Брак по принуждению
Лана Кроу


        - Леди Нельсон, позвольте узнать, чего мы ждем?
        - Мы ждем моего жениха. Свадьба не может начаться без него. Или вы не знаете таких простых истин, лорд Лэстер? – съязвила я.
        - Так вот же он, - словно насмехаясь, Дэйрон показал руками на себя.
        - Как вы смеете предлагать подобное?!
        - Разве я предлагаю? Как носитель фамилии Лэстер, я имею полное право получить вас.
        - Вы не носитель фамилии, - не выдержала я. - А лишь бастард с грязной репутацией и отсутствием манер.
        Мужчина зевнул, словно я его утомила, встал с кресла, сделал шаг ко мне, загоняя в ловушку.
        - И тем не менее, вы принадлежите мне, – улыбнулся он, выдохнув слова мне в губы. – Так что привыкайте к новому статусу, ведь я получу вас так или иначе.





        Брак по принуждению
        Лана Кроу 




        Глава 1

        Часы на стене продолжали неумолимо тикать. Стрелка предательски двигалась, напоминая, что времени уже совсем мало.
        Я ходила взад-вперёд уже так много раз, что подол белого платья почернел, вытирая собой пол церкви.
        Это должен был быть лучший день моей жизни, но меня предали, бросили, как ненужную вещь.
        Отец продолжал нервно курить трубку и изучать бумаги. Прокурил уже всю маленькую комнату, из которой он, как счастливую невесту, должен был вывести меня в зал, где уже нервно ждали гости.
        Даже здесь, сидя в маленькой запертой каморке, я слышала этот гул и перешептывания. Свадьба уже задержалась на несколько часов.
        Нервничали все. Даже жрец, который должен был нас с Эдвардом соединить узами брака, нервно натирал кожаную обложку священного Писания. Он протер книгу столько раз, что, казалось, она должна была уже отражать солнце. Не выдержав атмосферу, творившуюся в этой комнате, он вышел, чтобы подготовиться к «ритуалу».
        И только один человек на всем торжестве не нервничал. Он вальяжно расположился в кресле и, стоило его взгляду встретиться с моим, полным ненависти, ухмыльнулся.
        - Леди Нельсон, - раздался его голос, как гром среди ясного неба. Сердце больно ударилось об грудную клетку от страха, что же последует дальше. - Позвольте узнать, чего мы ждем?
        Его лицо светилось самодовольством, на нем так и читалось: «Я же говорил». Но я не собиралась сдаваться так просто.
        Мы с Эдвардом были знакомы несколько лет, но с первой же встречи я поняла, что это то самое чувство, о котором писали запретные любовные романы.
        Аристократ с белыми вьющимися волосами, голубыми, как небо, глазами и доброй улыбкой. Мы сразу поняли, что влюблены. Эдвард не стал тянуть: не прошло и одного бального сезона, как он сделал предложение.
        Нас называли самой красивой парой столицы. Мы танцевали на балах и… он даже целовал меня! Ах. Как это было прекрасно.
        Мы так много говорили о свадьбе, так много мечтали, ровно до того дня, как он исчез. Мой жених, мой возлюбленный Эдвард испарился. Исчез не сразу, предварительно он сообщил, что у него дела в другом городе и уехал. И вот я ждала его, день, два, неделю.
        Слухи уже начали расползаться по столице. Говорили, что видели моего Эдварда в компании другой девушки. Меня жалели и уже предрекали, что я получу репутацию испорченной невесты, сразу после того, как отменю свадьбу.
        А я наотрез отказалась верить слухам и срывать свадьбу. Верила: Эдвард не мог так поступить. Он обещал приехать, просто задержался. Приедет и все будет хорошо.
        Не нужно нервничать и принимать спонтанных решений, которое будет стоить нам с моим женихом репутации. Тем самым загнала себя в ловушку.
        Должно быть, случилось что-то по-настоящему плохое, раз он не пришел? Невеста должна в это верить, но я не могла. Эдвард мог бы послать весточку, сообщить!
        Зато пришел он – Дэйрон Лэстер, и только лишь от одного его имени меня выворачивало наизнанку.
        - Мы ждем моего жениха. Свадьба не может начаться без него. Или вы не знаете таких простых истин, лорд Лэстер? - язвительно ответила я.
        Это не было похоже на мое привычное поведение. Любой человек, пришедший на свадьбу, подтвердил бы: мисс Нельсон дружелюбна и воспитана. Но этот человек точно не заслужил доброго к нему отношения!
        Он заявился прямо на мою свадьбу! Сводный брат Эдварда, про которого ходили самые ужасные слухи: начиная с того, что он повеса, и заканчивая тем, что промышляет черной магией.
        Короткие черные волосы, накаченное совсем неаристократическое тело, загорелая кожа и неизменная ухмылка.
        Гости были всполошены таким визитом не меньше, чем мы с папенькой. Словно, мало было того, что Эдвард меня бросил?
        Но это было лишь первым сюрпризом. Дэйрон Лэстер не просто приехал поздравить нелюбимого брата со свадьбой, он приехал, чтобы воспользоваться ситуацией и, подумать только, заявить право на меня!!! Благо, он хоть сделал это не прилюдно, а наедине с отцом, отдав ему в руки договор, составленный старшим Лэстером и моим отцом. Не желая разжигать конфликт, я заявила, что скоро придет Эдвард. Дэйрон только усмехнулся и расположился в кресле. Какая наглость!
        - Так вот же он, - словно насмехаясь, Дэйрон показал руками на себя.
        Я вспылила ещё больше.
        - Как вы смеете предлагать подобное!
        - Разве я предлагаю? Мой отец заплатил вашей семье определенную сумму за невесту. Как носитель фамилии Лэстер, я имею полное право получить вас.
        - Вы не носитель фамилии, - не выдержала я. - А лишь бастард с грязной репутацией и отсутствием манер.
        Мужчина зевнул, словно я его утомила, встал с кресла, сделал шаг ко мне, будто пытался загнать в ловушку. Я видела взгляд отца, и выпрямила спину, чтобы показать: все в порядке, я сама дам отпор.
        - И, тем не менее, вы принадлежите мне, – улыбнулся он, выдохнув эти слова мне практически в губы. – Так что привыкайте к новому статусу, леди, ведь я получу вас так или иначе.
        - Скоро мой жених вернется и мы... – хваталась я за последнюю надежду.
        - Сколько можно твердить одно и то же. Он не придет. Ваша свадьба должна была начаться несколько часов назад, но его нет. Последний раз моего брата видели далеко отсюда. Не для ваших женских ушек, но Эдвард проводил время в компании премилой дамы, предполагаю, куртизанки или любовницы...
        - Да как вы смете! - я замахнулась, чтобы влепить ему пощечину. С меня было достаточно этого хамства, но мою ладонь быстро перехватили.
        - Николь! - чуть ли не схватился за сердце батюшка. Он вскочил со стула, почти выронив изо рта трубку. – Господин Лэстер, вы ведете себя неподобающе!
        В отличие от меня, отец даже не назвал титула Дэйрона. Так было правильней. Титул принадлежал Эдварду, а Дэйрона лорд Лэстер старший просто признал своим сыном. Ходили слухи, что после того, как старший лорд Лэстер признал Дэйрона своим сыном, тот только и делал, что пил, гулял и прогуливал состояние отца. Тогда тот лишил его и этих привилегий.
        - Неподобающе? - вскинул бровь мужчина. - С момента приезда ваша дочь неоднократно меня оскорбляла. А я лишь приехал забрать долг.
        Моя рука в белой кружевной перчатке была, наконец, выпущена. Я потерла запястье.
        - Отдай ему деньги, отец, пусть уходит!
        Я практически взмолилась любимому папеньке, но вместо ответа последовал громкий смех, просто разрывающий повисшую тишину.
        - Леди Нельсон, неужели вы думаете, что все так просто?
        Ответ четко читался в его глазах, и я вздрогнула, зная, что этот сюрприз мне не понравится.
        Я выпрямила спину.
        - Контракт был составлен на деньгах, я готова их вернуть. Правда, ведь отец?
        Но вместо ответа, продолжил Дэйрон:
        - За стенами вас ждет несколько сотен гостей. Большинство из них аристократы и даже родственники короля. После того, как вы выйдете из этой комнаты и объявите, что свадьбы не будет, вы убьете свою репутацию. – Он резал по живому, при том делал это с саркастической улыбкой на лице. – Никто более не возьмет вас в жены. Ваша репутация станет такой черной… Или вы все еще надеетесь, что милый Эдвард вернется и спасет вас?
        Я хотела бы ответить, что верю… Но это была бы ложь. С каждой секундой вера в жениха растворялась, исчезала в воздухе. Слухи о том, что его видели с барышнями легкого поведения, уже доходили до моих ушей. Тогда еще жила надежда, что это ложь.
        - Лучше умереть одинокой, чем выходить замуж за вас, – нашлась я с ответом.
        Дэйрон только вздернул бровь.
        - Лорд Нельсон, я видел в зале такую милую девчушку, – обратился он к моему отцу. Сердце сразу вздрогнуло при упоминании дорогого мне человека. - В розовом пышном платье с косичкой. Кажется, ее зовут София Нельсон? Прелестная малышка, – в конце промурлыкал он.
        Отец сжал кулаки, эту привычку я переняла именно от него. Я видела, как тот побледнел.
        - Так вот, милая Николь, кажется, это ваша младшая сестра. Вы ведь достаточно умны, чтобы представить последствия?
        Отец сделал шаг вперед, к обидчику, но я сразу вклинилась между мужчинами. Мой папа даже пары шагов не мог сделать без трости, а тут лезет в драку.
        - Как вы смеете нам угрожать?! Вы гнусный…
        - Я не угрожаю вам, – прервал поток брани Дэйрон. – Лишь говорю о последствиях. Эта свадьба выгодна мне, что уж скрывать. Но если вы выберете отдать мне залог, я с радостью его приму. Я навел справки, ваши дела плохи, чтобы отдать такую сумму придется продать ваше имение. А если еще учесть тот факт, какая репутация ляжет на ваших дочерей, из этой ямы вы не выберетесь.
        Первые несколько секунд я не поверила в сказанное, пока не почувствовала, как трясется отец.
        - Это ведь неправда? – обернулась к папеньке. Он стоял бледный, как полотно художника.
        Просто не могу поверить! Мы бедны! И как давно? Я ведь покупала себе лучшие платья и шляпки, а мой отец в это время не мог свести концы с концами.
        - Я не хотел говорить, доченька… Это ничего не меняет. Я не отдам тебя этому мерзавцу.
        Дэройн промолчал. Хотя я была уверенна, что на его самодовольной морде появилась эта проклятая ухмылка.
        - Вы не получите мою дочь, – постановил отец. Он с угрозой посмотрел на Дэйрона.
        Такой беспомощный, он все еще пытался защищать нас с Софией, когда очередь защищать уже перешла ко мне.
        - Как скажете, – скучающе ответил Дэйрон. Он было развернулся, чтобы уйти, но я не дала ему такой возможности.
        Мы загнаны в ловушку. Если он уйдет, нам придется продать все, чтобы расплатиться.
        - Стойте…- повернулась я к нему.
        - Николь… – начал папенька. Он испуганно вздрогнул, поняв, что я все для себя решила.
        - Все в порядке, - тут же прервала его я, крепко сжимая руку. – Лорд Лэстер, я согласна стать вашей женой.



        Глава 2

        - Папа, можешь нас оставить?
        Отец сильнее сжал кулаки. Я посмотрела в его голубые глаза и улыбнулась, давая понять, что все в порядке…
        - Ники, я буду стоять за тебя до конца! Ты не обязана!
        «Обязана, отец, ведь я совершила ошибку».
        - Все в порядке. Правда. Я сама хочу, – спокойным голосом сказала я.
        - Этот человек, он…
        - Такой же, как и остальные, – улыбнулась, поцеловав его в щеку, а сама еле сдерживала слезы. Но сейчас не время рыдать и устраивать истерику. Я подошла к креслу, в котором он до этого сидел, подняла трубку и трость и подала их нему.
        Все это время чувствовала взгляд Дэйрона со стороны, но не смотрела на него. Достаточно было внутренних страданий.
        - Выйди к гостям, успокой их. Скажи, что все в порядке и скоро жених и невеста выйду!
        - Но, как же… - растерялся папа.
        - Ничего им не объясняй. Что сказать, придумаем позже, главное, что свадьба оплачена и должна состояться.
        - Николь…- папа снова посмотрел на меня, а потом на Дэйрона. – Если хоть пальцем ее тронешь, я тебя убью.
        Мой отец – инвалид, еле передвигался. Меня тут же охватил испуг, вдруг Лэстер рассмеется, поморщится или проявит неуважение. Отец и так чувствует себя немощным, но в этом мужчине оказалось хоть что-то человеческое.
        - Я клянусь вам, что не трону ее, – сказал даже более, чем почтительно. В этот момент все же посмотрела на него. Ни тени ухмылки или неуважения.
        Отец тоже это заметил, поэтому направился в сторону выхода, медленно постукивая своей тростью. Когда дверь закрылась, я задала самый главный вопрос:
        - Насколько все плохо? – опустила глаза в пол, стараясь не смотреть. Как же стыдно, что о положение дел в семье пришлось спрашивать постороннего и совершенно мерзкого для меня человека.
        Благо Дэйрон быстро понял, о чем я спрашиваю.
        - Твой отец больше не может следить за делами в шахте. От этого рабочие больше воруют, чем работают. Вы потеряли большую часть своего состояния. Предполагаю, что остатки от твоего залога лорд Нельсон вложил в приданое для Софии.
        Прикусила губу. Быстро он нас проверил и раскусил. Как же больно. Я миловалась с Эдвардом, покупала себе платья и шляпки, совершенно не замечая, что мы на грани банкротства.
        Эдвард любил шик, а я так не хотела от него отставать. Моя фамилия весьма знатная, а значит, и наряды должны быть соответствующие. Любовь затуманивает глаза. Так вот, настало время прозреть.
        - У меня есть условия, лорд Лэстер. и я стану вашей женой только если вы их исполните».
        Я подняла глаза, столкнулась с синим, как бездна, взглядом Дэйрона.
        - Когда мы обговаривали брак с Эдвардом, было обсуждено жалование.
        Блеф. На тот момент я даже и крайней мыслью не подумала, что у нас могут быть финансовые трудности. Но сейчас я это знаю, и если уж продавать себя, то во благо семьи. Я совершила ошибку, ее нужно исправлять, а значит, буду стойко стоять на своем, чего бы мне это не стоило.
        - Жалование? – вздернул бровь Дэйрон. – В договоре об этом ни слова. А я, милая, не настроен тратить деньги на платья.
        - Мне не нужны от тебя платья, – тут же отрезала я. – И я слышала, что ты неплохо зарабатываешь на своих темных делах.
        Второй раз за день я услышала смех этого мужчины. Конечно, слухи о младшем лорде доходили до моих ушей. Когда покойный лорд признал его своим сыном, гудела вся столица.
        - Ну, надо же, какая вы быстрая, леди Николь, еще пять минут назад воротили нос от меня, а теперь уже считаете мои деньги.
        - Это было обговорено с Эдвардом, – настаивала я.
        - В договоре об этом ни слова, – не сдавался он, сощурившись и пиля меня взглядом.
        - Без жалования я не выйду за вас.
        - И потеряете честь.
        - Вы потеряете больше! Не считайте меня дурочкой, я прекрасно знаю, зачем нужна вам.
        Ухмылочка пропала с лица Дэйрона. Впервые за весь день он стал серьезен.
        - Да, мы разорены. Тем не менее, мой отец лично знаком с королем и у нас много знакомых из его ближнего окружения. Мой род прославлен и почитается выше, чем ваш. А в вашем положении изгнанника обзавестись женой со связями – настоящий подарок. И это, если опустить тот факт, что в вас ни капли магии. Вы пусты, и сможете пополнить свой резерв только за счет одаренной жены. Такой как я. Не так ли?
        Теперь уже я нагло уселась в кресло и ухмыльнулась, прямо в манере моего «жениха».
        - Хорошо, – на удивление быстро согласился Дэйрон, – вам будет положена пара платьев в месяц, довольны?
        - Не нужны мне платья, - снова повторилась я.
        - И что же тогда? На дорогие украшения можете не рассчитывать, я не настолько много зарабатываю на своих «черных делах».
        Последнюю фразу он выделил особо.
        - Мой отец болен. – На удивление, Дэйрон быстро изменился в лице. – Ему нужны осмотры целителя, который приходит раз в месяц. Вы будете за них платить. Так же будете оплачивать гувернантку для Софии и штат прислуги. Он у нас небольшой: помимо гувернантки есть еще дворецкий и повариха.
        Я с вызовом посмотрела в синие глаза. Даже с учетом того, что я просила минимум, стоило это все равно недешево. Откажется ли?
        - Хорошо, - согласился он. Я сдержанно кивнула, хотя в душе ликовала. – А теперь мои условия, леди Нельсон.
        Данная фраза заставила меня понервничать. Словно маленькая, я начала теребить платье.
        Ради отца и сестры я была готова на многое, почти на все. Поэтому было особенно страшно, что же попросит этот мужчина с грязной репутацией.
        - Мы живем вместе. Вы соблюдаете верность. Никаких грязных слухов и сплетен за моей спиной. Для всех мы настоящие муж и жена, со всеми связями, полезными друзьями и вечерами. А также магией. Мы проведем полный ритуал с передачей части силы.
        Дэйрон остановился. Я, затаив дыхание, боялась продолжения.
        - Это все? – не выдержала я.
        - Вы с Эдвардом стремительно решили играть свадьбу и не отказывались от этого до самого конца. Есть ли что-то, о чем я должен знать?
        Я скривилась, понимая, к чему он клонит.
        - Да как вы смеете предполагать такое?! – возмутилась я.
        - Прекрасно, – постановил он, и улыбнулся. – У нас не должно быть секретов.
        - У вас их явно больше, чем у меня, – нашлась я. Он промолчал, и я добавила: - Нам нужно будет придумать оправдание для всех остальных.
        - Это я возьму на себя, дорогая невеста, – сказал Дэйрон. – Твое дело улыбаться и делать вид, что ты счастлива иметь такого прекрасного мужа.
        После этих слов он расправил костюм.
        - Я выйду первый, как положено по правилам приличия, а вас выведет отец.
        После этих слов он развернулся, но встал перед дверью, словно было что-то, что его терзало.
        - И по поводу секретов, - он повернулся вполоборота. – Есть один, который вам необходимо знать.
        Я вся напряглась и не зря.
        - Я уже был женат, – так просто, словно будничную фразу, сказал он.
        - И что случилось с вашей женой? – нервно спросила я.
        - А вот уже это вам не нужно знать.
        Он натянуто улыбнулся и вышел из каморки, оставив меня в полном замешательстве.



        Глава 3

        ДЭЙРОН
        Уставший, весь в поту и с топором наперевес, я точно не ожидал гостей. Но господин в черном фраке и шляпе скромно ждал, пока я окончательно освобожусь.
        Я узнал этого мужчину. Его имя было Ирвин Сорн. Доверенный семьи, к которой меня отнесли по ошибке.
        В прошлый раз он посетил мой дом, чтобы оповестить о кончине отца и сообщить его последнюю волю: чтобы я не появлялся на похоронах и не позорил честное имя семьи.
        Теперь он снова появился в моих «владениях», которые были подарены отцом, как самое ненужное для него захолустье.
        - Добрый день, лорд Лэстер.
        Я поежился от одного упоминания своего титула.
        Так меня редко называли. Теоретически отец признал меня и отдал часть своих владений, что делало меня лордом. 
        Но по факту, мне досталась практически безлюдная деревня, а сам отец не подтвердил наследование мною титула.
        - Добрый день, господин Сорн, чем я обязан?
        Отложив топор, чтобы не пугать беднягу, я подошел к нему ближе, и взял протянутый им конверт.
        Я терялся в догадках, отчего доверенный семьи Лэстер приехал сюда собственной персоной? Даже отец про меня не вспоминал. Неужели тут вспомнил Эдвард? Тот и вовсе меня ненавидел, так что, вряд ли.
        Поэтому, приняв бумаги, я принялся с интересом их изучать.
        - Лорд Эдвард Лэстер пропал, – вздохнул доверенный.
        - Какое горе, – улыбнулся я. – Уверен, он отправился в очередной загул. Отец умер не так давно. Думаю, что теперь, когда Эдварда ничего не держит, он отправился в одно из имений, чтобы проигрывать состояние в карты и проводить время с куртизанками.
        Воспоминания о любимом старшем брате давно не вызывали ничего, кроме гнева.
        Было время, я мечтал стать частью семьи и, стоило отцу поманить пальцем – бежал туда.
        Так я и попал в капкан. Оказался в центре скандала, который учинил ангел Эдвард. И его последствия скинули на меня.
        - У вашего брата скоро свадьба, – тут же постарался прояснить ситуацию Сорн.
        - Надеюсь, это не приглашение, – поморщился я.
        - Как я уже и говорил, лорд Эдвард Лэстер пропал. А его невеста Николь Нельсон ждет свадьбы. Девушке было выдана откупная сумма от вашего семейства. По бумагам она обязуется, по истечении срока, стать леди Лэстер, либо вернуть всю сумму долга. А так как ваш брат при последней нашей встрече отказался от этого брака и скрылся, вы должны забрать откуп.
        Интересно получалось.
        - Почему я, а не наши прекрасные тетушки? В случае наследования, мне ведь и копейки не достанется, все им, - вспомнил я тщательно составленное отцом завещание.
        - Здесь не совсем завещание, лорд Лэстер. Здесь договор и по нему девушка принадлежит лорду Лэстеру. То есть она может равноценно быть вашей или вашего брата. Договор составлен на фамилию. А значит, именно вы должны забрать откуп, чтобы окончательно разорвать эту помолвку. Или жениться.
        От одного предположения меня затошнило. Я уже был в браке из-за Эдварда и больше точно в него не собирался.
        Прочитав договор, приступил к следующим бумагам. В них были сведения о новой невесте Эдварда. Первой на глаза попалась фотография. Либо бытовому магу знатно приплатили, либо невеста брата была настоящей красоткой.
        Это выражение в ее глазах сразу дало понять ее титул. Зеленые глаза смотрели надменно и горделиво. Белая, как снег, кожа никогда не видела солнца; тонкие пальцы сжимали шляпу; губы слабо растянуты в «приличной улыбке»; темные брови и ресницы и все это дополняла прическа из аккуратно собранных рыжих волос. Было видно, как бытовой маг постарался придать им более благородный каштановый оттенок, но рыжие пряди все равно пробивались на фотографии.
        Леди Николь Нельсон была настоящей находкой для брата. Теперь я даже понял, отчего тот решил остепениться. Маг земли, блестящее домашнее образование, чистая репутация. Ее корни примыкали своими истоками к королевской семье. К такому браку прилагались хорошие связи и магия девушки, которой Эдвард был лишен.
        Это было настоящим ударом для отца, но еще большим ударом стала моя магия. Еще одна из причин, почему меня скрыли подальше от глаз вместе с моей тайной.
        - Вы подумайте, лорд Лэстер, брак достаточно выгодный.
        Оторвал меня от изучения бумаг Сорн. Я посмотрел на доверенного и понял, что он прав.
        Девушка была, как счастливый лотерейный билет. Она могла бы решить многие мои проблемы. А ее дар… маг земли в городе практически бесполезен. Зато здесь эта настоящая находка, тем более благодаря ее силе, я, возможно, смогу избавиться от второй, менее желанной своей способности.
        Снова посмотрел на портрет девушки и ее глаза. О-о-о, она «обрадуется» решись я на ней жениться. Реакция может быть любой: от истерики до попытки меня убить. Первая моя жена уже это доказала.
        И второй раз жениться точно уже не собирался. Вот только жизнь моя никуда не двигалась. Я пытался возродить свои владения, привлечь людей, развить лесопилку. Но передо мной всегда стояли препятствия, а эта девушка могла решить их часть.
        С ней вместе я получу связи и силу… Ну или, если она откажется, то деньги.
        - Ты можешь навести справки о финансовом состоянии семьи леди Нельсон?
        Сорн послушно кивнул. Радовало, что наш доверенный сейчас был в моем распоряжении. Хоть какая-то польза от фамилии.
        - И заодно разузнай о местоположение моего братца, – попросил я. Будет неприятно, если он решит вернуться и сломает мои планы.
        - Можете на меня рассчитывать, лорд Лэстер, – сказал доверенный.
        И я знал, что так и будет. Он был лучшим и обходился семье Лэстер не в малую сумму. Большое благо, что, как нельзя стати, сейчас, он служил именно мне.
        Бумаги на Николь пришли ко мне за пару дней. Отец семейства – вдовец и маг в отставке. Адам Нельсон, стихия – огонь, боевой маг. В последней битве, более десяти лет назад, получил сильное увечье. Он продолжил вести дела в своих имениях, к которым относились шахты с драгоценными камнями. Со смертью жены, Джоан Нельсон, его здоровье ухудшилось.
        Он практически потерял способность передвигаться, и дела пошли на спад. Работники больше воровали, чем работали. Деньги стали обходить дом семейства Нельсон стороной. Но глава семейства продолжал тратить деньг на своих дочерей. Софию – младшую и Николь.
        Справки были оформлены качественно. Здесь было все от последних трат семейства до выписки с их счетов. Такую сумму, которую заплатил мой отец за брак, они не выплатят. Последние копейки лорд Нельсон отложил на приданое для Софии.
        Думаю, брак с Эдвардом был выгоден для них именно с финансовой стороны, или это любовь?
        Я хмыкнул, прекрасно знал, что у аристократов слово «любовь» произносится только на людях.
        Также я прекрасно понял, что они со мной не расплатятся, а значит, ехать за откупом смысла нет. Желания ввергать семейство в долги у меня не было.
        Тем не менее, я открыл второй конверт. В нем был запечатлен Эдварда с очередной девицей. Уехал он в самые далекие владения отца. Должно быть, хотел погулять перед свадьбой.
        Вот только теперь, даже при всем желании, он не сможет вернуться вовремя. Я снова вытащил портрет рыжеволосой девушки, который на удивление положил на рабочий стол. Эта свадьба решила бы многие мои проблемы, а главное… появился бы шанс разобраться со своим проклятьем.
        Это стало решающим в принятии решения, и я вытащил свой единственный костюм, побрился и привел волосы в порядок.
        Думаю, не стоит шокировать девушку раньше времени, у нее и так будет достаточно поводов, чтобы понервничать.
        Леди Нельсон оказалась еще симпатичнее, когда я увидел ее воочию. В свое время, я был уверен, она произвела фурор в высшем свете, и у нее не было отбоя от женихов.
        Даже рыжие волосы, которые так порицались среди пуританских девиц, не делали ее вид распутным.
        На ней было дорогое белое платье, расшитое кружевом. Удивительные траты для семьи, у которой нет денег.
        Я подготовился к этой встрече, знал, что мне здесь даже как гостю рады не будут, а как жениху уж тем более.
        Девушка, скорее всего, была истеричной и капризной, по-другому я не мог объяснить? почему последние деньги семейства тратились на модные и дорогие наряды.
        Но, к счастью, я ошибся. Николь оказалась достаточно выдержанной, и после короткого диалога, в котором я объяснил девушки цель своего визита, она лишь побледнела и пригласила меня в комнату, где сидел отец.
        Все семейство было на нервах, как и сама невеста. Она оказалась не истеричной, но отнюдь не робкого десятка. Кидала в меня взгляды полные ненависти, и язвила при каждом удобном случае.
        Удивительный выбор сделал Эдвард. До этого я знал пару его девиц и даже одну особенно близко. Глупые истеричные существа, не более того.
        Здесь же я даже отметил для себя, что брат повзрослел, раз сделал такой выбор в пользу прекрасной леди Нельсон.
        Сделать сделал, но груза ответственности не выдержал и сбежал. В духе моего сводного брата. Я был лишь удивлен тем, что держался он после смерти отца так долго и даже хотел жениться.
        Этот разговор был сложным. Помимо того, что девушка грубила, она упиралась и, даже при всех предъявленных бумагах, замуж за меня не собиралась.
        При этом она выглядела не как испуганная и загнанная охотником лань, а как самый настоящий хищник.
        В конце она даже пыталась меня ударить. С характером девица. Я уже начал жалеть себя, как ее будущего мужа.
        - Отдай ему деньг, отец! – с выражением сказала она.
        Здесь я удивился, неужели не знает? По воцарившейся в комнате атмосфере понял, что и правда, не знает. Ну, надо же…
        Разговор с ее отцом у них сложился непродолжительный. Старый вояка, был настроен защитить свою семью от такого чудовища, как я.
        Во мне проснулось уважение к этому мужчине, даже несмотря на то, что он не смог удержать состояние. Сейчас я видел причину этого намного ярче: мужчина еле передвигался, опираясь на трость.
        Должно быть, заболевание только прогрессировало, а у него не было сына, чтобы тот смог бы взять управление делами на себя.
        Николь была мне нужна, не только для налаживания связей, но и подпитки ее магией. Это могло бы помочь мне, очень сильно. Поэтому я бы женился на ней в любом случае, даже с грязной репутацией.
        Решив для себя, что сегодня девушка не готова к принятию решения, я собирался ее оставить. Женщины – существа эмоциональные, они не всегда могут видеть очевидное. Так у леди Нельсон не останется выбора, и придется сказать «да», только предварительно опозорившись. Но раз она так хочет, я не вправе стоять и настаивать.
        Девушка удивила меня, попросив остаться. Выпроводив отца, мы смогли обсудить все условия этой сделки.
        И здесь она заставила меня удивиться снова. Когда девица начала разговор о моих средствах и «черных делах», я еле сдержался, чтобы не рассмеяться в голос.
        Я перечитал договор много раз, в нем не было никаких условий о деньгах. А так как Сорн составлял все грамотно и долго, значит, Николь придумала это условие, пытаясь выбить из меня побольше.
        Стоило девушке начать эту игру, и я почувствовал к ней долю отвращения. Еще пару минут назад она дула губы, фыркала и всячески давала понять, как я ей не нравлюсь. Но когда узнала, что у нее нет денег, я оказался не так уж и плох.
        В этом была женская сущность, как только разговор доходил до шляпок, платьев и, особенно, дорогих побрякушек, они забывали и о своих чувствах, и о чести.
        Но когда я узнал истинную причину ее решения, я был приятно удивлен и даже проникся долей уважения к ней.
        Она отчаянно пыталась спасти свою семью и отца. Я неплохо получал с лесопилки и мог бы позволить содержание ее отца и сестры.
        Мы обсудили и секреты леди. Меня интересовала только причина поспешности свадьбы. И не была ли леди беременна. Она мои опасения развеяла.
        - У вас их явно больше, чем у меня, – сказала она о секретах, и была права.
        Делиться своими тайнами я не собирался. Только одной, и то колебался.
        Она все равно узнает, когда приедет в мои владения. Лучше обсудить это до брака, чтобы было меньше истерик и скандалов.
        Только поэтому я рассказал ей про Кэтрин.
        - И что случилось с вашей женой?
        Я видел, как она занервничала. С моей репутацией я не удивлюсь, что она могла предположить.
        - А вот уже это вам не нужно знать.
        Это лучшее, что я мог ответить. Об этом не стоит рассказывать наивным девушкам.
        Я оставил ее наедине с мыслями и вышел к гостям. Они искоса разглядывали меня, но не подходили.
        Все пребывали в культурном шоке, и им было намного интереснее чесать языками со знакомым о причине моего приезда, чем спросить напрямую.
        Я осмотрел господ и улыбнулся. У вас еще будут причины для сплетен. Наша свадьба будет такой громкой, что забудут ее еще нескоро.



        Глава 4

        Этот день я представляла иначе. Конечно, волнение сопутствует молодой леди, когда она собирается связать свою жизнь с лордом. Но не в таком объеме.
        Выходить в зал просто не хотелось. Мужчина, ждавший меня возле алтаря, пугал до дрожи в коленках. Он совсем не лорд! Загорелый, высокий, накаченный. У нас слуги и то выглядели более аристократично.
        Его черный костюм вышел давно из моды, а из короткой стрижки выбивались непослушные пряди волос и падали на лицо. Возможно, будь он хоть немного похож на Эдварда, было бы легче.
        Эдвард… Воспоминания о женихе сначала отозвались болью, а потом – злостью. Ну, доберусь до тебя, все лицо расцарапаю. Подлец!
        Это из-за него я оказалась в такой ситуации. И еще этот договор! Разве я могла подумать, что он оформляется не на Эдварда лично, а на носителя фамилии Лэстер.
        Когда переживания превратились в злость, я начала жалеть, что отпустила Дэйрона одного. Никто не уладит скандал лучше, чем сделаю это я. Никто не придумает, что соврать, лучше, чем я.
        Потому что я леди, а леди умеют сглаживать конфликты и превращать их не более чем в неловкие ситуации.
        От размышлений меня отвлек оркестр, он начал играть вальс. Помню, это была моя прихоть, живой оркестр и никаких бытовых магов с инструментами.
        Поговорил ли Дэйрон с гостями, объяснился ли? Или нет? Чего мне ждать, когда я выйду из каморки. Дверь открылась, и вошел отец. Он был очень обеспокоен, и, вместо того, чтобы, как положено, подать мне руку и вывести, запер каморку войдя внутрь.
        - Милая, ты не обязана. Этот Дэйрон совершенно тебе не пара.
        Вальс уныло продолжал литься за дверью, но его приглушал шепот гостей. Мы и так выглядели полными шутами. Жених не пришел. У алтаря стоит его непутевый сводный брат-бастард. Свадьба задержалась на несколько часов. А теперь еще и невеста с отцом заперлась в каморке.
        - Мне он нравится, – выдавила я. – Он лорд, красив и при деньгах, – врала, не глядя, по-другому отца не убедить.
        Но разве можно наврать отцу, особенно, если называешь красивым лордом, самое настоящее чудовище.
        - Не ври мне, Николь! Я не позволю тебе расплачиваться за ошибки отца. Мама бы мне не простила. Плевать на всех, переедем в ее имение на севере.
        - И лишим маленькую Софию столичной жизни? Лишим ее нормального образования и возможности на удачный брак?
        Этого я никак не могла позволить.
        - Николь, это моя ошибка.
        - Ты не прав! – вспылила я. – Это был мой выбор. Я выбрала Эдварда. Я тратила наши деньги, и я не обращала внимания на то, что у нас их не. И я не позволю расплачиваться Софии за мои ошибки. Послушай, отец. У меня не будет другого шанса, никто после сегодняшнего на мне не женится. Мы станем посмешищами, а для откупа отдадим все сбережения. Прошу тебя. Просто доведи меня до алтаря и позволь мне стать взрослой. И еще, умоляю, дай Софии шанс вырасти в столице, обучиться и не совершать моих ошибок.
        Отец молчал. Я протянула к нему руку, взглядом умоляя, чтобы он пошел мне на встречу.
        - Мама гордилась бы тобой, Николь, ты так похожа на нее, – произнес отец, руки его задрожали, он сильно нервничал.
        Эти слова больно ударили по сердцу. Мама так мечтала, чтобы я выросла истиной леди, а я выросла дурой и посмешищем. Папа ошибался. Я не похожа на мою маму, ведь она никогда не позволила бы случиться подобному.
        Но сейчас было не время жалеть себя. Леди никогда не опустится до такого, поэтому, я только улыбнулась.
        - Я уверена, что все будет хорошо. Многие люди заключают фиктивные браки, а потом счастливо живут вместе. Вы с мамой, например.
        Говорила ложь уверенным голосом, чтобы отец в нее поверил, и он верил. Жаль только, что я в собственную ложь не верила.
        Отец вздохнул и принял мою руку. Мы, наконец, вышли из каморки. Я старательно давила из себя улыбку, когда на душе скреблись кошки.
        Но я уверенно вышла, с улыбкой. Никто из этих гостей не догадается, что творится у меня внутри. Ведь я сделаю все возможное, чтобы этот огромный скандал превратить лишь в жалкие слухи.
        Я осмотрелась по сторонам и четко осознала, что Эдвард не придет. Никто из его многочисленных тетушек не приехал. Они знали о том, что свадьба будет сорвана, были в этом уверены, как и Дэйрон, и не пожелали такого позора.
        Страшно представить, какие бы это могло иметь последствия, если бы Дэйрон не приехал и не спас нас. Я должна была быть ему благодарна. Но что-то не получалось. Ведь он просто меня вынудил.
        Если бы не деньги, то и позор был бы не так страшен. Хотя кому я вру?
        Когда я обратила внимание на Дэйрона, заметила его улыбку. Это выглядело очень необычно. За сегодняшний день я уже видела его ухмылку, слышала саркастичный смех, но впервые увидела, как он улыбается, вот так, расслабленно.
        Улыбался он не мне и причину я нашла быстро, что заставило меня поежиться. Рядом с Дэйроном стояла София, она стояла на месте для подруги невесты и тоже улыбалась.
        Какие мысли он мог внушить Софии? И как отец допустил подобное? Я старалась ускорить шаг, но папа просто не успевал за мной.
        Дэйрон был мне мало знаком, а слухи ничего хорошего о нем не говорили. Наоборот, в них младшего лорда представляли настоящим чудовищем, и я уж точно не хотела, чтобы он общался с моей младшей сестрой.
        Когда папенька, наконец, проводил меня к жениху, я встала, как можно ближе к сестре.
        Думаю, гости еще толком не осознали, что происходит. Они ждали выхода Эдварда, полагая, что Дэйрон просто стоит на месте свидетеля.
        Но вот вальс затих и Дэйрон взял мою руку. Прикосновение было теплым, но я опомнилась и не только от его рук, скорее от перешептываний, которыми разразился маленький уютный храм.
        - Дорогие гости, мы собрались здесь, чтобы признать перед богами брак леди Николь Нельсон и лорда Э…Дэйрона Лэстера…
        По залу прошел настоящий гул. Гости, уже не смущаясь, громко перешептывались. Служитель продолжил стандартную речь. А я разозлилась еще больше от того, что он запнулся. Стоит отметить, что служитель запинался каждый раз, когда должно было звучать имя Эдварда, словно издеваясь. Под конец службы, под прямые непонимающе и даже осуждающие взгляды, я готова была лично съездить священным писанием по лицу служителя.
        Дэйрон же стоял спокойно, я бы даже сказала скучающе.
        - Вы красны, как помидор, Николь, а, между прочим, завтра именно эти фото украсят первые страницы газет, – шепотом сказал он.
        - Какое мне дело до фото, когда заголовки будут ярче описывать происходящее. Никто не поверит в этот фарс! – так же шепотом возмутилась я.
        - Какая вам разница? Поверят или нет? Вы замужняя леди, ваша репутация спасена. Наш брак не скандальный, никто не подрался, не кричал и даже не ворвался посередине церемонии.
        Он говорил так спокойно, словно это не имело никакого значения. Но для меня имело! Я искоса посмотрела на своих подруг. Должно быть, им меня очень жалко.
        Завтра я обязательно нанесу им визит и все объясню.
        Служитель, наконец, закончил монотонную речь. Я улыбнулась, пытаясь показать свое счастье. Эта была самая шумная свадьба, на которой мне довелось быть. Иной раз перешептывания были такими громкими, что за ними было совершенно не слышно речи служителя.
        Я выдохнула от облегчения, что эта монотонная речь, наконец, закончилась, но счастье мое было недолгим – следом шел поцелуй.
        Оттолкнуть Дэйрона я не могла, наша свадьба и так выглядела комично, но даже от мысли, чтобы сделать шаг к жениху, мне становилось дурно.
        Не успела я прийти в себя от одной мысли, как Дэйрон уже сделал шаг ко мне, поднял мой подбородок и просто впился в мои губы.
        Это было так неожиданно. Рука легла на талию, практически вплотную прижимая меня к его телу. Мы с Эдвардом не позволяли себе подобного. Непроизвольно, я сравнила двух мужчин. Губы Эдварда такие мягкие, нежные. У Дэйрона они хоть и были пухлее, но намного жестче. Он не целовал меня, скорее пробовал на вкус, подчинял и требовал принять, что я его. Это было порочно и неприлично, от новых ощущений у меня жар разлился по телу, а когда муж меня отпустил, я чуть не рухнула на пол на подкашивающихся ногах.
        Разве это поцелуй? Эта была бесстыдная прелюдия, после которой мне нужно было время, чтобы прийти в себя.
        Я понадеялась, что это все, но эта свадьба точно обещала быть скандальной. Дверь в храм открылась, пропуская нежданного гостя, и я знала, этот визит поставит окончательную точку в нашей и без того позорной свадьбе…
        В зале повисло молчание. Люди с неприкрытым интересом оборачивались на пришедшую женщину, и я могла их понять.
        Джина Ройс – моя тетушка собственной персоной. Я со страданием посмотрела на отца, тот пожал плечами. Но кроме него пригласить ее было просто некому.
        - Я опоздала, – прошептала женщина, поднимая свои многочисленные нижние шуршащие юбки.
        Я не видела тетушку уже несколько лет и не видела бы еще столько же! Это было темным пятном на репутации нашей семьи. Она была двоюродной сестрой моей матери, но почему-то решила, что мы близкие родственники.
        На все праздники от нее приходили причудливые открытки или бесполезные подарки наподобие разных совершенно немодных игрушек, с которыми было бы стыдно пойти к подруге.
        Впрочем, подарки были под стать самой тетушке. Слишком высокая, с рыжими волосами и россыпью веснушек. Она неизменно улыбалась в любой ситуации и звонко смеялась даже над самыми дурацкими шутками отца.
        По правилам приличия мы принимали ее, как гостью, но после этих визитов я выдыхала.
        Чему такая женщина может научить Софию?
        Помимо совершенно не вписывающегося в правила этикета поведения, ее отличал просто ужасный вкус!
        Даже на мою свадьбу она приехала в какой-то дурацкой соломенной шляпе и ярком розовом платье.
        Я умоляла отца не приглашать ее: еще не хватало, чтобы Эдвард узнал, какие есть у меня чудаки в роду. Но каким-то чудом эта женщина выведала, что у меня свадьба. И без того позорное представление решила сделать еще позорнее.
        - Тетя! – восхитилась София и уже хотела побежать к ней, но я успела схватить сестренку за плечи.
        - София, помни о приличиях, – строго сказала я.
        Я подняла голову и столкнулась со взглядом Дэйрона. Да, ему было очень интересно, как и всем.
        Но в отличие от остальных, он больше смотрел на меня. Не выдержав этого пронзительного взгляда синих глаз, я опустила взгляд на Софию.
        Моя сестренка явно была расстроена, она дернула плечиками и нахмурилась. Ну, ничего, ей это пойдет только на пользу. Леди должна знать, что не все, что она хочет, является приличным.
        Джина же продолжала искать место в рядах, но никто не хотел двигаться. Она быстро продвигалась в поисках хоть какого-то свободного местечка.
        Это выглядело унизительно, по залу раздавались смешки, но она улыбалась и продолжала извиняться и шуршать своими ужасными юбками.
        - Леди Ройс, – обратился к ней мой отец, который просто спас положение. – Вы можете сесть рядом со мной.
        Место с отцом было действительно свободно, ведь ближайшие родственники Эдварда так и не приехали.
        Джина покраснела, я это увидела даже со своего места. Неужели у этой женщины есть стыд?
        - Простите, Адам, я так виновата. Опоздала на свадьбу. Но, клянусь, мое приглашение, должно быть, затерялось…
        Она продолжила что-то еще говорить отцу, но ее звонкий голос, наконец, заглушил оркестр. Нежные звуки флейты напомнили, что ритуал еще не завершен. Хоть какая-то польза от этого оркестра!
        Я кипела от злости, когда бытовые маги, нацеливали свои аппараты для фотографирования на Джину. Вот же… нехорошие люди!
        - Можно, я пойду к тете? – раздался голос Софии.
        - Нет, – тихо прорычала я. – Вы так и будете стоять или продолжите ритуал? - обратилась я к служителю, который все еще смотрел на Джину и моего отца.
        - Да-да, леди… конечно! – служитель зашуршал страницами писания, и я выпрямилась, вновь обратив свой взор на Дэйрона.
        Тот, слава Богам, молчал, иначе мое терпение точно бы лопнуло.
        - Отныне и навсегда, все, что есть в вашей жизни, является общим. Ваше горе, счастье, ваш титул и магия.
        Служитель закрыл писание и стер пот с лица.
        - Наконец-то, - выдохнула я.
        Оркестр заиграл громче, в мелодию добавились звуки фортепиано и даже барабана. Вот она – кульминация свадьбы.
        - Желаете уйти? – раздался голос Дэйрона.
        - Мечтаю, – грубо ответила я. – Но мы должны принять поздравления.
        Через силу выдавила улыбку, осматривая гостей, которые встали со своих мест.
        Теперь мне предстоял еще один бой. Нужно убедить всех, что я счастлива и сделать это с достоинством истинной леди.



        Глава 5

        ДЭЙРОН
        Когда я встал у алтаря, в зале раздался гул. Гости пытались понять, что именно происходит. Осматривались по сторонам в поисках жениха. Некоторые, особо эмоциональные, прикрывшись веером, тыкали пальцами в мою сторону. Я отвернулся от зала.
        К такому вниманию я привык, и мне было глубоко плевать на их мнение. Как только официальная часть церемонии закончится, у меня еще будет время, чтобы объясниться с ними.
        Когда заиграл вальс и Николь должны были вывести, ее отец закрылся с ней в той самой каморке. Вот здесь я занервничал.
        - А как тебя зовут?
        Я вздернул бровь и опустил взгляд.
        На меня с интересом смотрели два огромных зеленых глаза. Как она сейчас была похожа на Николь, только маленькую с парой веснушек и косичкой.
        - Дэйрон.
        - Ты пришел, чтобы жениться на моей сестре? – спросила она, растянув в улыбке рот, в котором не хватало пары зубов. Такая детская искренность заставила меня улыбнуться в ответ.
        - И как ты догадалась?
        - Подслушала.
        - Честный ответ, – удивился я.
        - Я бытовой маг, я все могу подслушать.
        Девочка гордо расправила плечи. Значит, младшей из сестер досталась бытовая магия. Интересно.
        Я наклонился к девчушке, чтобы стать поближе.
        - Тогда ты можешь сказать, когда твоя сестра выйдет?
        - Совсем скоро, – скучающе ответила она, а потом нахмурилась. - Просто нужно время, чтобы наврать папе, и чтобы он поверил.
        Этот ребенок продолжал меня удивлять.
        - Николь часто врет папе, – объяснила она. – Она делает это ради нас с того момента, как умерла мама. Поместье не может жить без леди и без мамы, поэтому Николь заняла ее место. Иногда Никки плачет, когда никто не слышит.
        София посмотрела на меня внимательно, выжидая реакции, словно она была взрослой и все понимала. Но взрослые никогда не говорят так искренне, взрослые никогда не скажут таких слов, потому что знают их цену.
        Аристократы всегда держат при себе свои слабости. И, после сказанных слов, я ясно понял, что с Николь точно не все так просто, как может показаться на первый взгляд.
        Когда дверь, наконец, раскрылась и появилась Николь с отцом, София ахнула и улыбнулась.
        - Правда ведь, она очень красивая, – улыбалась девочка.
        - Очень, – ответил я, от чего улыбка на лице девочки стала еще шире.
        – Я вырасту похожей на нее, если буду носить шляпку. Мне так Николь сказала.
        Это искреннее восхищение вновь заставило меня улыбнуться.
        Когда Николь подошла, она первым делом спрятала за собой Софию. На ее лице читался испуг. Но когда она заняла место рядом, он моментально исчез, только улыбка, и поддельное счастье в глазах, которым она сопровождала всю церемонию.
        Служитель нам попался старый и невнимательный, он постоянно терял нужные строки и путал имена, было забавно наблюдать, как Никки краснеет каждый раз от злости.
        Когда настал момент поцелуя, девушка впервые растеряла свою выдержку. Она не отступила, но и шага ко мне не сделала, поэтому пришлось действовать самому.
        Я рассчитывал на легкий поцелуй, и не думал устраивать из этого зрелища. Но стоило прижать к себе Николь, коснуться ее губ и почувствовать, какой она может быть нежной и открытой, сдерживаться стало сложнее. Вместе с поцелуем почувствовал и слабый приток магии, Николь открыла резерв, и выполнила свое слово.
        Подсознательно или нет, Николь ответила на поцелуй, что стало полной неожиданностью. Я с усилием воли оторвался от нее, и успел поймать ее с закрытыми глазами, такую спокойную, что, казалось, это была совершенно другая девушка.
        Как только Николь поняла, что поцелуй окончен, она сразу же открыла глаза, покраснела и приняла свое обычное состояние – оборону.
        Я же попытался поскорее взять себя в руки, убеждая, что такая реакция от долгого отсутствия женщин в моей жизни. Ведь в большей степени предпочитал топор и тяжелую работу отношениям.
        Официальная церемония, наконец, была закончена, и осталась неофициальная часть, в которой гости, как вурдалаки, потянулись к нам за объяснениями, и я был готов прикрыть грудью Николь, вот только она меня быстро опередила.
        Я отметил для себя несколько отличий леди Николь от своей бывшей жены. И точно понял – эта женщина никогда не будет истерить.
        Да, я бы даже в мыслях не смог назвать эту женщину – девушкой. Столько в ней было выдержки. Этот стержень, был просто железным.
        Прямые плечи, улыбка, которая выглядела искренней, и голос, которым она искусно владела. Я думаю, от Николь даже не услышишь, чтобы она его повысила.
        В тот момент, когда пришла родственница с их стороны, леди Ройс, кажется… На миг Николь покраснела от злости или стыда. Эта дама ей явно была не по душе, хотя по мне выглядела очень милой женщиной лет сорока.
        Да и отец Николь, кажется, обрадовался ее визиту, как и София. Но только не моя, теперь уже жена.
        Она не дала ребенку подойти к тетушке, даже после церемонии. Словно паук, вцепилась руками в ее плечи.
        Когда начались многочисленные поздравления, я думал, что приму удар на себя. Но не тут-то было. Николь сама со всеми здоровалась, улыбалась и благодарила за то, что посетили церемонию.
        - Как давно вы знакомы? – спрашивали гости.
        - Бальный сезон. Нас свел Эдвард, как общий близкий друг, – врала Николь.
        - Кажется, я не видел сегодня Эдварда… - говорил кто-то из гостей.
        - Он не пришел, к сожалению, возникли неотложные дела в одном из владений. Он очень расстроен, но безумно счастлив, что его брат нашел свое счастье.
        - Николь, мне пришло такое странное приглашение, на нем было написано, что состоится свадьба леди Николь и Эдварда…- ехидно говорили гости, загоняя мою жену в тупик. Но это у них не получалось.
        - Произошла такая ужасная ошибка, – искренне возмущалась Николь. – Оформлением пригласительных мой супруг занимался с братом и, должно быть, в агентстве перепутали имена! Просто возмутительно!
        Удар за ударом леди принимала на себя, словно солдат. Слушая в ее голосе искренние возмущения, даже я был готов поверить, что наша свадьба была запланирована.
        Все, что мне оставалось, это улыбаться и благодарить гостей. Остальное леди-кошка взяла на себя.
        Бедные аристократы, к такой скале, как Николь, они были явно не готовы. Зажатые в рамках приличия, они не могли спросить, где первый жених.
        Мне было так смешно наблюдать их потуги, что я еле сдерживался, чтобы не похвалить свою жену.
        Думаю, все, кто подходил, ждал разъяснений от Николь, но она лишь улыбалась и казалась настолько счастливой, будто все шло так, как нужно.
        Это пошатнуло мое мнение о прекрасных представительницах аристократии. Если до этого я представлял их истеричными глупышками, которые могли лишь отдавать приказы и плакать по любому поводу, то здесь я увидел совсем другое. Николь удивила меня. Снова.
        Когда тетушка Николь подошла к нам, чтобы поздравить, она расположила меня к себе еще больше.
        У нее на лице была искренняя улыбка не свойственная аристократам. А в глазах читалась радость, а не интерес, как у других.
        Николь все же пришлось выпустить из рук вырывающуюся Софию, и та кинулась обнимать женщину.
        И в этот миг я снова утвердился в своих мыслях, что Николь сложно назвать девушкой. Нет, она выглядела прекрасно.
        Дело было в другом. И это особенно читалось рядом с Джиной. Николь была лишена настоящей искренности, словно красивая кукла. Да, многие могли бы принять ее игру за чистую монету, но не я. Да, она улыбнулась, поздоровалась и осведомилась, хорошо ли прошла дорога.
        Но вместе с тем она ярко сливалась со всем фоном фальши, который присутствовал на свадьбе.
        Такая жеманная и надменная. Каждое ее движение четко отточено: плечи строго прямые, лицо и курносый носик чуть приподняты, показывая – эта женщина знает свой статус и ниже не опустится ни за что.
        По ее поведению я бы подумал, что ей лет шестьдесят и она уже герцогиня, давно почившего старого мужа.
        - Позвольте узнать, лорд Лэстер, а чем вы занимаетесь?
        Пока Николь обменивалась любезностями с Джиной и не давала ей подойти ко мне, даже для банального знакомства, она совсем упустила из виду мужчину, которой приблизился ко мне.
        Выдержка дала трещину, Николь быстро повернулась и вздрогнула. Она так замечательно отбивала от меня всех гостей и пропустила одного весьма знатного господина.
        Я не разбирался в одеждах и украшениях, зато хорошо выучил это выражение на лице, которым обладала и Николь, и этот мужчина. Посмотрев на этого господина с черными усами и в шляпе, я уже точно знал, что он из высшего сословия.
        По-другому и быть не могло, особенно учитывая реакцию Николь. Моя жена оказалась в ловушке, из-за своей невнимательности.
        Она хотела бы ответить мужчине сама, да не могла. Правила приличия. Поэтому ей только и оставалось стоять и нервничать.
        - Я управляю владениями, которые поручил мне отец, – ответил я и краем глаза увидел, как Николь выдохнула.
        Должно быть, она испугалась, что я совсем деревенщина и у меня нет никакого опыта общения с высокопоставленными личностями. Но она ошибалась. С одной знатной особой я пообщался даже слишком близко. Ближе, чем хотелось бы.
        - Интересно, – протянул мужчина, машинально поглаживая свои усы. – Не слышал, что у Джона Лэстера были владения на юге.
        В отличие от многих пустоголовых аристократов, что подходили к нам сегодня, этот ловко маневрировал на дозволенные в обществе темы, но при этом по крупице пытался собрать информацию.
        - Мои владения называются «Борнмут». Основной промысел – лесопилка. На данный момент владения не очень известны, в связи с отсутствием центральной дороги. Но благодаря налаженному производству, лес уже вырубается и скоро у нас откроется прямая дорога на юг, проходящая прямо через мои владения.
        Я улыбнулся мужчине. Мои слова были искренними. Прокладывание дороги было моей самой главной целью, и свадьба с Николь – путь к ее осуществлению.
        Глаза господина зажглись интересом.
        - Прошу меня простить, лорд Лэстер, но я, должно быть, забыл представиться.
        Мужчина протянул руку.
        - Кевин Форн, – представился он. Рукопожатие вышло крепким. Это сразу дало понять – этот мужчина не просто аристократ, но и знатный делец. – Я, к слову, владелец имения Форн и владений Ньюберат к северу отсюда. У меня есть родственники на юге. Добраться до них сложновато по этому витиеватому пути.
        - Именно поэтому дорога так необходима, – согласился я. – Это открыло бы новые возможности не только для личных целей, но и для торговли.
        - Прекрасные слова, молодой человек, – улыбнулся мужчина. Он полез рукой в карман и вытащил для меня визитку. – Думаю, обсуждать так долго дела, только расстраивать невесту.
        Кевин снял шляпу, склонив голову перед Николь. Она улыбнулась ему в ответ.
        - Ваши идеи мне интересны, и я хотел бы посетить владения. Мы могли бы найти общий язык.
        Мужчина подмигнул, и одел обратно шляпу.
        - Сразу, как мы с моей молодой невестой проведем медовый месяц, я буду рад вас у себя принять.
        Мужчину снова кивнул и отошёл от нас.
        - Боги милосердные, – шепотом произнесла Николь. – Это же герцог Форн…
        По голосу, казалось, что у моей молодой жены сейчас случится припадок, а вот по внешнему виду она оставалась такой же равнодушной.
        Герцог? Даже так. Я повертел в руках визитку и положил в карман пиджака. Жизнь-то налаживалась. Успеть бы подготовить только свои владения, ведь это не простой человек и оценивать он будет глазами.



        Глава 6

        Бесчисленные поздравления выматывали меня. Я бы и рада уйти, но было нельзя раньше времени. Толпа налетела, как стервятники, желая узнать больше подробностей. Но от меня они ничего не добьются!
        Я старалась и на пушечный выстрел не подпускать гостей к Дэйрону. Неизвестно, что именно он может ляпнуть.
        Но, когда на горизонте показалось розовое недоразумение, отвлеклась всего на минуту, чтобы отбить эту атаку.
        От тети Джины было просто невозможно избавиться! Ее словесный поток не прекращался, она все говорила и говорила. И заговорила меня до такой степени, что я совсем не заметила, как к Дэйрону подошел герцог Форн.
        Про себя я выругалась совсем не как леди. О, Боги милосердные, ну за что ты так со мной? Даже Джина замолкла, словно почувствовала – я сейчас точно не могу слушать поток ее бесполезной болтовни.
        - Позвольте узнать, лорд Лэстер, а чем вы занимаетесь?
        Не в бровь, а в глаз! Чем занимается мой муж, я не знала. Но если верить слухам, чем-то просто ужасным. И что он ответит? Да после такого скандала я не просто стану посмешищем, меня больше никогда не пригласят к королевскому двору!
        Решение выйти замуж за Дэйрона в одну секунду перестало казаться решением всех проблем. Женитьба лордов с репутацией повес дело не частое, но бывалое. Каждый может остепениться во имя выгодного брака. Или, когда его распутства доводят до появления ребенка, а знатный отец обещает лишить повесу возможности наделать еще наследников.
        Но вот жених, который промышляет черными делами – это тень на всю семью, с которой он решает соединиться узами брака.
        - Я управляю владениями, которые поручил мне отец, – голос уверенный, плечи расправлены, на лице слабая улыбка.
        Я даже выдохнула. Дэйрон держался намного лучше, чем я себе это представляла.
        - Интересно, – протянул герцог, и погладил свои усы. Я уже встречалась с Форном, и знала, этот жест указывает на его интерес – Не слышал, что у Джона Лэстера были владения на юге.
        И вот я снова замерла. Он был лично знаком с отцом Эдварда и Дэйрона и, конечно, ложь он раскусит очень быстро.
        - Мои владения называются «Борнмут», основной промысел лесопилка. На данный момент владения не сильно известны, в связи с отсутствием центральной дороги. Но благодаря налаженному производству, лес уже вырубается, и скоро у нас откроется прямая дорога на юг, проходящая прямо через мои владения.
        «Хороший ответ», - похвалила я про себя мужа, который держался очень достойно.
        - Прошу меня простить, лорд Лэстер, но я, должно быть, забыл представиться.
        Герцог разделил мое восхищение, и теперь его интерес стал деловым. Он протянул руку для знакомства, а я внутренне возликовала.
        Мужчины обменялись еще парой фраз про работу, после чего герцог обещал нанести визит в наши владения. Внутри у меня все оборвалось, но я не показала виду. Надеюсь, что со временем он запамятует.
        - Сразу, как мы с моей молодой невестой проведем медовый месяц, я буду рад вас у себя принять.
        А вот это уже было официальным приглашением! Что он творит?
        Когда мужчины, наконец, распрощались, я решила донести до супруга важность данного приглашения.
        - Боги милосердные, – шепотом произнесла я. – Это же герцог Форн…- усиливая интонацией эффект сказанного, но на Дэйрона это не произвело должного впечатления, он лишь самодовольно улыбнулся.
        Джина начала снова что-то болтать и в этот раз даже добралась до Дэйрон. Обрадовавшись такому положению вещей, я полностью перевалила груз ответственности за «любимую тетю» на супруга, в надежде, что это сработает защитой от остальных желающих пообщаться с моим мужем поближе.
        Когда поток поздравлений, а точнее, попыток разнюхать, чем занимается мой муж, закончился, я посмотрела на папеньку, который кивнул, в знак, что карета готова.
        «Ну, наконец-то, этот ужасный день закончился!» – обрадовалась я. Положила руку на плечо Дэйрона. Он от такого жеста напрягся, явно не ожидая нежности с моей стороны.
        Да и я бы ее не проявляла, просто мы были на людях, а значит, должны выглядеть счастливой парой. Не хочу, чтобы на случайных фото мы выглядели, как кошка с собакой.
        - Дорогой супруг, – улыбнулась я, - кажется, нам пора домой.
        Тетя Джина просияла от слова «дом» ярче тысячи звезд. Ну, конечно, она остановится у нас.
        - Я с Софией поеду в отдельной карете, чтобы не мешать молодым, – подмигнула она.
        Боги, какой же неблагородный жест. Розовая юбка, шурша, наконец, задвигалась к отцу, оставив мои бедные уши отдыхать. Я с сочувствием посмотрела на папеньку, но тот, кажется, даже этого не заметил, подав руку тетушке.
        Мы с Дэйроном направились в сторону выхода.
        Я надеялась, что на этом сюрпризы в моей жизни закончились, но сильно ошиблась. Ведь уже дома, меня ждал еще один.
        ***
        ДЭЙРОН
        Представшая перед моим взором карета заставила поморщиться и посмотреть на Николь. Она, завидев свадебную повозку, осталась довольна, а значит, это было ее прихотью.
        Карета была обита белым бархатом и украшена жемчужинами и кружевом. И это сейчас, в начале осени?
        Кони тоже были белые с нарядной синей сбруей, с россыпью самоцветов на нагрудниках и налобниках. Никогда не понимал, как можно тратить деньги на нечто бесполезное? А я был уверен, все данное убранство стоило целого состояния. Это читалась и на лицах кучеров, которые приветливо улыбнулись мне и леди.
        Когда мы подошли к карете, двери перед нами открыли, за что я был благодарен: до этого белого бархата было страшно дотрагиваться своими грязными натруженными руками.
        Я подал Николь руку, она ее приняла с улыбкой. Но стоило пальцам коснуться ладони, быстро ее убрала, забравшись в карету.
        Как только я сел следом, и кучер закрыл дверь, Николь задернула шторы и шумно выдохнула.
        Внутри карета была намного скромнее и оббита синим, и я обрадовался, наконец, откинувшись на спинку сиденья.
        - Это просто ужас, – сказала она, скрестив на груди руки и надув губы, на манер маленькой девочки.
        - Мне кажется, все прошло неплохо, – удивился я такой реакции.
        Карета тронулась, и Николь вздернула нос.
        - Неплохо? Да вы, должно быть, слепы? – Она взмахнул рукой от возмущения, и я готов был поклясться, на людях она никогда не позволит себе подобного. - Все эти люди нам не поверили. И если сегодня они благородно промолчали, то завтра от новостей будет гудеть вся столица! Я могу представить заголовки!
        Николь зажмурилась, ахнула и откинулась на дорогую обивку спинки.
        - Главное, что свадьба состоялась, остальное уже не имеет большого значения, – твердо сказал я.
        - Моя репутация сейчас на дне, – жалобно всхлипнула она. - А я делала ее годами.
        - Там, куда мы отправимся, ваша репутация никого не волнует.
        От моих слов Николь открыла глаза и выпрямилась.
        - Я никогда не слышала, чтобы у вас были владения… - задумчиво произнесла она.
        - Обращайся ко мне на «ты», Николь. Мы уже женаты, – тут же вставил я свое слово. – Отец не особо это афишировал.
        - Но почему? - девушка искренне не понимала, отчего мой отец спокойно относился к слухам о моих черных делах и о распутстве, но никому не сказал, что я управляю частью его земель.
        «Да, Николь, многого ты не знаешь о семье, с которой решила породниться».
        - Ему так было выгодно, – сказал я и повернул лицо к окну. Краем глаза видел, как нахмурилась Николь, но, благо, разбираться сейчас не стала.
        Я не собирался посвящать ее во все эти семейные распри.
        Карета покачивалась по дороге. Николь и я молчали. Моя новоиспеченная супруга нарушила тишину первой, задав вопрос, который я точно не ожидал услышать.
        - Ты ведь знал, что Эдвард не приедет. Был в этом уверен, но почему? Это ведь не из-за слухов ты проделал такой путь и приехал с южных владений.
        Николь смотрела серьезно, ожидая ответ. Молодец, она сложила два плюс два. Стоило отдать должное, девушка не являлась глупышкой.
        - Я навел справки, – ответил на интересующий вопрос и заметил, как девушка затаила дыхание. Она явно ждала продолжения, но я молчал, не зная, стоит ли говорить или нет.
        - Он с другой? – голос даже не дрогнул. Леди снова взяла себя в руки.
        - С другими, – честно ответил ей – она этого заслуживала. – Я думаю, он решил гульнуть, но не смог остановиться.
        Девушка прикусила губу и закрыла глаза. Для меня эта свадьба была фарсом и игрой, но не для нее.
        Неужели она его, и правда, любила? Ресницы задрожали. Заплачет? Но нет, она открыла глаза, выпрямила спину и улыбнулась.
        - Спасибо, – сказала она и повернулась к окну.
        По ее лицу нельзя было сказать, с какими чувствами она боролась. А вот руками она теребила кружева белого платья.
        А ведь ей пришлось сегодня многое пережить. Ее бросил жених, заставили выйти замуж за другого, а гости, как стервятники, пытались растерзать девушку, у которой и так все чувства были на пределе.
        Сейчас, видя ее такой грустной и беззащитной, я все же смог назвать Николь девушкой, девушкой, которой пришлось повзрослеть гораздо раньше, чем ее сверстницам.
        Когда карета остановилась, Николь уже выглядела иначе. Она снова стала выглядеть уверенной, словно внутри ее ничего не коробило.
        Но мне хватило и короткого времени с ней, чтобы понять, это далеко не так.



        Глава 7

        «Судьба леди – скрывать свои эмоции под маской. Только простые женщины могут позволить себе плакать или смеяться при мужчинах. Настоящая же леди запирает свои чувства в шкатулку, как самое дорогое украшение. Она либо любуется ими, когда никто не видит, либо надевает положено случаю», – говорила моя мама, расчесывая мне волосы.
        В детстве я не понимала значения этих слов, но когда выросла, смогла по достоинству оценить эту женскую мудрость.
        Смех, как и слезы, мощное оружие женщины, оно, подобно глубокому декольте или вееру, из под которого леди бросает кокетливые взгляды, способно расположить нужного мужчину к себе.
        И я научилась смеяться, когда не смешно. Иногда Эдвард говорил такие глупости, которые казались ему забавными, и я смеялась. Я научилась улыбаться, когда на душе было совсем плохо. Не просто давить улыбку, а улыбаться, искренне, по-настоящему и только я знала, как это было сложно.
        Мама говорила, что самое мощное оружие женщины – это слезы.
        - Мужчины не любят, когда мы плачем, Николь, именно поэтому плакать ты должна очень редко, но если и плакать, то только ради своей выгоды.
        Возможно, она была права, но я так этого и не узнала. С уходом мамы, я слишком много и часто плакала. Это было проявлением слабости, и я не хотела превращать ее в оружие. Ведь глядя на себя в зеркало с красным опухшим лицом, я неизменно давила улыбку перед выходом.
        Слезы, для меня были слишком личным, и я не собиралась делиться ими с кем бы то ни было.
        Приняв руку Дэйрона, я направилась к имению. Наш старый дворецкий Ульрих открыл передо мной двери, впуская внутрь.
        Отец уже прибыл, об этом свидетельствовала наша карета, оставленная возле дома. Следом за мной в дом зашел и Дэйрон.
        - Вас можно поздравить, леди Николь? – улыбнулся Ульрих. Я улыбнулась в ответ. Этот старик давно уже служил у нас, и наша семья ценила его за способность не лезть в чужие дела и вести себя крайне тактично.
        - Благодарю вас, – ответила я, отдавая Ульриху шляпку. – Отец уже распорядился о том, чтобы подготовить покои?
        - Он ждал вас.
        - Как обычно, - вздохнула я. Все время со смерти матери, именно я занималась делами в имении, отец только выделял деньги. И как оставить его одного? Я переживала за это еще при подготовке к свадьбе с Эдвардом, но его владения находятся в столице, и я была бы рядом и смогла бы чаще навещать отца. Теперь же меня ждал переезд ближе к югу, слишком далеко, чтобы следить за папенькой.
        - Нужно подготовить комнаты для леди Джины, подальше от Софии. И покои для лорда Лэстера.
        После того, как я дала распоряжения, смогла немного успокоиться и скинуть туфли, пройдя к зеркалу, чтобы оценить внешний вид. Дэйрон последовал за мной.
        - Куда это вы? – вскрикнула я, когда заметила движение.
        Дэйрон замер.
        - Вы же обутый! А на улице полно грязи! – возмутилась я. – Это же надо додуматься: в грязных ботинках по полу... Это, между прочим, белое дерево, вы хоть представляете, как за ним сложно ухаживать.
        - Удивлен, что вы знаете, – сказал он с непонятной для меня эмоцией, пока я испуганно разглядывала грязные следи на полу.
        Благо Дэйрон сделал шаг назад и не стал спорить.
        Ульрих появился через минуту, он уже нес тапочки для меня и лорда. Я столкнулась с заинтересованным взглядом Дэйрона и вскинула подбородок.
        - Не смотрите так на меня. Я люблю чистоту, – твердо сказала я. – И если вы будете жить со мной, привыкайте.
        Дэйрон хмыкнул.
        - Только если вы умеете ее не только поддерживать, но и наводить.
        Фраза прозвучала для меня непонятно, но не успела я спросить, как вышел папенька.
        - Что здесь творится? – серьезно спросил он, стреляя глазами в сторону Дэйрона.
        - Леди Николь выдала мне тапочки, – сказала Дэйрон, усмехаясь.
        - Да, тапочки… - сказал папа как-то уныло, разглядывая свои с красными помпонами – мой подарок на его день рождения. Между прочим, очень мягкие и удобные. Но после пары секунд замешательства, лицо его приобрело какой-то багровый оттенок, и я не сразу поняла, что он очень зол.
        - Где леди Джина? – спросила я, пытаясь отвлечь папу от грозных мыслей.
        - С Софией, - ответил отец, кидая презрительные взгляды в сторону Дэйрона. А я нахмурилась, папа словно преднамеренно оставлял сестру в самых непристойных для нее компаниях: сначала с Дэйроном, теперь вот с Джиной и ее шуршащими юбками. Хотя, возможно, сейчас это было очень кстати.
        - Значит, устроим семейный совет. Прямо сейчас, – твердо сказала я. - Ульрих принесите чая в столовую - улыбнулась я дворецкому. Тот кивнул и направился исполнять приказ. Я ощущала, как Дэйрон сверлит меня взглядом, отчего чувствовала себя неуютно. И еще неуютнее от того, что папа сверлил так же самого Дэйрона. Этот его настрой мне не нравился. Мы с моим мужем уже все обсудили. К чему устраивать скандалы? Вдруг папа еще его разозлит, и Дэйрон откажется платить за его содержание?! Ох, а я ведь никак не задокументировала этот пункт, кроме как на словах.
        - Папенька, - подала я руку отцу, но он ее отклонил, с тем же воинственным настроем, желая показать себя главой этого дома.
        Я сделала вид, что ничего не заметила и прошла в гостиную достаточно медленным шагом, чтобы папа успевал.
        ***
        ДЭЙРОН
        Леди Николь отличала маниакальная любовь к белому. После белой кареты я думал, что меня уже ничего не удивит, но ошибался.
        Когда мы вошли в дом, нам открыл дверь дворецкий в белом фраке и белых перчатках…
        «Это он к свадьбе так оделся?» - подумал я, но после мне бросился в глаза коврик возле двери, черного цвета. Почему он? Потому что все остальное было белым.
        Николь отдавала предпочтение мебели из белого дерева и посуде из хрусталя. Из него была выполнена не только огромная люстра, но и различные вазы, которые стояли по всему холлу со свежими цветами.
        Также глаз радовала центральная лестница из белого мрамора с наполированными перилами из белого дерева.
        Когда заходишь в такой дом, первым делом возникает мысль о штате прислуги. Я гостил у отца и даже у тетушек в лучшие времена наших с ними отношений. Аристократы отдавали предпочтение темным оттенкам и красному бархату, как самому легкому в уходе. Целый штат прислуги следил, чтобы все выглядело чистым, но на темной поверхности то и дело проглядывала пыль.
        Здесь же было так чисто, что не верилось, что штат прислуги настолько мал, как говорила Николь. Я заподозрил, что где-то за белыми дверями, прячется целый штаб, в белых перчатках со швабрами и тапочками, которые Николь мне сразу же вручила.
        - Не смотрите так на меня. Я люблю чистоту, – заявила она. – И если вы будете жить со мной, привыкайте.
        Я только хмыкнул на это утверждение.
        - Только если вы умеете ее не только поддерживать, но и наводить, - сказал, представив Николь в Борнмуте – моем владении. С моей первой женой мы жили в других владениях. Это был добротный особняк, из серого камня. Я там почти не жил, и после всего пережитого, полностью забросил его, оставив зарастать в сорняках.
        Я скитался по заброшенным домам, приводя их в порядок для новых жильцов, так удалось переманить в мои владения хорошую швею, портного, Руфуса с его бесподобными булочками и еще несколько десятков жителей, которые поселились в когда-то опустевших домах.
        Это была моя первая цель – заселить Борнмут. Ведь невозможно назвать владениями одинокий каменный особняк посреди леса.
        Теперь же я расширял горизонты, понимая: чтобы заселить Борнмут, нужна дорога, а она проходит слишком далеко и витиеватым путем.
        И я начал рубить лес. Вот только дело это небыстрое, а деревьев было много. Поэтому открыл лесопилку.
        На лесопилку подтянулись еще работяги. Пришлось потратиться на оборудование, но мои доходы весьма выросли, как и население, а к ним добавились амбиции и желание работать еще.
        С недавнего времени я решил обзавестись и собственным жильем, выбрал самое большое поместье, после каменного. По размерам оно не уступало владениям лорда Нельсона, возможно, даже превосходило.
        Его особенностью было то, что сделано оно было из дерева. Это было и главной причиной, почему в него еще никто не заселился. Но я уверен, что смогу починить его: руки у меня есть, главное, нужно время.
        Вот только теперь я приеду туда с молодой женой, а представить Николь среди разваливающегося особняка было сложно, особенно с ее манией к чистоте и белому цвету.
        Когда вышел отец Николь, я окончательно сделал для себя вывод, кто был хозяином в этом доме, непроизвольно отметив, что дворецкий больше слушался леди. Это было необычным. Обычно женщины занимались бытом, и тратили деньги, но здесь было нечто большее, чем просто расход денег. Было видно, что поместье держится именно на Николь.
        Также я не упустил из виду взгляд бывшего вояки. Он смотрел на меня, как на врага и краснел от злости. Я сразу понял, что этот разговор пойдет сложно.
        Когда мы прошли в белую столовую я уже не удивлялся. Сначала выдвинул стул и сел, глядя, как Николь задумчиво стоит возле стола и сверлит меня взглядом и только потом вспомнил, чего именно она ждет.
        Пришлось встать и выдвинуть стул. Вот же черт, за столько лет тяжелой работы совершенно забыл банальный этикет.
        И вроде, какая разница, но почему-то меня задело то, что Николь смотрела на меня, как на дикаря.
        - И так, папенька, до свадьбы мы обговорили некоторые условия с лордом Дэйроном.
        Эта женщина снова взяла все на себя, и я ей это позволил: ее отцу будет легче выслушать это все от дочери, чем от меня.
        Изложив все в общих чертах, Николь закончила, как раз в тот момент, когда нам принесли чай.
        Пока она говорила, лорд Нельсон хмурнел все больше и больше. И даже чашка чая, с мятой, которую поставил перед ним дворецкий, совсем не успокаивала мужчину.
        - Но почему ты не можешь остаться? – не выдержал он в конце.
        - Это обговорено, – спокойно сказала она. – Как и жалование…
        - Не нужны нам подачки от него! – вспылил мужчина, подскочив со стула вместе с чашкой чая. В первый миг я даже подумал, что он бросит в меня сахарницей, которая так предусмотрительно была поставлена возле него.
        - Мне несложно помочь вам, лорд Нельсон, – постарался как можно спокойнее объяснить я.
        - Да плевать я хотел! Ваша семейка уже нанесла нам оскорбление своими деньгами! И будь проклят тот день, когда чертово соглашение было составлено. От вас лично я ни копейки не возьму. Иначе Николь будет у вас заложницей…
        - Папенька, – попыталась замять конфликт Николь.
        - Ничего не желаю слушать. Ты и так уезжаешь, с этим, этим…Лордом! Если он будет тебя обижать, я хочу чтобы ты могла вернуться, без последствий и не быть ни чем обязанной!
        Лорд Нельсон стукнул чашку грубо об стол, от чего та звякнула, и содержимое ее разлилось по столу.
        Столовую заполнила гнетущая тишина. Такого упорства от лорда я никак не ожидал. Он делал это ради дочери, хотя сам мог остаться без благ аристократии, и был бы он один и здоров, я бы не полез в это. Но, в его положении, слуги – это не роскошь, а необходимость.
        Тишину нарушил голос дворецкого.
        - Леди Нельсон, вам поступило приглашение от леди Дороти, – объявил он.
        - Вот же, – прикрыла глаза Николь.
        Было видно, что это приглашение для нее важно.
        - Ты можешь идти, Николь, – вмешался я. Николь посмотрела на меня с удивлением. – Мы с твоим отцом поговорим по-мужски, твое присутствие только мешает нам.
        Никки растерянно замотала головой, принимая решение, но ее отец поддержал меня.
        - Да, иди. Кажется, эта Дороти страшная сплетница и, если ты не расскажешь ей свою версию, все в столице только и будут говорить о ее выдумках.
        Николь вздохнула и кивнула. Было видно – решение давалось ей непросто, эта леди привыкла все держать в своих руках.
        Но она все же встала и последовала за дворецким, оставив нас с лордом наедине.



        Глава 8

        После выхода из гостиной, я встала возле двери, но слышно ничего не было. Возможно, мужчины молчали, а возможно, говорили слишком тихо.
        Эти двери из белого дерева не пропускали звуков. Вот бы мне сейчас дар Софии. Я вздохнула и с грустью посмотрела на Ульриха, который делал вид, что не замечает неприличного для леди поведения. За это я его и любила.
        - Ульрих, скажи Саманте, чтобы помогла привести меня в порядок.
        - Передам ей ваши пожелания, леди Николь.
        Ульрих кивнул и направился за служанкой, а я – в свою комнату. Нужно было переодеться, не могла же я пойти к Дороти в таком виде?
        О да, папа был прав, моя подруга еще та сплетница, но вместе с тем она и моя подруга, а значит, переживает за меня.
        По правилам приличия я должна была сидеть дома с родным мужем, но правила бывают гибкими. Это правило скорее негласное, а если в этикете не указано, значит, можно пренебречь им.
        И хотя я редко пренебрегала даже так называемыми «устными правилами», в этот раз решила отправиться к подруге, раз она меня уже ждала.
        Тем более, сегодня была среда, а значит, там будут Энн и Берта. Мы всегда собирались вчетвером по средам. Конечно, в эту я не собиралась. Думала, что задержусь на свадьбе, буду долго принимать поздравления и позировать с Эдвардом для фотографий в газеты, а после, мы поедем в его поместье, и я отдам ему то самое, что он так долго просил.
        Но судьба распорядилась иначе, и раз папеньке с Дэйроном я не нужна, значит, схожу к подругам, и мы поговорим.
        Когда я, наконец, оказалась в своей комнате, с грустью посмотрела в зеркало. Больше всего грусти вызвало именно платье, оно было маминым.
        Провела рукой по белому кружеву. Я надеялась сегодня проносить его намного дольше, и снимать было как-то очень грустно.
        Когда служанка постучала в дверь, я отогнала прочь эти мысли, позволяя той войти.
        Саманта помогла мне сменить платье и вытащила белые цветы из волос. Для визита к подругам я выбрала синее платье из муслина, к нему плащ и туфельки.
        В таком виде я вполне могла передвигаться по городу. Благо, и владения Сандерс, которые принадлежали отцу Дороти, находились через пару домов.
        Когда я, наконец, вышла из комнаты, чтобы отправиться к Дороти, на лестнице меня ждало розовое недоразумение. По глупой улыбке я поняла, что ждало оно именно меня.
        - О-о-о-о, милая, ты уже переодела платье? – растерянно спросила Джина.
        - Я ухожу к подругам, – объяснилась, желая поскорее закончить этот пустой разговор.
        - Сейчас? – тетушка так удивилась, но после, взяла себя в руки. - Я думала, у нас будет время, пока мужчины разговаривают. Мы так давно не виделись, столько можем обсудить… Как в детстве, помнишь? Мы так много времени проводили вместе и играли, тебе нравились рыжие лисички, поэтому я присылала их тебе…
        - Тетушка, я спешу, – бестактно перебила Джину. Слушать сейчас такую ерунду настроения не было совершенно, поэтому я обошла ее на лестнице. Накинула синий плащ, быстро обула подготовленные к платью туфли и, пожелав хорошего дня, выбежала из дома, оставив растерянную Джину стоять на лестнице.
        Какая же она… У-у-у… Слова даже не подобрать. Теперь вот будет стоять, обдумывая мои слова, несколько минут. Ну и как можно разговаривать с таким человеком?
        Пройдя пару кварталов, подошла к дому подруги и позвонила в колокольчик. Дверь открыл дворецкий Дороти. Он поклонился и оповестил, что меня уже ждут.
        Настроение немного улучшилось перед встречей с подругами. Я кивнула дворецкому и прошла внутрь дома, который знала, как свои пять пальцев.
        Родители Дороти отдавали предпочтение темному дереву в мебели, а еще они любили мрамор, на который у нас с папенькой не хватило денег, даже в хорошие времена.
        Мы сделали реставрацию особняка после смерти мамы, это было мое желание и, конечно, я заглядывалась на холодный, белый мрамор, вот только он был не по карману нам.
        Подойдя к открытой двери комнаты, я услышала смех подруг и остановилась. Не похоже чтобы они за меня переживали.
        Если бы не дворецкий, который шел позади меня, я бы прислушалась к их голосам. Но, увы, дверь передо мной широко распахнули.
        - Леди Сандерс, к вам гостья.
        Есть верный признак того, что говорят о вас. В такие моменты, вы входите и все замолкают.
        Мои подруги замерли, восседая в креслах. Я заметила, что они выглядели очень довольными.
        Дороти даже сменила платье. Если на моей свадьбе она была в темно-зеленом, то теперь одела золотое с перышками по бокам юбки. Ох уж эти перья! Она их просто обожала. И даже в ее белых волосах появилась пара перьев. Зная ее вкус, разоделась она, как на праздник.
        Остальные были в тех же платьях. Бэрта – в красном с глубоким декольте. К сожалению, этой пышке, которая пусть и была мила лицом, но груба и с большими запросами, уже давно не поступало предложений от лордов, даже на танец.
        А все дело в ее запросах, непомерном аппетите на имущество, которыми она отпугнула всех претендентов. Тем не менее, она считала, что дело именно во внешности и продолжала ушивать платья, больше обнажая грудь.
        Энн же была в синем платье, рядом с ней лежала ее шляпка. Верный признак того, что она торопилась войти и поскорее обсудить сплетни. Меня эта привычка, тащить грязь, особенно в комнату, раздражала, но я терпела, ведь она была моей подругой. К тому же беременной… А беременным подобное прощалось.
        Конечно, я ожидала, что подруги будут обсуждать мою свадьбу, но не со смехом же? Да и наряд Дороти говорил о том, что она словно праздновала какое-то торжество, когда у меня так плохо прошла свадьба.
        - А вот и наша бедняжка, – протянула Саманта. – Ради тебя, милая, мы сегодня пьем из родового сервиза.
        Энн и Берта рассмеялись, а я быстро поняла, что то, что было принято мной за отдых, обещает быть настоящей битвой.
        - Что-то отмечаем? – спокойно спросила я.
        - Твою провальную свадьбу, конечно же, – усмехнулась Энн. Я напряглась.
        Негативная атмосфера, царившая здесь, чувствовалась за версту. Да что с ними такое? Ведут себя не как подруги, а как враги.
        Я подошла к серебряному подносу, взяла бокал из хрусталя, верхушка и ножка которого были выполнены из золота.
        - Мы готовы тебя жалеть, – вставила свои пять копеек Берта, прервав молчание. - Но ты ведь не будешь плакать. Так ведь леди не поступают?
        Вот, значит, как? Они первые начали этот бой. Придется отбиваться!
        - Я так боялась осуждения, мои дорогие, но так приятно, что вы поняли мое счастье и приняли его. А Дороти даже достала самый дорогой сервиз ради моей свадьбы, – произнесла я с улыбкой, делая глоток очень дорого и терпкого вина.
        Зажмурилась, а когда открыла глаза, посмотрела на подруг с радостью. Они же были сбиты с толку и молчали. Должно быть, ожидали истерик. Вот еще! Не дождетесь. Змеи! Я с ними дружила, а они здесь собрались, чтобы глумиться надо мною.
        Первой заговорила Энн.
        В отличие от остальных, она пила не вино, а сок. К слову, ее свадьба должна была идти вслед за моей.
        - Не притворяйся, Николь, мы все поняли.
        - И что же вы поняли? - с интересом спросила я.
        - Что Эдвард тебя бросил, Никки, – сказала Дороти. Ее голос звучал резко, грубо. Меня словно обдало холодным ветром. – Такую идеальную Николь, которая вечно была самой лучшей, а теперь стала позорищем столицы.
        Мои подруги смеялись надо мной, вместо того, чтобы поддержать. Это отозвалось болью в груди.
        Я могла еще поверить в слухи. Но чтобы столкнуться с прямым издевательством.
        Это даже не осуждение, ехидство! Да они так и ждут, чтобы я расплакалась, а потом будут обсуждать это, смеясь и попивая напитки. Не дождетесь!
        - Есть в этом и плюсы, – продолжала Энн. Она встала со стула, чтобы взять закуску из тарелки. Я слышала, что беременные полнеют, и советовала бы подруге воздержаться от сыра. Полнота гадюкам не к лицу! – Завтра все газеты будут кричать о замене жениха у алтаря, а это что значит, девочки?
        Ей ответила Берта:
        - Это значит, что в столице, долгое время благородные дома не будут принимать такую неприличную леди, – слова звучали с неприкрытым, наигранным сочувствием.
        Да, у мужчин все гораздо проще. Быть повесой – это еще не приговор. У них свои мужские дела. Из-за плохой репутации тебя могут не пригласить на прием только в редких случаях, ведь когда говорят о репутации мужчины, то речь идет, прежде всего, не о распутстве и этикете, а о денежном состоянии.
        А вот меня вполне могут игнорировать и не звать на мелкие приемы, как леди, которая сменила жениха перед свадьбой. Репутация женщины – это ее честь. Тем не менее, крупные приемы и балы, скорее всего, проигнорируют этот скандал, так как все уладилось мирно: погалдят, погудят, да и пригласят на прием. Особенно если у Дэйрона репутация дельца будет выше? и кто-то из высокопоставленных мужей захочет поговорить с ним о делах.
        Что, конечно, сомнительно, но вполне возможно.
        - И мы не будем, – подхватила Дороти, задрав свой курносый нос. Она посмотрела на меня своими голубыми глазами, в которых было столько ненависти, но за что? Как я могла не заметить, что мои лучшие подруги ненавидят меня? На вопрос ответила сама Дора.
        - Мы не будем скучать, ты уж прости. Но нас всех уже тошнит от твоей идеальности. Мы здесь неидеальные, леди Николь. Энн пришлось забеременеть, чтобы поймать на крючок Чарльза Барна. Бэрта уже который сезон без жениха. А я выхожу замуж за мерзкого старика. Ну а ты все нос воротила, учила нас. Но чему такая как ты может научить? Тому, как потерять жениха?
        Еще один удар, прямо в сердце. Я словно забыла? как дышать. Я, и правда, давала советы подругам, но искренне, без злости. Советовала Бэрте быть добрее. Энн – забыть этого Чарльза, ведь ничего хорошего это не принесет. А Дороти просила обратить внимание на кавалеров помоложе еще в первом бальном сезоне, ведь было ясно – родители отдадут ее замуж, чтобы поправить финансовое состояние. А значит, времени у нее на один бальный сезон.
        - Помните, девочки, – начала Энн, подражая моему голосу, - мужчины всегда стремятся заполучить девушку до брака. Но не позволяйте им этого. Я позволила Эдварду пару невинных поцелуев: первый – когда он признался в любви, а второй – когда сделал предложение. Нужно оставаться леди в любой ситуации.
        Девушки рассмеялись, и потянулись друг к дружке бокалами, которые звонко задребезжали.
        - Бедняжка Николь, вот и сбежал от тебя Эдвард. Этого и стоило ожидать, – протянула Берта. – Твои невинные поцелуи не сработали.
        Зал снова наполнил хохот. Ну уж нет. Леди Николь никогда не позволит потешаться над собой. Как там говорила мама? Эмоции, это наше оружие, а не слабость.
        И я рассмеялась, да так громко и звонко, словно вся боль, что была у меня на душе вышла не через слезы, а через смех.
        - С тобой все в порядке, милая, – обратилась Дороти. - Или ты тронулась умом?
        - Просто так смешно. Вы решили, что это Эдвард сбежал от меня?
        Я посмотрела на девиц, они переглянулись. Да, другой версии у них не было.
        - Да нет же, – хихикнула я. – То есть, конечно? да, но все было не так…
        - Так нет или да?! – спросила Энн. В ее голосе послышались визжащие нотки. Такое случалось, когда уже бывшая подруга нервничала.
        - Эдвард пригласил Дэйрона к себе на ужин, - начала плести я паутину лжи. Да, возможно, я и стала участницей скандала, но выйду из него не жертвой, а победительницей. – Там мы и познакомились, а дальше…
        Я выдержала театральную паузу, зажмурившись и сделав глоток вина.
        - Что дальше было? – тут же встрепенулась Дороти.
        - Мы полюбили друг друга, девочки! Эта любовь, как та самая, о которой пишут в книжках. Я не могла ни спать, ни есть, ведь я принадлежала другому. Помнишь, как ты рассказывала, Энн, – обратилась я к беременной бывшей подруге.
        О, да, о любви она знала многое, ведь сама влюбилась в лорда, да так сильно, что он лишил ее чести. Чувства оказались невзаимными, она ему на утро про любовь, а он быстрее натягивать штаны. Благо ресурсы ее семьи быстро образумили парня, и склонили к свадьбе. Впрочем, положение дел это не изменило: будущий муж Энн прямо там заявил, что любит другую и жить будет с ней, а брак пусть остается браком.
        - Я бы не смогла пойти против нашего с Эдвардом договора, – продолжила тем же глупым блаженным голосом. – Но когда Дэйрон признался мне в любви… Ой, девочки! Мы поняли, что для истинной любви нет никаких препятствий, ведь нас связала сама судьба!
        Хорошо, что, будучи юной, я читала запретные романы. Да, леди не положено, но если никто не узнает, то почему бы и не скоротать денек?
        Вот мне и пригодилось это – наплела с три короба.
        - Какая ложь, - выдавила из себя Берта. Да, так просто этих леди не проведешь, но у меня было доказательство.
        - Вовсе нет, – возмутилась я. – Девочки, а как он меня целует. Эдвард по сравнению с ним просто дохлая рыба… Это уже не невинные поцелуи. В такой страсти можно сгореть. Ну, вы ведь видели на свадьбе?
        Я вытащила веер левой рукой, потому что в правой у меня был бокал и начала им обмахиваться, словно мне стало жарко от воспоминаний, а сама поглядывала на бывших подруг. По взглядам поняла, да, они видели этот поцелуй. Вот так вам!
        - Эдвард сбежал, – грустно сказала я, укладывая веер обратно. – Он так любил меня, что не выдержал такого удара. Но разве могла я устоять перед его младшим братом. Дэйрон такой… как воин! Сильный, загорелый и страстный южанин. Эти крепкие руки созданы для того, чтобы сжимать мою талию. А эти губы, ах, эти губы, что он ими вытворяет!
        Я остановилась в своих фантазиях, а то, кажется, стала немного переигрывать. Мои подруги и так находились в состояние аффекта. Они молча смотрели на меня с завистью, своими кислыми лицами.
        Я же допила вино.
        - Но вы правы, после такого я долго не буду появляться в столице. Мы с Дэйроном уедем в его владения, на юг! А там собираемся запереться в его владениях и долго оттуда не выходить. 
        Я еще шире улыбнулась, хотя надобности уже и не было. Девочки и так сидели убитые горем.
        Остался лишь коронный жест, чтобы уйти окончательной победительницей. Я неожиданно разомкнула пальцы, выпуская из руки бокал. Хрусталь и мрамор не лучшее сочетание, и звук разбитого бокала это подтвердил.
        - О, Боги милосердные, папа убьет меня! – кинулась Дороти к теперь уже бесполезным стекляшкам. Да, такое не сможет восстановить даже бытовой маг.
        - Ой, – сказала я. – Это на счастье!
        А после, лучезарно улыбнувшись, постучала в дверь, которую тут же открыл дворецкий.
        - Прошу вас, проводите меня до выхода. Там меня ждет мой жених, он так нетерпелив. Отпустил меня только лишь попрощаться с подругами. Повернувшись в последний раз, я снова улыбнулась и последовала за дворецким.
        Ну, прощайте, змеи, скучать я по вам теперь уж точно не буду.



        Глава 9

        Стоило Николь выйти, и лорд окатил меня взглядом полным презрения. Он молча смотрел, сощурив глаза, и я понимал, такая позиция не принесет мне ничего хорошего.
        Я не спешил прерывать тишину, не хотел проявлять неуважение к лорду, поэтому отдал ему право на первое слово.
        - Я не приму ваши деньги, – сказал он с нажимом.
        Я был готов к этой фразе. Лорд Нельсон обеспокоен тем, что останется должным. Но могу это легко решить. Достаточно пригласить Сорна. Он составит соглашение, по которому отец Николь и сама Николь не будут мне должны.
        - Лорд Нельсон, я могу вызвать доверенного нашей семьи мистера Сорна, он… - начал я, пытаясь образумить Адама, но он прервал, не дав мне договорить фразу.
        - Тот самый проходимец, из-за которого Николь оказалась должной вам?
        Адам взмахнул рукой, да так неловко, что чашка с чаем все же полетела на пол. На миг Адам почувствовал смущение за свою неловкость, но вскоре снова покраснел от злости.
        - Эти деньги ничего для меня не значат, – твердо сказал я. – Подумайте не о себе, а о своих дочерях, у вас еще растет София.
        Я старался говорить спокойно и с уважением. Мне бы хотелось, чтобы данный разговор носил деловой окрас, а не был простой перепалкой.
        - Мне не нужны ваши деньги! – повторил он с отвращением. – Засуньте себе свое великодушие в одно место! Моя дочь не продается, и я не вижу смысла отпускать ее с вами!
        Вторая фраза была сказана еще громче, чем первая, и сулила мне огромные проблемы.
        - Отъезд вашей дочери был обговорен, – спокойно сказал я.
        - Но не со мной, – жестко сказал он. – Не вижу смысла отпускать с вами мою дочь. Вы получили что хотели? Вам достался брак и связи. Но Николь я не отдам.
        Оставить Николь здесь? Такого даже мне в голову не приходило, да и сама леди спокойно приняла мое решение.
        - Оставлять жену неприлично, подумайте о репутации… - пытался вразумить мага.
        - Плевать я уже хотел на эту репутацию и высший свет! Я и так многое потерял из-за них. Эти мерзкие самовлюбленные лорды и леди, пусть катятся к черту со своим мнением.
        Лорд Нельсон ударил кулаком по столу.
        Получил ли я от Николь, что хотел? Николь была для меня источником силы в первую очередь, а резерв наполнялся медленно, и я пока даже и частички магии не чувствовал в себе. Скорее всего, лорд Нельсон не был оповещен об это части нашей с леди сделки, и я оповещать его точно не собирался.
        Я не мог оставить здесь Николь хотя бы из-за силы. Но только ли из-за нее? Я мог бы приезжать и навещать свою жену. Но такой расклад меня совсем не устроил, внутри все воспротивилось от одной лишь мысли оставить ее здесь.
        В конце концов, она была нужна мне для восстановления авторитета в глазах аристократов, а какой я могу заработать авторитет, если оставлю свою жену жить с ее отцом.
        - Неужели вы желаете своей дочери статус брошенной жены? Если я уеду без нее, именно этот статус к ней и прикрепится.
        - Да плевать я хотел на статус! – прокряхтел Адам. – Я счастья ей хочу, лорд Лэстер! Вы не представляете, насколько моя дочь хороший и светлый человек! Вы не знаете ее. Видите, какая она бравая, смелая и острая на язык? А я вижу ее другой. И она заслуживает счастья.
        - А как же София? – спросил я мужчину, который уже поднимался, давая мне понять, что разговор закончен.
        - София пойдет учиться, она не будет зависеть ни от одного аристократа. Я сделаю все, чтобы защитить своих дочерей.
        Он блеснул глазами, которые покраснели, выдавая в нем стихию огня.
        - Я им не угроза.
        - И вы желаете, чтобы я вам поверил? Чтобы отпустил своего родного человека черт пойми куда и черт пойми с кем?! Мы с вами и пары часов не знакомы, а вы уже показали себя, как конченый негодяй, воспользовавшись ситуацией!
        - Эта, как вы выражаетесь, ситуация сыграла бы злую шутку прежде всего с Николь и вашей семьей. Даже если бы я не приехал, разразился бы огромный скандал и репутация ваших дочерей была бы запятнана. Вы называете меня негодяем, но я предложил выгодную сделку для обеих сторон.
        - Нет, милорд, – хмыкнул мужчина, удаляясь и громко стуча своей тростью. – Вы загнали нас в угол. Не стоит думать, что я слабый калека весь в долгах. Когда дело касается жизни моей дочери, я, прежде всего, ее отец, который будет стоять за ее счастье до последнего.
        Лорд громко хлопнул дверью, оповещая, что этот разговор закончен.
        «Пожалуй, ему стоит дать время, чтобы он остыл», – решил я для себя.
        ***
        Голова начала болеть с уходом лорда Адама. Я по привычке потер виски. Какой же длинный и трудный был день, а теперь еще и головная боль – главный показатель того, что скоро наступит ночь. Удивительно, как я пропустил сумерки, уже давно было пора принять зелье, ведь скоро проснется моя сила – мое проклятье.
        Сейчас бы мне топор, и я пошел рубить лес – это помогало мне прийти в себя. Но сейчас я был слишком далек от своих владений.
        Поэтому вытащил из левого кармана маленький пузырек с фиолетовой жидкостью. Он должен был помочь мне уснуть.
        Но не успел я сделать и глотка, как дверь хлопнула.
        - Лорд Лэстер, если вы позволите, я уберу беспорядок? - спросил вошедший дворецкий. У него на лице читалось искреннее огорчение из-за разбитой чашки. Конечно, я кивнул. Какое я имел право что-то запрещать дворецкому семьи Нельсон. Вслед за дворецким зашла и тетушка.
        Джина улыбнулась, завидев меня.
        - Лорд Лэстер, какая удача, что вы здесь! – искренне обрадовалась она, а я начал думать, как бы поскорее уйти в покои, не обидев ее. Головная боль медленно переходила в лихорадку, и меня начинало знобить.
        Эта женщина была мне крайне симпатична, как человек. Она была не похожа на аристократку, слишком часто улыбалась и была вежлива со мной.
        В это время Ульрих взмахнул рукой, и все стеклышки взмыли в воздух, укладываясь в совок.
        «Бытовой маг», - подумал я. Редкий дар для дворецкого.
        Практически по щелчку пальцев маленькая тряпочка протерла стол и с него пропала разлитая жидкость.
        - Принести вам чаю или может ранний ужин? – обратился он ко мне с вежливой улыбкой.
        - Благодарю вас, если можно стакан воды, – ответил я и Ульрих с поклоном удалился, в то время, как тетушка жены заняла ближайший ко мне стул.
        Если выпью бокал холодной воды станет легче и смогу еще минут десять поддерживать беседу, а потом вежливо удалюсь.
        - Вы плохо себя чувствуете? – обратилась Джина. Она, должно быть, заметила, как на лбу выступал пот от жара.
        - Ничего серьезного, просто болит голова, – сказала я часть правды.
        - Адам вас расстроил, – она не спрашивала – утверждала. После своих слов она покачала головой, такой знакомый жест заставил меня замереть на месте, ведь самый дорогой человек в моей жизни делала именно так. – Не принимайте на свой счет, он вспыльчивый. Поверьте, намного лучше знать, что человек о тебе думает, чем гадать.
        Она вздохнула.
        - Вы о Николь?
        Я не знал, имею ли я право лезть в их отношения, но все же спросил, и Джина искренне улыбнулась мне.
        - С ней все намного сложнее, чем с Адамом. Она прекрасно скрывает свои чувства, хотя я хорошо чувствую, что она мне не рада.
        Слова Джины удивили меня, изначально она предстала для меня не самой глубокой женщиной. Скорее, поверхностной. Я знал такой типаж, их не беспокоило чужое мнение, они никогда не грустили и всегда улыбались.
        Но Джина оказалась личностью намного глубже. Сейчас, помимо ее улыбки, я увидел грусть в глазах, а на лице пару морщин от того, что когда-то, еще будучи девушкой, она хмурила лоб.
        - Я уверен, что в этом нет вашей вины, – сказала я, вспоминая заносчивое поведение Николь, но Джина снова покачала головой.
        - Есть. Поверьте мне, я натворила дел. Вам может показаться, что Николь просто заносчива, но у нее есть причины, чтобы обижаться на меня.
        Я молчал, не зная, что ответить на откровенность леди. Жар уходил, уступая место холоду. Я чувствовал себя крайне неважно, наверное, поэтому в полубреду пошел на какую-то несвойственную мне искренность.
        - Вы напоминаете мне одного очень дорого человека, – сказал я, разглядывая, как женщина грустно смотрит на стол. Она подняла глаза очень удивленно. – Она тоже винила себя, всегда и во всем. Но иногда людям не нужны причины, чтобы вести себя надменно. Иногда им достаточно для этого титула.
        Я вспомнил последние годы жизни матери. Голова заболела еще сильнее от воспоминаний.
        - Это была ваша мама? – тихо спросила меня Джина.
        Впервые меня спрашивали о матери так: тихо, нежно, словно я ребенок, чувства которого боятся задеть.
        Отец никогда не находил нужным считаться с этой утратой, как и многочисленные тети. Сейчас я даже немного завидовал, что с Николь рядом такой искренний и светлый человек. Меня таким Духи не наградили.
        - Вы проницательны, – ответил на вопрос женщины.
        - Адам мне кое-что рассказал о вас.
        Джина стушевалась, стесняясь того, что вела разговоры за моей спиной, хотя в данной ситуации это тяжело было назвать неприличным.
        - Удивлен, что вы после такого пришли со мной поговорить, – усмехнулся я, представляя, что именно рассказал обо мне лорд.
        В этот момент Ульрих зашел в столовую и принес для меня графин с водой. Налив в стакан, он уточнил, может ли еще что-то принести, и когда я и леди отказались, вышел из столовой. Я сделал глоток холодной воды – головная боль немного отпустила, уступая призывающему холоду.
        - Адам всегда сгущал краски, – улыбнулась Джина, чем удивила меня еще сильнее.
        - Вы не считаете меня негодяем? – улыбнулся я в ответ ей. Была в ней такая открытая симпатия, которая располагала меня к ней.
        - Мне кажется, вы достойный молодой человек, – постановила она серьезно.
        - Адам не рассказал вам слухи о моих черных делах? – вздернул я бровь, усмехаясь.
        Удивительно, как аристократы любили разносить слухи. Даже если говорить было не о чем, они все равно придумывали.
        - Рассказал, конечно, но я им не верю, – фыркнула она.
        - Отчего же? – удивился я еще сильнее.
        Джина словно задумалась на секунду, поднимая глаза к потолку, будто маленькая девочка. В этот миг она казалась намного моложе своего возраста.
        - Я чувствую, что вы хороший человек. А я еще никогда не ошибалась в людях. – Она серьезно посмотрела на меня своими серо-зелеными глазами, в которых ярко читалось беспокойство. – Я думаю, вам нужно отдохнуть.
        Леди Джина первая закончила разговор, за что я был благодарен. Голова ужасно болела, но я бы не посмел первым закончить наше общение, не желая задеть женщину.
        Я кивнул головой.
        - Хорошего вечера, – пожелал Джине.
        - Я поговорю с Адамом о вас, - добавила она, отчего я замер.
        - Даже не представляю, как благодарить вас.
        Искренне обрадовался я такому неожиданному союзнику.
        - Буду ждать приглашения в ваши владения, лорд Лэстер, - сказала она со светящимися от радости глазами.
        - Считайте, оно уже у вас, – с улыбкой благодарности ответил я.
        И я действительно был бы рад встретить такую гостью в своих краях. У двери я встретился с Ульрихом, он помог мне найти мою комнату.
        Всю дорогу я думал о заветном глотке, тело уже ужасно болело и ломило, а перепады температуры сводили с ума. Но за годы я научился контролировать это чувство.
        И когда заветные двери захлопнулись, я вытащил желанный бутылек и опустошил его всего одним глотком.



        Глава 10

        Вернувшись домой, я быстро переобулась в белые мягкие тапочки и отдала Ульриху плащ. Он видел, что я расстроена, и расспрашивать не стал. Поэтому я быстрым шагом направилась вверх по лестнице в свою комнату. Войдя, я предусмотрительно заперла замок. А то вдруг тете Джине или еще кому-то понадобится зайти. Сейчас я не хотела, чтобы меня тревожили.
        Упав на кровать, я думала, что сразу разрыдаюсь, но вначале была боль. А вдруг Дора права? Я сама испугала Эдварда, своей холодностью.
        Мы целовались всего два раза. Может, стоило позволить чуть больше. Но все нутро сжалось от такого предположения, настолько бывший жених мне был сейчас отвратителен.
        Услышав, как скрипит дверная ручка, я утерла подступившие слезы. В этом доме был только один человек, который мог открыть любой замок – София, которой достался мамин дар. Она была хорошим бытовым магом.
        Нужно было отругать сестренку, но мне было так грустно, что совсем никаких сил не было. Когда София закрыла за собой дверь и, подойдя, легла рядом на кровать, я заглянула ей прямо в глаза.
        - Ты снова нарушила мой запрет? – спросила я.
        Иногда приходилось ругать сестренку, ведь ее фокус с открыванием дверей были неприятны не только мне, но и прислуге.
        - Я соскучилась, – искренне ответила София, и это заставило меня улыбнуться. Поправила на лице маленькой негодяйки челку и заметила веснушки – снова она где-то бегала без шляпки. – Мы теперь расстанемся, Николь?
        Маленькие глазки были наполнен слезами, поэтому я постаралась выдавить улыбку.
        - Мы будем видеться! Я буду приезжать к вам с папенькой, не могу же я оставить вас надолго вдвоём?
        - А мы будем к тебе приезжать? – серьезно спросила София.
        «Хотела бы я это знать, мой маленький ангел. Я ведь даже не знаю куда еду».
        - Обязательно будете! – соврала я. София нахмурилась, у нее, как ни у кого другого, получалось чувствовать, когда я вру. И, несмотря на маленький возраст, она очень не любила, когда я говорила неискренне, поэтому я решила перевести тему.
        - Они с папой решили конфликт? – я не уточняла, подслушивала ли София или нет, так как точно знала ответ, а поощрять сестренку не хотелось.
        Девочка пожала плечиками.
        - Папа разбил чашку. Ульрих расстроился. Он выглядел почти как ты, Николь, но ты все-таки грустнее.
        Я улыбнулась шире, это было искренне. Я так любила Софию, она давала мне сил. Хотя известие о разбитой чашке не предвещало ничего хорошего. За ужином меня ждет сложный разговор.
        - Буду очень скучать по тебе.
        София шмыгнула носом, и мне захотелось поступить так же, но какой пример я дам своей сестренке.
        - Нельзя показывать эмоции, помнишь, как мама говорила? – как можно тверже сказала я, когда самой хотелось разрыдаться от скорой разлуки.
        Сестренка кивнула и присела.
        - Я помню, – сказала она, шмыгая носом. - Но можно я с тобой полежу?
        Нужно было отправить сестренку в свои покои, а самой готовиться к ужину. Но сейчас, лежа рядом с Софией, я чувствовала себя хоть немного счастливой, поэтому кивнула и моя малышка улыбнулась.
        София прижалась ко мне, и я ее обняла. Обычно она приходила ко мне так лежать, когда ей было грустно, сейчас же грустно было мне.
        - Мы немного полежим, и будем собираться на ужин, – сказала я, слушая, как София сопит.
        Неужели заснула? Да так быстро? Правильнее было бы разбудить ее, но я почему-то закрыла глаза и тоже постаралась расслабиться.
        «Полежу немного с Софией и разбужу», – убеждала себя, но этот день был таким долгим и тяжелым, что я совсем не заметила, как провалилась в сон.
        ***
        Я проснулась от стука в дверь. Сложно было разобрать, сколько времени, ведь на улице были сумерки.
        - Леди Николь, лорд Нельсон желает узнать, присоединитесь ли вы с леди Софией к завтраку?
        София заворочалась, сестренка тоже проснулась от голоса служанки.
        - Завтраку? – недоуменно переспросила я в закрытую дверь, привстав на кровати.
        Должно быть, Саманта не услышала мой вопрос, а вот София заворочалась сильнее.
        Получается, я проспала весь вечер и всю ночь? Стоило встать с кровати, как почувствовала боль в теле. Да, спать в платье – точно плохая идея. Хорошо, что синее платье держалось на ленте, а не на строгом костном корсете.
        Вчерашний день сильно меня утомил, и неудивительно: перенести столько нервов. Тем не менее, даже после крепкого сна ночью я чувствовала себя разбитой и уставшей.
        Будь сейчас обычный день, я бы отказалась от завтрака, сославшись на головные боли, и просидела бы дома целый день. Приняла бы ванну, прочитала бы пару книг и помузицировала – это обязательно бы помогло, подняло бы настроение. Но сейчас у меня не было времени на такую роскошь.
        - София, - погладила я сестренку по волосам, - пора вставать.
        Малышка потерла глаза и тоже встала с кровати.
        - Саманта, ты можешь войти, – разрешила я войти служанке. Ее помощь мне сейчас придется очень кстати. Платье все же нужно снять и привести себя в порядок.
        Подумать только?! Я пропустила ужин! Папенька наверняка весь изнервничался и вымещал свой гнев на Дэйроне.
        Саманта вошла в покои, и я попросила ее помочь снять платье. Служанка ловко распустила шнуровку на спине и пояснице, после чего я отдала приказ сначала подготовить Софию.
        - Можно, я с тобой посижу? - спросила она еще заспанным голосом.
        - Ты должна привести себя в порядок к завтраку, София, а я пока подберу себе платье.
        Сестренка нахмурилась, а я поспешила подсластить пилюлю:
        - Мы встретимся на завтраке, София, – улыбнулась ей и сестренка, смирившись с мыслью, что придется покидать мою комнату, последовала за Самантой.
        На выходе я остановила служанку:
        - Нам уже принесли свежую корреспонденцию? – спросила я.
        - Еще нет, леди, последняя корреспонденция была вчера вечером.
        - Распорядись, чтобы Ульрих занес ее мне, – попросила я Саманту. Она кивнула.
        Когда София покинула мою комнату, я принялась нервно подбирать наряд. Вряд ли вечером газеты успели бы разнести новость о моей свадьбе на всю столицу, хотя некоторые бытовые маги были настолько невыносимы, что могли растрезвонить новости и за пару часов.
        От одной мысли о том, какие заголовки будут носить статьи о моей свадьбе, мне становилось дурно.
        Стук в дверь оповестил о приходе Ульриха.
        - Леди, я принес последнюю корреспонденцию.
        Магия моего дворецкого была бытовой, всего через пару минут газеты уже лежали на полу около двери, при том, что ему для этого даже не понадобилось открыть дверь.
        Ульрих был с нами, сколько я себя помню. Насколько я знаю, у него случился скандал в одной из семей, в которой он работал, и дворецкий долго не мог найти себе работу. Моя мать рассмотрела его способности и потенциал и, несмотря на скандал, решила дать мужчине шанс.
        С тех пор прошло уже много времени. Нам пришлось сократить штат прислуги со смертью матери, так как содержать их стало невыгодно. Отец еле передвигался и не желал устраивать приемы и званые вечера, только в очень редких случаях. А значит, такое количество слуг для семьи из трех человек было слишком много.
        С нами остались лишь самые преданные и любимые, среди которых был и Ульрих. И хотя сейчас его послужной список и магия стояли целого состояния, наш дворецкий ни разу не заикнулся о повышении, напротив, мне лично приходилось выписывать ему чеки за отличную службу, которые он отказывался принимать.
        Возможно, наш дворецкий знал о положении наших дел лучше, чем я? Ведь тогда я даже не подозревала насколько все плохо с нашим финансовым положением.
        Леди ведь не должна лезть в мужские дела, верно? Леди должна заниматься подбором слуг, распределением бюджета и организацией вечеров, которых было у нас не так много. А вскоре мы и вовсе перестали их проводить.
        Но если бы я чуть нарушила это положение дел, спросила бы хоть раз отца, о его делах, смогла ли бы я помочь? Или все было бы так же?
        Не было бы!
        По крайней мере, я бы точно не стал так тратить наши деньги.
        Поглощенная этими мыслями, я и взяла газеты и стопку писем. Среди ни были приглашения для тетушек Эдварда, которые бытовые маги не поленились вернуть обратно, и приглашения на званые вечера. Поэтому стопку я изначально откинула, собираясь просмотреть позже.
        Меня больше интересовали газеты.
        С облегчением я отметила, что моя свадьба не была такой уж и скандальной, раз вечером газетчики не расщедрились запускать станки, и печатать вести о ней. Вместо громких заголовков о сбежавшем женихе, мой взор услаждала пара вестей о том, что швейная мастерская снова повздорила с модельером. Известие о свадьбе Энн, которая состоится через пару дней, какие-то промышленные новости, которые могли заинтересовать разве что папу. Я скучающе откидывала одну газету за другой. Вместе с поздравительными открытками, которые будут еще приходить и завтра.
        Закончив с газетами, я немного расслабилась. Конечно, когда придет новая корреспонденция за утро, ее заголовки меня точно не обрадуют. Но сейчас можно было успокоиться, внимательнее просмотреть стопку писем.
        Я думала, что на это у меня уйдет меньше времени, чем на газеты. Спокойно кидала в сторону поздравления, даже не открывая их, как вдруг наткнулась на письмо, которое совершенно отличалось от других. Я с интересом отложила остальные письма, уделяя все внимание находке.
        На нем не было надписей, только толстая, но дешевая бумага. Времени для чтения писем у меня не было: скоро должна была прийти Саманта, а я еще не выбрала платье. Но интерес взял вверх, и я распечатала конверт, разворачивая бумагу.
        Никто не будет присылать письмо без подписи просто так. А значит, оно хранило какую-то тайну. И стоило глазам наткнуться на подпись, я поняла, что была крайне права в своих суждениях.



        Глава 11

        ДЭЙРОН
        Утро началось с головной боли. Открыв глаза, ощущал себя так, словно и не спал вовсе. Зелье подействовало, благодаря этому я смог контролировать свою силу.
        Проснулся гораздо раньше прислуги. И лежал в комнате, рассматривая балдахин кровати. Комнату Николь мне выделила богатую. Когда я приезжал к отцу, он селил меня в покоях, которые сложно было назвать приличными.
        Самые бедные с одной кроватью, тумбочкой и зеркалом. Но я думал, что так положено, пока не увидел покои его старшего сына.
        Впрочем, дорогие ковры и картины известных художников не пошли Эдварду на пользу. Они превратили его в капризного и мерзкого человека. Истинного аристократа, так сказать. Отец прощал многие выходки Эдварду, закрывал глаза, сглаживал ситуации и платил откупные за его похождения. А я все ждал, когда же терпение отца закончится.
        Смотреть на брата, который идет по наклонной, никакого удовольствия не доставляло. Его поступки, эгоизм и лень отталкивали меня от него. Хотя было время, когда мы вполне могли стать друзьями, время, когда он воспользовался мной, наврал, а после, скинул на меня огромную проблему, забыв о ее существовании.
        Такие у меня были отношения с братом и отцом. С людьми, которые не считали меня себе равным и относились хуже, чем к прислуге.
        Николь же выделила мне приличную комнату с большой кроватью, ковром и личной уборной. Эта была гостевая комната, но для знатных гостей и мне было приятно такое внимание супруги.
        Тем не менее, оставаться дольше здесь был не намерен. Нужно было поскорее возвращаться домой, чтобы иметь возможность проводить вечера, изливая свои способности на дерево, а не на то, чтобы напугать семейство Нельсон до смерти.
        Поэтому, собравшись с мыслями и с твёрдым убеждением уехать и забрать с собой супругу, я направился на завтрак. Надежды, что Джина уговорит Адама, рухнули, стоило войти в столовую.
        Я встретился все с тем же взглядом, полным презрения. Благо рядом сидела Джина, смотревшая на лорда умоляюще. Думаю, вдвоем нам будет легче воздействовать на него.
        Джина нервно теребила край своего ярко-желтого платья. Я отметил для себя, что эта леди предпочитала яркие оттенки, которые ей были к лицу.
        Надеюсь, Николь тоже скоро спустится, и мы, наконец, закончим эту сделку. Книжка с чеками лежала в левом кармане, и я был готов подписать один из них прямо сейчас.
        На завтрак меня ждала каша, масло, оладьи и ягоды. Запах от каши исходил божественный и после целой ночи, я бы набросился на нее, как голодный волк, но эти дурацкие приличия не позволяли, ведь никто не притронулся к еде ожидая леди Николь и леди Софию.
        Младшая леди пришла раньше, в синем платьице и двумя косичками. Она впорхнула в трапезную, опережая провожающую ее служанку.
        Усевшись на стул, София с интересом стала рассматривать собравшихся и, столкнувшись взглядом со мной, улыбнулась во весь рот.
        - Дэйрон, а когда мы сможем приехать с папой в гости к Николь? – серьезно спросила она.
        Вопрос был для нее важен, и я уже собрался ответить, как меня перебили:
        - Нам не придется туда ездить, – твердо сказала Адам.
        - Но Николь сегодня уедет, – сказала испуганно София.
        - Не уедет, – жестко постановил Адам.
        Вот так ребенок стал яблоком раздора за этим столом. Я надеялся отложить этот разговор до прихода Николь, но, видимо, придется начать его раньше.
        - Лорд Нельсон, это условие обговорено с вашей дочерью.
        - Но не со мной, - встал на своем мужчина.
        - Адам, позволь молодым решать самостоятельно… - пыталась вступить Джина.
        Но лорд Нельсон только ударил тростью об пол.
        - Мы много с тобой решили, Джина? Я не позволю своей дочери уехать не пойми с кем.
        - Это решение она приняла сама, – спокойно сказал я, стараясь удерживать зрительный контакт с лордом.
        - Под вашим давлением, – фыркнул мужчина. – Моя дочь не товар, лорд Лэстер. Она не продается. Мы выполнили ваш договор, и, я думаю, вам пора возвращаться домой.
        Вот так парой фраз отец Николь не только показал мне мое место, но и то, что мне здесь не рады.
        - Я не понимаю, чего вы добиваетесь? – пытался я сохранить спокойствие.
        - Я добиваюсь счастья для моей дочери, лорд Лэстер. Это все, чего я для нее хочу. Я хочу, чтобы у нее была нормальная семья. Чтобы ее ценили и любили. Это меньшее, чего она заслуживает.
        В этот момент дворецкий открыл дверь, и вошла Николь. На ней было темно-зеленое платье, которое прекрасно подчеркивало ее глаза.
        Белое кружево оттеняло благородный зеленый, создавая акценты на манжетах и круглом вырезе декольте.
        Николь выглядела прекрасно. Я вспомнил, что на мне старый потертый в некоторых местах костюм. Волосы слегка растрепаны и на щеках появилась первая небритость.
        Вид Николь меня напугал. Я достаточно разбирался в людях, чтобы понять, девушка находится в замешательстве. Вчера она еще уверенно стояла на нашем с ней договоре. Но сегодня что-то изменилось. Вот только что?
        Ситуация была явно не в мою пользу. Стоит потерять главную союзницу и все дело пойдет крахом. Если Николь пожелает остаться, меня выдворят отсюда и даже слова не дадут сказать. А значит, нужно было быстро перевернуть ситуацию так, как выгодно мне.
        Сидеть и уговаривать Адама, пытаясь показать, насколько я хорош, было бессмысленно – это я понял сразу. Он четко изъявил свои требования, в которые не входили денежные интересы.
        Я никогда бы не сравнивался с Эдвардом в манерах и его способности врать. Зато я обладал другими качествами.
        Которые сейчас, глядя в растерянные глаза девушки, я и решил применить.
        - Доброе утро, – растерянно сказала Николь, и после ответного приветствия, она нахмурилась и спросила, - что здесь происходит?
        - Я решаю мужские вопросы, – ответил Адам сердито и постукивая тростью по полу.
        - Папа говорит, что ты не уедешь, Николь, – вслед за Адамом сказала София. Должно быть, в отличие от меня, терпение у девочки отказало, и она потянулась к печенью, которое стояло посреди стола, с интересом следя за происходящим.
        - Отец, я… - пыталась что-то вяло сказать моя супруга, но Адам ее тут же перебил. Было видно, что он хочет взять слово, поэтому я дал ему высказаться.
        - Я считаю, что тебе не нужно уезжать с этим мужчиной. Ты его не знаешь, я его не знаю. Слухи, которые ходят по столице, ничего путного о нем не говорят, - сердито закончил он.
        - Но, Адам, Николь не может бросить мужа… - пыталась образумить рассерженного отца семейства Джина. Тот же бросил на нее сердитый взгляд, но столкнувшись глазами, тут же его смягчил.
        - Он ей фиктивный муж, – продолжал настаивать мужчину.
        - Тем не менее, в глазах общества они уже женаты, – продолжала настаивать Джина. – Неужели ты предлагаешь Николь состариться рядом с тобой.
        - Я не эгоист! – оскорбился Адам. – Я предлагаю пока что лорду Лэстеру, – он с пренебрежением выделил мой статус и фамилию, – уехать в его владения и заняться делами. А после, пусть приезжает, скажем, раз в месяц…
        - Папа… - снова попыталась взять слово Николь.
        - Раз в две недели, – Адам снова перебил девушку, не дав ей сказать и слова. Как выяснилось, лорд Нельсон был намного более упертым, чем могло показаться на первый взгляд. И если он дал нам пожениться, то отпускать Николь со мной точно был не намерен. – Вот убедимся, что человек он более приличный, чем говорят, тогда и отпущу.
        - Адам, – пыталась сказать что-то Джина, но и ей мужчина не дал произнести ни слова.
        - Это мое решение. Моя дочь – не товар. Она достойна счастья, с надёжным человеком. А этого лорда мы не знаем! Кто знает, какие у него тайны и помыслы!
        В столовой повисла тишина, и даже Николь молча хлопала глазами. Теперь настала моя очередь говорить, и я не преминул этим воспользоваться:
        - Я понимаю вас, лорд Нельсон, – начал я диалог. Кажется, Адам такого поворота не ожидал и от этого сощурил глаза, ожидая подвоха. – Вы считаете, что я недостаточно вам знаком. И вы правы. Вы любите свою дочь и желаете ей счастья. Вы правы и в том, что я лишь фиктивный муж, потому что свадьба наша, хоть и была настоящей, мы с Николь знакомы неполный день. Но скажите, как долго вы знали Эдварда и насколько были уверены в нем?
        В столовой снова повисла тишина. Я видел, как в глазах отца Николь поселился стыд. Конечно же! Стыд за оплошность в договоре, стыд за то, что позволил ситуации случиться. Чувство вины гложило лорда, заставляя его становиться упертым и глухим к доводам разума. Хотя в чем-то он и был прав, отпускать дочь в южные земли не пойми с кем, это опасно.
        - Он нравился Николь, и я поверил ее словам. По общению, Эдвард казался благовоспитанным лордом? Моя дочь, лорд Лэстер, выбирала сердцем.
        Я кивнул головой.
        - Я так далек от благовоспитанности, лорд Нэльсон. Меня воспитывала мать больше половины моей жизни, несмотря на то, что мой отец знатен. Меня не научили вести светские беседы, притворяться и юлить, подобно аристократу и подобно Эдварду. Я не смогу выглядеть лучше, чем хотелось бы. Меня этому не учили. Зато перед вами сижу я, настоящий, без вранья. Вы ведь хотите своей дочери счастья? Говорите, что она потрясающий человек, которому нужно лучшее. И я хочу ее узнать. Вы правы, я получил, что хотел, но продолжаю бороться за право уехать с ней. Потому что не хочу оставлять здесь мою супругу. Возможно, для вас эта свадьба ненастоящая, но не для меня, и не для Николь. Особенно не для Николь. Как много у нее будет шансов построить свое счастье, даже если мы разведемся? Кто возьмет вашу дочь с такой репутацией? Ей придется выбирать первого попавшегося, лишь бы не остаться одной.
        Я старался говорить фактами, спокойно удерживая зрительный контакт с лордом, чтобы он видел, что я не пытаюсь его обдурить. Человек всегда может обмануть, но не его глаза.
        - И вы предлагаете отпустить ее с вами в надежде, что вы это счастье ей подарите? – уже более серьезно спросил Адам.
        - Я не знаю, смогу ли сделать Николь счастливой. Но вы можете быть уверены, я увезу ее с собой как супругу, а не как рабыню. Возможно, нам будет сложно найти общий язык, но у нас будет время для того, чтобы узнать друг друга. Время, чтобы наш фиктивный брак, мог стать настоящим.
        - И вы думаете, что это возможно? - спросил Адам. По его глазам сложно было понять, какие он испытывает эмоции. Но мне казалось, мужчина стал спокойнее.
        - Я могу поклясться, что не сделаю ничего предосудительного с Николь. Что дам ей время меня узнать. И если она пожелает, я в тот же миг посажу ее в карету и лично отвезу домой. Вы готовы были поверить Эдварду, который из среды аристократов, который мастерски умеет играть словами и производить ложные впечатления. Так поверьте мне, ведь я говорю без малейшей тени утайки и вранья.
        Неожиданно отец Николь кивнул и разорвал наш зрительный контакт, он поверну голову к своей дочери, которая так и стояла в дверях.
        - Николь, ты действительно считаешь, что этот человек достоин шанса и действительно желаешь с ним уехать, потому что хочешь построить с этим мужчиной семью? А не потому, что между вами договор, и тебя беспокоят глупые слухи.
        Мы встретились с Николь глазами, и на миг я уловил что-то в них, что сам не успел разобрать. Но я точно понял, мои слова подействовали и на дочь лорда, ведь свои следующие слова она произносила уверенно:
        - Да, отец, я хочу построить семью с этим мужчиной. И уеду с ним. Это мое право и мое решение. Но позволь расстаться с вами по-доброму. Мне крайне больно покидать вас, но ведь расставание с родней ждет каждую леди. Так давай не будем ругаться. Прошу, прими мое решение. Ты ведь всегда доверял мне. Да, я ошиблась, но поверь мне сейчас.
        На минуту Николь и Адам застыли в молчание. Лорд вглядывался в глаза дочери, пытаясь в них найти хоть каплю сомнения, но его не было. Николь действительно приняла решение.
        - Деньги я не приму, – строго сказал Адам.
        - Но, папа! – возмутилась Николь.
        Однако лорд уже повернулся ко мне.
        - Я доверяю вам самое ценное, что есть. Доверяю потому, что вы клялись, потому, что так решила моя дочь. А не потому, что мне нужны ваши деньги. Но, поверьте мне, если с ней что-то случится, если я узнаю, что вы ее обижали, клянусь, вы забудете, что я калека. А я свои клятвы держу, лорд Лэстер.
        Я кивнул. Знал, что так и будет. Наконец, Адам полностью успокоился, его лицо словно в миг подобрело.
        - А теперь нужно приступить к трапезе. А то скоро София съест все печенье. И нам будет не с чем пить чай.
        К слову, корзинка с печеньем, и правда, уже практически опустела, а ребенок покраснел, когда его поймали с поличным.
        - Отец, – все еще пыталась Николь.
        - Этот разговор больше не будет подниматься за столом, – тут же перебил он. – Я так решил, и это мое окончательное решение. А теперь прошу тебя хорошо позавтракать. Такими темпами вы сможете выдвинуться только к обеду. Возможно, лорд Лэстер задержится еще на день? – Адам посмотрел на меня. Теперь его интонация была другой, из голоса пропали скепсис и злость.
        - Мне было крайне приятно гостить у вас. Но, как уже знает Николь, я занят прокладыванием дороги в своих владениях, и отсутствую уже слишком долго.
        Было видно, как Адама расстроил мой ответ, но он кивнул в знак, что принял его. Николь, наконец, села за стол, и я заметил, что все это время она теребила в руках какой-то листок.
        Но, увидев мой интерес, девушка тут же спрятала его в карман своего платья. Мы начали трапезу в полном молчании, пока тишину не нарушил дворецкий, который принес свежие газеты.
        Николь тут же насторожилась и пожелала узнать все самое интересное прямо сейчас. И именно реакция Николь на заголовки разрядила обстановку за столом.



        Глава 12

        Бумага была старая, письмо уже побледнело, словно прошло много времени, но один нюанс в этом письме бросился в глаза раньше, чем я изучила строки – подпись, и принадлежала она Кэтрин Лэстер.
        Я присела на край кровати, пытаясь вспомнить, кто из тетушек Эдварда носил имя Кэтрин.
        Тщательно изучила семью жениха, перед помолвкой. Но не вспомнила ни одной женщины в роду Лэстер с таким именем. Это заставило меня нахмуриться, и я принялась изучать содержимое письма.
        ДОРОГАЯ С.,
        БОРНМУТ ОТВРАТИТЕЛЕН! МЕРЗКОЕ СЕЛО, В КОТОРОМ ДАЖЕ НЕГДЕ ВЫГУЛЯТЬ ШЛЯПКУ! ЛЮДИ, КОТОРЫЕ НАСЕЛЯЮТ ЭТО ЗАХОЛУСТЬЕ, ПРОСТЫ, ГРУБЫ И БЕЗВКУСНЫ!
        МНЕ СТРАШНО ДУМАТЬ, ЧТО МОЕМУ РЕБЕНКУ ПРИДЕТСЯ РОДИТЬСЯ В СТОЛЬ УБОГОМ МЕСТЕ. ЕДИНСТВЕННОЕ, ЧТО ГРЕЕТ ДУШУ, ЭТО ЛЮБИМЫЙ ЧЕЛОВЕК РЯДОМ.
        ПРОШУ ТЕБЯ, НЕ БУДЬ СЛИШКОМ СТРОГА В СВОИХ СУЖДЕНИЯХ. МЫ СЧАСТЛИВЫ, ДАЖЕ ЗДЕСЬ В ЭТОМ ЗАХОЛУСТЬЕ.
        ДОРОГАЯ С., Я ЗНАЮ, ЧТО ТЫ НЕДОЛЮБЛИВАЕШЬ МОЕГО МУЖА И МОЙ ВЫБОР НЕ ОДОБРЯЕШЬ. НО ПОВЕРЬ, НЕТ СЧАСТЬЯ БОЛЬШЕГО, ЧЕМ ЛЮБИТЬ!
        ОСНОВНОЕ ВРЕМЯ МОЙ МУЖ РАБОТАЕТ. ОН ОЧЕНЬ ТРУДОЛЮБИВ, ПОЭТОМУ МЫ ВИДИМСЯ НЕ ТАК ЧАСТО, КАК ТОГО БЫ МНЕ ХОТЕЛОСЬ.
        НО КОГДА ОН ПРИЕЗЖАЕТ, Я САМЫЙ СЧАСТЛИВЫЙ ЧЕЛОВЕК НА СВЕТЕ.
        Я ЧАСТО ГРУЩУ И ТОСКУЮ В ОДИНОЧЕСТВЕ. НО ВЕРЮ, ЧТО КОГДА РОДИТСЯ МАЛЫШ, ВСЕ ИЗМЕНИТСЯ. МЫ БУДЕМ, КАК ОДНА БОЛЬШАЯ СЕМЬЯ, А ВСКОРЕ ПЕРЕБЕРЕМСЯ ОБРАТНО, МОЖЕТ, ДАЖЕ ПЕРЕЕДЕМ В СТОЛИЦУ!
        ТВОЕ МОЛЧАНИЕ РАЗБИВАЕТ МОЕ СЕРДЦЕ, ДОРОГАЯ С. ПРОШУ ТЕБЯ, ОТВЕТЬ ХОТЬ НА ОДНО ПИСЬМО, УЖЕ ПРОШЛА ПАРА НЕДЕЛЬ, А ОТ ТЕБЯ НИ ОДНОЙ ВЕСТОЧКИ!
        НЕУЖЕЛИ ТВОЕ НЕОДОБРЕНИЕ СТОЛЬ ВЕЛИКО, ЧТО ТЫ ГОТОВА ПЕРЕЧЕРКНУТЬ ВСЕ ТЕПЛОЕ МЕЖДУ НАМИ?
        Я БУДУ ЖДАТЬ ОТВЕТА, МОЯ ДОРОГАЯ С.
        С ЛЮБОВЬЮ КЭТРИН ЛЭСТЕР
        PS. ПРОШУ ОТПРАВИТЬ ОТВЕТ С ПОМОЩЬЮ БЫТОВОЙ МАГИИ, Я ЖЕЛАЮ СОХРАНИТЬ НАШУ ПЕРЕПИСКУ В ТАЙНЕ.
        Прочитав все до последней строчки, я была в замешательстве. С первых строк стало понятно, что письмо принадлежало леди Лэстер, жене моего молодого супруга.
        Письмо было обычного характера, никаких тайн или откровений не содержало, тем не менее, оно оказалось у меня. И это главная тайна!
        Почему это старое письмо попало в мои руки? Это проделки самого Дэйрона? Но зачем ему это? Хотя, кроме него, больше и некому.
        Сжимая в руках бумагу, я впервые задумалась не только о мнение света, но и о самом Дэйроне. Он жил, как отшельник, я ничего о нем не знаю и собираюсь уехать с ним?
        А вдруг он ненормальный? Зачем он принес мне это письмо?
        Куда пропала его первая жена… с ребенком! О ребенке он не сказал мне ни слова.
        Когда пришла Саманта, я выбрала первое попавшееся платье и, как только оно было надето, побежала на завтрак, сжимая в руках клочок бумаги и собираясь немедленно выяснить отношения с супругом, его намерениями и возможным ребенком.
        Вот только мне и слова сказать не дали. В столовой происходила настоящая перепалка. И в этот раз я была больше на стороне отца.
        Может, он и прав? Не стоит торопить время, нужно лучше узнать Дэйрона? Хотя после такого, я тоже стану затворницей, не меньше.
        Я так и не успела сказать ничего путного, как слово взял сам супруг. Я внимательно слушала каждое его слово и, чем больше он говорил, тем крепче сжимала злосчастное письмо.
        Дэйрон говорил искренне, немного грубо, без лести, но видно, что говорил правду. Он не искал слов, не делал пауз, а просто говорил.
        Я ловила каждое слово и обдумывала каждую фразу. Было видно – мужчина верит в то, что говорит. И я поверила.
        После всего сказанного, я посмотрела на него по-другому. Если до этого я видела в нем чужака, то сейчас – мужа.
        Растрепанные волосы, щетина, изношенный костюм – здесь было над чем работать. Но он так прямо держал плечи, так уверенно говорил, что я точно для себя решила, это письмо мне принес не Дэйрон!
        Не стал бы он рисковать нашими отношениями. И про ребенка он бы обязательно сказал мне, ведь про первую жену рассказал… Ребенка ведь не скроешь, верно?
        У меня были мгновения на принятие решения. А что, если это чья-то злая шутка? Свадьба была скандальной, Дэйрона здесь особо не любили. Кто угодно мог так поиздеваться, даже мои, теперь уже бывшие, подруги.
        Мы встретились с моим мужем глазами, отец ждал ответа. У меня оставались сомнения, верить Дэйрону или нет, но сомнений, что он мыслит разумно и не стал бы заниматься подобной ерундой у меня не осталось. И я приняла решение в надежде, что не пожалею об этом.
        После, папенька, наконец, успокоился. Отметила для себя, что Джина не собирается уезжать сегодня и это меня встревожило. Встревожило даже больше того, что София съела все печенье, а папа не уследил за этим. Как я оставлю с ним ребенка, когда он сам, как ребенок?
        Этот завтрак каждый проводил в своих мыслях, все молчали. Даже тетя Джина, которую обычно не заставишь умолкнуть!
        Помимо молчания, я ловила на себе взгляды Дэйрона и, вспомнив про письмо, спрятала его в карман платья.
        Просто чья-то дурацкая шутка. На этой свадьбе хватило абсурда. Пожалуй, обойдемся без обсуждения содержимого письма за столом.
        А после, постараюсь сама разузнать у Дэйрона про его прошлую жену и, конечно, про ребенка. Сделаю это незаметно и ненавязчиво, как я умею.
        Помимо этого нужно узнать у дорогой тети, которая сегодня предстала желтым пятном, когда она отправится домой?
        Я надеялась, что этот день пройдет спокойно, хоть мне и предстояли сборы и дорога. Но Ульрих объявил о прибытие свежих газет.
        И стоило начать их читать, все мечты о спокойном дне испарились.
        Папенька достал из кармана очки и потянулся к газетам, которые Ульрих положил на стол на подносе, но я тут же пододвинула поднос к себе.
        Переложив газеты, освободила поднос. Чувствовала моя душа, он мне еще понадобится!
        Различные промышленные новости точно могли подождать! А вот мне нужно быстрее узнать, как окрестили свадьбу.
        Первая же взятая газета вызвала шквал негодования, и я разорвала ее на куски, прямо на глазах у собравшейся семьи.
        - Папа! – чуть громче, чем хотелось бы, сказала я.
        Глаза отца загорелись красным и клочки, брошенные на серебряный поднос, воспламенились.
        - Милая, чтобы ни писали газеты, это неважно, – попыталась Джина, чем вызвала еще больший гнев.
        - Да откуда вам знать, что важно, а что нет? Если вы сами живете одна, как отшельница, - резко бросила я, разрывая вторую газету.
        - Николь, ты ведешь себя грубо, - сделал замечание отец.
        - «Леди-кукушонок», папенька, вот что грубо! – возмутилась я. – Меня окрестили не только брошенной, но и подобранной. Можешь себе такое представить?
        Вслед за первой газетой на подносе оказалась и вторая. Я принялась листать третью.
        - Нет, вы только подумайте! Только послушайте это! Самая красивая свадьба сезона стала настоящим преставлением, гости плакали, но не от трогательности церемонии, а от смеха!
        Журналисты, в отличие от аристократов, не жалели слов. Меня окрестили и брошенкой, и подобранной девицей, и девушкой легкого поведения, и неудачницей, и главным позорищем столицы, и даже… Беременной!!! Мерзкие журналисты даже писали о том, что на свадьбе мне было дурно, от чего я и закрылась в каморке с отцом. И задержала церемонию на пару часов. Леди уже не леди? И кого ждет Николь Нельсон, определяем пол ребенка по красным щекам невесты!
        Я ошиблась, думая, что свадьбе уделят недостаточно внимания. О, нет! Статьи о ней в газетах размещались аж на несколько страниц с красочными эпитетами и грязными сплетнями, которые не имели ничего правдивого!
        А еще фото, где я то негодую, то разговариваю и, конечно же, с тетей Джиной в ее дурацком розовом платье!
        Третья газета была порвана тоже и оправлена к двум предыдущим. Папенька грустно смотрела, как на подносе догорали какие-то глупые новости, а я пока в бешенстве принялась за четвертую, последнюю газету.
        Я оставила ее напоследок, как самую неинтересную, здесь обычно писали какие-то экономические новости, но попадались и интересные статьи о скандалах, разгоревшихся на почве финансов: разорения, взлеты и падения лордов на их поприщах. Газета носила гордое название «Интересные дела».
        Первую страницу, вместо моей фотографии с красными щеками, украшало фото шахт. И папа наверняка взмолился всем Богам, чтобы прочитать хоть эту газету.
        Я скучающе пролистала первые две страницы, думая, что здесь-то точно о нас не напишут, но ошиблась.
        «Леди южных земель или долгожданные новости о дороге. Неужели скоро станет возможным путь напрямую, через Борнмут?»
        Гласил заголовок, и я с интересом углубилась в чтение статьи.
        - Николь, что ты там читаешь? – не выдержал папа, желая заполучить свою газету.
        А читать здесь было что. Статья рассказывала о моем супруге. Я кинула взгляд на Дэйрона, тот нахмурился, а дальше уткнулась в строчки.
        - Николь, что там? – не выдержала София.
        Вся семья сидела в ожидании новостей. Итак, что мы имели. Пара журналистов из газеты подслушали разговор Дэйрона о дороге и пришли в неописуемый восторг. Оказалась, что эту дорогу очень давно ждали, и она носила стратегический характер.
        Но вместе с тем, такие смелые заявления вызвали вопросы у журналистов. Не слишком ли амбициозен лорд Лэстер? Где он возьмет финансирование? И какое место займет Борнмут, после того, как дорога ляжет прямо через владения Лэстера к югу.
        Кто-то делал ставки, кто-то писал о финансовых сводках и статистике.
        Я тоже составила статистику в голове, оторвалась от газеты и задумчиво посмотрела перед собой.
        «Леди южных земель! Прекрасно звучит!»
        Папенька воспользовался положением и потянулся к газете, но я успела ее перехватить.
        - Ну, Николь! – возмутился он. – Ты ведь не любишь экономические новости!
        - Эти интересные, – сказала я.
        Моему мужу пророчили даже новый титул, если он проложит дорогу. Ну, а кто посмеет отказать человеку, через которого проходит прямая дорога на юг? Правильно! Никто.
        А значит, меня ждали балы и банкеты! Наверняка после того, как дорога будет проложена, мы разбогатеем!
        Ну.ю мы еще посмотрим, кто тут леди-кукушонок?!
        Высший свет, после такого, непременно примет меня, они будут заваливать меня тоннами письем с мольбой посетить их вечера.
        Как бы гордилась мной мама, если бы узнала! Я принесу в дом не только деньги, но и титул с фамилией уважаемого во всем свете супруга.
        Посмотрела на Дэйрона, представила, как чудесно он будет выглядеть в новом костюме с уложенными волосами.
        Дэйрону мой взгляд вновь не понравился, он еще больше нахмурился.
        Но мало ли, что ему не нравилось? Что он там папе говорил? Что сделает меня счастливой? Вот пусть постарается!
        Осталось только проложить дорогу! И все!
        - Саманта, – обрадованно сказала я. – Собери мои чемоданы, нужно отправляться в дорогу! – воскликнула я, призывая служанку.
        И когда положила газету на стол, обрадованно сказала:
        - У моего мужа неотложные дела в его владениях! – И тут же добавила: – И у меня тоже!
        Это же сколько работы предстоит, чтобы превратить Борнмут во вторую столицу!



        Глава 13

        ДЭЙРОН
        Я не ожидал увидеть леди николь в таком состоянии. Джина тоже смотрела на нее удивлено, а вот для Адама и Софии реакция была ожидаемой.
        И пока мы с Джиной смотрели во все глаза, Адам достал очки, а София спокойно попивала чай, доедая последнее печенье.
        Леди неожиданно превратилась в настоящего дракона, она фыркала, краснела от злости, сжимала кулаки и рвала газеты.
        Тем не менее, выдержки ей было не занимать. И вместо истерики или криков, она только больше хмурила лоб и сужала глаза.
        Джина постаралась успокоить Николь, но та лишь нагрубила в ответ, уставившись в очередную газету. Не мог понять, неужели, и правда, для нее так много значило мнение совершенно посторонних ей людей?
        Адам сделал Николь замечание. Я видел, как он рассердился за грубость дочери и видел, как Джина положила руку поверх его. Она улыбнулась, давая понять, что все хорошо.
        Я тоже многое понял. Прочитал по их лицам и взглядам.
        Еще со свадьбы заметил, как преображается лорд Нельсон в присутствии тетушки дочери. Он становится спокойнее, больше улыбается и выглядит лет на десять моложе, чем показалось при первой нашей встрече.
        Интересно догадывается ли Николь? Думаю, что нет.
        Ее на данный момент так интересовали газеты и заголовки, что она не заметила ни взглядов брошенных друг на друга, ни легкого касания, которое закончилось так быстро.
        Николь уничтожала одну газету за другой. Я видел, как лорд Нельсон расстраивается все больше и больше – новости уничтожались вместе со статьями о нашей свадьбе.
        И вот Николь взяла последнюю газету. В отличие от остальных, на первой странице были какие-то промышленные новости.
        Николь нахмурила брови и продолжила листать газету. И тут она остановилась, ее нахмуренный лоб расправился, а лицо приобрело такое выражение, словно леди думает о чем-то приятном.
        Адам, конечно, пытался перехватить газету, но Николь ее не отдавала. Она внимательно изучала написанное, и мне подумалось, что нам это не сулило ничего хорошего.
        После, Николь одарила меня таким взглядом, словно оценивала лошадь: она пробежалась по волосам, лицу, плечам и, кажется, оставшись довольной, улыбнулась.
        Меня это определенно напугало, и я уже занял очередь после Адама, желая узнать, что за статья изменила настроение Николь.
        Дочитав, наконец, статью, леди отдала приказ собирать ее чемоданы, так как, по ее словам, у нас было много дел.
        Это понравилось мне еще меньше. Жаль ближе к Николь сидел Адам и он первый взял оставленную леди газету.
        Николь практически выбежала из-за стола. Она даже толком не позавтракала, когда побежала вместе со служанкой собирать чемоданы.
        Лорд Адам, надел свои очки и принялся читать газетенку с первой страницы, изучая какие-то подробности о шахтах.
        Я уже позавтракал и все, что меня останавливало – эта газета, которую лорд Нельсон читал очень медленно.
        Я бы так и ждал, пока Адам закончит читать, но в столовую вошел дворецкий.
        - Лорд Лэтстер, леди Николь желает вас видеть, – оповестил он.
        Я нахмурился. Не понравилось мне это желание жены, поговорить. Встретился взглядом с Адамом, который на минуту оторвался от газет. Кажется, он мне даже посочувствовал.
        Николь особа очень интересная. Прошлая моя жена такой выдержкой не отличалась.
        Если она была недовольна, об этом знал не только весь дом, но и весь Борнмут.
        Николь же умело прятала свои эмоции за улыбкой, и понять, что скрывается в этой рыжей голове, было практически невозможно.
        Поэтому, вздохнув, я встал из-за стола и, пожелав всем приятного аппетита, двинулся за дворецким.
        Дворецкий проводил меня до покоев Николь. Войдя, я сразу почувствовал аромат цветов. Но оглядевшись никакой растительности не обнаружил. Что было достаточно странно, маги земли любили цветы и растения.
        Комната Николь предстала передо мной в нежных тонах. Светлые стены, кровать из белого дерева с розовым одеялом.
        Центральным элементом покоев стала картина с великолепным пейзажем.На ней было изображено чистое озеро, а рядом росли необычайно красоты деревья.  На ней изображалась осень, и было видно, как желтые листья опадают в воду. Перед картиной стоял столик. На нем были статуэтки в форме ангелочков.
        Большая кровать с балдахином также стала украшением комнаты, как и пушистый белый ковер. Но все же главное украшение – это сама хозяйка, которая улыбнулась при виде меня.
        - Благодарю, - сказала она дворецкому, и тот вышел, оставив нас с супругой наедине.
        - Случилось что-то ужасное, леди Николь? – не выдержав, спросил я. Девушка тут же растерялась.
        - Откуда такие предположения? – вопросом на вопрос ответила она.
        - Не представляю, что могло вас заставить пожелать остаться со мной наедине.
        Я решил быть честным с девушкой, без всех этих игр. Она захихикала так притворно, что я нахмурился.
        - У вас такое чувство юмора, лорд Дэйрон, – улыбнулась она. – Мы ведь женаты, а значит, будем много времени проводить вместе. Думаю, нам стоит лучше узнать друг друга.
        От такого заявления я нахмурился еще сильнее. Эта Николь нравилась мне намного меньше, чем та, которая пыталась меня ударить в каморке.
        Та Николь была искренней, а эта давила из себя фальшивые улыбки и поддельный смех.
        - И вы решили заняться этим именно сейчас? – уточнил я, не понимая, что она имела в виду под «узнать друг друга».
        - Нет, кончено, я позвала вас немного поговорить и попросить совета, как у супруга.
        Николь повернулась к кровати, и я увидел, что на ней лежала пара шляпок.
        - Как вы думаете, какой вид леди был бы более уместен в Бонмуте. Возможно, мне стоит взять шляпку с большими краями или маленькими? А может, шляпку с лентой? У меня есть шляпка с золотой, подходит под любое платье.
        Девушка засияла, показывая мне свою коллекцию.
        - Николь, я думаю, это не имеет никакого значения… - уже было начал я, но Николь неожиданно меня перебила.
        - Но как же это? Я ведь леди Бормута, а значит, вы представите меня людям, живущим на землях. Мы можем устроить праздник, к примеру. В честь нашей свадьбы. Это было бы лучшим способом познакомить жителей Борнмута с новой леди.
        Николь улыбнулась, я тоже постарался ответить ей тем же, чтобы не напугать девушку. В Борнмуте меня вообще редко называли лордом, просто Дэйрон или Дэй. Там было не так много жителей, и практически всех я знал в лицо. Больше половины мужей работало на лесопилке, а вторая часть – строила новые дома или рубила деревья.
        Работа шла в Борнмуте практически без остановки, прекращали работать разве что на сон. Когда там устраивать праздники, да и на праздники нужны деньги. А все финансы у меня уходят на дорогу. Я старался экономить каждую копейку, чтобы замысел стал осуществим.
        Рвение Николь познакомиться со всеми в Борнмуте стало неожиданностью. Прошлая леди не желала иметь ничего общего с «этим грязным местом».
        Тем не менее, среди лордов это действительно было обычной практикой, представлять леди жителям, поэтому я решил не огорчать молодую супругу раньше времени.
        - Сейчас ведутся активные работы по прокладыванию дороги, скоро откроется первая половина. Думаю, в тот день мы могли бы устроить праздник и представить новую леди.
        Это был действительно большой день. На данный момент в Борнмут не вела ни одна дорога, только круговая, от которой приходилось еще идти пешком до самого Борнмута. Конечно, первая половина не даст проезжать через Борнмут, но хотя бы даст ее жителям возможность уезжать прямо из земель, а не идти пешком через поле.
        - Да, прекрасная идея, – обрадовалась она.
        При том я видел, что это искренне. Что именно ее так восхитило, я не понял.
        Николь взяла в руки розовую шляпку, которая так выбивалась из всех остальных.
        - Знаешь, Дэйрон, в этой шляпке я ходила к своей подруге Рири, у нее такая очаровательная дочурка. Я думаю, ты заметил, как эта шляпка отличается от всех остальных? – она обратилась ко мне, и я кивнул, не зная, зачем Николь завела этот пустой диалог. – Так вот, я берегу ее для встреч с детьми. Им нравится этот яркий белый бант и розовая ткань. А мне нравится смотреть, как их маленькие щечки розовеют от улыбок.
        Она посмотрела на меня, и я снова кивнул, совершенно не понимая, к чему ведет этот разговор. Николь хочет детей?
        Я даже представить себе подобного не мог. Я ведь в ее глазах грязный бастард без манер.
        - Я очень люблю детей, Дэйрон, – мило улыбнулась она, бросая взгляд на шляпку. – Я считаю, что среди детей не может быть неродных.
        И тут все встало на свои места. Неужели Николь обманула меня, и их свадьба с Эдвардом была по беременности Николь?
        Я вспомнил все события вчерашнего дня. На самом деле ждать от Николь искренности в такой день было сложно. Она приняла решение выйти за меня, потому что спасала семью от скандала и разорения, но будь она беременна, скандал был бы еще сильнее.
        Ложь, во имя спасения семьи и ребенка. Но, тем не менее, ложь.
        Весь это разговор мне не понравился, я старался держать себя в руках. Головой я понимал Николь, но мне стало мерзко от ее вранья.
        И все же я взял себя в руки.
        - Вы здесь совершенно правы, чужих детей не бывает. Иногда обстоятельства выше нас. Но думаю, что не принять ни в чем невинного ребенка, это очень недостойный поступок.
        Я посмотрел на Николь в ожидании ее реакции, она призадумалась и кивнула.
        - Значит, я не буду далеко убирать розовую шляпку, – сказала она вздохнув.
        Девушка смотрела вопросительно.
        - Николь, к чему эта игра? – напрямую спросил я.
        Девушка удивилась.
        - Какая игра? – спросила она, будто ничего не происходит.
        Я не любил все эти манеры у аристократов, когда они ничего не могли спросить или сказать прямо, поэтому сделал это сам.
        - Ты беременна?
        Глаза девушки округлись.
        - Что? Нет!
        Было видно, как девушка оскорблена этим вопросом.
        - Тогда к чему весь этот разговор?
        Я был сбит с толку окончательно.
        Николь замялась, потом вздохнула, опустила шляпку на кровать и, наконец, заговорила нормально.
        - У тебя есть ребенок? – мы столкнулись взглядами. Такого я не ожидал.
        - Нет, – честно ответил я. – С чего ты взяла, что у меня может быть ребенок? - недоумевал я. Девушка пожала плечами.
        - Ты ведь был женат, - напомнила она, и я поморщился от упоминания о своей первой жене.
        Я видел, как Николь ждет объяснений, но сейчас я не был готов их давать.
        - У меня нет детей, Николь. И впредь, если ты хочешь о чем-то узнать, ты можешь спросить об этом прямо.
        Девушка замерла на миг, словно что-то обдумывая.
        - Николь, – пытался я немного надавить на девушку. Видел, ее что-то тревожило. Но всего через пару секунд, она улыбнулась.
        - Чемоданы собраны, я готова выдвигаться в путь, – закончила она этот странный разговор.



        Глава 14

        Разговор с мужем выставил меня не в лучшем свете. Чувствовала себя ужасной дурой. А во всем было виновато это письмо, будь оно неладно!
        Наверняка кто-то из подруг отправил! Змеюки подколодные!
        Дэйрон ведь честно сказал, что был женат, какой смысл прятать ребенка?
        После разговора с Ульрихом, я узнала, что это письмо принесли с вечерней корреспонденцией. Дворецкому оно сразу бросилось в глаза, так как сильно отличалось от остальных: ни подписей, ни адреса и странная бумага.
        Дэйрон все время был со мной на свадьбе, а после, с отцом. Он точно не мог поймать почтальона и подсунуть ему это письмо. Теперь он точно выпал из списка подозреваемых.
        Письмо было очень странным и носило личный характер. Поэтому личность того, кто передал это письмо почтальону, осталась тайной.
        Я могла бы уговорить остаться Дэйрона еще на день, чтобы лично поговорить с разносчиком газет. Но какой в этом смысл?!
        Я более чем уверена, это мои бывшие подруги. Пожелали сыграть на моих нервах перед самым отъездом.
        Поэтому решила отпустить грязные сплетни и сосредоточиться на роли леди Борнмута. Уверена, что там для меня, как и для любой леди, будет много работы.
        Остается только надеяться, что прошла леди была добросовестной хозяйкой и набрала приличный штат прислуги.
        Как долго Дэйрон был один? Это было очень важно! Ведь мужчины совсем не заботятся о своем жилище. Ярким тому примером выступал мой папенька.
        Обычно их владения, без женщин превращалось в жалкие, совершенно неуютные лачуги, в которых еще и слуги подворовывали.
        Помню, моя мама говорила: «Прежде всего, роль леди – содержать в порядке имения».
        Я это знала и изучила все необходимое для управления. Умела набирать правильных слуг, составлять график уборки, график готовки блюд и распоряжалась бюджетом, который выдавал папенька.
        За все время, пока я управляла нашим имением, ни один слуга не мог пожаловаться на меня, как хозяйку. Все здесь работало как часы, было всегда чисто, а завтрак и ужин подавались вовремя и были разнообразными.
        Осмотрев результаты своих многолетних трудов, мне стало грустно. Я была так поглощена мыслями о дороге, статусе и общественном мнении, что упустила то, как грустно мне прощаться с этим местом.
        Как теперь папа будет управлять нашим имением, еще и без денег. Благо шахты еще что-то приносили… Но как долго?
        Прежде всего, всей душой надеялась, что когда мы с Дэйроном составим примерную для общества пару, отец передумает и начнет брать деньги моего мужа.
        С этой надеждой мне только и становилось спокойнее. Так я знала, ради чего уезжаю.
        Быть леди Борнмута будет намного сложнее: помимо имения, я должна заниматься нуждами народа моих земель.
        Конечно, я достаточно обучена этому. Но одно дело теория, а другое – практика.
        Встретившись со всей семьей в холе, я чуть не заплакала.
        Ульрих переоделся в черный костюм, одев даже черные перчатки. Я знала, так он выражает печаль.
        Папенька тоже был крайне печален, как и София. И даже тетя Джина казалась непривычно грустной.
        Как же больно было расставаться. Но ведь это судьба леди. Поэтому я улыбнулась, не давая и шанса своим настоящим чувствам выбраться наружу.
        Хорошо, что за столько лет я научилась подавлять в себе грусть.
        - Дорогие мои, я уверена, что скоро вы сможете нанести мне визит или я вам, – просияла я в улыбке. Дэйрон спустился вслед за мной.
        Он был привычно хмурый.
        - Мы приедем сразу, как это будет возможным, – сказала тетя Джина.
        Мне хотелось скривиться, но тут же подавила в себе это желание. Такое для леди неприемлемо.
        Я имела в виду отца и Софию. Джину не приглашала. Но пришлось только улыбаться.
        - До скорой встречи, мои родные, - сказала я на прощание и уже хотела уйти, как София не выдержала и кинулась ко мне. Она вцепилась в юбку платья, и я увидела слезы сестренки.
        Это было больнее, чем я представляла, боль тут же накрыла и меня. Почувствовала, как трясет тело, от эмоций.
        Будь сейчас на моем месте мама, она бы все выдержала намного достойнее. Она бы отстранила Софию и отчитала ее за такое поведение, а вот я не выдержала.
        Прижала к себе малышку со всей силы, погладила ее по голове.
        Казалось, все силы уходили на то, чтобы сдерживать слезы.
        - София, мы скоро встретимся, – пообещала я, присев и протирая слезы родной малышке.
        - Обещаешь? – спросила она, хлюпая носом.
        - Обещаю, – честно сказала я.
        Малышка увидела, что вранья в моих словах нет и успокоилась. Следом за Софией подошел папа. На удивление он тоже обнял меня, да так сильно…
        - Береги себя, – заглянул он в глаза, – Я буду рад тебе в любой день. Если что-то случится, беги домой.
        - Конечно, – согласилась я.
        Следом за отцом хотела подойти и Джина, но я сразу отступила. Это уже слишком.
        - Я буду скучать, – сказала она.
        На удивление, увидев, как я отступила, она не стала в наглую пытаться обнять. Я кивнула, это большее, на что я сейчас способна.
        - Берегите мою дочь, – строго сказал отец Дэйрону, и тот кивнул.
        - Мы будем рады вам в любой день, – сказал мой супруг.
        И мы, наконец, вышли из дома. Следом пошла и вся семья. Они провожали меня взглядами.
        Но не только семья вышла меня проводить. На противоположной стороне улицы стояла Дороти. Она смотрела, как я уезжаю.
        Казалось, бывшая подруга хочет подойти, но она не сдвинулась ни на шаг.
        Когда настало время садиться в карету, и Дэйрон подал мне руку, я специально немножко оступилась, чтобы оказаться в крепких объятьях супруга.
        Его горячие руки сжали мою талию, а лицо оказалось в такой близости, что я вспомнила наш поцелуй, и губы моментально пересохли.
        Я улыбнулась Дэйрону, потянулась рукой и поправила волосы. Его хмурый взгляд сменился удивлением.
        Я кинула взгляд через плечо и увидела Дороти. Она смотрела, а это главное.
        - Будь аккуратнее, Николь,- сказала Дэйрон. Его голос немного изменился, и я даже забеспокоилась, не простужен ли мой муж.
        - Спасибо, – ответила я супругу и, наконец, села в карету.
        Следом зашел и муж. Я чувствовала, как он сверлит меня взглядом, в то время как я смотрела в окошко на семью.
        - Трогай! – отдал приказ Дэйрон.
        Карета двинулась в путь. Я помахала рукой Софии, провожая взглядом свою любимую семью, родной дом, и сделала это, как истинная леди, не проронив ни одной слезы.
        Карета уезжала все дальше и дальше. Я до последнего провожала любимое поместье взглядом. Справится ли без меня папенька?
        Разговор был проведён еще давно, перед помолвкой, во всех красках и с подробными инструкциями.
        Условия содержания поместья я обговорила не только с папенькой, но и с Ульрихом, который должен был следить, чтобы папенька ничего не напутал.
        Только была существенная разница. Я думала, что буду жить в столице и наносить частые визиты отцу. Смогу что-то подсказать, где-то помочь. София еще совсем маленькая, чтобы помочь папе. А сам он вряд ли сможет поддерживать такой порядок, который навела я.
        Теперь же мне оставалось надеяться лишь на папу и Ульриха, который остался с ним.
        Лучшее, что я могла сделать – это нанять для отца грамотную экономку. Но он отказался от средств Дэйрона.
        А сейчас я призадумалась, что экономку могла бы нанять сама за деньги мужа. Ну не выгонит же отец ее на улицу, верно?
        Эта мысль меня чуть приободрила. Тем более если экономку найму я, то и отчитываться она будет, прежде всего, передо мной, а значит, я смогу контролировать поместье и из Борнмута.
        Благо бытовые маги могли доставить письмо в течение дня, а если хорошо проплатить, то и за пару часов. Так я смогу поддерживать хоть какой-то порядок в поместье.
        Отпустив ситуацию с папенькой, и уже в более благом настроении, я обратила внимание на своего супруга, который скучающе смотрел в окно и чуть ли не засыпал.
        Поймав мой взгляд, Дэйрон повернулся ко мне:
        - Что-то сучилось, Николь? – спросил он уставшим голосом, будто и не спал всю ночь.
        - До Борнмута далеко ехать?
        - Нет, доедем к вечеру, – ответил он.
        - Так близко? – я удивилась, что владения находились всего в полуднях езды от столицы.
        - Это ведь владения рода Лэстер, а ему принадлежали хорошие кусочки, – сказал он. – Борнмут был худшим. Зато ближайшим к югу. Нам повезло, что Адам выделил магическую карету, доберемся намного быстрее, чем если бы на обычной, - добавил он.
        - Только был худшим, – тут же сказала я – теперь, когда мы вместе возьмемся за наши владения, Борнмут обретет вторую жизнь.
        После моих слов у супруга чуть брови на лоб не полезли от удивления. Наверняка, он был удивлен тем, как я решилась стать настоящей леди его земель. Ведь любому было ясно, что Дэйрон мне не пара, поэтому я продолжила:
        - Вы, лорд Лэстер, конечно, муж не подарок, но вполне терпимый.
        Решила я обнадежить супруга, показывая, что не считаю его отталкивающим и однажды, когда мы узнаем друг друга, смогу стать для него настоящей женой.
        - Терпимый, - повторил он за мной слово, морщась.
        - Главное, что у тебя есть статус и земли. А остальное мы переживем. Думаю, пройдет время, я смогу привыкнуть к чему-то, а что-то мы вместе переделаем, - задорно сказала я. Дэйрона от моих слов практически передернуло. Я не понимала такой реакции. Разве ему не приятно, что я готова стать для него настоящей женой и леди его земель?
        - А как же любовь, леди? – Дэйрон вскинул бровь и посмотрел прямо в глаз. Я заметила, как потемнел цвет его глаз.
        - Мне не нужна любовь, – тут же сказала я, вспоминая свой прошлый опыт. – Я готова жить в браке и без любви.
        - Николь, а ты не думала, что, возможно, я не готов?- усмехнулся Дэйрон, и я застыла, вглядываясь в его насмешливые глаза.
        - Мы уже женаты, – напомнила я, слегка нервничая от такой глупой фразы.
        - Мы могли бы развестись, – продолжал он гнуть свою линию, изучая меня взглядом.
        - Это невозможно, – тут же сказала я.
        - Возможно, если ты чиста, – сказал он спокойно и откинулся на спинку.
        Намек я поняла очень четко. Расторгнуть брак можно если за год жизни мы с моим супругом так и не разделили брачное ложе.
        - К чему такие глупости? - старалась я держаться достойно. - Мы уже женаты, этот брак нам выгоден.
        Дэйрон пожал плечами.
        - Возможно, я не хочу жить с «терпимым» человеком, – сказал он и посмотрел на меня. Слово «терпимым» он выделил особенно.
        Мы просто смотрели друг на друга в карете и оба молчали. Я пыталась как можно лучше разобраться в полученной информации, а Дэйрон просто зевнул и снова отвернулся к окну. Видела, как он засыпает, совершенно не заинтересованный в разговоре, и поняла для себя один ужасающий любую леди факт – я совершенно не привлекаю собственного мужа!



        Глава 15

        Первый бальный сезон. И вот наступает моя очередь зайти с папенькой в огромный зал. Все так красиво и интересно.
        Я сжимаю блокнотик в руках, очень боясь, что сегодня ни одно имя не появится в нем. Папенька говорит, что я самая красивая девушка на этом балу.
        Но это ведь папенька! Что он может смыслить?
        На мне платье сшито по последней моде. Волосы собраны в замысловатую прическу и в ней красуется дорогая заколка. Я выгляжу, как леди. Но пожелают ли лорды потанцевать со мной.
        И вот наступает момент моего триумфа, преодолеваю центральную дверь и оказываюсь в огромном королевском зале. Свет огромной люстры слепит меня на миг, а после, привыкаю к яркому освещению и потрясающему убранству.
        Но больше, чем убранство зала, меня интересуют женихи. Настоящие лорды в дорогих костюмах и белыми перчатками.
        И вот я ловлю на себе первый взгляд. После, второй и третий. Эти мужчины смотрят на меня. Я нравлюсь им?
        К концу вечера весь мой блокнот был исписан именами желающих потанцевать. Я произвела фурор в высшем свете.
        Газеты, принесенные Ульрихом на следующий день, подтвердили мой успех. Каждая посчитала своим долгом написать, что я настоящее украшение этого бального сезона.
        Красива и благовоспитанна. Отлично танцую и могу поддержать светскую беседу.
        От ухажеров не было отбоя, на утро ко мне пришла целая толпа мужчин, желающих посвататься ко мне.
        Тогда я поняла, что настоящая силы женщины – ее красота и манеры. Поняла, что могу получить любого, стоило слегка похлопать ресницами и надеть лучшее платье.
        Поэтому я и выбрала лучшего, выбрала лорда с именем, красотой и манерами – Эдварда Лэстера.
        Вот только этот негодяй пропал и теперь я была замужем за его братом.
        И, конечно, была просто уверена, что нравлюсь ему. Я всем нравилась, ведь я – настоящая красавица и леди.
        И теперь слова мужа стали для меня настоящим ударом!
        Я совершенно неинтересна Дэйрону! Он даже сейчас спокойно уснул, не желая провести больше времени в моей компании.
        Не желая завести хотя бы светскую беседу, чтобы мы могли лучше познакомиться.
        А его слова о разводе? Это настоящий позор!!! Хуже, чем сорванная свадьба! Неужели Дэйрон, и правда, собирается развестись со мной по прошествии года?
        Я для него лишь терпимая… И в этом виновата сама!
        То про письма с ним говорила, то платья надевала невпопад – первое попавшееся. То убежала к подругам… А как я вела себя с ним в церкви? Совсем не как леди.
        Должно быть, я оттолкнула Дэйрона.
        И это было просто ужасно! Роль женщины – принимать ухаживая мужчины. Я ожидала, что у нас с Дэйроном еще встанет вопрос о супружеских обязанностях. И, конечно, он даст мне время к себе привыкнуть.
        Он будет вести себя как Эдвард, кидать на меня взгляды, пытаться дотронуться до моей руки в любой момент, поправлять волосы и делать комплименты. Все, чтобы получить меня.
        Так ведь и положено.
        Но Дэйрон не собирался этого всего делать. Ему нужна какая-то любовь. Что за детский порыв?
        Пускай он и рожден бастардом, но сейчас он лорд. А значит, его судьба – управлять своими землями и жениться на приличной девушке.
        А я – лучший вариант для него!
        Какую он собрался искать любовь? Деревенскую девицу? Это звучало, как полный бред.
        С негодованием посмотрела на своего мужа, который так сладко спал.
        Я уже точно наигралась в любовь. И этот брак мне нужен! А значит, сделаю все, чтобы его удержать.
        Дэйрон поймет, что я просто идеальная хозяйка для его земель. Люди привыкнут ко мне. А сам лорд Лэстер не сможет представить своей жизни без порядка в нашем поместье.
        Так или иначе, никакому разводу не бывать. Я не допущу такого позора в нашей семье.
        ***
        ДЭЙРОН
        Николь, по моему мнению, вела себя странно. Я ожидал слез и горячих объятий с родными. Но она показала себя просто железной девушкой.
        Ни капли чувств, сухие слова и выход. Хоть какие-то чувства девушки я смог увидеть, когда София прижалась к сестре, только тогда что-то дрогнула, но всего на миг.
        А после, скрылось в зеленых глазах, словно этого и не было вовсе.
        У самой кареты Николь споткнулась и упала прямо ко мне в руки. Я прижимал тонкий девичий стан, так крепко, что очень явственно ощутил, как долго у меня не было женщин.
        Николь же, словно провоцировала меня. Против воли, голос охрип от чувств, вызванных изящной фигурой и пышной прижимающейся ко мне грудью.
        Николь была хороша, даже слишком. Но вся красота меркла стоило ей показать характер и высокомерие.
        Она назвала меня «терпимым». Говорила со мной свысока. Выставила все в таком свете, словно я должен был целовать ее ноги и благодарить, что такая прекрасная женщина оказалась рядом со мной.
        Только поэтому я сказал о любви, в которую сам никогда не верил. Отплатил Николь той же монетой.
        Девушку это удивило. Должно быть, она не ожидала, что жалкий бастард может мечтать о чем-то большем, чем великолепная Николь.
        Она в удивлении хлопала глазами и поджимала губы, пытаясь доказать мне, как выгоден наш брак.
        Я это и сам знал, и разводиться, конечно же, не собирался. Но сказать Николь про развод стоило, чтобы она не вела себя столь отвратительно.
        Хотя, должен был уже и привыкнуть. Первая жена тоже любила указывать мне мое место.
        Но почему-то показалось, что с новой супругой будет не так. В ней была искренность, я видел ее.
        В ней были черты, которые не мог не уважать.
        Она была сильной, волевой, очень любила свою семью и готова была ради своих родных на все. Но вместе с тем, у нее были такие темные стороны, которыми она напоминала прошлую жену.
        Главным показателем станет Борнмут. Николь так вдохновенно говорила о том, что у меня есть земли. Что ж, не растеряет ли она энтузиазма, когда увидит их?
        Всю поездку я проспал. Практически бессонная ночь вымучила меня. Я часто спал днем, так как ночью, в дни, когда сила бушевала внутри меня, вырубал лес.
        Моя сила не была постоянной константой, она появлялась то в большей, то в меньшей мере. Сейчас у нее начался активный рост, что приносило мне массу проблем.
        Когда проснулся, почувствовал себя намного лучше. Я окинул взглядом Николь, которая тоже уснула.
        Сейчас моя супруга была похожа на ангела. Яркие кудри рассыпались по ее плечам, а кожа словно сияла белизной.
        Но особенным этот момент делало ее выражение лица. Она была такой юной. Я еле смог оторвать взгляд от нее.
        Когда Николь проснется, она снова начнет поджимать губы и морщить носик. Но самым страшным было другое – она снова откроет рот. И начнет говорить такие вещи, что смотреть на нее уже не захочется.
        Я внимательно вглядывался в представший перед моим взором пейзаж. Ближе к югу солнце садилось поздно.
        Сейчас уже был вечер, но в Борнмуте еще не настал даже закат.
        Следил за дорогой, боясь упустить наш поворот. Заприметив знакомые деревья, отдал приказ кучеру.
        Тот о дороге был оповещен, но нужную остановку мог пропустить. По карте ориентироваться сложнее, чем если ты знаешь место вживую.
        - Остановите здесь! – крикнул я, и кучер натянул поводья.
        Николь проснулась.
        Она растерянно посмотрела в окно и ничего не поняла.
        - Желаешь подышать свежим воздухом? – спросила она, когда я вытаскивал ее чемоданы. Всего их было шесть. Благо, таскал бревна намного тяжелее.
        - Мы приехали, Николь, - сказала, опуская чемоданы на землю.
        Николь вышла и закрутилась по сторонам, пытаясь оценить ситуацию.
        - Почему мы остановились в поле? – не выдержав, спросила.
        - Потому что в Борнмуте еще нет дороги, - спокойно ответил ей. Настроение улучшилось от мысли, что скоро окажусь дома.
        Когда мои слова, наконец, переварились в голове аристократки, она округлила глаза.
        - И что же мы будем делать? – взволнованно спросила девушка.
        - Идти пешком, – ответил я и так очевидную истину.



        Глава 16

        Мои белые туфельки с небольшим и толстым каблуком всего через несколько метров превратились в грязевые галоши.
        Они цепляли все, что нам попадалось на ходу. Начиная от травы и заканчивая камнями.
        Но я уперто продолжала идти, пытаясь поспеть за супругом. Кажется, эта дорога была вечной. Вытоптанная тропинка посредине поля, по которому мы шли.
        Благо на мне была шляпка, спасающая от лучей солнца, которое ужасно пекло, несмотря на вечер. А в руках несла зонтик, которым мне хотелось ударить супруга, за столь изумительны сюрприз к приезду в земли.
        Как только мы преодолели большую часть этого поля, я не выдержала и остановилась.
        - Дорогая супруга, если мы продолжим идти в таком темпе, то и до ночи не дойдет до поместья.
        Дэйрон, к слову, шел впереди меня, спокойно таща в руках все шесть чемоданов, словно в них и не было ничего тяжелого.
        Это позволило мне оценить физическую силу своего мужа, который с легкостью таскал такие тяжести.
        - Дорогой супруг, я была не готова к такой дороге, – сказала я, пытаясь отбить от каблука грязь и заставляя Дэйрона остановиться.
        - Я ведь упоминал, что дороги в Борнмуте нет, – сказал он, наблюдая, как я очищаю свои туфельки.
        - Я предполагала, что отсутствие дороги не значит, что нет проселочной, к примеру, по которой может передвигаться карета, - настаивала я.
        Поход пешком стал для меня настоящим сюрпризом и очень неприятным. В столице мне редко приходилось ходить пешком. Только по различным лавкам или до подруги.
        В остальных случаях, аристократы предпочитали кэбы и кареты. Так было заведено. Хождение пешком – признак низшего сословия.
        Дэйрон пожал плечами, развернулся и снова огромными шага направился к поместью.
        Поёжилась от мысли, что придется зайти в это пугающее своей дикостью место.
        - Еще долго идти? – не выдержала я, маленькими шажками догоняя супруга.
        - Мы уже прошли поле, осталось маленький лесок и будем возле нашего поместья, – словно маленькому ребенку, уставшим голосом ответил Дэйрон.
        - Какой ужас! – возмутилась я. – Как можно жить в таких условиях?!
        Для меня было невозможным жизнь без дороги. Неужели жители города совсем не выезжают за пределы земель Дэйрона.
        - К этому привыкаешь, – ответил мой муж. – Тем более, скоро откроется первая часть дороги, а значит, у жителей столицы появится возможность приезжать сюда.
        - А когда откроется вторая часть? – мой голос приобрел деловую окраску и, несмотря на то, что я тяжело дышала от быстрой ходьбы, старалась держаться достойно.
        - Нескоро, – уклончиво ответил супруг.
        - Через месяц? – уточнила я, прикидывая в голове «нескоро» Дэйрона.
        - Это может занять годы, Николь.
        От такой новости чуть не упала.
        Мы с Дэйроном, наконец, зашли в лес, и я взмолилась, чтобы эта дорога поскорее закончилась.
        На миг я даже испугалась, как только мы оказались в этом полесье. В отличие от поля, это место было наполнено звуками. То пение различных птиц, то какое-то жужжание.
        Я с детства не переносила насекомых, и мне стало неприятно от мысли, что одно из них может сесть на меня.
        Но взяв себя в руки, я снова начала деловой и важный разговор:
        - Так, значит, вторую часть придется ждать так долго? Неужели ничего нельзя поделать?
        - Я удивлен, что леди интересуют такие вещи, как дорога? – скептично сказал Дэй, и я хмыкнула.
        - Теперь мы женаты и твои заботы – мои заботы, – уверила супруга.
        Услышала, как он хмыкнул, но на удивление ответил на мой вопрос:
        - Нужно большое финансирование, чтобы нанять больше людей для вырубки леса под дорогу. Но у меня хорошо работает лесопилка и хорошо налажен сбыт дерева. Это ускоряет процесс. У меня заключен контракт с одной крупной фирмой, на днях отправляю им последнюю партию дерева, а значит, получу хорошую сумму денег.
        - Так, значит, дорога будет проложена быстрее? – вдохновилась я.
        - Если ничего не сорвется, то уже через несколько дней я обращусь к королю с прошением на вызов мага земли. Он подпишет разрешение на открытие первой части дороги и как раз оценит масштаб работы со второй частью.
        От такой новости я была просто в восторге. Жизнь определённо налаживалась. Я так замечталась о новом титуле и богатстве, что и позабыла и про грязь на туфлях, и про насекомых, которые так и летали вокруг, желая сесть на меня.
        Все это можно было вытерпеть. Это временно, а дальше меня ждет только хорошее. Стану полноправной хозяйкой этих земель. Получу любовь народа. И мы с лордом Лэстером станем очень уважаемой семьей.
        Ну, а про развод он и думать забудет, стоит мне взяться за дела в поместье и в наших владениях. Вот добреемся до нашего имения, я прикажу слугам подготовить лучшее платье и шляпку.
        Уберу волосы в прическу и примусь за дела. Уверена, через неделю Дэйрон будет так впечатлен моими успехами, как хозяйки, что и не сможет представить своей жизни без моего управления.
        Наконец, лес закончился, и я с радостью вышла из полумрака, наслаждаясь заходом солнца, которое розовым светом ложилось на траву и листву деревьев.
        Это было красиво, в городе из серого камня, я и не замечала, насколько закат – прекрасное явление.
        Но не успела я привыкнуть к такой красоте, как передо мной возникло нечто пугающее до дрожи в коленках. И еще более пугающим стало то, что мой супруг шел в сторону представшей моему взору огромной развалюхи.
        Представшее передо мной здание можно было назвать домом, только если у тебя очень хорошее воображение или ты вообще слепой.
        Он был старый и покосившийся, с выбитыми окнами и щербатым забором, который обещал вот-вот упасть.
        Перед домом была трава, которая достигала высоты моего роста. Я поморщилась и взмолилась: «Хоть бы не сюда!»
        - Нравятся ваши новые владения, леди Лэстер? – Дэйрон усмехнулся, и мне пришлось собрать всю свою выдержку, чтобы не кинуть в него зонтиком.
        - Оно ужасно! – честно сказала я.
        Как вообще возможно жить в подобных условиях? Я постаралась посмотреть на постройку новым взглядом и разглядеть хоть какие-то плюсы, но их просто не существовало. Это был большой сарай!
        - Ты привыкнешь, – улыбнулся мой муж и отворил калитку. Точнее не отворил, а просто поднял ее с земли и переставил.
        Дэйрон преобразился, оказавшись дома. Теперь он уже был не хмурый, каким предстал утром, а насмешливый и надменный, как в день свадьбы. И я даже не могла предположить, какое из двух зол меньшее…
        - И как от вас слуги не сбежали! – пробурчала я, пытаясь не заблудится в этом лесу.
        - Слуги? – Дэйрон даже развернулся от удивления. – У нас нет слуг, моя милая молодая жена.
        Я так и встала возле зарослей крапивы.
        «Он шутит, просто шутит!»
        - Ты, наверное, имел в виду, что у нас маленький штат…
        - Нет.
        - Повар?
        - Нет.
        - Дворецкий?
        - Тоже нет, – бодро ответил он.
        - Ну, хотя бы служанка… – дрожащим голосом спросила я.
        - Нет, нет и нет, дорогая моя, – ответил он со своей ехидной улыбкой.
        Но ведь была леди, а значит, просто обязана быть хоть одна служанка, чтобы помогать мне приводить себя в порядок.
        - А кто же тогда будет помогать мне с одеждой?
        Как можно жить в таких условиях! Мой отец даже на грани разорения держал минимальный штат.
        Дэйрон улыбнулся еще шире.
        - Ну, здесь есть два варианта. Ты либо будешь одеваться проще, либо у тебя есть муж, который поможет раздеться.
        Он самодовольно показал руками на себя.
        И самое мерзкое в этом было то, что он издевался. Думает, я за помощью к нему пойду?
        Вот еще! Я даже задохнулась от такого предложения. О, Боги, дайте мне сил выдержать этого неотесанного мужлана, и не стать такой же, как он!
        Заросли крапивы закончились возле порога. Подойдя к входу, я увидела, что и дверь дома покосилась.
        Меня удивил размер поместья. Раньше я не видела таких огромных построек из дерева. Положила руку на резные перила на входе – чистый дуб, при том еще достаточно живой, не сгнивший и не разъеденный жуками.
        Руки приятно потеплели от ощущений. Это было непривычно. В городе я не чувствовала столько тепла, даже от нашего пола.
        Ощущение напугало меня. Я закрыла приток силы и сосредоточилась на том, как мой муж поставил чемоданы и передвигал дверь с пола, освобождая для меня проход.
        После разорванной связи, я снова пришла в ужас.
        - Леди вперед, - улыбнулся Дэйрон.
        Он издевался надо мной, просто насмехался. И я высоко подняла нос и прошествовала вперед.
        При входе в темное помещение, в нос ударил запах пыли. Благо, хотя бы не пахло плесенью.
        Масштаб работы смогла оценить уже на входе, я просто оцепенела.
        Деревянный пол, прохудившийся в некоторых местах. Большой холл, с разбитым зеркалом и каким-то старым грязным ковром.
        Все здесь было выполнено из белого дуба, который со временем от слоя пыли и грязи просто потемнел.
        Лестница, которая располагалась в центре холла, вела на второй этаж, но по ней было невозможно подняться! Некоторые ступени просто отсутствовали.
        - Духи милосердные, помилуйте, – вздохнула я, осматриваясь. Дэйрон в это время спокойно внес чемоданы, поставил их и закрыл дверь, тем же варварским способом, которым и открыл.
        Первым порывом было желание сбежать. Просто бежать по лесу, а потом по полю, можно даже бежать за уехавшей каретой по дороге, целый день бежать, лишь бы покинуть стены этого ада.
        Но после первого эмоционального порыва, взяла себя в руки. Папенька нуждается в деньгах, а так же и София.
        Сбегу отсюда – и ничего не получу. Только грязну репутацию и насмешки.
        Поэтому я глубоко вздохнула и повернулась к супругу. Тот вздернул бровь и усмехнулся, должно быть, в ожидании моей истерики.
        Не дождется. Это недостойное для меня поведение.
        - Могу я узнать, где мои покои?
        Дэйрон чуть не упал от моего ледяного голоса, он округлил глаза, а потом хмыкнул.
        - Мы будем спать на первом этаже в гостиной.
        - В гостиной не принято спать, – тут же сказала я.
        По правилам на первом этаже располагалась приемная комната, она же гостиная, а также комнаты прислуги и трапезная. Благо, этот сарай строился по классическому примеру поместья.
        - Второй этаж сейчас опасен, Николь, поэтому попасть мы туда долго еще не сможем.
        Это не сарай. Сарай и то лучше построен. Это развалюха, при том такая, в которой не то что жить, но и заходить опасно.
        - Значит, мы будем спать вдвоем в одной комнате? – тут же смекнула я и поморщилась, это ведь крайне неприлично…
        И хотя Дэйрон – мой муж, я желаю, как истинная леди, иметь отдельные покои. На лице Дэйрона появилась нехорошая улыбка.
        - Я думаю, стоит рассмотреть наши покои. На данный момент, все комнаты кроме гостиной и столовой непригодны для проживания.
        Я глубоко вздохнула, предчувствуя еще больший подвох. Хотя, казалось бы, хуже уже точно быть не может.
        Но я догадывалась, что в гостиной комнате может быть всего одна кровать. И что тогда делать, я не имела ни малейшего представления.
        Солнце начало заходить за горизонт, уступая место сумеркам. Дэйрон направился к гостиной, а я за ним. Хорошо, что хотя бы здесь двери открывались, а не передвигались. Он раскрыл предо мной одну из двух створок дверей и предложил войти.
        С сомнением сделала первый шаг и тут же отступила назад. Я даже не успела разобрать, что происходит, когда на меня кинулось какое-то чудовище…
        Я закричала и оказалась прижатой к широкой груди супруга.
        - Николь, все в порядке, успокойся это кот! – услышала я голос Дэйрона, к которому уже прижималась всем телом, и если бы было возможно, еще и влезла бы на него.
        Повернувшись к шипящему на меня объекту, я не сразу разглядела кота. Слишком он был большим грязным и агрессивным.
        Размером он был намного больше обычного кота. Свалявшаяся грязная шерсть стояла дыбом. Он вздернул хвост и громко шипел на меня.
        - У тебя есть животное? – спросила я Дэйрона, все еще не отходя далеко, и опасаясь этого чудовища, которое назвать котом было настоящим кощунством.
        Словно уловив, что говорим о нем, кот в пару прыжков оказался рядом со мной и, просочившись между ног, кинулся к лестнице, прямо на второй этаж.
        Мама всегда говорила, что животное в доме бесполезно, от него только грязь и шерсть. Хотя сама она и любила птиц, поющих по утрам в клетке.
        Но этот кот был непросто бесполезен, по моему личному соображению, он был еще и опасен.
        - Это не мой, – пожал плечами Дэйрон, словно ничего не случилось.
        Я посмотрела на него во все глаза. Что он имеет в виду?
        - Должно быть, прибился, – поспешил пояснить он, глядя, как кот скрывается на втором этаже.
        - И откуда ему здесь взяться? – возмутилась я, уже не сдерживаясь и говоря достаточно резко.
        - Здесь рядом академия, должно быть, кто-то из студентов бросил, вот он и дошел до Борнмута и прижился в этом доме.
        Дэйрон даже почесал макушку. Я ждала, что он пообещает разобраться с этой проблемой, но он реагировал на лишнего жильца совершенно спокойно.
        А вот мои нервы не выдержали.
        - Это невозможно, жить в таких условиях! – я даже топнула ногой от негодования, чувствуя, как отваливается грязь.
        Не вовремя я повернулась к гостиной, понимая всю праведность своего гнева. Теперь я четко рассмотрела представшую передо мной картину, хоть и почти уже в сумерках.
        А рассматривать здесь было уже нечего. Только ободранные стены, грязные полы и матрас посередине всего этого безобразия.
        Все ждала, когда у меня начнется нервный тик, и задергается глаз. Но нервы оказались очень прочными.
        У меня даже исчезли все слова, чтобы описать всю степень моего негодования. Я повернулась к Дэйрону и, наконец, увидела, что ему хоть немного стыдно.
        - Мне нужны слуги, - нашлась, наконец, прямо глядя в глаза супруга.
        Дэйрон не стал отпираться и кивнул.
        – И рабочие, чтобы привести это место в подобающий вид.
        Дэйрон кивнул снова.
        В душе бушевало негодование. Но я не собиралась выплескивать его наружу.
        «От криков и истерик ничего не изменится», – напомнила сама себе.
        Я приведу это место в порядок! Пускай сейчас это ад на земле, но уже завтра Дэйрон поймет, как ему повезло с супругой и тем больше будет меня ценить.
        «Главное, что у него есть деньги», – успокаивала я себя, рассматривая одинокий матрас.
        Боги милосердные, это практически на полу спать! Какой ужас!!! Просто вздор. Но оценивая ситуацию, я быстро поняла, что помимо матраса мне ничего не светит.
        - Вместе мы спать не можем, – тут же добавила я и повернулась к Дэйрону, который нес мои чемоданы.
        - Я и не собирался спать с тобой, Николь, – сказал Дэйрон, и мне бы порадоваться, вот только его равнодушный голос ударил по моему самолюбию.
        Неприятно быть «терпимой». И еще неприятнее, что Дэйрон сразу предпочел выбрать пол, нежели спать со мной.
        Поставив чемоданы, Дэйрон посмотрел на меня, потом в окно и нахмурился.
        - Население в Борнмуте маленькое и в основном все работающее. Но я постараюсь найти кого-то для прислуживания, - сказал он и потер виски, словно от головной боли.
        - Я рассмотрю всех, кто придет и выберу достойных, - уверила я супруга, стараясь не подавать виду, как мне все здесь неприятно.
        - Прекрасно, – сказал Дэйрон. Он выдвинул один из чемоданов. – Здесь должна лежать корзинка с едой, ты наверняка голодна.
        - Дорога была утомительной и после ужина я была бы рада отойти ко сну, – сказала я, надеясь на понимание.
        - Конечно, ты можешь делать все, что угодно, – сказала он. – Я не буду мешать, ведь пойду работать.
        После этой фразы, я посмотрела на супруга еще внимательнее, а не сошел ли он с ума?
        - Уже темно, - напомнила я.
        - Не будет печь солнце.
        - И как долго ты собираешься работать?
        - До утра, - ответил он.
        - Но как я буду спать?- тут же спросила, не представляя себя одну в этом огромно старом доме.
        - Мы все равно вместе спать не можем, ты же сама это сказала, дорогая супруга.
        Да он издевался!
        - Но ты можешь спать на полу! – взглянула я в его глаза, которые тут же потемнели, Дэйрон сжал губы, словно я сказала что-то неприятное.
        - Лучше поработаю, – твердо сказал он. После этих слов достал огниво и зажег лампу.
        Я все ждала, когда он одумается и останется, скажет, в конце концов, что пошутил. Но мои надежды разбились о его слова.
        - Доброй ночи, - пожелал он, и даже не дожидаясь ответа, просто вышел прочь, оставляя меня в одиночестве с горящей лампой.



        Глава 17

        Вот черт!
        То, что изначально обещало быть веселой забавой, окончательно прикрепит клеймо мерзавца на мне в глазах Николь.
        Я не собирался оставлять ее здесь, и тем более одну. По изначальному плану я лишь хотел сбить спесь с надменной девицы.
        Как она в карете распиналась о деньгах и титуле, ну и о терпимости, само собой. Хотел посмотреть на нее, когда она увидит старую постройку.
        Я достаточно повеселился, наблюдая, как у Николь округляются глаза, как она хлопает своими ресницами и думает, куда ей девать свои белые тапочки.
        Все же данная постройка еще не была предназначена для жилья. Сам я недавно взялся за ее обустройство и планировал переехать к зиме.
        Данная постройка находилась как раз на нашем пути.
        По плану, после такой экскурсии я собирался добраться до лесничего домика и остановиться с женой там.
        В нем не было кухни, но была хорошая комната с деревянной кроватью и кабинет.
        Тот самый, в котором я хранил важные бумаги, среди которых была и фотография теперь уже моей супруги.
        Вот только планам было не суждено сбыться. Казалось, что сама судьба не дает мне и шанса, чтобы осуществить хоть что-то из задуманного.
        С долей зависти отметил для себя, как Николь использовала силу, я же не чувствовал ее магии в себе ни капли. Знал, проблема была не в Николь. Она честно поделилась со мной своей силой, и я мог подпитываться от нее без проблем.
        Проблема была во мне. Мое чертово проклятье не давало и шанса для силы Николь. Оказалось, эта дрянь внутри меня намного сильнее, чем я мог бы подумать.
        Голова начала болеть еще в дороге, но я не придал этому значения. Моя сила часто доставляла мне неудобства, к которым я привык. А слабая головная боль, обычно не беспокоила меня абсолютно.
        Но боль усиливалась, кости ужасно ломило, кожа горела, словно от ожога. Симптомы становились сильнее, и я не мог поверить, что это произойдет сегодня.
        Обычно приступы случались пару раз в месяц, и настоящим «подарком» судьбы стало то, что моя сила решила вырваться наружу именно сейчас.
        Я смотрел на тонкий стан, который расплывался в моих глазах и точно осознавал, Николь придётся оставить здесь.
        Лес был опасен. Я научился контролировать свою силу, но Николь просто могла увидеть что-то и испугаться.
        И я не хотел, чтобы и вторая жена исчезла, не оставив и следов.
        Николь требовала слуг, рабочих и отдельную кровать.
        Я был согласен на все. Чувствовал ужасный стыд, что придется ее оставить ночевать в этой постройке.
        Конечно, я менял постельное белье и мыл полы, убирал гостиную. Но этого явно было недостаточно.
        До последнего надеялся, что меня отпустит. Вот-вот голова пройдет, а тело перестанет болеть. Такое уже бывало. Но не в этот раз.
        Когда я почувствовал, что мое тело начало покачивать и я не мог толком держать равновесие, стало ясно, что дело – дрянь.
        Даже когда Николь прижималась ко мне, испугавшись кота, я еле стоял. Понял, что передо мной представитель кошачьих, по запаху. Обоняние усилилось, это было плохим знаком.
        Николь в своём духе, предложила мне поспать на полу. Это было весьма очаровательно с ее стороны.
        Она относилась ко мне, как к мусору, но стоило ли обижаться... По-другому судьба бы не подбросила мне такую «свинью» в первый же день приезда Николь.
        Когда фигура супруги окончательно слилась в единое пятно со стеной, сообразил – пора бежать отсюда.
        Николь держалась стойко, и я даже поверил, что она выдержит эту чертову ночь. Завтра пришлю сюда рабочих и постараюсь найти слуг.
        Всего одну ночь. Матрас был застелен чистым бельем, на нем лежало аккуратно сложенное одеяло и одна подушка. На кухне я убрался в прошлый раз, когда ночевал здесь.
        Уборная на первом этаже функционировала. А значит, у Николь есть все условия, чтобы пережить эту ночь.
        Внутри я уже кричал от наступившей агонии. Но внешне – аккуратно поставил чемоданы Николь и сообщил, что ухожу, пожелав напоследок доброй ночи.
        Времени ждать больше у меня не было. И стоило отойти пару шагов от дома, я сразу же кинулся в лес и побежал, как можно дальше от супруги.
        Под ногами хрустели ветки и трава, кожу царапали кусты, встречающиеся на пути. Бежал по памяти, не разбирая дороги. Благо, лес этот я изучил достаточно, чтобы ориентироваться, даже ничего перед собой не видя. Но хватило меня ненадолго.
        Просто упал от боли. Пальцы врезались в землю. Я видел, как отрастают на руках когти, как увеличиваются пальцы, и покрываются шерстью руки.
        Единственный костюм, который у меня остался уже трещал по швам, оповещая, что сегодня его последний день жизни.
        Адская боль, я не выдержал и закричал, но крик мой превратился в ужасающий вой.
        ***
        Супруг мой быстро исчез из поля зрения, и на миг появилась мысль, что со мной что-то точно не так.
        Один жених сбежал от меня еще до нашей свадьбы, а муж сбежал после. Предпочел рубку леса, ужину вместе с молодой супругой.
        А ведь он должен был быть голодным? Но лучше голодным рубить лес, чем остаться со мной.
        Я хмыкнула, распаковывая чемодан. Да чтоб ему там спокойно лес не рубилось, чтоб ему там икалось!
        Со стороны леса раздался вой. Я чуть не подскочила на месте, вслушиваясь в пугающие звуки. А ведь здесь могли жить волки. Это не столица.
        Я замерла, вслушиваясь в мельчайшие шорохи.
        - Вот же мерзавец! – в сердцах воскликнула я, вспоминая и первого своего жениха, и второго.
        Бросил меня здесь, с этим матрасом! А тут ведь могут водиться хищники!
        Я так разозлилась, что остервенело открыла чемодан. Встреться мы сейчас с волком, думаю, могли бы еще поспорить, кто злее.
        И все же, когда моя жизнь сделала такой резкий поворот? Вот еще совсем недавно я была самая завидная невеста столицы.
        А сейчас – сижу в комнате с одним матрасом, и собираюсь есть бутерброды вместо вкусного сытного ужина.
        А во всем Эдвард виноват. Ох, если бы я его сейчас увидела, то ему после этого точно другие женщины не понадобились бы. Вообще бы женщины больше не понадобились. Только сиделка.
        Злость подпитывалась от этих мыслей и придавала мне сил.
        С корзинкой еды я решила расположиться на матрасе. Мыслей выходить из комнаты не возникало. Судя по звукам из леса и по способу открытия двери – это было крайне небезопасно.
        Прежде чем сесть, я, конечно же, ознакомилась с моей сегодняшней «кроватью». Провела рукой, проверяя на чистоту, благо грязи обнаружено не было.
        Матрас был застелен. На нем лежала подушка. Я немного наклонилась и принюхалась. Пахло нормально, конечно не моими любимыми травами, но я для себя решила, что эту подушку можно считать приемлемой.
        А вот одеяло было шерстяным и колючим, в то время как я привыкла к пуховому в пододеяльнике. Как было возможно спать под такой колючкой, я не представляла.
        Ну и ладно. С таким чувством дискомфорта я вообще вряд ли усну.
        Тем не менее, я приняла решение сесть на этот матрас, и раскрыла корзинку, доставая оттуда бутерброды с рыбой. Их нужно было съесть в первую очередь, чтобы не испортились продукты. На завтрак я оставила подсушенный хлеб, вяленое мясо, овощи и фрукты.
        Благо корзинку собрали на целую ораву и с голода я не умру. Страшно подумать, что было бы, если бы мне не собрали еду в дорогу, Дэйрон бы наверняка бросил меня и голодную.
        Все, лишь бы сбежать от меня подальше. Ну и пусть катится, без него и лучше.
        «И что я расстраиваюсь? Чем больше работает, тем больше у нас будет денег», - постановила я, желая сделать первый укус, как вдруг услышала шорох. Он исходил от окна.
        Я забыла про свой хлеб с рыбой и, порывшись в открытом чемодане, схватила первое, что попалось под руку.
        Предмет, попавший мне в руки, оказался ложкой, и я взмахнула ей для пущего эффекта.
        - Кто здесь? – громко спросила я.
        За окном что-то шуршало, я сделала несколько шагов от своего матраса и от окна, выставляя ложку перед собой, как единственное оружие.
        И всего через пару секунд что-то черное мелькнуло в окне, но не успела я испугаться, как окно скрипнуло, и на пол прыгнула уже знакомая мне фигура.
        Кот принюхался, а потом, наконец, обратил внимание, что хозяйка дома на месте и зашипел.
        - Ну и напугал ты меня! – возмутилась я, отнюдь не радуясь такому гостю.
        Кот мне тоже не радовался, и дал мне это понять, ударив облезлым хвостом по полу.
        Стоять так около стеночки было бессмысленно, я должна была показать, кто в доме хозяин, поэтому, погрозив коту ложкой, пошла к своему матрасу.
        Облезлый негодяй рядом со мной находиться не собирался, поэтому зашагал подальше от окна. А я заметила, как он прихрамывает на одну лапу. Кот уселся напротив меня и стал вылизывать себя.
        - Я теперь здесь хозяйка, – уверенно сказала животному, - а ты иди, живи на улицу.
        Кот зашипел, словно понимая мои слова, а я села на край матраса и взяла бутерброд, так некрасиво брошенный в корзину.
        Кот смотрел на меня, не отрываясь, поэтому я положила ложку рядом. Мало ли какие мысли в его кошачьей голове.
        Даже в свете лампы разглядела, что шерсть кота не была серой, скорее она была чем-то облита. Но зачем?
        Когда я была маленькая, очень любила животных. Но помню, как мама высмеивала всех леди, которые заводили себе питомцев.
        Она смеялись над тетей Роной с ее тремя породистыми котами, и называла ее дом собранием шерсти. А маминой подруге Норе досталось еще больше: у нее в доме жила большая овчарка, и мама за глаза говорила, что в таком доме невозможно ходить даже обутой, испачкаешь туфли в грязи.
        Животные с девства ассоциировались у меня с чем-то ненужным и приносящим вред. Поэтому и Софии я запрещала даже думать о том, чтобы завести какою-то живность в нашем чистом доме.
        Сейчас разум просто кричал прогнать паршивца и приживалу прочь… Но столкнувшись с его практически человеческим взглядом, я не смогла.
        Он был такой замученный и усталый. У него болела лапа, и, очевидно, кто-то издевался над ним, раз шерсть его слиплась.
        А там за окном выли волки, его ведь могут съесть. От одной мысли о еде, живот скрутило от голода. Я посмотрела на бутерброд, потом на кота, тот тоже смотрел на бутерброд.
        Он наверняка был очень голодным, поэтому и пришел.
        Плохо кормить кота дома, вдруг он решит, что я ему рада и останется. Если мне было его жалко, нужно выкинуть бутерброд на улицу… Чтоб и кот ушел.
        Но я снова вспомнила о волках и о лапе кота. Мы снова встретились взглядами. Его глаза светились в слабом свете лампы, это могло бы напугать будь в них злость, но я видела только боль и усталость.
        - Я здесь хозяйка, – снова напомнила животному. – А ты гость, - добавила, в надежде, что он понял. Кот на удивление не зашипел, он спокойно выслушал меня, снова ударив своим хвостом об пол.
        - Гости ведут себя прилично, – добавила я. – Приличным гостям всегда рады. Если ты будешь приличным гостем, сможешь гостить подольше.
        Понял ли он меня? Я не знала. Хотела подойти к нему с бутербродом, но он тут же отпрыгнул в сторону, стоило мне встать с матраса. Поэтому я отошла на пару шагов от матраса, положила хлеб с рыбой на пол и снова вернулась на матрас, наблюдая, что он будет делать.
        Кот тоже за мной наблюдал. Он убедился, что я больше не встану и, прихрамывая, подошел к пище. Немного понюхал и тут же принялся за еду.
        Съел он бутерброд очень быстро, я даже не успела достать второй, как он снова посмотрел на меня своим кошачьим взглядом.
        Есть и чувствовать на себе чужой взгляд, удовольствие не из приятных. Я решила, что Дэйрон может и походить голодным со своим поведением, поэтому достала бутерброды рассчитанные на него и мы с котом повторили прошлую процедуру.
        Прежде чем есть второй раз, он посмотрел на меня как-то иначе, словно благодарил, и только потом взялся за поглощение пищи.
        - Надеюсь, ты воспитанный гость, – сказала я. – И будешь делать свои дела, как полагается, на улице.
        То ли мне показалось, то ли кот фыркнул, поедая хлеб с рыбой. Но я все равно грела себя надеждой, что это приличный кот, хоть все и говорило об обратном.
        Не знаю, что побудило меня оставить животное, но в компании с ним стало спокойнее. Я стала рассматривать зал, в котором находилась. Оценила хорошего качества дерево и пространство. А еще оценила старый камин. За слоем пыли сложно было разглядеть какие-то геральдические символы, но его точно украшала какая-то лепнина.
        Возможно, это отличительные знаки семьи прошлого владельца.
        В любом случае, планировала его отреставрировать, о чем и сообщу рабочим.
        Оценила и пространство, которого хватало, чтобы сделать хорошую гостиную. Нужно было отмыть дерево, покрыть его лаком, поменять окна и покрыть известкой потолок. А после этого здесь прекрасно впишется красивая софа, пуфики и стол под стиль этого дома. Думаю, стол нужно будет сделать из дерева с красивыми резными ножками.
        Я так замечталась, что в моей голове картина стала складываться из кусков. Мысленно уже представляла, какую выберу обшивку для софы и ткань для занавесок. В то время, как телом сидела на старом матрасе с бутербродом.
        - У этого дома есть потенциал, – заключала я, глядя на мохнатого.
        Тот тоже на меня посмотрел и, казалось, даже согласился. А все не так уж и плохо. В конце концов, главное, что дерево целое и хорошего качества. А остальное сделают рабочие по моему распоряжению. Уверена, как только я возьмусь за работу, верну этому дому не только его величие, но и сделаю величественнее, чем он был.
        Так, вместе с котом мы поужинали. После этого, грязный и мохнатый, он улегся на пол. А я достала пару романов из чемодана и приступила к чтению в свете тусклой лампы.
        Сон накатывал на меня. Но я держалась изо всех сил. Платье очень мне мешало. Дэйрон так и не помог его снять.
        Когда я окончательно устала, хоть и от нетугого корсета, решилась сделать это сама. Благо корсет был затянут не сильно, в дорогу. Поэтому минут пятнадцать то сгибаясь, то разгибаясь, то прыгая на одной ноге, то приседая, я смогла его развязать.
        Кот наблюдал за моими действиями с интересом.
        - Наверняка я очень смешно выгляжу, - фыркнула я. – Но быть истиной леди в таких условиях просто невозможно.
        Скинув платье, я осталась в одной сорочке, и снова села на матрас с романчиком.
        - В таких условиях и ты, знаешь ли, не самый приятный гость, – сказала я коту. – Думаю, если ты решишь остаться гостить здесь подольше и будешь себя хорошо вести, есть смысл привести тебя в порядок.
        Мой гость в это время уже закрыл оба глаза и растянулся на полу. Сон манил и меня, но я отчаянно держалась, пытаясь читать в тусклом свете лампы.
        Когда я стала зевать каждые пять минут, приняла решение немного подремать.
        Кот уже сладко спал, напротив меня. Поэтому и я решила, что полежу минут пятнадцать, и ничего не случится.
        Накрылась колючим одеялом, стараясь не думать о количестве насекомых, которые могли бы здесь жить, и закрыла глаза.
        Мне казалось, что всего пара минуточек, и проснусь, но, когда устаешь, тяжело контролировать время. Рядом что-то громко замурлыкало. Сначала мне показалось это раздражающим, но вскоре поняла, что меня наоборот это очень сильно успокаивает. Должно быть, сильно расслабившись, и не заметила, как очень крепко заснула.



        Глава 18

        ДЭЙРОН
        Борнмут тихо спал, когда я уже стоял возле маленького домика в помятых штанах и рубашке. После приступов на некоторое время наступало затишье. Я чувствовал себя непривычно хорошо, голова не болела, кости не ломило. Тем не менее, понимал, что приступ может случиться в любой момент, а значит, нужно было быть готовым.
        С минуты на минуту к лавке должен был подойти хозяин.
        Лавка с эликсирами стояла в самом центре полупустого городка, и хоть жителей в Борнмуте было не так уж и много, лавка пользовалась особым спросом.
        Даже самое маленькое село не может существовать без целителей или зельеваров, которые могли и хандру снять, и средство от насморка сварить.
        Борнмут был городком без дороги, а значит, если кто-то заболеет, ему придется сначала пересечь поле, а потом дождаться попутной телеги или кареты.
        Кто согласится жить в таких условиях?
        Поэтому первым делом было решено переманить в город зельевара или целителя. Для этого я выделил лучшую постройку в самом центре и отдельный домик рядом с ним.
        Но о жизни в деревушке мечтают немногие, пришлось изрядно потрудится, чтобы найти того, кто согласится ехать в маленький разрушенный Борнмут. И я нашел.
        Бруна, как обычно, шла на работу в приподнятом настроении. Ее седые волосы были собраны в объемный пучок, а на пухлых щеках играл румянец.
        Она была хорошим человеком с тяжелой судьбой. Когда-то у нее был сын и невестка, с которыми она жила в большом богатом доме.
        Они были боевыми магами, но война унесла их жизни. Так Бруна осталась одна с внучкой. Долги росли, платить по ним больше было некому. Бруна была магом земли, и могла только исцелять легкие болезни или варить зелья. И никто не брал в услужение пожилую женщину. Если господин пожелает найти целителя, он найдет именно целителя, зачем ему маг земли со слабым потенциалом к целительству?
        Она практически осталась на улице, когда судьба свела нас. Нашел ее по объявлению о работе в столице с минимальным жалованием и жильем. Я предложил ей намного больше, и она с радостью согласилась.
        Старушка кивнула, увидев меня, и прибавила шаг, путаясь в своей длинной, но простой юбке.
        - Доброе утро, Дэйрон, снова не можешь уснуть? – заботливо спросила, вытаскивая ключи от замка из кармана.
        - Доброе утро, Бруна, как обычно, – улыбнулся я старушке, которая завозилась с замком, пытаясь попасть в замочную скважину. Зрение подводило ее, тем не менее, она все еще прекрасно варила зелья и могла врачевать.
        Достав из кармана очки, Бруна надела их и снова принялась за замок.
        Когда замок, наконец, поддался, она открыла дверь домика и первая вошла внутрь, а я –за ней.
        В нос привычно ударил запах трав. Он всегда успокаивал, стоило оказаться в этой чудесной лавке.
        Бруна сразу подошла к прилавку и нагнулась, в поисках снадобья, единственного, которое мне помогало.
        Она достала три склянки и вручила их мне.
        - Ты ведь помнишь, что принимать нужно по капле, – поправила она очки, делая свой голос нарочито строгим.
        Это зелье единственное, что помогало мне заснуть. В моменты, когда мог случиться приступ, выпивал целую склянку. Но все ухудшилось, казалось, скоро придется за раз выпивать целых две.
        Я брал это зелье как снотворное и успокоительное. Об особенностях моей магии не говорил. Поэтому Бруна так переживала, что я в последнее время стал похаживать за столь сильным зельем слишком часто.
        - Дэйрон, нашел бы ты себе кого, – покачала головой старушка, когда я укладывал в сумку три склянки. – О тебе совершенно некому позаботиться, вот и спать ты не можешь от одиночества.
        Я посмотрел на Бруну и вспомнил, что теперь как раз-таки есть.
        - Я женился, – улыбнулся старушке.
        От удивления у бедной очки сползли с переносицы на кончик носа.
        - Поздравляю…- растерялась она, хотя и было видно, что была искренне за меня рада. – Избраннице очень повезло!
        Думаю, Николь бы с этим не согласилась.
        - Эта девушка из наших краев? – полюбопытствовала Бруна.
        - Нет, она леди из столицы.
        Тут же уловил, как старушка расстроилась.
        - Жаль, я хотела позвать ее на пикник в эти выходные. - Женщина покачала головой, в ее взгляде была доля осуждения. Бруна застала мою бывшую жену и, думаю, уже сделала выводы о новой леди.
        Николь не была похожа на нее. Но все же, думаю, пикник на природе в компании простых женщин будет занятием «неприличным».
        - Бруна, а твоя внучка разве не работает в лавке? – вспомнил я, что давно не видел Лиссу.
        - Нет, – вздохнула она, расставляя баночки. – У Лиссы ведь нет дара, Дэйрон. К сожалению, Духи не наградили ее магией земли. А здесь она только все портит, то уронит что-то, то неправильно положит ингредиенты.
        Уронит что-то – не лучшее начало для найма служанки для Николь. Но со слугами здесь было намного сложнее, чем с рабочими. Работников для ремонта я мог легко найти на лесопилке. А вот женская половина Борнмута была не так велика и в большинстве работала или сидела с детьми.
        А вот Лисса была вполне свободна. Она приехала за компанию с бабушкой, совсем юная девушка, которая не смогла найти себе места.
        Бедная Лисса уже практически побыла на всех рабочих местах Борнмута и отовсюду была по-хорошему сослана к бабушке.
        Вот только кроме Лиссы из женщин на примете у меня никого и не было. Поэтому, поколебавшись, сказал:
        - Моей жене нужна служанка…
        Остальное Бруна поняла сама. Она просияла, словно тысячи драгоценных камней, в надежде, что, наконец, пристроит внучку.
        - Я пришлю ее сегодня же, – пообещала она, вдохновившись.
        - Буду благодарен.
        Распрощавшись с Бруной, я хотел уже выйти, как мне напомнили одну важную вещь.
        - Дэйрон, лето уже прошло, и у меня заканчиваются запасы лаванды…
        Лаванда была главным элементом для эликсира. И годилась не любая, а только свежая, которая еще не начала увядать. Поэтому, с наступлением осени, мои растраты увеличивались на заказ лаванды с юга, который приходилось совершать каждую неделю.
        Это стоило мне немалых денег, и великим счастьем было, что я мог себе это позволить.
        - Закажу с юга, – пообещал я.
        Теперь уже окончательно распрощавшись, отправился на лесопилку. Нужно было разобраться с делами после долгого отсутствия, и прислать обещанных рабочих для Николь.
        Эта ночь наверняка была ужасным стрессом для аристократки, и я должен был поскорее исправить ситуацию.



        Глава 19

        Спала я очень сладко, а вот проснулась от неприятного ощущения, что на меня кто-то смотрит. И лучше бы это был кот.
        Но нет, стоило открыть глаза, и я столкнулась взглядом с юной девушкой, которая стояла надо мной и внимательно рассматривала.
        Мне сразу бросились в глаза ее белые волосы, заплетенные в две косы, карие глаза и веснушки, которых было так много, что они, казалось, покрывали нос огромным темным пятном.
        - Леди, – обрадовалась она. - Вы проснулись!
        Голос у нее был нежный, а глаза заблестели от счастья. Сон быстро отошел на второй план. Я подтянула одеяло и растерянно спросила:
        - Прошу прощения, но я не припомню, чтобы мы были знакомы…
        Голова отчаянно пыталась найти ответы на вопросы, но я даже не успела додумать, как девушка с энтузиазмом представилась:
        - Меня зовут Лисса! Дэйрон привел меня, чтобы я вам прислуживала. Зашла, а вы спите. Ну, я и постеснялась вас будить.
        Ну и манеры. Хотя, по внешнему виду, она была совсем ребенок, на мой взгляд, ей было лет шестнадцать.
        И все же в таком возрасте пора уже знать, что прилично, а что – нет.
        - Дэйрон здесь? – вспомнив про своего супруга, я чуть привстала, оглядываясь. Хотя и злилась, не хотела, чтобы он видел меня в таком виде…
        - Ушел, – ответила девушка, и я снова почувствовала неприятный укол. - Он просил передать, что у него важные дела, и позже он пришлет еще рабочих.
        - А где остальные слуги? – полюбопытствовала я, окончательно усаживаясь на своем матрасе.
        - А разве должны быть остальные? – удивилась девушка.
        - Конечно, – тут же сказала я. – Ведь мне нужно выбрать лучших.
        Девушка задумалась, а после, пожала плечами.
        - Больше Дэйрон никого не приводил, – сказала она.
        «Должно быть, мой муж еще прислал не всех», - промелькнуло у меня в голове. Я вздохнула и встала.
        Лисса мне не понравилась. Хоть она и была миловидной, говорила она очень быстро и запальчиво, а лорда Лэстера так и вовсе называла не по титулу, а по имени. Это говорило о полном отсутствии манер. Но если он прислал эту девушку, значит, нужно было ее проверить и решить, подходит она для службы мне или нет.
        - В красном чемодане лежат мои платья. Достань светло-голубое и помоги мне одеться, - отдала я первый приказ. Девушка тут же кинулась к чемодану, и я отметила, что приказы она выполняет с энтузиазмом.
        На миг я подумала, что зря отнеслась к ней с долей скептицизма, но Лисса быстро дала понять – не зря.
        Стило ей подлететь к чемоданам и попытаться отодвинуть один, как все остальные попадали вслед за красным.
        Лисса смущенно улыбнулась. А я отметила для себя, что это настоящая катастрофа.
        Пока Лисса, складывала чемоданы и искала платье, я огляделась по сторонам в свете дня. Все оказалось именно таким, каким я рассмотрела вчера ночью.
        А значит, работы здесь было очень много.
        Удивил меня тот факт, что утром не было моего вчерашнего гостя. Почему-то эта новость меня расстроила.
        Должно быть, он ушел… Но куда ему идти с больной лапой?
        Я решила не терять времени даром и посетила уборную, в которую вчера ночью идти побоялась.
        Уборная меня приятно удивила, и даже появилось желание рассмотреть столовой. В уборной стояла ванна, отделанная с боков деревом. Старый мрамор потемнел, но я знала, что его можно было восстановить.
        Еще меня удивил камин и красивый умывальник с длинными грязными ножками, выкованными из какого-то железа. Я думаю, станет яснее, когда его очистят.
        Приведя себя в порядок, я вышла к Лиссе, которая уже нашла платье.
        Благо, Саманта подготовила всю одежду к поездке. Все было чистым и хорошо разглаженным. Девушка пошла ко мне на встречу и тут же споткнулась, чуть не упав на мое платье. Эта смущенная улыбка начинала раздражать, хоть я и старалась сохранять самообладание. Одевалась я сегодня долго. У девушки не было никого опыта шнуровать. Поэтому корсет затягивала она очень долго и тяжело.
        Мысленно я отметила для себя еще один минус этой девушки. В личные служанки, она точно не годится.
        - Вы умеете готовить? – спросила я Лиссу, желая проверить другие ее профессиональные навыки.
        - О, леди, – засияла она. – Я умею все, понемногу. Работала у нашего пекаря и могу приготовить вам такие вкусные булочки!
        Она начала рассказывать, что-то еще, но я ее перебила, не желая тратить время на пустую болтовню.
        Отметила для себя, что эта девушка слишком болтлива.
        - Значит, идем на кухню, – сказала я.
        Я задалась вопросом, а есть ли у Дэйрона в этом доме еда.
        Может, и правда, девушка проявит себя, как повариха. Хотя в таком возрасте сложно было представить ее у плиты.
        Я решила пока не трогать свои волосы и проверить девушку на кухне. После шнуровки мы вместе с Лиссой вышли в холл. Я заметила, что входная дверь теперь была отставлена в сторону. Первым же делом попрошу рабочих сделать нормальную дверь.
        Внимательно огляделась по сторонам, оценивая состояние холла. И нам миг замерла, мне показалось, словно по стене скользнула тень. Но не успела я ничего понять, как Лисса громко закричала.
        Пока я оценивала состояние холла в свете дня, Лисса умудрилась провалиться в дырку пола!
        - Что же вы делаете? – возмутилась я, помогая девушку вытаскивать ногу из дырки.
        - Простите, леди, засмотрелась и не заметила.
        Благо, девушка не поранилась. И снова эта смущенная улыбка. Медленно я выходила из себя. И почему Дэйрон прислал мне эту девушку? Я осмотрелась по сторонам, тени уже не было. Возможно, мне показалось?
        Показывать кухню этой юной особе, казалось уже не таким безопасным занятием, но я со вздохом и улыбкой прошествовала дальше.
        Так мы и оказались в столовой.
        Должно быть, самым аккуратным местом в доме была именно уборная. Так как в столовой облезли стены, и кусками валялась на полу настенная бумага.
        Посередине стоял простой стол из дерева и стул к нему.
        - Почему здесь так мало мебели? - негодовала я.
        - Вандалы все разворовали, когда была война, – ответила девушка. Я и забыла насколько ценным бывают слуги в плане информации.
        Может, и от Лиссы будет хоть немного пользы.
        - Разве в военное время здесь никто не жил? – спросила я Лиссу.
        - Бабушка говорила, что Борнмут очень долгое время был заброшен. Здесь вообще никто не жил. Только разбойники, которые прятались в лесу. Думаю, они же и обчистили этот дом до нитки.
        Я поежилась.
        - Здесь есть разбойники?
        - Нет, – уверенно ответила девушка. – Не переживайте, леди. У нас в лесу живет чудовище Борнмута. Вы слышали, как воет по ночам? Бабушка, конечно, не верит, но многие так считают. Некоторые даже клянутся, что видели его! Говорят, у него тело человека, а голова волка!
        Глаза девушки расширились то ли от страха, то ли от восторга. Было не очень понятно.
        Меня же радовало, что разбойников здесь не было, а в чудовищ я не верила.
        Глупые легенды.
        Вместе с Лиссой мы прошли на кухню. По дороге она задела единственный стул, который здесь был!
        И я готова была поклясться, если она еще раз мне улыбнется своей смущенной улыбкой, я сойду с ума.
        На кухне тоже толком ничего не было. Комната была большая. По центру стояла встроенная в стену плита, под которой была маленькая печь с дверцей. Именно эта печь нагревала конструкцию.ячывв
        Было много полок, но они были в основном пустые. Была лишь пара кастрюль и сковородка, благо, хоть чистые.
        Тут же находилась большая мойка, рассчитанная на большое количество грязной посуды.
        - Разожгите печь, – отдала я приказ.
        Продуктов здесь видно не было, но хотелось хотя бы проверить навыки девушки таким нехитрым способом.
        Девушка пошла к плите с таким энтузиазмом, что я ожидала увидеть хоть что-то, выполненное мастерски. Она взяла огниво, взяла стружку для розжига, которое лежала рядом, и начала поджигать.
        Всего через пару минут она практически отлетела от горячей печи, которая просто вспыхнула. Да так сильно, что даже я испугалась, что девушка могла поджечь себя. Тем не менее, Лисса успела отбежать вовремя, она отлетела в сторону и рукой задела держащуюся на честном слове полку. Кастрюли и сковородка попадали на пол с грохотом.
        Огонь был таким сильным, что пытался всячески вырваться наружу.
        - Леди! Леди! Что нам делать?
        Девушка уже паниковала. Я быстро подошла к печи и закрыла дверцу. Посмотрела на девушку. Это было последней каплей за сегодня.
        - Лисса, я думаю, вы еще слишком молоды, чтобы прислуживать…
        - Вы правы, леди Николь, – ахнула она. – На кухне мне применения нет. Когда я работала у пекаря, он сказал, что у меня нет таланта. Но я еще работала в цирюльне. Желаете, чтобы я заплела вам волосы?
        У меня глаза округлились от такого предложения. Было очевидно: Лисса не подходит.
        Думаю, другие слуги будут лучше, хуже ведь уже просто некуда. Возле центрального входа раздался непонятный звук.
        Я даже вздохнула от мысли, что пришли другие претенденты.
        - Я открою, – вдохновилась девушка.
        - Не стоит, – тут же сказала я.
        «Не стоит доламывать этот дом», – подумалось мне, и я пошла к входу.
        Выйдя на улицу, я надеялась увидеть, кучу горожан, желавших стать слугами в этом доме. Но если эта куча и была, она, должно быть, заблудилась в зарослях крапивы.
        Передо мной была лишь пустота. Я всматривалась вдаль в надежде, что вот-вот из крапивы вылезет новый дворецкий или служанка. Но никого видно не было.
        Однако я ведь точно слышала звук!
        Это очень меня расстроило, и я уже собралась идти обратно в дом, как нашла причину звука у себя под ногами.
        Я наклонилась и подняла конверт. Кто-то принес его или это была бытовая доставка. Осмотрелась по сторонам, но никого не было.
         Дешевая бумага и отсутствие подписей. Это было мне знакомо. А значит, то, что содержалось внутри, не предвещало для меня ничего хорошего.
        Я снова огляделась по сторонам. Вспомнила и про тень возле дома. Это уже не было похоже на смешную шутку.
        Да и мои подруги точно не знали, где мы с Дэйроном будем проживать. А значит, они выбывали из списка подозреваемых.
        Я сильно нервничала, когда крутила в руках конверт. Женское любопытство требовало его сейчас же вскрыть.
        Но я знала, что не все тайны нужно раскрывать. На моей памяти я знала несколько семей, в которых супруг изменял жене и они спокойно к этому относились, зная, что если вынести это на публичность, позор ждет не только мужей, но и их.
        Титул и деньги были им намного дороже. Поэтому леди закрывали глаза на то, что их супруг, к примеру, слишком часто говорил со служанкой; слишком откровенно смотрел на няню, или обменивался улыбкой с какой-то простолюдинкой.
        Были случаи, когда аристократки не выдерживали, показывая неуместную гордость. Были и громкие разводы, гремевшие на всю столицу, после которых счастливых найти было просто невозможно.
        Опозоренные семьи, несчастные дети, мужчины, уходившие из семьи к какой-нибудь профурсетке.
        Поэтому я хорошо для себя усвоила, что на некоторые вещи лучше закрыть глаза или и вовсе их не знать.
        Зачем мне рыться в прошлом Дэйрона, если и так ясно, что там нет ничего хорошего.
        Мы уже женаты, я все равно не смогу от него просто так уйти.
        Но кто-то настойчиво продолжал доносить до меня что-то, что, возможно, и не имело правдивого зерна.
        Я даже не знала, что в этом конверте: правда или глупые домыслы; шутка или желание раскрыть для меня тайны супруга.
        Тем не менее, я не желала открывать этот клочок бумаги.
        В первом письме Кэтрин рассказывала про ребенка, которого я так и не увидела. И было непохоже, чтобы Дэйрон его прятал. Да и не похож он был на человека, который мог что-то прятать.
        Слишком простой и рубящий с плеча. А для того, чтобы спрятать ребенка нужно уметь крутиться.
        Я повертела в руках находку, принимая решение: выбросить или открыть.
        Но, не успела я на что-то решиться, как услышала мужской голос и даже вздрогнула из-за последних событий.
        Из зарослей крапивы лениво выползали мужчины с загорелыми лицами и накаченными от труда руками. Они что-то весело обсуждали, до того, как столкнуться со мной взглядами.
        Я спрятала письмо в карман платья, дабы не плодить ненужные слухи. Всего я насчитала семерых мужчин.
        - Добрый день, леди. Мое имя Маркус, – представился один из них. - Нас прислал Дэйрон. Сказал, хижину нужно подлатать.
         У Маркуса были черные волосы и такая же борода. На вид мужчине было лет сорок. Одет он был в простые запачканные штаны и клетчатую рубашку, которая была помятой и замаранной.
        - Приятно познакомиться, – вежливо сказала я. – Среди вас есть слуги? Или желающие прислуживать?
        Я с надеждой посмотрела на семерых мужчин, те переглянулись между собой.
        Надежда, что среди них найдется дворецкий или повар таяла на глазах.
        - Леди, мы здесь только для восстановления хижины, – тут же сказал Маркус.
        Остальные молчали, словно боясь и слова мне сказать. Я расстроилась, но ненадолго, работы здесь было много.
        - Значит, вас семеро?
        - Так и есть, леди, – улыбнулся Маркус, простой добродушной улыбкой. – Сейчас я осмотрю постройку и распределю работу.
        - Я самолично распределю работу, исходя из ваших навыков, - тут же сказала я, расценивая, кого отправить делать дверь, а кого – лестницу.
        Мужчины выглядели удивленными.
        - Леди, я думаю, вам не стоит забивать подобным свою голову, это не по вашей части…
        Подобные слова звучали для меня не просто как вызов, но и как оскорбление.
        - Вы считаете, я не справлюсь? – возмутилась я.
        - Считаю, что для вас это немного…. – мужчина тщательно старался подобрать слова, отчего я стала негодовать еще больше.
        - Сложно? – спросила я.
        Маркус точно не хотел меня оскорбить, тем не менее, у него это получилось.
        - Что ж, Маркус, вы считаете, что леди это такая пустоголовая кукла, которая только и может подбирать занавески и делать книксены?
        Мужчина застыл. Он точно не ожидал такого и поспешил исправиться:
        - Ну что вы, леди….
        Я не дала ему договорить.
        - Вы глубоко ошибаетесь в своих суждениях, – резко оборвала его. - Я лично организовывала банкет на двести персон для своей подруги. Вы можете себе такое представить? Я лично занималась реставрацией нашего фамильного поместья. И я лично собираюсь заняться этим домом. Я знаю, какое дерево подойдет лучше. Знаю, как правильно белить потолок. И прекрасно вижу, когда кто-то отлынивает. Учтите господа, платить буду лично я и следить за всем тоже. Это хорошо понятно?
        Говорила строго, чтобы мужчины поняли всю серьезность сказанного. Такие высказывания оскорбляли. Они думали, что быть аристократкой так просто? Что все чему нас учат это только глазами хлопать и губы от обиды дуть? Но это не так. Чтобы стать хорошей хозяйкой земель, за жизнь, приличной девушке приходится осваивать много навыков. 
        Даже лежащие на столах салфетки, должны быть произведением искусства. Не говоря уже о самом поместье. Поместье, это лицо любой леди.
        Кажется, моя речь проняла рабочих, они практически в унисон кивнули, уставившись на меня во все глаза.
        - А теперь пройдемте в дом, чтобы я оценила ваши навыки.



        Глава 20

        День был очень тяжелый. Я не спал всю ночь. А весь день с оставшимися рабочими занимался погрузочными работами.
        Еще утром Лисса пришла ко мне на лесопилку, и я проводил ее к Николь. Моя жена спокойно спала, и я решил, что это к лучшему. Сейчас был не готов к разговорам с собственной супругой. У Николь наверняка было много жалоб, приправленных ее надменностью. А так как день обещал быть насыщенным, предпочел перенести все разговоры с Николь на вечер.
        После погрузочных работ, не чувствовал ни рук, ни ног, и очень гордился людьми, которые работали со мной весь день, не жалея себя.
        Ближе к вечеру, когда я и все работники уже были уставшие и в поту, к нам пожаловали господа с южных земель.
        Мы составляли яркий контраст прибывшим гостям. На них были дорогие костюмы, перчатки и цилиндры.
        Большинство же моих работников были в грязной, потной одежде с помятыми штанами. Я особо не отличался от своих рабочих: такая же помятая рубашка, запачканные штаны и куртка, которую я бросил на ближайший пень.
        Но гостей не интересовала моя внешность, их интересовало дерево.
        Несколько огромных телег, наполненных лучшим деревом, были готовы к отправлению в южные земли.
        По договору, вместе с официальным представителем прибыли бытовые маги. По-другому дерево было просто невозможно доставить до места назначения.
        Так же прибыли и маги земли во главе с господином Райсом. Они должны были осмотреть дерево на пригодность.
        Маги земли не спешили, рассматривая каждый брусок. И я терпеливо ждал. Сделка эта была очень крупной. Чтобы о ней договориться я потратил несколько лет. И еще много месяцев, чтобы подготовить дерево.
        Как же было тяжело прийти к соглашению. Благо Борнмут обладал отличными запасами дуба, а я был готов сделать огромную скидку и предоставить качественно выполненную работу.
        Скрывать мне было нечего.
        Да и я понимал Райса, который головой отвечал за эту сделку. Деньги были огромные, их бы хватило на несколько поместий в столице. И на дорогу…
        Этих денег должно было хватить на открытие второй части дороги. Поэтому сделка была так важна.
        Осмотрев еще одну телегу, Райс остался доволен. Наконец, из его портфеля были извлечены бумаги, которые я уже изучал много раз.
        - Лорд Лэйстер, дерево отменного качества, – постановил мужчина улыбаясь. – Рад нашему сотрудничеству.
        - Как и я, – улыбнулся ему в ответ.
        Господин Райс был дельцом. И сейчас он улыбался не от симпатии ко мне, а от того, что был доволен заключенной сделкой.
        Еще раз прошелся глазами по строкам договора, достал перо и подписал. Райс сделал то же самое.
        После, он достал подписанный чек и отдал его мне. Бытовые маги начали отправлять дерево. Я смотрел на чек и просто не мог поверить, что держу в руках такую огромную сумму.
        - Сегодня мы хорошо поработали, – объявил я уставшим работникам, – и каждый получит премию.
        Мужики тут же воспрянули духом, на их уставших лицах заиграли улыбки. Я знал каждого из этих людей по имени. И у каждого были свои причины так много работать.
        Но еще я знал, что каждый мечтал об одном, чтобы была проложена дорога. И благодаря нашим усилиям, скоро это станет возможным.
        На лесопилке я пробыл еще несколько часов. Пока бытовые маги очень медленно и аккуратно занимались деревом. Я выписывал чеки и поздравлял работников с успешным завершением проекта.
        Когда Райс закончил и попрощался, я тоже закончил с чеками. Выписал еще семь на Маркуса и его бригаду.
        И хоть они сегодня были заняты у Николь, их работа была так же неоценима. Ведь до этого они работали наравне со всей командой рабочих.
        Я отправил Маркуса к Николь неспроста. Именно он отвечал за технологию. Он был очень аккуратным работником, и делал все точно.
        Маркус взял с собой таких же работяг. Тех, кто отвечал за сруб и технологию. Я оставил в основном сильных мужчин. С погрузкой мы справились и без Маркуса с его бригадой.
        Шел к дому я очень довольный. Хотелось поскорее вручить чеки Маркусу, и забрать Николь в домик. Наверняка леди была очень голодная, на одних бутербродах.
        А я умел готовить вкусную кашу в котелке. Уверен, даже моя жена-аристократка оценит.
        Кухни в лесничем домике не было, зато был большой камин, в котором я приноровился готовить. Сойдя с лесной тропы, я повернул к постройке, но передо мной возник не старый покосившийся забор, ни заросли крапивы, а нечто незнакомое…
        Крапива лежала скошенной в одной огромной куче, в этой же куче лежал разломанный забор, вместе с калиткой.
        По звукам, доносящимся из дома, работа шла полным ходом. Был слышен стук молотков и громкие мужские голоса.
        Я прошел в дом и сразу столкнулся с Маркусом, который вместе с Фредом и Титом выносили деревянные доски из дома.
        Обменявшись приветствиями, я пропустил работяг вперед и только Маркус остался, чтобы отчитаться о проделанной работе.
        А отчитываться здесь было о чем. Меньше чем за день, были сняты деревянные доски, в которых были дыры, сняты перила с лестницы. Вынесено старое зеркало, снят забор с калиткой и скошена крапива.
        - Дэйрон, это не просто аристократка, – улыбнулся Маркус мне, как старому знакомому. – У нас во время войны был военный маршал, так он и то мягче будет. Эта женщина с характером, друг…
        Маркус с сочувствием похлопал меня по плечу. И я ему улыбнулся.
        - С прошлой леди не сравнить, – добавил он.
        - Думаю, именно такая леди и нужна Борнмуту, – сказал я искренне.
        Да, Николь восхищала. Я видел и по глазам Маркуса, который явно проникся уважением к моей жене.
        Кэтрин, моя прошлая жена, все время только жаловалась и была всем недовольна. Николь же, работала над тем, что ей не нравилось. Кэтрин устраивала истерики, Николь держалась стойко и уверенно.
        В этот момент мне стало по-настоящему стыдно, что я не нанес визит жене утром, что не узнал, как она. Николь не та девушка, которая будет истерить. Я не смог не проникнутся к ней уважением за это.
        - Ты бы поостерегся, Дэйрон, – сказала Маркус, с такой улыбкой, словно вспомнил какую-то забавную шутку. – Твоя жена у тебя скоро рабочих переманит…
        От такого высказывания у меня чуть глаза на лоб не полезли.
        - Николь переманивает рабочих? – удивился я.
        - Она пытается переманить Карла, предлагая ему место дворецкого. Парень сопротивляется. Но у нее такая хватка, что долго, боюсь, не выстоит.
        - И ты отпустишь его? – улыбнулся я.
        - Ты знаешь, он парень молодой. Физически не сильный. Зато очень аккуратный. Так что, если вам с вашей супругой нужен дворецкий, разве могу я его удержать.
        В эту минуту появилась и сама главная причина разговора. Николь вышла из столовой, а вслед за ней и Лисса. Она, словно хвостик, следовала за аристократкой.
        Увидев меня, Николь нахмурилась и тут же повернулась к Маркусу.
        - Как долго займут работы по замене окон? – не поздоровавшись со мной, обратилась Николь к Маркуса.
        Лисса в это время улыбнулась, увидев меня, но продолжила молча стоять позади моей супруги.
        - Первый этаж займет день, – ответил он, - а второй еще нужно оценить.
        - Я думаю, стоит вынести оконные рамы на кухне и столовой, чтобы начать их замену и выкинуть вместе со строительным мусором. Оставить окна лишь в гостиной, так как это жилая комната и в ней будет холодно. Если я закажу сегодня оконные рамы, успеют ли их вставить за завтрашний день?
        - Только на кухне? – уточнил Маркус.
        - На весь первый этаж. Если успеют за завтрашний день доставить рамы и заменить, значит, произведу замену всего первого этажа, если же нет, замените завтра все, кроме гостиной. А на следующий день займемся и ею.
        - Постараемся успеть за день, – постановил Маркус.
        Я заметил, что он говорил с Николь на равных. Ей не нужно было что-то объяснять или уговаривать, работой руководила она, а Маркус лишь выполнял ее распоряжения.
        - Значит, завтра нужно будет заняться окнами и дырками в полу. А так же оценить состояние стен. За этой бумагой не понять, насколько хорошо сохранилось дерево, – возмущенно сказала Николь.
        Все это время она смотрела только на Маркуса, а меня старательно игнорировала. Я плохо понимал женщин, но здесь точно смог понять: Николь была обижена.
        И я признал, что она имела на это право.
        - Я думаю, завтра рабочие успеют заменить весь первый этаж, Николь. Если что, просто закончат работу позже. Есть смысл снять весь этаж, чтобы убрать весь крупный мусор.
        Николь, наконец, повернулась в мою сторону. В ее глазах был непроницаемый холод и серьезность.
        - В таком случае, мне придется ночевать здесь без окон, – сказала она.
        Николь явно не хотела устраивать скандалов при рабочих, тем не менее, она нашла способ показать, что ее обидело, использовав слово «мне», а не «нам», намекая, что ночует в этом доме совершенно одна.
        Что ж, придется постараться, чтобы заслужить прощение такой особы.
        - Сегодня мы будем ночевать в лесничем домике, – сказала я, улыбнувшись своей глубоко внутри сердитой супруге. – Уверяю, там условия намного комфортнее, а рабочие, как раз, закончат к темноте с мусором и окнами.
        Николь хмыкнула, но я знал, чем могу ее порадовать.
        - Маркус, собери рабочих, я хочу выдать премию за удачный проект. Сегодня мы провернули самую крупную сделку. Скоро здесь будет дорога.
        Говорил я другу, но смотрел, как преображается от счастья, лицо Николь.



        Глава 21

        Как и полагается истиной аристократке, большую часть своего времени я проводила с няней или матерью. Одна должна была научить меня основам, а вторая – всему тому, что сделает меня не просто воспитанной, а настоящей леди.
        От отца я брала ничтожно мало. Он много работал, и это у него прекрасно получалось, ведь мы были одной из самых богатых семей в столице.
        Мой отец был отличным дельцом и будь у него сын, он бы несомненно мог научить его многому. Матушка не считала наши беседы с отцом полезными, она запрещала говорить ему о делах за столом, запрещала отпускать «глупые» шутки, запрещала обнимать меня слишком крепко и жалеть, если я начинала плакать.
        Моя мама, старательно ограждала меня от многих вещей, чтобы я смогла вырасти приличной девушкой.
        Тем не менее, от всего отгородить не смогла.
        Я любила отца и иногда, ближе к ночи, сбегала из комнаты и приходила в его огромный кабинет, в котором он подолгу сидел над бумагами. Сейчас я вспоминаю свои детские шалости со стыдом, и никогда бы не позволила подобное Софии.
        Папа часто что-то бормотал, сажал меня к себе на коленки и чему-то учил. Мама быстро обнаружила мои забавы и прекратила это безобразие.
        Однако были вещи, которые я запомнила. Вещи, которым научил меня отец.
        Одна из них помогала мне в дальнейшем.
        Папа говорил: «Если ты работаешь с людьми, то должна каждого знать по имени. Знать слабые и сильные стороны, и достойно платить за работу тем, кто добросовестно ее выполняет. Так рабочие чувствуют, что они не просто предмет, а твои друзья. А настоящие друзья всегда выполнят работу качественно».
        Именно поэтому я начала со знакомства. Узнала имена всех рабочих, и мы начали осмотр помещения. Первое, с чего было решено начать, стала крапива. Невозможно ведь пробираться по зарослям!
        Поэтому я велела Маркусу выделить пару человек на скос травы. Еще нескольких он отправил для того, чтобы разбирать забор, который, казалось, врос в землю.
        Я внимательно следила за ходом работ. Оценивала навыки и качество.
        Рабочие, которых прислал Дэйрон, мне понравились. Работу они выполняли быстро и аккуратно. Без бранных слов и попыток сделать что-то спустя рукава.
        Было решено также убрать мусор из дома и деревянные доски, которые прогнили.
        За время работы я стала подмечать для себя отдельные качества рабочих. И сама распределяла и меняла их метами при необходимости.
        Еще я заметила, что Лисса, которую я изначально хотела отправить, бралась за любую работу. Будь то сбор разбитого стекла или перенос маленьких кучек крапивы.
        Но больше она старалась помогать одному из рабочих, по имени Карл, который всячески избегал внимания моей служанки. Молодой, симпатичный деревенский паренек со светло-русыми волосами и голубыми глазами. Он был очень аккуратным. Делал все быстро, но к работе подходил несколько раз, чтобы оценить, как сделать ее лучше.
        Я представила, что если его причесать и одеть, он был бы хорошим дворецким. О чем я ему и сообщила.
        Но паренек отказался. Тем не менее, я решила не уступать.
        Теперь несчастный Карл бегал не только от Лиссы, как от огня, но и от меня. А я была настойчива и могла предложить ему жалование и чистую работу – это намного лучше, чем возиться с деревом, используя только физическую силу.
        Когда дом избавили от большей части мусора, я решила, что нужно заменить и битые окна. О чем вознамерилась сообщить Маркусу. И вот сюрприз – мой супруг вспомнил о моем существовании.
        Терпеть подобное отношение я была не намерена. Матушка научила меня на собственном примере, как  сохранив достоинство, показать мужчине, что ты на него злишься.
        Поэтому проигнорировав супруга, я обращалась только к Маркусу. Когда Дэйрон вмешался в диалог, я снова дала понять, что говорить с ним не хочу. А когда он сообщил, что есть лесничий домик, намного лучше, чем эта постройка, я и вовсе не выдержала и хмыкнула.
        Значит, я ночевала здесь с разбитыми окнами и на матрасе, пока он там отдыхал на уютной кровати. После этого я думала, что и вовсе не смогу говорить с супругом несколько дней, но он быстро исправил ситуацию. После его словами я обрела второе дыхание.
        Дорога! Скоро будет дорога!
        Я была в неописуемом восторге. Дэйрон раздавал денежное жалование за успешный проект рабочим и Маркусу. А я уже представляла, как мы с Дэйроном будем великолепной парой: лорд и леди.
        Все шло как нужно. Но одно все-таки не вписывалось и заставило меня нахмуриться. Дэйрон не вел себя как лорд!
        Слишком уж фривольное отношение позволяли рабочие с ним, а под конец Маркус и вовсе дружески обнял Дэйрона, словно они стояли на одной ступени. Но это ведь было не так! Маркус рабочий, а Дэйрон – лорд. Каждый должен знать свое место.
        Я была возмущена этим до глубины души. Здесь явно было больше работы, чем только починить дом. Дэйрон ведь был рожден бастардом, а значит, именно я должна его научить, как нужно себя вести лорду.
        Но пока я была так вдохновлена, что принялась за обустройство дома с удвоенной силой.
        Дэйрон же устал за день и предложил отправиться в лесничий домик, но я предпочла остаться с рабочими до темноты, чтобы всё проконтролировать. Когда начало темнеть, я распрощалась с работягами. Маркус и Лисса пошли меня провожать.
        По дороге я обменялась основными планами по обустройству дома, которые Маркус поддержал. И так как вопрос с окнами был решён, больше всего меня интересовало, что делать со стенами. Я любила натуральное дерево и с радостью обошлась бы просто лаком. Но покрыть лаком можно только хорошее дерево, а что скрывается за бумагой – неизвестно.
        Когда, наконец, меня проводили до домика, я даже загрустила. Удивительно, но всего за одну ночь я смогла привязаться к большому разрушенному зданию. Готова была даже не спать, чтобы его восстанавливать. Это будет наше родовое с Дэйроном поместье, и когда проложат дорогу, оно займёт центральное место. После восстановления, я была уверена, этот дом будет одним из самых величественных, что я видела. А если сравнивать его с постройками аристократов столицы, то и одним из самых больших. В столице не разгуляешься с размерами, слишком много желающих.
        Тем не менее, и маленький уютный домик из кирпича выглядел неплохо, особенно на время, пока восстанавливали основной дом.
        Рядом с домиком бил ручей и можно было слышать звук воды. Этот маленький домик, вполне может стать нашей летней резиденцией, где в тёплое время года можно будет сидеть и слушать журчание ручейка. Рядом всё было очень зелено, постройка ведь была в лесу. Но не хватало цветов, а ещё винограда. Думаю, лоза могла бы украсить крышу и веранду.
        Дэйрон уже стоял на пороге, когда мы подошли. Он был одет в чистую рубашку и штаны. Его волосы были мокрыми,  что давало понять – мой муж привел себя в порядок после нашей последней встречи.
        Он распрощался с Маркусом, поблагодарив его за работу и с Лиссой, которая обещала прийти завтра утром.
        Я натянуто улыбнулась, так как толком не решила, что делать с этой девушкой. Она была трудолюбивой, но на роль личной служанки точно не подходила.
        Тем не менее, я решила посмотреть на неё ещё и завтра. А вот Дэйрона заставить найти других служанок, в случае, если с Лиссой придётся распрощаться.
        Когда мы с Дэйроном, наконец, остались одни, меня даже охватил какой-то страх.
        Вдруг пришло осознание, что мы будем спать в одном доме, возможно, даже рядом...
        Поежилась от этой мысли и, должно быть, Дэйрон прочёл мои мысли на лице.
        - Я приготовил ужин, - сказал он. - Это не изыски, но очень неплохо.
        - Благодарю, - сухо ответила я и последовала за своим мужем в домик. Первым меня встретил маленький холл, в котором был камин, софа и напротив – стол со стульями. Наверное, это было подобие кухни, столовой и гостиной одновременно. Всё было выполнено из дерева. Стол и стулья были сколочены вручную, а софа была сделана на заказ, об этом говорило и качество ткани. Я даже отсюда видела, что оно было хорошим.
        Дэйрон показал мне уборную с унитазом и умывальником без ванной. Показал комнату с большой двуспальной кроватью и тумбочками, и свой кабинет со столом, стулом и ещё одной софой.
        Экскурсия это была недолгая, после чего я решила привести себя в порядок к ужину. А Дэйрон пошёл раскладывать еду.
        Я мысленно готовилась к разговору о его манерах и о том, чтобы нанять экономку для отца. И вышла из уборной полная решимости и в готовности.
        Но увидев своего супруга, с расслабленной улыбкой, раскупоривающего бутылку вина, впала в некий ступор.
        Он явно был настроен  на другой разговор.
        - Сегодня у нас великий день, – улыбался он, расслабленно и по-доброму.
        Я ни разу не видела, чтобы он так улыбался мне. В сумерках и свете камина, с улыбкой, Дэйрон выглядел по-другому.
        На миг я даже залюбовалась крепкими руками и широкими плечами мужа, они были словно у воина или у величественной статуи древнего бога.
        Смутившись своих же мыслей, я нахмурилась.
        - У нас будет вино и каша?- спросила я, наблюдая, как Дэйрон разливает вино даже не по праздничным бокалам, а по кружкам.
        - Еще будет домашний сыр, – снова улыбнулся он, повернувшись ко мне. – Этель делает такой сыр, Николь. Я взял к нему орехи и мед, думаю, ты, как леди, должна оценить.
        Дэйрон говорил так непринужденно. Я все ждала подвоха, гадкой шутки или еще чего подобного, но ничего не было. После того как он разлил вино, поставил обещанное блюдо с сыром и отодвинул стул. Я даже не сразу поняла, что это для меня.
        Опомнившись, села за стол. Дэйрон сел напротив.
        Я сделала глоток вина и была приятно удивлена, зажмурилась от приятного привкуса ягод и меда, а когда открыла глаза столкнулась со взглядом Дэйрона. Казалось, его глаза потемнели, и смотрел он совсем иначе.
        - Понравилось? – спросил он.
        - Это безумно вкусно, – честно ответила я, и Дэйрон снова улыбнулся.
        Он сегодня был крайне улыбчивый и расслабленный, и мне это начинало нравиться.
        После такого вина я поспешила попробовать сыр, который был очень нежным и кашу с мясом, которая оказалось удивительно вкусной.
        - У тебя определенно талант к готовке, – сделала я комплимент Дэйрону.
        После пары глотков вина мне очень захотелось поговорить. Должно быть, и я расслабилась по примеру моего мужа.
        - Завтра я потушу мясо на ужин – вот тогда ты скажешь, что у меня точно талант.
        - С такими темпами, нам и повар не нужен, – улыбнулась я, представляя Дэйрона с поварешкой. Забавно, конечно. Но лорд все же не должен готовить сам.
        Но сейчас-то ведь можно?
        Я призадумалась о правильности наших с моим мужем поступков.
        - Знаешь, Николь, ты меня удивила, – сказала он, и я внимательно всмотрелась в синие глаза, которые в свете камина были скорее темными.
        - Тем, что не сбежала? Я и себя тоже удивила!
        Эта шутка показалась мне очень смешной, губы просто растянулись в улыбке. Мне бы постыдиться, но поймав ответную улыбку мужа, казалось, что все правильно.
        - Ты очень мужественная, умная и совсем не такая, какой показалась мне вначале, - его лицо стало серьезным и задумчивым, а у меня почему-то пересохло в горле. Я сглотнула.
        Вот это признание. Мне говорили, о том, что я красивая миллионы раз. Но никто никогда не говорил обо мне так, не смотрел на меня так, по-другому. НЕ как на дорогой красивый предмет, а как на нечто на самом деле удивительное.
        - Я думаю, что ты тоже не так плох… - вспомнив о приличиях, я решила сказать ответный комплимент.
        - Не так плох? – ухмыльнулся он. – Ах да, я терпимый?
        Дэйрон, кажется, потешался надо мной. Над тем, что я слегка опьянела и хуже улавливала мысль.
        - У тебя есть деньги…. – вспомнила я.
        И Дэйрон громко рассмеялся. Я насупилась.
        - Надеюсь, это не все, что у меня есть? – спросил он. - Есть ли у меня шанс удивить восхитительную леди Николь? Возможно, у меня есть что-то еще?
        И хоть он и улыбался, и явно шутил, слова меня тронули. Дэйрон мной очарован, он назвал меня восхитительной! А значит, никаких разводов.
        - Я думаю, что у тебя есть шансы, – улыбнулась в ответ на его улыбку. – Ты вполне симпатичный.
        Сказав это, даже до слегка пьяного мозга, стало доходить, что я говорю лишнее. Поэтому мне захотелось смутиться, но не получилось.
        Напротив, я оторвала взгляд от тарелки, чтобы убедиться в правильности моих слов. Накаченные руки, слегка расстегнутая помятая рубашка.
        У него были синие глаза, ровный нос и загорелая кожа, которая делала его совершенно необычным. Но не отталкивающим. Несмотря на то, что он не был похож на аристократа, он был симпатичным. И удивительно, что я открыла это качество своего мужа, именно сейчас.
        Даже половина мужчин, которые претендовали на мою руку, не смогли бы сравниться с Дэйроном. Хоть они и были одеты в приличную одежду, а волосы их опрятно уложены, у многих были уши, которые торчали, носы с большой горбинкой, глаза, которые вечно смотрели с какой-то усталостью.
        Я вдруг поняла, что Дэйрон совсем не похож на их с Эдвардом отца, а значит, он пошел в мать. А она, наверняка, была очень красивой.
        А еще у Дэйрона был очень чёткий подбородок и губы, на которых я остановила свой взгляд, вспомнив, как он целовал меня в храме.
        Это было так необычно, и мне захотелось повторить. Просто чтобы узнать, как это.
        Дэйрон поймал мой взгляд, остановившийся на губах.
        - Значит, я симпатичный? – спросил он.
        Я подняла глаза и поняла, что мой муж изучал меня так же, как и я его.
        - Я думаю, мы могли бы составить хорошую партию, – ответила я, стараясь вести себя хоть немного прилично. – Просто нужно забыть о том, что был рожден бастардом и у тебя все получится, - сказала я, и вмиг все притяжение между нами, которое было натянуто, как тетива, разорвалось. Дэйрон нахмурился, он одарил меня холодным взглядом. И я поняла, что потеряла что-то важно, даже не успев понять, что именно это было.
        - Думаю, тебе сложно будет забыть такую отвратительную деталь - сказал Дэйрон. Он откинулся на спинку стула и вскинул бровь.
        Его взгляд прожигал меня насквозь. Я поежилась.
        Ситуация сменилась слишком быстро, не ожидала такого. Еще пару минут назад, Дэйрон был совсем другой...
        - Я не говорила о тебе, Дэйрон, я уже...
        Пыталась подобрать слово, необидное. Но не получалось.
        - Привыкла? Жить с мыслью, что твой муж недостойный бастард. Бедолага, сложно ведь смириться с тем, что моя кровь не голубая. Так, моя лучшая половина? - сказал он жёстко с нажимом.
        - Это не так, Дэйрон, - пыталась я схватиться хоть за что-то, чтобы сгладить конфликт, но, несмотря на все отчаянные попытки, у меня ничего не получалось придумать. - Я имела в виду не твоё рождение и не моё отношение. Я имела в виду твоё отношение к жизни и что ты ведешь себя не как лорд, лишаясь преимуществ, которые тебе принадлежат по праву рождения.
        Я даже выдохнула, произнося последнюю фразу, ведь передала всё то, что подразумевала. Теперь мне казалось, что вот Дэйрон поймёт, но он лишь рассмеялся. И совсем не так, как до этого. В его смехе не было ничего доброго или тёплого. Передо мной словно был другой мужчина. Он смотрел на меня иначе. Его черты лица были напряжены, а слова чеканил, без единой частички тепла.
        - И какие же привилегии достались мне по рождению? - всё же поинтересовался он, скрестив руки и усмехнувшись.
        - Ты получил титул и как лорд управляешь своими землями. - Я посмотрела на своего мужа. Он молчал, явно ожидая продолжения. - Просто ты ведешь себя очень фривольно с рабочими, Дэйрон, словно вы одного уровня. Но это не так. Я понимаю, что ты можешь привязаться к ним. Это нормально, я вот тоже очень привязана к Ульриху, но точно знаю, что я – леди, а он – слуга и никогда не стану его обнимать.
        Я думала, он поймёт, но после моих слов напряжение в воздухе только выросло.
        - Эти люди не мои слуги, Николь, - жёстко сказал он. - И плевать я хотел на всё условности. Маркус мой друг.
        - Дружить со слугами можно, - искренне сказала я. - Просто нужно помнить, что ты лорд.
        - Кто тебе так промыл голову, Николь, скажи мне? - вопрос повис в воздухе. Я захлопала глазами, никак не могла понять, о чем он.
        - Это приличия... - начала я.
        - По-твоему, всё аристократы их соблюдают? - хмыкнул он.
        - Но они должны, - упрямо настаивала я.
        - Ради чего? Чтобы быть угодным обществу? Но здесь никого нет из твоего высшего общества. Зачем это всё?
        - Чтобы достойно носить титул, - твёрдо сказала я, уверенная в своих убеждениях.
        - Что тебе дает этот титул?
        Ещё один вопрос, который я не ожидала.
        - Право быть достойной, - ответила я.
        - Чего? - продолжил давить Дэймон.
        Я уже не знала, что отвечать.
        - По-твоему, достойными людьми могут быть только аристократы? Так ты считаешь?
        Дэйрон положил руки на виски, словно мучаясь от головной боли.
        - Нет. Но рождение делает выбор за нас. У всех есть нормы и в этом нет ничего плохого. Правила формируют правильное общество. По-другому никак. И если я рождена леди, я не могу себе позволить некоторые вещи.
        - Да почему? - спросил Дэйрон, заглядывая мне в глаза. – Значит, ты готова быть несчастной ради условностей? Готова на всё, лишь бы соблюдать дурацкие правила?
        - Они не дурацкие, - сказала я, продолжая настаивать на своём.
        Дэйрон зажмурил глаза.
        - Я пойду работать,- сказал он, спустя какое-то время тишины.
        Нет-нет! Всё должно быть не так.
        - Ты сбегаешь от меня?! - не выдержала я.
        - Разве для леди прилично задавать такие вопросы? Мне кажется, вы слишком несдержанны, - сказал он насмешливо.
        - Дэйрон, я хотела многое обсудить... - старалась я удержать уже вставшего супруга.
        - Обсудим завтра, - сказал он, уже направляясь к двери.
        - Но я не смогу раздеться, - сказала первое, что пришло в голову, только бы его удержать. Мне не хотелось, чтобы он уходил. - Ты говорил, что будешь помогать, - добавила я, стараясь, чтобы голос был спокойным, а не жалостливым. Я чувствовала себя унизительно, даже не из-за того, что он уходил, а из-за того, что я хотела, чтобы он остался.
        Дэйрон развернулся. Я посмотрела на него с надеждой, в то время как его взгляд понять было совершенно невозможно.



        Глава 22

        ДЭЙРОН
        Виски снова заныли от боли. Может ли случиться у меня второй приступ подряд? Такого еще не бывало…
        Но лучше все же уйти. На работе легче. Тем более, в дни обострения моя физическая сила вырастала, и я мог бы направить ее в правильное русло, вырубая лес под дорогу.
        С Николь разговаривать было сложно. На миг я даже поверил, что мы сможем найти общий язык.
        От вина моя жена раскраснелась, стала более расслабленной, много улыбалась и смеялась. Тогда передо мной сидела не жеманная женщина, а приятная девушка. Красивая, веселая и умная… ровно до поры сказанных ею слов.
        Николь ударила по больному. Напомнила мне, что я совсем не ее уровня. И как я вообще мог такое забыть?
        Потом она пыталась что-то объяснить. И с каждым ее словом моя злость уступала другому чувству – жалости.
        Мне было жалко Николь, она говорила то, что ей вбивали в голову. Говорила уверенно, даже не пытаясь разобраться в своих словах. Просто знала, что это истина. Ей так сказали.
        Я узнал аристократов лучше, чем Николь. И если она видела лишь верхушку айсберга, считая его красивой льдинкой, то я знал всю грязь, что прячется за этими приличиями и статусом.
        Николь была так наивна, словно ребенок, видящий только хорошее. Она считала, что приличия помогают формировать правильное общество.
        Но не для этого они были, моя дорогая супруга. Приличия придумали для того, чтобы чувствовать себя выше остальных. По праву рождения. Не прилагая к этому никаких усилий, кроме как фальшиво улыбаться и есть правильной ложкой.
        Головная боль усиливалась. Поэтому я принял решение уйти. Николь это напугало, она попыталась меня остановить, так неприлично по своей сути, предложив мне расшнуровать ее корсет.
        Услышав такое предложение, я даже замер на миг, поддавшись потаенным мыслям и воспоминаниям, что у меня давно не было женщины.
        Но я быстро прогнал это чувство прочь. Николь просто нужна была помощь, она уж точно не захочет делить постель с бастардом, даже если он ее муж. Тем более, фиктивный. Да и я никогда не посмею принудить Николь к чему-то. У нас все же был больше фиктивный брак и даже если он еще несколько минут назад казался таким реальным, забывать об этом точно не стоило.
        Я подошел к Николь, она развернулась ко мне спиной. Первым делом я решил собрать выбившиеся из прически рыжие пряди и, стоило коснуться ее волос, как девушка вздрогнула.
        Она боялась меня? Тогда зачем попросила помочь?
        Я старался справиться со шнуровкой, как можно аккуратнее, но иногда задевал нежную кожу спины, чувствуя, как девушка замирает при каждом касании.
        - Дэйрон, я хотела бы нанять экономку для папы, – нарушила она тишину.
        - Ты можешь делать все, что считаешь нужным, – ответил я, дойдя до середины шнуровки. – Я оставлю для тебя чековую книжку, - добавил я. Николь снова замерла, а после совершенно искренне сказала.
        - Я не хотела тебя обидеть. – Я замер со шнуровкой на половине. – Просто хочу тебе помочь стать достойным лордом.
        Я даже зубами скрипнул от последней фразы.
        - Николь, я не считаю, что человека делает достойным титул, – сказал я, продолжив разделываться с платьем.
        Головная боль снова усилилась. Хотелось поскорее уйти и заняться вырубкой леса.
        - Но, Дэйрон, так заведено…
        Я не дал ей договорить:
        - По-твоему, Маркус недостойный человек, потому что был рожден в простой семье? – спросил я, но это был риторический вопрос. Как бы Николь ни ответила, я знал, что он для нее слуга. – Знаешь, мой отец никогда мной не интересовался, – начал я, и Николь вновь застыла, словно превратилась в неживой предмет. Должно быть, она не ожидала, что разговор примет такой оборот. – Он знал о том, что моя мать была беременна. Сознательно спал с ней. И знаешь, что он ей посоветовал? Сходить к знахарке, Николь. И это при том, что она была на большом сроке и могла даже не выжить. Моя мать была служанкой в его доме, он кинул в нее деньгами, но не большой суммой, а копейками, даже не выплатив жалование за год, а после, выгнал. По-твоему это достойный человек?
        Николь молчала.
        - Он поступил неприлично, – вдруг сказала она. – Аристократ не должен был так поступать…
        - Скажешь, это редкость, Николь? Когда аристократ спит со служанкой? Только вот сильно ли его осуждают? Общество закрывает глаза за его голубую кровь. Подумаешь, интрижка… Отец не потерял от этого ни деньги, ни уважение. А вот моя мама потеряла все. Хуже ли ее поступок, чем его? Но ведь она не аристократка, а значит, недостойная. Сама виновата.
        Моя женамолчала.
        - У Маркуса есть жена и ребенок, все свое жалование он отправляет им, а сам живет на гроши. Все свободное время он занят работой. Он со мной с самого начала, технология обработки дерева его, я ведь в этом ничего не понимал. Ему пришлось оставить жену и ребенка в городе, потому что здесь нет дороги, а его жена часто болеет. Но он верил в этот проект с самого начала. Трудился, ради своей жены и теперь его семья переедет сюда. И этот человек, по-твоему, недостойный, Николь? По-твоему, я должен уважать его меньше, чем отца, который просил не приезжать на его похороны, чтобы не позорить?
        Я, наконец, закончил со шнуровкой. Николь так и стояла неподвижно, обдумывая мои слова. Она казалась такой слабой и ранимой, на миг я даже подумал остаться, но головная боль напомнила, что не стоило рисковать.
        - Доброй тебе ночи, Николь, – сказал я и выложил на стол чековую книжку. Подойдя к двери, дернул ее на себя, и внутрь сразу же что-то кинулось между ног. Николь быстро обернулась на шум, и мы оба увидели виновника.
        Снова кот. Я нахмурился, посмотрел на Николь. Казалось, она была рада незваному гостю, который уже прыгнул на стул и взирал на нас.
        - Пусть останется, - сказала она. Я посмотрел в зеленые глаза. – Пожалуйста, я его помою, - добавила она, словно я собирался его выгонять.
        - Хорошо, – согласился я, если Николь нравится этот кот, то я точно не имел ничего против него.
        Николь кивнула.
        - Доброй ночи, Дэйрон, - сказала она с сожалением. Я кивнул ей в ответ и вышел из дома. У меня было много работы и лучше потрачу все силы именно на нее.



        Глава 23

        Дэйрон ушел, и мы с котом остались вдвоем. Выглядел мой пушистый гость сегодня намного лучше. И в свете камина я даже могла видеть, что шерсть у него рыжего цвета.
        Оставить кота было слабостью, но оставаться одной даже в этом маленьком доме, мне совершенно не хотелось.
        В голове все еще звучали слова Дэйрона, про его отца. Я никогда раньше не задумывалась, каково женщинам, которые становятся содержанками богатых господ.
        Такие случаи происходили довольно часто и обществом, несомненно, порицались, но так ли сильно, как должны? В том, что произошло с его матерью, лорд Лэстер был виноват не меньше, а возможно, даже и больше матери моего супруга.
        Но когда общество узнало о существовании Дэйрона, оно гудело всего пару дней. И в новостных колонках осуждался только Дэйрон, но никак не его отец. Словно именно Дэйрон был виноват, что его отец зачал его вне брака.
        А сколько слухов было после его отъезда из столицы. И ни одна газетенка не писала о лорде Лэстере старшем. Нет, все писали о Дэйроне. Обвиняли его в темных делах, в карточных играх и распутном поведении.
        А он все это время жил в Борнмуте и развивал лесопилку.
        Если кто-то тебе не нравится, ты всегда найдешь, что можно об этом человеке сказать плохого. Так и Дэйрон стал, как бельмо для общества: наполовину лорд, наполовину обычный человек. Настоящий позор, который слишком плох для того, чтобы его принять.
        Мне стало жалко своего супруга, который подвергся таким гонениям, из-за своей крови. Но от своих убеждений я не отказалась.
        Мысли о Дэйроне напомнили и о письме в кармане. Стоило ли его читать? Достойно ли рыться в его прошлом и веря глупым слухам, как когда-то из газетных заголовков о Дэйроне? И ведь его отец не заступился за своего сына, даже зная правду.
        Все же будь отец Дэйрона истинным лордом, он бы не поступил так. А моя мама, она была истинной леди и учила меня быть таковой.
        Я ровнялась именно на нее. В голове сразу появилось самое яркое воспоминание о моей мамочке. Удивительно, что ярче всего я помнила, ни как она выбирала мне платья, ни как делала выговоры и даже ни как совсем редко, будучи в хорошем настроении, она могла шутить и смеяться. Нет, самым ярким было последнее воспоминание о моей маме. Помню, как она держала меня за руку, вся бледная и измученная после родов и улыбалась.
        Она не стала бы плакать, чтобы не расстраивать меня. Поэтому улыбалась. Мне она тоже запретила плакать, аристократки так не делают. Эмоции – оружие, а не слабость.
        Последнее, о чем просила мама, быть настоящей леди. Быть достойной своего титула. Дальше Саманта увела меня.
        Я навсегда запомнила ее холодные руки и последние слова. И делала все, чтобы соответствовать тому образу мамы, который помнила и который бы она хотела видеть во мне.
        Быть истиной леди, а не только ею казаться. Вот что важно. А отец Дэйрона не был истинным лордом, он лишь казался им.
        Как собственно и Эдвард… Я даже нахмурилась, вспомнив своего несостоявшегося жениха. Удивительно, что мысли о нем посещали меня так часто, особенно по вечерам.
        А может, и неудивительно, все же я испытывала к нему чувства, и забыть такое сложно. Хотела стать его женой, это ведь непростое решение. Он так подло предал меня… А ведь говорил, что любит.
        Забыть такое было сложно. Моя жизнь перевернулась с ног на голову за пару дней, но я все равно не разочарую маму, чего бы мне это ни стоило. Все будет так, как должно быть.
        Кот мяукнул и вернул меня из собственных мыслей в реальность. Я посмотрела в светящиеся глаза и вздохнула.
        - Вот, где ты был целый день? Мне пришлось отдать бутерброды рабочим. А ты ведь голодный…
        Кот внимательно меня слушал, но я все еще не знала, могу ли подойти к нему или нет? Стоило попытаться подойти к столу, чтобы набрать для него каши с мясом, как он спрыгнул со стула и отошел в сторону.
        Передвигаться с расстегнутым корсетом было неудобно, и я уже хотела отойти ко сну. Но сделать это, зная, что кот голодный, не могла.
        - Ты все еще меня боишься? – спросила я.
        Одиночество по вечерам довело меня настолько, что я стала разговаривать с животным, которое не собиралось мне отвечать.
        Я набрала кашу в одну тарелку, в другую – налила воды из графина, а после, поставила две тарелки на пол и отошла.
        Кот принялся за трапезу, а я думала о том, как его можно вымыть, если он ко мне не подходит. В конце концов, мама не любила животных, но все же леди может их иметь, если они чистые и ухоженные.
        Если я буду следить за этим котом, от него не будет грязи, а значит, он ничем не помешает.
        Достала из кармана письмо и внимательно на него посмотрела. Камин еще горел, и я могла сжечь эти листы бумаги и забыть о них. Но внутри было такое неприятное чувство.
        Письма ведь присылают не просто так. Я повертела конверт в руках, думая, что делать. И приняла решение.
        В конце концов, сжечь я его могу и после прочтения.
        ДОРОГАЯ С.
        С КАЖДЫМ ДНЕМ В БОРНМУТЕ МОЕМУ СЕРДЦУ СТАНОВИТСЯ ВСЕ БОЛЕЕ ОДИНОКО И ТРЕВОЖНО. БОЛЬШУЮ ЧАСТЬ СВОЕГО ВРЕМЕНИ Я ВЫНУЖДЕНА ПРОВОДИТЬ ОДНА, СИДЯ В ЭТИХ КАМЕННЫХ СТЕНАХ. И МНЕ ОЧЕНЬ ТОСКЛИВО. ДАЖЕ КОГДА МОЙ ДОРОГОЙ СУПРУГ ПРИЕЗЖАЕТ, ЧТОБЫ ПРОВЕСТИ ВРЕМЯ СО МНОЙ, НОЧАМИ ОН ЧАСТО УХОДИТ.
        Я НЕ ЗНАЮ, ВОЗМОЖНО ЛИ НАЗВАТЬ НАС СЕМЬЕЙ, ЕСЛИ МЫ ДАЖЕ НЕ СПИМ ВМЕСТЕ. С. ЕСЛИ БЫ ТЫ ТОЛЬКО ЗНАЛА, КАКОВО ЭТО ЧУВСТВОВАТЬ СЕБЯ НЕНУЖНОЙ?
        ОБЩАТЬСЯ ЗДЕСЬ СОВЕРШЕННО НЕ С КЕМ. ЛЮДИ ГЛУПЫЕ И НЕОБРАЗОВАННЫЕ. СЛУГАМ Я НЕ НРАВЛЮСЬ, И ОНИ ЭТОГО НЕ СКРЫВАЮТ. КРИВЯТ СВОИ ЛИЦА, КОГДА Я УКАЗЫВАЮ НАСКОЛЬКО ОНИ НЕВЕЖИ.
        ОДНА БАБКА НАХАМИЛА МНЕ В ТОРГОВОЙ ЛАВКЕ. МОЖЕШЬ СЕБЕ ПРЕДСТАВИТЬ?
        С КАЖДЫЙ ДНЕМ ВНИМАНИЕ МОЕГО СУПРУГА Я ПОЛУЧАЮ ВСЕ МЕНЬШЕ И МЕНЬШЕ. МЫ УЖЕ НЕ РАЗГОВАРИВАЕМ ПО НЕСКОЛЬКО ЧАСОВ, И ОН БОЛЬШЕ НЕ ГОВОРИТ, КАКАЯ Я КРАСИВАЯ. КАЖЕТСЯ, ВСЕ НАЧАЛО РУШИТЬСЯ…
        НО Я ВЕРЮ, ЧТО КОГДА МАЛЫШ ПОЯВИТСЯ НА СВЕТ, ВСЕ ИСПРАВИТСЯ! Я ВЕРЮ, ЧТО ОН ПОМОГ СОЗДАТЬ НАШУ СЕМЬЮ, И ОН ЖЕ ПОМОЖЕТ ЕЕ УКРЕПИТЬ.
        МОЯ МИЛАЯ С. В СВОИХ ПРОШЛЫХ ПИСЬМАХ ТЫ НАЗВАЛА МЕНЯ НАИВНОЙ И ВЕЛЕЛА ВОЗВРАЩАТЬСЯ ДОМОЙ. НО РАЗВЕ МОГУ Я ПРИЕХАТЬ? ТЫ ВЕДЬ ЗНАЕШЬ, В СЕМЬЯХ НЕ ВСЕ БЫВАЕТ ГЛАДКО, НО ЭТО НЕ ПОВОД ВСЕ БРОСАТЬ И УЕЗЖАТЬ.
        УВЕРЕНА, ЧТО С ПОЯВЛЕНИЕМ В НАШЕЙ ЖИЗНИ МАЛЫША ВСЕ БУДЕТ ПО-ДРУГОМУ, И В СКОРОМ ВРЕМЕНИ МЫ СМОЖЕМ ПОКИНУТЬ БОРНМУТ.
        ПРОШУ ПИШИ МНЕ ЧАЩЕ, Я УЖАСНО ТОСКУЮ ЗДЕСЬ СРЕДИ ЭТИХ НЕВЕЖ.
        ТВОЯ ЛЮБИМАЯ КЭТРИН.
        Письмо закончилось знакомой подписью, и я снова была в замешательстве. Многое из этого письма меня насторожило.
        И снова упоминание о ребенке. Но если у Дэйрона есть ребенок, то где он?
        Я перечитала строчки письма еще несколько раз. Оно казалось искренним, словно я сама была дорогой С. и получила его от близкого мне человека.
        Отдельными вопросами я для себя обозначила «каменные стены». Было ясно, что Кэтрин жила в Борнмуте, но жила вовсе не в том поместье, которое я сейчас восстанавливала.
        Я не могла ни поверить в эти слова, ни отвергнуть. Поэтому решила разобраться, кто именно их мне отправляет. И для этого я постараюсь как можно больше выведать у Лиссы.
        Уверена, если и жила здесь жена Дэйрона, Лисса наверняка об этом знает. А держать язык за зубами она точно не будет и все мне расскажет. Ведь судя по письму у Кэтрин сложились не лучшие отношения с жителями Борнмута, а значит, и говорить о ней будут без зазрения совести,
        Кто-то целенаправленно присылал мне эти письма. Причины я знать не могла. Оболгать Дэйрона или раскрыть какую-то огромную тайну.
        Меня так же тревожили слова Кэтрин, о том, что Дэйрон уходит ночами. Значит, я не единственная брошенная жена. И для лорда Лэстера нормально вот так сбегать, оставляя жену ночевать одну.
        Я могла понять чувства своего оскорблённого мужа, но оставлять меня ночевать в одиночестве, было некрасиво с его стороны.
        - Работал бы себе днем! – фыркнула я и вскочила, услышав непонятный звук. - Ты что делаешь? - возмутилась я, рассматривая, как кот катит маленькую склянку своими лапами.
        Эта пустая склянка казалась плохой игрушкой, должно быть и кот это понял, он последний раз со всей силы ударил ее лапой, и она подкатилась прямо к моим ногам.
        Я подняла пустую склянку и нахмурилась. Ну и где он ее нашел?
        Открыла крышечку, поднесла к носу и принюхалась. Определенно что-то из отваров и совсем свежее, это я смогла понять благодаря своей силе. А вот что это и зачем Дэйрон это принимает, я понять бы не смогла.
        И снова вопросы. Дэйрон чем-то болен? Но выглядит совершенно здоровым. Тогда зачем он пил сегодня какой-то отвар или даже зелье?
        Я посмотрела на Кота. Тот, потеряв всякое желание катать по полу вещи, просто смотрел на меня.
        - Поговорю завтра с Лиссой и постараюсь узнать, как можно больше, – сказала я зачем-то коту, тот казался довольным.
        Теперь Лисса виделась для меня иначе, чем просто ужасная служанка. Прежде всего, она была прекрасным источником информации.



        Глава 24

        ДЭЙРОН
        Оборота не было, хотя голова болела всю ночь. Вместо того, чтобы принять снотворное и уснуть, я принялся за работу. В такие дни я был особо трудоспособен: мышцы наливались силой, и я рубил деревья, словно три лесоруба.
        За ночь я успел свалить добрую дюжину деревьев. Поэтому был уставший и весь в поту. Куртку снял еще ночью в пылу работы. Сейчас же избавился и от промокшей насквозь рубашки.
        Я не спал уже два дня. Обычное состояние, к которому я привык. Тем не менее, было бы не лишним проспать пару часов для восстановления сил.
        - Лорд Лэстер, слухи о вашем трудолюбии поражают даже столицу!
        Я нахмурился, услышав хорошо знакомый голос.
        Обернулся и столкнулся с его обладательницей.
        - Прошу прощения, госпожа Берд. Знай я о вашем визите, предстал бы в другом виде.
        Я последний раз замахнулся топором и оставил его в пне. Нинель Берд была дочерью одного высокопоставленного гражданина, а еще она была магом земли и должна была дать разрешение на открытие дороги.
        Вот только предварительно я должен был написать в столицу, чтобы приехал маг земли, а здесь такого не вспомню.
        Я окинул девушку взглядом. Она выглядела как маг земли при исполнении, на ней были черные штаны, которые скорее годились для конного спорта, черная курточка с вышивкой. Волосы она собрала в длинный хвост, а на лице была дружелюбная улыбка.
        - Что привело вас в Борнмут? – спросил я девушку.
        - Дорога, лорд Лэстер. Слухи об удачном сотрудничестве с югом дошли до столицы, и я поспешила первой поздравить вас.
        Девушка улыбнулась, слегка наклонив голову вбок.
        Честно, я не очень был рад такой гостье, еще и в такое время. Я не любил гостей, которые приезжали без приглашения. Но отказать в просмотре дороги не мог. Скрывать мне было нечего.
        Чем скорее она даст разрешение, тем скорее появится возможность доезжать до Борнмута, а для жителей городка это огромный прогресс.
        Да и может посмотреть местность под новую дорогу. И я смог бы незамедлительно заняться ее прокладыванием.
        Я накидывал рубашку, чтобы не смущать Нинель, но, казалось, девушка никакого смущения не испытывала и спокойно смотрела на меня, даже когда я натягивал грязную рубашку.
        - Я думаю, чуть задержаться в Борнмуте, – сказала девушка, когда подошел к ней.
        - Вы уже нашли постоялый двор? – спросил я, досадуя на такое решение. Еще не хватало мне здесь высокопоставленных дочерей, которые будут ходить, куда не положено и слушать, чего лучше не слышать.
        - Думала, что смогу остановится у вас, – ответила она.
        Я нахмурился еще больше.
        - Состояние моей усадьбы на данный момент не располагает к этому, Нинель. Я дам вам наводку на прекрасного человека. Остановитесь у него.
        Я поймал тень недовольства на миловидном лице, но девушка быстро его поборола.
        - Да бросьте, Дэйрон. Мы знакомы ни один год, неужели вы думаете, что меня что-то может напугать? – произнесла она, смело заглядывая мне в глаза.
        Я, на самом деле, знал Нинель достаточно долгое время. Ведь именно к ее отцу уже несколько лет ходил за разрешением на дорогу.
        Стоит сказать, что такие решения в столице принимались очень долго. И мистер Берд, заставил меня пройти всевозможные проверки у всевозможных магов, чтобы разрешение, наконец, было получено.
        Нинель же все эти годы, приезжала осматривать дорогу. И я успел понять, что она была неплохим человеком.
        Вот только раньше она не останавливалась здесь, и это навело меня на подозрения. А не задумали ли что-то в столице против дороги. Ведь теперь у меня есть деньги на дорогу, которую они не желали спонсировать, как бы я не пытался их уговорить.
        Все же дорога на юг имела не только большое значение для жителей Борнмута, но и большое значение для купцов с юга. Что-то будут покупать дешевле на юге, ведь теперь дорога будет прямой и очень короткой. Но понравится ли подобное в столице?
        А какого дохода она лишится на морском пути, если путь станет намного короче? Поэтому я занервничал от такого заявления дочери Генриха Берда.
        Тем не менее, мне ничего не оставалось, как сопроводить ее к дороге.
        ***
        На удивление заснула я быстро, а спала сладко. И начала думать, что это все чудодейственная сила кота, который мурчал.
        И все-таки кот не бесполезное животное. Он был охранником, я уверена, что справился бы с большой крысой в случае опасности. Поэтому я всерьез решила, что кот останется, нужно только его вымыть и вычесать.
        Но это оказалось сложной задачей. Ведь наутро кота и след простыл.
        Я проснулась от стука в дверь. Благо, Лисса сегодня решила не вламываться. Вышла из комнаты, осмотрелась. Окошко было приоткрыто, должно быть, кот открыл, чтобы вылезти. Умное животное. А ведь мог бы сходить здесь в туалет.
        Его порядочное поведение говорило в его пользу.
        А вот Лисса себя порядочно вести не собиралась. Она настукивала в дверь без перерыва, повторяя:
        - Леди! Леди Николь! Это я пришла, Лисса!
        Я вздохнула от необходимости принятия такой гости, и все же Лиссу нужно было научить манерам. Открыла дверь и чуть не упала в проходе. Ведь вместо лица Лиссы первым, что я увидела, была клетка с курицей.
        - Сюрприз, леди! – громко и радостно сказала она.
        - Это зачем? – не поняла я, когда Лисса уже вошла в дом и поставила курицу, которая громко закудахтала, расправляя свои крылья в клетке. Было видно, что пернатая особа была возмущена своим переездом.
        - Это подарок от меня и бабушки, – улыбнулась Лисса. - Вам нравится, леди Николь? Вы можете дать ей имя!
        Подарок? Я еще раз посмотрела на курицу и постаралась скрыть недовольство. Да, обычно жители дарили подарки новой леди. Но курицу… Такого я не ожидала. Тем не менее, жители в Борнмуте не особо богатые, может это все, что есть. А я, как леди, должна принять этот подарок с благодарностью.
        - Прекрасный подарок, – выдавила из себя я вместе с улыбкой. – Я назову ее Дороти.
        Это меня даже позабавило. Вспомнила про то, как моя бывшая подруга любила перья.
        - Я так и думала, леди Николь, – обрадовалась Лисса. - Это хорошая курица, - добавила она многозначительно. - Бабушка хотела пустить ее на суп, но я предложила подарить ее вам. Это умная курица!
        «Умная курица? Ну, точно Дороти».
        Я снова натянуто улыбнулась и посмотрела на этот «чудесный подарок», не зная, куда его пристроить.
        - Вы не волнуйтесь, леди Николь, курица сытая, – сказала Лисса, но легче мне от этого не стало.
        Я вздохнула, смирившись с мыслью, что курица останется у нас.
        - Я хочу поскорее привести себя в порядок, – сказала я, заглядывая в глаза Лиссы. Она кивнула. – И нужно сделать что-то с волосами, - добавила я страдальчески.
        Доверять самое ценное Лиссе никак не хотелось, но ходить со старой растрепавшейся прической было еще хуже.
        - Я вам такую красоту сделаю! – вдохновенно сказала Лисса, и я сразу напряглась.
        – Лисса, у тебя такие красивые колоски. Думаю, что я хочу такие же…
        Конечно, колоски не самая изящная прическа, но, если она смогла заплести их на своей голове, значит, сможет и на моей.
        - О-о-о, леди, это такой пустяк. Вам я могу сделать что-то красивее, например...
        - Не нужно, - тут же перебила я Лиссу. – Просто колоски, - улыбнулась девушке, и она кивнула, что поняла.
        Места здесь было немного, поэтому сборы проходили в прихожей. Я выбрала платье на сегодня – нежно-розовое и соломенную шляпку с большими полями, чтобы не опалило лицо.
        Все же, несмотря на осень, солнце здесь было очень ярким.
        Лисса не умолкала ни на минуту, она снова что-то рассказывала о бабушке, о своей прошлой работе в цирюльне, а я сделала для себя окончательный вывод, что узнать что-то от нее не составит труда.
        Поэтому, как только села на стул и позволила девушке прикоснуться к своим волосам, я сказала:
        - Ах, Лисса, мне бы так хотелось узнать побольше про Дэйрона. Ты ведь знаешь его дольше, чем я…
        Закинула удочку и Лисса тут же клюнула.
        - Дэйрон очень хороший человек, – начала она с какой-то гордостью. – Он спас нас с бабушкой. Вам, леди Николь, очень с ним повезло. И ему с вами.
        - Да, - согласилась я с улыбкой, словно так и считала. – Дэйрон такой чудесный. Но вместе с тем он такой задумчивый. Я думаю, это связано с прошлой женой, - грустно добавила я и почувствовала, как Лисса застыла.
        - Дэйрон не хочет говорить о ней, но я волнуюсь за него. Поэтому подумала, может, ты что-то знаешь о Кэтрин?
        Специально обозначила имя с конверта, чтобы быть уверенной. Я ожидала, что слова потоком польются от Лиссы, но она была такой молчаливой, что я начала переживать.
        - Дэйрон долго искал ее, но так и не нашел… Никто из нас не знает, что с ней, - проронила Лисса с какой-то грустью.
        - Что с ней случилось? - решилась я на прямой вопрос.
        - Она исчезла, – ответила Лисса.
        Это известие меня напугало, и, не выдержав, я сказала:
        - Ужасно…
        - Да, - согласилась Лисса. - Ужасно жалко Дэйрона.
        Удивительно, что в истории с пропавшей женой, Лисса жалела именно моего супруга, а не пропавшую девушку. Но Лисса поспешила объясниться, расчесывая мои волосы:
        - Она была таким ужасным человеком. Никто не знает, что с ней случилось. Но я думаю, что она сбежала. Она постоянно угрожала сбежать. А Дэйрон искал ее, очень долго искал. Переживал.
        - Ужасным человеком? – схватилась я за интересные для себя слова, и попала в точку.
        - Знаете, леди Николь, вам вряд ли это кто-то расскажет, но я расскажу. Это такая неприятная история, что даже в нашем маленьком Борнмуте о леди Кэтрин говорили еще очень долго.
        И Лисса начала свой рассказ, она говорила долго. Но когда закончила, у меня сложилась четкая картина о прошлой леди и жене моего мужа. Если ее, конечно, можно было назвать леди.
        Про ее происхождение в Борнмуте никто ничего не знал, но вела она себя достаточно заносчиво, чтобы признать в ней аристократку. Тем не менее, признать в ней леди я все же не могла.
        Кэтрин часто скандалила, кричала и была всем недовольна. Могла прийти в лавку и прямо там начать критиковать качество продуктов или материалов.
        Тогда Борнмут только начинал свое существование, людей было немного, лесопилку только запустили. Работы тоже было мало, поэтому несколько людей пошли в услужение к Кэтрин.
        Те, кто пошел работать, жаловались, что у леди Лэстер невыносимый характер. Она придиралась к мельчайшей провинности и никогда не хвалила слуг. Напротив, несмотря на все их усилия, она только высказывала свое недовольство, и делала это весьма грубо.
        По словам Лиссы, Кэтрин обещала уйти от Дэйрона много раз. Но уходил именно Дэйрон. Он практически не жил с женой, скорее изредка ее навещал.
        Часто Кэтрин отсылала слуг, желая остаться совершенно одной. В такие дни она была особо весела и беззаботна. Многие слуги считали, что леди Лэстер не в себе, именно из-за таких причуд.
        В принципе слуги были у нее недолго. Часть из них ушла из-за дурного характера хозяйки. А часть Кэтрин прогнала сама. В один из дней в порыве истерики, как потом говорили, она была так зла, что кидалась всем подряд, крушила все вокруг себя и рыдала. Тогда Кэтрин осталась совсем одна, без слуг.
        Лисса сказала, что после этой выходки, Дэйрон чаще стал появляться в поместье и проводить больше времени с женой. Но это тоже не помогло. Однажды она просто исчезла.
        Дэйрон вернулся домой с ночи, а Кэтрин нигде не было. Дэйрон вместе с жителями Борнмута обыскал весь лес. Это привело к тому, что пришлось подать официальное прошение в столицу, на помощь в поисках жены.
        Поиски были и в столице, и у родственников пропавшей. Но ее так и не нашли. Через три года после ее пропажи, брак признали недействительным.
        Вот такая вот история, легла темным пятном на Борнмут. Теперь письма казались мне непросто интересными, но и пугающими.
        По этому рассказу Кэтрин мне очень не понравилась. Она действительно казалась безумной, и совершенно не умела контролировать свои эмоции.
        Но куда она пропала? Кто эта загадочная С.? Почему Дэйрон был так холоден с женой? Была ли она сумасшедшей? Был ли у них ребенок? Где она жила? И самое главное, почему я получаю эти письма?
        Я старалась как можно мягче выведать эту информацию у Лиссы. Но она толком ничего не знала, так как слышала только слухи, сама же она не служила в поместье.
        Тем не менее, про ребенка она очень усомнилась, сказав, что мой супруг совсем не проводил время вместе с Кэтрин.
        Зато Лисса рассказала мне про прошлое поместье. Оказалось, что со своей бывшей супругой, Дэйрон жил в другом месте. И это меня сразу заинтересовало.
        Если я и могла получить ответы, то только в том месте. Но просить Дэйрона проводить меня туда не хотела. Он – лицо заинтересованное, чтобы скрывать свои тайны, а я все должна узнать сама.
        - Я хочу посетить то поместье, – сказала я Лиссе, бедная побледнела.
        - Дэйрон не любит его… Да и оно уже давно заросло! – пыталась переубедить меня Лисса, но я уже точно решила для себя, что посещение обязательно.
        - Там может быть нужная для меня мебель, – настаивала я. – А Дэйрону знать необязательно.
        - Но как же так? – изумилась Лисса, и продолжила шепотом. – Мы что, пойдем туда тайком?
        - Конечно, Дэйрон так расстроен из-за Кэтрин, что не понимает, как упростит нам жизнь новая мебель. Это так важно для нас, ты ведь сама видела, – сказала я так же шепотом. – Ты ведь умеешь хранить тайны, Лисса?- спросила я, подыгрывая девушке. Сейчас она была моим первым проводником и единственной возможностью добраться до прошлого поместья без помощи Дэйрона.
        - Да, леди, можете не сомневаться, – гордо сказала она, и я улыбнулась по-дружески. Сейчас это было к месту.
        - Но нас уже ждут… - добавила она задумчиво.
        - Мы пойдем вечером, – тут же сказала я. – Сейчас полно работы, нужно раздать указания и проследить за их выполнением.
        Тайны тайнами, а дом нужно было восстанавливать.
        - А вот вечером мы отправимся с тобой в дом, где жила леди Кэтрин, – уверенно сказала я.



        Глава 25

        ДЭЙРОН
        За сегодняшний день я устал даже больше, чем обычно. И всему виной была Нинель. Она очень много болтала и спрашивала, что начало меня раздражать уже к обеду.
        И при этом она ни на минуту не оставляла меня в покое. Получилось отойти лишь для того, чтобы переодеться. Когда я пришел, лесничий домик был уже пуст. Николь ушла. Я взял чистую одежду и пожалел, что ее придется надевать на грязное тело.
        Нинель я поручил одному из рабочих, и надолго ее с ним оставлять не хотел. Мало ли, что она там напишет в своем отчете.
        Громкое шипение заставило меня обратить внимание, что в доме был еще один незваный гость. Рыжий и мохнатый, он посмотрел на меня и быстро вбежал в комнату.
        Я подумал, что он может что-то погрызть и последовал за ним. И не зря, кот запрыгнул на один из чемоданов Николь и начал рыть его лапами.
        - Это еще что такое? Ты что же хочешь привести леди Николь в ярость? – спросил я кота, пытаясь подойти. Тот отпрыгнул и недовольно забил хвостом по полу..
        После, мы посмотрели друг на друга, и мне показалось, что в глазах животного было какое-то немое осуждение. В пару прыжков он выскочил из комнаты и выпрыгнул в приоткрытое окно, заставив меня нахмуриться.
        - Странное животное, – сделал выводы я.
        Удивительно, что Николь он понравился. Теперь я привел себя в более подобающий вид и вернулся обратно к дороге.
        После обеда я, наконец, получил разрешение на открытие первой части. Девушка официально его подписала, но мои испытания на этом не закончились.
        Следом шел осмотр леса под вторую часть. Вот здесь судьба, в лице Нинель, решила испытать меня по полной.
        Мы мерили дорогу шагами. Нинель просила меня ходить взад-вперед. Она брала почву для анализа. Брала пробы коры и листьев деревьев, которые пойдут под вырубку.
        Все это время она без умолку болтала: спрашивала про мои планы на дорогу, про то, как я вижу Борнмут через какое-то время и прочую ерунду, которая была пустой болтовней.
        Но каждый вопрос меня очень сильно нервировал. Я боялся сказать лишнего, ведь хорошо знал, чья дочь стоит предо мной.
        Мы не ушли с дороги, даже когда настал вечер, все рассматривали каждую пядь будущей дороги. В некоторых местах Нинель останавливалась и использовала свою силу, чтобы узнать нужную для нее информацию.
        Уже стемнело, когда мы дошли до середины леса. Я часто зевал, желая поскорее уйти домой и лечь спать.
        Мне казалось, что в прошлый раз это проходило намного быстрее.
        Усталость брала свое, ведь я не спал последние несколько дней и организм, изнуренный работой, требовал, отдыха. Но Нинель меня не отпускала.
        Она еще больше убаюкивала меня своей болтовней, и я никак не мог дождаться, когда этот день закончится.
        - Нинель, уже поздно. Думаю, есть смысл вернуться завтра…
        - Знаете, Дэйрон, очень важно исследовать, как грунт ведет себя вечером, – сказала она, ковыряясь в почве.
        - Разве есть разница? – недоумевал я.
        - Еще какая! – ответила она важно. – Вот подойдите сюда и присядьте рядом!
        Нинель подняла свои глаза и посмотрела на меня с восторгом. Мне же это предложение не понравилось.
        - Ну же, Дэйрон, подойдите! – сказала она.
        Я еле держался, чтобы не вздохнуть от утомления. Подошел к девушке и сел на корточки рядом. Нинель не церемонилось. Она схватила мою руку и положила на землю, сверху положив свою.
        - Чувствуете? – спросила она полушепотом, словно свершалось что-то тайное.
        Честно, я ничего не чувствовал – просто земля.
        - Не чувствую, – ответил я.
        - Может, просто не туда смотришь?
        Я уже запутался в этих загадках, поднял глаза от земли и столкнулся взглядом с Нинель. Она смотрела на меня с каким-то восторгом и трепетом.
        Должно быть, маг земли что-то чувствовала важное. Тем не менее, эта ситуация стала раздражать. Я аккуратно убрал руку Нинель и встал.
        - Дэйрон, что-то не так? – спросила она, хлопая глазами.
        Мне начало казаться, что девушка проявляет ко мне симпатию: эти ее прикосновения, пустая болтовня. Мне стало очень неприятно от того, как это могло выглядеть.
        - Я думаю, стоит вернуться завтра, – жестко сказал я. – В лесу могут быть волки.
        Дополнил свои слова враньем для убедительности. Нинель вздохнула, прикусила губу и встала. Но не успел я порадоваться, что, наконец, вернусь домой, как в лесу раздался короткий женский крик. Он длился пару секунд, но я без труда определил откуда доносился и кому он принадлежал.
        ***
        - Только не бумагу! – возмутилась предложению Маркуса по поводу стен. Я с грустью посмотрела на висящие лоскуты и с огромной надеждой избавиться от этого безобразия.
        - Леди Николь, мы с рабочими уже все перепробовали. Отрывать прошлую бумагу, только портить дерево. Такое дерево невозможно будет покрыть лаком…
        Нет, ну как же так! Одно из самых страшных моих опасений подтвердилось.
        - Хорошая бумага для стен стоит дорого, – расстроилась я. – Да и жалко портить такое дерево, ляпая на него новые слои…
        День сегодня выдался очень богатым на дела. Так, когда Лисса закончила с волосами и помогла мне одеться, я написала письмо для мисс Парф. Она была экономкой в одной знакомой мне семье, до тех пор, пока лорд ни женился, и его жена ни решила, что обойдется без экономки. Я помню, что в этой семье был хороший порядок в доме, поэтому выбрала ее для отца по рекомендациям. После написания письма, положила письменные принадлежности в чемодан, где лежали и письма от Кэтрин.
        Лисса обещала занести письмо на почту, благо здесь были бытовые маги. Поэтому со спокойной душой я отправилась в поместье. А там меня ждал неприятный сюрприз.
        Маркус и его рабочие пытались отодрать несколько слоев настенной бумаги, под которыми прятались еще несколько слоев, получалось это плохо. Я сильно расстроилась, увидев, как тяжело отходит эта отвратительная ошибка прошлых мастеров.
        Маркус предложил покрыть стены новой бумагой, просто закрыв глаза на проблему. Это было быстрее, но как можно было перекрывать одну ошибку другой.
        - Вот если бы бумага отходила хорошо… – вздохнул он.
        Бедный домик, кто же тебя так испортил.
        Я положила руку на чистое дерево, жалея его.
        - Как жаль, что такое хорошее дерево будет загнивать под слоями бумаги, – вздохнула я.
        Пальцы неожиданно потеплели, я почувствовала отклик, словно от живого дерева. Но ведь это было невозможно…
        В одно мгновение с треском бумага в несколько слове отклеилась огромным тяжелым куском и упала с грохотом на пол рядом. Немного отскочила в сторону, хотя бумага упала на достаточном расстоянии, чтобы не навредить мне.
        Я во все глаза смотрела на это чудо. Маркус несколько часов пытался хоть как-то подцепить кусок, чтобы аккуратно отклеить, но аккуратно бумага не давалась, цепляя с собой дерево, словно была приклеена намертво.
        - Ну дела… - сказал Маркус, осматривая чистое дерево, которое не понесло никаких потерь. Он с интересом подхватил второй пласт бумаги, потянул его и тот с легкостью отошел.
        - Ну вот! – обрадовалась я, рассматривая чистое дерево.
        - Вы настоящая находка, леди, - восхитился Маркус. – Как вы это сделали?
        Я и сама не знала как. Но вместо ответа только улыбнулась. Этого оказалось достаточно, чтобы рабочие начали очищать дерево. Оставшаяся бумага отходила очень легко, словно не прошло тех столетий, что она была приклеена.
        Я с восхищением смотрела, как другие мастера снимали окна. Как только дом избавился от битых стекол, он стал выглядеть светлее и моложе.
        Я все больше и больше влюблялась в это место. Все здесь сделаю под себя. Благо, Дэйрон мне это разрешил и совершенно не интересовался, куда уходят его деньги.
        - Будьте аккуратнее с камином, - отдала я приказ мужчинам, когда они вытаскивали мусор. – Я желаю сохранить символику.
        Работа шла полным ходом, да так быстро, что я поверила – еще пара дней и первый этаж будет пригоден для жилья.
        Отправила Лиссу, оттирать ножки раковины. Она даже успела сбегать до своей бабушки и занести мое письмо. Оказалась, что она была внучкой знахарки, поэтому у них дома было много зелий.
        Одним из них она принялась оттирать те самые ножки.
        Работа эта оказалась сложной, и заняла у девушки добрую половину дня. Конечно, за время работы, Лисса успела несколько раз врезаться в рабочих, раза три споткнуться и даже уронить отвар для очищения. Благо, склянка оказалась прочной.
        Но, тем не менее, работу она выполняла с усердием, да и колоски заплела хорошо. А сколько она приносила пользы, рассказывая сплетни…. ммм… Пожалуй, она стоила того, чтобы начать обучать ее манерам и поработать с координацией. Я даже знала очень хороший способ.
        И знала, на что давить, если она откажется. Ведь Лисса так и продолжала проявлять симпатию к моему будущему дворецкому. Я могла помочь девушке стать не только отличной служанкой, но и получить шанс на взаимную симпатию.
        В работе и своих мыслях, совсем не заметила, как прошла половина дня. Поэтому, отдав последние приказы по поводу пола и мусора, я пошла к Лиссе, и, зайдя в уборную, залюбовалась ножками ванны.
        - Какая красота! – восхитилась серебристыми коваными ножками, которые блестели, отражая лучи света.
        - И правда, красота, – восхитилась в ответ Лисса. Было видно, как она гордилась своей работой.
        Я даже присела, проведя рукой и используя магию.
        - Это серебро! – еще больше удивилась я. – Удивительно, почему оно так потемнело.
        Я посмотрела на Лиссу, ожидая ответа, но девушка только пожала плечами.
        Да, в этом доме было много загадок. Удивительное место.
        - Лисса, я думаю нам пора, а то скоро стемнеет, - серьезно сказала я, встав и вспомнив, что одну из загадок, связанных с этим местом было необходимо раскрыть как можно скорее.
        Дорога в бывшее поместье оказалась очень запутанной, и я сразу поняла - без Лиссы ни за что бы ее не нашла.
        Мы блуждали по лесу. Мое платье и волосы цеплялись за многочисленные ветки, которые я пыталась раздвинуть перед собой шляпкой.
        - Мы точно туда идем? – не выдержала я.
        - Я же говорила, леди, место заросло. Дэйрон его не любит…
        - А как ты узнала дорогу? – спросила я, вспомнив, что Лисса здесь не служила.
        - Ну, вокруг ходит много слухов и, будучи помладше мы любили с другими детьми лазить рядом, – Лисса улыбнулась, предаваясь приятным воспоминаниям, которые я для себя посчитала варварскими.
        Отличная детская забава, лазить по зарослям. Эта девушка точно нуждалась в уроках манер, и я займусь этим, как только появится свободное время. Если выживу…
        Ведь эти непослушные кустарники так и цепляли мое несчастное платье, пытаясь убить меня!
        - Знаете, леди Николь, вы самая лучшая леди, что я знаю, - сказала Лисса, пока я пыталась пробраться сквозь эти вредные ветки.
        - А ты много леди знала? – спросила, пробираясь за Лиссой, которой эта дорога давалась легче, чем мне.
        - Вы первая, – сказала она с улыбкой. – Но я представляла леди другими, а вы такая хорошая. И не выгнали меня. Такая добрая леди. Обычно меня все выгоняют, а вы оставили! - Постановила она, не зная, что в первый день я только об этом и мечтала. -Дэйрону с вами повезло. И еще вы очень красивая, – добавила она.
        Я даже остановилась, слушая неприкрытую лесть девушки. И все же служанка из нее получится хорошая. Она вон как умеет льстить. Такая помощница будет говорить, что я хороша, даже когда я буду болеть или надену неудачное платье. И говорить искренне с сияющими глазами.
        Она просто еще молодая. Но тем и лучше, воспитаю ее под себя.
        - Когда вернемся, Лисса, я научу тебя некоторым вещам, которые знают леди, – сказала я, продолжая путь.
        Девушка остановилась и обернулась.
        - Правда? – с сияющими от восторга глазами спросила она.
        - Конечно! У тебя проблемы с координацией, ты все сбиваешь, роняешь и портишь! – проворчала я.
        Но Лисса, кажется, пропустила эти слова мимо ушей.
        - Леди Николь, вы такая замечательная.
        - Да, самая замечательная леди, что ты встречала, – улыбнулась я наивности девушки. И все-таки она еще ребенок.
        В ней было сейчас столько искренности и счастья, что я невольно вспомнила свою младшую сестренку. Ну и как она там? Надеюсь, что ответ от миссис Парф придет в ближайшее время. Думаю, бытовые маги, доставят его завтра.
        И все же время я выбрала неправильное. Почему-то решила, что поместье будет рядом. Но оно было очень далеко. Сумерки сгущались. И, когда стало темно, стала нервничать. Если бы не Лисса, храбро идущая вперед, повернула бы обратно.
        Наконец, заросли уступили место более чистому месту, и передо мной предстала большая каменная постройка. В темноте она выглядел устрашающе.
        Темный камень, выбитые стекла и дверь, которая точно была открыта, словно вот-вот из нее кто-то выйдет.
        - Ну что, леди, пройдемте внутрь?! – с восторгом спросила Лисса, когда я думала только о том, как бы сбежать, и жалела о своей затеи.
        - Да, – согласилась я.
        Такой долгий путь делала непросто так, поэтому храбро пошла вперед Лиссы. Все-таки это моя затея и идти я должна первая.
        Но стоило мне потянуться к ручке двери, как что-то темное кинулось на меня.
        Я закричала вместе с Лиссой. 
        - Мыши, мыши, мыши! – кричала Лисса, я же быстрее пришла в себя.
        Крылатые существа уже улетели далеко от нас, а сердце все еще бешено стучало о ребра.
        - Леди, я боюсь! – сказала Лисса дрожащим голосом. - Вдруг там еще мыши?!
        В глазах девушки был дикий ужас. Честно говоря, я тоже боялась, но отступать не собиралась. Такая долгая дорога и ради чего? Убежать, испугавшись мышей.
        - Мыши – это хорошо, - успокаивала я то ли себя, то ли девушку. – Значит, там никого нет.
        Сделала разумный вывод, и все-таки открыла дверь, пока Лисса тряслась сзади.
        - Я очень боюсь мышей, – сказала она.
        - Они все улетели, - пыталась я успокоить девушку и сделала шаг вперед в темноту. Лисса последовала за мной. Глазам пришлось привыкать к полумраку несколько минут, пока я ходила по просторному холлу.
        Когда глаза, наконец, адаптировались, стало видно – этот дом был в намного лучшем состоянии, чем наш.
        Но почему-то показался мне отрешенным и пустым. Желания переезжать не возникло ни на минуту. Я прошла вперед.
        Постройка была обычной для нашего времени: снова холл, лестница посередине, несколько комнат для прислуги, столовая, кухня, гостиная. Я не стала обходить первый этаж, ведь все самое интересное пряталось на втором – в комнате Кэтрин. Поэтому, набравшись смелости, я направилась наверх..
        - Леди, вы куда? – шепотом спросила Лисса, словно опасаясь кого-то. – Может, посмотрим первый этаж? - всхлипнула она.
        - Ты оставайся на первом, а я пойду на второй. Хочу посмотреть спальни, чтобы найти подходящую мебель.
        У самой ладони вспотели от страха, но я храбро поднялась на второй этаж, оставив Лиссу на первом, и начала осмотр комнат.
        Открывая каждую со страхом, я все боялась худшего – увидеть пустующую детскую… Но одна комната шла вслед за другой. Всего их оказалось десять. Каждую последующую я боялась открывать все больше и больше, все ожидая увидеть пустующую люльку и детские игрушки, но, даже открыв последнюю – десятую, ничего не нашла.
        Я вздохнула с облегчением. Мне было страшно представить, что Дэйрон прятал ребенка. Но опасения не подтвердились. Практически все комнаты были одинаковые: большие кровати покрытые чехлами, тумбочки, кресла, шкафы.
        Никакого разнообразия. Мне даже было сложно сказать, какая из этих комнат принадлежала Кэтрин, поэтому пришлось начать осмотр заново.
        Атмосфера заброшенного дома была гнетущей. Мебель в чехлах, запах сырости и чувство полного одиночества.
        Мне на самом деле стало жалко Кэтрин, которая жила в этой холодной постройке.
        Не успела я приняться за осмотр первой комнаты, как в туда забежала Лисса.
        - Что случилось? – оценила я состояние девушки, которая очень быстро прибежала ко мне и выглядела напуганной.
        - Прячьтесь, леди! – шепотом сказала она, схватив меня за руки. - Надо прятаться, леди Николь! Там кто-то есть!
        Я заморгала, не доверяя девушке. Мало ли что ей показалось. Но, попыталась прислушаться к тишине и услышала шаги по скрипучему дереву.
        «Здесь точно кто-то есть», – поняла я. - А вдруг это разбойники?
        Лисса в это время уже открыла шкаф.
        - Леди, спрячемся здесь! – сказала она напугано, ожидая меня.
        Нужно было срочно найти какое-то оружие. Я забегала по комнате, в поисках хоть чего-то, что могло спасти мне жизнь.
        - Леди, быстрее, – подгоняла меня Лисса, но я не нашла ничего лучше, чем собственная шляпка. И вооружившись ею, быстро залезла в шкаф.
        Шаги приближались. Хотя сложно было расслышать их за громким сердцебиением. Тот, кто пришел, что-то искал. Он, кажется, ходил из комнаты в комнату.
        - Леди, нас убьют, - пропищала Лисса, и скрип полов вдруг затих. – Нас услы…
        Я заткнула рот Лиссы рукой.
        «Духи милосердные, спасите нас», - мысленно взмолилась я. Но духи были не на нашей стороне.
        Звук шагов усилился, дверь скрипнула. Я старалась не дышать, пока нежданный гость, ходил по комнате.
        Лисса, казалось, начала задыхаться от страха. Одной рукой я держала ей рот, второй держала шляпу. И вот шаги стали слышны еще больше. Незнакомец подошел к дверце шкафа, встав возле нее. Еще мгновение, и я точно поняла, что сейчас он ее откроет.
        Я зажмурила глаза и изо всех сил сжала шляпу свободной рукой. Лисса тряслась от страха.
        «Буду нападать», - решила для себя я.
        Было не видно, кто стоял за дверью, но по шагам осознавала, что противник сильнее и крупнее, чем я, а значит, можно рассчитывать только на внезапность.
        И вот дверь скрипнула, я тут же рванула вперед. Ударив неизвестного шляпой несколько раз, крикнула:
        - Беги, Лисса, беги!
        Мои руки были вмиг перехвачены, а тело прижато к крепкой мужской груди.
        - Николь! – раздался такой грозный рык, что я немедленно открыла глаза и столкнулась с взбешенным взглядом своего супруга.
        - Лисса! – сквозь зубы произнес он, и посмотрел на девушку, которая все еще стояла за моей спиной.
        Я вздрогнула от того, насколько у Дэйрона был угрожающий голос. Слышала, как он рычит, хотя в наших именах не было ни одной рычащей буквы.
        Мои руки были отпущены. От неожиданности я даже выронила шляпку. Дэйрон сделал шаг назад.
        - Что вы здесь делаете? – недовольно спросил он.
        Я почувствовала себя нашкодившим ребенком. Повернулась на Лиссу. Девушка молчала, уставившись на меня во все глаза. И правильно делала, я быстрее нашлась, что сказать:
        - Дэйрон, я решила посмотреть мебель в бывшем поместье, для нашего дома, – сказала я, опустив глаза в пол.
        - Без моего ведома? Ночью? В лесу? – он снова рычал, да так, что мне становилось страшно.
        - Мы выдвинулись еще засветло и не рассчитали время…
        Я все-таки подняла глаза и сразу же об этом пожалела.
        Взгляд супруга просто сжигал меня.
        - Я понимаю Лисса, она еще ребенок. Но ты, Николь, взрослая девушка и должна понимать, что ходить по лесу опасно. Здесь может быть кто угодно! От хищников до разбойников.
        - Дэйрон… - попыталась я оправдаться. Ведь Лисса сказала, что здесь нет разбойников. Но он не дал мне такого шанса, немедленно перебив:
        - Ты могла бы попросить меня, – строго сказала он.
        На это мне было нечего ответить. Истинную причину я объяснить не могла, поэтому просто стояла и смотрела на своего взбешенного мужа. И да, причины, чтобы злиться у него были.
        - Дэйрон… - снова попыталась, но он снова перебил. Я умудрилась сильно разозлить своего супруга.
        - Поговорим дома, – отчеканил он, - а сейчас нужно отвести Лиссу домой. Ее бабушка будет переживать.
        После этих слов он развернулся и вышел из комнаты, даже не пригласив пойти следом.
        - Леди Николь, Дэйрон злится. – Я посмотрела на Лиссу, которая говорила самую очевидную на свете вещь. – Что же нам делать?
        - Он перестанет злиться, я ему все объясню, – постаралась подбодрить девушку. Та кивнула. Было видно, что у нее не возникло сомнений, что у меня получится, а вот у меня возникли.
        Я не знала, что сказать Дэйрону. Воспользуюсь советом мамы и притворюсь дурочкой. Скажу, что не хотела его отвлекать. Что очень желала увидеть, какая есть мебель, чтобы поскорее все перенести в наш дом. Что старалась ради нас, и мне обидно, что он так злится.
        В крайнем случае, обижусь на него в ответ.
        Жаль уходить из дома, вот так… Ведь я так и не нашла комнату Кэтрин.
        Но поспешила себя утешить, самое главное, что я узнала, что письма точно врали. Так как детей у моего супруга не было. Ни единой детской вещи в доме, это невозможно. Да и из слов Лиссы я точно осознала, что доверять письмам не стоит.
        А значит, все сегодня было не зря. С этими мыслями я и последовала за своим супругом. Лисса же пошла за мной.
        Дэйрон, пока я раздумывала, успел выйти из дома, поэтому смело вышла в приоткрытую дверь. На улице было светлее, чем внутри. Лес освещала яркая луна и звезды.
        Я вдохнула всей грудью свежий воздух. Пахло лесом, и это было приятно. Все же запах сильно отличался от запаха затхлого дома.
        Но не успела хоть немного прийти в себя от пережитого, как глаза наткнулись на хорошо освещенную фигуру, которая точно не принадлежала моему мужу.
        - Леди Николь, – раздался мягкий голос. – Рада, с вами познакомится.



        Глава 26

        ДЭЙРОН
        Я замер прислушиваясь к быстро исчезнувшему звуку.
        - Лисса, - сказал я скорее для себя, чем для Нинель.
        Девушка не смогла разобрать слова, поэтому спросила:
        - Это птица?
        - Нет, здесь птицы ночью не кричат, - устало ответил я.
        Ну, вот и на кой черт ночью она шляется по лесу? Я сразу понял, с какой стороны исходит звук. И это мне очень не понравилось.
        - Значит, девушка?... - спросила Нинель. - Я слышала легенду о чудовище, вы не боитесь?
        В глазах девушки был какой-то нездоровый азарт. Она скорее шутила, чем говорила всерьёз. Но шутка мне здорово не понравилась.
        - Нет здесь никаких чудовищ, - серьёзно сказал я. - Зато есть хищники.
        Хищников здесь тоже не было, как раз потому, что они не могли ужиться со мной в одном лесу. Тем не менее, Лисса находилась в моем бывшем поместье и кричала, а значит, я должен был найти ее как можно скорее.
        Будь у меня возможность, оставил бы Нинель где-нибудь подальше, но, увы, возможности не было. Пришлось взять девушку с собой.
        - Должно быть, Лисса заблудилась. Нужно ее найти,- сказал я.
        - И как мы найдем, откуда шел звук? Тем более, такой негромкий? – спросила Нинель.
        - Я могу предположить, где она спряталась, - сказала я, хотя сам точно знал, откуда раздавался крик.
        Лисса больше не кричала, и я не знал, к добру это или наоборот. Направился к дому как можно скорее, пробираясь через заросли. Нинель поспевала за мной следом.
        Когда я уже подошел ближе к дому, увидел примятую траву и сломанные ветки. Да, Лисса точно здесь, но вот зачем?
        Как только мы преодолели лес и вышли к зарослям и дому, я скривился, как от зубной боли. Сколько неприятных воспоминаний было связано с этим местом, и как бы я мечтал и вовсе о нем забыть.
        Воспоминания о Кэтрин иногда мучили меня. Я плохо знал свою жену, зато хорошо знал ее истерики и настроение, которое менялось по щелчку пальцев. Ее невыносимый характер и ее высокие требования, которые она под конец своей жизни в Борнмуте решила ко мне предъявить.
        Тем не менее, я жалел ее, ведь мог понять. Мы были разными людьми, связанными одной тайной и человеческой подлостью. Оба, как в капкане.
        Но я добровольно попался в эту ловушку, а вот Кэтрин попала туда по обману.
        Именно поэтому, несмотря на все истерики, я приходил сюда. Хотя и не был должен. Выслушивал вечную критику, хоть это и не входило в договоренность, и пытался образумить девушку.
        Возможно, я был слишком холоден с ней. Я винил себя в том, что был излишне прямолинеен. Говорил, как есть, не подбирая слов, просто не умея.
        Скорее всего, поэтому она и сбежала. Или из-за того, что увидела нечто, которое ее испугало…
        От мыслей меня отвлек силуэт в окне: я увидел Лиссу. Она тоже заметила, что мы с Нинель выдвигаемся из леса.
        Сквозь окно я рассмотрел, как Лисса побежала.
        Должно быть, испугалась. Но сейчас я выдохнул. Главное, что с ней все в порядке.
        - Оставайтесь здесь!- строго сказал я Нинель, а сам побежал в дом.
        Дверь была открыта, холл – пуст. Пахло сыростью и еще незабытой болью, от которой я старался отстраниться.
        Мне пришлось обежать весь первый этаж, в писках Лиссы, но девушка забралась на второй. Поэтому и мне пришлось идти следом.
        Уже думал, что придется искать ее по всем комнатам, как услышал голос. Раздавался он в одной из гостевых комнат. Я сразу же пошел туда.
        Лисса пряталась в шкафу, мое терпение закончилось. Я подошел и открыл створки. И тут на меня напали!
        Просто начали бить наотмашь шляпой.
        - Беги, Лисса! Беги! – приказал знакомый голос. Я прижал к себе нежные девичьи руки. И тонкий стан. Сложно было с кем-то спутать мою супругу.
        Пришлось делать выговор обеим девушкам. Возможно, я и ошибся, когда дал в услужение Николь Лиссу, они обе были, как дети.
        Разве взрослые пойдут в лес ночью или станут лазить в заброшенные дома? Николь была старше Лиссы всего на пару лет, этим я для себя и объяснил ее детскую выходку.
        Додуматься на ночь глядя мебель идти смотреть! А если бы здесь и правда были разбойники или хищники?!
        Я отложил еще один серьезный разговор до дома и взбешенный вышел из заброшенной постройки.
        Сама ситуация злила. Настроение было прескверным. Я не спал несколько дней. Ужасно устал. А еще Николь залезла туда, куда точно лезть не стоит.
        Но когда я вышел, настроение не улучшилось, а испортилось еще больше. Ведь я вспомнил, что со мной здесь находилась еще одна большая беда.
        ***
        Должно быть, от потрясения я даже в свете луны смогла рассмотреть незнакомку, словно днем. Стройная, высокая, в приталенном костюме и в штанах, предназначенных скорее для верховой езды, чем для прогулки приличной девушки.
        Длинные тёмные волосы собраны в хвост. Точеные черты лица с аккуратным носиком. Длинные ресницы и улыбка, которая пахла неискренностью даже на таком расстоянии.
        Я впала в ступор. Вот, значит, как мой муж ночами работает?
        Быстро сравнила себя с конкуренткой и мысленно проиграла. Растрепанная, с грязным подолом платья. Стало очень обидно, и сразу вспомнился и неудавшийся ужин, и слова Дэйрона о разводе и любви.
        Тем не менее, я взяла себя в руки. Я хозяйка положения – законная леди Лэстер и жена Дэйрона.
        - Прошу меня простить, – ответила я незнакомке. – Но не помню, чтобы нас представили друг другу.
        - Нинель, – ответил за незнакомку супруг, который, как оказалось, был где-то рядом. Я почувствовала, как мою руку сжимает мужская ладонь. Желание было оттолкнуть супруга, но я сдержалась.
        «Необходимо разобраться в ситуации, прежде чем делать какие-то выводы», - пыталась образумить себя я.
        На удивление, мне казалось, что я всегда была готова к предательству супруга. В высших кругах это не редкость и умные аристократки этот факт игнорируют.
        Особенно, если брак фиктивный. Но почему-то мне было очень мерзко на душе от одной мысли, что Дэйрон проводил ночи вот с этой…
        Да и с любой другой. Мы ведь договаривались с ним еще на свадьбе. Я была бы верна моему супругу до последнего. Думала, что мы можем еще найти общий язык, смогу родить ему ребенка. А он здесь «работает»!
        - Это моя супруга, леди Николь, – представил меня Дэйрон, выводя из мыслей. Все это время я улыбалась, не перестала и сейчас, словно не понимала, что здесь происходит.
        Дэйрон поспешил разрядить обстановку и оправдаться:
        - Нинель приехала, как маг земли, чтобы дать разрешение на прокладывание дороги, – сказала он. – Хорошо, что мы были рядом и осматривали участок, - сказал он, словно извиняясь.
        - Удивительная профессия для девушки, – сказала дружелюбно я, хотя сама кипела от негодования.
        Ну, конечно, участок под дорогу они смотрели ночью. Неужели Дэйрон держит меня за такую дуру?
        - Сейчас такой век, что девушка может заняться любой профессией. Самые умные с легкостью заканчивают академии, а самые талантливые – находят хорошую работу. Эра вязания и шиться далеко в прошлом, вместе с неудобными платьями и поиском женихов. Приятно, когда девушка может сама себя обеспечить.
        Камень в мой огород кинут. Нинель блеснула белозубой улыбкой и окатила меня жалостью. Ну что ж, я приму это достойно. Было видно, что этой курве я не нравилась, ну еще бы. Я ведь официальная жена.
        - Вы так правы! – восхитилась я. – Так чудесно, что девушки получили эту возможность. Ведь замуж всегда выходят только самые красивые и умные. Остальные бедняжки остаются на попечение папеньки и маменьки. Это так замечательно, что теперь они могут работать и обеспечивать себя, - сказала я чуть ли не с восторгом.
        «Получай, курва!»
        Было видно, что мои слова задели Нинель.
        - На самом деле, сейчас все больше девушек желают обеспечивать себя самостоятельно. Многие аристократки делают выбор в пользу академии вместо фиктивного брака с нелюбимым, но богатым мужем.
        Она сказала это с гордостью. Но мне тоже было что ответить. Я повернула голову к Дэйрону, который был напряжен от такого активного общения двух девушек, и распылалась в улыбке.
        - Их тоже можно понять. Быть замужем за нелюбимым сложно. Но если встречаешь любовь своей жизни, которая ухаживает за тобой и не готова проститься ни на день, то невозможно представить себе такую разлуку, даже на время учебы в  академии. Любимый мужчина не отпустит, - ответила я с такой гордостью, словно мой брак был идеалом. Даже если эта академическая дива – любовница моего мужа, пусть чувствует, в чем разница между любимой женой и любовницей.
        Напряжение между нами с Нинель росло.
        - Та-а-ак, – сказал Дэйрон, когда вышла Лисса. Должно быть, он обрадовался возможности развести нас по разным сторонам. – Думаю, нам пора выдвигаться, - добавил он, и я поняла, что мне еще предстоит дорога в компании Нинель.
        После того, как Дэйрон представил Нинель Лиссе, мы, наконец, пустились в путь. Впереди шел Дэйрон, а за ним с легкостью поспевала Нинель в своих штанах. Я же в юбке волочилась позади вместе с Лиссой.
        Нельзя сказать, что я отставала, но меня все равно злило, что между мной и моим супругом была эта академическая выдра.
        И нет, я не против обучения в академии! Конечно, раньше для леди такое считалось позором… Но часть правды в словах Нинель была.
        Если ты можешь себя обеспечить – можешь выбрать свою судьбу. Поэтому для Софии я желала, чтобы она была не только леди, но и получила образование. Чтобы не быть брошенной у алтаря.
        Вот только Нинель я в этом никогда не сознаюсь, ведь все, что ассоциировалось с ней, злило меня ужасно.
        Дэйрон часто оглядывался по дороге, кидая на меня взгляды, но ситуацию это не спасало. Атмосфера накалилась еще больше, когда Нинель завела разговор о дороге и забрала себе практически все внимание МОЕГО мужа!
        Я была очень злой. Но это было не единственное мое чувство. Я чувствовала себя еще и подавленной, когда смотрела на идеальную фигуру девушки, которая шла впереди меня. Даже хвост, в который она собрала волосы, совершенно не портил ее черты лица. А вот если бы хвост собрала я, стали бы видны все мои недостатки. Да и какая приличная девушка в своем уме решится на такую прическу?
        Лисса благоразумно молчала большую часть пути, но потом шепотом спросила:
        - Она вам не нравится?
        - Она ведет себя неприлично, – также шепотом ответила я, поймав глазами улыбку Нинель.
        Дэйрон говорил очень мало, в основном я слышала только голос Нинель, которая трещала без умолку и замолкала только тогда, когда говорил Дэйрон.
        - Вы такой талантливый, лорд Лэстер, – донеслось от нее. – Не многие лорды способны мыслить так масштабно и добиваться поставленных целей, даже если кажется, что они недостижимы.
        После этих слов, Нинель вроде как «споткнулась» и оперлась прямо на руки Дэйрона.
        - Ну это уже совсем хамство! – проворчала шепотом я. Смотреть, как моего мужа уводят прямо при мне, я не собиралась. Какие подлые приемы использовала эта гадюка!
        Дэйрон быстро отстранил от себя Нинель, а после, посмотрел на нас и велел быть аккуратнее.
        Но я тоже знала хорошие приемы. Поэтому начала поиски в темноте. И быстро нашла необходимый мне предмет.
        Хватит с меня этого театра одной плохой актрисы, в игру вступают настоящие профессионалы. Я специально наступила на сухую ветку, до хруста и тут же упала наземь.
        - Леди Николь упала! Леди Николь, что с вами? – засуетилась Лисса.
        - Как больно! - всхлипнула я.
        Дэйрон оказался рядом в один миг. Вспомнил, наконец, что у него жена есть.
        - Что случилось? – спросил он, рассматривая, как я схватилась за лодыжку.
        - Я не знаю, мне так страшно и так больно. Нога болит, – снова всхлипнула я, изображая ужасную боль.
        - Я слышала, что-то хрустнуло, - добавила Лисса вовремя.
        Дэйрон дотронулся пальцами до моей совершенно здоровой ноги – я закусила губу, делая вид, что мне очень больно.
        - На перелом не похоже. Должно быть, просто растяжение.
        Было видно, как Дэйрон расстроен и напряжен.
        - Но как же я теперь дойду до дома? – заглянула я ему в глаза.
        На самом деле, я знала как – этого и добивалась. Здесь выбора особо не было. Я хорошо запомнила, как легко тащил мои чемоданы супруг. А значит, и здесь справится.
        Дэйрон обхватил меня и поднял на руки.
        - Ты у меня такой сильный, - восхитилась я, проведя пальцами по руке супруга и чувствуя, как напрягаются мускулы.
        Эффект был слегка шокирующий. Дэйрон сильнее сжал пальцы так, что я сквозь ткань почувствовала их тепло. А столкнувшись с темными глазами супруга, и вовсе ощутила нечто странное, словно по всему телу разлилось что-то горячее и тягучее.
        Дэйрон задержал взгляд на мне больше, чем это было необходимо. Я чувствовала, как краснею, но не могла отвести глаз. И мой супруг первый разорвал этот странный контакт между нами.
        - Осталось немного, я донесу тебя на руках. Остальные, будьте аккуратнее, это лес, а не парк для прогулок.
        Последнее он сказал в мой адрес, но какая уже мне была разница. Краем глаза я заметила кислую мину Нинель и была полностью удовлетворена результатом.
        В объятиях супруга было тепло, да и мне было приятно, что меня несут на руках. Тем более, Дэйрон делал это аккуратно. Он как-то умудрялся избегать веток, которые так нещадно цепляли мои волосы.
        Эта прогулка показалась короче, чем я ожидала. Должно быть, так пригрелась в руках супруга, что и не заметила, как мы пришли, и показался наш домик. А возле него, на удивление, стоял Маркус.
        - И где это вы гуляли такой компанией? – спросил он. – Лисса, твоя бабушка уже вся извелась, - добавил он, глядя на мою маленькую помощницу.
        - Мы ходили в мое бывшее поместье, смотрели мебель, - ответил Дэйрон, и я была ему безумно благодарна.
        Первой мыслью было, что он заложит нас Маркусу и бабушка Лиссы больше ее ко мне не отпустит. А я уже успела представить, какой она будет чудесной служанкой, после моего воспитания.
        - Николь подвернула ногу. Проводи, пожалуйста, Лиссу к бабушке, а Нинель – до постоялого двора.
        Еще одна победа, я даже, не выдержав, улыбнулась, и тут же поймала взгляд Нинель. Та была крайне недовольна.
        - Я думала, что могу остаться у вас, лорд Дэйрон.
        - Как видите, здесь негде оставаться, – тут вставила я свои пять копеек, не выдержав такой наглости. – Думаю, Маркус подберет вам отличный постоялый двор.
        Дэйрон посмотрел на меня с удивлением. Нет, ну а что? Сколько я должна была такое терпеть? Какая наглость, напрашиваться в гости, когда тебе уже сказали, что проводят на постоялый двор.
        - Доброй ночи, – наконец попрощался он, и я попрощалась тоже.
        – Рада была с вами познакомиться, Нинель, - с улыбкой добавила я, когда Дэйрон уже уносил меня в домик, где нас уже ждал серьезный разговор.



        Глава 27 

        ДЭЙРОН
        Нинель и Николь не поладили сразу, как увидели друг друга. Их взаимную антипатию, я почувствовал, стоило девушкам встретиться взглядами.
        Николь наверняка подумала что-то неправильное обо всей ситуации. Я поспешил объясниться, но объяснения не сработали. Точно такой была Николь на свадьбе. Отстранённо вежливая, с улыбкой на губах.
        Ревновала ли она? Неужели леди Николь будет ревновать бастарда? Или ей просто не нравится, что кто-то посягает на ее «имущество»?
        За этот день, без сна и еды устал невероятно, и все больше мечтал избавиться от трещавшей во все горло Нинель, от ее восхищений, вздохов и прочего, что надоело мне уже настолько, что, казалось, не сдержусь и точно вспылю, заставив Нинель тем самым замолчать хоть на пару минут.
        Эта девушка вела какую-то странную игру. И к чему все это? Не мог понять.
        Она знала, что я женат. Должна была знать, еще когда приехала в Борнмут. Нинель живет в столице, а о нашей свадьбе с Николь гудели все столичные газетенки.
        Так к чему все это? Возможно, ей дал указания отец, чтобы как-то помешать мне проложить дорогу?
        Поверить во внезапно проснувшийся интерес, который дремал столько лет знакомства, я не мог. Да и по моему отстранённому поведению давно уже можно было понять, что девушка мне неинтересна. Неужели у нее нет и капли гордости? Есть. А значит, точно что-то связано с дорогой.
        Все мои мечты обратились к тому, чтобы поскорее избавиться от внезапной гостьи, получив при этом разрешение на строительство.
        Но оставаться с ней наедине мне больше не хотелось. Завтра позову кого-нибудь из рабочих, чтобы нянчился с ней. А сам займу позицию наблюдателя.
        «Завтра», – отзывалось блаженным раем. А пока я шел по дороге и слушал бестолковую болтовню. Как вдруг я услышал хруст ветки.
        Сначала очень испугался, что с Николь что-то случилось. Сразу же подлетел к ней. Но все было намного интереснее.
        Я легко понял, что с ногой Николь все в порядке. Игра, конечно, была убедительной, но она реагировала на мои касания в разных местах, словно у нее перелом всей ноги.
        При этом нога выглядела совершенно обычно, а Николь стонала так громко, что я понял, что к чему.
        Интересное представление разыграла моя жена. Еле сдержался, чтобы не улыбнуться, подхватив дорогую супругу на руки.
        Но и здесь Николь продолжила играть. Проведя пальцами по моей руке, она словно и не понимала, какие вызывает во мне чувства.
        Николь мне нравилась, как девушка. Я считал ее безумно привлекательной, у нее были красивее изгибы, мягкие руки и губы, которые я целовал всего один раз в жизни.
        И было что-то еще, что так сильно меня зацепило в ней. Что-то из-за чего я возбудился от простого касания.
        Пришлось сильно напрячься, чтобы отогнать возбуждение, которое поднялось во мне от такого простого жеста.
        Мы столкнулись взглядами, и мне показалось, что чувство взаимное. И почудится же такое? Николь боялась спать со мной в одной кровати, не то, что делить ее по-настоящему, как супруги.
        Она просто играла, помечала свою территорию. Поэтому я быстро оторвал взгляд, отогнал от себя наваждение и пошел вперед.
        Ускорил шаг, стараясь нести свою жену как можно бережнее. Следом шла Нинель и Лисса.
        Маркус ждал нас возле моего дома. Его прислала бабушка Лиссы, испугавшись, что внучка задержалась так надолго.
        Я дал указания Маркусу. Думал, что день закончился, пока Нинель не стала напрашиваться, чтобы ночевать у нас.
        Но на удивление мне даже не пришлось отвечать. Николь дала ей такой ответ, который был исчерпывающим.
        Да, леди Лэстер умела удивлять и вести все эти аристократические игры, в которых я был так слаб.
        Возможно, завтра стоит взять с собой не рабочего, а именно свою жену. Она справится с играми Нинель лучше, чем кто-либо.
        Думаю, объяснив все Николь и заручившись ее поддержкой, мы точно сможем как можно скорее избавиться от Нинель.
        Когда я занес Николь в дом, то, наконец, улыбнулся, посадив дорогую супругу на стул.
        Что-то громко закудахтало.
        - О-о-о-о, - обрадовалась Николь. – Это Дороти!
        Я зажег лампу, чтобы понять, в чем была причина радости супруги. Оказалось, что под стулом была клетка с курицей. Удивительно, как я ее упустил днем.
        - Это курица? – не поверил я.
        - Да, это подарок мне, как леди Лэстер, от бабушки Лиссы, – улыбнулась она. – Нужно ее покормить.
        Курица закудахтала громче, словно понимала – речь идет о еде.
        - Дороти, - повторил я знакомое имя, пытаясь вспомнить, где именно его слышал – Ее зовут как твою подругу?
        - Именно, – обрадовалась еще больше Николь. – Но я думаю, может назвать ее Нинель?
        Николь злобно сверкнула глазами. Я старался сдержать улыбку, но не получалось.
        - Нинель, отлично подходит, – согласился я.
        Николь улыбнулась в ответ. Но что было в этой улыбке, понять было сложно. Она была довольна, или снова фальшиво растягивала губы.
        - У нас письмо? – удивился я, обратив внимание на коврик рядом с входной дверью. Николь вздрогнула, когда я поднял клочок бумаги.
        - Должно быть, бытовые маги доставили ответ от папеньки, – сказала она как-то неуверенно, я бы даже подумал, что в этом есть какая-то загадка, но на конверте значилась подпись какой-то миссис.
        Протянул конверт Николь, она приняла его и, заметив подпись, вздохнула.
        - Я писала экономке для отца, – сказала она с облегчением – Хорошо, что ответ пришел быстро.
        Николь распечатал письмо и немедленно приступила к его чтению. Я же думал о том, как начать разговор. Стоит ли еще раз отругать Николь, за то, что она ходила поздним вечером по лесу?
        Или лучше похвалить ее игру и сообразительность. Или, возможно, стоит начать с объяснений, чтобы дать понять, кто такая Нинель.
        Я решил начать со второго. Думаю, если посмеяться над всей сложившейся ситуации, расставить все по полочкам станет легче.
        Но сегодняшний вечер все повернул по-другому. С каждой строчкой Николь выглядела все более напряженной, а когда закончила, ее глаза были наполнены самыми неприятными чувствами.
        - Что случилось? – спросил я свою растерянную супругу.
        - Папа заболел, – ответила она со страхом и обреченностью. – Во сколько идет первый дилижанс мимо Борнмута?
        ***
        Руки все еще дрожали, держа маленький конверт. Письмо, которого я изначально так испугалась, увидев в руках Дэйрона, оказалось намного хуже, чем письма от прошлой его жены.
        Папенька заболел и очень сильно. О чем гласили строчки от экономки, чью помощь он отверг.
        По словам мисс Парф, мой дорогой папочка лежит в кровати и не встает. Даже мисс Парф он принимал в кровати.
        Удивительно, что я узнала это от посторонней женщины, а не от родного отца или тетушки, которая все еще гостила у нас. Никто не написал мне и строчки о болезни отца.
        Я очень сильно нервничала и переживала. Не могла поверить, что все настолько плохо, что папа перестал вставать.
        Дэйрон ушел сразу после прочтения письма, чтобы узнать о проходящих дилижансах. Он просил меня лечь спать и обещал разбудить. Но разве могла я уснуть после таких известий.
        Я срочно нужна была папе!
        Через пару часов мой супруг вернулся. Он выглядит очень уставшим, я вспомнила, что ночь он не спал и была благодарна, что он выбрал помощь мне желанному сну.
        - Нам повезло, – устало сказал он. - Ближайший дилижанс проходит через пару часов. Он запланирован, как рейс с южных земель.
        - Спасибо, - сказала я. - Я возьму только один чемодан, проводишь меня до дороги, пожалуйста?
        Посмотрела в его глаза, Дэйрон нахмурился.
        - Нет, – сказал он, и я испугалась, ведь сама дорогу точно не найду. - Мы вместе поедем, - добавил он уверенно, и я остолбенела от этих слов.
        - Но у тебя ведь дорога? – растерянно спросила я.
        - Подождет, - не менее уверенно сказал он. – Неужели ты думаешь, что я отпущу свою супругу одну? - спросил он с грустной улыбкой, и я ответила ему. Для меня это был огромный жест. Никогда бы не сказала, как сильно боюсь оставаться одна сейчас. Как страшно мне за папу, ведь он и София самые родные и любимые люди, ради которых я готова на все.
        Но мне и не пришлось говорить, Дэйрон понимал это сам. Поэтому быстро привел себя в порядок, взял дорожную сумку и мой чемодан и сказал, что мы можем выходить.
        - Я очень переживаю за Дороти и кота, – сказала я с огромной болью. – Кто будет их кормить?
        - Я договорился с Маркусом, завтра он пришлет Лиссу, – успокоил меня Дэйрон.
        За сегодняшнюю ночь кот так и не появился. И я переживала о своем пушистом друге, который провел со мной несколько ночей.
        Но задержаться не могла. Главное, что Лисса будет кормить его и курицу. Я была так взволнована, что в свете луны совсем не разбирала дороги, просто шла за своим мужем, погруженная в мысли. Могла ли болезнь папы так прогрессировать. И что если он больше не встанет на ноги? Кто будет заботиться о нем? Такое нельзя доверить экономке…
        Но если я решу остаться, будет ли Дэйрон помогать деньгами? Ведь папе нужны лекари, лекарства, и хотя бы минимальный штат прислуги. Что же мне делать?
        Лес закончился очень быстро, за ним поле, которое в первый раз казалось мне бесконечным. Его мы тоже прошли, словно за миг. Я просто шла, обдумывая все возможные последствия.
        Когда мы добрались до дороги, Дэйрон посмотрел на наручные часы и сказал, что скоро дилижанс будет здесь.
        - У тебя же все ноги промокли! – возмутился он, когда увидел носики моих туфель, видневшиеся из-под грязного подола.
        - Разве? – удивленно спросила, ведь совсем не заметила.
        - Неужели нет другой обуви? – спросил он, казалось, рассерженно.
        - Есть, – ответила я, но больше ничего не добавила.
        Я была не в состоянии думать об обуви сейчас. Я села на чемодан, обдумывая, что делать дальше.
        - Ты взяла с собой что-то теплое, может, сапоги? Или хотя бы носки? – все не унимался он, словно сейчас это имело какое-то значение.
        - Нет, - безразлично ответила я.
        - Нам ехать полдня, у тебя промокли ноги. В дилижансе не очень тепло, ты простудишься, – хмуро сказал он.
        - Мне не холодно, – сказала я чистую правду.
        - У тебя руки трясутся, – ответил он, и я постаралась спрятать трясущиеся пальцы.
        Вдалеке показался дилижанс и Дэйрон, совершенно недовольный, вышел прямо на середину дороги. Я затаила дыхание. Ведь больше всего боялась, что карета не остановится.
        Но, благо, она остановилась.
        Дэйрон заплатил монеты извозчику и открыл дверцу. Внутри сидели две женщины и дремали. Одеты они были не по моде: старые плащи и платья. Но при этом достаточно добротные, чтобы распознать в них порядочных женщин.
        После того, как мы с Дэйрон забрались внутрь, женщины по очереди недовольно открыли глаза и, оценив соседей взглядами с ног до головы, снова их закрыли.
        Надеюсь, они смогут спать спокойно, не приняв нас за разбойников. Хотя выглядела я сейчас не очень хорошо, как и растрепанный, уставший Дэйрон.
        Карета двинулась в путь, а я посмотрела в окно. Полдня пути… Казалось, я с ума сойду от такой долой дороги.
        - Николь, – вырвал меня из раздумий Дэйрон, он старался говорить шепотом, чтобы не разбудить соседок, которые наверняка навострили уши.
        Я посмотрела на мужа. Он достал из кармана бутылек. Склянка выглядела точно так же, как та, с которой играл кот.
        - Это снотворное и успокоительное. Думаю, тебе стоит выпить пару капель, иначе ты не уснешь.
        - Нет, - тут же отказалась я. – Нужно следить за дорогой, к нам может подсесть еще кто-то.
        Дилижанс не самое безопасное место для сна. Ведь ты не знаешь, кто можешь оказаться твоим попутчиком.
        - Я прослежу за дорогой, - сказала Дэйрон. – А тебе лучше поспать.
        Я отрицательно покачала головой.
        - Дэйрон, ты сам ночь не спал…
        - Могу не спать еще несколько, – бодро сказал он.
        Я снова хотела отказаться, но Дэйрон положил бутылек в мою руку, дотрагиваясь о ладони своими грубыми пальцами. После, он посмотрел на меня и сказал:
        - Ты нужна своему отцу, Николь. А значит, у тебя должны быть силы. Сделай это ради него.
        Никакие другие слова не заставили бы меня принять снотворное, но Дэйрон сказал правду. Если отцу плохо, значит, я должна буду взять на себя большую часть дел. А если не буду спать всю ночь, ничем не смогу ему помочь.
        - Сколько капель?
        - Три, – ответил Дэйрон, и я откупорила крышку и капнула в нее три капли. Приняла снотворное, а после, отдала Дэйрону бутылёк обратно.
        Одна тайна была раскрыта. Дэйрон принимал снотворное и не болел. Просто у моего супруга проблемы со сном, о чем я могла бы уже и догадаться.
        Я подавила в себе желание зевнуть, и постаралась как можно удобнее устроить в уголке кресла с закрытыми глазами.
        Казалось, сон никак не шел. Зато я начала чувствовать холод. У меня замерзали ноги, руки и тело, хотя на мне был плащ.
        Я раньше никогда не принимала снотворное и совсем не знала, как оно действует. Мое состояние могло сравниться с опьянением. В полусне я осознала, что с меня снимают мои туфельки и надевают что-то очень тяжелое, но теплое.
        Ногам стало очень тепло. А вслед за ногами, на меня одели что-то сверху.
        Потом мне помогли передвинуться с одного бока на противоположный, разместили на чем-то очень горячем. Обхватили мои тонкие пальчики в большие ладони.
        И по всему телу пошло такое тепло, которое прогнало весь холод. Это тепло подарило мне спокойствие, а снотворное сделало свое дело до конца. И под звук бьющегося сердца, я, наконец, уснула.



        Глава 28

        ДЭЙРОН
        За время знакомства с Николь я не мог не признать, что она была самым сдержанным человеком из всех, что я знал.
        Она легко прятала свои эмоции, умело контролировала недовольство и выигрышно оборачивала ситуации в свою пользу.
        Именно поэтому увидеть Николь растерянной, подавленной и слабой было неожиданно. Я видел, как трясутся руки, как наполняются слезами глаза. Она перечитывала письмо раз за разом, словно надеясь, что там какая-то ошибка.
        Мне не хотелось оставлять ее одну ни на минуту. Но пришлось уйти, чтобы найти Маркуса и передать ему все дела.
        Благо, достучался я до него быстро и, после разговора, мог уезжать со спокойной душой. Маркус подсказал мне и расписание дилижансов. Он часто ездил к семье, поэтому переписывал расписание на вокзале в столице.
        Так же я договорился, чтобы Лисса следила за животными и домом, пока нас не будет. Вспомнил про кота супруги и не прогадал. Николь про него тоже не забыла.
        Я удивился, когда она решила, что отпущу ее одну. Видя ее в таком состоянии, мне даже мысли такой в голову не пришло.
        Всего лишь письмо, маленький клочок бумаги стал настоящим ударом для девушки, что же случится, если она увидит больного отца своими глазами?
        Я старался как можно быстрее привести себя в порядок и переодеться. Нужно было успеть на карету.
        Николь же пребывала в своих мыслях. Она молчала и не говорила ни единого слова. Когда мы шли к дороге, ее поведение значительно разнилось с тем, каким оно было по приезде сюда.
        Насколько Николь подавлена, я понял, когда мы дошли до дороги. Заметил упущение – на Николь были матерчатые туфли, в которых она прошла лес и поле.
        Маленькие носочки потемнели от воды и грязи. Но Николь уверяла, что ей тепло. И была абсолютно безразлична к моим словам.
        Она вся дрожала, но холода не чувствовал и мне было знакомо это состояние. Николь старалась держаться изо всех сил, не проронила ни слезинки, не истерила и не жаловалась.
        Она снова показала мне насколько сильная, но в этот момент я ясно осознал, что сильна она только внешне.
        Оставлять Николь в туфлях было никак нельзя, она обязательно простудится. Поэтому, сев в карету, я уже знал, что буду делать.
        В карете были женщины, это было только плюсом. Николь села к стенке, а я на середину.
        Моей жене был необходим сон, она выглядела очень уставшей. А завтра ее ждал трудный день. И я порадовался, что мое снотворное оказалась как всегда со мной.
        Убедить Николь выпить три капли было сложно, но я знал, что делать. Николь безумно любила свою семью. Я вспомнил, что стало для нее решающим на свадьбе, и воспользовался этим сейчас.
        Снотворное быстро подействовало, всего пара минут – и Николь уснула, привалившись к боковой стенке.
        Я дотронулся до ее пальцев рук, которые были очень холодными. Девушка замерзала из-за плаща, под который ничего не надела и из-за легких туфель, которые были насквозь мокрыми.
        Поэтому, под заинтересованные взгляды соседок, я снял с себя сапоги и обул в них супругу. В мои перевоплощения я часто рвал одежду и обувь, поэтому у меня всегда было наготове много чистых комплектов.
        Благо я переобулся и переоделся перед дорогой. С этими мыслями я снял и куртку, улыбнувшись милым дамам, которые тут же сделали вид, что спят.
        Представляю, чтобы сказала бы сама Николь, увидев себя в таком виде. Возможно, когда Николь проснется, мне не поздоровится за такое решение. Но сейчас я должен был позаботиться не о приличиях, а о здоровье своей жены.
        Сам точно не замерзну. Это было особенностью моей силы, я был выносливее обычных людей, мог дольше не спать и практически никогда не замерзал. Только перед самим превращением.
        После того, как Николь была тепло укутана, я переложил ее от стенки к себе на грудь. Карета ведь могла ехать и быстро, любой камень – и Николь ударится головой. Да и так нам обоим будет теплее.
        Я обхватил ее нежные пальцы своими ладонями, чтобы согреть и посмотрел на свою жену.
        Такая нежная и хрупкая во сне. Вспомнил, свои мысли по пути сюда. В чем-то я оказался прав, в чем-то ошибся.
        Но одно я для себя осознал точно – Николь была настоящим бойцом и закалённой жизнью женщиной, но только с виду. Внутри она была девушкой, которая была наивной, говорила то, что ей внушили, умела мечтать и прятала страхи, которые выдавали ее жесты.
        В первый день мне показалось, что она нужна мне намного больше, чем нужен был ей я. Но теперь хорошо понял, насколько сильно ошибался.
        ***
        - Николь, – послышался рядом знакомый голос. Оказалось, что просыпаться после принятия снотворного очень неприятно.
        Я открыла глаза, когда поняла, что карета не двигается.
        - Мы приехали? - растерянно спросила я, посмотрев на Дэйрона. Он сжал губы.
        - Послушай, чтобы не случилось, ты должна быть сильной. Николь…
        Дверь открылась, передо мной стоял мужчина в теплой куртке и с недовольным видом.
        - Вы собираетесь выходить, милорд! – хмуро проворчал он. – Мы и так довезли вас до дома! А нас ведь ждут по расписанию.
        Дом я увидела через плечо кучера и еще увидела темную карету. Сердце остановилось от страха. Это была лекарская повозка. Обычно к нам приходил лекарь. Он приезжал, только если случалось что-то страшное.
        Еще будучи в полудреме и в полусне, я подалась вперед. Кучер тут же отступил, и я кинулась к родному дому.
        - Николь! – вскрикнул Дэйрон, но я уже неслась к дому на всех парах.
        - Милорд, я не отпущу вас, пока вы не заплатите, за то, что мы довезли вас до дома! – раздалось где-то позади. Кучер что-то бубнил, Дэйрон что-то отвечал, а я бежала к дому, к отрытой калитке и к двери, которая тоже оказалась не заперта.
        Дернув ручку, я сразу же оказалась в родном доме, но таком пустынном. Все здесь пропахло лекарствами и болезнью… Мама часто болела, я изучила этот запах, он отдался во мне бешеным страхом и подступающими слезами.
        Голоса раздавались со второго этажа, из комнаты отца. Я скинула с плеч что-то неудобное и большое, даже не понимая, что именно и побежала наверх на голоса.
        - Николь, - раздалось вслед. Дэйрон, должно быть, добежал до дома, но я уже была на втором этаже.
        Одно движение – и я открыла дверь.
        На пороге встретилась с дворецким, который, скорее всего, услышал крик Дэйрона и побежал проверить, кто неожиданно приехал.
        Ульрих отступил, потупив взор, словно ему было стыдно.
        - Николь, – удивленно сказал отец. Он лежал в кровати, рядом стояла Джина. Тетушка, которая всегда улыбалась, и казалась загорелой, сейчас выглядела белее полотна. Она сжимала в руках мокрый платок и хлопала глазами, полными слез.
        Отец выглядел бледным и измученным. Под его глазами залегли тени, пальцы жестко сжимал край одеяла, которое прятало его тело.
        Я заметила и незнакомку: женщина в годах с тонкими чертами лицами и длинной косой сидела, напротив. Эта была лекарь. На ней было длинное черное платье, а выражение ее лица отражало полное безразличие к происходящей ситуации.
        Следом за мной в комнате оказался Дэйрон, я узнала об этом по касанию до плеча. Все присутствующие в комнате замерли, словно время остановилось.
        - Я выставила на продажу дом, – прервала тишину Джина. Она посмотрела на лекаря, которая сидела и что-то скучающе писала в блокноте.
        После записей женщина сильно нахмурилась.
        - Что происходит? – наконец собралась с духом я, посмотрев сначала на отца, потом на Джину и на дворецкого. Но все они молчали. Джина опустила голову, а отец и вовсе отвел взгляд. Тогда я посмотрела на врача, собралась с силой и твердо спросила:
        - Что происходит?
        Лекарь оторвала взгляд от записей.
        - Кем вы приходитесь лорду Нельсону? – спросила она.
        - Дочерью, – ответила я.
        - Тогда вы должны знать, что ваш отец получил сильное магическое ранение на полях сражений, – начала она рассказ. – Ему было предписано лечение, которое должно было вывести чужеродную магию из его тела. Но ваш отец от этого лечения отказался.
        Она говорила без единого чувства, я замерла.
        - Но не может быть! – жестко сказала я. – Отец лечился всем, что ему назначили.
        - Нет, – сказала она все так же без эмоций. – Ваш отец отказался пройти полный курс лечения. Тогда лекарь предложил второй вариант: делать магические инъекции каждый месяц. Эти инъекции не могли вылечить вашего отца, но сдерживали чужеродную магию, чтобы она не распространялась по телу. Последние несколько месяцев ваш отец отказался и от этих инъекций. Магия начала разрастаться в нем, - закончила она.
        Я не могла поверить в услышанное, посмотрела на отца, который смотрел на меня с болью, сожалением и стыдом.
        - Но отцу делали инъекции, – сказала я грубее, чем мне хотелось бы.
        Лечение отца проходило как обычно. Каждый месяц приходил лекарь, я лично следила за этим. Он делал уколы отцу и выдавал пилюли.
        Лекарь посмотрел в карточку.
        - Ваш отец подписал согласие на полный отказ. Последние месяцы ему кололи витамины.
        Женщина протянула два листка бумаги. Я выхватила оба.
        - Почем ты это сделал? – спросила я ужасно злая, изучая бумагу с подписью отца. – Почему не лечился, когда была возможность! Ты говорил, что вылечиться невозможно.
        Вслед за первой бумагой пошла вторая с распиской. Я замерла, увидев знакомый почерк. Вот загогулина над последней «Н», а вот «Д», подчёркнутая снизу. Этот почерк принадлежал маме.
        - Николь, я принял решение! – сказал отец своими бледными губами, пока я изучала бумагу, с полным неверием в то, что я читаю.
        Это был отказ от лечения моего отца.
        - Объясни, – без капли эмоций потребовала я, взирая на папу.
        - Я так решил… - начал отец.
        - Почему? – жестко спросила я. – Почему вы с мамой так поступили?
        На второй фразе голос дрогнул, скопившиеся слезы резанули слух. Отец посмотрел на меня растерянно, ведь никогда не слышал мой голос таким.
        - Я хочу вылечить отца, – обратилась я к лекарю, поняв, что от папеньки ничего не добиться. – Восстановим курс уколов.
        - Это не поможет, – дрожащим голосом ответила Джина. Казалось, она разговаривает сама с собой, держась за спинку кровати отца. Больше она ничего не добавила, поэтому лекарь взяла объяснение в свои руки.
        - Чужеродная магия уже распространилась по телу. Уколы больше не помогут.
        - Тогда что поможет?
        - Возможно, ничего, – сухо ответила она, и я не могла поверить, что человек может так спокойно говорить о чьей-то жизни.
        - Возможно? – схватилась я за последнее слово, как за спасательную ветку, такую хрупкую, но необходимую.
        - Вы можете попробовать пройти усиленный курс лечения из ежедневных капельниц с одним отваром. Гарантии я дать не могу. Но это может помочь. Этот отвар обволакивает чужеродную магию и не просто ее уменьшает, а уничтожает. – Она посмотрела на меня с ног до головы и добавила скучающе. - Тем не менее, я не думаю, что вам это по карману.
        Последняя фраза больно меня ударила:
        - Сколько? – спросила я надменно. Лекарь что-то активно начала писать на листке, а после протянула его мне.
        - Здесь все прописано, - сказала она и встала со стула.
        Я взяла листок и сглотнула.
        - Духи милосердные… - протянула, осматривая сумму, которая была слишком велика.
        - Я продам поместье, – сказала Джина. Я посмотрела на тетушку, у которой тряслись губы и слезы тихо текли по щекам.
        - Но это невозможно, – тихо сказала я, глядя на лекаря. – Эта сумма огромна.
        Я никогда не видела таких цифр. Джина предлагала продать поместье. Но это не покроет расходы даже на треть. Даже если продать поместье тетушки, наше основное поместье и наше северное поместье, этого просто не хватит…
        Лекарь вздохнула.
        - Ничем не могу помочь, – сказала она. – Прошу меня проводить.
        Ульрих устало кивнул головой и последовал за уходящей гостьей. Я не знала, что делать дальше, просто опустила руки, глядя на отца, а Дэйрон забрал листок.
        - Почему ты отказался от лечения? – жестко спросила, требуя ответов. Я была намерена их получить, и отец понял, что не отступлю.
        - Последние месяцы я не получил от шахт ни копейки и не мог оплатить уколы, – сказал он.
        Как я не заметила смену лекарства на витамины. Почему лекарь не сказала мне? Как же я была слепа.
        - Почему ты отказался от лечения в первый раз? – не унималась я. – Лекарь сказал, что тебя можно было вылечить. А ты говорил, что нельзя. Врал мне, глядя в глаза. Почему?!
        Настаивала я, чуть ли не топая ногами от злости и безысходности. Отец покачал головой.
        - Мама знала, что ты болен. Почему подписала отказ? Почему не заставила тебя. У нас были тогда деньги!
        - Ради вас, – тихо сказал отец.
        Я застыла, не веря услышанному.
        - Ради нас ты решил остаться инвалидом? – не понимала я.
        - Чтобы покрыть лечение нам бы пришлось продать основное поместье, поместье на севере и шахты. Это бы лишило вас будущего, Николь, понимаешь? Мы бы жили в маленьком доме, без слуг.
        - Но ты был бы живой и здоровый… - практически прохрипела я.
        - Джоан мечтала, чтобы ты выросла леди. Чтобы у тебя были платья, слуги… Такова была цена за титул…
        Последнюю фразу отец сказал особенно тихо. Я закрыла глаза. Никогда не плакала при отце, не заплачу и сейчас.
        Цена за титул… За дурацкие платья и слуг. Мама, которая так хотела, чтобы я была леди, подписала отказ, лишая отца возможности выздороветь. Своими руками променяла здоровье отца на шмотки и возможность блистать на балах.
        Когда мама была жива, мы тратили деньги на штат прислуги, на приемы, на дорогие продукты. И все это время она знала, чего это стоит.
        От мыслей меня пошатнуло. Я почувствовала, как Дэйрон подхватывает меня. Пришлось открыть глаза.
        - Мне нужно подумать, – сказала я, высвобождаясь из объятий супруга. Больше терпеть я не могла. Вышла из комнаты, пошла по коридору прямо в свою комнату. Открыла дверь и быстро закрыла ее за собой. Подошла к кровати, села на пол и обхватило себя руками, позволяя эмоциям выйти наружу.
        Я заплакала, как обычно. Тихо, без криков закусывая кулак. Все было кончено, я потеряю отца… такова цена за титул, который я возненавидела всем сердцем.



        Глава 29

        Должно быть, три капли слишком много для девушки, которая даже не поужинала. Николь спала, и я не собирался ее будить. Поэтому попросил кучера довезти нас до ее дома за хорошую сумму, разумеется.
        Но когда мы прибыли к дому, я замер, увидев знакомую карету.
        Дело было очень плохо. Кучер начал недовольно ворчать за пределами кареты, а я никак не мог набраться мужества, чтобы разбудить мою жену.
        - Николь… - мягко сжал руку.
        Она заворочалась, открыла глаза, еще не понимая, что происходит. Я попытался хоть как-то помочь, успокоить ее, но только сильнее взволновал, а жадный кучер и вовсе испортил ситуацию.
        Она все увидела сквозь открытую дверь. Увидела и сразу выбежала. Я бы не успел ее остановить. Николь убежала в моих сапогах и куртке. Бросился следом, но кучер схватил меня за руку.
        Я готов был ударить мужчину, но вовремя сдержался. Трудяга просто требовал свои деньги. Он не заслуживал быть за это избитым.
        Поэтому я нащупал пару монет и, вручив ему, побежал за Николь. В этот раз мне некогда было искать белые тапки, да и сама леди не сильно озадачилась ими. Когда я открыл дверь, Николь уже была на втором этаже, и я побежал следом.
        Когда зашел в комнату, понял, что приехал не зря. Вся семья, кроме Софии, была в сборе, а Адам выглядел ужасно бледным.
        Джину я и вовсе узнал не сразу. Она была одета в какое-то коричневое платье и какая-то часть пуговиц была не на своих местах. Было видно, что женщина одевалась наскоро и была очень рассеянной.
        Запах лекарства просто сводил меня с ума, напоминая самое худшее время в моей жизни. Я посмотрел на Адама и на миг увидел маму, которая лежала в кровати такая же измученная и больная, а все вокруг пахло отварами, которые не помогали.
        Со всей силы сжал кулаки, борясь с болью, которая напоминала о себе. Так должно быть, самые любимые уходят, забрав с собой огромный кусок твоего сердца, а вместо него остается дыра. Эту дыру невозможно заполнить. Время не способно вылечить утраты. Время способно лишь научить с ней жить.
        Бедная Николь, ее прямые плечи были опущены, а тело вздрагивало от страха. Она пыталась добиться ответов, но с каждым словом ситуация становилась все страшнее и страшнее.
        Лекарь вела себе высокомерно и сухо. Я помнил, как ведут себя лекари, когда у больного нет денег. Предложи им свою душу, и они плюнут, втоптав тебя в землю, если за душой у тебя ни копейки.
        Она смотрела на Николь, как на грязь. Бедная моя жена с растрепанными волосами в платье с грязным подолом и моих сапогах. Как же она была не похожа на ту Николь, с которой мы познакомились.
        Передо мной стояла ее копия, лишенная жизненной силы и красок. Измученная, напуганная и в грязной одежде, она хваталась за последнюю надежду.
        И оказалось, что хваталась не зря. Адама еще можно было спасти. Лекарь жестко начеркала что-то на листке и протянула его прямо в руки моей супруги. Сумма была огромной, я понял это еще по вздоху Николь.
        И, воспользовавшись моментом, вырвал листок бумаги, сжав зубы. Что ж, если вы способны представить огромные деньги, умножьте их на десять, тогда получите результат, который я держал в руках.
        Лекарша прописала все, от прихода лекаря, до самого лекарства. Целый список, напротив каждого пункта стояла сумма. И самым дорогим был отвар.
        Когда лекарь вышла, Николь была очень зла. Скорее от растерянности и безвыходности, она требовала ответы от отца, и он их дал.
        Все было банально и просто. Все сводилось к деньгам и титулу. Быть леди недешево. Адам понимал, что лишит своих детей всего, если согласится на лечение. Его жизнь была поставлена на чашу весов напротив чаши с хорошей жизнью, и вторая быстро перевесила.
        Как же глупо…
        Я успел поймать Николь, когда та чуть не свалилась в обморок. Она растерянно посмотрела на меня, а после, отстранилась, сказав, что ей нужно подумать.
        Я остался в комнате с Джиной и Адамом. Тетушка супруги смотрела на Адама, а он на меня.
        - Шахты перестали приносить деньги, – словно оправдываясь, сказал он. – Совсем, - добавил печально.
        Разве это возможно? Чтобы они перестали приносить доход?
        - Вы отказались от моей помощи, - сказал я печально.
        - На тот момент я пропустил уже несколько уколов, Дэйрон, – показал он головой. - Мне оставалось надеяться на чудо, но оно не произошло…
        - Почему ты не говорил? - спросила Джина, осипшим от слез голосом. - Вы могли бы жить у меня?
        - Джоан не хотела продавать этот дом, – сказал Адам, но поспешно добавил. – Она хотела лучшего своей дочери…
        - Но вашим дочерям нужны вы, – сказал я. И это была не просто фраза. Я хорошо ее осознавал. Знал цену титулу и знал цену жизни. Второе было дороже. Как можно сравнивать тряпки, светские встречи с теплом родного и любимого человека. Вспомнил глаза мамы. Я бы отдал все, чтобы ее спасти. Все, что было, но предложить мне было нечего. Зато сейчас было…
        Дальше я слушать не стал, развернулся и выбежал из комнаты. На лестнице столкнулся с Ульрихом.
        - Лекарь не уехала?
        - Как раз совершает посадку в экипаж.
        Я кинулся еще быстрее к двери, чтобы успеть выбежать на улицу.
        - Вы же без обуви, – прозвучало следом, но я уже был за дверью и быстро направлялся к экипажу.
        - Стойте, - закричал я, когда женщина уже села в карету. Кучер услышал меня, придержал лошадей, а лекарь с интересом открыла дверь.
        Она окатила меня надменным взглядом, приподняв бровь.
        - У меня есть деньги, – сразу сказал я.
        ***
        Замок двери повернулся, я прорычала, как можно жестче:
        - Уходите!
        Но стоявший за дверью не ушел. Меньше всего я хотела сейчас кого-то видеть. Я услышала какое-то шебуршание в замочной скважине, а после, дверь была отворена. Я подняла глаза и увидела Дэйрона, который вошел в комнату и закрыл за собой дверь.
        - Не надо, пожалуйста, – всхлипнула я. Дэйрон остановился на полпути ко мне. - Просто уйди, - просила, стараясь утереть слезы, которые никак не желали останавливаться. – Я выгляжу жалкой, да?
        Дэйрон нахмурился, открыл рот, но я не дала ему ответить.
        - Леди Николь, аристократка, которая не заметила, что ее отец обеднел. Я наняла живой оркестр на свадьбу, а мой отец пропустил укол. Купила новую шляпку – второй укол. Новое платье – и мой папенька на пороге смерти. Зато я – настоящая леди. У меня есть титул. Но, видно, отсутствует зрение, ведь я даже не заметила, как до этого дошло.
        Я сжала руки на коленках.
        - Какая же я дура?! Ну какая дура! Неужели не видела, или просто не хотела видеть? Отказывалась, потому что увидеть, что у нас нет денег, означало бы жить обычной жизнью, а я ведь «леди». Зачем спрашивать отца, как дела на шахтах, мне разве нужно это знать? Мне главное, чтобы давали деньги! Чтобы я могла с гордостью носить проклятый титул, - пробормотала я, впивая ногти в кожу и зажмуривая глаза. Все это было похоже на плохой сон. Казалось, сейчас я открою глаза, и все закончится. Но ничего не заканчивалось. Этот ад только начинался. Отцу будет становиться хуже и хуже, и я буду смотреть, как он умирает у меня на глазах, зная цену его жизни.
        - Я заплачу за лечение Адама, - раздался уверенный голос. И без того стоявшая тишина стала звенящей. Я открыла глаза и посмотрела на Дэйрона. Он выглядел уверенным. Что это? Шутка? Издевательство?
        - Через пару часов лекарь привезет первую дозу лекарства, – продолжал он. - А еще приедет мой доверенный, он составит договор.
        - Ты видел цену? – не понимала я. – Оплатить такую сумму просто невозможно, если ты не какой-то богатый герцог и родственник самого короля…
        Но Дэйрон меня перебил:
        - У меня есть накопления и сумма, которую я получил по договору. Эти деньги должны были пойти на строительство дороги. Но она может еще потерпеть, – сказал он. - Придется отдать все, что есть, зато я буду уверен, что моя жена со мной не из-за денег.
        Дэйрон вымучено улыбнулся. Я хлопала глазами, и не могла поверить в сказанное.
        - Дорога, – словно в бреду прошептала я, ничего не понимая.
        - Первая часть уже готова, после разрешения, кареты смогут заезжать в Борнмут. А значит, жители получат возможность ездить в столицу. Ну а следующую часть проложим позже. Выполню еще один проект, подкоплю и откроем.
        Я смотрела на своего мужа сквозь слезы и не могла поверить в сказанное. Это была огромная сумма. Никто в здравом уме не отдаст такие деньги, чтобы спасти отца фиктивной жены. Совершенно никто. А Дэйрон был готов их отдать. Его силуэт расплывался в моих глазах из-за слез. Но я смогла встать, чтобы не смотреть на него с пола.
        Я все пыталась разглядеть ложь, но видела что-то другое. Дэйрон прервал мое молчание.
        - Когда я был маленький, моя мама умирала от болезни. Мы тогда жили в забытом Духами захолустье, а лечение стоило слишком дорого. Я был вынужден смотреть, как она затухает у меня на глазах. – Этот рассказ давался ему очень больно. Я видела, как он крепится, но слышала, как вздрагивает голос, прямо как у меня, когда пытаюсь сдержать слезы. - Я пытался работать, брался за все, но этого не хватало. Мама постоянно улыбалась и говорила, что все хорошо. И я верил ей, до последнего дня, пока не вернулся домой и не увидел пустую кровать. Она попросила соседку вызвать лекаря, если что-то случится, чтобы я этого не видел. Потом узнал, что у моего отца был титул. Он забрал меня в богатый дом, где одно блюдо стоило больше, чем мое жалование за месяц. Я смотрел на него и не понимал, как можно упиваться своим богатством, когда остальные нуждаются в помощи. Как можно есть серебряными ложками после того, как не смог оплатить лечение матери… - Дэйрон застыл, сжал кулаки. Он зажмурился от боли. – Я буду рядом, Николь, все будет хорошо. Он выздоровеет, - сказал он, открыв глаза.
        - Дэйрон, – произнесла я его имя. Оно казалось таким привычным, но отныне звучало для меня совершенно по-другому. Сколько боли перенес этот взрослый мужчина. Боли, которая до сих пор жила в нем.
        - Жизнь – самое ценное, что есть, - уверенно сказал он.
        ­- Если ты сделаешь это, Дэйрон, - начала я хриплым голосом, не в силах бороться с вновь наступающими слезами, - я клянусь, сделаю все…
        Но он не дал мне договорить, сделал шаг вперед, прижал меня к груди, и не было в этом жесте ничего пошлого. Он прижимал меня, как ребенка. А я впилась пальцами в его рубашку, чувствуя силу, которой мне так не хватало всю мою жизнь. Чувствуя опору, которой раньше никогда не было.
        - Мне ничего от тебя не нужно, – сказал он, позволяя мне плакать. Но в тот момент я все же отдала ему нечто важное. Что-то изменилось. Треснуло, надломилось между нами. И теперь все было по-другому.
        Только сейчас, стоя рядом с Дэйроном и приходя в себя, я заметила пару интересных деталей.
        - Дэйрон, а почему я в твоих сапогах? – спросила, рассматривая носки, торчащие из-под грязного подола. Но следующая деталь и догадка, последовавшая за ней, озарили меня еще сильнее.
        - Ты что без обуви по улице бегал? – Посмотрела в его синие глаза. Кажется, он даже немного смутился.
        – Я не успел тебе объяснить в карете, ты убежала. Переобул тебя в свои сапоги, так как ноги  промокли и замерзли.
        Я думала, сильнее Дэйрон поразить меня не сможет, но, как оказалось, я очень плохо знала человека, с которым связала свою жизнь.
        - А как ты ехал? Совсем без обуви? – ну мои точно бы на него не налезли. Я вспомнила, как сбросила что-то тяжело с плеч и поняла еще одну вещь. – И без курки?
        Поразилась решению Дэйрона.
        - Я не мерзну… - начал Дэй, но я даже слушать не желала.
        - Ты ведь можешь заболеть.
        - Нет, Николь. У меня «нечеловеческий» иммунитет, – улыбнулся он, но мне его слова уже были не интересны.
        - Я велю тебе подать чай и принести таз с горячей водой.
        - Не нужно, – спокойно сказал он, ведя себя, как дитя малое.
        - Нужно! – грубо сказала я. - Отпаришь ноги, выпьешь чаю, перекусишь.
        - Со мной все в порядке, – попытался он влезть в мои планы. Но мужчины никогда ничего не понимали в собственном здоровье. Их нужно окружать тщательной заботой больше, чем детей.
        - Это даже не обсуждается, – фыркнула я и направилась к двери, оставив супруга.
        Нужно было отдать указания Ульриху. Бедный Дэйрон всю ночь провел без сна, а он ведь и до этого не спал.
        В голову сразу полезли мысли о том, чем он, собственно, занимался с Нинель. От этого стало сильно неприятно. Пришлось взять себя в руки, прогоняя ненужные мысли. Мы так и не обсудили эту ситуацию. Но что могла сказать?
        Он и так делает для меня больше, чем должен. Я не могу требовать еще и верность.
        В холле встретилась с Ульрихом. Говорить отцу о своих планах на его лечение не собиралась. Знала, что отреагирует неправильно и вместо благодарности, будет показывать неуместную гордость. Джина же не отходила от папеньки.
        - А где София?- спросила я дворецкого.
        - Гостит у леди Дороти, – ответил он дрожащим голосом. Меня неприятно кольнуло имя подруги. Значит, и она уже в курсе последних новостей.
        Но мои мысли быстро прервал Ульрих, который достал что-то из кармана и протянул мне.
        - Что это? – не поняла я.
        - Леди Николь, я давно уже служу в вашей семье… - сказал он. Я посмотрела, как он уставился в пол, и сейчас, когда он так переживал больше, чем когда-либо, видела его морщины и седину в волосах. – Остальные слуги ушли.
        Добавил он несвязно.
        - А Саманта? – не могла поверить я.
        - Все ушли, – сказал он. – Даже повар. Лорд Нельсон платит слишком мало, а с его болезнью они испугались, что и вовсе перестанет платить.
        Я крепче сжала белый конверт, не понимая, что там. Может, требование Ульриха о выплате ему задолженности.
        - Ты хочешь уйти?
        Еще одно огромное потрясение. Я снова почувствовала, что от обиды и горечи подступают слезы. Какой же я оказалась слабой, против всех навалившихся проблем.
        - Что вы? – воскликнул он, взяв меня за локоть, но после быстро убрав руку. – Леди Николь, я собрал небольшую сумму за годы служения у вас. Я бы отдал все что есть, чтобы спасти лорда Нельсона, но все что есть слишком мало. Я так жалею, что не могу помочь…
        Губы дворецкого начали трястись, по морщинистым щекам все же потекли слезы. Он упер свои глаза в пол.
        - Но я могу оплатить штат прислуги, на время, чтобы вашему отцу было легче, и вам было легче. Чтобы ваш папа последние дни провел спокойно. Он очень хороший человек. Но такой упрямый. Не примет. Но вы примете!
        Он наконец поднял глаза и посмотрел на меня с такой верой. Что я растерялась, не зная, что ответить.
        - Я ведь всего лишь слуга, и не имею право говорить таких слов. Но вы всегда были моей единственной семьей.
        Ульрих снова потупил глаза. Он был старше моего отца на десяток лет. Как дедушка, который всегда был рядом. Который молчал, когда нужно. Скрывал мои детские шалости. Понимал с полуслова и, как тень, помогал в исполнении каждого моего плана.
        Отец часто проводил вечера в копании нашего дворецкого, он ругал промышленные газеты, а Ульрих с ним соглашался, подливая папе чай. Иногда они могли часами обсуждать какие-то новости. Ульрих знал все секреты нашей семьи, был с нами в самые сложные периоды и поддерживал, хоть я этого и не замечала.
        Вспомнила слова о достойных людях, которые говорил Дэйрон. И вспомнила, что говорила ему в ответ.
        Я сделала шаг вперед и обняла Ульриха, тот замер.
        - Ты всегда был частью семьи, – уверенно сказала я, а после отступила и улыбнулась.
        Я была совершенно слепой до этого дня. Но теперь открыла глаза и все будет по-другому.



        Глава 30

        ДЭЙРОН
        Я поставил подпись без малейших сомнений. Сорн проверил все бумаги, и тянуть смысла не было.
        Николь сильно волновалась, когда я взял в руки перо, казалось, не верила до последнего, что я это сделаю.
        Как только лекари получили чек, они приступили к лечению. Больше всего я боялся реакции Адама, который мог упереться и не принять помощи. Но в этот раз отец Николь принял ее на удивление спокойно. Должно быть, большую роль сыграло его состояние. К вечеру Адаму стало совсем плохо, его бросило в холод, хотя он был укрыт кучей одеял. Руки тоже переставали слушаться лорда Нельсона, как, в прочем, и все его тело. Поэтому когда лекари пришли с капельницей, он не задавал лишних вопросов.
        Джина, узнав о том, что лекари будут лечить Адама, была более многословна. Она так сильно плакала, и благодарила, что лекарям пришлось выделить для нее успокоительные травы.
        Весь дом проникся благодарностью. Я помогал искренне, но каждый считал своим долгом что-то для меня сделать. Ульрих постоянно предлагал чай, а Николь сама нарезала неровные бутерброды.
        Когда капельница измученному Адаму была, наконец, поставлена, и вся семья собралась, чтобы быть с ним вместе, я решил уйти, сославшись на дела.
        Вся семья разрывалась, пытаясь выразить благодарность и одновременно уделить время главе семейства, поправить ему подушку, поцеловать в щеку или подержать за руку. Поэтому я дал им такую возможность.
        Ведь вокруг меня было и так слишком много вопросов и шума.
        А дела у меня были. Спустился в холл, где все еще сидел Сорн, которого я попросил задержаться подольше.
        - Вы хотели поговорить, лорд Лэстер, – тут же напомнил он, чтобы не терять время.
        - Я приятно удивлён, что вы пришли, – сказал я без капли лести. - Эдвард не вернулся?
        - Эдвард Лэстер посещал имения в столице, – сказал Сорн.
        Стало неприятно, ведь если Эдвард здесь был, значит, все знает. Вдруг он вознамерится встретиться с Николь, что тогда? Мысли об их встрече мучили меня.
        В первом браке меня такие мелочи не волновали. Но сейчас все было по-другому. Я хотел, чтобы Николь была моей настоящей женой. Но насколько это возможно, если она любит другого?
        Тем не менее, стояла и деловая сторона вопроса. Теперь, когда Эдвард снова глава фамилии Лэстер, почему доверенный семьи помогает мне?
        - Я могу рассчитывать на твою помощь, как член семьи? – этот вопрос сильно меня тревожил. Я должен был помочь Николь. Теперь, когда Эдвард объявился, я снова был лишь бастардом с фамилией.
        - Можете, - ответил Сорн.
        Я удивился этому ответу, а так как не привык играть в догадки, прямо спросил.
        - Почему? Раньше ты не помогал мне.
        - Есть новые факторы, – качнул головой Сорн.
        - Какие? – еще больше удивился я.
        - Не могу вам сейчас сказать, – вздохнул он. – Но вы можете быть уверены в моей поддержке.
        Это было по-настоящему хорошей новостью, поэтому я не стал рыться в делах семьи и новых факторах. Главное он поможет мне, ведь здесь точно происходило что-то неладное. Я не верил, что когда-то успешные шахты истощились в один миг. Об этом нужно было поговорить с Адамом, он наверняка что-то подозревал.
        Но пока мужчина слишком слаб для таких разговоров. Да и пустые подозрения не могли мне ни чем помочь.
        - Я хочу навести справки по шахтам рода Нельсон, – уверенно сказал я. – И по их управляющему.
        Добавил с отвращением. Чтобы там не происходило, виноват точно был управляющий. И, либо он вел работу спустя рукава, либо прикарманивал не свои деньги.
        - Какой у меня срок? – спросил Сорн, встав с кресла.
        Я всегда уважал одну черту Сорна – он никогда не откладывал работу и брался за нее, стоило лишь заикнуться.
        - До завтра, - сказал я.
        Доверенный кивнул, не сказав ни одного слова против.
        - Я хочу навестить завтра шахты, и буду благодарен, если ты составишь мне компанию.
        - Как прикажете, лорд Лэстер, – кротко ответил он.
        ***
        Папенька заснул под капельницей, выглядел он еще хуже, чем утром. Я очень переживала, ведь лекарь не дала никаких гарантий на новое лечение.
        Каждая родная черта отзывалась во мне болью. Я смотрела на закрытые глаза, на сомкнутые губы, держала его за холодную руку и слушала, как он дышал.
        Когда лекари ушли, Ульрих вызвался забрать Софию от Дороти. Сейчас я была благородна семейству бывшей подруги за то, что оказала такую помощь.
        Когда Ульрих ушел, мы остались вдвоем с Джиной, сидя по разным сторонам кровати. Тетушке тоже давали успокоительные отвары, так как она была в ужасном состоянии и плакала не прекращая.
        Даже сейчас, тихо сидя рядом с папой, ее глаза были мокрыми. Мы сидели, молча по разным сторонам, но Джина прервала эту тишину:
        - Он выздоровеет, Николь, твой папа очень сильный, – сказала она скорее, чтобы утешить меня, хотя сама больше нуждалась в утешении.
        Окинула взглядом ее измученное лицо, опущенные плечи и поняла, что она боролась совсем одна, когда рядом со мной был Дэйрон, который смог меня успокоить.
        - Я в этом просто уверена, – сказала кротко и встала с кровати. Папа все же спал, и нужно было оставить его одного.
        - Ты уходишь? – удивилась Джина.
        - Он заснул. Думаю, свет лампы и наше беспокойство рядом только мешают ему.
        Джина кивнула и тоже встала с кровати.
        «Какое нелепое коричневое платье», - проскользнула мысль где-то внутри меня. Джина так нервничала, что даже пропустила несколько пуговиц.
        - Николь, мы можем поговорить? – спросила она, и я против воли кивнув.
        Разговаривать особо не хотелось, но все же согласилась. Мне стало жаль оставлять ее одну. Мы спустились на первый этаж. В гостиной горел свет. Должно быть, там был Дэйрон.
        Чтобы не тревожить супруга, мы отправились в обеденную, где я взяла уже остывший чайник и две чашечки.
        Жизнь без прислуги сложна. Я отказалась брать деньги Ульриха, но и у Дэйрона попросить не могла. Поэтому пришлось выкручиваться собственными силами.
        - Благодарю, – сказала Джина. Она сделала глоток явно невкусного чая и вздохнула, не зная, как начать разговор.
        Я присела и тоже сделал глоток коричневой жидкости, которую с трудом могла назвать чаем. И, скривившись, оставила чашку, посмотрев на Джину.
        Сидеть при плохом свете с мерзким чаем долго уж точно не хотелось. Поэтому решила, что раз Джина не может, то я начну разговор первая.
        - Как давно у вас с папой началось? – решила не ходить вокруг.
        Джина вздрогнула и посмотрела на меня удивленно. О связи отца с тетушкой я знала. Помнила их поцелуй. Но тогда и трактовала все по-своему.
        Сложно обвинять отца, поэтому я сразу решила, что виновата Джина. Сама полезла к моему папочке, совсем позабыв, что моя мама была ее сестрой.
        Сделав выводы, я старалась о них не думать. С возрастом понимала нестыковку в своем мышлении, но правда мне была не нужна.
        Даже на свадьбе я жалела отца, которому пришлось ехать домой в компании тетушки, видев, как при этом он улыбается.
        Да и она осталась здесь гостить слишком надолго. Глупо было отрицать очевидное – у отца с Джиной роман. Вот только как долго? Несмотря на то, что моя мама причинила мне боль, я должна была знать, изменял ли ей отец с тетей. А ведь мне всегда казалось, что мама ее любила. Как и Джина маму.
        Рядом с ней она становилась немного другой. Всегда радовалась ее приезду, сидела с ней часами и даже смеялась. С отцом она никогда себя так не вела.
        И только одна мысль, что Джина в это время имела интрижку с отцом, все равно разбивала мне сердце.
        - Я полюбила Адама еще до его свадьбы с твоей мамой, – начала она и я сразу поняла, что это будет длинный разговор.
        Этот рассказ был долгим, за это время успел вернуться Ульрих с Софией, но, на удивление, сестрёнка к нам не зашла.
        И это было к лучшему, ведь я должна была узнать все, даже самое неприятное. Оказалось, что моя мама заболела под конец бального сезона. А ее родители, подобно родителям Дороти, нуждались в женихе и его финансах. Мама попросила Джоан занять ее место, и та заняла. В тот вечер она познакомилась с моим отцом в образе мамы, у них было интересное приключение и душеные разговоры. Им хватило пары часов, чтобы влюбиться друг в друга. Но произошла путаница. Они расстались, а отец по ошибке женился на моей маме.
        - Как вы думаете, мама знала, что вы любите моего отца? – спросила я.
        - Нет, конечно, - тут же ответила Джина.
        - Но с чего такая уверенность? – удивилась я. – Она могла бы догадаться, но все равно бы вышла замуж. Для нее важнее всего был титул.
        Горькое напоминание самой себе и тете Джине, но на удивление, она со мной не согласилась.
        - Я знала твою маму слишком хорошо, – уверенно сказал она.
        - Так хорошо, что не знали, что отец умирает? – сквозь боль спросила я, заглядывая в зелено-синие глаза, но там не было и капли сомнений.
        - Ты злишься на нее? – спросила она.
        - Считаете, я не имею права? – вопросом на вопрос ответила я.
        - Имеешь. Злись за то, что она соврала тебе. Но не ненавидь ее, Николь. Так нельзя.
        Я удивилась, что Джина заступается за женщину, из-за которой она не смогла быть с любимым мужчиной.
        - Я помню маму, – сказала я. – Она всегда была холодна, очень редко улыбалась и никогда не говорила, что любит меня. А еще оказалось, что для нее важнее всего был титул.
        - Я тоже ее помню, – сказала Джина. – Помню, как твой отец ушел на фронт, а она осталась с тобой одна. Помню, как она укладывала тебя спать и, только когда ты засыпала, целовала тебя в голову. Помню, как она говорила, что ты лучшее, что у нее есть. И помню, как она прятала улыбку, стоило тебе принести ей очередной рисунок. 
        - Наши воспоминания отличаются, – упрямо сказала я.
        - Она хотела, чтобы ты выросла сильной. Ты можешь осуждать ее, но она любила тебя.
        От последней фразы стало очень больно.
        - Она предпочла титул моему отцу, – сказала я.
        - Нет, Николь, - покачала головой Джина. – Она выбрала тебя. Хотела, чтобы ты была счастливой.
        - По-вашему, счастье в деньгах? Мне нужен папа! – последняя фраза прозвучала совсем по-детски. За сегодняшний день я потеряла всю гордость и самообладание, которыми гордилась долгие годы.
        - Не по-моему. Ты должна знать, что твои бабушка и дедушка были очень грубыми людьми. Они относились к твоей маме, как к разменной монете. Они внушили ей, что приличия выше счастья. Твоя мама им поверила. Она бы так и жила, не познав счастья, с нелюбимым мужчиной, среди таких же фальшивых людей, как и ее родители. Пока не появилась ты. Она так тебя любила. - Джина даже закрыла глаза, словно представляя что-то хорошее. – Она так улыбалась, когда ты была маленькая. Помнишь, как мы вытворяли проказы, Николь, как думаешь почему? Почему твоя строгая мама не замечала, как мы выращиваем растения или играем в догонялки.
        Джина открыла глаза и посмотрела на меня, желая узнать, помню ли я. И да, я помнила. Это были счастливые минуты моего детства.
        Я не ответила, и Джина продолжила.
        - Твое рождение сделало ее очень счастливой. Но ей нужно было время, научиться принимать это счастье. Научиться показывать свои чувства и не стыдиться их. Твоя мама ведь не всегда была такой холодной, верно?
        Я покачала головой. Она редко улыбалась, но когда это случалось, она была так не похожа на себя. Ее носик приподнимался, под глазами появлялись маленькие морщинки, но ее это не портило. Напротив. Лицо становилось более расслабленным и юным.
        Мама редко улыбалась, в основном, когда приезжала тетя Джина, или когда я тайком ловила ее взгляд на себе.
        Я любила ловить эти секунды, пока она не понимала, что я вижу, и снова не становилась хмурой и серьезной.
        - Значит, моя мама не была сущим злом? – спросила я, вспоминая, как она целовала меня в голову, думая, что я сплю, и гладила по волосам.
        Джина положила руку поверх моей. Я посмотрела на нее и увидела, как светится ее лицо от воспоминаний о женщине, которая всю жизнь прожила с мужчиной, которого она любит. В этот момент я точно осознала, насколько глупым был мой первый вопрос. Джина любила маму и никогда бы не завела интрижку с папой. А вспомнив, как мама радовалась приезду Джины, я поняла, насколько был глупым и мой второй вопрос. Две настолько разные женщины, были по-настоящему близки.
        - Она была сложным человеком. Но ты делала ее лучше. Уверена, что после рождения Софии она стала бы еще счастливее, еще мягче. Твоя мама не желала смерти Адаму. Это было их общее решение. Неправильное! Да! Но общее. Адам должен был принимать уколы и пока Джоан была жива его здоровье не ухудшалось. Должно быть, он пропускал укол после ее смерти, поэтому стал хуже ходить.
        И это было логично. Пока мама была жива, папа так не хромал и обходился без трости. Все ухудшилось с ее смертью.
        Я выдохнула со всхлипом, сильно зажмурившись.
        - Николь, – Джина, должно быть, испугалась, но я открыла глаза и улыбнулась.
        - Спасибо! - сказала я. Простое слово, но больше я не знала, что добавить к нему. Я почувствовала огромное облегчение, узнав, что моя мама не была злобной интриганкой и разлучницей. И да, я все еще имела право на нее злиться, но вместе с тем, имела право и ее любить. Слишком сложно ненавидеть человека, который был тебе так близок. Слишком больно ненавидеть свою родную маму.
        - Нужно идти, – сказала, встав со стула и освободив руку. Джина расстроилась, когда я высвободила руку.
        - Мне просто нужно время, – сказала я. – Слишком многое узнала за один день.
        Джина понимающе улыбнулась и кивнула. Она не встала за мной, позволяя уйти одной, но прямо у двери я встала и повернулась к ней.
        - Вы будете чудесной парой с моим отцом, - сказала я и, поймав удивленный взгляд, сразу же вышла.
        Я хотела поскорее найти сестру и нашла ее довольно быстро. Она спала в кресле, а напротив сидел Дэйрон и в слабом свете лампы погрузился в чтение каких-то бумаг. 
        Дэйрон заметил меня. Он оторвал взгляд от бумаги и поднял глаза.
        - София уснула? – спросила я шепотом. – Почему здесь?
        - Очень ждала тебя, но мы с Ульрихом не пустили ее. Вам нужно было поговорить наедине.
        Я села на кресло рядом с Софией и погладила ее по голове. Моя малышка заворочалась, но глаз не открыла.
        Будучи в близости от Дэйрона, я заметила, что изучал он не бумаги, а газеты. А рядом с ним стояла просто огромная стопка.
        - Что это? – поинтересовалась я так же шепотом.
        - Сорн прислал для меня выпуски промышленной газеты столицы за несколько лет.
        - И что там интересного? – удивилась я, внезапно проснувшемуся интересу супруга к газетам. Папа очень любил эту газету.
        - Ничего, – напряженно сказал он. – В этом-то все и дело.
        Его лицо стало задумчивым. А я даже представления не имела, о чем может думать мой супруг.
        - Знаешь, Николь, здесь есть статьи о том, как у фермера сбежало несколько куриц, – сказал он, посмотрев на меня.
        Я только фыркнула.
        - Бывает, журналистам нечего писать, вот и вытягивают сенсации из пальца, – изложила я давно отмеченную для себя истину. Даже мои любимые газеты иногда писали такую скучную ерунду, что под нее можно было заснуть на второй строчке.
        - Это меня и удивляет. Есть масса скучных историй, но нет ни одной статьи о вашей семье. – Дэйрон задумался и посмотрел мне в глаза.
        - Это хороший знак? – растерянно спросила я. – Никто не знает, что мы разорены…
        - Но как это возможно? Ваша семья имеет очень знаменитые корни. Твой отец герой войны. А на твоей свадьбе были родственники короля. Если ваши шахты начали разоряться, почему нет ни одной статьи?
        Я даже откинулась на спинку стула от догадок. Сколько лет я читаю газеты и, действительно, ни одной статьи… А ведь если бы хоть одна статья была, я бы уже знала, что мы бедны и поумерила аппетиты.
        - Может, у Адама есть знакомые в этой газете?
        Я нахмурилась.
        - Нет-нет. У папы никого там нет. Да и он целыми днями сидел дома. Ну и наша свадьба с тобой – яркое доказательство того, что никто нашу семью не щадил.
        - Значит, здесь все очень не чисто, – хмыкнул Дэйрон.
        - Ты думаешь, с нашими шахтами что-то не так? – спросила я, уже и сама полная подозрений.
        - Я не могу утверждать. Мне нужно встретиться с управляющим. Завтра я и Сорн поедем на шахты, чтобы выяснить, в чем там дело, - уверенно сказал Дэйрон, отложив газету, которая была у него в руках в общую стопку.
        А я все сидела и не могла поверить, что Дэйрон поедет на шахты. Как я могла быть так несправедлива к нему? Рядом со мной находился просто уникальный человек, способный поддержать в трудную минуту, выслушать и помочь.
        А я видела только то, что он загорелый и ест неправильной ложкой. Я не могла подобрать слов, чтобы выразить ему благодарность, ведь он даже не просил ничего взамен.
        - Спасибо тебе большое, Дэйрон. Эти шахты для папы значат очень многое. И я верю, что если что-то не так, то ты обязательно это выяснишь. И вообще, – я потупила глаза, напоминая себе Нинель, которая рассыпалась в хвалебных словах перед моим супругом, – ты совершил такую огромную сделку в Борнмуте, ты очень умный. Мне повезло. Ведь сама я ни на что, как оказалось, не способна.
        Я боялась поднимать глаза. Смотрела на складки платья и на рядом сладко спящую Софию.
        - Может, поедешь со мной завтра?
        Предложение было настолько неожиданным, что я все-таки подняла глаза.
        - Я не буду мешать?
        На самом деле мне очень хотелось увидеть шахты. Место, в которое леди ездить не должны. Но я чувствовала такую вину за отца и за наше положение. Мне захотелось стать другой. Не просто сидеть и ждать, пока решат проблемы. Но и решать их самой. Только вот как, если у меня даже образования не было.
        - Нет, конечно. Ты ведь маг земли, я уверен, что окажешь огромную помощь. И у тебя такие организаторские способности, Николь, словно ты рождена была управлять. Не говоря уже об умении выкручиваться из ситуаций и вовремя подворачивать лодыжки, – усмехнулся Дэйрон.
        И я тоже улыбнулась, искренне, такой неаристократичной улыбкой. Какая нелепая ситуация, я ведь умирала от боли в лесу, а потом спокойно ходила по дому и шла до дилижанса.
        - Я с удовольствием составлю вам компанию, - сказала с благодарностью, глядя в синие глаза и испытывая сильный поток чувств, к напротив сидящему человеку.
        Чувства благодарности смешалось с чем-то другим, глубоким и пока мне совершенно непонятным.
        Мы смотрели друг на друга с минуту. Дэйрон молчал. Он тоже делал какие-то выводы. Я вдруг поняла, что рядом с ним мне было по-настоящему комфортно. Рядом с ним я даже улыбалась искренне, тогда как с Эдвардом, всегда приходилось давить из себя фальшивую улыбку.
        Наши переглядывания прервала София, которая заворочалась. Только в миг, когда наши глаза были устремлены на мою сестру, я почувствовала неловкость, что вела себя так открыто.
        Но я не почувствовала в капли стыда, а только радость, что даже когда меня подлавливают на моей игре с лодыжкой, никто не осуждает. А, напротив, мной восхищаются.
        Дэйрон аккуратно взял на руки Софию, и мы вместе поднялись на второй этаж. Я смотрела, как он бережно несет мою сестренку и задумалась, что у нас ведь могут быть дети… Мы ведь женаты.
        И, несмотря на то, что наш брак едва ли можно назвать настоящим, я вдруг осознала, что хотела бы детей.
        Мы бы сидела вот так вечерами рядом с камином. Дэйрон бы читал газеты, а я гладила по голове нашего заснувшего ребенка и старалась сдержать смех от шуток моего мужа.
        И мой муж знал бы меня. Мне бы не пришлось претворяться, фальшиво улыбаться, играть не свою роль.
        Должно быть, именно так и выглядит счастье.
        Дэйрон положил Софию в кровать. Я поцеловала сестренку в голову и вышла следом за Дэйроном.
        - Я провожу тебя до покоев, - сказал он. Но я лишь покачала головой.
        - Я сегодня здесь переночую. Хочу проснуться и увидеть первой Софию, – сказала я.
        Кажется, Дэйрон был немного огорчен. Но почему?
        - Тогда, сладких снов, леди Лэстер.
        Это был первый раз за всю нашу супружескую жизнь, когда Дэйрон не спешил уйти ночью. Он стоял и смотрел на меня.
        Я легонько коснулась его руки. Глаза Дэйрона потемнели.
        - Сладких снов, лорд Лэстер, – сказала я.
        Но он так и не ушел, все стоял и смотрел на меня. А я не могла отойти первой. Моя рука все еще лежала поверх его предплечья.
        Ясно было, что сегодня мы стали намного ближе и теперь расставаться стало сложнее. Я чувствовала, что все, что говорю недостаточно, чтобы выразить это. Поэтому позволила себе немыслимую для меня дерзость.
        Приподнялась на носочках и поцеловала Дэйрона в его небритую щеку. Его кожа отдавала запахом дерева, и это оказалось намного приятнее, чем целовать надушенного одеколоном Эдварда.
        Дэйрон был удивлен, я тоже, но теперь точно настало время расставаться. Поэтому, с красными щеками, отступила назад и, кивнув, зашла в комнату, закрывая ее.
        Я никогда не чувствовала себя настолько живой, как сейчас. Во мне оказалось так много чувств, которые никогда не испытывала. Или, возможно, просто прятала в себе? Боясь показывать окружающим.
        В этот раз я быстро справилась с корсетом, скинув платье на пол и оставшись в ночной рубашке.
        Легла к своей сестренке и удивилась, увидев, как она открыла глаза.
        - Так ты не спала? – спросила я ее с улыбкой. Вот же маленькая хитруля. Наверняка подслушала весь наш с Дэйроном разговор.
        - Я рада, что ты вернулась, - ответила она. – Теперь все точно будет хорошо. Папа выздоровеет, и у нас снова будут деньги. Может даже вернется Саманта…
        Я поцеловала малышку в лобик и прижала к себе. Как же я ее любила. Моя маленькая девочка, когда я смотрю на тебя, готова сделать все, чтобы ты улыбалась. Расставаться с няней всегда сложно, и мне было жаль, что Софии пришлось это понять в таком юном возрасте.
        - Николь, я хочу рассказать тебе секрет, – сказала она, немного отстранившись, и я кивнула.
        Испугалась, что сегодня узнаю еще что-то страшное, но ее слова не испугали, а только удивили.
        - Мне нравится, Дэйрон, – сказала она серьезно.
        - И мне тоже, - искренне ответила я, вспоминая запах дерева.



        Глава 31

        ДЭЙРОН
        София выглядела совсем не такой, какой я запомнил ее. В этот раз детские плечи были опущены, губы надуты, а руки сложены на груди.
        Она очень быстро оказалась в гостиной. Я даже не успел понять, что она пришла. Осмотрев комнату, она поздоровалась и задала вопрос Ульриху.
        - Можно мне к Николь? - спросила она дворецкого.
        - Леди Николь и леди Джина разговаривают, – спокойно ответил он.
        - Тогда я хочу к папе, – сказала София. Было видно, что ребенок озадачен чем-то важным.
        - Лорд Нельсон устал за день и уснул, – таким же спокойным голосом ответил тот. – Возможно, вам тоже стоит готовиться ко сну.
        - Нет, – не согласилась София, - я буду ждать Николь.
        Ульрих вымученно вздохнул. Я видел, что старик уже просто устал за сегодняшний день.
        - Пускай София посидит со мной, а вы могли бы отдохнуть, - предложил я дворецкому. В его светлых глазах промелькнула благодарность.
        - Ну что вы, лорд Лэстер… а вдруг вам что-то понадобится?
        - Я вас обязательно позову, если что-то понадобится. Ты ведь хочешь посидеть со мной, София.
        Девочка улыбнулась и кивнула.
        - Вот и славно, - сказал я. Ульрих согласно кивнул и с облегчением направился в свою комнату. Здесь совсем не было слуг, кроме него. И я понял, что на дворецкого перелегли другие обязательства, в том числе и няни.
        Возможно, у Адама совсем закончились деньги. Нужно было это обсудить с Николь. Я еще имел некоторую сумму и мог бы оплатить самую необходимую прислугу.
        - Дэйрон, мой папа умирает? – спросила у меня девочка, усевшись напротив. Ее большие глаза смотрели на меня с вопросом, и она очень ждал ответ.
        Я отложил газету в стопку, которую для меня прислал Сорн, и вздохнул. Этот сложный разговор лег именно на меня.
        - Нет, он просто болеет. Все люди бывает болеют, – сказала я уверенно. Нельзя было допустить и капли фальши. Дети чувствуют ложь намного лучше, чем взрослые.
        - Я подслушала разговор Дороти с ее мамой, она сказала, что папа умрет, и я останусь сиротой.
        Да, все-таки бытовая магия не самый полезный дар, когда ты ребенок.
        - София, они ничего не знают и строят предположения. Женщины любят посплетничать, дай им только повод. Твой папа обязательно выздоровеет.
        София вгляделась в мое лицо. И после довольно кивнула, словно взрослая. Отчасти я врал, ведь лекарь не делал никаких прогнозов. Но я верил в свою ложь. Адам обязательно должен выздороветь, о другом я даже думать не хотел.
        Да и говорить чистую правду ребенку было жестоко. Даже если что-то и случится, она не должна думать об этом сейчас, когда есть надежда.
        - Мы разорены? – задала второй вопрос София.
        Ну и разговоры, я точно такого не ожидал.
        - Дороти сказала, что у меня теперь нет няни. У всех приличных девочек должна быть няня. А Саманта ушла.
        - У вас затруднительная ситуация из-за того, что твой папа болеет.
        Девочка посмотрела вниз на свои ноги в тапочках, а потом снова на меня.
        - Это все потому, что Николь уехала. Когда она рядом у нас нет проблем. Вот если бы я была такая, как Николь, папа бы не заболел и Саманта бы не ушла.
        В глазах девочки снова был немой вопрос, и хотя она хотела казаться сильной, я знал, что ей нужно было услышать.
        - Ты ни в чем не виновата. Невозможно предугадать проблемы.
        - Но с Николь у нас никогда нет проблем, – настаивала София.
        - Николь просто взрослая, София. Когда ты вырастишь, ты станешь такой же взрослой и рассудительной, как Николь. Ты уже очень умный ребенок, - добавил в конце я.
        - Но как я вырасту такой, как Николь, если у меня нет няни? – спросила София. – У всех приличных девочек есть няни. Я ведь не стану леди, если у меня ее не будет. Николь очень расстроится, когда узнает…
        Сейчас она мне напоминала Николь даже больше, чем в первый раз.
        - У тебя обязательно будет няня, – сказала я уверенно. Нужно было этим озаботиться. – Но даже если бы и не было, ты была бы отличной леди. И Николь будет гордиться тобой. Ты ведь так сильно на нее похожа. Ты такая умная и рассудительная девочка, и вырастишь достойным человеком, вне зависимости есть у тебя няня или нет.
        Я старался объяснить очень сложные вещи простыми словами, и не знал, насколько у меня хорошо это получается.
        - Я похожа на Николь? – спросила девочка с надеждой.
        - Очень сильно, – честно ответил я, заглядывая в большие глаза полные восхищения.
        София задумалась и после нескольких секунд сказала:
        - Дэйрон, ты хороший.
        Детская искренность заставила меня улыбнуться.
        - Ты тоже очень хорошая девочка. Настоящая маленькая леди.
        И София была очень довольна похвалой. Больше она меня не тревожила, о чем-то задумавшись, она смотрела на горящий камин, а я занялся чтением газет, и с каждой прочитанной, у меня все больше росли подозрения.
        София потихоньку заснула, а я просмотрел уже половину, быстро пролистав заголовки. И все больше я утверждался в своих домыслах.
        А когда пришла Николь, я уже знал, какие вопросы хочу ей задать.
        Разговор с Николь прошел в приятном ключе. Я и не заметил, как увлекся этой беседой или самой Николь. Ее волосы уже были растрепаны и распущены, на щеках играл румянец, на губах – искренняя улыбка. Она была очаровательна, несмотря на усталость и все свалившиеся на нее неприятности.
        Я восхищался тем, с какой силой она приняла удары судьбы и как хорошо держала себя в руках. Они с Софией действительно были похожи, обе полны надежд и сил.
        Все оказалось именно так, как я и думал. Что-то было нечисто.
        Очевидно, шахты не были разорены, и кто-то хорошо подметал за собой весь мусор. С этим нужно было разобраться как можно скорее.
        Я пытался сосредоточиться на делах, но мысли мои возвращались к Николь. Она так на меня смотрела, ее глаза были наполнены восторгом, прямо как у Софии, когда она говорила о сестре.
        А какие слова она мне сказала, и ведь говорила искренне. Смущаясь и прикусывая губы. Очаровательный жест.
        Вот только моя жена сильно обесценивала себя на моем фоне. А ведь я искренне восхищался Николь. Ее выдержкой, внутренней силой, умением вести себя на публике.
        Она была такой же, как и София. Винила себя в проблемах и считала бесполезной. Поэтому я поспешил убедить ее в том, что это не так.
        Пригласил ее в поездку по шахтам. И, несмотря на слова, что она говорила, в ее глазах мелькнула решимость. Николь была не из тех, кто привык полагаться на волю случая.
        Чем больше мы говорили, тем сильнее воздух заряжался каким-то напряжением. Оно появляется, когда между двумя людьми возникает симпатия. Слишком долгие неприличные взгляды. Слишком искренние улыбки. И чувство полного комфорта в компании другого человека.
        В конце разговора я еще раз внимательно взглянул на свою жену, и она ответила тем же. Это был долгий взгляд. Мне хотелось задержать это мгновение, запомнить это восхищение в ее глазах. И я бы ни за что не смог оторвать взгляда, если бы София не заворочалась.
        Это напомнило, что было пора отнести ребенка спать. Я постарался взять девочку как можно аккуратнее, чтобы не разбудить.
        Когда София была уложена, предложил Николь проводить ее до комнаты. Но она предпочла остаться в компании Софии. Мне стало безумно жаль, что мы не проведем с Николь еще пару мгновений, в течение которых я бы взял ее под локоть.
        Не позволял себе думать о чем-то большем, чем проводить супругу до комнаты, несмотря на то, что моя жена была безумно привлекательна.
        Мы попрощались возле двери, но я никак не мог уйти. Казалось, что между нами осталась какая-то недосказанность. Николь также не уходила, чувствовала то же самое. Когда она дотронулась рукой до моего предплечья, все мое благородство чуть не покинуло меня. Смотрел на нежные губы и вспоминал, каково это целовать мою супругу.
        Хотелось прямо сейчас прижать ее к себе и поцеловать. Сделать моей не по документам, а по правде.
        И сделал бы это. Если бы не обстоятельства. Чувствовал, что в Николь зарождается симпатия ко мне. Это чувство очень тонкое, и я не хотел давить на нее, чтобы она решила, словно что-то мне должна.
        Я хотел искренности, как в гостиной. Мечтал почувствовать ее влечение ко мне, а не благодарность.
        Николь умела удивлять. Она привстала на цыпочки, чуть выше провела рукой и поцеловала меня в щеку.
        Когда она оторвалась, ее щеки покрыл еще больший румянец. А в глазах было столько чувств, что я еле сдержался, чтобы не прижать ее к стене прямо здесь.
        Николь ушла. А мне понадобилось еще несколько минут, чтобы успокоиться.
        Никогда бы не посмел давить на мою жену, но своим жестом она окончательно стерла границы между нами. Я даже почувствовал себя юной барышней, которая была смущена, что опытный кавалер поцеловал ее в ручку.
        Широко улыбнулся от этих мыслей. Поцелуй в щеку от моей Николь был, как официальное разрешение.
        Сейчас настало время действовать. А значит, следующие шаги будут за мной.



        Глава 32

        Утро началось со стука в дверь. Я открыла глаза, когда София только заворочалась.
        - Николь, – раздался голос тети Джины, который меня встревожил.
        Я вылезла из кровати и потихоньку добралась до двери. Открыла ее и вышла в коридор. Тетушка уже стояла в зеленом платье и ожила меня.
        - Что-то с папой? – спросила самый главный вопрос.
        - Нет-нет, сразу поспешила успокоить она меня. – Адам спит. У него нет ни горячки, ни дрожи. Он просто спокойно спит. Лекарь сказала, что после первой капельницы он будет долго спать.
        Напомнила мне Джина.
        - А что тогда случилось? – не понимала я.
        Тетушка смутилась.
        - Я подумала, тебе понадобится помощь в сборах. Дэйрон уже встал и оповестил, что ты поедешь с ним. Я подумала, что могу помочь собрать тебе волосы и затянуть корсет.
        Я даже удивилась такой дальновидности. И именно сейчас поняла, что выгляжу просто отвратительно. Мне нужно было срочно привести себя в порядок. Выбрать красивое платье и расчесать волосы.
        - Большое спасибо, это действительно очень кстати, - сказала я.
        На сегодня я выбрала бежевое платье с черной отделкой. Мне показалось, оно будет более уместно. Джина помогла затянуть мягкий корсет и собрать волосы в корзиночку. Теперь я выглядела намного лучше.
        И была готова к завтраку. Софи не проснулась и мы вместе с Джиной решили ее не будить.
        Я поспешила на завтрак, и по пути на лестнице встретила своего супруга. Он стоял у самого основания, и по взгляду поняла, что ждал меня.
        Это открытие удивило, вспомнив вчерашний поцелуй в щеку, я даже покраснела. Джина, заметив, что я смутилась, поспешила поскорее спуститься и практически убежала в столовую, оставив нас с Дэйроном одних.
        Когда я спустилась на последнюю ступень лестницы, Дэйрон протянул мне руку, как в книжных романах. Я смутилась второй раз за день.
        Третий раз я смутилась, когда мою руку поцеловали.
        - Доброе утро, леди Лэстер, – сказал Дэйрон, подняв глаза и посмотрев таким взглядом, что у меня коленки подкосились.
        Он что, оказывает мне знаки внимания?
        - Доброе утро, лорд Лэстер, – ответила, стараясь выглядеть как можно спокойнее.
        - Ты прекрасно выглядишь, – сказал он, подставив локоть.
        Сегодняшнее утро точно располагало к тому, чтобы я краснела.
        - Благодарю, - отвела я, шагая рядом с ним в столовую.
        Дэйрон выдвинул для меня стул, а я с удивлением уставилась на свежую кашу, ягоды, пожаренный хлеб и паштет.
        Усевшись, первым делом обратила внимание на Джину, которая, казалось, была поглощена намазыванием паштета на жареный хлеб.
        - К нам вернулся повар? – удивилась я.
        - Нет, – ответила Джина с каким-то испугом. – Николь, - она взглянула мне в глаза с надеждой, а я не понимала повода для беспокойства. - У меня есть сбережения, и так как я пока что живу здесь, решила, что будет правильным нанять слуг. Надеюсь, ты не будешь сердиться, что я подобрала повара без твоего участия. Так как тебя не было.
        Я почувствовала себя настоящим монстром. Неужели Джина думает, что я буду сердиться, что она оплатила слуг.
        - Нет, конечно, – сказала я.
        Червь обиды был где-то далеко внутри, он был раздосадован, что теперь поместьем будет управлять другая леди. Но я быстро раздавила этого червя. Джина заботится о папе и Софии, это замечательно.
        - Я думал, взять оплату услуг на себя, – прервал мои размышления Дэйрон, чем еще больше меня удивил.
        - Не стоит, – тут же спохватилась Джина. – Я бы хотела этим заняться самостоятельно, Дэйрон.
        - Мне не сложно, – сказал мой супруг.
        - Для меня важно, сделать это самой, – по-доброму сказала Джина.
        Дэйрон, убедившись, что это на самом деле так, улыбнулся.
        - Николь, я думаю, для Софии нужно подобрать гувернантку, - порадовала меня еще больше Джина. – Сегодня вечером придет несколько претенденток. Я совершенно не разбираюсь в том, что должна уметь современная гувернантка. Но думаю, что ты точно подберешь лучшего кандидата.
        В душе появилось тепло и благодарность. Стало так приятно на душе, что Джина обратилась за помощью, а не взяла полное управление моим родным поместьем и воспитанием Софии в свои руки.
        - Я думаю, нам стоит заняться этим вдвоем. Мы с вами точно сможем рассмотреть девушек лучше.
        В глазах Джины промелькнула радость, которая тут же отразилась и в улыбке.
        Этот завтрак проходил в приятном общении. Но все же периодически в комнате воцарялась тишина. Это было из-за того, что в душе каждый беспокоился за моего отца. Даже Дэйрон становился моментами очень задумчивым.
        Я надеялась, что папа проснется до моего отъезда в шахты и все ждала, что войдет Ульрих и сообщит об этом. Но папа пока сладко спал.
        Тем не менее, через какое-то время Ульрих все же появился в дверях. Я замерла, но дворецкий лишь сообщил, что приехал доверенный семьи Лэстер.
        Дэйрон встал полный решимости, и я вместе с ним. Настало время узнать, что именно происходило столько лет в семейных шахтах.
        Сорн поздоровался со мной и Дэйроном, и все вместе мы сели в карету, на которой, должно быть, приехал доверенный.
        Я отметила для себя, что мужчина был одет в дорогой костюм по последней моде. А нанятая карета была обита качественной кожей. Это говорило о том, что доверенный в деньгах не нуждался. И я могла только предполагать, в какую сумму он обходится семейству Лэстер.
        При посадке в карету, Дэйрон снова подал мне руку и, когда я села, продержал мои пальцы дольше приличного, снова заставив меня покраснеть. Удивительным образом я теряла всю свою выдержку рядом с Дэйроном, не понимая причины.
        Раньше я легко определяла симпатии и умело ими пользовалась. Сейчас же краснела от любого невинного жеста Дэйрона в мою сторону.
        Это даже начало меня немного раздражать. Нужно было взять себя в руки. По пути Дэйрон тщательно изучал бумаги, которые ему передал доверенный.
        Он с интересом проходил взглядом по каждой строчке.
        - Слишком мало информации, – сказал Дэйрон.
        - К сожалению, это все, что я успел найти за ночь. Мне понадобится несколько дней, чтобы узнать больше, лорд Лэстер.
        - Ты отлично выполнил свою работу, – улыбнулся Дэйрон, уже успевшему раздосадоваться Сорну. – Дальше будем смотреть на месте.
        Шахты находились за городом, но не слишком далеко, поэтому, когда Дэйрон окончательно все изучил, мы как раз приехали.
        Один раз я все же была здесь, еще будучи маленькой девочкой. В воспоминаниях это место просто шумело от работы. Здесь было много мужчин, они всегда были грязные, уставшие, но очень добрые. И норовили угостить меня яблоком или пирожком.
        Но воспоминания растворились, стоило ступить на землю.
        По правилам, первыми вышли мужчины и лишь после, Дэйрон протянул руку, помогая сойти мне. В этот раз Дэйрон был не в настроении заигрывать. Он был очень хмур, и я понимала причину: здесь не было людей. Совсем не было!
        Из домика рабочих вышел какой-то мужчина, но он совсем был не похож на шахтеров из моих воспоминаний, очень чистый, хотя и в простой одежде.
        - Добрый день, – обратился к нему Дэйрон. Мужчина с интересом посмотрел на нас и оценил, кто именно стоит перед ним. Хотя это было сложно.
        Я была одета в дорогое платье, Сорн в еще более дорогой костюм, в то время как Дэйрон стоял в простой рубашке, куртке и штанах. Думаю, он бы с легкостью сошел за рабочего.
        - Добрый день, - поздоровался мужчина в ответ, наверняка не поняв, кто мы.
        - Все рабочие, должно быть, в шахтах? – спросил Дэйрон незнакомца.
        - Шахты уже давно не работают, – сказал мужчина с каким-то гневом в голосе. – Рабочим не платили несколько месяцев, и мы до сих пор ждем оплаты. Еще пара недель и, клянусь, отправимся с жалобой к королю.
        Мужчина выглядел очень гневным, а я подумала, что долгов рабочим нам только сейчас и не хватает.
        Дэйрон выглядел озадаченным.
        - Когда вы работали в последний раз, шахты приносили доход? Или уже были полупустые?
        - Полупустые? – удивленно спросил мужчина. – Да мы работали вдвое больше обычного, по приказу главного. Он хотел обчистить шахты, как можно скорее. А что в итоге? Нам даже не заплатили. - Мужчина был так раздосадован, что даже пнул рядом лежащий камень. – У меня дети голодают, - добавил он.
        Сорн и Дэйрон переглянулись. Дело было совсем плохо. Наши шахты обчистили. Но кто? Где деньги? Мы видели совсем копейки последние несколько месяцев.
        Я не выдержала, присела к земле, активировав магию.
        - Николь? – спросил Дэйрон, изначально не поняв, что я делаю.
        - Эти шахты пусты, – с болью сказала я. – Здесь больше ничего нет. Но было. Я чувствую, что было очень много.
        От обиды даже глаза защипало. Нас обчистили, нагло обокрали. Я была очень сильно раздосадована. Все пыталась найти хоть что-то и пальцы, наконец, потеплели. Я почувствовала рудник, но здесь были не алмазы. Что-то другое.
        Выпустила еще больше магии. Как жаль, что пользовалась ею так неумело. Тело кинуло в дрожь от большого напряжения и в глазах потемнело, но я почувствовала, что искала.
        - Золото! – с удивлением сказала я и посмотрела на мужчин.
        - Да, здесь есть рудник. Он находится дальше и заброшен. Вроде что-то там находили, возможно, и золото. Но алмазов там нет, потому его не трогали. Можно сказать, он заброшен. Адам Нельсон собирался к нему приступать, но потом заболел, а нового управляющего тот рудник не интересовал. Покапали немного, и забыли.
        - Я чувствую, что золота там достаточно, – с восторгом сказала я, посмотрев на Дэйрона.
        - Вы, должно быть, проверяющие? – наконец уточнил мужчина, устав гадать.
        - Мое имя Дэйрон Лэстер, на данный момент я буду представлять интересы Адама Нельсона. Со мной представитель моей семьи – мистер Сорн и жена, Николь Лэстер, в девичестве Нельсон. Мы бы хотели возобновить работы на руднике.
        Мужчина сразу изменился в лице, поняв, к какому роду мы относимся.
        - Адам Нельсон должен деньги сотне работяг. Мы пахали здесь без выходных. И теперь никто не пойдет на него работать, пока не получит деньги.
        Мужчина был полон праведного негодования. И я его понимала. О Духи, какой разразится скандал. Мы только выдохнули, а теперь снова не то, что на пороге нищеты, на пороге полного разорения. Сотни рабочих без зарплаты и как мы будем им платить?! Это просто огромные деньги.
        - Мне нужен ваш управляющий, – строго сказала Дэйрон. – Вы получите свои деньги.
        ***
        Карета просто тряслась на ухабах. Казалось, даже кучер был на взводе. Я смотрела в меняющийся пейзаж.
        И вот рядом со столицей буквально на выезде показалось красивое поместье. Было видно, что его построили недавно. Еще совсем свежий белый камень чередовался с красным. Красная крыша, розарий возле лестницы.
        Поместье было небольшим, я предположила, что в нем всего пять-шесть комнат. И небольшая кухня. Для приемов оно не подойдет. Тем не менее, даже на такую постройку нужно было истратить целое состояние.
        Я все смотрела и думала, неужели это за наши деньги?
        Еще больше я беспокоилась, что управляющий уже давно сбежал. Но по заверению рабочего он находился в доме и никуда бежать не собирался.
        - Николь, что ты знаешь об управляющем? – спросил меня Дэйрон, и я тут же начала рыться в своих воспоминаниях.
        - Он папин друг, тоже военный. У него нет титула, но папа говорил, что он его друг, так как вместе они прошли войну.
        Стало так грустно за папу. Неужели человек, в котором он ни на минуту не сомневался, предал его.
        Дэйрон выпрыгнул из кареты. За ним Сорн.
        - Николь, будь здесь, – сказал он.
        Но разве я его могла послушать. В этот раз я решила, что буду решать проблемы, а не закрывать на них глаза.
        - Николь, - недовольно прорычал Дэйрон.
        - Я пойду с тобой, – упрямо сказала я. Мой муж сощурился, но это на меня не подействовало. Я только ускорила шаг и пошла рядом с Сорном.
        Когда мы подошли к аккуратному порогу с лесенкой и дверью из белого дуба, я уже начала мысленно прикидывать, сколько это стоит и может ли себе позволить такое управляющий шахт, которые не работают.
        Дэйрон громко постучал в дверь.
        - Ну, кто там долбит? - раздалось из дома. Вскоре нам открыли.
        Передо мной стоял мужчина – ровесник отца. Только вот выглядел он по-другому. Аккуратная прическа, костюм по последней моде с золотыми запонками, дорогие налакированные ботинки. Из-под пиджака торчало пузо, на котором еле держались пуговицы, должно быть он потолстел недавно и еще не успел перешить гардероб.
        - Чем я могу вам помочь? – окинул он нашу троицу надменным взглядом. Я тут же активировала магию. И сразу же почувствовала знакомое.
        - Здесь есть алмазы, – сказала я, - немного, но есть.
        Управляющий посмотрел на меня, пара секунд и, должно быть, он понял, кто перед ним. Я ведь была копией моей мамы, а они были знакомы.
        Мужчина попытался хлопнуть дверью, но Дэйрон просто с нечеловеческой силой его остановил.
        - Я думаю, нам стоит пройти внутрь, – сказал он.
        - Вы не имеете права! Я вас не пущу.
        - У Вас там лежат алмазы, которые принадлежат семье Нельсон, – настаивал Дэйрон, он практически метал молнии глазами. Я бы уже давно испугалась, но мужчина явно был наглее.
        - Тогда вызывайте проверку, ее должны одобрить за пару дней. Действуйте по закону, – сказал он так самодовольно, что я на миг поверила – мы уйдем ни с чем. Через пару дней он уже все запрячет. Да и он до этого хорошенько все прятал и заметал следы. Наверняка у него есть кто-то знакомый, кому он приплачивает.
        Еще одна попытка закрыть дверь, но Дэйрон не отступил.
        - Мне плевать на закон, либо вы меня впустите по-хорошему, либо я вам ломаю нос и все равно войду.
        - Да вас посадят за это! – практически засмеялся он Дэйрону в лицо. – Я герой войны, а вы кто… Тот самый бастард – жених брошенки…
        Дальше Дэйрон слушать не стал, удар был таким мощным, что мужчина отлетел в холл и Дэйрон зашел внутрь.
        - Николь, будь здесь, – раздался приказ, но я его слушать не собиралась, протиснулась перед Сорном.
        Убранство дома поражало. Пол из белого дерева, лестница из мрамора. Картины на стенах, безвкусные комоды, густо украшенные статуэтками. А сколько здесь было золота! Золотая рама у зеркала! Позолоченные перила у лестницы. И, конечно, позолоченные рамы у картин.
        Здесь все кричало о роскоши. А еще о полном отсутствии вкуса, я даже поморщилась.
        Выпустила крупицу магии, а после, подошла к одной из картин.
        - Да как вы смеете! Я вас засужу! Вы не знаете, с кем связались, – продолжал орать мужик, пытаясь встать с пола.
        Я сняла картину и с лёгкостью обнаружила сейф.
        - И как бы вы без меня справились? – спросила я.
        Дэйрон улыбнулся, он подошел к сейфу
        - Какой пароль?- задал он вопрос все еще бормочущему проклятье управляющему. – Джордж Эстон, это в ваших же интересах, если вы не хотите стать инвалидом.
        - Катитесь вы знаете куда? Вы ничего не получите!
        Джордж был совсем бесстрашным. Вмиг его глаза сверкнули чем-то красным. И я с легкостью узнала магию. Огонь!
        Но вместо пожара вспыхнул малюсенький огонек и сразу потух.
        - Что вы сделали?! – возмутился он, а я и сама не поняла, что. Посмотрела на Дэйрона. Он нахмурился, и мы оба посмотрела на Сорна, который был абсолютно спокоен. Если кто-то и справился с магией стихийника, то это был он.
        Сорн спокойно подошел к сейфу. Пару раз покрутил ручку сейфа и тот открылся.
        «Какой талантливый мужчина!» - восхитилась я. Это же надо было где-то найти такого. Он точно стоял целого состояния.
        Дэйрон задвинул меня назад, пряча за спиной Сорна, а сам подошел к сейфу, засунув руку и вытащив маленький мешочек с нашими алмазами.
        Джордж стоял весь красный, как рак.
        - Получили свои алмазы! – взревел он. – А теперь убирайтесь!
        Дэйрон достал еще несколько слитков золота и пять мешков монет. На удивление бывший управляющий поутих.
        - Теперь вы можете уходить! – сказал, когда Дэйрон достал последний мешок.
        - Боюсь, этого даже не хватит, чтобы заплатить долг рабочим, – обреченно сказал Дэйрон.
        Да, мы вроде победили. В руках Дэйрона была хорошая сумма, годовое содержание поместья. Но когда ты задолжал сотне работяг, сумма уже и не кажется такой хорошей.
        - Больше у меня ничего нет, – сказал этот пузан, встав и опираясь на позолоченные перила лестницы.
        - Вы все себе отстроили за наш счет! – возмутилась я. – У вас должна быть хоть какая-то совесть!
        - А ты попробуй, докажи, – нагло улыбнулся он. – Обратитесь в суд, он будет идти полгода. У вас есть деньги, чтобы платить за адвокатов? Вон пара слитков, алмазы и монеты. Вы их быстро потратите, но то, что я купил этот дом за ваш счет, не докажите. Я все честно проводил. У меня есть знакомые и накопления. В банке носы бить не получится. А состоянием шахт я распоряжался по праву. У меня и бумага есть от твоего отца! Разрешение на распоряжение имуществом по своему усмотрению, - засмеялся он, да так нагло. А я сжала кулаки.
        На этом Джордж не успокоился и с упоением добавил:
        - Там вы уже меня не заставите вам что-то отдать. У меня и юрист есть, без его согласия снять накопления не могу!
        Мужчина довольно зажмурился.
        - Сорн, – обратился к своему доверенному Дэйрон.
        И доверенный сразу же ответил.
        - Так и есть. Суд выиграть вряд ли получится. Если Адам Нельсон подписал полную доверенность, Джордж действовал в рамках закона. Накопления тоже снять без юриста не выйдет.
        Джордж засмеялся, явно довольный своей победой.
        - А теперь убирайтесь. И будьте благодарны, что я подарил вам целое состояние и не нажаловался жандармам. Хотя на некоторых бы стоило! - добавил пузан, гневно посмотрев на Дэйрона и приложив платок к разбитому носу.
        Да, этот мужчина чувствовал свою победу, но он глубоко ошибался. Я так просто сдаваться не собиралась.
        - Как думаете, а дом дорого стоит? С этим всем безвкусным золотом? – спросила я, и мой вопрос удивил всех стоящих.
        - Думаю, этого бы хватило заплатить рабочим, – на глаз прикинул Сорн.
        - И дом возможно продать без юриста? – спросила я.
        Помнится, когда папенька продавал одно из своих старых имений, мы не нуждались в услугах юриста. Достаточно было подписи отца.
        - Так и есть, если владелец желает и поставит свою подпись.
        - Чудесно! – воскликнула я.
        Джордж снова рассмеялся.
        - Милочка, я не собираюсь вам отписывать дом.
        - Жаль, – вздохнула я. – Ведь ваше бездыханное тело будет так неприятно прятать! - сказала елейным голосочком. В холле воцарилась тишина. Кажется, такого никто не ожидал. Я нагнулась к ноге и потерла лодыжку, Дэйрон улыбнулся.
        - Мы в долгах, - продолжила свою игру я. – Нам ничего другого не остается.
        - Убив меня вы ничего не получите! – тут же возмутился он.
        - Дом не получим, а вот все, что в нем есть, вынесем! – сказала я улыбнувшись. – Насколько я помню, у вас нет семьи. Папа всегда горевал, что постоянной и любимой женщине вы предпочитаете случайные связи. А значит, и искать вас никто не будет.
        - Николь, я предлагаю использовать яд, – услышала я голос Дэйрона. – Выставим все, как несчастный случай. Скажем, сердечный приступ. Не придется прятать тело.
        Джордж побледнел. Мне он может и не поверил бы, а вот о темных делах моего мужа вся столица гудела.
        - Прекрасная мысль! – согласилась я. – Никто ведь даже не удивится, что у него здесь не было дорогих золотых статуэток, откуда такой роскоши взяться у простого управляющего.
        - У мертвого будет легче выиграть суд, – постановил Сорн.
        - Я его подержу, а ты вольешь яд, – сказал Дэйрон Сорну, и тот улыбнулся. Такой хмурый, худой мужчина с улыбкой выглядел устрашающе.
        Пузан проникся. Он тут же попытался убежать, но Дэйрон его догнал.
        - Отпустите меня немедленно! – возмутился тот. Дэйрон схватил его за руки.
        - Твой выход, - обратился он к Сорну.
        И нервы Джорджа сдали.
        - Я все подпишу! – взмолился он. - Забирайте чертов дом!
        Дэйрон его отпустил, а Сорн медленно достал бумаги. Он уселся на пуфик и стал что-то писать.
        - Давайте уже подписывать! – возмутился Джордж.
        - Не спешите, – снова улыбнулся Сорн. – Я ведь должен сделать все так, чтобы вы даже через суд вернуть не смогли.
        Сорн продолжил медленно заполнять бумаги, а я посмотрела на Дэйрона, который угрожающе навис над бывшим папиным другом. Нас с моим мужем точно свели Духи, ведь как иначе оправдать, что этот потрясающий мужчина оказался в моей жизни в самый необходимый момент.



        Глава 33

        ДЭЙРОН
        Сорн составил три договора. Два были обычные: договор на продажу и договор на расторжение договоренности с Адамом. Третий был на крови с клятвой.
        Этот договор Джорджу не понравился больше всего, но, под страхом смерти, он все же подписал его кровью.
        Если первый и второй давали нам только юридическую силу, то третий гарантировал, что ни коем образом Джордж не будет пытаться вернуть дом и все что внутри, иначе будет проклят.
        Вышли из дома мы вчетвером. Джордж с сожалением смотрел на дом, а я с гневом, так как это все, что мы смогли сделать.
        Мне хотелось врезать по его толстой и нагло морде еще разок, но сдерживало присутствие Николь. Пришлось довольствоваться одним разом.
        В карету мы сели втроем, оставив Джорджа одного. Настроение у всех было подавленное. Вроде вернули часть средств, но часть осталась у этого мерзавца.
        - Жаль, что нельзя получить доступ к накоплениям, – недовольно сказал я, когда мы отдалялись от дома.
        - К сожалению, он в своем праве, – ответил Сорн. – Это хитрая перестраховка. Доступ к его накоплениям можно получить только с юристом, там идет двойная подпись владельца и юридического лица. Но я думаю, когда мы встретим этих самых юристов, они нас и близко не подпустят к счетам.
        - Главное, что мы забрали дом, - грустно улыбнулась Николь, она посмотрела на меня с благодарностью. Я тоже улыбнулся ей в ответ.
        - Если вы позволите, я проверю доверенность, составленную вашим отцом. Если в ней есть хоть какая-то ошибка, есть возможность выиграть дело в суде. У вашего отца должен быть экземпляр, - обратился Сорн к Николь.
        - Это было бы чудесно, – вдохновилась моя жена, обратив свое внимание на доверенного. – Но я не знаю, чем вам платить.
        Да, я тоже не знал, и сразу нахмурился от этого заявления. Не хотелось, чтобы об этом думала Николь. От моих накоплений осталось не так и много, а помощь Сорна стоила целого состояния.
        - Я могу заплатить позже? – тут же спросил я, обращаясь к мужчине.
        - Лорд Дэйрон, мои услуги уже оплачены. Я служу семье Лэстер и представляю ваши интересы.
        Ответ был исчерпывающий, но совершенно не утоляющий моего любопытства. Столько лет Сорн только оповещал меня о важных событиях. Я даже и не думал обращаться к нему. Да, я был носителем фамилии, но лишь формально.
        Удивительно, что львиную долю времени доверенный семьи сейчас уделял мне, а не моему брату, который был наследником.
        От мыслей об Эдварде настроение стало еще более скверным. Где он сейчас? Только Духам известно.
        Стоило представить, что он встретится с Николь, я ужасно злился.
        - Если позволите, я займусь домом, – предложил Сорн. – Я знаю людей, которые приобрели бы его в короткий срок. Так же, лорд Дэйрон, мы могли бы с вами заняться выплатами рабочим, после совершения сделки и, если позволите, я могу подобрать нового управляющего для шахт.
        С каждым словом помощь Сорна становилась все более внушительной и дорогой. Я сгорал от любопытства, отчего же он мне помогал? Но спрашивать не стал. Главное, что помогал, а значит, стоило быть за это благодарным.
        - Спасибо, ты очень мне поможешь, – сказала я искренне и мужчина кивнул.
        Когда мы доехали до дома, я распрощался с Сорном до завтра, а сам вышел с Николь, взяв ее нежные пальчики на выходе и помогая выйти из кареты. Она снова очаровательно покраснела. Моя жена в последние время стала очень часто заливаться краской, но чем больше знаков внимания я ей оказывал, тем больше привыкал, что она не отталкивает и не кривится.
        Мне очень нравилось как она смотрела. С каким-то неведомым мне до этого восхищением.
        - Спасибо, Дэйрон, – сказала она, когда мы подходил к дому. - Если бы не ты, я не знаю, что бы мы и делали.
        - Большую часть авантюры провернула ты и Сорн, – улыбнулся я.
        - Думаю, мы с управляющим не смогли запугать бедного так, как это сделал ты, – улыбнулась она.
        - А я не смог бы придумать такую интересную авантюру.
        Николь остановилась, я тоже. Она встала напротив меня.
        - Мы с тобой, получается, чудесная команда, – в ее глазах был восторг.
        - Просто мы женаты, – напомнил я.
        Улыбка стала еще шире. Моя жена сейчас напоминала мне довольного ребенка, который ждал подарок.
        - Ты потрясающий муж, – сказала с искренностью она.
        Я сделала шаг вперед, и подошел практически вплотную к своей жене. Она не двинулась ни на шаг.
        - А ты самая удивительна девушка из всех, что я встречал, – ответил искренностью на искренность. – Такая храбрая, умная и верная.
        Глаза Николь неожиданно наполнились грустью.
        - Я не принесла тебе ничего, кроме разорения, – ее голос звучал очень печально. – Тебе приходится решать мои проблемы и проблемы моей семьи.
        - Так сделал бы любой муж, - уверенно сказала я.
        - Нет, Дэйрон, – покачала она головой. Пара секунд раздумий, словно она принимала для себя какое-то важное решение, а после она сказала: – Я рада, что Эдвард не пришел на свадьбу.
        Я не мог поверить в последнюю фразу. Для меня это были не просто слова. Николь сделала настоящее признание. Это уже была не благодарность, не симпатия, а нечто намного большее.
        Она была удивительной, я понял это с нашей первой встречи. Спокойная, умная, рассудительная. В ней было столько надменности, которая делала ее невыносимой, но вместе с тем, она умела работать, умела слушать и, самое главное, умела признавать ошибки. А сколько в ней было любви, как она смотрела на сестру, как она испугалась за отца. И как она отдала себя мне, незнакомцу с отвратительной репутацией. Сколько в ней было тогда страха, который она прятала под бравадой. Но она сделала это, чтобы спасти свою семью. Николь умела любить, и мне безумно захотелось получить хотя бы частичку этой любви.
        Протянул руку и прикоснулся грубыми пальцами к нежной коже ее щеки, она смотрела на меня зелеными глазами, чуть приоткрыв рот.
        - Я тоже, – ответил я, проведя пальцем по холодной коже. Эта девушка передо мной была настоящей Николь, ни леди, ни призрак. Моя жена.
        Темная кожа моей руки так контрастировала с ее белой. Но в этом было и что-то красивое. Хотя в Николь красивым было все, особенно ее глаза, в которых было такое томление, и губы, которые были чуть приоткрыты.
        Я наклонился, она закрыла глаза и потянулась на цыпочках. Это был всего лишь миг, который у нас быстро украли.
        - Николь! – раздался голос Софии и Николь со страхом отстранилась. У младшей сестры точно было что-то срочное, раз она выбежала на улицу.



        Глава 34

        - Что-то с папой? – тут же встревожилась я, и кинулась скорее домой вслед за Софией, с сожалением оставив Дэйрона.
        Я была ужасно напугана, но стоило преодолеть входную дверь, как я столкнулась с такими знакомыми и родными глазами.
        Рядом с папенькой стояла и Джина, которая что-то возмущенно бормотала. А также Ульрих, который стоял сзади, словно готовился поймать отца, если он решится упасть. Но папа падать не собирался, даже когда София просто обхватила его ноги.
        - Папа! – обрадовалась, увидев отца, стоящего в костюме и улыбающегося мне. Я сразу же кинулась его обнимать. Прямо в грязных туфлях прошлась по дереву, чтобы преодолеть расстояние между нами.
        Отец крепко сжал меня в объятьях, на миг я почувствовала себя совсем маленьким ребенком. Папа был жив, теперь все точно будет хорошо.
        - Ты ходишь? – спросила я, чуть отстранившись и снова оценивая его внешний вид. В одно мгновение я стала счастливее в тысячи раз.
        - Пока что с трудом, – сказала он. - Но смог спуститься сам.
        Отец был очень собой горд, в отличие от Джины.
        - А лекарь велел лежать, – возмущенно сказала она. Мы столкнулись с ней взглядами, и я полностью разделила ее негодование.
        - Папа, ну что ты своевольничаешь? – возмутилась я.
        - Не хочу лежать, когда лежишь, всегда чувствуешь себя больным, – с улыбкой проворчал он.
        - Адам, – раздался голос Дэйрона и мое счастье уступило здравому смыслу. Я ведь так некрасиво бросила своего мужа на улице, что мне стало стыдно.
        Дэйрон так много сделала для нас. И эти несколько секунд между нами… Я думала, он поцелует меня. Я хотела, чтобы он меня поцеловал… Пока не явилась София!
        И что теперь он обо мне подумает? Я ведь практически убежала от него…
        - Дэйрон, – ответил на приветствие отец. Он протянул руку, и мой муж подошел ближе и пожал ее. И тоже в ботинках. Я с грустью посмотрела на белый пол, на котором виднелись следы нашей грязной обуви.
        - Я рад, что вы в добром здравии, – сказал Дэйрон.
        - Не без твоей помощи. Ты ведь меня спас! – Отец по-дружески хлопнул моего мужа по плечу, а София, наконец, отпустила ногу отца.
        - Спасибо, Дэйрон! – воскликнула она, теперь уже обнимая моего мужа. Дэйрон улыбался, он был так же счастлив, как и я.
        Это счастье сближало нас так же, как и горе, обрушилось на нас за столь короткую семейную жизнь. Удивительно, не прошло даже недели. Но на нас свалилось столько событий, что Дэйрон стал для меня родным. Я открылась ему, он видел меня слабую и беспомощную, видел грустную и по-настоящему веселую. И он принял меня такой, какая я есть, без условностей.
        - Нам не хватит слов, чтобы выразить свою признательность, – добавила Джина.
        На удивление похвала Джины, Софии и моего отца не заставила Дэйрона возгордиться. Напротив, я видела, как ему неудобно. Хотя, что здесь удивляться? Это ведь Дэйрон, и он совершенно не похож на аристократов в хорошем смысле этой фразы.
        - Адам, я ездил на шахты и, думаю, нам стоит обсудить дела, – серьезно сказал Дэйрон, который, должно быть, мечтал сбежать от восторженной Софии и Джины.
        Папа тут же кивнул, наверняка тетушка уже рассказала о нашей поездке, и ему самому было интересно услышать подробности.
        - Но только после праздничного ужина, – улыбнулся папа, и я полностью была с ним согласна. – Думаю, даже Ульрих будет рад сегодня индейке, - добавил он. Дворецкий смутился еще сильнее, чем мой супруг, который был в объятьях моей младшей сестры.
        - Ну что вы, лорд Нельсон, слуга, да за праздничный стол.
        - Не обсуждается даже, – твердо сказал папа.
        Сейчас, стоя здесь, я могла бы точно сказать, что мы были, как одна большая семья. И именно о такой семье я мечтала, но не подозревала об этом. О семье, в которой каждый заботился друг о друге.
        В дверь постучали. Это отвлекло меня от семейной идиллии. Ульрих поспешил открыть.
        - Должно быть, это претендентки в гувернантки для Софии, – сказала Джина, посмотрев на настенные часы. – Хотя, что-то рано.
        Я повернулась к двери, столкнулась взглядами с мужем. Дэйрон казался напряженным. Ульрих с кем-то обменялся любезностями и вошел внутрь.
        - Что-то случилось? – взволнованно спросила я.
        За последнюю неделю на мою голову упало столько событий, что я уже готова была к любому удару судьбы.
        - Леди Николь, семья леди Дороти приглашает вас с лордом Дэйроном на прием в честь помолвки, – ответил Ульрих.
        Я нахмурилась, но все же подошла к дворецкому и приняла красиво заполненную бумажку. И что ей надо? Поглумиться хочет?
        Родители Дороти давно присматривали ей жениха, да побогаче. По слухам, выбранный будущий муж был старше самой Дороти лет на десять, а может и больше.
        Эта семья всегда знала, как выжать больше денег из ничего. Наверняка пригласят как можно больше богачей. Вообще они всегда очень тщательно подбирали гостей. Такие списки составлялись по несколько месяцев. Я сама видела, как Дороти то вычеркивает, то выписывает в этот список новых гостей. Всех объединяло одно: много денег и высокий титул.
        В семье наших соседей очень любили устраивать аукционы. Отец Дороти много путешествовал и часто привозил никому ненужный хлам. Ненужный ровно до тех пор, пока его не перевяжут бантом и не назовут антиквариатом из далекой страны. Прием в честь помолвки лишь очередной повод, выгадать много денег с ненужной никому ерунды. Аристократия очень любила подобные мероприятия. Очередной повод похвастаться своим титулом, приобретая никому ненужную вазу за баснословные деньги.
        Я уже хотела разорвать дурацкое приглашение на кусочки, как вдруг меня просто осенило.
        - Это же гениально! – вдруг осознала я.
        Повернулась к Дэйрону, посмотрела на своего мужа, обдумывая возможные риски.
        - Моя дочь точно что-то задумала, я этот взгляд знаю, - сказал папенька.
        И он не ошибся.
        - У нас еще есть деньги? – спросила я Дэйрона.
        Тот удивился, но не нахмурился.
        - Да.
        - Нам хватит на костюм и стрижку?
        А вот теперь он нахмурился.
        - Да, – сказала он. – Но не думаю, что это разумно.
        - Очень разумно, - оскорбилась я. Он что, подумал, я буду тратить последние сбережения?
        - София, может, вы попьете с папенькой чай? – обратилась я к сестре, уже жалея своего супруга. Ребенок сразу же поник.
        - Я хотела побыть с вами.
        Умоляюще посмотрела на отца, благо он все понял без слов и, несмотря на интерес к будущей беседе, сказал:
        - Думаю, сейчас самое время выпить чаю. И оставить молодоженов в покое.
        - Пошли, София, – протянула руку Джина, и та с неохотой согласилась, наконец, отпустив моего супруга.
        Когда вся эта чудесная компания покинула холл, я решила изложить все, как есть.
        - Они будут устраивать аукцион, Дэйрон. Семья Дороти очень любит аукционы!
        Мой муж явно не понимал, к чему я веду.
        - Ты хочешь, чтобы мы поучаствовали.
        - Нет, я хочу переманить их гостей, – сказала я восторженно.
        - Но нам нечего продавать, – поразмыслил Дэйрон. – Ты хочешь продать статуэтки Джорджа?
        - Нет. Этого будет слишком мало для обустройства дороги.
        - Я даже не могу представить, что мы можем продать, чтобы суммы было достаточно, – сказал Дэйрон. Я прикусила губу. – Но у тебя точно есть идея.
        Я тянула с предложением, так как боялась, что Дэйрон просто рассмеется. И я действительно брала на себя большую ответственность, а еще и деньги…
        - Николь, – Дэйрон подошел ближе, заглянул в глаза, как он это умел. – Мне уже страшно.
        И так по-доброму улыбнулся, что я все же решилась.
        - Мы можем устроить прием в Борнмуте, у меня есть для этого навыки. Много не надо, только слуги и еда. Мы можем пригласить немного народа, но самых богатых и азартных. Они делают самые высокие ставки и не любят проигрывать. А продавать мы будем земли.
        Брови Дэйрона взлетели до небес, и я поспешила продолжить.
        - В Борнмуте ведь много земли. Это самый близкий городок к югу. Там мягче климат.
        - Но кто захочет жить в Бонмуте? – задумался Дэйрон. – Я и бесплатно никого не мог туда заманить.
        - Никто не захочет, – искренне вздохнула я. - Не сейчас точно! Но в будущем, это райское место. Наш Борнмут станет центром торговли. Ведь там ляжет главная дорога к югу. Сколько людей пожелают перебраться туда! Вокруг – лес, журчит ручеек. Можно отстроить летнюю резиденцию и просто приезжать туда отдохнуть.
        - И ты в это веришь? – спросил он удивлённо.
        - Конечно! – искренне сказала я. – С твоей деловой хваткой мы обязательно проложим дорогу. Но это не главное, Дэйрон, главное, чтобы поверили они! Я видела, как проходят такие аукционы… Люди все что угодно готовы скупать, если их к этому подготовить.
        Дэйрон вздернул бровь и посмотрел на меня, а я застыла, боясь услышать, что он скажет. Может, я слишком резко начала свое изменение и Дэйрон будет недоволен, что лезу в мужские дела…
        - Это отличная идея, – сказал он.
        И у меня сердце чуть из груди не выпрыгнуло. Он верит мне? Верит в меня?
        - Говори, что нужно и мы попробуем прикинуть, как это все провернуть.
        Я сразу прикинула список в голове и разложила все по пунктам.
        - Нам нужно привести в порядок поместье. Когда мы приедем, рабочие уже должны будут сделать пол, поменять окна и лестницу.
        Перечислила я все, что, по моему мнению, должны успеть.
        - Но они еще долго будут делать второй этаж.
        Дэйрон был прав. Но для аукциона он необязателен, это ведь не бал с ночевкой.
        - А нам он и не нужен! – сказала я. – Проведем все празднество в гостиной, она очень большая.
        - И пустая, - напомнил Дэйрон.
        И снова прав, но это я уже продумала.
        - Перетащим мебель из каменюки!
        - Каменюка? – не понял мой муж. На его лице была задумчивость, и я сразу поспешила объясниться.
        - Каменный страшный дом.
        Дэйрон усмехнулся моему объяснению.
        - Там много мебели и вся дорогая! Очистим, выбьем пыль, развесим картины! И будет просто великолепно!
        - Звучит интересно… - улыбнулся он.
        Я сделала шаг навстречу, и взяла своего мужа за руку.
        - Поверь мне!
        Я уже так вдохновилась, что, казалось, все и правда получится.
        - Я верю тебе, – сказал он без грамма фальши. Губы сами растянулись в улыбке.
        - С чего начнем? – спросил мой дорогой супруг, и я вдохновилась еще больше от предстоящих трат. И хоть деньги я в этот раз собралась тратить не на себя, это будоражило меня ничуть не меньше.
        - Для начала пропустим ужин! Нас ждем увлекательный поход по магазинам!
        Дэйрону мое предложение заманчивым точно не показалось, он даже скривился.
        - Звучит, как пытка, – выдохнул Дэйрон.
        Ох уж эти мужчины, готовы последний комплект трусов до дыр затаскать, лишь бы не покупать новые. Прямо, как мой папа, с его старыми бесформенными рубашками, заношенными до дыр!
        - Нам нужен новый костюм для тебя, по последней моде. И привести в порядок лицо и волосы. – Я задумалась, вспомнив о еще одной весьма инертной процедуре. - И было бы неплохо слегка осветлить кожу.
        - Что, прости? – чуть не подпрыгнул на месте Дэйрон.
        - Сведем немного загар, – умоляюще сказала я, заглядывая в глаза, как маленькая. – Чуть-чуть.
        - Что это еще за процедура…
        С каждым словом Дэйрону идея нравилась все меньше, я даже подумала, что вот сейчас супруг убежит от меня в неизвестном направлении.
        - Очень хорошая, – поспешила вдохновить невдохновленного Дэйрона я.
        - Звучит еще хуже, чем поход по магазинам.
        - Кожа станет мягка и шелковистая! – продолжила я свою мысль.
        - Мягкая и шелковистая, - повторил Дэйрон с такой интонацией, что казалось он сейчас засмеется.
        Я даже оскорбилась.
        - Это несерьезное отношение, Дэйрон, – возмутилась я.
        - Прости, не могу представить себя с мягкой и шелковистой кожей, – старался он говорить как можно серьезное, когда глаза блестели от скрытого смеха.- Неужели вам женщинам нравятся эти худые, бледные напыщенные задницы?
        - Конечно, нет. В тайне мы читаем книги о грубых загорелых лесорубах.
        Я улыбнулась, Дэйрон не выдержал и засмеялся. Как же мне нравился этот смех. Искренний, добрый, несдержанный. Как и сам Дэйрон.
        И как же мне захотелось стать такой, как он. Рядом с ним было тепло. А ему со мной?
        - Хорошо, Николь, я готов к твоим пыткам, – сказал он, подхватив мою руку и снова ее поцеловав. Глаза потемнели, а я снова покрылась дурацким румянцем.
        - Такие нежные и шелковистые, – подытожил он с улыбкой.
        - Ты еще лорда Пэрна в ручку не целовал, – ляпнула я глупость. – Папенька говорил, что у него рукопожатие, словно нежная перина.
        И Дэйрон снова засмеялся.
        - Леди Николь, вам говорили, что у вас чудесное чувство юмора.
        - Обычно мне говорили, что я красива, - улыбнулась я. – А дальше начинались разговоры про погоду. Аристократы любят говорить о погоде и не очень любят шутить. От улыбок появляются морщины.
        - Они многое потеряли, – улыбнулся он, явно не боясь этих самых морщин.
        Я их к слову тоже больше не боялась.



        Глава 35

        ДЭЙРОН
        Несколько дней без головной боли. Я слишком быстро привык к хорошему, чтобы понять, лучше сегодня сидеть дома.
        Сначала начали неметь пальцы. Такое бывало частенько, поэтому я даже не обратил на это внимание. Виски начали болеть уже к обеду, напоминая, что я не смогу так просто жить обычной жизнью.
        Голова у меня болела часто, и я снова решил не обращать на это внимание. Когда Николь начала собираться в поездку, боль усилилась и у меня практически началась лихорадка.
        Моя жена была так счастлива, что я никак не мог отказаться от поездки. Хотя сам чувствовал себя уж слишком неважно.
        Поняв, что так просто это не закончится, я полностью осушил флакончик со снотворным. И только тогда боль слегка притупилась, как и мои силы. Я даже почувствовал, как меня покачивает. Это должно было уберечь от перевоплощения, но теперь меня сильно клонило в сон. А голова все же побаливала, поэтому я просто физически бы не смог поддерживать беседу.
        Николь, что-то сказала. Я не понял. Вот черт! Если я продолжу и дальше себя так вести, это может задеть Николь.
        Я стиснул кулаки от отчаяния и со всех сил выдавил улыбку.
        Когда с нами напросился в город Ульрих, я обрадовался. Это будет лучше, чем ехать вдвоем и молчать.
        Оказалось, Ульриху срочно понадобилось купить себе что-то в лавке. Тетя Джина тоже загорелась идей, но осталась из-за того, что должны были прийти гувернантки и целитель для Адама. И Николь доверила эти ответственные задания ей целиком и полностью.
        Именно Ульрих спас меня. Пока старик-дворецкий привел в порядок все свои дела, времени для процедур красоты у нас не осталось.
        - Сегодня к цирюльнику не попадем, – расстроилась Николь. – Перенесем процедуры на завтрашнее утро. Думаю, следует вызывать его к себе на дом и купить порошочек для ванны, чтобы смягчить и сделать кожу светлее.
        - Хорошо, – согласился я с огромным облегчением.
        В кармане лежал второй флакон со снотворным и манил меня, обещая спокойствие и сон. Но я знал, если выпью больше отвара, то точно усну, а Николь очень на меня надеялась.
        Она так верила в эту задумку, так горела этой идеей, что я загорелся вместе с ней. И теперь заявить, что хочу спать и уйти, было бы очень некрасиво с моей стороны. Поэтому втроем мы сели в карету.
        Ульрих и Николь начали о чем-то разговор, но особо я не мог уловить смысл, пытаясь закрыть глаза и приглушить ноющую боль.
        Всего лишь поход по магазинам, я должен точно это выдержать. Бывали и более тяжелые дни, когда мне приходилось работать в таком состоянии. А это всего лишь прогулка по магазинам.
        Магазины оказались очень близко от дома семейства Нельсон. И уже через десять минут после поездки на карете мы оказались в сердце столицы.
        - С тобой все в порядке? – спросила Николь, когда мы выходили и я подал ей руку. – Ты выглядишь очень бледным…
        - Все хорошо, просто устал, - сказал привычную для себя ложь.
        Дальше мы с Ульрихом разошлись, но у меня совершенно не было сил радоваться, что я остался один со своей женой.
        Боль не усиливалась, но и не унималась. А зелье тянуло в сон.
        - У нас так мало времени, – расстроенно сказала Николь. - Но нам не придется долго ходить! Ведь я знаю чудесную лавку, Дэйрон! Там самые низкие цены, но отличные костюмы.
        Я подставил локоть, и Николь его с радостью приняла, она торопливо тянула меня в глубь главной улицы.
        Глядя на маленькие аккуратные домики вдоль главной аллеи, я вспоминал, как будучи совсем молодым, я мечтал, что однажды и Борнмут будет похож на это красивое место. И старался проводить стройку именно по типажу столицы.
        Мы прошли несколько домиков, некоторые прохожие оглядывались на нас. И скорее всего внимание привлекал я, из-за своей слишком загорелой кожи и дешевых брюк с курткой и рубашкой.
        Но Николь этого совершенно не замечала. Она все такая же довольная шла к одной из лавок.
        - Пришли, – обрадованно сказала она. Когда мы вошли внутрь и зазвенел колокольчик. На пороге появилась чуть полноватая девушка с каштановыми волосами и доброй улыбкой.
        - Леди Николь, рада вас видеть! – тут же поздоровалась она. – Я думала, вы уехали из столицы, и я потеряю такого клиента!
        - Добрый день, мадам Клара! Даже если бы я и уехала, все равно продолжала бы приезжать и закупать у вас лучшие платья. - Девушка тут же покрылась румянцем. – Это мой муж Дэйрон Лэстер.
        - Лорд Лэстер, мне очень приятно с вами познакомиться.
        - Это совершенно взаимно, – ответил я, давя из себя улыбка.
        Я старался не портить настроение Николь. Но очень наделся, что мы справимся как можно быстрее.
        - Я думаю, мы подберем вам чудесное платье! – вдохновилась женщина. - Сейчас в моду вошел ампир, как вам это?
        Николь смутилась, когда Клара наклонилась куда-то за лавку и достала бумажный сверток, быстро его распаковав. Не прошло и пары мгновений, как на столе лежало чудесное платье, нежного фиалкового цвета.
        - Последний писк, оно не только красивое, леди, но и удобное!
        Николь сдавленно улыбнулась, я видел по глазам, платье ей понравилось. Она провела рукой по тонкой ткани, но быстро ее убрала.
        - Вы знаете, мне как-то непривычно. Пока я хочу походить еще в корсете. Очень люблю, как он утягивает талию. А то скоро совсем выйдет из моды, и я не успею, - бодро сказала Николь.
        Но я достаточно успел изучить жену, чтобы понять. Она расстроена.
        Клара тоже расстроилась. Но меня больше всего интересовала Николь. На ее долю выпало так много испытаний.
        Помимо болезни отца и банкротства, был еще и Эдвард, который ее бросил, и я, который поселил ее в полуразрушенном доме. Не говоря уже о вынужденном браке.
        - Кларис, я пришла, чтобы подобрать костюм моему мужу, – тут же сказала Николь, и женщина чуть приободрилась.
        - У меня есть чудесные костюмы! – снова сказала она, опустившись под лавку. Я не знал, подойдет ли мне что-то, это будет решать Николь. Но уже точно для себя решил, что ни за что не уйду из магазина без этого платья.
        ***
        Все началось еще дома. Что-то пошло не так. Возможно, я сказала что-то лишнее, как обычно. Или повела себя как-то не так, но Дэйрон отстранился.
        Больше не было между нами того тепла и искренности, которая присутствовала последние несколько часов.
        Я спросила Дэйрона, идет ли мне шляпка. Он улыбнулся, хотя по глазам поняла, что даже не слушал. Это было неприятно. Но стоит ли накручивать себя из-за шляпки.
        Я надеялась, что мы останемся с Дэйроном вдвоем в карете и сможем поговорить. Но с нами поехал Ульрих, с которым я и провела в разговорах большую часть дороги.
        Дэйрон молчал. Я постоянно кидала на него взгляды, надеясь поймать ответный, но я была ему совершенно неинтересна.
        Дэйрон больше руки мне не целовал. Он не заигрывал. Да что уж там, он вообще делал вид, что меня не существует. Но за последние десять минут я успела заметить, что Дэйрон дремал.
        Он был какой-то бледный. Быть может, я себе все надумала, и он просто плохо себя чувствует. Я спросила его об этом, и Дэйрон сказал, что устал. Вот и простое объяснение.
        Но меня все равно не покидало чувство, что что-то было не так и оно усиливалось. Я старалась не обращать на это чувство внимания и заняться поиском костюма.
        Из-за того, что Ульрих заканчивал свои дела, мы сегодня толком никуда и не попали, поэтому пришлось быстро выбирать магазин, и я выбрала Клару. У нее были очень хорошие платья и костюмы. Она шила не на заказ, поэтому стоило дешевле.
        Обычно она делала одну примерку, быстро ушивала и делала все очень аккуратно. Ни один аристократ и не поймет, что этот наряд был сшит не на тебя.
        Только в лавке с Кларой я вспомнила и про себя. Увидев платье нового фасона, позволила себе маленькую шалость, дотронувшись до приятной ткани, но быстро убрала руку. У нас не было денег на это. А у меня есть хорошие наряды, пусть и не по последней моде, но еще не устаревшие.
        Поэтому все силы мы потратили на Дэйрона, который был какой-то очень пассивный и через раз давил улыбку.
        Дэйрон примерил пару костюмов, мне понравился синий. Он спорить не стал. Клара быстро поставила мелком пометки и обещала привезти подшитый костюм уже к завтрашнему утру.
        Я была ей безумно благодарна.
        - Осталось зайти к цирюльнику и купить порошочек для ванны, – сказала я, когда мы вышли из лавки и отошли на несколько шагов.
        - Николь, я забыл чековую книжку у Клары, – вдруг сказал Дэйрон.
        - Нужно вернуться, – сказала я, но Дэйрон отстранился.
        - Иди пока в лавку с порошками, я тебя догоню.
        Мне это сразу не понравилось, но я старалась не хмуриться.
        - Ты ведь даже не знаешь, где она находится, - пробурчала я.
        - Где? – спросил Дэйрон, улыбнувшись. Этим он напомнил мне Лиссу, которая вела себя так, когда что-то уронит или испортит.
        - Прямо три дома и налево, – ответила я сквозь обиду.
        Дэйрон кивнул.
        - Встретимся там, – сказал он, развернулся и пошел обратно. Я тоже развернулась, но прошла всего пару шагов, когда Дэйрон зашел к Кларе. Я не выдержала и пошла следом.
        Аккуратно заглянула в большое окно. Дэйрон явно пришел не за чековой книжкой. Он что-то сказал Кларе, и она ответила ему, расплывшись в улыбке.
        Они оба что-то обсудили, посмеялись и вдруг вместе пошли за прилавок в подсобку! У меня сердце бешено билось в груди. Что я вообще должна была подумать об этом?
        Дэйрон вернулся без меня, специально. А потом ушел с девушкой в подсобку. Через пару минут он вышел, довольный, как и Клара. Я отпрянула от окна и быстрым шагом пошла к лавке с порошками. Значит, меня он не слушает и не смотрит даже, устал, а как с Кларой по подсобкам ходить и улыбаться, так не устал.
        В душе начался самый настоящий ураган из чувств.
        «Ты не имеешь права ничего требовать», - напоминала я сама себе. Мы с Дэйроном ничего не обсуждали, ни наш брак, ни наши планы на будущее. Просто фиктивная пара, в которой он помог мне.
        Но отчего же мне так больно. Что все это значит?
        Я не смогла войти в лавку с порошками. Встала на входе, обдумывая все свои чувства и переживания. Настроение было ужасным, хотелось вернуться в лавку Клары и потребовать объяснений, как настоящая жена.
        Но вместо этого стояла здесь и думала, что толком ни на что не имею права. И все же через минуту глупого ожидания мужа, я со злостью вошла в лавку.
        - Добрый день, леди, чем я могу помочь вам? – спросил меня работающий там старик с густой седой бородой и ярко-зелёными глазами. Я улыбнулась. Ведь помочь он мне мог действительно. Помочь отомстить.
        Что ж я не могла высказать Дэйрону свое недовольство, ну и пускай. Но я все еще могла сотворить маленькую пакость.
        «Дорогой муж, обещаю, завтра ты себя в зеркале просто не узнаешь».
        - Дайте мне, пожалуйста, самый сильный отбеливающий порошок, что у вас есть, - с улыбкой попросила я.
        ***
        ДЭЙРОН
        Клара оказалась очень милой, но вместе с тем болтливой женщиной. Я решил сделать Николь сюрприз, поэтому заказал платье без нее.
        Благо Клара отлично знала размеры Николь и сразу же согласилась подшить платье и привезти его завтра, самолично.
        Женщина оказалась в восторге от того, что я задумал сделать своей жене подарок.
        - Нам нужно подобрать туфельки и накидку! – обрадовалась она.
        - Я думаю, вы с этим справитесь, – сказал устало, борясь с сонливостью.
        - Нет, нет! - возмутилась Клара. – Вы сами должны посмотреть.
        -Я доверяю вашему вкусу, – устало сказала я.
        - Но так нельзя! – возмутилась Клара. – Я завтра хочу сказать Николь, что вы выбрали все сами. Только представьте, как она обрадуется. Для женщин ведь важнее всего внимание.
        Я вздохнул. Честно, не представлял, что для женщин важнее всего. Но если одна из них говорит, что важен именно мой выбор, значит, так оно и было. Поэтому согласился пойти в кладовку.
        Несколько минут я пытался выбрать наугад, а Клара хмурилась. Я просто не понимал, почему все, что мне казалось нормальным, для Клары было ужасным. Это была игра в угадайку, пока я не начал нервничать, и женщина сама не показала мне комплект состоящий из бело-золотой накидки, туфелек и белых перчаток.
        - А эти вам нравятся?- спросила она. И я кивнул, обрадовавшись, что этот ад с покупками закончится.
        - Я думаю, будет чудесно смотреться, особенно подойдет к волосам леди Лэстер, - хихикнула женщина, на мою сдержанную улыбку.
        Дальше я, наконец, выписал чек и, выдохнув, практически побежал к своей жене. Я думал об улыбке Николь, когда она получит сюрприз и о том, что, как только дойду до дома, лягу спать.
        Николь ждала меня в лавке, я знатно припозднился и первое, что я увидел – это недовольное выражение лица моей жены. Ей пришлось меня ждать в лавке около десяти минут.
        Но вместо того, чтобы высказать или спросить, она натянуто улыбнулась. Я сразу определил, что улыбка фальшивая.
        - Долго, - сказала она, держа в руках покупки.
        - Чековая книжка завалилась, - сказал я, представляя, как завтра Николь обрадуется.
        Услышав колокольчик, к прилавку поспешил серобородый мужчина, который наверняка ждал чек и как только я его выписал, мы с Николь двинулись из лавки. Моя жена была достаточно молчалива. Как и я.
        У меня болела голова, и я точно не мог придумать, что ей сказать. Возможно, и Николь за сегодняшний день устала.
        Мы зашли еще к цирюльнику, где я оплатил его услуги. Нужно было, чтобы он пришел подстричь меня и прислал девушки для укладки волос Николь.
        Моя жена и там была немногословна, обменялась всего парой фраз с цирюльником, который явно ее знал и спрашивал про Адама.
        И даже я со своей головной болью, смог заметить, что-то стало с Николь не так.
        Когда мы встретились с Ульрихом и наконец сели в карету, Николь не разговаривала и с ним. Ульрих, заметив плохое расположение духа госпожи, тоже с разговорами лезть не стал, обменявшись лишь общими фразами о погоде и о покупках.
        Сегодня был сложный день. Утро мы провели в делах связанных с шахтами, потом сборы за покупками, потом лавки и только теперь домой. Да и еще Николь могла волноваться за своего отца.
        Поэтому не трогал свою супругу, причины переживать у нее были явные. Тем не менее, я хорошо для себя усвоил, если у Николь что-то на сердце, она скорее закроется одна в комнате, чем будет об этом говорить. Поэтому, когда мы вышли из кареты и Ульрих ускорил шаг, я не выдержал, взял Николь за руку, отчего та неожиданно вздрогнула.
        - С тобой все в порядке? – спросил я.
        - Просто устала, – сказала она как-то отстраненно.
        - На тебя много навалилось за последние несколько дней. И я тоже, на тебя свалился, – улыбнулся. – И тебе приходится сложно. Ты всегда можешь рассказать мне об этом.
        Николь посмотрела на меня как-то странно, а потом спросила:
        - Тебе можно доверять, Дэйрон? – вопрос был неожиданный.
        Мне казалось, что за время, проведенное вместе, я уже доказал, что можно. Но все же мы провели не так много времени вдвоем, поэтому, возможно, она и была права.
        Мои виски ломило от боли, напоминая, что и я Николь доверяю не полностью.
        - Ты можешь доверять мне полностью, – уверенно сказал я, заглядывая в зеленые глаза.
        - А ты доверяешь мне полностью? – спросила она, и я неожиданно для себя нахмурился, Николь отреагировала мгновенно, закусив губу.
        - Ты знаешь обо мне то, что другие не знаю, - почти не соврал я.
        Она посмотрела мне в глаза, и было в этом взгляде что-то нехорошее.
        - Хорошо, – сказала она, словно сомневаясь, и протягивая мне порошок для ванны. Я думал, она что-то еще скажет. Но она, молчала. – Я пойду к папе.
        Наконец нарушила молчание, потупив взор.
        - Наверняка были лекари. Я переживаю за него.
        И в глаза столько беспокойства.
        - А я, пожалуй, пойду спать, - сказал, хотя Николь даже и не спрашивала. Между нами было какое-то напряжение. Не было той искренности, которая была до этого.
        Возможно, из-за того, что супруга сильно переживала. А у меня ужасно болела голова, и я никак не мог найти к ней подход.
        В холле мы переобулись в принесенные Ульрихом тапочки, и Николь, осведомившись о состоянии Адама, который теперь по настоянию лекаря лежал в кровати, хотела поскорее навестить отца.
        - Сладких снов, Дэйрон, - сказала Николь, я успел поймать ее руку, когда она уже уходила и поднести к своему лицу. Даже с головной болью, расставаться так с женой не хотелось.
        - Хорошего тебе вечера, – сказал я, освободив нежные пальцы от перчатки и поцеловав их с улыбкой.
        Николь тоже выдавила улыбку, но руку забрала слишком быстро. В этот раз она не желала оставаться рядом дольше, и, кивнув головой, поскорее поспешила к лестнице, оставив меня в недоумении.
        Возле лестницы она остановилась, что-то забыв.
        Я все ждал, что она скажет что-то важное, расскажет, что ее терзает. Но, развернувшись вполоборота, она сказала совсем не те слова, что я ожидал услышать.
        - Спасибо, за все, что для меня сделал. Моя семья всегда будет благодарна тебе. Ты очень хороший человек.
        Я нахмурился, в этот момент между нами, как будто снова выросла стена, а Николь быстро побежала наверх, спрятав свои чувства глубоко внутри.



        Глава 36

        Настроение было очень плохим. Дэйрон колебался при ответе на вопрос, на который бы я ответила быстро. Он мог мне доверять, я бы никогда не подвела и не предала его. А я ему?
        Что за тайны он от меня прячет? И что он делал в той кладовке. Сердце болезненно сжималось. Я не могла сама ответить на этот вопрос. Ведь ничего не знала про взаимоотношение мужчин и женщин. Мама ушла слишком рано, а отец не посвящал меня в такие темы.
        Все свои познания я брала от подруг, которые были не слишком многословны, или из романов, которые были слишком сказочными.
        Может, я сама виновата и что-то сделала не так? Неспроста же он так отстранился. Весь сегодняшний день и вечер он был слишком далекий. 
        Натянутая, фальшивая улыбка. И нежелание со мной говорить. Он стал таким холодным. Но когда вернулся в ту лавку, он улыбался и даже пошел в подсобку…
        Постаралась не думать. Я ведь ничего не знала о том, что они там делали. Но все равно ужасно злилась и… ревновала!
        Открытие было таким оглушающим, что я замерла рядом с дверь в комнату отца. Я ревновала, ужасно. Ревновала впервые, раньше я никогда так сильно не сердилась. Даже когда Эдвард вначале бального сезона танцевал с другими, я злилась, но совсем не так.
        А здесь же я просто кипела от злости и негодования. Это открытие стало ошеломляющим и дало мне понять одну простую истину: мои чувства к Дэйрону переросли обычную симпатию.
        Я то краснела рядом с ним, то несла глупости, то ревновала и сердилась. Я ни с одним мужчиной не вела себя более нелепо, чем с Дэйроном.
        Рядом с ним я словно теряла все вбитые в мою голову манеры и выдержку.
        Да, я уже совсем другая Николь. Решила многое отпустить и забыть. Но не так же резко из леди в клушу несуразную.
        А какие дурацкие я выдавала шутки. Меня даже накрыл стыд за мое поведение. Я взялась за голову, снова краснея.
        А я ведь сама его поцеловала… Он знает о моих чувствах. А так холоден сегодня. Быть может, я ему не нравлюсь?
        Но утром он был другим. Может, я его как-то непреднамеренно оттолкнула своим дурацким поведением. А что, если ему больше нравилась другая Николь.
        Я не знала, что и делать. Идти выяснять с Дэйроном отношения? Стать спокойнее и рассудительнее? Матушка бы точно посоветовала второе.
        Но можно ли слушать матушку? Я еще и подстроила ему пакость, как маленький ребенок. Он завтра узнает и совсем разочаруется во мне!
        Я ведь все порчу. Своими эмоциями. До этого я умело их контролировала, а сейчас вставляла куда не попадя.
        Набравшись смелости и вздохнув, я все же сделала шаг назад, развернулась и пошла по коридору, идти мне долго не пришлось. Судьба сама столкнула нас с Дэйроном. Он как раз поднялся по лестнице и направлялся в свою комнату в другом крыле. Но заметив меня, он на миг замер и резко обхватил виски. 
        - Дэйрон! – испугалась я, не ожидая такой реакции.
        Мой супруг открыл глаза и посмотрел на меня.
        - Николь, – произнес он мое имя, и по взгляду я поняла, он не хотел меня видеть.
        - Я бы хотела поговорить, – решила воспользоваться моментом, сделала шаг к супругу, но он резко отшатнулся.
        «Но что не так?» - не понимала я.
        - Не сейчас, - резко сказал он.
        Я замерла.
        - Мне нужно кое-что сказать…
        И все же нужно было сообщать про порошок.
        - Завтра погорим, – перебил меня он. – Прости, я должен идти. Очень устал.
        Он говорил слова как-то странно, не грубо, но голос его звучал словно по-другому. А после, открыл дверь и быстро вошёл в свою комнату. Разве что только дверью не хлопнул.
        А я так и стояла в коридоре, глядя ему вслед. Что-то было не так. Это поведение было странным, мой муж меня оттолкнул.
        Дэйрон, который до этого был так близок ко мне, даже не захотел меня сейчас слушать. 
        ***
        ДЭЙРОН
        Я слышал, как Николь стояла возле двери, и молился, чтобы она не начала ломиться. Несколько мгновений и кто-то ее окликнул. Это была Джина.
        Николь поспешно ушла от моей двери, а я обессиленно сполз по стенке. Приступ усилился. Голова ужасно болела, кости ломило. И я знал, к чему это может привести. Достал из кармана последнюю склянку и опустошил ее до дна, молясь всем Духам, чтобы меня отпустило.
        Я не мог здесь перевоплотиться. Разнесу ведь все. В лучшем случае, смогу сдержать внутреннего зверя, останусь в этой комнате. Но я сильно сомневался. Зверю нужно пространство. А значит, после того, как разгромлю все тут, пойду громить оставшуюся часть дома, пугать слуг, а затем, и горожан столицы.
        Бежать здесь было некуда, только за город, но туда бежать слишком долго, даже не в человечьем обличие.
        По пути могу встретить несколько десятков людей, которые не обрадуются, увидев чудовище. Меня могут просто застрелить жандармы. Или я могу кого-то задеть.
        Бессильно заскулил. Черт! Просто черт! Что мне делать?
        Только молиться. Если бы я только никуда не поехал, а лег спать после первого бутылька… Нужно было подумать об этом.
        Я не хотел расстроить Николь, но не думаю, что мое поведение ее порадовало. Я был с ней ужасно груб, стоя у своей двери.
        Она ведь хотела подойти, а я отшатнулся. Любой всполох и был готов сменить сущность. А от Николь было слишком много эмоций. Ее запах ударил в ноздри – сладкий, нежный аромат, сводящий скулы.
        Зверь рвался сильнее. Было чувство, словно изнутри сгораю. Нужно было как можно скорее заканчивать этот диалог, хотя бы ради ее безопасности. И я поступил, как мог.
        Грубо. Очень грубо.
        Практически оттолкнул ее. А ведь Николь что-то беспокоило, и она явно решалась мне это сказать. Но теперь уж точно не подпустит меня и на пушечный выстрел.
        Когда я перестал сгорать изнутри, я выдохнул шумно и с болью. Легкие тоже горели, но уже не так сильно.
        Меня постепенно переставало бить в припадке, а значит, зелье подействовало. Мой организм вел суровую войну за право остаться сегодня человеком. И эта безмолвная борьба очень сильно утомляла меня.
        Я просто сидел на полу с закрытыми глазами, но чувство усталости возрастало. Вот кости перестает ломить, меня перестает бить дрожью, а легкие больше не горят.
        Я вдыхаю воздух, еще и еще, раз за разом, пока не чувствую, какой он сладкий, приятный и легкий. Наконец получаю возможность дышать без стонов.
        Сжимаю кулаки и разжимаю, чтобы понять, что ко мне вернулась власть над моим телом. Но вместе с тем я не могу открыть глаза.
        Меня смаривает ужасная усталость. И у меня нет сил с ней бороться.
        Я просто дышу и наслаждаюсь ощущениями. Кровать кажется чем-то далеким и ненужным, когда ты чувствуешь такую усталость, и она уносит тебя далеко от всей ситуации.
        Стенка и ковер удобнее, чем перина и подушка. Перестаю сжимать и разжимать кулаки, больше не могу. Ведь мои руки ватные, словно больше не принадлежат мне.
        Все мое тело больше мне не принадлежит, я вырвал его из власти зверя и отдал во власть сна, который накрыл меня после двух бутылочек снотворного, не оставив ни единого шанса.



        Глава 37

        Он мог бы объясниться. Да, возможно, я была неправа. Где-то была слишком настойчива, но разве можно было прекращать наш диалог так!
        Дэйрон явно плохо себя чувствовал, еще в городе он сказал, что устал. Да и сейчас тер виски. Но ведь всегда можно уделить одну минуту и сообщить, что плохо себя чувствуешь. А не грубо прерывать разговор и практически хлопать дверью перед моим носом. Да и я не разговаривать хотела, а сообщить про порошок…
        Я пыталась осмыслить случившееся. Когда меня окликнула Джина.
        Она как раз вышла из комнаты папеньки, которому я сейчас была намного нужнее, чем своему мужу. Поэтому я решила оставить Дэйрона одного.
        Что с ним происходит, и откуда эти перепады настроения? Откуда резкость, которой не было? Я не знала. Но раз сегодня он решил молчать, то я не буду его трогать.
        Решил построить стенку, чудесно. Так тому и быть.
        Мы с Джиной немного поговорили. Она принесла мне коробку из своей спальни, в которой были рекомендательные письма претенденток в гувернантки. И высказала свое личное мнение.
        Но сейчас я так устала, что была не в силах заниматься этим, и Джина это поняла. Она вязла на себя заботу о Софии, а сама отпустила меня посидеть с папенькой.
        Папенька спал после приема зелья. Я провела в его комнате около часа, наблюдая, как он дышит, и молча мечтая, чтобы он поскорее поправился.
        София в это время была с Джиной, которая специально заняла мою сестру, оставив мне время для папы и собственных мыслей, в которых я блуждала, как в лабиринте, и не могла найти выход.
        Мной снова овладело беспокойство. Я переживала за папу, который был еще так слаб. Переживала за благосостояние обеих семей: моей и отца. Нужно было делать что-то с домом. Но как быстро Сорн сможет его продать? Он был слишком безвкусен, чтобы кто-то быстро кинулся покупать такое.
        А еще этот аукцион. Как мы предстанем завтра с Дэйроном? Я ведь уже начала тратить наши деньги, а вдруг все впустую?
        И, конечно, я думала об отношениях с супругом и об ошибках, которые могла в них допустить.
        Несколько часов ушло у меня на обдумывание всего, что со мной произошло и еще может произойти.
        Единственное, что успокаивало – это рука папеньки, которую я держала, и его спокойное дыхание. Он выглядел намного лучше, чем вчера. Из-под глаз пропали темные круги, а от крепкого сна появился румянец.
        Папенька так хотел устроить семейный ужин, но его так и не случилось. И отец, и Дэйрон спали.
        Я сидела у отца допоздна, поэтому София поужинала с Джиной. На самом деле, мне слишком было тяжело на душе, чтобы ужинать в компании, поэтому, когда я спустилась к ужину, меня ждал только Ульрих, который обеспокоенно сообщил, что я сегодня даже не обедала.
        Я была поражена такой заботой. Ульрих был замечательным человеком. И когда я села пить чай с остывшим блюдом из картошки и мяса, отпустила дворецкого спать.
        Это ведь даже не входило в его обязанности кормить меня ночами. Он не ложился, ожидая, когда поем я.
        Сидя с холодным чаем, я наподобие папеньки начала мечтать о семейном ужине. Чтобы папа был здоров, а Дэйрон улыбался. А рядом бы сидели Джина, София и Ульрих, которого мы так долго не ценили по достоинству. И мы бы все разговаривали, смеялась и ждали самого лучшего.
        Но, увы, пока моим мечтам было не суждено сбыться. Поэтому, закончив с таким поздним ужином и побеспокоившись, что Дэйрон тоже толком не ел, я отправилась в свою спальню. Нужно было поспать. А завтра днем все обязательно встанет на свои места.
        ***
        ДЭЙРОН
        Я проснулся под утро. Пробуждение было резким, голова болела. Болело и тело, которое толком не отдохнуло. Ведь спал я на полу в одежде вместо мягкой кровати.
        Усилием воли заставил себя подняться. Мысли о том, чтобы лечь еще раз, даже не возникло, ведь меня мучила жажда.
        Посмотрев в большое зеркало во весь рост, скорчился от своего внешнего вида. Растрёпанный и бледный. А ведь сегодня нужно было произвести впечатление в высшем свете.
        Как только мозг подбросил воспоминания о моей супруге, которая стояла еще несколько минут возле двери, стало совсем плохо.
        Мне сегодня еще предстоит объясняться с Николь, что сделать было достаточно сложно. Ведь я просто не знал, что именно ей скажу.
        В темноте я побрел к двери и, открыв ее, направился в столовую, стараясь идти как можно тише. Готов был опустошить графин воды, но стоило спуститься в холл, как дверь в гостиную открылась, и оттуда вышел Адам.
        - Доброе утро, - удивился он. - А я испугался, что это Джина. Она меня совсем не выпускает из спальни, словно я немощный старик, - пробурчал он и вздохнул.
        - Доброе утро, Адам, – поприветствовал я лорда Нельсона.
        - Это к лучшему, что ты проснулся так рано, буду рад, если ты составишь мне компанию.
        Адам выглядел серьезным, и я понял, что мне никак не отказаться.
        - Только попью воды и составлю вам компанию.
        Лорд Нельсон остался доволен моим ответом. Он кивнул и отправился обратно в гостиную, в то время как я вошел в столовую и взял со стола графин с водой.
        Как я и думал, графин опустошил полностью. От холодной воды стало легче и виски отпустило. Я понял, что, по крайней мере, сегодня утром боль меня мучать не должна.
        Напившись, вздохнул и направился к Адаму, представления не имея, что именно отец моей супруги хочет мне сказать.
        Зайдя в гостиную, обнаружил лорда Нельсона сидящего на кресле напротив камина. Он с упоением смотрел на огонь. И это было понять – огонь был его стихией.
        И стихийники всю свою жизнь чувствовали эту связь, она давала им силы. Стало очень жаль, что мне не передалась сила отца, он владел воздухом. И мог часами сидеть на незастеклённом балконе даже в самую пасмурную погоду.
        А когда ветер буйствовал и носил по улицам ветки деревьев, отца и вовсе было не загнать.
        Хотя в данной ситуации я был бы рад, если мне и вовсе не досталось бы никакого магического дара, чем этот.
        Увидев меня, Адам улыбнулся, и я обрадовался, что разговор пойдет в хорошем русле. Выбрал кресло рядом с лордом и сел. После твердого пола и стенки, оно казалось слишком мягким.
        - Я хотел принести свои извинения, – сказал Адам, глядя на огонь. Я даже свел брови, явно не ожидая такого поворота разговора.
        Адам все еще винил себя в том, что плохо принял меня в свою семью. Но ведь и я был не особо вежлив.
        - Вы ни в чем не виноваты, защищали свою дочь от меня.
        Адам вздохнул, взял кочергу рядом с собой, потянулся и помешал угли. Он мог усилить огонь и с помощью магии, но было видно, какое удовольствие доставляет Адаму, просто возиться с кочергой.
        После того, как лорд Нельсон закончил с камином, он поставил кочергу рядом и посмотрел на меня.
        - Джина сразу рассмотрела в тебе внутренний свет, Дэйрон. А я был слеп. Наверняка ты уже заметил, что между мной и Джиной есть отношения. Думаю, не получилось бы долго держать это в тайне.
        Я кивнул. Заметил ведь еще в прошлый раз.
        - Так вот, я знал Джину еще будучи совсем молодым. Влюбился в нее потому, что она была не похожим ни на кого человеком. Непривычной для меня. Слишком искренней, слишком доброй, слишком настоящей. И этим всем слишком я увлекся, – Адам улыбнулся, словно утонув в своих воспоминаниях, но после вынырнул и стал серьезным. – Судьба нас развела, и я женился на ее сестре. Джоан Ридж – красивая, надменная и холодная, настоящая аристократка. Я никогда не кичился своим происхождением, оно скорее было для меня как данность, тогда как для Джоан это было всем. И я к этому привык. Привык оценивать людей не по их качествам, не по общению, а по статусу? Какая глупость! – возмутился он и посмотрел на меня.
        Я не знал, что ответить, поэтому молчал и продолжал слушать рассказ.
        - Какие глупые слух ходили о тебе, Дэйрон. И как я сразу не понял, что все от того, что ты просто не такой, как все остальные. Ни один аристократ никогда бы не отдал свое состояние за жизнь человека, который отнесся к нему так несправедливо. А теперь я обязан тебе всем.
        Было видно, как Адам переживает. Он качал головой, словно ругал самого себя.
        - Вы меня не знали, – тут же поспешил успокоить его. – Я бы тоже защищал свою дочь до последнего. И вы ничем мне не обязаны, - добавил я в конце.
        Для меня было немыслимым, чтобы что-то требовать взамен за помощь. Как можно было поступить по-другому? Смотреть, как умирает человек, а самому сидеть на мешке с деньгами.
        - Но я не дал тебе даже шанса, Дэйрон. Я виноват, прошу прощения за свое отношение к тебе. И обещаю, что как только встану на ноги, постараюсь вернуть тебе все, что в моих силах, - произнёс Адам серьезно.
        - Я на вас не злюсь, – честно сказал я. – И ничего возвращать не нужно. Считайте это мой подарок к свадьбе.
        Адам улыбнулся.
        - Ты очень похож на Джину, – сказала он, отчего я смутился. – Удивительно, каким слепцом нужно быть, чтобы этого не заметить. Случилось худшее, что предполагала Джоан. Ее дочь вся пошла в отца. Неудивительно, что Николь полюбила тебя.
        Последняя фраза смутила меня еще больше. Адам ведь не имел ни малейшего представления, что творится между мной и его дочерью. После вчерашнего она, наверное, и в сторону мою не посмотрит, не говоря уже о любви.
        - Моя дочь может быть слегка сухой, – вдруг сказал Адам, по-своему истолковав мое молчание. – Это у нее от матери. И упертой – это у нее от меня. Но даже если она и не показывает, лорд Лэстер, можете быть уверены, она вас любит. Я слишком хорошо знаю свою дочь, чтобы это понять.
        Такая новость погрузила меня в пучину раздумий. Николь меня любит? Я даже и думать о таком не мог. Подозревал, что она может испытывать симпатию, но любовь – более глубокое чувство. Оно очень сильное.
        Я бы не посмел разбрасываться этим словом, точно не поняв его смысл. Вряд ли бы Николь успела полюбить меня за такой короткий срок, с учетом того, как складывались наши отношения.
        Из мыслей меня вытащило похлопывание по плечу. А я ведь даже не заметил, как он встал.
        - Пойду я, пожалуй, в кровать. Уже светает. И Джина с Николь с ума сойдут, увидев, что я снова хожу.
        Адам задорно улыбнулся, и я ответил ему улыбкой.
        - Я рад, что Николь нашла человека, который ее по-настоящему любит, – добавил он фразу, которую я никак не ожидал услышать. Не знаю, какие эмоции отразились на моем лице, но Адам добавил: – Я знаю тебя совсем немного, но по вам, лорд Лэстер, даже более заметно, чем по моей дочери.
        Адам снова улыбнулся и довольный пошел прочь, оставив меня наедине со своими мыслями. Это был очень теплый разговор. Мой собственный отец, никогда не говорил со мной так открыто и по-доброму. Будучи помладше мне не хватало вот таких разговоров. Но даже сейчас, будучи уже совсем взрослым, я знал им цену.
        В этот момент я понял, что у меня была не только Николь. Была еще Джина, София и даже Ульрих. Теперь у меня была семья. Семья, которая верила мне, и которую я не мог подвести.



        Глава 38

        Утро началось со стука в дверь. Именно он меня и разбудил. Я открыла глаза и увидела, что за окном уже было вполне себе светло.
        - Леди Николь, я принесла вам… Ох, что я вам принесла! - в комнату снова постучали, и я вдруг осознала, что за дверью стояла никто иная, как Кларис.
        Кларис принесла костюм для моего супруга. А значит, уже было достаточно позднее утро. И как я могла столько спать?!
        Вот только, что Кларис делала у меня под дверью. Это же было неприлично. По правилам меня должен был оповестить дворецкий.
        - Сейчас впущу, – пробурчала я, совсем ничего не понимая.
        Поднялась с кровати, постаралась привести себя в порядок перед зеркалом. Но ничего не получилось. В голове сразу взыграла картина, как вчера Дэйрон улыбался Кларис, а после ушел с ней в кладовку.
        От того, что Кларис постучала еще раз, я начала мечтать, что постучу ей так же по голове.
        - Уже иду! – гневно выпалила я.
        Подошла к двери, открыла, уже желая задать вопрос, но Кларис держала в руках огромную коробку красного цвета с бантом.
        Я так и застыла не понимая, что происходит.
        - Ох, леди Николь. Я вам так завидую. Сегодня на приеме все взгляды будут обращены на вас и лорда Лэстера.
        Я все пыталась осознать происходящее, когда Кларис уже впархнула в мою комнату и положила коробку на кровать, отойдя от нее.
        Я посмотрела на коробку и на Кларис, которая была в ожидании.
        - Ну, что же вы стоите, леди Николь?! Открывайте же!
        - Это мне? – переспросила я, борясь с желанием протереть глаза.
        - Вам, конечно! Лорд Дэйрон решил сделать вам сюрприз. Ох, а сколько мне сил стоило уговорить дворецкого пропустить меня лично! Но я так хотела вас обрадовать, что ничего меня не остановило!
        Я подошла к коробке и потянула бант. Как только атласная ленточка поддалась, подняла крышку и так и вздохнула. Первым попалось на глаза платье. Я вытащила, несомненно, дорогую вещь, под которой еще лежал сверток с туфлями, а большую часть коробки занимала накидка с белым кружевом и золотой вышивкой.
        - Лорд Лэстер все выбирал сам, – добавила Кларис. – Правда ведь у него чудесный вкус? Ах, леди Николь, вы просто поразите всех! Как всегда!
        Я была поражена в самое сердце. У нас ведь нет денег. Должно быть, Дэйрон тратил последнее на меня, чтобы порадовать… А я, а что я?
        Вспомнив про Дэйрона, я поняла, что прежде всего поразится он. А время ведь было позднее утро! Он наверняка уже в ванной.
        - О, Духи! – воскликнула я.
        - Леди Николь, что-то не так? – недоуменно спросила Кларис.
        - Мне нужно к Дэйрону, подождите меня здесь!
        Быстро положила платье и просто выскочила из комнаты.
        Я бежала, как могла, благо с Дэйроном наши покои были не так уж и далеко. Добежав, начала тарабанить кулаками в дверь.
        «Вот же я дура! Он просто мне сюрприз хотел сделать! Последнее тратил на меня, а я его заподозрила не пойми в чем».
        У Клары ведь в подсобке хранятся туфли и накидки! Вот поэтому он и ушел – выбирал для меня!
        Я должна быть самой счастливой женщиной на свете. У некоторых богатых мужчин просто так даже шляпку не выпросишь. А Дэйрон сам, последнее тратил на меня, чтобы порадовать.
        А я вместо этого – неблагодарная, эмоциональная дура…
        Мои стуки в дверь должны были услышать во всем доме, но я долбила не останавливаясь, пока дверь мне, наконец, не открыли.
        - Николь? – испуганно спросил Дэйрон – Что случилось?
        Он стоял весь мокрый в одном полотенце, которое сразу же приковало мой взгляд, но будучи благоразумной я его подняла, хотя тут же захотелось опустить обратно.
        - Прости, - только и вымолвила я, поняв, что не успела.
        Дэйрон вскинул выцветшие брови от удивления. А я почувствовала такое угрызение совести и стыд, что мне просто захотелось провалиться сквозь землю.
        - Что-то случилось? – обеспокоенно спросил он.
        - Нет, – поспешила успокоить я супругу. – Все в порядке, - простонала я, разглядывая супруга. Накаченное мокрое тело приковывало мой взгляд, и я бы обязательно полюбовалась им, если бы не одна деталь…
        - Можно мне войти? – спросила, борясь со стыдом.
        - Ты уверена, что сейчас время, я не одет… - пытался меня образумить мой супруг. Но меня было поздно вразумлять, нужно время.
        - Да, Дэйрон. Сейчас точно время, - кивнула я в ответ.
        Дэйрон отошел от двери, я зашла внутрь, и он ее за мной закрыл.
        - Ты меня пугаешь, – сказал он.
        «Это ты еще в зеркало не смотрел», - подумала я.
        Еще раз оценила облик супруга. Порошок был очень сильный. Передо мной вроде стоял Дэйрон, но не совсем он. Кожа была очень светлая. Светлее, чем у меня, а волосы, брови ресницы больше не были черными, скорее каштановыми.
        «Благо, хоть не рыжими», – снова промелькнуло у меня в голове.
        Тем не менее, Дэйрону это шло. Синие глаза стали еще ярче на белой коже, а каштановые волосы делали облик сурового мужчины более мягким. Он даже стал выглядеть моложе.
        - Что случилось? – спросил Дэйрон, не понимая мою реакцию.
        Объяснять было сложно. Что я могла сказать? Что влюбилась в него? Что ревную и веду себя, как идиотка? Было ужасно стыдно, и я все никак не могла подобрать слов.
        Поэтому я взяла супруга за руку и развернула его к зеркалу.
        Дэйрон на удивление даже не дернулся от увиденного, он просто застыл, рассматривая свое отражение.
        Поднял руку, словно проверяя, он это или не он.
        - Прости меня, Дэйрон, - простонала я.
        Духи милосердные, я все ожидала криков, но после нескольких мгновений мой супруг просто рассмеялся, да так искренне, что ему пришлось придерживать на бедрах полотенце.
        Я подумала, что у него истерика, но увидела, что в глазах действительно были смешинки. Моему мужу было очень весело.
        - Ты злишься на меня? – спросила я.
        - За что? – недоуменно спросил он.
        - Ну как же, я ж вот…
        - Но ты случайно, – сказал Дэйрон, и я пождала губы.
        - Или не случайно? – задумчиво спросил Дэйрон, перестав смеяться и сверля меня своим синим взглядом. Я опустила глаза, но, снова столкнувшись с полотенцем, подняла их.
        Западня какая-то: внизу это полотенце, сверху – Дэйрон, который видит меня насквозь, а посередине – накаченное тело. И что говорить?
        - Николь, почем ты прибежала? – серьезно спросил Дэйрон. Кажется, стал догадываться, что я напакостничала. Вот только как это объяснить...
        Когда не знаешь, что сказать. Лучше всего помогает правда. Да и я уже наворотила дел. Думаю, нужно сознаваться.
        Поэтому закрыв глаза и убежав от полотенца с голым торсом и синими глазами, я сказала:
        - Ты вчера был такой холодный. А потом ушел в кладовку вместе с Кларис. Я не знала, что и думать. И я… - подумала над словом, все же лучше его подобрать, а не говорить первое попавшееся, – обиделась.
        - Не знала, что и думать? – переспросил Дэйрон. Я так и открыла глаза. Кажется, Дэйрон пытался обдумать мою фразу. – Ты подумала, что я с Кларис в кладовке…
        Реакция Дэйрона была неожиданной, у него в глаза было столько веселья, что мне захотелось заново окунуть его с головой в ванну с порошком.
        - Ну, я не знаю, – замямлила я, чувствуя, что у меня горят не только щеки, но уши и даже руки – все горит от стыда! – Я ведь не знаю, что вы там делали.
        - Мы выбирали тебе туфли и накидку, – сказал Дэйрон.
        - Теперь я знаю…
        - Так ты что же, приревновала меня к Кларис?
        И сколько смеха в его глазах и что-то еще наподобие самодовольства.
        - Ну, я… Я обиделась, – повторила еще раз.
        - Обиделась потому, что подумала, что я с Кларис? А потом решила искупать меня в порошке?
        Дэйрон все же не выдержал и засмеялся. А мне стало так обидно. Я была неправа, но разве можно смеяться над моими чувствами?
        - Тебе должно быть очень смешно, - обиженно сказала я. – У тебя ведь и жена была, и женщины точно были. А у меня никого не было. Для тебя все так очевидно, а мне – непонятно. То ты руки целуешь, то чуть ли дверью перед моим носом не хлопаешь. И ничего не объясняешь. А я не знаю, что думать. Мысли только о тебе и не знаю, почему… Ведь раньше со мной такого не было, Дэйрон. И я стараюсь быть искренней, хоть это и тяжело, а ты смеешься.
        Я вздернула подбородок и уже намеривалась уйти, как мой муж практически поймал меня, схватив за руку, и резко привлек к себе.
        На мне была сорочка, на Дэйроне – практически ничего. Я чувствовала его кожу сквозь тонкую ткань, отчего у меня пересохли губ, которые я тут же поспешила облизать.
        - Николь, - голос Дэйрона стал тихим бархатистым, словно отражая всю интимность обстановки, которая воцарилась в этой комнате. – Неужели ты думаешь, что возможно быть с другой женщиной, когда рядом ты?
        Я смотрела в его синие глаза, зрачок расширился и занимал чуть ли не большую часть глаза. Но и та часть, которая осталась, заметно потемнела.
        - Ты безумно красивая, – сказал Дэйрон, опустив взгляд ниже моей шеи, рассматривая сорочку, а после, подняв обратно. Я почувствовала, как щеки снова заливает краска от стыда. Сердце бешено билось, словно в ожидании. – Разве я могу думать о ком-то другом, когда все мои мыли заняты тобой.
        Его голос отдал хрипотцой, рука спустилась ниже на талию, а я вдруг неожиданно для себя застонала.
        Дэйрон резко сжал руку, практически впиваясь в сорочку и прижал меня к себе. А я даже и слова сказать не успела, когда он накрыл мои губы своими.
        Жадно, с упоением, намного жестче, чем в храме. Но в этот раз и я могла дать волю чувствам, положила ладонь поверх одного плеча, второй провела по волосам. Я стремилась вжаться в него, стать еще ближе.
        Его язык ласкал мой, я и не знала, что возможно так целоваться. От каждого касания по коже расходился жар, и я чувствовала, как ничтожно мало просто быть прижатой к человеку. Мне хотелось просто в нем раствориться, как в этих ощущениях, от которых кружилась голова. В ней все еще звучал его голос, Дэйрон мечтал обо мне… Одна только эта мысль была способна свести с ума.
        Его руки блуждали по моему телу, и уже даже не могла разобрать, были ли они под сорочкой или на ней. Хотя, какая разница. Даже если и была хоть доля стыда, я прогнала ее. Мы муж и жена. И все, что происходит, естественно.
        Я не знала, до чего мы могли дойти, но жутко желала узнать. Вот только стук в дверь вдруг заставил меня вынырнуть из грез в реальность.
        - Лорд Дэйрон, – раздался голос Ульриха. – Пришел цирюльник.
        ***
        Я вышла из комнаты Дэйрона с горящими щеками, но в отличном настроении. И быстрым шагом пошла обратно. Времени и так оставалось немного. Мы с Дэйроном очевидно останемся как без завтрака, так и без обеда, чтобы все поспеть.
        Клара ждала меня в моей комнате. Когда я вошла, она смущенно улыбнулась. Мы обменялись еще парой фраз, и я отблагодарила ее за то, что хозяйка лавки сама решила к нам прийти.
        Мы сделали примерку платья. Оно село идеально - Клара знала мои параметры наизусть. Поэтому, со спокойной душой, я отпустила ее к супругу.
        Вместе с цирюльником пришла девушка, которая должна была привести мои волосы в порядок. Я принимала ванну очень быстро, так как времени совсем не было. А дальше девушка, которую звали Шейла, помогла мне быстро высушиться с помощью бытовой магии.
        Прическу я выбрала простую, чтобы точно успеть. Шейла завила мне волосы и уложила их красивой корзиночкой, оставив только локоны возле висков.
        Она же помогла мне облачиться в платье и нанесла легкий макияж. Мне слегка припудрили кожу, нанесли нежный румянец и подчеркнули глаза.
        Я даже застыла возле зеркала, любуясь своим отражением. Передо мной стояла именно та Николь, которая произвела фурор в высшем свете при своем первом появлении. И мне уже не терпелось, чтобы меня такой увидел Дэйрон.
        При мыли о муже, на лице сразу появилась совершенно глупая улыбка, но она меня не портила… Счастье не может портить женщину, особенно, когда она влюблена.
        Настрой был превосходный. Поэтому, когда последние штрихи, в виде маминых украшений, были на меня, я с уверенностью поспешила на первый этаж к Дэйрону.
        Муж меня, к слову, уже ждал.
        В холле стоял мужчина, высокий и широкоплечий с очень бледной аристократической кожей, на которой просто сияли два огромных синих глаза. Темные ресницы и брови делали лицо выразительными. Мужчина был гладко выбрит, его волосы уложены по последней моде, как и костюм, который сидел идеально. На руках были перчатки, а на лице – улыбка.
        Он составлял огромный контраст мужчине, за которого я вышла замуж. Увидев его на балу, я бы занесла его первым в список претендентов на руку, настолько он был хорош.
        Я совершенно забыла про тот успех, который производила на мужчин. Сегодня все гости будут смотреть точно не на меня, и винить их было нельзя.
        А с учетом того, что это практически первый выход в свет моего мужа, уверена, что все гости будут в неистовом восторге.
        Красота среди аристократов ценилась.
        Я настолько засмотрелась на Дэйрона, что и не заметила, как встала, разглядывая в незнакомце собственного мужа.
        - Николь, – вытащил меня из дум Дэйрон, и я очнулась и поспешила спуститься. Мы и так ведь уже опаздывали. Хотя жили совсем рядом.
        - Ты безумно красива, – сказал мой муж, обхватив мою руку своей в белой перчатке. И сколько восхищения было в его голосе, словно он совершенно не понимал, насколько красив сам.
        - Сегодня ты разобьешь все женские сердца, – сказала я, чувствуя, как горячие губы супруга соприкасаются с моей кожей.
        Чуть позже я тоже одену перчатки. Но не сейчас. Разве я могла отказать себе в удовольствии получить поцелуй от супруга, чьи губы касались моей кожи.
        Он поднял голову, улыбнулся, и у меня замерло дыхание. Насколько же он был хорош. Мне стало очень жаль, что я не была знакома с его матерью. Должно быть, она была воистину красавицей, ведь Дэйрон пошел в нее целиком и полностью, словно вся его сущность воспротивилась генам рода Лэстеров.
        Ни такого же разреза глаз, ни тонких губ, ни белых вьющихся волос.
        Но если сравнивать его с Эдвардом, который был красив, Дэйрон был просто великолепен. В нем идеально сочеталась аристократичность с по-настоящему мужским накаченным телом и сильными руками.
        - Какая вы красивая пара! – эмоционально воскликнула тетя Джина, за которой из столовой следом вышел и папенька с Софией.
        В отличии от нас, они успели позавтракать.
        Нам с Дэйроном повезло, что они нарушили эту атмосферу, ведь от одного его поцелуя я готова была растаять прямо на лестнице, и желания куда-либо идти на подкашивающихся ногах не было совершенно.
        - Какая ты красивая, – с восторгом сказала София, практически подбежав ко мне и обняв. В последнее время моя сестра была слишком эмоциональна, и я этого ей не запрещала, как раньше.
        - Ты разве не должен лежать в кровати? – возмутилась я, глядя на отца.
        - Должен, – согласилась со мной Джина. Папа тут же махнул рукой, словно и внимания не обращал на нас.
        - Сегодня я чувствую себя превосходно и после этого аукциона мы обязательно соберемся на ужин, - сказал он твердо.
        - А как же целитель? – возмутилась я.
        - Я попросил его приехать позже, – твёрдо сказал отец. – Я все же мужчина и могу решать хотя бы когда мне спать!
        - Какой же ты упрямый, Адам. Жить с тобой одно испытание! – пробурчала Джина, и отец ей так по-доброму улыбнулся.
        - Зато жить с тобой, моя прекрасная Джина, мечта.
        Тетя, такая взрослая женщина, покраснела и смущенно улыбнулась.
        Какие же они были счастливые. Я никогда не видела, чтобы отец был так счастлив. И как я могла столько лет противостоять этому.
        - Дэйрон, ты такой красивый! Самый красивый лорд, что я видела! – сказала София, перекинувшись с меня на Дэйрона.
        Супруг тоже смутился, я еле сдержала улыбку. Удивительно, когда мы с Дэйроном целовались, он так не смущался, чем от простого детского комплимента.
        - Леди Николь, Лорд Дэйрон, время поджимает, – сказал Ульрих, который вышел из-под лестницы. Он, как обычно, занимался какими-то делами.
        - Вот скажи, Ульрих, правда ведь прекрасная пара, – сказал мой папенька.
        - Чудесная, милорд, – подтвердил, смутившись, втянутый в семейные разговоры дворецкий.
        Смутились и мы с Дэйроном, но папеньку это только раззадоривало. Здесь было очень хорошо, но Ульрих был прав, и мы действительно опаздывали.
        - София, нам пора, - наклонилась я, поцеловав вцепившуюся в Дэйрона сестру в головку.
        София отпустила Дэйрона, и посмотрела на меня.
        - Мы так мало времени проводим вместе! Я тоже хочу семейный ужин, – твердо сказала она, пытаясь донести свою детскую мысль, словно взрослая.
        - Вот видите! – тут же подхватил папенька. – У нас обязательно будет ужин. Вот и Ульрих очень хочет посидеть с нами, наконец, за одним столом. Правда Ульрих?
        Дворецкий снова смутился. Папа всегда относился к Ульриху с наибольшим уважением, а последние несколько дней и вовсе, как к дорогому родственнику.
        Стоять здесь, в окружении семьи, было очень приятно и честно, я тоже хотела семейный ужин. Но вот именно сейчас нужно было бежать на аукцион, и я даже вздохнула с грустью, что покидала гнёздышко, пусть и ненадолго.
        Дэйрон обхватил мою руку, очевидно поняв, что мы действительно опаздываем.
        - Мы обязательно присоединимся к ужину, – добавил мой муж, и я порадовалась, как все чудесно складывается.
        - Отличного аукциона, – пожелала Джина.
        - Произведите фурор! – сказал вслед отец.
        Я кивнула, обувая туфельки и, наконец, выходя из дома. Посмотрела на Дэйрона и поняла, что фурор нам точно обеспечен.



        Глава 39

        Дом Дороти находился рядом с моим. Поэтому дошли мы быстро. Сердце бешено стучало. А руки немного тряслись.
        - Все будет хорошо, – подбодрил меня супруг. Возле дома уже стояла куча карет, которые были обиты дорогими тканями или сделаны из самого качественного дерева. Одним словом, настоящие богачи. А мы с Дэйроном только пытались ими казаться.
        На входе еще стояла парочка, которая показала приглашение дворецкому и прошла внутрь. Следом за ней поспешили и мы.
        На входе Дэйрон развернул конверт с приглашением. Все-таки он лорд, а я леди и мы должны соблюдать правила.
        - Добро пожаловать на прием, лорд и леди Лэстер, - дружелюбно улыбнулся дворецкий, открывая перед нами двери.
        На удивление, следом за нами появилась и еще одна парочка опаздывающих.
        - Я думал, прием начался час назад, – хмыкнул Дэйрон.
        - Аристократы всегда опаздывают, – спокойно сказала я, оценивая атмосферу в холле.
        На входе нас встретил слуга в костюме и сопроводил в большую гостиную, в которой убрали всю мебель, дабы она не мешала торжеству и не заставляла людей толкаться.
        Остались только кресла, столики, ломившиеся от еды, и картины: семейство Дороти вывесило картины на самое видное место, чтобы окружающие могли оценить их благосостояние.
        Дэйрон был молчалив, он так же оценивал убранство дома, в то время, как начали оценивать его. Мой муж совершенно не заметил, как парочки начали оборачиваться, отвлекаясь от разговоров, чтобы рассмотреть моего супруга. Я их интересовала куда меньше.
        Взгляды аристократов были практически прикованы к Дэйрону. Разговоры затихли, когда все присутствующие заметили гостей.
        Дэйрон отвлекся от изучения интерьера, почувствовав смену обстановки. А я почувствовала дежавю, сравнивая сегодняшнее мероприятие с моей свадьбой.
        Сегодня мы были самым интересным экспонатом на этом аукционе. Ведь куда больше программы и представленных вещей, их интересовали мы с Дэйроном.
        Женские взгляды были особенно прожигающие. Сначала они смотрела на Дэйрона, а потом на меня с долей зависти, которую не скрывали ни веера, ни натянутые улыбки.
        Я посильнее вцепилась в локоть мужа и улыбнулась.
        Половине этих женщин не предстало счастья выйти замуж по любви и их супруги годились им практически в отцы. Именно поэтому зависть витала в воздухе.
        - Лорд Лэстер, – услышала я чей-то голос, мужчина лет тридцати, высокий, худощавый и с очень надменным выражением лица. А рядом с ним оказалась и Дороти.
        На ней было платье желтого цвета, перчатки, а в руках маленькая сумочка, украшенная перышками. По мне этот образ напоминал канарейку, но я знала, Дороти не канарейка, а настоящий стервятник.
        Удивил меня и тот факт, что перья были и у ее жениха, а точнее брошка из перьев с дорогими камнями. Ну, точно, петух и курица. Идеальная пара.
        - Николь, рада тебя видеть, – сказал она, прошлась взглядом по мне и бегло по мужу. Так как это было неприличным. Я увидела в ее глазах недовольство. Придраться было не к чему. А она наверняка ожидала увидеть несчастную бедную пару. – Я так рада, что ты пришла. Мы с маменькой так переживали за лорда Нельсона. Ну надо же, эта болезнь, а еще и шахты…
        Дороти чуть ли не плакала, а мне захотелось ей треснуть. Чудесно, еще и слухи про шахты поползли. Откуда, интересно, наверняка бывший управляющий постарался.
        - Папенька уже идет на поправку, – улыбнулась я. – Позволь представить тебе Дэйрона, моего мужа!
        Я с любовью и гордостью посмотрела на своего супруга, он был лучшим мужчиной во всем зале.
        Да что там, он был лучшим из всех мужчин, которых я знала.
        Дэйрон улыбнулся, протянул руку, и лорд Бьерн ее пожал.
        - Какая жалость, что шахты Адама Нельсона перестали приносить прибыль, - сказал Бьерн. – Половина рабочих уже вышли на работу в мои шахты. Эти работяги готовы трудиться день и ночь, если платить им половину зарплаты, но платить. Главное без обид, лорд Лэстер, рабочие сами выбирают место.
        Мужчина так ехидно улыбнулся, что я поняла, передо мной стоит еще один стервятник. Дороти с любовью посмотрела на своего супруга. Зря она так боялась этого брака, два мерзких человека в перьях нашли друг друга, как петух и курица.
        - Я слышал про ваши шахты, лорд Бьерн. Газеты так и кричали о том, что часть вашего золота оказалась низкой пробы. Это чудесная новость, что вы нашли работников за низкую оплату, ведь так и разориться недолго.
        Дэйрон улыбнулся, и я загордилась своим супругом еще больше! Я посмотрела на Дороти и в моем взгляде читалось: «Подавись».
        - Удивлен, что у вас есть время читать газеты с молодой супругой, – нахально улыбнулся жених моей бывшей подруги.
        - Я занят своим проектом с лесопилкой, и мы с лордом Нельсоном работаем над запуском шахт, который состоится не так скоро. – Дэйрон самодовольно улыбнулся, он ничем не уступал родовитому петуху. – И мы, к слову, готовы платить полную стоимость за работу. Но я надеюсь, что обойдемся без обид, лорд Бьерн, рабочие сами выбирают место.
        Как красиво он его уделал. Внутри меня маленькая Николь уже верещала от восторга. Лицо мужчины даже не выдержало и скривилось, это стало победным знамением для нас.
        Но и у лорда Бьерна оказался туз в рукаве, он снова натянул самодовольную улыбочку и протянул нам два бланка, один для Дэйрона, второй для меня.
        - У нас не так много лотов на сегодня. Ведь семья моей дорогой супруги только предоставила дом для проведения аукциона. А аукцион проведет особый гость с юга, герцог Фарн. ОН привез много диковинных вещей и, как говорит моя супруга, «безмерно дорогих», – ухмыльнулся Бьерн, и я напряглась, начало мне уже не нравилось, если семья Дороти пригласила гостя с лотами, значит, он должен быть безмерно богат, чтобы они получили с этого проценты. – Но вы не переживайте. Мы начнем с самых дешевых. Так что хорошо, что вы успели к началу. Ведь «проекты», которые еще в планах не приносят денег. Обещаю, если встанет вопрос о выборе между двумя претендентами, отдам предпочтение вам. Нужно ведь хоть чем-то украшать дом молодоженам.
        - Приятного вам торга, – поддакнула Дороти, любовно взяв своего жениха за локоть, а я с натянутой улыбкой опустила голову в бюллетень и поняла, что как бы мы не хорохорились, на фоне остальных мы просто нищие…
        Молоток ударил о дерево, оповещая о начале аукциона. Разговоры прекратились, а я в панике смотрела на бюллетень.
        На возвышенности стоял отец Дороти, рядом – сама невеста и ее жених. А еще приглашенный гость. Он был облачен в бархатный костюм и имел загорелую кожу – точно южанин. Гость довольно молчал, ожидая просто бешеной прибыли. Глава семейства начал завлекательный рассказ о будущей счастливой супружеской паре, об особенном госте, но я  его не слушала, впившись глазами в листок.
        Просто баснословные деньги!
        - Николь, я не хочу тебя расстраивать, – начал Дэйрон, но я сразу его перебила.
        - Я знаю, что нам не хватит даже на вазу, – шепотом ответила я.
        - Да кто вообще купит вазу за мешочек золота? – спросил Дэйрон.
        - Двести золотых! - прозвучало из толпы, отвечая на вопрос супруга и оповещая нас, что начался аукцион, пока мы оба смотрела на листочек с пятью лотами. Но даже самая дурацкая ваза была нам не по карману. А дальше были самые дорогие лоты.
        Женщина, предложившая аж целых два мешочка, была одета в дорогую одежду. Рядом стоял супруг одетый не менее богато. Раньше я их не видела, а значит, в высшем свете они крутятся не так давно, либо переехали откуда-то, либо разбогатели не так давно. В любом случае, цель этих господ посветиться в обществе и привлечь больше внимания.
        А значит, были идеальными кандидатами для поездки в Борнмут. Они толком не разбирались в ценности вещей, для них было важно, чтобы остальные увидели, что они богаты. Однозначно эта пара намерена делать высокие ставки сегодня.
        - Двести пятьдесят, – раздалось сбоку.
        Я посмотрела на одинокого мужчину в дорогом плаще, на лице было скучающее выражение. Я его узнала, это был лорд Дорз. Зажиточный, богатый одинокий и известный тем, что у него целая куча содержанок, которых он, кстати, селит в разных частях света и ездит к ним отдыхать. Наверняка сейчас он подбирал подарок очередной любовнице и, судя по тому, что эта была ваза, кого-то ждет известие о скором разрыве.
        - Триста золотых, – заявила свои права прошла пара.
        Лорд Дорз чуть глаза не закатил, с такими ценами ему наверняка будет дешевле расстаться с обычным колье.
        - Неужели им так сильно нужна эта ваза? – недоумевал Дэйрон, рассматривая предмет аукциона.
        - Не нужна, – ответила я. – Они просто хотят отметиться, что богаты. Именно поэтому они идеальные претенденты на наш аукцион.
        - А мужчина?
        - Лорд Дорз, можно попробовать, – сказала я. – Может, поселит там одну из своих многочисленных любовниц.
        Отец Дороти три раза озвучил ставку, а после, громогласно заявил:
        - Продано!
        Все семейство так и засияло от радости. Отец Дороти обменялся любезностями с довольным гостем. А вот молодая парочка приковала к себе много внимания и принимала поздравления, умело налаживая связи.
        Следующий лот внесли слуги. Это были два кресла с резными креслами, и борьба за них разгорелась нешуточная. Ведь это непросто ваза, а эксклюзив, про который потом можно будет говорить любому аристократу, который на них сядет. Я уже представила, как будущий хозяин мельком упоминает с улыбочкой о цене, которая уже к слову доросла до пяти мешочков.
        Лорд Дорз увлекся спиртным, решив, что здесь он подарок бывшей возлюбленной точно не станет покупать. А вот молодая парочка боролась за два кресла с неистовой силой, как и еще несколько пар.
        Среди них было семейство Брау и лорд Харрис. Ставки росли бешено. Семейство Брау вообще любили захламлять свое поместье безвкусной утварью, а лорд Харрис переехал не так давно, и просто желал с изыском обставить свеженькое поместье.
        Но, к сожалению, ни семейство Брау, ни лорд Харрис не подходили для нашего с Дэйроном дела. Брау точно не поедут в Борнмут, слишком они прижимистые. А вот лорд Харрис, только переехал, и точно не будет искать себе летнюю резиденцию. Хотя…
        Не стала вычеркивать последнего из списка. Тем более деньги у него водились ,и таки желанные кресла он выиграл, получив дозу одобрения и поддержки. В то время как остальных утешали рядом стоящие.
        Но свою долю внимания получали и те, и другие. Оценивают не только по покупкам, но и по ставкам. Чем выше ставка, тем богаче человек и тем желаннее с ним связь.
        - Третий лот из пяти, – напряженно добавил Дэйрон.
        И переживать было из-за чего мы практически стояли на задворках. И в то время, как все обсуждали лоты, выигрывали и проигрывали, мы стояли совершенно никому неинтересные.
        Третий лот снова выносили слуги – софа обитая дорогим сукном с резными ножками. Отец Дороти принялся расхваливать дерево и шутить, как сложно было привезти этот лот с юга. Толпа похихикала, и я увидела, как они разгорелись интересом к заморской софе.
        Слуги разносили напитки и закуски. Толпа все больше желала что-то с собой сегодня увезти. Поэтому, когда за диванчик назначили начальную цену в десять мешочков, никто не смутился. Напротив, количество желающих только увеличилось до семи человек. И из них я подметила пять пар, которых точно следовало пригласить на наш аукцион.
        Лот продался быстро, когда герцогиня Андерсон назначила цену в пятьдесят мешочков, а именно, в пять тысяч золотых. За эту сумму можно было года два содержать поместье в столице.
        К слову герцогиня любила все дорогое, и эта софа ей даже была не нужна. Она единственная из женщин озвучивала ставку самостоятельно, ведь ей позволял это титул. Андерсон хотела напомнить всем присутствующим, что она одна из самых влиятельных женщин столицы. А софу и вовсе передарит кому-то из знакомых.
        Герцогиню точно стоило позвать. Ведь даже если не нужна будет земля, она ее купит, если посчитает, что владеть ею весьма интересно.
        Снова небольшой перерыв, восхищенные вздохи и живое общение, в котором мы не участвовали. Даже аппетит пропал, и канапе проходили мимо нас супругом, а вот по бокалу вина мы осушили очень уж быстро.
        Все было зря! На нас никто не обращал внимания, и после того, как закончится аукцион, все будут разбиваться на группы, чтобы обсудить свои совершенные или нет покупки, а мы будем стоять в стороне.
        Четвертый лот вынес сам хозяин. Это была интересная шкатулка. В ней на дорогом бархате лежало украшение из ниолита. Очень редкий материал для нас, его привозили с юга. А добывали в горах, а не в шахтах.
        Стоимость лота начиналась от тысячи золотых. Теперь уже количество участников сильно уменьшилось. Но аукцион не переставал быть таким же интересным.
        Всего участвовало пять пар, и все пять я знала. Высокородные, богатые и горячие. Они достаточно выпили, чтобы совершить такую покупку и были в благодатном настроении, чтобы потом ее обсудить.
        В этот раз семейство Дороти, и правда, расстарались, собрав самых богатых людей столицы.
        Это было не просто колье, а предмет роскоши. Это вам не кресло или софа. Это колье, которое знатный мужчина оденет на свою жену или невесту, а потом выведет в свет. И все знатные господа будут знать его цену. Это показатель богатства и успеха.
        Все пять пар вели ожесточенную борьбу. В итоге колье продали за тридцать тысяч золотых. Немыслимые деньги, даже в лучшие времена я не смогла бы себе такое позволить.
        После четвертого лота я видела, как начали формироваться кружки по интересам. Те ,кто делал ставки поменьше, те кто делал средние, и самые богатые господа, которые с упоением или сожалением обсуждали такой проигрыш или желанную победу.
        Мы же не попадали ни в один кружок. А нужно было попасть в самый элитный. Ведь с людьми, которые стояли там желали пообщаться все, но только они выбирали, с кем желают говорить.
        Я взвешивала все риски, обдумывая авантюру. Но поверит ли в меня Дэйрон?
        И вот внесли последний лот. И это было коллекционное ружье. Оно было сделано из очень дорого материала, полностью отлито из паларина, особого металла, который добывали в рудах юга с выгравированными узорами,  инкрустированные неолитом и черным золотом.
        Дорогая покупка, слишком дорогая. Это ружье было для охоты. Разве может кто-то целое состояние принести на охоту?
        Я осмотрелась и увидела сразу нескольких желающих, среди которых был и лорд Дорз. Должно быть, он забыл про первоначальный план и возжелал приобрести себе дорогую игрушку, которой можно будет хвастаться в самых высших кругах.
        Одно дело женщина с колье и танцы, другое ежегодная охота среди аристократов. Туда сплывались все сливки, и, имея такое ружье, можно было привлечь к себе интересом герцогов не только столицы, но и других городов.
        - Начальная ставка пятьдесят тысяч золотых, – прозвучала цена после долгого описания предмета. Я сглотнула, посмотрела на Дорза, он тоже. Думаю, это и ему было не по карману.
        - Пятьдесят пять тысяч, - прозвучал голос сзади. Я внимательно посмотрела на мужчину в синем дорогом костюме, по возрасту ему было лет сорок. Я не знала, кто это. Но могла догадаться, что герцог. Рядом с ним стояла и спутница, моложе в два раза, она самодовольно хлопала глазками, понимая, что они самые богатые здесь. Больше ставок не было. – В этом году мне предстоит охота с самим королем, – сказал он самодовольно стоящему рядом герцогу Вайсу. - А значит, я не уйду без этого ружья.
        Отец Дороти сделал первый удар молотком, называя немыслимую ставку.
        - Дэйрон ,– резко сказала я, супруг посмотрел на меня. – Делай ставку, - успела сказать я, когда молоток ударил второй раз.
        - Семьдесят тысяч! – громко сказал мой супруг, и я даже вздрогнула. Но быстро вяла себя в руки. Ведь наша пара привлекал всеобщее внимание.
        - Семьдесят пять, – хмыкнул стоящий позади мужчина.
        Он был достаточно богат, чтобы соперник его раззадорил, вместо того чтобы расстроить. Напротив, для него это шанс приобрести еще более дорогое ружье.
        Но нельзя было останавливаться, одна ставка не произведет нужного впечатления. Ведь ружье мы не купим, а значит, должны выглядеть, как люди, которые купить его способны. Нужно торговаться до последнего, пока не настанет нужный момент.
        Дэйрон улыбался, а сам спросил шепотом.
        - Что мы делаем?
        - Просто верь мне, я скажу, когда хватит.
        - Восемьдесят тысяч! – заявил Дэйрон. По залу пронеслась волна удивленных возгласов. Казалось, у Дороти сейчас все перья выпадут. Небывало большая сумма и далеко не каждый сможет ее заплатить. Даже отец Дороти, получит крохи, проценты от покупки.
        - Девяносто, - самодовольно продолжил незнакомец.
        - Подними ставку, – шепотом сказала я.
        - Сто! – обозначил цену Дэйрон.
        - Сто десять, – скучающе добавил незнакомец. Я видела, что он готов еще торговаться.
        - Еще, – тихо сказала я.
        - Сто пятнадцать, - перебил его ставку Дэйрон.
        Я внимательно следила за нашим оппонентом и за тем, как менялось его лицо: из самодовольного оно стало задумчивым.
        - Сто двадцать! – резко сказал он.
        - Достаточно? - улыбнулся Дэйрон…
        - Нужно, чтобы окружающие поверили, что ты вошел в раж…
        - Сто двадцать пять! – перебил его ставку Дэйрон.
        Мой муж ничем не уступал незнакомцу, он держал спину прямо, а голос звучал твердо. На лице была уверенность. Дэйрон мне верил, очень верил.
        - Сто пятьдесят, – недовольно прорычал оппонент. Кажется, эта игра все-таки начала его немного раздражать.
        Но я видела, азарт в нем еще есть.
        - Давай, - шепотом сказала я, - последнюю ставку, – попросила я Дэйона.
        - Сто шестьдесят – озвучил мой супруг.
        Незнакомец скукожился и… промолчал. Эта тишина стала для меня гнетущей.
        «Ну, давай же. Я вижу, деньги у тебя еще есть!» - захотелось закричать мне.
        Но он, краснея от гнева, молчал.
        - Сто шестьдесят – раз! – начал отец Дороти. Ну и кашу я заварила. Если сейчас незнакомец не сделает ставку, мы уйдем с позором, ведь нам просто нечем платить…
        - Сто шестьдесят – два! – второй удар, словно предсмертный для меня.
        - Двести! – нервно сказал незнакомец.
        Я сжала руку супругу. Но он и так все понял, без слов.
        Отец Дороти три раза постучал молотком, и произнес заветное слово:
        - Продано!
        Вокруг раздался сильный гул. Все начали обсуждать сегодняшний аукцион, который официально был закрыт.
        - Лорд Лэстер, – раздала голос сбоку. – Ваша борьба была достойной. Мое имя герцог Вуулен, вы, возможно, слышали обо мне.
        Дэйрон улыбнулся, пожав протянутую руку.
        «Слышал. Все слышали» -  подумала я.
        - Составите мне и моим друзьям компанию, лорд Лэстер. Если да, я даже дам вам подержать заветное ружье, – самодовольно улыбнулся он.
        - Ну, как тут отказать? - ответил Дэйрон.
        Сегодня мы победили, ведь мы были приглашены обсудить аукцион со вторым претендентом на престол, после наследного принца.



        Глава 40

        Впервые за такое долгое время в нашей столовой раздался звук бокалов. Пили мы сок, но тем не менее, победа была от этого не менее ошеломительной.
        Наконец-то в нашей жизни началась светлая полоса! На столе была запеченная индейка, а за столом сидела вся семья.
        Этот день обещал быть одним из самых счастливых. Аукцион прошел отлично, о себе мы с Дэйроном заявили, и после такого фурора каждый просто мечтал с нами пообщаться.
        Поэтому приглашения на наш аукцион принимали очень охотно. Даже Самые богатые аристократы отнеслись к такой затее с энтузиазмом, желая уже посмотреть Борнмут. И те, кому, казалось бы, совершенно не интересовало приобретение земель, все равно с охотой приняли приглашение. Тот же лорд Дорз.
        Даже наш оппонент обещал привезти с собой ружье для охоты. Чтобы пострелять в «настоящем лесу». А с какой завистью на нас смотрела Дороти. Это стало вишенкой на торте моего прекрасного настроения.
        С приходом домой, хороших вестей прибавилось. Нас ждал Сорн с подписанным контрактом на продажу. Отец и Дэйрон провели несколько часов, обсуждая планы на шахты, пока готовился праздничный ужин.
        Было немного жаль, что у нас с Дэйроном не было времени, чтобы провести его наедине. Особенно после поцелуя, когда мы стали ближе, мне хотелось каждую минуту быть с ним наедине. Но понимала, есть и другие члены семьи, которые нуждаются в нашем внимании, в том числе и моя маленькая сестренка.
        И теперь, когда мы сидели втроем с тетей Джиной, я заметила деталь, которую раньше не замечала – как тянулась София к Джине. Она с радостью целовала ее в щеку, держала за руку и улыбалась, когда они разговаривали. Так должны были выглядеть связь матери и дочери.
        С какой нежностью и теплом относилась к Софии Джина. Это было именно тем, что нужно маленькому ребенку, потерявшему маму. И я окончательно приняла для себя, что теперь Джина часть нашей семьи и она будет заботится о папе и Софии, и сделает это не хуже, а скорее даже лучше, чем я. 
        Ведь эта семья устала от холодных леди, она нуждалась в тепле, которое принесли в нашу жизнь Джина и Дэйрон.
        Беседа моего мужа и отца была очень живой, они говорили достаточно шумно, что-то черкали, а порой над чем-то даже смеялись. Даже сидя на втором этаже мы слышали, как им было интересно обсуждать планы. Сорн тоже присутствовал на этом обсуждении, но в отличие от остальных, он был очень тихим.
        По итогу, шахты должны были заработать через пару недель. Сорн подобрал и несколько кандидатур управляющих. Среди которых они выбрали лучшего.
        Отец обещал выздороветь к дате открытия и лично присутствовать на этой маленькой, но такой важной для нашей семьи церемонии. Как и Дэйрон в свою очередь который обещал, что мы с ним приедем.
        Отец предложил Сорну присоединиться к ужину, но тот отказался, сославшись на дела, поэтому на ужин мы остались семьей.
        За столом велись разговоры об аукционе, о шахтах, и даже о лесопилке и предстоящем уже нашем с Дэйроном аукционе. 
        Когда мы обсуждали Борнмут, сердце немного сжималось от тоски. Как там кот, курица моя и Лисса, которая вечно все гробит.
        И как там наш домик! Нужно ведь было его восстанавливать. Очень хотелось верить, что рабочие справятся с этим как можно быстрее, и к дате нашего аукциона, который состоится очень скоро, гости из столицы будут поражены.
        Но все хорошее быстро заканчивается. И наша идиллия закончилась от простого звонка в дверь.
        - Должно быть, целители, - расстроился папенька, вечер ведь был уже достаточно поздним. А целитель обещал прийти как раз ближе к ночи.
        Ульрих пошел открыть дверь. Но вернулся совершенно один с конвертом в руках.
        - Письмо для лорда Лэстера, срочное, отправлено с помощью бытовой магии.
        Мой супруг нахмурился от такой вести, да и я тоже сразу же распереживалась. Над столом, за которым еще недавно велись шумные разговоры и лился смех, повисла гробовая тишина.  Было слышно тиканье часов.
        Дэйрон поднялся со стула и принял конверт. Он не стал тянуть и сразу же его развернул, пробежав глазами по буквам.
        Я все пыталась себя утешить, что это просто вести. Возможно, рабочие желали сообщить что-то важное?
        Письмо Дэйрон прочитал быстро, хотя и показалось, что прошел целый час в тишине. Было видно, тот кто писал, желал сообщить самое важное без подробностей.
        Благо и Дэйрон не стал делать тайн.
        - Это письмо от Маркуса. Он пишет, что у нас произошли большие неприятности. И я срочно нужен в Бормнуте, – сказал Дэйрон, он был очень напряжен. – Лучше выехать сегодня в ночь, - добавил он.
        ***
        ДЭЙРОН
        От полученных новостей сразу же заболела голова, как в прямом, так и в переносном смысле. Маркус не стал бы писать, если бы дело не было действительно важным. Письмо состояло из нескольких строчек, но мой друг говорил, что дело неотложное, и это касалось дороги.
        Пришлось собираться впопыхах. За несколько часов Николь собрала пару чемоданов с какими-то предметами быта для украшения поместья. А Ульрих вызвал для нас карету заряженную бытовой магией.
        Собрались мы быстро, но для меня время летело иначе. Ведь головная боль прогрессировала. А у меня даже не было зелья, чтобы уснуть в карете.
        Я жалел, что сегодняшний вечер закончился таким образом. Мы быстро попрощались со всей семьей. Сложно было смотреть, как София плачет и как Николь еле сдерживается, когда отец уходит на второй этаж с целителем.
        А ведь моя жена сегодня очень устала - приняла наибольший удар на себя.
        Николь на аукционе придумывала, что могла. Она находила подход к каждой паре. То проронит про аукцион невзначай, то скажет, что скрепя сердце мы решили, что было бы неплохо реализовать несколько земель для жителей столицы.
        Она не уставала говорить каждой паре, как Борнмут прекрасен. Что это лес, птицы, свежий воздух, и что такой покой и умиротворение она не чувствовал нигде, кроме своего нового дома.
        На мне оставалось лишь деловое общение. Мы говорили с мужчинами про дорогу, про перспективы, которые откроются благодаря ее прокладыванию.
        На удивление, многие знали и про Борнмут, и про мои планы. Оказалось, что аристократы, которые вели свои дела, с очень большим интересом относились к деловым газетам и пристально следили за любыми проектами.
        Поэтому желающих посетить Борнмут оказалось очень много. Ни один не ответил раздумьем на приглашение, все приглашенные сразу отвечали согласием.
        Но такое общение отнимало много сил, и под конец приема я видел, какой уставшей была Николь. Этот ужин стал для нее отдушиной, хотелось закончить этот вечер по-другому.
        Надеялся, что этим вечером мы останемся наедине с моей женой, и мы останемся, только уже этому не рад. С такой головной болью разговаривать совершенно не хотелось, не говоря уже об ухаживании за своей женщиной.
        Был шанс уснуть в карете. Ведь сегодняшний день достаточно сморил и меня. После аукциона нужно было обсуждать дела с Сорном. Благо, поместье за городом приглянулось молодой паре. Вот только после нескольких фраз Адама я понял, насколько он потерял хватку в делах.
        Поэтому разговор был долгий, расчеты утомительными. Но в конце вечера к ужину мы все же смогли прийти к общему мнению.
        Если получится уснуть в карете, это было бы избавлением для меня. А если нет?  Как все не вовремя! Николь даже не представляет с каким чудовищем может оказаться наедине.
        Взвесив все риски, я предложил ей остаться, на что моя жена оскорбилась.
        - У нас неделя, чтобы подготовить прием, я там просто необходима, Дэйрон, –сказала она с такой решимостью, что, казалось, сама готова была тащить свои чемоданы в карету.
        Времени было немного, поэтому прощание было недолгим. Адам уже ушел с целителем, а Софию прижала к себе Джина, которая пожелала нам хорошей дороги.
        Я желал себе только удачи, она была мне безумно нужна. У мен не осталось денег, чтобы заказать лаванду для зелья. А значит, если что-то случится, придется оставить Николь одну. Пока не найду финансы.
        Но вначале этого нужно было еще доехать до Борнмута, не выпрыгнув чудовищем из кареты. Когда мы сели, Николь сжала мою руку.
        - Все будет хорошо, Дэйрон, – сказала она с верой. Наверняка она списала мое поведение на волнение из-за известий.
        - Спасибо, – ответил я, сжимая ее пальцы в ответ.
        На лице супруги тут же появилась нежная улыбка. Какая же она красивая, даже в свете луны. А еще она умная и сильная. И теперь – моя.
        Мы с Николь становились ближе друг другу с каждым днем. Понимал, прятать тайну долго не получится.
        Но боялся говорить правду – слишком хорошо знал последствия… А я был к ним не готов. Поэтому отвернувшись к окну, я сделал вид, что сплю.
        Нужно было пережить эту ночь и не разрушить то, что было так сложно построить.
        ***
        Дэйрон был очень расстроен известиями. Он даже побледнел после того, как прочитал письмо и постоянно массировал пальцами виски.
        Я старалась не тревожить мужа своими переживаниями. Поэтому держалась изо всех сил, когда прощалась с отцом, которому ставили капельницу.
        Мы быстро попрощались, но мне было больно видеть, как плачет София и как Джина старается улыбаться.
        Я прихватила с собой парочку вещей из дома, несколько статуэток для наведения общей красоты, у отца их было навалом, а вот нам с Дэйроном они были нужны.
        Впереди сложная неделя подготовки к приему. И я была удивлена предложением своего мужа остаться. Об этом не могло быть и речи.
        Оставить Дэйрона наедине с проблемами? Ни за что! Теперь у нас все проблемы общие и я могла оказаться полезной.
        После прощания мы сели в карету, заряженную бытовой магией. Дэйрон был очень отстраненным и пребывал в своих мыслях, он помог мне подняться скорее формально, чем как муж. Слишком быстрые касания, в которых не было и капли той страсти, которая была так свойственна моему мужу.
        Поездка обещала быть утомительной. Ехать пол дня. Я надеялась за это время немного поговорить с Дэйроном, но оценив его состояние, поняла, что не выйдет. Он был крайне уставшим и заснул, стоило нам сесть в экипаж.
        Карета была оплачена, к нам никто не мог подсесть, а значит, у меня были все шансы поспать. И я хотела уснуть, но не получалось. Очень переживала за папеньку, за Софию и Джину. Какие проблемы ждали нас дома?
        Оплата за карету скорее всего была последней дорогой покупкой на долгое время. Это была острая необходимость, мы просто не могли ждать дилижанс. Но как только приедем в Бормнут нужно поговорить с Дэйроном и о деньгах, чтобы понять, как ими распоряжаться. Мне нужно было провести этот аукцион как можно дешевле, с максимальной для нас выгодой.
        В голове начал прокручивать план. Вспомнился наш дом.
        Не забыла и про кота, и про курицу, и про Лиссу…А еще вспомнила про Нинель. Воспоминание тут вызывало резкое желание поговорить. Мы ведь так это и не обсудили.
        Но бедному спавшему крепко Дэйрону было не до этого. Наверняка я надумала себе лишнего, как было с подсобкой. Нужно было учиться контролировать свои чувства. Всегда учила так поступать своих бывших подруг, но на деле это оказалось намного сложнее, чем я себе представляла.
        Посмотрела на своего мужа и поняла насколько он старше меня. Не по возрасту, нет, тут разница была небольшая всего в несколько лет. Он старше по умению держать себя в руках. Улыбнулась, вспомнив его слова обо мне Улыбка стала еще шире от воспоминаний о поцелуе.
        Я ему небезразлична, но в отличие от меня, супруг держит себя в руках. Никаких истерик и выпадов по отношению ко мне. Вот у кого мне стоило поучиться выдержки.
        Карета монотонно стучала колесами, а я смотрела в окно. Пейзаж менялся словно картинки. Из-за быстрой езды сложно было даже уловить красоту.
        Откинулась на спинку кресла, повернула голову к Дэйрону. Он все так же спокойно спал. Я тоже закрыла глаза, вспоминая, как его руки сжимали мою талию. Тепло разилось по телу, увлекая меня в собственные мысли и желания.
        Я прокрутила в голове и аукцион, где Дэйрон поверил в меня. И встречу с бывшим управляющим. И, конечно же, день, когда он отдал все сбережения, чтобы спасти моего папу.
        Мы с Дэйроном стали близки. Горе зачастую сближает сильнее, чем счастье. И именно в плохие дни легче оценить, является ли человек твоим настоящим другом или просто лжет.
        События прошедшей недели показали, как мне повезло с мужем. И мне хотелось, чтобы он знал – я тоже могу быть верным другом и хорошей женой.
        Для этого нужно время и у нас его было предостаточно. Засыпая положила ладонь поверх руки своего мужа.
        Чтобы не случилось в Борнмуте, я буду рядом. А вместе мы замечательная команда.



        Глава 41

        Я проснулся утром от усиливающейся головной боли. Виски болели, а тело ломило.
        Николь спокойно спала, и я не стал ее тревожить попусту. Несколько часов я ехал, дремав и стараясь не пропустить нужный поворот. Головные боли меня совсем вымотали. Но мне повезло, что я хотя бы проспал ночь. Порадовал и другой факт – на нужном повороте больше не было ограничительных знаков, и я велел кучеру поворачивать, отчего Николь проснулась.
        - Что-то случилось? – встревоженно спросила она. – Почему ты велел поворачивать?
        Сонная и встревоженная Николь была очаровательная, на миг даже показалось, что голова перестала болеть. Но, увы, у судьбы были другие планы, и виски снова заныли.
        Я с огромным интересом ждал ее реакции. Николь ведь не видела сердце Борнмута, которое я обустраивал своими руками, стараясь уподобить внешнему виду столицы.
        - Первая половина дороги теперь открыта, - улыбнулся Николь, которая хлопала глазами, пытаясь поскорее проснуться.
        - Мы что, не пойдем по полю? Но я ведь хотела выгулять лучшие сапоги! – улыбнулась она, показывая, что в этот раз была обута в полусапожки. Я улыбнулся в ответ.
        - Увы, Николь, но не махать тебе зонтиком, спасаясь от мух в лесу.
        - Какая жалость! – вздохнула она с еще более широкой улыбкой. Пейзаж стал сменяться, и Николь, как маленькая, прильнула к окну. Моя жена ведь еще не видела, как выглядит сам Борнмут, только заросшие поместья и лес.
        Нашему взору предстала широкая дорога и идущие вдоль нее аккуратные свежие домики. Несколько лавок с товарами и красивый тротуар.
        - Это похоже….
        - На столицу? Да, – сказал я, наслаждаясь искренним восхищением, которое Николь не стремилась прятать.
        - Красота какая, Дэйрон! – сказал Николь, повернувшись ко мне. – И как ты мог прятать от меня такое!
        Больше, чем привычный пейзаж, меня интересовала сама Николь. Нравилось смотреть, как ее глаза округляются, как она подается вперед, пытаясь рассмотреть больше деталей и как улыбается.
        - На нас все так смотрят! – удивилась Николь.
        На улице было немного людей, в основном работяги, которые шли по домам на обед. Но внимание мы действительно привлекли и неспроста.
        - Думаю, наша карета первая, проехавшая по этой дороге, - честно сказал я, отодвигая шторку. И, как оказалось, вовремя.
        - Остановите здесь, – велел я кучеру, и карета остановилась.
        Николь тоже подалась вперед, перегибаясь через меня, и вызывая бурю возбуждения, которую я тут же поспешил подавить. Николь больше не стеснялась, она вела себя без присущей ей сдержанности и холодности. Моя жена пыталась увидеть из-за чего мы остановились, я и сам об этом забыл, поддерживая тонкий стан супруги.
        - Маркус? – спросила моя жена. Она поймала мой взгляд слегка покраснела и вернулась обратно на свое сиденье.
        - Именно, - сказала я, взяв себя в руки. Открыл карету наслаждаясь свежим воздухом и вышел, помахав другу, которого мы обогнали. Маркус уже спешил ко мне, пока я помогал выйти Николь и вытаскивал чемоданы.
        Не успела карета отъехать, как друг уже оказался рядом, и я с радостью пожал его руку.
        - Доброго дня, леди Николь, – поприветствовал Маркус более почтительно мою супругу.
        - Доброго дня, – ответила Николь, кивнув головой.
        - Что за проблемы? – не стал разводить я светские беседы, так как приехал не для этого.
        Выражение лица Маркуса сменилось, он стал серьёзным и хмурым.
        - Долгий разговор, Дэй, но я думаю, тебе нужно это увидеть.
        По голосу было ясно, ничего хорошего это не предвещало.
        ***
        Борнмут восхитил меня! Я не ожидала, что он окажется таким красивым. Конечно, по сравнению со столицей, он был простоват. Простенькие фасады домов, нет фонтана и большая часть домов построена из дерева, когда в столице предпочтение отдавали камню.
        Тем не менее, улица была очень красивой. Вдоль нее шли лавочки и фонари с причудливыми узорами. Дорога была широкая, а новые аккуратные домики дополняли эту чудесную картину.
        Я гадала сколько мы еще будем ехать и как далеко находится наше поместье, но Дэйрон велел остановить карету раньше. Потянулась к его окну и мою талию сразу же обхватили крепки руки супруга, что заставило меня сесть на место и покраснеть.
        Оказалось, что Дэйрон заметил Маркуса. Мой муж перебросился парой фраз с рабочим и по голосу Маркуса я поняла, что наши дела совсем плохи!
        Но не успели мы узнать хоть какие-то подробности, как улицу пронзил восхищенный крики.
        - Леди Николь! – раздался хорошо знакомый голос. Я повернулась, увидев несущуюся на всех парах Лиссу.
        Девушка так бежала, что запуталась в подоле собственного платья и практически рухнула на меня.
        - Доброго дня, Дэйрон! Леди Николь, я как раз собиралась кормить курицу, – торопливо сообщила девушка, наконец, приобретя равновесие. – Она та-а-а-акая прожорливая! А как вы провели эти дни? Я нашла такую интересную вещь, леди Николь. Вам понравится! Маркус ведь не говорил?
        Лисса, надувшись, посмотрела на Маркусу, который вздохнул:
        – Я бы не посмел.
        Лисса возбужденно тараторила. Я отвыкшая от такой поспешной речи, даже не могла найти слов, чтобы ответить.
        - Лисса, проводи мою жену в поместье.
        Голос принадлежал Дэйрон, и я сразу же повернулась, вспомнив о делах.
        - Я с тобой пойду! – пыталась настоять я.
        - Не стоит, леди, – сказал Маркус, вздохнув. – Думаю, лучше нам это сначала посмотреть с Дэйроном. Вас это может напугать.
        - Меня? Напугать?! – возмутилась, переведя взгляд на Дэйрона.
        - Николь, займись пока поместьем, – строго сказал мой муж. Я хотела возмутиться еще сильнее, но по взгляду поняла – не стоит.
        Дэйрон выглядел очень уставшим, сил для спора со мной у него точно не было.
        - Я все расскажу, Николь, – сказал Дэйрон.
        Он провел пальцами по моей щеке. Как неприлично для высшего общества, и как естественно для нас с ним. Я посмотрела в синие глаза, и мне еще сильнее захотелось пойти с Дэйроном. Но если он просит, нужно уступить.
        - Я буду ждать тебя в поместье, – сказала я сдержанно, как леди, взяв дорожную сумочку. В ней была бумага, перья для письма и чернила. Вдруг в поместье будет скучно и я уделю время заполнению приглашений. – И буду переживать, - добавила уже как жена.
        Дэйрон сделал шаг вперед и неожиданно меня поцеловал. Поцелуй был короткий, но этого хватило, чтобы от тепла у меня перехватило дыхание. А после того, как поцелуй закончился, и я заметила улыбки на лицах Лиссы и Маркуса, у меня покраснели щеки.
        - Я обещаю, все будет хорошо. Я скоро приду, – сказал Дэйрон.
        По-хорошему я должна потупить взор от стыда, но не могла оторвать глаз от Дэйрона, даже когда он уже кивнул, подхватив чемоданы.
        - Занесу их в лесничий домик по дороге, – сказал он. – Я могу закинуть и сумку…
        - Не стоит, - поспешила я. - Она совсем легкая, но мне может понадобиться.
        Дэйрон кивнул, с сожалением улыбнулся и направился с Маркусом в сторону леса.
        - Ты изрядно побледнел, – услышала я голос Маркуса. – Прямо вылитая напудренная девица, Дэй.
        - А какая у меня теперь нежная кожа, – протянул Дэйрон, скрываясь за поворотом.
         Я знала, что он улыбается и тоже улыбнулась.
        - Леди Николь, вы такая счастливая! А станете еще счастливее! Ведь я такую штуку нашла! – сказала Лисса с восторгом, приковывая мое внимание к себе. – Пойдем те же! Я вам покажу.
        И я, вздохнув, последовала за возбужденной Лиссой.
        - Что же ты нашла? – спросила с улыбкой.
        - Это будет сюрприз, – восхищенно ответила она.
        И мне ничего не оставалось, как идти за девушкой, которая чуть ли не прыгала от радости. Всю дорогу Лисса болтала не умолкая. Болтала так много, что у меня даже заболела голова от этих разговоров.
        Но ничего конкретного сказать не могла. Она не знала ни о проблемах, ни о дороге.
        Дошли до поместья мы на удивление быстро: свернули с основной дороги вбок на хорошо вытоптанную тропку. Прошли всего пять минут, прежде чем оказались перед домом.
        - Не замечала здесь дороги, – удивилась я.
        - О, она была, - с восхищением сказала Лисса. Просто заросла кустарниками и травой. Мы специально их выкопали к вашему приезду!
         Я этот поступок оценила. По такой проселочной дороге карета спокойно должна проехать. Это было очень кстати к нашему аукциону.
        Насладившись нормальной дорогой, я обратила внимание и на дом. Новые окна придали ему совсем другой вид. Красивый забор из свежего дерева стал настоящим украшением, как и маленькая резная калитка.
        Рабочие-таки выдрали всю крапиву и сорняки до конца, и теперь перед домом была чистая земля, которая ожидала, когда разобьют розарий.
        Дверь тоже поставили новую. Дом стал выглядеть свежее Он был совсем не похож на то, что я увидела впервые. Стены были ровные. Новые стекла окон блестели на солнце.
        - Как можно было так переделать дом за несколько дней? – ахнула я.
        - Вы знаете, рабочие сами удивляются. На самом деле снаружи практически ничего не делали, просто сорняки убрали и окна поставили. А дом словно преобразился.
        - Но я точно помню, что стены не были такими ровными, – удивилась я. Внимательно пригляделась, пытаясь увидеть какой-то подвох. Неужели его так облагородили окна?
        Прошла резную калитку, подошла к входу и положила руку на перила. Пальцы почувствовали тепло. Как в первый раз.
        - Теплая, живая энергетика, – прошептала я, поглаживая дерево.
        - Леди Николь, пройдемте в дом, я вам тако-о-о-о-ое покажу! – Лиса беспардонно потянула меня за рукав платья. Я вздохнула и направилась следом.
        Мы оказались в пустом холле. Поставила зонтик возле дверей, осматривая свежее дерево на полу и чистые стены. Они сохранились так хорошо, что даже не верилось. А ведь недавно здесь была свисающая бумага.
        Сейчас не было и следа от нее.
        Я осмотрела и лестницу, которая была полностью восстановлена и манила меня на второй этаж.
        - Лестницу восстановили?
        - Оставалось дерево и Маркус велел его пристроить! А какая красота получилась! – восхищенно сказала Лисса, и я была с ней полностью согласна. – Вы довольны, леди Николь?
        - Очень довольна и немного расстроена, что рабочим моя помощь совсем не понадобилась, – с улыбкой сказала я, вспомнив свое первое с ними знакомство.
        Маркус оказался и сам талантливым руководителем, и явно справлялся без моей помощи, хотя не говорил мне об этом.
         Поставила сумочку у входа, а Лисса снова потянула меня в бок и хотя я хотела посмотреть столовую, последовала за ней в холл. Полы были очень чистыми, как и лестница и я точно знала, кто здесь постарался. Наверняка ей не терпелось показать мне плоды своей работы.
        И зайдя в зал я так и охнула, понимая, что именно желала показать мне Лисса.
        - Камин, - только и смогла сказать я.
        - Не просто камин, – встрепенулась Лисса. – Леди Николь, мы нашли настоящий тайник!
        ***
        ДЭЙРОН
        Я смачно выругался, увидев еще отметки на дереве.
        - Ты только посмотри какой след, Дэй. Я, как охотник, могу сказать, что такого не видел! Это не медведь и не волк…
        Я кивнул. Ведь уже видел нечто похожее: практически такой же след оставляли мои когти. Провел руками по дереву.
        - Это не могут быть когти, Дэй, скорее кто-то оставлял зарубы похожие на след от когтей. Таких животных просто нет. Мы весь лес прочесали, ни одного животного…
        Я тер ужасно болевшие виски. Голова просто сводила меня с ума.
        - Если кто-то хотел для нас неприятностей, у него это получилось, – подытожил я. – Кто-то хорошо знал, что делает.
        - Говоришь так, словно знаешь кто это, – заинтересованно произнес Маркус.
        - Возможно, мой брат.
        Сознание подбрасывало единственный возможный вариант. Маркус сдвинул брови, явно удивляясь моим словам.
        Но другого варианта и быть не могло. Эти зарубы так хорошо повторяли мои когти. Никто, кроме Эдварда, из живых не зал ни о проклятье, ни о том, как эти следы выглядят.
        - Зачем ему это? – спросил Маркус. – Вы, кажется, не общаетесь…
        - Не общаемся, – тут же ответил я.
        Причин для этого у нас было предостаточно.
        - Но ты думаешь, что это он?
        - Почерк похожий… - протянул, не давая точных ответов, благо и Маркус лезть не стал.
        Проблемы оказались, куда хуже, чем я предполагал. Но проблемы, это когда их можно решить, здесь же что-то решить невозможно.
        Часть дороги, по которой мы сегодня проезжали с Николь, должны были закрыть на днях. А все из-за того, что Нинель сочла ее небезопасной!
        И у нее были все доказательства. В нескольких местах вдоль дороги, были зарубы от гигантских когтей. И проверяющую не смутило, что таких когтей не было ни у одного живого существа. Не смутило ее и то, что следы от когтей располагались аккурат по дороге. Ни один зверь не стал бы оставлять свои следы вдоль дороги. Ушел бы вглубь.
        Да и здесь такому зверю не на что было охотиться: в Борнмуте водились только птицы, остальная живность давно перекочевала из-за моего проклятья.
        - Как она может закрывать дорогу, если не может установить животное? – возмутился я. Маркус пожал плечами.
        - Дэйрон, она сказала, что здесь ходят разговоры о чудовище…
        - Чудовище? – скривившись, повторил я.
        - Ты ведь знаешь, что болтают. Забредет случайный волк, повоет, и начинается суматоха среди жителей.
        Я опять потер виски. Бред! Просто бред!
        Положил руку на дерево со следами от когтей. Это точно было предупреждение от Эдварда. Но что он хотел этим донести? Почему не повторил след медведя?
        Это угроза, что он раскроет мою тайну? Или просто издевка?
        - Это просто немыслимо… - сквозь боль сказал я.
        Сколько было вложено денег. Годы работы и вырубки леса. Эта часть дороги была нужна, как воздух.
        А еще аукцион!
        - Сколько дней, прежде чем закроют дорогу?
        - Три дня с сегодняшним, Дэй. - Я почувствовал, как мужска рука похлопывает меня по плечу. – Дэй, ты слишком бледный. Думаю, тебе нужно отдохнуть.
        Но когда мне было отдыхать? Тело ужасно болело, а я даже не мог уйти в лес и позволить случиться неминуемому. Не сейчас.
        - Нинель еще здесь? – спросил я Маркуса. Тот кивнул, и я почувствовал хоть какое-то облегчение.
        - Я пытался договориться, – тут же поспешил объясниться Маркус. – Она стоит на своем.
        - Нужно попробовать и мне, – хватался я за последнюю возможность. – У кого она остановилась?



        Глава 42

        Солнце светило закатными лучиками в новые окна. Я нервно терла серебряный кружок на рисунке камина. Вздохнула, признав очевидное.
        - Не получается, – грустно сказала я.
        Лисса все еще пыталась давить на кирпичи с правого бока. В надежде, что тайник откроется. Но увы…чуда не происходило.
        Первые несколько минут я думала, что все получится легко. Увидев камин и торчащую из него маленькую шкатулку, показалось, стоит ее немного потянуть на себя, и она окажется в руках. Но все было намного сложнее.
        Тот, кто прятал этот тайник, точно знал, что делал. Часть шкатулки выдвинулась из камина, когда Лисса отмывала его от грязи. Она нажала на одну из фигурок и, должно быть, активировала первую часть мудреного механизма. Лисса нажала еще раз и еще, но больше шкатулка не выдвинулась. И от попыток Лиссы ее достать ничего не изменилось.
        Пытался достать находку и Маркус с рабочими, но эта загадка никак не поддавалась.
        - Может, просто механизм заел? – предположила я. – У тебя есть какое-нибудь разъедающее ржавчину средство?
        Лисса посмотрела на меня удивленно, словно в первый раз увидела.
        - Вы правы, леди! Как же я сразу не догадалась? Возможно, просто заел механизм!
        - Это очень вероятно, – добавила я.
        Все-таки дом очень старый. Возможно, механизм не сработал полностью из-за грязи и ржавчины, которая в нем скопилась.
        - Леди, вы посидите здесь, а я пойду к бабушке и попробую что-нибудь отыскать.
        - А я еще раз попробую пройтись по узорам, – кивнула головой, давая Лиссе разрешение.
        Девушка долго думать не стала, и практически вбежала за дверь, оставив меня наедине с главной загадкой этого дома.
        Я провела пальцами по узорам и фамильному гербу на поверхности камина. Когда-то этот дом принадлежал очень знатной семье. Но что же случилось? Забросили?
        Дэйрон был не первым хозяином земель и этого дома.
        От раздумий меня отвлек странный звук. Я повернулась в его сторону и увидела кота, который вальяжно заходил в зал.
        Его рыжая шерсть была чистой, зеленые глаза сверкали, а хвост был очень пушистым.
        - Какой же ты, оказывается, красавец! – обрадовалась я старому другу, оторвавшись от изучения камина. – Это тебя Лисса так помыла?
        Кот смотрел на меня с не меньшим интересом, чем я на него.
        Полностью развернувшись в его сторону, протянула руку.
        - Не бойся, я не стану тебя обижать, – сказала спокойно.
        Я не верила, что кот подойдет. Помнила, что он относился к людям с настороженностью, которая была наверняка обоснована. Но кот, навострив уши, подался вперед, застыв в паре шагов от моей руки.
        Мы посмотрели друг другу в глаза. Кот словно пытался понять меня. Но разве это возможно?
        - Я, правда, тебя не обижу, – сказала от всего сердце, и мой пушистый друг сделал шаг вперед, позволив коснуться мягкой шерсти.
        Я погладила животное между ушек и услышала, как громко он замурлыкал.
        - Ты хороший кот, – сказала я. – Красивый такой и умный.
        Кот сделала еще шаг, позволяя дотронуться, подставляя под мои пальцы спину.
        - Лисса за тобой хорошо ухаживала, – постановила я, трогая мягкую шерсть и чувствуя, что котик уже не такой худой, как мне показалось в начале.
        Вдруг кот перестал мурлыкать, резко застыв. Он ударил хвостом о пол и зашипел. Не успела понять, что случилось. В дверь раздался стук, от которого я вздрогнула.
        Кот заворчал. Он словно пытался сказать мне что-то важное, заглядывая в глаза, но я не понимала что.
        Стук в дверь повторился, я насторожилась. Медленно встала.
        Реакция кота заставила меня испугаться. Животное всегда чует плохое.
        Я ведь совсем одна осталась, не считая моего пушистого друга. Сук повторился еще раз. Встала на цыпочки и посмотрела в окно.
        Тот, кто пришел, встал к двери вплотную. И возможности рассмотреть гостя у меня не было. Бесшумно я направилась в холл, все еще крадясь на носочках.
        Но стоило преодолеть порог, как в двери заскрипел замок. Гость пытался его открыть, но тот не поддавался. Тогда гость выругался. И грубо ударил дверь, отчего заевший замок поддался.
        Я успела схватить зонтик рядом с дверью, когда гость практически ввалился в мой дом. Этот приход сулил мне неприятности, поняла это с самого начала. Но всю опасность ситуации осознала, лишь увидев гостя.
        - Николь! – с восторгом протянул он.
        - Эдвард? – произнесла я когда-то любимое имя.
        ***
        ДЭЙРОН
        Нинель расположилась в доме семьи Орсон в свободной комнате. Это был неплохой домик из деревянного сруба, расположенный, как и большая часть жилых домиков, в центре Борнмута. Исключением были только фермерские угодья.
        У меня была надежда, что Нинель все-таки пойдет навстречу, хоть я и понимал, как мала эта вероятность.
        Следы на деревьях не принадлежали ни одному известному животному, значит, угроза была вымышленной, а не настоящей.
        В крайнем случае, я должен был попытаться отложить закрытие дороги на неделю, чтобы провести аукцион. Вряд ли аристократы пожелают идти через поле пешком.
        Когда я дошел до дома и постучал, дверь открыли практически мгновенно. На пороге стояла Нинель. На ней был не рабочий костюм, а нежно-розовое платье с корсетом. А волосы собраны в прическу. Девушка мило улыбнулась, отчего я нахмурился.
        - Добрый день, Нинель, - поздоровался я.
        - Добрый день, Дэйрон, а я ждала тебя, – добавила она, отступая и пропуская меня внутрь.
        Воспользовавшись моментом, я зашел.
        - А где Орсоны? – спросил девушку, которая закрывала дверь.
        - Мисс Орсон торгует в лавке, а мистер Орсон работает на лесопилке.
        Я кивнул, должен был сразу догадаться, что семьи не будет дома. Может, оно и к лучшему.
        - Я заварю для тебя чай?- дружелюбно спросила Нинель, улыбнувшись.
        - Не нужно, – сразу сказал я. Настроения рассиживаться не было. Голова все еще ужасно болела, и я хотел как можно быстрее попасть домой. – Нинель, ты ведь понимаешь, что никакого чудовища здесь нет, - твердо сказал я.
        Девушка пожала плечиками.
        - Люди говорят, Дэйрон, а эти следы…
        - Это зарубы, – серьезно сказал я. – Просто кто-то хочет помешать мне строить дорогу.
        - Возможно, – сказала девушка, и я застыл от того, что она сразу согласилась. Нинель сделала шаг вперед, заглядывая мне в глаза. – У тебя много врагов. Не всем полезна эта дорога, ты ведь знаешь.
        Она смотрела на меня, не отводя глаз, мне этот взгляд не понравился.
        - Она нужна, прежде всего, обычным людям, тем, у кого родственники на юге. И жителям Борнмута.
        - Так и есть, – согласилась Нинель, подойдя ко мне практически вплотную. - Она нужна еще не шибко богатым торговцам. Представь, как подешевеют товары, когда их не придется везти через море или через длинный путь.
        - Именно, – согласился я. – Поэтому важно, чтобы какие-то глупые сказки про чудовище не помешали ее строительству.
        Нинель подняла руку и нежно положила ее мне на грудь, что заставило меня отшатнуться.
        - Дэйрон, – нежным голосом сказала она. – Я ведь ждала тебя. Сидела и ждала. Не вышла даже когда увидела карту, надеялась, что ты сам придешь. Ведь у женщины должна быть гордость.
        Слова Нинель напоминали мне бред умалишенной. Я даже скривился от того, в какое русло пошел разговор.
        - Я женат, – сказала нарочито спокойно и серьезно.
        Здесь уже не могло быть никакой ошибки. Нинель смотрела слишком откровенно и вела себя не менее дерзко.
        Девушка снова сделала шаг, но я остался стоять на месте. Я что, барышня какая-то, чтобы бегать по комнате от настойчивых ухаживаний. Ситуация начала крайне раздражать.
        Нинель протянула руку ко мне, но я перехватил запястье.
        - Я женат, – повторил еще раз уже грубее, отчего девушка надула губы и вырвала руку.
        - Зачем ты тогда пришел? – нервно спросила она.
        - Поговорить о дороге, – напомнил я, очевидную вещь.
        - Зачем мучаешь меня, Дэйрон? Я ведь все ради тебя делала, а ты выбрал эту!
        Девушка гневно отшатнулась на шаг. В ее глазах появились слезы. Я не понимал, о чем она говорит, но Нинель не дала мне додумать.
        - Я влюбилась в тебя с первого взгляда, Дэйрон! Я ведь тебе чай приносила, когда ты был у папы. И перед папой всегда заступалась за тебя. Я помогала тебе с дорогой и специально гостила подольше! Я думала, ты понимаешь, а ты женился!
        Слезы уже откровенно лились по щекам. И я стал припоминать все случаи столкновения с Нинель. Она вела себя и правда всегда достаточно дружелюбно, но разве мог я разглядеть за дружелюбием какую-то надуманную любовь.
        Виски заныли еще сильнее. Женская истерика только ухудшила боль. Закрыл глаза, стараясь сосредоточиться, так как все вокруг начало сливаться в единое пятно.
        Нинель, должно быть, воспользовалась моментом – я снова почувствовал женские руки. И в этот раз все же отшатнулся. Это единственное, что в таком состоянии мог сделать.
        - Нинель, мне жаль. Я не знал, о твоих чувствах. Я не испытывал к тебе ничего кроме дружеской симпатии. И однажды ты встретишь другого мужчину, который тебя полюбит.
        Открыл глаза, силуэт девушки перестал расплываться, и я более-менее приобрел равновесие.
        - Я не хочу другого! – истерично вскрикнула она, чем-то напомнив мне мою прошлую супругу.
        Еще ни одну женщину истерика не сделала краше. Даже Нинель стояла непривычно красная с мокрым носом и выпученными от злости глазами.
        - Ты хоть представляешь, сколько я ждала тебя!
        - Ждала меня? – начал я улавливать безумие в этих словах.
        Какой смысл было меня ждать? Почему мы не обсудили это сразу, чтобы потом не было недомолвок, и девушка поспешила объяснить свою логику:
        - Я сразу, как увидела – влюбилась! Но папа запрещал мне думать о свадьбе. Помнишь, как я принесла тебе чай, и ты улыбнулся, Дэйрон? Я ведь все тогда поняла.
        Девушка шмыгнула носом. И я удивился, как из адекватной женщины она превратилась в хныкающую девочку, требующую от меня того, что я дать не могу. А Нинель, тем временем, продолжила:
        - Папа сказал, что отдаст меня только, когда ты откроешь дорогу! Докажешь, что достоин меня! И я ждала. Папа был излишне придирчив к тебе временами, он меня очень любит, и просто желал лучшего для меня.
        Я вспомнил все проверки, самые дурацкие и бесполезные. Так вот в чем было дело. Вот от чего меня так мучили.
        - Нинель, я никогда не имел к тебе никаких помыслов, кроме дружеских. И сейчас обсуждать это более чем глупо. Я не имел ни малейшего представления, что ты меня ждала, и женился.
        - Но она тебе не пара! – тут же практически завизжала девушка, сжав кулаки. – Посмотри какая она глупая? Необразованная? Зачем тебе такая леди, Дэйрон? Тебе нужная умная девушка, которая поймет тебя, которая будет ценить тебя! Тебе нужна я!
        Нинель сделала шаг вперед, а я уже просто устал от этого. Она снова заглянула мне в глаза. Я серьезно сказал:
        - Я тебя не люблю, Нинель. Прошу, давай будем взрослыми людьми.
        Мой спокойный тон, словно на миг отрезвил девушку. Ее глаза перестали смотреть с любовью, в них появилось нечто зловещее.
        Ее руки потянулись к волосам, она поправила их. И сделала аккуратный шаг назад.
        - Я сегодня отправлю письмо отцу про когти, – спокойно сказала она.
        - Нинель, это не когти, таких животных нет…
        - Это несет опасность проезжающим каретам, - перебила она, подойдя к двери и открыв ее. – У тебя есть три дня, чтобы насладиться своей дорогой, - с улыбочкой сказала Нинель.
        - Ты заешь, как это важно, – пытался я воззвать к голосу разума девушки.
        Она резко отклонилась и прислонилась спиной к стенке.
        - Тогда возьми меня, Дэйрон, – сказала она с придыханием. – Я все тебе отдаю! Свое тело, душу. Я вся твоя буду, и брак этот с помощью отцовских связей мы разрушим. Неужели какая-то глупая леди, стоит всего, что у нас с тобой есть?
        Пальцы девушки ловко обхватили ленточку от шнуровки на груди. Тугой узел поддался, шнуровка ослабла, высвобождая грудь.
        Я зажмурился от усилившейся боли. Зверю это понравилось. Такой вид: женщина готовая ублажать меня. Он был готов лично вырваться и воспользоваться предложением. Я почувствовал, как ногти удлиняются и выпиваются в руки. Запах усилился, я почувствовал собственную кровь.
        Нинель решила проявить свою любовь не вовремя, ее нежные руки снова легли на мою грудь, и в этот раз не было сил на учтивость.
        - Не трогай меня! – зарычал. Зверь был сильнее, он требовал власти над телом, и я еле удерживал частичное спокойствие.
        Девушка испуганно отскочила.
        - Проваливай! – завопила она. – Проваливай вон!
        Она начала еще что-то бормотать и сыпать проклятья, когда я вышел наружу. Пытался дышать. Прошел немного, упал на ближайшую стену деревянного дома, опершись о нее руками. Я просто пытался дышать.
        Вдох, еще один. На удивление зверь поддался. Легкие резко перестали гореть. Я смог восстановить контроль над своим телом, но совсем ненадолго.
        Власть зверя днем не так велика, но станет гораздо сильнее ночью. Сегодня произойдёт оборот, это неминуемо.
        Но, прежде чем это произойдет, я должен был набраться сил и объясниться перед Николь. Ведь я не мог ее бросить, снова.



        Глава 43

        - Ты сломал замок! – возмутилась я.
        - Николь, я боялся, что ты мне не откроешь! – сказал он и сделал шаг навстречу.
        Мой кулак врезался Эдварду прямо в нос, это оказалось больнее, чем я себе представляла. И я поняла, что голыми руками врага не победить. Тем не менее, это принесло мне сущее удовольствие.
        - Николь, – удивленно вскрикнул Эдвард, пошатнувшись и вылетев в дверь, вряд ли от удара, скорее от удивления.
        Дверь не вовремя закрылась, ударив бывшего жениха прямо в и так разбитый нос. А поле открылась, позволяя мне выйти.
        Но я на этом не успокоилась, ведь так вовремя вспомнила, что у меня в руках есть зонтик
        Он-то и пошел в ход. Я с остервенением принялась лупить им Эдварда.
        - Николь! – Теперь уже взревел он, оказавшись у входа. Половица под его ногами прогнулась, не треснула, а именно прогнулась, когда он пытался отступить назад. Эдвард кубарем покатился по небольшой лестнице.
        - Негодяй! Подлец! Мерзавец! – прокричала я.
        Не припомню, чтобы когда-то испытывала так много неконтролируемого гнева. Да и, честно признаться, я впервые совсем не желала контролировать свои чувства. Запустила зонтик в ставшего на ноги Эдварда. Он его с легкостью поймал и со злостью бросил на землю.
        - Ты ведешь себя неподобающе.
        - Катись знаешь куда? – Взревела я. – Плевать я хотела на твои слова! Ты предатель и негодяй!
        - Это я предатель? – Перебил поток моих ругательств Эдвард. – Ты вышла замуж за моего брата. Растоптала все, что было между нами и винишь меня?
        - Ты бросил меня перед свадьбой, – парировала я.
        - Хочешь кричать об этом во всеуслышание, Николь? Давай покричим, словно мы животные какие-то? Или поговорим об этом как взрослые люди?
        Слова Эдварда все-таки дошли до меня. На него мне было плевать, а вот слухов о Дэйроне мне не хотелось. Я распрямила плечи. Хватит тратить себя на этого мерзавца.
        - Не хочу я с тобой говорить, – взяла я себя в руки. – Надеюсь, это была последняя наша встреча, - добавила с холодностью, развернулась и зашла в дом.
        Хватит с меня. Но дверь вслед за мной открылась.
        - Что тебе нужно? – разозлилась, поняв, что Эдвард уходить не собирался.
        - Поговорить, Николь! Неужели ты все забыла, наши поцелуи, клятвы, надежды…
        - Ты все забыл, – перебила его. – Ты не приехал на свадьбу! А я ждала тебя, как дура. Ты хоть знаешь, какой это был позор?
        Эдвард кинулся ко мне, а я моментально отступила на шаг.
        - Я перепутал дни, Ники, просто перепутал!
        Лжец! Я помнила слова Дэйрона, он знал, где Эдвард, и я знала благодаря ему.
        - Ты был с женщинами, Эдвард! Хватит врать!
        Эдвард негодующе свел брови.
        - Кто тебе сказал эту глупость, Никки?! Дай угадаю. Дэйрон. Тот самый, который украл мою невесту. Ему же это выгодно!
        Если и была хоть малая часть веры в его слова, она тут же испарилась. Дэйрон столько сделал для мня. Как я могу сомневаться в нем хоть на секунду.
        - Я не хочу слушать твои лживые обвинения, – сказала с уверенностью. –Так что можешь проваливать, Эдвард, по своим делам.
        - Не могу, ведь я люблю тебя, – ответил он вместо оправданий, я застыла, услышав самые простые три слова, которые так мечтала услышать, но уже не от Эдварда.
        Эдвард расценил мое оцепенение по-своему. Воспользовавшись мгновением, он схватил мои руки. Но я тут же поспешила их вырвать.
        - Эдвард, все кончено, – уверенно сказала я. Даже если он что-то и чувствовал это уже не имело никакого значения. – Я уже замужем…
        - Это ошибка, Николь, которую я могу исправить, - и столько веры в его глазах. – Прости меня! Прости! Из-за меня ты оказалась здесь в этом захолустье. Но я все исправлю. У меня ведь есть связи, есть знакомые. Расторгнем брак!
        - Эдвард, – пыталась подобрать слова, чтобы выпроводить его отсюда.
        - Я знаю, что ты думаешь! – с яростью продолжил он. – Что подумает общество? Но мы переедем из столицы. Так придётся. И пускай, не на все плевать, главное мы будем вместе!
        Его слова поражали меня. Неужели ему было плевать, что подумает общество. Для Эдварда это всегда было на первом месте, как и для любого аристократа.
        Посмотрела в голубые глаза. Он меня любил? Но я его больше не люблю. А возможно, и никогда не любила, ведь не испытывала и доли тех чувств, которые испытываю к Дэйрону. Все случилось так как случилось. Все было правильно. Здесь мое место.
        - Бедная моя Николь, – сказал Эдвард. - Мой брат – страшный человек, он принуждал тебя…
        - Что? – наконец очухалась я. – Нет, конечно!
        - Значит, ты чиста! Я знал, что моя Николь даст отпор этому мерзавцу, – сказал он с яростью. – А значит, и расторгнуть брак будет легко!
        - Прекрати так о нем говорит, – резко сказала я. – Он мой муж!
        - Это просто ошибка Никки.
        - Все кончено, Эдвард, пойми и прими это!
        - Ни за что! – закричал он, сжав кулаки, - Никогда не приму, я люблю тебя, Николь. Я сделала ошибку, все ошибаются! Но я так люблю тебя, и я знаю, что ты тоже! Мне ужасно больно, и что мне с этим делать?
        На глазах Эдварда появились слезы. Я снова оцепенела. Нет, у меня не проснулись любовные чувства, скорее жалость.
        Я ведь его никогда и не любила, четко осознала это. А он меня? Если любил, как я Дэйрона, то ему должно быть очень больно.
        Тем не менее, это не отменяло всего того, что уже произошло. Нужно было подобрать слова, но он не дал мне времени, резко, с неприсущей ему прыткостью, он сделал выпад вперед и обхватил мою талию, прижимая к себе.
        Я уперлась руками в его грудь, готовясь обозвать Эдварда самыми мерзкими словами. Но не успела и пикнуть, как холл пронзил голос:
        - Чудесная картина, – сказал Дэйрон.
        Я оттолкнула Эдварда, но какая уже была разница.
        - Дэй…
        - Не надо, – спокойно сказал он, опершись плечом о стенку и сомкнув руки на груди. В этот момент он напомнил мне того мужчину, с которыми встретилась на свадьбе: холодный голос, язвительный тон и этот взгляд…
        - Дэйрон, – поприветствовал его Эдвард.
        - Эдвард, – ответил ему мой муж с каким-то отвращением. – Зачем пожаловал?
        - Я пришел забрать свою невесту, – уверенно сказал он.
        Лицо Дэйрона окрасила ехидная улыбка.
        - То есть, мою жену? – спросил он.
        Я четко ощущала превосходство Дэйрона над Эдвардом, оно было неосязаемо. Но его голос, поза и расслабленность давали понять, кто здесь хозяин положения.
        И каким же жалким казался Эдвард на фоне моего мужа. Изнеженный, низкий, худенький и даже голос его был куда слащавее грубого голоса моего мужа.
        - Ты получил ее обманом, – стоял на своем Эдвард.
        - Обманом? – вскинул бровь Дэйрон. - Ты ее бросил, Эдвард, а сам устроил себе отдых с куртизанками в одном из отцовских поместий.
        - Это ты сказал Николь? Грязно воспользовался ситуацией! Николь, – Эдвард повернулся ко мне. – Не верь этому подлецу! Он все тебе соврал!
        Дэйрон усмехнулся. Я посмотрела на мужа, который стал таким отчужденным. Не знала, лезть ли мне в мужские разборки или молчать, чтобы не делать хуже. Дэйрон же разомкнул скрещенные руки и захлопал в ладоши.
        - Браво, какая игра. Ты всегда умел врать, Эдвард. Может, скажешь, что не ты все подстроил, чтобы сорвать открытие дороги.
        «Сорвать открытие дороги!» - прозвенело словно колокол. Я посмотрела на Эдварда, тот встрепенулся.
        Неужели те дела, ради которых мы приехали, были из-за Эдварда?
        - Эдвард, это из-за тебя у нас проблемы? – не выдержала я и спросила с гневом.
        - Кому ты веришь, Никки? Неужели еще не поняла, что за грязный человек перед тобой?
        - О да, как обычно, Эдвард, грязный я, а ты – чистый, словно ангел…
        - Я не виноват, что в Борнмуте ходят сказки о чудовище, – сказал Эдвард, обратившись к Дэйрону вроде спокойно, но на лице скользнула быстрая улыбка, отчего Дэйрон похмурнел.
        Словно эти двое понимали то, что я понять не могла. Дэйрон на удивление промолчал, воздержавшись от едких высказываний.
        - Пойдем, Николь, – вдруг обратился ко мне Эдвард.
        - С тобой она никуда не пойдет! - практически прорычал Дэйрон, сделав шаг к Эдварду, отчего тот пошатнулся от страха.
        - Оставишь ее себе, Дэйрон? Я навел справки. У тебя за душой ни гроша. Тебе даже рабочим нечем платить в следующем квартале! Проект с дорогой прогорел, лесопилка закроется. Как думаешь, сколько людей останется здесь? На что ты собираешься ее содержать? Хочешь, чтобы моя Николь носила обноски и ела корнеплоды. Или вдруг… - Эдвард остановился. – На нее нападет чудовище, я слышал такое уже было.
        - Закрой свой рот! – прорычал Дэйрон да так, что я вздрогнула. Он подошел вплотную к Эдварду, и мой бывший жених выпрямил печи, явно не собираясь уступать.
        - Хватит, - вмешалась я, вклиниваясь между мужчин и понимая – еще немного и дело точно дойдет до драки.
        И больше всего меня удивлял Эдвард. Он ведь даже не учился на боевого мага, у него просто нет магии. Как он собирается выстоять против Дэйрона, который его на голову выше и работает руками.
        Но Эдвард стоял спокойно. Я стояла лицом к просто озверевшему Дэйрону, чьи глаза были сощурены от злости. И с этой же злостью он смотрел на меня.
        Я повернулась к Эдварду, понимая, ситуацию нужно заканчивать.
        - Эдвард, уходи, - строго сказала я.
        Бывший жених вскинул подбородок. Он полез в карман своего пальто и достал конверт. Стоило глазам наткнуться на него, как я застыла, узнав бумагу.
        - Это тебе, Николь, – протянул он.
        Я взяла письмо, лишь бы закончить этот конфликт.
        - А теперь уходи.
        Эдвард обошел меня, надменно посмотрев на Дэйрона.
        - Я еще вернусь, – добавил он. - Обещаю.
        И после этих слов он хлопнул дверью, которая открылась вслед за ним из-за сломанного замка. Дэйрон окинул взглядом конверт, но промолчал
        - У нас проблемы с дорогой из-за Эдварда, да?
        Тут же спросила я Дэйрона о важном.
        - Да, он конченый мерзавец, – закрыв глаза ответил муж. – Теперь я совершенно нищий, Николь. Дорога будет открыта три дня. Плакал аукцион и деньги плакали. У меня больше ничего нет.
        Я сглотнула, известие просто убило меня. Столько стараний и все понапрасну. Мне было так жаль Дэйрона, так жаль, что ничего не получилось. Я последнее истратила на аукцион у Дороти, а в итоге все прогорело… Или еще не все.
        Но пока я обдумывала дальнейший план, мой муж развернулся и пошатываясь направился к выходу.
        - Дэйрон, ты пьян? – не поняла я, когда его так качнуло, что он практически упал на дверной косяк.
        Я попыталась подойти, но Дэйрон только прорычал:
        - Не подходи ко мне!
        - Я хочу помочь… - попыталась я, все же притронувшись к его согнутой к спине, от чего он выпрямился и практически отскочил.
        - Не нужна мне твоя помощь, Николь. Ты не поможешь. Лучше собирай чемоданы и уезжай к отцу.
        Слова Дэйрона просто убили меня. Я замерла не в силах поверить в услышанное. Он выгоняет меня?
        - У нас с Эдвардом ничего не было…
        - Знаю. По носу увидел, – ответил спокойно. На миг на лице проскользнула улыбку, но она быстро уступила место чему-то другому. Дэйрон сжал челюсти, а после сказал: – Это ничего не меняет. Я найду для тебя карету.
        - Почему ты так себя ведешь? – практически со слезами спросила своего мужа. 
        На миг в его глазах пробежало что-то вроде сочувствия.
        - Николь, просто уезжай. Я не хочу больше с тобой жить. Собирай чемоданы. Утром отправишься первым дилижансом. Поедешь к Адаму.
        И после этого он развернулся и быстрым шагом пошел в сторону лесу. И с каждым шагом мне становилось все больнее.
        Вот так просто человек, которого я полюбила, выгнал меня в один миг.



        Глава 44

        ДЭЙРОН
        Я берег последние силы для непродолжительного разговора, но вместо него, вышел слишком сложный и эмоциональный скандал.
        Замок на двери был сломан, это сразу заставило меня насторожиться. Я быстро вошел внутрь и увидел Николь в объятьях Эдварда.
        Злость закипела внутри меня. Николь тут же его оттолкнула, разбитый нос и потрёпанное состояние братца немного упокоило мой пыл. Хотелось вытащить Эдварда и продолжит то, что уже начала Николь… И какого черта его принесло!
        Мой младший брат, которого с детства баловали, покупая ему все, что он только захочет. И даже когда отец узнал обо мне, ситуация не изменилась.
        Избалованный, наглый, надменный, как положено аристократу. Он вторгся в мой дом и решил забрать то, что он захотел – мою жену.
        Голову отпустило на какое-то время, вместо боли была всепоглощающая ярость, которая разливалась по венам. Каждый вдох отдавался во мне огнем, хотелось сжечь все, что находится рядом. И начать захотелось с самодовольной морды брата.
        У нас началась перепалка. Эдвард мне был не соперник, я чувствовал, что могу стереть его в порошок в любую минуту, но и на его стороне было преимущество, которым он поспешил воспользоваться.
         ­- Я не виноват, что в Борнмуте ходят сказки о чудовище, – сказала он, строя перед Николь образ ангела, а у самого проскользнула улыбка.
        Он знал мою тайну и знал, как можно ее обратить против меня. Воспользовавшись моим замешательством, он попытался увести Николь.
        Но я ни за что не позволил бы ей уйти с негодяем, даже если бы она решила это сама.
        Эдвард тоже не отступал, я чувствовал, что дело шло к потасовке, и мне уже не терпелось почесать кулаки об самодовольное лицо мерзавца, который по воле случая оказался моим братом.
        Вот только Николь влезла между нами, пытаясь прекратить конфликт. И у нее это получилось.
        Пыл Эдварда поутих, он отдал ей какую-то бумажку, которую она сжала в руках и надменно вышел из дома, обещая вернуться.
        Вот же урод! Он был намерен испортить мне жизнь… И у него это получится. Он просто щелкнет пальцами, и я стану нищим. Я уже нищий. А с таким соперником как Эдвард просто пойду ко дну и самое страшное, потащу с собой Николь.
        Нужно было что-то решать с Эдвардом. Не позволю ему разрушить мою жизнь. Но сейчас голова снова начала болеть, отчего я ужасно злился.
        Солнце стало заходить.
        День уступал сумеркам. Силуэт Николь расплывался, и я понял, пора уходить. Пошатываясь, из последних сил, я попытался уйти спокойно. Но моя жена так просто не сдавалась.
        - Дэйрон, ты пьян? – спросила она, когда я не выдержал и осел возле двери. Она попыталась подойти и второй раз за день мне пришлось нарычать на женщину.
        Сцена в доме смутно отпечаталась в моей памяти. Перед внутренним взором стояли глаза моей жены, которые наполняются слезами.
        «Нужно было отправить Николь к Адаму», – понял я. У него скоро заработают шахты, будут деньги и нормальная жизнь. А я должен был выяснить отношения с братом. И обезопасить Николь от Эдварда и от себя самого…
        Посмотрев в глаза Николь, я понял, она пойдет за мной, а допустить этого было нельзя. Нельзя было оставлять ее себе. Я больше не способен ей дать ничего хорошего. Что за жизнь у нее будет со мной в нищете, с мужем, который будет ночами убегать от нее, превращаясь в чудище. Ее нужно было не просто отпустить, я понял, ее нужно было прогнать.
        Я знал, что сделал ей больно. Мне тоже было больно. Но так было нужно. Это ради ее блага. Слишком эгоистично оставлять ее с собой, как бы мне этого ни хотелось.
        Когда зашел в лес, я наконец мог не сдерживаться. Больше не нужно было держать дурацкое равновесие.
        Поэтому я брел шатаясь. Уже не быстро, медленно, опираясь, то на одно, то на другое дерево. Практически полз в самую чащу. И когда сил совсем не осталось, упал, крича от боли.
        В этот раз перевоплощение было особенно болезненным. Я подумал, что не переживу его. Меня всего колотило от холода, потом от жара. Кожа не просто растягивалась, я чувствовал, будто с меня ее сдирают заживо.
        Я кричал, врывался ногтями в землю. Кусал свою рвущуюся рубашку. Мои мучения казались бесконечными, прежде чем на земле вместо человека лежало уродливое нечто.
        Я встал, чувствуя силу, злость, желание крушить. Сегодня я был намерен повалить несколько деревьев и чем больше, тем легче будет моему зверю.
        Но от мыслей меня отвлек хруст ветки. Повернулся к источнику, увидев знакомые зеленые глаза. Они смотрели со страхом.
        Зверь тут же захотел присвоить. Но я стоял на месте.
        - Дэйрон, – всхлипнула Николь.
        Она сделала нечто безумное – шагнула вперед.
        Николь, моя Николь, которая не могла стать моей. Я посмотрел на свои лапищи, на плачущую девушку. Как я мог хоть на минуту подумать, что буду обладать ею.
        От боли вырвался вой. Он на несколько мгновений освободил сердце от боли и разум от мыслей. А после, я кинулся в лес, стараясь бежать как можно дальше и глубже в чащу.
        Это была наша последняя встреча. Уверен, завтра Николь исчезнет из моей жизни, оставив после себя лишь воспоминания.
        ***
        Я не сомкнула глаз, да и мало бы кто смог спать после таких событий. День сегодня будет солнечным, об этом говорили утренние лучики, украсившие пол и стены.
        Кот всю ночь не отходил от меня, он и сейчас сладко спал на стуле рядом, мурлыкая и успокаивая меня своим присутствием.
        Я расположилась в столовой на эту ночь, решив посвятить время работе. За ночь смогла красиво заполнить все приглашения на аукцион. Осталось только отдать их Лиссе. Времени у нас не так много, а значит, нужно действовать.
        Помимо приглашений на столе лежали письма от бывшей жены Дэйрона. Они ждали, когда мой муж вернется и наконец все объяснит. Ведь, как оказалось, тайн у моего мужа хватало, и я была настроена получить объяснения.
        Вчера вечером, когда Дэйрон ушел, я осталась стоять на пороге. Испытав боль, я почувствовала и злость, с которой вытащила письмо, врученное Эдвардом.
        Значит, личность того, кто отправлял мне письма раскрыта? Или нет? Я получила первое письмо в день свадьбы, неужели Эдвард уже был тогда в городе…
        Голова кружилась от вопросов, на которые никто и не думал давать мне ответы.
        Последнее письмо оказалось маленьким и на его прочтение у меня едва ли ушло пару минут. Оно было написано знакомым уже почерком.
        ДОРОГАЯ С.,
         Я УЖАСНО УСТАЛА. МОЙ ЛЮБИМЫЙ, ТЕПЕРЬ ПРОВОДИТ СО МНОЙ СЛИШКОМ МАЛО ВРЕМЕНИ. ОТНЫНЕ Я НЕИНТЕРЕСНА ЕМУ. НО Я ЧУВСТВУЮ, ЧТО У НЕГО ЕСТЬ ТАЙНА… ДАЖЕ В ТЕ РЕДКИЕ МИНУТЫ, ЧТО ОН ПРИЕЗЖАЕТ, НОЧИ Я КОРОТАЮ ОДНА. ПОНЯЛА ЭТО НЕДАВНО.
        ОН ТАК ЗАБОТЛИВО ПОИТ МЕНЯ ЧАЕМ, ГОВОРИТ ЭТО УСПОКОИТЕЛЬНЫЙ СБОР, НО Я БОЛЬШЕ НЕ ДОВЕРЯЮ ЕМУ. ВЕДЬ ПОСЛЕ ЧАЯ Я СОВСЕМ НЕ ПОМНЮ, КАК ЗАСЫПАЮ! ВЧЕРА Я ВЫЛИЛА ЧАЙ В ГИБИСКУС. И КОГДА СДЕЛАЛА ВИД, ЧТО СПЛЮ, ОН УШЕЛ, ОСТАВИВ МЕНЯ. СЕГОДНЯ Я НАМЕРЕНА ПОЙТИ ЗА НИМ.
        ДА ПОМОГУТ МНЕ ДУХИ, ДОРОГАЯ С. НО Я УЗНАЮ, ЧТО ЗА ТАЙНУ ОН СКРЫВАЕТ!
        Письмо сильно встревожило меня. Я смотрела вслед уходящему Дэйрону, который успел скрыться в лесу, и думала о том, чтобы пойти за ним.
        «Может, у него есть любовница?» - мелькнула крамольная мысль. А ведь Дэйрон уходит не первый раз ночью. И от Кэтрин тоже уходил.
        Может, он изменял нам обеим? Ведь сегодня Дэйрон точно был не в себе, возможно, пьян…
        Вспомнила, как встретила его с Нинель. В голове сразу же начала складываться своеобразная мозаика.
        Но не успела я все обдумать, как из дома прямо на крыльцо выпрыгнул кот. Он ударил хвостом об землю, мяукнул, словно звал меня за собой, и, спрыгнув с крыльца, понесся прямо в лес, вслед за Дэйроном.
        Странное поведение животного. Я с гневом засунула письмо в карман платья и побежала следом. Нужно было нагнать моего супруга. Ткнуть его лицо в письмо и пусть объясняется. Я устала от этих тайн!
        В лесу я ориентировалась на уровне ребенка, но уперто шла вперед в том направлении, в котором ушел Дэйрон. И через пять минут такой дороги, когда эмоции отступили, я встала, осматриваясь в чаще леса.
        «Потеряюсь ведь», – мелькнула мысль. Нужно вернуться домой, пока еще помнила путь обратно. Но стоило об этом подумать, как услышала крик издалека, и голос принадлежал Дэйрону.
        Мое тело вначале оцепенело от испуга, но не за себя, за мужа. Не обдумывая дальнейших планов, я подобрала юбки и побежала на крик.
        Так я своего мужа и нашла. 
        В голове всплыли воспоминания, дикие образы словно оживали в моей голове. И я уже такое видела, однажды, очень и очень давно.
        Видела не в живую, на картинках. Помню, как на меня маленькую это произвело огромное впечатление.
        Человека, у которого я увидела эти картинки звали Эйз, он был приятелем отца и специалистом по проклятьям.
        Когда отец вернулся с войны, Эйз приезжал к нам, осмотреть папу, в надежде, что сможет ему помочь.
        Ребенком я была неугомонным, и нянюшка редко поспевала за мной. Когда господин Эйз осматривал папу, я взяла оставленную большую книгу и пролистала ее. Будучи маленькой, я была под сильным впечатлением от увиденного. Это были не картинки принцесс, а страшные сцены.
        Книгу у меня забрала няня, сделав мне выговор. Эйз отцу не помог, так как это был не его профиль работы.
        Я не могла спать несколько дней, но вскоре все эмоции притупились и стерлись из моей памяти. Так мне казалось.
        Неужели Дэйрона кто-то проклял? Но зачем и за что? Проклятье наложить не так просто, нужно, чтобы человек сделал что-то поистине ужасное или нарушил данную на крови клятву. А Дэйрон не был похож на человека, способного на такое.
        Как он кричал! Как же ему было больно! Я не могла сдержать слез, словно чувствовала всю эту боль вместе с ним. Вот значит, как выглядело чудовище Борнмута.
        Тело человека, но какое-то неправильное вытянутое, с ногами, которые словно сломаны в районе колен и вывернуты в обратную сторону. Все туловище покрыто темными волосами, как и морда. Страшная, с вытянутыми клыками и открытой пастью, из которой капали слюни.
        И только глаза… Синие глаза моего мужа, которыми он смотрел на меня. Глаза, в которых было столько чувств: от страха до боли.
        Я старалась смотреть именно в глаза, когда из-за слез силуэт расплывался. Что-то внутри подтолкнуло сделать меня шаг, но Дэйрону это не понравилось, он завыл с такой болью, что у меня сжалось сердце от переполняющих эмоций.
        А потом Дэйрон убежал, кинулся с такой скоростью, что я не смогла бы его догнать.
        Вот теперь мне многое стало ясно. Но вместе с ответами в моей голове поселились и вопросы.
        Чудом в каком-то полубреду добрела до поместья, где меня ждала Лисса. Я отдала ей указ иди домой. Сейчас не была способна ни на что. Нужно было подумать…
        Оставшись в поместье, села на стул в столовой. По сути стол и стул были единственной мебелью, оставшейся здесь. Через какое-то время пришел и кот, усевшись рядом.
        Он внимательно смотрел с каким упорством я вывожу буквы на листах бумаги.
        Так мы и провели ночь.
        Когда тьма окончательно уступила место сумеркам, сломанный замок двери скрипнул, пропуская гостя.
        Я встала со стула, взяла письма и направилась в холл.
        Стоило выйти из столовой в холл, как мы столкнулись взглядами. Дэйрон был одет, бледен и сильно растерян. Он стоял, словно оцепенев, и смотрел на меня, не в силах выдавить и слова. Но говорить ему придется. Я подошла ближе и вытянула руку с охапкой писем.
        - Ты все мне объяснишь, – сказала с нажимом. – Абсолютно все!



        Глава 45

        ДЭЙРОН
        Мы с Эдвардом не поладили друг с другом. Я старался заслужить любовь отца, в то время как Эдвард в этой любви купался.
        Отец нанял слуг обучить меня манерам. Я с жадностью поглощал знания, читал книги и учился. Эдвард же в это время только и делал, что гулял.
        Он не стеснялся в выражениях, чтобы показать свое ко мне отношение и, несмотря на то, что был слабее и младше, показывал превосходство при каждом удобном случае.
        Я получил известную фамилию, но не стал от этого наследным лордом. Отец часто сравнивал меня с Эдвардом и сравнение было не в мою пользу.
        Эдвард аристократически красив, бледен, умен, а я лишь грязь, которую приютили. Спустя какое-то время я перестал пытаться заслужить любовь отца. Но уйти не смог…
        Первый приступ застиг меня именно в доме отца. Тогда не знал, что это. Первый раз мне казалось, что умру в этой агонии.
        Я умолял отца помочь, пока он кривился, наблюдая, как мое тело ломает. Он просто запер меня в зале, позволив все крушить и кричать.
        Как только настало утро, отец вызвал целителя, которому хорошенько приплатил. Тот сказал, что переворот следствие грязной крови.
        Такое случается редко, когда в полукровке просыпается сила, но силы не хватает до полного созревания и тогда она начинает паразитировать, искать выход, искажая тело.
        Я думал, что после такого отец выгонит меня. Но он оставил. Когда у меня начинались приступы, он отводил меня в подвал и надевал на шею магический ошейник, который расширялся достаточно, чтобы я не задохнулся. Он же и сдерживал меня. Я мог выть и кричать всю ночь, пытаясь научиться контролировать это нечто внутри себя. И после нескольких таких ночей научился.
        В образе зверя эмоции возрастали, но это оставались все те же чувства, которые возможно было контролировать.
        Я научился откладывать приступ, чувствуя его приближение. Иногда ко мне приходил лекарь и давал разные настойки. Мне часто помогало сильное снотворное. Перевоплощался ночь. Но если получалось уснуть, переворота не случалось.
        Чем больше я учился, тем более великим становилось мое желание уйти от отца, который унижал меня при каждом удобном случае.
        И от брата, который был даже более жестоким, чем отец.
        Но куда идти, когда ты превращаешься в зверя? 
        В один из вечеров, по дому разнеслись крики. Кричали Эдвард и отец. Эдвард доказывал, что влюблен и не бросит свою женщину, отец же кричал, что не позволит такого и лишит его наследства.
        Крики прекратились, когда Эдвард объявил о беременности свое пассии. В тот момент во всем доме повисла тишина.
        Стоило отметить, что братец вообще часто менял женщин. Служанки вылетали из поместья семьи Лэстер регулярно.
        Одна за другой, купившись на белые кудри и обещания вечной любви, они отдавались ему то в гостиной, то в столовой, то в подсобке. А после, отец выгонял их.
        Омерзительно. Он поступал с ними, как когда-то с моей матерью. Из-за чего с Эдвардом у нас бывали стычки, даже драки.
        Но еще ни одна пассия не забеременела, за этим наследный лорд следил. Но здесь он, видно, увлекся.
        Собственно пассией Эдварда стала молодая девушка из обедневшей аристократической семьи. Отец погиб на войне, мать не выдержала и сошла с ума. Девушка росла со старшей сестрой. Собственно, безумие в этой семье передалось и Кэтрин.
        Тем не менее, титул у нее был, ее нельзя было выгнать, как служанку. Кэтрин, требовала свадьбы.
        В один из вечеров отец позвал меня к себе и сообщил, что готов подарить мне земли. Я не поверил в услышанное. 
        Он обещал, что я смогу сам управлять ими, и он даже выделит деньги на первые годы жизни, но в обмен я должен кое-что для него сделать.
        А именно жениться на Кэтрин.
        Безумие? Я тоже об этом сообщил отцу. Да и на кой черт я Кэтрин, если любила она Эдварда!
        Но девица оказалась не шибко умной. И провести ее богатому аристократу не стоило и пары дней. Она получит фамилию и титул, но не от моего брата. Ведь такой позор погубит нашу семью!
        А я если не хочу помочь брату и отцу – эгоист и подлец.
        Так они на меня и надавили вместе с Эдвардом. Как они убедили Кэтрин, я не знаю. Наверняка Эдвард преподнес тайный брак как нечто романтичное.
        Родственников у Кэтрин было немного, одна сестра, но и ту отец запретил звать на свадьбу. Были только я, Эдвард и отец.
        Перед людьми Кэтрин стала моей женой. Но ей это не мешало. Она считала себя женой Эдварда. Все втроем мы переехали в Борнмут.
        Я даже удивился, как образумился мой брат. Он готов был сдувать пылинки с Кэтрин. А она воротила нос.
        Кэтрин была безумна. Она устраивала истерики на пустом месте. Я редко с ней виделся, но даже коротких встреч хватало надолго.
        Отец оплатил для Кэтрин штат прислуги, только вот найти их в Борнмуте было сложно. Я занимался обустройством нового городка. А вскоре подтянувшиеся люди стали служить Кэтрин.
        Но было одно условие. Никто не должен был знать, что она принадлежала Эдварду. На этом настоял отец. Ведь из Борнмута могли пойти слухи.
        Кэтрин закатила настоящую истерику, но Эдвард снова смог провернуть все, словно так было нужно. Клялся в любви, целовал руки, обещал, что все изменится, когда она родит ему наследника.
        Вот только Эдвард был не железным, собственно он никогда не отличался твердостью духа. И возиться с безумной Кэтрин и ее перепадами настроения ему надоело.
        Он стал приезжать реже и реже. Кэтрин стала истерить чаще и чаще, она оскорбляла слуг, а потом могла плакать или смеяться несколько часов.
        Ко мне она тоже относилась как к слуге. Была вечно недовольна моим поведением, и тыкала, насколько я убогий по сравнению с братом. Поэтому я старался про ее состояние узнавать исключительно от слуг, которых становилось все меньше и меньше. 
        Люди предпочитали работу в поле вместо служения безумной госпоже.
        Исключением стал случай, когда она упала в обморок. Я думал, что это из-за беременности и поспешил к Кэтрин.
        Нам пришлось вызвать целителя из города, так как здесь ее могли привести в сознание, но не смогли сказать, что все в порядке.
        Отец оплатил одного из лучших целителей. Он приехал на следующий день и объявил, что Кэтрин не беременна. А все изменения в ее организме из-за больного сердца. Целитель выписал ей отвары, чтобы она их принимала.
        К изменениям в организме он приписал и полноту когда-то совсем худенькой девушки. У Кэтрин была истерика, самая сильная, что я видел.
        Эдвард уехал в тот же день сославшись на дела. И оставшаяся женщина начала кидать предметы, кричать, угрожать слугам ножом.
        В от день все, кроме меня, бросили Кэтрин. Я провел целую ночь, успокаивая ее приступы. На следующий день она меня выгнала, сказав, что Эдварду не понравится мое присутствие.
        Я ушел с радостью. Вот только вечером пришлось идти смотреть как там Кэтрин. Эдвард не приедет, он уехал только вчера. И нашел девушку в очередной истерике.
        Так продолжалось изо дня в день
        Это отнимало мои силы, которые я хотел использовать для обустройства города. Кэтрин то оскорбляла меня, то прибегала на лесопилку, кидаясь в ноги и умоляя ее не оставлять.
        Моя жизнь превратилась в ад. Кэтрин выпивала из меня все соки.
        Я со злостью писал письма Эдварду, который на них не отвечал. Через месяц он соблаговолил приехать в Борнмут.
        Кэтрин снова сменила свою любовь на ненависть и требовала, чтобы я дал ей денег на лучшее платье и прическу.
        Платье мы ей купили, а вот прическу ей делать никто не стал. Эдвард провел с ней пару дней, после чего уехал.
        Я вызвал целителя, чтобы он осмотрел состояние девушки. В этот раз отец не стал высылать на это деньги, заявив, что моя жена – моя забота. Впрочем, это было единственное письмо, на которое он ответил. Мне пришлось потратить все сбережения на целителя из города, и тот сказал, что ее сердцу стало только хуже. Леди Лэстер нужен был покой, а она сходила с ума каждый час.
        Помимо отваров для сердца, целитель выписал успокоительный сбор. После него Кэтрин становилась потише и поспокойнее.
        Эдвард стал приезжать немного чаще. Пару раз в месяц. Вроде все пошло на лад. Я смог больше времени уделять работе. И лишь в некоторые дни мне приходилось сидеть с моей безумной женой. 
        В одно утро Эдвард уехал. А я чувствовал себя очень плохо, чтобы идти к Кэтрин. Весь день из последних сил работал а ночью, у меня был приступ.
        На следующий день после приступа я пошел к Кэтрин и не нашел ее. Обыскал весь лес, но ничего не было. Она просто исчезла.
        Я написал письмо отцу и Эдварду, а они обвинили меня. Все силы бросил, чтобы найти девушку, но ни единого следа не нашел. Так она и исчезла, моя первая жена.
        ***
        Я рассказал всё как было, без утайки и после рассказа смотрел в глаза жены, но понять ее эмоции было сложно. Она казалась очень напряженной.
         В дверь раздался стук.
        - Леди Николь, вы велели прийти рано утром! – раздался голос Лиссы.
        - Заходите, – разрешила Николь, отправившись на кухню.
        - Доброе утро, Дэйрон, – улыбнулась мне девушка.
        Я постарался выдавить улыбку, но получалось плохо.
        - Доброе утро, – выдавил из себя.
        Вчерашняя ночь была ужасной. Я пробегал в образе зверя всю ночь, позволяя своему телу отдохнуть. Но голова была забита мыслями о Николь и о том, что она теперь будет делать.
        Разум был затуманен от переворота, но логические связи я выстроить мог. Уедет ли она спокойно или устроить скандал? Конечно, спокойно, это же Николь.
        Когда утром я вернулся к лесничему домику человеком, чтобы одеться, обнаружил, что Николь здесь не было.
        Это и неудивительно. Я привел себя в порядок с тяжелой головой и какой-то глупой надеждой пошел в основное поместье.
        Николь встретила меня в холле. Она не уехала. 
        Стояла строго сжав губы и сжимая охапку каких-то листов. Я ждал обвинений, криков или скандала, но Николь лишь сунула мне в руки письма, о существовании которых я совершенно не знал.
        Это заставило меня задуматься. Дорогая С., наверняка это была сестрой Кэтрин. Кроме нее у моей бывшей жены не было ни одного родственника. Но, больше чем Кэтрин, меня волновала Николь, я боялся ее осуждения или отвращения после сказанного. Но ничего из ожидаемого, на лице не увидел.
        Николь вернулась в холл с кучей писем.
        - Что это? – спросил, но не успел сообразить, как рядом с лицом пронеслись ножницы, отсекая часть волос.
        - Приглашения на аукцион, – сказала Николь, укладывая в одно из писем мой локон.
        Это письмо отличалось от остальных. Оно было больше по размеру, но менее приметным. Для него Николь использовала простую бумагу.
        - Ты хочешь кому-то отправить мои волосы?
        - Именно, - без капли эмоций ответила она, заставив меня, взрослого мужчину, растеряться.
        - Николь, аукциона не будет, – напомнил я своей жены, которая вела себя как обычно, наперекор моим представлениям. – Даже если ты кого-то удивишь моими волосами, - добавил я, не понимая, что происходит в этой рыжей голове. 
        - Будет. Завтра будет аукцион, а это письма о переносе, - уверенно сказала она, окатив меня холодным взглядом. Затем достала с кармана цепочку из золота с жемчугом и протянула ее Лиссе. – Попроси, чтобы письма доставили как можно скорее. Бытовые маги, если постараются, могут сделать это в течение пары часов. Это отдашь, как плату.
        - Николь, ты в порядке? – не выдержал я. После всего сказанного, всей той грязи, что она про меня узнала, моя жена вела себя слишком спокойно. Даже более того, она решила организовывать аукцион… за день!
        Но Николь не обратила на меня внимания. Я посмотрел на Лиссу, которая тоже смотрела на меня во все глаза.
        - И, Лисса, поспеши, пожалуйста.
        Девушка кивнула и, пожелав хорошего дня, побежала на почту.
        - Я отправила письмо с твоими волосами господину Эйзу. Он специалист по проклятьям, – наконец объяснилась моя жена, окинув меня холодным взглядом. - Папа считает его лучшим.
        Наши взгляды встретились и она продолжила:
        – Ты собираешься стоять, Дэйрон, нам нужно кучу дел переделать сегодня. Перенести мебель. Приготовить еду, найти слуг.
        - Мне не нравится, что ты расплачиваешься своими украшениями – сказал я серьезно – У меня еще есть деньги…
        - Я сама могу решить, что мне делать.
        Ответила она нарочито грубо.
        - Неужели ты не боишься? – недоуменно спросил я, заглядывая в зеленые глаза.
        Моя жена фыркнула.
        - Боюсь. Ведь ты отвратительный муж, Дэйрон, – грубо сказала она. – Ты скрывал от меня кучу тайн, когда я доверилась тебе. И готов был выгнать меня, когда я открыла тебе душу.
        - Я заботился о тебе, - ответил на обвинения. - Не мог допустить, чтобы ты страдала вместе со мной. Я иду ко дну Николь, и не хочу тянуть тебя с собой!
        - Ты такой-же, как и мой отец! – обвинение прозвучало неожиданно, Николь сжала кулаки – Вы мужчины сами о себе позаботиться не можете. Но считаете, что можете лезть ко мне, указывать, скрывать тайны. И к чему это приводит? 
        Я видел с какой болью и негодованием она говорила эти слова и понимал, что права.
        - В твоих глазах я кто угодно Дэйрон. Слабая леди. Никчемная жена. Но никак не друг, которому ты можешь довериться. А я считала тебя своим другом.
        Николь говорила эмоционально на выдохе. Ей было больно, и я знал, что виноват в этом.
        - Прости, – искренне сказал я. – Я думал, что ты сбежишь, боялся навредить.
        Говорить такое было нелегко. Я понимал, насколько жалко звучат мои оправдания для женщины, которая готова была остаться со мной несмотря ни на что.
        - Я? Сбегу? После всего что было. – Николь разжала кулаки. – Я буду рядом даже если никого не будет. Мы справимся с этим. Проклятье можно снять, я уверена!
        От ее слов потеплело в груди. Я хотел подойти и прижать ее, утешить, позволить быть слабой. Но в данной ситуации главным слабаком оказался именно я.
        - Это не проклятье, Николь, – сказал с сожалением. – Отец вызвал целителя…
        - Да после твоих слов, ему веры никакой! – вспылила Николь. – Как ты мог ему поверить?!
        - Меня никто не мог проклясть. Я в те годы ничего не делал. Только учился и сидел в поместье.
        - Значит, тебе это могло передаться от отца, есть ведь родовые проклятья, – продолжала гнуть свою линию Николь.
        - Тогда бы и Эдвард был проклят, – сказал то, в чем был уверен.
        - Есть проклятья, которые предаются только страшим сыновьям, – не унималась моя жена, она даже скрестила руки от негодования.
        - Их очень мало…
        - Но они есть, – настаивала Николь. – Я думаю, это как раз тот самый случай. Эйз хороший специалист, он точно скажет, есть на тебе проклятье или нет.
        Я посмотрел в зеленые глаза полные решимости и снова восхитился ее силой. Даже поза Николь кричала о решимости: прямая спина, руки сжаты.
        Она была готова бороться. В ней не было ни отвращения, ни презрения. Она злилась. Вот что было в этом взгляде. Злилась, что я не был откровенен с ней.
        - А если это не получится снять? – спросил, боясь услышать ответ. – Если это, и правда, моя сила Николь?
        - Тогда мы что-то придумаем, – твердо сказала она, кивнув в такт своим словам.
        - Будешь жить с чудовищем?
        Я всматривался в глаза ожидая страха, но его не было.
        - Ты говоришь, что тебе помогает снотворное. Будем пополнять запасы отвара.
        - Они не всегда помогают, - сказал я.
        - Значит, в такие моменты буду отпускать тебя бегать по лесу. Лучше уже ты будешь бегать чудовищем, чем ходить по всяким Нинель.
        В голосе так четко прозвучала ревность. Я улыбнулся. Еще ночью не подумал бы, что буду улыбаться.
        - Ты удивительная, Николь, – честно сказал я.
        - А ты негодяй, – фыркнула она. - Ты вчера был готов меня выгнать. Ты хоть знаешь, как это было обидно, как мне было больно…
        - Я не хотел тебе делать больно… - пытался я оправдать вчерашнюю сцену, хотя и понимал, что мне нет прощения. Уже сегодня утром я жалел о вчерашних словах. Я не был готов проститься с Николь. Она была так дорога мне с ее шутками, улыбкой, голосом, уверенностью в решениях.
        - Но сделал, – зеленые глаза помутнели, Николь прикусила губу.
        - Я иногда думал, - решил сделать я еще одно болезненное для себя признание, – что Кэтрин пропала по моей вине. Возможно, она видела меня ночь. Николь. Здесь рядом есть обрыв...
        Дальше говорить не пришлось. Николь быстро подошла ко мне и обняла, уткнувшись лицом. Я почувствовал, как рубашка становилась мокрой от слез. Положил руку на волос и осознал, что впервые я не был один.
        - Я не Кэтрин. Эта женщина была безумна. Если кто-то и виноват, то это твой отец и Эдвард, но не ты! Не сравнивай нас. Она никогда не любила тебя. А я люблю.
        Дотронулся рукой до подбородка, заставил поднять мокрые глаза от рубашки на лицо. Я хотел видеть ее глаза, когда она говорит такие громкие слова.
        - Любишь меня? Николь, я чудовище…
        - И я тоже не подарок, – улыбнулась она сквозь слезы. – Я люблю тебя.
        Повторила она искренне. В ее глазах пропала злость, обида. Осталась только нежность. Я подался вперед, чтобы почувствовать губы своей женщины. Настолько моей, что в ней не было и кусочка, принадлежавшего другому мужчине. Моя жена, моя любимая Николь.
        Я чувствовал вкус ее слез, и мне хотелось сделать все, чтобы стереть их. Готов был на все, лишь бы она больше не плакала.
        Моя Николь отвечала на поцелуй, страстно отдаваясь мне без остатка. Я никогда не растворялся так ни в одном человеке. Ведь для этого была нужна особая связь. Когда между людьми нет тайн, а только искренние чувства.
        Николь первая дотронулась рукой до моей кожи. Нежные пальцы начали неумело расстегивать рубашку, и я помог ей, скинув не нужную одежду с тела. Вслед за рубашкой пошло платье.
        Следы от мягкого корсета я чувствовал под своими пальцами, они сохранились на теле. Николь ведь его не снимала несколько дней. Прошел по быстро заживающим отметинам. Сжал тонкий стан до стона.
        Вмиг на лице моей супруги появился стыд, и я поспешил стереть его своим поцелуем, оставляя следы на ее шеи, плечах и спускаясь ниже.
        Она отвечала мне со страстью. Это было всепоглощающим настолько, что нам не нужен был ни матрас, ни кровать, только кинутое на пол платье и наша любовь.
        Я старался быть нежным, терпеливым, чтобы не сделать ей больно. Поэтому остановился в момент, когда Николь стала полностью моей.
        Она вздрогнула от этих ощущений. Я поспешил поцеловать ее ключицы, проведя одной рукой, по шее и вызывая мурашки, которые покрыли тело.
        Я снова поцеловал ее в губы, контролируя страсть и уступая нежности. Моя Николь. Ее тело отвечало мне – дрожало от возбуждения и прикосновений. И когда настало время, ее губы шептали мое имя, которое сливалось со стонами.
        Моя Николь, теперь вся моя.
        ***
        Моя Николь – больше не моя. Там, за окном она целовала не мои губы. Не мои руки скользили по ее талии и не мне она отдала свою невинность.
        Это был другой мужчина, мой старший брат. Грязный бастард!
        Кулаки сами сжимались от злости, когти вытягивались в ладони. Хотелось ворваться в дом и прекратить все то, чего мне было не видно.
        Влюбленная парочка перебралась на пол, и даже здесь, за окном, я чувствовал запах возбуждения.
        Как же я хотел его убить… С первой встречи возненавидел его! А теперь он забрал у меня все!
        Знай я каким боком мне вылезет последний отдых перед свадьбой, остался бы с Николь. Можно было и потерпеть…
        А теперь я ничего не смог сделать! Не помогли даже письма… Не помогла даже правда!
        После того как она увидела Дэйрона чудовищем, должна была сбежать ко мне. Я бы обиделся для вида, но принял.
        А она приняла его. Зверем, чудовищем приняла. И сейчас ее руки ласкали его, она шептала его имя. А должна была шептать мое!
        Злость застилала глаза, я еле держал себя в руках.
        Но я так просто не сдамся. Верну ее, чего бы мне это ни стоило.



        Глава 46

        Кто бы подумал, каким удобным может быть пол, если тебя обнимает любимый человек. И каким тревожным может быть сердце, если у этого самого человека проблемы.
        Одновременно, наслаждалась объятиями супруга и думала о его проклятье. Я была уверена, что это проклятье и никак иначе. Не верила в этот бред с силой и грязной кровью. Что-то мы еще с Дэйроном не знали, старший Лэстер точно был себе на уме, но что именно – разгадать вряд ли получится.
        Сможет ли Эйз снять проклятье? А если нет? От одной мысли становилось плохо. Я буду с Дэйроном несмотря ни на что… Но думать о том, что любимый человек страдает, а ты ему ничем не можешь помочь, просто невыносимо!
        И даже лежа в теплых объятьях, я чуть ли не плакала от воспоминаний, держалась только ради Дэйрона. Ему было сложнее, чем мне. Из грустных мыслей меня отвлек веселый голос.
        - Леди Николь, я отнесла письма! – раздался голос Лиссы. Я вздохнула, стараясь не всхлипывать, и быстро утерла наступающие слезы, пока их не увидел Дэй. - Леди Николь, я войду?! – спросила она и ее макушка появилась в окне.
        - Нет! - ответил Дэйрон, - подожди, сейчас!
        Ситуация вышла настолько забавной, что развеселила меня. Мы одевались в спешке и со смехом. Подумать только, как может быть забавно, когда вместо нательной рубашки, пытаешься надеть рубашку мужа.
        - Ох уж эта Лисса, – с сожалением сказал Дэйрон, быстро целуя меня в губы.
         – На самом деле она вовремя, Дэй, – сократила имя супруга как делала это Маркус, и мне это понравилось. – Нам нужно готовить дом к приему. У нас очень много дел!
        Работы, и правда, было много. Стоило впустить заждавшуюся Лиссу, жизнь закипела не оставляя и минуты на мысли. Трудились все, даже я. Вчера мы даже не успели поесть, поэтому перебивались бутербродами в свободную минуту, которых было очень мало.
        Ведь перенести нужно было огромное количество вещей, среди которых были и маленькие картины, статуэтки и прочая утварь.
        Тащить все это оказалось крайне сложно. Продираться через заросшие кустарники довелось нам не один раз, прежде чем рабочие все прорубили. Переносить стало легче.
        Все нужно было подготовить к завтрашнему дню, к четырем часам дня. Несколько часов на аукцион и отправим аристократов восвояси, даже не предложив ночёвку.
        Пусть мы и прослывем плохими хозяевами. Главное, что у нас уже будут деньги, вырученные с аукциона.
        Дэйрон поговорил с Маркусом по поводу прислуги, и мне обещали, что самые приличные рабочие обязательно помогут.
        И даже возлюбленный Лиссы обещал, что побудет моим дворецким на вечер!
        С едой вопрос тоже решили. Нам обещали самые вкусные булочки и блюда, которые мы только пробовали. Благо, в Борнмуте уже была маленькая пекарня. И самое главное, люди помогали Дэйрону просто так.
        Это меня очень тронуло. Денег ведь у нас не было. О чем мой муж честно говорил.
        - Потом отдашь! – сказал пекарь.
        - Один месяцу можно поработать и без денег, – отвечали рабочие. – Но на следующий, когда лесопилка принесет прибыль, возьмем с процентами! - шутили они, широко улыбаясь.
        Никто не собирался бежать и бросать Дэйрона в сложной ситуации. Все люди, которые нам помогали, относились к нему как к своей семье.
        - Дэйрон, благодаря тебе у меня есть пекарня! Ну какие могут быть разговоры!
        - Да брось, друг, столько пережили и это переживём! Я еще и эти деньги не потратил!
        - Вспомни, как выручил меня! Как подарил дом и поверил в меня. Предоставил работу и дал денег на первое время…
        Сколько хороших слов было сказано о моем муже. Понимала, что все эти люди правы! Дэйрон был удивительным человеком, самый добрым из всех, что я встречала. И люди, которые поселились в Борнмуте, были под стать своему лорду.
        Эти земли заслуживали расцвета! Заслуживали дороги! Все жители верили в нас и нашу задумку, каждый старался поддержать, как может. И это мотивировало нас работать лучше.
        Под конец дня у меня гудели ноги. Но я старалась все развесить, протереть пыль и придумать, как расставить. Не говоря уже о бедном муже, который двигал мебель туда-сюда, о рабочих, которые таскали все и о Лиссе, которая неустанно все мыла.
        Я была увлечена работой настолько, что не заметила, как слаб Дэйрон, и только когда его пошатнуло на лестнице, ужасно испугалась.
        - Дэйрон, – подбежала я к мужу, который тут же открыл глаза и улыбнулся.
        - Ты что вторишь друг? – спросил Дэйрона Маркус. – Совсем бледный, ты хоть спишь?
        - Все в порядке, – ответил он.
        По глазам Маркуса я тут же поняла, что он ничего не знает.
        - На сегодня все! – твердо сказала я. – Завтра продолжим.
        - Я еще могу работать, - не менее твердо сказал Дэйрон.
        - А я нет. Устала и хочу спать. И если все вокруг будут шуметь, я не высплюсь, - сказала я, понимая, что это единственный рычаг давления на Дэйрона.
        Собственно, мой муж все понял, но спорить не стал.
        - Спасибо, что помог, – поблагодарил он Маркуса, а после всех остальных. Лисса шла не живая, ни мертвая, и я уже начала беспокоиться, как она доберется до дома. Но Маркус обещал об этом позаботиться.
        - Может, я останусь с ночевкой, леди Николь, перемою кухню, – зевая предложила она. – Я тихо буду, обещаю.
        Тихо и Лисса – вещи несовместимые. Но даже если бы и были, я бы ее не оставила. Ей нужно было отдохнуть, как и нам с Дэйроном.
        - Иди, Лисса, ты хорошо поработала, – сказала я искренне. – Отдохни обязательно. Ведь без тебя я завтра не справлюсь.
        Лисса улыбнулась и неожиданно сказала:
        - Вы самая замечательная леди! Я вас практически люблю и все-все для вас сделаю! – меня смутила эта детская непосредственность, но я улыбнулась ей в ответ. И все-таки Лисса еще ребенок и в такие моменты напоминала мне Софию. Возможно от этого я и чувствовала нечто теплое по отношению к ней.
        - Я тоже тебя практически люблю, - искренне сказала я.
        Девушка заулыбалась еще шире. Кивнув головой, обещала завтра прийти как можно раньше.
        И когда все рабочие ушли, мы с Дэйроном остались одни. Я осмотрела на мужа и тут же начала серьезный разговор.
        - Как часто у тебя случаются приступы? – спросила я.
        Дэйрон тер виски, сосредоточенно уставившись в одну точку.
        - Сегодня не будет, – уверенно сказал он, убрав руки от своей головы, и старательно выдавил улыбку.
        - Я думаю, тебе стоит выпить снотворное, и мы оба ляжем спать, - уверенно сказала я.
        Никаких мыслей о близости с супругом не было, слишком он был бледный и уставший, а еще его головная боль… Единственным желанием было уложить его спать и увидеть снова здорового Дэйрона. Ведь нет ничего больнее, чем наблюдать, как мучаются любимые тебе люди.
        - У меня его нет, – спокойно ответил он. Но, должно быть, увидев, как меняется мое лицо, поспешил объясниться. – Николь, он делается на лаванде, только на свежей лаванде. А сейчас осень. Свежая лаванда будет лишь весной. И ее приходится заказывать с юга, и это дорого.
        - Ты не заказал… - начала понимать я.
        - Не успел, – сказал Дэйрон. – А сейчас финансово не могу себе позволить.
        - И все из-за меня.
        - Я сам принимал решения, – твердо сказал он и, сделав шаг, прижал меня к себе. Теплые объятия супруга вмиг успокоили.
        - Люди в Борнмуте замечательные, – вспомнила я, что хотела сказать, вдыхая аромат хвои с рубашки Дэйрона. – Под стать своему лорду.
        - И леди у них тоже прекрасная. Я старался, выбирал…
        Я подняла голову, чтобы посмотреть, как он улыбается.
        - Неправда, ты взял первое, что попалось, – фыркнула я.
        - Не соглашусь, я долго рассматривал твою фотографию, прежде чем принял решение.
        - У тебя есть моя фотография? – удивилась я.
        Дэйрон же спустил руки ниже по пояснице, чем вызвал мурашки.
        - Она лежит у меня в рабочем столе, леди Николь. Иногда я доставал ее, чтобы точно понять, ради чего терплю ваш отвратительный характер.
        - Знай насколько он отвратительный, ты бы не пришел в храм, – подытожила я.
        - Нет, знай я все наперед, купил бы себе костюм, отбеливающий порошок и побежал бы на твой первый бал, желая сделать все правильно.
        Я улыбнулась, разглядывая своего супруга. Как же сильно я его полюбила. Мне захотелось закричать об этом на весь мир, но я решила сохранить это в сердце. Ведь Дэйрон так и не сказал эти три слова, а я не хотела показаться надоедливой.
        От горячих рук супруга, его голоса мои мысли повернули совсем в другое русло. А его потемневшие синие глаза, говорили о том, что и его мысли тоже. Но только я хотела потянуться за поцелуем, как Дэй закрыл глаза и сжал челюсти, от боли.
        - Дэйрон… - обеспокоилась я.
        - Все хорошо, – поспешил меня успокоить он, открыв глаза. – Сегодня я усну без зелья, не переживай. Я сильно устал.
        - Тогда подготовишь кровать? – спросила его я. – А я пока приведу себя в порядок.
        Дэйрон кивнул. Он сегодня лично занимался обустройством нашей комнаты на втором этаже. На удивление этаж оказался целым, нигде не было прогнившего дерева. Только стены обклеены ужасной бумагой. Но и это было решаемо.
        Поэтому мы отобрали для себя самые большие покои. Дэйрон перетащил туда кровать и тумбочки. Сменил матрас и даже сам застелил.
        Единственной проблемой на втором этаже оказались уборные. Их нужно было как-то подключить к канализации, и пока рабочие не знали как. Поэтому работоспособной была только уборная на первом этаже.
        Я чувствовала, что со временем нам понадобится больше слуг, чтобы следить за таким большим домом. Но сейчас мне это было на руку. Ведь Дэйрон беспрекословно последовал на второй этаж, чтобы расстелить кровать. А я тем временем вместо уборной вышла на улицу. Стало немного страшно от темноты, но я все же рискнула и спустилась со ступенек.
        Мне хотелось помочь супругу, и я была в силах. Вот только сила не равна знаниям и я ужасно жалела, что не помнила ничего, чему меня учила Джина.
        Присев на холодную землю, положила руку и позволила теплу стекать с пальцев прямо в нее. Я взывала к силе, взывала к земле и просила, чтобы она помогла мне вырастить лаванду, хоть немного.
        Я отдавала земле любовь, которая у меня была к Дэйрону, и чувствовала какой она становилась теплой в ответ. Почва слышал меня, мои чувства питали ее, и на миг я поверила в успех. Вот только открыв глаза вздохнула.
        Ничего не изменилось. Бесполезная Николь.
        Я не знала, что еще смогу сделать, поэтому встала с земли и пошла домой. Нужно было поскорее привести себя в порядок, чтобы не заставлять мужа долго ждать.
        Когда я пришла в покои, Дэйрон уже спал. Но будить я его не стала. Он и так мучился. Вместо этого полюбовалась его смягчившимися чертами лица.
        Красивый. Добрый. Мой идеальный муж. И эта первая наша настоящая брачная ночь, когда мы вместе спали.
        Стоило лечь, и оказалась в крепких объятьях супруга. Я тоже заснула быстро, мучали только мысли о голодном коте. И куда он снова пропал? Но я отдала много силы земле, поэтому сон сморил меня быстро, и спала я очень сладко.
        Утром проснулась от стука в дверь. Он был таким громким, что я сразу поняла – это была Лисса и стояла она возле двери в покои. Стоило открыть глаза, увидела, что супруг уже ушел, накрыв меня кучей одеял.
        - Леди Николь, вы проснулись? – спросила громко она. Я вздохнула.
        - Теперь да, – ответила я, выбираясь из пуховых одеял.
        Хорошо, что Лисса пришла, а то я бы так и спала до обеда. Открыла дверь и увидела два горящих глаза.
        - Шкатулку поучилось вытащить? – тут же спросила я.
        - Не-е-ет! Просто, просто так красиво! – ответила она.
        Я оглянулась в комнате. Не сказала бы, что очень красиво.
        - Вы так красиво украсили двор, леди Николь!
        - Я? – недоуменно спросила Лиссу, совершенно не понимая о чем речь. Но осознание пришло резко, и я тут же кинулась к окну, и ахнула.
        - Вы такая молодец, леди Николь! – продолжала меня нахваливать Лисса.
        А я даже открыла створку, чтобы лучше рассмотреть. Стоило это сделать, как я потонула в нежном запахе лаванды.



        Глава 47

        ДЭЙРОН
        На моей памяти не было дня, чтобы жители Борнмута работали так усердно. Работа кипела как вчера с утра до ночи, так и сегодня.
        Жители городка готовили, перешивали костюмы, прибирались. Все вокруг ожило от такой работы и это при том, что каждый участник знал, заплатить мне им нечем.
        Каждый считал своим долгом помочь нам с Николь. Никто не побрезговал работой в доме в качестве слуги на аукционе. Даже Карл, который не желал становиться дворецким, занял эту роль на сегодняшний вечер.
        А сколько работали швеи! Пришлось пошить несколько костюмов для слуг, за день. Это огромная цифра для людей, не владеющих магией.
        Но удивили меня сегодня не только жители Борнмута, но и их леди.
        Я проснулся рано утром, и почувствовал сладкий запах. Никак не мог понять, что это, пока не выглянул в окно.
        Все вокруг было в лаванде! Но не только в ней.
        Помимо лаванды за ночь у нас появился розарий, появилась дорожка к дому, которая до этого была под огромным слоем земли так глубоко, что ее и видно не было. А тут вдруг неожиданно вылезла. Зацвели плодовые деревья и кустарники, которые выросли буквально за одну ночь!
        Если на улице была осень, то у нас за окном была весна.
        «Это сделала Николь», - понимал я. После вчерашнего разговора она вырастила лаванду. Так моя леди, проявила заботу и помогла мне.
        Садик перед домом был очень красив, это отметил и Маркус. Он вообще удивился, как стал выглядеть наш дом. Да и я заметил, что он помолодел. Дом выглядел так, словно я потратил все деньги с проекта на его восстановление. А каким чистым было дерево, из которого был сделан дом.
        На нем не осталось ни пятнышка от той грязи, дождя и войны, которую он выстоял. Словно лета в один миг пролетели мимо.
        Николь разбудила Лисса. Ее же я отправил к бабушке с лавандой. Я старался нарвать цветов так, чтобы это не портило садик.
        Как только Николь проснулась, она взялась за работу. Некогда надменная аристократка протирала пыль и начищала ложки.
        Ближе к обеду оставшуюся часть работы мы переложили на рабочих. Нужно было готовиться к приему. Я одел свой единственный костюм, который Николь украсила галстуком, привезенным из столицы из гардероба Адама.
        В цвет галстука она подобрала себе платье. Лисса помогла сделать моей жене незамысловатую прическу и даже накраситься.
        Собирались мы очень быстро. Принимали ванну наспех. Но старались выглядеть благородно. Часы шли незаметно. Когда мы были полностью готовы, жители Борнмута заняли место слуг, а закуски были красиво разложены на столах.
        Осталось только ждать. Все вместе в ожидании мы собрались в гостиной. Там сидели и наши «слуги», они были возбуждены предстоящим событием и гулко это обсуждали, как самые простые люди. Вот только ожидание было нервирующим. И с каждой минутой разговоров становилось меньше, а в гостиной становилось тише. Когда на часах было четыре часа дня и ни одна карета в городе не появилась, Николь совсем поникла.
        - Вдруг никто не приедет? – спросила она, стараясь держаться как можно спокойнее.
        - Тогда съедим все это сами, – пошутил я, взяв ее руку. По замыслу мы сидели в гостиной и ждали. С каждой минутой Николь становилась все грустнее и грустнее.
        Я и сам изрядно нервничал. Меня не покидали головные боли, они были скорее фоном, чтобы беспокоиться об этом по-настоящему.
        Больше я переживал за сою супругу. Объем работы был огромной, и как она верила в эту затею. Боролась до конца. Неужели все зря?
        Лисса от нервов ходила туда-сюда по комнате, пока не задела вазу. Благо Карл ее вовремя поймал.
        - Лучше сядь, – сказала он девушке, достаточно жестко и она, покраснев, подошла к свободному креслу возле окна, в которое и выглянула.
        - Леди Николь! – воскликнула она так резко, что даже я дернулся. – Кареты! Кареты! - закричала она.
        Это заставило всех вскочить со своих мест. И в подтверждение слов девушки раздался стук колес.
        Первым делом, после пробуждения и того, как Лисса привела меня в нормальный вид, я спустилась на первый этаж.
        Вспомнила о шкатулке. А ведь со всеми событиями вчера я совсем о ней позабыла. Но в гостиной меня ждал сюрприз. Прямо на камине сидел кот.
        - И где ты был? – возмутилась я. – Ты ведь совсем голодный!
         Кот спрыгнул на пол и посмотрел на шкатулку.
        В его глазах так и читалось: «Попробуй». Я уже начинала бояться этого пушистого. Вчера именно он отвел меня к Дэйрону, а сегодня словно говорит вытащить шкатулку. Этот кот был очень умен даже для фамильяра.
        Или я себе выдумала и все события – просто совпадения. Тем не менее, я подошла к камину и еще раз потянула шкатулку. И очень удивилась, когда она с легкостью мне поддалась.
        Я повернулась к коту, но его уже и след простыл! От внешней части я сразу же открепила элемент камина и вставила его обратно. Этот кусочек был как обманка, за которой и пряталась шкатулка. В руках оказалась только шкатулку. Она была выполнена из металла с парой узоров, без каких-либо изысков. Стенки были тонкими, но прогнуть их было невозможно.
        Шкатулка была легкой и без надписей. Я потрясла ею возле уха. В ней было что-то легкое. Точно не золото и не клад.
        Я даже разочарованно вздохнула. Но все же попыталась ее открыть. И здесь меня ждало настоящее разочарование. Она не открылась. На миг она засветилась красным и сразу же потухла. Это было родовое заклинание. А значит, открыть ее мог только член рода.
        Лисса привела в порядок постель и тоже спустилась. Она в отличие от меня осталась от шкатулки в восторге.
        - А вдруг там карта клада! – предположила она. Я смотрела на нее и понимала, что она еще совсем ребенок. Никакого клада здесь не было. Да и я бы почувствовала золото или драгоценную руду вчера, когда использовала магию. Но ее здесь не было.
        Тем не менее, говорить об этом Лиссе я не стала. Да и некогда было. Началась сложная подготовка. Я положила шкатулку в нашей спальне, а сама взялась протирать пыль, начищать серебряные ложки и проверять, как идет дело у остальных. К обеду я уже ужасно устала. Мы с Дэйроном в пылу работы не перекинулись и парой слов. Он только отблагодарил меня и поцеловал, а все остальное время был занят делами. Сколько у нас ушло усилий на подготовку! Сколько ушло продуктов на красивые канопе и блюда! И с каждой минутой я начинала нервничать все сильнее. Появилось чувство, что никто просто может не приехать! И что тогда?
        После обеда я начала готовиться к аукциону. Переоделось в одно из своих платье, вытащила из чемодана один из самых дорогих галстуков отца для Дэйрона. Я специально прихватила его, чтобы чем-то разбавить единственный дорогой костюм.
        Ожидание казалось вечным. Дэйрон меня поддерживал, но к четырем часа я потеряла веру, что кто-то приедет. Как оказалось, зря.
        Кареты увидела Лисса из окна. Все сразу засуетились и заняли распределенные позиции. А мы с Дэйроном вышли встретить приехавших.
        Кареты все прибывали и прибывали. Несмотря на то, что приглашения я отправила только вчера, ни один приглашенный аристократ не отказался от внезапного путешествия.
        Приехала молодая парочка, которая воевала за первые лоты на аукционе Дороти. Они облачились в свои лучшие одежды из дорогой ткани, явно желая произвести впечатление.
        Приехал и лорд Дорз, осматривая наш домик и клумбы. Лорд Дорз был магом земли и, хотя это было не очень престижно среди аристократов, он наверняка тайно восхищался цветами.
        Герцог Вайс вышел из кареты вместе с Вууленом, который сдержал свое обещание и привез ружье. Грохот раздался сразу по приезде.
        - Не терпится пострелять! – восторженно сказал он, когда птицы решили покинуть деревья рядом с нашим домом. Герцог Вуулен был одет в достаточно простую одежду для своего статуса, что подтверждало его слова – наш гость был настроен поохотиться.
        Вот только охотиться здесь было не на кого, кроме моего мужа. Который пожал ему руку и поддержал стремления Вуулена обзавестись здесь землей, чтобы проводить досуг вдали от города.
        Следом прибыла и еще одна карета. На ней приехал герцог Форн. Его не было на аукционе Дороти, но я помнила его интерес к южным землям. поэтому написала приглашение.
        Мужчина был менее взбудоражен, чем остальные и вглядывался в наш домик с особым интересом.
        Я безумно переживала. Ведь я должна была общаться с гостями и не могла помочь жителям Борнмута, вся работа легла на слуг, которые бегали туда-сюда. А ведь они даже и слугами не являлись.
        Но Лисса то и дело подходила ко мне с подносом, рассказывая, что все справляются. Хотя я это видела и сама.
        Дело шло. Аристократы подъезжали. Канапе быстро расходились, вместе с местным вином. И помимо обычных бесед, практически каждый мечтал посетить и лес, дабы увидеть тот самый мир природы, который мы обещали. Особенно об этом грезили мужчины, мечтающие подержать в руках дорогое ружье Вуулена, которым он хвастался направо и налево.
        Моего мужа практически оккупировали мужчины, желающие с ним поговорить. И Дэйрон неизменно давил улыбку, пытаясь уделить время каждому.
        Вот он – мир мужчин, к которому я привыкла. Все, что мне оставалось, это стоять рядом и улыбаться.
        - Кто-то еще не приехал? – спросил Вуулен.
        - Кажется, герцогиня Андерсон.
        - Старуха вечно опаздывает, – некрасиво подметил Вуулен. Вино явно ударило ему в голову, раз он позволил себе такие колкости.
        Не приехала еще пара гостей, и я собиралась подождать их еще около получаса. Но местное вино ударило в головы столичных мужчин, и им стало не хватать приключений.
        - И все же, лорд Дэйрон, извольте нас проводить в лес, – не выдержал Вуулен. – Пока наша герцогиня обойдет, всю мебель, что накупила за последние аукционы, можно ее здесь ждать до рассвета…
        Мужчины действительно были изрядно пьяны, и отпускать в таком состоянии с ними Дэйрона мне не хотелось, поэтому я сильнее сжала локоть моего супруга.
        - Думаю, мы можем начать аукцион раньше, - уверенно сказала я.
        ­- Предлагаете нам тратить деньги впустую? – практически хрюкнул Войс. – Как-то несправедливо получается…
        Это был уже практически шантаж. Я почувствовала, как рука супруга нежно гладит мою. Словно говорит о том, что все будет хорошо.
        - Леди Николь, - звучит голос мужа. – Я проведу короткую экскурсию по землям для наших гостей.
        Он улыбается ободряюще. Но мне эта идея все равно не нравится. Только вот кроме как кивнуть я ничего и поделать не могу, поэтому отпускаю руку.
        Дэйрон начал свой рассказ об истории Борнмута, и повел желающих к выходу, а на мне остается пара гостей, желающих и дальше поедать канапе.
        Меня очень тревожило предчувствие чего-то плохого, и звук бьющихся бокалов из столовой это чувство только усилил.
        Пришлось извиниться перед гостями и поспешить на шум. Преодолев холл, я оказалась в столовой, куда вместе со мной забежал и кот. Откуда он взялся, я не имела ни малейшего представления. Он то появлялся, то исчезал, но я была намерена покормить рыжего друга.
        Вот только в столовой моим глазам предстала картина: рыдающая Лисса и разгневанный Карл, который явно говорил девушке что-то очень грубое.
        - Что здесь происходит? – строго спросила я.
        Карл повернулся, и я увидела его спереди. На его белоснежной рубашке были винные пятна.
        - Эта нелепая хрюшка меня облила, – с гневом сказал он.
        - Прости меня, пожалуйста, - тут же кинулась к нему Лисса. Но парень вмиг отшатнулся.
        - Не подходи ко мне, Лисса, от тебя одни неприятности!
        Девушка всхлипнула, она была очень расстроена в то время, когда я кипела от гнева.
        - Извинись немедленно, – сказала я. И пара оцепенела. Я посмотрела на Карла, чтобы он понял, кого я имела в виду.
        - Простите, леди… - растерянно сказал он.
        - Не передо мной, - перебила я. – Никаких оскорблений в моем доме. Лисса сделала это случайно и уже попросила прощения. Так какое ты имеешь право ее оскорблять?
        Карл застыл, словно мои слова стали для него новостью. Я уловила в его глазах недовольство, и даже презрение к моей служанке. Этот паренек вмиг из хорошего превратился для меня в злодея. И я поняла, что лучше найду другого дворецкого.
        - Извини, Лисса, – скорее выплюнул он, чем сказала искренне.
        - Я сама виновата, – грустно сказала Лисса.
        Парень кивнул в знак, что понял, и повернулся снова ко мне.
        - Леди Николь, позвольте переодеться.
        - Конечно, – сказала я, и паренек сразу же грубым шагом вышел из столовой, оставив меня с растерянной девушкой, которая все еще собирала осколки с пола.
        - Потом уберем, – сказала я, подойдя к ней. Мне было ее сейчас жалко, как младшую сестренку.
        - Я такая нелепая, леди Николь, как мне стать такой же, как вы? – девушка посмотрела с надеждой. Я грустно вздохнула.
        - Думаю, тебе не помешало бы научиться держать осанку и координацию. Я разучу с тобой пару танцев и научу ходить с книжкой на голове, - довольно сказала, представив план.
        - И тогда я смогу понравится Карлу? – спросила она вдохновенно, что мне не понравилось.
        - Карл был с тобой груб, не думаю, что он хорошая партия.
        - Я сама виновата, – уверенно сказала она. – Карл, он ведь такой замечательный. А я такая растяпа!
        - У нас у всех есть недостатки, – уверенно сказала я.
        - У вас и Карла их не видно…
        - Ох, поверь мне, Лисса! Во мне их очень много, просто я их умело скрываю.
        Я протянула руку Лиссе, которая отчаянно не желала вставать с пола.
        – Лучший способ скрыть свои недостатки – не дать их увидеть окружающим. Поэтому вставай, приводи себя в порядок и с улыбкой иди мимо Карла. Так ты его удивишь намного больше, чем если будешь здесь сидеть и плакать.
        Лисса улыбнулась и приняла мою руку. В ее глазах было восхищение.
        - Вы, правда, так думаете?
        - Я в этом уверена, – осмотрела я девушку. – А теперь иди и приведи себя в достойный вид.
        - Вы очень мудрая леди! – восхищенно сказала она, направившись к двери, но потом остановилась и начала рыться в карманах.
        - Что-то случилось? – спросила я, когда Лисса вытащила сверток бумаги.
        - Я забыла отдать вам письмо.
        Я приняла сверток и тут же увидела фамилию Эйза. Это заставило меня вздохнуть, чтобы успокоиться.
        - Вы в порядке? – испуганно спросила Лисса.
        Я по своему же совету улыбнулась.
        - Все хорошо, просто вести пришли. Иди, Лисса, приведи себя в порядок.
        Повторила я и девушка, кивнув головой, вышла из столовой, оставив меня одну. Я знала, что и так провела здесь слишком много времени. Нужно было возвращаться к оставшимся гостям, вот только я  не нашла в себе сил.
        В моих руках была, возможно, единственная надежда Дэйрона на исцеление, и просто так ходить с этим письмом, делая вид, что все в порядке, я бы не смогла.
        Поэтому вскрыла письмо, с надеждой, и получила ответов, даже больше, чем могла ожидать.
        ЛЕДИ НИКОЛЬ, Я УДИВЛЕН, ЧТО ВЫ НЕ ЗАБЫЛИ МЕНЯ. Я ПОМНЮ ВАС СОВСЕМ МАЛЕНЬКОЙ ДЕВОЧКОЙ, А ТЕПЕРЬ ВЫ ВЗРОСЛАЯ ЗАМУЖНЯЯ ЛЕДИ.
        СЛУЧАЙ, КОТОРЫЙ ВЫ ОПИСАЛИ, ЗАИНТЕРЕСОВАЛ МЕНЯ. ЧЕСТНО ПРИЗНАЮСЬ, Я НЕ ВИДЕЛ ОПИСАННУЮ ВАМИ КАРТИНУ ВЖИВУЮ, НО ИЗУЧАЛ ЕЕ. ИЗ ВАШИХ СЛОВ Я ПОНЯЛ, О КАКОЙ КНИГЕ ВЫ ГОВОРИТЕ, И ПОСПЕШИЛ ОЗНАКОМИТЬСЯ С НЕЙ, ТАК ЖЕ КАК ОЗНАКОМИЛСЯ И С ПРИСЛАННЫМИ ВОЛОСАМИ.
        ВЫ ПРАВИЛЬНО СДЕЛАЛИ, ЧТО НАПИСАЛА ИМЕННО МНЕ. ДРУГОЙ, ВОЗМОЖНО, НЕ СМОГ БЫ РАЗОБРАТЬСЯ, НО Я ХОРОШО РАЗБИРАЮСЬ В ЭТОМ И ДАЖЕ МОГУ ПОМОЧЬ НЕСЧАСТНОМУ, ЧЬЕ ИМЯ ВЫ РЕШИЛИ ОСТАВИТЬ В СЕКРЕТЕ.
        ПРОКЛЯТЬЕ ВЕРВОЛЬФА, ЭТО РОДОВОЕ ПРОКЛЯТЬЕ. ОНО ПЕРЕХОДИТ ОТ ОТЦА К ЕГО ДЕТЯМ. САМ ПРОКЛЯТЫЙ НЕ ПЕРЕВОПЛОЩАЕТСЯ, ТОЛЬКО ЕГО ДЕТИ. ЭТО СТРАШНОЕ ПРОКЛЯТЬЕ И ОЧЕНЬ РЕДКОЕ, ЧТОБЫ ПОЛУЧИТЬ ТАКОЕ НУЖНО НАРУШИТЬ ОДНУ ОЧЕНЬ ВАЖНУЮ КЛЯТВУ.
        ДЕТИ ЭТОГО ЧЕЛОВЕКА ОЧЕНЬ МУЧАЮТСЯ ЗА ГРЕХИ РОДИТЕЛЯ. НАДЕЮСЬ, ЧТО ВЫ НЕ ВИДЕЛИ ПЕРЕВОРОТ В ЖИВУЮ, ТАКОЕ ЗРЕЛИЩЕ ПРИВЕЛО БЫ В ОБМОРОК ЛЮБУЮ МОЛОДУЮ ЛЕДИ. ДАЖЕ И МЕНЯ, ЧЕЛОВЕКА С КРЕПКИМИ НЕРВАМИ, ТАКОЕ ПОВЕРГЛО БЫ В ШОК.
        НО, Я ДУМАЮ, СТОИТ ПЕРЕЙТИ К ХОРОШИМ НОВОСТЯМ. ДАННОЕ ПРОКЛЯТЬЕ СНЯТЬ ВОЗМОЖНО! ОНО РОДОВОЕ. НУЖНО, ЧТОБЫ РЕБЕНОК ПРОКЛЯТОГО ОТКАЗАЛСЯ ОТ СВОЕЙ ФАМИЛИИ. НО ЭТОГО НЕДОСТАТОЧНО, НУЖНО, ЧТОБЫ ОН ПРИНЯЛ ФАМИЛИЮ ДРУГОГО РОДА. ПОДОБНО НЕВЕСТЕ, КОТОРАЯ ОФИЦИАЛЬНО ПЕРЕНИМАЕТ ФАМИЛИЮ МУЖА. НУЖЕН ПОЛНЫЙ РИТУАЛ И ТОГДА ПРОКЛЯТЬЕ ПАДЕТ САМОСТОЯТЕЛЬНО.
        ДУМАЮ, Я НЕ БУДУ ВЫГЛЯДЕТЬ СЛИШКОМ ГРУБЫМ, ЕСЛИ ПОПРОШУ У ВАС ИНИЦИАЛЫ ПРОКЛЯТОГО. МНЕ ПРАВО БЫЛО БЫ ЛЮБОПЫТНО С НИМ ПООБЩАТЬСЯ. ДУМАЮ, Я МОГ БЫ ЗАЩИТИТЬ ЕЩЕ ОДНУ ДОКТОРСКУЮ БЛАГОДАРЯ ЭТОМУ СЛУЧАЮ.
        С ИСКРЕННИМ ИНТЕРЕСОМ, СТАРЫЙ ДРУГ ВАШЕГО ОТЦА ГОСПОДИН ЭЙЗ.
        Голова закружилась от полученной информации. Теперь-то все в случае с Кэтрин встало на свои места. Это не Дэйрон убегал ночами… Не он спаивал Кэтрин отваром и не его она называла любимым. Кэтрин не была настолько умалишённой. Она знала, кого ждала и чью тайну узнала. Тайна эта стоила девушке жизни.



        Глава 48

        Кот призывно зашипел. Я повернулась к двери и столкнулась с голубыми, как небо, глазами. И взгляд этот не предвещал мне ничего хорошего.
        Бледный в помятом костюме Эдвард внимательно меня осмотрел. А я сжалась от страха. Ведь теперь хорошо поняла, что мужчину перед собой совершенно не знаю.
        Кто он – незнакомец, за которого я собиралась выйти замуж? Убийца? Псих? Что он сделал с Кэтрин?
        - Николь… - как-то жалобно простонал он. – Ты мне очень нужна!
        Эдвард в этот раз даже здороваться не стал, что меня встревожило. Я практически отлетела за круглый стол в столовой, ограждаясь и вставая с противоположной стороны от Эдварда.
        - Эдвард, меня ждут гости.
        Я говорила спокойно, сжав письмо и аккуратно положив его в карман. На лице дежурная улыбка и только дрожащие пальцы выдавали волнение.
        - Ты боишься меня, – грустно и коротко засмеялся он. – Меня! Но не его, Николь… Ты меня даже на несколько шагов не подпускала. А ему, как грязная девка, отдалась прямо на полу.
        Последние слова он прорычал и попробовал обогнуть стол. Я понадеялась быть быстрее и выбежать. Но он мне это сделать не дал, практически схватив меня с обратной стороны, я чудом успела ускользнуть.
        Мы снова оказались по разные стороны стола.
        - Эдвард, я закричу, – серьезно сказала.
        - И прославишь своего муженька как рогоносца, – фыркнул он. – Ты ведь никогда меня не любила, Николь! Никогда! Я так мучился, страдал. Но ты не видела этого…
        Он злобно ударил кулаками по столу, что заставило меня содрогнуться.
        - Проклятье можно снять, – просипела я. – Я знаю как, и помогу тебе…
        Эдвард тут же ощетинился, его глаза стали злее.
        - Ты знаешь о проклятье?
        Я вздрогнула, поняв, что сказала лишнее. Еще раз осмотрела выходы. Единственной комнатой, куда я могла убежать, была кухня позади меня. Но успею ли я закрыть дверь или Эдвард меня поймает и сделает что-то очень плохое.
        - В этом нет ничего страшного, – продолжила я успокаивать Эдварда. – Ты не виноват. Это не твое проклятье и я знаю…
        - Я тоже знаю, Николь, – перебил он и, заглянув в глаза, поняла. Это правда.
        - Папа знал, что нужно отказаться от рода. Но мы не можем позволить себе такую роскошь. Я не мог. Тогда он придумал эту авантюру в надежде, что проклятье ляжет не на меня, а на старшего сына. - Как же мое сердце сжалось за Дэйрона. Они все знали, столько лет позволяли страдать ему. Когда давно могли бы снять это проклятье.
        - Но не помогло, почему вы не сняли…
        - Отец изучал его, – спокойно сказал Эдвард. – Отец заплатил целителю, тот наплел басен Дэйрону, и деревенский дурачок в них поверил. Лекарь пробовал на нем разные сыворотки. Некоторые действовали на него очень плохо, иногда мы думали, что он и вовсе сдохнет.
        Эдвард знакомо пошатнулся, и я поняла, что скоро произойдет.
        - Не взял сыворотку, – сказал он, снова попытавшись обогнуть стол, но я не давала ему к себе приблизиться.
        Кот зашипел, взобрался на стол, словно угрожая моему гостю. Но для Эдварда противник оказался слишком незначительным.
        - Все могло бы сложиться по-другому, – сказал Эдвард. – Я надеялся, что ты сбежишь после писем. Это был такой идеальный план, Николь. Первое тебе отправила сестра Кэтрин, она же и встретила меня в столице, с охапкой, угрожая, что все знает. Отобрать у нее письма было проще, чем у ребенка…
        Эдвард слабо усмехнулся и я испугалась.
        - Ты убил ее? – спросила я и Эдвард замер.
        - Нет, конечно, Николь. Я не убийца! Просто запугал ненормальную и все!
        Сказал он, ударив по столу. Потом Эдвард вздохнул и даже немного успокоился.
        - Я отвечу на все вопросы Николь. Хочу, чтобы ты знала все как было, а не как тебе рассказал Дэйрон. Ведь нам с тобой жить вместе…
        Эдвард точно обезумил.
        - Где Кэтрин? – отважилась спросить я дрожащим голосом.
        Эдвард был слишком общительным, и я понимала, он отпускать меня не собирался. Просто так точно.
        На удивление Эдвард поморщился.
        – Ты можешь считать меня мерзавцем, наверняка Дэйрон так все и выставил! Но все было по-другому! Я, правда, любил ее, вначале. Она хорошо притворялась, была милой, а потом, после свадьбы, я понял, что она безумна! Она была такая истеричная, чокнутая женщина и с каждым днем я все меньше узнавал в ней Кэтрин… Но убивать бы не стал.
        - Тогда где она? – повторила я свой вопрос. Разговор помогал немного успокоиться, пока Эдвард говорил, он меньше пытался достать меня с противоположной стороны стола.
        - Умерла и отец спрятал ее тело, он сказал, так будет лучше, - сказал Эдвард, закрыв глаза и вновь сморщившись от боли. Я же съежилась от страха, но продолжила расспрос.
        - Что с ней случилось? – всхлипнула я.
        - Сердце остановилось. Она увидела меня, – ответил Эдвард, открыв глаза. – Я в чем-то даже завидовал Дэйрону. Отец позволил ему уехать и выпускать зверя, а мне – нет. Я постоянно пил эти ужасные отвары, от которых кружилась голова. Но жажда выпустить его никуда не девалась. Вытянуть когти, побегать по полу, повыть на луну. И однажды я смог это сделать, Николь. Здесь, в Борнмуте. Я впервые выпустил чудовище и мне понравилось. Эта сила, ярость, чистые эмоции… Благодаря Кэтрин я смог чаще появляться здесь. Но не слишком часто, чтобы не заподозрил отец и тупой братец. К слову, он действительно был тупой и совершенно ничего не замечал. Так как кроме топора ничем не умел работать. Особенно головой, - самодовольно заявил он.
        - Кэтрин вышла ночью и застала тебя? – спросила я, желая понять.
        - Да, – подтвердил Эдвард. – У нее было слабое сердце, - сказал он отрешенно, но потом снова поморщился. Я увидела, как его затрясло. Он положил одну руку на стол, и я чуть не вскрикнула, когда из пальцев полезли когти.
        - Эдвард… - ахнула я.
        - Я не хотел ее убивать, – сказала он практически с криком. – Она сама пошла, Николь. Я тебе вреда не причиню, просто заберу тебя с собой! По-другому не могу… Это все отец, Николь, все он. Я не могу.
        Голос Эдварда изменялся, он стал грубее и более хриплым. Когда позвоночник хрустнул, удлиняясь, я кинулась на кухню и Эдвард за мной. Я услышала шипение – в один скачок кот налетел на Эдварда, заставив его вскрикнуть.
        Я захлопнула дверь столовой, но Эдвард тут же начал ломиться, а замок обещал поддаться ему меньше, чем за минуту. Это заставило меня кинуться окрывтаь окно, чтобы вылезти. Распахнув створки, забралась на подоконник и соскочила на землю. цепляясь подолом юбки за кусты, побежала, не разбирая дороги.
        Позади послышался звук разбитого стекла – он снес окно. И я закричала что было сил. Казалось, спасения нет. Что ему от меня надо? Почему не может по-другому?
        Я бежала, а платье путалось и цеплялось за сучки и ветки кустов. Но не успела я добежать и до калитки, как нечто огромное налетело на меня, сбивая с ног. Я упала, больно ударившись головой. Все вокруг расплывалось. Я обернулась. Надо мной нависало чудовище, его рот был открыт, а лапы прижимали меня к земле. Морда была настолько близко, что я чувствовала его дыхание. Казалось, вот-вот клыки вцепятся в меня. Дрожащей рукой старалась нащупать какую-нибудь палку в траве, одновременно пытаясь отползти. Чудище оскалилось, замахнулось, но не коснулось меня – что-то тяжелое врезалось ему в висок. Эдвард взвыл и отскочил.
        - Николь!
        Ко мне подбежал Дэйрон. Быстро осмотрел. Поняв, что я не ранена, обернулся на монстра. Дэйрон быстро все понял. Эдвард и Дэйрон уставились друг на друга.
        - Эдвард… - недоуменно произнес Дэй.
        Но чудище не дало Дэйрону собраться с мыслями, и атаковало. Мой муж практически закрыл меня собою. Он пытался снова нанести удар тупой частью топора, но чудовище было слишком близко, не позволяя сделать замах. Эдвард ударил Дэйрона, и тот выронил топор. Они сцепились, рыча и нанося друг другу удар за ударом.
        Я с содроганием сердца следила за боем. Чудище нанесло очередной удар, Дэйрон не успел увернуться и покатился в траву. Я вскрикнула, когда монстр навис над мужем разевая пасть. Но тут послышался выстрел.
        Чудовище заскулило.
        Еще один.
        Послышались возбужденные голоса. Это были наши гости, и среди них Вуулен со своим пресловутым ружьем. Я вскочила, заграждая Эдварда и мужа, и не давая прицелиться.
        - Леди, отойдите! – прокричали сзади возбуждённые голоса. – Он вас разорвет!
        Я ненавидела Эдварда всей душой. Он оказался злым и темным человеком. Но все же не заслуживал такой смерти. В проклятье обоих сыновей был виноват отец.
        Но мой муж со мной не согласился, он каким-то чудом смог встать весь в рваной одежде и крови обхватил меня, плотно прижимая к себе.
        Эдвард кинул последний взгляд, в нем промелькнуло что-то вроде благодарности. Но возможно мне это лишь показалось. А после, он кинулся в лес с огромной скоростью. Пули снова засвистели. Дэйрон прижал меня к себе, целуя и сжимая.
        - Я так испугался, – прохрипел Дэйрон рядом.
        - Это я испугалась…
        Из глаз покатились слезы, я не могла найти на Дэйроне живого места. Вся рубашка была разодрана и покрыта пятнами крови.
        Дэйрон убрал мою руку.
        - Все в порядке, Николь. Я в порядке, – спокойно говорил он, пытаясь убедить. – Смотри…
        Раны неожиданно стали стягиваться. Я посмотрела в глаза Дэйрона, не понимая.
        - Особенность проклятья, – пояснил он, прижимая и целуя меня в макушку. – Все хорошо, Николь. Все хорошо.
        Пьяные и возбуждённые аристократы еле перебирали заплетающимися ногами, пытаясь добежать до нас.
        Я прижималась к Дэйрону, все еще дрожа от слез и страха. Меня успокаивало только тепло любимого мужа, когда он рядом, я была в безопасности.
        Вот так и закончилась сегодняшняя ночь аукциона. Эдвард убежал. Герцоги и леди обсуждали на свой лад увиденное животное – медведя или огромного волка. Тем не менее, наши земли были небезопасными.
        Кому нужны земли, если на них обитают такие чудовища?
        Все уехали прямо после перестрелки. Теперь у нас были ответы на все вопросы, а вместе с ними закрытая дорога и полная нищета.
        ***
        ДЭЙРОН
        Мы с Николь рано остались одни. Аристократы разъехались, а всех моих друзей я сам отпустил домой. Весь наш дом гудел от новостей о чудовище. Поэтому новости дошли и до жителей Борнмута, только вот они и без того о чудовище слышали и давно его не боялись.
        А вот на аристократов известие произвело фурор. Многие даже не прощались.
        - Пока слухи не улягутся, смысла в дороге нет, – сказал Форн вместо прощания. Он надел цилиндр и вышел вслед за остальными.
        Но, несмотря на полную нищету, я был счастлив, что с Николь все было хорошо. Я услышал ее крик, когда показывал лесопилку, долго не думая схватил топор и кинулся ее спасать.
        Но увидев эти глаза, замялся. Всего на секунду, прежде чем Эдвард нанес мне удар. Вуулен подоспел вовремя. Стрелял он дерьмово. Пока я встал с земли, Николь уже без страха успела загородить Эдварда собой.
        Оценил ли мой брат то, что она спасла ему жизнь? Я не знал. Он никогда ничего не ценил. Зато у него хватило ума, чтобы убежать.
        Я прижимал к себе трясущееся тело жены и был счастлив, что с ней все было хорошо. Помимо Эдварда ее запросто мог застрелить пьяный Вуулен.
        Когда мы остались один, я долго успокаивал Николь. Она рыдала и тряслась, а еще жалела меня, из-за чего мне становилось больно за нее.
        Она рассказала о письмах, о Кэтрин, об Эдварде и подтвердила, что я и так знал. Мой отец конченый мерзавец.
        Я пообещал Николь найти, где Кэтрин похоронили, и придать ее земле как полагается. Это немного успокоило мою жену.
        А еще она рассказала про Эдварда и проклятье. И о том, что его можно снять. Только в момент, когда вспоминал об этом, ее глаза загорелись, немного успокоилась. На нашу кровать прыгнул рыжий кот. Николь радовалась как маленькая, что с ним все хорошо. По словам Николь она убежала только благодаря коту.
        Кот лег рядом с моей женой и громко замурлыкал, Николь стала спокойнее. Ее потянуло в сон.
        - Прости меня, Дэйрон, – уже засыпая, говорила она. – Я тебя разорила…
        - Это неважно. Я еще заработаю деньги, – говорил я, гладя Николь по волосам, словно маленькую девочку.
        - Я люблю тебя, – сказала она, всхлипнув все еще мокрым носом.
        - Я тоже тебя люблю, – искренне ответил, отчего Николь улыбнулась и даже немного покраснела. Это заставило меня наклонится и поцеловать ее. – Хочешь, расскажу, как работает лесопилка.
        Николь кивнула скорее из вежливости, чем из настоящего интереса. Но я знал, что ей сейчас это было необходимо. - Сначала нужно найти хорошее дерево, – начал я рассказ, сам зевая.
        На середине интереснейшего доклада, Николь заснула, и я готовился сделать тоже самое. Пока в дверь ни раздался стук.
        Больше всего я боялся, что он разбудит Николь, поэтому старался выйти и спуститься как можно быстрее. Добежав до первого этажа, я открыл дверь и увидел неожиданного гостя.
        Передо мной стоял доверенный нашей семьи и выглядел он крайне серьезно.
        - Что-то случилось с золотой жилой?
        Испугался я, Сорн и в извиняющем жесте снял шляпу.
        - Прощу прощения, что побеспокоил вас, лорд Дэйрон. У лорда Нельсона все прекрасно. Работа идет. Я по личному делу… Позвольте войти.
        Я отступил от двери, позволяя Сорну войти. Совершенно не представляя, что именно может сказать мне доверенный. Возможно, Эдвард вернулся и больше Сорн служить мне не будет. Но стоило ли ради этого ехать? Отправил бы письмо.
        Сорн прямо в холле открыл чемодан, вытаскивая одну единственную бумагу и вручая ее мне - Свидетельство о браке? – вскинул я бровь, всматриваясь в обычное подтверждение, которое говорило, что мы с Николь муж и жена.
        - Так и есть, только вчера оформили, и я поспешил выехать и поздравить вас с этим.
        - Благодарю, – искренне улыбнулся я. – Вы проделали такой долгий путь, чтобы сообщить, что бумага готова? Думаю, я могу предложить вам чай.
        - Не стоит, – сказала Сорн, доставая еще одну бумагу.
        - Я хотел бы огласить завещание вашего отца.
        Я поморщился от напоминания, что у меня вообще есть отец. Но Сорна это не смутило.
        - Согласно последнему слову, все завещание рода Лэстер достается наследнику рода Лэстер, только после того, как тот получит официальное подтверждение брака с леди Николь Нельсон. В ином случае требую отдать все мое имущество многочисленным теткам. Оставив наследника без наследства.
        Сорн выдохнул, всовывая мне в руки бумагу, пока я стоял ошарашенно и обдумывая услышанные слова.
        - И что это значит?
        - Позвольте пояснить. Лорд Эдвард, во время помолвки с леди Николь, позволил себе интрижку с другой девушкой. С чем он и пришел к вашему отцу.
        Я поморщился. Это было обычное дело для моего любвеобильного брата.
        - Тогда лорд Лэстер пришел в ярость, он был так зол, что клялся лишить его наследства, и вызвал меня, чтобы я составил завещание, так сказать, его последнюю волю.
        - И Эдвард знал…
        - Нет, – уверенно сказал Сорн, покачав головой. Лорд Лэстер не велел говорить. А потом он захворал и слег. Эдвард Лэстер узнал об этом завещании, когда пытался обналичить чековую книжку и получил отказ.
        Теперь все стало окончательно ясно. Вот в чем было дело. Он и не думал жениться на Николь до тех пор, пока не узнал о последней воле отца. Поэтому он посылал письма, и открыл Николь мою тайну.
        Но кое-что, все же не складывалось в общую картину.
        - Но здесь нет имени, – начал я понимать, к чему был этот разговор. – Отец бы не допустил такую ошибку…
        - Я допустил, – как-то странно сказал Сорн. – Должно быть, не заметил.
        Я посмотрел в глаза доверенного.
        - Я знал вашу матушку, – неожиданно сказал он. – Она была очень хорошим человеком. Доброй с чистой душой. Если бы я знал, как ей было сложно, я бы обязательно пришел к ней на помощь. Но, увы, помочь ей не представилось возможным. Но я верю, что она здесь рядом, следит за вами в виде духа и оберегает.
        И пока я обдумывал услышанное, не в силах поверить, на лестнице раздался голос…
        - Дэйрон, господин Сорн, – Николь встала как вкопанная. – Что-то случилось? С папой…
        Голос Николь сорвался. Я читал в ее глазах испуг.
        - Кажется, мы только что стали богатыми, – сказал я еще неуверенный в своих словах.
        - Богатыми? – удивленно спросила она, не отойдя ото сна, и смотрев то на меня, то на Сорна. – Но как?
        - Скажем так, - улыбнулся я. – Мне досталась самая дорогая жена всей столицы.



        Глава 49

        Часы на стенке продолжали тикать. Стрелка словно не двигалась, застыв и никак не желая ускорить свой ход.
        Я то вставала, то снова садилась, стараясь не ходить от нервов и не пачкать белое платье. Это был лучший день в моей жизни и все должно быть идеальным!
        Отец нервно держал в руках пустую трубку. Теперь Джина тщательно следила за его здоровье и ничего кроме как охать над деревом ему не оставалось.
        Я сильно нервничала, и от этого нервничали все вокруг, как папенька, так и жрец, который убежал, не выдержав обстановки.
        Это была моя вторая свадьба. И, должно быть, неудачный опыт первой заставлял меня сомневаться во всем, даже в том, что жених ждет меня у алтаря, хотя о том, что он ждет уже сообщили тысячу раз.
        Тем не менее, когда наконец зазвучал свадебный оркестр, я нервно вздрогнула и папа хромая поспешил меня схватить за руку. Должно быть, он опасался, что я убегу без него.
        Теперь мой папа мог передвигаться без трости. Правда он все еще хромал, но целители обещали, что скоро он сможет бегать.
        - Ты самая красивая невеста на свете, – засиял папа.
        - Ты так же говорил Джине, – с улыбкой сказала я.
        - Я то же самое скажу и Софие, – тихо сказал папа. – Я не виноват, что вокруг так много красивых невест.
        Я улыбнулась, когда мы вышли из комнаты в зал маленькой церквушки, и засияла от счастья, когда передо мной появился Дэйрон. Он стоял рядом с Софией. Моя сестренка тоже улыбалась от счастья.
        Нас здесь было немного. Маркус, папа, Джина, София, Лисса и еще несколько приглашенных из Борнмута. Никаких аристократов или высокопоставленных чинов. Хотя теперь мы могли себе это позволить. Но нам это стало не нужно.
        Отец плавно вел меня в руки супруга. А я думала о ом, сколько нам пришлось пережить, чтобы получить свое счастье.
        После известий полученных от Сорна, мы с Дэйроном вместе поговорили о том, как поступить дальше. И вместе приняли решение. Дэйрон поделил наследство пополам, считая это справедливым. Я не очень-то и переживала за Эдварда… Но Дэйрон сказал, что на самом деле не может забрать у брата все.
        Впрочем, по слухам наследством он владел недолго. Часть проиграл, часть пропил, часть прогулял. У него осталось какое-то забытое поместье, в которое он и уехал. В столице он больше не появлялся.
        Дэйрон начал заново биться за право открыть дорогу. Столица давала отказ столько раз, что мой муж не выдержал, и мы написали новое прошение. Только теперь на юг.
        Собрав подписи всех жителей Борнмута, мы официально подали прошение королю. Наше требование было следующим, либо нам дают провести дорогу, либо мы переходим в южные земли. И о чудо! Нам, наконец, дали разрешение! А дальше, с деньгами дело пошло очень быстро.
        В столице это никому не нравилось. Но что они могли теперь сделать? А после того, как дорога была проложена и пошли первые кареты, мы стали желанными гостями в любой семье, даже в столице.
        Вот только кому эта столица теперь была нужна? Папа с Джиной и Софией переехали в Борнмут. Отец продал свое имение и приобрел хороший домик рядом с нашим. Золотая жила не приносила так много денег, но отец говорил, что ему хватит этого на жизнь с шиком, а уж в Борнмуте так и вовсе он будет одним из самых богатых людей.
        Впрочем, папа был неправ. Вслед за открытием дороги желающих переехать стало достаточно и не только из нашего края, но и из южных земель.
        Это озадачило Дэйрона. Нам пришлось тщательнее подходить к будущим жителям, отдавая предпочтение, прежде всего, людям рабочих специальностей: швеям, пекарям, сапожникам, ну и, конечно же, целителям!
        Борнмут не стал второй столицей, но стал одним из самых прогрессивных приграничных городков. У нас было дерево, деньги, люди. И у нас было счастье, так много счастья, которым мы спешили поделиться с миром. Ведь я уже была опороченной невестой и была безумно рада округлившемуся животику.
        Половину финансов и владений, которые принадлежали ему, Дэйрон без колебаний переписал на меня. Это было полное доверие между мной и им. Моему мужу предстоял переход из одного рода в другой и как это провернуть, мы не знали. Получилось только с огромной помощью Сорна. Нам пришлось развестись.
        Да. Вот такая мы были странная и скандальная пара. Но благодаря деньгам развод мы оформили быстро, признав меня уже на втором месяце беременности неспособной родить наследника.
        Вслед за разводом мы подали новое прошение на свадьбу. И благодаря все тем же деньгам, нам его одобрили.
        Между этими манипуляциями, Дэйрон успел сделать мне предложение в один из вечеров, встав на колено с кольцом. Такой взрослый и мужественный муж изрядно нервничал, ожидая ответа. Неужели думал, что я ему могу отказать?
        Помимо хороших вечеров у нас случались и плохие. Пока мы улаживали дела с женитьбой и разводом, приступы у Дэйрона случались несколько раз.
        Что за настойку пил Эдвард, мы так и не узнали. А снова подбирать на Дэйроне как на подопытном кролике мы бы ни за что не стали.
        Поэтому я постоянно выращивала лаванду. Зато у меня был стимул научиться пользоваться собственной силой, с чем мне помогла и Джина.
        Когда отец довел меня и теперь уже официально передал в руки мужа, я чувствовала, как свечусь от счастья. На лице была улыбка, когда-то неприличная, но сейчас здесь не нужно было себя сдерживать. Поэтому мы с Дэйроном улыбались, наслаждаясь нашим счастьем.
        Служитель начал читать монотонную речь, но и она меня больше не раздражала. Ведь в этот раз я выходила замуж по любви. Вот так брак по принуждению перерос в долгий и крепкий союз по любви.



        Эпилог

        НИКОЛЬ
        Мы познакомились с престарелой леди Риан только сегодня, но я уже пригласила ее к нам в гости. Она была из старого рода аристократов, которые перенесли разорение. Но сейчас ее семья стояла на ногах и могла позволить себе путешествие в Борнмут с юга, в котором они обосновались.
        Мы встретились на улице и по воле судьбы я услышала, как она рассказывала, что наше поместье долгое время принадлежало ее семье. Именно это подтолкнуло меня на знакомство с миловидной старушкой в простеньком платьице и милом голубом чепчике.
        Разговорившись, я лучше узнала историю Борнмута и создания нашего домика. Оказалось, что ее родственники мечтали поселиться как можно дальше от столицы. Бывшая хозяйка была магом земли, а хозяин – бытовым магом. Они специально выращивали вокруг этот лес, желая жить как можно дальше от столичной суеты.
        Людьми они были необщительными и нелюдимыми. Большую часть времени предпочитали жить одни. Но, несмотря на отсутствие общения, девушка приходилась им кровной родственницей. А ведь осталась еще одна неразгаданная тайна со шкатулкой. Тайна, которой мне пришлось поделиться и с Риан.
        Ведь как мы с Дэйроном не пытались открыть шкатулку, она не поддавалась – нужна была родовая магия. И Риан тоже загорелась интересом посмотреть на чудо. Поэтому я пригласила ее к себе.
        - В моих воспоминаниях он выглядел совершенно иначе, – сказала Риан. – Вы его словно заново перестроили!
        Подметила она то, что подмечали и обычные гости. А я настолько привыкла к нашему дому, что и не замечала насколько он изменился.
        Как только мы вошли, я достала шкатулку и протянула ее старушке. Стоило ей дотронуться, как ларец сразу же раскрылся.
        Она нетерпением открыла крышку и достала единственное содержимое. Оказывается, так долго шкатулка хранила вовсе не карту клада, как надеялась Лисса, а обычные фотографии.
        - А вот и мои дядюшка с тетушкой. Покажу внукам, они должны знать корни.
        Восхищенно достала фото, когда-то любовно перевязанные ленточкой. Единственное сокровище поместья. И, возможно, так оно и должно быть, ведь самым главным сокровищем всегда является семья.
        Я взяла в руки черно-белую фотокарточку и присмотрелась к старым одеждам. Но внезапно мой взгляд приковало что-то интересное.
        Риан передавала мне одно фото за другим, но единственное, на что я стала обращать внимание, был большой пушистый кот.
        - А кто это? – спросила я.
        - Кот? – спросила она. – Чарльз. Мои дядя и тетя очень его любили, говорили, что он хранитель леса и дома. Они часто рассказывали мне сказки о том, что этот дом живой, как и его обладатель.
        Риан улыбнулась детской ностальгии, продолжая рассматривать фотографии. В проходе мелькнул рыжий пушистый силуэт. Он быстро понесся, кинув на меня заинтересованный взгляд.
        - Эх… жаль это всего лишь сказки, – сказала Риан.
        Я отдала шкатулку с содержимым и после разговора попрощалась с ней. Проводив до калитки. Вернувшись в дом, увидела, что рыжий кот привычно ждал меня. Он сидел на пуфе, заинтересованно на меня поглядывая. А мы ведь долго не могли подобрать ему имя, он не отзывался ни на одно придуманное.
        -Чарльз, вы наверняка голодны, - обратилась я к коту, и он спрыгнул с пуфа. – Значит, вас зовут господин Чарльз? - спросила я, и пушистый кот мяукнул, наверняка выпрашивая еду.
        Я приложила руку к стене, почувствовав тепло, и улыбнулась. Ведь всегда неосознанно чувствовала, что наше поместье не простое. Что ж, возможно, в нашем доме живет еще одна загадка, тайну которой мы не разгадаем никогда.
        ***
        ЧАРЛЬЗ
        Дети неугомонно бегали, топая по полу. София была самой взрослой из детей и, в отличие от остальных, была скорее няней. Двое из них – маленькие Эйла и Тим были детьми моей хозяйки. И еще один розовощекий и неугомонный ребенок по имени Коен, был ребенком одной экстравагантной особы по имени Джина.
        Его появление было неожиданным для всех. Это стало такой радостью, что даже Дом  посреди зимы разбил розарий на участке.
        Впрочем, дом больше любил детей, чем я, ведь они не пытались дергать его за хвост. А маленькие шалости в виде изрисованных стен он им прощал.
        Я забрался как можно выше, чтобы маленькие негодники меня не достали. Сколько прошло лет, прежде чем я снова слышал смех и чувствовал, как бьется сердце дома. Это чувствовал только я и моя хозяйка.
        Вечерами она любила класть руку на стену, отдавая дому свои силы. И дом питался ее счастьем, любовью, надеждами, грустью и страхом.
        Иногда он подогревал пол, чтобы детям было теплее на нем играть. Иногда посильнее разжигал камин для Николь или Дэйрона, чтобы они не замерзали, когда часами разговаривали в гостиной, делясь своими мечтами и планами.
        Бывало, дом накрывал крышу кронами деревьев, чтобы дождь не будил наших сорванцов. Открывал окна утром, чтобы малыши легче просыпались с первыми лучиками солнышка.
        Дом был таким эмоциональным. Словно не прошло всех тех лет. Иногда дом пугался проходящих людей и крепко закрывал двери, отчего наша хозяйка сильно злилась, не понимая, почему новые замки заедают.
        Тогда дом чувствовал себя очень виноватым и старался поскорее загладить свою вину. Дом любил хозяйку больше всех остальных и это неудивительно, ведь именно она его разбудила. Даже не так, она разбудила нас.
        Мои первые хозяева очень меня любили. Они забрали меня очень далеко отсюда, где таких как я было много.
        Называли нас по-разному: духи, домовые, хранители. И у моих хозяев была причина принести меня сюда, ведь дом здесь был не простой, а живой.
        У него не было фундамента, он был создан из особого дерева, корни которого уходили в землю, а стволы образовывали дом. Там, откуда я был родом, это не было редкостью. И мы подружились с домом, образовали связь, которая позволяла мне заботиться о любимой семье. Мы были счастливы, нам был никто не нужен. Но потом началась война. И я потерял их – тех, ради кого просыпался, кого хранил и оберегал. Я потерял своих хозяев, и смысл жизни потерял вместе с ними.
        Дом горевал. У него отваливалась черепица, трескались полы и стены. Я тоже горевал. Но по-своему. Приходил на кровать, в которой спала хозяйка, и засыпал, чувствуя ее запах, представляя, что ее добрые теплые руки вот-вот усадят меня на колени, и она будет что-то рассказывать и гладить меня.
        Мы с домом были неразрывно связаны. Вместе с ним я менялся, у меня выпадала шерсть и болело тело.
        Я чувствовал себя совсем старым и мечтал уйти вслед за своими хозяевами. Но не мог, дом нужно было охранять.
        Несколько раз в дом приходили воры, они пытались обчистить его, и я защищал свое, бросаясь на них, вцепляясь когтями и борясь.
        Годы сменяли годы. И вот мой домик обрел новых хозяев. Мы ждали новую семью с большим нетерпением. Слишком устали от боли и одиночества, принизывающего эти стены.
        Но наши новые хозяева были не похожи на старых.
        Женщина и мужчина, воротили носы от дома. Они не стесняясь ругали дом и прошлых хозяев, которые, по их словам, обладали ужасным вкусом. Это было больно слушать. Но мы с домом решили дать им шанс.
        Я вышел к ним, чтобы познакомится. На тот момент сил у нас с домом было очень мало. Все силы за столько лет мы истратили на страдания и попытку хоть как-то поддержать домик.
        Нам нужен был маг, чтобы снова вливал в нас силы, и мы бы с домик стали такими, как раньше.
        Когда я вышел, гости застыли, увидев меня. Главный из них, новый хозяин  сделала шаг навстречу. Я поборол в себе желание сбежать. Это новый хозяин, а значит, нужно было найти общий язык. Но как только мужчина подошел ко мне достаточно близко, он неожиданно размахнулся и ударил меня ногой.
        Это было очень больно. Я отлетел к стенке и зашипел из последних сил.
        - Ненавижу тварей, паразит чертов! – зарычал он, схватив кочергу от камина и бросаясь в мою сторону.
        Пол мгновенно треснул, и новый хозяин провалился в него. Его дама закричала. А я набрался последних сил, поблагодарил дом и кинулся к лестнице. Быстро взбираясь на самый верх в пустой чердак.
        Только добравшись туда, смог лечь на пол, чувствуя, как все болит. Особенно лапа – я совершенно не мог наступать на нее.
        Дом жалел меня, он скрипел черепицей, пока я зализывал лапу, чувствуя, что в слюне моей была кровь. Больше у меня не было сил бороться, как и у дома.
        Мы приняли очевидное – эти люди новые хозяева и нам их не выгнать, слишком мы стали слабы. Они не станут кормить меня рыбкой, и не будут восхищаться красотой домика. Они будут все губить вокруг себя.
        Я больше не хотел этого видеть. Домик тоже. Поэтому прямо на том чердаке мы договорились, что заснем вместе, чтоб вокруг была тьма, и больше не было никакой боли. И мы уснули на много-много лет.
        Мы так долго спали, что я не поверил, когда проснулся. Нас с домом разбудила сила. Кто-то хороший поделился ею.
        Я почувствовал эту энергию, она была теплой. Проснулся и побежал посмотреть, что произошло за столько лет, и ужаснулся. Домик тихо плакал, страдая  от того, как сложно дышать ему под таким количеством бумаги. А в какой упадок пришло сердце дома, наш камин…
        Хозяйка вломилась в гостиную бесцеремонно, она встретила меня криком, я тоже испугался. Поэтому, зашипев, убежал. Больше я не стану так верить людям, ведь они могут сделать очень больно.
        Я пришел только вечером, когда Николь достала еду. А ведь я так проголодался. Она поделилась со мной едой, но я все равно ее опасался.
        Хозяйка показалась мне весьма интересной. Она называла меня гостем и просила не гадить. Странная хозяйка. Разговаривала сама с собой и прыгала на одной ноге, когда не могла снять платье. Забавная.
        Она пыталась разговаривать и со мной. А я уже отвык, чтобы со мной разговаривали. Домику она понравилась. И мне тоже.
        Вместе с домиком мы чувствовали, что хозяйка нуждается в помощи, как и хозяин. Деревья вокруг шуршали о страшных тайнах и бедах вокруг Дэйрона и Николь.
        А домик просил им помочь. И я должен был помочь, как иначе? Ведь я стал хранителем этой семьи. Внимательно следил за хозяйкой и хозяином. Старался помочь Николь узнать тайну хозяина, старался подтолкнуть хозяина к тайнам хозяйки. Ведь я видел – им нужно поговорить!
        Но они были упертые. Глупые люди, усложняли все сами.
        Будь у меня сила как раньше, я бы мог намного больше, но сейчас был больше похож на обычного кота, который мог только утешать хозяйку мурлыканьем, и гонять по полу склянку в надежде, что хозяйка поймёт.
        Домик тоже старался помочь хозяйке, она делилась с ним силой и помогла избавиться от мерзкой бумаги. Она восхищалась домиком, и он это чувствовал. Он старался стать лучше для Николь. А я старался помочь всем, чем только мог.
        Шипел на гадкого гостя, когда он ворвался. Утешал хозяйку и отдавал силы, когда она переживала за хозяина, и целую ночь писала письма. Хозяйка бы не выдержала одна, я был ей нужен.
        Она благодарила меня за это, гладила по шерстке и приносила вкусное мясо. А потом и вовсе отдала много силы для нас с домиком, и он отблагодарил ее за это. Создал красивый розарий и вырастил лаванду для хозяйки и хозяина.
        И я полюбил свою новую хозяйку. Не забыл о старой, грустил о ней, но принял то, что нужен Николь и Дэйрону. И даже когда злой человек превратился в монстра, был готов отдать свою жизнь, чтобы спасти Николь.
        Темные времена прошли в ту ночь. Но даже когда мы помогли нашей новой хозяйке, мы поняли, что должны быть с ней рядом и не можем больше спать.
        Ведь наша хозяйка так переживала, когда не могла меня найти, особенно когда она округлилась. Я приходил к ней вечерами и отдавал силу, чтобы ее успокоить.
        Хозяин тоже меня полюбил. К нему я относился еще осторожнее, но вскоре смог поверить, что рыбка, которую он приносит, была добрым знаком.
        Я начал позволять хозяину гладить меня. Он делал это неумело грубо, но искренне. Были дни, когда он тоже переживал, особенно за хозяйку. Особенно, когда она ждала ребенка.
        В эти дни мне приходилось успокаивать хозяина и терпеть его неумелую ласку… Но в этом был мой смысл – хранить моих хозяев, даже когда их стало намного больше. И я только и успевал бегать от одного маленького хозяина к другому, чтобы уследить. Ведь девочка со светлыми волосами по имени Лисса была такой неуклюжей! И в дни, когда хозяйка оставляла с ней детей, я следил за всем особенно тщательно.
        Однажды в наш дом пришла старая женщина. От нее пахло чем-то знакомым, и я вышел мельком посмотреть на гостью. Я ее знал, она была маленькой девочкой, когда я видел ее в последний раз. Она, наконец, открыла шкатулку, в которой хранилась и моя тайна. Я очень хотел, чтобы Николь узнала ее и перестала называть меня глупыми именами вроде Рыжик и Пушистик.
        Моя хозяйка все поняла – я прочитал это в ее глазах. Но поверила ли она? Ведь людям свойственно все приписывать сказкам.
        Однако, что плохого в сказках? Они чаще отражают действительность, чем обычные истории. В них больше добра и любви. Просто некоторые сказки нужно читать тщательнее и смотреть намного глубже. И тогда можно понять, что чудовище в лесу вовсе не чудовище. А брошенный домик с хромым котом хранят свои секреты и тайны. И если ты дашь им немножко тепла, чудовище станет прекрасным лордом, дом станет лучшим поместьем, а потрёпанный кот – верным помощником. Главное помнить, что настоящее чудо творит именно искренняя светлая любовь и это вовсе не сказка.
        КОНЕЦ