Служанка с секретом
Лана Кроу


Аристократы на перевоспитание #3
        — Итак, что мы имеем? — ухмыляется он. — Одна служанка ночами не сидит в комнате, а расхаживает неизвестно где. Непорядок.
        Я сжимаю подол юбки, от нервов закусываю губу. Все пропало!
        — Только не рассказывай никому… — прошу я, глядя, как светятся наглые глаза от самодовольства.
        — Волосы растрепаны, щеки горят… — продолжает Дэниел. — Какая ты бесстыдница, Лисса.
        — Ты ведь не расскажешь? — спрашиваю с надеждой.
        — Смотря, что мне за это будет.
        Я сглатываю.
        — И что ты хочешь? — со страхом задаю вопрос.
        Парень встает с кровати и хлопает по ней ладонью.
        — Начнем с простого, — ухмыляется он. — Думаю, ты очень хочешь ее заправить.





        Пролог

        Я кралась по коридору, затылком чувствуя взгляд. За мной точно кто-то следил, от этого хотелось ускорить шаг, но нельзя.
        «Это все страх, — говорила я себе. — Нужно собраться, взять себя в руки. Леди Николь бы точно собралась».
        Если половицы заскрипят, меня могут услышать и раскрыть. Будучи по природе своей ужасно неуклюжей, мне приходилось быть предельно аккуратной, чтобы в темноте дойти до лестницы, ничего не опрокинув, а после, подняться на второй этаж.
        Так же тихо я кралась и по коридору второго этажа и, когда, наконец, открыла дверь и зашла в комнату, вздохнула. Негромко, чтобы не разбудить соседа, должен был спать на кровати напротив.
        По щелчку пальцев загорелся свет. Я вздрогнула, увидев Дэниела, сидящего на кровати с ухмылкой на все лицо.
        «Все пропало!» — промелькнула мысль. Дэниел был настоящим проклятьем для меня! Точно Духи наказали за все прегрешения, подсунув его ко мне в комнату.
        А ведь у меня должна была быть соседка! Соседка, милая девушка по имени Лилит… Но вместо нее оказался напыщенный, наглый, надменный Дэниел. А руки у него росли из задницы, даже самую простую работу выполнить не мог, за что доставалось целому штату прислуги.
        — Итак, что мы имеем? — ухмыляется он. — Одна служанка ночами не сидит в комнате, а расхаживает неизвестно где. Непорядок.
        Я сжимаю подол юбки, от нервов закусываю губу. Все точно пропало! По его наглым глазам читаю, молчать он не намерен.
        А ведь если раскроется правда, пострадаю не только я…
        — Только не рассказывай никому… — прошу я с надеждой, глядя, как светятся наглые глаза от самодовольства.
        Дэниелу от просьбы и растерянности становится веселее.
        — Волосы растрепаны, щеки горят… — продолжает он. — Какая ты бесстыдница, Лисса.
        — Ты ведь не расскажешь? — спрашиваю с надеждой.
        Должна же быть хоть капля человечности в нем? Мы ведь все-таки здесь слуги, он должен понимать, чего мне будут стоить такие вылазки.
        — Смотря, что мне за это будет.
        Я сглатываю. Даже представить страшно, что ему может быть нужно.
        — И что ты хочешь? — спрашиваю испуганно я.
        Парень встает с кровати и хлопает по ней ладонью.
        — Начнем с простого, — ухмыляется он. — Думаю, ты очень хочешь ее заправить…



        1

        Дэниел
        Ничто так не портит женщину как истерика. Стоит милой девушке наморщить нос и начать орать во все горло, и она перестает быть привлекательной.
        Ну а когда у нее от негодования надуваются губы и краснеют щеки от злости, хочется поскорее забыть эту леди. Прямо как сейчас.
        Я нервно дергал дверцу, ведущую на балкон, но она не поддавалась моим усилиям. Рита Бауэр ходила взад-вперед все причитая шепотом. А ее супруг долбил в дверь с требованием немедленно ее открыть.
        Ситуация была не из приятных, но мне стоило волноваться больше, чем молодой супруге.
        — Он убьёт нас, точно убьет!
        Шептала девушка и взмахивала руками.
        — Рита, немедленно открой! — Требовал супруг.
        — Дверь заклинило…
        Пыталась очистить свое имя девушка, хотела избежать «страшной участи». Но на деле я знал, страшной эта участь может быть только для меня.
        Не станет Донован Бауэр убивать свою молодую супругу, которая, по правде, годилась ему в дочери. Не для того он ее семье отвалил такие огромные деньги. А вот меня — вполне мог.
        — Давай же, Дэниел, ну, давай! — требовала она, бегая вокруг меня.
        — Я пытаюсь, — старался отвечать, как можно спокойнее, хотя жужжание Риты действовало на нервы. Я и так оказался в весьма щекотливой ситуации.
        Желая утешить молодую женушку, попал в настоящий капкан! И теперь был замурован здесь, когда с другой стороны ее муж уже готов был вынести дверь.
        По стуку я легко понял, долбил он отнюдь не руками, а чем-то потяжелее и это «потяжелее» обещало мне разбить голову.
        И угораздило меня познакомиться с Ритой на этом приеме. Я купился на неприлично открытые для дневного корсета груди. На напудренное лицо и слишком яркую помаду.
        Образ девушки кричал о том, что она желала найти утешения, которое я и поспешил ей предоставить. Вот только ночная забава теперь могла стоить мне нервов.
        Ведь супруг проснулся так не вовремя, а замок заклинило.
        Степень боевого мага гарантировала, что я выживу. Выживу до тех пор, пока слухи не дойдут до достопочтеннейшего дяди. И вот там мне уже снесут голову. Или еще хуже, лишат наследства. А между жизнью в бедности и смертью, я выберу второе.
        Жизнь не может приносить удовольствие, если у тебя нет денег.
        Только одна мысль, что придется выслушивать нотацию, заставила меня отойти от дверцы. Активировал магию, замок вспыхнул и обуглился.
        — Ты что наделал?! — встрепенулась Рита. — Он же поймет, что здесь кто-то был?
        — По-твоему будет лучше, если он меня здесь увидит?
        Задал вопрос девушке, которая испуганно хлопала глазами.
        — Спасибо за прекрасный вечер, — улыбнулся я, выйдя на балкон. Весьма вовремя, ведь дверь как раз поддалась пылу ревнивого супруга и была снесена с петель.
        Второй этаж был для меня не препятствием. Я быстро спрыгнул, чувствуя, как ноги мягко приземлились в снег.
        — Где он, Рита? — взревел лорд Бауэр, пока я быстрым шагом направился прочь от сумасшедшей семейки.
        Последнее, что я услышал, был звук падающего шкафа, который свалил лорд.
        Весёлый сегодня выдался вечер. По крайне мере у меня. Пройдя пару улиц, я наткнулся на оставленную карету, рядом с которой был и кучер. Мужчина расхаживал взад-вперед, пытаясь согреться, меня ведь не было пару часов.
        — Домой! — отдал я приказ и сел в повозку. Нужно было добраться поскорее до дома и лечь спать. Иначе мой уход мог заметить и Мариус, родной дяденька, который мог бы читать лекции о благочестии монахам.



        2

        Зашел домой, с радостью снял камзол и кинул его на пуфик. Слуги уже знали мои привычки, и завтра какая-нибудь служанка его вычистит и погладит.
        Но, вспомнив о дядюшке, поднял камзол. Лучше его было оставить в покоях, а завтра вручу слугам.
        Рита Бауэр утомила меня за сегодняшнюю ночь, и завтра я собирался проспать до обеда, а может, и больше.
        В голове все еще звучало ее надоедливое жужжание, но одновременно с тем, воспоминания вызвали и улыбку. Забавная вышла ситуация.
        Аккуратно стягивал сапоги в угоду любимому дядюшке, который считал, что у слуг и так полно работы, кроме как драить полы от грязных следов.
        Но не успел я толком разуться, как прозвучал голос, обещающий мне проблемы на сегодняшнюю ночь.
        — Доброй ночи, Дэниел, — сказал Мариус.
        Улыбка сразу исчезла с моего лица. И какого демона ему не спится ночами!
        Почтительно поднял голову на дядю, который стоял на лестнице. Незнакомцу такой облик мог показаться благородным и надменным. Черные длинные волосы перевязаны лентой, на висках проступала седина. Тонкие черты лица, острый нос и бледная кожа. Истинный аристократ.
        Но только для незнакомца. В жизни Мариус редко гордился своим титулом, больше гордился военными достижениями. Из украшений предпочитал только один перстень, подаренный ему моей матерью.
        А одежду выбирал простую темных тонов. Он не любил модничать, не любил банкеты и приемы, и большую часть времени посвящал управлению землями, которых у нас было предостаточно, то есть, у него было предостаточно.
        — Доброй ночи, дядюшка, — улыбнулся я, стащив второй ботинок и аккуратно поставив два сапога рядом.
        — Мне даже неинтересно, где ты был? — сказал он басом.
        — Это чудесная новость, — ответил я, надеясь, что на этом диалог и закончится.
        — Меня больше волнует, что Жарон несколько часов провел на морозе, — продолжал он.
        — Кто это, ваш друг? — полюбопытствовал, совершенно не припоминая это имя. Собственно, интересно мне не было. Просто поскорее хотелось узнать, что Мариус хочет и уйти наконец спать.
        — Это наш кучер, Дэниел, и, между прочим, служит он у нас с самого твоего детства, — с нажимом сказал Мариус, покачав головой, словно мне должно было стать стыдно.
        Я вздохнул.
        — Что же, забыл. Я ведь долго учился в магической академии, вот и запамятовал…
        — Ты уже целый месяц живешь здесь, Дэниел, — перебил меня Мариус, а это значит, он был разгневан. Впрочем, как и большую часть нашего с ним общения. — Но живешь — слишком громко сказано. Ты целыми днями и ночами шатаешься черт пойми где. И ладно, тебе плевать на репутацию нашей семьи, но ты заставил живого человека стоять несколько часов на морозе, это уже слишком.
        Я еле сдерживал зевок от столь интересной речи.
        — Ну он же не умер, Мариус. Святые духи. Завтра извинюсь перед ним и выплачу жалование.
        Улыбнулся, мечтая поскорее закончить разговор, но дядю мои слова не убедили. Он сжал губы до тонкой линии, достал что-то из своего темного камзола.
        — О-о-о-о, дядюшка. Неужто вы решили сделать мне подарок раньше? — удивился я белому конверту в руках. В голове сразу появилась мысль о моих землях. Неужели официальное подтверждение?
        Должно быть, я так надоел Мариусу, что он позволит мне уехать в мои земли и официально вступить в права наследника земель моих родителей раньше.
        Я внутренне ликовал, что встречу этот новый год не в компании зануды, а намного приятнее…
        — Не радуйся раньше времени, — сказал дядя, когда я взял у него из рук конверт. Раскрыв, увидел нечто неожиданное.
        — И что это? — недоуменно спросил я, бегая глазами по бессмысленным строчкам.
        — Твои рекомендации, — грубо ответил он.



        3

        — Что за бедолага, — проигнорировал я дурацкую шутку Мариуса. С чувством юмора у него всегда было плохо. Он и сам выглядел словно только вылез из семейного склепа ну и шутил на том же уровне. Впрочем, я не мог припомнить, когда он шутил в последний раз. — Дэн Ка. Аккуратен, исполнителен и прочее бла-бла… — зевнул я, складывая листок.
        — Бла-бла, — тяжело произнес Мариус, на миг нахмурившись. Ну сейчас начнет читать нотации о моем невежестве. Стоило как можно быстрее перевести тему.
        — Это паренёк для службы на моих землях? Ты подобрал мне слугу? — спросил я.
        — Я ведь сказал, Дэниел, это твои рекомендации.
        На его лице не дрогнул ни единый мускул. Я тяжело вздохнул, не выдерживая этого глупого разговора.
        — Ну, я не Дэн Ка, слуга из… — Открыл листок, пытаясь найти, откуда бедолага, но информация была настолько утомительной, что не выдержал и обратно скомкал бумагу. — Да неважно, впрочем. Я Дэниел Корнуэл, наследный герцог.
        — Это пока я не лишил тебя наследства, — вот теперь дядя улыбнулся, но улыбка эта мне совсем не понравилась.
        — Наследство моих родителей, — напомнил я.
        — Которое они оставили мне, — напомнил в ответ дядя, отчего я сжал кулаки.
        — Кажется, вы не бедствуете, дядюшка, и земель вам хватает…
        Не дал договорить он.
        — Дело не в землях, Дэниел, а в моей клятве твоей матери. Я клялся, что сделаю все возможное…
        — Чтобы воспитать меня хорошим человеком, — нервно перебил его я.
        Эту фразу я слушал все свое детство, свою юность и сейчас вынужден слушать. Мариус был старшим братом моей матери. Как и мой отец, мама была боевым магом. Поэтому на войну призвали троих, а вернулся только Мариус, преисполненный желанием вырастить меня ХОРОШИМ ЧЕЛОВЕКОМ.
        У самого дяди не было ни жены, ни детей, поэтому все свое недовольство он изливал на меня. По-настоящему радостным мгновением был уход в боевую академию. Там было раздолье: красивые девушки, падкие на титул, деньги, которые дядя высылал, не жалея, друзья.
        Чудесный был период, но после него пришлось вернуться к дядюшке. Ведь больше родни у меня не было. Да и Мариус должен был подписать бумаги о передаче мне земель родителей после академии.
        — А еще вы обещали моей матушке, что подпишите на меня земли, — твердо сказал я.
        Мариус развел руками.
        — Я и подпишу, но у меня есть одно условие, — уверенно сказал он.
        Мне хотелось выругаться ему прямо в лицо. Какого черта, я хотел спросить. Какие еще условия?
        — Я внимательно слушаю, — ответил доброжелательно, хотя мечтал послать любимого дядю в его же напыщенный зад.
        — Ты войдешь в штат прислуги для украшения зимнего дворца короля к новому году.
        Вот теперь я засмеялся. Смешная шутка.
        — Я не шучу, Дэниел, — добавил он и смешная шутка превратилась в издевательство.
        Я смотрю в серьезные глаза, в них не капли смеха. Поза расслабленная, даже в чем-то уставшая. Я не знаю, каким Мариус был до войны, но на ней он очевидно ни раз бился головой. Впрочем, он всегда был с прибабахом, то устроит праздничный ужин для слуг. То хороших тканей купит для служанок. Аристократы давно поговаривали, что у него поехала крыша. А еще это его затворничество… Но до такого еще не доходило.
        — Дядюшка, при всем моем уважении, — не выдерживаю я. — Вы, должно быть, сошли с ума, — добавляю, как можно уважительнее, но Мариус даже бровью не повел.
        — Ты либо соглашаешься на мои условия. Либо лишаю наследства, — говорит он таким спокойным голосом, словно речь идет не о моей судьбе, а о какой-то безделушке, которую можно выкинуть.
        Моя судьба и наследство в его руках. Родители определенно допустили ошибку, за которую мне теперь придется расплачиваться.
        — Как вы себе представляете, что я, — стараюсь не повышать голос, — наследный герцог, буду драить уборные?
        — А никто не будет знать, что ты герцог, — говорит спокойно. — Зачем нам слухи? Лишим тебя дорогих шмоток, растреплем волосы, и никто не узнает в тебе герцога, — говорит он с таким удовольствием, что я точно убеждаюсь — Мариус сошел с ума!
        — Это абсурд… — не выдерживаю, хотя на языке крутятся ругательства куда поотборнее.
        — Ты заставил кучера несколько часов стоять на морозе, — начал он свои бесполезные нравоучения. — Ты не знаешь ни одного имени слуг, они для тебя словно пыль. Я обещал вырастить тебя достойным человеком, Дэниел, но если бы твои родители спросили, у меня бы даже язык не повернулся назвать тебя человеком.
        Мариус говорил с запалом. А меня уже тошнило.
        И снова этот бред о слугах, уважении и блаженном мире. От этого разговора кулаки сжимались сами собой. У меня было достаточно дел, чтобы заводить дружбу со слугами.
        — Я не стану играть в служанку…
        — Тогда я лишу тебя наследства, — повторил Мариус, поправив перстень на пальце. — Выбирай. Ты поедешь в зимние владения короля до конца года или останешься жить со мной. На улицу я тебя не выгоню. Буду наверстывать упущенное воспитание, пока не увижу результатов.



        4

        Сквозь закрытое окно слегка проникали лучики. Я провел
        последние несколько часов в своих покоях, которые наполнил запах табака. Проводить меня пожаловал Гордон, друг со времен академии.
        Он принес мне прощальный подарок, который я с радостью опробовал, представляя, как взбесится Мариус, когда ему доложат слуги. И как же приятно, что в ближайшее время он никак не сможет меня достать.
        Гордон же держался от табака подальше, предпочитая крутится возле зеркала. Наверняка боялся любимой маменьки, которая подсовывала ему страшных, но знатных невест. Я был уверен, скоро на одной из них он и женится.
        — Так ты у нас теперь служанка Дэн? — Оскалился во все зубы Гордон. Несмотря на то, что он был моим другом еще с академических времен, я не считал его менее тупым, чем он был.
        — Слуга, — нервно сказала я, поправляя отвратительный костюм. Он был из какой-то мерзкой ткани, которая кололась.
        — И ты согласился, Дэниел…
        — Как будто у меня есть выбор.
        Как только гордон узнал о решении мариуса, на меня полилась куча тупых шуток. и это продолжалось все утро. Но тупые шутки были не единственной проблемой. Гордон умудрялся разбавлять их тупыми вопросами. Я уже искренне жалел, что вообще ему что-то сказал.
        — Настоял бы на своем, ногой бы топнул, ну что ты не как мужик, Дэн Ка?
        Гордон ехидно улыбнулся, поправляя свои длинные белые волосы. Он посмотрел на меня, потом снова в зеркало. Я видел, как он остался доволен этим сравнением, и понимал почему.
        Обычно Гордон всегда проигрывал на моем фоне, но теперь, когда я был в какой-то серой от грязи рубашке, которую было невозможно отстирать, заплатанных брюках и дырявом пальто, меня мог обойти даже самый захудалый лордишка.
        — Очень жаль, Гордон, что для тебя мужик это тот, кто закатывает истерики, словно девица, — ответил Гордону, надменно вздернув бровь. — Я же лучше выполню уговор и уйду жить на свои земли.
        — И думаешь, он тебе их отдаст? — усмехнулся друг. — Может, твой дяденька решил себе земли утащить…
        — Они ему ни к чему, — сказал с полной уверенностью. — И Мариус не нарушает своих обещаний.
        Вторую часть я произнес так же уверенно. Мариус само благочестие, он не станет нарушать договор, который сам и заключил.
        — В любом случае, ты развлечёшься, — сказал Гордон, отойдя от зеркала и усевшись в кресло напротив моего. Он даже попытался скопировать мою позу. Что заставило меня только усмехнуться. — Служанки падки на развлечения.
        — Фу, — не выдержал я. — Я не сплю со служанками. Они вечно воняют, даже на расстоянии.
        Гордон рассмеялся, пока кривился. К чему вообще коротать время со служанками, когда есть, пусть и не очень приличные, но леди.
        Аристократки пахнут душистыми травами и цветами, у них нежные руки и волосы. А служанки даже за версту мне противны.
        Они моются мылом из жира животных, ну что за мерзость? Не умеют читать и писать. Глупы и невежественны. Они годятся только полы мыть и слухи по столице распускать.
        — И как же, лорд Корнуэл, проживете без женской ласки? Не боитесь превратиться в своего дяденьку затворника.
        Гордон снова мерзко улыбнулся от своей тупой шутки, и я задался вопросом, какого черта вообще с ним общаюсь, если он интеллектом не далеко ушел от осла?
        — Ну, ты же как-то живешь, — ответил я скучающе.
        Гордон еще что-то пробубнил. Но мне уже было неинтересно.
        — Принеси водички, Гордон, у меня что-то в горле пересохло, — перебил его я.
        Парень насупился, но встал и пошел за стаканом. И я вспомнил, почему с ним дружу.
        До конца этого года я должен буду украшать зимний дворец, что ж, дядюшка, справлюсь.
        Уверен там будет много челяди, управлять которой будет одно удовольствие. Удивлю их своим умением читать, примут меня за высшего Духа.



        5

        Лисса
        Кучер вежливо открыл двери дилижанса, и я вышла, аккуратно вытягивая за собой чемодан. Cобрала с собой достаточно вещей, чтобы защелка «старика» то и дело пыталась открыться, вывалив содержимое прямо мне под ноги.
        Леди Николь предлагала заменить своего старого друга на нового, на колесиках на манер аристократов. Но я отказалась. Этот чемодан был моим любимым, ведь он принадлежал родителям.
        Еще до войны, когда я была совсем малышкой, они часто брали этот самый чемодан, кидая в него только самое нужное, и мы отправлялись в путешествия. Отец говорил, что это лучший чемодан для путешествий, ведь он по объему вмещает только самое необходимое. Так он и отвечал всем, кто уже обзавелся чемоданам с бытовой магией, способным вместить намного больше.
        Мама и папа умерли. Война забрала их жизни. И все, что можно было считать роскошью бабушке пришлось продать. От родителей не осталось практически ничего. Ни любимого маминого колье, ни дорогих отцовских запонок. Я не могла ее винить — война разорила нас. Бабушка пыталась выжить. Остался только старый чемодан, с которым мы с бабулей переехали в Борнмут.
        И теперь я, такая взрослая отправилась с чемоданом на встречу приключениям.
        Вид замка поражал. Красивая постройка из белого камня припорошенная снегом выглядела просто изумительно. Расписанные витражи окон, крыша из черепицы синего цвета. Все это величие дополнял и забор из белого камня с огромными металлическими воротами из металла.
        И скоро я смогу увидеть все изнутри… Как и Карл, мой возлюбленный, который уже прибыл. А как иначе, он ведь лучший…Король собрал здесь лучших из лучших.
        Карл уже заселился в первой с первой волной прибывших. Меня же отобрали только во второй. Помимо меня здесь было много людей, которые взирали на замок ожидая, когда нас впустят. Я отметила для себя, что среди приехавших были как просто одетые слуги, так и одетые очень богато. Через одно потертые штаны сменяли богатые шубки. Особенно в глаза бросилась одна блондинка. У нее были завиты тугие белые кудри и большие карие глаза. Мы чем-то были похожи. Только я обладала простоватыми чертами лица, пухлыми губами и курносым носом. У меня была загорелая кожа и куча веснушек. А вот у блондинки черты были аккуратными, губки бантиком, маленький носик и кожа, лишенная и единой веснушки. А еще бросились в глаза украшения. Я разглядела дорогие сережки. Не каждая прислуга получает копейки. Некоторых, особенно магически одаренных, очень ценили. Как и меня ценила леди Николь, хотя я и не была этого достойна. Ведь вреда от меня бедной леди зачастую было больше, чем помощи. Несколько разбитых ваз и испорченные разлитыми напитками ковры тому подтверждение. Но моя леди закрывала на это глаза. Моя леди Николь была
лучшей леди!
        Самые талантливые, умные и перспективные, таков был отбор слуг для украшения зимнего дворца. Впервые за столько лет, он откроет свои двери для гостей. Король решил возобновить старые традиции.
        Я заметила, что все прибывшие уже достали свои рекомендации и мне пришлось открыть чемодан, чтобы вытащить свои.
        Несколько листов белой бумаги, исписанные любимым почерком леди Николь. Я перечитала все то, что она обо мне написала. От этих строчек у меня всегда появлялась улыбка и краснели щеки.
        Отбор на должность слуг для украшения замка был очень серьезным. Первым этапом отбирали рекомендации, только от самых знатных семей, которые имели ценность для королевской семьи. Помимо идеального знания грамоты, чистой репутации и готовности браться за любую работу, от нас требовали и другие навыки, которые к работе не относились.
        Так леди Николь написала, что я умею играть на фортепиано. Хотя обучала она меня этому несколько месяцев, и я вряд ли смогла бы сыграть хотя бы одну мелодию без ошибок. А еще я освоила езду верхом, и тоже не без помощи леди. Правда ездить верхом мне не нравилось, но нравились лошади.
        Конкуренция на место в королевском дворце была сумасшедшей неспроста. И плюсы стоили того, чтобы освоить верховую езди и фортепиано хотя бы на начальном уровне.
        Во-первых, огромное по меркам прислуги жалование. Во-вторых, условия жизни. Нам предоставлялся целый дом для прислуги, в котором была своя столовая. Комнаты были заселены по два человека и у каждой пары была отдельная уборная. Непозволительная роскошь для кого-либо, кроме короля. И третье, самое соблазнительное, по окончании службы мы получали королевские рекомендации. Они позволяли не только выбирать лучшие места для работы, но и поступить на обучение в академию, если тебе позволяет магия и средства.
        У меня не было ни магии, ни средств. Но я могла пройти короткое обучение на помощника целителя. Даже такое образование очень бы ценилось в Борнмуте. А как я могла бы помогать бабушке с зельями? Наконец стала бы полезной и для нее.
        Для меня был еще один плюс, это Карл, который в Борнмуте избегал моего внимания. Он просто привык считать меня нелепой девчонкой, которая все портит, и был прав. Но я стала взрослее, умнее и лучше. Это был мой шанс, чтобы он меня заметил.
        Красивая кованные ворота распахнулась перед нами совершенно бесшумно и оттуда вышла женщина средних лет в строгом синем платье и аккуратной прической. Ее лицо было серьёзным, а при взгляде нас даже стало надменным. Словно она увидела на рынке тухлых кур.
        — Добро пожаловать в зимний дворец. Я управляющая, мадам Эсма Ванс, — сказала она без тени улыбки или дружелюбия. — Хочу напомнить вам, что каждый легко заменим, вы приехали сюда не отдыхать. И я обещаю, что каждую свою копейку и доброе слово в рекомендации, вам придется заслужить.



        6

        Эсма Ванс показалась мне злым духом в обличие смертной женщины. После долгой и изнурительной дороги, она не дала мне и другим прислугам ни минуты на отдых.
        Вместо этого решила изморить нас экскурсией по замку. А ведь сегодня день рабочим не считался!
        Сначала внутреннее убранство дворца восхитило. Дорогие ковры, картины, мраморный пол. Но после нескольких часов хождения из комнаты в комнату, я готова была лечь и умереть.
        Ситуацию осложняли и тяжелый чемодан в руках, который Эсма не дала нам возможности положить в комнату, прекрасно понимая, что мы устали.
        — Мадам Эсма, — отважилась одна из девушек. — Позвольте отнести чемоданы. Они очень тяжелые…
        — А нечего было брать так много, — ответила она. — Вы сюда работать приехали. Рабочая форма будет выдана, а все остальное, это излишки. В следующий раз будете думать головой.
        После третьего этажа и правого крыла я начала сомневаться, что следующий раз, когда-то будет в моей жизни.
        — Вы лучше запоминайте устройство дворца, — сказала мадам Ванс.
        Я изо всех сил старалась запомнить, где во дворце какая комната, но мозг отказывался работать после нескольких часов дороги.
        Перекладывала чемодан из руки в руку, пытаясь хоть как-то сбавить нагрузку. А Эсма продолжала водить нас, словно решила избавиться от нас таким образом.
        Этажи сменяли друг друга, и я уже была готова выть волком, когда мы поднимались по очередной ковровой дорожке на этаж выше…
        — Вам стоит обратить внимание на эти вазы, — тут же сказала Ванс, пыль с них нужно стирать очень аккуратно…
        Я уставила взор на вазы еле поднимаясь и, должно быть, не заметила складку на ковре, споткнулась, не удержав тело на весу, упала на пол.
        Унизительно упала. Чудом спасла лицо, успев подставить руки. И ведь так всегда! Вечно я что-то делаю не так.
        Но я порадовалась, что хотя бы Карла не было, и он не видел этот позор. Радовалась я недолго, при попытке встать, встретила взгляд мадам Ванс.
        — Имя? — жестко спросила она.
        Я замерла. Неужели меня выгонят? В первый же день…
        — Лисса, — выдавила я, под взгляды остальных слуг и служанок.
        — Ты всегда такая неуклюжая, Лисса? Слово аккуратно к тебе не относится? — Спросила Эсма, сузив глаза, словно читая меня как открытую книгу.
        — Нет, я просто устала, — пыталась оправдаться я.
        — Так зачем мне служанка, которая так быстро устает? — Резко казала Эсма. Я промолчала, ведь по взгляду поняла, лучше ничего не говорить — сделаю только хуже.
        — Мадам Эсма, мы правда очень утомились с дороги, — неожиданно вступился за меня парень. По виду моего возраста. В простой одежде и штанах.
        Мадам Эсма, посмотрела на парня, а потом снова на меня.
        — Идите в дом для прислуги, — отчеканила она. — Но такие исключения я делаю в последний раз.
        Я кивнула парню в знак благодарности, и он улыбнулся.
        На лицах слуг проскользнуло облегчение. Все мы дружно направились вниз по лестнице. Думаю, каждый мечтал поскорее оказаться в кровати. Пока все бежали из замка со всех ног, мне пришлось остановиться, чтобы достать второй листик с распределением.
        Здесь была карта домика для прислуги с отмеченной комнатой. Меня ждало самое интересное, знакомство с моей соседкой Лилит. И я была полностью уверена, что мы станем подругами.



        7

        Домик для прислуги понравился мне больше, чем замок. Внешне он был похож на маленькую копию замка, но внутри был намного уютнее.
        Холл небольшой, без вычурности из ковров, ваз и статуэток. Простенькие стены украшали картины неизвестных художников, вдоль лестницы — одна серая ковровая дорожка.
        Я хотела познакомиться с остальными слугами, которые приехали со мной во второй волне. Но у меня не представилось возможности. Все очень устали и сразу брели в свои покои.
        И я последовала их примеру. Прошла несколько пролетов ориентируясь по карте. И остановилась на третьем этаже, вдоль коридора пятая дверь, последняя в коридоре. Запутаться было невозможно.
        Сначала я постучала. Но мне не открыли. Возможно, Лилит не было в комнате. Поэтому аккуратно потянула ручку и дверь открылась. Вошла, оценивая простенькую комнату, повернулась, чтобы закрыть дверь.
        Но когда я захлопнула ее, и с чемоданом повернулась обратно, передо мной возник незнакомец, которого еще секунду назад не было!
        Я ойкнула и от испуга выронила чемодан, он ударился об пол и щёлкнул, оповещая, что раскрылся. Смотрела на обнаженный торс в полном оцепенение.
        — Красивые панталоны, — улыбнулся парень., Я опустила взгляд на чемодан, который обнажил самые страшные тайны и быстрее кинулась его закрывать.
        Как обычно. Все как обычно!
        — Простите, я, должно быть, перепутала дверь, — пропищала с горящими щеками, собирая панталоны с пола и быстро кидая их в чемодан.
        Какая постыдная ситуация, только подумать! Такое могло произойти только со мной.
        Я вломилась в чужие покои, где расхаживает полуголый парень! Именно так! Полуголый! Должно быть, он мылся, когда я начала стучать…
        В пользу того, что он мылся говорило и его одеяние. Из одежды на парне были только штаны. А еще мокрый торс и руки, влажные темные волосы, которые были коротко острижены. Больше я ничего не рассмотрела. Я хотела поскорее собрать вещи в чемодан и убежать отсюда.
        — Ты служанка? — спросил он. Я чувствовала его взгляд на себе.
        — Да, — смущенно ответила, захлопнув чемоданчик.
        — Ты Ле…Ли…Что-то на Л…
        — Лисса, — сказала я.
        — Значит, ты не перепутала, — спокойно ответил он, отчего я все же подняла взгляд, — твоя табличка там. Мы соседи… Лисса, — повторил он мое имя, с какой-то странной интонацией.



        8

        — Нет, нет, нет, — пробормотала я. — Такого просто быть не может! Произошла какая-то ошибка! Очевидно же!
        — Я представления не имею как у вас тут заведено, но вообще был бы рад остаться без соседа, — сказал он скучающе.
        — Как твое имя? — спросила я.
        — Дэниел, — ответил он с долей гордости.
        — Ну вот! Дэниелла! Ну конечно же!!!
        Я чуть в ладоши не хлопала от озарения, а парень сморщился.
        — Знаешь, тебе не говорили, что ты слегка невменяемая, Леся? Или все такие служанки пришибленные? Однако я не удивлён.
        Его тон сменился на высокомерный, и я осознала, что могла его задеть.
        — Я думаю, что тебя перепутали с девушкой. Вот и поселили.
        — Конечно, ведь я очень похож, — улыбнулся он и показал руками на накаченный торс. Я смутилась от такого представления. У парня явно были проблемы с манерами.
        — Нам нужно пойти к мадам Эван, и сказать ей об ошибке, — уверенно сказала я.
        — Иди, Леся, у тебя хорошо получится. У слуг всегда лучше всего получается жаловаться, — отошел он и плюхнулся на кровать, закрыв глаза.
        — Я Лисса, — обиженно повторила свое имя.
        — А я Дэниел, — фыркнул в ответ. — Но я не запомню твоего имени, слишком скудная внешность.
        Я впала в ступор от такого открытого хамства. Но вместо того, чтобы скандалить поставила чемодан к стенке.
        — Ну, меня хотя бы не перепутали с девушкой, Дэниелла, — мило улыбнулась я.
        Парень даже открыл глаза и повернул голову.
        — Это только твои предположения, Леся, — ухмыльнулся он. — Возможно, это перепутали тебя. Ты больше похоже на страшненького худенького паренька.
        Всего пары фраз хватило, чтобы понять насколько мерзкий у меня сосед. И насколько легко я с ним расстанусь.
        — Зато ты достаточно смазливый, чтобы принять тебя за премилую девчушку, — ответила я с улыбочкой.
        — Иди жалуйся, Леся, — сказал он совершенно спокойно. — И на обратно пути поесть прихвати. Ты же приехала сюда служить…
        — Так же, как и ты.
        Да кто он вообще такой? Высокомерный, мерзкий и наглый! Ведь приехал сюда с первый волной. Простенькие штаны, на полу валяется давно истрепанное пальто. Явно не из богатых слуг. Тогда откуда столько высокомерия? Пренебрежения ко мне и к своей одежде.
        В углу еще валялась рубашка. Умный парень никогда бы не позволил такое отношение к своим вещам.
        — Ошибаешься, Леся, — ухмыльнулся он с закрытыми глазами. — Иди уже пацаненок в юбке, утомляешь своим жужжанием.
        Парень зевнул.
        Ну и гад. Будь у меня сейчас магия леди Николь, напустила бы ему муравьёв в штаны. Но магии у меня не было. Зато я могла бы воспользоваться советом быть сдержанной и не показывать своих эмоций.
        Не стоит растрачивать себя на всяких придурков.
        Кинула последний взгляд на соседа и вышла прочь из этой комнаты. Нужно было поскорее найти мадам Эван и сообщить об ошибке. Чем быстрее сделаю это, тем быстрее смогу отдохнуть и забыть это самодовольное лицо.



        9

        Я встретила мадам Эван на улице, когда шла в направлении к замку. Где ее искать на карте было не отмечено и это можно было считать везением. Вот только строгая мадам так не считала и, увидев меня, показательно вздохнула.
        — Ты идешь сюда что-то сломать? — грубо спросила она, отчего у меня сразу же пропала улыбка.
        — Мадам Эван, дело в том, что произошла ужасная ошибка, — сказала я поравнявшись с управляющей. Та вздёрнула бровь и, посчитав это разрешением говорить дальше, я продолжила. — По какой-то причине я оказалась в одной комнате с парнем. Его имя Дэниел, я думаю, что-то перепутали, возможно, с Дэниеллой…
        — Я похожа на того, кто что-то может перепутать, Лисса? — перебила меня мадам.
        Я впала в ступор от такой реакции.
        — Но как же…У девушки есть честь, — пропищала я.
        — А я заставляю тебя лишаться чести? — спросила она, вытащив перчатки из кармана полушубка и натягивая их на руки. — Слуги прежде всего работники, Лисса, и для меня вы бесполые. Если я не могу оставить вас в одной комнате, то как могу допустить, чтобы вы работали вдвоем? У тебя неправильные мысли.
        Она говорила так, словно это был в порядоке вещей, но я не готова была так просто отступить.
        — На карте отмечена моя соседка, ее звали Лили.
        И хотя я уже готова была под землю провалиться от пронизывающего взгляда, сдаваться не собиралась.
        — Так и есть. Но мы ей отказали, так как к нам пришли рекомендации на Дэна. Его порекомендовал один высокопоставленный герцог и не оставил мне выбора. Пришлось исключать слабых. И сейчас теряя время на объяснения, я жалею, что выкинула не ту соседку.
        Слова прозвучали очень грубо.
        — Но так ведь не положено… — еще раз сказала я.
        — Мне его разместить больше негде. Он физически сильнее и служил самому герцогу. Так что, если тебе что-то не нравится, можешь уехать обратно. Ведь в выборе между мужчиной и женщиной всегда побеждает мужчина, и я советую тебе это запомнить.
        Эсма надменно улыбнулась, отчего ее глаза как-то по-злобному сверкнули. А после размяла руки в перчатках и пошла прочь, таким образом закончив разговор.
        Я вздохнула и нахмурилась. Настроение испортилось окончательно. А я редко пребывала в плохом настроении, хотя невезло мне постоянно.
        Может, стоит уехать? Не унижаться… Леди Николь много раз предлагала лично проспонсировать мое обучение. Но мне было неудобно пользоваться этой возможностью. Моя леди и так постоянно задаривала меня и платила сверх меры. Я же хотела хоть чего-то добиться сама!
        Да и Карл…Закусила губу, вспомнив о возлюбленном. Когда я еще смогу стать к нему ближе, показать, что я изменилась?
        Но с другой стороны, что он может подумать обо мне, если я буду жить в одной комнате с мужчиной?
        Выбор был очень тяжелым. Сдаваться не хотелось так же, как и упускать эту возможность.
        — О, Духи! Что делать? — пробормотала я, когда вокруг что-то завыло.
        И не успела я сама ответить на этот вопрос, как заметила, что в отдалении снег странным образом шевелится. Я присмотрелась и увидела белую кошку, она еле встала, отдалившись от сугроба. Неестественно худая, она отряхнулась и спокойно села. Кошка была грязной, облезлой и явно уставшей. Она спокойно смотрела на падающий снег, словно и не замечала, как сейчас было холодно.
        Я сделала шаг, но тогда она заметила меня, навострила уши.
        — Я не обижу тебя, — пробормотала я. Ее белая шерсть свисала клочьями, и сквозь них были видны болячки. Моя бабушка немного понимала в целительстве. Если посмотреть ближе, я могла понять, как вылечить эту болезнь.
        Но кошка слушать не стала. Она быстро кинулась подальше. Убежала за стену замка, оставляя только следы на снегу.
        — Подохнет скоро.
        Я вздрогнула, повернувшись и увидев полноватую женщину. На ней была простая одежда, в руках бидоны. Я сразу смогла понять, что это повариха. Женщина вздохнула, окатив меня взглядом и поставила тяжелые бидоны на заснеженную землю.
        — Что, простите? — переспросила я.
        — Подохнет, говорю, — повторила женщина. — Давно ее кто-то выкинул. Но лето она пережила, как и осень. А вот зимние холода не переживет. Эсма запрещает ее кормить, а до ближайшего города далековато. Вот и говорю, скоро подохнет. Совсем она больная стала.
        — Жалко… — честно сказала я.
        — Всех не пожалеешь, — пожала она плечами. — Может, и поймает крысу какую. Приказы Эсмы не нарушают, девочка, лучше вообще к ней не приближайся. Иначе вылетишь отсюда. Пойдем лучше покормлю тебя, ты тоже больно худая.
        — Спасибо, — ответила я. — Но я не голодна.
        От слов о кошке у меня сердце сжалось и аппетит, если и был, то сразу пропал.
        — Как знаешь, — покачала она головой. — Мое имя Арита, я повариха.
        — Очень приятно. Лисса, — ответила я.
        — Ну, до встречи, Лисса, — сказала женщина. — Если надумаешь, заходи. Добрых людей сразу видно, и им нужно держаться вместе. Иначе злые сгрызут.
        Женщина подняла бидоны и направилась в сторону домика для прислуги, а я так и осталась смотреть вслед кошке.
        Разве можно быть настолько жестоким человеком, чтобы позволить кому-то умереть? От воспоминаний об облезлой шерстке мне стало не по себе.
        Стоять опустив руки бессмысленно, а у меня там осталась пара бутербродов… План зародился сам собой.
        Я помнила, что сказала повариха. Но если я буду аккуратной, меня ведь точно не заметят. Не колебалась больше ни минуты, повернулась к домику для прислуги. Принести пару бутербродов точно в моих силах.



        10

        — Дэниелла…
        Поморщился от воспоминаний.
        Я думал увидеть перед собой другого соседа, парня, грязного и вонючего. Но Лисса была вполне ничего.
        У нас редко были молодые слуги. Дядя держал старый штат, и, увидев Лиссу, я даже немного удивился. У нее была нежная кожа с румянцем, огромные карие глаза и кружевные панталоны, которые вывалились из чемодана.
        Ситуация была интересная. Ползающая девушка, собирающая свое нижнее белье по полу.
        В целом она была не так плоха, я бы даже назвал ее забавной до того, как она назвала меня Дэниеллой.
        Это сразу же показало, насколько девица бестактна и глупа, впрочем, как и все слуги.
        Поэтому дальнейшее наше общение не сложилось, что было и неудивительно. Я назвал девчонку пацаненком, хотя на самом деле она на парня похожа не была. Мог бы даже назвать ее миловидной, не красавицей, но вполне милой.
        Курносый носик, белые кудри, выбивающиеся из прически и большие карие глаза, обрамленные темными ресницами.
        Ей бы в нянюшки с ее глупым выражением лица и огромными глазами. Хотя такие нянюшки бывают только в сказках. На самом же деле это злобные тетки, с целым сводом правил и отсутствием интеллекта. Но и Лисса ушла не так уж далеко от них. Только внешне выглядела получше, но думаю, это дело времени.
        Предоставленная комната мне не понравилась. У нас кони и то лучше жили. Одно зеркало, две односпальных кровати, на которых даже нельзя было раскинуться. Пол, на котором не было ковра и уборная… Уборная была самой ужасной. Один унитаз и ручка душа, торчащая из стены. Как я понял мыться нужно было прямо на полу, никакой тебе ванны.
        Даже когда я учился в боевой академии условия содержания были намного лучше.
        Лисса убежала пытаться от меня переселиться. Она была возмущена сложившейся ситуацией, а мне было плевать. Моя ситуация и без того была безнадёжной, чтобы переживать о том, кто именно со мной будет жить. Хотя Лисса из моих личных воспоминаний о слугах, явно не худший вариант. Пусть она и туповата, но этим грешат все слуги.
        С уходом Лиссы я лег в надежде хотя бы выспаться после трудной дороги. Мариус провожал меня без эмоций и нравоучений, просто пожелал хорошей дороги. Я ему тоже многое пожелала и ничего хорошего, мысленно. А в ответ промолчал. Дорога была очень выматывающей. Ведь вместо удобно кареты, чтобы не привлекать внимания я ехал на старой развалюхе. От нее у меня болела вся спина. Поэтому я наделся поспать в покоях.
        Но уснуть на такой маленькой кровати было просто нереально, и каждую минуту я злился все сильнее.
        И когда у меня почти получилось заснуть, вернулась Лисса. Я узнал о том, что она вернулась по упавшему чемодану и громкому «ой».
        Она что-то пробормотала еще, но я накрыл лицо подушкой. Лисса чем-то прошуршала в чемодане, что-то вытащила и ушла.
        А я ещё несколько минут ворочался после ее ухода, пока наконец ни заснул. Спал я отвратительно, и это было неудивительно. Спать я лег еще вечером, кровать была неудобная. Хотел есть, но не имел никакого желания вставать.
        Лисса вернулась очень быстро. Она была главным раздражителем в комнате. Со своим дурацким чемоданом то таскала его в уборную, то из уборной. Словно я в свободную минуту так и мечтал залезть в ее панталоны.
        А после, когда она уже наконец уснула что-то стало шуршать за дверью, ужасно меня раздражая. Кто-то словно ходил туда-сюда по коридору и скрипел половицами.
        Отвратительная была ночь, большую часть которой я просто проворочался. И вот стоило мне только уснуть, как надо мной раздалось громкое «подъем!».



        11

        Вслед за «подъем» на меня вываливают что-то холодное, мерзкое и вонючее. Я подскакиваю с кровати, понимая, что весь в грязной воде.
        — Какого чёрта? — рычу я.
        Напротив стоит парень, по возрасту младше, чем я на пару лет. Он улыбается мне кривыми зубами с довольным выражением лица, ставит ведро на пол и говорит:
        — Моё имя Вик Онсон. Мадам Ванс выбрала меня в помощники. А ты проспал завтрак.
        — А ты пришел мне его предложить? — саркастично спрашиваю я.
        — Дэн Ка, я бы советовал тебе прикусить язык, пока ты отсюда не вылетел, — бьет сразу в цель.
        Вылететь мне было никак нельзя. На этот счет у нас с Мариусом было особое соглашение. Я должен был выстрадать до конца года здесь иначе останусь без наследства. Поэтому продолжаю покрывать гостя бранными словами, но только в своей голове. К черту эти неприятности.
        Парень явно не дружит с головой. Маленький худой в слишком вычурных штанах зеленого цвета и таком же камзоле. Полное ничтожество в рамках мира, наделенное могуществом главного слуги. Мне даже становится смешно смотреть, как он пыжится, выставляя свой придуманный титул.
        Должно быть, что-то он улавливает в моем взгляде, ведь во мне нет должного почтения к великому слуге. Парень морщится от неприязни.
        — Я пришёл сообщить, что сегодня ты останешься без завтрака и обеда. А теперь наполни ведро, оденься и за мной.
        Вик разворачивается и спокойно выходит. От злости я пинаю ведро, остатки содержимого из которого выливаются на пол.
        И перед этим придурком мне придется пресмыкаться.
        Смотрю как на полу образовалась темная лужица, уверен, блондинка это уберет. Поэтому не вижу смысла вытирать пол. Вместо этого снимаю штаны, единственные, стоит отметить. Выжимаю их и смачно высказываюсь. А после поднимаю смятую кофту и одеваю на тело вместе с вонючими носками. Великолепно! Любимый дядя отправил меня с одним комплектом вещей и что делать дальше я не имею ни малейшего представления. Что-то подсказывает мне, что день сегодня будет отвратительным.
        Я выхожу из комнаты и Вик сразу же окидывает меня неприязненным взглядом.
        — Много тебе не платили, — не сдерживается он от ехидного замечания.
        Я закатываю глаза. Шутки на уровни пятилетнего ребенка. Точно придурок.
        В полном молчании мы дошли до замка. Где на пороге встретились с мужчиной преклонных лет. На нем была старая дубленка с мехом, и шерстяные штаны.
        В сочетании с рыжими волосами, из которых выбивалась седина, и усами, он выглядел весьма колоритно, и я даже не мог представить, чем он занимался.
        — Парнишка тащит ведро из домика слуг? — спросил он, окинув меня взглядом. Это скорее был риторический вопрос ведь ответа он дожидаться не стал. — Отдай мне его, Вик. Паренек явно сильный.
        — Не сегодня, Дастин, — отвечает мой провожатый. — Он наказан.
        Чувствую себя собачонкой, которая нагадила, а ее теперь носом тыкают в дерьмо. Именно такие ассоциации во мне вызывает слово «наказан».
        — Пусть отработает, помашет топором к примеру, или потаскает дрова.
        Помахать топором не по моей части, а вот потаскать я бы смог. Физическая подготовка после боевой академии позволяла.
        — Нет, — отвечает Вик. — Я сам буду решать, мадам Эсма разрешила.
        Дастин вздохнул.
        — Жаль, но, если парень освободится, будет очень кстати.
        Дастин отступает и Вик направляется вперед вглубь дворца, а я с сожалением шествую за ним.
        Мы проходим холл и идем в сторону столовой, где останавливаемся.
        В руках Вика материализуется швабра и тряпка.
        «Бытовой маг, — сразу же понял я. — Наверное, отсюда и такие полномочия. Аристократы всегда ценили данную способность.
        — Чтобы к вечеру здесь все блестело.
        Он даже не дает мне тряпку и швабру, бросает на пол. Я максимально сжимаю кулаки, чтобы не врезать уроду.
        Он смотрит, ждет, что я буду при нем на карачках ползать? Вик хмыкает, понимая, что я не стану этого делать.
        — Я смотрю, в тебе много спеси, слуга герцога?
        Я молча улыбаюсь, уничижительно, надменно, так как люди низших сословий не умеют. Лицо Вика искажается, он что-то хочет мне сказать, но его перебивают.
        — Вик Онсон, ты не забыл, что тебя ждет работа? — это голос тетки, которая меня встретила. Эсма ее зовут, кажется. Она стоит в проходе, ожидая любимчика. Вик краснеет от злости, но ничего не говорит мне.
        — Уже иду, мадам Эсма, — спокойно отвечает он.
        Эсма кивает и куда-то уходит, а Вик с улыбкой пинает мое ведро, отчего вода растекается по полу.
        — Ну надо же, как неловко, — говорит он. — А воды сейчас в замке нет, еще не подключили, придется тебе заново идти в домик для прислуги.
        «Повезло тебе, что я не могу вылететь, иначе слизывал бы эту воду с пола», — проносится у меня в голове. Такой хлюпкий, надрать ему задницу дело пяти минут.
        После этого он довольно смотрит на меня и, разворачиваясь, кидает напоследок:
        — До блеска!



        12

        К сожалению кошку вечером я не нашла и очень винила себя, что ее спугнула. Все что могла сделать — это оставить пару бутербродов на месте, где ее последний раз видела и вернуться к Дэниелу.
        Парень спал. Во сне он выглядел куда миролюбивее, но стоило мне задеть чемодан, как спящее лицо приобрело злое выражение.
        — Извини, я случайно…
        Но Дэниел к тому моменту уже накрыл голову подушкой, явно не желая принимать мои извинения.
        Мне нужно было переодеть нижнее белье и переодеться во что-то более удобное для сна. Но как это сделать, я не представляла. Не могла же я вытаскивать прямо в комнате при Дэниеле свои панталоны? Парень, конечно, лежал с накрытой головой, но вдруг он кинет подушку и увидит…Это ведь такой стыд! А позора мне на сегодня хватило.
        Поэтому я решила протащить чемодан с собой в уборную. Уборная была маленькая, но уютная и чистая.
        Я быстро привела себя в порядок и, переодевшись в теплое платье, вышла в комнату. Ну не спать же мне было в сорочке?
        День был выматывающий, я была смущена спящим под подушкой соседом. Но надеялась уснуть как можно раньше.
        Может, Эсма и права, Дэниел явно не собирался ко мне приставать. Мы просто работаем вместе и все.
        Вот только соседи сверху явно не были настроены на сон, полы скрипели, кто-то ухал и угукал. А после и вовсе устроил себе ночную экскурсию по домику для прислуги.
        Кто-то ходил по коридорам, я отчетливо слышала стоны и это меня пугало. В какой-то момент этот кто-то ходил и по-нашему коридору. Когда он остановился возле нашей двери, я готова была забыть все правила приличия и громко закричать.
        Ходивший по коридору ушел. Но я так и не смогла уснуть до тех пор, пока не рассвело. Поспать удалось всего пару часов, но я умудрилась проспать завтрак. Как и Дэниел, которого я пыталась разбудить. Но мой сосед сказал что-то очень злое, а я и так спешила. Хорошо хоть успела на распределение работы.
        — Вы слышали, как кто-то стонал в коридоре? — спросила я вчерашнюю блондинку, которую встретила внизу.
        — Слышала, — сказала она как-то очень надменно и стараясь поскорее убежать от меня, но я должна была поговорить об этом хоть с кем-то.
        — Меня это напугало, — честно призналась.
        — Кто-то придавался любовным утехам, всего-то, — ответила блондинка, отчего я покраснела. — Не будь ребенком, — фыркнула она и побежала по своим делам. Блондинку, как позже выяснилось, звали Рамон и она попала по распределению чистить мебель. Меня же определили стереть многолетнюю пыль.
        Вик, худощавый парень в зеленом костюме и по совместительству помощник Эсмы, обещал, если мы не справимся с положенной задачей, будем отставать, нам платить не будут. И работы было много, так много, что я пропустила обед. Несколько раз пересекалась с другими прислугами, которые успели подружиться за завтраком. Они разбились по компаниям, и теперь я была словно какой-то отброс. Вся надежда была на ужин.
        Я надеялась поесть и найти себе компанию. Но когда настала пора ужинать, Эсма велела нам собраться внизу.
        Мы устало спускались по лестнице не зная, что происходит. Я увидела Карла в толпе собравшихся и помахала ему рукой, но он не заметил.
        — Итак, я собрала вас для того, чтобы показать, как делать не надо. Я напоминаю, что деньги и еду здесь нужно заслужить.
        Мадам Эсма направилась куда-то вглубь замка, а мы за ней. Вскоре мы оказались в большом зале. В глаза сразу же бросился Дэниел с надменным выражением лица и скрещенными руками. Рядом с Дэниелом стоял Вик, который сиял словно звездочка на елке, настолько его лицо выглядело самодовольным. А еще в глаза бросался грязный пол, по которому была размазана грязь мокрой тряпкой.
        — Сегодня вы остаетесь без ужина, — холодно сказала мадам. — А кого отблагодарить видите сами.
        Эсма повернулась и ушла, оставив нас обескураженно стоять напротив человека, лишившего полсотни слуг ужина.



        13

        Дэниел
        Как мыть эти чертовы полы? Мне даже тряпку мерзко руками трогать…
        Поднял мокрый кусок ткани и бросил его обратно. Не стану я ползать с этой гадостью по полу. Обдумав ситуацию, решил, что мыть полы не так уж и сложно.
        Поборов отвращение намотал тряпку на швабру и обмакнул ее в воду, которую так любезно разлил для меня Вик.
        Пол сразу заблестел от мокрой воды. Хороший знак. И зачем нести еще ведро, когда можно помыть и этой водой?
        Нажал на швабру и поводил ею по полу. Зал был большим и под конец разлитой воды не хватало, но я решил, что и влажной тряпкой вполне сойдет.
        Управился я с задачей за полчаса. В некоторых местах были пятна от чего-то, присохшие и мерзкие. Приходилось давить на тряпку носком ботинка, чтобы оттереть. Оттиралось плохо.
        Но не руками же мне это трогать?
        Когда я закончил все вокруг было мокрое. Некоторые места подсыхали и слегка покрывались налетом.
        «Наверное, так и должно быть», — решил я. После полного просыхания налет наверняка исчезнет.
        Задачу на сегодня я уже решил, поэтому освободил себя самостоятельно. Решив сделать что-то с одеждой. Вернулся в дом для прислуги, снял мокрые штаны.
        Аккуратно обошел высыхающую посреди комнаты лужу. Я вонял из-за этой воды, которой меня облил этот придурок.
        Нужно было постирать вещи, но как их стирать, я не знал. Зашел в уборную, там появились какие-то склянки. Наверное, их привезла Лисса, открыл парочку понюхал и выбрал самые вкусные на мой взгляд вылил их на штаны попытавшись хоть как-то отстирать.
        Но запах был такой стойкий, что пришлось вылить всю склянку блондинки и дать штанам полежать. Так же я нашел и несколько склянок для себя.
        В академии все нужное выдавали, или можно было купить в ближайшей лавке, а здесь у меня не было совершенно ничего. Хорошо, что хоть взял бритвенные принадлежности и набор для ухода за зубами. Обворовывать Лиссу я не собирался, у меня был с собой мешочек с золотыми моментами. Так что я заплачу соседке за склянки.
        Хорошенько отмочив штаны, я их сполоснул и, активировав свою магию, высушил. Той же участи подвергались и остальные вещи. Эсма что-то говорила, про форму. Скорее бы уже выдали. Лучше уже в ней, чем в этом тряпье. Вот уж дядя постарался с подбором одежды.
        Я привел в порядок и себя, побрился, помылся, использовал еще пару склянок с чем-то вкусным. И вышел из уборной довольный. Оделся и, посмотрев на сгущающиеся сумерки, решил вернуться назад во дворец.
        Встретил меня прямо у порога Вик. У него была до боли счастливая физиономия и я сразу понял, что меня ждет что-то плохое.
        — Я смотрю, ты прихорошился? — отметил он.
        — И тебе бы не мешало, — ответил я с улыбкой.
        — Все еще хорохоришься, голубчик? — улыбнулся он еще шире. — Я что тебе велел сделать?
        — Я помыл полы, — сказал спокойно, хотя у самого выдержка уже была на пределе. Если бы мне приказали мыть полы этой физиономией, я бы натёр их до блеска.
        — Ну, пойдем, посмотрим…
        Вик развернулся и уверенной походкой пошел в знакомом мне направлении, а я — за ним. И, стоило войти в зал, как увидел высохшие полы с каким-то непонятным толстым белым налетом.
        — Молодец, — сказал он. — Размазал грязь по полу!
        Я поморщился, понимая, что так быть не должно. Но не успел что-то предпринять, как мадам Эсма привела экскурсию с поучительной программой.
        Ее глаза говорили о недовольстве, и я думал, что сейчас-то меня и вышвырнут. Но нет, она поступила намного более жестоко. Мадам Эсма натравила на меня целую толпу прислуги, а после, ушла.
        Подумаешь. Без ужина посидеть. Я был и без завтрака, и без обеда. Переживут ведь! Но во взглядах читал, что они так не думали.
        Тем не менее, я не маленькая девочка, и жалкая прислуга даже кучкой не способна меня напугать.



        14

        Я даже испугалась за своего соседа. Голодная толпа прислуги могла сделать что угодно. А вот сам Дэниел был совершенно спокоен.
        Он с какой-то нечеловеческой выдержкой пошел в нашу сторону, желая уйти. Вот только сделать это ему не дали… И кто? Карл. Он не дал Дэниелу пройти к выходу. Сейчас будет потасовка.
        — Ты думаешь, что просто так уйдешь? — спросил Карл. Он явно был очень зол.
        Толпа прислуги застыла в ожидании ответа. Было настолько тихо, что, казалось, я слышала стук собственного сердца.
        — Да, — абсолютно в противоположной манере ответил ему Дэниел. — Именно это я и собираюсь сделать.
        Но стоило моему соседу сделать шаг, как к Карлу присоединилось еще несколько парней, отчего Дэниел фыркнул и практически рассмеялся.
        — Ты совсем бесстрашный? — спросил Карл, подходя вплотную.
        Я отметила, что по физической форме парни были похожи. Что Дэниел, что Карл — высокие накаченные. Видно, Дэниел тоже занимался именно физической работой. Возможно, был лесорубом или что-то таскал.
        — Так, давайте расставим все по местам, — уставши выдохнул Дэниел. — Вы меня не изобьете. Вы можете попробовать, но не получится.
        Дэниел развел руками.
        — Какая самоуверенность, — грубо сказал Карл. Он тоже усмехнулся, на манер моего соседа.
        Толпа слуг следила за происходящим практически с открытыми ртами. Всем было интересно, чем закончится это столкновение. В том числе и мне. Но я больше переживала, что будет драка. И надеялась, что парни упокоятся и разойдутся.
        — Ну, во-первых, я один могу уложить десяток слуг, — сказал Дэниел так надменно, что я подумала, мозгами парня природа не наградила.
        Парням такое заявление не нравилось, некоторые уже начали разминать кулаки, наверняка желая почесать их об лицо Дэниела.
        — А во-вторых, — с улыбкой сказал. — Побоитесь потерять столько необходимое место для служки.
        После этого Дэниел осмотрел желающих его избить. Я тоже осмотрела. После второй фразы парни успокоились, ведь из-за драки их действительно могли выкинуть.
        Дэниел же спокойно обошел Карла, который сжал кулаки, и прогулочным шагом под всеобщие взгляды пошел прочь.
        Я вспомнила слова леди Николь. Она говорила, что если не показывать слабость, то о ней никто не узнает.
        Неужели ему совсем было не страшно? Или мой сосед овладел выдержкой в полной мере.
        Я вспомнила и другие слова моей леди. Она говорила, что у каждого есть чему поучиться. Так вот у моего соседа можно было поучиться держать спину прямо, даже когда тебе могло сильно достаться.



        15

        Дэниел
        «Забавные ребята», — подумалось мне. Они больше всего испугались увольнения, ведь не знали, что я боевой маг.
        И если кто-то из них обладал бытовой магией, то с помощью метелок и швабр с огнем бы не справился.
        Я владел несколькими техниками боя. Ведь учился этому в академии. Там были ранние подъёмы, и постоянные тренировки.
        Несколько выигранных соревнований, на которых Мариус не приехал. И несколько экзаменов, которые я сдал лучше остальных.
        Впрочем, учеба мне нравилась. Нравилась свобода, девушки, деньги, которые дядя посылал в избытке.
        Сам он изредка писал мне письма, которые я лениво читал и сжигал. Все, что меня интересовало — это деньги. Все, что его интересовало — это мои успехи в учебе.
        Я думал, что такие отношения устраивают нас обоих. Думал, пока не вернулся. Мариус словно с ума сошел, он начал предъявлять мне притенции, выражать свое недовольство, читать лекции о нравственности и жестокости.
        Это были удивительно долгие беседы, самые долгие за все время нашей совместной жизни. Ведь Мариус всегда был занят.
        Жаль только неинтересные. Пресные и скучные, как и сам дядя.
        Пресные и скучные, как и жизнь, которую он мне устроил.
        Я дошел до своей крохотной спальни, вошел внутрь, упал на кровать. Как же мне хотелось поскорее свалить отсюда, и если бы не дурацкий договор, точно бы уехал.
        Но жить еще какое-то время с Мариусом было невозможно. Лучше уж здесь, чем там, рядом с ним.
        Даже тупые служки раздражали не так сильно, как дядя.
        Лисса пришла через несколько минут после меня. Она тихо вошла, а после, застыла.
        — Ты что натворил, Дэниел?! — возмутилась она. Я повернулся и посмотрела на Лиссу. Она стояла над лужей с такими глазами, словно там не грязная вода была, а кровь. — Что за грязь ты развел? — возмутилась девушка. Ее огромные карие глаза были полны негодования.
        — Разлил ведро, — сказал я.
        — Ты еще и натоптал! — возмутилась девушка, не сбавляя градус негодования.
        — Уберёшь вместе с водой, — фыркнул я в надежде, что она отстанет.
        — Я тебе не уборщица! — гневно сказала она.
        Этот диалог стал меня раздражать. Я полез под подушку и достал мешочек с монетками. Вытащив парочку, кинул в девушку.
        — Убери! — приказал я.
        Сумма здесь была приличная, она смогла бы купить себе новые сапоги или шубку за эти деньги. Но девушка неожиданно рассвирепела еще больше и гневно топнула сапогом.
        — Сам убирайся, — сказала она, сверкнув глазами, которые сощурила от злости. Так она казалась взрослее. — Я не уборщица.
        Повторила она, словно так и было.
        — Ты служанка, — напомнил я.
        — Но не твоя.
        Девушка остервенело открыла чемодан и достала оттуда какие-то свертки в бумаге. А после, закрыла его и без слов вышла из комнаты, хлопнув дверью.
        Вот черт! Здесь ведь было действительно грязно. И кто все это будет убирать?



        16

        Лисса
        Дэниел был просто невыносим. Я даже не хотела находиться с ним в одной комнате, настолько он меня раздражал. Взяв несколько бутербродов, я спустилась в холл на первый этаж и пошла в столовую. Здесь не было роскоши в виде картин или статуй, но было очень уютно и тепло.
        Она предстала мне просторным обеденным залом, с кучей пустых столов и большой люстрой.
        На удивление я там была не одна, за столиками сидело еще несколько человек. Все они ужинали привезенными с собой продуктами.
        Я тоже пришла сюда с бутербродами. Мне стало немного стыдно, что я не поделилась с Дэниелом. А ведь планировала… Но он обошелся со мной так, словно я грязь под его ногами. Он устроил в нашей комнате бардак, растаскал грязь по полу, разлил воду и грубо кинул в меня деньгами.
        Дэниел даже не просил, он приказывал, и это задело меня больше всего. Леди Николь никогда так со мной не обращалась.
        А парень — такой же слуга, как и я, а отношение будто я ниже его по статусу. Словно он здесь король!
        Я села на один из свободных столиков и развернула бумажный пакет, в котором был хлеб с мясом. Это был первый прием пищи за сегодня, поэтому он показался просто невыносимо вкусным. Казалось, я проглочу хлеб вместе с пальцами.
        Я взяла два бутерброда в столовую и оставила один на завтра. Но я проголодалась настолько, что желание съесть его сегодня было очень велико.
        Вот только я не успела обдумать эту возможность, как за стол ко мне подсел парень и я его узнала. Темноволосый с загорелой кожей, но достаточно хрупкого телосложения с добрыми зелеными глазами. Он улыбнулся мне, и я стушевалась.
        Это был тот самый парень, который заступился за меня перед Эсмой, когда я упала.
        — Приятного аппетита, — дружелюбно сказал он.
        Я постаралась поскорее прожевать бутерброд, чтобы ответить ему и пожелать доброго вечера.
        — Тебя Лисса зовут? — Спросил он.
        — Да, — ответила на вопрос, должно быть, он запомнил, когда мадам Ванс отчитывала меня. Но все равно я удивилась. — А тебя?
        — Рори, — ответил парень. — Мы не виделись днем, определили служить на конюшню, я хорошо лажу с лошадьми.
        Этот факт меня поразил. Я лошадей тоже очень любила. Поэтому мы разговорились.
        У Рори тоже были бутерброды, которыми он хотел со мной поделиться, но я отказалась.
        Парень рассказывал о лошадях и о службе в конюшне. Я с интересом слушала.
        Ему повезло больше, чем мне, ведь в конюшне не было Эсмы и правила были полегче. Оказалось, Рори искал меня на завтраке и даже в обед, хотел познакомиться.
        Мне это показалось очень милым. У меня, конечно, был Карл, но я была рада новому другу.
        Когда он спросил, как прошел мой день, я ответила четно.
        — Сумасшедший был день…
        Вздохнула и вспомнила про Дэниела, который, должно быть, продолжил лежать в собственном хаосе. Это был не парен, а настоящая беда, и кто ему только дал рекомендации… И ведь поселили нас в одну комнату! О таком даже говорить стыдно.
        Я замолчала, задумавшись и Рори перебил тишину.
        — У нас тоже был сумасшедший день. В конюшне сегодня бегала кошка, как сумасшедшая, всех лошадей распугала, — продолжил свой рассказ Рори, и я сразу же напряглась.
        — Кошка? — спросила я.
        — Да, белая, худая и явно больная, забилась где-то, теперь не вытащить ее…
        Рори продолжил говорить что-то еще, но я сразу поняла, что речь о уже встречавшейся гостье замка.
        Вот, значит, где она спряталась. Я тут же встала из-за стола.
        — Уже уходишь? — спросил меня парень. В его голосе было сожаление.
        — У меня дела, — ответила я. — Было приятно познакомиться
        И после того, как Рори ответил «взаимно», я практически понеслась обратно в покои, чтобы взять еще бутерброд. Нужно было отыскать эту кошку, покормить и вылечить. Иначе я точно не смогу упокоиться.



        17

        Дэниел
        Мне пришлось убираться самому. Я не любил грязь и жить в ней не желал. Убираться ниже моего достоинства. Тем не менее, жить в грязи было еще ниже.
        Лисса меня разозлила. Я вообще не привык получать отказ от девушек, а от служанок… Это меня почему-то задело.
        Я ей сильно не нравился, не то что бы она мне была симпатична, просто раздражал тот факт, что она относилась ко мне, словно я такой же, как и все остальные.
        Это заставило меня во многом усомниться. Я считал, что титул — это то, что видно и без слов. И даже будучи в грязной одежде, я был хорош собой, умен и образован.
        Это уже должно было выделять меня на фоне остальных. Но никто этого не замечал и больше всех злила именно Лисса.
        Я начал обдумывать план, как заставить понять, кто с ней живет. Не говорить, нет. Слишком просто.
        Решил, что добьюсь ее послушания другим способом, но каким, еще точно не решил.
        Опыта общения с прекрасным полом у меня было достаточно, и я знал некоторые точки, на которые можно было давить. Главное не перепутать и все сделать правильно.
        Впрочем, Лисса помогла мне с этим сама. Она вернулась достаточно быстро после того, как убежала, а потом провела в комнате немного времени, пока я пытался уснуть, она что-то читала в книге и писала на листке, а потом достала какие-то свертки из чемодана и завернула в один пакет.
        Меня удивили два факта: Лисса умела читать и писать. Неплохо для служки.
        Когда уже настал отбой и все разошлись спать, Лисса потихоньку выскользнула из комнаты. Она подумала, что я сплю? Но здесь было ужасно тяжело заснуть.
        Зато, я поймал такой момент. Я ворочался в кровати, и теперь уж точно спать не собирался. Куда она могла уйти? И как надолго?
        Ворочаться пришлось несколько часов и каждый час мой интерес возрастал. В итоге я не выдержал и сел на кровати, представляя лицо Лиссы, когда я ее поймаю.
        Для меня все было очевидны. Где служанка могла ходить ночами? Правильно. Она завела себе любовничка.
        Иначе зачем так рисковать и ходить после отбоя. Могли ведь вышвырнуть за такое.
        Когда девушка вернулась, я и вовсе утвердился в своих догадках. Растрёпанная, с красными щеками, она застыла, понимая, что я ее поймал.
        На миг меня это укололо. Значит, за мной она даже убирать не хочет, а перед кем-то раздвигает ноги?
        Но я быстро замял в себе то чувство собственности. Хотя в целом Лисса была моя. Она жила со мной, а теперь заправляла кровать, как послушная кукла.
        Она была полностью в моем распоряжении, благодаря своей глупости. А значит, и жизнь у меня теперь пойдет намного легче.
        — А еще я хотел, чтобы ты протёрла пыль, вон там! — Улыбнулся я, расправляя кровать обратно. Я ведь заставил ее только ради послушания и мне понравилось, что она сердится.
        Лисса злобно сверкнула глазами, но взяла тряпку и начала протирать.
        — Достаточно, — сказал я, улегшись. — А то я устал сегодня. Но завтра, раз у меня есть такая помощница, станет намного легче.
        Лисса громко вздохнула, а я довольно закрыл глаза. О да, теперь все будет по-другому, намного веселее.



        18

        Лисса
        Никто, никогда не вызывал во мне столько негодования, как парень сладко спавший, напротив.
        Дэниел быстро уснул, в то время как я уснуть не могла, несмотря на всю усталость.
        Я понимала, что попала в рабство к этому чудовищу!
        Права была бабушка, говоря, что здесь будет совсем не так как у леди Николь. И я ведь это понимала! Но думала, что всё пойдёт иначе.
        Я хотела показать, что выросла. Сколько можно было пользоваться милостью моей леди?
        Мне хотелось добиться чего-то самой, а не прятаться за юбкой госпожи. Да, мне повезло попасть в семью Нельсон. И что теперь? Всю жизнь за счёт Дэйрона и Николь?
        Я хотела, как моя бабушка, быть независимой, самой добиваться поставленных целей. И мне хотелось доказать, что я могу добиться поступления в Академию сама. С королевскими рекомендациями могу получить образование помощницы знахарки, могу быть по-настоящему полезной. Могу быть той, кем бабушка будет гордиться.
        Но ворочаясь в кровати, всё больше задавала себе вопрос — а не бросить ли все это и уйти?
        Управляющая оказалась сущим демоном, а сосед вообще злой дух, вырвавшийся из преисподней. Но останавливало меня две вещи. Первое, если я вернусь, то признаю себя ни на что не способной. Второе, кошка.
        Я смогла найти её в конюшне и даже покормить.
        Принцесса, как я её для себя назвала, не подошла ко мне. Но стоило отойти на несколько шагов, съела бутерброд.
        Я внимательно рассмотрела её раны. И хотя в свете Луны видно было очень плохо, но я смогла понять, что без лечения кошка точно умрет, а разве можно кого-то бросить на верную смерть?
        Что может быть ценнее жизни?
        Я собиралась прийти ещё раз уже на следующий день.
        Старалась как можно тише добираться до покоев, но гадкий Дэниел всё равно меня поймал. И захватил в настоящее рабство.
        А теперь вот довольный уснул.
        Делать было нечего, я тоже постаралась уснуть. Завтра нужно работать, услуживать мерзкому соседу и ещё постараться найти травы.
        Я ведь сегодня нашла рецепт заживляющей мази из книги, которую подарила мне бабушка.
        С этими мыслями я и постаралась поспать хоть какое-то время.
        Но стоило задремать, как меня потревожил странный шорох. Я посмотрела на спящего Дэниела, и поняла, что шум раздавался из-под двери.
        Кто-то снова ходил по коридору.
        Этот кто-то меня ужасно пугал. Половицы скрипели под весом неспокойного гостя, а сам он постанывал.
        Когда гость звякнул чем-то по нашей двери, моё сердце не выдержало этого страха.
        — Дэниел, — шёпотом сказала я.
        Но сосед не проснулся, а вот ночной гость словно услышал меня и из-под двери мне послышалось.
        — Лисса, — так тихо, словно шуршание листвы.
        Я вскочила с кровати и тут же оказалась на кровати соседа, расталкивая его.
        — С ума сошла? — сонно спросил он.
        — Там кто-то есть, Дэниел, кто-то ходит… — шёпотом говорила я, буквально вцепившись в руки парня.
        Дэниел смотрел на меня как на умалишённую, но в подтверждение моим словам дверь ручки заскрипела. Кто-то пытался войти.
        — Мне страшно, Дэниел, очень страшно, — всхлипнула я, ожидая, что Дэниел меня сейчас точно сгонит с кровати, может нужно закричать?
        Но Дэниел напротив спрятал меня за своей спиной.
        Он встал на ноги и спросил.
        — Кто там?
        Голос прозвучал без капли страха. Это вселило уверенность и в меня. А дальше произошло то, что меня поразило.
        Дэниел повернулся ко мне. Его глаза ярко светились во тьме.
        Я видела такую магию у отца моей госпожи, лорда Адама. Дэниел был стихийником и очень-очень сильным. Об этом говорили вены, которые так же ярко засветились на руках, оповещая, что маг готов атаковать.
        Я затаила дыхание, магия всегда завораживала меня.
        — Я открою дверь, а ты сиди здесь, — сказал он.
        Я кивнула, наблюдая, как Дэниел без страха подходит к двери.
        У меня сердце словно остановилось, когда он несколько раз провернул замок в двери и дёрнул за ручку. Дверь отворилась и Дэниел вышел.
        Его не было всего около минуты, но для меня это показалось вечностью. И когда Дэниел вернулся его глаза уже не светились.
        — Там пусто, — сказал он. — Кто-то тоже шатается ночами, вместо того, чтобы спать.
        Упрёк был в мою сторону, но я его пропустила.
        — Он меня звал, — со страхом вспомнила я.
        Дэниел скептично нахмурил брови.
        — Может, тебе приснилось или…
        Но договорить мой сосед не успел, ведь на весь дом для прислуги раздался душераздирающий крик.



        19

        Мадам Ванс собрала нас всех на первом этаже. Чей крик раздался с верхнего этажа, никто не знал, но все делали предположения. Кто-то говорил на одну соседку, кто-то на другую. Но кто именно это был не сказала и сама мадам Эсма когда спустилась.
        На ней было серое свежее платье, а волосы собраны, словно она и не спала вовсе. Ведь другие слуги не успели привести себя в подобающий вид за такой промежуток времени.
        — Одной служанке приснился дурной сон, — пояснила она холодным тоном. — Ради этого не стоило будить меня. А теперь ложитесь спать. Завтра у вас сложный день.
        После этого мадам повернулась и направилась наверх в свою комнату. Больше общаться она с нами была не намерена.
        Дурной сон? Но я точно знала, что за дверью что-то ходило. Я осмотрела на остальных слуг, но они спокойно приняли объяснения.
        — Дэниел, там кто-то был! — поймала я своего соседа, который уже шел в нашу комнату. Когда я поравнялась, он даже шага не сбавил.
        В этой ситуации Дэниел был единственным человеком, с которым я могла бы обсудить услышанное. Но он всячески избегал меня и старался держаться подальше.
        — Наверняка, кто-то неудачно пошутил, — хмыкнул он, поднявшись на наш этаж и направляясь в комнату. — Тупые служки, — добавил он, но я проигнорировала это высказывание.
        — Ты ведь видел, что оно хотело войти!
        — Оно? — Дэниел даже встал возле двери, окинув меня взглядом. По комнатам расходились и другие слуги. Они кидали на нас взгляды. Это должно было смутить меня, но я была слишком напугана. А вот Дэниелу это не понравилось, он скривился на очередной кинутый в нашу сторону взгляд. — Это просто человек, который хотел подшутить.
        После этого он дернул ручку и вошел внутрь. Я вошла следом и крепко закрыла дверь, все проверив.
        — Я не смогу теперь уснуть, — посмотрела я на спокойного Дэниела, который лег на кровать.
        — Тогда не мешай мне, — буркнул он, укрывшись одеялом.
        — Ты не считаешь, что мадам Эсма прибежала слишком быстро? И она была удвительно собрана…
        Это показалось мне очень подозрительным. Дэниел же вздохнул.
        — Может, у нее бессонница. Лисса, ложись спать и не приставай ко мне. Я тебе не друг, чтобы тебя утешать.
        Я насупилась от фразы Дэниела. Ведь после ночного происшествия мне показалось, что Дэниел не так и плох, он был готов защитить меня. И тем более я знала его тайну.
        — Дэниел, ты ведь маг огня, как ты мог оказаться здесь? — спросила я.
        Лицо парня изменилось. Он открыл глаза и, сощурив их, посмотрел на меня. А после, вздохнув, встал с кровати и посмотрел на меня сверху вниз. И было в его глазах что-то очень злое.
        — Это тебя не касается, Лисса, — жестко сказал он, должно быть, подумав, что может меня этим запугать.
        — Огненная магия встречается редко, даже среди аристократов, — продолжила я и спросила самое естественное, что могло прийти мне в голову в нынешних обстоятельствах. — Ты бастрад?
        Это многое объясняло и замашки парня и его рекомендации. Может, он сын того самого герцога, что ему написал такие хвалебные слова. Все, чтобы избавиться от внебрачного сына.
        — Нет, — угрожающе прорычал он.
        — Ты проходил обучение? Все огневики должны пройти обучение в боевой академии, Дэниел, это не шутки. Огонь может быть опасен…
        Бытовая магия и магия земли не нуждались в обучении, только по собственному желанию. Воздух и вода — две стихии, основы которых можно было получить и на курсах, если не было желания проходить полное обучение. А вот огонь…Огневики обучались обязательно по приказу короля, слишком опасен человек, который может сжечь целый дом, просто неудачно заснув.
        — Это не твое дело, Лисса, хватит ко мне приставать! — Просто взревел он.
        — Твоя магия может навредить мне, если ты не умеешь ею пользоваться! — не согласилась я.
        — Я умею ею пользоваться, ясно? — вскинул он бровь, посмотрев на меня, как на дуру.
        — Значит, ты учился? Но что тогда делаешь здесь, раз учился?! — не унималась я.
        Даже в темноте было видно, как Дэниел стиснул зубы. Он сделал резкий шаг ко мне, я даже не успела шарахнуться в сторону, как он оказался неприлично близко.
        — Не лезь в это, — сказал он. Его глаза угрожающе сверкнули огнем. Я против воли сглотнула. Его взгляд метнулся к моей шее, потом выше и снова в глаза.
        Он нахмурился, словно ему что-то очень сильно не понравилось, а я почувствовала, как у меня дрожат ноги от этой ситуации. Ночь, мы вдвоём и Дэниел в нескольких сантиметрах от меня — это так неприлично и чем-то даже волнующе…
        Но парень быстро оторвал взгляд, а после обошел меня и дернул ручку.
        — Ты куда, Дэниел? — испугалась я скорее не парня, а того, что он уйдет.
        — Через пару часов вставать. Смысла спать уже нет, да и ты все равно не дашь, — недовольно сказал он и вышел.
        Я сразу же подбежала к двери и закрыла ее, но это не подарило мне чувства безопасности. Меньше всего мне хотелось оставаться одной поле ночных событий.



        20

        Дэниел
        Лисса ужасно меня раздражала. Она сначала подняла меня ночью, потом пристала с вопросами о моей магии.
        И надо же было так ей об этом узнать! Не нужно было активировать магию. Нельзя было.
        Но за доверью точно кто-то стоял, и он пытался войти, а еще ночь, перепуганная девушка. Все получилось случайно.
        И какие теперь это будет иметь последствия? Если остальные узнают, что я боевой маг, навредит ли мне это или поможет?
        Наверняка, если об этом узнает мадам Серая-гадость, вышлет меня отсюда, испугавшись, что я могу быть опасен.
        Магия огня непредсказуема, если не обучаться ею управлять. А кто поверит, что обученный боевой маг, приехал сюда полы мыть? Да и откуда у меня взяться силе, если я служка.
        Лисса правильно сказала, такая магия слишком редкая, чтобы передалась кому-то просто так. В лучшем случае подумают, что бастард и выкинут. В худшем — вызовут кого-то из жандармов и начнутся позорные разбирательства.
        А когда все станет ясно, это будет огромный позор. Дядюшке-то плевать, что о нем скажут, а вот мне — нет.
        Поэтому никак нельзя было, чтобы это дошло до чьих-то ушей. Но я знал тайну Лиссы, она мою. Значит, мы оба будем молчать.
        Главное, чтобы она ко мне не приставала сама.
        Я хотел выйти из домика, но не мог. Верхняя одежда осталась в комнате с Лиссой. А возвращаться не было настроения. Я с тоской пошел в темную пустую столовую, но на удивление встретил там мужчину, которого видел и ранее.
        Кажется, его звали Дастин. Увидев его, я думал свернуть обратно, но он заметил меня быстрее.
        — Не спится после ночных происшествий? — Он посмотрел по-доброму. Я промолчал, не желая разговаривать с еще одним чудиком из этого замка. — Может, присоединишься. Моя Виола наготовила столько бутербродов, что одному мне за утро не справиться.
        Я вздохнул, все равно ведь не отстанет. В этом замке никто не знал о личных границах. Служки, одним словом.
        Подошел и сел за стол, мужчина тут же протянул мне что-то завернутое в бумагу.
        — Так тебе не спится? — снова спросил он. — Или всегда так рано встаешь?
        — Здесь невозможно нормально спать, — раздраженно ответил я.
        — И что тебе мешает?
        — Тупой сосед, — специально опустил я пол Лиссы, хватило мне сегодня взглядов остальных. — Дурацкие правила. Унизительная работа. Да и слуги в целом здесь ужасно тупые.
        Я хмыкнул, вспомнив все, что меня раздражает.
        Дастин на удивление хмыкнул в ответ.
        — Как твое имя? — неожиданно спросил он.
        — Дэниел, — ответил я, не понимая реакции.
        Мужчина как-то отстранённо отреагировал на мои высказывание о правилах и унизительной работе, да и о тупых слугах, хотя и сам был слугой.
        — Ты в хороших отношениях с отцом, Дэниел? — Дастин смотрел по-доброму, но от этого я скривился еще сильнее.
        — Это здесь причем? — спросил я надменно. Вот только в душу лезть ко мне не стоит. Этого еще не хватало.
        — Я, когда был молод, тоже много злился, — просто ответил Дастин, он серьезно посмотрел мне в глаза. — Иногда я даже не мог контролировать свой гнев, так сильно меня все раздражали. Но потом отец дал мне топор.
        Я спросил первое, что пришло мне в голову:
        — Вы начали отрубать головы всем, кто вас раздражает? — ухмыльнулся я.
        Это была шутка, но меня такой исход событий повеселил.
        — Нет, Дэниел, я начал рубить дрова. И мне стало легче, — сказал он с улыбкой. — Ты парень вроде смышлёный. Стоит ли тратить силу на раздражение? Или можно потратить ее на что-то более дельное.
        — Очень дельно рубить дрова, это приблизит меня к моей мечте, — сказал я с ехидством.
        Бесполезное занятие.
        — Ну… к мечте, может, и не приблизит, — хмыкнул Дастин. — Но поможет направить энергию в правильное русло. У тебя хорошая комплектация, видно, что ты работал физически. Укрепишь свои мышцы. Да и это лучше, чем мыть полы.
        Нахмурился, этот мужик точно знал, что я сегодня натворил и чем это закончилось. Его сегодня тоже лишили ужина или нет? Он был не из обычных слуг, уж точно, слишком возрастной. Ему лет пятьдесят. А значит, служит здесь довольно долго. Таких слуг обычно ценят.
        — Может, попробуешь?
        — Дрова рубить? — скривился я.
        — Ну, для начала бутерброд, — улыбнулся Дастин, — а потом можно и дрова. Если получится, я постараюсь уговорить Эсму, перейдешь ко мне.
        Мужчина встал и, взяв свою куртку с соседнего стула, накинул ее на плечи.
        — Если надумаешь, приходи во внутренний двор.
        После этих слов он развернулся и спокойно вышел, оставив меня теперь совершенно одного. Я быстро обдумал его слова. Перспектива не видеться с Виком была весьма заманчивой. Конечно, Дастин был странным мужиком, но получше Эсмы.
        Именно поэтому я решил попробовать. В противном случае я мог не рубить дрова, а таскать тяжести, что тоже намного лучше, чем ползать с тряпкой.



        21

        Лисса спала, когда я пришел. Девушка лежала одетая на кровати, и даже не укрылась одеялом.
        Я не стал ее тревожить, но не из жалости. А из-за того, что она стала бы приставать ко мне с вопросами.
        Благо у меня был ключ от комнаты.
        Взяв пальто, я вышел и запер дверь. Эта девушка способна навести панику на пустом месте.
        Быстро спустился и вышел во внутренний двор. Дастин уже ждал меня и, увидев, окинул взглядом, нахмурился, но после улыбнулся.
        Во внутреннем дворике было очень много дерева и пара пней на которых производилась рубка.
        — Знаешь, Дэниел, процесс рубки не такой простой как кажется, — сказал он, поставив брусок на пень и ударил по нему топором. — Вот, например, топор подойдет для расколки тонких чурбаков, которые были спилены недавно, а вот для больших поленьев нужен колун.
        Я чуть не зевнул от такой настоятельной лекции.
        — Могу я попробовать? — спросил, потянувшись за топором, но Дастин хмыкнул.
        — Нет, сначала теория, — твердо сказал он. — Колка дело опасное. Работать нужно в перчатках.
        Дастин показал на пару, лежавшую рядом.
        — На этом теория заканчивается? Или я сюда пришел слушать лекции?
        Мне не казалось, что рубить дрова так сложно, и то как Дастин выставлял это великим учением меня скорее раздражало. Я закончил боевую академию, с брусками точно должен справиться.
        — И переобуйся, щепки могут нанести травмы.
        Я хмыкнул, рассматривая старые вонючие сапоги. Мало ли кто их до меня обувал. Но все же, поборов брезгливость, переобулся.
        — Теперь я готов? — спросил нетерпеливо.
        — Нет, — ответил Дастин, протягивая мне топор. — Но раз ты так настроен опозориться, не буду задерживать.
        Я взял топор поставил брусок на манер Дастина и нанес первый удар. Топор вошел в брусок, но тот не раскололся. Мне пришлось наносить еще несколько ударов.
        — Должно быть, плохое полено, — улыбнулся Дастин, это меня разозлило.
        Я взял еще одно, но с ним случилась такая же ерунда. А потом еще одно и еще. На колку каждого у меня уходило по несколько минут, но ни одно я не смог расколоть так же хорошо, как Дастин.
        — Может, посмотришь еще раз, Дэниел? — просил Дастин.
        Я с неохотой отдал ему топор. Ненавидел, когда у меня что-то не получалось как нужно.
        Дастин снова разрубил брусок с первого раза.
        — Будешь позориться дальше, Дэниел? — спросил он, ухмыльнувшись, — Или дослушаешь теорию.
        Я вскинул бровь. Да он издевался надо мной, но делал это по-другому, не так как Вик. Скорее, как сокурсник в академии.
        Я молчаливо кивнул, скрестив руки.
        — Спасибо, что разрешаешь, — с улыбкой сказал Дастин. — Работая с острым лезвием, важно правильно расположить руки. Удерживая полено левой рукой, нужно отвести ее в сторону. На поверхности чурбана должно оставаться основание большого пальца. Поставив полено, нужно осмотреть его торец. При наличии трещин делать удар следует по ним.
        Он снова протянул мне топор. Я взял его и поставил полено, как велел Дастин, удар и брусок раскололся.
        Дастин поставил следующий брусок. Я нанес удар, но лезвие застряло в полене.
        — Чтобы освободить застрявшее в полене лезвие нужно перевернуть всю конструкцию и ударить обухом об основание. Иногда придется ударить несколько раз.
        Я последовал совету и это получилось достаточно легко.
        После топора Дастин протянул мне колун и более толстое полено. Колун был потяжелее, и эта тяжесть приятно легла в руки.
        — При работе с большими чурбаками и колуном, важно правильно располагать их на основании. Первый удар нужно направить по центру, второй по дальней области, третий по ближней. Это нужно, чтобы не повредить топорище.
        Дастин говорил серьезно, объясняя каждую тонкость. В этот момент он напомнил преподавателя академии, сдержанный, серьезный и говорящий только по делу.
        Я последовал совету Дастина и с нескольких ударов одолел толстый чурбак.
        — Теория закончилась. Думаю, ты справишься, — сказал он. — Или постоять с тобой, как с маленьким?
        Дастин дружелюбно улыбнулся, и я улыбнулся в ответ, хотя и сам удивился этому. Тогда он удивил меня еще больше хлопнув по плечу, словно мы были друзьями.
        — Хороший ты парень, Дэниел, упертый.
        После этого мой преподаватель по рубке взял топор и отошел. Я же нахмурился. Но потом взял чурбак и начал колоть, как учил Дастин. Один за другим, чурбаки раскалывались под колуном. На улице уже начало светить солнце.
        Дастин говорил мне о завтраке, но я отказался. Мне не хотелось есть. Я вспоминал дядю, учебу, Лиссу, Вика. И колол дрова.
        Через какое-то время стало так жарко, что я скинул пальто.
        Дастин был прав, это приносило облегчение. Мне это напомнило тренировки, с каждым ударом получалось лучше. С каждым ударом становилось легче.
        Я настолько вошел в азарт, что немного активировал магию, каждый брусок слегка разогревался в моих руках, и посередине появлялись трещины. Так я стал колоть намного быстрее.
        Мне кажется я мог бы это делать целую вечность, если бы не мерзкий голосочек.
        — Вот ты где, — пискляво сказал Вик, отчего я поднял глаза от колуна. — А я тебя разыскался.



        22

        Я снова проспала. Но в этот раз проснулась в то время, когда начинался завтрак. Должно быть, за вчерашний день я устала настолько сильно, что смогла уснуть даже при ужасном страхе перед неизвестным, который расхаживал за дверью.
        Проспала я пару часов, чувствовала себя ужасно. А еще надеялась попасть на завтрак, хотя бы под конец. При такой сложной работе, голодание не пойдет на пользу.
        Поэтому приводила себя в порядок очень быстро.
        Я решила помыться, и каково же было мое удивление, когда самые дорогие сердцу отвары из душистых трав пропали.
        То есть склянки были, а вот содержимого нет. Это были подарки от леди Николь, она сама для меня выращивала различные цветы и травы, я тратила эти отвары очень экономно. А теперь все пропало.
        Расстроилась настолько, что даже расплакалась. Не так много у меня было вещей, которыми я по-настоящему дорожила.
        Но когда я помылась и успокоилась, решила высказать все гадкому Дэниелу, который трогал чужое без разрешения.
        Быстро расчесалась собрала мокрые волосы, оделась и выбежала на завтрак. Эх…мне бы магию Софии, сестры леди Николь, смогла бы высушить волосы с помощью нее. Но, увы, сегодня полдня мне предстояло работать с мокрыми волосами.
        Но несмотря на все трудности, я была настроена очень решительно. Выскажу все Дэниелу прямо в лицо. Негодяй!
        Вот только Дэниела на завтраке не оказалось.
        Хотя стоит отметить, там почти никого не оказалась. Должно быть, все слуги уже позавтракали и ушли на распределение, чтобы выбрать работу полегче. И всего несколько человек, таких же сонь, как и я, быстро жевали булочки, запивая их чаем.
        Несмотря на то, что уже был конец завтрака, еды было достаточно. Были фрукты, овощи в корзинках, которые можно было взять. Стояло молоко в бидонах, булочки с маслом и джемом. Стояла кастрюля с кашей, рядом с которой половник и тарелки.
        Жаль я проспала, так могла бы насладиться завтраком. Но в итоге ограничилась быстрым перекусом.
        Сегодня точно был не мой день. На распределение я тоже опоздала и получила работу по снятию штор в одном из больших залов.
        Работа была не самая приятная, я боялась высоты.
        Стоять на стуле неудобно, стоять на стуле с тяжелой шторой еще неудобнее. И ведь придумают же аристократы, вешать тройные шторы. Это ведь неудобно и непрактично!
        Первым слоем шла гардина, ее снимать было легче всего так как она была из легкой ткани. Вторым — два полотна, украшенные бахромой, видно для веса и того, чтобы снимать их было еще тяжелее. Третьим шли ламбрекены, с огромным количеством складок и красивой тесьмой. Но меня вся эта красота не прельщала. Ведь я несколько часов работала над тем, чтобы все снять с окно одного из залов. И после такой тяжелой работы получила еще выговор от Вика, что работаю недостаточно быстро.
        Лучше бы уже, как вчера, вытирала пыль. Устав до безобразия я все же решилась пойти на обед. От того, что я промучаюсь час на голодный желудок, работать легче точно не станет.
        Поэтому, накинув шубку и шапку на слегка мокрые волосы, я пошла в домик для прислуги. Но стоило войти, первым, что я заметила стал Дэниел, обедавший на одном из дальних столиков. Благо на зрение я не жаловалась.
        Дэниел был спокоен, сидел абсолютно один и жевал бутерброд. Словно почувствовав мой взгляд, он повернулся.
        Я сжала кулаки и вместо того чтобы взять обед, направилась прямо к наглецу. Сейчас я ему точно все выскажу и научу, что чужие вещи брать нехорошо!



        23

        — Сидеть! — рявкнула я, когда подошла к столу.
        Подумать только! Дэниел собирался уйти.
        Парень устало вздохнул.
        — Что тебе нужно, Лисса? У меня полно работы.
        — Ты зачем брал мои пузырьки?! — со злостью спросила я. — Тебя что, в детстве не научили не брать чужое?
        — Успокойся, — надменно он вскинул бровь, — я заплачу.
        — Не нужны мне твои деньги, это для меня леди Николь сделала. Это подарок! Понимаешь ты?
        Тыкнула я пальцем в грудь Дэниела, отчего он нахмурился и сощурил глаза.
        — Ну, значит, подарит ещё, — после этого он бесцеремонно встал со стула и наглым образом решил уйти. Но от меня так просто не уйдёшь.
        — Что ты хочешь от меня? — спросил Дэниел, когда я увязалась следом.
        — Извинений, — сказала я, встав перед ним.
        — Вот ещё, — поморщился, обойдя меня.
        Он ускорил шаг, и я еле поспевала за ним. Так торопилась, что даже не поняла, куда мы идём.
        А шли мы в подсобку. Я застыла, когда Дэниел открыл дверь и спустился вниз.
        Я не очень любила темноту, а точнее боялась её.
        Но, набравшись смелости, пошла вслед за ним.
        — Да отстань же ты от меня, — прорычал он на лестнице.
        — Извинись, — снова сказала я.
        — Ну, извините, — прорычал он.
        — Это неискренне, — сказала я.
        Дэниел сильно нервничал, в полумраке его глаза блеснули огнём, он явно собирался сказать мне что-то этакое, как вдруг входная дверь хлопнула.
        — Что за черт? — прорычал он обогнув меня на лестнице. Он дёрнул входную дверь, но она была закрыта.
        Дэниел достал из кармана ключ и начал нервно звенеть им в замочной скважине, но дверь не поддавалась.
        — Ключ не подходит… — недоуменно сказал парень.
        На той стороне раздался смех.
        «Кто-то это сделал нарочно!» — поняла я. Наверняка хотели проучить Дэниела за вчерашнее. Я обхватила себя руками от волнений.
        — Они нас закрыли, — сказала я очевидное, хлюпнув носом. — Наверное, кто-то сломал замочную скважину. Возможно, бытовой маг.
        Это было самым логичным объяснением. Дэниел со злостью ударил по двери, а после громко сказал:
        — Отойди.
        Я спустилась в самый низ, где стояли банки, склянки и коробки. Здесь было холодно, а я ведь не была одета для выхода на улицу.
        Дэниел тоже спустился, его руки загорелись. Я зачарованно следила за его движениями. И зря я переживала вчера, Дэниел отлично владел своей магией. Он с лёгкость образовал огненный шар и со злостью запустил по двери.
        В момент перед дверью появилась голубая сетка и я сразу поняла, что это значит.
        Дэниел же разозлился сильнее, он начал кидать шары разной величины, ещё и ещё… Но это не помогало!
        — Дэниел, это королевская кладовка, — пыталась образумить я парня. — На ней защита стоит.
        Перестав кидать шары, он застыл на несколько мгновений. Я ждала, что он будет злиться или нагрубит, но вместо этого он неожиданно громко вздохнул и начал вдыхать воздух снова и снова. Дэниел задыхался.



        24

        — Дэниел, — испуганно бросилась я к парню отчего тот отшатнулся, сделав еще один громкий вздох.
        — Не трогай меня, — произнес он как-то сдавленно, а потом закрыл глаза опершись руками об стену.
        — Да что с тобой? — начала паниковать я. — Ты темноты боишься?
        Дэниел отрицательно покачал головой, не открывая глаз и плотно сжимая челюсти.
        — Пространство, слишком тесно, — неожиданно сказал он. — Мне не хватает воздуха.
        — Ты боишься замкнутых пространств?
        — Не боюсь. Но здесь тесно.
        Он добавил это с гневом. Но я не верила в его слова. Было ясно, что Дэниел напуган, пусть и отрицает это.
        Я надеялась, что ему станет легче. Но парень бледнел все сильнее, вдохи становились резче и громче. Он словно никак не мог надышаться и с каждой секундой мне становилось все страшнее и страшнее.
        — Если говорить о своих страхах, они не кажутся такими страшными, — пропищала я. Моя бабушка всегда говорила со мной обо всем, чего я боялась, и это помогало.
        Дэниел судорожно сглатывал воздух и ничего не отвечал.
        — Когда у тебя появился этот страх? — спросила я, дрожащим голосом. Мне самой было очень страшно.
        Я думала, что еще немного и Дэниел упадет прямо здесь.
        — В детстве, — неожиданно ответил он, пытаясь дышать.
        — Тебя кто-то закрыл в тесной комнате, да? И это у тебя отложилась?
        Дэниел кивнул головой, а потом сказал:
        — Меня заперла мама.
        На удивление это помогало, дыхание становилось ровнее, хоть Дэниел и стоял все еще опершись о стенку с закрытыми глазами.
        — Наверное, она тебя наказала, — предположила я.
        — Нет, — ответил он. Я видела, как у него пересохли губы от волнения. Казалось, вся кровь отлила от лица. — Война застигла нас в поместье на северной границе…
        Дэниел сжал кулаки, я тоже напряглась. Северная граница была именно тем местом, по которому нанесли первый дар. Я хорошо это запомнила, ведь моих родителей отправили туда.
        — Отца не было дома, — сказал он. — Только мама. Она открыла погреб и спустила меня туда, приказав молчать. Там было сыро. Я пытался призвать магию, чтобы создать хоть маленький огонек, но у меня не получалось.
        Дэниел шумно вздохнул, сжал кулаки и наморщился.
        — Мама кричала, кричали какие-то люди. Мне было страшно. Но еще страшнее стало, когда все стихло.
        У меня разрывалось сердце от его слов. Я представила маленького мальчика, запертого в подвале в полной темноте. Это было несложно.
        Сейчас Дэниел выглядел как ребенок. Его тело дрожало, голос подрывался. Он рвано дышал и искренне говорил.
        Это был совсем другой Дэниел, без надменности, высокомерия, злости и наглости. Словно все с него спало в этот миг.
        — Что было дальше? — спросила я уверенно, хотя самой было страшно слушать такое.
        — Я сидел в темноте, молча прислушиваясь к каждому шороху. Но все молчало. Словно никого вокруг не было. Потом я узнал о том, что мама активировала магию, она была магом воздуха и заглушила все голоса. Чтобы я ничего не слышал. И я не слышал совсем ничего. Просто пустота, темнота и тишина, полная тишина. Словно я умер.
        У меня по щекам уже во всю текли слезы. Я боялась спрашивать, что было с его мамой. Догадывалась, от этого мне было еще больнее.
        Я сделала шаг к Дэниел и положила руку поверх его, стиснув пальцы. Дэниел повернул голову и удивленно посмотрел на меня.
        — Там ты был один, а здесь я с тобой, — хлюпнула я, стараясь выдавить улыбку. — И я могу болтать без умолку, могу даже спеть тебе, — предложила, и Дэниел слабо улыбнулся. Его пальцы тоже сжались.
        — Мама пела, на ночь, — сказал он.
        — Она была очень хорошей.
        Я поняла это по интонации, по теплу в глазах, с которым он вспоминал о ней.
        — Очень, — согласился он.
        — Мои родители умерли на войне, на северной границе. Я знаю, как это больно.
        — Мама умерла первой, — сказал Дэниел. — Папа спустя несколько месяцев. Кто тебя воспитывал? — спросила он.
        — Бабушка, — ответила я и улыбнулась. — Она замечательная, всегда подбадривала меня и верила. Она старалась сделать все, чтобы я не чувствовала себя одиноко.
        Дэниел промолчал.
        — А тебя? — спросила я.
        — Дядя, если можно так сказать, — ответил он достаточно сухо. — Он тоже был на фронте, но выжил. Потом у него было много дел. И, наверное, меня воспитал не дядя, а слуги. Они особо не беспокоились о том, чтобы я что-то чувствовал.
        Слуги… Дэниел был из достаточно богатой семьи. Но я решила об этом не спрашивать, раз сам он не желал говорить.
        — Они знали только «положено» и «не положено», «можно» и «нельзя». «Дядя разрешил» и «дядя не говорил о том, что это можно».
        Дэниел наконец перестал опираться на стенку руками, он отпустил мою руку. И я последовала его примеру. После, Дэниел повернулся и оперся уже спиной об стенку. Дышал он уже спокойно, но говорить ему было явно очень неприятно.
        И я даже удивлялась тому, что он говорил.
        — Однажды я проснулся от кошмара и попросил спеть на ночь, и служанка сказал, что дядя не давал таких указаний.
        Дэниел усмехнулся, но как-то напряжено с болью. А после спросил:
        — Твои родители обладали магией?
        Он посмотрел мне прямо в глаза, я сразу же кивнула.
        — Да, — ответила вслед за кивком.
        — Но они не были аристократами?
        — Нет, нам обещали титул после их смерти, — вспомнила я неприятную историю, — Но, если бы король даровал титулы всем, у кого погибли родственники после войны, у нас бы вся страна состояла из лордов и леди.
        Я грустно улыбнулась. Бабушка пыталась выбить нам земли и титул, но это было бесполезно.
        — А вам почему не дали титул? — спросила я Дэниела.
        Он молча нахмурился. Потом посмотрел на меня. У него был такой взгляд, словно он хотел что-то сказать, но что-то неожиданно начало скрестись с обратной стороны и дверь неожиданно открылась.



        25

        Дэниел
        Вик и Дастин несколько минут разговаривали, как смею предположить, обо мне. Меня же попросили постоять в сторонке.
        Они явно не могли прийти к общему мнению, но после, Вик улыбнулся и подошел.
        — Пока не поступит приказа от мадам Эван, будешь слушать меня, — сказал он. — А теперь иди помойся, а то воняешь. И будешь перетаскивать коробы из подсобки на кухню.
        Я даже не посмотрел на Дастина и не стал с ним прощаться. Достаточно было того, что я снова перешел во власть этого придурка.
        Помылся, постирал вещи. Быстро все высушил и переоделся. Очень повезло, что у меня была магия.
        А после, пошел на обед. Коробы Вика точно могли подождать. Я нормально не ел уже больше дня. Поэтому опустив свое отношение к общей кастрюле с супом, взял ковш и налил себе.
        Выбрал свободное место, желая сидеть один и благо остальным слугам хватало мозгов, чтобы понять, что я ни с кем дружить не собираюсь. Да и после вчерашнего, меня окидывали отнюдь не дружелюбными взглядами.
        На самом деле все оказалось не так плохо. Суп был неплохим. Я съел целую тарелку, а после взял еще несколько бутербродов и чай.
        Наедине с собой стало спокойнее. Я уже доедал последний бутерброд, как почувствовал чей-то взгляд.
        И тут пришла Лисса. Увидев, что соседка движется в мою сторону, я вздохнул. Ее мне только сейчас и не хватало.
        Постарался поскорее уйти, но она прилипла ко мне. Лисса желала получить извинения за свои никчёмные бутыльки.
        Я извиняться не собирался. Пошел перетаскивать коробы, рассчитывая, что Лисса останется на обед.
        Но нет. Ее желание достать меня, явно было сильнее голода.
        Подсобка мне не понравилась. Я начал нервничать сазу же когда открыл дверь и понял, что это темный подвал с банками и коробами. В доме дяди я с подсобкой не сталкивался, слуги справлялись и без моей помощи.
        Никакой необходимости спускаться в это ужасное место у меня не было.
        В голове вспыхнули детские воспоминания, и я почувствовал себя маленьким трусом. Сейчас еще не хватало расплакаться перед Лиссой и дрожать, как истеричная барышня.
        Моя соседка все что-то бубнила. Когда она вошла за мной, я все же извинился. Слишком нервничал и хотел, чтобы девушка уже ушла. Ее слова только заставляли меня нервничать еще больше.
        Но ей мои сова показались неискренними. Я уже настолько разозлился, что был готов послать Лиссу, заниматься ее делами, как вдруг дверь хлопнулась.
        Меня сковало леденящее чувство страха. Я пытался выбраться, открыть замок, крушил защиту, но все было бессмысленно.
        Вдобавок к страху, я стал задыхаться. Воздуха не хватало, и как бы я не пытался схватить ртом воздух, его словно не было.
        Голова закружитлась. Казалось, я и на ногах не смогу устоять, а Лисса просила меня говорить с ней.
        И я начал говорить. Это помогало. Когда я рассказывал, меня немного отпускало. И хотя дышать было тяжело, я чувствовал что-то успокаивающее в том, что меня слушают.
        Я никогда не рассказывал эту историю. Никому. И никогда бы не рассказал, если бы не обстоятельства.
        В тот момент, я плохо соображал. Это был именно тот случай, когда ты говоришь не думая, словно в полубреду.
        А Лисса слушала, она была хорошим слушателем. Не перебивала. А после положила свою руку поверх моей. Даже в свете свечей я видел, что ее лицо залито слезами.
        Когда я выговорился, мне стало легче. Воздух снова вернулся. Я стал немного соображать.
        У Лиссы родители тоже умерли во время войны, но им не дали титул. Впервые за столько лет я вспомнил слова Маркуса, о том, что все воевали вместе.
        И на миг, когда она спросила про титул, мне стало мерзко от того, что нам с Маркусом подарили несколько поместий.
        Одно дело обмануть герцога, другое обычных жителей. Первые могли поднять скандал и устроить настоящий резонанс, а вторые — тихо приняли свою судьбу.
        И все же эта обстановка располагала к доверию. Мы были вдвоем в полумраке, Лисса все хлюпала носом, чередуя шмыганье с улыбкой. Она была очень эмоциональной.
        При каждом моем слове ее лицо могло измениться от сочувствия до негодования. А когда она рассказывала про свою бабушку, ее глаза светились, и даже слезы на щеках не могли изменить того, что она выглядела счастливой.
        Сложно предположить к чему бы привел этот разговор дальше, если бы снаружи что-то не заскрипело.
        Но в момент, когда скрипнула дверь, ко мне таки вернулась способность мыслить. И я понимал, как это выглядит. А оправдываться, почему Лисса оказалась здесь со мной я не собирался.
        Лисса успела прокричать, что мы здесь.
        А я в последнюю минуту успел приказать Лиссе:
        — Молчи, — она вмиг замолкла, и я таки успел активировать магию. Заклинание я построил криво, ведь у меня были секунды для его активации.
        — Ну и что ты тут делаешь? Отлыниваешь? — со злостью спросил Вик, когда распахнул дверь.
        — Застрял, — ответил я. — Замок сломался.
        Вик активировал свою магию и провел рукой рядом со скважиной, а после нахмурился. Значит, скважину действительно сломал бытовой маг. И при том, что Вик дверь таки открыл, значит, сломали ее специально с моей стороны.
        Пара взмахов руки и я понял, что злосчастный замок он починил.
        — Я слышал женский голос, — сказал он, осматривая подсобку. Вик внимательно рассмотрел все, что было рядом. Лисса молчала, она не понимала, что происходит и просто сверлила взглядом мою спину.
        — Показалось.
        Я взял с полки короб. Заклинание все же сработало, раз кроме меня он никого не видел. Возможно, будь здесь светлее, он бы увидел мою иллюзию, но полумрак скрыл то, что я сделал наспех.
        — Хочешь помочь? — спросил я.
        Вик самодовольно усмехнулся, распрямил плечи, на манер, как это делают барышни, чтобы выпятить грудь. Ну или петухи перед дракой.
        — Работай быстрее, — надменно сказал он, и пошел самой настоящей петушиной походкой по своим делам.
        Видно этот идиот мучил здесь не только меня. Я повернулся к стоящей позади Лиссе. Девушка была так напугана, что кажется и не дышала вовсе.
        — Что ты сделал? — шепотом просил она.
        — Спрятал тебя под маскирующей магией, — ответил с неохотой.
        — Спасибо… — Лисса растерялась, но ее глаза наполнились благодарностью.
        Это уже не произвело на меня такого впечатления, чем, когда мы были заперты. Теперь ко мне вернулась способность думать.
        — Я для себя это сделал, — резко сказал я. — Забудь все, что слышала, Лисса. Этого всего не было.
        А после, обхватил короб поудобнее и вышел из подсобки, оставив дверь открытой. Все что было внизу было словно и не со мной. Поэтому лучшее, что можно было сделать, это все забыть.



        26

        Выматывающий был день. Когда я вернулась, чтобы заняться занавесками меня поймал Вик. Я только могла удивляться, как он успевает быть везде.
        — Ты почему так долго? — проворчал он, окинув меня взглядом. — И так ничего не успеваешь, еще и разгуливаешь где-то.
        После кинутой фразы он еще скривился и только потом ушел, оставив меня, наконец, одну. Работа пошла быстрее, я делала все как-то неосознанно. Ведь мыслями была в другом месте.
        Я все вспоминала наш с Дэниелом разговор и то как он убежал от меня, после того как дверь открыли.
        Мое отношение к Дэниелу изменилось, я больше не считала его плохим человеком. Я считала его несчастным.
        Он многое пережил, а после, у него совсем не было тепла или любви, вот он и стал таким. Но мне казалось, это его защита, не более того.
        Я верила, что тот Дэниел в кладовке и есть настоящий Дэниел. А тот холодный и высокомерный парень — это маска. Очень отталкивающая, неприятная, но маска.
        Ведь именно в страхе люди такие, какие есть. А Дэниел был очень напуган.
        Я закончила с занавесками к середине ужина и устала так, что готова была упасть на месте. Но у меня еще были дела.
        Да и пропустив обед, я хотела нормально поесть хотя бы на ужин. И в тайне наделась найти Дэниела.
        В зале было мало людей. А вот еды было достаточно, что меня порадовало. На ужин была рыба, картошка, овощи и даже сладкие булочки.
        Взять больше одного кусочка рыбы мне не позволила советь. Я знала, что есть те, кто еще работают и они наверняка придут позже. Оставлять их без еды было бы очень некрасиво.
        без раздумий завернула этот кусочек в бумагу для Принцессы. Сама же я вдоволь наелась овощами, картошкой и булочками.
        Ужинать было приятно. Я смогла сидеть столько, сколько мне хотелось. Ведь практически все дела на сегодня закончились, кроме того, что я еще должна была найти кошку.
        Подметила, что последние пришедшие слуги все же остались без рыбы и вот за них мне стало обидно. Некоторые поступали некрасиво, забирали больше булочек или рыбы.
        Люди совсем не думали о других. Мне стало неприятно от этого.
        Закончив с ужином, я поднялась к себе в комнату. Ведь одна я боялась искать кошку и мне нужна была помощь…
        Поэтому, когда я увидела Дэниела, спящего на кровати, то очень обрадовалась.
        — Дэниел, — слегка прикоснулась я.
        — Отстань, Лисса, — проворчал он.
        — Мне очень нужна твоя помощь, — серьезно сказала я. — Дело жизни и смерти.
        Парень открыл глаза и хмуро на меня посмотрел. По взгляду я читала, как сильно ему надоела. Раньше меня бы это обидело, но я себе напомнила, что он лучше, чем мог показаться на первый взгляд.
        — Зачем мне тебе помогать? — лениво спросил он.
        — Потому что если поможешь, то я потом помогу тебе с чем-нибудь.
        — А если мне не нужна твоя помощь? — спросил он.
        — Я думаю, ты что-то придумаешь…Что угодно, я все сделаю, — уверенно сказала я. Больше я так его не боялась, как в первый раз. Во мне была уверенность, что ничего плохого он просить не станет.
        — Да ты знаешь, я ведь не отстану, — добавила я с улыбкой, а парень мученически закатил глаза.
        — И что тебе нужно? — вздохнул он.
        — Проводи меня до конюшни и обратно. Я одна боюсь, — тут же сказал я, поймав его удивлённый взгляд.



        27

        Дэниел
        Лисса убила меня, своей просьбой.
        — А до завтра это подождать никак не может? — спросил я.
        — Нет, конечно! — возмутилась она, что-то собирая в сумку.
        Лисса хотела, чтобы Я проводил ее на ночное свидание. Эта мысль сразу начала меня раздражать. Какого черта?!
        Лисса чуть ли не напевала, готовясь к встрече, а я злобно сжимал кулаки. И отказать не мог. Не знаю почему.
        Не получалось. А хотелось. Вся эта ситуация меня раздражала, я кипел от негодования. Но сказать Лиссе, чтобы она самостоятельно шла к своему любовничку, не мог.
        Возможно, мной управлял интерес. С кем Лисса завела шашни? И неужели горе любовник не мог подождать до завтра?
        Выдохнув, я натянул ботинки и сказал Лиссе:
        — И куда тебя вести надо.
        — На конюшню, — уверенно сказала Лисса, взяв с собой подготовленную сумку.
        — Нравится возиться в сене? — не удержался я. — Даже запах навоза не смущает?
        Лисса уже вышла, а я последовал за ней, натягивая верхнюю одежду.
        — Да не очень, — тихо ответила Лисса, закрыв входную дверь. — Но это не мне решать, — грустно сказала девушка и потихоньку начала продвигаться вперед. Я пошел вслед за ней. Мы аккуратно спустились вниз, вышли из домика и пошли в сторону конюшни.
        Все это время я напряженно молчал и кривился от ожиданий. Лисса же очень нервничала. Она все время оглядывалась по сторонам.
        По хрустящему снегу мы дошли до конюшни и зашли внутрь, лошади отреагировали на нас. Но благо ржать не стали, только фыркали недовольно на пришедших гостей.
        Лисса прошла вглубь, я за ней.
        — Ну и где? — спросил я.
        Любовничка девушки не было видно. Может, струсил и не пришел?
        — Принцесса, — начала шепотом причитать Лисса. Я думал, что у нее крыша поехала. Может, это какое-то тайное слово. И сейчас любовник выпрыгнет из загона.
        Внезапно что-то коснулось моей ноги, я дёрнулся и сразу активировал магию, не понимая, что это.
        Но тут же ее отозвал.
        На меня смотрела маленькая белая кошка. Она снова кинулась к моей ноге и начала тереться, пока я хмурился.
        Кошка замурлыкала:
        — Принцесса, — обрадованно сказала Лисса.
        Но стоило ей сделать шаг, как кошка отскочила.
        — Странно, а меня она боится… — с сожалением сказала Лиса.
        Я посмотрел на свои штаны, которые были все в шерсти, а потом на кошку. Щелкнув пальцами нас окружили огоньки, они осветили конюшню.
        — Вау, Дэниел, у тебя так здорово получается! — с восторгом сказала Лисса.
        Я поморщился.
        — Она что, больная? — спросил я девушку.
        Кошка оказалась вся в каких-то болячках, мне стало неприятно, ведь я мог заразиться.
        — Да, — согласилась Лисса. — Поэтому мы и пришли.
        — Мы пришли лечить кошку? — понял я. — Ты ходишь сюда ради кошки?
        Я посмотрел на Лиссу, она что совсем умалишенная?
        — Конечно, — согласилась Лисса. — Она ведь умрет, Дэниел, ее нужно вылечить.
        Я вздохнул и потер виски. Вот тебе и любовник. Да и какой Лиссе любовник, она же как ребенок!
        — Но меня она боится, а тебя нет, — с грустью сказала она. — Ты можешь обработать ей ранки? — словно издеваясь, спросила Лисса.



        28

        — Ни за что! — возмутился я.
        — Ну, пожалуйста, Дэниел, — чуть ли не плакала Лисса.
        — Сама с ней возись, а если я заболею, — брезгливо поморщил лицо.
        «Возиться с больной кошкой, подумать только!»
        — Не заболеешь, это болезнь, ею только кошки болеют…
        — Тебе-то откуда знать? — недоверчиво спросил я.
        — У меня бабушка отвары варит, я тоже немного умею. Ну, пожалуйста, — канючила она.
        Лисса достала из сумки какой-то пузырёк.
        — Не буду я этого делать! — возмутился я, в этот момент кошка снова принялась ласкаться об мою ногу. Я даже отошел на пару шагов.
        Посмотрел на Лиссу. Неожиданно ее глаза заблестели и не успел я и пары слов сказать, как она заплакала.
        — Ты что это делаешь? — со злостью спросил я.
        — Она умрет, Дэниел! Понимаешь… Умрет!
        Я впал в оцепенение, наблюдая женскую истерику. Кошка, воспользовавшись моментом, снова начала тереться об ногу, а я начал ужасно психовать и нервничать.
        «И за что мне все это?»
        — Жизнь — самое важное, Дэниел, эта кошечка хочет жить… Ей надо помочь, — продолжила говорить Лисса, не успевая утирать слезы и сопли.
        Ее всю трясло, и она так на меня смотрела, что меня самого уже начало трясти, только от злости. Не научили меня реагировать на истерики прекрасного пола. Будь она мужиком, врезал бы магией, чтоб в себя пришла.
        А тут женщина. Существо слабое и эмоциональное. Что делать, чтоб она прекратила истерику?
        — Я все что угодно сделаю, Дэниел! — пообещала Лисса. — Только пожалуйста, спаси кошку! — завыла она. Если бы в этот момент я мог вернуться в прошлое, точно никуда не пошел бы с Лиссой.
        Она же даже не женщина. Она девочка. Ребенок маленький и то умеет вести диалог спокойнее и рассудительнее. А здесь — сопли и слезы.
        И эта кошка еще, которая почему-то боялась Лиссу, а мне радостно пачкала штаны. Может, чувствовала, что у девушки не все в порядке с головой?
        — Ты об этом пожалеешь, — не выдержал я. Желая прекратить истерику взял пузырек, Лисса тут же умолкла.
        Я открыл склянку и понюхал вонючее содержимое. Окунул туда палец и поморщился от омерзения. Кошка смотрела на меня с интересом.
        Собрав волю в кулак, я напрягся и присел на корточки, протянув руку. Кошка тут же отреагировала и потянулась за лаской.
        Она терлась об согнутые коленки, а я обрабатывал ей болячки, стараясь не думать о том, до чего докатился.
        — Ты хороший человек, Дэниел, — сказала Лисса, — кошки чувствуют хороших людей.
        Я посмотрел на девушку. У нее и следа от слез не осталась. Она выглядела такой счастливой, словно в ее жизни случилось лучшее событие за год.
        Кошка же довольно мурлыкала, позволяя мне делать все, что я захочу. Хотя на самом деле я хотел бы уйти отсюда.
        Когда закончил и встал, белый комок посмотрел на меня с благодарностью. Но способны ли кошки на благодарность?
        Лисса развернула сверток бумагой и положила его на пол. Я заметил, что это была рыба. С превеликим удовольствием облезлое чудовище принялось за трапезу.
        — Теперь мы можем выходить? — спросил я.
        Лисса улыбнулась.
        — Давай посмотрим, как она доест и пойдем, — сказала Лисса.
        Я вздохнул и напряжённо следил, как кошка поедает рыбу, благо делала она это быстро. После того как закончила, я щелкнул пальцами и погасил огоньки.
        — Пошли обратно, — строго сказал я.
        Лисса кивнула. И мы вместе направились к выходу, но не успели уйти, как с другой стороны раздались шаги и голоса.



        29

        Пришлось пойти на хитрость, чтобы заставить Дэниела лечить кошку. Меня она почему-то боялась.
        Дэниел, как и все мужчины, боялся женских слез, поэтому я расплакалась.
        Здесь было два варианта, либо он убежит, либо пойдет мне навстречу. И Дэниел выбрал второе. Я снова убедилась, что он хороший человек, просто тщательно это скрывает.
        Принцессе Дэниел очень понравился, она терлась об него, мурлыкала и всеми силами показывала свою симпатию.
        Все прошло как нельзя лучше, но, когда пришло время уходить, случилось неожиданное.
        — Нас нашли, — тут же испугалась я, когда раздались голоса.
        Дэниел нахмурился. Он постоянно хмурился, что придавало ему возраста. Тем не менее, он был намного спокойнее, чем я.
        — Нужно спрятаться, — резко сказал он.
        — Так будет только хуже, — испугалась я предложения. — Если они за нами, то они уже знают.
        Но Дэниел уже потянул меня в сторону, а после, быстро что-то пробормотал, и неожиданно прижал меня к себе.
        Я опешила от его движений. Впервые меня обнимал парень. Дэниел прижал меня так крепко, что я слышала, как бьётся его сердце, чувствовала его тепло и запах.
        Срах смешался с какими-то незнакомыми для меня чувствами. Я словно выпала из мира, пытаясь привыкнуть к новым ощущениям, и не понимая, что происходит.
        — Главное молчи, — проворчал он. Я удивленно на него посмотрела.
        Как странно, он меня обнимает и молчит, но голова резко начала понимать и до меня дошло, что Дэниел активировал магию, как в прошлый раз в кладовке.
        Принцесса тоже решила спрятаться. В пару скачков она оказалась уже не в поле зрения вошедших.
        В конюшне появилось несколько человек, они что-то тащили. Что-то тяжело и завернутое в ткань, а следом за ними вошла и мадам Ванс.
        — Спрячьте это где-нибудь, — приказала она, явно нервничая. Правой рукой она теребила перчатку на левой.
        — Мы не успеем к балу, — прохрипел один из мужчин, который открыл пустой загон, позволяя другим внести туда что-то завернутое.
        — У нас нет другого выхода, — резко сказала мадам. — Или ты хочешь попасться и отправиться в темницу?
        Ее голос был ровный, но в то же время очень нервный. Она явно делала что-то нехорошее.
        — Он заметит, Эсма, зря мы это начали…
        — Зря, не зря, — со злостью сказала она. — Уже начали, нужно закончить. Кто знал, что королю придет в голову заново начинать здесь свои пляски.
        — Он заметит… — грустно подметил мужчина.
        — Не заметит, если мы сделаем все правильно, — настаивала Эсма.
        Мужчины закончили укладывать свою ношу и вышли из загона.
        — Нужно еще что-то сегодня? — спросил один из них.
        — Нет, — устало сказала она. — А то кто-то другой заметит, еще до приезда короля.
        — Еще этот штат прислуг… Шляются где попало и ночами не спят, — недовольно подметил мужчина.
        — Завтра загоняю их так сильно, что точно все уснут, и тогда уже перетащим больше.
        Уверенно сказал Эсма и вышла из конюшни. Вслед за ней вышли и мужчины.
        Дэниел выпустил меня из объятий, а вот я стояла все еще вцепившись в его плечи. Ведь только что узнала, что здесь происходит что-то очень плохое…



        30

        — Нужно посмотреть, что там, — наконец сказала я, отлепившись от Дэнила, но в тот же момент была перехвачена за руку.
        — Лисса, не стоит в это лезть, — уверенно сказал Дэниел, заглядывая мне в глаза.
        — Но они задумали что-то плохое, — не согласилась я.
        — И это не наше дело, — сказал он, твердо держа мою руку.
        — А если кто-то пострадает? — спросила я, взывая к чувствам парня, но он их умело скрывал.
        — Главное, что это будем не мы.
        Я отменила для себя, что Дэниел произнес мы, вместо я. Стало приятно, что за меня он тоже переживал. Но вместе с тем, я была с ним совершенно не согласна.
        — Дэниел, мы должны. Я отсюда все равно не уйду, пока не посмотрю, — упрямо сказал я. Парень вздохнул и отпустил руку.
        — Лучше бы я спал, — устало сказал он, но я уже, полная решимости, пыталась влезть в загон. По росту он был для меня велик, а ключей не было.
        Барахтаясь, я старалась взобраться наверх, но опыта была маловато.
        — Дэниел… — шепотом позвала я.
        Он понял без слов. Подошел и, подхватив мою пятую точку, отчего я вся покраснела, подтолкнул меня наверх. На обратную сторону я чуть было не упала, но смогла удержаться на ногах.
        Дэниел все же решил посмотреть вместе со мной. Но в отличие от меня он грациозно взобрался и спрыгнул.
        Загон был тесный, на полу лежало много каких-то вещей, завернутых в простыни. Дэниел первый сделал шаг и распаковал первое, что попалось. Там была картина.
        — Зачем им картина? — спросила я.
        Дэниел провел рукой, его глаза блеснули. Рама вмиг загорелась, а после погасла.
        — Подделка, — скучающе сказал он и, завернув картину, положил ее обратно.
        — Зачем им подделка? — не унималась я.
        — Я не знаю, Лисса, — нервно ответил Дэниел. — Но, как видишь, ничего плохого здесь нет.
        Я открыла еще пару вещей, чтобы в этом убедиться. Это были ваза и статуя.
        — Убедилась? — скучающе спросил парень. — Нам пора.
        — Но что-то ведь они скрывают! — высказала я очевидное Дэниелу, когда он подошел к загону и посмотрел на меня.
        Я тут же покраснела, понимая, что и в этот раз он меня будет подталкивать.
        — Наверное, что-то скрывают, но ничего смертельно опасного. А значит, это не наше дело.
        Он выставил руки, и я неспешно позволила ему подхватить меня за талию и практически подбросить на обратную сторону.
        В голове кольнула мысль, что Дэниел первый мужчина, который трогал меня и от этого я смутилась. Хотя не только от этого. На самом деле мне было даже приятно, когда он меня касался. Он был таким теплым и сильным… Это заставило меня покраснеть до самых ушей.
        Обратно мы возвращались каждый в своих мыслях. Я очень боялась, что нас заметят. А еще обдумывала, для чего мадам Эсме нужны подделки картин и ваз.
        Когда мы, наконец, дошли до нашей спальни, парень устало скинул с себя одежду на пол и ботинки по разным сторонам комнаты, а потом завалился на кровать.
        Мне это не понравилось, но так как Дэниел мне помог, я сама все убрала, как положено. Поставила ботинки у входа и сложила вещи.
        — Спасибо тебе большое, — сказала я. — Ты очень хороший друг.
        Дэниел мученически вздохнул, но ничего не ответил. И все-таки хорошо, что нас поселили в одну комнату. Я уверена, что до бала мы сдружимся еще сильнее и будем дружить, даже после того, как разъедимся.



        31

        Когда я проснулась, Дэниела уже не было в комнате. И это меня расстроило.
        Думала, что утром мы вместе пойдем на завтра и обсудим все произошедшее за вчерашний день. Но, не унывая, я пошла в уборную, привела себя в порядок и помылась. Благо сегодня я проснулась вовремя.
        В хорошем расположении духа я направилась на завтрак, в надежде, что там найду Дэниела. Но в столовой его не оказалось.
        Я сразу же расстроилась. Мне ведь нужно было поделиться с кем-то своими мыслями. На самом деле вчерашнее событие меня очень напугало. А Дэниел, как назло, решил где-то прятаться.
        Подойдя к кастрюле с кашей в своих мыслях, вдруг заметила Карла. Он только что наполнил тарелку овсянкой с другой кастрюли и пошел к своему столику.
        Я тут же поправила волосы и посмотрела на свое отражение в кастрюле. Вот и настало время действовать.
        Быстро положив кашу, я практически побежала за Карлом. Вот сейчас я присяду рядом с ним, подружусь с его друзьями, и он поймет, что я больше не такая как раньше. Увидит, что я выросла.
        Но не успела я подойти, как Карл почему-то решил снова повернуться. Может не взял чай или фрукты, и мы столкнулись, в этот раз очень неудачно. Тарелка с кашей опрокинулась, и коричневатое пятно украсило светлую рубашку.
        Я ойкнула, а Карл просто взревел.
        — Как же ты мне надоела, Лисса! — закричал он и неожиданно сильно меня толкнул, я отлетела в сторону, поскользнувшись упала на пол, больно ударившись.
        Стало так обидно и больно. Всхлипнув, я попыталась встать и увидела, как толпа слуг меня практически окружила. Кто-то смеялся, кто-то смотрел с ужасом.
        Я думала, что хуже уже не будет, но Карл вдруг добавил:
        — Достала уже за мной бегать, тошнит от тебя. Прохода не даешь. Думал, хоть здесь скроюсь, но ты и сюда приехала.
        По залу раздался смех. А я не смогла сдержать слез, вместо того, чтобы встать, спрятала лицо за разбитыми локтями.
        Мне было стыдно, больно, обидно. Леди Николь говорила, что нужно скрывать свои страхи. Но кому я вру. Мне никогда не стать такой как леди Николь.
        Я неуклюжая, глупая деревенская девчонка. И все будут смеяться надо мной всю жизнь.
        Но неожиданно меня кто-то подхватил, и я почувствовала, как меня поднимают. Я не сразу открыла глаза, но сразу же поняла кто.
        Это был Дэниел.
        — Еще один отброс. Достойная компания, Лисса, — хмыкнул Карл.
        — Ты на себя посмотри, — спокойно отвел Дэниел. — Насколько же надо быть ущербным, чтобы толкнуть женщину?
        Дэниел вскинул бровь. Краем глаза я увидела реакцию Карла. Он был зол, ему явно не понравилось, что кто-то назвал его ущербным.
        — Это даже смешно слышать об ущербности от тебя, — усмехнулся Карл. — Да тебя тут все ненавидят.
        — Я так расстроен, — грустно сказал Дэниел, но вместе с тем улыбнулся. — Какое великое горе знать, что меня ненавидят крысы, а главный крысенышь сообщает об этом.
        — Ты совсем уже обнаглел? — Карл сделал несколько шагов к нам.
        Мне стало страшно, отчего я просто вжалась в Дэниела. Таким злым я Карла еще не видела.
        — Кто-то из вас меня закрыл в кладовке, — спокойно сказал Дэниел. Он кинул взгляд налево и направо. — Маленькие трусливые крысы, — добавил он. — Вы боитесь мне что-то сказать, знаете, что я сильнее. И от этого делаете все исподтишка. Это, впрочем, в твоем духе, Карл, — спокойно добавил мой сосед. — Толкнуть слабую девушку так легко. Она же тебе не ответит. А вот парню можно гадить только исподтишка. Так ведь? Трусишка.
        Я не могла поверить, что Дэниел так спокойно разговаривал с Карлом, не боялся, что сейчас его здесь изобьют. Даже я уже боялась.
        Карл психанул. Он с решимостью кинулся на Дэниела, у которого я была в руках, а тот только увернулся и, выкрутившись каким-то непонятным образом, подставил Карлу самую настоящую подножку. Блондин полетел на пол, так же как до этого и я.
        Вот только Карл быстрее встал на ноги, и я с ужасом понимала, что будет дальше.
        — Лисса, отойди, — практически приказал мне Дэниел, но я вцепилась сильнее. Я испугалась, что сейчас будет драка.
        Но вдруг толпа стала расходиться.
        — Что еще здесь такое творится, — спросила Эсма и вокруг воцарилась полная тишина.



        32

        — Чай кто-то разлил, мы подскользнулись, — нарушила я общую тишину, непонятно откуда взявшейся храбростью.
        Эсма посмотрела на меня, на Дэниела и на Карла. По лицу было понятно, что не поверила, но к счастью лезть не стала.
        — Вы трое, приведите себя в порядок, — сказала она, окинув нас взглядом. — Меня не интересуют ваши личные драмы, я хочу видеть работу. А вы двое, — Эсма кинула взгляд на меня и Дэниела, — первые претенденты на вылет. Вик!
        Словно по команде парень появился рядом с Эсмой.
        — Эти трое пусть работают больше остальных.
        Эсма недовольно цокнула, окатила нас всех леденящим взглядом, развернулась и ушла. Впечатление она произвести умела. После такого диалога все слуги стояли напуганные, и драться уже никто не хотел.
        — Поняли, да? — спросил Вик, распрямив плечи. — Вы сегодня будете работать, каждый за двоих.
        Я посмотрела на своего соседа. Тот отстранился и пошел вперед мимо Вика, а я засеменила за ним, оставив взбешенного Карла.
        — Спасибо тебе большое, Дэниел, — сказала я еще на лестнице. Но сосед молчал. Мы вместе поднялись и зашли в комнату. Как только дверь закрылась, Дэниел безо всякого стеснения снял с себя грязный свитер. Я даже ойкнула.
        Дэниел посмотрел на меня и, нахмурившись, сказал:
        — Нужно постирать, — сказал он и пошел в уборную. Я же села на кровать и всхлипнула, а потом плотина чувств надорвалась, и я зарыдала, уткнувшись в собственные руки.
        — Лисса, — недовольно произнес мое имя Дэниел, когда вышел из уборной.
        — Я такая неудачница, — сказала, хотя он ничего не спрашивал. — Я ведь люблю Карла, а он меня вон как….у-у-у….
        В комнате повисла тишина, в которой отчетливо был слышен мой вой. Наверное, Дэниел снова не знал, что ему делать и куда спрятаться от моей истерики.
        — Ты что, Лисса, фу.
        Неожиданно сказал он да с такой интонацией, что я подняла голову и посмотрела, как он кривился.
        — Что? — не поняла я.
        — Ты любишь Карла? — спросил он, скривившись еще сильнее. — Он же ничтожество, каких еще поискать надо.
        — Нет, Дэниел, — всхлипнула я. — Он красивый, умный, сильный…
        — Ты где это все разглядела? — перебил меня сосед. — Он трусливый крысеныш. Закрыл меня в кладовке. Я уверен, что это он был. А тебя толкнул и так унизил. Нормальный мужчина никогда так не сделает. Не станет мужчина поднимать руку на женщину, это табу. А если поднял, значит, он уже не мужчина. Он не тебя унизил Лисса, а себя.
        И после этого Дэниел кинул свой мокрый свитер на кровать и призвал свою магию, свитер очень быстро высох.
        — У меня локти кровоточат, — заметила я. И посмотрела на перепачканную кровать.
        Дэниел снова вздохнул.
        — Лисса, ты настоящий кошмар, — сказал он.
        — Я знаю, — снова всхлипнула, и из глаз покатились слезы. — Я какая-то проклятая.
        Я плакала и смотрела на Дэниела. Тот схватился за виски. А я боялась, что мой сосед уйдет и оставит меня одну. Но Дэниел накинул на себя свитер и подошел ко мне.
        Сел рядом со мной, положил руку на мою. Я застыла.
        Глаза Дэниела вспыхнули, он смотрела на мою руку, а я на него. Неожиданно локти защипало, но я не стала убирать руку.
        Только после того, как Дэниел отпустил, я спросила.
        — Что ты сделал?
        — Посмотри, — ответил он, столкнувшись с моими глазами. Мне нравилось, что он смотрел на меня, нравилось смотреть, как у него расширяются зрачки и меняется цвет глаз.
        Но Дэниел резко встал. Я подняла локоть, посмотрела и увидела, что кровь запеклась, словно ссадине было уже несколько дней.
        — Спасибо тебе большое, — восхитилась я. — Ты такой замечательный друг.
        — Я тебе не друг, — неожиданно перебил меня он.
        — Ты не хочешь со мной дружить, потому что я постоянно позорюсь? — спросила я напрямую.
        — Нет, — ответил он.
        — А тогда почему?
        — Потому что мы не можем дружить, Лисса, — твердо сказал.
        — Но мы сейчас дружим, — упрямо настояла я.
        — Нет.
        — Дружим, — повторила я. — Ты ведь заступился за меня, как друг. Если бы ты не был другом, стоял бы как остальные.
        Дэниел промолчал, после он снова устало вздохнул и молча вышел из комнаты.
        А я сидела и думала. Дэниел был прав, как и леди Николь. Карл был плохим человеком.
        А вот Дэниел… Я улыбнулась, вспомнив, как он меня прижал к себе. В этом плохом воспоминании был кусочек хорошего. Он за меня беспокоился. И мне было очень приятно это сознавать.



        33

        Дэниел
        Когда я вышел во внутренний двор, тут же столкнулся Виком. Он о чем-то говорил с Дастином. Увидев меня, Вик поморщился, и снова повернулся к Дастину.
        — Мадам Эсма велела, чтобы я его погонял, — недовольно сказал он.
        — Раз велела, значит, погоняю, — уверенно ответил Дастин.
        — Она хотела, чтобы это сделал я, — настаивал Вик. В его голосе были истеричные нотки ну точно, как у барышни.
        — Эсма выделила мне Дэниела помощником, он сильный и выносливый. Где я найду такого? Мне нужно нарубить дров на домик для прислуги и на дворец, ты мне поможешь? Нового человека обучать, только время тратить. А кто будет отвечать пред Эсмой, если дров будет мало?
        Дастин так серьезно нахмурился. Вик окинул взглядом дрова, по его лицу было видно, что он точно дрова рубить не станет.
        — Погоняй его, как следует, — сказал Вик.
        Я чуть глаза не закатил, и как Вик умудрялся быть везде одновременно. Дастин ничего не сказал, он только молча посмотрел на меня и в след уходящего Вика. Думаю, наставление меня погонять он дал вместо прощания.
        — Достал, — не выдержал я, когда он скрылся за поворотом.
        Утром я проснулся раньше Лиссы и, одевшись, ушел посидеть в столовую, там я встретил и Дастина. Он оповестил меня, что договорился с Эсмой и теперь я работаю с ним. Но поработать я успел недолго. Дастин отправил меня на завтрак.
        Лучше бы я не ходил. Хотя если бы не пошел… Вспомнил, плачущую на полу Лиссу. Вот же урод этот Карл, как будто в грязи перепачкался.
        Как можно было толкнуть Лиссу, она же, как ребенок, слабая!
        Ее и пальцем страшно тронуть, не то что толкнуть. Да и нормальный мужчина никогда не станет толкать девушку. Или у него с «мужским» проблемы, раз он не знает, для чего девушки?
        Одно дело поругаться с Лиссой, но другое — толкнуть. Это же не боевой маг. Так, слабая девчонка. Она намного слабее Карла, и только ничтожество выбрал бы себе такого противника.
        Мы с Дастином переглянулись.
        — Натворил делов? — спросил он.
        Я только плечами встряхнул и взял колун. Я не хотел говорить, хотел работать. Благо, он мужик был нормальный и не доставал меня общением.
        Сейчас я точно был не готов говорить. Нужно было избавиться от своей злости. Хотя предпочел бы пустить ее совсем в другое русло.
        Я рубил дрова даже без магии, хватало моих мыслей и злости. Когда Лисса сказала, что она испытывает к Карлу тёплые чувства, меня чуть не вывернуло. Гадость какая.
        Нашла себе героя для обожания.
        — Ну, ты и разогнался, — отметил Дастин, ближе к обеду.
        В этот раз я обогнал мужчину больше, чем на половину. Но этого мне все равно не хватило, чтобы перестать думать и злиться.
        А во всем была виновата Лисса. Она меня просто выводила из себя. Но сделать я ничего не мог. С ней ругаться, все равно что с маленьким ребенком. Еще и заплачет.
        Только вот Лисса не маленький ребенок, она девушка. И вполне себе привлекательная девушка.
        Вчера, когда я ее прижал в конюшне, чтобы спрятать от Эсмы, вдруг осознал, что воздержание действует на меня не лучшим образом.
        Я чувствовал каждый изгиб тела Лиссы. Как вздымается грудь, как она дышит мне в шею. Как ее руки прочно вцепились в мой свитер. И все это производило на меня наихудший эффект. А когда она отпустила меня, я уже мечтал уйти обратно в домик для прислуги. Меня раздражала собственная реакция.
        Но Лисса надумала лазить, а мне пришлось трогать ее за то место, от которого и самому становилось душно. Впрочем, даже дотронувшись до талии, мне уже стало не по себе.
        И все-таки это неправильно поселить девушку и парня. Любой здоровый парень начнет чувствовать влечение.
        Даже я к служанке. Сам скривился от таких мыслей. Это просто воздержание. Будь я сейчас в столице, среди аристократок, никогда бы не посмотрел в сторону Лиссы.
        Меня терзало много мыслей. От обеда я отказался. Есть не хотел.
        Все рубил, рубил и рубил.
        Когда начало смеркаться, Дастин велел начать перетаскивать все в сарай. К ужину мы со всем управились.
        — Держи, это Виола для тебя сделала, — неожиданно сказал Дастин, когда настало время расходиться. Я взял сверток и, когда открыл, обнаружил там новый свитер. Дастин дружелюбно улыбнулся, а я вопросительно посмотрел на мужчину. Он сказал:
        — Тебе совсем нечего одевать, старое все такое. Ты не стесняйся, Дэниел, знаешь, быть небогатым — это нестыдно.
        Я вздернул бровь, а потом вспомнил, что форму нам так и не выдали. Дастин же продолжил:
        — А Виола у меня бытовой маг. За один вечер для тебя связала. Теперь хоть будет во что переодеться.
        — Спасибо, — ответил я, принимая очевидное.
        Я действительно выглядел как оборванец, и даже дядю в этом винить не мог. По сути он не запрещал мне готовиться к поездке, я мог бы взять хотя бы пару комплектов одежды, но взял только одну, которую принес сам Мариус.
        Дастин похлопал меня по плечу.
        — Ты хорошо работаешь, я лично составлю для тебя рекомендации, — улыбнулся Дастин.
        Я поблагодарил мужчину, этого ему было достаточно. Он не ждал восхищения за свой поступок, но смог меня удивить. Попрощавшись, мы разошлись.
        Он был неплохим человеком. Заметил, что мне нечего одеть. Какая-то неожиданная забота. Я к такой не привык.
        На ужин я пришел вовремя. На меня кидали взгляды все присутствующие здесь, но мне было плевать. Я спокойно положил себе каши с мясом и сел за стол. Ел не спеша, спокойно пил чай и смотрел.
        Столовая пустела, время ужина подходило к концу, и я понял, что Лисса не придет. Это не стало для меня новостью. Я поймал себя на мысли, что именно из-за этого и сидел так долго.
        И мысль мне эта очень не понравилась.



        34

        Я очень устала. Ведь работала без ужина и обеда.
        Сегодня Вик определил меня на ту же работу, что и вчера, но в этот раз он требовал работы в два раза больше, чем в прошлый, и постоянно кричал.
        Но меня это не пугало. Больше пугали люди, которые воротили от меня носы.
        Никто из штата прислуг не спросил как я и уж тем более не посочувствовал. Даже Рори, увидев меня, поскорее убежал по своим делам в конюшню. Было очень обидно.
        Но больше всего я боялась встречи с Карлом, именно поэтому работала до последнего. И только когда Вик сказал, что я свободна, пошла обратно в домик.
        Я постоянно чувствовала на себе взгляды, от этого было больно и очень неприятно. Старалась ходить как можно быстрее, ведь только в комнате почувствовала спокойствие.
        Когда вошла, увидела, что на моей прикроватной тумбочке стояла тарелка с кашей и лежали фрукты. Я даже не поверила своим глазам, а потом посмотрела на Дэниела, который лежал ко мне спиной под одеялом.
        Это окончательно растопило мое сердце.
        — Дэниел, ты обо мне заботишься? — спросила я, скорее для себя. Ведь больше заботиться здесь было некому.
        Он ничего не ответил, сделал вид, что спит. Мне тоже захотелось о нем как-то позаботиться, но как именно, я не знала.
        Зато знала, что нужно позаботиться о кошке. Ее нужно было покормить и залечить ее ранки. Я съела половину каши и фрукты, а потом встала и начала собирать сумку.
        Дэниела я решила не будить. Страшно было идти одной, особенно после того, что я видела вчера, но кошке нужна была помощь.
        — Лисса, только не говори, что ты к кошке собралась.
        Повернулась к Дэниелу. Он сел на кровати и посмотрел на меня таким мученическим взглядом, что я осознала, как ему надоела. Ну что могла поделать, если я такая?
        — Она ведь болеет, — грустно сказала я.
        — Ты видела, что там Эсма чем-то промышляет? — не отставал Дэниел.
        — Я быстренько, — пообещала Дэниелу. — Туда и обратно.
        — Это может быть опасно. Забыла, что там кто-то разгуливает? — Дэниел понизил голос, и это произвело на меня эффект. Я действительно боялась.
        — Ей нужна помощь, Дэниел, нельзя отказывать в помощи тому, кто нуждается. Тем более ночами больше никто не ходит, — упрямо сказала я.
        Дэниел вздохнул.
        — Какая-то ты, Лисса, слишком добрая, — сказала он. — Такой нельзя быть. Нужно думать, прежде всего, о себе.
        — Если все будут думать о себе, то будет очень плохо. Некому будет помочь. Если бы ты думал только о себе, я была бы голодная сегодня.
        После этого я закрыла сумку. Дэниел потер виски и встал с кровати.
        — Я с тобой пойду, — неожиданно сказал он.
        — Правда? — изумилась я. Хотя было нечему. Дэниел ведь был хорошим. Он для меня еду принес и заступился в столовой и не бросил, хотя все остальные на меня косились.
        Дэниел молча накинул на себя верхнюю одежду и обулся.
        — Пошли, только быстрее, — проворчал он и прошел вперед. А я медленно пошла за ним.
        Как я вообще могла когда-то думать о Карле? Я словно прозрела и поняла, что настоящий друг, никогда не откажется от тебя, чтобы ни случилось. И насколько бы Дэниел ни был вредным, он поддерживал меня.
        И внутри было столько благодарности к нему, что мне сразу становило спокойнее и теплее. И все эти чувства внутри, они росли и крепли.
        Теперь я точно понимала, что больше не буду думать о Карле.



        35

        — А как ты заметил, что я не ходила есть? Ты искал меня? — спросила я Дэниела, который шел быстрым шагом вперед к конюшне.
        Под ногами хрустел снег, а в воздухе кружили маленькие снежинки. От такой зимней красоты и заботы Дэниела у меня повысилось настроение, и я хотела поговорить.
        — Случайно заметил, — ответил он.
        Дэниел не сбавил шага, продолжая быстро иди к конюшне. Он совсем не был расположен к разговору, но это меня не остановило:
        — А ты заметил на обед или на ужин? — не унималась я.
        — Ты еще и не обедала, — хмыкнул он. — Теперь собираешься умирать с голода? Ради чего такие жертвы? — спросил меня Дэниел, и я внезапно остановился.
        — Мне стыдно, — честно призналась, столкнувшись с голубыми глазами.
        — Перед кем, Лисса? Это им должно быть стыдно, — уверенно сказал он.
        — Вот бы мне стать такой как ты, — сказала я с искренним восхищением, отчего Дэниел отшатнулся.
        — Не нужно тебе такой быть.
        Поле этого Дэниел снова развернулся и ускорил шаг.
        — Ты такой сильный и гордый, — вспомнила я, как стойко он выдержал взгляды. — Ведешь себя так, словно мнение людей для тебя ничего не значит.
        — Оно и правда для меня ничего не значит, — уверенно сказал Дэниел.
        — Почему? — удивилась я. — Разве это возможно. Это ведь важно…
        — Почему мне должно быть важно, что они обо мне думают?
        Мы с Дэниелом вошли в конюшню.
        — Но это ведь грустно, когда к тебе плохо относятся.
        — Вовсе нет. Грустно, когда к тебе плохо относятся те, до кого тебе есть дело. А мне плевать на этих людей.
        Я с удивлением и новым восторгом посмотрела на Дэниела. После Леди Николь, Дэниел стал вторым человеком, который заставил меня восхищаться.
        Был в нем какой-то стержень, который я до этого встречала лишь у леди. Его походка, выражение на лице. То, как он отвечал обидчику. Каждая фраза сквозила превосходством.
        Достаточно было провести с этим парнем несколько минут, чтобы почувствовать в нем какую-то внутреннюю силу.
        Принцесса выпрыгнула сама, она словно почувствовала Дэниела, бросившись ему в ноги. Дэниел щелкнул пальцами и, как вчера конюшню осветили огоньки.
        Я увидела то, что никак не ожидала увидеть.
        — Что за мазь ты на нее намазала? — спросил Дэниел. Он был удивлен и я была удивлена не меньше.

* * *

        Кошка была пушистой и полностью здоровой. Она с удвоенной силой терлась об ноги Дэниела, словно понимала — Дэниел ее спаситель.
        Должно быть, у принцессы получилось растопить его сердце, Дэниел неожиданно присел и погладил кошку.
        От этой сцены у меня внутри все затрепетало.
        — Ты будешь ее кормить, Лисса, или как? — нарушил мои раздумья Дэниел своим недовольным голосом. Я тут же пришла в себя, засунула руку в сумку и вытащила кашу.
        Поставив тарелку, отошла.
        — Может, еще раз посмотрим, что прячет мадам Эван, — спросила я Дэниела.
        — Нет, — уверенно ответил он.
        — Неужели тебе неинтересно?
        — Нет, — снова повторил Дэниел. Как только Принцесса поела кашу, Дэниел взял тарелку и отдал ее мне.
        С разочарованием, я приняла тарелку, понимая, что тайну леди Эван Дэниел разгадывать не хочет. Он потушил огоньки, а после, вышел из конюшни. Я пошла за ним, пытаясь поспеть за его быстрым шагом.
        Добрались до комнаты мы без происшествий.
        — Я тебе так признательна, что не знаю, как и отблагодарить.
        — Ты можешь сама о себе позаботиться, — сказал Дэниел.
        Я никаких не ожидала этих слов.
        — Я имею в виду, чтобы ты ела, Лисса, — сказал он. — Или, может, тебе стоит вообще уехать.
        От второго предложение я застыла.
        — Никак нельзя.
        — Почему? — спросил он, присев на кровать. — Ради чего ты готова терпеть оскорбления и не есть. Если тебя так задевает, что эти люди к тебе плохо относятся, просто уезжай.
        — Принцессу нельзя бросить, — сказала я первое, что пришло в голову.
        — Я поймаю ее для тебя, — неожиданно предложил свою помощь Дэниел.
        — Все равно нельзя, — я вздохнула и села на кровать, прям напротив Дэниела. — Я не хочу быть обузой для бабушки. И для леди Николь. Я хочу стать самостоятельной, доказать себе, что чего-то стою.
        Посмотрела на Дэниела. Он задумался.
        — А ты почему не уедешь? — спросила я, чтобы нарушить молчание.
        — А с чего ты взяла, что я хочу? — хмыкнул он.
        — По тебе видно, — улыбнулась я.
        Дэниел тоже улыбнулся мне в ответ.
        — Мне нельзя, — просто ответил он.
        Рассказывать, почему нельзя не стал, но я была рада, что он хотя бы говорил правду. Лучше недоговорить, чем соврать.
        — Давай завтра вместе пойдем завтракать? — спросила я.
        Дэниел закрыл глаза.
        — Ладно, — неожиданно ответил он. — Это лучше, чем если ты умрешь с голода рядом со мной.
        С этими словами он лег. А я взяла из сумки шерстяное платье и пошла переодеваться ко сну. С Дэниелом в столовой точно не будет страшно, он ведь даже Карла уложил одним движением. Боевой маг.
        Я начала гадать, что привело его сюда, и почему было нельзя назад. Догадки были самые разные, но я понимала, что до настоящей причины точно не догадаюсь.
        Возможно, Дэниел станет доверять мне и расскажет сам. Ведь если он смог расположить меня к себе, то и у меня обязательно получится.



        36

        Утро следующего дня началось хорошо. Я проснулась, Дэниел привел себя в порядок в уборной, потом он вышел и сказал, что долго меня ждать не будет.
        Поэтому я тоже поскорее привела себя в порядок.
        Спустились мы с ним вместе. Взглядов стало еще больше. Я нервничала, Дэниелу было все равно. И только благодаря тому, то он держался так стойко и не обращал внимания, мне тоже стало легче и спокойнее.
        На завтрак была каша, фрукты и чай с булочками. Все как обычно. Мы с Дэниелом сели за столик с полными подносами, и я обрадовалась, что теперь мы могли спокойно поговорить.
        — А где ты сейчас работаешь? — спросила я, запустив ложку в чашку.
        — Я рублю дрова, — ответил он без интереса и меня в ответ не спросил, поэтому пришлось брать слово самой.
        — А меня Вик отправил снимать занавески.
        — Не повезло, — сказал Дэниел.
        — Кому-то их еще вешать обратно, — вспомнила я. — Так что мне, можно сказать, еще судьба улыбнулась.
        Я обратила внимание как именно Дэниел ел кашу, он так аккуратно держал столовые приборы, и я уже видела такое. Так ела леди Николь и лорд Адам.
        Ни я, ни Дэйрон, никто либо еще, так не ел. Мы все по-другому держали ложку, еси быстрее и брали столовые приборы в другой очередности.
        Язык так и чесался спросить Дэниела, так кто же он такой? Как здесь оказался, и почему нельзя возвращаться обратно. Но я молчала.
        Леди Николь однажды сказала мне, что это одна из моих самых удивительных черт характера. Я могла быть очень болтливой, но всегда понимала, когда нужно замолчать и не спрашивать. Дэниел все равно бы мне не ответил. Он мне еще не доверяет, но я уверена, что однажды начнет.
        — После бала я тоже поступлю в академию, — сказала я, ища общие темы. Дэниел ведь точно учился.
        И я попала в точку, он улыбнулся и вздернул бровь.
        — И на кого? У тебя ведь нет магии, — добавил он вредно. Может, раньше меня бы это и обидело, но сейчас я уже привыкла, что у Дэниела был скверный характер.
        — У меня нет, — подтвердила я. — Но я смогу закончить курсы и стать помощницей знахарки. Говорят, что в магической академии, очень красиво… — мечтательно сказал я.
        — Я не замечал, — ответил Дэниел и задумался. — Но, если подумать. То да. Красиво.
        Подтвердив это, он сделал глоток чая.
        — Там интересно? — задала я еще один вопрос, нащупав общую тему.
        — Ну…Там весело, — Дэниел улыбнулся, должно быть, что-то вспомнив.
        — Жаль, что мы не вместе будем учиться. Зато у меня всегда будет друг, которому я могу написать и спросить совета.
        С улыбкой сказала я. Дэниел тут же похмурнел. Он молча допил чай.
        — Ты доела? — спросил он.
        Я кивнула.
        — Тогда нужно идти работать.
        Дэниел встал из-за стола, и я встала следом за ним. Что-то дернуло меня повернуться, и я поймала взгляд Карла. Нехороший такой взгляд, захотелось сжаться.
        — Не бойся его, — раздалось над ухом. Вздрогнула от близости Дэниела и, повернувшись, оказалась в каких-то несчастных сантиметрах от него.
        — Он крысеныш, — повторил свои вчерашние слова Дэниел. Он убрал мой локон волос за ухо, и я покрылась мурашками от такого простого прикосновения. — Однажды он пожалеет, что потерял тебя. Ведь ты умная, красивая и очень храбрая, Лисса. А еще добрая. «Таких больше нет», — сказал он. Я замерла. Мне хотелось стоять вот так целую вечность в этой столовой, с Дэниелом, который говорил такие хорошие слова.
        Но Дэниел улыбнулся, сделал шаг назад.
        — Хорошего тебе дня, Леся, — усмехнулся он. Я видела, что он шутил. От него исходило такое тепло, что я грелась им даже на расстоянии.
        — И тебе, Даниэлла, — хмыкнула я.
        Дэниел развернулся и направился прочь из столовой. А я предчувствовала, что день сегодня будет замечательный, а как иначе, если он начался в таком чудесном настроении.



        37

        — Привет, Дэниел, — обрадовался Дастин, утром.
        — Доброе утро, Дастин, — ответил дружелюбно. Я заметил, что у него были еще несколько свертков в руках.
        — Мы тут с Виолой присмотрели несколько вещей, которые покупали. Многие я даже ни разу не надел. А теперь они малы.
        Дастин протянул свертки мне, и я принял, хотя и чувствовал какой-то непонятный ком в горле. В свертках была новая кожаная куртка с мехом, штаны и даже сапоги.
        — Это очень дорого, — понимал я.
        — Я же говорю, давно покупали. Валяется, — сказал Дастин с улыбкой. — Мне не надо, придется выкинуть, если не примешь.
        Дастин говорил искренне, но я понимал, что он врет. Куртка была совсем новой и штаны тоже. Как, впрочем, и сапоги.
        Когда-то для меня они не стоили совершенно ничего, но Дастин был не герцог и не лорд. Для него такая покупка была весьма весомой.
        Не принять я ее не мог.
        — У тебя ведь нет родителей. — Я поднял голову и Дастин вдруг кивнул. — Знаешь, мы ведь должны помогать друг другу. Мне приятно тебе помочь. Я сам вырос без матери. А Виола и вовсе выросла одна. Так что мы понимаем тебя, Дэниел. Но ты отличный парень, я думаю, у тебя будет отличное будущее. Вот поступишь в академию с моими рекомендациями и устроишься на отличную работу.
        Дастин улыбнулся, а мне стало от себя совсем противно. Он ведь помогал бедному парню, но никак не богатому герцогу.
        Дастин видел, что я стою в раздумьях.
        — Бери, Дэниел, — твердо сказал он, — не будь как кисейная барышня, не знающая, что ей надо. Мы с Виолой от души тебе дарим.
        — Спасибо, — искренне сказал я, заворачивая все обратно.
        Когда все закончится, я отблагодарю Дастина и его семью. Ко мне не так часто относились по-доброму, чтобы это забыть.
        Я вспомнил и Лиссу. В ней было просто огромное количество качеств, которые я презирал. Но, тем не менее, смог их оценит.
        Она была очень доброй, настолько, что рисковала работой ради кошки. А вчера и вовсе хотела уйти, не разбудив меня. А она ведь боялась, видел по ее глазам.
        Наивная, маленькая и храбрая Лисса. О ней хотелось заботиться. Заботиться о ком-то было даже приятно, словно в твоей жизни появляется новый смысл.
        Лисса в открытую уже восхищалась мной, в ней не было игры. Она так смотрела на меня и так слушала.
        Сколько у меня было женщин, и ни одна так не смотрела.
        Я оценил, что Лисса не задавала вопросов на темы, на которые я не хотел говорить. Она оказалась тактичной. Более тактичной, чем большая часть аристократии.
        Обычно, когда кто-то из высшего света узнает, что у тебя есть тайна, они как змеи пытаются выведать, что именно ты скрываешь.
        Лиссе тоже было интересно, но она понимала, что я не хочу об этом говорить. Поэтому говорила о другом.
        Когда Карл кинул озлобленный взгляда на Лиссу, я не сдержался. Она выглядела такой испуганной. Искренне считала, что он лучше.
        Я сказал Лиссе то, что она хотела услышать. И понял, что правда так и считаю. Когда она повернулась, ее глаза горели, и в них было что-то большее, чем просто восхищение. Она была такой счастливой, и мне стало приятно, что это я сделала ее такой счастливой.
        На прощание я пошутил, и она поддержала шутку. С ней было легко общаться. Намного лучше, чем с кем-либо, из моих ровесников, кого я знал. Да и с Дастином тоже было приятно общаться.
        Пока мы рубили дрова, он рассказал мне о том, что они с женой живут в домике рядом с замком. Поэтому он ест дома. Только иногда приходит посидеть в столовой, когда никого нет, чтобы попить чай или поесть приготовленные с собой бутерброды.
        Сегодня я работал спокойнее, но все равно успел весь взмокнуть. Про себя я Дастину ничего не говорил, но он и не просил. Словно понимая, что я все равно не скажу.
        Когда время подходило к обеду, Дастин сказал:
        — А давай у меня пообедаем? Виола приготовит сегодня утку. Она такая вкусная, что ее можно съесть с пальцами.
        Я улыбнулся, представив себе, как Дастин своими огромными руками есть маленькую ножку утки.
        — Не могу, — честно сказал я. Дастин расстроился, и это заставило меня почему-то оправдаться. — Я обещал девушке, что буду с ней обдать.
        Дастин сразу улыбнулся.
        — Так ты и девушку успел завести, молодец какой, — у него была такая широкая улыбка, словно я ему признался, что нашел любовь всей своей жизни.
        — Она друг, — сказал я вспомнив, что Лисса всегда меня так называла.
        — Мы с Виолой тоже долго дружили, а потом начали встречаться, — подмигнул он мне.
        — Мы с ней разъедемся и забудем друг друга, — сказал я слова, которые давно уже обдумал. Но произнес и почувствовал какой-то горький привкус.
        — Приходи с девушкой, Дэниел. Думаю, она бы тоже не отказалась от домашней еды. — Дастин воткнул в пень свой топор. — Иди в домик для прислуги, приведи себя в порядок и приходи с девушкой сюда. Виола сегодня и пирог обещала приготовить. На нас двоих будет многовато.
        Я тоже вонзил топор в пень. Перспектива отобедать где-то за стенами столовой была вполне соблазнительной. Да и Лиссе, я думаю, это бы понравилось. Все лучше, чем на глазах у этой кучки.
        — Я спрошу ее, — пообещал я.
        — Буду ждать тебя здесь, — сказал Дастин, и я, еще раз его поблагодарив, пошел в дом. Раз мне дали время, было бы действительно неплохо помыться и переодеться.



        38

        Вик был беспощаден. Но к обеду он ушел куда-то, и я, воспользовавшись моментом, выскользнула из замка.
        Все утро я снимала дурацкие занавески. Это был бесконечный замок с бесконечным количеством окон и бесконечным количеством занавесок. И я все время думала, как будет здорово вернуться и пойти обедать.
        Когда вернулась в комнату, Дэниел уже ждал меня. Он успел помыться и переодеться. Я подметила, что выглядел он куда лучше, чем обычно. На нем были чистые новые штаны, новый свитер и сапоги.
        — Меня пригласил Дастин на обед к себе домой и сказал, что я могу позвать тебя с собой. Пойдем? — спросил он.
        — Конечно, — согласилась я, даже не раздумывая. — А мы успеем?
        — Успеем, — уверенно сказал Дэниел. — Если что я отпрошусь у Дастина, помогу тебе доделать работу.
        После таких слов, я чуть рот не открыла от удивления. Быстро привела себя в порядок, помылась и выбрала одно из своих самых хороших платьев. А пока рылась в чемодане, наткнулась и на свое бальное синее платье. Я его для Карла берегла. Но, как оказалось, взяла не зря.
        Обязательно его надену и накрашусь, и буду выглядеть очень красивой. Но теперь уже не для него.
        Переодевшись, я стала расчесывать мокрые волосы. И Дэниел предложил свою помощь. Я уже сомневалась, был ли это Дэниел или кто-то его похитил и занял его место.
        Пара взмахов рукой, и стало так тепло, что голову немного пекло, а спустя пару минут волосы были сухие.
        — Это именно то, чего мне не хватало всю мою жизнь! — обрадовалась я. — Если бы было можно, я бы тебя с собой увезла.
        — Я бы не поехал, — хмыкнул Дэниел.
        — А вот и зря. У нас в Борнмуте такое красиво место, и люди очень хорошие, — с тоской вспомнила я.
        Но быстро прогнала тоску прочь, ведь нас с Дэниелом уже ждали. Дастин оказался взрослый рыжеволосый мужчина, голову которого уже тронула седина. У него были добрые карие глаза, в которых виднелись золотые лучики.
        Он мне сразу понравился. Дастин был общительный в отличие от Дэниела, который в большинстве случаев молча слушал.
        Дорога была недолгой, но Дастин успел рассказать про то, как вкусно готовит его жена. Он говорил, что у нее золотые руки. И когда он называл имя своей жены, его глаза словно становились еще светлее, наполнялись этими самыми лучиками.
        Когда мы подошли к домику и Дастин пошел вперед, к красивой вышедшей женщине, я сразу поняла, что это Виола. У нее были черные волосы и больше зеленые глаза.
        Когда она увидела нас, улыбнулась, и у глаз собрались морщинки. Дастин подошел к Виоле и поцеловал ее щеку, отчего она покраснела и улыбнулась.
        — Они так друг друга любят, — прошептала я Дэниелу. — Ты бы хотел так?
        Дэниел посмотрел с каменным лицом и ничего не ответил. Ну и ладно.
        Нас уже ждали на обед. Это был лучший обед с тех пор как мы приехали сюда.



        39

        — Вы бесподобно готовите, — не уставала я нахваливать Виолу.
        — Ну что ты, как и все… — краснея, отмахивалась хозяйка дома.
        — Не скромничай, Виола, ты лучший повар во всем королевстве, — говорил Дастин. И с гордостью смотрел на свою супругу.
        Обед прошел в потрясающей атмосфере, мы много говорили. Даже Дэниел иногда говорил, хотя с ним было сложнее. Он в основном молчал и думал. О чем? Известно только ему.
        Когда Виола пошла за пирогом, Дастин вызвался ей помочь. Этот домик был крохотным. Всего пара комнат и кухня. Вот на кухню они и ушли, оставив нас с Дэниелом в гостиной, в которой был накрыт стол.
        — Так, ты бы так хотел? — спросила я снова. Мне правда было очень интересно.
        — У меня так не будет, — скучающе сказал Дэниел.
        — Почему? — не понимала я.
        — Потому что у таких как я, Лисса, так не бывает, — ответил он.
        Мне стало очень грустно.
        — А твои родители любили друг друга?
        — Наверное, я знаю, что у отца была любовница. Но у таких как я это нормально.
        Дэниел как-то со злостью улыбнулся, словно я его разозлила.
        — Извини.
        Стало жаль, что я завела эту тему. Дэниел выглядел таким сердитым, и я могла его понять.
        — Нет, ты не виновата, — пробурчал он. — Они были такой парой, Лисса, как положено, — в конце сказал он и грустно на меня посмотрел.
        — Тогда нужно быть такими, как не положено, — уверенно сказал я.
        Дэниел усмехнулся.
        — А как же «что подумают остальные»? Для тебя ведь это важно?
        — Но для тебя ведь нет, — сказала я и посмотрела в его глаза. — А я бы хотела быть такой как ты.
        И улыбнулась, Дэниел тоже улыбнулся.
        — Плохо ты меня знаешь, — сказал он.
        — Если бы ты мне рассказывал больше, я бы с радостью узнала и лучше, — искренне сказала я, поерзав на стуле. Мне было волнительно, я очень надеялась, что Дэниел мне раскроется.
        — Знай ты меня получше, ты бы перестала со мной общаться, — уверенно сказал он, — и смотрела бы по-другому.
        Его голос снова изменился, он был какой-то грустный и одновременно уверенный. Но я была с ним не согласна. Вот только выразить свое несогласие не успела, зашел Дастин и попросил помочь Виоле.
        Я с грустью посмотрела на Дэниела, который уже снова впал в свои мысли. Но раз хозяйка дома попросила помочь, отказать я не могла.
        Да и Виола была такой милой, что я была обязана отплатить ей добротой. Поэтому, оставив Дэниела с Дастином, я пошла на кухню, уверенная в том, что мы еще раз обязательно вернемся к этому разговору.



        40

        Я вышла, оставив мужчин вдвоем.
        Виола попросила помочь ей разрезать пирог и невзначай начала спрашивать о Дэниеле. Откуда он? Что мне известно о его семье? Чем Дэниел собирается заняться после того как пройдет новогодний бал?
        — Да я сама практически ничего не знаю, — грустно призналась я.
        Ведь утолить любопытство Виолы была не в силах, Дэниел не очень-то спешил что-то о себе рассказывать.
        — Мы с Дастином хотим ему помочь, — неожиданно сказала Виола.
        — Помочь Дэниелу? — удивилась я.
        Виола кивнула.
        — Дастин рассказал мне о Дэниеле, когда только встретил его. Он сказал, что это маленький забитый волчонок, такой необщительный в грязной и рваной одежде. И я сразу же связала ему свитер. А потом мы пошли и купили ему несколько вещей.
        Я внимательно слушала, как эта красивая женщина рассказывала мне об очень важных для нее вещах, отражалось в ее взгляде, а еще в том, как нервно она теребила полотенце в руках.
        — Мы с Дастином не можем иметь детей, Лисса. У меня магическое истощение, после войны.
        Виола посмотрела на меня, и у меня грудь словно чем-то тяжелым передавило. Да, многие маги поле войны вернулись с таким диагнозом. Когда магия вроде и есть, но вернутся в прежний резерв не может.
        Словно у тебя огромный потенциал, который наполняется лишь на одну десятую. А остальное пространство пустует.
        Побочными эффектом истощения служит бесплодие. Я, как внучка знахарки, знала многое о различных заболеваниях.
        — Но ведь оно лечится, — с надеждой подметила я.
        — Очень дорого, — покачала она головой. — Мы даже за всю жизнь накопить не успеем. А целители говорят, что, если в этом году я не забеременею, у меня не будет детей.
        Виола грустно опустила голову. Мне стало так больно, я ведь никак не могла им помочь. Такие хорошие люди останутся без детей. Этот дом, полный любви и счастья, никогда не услышит смеха ребенка…
        — А мы с Дастином откладывали деньги. Куда их теперь.
        Она снова подняла взгляд на меня, словно ожидала ответов, а я только пожала плечами.
        — У Дэниела нет родителей, и он так бедно одет. Видно он никому не нужен, — сказала Виола. — Мы бы с Дастином хотели оплатить его обучение после того, как он закончит практику здесь.
        Эти слова она уже сказала уверенно. Было видно — они это обсудили и точно знали, как поступить. Вот только Дэниел уже отучился. И история у него была запутанная. Я даже не знала, нужны ли ему деньги. Он ведь приехал с кучей золотых в мешке. Но говорить это не имела права. Это ведь были тайны Дэниела, а не мои.
        Виола подошла ко мне ближе и взяла за руки.
        — Ты можешь попросить Дэниела, чтобы он не отказывался от нашей помощи. Ведь мы от чистого сердца…
        Она смотрела так трепетно и в ее зеленых глазах читалась мольба, и я кивнула. Обязательно поговорю с Дэниелом. Нужно ему все объяснить. И пусть уже сам решит, что будет говорить и делать дальше.



        41

        Дэниел
        Наивная Лисса, такая наивная и добрая. Возомнила меня героем. Нет, я был скорее злодеем, волком, принятым за овцу. Конечно, мне безразлично мнение этих людей, они ведь обычные слуги. А после нового года я вообще их не увижу. Они никак не в силах повлиять на мою жизнь.
        А вот в той среде, в которой вращаюсь, я уже не такой храбрый. Ведь мне важно, чтобы меня приглашали на банкеты, где я нахожу распутных девиц.
        Ты так на меня смотришь. А эти люди так ко мне добры. Даже не подозревая, как я заставил простого человека мерзнуть на улице несколько часов. А я ведь его не знал. Возможно, он был такой же хороший как Дастин или ты, Лисса.
        Я смотрел на это счастье двух влюбленных людей и подумал, что слишком редко видел такое в высшем свеет. Хотя нет, вру, не видел вообще. Среди аристократов не положено целоваться на виду даже в щеку, обнимать, держать за руку и так искренне улыбаться.
        Я женюсь на какой-то глупой дурочке, у которой папашка богатый напыщенный индюк. Моей невесте, впрочем, будет на меня плевать, она обзаведется моим кошельком, слезая с шеи папы перелезет на мою и целыми днями будет покупать дорогие платья.
        А я буду наслаждаться страстью и ее молодым телом. А потом заведу любовницу и еще одну, и еще. Потому что так мы и живем. Даже папа…
        Но хотел ли я жить по-другому? Вот так… Чтобы идти домой с улыбкой. Чтобы моя жена всегда улыбалась, когда видит меня.
        Впервые начал понимать Маркуса, который скрылся от всех аристократов и не ходил на эти сборища лицемеров. Так они имели на него меньше влияния. А те, на кого они не могли повлиять, сразу становились чокнутыми в их глазах.
        Просто они завидовали, что те, кому плевать, были счастливее. В этом и была вся правда.
        Когда ужин закончился, у меня совсем упало настроение. Нам с Лиссой положили с собой еще пирога и гуся с овощами. Поэтому на ужин для слуг мы могли не идти.
        Лисса побежала работать, а я пошел рубить дрова. Но делал это вяло, ведь злости во мне не было, только апатия.
        — Ты в порядке, парень? — спросил меня Дастин. — Выглядишь расстроенным.
        — Все хорошо, — ответил я.
        Но Дастин не поверил. Настроение испортилось у меня еще когда я был в гостях. Когда мы остались вдвоем с Дастином он пытался шутить и что-то рассказывать, но я был совершенно не склонен к диалогу.
        — Мы с Виолой тебя чем-то обидели? — спросил меня он.
        — Нет, я просто устал, — соврал, чтобы не вдаваться в подробности и своих мыслях.
        — Отдохни тогда, — еще больше удивил меня Дастин, — мы с тобой уже перевыполнили план.
        — Лучше поработаю, — дёрнул я плечом.
        Меньше всего мне хотелось оказаться одному в комнате с кучей мыслей. Поэтому, подхватив колун, я начал колоть большие чурбаны. Дастин молча взял топор и пошел колоть дрова.

* * *

        Когда я вернулась, Вика не было. Поэтому я вздохнула.
        — Ты сильно рискуешь, Лисса, — раздался голос, заставивший меня вздрогнуть. Это был Карл. И зачем он пришел сюда, точно не занавески вместе со мной вешать. И как назло мы оказались вдвоем, даже девушки, которая в этой комнате протирала со мной пыль, не было.
        Я промолчала, не желая с ним говорить, но парень обогнал меня и преградил путь.
        — Вик сегодня весь день бегает по поручениям, но, если бы не бегал, он бы тебя наказал. И где ты была?
        — Да какая тебе разница? — возмутилась я.
        — Мы вместе из Борнмута, Лисса, — вдруг сказал он, по-доброму. — Я о тебе беспокоюсь. Ты связалась с этим парнем, он явно не так прост. Не стоит тебе с ним общаться.
        Карл стал надвигаться на меня. Это давило. Я хотела отступить, но неожиданно Карл схватил за руку.
        — Да пусти же, — закричала я.
        — Хватит, Лисса, позлилась и ладно. Должны же быть у тебя мозги, — сказал он как обычно грубо.
        — Да что вы тут творите? — раздался спасительный голос. Руку неожиданно отпустил, и я еле устояла на ногах. Вик появился вовремя. — Ты что тут делаешь? — зашипел он на Карла.
        — Зашел…
        — Ты должен быть в другом месте, — рыкнул Вик. Карл, недовольно пождав губы, пошел прочь, кинув на меня непонятный прощальный взгляд. Я потерла запястье.
        Вик осмотрел занавески и меня.
        — А у тебя вообще работа не двигается! — недовольно сказал он. — Если не успеешь, будешь работать без ужина.
        Я кивнула, а недовольный Вик развернулся и снова ушел. Стоит отдать должное, помощник Эсмы свое слово сдержал. Доделав свои дела, он вернулся ко мне.
        Вик гонял меня с занавесками до последних сил.
        Впрочем, так он ходил ко всем. Девушка, которая в одной комнате со мной протирала пыль, не выдержала, назвала Вика ослом, когда он вышел, это заставило меня улыбнуться.
        И я бы с радостью подружилась с девушкой, вот только она, увидев мою улыбку, сразу похмурнела. И как хорошо, что у меня был Дэниел, без него я была бы здесь совсем одна.
        Однако и с Дэниелом было сложно. Он и сам об этом не уставал мне напоминать. Весь остаток обеда был в своих мыслях. Я никак не могла его понять.
        Нас держали в замке пока мы уже не начали падать. Я думала, что под конец просто не выдержу забираться на стул и упаду.
        Но каким-то чудом выдержала этот тяжёлый день. Обессиленная и уставшая я доползла до комнаты, где уже находился Дэниел.
        Он как раз только вышел из уборной чистый и высушенный. Я с завистью всхлипнул.
        — Что не так? — тут же спросил он.
        — Как хорошо иметь магию… Эх…
        Дэниел хмыкнул и, пройдя к своей кровати, взял миску с овощами, приступая к ужину. Я последовала его примеру.
        Дэниел молчал, а я пыталась подобрать слова, чтобы поговорить с ним о Виоле. О Карле я решила ему не говорить. Доев овощи, я завернула мясо в бумагу. И поймала на себе взгляд Дэниела.
        — Ох, Лисса, ты готова отдать самое вкусное кошке?
        — Ну, она же не будет овощи? — это ведь очевидно.
        — Ты когда-нибудь думаешь о себе? — спросил он, пристально вглядываясь мне в глаза. От этого взгляда мне стало как-то душно.
        — Что ты имеешь в виду? — удивилась я.
        — Вот и ответ, — сказал он, улыбнулся и встал с кровати. Посмотрел на меня по-доброму, а я совсем не поняла смену его настроения. — Пошли кошку кормить, — устало сказал он и натянул на ноги сапоги.



        42

        По дороге я все же решилась заговорить с Дэниелом о Дастине. Я начала внезапно, когда смогла нагнать его быстрый шаг. Дэниел замедлил, чтобы я не пыхтела, когда рассказывала.
        — Вот черт! — не выдержал он и встал, я же от такой резкой остановки споткнулась. Типичная Лиса.
        Повезло, что Дэниел подхватил за руку. Его лицо было нахмуренным и как обычно недовольным.
        — Тебе нужно объяснить, что ты уже учился в академии, — сказала я, наслаждаясь тем, как Дэниел помогал мне найти равновесие.
        — Они будут задавать вопросы, — нервно ответил он.
        — Тебе необязательно отвечать, мне же ты не отвечаешь.
        Напомнила я. Дэниел вскинул бровь.
        — С Дастином другое, он думает, что понимает меня. Он видит меня совсем другим, — сказал Дэниел и отпустив меня снова начал идти, я поспешила за ним.
        — А мне кажется понимает…
        — Нет, — тут же перебил Дэниел, — Он думает, что я простой паренек из глубокой деревушки. Несчастный, всеми обиженный и брошенный. А на самом деле я в разы богаче чем он, ты и весь штат прислуги.
        Теперь уже встала я, Дэниел не заметил этого, он так настроено шел вперед. Это же сколько у него денег, что он настолько богатый. Я не выдержала, нагнала Дэниела и спросила.
        — Тогда что ты здесь делаешь?
        Дэниел кинул на меня взгляд и промолчал. Его молчание стало меня очень раздражать. Ну неужели так тяжело сказать правду? Мы подошли к конюшне и вошли внутрь я тут же позвала Принцессу, но она не отозвалась. Тогда я позвала ее еще раз и еще.
        Дэниел активировал свою магию, все вокруг светилось огоньками. Они быстро кружили по конюшне вызывая недовольство лошадей.
        — Где же она? — начала переживать я.
        — Не здесь точно, — ответил Дэниел, — моя магия не видит кошки.
        Я расстроилась. Очень. Оставлять мясо было нельзя. Вдруг Эсма найдет и будут проблемы.
        — Уходим, — строго сказал Дэниел и внезапно оцепенел.
        — Дэниел? — не поняла я его перемены.
        Огоньки моментально потухли, Дэниел обхватил меня и прижал к стенке. Я даже пискнуть не успела, когда дверь открылась и вошли мужчины, они снова что-то тащили в загон.
        — Сегодня всю ночь таскать, до бала не так много времени осталось, — пыхтел один из них.
        — Бешеная баба, эта Эсма, и как она представляет, что мы все это успеем. — Мужик закашлялся.
        — Смотри аккуратнее, — сказал первый мужчина, не нравится мне твой кашель…
        — Я аккуратен, — ответил второй.
        Когда мужчины открыли загон и что-то занесли, они даже не стали его закрывать, сразу вышли. В воздухе появился маленький огонек, он полетел следом.
        А я напряженно молчала, стараясь не шевелиться. Страх смешался с любопытством. Я подняла глаза и столкнулась с Дэниелом взглядами.
        Он не отрывал глаз и я тоже. Наши лица были всего в нескольких миллиметрах друг от друга. От волнения у меня пересохло во рту, я облизнулась. Дэниел бросил взгляд на губы и его глаза потемнели.
        Он наклонился еще ниже ко мне, и я подумала, что он меня поцелует. Даже не так, я хотела, чтобы он меня поцеловал и даже слегка привстала на цыпочках.
        Но внезапно огонек появился снова и Дэниел отпустил меня. Он выглядел так, словно ничего не произошло. Но я чувствовала, что было между нами в тот миг, нечто важное и безнадежно упущенное.
        — Нужно идти, а то они скоро вернутся.
        Серьезно сказал он.



        43

        Я тут же сделала шаг к загону.
        — Лисса, что ты делаешь? — недовольно прошипел он.
        — Они точно что-то плохое замышляют, — ответила я, дотронувшись до предмета и сняв с него простынь на меня смотрела картина.
        Дэниел оказался рядом и щелкнул пальцами, возле картины появился маленький огонек, и вокруг огонька, что-то сверкнуло. Это выглядело по-другому, не так как в прошлый раз.
        — Что это? — спросила я, Дэниел нахмурился, он неожиданно закашлял.
        — Заклятье какое-то — ответил он. — Может чтобы вещь не портилась.
        Пожал он плечами и чихнул.
        — Эта картина настоящая.
        Вопросов стало еще больше, чем было.
        Дэниел опасливо оглядывался, огонек перекинулся от картины к двери. Дэниел же накинул обратно простынь.
        — Лисса, уходим, — сказал он строго и пошел к выходу. Я быстрыми шагами побежала вслед за ним. Всю дорогу мы не шли, а бежали, я так тяжело дышала, что даже не могла сказать и слова.
        Когда мы оказались в домике для прислуги, огонек и здесь пролетел далеко вперед. И только после этого Дэниел сказал:
        — Пошли.
        Так с нервами и бегом, мы добрались до нашей комнаты. И как только дверь была закрыта я запыхавшись спросила.
        — Зачем они носят подделки и настоящие вещи?
        — Думаю меняют настоящие вещи на подделки, — сказал он логичную вещь.
        — Почему сейчас?
        — А кто их знает? — пожал он плечами.
        Дэниел без стеснений снял свитер и остался в одних штанах. Я настолько уже привыкла к тому что он обнажался, что это казалось чем-то естественным.
        Больше меня удивило, что свитер он сложил и положил на стул.
        Я кинула взгляд со стула на Дэниела, в глаза сразу бросились его накаченные руки, кубики на прессе и шея. Внезапно я поняла, что рассматриваю Дэниела, неприкрыто и подняв голову поняла, что мой сосед это заметил. Он сильно нахмурился, а я смутилась.
        — Я пошел в уборную, а ты ложись спать, — сказал он как будто приказал и развернувшись ушел. Глупая Лисса, выставила себя идиоткой. Я зажмурила глаза, стараясь успокоиться. И на что только Дэниел наделся, я ведь теперь точно не могу уснуть.



        44

        Утро было очень сложным, ведь вчера я ворочалась полночи в попытке уснуть. Дэниел долго мылся, потом вышел, лег, и я была уверена, что уснул.
        Спать мне мешали собственные мысли. Никто не ходил и не звал меня. Собственная голова стала главным врагом.
        Хорошо, что была уставшая, не будь я настолько вымотанной, вообще бы проворочалась всю ночь. Наверное, впервые за такое долгое время я вспомнила Вика хорошими словами.
        Утром я встала раньше Дэниела, привела себя в порядок, помылась, переоделась и даже постаралась красиво уложить волосы, насколько это было возможно с мокрыми прядями. Вместе с этим я слегка подкрасилась, самую малость. Делала поярче щеки и добавила клубничного оттенка губам.
        Это особо не помогло, я была все такой же бледной и уставшей Лиссой. А еще очень нелепой. Но пришлось смириться.
        Дэниел встал после. Он тоже сходил в уборную и быстро оделся. Я заметила, что Дэниел стал кашлять и мне это не понравилось. Мог ведь и простудиться где-то. Но когда я предложила ему помочь, сварить отвар, он только отмахнулся. Было видно, что разговаривать он со мной совсем не хотел.
        Когда мы оба были готовы, то молча вышли из комнаты и направились на завтрак. Но я молчать столько была не готова.
        — Ты расскажешь Дастину. о том, что учился? — поинтересовалась я.
        — Не знаю, — ответил Дэниел, когда мы зашли в столовую.
        — Но ведь если ты богат, брать деньги неправильно…
        — Я и не буду брать, — спокойно сказал он. Наложив нам обоим каши и взяв фрукты. Стало очень приятно, что кто-то за меня несет тарелку.
        Мы сели за тот же столик, что и вчера, вот только Дэниел сегодня был в еще более скверном настроении.
        — Но как ты это объяснишь? — не понимала я. — Если просто откажешься, он обидится.
        Дэниел посмотрел на меня и серьезно сказал:
        — Мы можем просто поесть, Лисса?
        — Но я переживаю… — честно призналась я.
        — Ты постоянно переживаешь о том, что тебя не касается. А я нет, мне плевать.
        С этими словами Дэниел встал, а он ведь даже не успел и притронуться к каше. Он снова нехорошо закашлял.
        — Ты куда, — не поняла я.
        — Пойду работать, — сказал он.
        — Но ты ведь обещал…
        — А ты еще не поняла, что я за человек? — спросил он. — Мне на все плевать. А тебе тоже следует этому научиться.
        — Ты хороший человек, — сказала я, не веря, что он меня бросит.
        — Тебе кажется.
        С этими словами он вышел из-за стола и ушел прочь. Стало так обидно. Я кое-как ела кашу.
        Казалось, все так и смотрят и ждут случая, чтобы меня укусить, обидеть, осмеять. Но через какое-то время стало легче.
        Я ведь целый день вчера провела без Дэниела и уже должна была привыкнуть. Есть Дэниел или нет, отношение окружающих ко мне не меняется, меняется только мое самочувствие.
        Без Дэниела мне страшнее, но если я этого не стану показывать, все останется так и дальше. Сейчас, сидя в столовой, я полностью осознала слова леди Николь.
        Встав с тарелкой, я не тряслась и не смотрела по сторонам, а спокойно поставила грязную посуду в мойку и ушла.
        Внешне ничего не изменилось, но внутри я ликовала. Это была победа. Я даже стала благодарна Дэниелу за то, что оставил меня. Но только на миг.
        «Он не оставил, а бросил», — напомнила я себе. И это почему-то очень сильно меня укололо. Он ведь мне нравится… Неужели не видит. Или он такой же, как и Карл, намеренно делает мне больно.



        45

        Дэниел
        Лисса раздражала меня своими разговорами. Раздражала своим вниманием и тем, как смотрела на меня. Но больше всего раздражала тем, какие чувства во мне вызывала.
        Я знал этот взгляд, которым она смотрела в конюшне. Я видел, как она привстала на цыпочках, и знал, чего она хотела.
        У Лиссы явно был очень плохой вкус на парней, раз после Карла она выбрала себе новым предметом обожания меня.
        И я ведь колебался… Какого черта я колебался? Потому что хотел ее поцеловать.
        Что-то было в этой девушке, что меня зацепило. Настолько зацепило, что я не стал целовать. Мне хотелось заботиться о ней, впервые в жизни появилось это чувство.
        Она была очень хорошим человеком, думала обо всех, кроме себя. Использовать ее, было неправильно.
        Поэтому я решил отдалиться от Лиссы. Ей не нужна эта влюбленность, она пройдет у нее так же быстро, как и с Карлом. А у меня?
        Мысли о собственных чувствах раздражали меня еще сильнее. Для Лиссы находить себе парня, в которого она будет влюблена не впервой, а для меня испытывать к какой-то девушке больше, чем желание на одну ночь, очень ново.
        Я и не заметил, как часто стал думал о Лиссе, как хотел заботиться о ней, как мне нравился ее взгляд, как я восхищался ее добротой.
        Нам обоим лучше держаться подальше друг от друга.
        Я еще и заболел, скорее всего простудился, хотя для магического иммунитета это было редкостью. Слегка кашлял, а Лисса устраивала из этого истерику, допекая своей заботой.
        Поэтому нужно было поскорее разорвать эту связь. Так я решил, и нагрубил Лиссе в столовой. Обидел ее, а неприятно было мне. Внутри что-то сильно мучило, и я хотел поскорее дойти до дворика и выразить все свое негодование на дровах.
        С этими убеждениями я пошел на выход, но не успел выйти, как заметил на себе взгляд Карла и еще нескольких парней.
        Из компания пошла за мной. Это уже становилось интересным, когда я преодолел двери, меня окликнули.
        Я повернулся и столкнулся со взглядом парня и еще двух рослых парней.
        — Тебя нужно проучить, Дэниел, а то слишком много спеси, — сказал Карл, он явно был лидером в этой компашке. Я даже улыбнулся от такой напыщенности.
        Но вдруг почувствовал резкую боль, что-то одарило меня сзади, на миг потерял координацию и рухнул на снег.
        Следом пошел удар ногой. Он пришелся по спине, а после, по животу. Но я умел терпеть боль, ведь боевой маг.
        Даже не заметил, как активировалась магия. Я не призывал ее, она сама решила выручить своего владельца. Вмиг у парней просто подожглись штанины.
        Все четверо от меня отскочили, не помнимая, в чем дело. А я в это время смог встать.
        — Лежать, урод! — приказал один из них. Он кинулся на меня и я сразу же нанес удар. Одного хватило, чтоб повалить его на землю.
        Следом кинулся и второй парень. Глупые. Он пытался нанести удар. Я увернулся. Использовал прием — он тоже оказался на земли, но его я еще и прижал ботинком, чтобы гаденыш не мог встать.
        Остальные двое уже не были настроены драться.
        — Ну что же вы? — хмыкнул я. — Ты хотел меня проучить, Карл?
        Блондин кинул взгляд мне за спину и быстро развернулся. Он побежал обратно в домик, пока тот, которого я прижал ногой, барахтался под ботинком.
        — Дэниел, что здесь происходит?
        Пришлось отпустить бедолагу. Я почувствовал нехватку воздуха и покашлял. Пока мои обидчики, кое-как волоча ноги, пытались поскорее убежать.
        — Это что такое? — снова раздался вопрос от Дастина. Он с ужасом посмотрел на меня. — У тебя кровь, Дэниел! Вы что, подрались?
        — Я упал, — соврал, не глядя в глаза, а осматривая одежду.
        — Дэниел… — пытался что-то сказать Дастин, — Они тебя обижают, да? Хочешь, я разберусь с ними?
        Я посмотрел на мужчину. Он был полон гнева и решительности. Мне стало еще хуже на душе. Почему все обо мне так заботились здесь?
        — Я хочу привести себя в порядок. Отпустишь? — безэмоционально буркнул я, хотя в душе кипели эмоции.
        — Дэниел…
        — Меня никто не обижает, — зачем-то решил я успокоить Дастина. Что-то внутри заставило меня это сделать. Что-то, к чему я не привык. — Я просто хочу привести себя в порядок.
        Дастин выглядел грустным. Он кивнул, я тут же развернулся и пошел в домик. На самом деле после драки мне даже стало легче. Я был рад, что пустил свой гнев в правильное русло.



        46

        Я только вышла с завтрака, когда заметила силуэт Дэниела, он почему-то поднимался обратно в комнату. В душе зрела обида. Я закончила завтрак раньше. И решила воспользоваться моментом, высказав Дэниелу все, что о нем думаю, поэтому последовала за ним наверх.
        Стоило дойти до комнаты, мой боевой настрой испарился. Дэниел сидел на кровати и как только я вошла поднял голову. У него была рассечена губа, бровь и проявлялось несколько синяков на лице. Я ойкнула и тут же кинулась к парню.
        — Что с тобой такое? — спросила я, подлетев к парню. Он скривился, но я это проигнорировала. — Это Карл, да? — поняла я.
        — Со мной все в порядке, Лисса, — Дэниел покашлял в руку.
        А я побежала к своему чемодану и достала отвар, чтобы обработать раны. Дэниел не успел уйти, когда я уже оказалась рядом.
        — Не трогай меня! — возмутился он, но я не собиралась отступать и навалилась практически всем весом с тканью и мазью.
        — Я только обработаю, Дэниел, и все, — жестко сказала я.
        Дэниел молчал. Склонилась над ним, обработала ссадины на лбу, бровь и дотронулась до губ. Всего лишь пальцами с тканью, но пальцы словно защипало.
        Я вдруг застыла и подняла взгляд с губ на глаза. Они были темные с примесью красного. Я застыла и сглотнула.
        Странное чувство пронзило комнату.
        — Лисса… — сказал Дэниел. Он закрыл глаза, а потом резко их открыл подался вперед и поцеловал меня.
        Не просто поцеловал, а впился поцелуем. Его губы накрывали мои, язык требовал, чтобы я его впустила, и я позволила эту неприличную ласку. От этого ласки стали смелее. Его язык поглаживал мой, вызывая просто бурю эмоций.
        Это был мой первый поцелуй, сравнить мне было не с чем, но, казалось, что все в комнате пропало и остался только Дэниел, его губы и его руки, которые беззастенчиво скользили по талии и ниже.
        Я позволяла ему все. Ничего не соображала, голова шла кругом, я просо наслаждалась происходящим.
        Как вдруг — все закончилось. Дэниел отстранился и закашлял. В первый миг даже не поняла где я, а когда поняла, стало очень стыдно.
        — Дэниел, ты простудился, — сказала я.
        — Ты правда думаешь сейчас об этом? — откашлялся он.
        — Я не знаю, о чем думать, — честно сказала я.
        Дэниел снова закрыл глаза.
        — Ты мне нравишься, — призналась я, и опустила взгляд в пол.
        — Это плохо, — сказал он.
        В комнате наступила тишина. Слова Дэниела меня ранили. Но он же только что целовал меня. Тогда почему «плохо»?
        Я осмелилась поднять глаза.
        — А я тебе?
        — Это неважно, — сказал он и стиснул зубы, так как стали видны желваки.
        — Но почему? Ты целовал меня, значит нравлюсь. И ты мне нравишься. Это ведь замечательно!
        — Лисса, вместе мы не будем, — резко сказал он.
        — Потому что я катастрофа? — слезы сразу подступили к глазам.
        — Ради духов, только не плачь, — взмолился он. — Ты ни при чем, и я ни при чем. Просто обстоятельства. Я уеду и мы никогда больше не увидимся.
        — Но почему? — возмутилась я. Впервые во мне появилась какая-то немыслимая храбрость и я перегородила Дэниелу путь. — Расскажи, что с тобой не так?
        Дэниел нахмурился.
        — Лисса, ты найдешь другого парня. Тебе же нравился Карл, а ты уже целуешься со мной. Но ты быстро меня забудешь. И найдешь еще в кого влюбиться.
        Он снова хотел выйти, но я сделала шаг преграждая ему путь и в этот раз.
        — Значит, ты считаешь, что я глупышка? Для которой отношения это игра?
        У меня даже слезы пропали, стало так обидно от слов Дэниела.
        — Ты просто влюбчивая, — улыбнулся он.
        — Это неправда! — возмутилась я. — С Карлом было другое…
        Я не знала, как объяснить, но Дэниел не стал ждать. Он все же умудрился меня обогнуть и выйти. Но даже после того, как он ушел у меня остались мысли.
        Дэниел считал меня легкомысленной. Но это неправда. Я чувствовала к нему больше, чем к Карлу. Он был другой, хмурый, но веселый. Умный, но вместе с тем мог вести себя как идиот. А еще он был хорошим, поддерживал меня. И я так хотела его слушать, готова была все что угодно сделать, лишь бы он что-то рассказал. Мне так нравился его голос. Но больше всего мне нравилось, какой я себя чувствовала рядом с ним.
        Это было не так как с Карлом. Дэниел знал, какая я, но он не относился ко мне как к дуре, он заботился обо мне. Принимал меня такой, какая я есть.
        Поэтому я влюбилась в него. И мои чувства — это не просто вспышка, я уверена.



        47

        Я приняла решение поговорить с Дэниелом и все ему объяснить. Поэтому вышла вслед за ним и побежала по лестнице, благо Дэниел уйти не успел.
        Он услышал мои шаги и обернулся.
        — Ну что тебе еще, Лисса? — мученически спросил он.
        — Я хочу объясниться.
        — Я ведь уже все сказал, — упрямо настаивал он на своем. Дэниел снова закашлял, и мне это сильно не понравилось.
        — Зато я сказала не все…
        — Твои слова не важны, ты мне не нравишься. Мы вместе не будем. Найти себе другого парня.
        Вот и все.
        Я замерла, к горлу сразу же подошел ком. Дэниел тоже замер у него в глазах было какое-то чувство, но оно быстро прошло. Он развернулся и хотел уйти, как вдруг мы оба наткнулись на Эсму.
        Она окинула нас взглядом и сощурилась.
        — Вы оба мне надоели. Почему все работают, а вы гуляете?
        И правда, мы с Дэниелом задержались, пока выясняли отношения. Завтрак уже закончился.
        — И что у тебя с лицом? — спросила Эсма, бросив взгляд на Дэниела.
        — Упал, — сказала он. Эсма снова сощурилась и точно не поверила Дэниелу.
        — То чай разольет, то упадете. Вы сюда работать приехали или замок разносить?
        Эсма перевела взгляд на меня.
        — Оба, за мной! — скомандовала она.
        — Меня ждет Дастин, — попытался Дэниел.
        — Сегодня справится сам, — злобно прошипела она. — А я вам нашла более пригодную работу. А то я смотрю, вы больше ходите где попало, чем работаете.
        Дэниел стиснул зубы. Я видела, что он не хотел идти за Эсмой. Но приказ есть приказ. Мне стало страшно, что для нас придумала мадам Ванс.
        Она явно очень злилась.
        Мы прошли столовую и вошли в кухню, где бегали повара, и я увидела Ариту. Женщину, с которой я познакомилась в первый день и которая рассказала мне про кошку. Она выделялась среди прочей прислуги, выдавая им приказы.
        — Мадам Эсма, — поприветствовала она нашу надзирательницу.
        — Пристрой этих двух, — отдала она приказ. — Чтобы я их сегодня не видела.
        Арита окинула нас взглядом.
        — Да куда же я их пристрою… Они же ничего не умеют, небось…
        — Картошку пусть чистят, — тут же ответила Эсма. — Ты жаловалась, что крупа заканчивается. Пусть на ужин будет картошка.
        — Так разве они ее почистят за такое время? Штат-то прислуги вон какой, — Арита раскинула руками. Но на Эсму это не произвело никакого впечатления.
        — Не почистят, выкину их отсюда, — строго сказала Эсма, посмотрев на нас. — Оба мне уже надоели. Это ваш последний шанс, — добавила она, а после, развернулась и пошла из кухни. Арита посмотрела на нас с сочувствием, но нарушить приказ хозяйки не могла.



        48

        Нас c Дэниелом посадили друг напротив друга. И нам обоим было неудобно. Повисло молчание.
        — Ну угораздило же тебя так насолит Эсме, — сказала Арита, она выдала мне ведро с картошкой, ведро под мусор и ножик. То же она выдала и Дэниелу. — Что ж ты такое делала?
        — Просто не вовремя вышла, — сказала я с грустью. И лучше бы не выходила.
        — Бедняжка, вечно Эсма срывается на всех, — Арита покачала головой. — Я сейчас должна готовить обед, но к ужину освобожусь и постараюсь вам двоим бедолагам помочь.
        Она посмотрела на Дэниела, который был чернее тучи.
        — Тебя как зовут-то?
        — Дэниел, — с неохоткой ответил он.
        — А я Арита. Ты давай, Дэниел, чисть как можно больше, с тобой же девушка, ты сильнее и быстрее начистишь.
        Дэниел получил такой же комплект, как и я. Арита пошла заниматся обедом. А я взялась чистить картошку, стараясь не смотреть на Дэниела. Одну за другой я бросала чищенную картошку в ведро.
        Но вскоре глаза поднять-таки пришлось. Я заметила, что ведро Дэниела пустое. Посмотрела на парня, который уже минут пять возился с одной картошкой. И догадалась в чем дело…
        — Дэниел, ты не умеешь чистить картошку? — спросила я.
        На самом деле я не очень хотела говорить с ним. Мне было больно, обидно и непонятно. Если я ему не нравилась, то зачем он так поступил? Зачем поцеловал меня? Дал надежду, что мои чувства могут быть взаимны.
        Дэниел промолчал, и я поняла, что с меня хватит.
        — Молчишь, хорошо. Как обычно. Ты трус, Дэниел! — резко сказала я, отчего парень все же поднял голову. — Ты только и делаешь, что от всего прячешься. Ничего не рассказываешь и молчишь.
        — Это не трусость, Лисса, а здравомыслие, — отчеканил он, а его глаза потемнели.
        — Здравомыслие молчать, что не умеешь чистить картошку? Ты нас обоих подставишь. Эсма нас выгонит из-за тебя.
        — Если бы ты со мной не возилась, тебя бы не выгнали. Нужно было уходить.
        — Если бы ты не распускал свои руки и губы, я бы ушла раньше, и меня бы так не поймали. Но ты поцеловал меня, дал надежду, а потом оказалось, что ты просто играл.
        Я нервно бросила картошку в ведро.
        — Могла бы меня оттолкнуть, — зло сказал Дэниел.
        — И оттолкнула бы, если бы поняла раньше, что ты за человек. Но я-то видела тебя другим. Мне показалось, что мы похожи.
        — Мы похожи? — практически со смехом спросил Дэниел.
        Но мне было плевать. Если он хотел веселиться, пусть веселится. Дэниел снова закашлял и я начала переживать, даже сквозь злость. Нужно попросить у Ариты травы и сделать отвар.
        — Да, Дэниел. Мы оба потеряли родителей. Оба чувствовали себя одинокими. Ты добрый, ты лечил кошку, ходил со мной на конюшню и заступился перед Карлом. С тобой я себя чувствовала по-другому, я не чувствовала себя нелепой. С тобой просто хорошо и тепло. И я восхищалась твоей выдержкой, стойкостью, тем, что тебе плевать на мнение остальных. И я влюбилась в тебя, и показалось, что и ты тоже. Но оказывается, что ты просто весело играл.
        Дэниел посмотрел на меня. Я смутилась и бросила очищенную картошку в его ведро.
        — Что ты делаешь? — спросил он.
        — Помогаю тебе, чтоб тебя не выкинули, — сказала я, очищая еще одну. Нужно было работать быстрее. Дэниел молча кинул свой обрубок в ведро. Мы оба молчали. Он все пытался почистить еще хоть пару картошек, а я в это время чистила одну за другой, то бросая в его ведро, то в свое.
        — Я не хочу тебе больно делать, — неожиданно сказал он. Я подняла голову и столкнулась с его глазами. — Я ведь сказал, это обстоятельства. Ты хорошая, ты мне тоже нравишься
        Я от неожиданности даже ножик выронила, и он стукнулся об стенку ведра.
        — Нравлюсь? — зачем-то переспросила и тут же покраснела.
        — Да, Лисса. И в отличие от тебя, мне раньше никто не нравился. Ты добрая, хорошая, красивая девушка. У меня вообще было много девушек, но с ними было по-другому. О тебе хочется заботиться, ты так и просишься, чтобы тебя опекали. — Дэниел вздохнул.
        — Ну так заботиться, — сказала я. Нравлюсь! Я нравлюсь Дэниелу. Он считает меня красивой.
        Это вскружило мне голову. Дэниел поднял мой нож и протянул.
        — Ты влюбишься в другого, Лисса. А я с тобой быть не смогу. Так обстоятельства сложились.
        — Не влюблюсь, — почему-то сказала я, и в глубине души появилось чувство, что действительно не влюблюсь. В этот момент что-то прочно соединило нас. И теперь мне никто не был нужен кроме Дэниела.
        — Влюбишься, ты ведь и Карла любила… — напомнил Дэниел.
        — С Карлом было другое, — уверено сказала я. — С тобой я становлюсь лучше. Я ведь сегодня была в столовой одна и знаешь, я учусь у тебя плевать на чужое мнение. Ты делаешь меня лучше.
        Я улыбнулась
        — Ты меня тоже, — улыбнулся он в ответ.
        И мне стало так тепло и хорошо. от его взгляда и голоса.
        — Тогда попробуем. Что нам мешает?
        — Лисса…
        Но не успел он договорить, я перебила.
        — Давай начнем встречаться. Будем разговаривать, гулять.
        — Мы скоро разъедимся, — напомнил он.
        — Я буду к тебе приезжать, — упрямо стояла на своем я. — А ты ко мне. Мы узнаем друг друга лучше. Я очень хочу тебя узнать.
        Дэниел улыбнулся.
        — Если ты меня узнаешь, я тебе разонравлюсь.
        — Нет, — сказала я. — Ты не можешь разонравиться.
        Дэниел закашлялся. Его кашель стал хуже. Он вдруг стал кашлять сильнее и сильнее и не останавливался.
        Но когда на губах Дэниел показалась кровь, я испугалась и поняла очевидное.
        — Дэниел, тебе нужен лекарь.
        — Не нужен, — сказал он и снова закашлял. Этот громкий кашель взволновал даже Ариту. Дэниел попытался встать, уронил ведро и оперся руками об стену, продолжая громко кашлять.
        — Я позову лекаря, — сказала женщина и побежала куда-то, пока Дэниел пытался откашляться.
        — Да что же это такое, — всхлипнула я. Взяв Дэниела за руку, у меня на глаза стали накатываться слезы. Я не понимала, в чем дело.
        — Ну что ты делаешь, Лисса, я же могу тебя заразить, — возмутился он. А после этого снова стал кашлять. В комнате появилась мадам Эсма.
        Все случилось так быстро, вслед за Аритой вошел лекарь. Я держала Дэниела за руку, пока тот осматривал его.
        — Отравление, — сказал он. — Нужно срочно везти парня в столицу.
        — Не может быть! — испугалась Арита.
        — И чего вы ждете тогда? — скомандовала Эсма. — Увозите его немедленно.
        Эсма сказала это громко, но я заметила, как она нервничает, сжимая пальцы.
        — И где парень мог отравиться? — спросил целитель. Эсма вздрогнула.
        — Кто знает, где он шлялся, — сказала она. — Убирайте его! Он еще заразит кого-то, — добавила она так же нервозно.
        Дэниел уже и стоять не мог, но не дал себя взять под руку. Лекарь повел Дэниела, я пошла следом, вместе с Аритой и Эсмой. Он дошел до кареты сам, покачиваясь. Я семенила следом, всхлипывая.
        . Когда Дэниел сел в карету он посмотрел в окно. Мы столкнулись взглядами, на глаза выступили слезы.
        — Он вернется ведь? — спросила я Эсму. Та посмотрела на меня как на полоумную.
        — Нет, конечно, — ответила та.
        И тогда я поняла, что вижу его в последний раз. Я посмотрела на карету, на уезжающего Дэниела. Он положил руку на стекло, и я тоже подняла руку.
        Щеки заливало слезами. Мы должны еще встретиться. Обязательно должны. Я не могу поверить, что больше не встретимся.



        49

        Дэниел
        — С Карлом было другое. С тобой я становлюсь лучше. Я ведь сегодня была в столовой одна и знаешь, я учусь у тебя плевать на чужое мнение. Ты делаешь меня лучше.
        Она смотрела на меня своими огромными глазами, словно перед ней был герой.
        «Плевать на чужое мнение… Ты ошибаешься, Лисса. Мне не плевать».
        Но вдруг захотелось. Просто забыть обо всем.
        — Ты меня тоже, — я сказал это искренне.
        Не знаю, чего добивался Мариус, сослав меня сюда, но у него это получилось. Однако не благодаря тому, что ко мне относились плохо, а благодаря тому, что хорошо. Я узнал таких людей, как Лисса, Дастин и Виола.
        Многое понял и переосмыслил. Я сравнил себя с Виком, и мне стало тошно. Во мне что-то изменилось.
        Поцелуй… Это была последняя точка. Когда Лисса склонялась надо мной, ее огромные влюбленные глаза, губы которые она облизывала…
        Я поцеловал ее и почувствовал привычное возбуждение. Мои руки скользили по аппетитной фигуре девушки. Она все позволяла, не сопротивлялась. Слишком была юной, неопытной.
        Она была нежной и чистой. Я мог бы взять Лиссу прямо здесь, на кровати. Слишком юная, чтобы понять, что я делаю. Чтобы осознать и воспротивиться, успеть мыслить здраво.
        Слишком доверчивая, чтобы подумать, что я мог принести ей вред.
        Слишком хорошая, чтобы ее испортить.
        Я почувствовал не только привычное возбуждение. Вместе с тем пришло какое-то непривычное восхищение, желание сделать приятно, угодить. Раньше я такого не чувствовал. Желание сделать все нежно, чтобы девушке было хорошо.
        Поэтому я отстранился. Вместе нам не быть, я скоро уеду и оставлю у девушки только грязную репутацию.
        Она быстро полюбит кого-то другого, если я не перейду черту.
        Самому же было неприятно, от того что я оттолкнул Лиссу. В душе образовалась какая-то дыра. Еще этот кашель дурацкий, никак не заканчивался.
        Я сказал Лиссе то, что должен был, разбил ей сердце, и себе заодно. После такого хотелось поскорее уйти. Провести время одному и успокоиться.
        Но нас с Лиссой перехватила Эсма. Она была в бешенстве, и отправила нас чистить картошку. Сидеть друг напротив друга и ЧИСТИТЬ КАРТОШКУ?
        Я никогда ее раньше не чистил. В душе и так зияла дыра, а тут еще меня заставили делать то, что я ни черта не умел.
        И снова у нас с Лиссой начался диалог. Но в этот раз она говорила спокойно и уверенно. Но что она говорила…
        Ее слова проникали мне в подкорку. Она была готова ездить ко мне, хотя не знала даже, где я живу…
        Я смотрел на нее и понимал, она была полна решимости. И в какой-то момент плотина надломилась.
        Отговорки, что нам все равно не быть вместе перестали для меня работать. Почему не можем? Потому что я герцог?
        Да пошло оно все…
        Мы можем попробовать. Просто попробовать. Я уеду в свое поместье. Заберу с собой Лиссу, буде разговаривать, гулять. И если получится, если все чувства настоящие, а не мимолетное влечение, оно того стоит, чтобы послать все общество скряг в одно место.
        Я вспомнил Дастина и Виолу, и вопрос Лиссы. Да, я хотел так же. Хотел, чтобы Лисса обнимала меня, чтобы смотрела как на героя. В конце концов, я хочу, чтобы меня любили не за деньги и титул, а любили меня самого. В оборванной одежде со своими страхами и терзанием, с дурацким характером.
        Я хотел сойтись с той, ради кого буду меняться, с кем буду становиться лучше, без измен, без интриг, без всей этой шелухи.
        Она предлагала попробовать, и я хотел того же. Но грудь сильно зажгло. Все дурацкий кашель. Я стал откашливаться, но в этот раз не получалось.
        Грудную клетку сводило от боли. Я почувствовал вкус крови во рту. А дальше все как в тумане, я встал, пошел. Отравление, у меня признали отравление.
        Вот рука Лиссы держит меня, а вот ее уже нет.
        Я помню карету, стены, боль и Лиссу, которая плакала. Казалось, до нее совсем чуть-чуть и можно дотянуться, но протянув руку я потратил последние силы.
        — Парень, парень ты держись! — раздался голос целителя.
        Но я уже ничего не слышал. Настала тьма.



        50

        Толпа слуг собралась возле входа.
        — Работать идите! — приказала Эсма. — И где вы время находите, чтобы бездельничать? Вик, ты должен за этим следить!
        Эсма еще чем-то отчитывала Вика, парень выглядел крайне расстроеннымобъездом Дэниела. А как была расстроена я.
        Все кончено. Он больше не вернется.
        Я совершенно не хотела в это верить. Но пришлось признать очевидное, через несколько дней.
        Я осталась в комнате совсем одна, плотно запирала дверь на ночь и плохо спала. Кошку ночами больше не искала, приходила днем в конюшню и клала в уголочек еду, но она оставалась лежать, пока не покрывалась снегом.
        Остался только Дастин, который просил дать ему адрес Дэниела, но разве я могла? Я его не знала. Даже адрес не знала. Мне некуда было написать письмо.
        О чем я и сообщила Дастину. Мужчина выглядел темнее тучи. Вместо Дэниела ему выдали в помощники Карла.
        И теперь он рубил дрова на заднем дворике, пока я вешала занавески. Когда занавески закончились, Вик перевел меня на более легкую работу.
        А именно менять постельное белье. Дней до праздника оставалось все меньше. А Дэниел так и не появился. Как он там? Выздоровел? Я вспомнила, как он уезжал и на душе становилось очень тяжело.
        Единственное, что меня спасало, был Дастин и Виола, которые теперь каждый обед ждали меня у себя.
        Они стали моими друзьями. Я училась у Виолы готовке, и хотя не очень получилась, она хвалила меня.
        — Не грусти, Лисса, он обязательно вернется, — однажды сказала Виола.
        — Не вернется, — уверенно сказал я. — Эсма сказала, что его здесь больше не ждут.
        — Он не из-за работы вернется, а за тобой, — Виола улыбалась. — Он же так на тебя смотрел в тот день. Я тебе как женщина точно говорю, что он вернется.
        Но Дэниел не возвращался.
        Я старалась не ходить в столовую, просто не было необходимости. Виола собирала мне еду с собой. А я за это старалась ей хоть чем-то помочь. Хотя помощь мою она не принимала.
        — Мне скучно, — призналась она. — Я рада о тебе позаботиться, — говорила она.
        В один из очередных вечеров, в которые я шла в домик после работы, встретила Вика со стопкой писем.
        — На вот, тебе написали, — брякнул он и сунул мне конверты. Я сразу же приняла их. Это были вести из дома. Я смотрела на подпись леди Николь, на следующем стояла подпись бабули и даже письмо от Софии. Она ведь только недавно научилась писать. Сердце сразу же согрели эти каракули.
        — И дружку твоему, — скривился Вик протянув мне одинокое письмо. Сначала я вздрогнула, а потом приняла конверт. Вик сразу же ушел раздавать письма дальше, а я посмотрела на письмо. Неужели Дэниелу?
        На письме было написано Дэн Ка, но самое главное стоял обратный адрес. Руки дрожали от волнения, я прижала к себе письмо.
        Ведь у меня появился хотя бы маленький шанс. И я точно им воспользуюсь.



        51

        Дэниел
        — У меня что-то спина болит, — немного краснел Мариус.
        Напротив стоящая женщина тоже слегка покраснела.
        — Значит, мне придется прийти завтра, чтобы проверить ваше состояние.
        Она поправила свои каштановые волосы, уложенные под причудливой шляпкой с цветами.
        — Я был бы вам безмерно благодарен, Хэлен.
        — Ну не брошу же я вас с больной спиной.
        Она еще что-то сказала, дядя ответил ей. И после этого он пошел проводить девушку из дома. Я лежал на кровати вот уже несколько дней.
        Настроение было отвратительным. Мое отравление целители вылечили быстро, но вот чем я отравился, они сказать не могли. Хэлен — главная целительница, навещала меня по несколько раз в день, но, оказалось, что ходила она вовсе не ко мне.
        Мариус умудрился потянуть спину, пока я был в зимнем дворце. Так познакомился с Хэленой. И, судя по дядюшке, он влюбился… в целительницу.
        У женщины не было титула и она была из простой семьи. Но дядю это особо не останавливало. Ему было на все плевать, он уже подарил букет цветов Хэлене и даже приглашал ее на ужин.
        Мариус, который избегал людей, в этот раз вел себя совершенно несвойственно. И это меня раздражало.
        Меня злило его счастье, и я понимал причину. Вот только признаваться себе в этом не хотел.
        — Хэлена сказала, что твое здоровье уже восстановилось, — сказал Мариус, проводив Хэлену. Я промолчал. — Магия сделала свое тело, Дэниел, и ты полностью здоров. Может, хватит уже лежать в кровати и молчать.
        Я снова ничего не ответил, в надежде, что Мариус уйдет, но в этот раз он был более настойчив, чем обычно.
        — Дэниел, твое поведение раньше меня пугало. Но сейчас я напуган намного больше. Ты несколько дней уже не выходишь из комнаты и ни с кем не разговариваешь. Что у тебя там произошло?
        — Ничего хорошего, — ответил я и отвернулся к окну. Я не хотел говорить с Мариусом, он тоже никогда особо со мной не говорил, а тут неожиданно разошелся.
        — Дэниел, — Мариус неожиданно замолчал, а после добавил: — Я переживаю за тебя.
        Я даже повернулся от такого заявления.
        — Переживаешь? Да тебе же плевать на меня, всегда было плевать.
        Глаза Мариуса округлились. Таким удивленным я его никогда не видел.
        — С чего ты взял? — только и спросил он.
        — Все детство тебя не было рядом, — злость требовала выхода наружу, а Мариус оказался лучшей мишенью, чтобы ее излить. — Я всегда был один. Ты никогда не разговаривал со мной дольше десяти минут. Никогда не спрашивал, что я чувствую. Ты никогда не хвалил меня. Только отчитывал вечно и деньги совал. А под конец остался недоволен мной и закинул в штат прислуги. И после этого ты говоришь, что переживаешь?
        Я сверлил Мариуса глазами. Всегда такой надменный и сильный, он впервые показался мне каким-то усталым и слабым. Его плечи были опущены, а лицо бледным.
        — Прости меня, — неожиданно сказал он.
        Я так и замер, сидя на кровати.
        — Я ведь не знал, как воспитывать детей, — Мариус пожал плечами. — Я не знал, что тебе говорить. На меня свалилась куча проблем. Война. Моя личная трагедия. Я ведь любил твою маму, она была моей сестрой. Потом ее земли хотели отобрать. После войны северные поместья были разорены, я пытался сохранить их. Я даже не заметил, как ты вырос.
        Он посмотрел на меня, пока я сидел и осознавал все сказанное.
        — И ты меня прости, — эти слова дались мне непросто. У Маркуса глаза стали еще круглее, чем были. Он вдруг подошел и сел рядом со мной на кровать. — Я не замечал, что тебе было сложно. А должен был.
        Было сложно взять отвесность на себя. Я всю жизнь винил Мариуса, а теперь вдруг понял, что и я был не подарок. Одно дело копить детские обиды, другое — когда ты вырастаешь, все должен начать осознавать, но вместо этого продолжаешь вести себя как ребенок.
        «И да Лисса, мы похожи. Я все думал, что ребенок ты, но настоящий, капризный, озлобленный ребенок — это я».
        — Мужчины такое редко говорят, Дэниел, но ты должен знать, что ты мне как сын и я тебя очень люблю.
        Вот это было совсем неожиданно. Мариус внезапно прижал меня к себе. Это было какое-то нелепое странное объятие, но необходимое. Он пару раз хлопнул меня по спине на манер Дастина и отпустил. Я заметил в уголках глаз Мариуса слезы, которые он поспешил спрятать.
        — Рад, что ты выздоровел и мы поговорили, — сказал он как-то смущенно, вставая с кровати. — Я испугался, когда тебя отравили.
        — Все уже хорошо, — соврал я. Меня волновала не физическая боль, а душевна.
        — Ну, я пойду тогда? — спросил он.
        Мариус оказался таким нелепым, когда обнажил свои чувства. Я вдруг перестал его видеть таким, каким он был. Он казался растерянным и точно не знающим, что делать и говорить дальше.
        — Так с Хэленой у тебя все серьезно? — спросил я.
        Мариус растерялся еще больше.
        — Осуждаешь? — спросил он.
        Я отрицательно покачал головой.
        — Нужно попросить Хэлену тебя осмотреть еще раз, ты точно еще болен, — сказал Мариус и улыбнулся.
        Он улыбнулся мне, за такое долгое время. Я вообще мог по пальцам пересчитать, когда Мариус улыбался.
        — Я считаю, что ты очень храбрый, раз тебе плевать на мнение общества.
        — Храбрый? — хмыкнул дядюшка. — Странно, раньше бы ты сказал, что я чокнутый отшельник.
        Мариус вдруг изменился в лице. Он достал конверт из внутреннего кармана и протянул мне.
        Я с удивлением принял бумагу. И увидев подпись, поспешил развернуть конверт.
        — Кто-то важный? — спросил Мариус, пока я бегал глазами по листу. Письмо отозвалось грустью, болью и каким-то теплом. Все плохие чувства вдруг исчезли, их заполнили строчки. Все это время я чувствовал, как сильно мне не хватает именно Лиссы.
        — У нас ведь есть приглашение на королевский зимний бал? — спросил я.
        Мариус нахмурился и скривился.
        — Конечно, — ответил он, тут же напоминая прежнего себя.
        — Я поеду туда, — сказал уверенный в своих словах. — Скоро я тоже стану чокнутым отшельником.
        — Что же там с тобой сделали, Дэниел? — удивленно спросил он.
        — Это долгая история, — сказал я, вспомнив большие карие глаза и улыбку. Я скоро ее увижу. В этот раз это уже буду я, настоящий я. И ты сама решишь, хочешь ты пробовать или нет.



        52

        Работы было так много, что даже наш большой штат прислуги не справлялся. Мы бегали туда-сюда с раннего утра и до самого вечера, когда начался прием гостей.
        Только в этот момент часть отпустили, чтобы привели себя в порядок. Часть прислуги осталась в услужение. Они должны были расселять гостей, помогать с переносом вещей и помогать собираться, если гости приехали без слуг. Вторая часть должна была обсуживать гостей в бальном зале. Я попала во вторую категорию и была этому очень рада.
        Прошло несколько дней с тех пор, как я написала Дэниелу письмо. Пара строчек, ведь я не знала, кто это письмо получит.
        ДОБРЫЙ ДЕНЬ, Я БЫ ХОТЕЛА УЗНАТЬ ПОПРАВИЛСЯ ЛИ ДЭНИЕЛ КА, КАК ОН СЕБЯ СЕЙЧАС ЧУВСТВУЕТ, И НЕТ ЛИ У ВАС ЕГО АДРЕСА, ЧТОБЫ ОТПРАВИТЬ ПИСЬМО ЛИЧНО?
        ЕГО СОСЕДКА, ЛИССА
        Не знала, что еще могу написать, поэтому отправила как есть. И только после этого, успокоившись, начала вскрывать другие конверты. Бабушка переживала как я. София рассказывала, что стала лучше писать. А леди Николь обрадовала меня больше всех остальных: она сообщила, что приедет с Дэйроном на бал.
        Поэтому я была очень рада, что буду в зале — смогу посмотреть какая красивая леди Николь и как она танцует с Дэйроном.
        А еще я была рада переодеться в свое платье. Подарок от леди Николь, синее, атласное. Моя форма должна была включать воротничок и белую шапочку.
        На самом деле белый воротничок выглядел на синем дорогом платье печально, сюда бы подошла симпатичная брошка, а на голову красивая заколка. И они у меня были, подарки от моей леди. Но как было положено, так я и оделась. Уложила волосы: быстренько расплела косу и слегка налила средства для умасливания. Прошлась по локонам, и они приняли форму упругих кудрей. Я их собрала на макушке и туда же надела белую шапочку.
        Нанесла румяна и помаду для губ. Подвела глаза и, нанеся парфюм на руки и шею, посмотрела на себя в зеркало.
        Вот я и выросла. Так странно, смотрела на себя и не узнавала. Вместо маленькой привычной Лиссы, передо мной стояла красивая девушка. Я взяла в руки пустой бутылек, тот самый, который Дэниел вылил полностью, и глаза снова защипали.
        Я никак не могла выкинуть этот бутылек. Это ведь было практически последнее, что от Дэниела осталось.
        Еще пара потрепанных вещей.
        «Он бы вернулся, если бы захотел», — понимала я. Нашел бы способ, написал бы письмо. Все что угодно. Но если не вернулся, значит, я была не нужна ему.
        Или он болел, и ему до сих пор плохо…
        Второе пугало меня больше, чем первое. Несмотря на то, что мне было больно, я не желала ему несчастья. Я хотела, чтобы все было хорошо.
        Поставила бутылек и вышла из комнаты — нужно было скорее вернуться, иначе Вик и Эсма снова будут грозиться меня выгнать. Хотя служить осталось пару дней. Убраться после отъезда гостей и все.
        В холле встретила еще нескольких слуг, среди них был и Карл. Он окинул меня взглядом и сдвинул брови.
        Но мне было неинтересно. С тех пор как уехал Ддэниел я вообще старалась с ним не общаться. Хотя он и стал вести себя по-другому.
        Даже несколько раз здоровался со мной, что было совсем на него непохоже.
        Я кинула взгляд на Вика, и едва смогла сдержать улыбку, такой яркий красный мужской костюм нужно было еще найти. Вик уложил волосы лаком.
        У мужчин была друга форма. Уложенные волосы и черные рубашки с белыми галстуками. Аристократы не должны были запутаться. Ведь сегодня был бал маскарад, а мы — единственные кто без масок.
        Вик прочитал нам нотацию о поведении на балу, и мы все вместе пошли в бальный зал. Вот и настал новогодний бал, первый бал в моей жизни.



        53

        — Хорошо выглядишь, Лисса, — сказал Карл. В этот момент я удивилась, как не споткнулась? Посмотрела на блондина и подумала, а не заболел ли он.
        Впрочем, Карл в последнее время постоянно крутился рядом, он то поздоровается, то узнает, как у меня дела. Но я помнила о его драке с Дэинело и о его мерзком поступке по отношению ко мне, поэтому старалась держаться подальше.
        — Еще бы она хорошо не выглядела, — вдруг влез в разговор Вик. Карл тут же стушевал от того, что кто-то услышал его слова. — Эсма выбрала самых красивых для работы в зале. Мы — лицо этого дворца.
        Я все же улыбнулась. Вик себя очень любил и не упустил момента, покичиться что он настоящий красавец. Хотя, если посмотреть на тех, кого отобрали, становится ясно, что действительно выбрали самых красивых. Неужели и я в их числе?
        Нам выдали подносы, и мы пошли обслуживать аристократов. Я уже не восхищалась бальным залом. На самом деле хотела, чтобы все поскорее закончилось.
        И неудивительно: этот зал мы украшали несколько дней, и я уже нагляделась на эту красоту настолько, что меня не впечатлял ни ковер, ни картины ни уж тем более занавески!
        Хотелось поскорее уехать домой. Вот уж правду говорят, что красиво все то, на что смотришь с любовью. Для меня маленький домик с бабулей стал намного красивее всего этого дворцового шика.
        Я лавировала между гостями с подносом. Сегодня день начался на удивление хорошо: я ни разу не упала и ни разу ничего не разбила. Впрочем, как и за последнюю неделю работы. Наверное, поэтому Эсма отправила меня работать в зал.
        Внезапно я встретила родное лицо. Поднос перехватили, и леди Николь, моя сдержанная и красивая леди, прижала меня к себе, в то время как Дэйрон держал поднос.
        — Какая вы красивая! — восхитилась я, а ведь и не поняла бы, что это леди Николь, ведь на ней была маска. Зеленое богатое платье, изумруды на шее, заколка из золота.
        А какое было платье… Это была мечта. Пышное, зеленое и струящееся к ногам моей леди.
        — Это ты мне говоришь, Лисса? Мне даже страшно снимать маску рядом с такой красавицей, — улыбнувшись, сказала она. — Я так скучала!
        Она обняла меня снова, и я обняла ее в ответ.
        — И я очень-очень скучала, — честно сказала я, чувствуя, как мне не хватало леди Николь.
        — Дэйрон, ты пригласишь Лиссу на танец? — загорелась Николь, отчего Дэйрон чуть поднос не выронил, но я вовремя его перехватила.
        — Ну что вы! Меня за такое накажут!
        — Я тебе маску дам, — тут же сказала моя леди. — Ты ведь никогда не танцевала на балах.
        — Мне хватит посмотреть на вас.
        Леди тут же поджлала губы, посмотрев на Дэйрона в надежде, что он меня уговорит. Он тут же перехватил ее руку и поцеловал.
        — Какая у меня прекрасная жена, хочет чтобы я танцевал с другой, — хмыкнул он, улыбнувшись.
        — Это же Лисса, — встрепенулась Николь. — Больше я тебе ни с кем не дам. Только со мной будешь.
        — Я думал, пригласить герцогиню Арви. Говорят, у нее есть связи…
        Николь тут же шлепнула Дэйрона веером по руке.
        — Никаких связей, — буркнула она. А после, они оба засмеялись.
        — И куда пропала моя сдержанная жена, леди?
        — Ее украл лесоруб и испортил, — хмыкнула она. — Довел бедную, до эмоций.
        Я не могла сдержать улыбку. Столько лет прошло, а они до сих пор любили друг друга.
        — Нужно работать, — сказала я и оставила счастливую пару. Они и так много сидели дома с детьми, пусть хоть тут побудут вдвоем.
        Разносила бокалы, кружась по залу. Туда-сюда. Только и успевала подбегать к Вику, который стоял возле места, где мы брали бокалы и закуски.
        — Молодец, Лисса! — похвалил меня Вик. — Ничего не разбила,
        — добавил он, отчего я вздохнула.
        — Повзрослела, — сказал Карл, который пришел за порцией бокалов.
        ОН улыбнулся, я же нахмурилась. Взяла бокалы и пошла в сторону. И Карл пошел за мной.
        — Ты меня избегаешь? — спросил он.
        Нет, ну какой дурацкий вопрос.
        — Не надоедаю, — буркнула я.
        — Лисса, я устал от этого твоего игнорирования, — Карл вырос с бокалами прямо передо мной. Да что же это на него нашло?
        — Ты шутишь, — не поняла я.
        — Послушай, я тогда на тебя разозлился в столовой, был неправ.
        Я чуть челюсть не уронила.
        — Но мы все-таки из одной деревни, — сказал он. — И скоро вернемся обратно. И мы уже взрослые люди, не дети. Ты больше не ребенок. Понимаешь?
        — Нет, — ответила я и обогнула его. Пара гостей взяли бокалы.
        — Я думаю, что нам нужно все забыть и снова дружить.
        — Ты что издеваешься? — не выдержала я. — Ты меня никогда ни во что не ставил, мы не дружили, Карл, ты просто наслаждался тем, что я за тобой бегала, вот и все.
        В зале появился король. Карл замер, а я продолжила ходить по гостям. Ведь со своим ростом все равно не видела его.
        Выбрав удачное местоположение, я встала, чтобы рассмотреть короля. На нем была корона, черный костюм с золотой вышивкой и черная маска.
        Он объявил о начале бала и пожелал всем нам чудесно провести время. Заиграла музыка, и все начали расходиться по парам.
        Я тут же бросила взгляд на леди Николь с Дэйроном и улыбнулась. Они были самой красивой парой даже в масках. А какая у леди Николь была грация, как у кошки. Она не шла, она порхала, доверясь в руки любимого человека.
        И сколько бы леди не учила меня танцевать, я бы не смогла сравниться с ней своим танцем, даже походкой.
        — Лисса, — раздался голос сбоку. Я вздрогнула, не понимая, как могла залюбоваться настолько, что и забыла где нахожусь. Передо мной был парень, на нем был дорогой костюм темно-синего цвета с серебряной вышивкой и темно-синяя маска, закрывающая его лицо наполовину, оставляя только губы.
        Я смотрела на него, он на меня. Но вот только он был лорд или герцог, а я служанка, которая не должна была на него смотреть, поэтому я поклонилась и попыталась обойти гостям.
        — Лисса, стой! — вдруг сказал он, и голос такой знакомый-знакомый.
        Я застала на месте, обернулась еще раз, посмотрела и обомлела. Я что, сошла с ума? Парень взял у меня поднос и поставил его на ближайший столик с закусками.
        — Потанцуй со мной, ты ведь хотела потанцевать на балу, — сказал он, протягивая мне руку.



        54

        — Дэниел, — сказала я шепотом. Парень вздохнул и потянул меня за руку в глубь зала, туда, где танцевали. Я толком не понимала, что происходит и не знала, упираться мне или идти.
        — Ты как здесь оказался? — спросила я шепотом. Дэниел остановился, вытащил что-то из внутреннего кармана и на моем лице вдруг оказалась серебряная маска.
        Теплые руки заботливо завязали ленточки, а произнесенное буквально над ухом заклинание заставило маску прочно сесть на мое лицо.
        — Давай потанцуем, а после я все расскажу.
        Он неожиданно положил руку на мою талию и привлек меня к себе.
        Внутри все сжалось от радости, догадок и предвкушения. Меня ведь могли выгнать за такое. Но мне было так хорошо, что я не могла поверить.
        Это сон. Я точно сплю.
        Заиграл вальс. И Дэниел начал вальсировать. Как он двигался! Плавно грациозно, даже я нелепая, как клуша, рядом с ним танцевала сносно.
        Он меня кружил по залу. А я не могла поверить, что все происходит со мной. Танцевала среди аристократов, тех, кому даже близко не подходила по уровню.
        Я танцевала с Дэниелом. Он вернулся. Пришел! Я ведь верила.
        Нахлынувшие чувства вызвали слезы.
        — Ты что, плачешь? — спросил он.
        — Я так ждала тебя, — сказала я честно. Не выдержав, я просто прижалась. Плевать на музыку, на танец, на мои мечты о бале. — Я так рада, что ты выздоровел. Я переживала, написала письмо, даже не знаю куда.
        Дэниел вздохнул, танец у нас не задался.
        — Пойдем, поговорим, Лисса.
        — Куда? — всхлипнула я.
        — Куда-нибудь, — сказал он и повел меня. А я шла просто держалась за руку и шла. Да простит меня Вик и Эсма, но мне действительно нужно было упокоиться.
        Мы забились в какой-то одинокий угол, за статуей одного из Богов. Дэниел снял маску и теперь я точно убедилась, что передо мной он.
        Я тут же кинулась снова его обнимать.
        — Я так рада тебя видеть, но как ты здесь? — удивилась я.
        — Пришел по приглашению, — сказал он. — Я ради тебя пришел, — добавил он. Я тут же стушевалась
        «Ради меня. Он пришел ради меня».
        — Лисса, я должен кое-что, тебе рассказать, — добавил Дэниел. — Ты ведь хотела узнать меня лучше.
        — Да, очень, — тут же сказала я. — Только, пожалуйста, быстрее Дэниел, — добавила, приходя в себя. — А то Вик меня убьет.
        Дэниел улыбнулся.
        — Я постараюсь как можно более кратко, — сказал он и начал свой рассказ. И стоило услышать начало, как я почувствовала, что вся решимость и радость покинули меня.
        Я вспомнила, что Дэниел говорил про обстоятельства. Что вместе мы не будем и прикусила губу. Да, теперь я поняла.



        55

        После рассказа Дэниел смотрел на меня, ожидая ответ. Но я не знала, что он хотел услышать. Теперь все встало на свои места. Поведение Дэниела, его надменность. Неумение работать. Встало на места все.
        То, что он говорил о богатстве. Дэниел герцог.
        Вот так судьба свела меня даже не с лордом, а с одним из родственников короля. И я, глупая, влюбилась в него.
        — Скажи что-нибудь, — попросил Дэниел.
        — Сними с меня, пожалуйста, маску, — попросила я, спустя минуту молчания. У меня ведь не было магии. Я наклонила голову. — Нужно идти работать, — добавила я.
        — Не про это, — сказал он. Я даже и лица не поднимала. — Ты злишься?
        — Нет, — ответила я.
        — Тогда в чем дело?
        — Просто мне больно, — я всхлипнула. Вот же плакса Лисса, как что, сразу плакать.
        Дэниел дотронулся пальцами до моего лица, приподнимая его. Он сделал шаг. Мы снова оказались близки, как в танце, но в этот раз намного дальше.
        Кто он, а кто я.
        — Я поняла тебя, — сказала я.
        — Поняла?
        — Что у нас не получится, — сказала я, стараясь, чтобы мой голос не дрожал. — Ты ведь герцог, а я служанка.
        Впервые мне стало обидно за свое происхождение. За то, что не было титула.
        — Ты это ты, остальное неважно, — сказал он. Провел пальцами возле лица, и маска резко свалилась к нему в руки. Картина рядом неожиданно замерцала, прямо как в ту ночь в конюшне, Дэниел закашлялся, и сам не понял, что произошло. Мы оба посмотрели на картину и все поняли.
        — Это та самая… — вспомнила я. Дэниел подошел ближе, вглядываясь, и его лицо изменилось. Он снова закашлялся и тут же отступил от картины.
        — Она отравлена, — сказал он. А после повернулся ко мне и осмотрел зал. — Она реагирует на магию, что-то источает.
        — О Духи, а ведь Эсма не пришла сегодня, — сказала я.
        Все сложилось в единую картинку. Я с испугом посмотрела на Дэниела. Его взгляд потемнел. Музыка затихла, мы оба вздрогнули, посмотрев на короля.
        — Традиционно начинаем огненное шоу, — объявил король.
        Самое красивое представление года, когда член королевской семьи озаряет весь зал огнями. Весь зал наполнится магией…



        56

        Пока Дэниел пробивался к королю, я бежала к моей леди и Дэйрону. Король уже начал речь, это плохо! Очень плохо!
        Вмиг все вокруг озарилось огнем и все вокруг стало блестеть. И разнесся по залу запах какой-то ядовитый, и в этот раз настолько удушающий, что даже я его почувствовала.
        Все вокруг стали кашлять. И я тоже. Практически упала на пол, когда вдруг надо мной появилось что-то вроде купола.
        Дышать стало легче. Я оглянулась и посмотрела на людей, они не понимали, в чем дело. Некоторые падали на пол, другие призывали купола. Это делали боевые маги, те, кто знал это заклинание. Такой купол предназначался в роли щита, чтобы спасти своего хозяина. Он был один… Это даже я знала.
        Посмотрела на Дэниел, это он сделал, спас меня. Он стоял рядом с королем, кашлял, что-то говорил.
        Я искала глазами Дэйрона и Николь, и нашла Дэйрона в таком же состояние как и я запертого в купол. Он бил руками по магическим стенам, которые держала Николь. Мы оба с Дэйроном были в клетке.
        Николь не была боевым магом, держать такую штуку ей было очень сложно. Я видела как моя бедная леди задыхалас, но из последних сил продолжала держать купол. Она что-то говорила Дэйрону, тот злился, бил руками по куполу. Но у него не получалось пробить его или уговорить леди. Я видел, а как Николь плачет. Впервые увидела.
        И я тоже плакала. Смотрела на Дэниела, на всех, кто пытался выбраться, бил руками по плотно запертым ставням и окнам.
        Мы в ловушке, мы все умрем здесь. Останутся только те, кто, так же как и я, заперт в куполах. Неожиданно в зале пробежала белая кошка, она прыгнула прямо к королю.
        Он удивленно посмотрел на нее, что-то сказал, после, обратился к советнику, который стоял рядом, и вмиг зал заволокло тучами.
        Двое людей объединили свою магию, маг воздуха и маг воды. Прямо над нами в зале появились огромные тучи, они потемнели, засверкали молниями, и после первого грома полилась вода. Самая обычная вода. Проливной дождь заливал все вокруг. Я не чувствовала его, видела сквозь щит. Ведь он не пропускал воду.
        Щит вдруг исчез. Я кинулась к Дэниелу, стоявшему рядом с королем. Дождь еще шел, но воздух уже был чистым. Я могла дышать полной грудью.
        Я практически накинула на парня, когда смогла до него добраться. Вцепилась в него.
        — Ты отдал мне свой щит! — сказала я.
        Он промолчал. Только сильнее прижал меня и уткнулся в мои волосы. Он все еще кашлял, как и король, находившийся рядом с нами.
        А я уткнулась лицом в мокрый пиджак Дэниела. Сейчас мне было плевать кто мы. Главное, что он жив, что рядом и что все хорошо.



        57

        Странный выдался бал. Мы все — аристократы и слуги — стояли под дождем и смотрели, как король пытается взломать защиту собственного замка.
        Дэниел прижимал меня к себе и грел, и я радовалась, что меня было кому греть. А еще я была рада, что все живы, хоть некоторые и сильно кашляли.
        Например, леди Николь, с который сидел целитель и пытался поддержать здоровье моей леди. Я очень переживала и не понимала, дрожу ли от страха или от холода.
        Дэйрон стоял рядом с Николь. Я видела как он злится и понимала почему. Николь готова была отдать свою жизнь, чтобы его спасти.
        Когда защиту, наконец, взломали, все кинулись выходить из бального зала. Король приказал найти Эсму. А Дэниелу приказал идти с ним.
        — Встретимся после, — сказал Дэниел и с неохотой отпустил мои руки.
        Я смотрела вслед Дэниелу.
        — Ты в порядке, Лисса? — спросил меня Дэйрон. Он выглядел очень сердитым.
        — Да, — ответила я. — Как леди Николь?
        Лицо Дэйрона стало еще более строгим.
        — Целитель сказал, что понадобится несколько дней, чтобы она восстановилась, — он вздохнул. — Она сказала, чтобы я воспитал наших детей. Как она себе это представляет? Как она вообще могла подумать, что я буду жить без нее?
        Дэйрон говорил то с нежностью, то со злостью.
        — Да, невозможно такое представить, чтобы вы были не вместе, — осознала я. — Даже я не смогу.
        Дэйрон улыбнулся.
        — Я рад, что ты нашла человека, который не готов представить своей жизни без тебя.
        Дэйрон намекал на купол и накинутый на мои плечи пиджак. Я смутилась.
        — Я пойду, Лисса, скажу Николь, что ты в порядке, — произнес он — А то она отказывается отправиться поспать хотя бы в карету, пока я не разузнаю, что с тобой. А целитель сказал, что ей нужно отдохнуть.
        Я кивнула. И Дэйрон сразу же ушел к Николь. А ведь Дэйрон тоже не аристократ, он бастард.
        А для меня и вовсе обычный лесоруб. Он никогда не подчеркивал, что он наполовину аристократ. И был обычным человеком. Но леди Николь любила его. У них была такая сильная любовь, несмотря на то, кем они являются.
        Эта пара дополняла друг друга, и я поняла, что у нас с Дэниэлом так же. Мы еще очень молоды, я где-то такая наивная, а Дэниел — упертый. Но, когда мы вместе, мы другие. Дэниел рядом со мной не заносчивый герцог, которым он себя описал, а я рядом с ним не трусливая капуша. Рядом с ним я становлюсь храброй, мне становится безразлично мнение остальных, а он со мной добрее.
        Неожиданно об ноги потерлось что-то холодное и мокрое, я вздрогнула, когда увидела белый комок шерсти.
        — Вот ты где, — удивилась я. — Принцесса!
        Я протянула руку, но она отпрыгнула.
        — Меня зовут Агнеса, — услышала я и вздрогнула. С удивлением посмотрела на пушистую красавицу. Она встряхнулась, вся засветилась и вдруг стала сухой. — Я фамильяр.



        58

        — Ты разговариваешь?
        — Когда полна сил, — сказала она, совершенно не открывая рта. — Я могу говорить. Ты спасла мне жизнь, Лисса, и жизни всех этих людей.
        Я посмотрела по сторонам, понимая, о чем она.
        — Давным-давно, этот замок был полон народа. Пока не умерла королева. Она умерла прямо в этом замке от неизвестной хвори, врачи не успели ей помочь.
        Я вспомнила этот случай, было очень давно, был великий траур. Это было после войны.
        — Но королева знала, что ее отравили и знала кто. Это была Эсма. И королева не могла уйти так просто, она хотела спасти своего мужа и ее последняя частичка магии влилась в меня, ее любимую кошку. Вот только король уехал без меня, оставив здесь с Эмой, которая хотела его отравить. Эсма была с севера, Лисса, многие ее родственники полегли в этой войне. И она хотела отомстить. План мести она обдумывала долгие годы. Когда король решил снова возобновить традиции и отпраздновать праздник в зимнем замке, Эсма начала быстро готовить все, чтобы отравить его. Она собрала себе единомышленников и вместе они потихоньку заменили все картины копиями, а оригиналы обрабатывали специальным составом, который начинал выделиться от магии.
        Я вспомнила, как Дэниел проверил картину и именно после этого начал кашлять.
        — Ты кормила меня, когда я почти умирала. Корм бы не спас меня, но когда пришел Дэниел он неосознанно поделился своей магией, огненной, магией моей королевы. Именно благодаря магии я восстановилась. Эсма помнила, что я любимая кошка королевы и ненавидела меня. Я не могла никуда уйти. Я должна была узнать план и выполнить последнюю волю хозяйки — спасти ее любимого мужа. И вот когда я набралась сил, я узнала, что это за состав и узнала, как можно всех спасти. Осталось только попасть в замок, это было сложно, но я успела в последний момент.
        — Но почему ты не приходила больше? — спросила я.
        — Потому что ты и Дэниел могли пострадать, если бы тебя поймали. Она ведь посылала своих помощников ходить по замку, чтобы напугать вас. Ты и так постоянно мельтешила у нее перед глазами, она даже просила тебя запугать. А если бы узнала, что ты ходишь в конюшню, Эсма бы убила тебя. — сказала она, и я вздрогнула, осознав всю опасность. Вот почему меня звали в ту ночь в домике для прислуги. Меня пытались запугать. — Спасибо тебе, Лисса, — сказала Агнесса. — Вы с Дэниелом спасли множество жизней. Я расскажу королю о вас, и вам всегда будут рады при дворе.
        Агнесса кивнула и побежала вслед за королем.
        А я осталась стоять и все обдумывать.
        Через какое-то время появился Дэниел. он выглядел уставшим.
        — Все будут спать в каретах, — сказал он. — Приглашаю тебя в свою. У меня для тебя такой интересный рассказа.
        — Про Агнессу? — спросила я. Дэниел удивился. — Она сама мне рассказала.
        — Сама? — не понял он.
        Я кивнула.
        — Да, сама — сказала я, все еще не веря в услышанное. — Спасибо, что отдал свой щит, ты ведь мог умереть…
        — Я боевой маг, — нахмурился он. — Разве мог бы я поступить по-другому?
        Я кивнула.
        — Я бы сделала для тебя тоже самое, — призналась я. Дэниел застыл. — Потому что без тебя жить очень скучно.
        Я улыбнулась, понимая, как по-дурацки звучат мои слова.
        — Да, а без тебя ужасно плохо, — сказал Дэниел. — Даже с кровати встать не хочется.
        Он подошел ближе, провел рукой по моей щеке, на которой снова были слезы.
        — Лисса, давай попробуем, как ты предлагала, я приеду к тебе…
        — Тебе не понравится, — перебила его я. — У меня такой простой домик, а у тебя целый дворец наверное.
        Даже не могла представить, как я покажу ему свою маленькую комнату, стыд и позор.
        — Понравится, — сказал он. — Все, что связано с тобой, не может не понравиться.
        Дэниел улыбнулся. Я привстала на цыпочки, хотела поцеловать его в щеку, он тут же перехватил инициативу и поцеловал меня в губы. Нежно аккуратно, ласкал меня своим языком, заставляя жмуриться от удовольствия и улыбаться сквозь наш поцелуй.
        — Ну вы фу, конечно, — закашлял кто-то рядом. Мы оторвались с Дэниелом друг от друга и увидели Вика. Его красный костюм стал бордовым от дождя.
        — И где ты пропадал вместо того, чтобы работать? — спросил он Дэниела, и мне стало так смешно в этот момент.
        Я еще сильнее вцепилась в пиджак Дэниела и прижалась к нему всем телом.
        — Даже не знаю, с чего начать, — сказал Дэниел. Да, такое сложно рассказать, и вряд ли он станет. Так что этот рассказ, к сожалению, Вик никогда не услышит. А вот кое-кто из слуг все же узнает эту историю. И думаю, будет удивлен не меньше, а даже больше, чем я.



        59

        Дастин вышел встречать подъехавшую карету. Он сильно переживал за то, какие сюрпризы она могла ему преподнести.
        Вчера он узнал о том, что случилось в замке. О том, в какие игры играла Эсма, и уже был допрошен королевскими боевыми магами.
        Ему сказали, что подозрения сняты. Но подъехавшая дорогая карета не могла привести ничего хорошего.
        — Дастин, не выходи, — шептала Виола, — мне страшно.
        — Я ни в чем не виноват, — сказал Дастин своей жене, — все хорошо будет.
        Но сам он боялся. Не за себя, за Виолу, если вдруг его в чем-то обвинят, то как она будет жить? Его любимая, его жена.
        Но когда дверца кареты открылась, из нее вышла Лисса. Девушка выглядела уставшей, но счастливой. Это был хороший знак.
        Дастин ничего не понимал, особенно когда он увидел паренька. Дэниел был одет в дорогую одежду, на нем был дорогой пиджак с серебряной вышивкой, палец украшал дорогой перстень с фамильным гербом, а на поясе висели часы. Одни его запонки стояли дороже, чем целый дом.
        Дастин уже ничего не понимал, но кинулся к парню, так как был рад, что тот выздоровел.
        — Я так переживал за тебя, парень, — обнял он его, и Дэниел ответил, обнял его в ответ и тоже похлопал по спине.
        Впервые Дэниел был расслаблен больше, чем обычно.
        — Пригласишь в дом? — спросил он.
        — А ты еще спрашиваешь?
        Виола выглядела тоже счастливой, увидев Дэниела, она не выбежала и обняла парня, а после, Лиссу.
        — Как я переживала, как же хорошо, что вы в порядке! — восхитилась его жена.
        — Я пришел сказать, что вы замечательные люди, — сказал парень. — И я благодарен за вашу заботу, к простому ко мне оборванному, голодному и злому. И у меня есть одна занятная история для вас.
        Виола тут же побежала заворить чай, а Дастин усадил гостей за стол. И когда все были в сборе, Дэниел начал свою историю.
        Дастин слушал и не мог поверить в услышанное. Он даже готов был себя ущипнуть, ему казалось, что он спит.
        Он все это время учил и подтрунивал над герцогом! Это просто немыслимо, какое неуважение к аристократу. А ведь они такого не приемлют. Дастин все ждал, когда Дэниел будет злиться, но в его словах была только благодарность.
        Виола тоже была вся бледная. Теперь перед ней был не брошенный паренек, а тот, кто может разрушить их жизни по щелчку пальцев.
        — Это все еще я, — закончил он рассказ и, улыбнувшись, посмотрел на Лиссу.
        — А Лисса… — хотела спросить Виола.
        — Служанка, — ответила девушка. — Проста служанка.
        Дэниел сильнее сжал ее руку. Дастин смотрел и думал, неужели такое возможно? Герцог и служанка… Но когда он посмотрел на них еще в первый раз, то увидел, что эти двое влюблены.
        — Любовь способна творить чудеса, — сказал Дэниел и посмотрел на Дастина. — Ваша любовь точно заслуживает одного главного чуда.
        Дэниел кивнул головой.
        — О чем ты? — спросил Дастин, не зная, как теперь с ним общаться.
        — Я оплачу лучших лекарей, — ответил Дэниел, и сердца Виолы и Дастина словно остановились. Они не успели домыслить, когда Дэниел сказал: — Такие чудесные люди, должны иметь своего ребенка.



        Эпилог

        Это была странная свадьба. Точно, самая странная свадьба на моей памяти. Хотя свадьба леди Николь тоже была странная.
        На этой свадьбе герцог женился на обычной служанке. Тут присутствовали самые разные гости: от герцога Мариуса, до лесоруба Дастина.
        Это была небольшая свадьба, но люди, которые пришли на нее были искренне рады за пару.
        Я посмотрела на себя в зеркало и улыбнулась. Леди Николь вдевала мне в волосы заколки, а бабушка поправляла шлейф платья.
        — Какая ты красавица, — восхищалась леди Николь.
        — Ты была еще красивее на своей свадьбе.
        С недавнего времени Николь ввела правило называть ее на ты, так как между нами была не большая разница в возрасте.
        — Неправда, — хмыкнула она. — Я была беременная и уставшая, а ты, как цветок, — улыбнулась Николь. Она отошла и встала рядом с моей бабушкой.
        — Надеюсь, будущая герцогиня не зазнается и будет приезжать в Борнмут, — пошутила Николь, но я тут же покраснела. К своему новому титулу я никогда не привыкну.
        — Ну, хватит, — засмущалась я.
        — Ее мама была такой же красивой, — всхлипнула бабушка и обняла Николь, а та ее погладила по спине.
        Заиграла музыка, и бабушка сказала:
        — Пора, — она подбежала ко мне и взяла за руку.
        — Николь, ты же подружка невесты, — вспомнила я Она закатила глаза и быстренько выпорхнула передо мной, как всегда аккуратно и грациозно. Никогда мне так не научиться.
        Я дала Николь пару минут, чтобы она встала на свое место, а после, мы вышли с бабулей.
        С того самого момента, как закончился зимний бал, прошло полгода. Все полгода мы с Дэниелом узнавали друг друга, открывали новое и учились понимать характер другого.
        У нас обоих был интересные черты характера: когда мне что-то не нравилось, я плакала, а Дэниел молчал. Мы, как волна, стачивали друг друга, учились слушать и слышать.
        Мы много гуляли. Дэниел заваливал меня дорогими подарками. А я делала для него собственноручно всякие мелочи. Он учил меня танцевать. А я его есть руками. Потому что так было вкуснее.
        Я перестала быть такой неловкой. А как иначе, вместе с Дэниелом ко мне пришла и ответственность за будущие решения. Теперь я уже должна была учиться правильно есть, сидеть и соблюдать правила этикета. Наши отношения накладывали обязательства на меня, а я не хотела становиться обузой или позором для Дэниела.
        Несколько месяцев я уже ничего не роняю, наверное, помогли танцы с Дэниелом. Хотя может меня мотивировал наш спор. Я поспорила, что больше не буду падать, а Дэниел потребовал желание, если проспорю.
        Танцы, во время которых он не раз и не два говорил, что касания ко мне сводят его с ума. И я понимала. Что ему нужно и даже была готова. Но вот только он не брал.
        Дэниел говорил, что я для него намного больше, чем все остальные девушки, и он готов ждать, пока мы точно не поймем, что останемся вместе.
        Я поняла это с первой встречи, но все ждала, когда решится Дэниел. В одну из наших встреч и ночевок, когда мы просто лежали обнявшись, он спросил, как скоро я буду готова выйти за него замуж.
        А я ответила, что жду, когда он будет готов меня замуж позвать. Свадьбу назначили через неделю и то потому, что я просила Дэниела хоть немного отсрочить.
        За несколько месяцев мы стали единым целым, стали понимать друг друга с полуслова. Мы изменились, повзрослели, но остались теми же.
        Дэниел ради меня приютил нескольких бездомных кошек и собак. Он сделал для меня прудик, на который прилетали уточки, и я могла их кормить.
        Он любил меня такой и даже говорил, что скучает по тому, как я постоянно что-то роняла. Это он, конечно, шутил. Я ведь тоже говорю, что скучаю по тем временам, когда он постоянно ворчал и назвал меня Лесей.
        В церкви я посмотрела на Виолу и Дастина, она стояла чуть круглившаяся. И неудивительно, ведь ей занялась сама тетя дядина невеста Хэлена.
        Их свадьба тоже должна была скоро состоятся. Хэлена была очень хорошей и доброй женщиной, и я была рада, что она была невестой Мариуса, столь похожего на Дэниела.
        Оба молчаливые и постоянно выглядящие надменно. Я видела и Джину с Адамом, и Дэйрона, который стоял средь гостей, но смотрел не на меня, а на Николь. Его глаза всегда горели.
        Здесь были все те, кто умел любить, те, на кого мы с Дэниелом старались ровняться.
        Потом я повернула голову на того, кто смотрел только на меня. На Дэниела. Его глаза горели, он явно переживал. Я ведь и свадьбу задержала, поэтом поспешила к своему жениху, и чуть не споткнулась, запутавшись в подоле платья.
        — О-о-о, Лисса, — с возбуждением произнес он. — Я так люблю тебя ловить.
        — Но я не упала, — буркнула я.
        — Но была к этому близка.
        — Но не упала, — прошептала я.
        Дэниел хмыкнул. Жрец начал свою монотонную речь. Но я его пратически не слышала. Передо мной был Дэниел, я могла смотреть на него часами. И он на меня тоже. Когда мы так смотрели друг на друга вокруг нас словно все исчезало и преставало иметь смыл, когда он брал меня за руку.
        Знала, что впереди меня еще ждет много испытаний, ведь теперь должна была стать герцогиней, а я представления не имела, что они делают.
        Но была готова на все. Главное, чтобы быть с Дэниелом рядом. И он тоже был готов на все. Даже терпеть кучу кошек и собак у себя дома.
        Когда жрец закончил свою речь, Дэниел тут же прижал меня и поцеловал.
        Вот так закончилась история одной нелепой служанки и началась новая — счастливой и любимой герцогини.