреть на мир иначе, как и все остальные.
Малфурион шагнул навстречу Фэндралу.
- Никто из них не проснется! Кошмар вышел за пределы Изумрудного Сна! Зло осаждает всех в Азероте, кроме жителей Дарнаса. Его энергия наполняет Мировое Древо!
- Ты до сих пор отрицаешь, что мир нуждается в моем Тельдрассиле! - прорычал друид, и ярость окончательно затуманила его разум. - А ведь я многого добился благодаря новому Мировому Древу! Оно помогло изменить не только ночных эльфов, но и весь Азерот!
- Фэндрал, Тельдрассил заражен порчей, и это дело рук Владыки Кошмара! Разве ты ничего не чувствуешь? Загляни внутрь себя, прикоснись к сердцу Тельдрассила!
- Я изучил сердце Тельдрассила лучше, чем ты, чем любой другой! Я отдал собственное, и в награду за эту жертву Мировое Древо вернуло мне его…
Только теперь Малфурион заметил, что за левым плечом Фэндрала возвышается тень, похожая на отвратительных созданий, напавших на него по пути в Дарнас.
Фэндрала, похоже, не волновало ее зловещее обличие. Он смотрел на тень с улыбкой и такой знакомой теплотой.
- Малфурион, Тельдрассил вернул мне сына! Сына! Смотри, каким гордым и красивым стал мой Вальстанн!
«Он поглощен безумием, - с горечью подумал Малфурион. - Мне не удастся его спасти».
Оставался лишь один выход. Малфурион сосредоточился.
Фэндрал, заметив это, нахмурил брови и взглянул на своего бывшего учителя с той же грустью, с которой тот смотрел на него.
- Я надеялся на другой исход. Учитель, это был твой последний шанс…
Тень, притворявшаяся Вальстанном, мрачно захохотала, но кроме Малфуриона этого, похоже, никто не услышал.
Раздался чудовищный грохот, и верховного друида отбросило на землю. Лишь участок, на котором стоял Фэндрал, остался целым.
Земля разверзлась, а деревья накренились так, словно хотели выкорчевать корни. Малфурион вдруг почувствовал, как порча внутри Тельдрассила ширится, и все его существо наполнил безысходный ужас.
- Я предлагал подождать! - крикнул Фэндрал. - Но, похоже, Вальстанн все-таки оказался прав. И тебя, и Дарнас, и весь мир нужно очистить! Мы с Вальстанном укажем нашему народу путь, и ночные эльфы станут лучше! Тельдрассил превратится в инструмент для создания прекрасного нового мира!
Фэндрал продолжал что-то кричать, старательно игнорируя страшную правду. Малфурион же попытался восстановить равновесие, но земля обжигала его, как огонь, и чернела на глазах. Всюду возникали чудовищные листья - темные, как ночь, с острыми шипами.
Деревья затряслись с новой силой, и некоторым наконец удалось вырвать корни из земли. Гниль, которая их поразила, не была похожа ни на что другое. С трясущихся крон летели сотни крохотных листьев, усыпанных шипами.
Они превращались в призрачных созданий.
Малфурион услышал крики, раздававшиеся повсюду за пределами Анклава. Дарнас наконец разделил участь всего Азерота. Ужасы, которые принес с собою Кошмар, приняли другую, еще более страшную форму.
Главным врагом стал дом ночных эльфов, сам Тельдрассил.
21
Буря над Штормградом
Очнувшись, Бролл поймал себя на мысли, что так и не понял, в какой момент оказался в плену Кошмара. Рядом стояли Тиранда, Лукан и орчиха, а впереди возвышался весьма удрученный Эраникус.
К несчастью, они вернулись в Изумрудный Сон (точнее в те руины, которые от него остались). Все четверо оказались в глубокой лощине. Это место каким-то чудом сохранило первозданную красоту, некогда присущую Сну. Со всех сторон лощину, словно непоколебимые каменные часовые, окружали горы. Вот только Бролл даже не надеялся на их защиту.
Эраникус, между тем, смотрел на Лукана с таким выражением, словно тот был жалким насекомым, которое в лучшем случае годилось разве что в пищу. Картограф же, к его чести, выдержал взгляд зеленого дракона, не дрогнув.
- Говорю тебе первый и последний раз: забирай своих спутников и уходи отсюда! Да, между нами существует некое дурацкое подобие связи, но лучше бы тебе, человек, разорвать ее, и поскорее!
- Я всего лишь хотел всех спасти и сбежать из того ужасного места, - ответил Лукан, не скрывая раздражения. - Откуда мне было знать, что мы вернемся к тебе?!
- Если бы я только мог предположить, сколько неудобств ты мне доставишь, бросил бы тебя еще младенцем в Изумрудном Сне! - прошипел дракон. - Подумать только, какой-то жалкий человек родился здесь и из-за одного этого получил столь опасные и непредсказуемые способности! Действительно, нужно было бросить тебя на произвол судьбы.
Бролл догадался по тону Эраникуса, что его злость была направлена вовсе не на Лукана, а на самого себя.
Впрочем, зеленому дракону предстояло разбираться со своими внутренними конфликтами без посторонней помощи. Бролла гораздо сильнее волновало кое-что другое, но Тиранда сформулировала это первой.
- А ты сможешь перенести нас к Малфуриону? - обратилась она к дракону. - Нам… мне нужно найти его во что бы то ни стало!
- Зачем? - насмешливо спросил Эраникус. - Ужасный конец уже близко. Моей королевой, моей возлюбленной завладел Кошмар! Надежды больше нет! Я снова ее подвел…
- Ну так и продолжай жалеть себя! - ответила верховная жрица, с отвращением взглянув на дракона. - А мы будем стоять до последнего!
Эраникус расправил огромные крылья и огляделся по сторонам, как будто испугавшись, что Кошмар немедленно его обнаружит. Но ярость тут же затмила страх, и он прошипел:
- Идите, куда хотите, и делайте, на что хватит глупости. Но никогда, никогда не смейте напоминать мне о произошедшем!
Эраникус взмахнул одним гигантским крылом, метя в крошечные фигурки. Бролл тут же толкнул Тиранду поближе к Лукану и с уважением отметил, что Тура без слов догадалась, что именно он задумал.
Лукан же выполнил ровно то, на что рассчитывал Эраникус. Почувствовав угрозу, он непроизвольно переместился прочь из Изумрудного Сна, захватив с собой всех остальных.
Мгновение назад они были в лощине, в тени огромного дракона, а теперь стояли на стенах огромной крепости, в самой гуще яростной битвы.
Спящие, чудовищные рабы Кошмара, уже миновали укрепления и подошли вплотную к крепости. Их искаженные агонией тела и распахнутые в крике рты наполняли животным страхом даже самых стойких защитников. Пустые глаза слепо шарили в поисках жертв, с которыми можно разделить нескончаемую пытку.
Со столь жутким врагом сражался всего-то крохотный отряд защитников, облаченных в знакомые доспехи. Они продолжали бороться с силой, которую не могли одолеть. Храбрость защитников восхищала: ни один не попытался сбежать, хоть противник значительно превосходил их числом. Чудовищные враги приближались, и бойцы сомкнули ряды.
Бролл же, к своему удивлению, понял, что это место ему знакомо.
- Мы в Штормграде, возле королевской крепости!
Один из солдат заметил путников. В первую секунду он явно пытался понять, как они сюда попали, а потом позвал двух товарищей. Все трое с опаской приблизились к вновь прибывшим, держа наготове мечи и факелы.
Тура попыталась было выйти вперед и сразиться с ними, но Тиранда ее остановила.
- Они думают, что мы заодно с Кошмаром! - крикнула она Броллу. - Нужно их переубедить!
Лукан выступил вперед настолько неожиданно, что никто даже не успел его остановить. Он поднял руки, демонстрируя солдатам раскрытые ладони, и закричал:
- Стойте! Мы пришли с миром! Меня зовут Лукан Фоксблад, я третий помощник королевского картографа! Мы пришли к его величеству!
Солдаты медлили, с подозрением поглядывая на орчиху. Броллу стало любопытно, о чем они думали. Наверняка гадали, как Кошмар мог принять столь странную форму?
Наконец предводитель крошечного отряда жестом приказал соратникам держаться на расстоянии, а сам подошел к застывшему Лукану, вытянул меч и коснулся острым концом живой плоти. Судя по всему, солдат испытал еще большее облегчение, чем сам Лукан. Впрочем, он тут же взял себя в руки и вновь посмотрел на Туру.
Верховная жрица встала рядом с Луканом и загородила собой орчиху.
- Я Тиранда Шелест Ветра, правительница ночных эльфов. Мой спутник - Бролл Медвежья Шкура, друг короля Вариана! Эта орчиха с нами, она никому не причинит вреда.
- Бролл Медвежья Шкура… - откликнулся солдат, припомнив имя, а потом уважительно кивнул обоим ночным эльфам. - Госпожа, это большая честь…
- Король, - напомнил ему Лукан. - Нам немедленно нужно поговорить с королем Варианом!
- Тогда идите за мной, - ответил солдат. - Все равно нам пора отступать.
Едва он успел договорить, как неподалеку раздался чей-то крик. Все тут же развернулись и увидели в нескольких метрах от себя одного из защитников, который сражался с туманом. Бесплотные руки схватили беспомощного солдата, а рабы Кошмара жадно на него набросились, распахнув рты так, словно собирались сожрать свою жертву.
Человек исчез прежде, чем хоть кто-то успел прийти на помощь. Его вопль эхом разнесся по окрестностям и постепенно приобрел новую, созвучную Кошмару тональность.
- Быстрее! - приказал солдат, говоривший с Броллом и остальными.
Они в спешке бросились вверх по длинной лестнице и пересекли двор, добравшись до другой части стены. Бролл обратился к солдату:
- Эй! Город еще держится?
- Кое-как! В Торговом Квартале, в порту и на Аллее Героев темнота! - крикнул человек. - В Старом городе, на Соборной площади и в Квартале Дворфов еще есть какое-то движение, в Квартале Магов горят огни!
Солдат показал направо, и Бролл разглядел разноцветные вспышки заклинаний. В нескольких районах города тоже можно было разглядеть всполохи света.
- Еще час назад было гораздо светлее, - продолжил солдат. - Мы не справимся. Никто не выстоит…
- Удивительно, что вы вообще так долго продержались! - вмешалась Тиранда. - Бролл, а ты что скажешь?
Друид кивнул:
- Защитники Штормграда - и маги, и воины - храбры, но то, что зло до сих пор вас не поглотило, настоящее чудо, - сказал он, немного подумал и вдруг ощутил проблеск призрачной надежды. - Возможно, это из-за Малфуриона, но, скорее всего, нам стоит благодарить Дремлющую!
- Но Изеру схватил враг!
- Она ведь одна из Аспектов, величайших драконов Азерота! - едва ли не с гордостью произнес Бролл. - Более того, Изера - защитница Изумрудного Сна. Уверен, даже в плену Кошмара она продолжает сопротивляться и не желает становиться инструментом в руках зла, которое хочет захватить с ее помощью и Сон, и всех нас!
- Она, может, и сопротивляется, но этот город, да и, скорее всего, Оргриммар, падет, - задумчиво произнесла Тура, оглядев развернувшуюся перед ними мрачную картину и оценив силы противника, чей натиск не прекращался ни на мгновение.
Между тем, путники начали подниматься по следующей лестнице. По пути до них несколько раз доносились крики отчаяния и ужаса.
- Изера пожертвовала собой, чтобы помочь Малфуриону сбежать! - добавил друид. - Она верит, мой шан’до сможет что-то изменить!
- А что же мы? - спросила Тиранда.
На это у Бролла не было ответа, и он не решался поделиться своими тревогами. Последний кошмар с участием дочери принес с собою воспоминания о страшной неудаче. Бролл не ровня Малфуриону Ярости Бури. Он даже не верховный друид!
Всего лишь бывший гладиатор и мятежный раб.
Но именно в этом он, как ни странно, находил силы двигаться дальше. Наконец их путь завершился, и Бролл увидел знакомую фигуру. Доспехи, на первый взгляд, сбивали с толку, но эту манеру держаться ни с чем не перепутаешь.
- Ло’Гош! - взревел Бролл.
Человек в доспехах резко развернулся. Король Вариан Ринн широко распахнул глаза и рассматривал вновь прибывших сквозь прорези в шлеме забрала.
К сожалению, первой в его поле зрения попала Тура.
- Орк в Штормграде!
Король мгновенно бросился вперед и занес для удара свой легендарный меч Шаламейн. Огромный клинок с ни на что не похожим узким концом и толстым краем, выкованным под углом, казалось, с легкостью разрубил бы Туру пополам. Драгоценный камень в основании меча сиял, словно раскаленное солнце.
Тура попыталась было защититься, и это лишь укрепило подозрения Вариана. Он покрепче перехватил длинную, тонкую рукоять. Изогнутая книзу гарда почти касалась его напряженно сжатых пальцев.
- Сегодня ты станешь первой из тысяч орков, чью кровь я пролью в наказание за содеянное! Я…
Бролл вышел вперед.
- Ло’Гош, я смотрю, глаза тебя подводят! Негоже королю становиться слепцом, а гладиатору так и тем более!
- Бролл Медвежья Шкура! - воскликнул король, но, даже заметив старого друга, меч не опустил. - Отойди от этого зеленого чудища! Я ее убью…
- Она с нами! Ни она, ни Тралл не имеют никакого отношения к происходящему!
Вариан, очевидно, не слишком в это верил, но все же понимал, чтобы добраться до Туры, которая была не прочь сразиться, ему пришлось бы переступить через старого друга.
- Я даже не уверен, что все это происходит в реальности! - наконец прорычал король Штормграда. - Бролл, скажи мне, что ты настоящий.
Друид вытянул руку, и Вариан пожал ее, хоть и не сразу на это решился. Его взгляд тут же слегка смягчился.
- Это ты! Это правда ты… кажется.
- Конечно, я. Разве не чувствуешь, что вот-вот переломаешь мне все кости!
Наконец, Бролл и Вариан разжали руки. Невеселые обстоятельства омрачали радость их встречи.
- А что с Валирой? - спросил друид. - Она случайно не здесь?
- Нет, я вот уже несколько недель не видел твою драгоценную эльфийку крови. Сам знаешь, она слишком уж независимая! - ответил Вариан и скривился. - Поверь, Бролл, нам сейчас пригодились бы ее умения. Надеюсь, Валира не попалась на очередной краже. Будет обидно, если ей снова придется участвовать в гладиаторских боях под началом очередного Рехгара Ярости Земли или кого похуже, - заключил Вариан, имея в виду того самого орка-шамана, который сделал их всех рабами-гладиаторами и отправил сражаться в Багровое Кольцо. В этом страшном месте все бились насмерть, и Валира успела отнять немало жизней.
Бролл даже не пытался скрыть разочарования. Оставалось лишь надеяться, что эльфийка, где бы она ни была, в безопасности.
Вот только разве осталось на всем Азероте хоть одно спокойное место?
- Я тебя знаю, - вдруг сказал Вариан, переведя взгляд с ночного эльфа на Лукана. - Фоксблад. Мы думали, ты пропал без вести.
- Так и было, - кивнул картограф.
Тиранду король удостоил коротким, но подчеркнуто вежливым кивком. Они уже встречались прежде, еще до того, как Вариан занял трон.
- Ваше величество, - вежливо поприветствовала его Тиранда.
После этого король вновь развернулся к Туре и направил на нее меч.
- Бролл, но зачем приводить эту тварь в Штормград? О чем вы вообще думали? Ее вождь, как трусливый наемник, отправил к нашим стенам целую армию под прикрытием тумана! Вместо того чтобы вступить в открытый бой, он ослабил нас какой-то чумой. Оружием, недостойным истинного воина!
- Тралл никакой не трус, скрывающийся в тумане, и не недостойный! - возразила Тура. - Не надо говорить о нем…
Назревал конфликт, и Броллу пришлось вмешаться:
- Ло’Гош! У нас нет времени продолжать этот бесконечный спор! Орчиха с нами, я готов поручиться за нее собственной жизнью! Слышишь, жизнью!
- Не слишком-то высоко ты себя ценишь, Бролл…
- Прекратите! У нас есть дела поважнее. Лучше скажите честно, как думаете, сколько еще продержится столица?
- Я бы сказал, что мы уже проиграли бой. Враг продвигается вперед медленно, но неумолимо. Наше оружие, по большей части, совершенно бесполезно, и город, за исключением нескольких районов, уже погрузился в тишину. К завтрашнему дню, если он вообще наступит, кроме этой крепости удерживать будет нечего. Знайте, если у вас есть какие-то идеи, как можно спасти положение, я готов оказать любую поддержку.
- Рад слышать. Надеюсь, ты все еще захочешь помогать, когда я расскажу, что мы задумали.
После этого Бролл торопливо изложил свои наблюдения.
Вариан, пытаясь осознать услышанное, все сильнее хмурился.
- Бролл, я верю тебе на слово, - наконец сказал он. - Остается вопрос, что с этим делать?
- Уж не знаю, как так вышло, но мой шан’до - ключ ко всему. В этом я убежден, - ответил Бролл и бросил взгляд на Лукана. - Кстати, твой подданный обладает удивительными способностями, но постоянно норовит отправить нас не в том направлении. Нужно как можно быстрее добраться до Дарнаса. Так быстро, что даже моей скорости не хватит.
- В крепости еще осталось несколько летающих ездовых животных, - предложил Вариан. - Возможно, найдется парочка подходящих.
В разговор неожиданно вмешалась Тиранда:
- Король Вариан, я только что поняла, как хотя бы одному из нас добраться до Дарнаса еще быстрее, чем на самом лучшем ездовом животном. Но для этого вы должны ответить на один вопрос.
- Если я могу хоть как-то помочь общему делу, спрашивайте скорее!
- Вы знаете, где сейчас посол ночных эльфов?
Вариан снова нахмурился.
- Спит, как и многие остальные, в своих покоях, если я правильно помню отчет.
- Кто-то должен нас туда отвести, - настаивала верховная жрица.
- Я должен командовать войсками, - ответил король, переводя взгляд с Тиранды на Бролла, а потом крикнул: - Майор Маттингли!
Вперед торопливо выступил седовласый солдат с короткой бородкой, облаченный в красно-золотые доспехи и штормградскую синюю гербовую накидку с изображением величественной головы льва. В правой руке он держал длинный меч. Судя по лицу, этому ветерану множества битв пришлось в жизни хлебнуть лиха.
- Друид! - хрипло воскликнул он, увидев Бролла. - Я тебя знаю.
- А я - тебя, - ответил Бролл. - Ты служишь под началом генерала Маркуса Джонатана… - он осекся, вспомнив слова солдата, который привел их в крепость. Аллея Героев, которую охраняли генерал Джонатан и Маттингли, уже пала.
Тяжелый взгляд майора лишь подтвердил худшие опасения.
- Генерал отправил меня за подкреплением сразу же, как только наших солдат стало затягивать в туман. Но вернуться я не успел - Аллея Героев погрузилась во мрак.
- Даже после этого проклятый глупец рвался туда поехать, - беззлобно добавил Вариан. - Благо потом он все-таки понял, что нам нужны люди, и остался со своими солдатами здесь, - король обратился к майору: - Ты знаешь, где жила… точнее живет посол ночных эльфов. Уж не знаю, зачем, но им нужно туда попасть, а я могу доверить эту миссию только кому-то надежному и осторожному.
- У посла есть Камень возвращения, - не мешкая ответила Тиранда.
Вариан удивленно распахнул глаза, и не только он. Бролл знал, о чем говорила верховная жрица, хоть прежде видел подобный артефакт не больше пары раз. Камень возвращения представлял собой овальный кристалл размером с ладонь и был привязан с помощью тайной магии не только к своему хозяину, но и к определенному месту. Чаще всего к крупным городам, а в случае с послом - к Дарнасу. Расстояние при этом не играло никакой роли.
- Я думал, это всего лишь легенда, - осторожно заметил Вариан. - Камни возвращения часто упоминаются в историях про магов или… эльфов.
- Или эльфов, - подтвердила верховная жрица с невеселой улыбкой.
- Любопытно. Значит, у вашего посла и правда есть камень.
- Возможно, нам наконец-то улыбнулась удача, - спокойно заметила Тиранда.
Король только молча кивнул в ответ и перевел взгляд на майора. Тот отдал честь и подал знак остальным идти следом.
Тура, похоже, не собиралась оставаться в стороне и пошла вместе с ночными эльфами. Вариан не пытался ее остановить, а Бролл и Тиранда, очевидно, не осмелились оставить орчиху в компании людей.
Впрочем, один из вновь прибывших повел себя странно: Лукан Фоксблад не пожелал остаться с королем и своими соотечественниками.
- Теперь ты дома, - пробормотал Бролл. - Оставайся здесь!
- Вам может пригодиться моя помощь, - возразил Лукан. В его взгляде читалась решимость, с которой невозможно было не считаться. - Да, мои способности непредсказуемы и даже опасны, но они пригодятся нам на тот случай, если придется бежать.
Друид не стал спорить, и очень скоро вся компания добралась до выхода из крепости.
По команде майора часовые открыли ворота и тут же торопливо закрыли их. Тиранда, оказавшись снаружи, тут же отметила очевидное:
- Такой густой туман, но рабов Кошмара нигде не видно.
- А с чего им здесь быть? - мрачно спросил Бролл. - Эта часть Штормграда уже под контролем их хозяина!
И в самом деле, в этом районе стояла мертвая тишина. На некотором отдалении, впрочем, еще можно было услышать крики, вопли и звуки взрывов, которые могли означать лишь одно - немногочисленные защитники города по-прежнему держат оборону. Жуткая тишина лишний раз напоминала о том, во что превратилась большая часть Азерота.
- Она должна держаться, - прорычал Бролл, имея в виду Изеру. - Должна…
- А мы должны молиться, чтобы Малфурион оказался в состоянии нам помочь, - добавила Тиранда. Она не смогла скрыть взволнованной интонации, но умолчала о главном: о своей любви и о беспокойстве за его благополучие.
- Ваш посол живет в Торговом Квартале, - сообщил майор Маттингли. - Уж не знаю, почему она предпочла это место Парку, в котором обычно селятся все прочие ночные эльфы, - не дождавшись ответа Тиранды, Маттингли подергал себя за бороду и сменил тему. - Лучше всего держаться как можно дальше от Соборной площади. Там по-прежнему кипит бой, и мы можем стать мишенями для случайного заклинания. Еще лучше избегать каналов, там туман гуще всего. Когда враги только пробрались в город, многие люди попали в расставленную там ловушку.
- Значит, нам придется пройти через Старый город, - заметил Лукан, скривившись.
- Теперь разницы никакой. Ты уж поверь, Фоксблад, во всех районах Штормграда одинаково худо! - ответил Маттингли с горьким смешком.
После этого они бегом миновали вымощенную камнями улицу, на северной стороне которой находился вход в Квартал Дворфов. Оттуда доносились еще более громкие звуки напряженной битвы. По крайней мере, дворфы держались!
Майор, не ослабляя бдительность, повел своих подопечных через галерею, которая выходила в Старый город. Все сразу заметили, что Лукан, несмотря на замечание Маттингли, совершенно справедливо опасался идти дальше. Старый город пострадал в войне с орками меньше остальных районов Штормграда и не нуждался в серьезной реконструкции. Однако поддержанием порядка здесь занимались не так усиленно, и это место оказалось далеко не таким безопасным, как остальная часть столицы. Хоть в Старом городе и располагались казармы и Чертог защитников, на улицах нередко можно было встретить попрошаек, воров и нищих. Улицы района были гораздо грязнее, а в воздухе висел запах тлена, изначально не имевший никакого отношения к Кошмару, но от его вони лишь усугубившийся.
- Тут тела, - предупредил путников Маттингли.
И правда, на брусчатке лежали на боку три оборванных человека. У первого рука была сжата в кулак, а рот широко открыт. Остальные двое застыли, обнявшись. Казалось, будто один помогал другому идти. Майор успел уйти вперед и теперь обернулся, чтобы поторопить остальных.
- Первый, похоже, умер от испуга, а эти двое спят, как и все остальные, - сказал он. - Давайте, нам пора.
Очень скоро стало понятно, что если бы не опытный проводник, Бролл и компания, вероятнее всего, потерялись бы. Даже Лукан, опытный картограф, плохо знал эту часть Штормграда. Вдобавок к густому туману улочки Старого города были такими извилистыми, что незадачливые путники нервничали все сильнее и сильнее.
Тут и там встречались все новые тела, но майор Маттингли не останавливался и воздерживался от комментариев. И так было ясно, что это жертвы Кошмара, и не имело никакого значения, мертвы они или еще живы.
Бролл с облегчением заметил, что канал, а значит, и вход в Торговый Квартал уже совсем близко. Туман здесь был таким же густым, как и в Старом городе, но битва оказалась не такой ожесточенной, как возле крепости или собора. Впрочем, никто и не рассчитывал, что Кошмар обошел этот район стороной.
- Как только выйдем из прохода, пойдем налево, - предупредил майор.
- Почему посол ночных эльфов живет здесь, а не в Парке? - тихо уточнил Бролл, наклонившись к Тиранде.
- Потому что здесь она, по моему приказу, может тайно встречаться с теми, кто будет привлекать к себе слишком много внимания в Парке, - ответила верховная жрица и, заметив, что Бролл с подозрением прищурился, добавила: - Бролл, Вариану или королевству ничего не угрожает. Посол, напротив, заботится об их процветании. Довольно вопросов.
Бролл подчинился, прекрасно понимая, что Тиранда, будучи правительницей ночных эльфов, замешана в таких политических интригах, о которых ничего не известно даже ее верной спутнице Шандрисе. Верховную жрицу заботило не только благополучие ночных эльфов (хотя именно оно стояло на первом месте), но и процветание всего Альянса.
Торговый Квартал, несмотря на эклектичные постройки, выглядел более презентабельно. При других обстоятельствах Бролл с удовольствием прогулялся бы по его вымощенным булыжником улочкам. Здесь всегда кипела жизнь, суетились представители самых разных народов и профессий. Это напоминало Броллу о том, насколько разнообразен Азерот.
Теперь же Торговый Квартал превратился в подобие Старого города. Туман укутывал магазины, таверны и прочие строения. Из-за этого весь район походил на огромное и весьма запутанное кладбище. Но самое ужасное впечатление производили тела. Здесь их было великое множество и, казалось, обитатели квартала падали буквально на ходу.
- Они мертвы или просто спят? - вдруг спросила Тура, всю дорогу молчавшая.
В ее тоне ясно читалась плохо скрываемая неуверенность. Даже такая опытная воительница не готова была столкнуться с подобными ужасами.
- Не знаю и проверять некогда, - ответил Маттингли, а потом указал вправо, на скрытое в тени строение. - Вот нужный дом.
Путники подошли к таверне, не ощутив никаких признаков опасности. Бролл и Тиранда встревоженно переглянулись: слишком уж сильно им везло.
- Лучше, чтобы кто-нибудь из нас остался снаружи охранять вход, - предложил майор, оглядывая пустую улочку. Звуки боя постепенно стихали и, казалось, будто последние защитники Штормграда сдают позиции.
- Я найду комнату посла, - решила Тиранда.
- А я пойду с тобой, - настойчиво ответил Бролл. - Я не позволю тебе отправиться туда одной, да и шан’до за такое меня не простит.
- Тогда я останусь, - зарычала Тура. - Здесь хотя бы есть простор, чтоб замахнуться топором.
- И я тоже, - вмешался Лукан, окинув взглядом орчиху и майора, а потом встав между ними.
Маттингли вручил ему длинный кинжал.
- Мы быстро, - пообещала верховная жрица.
По правде говоря, эти трое едва ли смогли бы выстоять против врага, и могли сослужить службу разве что в качестве наблюдателей.
Первым же, что бросалось в глаза внутри таверны, было тело тучного человека, скорее всего, хозяина этого заведения. Он сидел на стуле, безвольно свесив руки, а на его лице застыло выражение столь невыразимого ужаса, что ночные эльфы были буквально вынуждены остановиться.
Бролл склонился над телом. Человек что-то бормотал, хмуря брови.
- Нам пора, - поторопила Тиранда, перескакивая через ступеньки деревянной лестницы.
Бролл еще на мгновение задержался около хозяина таверны (почему-то именно этот человек заинтересовал его куда больше остальных жертв Кошмара), а затем, явно недовольный результатами осмотра, последовал за своей спутницей.
Он поднялся на верхний этаж и обнаружил там несколько распахнутых дверей. Тиранда впереди открывала очередную.
- Нам сюда, - объявила она.
Бролл вошел следом за верховной жрицей в почти что пустую комнату, где не было ничего, за исключением нескольких растений с цветками, за которыми явно тщательно ухаживали, и кровати с зеленым тканым покрывалом.
- Она ушла… - пробормотал друид. - Но ведь нам говорили, что она спит, как и все остальные.
Тиранда молча прошла по комнате и остановилась перед деревянным шкафом у дальней стены. Затем она потянула за обе дверцы, распахнувшиеся с оглушительным скрипом, и начала молиться.
С небес сошел свет Элуны, проник внутрь, озарил всю комнату и осветил один из пустых углов. Туда и направилась Тиранда, схватив что-то невидимое. Затем она вскинула руку, и свет озарил Камень возвращения.
- Какой старый, - заметил Бролл.
- Его забрали из Зин-Азшари, - ответила Тиранда, не скрывая отвращения. - Я бы предпочла уничтожить артефакт, связанный с этим проклятым местом, но создать новый куда сложнее, чем перенастроить заклинания на старом.
Продолговатый овальный кристалл был покрыт сияющими нежно-голубыми рунами. Именно в них было зашифровано и место, к которому привязан камень, и имя владельца. С помощью такого артефакта можно было мгновенно переместиться в определенную точку вне зависимости от расстояния до нее. Этот Камень возвращения был привязан к Дарнасу.
- Зачем он послу? - спросил Бролл.
- Чтобы при необходимости отсюда сбежать.
- М-м-м, - протянул Бролл. - Стало быть, так она и поступила, верно?
Верховная жрица ничего не ответила и сосредоточила все внимание на артефакте. Изначально при его создании использовалась тайная магия, но Мать-Луна однажды наделила Тиранду силой, с помощью которой та смогла привязать Камень возвращения к новой хозяйке. Жрица обхватила кристалл обеими руками и начала молиться, надеясь, что богиня дарует свое благословение и во второй раз.
- Что-то не так! - прошептал Бролл, оглядываясь. - Что-то не так…
- Камень возвращения сопротивляется, - сказала Тиранда, проигнорировав предупреждение. - Посол еще жива, где бы она…
В этот момент из шкафа послышался жуткий вой.
Тиранда развернулась, но не успела среагировать, и изможденная тень, которой удалось скрыться от света Элуны, повалила ее навзничь. Камень возвращения покатился по полу.
Затем чудовищная противница бросилась на Бролла. Некогда, судя по оборванной одежде, она была высокопоставленной ночной эльфийкой, а кулон на шее так и вовсе выдавал в ней пропавшего посла!
- Демоны, я не позволю вам забрать моих детей! - завопила она. - Не позволю!
Бролл сразу же обратил внимание на глаза посла, которых почему-то не было видно, и, присмотревшись, понял, что веки несчастной крепко смежены.
- Она спит! - предупредил он.
В этот момент снаружи послышался крик майора, предупреждавшего об опасности. И тут же тишину разорвали вопли, точь-в-точь похожие на тот, что издала посол ночных эльфов.
Тиранда начала молиться Элуне, и серебристый свет окутал обезумевшую противницу, которая сразу же успокоилась. Но уже через мгновение тень пробежала по ее лицу. Ночная эльфийка открыла рот и вновь начала кричать.
По обеим сторонам от нее возникли призрачные фигуры, точно такие же, как те, которые напали на верховную жрицу в палатке на Лунной поляне. Они бросились вперед и непременно преуспели бы, если бы не благословение Элуны. Луч лунного света переместился, как будто по собственной воле, и заслонил жрицу от врагов. Тени тут же отскочили.
- Бролл! - крикнула Тиранда, отбиваясь от посла. - Камень возвращения! Возьми его!
Друид подчинился и хотел было бросить артефакт ей, но жрица покачала головой:
- Теперь ты сможешь его использовать. Отправляйся в Дарнас!
- Просишь оставить тебя в беде?
- Нет! Прошу помочь всем нам, найдя Малфуриона! Иди! Это приказ!
Бролл впервые слышал от нее такие слова. Он знал, что верховная жрица не любила отдавать приказы, считая их проявлением деспотизма. Этот, впрочем, имел огромное значение, хоть Броллу, чтобы выполнить его, придется бросить и Тиранду, и всех остальных на растерзание врагам.
- Я найду Малфуриона. Мы остановим Кошмар!
Бролл сжал Камень возвращения в руке и сосредоточился. Артефакт засиял.
Тени тут же переключили на него все внимание. Теперь, когда грань между Кошмаром и реальным миром стала еще тоньше, они наверняка были способны сотворить страшные вещи. Бролл понимал, что отвлекаться нельзя. Он должен был сосредоточиться только на Камне возвращения и том месте, в котором хотел оказаться.
Серебристый свет поглотил ближайших врагов. Одна из теней зашипела от боли, скрутилась в комок и растаяла. Вторая же развернулась к Тиранде, сражавшейся с несчастной эльфийкой-послом. Бролл едва не бросился на врага и остановился, лишь поймав предупреждающий взгляд Тиранды.
Камень возвращения, между тем, буквально вспыхнул.
Комната растворилась…
…и вокруг проступили очертания Дарнаса.
Здесь тоже царил настоящий хаос. Бролла бросало то вверх, то вниз. Он случайно выронил Камень возвращения и тут же потерял его из виду.
Сперва друиду показалось, что в Дарнасе случилось землетрясение, но потом он осознал: вряд ли такое бедствие грозило городу, построенному на верхних ветвях Тельдрассила. И лишь через несколько мгновений обострившееся чутье подсказало страшную правду: сам Тельдрассил ополчился против ночных эльфов! Ветви Мирового Древа хлестали по всем строениям, а самые огромные, те, на которых и стоял город, сотрясались. На жителей Дарнаса отовсюду падали черные, усыпанные шипами листья, оставляя на коже длинные, глубокие порезы. На земле лежало несколько мертвых тел, и некогда прекрасный пейзаж теперь представлял собой чудовищное зрелище.
Но нашлись и те, кто был готов помочь ни в чем не повинным жителям города. В первых рядах стояли Сестры Элуны, стараясь защитить своих подопечных. Свет их богини не мог победить силы зла, но успешно их сдерживал.
Вот только сама трава под их ногами превратилась в вероломного врага наравне с темными листьями и тенями, которые из них рождались. Все, что имело хоть какое-то отношение к Тельдрассилу, ополчилось против ночных эльфов.
Бролл же только теперь почувствовал, как глубоко порча проникла в Мировое Древо. Но еще больше его поразила та могущественная сила, которая подпитывала не только сам Тельдрассил, но и растущее внутри него зло.
Друиды помогали силам Кошмара. Сами того не понимая, они невольно наполняли магией поддавшееся порче Мировое Древо.
Бролл поспешил к порталу, с помощью которого можно было добраться до друидов. Нужно их предупредить и поскорее!
В этот момент листья как будто специально нацелились именно на него. Бролл выпустил искрящееся светло-фиолетовое пламя, которое сожгло их еще на подлете. Расчистив путь, он превратился в кошку, чтобы двигаться еще быстрее.
Наконец впереди стал виден портал. Бролл не стал терять ни секунды и прыгнул внутрь. Нужно только добраться до братьев, и они непременно помогут остановить весь этот ужас.
Мир закружился. Это ощущение было совсем не похоже на то, что Бролл испытал, когда воспользовался Камнем возвращения. Теперь друиду казалось, будто его выбросило вперед.
Мгновение спустя он выпрыгнул из портала у основания Тельдрассила. По-прежнему находясь в облике огромной кошки, Бролл оглядел окрестности и совершенно не удивился, никого здесь не обнаружив. Друиды расположились дальше отсюда.
Перебирая мощными лапами, Бролл бежал по периметру Тельдрассила в поисках того места, где собрались его братья.
«Почему же они ничего не поняли? - думал он. - По меньшей мере, Фэндрал и другие верховные друиды могли почувствовать, что происходит что-то странное».
Фэндрал…
В душе Бролла зародилось ужасное предчувствие. Он вспомнил, как близок Фэндрал был с Тельдрассилом, воспринимая его как собственное дитя. Уж он-то наверняка должен был почувствовать, что с Мировым Древом что-то не так!
Разве что…
Могучую кошку окатило целым дождем из шипов. Он взревел от боли, споткнулся и полетел вперед. Голова у Бролла закружилась, и это настораживало сильнее всего.
Шипы оказались отравленными! Полагаясь на свой огромный опыт, Бролл рассчитал, какие из ядовитых трав могли дать подобный эффект. К счастью, все эти яды не были смертельными и лишь на время выводили жертву из строя.
Бролл почувствовал, что мышцы слабеют. Он пока еще пребывал в сознании, но двигаться уже не мог. Бролл принял свой истинный облик, но легче не стало.
Кто-то грубо схватил его за руку и бесцеремонно перевернул на спину. Перед глазами все расплывалось, но Бролл сумел различить очертания склонившихся над ним четырех друидов. Их лиц он разглядеть не мог.
- Кто-нибудь, сообщите Фэндралу, - сказал один из друидов. - Скажите, что здесь предатель!
22
Поддавшийся порче
Жертвы Кошмара подходили все ближе. Измученные спящие окружили Лукана, Туру и майора Маттингли, то и дело выкрикивая в их сторону страшные обвинения. Пожалуй, больше всего пугало то, что даже с закрытыми глазами спящие с легкостью находили нужное направление.
- Что же нам делать? - спросил Лукан.
- Сражаться! - прорычала Тура, вскинув топор. - Сражаться, иначе они нас на части разорвут, идиот!
- Но ведь это невинные люди! - упрекнул орчиху майор Маттингли. - Стала бы ты рассуждать так же, если бы перед тобой были орки?
- Да, потому что это мой долг.
Судя по выражению лица, майор понял логику, но следовать ей не спешил.
- Фоксблад! Проверь, что там с ночными эльфами, и захвати с собой орчиху, - приказал он.
- Но ведь для этого нам придется тебя бросить…
На мгновение люди встретились взглядами, и Лукан, наконец, все понял. Маттингли пытался спасти невинных от Туры, которая неминуемо потерпит поражение, но перед этим заберет множество жизней. Кроме того, он, очевидно, надеялся на чудо, которое сотворят Тиранда и Бролл.
- Пошли! - приказал картограф орчихе. Та, хоть и удивилась его командному тону, возражать не стала. Майор же взмахнул мечом, пытаясь сдержать напор спящих.
Лукан едва успел войти в таверну, как на него налетел грузный человек с топором.
- Это моя ферма! - крикнул он. - Не дам ее сжечь!
Топор бы наверняка вонзился Лукану прямо в грудь, если бы не помощь Туры. Орчиха отразила удар рукоятью, и спящий резко развернулся к ней, так и не открыв глаз. Злость, отразившаяся на его лице, внушала ужас.
Он взмахнул топором. Орчиха вновь парировала и нанесла ответный удар.
- Нет! - закричал Лукан, но остановить ее не успел.
Волшебный топор прочертил алую полосу на груди спящего мужчины. Тот бросил оружие и упал на пол.
Лукан пришел в ярость.
- Этот человек был ни в чем не виноват!
Тура и сама едва ли радовалась такому исходу, но все же спросила:
- А что было делать?
На это у Лукана не нашлось ответа. Вдруг сверху послышались звуки борьбы и крики. Человек и орчиха бросились к лестнице.
На верхней ступеньке они столкнулись с Тирандой. Та отчаянно сражалась с обезумившей ночной эльфийкой. Судя по виду именно она и была послом. Лукан бросился на помощь, но путь ему преградила тень.
- Помоги ей! - взревела Тура, протиснувшись мимо картографа. Топор не причинил тени никакого вреда, но вынудил отступить.
Путь был свободен, и Лукан не терял ни минуты. Он схватил за руку кричавшую ночную эльфийку, дав Тиранде возможность сосредоточиться.
Наконец верховная жрица прикоснулась к груди несчастной. Тусклый серебристый свет окутал тело, спящая выдохнула и упала на руки своей спасительнице. Лукан и Тиранда бережно уложили ее на пол.
В этот момент Тура нанесла удар. Топор прошел сквозь призрачную плоть. Тень злобно зашипела и растаяла без следа.
В таверне на мгновение стало тихо и спокойно, но с улицы, напротив, доносились вопли, с каждой секундой становившиеся все громче и ужаснее. Кто-то коротко, надсадно вскрикнул и тут же умолк.
- Это майор! - выдохнул Лукан и попытался подойти к окну, но Тиранда остановила его.
- Слишком поздно, майора уже не спасти, - сказала она, глядя Лукану в глаза. - Как и многих других. Но у Азерота и у всех нас еще есть надежда. Перенеси нас отсюда.
- Да, но, возможно, мы опять окажемся в логове зеленого дракона, - ответил Лукан, кивнув.
- Эраникус - меньшая из наших забот. Настоящую опасность он представляет разве что для себя самого.
Лукан сосредоточился, а Тиранда протянула руку Туре.
Мир подернулся дымкой, которая из изумрудной резко стала темной.
Слуха коснулись безумные вопли. Все вокруг укрывал до боли знакомый туман, в котором двигались смутные, искаженные фигуры. Путники тут же ощутили головокружение и возраставшую с каждым мгновением тревогу. Никто не понимал, где находится, и знал только, что все это противоестественно.
Они вновь вернулись в Кошмар.
- Нет… - пробормотал Лукан. - Я попробую…
Но над ними уже нависла огромная тень скелетообразного древа, которая выделялась даже на фоне тьмы.
- Добро пожаловать! - раздался жуткий голос в их головах. - Вам здесь рады. Особенно тебе, Тиранда Шелест Ветра.
Верховная жрица побледнела как смерть. Заметив это, даже орчиха содрогнулась.
- Нет… - бормотала Тиранда, качая головой. - Нет…
- Да… о, да… - ответил голос.
- Фэндрал, одумайся же! - вскричал Малфурион. - Неужели этого ты хочешь? Разве ты создал Тельдрассил только для того, чтобы уничтожить свой народ?
- Я никого не уничтожаю. Я спасаю ночных эльфов и весь наш мир от тебя и других предателей! - ответил Фэндрал, склонив голову к тени, в которой видел своего погибшего сына. Затем он кивнул и вновь обратился к Малфуриону: - Ты мешал рождению Тельдрассила! Ты знал, что Мировое Древо вернет ночным эльфам славу и бессмертие, которого нас так вероломно лишили!
Из земли вырос цветок, черная лилия, а из ее бутона вырвалось облачко белой пыльцы. Малфурион сразу же отскочил в сторону. Он понятия не имел, каким эффектом обладает пыльца, но точно знал: опасность представляет любое растение, отравленное порчей Кошмара.
Пыльца, между тем, осела, и клочок земли, на котором еще недавно стоял Малфурион, тут же почернел и иссох.
Верховный друид ощутил резкую боль в левой руке. Крохотная частица пыльцы все-таки коснулась кожи рядом с большим пальцем. Она одна причиняла такие мучения, что Малфуриону пришлось стиснуть зубы. Страшно представить, что было бы, если бы он попал под удар!
Грудь нестерпимо сдавило, и Малфурион упал на колени. С каждым мгновением неприятные ощущения лишь усиливались, а вскоре он и вовсе осознал, что не может дышать.
Верховный друид прислушался к своему телу и попытался понять, что именно причиняло такие страдания. Как оказалось, все очень просто.
Пыльца была всего лишь уловкой, хоть и смертельно опасной. Фэндрал прибег к более изощренной атаке, использовав магию друидов, но Малфурион заметил это слишком поздно. Пытаясь избежать ловушки, он вдохнул споры смертоносного цветка, которые теперь осели в легких.
Малфурион прибег к тому же способу, что и раньше, когда боролся с воздействием яда рассветницы, - он сконцентрировался и попытался убрать споры из своего тела. На этот раз справиться было гораздо сложнее, чем тогда, в обители, ведь времени почти не было. Малфурион напрягся и с силой выдохнул споры прямо в Фэндрала.
От усилия у верховного друида на мгновение закружилась голова, и противник мог бы нанести новый удар, если бы не был занят борьбой с крохотными, почти невидимыми спорами. Фэндрал взмахнул рукой и рассеял смертоносное облако еще на подлете.
Малфурион был спасен. Однако он прекрасно понимал, что, сражаясь с бывшим союзником, лишь помогает Кошмару укрепиться в Азероте. Фэндрал поддался безумию, и его уже не спасти.
Разве что…
Малфурион поднял руки и сосредоточился.
В Анклаве тут же воцарилось спокойствие. Деревья, трава и прочие растения замерли. Малфурион горько улыбнулся. Порча не сумела поразить Тельдрассил до конца. Верховному друиду удалось воззвать к той части Мирового Древа, которая оказалась не затронута злом, и напомнить его истинное предназначение. Но не прошло и мгновения, как ужас вновь охватил Анклав Кенария. Фэндрал замер, раскинув руки. Рядом с ним маячила жуткая тень.
- Я не позволю вновь отнять у меня сына! - закричал обезумевший друид, но Малфурион больше не слушал его бессвязные речи. Он вновь попытался воззвать к незатронутой Кошмаром частичке Тельдрассила. Та казалась крохотной по сравнению с разросшейся порчей, но первому друиду все-таки удалось помочь ей выбраться на свет, пусть и на мгновение.
О большем Малфурион и не мечтал!
Вот только теперь он попытался исцелить не только Анклав Кенария, но и весь Дарнас, хоть заклинание давалось ему нелегко. Крики и звуки битвы, доносившиеся отовсюду, постепенно становились тише, и Малфурион чувствовал, что план работает.
Его тело и душа содрогались от мучительной боли. Малфуриону приходилось сражаться не с одним врагом, а сразу с двумя. Где-то в глубине Мирового Древа ощущалось физическое присутствие Владыки Кошмара. Первый друид хотел добраться до него и увеличить шансы на победу, но опасался, что тогда не сможет защититься от Фэндрала.
Напряжение все возрастало. Малфурион чувствовал, его силы на исходе. Дело было вовсе не в том, что Фэндрал оказался сильнее, просто сражаться с ним и защищать мирных жителей оказалось непросто.
«Осталось немного. Они должны прозреть!» - подумал Малфурион, а потом почувствовал присутствие других друидов, и вместе с тем ощутил надежду и тревогу. Только от реакции собратьев зависело, победит он или проиграет.
Фэндрал немедленно ослабил натиск, сведя все усилия к тому, чтобы не давать противнику расслабиться. Малфурион сразу понял, к чему он ведет, опустил руки и прервал чтение заклинания.
Через мгновение Фэндрал последовал его примеру и прекратил атаку. Теперь не время для сражений, ведь очень скоро их наконец рассудят.
Верховные и рядовые друиды собрались вокруг, то и дело встревоженно, неуверенно переглядываясь. Малфурион встречался с ними глазами, позволяя каждому заглянуть к нему в душу. Ему нечего было скрывать.
А вот его противник изо всех сил пытался замаскировать присутствие тени, которую называл Вальстанном и считал своим восставшим из мертвых сыном.
Фэндрал невозмутимо, с улыбкой взирал на собратьев так, словно он сам призвал их сюда. На самом же деле за это следовало поблагодарить тех двоих (и даже троих), которые оказались в самом центре круга друидов. Их Малфурион ожидал увидеть меньше всего.
Фэндрал не сдержался и теперь с удивлением взирал на Хамуула Рунического Тотема и Шандрису Оперенная Луна, которые освободились из-под его власти.
За это следовало благодарить Малфуриона, который позаботился о множестве деталей. Воспользовавшись тем, что Фэндрал полностью сосредоточился на битве, он не только дал врагу отпор, но и успел разобраться со зловещими лозами, удерживавшими пленников. Кроме того, Малфурион попытался привести Наралекса в чувство, но тот по-прежнему был без сознания. С Хамуулом и Шандрисой дела обстояли куда лучше. Доверив Наралекса заботам Хамуула, Малфурион отправил их всех к порталу, надеясь, что Фэндрал в своем безумии не обратит на это никакого внимания.
План удался. Оставалось только понять, на чьей стороне вновь прибывшие - пришли ли они помочь Малфуриону или же Фэндралу? По поводу их спутника сомнений не возникало - Бролл Медвежья Шкура едва ли не рычал на нескольких друидов. Малфуриону было любопытно, как Бролл вообще здесь оказался, но это могло подождать.
- Прекрасно! - провозгласил Фэндрал, обратившись к друидам. - Вы окружили предателей. Отличная работа!
- Мастер Фэндрал, они утверждают, что предатель вы, - с тревогой откликнулся один из друидов.
- Он и есть предатель, хоть я сам слишком поздно об этом догадался, - ответил ему Бролл. - Никто из вас не исцелял Тельдрассил. Подчиняясь приказам Фэндрала, вы всего лишь питали порчу! - затем он обратился к Малфуриону: - Когда я пришел, чтобы предупредить остальных, меня схватили! К счастью, они не успели ничего сделать, пришли Хамуул и Шандриса и сумели хоть немного их образумить.
- Мы поступили так, как считали правильным! - возразил все тот же друид.
Некоторые, похоже, были готовы драться с Броллом. Хамуул Рунический Тотем встал на сторону друга. Шандриса тоже сделала было шаг, но потом посмотрела на Малфуриона и передумала, за что получила от него одобрительный кивок.
- Все вы хорошо меня знаете, - начал Малфурион, обращаясь к собратьям. - Большинство из вас я учил. Прислушайтесь к себе и решите, доверяете ли вы моему слову.
- Кошмар подчинил его своей воле! - вмешался Фэндрал. - Вы ведь знаете, как долго его не было! Некогда наш шан’до и впрям был великим, но теперь он служит тьме! Не слушайте его!
- С чего бы им тебе верить, Фэндрал? - подал голос Бролл. - Ты ведь обещал, что Тельдрассил вернет нашему народу бессмертие. И что из этого вышло? Ночным эльфам придется постараться, чтобы разглядеть, каким на самом деле стало Мировое Древо!
- Ты всегда недооценивал свои способности. Бролл, тебе ведь известно, что именно таится в глубинах Тельдрассила? - произнес Малфурион, одобрительно взглянув на бывшего ученика, и повернулся к таурену. - И ты тоже обо всем догадался, Хамуул.
- Я ощутил порчу, но никак не мог в это поверить, Малфурион Ярость Бури. Тогда я пошел к Наралексу, который разделял мои подозрения, и уже после мы столкнулись с генералом Часовых, которая тоже искала ответы…
- А что с Наралексом? - спросил Малфурион, оглянувшись по сторонам и не обнаружив ночного эльфа.
- Он все еще без сознания, - мрачно откликнулся таурен. - Наралекс пострадал сильнее всех. Я сделал все, что мог, но этого недостаточно.
Многих из собравшихся не обрадовали эти новости: Наралекса любили и считали могущественным друидом. Теперь на Фэндрала смотрели по-новому, не скрывая разочарования.
Тот с вызовом оглядел своих новоявленных противников.
- Наралекс - еще один предатель. Он не оставил мне выбора. Они все предатели!
Столь высокомерная речь лишь сильнее разозлила друидов. Некоторые из сомневавшихся после этого сразу заняли сторону Бролла и тех, кто уже присоединился к шан’до. Малфурион вышел вперед, всем своим видом показывая, что готов взять на себя ответственность за любые действия Фэндрала.
- Сколько еще невинных должно пострадать или даже погибнуть? - спросил он. - Фэндрал, Азерот вот-вот падет! - Малфурион развернулся к друидам и пояснил: - Пока он удерживал вас в Дарнасе, убеждая исцелить Мировое Древо, Кошмар атаковал наш мир. Загляните внутрь себя, и вы ощутите боль Азерота!
Друиды подчинились, и некоторые тут же едва не задохнулись от ужаса.
- Лунная поляна! - не сдержался один из них. - Даже Лунная поляна не выстояла! Где Хранитель Ремул? Вряд ли он оставил бы свою вотчину!
Какой правильный вопрос! Но ответ на него Малфурион услышать страшился. Он прекрасно понимал, что Фэндралу не хватило бы ни могущества, ни коварства, чтобы расправиться с Хранителем. Однако у чудовищной силы, которая довела его до безумия, и того, и другого было в избытке.
- Ну же, Фэндрал, где Ремул?
- Он тоже предатель и будет содержаться в заточении, пока не познает истину! - откликнулся обезумевший друид и указал на собравшихся. - Как и все вы. Все вы познаете истину!
Фэндрал, перестав претворяться, взмахнул рукой. Многие тут же схватились за грудь.
Из тела одного друида вырвалась лоза, извивавшаяся, словно змея. Тот, несмотря на ужасную рану, схватил ее, но чудовищные побеги тут же стали пробиваться из его рук, плеч, буквально отовсюду!
- Я ждал предательства от любого из вас! - воскликнул Фэндрал, не моргнув глазом. - Так или иначе, но все вы будете служить Тельдрассилу!
За первой жертвой последовали и другие. Малфурион не медлил и сразу же стал пытаться помешать ужасным семенам прорасти. Он предположил, что друиды вдохнули их точно так же, как и те споры, которые Фэндрал использовал в бою до этого. Значит, обезумевший верховный друид готов был расправиться с каждым, кто встал бы у него на пути.
Но ужасная участь коснулась далеко не всех. Напротив, некоторые перешли на сторону Фэндрала и стали его верными последователями. Малфуриона печалила одна мысль о том, что порча так глубоко укоренилась в собратьях, но времени размышлять над их выбором не было. Нужно как можно быстрее спасти пострадавших!
Вот только ни Фэндрал, ни Владыка Кошмара не дали Малфуриону даже секундной передышки. Порча, которая таилась внутри Тельдрассила, вновь вырвалась наружу, и Дарнас опять атаковали тени, рождавшиеся из почерневших листьев.
Малфуриону нужно было как можно быстрее разобраться с Фэндралом и его хозяином, но сделать это можно было, только пожертвовав братьями. Тот, самый первый друид уже погиб, и его останки поглотили стремительно разраставшиеся лозы-паразиты.
Оставалась только одна надежда, лишь один сильный друид, который должен был в себя поверить!
- Бролл! Посмотри мне в глаза, только так ты увидишь то, что должен сделать!
- Они не значат ничего! - с горечью крикнул Бролл, указав на свои могучие рога. - С тобой мне никогда не сравниться, шан’до!
- Ты не прав! - настойчиво, со сталью в голосе возразил Малфурион. - Ощути свою связь с Азеротом. Останови это или брось своих братьев умирать страшной смертью. Что ты выберешь?
Малфурион знал, как жестоко это прозвучало, и сам себя ненавидел, но тянуть больше не мог. У ночных эльфов, да и у всех остальных жителей Азерота времени оставалось совсем мало, а у друидов и того меньше.
Малфурион, между тем, сосредоточил все усилия на Фэндрале. Он разглядел обезумевшую сущность самого верховного друида и стоявшую позади тень. Именно она направляла мысли Фэндрала в нужную своему хозяину сторону.
Малфурион прекрасно понимал, что нужно сделать, пусть это и было рискованно.
Он бросился к Фэндралу, на ходу превратившись в кошку. Тот отреагировал вполне предсказуемо - достал из сумки пригоршню крохотных шипов и бросил их в своего противника.
Малфурион вновь сменил облик и быстро прочел заклинание. Для большинства друидов, даже тех, кому удалось добиться такого же уровня мастерства, шансы на успех в подобной ситуации стремились бы к нулю. Однако лишь Малфурион удостоился чести стать самым первым учеником полубога Кенария. Свои навыки он оттачивал еще во времена Азшары и битвы с Пылающим Легионом, а затем не переставал их совершенствовать все десять тысяч лет.
Призванный им порыв ветра подхватил шипы и бросил обратно в читавшего заклинание Фэндрала. В этот момент лозы, подобные тем, что прежде опутали Хамуула и Шандрису, стрельнули липким соком прямо в шипы, и те упали на землю, не долетев до цели.
- Разве стоило это… - начал Фэндрал.
Но в этот момент пламя сверкнуло так же ярко, как звезды в ночном небе. Малфурион осуществил свой план и ударил заклинанием тень, стоявшую за спиной верховного друида.
Призрачная фигура корчилась в огне, шипя и завывая, разлетаясь по ветру горящими частицами.
- Вальстанн! - вскричал Фэндрал, отчаянно вцепившись в тень.
Он безуспешно пытался потушить огонь, но лишь загорелся сам. Даже после этого верховный друид, не обращая внимания на ужасающую боль, хватался за порождение Кошмара, которое упорно принимал за своего погибшего сына.
Малфурион резко развернул Фэндрала к себе и, прежде чем тот успел среагировать, ударил в челюсть. Он мог использовать самые разные приемы, и этот оказался самым слабым из них. Малфурион выбрал его по множеству причин.
Фэндрал пошатнулся и упал.
От тени мало что осталось. Малфурион потянулся к ней, совсем как его прежний противник. Пламя обожгло руку, но он знал, как ослабить боль. Нужно было во что бы то ни стало прикоснуться к этой тени!
Почти все сгорело, и Малфуриону даже пришлось ослабить заклинание, чтобы улучить нужный момент. Он едва не опоздал, но в последнее мгновение рука все-таки прошла сквозь тень, и душу сразу же наполнил чудовищный холод. Малфурион постарался успокоиться и мысленно потянулся к тени.
То, что он ощутил, лишь подтвердило пугающие опасения, которые возникли еще очень давно, в плену у Владыки Кошмара.
Между тем, тень сгорела без остатка, и пламя исчезло вместе с ней. Малфурион перевел дыхание и восстановил внутреннее равновесие. После этого он повернулся к Фэндралу. Тот лежал ровно на том же месте, уставившись пустым взглядом в пространство. Верховный друид второй раз потерял сына и не смог с этим смириться.
Малфурион взглянул на Бролла и распахнул глаза от удивления.
Бролл Медвежья Шкура стоял рядом с поверженными друидами, вскинув над головой руки, и вокруг него кружился вихрь энергий Азерота. Глаза Бролла, прежде серебристые, теперь приобрели почти такой же золотой оттенок, как и у самого Малфуриона. Энергия, исходившая из его рук, нитями соединялась с прочими друидами.
На земле по-прежнему лежали два неподвижных тела (одно из них принадлежало первой жертве Фэндрала), но для остальных надежда еще не угасла. Хамуул Рунический Тотем стоял рядом, пытаясь помочь, но основные усилия все же прилагал сам Бролл.
«Наконец и ты выполняешь свое предназначение», - подумал Малфурион с гордостью и облегчением. И лишь теперь, запоздало, заметил, что Шандрисы нигде не было видно. Малфурион слишком хорошо ее знал и был уверен, что она отправилась помогать защитникам Дарнаса.
Он тут же превратился в огромную кошку и бросился прочь из Анклава Кенария в центр столицы. Вокруг по-прежнему кипела битва. Даже после поражения Фэндрала Дарнасу по-прежнему грозила ужасная опасность, и Малфурион мог помочь, только если продолжит свой путь.
Он направился в лес, раскинувшийся за пределами столицы. Ветви и листья ближайших деревьев тут же попытались преградить ему путь. Порой, если это было возможно, Малфурион ловко обходил все препятствия, а иногда продирался через них, орудуя острыми когтями и клыками. Густой мех уберегал от большинства повреждений, но друид еще не успел углубиться в крону Тельдрассила, а его шкуру уже покрывало множество кровоточащих порезов.
Из листвы и ветвей выступил огромный жуткий силуэт, столь органично сливавшийся с окружением, что Малфурион не сразу его разглядел. Древо войны встало так, чтобы друиду было не ускользнуть, поэтому тот сразу же бросился ему навстречу.
Пораженный порчей защитник леса попытался сориентироваться, но Малфурион уже успел проскользнуть между его огромных ног. Друид в облике кошки превосходил гигантское древо и в скорости, и в ловкости.
Малфурион сразу заметил, что крона Мирового Древа стала гораздо гуще и темнее. Повсюду виднелись острые шипы. В обычной ситуации ни одно столь крупное животное не смогло бы сквозь них прорваться, но Малфурион не зря оттачивал реакцию тысячелетиями.
Когда до цели оставалось всего ничего, на кошачью морду спрыгнуло какое-то маленькое пушистое существо и тут же потянулось острыми когтями к глазам. Это была всего лишь белка, великое множество которых обитало в кроне древа. Вот только даже ей не удалось избежать влияния порчи.
Справиться с белкой оказалось совсем легко - Малфурион всего лишь тряхнул головой, - но настоящая опасность поджидала впереди. Он попытался подготовиться к следующему нападению. Малфурион едва не упал от удара тонкой ветви, но быстро сориентировался, вернул себе облик ночного эльфа и восстановил равновесие, увернувшись от потянувшихся к нему ветвей соседних деревьев.
Сверху полетели уже знакомые тени, приземлились ровно в том месте, где стоял Малфурион, и тут же стали кромсать его тело и душу.
Яростный рык отогнал врагов, а длинные, сверкающие когти разорвали нескольких на куски. Малфурион вновь принял облик кошки и отбросил призрачных противников.
Под ударами его когтей тени падали как подкошенные. Через несколько секунд огромный кот, оставшийся в одиночестве, испустил громкий победоносный рык и пробежал последние несколько метров до заветной цели.
То, что отчаянно искал Малфурион, оказалось частью Мирового Древа и, на первый взгляд, напоминало одну из его множества огромных ветвей. Выделялся разве что цвет, который вызывал ассоциации совсем не с древом, пусть и пораженным порчей, а скорее уж с… кожей ночного эльфа. Малфурион лишний раз убедился в этом, вернув себе истинный облик и коротко взглянув на собственную руку.
Верховному друиду не нужно было даже прикасаться к этой «ветви», чтобы почувствовать, насколько аккуратно и искусно она была привита к тогда еще совсем юному Мировому Древу. Несомненно, это дело рук Фэндрала. Более того, Малфурион сразу догадался, что обезумевший друид несколько раз возвращался сюда, чтобы помочь своему зловещему творению окрепнуть. Сама «ветвь» возвышалась почти на три метра, а отходившие от нее ростки доходили до метра и были покрыты темными шипастыми листьями, а также бледными плодами, по форме отдаленно напоминавшими черепа.
Малфурион подошел ближе. Один из влажно поблескивающих плодов упал ему прямо под ноги и раскололся, ударившись о ветвь, на которой стоял верховный друид. Из его внутренностей потек белесый вязкий сок, источавший жуткую вонь, которая обычно витала над полем битвы, усыпанным трупами.
Малфурион отшатнулся и невольно отдалился от привитой к Тельдрассилу ветви. Он прекрасно понимал, что именно этого и добивался Владыка Кошмара, но не мог совладать с отвращением.
В это мгновение на ветвь упал еще один плод. Вместо белесого сока из него хлынули сотни многоножек с головами, больше всего напоминавшими голые черепа ночных эльфов.
- Малфурион Ярость Бури, - шептали они, подползая все ближе. - Малфурион Ярость Бури…. присоединись к нам…
Малфурион узнавал эти голоса и вспоминал, кому принадлежал каждый из них. Вот лорд Гребень Ворона, командовавший войсками ночных эльфов, а затем убитый одним из агентов Высокорожденных Азшары; а вот верховная жрица Дехана, предшественница Тиранды; с ними злобный капитан Варо’тен, верный слуга королевы. Их голоса вплетались в какофонию стонов тех, о ком все десять тысяч лет беспрестанно думал и сам Малфурион, и его возлюбленная Тиранда.
- Малфурион… мы ждали так долго… присоединись к нам… Пора и тебе познать вечный покой…
Малфурион медлил, дожидаясь, пока ужасающие многоножки подберутся поближе. Наконец первая из этих отвратительных тварей заползла ему на ногу и открыла пасть.
В этот момент Малфурион нагнулся и схватил ее, с силой сжав.
Многоножка взвыла, подобно умирающему ночному эльфу. Отвратительная оболочка тут же начала исчезать, и на ее месте распустилась прекрасная роза.
В этот момент остальные насекомые тоже завопили, переживая ровно то же самое, что и та, которую удерживал Малфурион.
- Отныне все эти души станут частью природы, - провозгласил он, обращаясь к чудовищной «ветви» и наблюдая за тем, как повсюду распускаются розы. - Так почтим же тех, кто встал на защиту Азерота и отказался предать свой мир в обмен на безграничную мощь.
Крона Тельдрассила закачалась, как будто от сильного ветра. Шелест листьев на ветвях более мелких деревьев сливался в злобный, полный горечи рев.
Владыка Кошмара пришел в ярость, и Малфурион воспользовался моментом, чтобы вновь сменить облик, на этот раз превратившись в огромного, лютого медведя. Наделенный поистине чудовищной силой, он схватил привитую ветвь и вырвал ее из Тельдрассила вместе с проникшими глубоко в ствол корнями.
Мировое Древо сотрясла дрожь, а деревья поблизости с корнями вырвались из земли. Малфурион, по-прежнему в облике медведя, прижался к стволу, чтобы переждать усиливающийся катаклизм. Оставалось надеяться, что те, кто остались в Дарнасе, уцелеют.
Наконец все стихло. Верховный друид мгновенно сосредоточился, чтобы оценить масштаб повреждений, и пришел в ужас. Землетрясение было совсем непродолжительным, но настолько мощным, что нанесло непоправимый ущерб лесу. Огромные дубы раскололись пополам, и большая часть кроны Тельдрассила представляла собою руины, находиться в которых было попросту опасно.
«Пора уходить из Дарнаса», - решил верховный друид.
До тех пор, пока они не выяснят, насколько сильно пострадало Мировое Древо, оставаться в городе небезопасно.
Пока Малфурион размышлял об этом, ветви Тельдрассила не выдержали веса сломанных деревьев и с громоподобным треском надломились. Вниз полетели тонны древесины, перемешанные с землей. За ними следом, повинуясь силе инерции, отправились и другие могучие деревья.
В какой-то момент верховный друид отвлекся от страданий Тельдрассила и перевел взгляд на привитый отросток, который совсем недавно вырвал из ствола. Ветвь заметно побелела, и из нее вытекала какая-то жидкость, по густоте напоминавшая древесный сок, но вот цвет… В облике медведя обоняние Малфуриона обострилось. Различив запах этой субстанции, он ощутил ни с чем не сравнимую ярость.
Вот он, источник порчи, охватившей Тельдрассил! Малфурион испустил звериный рык. Теперь-то он догадался, что это за жидкость, и как все произошло.
Из ветви сочилась кровь! Слишком уж густая, но при этом свежая и, судя по виду, точно такая же, как та, которая текла по венам любого ночного эльфа.
Кровь… из древа.
Верховного друида осенило, и он тут же принял свой естественный облик. Есть лишь только одно древо, которое способно на такое. Тысячелетия назад его создал сам Малфурион. Он сделал это, чтобы положить конец злу, извлечь из него пользу, но в конечном счете лишь породил нечто еще более темное и чудовищное.
Эта бледная ветвь принадлежала древу, из которого возникла тень Владыки Кошмара.
Древу, которое в прошлой жизни было отвратительным советником безумной королевы Азшары.
- Ксавий… - произнес Малфурион, и это имя обожгло губы, словно яд.
23
Спасение Тельдрассила
Ксавий… Образ вероломного советника королевы до сих пор стоял у Малфуриона перед глазами. Именно лорд Ксавий усилил заклинание магов-Высокорожденных, которое открыло портал для Пылающего Легиона. Твари, пришедшие в Азерот, не вызвали у него никакого отвращения. Напротив, Ксавий с радостью помогал коварной Азшаре, встретившей демонов с распростертыми объятиями.
Дважды Малфурион думал, что с советником покончено. В первый раз они вступили в смертельную схватку на вершине той самой башни, где высокорожденные открыли портал. Малфурион использовал невероятно сильное заклинание, вызвав бурю. Молнии подожгли Ксавия, дождь растопил его плоть, а грохочущий гром буквально разбил вдребезги. Малфурион до сих пор помнил во всех подробностях исказившееся лицо Ксавия и его чудовищные, измененные при помощи магии глаза - черные с алыми всполохами. В ушах до сих пор стоял его последний, леденящий душу крик.
Так оборвалась жизнь злобного советника королевы Азшары.
Вот только Малфурион и все остальные недооценили мощь падшего титана Саргераса. Повелитель Пылающего Легиона отыскал жалкую частицу бесплотного духа Ксавия, долго пытал его за все неудачи, а затем превратил в нечто чудовищное. Так Ксавий стал сатиром, самым первым из козлоногих чудовищ, которые после этого не раз угрожали ночным эльфам. Перерождение лишь усугубило его злобную натуру.
Из-за Ксавия и еще одного поддавшегося порче Высокорожденного Малфурион едва не потерял свою возлюбленную Тиранду. В конце концов, опасаясь, что враг и на этот раз избежит смерти, тогда еще юный друид воззвал к силе Азерота и, преодолев яростное сопротивление сатира, превратил его в безвредное древо.
Во всяком случае, так Малфурион думал все десять тысяч лет, даже не подозревая, какое зло, подобно отвратительному гнойнику, зрело на теле мира.
Размышляя об этом, Малфурион не мог не злиться сам на себя. Он вновь принял облик кошки и, зажав отломанную от Тельдрассила ветвь, поспешил обратно в Дарнас. Верховный друид винил себя в произошедшем и одновременно размышлял о том, как Ксавий сумел не только выжить, но и превратиться во Владыку Кошмара.
Впрочем, стоило добраться до столицы и вернуть себе истинный облик, как более насущные заботы затмили эти размышления. Дарнас стоял в руинах, погребенный под огромными ветвями Мирового Древа. Повсюду лежали тела жертв, проигравших в схватке с рабами Кошмара. Во всем этом хаосе Сестры Элуны и Часовые искали тех, кому еще можно помочь.
Малфурион заметил Шандрису Оперенная Луна, которая отдавала приказы и тем, и другим. Генерал армии Часовых выглядела усталой, но при этом явно находилась в своей стихии. К несчастью, она даже не подозревала о том, какая страшная опасность по-прежнему угрожала ее народу.
- Шандриса! - крикнул Малфурион, и эльфийка резко развернулась на его голос.
- Малфурион! - воскликнула Шандриса, не скрывая облегчения, и уважительно отдала друиду честь. - Как хорошо, что с тобой все в порядке, - она нахмурилась, заметив зловещую ветвь, которую Малфурион удерживал обеими руками. - Мать-Луна! Что за порча поразила эту ветвь?
- Та самая зараза, которая распространилась по всему Тельдрассилу, - торопливо ответил Малфурион. - Но сейчас нам стоит задуматься о другом. Нужно вывести всех из Дарнаса! Тельдрассил сильно пострадал, и выкорчеванные деревья - всего лишь малая часть беды. Ради всеобщей безопасности, пора уходить отсюда!
В этот момент, как будто в подтверждение слов Малфуриона, по Дарнасу эхом разнесся громоподобный треск. Город содрогнулся. Тельдрассил выстоит, но того же нельзя было сказать о столице ночных эльфов.
- Я за этим прослежу! - пообещала Шандриса.
- Я отправлюсь к друидам, - сказал Малфурион на прощание. - Не могу ничего обещать, но, возможно, мы сумеем спасти город.
- Поняла!
В этот момент над Дарнасом разнесся полный муки и горя крик. Он не имел отношения ни к одной из жертв Кошмара и исходил из весьма неожиданного направления.
Малфурион развернулся в сторону Анклава Кенария и увидел, что оттуда уже выходят друиды. Бролл шел первым, следом за ним Хамуул.
Кричал же, как оказалось, Фэндрал. Уставившись в пространство невидящим взглядом, он снова и снова звал своего сына, умоляя его вернуться.
Спотыкающегося ночного эльфа вели под руки два собрата. Сзади, под охраной, шла небольшая группа друидов, вставших на сторону обезумевшего Фэндрала. Малфурион прекрасно понимал, что их ждет. На Лунной поляне было несколько мест, в которых содержались те, кто повредился рассудком или поддался порче. Еще оставалась надежда на то, что друиды, последовавшие за Фэндралом, опомнятся.
Об их предводителе Малфурион, к несчастью, не мог сказать того же. Верховный друид оказался меж двух огней и, вероятно, потерян навсегда. С одной стороны его мучил Кошмар, а с другой - потеря сына.
Малфурион сказал Броллу то же самое, что и Шандрисе. Друид кивнул, то и дело поглядывая на ужасающую ветвь. Заметив это, Малфурион поделился своим открытием.
- Ксавий… - сказал он. Бролл прежде никогда не слышал этого имени, но явно заметил, с какой злостью и ужасом произнес его шан’до. - Вы все должны помочь местным жителям. После этого я с вами свяжусь. Времени совсем мало, нужно торопиться!
- Что ты собираешься делать? - спросил Бролл.
Малфурион схватил крохотный росток, пробившийся из зловещей ветви, и отломил его. Из места разлома вытекла все та же отвратительная густая субстанция.
- То, что должен. То, что все мы должны.
После этого Малфурион попросил факел. Ветвь поменьше он спрятал, а большую тут же поджег. Та сгорела в мгновение ока, а пепел развеялся по ветру.
- Будь готов, - сказал Малфурион Броллу.
- Конечно, шан’до! Я…
Но Малфурион уже превратился в буревестника и взвился в небо.
Тиранда знала, кому принадлежит этот голос, даже несмотря на то, что в последний раз была без сознания и видеть его обладателя никак не могла. Малфурион поделился ужасающими подробностями и рассказал, как именно отомстил ее похитителю.
- Ты не можешь быть… - возразила Тиранда.
Тень огромного, скелетообразного древа окружала ее, Лукана и Туру со всех сторон. Верховная жрица ощутила, как грудь что-то сжало, но, прижав к этому месту руку, обнаружила лишь пустоту. С ее спутниками происходило то же самое.
- Могу и всегда буду, Тиранда Шелест Ветра. Я - Кошмар, а Кошмар - это я. Мы будем существовать вечно и очень скоро поглотим весь Азерот.
- Этому не бывать!
Тиранда помолилась Элуне и, ощутив лунный свет, наполнивший все ее существо, тут же направила серебристый луч в призрачное древо. Огромная тень поблекла, а тиски, сдавливавшие грудь, ослабли.
Но уже в следующее мгновение древо вновь потемнело и приобрело еще более явные очертания. Верховная жрица больше не могла дышать и лишь отчаянно пыталась удержаться на ногах. Тура и Лукан страдали ничуть не меньше.
Свет Элуны померк. Не осталось ничего, кроме зловещего темно-зеленого мерцания Кошмара и тени огромного древа, в которое превратился ночной эльф по имени Ксавий.
- Твоя жалкая богиня теперь ничего мне не сделает. Сама владычица Сна принадлежит мне, и ее сестра, Хранительница Жизни, тоже. Узри же их обеих и осознай, что надежды больше нет!
Туман рассеялся, и Тиранда разглядела владычицу Изумрудного Сна, замершую в тени огромного древа. Ее крепко сковывали призрачные щупальца, которые, похоже, принадлежали Ксавию. Голова Изеры была запрокинута так, словно она искала что-то в небесах, вот только глаза были крепко зажмурены. Щупальца удерживали ее крылья и конечности, широко разведя их по сторонам и причиняя тем самым невыносимую боль.
Изумрудное свечение, исходившее от Изеры, распространялось всего на несколько сантиметров, а затем превращалось в зловещий, мертвенно-зеленый свет Кошмара. Ксавий осквернял силу Аспекта в угоду своей воле.
Позади Изеры, согнувшись едва ли не пополам, висела в воздухе Алекстраза с застывшим слепым взглядом и приоткрытой пастью. Она казалась какой-то иссохшей, выглядела скорее мертвой, чем живой. Ярко-красный цвет ее чешуи поблек, а грудь почти не вздымалась.
Туман вновь сомкнулся, скрыв двух некогда могущественных Аспектов. Это зрелище поразило Тиранду. Она прекрасно помнила, что Алекстраза в их последнюю встречу была в ужасной опасности, но до последнего верила, что могучей Хранительнице Жизни удастся избежать плена.
Тишину нарушило хлопанье крыльев, и из тумана возникла огромная фигура зеленого дракона. Сперва Тиранда подумала, что это Эраникус прилетел ее спасти, но, как только гигант приземлился между Владыкой Кошмара и тремя путниками, стало ясно, что это Летон, чудовищное создание, искаженное порчей до неузнаваемости.
Дракон склонил голову, разглядывая пленников Ксавия.
- Я прибыл на твой зов.
- Подготовь их. Скоро он придет, и тогда Кошмар обретет безграничную власть.
- Идемте, милые зверушки, - зловеще ухмыльнулся зеленый дракон. - Эмерисс ждет нас.
После этого он взял всех троих под контроль с помощью магии.
Малфурион взмыл в небо над Тельдрассилом, которое теперь было таким же туманным, как и везде. Теперь, когда Фэндрала разоблачили, у Владыки Кошмара не было причин скрывать от жителей Дарнаса происходящее в мире.
Малфурион резко вильнул в воздухе. Внизу раскинулся Тельдрассил. Отсюда было трудно разглядеть всю крону, но Малфуриона интересовала только центральная часть.
Он надеялся, что остальные друиды уже готовы. Они должны были успеть.
- Хамуул, Бролл… - беззвучно произнес Малфурион.
Обратившись только к двум друидам, он мысленно коснулся и всех остальных, собравшихся вокруг Мирового Древа. Те откликнулись почти сразу.
- Мы должны исцелить Тельдрассил, - продолжил Малфурион.
Многих друидов обескуражило это предложение, ведь воспоминание о предательстве Фэндрала было еще свежо. Но Малфуриону доверяли и подчинялись безоговорочно.
Верховный друид бросился вниз, приземлился в самом центре кроны и принял облик ночного эльфа. Это место возвышалось над лесом, и воздух здесь был гораздо холоднее. Но Малфурион не замечал неудобств. Его волновал лишь успех плана.
Верховный друид развел руки в стороны, как будто пытаясь охватить огромную крону Мирового Древа, а затем укрепил свою связь с собратьями.
- Пусть жизненная сила Азерота изгонит порчу!
Мысленным взором Малфурион видел, как другие друиды повторяют его действия. Он потянулся к Тельдрассилу и сразу почувствовал, что Мировое Древо, пусть и охваченное порчей, еще можно спасти. Тогда Малфурион добрался до его здоровой части, которая скрывалась вовсе не в огромном стволе, но внизу, в корнях.
Он помог этим корням разрастись, проникнуть глубже в землю, туда, где таились самые древние, самые незамутненные силы.
- Восстанавливай силы, исцеляйся, - заклинал Малфурион Мировое Древо. - Восстанавливай силы, исцеляйся.
Как друид и предполагал, древо реагировало очень медленно. Но он не ослаблял напор. Тельдрассил слишком долго подвергался влиянию порчи, и теперь нуждался в твердой руке.
Через некоторое время древо начало оживать, а потом, с помощью друидов, стало восполнять силы. Азерот поддерживал свое дитя, как и всех остальных живых существ. Тельдрассил становился сильнее.
Вот только друидам все это далось нелегко. Воздух на вершине древа был холодным, но Малфурион все равно обливался потом и прекрасно понимал, что его собратья страдают ничуть не меньше. Но никто из них даже не пытался остановиться, и верховный друид гордился каждым своим последователем.
Прямо у них на глазах с Тельдрассилом происходило то, что должно было бы занять много лет, и то, что, как им казалось, никогда могло случится даже с первым Мировым Древом Нордрассилом. Всюду кипела жизнь.
Крона наполнилась громким треском. Сперва Малфурион опасался, что усилия друидов возымеют обратный эффект: измученное древо не вынесет нагрузки, и все сломанные ветви повалятся вниз. Но этого не случилось. Напротив, даже самые изломанные начали восстанавливаться, срастаться как ни в чем не бывало. А треск всего лишь свидетельствовал о том, что ветви становились на место.
Но на этом чудесное преображение не завершилось. Всюду появлялись бутоны, которые почти сразу превращались в прекрасные листья.
Перемены затронули не только внешний облик Тельдрассила. Малфурион ощутил всплеск энергии, поднявшийся от корней до самой вершины, коснувшись каждой ветви. Само Мировое Древо питало и исцеляло множество меньших деревьев и растений, которые росли на его кроне.
Друиды не прекратили читать заклинания, даже когда все стихло. Они ждали знака от своего лидера. Силы были на исходе, но Малфурион все же воспользовался обострившимися чувствами и присмотрелся к Мировому Древу.
Признаков порчи больше не было. Тогда верховный друид с явным облегчением разрешил соратникам остановиться и сделать небольшой перерыв. После этого он разорвал связь с остальными. Даже в столь критическом положении от друидов не будет никакой пользы, если они не восстановят силы. Малфурион сделал глубокий вдох, наслаждаясь прохладным воздухом, и лишь после этого, превратившись в буревестника, вновь взлетел.
План сработал! Мировое Древо исцелилось, да еще и так быстро. Это вселило в верховного друида новые силы. Он взлетел повыше, чтобы получше рассмотреть обновленную крону, а потом удивленно замер при виде огромной драконицы, возникшей из густого тумана. На мгновение верховному друиду показалось, что Изера все-таки сбежала от Владыки Кошмара и спешила на помощь, но потом он заметил, что у драконицы, не уступавшей по размерам Дремлющей, чешуя была красной, а не зеленой.
Малфурион знал лишь одну столь же величественную красную драконицу.
- Верховный друид! - прорычала она. - Я узнаю тебя даже в этом обличье. Ты Малфурион Ярость Бури! - драконица склонила огромную голову набок. - Я опасалась, что ты не вернешься.
Малфурион приземлился на одной из ветвей кроны Мирового Древа, принял облик ночного эльфа и ответил:
- Алекстраза, великая Хранительница Жизни, сестра Изеры! Ты принесла вести о спасении Дремлющей?
Величественная драконица тут же помрачнела.
- Нет, смертный. Но я не теряю надежду на то, что сестра сражается с силами зла даже теперь, оказавшись в плену. Я прилетела, потому что ощутила энергию жизни, бьющую ключом, даже несмотря на творящийся вокруг ужас. Удержаться было невозможно. Похоже, ее источник - ты! - Алекстраза оглядела Тельдрассил. - Малфурион Ярость Бури, тебе удалось совершить настоящий подвиг!
- Хранительница Жизни, Тельдрассил нужно было исцелить. Мировое Древо вырастили, не спрашивая нашего согласия, но теперь оно превратилось в один из сильнейших оплотов добра на Азероте!
- Так и есть, так и есть… - откликнулась Алекстраза. Она казалась настороженной, погруженной в свои мысли, и вновь заговорила не сразу. - Мировое Древо выросло без благословения Аспектов, но, должна признать, всегда было прекрасным и величественным.
У Малфуриона вдруг закружилась голова, и он едва не упал.
Огромная драконица внимательно пригляделась к ночному эльфу, казавшемуся рядом с нею совсем крохотным.
- Малфурион Ярость Бури, стремясь помочь остальным, не забыл ли ты отдохнуть и восстановить силы?
- У меня… у меня не было на это времени.
Красная драконица перевела взгляд с Малфуриона на крону Мирового Древа и обратно, а затем сказала:
- Его нужно найти.
Она подалась вперед, подхватила верховного друида передней лапой, а потом взмыла в воздух, поднимаясь все выше и выше до тех пор, пока обширная крона оказалась в поле зрения целиком. Малфурион, по-прежнему державший крохотную ветвь, удивленно покачал головой. Так высоко он ни за что не смог бы подняться!
- Я приняла важное решение, - громогласно объявила Алекстраза. - Я и все остальные Аспекты не дали Тельдрассилу своего благословения, но теперь без этого не обойтись!
Хранительница Жизни Алекстраза распахнула огромные, величественные крылья и взглянула на Мировое Древо с улыбкой, какую дарила всем своим детям. От нее исходил теплый, ласковый свет.
- Дарую свое благословение Тельдрассилу и зародившейся на нем жизни! - воскликнула красная драконица. - Пусть Мировое Древо подарит нам надежду на избавление от зла!
Золотисто-алый свет озарил крону и с поразительной скоростью распространился вниз по стволу и дальше.
А потом все завершилось. Тельдрассил исцелился и получил благословение, пусть даже одной только Хранительницы Жизни. Это очень много значило!
Алекстраза кружила над Мировым Древом. Волшебное преображение завершилось. Величественное сияние утратило яркость, но не померкло до конца.
- Свершилось, - объявила Алекстраза. - И очень вовремя!
- Почему? Что происходит? - удивился Малфурион.
- А разве ты не почувствовал? Кошмар перекрывает все пути и теперь, проникнув в Азерот, пытается помешать другим добраться до своего источника. Ты, друид, должен был это ощутить. Порталы закрываются один за другим!
- Порталы… - повторил Малфурион, на мгновение закрыв глаза, и сразу же понял, что Алекстраза права. Это натолкнуло его на еще одну мысль. - А как же зеленые драконы? Разве род Изеры не попытается это предотвратить?
- Они вместе с остальными защитниками сна все еще сражаются с Кошмаром, но шансы на победу стремительно тают! Их слишком мало, и времени почти не осталось…
- Дарнас! - выдохнул Малфурион.
- Дарнас? - переспросила дракониха.
- Там есть портал! И он был открыт, когда я уходил. Возможно…
Хранительница Жизни, не произнеся ни слова, бросилась вниз, в сторону столицы. Она летела так быстро, что добралась до Дарнаса в считаные секунды. Алекстраза взяла левее, а затем направилась к руинам, оставшимся от Храмовых Садов.
Она приземлилась и выпустила верховного друида. Тот, оглядевшись, обнаружил спешащих навстречу Бролла, Хамуула и некоторых других своих собратьев. С ними были несколько Часовых, в том числе и Шандриса. Все они удивленно взирали на драконицу.
- Шан’до! - крикнул Бролл на бегу. - Тельдрассил… полностью восстановился!
- Жаль, того же не скажешь и о Дарнасе, - пробормотала Шандриса, присоединившись к тем, кто окружил Малфуриона, - и остальном Азероте.
Верховный друид жестом попросил всех замолчать.
- Портал! У всех получилось через него пройти? Он по-прежнему открыт?
В этот момент у Малфуриона вновь закружилась голова. Всплеск активности закончился, и Броллу с Хамуулом даже пришлось его подхватить.
Пытаясь прийти в себя, Малфурион ощутил незнакомое и неожиданно ободряющее присутствие. Оно напоминало нечто, казалось бы, утраченное навсегда, и лишь поэтому верховный друид понял, что происходит.
Тельдрассил тянулся к нему! Мировое Древо исцелилось и теперь предлагало помощь Малфуриону. Исчезла не только порча, но и влияние Фэндрала. Теперь казалось, будто сам Малфурион вырастил Мировое Древо.
- Значит, ты знал? - прорычала Шандриса. - Портал закрылся сразу же, как только древо исцелилось. Сначала мы думали, что это ты что-то сделал, но…
- Кошмар закрывает все проходы в Изумрудный Сон, - сообщила красная драконица. - Мы опоздали.
Малфурион ничего не ответил, но ему вдруг явилось озарение. Коснувшись его разума, Тельдрассил открыл одну очень любопытную подробность.
- Анклав… нужно идти в Анклав! - воскликнул Малфурион, выпрямившись.
Алекстраза, не медля, подхватила и его, и стоявших рядом Бролла с Хамуулом. Ей не составило никакого труда пролететь столь небольшое расстояние вместе с друидами.
Жилище Фэндрала было разрушено, а лозы, которые его охраняли, погибли. Спасти их, порождения безумного друида и Кошмара, было невозможно.
- Фэндрал всегда здесь жил? - спросил вдруг Малфурион.
- Нет, - ответил Бролл. - Прежде он занимал комнату на верхнем ярусе самого большого древа. Вон того, - он указал на растущее неподалеку древо. - Но совсем недавно построил себе новую обитель.
- Это только подтверждает мою догадку, - кивнул Малфурион и передал Броллу крохотную ветвь. - Я скоро вернусь. Присмотри за этим, но будь осторожен.
- Хорошо, шан’до, - пробормотал Бролл.
Малфурион воздел руки и замер в самом центре Анклава. На счету была каждая секунда, и оставалось только молиться, чтобы все это не заняло слишком много времени, а его догадки оказались верны.
Со стороны могло бы показаться, что Малфурион просто стоит на месте. На самом же деле он погрузился в глубокий транс. Огромный опыт сыграл лишь на руку, и верховный друид смог очень быстро выйти в пространство между реальным миром и миром духов. Конечно, в подобном состоянии он был уязвим перед Кошмаром и Ксавием, но зато мог сделать то, о чем рассказывал Тельдрассил.
Малфурион потянулся разумом и душой к Мировому Древу, и оно встретило его с распростертыми объятиями. Нежное касание Тельдрассила вызывало одновременно радость и грусть. Малфурион молился о том, чтобы древо и весь Азерот поскорее восстановились, если после битвы с Кошмаром им все же удастся уцелеть, и Тельдрассил молился вместе с ним.
Верховный друид ослабил защиту и полностью открылся Мировому Древу, а заодно и злой энергии Ксавия, если какую-то ее частицу все-таки не удалось изгнать.
Но, к счастью, он ощутил лишь ни с чем не сравнимое тепло. Пережитые страдания, нехватка еды и отдыха - все это померкло, и Малфурион улыбнулся.
Самая первобытная, примитивная часть его души хотела слиться с Тельдрассилом и оставить смертное существование позади. С подобным риском сталкивались все друиды, познавшие истинное величие природы, перед которым все остальное казалось незначительным.
Но в этот момент перед внутренним взором возник образ, который волновал Малфуриона еще сильнее, чем желание стать единым целым с Мировым Древом, и он вновь столкнулся с суровой реальностью.
- Тиранда… - прошептал верховный друид.
Тельдрассил, казалось, ощутил его эмоции. Листья Мирового Древа пришли в движение, даже несмотря на то, что ветра не было, и, Малфурион мог бы поклясться, в их шелесте ясно звучало имя возлюбленной.
Друид даже не представлял, как спасти Тиранду, и видел перед собою лишь один возможный путь.
Все это время Хранительница Жизни оставалась рядом, и Малфурион не решался попросить ее уйти. Как ни странно, Алекстраза терпеливо ждала и не произносила ни слова, очевидно, решив, что ночному эльфу нужно предоставить свободу действий.
Малфурион присел на корточки и коснулся рукой земли перед жилищем Фэндрала, внутренне обращаясь к Тельдрассилу и прося его открыть истину.
И от друида, и от древа исходила невероятная мощь. Разрушенное строение затряслось, смертоносные лозы обратились в прах, и чары, которые наложил Фэндрал, наконец рассеялись. Обитель полностью изменилась, приобретя знакомые и, в то же время, неожиданные очертания.
- Это невозможно! - пробормотал Бролл.
Малфурион, между тем, встал и подошел ближе. Он ощущал знакомое присутствие, и знал, что именно, вопреки здравому смыслу, здесь находится.
Фэндрал в тайне создал личный портал в Изумрудный Сон!
Он не отличался сложным устройством и представлял собой круг, выложенный из камней и оплетенный ветвями. От окружающих портал был скрыт мощными заклинаниями.
- Все еще действует, - подала голос Алекстраза.
Малфурион кивнул, а затем мысленно обратился к остальным друидам.
«Друзья, идите в Анклав».
Они явились на место несколько мгновений спустя и тут же принялись удивленно разглядывать творение Фэндрала. Впрочем, Малфурион не дал собратьям возможности свыкнуться с увиденным.
- Все в наших руках! - произнес он. - Именно мы должны дать Кошмару последний бой. В этом заключается предназначение друидов. Порча жаждет поработить Азерот, поглотить защитников лесов, степей и прочих земель, украшающих наш живой, плодородный мир. Мы должны положить этому конец!
Друиды почтительно встали на одно колено и остались в этой позе, даже когда Малфурион жестом попросил их подняться.
- Что нам делать? - торжественно спросил Бролл, который, похоже, говорил от лица всех.
- Нечто невообразимое. Я прошу вас и любого, кто займет нашу сторону, будь он друидом или нет, выступить против Кошмара, пройдя через этот, возможно, последний во всем Азероте портал!
24
Объединение союзников
Тиранда, Лукан и Тура оказались в темной долине. Со всех сторон беспрестанно доносились крики и вопли. Рабы Кошмара испытывали страшные муки и в то же время не могли ослушаться Ксавия, диктовавшего свою волю. По земле ползали целые полчища отвратительных насекомых.
- Только погляди, кого я к тебе привел, - подал голос Летон, обращаясь к туману.
Густая пелена частично рассеялась, открыв взорам гниющую тушу Эмерисс. Драконица ухмыльнулась, глядя на пленников.
- Такие правильные… такие чистые… - проворковала она. - Стало быть, мне нужно их извратить? Как весело!
- Ты знаешь, чего хочет хозяин.
- Конечно, знаю! - оскорбленно заявила Эмерисс.
Тиранда с растущей тревогой прислушивалась к разговору двух драконов. Впрочем, гораздо сильнее она беспокоилась обо всех остальных и Малфурионе, где бы тот ни был. Тиранда даже не сомневалась, что он изо всех сил пытается противостоять Кошмару, хоть Ксавий уже успел поработить Алекстразу, и шансы на победу ничтожны.
Но действительно ли Хранительница Жизни стала рабыней сил зла? Тиранда ясно помнила то видение, но и не забывала о том, как лжив Кошмар. Слишком уж быстро исчезли образы двух дракониц. Но зачем Ксавию так поступать? Для чего он так торопливо укрыл Алекстразу туманом?
Разве что… разве что образ порабощенной красной драконицы был обыкновенной иллюзией, призванной лишить пленников надежды!
Верховная жрица сжала кулаки. Уже не в первый раз она поддается на уловки Кошмара.
- Начнем с топора, - приказал Летон.
Эта фраза сразу же привлекла внимание Тиранды. Интересно, почему топор вообще до сих пор у Туры? Логично предположить, что Ксавий захотел бы забрать оружие сразу же, как только три пленника предстали перед ним. В нынешнем своем обличье Владыка Кошмара вряд ли позволил бы кому-то из врагов владеть столь мощным артефактом!
И вновь Тиранда вспомнила об Алекстразе. Ксавий всеми силами пытался довести защитников Сна до отчаяния. Быть может, виной всему был этот топор?
Эмерисс впилась в Туру взглядом. Та крепче вцепилась в свое оружие, не желая с ним расставаться, и направила лезвие точно на драконицу. Тиранда сразу же заметила, что Эмерисс изо всех сил старалась держаться вне досягаемости топора.
«Значит, вот, в чем дело!» - подумала верховная жрица.
- Эта игрушка тебя не спасет! - прошипела Эмерисс. Она продолжила разглядывать Туру, и у той начали дрожать руки.
- Топор мой! - прорычала воительница.
- Уже нет, - вмешался Летон и тоже уставился на орчиху.
Тура закрыла глаза и, задрожав, припала на одно колено. Ее руки страшно тряслись, но топор не отпускали.
Верховная жрица прекрасно понимала, что драконы делали с Турой. Они использовали во зло те силы, которые некогда были связаны с Изумрудным Сном. По их прихоти, Тура была вынуждена снова и снова переживать свои кошмары, чтобы в конце концов сдаться и выпустить из рук топор.
Это оружие - ключ ко всему!
- Лукан, топор… - очень тихо произнесла Тиранда.
Человек проследил направление ее взгляда и с некоторой неуверенностью сделал первый шаг.
Тиранда же открыла свое сердце Элуне и начала молиться, попутно вспоминая о том, почему решила стать одной из первых жриц богини. Она вспомнила нежное, прекрасное сияние лунного света и то мгновение, когда осознала, что хочет и может помогать другим.
Верховную жрицу окутало серебристое сияние.
- Глупая смертная! - прошипела Эмерисс.
Летон зарычал и стал превращаться в ночного эльфа.
Лукан же схватил Туру. Орчиха мгновенно догадалась, в чем заключался план, и оба растворились в воздухе - Лукан вновь воспользовался своей силой, и перенес их из Кошмара обратно в Азерот. Вот только в последний момент над ними нависла тень ветви, и никто этого не заметил.
Тиранда осталась в глубинах Кошмара. Она не собиралась бежать и хотела отвлечь двух драконов. Летона и Эмерисс подвела самоуверенность. Слишком уж сильно они хотели отнять у Туры топор. Это лишь сыграло Тиранде на руку, позволив спасти Лукана и орчиху.
Вдруг какая-то чудовищная сила отбросила ее назад. Тиранда упала на землю, и тут же оказалась в отвратительном коконе из насекомых. Она попыталась было отбиться, но вдруг увидела над собой огромную голову Эмерисс, сочащуюся гноем.
- Спасибо за помощь, - хихикнуло омерзительное чудовище.
Летон, вторя Эмерисс, разразился зловещим смехом. Тиранда с трудом поднялась и увидела нечто ужасное. Ее спутники и в самом деле сбежали, но кое-что важное осталось в глубинах Кошмара…
- Ты только зря старалась! - насмешливо сообщил Летон. - Орчиха отвлеклась и в нужный момент, когда они с человеком находились между двумя мирами, ослабила хватку.
В нескольких метрах от Тиранды на земле, наполовину скрытый под слоем копошащихся насекомых, лежал топор, некогда принадлежавший Броксигару.
Над ним уже нависла тень скелетообразной ветви.
Все доверяли Малфуриону и даже не пытались оспаривать его решение. Недоверие вызывала разве что конструкция, созданная в самом сердце Анклава Кенария из-за их неведения.
Фэндрал построил портал прямо за своим жилищем. Он уступал в размерах другим проходам в Изумрудный Сон и не отличался особенной изысканностью, но зато был наполнен той же бурлящей энергией, а потому действовал безотказно и казался Малфуриону лучом надежды в кромешной тьме.
- Как Фэндралу удалось построить такое без нашего ведома? - удивился один из друидов.
- Вокруг происходило так много всего, что отвлечь вас не составило труда, - откликнулся Малфурион, даже не пытаясь скрыть вину. Слишком дорого обошлось его путешествие в Изумрудный Сон. - Но есть и повод для радости: этот портал все еще действует.
- Надолго ли? Успеем ли мы совершить задуманное? - спросил Бролл, с тревогой разглядывая возведенную Фэндралом конструкцию.
- Я приложу все усилия, чтобы портал не закрылся.
Даже Малфурион удивился, услышав голос Хранительницы Жизни. Но еще большей неожиданностью стало ее новое обличье. Алекстраза превратилась в эльфийку с длинными красными волосами, в которых то и дело вспыхивало пламя. Она прошла вперед, даруя каждому друиду взгляд, полный доверия и поддержки, держась, как истинная королева и мать каждого живого существа. Друиды считали своей покровительницей Изеру, но в этот миг и Малфурион, и все остальные засвидетельствовали Алекстразе свое почтение.
- Великая Хранительница Жизни, это не… - начал было Малфурион.
- Мы не будем обсуждать это решение, - оборвала его Алекстраза, подходя к порталу. Все ее тело сверкало жарким пламенем. - Силы Кошмара уже знают, что мы обнаружили портал, открытый их рабом.
Алекстраза подошла почти вплотную к строению, внутри которого бурлил вихрь энергии, и окинула его пристальным взглядом.
Огненное сияние стало еще ярче, а потом луч энергии выстрелил прямо в портал. Пламя вспыхнуло, и всем собравшимся стало ясно: если кто-то и стоял по другую сторону, теперь от него остался только пепел.
- Никто не пройдет, и никто не сумеет закрыть последний портал с другой стороны, - заявила Алекстраза тоном, не терпящим возражений. - Проход в Кошмар останется открытым, Малфурион Ярость Бури. За этим я прослежу лично.
Верховный друид мрачно кивнул:
- Тогда не будем терять ни секунды! Хамуул, и ты, Бролл, мне пригодится ваша помощь. Что же до остальных, вы и так знаете свои обязанности.
Друиды стали расходиться, торопясь заняться делами. Многие собрались близ портала, остальные изменили облик и торопливо покинули Анклав.
Малфурион же устроился посреди рощи друидов. По бокам от него преклонили колени Хамуул и Бролл. Малфурион закрыл глаза, но, прежде чем начать медитацию, обратился к союзникам:
- Мне понадобятся вся ваша сила и осторожность. Простите, что придется подвергнуть вас опасности.
Таурен лишь хмыкнул в ответ, а Бролл прорычал:
- Я много лет был гладиатором, но предпочел бы сражаться бок о бок с тобой!
Восхищенный преданностью и самопожертвованием своих последователей, Малфурион наконец-то погрузился в себя. Ему нужно было непременно связаться с теми, кто сможет помочь дать отпор Кошмару. Если кто-то из них еще остался… Наверняка все это потребует от защитников очередной, еще более серьезной жертвы, а, возможно, и вовсе лишь приблизит безоговорочную победу сил зла.
Но другого выбора нет.
Несмотря на огромное давление, Малфурион с легкостью погрузился в нужное состояние и сразу же почувствовал, как связи, удерживавшие дух в теле, ослабевают. Преодолев незначительное сопротивление, он вознесся над Броллом и Хамуулом. Те, хоть и не могли видеть его бесплотный дух, невольно подняли головы. Малфурион же мысленно обратился к ним, рассказав о своих планах и попросив помочь с определенными вещами.
После этого он попытался сделать то, чем прежде никогда не занимался. Но только так можно было обратиться к тем, кто еще в силах спасти Азерот. Верховный друид намеревался соединиться с Тельдрассилом и использовать его не знавшую преград связь со всеми живыми созданиями.
Тельдрассил и Азерот даровали ему свою силу.
В то же мгновение взор Малфуриона проник во все уголки мира разом. Верховный друид пораженно выдохнул. Этот опыт ошеломлял. Разум как будто разделялся на миллионы частиц и даже больше. Простой смертный на месте Малфуриона, пожалуй, попросту сошел бы с ума.
Друид узрел то, о существовании чего даже не подозревал, и некоторые смутные подробности вселили в него ужас, напомнив о древнем зле, запертом в глубинах Азерота. Однако Малфуриону пришлось отбросить все, что не касалось его цели. Следить за столь огромным количеством событий - важных и совсем незначительных - было невероятно сложно, и верховный друид некоторое время пытался сосредоточиться и не потерять рассудок.
Он вспомнил, что черпает силу из Мирового Древа и самого Азерота. Вскоре опасность затеряться померкла, и Малфурион окинул взором раскинувшийся перед ним мир, обнаружив в нем тех, кого искал.
Их было гораздо меньше, чем он рассчитывал, но, к счастью, уцелели все те, без кого победить Кошмар не получилось бы.
Вариан окинул взглядом свои войска, со всех сторон осажденные врагом. Он знал, что в Штормграде и, возможно, за его пределами еще есть очаги сопротивления, но их становилось все меньше. Вариана не удивляло то, что оружие против этого врага совершенно бесполезно. Ему и его людям при необходимости придется все бросить и позорно бежать с поля боя.
Ужасных противников могло задержать разве что пламя. Защитников города ждал новый ужас - страдавшие сомнамбулизмом спящие. Эти враги пугали гораздо сильнее теней, но в отличие от последних с ними можно было сражаться. Солдаты с явной неохотой шли в бой против невинных, даже когда эти невинные отчаянно нападали.
И тем не менее, немногочисленным защитникам, да и самому Вариану уже несколько раз приходилось обагрять оружие кровью.
«Вариан… Король Штормграда!» - раздался голос в его голове.
Если бы не успокаивающий тон, Вариан непременно решил бы, что стал жертвой Кошмара. Вот только силы зла не пытались никого подбодрить и сразу же нагоняли страх.
«Вариан, друг Бролла Медвежьей Шкуры, - продолжил голос. - Я Малфурион Ярость Бури».
Вариан тут же выпрямился. Он не встречался с легендарным главой друидов, но, как и остальные лидеры Альянса и Орды, был наслышан о его подвигах. Последователи Малфуриона сыграли решающую роль в битве за гору Хиджал, да и во всей Третьей Войне. В то время Вариан был далеко от Калимдора, но знал эту историю во всех подробностях.
Именно поэтому короля вовсе не удивило, что могущественный верховный друид может говорить с ним без слов. Вариан был рад слышать Малфуриона, но не мог уделить ему время, ведь ситуация в Штормграде накалялась.
- Что бы ты не хотел сказать, лучше поторопись, - пробормотал король так тихо, как только мог, чтобы у солдат не сложилось впечатления, будто он беседует с тенями.
«Вариан, я хочу, чтобы ты возглавил сражение с Кошмаром в Изумрудном Сне. Только там зло уязвимо!»
- Я не могу оставить Штормград! - воскликнул Вариан, невольно повысив голос. Некоторые бойцы стали удивленно озираться, но почти сразу вновь сосредоточились на отчаянном сражении с врагом.
«Чтобы спасти мир, всем нам придется оставить родные земли…» - возразил Малфурион.
- Чтоб тебя! - проворчал Вариан, стиснув зубы. - Интересно, как мы выберемся отсюда и попадем в этот твой Изумрудный Сон?
«Тебе не придется выбираться. Просто следуй моим указаниям».
В этот момент на короля с криком бросился спящий, который некогда был одним из его слуг. Человек выглядел чудовищно: глаза закрыты, а лицо исказилось в таком чудовищном крике, что, казалось, будто у несчастного вывихнута челюсть. Вариан не стал разбираться, из-за чего он кричит. Все спящие страдали от кошмаров и пытались поквитаться с защитниками города, в которых видели своих главных врагов.
Король попытался ударить обезумевшего человека плоской стороной клинка по голове (это был эффективный способ сражения со спящими, правда обычно требовалось несколько ударов), но тот вдруг дернулся, и лезвие вошло глубоко под кожу.
Из раны хлынула кровь, и поверженный спящий повалился прямо на короля. Один из солдат тут же среагировал и оттащил умирающего мужчину, но Вариан этого даже не заметил. Он думал лишь о том, что только что случайно погубил одного из своих подданных. К бесчисленному множеству кошмаров только что добавился еще один…
- Делай то, что собирался! - прорычал Вариан, обращаясь к невидимому Малфуриону. - Да побыстрее!
Верховный друид пустился в объяснения. Сперва король отнесся к ним с недоверием, но в итоге все же подчинился.
- Сложить оружие! - крикнул Вариан солдатам. - Подайте сигнал отступления!
«Придется использовать силу, - добавил Малфурион. - Начну с тебя, чтобы ты мог повести за собой остальных».
- Надеюсь, ты знаешь, что делаешь! - воскликнул Вариан. - Мы все приняли зелье, чтобы уберечься от…
«Это не имеет значения. Я справлюсь и так».
Вариан недовольно зарычал, а потом на глазах удивленных солдат покорно закрыл глаза и мгновенно провалился в сон.
На севере Мулгора, высоко в Когтистых горах, раскинулась столица тауренов Громовой Утес. Прежде, до ее строительства, этот народ вел кочевой образ жизни. Лишь недавно, изгнав со своих земель мародерствующих кентавров, таурены наконец-то основали поселение, по своему величию ничем не уступавшее Оргриммару, Штормграду и прочим столицам народов Азерота.
Громовой Утес стоял на четырех холмах, самый крупный и густонаселенный располагался в середине. Надо всеми постройками возвышались огромные тотемы - дань кочевническому прошлому тауренов. Даже самые большие дома были выполнены из дерева и напоминали продолговатые постройки, которыми племена пользовались в зимний период. Здания поменьше внешне напоминали шатры с заостренными куполами из дерева и шкур животных, которые кочевники целыми поколениями использовали для повседневных нужд.
Место, выбранное для столицы, имело стратегическую ценность - высокие холмы обеспечивали превосходную защиту почти от любого врага. Тем не менее, против зла, поразившего город изнутри, таурены были бессильны.
Бейн Кровавое Копыто, сын великого вождя тауренов Кэрна, отлично это понимал, но так было не всегда. С топором в одной руке и коротким копьем в другой он стоял в первых рядах небольшой группки воителей, преграждая путь на мост к Центральной вершине, где до недавнего времени процветала торговля. Из всей северной и восточной частей Громового Утеса защитники сумели удержать только этот район. В остальном столицей, за исключением крохотных очагов сопротивления, уже завладел Кошмар.
Бейн ударил копьем пошатывающегося противника всего в метре от себя, пытаясь оттолкнуть, но не убить. Этот таурен по имени Гэм некогда был его товарищем - вместе они сражались против кентавров. Теперь он шел вперед с закрытыми глазами и бормотал что-то о четырехногих мародерах, собираясь убить сына Кэрна так, словно тот был кентавром!
Гэм не останавливался, и в какой-то момент у Бейна просто не осталось иного выбора. Его темно-коричневые одежды и черную гриву уже обагрила кровь, даже несмотря на кожаный доспех, прикрывавший плечи, спину и руки. Теперь же ее стало еще больше - Бейн вонзил копье в грудь Гэма.
Тот застонал, бросил оружие и сорвался с веревочного моста. Его безжизненное тело полетело вниз и, к счастью, скрылось в проклятом густом тумане, избавив Бейна от необходимости наблюдать ужасное зрелище.
До подъемников отсюда было рукой подать, но спускаться не было никакого смысла. Отправленные Бейном разведчики так и не вернулись, хоть прошло много времени. Скорее всего, они попали в засаду и пополнили вражеское войско.
Еще больше спящих бросилось вперед, и веревочный мост зашатался.
- Что будем делать? - спросил один из воинов. Таурены, смелые по своей природе создания, заметно нервничали и озирались, широко распахнув глаза, красные от недостатка сна.
«Отец, мне пригодился бы твой мудрый совет», - подумал Бейн.
Вот только Кэрн уснул одним из первых, и его сын никак не мог отделаться от мысли, что это не могло быть простой случайностью. Большинство тауренов, и особенно сам Бейн, не могли представить своей жизни без мудрого вождя.
Наконец, недовольно хмыкнув, Бейн принял решение. Это позволит выиграть лишь немного времени, но иного выхода просто нет. Он помолился о душах невинных, которых обрекал на гибель.
- Режьте веревки! - приказал Бейн.
- Веревки? - растерянно переспросил один из тауренов.
- Режьте! - повторил Бейн, вскинув топор и подступая к ближайшей веревке.
В то же мгновение в его голове раздался голос.
«Бейн Кровавое Копыто… Я верховный друид Малфурион Ярость Бури, друг Хамуула Рунического Тотема. Еще осталась надежда, и я хочу предложить тебе выход».
Бейн возблагодарил предков, а затем, ничуть не беспокоясь о том, что подумают остальные, спросил в полный голос:
- Говори. И поскорее!
В странствиях по дальним уголкам Азерота Малфуриону удалось найти ответ на давно назревавший вопрос и наконец узнать, что же случилось с Далараном. Сперва верховный друид был ошеломлен, ведь город магов находился вовсе не на прежнем месте и, более того, буквально парил в небесах.
Ночные эльфы не слишком жаловали магов и всех тех, кто занимался тайными искусствами. Малфурион же, лучше многих разбиравшийся в подобных вещах, в прошлом не раз имел дело с волшебниками, пусть и держался с ними настороженно. И теперь, памятуя о невероятных возможностях магов, он решил вновь связаться с давними союзниками, и в особенности с Ронином, которого повстречал еще десять тысяч лет назад. Вот только выяснилось, что даже Даларан пал жертвой Кошмара, и, возможно, пострадал гораздо сильнее прочих городов. Бегло оглядев просторные, освещенные магическим светом улицы летающего города, Малфурион не обнаружил ни одной живой души. Всюду была лишь пустота и густой туман. Тогда он вошел в несколько причудливых зданий и сразу же обнаружил первых спящих. Здесь они присутствовали в огромном количестве - одни лежали в кроватях, а другие прямо там, где свалились от изнеможения. В одной из постелей Малфурион обнаружил и Ронина, и его супругу, высшую эльфийку Верису. Прежде верховный друид никогда с ней не встречался, но хорошо знал по рассказам своего друга-мага. Похоже, эти двое заснули и не проснулись.
Вот только теперь, судя по выражениям лиц, простые сновидения сменились кошмарами, мучившими в эти дни всех жертв Ксавия.
Никто из пострадавших пока не вставал, но Малфурион ощущал, что многие спящие вот-вот вышли бы на улицы, если бы не заклинание. Верховный друид обнаружил, что поддерживающая его сила исходит из Аметистовой цитадели.
Это величественное строение, возвышавшееся над всеми остальными, представляло собой огромную башню и множество башен поменьше с конусообразными куполами. Купол центральной, самой большой из них, украшал каменный круг, который удерживали на месте мощные заклинания.
Не обращая внимания на все это великолепие, Малфурион сосредоточился на тех, кто находился внутри. Одно имя мгновенно пришло ему на ум - Модера. Так звали суровую волшебницу средних лет с короткими седыми волосами и вечно нахмуренными бровями. Свободным сине-фиолетовым одеждам, которые носили члены Кирин-Тора, правящего совета магов, эта волшебница предпочитала серо-голубые доспехи.
«Верховный друид… - ответила Модера, не скрывая усталости. - Значит, еще не все жители Азерота пали…»
Малфурион восхитился было тем, что волшебница так быстро его узнала, но впечатление тут же испортила ее вторая фраза. Маги, собравшиеся в зале Аметистовой цитадели, были полностью отрезаны от внешнего мира.
«Только так мы можем спасти жителей города от ужасной участи. Мы едва успели и потеряли нескольких собратьев, когда первые спящие восстали…»
Модера ответила на вопрос прежде, чем Малфурион успел его задать. Значит, маги Даларана не смогут помочь. Все их усилия уходили на то, чтобы спасти самых талантливых своих соратников и не дать им пополнить ряды армии Кошмара.
Малфурион рассказал Модере то же самое, что и Вариану. Та кивнула, хоть и, похоже, верила ему не до конца.
«Говорил ли ты с другими магами, за пределами Даларана?» - спросила она.
«Говорил».
Модера снова кивнула. Очевидно, она держалась из последних сил. Да и дюжина магов в цитадели, едва ли находились в лучшем состоянии.
«Надеюсь, они тебе помогут. Я же лишь могу пожелать удачи. Боюсь, твой план - наш последний шанс».
Малфурион прервал контакт, надеясь, что ничем себя не выдал. Модера наверняка бы заподозрила его в гордыне, если бы знала, что именно он приготовил для магов и всех остальных…
Малфурион связался с Варианом, Бейном, Модерой и многими другими. Он успел поговорить с Зором Одиноким Древом в Оргриммаре, советником короля Магни в Стальгорне, троллем-разведчиком Рокханом, который пытался увести своих соплеменников из столицы орков в безопасное место, и со многими, многими другими. Некоторые, как, например, тролли, были настроены враждебно, но Малфурион все равно пытался их убедить. Порой получалось, а порой он терпел поражение.
Верховный друид ни в чем не винил тех, кто отверг его призыв о помощи. В конце концов, он просил их ослабить защиту и уязвимыми предстать перед Кошмаром.
Однако даже в тех, кто согласился, Малфурион по-прежнему ощущал тревогу и неуверенность, ровно до тех пор, пока каждый из них не материализовался в виде бесплотного духа (духа не мертвого, но того, кто может путешествовать в мире снов), в месте, которое прежде даже вообразить не могли.
В Изумрудном Сне.
- Где мы? - спросил Вариан, ни к кому в особенности не обращаясь.
Малфурион, тоже представший в обличье духа, объяснил:
- Прежде сны и реальность сливались здесь в единое целое, и всюду царило согласие. Теперь же это место захвачено силами Кошмара.
- Тогда зачем ты нас привел сюда? Ради этого мы оставили свои земли без защиты? - продолжил Вариан, и многие с ним согласились.
- Потому что только здесь вы сможете сражаться со злом и пустить оружие в ход.
Именно это все собравшиеся и хотели услышать. Впрочем, даже тогда они начали делиться на группы в зависимости от расы и союзных отношений. Так продолжаться не могло, ведь Малфурион хотел создать единую армию защитников, а не разрозненные отряды.
- Вариан поведет вас в бой, - спокойно заявил он, но тут король Штормграда заметил орков и пришел в ярость.
- Я не стану якшаться с этими проклятыми тварями! Пусть Кошмар заберет их…
- Так же, как забрал твоего сына и других жителей Штормграда? - прервал его Малфурион. - Пойми же, только сразившись с Кошмаром ты обретешь надежду на воссоединение с Андуином. Но дать бой силам зла можно лишь вместе!
- Я… - начал Вариан, явно разрываясь между любовью и ненавистью. На этот раз любовь победила. - Хорошо. Пусть будет так.
Вот только теперь стало ясно, что многие представители Орды тоже не горят желанием присоединяться к войску, которое поведет в бой Вариан Ринн. Все изменилось, когда заговорил лидер тауренов Бейн, который неожиданно принял сторону врага:
- Я верю, что этот человек, выбранный другом моего народа, будет соблюдать законы чести!
Сопротивление пошатнулось. Малфурион поблагодарил всех и вновь сосредоточился. Он отыскал тех, кто с самого начала пытался помешать Кошмару. Теперь их стало еще меньше, и Малфурион встревожился. Он отыскал Зейтара.
- Малфурион Ярость Бури? - спросил тот с удивлением и отчаянной надеждой.
Верховный друид показал свои воспоминания, мгновенно введя брата Ремула в курс дела. Тот немедленно помрачнел.
- А что с моим братом?
- О нем мне ничего не известно.
Зейтар не стал развивать эту тему, хоть отсутствие вестей о брате, очевидно, его взволновало. Он согласился с планом Малфуриона, но задал только один вопрос:
- Те, кого ты привел сюда, даже не подозревают о твоих истинных намерениях?
- Нет. Если так будет продолжаться и дальше, Владыка Кошмара, возможно, тоже ничего не узнает.
Зейтар ничего не ответил и обратился к Вариану. Король Штормграда, услышав в своей голове новый голос, умело скрыл удивление.
- Мы обязательно придем, - пообещал он брату Ремула.
После этого Вариан воздел свой меч, который являлся частью его облика в мире снов, и повел союзников в бой.
Верховный друид внимательно наблюдал за ним. На краткое мгновение дух Вариана изменился, превратившись в волка. Малфуриону на ум тут же пришло имя легендарного Древнего духа, которого почитали многие народы, в том числе и ночные эльфы.
«Голдринн», - подумал верховный друид. Во времена Войны Древних этот белый волк убил сотни демонов, но в конце концов пал, не выдержав яростного натиска врага. Народы Азерота верят, что Голдринн стал духом и по сей день присматривает за теми, кому благоволит.
«Возможно, ты, король Штормграда, один из них, - заключил Малфурион, решив, впрочем, что все это ему показалось. - Пусть Голдринн присматривает за тобой и теми, кого ты ведешь в бой с врагом».
Армия защитников выступила на битву с Кошмаром, и вскоре к ним присоединились и другие, собранные Малфурионом союзники, которым помогли попасть в Изумрудный Сон его братья-друиды. Малфурион видел многое. Его взор следил за древами войны, рожденными, чтобы сражаться, и другими созданиями, имевшими иное призвание. Их обличья были столь же разнообразны, как виды деревьев в рощах Азерота, и даже самые мирные отчаянно стремились защитить природу. У одних имелись крылья, а другие использовали в бою когти. Этих союзников было не так уж много, но даже сами по себе они представляли мощную силу.
На зов Малфуриона явились не только эти создания. Рядом шагали древни. Родство этих созданий с лесом, который они столь яростно охраняли, сразу же бросалось в глаза. Древни, хоть не обладали такой же мощью, как древа войны, могли оказать неоценимую поддержку в бою и откликнулись на зов в большом количестве. Малфурион приветствовал их столь же тепло, как и дриад, еще одних защитниц леса, могущественных дочерей исчезнувшего Хранителя Ремула.
На бой с Кошмаром явились и обитатели небес: множество гиппогрифов, грифоны, огромные мотыльки, падальщики, дракондоры и, конечно же, уцелевшие драконы - красные, зеленые и даже синие. В бой их вели не Аспекты, но это никак не влияло на боевую мощь. Драконы из разных родов держались в отдалении друг от друга, поскольку все они предпочитали разные стили боя, не ограничивавшиеся использованием острых зубов и когтей. Так, синие драконы использовали невероятно мощные заклинания, красные выдыхали пламя, а зеленые, разумеется, сокрушали врагов магией Изумрудного Сна.
Малфуриону удалось уговорить присоединиться к битве даже кобольдов и прочих созданий, которые жили в постоянной вражде с обитателями Азерота. Яростным, похожим на медведей фурболгам привольнее было бы бродить среди диких зверей, чем сражаться бок о бок с остальными солдатами Вариана, но даже они воинственно завывали, предвкушая последнюю битву со злом. Огромные пантеры, клыкастые вепри, ужасающие василиски, кроколиски, гиены и прочие животные, многие из которых шли за более разумными хищными рептилиями, составляли лишь часть огромного войска. Некоторых зверей вели за собой друиды и другие воители. Эти создания не всегда понимали, за что именно предстоит сразиться, но чувствовали, что им и их потомству угрожает опасность.
Малфурион благодарил всех, кто не остался в стороне. С каждым мгновением он все отчетливее осознавал, что каждому из них предстоит сыграть важную роль в борьбе против Кошмара. Верховный друид нуждался в них ничуть не меньше, чем они в нем.
К огромной армии присоединилась даже горстка уцелевших Отрекшихся, которые только и дожидались случая применить свои жуткие умения. Они стояли рядом с союзниками из Орды, дожидаясь сражения.
Малфурион наблюдал за всем происходящим с благодарностью и грустью. Лишь Зейтар понимал его чувства и знал, что вся эта мощь не сможет победить Кошмар, если основной план верховного друида провалится.
Подумав об этом, Малфурион сразу же вспомнил Ремула. Он нигде не ощущал его присутствия. Малфурион надеялся связаться с хранителем Лунной поляны во время поисков союзников, и тот факт, что этого не произошло, его не на шутку встревожил. От взора верховного друида была закрыта лишь та часть Изумрудного Сна, которой безраздельно владел Кошмар, и если Ремул оказался там…
Впрочем, Малфурион не мог себе позволить тратить слишком много времени на размышления о пропавшем Хранителе, даже если его присутствие значительно повысило бы шансы на победу. Более того, не о сыне Кенария верховный друид тревожился сильнее всего, а, как и всегда, о своей возлюбленной, которую в очередной раз подвел.
«Тиранда…» - с грустью подумал Малфурион.
И в тот же миг ощутил буквально мимолетное присутствие. Он сразу же понял, что это Тиранда и никто другой. Она поддержала его десять тысяч лет назад, и с тех пор не изменилось ничего. Тиранда была рядом всегда, даже несмотря на то, что Малфурион оставлял ее раз за разом, превыше всего ставя обязанности друида. Если она умрет, то годы, прожитые в разлуке, будут отягощать его душу еще сильнее, чем прежде. Малфурион винил себя и только себя за долгие разлуки.
От таких мыслей он невольно содрогнулся. Верховный друид ясно видел, что Тиранду закрывала тень огромного древа, в котором воплотился его главный враг. Даже сама Мать-Луна не смогла бы даровать своей жрице силу, позволившую бы вот так, пусть и мимолетно связаться с Малфурионом.
Стало быть, Владыка Кошмара предлагает ему сразиться.
Малфурион усилием воли вернул свой дух в тело и сразу же ощутил, какое облегчение испытали Бролл с Хамуулом. Кроме того, он почувствовал присутствие третьего - того, кого здесь быть не могло!
Малфурион вскочил на ноги сразу же, как только обрел контроль над своим телом. Бролл и Хамуул даже отшатнулись от неожиданности.
- Шан’до, все в порядке? Что-нибудь случилось?
Но Малфурион не отвечал и лишь готовился к встрече с неожиданной угрозой.
Тень затмила трех друидов. Нежданный гость мрачно, без улыбки кивнул Малфуриону. В одной руке он держал длинное копье, сделанное из ветви, а другая…
Другая рука представляла собою искореженную, увядшую часть какого-то гниющего древа.
Ремул, сын Кенария, подошел ближе, перебирая четырьмя ногами. Прежде могучий хранитель рощи был олицетворением весны, теперь же вокруг него как будто клубилась зимняя стужа. Кожа Ремула посерела, а листья в волосах высохли и стали коричневыми.
- Рад нашей встрече, Малфурион, - произнес Ремул, выставив вперед искалеченную руку, а потом зловеще прогрохотал: - Я побывал в сердце Кошмара. Если у тебя еще остались силы, мы должны немедленно вернуться туда, или все пропало…
25
Выбор сделан
Они снова оказались в Азероте, вот только Лукан не понимал, где именно. Знакомым казался лишь кошмарный туман, который теперь, похоже, окутал весь мир.
Вдруг Тура в ярости схватила Лукана за воротник мощной рукой и подалась вперед, обдав его лицо жарким, не слишком свежим дыханием.
- Топор! Что ты с ним сделал?
- Не понимаю, о чем ты!
Тура продемонстрировала вторую руку, угрожающе сжатую в кулак.
- О топоре Броксигара! У меня его больше нет! Я держала топор в руке, а теперь он пропал!
- А ты уверена, что не выпустила его при перемещении? - спросил было Лукан, но, заметив выражение лица орчихи, тут же осекся. - Значит, топор должен быть у тебя! До этого же был!
Воительница отпустила его и гневно огляделась по сторонам.
- Так где он, а, человек?
Лукан знал о злосчастном топоре не больше, чем о том, где они вообще оказались. Среди холмов скрывалось множество коварных ущелий и пустынных равнин. Тут и там встречались одинокие кусты, а на одном из холмов росло огромное, отвратительное на вид древо.
Картограф шумно сглотнул. Среди безжизненного пейзажа одинокое растение выглядело весьма странно. Однако древо, судя по всему, росло и умирать не собиралось. Разве что на его ветвях не было ни единого листка.
Но Лукана встревожило вовсе не это, а тень, которую оно отбрасывало.
Даже в мороке густого тумана можно было различить очертания скелетообразной руки!
Вот теперь-то Лукан понял, как и почему пропал топор. Кто-то не просто хотел лишить Туру волшебного оружия, но и обладал для этого достаточным могуществом.
- Нужно бежать! - выпалил Лукан.
- Я заберу свой топор! - не унималась Тура, даже не подозревая о том, какое страшное открытие сделал ее спутник.
В этот момент раздался громкий треск, и оба замолчали.
Земля под ногами пришла в движение и, казалось, будто кто-то огромный пытался выбраться на поверхность. В тумане же стали появляться силуэты, напоминавшие ночных эльфов с козлиными ногами.
Из трещины в земле вырвался корень и попытался схватить Лукана за лодыжку. К счастью, Тура подоспела первой и оторвала большую часть зловредного отростка. Из обоих концов хлынула жидкость, которая сильнее всего напоминала свернувшуюся кровь. Корень исчез в разломе, но на его месте появились другие. Орчиха стала размахивать отломанным корнем, пытаясь отогнать приближавшихся сатиров.
Один из них бросился вперед, и тут же получил удар заостренным концом корня. Бесплотный враг зашипел и растворился в воздухе, но ему на смену прибывали все новые и новые сатиры. Тура взглянула на Лукана.
- Их слишком много! Если бы у меня только был топор…
Она осеклась, заметив выражение лица своего спутника. Лукан неотрывно вглядывался в одну из трещин, из которой появились корни. Лицо его при этом было еще бледнее, чем обычно (если такое вообще возможно).
Орчиха схватила человека за руку, и тот, наконец-то оторвавшись от заинтересовавшей его трещины в земле, схватил ее в ответ.
- Понятия не имею, в какой именно области Кошмара мы окажемся!
Тура ударила еще одну тень корнем, но не испытала особенной радости, когда она исчезла.
- Давай уже!
Они растворились в воздухе и снова появились в уже знакомом месте, окутанном изумрудной дымкой.
Вот только поблизости был кто-то еще.
- Опять вы? - взревел Эраникус. От его вопля стены пещеры, в которую переместились орчиха и человек, затряслись. Зеленый дракон расправил крылья, сбив несколько сталактитов. - Я не хочу участвовать во всем этом безумии! Я ведь тебя предупреждал!
- Я не специально! - ответил Лукан. - Нам просто нужно было от них сбежать и попасть в безопасное место! Кто же знал, что я в очередной раз телепортируюсь к тебе!
- Со мной ты вряд ли будешь в безопасности, никчемный человечек! - Эраникус склонился к путникам. - Да и ты тоже, орчиха. Даже волшебный топор тебя не спасет!
- Топора у меня больше нет, - прорычала Тура, сунув дракону под нос руки. - Видимо, я выпустила его, когда верховная жрица пожертвовала собой, чтобы мы успели сбежать от этих порченных!
- От порченных? Ты про Летона и Эмерисс? Значит, ночная эльфийка осталась на растерзание этим гадким созданиям… И топор тоже у них?
- Мы ничего не могли… - начал было Лукан, но супруг Изеры его уже не слушал.
- Это не закончится до тех пор, пока… но я не могу… - зеленый дракон злобно шипел и бормотал что-то себе под нос. - Я не могу уснуть… Не могу забыть… с ней все кончено…
Обезумев от горя, могучий дракон страдальчески зарычал. Туре и Лукану пришлось искать укрытие, чтобы спастись от разбушевавшегося гиганта, чье разочарование в самом себе не знало границ.
Наконец, как только крик прекратился, и эхо, отражавшееся от стен, утихло, Эраникус с непроницаемым выражением лица взглянул на путников, таких крохотных по сравнению с ним.
- Похоже, есть только один способ навсегда избавиться от вашего общества.
Сказав это, Эраникус потянулся к Туре и Лукану.
- Твоя рука… - тихо произнес Малфурион. - Что с ней случилось?
Ремул мельком глянул на искалеченную конечность, и в его взгляде тут же появилась тревога.
- Поверь, это меньшая из моих травм.
- Хранитель возник из ниоткуда прямо перед твоим пробуждением, - вмешался Бролл. - Мы так удивились, что едва не прервали заклинания.
- К счастью, этого не случилось. Ты хорошо их обучил, - заметил сын Кенария, указав копьем на Малфуриона. - У нас нет времени обсуждать такие мелочи. Малфурион, ты был самым любимым теро’шан моего отца, самым талантливым его учеником. У нас остался последний шанс спасти мир, но отправляться нужно немедленно!
- Но я не могу уйти прямо сейчас… - начал Малфурион, взглянув на своих спутников.
- Верховный друид, ты ведь знаешь, что Тиранда в плену Кошмара.
- Конечно, знаю.
- И знаешь истинное имя Владыки Кошмара, - продолжил Ремул, произнеся новый титул старого врага с ужасом, который сам Малфурион тоже чувствовал, но тщательно скрывал. - Это чудовищное создание, которое некогда звали Ксавием! Кто бы мог подумать? Тот самый Ксавий, что некогда, как ты сам рассказал мне, служил вашей королеве Азшаре и помог Пылающему Легиону вторгнуться в Азерот. Стало быть, по его вине погиб один из моих родичей.
Даже спустя десять тысяч лет Малфурион во всех подробностях помнил, как Кенарий едва не умер на поле боя, и как пал от руки демона Архимонда Белый Олень Малорн. Малорн был предком Кенария и, конечно же, был связан кровными узами с его сыном Ремулом.
- И теперь Тиранда попала в лапы Ксавия… - продолжил Хранитель. - Более того, ему удалось завладеть топором, дарованным моим отцом отважному орку Броксигару.
Эта новость поразила Малфуриона гораздо сильнее, чем могли предположить Бролл или Хамуул. Он точно знал, что нужно делать. Вот только это ставило под угрозу абсолютно все…
- Бролл, прошу, помоги друидам и прочим союзникам, пока меня не будет, - попросил Малфурион своего бывшего ученика. - А ты, Хамуул, помоги ему, хоть по моей вине у тебя и так слишком много забот. Я ведь могу на вас положиться? - как только оба друида кивнули, Малфурион обратился к Ремулу: - Значит, мы найдем и Тиранду, и топор в одном месте? Ты в этом уверен?
- Да. В глубинах Кошмара.
- Стало быть, придется пройти через портал Фэндрала.
Хранитель леса покачал головой, увенчанной могучими рогами:
- Нет, я предпочитаю иной способ.
- Какой же? - уточнил Малфурион, вскинув бровь.
- Тот, которым прибыл сюда, - ответил Ремул и начертил огромный круг наконечником копья. Как только он закончил, контур засиял темно-зеленым светом. Затем Хранитель что-то пробормотал, и круг расширился настолько, что внутри него могли поместиться двое.
- Идем! - поторопил Ремул.
Бролл встревоженно потянулся к Малфуриону.
- Шан’до…
- Все будет хорошо, - перебил его тот и указал на портал Фэндрала. - Выполняй свой долг.
Договорив, Малфурион наконец вошел в круг и присоединился к Ремулу.
Стоило друиду оказаться в Кошмаре, как по телу сразу же прошла волна холода. Малфурион почувствовал, что они оказались совсем рядом с тем местом, где зловещая тень удерживала и пытала его дух. Одна мысль о том, что Ксавий мог сделать с Тирандой, вызывала у верховного друида столь сильные эмоции, что он предпочел держать их в тайне от своего спутника.
- Будь начеку, - прошептал Ремул, - рядом с нами дракон. Кажется, это Эмерисс.
Малфурион ощутил чье-то присутствие и понадеялся, что сын Кенария прав. Вот только через мгновение он почувствовал кое-что другое. Рядом с драконом был кто-то еще. Сердце Малфуриона забилось быстрее, как только он понял, что это Тиранда!
Однако Ремул отправился в другом направлении.
- Топор Броксигара там. Нужно спешить! Если Владыка Кошмара получит его силу, у нас прибавится проблем. Кроме того, забрав оружие у врага, мы сможем освободить Изеру, прежде чем она станет рабыней сил зла!
Малфурион нахмурился.
- А почему ты сам не забрал топор?
- Я пытался, и последняя попытка стоила мне руки. Но вдвоем мы сумеем дать отпор драконице, забрать топор и спасти Тиранду, которую я считаю своим другом!
Верховный друид мрачно кивнул и отправился следом за Хранителем. По пути он то и дело оглядывался по сторонам, подмечая всеобщее запустение.
- Почему здесь так тихо?
- Владыку Кошмара сейчас гораздо сильнее заботит собранная тобою армия храбрецов, - ответил Ремул, не оглядываясь. - Эмерисс охраняет и топор, и верховную жрицу. Так зачем врагу посылать сюда кого-то еще?
- Топор так важен для Кошмара, и его вместе с Тирандой охраняет одна только драконица? Это подозрительно, - заметил Малфурион. - Я бы на месте врага не стал недооценивать Тиранду и приставил охрану помощнее.
- Твоя вера в возлюбленную достойна уважения, но не стоит также недооценивать и силу пораженной порчей драконицы! Более того, Владыка Кошмара то и дело плетет интриги, и его слуги заняты самыми разными поручениями.
Верховный друид промолчал, ведь в этот момент оба различили тяжелое дыхание. Сердце Малфуриона забилось в такт жутким звукам, и он сразу понял, что Эмерисс где-то рядом.
- Будь начеку! - тихо предупредил Ремул. - Думаю, вдвоем мы сумеем хотя бы отогнать ее.
Впереди возникли очертания огромной крылатой твари. Эмерисс была полностью поглощена каким-то предметом, лежавшим у ее передних лап. Скорее всего, это и был волшебный топор Броксигара.
Малфурион обернулся, чтобы оценить обстановку сзади, но Ремул тут же привлек его внимание:
- Смотри, вон там, в стороне, неподалеку от драконицы! Это верховная жрица!
И в самом деле, Ремул указывал на едва различимый силуэт ночной эльфийки, похожей на Тиранду. Увидев ее, Малфурион стиснул зубы. Тиранда висела в нескольких метрах над землей, на каком-то невидимом столбе или, возможно, древе. Ее руки и ноги были крепко связаны. Но ужаснее всего было то, что под нею бесновалась целая дюжина призрачных сатиров. Их острые когти мелькали в считаных сантиметрах от ног Тиранды.
- Прогоним Эмерисс, и эти твари сбегут, - приободрил Малфуриона Ремул. - Приготовься.
Хранитель вскинул копье, и его наконечник вспыхнул зеленым светом. Точно такой же свет, символизировавший саму жизнь, засиял вокруг драконицы. Теперь искаженная порчей Эмерисс выглядела еще ужаснее.
В этот момент Малфурион бросился на помощь и сделал знак рукой, указывая на землю. Кошмар осквернил Изумрудный Сон, но в нем еще, в отличие от поддавшейся порче Эмерисс, сохранялись отголоски былой силы.
Из земли тут же выросли лозы, окружили драконицу и, судя по реакции, жгли ее гниющую шкуру огнем. Извивающиеся стебли пытались оплести лапы и хвост. Эмерисс шипела, завывала и пыталась отбиться одновременно от лоз и изумрудного сияния.
Затем, придя в исступление, драконица выдохнула, и растения тут же пожелтели, а затем завяли.
Малфурион вспомнил искалеченную руку Ремула, ощутил сожаление и прочел еще более сильное заклинание.
Лозы выросли еще выше, а их шипы стали острее. Эмерисс вновь взвыла. Изумрудный свет засиял еще ярче.
Наконец, драконица с яростным рыком взмыла в воздух и улетела прочь. При этом заклинание Ремула, причинявшее ей страдания, так и не рассеялось.
Как только Эмерисс растворилась в тумане, призрачные сатиры развернулись к друиду и Хранителю рощи. Ремул тут же направил на них копье и вновь выпустил волну изумрудного сияния. Сатиры среагировали иначе и попросту растворились в воздухе.
Малфурион бросился было к Тиранде, но Ремул тут же преградил ему дорогу и взвился на дыбы.
- Топор! Быстрее, забери топор!
Волшебное оружие лежало, всеми забытое. Однако Малфурион прекрасно понимал, что Тура ни за что не бросила бы его по собственной воле. Хотел бы он знать, что произошло и жива ли орчиха!
Топор, некогда принадлежавший Броксу, теперь окружало болезненное зеленоватое сияние Кошмара. Однако от самого оружия исходил бледно-зеленый свет.
- Мы успели! - с явным облегчением воскликнул Ремул. - Топор еще не осквернен.
- Нет… - пробормотал Малфурион, опустившись на колени. Он прикоснулся ладонями к оружию и попытался понять, что происходит. Малфурион ясно ощущал таившуюся в оружии магию Кенария, которую тот черпал из первобытных энергий, насыщавших Азерот. - Что нам теперь делать?
- Ты должен вытянуть из топора энергию, а затем очистить ее.
- Возможно, это только ослабит топор или даже разрушит его! - возразил Малфурион, взглянув на Хранителя.
- Я буду рядом, чтобы при необходимости впитать энергию в себя и закончить начатое.
- Быть может, лучше тебе попытаться сделать это первым? - предложил Малфурион. Он встал и нахмурился. - Боюсь, я не справлюсь и подведу тебя.
Ремул нетерпеливо рыл копытом землю.
- Нет, Малфурион. Поторопись! Тиранда все еще в заточении, разве ты забыл?
- Я не забывал об этом ни на мгновение, - откликнулся верховный друид и развернулся к призрачной фигуре возлюбленной. - Сначала я хочу ей помочь.
- Нет, ты поступишь так, как я скажу!
Малфурион подозревал, что этим все и обернется, а потому резко отпрыгнул. Зеленый свет, с помощью которого Ремул расправился с драконицей и сатиром, теперь ударил ровно в то место, где он только что стоял. Вот только теперь свет стал гораздо темнее и больше напоминал ту зловещую ауру, которая окутала топор.
Малфурион развернулся к Ремулу и понял, что тот страшно изменился. Его искалеченная в схватке с Эмерисс рука выглядела все так же, но в остальном… Хранитель, сын Кенария, исказился буквально до неузнаваемости. Густая листва в его бороде и волосах превратилась в чертополох и почерневшую сорную траву, а лицо и тело иссохли так, что виднелись кости. Кожа Ремула стала белой, как смерть, а глаза приобрели чудовищный и безумный цвет энергии Кошмара.
Хранитель Лунной поляны поддался порче… Его новому хозяину, без сомнения, пришлось немало потрудиться, чтобы скрыть столь жуткое преображение. Увидев Ремула в Анклаве, Малфурион и в самом деле на несколько секунд поверил, будто его старый друг вернулся из глубин Кошмара искалеченным, но рассудка не потерял.
Вот только слишком уж настойчиво сын Кенария пытался разделить Малфуриона с его спутниками, да и волшебный топор волновал его гораздо сильнее, чем судьба Тиранды. Ремул, которого он знал, беспокоился бы о верховной жрице гораздо сильнее и сперва отправился бы к ней, а не за топором.
Оказалось, что в нынешнем состоянии Ремул, как и его хозяин, не может обуздать силу волшебного оружия. Кошмар противен самой природе и не имеет ничего общего с творением Кенария. Поэтому-то Ксавию понадобился Малфурион, а драгоценный топор охраняли только Эмерисс и призрачные сатиры.
Что же касалось Тиранды, то та была всего лишь приманкой для верховного друида. Силы зла приберегли ее на тот случай, если новость о похищении топора Броксигара не возымеет должного эффекта.
Обо всем этом Малфурион догадался почти сразу после того, как оказался в глубинах Кошмара. Слишком уж удачно все складывалось. На этот раз Ксавий и силы Кошмара его недооценили!
Более того, они не учли нерушимую связь Малфуриона и его возлюбленной.
Все эти мысли промелькнули в сознании буквально за секунду, пока верховный друид готовился сойтись в битве с тем, кого некогда называл своим другом. Хранитель бросился к Малфуриону, а тот немедленно принял облик лютого медведя. Замелькали острые когти. Верховного друида окружал вихрь из сил природы, Ремул же источал порчу Кошмара. Сражение почти сразу зашло в тупик, и Малфурион понимал, что долго так продолжаться не может.
Вдруг выражение лица Ремула изменилось и голос стал совсем другим. Но ужаснее всего были глаза - бездонные, черные, с алыми всполохами. Малфурион прекрасно помнил их даже десять тысячелетий спустя.
- На этот раз надежды нет.
Этот голос, знакомый до боли, заставил Малфуриона вздрогнуть. Он тут же принял облик ночного эльфа и ответил:
- Я был слишком добр к тебе, Ксавий.
- Добр? Десять тысяч лет я пробыл в заточении, превозмогая страшные муки! - взревел Ксавий-Ремул, в ярости плюнув в сторону своего противника. - Каждое мгновение я молил о свободе! Когда земля горела, я горел вместе с нею, но каждый раз моя кора волшебным образом восстанавливалась, и ветви отрастали вновь. То, что недавно пережил ты, было лишь мимолетным страданием по сравнению с муками, которые день ото дня приходилось превозмогать мне!
- Мне очень жаль, - искренне ответил Малфурион. Верховный друид перестарался, и Владыка Кошмара стал не только новым обличьем советника королевы, но и его, Малфуриона, творением. - Я бы вернулся в прошлое и все исправил, если бы это было в моих силах.
Ксавий-Ремул рассмеялся.
- Теперь мне не нужны никакие изменения! Эти муки, бесконечное ожидание - все того стоило! Азерот изменится до неузнаваемости, и все его жители переживут такие мучения, о которых я даже помыслить не мог до того, как ты сотворил нечто подобное со мной! Это будет восхитительно!
Острые когти глубоко оцарапали грудь Малфуриона. Тот вскрикнул от боли, но не отступил и попытался отыскать частицу Ремула внутри врага. Вот только в этом ужасном создании не было ничего от старого друга. Кто знает, быть может Кошмар поглотил сына Кенария, или же его душа погрузилась в такие глубины, что надежды спасти его не осталось?
- Мне очень жаль, - тихо произнес Малфурион.
- А ты все такой же слезливый глупец! - с издевкой ответил Ксавий.
Вот только верховный друид извинялся вовсе не перед ним. Он запустил руку в сумку, а затем коснулся рукой Ремула.
Тот взревел. Его кожа огрубела и больше стала похожа на толстую кору.
Малфурион задействовал уникальную разновидность заклинания, которое друиды использовали, чтобы защититься от вражеских атак. Он сам доработал технику и нередко прибегал к своему изобретению в сражениях против Пылающего Легиона. Еще очень давно верховный друид понял, что каждое заклинание имеет обратный, а в данном случае так и вовсе побочный эффект, который идет вразрез с изначальным замыслом. Использованный им порошок был изготовлен из самой твердой коры.
Ремул тут же окоченел и теперь больше напоминал статую, чем живое существо. Впрочем, ярость в его взгляде свидетельствовала о том, что Владыка Кошмара все еще внутри. От Малфуриона не укрылась горькая ирония ситуации: сперва он превратил в древо Ксавия, а теперь вынужденно проделал то же самое с несчастным Ремулом. В глубине души он и хотел бы остановиться, но прекрасно понимал, что другого выбора нет, и начатое, каким бы ужасным оно ни было, нужно завершить.
Ремул крикнул что-то нечленораздельное, а после не смог выдавить из себя ни звука. Он попытался было бросить копье, но и это оказалось не под силу.
Малфурион, спотыкаясь, отошел прочь и больше не смотрел на поверженного Хранителя. Он бросил короткий взгляд на топор, прекрасно понимая, что враги не смогут им воспользоваться, а потом отправился спасать возлюбленную. Вот только Малфурион проигнорировал призрачную фигуру и двинулся в другую сторону - туда, где изначально ощутил знакомое присутствие.
Все это лишь подтверждало те опасения, которые появились у него с самого начала, когда Ремул предложил отправиться за топором. Ксавий пытался увести верховного друида прочь от Тиранды и даже навел морок, чтобы вынудить его вытянуть энергию из оружия.
Из тумана выпрыгнули призрачные сатиры и бросились на Малфуриона. Тот немедленно принял облик кошки и дал им отпор.
Наконец ему удалось отыскать Тиранду. Малфурион взирал на свою возлюбленную со смесью радости и ужаса. Она висела в точности так же, как и тот морок. Глаза ее были закрыты. Малфурион точно знал, что Тиранда жива, но понять, поддалась ли она влиянию порчи, не мог.
Он прыгнул, не меняя обличия. Хоть Тиранда и висела высоко в воздухе, для могучей кошки подобное расстояние не имело никакого значения. Приблизившись к ней, Малфурион вернул себе облик ночного эльфа и сразу же заметил, что тело возлюбленной источает едва заметное серебристое сияние. Без сомнения, Элуна защищала свою последовательницу от зла! Силы Кошмара сумели заточить Тиранду, но заразить порчей не могли, и она освободилась сразу же, стоило ее коснуться. Малфурион едва успел обратиться в медведя и поймать возлюбленную.
Превратившись обратно в ночного эльфа, он, не таясь, заплакал и принялся исступленно гладить щеку и руку возлюбленной, радуясь, что она цела и жива.
Вот только Тиранда по-прежнему лежала неподвижно, совсем как застывший Ремул.
Малфурион резко выпрямился, услышав стук копыт и, что гораздо хуже, хлопанье огромных крыльев.
Значит, остановить пораженного порчей Хранителя не удалось, да и Эмерисс, похоже, поняла, что ловушка не сработала, и теперь вернулась.
Ремул навис над верховным друидом. Его тело кое-где все еще покрывала толстая кора, но движения она больше не сковывала. Хранитель взглянул на бывшего друга и метнул копье.
Малфурион быстро прочел заклинание, на этот раз выбрав целью самого себя. Теперь он был не просто хорошо защищен, но и обрел невиданную силу и ловкость. Друиды называли это умение знаком дикой природы, и Малфуриона ему обучил сам Кенарий. По иронии судьбы, теперь заклинание пришлось применять в бою с его родным сыном…
Верховный друид попытался увернуться от копья и… не успел. Оружие лишь слегка задело его, но бросок оказался таким мощным, что пробил тело до самой кости, даже несмотря на защитное заклинание. И все же Малфуриону хватило сил, чтобы сбить копье на землю.
Пытаясь превозмочь боль, он упал на колени и только поэтому сумел увернуться от удара копытами. Впрочем, Ремул все равно задел край одного из рогов Малфуриона, который тут же отломился и отлетел в сторону.
Верховный друид заглянул в лицо мрачного Хранителя. Присутствия Ксавия он больше не ощущал, но и истинную сущность Ремула отыскать не мог.
И вновь Хранитель занес над ним копыта. От них исходила та же чудовищная темная аура, что и от копья. Малфурион крутанулся, чтобы избежать удара, и тут же увидел, что отломившаяся от его рога часть превратилась в искореженную костлявую массу. Теперь он понимал, что случится, если увернуться от следующей атаки не выйдет.
Тогда Малфурион запустил руку во вторую сумку и достал другой порошок, вознеся молитву духу Кенария и попросив прощения за то, что собирался сделать.
Ловко прицелившись, он бросил порошок Хранителю в лицо.
Тот закрылся рукой, и большая часть почернела, а затем исчезла, но несколько крупинок все же попало в цель. Ремул чихнул.
- Какая жалкая, отчаянная попытка… - начал он.
Но самодовольная фраза мгновенно потонула в полном мучения вое, и Ремул беспомощно взглянул на наконечник собственного копья, которое Малфурион вонзил ему в грудь. Друиду всего лишь потребовалось отвлечь противника на мгновение, чтобы забрать оружие. Его оскверненная сила пробивала защиту, и древко жгло руки, но Малфурион не ослабил хватку и лишь надавил сильнее.
Ремул попытался достать острыми когтями и до своего врага, и до копья. На его груди вздулись вены, по которым струилась энергия Кошмара.
А потом наконец Хранитель испустил мучительный вздох и повалился на землю.
Малфурион вытащил копье из обмякшего тела. Ремул по-прежнему дышал, но понять, сможет ли он восстановиться после такого ранения, было трудно.
- Мне так жаль… - прошептал Малфурион. - Так…
В это же мгновение верховный друид содрогнулся от чудовищного толчка и услышал ужасающий рык.
Эмерисс схватила его огромной лапой, словно крохотную игрушку, и взвилась в воздух.
- Так или иначе, но ты будешь служить Кошмару! - прошипела драконица. - Ты разорвешь связь топора с Азеротом и отдашь его нам…
В небе возник луч ослепительного света и окутал обоих серебристой аурой. Малфурион немедленно ощутил прилив сил. Все его раны исцелились. Воспоминания о сражении с Ремулом по-прежнему причиняли страдания, но в остальном вся боль прошла.
Что же до Эмерисс, то она, похоже, испытывала нечто прямо противоположное. Искаженная порчей драконица взревела и забилась в страшных конвульсиях.
От боли она ослабила хватку, а Малфурион, вырвавшись, немедленно превратился в буревестника и, широко расправив крылья, устремился вниз.
Тогда-то он и увидел Тиранду с лицом, исказившимся от напряжения. Ноги верховной жрицы подрагивали, но она все же сохраняла равновесие, направляя ярость Элуны на жуткое порождение Кошмара.
Эмерисс резко развернулась и попыталась было дохнуть в сторону Тиранды, но серебристый свет рассеял ее гнилостное дыхание. На жуткой морде драконицы появилось удивленное выражение.
- Что ты делаешь? Что происходит? - завопила Эмерисс. - Я чувствую…
Ее тело вдруг стало прозрачным и утратило четкие очертания, а после и вовсе стало исчезать, почти сливаясь с туманом.
Малфурион приземлился, вернул себе истинный облик и бросился к Тиранде, подоспев ровно в тот момент, когда у той стали подгибаться колени. Внутри у него все сжалось от облегчения - Тиранда жива!
У них над головами Эмерисс тяжело вздохнула. Она почти исчезла, а потом буквально у Малфуриона на глазах окончательно растворилась в воздухе.
Тиранда выдохнула и опустила отяжелевшие руки.
- Я не знала, сработает… сработает ли это… и точно не ожидала… такого.
- Что должно было сработать, Тиранда?
Верховная жрица собралась с мыслями:
- Я задумалась над тем, во что же превратилась драконица, и решила попробовать другой подход, доведя исцеляющую энергию Элуны до пика, а потом попытавшись убрать порчу.
Малфурион взглянул в то место, где прежде парила Эмерисс.
- Понимаю.
- Да, но… в Эмерисс не оказалось ничего, кроме порчи, и когда я попыталась исцелить ее, то… осталась лишь пустота.
Верховный друид хотел было ответить, но вдруг почувствовал новую опасность.
- Тени, посланные Ксавием, приближаются. Похоже, их слишком много. Нужно забрать тебя отсюда.
- А как же топор? - спросила Тиранда, вцепившись в руку возлюбленного. - Тура потеряла его вон там…
- О топоре можно не беспокоиться, - оборвал ее Малфурион.
Вместо этого он бросился к тому месту, где лежало копье, и схватился за рукоять, хоть и знал, какую боль это причинит. Затем Малфурион проделал то же самое, что некогда Ремул, очертив кругом себя, Тиранду и неподвижное тело Хранителя, лежащее между ними.
Портал тут же открылся. Верховный друид превратился в медведя и, не выпуская копье, потянул за собой отяжелевшего Ремула.
- Малфурион, одумайся! Нужно забрать топор! Теперь я знаю! Знаю, что…
Но Малфурион только свирепо зарычал, и Тиранда с большой неохотой подчинилась.
Сам друид шел последним, таща за собой Ремула.
Портал тут же закрылся.
В то же мгновение призрачные сатиры исчезли, и на некоторое время в Кошмаре воцарилась тишина. Затем над клочком земли, на котором лежал топор, нависла тень древа.
Скелетообразные ветви пытались и не могли схватить волшебное оружие. Впрочем, Владыку Кошмара это, похоже, не беспокоило. Он не мог завладеть оружием, но теперь оно не представляло угрозы.
Над туманными землями гулким эхом разнесся низкий смешок Владыки Кошмара. Тень древа исчезла, и топор скрылся за непроницаемой пеленой.
26
Кошмар внутри Кошмара
Король Вариан замер во главе армии, не сводя взгляда с надвигавшихся сил Кошмара. В смутной дымке ему виделись отчетливые и размытые силуэты. Иные казались знакомыми, иные он не узнавал.
Союзники терпеливо ждали не только сигнала короля, но и знака от Бролла: Вариан не страдал от излишнего тщеславия и не считал, будто бойцы должны подчиняться лишь его слову. Более того, он придерживался прямо противоположной точки зрения. Как и все собравшиеся, король ожидал, что именно Малфурион Ярость Бури будет согласовывать действия друидов и их союзников с маневрами его войск. Но, когда с Варианом связался Бролл и сообщил, что именно он подаст сигнал, тот не слишком-то возражал. Страшные годы, проведенные на гладиаторской арене, сильно их сблизили, и, когда Бролл, наконец, подал сигнал, они с легкостью вновь примерили на себя роли боевых товарищей.
Армия бесплотных духов двинулась вперед, навстречу тьме. Кошмар подбирался все ближе, из тени материализовались бесчисленные призрачные сатиры с острыми длинными когтями.
Но, прежде чем враги успели нанести удар, в бой вступили друиды и заклинатели. Друиды, изучившие Изумрудный Сон и Кошмар лучше прочих, возглавили атаку. Все вокруг озарилось серебристым пламенем, поглотившим силы зла. Призрачные сатиры сгорали дотла.
Во всем этом хаосе армия Вариана тоже нанесла удар. Клинки воинов пронзали одного сатира за другим. В реальном мире эти мерзкие твари очень скоро восстанавливались и появлялись вновь, но здесь этого не происходило. Напротив, призрачные враги распадались на части, шелковыми лентами ниспадая к ногам и копытам воодушевленных победой воинов, или падали под ударами мощных лап.
Друиды в бою полагались на ту часть Изумрудного Сна, которой не коснулась порча. Семена падали на землю яростным дождем и тут же прорастали меж врагов, по воле Бролла и его собратьев в считаные секунды превращаясь в высокие деревья. Когда же один из сатиров ударил ствол ближайшего дерева, из того сразу же выстрелил густой сок. Призрачный враг с шипением отшатнулся - несмотря на отсутствие физического тела древесный сок все равно обрызгал его. Более того, попадая на землю, крохотные капли превратились в целые лужи, сжигая сатира изнутри. Призрачная тварь попыталась сбежать, но тщетно. Через несколько секунд с нею было покончено.
Теперь все деревья источали сок - он капал с верхних ветвей и дождем проливался на землю. Сатиры сгорали один за другим.
Победа над авангардом Кошмара воодушевила защитников. Они, хоть и понесли потери, все же наконец-то обрели надежду. Те, кто прежде были врагами, по собственной воле сражались бок о бок и даже прикрывали друг друга. Мир не видел столь разношерстного войска со времен Войны Древних! И в самом деле на просторах Изумрудного Сна бок о бок с призванными Малфурионом созданиями и друидами собрались едва ли не все живые существа Азерота.
Тем не менее, Вариана и Бролла тревожило то, что победа далась так легко. Оба не верили, что Кошмар настолько просто сломить, и без слов обменялись своими опасениями, воспользовавшись ментальной связью.
Несколько мгновений спустя эти страхи подтвердились. Стоило только Броллу вспомнить о главной угрозе, как из тумана вышли новые враги - чудовищные рабы Кошмара, чьи души были обречены на вечные скитания. Среди тысяч несчастных снова и снова встречались знакомые лица. Спящие представали в искаженных обличиях, рожденных их же подсознанием. Все это внушало защитникам ужас.
- Они пытаются нас замедлить! Нельзя этого допустить, - воскликнул Бролл. - Это всего лишь морок!
- Я знаю, - мрачно ответил Вариан. Прямо у него на глазах спящие обретали черты сына и мертвой жены.
Король поднял меч, бросился вперед, ведя за собою бойцов, и разрубил первую фигуру, принявшую облик Андуина. Искаженный образ жены лишний раз напоминал Вариану, что перед ним вовсе не сын. И все же он скривился, как только клинок Шаламейн вонзился во врага и тот исчез.
Все понимали, что это лишь часть коварного плана сил Кошмара, призванного снизить боевой дух защитников.
Вот только огромная армия духов под предводительством короля Штормграда продолжала наступать. Многие колебались, теряя драгоценное время, но избежать подобных заминок было невозможно. Вариану и Броллу оставалось лишь надеяться, что отважные солдаты выстоят и не потеряют рассудок, снова и снова пронзая клинками своих близких.
Вдруг один из защитников что-то бессвязно выкрикнул. Вариан взглянул на него и увидел, что это один из солдат Штормграда, превратившийся здесь, на просторах Изумрудного Сна, в мерцавшего светло-зеленым светом духа. Кричавший вцепился себе в горло, выронив оружие (такое же призрачное, как и он сам), которое тут же растворилось в воздухе. Наконец человек испустил последний вздох и упал. Его дух исчез прежде, чем коснулся земли. Вариан понимал, что солдат не проснулся в реальном мире, а попросту умер.
Еще один боец, на этот раз неотесанный орк-воин, схватился за живот, а потом, как и его предшественник, упал и растворился в воздухе.
Как только то же самое случилось с третьим солдатом, Вариан в отчаянии позвал Бролла, надеясь, что тот сможет объяснить происходящее. К удивлению короля, ему ответил совершенно другой голос, принадлежавший незнакомцу:
- Король Вариан Ринн, меня зовут Хамуул. Берегитесь! Атака Кошмара на Азероте приобрела другой характер. Мы не думали, что такое возможно!
- Что ты имеешь в виду? - требовательно уточнил Вариан.
Тем временем, погибли еще два солдата. Остальные начали замечать, что происходит что-то странное и их войско редеет.
- Восставшие спящие нападают на тех, кто отправился вслед за тобой в Изумрудный Сон. Непостижимым образом смерть физической оболочки ведет и к гибели духа. Так быть не должно, ведь дух, переместившийся в Сон, обычно остается живым!
Король с горечью вспомнил жутких спящих, атаковавших защитников Штормграда до того, как с ним связался Малфурион Ярость Бури. Еще тогда он опасался, что спящие могут уничтожить беспомощные тела солдат. Так и получилось, но реальность оказалась еще страшнее того, что Вариан воображал.
- Что ты предлагаешь?
- Мы должны сражаться, - ответил Хамуул. - Иного выбора нет.
- А где Бролл? - спросил Вариан, но его собеседник не ответил.
В этот момент еще один орк-воин упал и растворился в воздухе. Вариан в ярости зарычал, но поступил в точности так, как и советовал Хамуул. Иного выбора не было ни у кого из них.
«Где же Бролл? - подумал Вариан, яростно сражаясь с собственными женой и сыном. - И куда пропал Малфурион Ярость Бури?»
Тиранда и Малфурион оказались в местности, даже отдаленно не напоминавшей Тельдрассил или Дарнас. Ремул, поддавшийся влиянию порчи, использовал силу своего нового хозяина и переместил себя вместе с верховным друидом далеко в глубины Изумрудного Кошмара.
Тиранда в изумлении огляделась по сторонам.
- Малфурион, где мы? Что это за жуткое место?
Верховный друид ответил не сразу и сперва поспешил проверить, что с Ремулом. Как только стало ясно, что Хранитель по-прежнему без сознания, Малфурион наконец вернул свой истинный облик и оценил окрестности. Кошмарный туман здесь был таким же густым, как и везде, однако само место казалось смутно знакомым. Друид совсем не удивился, обнаружив, где именно они оказались. Именно сюда стремился и Ремул, и сам Малфурион, но его, как и Тиранду, поразило столь ужасное запустение.
- К несчастью, мы почти у цели, - скептически заметил верховный друид.
И в самом деле, момент, которого он столько ждал, вот-вот настанет. Вот только ключевые фигуры его плана, будь то добровольные или вынужденные союзники, еще не сыграли свою роль.
Малфурион вновь взглянул на Ремула. Забота о потерявшем сознание сыне Кенария уж точно не входила в его планы!
- Тиранда, ты сможешь защитить Хранителя? Вероятно, нам придется на какое-то время отлучиться.
Малфурион умолчал о том, что вернуться сюда они смогут, только если выживут. В противном случае будет уже неважно, где именно лежит Ремул.
Верховная жрица кивнула и принялась молиться. Через мгновение мягкий свет Элуны снизошел с небес, разгоняя густой туман, и окутал Ремула защитным покровом с ног до головы.
- Это самое большее, что я могу сделать, - мрачно заметила Тиранда.
В то же мгновение в голове Малфуриона раздался голос, который он уже давно жаждал услышать:
- Я наткнулся на двух глупцов, бродивших без цели.
- Никакие они не глупцы, Эраникус. Во всяком случае, не глупее тебя самого.
- Я стал глупцом задолго до того, как ты тайно со мной связался, а я разрешил картографу взобраться ко мне на спину. - Судя по тону, зеленый дракон был совершенно не согласен со своим собеседником. - Глупо было вообще соглашаться с каким-то там планом! И вся же отказаться я не мог, ведь есть еще призрачная надежда ее спасти!
У верховного друида не было времени выслушивать тирады Эраникуса, который злился на самого себя, ведь Ксавий в любой момент мог разгадать его план.
- С тобой Лукан и Тура. Я покажу, куда их нужно отправить.
Через мгновение Эраникус отозвался с невеселым смешком:
- Какая ирония! Они были так близко от этого места. Человек до сих пор бормочет о какой-то «штуке» в разломе…
- Ни слова больше! - перебил дракона Малфурион. - Я сам с ними поговорю.
Не теряя ни секунды, он связался с путниками. Оба страшно удивились, но Тура почти сразу пришла в себя. Малфурион чувствовал, какую горечь испытывала орчиха из-за того, как он с ней обошелся. В тот момент у верховного друида не было иного выбора, однако он чувствовал себя виноватым - и за то, что использовал Туру, и за то, что собирался потребовать от нее и Лукана теперь. Малфурион быстро объяснил свой план, в котором теперь, в отличие от изначального, было много как положительных, так и отрицательных нюансов.
Лукан и Тура согласились помочь, в какой-то степени рассудив так же, как и Эраникус - их отказ означал бы победу сил Кошмара. И все же новые союзники проявили смелость, и Малфурион был им за это благодарен.
Под вопросом оставалась лишь верность зеленого дракона. Впрочем, Эраникус пообещал сделать то, что от него требовалось, но лишь до тех пор, пока ночной эльф был в силах выполнить свою часть соглашения.
Теперь Малфуриону оставалось связаться только с Броллом. В считаные секунды верховный друид отыскал своего бывшего ученика, вынудив его оставить битву. Хамуул занял место Бролла и теперь направлял объединенные силы Альянса и Орды, которые вел король Вариан, сражаясь вместе с друидами Азерота.
- Шан’до, я слушаю, - откликнулся Бролл.
- Ты больше не ученик, - возразил Малфурион. - У ученика я не решился бы просить того, о чем попрошу тебя.
- Я сделаю все, что ты прикажешь.
От одной мысли о том, что Бролл, как и многие другие, слишком сильно в него верил, Малфуриону стало грустно. Многие уже погибли, исполняя свой долг и его волю, но на этом жертвы не закончились.
Малфурион объяснил, что нужно делать, и Бролл сразу согласился. Хамуулу можно было доверять - тот отлично справится, координируя действия короля Вариана и других, и проследит, чтобы усилия защитников не пошли прахом.
Они не смели подумать о том, что даже всех тех, кого Малфуриону удалось привлечь на свою сторону, не хватит, чтобы остановить зло.
Итак, Малфурион отдал распоряжения и теперь ожидал, что ключевые союзники очень скоро займут нужные позиции. Теперь следовало рассказать Тиранде, где же они оказались.
- Это место выглядит совсем иначе, но ты должна его помнить.
Все то непродолжительное время, которое Малфурион потратил на переговоры, Тиранда изучала окрестности, и на ее лице все сильнее проявлялась тревога.
- Я никак не могу отделаться от ощущения… - Тиранда встретилась взглядом с возлюбленным и вдруг широко распахнула глаза. - Но Малфурион, это не… ведь Сурамар захватили…
- Да, - тихо откликнулся верховный друид. - Мы в Азшаре. Некогда здесь располагалась окраина Зин-Азшари.
Верховная жрица содрогнулась, но быстро обрела решимость.
- Куда мы идем?
Малфурион указал вправо. Там за пеленой тумана можно было разглядеть холмы с зазубренными вершинами. Воздух пах морем (Коралловым морем, как помнили оба ночных эльфа). Вдалеке волны с шумом разбивались о высокие скалы, нависавшие над темной водой. Некогда на том месте располагалась легендарная столица ночных эльфов и Источник Вечности.
Тиранда кивнула и нахмурилась:
- Малфурион, но ведь он должен был погрузиться в пучину вместе с остальными.
- Да, должен был, - ответил верховный друид, прищурившись.
Помрачнев, его возлюбленная двинулась было к холмам, но Малфурион остановил ее, взяв за руку.
- Нет, Тиранда, здесь нужно действовать иначе.
Он отбросил копье, а затем достал из-за пояса крохотный отросток - все, что осталось от зловещей ветви, привитой к Тельдрассилу. Малфурион положил ее туда ровно перед тем, как последовать за Ремулом.
К удивлению возлюбленной, после этого он сел на землю.
- Малфурион! Ты с ума сошел?
- Послушай, - требовательно начал он, - посмотри на меня. Я должен сделать кое-что очень рискованное, но без этого не обойтись. В противном случае все усилия наших союзников пойдут прахом. Будь начеку, он может нанести ответный удар.
Тиранда вгляделась в туман.
- Здесь так тихо…
- И оттого очень опасно, - заметил Малфурион, а затем устроился в позе для медитации и закрыл глаза. - Если я все сделаю правильно, то вернусь уже через мгновение.
Верховный друид выдохнул и сосредоточился. Несмотря на все опасения, он быстро достиг нужного состояния и оказался в мире, который некогда был Изумрудным Сном. Малфурион бросился вперед. Он почти у цели!
Вдруг тень ожила. Отбрасывал ее вовсе не сатир, а огромное зловещее древо со скелетообразными ветвями.
- Я ждал твоего возвращения.
Малфурион ничего не ответил. До цели оставалось лишь несколько метров…
И вдруг земля разверзлась у него под ногами. Малфуриона отбросило назад, и он сжал зубы, пытаясь сохранить равновесие.
Призрачные ветви попытались схватить его. В то же время из-под земли возникли искаженные фигуры, каждая из которых была знакома Малфуриону еще со времен Войны Древних.
- Присоединись к нам… Присоединись… - эхом отдавалось в его голове.
Малфурион знал, что это всего лишь морок, но сила Владыки Кошмара была столь велика, что поверить в это оказалось непросто. Верховный друид отвлекся, и Ксавий тут же его схватил.
- Ничего у тебя не получится, - пробормотал Малфурион. Он сложил ладони и придал нужную форму предмету, который прежде сжимал в кулаке.
В руках Малфуриона тут же возник длинный серебряный посох. Тень отшатнулась. Врага испугал не только сам посох, но и то, что он был выточен из древа, в которое превратился Владыка Кошмара Ксавий. Благодаря своим познаниям и длительной практике, Малфурион сумел воплотиться в духа и в то же время захватить с собой частицу реального мира. Верховному друиду пришлось нелегко, но цель оправдывала средства.
Малфурион поднял посох над головой и принялся его раскручивать. С обоих концов оружия вырывались изумрудные и золотые искры энергии, разгонявшие туман.
- Украденное да спасет Изумрудный Сон! - воскликнул верховный друид.
Чудовищные ветви призрачного древа скрылись в тумане, но Малфурион не останавливался.
Пугающие образы из прошлого окружили его со всех сторон, но посох с легкостью справился с каждым, и бесплотные силуэты растворились в воздухе с жуткими стонами.
Малфурион добрался до того места, где лежал топор, но подходить к нему не стал, продолжив преследовать врага.
Вот только Владыка Кошмара больше не собирался отступать. Возможно, он наконец ощутил то, что Малфурион знал с самого начала.
Призрачное древо выбросило вперед длинную костлявую ветвь, пытаясь добраться до груди противника. У Малфуриона не было другого выбора, кроме как защищаться. Посох и бесплотная тень столкнулись, вызвав краткую вспышку темной энергии.
Крохотная частица призрачной конечности отлетела в сторону и тут же истаяла. Но даже несмотря на это, Малфурион услышал смех Ксавия в своей голове. Владыка Кошмара прекрасно понимал, что уничтожать то, что было создано из его нынешнего тела, не стоит и в то же время знал наверняка - с помощью этого посоха причинить ему вред нельзя.
- Совсем скоро это маленькое представление подойдет к концу, - насмешливо заявил Ксавий. - Ни на что ты не годишься, Малфурион Ярость Бури, и вечно проигрываешь!
Тень вдруг разрослась до огромных размеров и накрыла верховного друида. К нему вновь устремились скелетообразные ветви. Одна из них приблизилась к груди.
Малфурион перехватил свое оружие, направил его конец на тень, но промахнулся, и посох вонзился в землю.
Ветви схватили верховного друида и попытались сокрушить его. Малфурион остался невредимым, но все же ослабил хватку и выпустил посох.
Смех Ксавия эхом разнесся по Кошмару, и верховного друида окружили тени.
Он тут же исчез и… очнулся.
Оказалось, что ситуация в Азероте улучшилась, пусть и не слишком сильно.
- Малфурион! Слава Элуне! - воскликнула Тиранда.
В то же мгновение отовсюду из пересохшей земли вырвались огромные щупальца и, словно голодные пиявки, жаждущие крови, потянулись к Тиранде, охранявшей своего возлюбленного. Малфурион насчитал больше дюжины щупальцев, и еще больше появилось из образовавшихся разломов.
Тиранда сражалась с ними, как могла, и свет Элуны принял форму столь любимой ею глефы. Ночная эльфийка ловко уворачивалась от цепких щупальцев, некоторые из которых по толщине могли сравниться со стволами могучих дубов, и то и дело бросала смертоносное оружие. Оно уничтожало все, что успело подобраться достаточно близко, а потом возвращалось к Тиранде в руку. Через считаные секунды вокруг лежало несколько отрубленных щупальцев, но самые опасные из них остались целыми и невредимыми.
В следующее же мгновение, как только Тиранда искромсала очередной гадкий отросток, Малфурион понял, в чем дело - щупальца мгновенно восстанавливались и вырастали заново.
- Нужно уходить! - крикнул Малфурион.
Но Тиранда, отчаянно пытавшаяся защитить их обоих, допустила ошибку. Одно из щупальцев схватило ее за ногу и попыталось утащить к исходившему паром разлому в земле.
Малфурион тут же оказался рядом и сразу понял, что, даже объединив усилия, победить они не смогут. Ноги Тиранды уже скрылись в разломе. Она схватилась за Малфуриона, а тот пытался не дать ей окончательно скрыться в темных глубинах.
Коснувшись щупальца, верховный друид вдруг понял, что оно принадлежит к растительному миру, но при этом скрывает в себе что-то еще. Он не удержался и попытался разглядеть источник всех бед. Даже теперь разглядеть ничего не получилось, но Малфуриону стало ясно, что на них напали вовсе не щупальца, а корни.
Находясь в плену Владыки Кошмара, он сумел вырастить разветвленную систему корней, простиравшуюся так далеко, как того требовали его цели. Ксавий же, которому довелось провести в облике древа целых десять тысяч лет, очевидно, сделал то же самое и добился большего успеха - его корни простирались на целые километры вокруг. Более того, то, насколько быстро и ловко они двигались, объясняло, почему Ксавий избежал печальной участи и не оказался в морской пучине.
У Малфуриона не было времени ни на то, чтобы прочитать заклинание, ни на то, чтобы отойти подальше и дать отпор Ксавию. Тогда верховный друид решил прибегнуть к помощи самого Азерота, но сперва наткнулся лишь на мертвую, опустошенную землю. В ней не было никого и ничего - ни насекомых, ни растений, только пустота. Стремясь стать как можно сильнее и опаснее, Ксавий поглощал все живое, до чего только мог дотянуться. Судя по тому, что никто не заметил изменений, произошедших в почве, последние злодеяния бывший советник королевы сотворил совсем недавно. Он действовал с умом, и смертоносные корни постепенно пробирались из глубин к поверхности, уничтожая все на своем пути. Тем не менее, Владыка Кошмара окончательно опустошил землю лишь тогда, когда был готов нанести удар.
И все это произошло, по большей части, из-за решения превратить Ксавия в дерево.
Малфурион изо всех сил пытался не позволить Тиранде уйти под землю и в то же время дать отпор все новым и новым корням. Верховный друид сумел отразить атаку. Вот только Владыка Кошмара неумолимо затягивал Тиранду все глубже и глубже под землю.
Малфурион удвоил усилия и попытался отыскать хоть какие-то признаки жизни. Он упорно отказывался верить в то, что Ксавий превратил целый регион в пустошь, при этом действуя медленно и скрытно.
Но вместо энергии жизни Малфурион обнаружил нечто еще более чудовищное, чем деяния Владыки Кошмара. Там, в глубине, скрывалось зло столь страшное и беспросветное, что он едва не отпустил руку Тиранды. Лишь любовь к ней спасла верховного друида. Итак, Малфуриону открылась еще одна деталь, объяснившая происходящее. Теперь понятно, почему так изменилось это место.
Внутри у Малфуриона зародилось странное чувство. Он вновь принялся искать жизненные силы Азерота и на этот раз успешно. Верховный друид пропустил их через себя.
Грянул гром, и земля задрожала.
Молния сверкнула ровно в том месте, где таился Владыка Кошмара.
Корни отпустили Тиранду, но трещина в земле тут же начала закрываться. Малфурион едва успел вытянуть возлюбленную, прежде чем ее ноги сдавило бы.
После этого оба ночных эльфа начали с немалым трудом выбираться из эпицентра землетрясения. Все вокруг содрогалось. Обрушившиеся массы земли и камней создавали целые искусственные холмы.
- Что происходит?! - крикнула Тиранда.
- Сражаются две силы! Источник одной из них - Кошмар.
- А другой?
Малфурион промолчал, хоть ответ и был ему известен. Каким-то образом он пробудил силу Азерота так, как никогда не удавалось прежде, и теперь она противостояла Ксавию.
«Нет, - подумал верховный друид, нахмурившись. - Здесь замешан не только Ксавий».
Малфурион и Тиранда бежали до тех пор, пока не выбились из сил. Землетрясение по-прежнему бушевало, и теперь то, что скрывалось впереди, мешал разглядеть не только туман, но и облака пыли и пара.
Буйству стихии не было конца.
Надежда оставила Малфуриона, и даже то, что ему удалось пробудить столь невероятную силу, не успокаивало. Погрузившись в глубины земли, он зашел гораздо дальше, чем мог предполагать, и коснулся не только самого ядра Азерота, но и того места, из которого Ксавий на самом деле черпал свою зловещую силу. Сила эта таилась за пределами мира смертных и Изумрудного Сна, но, тем не менее, отравляла оба измерения. В ее чудовищном хранилище Малфурион ощутил нечто древнее и почему-то очень знакомое. Нечто, заставившее даже его, закаленного во множестве битв друида, содрогнуться.
За Владыкой Кошмара стоял кто-то еще, неимоверно злой и темный.
27
Путь в Око
Люди, эльфы всех рас, орки, дворфы, тролли, таурены, гномы, дренеи, Отрекшиеся и прочие народы без устали сражались с бесконечными полчищами врагов. Воины, друиды, маги, жрецы и не только - все без устали использовали те уникальные навыки, из-за которых их и взяли в войско защитников.
Духи под предводительством Вариана удерживали передовую и продолжали жертвовать собою, уничтожая врагов и умирая не только от острых когтей сатиров, но и из-за гибели своих физических оболочек. Хамуул, следивший за ходом сражения, усиленно размышлял над тем, почему с гибелью тела исчезал и дух, ведь прежде у друидов все происходило иначе! Единственный вывод напрашивался сам собой - скорее всего здесь была замешана чудовищная магия Кошмара. Между телом и духом существовала нерушимая связь, и враг, нанося смертельный удар физической оболочке, каким-то образом уничтожал и покинувшую ее душу.
Друиды без устали атаковали врагов заклинаниями. То и дело семена растений взрывались, охваченные очищающим серебристым пламенем. Защитники превращались в медведей, котов и даже принимали еще более устрашающие облики, пытаясь прогнать тьму зачарованными когтями, острыми зубами или же жутким рыком. Вражеское войско замедлилось, остановилось и наконец стало перемещаться.
А потом и те, кто остался в Азероте, и те, кто переместился в Изумрудный Сон, вдруг обнаружили, что на них надвигается новая волна врагов. Из тумана вышла армия одержимых тенью драконидов, младших драконов и прочих их собратьев, поддавшихся влиянию порчи.
Но это было не самым страшным. Случилось то, о чем не подозревали ни друиды, ни даже сам Малфурион.
Барьер, отделявший Изумрудный Сон и Кошмар от Азерота, начал рушиться, и два мира стали медленно объединяться.
Соединение миров застало Эраникуса, искренне полагавшего, что подобного произойти не может, врасплох. На мгновение он даже потерял равновесие и с трудом удержался в воздухе, едва не уронив Туру и Лукана.
Пока дракон восстанавливался, Лукан прислушивался к чьему-то беззвучному призыву, который, казалось, был обращен к любому, кто сможет его услышать. Было в этом голосе что-то знакомое, напоминавшее о тех давно ушедших в прошлое днях, когда сны Лукана еще не превратились в кошмары. Голос притягивал, манил…
Человек без раздумий соскользнул со спины Эраникуса, но, как ни странно, не упал. Он пролетел всего метр по воздуху, а потом его, казалось, подхватил кто-то невидимый. Эраникус и Тура исчезли.
Мгновение спустя Лукан оказался в одной из частей Кошмара. Вопли и бесконечное бормотание терзали слух, в тумане вокруг двигались какие-то жуткие силуэты, но человек почему-то больше их почти не боялся. Он поднялся с земли, по которой все так же ползало бесчисленное множество гадких насекомых, и вдруг понял, что Эраникус летел на большой высоте, которую сам он каким-то чудом преодолел в мгновение ока.
А потом Лукан осознал, что впереди, за пеленой тумана скрывается нечто, дарившее надежду даже в самом сердце Кошмара.
Он бросился вперед, невзирая на подстерегавшие опасности, и, приблизившись, какое-то время любовался открывшимся видом. Здесь повсюду виднелись причудливые строения, увенчанные огромными куполами. Человек ни за что не сумел бы создать подобное совершенство. С того места, где стоял Лукан, разглядеть всю композицию было трудно, но ему казалось, будто меньшие по размеру купола окружали один, самый большой, который, даже несмотря на порчу Кошмара, излучал чудесный, успокаивающий золотистый свет.
Картографа тянуло к этому строению, и, отбросив тревогу, он уверенно пошел вперед. Лукан смотрел лишь на золотистый купол и даже не замечал присутствия Кошмара. Он знал только, что нужно добраться до цели, во что бы то ни стало, и не особенно беспокоился о том, сколько времени это займет. Несколько минут или часов? Время в этом месте утратило свою значимость. Наконец Лукан добрался до входа в чудесный купол и тут же понял, что он запечатан тьмой, рожденной в глубинах Кошмара.
Совершив столь ужасное открытие, он тут же пришел в себя и едва не бросился бежать, но потом понял нечто важное. То, что притягивало его сюда, находилось внутри и отчаянно нуждалось в помощи!
Услышав хлопанье крыльев с противоположной стороны, Лукан прижался к одной из стен строения, и почти сразу же в поле зрения возникло огромное чудовище.
До этого мгновения картограф был уверен, что не сумеет опознать дракона по внешнему виду, но теперь сразу же понял - это Летон. Чудовищный, похожий на лихорадочное видение гигант с темной чешуей, источавшей болезненный зеленый свет Кошмара, с подозрением оглядывался по сторонам.
Черные глаза, похожие на две бездонных пропасти, вдруг уставились в том направлении, где прятался человек. Летон скользнул взглядом по той самой стене, а затем улетел прочь и скрылся вдали.
Лукан, успевший не на шутку испугаться, с облегчением выдохнул и привалился к строению.
Стена замерцала, и картограф провалился внутрь.
Вопреки ожиданиям он оказался не внутри купола, а в некоем пространстве, пронизанном нескончаемыми потоками магической энергии. Лукан летел сквозь них, совершенно утратив контроль над своим телом, ощущая, что силы постепенно покидают его. Человек понимал, что очень скоро он потеряет сознание.
- Не беспокойся, юный Лукан. Я удержу эту силу. Надеюсь…
Лукан понял, кому принадлежит голос, еще до того, как повернулся.
Как и он сам, великая драконица Изера парила в потоке энергии. Вот только все это причиняло ей гораздо больше страданий. Ее могучие крылья были распахнуты, а тело окружала едва различимая изумрудная аура, то и дело мерцавшая так, словно вот-вот исчезнет. Несмотря на то, что глаза огромной драконицы были закрыты, она каким-то образом все равно ясно видела своего гостя.
Лукан ощутил, что Изера, даже несмотря на свое заточение, не утратила надежду. Она боролась с силами зла.
Но как это возможно? Ведь Лукан собственными глазами видел ее поражение! Кошмар похитил Изеру и подчинил своей воле.
- Кошмар и его Владыка порождают лишь ложь, - ответила драконица на невысказанный вопрос. - Да, я пленница, но сражаться еще могу, хоть силы мои, должна признать, истощились.
- Что это за место? - мысленно спросил Лукан.
Изера склонила голову набок.
- Очень давно, когда Азерот был юн, а нас отправили защищать его и Сон, изумрудные драконы назвали эту долину с прекрасными строениями в мою честь, Оком Изеры. Отсюда мы наблюдали за происходящим в мире, - пояснила Изера и тут же погрустнела. - Теперь из-за предательства Летона это место стало моей темницей.
Могучая драконица вдруг взревела от боли. Все ее тело содрогнулось и на мгновение как будто бы стало бесплотным.
Лукан, хоть и понимал, что помочь ничем не сможет, протянул руку, как будто стараясь успокоить Изеру.
- Граница между Изумрудным Сном, захваченным Кошмаром, и Азеротом тает! - с тревогой воскликнула драконица. - Я по-прежнему сражаюсь, но враг все быстрее и быстрее вытягивает из меня силы, направляя их на разрушение!
- Что же делать? - с мольбой спросил Лукан.
- Пора открыть тебе правду, Лукан Фоксблад, - с трудом произнесла Изера, собравшись с силами. - Я знала о твоем существовании с того самого мгновения, как Эраникус нашел тебя во Сне еще младенцем. Я решила посмотреть, чем обернется столь необычное происхождение. Эраникус о моих планах ничего не знал и поступил так, как подсказывало ему сердце.
Лукан с удивлением взглянул на драконицу. Стало быть Изера, будучи Аспектом, могла избавить его от стольких проблем и этого странного дара…
- Изменить обстоятельства, при которых ты родился, я не могла, но, быть может… Быть может, я поддалась гордыне и не дала защиту, в которой ты нуждался, - Изера страдальчески вздохнула и продолжила: - Впрочем, у нас слишком мало времени, чтобы рассуждать о прошлом. Я пыталась… пыталась связаться с ним и уже почти оставила всякую надежду, но твои способности поистине уникальны. Ты поможешь мне отыскать его!
- Я? - удивился Лукан. - Но чем я могу помочь?
И вновь драконица содрогнулась от ужасных мучений и едва не растворилась в воздухе.
- Мы приближаемся к точке невозврата! - наконец с трудом произнесла она. - Но ты, возможно, сумеешь обойти заклинания Кошмара, которые не дают мне связаться с Малфурионом Яростью Бури.
- С Малфурионом? Я сделаю все, что угодно, даже если это будет стоить мне жизни! - ответил Лукан и тут же понял, что говорил совершенно искренне. Зачем цепляться за жизнь, если Кошмар победит?
- Будем надеяться, что до этого не дойдет, - откликнулась Изера, вновь прочитав его мысли, а потом, не открывая глаз, добавила: - Ты уверен, Лукан Фоксблад? Уверен, что осознаешь, насколько это рискованно?
Лукан кивнул.
- Я постараюсь действовать осторожно…
Драконица распахнула глаза и встретилась взглядом с человеком.
В этот момент Лукану показалось, будто все сны, которые он видел за свою жизнь, промелькнули перед мысленным взором. В глазах Изеры он увидел бесчисленное множество образов, связанных с ним самим и всеми другими живыми созданиями, которые видели сны. Он стал частью каждого из сновидений и открыл драконице самые потаенные уголки своего подсознания, с благоговейным страхом наблюдая за тем, как могучий Аспект подчиняет его своей воле.
- Мы должны вернуться в Азерот! - предупредил Вариан Хамуула. - Передай это Малфуриону Ярости Бури! Они убивают тела солдат, пока мы сражаемся в Изумрудном Сне!
Таурен услышал призыв короля, но ничего не ответил и сразу же попробовал предупредить Малфуриона о надвигающейся катастрофе.
Тревожное сообщение Хамуула настигло верховного друида уже после того, как тот узнал, из какого источника Ксавий черпает столь огромную силу. Он уже сталкивался с этим древним злом и до сих пор не мог забыть тот опыт. Неудивительно, что Ксавий сумел посеять такой хаос, ведь его руку направляла еще более могущественная темная личность.
Впрочем, Малфурион не поддавался панике, понимая, что, потеряв всякую надежду, они непременно проиграют. Он выслушал требование Вариана, переданное через Хамуула. Верховный друид прекрасно понимал, чего хотел король и по какой причине. Он проклинал себя за то, что допустил нечто подобное. С самого начала Малфурион больше всего опасался, что Ксавий будет действовать именно так - уничтожать беззащитные тела солдат.
Отойдя на безопасное расстояние, он рассказал Тиранде, что происходило и что пришлось сделать. Верховная жрица согласно кивнула, но на ее лице отразился страх за всех, кто сражается с Кошмаром, а еще жалость к Малфуриону, которому пришлось взвалить на свои плечи неподъемный груз.
- Значит, все пропало? - напрямик спросила Тиранда, уловив настроение своего возлюбленного. - Неужели Азерот не спасти?
Но не успел Малфурион ответить, как в его голове раздался тот самый голос, который он надеялся услышать все это время, молясь, чтобы не стало слишком поздно:
- Малфурион Ярость Бури, слышишь ли ты меня?
- Моя госпожа?
- Да, это я, Изера… Прислушайся к моим словам, посмотри на меня.
В сознании Малфуриона тотчас же возник оживший образ Изеры, пребывавшей в заточении. Могучая драконица сражалась за свою силу, которую так жаждали заполучить Ксавий и его таинственный хозяин.
Наблюдая за всем этим, Малфурион вдруг осознал, что из себя представляют его враги, и с ужасом понял: он едва не совершил чудовищную ошибку!
- Теперь ты видишь правду…
Малфурион и в самом деле все осознал, а еще почувствовал, что при их разговоре присутствует кто-то еще, даже двое! Одним из них оказался тот человек по имени Лукан, который каким-то непостижимым образом помог Изере обойти заклинания тюремщиков.
А другой… Другой вообще не должен был всего этого слышать, но каким-то образом все равно ощутил, что они беседуют, и пришел в ярость из-за того, что узнал.
- Это ты! Я сразу почувствовал. Они держат тебя в Оке! И как же я сразу не догадался! Какая дерзость… и какая глупость.
Эраникус. Малфурион узнал, что он оставил Туру там, где Бролл непременно ее отыщет, и теперь, узнав, что королева стаи в отчаянии обратилась к верховному друиду, одержим только одной мыслью - освободить ее.
- Послушай, муж мой, - взмолилась Изера, пытаясь остановить Эраникуса. - Ты должен помочь Малфуриону, рядом с ним твое место…
- Нет! Я тебя освобожу! - перебил ее Эраникус с таким пылом, что и у Лукана, и у Малфуриона немедленно заболела голова. - Клянусь!
Изера попыталась было запретить возлюбленному спасать ее, но тот отказывался прислушаться. Малфурион разрывался между двумя спорившими драконами и хотел было сам обратиться к Эраникусу, но не успел - знакомая рука с силой встряхнула его, и контакт прервался.
- Малфурион! Берегись! - крикнула Тиранда.
Верховный друид вернулся в настоящее.
Теперь призрачные сатиры буквально кишели повсюду.
Впрочем, нет… призрачными их назвать было бы неправильно. Сатиры обрели плоть и выглядели вполне настоящими и живыми. Среди них были даже те Высокорожденные подданные Азшары, которые разделили страшную судьбу Ксавия. Огромная сила, которой завладел переродившийся советник королевы, некоторым затмила разум, и красоте они предпочли чудовищное обличье, став пешками в руках Саргераса, повелителя Пылающего Легиона.
Казалось, конца этим тварям нет. Малфурион замер, как громом пораженный. Очевидно, все это время сатиры скрывались ото всех и очень долго готовились к этому ужасному часу.
- Мои дети так долго ждали возможности проявить себя в подвигах! - насмешливо заявил Владыка Кошмара. - Я решил дать им шанс.
Головы сатиров венчали рога, а лица, хоть и сохранили черты, свойственные им до отвратительного преображения, теперь гораздо сильнее напоминали демонические личины. В чудовищных ухмылках «дети» Ксавия демонстрировали острые зубы. Их руки, спины и оканчивающиеся копытами ноги покрывала жесткая бурая шерсть. Глаза горели чудовищным зеленым огнем, а косматые гривы и спутанные бороды только добавляли облику сатиров гротескные черты.
- Да-да, это правда он! - воскликнул Ксавий, обращаясь к сатирам. - Тот самый проклятый Малфурион Ярость Бури!
Некоторые сатиры тут же взвыли, предвкушая сладкую месть, и бросились к ночным эльфам.
Тиранда вышла вперед, закрыв собой возлюбленного, и бросила лунную глефу.
- Я знаю, тебе нужно сосредоточиться на самой главной битве! - крикнула верховная жрица, наблюдая за тем, как кружащееся оружие разрубает попавшихся на его пути сатиров.
Три острых лезвия успели глубоко вонзиться в плоть еще двух чудовищ, и лишь после этого глефа бумерангом вернулась к своей хозяйке. Пораженные сатиры упали, и оказалось, что верхние части их туловищ едва не отделялись от нижних.
Враги, увидев столь безжалостную, точно рассчитанную атаку, колебались, пытаясь понять, как обойти Тиранду и ее смертоносную глефу. Но Малфурион не хотел оставлять возлюбленную на растерзание сатирам.
- Ты не сможешь убить их всех!
- Если остальные мне помогут, у меня получится хотя бы продержаться!
Не успел Малфурион спросить, кого она имела в виду, как Тиранда вскинула глефу и зашептала что-то на тайном языке Сестер Элуны. В то же мгновение сатиры оправились от прошлой атаки и бросились вперед.
Свет Матери-Луны озарил Тиранду, все пространство перед ней и по бокам. Малфурион с удивлением наблюдал за тем, как его возлюбленную окружили светящиеся фигуры, напоминавшие жриц в боевом облачении. Некоторые даже слегка напоминали Тиранду.
Верховная жрица попросила свою богиню о помощи, и та не отказала ей, ниспослав воительниц, сотканных из лунного света. Сверкающие фигуры, вооруженные глефами, луками, мечами, копьями, палицами, посохами и прочим оружием, безжалостно истребляли ближайших сатиров, но на смену павшим приходили все новые и новые.
Малфурион не сидел без дела, полагаясь на защиту Тиранды и ее жриц. Он был согласен с возлюбленной - нужно было бросить все силы на самую главную битву. Именно поэтому верховный друид занялся сразу двумя важными вещами.
Прежде всего, он в очередной раз связался с Варианом и Хамуулом, напомнив им об изначальном плане.
- Мы должны сражаться с силами Кошмара в Изумрудном Сне! - настаивал Малфурион. - Враг черпает силу из спящих и энергии, насильно полученной от Изеры. Мы должны вынудить Кошмар бросить все ресурсы на защиту!
К счастью, оба согласились. Малфурион понимал, что другого выбора нет, и все равно чувствовал себя виноватым перед теми несчастными, которым еще предстоит умереть. Тем не менее, после Вариана и Хамуула он обратился к Броллу:
- Ты нашел Туру?
Медвежья Шкура ответил сразу же:
- Да, шан’до. Но она больше не может сражаться в этом мире! Я бы вернул ее в Азерот, а потом…
- Нет, ты знаешь, чего я от нее жду.
Бролл не стал спорить, как Хамуул и король Вариан до этого.
Закончив, Малфурион вновь взглянул на Тиранду. Она сражалась, несмотря ни на что, совсем как в былые времена на Войне Древних. Ее лицо потемнело от прилившей крови, в руках мелькала глефа. Смертоносное оружие отрубало конечности, пробивало тела, а у одного сатира так и вовсе отсекло голову. Вот только верховный друид не мог не заметить, что окружавший Тиранду лунный свет чуть померк, а вместе с ним перестали так ярко сиять защитницы, дарованные Элуной. Верховной жрице приходилось сражаться с крайне необычными врагами. Ксавий наполнял сатиров собранной им силой и даровал особую мощь тем, кто противостоял самой Тиранде. В то же время она была связующим звеном, удерживающим призрачных жриц в этом мире. В случае поражения они тут же исчезнут.
Малфурион, между тем, решил разобраться со второй проблемой и попробовал вразумить своенравного дракона:
- Эраникус! Самое время передумать!
- Нет! Я не покину Око без нее!
В это же мгновение Малфурион смог взглянуть на мир глазами Эраникуса. Тот постепенно снижался и подлетал все ближе к своей цели.
Око Изеры изменилось до неузнаваемости и продолжало меняться каждую секунду. Все строения превратились в зубастые пасти, готовые поглотить Эраникуса при любом удобном случае, да еще и внезапно стали меняться местами.
- Им меня не одурачить! - мысленно воскликнул Эраникус. - Даже тысячи таких темниц не хватит, чтобы скрыть от меня Изеру! Между нами вновь установилась связь, и на этот раз никто не сможет ее разорвать! Что бы ни случилось, я всегда смогу найти свою королеву!
- Будь осторожен! - предупредил Малфурион, но эффекта это не возымело. Эраникус полетел к самому невзрачному из строений, которое неожиданно стало увеличиваться в размерах.
- Вот видишь! - продолжил он, ликуя. - Они держат Изеру под большим куполом, хоть и пытались замаскировать его под…
Но Малфурион, следивший сразу за множеством вещей, успел заметить некие перемены внутри Кошмара.
- Эраникус… - начал было он, но было поздно. Над зеленым драконом, одержимым идеей спасти возлюбленную, вдруг материализовался Летон и тут же бросился вниз.
- Мы тебя заждались, братец Эраникус! - насмешливо произнес он, вонзив когти в шкуру бывшего собрата и тут же окутав его темно-зеленой аурой.
Эраникус вскрикнул, содрогаясь всем телом. Казалось, будто под его чешуей что-то извивалось, скручивалось, словно огромный червь пытался проложить себе путь сквозь кости и плоть.
- Худший из твоих кошмаров сбывается, - прошептал Летон. - Пора снова к нам присоединиться…
Малфурион попытался было установить связь с Эраникусом, но она оказалась столь слабой, что прочесть мысли дракона (если они вообще в тот момент были) никак не получалось. Более того, что бы Малфурион ни говорил, обезумевший от боли дракон не понимал ни слова. Похоже, что на этот раз Летон все же сказал правду. Верховный друид знал, что больше всего на свете Эраникус боялся вновь поддаться порче.
Омерзительная энергия Кошмара проникла глубже в его тело, и дракон громко застонал. По-прежнему паря в воздухе, он свернулся в клубок, а затем яростно зарычал и обрушил на Летона всю свою мощь.
Эраникус воспользовался самоуверенностью врага и сумел отбросить его. На этот раз уже Летон зарычал от боли и улетел прочь из Ока Изеры. Эраникус же без промедления вернулся к тому месту, где томилась в заточении его королева, и вцепился в строение острыми когтями на всех четырех лапах. Оно тут же замерцало, а зеленого дракона поразило новой волной энергии Кошмара. Порча пыталась подчинить его себе, искажая тело. Но Эраникус стоически держался, пытаясь разрушить здание с помощью своей собственной магии.
Малфурион, одновременно присутствовавший во множестве мест, мало чем мог помочь, но все же поддерживал дракона. Общими усилиями они остановили распространение порчи, и стены темницы содрогнулись. Наконец Кошмар отступил, и зеленый дракон зарычал, празднуя свою победу.
В то же мгновение мощный удар отбросил его прочь от обители Изеры. Летон, охваченный чудовищным сиянием Кошмара, налетел на Эраникуса.
Малфурион пытался было поддержать зеленого дракона, но тот отверг его помощь, закричав:
- Нет! Она почти освободилась! Я задержу его, а ты закончи начатое!
Спорить с этим верховный друид не мог. Освободить Изеру и правда было важнее всего остального. В конце концов, она была владычицей Изумрудного Сна, неразрывно связанной с самой его сущностью. Кошмар хотел завладеть ею только для того, чтобы упрочить свою власть в этом мире и еще сильнее извратить его магическую силу. Изеру нужно было освободить любой ценой! Это наверняка ослабит Кошмар и повысит шансы защитников на победу. Малфурион ощутил, что и сама драконица теперь пробовала разрушить темницу. Эраникус оказался прав, она почти свободна.
Верховный друид сосредоточился и попытался призвать не только силу Азерота, но и оставшуюся незапятнанной магию Изумрудного Сна. К его удивлению, это получилось очень легко, и мир Сна особенно живо откликнулся на его призыв. Впрочем, Малфурион почти сразу понял, что благодарить за это стоит Изеру.
В то время, как сам он помогал драконьему Аспекту освободиться, Эраникус продолжал сражаться. Два дракона яростно сцепились, сражаясь не только острыми когтями, но и магией. Сперва казалось, будто они равны, и все же Малфурион опасался, что рано или поздно Летон победит - в отличие от Эраникуса, он был порождением Кошмара и черпал силы из этого места.
Верховный друид почувствовал, что Изера теперь буквально рвалась на волю, но беспокоилась она вовсе не о себе, а о супруге, Лукане и о Малфурионе.
- Сначала спаси его, ведь он, в отличие от меня, не связан магией Кошмара, - приказала драконица, имя в виду человека.
Хоть Лукан и сумел проникнуть под золотистый купол, теперь он настолько обессилел, что не мог использовать свои удивительные способности. Спасти его Малфуриону не составило никакого труда - он просто перенес человека обратно в Азерот, к Хамуулу.
Изера вновь напрягла все свои силы. Барьер ослаб, и Малфурион ощутил, что теперь он поддается…
- Нет, так просто вы отсюда не уйдете! - подал голос Летон и, ловко управляясь с силой, дарованной его хозяином, едва не обратил в прах все усилия друида и драконицы.
Разум Малфуриона наполнился ужасающими картинами, суть которых сводилась к одному - его действия могли привести к настоящей катастрофе и уничтожить тех, кого он так стремился защитить. Верховный друид понимал, что это всего лишь кошмары, посланные силами зла, однако ему потребовалось совершить титаническое усилие не только для того, чтобы отмахнуться от них, но и чтобы не прервать попыток разрушить темницу Аспекта.
Вдруг Летон вскрикнул. Малфурион тут же мысленно уловил образ сильно раненного, наполовину искаженного порчей Эраникуса, который удерживал врага не только когтями, но и магией. Зеленый дракон сильно пострадал в бою, но решимость придала ему сил и склонила чашу весов в его сторону.
Вот только надолго ли? Малфуриону поневоле пришлось ослабить усилия, брошенные на то, чтобы освободить Изеру.
- НЕТ! - прогремел у него в голове голос Эраникуса. - Мы должны ее спасти! Я покончу с Летоном!
Летон, очевидно, услышал это, и самонадеянность противника явно его позабавила. Сила Кошмара переполняла поддавшегося порче дракона, и теперь размерами он превосходил даже самого Эраникуса.
- Это я с тобой покончу, Эраникус! Хватит сопротивляться Кошмару, позволь его силе наполнить тебя! Граница между Азеротом и этим миром слабеет. Очень скоро я и мои сородичи будем свободно летать в небесах!
- В небесах… в небесах Азерота, - повторил Эраникус.
Все его тело охватило яркое сияние, сам же он явно помрачнел. А Летон, напротив, теперь выглядел неуверенным.
- Что это ты делаешь? - спросил он, но Эраникус не ответил. Малфурион ощутил, как он обратился к новому источнику силы, и лишь после этого понял, что именно задумал дракон.
Летон тоже догадался, вот только слишком поздно, когда оба они постепенно стали растворяться в воздухе.
- Не смей! Только попробуй, и ты сам погибнешь, клянусь! Слияние не закончилось, и ты умрешь вместе со мной!
- Пусть будет так, - ответил Эраникус.
- Муж мой! - воскликнула Изера, но было поздно.
Враг отчаянно жаждал объединить мир Кошмара и Азерот, ведь в этом случае его никто не сможет победить.
Но слияние еще не завершилось, и Малфурион ясно видел, что в непосредственной близости от Ока Изеры, центра Изумрудного Сна, границы двух миров нестабильны. Тот, кто отважится их пересечь, обречет себя на верную гибель.
Эраникус мертвой хваткой удерживал Летона, и оба прошли через барьер, оказавшись одновременно сразу в двух мирах.
Предсказание Летона сбылось вместе со страхами Малфуриона и Изеры… В отчаянной попытке предотвратить неизбежное дракон Летон использовал силу Кошмара, но опоздал и успел разве что чудовищно взвыть, прежде чем его разорвало на части. Страшная сила, к которой воззвал Летон, вырвалась на волю, и на том месте, где еще недавно парил он сам, теперь образовался бушующий вихрь. Этот вихрь поглотил Эраникуса, и тот не сделал ни малейшей попытки избежать своей участи.
Чудовищная сила изливалась буквально отовсюду. Малфурион чувствовал, что Изера хочет, чтобы он как-то предотвратил катастрофу. Не понимая, чего именно от него ждут, друид привел в действие отчаянный план, направив всю энергию в одну точку.
Чудовищный удар пришелся точно на темницу Изеры, обратив в пыль всю центральную часть Ока. Наконец-то владычица Сна освободилась!
Изера взревела от облегчения и поднялась в воздух над руинами своей тюрьмы. Изумрудное сияние, окружавшее драконицу, осветило Око. Но кошмарный туман не отступал и пытался вновь захватить сбежавшую пленницу.
Изера вновь взревела, и сияние стало во много раз ярче. Все, чего касалась эта чудесная аура, оживало и расцветало, возвращая красоту Изумрудного Сна. Туман тут же рассеялся, и в то же мгновение драконица исчезла. Малфурион больше не ощущал ее присутствия во Сне. Изера скрылась где-то в Азероте. Прекрасно понимая, как работают связи между двумя мирами, она материализовалась рядом с друидами, сражавшимися в Дарнасе.
- Спасибо, Малфурион Ярость Бури, - с грустью произнесла она. - Спасибо тебе и… Эраникусу.
- Он выполнил свой долг, - торопливо ответил Малфурион. Он уважал выбор зеленого дракона, но понимал, что в это самое мгновение еще очень многие жертвуют своими жизнями. И все же теперь, когда владычица Изумрудного Сна сбросила оковы, а Ксавий лишился столь ценной пленницы, Малфурион как никогда надеялся на победу. С силой Изеры они…
- Нет, Малфурион, боюсь… боюсь, что я не смогу помочь. Попытки противостоять Кошмару истощили мои силы гораздо сильнее, чем я предполагала.
Эти слова поразили Малфуриона в самое сердце, и от неожиданности он едва не утратил связь с остальными. Но ведь он так цеплялся за эту надежду! Чья сила может сравниться с мощью Изеры, если речь идет об Изумрудном Сне и охватившей его порче? Зеленая драконица могла и раньше сокрушить Кошмар, но не сделала этого только потому, что он, Малфурион, попал в плен, как последний глупец! Если бы Ксавий не воспользовался его пусть скудными, но силами, ничего этого вообще не случилось бы…
- Малфурион… это не… неправда! - возразила Изера. Ей явно было тяжело оставаться в сознании. - Ты ведь знаешь, что за силы стоят за всем происходящим, и понимаешь, насколько долго они вынашивали этот план!
- Разве это имеет значение? - резко ответил Малфурион. - Если даже ты не можешь положить конец Кошмару, то все пропало!
Драконица теряла сознание, погружалась в забытье, чтобы спастись.
- Надежда еще есть… Я… Я принадлежу Изумрудному Cну, но ты… ты принадлежишь еще и Азероту! Поэтому… есть шанс…
- О чем ты?..
Но Изера уже оборвала связь и, очевидно, потеряла сознание. Слишком велико оказалось напряжение.
Как только драконица исчезла, в голове у Малфуриона эхом разнесся смех Владыки Кошмара.
Изера возложила заботу об обоих мирах на плечи верховного друида, но тот понятия не имел, что делать.
28
На подступах к древу
Бролл Медвежья Шкура изо всех сил пытался не дать Туре убежать вперед. Орчиха упрямо твердила, что нужно спешить, похоже, совершенно не беспокоясь по поводу ужасов, которые их поджидали.
Бролл сопровождал ее исключительно потому, что об этом попросил Малфурион. Он доверял шан’до и выполнил просьбу, хоть тот и не объяснил, в чем дело. И все же Броллу очень хотелось бы знать, куда так торопилась Тура. В конце концов, оружия у нее не было, и подобная целеустремленность могла завести ее разве что прямиком в ловушку Кошмара.
- Он там! - прорычала Тура уже не в первый раз. - Там!
Путь был свободен, и лишь густой туман мешал идти вперед. Вряд ли такое стечение обстоятельств можно было считать удачей. Скорее уж Кошмар не считал друида и орчиху угрозой своим планам, и Бролл был склонен с этим согласиться.
«Малфурион, что же ты задумал? - мысленно спросил Бролл. - Что?»
В это мгновение случилось нечто неожиданное и пугающее - туман впереди рассеялся, но не полностью, а ровно настолько, чтобы расчистить дорогу для двоих путников.
Тура, разумеется, сразу же бросилась в этот проход.
- Стой! - крикнул Бролл, но она не послушала и только ускорила шаг.
- Вот он!
Бролл, целиком поглощенный заботами об их жизнях (и душах на случай, если Кошмар все-таки расставил ловушку), сперва даже не понял, что орчиха имеет в виду. А потом он увидел топор.
Тот самый волшебный топор. Теперь ясно, почему Тура так сюда торопилась. С этим оружием она сможет дать отпор теням и другим порождениям Кошмара.
Вот только друид очень сомневался, что враг так легко уступит.
Тура потянулась к топору, и тот засиял изумрудным светом.
В это же мгновение тишину нарушил полный ярости рык. Бролл резко развернулся и сразу понял, что звук доносился отовсюду. Сперва он испугался, что теперь придется иметь дело с воплощением собственной ярости, которую он с огромным трудом поборол во время предыдущего путешествия в Изумрудный Cон, но почти сразу понял: все гораздо хуже и страшнее. Ярость, которую Бролл ощутил, исходила от Владыки Кошмара.
Друид не понимал, в чем дело. Как оказалось, Тура по какой-то причине не спешила брать оружие. Но разве это не играло врагу на руку?
- Тура, что случилось? - тихо спросил Бролл. - Ты не можешь или не хочешь взять топор?
Орчиха покачала головой и, оглянувшись, в замешательстве взглянула на ночного эльфа.
- Я… я не знаю, друид. Не знаю…
В ту же секунду рассеявшийся было туман вновь окружил их плотной пеленой, и Бролл сполна ощутил гнев Владыки Кошмара. Враг сумел отнять у Туры топор, но использовать его, очевидно, не мог и теперь дожидался того, кто сможет.
- Возьми его, орк, - раздался голос, от которого Бролл, прекрасно осознававший, кому он принадлежит, вздрогнул. - В твоих руках этот топор станет нашим оружием…
Из тумана появился огромный кулак, покрытый разлагающейся корой и отвратительными насекомыми. Он ударил Бролла в бок, и тот отлетел прочь от орчихи.
Из ненасытной утробы тумана выступил Кривокрон, порабощенный кошмарной порчей. Его губы кривились в усмешке, а глаза приобрели безумный цвет энергии Кошмара. Все тело древа войны покрывали искривленные ветви, усыпанные жутковатого вида листьями, которые Бролл уже лицезрел в видениях, ниспосланных Малфурионом.
- Я не буду тебе помогать! - с вызовом прорычала Тура.
- Будешь… - ответил Кривокрон, и в его голосе ясно проступили знакомые интонации Владыки Кошмара.
Древо войны потянулось к Туре. Та попыталась увернуться, но под ногами было так много насекомых, что она оступилась, упала и тут же попала в тиски каких-то черных червей, появившихся из-под земли. На поверку эти черви оказались призрачными корнями того самого скелетообразного древа. На первый взгляд бесплотные, они непостижимым образом все же связали Туру, словно самые крепкие веревки. Тем не менее, орчиха отчаянно сопротивлялась.
Бролл поднялся. Он изначально был готов к нападению врага, но не ожидал, что из тумана выйдет именно Кривокрон. Но, даже несмотря на это, мощный удар выбил воздух из его легких.
Оправившись, Бролл прыгнул к древу войны, на ходу превратившись в кошку. Но даже в этом облике он уступал размерами могучему Кривокрону.
Поддавшееся порче древо вновь попыталось ударить друида, но тот продемонстрировал недюжинную ловкость и прямо на ходу изменил направление, прыгнув ниже огромного кулака, а потом атаковал огромную ногу врага.
Кривокрон взвыл от боли и ярости и, забыв про Туру, развернулся к тому месту, куда приземлился Бролл.
- Очень скоро Сон и Азерот сольются воедино и станут Кошмаром, - прогрохотал голос Кривокрона-Владыки Кошмара. - А для тебя, ночной эльф, я приготовил особенно жуткое видение, которому не будет конца.
Призрачные фигуры двинулись на Бролла со всех сторон, а он успел взглянуть на Туру, которая сумела освободить руку и теперь могла дотянуться до топора. Если орчиха возьмет его…
«Нет! - подумал Бролл. В последний момент он заметил, что призрачный корень, схвативший Туру, специально оставил ее руку свободной. Но план врага даже без этого казался очевидным. - Кошмар хочет, чтобы Тура без раздумий взяла топор!»
По каким-то причинам ни Владыка Кошмара, ни его пораженные порчей подручные не могли воспользоваться волшебным оружием, но Тура с топором в руках каким-то образом превратится в их пешку.
Бролл попытался предупредить ее, но окружившие его тени вдруг приняли очертания сатиров и разом ринулись в бой. Последним, что увидел друид, был Кривокрон, развернувшийся к Туре и внимательно следивший за каждым ее движением.
«Шан’до! - мысленно позвал Бролл. - Малфурион!»
Но ответа не было.
Малфурион услышал призыв Бролла и попытался было откликнуться, но ответом ему была лишь ужасающая тишина. Сперва верховный друид испугался, что его ученик погиб или встретил еще более ужасную участь, но потом догадался: Владыка Кошмара пытался помешать союзникам связаться с Броллом и Турой. Стало быть, Ксавий разгадал намерения Малфуриона! Это ставило под угрозу оставшиеся этапы первоначального плана.
С другой стороны, верховный друид даже не представлял, осталась ли у них вообще хоть какая-то надежда одолеть Кошмар. С самого начала он полагался на то, что Изера освободится и возглавит сопротивление. С тех давних пор, когда Малфурион только учился друидизму и постигал пути Изумрудного Сна, он вместе со своими собратьями видел в Аспекте зеленых драконов мудрую наставницу, которая постигла все тонкости связи двух миров.
И все же Изера так и не очнулась. Малфурион прекрасно понимал, что ее вины в этом нет.
Тиранда и ее призрачные стражницы по-прежнему успешно отбивали атаки сатиров, и тела врагов кое-где были свалены во впечатляющие кучи. И все же теперь сияние самой верховной жрицы и призванных ею помощниц заметно ослабло, а некоторые из них так и вовсе казались почти совсем прозрачными.
Тиранда верила, что Малфурион ее спасет. Все надеялись на его помощь. Вот только ни один из союзников не понимал, что на них верховный друид полагается ничуть не меньше. Для спасения Азерота нужна была поддержка всех и каждого. Малфурион стиснул зубы и ухватился за последнюю надежду.
Он мысленно обратился к Алекстразе, но сразу понял, что та не сможет прийти на помощь. Оказалось, что красная драконица тоже вела ожесточенное сражение. Энергия зла пыталась пробиться сквозь охраняемый ею портал с другой стороны. На мгновение он оказался запечатан, но Алекстраза тут же открыла проход вновь, отбив атаку Владыки Кошмара.
Интересно, почему Ксавия вообще волновала такая мелочь, как последний оставшийся портал? Теперь само существование этого одинокого прохода в Изумрудный Сон казалось таким незначительным.
Хранительница Жизни откликнулась сразу же и резко произнесла:
- С каждой секундой нападения становятся все более яростными! Владыка Кошмара хочет запечатать портал. Все мои силы уходят на то, чтобы ему помешать! Это единственное, чем я могу тебе помочь!
Малфурион даже не успел задать вопрос - могучая драконица и так поняла, чего он хочет. Очередной отказ пошатнул уверенность верховного друида.
Алекстраза сказала что-то еще, но ее голос потонул в хоре тех, кто просил о помощи. Положение короля Вариана и его армии было чудовищным - их физические тела, оставшиеся в Азероте, становились добычей рабов Кошмара. Судьба Бролла так и не прояснилась, а Хамуул лишь кратко ответил, что поддавшиеся порче бывшие защитники природы (древа войны, дриады и другие) напали на друидов. Оставшийся с ними Лукан рвался помочь и сражался под неусыпным надзором таурена.
Ксавий и истинный Владыка Кошмара вот-вот победят.
Весь ужас этой перспективы отражался в происходящем с Тирандой, которая изо всех сил пыталась защитить своего возлюбленного, который, как она верила, спасет весь Азерот. Но враги неизбежно одерживали верх. Верховная жрица упала на одно колено, пытаясь отбиться сразу от трех сатиров. В это же мгновение исчезла первая лунная защитница, а вслед за ней и вторая. Точно так же канули в Лету и надежды Малфуриона.
Сатиры же, почуяв слабость, бросились вперед, намереваясь одолеть обоих ночных эльфов.
В это мгновение катастрофа, грозившая уничтожить Азерот и Изумрудный Сон, утратила свою значимость. Малфурион видел перед собой одну только Тиранду, которая погибнет, если он ничего не предпримет. Все остальное отошло на второй план. По правде говоря, его больше не заботило, что случится с Азеротом и выживет ли хоть кто-нибудь. Зачем все это, если Тиранды не будет рядом?
Малфурион ощутил вину, равных которой никогда прежде не испытывал. Уже не в первый раз верховный друид задумался о том, через какие испытания Тиранде пришлось пройти по его вине. И все же, несмотря ни на что, она всегда готова была поддержать своего возлюбленного. Вслед за этим Малфурион вспомнил те немногочисленные моменты, когда им доводилось побыть наедине друг с другом в мире и покое. Сильнее всего он дорожил воспоминаниями о строительстве первой столицы ночных эльфов после Войны Древних. Малфурион тогда обратился к силам друида, а Тиранда неустанно молилась Элуне. Вместе они построили в самом центре города великолепную, увитую растениями галерею, ставшую не только символом новой жизни для всего народа ночных эльфов, но и вехой, отмечавшей следующий этап отношений Малфуриона и Тиранды. Дубы, взращенные при помощи магии природы, оплетали цветущие лозы, и сила, которую Элуна даровала своей верховной жрице, придавала им нежное бело-голубое сияние. Вся галерея сверкала, и каждый, кто оказывался под ее сводами, ощущал покой.
Это творение не шло ни в какое сравнение с совершенными за все эти тысячелетия подвигами. Возможно, именно поэтому Малфурион так сильно им дорожил. Тогда они с Тирандой, трудясь вместе, руководствовались простыми и искренними мотивами. И, если бы не его решения, они могли бы сделать гораздо больше. Тиранда должна была отвергнуть Малфуриона за бессердечность и столь длительные периоды отсутствия, но этого не случилось. Несмотря на суровый долг, тяжким грузом ложившийся на плечи, она всегда ждала своего возлюбленного.
А теперь умирала, - вновь из-за того, что он поставил долг превыше всего.
- Нет, не в этот раз! - воскликнул друид. - Больше такого не случится!
Стиснув кулаки, Малфурион призвал силу, которую они вместе с Изерой собрали, намереваясь вызволить ее из заточения.
Из недр вырвался вихрь, с небес спустился столп энергии. Земля вздыбилась, и на передовой, где Тиранда сражалась с сатирами, вырос целый лес. Буйная растительность поглотила врагов, а верховную жрицу аккуратно подняла над землей. Ветви деревьев направили ее прямо в объятия возлюбленного.
Вытягивая жизнь из земли, Ксавий оставлял от своих жертв засохшие семена, столь крохотные и незначительные, что в своей ненасытной жажде он их даже не замечал. Малфурион же, будучи опытным друидом, отыскал эти семена, хоть они покоились в земле слишком долго и слишком глубоко. Он восстановил и выпустил на волю их силу.
Лес обращался с Тирандой бережно, но сатирам приносил лишь смерть. У Малфуриона не было времени на мелочи, и безжалостные ветви попросту пронзили десятки врагов. Сатиры умерли быстро. Большего верховный друид для них сделать не мог.
Вот только место погибших заняли новые сатиры, и Малфурион, опасаясь, что они доберутся до его возлюбленной, вновь попросил у Азерота сил. В отчаянной мольбе он обратился к Мировым Древам. И Тельдрассил, и даже Нордрассил, по-прежнему восстанавливавшийся после нападения Пылающего Легиона, наделили верховного друида мощью, и тот ощутил ни с чем не сравнимые облегчение и благодарность.
Поднялся сильный, непрерывно воющий ветер. Множество сатиров под его напором унесло в чащу смертоносного леса, который только что погубил их товарищей. Наконец враг замешкался. Как оказалось, их «бог» ошибался, и ночные эльфы из легкой добычи превратились в тех, кто обладает невероятной силой.
Вот только смятения в рядах врага Малфуриону было мало, ведь сатиры по-прежнему угрожали Тиранде. Верховный друид отбросил их еще дальше, а свою возлюбленную, напротив, притянул как можно ближе.
В это мгновение она впервые заговорила:
- Не беспокойся обо мне, другим ты нужен больше!
Малфурион понял ее, но отступать не спешил. Напротив, одна мысль о том, что Тиранда для него важнее всех на свете, наполняла жизнь новым смыслом, не имевшим никакого отношения к прошлым жертвам во благо всего мира. Малфурион Ярость Бури наконец ощутил себя не легендарным друидом, а простым ночным эльфом, и с новыми силами бросился на защиту того самого драгоценного, что у него было - своей возлюбленной.
Обретя уверенность, Малфурион обратился к Изумрудному Сну, как прежде обращался к Азероту, и попытался извлечь саму его сущность, которая помогла бы в борьбе с Кошмаром. Сон поддался, и верховный друид испытал небывалое облегчение. Повелевая изумрудной энергией, Малфурион развеял туман, окруживший воинов короля Вариана, и на месте пустошей Кошмара вновь раскинулись зеленые поля.
Но важнее всего было то, что вместе с туманом исчезли не только тени, но и рабы-спящие. Теперь защитникам уже не приходилось сражаться с образами своих друзей и близких. Все ужасы исчезли без следа.
Как только это произошло, Малфурион ощутил ни с чем не сравнимый покой. Он знал, что за это стоило благодарить Тиранду, которая обратилась к своей богине. Верховная жрица в очередной раз защитила его и помогла справиться со злом. Тиранда коснулась сердца Малфуриона, наполнив его покоем и любовью. Верховный друид ощутил в себе силы зайти еще дальше, расширив границы возможного. На этот раз он обратился одновременно и к Азероту, и к Изумрудному Сну.
У него получилось. Впитав в себя энергии двух миров, Малфурион, вопреки ожиданиям, не чувствовал себя подавленным. Напротив, благодаря присутствию Тиранды и невероятной силе, переполнявшей изнутри, он казался сильнее и даже бодрее, чем прежде.
Кроме того, Малфурион наконец обратился мыслями к Изере. Он был уверен, что владычица Изумрудного Сна должна была помочь справиться со столь безграничной мощью. Но, как ни странно, могучая драконица по-прежнему была измождена, страдала от ужасной боли и плохо осознавала происходящее, а потому едва ли могла хоть чем-то помочь.
Это открытие потрясло Малфуриона. Стало быть, во всем мире лишь они с Тирандой могут сдержать Кошмар. Но ведь это невозможно!
Земля, на которой прежде чудесным образом возник лес, вздыбилась. Деревья и все прочие чудесные растения, появившиеся по воле Малфуриона, оказались выкорчеваны.
Из глубин наружу рвались огромные алые корни, не щадившие никого - ни растения, ни сатиров. Несколько деревьев, вырванных с корнем, полетели в сторону верховного друида. Он превратился в кошку и проворно увернулся от этого смертоносного потока. Тиранда при первой же возможности запрыгнула ему на спину. Верховная жрица казалась измученной, но не разрывала связи со своей богиней, которая даровала ей защиту. Лунный свет ослепил сатиров, которые выбирались из образовавшихся в земле провалов, и сдержал, пусть и всего на несколько мгновений, корни.
Малфурион добрался до относительно безопасного места и вновь принял облик ночного эльфа.
- Тебе нужно бежать.
- Сам подумай, куда? Кошмар захватил весь Азерот! Если конец близок, то, клянусь Элуной, я останусь с тобой до последнего! Слишком уж много времени мы потеряли.
- И все из-за меня, - кивнул Малфурион.
- Я не это…
Земля вновь затряслась, и едва ли не под ногами у ночных эльфов возникли новые корни. Тиранда тут же бросила глефу и разрубила ближайший. От приложенных усилий она задыхалась, но даже не думала отступать.
Малфурион потянулся к сумке, где хранился постепенно истощавшийся запас порошков и трав, и метнул зеленые споры в извивавшиеся совсем рядом корни. Как только споры достигли цели, он произнес заклинание роста, и из них возникли крохотные отростки, проникшие внутрь корней. В каждом немедленно образовались сотни отверстий. Один корень упал на землю. Из нескольких отверстий брызнул густой сок, больше всего похожий на кровь. Вот только та же жидкость заполнила отверстия в остальных корнях, и вытеснила крохотные споры, которые теперь заметно сморщились.
- Бесполезно… Все это бесполезно, - эхом разнесся у Малфуриона в голове голос Ксавия. - Кошмар поглотит этот мир…
Враг говорил правду. Помощи Малфуриону ждать было не от кого. Король Вариан и его армия терпели поражение. Бролл куда-то пропал, а вместе с ним и орчиха. Изера потеряла сознание, а Алекстраза едва удерживала портал открытым. Кошмар царил повсюду, подчинив себе и Изумрудный Сон, и Азерот. Все потеряно…
Малфурион зарычал от ярости, не от отчаяния.
- И снова тебе почти удалось меня обмануть, Ксавий! - крикнул он, обращаясь к своему хитрому противнику. Отчаяние и страх - вот главное оружие Кошмара. И Ксавий, которому, без сомнения, помогало древнее зло, только что пытался вселить в Малфуриона неуверенность. - Больше я не поведусь на твои уловки!
Тиранда положила руку Малфуриону на плечо. Ее любовь сделала дар Элуны еще более могущественным. Верховный друид обратил взор к невидимому врагу и вновь воззвал к двум мирам, прося даровать ему силу.
В то же мгновение энергии наполнили его тело. Малфурион сосредоточился.
Молния, прорезав небо, ударила во вздыбившуюся землю, и корни тут же скрылись.
В Штормграде, Оргриммаре и других осажденных столицах поднялся ветер и с ураганной силой поразил тех, кто представлял угрозу, но не затронул спящих воинов, сражавшихся в Изумрудном Сне и, по воле Малфуриона, оставшихся без защиты. Впрочем, верховный друид постарался защитить тех несчастных, которые против воли служили Кошмару. Он собрал их вместе так, чтобы они не причинили друг другу вреда.
Но призрачные сатиры, туман и те, кто поддался порче, по-прежнему осаждали защитников, которых с каждым мгновением становилось все меньше. Кроме того, оказалось, что изолировать марионеток Кошмара было недостаточно, ведь их страхи успели укорениться и в Изумрудном Сне, и в реальном мире. Сила Ксавия была поистине ужасающей.
Малфурион, вспотев от натуги, отчаянно сражался со всеми проявлениями зла. Призванный им ветер бушевал повсюду, даже в Изумрудном Сне. Тени, поддавшиеся порче, и прочие слуги Кошмара не могли ничего поделать.
И все же этого было мало.
- Это никогда не закончится, пока я не доберусь до Ксавия! - сказал Малфурион Тиранде. - Нужно нанести удар по самому сердцу тьмы. Ксавий - ключ ко всему. Без него даже то древнее зло, которое ответственно за все эти злодеяния, не сумеет восстановить Кошмар.
Верховная жрица окинула взглядом сатиров и алые корни, которые по-прежнему отчаянно извивались и не добрались до цели лишь благодаря Малфуриону, а затем вскинула лунную глефу.
- Что ж, тогда начнем.
- Ты должна…
- Нет, я пойду с тобой. Ты ведь и сам знаешь, что один не справишься. Такое не по силам даже тебе.
Тиранда была права. Такие решения нельзя принимать в одиночку. Малфурион, приняв доводы возлюбленной, развернулся лицом к врагам.
- Я тебя не заслуживаю.
- Конечно, - согласилась Тиранда, вымученно усмехнувшись.
Верховный друид глубоко вдохнул и вытянул руку вперед.
Ветер и молния подчинились его воле, а вместе с ними и дождь.
Сатиры отступили. Корни же попытались спастись от ударов молнии, и сразу три из них сгорели.
Путь был открыт.
- Вперед! - крикнул Малфурион и превратился в кошку.
Тиранда вновь взобралась к нему на спину. Верховный друид бросился вперед с головокружительной скоростью, ловко перепрыгивая через все препятствия. Сатиры бросались на него, но лунная глефа, брошенная умелой рукой Тиранды, отсекала их когти, целые конечности и даже головы. Малфурион безжалостно давил тех, кто пытался преградить ему путь, а от самых упорных отбивался лапами и острыми клыками.
Корни то и дело пытались поймать его или сбросить Тиранду. Малфурион ловко уворачивался, а его возлюбленная успела разрубить несколько особенно настырных отростков. Земля вдруг стала скользкой, но кошачьи когти были приспособлены для подобной поверхности куда лучше, чем копыта сатиров. Весь окружающий мир на такой скорости сливался в сплошное пятно.
Но в какой-то момент в тумане наконец-то возник знакомый зловещий силуэт. До чудовищного древа было еще далеко, но даже отсюда оно казалось огромным, гораздо выше обычных деревьев, а его, на первый взгляд, безжизненные ветви простирались далеко вдоль линии горизонта. Конечно, оно уступало в размерах Тельдрассилу, да и всем остальным Мировым Древам, и все же отличалось совершенно колоссальными размерами.
Его тень, являвшаяся в Кошмаре, даже близко не отражала пугающее величие, присущее настоящему древу. От ствола тянулись сотни и даже тысячи мелких ветвей, и каждая из них выглядела столь же зловеще, как и самые большие. Подобравшись поближе, ночные эльфы разглядели, что на них все же росли листья. Длинные, изогнутые, совсем не похожие на те, что отягощали ветви пораженного порчей Мирового Древа и, как показалось Малфуриону, напоминавшие острый серп жнеца. Как только путники подобрались еще ближе, выяснилось, что листья и само древо вовсе не черные, как казалось изначально, а темно-красные в тон «крови», что их наполняла.
Это чудовищное порождение Кошмара не имело ничего общего с древом, в которое юный Малфурион превратил советника королевы тысячи лет назад. Тогда друид создал некий символ обновления, искру жизни там, где Ксавий сеял смерть. Малфурион намеревался навестить свое творение после войны, но до недавнего времени верил, что оно кануло в морские глубины вместе с Зин-Азшари.
«Но каким образом эта дрянь так долго от нас скрывалась?» - подумал Малфурион, а потом вспомнил о древнем зле, с которым Ксавий заключил союз. Оно наверняка использовало свою силу и скрыло зловещее древо от посторонних глаз.
Это чудовищное существо, похоже, обнаружило Ксавия вскоре после того, как Малфурион превратил его в древо, ведь подобная трансформация наверняка заняла не одну тысячу лет. Кошмарное древо воплощало собою коварство и терпеливость не только бывшего советника королевы Азшары, но и его ужасного покровителя. Оно явило себя, лишь набравшись силы и превратившись в чудовищную угрозу всему миру.
Ветви древа, как будто повинуясь порыву сильного ветра, вдруг пришли в движение и потянулись к ночным эльфам, даже несмотря на то, что их отделяло друг от друга приличное расстояние.
Они почти добрались до цели…
В это мгновение Малфурион ощутил, что земля вновь пришла в движение. Встревоженным ревом он предупредил Тиранду об опасности и бросился в сторону. В том самом месте, где они находились только что, возникли корни, настолько огромные, что едва не задевали потянувшиеся вперед ветви.
В тишине раздался зловещий свист. Верховный друид в прыжке успел увернуться от опасности, и ветви поменьше, покрытые серповидными листьями, прошли в считаных миллиметрах от цели. Малфурион все же пропустил два удара.
Листья пропороли его шкуру, и Тиранда судорожно выдохнула от боли.
Верховный друид резко развернулся и окинул взглядом путь к отступлению. Путь ночным эльфам преграждал целый частокол корней, а в единственном свободном промежутке уже кишели сатиры.
Ксавий хотел, чтобы Малфурион и Тиранда добрались до него.
- Берегись! - крикнула Тиранда. Глефа срезала сразу три ветви, и смертоносные листья не попали в цель.
И тогда Малфурион принял самое важное решение. Все это время он не терял связи с союзниками и помогал им, как только мог. Чтобы добиться этого, верховному друиду приходилось прикладывать поистине титанические усилия, но он прекрасно понимал, что стараться придется еще упорнее.
Он вновь зарычал, предупредив Тиранду о том, что вот-вот должен сменить облик. Верховная жрица ловко спрыгнула с его спины, успев бросить глефу и отсечь тянувшиеся вперед ветви. Малфурион же вновь обратился к Азероту и Изумрудному Сну. На этот раз ему пришлось погрузиться еще глубже.
Небеса над Азеротом и Изумрудным Кошмаром сотряслись от чудовищного грохота. Напряжение лишь усилилось, но Малфурион не обратил на это никакого внимания.
Вот только нынешняя атака была направлена не на врага. Напротив, Малфурион сосредоточился на своих самых ценных союзниках.
- Бролл… Тура…
На этот раз он ощутил присутствие обоих и понял, что Бролл отчаянно сражался с Кошмаром, защищая и себя, и спутницу.
- Шан… до… - едва различимо, но все же уверенно ответил он.
- Время пришло, все приготовления завершены. Помнишь ту зловещую ветвь? Я открою правду о ее происхождении и объясню, что нужно делать…
И Малфурион показал Броллу истину.
Тот сразу все понял и, к чести своей, немедленно согласился с предложенным планом. Он полностью доверял верховному друиду.
- Я… готов.
Только этого Малфурион и ждал. Он обратился к Тиранде, перекрикивая раскаты грома:
- Уходи! Я должен покончить с этим и не могу обещать…
- Нет! Мы выживем оба или же умрем вместе!
Малфурион понимал, что спорить с возлюбленной бесполезно. Он в последний раз обратился к внутреннему источнику силы.
В то же самое мгновение буря разразилась с новой силой.
29
Два древа
Бролл был уверен, что падение неизбежно. Вот только ему каким-то образом все же удалось отвести от себя удар, и атака не затронула ни тело, ни, что более важно, разум. Кошмар пытался подчинить себе Бролла, прекрасно зная, как высоко его ценит Малфурион. Разум наполнился видениями умирающей дочери, а все мысли затмило ужасающее чувство вины за ее смерть. Враг прекрасно знал, на что следует давить, ведь именно с Анессой была связана главная слабость Бролла…
…до недавнего времени. Столкнувшись с ужасами Кошмара, Бролл меньше всего хотел пасть его жертвой из-за воспоминаний о смерти дочери, ведь это лишь оскорбило бы память о ней. На такой вывод его натолкнуло множество несчастных, пострадавших от потери близких. Лучше всего у Кошмара получалось играть с разумом своих жертв, превращая любовь в пытку.
Друид достал горсть порошка растений, известных своими воспламеняющими свойствами, и бросил во врагов. Порошок обжигал призрачную плоть, и вероломные тени исчезали с полным муки шипением. Бролл взглянул на Туру, приготовившись к худшему. Та в изнеможении села рядом с ним на землю, закрыв глаза. Похоже, с ней все было в порядке.
- Я поклялась… - без выражения произнесла орчиха. - И я выполню обещанное…
Туман, повинуясь воле Бролла, рассеялся, и путники впервые сумели как следует разглядеть топор, а вместе с ним и кое-что еще. Некогда оно было живым, но те времена давно прошли. Тот, кто посадил его в землю, действовал осторожно, но едва ли ждал и хотел, чтобы оно расцвело.
Это была ветвь. Зловещая мертвая ветвь, которую Бролл тут же узнал и понял, зачем она здесь. Значит, надежда еще осталась!
В то же мгновение на просторах Кошмара разразилась буря. Впрочем, Бролла она не пугала и совсем не тревожила. Он знал, почему разбушевалась стихия, и понимал, что она призвана защитить союзников, а не навредить им.
Друид схватил ветвь. Именно ее Фэндрал привил к Тельдрассилу, но теперь она не имела никакого отношения к Мировому Древу. Всего лишь мертвый кусок дерева.
И, тем не менее, связь с Владыкой Кошмара никуда не исчезла.
- Тура! - позвал Бролл. - Ты должна будешь взять топор ровно в тот момент, когда я нанесу удар!
К счастью, орчиха все тут же поняла. Бролл немедленно начал читать не самое приятное заклинание. Способные друиды могли извлечь жизненную силу из мертвых, на первый взгляд, растений и даже деревьев. Бролл без колебаний решился бы сотворить нечто подобное в естественной среде, но даже тогда держался бы в пределах разумного.
Теперь же ему нужно было возродить нечто чудовищное. Шан’до рассказал всю правду об этой ветви и древе, от которого она отделилась. От столь незначительной, на первый взгляд, частицы древа исходила демоническая энергия, чуждая этому миру. Теперь ветвь представляла собою скорее чудовищную насмешку над природой.
Начав творить заклинание, Бролл немедленно ощутил и то древнее зло, о котором предупредил его Малфурион. Давно забытый ужас, который в немалой степени повлиял на становление Владыки Кошмара.
Наконец друид отыскал искру жизни и ухватился за нее, даже несмотря на то, что присутствие порчи лишь стало сильнее.
Ветвь затряслась, как будто пытаясь вырваться из его хватки.
- Давай! - крикнул Бролл, вскинув ветвь.
Тура потянулась к топору, который по-прежнему излучал и светлую энергию, и жуткую ауру Кошмара.
Рука орчихи и ветвь коснулись ареола энергии одновременно. Именно этого и добивались защитники. Кошмару удалось удержать топор на месте, но поразить его порчей зло было не в силах. Теперь друид и воительница разрушили заклинание врага. Кенарий создал оружие, закаленное силой добра. Броксигар своими подвигами лишь укрепил его чистоту.
Тура же, в какой-то степени избранная самим Малфурионом, стала достойной преемницей.
Она подняла оружие. А Бролл наконец отбросил омерзительную ветвь, которая без его заклинания тут же зачахла. После этого он принял облик кошки, и Тура запрыгнула ему на спину.
Так они отправились в путь. Зловещее древо пыталось дотянуться до них, но неумолимая буря отбросила прочь сотканные из тени ветви, развеяла зловещий туман. Молния сожгла призрачных врагов и даже сумела подпалить неосязаемые ветви Владыки Кошмара.
Бролл невольно поразился увиденному. Порой в засушливые времена на особенно крупных собраниях друиды вызывали бурю с ливнем, но настолько масштабного буйства стихий он не видел еще никогда.
«Наверняка Малфуриону помогают все остальные!» - подумал Бролл.
Но, как бы то ни было, им с Турой пора было добраться до призрачного древа. В то же мгновение впереди возник зловещий силуэт, и громадная рука отбросила обоих путников. Кривокрон (а это был именно он) схватил ошеломленную Туру, которая, несмотря ни на что, крепко удерживала топор.
- Все покорится Кошмару… - прохрипело пораженное порчей древо войны.
Бролл отлетел в сторону и тут же превратился обратно в ночного эльфа. Стиснув зубы, чтобы унять боль, он произнес заклинание.
Древо войны по-прежнему оставалось частицей природы. Даже теперь пораженное порчей могучее тело покрывали листья весьма жуткого, болезненного вида. Опытный друид без труда мог воспользоваться этой связью с природой.
Уродливая растительность превратилась в толстые, извивающиеся лозы, которые в мгновение ока обвились вокруг конечностей Кривокрона и вынудили его отпустить Туру. Орчиха упала на землю, приземлившись на ноги, покачнулась и быстро восстановила равновесие.
Кривокрон отчаянно сопротивлялся. Несколько лоз, обвившихся вокруг ног и руки, лопнули, и древо снова потянулось к Туре.
Бролл зарычал и приложил еще больше усилий. Лозы тут же стали крепче и еще толще.
Не успели массивные пальцы дотянуться до Туры, как гибкие стебли сковали Кривокрона настолько крепко, что он не мог пошевелиться. Но Бролл на этом не остановился. Подчиняясь его воле, лозы продолжили расти и становиться еще крепче.
Древо войны, окончательно утратив способность двигаться, повалилось на землю. Бролл с удивлением оценил свою работу. Не так давно в подобной ситуации он наверняка решил бы, что не сумеет пленить столь могущественное создание живым.
Тура, между тем, не тратила времени зря. Она почти добралась до призрачного древа, вскинула топор и…
Буря стала затихать, и ветер ослаб.
Древо же пришло в движение.
Призрачная ветвь, совсем бесплотная, на первый взгляд, пронзила грудь орчихи. Тура застыла, так и не опустив руку с зажатым в ней топором.
Остальные ветви потянулись к Броллу.
- Ты слишком слаб. Мы сильнее. Вновь ты проиграл, мой милый Малфурион…
Малфурион понимал, что в этих словах есть доля правды, но верить им все равно отказывался. И все же даже с поддержкой Тиранды очень скоро его силы начнут угасать.
- Посмотри же, как твои союзники падут, - продолжил Владыка Кошмара.
Перед глазами Малфуриона пронеслись образы тех, кто ему доверился. Тура застыла, пронзенная ветвью. Король Вариан вел вперед вопящую армию. Друиды под предводительством Хамуула пытались сделать все возможное, чтобы сразить врага, поразившего порчей сразу два мира.
Все это Малфурион уже видел прежде и успел прочувствовать до глубины души, но теперь, когда он подобрался так близко, принять поражение было невыносимо тяжело. Быть может, если бы ему удалось создать сотню или даже тысячу своих же копий, они сумели бы одержать победу, но в эту секунду Малфурион был лишь один.
- Какое отчаяние ты, должно быть, испытываешь. Знай, я всего лишь показал то, что происходит прямо сейчас. На этот раз ты и сам знаешь, где ошибся. - И Ксавий оглушительно рассмеялся.
Буря почти утихла. Владыка Кошмара оказался прав. Он всего лишь показал очевидное. Малфурион и так знал, что он подвел всех своих союзников.
Но ровно в то мгновение, когда тьма почти завладела его сердцем, верховный друид ощутил нежное, прохладное прикосновение и сразу догадался, кто это.
- Малфурион! - раздался голос Тиранды прямо над ухом. Она держалась из последних сил, но при этом не поддавалась отчаянию. - Прошу, не сдавайся! Он тебя обманывает!
Верховный друид пошевелился и вдруг понял, что их обоих обвивают жуткого вида ветви. Все это время Тиранда не отпускала его, и лишь поэтому враг не сумел их разделить.
- Весь мир станет Кошмаром! - торжествовал Ксавий. - Ты, она… никто не устоит. О, как долго я этого ждал! Как долго томился во тьме среди бушующих волн. Выжидал, набирался сил под его присмотром. А потом момент настал, и я поднялся из глубин, пустил корни на восточном берегу, на холмах, с которых прежде был виден прекрасный, давно потерянный Зин-Азшари. И именно здесь, где когда-то моя королева правила целым миром, а я имел безграничную власть, ты падешь, а Кошмар завладеет всем. Это справедливо!
Всем… это слово нашло в душе Малфуриона какой-то особенный отклик.
«Я совершил ужасную ошибку!» - подумал он.
Теперь верховному друиду стало ясно, что нужно делать, чтобы наконец-то покончить с этим злом. Победа или поражение зависели не только от него и даже не от поддержки Тиранды, хоть вместе им и удалось остановить распространение Кошмара.
Нет, успех зависел от всех и каждого союзника, от совместных усилий.
Это удивительное открытие укрепило волю Малфуриона, и призванная им молния с новой силой поразила ближайшую ветвь. Удар подбросил обоих ночных эльфов в воздух. Малфурион тут же превратился в буревестника и, поймав Тиранду цепкими когтями, отнес к участку земли, на котором не было зловещих ветвей. После же он вновь принял истинный облик.
- Я ошибался! - воскликнул Малфурион. - Теперь я знаю правду!
Тиранда кивнула и сразу догадалась, чего от нее ждет возлюбленный. Не теряя ни секунды, она начала молиться Элуне. Малфурион же обратился ко всем уцелевшим друидам, кроме Бролла:
- Слушайте меня! Я покажу, чего мы с вами можем добиться, сражаясь вместе…
Малфуриону пришлось попросить своих собратьев ослабить защиту. К его удивлению, благодарности и ужасу, они без колебаний согласились.
Малфурион показал им то, что каждый знал и прежде, но до сего момента не осознавал до конца. Они, друиды - хранители и защитники не только Азерота, но и Изумрудного Сна. Каждый из них чувствовал свою сопричастность природе и в том, и в другом измерении, но едва ли хоть кто-то осознавал ту силу, которая таилась в общности.
Природа связи между двумя мирами была настолько сложной, что даже друиды не могли постичь ее до конца и понять, какая мощь в ней таится. Именно поэтому идея шан’до так восхитила всех союзников. Но у Малфуриона не было времени для радости. Он направлял усилия друидов, а их заклинание помогало добиться цели: пробудить бурю, равной которой не видел свет. Без друидов такой мощи добиться не получилось бы, но именно благодаря самому Малфуриону и Тиранде, которая без устали молила Мать-Луну очистить разум возлюбленного от присутствия Кошмара, стихия приняла поистине эпический размах, который и требовался для победы над злом.
Раскаты грома сотрясали и Азерот, и Изумрудный Сон. Король Вариан приказал солдатам держать строй, ведь они не имели права расслабляться и возлагать слишком большие надежды на происходящее. Правитель Штормграда отважно вел войска в бой, и порой в чертах его лица проступал образ Призрачного Волка. Это воодушевляло тех союзников, которые знали о благословении Голдринна.
Алекстраза, Хранительница Жизни, которая продолжала удерживать последний оставшийся портал в Изумрудный Сон, мрачно улыбнулась, поняв, чего именно удалось добиться Малфуриону, и приложила последние оставшиеся силы на то, чтобы не подвести его.
Малфурион почувствовал, как все сдвинулось с мертвой точки. Под его началом друиды словно превратились в единый организм. Сам же он познал и свой родной мир, и Изумрудный Сон так глубоко, как никогда прежде. Вот только, если бы не поддержка Тиранды, у него вряд ли получилось бы извлечь из этих знаний выгоду.
Мощь бури возросла до предела.
В самом ее эпицентре бушевала ни с чем не сравнимая ярость. Весь Азерот содрогнулся, а Изумрудный Сон озарился светом. Два мира слились воедино, но вовсе не так, как желал того враг. Ксавий хотел превратить прекрасное мирное место в обитель зла и кошмаров, руководствуясь собственными извращенными идеалами и наставлениями той силы, которая стояла у него за спиной.
Малфурион же наделил оба мира девственной мощью природы.
Ветер оглушительно взвыл и развеял туманы. Под его напором порождения Кошмара и призрачные сатиры дрогнули, а потом рассыпались в прах. Штормград, Оргриммар, а вместе с ними и все осаждаемые врагом города вдруг очистились.
Начавшийся ливень омыл все те места, которые поглотило зло. Кристально чистые воды не только изгнали оставшиеся тени и других слуг зла, но и породили новую жизнь там, где Кошмар сеял лишь разрушение или порчу.
Отвратительные насекомые буквально растворились в дождевой воде, не в силах противостоять столь невероятной мощи. Те же, кого порча поглотила без остатка, сбежали вместе с отступавшими туманами, воплощавшими собою угасающую тьму.
К несчастью, Кошмар до сих пор контролировал множество ни в чем не повинных жертв, и их страхи наполняли его невообразимой мощью. Спящие восставали и, следуя своим чудовищным видениям, нападали на тех, кто противостоял злу.
Впрочем, Малфурион все это предвидел, и тут же вызвал гром, грохотавший так, что все небо сотрясалось.
Никогда прежде на Азероте такого не случалось. С мощью стихии не сравнилось бы и извержение сотни вулканов. И даже все бури, случавшиеся с начала мира, бледнели перед той, что призвал Малфурион.
Столь оглушительный грохот услышали все живые существа, даже те, что погрузились в крепкий сон, укрылись в глубоких пещерах, поднялись высоко в горы или спрятались за толстыми каменными стенами.
Грянул гром.
И спящие пробудились.
Чары Кошмара рассеялись.
Через мгновение разум Малфуриона наполнил злобный крик Ксавия - жалкий лепет в сравнении с величием бури. И все же верховный друид не торопился праздновать победу. Раскинув руки и крепко сжав кулаки, он сосредоточился на стихии, сотворенной совместными усилиями всех своих собратьев, и направил ее ярость на Владыку Кошмара.
Буря разыгралась с новой силой.
Молнии сверкали, выжигая тьму и остатки порчи. Ее вспышки вместо белых или золотистых имели ярко-зеленый оттенок, свойственный энергии природы. Там, куда била молния, вместо сожженной земли вырастали цветы.
Малфурион равномерно распределял усилия в каждом из двух миров, зная, что стоит только чуть ослабить бдительность, и Кошмар вновь укоренится. И в самом деле, зло, безжалостно попираемое со всех сторон, с каждым мгновением сопротивлялось лишь отчаяннее. Малфурион ощутил, что некоторые друиды начинают слабеть, и взял на себя дополнительную ношу. Тиранда же помогала, не зная усталости, и горела ничуть не меньшей решимостью, чем он сам. Они остановят Кошмар здесь и сейчас!
Но в какой-то момент ужасное зло, что помогало Ксавию, явило себя и дало отпор.
Через мгновение Малфурион понял, что все дело в спящих. Они пробудились, но сохранили воспоминания о пережитых ужасах, и этим до сих пор питали Кошмар.
Малфурион и Тиранда одновременно поняли, что нужно делать. Верховный друид вскинул левую руку, и ливень, орошавший землю Азерота, ослабел, превратившись в ласковый, теплый дождь. Сами же капли воды вдруг приобрели чуть красноватый оттенок, напоминавший о бутонах роз. Тиранда же попросила помощи у своей богини, и с небес сошел серебристый свет луны.
Под этим удивительным дождем жертвы Кошмара вдруг мгновенно ощутили ни с чем не сравнимый покой и начали забывать страдания, которые им пришлось пережить в рабстве у Ксавия.
Сопротивление зла заклинанию немедленно ослабело, и Малфурион, воодушевленный победой, наконец начал подбираться к древу и его тени.
Вот только, дойдя до цели, не смог продвинуться вперед.
- Я всегда буду рядом, - насмешливо заявил Владыка Кошмара. - Я - это ты, Малфурион Ярость Бури.
Ничего не ответив, верховный друид призвал на помощь энергии Азерота и Изумрудного Сна, а затем нанес удар по омерзительному древу и…
Ничего не произошло.
Тогда Малфурион обратил взор на Изумрудный Сон и тень Ксавия. И тут же увидел собственными глазами то, что знал и так: Туру, пронзенную насквозь, и Бролла, отбивавшегося от призрачных ветвей.
Верховный друид вновь нанес удар, на этот раз по тени древа, царившей в Изумрудном Сне, но и здесь не добился никакого результата.
«Так, значит, вот чего ты от меня хочешь, - подумал он. - Что ж, хорошо».
Погрузившись в себя и использовав невероятную силу двух миров, Малфурион сумел выйти из тела и погрузиться в Изумрудный Сон тем способом, который прежде считал невозможным. Теперь он находился сразу в двух местах одновременно, и его физическая оболочка находилась в сознании. Малфурион действовал одновременно в Изумрудном Сне и на Азероте. Такого прежде не удавалось добиться ни одному друиду, и никто не рассчитывал, что когда-нибудь удастся. Впрочем, за столь необычный результат стоило благодарить Кошмар, который пытался объединить два мира и изменил ткань бытия.
Лишь так Малфурион мог нанести удар одинаковой силы и по самому древу, и по его тени.
Но Ксавий сам подтолкнул верховного друида к такому решению, и теперь тот был вдвойне уязвим для всех его атак. Призрачные ветви напали на дух Малфуриона, а зловещее древо с новыми силами потянулось к физическому телу. Но верховный друид, не обращая внимания на уловки Владыки Кошмара, обратился к своему союзнику:
- Бролл… пора нанести удар!
Друид кратко выразил согласие. Теперь Владыка Кошмара считал его не самым опасным противником, и Бролл воспользовался секундной передышкой, чтобы собраться с силами.
Он превратился в кошку и, положившись на острые клыки, освободил Туру от хватки призрачной ветви. Ее тело оказалось ледяным на ощупь, но, как только прикосновение сущности Кошмара прекратилось, тут же стало согреваться.
Тура пошевелилась, и Бролл подтолкнул ее вперед.
Между тем, дух Малфуриона пронзили тысячи призрачных ветвей. В то же мгновение Тиранда, оставшаяся в Азероте, успела подхватить своего возлюбленного, который испытывал муки, не сравнимые даже со страданиями, перенесенными в плену. Верховная жрица приняла всю боль на себя, чтобы тот сумел сосредоточиться на главной цели, и тут же вскрикнула.
Малфурион упрямо стиснул зубы. Он умело управлял яростью бури сразу в двух мирах - в Азероте и Изумрудном Сне. Древо, в котором таилась сущность Владыки Кошмара, и его тень согнулись под напором стихии, и наконец ветви, вонзившиеся в грудь духовной формы Малфуриона, сдались под напором ветра. В древо же, которое росло в Азероте, ударила молния. На месте прежних ветвей возникли новые. Владыка Кошмара отчаянно пытался победить противника, но тот все равно одержал верх.
В это же мгновение Тура подобралась к стволу призрачного древа и вскинула топор Броксигара, до сих пор излучавший мощную энергию, которой десять тысяч лет назад наделил его Кенарий.
- Бей сюда! - сказал ей Малфурион, послав мысленный образ уязвимого места.
Орчиха с кривой ухмылкой выполнила приказ.
Весь Изумрудный Сон содрогнулся от крика, и столь же чудовищный звук разнесся по Азероту. Топор вонзился так глубоко, словно древо было облечено плотью.
Его огромная тень пошла рябью.
Малфурион, дождавшись, пока Тура нанесет удар, в тысячу раз усилил атаку на физическую оболочку кошмарного древа. Снова и снова изумрудные молнии поджигали зловещие искривленные ветви.
- Повелитель! - вдруг закричал Ксавий. - Услышь мой зов!
Но Малфурион отчетливо ощутил, что древнее зло покинуло своего вероломного слугу. Даже несмотря на это он не ослабил усилий, прекрасно понимая, что стоит оставить лишь крохотную искру, и пожар разгорится вновь. Кто знает, в каком обличье Ксавий предстанет в следующий раз? Ясно лишь, что защитникам двух миров придется заново пройти ужасные испытания.
Тем временем Тура во второй раз ударила тень, и ее очертания стали меркнуть. Малфурион же продолжил поджигать древо молниями.
Ксавий отражал пламя обратно в своих врагов, и, несмотря на усилия Тиранды, плоть Малфуриона кое-где обуглилась.
Тура ударила в третий раз. Волшебный топор увяз в призрачном стволе так глубоко, что на мгновение навершие скрылось из виду.
А потом, как только орчиха потянула его на себя, призрачное древо буквально растворилось в воздухе.
Владыка Кошмара вновь закричал.
Древо, пустившее корни в Азероте, содрогнулось и стало стремительно увядать. Ветви опали, огромные корни съежились и усохли.
Разум Малфуриона наполнил разъяренный, полный горечи голос Владыки Кошмара Ксавия:
- Малфурион Ярость Бури! Я всегда буду рядом, навсегда останусь твоим кошмаром! Я…
Крона чудовищного древа начала разваливаться на части, разлетаясь черным пеплом. Нижние ветви отломились и, коснувшись земли, распались в прах. Даже ствол не выдержал - здесь и там падали отколовшиеся от него огромные куски древесины. Малфурион отразил те, что летели в него и Тиранду. Почерневшая кора стремительно разлагалась.
В конце концов, когда осела пыль, на месте огромного древа виднелся лишь сгнивший ствол, который погиб, казалось, не одно столетие назад.
Ксавий, некогда советник королевы Азшары, первый сатир и - много позже - Владыка Кошмара, наконец был побежден.
Но Малфурион не спешил праздновать победу. Вместо этого он продолжил уничтожать последние крохи порчи, стремясь навеки искоренить Кошмар. Ветвь чудовищного древа, которую Фэндрал привил Тельдрассилу, создала в угоду Владыке Кошмара связь между двумя мирами и позволила древнему злу, заключившему с ним союз, просочиться в Азерот и Изумрудный Сон. Тем не менее, физическое воплощение Ксавия находилось в Азероте и без древа, которое соединяло все воедино, так что уцелевшие частицы Кошмара обречены на гибель.
Как только Азерот освободился от порчи, Малфурион, полагаясь на поддержку Тиранды, которая все это время была рядом, полностью сосредоточился на Изумрудном Сне, понимая, что и его тоже нужно очистить. Кошмар отступал и рассеивался.
Так происходило повсюду, кроме одного уголка Изумрудного Сна - бездонной расщелины, известной под названием Провал Альн. Многие считали, что именно из этого места и возник весь Сон. Здесь Кошмар укоренился так глубоко, что даже верховный друид, объединивший усилия с верховной жрицей, не мог изгнать его до конца. Друиды верили, будто Провал Альн тесно связан с Круговертью Пустоты и Великой Запредельной Тьмой. Вглядываясь в глубины этой бездонной пропасти, Малфурион ощутил мощный поток первозданных энергий и не рискнул погружаться глубже. Провал и в самом деле принадлежал Сну лишь наполовину, и законы, которым он подчинялся, были непонятны верховному друиду. Всё вокруг то и дело подергивалось рябью и, казалось, все это место вот-вот исчезнет или изменится до неузнаваемости.
Как ни странно, Малфурион лишь теперь ощутил, что источник древнего зла, которое отказывалось сдавать позиции в Провале Альн, находился в глубинах морей Азерота. Связь Ксавия с Изумрудным Сном оборвалась, но страшный враг каким-то чудом удерживал это место под своим влиянием.
Наконец верховному друиду стало очевидно, что дальнейшее противостояние лишено смысла. Между тем, еще многие союзники нуждались в его помощи. Осознав это, Малфурион запечатал окрестности Провала Альн и заключил с Тирандой безмолвное соглашение. Сегодня им удалось спасти мир. Разобраться с оставшимся злом можно и позже, в более подходящее время.
Опасность миновала, и контроль над могучими силами двух миров постепенно слабел. Верховного друида это не слишком заботило, но до того, как энергии Азерота и Изумрудного Сна покинут его тело, нужно позаботиться еще о нескольких вещах. Малфурион поискал в обоих мирах тех, кто до сих пор не исцелился от порчи. Их осталось не так много, но далеко не всех получилось бы исцелить. Среди тех, кого можно было спасти, оказался Кривокрон, которого Кошмар подчинил себе совсем недавно. Ремул уже очистился. Но, к несчастью, создания вроде Летона и Эмерисс не могли выжить без энергии Кошмара, а потому исчезли вместе с призрачными сатирами. Малфурион скорбел о том, кем они были прежде.
Закончив, он вернул духи тех, кто сражался под началом Вариана, где бы не находились их тела. Ночные эльфы, орки, тролли, дренеи, эльфы крови, таурены, дворфы, гномы, гоблины и люди - все отважно защищали свой мир от Кошмара, и даже некоторые Отрекшиеся не остались в стороне. Малфурион с умилением наблюдал за тем, как король Штормграда бросился к своему сыну и заключил его в крепкие объятия. Верховный друид позаботился и о тех, кто лишился тела. Он сделал все возможное, чтобы их духи жили счастливо на просторах Изумрудного Сна.
Но особенное внимание Малфурион уделил своим ближайшим соратникам. Туру он перенес к оркам и рассказал вождю Траллу об ее неоценимом вкладе в победу. Лукана Фоксблада Малфурион оставил на попечение Хамуула Рунического Тотема. Тот согласился на некоторое время задержаться на Лунной поляне и научить человека как можно лучше контролировать свои уникальные способности. Эти двое, как ни странно, нашли общий язык, и Малфурион надеялся, что обучение будет плодотворным.
Верховный друид почувствовал, как Тиранда призвала Сестер Элуны отправиться в земли Альянса. Милосердные жрицы должны были помочь жертвам обрести покой и привести жизни в порядок. Шаманы и друиды тоже пришли на помощь бывшим рабам Кошмара. Чтобы избежать разногласий, они тянулись, в первую очередь, к представителям своего народа. Но даже с такой могущественной силой, которой обладал в это мгновение Малфурион, исцелить все раны было невозможно. Нельзя стереть из памяти то, что слишком многие отдали свои жизни в этой неравной битве. Пусть сам Кошмар и был запечатан в Провале Альн (Малфурион молился, чтобы так оставалось и впредь), его наследие еще долгие годы будет мучить жителей Азерота.
Верховный друид видел, что дарованная ему сила двух миров может пойти на пользу и в других вещах, но при этом чувствовал: пора остановиться. Ощущая огромную благодарность, он первым делом попросил остальных друидов прервать заклинание. Собратья отдали много сил, больше, чем Малфурион смел попросить. Он гордился всеми ими.
Лишь после этого сам верховный друид неохотно отстранился, вернул двум мирам позаимствованную энергию и вернулся на Азерот. И сразу взгляд Малфуриона упал на ту, что была рядом с самого начала до самого конца, простила нелепые ошибки, из-за которых он оказался в заточении и претерпел чудовищные пытки, и вытерпела все испытания, на которые он обрек ее своими неудачами. Малфурион ощущал ее любовь и, хоть понимал, что не достоин таких чувств, твердо решил: больше они никогда не расстанутся.
Он нежно коснулся щеки Тиранды.
А потом поддался наконец усталости и упал в объятия возлюбленной.
30
Проблеск надежды
Бролл Медвежья Шкура встретил новость о пробуждении Малфуриона с восторгом, который ночные эльфы и друиды в особенности демонстрировали крайне редко. Он радостно закричал и бросился через весь Анклав Кенария к храму Луны. Бролл на всех парах мчался мимо тех, кто степенно шествовал к обители жриц, беспокоясь лишь о том, чтобы с его шан’до все было в порядке.
Сперва путь преградили две вооруженные Сестры Элуны, но потом одна из них его все же узнала.
- Нам приказали пропустить лишь нескольких избранных, - объяснила она, - иначе в храме соберется слишком много сочувствующих.
Бролл кивнул, радуясь, что оказался среди тех, кому Тиранда разрешила войти. Он и так знал, где именно разместили Малфуриона, а потому не нуждался в объяснениях. Бролл бежал по храму, то и дело воздавая хвалу Элуне, чьи статуи стояли повсюду.
Для Малфуриона выделили место под самой большой из них, и лунный свет здесь никогда не угасал. Верховная жрица настояла на том, чтобы его перенесли именно сюда, вопреки желанию друидов отправить их высоко чтимого шан’до на Лунную поляну. Тиранда отказывалась выслушивать чьи бы то ни было доводы, и, в конце концов, все подчинились, ведь она была не только правительницей ночных эльфов, но и возлюбленной Малфуриона.
Малфурион лежал с закрытыми глазами на ложе, сотканном друидами из листьев и трав. Тиранда сидела подле него с мягкой, влажной тряпицей в руке, словно была послушницей, а не верховной жрицей. Рядом на страже стояла притихшая Шандриса Оперенная Луна. В это мгновение она напоминала не опытную воительницу, а скорее ребенка, встревоженного здоровьем родителя.
- Моя госпожа, - тихо произнес Бролл, подойдя к Тиранде. Шандриса, раньше всех заметившая, что в храме есть кто-то еще, лишь бегло взглянула в его сторону. - Я слышал, что он… что он очнулся, - робко продолжил Бролл.
- Так и есть, - откликнулся Малфурион, медленно открыв глаза, которые вновь, как и прежде, излучали золотистый свет. Казалось, отныне так будет всегда. Он мимолетно улыбнулся и продолжил, взглядом указав на Тиранду: - Но она настаивает на том, чтобы я отдохнул подольше. После… после неудачной попытки встать я вынужден согласиться с… с этой рекомендацией, - с трудом произнес Малфурион и улыбнулся шире. - Но я пропустил самое главное! Вижу, битва со злом изменила и тебя, Бролл.
Верховный друид имел в виду глаза Бролла, которые хоть и сверкали не так ярко, как у него самого, все же излучали золотистое сияние. Заглянув внутрь себя и Азерота, Бролл наконец сломал последний барьер, тот самый, что сам же и установил, и наконец оправдал все ожидания, став великим друидом. Изменилось что-то фундаментальное. От его обычной нерешительности не осталось и следа. Теперь Бролл точно знал, что наконец выполнил свое предназначение, и буквально излучал уверенность в себе.
Но прямо сейчас все это не имело значения, и его интересовало лишь одно.
- Шан’до, а ты точно в порядке?
Верховная жрица тут же замерла и взглянула на Бролла так, словно сомневалась, в своем ли он уме.
- Малфурион в храме Элуны, а я - ее верховная жрица. Ты действительно думаешь, что с ним может что-то случиться?
- Прости мою недальновидность, - ответил друид со смешком. - Я не подумал.
Малфурион коснулся колена возлюбленной, и та немедленно смягчилась. Затем он обратился к Броллу:
- Тиранда чересчур обо мне печется. Кроме того, я дал обещание, и она ждет, что я сдержу свое слово.
- Обещание? - переспросил Бролл.
- Как удачно, что ты решил навестить меня, Бролл. В тот момент, когда мы с Тирандой принесем свои брачные обеты, я не могу даже представить рядом с собой кого-то другого, кроме тебя.
Бролл лишь через мгновение понял, что имел в виду шан’до. Шандриса же, заметив его замедленную реакцию, тихо рассмеялась.
- Вы что… собираетесь пожениться?
- А почему тебя это так удивляет? - с улыбкой спросила верховная жрица. - Думаю, я и так ждала достаточно. Наконец-то Малфурион взялся за ум!
- А я думаю, что за все это время ты давно могла найти кого-нибудь поразумнее, - парировал Малфурион окрепшим голосом, а потом взял возлюбленную за руку и обратился к Броллу: - Что ж, Бролл Медвежья Шкура, согласен ли ты занять место подле меня в день свадьбы?
- Но ведь наверняка есть более достойные…
- Да, есть много прекрасных кандидатов на эту роль, но я выбираю тебя.
Бролл склонил голову.
- Что ж, это честь для меня. Остается надеяться, что я не совершу какую-нибудь глупую ошибку.
Шан’до в ответ только рассмеялся:
- Друг мой, вряд ли кто-нибудь совершит большую ошибку, чем я, когда оставил свою любовь одну на тысячу лет и даже больше!
- Когда состоится церемония?
На этот вопрос Малфурион и Тиранда, не сговариваясь, ответили одновременно:
- В самое ближайшее время!
С практической точки зрения Дарнас не слишком хорошо подходил для проведения свадебной церемонии такого масштаба. И все же не было места более подходящего. В конце концов, Малфурион Ярость Бури - лидер друидов, а Тиранда Шелест Ветра - не только верховная жрица Элуны, но и правительница ночных эльфов. Разве могли они выбрать какой-то иной город?
Задолго до свадьбы оба (и в особенности Тиранда) быстро и единогласно решили вопросы распределения ролей. Малфурион прекрасно знал, что его возлюбленная проявила себя выдающимся лидером, и не собирался занимать ее место. Тем не менее, Тиранда настаивала, что они должны править вместе и иметь равный голос во всех вопросах, касающихся благополучия ночных эльфов. Она останется верховной жрицей храма Элуны, а он - верховным друидом, но теперь подвластные им институты будут сотрудничать гораздо теснее, и это наверняка пойдет народу лишь на пользу.
Разумеется, сама церемония проходила в храме Элуны. Правильно распределить всех гостей было не так просто, но генерал Шандриса, как оказалось, умела организовывать свадьбы ничуть не хуже, чем вести бои. Некоторые даже шептались, будто эти хлопоты нравились ей гораздо сильнее рутинных обязанностей командира.
И все же ее Часовые отлично потрудились в союзе с Сестрами Элуны, следя за тем, чтобы никто не нарушал порядок. Это было важно, ведь, кроме ночных эльфов, в списке гостей Малфуриона и Тиранды оказались король Вариан, верховный маг Ронин и правители множества других земель. Конечно же, каждый из них явился со свитой и в сопровождении личной стражи. Несмотря на то, что весь Азерот восстанавливался после нападения Кошмара, король Вариан и многие другие не могли пропустить столь знаменательное событие - свадьбу тех, кто спас их мир. Засвидетельствовать свое почтение явились даже независимые дворфы из клана Громового Молота, прославленные наездники на грифонах из Заоблачного пика, во главе со своим верховным таном Фалстадом.
Тралл прислал поздравления от лица всей Орды. Хрупкое перемирие между фракциями трещало по швам - главная угроза осталась позади, и личная неприязнь взяла верх. На большее молодожены и не рассчитывали, ведь, возможно, очень скоро вновь война между Альянсом и Ордой вспыхнет с новой силой. Единственной приятной деталью во всем этом оказалось то, что поздравления вызвалась передать не кто иная, как Тура, попросившая своего вождя позволить ей отправиться в Дарнас. Верховный друид, верховная жрица и остальные стали для нее верными соратниками.
Церемонию, разумеется, назначили на то время, когда Белая Леди, луна, которую ночные эльфы почитали как воплощение Элуны, озарила небосклон. Однако для удобства тех гостей, которые не вели ночной образ жизни, добавили дополнительное освещение. Кроме того, оно придавало церемонии еще большее величие. В кронах деревьев порхали тысячи светлячков, а над головами собравшихся парили небольшие серебристо-голубые сферы. По приказу Ронина, который, как это не удивительно, знал пару дольше всех остальных, маги создали несколько фантастических радуг, которые сверкали в ночном небе и символизировали десять тысяч лет любви Малфуриона и Тиранды.
Ронина сопровождала его жена Вериса Ветрокрылая, командир высших эльфов Серебряного Союза, созданного в противовес вступившим в Кирин-Тор эльфам крови, а также два сына-близнеца. Мальчики стояли смирно. Они оба унаследовали от отца темно-красные волосы и сильную линию челюсти, но их черты казались более утонченными, а уши были чуть длиннее, чем у обычных людей. На первый взгляд, от союза эльфийки и человека не стоило ждать чего-то выдающегося, но эти дети получились невероятно красивыми.
Наконец торжественные фанфары провозгласили выход Малфуриона и Тиранды. Почетный караул из числа Часовых был облачен в гербовые накидки Круга Кенария с изображением листа, увенчанного царственными рогами, и нес знамена Сестер Элуны с символом луны. Следом шла величественная процессия друидов и жриц. За ними с торжественным видом маршировали офицеры Часовых, выбранные лично генералом Шандрисой.
И наконец перед гостями предстали сами Малфурион и Тиранда.
Верховный друид шел, гордо подняв голову с величественными рогами. На его плечи был накинут плащ из листьев, а грудь защищал деревянный доспех с выгравированным символом Мирового Древа и Круга Кенария. Образ довершал килт до колен и сандалии.
Тиранда же буквально сияла. Всем присутствующим было очевидно, что Элуна, Мать-Луна, благословила этот союз. Многие ночные эльфы, приветствуя свою правительницу, невольно преклонили колени. Тиранда предстала перед гостями в облачении верховной жрицы. За ее плечами развевался невероятно длинный плащ, сотканный из серебристо-голубого света. Сегодня Тиранда предпочла оставить темно-зеленые волосы распущенными. Она выглядела ровно так, как должна выглядеть мудрая правительница, и при этом казалась особенно красивой и молодой. Многие сочли, что причиной тому столь радостный повод.
Рядом шли Шандриса и Бролл, облаченные в такие же, пусть и не столь прекрасные, как у молодоженов, плащи. Они выступали в роли свидетелей и не скрывали своей гордости.
Вся процессия остановилась в центре огромного зала. Малфурион и Тиранда взялись за руки и с торжественным видом вышли вперед. Бролл и Шандриса держались позади - он ближе к своему учителю и наставнику, а она - к верховной жрице.
Почетный караул, друиды и Сестры Элуны разделились на две колонны и разошлись в разных направлениях.
Во время подготовки к свадьбе больше всего споров касалось того, кто именно должен провести церемонию. В иных обстоятельствах большинство предположило бы, что это будет Ремул. Тем не менее, Хранитель леса, хоть и восстановившийся после недавних событий, но все еще слабый, стоял в рядах гостей вместе с Элерет Дикая Лань и Наралексом. До этого дня только сами верховная жрица и верховный друид знали, кому выпадет честь сочетать их браком. В неведении пребывали даже Бролл и Шандриса.
Малфурион и Тиранда приготовились, а затем одновременно взглянули вверх.
В то же мгновение их омыл сошедший с небес свет Элуны. Вот только, судя по реакции, они ждали чего-то еще.
Сверху послышалось хлопанье огромных крыльев. Гости, а вместе с ними, разумеется, Лукан, Хамуул и Тура, проследили направление счастливых взглядов Малфуриона и Тиранды. При этом глаза таурена теперь не только излучали яркий золотистый свет, но и приобрели ни на что не похожий изумрудный оттенок по краю радужки. Он, как и Бролл, помогая Малфуриону, открыл в себе новые силы, и природа таким образом его отметила. Лукан, который теперь не только учился у Хамуула, но и значился старшим картографом Штормграда (король Вариан, прознав о заслугах своего подданного от Малфуриона и Бролла, лично назначил его на эту должность), буквально излучал радость, не отрывая взгляда от небес. Иных гостей увиденное испугало, но Лукан радостно махал парившим в высоте огромным фигурам так, словно встретил старых друзей.
Все дело в том, что в небе над Дарнасом кружили красные и зеленые драконы.
- Прошу, успокойтесь! - невозмутимо произнес Малфурион, не дав распространиться панике. - Это наши друзья и почетные гости.
Большая часть драконов так и осталась парить в воздухе, но четверо самых крупных стали снижаться. В то же мгновение двое, без сомнения, самцов, уступавших в размерах самкам, опустились на самые крепкие ветви Тельдрассила.
Наблюдая за этим, верховный маг Ронин не сдержал радостного смеха, ведь с одним из этих драконов, красным, он хорошо знаком. То был Кориалстраз, первый из супругов Алекстразы. Проснувшись вместе с остальными спящими, он принял активное участие в восстановлении порядка на Азероте.
Тем не менее, сразу трем обитателям Азерота, да еще и супруге Ронина Верисе Кориалстраз был известен как загадочный маг Крас. Судя по выражению морды, Кориалстраз, как и Ронин, ни за что не пропустил бы столь важное событие.
Разумеется, он прибыл в Дарнас со своей королевой. Алекстраза кружила прямо над колоннами храма, а рядом с ней парила не кто иная, как Изера.
Зеленая драконица выглядела уставшей и осунувшейся - чудовищная борьба со злом не прошла для нее даром. И все же в этот знаменательный момент она буквально светилась от гордости за своего подопечного Малфуриона Ярость Бури.
Драконицы еще на мгновение задержались в воздухе, а потом на глазах у изумленных гостей сели на землю и чудесным образом преобразились. Их крылья исчезли, а тела изменились до неузнаваемости. В конце концов, обе драконицы уменьшились до размеров ночных эльфов и приняли соответствующий облик.
Алекстраза вновь стала прекрасной огненной девой. Бролл и остальные уже видели ее в этом обличье. Изера выглядела не менее впечатляюще, но казалась скорее эфемерным образом. Прекрасная драконица, облаченная в тонкое изумрудное платье, как две капли воды походила на свою сестру, разве что ее кожа имела бледно-зеленый оттенок, а веки, по обыкновению, были смежены.
Аспекты обоих драконьих родов улыбнулись верховной жрице и друиду. Изера заняла место рядом с Малфурионом, Алекстраза же встала подле Тиранды.
- Нам оказали большую честь, предложив соединить эти две любящие души, - напевно и в унисон произнесли драконицы. - На самом же деле Малфурион и Тиранда были едины с самого начала.
Изера и Алекстраза соединили руки возлюбленных и накрыли их своими ладонями.
- Эта церемония будет краткой, и все же пусть все навсегда запомнят столь важную веху, ознаменовавшую десять тысяч лет любви, предначертанной самой судьбой, - продолжили драконицы. - Пусть эти двое, принесшие столь значимые жертвы, сумевшие подарить покой нашим мирам, и сами будут жить в мире.
Лунный свет, озарявший Тиранду и Малфуриона, стал еще ярче. В то же самое мгновение алое сияние окружило Алекстразу, а изумрудное - Изеру. Их свет смешался с мерцанием луны и озарил возлюбленных.
- Драконы благословляют тебя, Тиранда Шелест Ветра, верховная жрица Элуны, правительница ночных эльфов, и тебя, Малфурион Ярость Бури, верховный друид и лидер Круга Кенария.
Сияние, окутавшее Малфуриона и Тиранду, стало еще ярче. Оно непременно ослепило бы всех присутствующих, но вместо этого лишь дарило им покой.
- Это знаменательный день не только для всего Азерота, - продолжили драконицы, отпустив руки молодоженов. Тем не менее, свет, окруживший их ореолом, никуда не исчез, - но и для двух влюбленных, которые заслужили счастье. Тиранда Шелест Ветра, Малфурион Ярость Бури, мы благословляем ваш союз и в этот прекрасный день хотим преподнести вам дар.
Судя по выражениям лиц, оба ночных эльфа находились в таком же неведении, как и все собравшиеся. Заметив это, Изера и Алекстраза указали на огромную крону Тельдрассила.
- Это древо выросло без нашего участия. Друиды очистили его от порчи, а одна из нас благословила. Теперь же мы обе готовы дать свое благословение в надежде на то, что будущее будет прекрасным и светлым, и мы станем гордиться этим миром.
Договорив, обе драконицы развернулись к самому центру Тельдрассила и протянули вперед руки. Малфурион и Тиранда, поняв, что сейчас произойдет, улыбнулись.
Между тем, Алекстраза и Изера направили в верховную жрицу и друида лучи света, который окутал их, а затем рассеялся в разные стороны, за мгновение охватил всю огромную крону Мирового Древа, распространился по ветвям, вниз по стволу и наконец исчез. Все присутствующие сразу заметили, что те части древа, которых он коснулся, тут же наполнились энергией и как будто расцвели. Теперь каждому стало очевидно: Тельдрассил стал еще сильнее и прекраснее.
Малфурион же искренне наслаждался этим волшебным мгновением. Наконец-то его народ и весь мир были в безопасности. Тельдрассил очистился от порчи.
И, что важнее всего, сам он наконец-то был рядом со своей возлюбленной.
Верховный друид вдруг ощутил такую радость, что невольно улыбнулся.
Многие гости тут же удивленно выдохнули.
- Малфурион! - воскликнула Тиранда. - Что происходит?
И только теперь Малфурион осознал, что он излучал сияние, которое коснулось Тельдрассила так же, как прежде благословение двух дракониц.
Собравшиеся с благоговением оглядывались вокруг, ведь даже земля под их ногами преобразилась.
Сияние, окутавшее Малфуриона, померкло, но Тельдрассил продолжил светиться, и в этом свете его листья казались еще более прекрасными, чем в момент очищения от порчи Кошмара. На ветвях Мирового Древа стали зреть многоцветные плоды и, достигнув размеров самых крупных яблок, неторопливо полетели вниз. Гости ловили их, радостно смеясь, и тут же спешили попробовать.
- На вкус, как сладчайший нектар! - воскликнула Элерет Дикая Лань.
- Ну и дела, у нас в Заоблачном пике такой вкуснотищи нет! - пророкотал Фалстад, едва не проглотив целиком одно из двух пойманных яблок.
Тиранда тоже откусила от плода и улыбнулась:
- Малфурион, это удивительно!
Тот встретил взгляд возлюбленной и долго не отводил глаз.
- Все благодаря тебе.
Тиранда смущенно зарделась.
- Пусть ваша совместная жизнь будет столь же прекрасной, как Тельдрассил в цвету! - негромко произнесла Алекстраза, отступая.
- Пришло время покинуть этот праздник, - добавила Дремлющая и обратилась к Малфуриону: - Поздравляю тебя, сын мой. Будь достоин своей возлюбленной.
- Никогда не перестану к этому стремиться!
Изера резко стала серьезной.
- Для вас обоих все лишь начинается. Ты, Малфурион, перешел на новую ступень. Я дам знать, когда придет время, и ты должен будешь многому научиться. Никому из смертных эти знания прежде были недоступны.
- Для меня честь быть твоим учеником, великая!
- Этому я научить тебя не смогу, - ответила Изера, склонив голову набок. - Ты должен постичь многие вещи сам. В конце концов, именно тебе удалось совершить то, что даже мне оказалось не под силу, - она выдержала паузу и добавила: - Но я буду рада дать совет. Впрочем, на твоем месте, Малфурион Ярость Бури, я бы скорее прислушалась к своей спутнице.
- Непременно, - ответил Малфурион и крепко сжал руку возлюбленной.
Изера и Алекстраза удовлетворенно кивнули, а потом без лишних слов вернули себе истинный облик. И вновь две могучие драконицы взвились в воздух.
Ночные эльфы переглянулись, и Тиранда коротко кивнула.
- Изера, великая, - обратился верховный друид к Дремлющей, - прими наши соболезнования. Мы скорбим по отважному Эраникусу!
- Принимаю, - откликнулась Дремлющая, склонив голову. В ее голосе были грусть и благодарность. - Я покину это место, полное радости, и буду скорбеть. Я навсегда запомню жертву Эраникуса!
- Как и все мы, - добавила Алекстраза.
Договорив, драконицы взлетели высоко в небеса. Кориалстраз и его зеленый собрат присоединились к ним.
- Спасибо, дорогие друзья! - пророкотал Кориалстраз, кивнув ночным эльфам.
После этого он поднялся в воздух и вместе с сородичами сделал круг над Дарнасом. Все ожидали, что драконы улетят, но вдруг один из них, огромный и величественный, издал торжествующий рык, почтив таким образом Малфуриона и его невесту.
Как только Изера и Алекстраза со свитой отбыли, верховная жрица и друид развернулись к гостям, собравшимся, чтобы их поздравить. Малфурион разглядывал разношерстную толпу и размышлял, есть ли у Азерота шанс не только восстановиться после нашествия Кошмара, но и прийти к процветающему будущему, сулившему надежду.
Он невольно вспомнил о том зле, что поглотило Провал Альн, и встревожился. Ясно, что очень скоро эта угроза проявит себя. Верховный друид задумался было над тем, что им предстоит сделать…
Но в этот момент Тиранда сжала его руку, подалась ближе и поцеловала Малфуриона.
- Наслаждайся моментом, любимый. Это настоящий подарок - день, проведенный вместе, - Тиранда поцеловала его еще раз, а затем добавила со сталью в голосе: - А потом мы подумаем, что делать со злом, направлявшим Ксавия.
Верховный друид кивнул, соглашаясь со столь мудрыми доводами. Он сполна насладится и сегодняшним днем, и временем, отпущенным им с Тирандой, ведь это и правда самый драгоценный подарок. И все же оба невольно ощутили надежду на светлое будущее.
Кому, как не Малфуриону Ярости Бури знать, что для великих подвигов не нужно многого.
Благодарности
Спешу выразить свою признательность всем тем, кто помогал в написании этой книги и участвовал в других моих проектах, посвященных удивительному миру Азерота! Я благодарен ребятам из Blizzard: Робу, Джине, Эвелин, Майки, Томму, Джейсону, Гленну, Сэмуайзу и всем остальным.
А также сотрудникам издательства Gallery Books и в особенности Энтони, Марко и моему трудолюбивому редактору Джейме.
Отдельное спасибо Крису Метцену, который поддерживал меня с первого дня.
Я очень благодарен всем вам!
Примечания
История, которую вы только что прочли, частично основана на компьютерной игре World of Warcraft, разработанной компанией Blizzard Entertainment. World of Warcraft - многопользовательская ролевая игра, действие которой происходит в удостоенной многих наград вселенной Warcraft. Игроки здесь сами создают героев, а после переживают множество захватывающих приключений, исследуя ее огромный мир вместе с тысячами других пользователей. В рамках насыщенного и разнообразного игрового процесса ваш герой взаимодействует со множеством могущественных и загадочных персонажей, упомянутых в этой книге. Некоторые становятся его союзниками, а иные - противниками.
С момента запуска в ноябре 2004 года World of Warcraft стала одной из самых популярных многопользовательских ролевых игр по подписке. Второе дополнение к ней, Wrath of the Lich King, побило все рекорды по быстроте продаж среди компьютерных игр: в первые же 24 часа после выпуска было продано более 2,8 миллионов копий, а за первый месяц продаж - более четырех миллионов. Следующее дополнение для World of Warcraft получило название Cataclysm. Более подробно о нем можно прочитать на сайте worldofwarcraft.com.
А ЧТО БЫ ЕЩЕ ПОЧИТАТЬ?[1 - Библиография World of Warcraft, изложенная ниже, включает в себя издания, выпущенные по 2010 г.]
Предложенные ниже книги непременно заинтересуют тех, кто хочет прочесть еще что-нибудь о персонажах и событиях, значимых для мира Азерот в целом и романа «World of Warcraft: Ярость Бури» в частности.
Прошлому МАЛФУРИОНА ЯРОСТИ БУРИ, в том числе битве с Пылающим Легионом и его подручными, посвящены романы «World of Warcraft: Источник Вечности», «World of Warcraft: Душа Демона» и «World of Warcraft: Раскол» - первая, вторая и третья части «Трилогии Войны Древних», написанной Ричардом Кнааком. В этих же книгах рассказывается об отношениях Малфуриона и Тиранды Шелест Ветра.
БРОЛЛ МЕДВЕЖЬЯ ШКУРА играет не последнюю роль в серии комиксов «World of Warcraft» Уолтера и Луизы Симонсонов, Людо Луллаби, Джона Бюрана, Майка Боудена, Сандры Хоуп и Тони Вашингтона. Новые выпуски выходят ежемесячно. Из комиксов вы узнаете больше о важных событиях прошлого Бролла. Так, в выпуске № 4 рассказывается о смерти его дочери Анессы, а в выпуске № 5 - о борьбе с собственной яростью на просторах Изумрудного Сна.
ТИРАНДЕ ШЕЛЕСТ ВЕТРА, ее отношениям с Малфурионом Яростью Бури и пути к сану верховной жрицы Элуны посвящена «Трилогия Войны Древних», написанная Ричардом Кнааком. Встреча Тиранды с Броллом Медвежьей Шкурой и Варианом Ринном, случившаяся через десять тысяч лет после Войны Древних, подробно описана в выпуске № 6 комикса «World of Warcraft» Уолтера Симонсона, Людо Луллаби и Сандры Хоуп.
Эпизод с созданием волшебного топора БРОКСИГАРА встречается на страницах книги «World of Warcraft: Источник Вечности» - первой части «Трилогии Войны Древних», написанной Ричардом Кнааком. А в третьем романе «World of Warcraft: Раскол» легендарный орк обращает это могущественное оружие против полчищ демонов и даже самого темного титана Саргераса.
Что за история скрывается за таинственным идолом РЕМУЛА и почему его доверили Броллу Медвежьей Шкуре? Обо всем этом вы узнаете из выпуска № 4 комикса «World of Warcraft» Вальтера Симонсона, Людо Луллаби и Сандры Хоуп.
Верховный друид ФЭНДРАЛ ОЛЕНИЙ ШЛЕМ потерял сын Вальстанна в битве с киражами и силитидами. Эти страшные события описаны в произведении Мики Нейлсона The War of the Shifting Sands[2 - Названия произведений, пока не опубликованных на русском языке, приводятся в оригинальном написании.], доступном на сайте worldofwarcraft.com. Кроме того, верховный друид появляется и в комиксе «World of Warcraft» Вальтера Симонсона, Людо Луллаби и Сандры Хоуп. В выпуске № 6 Бролл Медвежья Шкура передает ему идол Ремула.
Ужасные изменения, которым по воле Саргераса подвергся советник королевы Азшары лорд КСАВИЙ, описаны в книге «World of Warcraft: Источник Вечности», а также «World of Warcraft: Душа Демона» - в первой и второй частях «Трилогии Войны Древних», написанной Ричардом Кнааком. Из этих же книг вы узнаете сложную историю взаимоотношений Ксавия и Малфуриона, а также прочтете о финальном противостоянии сатира и друида.
ИЗЕРЕ ДРЕМЛЮЩЕЙ уделено достаточно внимания в «Трилогии Войны Древних» Ричарда Кнаака. Кроме того, могучая владычица Изумрудного Сна помогает нарушить планы вероломного Аспекта черных драконов Нелтариона в книге World of Warcraft: Day of the Dragon [3 - Первое российское издание 2006 г. опубликовано под названием «World of Warcraft: Месть орков».]Ричарда Кнаака.
Истории о Хранительнице Жизни АЛЕКСТРАЗЕ и ее борьбе за спасение Азерота рассказаны в «Трилогии Войны Древних» Ричарда Кнаака, а также в книгах World of Warcraft: Day of the Dragon того же автора и «World of Warcraft: Темный прилив» Аарона Розенберга.
Мудрый друид ХАМУУЛ РУНИЧЕСКИЙ ТОТЕМ помогает Броллу Медвежьей Шкуре и Вариану Ринну в выпусках № 3, а также в 23 -25 серии комиксов «World of Warcraft» Вальтера и Луизы Симонсон, Людо Луллаби, Сандры Хоуп, Майка Боудена и Тони Вашингтона. Кроме того, Хамуул является героем романа Кристи Голден World of Warcraft: The Shattering: Prelude to Cataclysm.
Во время Войны Древних ШАНДРИСА ОПЕРЕННАЯ ЛУНА осталась сиротой, и Тиранда Шелест Ветра взяла ее под свое крыло. Первая встреча двух ночных эльфиек, а также история о том, как Шандриса сражалась с демонами Пылающего Легиона, описаны в книгах «World of Warcraft: Душа Демона» и «World of Warcraft: Раскол» - во второй и третьей частях «Трилогии Войны Древних», написанной Ричардом Кнааком.
В романе «World of Warcraft: Ярость Бури» ВАРИАН РИНН правит Штормградом, однако его путь к трону был долгим и трудным. Ранние годы этого легендарного героя описаны в нескольких книгах. Среди них «World of Warcraft: Артас. Восхождение Короля-лича» Кристи Голден, «World of Warcraft: Темный прилив» Аарона Розенберга и World of Warcraft: Beyond the Dark Portal Аарона Розенберга и Кристи Голден. О дальнейших приключениях Вариана вы узнаете из ежемесячных выпусков комикса «World of Warcraft» Уолтера и Луизы Симонсонов, Людо Луллаби, Джона Бюрана, Майка Боудена, Сандры Хоуп и Тони Вашингтона. Кроме того, Вариан Ринн является героем романа Кристи Голден World of Warcraft: The Shattering: Prelude to Cataclysm.
Кошмары, мучившие трех из самых значимых героев Азерота - вождя ТРАЛЛА, леди ДЖАЙНУ ПРАУДМУР и короля МАГНИ БРОНЗОБОРОДА, - подробно описаны в комиксе «World of Warcraft: Легенды. Том 5: Кошмары» Ричарда Кнаака и Роба Тена Паса.
В прочитанной вами книге Тиранда Шелест Ветра, попадая в Изумрудный Кошмар, сталкивается с королевой АЗШАРОЙ, некогда почитаемой ночными эльфами. История падения легендарной правительницы описана в книгах «World of Warcraft: Источник Вечности», «World of Warcraft: Душа Демона» и «World of Warcraft: Раскол» - в первой, второй и третьей частях «Трилогии Войны Древних» Ричарда Кнаака.
СИЛЬВАНЕ ВЕТРОКРЫЛОЙ, еще одной героине романа «World of Warcraft: Ярость Бури», снится кошмар о чудовищном превращении в банши. Эти события подробно описаны в романе Кристи Голден «World of Warcraft: Артас. Восхождение Короля-лича».
И это еще далеко не все. Потому что…
БОЙ ПРОДОЛЖАЕТСЯ!
Малфурион и его союзники очистили Изумрудный Сон от зла столь чудовищного и могущественного, что даже два драконьих Аспекта, Изера и Алекстраза, не смогли справиться с ним в одиночку. Но на этом борьба не заканчивается. Над Азеротом нависла новая угроза, и силы зла вновь намереваются сеять хаос и страдания. На этот раз вы можете принять участие в спасении мира!
Два первых дополнения к World of Warcraft - The Burning Crusade и Wrath of the Lich King - перенесли игроков в причудливый мир Запределья и на ледяные пустоши Нордскола. В грядущем дополнении под названием Cataclysm обезумевший драконий Аспект Смертокрыл пробудится от сна в подземных глубинах и навсегда изменит облик Азерота, сея разрушение и ужас на своем пути. Альянс и Орда бросятся в самый эпицентр катаклизма. Землетрясение затронет все королевства, а между стихиями разгорится война. Лишь избранные герои смогут защитить измученный, изломанный Азерот от окончательного опустошения.
Чтобы открыть для себя безостановочно расширяющийся мир World of Warcraft, настолько увлекший миллионы людей со всего земного шара, загляните на worldofwarcraft.com, скачайте бесплатную пробную версию и… добро пожаловать в сказку!
Об авторе
Ричард Кнаак - автор более чем сорока романов и множества рассказов, чьи книги неоднократно попадали в список бестселлеров по версии The New York Times. Из-под его пера вышел масштабный цикл Legends of the Dragonrealm[4 - На русском языке цикл известен как «Мир драконов». - Примеч. ред.], а также истории по вселенным «Саги о Копье», World of Warcraft, Diablo и «Мир Конана». Кнаак стал автором сценария нескольких выпусков манги по World of Warcraft для издательства Tokyopop (в том числе бестселлера «World of Warcraft: Трилогия Солнечного Колодца»[5 - В российском издании 2007 г. неверно переведено как «Трилогия солнечного родника».], а также готовящейся к изданию трилогии Dragons of Outland) и материалов к различным компьютерным играм. Книги Кнаака переведены на многие языки.
Из вышедших недавно книг Ричарда Кнаака следует отметить [6 - Данные актуальны по состоянию на 2010 год - дату выхода романа «World of Warcraft: Ярость Бури» на языке оригинала.]Legends of the Dragonrealm - сборник, объединяющий три первых оригинальных романа в жанре эпического фэнтези; Beastmaster: Myth - героический роман, посвященный новым приключениям героя классических фильмов и сериалов; а также The Gargoyle King - третья часть трилогии Ogre Titans по вселенной «Саги о Копье». В данный момент автор работает сразу над несколькими проектами.
Ричард Кнаак живет в Чикаго и Арканзасе, связаться с ним можно через сайт Ответить на все письма затруднительно, но Кнаак, тем не менее, читает каждое из них. Кроме того, вы можете подписаться на электронную рассылку и получать уведомления о предстоящих новинках и мероприятиях с участием автора.
notes
Примечания
1
Библиография World of Warcraft, изложенная ниже, включает в себя издания, выпущенные по 2010 г.
2
Названия произведений, пока не опубликованных на русском языке, приводятся в оригинальном написании.
3
Первое российское издание 2006 г. опубликовано под названием «World of Warcraft: Месть орков».
4
На русском языке цикл известен как «Мир драконов». - Примеч. ред.
5
В российском издании 2007 г. неверно переведено как «Трилогия солнечного родника».
6
Данные актуальны по состоянию на 2010 год - дату выхода романа «World of Warcraft: Ярость Бури» на языке оригинала.
|
