Шептуха Катажина Береника Мищук
        Цветок папоротника #1
        После окончания медицинского университета Госю отправляют на практику в глухую деревеньку Белины. Она привыкла к жизни в большом городе, не расстается с мобильником и панически боится клещей. Теперь ее отрядили в помощницы сельской знахарки-шептухи.
        Однако поездка в Белины перевернет жизнь Госи с ног на голову: там ее ждет самый красивый мужчина, которого она когда-либо видела. А еще славянские боги, древние ритуалы, вурдалаки и прочая нечисть… и потрясающее известие о том, что Гося - Избранная. Ведь только она может найти волшебный цветок папоротника, что распускается раз в тысячу лет и дарует бессмертие…
        Катажина Береника Мищук
        Шептуха
        
* * *
        Посвящаю эту книгу моей дорогой свентокшиской семье
        Дорогой читатель,
        задумывался ли ты когда-нибудь, что было бы, если бы князь Мешко I[1 - Мешко I - первый исторически достоверный польский князь, основатель древнепольского государства.] не принял христианство? Продолжали бы мы верить в языческих богов? Как выглядело бы наше государство сегодня?
        Приглашаю тебя в волшебное путешествие в другую реальность…
        КАТАЖИНА БЕРЕНИКА МИЩУК
        Пролог
        - Господин, она родилась.
        Служанка низко склонила голову. Она прекрасно знала, что смотреть на правителя строго запрещено, и ей не хотелось понести за это наказание.
        Сидевший на черном троне мужчина мрачно улыбнулся, услышав эту весть. Он ждал ее очень долго. Слишком долго. Иногда задавался вопросом, наступит ли этот момент вообще когда-нибудь.
        За его спиной тихо шумело Мировое Древо, протягивая ветви в бесконечность. Правитель хранил молчание, так что служанка осмелилась бросить на него быстрый взгляд - проверить, услышал ли он ее слова.
        Его небрежная поза выражала скуку, но на узких бледных губах играла улыбка. Он был доволен.
        Черные волосы до плеч прикрывали нахмуренный лоб, отбрасывали тень на нос с горбинкой. Ее господин чем-то напоминал хищную птицу, готовую напасть в любой момент. Создавалось ли это впечатление из-за резко очерченного носа или из-за холодных темных глаз безжалостного убийцы, которым он и являлся, она не знала.
        Но до дрожи его боялась.
        - Хорошо. - Его голос прозвучал как скрежет железа по стеклу. - Теперь остается только ждать. Совсем скоро она выполнит все, что требуется. И тогда мир будет принадлежать нам…

* * *
        Лес тихо шелестел, хотя ветви, казалось, совсем не шевелились. В самом его сердце, над зелеными кронами елей, сосен и буков, возвышалась раскидистая крона почтенного дуба. Дубу минуло более шестисот лет, и это было самое старое дерево во всей стране. Четыре самые большие ветви точно указывали на стороны света: север, юг, запад и восток.
        В листве тихо заворковал белый голубь. Пичуга уселась на самую низкую ветку, нетерпеливо переминаясь с лапки на лапку, впиваясь черными коготками в кору, и беспокойно встрепенулась.
        Мужчина, сидевший на корточках под деревом, поднял взгляд и пристально посмотрел на голубя.
        - Мне сообщили, что сегодня родилась Она. - Его голос звучал сухо.
        Вестник захлопал крыльями, а затем взмыл в воздух и полетел к солнцу.
        Мужчина поднялся. За его спиной огромный бурый медведь нетерпеливо зевнул.
        - Да иду я уже, успокойся, - сказал ему мужчина. - Попью только.
        Наклонившись к источнику, что бил из-под скалы рядом с дубом, он набрал в огрубевшие руки немного кристально чистой воды и утолил жажду.

* * *
        Старик сделал большой глоток из бутылки и громко рыгнул. Мщую не удалось стать хорошим жрецом, а уж тем более ворожеем. Каждый житель Белин - небольшого села, основанного еще в XV веке, а может, и раньше, - это понимал.
        Знал об этом и сам Мщуй. Он не мог даже посчитать, сколько раз внушал людям, что разглядел что-то в огне или во внутренностях убитого ритуального петуха, хотя ничего там на самом деле не было.
        Он шумно вздохнул и снова глотнул чворняк[2 - Чворняк - питный мед, соотношение воды и меда в котором составляет 1:3. - Прим. пер.] собственного производства. Ему больше нравился плохо отфильтрованный самогон с небольшим количеством меда для вкуса, нежели собственно питный мед, но большой разницы не было.
        Иногда его грызла совесть за то, что он старается недостаточно, а ведь он мог бы оказать местным большую помощь в делах веры.
        К счастью, такие мысли мучили его крайне редко, обычно на трезвую голову. По этой причине он не часто бывал в таком состоянии.
        Старик взглянул на небольшой очаг, расположенный посреди хаты на голом глиняном полу. Пробормотал что-то себе под нос, проклиная условия, в которых ему приходилось работать, поправил решетку, на которой жарились три колбаски, и невзначай сплюнул в огонь.
        Внезапно пламя вскинулось до самого потолка деревянной избы. Мщуй тут же вскочил на ноги. Давно уже он не видел ничего подобного.
        - Пророчество, - прошептал он.
        Языки огня резко закружились и начали складываться в тревожные картины. Мужчина увидел расплывчатую фигуру маленькой девочки, которая росла, превращаясь в женщину. Вокруг нее возник огненный лес. Силуэт из пламени нагнулся и что-то поднял, и затем образ сменился, показывая Мщую цветок. Цветок, которого он никогда раньше не видел.
        Затем пламя исчезло так же неожиданно, как и появилось. Перед ворожеем снова был небольшой очаг, над которым висела решетка с тремя колбасками. Единственная разница заключалась в том, что колбаски превратились в угольки.
        - Я должен немедленно рассказать ей об этом! - воскликнул он и выбежал из избы.
        Несмотря на искреннее желание, быстро добежать до нее не вышло. Холщовые штаны каждые несколько шагов сползали, а спутанные длинные волосы, которые ветер трепал и бросал в лицо, то и дело заслоняли дорогу. Запыхавшись, Мщуй остановился подле ее дома и тяжело прислонился к покосившемуся деревянному забору. Из-за нахлынувших эмоций он совсем позабыл, что жила она далеко за околицей. Решил, что это очень неудобно.
        - Чертовы Свентокшиские горы[3 - Свентокшиские горы (Gory Swietokrzyskie - «горы Святого Креста») - горный хребет в Польше, расположенный на юго-востоке страны. - Прим. пер.], - простонал он, дернув калитку, ведущую к дому, и забарабанил в дверь.
        Ему открыла раздраженная пожилая женщина, сжимавшая в руках горшок, от которого несло гарью. С отвращением посмотрела на бутылку в его руке, которую он невольно прихватил с собой.
        - Чего тебе? - рявкнула она.
        - Ты получила?.. - начал он, но женщина прервала его, демонстрируя закопченный горшок.
        - Получила-получила, - буркнула она. - А это был мой обед. - Нужно дать ему понять, что стоит быть чуть сдержаннее.
        1
        Крик петуха резко выдернул меня из сна. Звучал он так, будто противную птицу только что безжалостно зарезали.
        Я застонала и накрыла голову пуховой подушкой, из-за чего вскоре стало нечем дышать. В нос мне залезла нитка из вышивки, которую я собственноручно (и, надо признать, крайне неумело) когда-то давно сделала на наволочке. Громко чихнув, я сбросила подушку на пол и уставилась в потолок.
        Ненавижу этот будильник. Клянусь всеми известными мне богами, я просто на дух не переношу этот звук. Не знаю, зачем мама его купила. Не представляю, как ей могло прийти в голову, что он мне понравится.
        Пребывая в плохом расположении духа, я села в кровати и откинула одеяло. Холщовая ночная рубашка прилипла к телу. Я тяжело вздохнула. Ночью я всегда укрываюсь одеялом, даже когда жарко. Будет мне уроком…
        Комната была залита светом. Через открытую форточку проникали свежесть прохладного утра и запах лошадей.
        Я сморщила нос. Ничего не имею против лошадей - это прекрасные животные, но давайте будем честны… розами они не пахнут.
        Встав, я облокотилась на старый, покрытый сетью трещин, мраморный подоконник. С высоты первого этажа мне открывалась оживленная варшавская улица. Водители автомобилей спешили в известных только им направлениях, а конные полицейские, как обычно, стояли у нашего дома. Именно от них и несло лошадьми.
        Я тихо присвистнула. Может, пахли они не очень приятно, но там определенно было на что посмотреть. Двое хорошо сложенных молодых полицейских гордо демонстрировали уланскую форму, в которую была одета варшавская полиция. Длинные сабли, висящие на боках, отражали блики солнца.
        Погода была прекрасной. Готова поспорить, что в полдень будет совсем тепло. Невероятно, а ведь это всего лишь начало февраля! Метеорологи тоже не переставали удивляться погодным аномалиям. Зима в этом году была очень мягкой. Впервые за несколько сотен лет не выпало ни одной снежинки. Земля, казалось, не могла дождаться первого дня весны и прихода Ярила, своего возлюбленного.
        Позади себя я услышала тихий стук в дверь.
        - Гося? Ты проснулась?
        - Да, мам, сейчас приду, - ответила я.
        - Я готовлю яичницу, - добавила мать, после чего я услышала ее удаляющиеся шаги.
        Глядя на мускулистые фигуры молодых полицейских, я вздохнула еще раз. С одним из них я когда-то ходила в начальную школу. Тогда он был ниже меня и весь в прыщах. Когда я дубасила его на площадке во время перемен, то и подумать не могла, что он так вырастет - мог и в баскетболисты податься.
        Мне определенно нужно найти себе парня. Еще немного, и какая-нибудь моя тетка скажет, что я старая дева… На самом деле странно, что они до сих пор не пришли к такому выводу.
        Недовольная тем, что утро началось так скверно, я захлопнула форточку и посмотрела на электронный будильник, который каждое утро кукарекал, как резаный петух. Один из дико модных в последнее время славянских гаджетов. Этот новый тренд мне был совершенно непонятен. Кто в здравом уме, живя в XXI веке, захотел бы вернуться во времена соломенных крыш и хлевов со свиньями?
        Где-то за стеной у соседей раздались вопли петуха. Очевидно, это безумие охватило всех, включая мою маму.
        Заплетая в толстую косу доходящие до бедер волосы, мою гордость, я подозрительно разглядывала мамины мази и бальзамы, расставленные на полке в ванной. Среди кремов от морщин дорогих западных фирм стояли мешочки и баночки, которые мама купила у местной шептухи.
        Да-да, вы не ослышались - купила у шептухи, то есть у сумасшедшей деревенской бабы, продающей травы, собранные в лесу, за огромные деньги.
        Это была очередная вещь, которая не укладывалась у меня в голове, хотя в целом я могу понять эту концепцию «мы же славяне». Все-таки мы чуть ли не последняя страна Восточной Европы, которая может похвастаться наличием монарха.
        Наш король Мешко XII - как правитель, к счастью, довольно толковый, - умело правит огромной страной. Ему даже удалось подписать договор о ненападении с Российской державой. У них-то царя больше нет. Некоторое время назад какие-то умники свергли его, и поделом им теперь - налоги остались такие же, а самогон уже нельзя гнать, потому что президент запретил.
        Я сполоснула лицо водой и критически оглядела себя, выискивая первые признаки надвигающейся старости. Коснулась тонкой кожи вокруг глаз и провела пальцем по лбу. Ради интереса скривила лицо. У меня наверняка когда-нибудь появятся уродливые мимические морщины. Я только закончила учиться, скоро пойду на первую работу, а там и до морщин недалеко…
        Поэтому надо найти парня раньше, чем это произойдет. Обязательно. А до этого времени я, пожалуй, перестану улыбаться и морщиться. Так, на всякий случай.
        Я взяла в руки мамину недавнюю покупку, которая, судя по запаху, состояла в основном из меда и каких-то трав, но тут же положила ее на место, подумав о бактериях, которые могли притаиться внутри, и снова покачала головой. Моя дорогая родительница излишне восторгалась нашей родной культурой.
        Мама с детства внушала мне уважение к нашей истории, правителю, славянским традициям и, конечно же, богам.
        Интересно, что бы было, если бы Мешко I принял христианство. Была бы я теперь христианкой? Мне не приходилось бы носить эту уродливую цветастую юбку на каждый государственный праздник?
        Я искренне жалела, что история не сложилась иначе. Хотя, с другой стороны, Польское королевство - одно из самых могущественных европейских государств. Бедности у нас нет, уровень безработицы почти нулевой. Наверняка могло быть хуже.
        «Если бы да кабы…» - так можно и до вечера рассуждать. Ни к чему это не приведет.
        - Гося! - крикнула мама с кухни. - Иди завтракать! А то опоздаешь.
        Я надела туфли на высоком черном каблуке с красной подошвой и поправила черный костюм. Сегодня мне должны выдать диплом о высшем образовании и направление на практику. Последняя практика в моей жизни, и в то же время моя первая работа. С сегодняшнего дня я стану хозяйкой своей судьбы. Я, Гослава Бжузка, врач.
        Я вошла на кухню, где меня ждала мама со сковородкой яичницы, солидную порцию которой она мне тут же наложила.
        - Моя доченька. - Она похлопала меня по руке.
        Я видела гордость в ее глазах, ведь я была первым человеком в нашей семье, кто получил медицинское образование.
        - Я немного нервничаю, - призналась я, быстро уминая еду.
        - Из-за чего? - удивилась она.
        - Из-за этой практики. Не знаю, найдется ли где-нибудь для меня место. Будь моя воля, я бы быстренько прошла ее за пару месяцев, а затем устроилась бы в какую-нибудь поликлинику.
        - Гося! - Мама пришла в ужас.
        - Что?
        - Нельзя так к этому подходить. Эта практика очень важна. С помощью нее ты потом решишь, кем хочешь стать - врачом или шептухой.
        - Мама, я скорее умру, чем стану шептухой, - проворчала я.
        - Но почему?
        Самая большая мечта моей мамы - чтобы я стала одной из тех деревенских баб, которые готовят подозрительные лекарства. На учебе нам объясняли, что шептухи - очень важное звено в системе здравоохранения Польского королевства. Почти в каждом маленьком городке или деревне была хотя бы одна своя шептуха. Помимо изготовления неэффективных кремов для лица, они отвечали за первичный осмотр и быстрое оказание первой помощи. Именно шептухи решали, следует ли больному ехать в поликлинику или больницу. Они представляли собой первую линию обороны польской медицины - сито, которое отсеивало действительно больных людей от симулянтов и ипохондриков.
        Я знала, что шептухи очень нужны. Без оказания первой помощи система здравоохранения в нашей стране давно бы рухнула. Медицина сильно подорожала, каждое обследование и операция стоят больших денег. Шептуха, которая быстро вылечит больного мазью или каплями собственного приготовления, значительно бережет королевскую казну.
        Все это прекрасно, но я не видела себя в этой роли. Кроме того, подозрительно, что только женщины могут быть шептухами. Попахивает мужским шовинизмом…
        Я также понимала, что мама желает мне только добра. Шептухи оказывали так называемые частные медицинские услуги, а врачи - государственные. Речь, конечно же, идет о деньгах. Шептухи зарабатывали гораздо больше, если не жили в совсем маленьких деревеньках. Тогда в качестве оплаты они получали яйца и картошку.
        Яйца с картошкой… С ума можно сойти при мысли о таком богатстве…
        К тому же наш богобоязненный народ до сих пор свято верит в то, что шептухи могут наводить порчу, поэтому они неприкосновенны. Их нельзя грабить, иначе у тебя могут отвалиться руки, им нельзя грубить, а не то потеряешь голос. Убивать их тоже нельзя. Что же будет, если они восстанут из мертвых?
        Ну и народ… мы ведь живем в XXI веке!
        - Мама, я не собираюсь никого лечить припарками из какой-то дохлятины, - пробормотала я. - Я хочу исцелять, а не обманывать людей! У меня и так уже в голове не укладывается, что я должна на целый год поехать на практику к одной из этих деревенских знахарок…
        Просто дождаться не могу, когда буду ползать с шептухой по лесу (и подцеплю клещей…), собирать коренья (и подхвачу столбняк…), убивать пушистых лесных зверюшек ради ворожбы и волшебного рагу (и заражусь бешенством…). Даже думать не хочу, что еще я могу отыскать в лесу. Ненавижу природу, всю эту грязную землю, червей и животных. Намного лучше я чувствую себя в забетонированной Варшаве.
        - Надеюсь, мне удастся попасть на практику к какой-нибудь шептухе из пригорода. По крайней мере, тогда мне не придется никуда уезжать, особенно в какую-нибудь глухомань, - закончила я.
        - Гослава! - возмутилась мама.
        Ого, кажется, я перегнула палку. Каждый раз, когда она злилась, то называла меня полным именем.
        - Просто я считаю глупостью после стольких лет учебы на врача, - я подчеркнула последнее слово, - становиться шептухой. С таким же успехом я могла бы и вовсе не учиться.
        - То, что шептухи не выписывают рецепты, не значит, что они хуже. Думаю, эта годовая практика пойдет тебе только на пользу. Может, ты наконец это поймешь и немного пересмотришь свое мнение.
        - Еще посмотрим, будет ли практика длиться целый год. Может, мне удастся все так обставить, чтобы поскорее получить зачет. Слава знает какую-то шептуху…
        - Нет, - перебила она меня. - Я уже нашла шептуху, к которой ты могла бы поехать на практику, и даже созвонилась с ней по этому поводу. Она пообещала оставить для тебя место и была так любезна, что даже предложила позвонить в твой университет.
        Я подозрительно посмотрела на нее. Не нравится мне все это.
        - Где? - спросила я.
        - В Белинах. - Она радостно улыбнулась. - Ты сможешь навестить родные места.
        Я вскочила на ноги.
        - Нет! Ради всех богов, я не хочу ехать в Белины! Здесь вся моя жизнь! Я уже взрослая, ты не можешь меня заставить.
        - Я не собираюсь никого заставлять. Из того, что ты сказала, следует, что тебя и так куда-то направят. А если ты попадешь в нашу деревню, у тебя появится прекрасная возможность навестить родственников.
        - Мама, все наши родственники уже мертвы…
        - Никто давно не убирался на их могилах.
        Мне хотелось громко выругаться. У нее и самой не было никакого желания туда ехать, но отправить меня в эту глушь на целый год ей совесть не помешала. Я села обратно.
        - Может, Слава… - начала я, но оборвала себя, пораженная собственной наивностью.
        Мама была права. Шептухи почти не жили рядом с Варшавой. В больших городах, таких как столица Польского королевства, проживали в основном люди с такими же взглядами, как у меня. Они считали, что все прекрасно, пока работает интернет и телефоны.
        А в лесу, как известно, не работает ни то ни другое.
        Таким образом, мне, видимо, не удастся попасть на практику ни к одной шептухе из пригорода. Скорее всего, эти места отдадут тем, у кого самый высокий средний балл по экзаменам. Я, с большой долей вероятности, буду в пролете.
        Сомневаюсь, что моя безумная подружка Слава, с которой мы познакомились несколько лет назад на зумбе, могла что-то изменить. Она как-то говорила, что знает одну шептуху, но…
        - Значит, ты все равно поедешь туда, куда тебе не хочется, - продолжала мама. - Не лучше ли в таком случае узнать получше свои корни?
        Я отложила вилку. Есть совершенно расхотелось.
        - Может, ты и права… - пробормотала я.
        - Целый год в деревне пойдет тебе на пользу. - Она улыбнулась. - Ты ужасно бледная.
        Моя мама была родом из Белин, маленькой деревушки недалеко от Лысой Горы. Я ездила туда с ней пару раз в детстве. Помнила я мало - всего несколько домов на перекрестке дорог.
        Будучи в моем возрасте, мама уехала оттуда и устроилась на работу в Варшаву. Именно так, в Варшаву. А не из Варшавы в Белины.
        Боги, мне придется провести в деревне целый год. Ужасающая перспектива… Хотя, с другой стороны, может, мама была в чем-то права? Меня и так куда-нибудь направят. А в Белинах красиво, и я немного знаю окрестности. Кроме того, на расстоянии каких-то двадцати километров находится Кельце с кинотеатрами, торговыми центрами и другими жизненно необходимыми атрибутами XXI века.
        - По крайней мере, я скоро вернусь домой, - вздохнула я. - Практика начнется за несколько недель до Ярилиного дня. Наверняка шептуха отпустит меня на пару дней, чтобы мы повидались, а?
        - О нет, дорогая моя! - быстро запротестовала мама.
        - Что? Ты запрещаешь мне возвращаться домой на праздники? - удивилась я.
        - Думаю, ты должна провести их там. Наконец увидишь, как проходят празднования. В Варшаве они превратились в какой-то фарс - все просто красят яйца и обливаются водой. Торжества в деревнях длятся несколько дней в соответствии с традициями.
        - Ну и что с того? Я хочу вернуться на эти несколько дней в город. Я буду по тебе скучать!
        И по самому городу тоже буду скучать, но я решила не упоминать об этом.
        - Я хотела на эти дни улететь в Египет, - призналась мама.
        - Теперь все ясно! - буркнула я.
        - Гося, уверяю тебя, ты прекрасно проведешь там время!
        - Еще посмотрим…
        Но одно я знала точно - ни за какие сокровища я не стану шептухой. Лучше умереть!
        2
        Я вышла из деканата с чувством отвращения. Мама говорила правду. Таинственная шептуха из Белин связалась с секретариатом по поводу моей практики. Моя высылка в крошечную деревушку под Кельце уже была делом решенным.
        Церемония вручения дипломов тоже слегка меня разочаровала. Она проходила в недавно отстроенном актовом зале. Ректор произнес несколько дежурных фраз о призвании оказывать помощь и проявлять сочувствие, а потом вручил нам дипломы. Утверждал, что впереди нас ждет светлое будущее. Не знаю почему, но я, в отличие от моих сияющих счастьем знакомых, уловила в его голосе фальшь. Мне нравилось учиться. Жаль, что этот этап жизни так быстро подошел к концу. Не хотелось идти на работу и вступать во взрослую жизнь, связанную с оплатой счетов, налогов и отчислениями в пенсионный фонд. Веселым, а уж тем более светлым, мне это не казалось.
        Выйдя из здания ректората, я обернулась, посмотрела на застекленный фасад Медицинского университета и мысленно с ним попрощалась.
        В моей сумке, помимо диплома об окончании университета, лежала книжка практиканта, в которой через год должна была расписаться шептуха.
        Сидя в автобусе, я открыла ее и начала читать, чему я должна буду научиться за этот год. Среди прочего там были следующие пункты:
        1. Навыки первой помощи пострадавшему до прибытия бригады «Скорой помощи» или воздушного транспорта.
        2. Очистка дыхательных путей, реанимация.
        3. Фиксация поврежденной части тела при переломе или вывихе на месте происшествия или аварии.
        4. Остановка кровотечения.
        5. Откачивание воздуха из плевральной полости при пневмотораксе.
        6. Принятие естественных родов.
        7. Исследование периферического артериального и венозного кровообращения, включая измерение артериального давления методом Короткова.
        8. Мелкие хирургические процедуры: уход за послеоперационной раной, дренирование, надрез, вылущивание и пункция.
        9. Удаление инородного тела и ушной серы из уха.
        Я представила себе старушку в цветастом платке, которая пытается правильно провести искуственную вентилляцию легких методом «рот в рот». Интересно, придется ли ей сначала вынуть вставную челюсть? И не только у пострадавшего…
        С некоторым удивлением я обнаружила, что все это звучит не так уж и плохо. Может, я научусь чему-нибудь полезному и получу практические навыки?
        Мой энтузиазм значительно поубавился, когда через несколько страниц я увидела следующие пункты:
        36. Умение распознавать травы и коренья и правильно применять их в лечении народными методами.
        37. Практические навыки выживания в лесу.
        54. Определение видов змей и следов их укусов.
        Я громко засопела, прочитав этот пункт. Змеи? Какие, к черту, змеи?! Я панически боюсь всех пресмыкающихся! И лягушек на всякий случай - мало ли.
        Раздраженно я запихнула книжку обратно в сумку и вышла на своей остановке.
        Не хочу я ехать туда на целый год. Почему это является обязательным? Почему правительство просто не разрешит мне сразу пойти на работу и стать хорошим врачом? Неужели мне действительно придется доказывать, чего я стою, справляя нужду в лесу и вытаскивая клещей из задницы?
        Разозлившись, я со всей силы толкнула дверь кафе, в котором мы с подругой договорились встретиться. Металлическая дверная ручка с грохотом врезалась в стену, отбив кусок штукатурки.
        Взгляды всех находившихся в заведении людей обратились ко мне. Затих даже гул разговоров.
        - Извините, - пробормотала я.
        Где-то вдали со своего места поднялась черноволосая красотка.
        - Народ, да ладно вам! - выкрикнула она удивительно звучным для своей небольшой комплекции голосом. - С сегодняшнего дня она дипломированный врач. Любой был бы раздражен, если бы ему с самого утра пришлось копаться в чьих-то внутренностях!
        Интерес к моей персоне тут же пропал. Кроме того, у некоторых посетителей пропало и желание съесть заказанные пирожные. Только взгляды сотрудников кафе по-прежнему метали молнии.
        - Спасибо, Слава, теперь они наверняка плюнут мне в кофе, - пробормотала я, опускаясь на лавку рядом с ней.
        Тяжелое зимнее пальто, явно слишком теплое для царившей на улице температуры, я бросила на стоявший рядом стульчик.
        Моя подруга весело захихикала. Несколько мужчин обернулись в ее сторону.
        - Не будь такой занудой. Ты всю жизнь только и делаешь что ворчишь и ноешь, - заявила она и громко отхлебнула из своей кружки. На верхней губе у нее остались усы из молочной пенки.
        - Это все потому, что, в отличие от тебя, у меня еще нет кофе…
        - Что с тобой сегодня приключилось? - спросив, она отбросила на спину длинные черные волосы.
        Я взглянула на ее татуировку - изгибающийся стебель вьюнка с розоватыми цветами, - которая начиналась за левым ухом и скользила вдоль шеи до самой ключицы. Она всегда меня интриговала. Я часто представляла себе, как забавно будет выглядеть Слава в старости с такой штуковиной на всю шею.
        - Я получила диплом…
        - Действительно, какая трагедия. Наконец-то закончились эти отвратительные занятия, на которых тебя заставляли резать трупы и выпытывали названия химических компонентов лекарств, рассказами о чем ты изводила меня последние несколько лет. Не знаю, как ты будешь без этого жить, - засмеялась она.
        Я почувствовала, как меня постепенно отпускает накопившееся напряжение. Она была права. Нечего было теперь об этом беспокоиться.
        А вот о чем стоило подумать, так это о клещевом энцефалите. К счастью, от него существует вакцина. Перед отъездом в глухомань обязательно нужно привиться от всего, чего только можно.
        - Мне придется уехать на год на практику, - вздохнула я. - Не хочу уезжать отсюда на целый год.
        Слава резко выпрямилась и испуганно уставилась на меня.
        - Это уже сегодня? Черт, ты же сегодня должна была подать заявление! О, нет! Я так и знала, что о чем-то забыла!
        Я удивленно посмотрела на нее.
        - О чем ты?
        - Ну, ведь я… я же… я должна была отрекомендовать тебя той шептухе! - простонала она и спрятала лицо в ладонях.
        - Ничего, мама уже нашла мне место, - буркнула я. - Я уезжаю туда на год.
        - О, нет! А что за место? Это точно не получится отменить?
        - В Белины, небольшую деревушку недалеко от Кельце. А зачем что-то отменять? Я отправляюсь в изгнание. Все равно придется куда-нибудь…
        Слава захихикала.
        Я потянулась к ее чашке и понюхала содержимое.
        - Знаешь, ты ведешь себя по меньшей мере странно, - сказала я, отставляя чашку. - Скажи честно, что ты пила?
        - Ничего, я просто хотела устроить тебя к той же шептухе! - самодовольно выкрикнула она. - Кто бы мог подумать, что нам с твоей мамой придет в голову одна и та же идея!
        - Серьезно? А откуда ты знаешь шептуху в Белинах?
        - Я, видишь ли, как раз оттуда родом.
        - Шутишь? Я тоже! Точнее, моя мама.
        Слава просияла. С улыбкой на губах она залпом допила латте и отставила чашку с громким стуком, как будто произнесла тост.
        - Она что, такая классная, раз ты хотела отправить меня туда? - спросила я с любопытством.
        Не могло же так совпасть, что два самых близких мне человека хотели, чтобы я поехала в одно и то же место. Я не верила в богов, но все указывало на то, что предназначение явно желало, чтобы этот год я провела в Белинах.
        - Ярогнева не такая уж плохая, - сообщила Слава. - Она на самом деле разбирается в том, что делает. У тебя будет возможность узнать много крутых вещей.
        Ярогнева? Она, должно быть, была кошмарным младенцем, раз ей дали такое имя…
        - А сколько ей лет?
        - А мне откуда знать? Она была шептухой в Белинах, сколько я себя помню. Ей наверняка лет шестьдесят, но, уверяю тебя, выглядит она неплохо. Наверное, это из-за кремов, которые она делает. Советую! - Ее глаза расширились от восторга. - О боги! Было бы здорово, если бы ты научилась их изготавливать. Она очень дорого за них берет. И знает рецепт обалденного кондиционера для волос. Ты просто обязана научиться его делать.
        Потрясающе, из врача меня повысили до косметолога.
        - Без проблем, - вздохнула я.
        - В чем дело? Ты не рада?
        - Не хочу ехать туда на целый год. Это время просто выпадет из жизни.
        - А тебя здесь что-то держит? - спросила она. - У тебя ведь нет мужа. Более того, у тебя нет даже кандидата в мужья.
        - Напомни, почему я с тобой дружу? Что-то я подзабыла.
        - Да ладно тебе! - Она похлопала меня по плечу, и мы обе рассмеялись.
        Мы постоянно подкалывали друг друга, но у нас и в мыслях не было на это обижаться.
        - Слушай, что я придумала! - воскликнула Слава, и несколько посетителей посмотрели в нашу сторону. - У меня в Кельце есть квартира. Почему бы мне не составить тебе компанию на этот год? Могли бы жить вместе и скидываться только на квартплату.
        Эта идея и в самом деле пришлась мне по вкусу. У меня не было ни малейшего желания жить в какой-нибудь вонючей комнате у шептухи. Если, конечно, в ее домишке вообще была не одна комната…
        В свою очередь, Кельце был довольно большим городом. Там можно было бы жить припеваючи.
        Кельце был еще старше Белин. Говорят, его основал Мешко, сын Болеслава Смелого или, как его предпочитают называть некоторые, Болеслава II Щедрого. Согласно легенде, во время охоты князь заблудился тогда еще в дремучем лесу, который рос на месте сегодняшнего Кельце. Не в силах отыскать своих спутников, он заснул от усталости и ему приснилось, что на него напали и отравили, а он потом исцелился водой из протекающей поблизости Сильницы. На следующий день он нашел своих товарищей и выбрался из леса, но, прежде чем покинуть его, увидел кабана с великолепными белыми клыками - хранителя леса - и посчитал, что это кабан помог ему найти дорогу. Тогда он решил, что заложит в этом месте град и назовет его Кельце, в честь его клыков.
        Это ведь так логично, что в честь кабана князь решил вырубить под корень лес, в котором обитало это бедное животное, не так ли?
        Эх, честно говоря, я терпеть не могла изучать все эти легенды в школе.
        - Почему нет. - Я улыбнулась Славе. - Твоя компания мне пойдет только на пользу. Только что ты там будешь делать?
        - Я бармен. Наверняка найду себе какую-нибудь работу. - Она пренебрежительно махнула рукой.
        - Ты уверена?
        - Конечно. Меня совершенно ничего не держит в Варшаве. Даже родственников здесь нет - все остались в Кельце. Кроме того, небольшие перемены мне не помешают. Здесь стало скучно. Мне нужны приключения! Когда ты уезжаешь?
        - Через две недели.
        - О, супер! Попадем на Ярилин день в марте, - обрадовалась она.
        - Слава, ты это серьезно? Хочешь пойти на деревенские танцы?
        - Почему нет. - Она мечтательно улыбнулась. - Обожаю местные праздники. Будет выпивка, танцы, костер… полно молодых красивых парней. Не говори, что тебя не привлекает такая перспектива! Ты вроде бы отчаянно мужа себе ищешь?
        - Я бы не назвала это «отчаянно», - взъерепенилась я. - Просто было бы здорово кого-нибудь встретить.
        - Да ты только об этом и думаешь, разве нет? Не знаю, зачем тебе нужен постоянный партнер. Мужчины годятся только для развлечений.
        - Ты просто боишься серьезных отношений.
        - О нет, я их вовсе не боюсь, - гордо возразила она. - Это они меня боятся. Говорю тебе, иногда нужно просто поразвлечься, а ты вместо этого всех отвергаешь в ожидании того самого, единственного.
        - Я не собираюсь тратить время на идиотов.
        - А что, если твоего единственного просто не существует?
        - Существует, уж поверь.
        - Говорю же, у тебя слишком завышенные требования.
        - А у тебя слишком заниженные.
        Слава прыснула со смеху и тряхнула гривой черных волос. Я заметила, что отросшие корни отличались по цвету, но что там за оттенок, было не разобрать. Моя подруга - ярая поклонница окрашивания волос. На самом деле, я даже не знаю ее натуральный цвет. Вполне возможно, что она и сама не в курсе.
        - Мне тебя не понять.
        - Я просто ищу стабильные, спокойные отношения.
        - Можно подумать, сейчас ты ведешь такой разгульный образ жизни, что тебе нужно разнообразие, - подколола она.
        - У тебя корни отросли, - сменила я неприятную тему. - Ты, кажется, забыла покраситься в этом месяце.
        - А что, так заметно? - смутилась она.
        - Особенно у пробора.
        Слава потянулась к сумке, вытащила из нее красную кепку и натянула ее на самый лоб.
        - Скоро покрашу.
        - А чего не сегодня? Или ты так и собираешься ходить в кепке?
        - Сегодня не могу, у меня месячные.
        У меня челюсть до пола отвисла. Я надеялась, что хотя бы моя лучшая подруга мыслит здраво.
        - Только не это! - вспылила я. - Ты что, тоже веришь в эти суеверия?!
        - Какие суеверия? - возмутилась Слава. - Это чистая правда. В эти дни краска хуже ложится.
        - Ладно, мне пора. Хочу пообщаться с нормальными людьми, прежде чем отправиться в захолустье. - Я встала и начала собираться.
        Слава показала мне язык в ответ, но затем улыбнулась.
        - Тогда пока!
        3
        Неразобранные чемоданы я бросила в квартире Славы посреди коридора. Она должна была приехать только на следующий день, так что сегодня они ей никак не помешают.
        Я посмотрела на часы. Сегодня был мой первый рабочий день, и мне хотелось как можно скорее добраться до Белин, чтобы встретиться с Ярогневой. Шептуха наверняка уже меня ждет. Поезд, на котором я ехала, опоздал почти на два часа из-за того, что какая-то колымага перевернулась на переезде и перегородила дорогу.
        Заперев квартиру, я побежала по улице Сенкевича в поисках какого-нибудь киоска, где могла бы узнать у продавщицы дорогу и купить билет на автобус до Белин. Потратив на это минут десять, я узнала, что, во-первых, до Белин ездят маршрутки, и купить билеты можно только у водителей, и, во-вторых, я пошла совершенно не в том направлении.
        В качестве утешения я купила карту города, на которой дама из киоска пометила для меня крестиками остановки, и отправилась к ближайшей из них.
        Несмотря на то что март только наступил, погода была прекрасной. Солнце светило ярко, а ветер едва шевелил ветви деревьев.
        Я нарядилась вполне консервативно, никаких глубоких вырезов - не хотелось произвести дурное впечатление в первый же день. Надела легкое платье кремового цвета с голубыми цветами на юбке, а сверху накинула плащ. На ноги я, на свою беду, нацепила туфли на высоком каблуке и теперь сильно об этом жалела. Слишком узкие носы туфель больно сжимали пальцы.
        С облегчением я заняла место в маленькой маршрутке и попросила водителя сказать мне, когда мы приедем в Белины, потому что ехала туда впервые. Окрестности за грязным окном автомобиля по мере отдаления от Кельце, здания которого отдавали средневековьем, становились все более пасторальными. Отдельно стоящие домики, разбросанные между засеянными полями, выглядели весьма очаровательно на фоне Свентокшиских гор.
        Я никогда раньше не была на Лысой Горе, где возвышался огромный каменный крест, вписанный в круг - символ Сварожича, бога огня. Так что я решила, что постараюсь туда попасть. Наверняка к кресту провели какую-нибудь цивилизованную дорогу, и мне не придется продираться сквозь чащу. В конце концов, это культовое место. Маршрутка остановилась, тучный водитель обернулся и крикнул:
        - Белины!
        Я схватила сумочку, поблагодарив его, выскочила из убогой маршрутки и осмотрелась. Меня окружали маленькие домики, прижимавшиеся к главной дороге. Их было гораздо больше, чем запомнилось мне в детстве. Деревенька разрослась в мое отсутствие.
        Через дорогу находился продуктовый магазин. Когда я вошла внутрь, колокольчик над дверью пронзительно звякнул.
        - Добрый день, не могли бы вы подсказать мне, где живет шептуха? - спросила я у продавщицы.
        Женщина окинула меня взглядом.
        - Не знала, что к Яге приезжают и из города.
        Я позволила ей втянуть себя в разговор. Рано или поздно все и так узнают, что я новая ученица. Это будет нетрудно заметить, раз я буду околачиваться тут целый год.
        - Я приехала на практику, - призналась я.
        - Ох! Хочешь стать шептухой? - обрадовалась она.
        - Очевидно, у меня нет выбора. - Я кисло улыбнулась. - Вы не подскажете, как к ней попасть? Я и так немного опаздываю.
        - Конечно!
        Она вывела меня на улицу и показала пальцем.
        - Видишь вон тот перекресток? - Она подождала, пока я кивну. - Надо свернуть налево, на дорогу, ведущую к лесу. Она ведет напрямик. Иди по ней, пока не дойдешь до очередных построек и перекрестка. Там повернешь направо, а затем нужно держаться асфальтированной дороги. Она приведет тебя к дому шептухи. Он стоит последним, у самого леса.
        Я старалась быстро запомнить все сказанное.
        - А это далеко? - спросила я, думая о своих ногах. - Может, можно на чем-нибудь доехать, на автобусе, например.
        - Мне жаль, дорогуша, - засмеялась продавщица, - но придется тебе идти пешком. Тут недалеко, всего-то три или четыре километра. Что это для такой молодой девчонки? Передай, пожалуйста, от меня привет нашей дорогой Яге.
        Напоследок она похлопала меня по плечу и вернулась в магазин обслуживать очередных покупателей. Я присела на парапет рядом с магазином и, сняв туфли, внимательно осмотрела пятки. Да уж, расстояние я пока преодолела небольшое, а кожа на сухожилиях уже покраснела. К тому времени, как добреду до шептухи, наверняка натру мозоли.
        Я открыла сумочку и порылась внутри. Наконец на самом дне нашлось несколько пластырей, которые я убрала в карман плаща. Сейчас уже не было смысла снимать колготки, спрятавшись в кустах, и наклеивать пластыри - сделаю это в ванной, когда доберусь до места.
        Если у шептухи есть ванная. Внутри все похолодело при мысли о том, что у нее может быть только деревянный туалет.
        Но пора в путь! Я перекинула сумку через плечо и отважно направилась к перекрестку.
        Он оказался дальше, чем я думала - словно отдалялся с каждым шагом. Когда я наконец добралась до него, то запыхалась так, будто бежала все это время. В плаще было слишком жарко, но снимать его не хотелось, чтобы не пришлось нести в руках.
        Ноги горели огнем. Я чувствовала, как неудобная и в высшей степени непрактичная для такой прогулки обувь с каждым шагом все сильнее натирает мне мозоли. Присев, я осмотрела ступни и попыталась снять туфлю с левой ноги, но она не поддавалась. Через мгновение я поняла, в чем дело - задник туфли приклеился к колготкам… Я посмотрела на стертую до крови кожу после лопнувшего волдыря, и к глазам подступили слезы.
        Где я так согрешила? Что я такого сделала, что боги теперь так меня наказывают?
        Ну, по крайней мере, когда на левой ступне лопнул волдырь, она стала чуть меньше болеть.
        Я посмотрела перед собой. Вдалеке маячила стена леса, до которой нужно было добраться. Продавщица сказала правду - дорога вела напрямик… вот только поднималась в горку.
        Я попыталась сделать несколько шагов, но ноги болели все сильнее. В конце концов мне пришлось остановиться и, ругаясь на чем свет стоит, снять туфли. Стараясь не думать о столбняке (перед отъездом я снова сделала прививку, на всякий случай - а что!), я зашагала по асфальту в одних колготках. На мгновение это даже принесло мне облегчение, когда изящные и узкие носки туфель перестали тисками сжимать пальцы, а пятки - касаться волдырей и ран.
        Облегчение испарилось, когда я поняла, каким холодным был асфальт. Термометры могли показывать больше десяти градусов на солнце, но земля все равно еще не прогрелась. Я быстро пошла вперед, в надежде как можно реже наступать на асфальт, но, несмотря на это, я была уверена, что подхвачу насморк.
        На полпути в гору я решила, что ненавижу свою жизнь и что прямо сейчас, не обращая внимания на клещей, муравьев и змей, улягусь на простирающемся вдоль дороги лугу, чтобы немного отдохнуть.
        Моя аккуратно уложенная прическа растрепалась, а волосы, мокрые от пота, то и дело липли к лицу. Я коснулась своих щек - они были ледяными. Наверняка я выгляжу так, будто перестаралась с румянами. Дождя давно не было, поэтому дорога была пыльной. Я знала, что мои ноги, плащ и волосы тоже в пыли. Настоящий профессионализм. Сразу видно - врач идет!
        Позади я услышала стук подков об асфальт и послушно отошла на узкую обочину, чтобы повозка могла меня объехать. Дорога была не слишком широкой, и мне не хотелось, чтобы воз меня задел.
        Несколько минут назад по дороге проезжала другая телега, и я надеялась, что меня подбросят, но она была полностью загружена бревнами, так что я никак бы туда не поместилась. Возница предложил мне сесть рядом с ним на козлы, но от него за версту несло самогоном, поэтому я решила не рисковать.
        Еще раньше мимо проезжал легковой автомобиль - но тоже набитый людьми под завязку. Не оставалось ничего другого, как идти пешком.
        В этот раз меня обогнал вороной жеребец с белыми щетками у копыт. Я быстро отошла. Еще никогда мне не приходилось видеть такого громадного коня - около двух метров в холке! Казалось, могучий скакун тянет за собой телегу без всяких усилий. Вдруг он притормозил, так как сзади кто-то цокнул и слегка натянул поводья.
        - Может, вас подвезти? - раздался надо мной дружелюбный голос.
        Я удивленно подняла голову и в следующую секунду горько пожалела о своем внешнем виде.
        На козлах сидел самый красивый мужчина, которого я когда-либо видела, а может, мне просто так показалось, потому что свет, бьющий ему в спину, слепил мне глаза.
        Я быстро убрала волосы с лица, чтобы выглядеть получше и - самое главное - получше его рассмотреть.
        - Спасибо, - сказала я подозрительно высоким голосом и быстро прокашлялась. - Буду признательна.
        Он слегка улыбнулся, и я почувствовала, как у меня подкашиваются ноги. У него были пронзительные голубые глаза, на которые падали непослушные пряди. Солнце, переливалось в его волосах, доходивших до плеч, и окрашивало их в золотистый цвет. Легкая небритость придавала ему задорный вид, равно как и улыбка - кончик губ с одной стороны был слегка вздернут вверх.
        - Спасибо, - повторила я, когда он поднял меня на козлы.
        Мужчина откинул одеяло, которым прикрывал ноги во время езды, чтобы и я могла спрятать там замерзшие ступни. Он никак не прокомментировал то, что туфли были у меня в руках, а не на ногах, но я заметила, что он глянул на них с любопытством.
        Я тоже бросила на него взгляд украдкой. Он соответствовал своей лошади - был крепким и явно очень высоким мужчиной: даже сидя, он возвышался надо мной на целую голову, так что я почувствовала себя лилипутом. Легкий коричневый кожух[4 - Кафтан, подбитый мехом. Традиционная славянская одежда, сшитая из телячьих или овечьих шкур.] на вознице был расстегнут, и под ним виднелась белая льняная рубашка.
        Я заметила, что его губы шевелятся. О боги, какой же он красивый!
        О боги! Да он же что-то мне говорит, а я не слушаю!
        - Простите, не могли бы вы повторить? - попросила я, чувствуя, что краснею. - Я задумалась.
        - Я спрашивал, куда вас подвезти. Вы не похожи на местную, - вежливо проговорил он. - И зовите меня Мешко, я не такая важная персона, чтобы ко мне на вы обращаться.
        Он цокнул коню, и тот медленно двинулся в гору.
        - Меня зовут Гося, это от Гославы, - пояснила я. - Ты тоже можешь обращаться ко мне на ты. Я только сегодня приехала из Варшавы в Кельце. А ты местный?
        Я лучезарно улыбнулась, надеясь таким образом отвлечь его внимание от беспорядка на моей голове.
        - Нет, я не отсюда, но живу здесь уже какое-то время. Очень приятно, Гося, - улыбнулся он в ответ, - а теперь скажи, куда тебя отвезти.
        Я почувствовала, что покраснела еще больше. Он вовсе не пытался узнать меня получше, а попросту был вежлив.
        - К шептухе, - сказала я.
        - Правда? А зачем ты приехала к ней из самой Варшавы? - Он поторопил коня.
        - Я буду проходить здесь годовую практику.
        Он заинтересованно повернулся ко мне. На мгновение я почувствовала на себе его пристальный взгляд.
        - Серьезно? - удостоверился он.
        Я была возмущена. А что в этом странного? Может, выгляжу я сейчас неважно, но это еще не значит, что я не могу учиться у шептухи. Я поправила волосы и убрала за уши пряди, выбившиеся из пучка.
        Скорее, наоборот. Мой неряшливый внешний вид должен намекать, что вместо того, чтобы быть врачом в белом халате, я собираюсь заниматься целительством с помощью отвара из ужа.
        - Ты будешь здесь в Купальскую ночь?
        - Наверняка, только при чем тут это? - Я не понимала, что он имеет в виду.
        - У шептухи всегда куча работы в этот праздник. Ей не помешает помощь, - вскользь заметил он и уставился на дорогу.
        - А ты-то сам что тут делаешь? - напала я на него.
        Он коротко рассмеялся, услышав обвинительный тон моего голоса.
        - Я, как и ты, тут на практике.
        - У шептухи? - Сердце подскочило к горлу, когда я подумала о том, что, возможно, мое место занял вот этот человек.
        Он недоуменно посмотрел на меня. Ну да, точно… шептухами могут быть только женщины. А казалось бы, выставить себя еще большей тупицей в этом разговоре я уже не смогу.
        - У местного вещуна, - объяснил он.
        Давно я не слышала этого титула. Вещун - это жрец и ворожей в одном лице. Короче говоря, это кто-то очень умный.
        - Ты готовишься стать жрецом? - не смогла сдержать изумления я.
        - А что, не похоже?
        - Ты выглядишь слишком нормально для того, кто хочет стать ворожеем, - фыркнула я.
        Скорее всего, не следовало делиться своими мыслями с незнакомцем во время первой беседы, но я действительно так считала. Может, моя мама была права, может, я и правда славянская атеистка, но я действительно не могу понять всю эту чушь, которой занимаются жрецы.
        О’кей, может быть, где-то там в самом деле существуют боги со Святовитом и Велесом во главе - я это допускаю. Но неужели, например, исход войны должен решаться тем, встанет ли черный конь на копье, лежащее на земле, или нет?
        Это же просто конь! Все кони глупые. Им все равно, на чем стоять.
        И все же люди постоянно задают им подобные нелепые вопросы. И более того - они верят в ответы, которые дают им старые толстые клячи.
        - Похоже, они тебе не по нраву, - лаконично сказал Мешко, улыбаясь себе под нос.
        - Я просто не верю в то, что они говорят.
        Повозка быстро преодолела прямой участок дороги.
        - А жаль.
        - Жаль?
        - Теперь ты не будешь знать, верить мне или нет, когда я скажу, что беседовать с тобой - это приятное разнообразие после целого дня учебы.
        Я потеряла дар речи, глядя на его смеющееся лицо.
        - Я… я…
        Быстро отвернулась и впилась взглядом в круп коня, тащившего повозку.
        - Ты под стать своему коню, - отчаянно ляпнула я, лишь бы сменить тему.
        И тут же пожалела о своих словах. Казалось бы, ниже падать просто некуда…
        - В смысле? - удивился он.
        - Я имею в виду, вы оба мощные, - продолжала я загонять себя в угол.
        - Хорошо, приму это как комплимент.
        Вороной конь без понукания свернул на узкую асфальтированную улицу, будто прекрасно знал дорогу и не нуждался в указаниях возницы.
        - Прости, - сказала я. - Я не очень хорошая собеседница.
        Мешко разразился громким смехом. Мне понравился этот смех, он был глубоким и заразительным. И искренним.
        - Признаюсь, я давно так не смеялся.
        - Надеюсь, не надо мной.
        - С тобой, Гося, с тобой. Это, кстати, Никс. - Он показал на коня. - Английская порода шайр.
        - Никогда о такой не слышала. - Я покачала головой.
        Я не разбиралась в лошадях. Меня они совершенно не привлекали, несмотря на то, что в нашей замечательной стране верховая езда считалась одним из тех навыков, что неплохо было бы иметь. У большинства людей из так называемых благородных домов были даже собственные верховые кони. Я всегда их немного побаивалась. Так и не решилась забраться ни на одну лошадь, хотя в детстве мама сильно уговаривала меня научиться верховой езде.
        Коровы, на мой взгляд, гораздо симпатичнее. Да и ездить на них не нужно.
        - Эта порода выведена еще в средневековье, - начал рассказывать Мешко. - На них ездили в основном рыцари. Это чуть ли не самые огромные лошади в мире. По сути, это тяжеловозы, но их разводят в первую очередь как верховых. В холке они могут достигать двух метров. В Никсе как раз столько.
        - А почему его зовут Никс?
        - Это имя из старинной скандинавской легенды. Никс - злой дух воды, который топил людей. Одной из его личин был красивый белый скакун - келпи. Он поджидал ничего не подозревающих людей возле рек или озер. Когда кто-то садился ему на спину, то уже не мог больше слезть. Конь прыгал в воду и топил смельчака.
        Легенда в самом деле была красивой. Тем не менее я не знала, как относиться к человеку, который называет своего питомца именем демона. Еще и злобного.
        - Твой Никс не белый. - Это был единственный ответ, который быстро пришел мне в голову.
        - Белых коней породы шайр не бывает. - Он рассмеялся. - Но, поверь мне, это имя ему очень подходит. Никс обожает заходить в воду или стоять под дождем.
        Я улыбнулась сидящему рядом мужчине. Стеснения больше не было, а поездка нравилась мне все больше. Я прикрыла глаза, наслаждаясь солнцем. Может, эта практика окажется не такой и ужасной?
        В этот момент я почувствовала, как повозка притормозила.
        - Мы на месте, Гося. Вот хата шептухи.
        4
        Мешко уехал, не сказав больше ни слова. Только помахал мне на прощание. Дождаться не могу, когда расскажу об этой встрече Славе! Она лопнет от зависти.
        Я прислонилась к покосившемуся забору перед ветхой халупой и надела туфли на пыльные ноги. Стиснула зубы от боли, когда обувь коснулась мозолей и волдырей. Отряхнула плащ и поправила сумку на плече. Только теперь я смогла внимательно рассмотреть шептухин дом.
        К сожалению, мои худшие опасения оправдались. Постройка явно не выглядела многокомнатной. Более того, в глубине сада я заметила старенький сельский туалет. По давным-давно побеленным стенам избы вилась виноградная лоза, а солому на крыше уже много лет как следовало заменить. Все ставни были закрыты.
        Шептуха вообще дома?
        Я коснулась калитки, собираясь открыть ее, но остановилась. Я в деревне. Наверняка во дворе крутится какой-нибудь злой барбос, который тут же кинется на меня. Я подождала немного, но никакой пес не выбежал.
        Зато появился черный кот. Самый страшный черный кот, которого я когда-либо видела. Он уселся посередине усыпанной щебенкой дорожки и впился в меня взглядом желтых гноящихся глаз. У него не хватало кончика левого уха, а морду пересекал длинный шрам, на котором не росла шерсть.
        Когда есть такой кот, собаку заводить не требуется.
        Я тяжело вздохнула и еще раз осмотрелась. У меня были подозрения, что условия проживания у шептухи далеко не роскошные, но не ожидала, что все будет настолько плохо. Даже огород перед домом представлял собой образец нищеты и отчаяния. На заросшей лужайке сорняки боролись друг с другом за место под солнцем. Нигде не было видно грядок с овощами или лекарственных трав. Я даже почувствовала некоторое разочарование.
        В конце дороги показалась небольшая машина. Прежде чем я успела решить, ступить на чужую территорию или нет, она остановилась рядом со мной и обдала меня пылью с обочины. С водительского сиденья выкатилась дородная женщина средних лет. Ее одежда напоминала форму ученицы частной школы - плиссированная черная юбка до середины икры. Пышная грудь пыталась оторвать пуговицы белой обтягивающей рубашки, которая виднелась под не застегнутой до конца курткой. Грубые черты лица намекали, что женщина любила время от времени приложиться к бутылке. Она тряхнула головой и поправила загубленные постоянной завивкой светлые волосы.
        - Вы к шептухе на прием? Я по записи, только немного припозднилась, - пыхтя, сообщила она. - Так что я перед вами.
        Ну, на вручение дипломов она точно опоздала…
        - Нет, я не на прием… - пояснила я.
        Она окинула меня взглядом и поморщилась. Очевидно, ей не понравилось то, что она увидела. И это было взаимно!
        - Тогда я первая, - бесцеремонно заявила она и толкнула калитку.
        Черный кот куда-то исчез. Я двинулась вслед за женщиной, надеясь, что в случае чего ее мясистые икры станут куда более лакомым куском для деревенских собак.
        Она постучала в деревянную дверь, с которой хлопьями отходила белая краска. Долго ждать не пришлось. Почти сразу на пороге появилась шептуха.
        Я мысленно простонала. Ей было около семидесяти лет, судя по сгорбленной фигуре и одежде, состоявшей из шерстяной темно-зеленой потертой юбки, серой блузки и цветастого платка на голове.
        Однако лицо было удивительно гладким и румяным.
        - Здоровствуйте, - сказала она сиплым, чуть дрожащим голосом, и я заметила, что большинство ее зубов блестело золотом.
        - Я сегодня приехала без записи, - начала объяснять дородная женщина, стоявшая рядом со мной. - Но, надеюсь, вы меня примете. Это вопрос жизни и смерти.
        Я недоверчиво посмотрела на нее. Не подозревала, что даже у шептухи можно встретить обманщиц, которые в поликлиниках убеждают других пациентов, что у них запись на более раннее время. Действительно, что тут такого?
        - А ты? - обратилась ко мне шептуха.
        - Меня зовут Гослава Бжузка. Я приехала к вам на годичную практику. Прошу прощения за опоздание, у меня были небольшие проблемы с транспортом.
        Старуха посмотрела на мои грязные ноги и пыльный плащ, улыбнулась и пригласила в дом нас обеих.
        Как ни странно, внутри хата выглядела вполне прилично. Комната была просторной и очень чистой. Один угол занимала угольная печка, на которой в большом горшке что-то медленно томилось. В центре стоял круглый столик, накрытый белоснежной скатертью, и несколько кривых стульев. Шептуха и женщина сели за стол. Мне же старуха указала на низкую лавку у приоткрытого окна.
        Я прищурилась. В помещении было очень темно, так как закрытые ставни весьма успешно не пропускали свет. Комнату освещали только масляные светильники, расставленные в стратегических местах. Их теплый, слегка подрагивающий свет создавал немного пугающую атмосферу.
        Я села, положила сумочку на колени и стала осматриваться по сторонам. Приятно пахло травами и сушеными грибами, которые были развешаны на балках под потолком. Сервант, стоявший напротив меня, ломился от скляночек и коробочек. В некоторых банках плавали странные вещи, к которым я решила не приглядываться.
        - Слухом. - Шептуха положила обе руки на стол и посмотрела на свою собеседницу.
        - Корова не дает молока, - пояснила женщина. - Всегда давала его много, а эти два дня - ничего. Я начинаю серьезно беспокоиться.
        - Порой коровы-те давши много молока, а порой совсем цутоцку, так цто подоити их трунно, - заявила старуха.
        Тучная женщина не дала сбить себя с толку.
        - Я знаю, что-то не так! Моя корова никогда так себя не вела. Это прекрасное животное!
        Шептуха вздохнула.
        - А ветеринар-от буренка видевши?
        - У меня нет денег на ветеринара, - фыркнула та в ответ.
        Шептуха больше не стала с ней спорить. Вместо этого она подошла к серванту и стала рыться в одном из многочисленных ящичков, после долгих поисков вытащив продолговатый камень с заостренным концом - так называемый громовой камень. В деревнях верили, что это осколки молний Святовита. На самом деле, в основном это были белемниты - окаменевшие древние моллюски, формой напоминавшие наконечник стрелы. Фульгуриты, или куски кварца, спекшиеся от удара молнии, тоже встречались, но гораздо реже.
        Так что я искренне сомневалась, что деревенская знахарка держит в своем серванте целый ящик фульгуритов.
        - Вымя буренки-то, во сутемь[5 - Сутемь - сумерки. - Прим. пер.], нотирай три ння до полнолунья. Ужо на россохе[6 - Рассоха - развилка дорог. - Прим. пер.] дорог закопай, - сказала шептуха, протягивая камень обрадованной клиентке.
        - Спасибо, огромное спасибо.
        Женщина встала, залезла рукой в карман и протянула старухе двадцать злотых. Шептуха взглянула на купюру, а потом серьезно посмотрела посетительнице в глаза. Недовольная клиентка нехотя снова полезла в карман и достала еще одну такую же купюру.
        - На россохе! - еще раз напомнила ей шептуха, широко улыбаясь.
        - Помню-помню. Закопаю камень. Не забуду.
        По ее лицу, однако, было видно, что у нее нет ни малейшего желания это делать. В конце концов, камень стоил целых сорок злотых!
        Когда мы услышали шум уезжающей машины, шептуха указала мне на стул напротив себя.
        Мое лицо, видимо, выражало скептицизм, потому что Ярогнева искренне рассмеялась.
        - Вижу, что тебе не по душе то, чем я занимаюсь, - сказала она нормальным языком, а не деревенским говором, на котором общалась с клиенткой. - Это Новакова. Ее корова, скорее всего, в полном порядке. Насколько я знаю Новакову, то ее муж наверняка напился до беспамятства и просто не подоил буренку.
        - Что случилось?..
        - С чем? - удивилась она. - А! Ты про то, что я говорю иначе?
        Я закивала головой.
        - Это для клиентов, - объяснила она. - Недостаточно быть хорошей шептухой. В этих краях нужно еще и выглядеть соответствующе.
        Она встала из-за стола и потянулась. Сутулости как не бывало. Видимо, сгорбленная фигура тоже была маркетинговым ходом. Женщина подошла к угольной печи. Или это была изразцовая печь? Я не умела их различать. Она помешала половником в горшке и вопросительно посмотрела на меня.
        - Куриного супчика?
        - Нет, спасибо, - вежливо отказалась я.
        - Я налью тебе совсем немного. Специально сварила его к твоему приезду.
        Спустя мгновение передо мной стояла полная тарелка супа.
        Через приоткрытое окно в комнату вскочил черный кот и сел на лавку, которую раньше занимала я.
        - Держи, Галган. - Шептуха бросила ему шматок курицы из супа.
        Животное жадно проглотило кусочек.
        Мы ели молча. Внезапно Ярогнева потянулась ко рту, вытащила из него золотую зубную накладку и положила на салфетку возле тарелки.
        - Прошу прощения, - сказала она. - Я забыла вытащить ее раньше. Очень неудобно с ней есть.
        Затем она стянула с головы платок, открывая аккуратно собранный пучок густых седых волос.
        - Расскажи мне что-нибудь о себе, - попросила она. - Можешь называть меня Яга или Баба Яга. Все меня так называют.
        Баба - это старопольское название знахарки, мудрой женщины. Но Баба Яга - это мифическая ведьма, похищающая детей в лесу. Чудесно. Я не могла понять, как кто-то может носить такое прозвище по доброй воле. Конечно, у Ярогневы такое имя и так его сокращают, но сочетание со словом «Баба» довольно неудачное. Ведь Бабой Ягой, пожирающей деток и высасывающей костный мозг, до сих пор пугают непослушных малышей на ночь!
        - Меня зовут Гослава, но все называют меня Гося. - Я отложила ложку. - Моя мама родилась здесь, в Белинах, но я родом из Варшавы. Несколько раз я посещала эти места во время каникул, когда была ребенком. Странно приехать сюда на целый год.
        Галган нагло прыгнул мне на колени и начал обнюхивать мою тарелку в поисках еды. Я погладила его по голове.
        - Я только-только окончила университет, - продолжала я, с любопытством оглядывая комнату. - Хочу стать врачом. Не шептухой.
        Я решила сказать об этом в самом начале, чтобы между нами не было никаких недосказанностей.
        - Вижу, ты не поклонница моих методов.
        - Это не так, - быстро возразила я. - Я просто не верю в такие вещи. Не существует полудниц, убивающих крестьян, только тепловой удар от долгого пребывания на солнце. Не бывает злых демонов, которые крадут молоко у коров, а только небрежные хозяева, не заботящиеся о своем скоте.
        Она хрипло рассмеялась, уже ничем не напоминая старуху. Теперь передо мной сидела ухоженная шестидесятилетняя женщина, которая определенно пользовалась хорошими кремами против морщин.
        - Дорогая моя, так ведь и я не утверждаю, что это стрига крадет коровье молоко. Наверняка корове совсем не требуется помощь, а если и да, то ветеринарная. От натирания вымени громовым камнем ей точно хуже не станет. Зато это поможет ее хозяйке.
        - Что?
        - Ты должна понять, что люди здесь верят в такие вещи. Я понимаю, что в большом современном городе фольклор и суеверия исчезают, но тут они до сих пор живы. Уверяю тебя, Новакова почувствует себя гораздо лучше, если воспользуется камнем, а потом закопает его на дорожной развилке. Ей будет казаться, что она сделала для своей коровы все от нее зависящее.
        Я не могла поверить в то, что слышу. Неужели именно так пройдет будущий год? Меня научат продавать целебные камни? О боги…
        - Ты правда не веришь в утопцев и русалок? - спросила шептуха.
        - Нет, - правдиво ответила я.
        - А в прибожков?
        - Тоже нет.
        - Вижу, нас ждет тяжелый год, - вздохнула она.
        Шептуха взяла тарелки, к превеликому неудовольствию Галгана, который старательно их вылизывал, и поставила их в миску с водой.
        - Где будешь жить?
        - Я переехала к подруге, которая живет в Кельце, - пояснила я.
        - И собираешься каждый день ездить сюда?
        Я кивнула, поглаживая кота по спине. Интересно, есть ли у него блохи?
        - Ты могла бы жить у меня, - предложила она.
        Мои глаза расширились от ужаса. Я оглядела маленькую комнатку. Здесь не было даже кровати для шептухи, не говоря уже о месте для меня.
        - Я, пожалуй, откажусь, - пробормотала я.
        Ярогнева искренне рассмеялась.
        - Я же не говорю, что в этой халупе! Это мое рабочее место. А живу я в доме через дорогу. Выгляни в окно. Ты могла бы устроиться в комнате для гостей.
        Я подошла к окну и приоткрыла ставни, пропуская в комнату свет. На другой стороне дороги действительно стоял большой красивый коттедж, выглядевший совершенно новым. Я потрясенно повернулась к Бабе Яге. Ей пришлось продать немало громовых камней за всю свою жизнь!
        - Я уже обещала подруге, - сказала я извиняющимся тоном.
        - Все в порядке. - Она махнула рукой. - Я не обижаюсь.
        Мы вместе вышли во двор.
        - Мне просто интересно, как ты будешь добираться сюда в пять утра.
        Я споткнулась о выступающий камень.
        - Что?!
        Выражение моего лица явно ее позабавило.
        - Шептухи встают рано, - пояснила она. - Утром мы должны собрать в лесу свежие травы.
        - Но сейчас зима, - слабо возразила я.
        - Некоторые растения растут и зимой. - Она нахмурилась. - Ты вообще что-нибудь знаешь о траволечении?
        - Только то, что в нем используются травы, - призналась я.
        - Купи какую-нибудь книжку. Пригодится, если хочешь работать со мной целый год. Наверное, дам тебе пару дней, чтобы пообвыкнуться. - Она похлопала меня по руке, когда мы подошли к забору. - Такие своеобразные короткие каникулы. За это время тебе нужно будет сориентироваться в расписании маршруток и, самое главное, купить обувь, которая не натирает.
        Мы одновременно посмотрели на мои ноги. На пятках виднелись пятна крови.
        - Ты от самой остановки шла пешком? - спросила она.
        - Только часть пути. Потом меня подвез какой-то парень.
        Она довольно улыбнулась.
        - Таков наш обычай. Я всегда увещеваю соседей проявлять доброту и подвозить прохожих. Я обитаю вроде бы недалеко от главной дороги, но, идя пешком, можно изрядно устать. Кто тебя подбросил?
        - Сказал, что его зовут Мешко.
        Должно быть, у меня при этом было слишком счастливое выражение лица, потому что она нахмурилась. Я сразу же перестала представлять, каково бы это было - если б он обнял меня. В таких крепких руках наверняка будешь чувствовать себя в безопасности.
        Баба Яга, вопреки производимому впечатлению, явно не была настолько прогрессивна, чтобы восхищаться парнями.
        - Мешко?
        - Блондин такой, высокий, - уточнила я. - Светлые волосы до плеч, однодневная щетина, широкие плечи.
        - Я знаю, как выглядит Мешко, - смутилась она. - Просто удивилась, что он был первым.
        - Первым?
        - Неважно. - Она махнула рукой. - Подожди-ка немного. Я возьму машину у соседа и подвезу тебя до остановки.
        Я послушно встала у дороги.
        - А! - воскликнула она и обернулась ко мне. - Вспомнила. Говорю сейчас, а то потом забуду. Через три дня тебе нужно будет сходить на перекресток недалеко от дома Новаковой.
        - Зачем? - удивилась я.
        - Откопать мой громовой камень. Это будет твое первое задание. Только лучше пойти ночью. Знаю я эту Новакову, она утром наверняка вернется на то место, чтобы проверить, забрал Святовит камень или нет. Так что мы должны поиграть в бога.
        Ну да, что это было бы за колдовство, если бы Святовит забыл про свой камень!
        - Хорошо, - согласилась я. - А где она живет?
        - Я тебе покажу, когда поедем. Как откопаешь камень, приходи ко мне на следующий день около полудня.
        - Хорошо… Баба Яга.
        5
        Слава смотрела на меня блестящими от любопытства глазами и впитывала каждое слово, когда я рассказывала ей о красивом мужчине, который предложил подвезти меня до Бабы Яги.
        - Не верю!
        Она театрально вздохнула и развалилась на широкой, только что собранной нами кровати. Мы настолько обленились, что даже не захотели идти в магазин за мебелью, а заказали ее через интернет с моего мобильного.
        Квартира Славы находилась в самом центре Кельце, недалеко от торгового центра «Корона». Она была намного больше, чем я ожидала, - три комнаты и маленькая кухонька. Большую комнату мы выделили под общую гостиную. Остальные комнаты были одинаковыми по размеру, поэтому битва за б?льшую обошла нас стороной. Однако у квартиры был один недостаток: обставлена была только кухня. У нас не было даже кроватей.
        Первую ночь я провела на полу, на туристическом коврике, который привезла с собой. Когда появилась Слава, мы приступили к поискам мебели. После подсчета наших скромных сбережений оказалось, что обставить всю квартиру мы не можем.
        Тем не менее на самые важные вещи, такие как кровати, шкафы и диван с маленьким журнальным столиком для гостиной, денег нам хватило.
        Сегодня мы весь день собирали мебель и старались придать квартире хоть какой-то обжитой вид.
        - Я приехала на день позже, а ты уже подцепила какого-то красавчика. А я что? - жаловалась Слава. - Теперь и мне придется отправиться на поиски. Я не могу тебе уступать!
        Как я и думала, она сразу стала терзаться завистью. Из нас двоих именно ей всегда достается внимание парней, если мы куда-то идем, так что она привыкла к восхищению в свой адрес.
        - Успокойся. Мы поговорили один раз, и все, - попыталась я охладить ее пыл.
        - Нутром чувствую, что не последний! Как его зовут?
        Я даже не успела раскрыть рот, чтобы ответить.
        - Подожди! - воскликнула она. - Я угадаю! Божидар?
        - Нет. - Я принялась собирать картонные упаковки от мебели. Могла бы поспорить, что Слава взялась бы за уборку только через несколько месяцев, если не позже.
        - Милобор?
        - Нет.
        - Дрогослав?
        - Нет, Слава, ты не догадаешься. Брось.
        - Последняя попытка, - попросила она. - У меня развито шестое чувство. Говорю тебе! Это наверное… Радослав! Да! Радослав ассоциируется у меня с высоким блондином.
        - Нет…
        Она обиженно фыркнула.
        - Ну, говори тогда…
        - Мешко. - Я улыбнулась себе под нос при воспоминании о том, как глупо себя вела в его присутствии. - Но не стоит обольщаться, потому что он наверняка считает меня умственно отсталой. Я сказала ему, что он так же могуч, как и его конь.
        Моя соседка вскочила с кровати. Она выглядела потрясенной.
        - Он что?!
        - Ну, знаешь, он правда довольно крепкий.
        - Его зовут Мешко?!
        - Да.
        Меня удивила ее реакция. Я думала, что она серьезно отчитает меня за то, что я, как всегда, сначала говорю, а потом думаю. Уже не раз она предупреждала, что сначала мне стоит мысленно проговорить все свои светлые мысли, и только потом делиться ими с миром.
        - А что? Ты его знаешь? - удивилась я.
        Мешко - довольно популярное имя в нашей стране. Будем честны - так зовут хотя бы каждого второго члена королевской семьи. Так что Мешко у нас хоть отбавляй. Если задуматься, то у каждого есть какой-нибудь знакомый по имени Мешко.
        - Я? Нет, - возмутилась она. - Как это пришло тебе в голову?
        - Потому что ты ведешь себя странно.
        - Тебе показалось.
        Я села рядом с ней на кровать. Ее слова меня не убедили. Что-то было не так.
        - В чем дело? - надавила я.
        - Мне просто не нравится это имя. У меня с ним плохие ассоциации, - призналась она. - Будь внимательна с парнями с таким именем. Всякое бывает.
        - Неужели ты хочешь поделиться со мной какой-то невероятной историей любви?
        - Ни в коем случае. - Она так бурно замотала головой, что зашелестели ее перекрашенные в светлый цвет волосы.
        Как и ожидалось, она покрасила волосы в очередной безумный цвет. На этот раз она выбрала платиновый блонд, который не сочетался с ее оттенком кожи и черными глазами. Я попыталась объяснить ей, что это выглядит по меньшей мере странно, но она не пожелала слушать.
        - Я знаю, чем мы могли бы заняться сегодня! - воскликнула она. - У меня тут есть несколько давних друзей. Пойдем с ними в какой-нибудь клуб или просто выпить, а еще лучше и то и другое. Что скажешь?
        - Ну, не знаю.
        У меня не было особого желания знакомиться с новыми людьми. Честно говоря, я бы лучше прибралась в квартире, пока есть возможность. Кто знает, сколько времени будет отнимать практика у шептухи.
        - Пожалуй, нам стоит заняться квартирой, - промямлила я.
        - Тебе стоит познакомиться с новыми людьми и наслаждаться жизнью, - категорично заявила подруга. - Кроме того, я тоже хочу найти себе какого-нибудь красавчика. Подумай обо всех возможностях, которые перед нами открываются.
        - В смысле?
        - Дорогая, это твой последний шанс подурачиться. Через год ты выйдешь на работу. Я тебя знаю, ты будешь послушно дежурить несколько раз в неделю. Говорю тебе: ты станешь старой девой с кучей кошек.
        - Неправда. Я ведь уже познакомилась с этим Мешко, - попыталась я сказать хоть что-то в свою защиту.
        - Не забивай себе голову этим Мешко. Мне кажется, я знаю кое-кого, кто прекрасно бы тебе подошел. Ну, по крайней мере, как раз на этот веселый год. Подумай только: мы одни в новом городе! Никаких родителей, которые будут беспокоиться, где мы пропадаем по ночам. Это как вечеринка, не прекращающаяся целый год.
        - Я всегда знала, что ты плохо на меня влияешь, - пробормотала я.
        Слава побежала в свою комнату. Через минуту она вернулась с битком набитым розовым чемоданом на колесиках с черными цветочками, нарисованными маркером, и перевернула его вверх дном. Куча разноцветных тряпок упала на кровать.
        - У тебя на работу вся жизнь впереди, - продолжила она. - Время от времени нужно развлекаться. Что скажешь? Соберем классную тусовку и пойдем танцевать. Будет супер! Дождаться не могу!
        - Почему бы и нет, но я не согласна ни на какие свидания вслепую, - капитулировала я и с сомнением посмотрела на содержимое ее чемодана. - Только я не взяла с собой много вечерних нарядов.
        - Мы и не будем сильно наряжаться.

* * *
        «Мы не будем сильно наряжаться», - Славины слова пронеслись в моей голове, когда мы вошли в клуб. Моя подруга взяла больше тусовочной одежды, чем я. На ней было маленькое черное платье, которое идеально подчеркивало все ее прелести. Другие люди в клубе тоже были прилично одеты.
        Я выглядела намного хуже. При отсутствии большого выбора, мне пришлось довольствоваться черными легинсами и синей, слегка бесформенной туникой. Она была прекрасного, на мой взгляд, цвета (и только поэтому я еще не выбросила ее в мусорное ведро), но плохо сидела на груди. Волосы я завязала в высокий конский хвост, а на ноги надела балетки - единственную обувь, которая не тревожила мои израненные пятки. Ну просто сама сексуальность.
        - О! Я вижу их, - воскликнула Слава и потянула меня в глубь заведения. - Радек тебе понравится. Вот увидишь!
        - Я же тебе говорила - никаких свиданий вслепую, - прошипела я, хватая ее за руку.
        - Спокойно. Он правда классный парень. Милый, уравновешенный - идеальная пара для тебя!
        - Слава!
        Бодрая музыка манила на танцпол, и большинство посетителей отплясывали в центре зала вместо того, чтобы уныло сидеть за столиками. Однако знакомые моей подруги не проявляли к веселью ни малейшего интереса. Они сидели за столиком на шесть человек, потягивая напитки, и выглядели напряженными.
        - Привет, народ! - закричала Слава, когда мы, наконец, сумели пробиться к ним сквозь толпу.
        Напряжение исчезло с их лиц, словно по мановению волшебной палочки. Как по команде они улыбнулись, и мне стало не по себе. Было в них что-то странное.
        - Познакомьтесь, это моя подруга из Варшавы, Гося. Она учится у шептухи. А это мои старые друзья: Томира.
        Я послушно пожала руку, которую подала мне жилистая брюнетка с узкими, плотно сжатыми губами.
        - Ее сестра Мыслибора.
        - Зови меня Борка, - предложила девушка, тоже пожимая мне руку и, в отличие от Томиры, улыбаясь вполне искренне. Сестры были очень похожи друг на друга. Обе были крепкими - явно занимались спортом.
        - Это Живия.
        Девушка с темно-коричневой от загара кожей кивнула мне.
        - Сорри, я не подам тебе руку, только что нанесла крем, - объяснила она.
        Живия энергично растирала руки, чтобы пол-тюбика крема, которые она на них выдавила, впитались быстрее. Выглядела она так, будто переусердствовала с солярием. И не раз. Яркий загар резко контрастировал с ее белым платьем.
        - А это Радовит, или Радек.
        Молодой мужчина тепло мне улыбнулся и пожал руку. Он был одет в слишком тесную белую футболку, которая, по-видимому, должна была продемонстрировать накачанные в спортзале бицепсы.
        Я заметила длинный шрам на его лице.
        - Приятно познакомиться, - сказала я.
        Мы сели на свободные места, которые они оставили для нас. Я взяла в руки алкогольную карту, чтобы что-нибудь выбрать.
        - Радек, что с тобой случилось? - Слава перегнулась через стол и схватила его за подбородок, поворачивая его лицо к свету.
        - Это из-за последнего весеннего градобоя, - поморщился он.
        - Неплохо он тебя приложил.
        Я удивленно посмотрела на них, не понимая, о чем они говорят. Борка явно смутилась, но Томира ткнула ее в бок.
        - Я про град, - быстро пояснил Радек. - С крыши начала осыпаться черепица, и одна попала мне прямо в лицо.
        - Ох, понимаю. Мне жаль, - сказала я, устыдившись своего любопытства.
        Радовит не был уродлив. Если бы не глубокий шрам на щеке, его можно было бы даже назвать красавцем. Он принадлежал к тому типу парней, которые обожают выглядеть мужественно. Выставлял напоказ свои мышцы, совершенно «случайно» играя ими каждые несколько минут. У него были подстриженные ежиком волосы, из-за чего квадратная челюсть казалась еще квадратнее. На столе лежали очки «Ray Ban».
        Шрам должен был только увеличить его популярность у женского пола. Могу поспорить, что он, знакомясь с девушками, не признается, что это злая черепица так его приложила.
        - Чего хотите выпить? - спросил он, поднимаясь. - Я протиснусь к бару и закажу.
        - Я буду пиво, - ответила Слава.
        - Я тоже. - Мне не хотелось выделяться, хотя я бы с большим удовольствием выпила питного меда. Я заметила, что в карте был большой его выбор.
        Когда парень ушел, Борка наклонилась ко мне и спросила, перекрикивая громкую музыку:
        - Хочешь стать шептухой?
        - Нет. - Я отрицательно покачала головой. - Я собираюсь стать врачом, но мне нужно пройти годовую практику у шептухи, чтобы меня допустили к работе.
        - Это глупо, - сказала она.
        - К сожалению.
        - Я на твоем месте тоже держалась бы как можно дальше ото всех этих шептухиных дел. Меня всегда это все немного пугало. Это колдовство, травы, - призналась Живия. - А ты не боишься?
        - Я не верю в магию и демонов, если ты об этом, - ответила я.
        Борка прыснула со смеху, но быстро умолкла под полным упрека, серьезным взглядом старшей сестры.
        - Ты считаешь, что не существует низших богов и демонов? - насмешливо спросила Томира.
        - Если честно, то я сомневаюсь в существовании даже высших богов, - пробормотала я.
        Я чувствовала, что мы не сойдемся с заносчивой Томирой. Все это время она смотрела на меня недружелюбно, будто злилась за то, что я пришла в клуб со Славой. Может, я и правда спутала ей карты, и теперь она не может в свое удовольствие посплетничать с друзьями, но, богов ради, приходить сюда было не моей идеей. Она не заставит меня чувствовать себя виноватой.
        - Мне кажется, что Баба Яга выбьет из твоей головы все эти мысли, - заключила она.
        - Посмотрим, - буркнула я.
        - Может, пойдем потанцуем? - растерянно предложила Борка и потянула сестру на танцпол.
        Люди расступились, пропуская их, и через мгновение я поняла, почему. У них было потрясающее чувство ритма, а их совместный танец выглядел идеально. Они явно должны были заранее поставить для него хореографию.
        - Не обращай внимания на Томиру, - сказала Слава.
        - Да, она та еще стерва, - подтвердила Живия. - Я тоже ее терпеть не могу.
        Слава рассмеялась, смущенная откровенностью подруги, и послала мне извиняющийся взгляд.
        - Понимаю, я чужая, - сказала я.
        - Нет, дело не в этом, - быстро возразила моя подруга.
        - Слава права. Дело в том, что, как я уже говорила, Томира… - Живия не успела договорить, потому что Слава резко ее прервала:
        - …не очень приятная особа. Мы поняли.
        - Зато красиво танцует, - добавила я справедливости ради.
        - Да, это, пожалуй, единственная вещь, которая получается у нее красиво. - Живия, все еще настроенная скептически, принялась наносить на руки еще один слой крема.
        - У девочек своя школа танцев, - пояснила Слава.
        Я понимающе кивнула. Это объясняло, почему все тут же расступились, как только сестры появились на танцполе. Видимо, клубные завсегдатаи прекрасно их знают.
        - А ты чем занимаешься? - поинтересовалась я у Живии.
        - Я работаю в салоне красоты, - ответила она.
        Ну да, наверняка у нее там скидки на солярий.
        - А Радек работает на метеостанции, - сказала Слава.
        А вот это не укладывалось в моей голове. Он больше походил на фитнес-тренера или вышибалу в клубе. Не на человека, который окончил университет.
        - Он возвращается с вашим пивом, - заметила Живия.
        - Долго же он ходил, - недовольно пробормотала Слава.
        - Наверняка клеился к каким-нибудь цыпочкам, - заявила Живия, растирая руки. - Как обычно.
        Внезапно она перестала втирать крем и повернулась ко мне.
        - Если что, Радек свободен, - заговорщическим шепотом поведала она.
        - Ох, да, но я…
        - К тому же он хорош в постели. Не стесняйся. Серьезно.
        - Живия! - Слава не могла поверить, что ее приятельница так себя ведет.
        - Ну а что? Я знаю, что говорю. Я проверяла.
        В этот момент Радовит подошел к столику и поставил перед нами пиво. Обрадованная, что можно чем-то занять руки, я схватила кружку и сделала большой глоток. В то же время послала Славе полный яда взгляд. Она пристыженно опустила голову. Так ей и надо! Хотела свести меня с каким-то бабником.
        Радек сел рядом со мной и положил руку на спинку моего стула.
        - Привет еще раз, - сказал он, заглядывая мне в глаза.
        Я глянула на Славу, которая одними губами произнесла «прости».
        У меня было чувство, что этот вечер в компании странных Славиных друзей я запомню надолго.
        6
        Полная луна красовалась на небе в окружении звезд, но мне, если честно, было не до нее. Я сидела в темноте, в кустах, согревая своим дыханием закоченевшие руки. Было до ужаса морозно. От земли тянуло холодом, который коварно пробирался даже под застегнутую куртку. Ноги уже занемели от сидения на корточках, но садиться на траву не хотелось. С моей удачей меня наверняка облепят муравьи, или укусит гадюка.
        Когда я выходила вечером из дома, Слава не переставала отпускать по этому поводу шуточки. Она теперь до конца жизни будет мне припоминать, как я согласилась выкапывать камни с перекрестков дорог. Не отрицаю, это задание нельзя назвать амбициозным, но это было первое поручение, данное мне Бабой Ягой, и я намеревалась выполнить его хорошо.
        Последние дни были для меня переломными. Впервые в жизни я была сама по себе: лично обставляла квартиру, покупала машину (она стоила подозрительно мало, надеюсь, через неделю она не развалится на части) и самостоятельно делала покупки.
        Хотя я уже давно достигла совершеннолетия, только сейчас почувствовала себя по-настоящему взрослой. Я перестала этого бояться, и мне это даже понравилось.
        На мой счет только что пришла первая зарплата за март. Несмотря на прежнюю неприязнь к ремеслу шептухи, я решила приложить все усилия, чтобы заслужить эти деньги. Вдобавок мне заплатили еще до того, как я что-то сделала в роли практикантки.
        Вот почему я сейчас сидела на корточках рядом с домом клиентки Бабы Яги. К счастью, ближайший перекресток не был заасфальтирован, потому что я не представляю, как в таком случае можно было бы зарыть там громовой камень. Я приехала, как только стало темнеть. Не знаю, когда появится Новакова, но мне не хотелось пропустить этот момент. Я решила провернуть все быстро и качественно.
        Я посмотрела в сторону неосвещенного шоссе, ведущего к Белинам. Где-то в двухстах метрах отсюда была припаркована моя новая помятая машина. Искренне надеюсь, что смогу выехать из канавы, в которую скатилась, пытаясь припарковаться на обочине.
        К сожалению, оказалось, что в том месте, где я решила оставить машину, обочины не было…
        Я поднялась на ноги, и, по-прежнему согнувшись в три погибели, отошла поглубже в лес под прикрытие деревьев. Там я наконец смогла выпрямиться и с облегчением выдохнула. Похлопала по маленькому кожаному рюкзаку, чтобы убедиться, что все на месте. Еще дома я бросила в него фонарик и садовую лопатку, весьма довольная собственной идеей взять ее с собой. Так мне не придется копать руками. Только теперь я еще жалела, что не заварила кофе, ведь можно было захватить и термос.
        Уже совсем стемнело. Мне стало не по себе, и я на всякий случай решила вернуться обратно к шоссе. Боялась диких зверей, на которых могла наткнуться в лесу. Я заранее проверила в интернете - уже несколько лет в этих местах видели волков и медведей.
        На небе по-прежнему ярко светила полная луна, но мне, с детства привыкшей к освещенным улицам города, казалось, что вокруг царит полная темнота.
        Шоссе и перекресток освещены не были, и я начала беспокоиться о том, как пойду обратно к машине. Буду ли я в безопасности, в одиночестве передвигаясь среди леса в практически полной темноте?
        Время тянулось мучительно долго, а от Новаковой ни слуху ни духу. Может, она и не собиралась закапывать камень? Может, решила приберечь его до следующего раза, потому что буренка вдруг дала себя подоить? Хотя, с другой стороны, если она его не закопает, то рассердит несуществующего бога.
        Какой идиотизм… Надеюсь, она появится, потому что меня не прельщает перспектива торчать в кустах всю ночь.
        Рискуя выдать свое местоположение, я включила фонарик и проверила, нет ли змей в кустах, где я засела. Убедившись, что все в порядке, я с облегчением снова опустилась на корточки. Чувствую, завтра у меня будут болеть мышцы от этих приседаний.
        Черт… от сидения на холодной земле захотелось в туалет…
        К счастью, я даже не успела задуматься, как реализовать свое желание - на дороге показался свет фар, приближающийся к перекрестку. Это была ближайшая развилка к дому шептухиной клиентки, но до нее все равно было довольно далеко. Так что я ожидала, что она подъедет на машине или, по крайней мере, на велосипеде.
        Хотя, после минутного раздумья, я так и не смогла представить себе эту пухлую тетку на велосипеде.
        Машина остановилась, и из нее вышел какой-то мужчина. Он не выключил двигатель и оставил включенными фары. В его руках я заметила большую лопату.
        - Что за?.. - простонала я.
        Мужчина встал в свете фар и принялся ловко рыть яму в мерзлой земле. Гора выкопанной земли становилась все больше и больше. Вскоре яма доходила ему до колен, но он и не думал останавливаться.
        Муж Новаковой, по-видимому, крайне серьезно отнесся к заданию, которое поручила ему горячо верящая в богов жена.
        - Черт, - выругалась я себе под нос. - Как Святовит найдет этот камень, если вы собираетесь прорыть туннель до самого Китая?!
        Только когда яма дошла ему до середины бедра, мужчина вылез наружу. Стоя на краю, он достал из кармана какой-то маленький предмет. Затем бросил его в углубление и начал закапывать.
        Я перевела взгляд на зажатую в руке маленькую садовую лопатку, которая, по сравнению с инструментом Новакова, больше напоминала игрушку, с которой дети играют в песочнице.
        - Черт! - повторила я.
        Я смотрела, как машина развернулась и стала удаляться туда, откуда приехала. Через некоторое время красные габаритные огни исчезли во мраке.
        На всякий случай я еще несколько минут посидела в темноте. Не хотелось, чтобы меня застукали, если он вдруг вернется, чтобы проверить, хорошо ли утрамбовал землю.
        Выйдя на перекресток, я включила фонарик и посветила на шоссе. Ну, по крайней мере, земля уже рыхлая, так что копать будет легче. В теории.
        Присев на корточки, я принялась за работу. Беспокойно оглядываясь, я быстро отбрасывала землю в сторону, но яма не увеличивалась так быстро, как хотелось бы. К счастью, никого в округе не было. Не хотелось бы, чтобы какой-нибудь местный житель застал меня ночью за раскапыванием дороги. В голову мне не приходило ни одной убедительной отговорки, которая не доставила бы шептухе неприятностей.
        Выходя из дома, я собрала волосы в конский хвост, кончик которого все время соскальзывал со спины и лез мне в лицо. Я раздраженно сдувала его, пытаясь убрать прилипшие к губам волосы. Обе руки запачкались влажной после недавнего дождя землей, поэтому воспользоваться я ими не могла.
        Да, я все-таки была не особо дальновидной - надо было прихватить перчатки.
        Когда мое терпение подошло к концу, я убрала волосы назад, не обращая внимания на грязные руки. Было уже поздно, а я застряла тут в одиночестве в полной темноте, вдобавок ко всему в двух шагах от леса. Самое время делать ноги отсюда, а то я и так слишком долго искушала судьбу. Неизвестно, какие извращенцы могут здесь ошиваться - взялись же откуда-то все эти народные сказки о русалках, которые в новолуние заманивали мужчин и умертвляли их танцами или щекоткой.
        Правда, сейчас полнолуние, я на мужчину не особо похожа, и у меня есть сомнения, что кто-нибудь сумеет убить меня с помощью щекотки, но мало ли.
        К тому же народные сказки про волколаков никуда не девались, а в этих лесах определенно жили волки. Волки, кажется, любят полнолуние, не так ли?
        - Что ты делаешь?
        Тихий голос за моей спиной, прервавший эти размышления, заставил меня сделать три вещи одновременно, что было довольно удивительно, потому что обычно многозадачность - совсем не мой конек.
        Я пронзительно вскрикнула. Достаточно громко, чтобы меня услышали в Каконине - соседней деревне.
        Я развернулась и кинула лопатку прямо в нападавшего.
        И в то же время побежала в сторону леса.
        Я бы, наверное, смогла убежать, если бы на моем пути не оказалась ямка, которую я только что вырыла. Она была как раз размером с мою стопу, которая, конечно же, этим воспользовалась.
        Я упала на землю, больно подвернув ногу, а вдобавок ударилась подбородком о землю, так что зубы лязгнули.
        - Гося! Ты в порядке?
        Чьи-то сильные руки подхватили меня под мышки и подняли вверх, а затем поставили на ноги. Вывихнутую лодыжку пронзила боль. Я застонала, поднимая ногу, чтобы она не касалась земли. Провела языком по зубам, проверяя, целы ли они, и мысленно поблагодарила богов за то, что случайно не откусила себе язык.
        Только после этого мне хватило смелости взглянуть на стоявшего рядом мужчину. Я подняла голову и встретилась глазами с Мешко.
        - О… это ты, - с облегчением сказала я, увидев знакомое лицо.
        - Да, это я, - слегка улыбнулся он. - Ты ждала кого-то другого?
        - Я… нет. Никого я не ждала, - растерянно ответила я.
        Думаю, не стоит признаваться ему, что приняла его за волколака, на случай если я когда-нибудь захочу попытать с ним счастья.
        - Расскажешь мне, зачем ты раскапываешь ямы на дорогах?
        Я чуть было не ляпнула, что выполняю секретную миссию, и мне пришлось бы убить его, если бы я поведала ему о ней, но смысла еще больше выставлять себя на посмешище не было. Кроме того, Мешко - ученик местного жреца, наверняка он тоже выполняет за него грязную работу.
        - Баба Яга приказала мне выкопать громовой камень, который она продала своей клиентке, - пояснила я.
        - Ночью?
        - Иначе утром эта женщина сама пришла бы сюда, чтобы откопать его и оставить себе.
        - Ясно, а если ты его откопаешь, то шептуха сможет продать его еще раз, да?
        По простоте своей я считала, что выкапываю камень только для того, чтобы Новакова сильнее поверила в Святовита, но Мешко был прав. Я еще раз подумала о том, что у Бабы Яги есть предпринимательская жилка.
        - В конце концов, я ее практикантка. Вся грязная работа ложится на мои плечи. Помоги мне сесть.
        Мешко осторожно усадил меня на дорогу возле места моих раскопок, снял с плеч рюкзак и поставил рядом на землю. Затем отцепил висящую на нем большую светодиодную лампу и зажег ее.
        Нас окутал холодный голубоватый свет.
        Я заметила, что на его белой рубашке, выглядывающей из-под кожуха, виднелся идеально ровный след от моей лопатки. Да, с прицелом у меня плоховато. Я хотела ударить нападавшего по голове, а попала в грудь.
        - Прости. - Я указала на его рубашку.
        Он перевел взгляд и махнул рукой.
        - Ничего, все в порядке.
        - А ты что здесь делаешь? - спросила я, наконец заподозрив его в чем-то нехорошем.
        Мужчина присел рядом со мной. Из-за призрачного светодиодного света его глаза казались васильковыми. Я вспомнила слова подруги. Может, мне действительно нужно опасаться парней с таким именем.
        Впрочем, не имени, видимо, стоит опасаться. Что мне вообще было о нем известно, кроме того, что он намного выше и сильнее меня? И его руки, которые он как раз сжал в кулаки, выглядели привычными к тяжелому физическому труду.
        Была ли я в безопасности в его компании?
        - Возвращался из Каконина, - пояснил он. - Покажи лодыжку.
        Я отдернула ногу, как только он коснулся икры.
        - Со мной все в порядке, - быстро сказала я.
        Он заинтригованно улыбнулся.
        - Ты боишься меня?
        7
        «Ты боишься меня?» - его вопрос гудел у меня в голове.
        Я задумалась.
        - Я у черта на рогах, в полной темноте, частично обездвижена, наедине с парнем, с которым я разговаривала один раз в жизни. Уверена, беспокоиться совершенно не о чем! - сказала я, чтобы тишина, повисшая после его вопроса, перестала звенеть у меня в ушах.
        - Я не причиню тебе вреда. Правда.
        И он протянул ко мне руку.
        Это был рефлекс. Клянусь. К тому же я действительно испугалась. Любой на моем месте почувствовал хотя бы малюсенькое беспокойство, правда? Как будто мало слухов о пропавших без вести людях, убийствах и прочем?
        Кроме того, самыми жуткими психопатами всегда оказываются те самые миролюбивые соседи, которых никто никогда бы не заподозрил в кровожадных наклонностях.
        Так вот, он наклонился ко мне, и тогда я изо всех сил треснула его фонариком в висок. Он глухо застонал и упал на землю рядом со мной, схватившись за голову в том месте, где я его ударила.
        Я быстро подползла к нему, прижала коленом его шею и подняла руку с фонариком.
        - Говори, что ты здесь делаешь, - рявкнула я. - Ты поджидал меня? Следил за мной?
        Он уставился на меня, широко распахнув глаза. Или я просто слишком сильно сдавила ему горло?
        - Я больше не буду трогать твою ногу, обещаю. Не знал, что это такое чувствительное место.
        - Говори, что ты тут делаешь, - не отступалась я.
        Удивление в его глазах сменилось интересом. Я почувствовала под собой, как его грудь дрожит от еле сдерживаемого смеха.
        - Я был в Каконине у старосты. Приближается Ярилин день. Я прохожу практику у местного жреца Мщуя, помнишь? Я рассказывал тебе об этом, когда мы познакомились. Так вот, не только тебя по ночам руководитель практики посылает на тайные задания. Мне нужно было поговорить со старостой от его имени.
        Я почувствовала себя глупо и пожалела, что ударила его. Мало того, еще и попала в висок. Я же могла его покалечить. Опустив руку с фонариком, я произнесла, отстраняясь:
        - Извини меня.
        - Все в порядке. Если бы у меня были злые намерения, я бы и так с легкостью освободился и схватил бы тебя. И все же ты молодец, что хотя бы попыталась себя защитить.
        Я тут же перестала жалеть, что ударила его.
        Отодвинувшись, я опустилась на землю. Он сел рядом, потирая висок. Теперь не только передняя часть его рубашки была запачкана влажной землей, но и задняя часть легкого кожуха. Как прекрасно началось наше знакомство…
        - Теперь ты дашь мне осмотреть свою ногу? - поинтересовался он.
        - С ней все в порядке, - ответила я и на пробу пошевелила ступней.
        Сильной боли больше не чувствовалось. Наверное, я просто слегка ее подвернула.
        Кроме того, из нас двоих врачом была я! Но мне не хотелось произносить этого вслух. Кто знает, может быть, он и в самом деле не извращенец, а любовь всей моей жизни? На всякий случай не стоит его настраивать против себя.
        Еще успею, если он на меня нападет.
        - Как знаешь. - Он поднял руки в защитном жесте. Ему явно было весело. - Только не бей меня больше.
        Пару мгновений мы сидели молча. Я потянулась к своей лопатке и посмотрела на ямку глубиной около тридцати сантиметров, которую успела выкопать.
        - Еще раз прошу прощения, - сказала я.
        - Повторюсь, ничего страшного. Я понимаю, что тебе могло стать не по себе. - Он посмотрел на мою яму. - Тебе помочь?
        Я примирительно ему улыбнулась и протянула лопатку. Он опустился на колени рядом и начал раскапывать землю.
        - Как глубоко зарыт камень? - уточнил Мешко.
        - Где-то на метр.
        Он прекратил копать и повернулся ко мне с каменным лицом.
        - Эй! Ты сам предложил помочь. - На сей раз это я подняла руки. - Я могу подержать фонарь.
        - Ты… - он сделал паузу, подыскивая подходящее слово, - …экстраординарная.
        - Спасибо, - ответила я, не понимая, комплимент это был или колкость.
        Я смотрела, как он ловко отгребает землю. Мешко отдал мне кожух, чтобы не запачкать его еще больше, и работал в одной только расстегнутой рубахе. Казалось, он не знал усталости. Он закатал рукава, благодаря чему я могла наблюдать, как напрягаются его мышцы. Мне все больше и больше нравилось это задание. Вот так я согласна выкапывать камни.
        - Почему ты шел без света? - спросила я.
        - Полнолуние. - Он посмотрел на меня. - Все же видно. Зачем тратить батарейку?
        Я растерялась. Может, у меня и правда слишком большие требования. Раньше фонарей не было, и люди как-то справлялись.
        - В следующем году должны провести освещение на основных дорогах, - сказал он. - И тебе больше не придется ходить с фонариком.
        - О, супер!
        - Вовсе нет, небо не будет так хорошо видно. - Он посмотрел вверх. Я проследила за его взглядом. Из-за луны звезды были менее заметны, но зато отчетливо виднелись очертания Млечного Пути.
        Мешко снова начал копать. Моя лопатка определенно была слишком маленькой для этой задачи. К счастью, земля уже была взрыхлена, и Мешко ловко пробирался все ниже и ниже. Ему пришлось расширить яму, чтобы встать внутрь и копать дальше. Ох уж этот Новаков! Не мог он, что ли, зарыть камень не так глубоко? Богу уж точно от этого ни тепло ни холодно.
        - Камень-то большой? - спросил Мешко.
        - Сантиметров пять в длину, - ответила я и начала разгребать землю, которую он выбрасывал из ямы, в поисках пропажи.
        Вдруг мы услышали скрежет металла о камень. Я с лампой наклонилась к дыре. Мешко потянулся и, вытащив находку, протянул ее мне.
        - Теперь Баба Яга сможет продать два по цене одного.
        Он вложил мне в руку расколотый надвое белемнит.
        - Прости, слишком сильно ударил лопаткой. Земля становилась все тверже.
        - Успокойся, ничего страшного. В одиночестве я бы, наверное, никогда его не выкопала. Если шептуха будет недовольна, я просто верну ей за него деньги.
        Сказав это, я положила руку ему на плечо. С уверенностью могу утверждать, что не только земля была твердой.
        - Спасибо.
        Мешко выскочил из ямы и быстро стал ее засыпать. Я помогала ему, как могла, загребая землю ладонями.
        - Будем отмываться, наверное, несколько часов, - начала ворчать я, разглядывая руки в свете лампы.
        - Это же просто земля, - сдержанно ответил он и помог мне подняться.
        Я осторожно наступила на больную ногу и, почувствовав острую боль в лодыжке, скривилась и пошатнулась.
        Он схватил меня за талию.
        - Я тебя испачкаю, - запротестовала я.
        - Успокойся. Этой рубашке и так уже пора в стирку. Держись за меня.
        Я послушно обняла мужчину одной рукой и попыталась сделать шаг поврежденной ногой. Ее пронзила боль, но я хотя бы могла на нее наступать. На пробу повращала стопой. Не похоже, чтобы я сильно ее повредила. Машина осталась не так далеко. Может быть, я смогу до нее доковылять.
        - Проводить тебя до шептухи? - предложил Мешко.
        - Нет, я приехала на машине. Сегодня мне нужно вернуться в Кельце, иначе моя соседка будет волноваться. Она, наверное, уже переживает, не убил ли меня здесь кто. Не подашь мне рюкзак?
        Он послушно поднял мои вещи. Я полезла в кармашек рюкзака и, достав мобильный телефон, увидела, что там ни одной палочки связи. У меня не было возможности даже связаться со Славой.
        - Мне пора возвращаться, - сказала я.
        - Ты точно сможешь вести машину? - засомневался Мешко.
        - Болит-то правая нога. Просто не буду сильно давить на газ. Наверное, это пойдет мне только на пользу.
        - Где ты припарковалась? Я тебя провожу.
        - Я и сама дойду. - Во мне взыграла гордыня.
        - С рюкзаком и вывихнутой ногой? Держи лучше лампу.
        Он вручил мне прибор и надел кожух. Затем расстегнул свой рюкзак и бросил в него мой маленький кожаный рюкзачок.
        - Только не бей меня снова, - предупредил он.
        Он наклонился и без труда взял меня на руки. Признаюсь честно, это был первый раз, когда мужчина нес меня на руках.
        И, черт побери! Мне понравилось!
        Хотя через какое-то время, когда рука Мешко стала давить мне на плечи, я пришла к выводу, что твердые мышцы - это прекрасно, но не когда они стискивают чью-то спину.
        Но мне грех жаловаться. Это почти можно было засчитать за объятия.
        - Где ты припарковалась? - повторил он свой вопрос.
        Я осмелилась посмотреть ему в лицо - и после этого от меня уже ничего не зависело. Это все потому, что у меня нет парня, и я никогда по-настоящему не влюблялась. Стрела Амура должна была рано или поздно больно вонзиться мне в задницу, и это явно произошло прямо сейчас. У меня перехватило дыхание, и я просто утонула в этих васильковых глазах. Возникло непреодолимое желание погладить его по щеке и проверить, какова его щетина на ощупь.
        Поцелует ли он меня на прощание?
        Я указала направление лампой.
        - Метров двести в ту сторону по обочине.
        Он нахмурился.
        - Там нет обочины. Только канава.
        Романтическое настроение лопнуло, как мыльный пузырь.
        - Я уже в курсе…
        8
        Черный кот, сидящий у меня на коленях, громко замурчал. Я легонько коснулась его спины, чтобы сильно не испачкаться. Его грудь завибрировала, словно сломанный усилитель. Тем не менее я предпочитала не заводить с Галганом тесной дружбы - я ему не доверяла. Кто знает, где он там шляется? Его черная шубка была запыленной, как будто мгновение назад он валялся на обочине. Так, скорее всего, и было. На всякий случай я спихнула его с себя.
        - Как нога? - спросила Баба Яга.
        - Лучше, - со вздохом ответила я.
        Я сидела на лавке у окна, положив ногу на высокий табурет. Мой старый разношенный кроссовок валялся на полу. Это была единственная обувь, в которую утром я смогла засунуть свою распухшую конечность. Я критически осмотрела бинты, из-под которых торчали кусочки целебных трав и растений.
        Пахло просто невыносимо, но надо признать, что отек спал очень быстро. Да и лодыжка перестала болеть.
        Баба Яга закончила толочь травы в большой каменной ступке, залила их какой-то вязкой жидкостью и энергично перемешала. Набрала немного микстуры маленькой поварешкой и налила в кружку.
        - Выпей, - она протянула ее мне.
        Я осторожно понюхала содержимое и недоверчиво посмотрела на нее.
        - Что это такое?
        - Лекарство от боли и отека.
        - Из чего?
        Женщина нисколько не удивилась моей предосторожности.
        - Хуже не будет. Увидишь, тебе станет легче.
        - Но из чего оно состоит?
        - Какая ты подозрительная. Это смесь из пчелиного меда, травяного уксуса, измельченного в порошок гнезда ремеза и девясила.
        Я знала названия половины ингредиентов. Видимо, не такая уж я и безнадежная, когда дело касается всего этого траволечения!
        - Что такое девясил? - не унималась я.
        Баба Яга тяжело вздохнула и села рядом со мной, поправив цветастый платок на голове. Он ее раздражал, потому что пучок под ним приминался, а волосы теряли объем. Она сама мне это рассказала. Но чего только не сделаешь ради саморекламы! Где это видано, чтобы у деревенской шептухи не было безвкусной косынки на голове!
        Я тоже получила такую в подарок от Бабы Яги. Но я скорее умру, чем надену ее. Не собираюсь изображать из себя деревенскую знахарку.
        К тому же у меня после нее волосы как прилизанные…
        - В таком случае начнем наш первый урок. Девясил - это многолетнее растение с желтыми цветками, относится к семейству астровых. Не ядовитое.
        - А… пожалуйста, только не обижайся, но ты помыла его перед тем, как бросить в ступку?
        - Оно из моего собственного травяного огорода. - Ее взгляд становился все менее дружелюбным.
        Ярогнева показала мне огород сегодня утром. Он оказался полной противоположностью тому бардаку, что был виден с дороги. За избой тянулись ровные грядки с посаженными травами. На каждой стояла табличка с названием, все сорняки были выполоты. Беспорядку там не было места.
        - Я знаю, но он ведь никак не огорожен. В лесу водятся лисы. Они могли прийти в огород и, не знаю, помочиться на растения, заразить их цепнем или другими паразитами.
        - Я его сполоснула.
        У меня не было полной уверенности в том, что Яга на самом деле промыла растения, может, она сказала это только для того, чтобы я наконец отцепилась от нее.
        - Ну ладно. А что такое гнездо ремеза? - спросила я и сделала глоток лекарства.
        А на вкус очень даже ничего. Похоже на ромашку. Ромашку я люблю.
        - Ремез - это такая маленькая перелетная птичка.
        Я поперхнулась. Шептуха несколько раз похлопала меня по спине. О боги, я что, только что выпила порошкообразное птичье гнездо? Измельченные в порошок ветви, кишащие клещами и другими паразитами?
        Вдруг я почувствовала, как меня начинает тошнить.
        Дверь в хату затряслась, когда кто-то энергично застучал по старому бревну.
        - Ого! - Шептуха вскочила с лавки. - Следующая клиентка. Веди себя прилично!
        Она поправила платок, сгорбилась и открыла дверь дрожащей рукой.
        - Здроствуйте! - жизнерадостно сказала она.
        Стройная женщина на пороге застенчиво улыбнулась. В руках, словно щит, она держала маленькую кожаную сумочку.
        - А, добрый день. Дорогая шептуха, я пришла за кремом для рук для моих девочек. Помнишь? Мы договорились, что я заберу его на этой неделе.
        - Отож, отож. - Баба Яга закивала головой и пригласила клиентку войти.
        Женщина с любопытством посмотрела на меня.
        - Доброе утро, - поздоровалась я. - Я практикантка.
        - Вижу, небезопасное это занятие, - засмеялась она, указывая на мою ногу.
        - Так, небольшое происшествие. - Я покраснела.
        Женщина села за круглый столик и стала с любопытством оглядывать полки. Пока Баба Яга искала обещанное снадобье, клиентка рассказывала о трех своих дочерях, которые поехали в Варшаву учиться.
        - Каки башковиты паненки-те, в столице науки у них зубрены.
        - Пусть сначала выучатся, - ответила женщина, но при этом гордо расправила плечи, довольная похвалой шептухи.
        Старуха протянула ей три банки бледно-розового крема. Я не знала, из чего он сделан, но опробовала его - крем был очень хорошим, мгновенно впитывался и увлажнял кожу. Слава была права - Баба Яга изготавливала потрясающую натуральную косметику по своим собственным рецептам.
        - Им этот крем пригодится. У всех них очень сухая кожа. В Варшаве днем с огнем не сыскать такую хорошую шептуху, - нахваливала клиентка.
        - Ищо цто-то надоть? - спросила Баба Яга.
        - В принципе, да. - Женщина заколебалась. - Речь идет о моем муже, Войтеке. Припоминаешь его, шептуха? Может, не по имени, а по прозвищу его знаешь - Цапля. В любом случае я уже не знаю, как его образумить. Ужасный неряха. Не посоветуешь ли что?
        Шептуха зачмокала своей золотой накладкой для зубов. После минутного раздумья она ответила:
        - Дома у кого бардак устроивши, цтобы цловека отвадити, надоть взяти из пецки золы горяцей, посыпати ей бардак тот, а наутро занню цасть тела струпья покрыто у того цловека, цто бардак-от устроивши.
        Клиентка слегка побледнела.
        - Мне бы, наверное, не хотелось, чтобы у него появились… струпья.
        - Поговорити тогда надоть. Толковитый он цловек-от, не гуляка.
        - Так я и сделаю. Спасибо, шептуха. До свидания!
        И клиентка умчалась, только ее и видели. Понятное дело, если бы мне шептуха предложила разукрасить собственного мужа струпьями, я бы тоже убежала, не чуя под собой ног.
        - Кажется мне, тебе пора домой, - сказала Баба Яга. - Сегодня с этой ногой ты мне ничем не поможешь. Завтра суббота. До понедельника можешь не приезжать.
        - Ладно.
        Я чувствовала себя глупо, будучи совершенно бесполезной. Обычно мне это несвойственно. Я скорее до боли организованный человек, который не уснет спокойно, если не сделает все, что запланировал, да вдобавок ко всему в алфавитном порядке. Это еще не навязчивый невроз, но для моего поведения в психиатрии тоже есть соответствующее название…
        Баба Яга не говорила этого вслух, но, кажется, она немного во мне разочаровалась. Наверное, мама нарассказывала ей обо мне всяких сказок. Думаю, шептуха ожидала увидеть кого-то немного более заинтересованного в траволечении.
        Ну… в маму я точно не пошла, если речь идет о семейных традициях.
        - А почему бы мне не задержаться еще немного и не провести, например, инвентаризацию серванта? - предложила я.
        Женщина подозрительно посмотрела на меня.
        - Ты правда хочешь этим заняться?
        - Почему бы и нет! Думаю, самое время мне немного поучиться. Пока что я могу распознать только ромашку. - Сказав это, я указала на вазу на столе, из которой торчал букетик белых цветочков.
        - Это маргаритка, а не ромашка, - сказала Яга.
        - Ну да… - Я кашлянула. - Они очень похожи.
        Маргаритка? Что, черт возьми, за маргаритка?
        - Маргаритка, то есть нивяник или собственно хризантема. Чрезвычайно распространенный цветок. Растет на каждом лугу и лужайке, - объяснила шептуха, видя мое замешательство.
        Я широко улыбнулась, будто бы благодаря ее объяснению достигла просветления. Но это не так - все равно уверена, что в вазе стоит ромашка.
        - У тебя сегодня еще есть клиенты? - плавно сменила я тему.
        - Нет, сегодня в моем ежедневнике больше никого нет. - Она похлопала по лежавшей у двери пухлой тетради, которую я в первый день приняла за книгу заклинаний.
        Я знаю, что шептухи не занимаются колдовством, но почему-то подумала именно об этом, когда увидела черного кота. Я слишком много смотрю телевизор. Даже у Сабрины, маленькой ведьмы, был кот.
        - Ты права насчет инвентаризации! - Я услышала удовлетворение в ее голосе. - Это станет хорошим началом твоего обучения. Надеюсь, скоро ты будешь принимать пациентов самостоятельно, так что ты должна знать, что где лежит.
        Она взяла стул и поставила его возле большого серванта из светлого дерева. Кажется, это была вишня. Я села рядом с ним и погладила узкую столешницу. Люблю старую мебель. В ней есть душа.
        Баба Яга открыла верхние створки серванта и достала несколько графинчиков.
        - На верхней полке я держу настойки и сиропы, - сообщила она.
        Я придвинулась ближе и внимательно осмотрела бутылку, наполненную желтоватой жидкостью.
        - Это настойка из цветов бузины.
        Я сняла пробку и понюхала. Резкий запах алкоголя тут же ударил мне в нос, а глаза начали слезиться.
        - О боги, она наверняка крепкая!
        - Настойки делают на спирте, - пояснила Яга. - Бузина отлично лечит от простуды. Уверяю тебя. Одна рюмка перед сном, и можешь забыть про насморк.
        - И про печень, - пробормотала я.
        - Каждая бутылка подписана. - Она указала мне на маленькую наклейку прямо под пробкой. - Благодаря этому все легко находится. Клиенты любят получать лекарства в такой таре, и много за нее платят. - Она мне подмигнула.
        Затем Баба Яга стала объяснять, какая настойка от чего лечит лучше. Я быстро доковыляла до своей сумочки и достала из нее записную книжку. Мне хотелось все записать, чтобы ничего не забыть.
        - Настойка из шишек хмеля - отличное средство от проблем со сном. Настойка чеснока - при простудных заболеваниях, кроме того, она понижает артериальное давление и действует против атеросклероза. Настойка айвы отлично справляется с кашлем, вздутием живота, мышечными спазмами и заживлением ран. Настойка шиповника предотвращает простуду и укрепляет сердце. Рябина действует как мочегонное средство. Настойка тмина - от боли в желудке, устраняет вздутие живота и стимулирует перистальтику. Малиновый ликер или настойка малины действуют как жаропонижающее и потогонное средство.
        Я скрупулезно записывала действие перечисляемых настоек и ликеров. Если бы они не были подписаны, я бы, наверное, научилась различать их по цвету и запаху. В серванте Бабы Яги стояло по бутылке различного алкоголя, а в подвале ее дома, сказала она, их еще больше. В деревне говорят, что их шептуха делает лучшие настойки во всем воеводстве.
        Я потянулась за очередной бутылкой. Она оказалась единственной наполовину пустой. Я понюхала содержимое. Пахло сладко и очень аппетитно.
        - А это что? - спросила я.
        - А-а-а… Это земляничный ликер.
        - От чего он? - Моя рука с ручкой замерла над листком.
        Шептуха, казалось, слегка занервничала. Она быстро сунула ликер обратно в сервант и захлопнула дверцы.
        - Он от плохого настроения. В частности, моего, - ответила она.
        Затем Ярогнева выдвинула несколько верхних ящиков. Они были очень вместительными. В каждом лежали аккуратно упакованные пластиковые коробки, полные сушеных трав. На всех была наклейка с названием. Это меня обрадовало. Видимо, не я одна педантична до ужаса.
        Баба Яга протянула мне пухлую книгу о травах.
        - Теперь я хочу, чтобы ты сравнила высушенные травы с рисунками в книге. В понедельник мы пойдем в лес искать живые образцы, - объявила она и с облегчением подошла к печке, где, как всегда, стоял горшок, в котором что-то варилось.
        - В марте? - удивилась я. - Но ведь еще ничего не выросло.
        - Лекарственные растения - это не только трава, вырастающая до десяти сантиметров. В понедельник мы прогуляемся по лесу, чтобы ты знала, где растут хорошие березы, можжевельники, липы, каштаны и боярышники. Деревья - тоже лекарственные растения. И, поверь мне, в марте они тоже растут.
        Я вся подобралась. Не думала, что после вопроса о земляничном ликере она станет такой раздражительной.
        Повинуясь указанию, я стала учиться распознавать листья мальвы, чабреца, полыни или мать-и-мачехи. Признаюсь честно, это была сложная задача, учитывая, что я с детства не отличаю петрушку от укропа.
        В конце концов, мне и самой захотелось побаловать себя земляничным ликером.
        - Поедешь домой на Ярилин день? - спросила через некоторое время Баба Яга.
        - Нет, останусь здесь. Мама меня подставила. Хочет воспользоваться выходной неделей и поехать в отпуск в Египет. - Я поморщилась, завидуя ее отъезду. Мне бы тоже хотелось увидеть пирамиды - они всегда меня завораживали. - Так что нет смысла возвращаться в пустую квартиру в Варшаве. Я останусь тут.
        - О, прекрасно! - обрадовалась шептуха. - В таком случае, надеюсь, ты поможешь мне в подготовке к празднованиям в Белинах.
        - Конечно.
        - Тебе понравятся гулянья в деревне. Они очень традиционные.
        - Интересно на них посмотреть, - призналась я. - Мама много про них рассказывала. А что мы будем делать? Я имею в виду, о какой подготовке ты говоришь?
        - В мои многочисленные обязанности входит выпекание праздничных калачей, как раз поможешь мне. Придется с ними повозиться.
        - О, я никогда не пекла ничего подобного.
        - Ничего страшного. Нам нужно приготовить около тридцати калачей. Думаю, к десятому ты разберешься, что к чему. Кроме того, нужно будет покрасить несколько десятков яиц. При правильной рекламе мы запросто их продадим.
        Я ничего не имела против продажи «волшебных» яиц, лишь бы мне не пришлось потом выкапывать их с перекрестка.
        - А как именно выглядят торжества? - поинтересовалась я.
        Шептуха отпрянула.
        - Ты что, не знаешь?
        - В Варшаве особо не празднуют… Там красят яйца, обливаются водой и все такое. Что-то мы взяли из отмечаемой на Западе Пасхи. Например, шоколадных зайцев. - При мысли о них у меня потекли слюнки.
        - И все такое?.. - Женщина была потрясена. - Я знала, что большие города ужасны, но не подозревала, что настолько.
        Она отошла от очага и села рядом со мной.
        - Праздник в этих краях отмечается с размахом. Это приветствие весны, самого важного времени года. Тогда на полях просыпается вся жизнь. Празднование начнется двадцать первого марта.
        - В день весеннего равноденствия, ясно.
        - Именно. В первый день местный горемыка-жрец вознесет молитвы, зажжет ритуальный огонь и окропит собравшихся водой, если не пойдет дождь. Потом начнутся гуляния, танцы и веселье. Вечером на всех холмах зажгут священный огонь. Каждый вечер в течение трех дней у костров будут проходить пиршества.
        Я кое-что слышала об этих деревенских «пиршествах». Видимо, спустя девять месяцев после каждого такого события в нашей чудесной стране повышался уровень рождаемости.
        - Непременно стоит дать парням тебя облить. Это приносит удачу всем девушкам на выданье, а ты, думаю, все еще одна из них.
        На этих словах она слегка скривилась. Меня это задело. Не такая уж я и старая!
        - Кроме того, каждый день надо кого-то навестить и вручить в подарок праздничные яйца, - закончила она. - Лучше всего яйца, купленные у шептухи!
        Я усмехнулась себе под нос при мысли о других странах, которые позаимствовали у нас обычай поливать людей водой и ходить по знакомым и объединили их в так называемый Шмигус-Дынгус[7 - Поливальный понедельник или понедельник после Пасхи, когда по народным традициям принято обливать девушек водой и проводить волочебный обряд. Обычай существует в Польше, Венгрии, Чехии, Словакии и других странах.].
        О славянах можно с уверенностью сказать одно: веселиться мы умеем. Будь то праздник весны или мертвых, танцы у костра обязательно должны состояться.
        - Вещуна, который проводит ритуалы, зовут Мщуй, да?
        - Верно. Он местный жрец.
        - Ты знаешь, что у него тоже есть практикант? - спросила я. - Мешко у него учится. Это он подвез меня в первый день, а вчера помог вытащить машину из канавы.
        - Да… Мешко. - Она внимательно посмотрела на меня. - Ты здесь всего несколько дней, а видела его уже дважды. Интересное совпадение.
        - Ну, не знаю… Новакову я тоже видела уже два раза. Она шла по шоссе, когда я ехала к тебе, и я немного ее подвезла. Думала, моя машина не поднимется в гору, когда она села внутрь.
        - Осторожнее с Мешко, - предупредила она меня.
        Что-то в ее голосе заставило меня похолодеть. Я оторвалась от работы и посмотрела на нее. Баба Яга была уже второй, кто предупреждал меня о нем.
        - Что ты имеешь в виду? - спросила я. - Сначала моя подруга Слава говорит мне остерегаться парней с таким именем, а теперь ты. С ним что-то не так?
        …кроме того, что он ходит ночью без света, хотя у него с собой фонарь.
        - Нет, с ним все в порядке. Он очень милый парень.
        - Но?.. - попыталась я настоять на продолжении фразы.
        - Но он собирается стать вещуном, - ответила она. - И вдобавок учится у чуть ли не самого бестолкового жреца, который когда-либо жил на этой земле. Мщуй никогда особым умом не отличался. А я не доверяю жрецам. Вот и все.
        Я ей не поверила, но спорить не стала.
        - Если он такой бестолковый, то как он стал вещуном? Вещун ведь должен уметь ворожить.
        - Единственное, что хорошо получается у Мщуя, - это впаривать людям всякий бред, но это мое личное мнение. Я могу и ошибаться.
        Выражение ее лица говорило совсем об обратном.
        Баба Яга подошла к окну и посмотрела на темные тучи. С каждым днем становилось все теплее. Глазом моргнуть не успеешь, как разразится первая весенняя гроза.
        - Ой, скверно, скверно, - пробормотала себе под нос шептуха.
        - Что?
        - Собирается дождь, - сказала она. - Только бы он не прошел до празднования.
        - А какая разница?
        - Первый дождь должен пройти только в день праздника!
        Это было очень важно для глубоко верующих славян. Именно тогда Ярило оплодотворяет дождем Землю, чтобы она дала всходы после зимы. Ненавижу этот миф. Он всегда казался мне отвратительным.
        Шептуха подошла к банке, в которой хранила муку. Набрала пригоршню, затем открыла окно и пустила ее по ветру.
        - Может, Мщуй на всякий случай планетника вызовет? - сказала она и продолжила что-то тихо бормотать.
        - Зачем ты высыпала муку за окно? - спросила я, всерьез беспокоясь за ее душевное состояние.
        - Принесла планетнику дар.
        Я недоверчиво покачала головой и в очередной раз начала задаваться вопросом, что я, собственно, здесь делаю. Порошкообразные птичьи гнезда, травы и волшебные камни я еще готова понять. Это, правда, противоречит моим взглядам на тему гигиены и стандартов безопасности, но с этим я как-нибудь смирюсь.
        Однако вера в мифических планетников, то есть молодых красивых мужчин, во время бури якобы унесенных ветром на облака, чтобы они сражались с прячущимися там змиями и драконами, была выше моего понимания, и иронии я сдержать не могла.
        - Если швырнуть в него мукой и ослепить, то вряд ли он одолеет змия… - фыркнула я.
        - Ох, молодежь, ничего вы не знаете, - вздохнула шептуха.
        Наш разговор прервал тихий стук в дверь.
        - Кто же это? - удивилась Баба Яга и поспешила поприветствовать гостя.
        Оказалось, что это пан Войтек, он же Цапля, супруг клиентки, которая приходила чуть раньше за кремом для рук, заказанным тремя дочерями.
        - Дорогая шептуха, милая! - Он обнял Ягу. - Простите, что я без предупреждения, но у меня срочное дело.
        - С цем пан до мне пришевши? - Она улыбнулась и повела его к столу.
        - Я насчет Лолочки, моей жены. В последнее время Лолочка вечно на меня злится. Я уже даже не знаю, в чем дело.
        - А вы-те меж собой баявши? Авось спросити надобно? - предложила она.
        - Она придумывает всякие отговорки. - Он махнул рукой. - Не знаю. Мне кажется, она скучает по девчонкам. Все время на меня ворчит, что я якобы развожу бардак.
        Шептуха закивала.
        - Как по зокозу ко-цто ести! Гося, борышнику дай.
        Я послушно достала из буфета бутылку, до краев наполненную золотисто-оранжевым ликером. Настойка была сделана из плодов и цветов боярышника, а для вкуса приправлена ванилью. Чуть раньше я узнала, что она от сердечных болезней. Помимо несомненных вкусовых качеств, настойка обладала способностью понижать артериальное давление. В самый раз для семейной ссоры.
        - Пособеседойте с цетверткой ностойки-то, - посоветовала шептуха.
        - Хорошо. Спасибо тебе.
        - И совет-от дам. Помнити надоть, цто прыщи, язвы и струпья всяки гибнувши от воды ронниковой и рецной и росы, в кокой-нить сосуд в пятницу с утреца собранной.
        Он несказанно удивился, но вежливо поблагодарил за совет и вышел. Интересно, неужели через какое-то время ему действительно придется искать родник?
        Галган снова запрыгнул мне на колени, настойчиво требуя ласки. Баба Яга, увидев это, поморщилась.
        - На твоем месте, детка, я бы его не гладила, - сказала она. - Неизвестно, где он там шлялся…
        9
        Шептухины припарки действительно помогли - к понедельнику нога перестала болеть. Я могла нормально ходить и носить любую обувь.
        Сегодня было прохладно, как и предсказывала Баба Яга. Облака темнели с каждой минутой. Казалось, вот-вот разразится настоящая гроза. Не уверена, что пойти на прогулку в лес было хорошей идеей. Разве молнии не бьют прежде всего в деревья?
        Я долго думала о разговоре с Бабой Ягой по поводу Мешко. Она была права. Ворожеи кажутся слегка оторванными от реальности, так что из жреца получится плохой молодой человек.
        Я решила, что перестану так переживать из-за того, что у меня нет парня. Шептуха вот до сих пор не замужем и вполне счастлива. Она пользуется уважением среди местных, ее бизнес процветает, имеется кот, а в серванте лежат кости животных и золотая накладка для зубов…
        Боги, я обязательно должна найти себе парня.
        Мне вспомнилась ночь, когда я встретила Мешко на развилке дорог. Мне до сих пор было неловко из-за всей той ситуации, из-за того, что я напала на него. К тому же дважды.
        Я почти не видела, как это получилось, но Мешко сумел вытащить мою машину из канавы! Он посадил меня на место водителя и велел сдать назад. В это время он ловко подкладывал под колеса ветки. Я бы тоже так поступила, если бы не встретила его. Видела такое в кино.
        У Мешко было столько шансов со мной пофлиртовать! Можно было начать еще тогда, когда он нес меня на руках.
        Честно говоря, я на это надеялась. И очень сильно.
        Я наблюдала за ним через лобовое стекло, когда он, в свете автомобильных фар, пытался вытолкать машину обратно на шоссе. Было в нем что-то властное. Я не могла точно это описать, но Мешко вызывал уважение. Не стоило ему становиться жрецом, прячущимся во тьме храмов.
        Все эти наши верования казались мне довольно надуманными. Например, у меня всегда вызывала смех мысль о том, что в храмах Святовита нельзя дышать, иначе «его достопочтенная божественность» будет осквернена. Мешко не был похож на того, кто стал бы задерживать дыхание просто потому, что кто-то ему так сказал.
        Кроме того, жрецы не должны быть хорошо сложены, а Мешко все-таки есть чем похвастаться в этом смысле.
        Стойте, а почему я все время думаю о нем? Боги… я еще никогда не посвящала столько времени мыслям о парне. Не нравится мне это. Как будто этот красавчик наложил на меня какие-то чары.
        Не буду больше о нем думать.
        Я в последний раз критически осмотрела свою одежду. Я хорошенько подготовилась к прогулке по лесу. На мне были высокие сапоги, носки, натянутые еще выше голенища, длинные светлые брюки, футболка и длинный плащ с воротником. На голову я собиралась надеть летнюю шляпу с полями, напоминающую головной убор воскресных рыболовов. Но только в лесу, иначе люди в Кельце стали бы на меня коситься.
        Немного подумав, я решила, что будет лучше, если сегодня с Мешко я не встречусь.
        Впрочем, безопасность превыше всего - сезон клещей уже начался. Довольная собственной предусмотрительностью, я вышла на улицу.
        В дверях подъезда я столкнулась с каким-то стариком, от которого несло мочой. Я тут же отпрянула в сторону и невнятно пробормотала извинения. Он был похож на бездомного, потертая грязная куртка и клетчатые штаны висели на нем как на вешалке. Длинные, спутанные волосы с проседью падали на его чумазое лицо. Рот скрывался где-то под густой бородой. Кроме того, я с ужасом заметила, что он босой, и его ноги снились бы педикюршам в кошмарных снах.
        - Эй! - крикнул он мне вслед.
        Проглотив проклятие, я повернулась к нему и мило улыбнулась.
        - Прошу прощения, но я очень спешу. До свидания. - Я уже собиралась уйти, когда он остановил меня, схватив за руку.
        В моей голове пронеслось все, что рассказывали нам на учебе о вшах, блохах и чесотке. Не хотелось бы чем-нибудь от него заразиться.
        Он открыл рот, скаля пожелтевшие зубы.
        - Ты в богов веришь? - серьезно спросил он.
        - Отпустите меня, - рявкнула я. - И милостыни от меня не ждите!
        - Ты веришь в богов?
        - Я буду кричать! - предупредила я, чувствуя, как его костлявые пальцы все сильнее сжимают мое запястье.
        - Отвечай, - настаивал он.
        - Не верю! - прорычала я ему прямо в лицо. - Отпусти!
        Пальцы мужчины, казалось, ослабли, потому что мне удалось выдернуть свою руку из его клешней.
        - Вы с ума сошли? - рявкнула я, массируя покрасневшее запястье.
        - Скоро поверишь, - серьезно заявил он. - И лучше, чтобы выбор твой был мудрым. Иначе пожалеешь.
        Он повернулся ко мне спиной и, шаркая ногами, пошел дальше по улице. Сбитая с толку, я смотрела на его сгорбленную спину. И этот бродяга только что мне угрожал? Ради всех богов, не ожидала встретить религиозного фанатика в центре Кельце.
        Я потянулась к сумочке за дезинфицирующей жидкостью, которую всегда ношу с собой (в отличие от Славы, которая носит флакон духов). Мысленно похвалив себя за предусмотрительность, я побрызгала ее на кожу рук в тех местах, где меня коснулся этот сумасшедший оборванец.
        Добравшись до шептухи, я отправила подруге СМС с предупреждением. Ей надо остерегаться этого мужчины. Он может быть опасен.
        Почти сразу пришел ответ.
        «Это просто пан Витек. Не обращай внимания. Он совершенно безобиден».
        Ну, ладно, ей лучше знать. Но я бы предпочла больше с ним не встречаться, а уж тем более не прикасаться к нему.

* * *
        Шептуха суетилась у шкафа в поисках своей трости, на которую она опиралась при прогулках по лесу. Мне впервые довелось увидеть ее шикарный коттедж изнутри. Он оказался на удивление современным: в интерьере преобладали хром и стекло. От Бабы Яги я такого не ожидала. Скорее рассчитывала увидеть какие-нибудь домотканые коврики и мебель из старого, изъеденного короедами дерева, которую держат только из сентиментальности.
        - Пошли! - Ее приказ оторвал меня от разглядывания картины, которая ни больше ни меньше изображала красное пятно, живописно расплывавшееся на черном фоне.
        Не знаю почему, но картина меня напугала. Было в ней что-то зловещее. Она приветствовала гостей сразу при входе в дом, но отнюдь не приглашала в него войти.
        Я не могла отвести от нее глаз. Казалось бы, обычная клякса, но каким-то таинственным образом картина притягивала меня к себе. Грубые мазки красной краски плотно лежали на холсте. Хотелось дотронуться до них и проверить, влажные ли они до сих пор. Совершенно нелепо.
        Картина, должно быть, много значила для шептухи, потому что она вставила ее в красивую, изготовленную вручную раму из очень темного, почти черного дерева.
        Пожилая женщина заметила мой интерес и постучала тростью по холсту.
        - Нравится? - спросила она.
        - Нет. - Я покачала головой. - Есть в ней что-то… плохое.
        - Это предсказание, - пояснила она.
        Я удивленно повернулась к ней.
        - Детка, мы больше не режем птиц и не копаемся в их внутренностях, - засмеялась она. - Теперь для того, чтобы узнать будущее, используются брызги краски.
        Честно говоря, я не ожидала такого современного подхода. Какой приятный сюрприз.
        - Местный вещун тоже пользуется краской?
        - Если бы он умел ворожить, то, наверное, пользовался бы, - пробормотала она себе под нос. - Нет, он по-прежнему убивает кур, которых ему приносят местные верующие.
        - Но зачем, если он может использовать краску? - Это не укладывалось у меня в голове.
        - Потому что потом он может такую курицу сожрать. Краской же особо не наешься.
        Она критически осмотрела мой наряд, который я дополнила толстыми перчатками и шапкой с полями. Сунуть штаны в носки я тоже не забыла. На шептухе было то же, что и всегда, плюс трость.
        - Ты и вправду боишься клещей, - заключила она.
        - О чем говорит это предсказание? - спросила я, не обращая внимания на колкость.
        Женщина вздохнула и вернулась взглядом к картине.
        - Оно предупреждает, что скоро что-то случится. Мощные силы будут сражаться друг с другом, но победит только одна.
        Серьезно? Красная клякса?
        - Какие силы?
        - Не знаю. Пойдем, пойдем. Погода портится.
        Перед тем как уйти, я еще раз взглянула на холст. По спине пробежала дрожь. Я не разбиралась в предсказаниях, но это показалось мне не слишком оптимистичным. Событие, о котором оно якобы предупреждает, вряд ли окажется приятным.
        - О, вспомнила. Гося, как будешь в Кельце, купи мне пару лампочек, ладно? - попросила Баба Яга.
        - Конечно, нет проблем.
        - Часто перегорают в последнее время, - быстро добавила она, как будто оправдываясь.
        - Может, проводка неисправна.
        - Может.
        Мы подошли к самой кромке леса, а затем зашли глубже в пущу. Это место, как ни странно, пришлось мне по вкусу. Издали лес казался непроходимой чащей, но на самом деле все выглядело совсем иначе. Кустов было совсем не много, что открывало неплохой обзор примерно на двадцать метров вокруг. Легко заметить надвигающуюся опасность.
        На земле лежали пожухлые листья, опавшие еще осенью. Это мне тоже понравилось. Клещи обычно сидят в траве.
        - Сначала пойдем к священному дубу, - сказала шептуха. - Ты будешь часто сюда приходить.
        - В смысле? - простонала я.
        Мы медленно шли по тропинке, бегущей по краю леса. Для женщины с тростью моя спутница шагала удивительно бодро. Я уже запыхалась, а она дышала ровно, хотя все время рассказывала мне о деревьях, мимо которых мы проходили. Как и подобает человеку, полностью зависимому от технологий и совершенно не разбирающемуся в растениях, я фотографировала каждое описываемое дерево на мобильный телефон, чтобы потом дома спокойно посмотреть фото еще раз.
        Когда мы углубились в лес, я заметила, что на телефоне стала пропадать связь.
        Наконец наш путь пересекла аккуратная дорожка, вымощенная плоскими камнями. Один ее конец вел дальше в заросли, а другой - к какой-то проселочной дороге, пролегавшей между домами.
        - Мы не могли подъехать сюда на машине? - спросила я, тяжело дыша от усталости.
        - Тогда ты бы не увидела лес. Пошли!
        Наша вылазка мне уже порядком поднадоела. Я, кажется, узнала все про деревья, мимо которых мы прошли. В любом случае, как мне сообщили, если нужно будет собрать кору или плоды, то мне придется зайти поглубже в лес, туда, где нет тропинок и дорожек, потому что деревья возле дороги могут быть загрязнены.
        Да я скорее умру. Мне и так было не по себе, даже следуя за Бабой Ягой.
        Через некоторое время мы подошли к небольшой полянке, посреди которой рос раскидистый дуб. Я сразу узнала это дерево.
        Оно было священным, то есть указывало место, где следует приносить жертвы Святовиту. У его подножия лежал огромный валун, из-под которого бил родник. Дерево считалось священным, если обязательно выполнялись эти три условия: дуб, камень и источник.
        Из-за непривычно мягкой зимы не все пожелтевшие листья облетели с дуба. Он и вправду красиво смотрелся на фоне окружавших его вечнозеленых елей.
        - Это самое старое дерево во всем Королевстве, - сказала шептуха.
        Я покивала головой, вспомнив фотографию из учебника по культуре, который был у меня в начальной школе. Думаю, с тех пор оно значительно выросло или же фотография просто не могла передать его истинные размеры.
        Могучие ветви, висящие низко над землей, были просто огромными. По-моему, в обхвате они были больше, чем моя грудная клетка, а у меня, уверяю вас, есть чем дышать.
        - Ты будешь приходить сюда за водой, - заявила Баба Яга.
        - Я?
        - Не делай такое лицо. Источник очень чистый, вода свежая. Самое то для лекарств, которые я изготавливаю. Кроме того, на такой воде получается превосходный чай.
        - А нельзя провести отсюда какую-нибудь трубу до твоего дома? - спросила я, подходя ближе. - Здесь недалеко. Уверена, нам удалось бы получить разрешение. В конце концов, ты шептуха.
        Она бросила на меня полный возмущения взгляд. Ладно, понятно. Это осквернило бы священное место. Конечно… наверняка где-то здесь сидит бог и наблюдает за нами.
        Женщина с трудом присела у родника и попила воды. Я этого делать не собиралась. Черт его знает, какие бактерии плавают в этой воде, тем более если каждый проходящий мимо плюет в нее.
        - Нам следует поговорить о богах, - серьезно произнесла она.
        - Ох. Мне сегодня уже хватило таких разговоров, - вздохнула я и присела на камень, но тут же с него слезла под грозным взглядом Бабы Яги.
        - В смысле? - спросила она и поднялась, опираясь на трость.
        - Прямо перед домом в меня вцепился какой-то бродяга, - пояснила я. - Спрашивал, верю ли я в богов. Фу, отвратительный такой.
        Могучий дуб зашумел над нашими головами, когда в его ветвях заплясал ветер.
        - Как он выглядел?
        - Как бездомный. Спутанные волосы, вонь на всю округу. Он схватил меня за руку. - Я отодвинула в сторону несколько слоев одежды и внимательно осмотрела свое запястье. - Как думаешь, я могла подхватить от него чесотку или какую-нибудь другую гадость?
        - И что ты ему ответила?
        - Что я в богов не верю. Тогда он разозлился и сказал, что совсем скоро придется поверить, - фыркнула я с отвращением. - Старый пьянчуга, который…
        Внезапно большой желудь упал мне прямо на голову, прерывая меня на полуслове. Я подняла подозрительный взгляд на дерево и потерла растущую шишку, ища глазами белку, которая потеряла свою добычу.
        - Наверное, это не самое подходящее место для такого разговора, - констатировала Баба Яга, тоже разглядывая дуб. - Лучше следи за тем, что говоришь.
        Она подошла к стволу и нежно его погладила.
        - Почему? - удивилась я. - Мы же у черта на куличиках. Подслушать нас некому.
        - Лучше пойдем.
        Пожав плечами, я развернулась на каблуках, желая поскорее добраться до тропинки. В тот же момент я столкнулась с каким-то человеком, испуганно отшатнулась и упала на спину, поскользнувшись на прошлогодних листьях.
        Надо мной возвышался пожилой мужчина в темно-зеленой форме лесника. В левой руке он сжимал запачканный топор. Бесцветные глаза спокойно меня разглядывали. Он наклонился и протянул мне жилистую руку, явно знакомую с тяжелой работой. Я с благодарностью обхватила ее, поднялась и быстро отряхнула штаны.
        - Извините, - промямлила я. - Я вас не заметила. Вы так тихо ходите!
        Старик кивнул и улыбнулся в бороду. Только теперь я оценила, какого высокого он роста. Несмотря на то что лесник стоял сгорбившись, все равно было понятно, что в нем не меньше двух метров. Мне пришлось задрать голову, чтобы посмотреть ему в глаза.
        - Ничего себе, какой вы высокий, - вырвалось у меня.
        - Нам лучше уйти, - сказала шептуха и крепко схватила меня за локоть.
        Она кивнула мужчине, и мы двинулись по мощеной дорожке к проселочной дороге. Меня удивило, как холодно вела себя Баба Яга. Я уже привыкла, что она знает всех окрестных жителей и доброжелательно относится к каждому.
        - До свидания! - крикнула я через плечо, чтобы леснику не было обидно.
        Обратно Баба Яга шла намного быстрее и на трость совсем не опиралась. Да что уж там, мы теперь практически бежали по тропинке. Я не понимала, к чему такая спешка.
        Как только мы вышли из леса, я спросила ее, в чем дело. Может, этот лесник - ее бывший? Он, правда, был намного старше, но в определенном возрасте это перестает быть проблемой.
        - С паном Лешеком нужно быть осторожным, - ответила она.
        - Он выглядел вполне себе милым.
        - У него в руках был топор, - пробормотала она. - Со всеми, у кого есть оружие, нужно быть настороже. Ты обязана это помнить.
        Да ладно уж. В таком возрасте он, наверное, не смог бы даже как следует замахнуться, беспокоясь за свой ревматизм.
        Мы стояли на асфальтированной дороге. Неподалеку виднелись сельские дома.
        - Гослава, как я уже говорила, с богами нужно быть аккуратнее, не забывай об этом.
        - Я же не выставляю напоказ свой атеизм. Жалуюсь вслух только в присутствии доброжелательно настроенных ко мне людей, - вздохнула я и покосилась на нее, надеясь, что она считает себя одной из них.
        - Гося…
        - Я знаю, что здесь люди действительно в них верят. Я уважаю их веру, но ничего не могу поделать с тем, что не верю сама.
        - Боги гораздо реальнее, чем ты думаешь. - Она погрозила мне пальцем.
        - А еще более реальными являются бактерии.
        - Боги еще напомнят о себе, - спокойно продолжила она, будто не слыша меня, и двинулась дальше.
        Я закатила глаза.
        - И что эти боги мне сделают?
        - Боги мстительны и злы. Они еще напомнят о себе. Запомни мои слова.
        - На кой черт я им сдалась? - фыркнула я.
        - Здравствуйте!
        Мы повернулись на голос. За изгородью, на ближайшем к лесу участке, стоял Мешко и, улыбаясь, махал нам рукой. На нем была холщовая рубашка и кожаная безрукавка с карманами. Каким-то образом он выглядел немного стимпанково.
        - Здроствуй, Мешко! - дружелюбно отозвалась Баба Яга, коверкая слова.
        - Привет, - в ответ улыбнулась я.
        - Интересный наряд, - сказал он.
        Я покраснела и быстро сорвала с головы шляпу. Черт побери! Он же не должен был видеть меня в комбинезоне от насекомых!
        - Тут такое дело… сезон клещей же начался, - буркнула я.
        10
        Следующие недели я старательно обучалась ремеслу шептухи. Работа была хлопотной и утомительной. Я никогда не подозревала, что существует столько трав, которые можно с успехом использовать в домашнем лечении, и не была уверена, хочу ли я вообще все это знать.
        Незадолго до Ярилиного дня Баба Яга даже разрешила мне самостоятельно принять клиентку. В ночь перед этим событием я от нервов не могла заснуть.
        Тщательно готовясь, я прочла два учебника, которые порекомендовала мне шептуха, несколько раз пересмотрела содержимое серванта и даже позаботилась о своем внешнем виде и надела цветастое платье. Я чувствовала себя настоящей шептухой! Не хватало только платка на голове, но я поклялась, что никогда его не надену.
        - Что привело вас к нам? - спросила я, когда мы с клиенткой сели за круглый стол друг напротив друга.
        Баба Яга расположилась на лавке у окна, собираясь только понаблюдать за мной со стороны, и поморщилась, услышав мой голос. Я могла обрядиться в платье, которое никто в здравом уме не наденет, но никто не убедит меня в необходимости растягивать каждое слово на деревенский лад.
        Не будем перебарщивать с аутентичностью.
        - У меня кое-какие проблемы, - призналась клиентка и закашлялась.
        Ей было за тридцать, и она казалась слегка взволнованной.
        - Мы выслушаем все ваши просьбы. Продолжайте, - попыталась я приободрить ее.
        О боги, пусть окажется, что она пришла сюда с самой обычной болезнью. В травах я еще могу разобраться, только умоляю, лишь бы мне не пришлось рассказывать эту ерунду о жертвоприношениях в лесу и закапывании камней. Прошу-у-у-у-у-у, пусть это будет обычная бородавка или ломкие волосы.
        - Я простудилась, - сказала женщина и снова закашлялась.
        Во мне мгновенно проснулся жадный до симптомов врач. Руки непроизвольно начали искать карманы халата, в которые я кладу стетоскоп, отоскоп и деревянные шпатели для проверки горла.
        К сожалению, сейчас у меня не было стетоскопа, потому что шептуха не разрешила мне его принести, и, конечно же, я была без медицинского халата с удобными карманами. Это меня разозлило. Я так давно не слушала ни сердце, ни легкие, и успела соскучиться по этой процедуре.
        - А какие симптомы? - настойчиво спросила я.
        - Где-то неделю уже кашляю, и насморк небольшой.
        - Это сухой или влажный кашель?
        - Кажется, сухой…
        - Становится сильнее в определенное время суток?
        - Э-э-э… нет?
        - Может, ночью обостряется?
        - Вроде нет…
        - Вы страдаете от астмы или аллергии?
        - Нет…
        - А в семье таких болезней не встречалось?
        - Нет…
        - Вы курите?
        - Нет…
        - У вас в семье были случаи рака легких?
        Сидящая в углу шептуха предостерегающе шикнула. Я не обратила на нее внимания. Правильно проведенный опрос больного и составленный на его основании анамнез болезни - это основа основ!
        - Нет, - пробормотала клиентка. - Кажется, я просто простудилась. Неделю назад я собирала тростник у реки. Я тогда промочила ноги, а было холодно.
        Уровень моего возбуждения резко упал. Видимо, это вправду была обычная простуда.
        - Вы думаете, это может быть рак? - Женщина выглядела по-настоящему испуганной.
        Баба Яга бросила на меня полный негодования взгляд.
        - Нет, вы просто простудились. - Я постаралась, чтобы в моем голосе не было слышно сожаления.
        Я встала и подошла к серванту. Открыла верхние дверцы и некоторое время копалась внутри, позвякивая маленькими бутылочками. Затем, довольная, вытащила одну из них и протянула женщине.
        - Вам очень повезло. Это последний пузырек соснового сиропа. Пейте по одной столовой ложке два раза в день в течение недели. Все симптомы должны пройти, - сказала я.
        - Большое спасибо. - Она сжала бутылочку в руках, словно от нее зависела вся ее жизнь.
        Клиентка взглянула на Бабу Ягу, потом на меня. Я нахмурилась, не понимая, в чем дело.
        - Только у меня есть еще одна проблема, - призналась она.
        - Да?
        - Мне немного стыдно…
        - Тут нечего стыдиться. Мы здесь, чтобы помочь вам.
        Неужели у нее выскочили прыщи, но не на лице?
        - Мне кое-кто нравится…
        Я впала в уныние. Захотелось биться головой о стол. И не факт, что своей…
        - Да-а-а-а? - проговорила я сквозь зубы.
        - Это мой новый сосед. Он такой красивый, - призналась она, смущенно потупив взгляд. - Только он не обращает на меня никакого внимания.
        - А вы с ним говорили? - спросила я.
        - Нет! - резко ответила клиентка. - Я не могу с ним заговорить. Смущаюсь. Я бы хотела, чтобы он первый обратил на меня внимание.
        После некоторых раздумий я решила, что лучше не бить ее головой о стол. Внутри явно было пусто. Существовала опасность, что она разобьется, как елочный шарик.
        Баба Яга решила, что сейчас самое время вмешаться, и я была за это благодарна. Я знала, что следует сделать, чтобы мужчина в тебя влюбился, но я просто не могла заставить себя произнести это вслух.
        Старуха подошла к серванту, достала спичечный коробок и, ободряюще улыбнувшись, отдала его мне. Она знала, что я этого не одобряю.
        - Возьмите. - Я протянула средство женщине. - Вы должны растворить этот порошок и дать выпить своему соседу.
        - Каким образом? - Она так резко схватила коробочку, что чуть не разбила пузырек с сиропом.
        - Лучше всего насыпать его в чай - он перебьет вкус порошка.
        - Но… но… - стала заикаться клиентка.
        - Да, это значит, что вы должны поговорить с ним и пригласить его на чай, - злорадно развеяла я ее сомнения. - Но прежде найдите липу, которая растет ближе всего к его дому, и возложите ритуальный венок.
        Неудачное время года она выбрала для ухаживаний. Ритуальные венки плетут из цветов - немного их растет в марте.
        - Липа - это дерево привлекательности, красоты и плодородия, - объяснила я. - Если вы преподнесете ему в дар венок, то это увеличит ваши шансы. Но без порошка все равно ничего не получится.
        Я почувствовала мстительное удовлетворение, когда за женщиной закрылась дверь.
        - У меня есть вопрос. - Я повернулась к Бабе Яге.
        - Какой? - Она прошла на кухню и стала помешивать что-то в горшочке.
        - Из чего, собственно, сделано это любовное зелье?
        - Из измельченного в порошок сердца крота, - спокойно пояснила она.
        Я почувствовала, что к горлу подкатывает тошнота при мысли о том, что бедняге придется это выпить.
        - Разве они не занесены в Красную книгу?
        - Так и есть. К сожалению, в последнее время у многих людей возникают проблемы в любви…
        - Откуда?.. - я не успела договорить.
        - Это сердца кротов, которых разводят на фермах. Мне привозят их из Мазур.
        Ответ шептухи развеял все мои сомнения.
        - А что? Тебе нужен этот порошок?
        - Нет, спасибо.
        - Тебе продам со скидкой, - посулила Яга.
        На самом деле, скидка на это снадобье пришлась бы очень кстати. Эта отчаявшаяся женщина заплатила триста злотых за половину спичечного коробка.
        - Думаю, мне было бы противно целоваться с тем, кто до этого съел сердце крота.
        - Понимаю. Кстати, здорово, что ты сказала ей, что у нас больше нет соснового сиропа. Ты быстро учишься.
        - У нас правда его нет. Это была последняя бутылочка.
        Теперь я знаю, что не должна была этого говорить. Если бы я держала язык за зубами, то мне не пришлось бы, как выразилась шептуха, «вприпрыжку бежать в лес за молодыми сосновыми почками».
        Даже то, что на мне сегодня не защитная униформа от клещей, не возымело никакого действия, ведь нам угрожал дефицит соснового сиропа, который весной разлетается как горячие пирожки по пятнадцать злотых за бутылку.
        Настоящий грабеж, между прочим.
        По этой самой причине я сейчас стояла на краю поля прямо перед лесом, одетая в серые резиновые сапоги и зеленоватый плащ Бабы Яги. К сожалению, у нее не было никакой широкополой шляпы, поэтому я тщательно обвязала вокруг головы один из ее цветастых платков.
        Я поставила на землю ведро, на дне которого лежали небольшие металлические кусачки для отрезания почек, и поправила лямки низенькой, в несколько ступенек, деревянной стремянки, которую шептуха повесила мне на спину. Потому что, конечно же, я должна собирать почки с деревьев, растущих глубоко в лесу, желательно с ветвей на высоте примерно двух метров. Я снова поправила лямки. Тяжелая какая! Я себе так грыжу заработаю.
        С сегодняшнего дня я официально ненавижу сосновый сироп.
        Я в последний раз обернулась и посмотрела на избу Бабы Яги. Выбора у меня не было, придется выполнять порученное задание.
        Оно даже упоминалось в этой проклятой книжке практиканта…
        Подхватив ведро и ругаясь на чем свет стоит, я двинулась в глубь леса. Деревья росли не очень плотно, так что я без труда пробиралась сквозь подлесок, хотя и сошла с тропинки. Я похлопала себя по карману, проверяя, на месте ли компас - шептуха снабдила меня им на случай, если я вдруг забуду, куда идти. Так что если заблужусь, я знала, что делать.
        Через несколько десятков метров я добралась до узкого ручья и легко перепрыгнула через него, даже не замочив сапоги. Должно быть, он брал свое начало в роднике у подножия дуба. Если бы я двинулась вверх по ручью, то наверняка через какое-то время дошла до священного места.
        Решив, что отошла уже достаточно далеко от цивилизации, я поставила стремянку у ближайшей сосны и принялась обрезать почки. Мне вспомнились слова Бабы Яги о том, что нельзя обирать все дерево, так что вскоре я перебралась к следующей сосне возле ручья. Не хотелось терять его из виду, потому что знала - если потеряюсь, то, держась ручья, доберусь до дороги.
        Ручей становился все шире и заболоченней. Между соснами появились ольхи и ивы. Благодаря рассказам шептухи я знала, что эти деревья непригодны для целебных настоев. Более того, на протяжении веков они считались в нашей культуре дурными: возвещали о присутствии водяных демонов.
        К счастью, я не верю в такие глупости.
        Я увидела склонившиеся над водой острые листья болиголова. Он был очень ядовитым. Баба Яга показывала мне растения, которые используют для приготовления сильнодействующих и опасных лекарств. Болиголов, часто называемый цикутой, был одним из них. Как гласит легенда, именно от отравления этим растением умер Сократ. Я присела рядом, чтобы присмотреться к растению повнимательнее. Я не собиралась его даже трогать, но решила запомнить это место, если когда-нибудь меня отправят собирать болиголов.
        Солнце медленно клонилось к закату, а мое ведро все еще было не наполнено, хоть и становилось все тяжелее по мере отдаления от Белин. Мне стало страшно, что я не смогу вернуться.
        Вокруг царила зловещая тишина, и, чтобы приободрить себя, я начала напевать что-то себе под нос. Жалея, что зашла так далеко, я глянула на другую сторону ручья. Там росло больше сосен, но мне ни за что не удалось бы перепрыгнуть его сейчас. Можно было попытаться перейти ручей по скользким камням, вероятно, я даже не свалилась бы в воду, но не стоило рисковать.
        Я посмотрела на часы - было уже довольно поздно. Не хотелось бы, чтобы ночь застала меня в лесу. Надеюсь, шептуха простит меня за то, что я не наполнила ведро целиком. Я прибавила шагу и обошла еще несколько ив. На их длинных ветвях, свисающих до самой воды, тоже появились первые почки.
        Внезапно стало темнее и похолодало так, что от моего дыхания начали появляться облачка пара. Я закуталась в плащ и испуганно огляделась вокруг.
        Просто воображение разыгралось. Вокруг ни души.
        Я увидела еще одну сосну и приставила к ней стремянку, решив, что это последнее дерево, соберу с него почки, и хватит. Сразу же пойду домой.
        Держась за ствол, я поднялась на последнюю ступеньку. Почек на этой сосне было совсем мало, да и те казались подмерзшими. Все же я срезала несколько штук и бросила их себе в карман.
        В этот момент я услышала позади себя шорох.
        В лесу было полно опавшей листвы независимо от времени года. Здесь листья некому было сметать, и они лежали, пока не сгниют, так что каждый шаг по ним был прекрасно слышен.
        Я быстро обернулась. Повстречаться с диким животным совсем не хотелось. Я наслушалась всяких невеселых историй об одичавших деревенских собаках, брошенных хозяевами. В большинстве случаев они были хуже волков. Волки боялись людей. Собаки нет.
        Но я ничего не увидела - видимо, мне все-таки послышалось. Тогда я быстро срезала еще несколько почек, спустилась со стремянки и опорожнила карманы, высыпав почки в ведро. Получилось больше половины - Бабе Яге должно хватить.
        Что-то снова зашуршало.
        Я огляделась по сторонам, но везде было пусто. Я почувствовала, как мне становится не по себе.
        Птиц не было слышно. Кстати, почему?..
        На всякий случай не убирая кусачки в карман, я нагнулась и подняла ведро. Внимательно наблюдая за лесом, я попятилась к ручью, расширяющемуся в этом месте. Мои сапоги увязли в мягкой грязи.
        - Есть тут кто? - спросила я.
        Солнце уже почти скрылось за горизонтом. С каждой минутой темнело все быстрее. Оранжевые лучи едва пробивались сквозь кроны деревьев.
        Полная тишина пугала меня все больше. Лес не должен быть таким. Он должен быть полон звуков. Словно в ответ на мои мысли что-то снова зашелестело между деревьями.
        Я оглянулась на ручей, который сбегал по склону. Ивы почти полностью загораживали обзор.
        От страха у меня сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Я охнула, когда в темноте промелькнуло что-то красное. Это были глаза!
        Я попятилась назад. Красные точки несколько раз исчезали, будто бы мигали.
        Один сапог провалился глубже в воду. Сквозь толстую резину я почувствовала, как что-то оплетает мою щиколотку. С губ сорвался пронзительный крик ужаса.
        Я резко дернулась и, освободив ногу, пошатнулась, а затем что есть мочи побежала вверх по течению. Цветастый платок съехал с головы и развевался на ветру позади меня. Тяжелое ведро больно билось о ногу.
        Остановилась я только тогда, когда ручей сузился настолько, чтобы через него можно было легко перепрыгнуть. Я стала оглядываться, пытаясь определить, где нахожусь, и поняла, что это место было мне знакомо. Совсем скоро вдали, между деревьями, я увидела избу шептухи.
        Только тогда мне хватило смелости притормозить и развернуться.
        Лес был спокоен. Теплые оранжевые лучи заходящего солнца просвечивали сквозь ветви стройных сосен. В кронах деревьев пели птицы. Тихо шелестел ветер. Я глубоко вздохнула. На этот раз на выдохе воздух не превратился в пар. Странно.
        Медленно я поставила ведро на землю и, наклонившись, уперла руки в колени. Нужно успокоиться.
        Я была в безопасности. Здесь мне ничто не угрожало.
        Из моей груди вырвался нервный смешок. Вон как разыгралось воображение из-за какой-то заболоченной поляны. Красные точки наверняка не имели к глазам никакого отношения. Никто не хватал меня за ногу, просто зацепилась за какой-то корень. Их там было полно.
        Отсмеявшись, я перевела взгляд на сапоги и почувствовала, как улыбка застывает на моих губах. Оба голенища вымазались в грязи, да вот только на сапоге, застрявшем в заболоченном ручье, ил подсох довольно странно. Я присела, не в силах поверить в то, что вижу, и приложила руку к голенищу.
        В засохшей грязи явственно был виден отпечаток ладони…
        11
        Шептуха не обрадовалась. Я не стала рассказывать ей о красных глазах и отпечатке в грязи - не хотелось выглядеть идиоткой. На обратном пути через луг, который пролегал между лесом и домом Бабы Яги, мне удалось достаточно успокоиться, чтобы понять, что у меня слишком богатое воображение.
        Теперь мне стало стыдно, что я как дурочка так сильно испугалась.
        Руководительница моей практики злилась на меня за то, что я не собрала целое ведро сосновых почек, а за то, что я бросила ее драгоценную стремянку посреди леса, она и вовсе обиделась.
        Я пообещала ей, что куплю ей новую стремянку, если ту за ночь кто-нибудь украдет.
        На следующий день, прежде чем снова отправиться в лес с металлическим ведром, я решила взять с собой кого-нибудь на подмогу. Ну, вдруг мне встретятся дикие собаки.
        Я долго колебалась, прежде чем принять это решение, но в конце концов проглотила гордость и села в машину.
        Хотя я провела в Белинах уже почти месяц, я не знала никого, кроме Мешко. Только его я могла попросить о помощи.
        Было необычайно теплое утро для марта. Уже через несколько дней наступит весеннее равноденствие и Ярилин праздник. Не хотелось признаваться в этом вслух, но мне было любопытно, как он проходит.
        Подъехав к месту обитания местного ворожея Мщуя, я остановилась перед разваливающейся от старости халупой. Крыша ее перекосилась, грозя обрушиться в любой момент. Еще и протекает наверняка. Когда я постучала в дверь, с которой слезала краска, та приоткрылись.
        Наконец я смогла по достоинству оценить хижину шептухи. При взгляде на постройки, принадлежащие ворожею, шептухина изба стала казаться прямо-таки элитным жильем.
        - Эй! - позвала я. - Есть тут кто?
        Я вошла внутрь - в помещении не было ни души. Меня охватило облегчение, когда на полу я увидела только один грязный тюфяк. Не хотелось бы, чтобы Мешко оказался настолько чокнутым религиозным фанатиком, чтобы жить в таких ужасных условиях.
        Только что теперь? Где мне его искать?
        - Кто там? - услышала я голос за спиной.
        Я подскочила от испуга и повернулась к стоящему позади меня мужчине. Должно быть, это Мщуй. Я хорошо помнила рассказ Бабы Яги о местном пьянице, который считает себя великим вещуном.
        Он оказался невысоким, сгорбленным стариком, гораздо ниже меня. Вместе с высоким Мешко они наверняка составляли довольно забавную пару. В седой, длинной, спутанной бороде застряли хлебные крошки и, если зрение меня не подводит, даже тщательно обглоданная куриная кость.
        - Доброе утро, - вежливо сказала я.
        - Доброе ли? - ответил он. - Это может легко определить правильное гадание. За небольшую плату, конечно.
        - Ага-а-а-а. Но я пришла не за гаданиями. Я ищу Мешко.
        - И заглядываешь ко мне в хату?
        Мщуй сдвинул кустистые брови, которые чуть ли не закрывали ему глаза: это делало его немного похожим на тех маленьких смешных собачек, которых часто разводят знаменитости.
        - Я легонько постучала в дверь, но моя недюжинная сила заставила ее распахнуться, - фыркнула я.
        Мужчина подозрительно посмотрел на мою руку, а потом на деревянные кое-как сколоченные доски, которые он считал дверью.
        Неужели он всерьез принял то, что я сказала?
        Спасибо Мщую, теперь я точно не изменю свое мнение насчет умственных способностей жрецов. Практически ходячий стереотип.
        - Дверь была открыта, - пояснила я.
        Старик заметно успокоился.
        - Я мог ее и не закрыть, - ответил он и быстро добавил: - Очень спешил на утреннюю молитву.
        Запах алкоголя, исходящий от него, говорил совсем о другом.
        - Я ищу Мешко, - напомнила я ему. - Вы знаете, где я могу его найти?
        - Он снимает этаж вон в том доме. - Он показал скрюченным от ревматизма пальцем на здание неподалеку. - По лестнице только нужно подняться.
        - Спасибо.
        Я двинулась в указанном направлении, но он схватил меня за локоть.
        - А ты кто? - спросил он.
        - Меня зовут Гослава Бжузка, - ответила я. - Я на практике у шептухи.
        Водянистые глазки Мщуя расширились, а затем закатились под самый лоб. Я испугалась не на шутку, глядя на белки его глаз.
        - Что с вами? - воскликнула я.
        О боги! Может, это какой-то приступ, вызванный алкоголем?!
        Я не хочу оказывать ему первую помощь. Я даже не знаю, где искать губы в этой спутанной бороде! Я не смогу сделать ему искусственное дыхание методом «рот в рот».
        Его глаза вернулись на свое место, и он проговорил как ни в чем не бывало:
        - А, да. Воистину. Удачи в поисках стремянки, Гося.
        Затем он отпустил мою руку и зашел в хижину, оставляя меня одну во дворе.
        Откуда, черт возьми, он знал, что я собираюсь искать брошенную стремянку? По спине пробежала дрожь беспокойства. Мне стало не по себе. Определенно, не люблю жрецов.
        Все, я не собираюсь на этом зацикливаться. Поведение Мщуя было отнюдь не нормальным, но нужно перестать об этом думать.
        Я быстро направилась к Мешко, поднялась по пристроенной снаружи домика деревянной лестнице и постучала в дверь. Долго ждать не пришлось - он практически сразу открыл.
        А у меня подкосились колени.
        Ох, черт побери! Меня бросило в жар.
        Какой он красивый! Нельзя же быть настолько красивым. Такими могут быть только актеры и певцы, к которым нельзя прикоснуться.
        Потому что мне очень хотелось к нему прикоснуться.
        Мешко, должно быть, только что вышел из душа. В этом не было ничего удивительного, учитывая, что был всего седьмой час. На практике у Бабы Яги я привыкла рано вставать и совершенно забыла, что в это время нормальные люди еще спят.
        Мой взгляд скользнул по его обнаженной мускулистой груди и твердому рельефному животу, остановившись на мгновение на черном полотенце, которое было повязано на бедрах. Вторым полотенцем он вытирал мокрые волосы.
        - Гося? - удивился он. - Что ты здесь делаешь?
        Таю от одного твоего вида…
        Нечеловеческим усилием я оторвала взгляд от его живота. Невыносимо хотелось прикоснуться и проверить, настоящий ли он. Мне пришлось даже засунуть руки в карманы.
        И каким-то образом мое прежнее искреннее желание перестать думать о Мешко вмиг испарилось. Эти кубики наверняка будут сниться мне по ночам.
        - Я… - еле прохрипела я из-за пересохшего горла.
        - Да? - Он весело смотрел, как я борюсь с собой.
        - Я пришла попросить о помощи, - с трудом выдавила я наконец.
        Я заметила, что прямо под сердцем, между ребрами, у него был тонкий шрам длиной около пяти сантиметров.
        - Может, зайдешь? - Он посторонился, пропуская меня внутрь. - Подожди минутку. Я только оденусь.
        Я послушно встала в углу. Когда он повернулся, я увидела татуировку на его плече. Это был довольно популярный славянский символ, обозначающий солнце в его древнейшей, чистейшей ипостаси. Равносторонний крест, заключенный в круг. Так называемый солнечный крест или солнечное колесо.
        Такой же, только огромный, сложенный из камней символ находился на вершине Лысицы. Окружал его двухметровый вал в форме подковы. Именно от него и произошло название Свентокшиских гор.
        Я оглядела довольно скудную обстановку. На первый взгляд казалось, будто это гостиничный номер. У Мешко не было ни сувениров, ни фотографий. Здесь мог жить кто угодно.
        - Давно ты уже на практике у ворожея? - отозвалась я.
        - Уже полгода, - ответ донесся из соседней комнаты, которая, видимо, была спальней.
        Он явно не любил привязываться к местам. Или этого требует от него жречество? Но я знала, что наши ворожеи не обязаны жить в воздержании. Они могут в полной мере наслаждаться жизнью, иметь семьи, веселиться.
        - Садись, Гося. Не стой столбом. - Мешко вошел в комнату.
        Я послушно присела на отживший свое диван. Клетчатая обивка была вся вытерта. Одна из пружин больно вонзилась мне в задницу.
        Мешко занял кресло напротив меня. Я впервые видела его в футболке и джинсах - до сих пор он всегда ходил в льняных рубашках. Может, у него сегодня выходной? Может, Мщуй, как и шептуха, требует, чтобы Мешко носил рабочую одежду? Его форма, без сомнения, была более стильной, чем цветастый платок, который я должна была носить на голове.
        - Я угостил бы тебя чаем, - немного смущенно сказал он. - Но у меня его нет. И кофе тоже. Могу предложить тебе только воду. И то из-под крана.
        Я подумала о микробах, которые могут подстерегать меня в старых канализационных трубах, полных ржавчины.
        - Нет, спасибо. - Я быстро помотала головой.
        - В таком случае, слушаю. Чем я могу тебе помочь?
        Мешко меня интриговал. Я еще не встречала никого столь же загадочного. Он сидел напротив меня, гордо выпрямившись, и выглядел очень серьезным. Что-то в нем показалось мне знакомым, но я не могла понять, что.
        Я вдруг поморщилась, понимая, насколько глупа моя просьба.
        - Только не подумай, что я сумасшедшая, - предупредила я.
        - Я бы никогда так не решил.
        Непонятно, издевается он надо мной или нет.
        - Не мог бы ты сходить со мной в лес поискать стремянку? Я вчера вечером случайно ее там потеряла, - выпалила я на одном дыхании.
        Одна его бровь дернулась, но лицо осталось каменным.
        - Как можно потерять стремянку? - спросил он.
        - Легко. - Я пожала плечами. - Я все могу.
        Его мощные плечи затряслись от смеха, который он больше не мог сдержать.
        - Расскажи все по порядку, - попросил он.
        - Баба Яга велела мне собрать сосновые почки. - Я поморщилась от отвращения.
        Это последний раз, когда я позволила втянуть себя в подобное. Со вчерашнего дня мои руки воняют, как дешевый автомобильный ароматизатор в виде елочки. Не так-то просто смыть с себя «аромат хвойного леса».
        - Я пошла в лес со стремянкой, - продолжала объяснять я. - Шептуха разрешила мне собирать максимум две горсти почек с одного дерева, что, по-моему, глупо, а сосны в глубине леса довольно высокие, так что часто я даже со стремянкой до них не дотягивалась, и наполнение ведра продвигалось довольно медленно. Чтобы не заблудиться, я шла вдоль этого маленького ручья, который бьет из-под дуба. И в какой-то момент, когда солнце уже садилось, мне показалось, что я что-то заметила.
        - Что именно?
        - Две красные точки, - с некоторым стыдом призналась я. - Я подумала, что это могли быть глаза.
        - Возможно, - покивал он. - В этих лесах живет много животных.
        - Я испугалась. Схватила ведро и убежала.
        - А стремянка осталась там?
        - Да… сходишь со мной за ней?
        - Схожу.
        У меня как камень с сердца упал.
        - Спасибо. Прости, но мне не к кому больше обратиться. Только тебя я могла попросить о помощи.
        - Нет проблем. Я схожу с тобой.
        - Супер.
        - Если ты не накинешься на меня снова, - беззаботно добавил он. - У меня такое чувство, что ты любишь бить людей, которые хотят тебе помочь.
        12
        На моей машине мы подъехали к окраине леса, недалеко от священного дуба. Оттуда мы собирались идти вдоль ручья, пока не найдем то место, где я бросила драгоценную стремянку.
        Мешко очень забавно смотрелся в салоне моей машины. Трехдверный «опель», гордой владелицей которого я являлась, был совсем крошечным. Мужчина ростом два метра едва помещался на пассажирском сиденье. У меня было ощущение, что его ноги и руки были повсюду, а бедная машина, накренившись вправо, вот-вот перевернется и улетит в кювет.
        Я вытащила из багажника все элементы своего противоклещевого комбинезона и начала их надевать. Мешко молча наблюдал за мной. Он небрежно прислонился к багажнику машины и следил за каждым моим движением. Мне было неуютно под тяжестью его взгляда. Я чувствовала себя глупо в этом наряде, но ипохондрия взяла верх над смущением.
        Он взглянул на свою черную футболку, а затем на мой плащ с высоким воротником, который я надела поверх водолазки.
        - Ты так не упаришься? - серьезно спросил он, но я сразу же распознала нотки веселья в его голосе.
        - Сейчас середина марта, - напомнила я и в ту же секунду почувствовала, что начинаю потеть.
        - Сейчас еще семи утра нет, а на градуснике уже плюс двадцать.
        - Это ничего не значит. В лесу наверняка будет холоднее, - взъерепенилась я. - Кроме того, этот костюм защитит меня от клещей.
        - Это клещи, а не драконы. Броня тебе здесь не нужна…
        - Лучше уж встретить змея… - мрачно пробормотала я, надевая на голову широкополую шляпу.
        - Может, тебе пройтись до Хуты-Шкляной? Там много пасек. У пчеловодов есть такие шапки с сеткой, прикрывающие лицо…
        - Язвить вовсе не обязательно. - Я протянула ему большое металлическое ведро. - В наказание будешь его таскать.
        - Не сердись, - примирительно сказал он. - Мне просто кажется, что не стоит всего так панически бояться.
        Я надела садовые перчатки и захлопнула багажник.
        - Всего я и не боюсь, - покривила я душой.
        Я прекрасно знала о всех своих многочисленных фобиях, которые не давали мне спокойно жить и которых вполне хватило бы на несколько встреч с психотерапевтом, но говорить о них не было никакого желания.
        От капельки ипохондрии никому вреда не будет.
        - Как знаешь. Только помни, что невозможно жить под стеклянным колпаком.
        Мы вошли в лес, и совсем скоро остановились около родника. Громадный дуб шумел над нашими головами. Нигде не было видно таинственного лесничего, которого так не жаловала шептуха.
        Мешко опустился на одно колено, набрал в ладони воды и отпил. Я мысленно отметила, что если когда-нибудь захочу поцеловать его, то сначала заставлю почистить зубы. В этой канаве могут водиться лямблии!
        Я тяжело вздохнула. Зря я изучала медицину. Теперь, благодаря полученным знаниям, мне слишком многое было известно о бактериях, вирусах и, что еще хуже, паразитах, которых я могла подхватить.
        Не зная всего этого, я бы, наверное, была всего лишь одержима мытьем рук, а так я еще и тщательно их дезинфицирую. Пользы для кожи это не несет.
        - Идем? - спросила я нетерпеливо. - А то еще кто-нибудь украдет эту стремянку, и мне придется покупать новую. А выглядела она солидно… наверняка дорогая.
        Мешко поднялся, поцеловал кончики пальцев и, коснувшись коры дерева, пробормотал что-то себе под нос. Наверняка попросил у Святовита удачи.
        - Ты неверующая? - спросил он.
        - Можно и так сказать. - Я пожала плечами. - Я не верю в утопцев и полудниц. Ну а боги… Кто знает? Может, боги действительно есть где-то там. Но, пока я не увижу их своими собственными глазами, не поверю.
        Он со смехом покачал головой.
        - Что? - проворчала я и поправила воротник. - Я знаю, что ты хочешь стать жрецом, и мне не следует говорить при тебе такие вещи, но это правда. Когда-нибудь ты станешь вещуном. Тебе стоит привыкнуть к подобным признаниям. Я же верю в то, что вижу.
        - Ты, должно быть, видела много клещей…
        Я стукнула его по плечу, когда мы медленно двинулись вниз по ручью.
        - Клещей, в отличие от богов, я боюсь.
        - Я заметил.
        Меня не волновало его мнение. Пусть смеется надо мной, если хочет. Я не собиралась снимать с себя ни одной вещички.
        - Тебе следует быть осторожной, Гося.
        Я ловко перепрыгнула на другую сторону ручья. С высокими сапогами на толстой нескользящей подошве мне были не страшны скользкие камни.
        - Я справлюсь!
        - Я не об этом. - Он поравнялся со мной. - Я говорю о богах.
        - В смысле?
        - Сейчас ты находишься там, где вера очень важна. Лысица - это место паломничества верующих со всей страны. Именно сюда на празднование Купальской ночи съезжаются самые мудрые шептухи и важные жрецы, - пояснил он. - Здесь боги гораздо реальнее, чем ты думаешь.
        - Не волнуйся, - подмигнула я ему. - Я справлюсь с любыми предрассудками.
        Мешко снова покачал головой. Выражение его лица говорило о том, что знает он гораздо больше меня. Этот его менторский тон постепенно начинал раздражать. Притворяется умным и опытным, а сам не сильно старше меня.
        - Я не дитя малое, - прошипела я. - Я справлюсь.
        - Если понадобится помощь, дай мне знать.
        - Ладно.
        Понемногу я стала жалеть, что попросила его помощи в этой вылазке. При ярком свете дня лес не казался страшным. Я быстро срезала почки с нижних веток, до куда могла дотянуться без стремянки, и бросала их в ведро, которое послушно нес Мешко.
        На другой стороне ручья я разглядела несколько симпатичных сосен. Ручей расширился настолько, что через него было уже не перепрыгнуть. Я колебалась, переминаясь с ноги на ногу.
        У Мешко таких сомнений не было. Не заботясь о своих ботинках, он одной ногой ступил в воду, поставил ведро на другой берег и повернулся ко мне.
        - Давай помогу тебе, чтобы ты не промокла, - сказал он.
        Прежде чем я успела ответить, что мне не требуется его помощь, он обхватил меня за талию и перенес через ручей. Ну и как тут можно долго на него злиться?
        - Хм, спасибо.
        - Нет проблем.
        Мне было ужасно жарко. Я почувствовала, что у меня покраснели щеки, но расстегнуть хотя бы воротник плаща мне не позволяла гордость.
        - Гося, ты когда-нибудь слышала о цветке папоротника? - спросил Мешко.
        - Да. Когда я была маленькой, мама рассказывала мне о нем сказки.
        - Знаешь, в одной из здешних легенд говорится, что именно в этих лесах раз в двенадцать тысяч триста сорок пять полнолуний во время летнего солнцестояния…
        - …расцветает цветок папоротника, - закончила я за него. - Я знаю. Меня всегда удивляло, почему именно раз в двенадцать тысяч триста сорок пять полнолуний. Жаль, нельзя сосчитать, когда будет это конкретное полнолуние. Оно ведь бывает не каждую Купальскую ночь.
        - В этом году будет.
        - Правда?
        - Да. Обычно в такой год люди со всего Королевства съезжаются на празднование, а потом лихорадочно обыскивают лес.
        - Это плохо. - Я покачала головой. - Они уничтожат местную экосистему из-за этого глупого мифа.
        Я оглядела практически нетронутый лес. Нигде не было видно мусора, бутылок или упаковок из-под еды, которые обычно оставляют после себя неряшливые туристы. Свентокшискую пущу здешние лесники берегли как зеницу ока. Надеюсь, ни одного из них мы не встретим: шли мы не по протоптанной дорожке, а я вдобавок калечила деревья.
        Думаю, если бы я сказала, что делаю это по заданию шептухи, они бы, наверное, закрыли глаза. А вот Мешко точно бы досталось по полной за то, что он топчет святую землю без разрешения.
        Хотя, кто знает? В конце концов, он подопечный Мщуя. Может, этот пьяница, то есть жрец, пользуется здесь каким-то уважением.
        - Они всегда оставляют после себя кучу мусора. У лесников потом полно работы, - сказал он, словно прочитав мои мысли.
        - А я однажды встретила лесника. Шептуха сказала, что его зовут Лешек. Милый старичок. Хотя, он, кажется, немного староват для подобной работы. Еще инфаркт хватит где-нибудь глубоко в лесу, и все.
        Мешко выглядел так, будто кто-то пнул его в живот.
        - Ты видела Леш… Лешека?
        - Да. - Я не понимала, почему он придает этому такое значение. - Симпатичный, только форму свою мог бы постирать. Выглядит так, будто он не снимал ее лет сто.
        Я не утерпела и расстегнула плащ.
        - Мешко, расскажи мне что-нибудь о себе, - попросила я. - Откуда ты?
        Он не ответил.
        - Мешко? - Я обернулась к нему. Он шел за мной мрачнее тучи.
        - С севера, - небрежно бросил он.
        - О, так ты с моря? - обрадовалась я. - Я тебе завидую.
        - Нечему тут завидовать.
        Да уж, разговорчивым он явно не был.
        - Что тебе сказал лесник? - спросил он.
        - Ничего. - Я пожала плечами. - Говорю тебе, он был странным.
        Ручей, благодаря многочисленным притокам, значительно расширился. Ровная местность позволяла ему разливаться в стороны, превращая берег в болото. При каждом шаге подошвы наших сапог издавали чавкающие звуки.
        Меж сосен появились ольхи и ивы. Мы постепенно приближались к тому месту, где я бросила стремянку.
        - Кажется, мы уже совсем близко, - сказала я и ускорила шаг.
        Был полдень, но свет не мог пробиться сквозь густые кроны деревьев. Стало холоднее. Я этого особо не почувствовала, потому что на мне было несколько слоев одежды, но заметила, что на предплечьях Мешко появились мурашки. Но он не жаловался, изображая из себя крутого парня.
        - Далеко ты зашла, - сказал он, беспокойно оглядываясь.
        По телу разлилось удовлетворение при мысли о том, что ему здесь тоже стало не по себе. Значит, моя вчерашняя паника не была беспочвенной.
        - Жуткое место, правда? - подхватила я. - Не знаю, зачем я вообще забралась так далеко.
        Наконец мы увидели мою стремянку. Она стояла там, где я ее оставила, рядом с зарослями ив, чьи ветки печально свисали до самой земли.
        - Смотри! Никто ее не украл! - обрадовалась я, как маленький ребенок.
        Я взглянула на ведро, которое держал Мешко. Оно было полным. Мы спокойно могли забрать стремянку и отправиться обратно к машине. Хотя, надо признать, что прогулка все-таки получилась довольно приятной. Большую часть времени идущий рядом со мной парень молчал, как зачарованный, либо раздражал меня своими комментариями, но было приятно иметь его в качестве сопровождающего.
        - Там я видела красные глаза. - Я указала пальцем на заросли, когда мы остановились около стремянки.
        Мешко сделал несколько шагов в ту сторону и углубился в свисающие ивовые ветки. Через некоторое время он исчез из виду.
        Я потянулась к стремянке и быстро ее сложила. Нести ее я не собиралась - в конце концов, для чего я взяла с собой парня! Если Баба Яга считала, что я справлюсь с ведром и стремянкой, то он тем более справится с этой задачей.
        Присев на корточки, я пригляделась к стойкам стремянки. Они были все в грязи. Я абсолютно точно не могла их испачкать. Размазать сапогами речной по ступенькам - возможно, но не на вертикальные же стойки. Я приложила ладонь к одному из следов. Он принимал форму руки.
        Какого черта?
        - Эй! Мешко! Кто-то все-таки был здесь, но не украл ее! - крикнула я, не в силах в это поверить.
        Вчера, когда шептуха узнала, что я бросила ее драгоценную стремянку, то довольно доходчиво объяснила мне, что здешние люди вещами так просто не раскидываются и если что-то находят, то оставляют себе, а потом утверждают, что эта вещь была у них испокон веков. Я повернулась туда, куда направился мой спутник, но его нигде не было видно.
        - Мешко? - позвала я.
        Хотя мне было тепло, я почувствовала, как по спине пробежал вызывающий тревогу холодок.
        - Мешко?!
        Я бросила стремянку и обошла ведро, которое он поставил рядом до того, как пошел в заросли. Я раздвинула в стороны ивовые ветки и залезла глубже. Мои ноги тут же погрузились в грязь. Ветви били меня по лицу, когда я пробиралась сквозь подлесок, громко называя Мешко по имени.
        Внезапно моя нога зацепилась за торчавший корень, и я рухнула на землю. Заваливаясь в грязь, я проломила телом очередное сплетение веток и вывалилась на небольшую полянку. Мешко, подбоченившись, стоял напротив.
        - Почему ты не отвечаешь, когда я тебя зову? - рявкнула я, поднимаясь на ноги и поправляя съехавшую набок шляпу.
        Только через мгновение до меня дошло, на что он смотрит с таким интересом. Пейзаж, открывшийся нам после непролазных зарослей из ив и ольх, был просто невероятным.
        Мы стояли на краю громадного болота, над которым поднимался серый туман. Повсюду маячили очертания ив, похожих на ведьм, охраняющих покой этого места. В центре росло могучее дерево, которое я никак не могла распознать. Издали оно немного напоминало огромный черный тополь. Я впервые видела такую породу и рефлекторно потянулась к карману, чтобы сфотографировать его, но, к сожалению, оказалось, что я оставила свой телефон в машине.
        - Навь, - прошептал Мешко.
        Повсюду росли растения, о которых предостерегала меня Баба Яга. Я увидела бодяк огородный, окопник, болиголов и рдест. Это были травы, используемые для очень опасных настоев. По слухам, наибольшую силу имели те, что были сорваны в болотах. Шептуха, наверное, обрадовалась бы, если бы я собрала здесь немного трав.
        Мешко был прав. Пейзаж действительно напоминал мифический загробный мир славян, называемый Навью или Вырием. Хотя у меня он скорее ассоциировался с ведущими в него воротами. Не хватало только русалок и утопцев, которые попытались бы убить нас за вторжение на запретную территорию.
        - Надо уходить, - сказал Мешко и схватил меня за вымазанную в грязи руку.
        - Да ладно, - хмыкнула я. - Это же не Вырий. Обычное болото, а не какой-то загробный мир. Тебе не нужно бояться водяных демонов.
        - Демоны, не демоны, а кабаны точно любят такие места, - пробормотал он.
        Не обращая внимания на мои протесты, он потянул меня обратно к ивам. Через какое-то время, героически продравшись сквозь заросли, мы вернулись к тому месту, где лес снова выглядел нормально. Мешко забросил на плечо стремянку, схватил ведро и, все еще держа меня за руку, быстрым шагом двинулся вверх по ручью.
        - Что происходит? Мы можем идти медленнее? - задыхаясь, пропыхтела я минут через десять.
        - Что ты видела? - спросил он.
        - Ну, я видела болото и какое-то дерево. - Я не понимала, к чему он это спрашивает.
        - Дерево?
        - Да.
        - Посреди болота было дерево?
        - Ну, было там какое-то дерево, а что?
        - Как оно выглядело? - настойчиво спросил он.
        Весь этот разговор начинал принимать все более странный оборот. Я уперлась пятками в землю, чтобы притормозить Мешко. Он раздраженно остановился, когда я дернула его за руку. Ведро опасно накренилось, но драгоценные почки не высыпались.
        - Стой!
        - Как выглядело это дерево?
        - Мне откуда знать? Я не разбираюсь в деревьях. Большое такое. Какое-то странное. Я такого раньше не видела.
        - Ты видела… так это ты?..
        Он что, случайно нанюхался каких-нибудь болотных испарений? Наверняка пребывание в таком месте не могло пойти на пользу.
        - Ты слишком быстро нашла это место, - пробормотал он себе под нос. - А я его не видел…
        - Что?
        О боги, достаточно было просто идти вдоль ручья. Для этого большого ума не требуется.
        - Ну да, нашла я старое болото, и что с того, - фыркнула я.
        Мешко поставил ведро на землю и обхватил мое лицо ладонями.
        - Хорошо, что ты попросила меня о помощи. Тебе больше нельзя ходить одной в то место, понимаешь?
        Над нашими головами весело щебетали птички, шелестел ветер. Солнце нещадно припекало. Настоящая идиллия.
        А мы, крайне серьезные, стояли на небольшой полянке. Я была вся в грязи, а Мешко разыгрывал сцену из какой-то драмы.
        Странно это все. Но в то же время довольно приятно, что он так бережно прикасался ко мне и взволнованно смотрел в глаза.
        - Хорошо, а теперь помедленней, - сказала я и осторожно убрала его руки с лица. - Там были какие-нибудь ядовитые испарения, которыми ты надышался? Голова кружится? Перед глазами плывет?
        - Гося, это не шутки! Это опасное место. Пообещай мне, что не пойдешь туда одна.
        - Ладно, я больше никогда туда не пойду!
        Честно говоря, у меня в любом случае не было такого намерения, но зачем говорить об этом Мешко. Как мило, что он по-своему за меня переживает.
        - Спасибо, - сказал он.
        - А теперь расскажи мне, что не так с этим болотом? - настойчиво потребовала я.
        - Много людей пропало там, - коротко ответил он. - Это гиблое место.
        Мы медленно двинулись дальше.
        - Но через какое-то время они нашлись?
        Ответом мне была красноречивая тишина.
        13
        Я вытянулась на кровати, высунула руку из-под одеяла и потянулась к мобильнику, лежавшему на тумбочке, сделанной из картонной коробки. Приличная мебель все еще была мне не по карману. У Славы тоже были временные финансовые проблемы. Поэтому, напившись вчера вина (на вино всегда найдутся деньги), мы восторженно решили, что сами сделаем себе тумбочки.
        Для этого мы взяли картонные коробки, которые остались у нас после переезда, и краски для разукрашивания праздничных яиц, купленные мной в оптовых количествах. Теперь наши спальни походили на кошмар пасхального зайца, того самого, которого современные горожане переняли из западной культуры.
        Я с досадой вздохнула, обнаружив, что телефон прилип к картону. Положить его на невысохшую краску явно было не лучшей идеей.
        Откинув одеяло, я подцепила мобильник пилочкой для ногтей и наконец смогла его оторвать.
        Краска, к сожалению, осталась на телефоне. На дисплее высветилось СМС от мамы с поздравлениями. На зависть мне она прекрасно проводила время в Египте. Я бы тоже с удовольствием полежала на пляже, но вместо этого мне, увы, нужно было скорее мчаться в Белины, чтобы подготовить праздничные яйца на продажу.
        Сегодня ровно в полдень должны были начаться гулянья по случаю первого дня Ярилиного праздника. После официальной части мы с шептухой собирались заняться продажей «волшебных» яиц, которые я усердно разрисовывала всю последнюю неделю.
        Я только хотела бы отметить, что таланта у меня нет, и художница из меня никудышная. Об этом свидетельствовали в том числе и тумбочки.
        Слава встала рано утром. В баре, где она работает, сегодня должны были проводить инвентаризацию. Мы договорились, что, если она не вернется к полудню, мне придется поехать на праздник и пиршество с Радеком, а она приедет позже с Живией, Томирой и Боркой.
        Честно говоря, я предпочла бы подождать ее, даже если мне суждено было умереть здесь с голоду, чем ехать куда-нибудь наедине с Радеком.
        В тот день, когда мы только переехали в Кельце и пошли в клуб, он весь вечер ко мне приставал. Не знаю, что Слава ему про меня нарассказывала, но он ни на шаг от меня не отходил.
        Когда он пригласил меня на танцпол третий раз подряд, мне уже было неловко ему отказывать. Техно, которое поставил диджей, не очень годилось для парных танцев, но я мужественно старалась.
        В отличие от Радека, который вместо этого постоянно пытался схватить меня за задницу…
        К гуляниям под открытым небом я тщательно подготовилась: надела высокие кеды (лишняя защита от клещей, прячущихся в траве, никогда не помешает), длинные черные льняные брюки и белую блузку с красными маками. Вырез у нее был очень глубокий. На мой взгляд, выглядела я прекрасно.
        Мобильный просигнализировал о входящем сообщении. От Славы. Написала, что не успеет приехать вовремя, и спросила, во что я оделась. Я ответила ей.
        Разгромного комментария долго ждать не пришлось. Ей совершенно не понравился мой наряд. Точнее, она написала, что так я могу одеться к тете на именины, а на танцы вообще-то надевают платья.
        Черт… если она была права, и все девушки вправду наденут платья, то я в этих штанах буду выделяться из толпы. Кроме того, они довольно свободные, и моя задница выглядит в них больше, чем есть на самом деле.
        Я еще раз осмотрела шкаф и переоделась в расклешенный малиновый сарафан на бретельках. Он немного не доходил до колен, а вырез был в форме сердца. Губы я накрасила помадой того же цвета и распустила косу, которую заплетала почти каждый день. В целом выглядела я совсем неплохо.
        Конечно, если не обращать внимания на кеды, которые я не собиралась снимать. Клещи повсюду! Как трудно жить… В лучшем случае люди сочтут меня фанаткой рока или хипстером. Чтобы хоть что-то сочеталось с ботинками, я перекинула через плечо крохотную черную сумочку на тоненьком ремешке и спрятала в ней телефон.
        К сожалению, в двенадцать Слава не приехала. У меня не оставалось выбора - придется встретиться с Радеком. Я успешно избегала его с того памятного вечера в клубе. Парень, наверное, обижался, что я ни разу не ответила на его звонки. Он мужественно пытался дозвониться мне по несколько раз на дню, а потом, видимо, понял намек и сократил количество попыток - звонил не чаще одного раза в пару дней.
        - Привет! - Он радостно осклабился при виде меня, когда я открыла дверь. Его взгляд сразу сфокусировался на моем декольте. Казалось, он вообще не замечал, что на мне кеды по самые щиколотки. Цель достигнута.
        - Привет, рада тебя видеть, - неискренне ответила я.
        - Позволь, я тебе помогу. - Он быстро наклонился и вырвал из моих рук пакеты с красками, ни на секунду не отрывая взгляда от моей груди. Впечатляюще. Надеюсь, хотя бы во время езды он сосредоточится на дороге.
        - Почему не брала трубку? - спросил он, когда мы сели в машину.
        Его джип очень ему соответствовал: казался таким же неотесанным, как и Радек.
        - У меня телефон сломался, - солгала я.
        А он, глядя в мое декольте, поверил. О боги…
        Шрам на его щеке побледнел, к тому же с тех пор, как мы виделись в последний раз, он очень коротко постригся. По-солдатски, почти налысо.
        Довольный тем, что я пристально его изучаю, он нацепил на нос солнцезащитные очки и нажал на педаль газа. К счастью, он был хорошим водителем. Существовала большая вероятность, что мы доберемся до Белин живыми.
        - Зачем ты едешь на праздник в Белины? - спросила я.
        Живия и сестры-танцовщицы должны были подъехать позже, потому что хотели провести день со своими семьями. Они собирались появиться только на пиршестве и танцах.
        - У меня там работка есть, - ответил он. - На таких вечеринках всегда можно немного подзаработать.
        - Слава сказала, что ты работаешь на какой-то метеостанции. Чем именно ты там занимаешься?
        - Она немного обобщила, - рассмеялся он. - Я работаю в метеорологическом центре. Мы составляем там прогноз погоды, основываясь на измерениях станции.
        Я посмотрела на небо, по которому лениво плыли отдельные белые облака, похожие на пушистых овец прямо перед стрижкой.
        - Сегодня будет дождь? Раскроешь мне секрет? - спросила я.
        - Будет.
        - А так и не скажешь.
        - Не волнуйся. Дождь будет. Можете быть уверены.
        - Можем?
        - Ну… - смешался он. - Вы, люди на празднике. Ведь окропление водой очень важно.
        Я представила, как бог Ярило стоит в облаках и поливает нас дождем, который должен символизировать… определенную жидкость, которая оплодотворит поля. Меня аж передернуло. Честно говоря, я предпочитаю шоколадных зайчиков, которые пришли в нашу страну с Запада. Они точно не такие отвратительные.
        Когда я высадилась у хижины шептухи, Радек схватил меня за руку и заглянул глубоко в вырез.
        - Увидимся на пиршестве, - ласково попрощался он с моей грудью.
        - Ага… - Я помахала ему рукой и побежала прочь как можно скорее.
        К счастью, выпечка праздничных калачей, то есть круглых булок с дыркой посередине, обошла меня стороной. В рабочей избе у Бабы Яги не было конвекционной духовки, поэтому в последние дни мы большую часть времени проводили в комфортных условиях ее современного коттеджа через дорогу. Ярогнева быстро оценила уровень моих кулинарных способностей, когда я сперва несколько минут безуспешно пыталась взбить пену из яиц, а потом нечаянно потушила огонь, а газ продолжал выделяться добрых полчаса. С тех пор она больше не просила меня помочь с выпечкой.
        Ну, что поделать? Повар из меня так себе. Именно поэтому несколько дней назад мне поручили покрасить несколько десятков деревенских яиц. На сегодня у меня осталось пятнадцать штук.
        Перед отъездом на праздник мне оставалось только проверить, высохли ли они, и уложить их в заранее приготовленные корзины, покрытые внутри сеном. Сосед шептухи потом отвезет их в нашу маленькую лавку, установленную на краю луга.
        - Хорошо выглядишь, - похвалила меня Баба Яга.
        - Спасибо!
        - Я боялась, что ты наденешь свой защитный костюм от клещей.
        - Зачем? - удивилась я и спрятала ноги под стул, чтобы она не увидела кеды. - Праздник ведь состоится на лугу за деревней.
        - Да, но вечером мы идем к костру на Лысую Гору.
        - Разве? - простонала я.
        - Да. Это традиция. В первую ночь Ярилиного праздника все окрестные шептухи и ворожеи встречаются у священного огня на Лысой Горе…
        Я почти сразу перестала вслушиваться в ее слова. Мне хватило и того, что жрецы тоже там будут. Довольная собой, я посмотрела на свое декольтированное платье. Наконец Мешко увидит меня одетой во что-то нормальное. Судя по реакции Радека, моя грудь выглядит презентабельно. Может, Мешко ее тоже заметит?
        - Подожди. - Я нахмурилась, встревоженная внезапной мыслью. - А на эту гору идти через лес?!
        - Доедем до Хуты-Шкляной, а оттуда есть удобная дорога, ведущая на вершину. Наверняка кто-нибудь нас подбросит.
        Я с облегчением выдохнула - продираться сквозь чащу не придется. После этого с гордостью посмотрела на десять корзин, в которые сложила собственноручно расписанные праздничные яйца. Обилие цветов могло с легкостью вызвать приступ зависти у четырехлетнего ребенка, а у особо впечатлительных - и приступ эпилепсии.
        - Очень… красивые, - пробормотала шептуха.
        - Как думаешь, все продадутся? - с надеждой спросила я.
        Ранее Баба Яга заявила, что прибыль мы поделим пополам, так что, надеюсь, люди расхватают их, как на горячие пирожки. В конце концов, это волшебные яйца!
        - Все никогда не продается, - уклончиво ответила она.
        Сосед шептухи, как и обещал, отвез нас на место и даже помог расставить корзины на длинном прилавке.
        Окрестные жители уже собрались на лугу вокруг гигантской кучи дров, которая должна была загореться сегодня вечером. По краю площадки были расставлены простые деревянные столы, на которых продавцы выкладывали свои товары. У меня аж слюнки потекли, когда до нас донесся аромат жареных сосисок.
        Неподалеку, прямо у леса, оркестр пожарной части расставлял свои инструменты возле оборудованного прямо здесь танцпола - уложенных в ряд длинных досок.
        - Пойдем. - Баба Яга медленно пошла к куче дров.
        - И просто так кинем наши вещи? - возмутилась я. - Вдруг кто-нибудь украдет яйца!
        Шептуха скептически посмотрела на меня, и мне стало обидно.
        - Никто у меня ничего не украдет, - сказала она. - Кто их укравши, того язвы ищо до сумрака замуцат, и на сто локтей он под землю падет!
        Последнюю фразу она произнесла весьма громко. Несколько человек, стоявших к нам ближе всех, отошли подальше. Нет ничего лучше хорошей рекламы.
        Шептуха протянула мне зонтик, но я отказалась. По небу плыли редкие облачка. Дождя явно не будет, как бы ни старался жрец его призвать, и как бы не пытался Радек внушить это моей груди.
        - Гося, у меня к тебе просьба. Купишь мне лампочки, когда будешь в Кельце? - попросила Баба Яга.
        Я нахмурилась, удивившись этой просьбе.
        - Но я ведь недавно покупала.
        - Они так быстро перегорают.
        У нее и вправду были проблемы с проводкой. Вместо того чтобы регулярно покупать лампочки, ей стоит вызвать электрика. Я решила, что на этот раз куплю энергосберегающие лампы - посмотрим, как быстро перегорят они.
        Пользуясь разрешением шептухи, я пробилась сквозь толпу, чтобы оказаться к костру как можно ближе. Попыталась высмотреть Мешко, но не смогла разглядеть его в этой толчее.
        - У тебя на волосах краска. - Теплый голос из-за моего плеча заставил меня вздрогнуть.
        Мешко стоял рядом со мной и, подняв голову, вглядывался в небо, словно пытаясь уговорить облака брызнуть дождем. Выглядел он впечатляюще. На нем были светло-коричневые кожаные штаны и белая льняная туника, доходившая ему до середины бедра. На голову он накинул капюшон.
        - Ворожей в полном смысле слова, - пошутила я.
        - Шептуха в полном смысле бюста, - подмигнул он мне и отошел.
        Я чувствовала себя как рыба, выброшенная на берег - мой рот закрывался и открывался, не издавая ни звука. Мешко даже не дал мне возможности придумать что-нибудь остроумное в ответ! Ясное дело, ни одна подходящая фраза так и не пришла мне в голову, но все могло быть иначе.
        Теперь Мешко стоял позади Мщуя, слегка расставив ноги. Старый жрец был одет точно так же, с той лишь разницей, что на его тунике спереди красовалось желтое пятно. Старик разговаривал со старостой, бурно жестикулируя, и оба смотрели на небо. Я захихикала себе под нос, вспомнив шептухину идею. Пригласить планетника. Идиотизм.
        Я почувствовала, как завибрировал телефон в моей сумочке, и посмотрела на дисплей. Мама! Вокруг было очень шумно, поэтому мне пришлось протиснуться сквозь толпу и отойти в сторонку, к лавке шептухи. Заодно проверю, не стащил ли кто крашеные яйца.
        Мама пожаловалась, что в Египте на удивление холодно. Я в ответ поведала ей о теплом солнышке, которое припекало голову. Мы быстро попрощались, потому что стоимость роуминга была запредельной.
        Внезапно я поняла, что больше не одна, и быстро обернулась. Позади меня стоял высокий худощавый мужчина, одетый во все черное. Черные же волосы ниспадали ему на плечи. Если предполагалось, что такая прическа немного смягчит его лицо, то эта затея провалилась. Было в нем что-то странное. Черты лица резкие, нос изогнут. Незнакомец напоминал птицу. У меня никак не получалось определить его возраст - ему могло быть столько же лет, сколько и мне, или с тем же успехом он мог быть на пару десятков лет старше.
        Я испуганно отшатнулась. Не люблю, когда кто-то чужой подходит ко мне так близко.
        - Я вас не слышала, - растерянно произнесла я и посмотрела на толпящихся неподалеку веселящихся людей. Они наверняка услышат, если я закричу. Этот нахал должен это понимать.
        - Знаю, - хрипло ответил он.
        У него был странный голос - глухой, почти беззвучный. Можно сказать, он даже не говорил, а шептал. Так разговаривают люди с поврежденными голосовыми связками.
        - Хотите что-нибудь купить? - Я скользнула за стол.
        Хотелось, чтобы что-то находилось между мной и этим мужчиной. Пусть даже это будет всего лишь маленькая лавочка, уставленная неумело раскрашенными яйцами.
        - Нет.
        Больше он ничего не добавил, только сверлил меня жадным взглядом черных глаз. Мне стало не по себе.
        Я взглянула на развлекающихся жителей за его плечом. Никто даже не смотрел в нашу сторону. Все взоры были обращены на Мщуя, который вот-вот должен был начать ритуал.
        - Тогда в чем дело? - спросила я. - Что вам нужно?
        - Просто хотел познакомиться с тобой и предупредить.
        - Предупредить?
        - Здесь все делают то, что я прикажу.
        Боги, это что, представитель какой-то местной мафии? Серьезно? Может быть, он еще потребует процент от продаж моих крашеных яиц? Клянусь, если так - я ему отомщу. Уговорю шептуху наслать на него гонорею.
        Если только ее можно как-нибудь наслать, понятное дело. Не то чтобы я в это верила, но было бы здорово иметь возможность насылать венерические заболевания на людей, которые тебе не нравятся.
        - А с кем я имею честь разговаривать? - сердито процедила я. - Вы забыли представиться.
        - Велес.
        Его узкие губы растянулись в зловещей улыбке, обнажив кривые желтоватые зубы.
        У меня внутри от тревоги снова все похолодело. Это был никакой не вор. Это самый настоящий псих, который возомнил себя трехглавым богом загробного мира!
        - Мое предупреждение следующее, - хриплый голос был так неприятен уху, что меня даже передернуло. - Если ты не сделаешь то, что я тебе велю, то горько об этом пожалеешь. И ты, и твои близкие.
        - Тогда удачи с выполнением грязной работенки в Африке, потому что моя мама сейчас там, - рявкнула я и потянулась за зонтиком, который стоял у прилавка. Я мало что помнила из уроков по самообороне, да и он не был похож на качка. Нужно было хотя бы на время вывести его из строя, прежде чем встревоженные моим криком жители Белин примчатся на помощь.
        Но когда я подняла глаза, мужчина уже исчез.
        - Что за?.. - удивилась я, оглядываясь по сторонам.
        Этого нахала и след простыл. Он будто растворился в воздухе. Внезапно раздался раскатистый гром. Я удивленно посмотрела на небо, которое медленно окутывали темные тучи, появившиеся словно из ниоткуда.
        Я прищурилась. Высоко, под самыми облаками, я разглядела черную точку.
        В небе над нами кружил ястреб.
        14
        Все еще судорожно сжимая зонтик, я пробилась сквозь толпу и протиснулась в первый ряд. Огромный костер уже касался пламенем неба. Должно быть, его развели еще до дождя.
        Ритуал живого огня только начался, я успела как раз вовремя. Обвела взглядом лица окружающих меня людей. Страшного человека в черном нигде не было видно, зато я встретилась взглядом с Мешко. Он нахмурился, заметив мою нервозность, но я отрицательно покачала головой и улыбнулась ему.
        Многие принесли с собой свечи или фонарики. Обычай предписывал после торжества взять огонь домой, к домашнему очагу. Он должен был отогнать болезни и принести дому счастье. Конечно, в подавляющем большинстве домов было электричество, и практически никто уже не освещал дом при помощи камина и свечей, однако обычай приносить живой огонь остался.
        Местный ворожей стоял прямо у костра.
        - Я Мщуй, - сказал он. - Встаньте в круг. Сегодня мы принесем жертву.
        Жертва приносилась богам. Я искренне надеялась, что они не собираются сжечь какое-нибудь животное.
        Вроде бы так лет сто уже не делали благодаря движению за права животных, но кто знает, что происходит в отдаленных деревнях, когда никто не видит. К моему облегчению, Мешко протянул жрецу несколько пучков трав.
        - Угостим и поприветствуем наших предков, пришедших из Нави, предложив им огонь для обогрева, пищу и питье для подкрепления. Зажжем огонь, чтобы помнить о них. За усопших!
        - За усопших, - повторила я вместе с местными жителями.
        Мщуй бросил травы в огонь. Пламя взвилось вверх и на мгновение вспыхнуло фиолетовым. Надо потом спросить у Мешко, что они туда подбросили. Эффект был поразительный. Вещун поднял деревянную трещотку и, гремя ею, обошел костер. Теперь он отгонял злых демонов.
        - Святовит! Приди к нам. Пусть все услышат твой гром! Вот мед, который поддержит нашу силу и боевой пыл. - Сказав это, он наклонил небольшой сосуд и брызнул в пламя медом.
        Люди как зачарованные смотрели на огонь. На небе сгущались тучи.
        - Сварожич, отец огня! Приди к нам. Согрей нас своим пламенем!
        Мщуй наклонился и бросил в костер горсть зерна.
        - Велес, трехглавый владыка Нави. Пастырь душ. Приди к нам!
        Он бросил протянутую Мешко кость меж пылающими поленьями. Я не могла оторвать глаз от огня. На кратчайшее мгновение мне показалось, что я что-то вижу между пляшущими языками пламени. Готова поклясться, что, когда Мщуй призывал Велеса, я увидела промелькнувшую тень ястреба.
        - Богиня Мокошь, мать наша! Мы благодарим тебя за урожай и за дары, которыми ты одариваешь нас! Приди к нам. Пробудись!
        Сказав это, он вылил немного молока на землю, которая символизировала богиню Мокошь, а затем брызнул молоком в пламя.
        - Теперь, когда ты накормлена, добродетельная богиня Мокошь, приготовься встретить дождь. Пусть он оплодотворит землю и даст нам урожай!
        По небу прокатился оглушающий гром. Мщуй взял у Мешко палку, вырезанную в форме кое-какой исключительно мужской части тела, и воткнул ее в землю.
        Медленно застучали первые капли дождя. Невероятно! Прямо как по заказу! Когда мы уезжали из Кельце, небо ведь было совершенно безоблачным.
        Последовав примеру других участников празднества, я быстро раскрыла зонтик, чтобы не намокнуть под первой весенней грозой. Сегодня должна намокнуть богиня Мокошь. Не мы.
        Костер затрещал, когда пламя встретилось с водой, но ни на мгновение не погас.
        Вскоре дождь ослабел, и только отдельные капли били по зонтику. Я все еще не могла в это поверить. Во время празднования Ярилиного дня в Варшаве никогда не случалось дождя по вызову. К тому же там никому не было до этого дела. В каждом храме ритуал огня проводился несколько раз в день, чтобы все верующие могли прийти на него, когда им вздумается. Вот почему никто не придавал дождю значения: чтобы угодить всем, ему пришлось бы идти целый день.
        Я заметила, что Мешко смотрит на меня, слегка улыбаясь. Его явно забавлял мой детский восторг.
        - Будьте сильными и отведайте живительной пищи, - объявил Мщуй.
        Шептуха подала рукой знак. Люди стали передавать друг другу ритуальные калачи, которые она пекла все последние дни. Каждый отламывал кусок и съедал.
        - Пригубите меду, чтобы жизнь приобрела сладость.
        Я решила, что моя жизнь достаточно сладкая - не хотелось пить из одной кружки с другими людьми. Герпес не дремлет. Я передала кубок дальше, и это тоже не ускользнуло от внимания Мешко, который посмотрел на меня с удивлением. В ответ я лишь пожала плечами.
        - Можно разорвать магический круг. Возблагодарим богов за блага и процветание. Пора начинать празднование, - сказал Мщуй. - Все, кто хочет зачерпнуть живого огня, могут сделать это в течение следующих нескольких дней. Пламя будут охранять избранные ранее люди.
        Люди начали медленно расходиться. Мы с шептухой двинулись к нашей маленькой лавке, около которой уже начала выстраиваться очередь. Довольная собой, я встала у корзин с яйцами.
        - Я сейчас вернусь, - шепнула мне Баба Яга и направилась к старосте.
        Я улыбнулась какой-то беззубой старухе, которая стояла первой в очереди.
        - Слушаю вас, - сказала я.
        - Я бы хотела купить три яйца, покрашенных шептухой, - сказала она.
        Я указала на корзины, полные пестрых яиц, которых не постыдился бы ни один творческий трехлетний ребенок.
        - Выберите, какие вам нравятся.
        Пожилая женщина с сомнением посмотрела на меня.
        - А яиц, раскрашенных именно шептухой, нет?
        - Это они и есть, - настаивала я. - Я ее практикантка. Помогала их раскрасить. Наверное, поэтому они кажутся вам немного другими.
        - Немного другими… - неуверенно повторила она.
        - Какие вам упаковать? - Улыбка не сходила с моего лица.
        - А не осталось крашеных яиц с прошлого года?..

* * *
        Расстроенная, я сидела за одним из закусочных столиков, расставленных на лугу, и смотрела на веселящихся людей. Никому не нравились мои крашеные яйца. Вообще никому. Не было практически ни одного покупателя, который бы ни спросил, не осталось ли яиц с прошлого года. Они что, свихнулись? Думают, что яйца могут пролежать целый год, и им ничего не будет?!
        К счастью, Баба Яга быстро вернулась и сумела убедить клиентов, что эти яйца имеют большую силу, чем прошлогодние, потому что над ними работали две шептухи.
        Только поэтому их и раскупили…
        Мне было обидно. Знаю, они были не самые красивые, но я очень старалась.
        Начались танцы. Музыканты играли какую-то веселую мелодию, и подбодренная ею толпа плясала на импровизированном танцполе из уложенных на траве досок.
        - Меда? - спросили меня.
        Я повернулась к Мешко, который протягивал мне глиняную кружку, до краев наполненную напитком.
        - С удовольствием, - сказала я и шмыгнула носом.
        - У тебя такой вид, будто он тебе явно не помешает, - заявил Мешко и сделал глоток из своей кружки, сев рядом со мной на лавку.
        Я попробовала мед. Сладкий вкус сразу поднял мне настроение. Шикарный. И очень крепкий.
        - М-м-м, полторак[8 - Полторак - питный мед, соотношение воды и меда в котором составляет 0,5:1. - Прим. пер.], - одобрительно пробормотала я.
        - Один из лучших, - сказал он. - Его производит вон тот парень.
        Он указал пальцем на толстого мужчину у лавки, заставленной бутылками и бочками, из которых он наливал мед клиентам. Наверняка мед, принесенный Мешко, был очень дорогим.
        - Спасибо.
        Зажигательная музыка, которую играли музыканты, и ударивший в голову хмель раззадоривали меня пойти танцевать.
        - Классная песня, - сказала я в надежде, что он поймет намек.
        Мешко понял его слишком хорошо.
        - Я не танцую, - отрезал он.
        Я никак не могла его понять. Мне порой казалось, что он со мной заигрывает, а потом он вдруг просто отмахивался от меня. Хотя, может, он вовсе и не заигрывал? Может, это лишь плод моего воображения?
        - Никому не понравились мои крашеные яйца, - призналась я, чтобы сменить тему.
        Мешко полез в карман брюк и вытащил из него фиолетовое яйцо в зеленую крапинку.
        - По-моему, они весьма оригинальны.
        Я обрадовалась. Я так обрадовалась, что отставила кружку с недопитым медом и крепко его обняла. Мешко так удивился, что не знал, как отреагировать, и лишь несмело похлопал меня по спине.
        - Спасибо, - сказала я, отстранившись.
        Я заметила, что ему было неловко во время моего внезапного всплеска эмоций.
        - Нет проблем. Купить яйцо у шептухи - это традиция. Я так и так купил бы одно.
        Это стало последней каплей на чаше весов моего терпения, и я ничего не могла с этим поделать. Мне хотелось закрутить роман, хотелось, чтобы мной восхищались. Но пока мне попадались только парни вроде грубоватого Мешко или же, наоборот, повесы Радека, который наверняка является носителем всех возможных заболеваний, передающихся половым путем. Ни тот ни другой на роль молодого человека не годились.
        Может, Слава права, может, я чересчур зацикливаюсь на том, чтобы как можно скорее найти себе парня, но что я могла с этим поделать!
        - Не нужно меня жалеть, - сказала я, обращаясь больше к себе, чем к нему. - Мои крашеные яйца вовсе не такие ужасные. И танцевать одна я не боюсь. Ничего страшного в этом нет. Стыдиться нечего. Пойду потанцую. Да. Пойду.
        Я залпом осушила содержимое кружки и с грохотом поставила ее на деревянную столешницу, а затем встала и направилась к танцполу. Теперь я искренне жалела о своем решении не уезжать в Варшаву. Я целый день могла бы валяться на диване и смотреть праздничные шоу по телевизору. Мне не пришлось бы разрисовывать яйца, и никто бы не стал их критиковать.
        Была надежда, что, возможно, Мешко остановит меня, окликнет. Но нет.
        Я протиснулась между танцевавшими людьми, и, несмотря на весь мой боевой настрой, почувствовала себя глупо. У меня не было пары, мне было не с кем потанцевать, но, тем не менее, я встала посреди танцпола и начала двигаться в такт музыке.
        Что уж там! Меня здесь практически никто не знает.
        Вдруг кто-то схватил меня за локоть. Я обернулась, надеясь, что это Мешко. К сожалению, это был всего лишь Радек…
        - Привет! - завопил он мне прямо в ухо, перекрикивая музыку. - Потанцуем?!
        У меня все равно не было особого выбора, учитывая то, что он схватил меня за талию и начал дергаться так, будто у него эпилептический припадок, прежде чем я успела что-либо ответить.
        - Да!
        Неожиданно его рука соскользнула с моей талии прямо на ягодицу и слегка ее сжала.
        Ну почему? Почему судьба так меня ненавидит?
        - Поменяемся? - услышала я позади себя.
        Радеку не хотелось так легко расставаться с добычей. Или моей ягодицей…
        - Не тот танец, старина.
        - Это, наверное, Госе решать, а не тебе, - парировал Мешко и посмотрел мне прямо в глаза. - Потанцуешь со мной?
        - Да, - ответила, вернее, выдавила я, стиснутая во властных объятиях Радека.
        Парень недовольно проворчал что-то себе под нос, но в этот момент мимо нас прошла небольшая стайка молодых женщин с такими же глубокими декольте, как и у меня, так что он последовал за ними.
        - Я думала, ты не танцуешь, - сказала я.
        - Иногда я делаю исключения.
        Мешко взял меня за руку, а другую положил мне на талию, пристально глядя на меня своими холодными голубыми глазами. Я смущенно отвела взгляд. Вдруг бодрая музыка сменилась какой-то романтической балладой, и я удивленно посмотрела на музыкантов. Серьезно? Именно сейчас? Да ведь подобные совпадения происходят только в любовных романах! И то исключительно в дешевых, с целующимися парами на обложке.
        Тут я заметила сгорбленную фигуру Бабы Яги, которая непривычно бодрым шагом отдалялась от танцпола. Хм…
        - К тому же на твоем лице было написано, что тебе нужна помощь, - закончил он небрежным тоном. - Этот парень тебя лапал.
        Ничего другого от Мешко я не ожидала.
        - Я уже к этому привыкла, - со смехом фыркнула я. - Это старый друг моей соседки Славы. Так уж он устроен.
        - Ты сегодня прекрасно выглядишь, - неожиданно произнес Мешко.
        Он смотрел на меня слегка пугающими льдистыми глазами так напряженно, словно видел впервые в жизни.
        - Ох, спасибо, - удивленно ответила я.
        Я почувствовала, что краснею. К счастью, Мешко больше ничего не сказал. Он отвел взгляд, уставившись куда-то вдаль, но я успела заметить замешательство в его глазах. Похоже, он удивил сам себя таким неожиданным признанием.
        Вопреки своим словам и нежеланию, танцевал он очень хорошо. Это было неожиданно, учитывая, какой он высокий и мускулистый. Я думала, он будет довольно неуклюжим.
        Тут я заметила, как танцующие вокруг нас девушки пожирали глазами моего партнера, бросая на меня полные негодования взгляды. Видимо, Мешко говорил правду и на самом деле никогда ни с кем не танцевал.
        Я почувствовала себя особенной.
        Когда мы уже уходили с танцпола, он спросил:
        - Помнишь, как мы набрели на болото?
        - Да, а что?
        - Ты потом ходила туда?
        - Э-э-э… - Я не знала, солгать ему или нет. Я обещала, что никогда больше туда не пойду, но обещание свое, ясное дело, не сдержала.
        - Да или нет?
        - Всего один раз. Я пошла в лес собирать какую-ту траву для шептухи и решила сходить в ту сторону, но болота так и не нашла, не волнуйся. Я довольно долго шла вдоль ручья, но топи как не бывало. Честно говоря, я специально ее искала, потому что думала, что Баба Яга обрадуется, если я принесу ей растения, сорванные в таком «волшебном месте». - Я показала в воздухе кавычки и закатила глаза.
        Мешко нахмурился, а затем потянулся за спину и накинул на голову капюшон. Передо мной снова стоял жрец, для которого моральные принципы были важнее всего. Молодой мужчина, с которым я только что кружилась в такт музыке, куда-то исчез.
        - Весна на дворе, может, оно высохло? - предположила я.
        - Мне пора, - только и сказал он. - На Лысой Горе скоро начнется пиршество. Нужно прийти туда пораньше, чтобы все подготовить. Мщуй в одиночку ничего не сделает.
        - Хорошо, тогда до встречи! - крикнула я ему вслед.
        Не понять мне этого парня.
        15
        Костер уже вовсю пылал, когда мы приехали на священное место. Как и обещала шептуха, какой-то деревенский житель подвез нас почти до самой вершины Лысой Горы. Только последние тридцать метров нам пришлось преодолеть пешком.
        Все-таки по возвращении домой нужно тщательно осмотреть все тело на предмет клещей. Кто знает, может, они были на лугу?
        - Эта встреча - что-то вроде шабаша ведьм? - спросила я, отбросив приличия.
        Незадолго до нашего отъезда я дегустировала питные меды со Славой, Живией, Боркой, Томирой и Радеком, и моя тактичность частично испарилась с увеличением уровня алкоголя в крови. Мне не хотелось обмениваться любезностями. Уж лучше бы я осталась на празднике, чем ехала на костер с окрестными шептухами - я обиделась на Бабу Ягу за то, что она вынудила меня на это.
        - Никакие мы не ведьмы, - возмутилась она. - Мы просто приятно проводим время, делясь друг с другом последними слухами.
        - Зачем мне в этом участвовать? - простонала я который раз за день. - Я не знаю никаких слухов. Ну, если только вы не хотите послушать про новый хит Шакиры…
        - Ты учишься на шептуху, значит, ты обязана быть здесь. Кроме того, когда веселье будет в самом разгаре, ты сможешь потанцевать или попрыгать через огонь.
        Прыгать через огонь? Бегу, мчусь… Я-то знаю, как долго заживают ожоги. Я к огню ни на шаг не подойду, особенно в этом платье. Оно полностью синтетическое, наверняка сгорит за две секунды.
        - Но ведь там будет не с кем танцевать, - проворчала я себе под нос, но шептуха, видимо, решила пропустить мои жалобы мимо ушей.
        Вершина была окружена длинным - на полтора километра - древним каменным валом, построенным в форме подковы. Громадные блоки кварцита не были даже посажены на раствор. Я дотронулась до одного из них - размером вдвое больше моей головы. Мне его было бы даже не поднять. Строители вала давно были преданы забвению, но дело их жизни, созданное во славу богов, все еще стояло на месте.
        За валом простирались курумы[9 - Курумы - вид земной поверхности, представляющий собой группу каменных глыб крупного размера с острыми обломанными краями, застилающую склон горы или плато. Часто описываются как «каменное море». - Прим. пер.] и густой лес, тянущийся до самых Белин, который я уже успела узнать как следует.
        Вершина Лысой Горы была совершенно плоской. Идеально для посиделок у костра, а тем более для места культа. Пространства здесь было предостаточно, несмотря на множество деревьев, в основном дубов. Я заметила, что между толстыми стволами стояли высокие священные идолы, изображавшие богов, высеченные из цельных кусков камня.
        Я увидела четырехсторонний памятник Святовиту. У него было четыре лица, по одному на каждой стороне статуи: на одном росла густая борода, у другого были только усы, у третьего короткая щетина, а на четвертом не было ни единого волоска. Честно говоря, наш главный, якобы благодушный бог на этой конкретной скульптуре дружелюбным совсем не выглядел.
        В самом центре подковообразного вала находилась очищенная от деревьев поляна, посреди которой горел костер. Он был меньше того, что зажгли на лугу в Белинах. Около костра сидели Мщуй и Мешко. Это они должны были принести с собой живой огонь.
        Мы уселись на бревна с противоположной стороны. Мешко смотрел на меня сквозь пламя с непроницаемым выражением лица.
        - Почему мы сидим от них так далеко? - спросила я.
        - Потому что мне не хочется приближаться к Мщую даже на пушечный выстрел. Мерзкий пьянчуга, - фыркнула Баба Яга.
        Других участников «шабаша» долго ждать не пришлось. Шептухи и жрецы удобно расположились на бревнах и пнях. Я с ужасом заметила, что средний возраст участников мероприятия составлял 70 лет. Было несколько женщин помоложе, но все они уселись рядом с совсем юной девушкой - явно в положении, судя по животу, - и не обращали на нас внимания. Судя по жестам, женщины были заняты обсуждением течения беременности. Я чувствовала себя как у тети на именинах. Тяжело вздохнула и в очередной раз за день спросила себя, почему судьба так меня ненавидит.
        В ход пошли бутылки с медом. Каждый принес что-то вкусненькое. Видимо, нас ждал долгий пир. Черт, я ничего с собой не взяла.
        - Я не знала, что нужно было принести еду, - шепнула я Бабе Яге.
        - Успокойся, у меня все с собой. - Она достала из сумки сверток.
        Бутылки звякнули, когда я неуклюже подхватила пакет. Моя наставница-работодательница приготовила для нас бутерброды и кусочки калача. И три бутылки меда.
        - Я люблю двойняк[10 - Двойняк - питный мед, соотношение воды и меда в котором составляет 1:1. - Прим. пер.], - сказала она, заметив, как я разглядываю этикетку.
        - Мы что, все это выпьем? - я не сумела сдержать удивления.
        - Я-то уж точно.
        Какой-то пожилой мужчина, которого я не знала, поднялся со своего места и встал у костра. Выглядел он очень почтенно, представляя собой полную противоположность Мщую. Его седая борода была ровно подстрижена, а льняная рубашка сияла чистотой. Так в будущем мог бы выглядеть и Мешко, если он вправду решит стать священником.
        - Я хотел бы пожелать всем благополучия, - прогремел громким голосом жрец. - Да благословят нас боги.
        Он подошел к огню еще ближе, вытянул над ним сжатый кулак и медленно разогнул пальцы. Из горсти посыпались измельченные травы и упали в огонь. Их поглотило пламя, которое на мгновение стало зеленоватым и с шипением взвилось вверх на несколько метров.
        - Что это было? - спросила я Бабу Ягу, которая жадно поглощала принесенную ей еду. Представление не произвело на нее ни малейшего впечатления.
        - А, какая-то трава. Может, съешь бутерброд? С яйцом. Очень вкусный.
        Я с отвращением посмотрела на протянутый мне бутерброд. Последнее, чего мне хотелось в данный момент, были яйца.
        - Я пока не голодна.
        - Тебе стоит поесть, - посоветовала она.
        Другой жрец поднялся со своего места. Это был дряхлый старик. Скрюченная ревматизмом спина не давала ему выпрямиться во весь рост.
        - Пусть жизнь каждого из нас будет плодородной, как эта земля, - проскрипел он и бросил в огонь какие-то маленькие коричневые грибочки.
        - А это? - Я дернула шептуху за локоть. - Что это было?
        - А, какие-то грибы. Теперь хочешь бутерброд?
        - Нет.
        Ситуация повторилась несколько раз, и каждый раз шептуха предлагала мне что-то съесть. К ее ужасу, вместо бутерброда с яйцом я потянулась за бутылкой меда. Мне ужасно хотелось пить, так как у костра было очень жарко.
        Когда наступила очередь Мщуя, я осознала, что со мной что-то не так. Языки пламени волнами плыли у меня перед глазами. Лица расплывались и карикатурно искажались. Я взглянула на бутылку, из которой только что сделала глоток прямо из горла, потому что Баба Яга не взяла кружек. Я еще не выпила столько, чтобы у меня двоилось в глазах. Алкоголь тоже сомнения не вызывал. Это был не самогон, который гонят в подвале и которым можно отравиться.
        - Что происходит? - спросила я у шептухи.
        - Может, бутерброд?
        - Да что ты пристала с этими бутербродами?!
        - На пустой желудок сразу в голову ударяет, - сказала она.
        Я посмотрела на фиолетовое пламя. Черт! Только что оно не было фиолетовым!
        - Перед глазами все плывет, - прошептала я. - Галлюцинации. Шум в ушах. Сухость во рту. Вы накачали меня наркотиками!
        - Съешь бутерброд. - Сказав это, она сунула мне в руки сверток. - Я же вижу, что тебе становится хуже.
        - Не могу поверить, что вы меня одурманили! - прошипела я.
        - Ешь.
        Я послушно откусила мягкий хлеб с (а как же иначе!) яйцом.
        Мщуй поднял над костром холщовый мешок и высыпал из него несколько пригоршней трав и грибов, которые тут же поглотило пламя. Очевидно, вещун собирался окончательно съехать с катушек.
        - Чтобы… чтобы, - начал он неразборчиво.
        Тут он опасно пошатнулся. В последний момент Мешко схватил его за рубашку и оттащил от огня.
        - Чтобы все было хорошо, - закончил он, затем сел на землю и прислонился спиной к бревну. Его голова запрокинулась, и он захрапел так громко, что даже я это услышала, хотя сидела с другой стороны костра.
        Мешко растерянно смотрел на Мщуя. Наверное, ему было стыдно за то, что его учитель так себя вел. Я заметила, что он ел бутерброд. Осмотрелась вокруг. Черт! Все ели! Только я, как последняя дурочка, надышалась дымом от трав и галлюциногенных грибов на пустой желудок.
        - Почему ты мне ничего не сказала?! - прошипела я шептухе. Во всяком случае, я надеялась, что обратилась к своей шептухе. В глазах троилось.
        - Съешь что-нибудь, и тебе станет лучше, - в унисон ответили все три копии Бабы Яги.
        Они, вернее, она была права. После двух бутербродов мне полегчало. Пламя все еще было фиолетовым, и все краски казались гораздо ярче, чем были на самом деле, но, по крайней мере, головокружение отступило. Я разгребла ногой засохшие листья, которые были ярко-желтого или красного цвета. Кое-где между ними просвечивала флуоресцентно-зеленая трава.
        - Ты что-нибудь видишь? - спросила Баба Яга.
        - Что?
        - Я спрашиваю, видишь ли ты что-нибудь?
        - Везде странные цвета, и мир немного кружится, - плаксиво проскулила я.
        Наркотики я никогда не принимала. Мои друзья в универе курили травку, но я ее не пробовала. Зато достаточно было съездить в деревню и заявиться на праздничный костер, чтобы меня обкурили без моего разрешения. А что, если после этого я заработаю себе шизофрению?!
        - Эх, значит, ничего ты не видишь, - разочарованно скривилась она. - Как только что-нибудь увидишь, скажи мне.
        - А ты что-нибудь видишь? - спросила я.
        Может, эти галлюциногены должны иметь какие-то другие побочные эффекты, о которых Баба Яга пытается сказать мне таким завуалированным способом. Хотелось бы знать, чего ожидать.
        - Нет. - Она покачала головой. - Мало кто умеет. Я не умею.
        Учитывая головокружение и легкую тошноту, я не совсем поняла, что она имела в виду. Я уставилась на огонь, пытаясь успокоить желудок.
        Через некоторое время, когда живот перестал делать кульбиты, я огляделась. Все, в отличие от меня, были в отличном настроении. Я решила прислушаться к ведущемуся рядом разговору. Может, узнаю какие-нибудь интересные слухи?
        Я наклонилась к Бабе Яге, живо обсуждающей что-то со своей соседкой.
        - А сколько стоят эти яйца?
        - По злотому за штуку.
        - Грабеж средь бела дня!
        - Да, но это яйца зеленоножки…[11 - Зеленоножка - автохтонная польская, а точнее прикарпатская порода кур. В период между мировыми войнами птицы этой породы стали настоящим символом польскости, особенно в сельской Польше. - Прим. пер.]
        Я отстранилась. Хватит с меня на сегодня разговоров про яйца. Я повернулась в другую сторону.
        - Знаешь, это же отличное лекарство от бородавок. Уверяю тебя.
        - И что надо делать?
        - Надо каждый вечер натирать их коровьим навозом, круговыми движениями по часовой стрелке.
        - Даже если бородавки в интимном месте?
        Думаю, больше мне не захочется когда-либо подслушивать чьи-то разговоры…
        Я сделала глоток меда, запивая бутерброды. Наверное, это было не очень разумно, учитывая витающие в воздухе галлюциногены, но у меня не было выбора. Насколько я заметила, никто не взял на пиршество никаких безалкогольных напитков.
        С той стороны костра какая-то шептуха играла на гитаре народную мелодию. Несколько женщин запели песню о любви Яся к Касе.
        С ужасом я увидела, как какая-то шептуха чувственно обменивается микробами из своего рта с каким-то жрецом. Меня удивило, что она может откинуть голову назад. На вид ей было лет восемьдесят пять, наверняка у нее были проблемы с шейным отделом позвоночника. Внезапно жрец, возраста как минимум пожилого, отстранился от нее, потянулся к своему рту и вынул из него вставную челюсть. Затем как ни в чем не бывало он спрятал ее в карман и вернулся к поцелуям.
        Меня снова затошнило.
        - Пойду проветрюсь, - сказала я Бабе Яге.
        - Только не заблудись, детка, - предупредила она меня. - Боги в эту ночь не спят. Будь осторожна. Не заходи слишком далеко.
        - Ничего со мной не будет. Мне просто нужно ненадолго отойти от огня. Подышать свежим воздухом.
        Вдали от костра стало прохладнее. Голые руки быстро покрылись гусиной кожей. Я медленно двинулась к видневшимся между деревьями статуям богов.
        Подняв голову, я посмотрела на звездное небо. Солнце уже давно зашло за горизонт. Небо постепенно темнело, но вместо классического черного или темно-синего оно было цвета спелых ягод. Звезды мерцали разными оттенками. Видимо, на меня все еще воздействовали пары от костра.
        Засмотревшись на это буйство красок, я шла вперед, совершенно не глядя под ноги. Услышав шорох, я оторвала взгляд от неба и повернулась на звук.
        Передо мной стоял во тьме высокий мужчина с очень широкими плечами, из которых вырастали три головы…
        16
        Трехглавый бог подземного мира смотрел на меня пустыми каменными глазами. Я подошла ближе к статуе, которая так меня напугала. Она была размером с взрослого человека. Ремесленник, вытесавший ее, мастером своего дела явно не был. Скульптура была очень топорной и схематичной.
        - Велес, - произнесла я имя бога и слегка пошатнулась.
        Человек, который приставал ко мне сегодня на празднике, ничем не напоминал трехглавого бога, за которого он себя выдавал. Я фыркнула при мысли о том, сколько денег он тратил бы на парикмахера, если бы у него действительно было целых три головы.
        Я встала напротив статуи и подбоченилась, повторяя позу мифического бога. Голова каменного Велеса, находившаяся посередине, казалось, страдала от легкого косоглазия. Серьезности это ему не придавало.
        Интересно, как давно здесь стоят эти статуи? Обветшалый, разрушенный временем камень подсказывал, что их установили здесь много веков назад. Я обошла скульптуру. Сзади она была покрыта толстым слоем зеленого мха.
        Я протянула руку и коснулась груди статуи.
        Она оказалась теплой.
        Я недоверчиво покачала головой. Из-за этого дурацкого костра у меня до сих пор какие-то идиотские глюки! Она просто нагрелась на солнце. Другого объяснения нет.
        Повернувшись на пятках, я пошла дальше меж деревьев в поисках остальных статуй, пока в задумчивости не обошла еще несколько скульптур. К этому времени я отошла от костра на приличное расстояние, но до меня до сих пор доносились звуки гитары. Остановившись, я стала рассматривать статую Сварожича. Он выглядел как обыкновенный мужчина, а на его груди виднелся символ, изображающий солнце. Такой же знак был вытатуирован и на плече Мешко. Ноги божества окружали каменные языки пламени, так как он олицетворял огонь и солнце.
        Я подошла к скульптуре, изображающей богиню Мокошь. Она мне нравилась больше всех богов в славянском пантеоне. Богиня земли, женщин и плодородия, богиня-мать, а также - что всегда веселило меня больше всего - покровительница овец. Скульптор изобразил ее беременной женщиной с большим животом. Я улыбнулась ее кроткому лицу.
        Богиня Мокошь - покровительница земли, жестоко наказывающая людей, которые причиняют ей боль. Согласно традициям, нельзя копать, грабить или иным образом калечить землю до 25 марта, во время ее зимнего покоя. В противном случае богиня может появиться и наказать того, кто дерзнул это сделать. По той же причине, если ты вдруг упадешь, то должен плюнуть на землю или извиниться перед ней.
        Когда я была маленькой, то оставляла богине в подарок клубки шерсти ее любимых овец, прося заботиться о маме во время болезни.
        Вдруг я услышала какой-то шелест.
        Я медленно обернулась, пытаясь разглядеть что-то между деревьями. Пары ритуального костра все еще довлели надо мной. Мне казалось, что деревья двигаются в такт гитаре и бодрой мелодии, которую играла шептуха. Разноцветный дым как будто полз между статуями.
        Я медленно двинулась на звук. Несмотря на то что я отдалялась от галлюциногенных паров сожженных трав, голова кружилась все сильнее.
        Через несколько десятков метров я увидела, что шумел Мешко. Не глядя под ноги, он шел к просвету между деревьями.
        Зеленые хвойные деревья изгибались в безумном наркотическом танце под ягодным небом. Мне стало плохо. Я чувствовала, как мои ноги с каждым шагом наливаются тяжестью, да и думать становилось все труднее.
        Я последовала за Мешко.
        За стеной деревьев начинались курумы. Обломки скал выглядели и вправду впечатляюще. Раздробленные камни покрывали весь склон, серебрясь в лунном свете.
        Мешко стоял на краю курумов, всматриваясь вдаль. Он так погрузился в свои мысли, что не услышал моих шагов, хотя я вовсе не старалась вести себя тихо.
        Протянув руку, я коснулась его плеча. Воздух вокруг меня начал дрожать, как будто вдруг стало очень жарко…
        17
        Могучий конь нервно заржал. С его морды текла белая пена. Он нетерпеливо переминался с ноги на ногу, танцуя под наездником. Гигантские копыта били о землю.
        Совсем скоро два вражеских войска должны будут встретиться на поле боя. Широкий болотистый луг был идеальным местом для битвы. Он тянулся до самого горизонта, тихо шелестя цветущими летними травами. Время от времени луг колыхался, словно мифические вилы[12 - Вила - женское существо из славянской мифологии. У западных славян вилы - это умершие девушки, которые не могут упокоиться и способны причинить зло тем, кто их обидел при жизни. - Прим. пер.] плясали между воинами от восторга перед предстоящей битвой.
        - Спокойно, Никс. - Дагоме похлопал коня по шее. - Сейчас поедем.
        Он выпрямился в седле. На расстоянии менее двух километров отряды велетов уже занимали боевые позиции. Пехота выдвинулась вперед, заслоняя собой ряд лучников.
        Это был не первый набег велетов на земли полян. Во время предыдущей стычки жители этих земель потерпели сокрушительное поражение. Многие славные воины погибли, накормив голодную богиню Мокошь своей кровью.
        Для племени полян этот бой должен был стать вторым. И первым, которым будет командовать надменный и жаждущий славы Дагоме. Но он желал гораздо большего, нежели обещанные ему в случае победы территории полян.
        Дагоме посмотрел на своих верных соратников. Высокие рослые мужчины, готовые умереть за него. Они были викингами.
        Как и он сам.
        Он жалел, что с ним остались лишь некоторые из них. Большая часть дружины двинулась на восток, чтобы отразить нападение мятежных племен. Поделенное на части государство полян неминуемо распалось бы, если бы его правитель не нанял Дагоме в помощь.
        В следующем ряду стояли мужчины и юноши, набранные среди покоренных народов. На их лицах рисовался испуг вперемешку с решимостью. Дагоме объединил их племена в зарождающееся королевство, правителем которого он собирался стать в будущем. Большинство из них не прошло даже начальную ратную выучку. Они играли роль живого щита, который должен был прикрыть собой закаленных в боях людей Земомысла. Многие из них не вернутся сегодня домой.
        Дагоме похлопал себя по груди, покрытой пластинчатым доспехом - легким панцирем из вощеных кожаных пластин, переплетенных между собой. Его легко можно было пробить копьем, но такой доспех отлично подходил для боя на мечах, лезвия которых скользили по гладкой поверхности. Легкий шлем покрывал его спутанные светлые волосы.
        Пора. Пришло время умереть или жить увенчанным славой.
        - Дагоберт. - Пожилой мужчина по имени Земомысл подъехал на коне и занял место рядом с воеводой. - Если выиграешь, я тебя усыновлю. Даю слово.
        Молодой командир кивнул. Ставки были высоки. Покровительство умудренного опытом правителя облегчило бы ему завоевание новых земель. У Земомысла не народилось потомков мужского пола, поэтому он хотел передать свое наследство сильному мужчине, готовому принять такое бремя. Дагоме с уважением посмотрел на старика. Несмотря на преклонный возраст, тот твердой рукой правил своим королевством, поддерживая в нем мир.
        - Дагоберт? - Земомысл, в отличие от викингов из его отряда, всегда обращался к нему полным именем.
        - Можешь начинать готовить похлебку, - ответил Дагоме. - Вечером будем праздновать.
        Он поднял тяжелый двуручный меч, лезвие которого способно было отрубить человеческую голову. Меч был не особо удобным, но воевода легко держал его в одной руке. Дагоме был так же силен, как и его предки-викинги. К бедру у него был привязан топор. Очень удобно, когда нужно поразить в спину убегающего врага.
        Воины двинулись вперед, шагая в едином размеренном ритме.
        Скоро начнется сеча. Дагоме почувствовал, как его губы растягиваются в невольной улыбке при мысли о предстоящей схватке.
        - Возьми это. - Голос Земомысла вырвал его из раздумий.
        Старик ткнул пятками бока гнедой, приблизился к Дагоме и протянул ему кожаный мех, заткнутый пробкой.
        - Что это?
        - Настой из цветка папоротника, - пояснил старик.
        Воевода громко рассмеялся и не потянулся за мехом. За время своего короткого, но насыщенного пребывания на землях полян он уже достаточно наслушался об их многочисленных верованиях и легендах.
        История о цветке папоротника была одной из любимых. Он не знал ни одного жителя этих земель, кто в Купальскую ночь не попытался бы найти этот цветок.
        - Я не верю в сказки, - упрямо сказал он.
        - Если хочешь стать вечным правителем, то поверишь.
        Старик тяжело вздохнул. Устало взглянул на горизонт и войска противника.
        - Его было очень трудно достать. Многие отдали свою жизнь, пытаясь это сделать.
        - Так почему ты сам его не выпьешь?
        - Я уже стар и далеко не всесилен. Только такой, как ты, может стать вечным правителем и возглавить мой народ. Привести их к победе.
        - Я не верю в такие вещи.
        - Моя дочь Оте добыла цветок специально для тебя. Из-за этого она навлекла на себя гнев богов. Ты оскорбишь меня и всю мою семью, если не примешь дар.
        Дагоме неохотно взял мех.
        - Наши боги будут тебе благоволить, - сказал правитель, глядя на солнце.
        - Твои боги, - поправил Дагоме.
        - Теперь, когда ты на этой земле, это и твои боги тоже.
        Молодой воин покачал головой.
        - Тебе лучше укрыться за моей дружиной, - сказал он. - Вот-вот начнется бой.
        Земомысл отъехал назад, откуда собирался наблюдать за сражением. Дагоме же ткнул пятками бока коня, и тот послушно двинулся следом за пехотой.
        Воевода наклонил мех и залпом его опустошил, а затем отбросил опустевший сосуд на землю и вытер рот ладонью. Настой был горьким и оставил на языке терпкий привкус. В голове воина пронеслась мысль, что старик, возможно, хотел его отравить. Все это могло быть лишь игрой, видимостью, чтобы избавиться от будущего соперника.
        Нет. Земомысл действительно любил его, как сына.
        Вражеские отряды быстро приближались. Дагоме поскакал вперед и привстал в стременах. Его устрашающий боевой клич прокатился над лугом, как гром.
        Первые ряды двинулись в наступление. Раздался лязг оружия. Кровь хлынула из многочисленных ран под лучами палящего полуденного солнца. Противники, одетые в обычные стеганки[13 - Стеганка - толстый стеганый кафтан, сшитый из нескольких слоев плотной ткани или кожи. Использовался в средние века для защиты торса воина. - Прим. автора.], падали наземь один за другим под ударами полян. Дагоме посмотрел на небо.
        Он смеялся над богами.
        В порыве азарта воевода спрыгнул с коня и парировал удар мощного меча, который должен был снести голову его воину, а попутно оттолкнул намеченную жертву, чтобы та не мешалась в бою. Велет, стоявший напротив него, держал оружие обеими руками. Дагоме хрипло захохотал и демонстративно взмахнул мечом одной рукой. У его противника вытянулось лицо.
        Блеснула сталь, и клинок вонзился в тело врага. В нос ударил металлический запах крови и внутренностей из вспоротого живота.
        Дагоме сорвал с головы шлем и глубоко вдохнул запах смерти. Ощущая, как кровь все сильнее кипит в его жилах, он бросился в гущу битвы и на другом конце поля увидел своего главного противника. Человек, командовавший велетами, тоже внимательно наблюдал за светловолосым Дагобертом. В отличие от воеводы полян он не сражался. Не хотел тратить силы перед финальной битвой, поэтому теперь лишь нетерпеливо следил за ходом сражения в окружении личной стражи.
        - Вперед! - взревел Дагоме и с безумным огнем в глазах начал пробираться сквозь сошедшихся в схватке воинов в сторону противника. Никто и ничто не мог его остановить, и вот уже напротив Дроговита стоял неистовый берсерк, забрызганный кровью врагов.
        Худощавый велет не походил на воителя. Он носил имя своего отца, великого воина, но ничто не указывало на то, что они были одной породы. Противник Дагоме был ниже его на две головы и гораздо более тщедушным. На первый взгляд у него не было ни малейшей надежды победить в рукопашной схватке.
        Сеча была жестокой, и удача многократно переходила от полян к велетам и обратно… Теперь все зависело от поединка воевод.
        Дагоме безумно рассмеялся и облизал губы. Он чувствовал, как по его жилам течет огонь, как снедает его жажда искупаться в крови поверженного врага.
        Противники начали медленно кружить, словно бешеные псы, готовые в любой момент вцепиться друг другу в глотку. Остальные воины, не переставая биться, потеснились, освобождая место, а в их глазах промелькнуло благоговение. Дагоме мельком огляделся в поисках соратников на случай, если что-то пойдет не так. Уверенности в том, что Дроговит будет сражаться благородно, не было.
        - Сдавайся! - крикнул Дагоме. - У тебя нет шансов.
        Дроговит издевательски рассмеялся. У него был неприятный, визгливый голос. Воеводе полян не требовалось много - этого смеха было достаточно, чтобы у него возникло немедленное желание отрубить противнику голову.
        Дагоме замахнулся и рассек воздух прямо перед лицом велета, но тот в последний момент успел отскочить. На его лице была написана обида, как будто он не ожидал нападения. Словно на пробу, он тоже взмахнул слишком тяжелым для него мечом, но Дагоме легко парировал удар и выбил оружие из руки врага. Меч описал в воздухе дугу и с лязгом упал на землю.
        Дроговит потерял равновесие и рухнул на колени, прямо в грязь, напуганный и разозленный. Дагоме подошел ближе и ударил его по лицу, ломая нос. Голова велета резко откинулась назад. Кровь хлынула ручьем.
        - Сдавайся, или я тебя убью, - повторил молодой воин.
        Но противник не собирался так легко проигрывать. Он схватил горсть земли и швырнул ее в глаза Дагоберту, после чего вскочил на ноги и бросился бежать.
        Викинг яростно взревел и помчался за трусом, расталкивая остальных сражающихся и не замечая, как удаляется от своих.
        Вдруг кто-то схватил его за плечи, и тут же Дагоме почувствовал, как несколько велетов наваливаются на него, обездвиживая члены, не давая возможности даже пошевелиться. Висок пронзила боль от удара рукоятью меча, и темная кровь из рассеченной брови залила левый глаз. В попытке освободиться он дернул головой и ударил затылком одного из нападавших. Кровь хлынула из разбитого носа воина.
        Кто-то выбил меч из его руки, и в тот же момент Дагоме почувствовал жгучую боль, когда лезвие кинжала скользнуло под его правым коленом, перерезая сухожилия. Эта боль не заглушила ярость, которую он испытывал, но покалеченная нога подкосилась, и он повис на руках своих мучителей.
        Сквозь кровь, стекающую по лицу, он увидел Дроговита. Мужчина поднял упавший Дагоме меч и крепко сжал его обеими руками.
        - Прекрасное оружие, - произнес он, разглядывая клинок. - И весьма необычное. Разве мечи викингов не сплошь одноручные?
        Воевода полян, презрев ужасные раны, рванулся вперед, но несколько воинов, обхвативших его за плечи, держали крепко. Дроговит испуганно отпрянул.
        - Не рычи, пес. Ты никто, всего лишь жалкий бродяга. В твоих жилах течет крестьянская кровь. Ты думал, что сможешь победить меня? Меня?! Законного правителя этих земель?! - Разъяренный Дроговит подошел ближе и уперся мечом в грудь Дагоме в области сердца. - Я всегда выигрываю.
        Острие меча вонзилось в вощеные кожаные пластинки, из которых был сшит легкий доспех викинга. Клинок медленно пронзал один слой за другим, пока не коснулся тела, и воевода полян почувствовал, как металл холодит кожу.
        - Передавай от меня привет богам.
        Дагоме до самого конца не отрывал яростного взгляда от глаз Дроговита. Он стиснул кулаки, представляя, как сжимает его горло и с последним вдохом выдавливает из него жизнь.
        - Ты трус. Я вернусь с того света. Вернусь, чтобы отомстить, - пообещал он с улыбкой.
        Острие пронзило кожу и скользнуло меж ребер прямо в гордое сердце молодого воеводы, которое сжалось в последний раз, словно нежно обнимая металл, и застыло. Боль стала невыносимой. Перед глазами замелькали черные пятна. Становилось все холоднее, и он уже почти не чувствовал онемевших членов. Но, несмотря ни на что, улыбка не исчезла с его лица.
        - Я вернусь… - успел добавить он, прежде чем упал на землю.
        Последнее, что он увидел, была безоблачная синева неба, а последнее, что услышал, - стон отчаяния его воинов.

* * *
        Солнце стояло высоко в небе, дивясь заваленному телами полю боя. Кровь впиталась в плодородную черную землю к радости богини Мокошь.
        Внезапно Дагоме открыл глаза и закашлялся. Из уголка рта потекла кровавая пена. Он захрипел, не в силах отдышаться. Боль в груди была невыносимой, не давая ему вдохнуть.
        Мертвец заморгал, ослепленный солнцем. Золотой диск, казалось, издевался над ним. Как он мог сиять, как ни в чем не бывало, как будто Дагоме сегодня не погиб.
        Мужчина попытался пошевелиться, но левая рука не слушалась. Он протянул правую руку и попытался дотянуться до рукояти меча, но та находилась слишком далеко. Тогда он крепко ухватился за лезвие, и застонал от боли, когда застрявший в теле меч дрогнул в ране.
        Десятки безумных мыслей пронеслись в голове Дагоме. Он никак не мог выжить. Удар прямо в сердце смертелен.
        Он ведь и правда только что умер. Чувствовал, как его жизнь вытекает из тела вместе с кровью.
        Дагоме снова потянул лезвие и, взвыв от боли, постепенно извлек меч. Из раны на груди пульсирующим фонтаном хлынула кровь. Рука бессильно упала вместе с тяжелым мечом. Он дышал неглубоко, стараясь шевелиться как можно меньше.
        Постепенно кровь перестала течь, дыхание выровнялось. С трудом ему удалось сесть и внимательно осмотреть рану. Левая рука снова слушалась, и мужчина осторожно пошевелил ей.
        Оглядевшись, он увидел, что все поле покрыто телами павших воинов, большинство которых было одето в его цвета. Некогда живые люди теперь были разбросаны как поломанные куклы с причудливо изломанными конечностями. Дагоме увидел своих верных дружинников, поверженных неподалеку от того места, где он лежал.
        Он всех их подвел своим безрассудством и безумной жаждой крови.
        Юноша сбросил с себя доспех, разорвал одеревеневшую от запекшейся крови рубашку и коснулся груди. Прямо под сердцем зияла рана в несколько сантиметров, которая уже перестала кровоточить. Меч почти пронзил его насквозь, но он чувствовал, что его сердце по-прежнему бьется ровно и сильно. Боль исчезла. Он мог свободно дышать.
        Дагоме вспомнил выпитый перед боем настой из цветка папоротника и понадеялся, что старик еще жив, чтобы рассказать ему о прочих свойствах зелья.
        Глядя на горизонт, за которым раскинулись земли велетов, он подумал о Дроговите, который, вероятно, пустился в обратный путь, покрытый славой, и мрачно улыбнулся.
        - Я вернулся… - прошептал он.
        18
        У меня появилось ощущение, как будто окружающая действительность резко отдалилась и перевернулась с ног на голову. В глазах все закружилось.
        Руку, которой я коснулась плеча Мешко, болезненно прострелило, словно ударило током, и меня отбросило на пару метров назад. Я рухнула в мягкий подлесок, мысленно поблагодарив богов за то, что не развернулась спиной к курумам.
        Пронзительные краски, которые я видела еще минуту назад, и сверкающие разными цветами звезды погасли. Мир снова стал нормальным, окутанным тенями и ночным мраком.
        - Гося! - Мешко в одно мгновение оказался рядом со мной.
        Он запустил руку мне в волосы и осторожно приподнял голову.
        - Гося, что случилось? Ты меня слышишь?
        Не в силах вдохнуть, я чувствовала жжение в груди там, где Дагоме из моего… чего? видения? галлюцинации?.. В общем, там, где Дагоме пронзили мечом. Я коснулась этого места под левой грудью. Было больно. По щекам потекли слезы.
        Я смотрела в голубые глаза Мешко - и видела те же самые льдистые глаза, что и у воеводы полян Дагоме, а впоследствии и легендарного короля древнепольского государства Дагоберта Мешко I.
        Дышать до сих пор было тяжело, но я потянулась к его льняной тунике, расстегнутой у шеи, и изо всех сил дернула за край. Ткань порвалась, и я увидела шрам длиной примерно в пять сантиметров прямо под сердцем. Провела по нему пальцем.
        - Кто ты такой? - глухо спросила я.
        19
        Драматизм всей ситуации быстро испарился, когда я заметила, что мое платье задралось при падении, явив миру трусы с Hello Kitty.
        Мешко не ответил на мой вопрос. Вместо этого он помог мне сесть, а затем, убедившись, что со мной все в порядке, взял меня на руки и пошел через темный лес, не говоря ни слова. Его мускулистая рука снова стиснула мою спину.
        Я тоже молчала, хотя в голове у меня крутилось множество вопросов. Я все еще пребывала в легком шоке от увиденного, а вдобавок умирала со стыда. Какая нормальная женщина моего возраста носит трусы с персонажем из японского комикса?
        Мне показалось, что видение битвы между полянами и велетами длилось всего секунду, одно мгновение. Я ошибалась.
        Когда мы добрались до поляны на вершине Лысой Горы, я увидела, что костер уже догорает. Низкое пламя пожирало последние поленья. Большинство шептух и ворожеев давно разбрелись или разошлись по домам.
        Баба Яга не ушла, она ждала меня и, явно нервничая, кружила вокруг костра, беспокойно оглядывалась по сторонам, словно ожидая, что стоявшие вокруг статуи оживут и скажут ей, куда я делась.
        - Где ты была так долго? - Она подбежала к нам, как только мы вышли из леса. - Куда ты запропастилась? Что случилось?
        - Не здесь, - отрезал Мешко. - Мы должны отвезти ее в безопасное место.
        Ее пронзительный взгляд мог испепелить на месте кого угодно, но Мешко казался невозмутимым.
        - Ладно. Иди за мной. Водитель уже нас ждет.
        Она быстро схватила свою котомку и пошла по тропинке, ведущей вниз по склону. Мешко последовал за ней. Я заметила, что он подозрительно смотрит на нее.
        - Баба Яга, а что случилось с твоим… с говором? - осторожно поинтересовался парень.
        - Сейчас не до говора, - отрезала она.
        Видимо, до сих пор она играла свою роль деревенской бабки даже перед учеником жреца.
        - Я могу идти самостоятельно, - сказала я Мешко.
        Он проигнорировал мои слова и не выпустил меня из объятий, как будто боялся, что, как только он это сделает, я развалюсь на куски. Я постепенно начинала привыкать к ношению на руках. Хотя, если честно, это было вовсе не так удобно, как показывают в кино.
        Баба Яга тоже шла молча, только оглядывалась по сторонам, будто бы ждала, что на нас кто-нибудь нападет.
        Машина, которая привезла нас из Белин, действительно ждала у подножия холма. Обратный путь к дому шептухи пролетел незаметно.
        Когда мы зашли в коридор, где висела загадочная картина, я почувствовала, как по спине пробежала дрожь.
        Меня усадили на белый диван в какой-то небольшой комнате, которую я видела впервые. Шептуха устроила настоящую иллюминацию. Не осталось ни одного неосвещенного уголка, где могли бы затаиться тени. Все в помещении было белым - мебель, стены, даже паркет. Рядом с дверью стояло белое блюдце, на донышке которого оставалось немного молока. Наверное, для кота. Я с изумлением заметила, что в комнате не было ни одного окна.
        Теперь мне стало понятно, почему Бабе Яге так часто требуются новые лампочки. Под потолком висело пять люстр, на каждой стене - хрустальные бра, а рядом со мной стояли три высокие лампы.
        Ярогнева зажгла весь свет так торжественно, как будто совершала какой-то таинственный ритуал. Только после этого она села на второй диван, через стеклянный столик от меня и Мешко.
        Я удивленно и с любопытством оглядывала комнату. Неужели шептуха страдала от куриной слепоты? Никогда бы не подумала, что у нее такой… экстравагантный вкус.
        - Что случилось? - спросила она.
        - Здесь безопасно? - вопросом на вопрос ответил Мешко.
        - Теперь да, - сказала она. - Никто нас не подслушает.
        Мужчина не сводил с нее глаз, словно искал на ее лице признаки лжи.
        - Ой, да ладно тебе! - фыркнула шептуха. - Я бы ее им не выдала! Я не стою ни на чьей стороне.
        Я в недоумении переводила взгляд с него на нее, на мгновение почувствовав себя как на уроке биохимии. Мне ничего не было понятно!
        - Она ясновидица, - сухо сказал он.
        Баба Яга, похоже, не удивилась этой новости.
        В отличие от меня. Ну, если только они не имели в виду способность видеть при таком освещении. С этим я не могла не согласиться. При таком ослепительном свете даже слепой мог прозреть.
        - Что?! - воскликнула я.
        Шептуха весело посмотрела на меня.
        - Ничего особенного, дорогая, просто маленький подарок судьбы.
        - И что теперь? - спросил Мешко. - Надо рассказать ей о ее корнях.
        - Похоже, у нас нет выбора, - согласилась Баба Яга.
        Я уловила нездоровый блеск в ее глазах, и он мне определенно не понравился.
        - О чем вы? - не утерпела я.
        Женщина придвинулась к краю дивана и взяла меня за руку над стеклянной столешницей.
        - Сначала поведай нам, что ты увидела в лесу.
        - А откуда вы вообще знаете, что я что-то увидела? - нахмурилась я.
        Мне казалось, что я не успела рассказать ни одному из них о своих галлюцинациях. Хотя, учитывая мое состояние, полной уверенности в этом не было.
        - Просто поведай нам, что ты видела. Дитя, поверь мне.
        И тогда я, как могла, описала им сцену битвы и то, что Мешко в моем видении звался Дагоме. Историю я закончила тем, что викинг погиб, пронзенный мечом прямо в сердце, а затем как ни в чем ни бывало воскрес из мертвых.
        Да уж, неплохо меня вставило от этих грибов…
        - Глупо, да? - рассмеялась я, чувствуя себя неловко. Я обкурилась прямо у них на глазах и устроила Мешко настоящую сцену. Мой мозг довольно ловко связал воспоминание о шраме на его груди с историческими событиями, которые я проходила в школе на уроках славянства.
        Хотя не припоминаю, чтобы на уроках славянской истории нам рассказывали, как наш правитель Мешко I, отзываясь также на имя Дагоберт, а сокращенно на Дагоме, после одной из битв вынул из своей груди меч, вонзенный прямо в сердце.
        Я списала это на свое излишне богатое воображение.
        - Это правда. Ты видела все так, как это было на самом деле, - мрачно сказал сидящий рядом со мной тезка самого известного правителя в истории нашего Королевства.
        Я взяла его за подбородок, а другой рукой осторожно, одним пальцем, приподняла его веко. При такой иллюминации в комнате шептухи мне даже не пришлось поворачивать его лицо к свету - свет и так был везде.
        - У тебя сужены зрачки, - пробормотала я. - Ты можешь все еще быть под кайфом.
        - У него сужены зрачки, потому что здесь слишком светло, - фыркнула Баба Яга и шлепнула меня по руке, чтобы я его отпустила. - Перед тобой король, прояви уважение.
        Я снова стала оглядывать комнату.
        - Ладно, здесь установлена какая-то скрытая камера, да? Вы меня разыгрываете, я поняла. Это такое посвящение в шептухи. Боевое крещение. Сначала вы накачали меня наркотиками, а теперь пытаетесь мне что-то внушить.
        - Нет. - Мешко покачал головой. - То, что ты увидела, было правдой.
        Я горько рассмеялась.
        - То есть ты хочешь мне сказать, что ты - Дагоме? Человек, который объединил племена полян, объявил войну чехам, похитил Добраву, отрекся от крещения, а затем завоевывал и убивал кого попало? - заносчиво сказала я и подбоченилась.
        - Последним, после долгих лет размышлений, я не особенно горжусь.
        Я не знала, смеяться или плакать.
        - Ты видела вторую битву с велетами, - пояснил он. - Прямо перед ней Земомысл дал мне выпить редчайшее зелье на свете - настой из цветка папоротника, даровавший мне бессмертие. Когда я вернулся после боя, Земомысл усыновил меня, и я, как законный правитель полян, в третий раз пошел на Дроговита.
        - И убил его.
        - И убил его, - согласился со мной Мешко.
        На его губах заиграла мстительная улыбка. На мгновение он напомнил мне жадного до крови Дагоме из моего видения. Для полноты картины не хватало только кровавых брызг на стенах.
        - Магический костер активировал твои способности, - пояснила шептуха. - Теперь мы уверены, что ты ясновидица.
        - Ради богов, только не говорите мне, что Мешко - это бессмертный полянский правитель…
        Это не укладывалось у меня в голове. Я уже готова была поверить, что так напилась и обкурилась на этом костре, что теперь лежала в коме, и все это лишь фантазии моего необратимо поврежденного мозга.
        - Ты видела во главе хирда меня. Клянусь.
        - Хирда?
        - Боевой дружины.
        - А, это такая фаланга?
        - Фалангой называлась вооруженная пехота в античности, но если ты настаиваешь…
        - И что дальше? Теперь я должна обращаться к тебе «Ваше Высочество»? Нет, ты, конечно, высоченный, но…
        Шептуха возмущенно шикнула на меня.
        - Гося, прошу тебя, веди себя серьезней! Ситуация очень непростая.
        - Нет, уж простите, но мне кажется, что вы оба все еще под кайфом. - Я встала с дивана. - Если позволите, я прямо сейчас отправлюсь домой.
        Мешко хотел пойти вместе со мной, но Баба Яга жестом остановила его и печально покачала головой. Как будто я какой-то безнадежный случай, и мне уже ничем не поможешь.
        Меня это только разозлило. Я еще больше убедилась в том, что чем скорее отправлюсь домой, тем лучше. Только как это сделать? Моя машина осталась в городе, на часах было далеко за полночь, и я все еще была немного пьяна. Ну и ситуация. Я разгладила помятое и испачканное в траве платье и направилась к двери.
        - И вообще, мне не нравится, что я против воли подверглась воздействию наркотиков. Ты могла бы меня предупредить, - добавила я у двери.
        Только я собиралась выйти, как лампочки в светильнике прямо над моей головой замигали. Я отдернула пальцы от дверной ручки и посмотрела вверх. Люстра начала раскачиваться, свет стал гораздо ярче, нити накаливания внутри лампочек медленно краснели.
        - Ни слова без моего разрешения! - прошипела шептуха и вскочила на ноги. - Осторожно!
        Последнее слово она добавила явно в мой адрес. Свет ослеплял, и стало слышно, как гудит перегруженная проводка. В этот момент лампочки начали лопаться, и люстра над моей головой практически взорвалась битым стеклом. Я отскочила к дивану, прикрывая голову руками. Вторая люстра также начала раскачиваться и искриться.
        Чтобы не наступить на стекло, я вскочила на диван, прямо коленями на подушки. Мешко схватил меня за плечо и притянул к себе, прижимая лицом к своей груди, когда еще одна лампочка лопнула, засыпая нас стеклом. Чувствуя, как осколки бьют по спине, я уткнулась лицом в его рубашку и зажмурилась. Лампы, стоявшие на полу возле двери, упали и погасли.
        Когда наступила тишина, я медленно подняла голову и выглянула из-за плеча Мешко.
        - Ты в порядке? - его шепот щекотал мне шею.
        - Все в порядке, спасибо, - выдохнула я.
        Мне хотелось, чтобы он меня отпустил. В его объятиях я чувствовала себя неловко. Мне было подозрительно… приятно.
        Полкомнаты погрузилось в темноту.
        - Кажется, произошло короткое замыкание, - произнесла я, отстраняясь от Мешко.
        - Тихо! - прошипела Баба Яга, с опаской что-то разглядывая. Через некоторое время она как ни в чем не бывало стряхнула с юбки осколки стекла и поправила цветастый платок на голове.
        Мешко спокойно смотрел на погруженную в темноту часть комнаты.
        - Ладно, я могу и помолчать, но, честное слово, больше не буду покупать тебе лампочки, пока какой-нибудь электрик не проверит проводку, - недовольно пробормотала я.
        Внезапно я услышала тихое хлюпанье, которое раздавалось где-то рядом с дверью. Я удивленно нахмурилась. Что-то тут было не так. Как кот мог попасть в закрытую комнату без окон?
        Хлюпанье прекратилось. Зато послышалось шуршание скользящего по полу блюдца.
        Я встала с дивана. Стекло хрустнуло под подошвами моих кроссовок.
        - Молоко кончилось. Мало сегодня налила, - донесся до нас тихий детский голосок.
        Я села обратно и практически забралась Мешко на колени, вцепившись в его рубашку так, что ткань затрещала.
        Детский голосок, доносившийся из темноты, ассоциировался у меня только с одним. Кажется, я насмотрелась фильмов ужасов. К сожалению, страх так сдавил мне горло, что я не могла закричать, как это обычно в такой момент делают героини второсортных ужастиков.
        Мне хватило одного взгляда на свое ярко-малиновое короткое платье. Черт… я, правда, не платиновая блондинка, но моя одежда (судя по статистике в соответствии с просмотренными кинолентами) наводила на мысль, что в случае нападения чудовищ я умру первой.
        - Я вас не ждала, - сухо сказала шептуха.
        Топот маленьких ножек направился в другой затемненный угол комнаты. Я проводила звук взглядом, хотя все равно ничего не могла разглядеть в темноте.
        Мешко взял меня за руку, и только благодаря этому я заметила, что трясусь от страха.
        - У нас послание от Сварожича, - произнес голосок.
        - Говорите и уходите, - рявкнула она.
        - Не для тебя. Для ясновидицы.
        - Откуда вы знаете, что в комнате ясновидица? - спросила шептуха.
        - Мы ее чувствуем.
        - Только Сварожич о ней знает?
        - Все уже о ней знают.
        Баба Яга повернулась ко мне.
        - Ответь им что-нибудь, - приказала она.
        - ЧТО?! - пискнула я.
        - Ради богов, это всего лишь прибожки! - устало вздохнула она. - Они не причинят тебе вреда.
        - Прибожки? - простонала я.
        - Неужели ты не знаешь, кто такие прибожки? - удивилась она. - Ну, ничему вас в этих городах не учат. Чтобы не знать, кто такие прибожки…
        Мешко сжал мою руку.
        - Не бойся, - сказал он. - Поговори с ними. Я буду рядом.
        - Э-э-э… - только и вырвалось из моих онемевших губ.
        Я вспомнила, как на лекциях по психиатрии нам рассказывали, что некоторым достаточно одного приема наркотиков, чтобы развился симптоматический психоз. Хватит с меня галлюцинаций! Чертов костер! Раз в жизни нанюхалась каких-то мерзких трав, и у меня уже осложнения.
        - Ясновидица? - спросил голосок.
        - А-а-а-а-а?..
        - Здравствуй.
        - М-м-м-м?..
        - Сварожич шлет тебе заверения, что относительно тебя у него нет никаких планов.
        Наверное, хорошо об этом знать, что бы это ни значило… Голосок невозмутимо продолжал, несмотря на отсутствие моей реакции:
        - Он желает тебе удачи в поисках.
        - Переходите к делу, - приказала Баба Яга.
        - Сварожич говорит, что охота только началась. Он также советует тщательно выбирать друзей, - захихикал голосок.
        Глумливый смех стал стихать, пока не прекратился совсем.
        - Охота? - глухо спросила я. - Какая охота? На кого?
        - Сдается мне, дорогая, что, к сожалению, на тебя, - пояснила шептуха.
        Сердце колотилось как бешеное, я чувствовала себя так, будто у меня только что случился сердечный приступ… или несварение желудка.
        - Мешко, будь так любезен, сходи на кухню. Я оставила на столе несколько лампочек. Вкрутим новые.
        - А они?.. - спросила я.
        - Их уже нет. - Мешко заглянул мне в глаза и медленно разогнул мои пальцы, стискивавшие его рубашку. - Я сейчас вернусь.
        Уверенным шагом он направился в темноту и открыл дверь. В комнату проник свет из коридора, немного разгоняя тени. Я стала озираться, как сумасшедшая, в поисках жутких маленьких детей, которые только что находились в помещении, но, к счастью, их нигде не было видно.
        - Ах да, дорогая! К сожалению, я вынуждена попросить тебя все-таки купить мне еще лампочек. Завтра, хорошо? - попросила Баба Яга.
        20
        - Прибожки - это безобидные духи, хранители домашнего очага. Они живут в темноте, прячутся в затененных углах комнат. Кроме того, они помогают поддерживать огонь в камине. В награду следует оставлять для них блюдце молока, - терпеливо объяснила Баба Яга, когда разбитое стекло было убрано, а новые лампочки вкручены в люстры. - Некоторые утверждают, будто это духи наших предков или преждевременно умершие дети, но я в это не верю.
        - Значит, это что-то вроде гномов? - уточнила я.
        Я отхлебнула чай с мелиссой для успокоения, который шептуха только что мне заварила. Хотелось влить в себя целое ведро такого чая и вдобавок приправить его таблетками гидроксизина, или чем-то еще с седативным эффектом.
        - Нет. - Она с отвращением поморщилась. - Гномы - это какая-то безвкусная западная выдумка, которая не имеет к этому никакого отношения. Прибожки не проказничают. Они появляются наяву или во сне, могут предупредить об опасности. Это добрые духи дома.
        - Если они такие добрые, то зачем разбивают лампочки? - фыркнула я.
        Баба Яга, казалось, была возмущена моим невежеством.
        - Я же только что сказала. Они живут в темноте. Та комната - единственная в доме, где нет теней, в которых они могли бы спрятаться. Мне не хотелось, чтобы кто-то нас подслушал, даже они. Благодаря случившемуся я точно уверена, что никто не слышал нашего разговора. Чтобы заговорить с нами, им пришлось погасить часть светильников. Уж лучше так, чем как раньше.
        - А раньше как они появлялись? - Мешко явно увлекла эта тема.
        - Они пользовались огнем, который поддерживался на кухне. У меня постоянно горшки обгорали, когда прибожки влияли на пламя.
        - Они со всеми так общаются? - спросил он.
        - Нет. - Баба Яга усмехнулась и ехидно добавила: - Я знаю, что они не разговаривают с Мщуем с тех пор, как он пятьдесят лет тому назад, испугавшись внезапно вспыхнувшего пламени, потушил его содержимым своего помойного ведра. Иногда они просто показывают ему какой-то образ в огне.
        Мы с отвращением поморщились. Неудивительно, что они перестали с ним общаться. Жрец не выглядел ярым приверженцем личной гигиены и порядка. Страшно подумать, что могло быть в том ведре.
        - И еще один момент, - продолжала Ярогнева. - В ваших жилищах прибожков нет.
        - Почему? - удивился Мешко.
        - А вы в них верите?
        Мы недоуменно переглянулись.
        - Я никогда их раньше не видел, - объяснил Мешко.
        - Я тоже, - сказала я.
        - Значит, в ваших домах их нет, раз вы в них не верите. - Шептуха пожала плечами. - И они уже не появятся. Не важно, что теперь вы обретете веру. Я думаю, что…
        - Что?
        - Сварожич имеет власть над прибожками. Они - порождения огня, а он частично такими существами управляет. Если он когда-нибудь захочет с кем-то из вас поговорить, то, скорее всего, воспользуется для этой цели прибожками. Полагаю, это единственный для вас способ с ними встретиться.
        Сварожич. Значит, славянские боги тоже существуют? По-настоящему? Я почувствовала, как знакомый мне мир переворачивается с ног на голову и допила чай.
        - Ты уверена, что мне все это не снится? - робко спросила я. - Может, это все еще те травы…
        - Мне жаль, но галлюциногенные травы, используемые на празднике, так долго не действуют, - покачала головой шептуха.
        - Может, это психическое заболевание?
        - Гося! - ее голос стал жестче, она постепенно начинала терять терпение.
        Я склонила голову и посмотрела на дно чашки. Сидящий рядом Мешко даже не дрогнул. Все это казалось мне каким-то безумным сном.
        - Что значит вся эта охота? - отрешенно спросила я.
        - Ты уверена, что хочешь поговорить об этом сейчас? - Баба Яга похлопала меня по руке. - Почему бы тебе не пойти спать, а завтра мы все спокойно обсудим?
        - Не знаю… - неуверенно ответила я.
        - Уже и вправду очень поздно. Будет лучше, если мы немного выспимся перед этим разговором. Утро вечера мудренее.
        Лампа над нашими головами зашипела. Я испуганно подскочила.
        - Это просто муха залетела в плафон, - сказал Мешко.
        Меня снова замутило. Кто бы мог подумать, что сегодня я увижу нечто подобное.
        - Сейчас приду, - буркнула я и побежала в ванную.
        - Может, заварить ей еще ромашки… - донесся до меня усталый голос шептухи.
        Я закрыла за собой дверь и оперлась о раковину. Мое отражение в висящем над ней зеркале выглядело просто ужасно. Длинные волосы спутались и торчали во все стороны, кое-где в колтунах застряли травинки.
        Набрав в ладони холодной воды, я ополоснула лицо. Щедро наложенная тушь потекла по щекам черными разводами.
        Серьезно? Серьезно?! Черт побери, она ведь должна быть водостойкая… не везет - так по полной.
        Я еще раз умылась и вытерла глаза туалетной бумагой. Теперь отражение выглядело немного лучше. К сожалению, совсем немного…
        На глазах выступили слезы. Я села на закрытую крышку унитаза и разрыдалась.
        Во что я впуталась? Это ведь невозможно! Боги, демоны, колдовство, видения. Что за черт?! А я ведь даже не верю в эти травяные снадобья, которыми с радостью натирается моя мама. Что уж говорить о богах!
        А тут еще, ко всему прочему, этот Мешко. Давно умершие правители не должны ходить по земле. А тем более разгуливать передо мной в одном полотенце, обернутым вокруг бедер. Я чувствовала себя так, будто совершила святотатство. В нашей культуре Мешко I уже стал чем-то вроде легенды. Каждый мальчик на костюмированную вечеринку хочет нарядиться как первый правитель полян. А я пожирала его взглядом, когда он вышел из душа несколько дней назад.
        До сих пор у меня были сомнения, что все увиденное мной сегодня - это не какой-то кошмарный сон. По спине пробежал холодок, когда я вспомнила жуткий детский голосок, раздававшийся из темноты.
        Я взглянула на висевшую рядом занавеску для душа, нижняя часть которой исчезала в старомодной ванне, стоявшей на четырех львиных лапах. В ней так и тянуло искупаться. Я отдернула шторку так резко, что чуть не сорвала маленькие металлические кольца, на которых она висела. Ванна была пуста. В охватившем меня безумии еще минуту назад я готова была поклясться, что за занавеской таится русалка…
        Хотя, с другой стороны, лучше русалка, чем утопец. Или русалки живут на лугах?.. Черт! Я не имею об этом ни малейшего понятия! Я всегда считала народные легенды обычными сказками на ночь. Я так не играю. Не хочу никаких мифических существ! Хочу домой.
        На мгновение я даже затосковала по будильнику, орущему как резаный петух, но через секунду здравый смысл победил, и я покачала головой. Нет, по будильнику точно скучать не стоит. Уж лучше прибожки.
        Снова встав перед зеркалом, я от души высморкалась и поправила волосы. Став похожа на человека, я почувствовала себя увереннее и решила встретить все трудности с гордо поднятой головой. Я пережила занятия в прозекторской? Пережила. И мифических демонов переживу.
        Как только мне удалось успокоиться, я вернулась на кухню. Ждал меня только Мешко.
        - Где Баба Яга? - спросила я.
        - Пошла спать, - коротко пояснил он. - Она поговорит с нами утром за завтраком. Оставила тебе настой ромашки.
        «Это хорошо, - подумала я. - Сегодня мне совсем не хотелось говорить о магии и о богах».
        Мешко встал и указал на коридор.
        - Она сказала, чтобы ты легла в комнате для гостей, которая в конце коридора.
        - А ты? - спросила я, прежде чем успела прикусить язык. - То есть Ваше Величество? Дагоме? Как мне к тебе обращаться?
        Он поморщился и провел ладонью по волосам. Казалось, он заполнял собой всю комнату.
        - Теперь я только Мешко.
        - Судя по всему, нет.
        - Я вздремну на диване, - сменил он тему.
        - Хорошо.
        - Рядом с твоей комнатой есть ванная, - добавил он. - Баба Яга сказала, что там ты найдешь чистые полотенца.
        Я кивнула. Повинуясь какому-то глупому порыву (наверное, гормональному), я подошла к мужчине и обняла. Сначала он напрягся, но уже через мгновение расслабился и обнял меня в ответ.
        - Мне жаль, что тебя убили, - сказала я. - Это было ужасно.
        - Мне не было страшно, - усмехнулся он.
        - Я знаю. - Я задрала голову, чтобы посмотреть ему в глаза. - Ты был просто чертовски зол.
        - Дроговит спутал мне все планы. Можно сказать, я был немного… разочарован окончанием этой схватки.
        Я отстранилась от него. Обниматься с правителем без разрешения, наверное, было ошибкой.
        - Как именно ты видела ход сражения?
        - Очень отчетливо, как будто стояла рядом, и в то же время ощущала то же, что и ты.
        - Ты чувствовала, как я умираю?
        - Да. - Меня передернуло.
        - Мне жаль.
        Я только пожала плечами. Ведь кроме этого я также ощутила безумие и жажду крови, охватившие его во время битвы. Он был словно дикое, необузданное животное, но я решила не напоминать об этом.
        - Скажи, что все будет хорошо, - попросила я.
        - Не могу.
        Я кивнула.
        - Ладно, я пойду. Прости, что порвала твою рубашку.
        - Все в порядке. Спокойной ночи, Гося.
        - Приятных снов.
        У меня осталось к нему много вопросов, но я не знала, как их задать.
        В комнате для гостей я включила ночник и огляделась. Помещение оказалось крохотным - в нем помещались лишь широкая двуспальная кровать и небольшой деревянный комодик, на котором стояла лампа. На кровати лежала толстая перина, набитая гусиным пухом, с вышивкой в виде народных цветочных узоров. Я с отвращением вздохнула.
        Меня определенно уже тошнило от всего этого славянства.
        21
        Вода была очень горячей, над ее поверхностью поднимался пар. Я наполнила ванну до краев. Сладкая розовая пена для ванны, которую я добавила в воду, превратилась в пушистую белую шапку. Только сейчас я заметила, что совсем рядом, на небольшой полочке, стояли три толстые красные свечи и коробка спичек. Я, конечно же, не устояла и выключила верхний свет. Пламя свечей отбрасывало на стены изогнутые тени. Я сбросила полотенце и осторожно залезла в воду. Надеюсь, шептуха не будет возражать, что я без спросу хозяйничаю в ее ванной. Мягкая пена касалась подбородка. Колени выступали из нее, как два островка.
        Я прикрыла глаза. Как же хорошо! Наконец-то хотя бы на мгновение можно обо всем забыть и сосредоточиться на себе.
        К сожалению, долго это чувство не продлилось - расслабляться я никогда не умела. Я представила, что было бы, если бы сейчас в ванную зашел Мешко. И хотя это были всего лишь мысли, я резко покраснела.
        Убежал бы он впопыхах? Спокойно ушел, вежливо извинившись? Или остался бы? Может, даже подошел бы к ванне?
        Я раздвинула пену и, набрав воды в ладони, ополоснула лицо, чтобы смыть с него краску стыда, вызванную такими мыслями.
        К счастью, это были всего лишь мои фантазии.
        Я все еще сидела с закрытыми глазами, когда ощутила это.
        Вода прямо у моих ног пошла легкими волнами, и я удивленно отняла руки от лица. Глаза слегка защипало, когда в них попала пена. Я бездумно протерла их верхней стороной ладони, и лишь добавила еще больше мыла. Тогда я оперлась на руки и немного приподнялась, чтобы не лежать по шею в воде.
        Из-за слез все расплывалось перед глазами, но вода казалась спокойной. Я медленно высунула левую ногу, понаблюдала, как из-под толстого слоя пены появляются пальцы ног и опустила ее обратно. Затем протянула руку и неуклюже пошарила по дну. На другом конце ванны стояло несколько бутылок с гелями и шампунями, и мне пришло в голову, что, может, какая-то из них упала в воду.
        Внезапно я почувствовала, как что-то коснулось моей руки и быстро выдернула ее из воды. Это явно была не моя нога, а тем более не угловатая бутылочка с гелем для душа.
        В голове пронеслась страшная мысль: а что, если это крыса?! Может, она сюда проскользнула, когда я закрыла глаза? Боги, вдруг она меня сейчас укусит?
        Не успела я с криком выскочить, как водная гладь снова пошла волнами.
        Из воды резко высунулась серая рука с гниющими лохмотьями кожи, которые, свисая, болтались у ногтей. На костяшках хищных искривленных пальцев осела розоватая пена.
        УТОПЕЦ!
        Я резко села, выпрямляясь.
        В своей постели.
        Неосознанно оглядевшись, я не узнала комнату, в которой находилась. Постепенно до меня дошло, что это гостевая спальня в доме шептухи.
        Это был сон, всего лишь кошмарный сон. Я потерла ладонями лицо и застонала. Голова гудела, а во рту страшно пересохло.
        Похмелье…
        Я глубоко вздохнула. Сон был слишком реалистичным.
        Опустив ноги на холодный пол, я побежала в ванную. В доме царила безмолвная тишина.
        Я подозрительно посмотрела на ванну из своего кошмара. При свете дня она выглядела совершенно нормальной, но я решила все-таки ей не пользоваться. Быстрый душ показался мне более подходящим вариантом.
        Вернувшись в комнату, на уже застеленной кровати я обнаружила простое белое платье чуть ниже колена. Оно мне было слегка большевато. Я собрала волосы в узел, чтобы не намочить ткань.
        Прежде чем выйти к остальным, я постояла у окна и несколько раз глубоко вдохнула. Хотелось хоть немного подготовиться к тому, что принесет новый день. В округе суетились соседи Бабы Яги, и испуганным никто не выглядел. Видимо, прибожки больше никого не навещали.
        Только нас постигла эта сомнительная честь.
        На кухне меня ждал поздний завтрак. Оформленная в деревенском стиле, но при этом полная современной бытовой техники кухня так и манила хорошо провести в ней время. Я села за стол, накрытый клетчатой скатертью.
        Мешко пил кофе. От его пьянящего аромата у меня обычно текли слюнки, но сегодня желудок словно весь сжался в комок.
        - Доброе утро, - пробормотала я.
        - Держи. - Шептуха пододвинула мне кружку с травяным настоем.
        - Что это?
        - От тошноты, - пояснила она и указала на гору бутербродов, лежавших на тарелке посреди стола. - Чтобы ты потом смогла позавтракать.
        - Но из чего оно? - допытывалась я.
        Баба Яга тяжело вздохнула. Она уже знала, что я не стану ничего пить, если ингредиенты мне не понравятся.
        - Растертая в порошок кора калины, полынь, немного пижмы и ромашка.
        - А…
        - Да, я все промыла…
        Таинственная микстура подействовала уже после первого горького глотка, но живот продолжал болеть. Когда я пожаловалась на это, шептуха, не говоря ни слова, встала, налила в стакан воды из-под крана, затем разбила яйцо и добавила в стакан белок. Энергично взболтала получившуюся смесь ложечкой. Я изумленно наблюдала, как она подходит к печи, открывает маленькую дверцу и выплескивает содержимое чашки в огонь.
        - Лучше? - спросила она.
        Боль в животе утихла. Нет… это точно ромашка. Ну, не испарившееся же яйцо…
        - Ты готова к разговору? - торжественно спросила шептуха.
        Боль в животе не возвращалась, хотя сейчас это было бы очень кстати.
        - Кажется, у меня нет выбора…
        Мешко за сегодняшнее утро не произнес еще ни единого слова. Он неотрывно смотрел в одну точку и потягивал кофе. С таким же успехом его могло здесь и вовсе не быть. Мне стало немного обидно - в конце концов, это он во всем виноват. Если бы я не дотронулась до него, то ничего бы не увидела и продолжала бы находиться в блаженном неведении, считая, что худшее, что можно встретить в лесу - это клещи.
        На нем была та же рваная рубашка, и я поморщилась, увидев ее. Мне было стыдно, что я испортила ему одежду.
        - Вы уверены, что все, происходившее вчера, не является результатом массовой истерии, вызванной злоупотреблением галлюциногенными препаратами? - с надеждой спросила я.
        - Очень хотелось бы, детка, но, к сожалению, нет. - Шептуха грустно мне улыбнулась и села рядом.
        Мешко же не соизволил ответить и даже не посмотрел в мою сторону.
        - Ты попала сюда на практику не случайно, - сказала Баба Яга. - Твое пришествие было предсказано за много лет до твоего рождения.
        Я непроизвольно повернулась к зловещей картине с красным пятном.
        - Да, это пророчество тоже в некотором роде о тебе, но ты не должна бояться. Когда поймешь что к чему, все будет казаться проще. - Она похлопала меня по руке.
        - Надеюсь… - мрачно пробормотала я. - Ты говорила, что предсказание на картине не из приятных.
        - Но это не значит, что оно будет неприятным для тебя.
        Я не была в этом так уверена, потому что картина вызывала у меня безотчетную тревогу.
        - Иногда, очень редко, рождаются на свет люди с определенными способностями, - начала свой рассказ шептуха. - Такие, как ты. Вероятно, на это как-то влияет возникающее в конкретный день необычное расположение планет и звезд, какое-то схождение небесных сфер. Впрочем, никто до конца этого точно не знает. Очевидно одно - такие люди называются ясновидцами. У них часто случаются видения. Они обладают способностью посещать Навь. Как гласят предания, они почти всегда каким-то образом связаны с богами - неважно, в качестве шептухи, ведьмы или жреца, - и боги осенили их своим прикосновением.
        Мне стало не по себе при мысли о том, что кто-то ко мне прикасался.
        - Я знаю, что ты не веришь в богов, - продолжала она, - но вспомни вчерашний вечер. Прибожки показались в твоем присутствии, и это был не какой-то там дешевый трюк или воздействие алкоголя. Они действительно существуют. Так же, как и боги.
        - А как они выглядят? - Мой вопрос сбил ее с ритма рассказа.
        - Кто?
        - Боги.
        - Они принимают разные формы, - уклончиво ответила Яга.
        - Значит, на самом деле ты не знаешь, как они выглядят, да?
        Мешко медленно повернулся ко мне и с грохотом поставил кружку на стол. От неожиданности я подпрыгнула на стуле. Если он хотел достичь пика ненужного в данный момент драматизма, то, надо признать, ему это удалось.
        - Боги опасны и легко могут навредить тебе, - рявкнул он.
        - Они не идут ни в какое сравнение с клещами, - пробормотала я.
        - Что ж ты так зациклилась на этих клещах? - Шептуха покачала головой. - Неважно! Давай вернемся к разговору. Может, я и не знаю, как боги на самом деле выглядят, но знаю, что встреча с ними может оказаться далеко не приятной.
        - А чего они от меня хотят?
        - Ты - ясновидица. Ясновидцы рождаются очень редко, а если говорить точнее - раз в двенадцать тысяч триста сорок пять полнолуний… - она сделала многозначительную паузу, и до меня дошел смысл недосказанного…
        - То есть в то самое время, когда зацветает цветок папоротника, - закончила я.
        Постепенно вся эта иррациональная информация переставала умещаться в моей маленькой прагматичной голове. Мало того, что я оказалась какой-то таинственной Избранной, рожденной, когда планеты выстроили в ряд или что там они обычно делают (напоминает безвкусные голливудские фильмы), так еще и боги, оказывается, существуют, а прибожки прячутся по углам. Да, и кстати, как будто мало было мне новостей, в этом году запланировано цветение папоротника.
        Оставим в стороне тот факт, что папоротники, появившиеся на нашей планете еще во времена динозавров, НЕ ЦВЕТУТ! У них споры образуются в спорангиях! Они выращивают свои побеги с помощью архегоний и антеридиев! Не для того я изучала эти дурацкие жизненные циклы папоротников в старшей школе, чтобы теперь меня уверяли, будто папоротники цветут.
        Ой, забыла самое главное - не просто цветут, а исключительно раз во сколько-то там тысяч полнолуний…
        Мне казалось, что я вот-вот начну плеваться едкими замечаниями, как змея ядом.
        - Подождите. - Я покачала головой. - Если этот цветок распускается один раз в двенадцать тысяч триста сорок пять полнолуний, и ясновидцы тоже рождаются раз в двенадцать тысяч триста сорок пять полнолуний, то ясновидица этого сезона разве не должна родиться в июне? То есть я просто не могу быть Ею.
        - Ясновидица рождается ровно за двадцать четыре года до появления цветка, чтобы она могла найти его тогда, когда сама будет в расцвете сил. Так гласит легенда, - добавила она при виде моего расстроенного лица.
        Я почувствовала, как земля буквально уходит у меня из-под ног. В расцвете сил? Серьезно? Ей-богам, мне ведь всего лишь двадцать четыре года! Я еще совершенно не в расцвете сил! Я даже парня еще себе не нашла!
        Хотя, если взглянуть на это с другой стороны, раньше женщины рожали детей и умирали в гораздо более юном возрасте. Наверное, по меркам наших предков я и правда уже отжила свое.
        Просто прекрасно - прошу любить и жаловать, это Гослава Бжузка - она неверующая, и у нее слегка истек срок годности, но зато видения идут в подарок…
        - Для протокола хочу отметить, что по-прежнему считаю все это бредом сумасшедшего, - вздохнула я. - Но ладно, предположим, что я действительно ясновидица. И что с того? Что это меняет?
        - Только ты можешь найти цветок папоротника, - объяснила шептуха. - А его многие хотят заполучить.
        - Только-только я?
        - К сожалению, только ты.
        - А зачем этим многим цветок папоротника?
        Мешко поморщился.
        - Помнишь видение, которое было у тебя, когда ты меня коснулась? - Я кивнула в ожидании дальнейших объяснений. - Перед боем я выпил настой из этого цветка, который и даровал мне бессмертие.
        Этот мотив показался мне вполне разумным. Кто не хочет стать бессмертным?
        - Цветок папоротника даст вечную жизнь, но может ее и отнять, - продолжил Мешко.
        - Боги жаждут заполучить цветок, - добавила шептуха. - Я знаю от Сварожича, что Святовит и Велес собираются его непременно добыть.
        - Раз они боги, значит, уже бессмертны.
        В голове все спуталось.
        - Цветок увеличит их могущество, каким-то образом даст преимущество перед соперниками. Боги завидуют друг другу. Каждый хочет превзойти остальных.
        - А сам Сварожич - это добрый полицейский, который просто за всеми присматривает? - пошутила я.
        - Я не ведаю его планов. - Шептуха покачала головой. - Не знаю, почему он помогает нам и дает подсказки. Возможно, у него есть какие-то скрытые мотивы.
        - Раз цветок лишает бессмертия, то разве он не навредит богам? - уточнила я.
        - Не знаю. Я уверена лишь в том, что они ни перед чем не остановятся, чтобы его заполучить.
        Ей не нужно было мне это объяснять. Я хорошо знала характер славянских богов из наших мифов и преданий. Они были не такими, как боги других народов, и совершенно не заботились о нас, своих последователях. Можно было с уверенностью утверждать, что мы были для них тем, чем для нас являются насекомые - назойливым жужжанием около уха. Боги славились скорее своей безжалостностью, чем добрым отношением.
        Я беспомощно развела руками:
        - И что мне теперь делать с этими знаниями?
        - Цветок зацветет в Купальскую ночь, и только тогда его можно будет отыскать. Те, кто хочет его заполучить, будут вынуждать тебя отправиться на поиски, ведь следующий шанс у них появится только через тысячу лет.
        Я прищурилась. Если полнолуние случается примерно раз в 29,5 суток, то в году их около 12. Какое-то время я высчитывала в голове, сколько будет 12 345 разделить на 12. Кажется, и правда выйдет что-то около тысячи.
        - Тысяча двадцать восемь лет, - влез с комментарием Мешко.
        - Ты, видимо, только пятерки по математике получал, - фыркнула я. - Ну, если только тебе не делали поблажек за королевский титул.
        - Я никогда не был коронован, - сухо ответил он.
        - Гося! - сказала Баба Яга. - Остынь!
        - Прости. - Я спрятала лицо в ладонях. - Я просто схожу с ума. Все это не укладывается у меня в голове.
        Баба Яга, не говоря ни слова, подошла к плите и поставила чайник для очередного травяного чая. Мешко кашлянул и повернулся к шептухе:
        - Вчера ты не удивилась, когда узнала, что Дагоме - это я. Давно ты знаешь?
        Я была рада, что мы хоть ненадолго сменили тему. Мне нужно было передохнуть от всех этих открытий.
        - С тех пор, как ты появился в Белинах.
        - Но как?
        - Я шептуха. Я разбираюсь в таких вещах.
        - Мщуй, кажется, не осознает, что я из себя представляю.
        - Потому что он ворожей, - фыркнула Яга с отвращением. - Они в большинстве своем не осознают, что творится в реальном мире.
        Мешко криво усмехнулся себе под нос. Кажется, он был о белинском вещуне того же мнения.
        - И все-таки мне не хотелось бы, чтобы Мщуй узнал правду. Буду благодарен, если ты и впредь сохранишь мою тайну, - попросил он.
        - Боги и так о тебе знают, - заметила Ярогнева. - Если захотят, то сообщат и ему.
        - Сомневаюсь. Они его особо не жалуют.
        Я тяжело вздохнула, снова привлекая к себе внимание Мешко и шептухи. Они повернулись ко мне с таким видом, будто я только что появилась рядом с ними.
        - И что теперь? - спросила я, надеясь на четкий ответ. - Выходит, я должна уехать отсюда как можно дальше и переждать, пока цветок не соизволит распуститься? Ведь если я останусь здесь, боги меня растерзают?
        - Цветок где угодно тебя найдет. - Баба Яга печально покачала головой. - От судьбы не убежишь. Даже если ты отправишься в пустыню, то там вырастет папоротник и зацветет в день летнего солнцестояния.
        - А разве он не должен расти только в этих лесах? - простонала я.
        - Он появляется там, где находится ясновидица.
        - То есть мне придется сидеть здесь и ждать развития событий? - спросила я.
        - Да, я бы посоветовала тебе так и поступить, - согласилась шептуха. - А пока ждешь, я научу тебя всему, что может пригодиться при встрече с богами.
        - Думаешь, я их встречу?
        Меня пугала перспектива знакомства с трехглавым Велесом или Святовитом, у которого было четыре лица, по одному на каждой стороне головы.
        - Боюсь, что да. Тебе никуда не деться от цветка, и они это знают.
        - Откуда? Никто не знает, что я ясновидица. Я сама узнала об этом только вчера.
        - Боги приглядывают за тобой с самого рождения, - заявила она. - Они следили за каждым твоим шагом.
        Кто-то за мной подглядывал? Фу! Подумать только, я всю свою жизнь считала, что единственный мой знакомый извращенец - это наш сосед по дому, который всегда выбрасывает мусор в приспущенных плавках…
        Я почувствовала, как кровь отхлынула от лица. Этот мужчина на празднике, напоминающий хищную птицу! Может, он говорил правду? Может, он действительно был Велесом, и мне следовало серьезно отнестись к его угрозам? Я ощутила, как желудок снова сжался. Неужели он мог навредить моей маме, если бы захотел? Надо ей позвонить.
        - Что-то случилось? - спросила шептуха, обеспокоенная выражением моего лица.
        - Нет… - соврала я.
        - Ты уверена?
        - Думаю, мне пора вернуться домой и хорошенько все обдумать. - Я поднялась со стула на негнущихся ногах.
        Баба Яга сжала мои руки.
        - Мне очень жаль, что это случилось именно с тобой, - серьезно сказала она. - Я достаточно хорошо узнала тебя, так что понимаю, как тяжело тебе будет все принять. Не забывай, что ты можешь всегда на меня рассчитывать.
        - Спасибо.
        - Я провожу тебя до остановки, - предложил Мешко и тоже поднялся со стула.
        Я заметила, что шептуха посмотрела на него исподлобья.
        - Гося, нельзя никому рассказывать о случившемся. Даже люди, которых ты знаешь с самого детства, могут служить богам и доносить на тебя. Никому не доверяй.
        Мне не верилось, что мама или Слава могут меня предать. Вообще, думаю, только эта вредная Иза из третьего класса лицея, которая рассказывала всем про меня гадости в туалете, могла быть засланным богами кротом.
        - Хорошо, - сказала я больше для душевного спокойствия моей наставницы.
        - По вечерам в окрестных деревнях будут жечь костры по случаю Ярилиного дня, и мой долг в них участвовать. Если хочешь, можешь посещать их вместе со мной.
        - Нет, думаю, мне лучше побыть дома. Хватит с меня пока костров.
        - Понимаю. Но попрошу тебя завтра приехать в Белины. Будем топить Мажанну в Белинянке.
        - В Белинянке? - удивилась я, впервые слыша это название.
        - Это такая маленькая речка в лесу недалеко от главной дороги. Приезжай ко мне, поедем туда вместе.
        Перед возвращением домой я решила переодеться, несмотря на настойчивые уговоры шептухи не облачаться в грязную одежду.
        Надев свое платье, я сразу почувствовала себя немного лучше и увереннее. Но только я нагнулась, чтобы разложить на одеяле одолженное мне Ягой белое платье, как из-за спины раздался жутко испугавший меня шепот:
        - Берегись его.
        - Что? - закашлялась я, прижимая платье к груди как щит, словно оно могло меня защитить. Шептуха закрыла за собой дверь в крошечную гостевую комнатку, чтобы сидевший на кухне мужчина не мог нас услышать.
        - Все, кто хочет заполучить цветок, думают только о себе, - пояснила она.
        - Но Мешко цветок не нужен, - запротестовала я.
        - Если не нужен, то что он здесь делает? И почему именно сейчас? Он бессмертен и прожил уже тысячу лет. Ты же не считаешь, что ему на самом деле требуется пройти обучение у второсортного ворожея?
        В этом она была права. Я вдруг вспомнила, как она украдкой отходила от танцпола, и припомнила шептухе эту ситуацию.
        - Я пытаюсь сделать так, чтобы ты ему понравилась, - не стала отпираться она. - Его симпатия может тебе пригодиться. Полезно иметь бессмертного союзника.
        - Он тысячелетний правитель из легенд. Искренне сомневаюсь, что он воспылает ко мне чувствами, - фыркнула я. - Такое случается только в американских фильмах про вампиров.
        - Я не заставляю тебя крутить с ним роман, - возмутилась она. - Не хватало тебе найти еще больше проблем на свою голову. Я просто хочу, чтобы ты не была для него безымянной девушкой. Если он станет испытывать к тебе симпатию, то ему будет труднее причинить тебе боль. Во всяком случае, я на это надеюсь.
        Я не знала, как на это реагировать. Зачем Мешко делать мне больно?
        - Главное, не соглашайся никому помогать. Если ты займешь чью-либо сторону, то остальные могут попытаться тебя убить, просто чтобы смешать карты сопернику.
        Она ушла, оставив меня наедине со своими мыслями, которые веселыми определенно не были…
        22
        Мысли мои витали где-то очень далеко. Я чувствовала себя так, словно плыла по воздуху над асфальтом.
        - Эй! - глубокий, вибрирующий голос Мешко вернул меня на землю.
        - А?
        - Кажется, ты была где-то очень далеко.
        - И не говори.
        Остановка была довольно близко, нам пришлось пройти всего лишь пару километров. Пустое шоссе тянулось среди полей, где в июне вырастет клубника, которой славятся эти места. Мы почти все время шли вниз по склону, поэтому я не особо запыхалась.
        Кроме того, у меня были удобные ботинки.
        - Как ты себя чувствуешь?
        - Наверное, хорошо. - Я пожала плечами. - Но мне все время кажется, что это какой-то дурной сон.
        Солнце припекало все сильнее. Приближался полдень. Я оглядела окружавшие нас поля в полной уверенности, что сейчас увижу полудницу, охотящуюся на беззаботных крестьян.
        - Помнишь, как мы искали в лесу стремянку? - спросила я.
        Он кивнул.
        - Что ты тогда имел в виду? Когда спрашивал о каком-то дереве.
        - Я говорил о Мировом Древе. Хотел узнать, видела ли ты его.
        - Ну, какое-то дерево там росло.
        - Я его не заметил. Только трясину, покрытую туманом. Но ты смогла.
        - Ну и?
        - Только ясновидица может разглядеть вход в Навь и воспользоваться им, - пояснил он.
        - Что?
        Я что, только случайно выяснила, что могу посещать загробный мир? А я уже думала, что сегодня меня ничем не удивить.
        Он никак не отреагировал на мой полный изумления возглас. Ну и ладно. Вопрос был скорее риторическим.
        - Представляю, как ты себя чувствуешь, - сказал Мешко.
        - Поверь мне, ты не представляешь.
        - Вспомни, как я себя чувствовал, когда умер, а через некоторое время вынул из себя меч, вонзенный прямо в сердце, - заметил он.
        Я покивала головой. Может, в этом и правда что-то было. То, каким способом он узнал о своем бессмертии, зависти не вызвало.
        - Гося, я хотел бы тебя кое о чем попросить, - сказал он. - Отдай мне цветок, если ты его найдешь.
        - Зачем?
        Шептуха была права. И у него был свой интерес.
        - Почему ты больше не хочешь быть бессмертным? - перефразировала я вопрос, вспомнив, что он говорил о свойствах цветка папоротника.
        - Я слишком долго хожу по этой земле. Пора ее покинуть.
        - Ты хочешь отказаться от бессмертия? Но ведь это бесценный дар! - у меня это в голове не укладывалось.
        - Не будем сейчас об этом, - отрезал он. - У меня есть свои причины.
        - Что ты делаешь в Белинах? - внезапно спросила я. - Если жить ты не хочешь, зачем тебе становиться жрецом?
        Еще несколько шагов он молчал.
        - Я прибыл сюда только из-за тебя. Я знаю пророчество и знал то, что ясновидица окажется именно здесь. Она всегда как-то связана с богами, так что ты могла появиться либо у шептухи, либо у ворожея. Я выбрал последнего и поступил к нему на обучение, чтобы держать все под контролем. Баба Яга умная. Как видишь, она сразу меня раскусила, или прибожки подсказали ей, кто я такой.
        Мне вспомнилось, как в начале нашего знакомства он спрашивал, буду ли я в Белинах на Купальскую ночь. На самом деле его интересовала вовсе не я, а моя помощь в поиске мифического цветка. Ничего больше.
        - Поэтому ты и стал со мной общаться? - спросила я. - Хотел сделать так, чтобы я пообещала цветок тебе?
        - Я не стану тебе врать, - сказал он. - Мне нужен этот цветок, а ты можешь мне с этим помочь.
        Белины были все ближе. Идти осталось совсем немного.
        Я почувствовала себя обманутой. Все эти милые жесты, угощение меня медом, совместный танец, помощь в поиске стремянки. Наверное, он делал все это через силу.
        - Помнишь, как я пыталась выкопать громовой камень? Ты появился из ниоткуда. У тебя правда были дела в Каконине или это была ложь?
        - Я приглядывал за тобой, - сказал он.
        - Точнее, следил за мной, - поправила я.
        - Называй как хочешь.
        Угрызения совести, от которых я не до конца смогла избавиться после того, как отправила его в нокаут фонариком, тут же испарились. Так ему и надо. Я бы с радостью ударила его еще раз.
        - Что будешь делать, если я отдам тебе цветок?
        - Попрошу шептуху приготовить из него настой. Что будет дальше, я не знаю. Может, я сразу умру. А может, доживу до старости и только тогда перенесусь на тучные нивы Вырия. Никакой информации об этом я нигде не нашел.
        Должно быть, на моем лице не был написан восторг от этой перспективы, потому что он повторил:
        - Отдай мне цветок. Пожалуйста.
        Спасибо, что бессмертный правитель, по крайней мере, не пытался мне приказывать.
        - Другие не будут такими вежливыми, - подтвердил Мешко.
        Мы подошли к остановке рядом с продуктовым магазином. Вдалеке виднелся силуэт маршрутки. Скоро приедет.
        - А ты? - спросила я. - Ты тоже готов поступиться вежливостью?
        Взгляд его стал жестким и безжалостным. В нем таилась угроза. На мгновение он снова напомнил Дагоме из моего видения.
        - Я не могу ждать еще тысячу лет, просто не выдержу, - прошептал он. - Мне нужно заполучить цветок сейчас.
        Другого ответа я и не ожидала. Следуя совету шептухи, я не стала ничего ему обещать.
        Разваливающаяся маршрутка остановилась рядом со мной. Дверь со скрежетом распахнулась. Я встала на ступеньки. Дверь закрылась, и автобус тронулся. Силуэт Мешко, стоявшего на обочине, становился все меньше и меньше по мере того, как автомобиль поднимался в гору, а затем совсем исчез, когда мы преодолели вершину.
        Я села у окна и стала отрешенно разглядывать маленькие красивые домики, которые вырастали вдоль дороги, как грибы после дождя. Ни о чем больше не задумываясь.
        Наверное, мне следовало лихорадочно размышлять над ситуацией, в которую я вляпалась, но у меня не было на это ни малейшего желания.

* * *
        Дома меня ждал беспорядок, как будто по нашей квартире прошел торнадо. И притом алкогольный. Повсюду валялись пивные бутылки и пакетики из-под чипсов. Я пожалела, что не вернулась в Кельце вместе со Славой. Уверена, она провела время намного веселее меня.
        Мне захотелось расплакаться. Когда я была подростком, то часто фантазировала о том, что я какая-то особенная, Избранная для каких-нибудь великих дел. Это были просто глупые наивные мечты. Теперь мне хотелось быть исключительно нормальной. Я завидовала Славе из-за того, что она беззаботно напивалась и веселилась с друзьями, а не болтала с прибожками.
        Я увидела на полу битое стекло и отбросила мысль снять кеды. На кухне меня ждал еще больший бардак: сорванная штора лежала в раковине, а на ней расплылось большое розовое пятно. Я даже предположить не могла, как Слава со своими друзьями умудрилась испачкать занавеску вином, и, сделав пару глотков из наполовину пустой бутылки, направилась к своей комнате.
        Когда я проходила мимо спальни Славы, то заметила в ней Радека.
        Абсолютно голого. В чем мать родила.
        Я не виновата, что случайно сфокусировала взгляд на определенной части его тела, которая, клянусь, не может быть такой большой. Это просто физически невозможно. По крайней мере, те, что были в прозекторской, были меньше…
        Впрочем, у меня есть оправдание - он же всегда пялится на мои сиськи.
        - Привет, Гося, - удивленно сказал он.
        В его голосе не было слышно ни единой нотки смущения.
        - Привет. - Титаническим усилием я смогла перевести взгляд на его широко улыбающееся лицо.
        Я сделала еще глоток из бутылки для храбрости.
        - Неплохо я выгляжу, да? - самодовольно захохотал он и подбоченился, выставив вперед бедра. - Девчонки всегда говорят мне, что никогда еще не видели такой большой…
        - Радек, ты придурок! - В дверях появилась покрасневшая Слава, закутанная в скомканную простыню. - Надень что-нибудь!
        Она сунула ему в руки ком из одежды, которая была на нем вчера.
        Довольный собой, парень бодрым шагом направился в ванную, виляя задницей. Уходя, он обернулся и подмигнул мне.
        Серьезно. Он подмигнул мне, виляя задницей.
        Я посмотрела на Славу. Я знала, что она не слишком разборчива. Но не думала, что настолько.
        - Ну и что! - воскликнула она. - Мне хотелось узнать, правду ли говорит Живия.
        - Даже картонная коробка умнее его. - Я указала пальцем на дверь в ванную.
        - На себя лучше посмотри. Ты тоже не пришла домой ночевать. - Она сложила руки на груди, отчего простыня чуть соскользнула.
        Этот момент выбрал Радек, чтобы выйти из ванной. К счастью, одетый. Он одобрительно посмотрел на Славу.
        - Я тебе позвоню, - бросил он и направился к двери.
        Но на полпути к выходу ему в голову вдруг пришла гениальная мысль, и парень обернулся, еще раз подмигнул мне и добавил:
        - Тебе я тоже позвоню.
        Как только дверь за ним закрылась, и мы убедились, что он отошел достаточно далеко, мы обе громко рассмеялись.
        - Надеюсь, оно все-таки того стоило, - сказала я.
        - Стоило, - призналась Слава после небольшой паузы. - А теперь твоя очередь рассказывать, где ты провела ночь.
        23
        Я очень вкратце описала Славе, что делала накануне вечером, так как помнила об обещании, данном Бабе Яге, и собиралась его сдержать.
        - Ты же знаешь, что можешь рассказать мне обо всем, - не унималась девушка, заплетая в косу волосы, на этот раз выкрашенные в цвет темного шоколада.
        Она устроилась поудобнее в моей комнате, чтобы я не смогла от нее убежать. Вторую половину дня я провела в постели - после того, как отдраила ванную комнату дезинфицирующими средствами (черт знает, где шлялся Радек и что он мог с собой притащить), и долго стояла под душем. Но даже вода не смогла прогнать мрачные мысли.
        - А ты знаешь, что в любой момент можешь прибраться на кухне? - сменила я тему.
        - Приберусь, как вернусь домой, - отмахнулась подруга.
        Она как раз собиралась уходить - предстояла ночная смена в баре.
        - Может, зайдешь ко мне завтра вечером? У меня снова будет ночная, - предложила Слава. - Я смешаю тебе какой-нибудь классный напиток!
        - В общем, не такая уж это и плохая идея, - согласилась я.
        Завтра утром мне нужно было ехать в Белины, но вечер, к счастью, должен быть свободен. Что мне еще делать? Лежать в постели и жалеть саму себя? Больше ничего интересного не приходило в голову, а у Славы на работе я еще никогда не была. Как известно, нет ничего прекраснее, чем поставить друга в неловкое положение перед коллегами.
        - Так ты расскажешь мне наконец, что вчера произошло? - допытывалась Слава. - Я чувствую, что во всем этом замешан какой-то парень. Иначе бы ты не была в таком ужасном настроении.
        - Вроде того, - кивнула я.
        - Признавайся! Или я позвоню Радеку и натравлю его на тебя.
        - Ну уж нет! Спасибо большое!
        - Подумай об этом. - Она подмигнула. - Парень знает свое дело.
        - Спасибо, но я пас… этот бартер Радеком несколько отвратителен.
        - Попрошу! Это никакой не бартер. Мы оба вчера слишком много выпили, и как-то так случайно получилось, - смутилась она. - Вообще-то мы настолько много выпили, что я даже не помню, как именно это произошло. Но парень действительно хорош в этих делах.
        - Ясно.
        - Видно, что он много тренируется, - ехидно добавила девушка. - Ну, хватит обо мне. Давай! Что ты там делала? Предупреждаю. От меня так просто не отвяжешься.
        - Я ночевала у шептухи. Было уже поздно, возвращаться не было смысла, - пояснила я.
        - А что происходило на костре? Все, как рассказывают?
        - Не было никакой оргии, если ты об этом.
        - Нет? - Она казалась разочарованной.
        - Слава, средний возраст участников составлял лет семьдесят… а может, и все восемьдесят.
        Она брезгливо поморщилась. У меня тоже желудок скрутило от отвращения, когда я на мгновение представила себе эту гериатрическую оргию. У ортопедов потом было бы много работы по вправлению вывихов бедра.
        - Жалко, что все эти шептухи и жрецы такие старые… - вздохнула подруга.
        Ну, наверное, еще лет тридцать назад эти костры выглядели совсем иначе, учитывая широко используемые галлюциногены и алкоголь, льющийся рекой.
        - Гося, я по твоему лицу вижу, что там замешан какой-то парень. Кто он?
        - Мешко. - Я пожала плечами.
        Она изменилась в лице, и это не ускользнуло от моего внимания.
        - Почему каждый раз, как я его упоминаю, тебя передергивает?
        Я забеспокоилась. Может, шептуха была права? Может, даже мои близкие работают на богов?
        - У меня плохие воспоминания об одном парне с таким именем, - туманно объяснила она. - Но расскажи мне о своем Мешко побольше. Кто он такой?
        Теперь настала моя очередь наводить туман. Что я могла сказать?
        - Он учится у жреца в Белинах. Странный тип, но очень красивый. Жаль, что ты опоздала на ритуальный костер. Он помогал ворожею Мщую и следил, чтобы пьяный жрец не упал в огонь.
        - А как он выглядит?
        - Высокий, мускулистый блондин.
        - Мускулистый?
        - С хорошей фигурой. Очень хорошей, - подчеркнула я.
        Обычно меня не привлекали накачанные парни, но Мешко… при виде него у меня дыхание перехватывало. Он совсем не походил на тупого качка.
        - Он очень спокойный. Смотрит на все трезвым взглядом. У него нереально голубые глаза. Как кусочки льда.
        Слава покачала головой и подбоченилась.
        - Гослава Бжузка, я еще никогда не слышала, чтобы ты так долго рассказывала о каком-нибудь парне.
        - Ничего из этого не выйдет, - фыркнула я. - Мы… как бы это сказать… из двух совершенно разных миров. К тому же, думаю, я недостаточно хороша для него.
        - Даже не смей так говорить, - возмутилась Слава. - Женщина! Ты молодая и красивая, ты врач! Серьезно, разве ты можешь быть для кого-то недостаточно хороша? Кто же тогда достаточно хорош? Но я ни к чему тебя не призываю, да упасут боги. Это имя мне по-прежнему не нравится.
        - Между нами ничего нет, - еще раз успокоила я ее.
        - Что еще интересного происходило на этом костре? У некоторых ведь случаются видения. Я слышала, там алкоголь льется рекой. Ты что-нибудь такое видела?
        - Видения? - Я нервно рассмеялась. - Какие еще видения? Что ты, я ничего не видела. Меня только клонило в сон от этих испарений.
        - И все? - Она, казалось, не поверила мне до конца.
        - Честное слово, - соврала я. - Жрецы накидали в огонь какую-то мерзость, и меня потом жутко тошнило. Шептухе после этого пришлось заваривать мне укрепляющие желудок травы.
        Слава недовольно покачала головой. Очевидно, она ожидала более интригующего рассказа. Я подумала о Мешко. Мне даже стало немного жаль, что я не смогла угостить подругу какой-нибудь более пикантной историей. Если бы я была обычной девушкой, а он - обычным парнем, то кто знает? Досужие сплетни оказались правдивыми. Шептухи и жрецы состоят в очень тесных… отношениях.
        Меня удивляла неприязнь Бабы Яги к Мщую. За ней скрывалось нечто большее, чем просто отвращение к жрецу, который не умеет следить за собой. Может, они когда-то были парой?
        - Ну, так что? Заглянешь завтра? Это последний праздничный выходной. Наверняка соберется много народу. Может, познакомишься с кем-нибудь? - уговаривала она меня. - С кем-нибудь, кто не отзывается на имя Мешко?
        - Ладно, так и быть, приду.
        Обрадовавшись, она чмокнула меня в щеку и помчалась на работу, как всегда опаздывая.
        В городе, вдали от леса и дома шептухи, все произошедшее вчера казалось гораздо менее реальным. Когда я лежала в кровати в пижаме с котиками и в розовых махровых носках, мне было трудно поверить, что боги могут чего-то от меня хотеть.
        Тогда я решила, что пока есть возможность, не буду задумываться о последних открытиях. К тому же мне вот-вот придется встретиться лицом к лицу с погромом, который учинила на кухне Слава вместе со своими пьяными дружками.
        Я прекрасно понимала, что нечего даже рассчитывать на то, что моя соседка уберется на кухне. Если я хочу что-нибудь там съесть, то мне придется позаботиться об уборке самостоятельно.
        К сожалению, нашей стиральной машине не удалось выйти из этой ситуации без потерь. Пришлось вызвать мастера, так как вода во время стирки грязных занавесок вдруг стала выливаться из машинки на пол. Сантехник обещал явиться на следующий день с утра, хотя праздничные дни в честь весеннего равноденствия еще не закончились. Я решила подождать мастера, даже если немного опоздаю к шептухе.
        В конце концов, я ясновидица, которая появляется раз в 12 345 полнолуний. Думаю, опоздать хотя бы один раз я могу себе позволить.
        24
        Следующее утро я провела, наблюдая за сантехником, который безуспешно пытался починить нашу стиральную машину. Конечно же, он опоздал на два часа. Из-за этого и я теперь опаздывала на празднование утопления Мажанны. Я была в ярости. Ненавижу опаздывать. Я расхаживала у мастера за спиной, нетерпеливо поглядывая на часы.
        Мужчина охал, ругался и ворчал. Он обследовал почти всю стиральную машину, но не нашел причину протечки.
        - Ничего не понимаю. - Он покачал головой.
        Пришедший по вызову мастер не был похож на типичного сантехника. Представители этой профессии всегда ассоциировались у меня с толстыми мужичками, у которых джинсы сползают с задниц и демонстрируют всему миру застиранные боксеры с надписью «я секси».
        Тот, кому позвонила Слава, был худым как щепка и бледным как смерть, а слишком широкие в поясе джинсы носил на приличных широких подтяжках. Я брезгливо рассматривала его черные волосы. Такие жирные, фу. Сантехник вылил на них столько геля для укладки, что казалось, будто тот вот-вот начнет стекать по лицу и шее.
        - Ага! - довольно воскликнул он. - Есть идея.
        Он вытащил голову из барабана, задев ею пластик стиральной машины, из-за чего часть геля для волос осталась на корпусе. Я почувствовала, как мой желудок перевернулся. Потом придется хорошенько все вымыть.
        Сантехник потянулся к маленькой прямоугольной дверце внизу стиральной машины и подцепил ее отверткой. На пол хлынула грязная вода и какая-то смятая в комок ткань.
        - Ага! - повторил он еще раз, довольный своим открытием.
        Этой же отверткой он развернул кусок ткани, который оказался фиолетовыми стрингами.
        - Попали в фильтр! И засорили его, - заявил он.
        Онемев, я уставилась на скомканное белье. К счастью, принадлежало оно не мне, но все равно хотелось провалиться под землю от стыда.
        - Ничего страшного. Обойдемся без капитального ремонта. К счастью, барабан в полном порядке.
        - Спасибо, пан Дарек, - выдавила я.
        - Нет проблем. - Он вставил пластиковую дверцу обратно и принялся собирать инструменты. - Теперь стиралка должна работать как часы. Такие мелкие предметы гардероба следует класть в специальные мешочки, иначе они могут попасть внутрь механизма.
        Я послушно кивала, слушая рекомендации. Вечером я убью Славу. Задушу ее этими самыми фиолетовыми стрингами.
        - Спасибо большое.
        - Не за что. - Сантехник махнул рукой. - С вас триста злотых.
        - Сколько, простите? - вырвалось у меня.
        - Триста злотых. - Он широко улыбнулся, потирая руки.
        Богами клянусь, на кой черт я пошла в медицину? Нужно было становиться сантехником. Триста злотых за час работы, которая состояла в вытаскивании трусов из фильтра…
        Я понимаю, что сегодня праздничный день. Но нужно же иметь совесть!
        В этот момент Слава вернулась домой после ночной смены в баре. Под глазами у нее залегли темные круги. Похоже, выдалась напряженная ночка.
        - О, здравствуйте! - улыбнулась она нам.
        Я схватила свою сумку и обогнула подругу.
        - Заплати мастеру, а то я спешу на работу, - быстро сказала я и выбежала в коридор. - До свидания! Да, кстати! Мастер, кажется, нашел в стиральной машине твою вещь!
        Я была уверена, что, как только вернусь, мне устроят разнос, но беспокоиться об этом заранее я не собиралась.
        Пока я ехала на машине в Белины, прокручивала в голове всю известную мне информацию об утоплении Мажанны. Уверена, что Баба Яга спросит меня об этом, чтобы потом несколько недель распекать за вопиющее, по ее мнению, невежество.
        Мои первые воспоминания, связанные с Мажанной, восходят еще к детскому саду. Я помню, как каждый ребенок мастерил маленькую куклу из двух палочек, смятого в шарик листа бумаги вместо головы и пары ленточек, изображавших разноцветное платье.
        Затем мы выходили во двор, чтобы утопить наших Мажанн в местном фонтане. Я искренне сочувствовала воспитательницам, которым потом приходилось в него лезть, чтобы выловить всех кукол до того, как ворчливые старушки пожалуются на детский сад в полицию, обвиняя нас в разбрасывании мусора.
        Но я не могла припомнить, чтобы в последующие годы кто-то из моих знакомых озаботился изготовлением Мажанны. Конечно, в Варшаве устраивали народные торжества и с большим размахом, с фейерверками сбрасывали вечером несколько чучел с моста Понятовского в Вислу. Наш монарх самолично сбрасывал самую большую Мажанну в довольно грязную речную воду. Мне не нравились эти празднества: всегда было жаль бедную богинку или - кому как нравится - демона.
        А кем собственно была Мажанна? Смертью. В буквальном смысле. Она символизировала зимнюю гибель растений и спячку животных. Неудивительно, что люди ее топили. Они хотели, чтобы наступила весна. Хотя, надо признать, в этом году зима была удивительно мягкой. Может, Мажанне уже надоело это ежегодное утопление?
        - Почему тебя так долго не было?! Уже почти не осталось времени. Езжай быстрее, а то опоздаем! - поприветствовала меня разъяренная Баба Яга.
        Бодро - слишком бодро, на мой взгляд - она запрыгнула в машину, как только я остановилась у ее дома. На заднее сиденье шептуха бросила несколько связок можжевельных веток. Она даже не пристегнулась. Баба Яга никогда не пристегивалась. Она жила в святой уверенности, что с ней не может случиться ничего плохого.
        Кто знает? Может, однажды, в каком-то предсказании она увидела свою смерть и знала, что ей не о чем беспокоиться по поводу автомобилей?
        - Стиральная машина сломалась. Мне пришлось ждать утром сантехника, - начала оправдываться я. - Празднование так и так должно было начаться в полдень.
        - Стиральная машина! Тоже мне объяснение, - фыркнула она. - Будет стыдно, если мы опоздаем! При нашей профессии очень важно присутствовать на всех праздниках.
        Вот тебе и поблажки. А я уже думала, меня ждут всякие бонусы из-за того, что я ясновидица…
        - А разве не жрец должен там присутствовать? - устало вздохнула я. - Мы ведь лечим тело, а не душу.
        В ответ она лишь бросила на меня грозный взгляд. Во всяком случае, мне кажется, что это был грозный взгляд. Не уверена. Я все-таки смотрела на дорогу.
        - Кстати, раз речь зашла о жрецах… - она сделала паузу. - Мешко попросил у тебя цветок?
        - Да.
        - И что ты ему ответила?
        - Ничего. - Я пожала плечами. - Я сделаю так, как ты мне посоветовала. Не буду вставать ни на чью сторону.
        Старушка стала причмокивать своей золотой зубной накладкой. Она начинала так делать, когда о чем-то глубоко задумывалась.
        - А другие уже пытались с тобой связаться?
        - Я не уверена, но мне кажется, мы уже встречались с Велесом, - призналась я.
        - Что?! Когда?
        - В первый день праздника.
        - Ты уверена? Как он выглядел? При каких обстоятельствах это произошло? - выпытывала она. - Почему ты раньше мне не сказала?
        - Как раз перед тем, как Мщуй принес первую жертву, я ненадолго вернулась к нашей лавке. Затем ко мне подошел одетый в черное мужчина. Он сказал, что его зовут Велес и что все делают то, что он прикажет. Даже угрожал мне.
        - Почему же ты раньше мне не сказала?
        - Не знаю. Сначала я просто не поверила. Думала, это какой-то местный псих. Только когда я пообщалась с прибожками, то задумалась, не говорил ли он правду.
        Шептуха перестала причмокивать и поправила цветастый платок на голове. Я краем глаза взглянула на нее, и выражение ее лица мне не понравилось.
        - Ты должна быть осторожна, дитя мое. Если Велес так быстро пришел к тебе лично, это плохо.
        - По крайней мере, Святовит меня еще не навещал, - оптимистично бросила я.
        - Не буди лихо, пока оно тихо.
        - Ну да… а, может, это был не настоящий Велес?
        - Я не припоминаю такого человека в Белинах и окрестных деревнях. - Наставница покачала головой. - А если он не местный, то вполне может оказаться богом. Я уже говорила тебе, что ни одного из них никогда не встречала. Я была им ни к чему, поэтому они никогда мне не являлись.
        И, тем не менее, она так сильно в них верила. А я вот не могла принять их существование так безоговорочно. Даже теперь, когда узнала, что боги реальны, мне было трудно относиться к ним с должным почтением.
        Мы припарковались недалеко от местного управления. Яга вручила мне охапку можжевельника и велела раздавать каждому ребенку по веточке. По традиции лапник нужно было поджечь, а затем утопить вместе с Мажанной.
        Я неуклюже схватила вязанку, стараясь не пораниться сухими иголками. Затем двинулась за Бабой Ягой по широкой дорожке между деревьями. Она указала пальцем туда, откуда доносился детский смех.
        - Чучела будут топить в Белинянке. Она не глубокая, но другой в этих краях нет. Это по ней в ночь Ивана Купалы молодые девушки на выданье будут пускать венки.
        - Рановато для утопления Мажанны, - проворчала я себе под нос.
        - Сейчас ее будут топить только дети и старики, - пояснила она. - Вечером молодежь придет на Белинянку, чтобы в своем кругу отметить последний день Ярилиного праздника. Мы, к счастью, им не понадобимся.
        На поляне, в окружении стройных берез, местные крестьяне расставляли лавки с мясными копченостями, ароматным теплым бигусом[14 - Традиционное для польской кухни блюдо, квашенная капуста с мясом.] и, конечно же, питным медом. От аппетитных запахов у меня потекли слюнки. Я не успела с утра позавтракать, и в желудке заурчало от голода.
        Пожарные уже прибыли. Теоретически они должны были следить за тем, чтобы никто не поджег себя принесенным нами можжевельником, но кроме этого они выполняли функции уличных музыкантов. В этих краях ни одно мероприятие на открытом воздухе не могло обойтись без бодрого аккомпанемента скрипки и аккордеона.
        Громкий звук трубы напугал птиц с близлежащих деревьев. Ну и ну. Видимо, на этот раз они взяли даже духовые инструменты.
        Я быстро избавилась от пахучих веток можжевельника и пошла к речке, оставив позади гул разговоров и звуки музыки. Именно там, на маленьком помосте, стояло подготовленное чучело, сделанное местным кружком рукодельниц. Тщательно продуманные и выполненные детали куклы впечатляли - издали фигуру можно было принять за настоящего человека.
        Мажанна была примерно с меня ростом. Старую одежду набили соломой, придав ей правильные формы. Надо признать - бюст у нее оказался выдающийся.
        Лицо Мажанны было сделано из папье-маше, а волосы - из желтой пряжи, заплетенной в две доходящие до пояса косы. На шее у чучела висели красные деревянные бусы.
        Я невольно поправила узкую черную косынку с красными цветами, которая была повязана вокруг прически в стиле пин-ап.
        - Как живая.
        Я испуганно вздрогнула, не заметив, как ко мне подошла Яга.
        - В этом году кружок рукодельниц очень постарался, - продолжила свои размышления шептуха.
        - Да, - призналась я. - Вызывает даже легкую тревогу.
        Нарисованные красной краской губы Мажанны, казалось, насмешливо улыбались.
        - Она как будто смотрит на нас, - пояснила я.
        - В такие моменты человек начинает верить в приметы.
        Меня не удивили ее слова. Я знала, что с утоплением Мажанны связаны многочисленные предрассудки, которые меня никогда не заботили. Иногда мне и вовсе казалось, что вся наша вера - это один большой предрассудок.
        - Ты их, конечно же, знаешь? - Она испытующе посмотрела на меня.
        Я покраснела. Конечно, я их не знала, потому что никогда в них не верила.
        - Я слышала, что нельзя трогать плывущее чучело, иначе отвалится рука?
        - И?
        - И все, больше никаких примет не припоминаю…
        - Ты должна знать такие вещи! - прошипела шептуха. - Рука не отвалится, а усохнет! Что, если кто-то спросит тебя, почему у него усохла рука? А ты и знать не знаешь.
        Если честно, я никогда в жизни не видела усохшей руки. Кроме того, я почти попала в яблочко. Отвалится или усохнет - тоже мне, большая разница. В итоге у бедняги так и так руки не будет.
        - Если у кого-то начнет усыхать рука, я направлю его на ультразвуковое исследование сосудов, - мрачно пробормотала я.
        - Гося, когда ты станешь врачом, то будешь посылать людей на УЗИ сколько душе угодно, но пока что ты - практикантка шептухи. А это значит, что, если у кого-то усохнет рука, ты спросишь его, касался ли он тонувшей Мажанны. Мы поняли друг друга?
        Ох, боги. Что я делаю в этом захолустье? Я подумала о воспитательницах, которые вытаскивали из фонтана сделанные детьми чучела зимней богинки. Почему-то ни у одной из них не усохла рука.
        - Да. - Я еле заставила себя это произнести.
        - Хорошо. Так какие еще суеверия связаны с Мажанной?
        - Не знаю.
        Шептуха даже ахнула.
        - Как шептуха ты обязана это знать, - возмутилась она. - Я понимаю, что тебя воспитали в Варшаве, где такими вещами никто не интересуется, но, клянусь всеми богами, ты теперь ясновидица! Нужно наверстать упущенное, и как можно быстрее!
        - Ну, ладно.
        - На обратном пути нельзя оборачиваться, иначе утопающая Мажанна нашлет на тебя болезнь. А если кто-то упадет во время обряда, то умрет в ближайший год. Много запоминать не надо - попытайся хоть это усвоить!
        Я посмотрела на окружающих нас стариков, осторожно ступающих между торчащими из земли корнями. Если бы эти суеверия были правдой, то каждый год Мажанна собирала бы неплохой урожай.
        Шептуха постепенно начала успокаиваться. Я давно не видела ее такой нервной.
        - Прости, - пробормотала она. - Вся эта история с цветком папоротника немного выбила меня из равновесия.
        - Что уж тут скажешь… - произнесла я с философским спокойствием.
        - Тебе в первую очередь нужно больше учиться! Не вижу Мщуя, - заявила Баба Яга, оглядываясь по сторонам. - Мне это не нравится. Надеюсь, он не упился вконец.
        - А Мешко тут? - спросила я.
        - Да, где-то здесь крутится. Надеюсь, он привел этого пьяницу с собой. Пойду, поищу его.
        Я протолкнулась сквозь кучку хихикающих детишек и подошла к речушке. Она была шириной метра два, но у берегов заросла невысоким камышом, отчего казалась значительно уже. Я ожидала чего-то более величественного. Если чучело зацепится за аир, то застрянет на месте, а не уплывет.
        Дул прохладный ветер, и я обхватила себя руками, чтобы согреться, так как на мне была только тонкая блузка. Когда я выходила из дома, небо было безоблачным - казалось, будет тепло.
        Я обернулась, чтобы посмотреть, куда подевалась Баба Яга, и метрах в десяти позади себя заметила Мешко. Когда наши взгляды встретились, он направился в мою сторону.
        25
        - Здравствуй.
        Он встал рядом со мной, глядя на медленное течение Белинянки. На нем снова была туника, доходившая до середины бедра. Интересно, не холодно ли ему. Тонкая ткань наверняка совсем не согревала.
        Мимо нас прошла группа девочек-подростков. Они весело хихикали, бросая на Мешко робкие взгляды. Красивый жрец, видимо, произвел настоящий фурор.
        - Привет, - ответила я.
        - Ты подумала о моей просьбе? - спросил он без обиняков.
        - Да.
        Шли минуты. Он не торопил меня, терпеливо ожидая, когда я что-нибудь добавлю. Проблема заключалась в том, что мне нечего было добавить. Конечно, я думала о том, что делать с найденным цветком, но ни к каким разумным выводам так и не пришла. Кто-то обязательно его получит, а остальные, вероятно, рассердятся и захотят мне навредить. Просто из принципа.
        Удивляет ли меня это? Нисколько. Если бы мне пришлось ждать 12 345 полнолуний только для того, чтобы какая-то девушка сорвала для меня цветок, я бы точно разозлилась, если бы не получила его.
        Мне кажется, что из этой ситуации выхода нет. Жаль, что этот цветок нельзя разделить на три части.
        Гул голосов за нашими спинами становился громче. Дети начинали проявлять нетерпение, так как взрослые, вместо того чтобы топить в реке чучела, отдавали должное принесенным угощениям. Недалеко от нас к берегу подошли две старушки. Они смотрели то на воду, то на безоблачное небо.
        - Очень сухо, - сказала первая.
        - Очень, - подтвердила вторая.
        У обеих были почти полностью седые волосы. Их спины сгорбились от десятилетий работы в земле, а руки сморщились и загрубели.
        - Если дождь не пойдет, семена не приживутся.
        - Не приживутся, как пить дать.
        - Птицы их склюют.
        - Склюют, и пиши пропало.
        - Пан Даречек! Ох, пан Даречек! - Первая старушка подняла руки и плюнула в мутную воду Белинянки.
        - Пан Даречек. Просим вас! Вы же не хотите, чтобы мы пошли на кладбище. - Вторая погрозила пальцем в воздухе.
        Обе повернулись и вместе двинулись к прилавку с питными медами.
        Это было так странно. Я не знала, что и думать. Что за пан Даречек? Я не стала задавать этот вопрос вслух, но Мешко, увидев мое удивленное лицо, решил пояснить мне этот загадочный диалог.
        - Пан Даречек, вернее, пан Даргорад - это последний утопленник в Белинах. Два года назад он изрядно напился. Скорее всего, упал в Белинянку и утонул.
        Я наклонилась вперед, пытаясь разглядеть сквозь илистую воду речное дно. Не смешите меня. Речушка была не настолько глубока, чтобы в ней утонуть, что я и высказала вслух.
        - Гося, пан Даречек не просто приложился к бутылке. Он явно упился вусмерть. В таком состоянии легко оказаться в беде - например, упасть с головой под воду. Дно илистое, может, он не мог встать.
        У меня стиснуло горло, когда я представила, как пьяный мужчина под водой боролся за глоток воздуха.
        - Он также мог заснуть на берегу и просто скатиться в реку, - добавил Мешко. - В таком случае он, наверное, даже не понял, что умирает.
        - Зачем они к нему обращались?
        - В этих краях верят в старинные приметы. Когда долго нет дождя, нужно громко произнести имя последнего утопленника. Говорят, это помогает.
        - Я думала, что в таких случаях на ветер высыпают муку в дар планетнику, - пробормотала я.
        - У всех разные суеверия. Их много. - Он пожал плечами.
        - Да… интересно, работают ли они вообще? Ты знаешь еще какие-нибудь приметы про дождь?
        - Знаю еще один вариант с утопленником.
        - Расскажи мне, - попросила я.
        - В мое время, если долго не было дождя, следовало отправиться на кладбище.
        - Как и говорила вторая старушка, - заметила я.
        - Да.
        - И что они делали на этом кладбище?
        - Надо было найти место, где был захоронен утопленник, потом откопать его труп и бросить в реку.
        Боги, какая ужасная антисанитария царила когда-то. Люди наверняка ведь потом пили воду из этой реки…
        - Чудесно, - пробормотала я.
        - Другой способ - слепить из глины статуэтку мужчины с необычайно большим мужским органом и бросить в речку ее.
        - Это уже лучше.
        - Согласен. - На мгновение на его губах появилась кривая улыбка.
        - Пора начинать празднование! - раздался позади нас дрожащий голос, после чего мы услышали громкое икание. - Встанем в ряд!
        Мне даже не пришлось оборачиваться, чтобы понять, кто говорит. Видимо, Яга нашла еще не совсем трезвого или, смотря как посмотреть, уже нетрезвого Мщуя.
        Мешко взял меня за руку и потянул в сторону. Удивившись прикосновению, я без препираний позволила ему оттащить меня к кустам. Вокруг начали поджигать ветки можжевельника. Нас окутал их смолистый, очищающий запах.
        - Симпатичная Мажанна получилась у них в этом году, - заметил Мешко.
        Он все еще не отпускал моей руки. Я почувствовала, как мои щеки покрывает румянец. Больше не было холодно, наоборот, стало жарко. Я смутилась своей реакции. К счастью, Мешко, казалось, ничего не заметил.
        - Это правда, - выдавила я.
        Мы смотрели, как староста с помощью сыновей несет чучело богинки. Черные нарисованные глаза, казалось, смотрели прямо на меня. Дети по очереди подходили к берегу и бросали в воду своих маленьких куколок или подожженные веточки можжевельника. Наконец, в речку полетело чучело, сделанное сельскими рукодельницами. Оно погрузилось наполовину, а потом наклонилось и легло на воду. Лицо Мажанны выступало над поверхностью. Течение медленно подталкивало ее к зарослям.
        Люди стояли на берегу, глядя на символ уходящей зимы, который должен был уплыть и дать начало весне. По очереди они поворачивались и уходили. Я заметила, что матери крепко держали детей за руки и не позволяли им оглядываться на реку.
        Я недоверчиво покачала головой.
        - Гося. Отдай мне цветок, когда найдешь его, - повторил просьбу Мешко, отпуская мою руку.
        Я отступила на шаг. Так, на всякий случай. Посмотрела ему прямо в глаза.
        - Не могу, - сказала я. - Боги навредят мне, если я пообещаю отдать его тебе.
        - Я смогу тебя защитить.
        - От богов? Не думаю, что это возможно.
        - Еще несколько дней назад ты вообще не верила в их существование, - заметил он. - А теперь ты так их боишься?
        - Велес мне угрожал, так что да. Боюсь, что они могут мне навредить. Если я пообещаю кому-то цветок, остальные захотят от меня избавиться. Они меня просто убьют.
        - Я обеспечу тебе защиту, - повторил он.
        - Как же? - фыркнула я. - Тебе не остановить богов! Я не могу дать тебе никаких гарантий. Хотела бы, но не могу.
        Почти все, не оглядываясь, ушли в сторону главной улицы, возле которой стояли лавки с едой. Мы остались одни. Издалека до нас доносился веселый гул разговоров.
        Я ступила на тропинку. Мешко медленно пошел за мной.
        - Подумай еще об этом, - сказал он. - Я буду рядом, если понадоблюсь.
        - Ладно…
        Я подняла глаза к небу. Мне не верилось, что он сможет остановить богов. Я обхватила себя руками, чтобы приободрить. Образ божественной мести преследовал меня сегодня с тех пор, как я проснулась.
        - Мешко?
        - Да?
        - Каково это - умереть? - решилась я.
        - Больно, - коротко ответил он.
        У меня перехватило горло.
        - А потом? Что потом?
        - Не знаю. В Навь я не попал. В одно мгновение я почувствовал, как меч вонзился в сердце, и потерял сознание, а в следующее - открыл глаза. Понятия не имею, где я находился все это время. Я ничего не помню.
        - Понятно. Спасибо.
        Я шла, не смотря под ноги. Нога зацепилась за торчащий корень. Я беспомощно замахала руками в воздухе и упала на одно колено, прежде чем Мешко успел меня схватить.
        - Гося! - В одно мгновение он оказался рядом со мной, помогая встать. Он был явно обеспокоен.
        - Ты упала. Это плохая примета.
        Я повернулась к речке и посмотрела на плывущую по ее поверхности Мажанну. Если я упала, то от взгляда назад хуже уже не будет. Лицо чучела медленно впитывало воду. Не знаю, это мне просто показалось или, может, краска, которой были нарисованы ее губы, начала размываться, но я готова была поклясться, что улыбка Мажанны стала гораздо шире, чем раньше.
        - Я не верю в приметы, - сказала я.
        Вопрос только в том, кого я хотела в этом убедить. Мешко? Саму себя?
        Или Мажанну?
        26
        Клуб, в котором работала Слава, был небольшим. В нем даже не было отдельного танцпола. У стен стояли мягкие диваны, а в центре зала - круглые столики со стульями. Я заняла один из последних свободных табуретов, стоявших у стойки бара - надеялась, что благодаря этому удастся поговорить со Славой.
        Подруга была права. Люди хотели повеселиться в этот последний беззаботный день. Интересно, раз так велит традиция, пригласила ли шептуха кого-нибудь на ужин? Наверное, да.
        Я не призналась Бабе Яге, что упала и оглянулась на утопавшую Мажанну. Если бы я это сделала, она, вероятно, оставила бы меня в Белинах, пытаясь снять проклятие. Я предпочла как можно скорее оттуда убраться, вернуться в Кельце и обо всем забыть. С меня не нужно было снимать порчу, мне требовался только алкоголь.
        Слава поставила передо мной мохито и обеспокоенно сказала:
        - У меня много работы, извини. Справишься без меня?
        - Естественно. - Я махнула рукой.
        - Одна из барменов не вышла на смену, а тут просто настоящий дурдом, - продолжала оправдываться Слава. - Как только выпадет свободная минутка, я подсяду к тебе.
        - Не волнуйся. Я не ребенок. Мы с моим мохито прекрасно справимся сами.
        - Спасибо. - Она устало мне улыбнулась и пошла обслуживать смеющуюся компанию клиентов, которая только что ворвалась в клуб.
        Я солгала. На самом деле, мне было немного не по себе сидеть в баре в одиночестве. Я, конечно, пришла сюда не для того, чтобы кого-то подцепить, так что мне нечего было стыдиться, но все равно оставалось ощущение, что я выгляжу глупо. Надеюсь, я справлюсь, если кто-то настойчиво станет ко мне приставать.
        Медленно потягивая напиток, я уставилась в телевизор, висевший над барной стойкой. На нем был включен какой-то канал, по которому круглосуточно крутили исключительно новости, вперемешку с рекламой стиральных порошков и новых БАДов. Через некоторое время это зрелище поглотило меня без остатка. У нас в квартире телевизора не было, а, оказывается, это отлично подбадривает - узнать, что что-то плохое произошло у кого-то другого, а не у меня.
        Я еще не выпила и половины своего мохито, засмотревшись на кота, который мог промяукать буквы алфавита, когда ко мне подсел какой-то мужчина. Он оперся о барную стойку и повернулся ко мне:
        - Угостить тебя выпивкой?
        Я слегка растерянно посмотрела на него, все еще переваривая информацию о мяукающем коте.
        Он мяукал буквы алфавита!
        - Простите, что вы сказали? - переспросила я.
        - Я спросил, могу ли я угостить тебя выпивкой.
        Я подняла свой стакан и показала ему.
        - Нет, спасибо. У меня еще есть.
        - Я в самом деле настаиваю.
        - А мне в самом деле не интересно.
        В мужчине на первый взгляд не было ничего особенного. В темном помещении я не сразу обратила внимание, что с его глазами что-то не так, но, заметив, заинтригованно наклонилась поближе.
        - Так тебе не интересно? - хмыкнул он, хищно улыбаясь.
        - Прости. - Я резко отшатнулась. - У тебя удивительные глаза. Носишь контактные линзы?
        Зрачки у него были не круглые, а вертикальные, чуть удлиненные. Я таких еще не видела.
        - Нет. - Он покачал головой. - Я не ношу контактные линзы.
        Я задумалась. Может, какой-то порок развития? Это явно не результат травмы, потому что тогда был бы поврежден только один зрачок. На лекциях по офтальмологии нам что-то рассказывали о синдроме кошачьего глаза. Как обычно в нужный момент я не могла вспомнить, в чем именно, кроме искажения радужки, он проявлялся. На всякий случай я прикусила язык. Мне хотелось расспросить этого мужчину, узнать, что не так с его глазами, но я находилась не в кабинете врача, так что это было бы неловко. Решила потом поискать в интернете информацию об этом синдроме.
        Я повернулась к телевизору, показывая, что разговор окончен.
        - Тебе что, не нужна компания? - Мужчина не стал ходить вокруг да около.
        - Нет, - фыркнула я. - Прости, но я здесь не одна.
        - А мне кажется, что ты сидишь здесь одна не меньше получаса.
        Да уж. Я допила весь свой напиток для храбрости.
        - Мне правда не нужна компания, - сказала я. - И я вежливо прошу оставить меня в покое.
        Время было уже позднее. Клуб был до отказа забит гуляющими кельчанами. В воздухе плавали клубы сигаретного дыма. Запрет на курение в общественных местах никого не волновал. В помещении было очень душно и жарко.
        Я посмотрела на мужчину, который не хотел уходить. В этих его кошачьих глазах было что-то гипнотическое. Я не могла от них оторваться. В голове гудело все сильнее.
        - Пожалуйста. Давай поговорим, - предложил он. - Я же вижу, ты здесь одна.
        - Я кое-кого жду, - солгала я.
        - Вряд ли. - Он покачал головой. - Так ты поговоришь со мной?
        - Не знаю, - слабее возразила я.
        - Я настаиваю.
        - Почему бы и нет… - пробормотала я бессознательно.
        - Предлагаю выйти на улицу. Здесь слишком шумно и совершенно нечем дышать.
        Я медленно начала подниматься со своего места. Действительно, в этом прокуренном зале дышать становилось все труднее. Мне понравилась перспектива выйти на минутку на улицу.
        - Хорошо…
        Вдруг на мое плечо опустилась тяжелая ладонь. Я оторвала взгляд от незнакомца и посмотрела вверх.
        Рядом с барным стулом, на котором я сидела, стоял Радек.
        - Привет, Гося, - сказал он. - Слава позвонила. Сказала, ты скучаешь тут одна, поэтому я приехал составить тебе компанию.
        Он говорил со мной, но не сводил глаз с человека, сидящего рядом. Я резко заморгала. Закружилась голова. Я раскашлялась.
        Ух ты, неплохо меня развезло от этого мохито.
        - Привет. - Я улыбнулась ему сквозь слезы, вызванные кашлем.
        Особой радости в том, что именно Радек спас меня от разговора с незнакомцем, не было, но выбирать не приходилось. Кроме того, чувствовала я себя не очень хорошо. Очень надеюсь, что это не из-за того, что я недавно надышалась галлюциногенами на костре во время Ярилиного праздника.
        - До встречи. - Мужчина с загадочными глазами поднялся со своего места и, не дожидаясь моего ответа, смешался с толпой.
        Странный тип.
        - Гося, ты в порядке? - Радек казался искренне обеспокоенным.
        - У меня немного кружится голова, - призналась я. - Думаю, это из-за духоты.
        Парень кивнул Славе, которая внимательно наблюдала за нами из-за барной стойки. Она хотела подойти к нам, но не могла оставить клиентов.
        Радек подал мне руку и вывел наружу. Он был как таран. Когда он шел, люди расступались перед ним, лишь бы не столкнуться.
        Свет затейливо изогнутых железных фонарей ярко освещал улицу Сенкевича - главный пешеходный бульвар Кельце, закрытый для автомобильного движения. По обе стороны от нее стояли недавно отреставрированные невысокие разноцветные домики. Мощеная мостовая, залитая светом фонарей, вправду выглядела красиво. Она как будто сверкала.
        Радек потащил меня в круг желтого света и, бормоча что-то себе под нос, стал осматривать мои руки.
        - Он тебя не поцарапал? Не уколол?
        - Что?
        Когда я вышла из клуба, в голове сразу прояснилось. Еще минуту назад я чувствовала себя очень плохо. Не знаю, что это было. Может, какая-то аллергическая реакция? Я несколько раз глубоко вдохнула.
        - У него были длинные когти, - пояснил Радек. - Он тебя не поцарапал? Это важно.
        Я попыталась вспомнить руки незнакомца, но не смогла. Черты его лица тоже медленно стирались из памяти. Только эти странные глаза…
        - Наверное, нет, - пробормотала я. - У него были когти? О чем ты?
        - Я имею в виду ногти. - Парень по-прежнему изучающе разглядывал мои руки. - Он мог быть наркоманом или боги знают кем. Тебе не стоит разговаривать с незнакомцами, тем более с такими подозрительными.
        - Я тронута твоей заботой, но могу справиться сама. - Я выдернула руки. - Ты сегодня точно ничего не пил? Несешь какую-то ерунду.
        - Всего пару-тройку кружек пива, - подмигнул мне Радек.
        Я глубоко вдохнула и наклонилась вперед, положив руки на бедра. Казалось, у меня резко упало давление. Я до сих пор чувствовала слабость. Рука Радека коснулась моей спины.
        - Гося, ты в порядке?
        - Да, да. Думаю, это давление. У меня внезапно закружилась голова. Погода с ума сходит.
        - Барометры на станции скачут, - признался он.
        Я выпрямилась и в последний раз глубоко вдохнула. Чрезмерная гипервентиляция легких тоже могла мне навредить. Я предпочла бы не падать в обморок при Радеке.
        - Когти, - фыркнула я себе под нос и слегка пошатнулась. - Откуда ты это взял?
        - Пойдем, я провожу тебя домой, - сказал он и в очередной раз предложил мне руку, как настоящий джентльмен.
        Ночь была приятно прохладной. Я снова стала размышлять о погодных аномалиях в этом году. Надеюсь, раз зима и весна были такими теплыми, природа не решит заморозить нас летом.
        Я взглянула на спутника и по совместительству любовника Славы. Можно было только надеяться, что он не тешит себя надеждами о совместной ночи. У меня не было ни сил, ни желания на романтические тет-а-теты. Тем более с ним.
        - Этот парень в клубе выглядел опасным, - снова сказал он.
        - Даже не знаю.
        - Как ты могла этого не заметить? Сомневаюсь, что у него были хорошие намерения в твой адрес.
        Боги. Я не ожидала от Радека такой заботы. Подумать только, не далее как пару недель назад он сам пытался затащить меня в постель.
        Мы медленно приближались к дому, в котором жили мы со Славой. Я заметила, что напротив входа в наш подъезд сидит какой-то оборванец, и через мгновение узнала его по всклокоченной бороде и серому дырявому плащу. Это был тот самый бродяга, который некоторое время назад схватил меня за руку и спросил, верю ли я в богов.
        Радек резко остановился при виде него. Я прыснула со смеху.
        - Ладно, теперь я не сомневаюсь в том, что ты что-то принимал. Такой большой мальчик, а такой пугливый, - сказала я. - Это обычный нищий. Он не нападет на нас. Признавайся, чем ты закинулся?
        - Все не так, - пробормотал он явно смущенно. - Просто этот человек…
        - Радек, не переживай, я уже с ним разговаривала. Это всего лишь пан Витек. Бездомный. Он не причинит тебе вреда. Самое большее, начнет невнятно бормотать о богах. - Я пренебрежительно махнула рукой.
        Парень с середины пешеходной улицы увел меня на узкую дорожку у многоэтажки, чтобы мы оказались как можно дальше от бомжа.
        - Гося, я должен тебе кое в чем признаться. - Он закашлялся, как будто у него пересохло в горле.
        Только бы приятель Славы не захотел поделиться со мной какой-нибудь светлой мыслью вроде «я люблю тебя». Хотя нет… это не в его стиле. С него скорее станется заявить, что он гей. Но это была бы отнюдь не сокрушительная новость. По крайней мере, для меня. А вот Слава, возможно, не смогла бы так просто смириться с этими новостями. Был также шанс, что Радек скажет, мол, страдаю от гонореи, и спросит, как ее вылечить.
        Последнее я точно не хотела бы услышать.
        Радек так долго молчал, прикидывая, в какие слова облечь то, что у него на уме, что я от скуки придумала за него еще несколько возможных признаний.
        Мы остановились у моего дома. Набирая код, чтобы открыть дверь, я несколько раз ошиблась. Голова до сих пор немного кружилась. Наверное, выпитый в последнее время алкоголь растворил все жизненно необходимые микроэлементы в организме. Я решила принять побольше магния, как только окажусь на кухне.
        Может, стоит сделать анализ крови? Клинический и биохимический? Вреда точно не будет. Особенно для моей ипохондрии.
        - Не знаю, стоит ли тебе вообще об этом говорить. Не уверен, что я поступаю правильно, но… Гося, я не тот, за кого ты меня принимаешь, - выдохнул он наконец.
        Я посмотрела на него. Неужели предположение о его гомосексуальности было верным?
        - Надеюсь, ты сейчас не о том, о чем я думаю… - пробормотала я.
        Я, конечно, не собиралась с ним встречаться, но, несомненно, его переход в другую лигу стал бы большой потерей для многих женщин.
        Мы начали мучительно медленно подниматься по лестнице.
        - Я планетник, - неожиданно выпалил Радек, когда мы остановились у двери нашей квартиры.
        - Что?
        Я даже уронила ключи от такого откровения. Или от того, что у меня дрожали руки. Да, это определенно дефицит магния.
        - Планетник, - повторил он и поднял ключи.
        - Ты издеваешься надо мной, да? - спросила я.
        Я чувствовала, что еще не окончательно пришла в себя, но разум был не настолько затуманен, чтобы спокойно принять информацию, которую он только что мне сообщил.
        - Это правда, - сказал он. - Может, зайдем в квартиру, и я все тебе объясню?
        Находясь под впечатлением от его признания, я забыла о привычной осторожности и о своем обещании не оставаться с Радеком наедине, и впустила его внутрь. Когда мы сели друг напротив друга за кухонный стол, он начал свой рассказ:
        - Я стал планетником в восемнадцать лет. Меня унесло на облака во время грозы. Не знаю, почему это произошло именно со мной. Наверное, просто случайность. Я был обычным подростком. Не знал, что это означает, понимаешь…
        - Ага, - кивнула я с серьезным выражением лица, хотя тоже понятия не имела, что же это означает.
        - Теперь я отношусь к этому очень серьезно, ведь мне постоянно приходится сражаться с небесными змиями. И кроме того, я слежу за тем, чтобы в Ярилин праздник пошел дождь.
        В этот момент я всерьез задумалась о его вменяемости.
        - Ты, наверное, мне не веришь…
        - Знаешь, ты только что мне заявил, что ты планетник. В это трудно поверить.
        - Я признался только потому, что тебе грозит опасность, а ты мне нравишься, - сказал он. - Боги уже в курсе, что ты раскрыла свои способности.
        Меня как холодной водой окатило. Значит, он совсем не дурачился. Я вскочила из-за стола и уставилась на Радека так, словно видела его впервые. Если я загадочная Избранная, способная найти цветок папоротника, то, может, он и в самом деле планетник?
        Нет, это все несерьезно - змиев ведь не существует. Если бы они действительно обитали в тучах, наверняка ученые знали бы об этом. Нашли бы какие-нибудь останки… да и пилоты самолетов их бы заметили.
        - Я знаю, что ты ясновидица, - продолжил парень. - А раз я знаю, значит, и все знают. Потому что я не какая-то там большая шишка.
        - На чьей ты стороне? - спросила я.
        - Святовита. Ты должна его выслушать. Его священный дуб растет возле Белин. Съезди туда как-нибудь, поговори с ним, - уговаривал Радек.
        - Не уверена, что вообще хочу во все это вмешиваться. - Я покачала головой.
        - От судьбы не убежишь, - заявил он. - В конце концов, кто-то заставит тебя отправиться на поиски цветка. Советую тебе объединиться со Святовитом. Велес может тебе навредить.
        - Я не боюсь.
        Радек печально покачал головой, то сжимая, то разжимая кулаки. Было видно, что ему некомфортно - кажется, я оказалась одной из немногих, кто узнал, что он планетник. Похоже, он не особо распространяется на эту тему.
        - Тот мужчина, которого ты встретила в клубе, был его посланником. Он вурдалак, один из видов упырей, которые являются слугами трехглавого бога.
        - Вурдалак?
        - Велес уже начал искать тебя, загонять в угол. Гося, ты должна это понять. Он любой ценой захочет перетянуть тебя на свою сторону. Будь осторожна. Мне бы очень не хотелось, чтобы с тобой что-то случилось.
        - Несомненно, - пробормотала я.
        - Я говорю правду, - возмутился он.
        Я ему не поверила, так как особо печальным он не выглядел. Может, это потому, что я не позволила затащить себя в постель.
        - Поговори со Святовитом. Пожалуйста.
        - Если я пойду к Священному дубу, то дам Велесу ясно понять, что не собираюсь иметь с ним ничего общего. И тогда он может навредить мне, - терпеливо объяснила я. - Мне кажется, что, по крайней мере пока, мне не стоит занимать ничью сторону.
        - Скоро Купальская ночь. Осталось не так много времени. Тебя заставят выбрать сторону.
        - О, ради богов. Ночь Ивана Купалы - только в конце июня, в день летнего солнцестояния, а сейчас только март. Еще много времени.
        - Ты лишь оттягиваешь неизбежное, - буркнул Радек.
        Ну и что с того? Тоже мне, моралист нашелся.
        - Значит, ты мертв? - сменила я тему.
        - Что?
        - Ты ведь планетник, да? Значит, ты мертв? Я не особо разбираюсь в нашей демонологии, но вроде бы большинство сверхъестественных существ когда-то были людьми, которые умерли насильственной смертью, правильно?
        Я налила себе в стакан кипяченой воды из чайника. Ужасно хотелось пить. Утолив жажду, я почувствовала, что готова к дальнейшему разговору.
        - Я жив! Это хмурники мертвы. Впрочем, их уже почти не осталось. Эмигрировали куда-то в Украину. Хмурники - это злые души висельников, они отвечают за облака и прочую ерунду. А я планетник. У меня важная работа. Я сражаюсь с драконами. И я ни в коем случае не мертв, - взъерепенился он.
        - Ладно, ладно. Не обижайся. - Очевидно, я задела его самолюбие.
        - Если у тебя есть свободный вечер, то я с удовольствием докажу тебе, что я живее всех живых.
        Наконец-то вернулся Радек, которого я знаю.
        - Спасибо, но сегодня я вряд ли воспользуюсь твоим предложением.
        - А что делаешь завтра вечером?
        - Пока не знаю, чем займусь. Если у меня будет желание перепихнуться, я тебе позвоню.
        - Буду ждать. - Он расплылся в улыбке.
        Парень - сплошные мускулы, укротитель змиев, а доверчивый, как щенок.
        - Хочешь сказать, что драконы действительно существуют?
        - Да. Во время грозы молнии возникают вовсе не в тучах, это драконы их изрыгают.
        Такого идиотизма я давно не слышала.
        - И ты убиваешь змиев?
        - Да. Когда надвигается буря, и небо покрывается темными облаками.
        - А где ты с ними сражаешься?
        - Ну, в небе, - ответил он таким тоном, словно это было совершенно очевидно.
        - А как ты оказываешься на небе? Ты умеешь летать?
        - Планетники не летают… я поднимаюсь на облаке! У меня есть свое маленькое облако. Ты правда этого не знаешь?
        О’кей. Думаю, мне действительно нужно наверстать упущенное.
        - А что происходит со змиями, когда ты их убиваешь?
        - Они исчезают.
        - Просто исчезают?
        - Растворяются в воздухе.
        Это объясняло, почему никто до сих пор не нашел никаких останков, но, по-моему, такое объяснение было слишком уж гладким.
        - А тебя кто-нибудь облил водой в Ярилин праздник? - спросил он.
        Я рассмеялась, абсолютно не веря в эту примету. Поливание водой якобы должно было обеспечить успех у противоположного пола, но мне уже слишком много лет, чтобы полагаться на такое. Когда я училась в школе, то очень переживала, когда других моих подруг мальчики обливали водой, а меня обходили стороной, потому что я носила очки и брекеты. Теперь я уже не ведусь на такие глупости.
        - Я собираюсь полежать в ванной. Это будет мой водный ритуал.
        - А может…
        - Нет.
        Он поморщился, явно разочарованный.
        - Ну что ж, ночь еще в самом разгаре, - заявил он и хлопнул в ладоши. - Если ты сегодня не в настроении, то я еще заскочу в бар Славы. Может, подцеплю какую-нибудь телочку. До встречи!
        И он вышел из квартиры, оставив меня наедине с невеселыми мыслями, в основном крутившимися вокруг божеств и демонов.
        Признаюсь честно, от Радека я ожидала чего угодно, но не подобного.
        Я почесала предплечье, которое вдруг начало ужасно зудеть. Закатав рукав блузки, около локтя я увидела царапину длиной в два сантиметра. Она явно воспалилась, и я быстро пошла в ванную, чтобы ее продезинфицировать.
        Вурдалак! Какой идиотизм. Вурдалаки, или, как их чаще принято называть, вампиры, существуют только в американских фильмах для подростков. Впрочем, я не припоминаю, чтобы мужчина в баре ко мне вообще прикасался. Наверняка поцарапалась где-то в другом месте.
        27
        Дорога до Белин оказалась очень короткой. Я не агрессивный водитель, но шоссе было пустым - так и хотелось посильнее надавить на педаль газа.
        Когда я вышла у дома Бабы Яги, бросив машину одним колесом в канаве, мой мобильник забренчал. Сообщение от Славы. Она предупредила меня, что, когда я вернусь с работы, а она отоспится после ночной смены в клубе, мне придется пойти с ней по магазинам. Вероятно, вдохновленная находкой в фильтре стиральной машины, она решила купить себе новые стринги.
        Я вошла в избу шептухи именно в тот момент, когда звучали рекомендации по лечению:
        - От больных оцей набрати надоть ведро воды с колоца, исперва пусь смотрит в эти воды цасок, а ужо промыто ей оцы, - говорила Баба Яга какой-то женщине с покрасневшей слизистой глаза.
        Я бы выписала ей глазные капли, но что я понимаю в медицине…
        - Вы уверены, что это поможет? - У женщины, по-видимому, были похожие сомнения.
        - Добрый то совет-от. Шибко все пройдет, - покивала головой шептуха.
        - Хорошо, - неохотно согласилась клиентка. - Сколько я вам должна?
        - Двацоть злотых совет-от стоит.
        Я до сих пор не могла понять, как люди могли платить за такие бесполезные рекомендации.
        - Вижу, деньги с самого утра текут рекой, - сказала я, когда посетительница ушла.
        - Не жалуюсь, не жалуюсь, - призналась Ярогнева.
        Вдруг раздался громкий стук в дверь. Не дожидаясь приглашения, в избу вошел мужчина с опухшей щекой.
        - Баба Яга, спасай, у меня зуб болит! - произнес он невнятно.
        - Сядойте, - сказала она, торопливо указывая ему на стул.
        - Спасибо. Боль с самого утра прихватила. Рот так распух, что едва приоткрыть могу.
        - От хоробы зубной донтис ести в Кельце, - сказала она. - Он боляцку отвадит.
        - Я сегодня не могу - в поле работать надо. Завтра с самого утра поеду, а пока, бабулечка, посоветуй что-нибудь, пожалуйста, иначе я не дотерплю.
        Шептуха подошла к мужчине и пощупала его щеку, затем заглянула в рот. Даже со своего места на лавке у окна я могла заметить, что белых зубов у него было не очень много. Можно даже смело сказать, что самыми светлыми были желтые.
        - Приложивойте на сцоку дубову кору, хрену с уксусом и три раза на нню по полцетвертке добрей водки, - посоветовала Баба Яга.
        Она недолго порылась в серванте и положила на стол дубовую кору и маленькую бутылочку уксуса.
        - Водка и хрен-от ести? - убедилась она.
        - Есть у нас… то есть у меня. Спасибо, шептуха. Ты мне жизнь спасла, милая бабуля. Сколько с меня?
        - Пятьдесет злотых.
        - Сколько?!.
        - То добра кора-та.
        Мужчина не стал больше спорить. Он послушно положил на стол купюру и убежал, что аж пятки засверкали.
        - Неплохая сегодня выручка, - сказала я.
        - У многих людей, как выпьют, всякие проблемы вылезают. Большинство приходит за лекарством от желудка.
        - И что ты им советуешь? - спросила я.
        - А ты бы что посоветовала?
        Я задумалась. Мне были известны несколько способов лечения болей в животе.
        - Наверное, вылить чистую воду с яичным белком в раскаленную печь, - вздохнула я.
        - Что, помогло тебе тогда? - Она широко улыбнулась, сверкнув золотой накладкой.
        - Просто остальные методы кажутся мне еще глупее, - пробормотала я. - Сомневаюсь, что я посоветовала бы кому-нибудь до восхода солнца собрать мох из-под соломенной крыши, чтобы потом заварить его и выпить.
        - Еще можно заварить пижму, - заметила она.
        - Но ты же сама говорила, что она от боли в животе, вызванной заклинанием.
        Поверить не могу, что произношу такое вслух. Это не укладывалось у меня в голове.
        - А ты умница, - засмеялась шептуха. - Действительно слушаешь то, что я тебе рассказываю.
        Я пожала плечами. Да, слушаю, а что еще мне здесь делать?
        - Как ты себя чувствуешь после недавних открытий? - спросила она и поставила передо мной кружку с какими-то травами.
        Я демонстративно понюхала напиток.
        - Это просто мелисса для успокоения, - пробормотала она.
        Баба Яга знала, что мне нужно. Я залпом выпила содержимое.
        - Хорошо себя чувствую. Наверное, до меня еще не дошло, во что я влипла, - вздохнула я, бездумно почесывая руку.
        - Советую тебе поскорее это осознать.
        - Ну… вообще-то вчера я, кажется, познакомилась с планетником.
        - Ох!
        Ярогнева, услышав это, казалась по-настоящему изумленной. Наверное, ее задело то, что она столько лет служит шептухой, но до сих пор не встретила ни одного сверхъестественного существа, кроме прибожков. А я здесь всего второй месяц, и они проходу мне не дают.
        - Как?
        - Друг моей соседки признался, что он планетник. Сказал, что боги уже знают, что я осознала свои способности. И что он советует мне делать то, что повелит Святовит, потому что тот, в отличие от Велеса, будет ко мне милостив.
        - Это не совсем так. Святовита тоже следовало бы остерегаться. Все боги непредсказуемы.
        - Классно…
        В ответ шептуха только пожала плечами. Добавить и правда было нечего. Если бы я была богиней, то, наверное, тоже бы не волновалась за благополучие людей.
        - Он сказал, что я должна пойти к Священному дубу и поговорить со Святовитом.
        - Пойдешь?
        - Вряд ли. Пока не буду никого выделять.
        - Мудро.
        - Можешь рассказать мне о них побольше? - попросила я.
        - О ком?
        - О богах.
        Баба Яга слегка поморщилась и поправила большим пальцем сползающую накладку для зубов.
        - Ужасно натирает десны, - призналась она.
        Видя, что не сбила меня с толку, она встала и пошла на кухню. Напевая под нос какую-то монотонную песенку, женщина помешивала деревянной ложкой содержимое внушительного горшочка. Судя по распространявшемуся в комнате запаху, она варила журек[15 - Журек - традиционный польский суп на мучной закваске. - Прим. пер.].
        Я терпеливо ждала и не собиралась отступать.
        - Хорошо, - уступила она наконец. - Что ты хочешь узнать?
        - Все. Я знаю только то, что нам говорили в школе. И то я тогда особо не прислушивалась. Я помню, что у Святовита четыре лица, его символ - белый конь, а ритуальный пирог - калач. Зато у Велеса из шеи вырастают три головы, он питает слабость к черным лошадям и восседает на золотом троне в Нави.
        - В общем-то, ты довольно много знаешь, - сказала Яга.
        - Но мне нужны детали! Как мне понять, что я разговариваю с богом? Они могут скрыть от меня свой истинный облик.
        Баба Яга хрипло рассмеялась, позабавленная этой мыслью.
        - Дорогая моя, уверяю тебя, боги вовсе не такие застенчивые. Как только ты кого-то из них встретишь, то сразу об этом узнаешь. Уверена, с начала беседы не пройдет и тридцати секунд, как он или она назовет тебе свое имя. Или даже десяти…
        Я вспомнила жуткого мужчину с Ярилиного праздника. Он и вправду не стал ждать, когда я сама догадаюсь, кто он такой.
        - Но что, если они захотят скрыть от меня свою сущность? - упиралась я. - Как мне тогда их опознать?
        - Дитя мое, я никогда ни одного из них не встречала. Я общалась с одним только Сварожичем, и то он мне сам так и не явился. Лишь передавал информацию через прибожков.
        Я закрыла лицо руками. Хотелось рвать на себе волосы.
        - Кому же мне отдать цветок? - простонала я.
        - Даже не знаю, что тебе посоветовать, - посерьезнела шептуха. Она села рядом со мной на лавку и взяла за руку. - Я думаю, Святовит и Велес оба опасны. М-да! Все боги коварны, а эти двое особенно.
        - Почему?
        - Потому что они ненавидят друг друга. Они ведут войну уже многие годы, а теперь ты встала между ними. Вот почему тебе нельзя занимать ничью сторону. Они оба любят ходить по нашему миру, так что у тебя есть большой шанс встретить кого-нибудь из них. Я никого лично не видела, видимо, была недостаточно… - она сделала паузу, подбирая слово.
        - …достойной? - вырвалось у меня.
        - Интересной, - закончила она. - Я знаю, что Святовит часто сидит на своем любимом дереве. Он умеет превращаться в голубя. Несколько раз я видела в кроне дуба белую птицу.
        Голубей в округе было много. Я бы скорее подумала, что это питомец одного из местных фермеров, но на всякий случай мысленно зареклась ни за какие сокровища не приближаться к священному дубу.
        Интересно, если я насолю Святовиту, то голуби потом обгадят мне машину?
        - А Велес?
        - Велес… насколько я слышала, Владыка Нави любит бывать среди людей и не прячется при этом. Ты должна остерегаться его слуг. Ему подчиняются различные демоны - огненные змеи, стриги, вурдалаки и утопцы, то есть всякие упыри, а это очень опасные существа.
        - А планетники? Они прислужники Святовита?
        - На самом деле, нет. Они живы, поэтому у них не может быть хозяина. Но Святовит мог найти способ перетянуть кого-нибудь из них на свою сторону, например, обещал что-то в обмен на услуги. Но обычно планетники - это человеческие защитники. Они стоят за людей, а не за богов.
        - Значит, у Святовита под рукой тоже имеется своя армия чудовищ?
        - Можно и так сказать. Ему служат русалки, полудницы, вилы, сирены. Но так бывает не всегда. На самом деле любой бог может заставить любое сверхъестественное существо служить себе. Ты должна об этом помнить.
        - А как мне опознать демона?
        - Я могу привести тебе их книжное описание, но сомневаюсь, что оно тебе пригодится. Демоны могут притворяться людьми.
        - Это понятно, но как все-таки их описывают в книгах?
        - У всех демонов есть несколько общих черт, таких как временная невидимость, темный, иногда красный цвет кожи, сверкание на солнце, обильная волосатость, большая голова, лишние пальцы, птичьи ноги, отсутствие спины…
        - Как можно не иметь спины? - прервала я ее.
        - Не знаю. Столько лет живу, а ни одного демона не видела. Тем более без спины. Я рассказываю тебе то, что написано в трактатах.
        - Ну, тогда я легко узнаю демона. Он будет весь скрючен, - фыркнула я.
        - Я еще не закончила свой рассказ. Часто демоны выглядят как самые обычные женщины. Девичье обличье принимают русалки, вилы, полудницы и мамуны.
        - Это усложняет дело, - вздохнула я.
        У меня начинала кружиться голова от переизбытка информации. Сверкание на солнце по крайней мере встречалось и у вампиров из известных мне фильмов. И подумать только, я считала это идиотизмом, когда впервые смотрела знаменитый голливудский блокбастер для подростков! Вот так сюрприз. Автор позаимствовала это сверкание у старых добрых славянских вурдалаков.
        - У меня уже все смешалось в голове, - призналась я.
        - Я сама многого не помню. - Баба Яга уставилась в пространство. - Когда я была в твоем возрасте, моя наставница передала мне кое-какие знания, но я уже успела все позабыть. Нужно спросить у местных шептух о способах борьбы с демонами. Я знаю только основные, с использованием соли и железа, но постараюсь как можно скорее выяснить все, что может тебе пригодиться.
        - Спасибо.
        - Может, вернешься ненадолго домой? - предложила она. - Я не обижусь, если ты сделаешь перерыв на несколько дней. Сейчас непростое время для тебя, так что тебе бы не повредило сменить обстановку, проветриться.
        - Мне некуда ехать.
        - Тогда съезди на экскурсию. В округе есть много интересных мест, которые стоит посетить.
        Честно говоря, мне понравилась ее идея. Я с удовольствием съездила бы куда-нибудь, чтобы немного дистанцироваться от событий последних дней.
        - Но… мне немного неловко.
        - Почему неловко?
        - Я у тебя практикуюсь уже полтора месяца. Сначала я ничего не знала и у меня не было машины. Потом подвернула ногу. Теперь у меня снова выходные.
        - И что с того?
        - Я ужасно себя чувствую, - скривилась я. - Не хочу, чтобы ты думала, что я увиливаю от работы. Мне это несвойственно.
        Шептуха захихикала, по-настоящему развеселившись.
        - Детка, сколько тебе лет?
        - Двадцать четыре.
        - У тебя вся жизнь еще впереди. Успеешь наработаться, уверяю тебя. Кроме того, я понимала, что под мою опеку попадет ясновидица. Сварожич меня предупредил. Я знала, что ты не будешь обычной практиканткой, которую я отправлю измельчать травы и собирать шишки. Немедленно иди отсюда и устрой себе отдых.
        - Правда?
        - Правда. Как только минет Купальская ночь, и все прояснится, мы как следует займемся твоей практикой и учебой.
        - У меня такое чувство, будто ты выставляешь меня.
        - Я договорилась встретиться кое с кем вечером, - призналась она.
        - Так я и знала!
        Попрощавшись с шептухой, я села в машину и даже без особых проблем выбралась из канавы. Есть вероятность, что забор шептухи после того, как я сдала назад, стоит уже не так прямо, но ведь никто этого не заметит.
        Правда?
        28
        Слава не позволила мне отвертеться от поездки в торговый центр. Как я и подозревала, из-за найденных в фильтре стрингов ей захотелось купить себе новое сексуальное белье. Не знаю, как это произошло, но я тоже вернулась домой с обновками.
        Я никогда в жизни не приобретала себе красивую пижаму, да и зачем? Ее все равно никто не видит. Для сна мне вполне хватало старой майки, шортов со слегка растянутой резинкой и обязательно махровых носков. Главное, что мне было удобно.
        И тепло ногам.
        - А что, если когда-нибудь у меня останется ночевать парень, и он случайно увидит тебя в этих твоих панталонах? - спросила Слава.
        - А зачем твоему парню видеть меня в нижнем белье? - фыркнула я.
        - Например, если ты случайно встретишь его по пути в туалет?
        - Я начну визжать и убегу…
        - Скорее это он начнет визжать и убежит.
        - Так даже лучше. Тогда ты сразу покажешься ему красивее, чем он думал изначально.
        Мне не удалось переубедить Славу. Я купила сексуальную ночную сорочку кремового цвета, в которой было больше кружева, чем ткани, и трусики ей в пару. Не понимаю, почему я позволила уговорить себя на это. На потраченную сумму я могла бы спокойно питаться целый месяц или купить себе десяток трусов с изображением Hello Kitty.
        - В таком белье нужно спать всегда, - нудела подруга всю обратную дорогу.
        - И зачем же?
        - Потому что тогда ты подсознательно еще во сне почувствуешь себя сексуальной и после пробуждения так и будешь выглядеть.
        - Боги… ты что, опять начиталась «Космо»? Ты всегда после него сыпешь всякими женскими премудростями.
        - Так ты хочешь сказать, что шептуха дает тебе отпуск? - она плавно сменила тему.
        - Да, может, уеду на несколько дней.
        - Ты уже знаешь, куда?
        - Понятия не имею. Может, навещу маму.
        Как только я это произнесла, то поняла, какой большой ошибкой стала бы поездка домой. Мама забеспокоилась бы, что вместо практики я собираюсь отдыхать. Кроме того, я не умею врать. Она сразу бы поняла, что что-то не так.
        - Я прямо-таки завидую твоей работе. Не то чтобы я жаловалась, но тебе вечно выпадают какие-то выходные! Удивлена, что ты вообще раздумываешь над выбором между врачом и шептухой. Будучи врачом, тебе пришлось бы торчать в больнице по воскресеньям и праздникам.
        Я пропустила ее слова мимо ушей, так как уже много раз слышала эти аргументы. Не стану я шептухой. Уж лучше умереть!
        Вместо этого я решила осторожно расспросить ее о Радеке. Может, он и ей однажды признался? Шептуха, правда, предупреждала меня ни с кем не разговаривать на такие темы, но ведь планетник сам себя раскрыл. Слава знает его дольше, чем я. Может, она тоже посвящена в его секреты.
        Я постепенно пришла к выводу, что, пожалуй, лучше бы Радек пожаловался мне, что у него гонорея.
        - Знаешь… помнишь, вчера Радек провожал меня домой?
        - Помню, помню.
        На ее лице появилась широкая улыбка.
        - А что? - взволнованно спросила она. - Ты что, пригласила его зайти?
        - Да, то есть нет! Я не про это.
        Она присвистнула.
        - Я просто хочу сказать, что не имею ничего против. Наша ночь - это, так сказать, последствие пагубного воздействия алкоголя, она ничего не значит. Если он тебе нравится, вперед. Кстати, Живия была права. Парень действительно хорош в постели.
        - Он не в моем вкусе.
        - Ну, как хочешь.
        - В том-то и дело, что не хочу. Впрочем, он вчера, кажется, набрался сильнее, чем я.
        - С чего ты взяла? Он был не на высоте? - В ее глазах появились искорки веселья.
        - Он заявил, что он планетник, - сказала я совершенно серьезно.
        - Он что?! - воскликнула Слава.
        Она споткнулась на лестнице, ведущей в нашу квартиру. Пакеты с покупками разлетелись по бетонным ступеням. К счастью, тщательно упакованное, завернутое в бумагу и обвязанное ленточками нижнее белье не выпало из коробок.
        Не знаю, зачем заворачивать белье в столько слоев. Оно ведь не разобьется при переноске. Видимо, раз они так много просят за полупрозрачный кусок ткани, едва прикрывающий сиськи, то к нему обязательно нужно добавить экстравагантную упаковку.
        Меня это выводило из себя - думаю, цена пижамы была бы намного ниже, если бы не эта бронированная коробка.
        - То есть ты хочешь сказать, что что-то об этом знаешь?
        - Первый раз слышу!
        Слава наклонилась, чтобы собрать пакеты. Я помогла ей, ожидая, что она что-нибудь добавит, но она молчала.
        - И что ты об этом думаешь? - не утерпела я.
        Слава вошла в квартиру и бросила покупки на пол.
        - Не знаю, - вздохнула она. - Я понятия не имею, что взбрело ему в голову. Это же полная чушь.
        - Я тоже так считала, но он был очень убедителен.
        - Ты чего-то мне не договариваешь, - заявила она.
        - А мне кажется, это ты мне чего-то недоговариваешь, - парировала я.
        Она нахмурилась, пристально глядя на меня. Мы сели на диван в гостиной. Откуда-то из-за стены доносился грохот музыки. Видимо, у соседей еще не прошло праздничное настроение или они взяли отпуск, чтобы отпраздновать Ярилин праздник по старинке - то есть целую неделю.
        Раньше по случаю торжества весны каждый вечер жгли костры и пировали. Как гласят легенды, гуляния заканчивались оргиями, но теперь их больше не было. По крайней мере, официально.
        - Прости, - сказала она. - Я знаю Радека много лет. Понимаю, что умом он не блещет. Но мне и в голову не приходило, что он попытается соблазнить тебя любой ценой.
        - Что?
        - Ты же сама сказала, что он пытался уломать тебя, признавшись, что он якобы планетник. Он такое уже проделывал. Радек может быть очень убедительным. Рассказывает о своей работе на метеостанции, а затем о том, как его много лет назад похитили на облака, и теперь он сражается там со змиями, - пояснила она. - Он, наверное, даже про свой шрам на лице заявил, что это после последней драки, да?
        - Э-э-э…
        Все, что говорила Слава, казалось простым и логичным. Если вообще можно считать логичным соблазнение девушки подобной историей. Но у меня было ощущение, что она лжет. Но зачем моей лучшей подруге, которую я знаю много лет, это делать?
        Я задумалась: а что мне вообще известно о Славе? Мы познакомились, когда я поступила в университет - вместе ходили на занятия по зумбе и очень быстро подружились. Мне казалось, что я знаю ее всю жизнь, а не последние несколько лет.
        Тем не менее практически никакой информации про себя она мне не сообщала. Никогда не рассказывала, в каких школах училась, я никогда не видела ее родителей. Утверждала, что у нее есть семья в Кельце, но еще ни разу не ездила к ним в гости.
        Меня замутило от неприятных мыслей. Желудок вдруг резко свело, будто в него ударили чем-то острым. Я помассировала живот, сделав мысленную пометку, что нужно купить таблетки от повышенной кислотности. В ближайшие дни они мне пригодятся.
        Чтобы потянуть время, я подошла к холодильнику и налила себе молока.
        - У тебя болит живот? - Слава, казалось, была искренне обеспокоена.
        Она знала меня лучше, чем я ее. Например, что к молочными продуктами я прибегаю только в крайнем случае.
        Я внимательно посмотрела на нее. У нее было аккуратное треугольное личико, половину которого занимали огромные черные глаза, обрамленные длинными ресницами. Татуировка, изображающая цветы вьюнка, вилась по шее, спускаясь до самой ключицы. Я взглянула на ее волосы. Краска эффективно скрывала их истинный цвет.
        - Хочешь сказать, что это всего лишь его выдумка?
        - Гося, с каких это пор ты веришь в богов? - фыркнула она. - Я никогда не видела, чтобы ты произнесла хоть одну молитву. Ты относишься к своей стажировке у шептухи как к величайшему наказанию, которое только могло с тобой случиться. Почему ты вдруг поверила Радеку, который заявил, что он планетник?
        - Мне кажется, он сделал это не для того, чтобы соблазнить меня. Он был очень убедителен.
        - Гося, он в последнее время очень убедительно рассказывал всем, что переспал с сотней женщин. Я искренне сомневаюсь, что нашлось столько наивных дурочек. К тому же зачем еще ему говорить тебе такие нелепые вещи, если не для того, чтобы затащить тебя в постель?
        - Не знаю, - соврала я. - Но он не пытался затащить меня в постель.
        Я вспомнила наш разговор.
        - Ну ладно, может, немного пытался. Но он всегда пытается.
        - Скорее всего, вчера он просто подготавливал почву для следующей попытки, - констатировала Слава и пренебрежительно махнула рукой. - Я бы на твоем месте не забивала бы себе этим голову. Он как обычно все выдумал.
        - Ну, может быть…
        Через несколько часов я стояла перед зеркалом и критически рассматривала свое отражение. Новая пижама была мне к лицу. Она сочеталась с цветом моей кожи и аппетитно подчеркивала достоинства, но была не такой удобной, как просторная майка и растянутые шорты.
        Дурь какая-то.
        Тем не менее я решила последовать совету Славы и хотя бы раз переночевать в обновке.
        Кто знает? Может, именно благодаря ей я после пробуждения буду чувствовать себя красивой и сексуальной? Жаль только, что никто в этом наряде меня не увидит.
        Я даже не представляла, насколько я была не права.
        29
        Небо было абсолютно черным. Не было видно ни единой светлой точечки, которая выдавала бы, что где-то высоко сияют звезды. Я не видела очертаний облаков, но они должны были там быть.
        Наверху красовался лишь узкий серп луны. Приближалось новолуние. Про смену фаз луны существовало несколько легенд. Согласно одной из них волки съедают луну, и она исчезает с неба, а другой - она погружается в озеро, чтобы снова возродиться.
        Мне по душе определенно была вторая.
        Я обняла себя руками. Было холодно. По обнаженным плечам побежали мурашки. Я повернулась вокруг себя, пытаясь разглядеть хоть что-то в этом мраке. Глаза уже привыкли к темноте, но я видела только очертания растущих вокруг поляны деревьев. Было темно, хоть глаз выколи.
        Постепенно до меня дошло, что это не сон. Последним отчетливым воспоминанием было, как я легла спать в своей комнате.
        Вечер мне вспоминался как сквозь туман. У меня сильно чесалась рука. Как и подобает врачу, я проглотила антигистаминную таблетку, посчитав причиной зуда какую-то аллергию, и, довольная собственной предусмотрительностью, уснула, едва сомкнув веки.
        Теперь же я стояла посреди леса, в полной темноте. И что еще хуже, на мне была только сексуальная сорочка и трусики, которые мне велела купить Слава.
        Препараты от аллергии вызывают сонливость, но не такую, чтобы не знать, что происходит.
        Я пошевелила окоченевшими пальцами ног и заметила, что на ногах у меня ничего нет. Под босыми ступнями чувствовалась холодная трава. Мне сразу представились бегающие по пожухшим листьям муравьи и клещи, которые только и ждут, чтобы вцепиться в мои голые икры. Я подняла ногу и внимательно осмотрела стопу. Она была грязной, но без повреждений. Неужели я пришла сюда пешком?
        Еще раз оглядевшись, я уже не сомневалась, что нахожусь в лесу неподалеку от Белин. Именно сюда, по-видимому, вели все мои пути.
        Что вообще происходит?! Как я могла здесь оказаться? Для того чтобы добраться пешком из Кельце до Белин, мне понадобилось бы добрых пять часов. Узкий серп луны висел совсем низко. Неужели это означало, что я в самом деле несколько часов неустанно шла по шоссе?
        Это казалось мне совершенно нелогичным. Тем более что я никогда раньше не ходила во сне. Чувство дезориентации постепенно сменялось страхом.
        Что делать? Ждать здесь наступления утра или идти через лес? Только в какую сторону?
        Мне было холодно. Я задрожала так, что застучали зубы, и начала топтаться на месте, чтобы хоть немного согреться. Несколько раз подпрыгнула.
        В голове была полная неразбериха. Боги, пусть Слава скорее заметит, что меня нет, что со мной случилось что-то плохое!
        - Эй! - позвала я. - Есть здесь кто-нибудь?
        Ветер подхватил мой голос, но даже эхо не захотело повторить мои слова. Я еще раз с надеждой посмотрела на небо, словно оттуда должен был прийти ответ.
        - Ну и ну. Не думал, что ради меня ты так разоденешься. - Насмешливый голос вызвал у меня большую дрожь, чем ветер.
        Я резко повернулась на звук таинственного голоса - передо мной стоял мужчина из клуба. Я была в этом свято уверена, хотя не могла точно вспомнить, как он выглядел. Перебрав с алкоголем, я запомнила только его глаза.
        Теперь у меня появилась возможность получше его рассмотреть. Несмотря на царящий мрак, он, казалось, излучал внутреннее сияние. У него было худое лицо, слегка напоминающее крысиную морду. Широкие губы сильно выступали вперед, словно скрывали за собой брекеты, подобные тем, что я носила в начальной школе. Коротко стриженные волосы открывали брови, изогнутые вверх, словно птичьи крылья. Они придавали его лицу слегка удивленное выражение.
        Как я могла его не запомнить?
        - Кто ты? - спросила я и предусмотрительно отступила на несколько шагов. - Что я здесь делаю? Ты похитил меня?
        Я дрожала все сильнее и обхватила себя за плечи в защитном жесте. Мне стало плохо при мысли о том, что этот безумец может со мной сотворить. Уверена, он задумал что-то дурное, иначе он бы не оказался со мной наедине в темном лесу.
        Взгляд мужчины скользнул по моему декольте и обнаженным ногам. Короткая сорочка едва прикрывала ягодицы. Я почувствовала себя голой.
        - Я и не подозревал, что ты так разоденешься для меня, - повторил он и облизнулся.
        - Оставь меня в покое! - пискнула я. - Кто ты такой?!
        - Ты задаешь не тот вопрос.
        Сердце колотилось в груди, словно вот-вот выскочит. Я слышала только шум собственной крови. Быстро оценив, на каком расстоянии находится мужчина, и были ли у меня какие-либо шансы, я развернулась на пятках и побежала вперед.
        Почти добравшись до стены деревьев, я оглянулась, чтобы посмотреть, преследует ли он меня, и внезапно увидела его прямо перед собой. Я резко свернула. Он снова стоял передо мной. Каждый раз, в каком бы направлении я ни бежала, насмешливо улыбающийся мужчина преграждал мне путь.
        Вдруг до меня дошло, что значит эта характеристика демонов, над которой я потешалась. Отсутствие спины - это всего лишь метафора. Она значит, что чудовище может быть только перед тобой, что обойти его со спины невозможно.
        - Что ты такое? - спросила я глухим голосом.
        - Наконец-то верный вопрос. - Он широко улыбнулся.
        Я увидела у него во рту ряд длинных, заостренных зубов. Это были не два острых клыка, как у голливудских вампиров. Передо мной стоял самый настоящий вурдалак. Все его зубы были клыками, и он мог спокойно разорвать мне ими горло.
        Словно прочитав мои мысли, он провел необычайно длинным языком по желтоватым зубам.
        Я пожалела, что шептуха не успела рассказать мне больше об упырях. Что-то изучать теперь было уже слишком поздно.
        - Думаю, ты уже знаешь, что я.
        - Чего ты хочешь?
        Он стал медленно приближаться. Я испуганно попятилась.
        - Оставь меня!
        - От меня не убежишь, - хрипло рассмеялся он. - Не сможешь. Я чувствую тебя, где бы ты ни находилась. Ты моя.
        Поляна, на которой мы стояли, была небольшой. Через мгновение я коснулась спиной дерева. Вурдалак подошел ко мне и положил руки на ствол по обе стороны от моей головы. Я знала, что не сбегу. У меня не было ни малейшего шанса.
        Его странные глаза блестели. В темноте его неестественные зрачки были не вертикальными. Они расширились, как у кошки, занимая почти всю радужку. Он шумно втянул воздух и с наслаждением прикрыл глаза.
        - От тебя пахнет страхом, - заявил он. - Какой вкусный запах.
        - Не трогай меня, - попросила я.
        - Не собираюсь.
        Я почувствовала, как меня захлестнула волна облегчения.
        - Пока не собираюсь, - добавил он и задрожал. - Хотя боги не понимают, какая это для меня пытка - даровать тебе сейчас жизнь. Мне хочется искупаться в твоей крови и распороть тебе внутренности. Этот запах! Твой страх так вкусно пахнет. Гораздо вкуснее, чем у моей предыдущей жертвы, - сказал он, тяжело дыша.
        Его глаза застилал кровавый туман. Он начинал терять над собой контроль. Я испуганно заскулила и отвела взгляд. Хотелось сжаться в комочек и исчезнуть.
        Он зарычал, как дикий пес, брызгая на меня слюной. Его дыхание пахло протухшим, гниющим мясом.
        - Тебе повезло. Сейчас я не могу тебя убить. Но не переживай. Твоя жалкая жизнь долго не продлится. У меня для тебя сообщение от Велеса.
        Вурдалак схватил меня за подбородок и повернул лицо к себе так, чтобы мне пришлось на него посмотреть. Я чувствовала, как погружаюсь в его странные глаза. Бешено стучащее сердце замедлилось.
        Зрачки монстра начали сужаться. Они пульсировали.
        Краснота поглощала меня.
        - Сообщение, - повторила я.
        - Ты отдашь ему цветок папоротника, - заявил упырь. - А я за этим прослежу. Поняла?
        - Поняла.
        - Что ты сделаешь?
        - Отдам Велесу цветок папоротника.
        Мужчина поднял руку на уровень моих глаз, чтобы я увидела, как ноготь его большого пальца удлиняется и превращается в длинный коготь, на кончике которого появляется черная капелька яда.
        Он погладил меня по щеке кончиками пальцев.
        - Ты моя, - сказал он. - Если ты не будешь хорошо себя вести, тебя ждет наказание.
        Пальцы скользили по линии нижней челюсти. Переместились на шею. Его прикосновения вызывали у меня омерзение, и я вздрогнула от отвращения. Мое сердце снова заколотилось от ужаса.
        - Сейчас ты плохо себя ведешь.
        Пронизывающие меня зрачки расширились, а затем сузились.
        - Ты моя.
        - Я твоя.
        Стало больно, когда коготь рассек кожу чуть ниже левой ключицы. Я почувствовала жжение. Вурдалак наклонился и слизал текущую по коже кровь. Я поморщилась, когда горячий язык нашел рану, но не смогла пошевелиться. Мне хотелось закричать, оттолкнуть его, но я не могла. Я была парализована. Умом понимала, что нужно бежать, но тело не собиралось меня слушаться.
        Его шершавый язык переместился на шею, лизнул то место, где бешено пульсировала артерия, и затем вурдалак отстранился. Я увидела красные капли крови на его губах.
        - Ты хороша на вкус, - причмокнул он и жадно облизал губы. - Как только ты отдашь Велесу цветок, мы повеселимся вдоволь. Я хочу, чтобы ты знала, как я обожаю кровь, как праздную каждую ее каплю. В тебе почти пять литров этой божественной субстанции. Уверяю, я высосу ее из тебя медленно, и ты все это время будешь в сознании. Ты рада?
        По моим щекам потекли слезы.
        - Ты рада?! - зарычал он. Его зрачки сузились.
        - Рада, - прошептала я.
        - Подними руку.
        Я выполнила приказ. Я сделала это не потому, что боялась. Я сделала это, потому что не могла иначе. С помощью своих странных гипнотических глаз он полностью меня контролировал.
        Упырь схватил меня за запястье и укусил. Я застонала от боли, почувствовав, как он высасывает из меня кровь. У меня подкосились колени.
        Вдруг из глубины леса до нас донесся треск веток и шуршание листьев. Шум быстро приближался. Вурдалак отстранился от меня. Кровь медленно капала на траву. Он высунул длинный язык и лизнул место укуса. Рана мгновенно затянулась. От нее не осталось ни малейшего следа, как будто ее никогда там не было.
        На поляну выехал огромный конь. Я узнала его - это Никс, вороной жеребец, принадлежащий Мешко. На его спине без седла сидел полянский правитель.
        Когда Никс резко остановился, мужчина отпустил поводья, выпрямился и направил зажатое в руках ружье прямо на стоящего рядом упыря.
        Чудовище яростно зашипело и исчезло. Он просто растворился в воздухе. В тот же миг, когда исчезли и руки, которые прижимали меня к дереву, я потеряла сознание.
        30
        - Гося, Гося! Ты меня слышишь?
        Его голос доносился до меня, как сквозь туман. В ушах громко гудело. Я не понимала, где нахожусь и что происходит.
        - Гося! Гося!
        Темнота медленно начала отступать. Я увидела над собой озабоченное лицо Мешко. Поняла, что лежу на траве, положив голову ему на колени. Почувствовала, как он нежно гладит меня по щеке.
        - Гося, ты меня слышишь?
        - Что случилось? - простонала я и попыталась подняться.
        У меня закружилась голова. Он поддержал меня и помог сесть. Я перестала слышать шум крови в ушах, но мне было по-прежнему плохо.
        Я заметила, что все еще нахожусь на поляне посреди леса. Вороной жеребец Мешко спокойно пасся в нескольких метрах от него. Рядом со мной на земле стояла портативная светодиодная лампа. Она заливала все вокруг холодным, голубоватым сиянием.
        По моим щекам потекли слезы от осознания. Все это было правдой. Это был не сон. Велес послал за мной вурдалака, а тот пил мою кровь. Я задрожала.
        - На тебя напали, - сказал Мешко.
        Он откинул с моего лба несколько прядей.
        - Мне холодно, - прошептала я.
        Он снял с себя кожух и накинул его мне на плечи. Меня окружил его запах, слегка пряный и очень соблазнительный. Я задрожала еще сильнее, чувствуя себя на грани истерики. Такой, с паническими воплями и полной потерей самоконтроля.
        - Мешко! - Я бросилась ему на шею.
        Он крепко меня обнял, нежно погладил по спине и тихо прошептал:
        - Я с тобой, все будет хорошо.
        - Не оставляй меня!
        - Я никуда не уйду.
        Паника медленно отступала. Дрожь перестала меня колотить. Не знаю, как долго я прижималась к нему, как маленький ребенок, нуждающийся в заботе, но отстранилась я только тогда, когда была уверена, что смогу сдержать рыдания.
        - Почему он сбежал? - спросила я.
        - Он не захотел со мной драться. Вурдалаки не особо смелые, - пояснил Мешко.
        Я тряхнула головой, чувствуя, как, несмотря на потрясение, на меня наваливается усталость.
        - Пойдем. - Он поднялся и протянул мне руку. - Рядом есть хижина, где иногда ночуют лесники и охотники. Там согреешься. Нельзя здесь оставаться.
        - Думаешь, он вернется? - простонала я.
        - Нет, но неизвестно, что еще таится во мраке.
        Рывком мужчина поставил меня на ноги. Я пошатнулась, и в одно мгновение он оказался рядом, чтобы подхватить меня. Я покраснела до корней волос, когда до меня дошло, что он видит меня в одной ночной сорочке. Плотнее закуталась в кожух и невнятно пробормотала слова благодарности. Лучше бы он увидел меня, как говорит Слава, в бабушкиных панталонах.
        Прежде чем я успела прикрыться, любопытный взгляд Мешко скользнул по моему декольте, животу и бедрам. Он ничего не сказал и даже не улыбнулся.
        Но он посмотрел.
        Мне должно было быть стыдно, но я почувствовала мстительное удовлетворение. Я искренне надеялась, что хотя бы на мгновение он почувствовал ко мне такое же влечение, какое я испытывала к нему, прежде чем узнала, что он бессмертный монарх.
        Но, поразмыслив еще немного, я поняла, что его королевский статус совсем не мешает мне продолжать о нем фантазировать. Правда, из-за этого я немного чувствовала себя еретичкой.
        Но совсем немного.
        Мы подошли к коню. Он казался еще больше, чем когда я видела его в последний раз. Видимо, определенные привычки остаются у людей навсегда. Наш легендарный правитель тысячу лет назад тоже ездил на большом тяжеловозе, способном выдержать рослого мужчину в доспехах.
        - Я подсажу тебя, - сказал он. - Перекинь ногу через хребет.
        - Мне сесть верхом?
        - Под рубашкой ничего нет?
        Я снова покраснела.
        - Трусы есть…
        На этот раз он слегка смутился.
        - Садись боком, если хочешь, но будет неудобно, - предупредил он.
        Не дожидаясь моей реакции, он схватил меня за талию и практически без всяких усилий посадил меня коню на спину. Это действительно оказалось неудобно. В довершение всего, я чуть было не полетела назад и упала бы с другой стороны, если бы он не схватил меня за руку.
        - Я поведу Никса. Держись за гриву, - велел он и взял кожаные поводья, чтобы иметь возможность управлять конем. - Мы пойдем медленно, но постарайся не упасть.
        Я ничего не ответила, лишь невесело сжала пальцы на длинной гриве коня, решив, что не упаду с его спины, только чтобы не доставить Мешко такое удовольствие.
        Мне стало жаль саму себя. Было ощущение, будто упырь меня осквернил. При одной мысли о том, что он укусил меня и пил мою кровь, у меня свело желудок. Это было отвратительно. Не говоря уже о том, какие бактерии могли быть у него во рту.
        Как можно скорее нужно принять какой-нибудь антибиотик широкого спектра действия.
        Не знаю, как долго мы ехали. У меня кружилась голова, и я периодически выпадала из реальности. Только когда я опасно заваливалась вперед, сознание возвращалось ко мне.
        Я разглядела скрытую между деревьями и раскидистыми папоротниками небольшую деревянную хижину с каменным дымоходом. Именно так я представляла себе дом Бабы Яги, прежде чем приехать в Кельце. Не хватало только куриных ножек.
        Мешко помог мне слезть с коня, привязал Никса к ближайшему дереву и двинулся к домику. Дверь была не заперта. Он вошел внутрь и поставил на стол лампу. Я осторожно переступила порог, не зная, что застану внутри.
        Хижина больше заслуживала названия хижинки, настолько оказалась крошечной. В ней пахло опилками и дымом. Производила она очень приятное впечатление. Все помещение состояло из одной комнаты, где стояли стол с двумя лавками и топорно сколоченная кровать с соломенным тюфяком, поверх которого лежало одеяло. В углу находился красивый каменный камин. Рядом с ним кто-то сложил недавно нарубленные дрова.
        Я закрыла за собой дверь. Хотя от леса меня теперь отгораживал лишь тонкий слой досок, преодолеть который для вурдалака определенно не составляло никакого труда, я почувствовала себя в безопасности.
        - Иногда я здесь ночую, - пояснил Мешко, присаживаясь на корточки у камина.
        Я была рада, что он собирается разжечь огонь. Мне было ужасно холодно, несмотря на накинутый на плечи кожух. Сжавшись, я села на лавку. Зубы все еще стучали.
        Через мгновение в камине вспыхнул огонь. Тепло медленно стало разливаться по пыльной комнате. Мешко снял с тюфяка одеяло и накинул его на мои голые ноги. Пока он укутывал меня, то случайно коснулся моей ноги.
        - Холодная как лед, - заметил он.
        Не говоря больше ни слова, он сел рядом и притянул меня к себе. Я чувствовала, как одна его рука растирает мне спину, а другой он обхватил мои заледеневшие ладони. Навалилась жуткая усталость. Глаза сами собой закрылись, голова опустилась ему на плечо.
        Не знаю, сколько времени я дремала. Возможно, всего несколько минут, но, когда я очнулась, холодно мне уже не было. Мешко все это время был рядом.
        - Гося? - Он коснулся моего подбородка, откинул голову назад и заглянул прямо в глаза.
        Я заметила, что на его синих радужках у зрачков рассыпались маленькие зеленые точки. Ах! Мы были так близко друг к другу, что я спокойно могла пересчитать его ресницы! Наши губы разделяло всего несколько сантиметров, и я чувствовала его дыхание на своей щеке.
        Он поцелует меня. Клянусь всеми богами, он сейчас меня поцелует!
        - Гося, если ты уже согрелась, то я ненадолго выйду к коню.
        Было практически слышно, как моя неизмеримо глупая надежда падает на землю и разбивается, как зеркало.
        - Я вернусь через две минуты. Если хочешь, ложись на кровать.
        - Хорошо.
        Когда он встал, я почувствовала, будто чего-то не хватает. Рядом со мной теперь была пустота.
        Я мысленно одернула себя. Веду себя как подросток. Плотно закуталась в кожух и подошла к камину. В свете огня посмотрела на свои грязные ноги. Отвратительно.
        Мне хотелось, чтобы Мешко поскорее вернулся. Страшно было оставаться одной. Передо мной постоянно представали глаза вурдалака. Я чувствовала пульсирующую боль в запястье, там, где он укусил меня, и потерла зажившую кожу.
        Удивительно, что не осталось никаких следов. Я откинула кожух, чтобы осмотреть ключицу. Он поцарапал меня когтем, но здесь тоже не было никаких отметин, как и на месте укуса. Магия.
        Дверь в хижину распахнулась, и я испуганно подскочила.
        - Успокойся, это всего лишь я. Принес немного настойки бузины, - сказал Мешко и тщательно закрыл за собой дверь на щеколду.
        - Она же от простуды, - заметила я.
        - Учитывая, как ты замерзла, она тебе точно хуже не сделает.
        Я подошла к столу. Мешко уже собирался сесть, но замер, увидев мое лицо.
        - Мешко, я теперь превращусь в упыря? Я не хочу!
        Мой подбородок подозрительно затрясся.
        - Садись.
        Он опустился на лавку и открыл бутылку желтоватой, чуть мутной настойки. Я заняла место рядом и сделала глоток предложенного мне спиртного, который нещадно обжег горло. Чистый спирт, смешанный с сахаром. Тем не менее я сразу почувствовала себя лучше, когда его тепло разлилось внутри.
        - Ты не превратишься в упыря, - ответил он и тоже выпил. - Во всяком случае, не сразу.
        - Как это? - Я выхватила у него из рук бутылку, так как очевидно нуждалась в утешении гораздо больше, чем он.
        - Шептуха не рассказывала тебе про вурдалаков? - удивился он.
        - Не успела… Пока что у меня была только краткая общая лекция о том, как распознать богинку или упыря. Без подробностей.
        Я поморщилась от настойки. Надеюсь, ее целебные свойства хоть как-то компенсируют опустошение, поселившееся внутри.
        - Кроме того, она сказала, что не очень хорошо разбирается в этих существах, потому что никогда их не видела. Обещала мне, что поспрашивает кого-то и даст мне более точные инструкции, - вздохнула я. - А ты откуда знаешь про вурдалаков?
        - Я странствую по этому миру уже больше тысячи лет и много чего видел. Приходилось иметь дело и с несколькими вурдалаками.
        - На тебя когда-нибудь нападали?
        - Нет. Я видел только их жертв, но знаю, что вурдалак может сделать с кормильцем.
        Я задумалась. Постепенно я переставала удивляться тому, что Мешко хочет выпить настой из цветка папоротника и прекратить свое существование. Наверняка он устал от увиденного. Он смотрел, как его потомки правят королевством. Не все из них хорошо с этим справлялись. Мешко, должно быть, был в ярости, глядя на своих бездарных праправнуков.
        - И когда же я стану упырем?
        - Вурдалак - это паразит. Он не только питается кровью, но и медленно высасывает душу из предполагаемой жертвы, отнимает у нее надежду. Ты должна помнить, что вурдалак мертв, это оживленный богами труп. Существует несколько теорий о том, как можно стать вурдалаком после смерти. Согласно одной из них в упыря превращается человек, из которого ранее мучитель высосал всю кровь. Однако, по слухам, им можно стать и тогда, когда по свежей могиле пробежит черная кошка.
        - Как глупо.
        - Глупо, - признал он. - Тем не менее ты в безопасности, пока вурдалак не выпьет из тебя всю кровь.
        - Спасибо и на этом…
        - Гося, послушай меня внимательно. Тебя загипнотизировали. Это главная способность вурдалаков, с помощью которой их почти нельзя обнаружить, зато они могут многократно находить своих кормильцев. Ты можешь даже не помнить вашу первую встречу.
        - Я помню, но будто сквозь туман, - призналась я.
        - Чтобы иметь над тобой власть и приходить к тебе во сне, вурдалаку нужно было поцарапать тебя ядовитым жалом.
        Я побледнела. Сорвала с себя кожух и показала ему поцарапанный несколько дней назад локоть.
        - Ужасно чешется, - сказала я.
        Не обращая ни малейшего внимания на сексуальную сорочку, он осмотрел покрасневшую руку.
        - Похоже на заражение.
        - И еще, - я показала пальцем на декольте и запястье, - он меня сегодня поцарапал здесь. А тут укусил. Потом он лизнул эти места, и раны просто исчезли.
        Мешко осторожно провел кончиками пальцев под моей ключицей, а я возблагодарила богов за то, что он не умел читать мысли. А то еще испугался бы, что находится в одной комнате с эротоманкой.
        - Еще одна полезная способность. Таким образом они скрывают следы.
        - Значит, достаточно не дать ему высосать из меня всю кровь, и все будет в порядке? - решила уточнить я.
        - Нет.
        - Нет?
        - Это вурдалак. Теперь, когда он отметил тебя, будет приходить к тебе во сне. Это трудно объяснить. Его гипноз действует на тебя, когда ты спишь. Он может, например, заставить тебя выйти из дома и спокойно завершить начатое. - Сказав это, он снова накинул на меня кожух - наверное, ему мешал вид моей пижамы.
        - И убить меня?
        - Да.
        - Но это же бессмысленно! - запротестовала я. - Ведь если он убьет меня, то Велес не получит цветок папоротника.
        - Это Велес его послал? - Его голос стал тверже.
        - Да. Я помню все, как сквозь туман, но упырь велел мне повторить, что я отдам цветок Велесу.
        - И ты повторила?
        - Я была загипнотизирована. Конечно, повторила.
        - Значит, ты отдашь ему цветок. - Мешко помрачнел.
        - Что? Ясное дело, не отдам. Со мной такой номер не пройдет!
        - Ты под влиянием вурдалака, а значит, отдашь. Гося, это уже не зависит от твоей воли. Вурдалак, скорее всего, убьет тебя сразу же, как только Владыка Нави получит желаемое.
        Чудесно. Просто чудесно. В таком случае мне осталось совсем недолго. Только наступил апрель.
        Я с самого начала знала, что вся эта поездка на практику в деревню плохо для меня кончится. Хотелось расплакаться.
        - И что теперь?
        - Теперь нам остается только одно…
        Постойте, постойте - он только что сказал «нам»?
        - Нам нужно найти могилу вурдалака и убить его. Тогда Велес потеряет над тобой власть.
        Да! Он действительно сказал «нам»!
        - Гося, ты меня слушаешь?
        - Да-да. - Я закивала, делая умное лицо. - Нужно убить вурдалака.
        Я сделала еще один глоток настойки. Мы уже опустошили полбутылки. Не знаю, как Мешко, а я уже изрядно захмелела. Я всегда очень быстро пьянею. Пить со мной очень экономно - мне много не надо.
        - Ты не можешь больше оставаться одна, - сказал мужчина. - Ночью за тобой должен постоянно кто-то присматривать. Упырь попытается выманить тебя из дома, чтобы высасывать из тебя кровь и все больше отравлять своим ядом. Если ваши отношения продолжатся в течение следующих месяцев до самой Купальской ночи, то ты не сможешь ему сопротивляться и исполнишь волю Велеса.
        - За мной некому присматривать, - возразила я. - Моя соседка не знает, что я ясновидица, к тому же она работает в клубе, поэтому не каждую ночь проводит дома.
        - Я буду проводить с тобой ночи.
        - О, хо-хо!
        Боги, я что, сказала это вслух? Видимо, да! Я сейчас сгорю со стыда.
        Мускул на щеке Мешко начал нервно подергиваться. Теперь парень выглядел так, будто это он ляпнул что-то несусветное. Интересно. Я думала, что жесткий, закаленный в боях командир, который убивал людей (а я помню, как в моем видении он без жалости рубил своих врагов), не знает, что такое смущение.
        Он отхлебнул из горла. Интересно, когда и ему в голову ударит алкоголь? Черт побери, там же чистый спирт, а Мешко как будто воду пьет.
        - Я же говорил, что, если ты отдашь мне цветок, я буду тебя защищать. Даю слово, что сохраню тебе жизнь.
        - А я сказала тебе, что не могу обещать, что отдам тебе цветок. Велес и Святовит захотят меня убить, если я кому-нибудь что-нибудь пообещаю.
        Он допил настойку и поставил бутылку на стол. Я мысленно вздохнула. Мы снова вернулись к «деловым разговорам». Не видать мне никакого романтического вечера в лесной хижине, даже несмотря на выпивку.
        Ничто так не портит настроение, как разговоры о смерти.
        - Слушай, что я придумала - я не могу обещать, что отдам тебе папоротник, но могу пообещать, что подумаю об этом. Пока что ты определенно впереди Велеса. - В конце фразы я прыснула со смеху.
        - В таком случае теперь я буду охранять тебя от вурдалака и докажу, что заслуживаю цветка.
        - О’кей.
        Я не знала, что еще сказать.
        - А мы можем вообще убить вурдалака? Он ведь уже мертв.
        Мои знания о вампирах ограничивались осиновыми кольями и чесноком. Я понятия не имела, что на самом деле нужно было делать.
        - Мы должны найти его могилу и раскопать ее днем.
        - И что дальше? Кол?
        - Нет, - усмехнулся он. - Такие методы срабатывают только в кино. Надо пробить ему череп железными гвоздями, перевернуть лицом вниз, а могилу посыпать семенами мака.
        - Серьезно?
        - Да, потому он от меня и сбежал - у меня было ружье, заряженное железными патронами. Упыри не любят чистое железо.
        - Я думала, упыри не любят соль.
        - Это правда. Большинство упырей не любит соль, но как раз вурдалаки ее не боятся.
        - Поняла. А как мы найдем его могилу?
        - Это самая трудная часть.
        - Что ты имеешь в виду?
        - Придется походить по окрестным кладбищам. Его место упокоения должно быть неподалеку. Вурдалаки очень тщательно делят между собой территорию, так что далеко они зайти не могут. Максимум пять, может, десять километров. Во всяком случае, так было несколько сотен лет назад. Надеюсь, ничего не изменилось.
        - Десять - это много. Здесь ведь повсюду деревни. Рядом с каждой есть кладбище - маленькое или большое.
        - Вот поэтому нам и будет трудно найти его могилу в первый же день.
        - Хорошо. Тогда договорились. Ты помогаешь мне убить вурдалака, а я подумаю, отдать ли тебе цветок.
        Это одна из лучших сделок, которые я заключила в последнее время. Серьезно.
        - И еще один момент - мне не нравится формулировка, что я с ним якобы в отношениях, - решила я четко обозначить свою позицию.
        - Хорошо, не буду больше так говорить.
        - Ну и что теперь?
        - Теперь нам наконец надо выспаться.
        31
        Скоро начнет светать. Я не спала практически всю ночь и вдобавок выпила большое количество настойки на спирте, так что должна была упасть в кровать и заснуть как убитая, но я не могла сомкнуть глаз.
        Мешко велел мне занять тюфяк и укрыться одеялом. Сам же он сдвинул две лавки и лег на них возле очага, подложив под голову кожух. Невооруженным глазом было видно, что ему неудобно. Лавки были слишком короткими и очень жесткими.
        Он лежал на спине, так что я могла любоваться его гордым профилем на фоне оранжевого пламени. У него был точеный нос и резко очерченная нижняя челюсть. Ян Матейко даже не представлял, как далек он был от истины, когда восемьсот лет спустя писал портрет Мешко. Даже с цветом волос не угадал.
        - Мешко?
        - Хм?
        - Ты спишь?
        Ладно, это и правда был идиотский вопрос. Да уж. Он наверняка входит в сотню глупейших вопросов человечества.
        - Нет.
        - Я тоже.
        - Я заметил.
        Я чувствовала, что иду ко дну с каждым последующим словом.
        Прикрыла лицо одеялом и скривилась. Беседы с Мешко томными определенно не были.
        - Мешко?
        - Хм?
        - А как ты вообще узнал, что я в беде? Откуда ты взялся в лесу?
        - Прибожки меня предупредили.
        - В смысле?
        - Они передали мне сообщение от Сварожича. Сказали, что на тебя напал вурдалак, и что ты на поляне недалеко от этой хижины. К счастью, упырь выбрал знакомое мне место.
        Я вспомнила, как они хлебали молоко, которое шептуха оставила для них на блюдце. Меня передернуло при воспоминании о милом детском голоске, доносившемся из темноты. Это было, мягко говоря, пугающе.
        - Из-за них перегорели все лампочки в квартире, - добавил мужчина.
        Я откинула одеяло и приподнялась на локте, чтобы лучше видеть его.
        - Почему Сварожич решил тебя предупредить?
        Неужели бог огня тайно поддерживал Мешко в стремлении заполучить цветок, который может лишить его жизни? Только зачем Сварожичу понадобилось избавляться от Мешко?
        - Я спросил об этом у прибожков. Они сказали, что баланс важнее всего.
        - А?
        - Думаю, они имели в виду, что если бы кто-нибудь из богов получил цветок, то равновесие в мире было бы нарушено. Видимо, Сварожича это беспокоит.
        - Или он хочет от тебя избавиться, - мрачно пробормотала я.
        - Или он хочет от меня избавиться, - согласился он. - Если так, то я не против.
        А я против…
        Я смотрела, как он встает, чтобы подбросить дров в очаг. Его спина громко хрустнула, когда он выпрямился.
        Ненасытное пламя, символ бога, о котором мы говорили, давало теплый желтоватый свет, ложившийся на пыльные доски. Я легла на спину и спросила, уставившись на покрытый мраком потолок хижины:
        - Тебя это не беспокоит?
        - Нет. Я чувствую, что мое время пришло. Тысяча лет - это очень много, Гося. Ты еще молода, так что вечность кажется тебе заманчивой. Но как только ты ее познаешь, сладость сменяется горечью.
        Я попыталась представить себе бесконечно долгую жизнь. Наконец-то у меня было бы время прочитать все те книги, что я откладывала на потом, посмотреть сериалы, которыми восхищаются мои друзья, но которые я не видела, потому что у меня нет времени смотреть телевизор. Такая своеобразная замена Нави.
        - Ну, пока вечная жизнь кажется мне довольно классной, - призналась я.
        - Я тоже так думал.
        - Значит, ты не стареешь? И тебя нельзя убить?
        - Нельзя. Я пытался.
        - Ты пытался покончить с собой?!
        - Нет. Самоубийство - это позорная смерть. Я пытался умереть в бою.
        Ну да. Честь, родина и все такое.
        - Значит, удар в сердце тебя не убьет.
        - Нет.
        - А если бы ты сгорел?
        На бессмертных американских вампиров в фильмах огонь действует. Может, и на бессмертного правителя полян тоже?
        - Я как-то обжегся кипящей смолой. Немного поболело, но быстро зажило. Даже шрама не осталось. Сломанные кости срастаются в тот же день.
        - Но у тебя остался шрам, когда Дроговит пронзил мечом твое сердце, - заметила я.
        - Я не знаю, как это объяснить, хотя тоже долго об этом думал. Может, след остался, потому что это была моя первая смерть? Та, что высвободила силу цветка?
        Слава богам, что на его теле не остается следов от ран! Учитывая его доблесть, за тысячу лет у Мешко наверняка накопилось бы множество уродливых шрамов.
        - Значит, тебя и в самом деле невозможно убить.
        - Скорее всего, нет. Яд тоже не действует, - добавил он. - Ни падение с большой высоты, ни утопление, ни повешение.
        Внезапно мои веки стали тяжелеть. Я закрыла глаза, обдумывая то, что он сказал. Почесала зудящую руку.
        - А четвертование?
        Мне ответила тишина.
        - Спишь? - спросила я.
        - Нет. Никто никогда меня не четвертовал. Но я об этом не жалею.
        - О’кей.
        - Почему ты интересуешься, как меня убить?
        - Успокойся, - махнула я рукой. - Не потому, что я хочу от тебя избавиться. Мне просто любопытно, как работает этот цветок.
        - Спи, Гося, - устало сказал он.
        - Если тебе неудобно, можешь лечь рядом со мной, - предложила я.
        - Пожалуй, нет.
        - Потому что я грязная? - Я широко зевнула.
        - Нет, - усмехнулся он. - Я не буду делить с тобой постель, потому что мы пьяные, а ты красавица.
        Прежде чем я успела ответить что-либо остроумное (хотя, зная мои обычные ответы, их вряд ли бы можно было такими назвать), сон принял меня в свои объятия. Слипающиеся веки предательски закрылись, отгородив меня от мужчины, который только что заявил, что хотел бы провести со мной ночь.
        Нет в этом мире справедливости.
        32
        Меня разбудила кошмарная головная боль. В висках пульсировало так, как будто в них долбили кузнечным молотом. Во рту пересохло. Было такое чувство, будто я наелась песка.
        Я через силу разлепила глаза и тут же закрыла их обратно - свет из окна оказался невыносимо ярким.
        - Который час? - простонала я.
        - Почти полдень, - ответил мне Мешко. - Пора вставать.
        Я с трудом села на кровати и шумно выдохнула. Голову по-прежнему простреливало болью. Такого похмелья у меня никогда еще не было. Клянусь всеми богами, это был последний раз, когда я пила лечебную настойку.
        Тем не менее она подействовала - не было ни намека на насморк.
        - Есть что-нибудь попить? - прохрипела я.
        Не говоря ни слова, он протянул мне бутылку воды. Мне хотелось выпить ее залпом, но на половине у меня неприятно сжался желудок. Я вытерла ладонью рот и застонала.
        Мне бы сейчас не помешало средство от изжоги, которое я почти всю жизнь потребляю, как конфеты. Это все проклятые нервы.
        - Спасибо. - Я отдала Мешко бутылку.
        Хижина при свете дня была очаровательна. Деревянный потолок и полки над камином были слегка пыльными и в копоти, но производили приятное впечатление. Если поставить сюда несколько книг, свечи и бросить на пол какую-нибудь медвежью шкуру перед камином, то получилось бы довольно уютное гнездышко для свиданий.
        Я посмотрела на своего спутника, стоявшего рядом, затем перевела взгляд на пластиковую бутылку без этикетки. У моей ипохондрии похмелья не было. Она-то как раз прекрасно себя чувствовала.
        Боги, надеюсь, внутри была минеральная вода или хотя бы кипяченая.
        - Где ты взял воду?
        - Из источника под дубом.
        Мне стало нехорошо. Я бросила на него полный отчаяния взгляд, чтобы он знал, что наградил меня бактериальной инфекцией, с которой я не хотела иметь ничего общего.
        Но я ничего не произнесла вслух, потому что… Мешко явно пожирал меня взглядом. Вообще-то я нисколько этому не удивилась. На мне все еще была ночная сорочка, которая при свете дня больше показывала, чем скрывала. А если что-то и скрывала, то не особо успешно, потому что была телесного цвета. Я тут же прикрылась одеялом.
        - Мешко! - возмущенно воскликнула я.
        - У тебя красивое нижнее белье. - Он искренне улыбнулся - по нему было видно, что он не дурачится.
        Я не имела ни малейшего представления, что следует ответить на такой комплимент.
        - Спасибо?
        Когда я прикрыла грудь одеялом в катышках, Мешко явно потерял романтический интерес к моей персоне. Поставив бутылку на стол, он придвинул лавку ближе к кровати, сел на нее, широко расставив ноги, и склонился, опираясь локтями о колени. Очевидно, это было проделано для того, чтобы наши глаза оказались на одном уровне. Не знаю, на что он рассчитывал. Возможно, надеялся, что это поможет мне сосредоточиться.
        Увы, он ошибался. Мне было гораздо легче разговаривать с его невероятно мускулистой грудью, чем с прекрасными голубыми глазами, от которых захватывало дух.
        До меня внезапно дошло, что ночью я бродила по лесу босиком. Боги! Наверняка на мне теперь полно клещей. Я снова откинула одеяло и стала очень внимательно осматривать ноги до колен. Черт побери. Нужно воспользоваться каким-нибудь зеркалом.
        Мешко удивленно отшатнулся. Видимо, не понял, почему я так внезапно обнажила свои прелести.
        - Как думаешь, на меня мог забраться какой-нибудь клещ? - простонала я. - Я была без обуви!
        - Сомневаюсь.
        - Придется проверить, - сказала я плаксиво.
        - Гося, нам надо поговорить. Постарайся ненадолго сосредоточиться.
        - Ага, - ответила я, хотя мысли вертелись исключительно вокруг боррелиоза и курса лечения антибиотиками в случае появления мигрирующей эритемы, которая является патогномоничным симптомом[16 - Симптом, однозначно описывающий определенную болезнь.] этого заболевания.
        - Соберись, - попросил он.
        - Не могу, - простонала я. - У меня все чешется.
        - Тебе просто кажется. - Он взял меня за руки. - Нет на тебе никаких клещей.
        - Но…
        - Как только мы поговорим, ты сможешь внимательно себя обследовать.
        - Но не везде. Что мне делать с задней частью шеи?!
        Он раздраженно вздохнул.
        - Повернись.
        Я быстро выполнила приказ, подняла волосы и ощутила его руку на своей шее. По спине пробежала приятная дрожь.
        - Проверь за ушами.
        - Нет на тебе клещей.
        - Ну, ладно… прости. - Я снова повернулась к нему и завернулась в одеяло.
        - Все в порядке. - На его лице появилась улыбка. - Ты кое-кого мне напоминаешь, когда так беспокоишься.
        - Кого?
        - Неважно. - Улыбка исчезла.
        Я вдруг подумала, что у меня неприятно пахнет изо рта после вчерашней пьянки, и слегка отвернулась, чтобы не дышать в его сторону.
        - Ты ведь понимаешь, что сейчас тебе грозит опасность?
        - Угу.
        - Велес начал охоту. Скорее всего, Святовит тоже попытается загнать тебя в угол.
        Я решила не говорить ему о Радеке. Так, на всякий случай. А то вдруг он еще захочет отрубить ему голову.
        - Мы должны держаться вместе. Понимаешь?
        - Угу.
        - Никто не знает, что ты здесь. Вурдалак сможет тебя учуять, но только ночью. Днем ты здесь в безопасности. Он тебя не найдет. Я предлагаю сделать эту хижину нашей базой. Что скажешь? Я смогу присматривать за тобой по ночам, пока мы его не убьем.
        Я кивнула и беззвучно указала на бретельку своей сорочки. Конечно, я с удовольствием отправлюсь прогуляться по ближайшему кладбищу, но не могу же я пойти в таком наряде.
        - Одежда. - Он нахмурился.
        Я отклонилась назад и сказала, еле открывая рот:
        - Если мы собираемся здесь немного пожить, тебе придется привезти мне одежду. Под кроватью есть маленький чемодан. Кинь в него что-нибудь. Запасной ключ лежит под ковриком.
        - Я думал, что лучше выделить тебе что-то из моей одежды, а потом мы вместе поедем за твоими вещами, - сказал он. - Тебе наверняка понадобится не только одежда. Я в женской косметике не разбираюсь. Кроме того, мне бы не хотелось рыться в твоем нижнем белье. Особенно, если оно у тебя все такое… затейливое.
        Его взгляд скользнул по моему плечу. Я почти кожей чувствовала, как он обжигает мои ключицы и декольте.
        Затейливое? Где он выкопал это слово?
        Ну что же. Его идея куда более дельная, чем моя. Поразмыслив, я тоже решила, что лучше ему не рыться в моем нижнем белье. У меня там слишком много постыдных трусов с Hello Kitty. Он мог бы разочароваться, если бы их нашел.
        Особенно, если ожидает увидеть затейливые стринги.
        - К тому же ты любишь гулять по лесу в этих нелепых защитных одеждах. Не уверен, что смогу привезти все нужные запчасти.
        - Ладно, ладно. Я согласна! - выпалила я, чтобы он перестал придумывать новые отговорки, от которых мне становилось все более неловко. - Тогда я подожду здесь, пока ты не приедешь с одеждой, да? - спросила я.
        - Да. Будь осторожна, Гося. Я постараюсь вернуться как можно скорее.
        Сказав это, он коснулся моего плеча и заглянул мне прямо в глаза. Я слишком перевозбудилась. Нужно перестать обращать внимание на такие жесты. Мешко просто старается быть вежливым, а я уже вообразила себе неизвестно что.
        - Стой! А почему именно эта хижина должна стать нашей базой? Мы не можем затаиться у меня в квартире?
        - Ты хочешь объяснять своей соседке мое присутствие?
        - Нет… а почему мы не можем остановиться у тебя?
        - Гося. Моя учеба у Мщуя - это всего лишь прикрытие, но я предпочел бы, чтобы обо мне не сплетничали. Да, жрецы не приносят обеты безбрачия, которые в принципе крайне нежелательны, но мне не следует открыто жить с женщиной. К тому же моей хозяйке может это не понравиться.
        - Ну, ладно. Понимаю. Мы можем базироваться здесь, - неохотно согласилась я. - Я хочу лишь отметить, что я возражаю исключительно в связи с отсутствием доступа к горячей воде. А не потому, что мне здесь не нравится.
        - Думаю, душ можно принимать в моей квартире в Белинах.
        - Я оплачу тебе счет за воду, - великодушно предложила я.
        - Не нужно. Я не бедствую.
        - Я и не считаю тебя бедным, просто… - смутилась я.
        - Успокойся, Гося. - Он подмигнул мне. - У меня была тысяча лет, чтобы нажить состояние. Я не обеднею, если ты воспользуешься моим душем. К тому же эта ситуация не должна затянуться надолго. Нам нужно быстро найти вурдалака.
        - Хорошо.
        - Я поехал. Скоро вернусь.
        Закутавшись в одеяло, я вышла из хижины, чтобы посмотреть, как он уезжает верхом на Никсе. С подходящим всадником на спине конь вовсе не выглядел таким огромным.
        Я тяжело вздохнула и оглядела ближайшие деревья. Каким-то таинственным образом я - прагматичный ипохондрик - вляпалась в настоящие приключения.
        Мне это не нравилось. Мне это совершенно не нравилось, но, по крайней мере, я оказалась в компании сексуального правителя, которого заводят кружева.
        Я посмотрела на голубое небо. Хоть у меня по-прежнему отсутствовала обувь, я все же решила немного прогуляться по округе. Кроме того, мне ужасно захотелось в туалет. Я искренне сомневалась, что где-то здесь найду сортир, так что выход был один - немного отойти от домика и забраться в кусты, надеясь, что меня не укусит за задницу громадное количество клещей.
        К счастью, в этом районе нельзя заболеть боррелиозом!
        Деревянная избушка была крошечной, но ухоженной. Она выглядела так, будто ее недавно отремонтировали. Наверное, это был Мешко, раз он ею часто пользовался. Деревья вокруг домика были вырублены. Я обошла хижину вокруг. За ней обнаружился склон, уходящий вниз, а узкая тропинка вела к небольшому озерцу.
        Я остановилась на берегу. Вода была кристально чистой. Не верилось, что я вижу покрытое мелкими камешками дно. В заполонившем берега камыше слышалось кваканье лягушек. Между камнями мельтешили головастики. Полная идиллия.
        Только через мгновение я заметила, что озеро питал источник, который бил из-под больших камней. Вот почему оно было таким прозрачным. С противоположной стороны из водоема вытекал узкий, где-то с полметра, ручеек, убегая в глубь леса.
        Я зашла в воду, чтобы ополоснуть грязные ноги. Приподняла одеяло, не желая его намочить.
        Вода выглядела такой чистой, что я решила на время забыть все фобии и выбросить из головы страх перед микробами. Сняла с плеч одеяло и аккуратно положила его на траву. Сорочка была весьма короткой, поэтому я без опаски зашла глубже. Дно плавно опускалось вниз. Когда вода уже доходила мне до середины бедра, я остановилась, не желая намочить одежду.
        Наклонившись, я ополоснула руки и лицо, убеждая себя, что ничем не заражусь. Было очень тепло. Кожа быстро высохла. Я подставила лицо солнцу, наслаждаясь моментом. Головная боль прошла. Даже желудок перестал ворчать от голода.
        Я проверила все потенциальные места на своем теле, где мог бы оказаться кровожадный клещ и куда я смогла дотянуться. К счастью, я не нашла ни одного безбилетного пассажира.
        Успокоившись, я довольно бродила в воде, то и дело ополаскивая руки. Совсем потеряла счет времени.
        Вдруг за спиной я услышала шорох и испуганно обернулась.
        На берегу стоял Мешко и молча смотрел на меня, щурясь от яркого солнца, которое поблескивало на потревоженной мной водной глади.
        - Я тебя не слышала, - сказала я смущенно. - Давно ты здесь стоишь?
        В ответ он только отрицательно покачал головой.
        Медленно, осторожно ступая по каменистому дну, я пошла к мужчине. Надеюсь, озеро, в которое я залезла, священным не считается, и Мешко меня не отругает. В этом лесу каждый камень, казалось, принадлежал богам.
        Он протянул мне руку и помог выбраться на берег.
        - Ты что, превратилась в русалку?
        - Ох, поверь, до русалки мне далеко, - изображая безмятежность, ответила я. - Это из-за прозрачной сорочки. Знаешь, игра света и все такое.
        Я тут же накинула на себя одеяло. Мне, конечно, хотелось произвести на Мешко впечатление с тех пор, как познакомилась с ним, но не расхаживая же перед ним практически голой.
        - Я привез одежду и кое-что поесть, - сообщил он перед входом в хижину. - Подожду здесь.
        С облегчением я вошла в темное и прохладное помещение, и как только дверь закрылась, я беззвучно взвыла и несколько раз подскочила от злости.
        Что со мной не так?! Почему он так быстро вернулся?! Теперь он наверняка считает меня сумасшедшей, расхаживающей голышом по лесу!
        В ярости я бросила одеяло на кровать и едва не сорвала с себя сорочку. Будь проклята Слава за то, что она уговорила меня ее купить. Клянусь, сожгу эту чертовы тряпки, как только вернусь домой. Мои бабушкины панталоны, в которых я обычно сплю, лучше в сто раз.
        Я надела рубашку Мешко. Как и все остальные, она была сшита из плотной ткани и, к счастью, особо не просвечивала. Полотняные штаны оказались слишком длинными. Я подтянула их и крепче застегнула ремень. Не хватало только обуви. Я заметила, что Мешко привез толстые носки. Видимо, он не нашел в своем шкафу тапочек моего размера. Я заплела волосы в косу и вышла на улицу.
        Не дожидаясь меня, он завтракал на траве.
        - Так и знал, что ты утонешь в моей одежде.
        - Не все так плохо. Как видишь, я неплохо справилась, - сказала я, показывая ему закатанные рукава и штанины.
        Он протянул мне бутерброд. Мешко не был шеф-поваром, поэтому и бутерброд изысканным отнюдь не выглядел.
        - У меня дома был только сыр, - пояснил он, видя, как внимательно я разглядываю еду.
        - Это хорошо. Я люблю сыр, - быстро сказала я.
        Повезло мне, потому что, кроме сыра, ничего больше между двумя ломтями хлеба не было.
        Мы договорились, что в Кельце за вещами поедем на маршрутке, а вернемся на моей машине. Мешко, несмотря на скопленное за тысячу лет богатство, собственной машиной не обзавелся. Признался, что предпочитает лошадей.
        К счастью, шептуха дала мне короткий отпуск, поэтому она не станет беспокоиться из-за моего отсутствия. Она, наверное, даже не подозревала, что я проведу выходные в поисках вурдалака. Я написала Славе сообщение, что отправляюсь на небольшую экскурсию и в ближайшее время не буду доступна, потому что в лесу нет связи.
        Теперь у меня было идеальное алиби, и я могла на время исчезнуть. Если, конечно, кто-нибудь из Белин не расскажет Бабе Яге, что я хожу в душ к Мешко.
        Весь день ушел на подготовку к охоте. Начали мы с того, что привезли мою одежду. Затем приобрели необходимые вещи: длинные, в несколько сантиметров, железные гвозди для вбивания в череп вурдалака, мешок маковых зерен, которыми надо посыпать его могилу, и топор, который захотел купить Мешко, потому что он ужасно ему понравился.
        Ох уж эти парни. Одни топоры у них на уме.
        33
        Мы превратили хижину в настоящую базу. Половину стола занимала карта, на которой булавками были отмечены все кладбища. Оружие и мак мы положили на полки над камином. Мешко расстелил себе спальный мешок, а я бросила на кровать свои одеяла и подушки, чтобы было удобнее. Мой чемодан пристроился в углу рядом с рюкзаком Мешко. Еду мы спрятали в переносной холодильник, чтобы муравьи до нее не добрались. На всякий случай мы запаслись еще и питным медом, которым собирались отпраздновать победу, а также минеральной водой, которой я потом буду опохмеляться.
        Договорились, что на следующий день осмотрим белинское кладбище. Вурдалак почему-то заманил меня в это место, значит, его логово должно быть где-то поблизости.
        Мешко разжег огонь в камине, хотя ночь была теплой, и выключил лампу. Сразу появилось романтическое настроение. Хижина нравилась мне все больше. Я сама приготовила бутерброды на ужин, так что они были гораздо более съедобными.
        - Расскажи мне что-нибудь о себе, - попросила я, когда мы сели есть.
        Он удивился.
        - Что?
        - Ты прожил тысячу лет. Уверена, тебе есть, о чем рассказать. - Я пожала плечами. - Если бы у меня было столько времени, я бы объездила весь мир! Исследовала бы его вдоль и поперек.
        Мешко уставился на огонь и надолго замолчал. Я терпеливо ждала, пока он блуждал по своим воспоминаниям. Зевнула. Было еще рано, но я не выспалась прошлой ночью.
        Я задумалась, как бы я сама провела вечность. Неужели действительно потратила бы ее на путешествия? Конечно, отчасти. Но что делать с оставшимся временем? Что делать, когда ты все уже видел? Все пробовал?
        Будем надеяться, что пилотируемый полет на Марс окажется успешным. Тогда можно будет еще и туда поехать.
        - Тогда я пойду в туалет, а ты подумай, - предложила я и, прежде чем он успел что-либо ответить, вышла на улицу.
        Я потянулась и с облегчением вздохнула. На мне была только футболка, так что по плечам сразу побежали мурашки.
        Наступили сумерки. В воздухе чувствовался запах приближающегося дождя. Я посмотрела на темное небо. Звезд не было видно. По прогнозу обещали сильный ливень. В зарослях вокруг хижины трещали сверчки. Я почувствовала, как комар садится мне на плечо. Хлопнула по нему, но он успел улететь.
        Внезапно по спине пробежалась тревожная дрожь. Что-то было не так, ощущалась какая-то неправильность. Я огляделась, но ничего подозрительного не заметила, и на всякий случай еще раз посмотрела на небо, чтобы убедиться, что по нему не кружит ни птица, ни планетник. Ни одного безопасного места не осталось…
        Мешко, правда, упорно твердит, что никто не знает, где я прячусь, но мне в это не верилось. Сидеть в лесу, по которому каждый день весело разгуливают боги и их подданные, не казалось мне хорошей идеей. Но другого места, где мы могли бы переждать всю эту суету, не было.
        Хотя можно было бы снять номер в гостинице в Кельце. Нет, это бессмысленно. У меня нет денег на такие причуды. Каждый день нам пришлось бы кататься туда-сюда на машине за десятки километров, а так мы, по крайней мере, были на месте.
        Быстрым шагом я направилась в кусты. Не собираюсь находиться здесь в одиночестве дольше, чем нужно. Хотелось вернуться в романтическую атмосферу хижины и послушать интересные истории.
        Я подбежала к пруду, чтобы ополоснуть руки и лицо перед сном. Присела на берегу и набрала воды в ладони. На другом берегу что-то зашуршало. Вода стекла сквозь мои напрягшиеся пальцы, когда я услышала низкое урчание.
        Медленно встала, нечеловеческим усилием сдерживая рвущийся изо рта крик ужаса. Заросли неподалеку от меня зашевелились, словно сквозь них продиралось что-то крупное. Боги! Что это может быть?! Я задрожала. Как же правдиво выражение «окаменел от ужаса». Как бы мне ни хотелось бежать, я была так напугана, что не могла пошевелиться.
        Выходить на улицу одной, даже до ближайших кустиков, оказалось совсем небезопасным.
        За деревьями хрустнула ветка. Я уже собиралась закричать, когда из-за них вышел пан Лешек, лесник. Его грязная потертая форма темно-зеленого цвета представляла собой идеальный камуфляж. Он практически сливался с окружающей растительностью. В сумерках не было видно серебряных нашивок с изображением дубовых листьев, желудей и нашего герба, которые всегда присутствуют на форме лесников. Подходящая по цвету кепка с жестким козырьком - так называемая гарнизонная шапка, которую носят с парадной формой, помимо прочего, военно-воздушные силы нашего королевства, - слегка съехала с его головы. Среди торчащих из-под нее седых спутанных волос я заметила веточку и лист - последствия хождения сквозь кусты.
        - О боги! - Я чуть было упала на землю от испуга. - Пан Лешек! Вы меня ужасно напугали!
        Его густые усы шевельнулись под носом, напоминающим по форме крупную картофелину, но до меня не донеслось ни звука.
        - Вам, наверное, интересно, что я здесь делаю. - От нервов у меня развязался язык. - Мы с другом остановились в охотничьем домике. Надеюсь, вы ничего не имеете против. Мы обещаем, что не будем мусорить. Мы никогда не мусорим, не переживайте. Знаете, погода такая хорошая стоит. Идеальное время года для того, чтобы провести время на природе.
        Он снова пробормотал что-то себе под нос.
        - Вот так… - я не знала, что еще добавить. - Вы ведь не выпишете нам штраф, правда?
        Я прекрасно знала, что за пребывание на территории заповедника надо заплатить, купив соответствующий билет, но думала, что это правило меня не касается, раз уж я шептуха.
        Еще ни разу я не ходила через лес по протоптанной тропе. Вдоль тропинок не растут хорошие сосны для целебного сиропа.
        - Кстати, мы вовсе не охотники, хоть и ночуем в охотничьем домике. Нет-нет! Это совсем не в нашем стиле.
        Мужчина молчал.
        - Может, вам нужна консультация врача? То есть шептухи? - попыталась я ухватиться за последнюю соломинку, то есть как-то подкупить лесника. - А то знаете, пан Лешек, я же учусь у шептухи и неплохо в этом всем разбираюсь.
        Кусты возле лесника резко зашевелились. Испугавшись, я отпрыгнула на метр назад.
        Из-за веток высунулась гигантская морда бурого медведя. Его черные глаза сверкали. Он пошевелил мясистым носом, принюхиваясь. Наверное, уловить мой запах было не сложно, потому что полчаса назад я побрызгалась духами, чтобы приятно пахнуть. Для Мешко, ясное дело.
        Мех мишки в самом деле был бурого цвета, каким и должен быть в соответствии со своим названием. И он не был облезлым, как у этих бедолаг в зоопарке.
        Лесник положил руку на голову животного, а тот издал вздох и с наслаждением прикрыл глаза. Я выдохнула с облегчением, увидев эту милую семейную сценку.
        - Дрессированный медведь! - завопила я от восторга. - Могу я его погладить?
        Пан Лешек вытаращил на меня глаза. Не дожидаясь разрешения, я подошла ближе и осторожно погладила медведя по голове. Он одобрительно заурчал и фыркнул. Мне повезло, что он меня не обслюнявил. Но, несмотря на все его очарование, от него немного воняло, так что я тут же пожалела, что дотронулась до него.
        - Надеюсь, пан Лешек, вы себя бережете. От диких животных можно подхватить много неприятных болезней. Они также могут быть переносчиками паразитов. - Я чуть понизила голос, словно мишка мог обидеться на мои слова. - Вам стоит регулярно принимать средства от гельминтов.
        Я нагнулась к озеру и ополоснула руки, не переставая болтать:
        - Кроме того, стоить быть осторожным с клещами. Только начался сезон…
        Когда я выпрямилась, лесник и его медведь исчезли. Я удивленно огляделась вокруг.
        - Что за?.. Пан Лешек? Пан Лешек!
        Понятия не имею, куда они делись. Они же не могли так быстро уйти! К тому же не издав ни единого звука. Не знаю, как пан Лешек, но весивший примерно полтонны медведь не выглядел достаточно грациозным, чтобы бесшумно пробираться сквозь кусты.
        Подойдя к тому месту, где они только что стояли, я зацепилась ногой за ветку. Подняла ее. На ней росли три дубовых листа. Странно. Нигде поблизости дубов нет…
        Я вернулась в хижину и прислонилась к двери. На всякий случай закрыла дверь на деревянную щеколду.
        - Долго тебя не было, - заметил Мешко. - Неужели ты нашла в лесу приличный туалет, о котором я не знаю?
        - Я встретилась с лесником, паном Лешеком. Он вел себя как-то странно. Наверное. Может, для него это было вполне нормально, я не очень хорошо с ним знакома. Он показал мне своего дрессированного медведя, - поделилась я.
        Мужчина ничего не ответил, а вместо этого схватил топор, оттолкнул меня от двери и выбежал из хижины без всяких объяснений. Честно говоря, он напугал меня больше, чем пан Лешек со своим прирученным медведем.
        Я быстро переоделась в пижаму, пользуясь его отсутствием. На этот раз ни в каких ночных рубашках телесного цвета я спать не собираюсь. Надела просторную футболку с изображением тигра и полосатые легинсы. Как обычно заплела волосы в косу, чтобы они не спутались, когда я ночью буду вертеть головой по подушке, и осталась довольна конечным результатом. Надеюсь, сейчас я сама сексапильность.
        Вернувшись, Мешко со всей силы толкнул дверь, и та с грохотом ударилась о стену. Вместе с ним в комнату ворвался прохладный ветер и первые капли дождя.
        У него был пугающий вид. Когда пламя осветило его лицо с плотно сжатыми губами и нахмуренными бровями, он выглядел поистине ужасающе. И вдобавок сжимал в руке топор.
        - Я его не нашел, - сообщил он, закрыл за собой дверь и сел у огня. Стянул через голову влажную рубашку и повесил ее на гвоздь возле камина. Я даже хотела сказать что-то умное, но совсем забыла, что именно, когда увидела мышцы его торса.
        Надеюсь, по моему подбородку не текли слюни.
        - Чего он от тебя хотел?
        - Что?
        О боги! Какой чудесный торс. Вниз от пупка до самого пояса брюк бежала узкая линия золотистых волос. У меня в голове пронеслись все латинские названия мышц, которые я изучала на анатомии - у Мешко все они были отчетливо видны. Очень отчетливо.
        Жаль, у нас не было таких анатомических моделей.
        - Гося? - в его голосе послышалось удивление.
        Кажется, у меня все-таки было слишком обильное слюноотделение.
        - Ничего он не хотел. - Я заставила себя оторвать взгляд от его живота и перевести на лицо.
        - В смысле?
        - Он ничего не сказал. Вышел из леса и просто стоял. Я сказала ему, что остановилась в хижине с другом, и что мы не будем мусорить или браконьерствовать. Хорошо, что он не захотел нас оштрафовать. Наверное, надо было спросить у него разрешения до того, как мы сюда переехали.
        - Гося, это был не лесник.
        - Ну как это не был! Конечно, это был он. Я уже встречалась с ним, когда была в лесу с Бабой Ягой.
        Я изо всех сил пыталась вспомнить тот день. Казалось, с тех пор прошла уже целая вечность. На самом деле шептуха не говорила, что пан Лешек - лесник. Я сама сделала такой вывод, судя по его форме. Шептуха только велела мне быть осторожной.
        - Это был леший.
        - Что?
        Нужно перестать говорить «что». Наверняка, когда я произношу это слово, мое изумленное лицо красивым совсем не выглядит.
        - Да ладно! - фыркнула я.
        Нет… «да ладно» звучит еще хуже.
        - Ты встретила хранителя леса, лешего.
        - Баба Яга сказала, что его зовут Лешек.
        - Видимо, тогда она еще не была уверена, что ты ясновидица.
        - Но на нем форма лесника. Значит, он лесник, - пробормотала я.
        Этот аргумент определенно звучал лучше в моей голове, чем когда я произнесла его вслух.
        - Но если это охраняющий лес дух, то он не причинит нам вреда, правда? - попыталась реабилитироваться я. - Леший должен охранять природу, пасти животных и помогать путникам находить дорогу.
        - В задачи лешего также входит убивать охотников и сбивать с пути путников, если они ему не понравятся. Он также всегда может превратиться в дикое животное и просто убить нас, если ему так захочется.
        - Ну… для грязной работы у него, кажется, есть дрессированный медведь.
        - Он не дрессированный, Гося.
        - Но я его погладила.
        Мешко слегка побледнел.
        - Не делай так больше.
        - Не буду. - Теперь побледнела я.
        Он провел ладонью по упавшим на глаза влажным волосам. На подбородке виднелась жесткая однодневная щетина. Я смотрела, как он встает и закрывает дверь на щеколду.
        - Что ты хотел с ним сделать этим топором? - спросила я.
        - Он из железа. Вреда я бы ему не причинил, но, возможно, смог бы его прогнать. Мы не знаем, на чьей он стороне. Он может служить богам. Вообще-то не должен, потому что он хранитель леса, в котором они периодически бывают. Но нам следует быть осторожными.
        Он сел по-турецки на свой спальный мешок. Я восторженно любовалась его мускулами, искренне жалея, что у меня нет такого накаченного тела. Вместо кубиков у меня там спасательный круг, который включает в себя мое неправильное питание и немного целлюлита.
        Полный отпад.
        - Давай спать, - предложил он. - Нет смысла сейчас об этом думать.
        Я послушно легла на кровать и накрылась одеялами, радостно прижавшись щекой к подушке, которую привезла из своей квартиры. Чтобы хорошо выспаться, мне нужна своя собственная подушка.
        - Спокойной ночи, Мешко.
        - Спокойной ночи.
        34
        - Гося! Гося! Проснись! Гося!
        Слова медленно пробивались сквозь серый туман, окружавший мою голову. Мне казалось, что кто-то прижал подушки к моим ушам. Все звуки были приглушенными и нереальными. Или это только мне снилось?
        - Гося!
        Я ощутила удар по щеке. Тут же открыла глаза от боли.
        - Что? - я шумно втянула в себя воздух и хватилась руками за щеку, которая ужасно горела.
        - Гося! Гося! Проснись!
        Я несколько раз моргнула, удивляясь, почему так темно. Неужели огонь в камине потух, пока мы спали?
        - Что случилось?
        Осмотрелась вокруг. Я стояла перед хижиной. За спиной была распахнутая настежь дверь. Моросил дождь. Я насквозь промокла, как и стоявший передо мной Мешко. Ничего не понимаю.
        Мешко держал меня за плечи, низко наклонившись, чтобы его лицо было на одном уровне с моим. Он плотно сжимал губы.
        - Гося!
        - Что случилось? - повторила я.
        - Ты встала во сне и вышла из хижины. Меня разбудил скрип двери.
        Я задрожала. Раньше со мной такого никогда не случалось. Мешко выглядел рассерженным. Дождевая вода стекала по моему лицу и попадала в глаза. Его лицо расплывалось у меня перед глазами.
        - Ты злишься на меня?
        - Что? - удивился он. - Нет, Гося, я не злюсь на тебя. Скорее уж на самого себя. Ты чуть не улизнула.
        Он ласково погладил меня по щеке, по которой, насколько я помню, только что ударил.
        - Давай вернемся в дом.
        Мешко обнял меня за плечи и повел обратно в хижину. Огонь в камине весело трещал, пожирая сухие дрова. Мешко усадил меня на лавку и сел рядом.
        - Ты вся дрожишь. Как ты себя чувствуешь?
        - Странно, - призналась я.
        Я быстро моргнула несколько раз. В сухой комнате все продолжало расплываться перед глазами, хотя я сначала думала, что это из-за дождя. Наверное, это были остатки странного сна, который не хотел меня покидать. Я потерла глаза костяшками пальцев.
        - Прости, - сказал Мешко. - Мне пришлось тебя ударить. Ты не хотела просыпаться. Следа остаться не должно.
        - Все в порядке. Я однажды врезала тебе лопаткой по голове.
        - И в живот.
        - И в живот, - кивнула я.
        Он слегка улыбнулся от этого воспоминания. Думая о той ночи, я чувствовала только смущение. Хорошо, что он не держал на меня зла.
        Украдкой я сильно ущипнула себя за руку. От боли на глаза навернулись слезы, и я снова заморгала. Наконец взгляд прояснился. Я решила не упоминать об этом Мешко - не хотелось его беспокоить.
        Я расплела косу и распустила по плечам волосы, чтобы они быстрее высохли.
        - Ты что-нибудь помнишь? - спросил он.
        - Нет. Помню, что легла спать, а потом ты ударил меня.
        - Прости.
        - Все правда в порядке. Пока у меня на месте все зубы, ничего страшного. Лучше это, чем укус вурдалака.
        Он потянулся рукой к моей щеке и снова нежно ее погладил. Я почувствовала, как мое сердце начинает бешено колотиться.
        - Не больно?
        - Нет, - выдавила я.
        На языке у меня вертелось, что все наверняка быстрее заживет, если он поцелует это место. К сожалению, или, может быть, к счастью, флиртовать я не умела.
        Тишина затягивалась. Он по-прежнему держал руку у моего лица и смотрел на меня. Я чувствовала, как мне начинает не хватать кислорода.
        Признаюсь - я не выдержала этого напряжения. Может, если бы я подождала еще немного, что-нибудь случилось бы? Но я не стала. Мне требовалось перевести дыхание.
        - Ну и что теперь? - спросила я и глубоко вздохнула.
        Мешко растерянно отстранился от меня. Его тоже удивило, что он замер так надолго. Он встал.
        - Пошли спать.
        Я сняла грязные и промокшие носки и надела чистые. К счастью, моя пижама довольно быстро высохла у огня, и мне не пришлось переодеваться.
        - А что, если вурдалак снова выманит меня из хижины? И вообще, как я вышла? Ты же закрыл дверь.
        - Ты открыла щеколду.
        - Ох…
        - Я лягу под дверью. Если ты захочешь уйти, тебе придется на меня наступить. Все будет хорошо, не волнуйся. Второй раз ты от меня не убежишь.
        Я думала, что не усну, но как только положила голову на подушку, тут же отключилась. Кажется, не успела даже укрыться одеялом.
        Это был не обычный сон. Это был кошмар. Я видела перед собой сузившиеся вертикальные зрачки и слышала леденящий кровь шепот: «Иди ко мне, милая моя, я хочу отведать тебя».
        Резкая боль в левой щеке заставила меня открыть глаза. Я заморгала. Снова стояла на улице, под дождем, а передо мной - раздраженный Мешко.
        - Гося? - спросил он резко.
        - Опять? - простонала я.
        Я огляделась. Вокруг нас росли деревья. Деревянной хижины нигде не было видно. Видимо, я успела уйти довольно далеко, прежде чем он меня догнал. Помассировала щеку.
        - Я что, перешагнула через тебя? - спросила я.
        - Ты выскочила из окна.
        Я почувствовала, как кровь отхлынула от лица.
        - Серьезно?
        - Да. К счастью, меня разбудил сквозняк. Я долго не мог тебя найти. Ты бежала довольно быстро.
        - Прости.
        - Ты не виновата. Это вурдалак. - У Мешко заходили желваки, словно он стиснул зубы от злости.
        Он притянул меня к себе и обнял. Положил подбородок на макушку моей головы. Я не знала, что делать с руками, и в конце концов неуклюже обняла его за талию.
        - Надо придумать что-то другое, - сказал он.
        С сожалением пришлось отпустить его, когда он отстранился. Взяв за руку, он повел меня между деревьями. Я зашипела, наступив на какую-то веточку. В отличие от Мешко, который перед выходом надел ботинки, я была босиком. Носки снова промокли. С такой скоростью я быстро все их перепачкаю.
        Мешко обернулся ко мне с тревогой в глазах.
        - Я на что-то наступила, - пришлось неохотно пояснить мне.
        Он ничего не сказал, просто взял меня на руки, словно благородный рыцарь из фильмов.
        По правде говоря, это ношение на руках не было таким уж приятным. Через некоторое время его рука болезненно впилась мне в спину. Но зато я могла обнять его за шею и нагло пялиться на его хмурый профиль.
        Он посмотрел на меня.
        - Что-то не так?
        - Нет, нет, - быстро возразила я.
        Ну ладно, может, нагло пожирать его взглядом я все-таки не могла.
        Пока я снова сушила волосы и меняла носки, Мешко убирал с окон ручки. У него не было отвертки, поэтому он просто их отломал. С дверью все оказалось намного сложнее.
        - Я буду спать с тобой, - раздраженно заявил он.
        - Что? - От неожиданности я споткнулась по пути в постель.
        - У нас нет выбора. Иначе я снова не почувствую, как ты встаешь. Только сегодня. Завтра я нормально займусь дверью и окнами. Но сейчас я хочу быть уверенным, что ты снова не сбежишь.
        - Э-э-э… хорошо.
        - Нужно подумать, как не позволить тебе встать. Можно было бы привязать тебя к кровати, но это как-то по-варварски. - Он с отвращением поморщился. - Поговорим об этом утром. А теперь пойдем спать.
        О боги! Слава бы мной гордилась. Практически без всяких усилий мне удалось затащить парня в постель. Достаточно было дважды его разбудить и заставить выйти под дождь.
        Жаль только, что, предложив мне укрыться одним одеялом, он был так раздражен.
        Я отвернулась к стене и прижалась к ней, чтобы занять как можно меньше места, а лучше всего сделать вид, что меня здесь вообще нет. Когда он сел, кровать заскрипела и прогнулась. Ну да. В конце концов, Мешко - это почти два метра накачанных мышц. Наверняка он тяжелый.
        Он лег рядом, лицом ко мне. У нас не было возможности отодвинуться друг до друга - это была не широкая двуспальная кровать. Спиной и бедрами я почувствовала тепло его тела и замерла.
        - Теперь ты от меня не убежишь.
        - Я и не собираюсь, - пробормотала я.
        Он тихо засмеялся себе под нос и обнял меня рукой, привлекая к себе. Я смущенно засопела, удивленная тяжестью его руки. Меня бросило в жар, и на щеках появился румянец. Мешко был очень теплым. Я порадовалась, что лежу к нему спиной. По крайней мере, он не видел моего лица.
        Подумать только, первый парень, с которым я оказалась в постели, собирается просто спать рядом.
        Кстати, он еще и король. Давайте не будем забывать о том, что я лежу в одной кровати с королем, да еще с легендарным королем. Я считаю, что заслуживаю каких-то дополнительных очков за это, даже если мы просто лежим рядом друг с другом.
        - От тебя вкусно пахнет. Что это за запах?
        Я начала лихорадочно соображать, каким шампунем вымыла сегодня волосы.
        - Липа. Цветок липы. У меня шампунь с этим запахом, - объяснила я.
        - Мне нравится.
        Я мысленно рассмеялась. Этот шампунь я купила случайно. Мне понравилась наклейка на бутылке. Видимо, я попала в точку. Липа - священное для женщин дерево. Символ женской плодовитости, кротости и привлекательности.
        Не думала, что его якобы магическая сила так быстро подействует.
        - Спи, Гося, - прошептал он мне в шею.
        Мешко уснул почти сразу. Через пару мгновений я услышала, как выровнялось его дыхание. В какой-то момент он пошевелился и закинул ногу на мои икры. Она была еще тяжелее его руки. Затем он пробормотал что-то во сне и прижал меня к груди, как плюшевую игрушку.
        Обездвижив меня таким образом, он не оставил мне ни малейшего шанса сбежать. Мне кажется, выпрыгнуть из окна было несравненно легче, чем выбраться из-под этого мужчины.
        Конечно же, уснуть мне не удалось. Всю ночь я лежала неподвижно, чтобы не разбудить его, смущенная тем, что простые объятия доставляют мне столько удовольствия. Видимо, возбуждение от близости Мешко оказалось сильнее, чем галлюциногенные сны, которые насылал упырь.
        Кто бы мог подумать!
        35
        Я украдкой зевнула, чтобы Мешко не заметил. Когда утром он спросил, как я спала и не беспокоил ли он меня, я солгала, что все отлично, и что я спала как младенец.
        Это была ложь, шитая белыми нитками. К счастью, мне удалось урвать несколько часов сна утром, когда он перевернулся на спину и освободил мои ноги, восстановив в них кровообращение и тем самым избавляя их от ишемии.
        Зато как восхитительно было, когда сквозь сон он просунул руку мне под шею. Откинувшись на спину, он притянул меня к себе, чтобы я могла положить голову ему на плечо, как на подушку. Но, несмотря на то, что мне было удобно, я все равно с трудом уснула. Переизбыток эмоций.
        С самого утра мы двинулись к ближайшему кладбищу, расположенному в Белинах. На нем оказалась только одна свежая могила, принадлежавшая пожилой женщине. Это был явно не преследующий меня упырь.
        - Насколько древнее захоронение нужно искать? - спросила я, когда мы обошли огороженную территорию вдоль и поперек.
        - Понятия не имею, - ответил он. - Мне кажется, могила твоего вурдалака не такая давняя. Но я не слышал, чтобы в этом районе в последнее время случались исчезновения. Никто не обращался к шептухе с малокровием?
        - Нет. И никакой он не мой, - возмутилась я.
        - В таком случае либо вурдалак исключительно умен и ест очень мало, либо совсем недавно обращен.
        Я вспомнила экстаз, в который он впал, когда пил из меня кровь. У меня не было уверенности, что он смог бы удержаться от убийства, если бы не тот факт, что я понадоблюсь Велесу в июне.
        - Не думаю, что он умен, - констатировала я. - Если бы у него была возможность, то он высосал бы из меня всю кровь.
        - В таком случае давай искать могилы молодых мужчин, умерших год или два назад. Старые вурдалаки уже умеют сдерживать свою жажду.
        Оказалось, что это задача не из легких. В этом районе находилось десятка два кладбищ, которые требовалось тщательно обыскать. Большинство из них были довольно большими. В первый день мы успели обойти только три. На первом не было могил молодых мужчин, но на двух других лежало несколько парней, которые могли соответствовать описанию моего вурдалака. Нас ждали долгие и кропотливые поиски.
        Следующие дни, а затем недели мы провели в прогулках по окрестным погостам. Мешко совсем забросил свою учебу у ворожея, но тот, казалось, даже не заметил отсутствия ученика. Каждый день, когда мы заходили на его съемную квартиру, чтобы принять душ, мы проходили мимо обветшалой избы вещуна. Несколько раз мы даже здоровались с ним. Обычно он сидел, мертвецки пьяный, на кривой лавке у себя во дворе и дружески нам махал.
        Плохой из него учитель. Я бы всерьез начала переживать, если бы мой подопечный перестал ко мне приходить.
        К счастью, шептуха, куда более рассудительная, чем Мщуй, тоже не беспокоилась о моем отсутствии. В конце концов, она сама посоветовала мне сделать небольшой перерыв и немного осмотреть окрестности. Может, она и не подозревала, что мой отпуск будет таким долгим, но лишь однажды позвонила, чтобы спросить, как я себя чувствую.
        Мне даже не пришлось врать, говоря, что чувствую себя прекрасно. Я сидела на лужайке перед домом и смотрела, как Мешко без рубашки рубит дрова для камина. Кто, глядя на такое, не чувствовал бы себя прекрасно?
        Баба Яга, наверное, даже в самых смелых мечтах не представляла, что я проведу свой отпуск в лесной хижине без канализации и буду ходить на экскурсии по кладбищам с самым сексуальным гидом на свете. Прямо-таки все включено!
        Она рассказала мне, что порасспрашивала других шептух и узнала много нового в области демонологии. Мы договорились, что я научусь всему этому, как только вернусь с экскурсии по окрестным достопримечательностям.
        Большую часть времени Мешко заботился обо мне. Он терпеливо сносил мои истерики, когда я настаивала на том, что мне нужно принять душ в цивилизованных условиях (каждый раз я мыла волосы шампунем из цветов липы, конечно же), а по ночам он успокаивал меня, когда вурдалак напевал мне во сне свои демонические песни. По вечерам он даже помогал мне проверять, не подцепила ли я клеща во время прогулки по лесу.
        Он забил окна досками и установил в дверях прочный замок, от которого только у него был ключ. Теоретически это должно было помешать мне сбежать.
        Хватило этого ненадолго. В первую ночь я не смогла освободиться, но на другую у меня получилось. Вурдалак внушил мне необходимость выкрасть ключ. К счастью, звук открываемого замка разбудил моего защитника.
        Поэтому на следующую ночь Мешко пришла в голову другая идея. Он на узел завязал на моем запястье длинный шнурок, а другой его конец привязал к своей руке. Мы надеялись, что таким образом я, вставая, разбужу его, даже если мы не будем лежать рядом друг с другом. Эта идея тоже провалилась. Первый узел я распутала. Второй, посолиднее, перегрызла (фу…).
        Мы вернулись к совместному сну на узкой кровати. По крайней мере, при этом я не могла незаметно улизнуть. Каждое мое движение поднимало Мешко на ноги. Однажды ночью, он спросонья вскочил и схватил топор, прежде чем я успела зевнуть.
        Лично я не жаловалась. Мне очень нравилось, что я беспрепятственно могу прижиматься к нему каждую ночь.
        Мешко же переносил все это не так хорошо. Недосыпы явно не шли ему на пользу. У меня сложилось впечатление, что каждый день, проведенный в поисках, все больше его раздражал. А тут еще и мы с моей клещевой фобией, которая достигла апогея, когда однажды одно из этих маленьких существ действительно меня укусило.
        Клянусь, в ближайший месяц буду внимательно следить за блуждающей эритемой, которая указывает на заражение боррелиозом. А потом вколю себе лошадиную дозу антибиотика.
        Я воображала, что если мы будем спать рядом каждую ночь, между нами что-то произойдет. К сожалению, меня постигло горькое разочарование.
        Мешко как будто решил, что я неприкасаемая.
        В конце концов мы осмотрели все кладбища и определили, в каком порядке будем их обыскивать. Мы приступили ко второму этапу нашей охоты. Я думала, что определять место вечного покоя вурдалака днем утомительно, но даже не осознавала, как трудно раскопать старую могилу или сдвинуть каменную надгробную плиту.
        Мешко считал, что недостаточно проверить, не раскопана ли какая из могил. Он был уверен, что мы должны вскрыть каждый гроб, чтобы убедиться, не выглядит ли покойник подозрительно.
        Следующие бессонные ночи проходили у нас в раскопках земли. Без особого результата.
        К сожалению, мы не могли разрывать интересующие нас могилы днем. Нам приходилось ждать до ночи, когда мы были уверены, что нас никто не увидит, хотя, с другой стороны, тогда упырь мог проснуться. Существовала опасность, что мы его встретим. Единственный плюс был в том, что когда я не спала, то не могла быть подвержена чарам вурдалака.
        Наступила очередная ночь, которую мы провели в поисках могилы.
        У Мешко в рюкзаке лежало большинство необходимых инструментов. Он протянул мне лопату. Видимо, он предполагал, что с ее помощью я не смогу себе навредить. Большая ошибка. Желая показать ему, что справлюсь, я бодро взвалила ее на плечо. Конечно же, железной частью вверх. Приличных размеров синяк теперь довольно долго будет украшать половину моего лба.
        - Как будем работать сегодня? - спросила я. - Будем рыть все могилы подряд?
        - Сначала проверим, не раскопана ли уже какая из них. Наступили сумерки. Может, вурдалак отправился на охоту. Это облегчило бы нам задачу.
        Я достала из кармана листок, на котором нацарапала интересующие нас номера могил. Посветила фонариком, чтобы посмотреть, что написала.
        - Подожди. Надо сначала пройти двенадцатый ряд, а потом повернуть направо. Таким образом мы не отклонимся от верного пути.
        Я заметила, что Мешко смотрит на меня с кривой улыбкой.
        - Что? - спросила я.
        - Ничего. Ты просто кое-кого мне напоминаешь.
        - Кого?
        - Кого-то, с кем я был знаком очень давно.
        Металлические ворота, ведущие на территорию кладбища, были заперты на замок. Мешко перебросил через ограждение рюкзак, потом присел и сложил руки лодочкой.
        - Я тебя подсажу.
        - А что мы будем делать, если нас поймают? - спросила я.
        Мысль об этой потенциальной опасности практически парализовывала меня всю последнюю неделю, когда мы тайком проникали на погосты. Боги! Что бы подумали люди, если бы нас застали в процессе разрытия могилы? Такой позор! И, вероятно, уголовное дело…
        Я встала ногой в его руки и схватилась за решетку. Мешко легко приподнял меня и чуть ли не перекинул на другую сторону. Клянусь, на какую-то сотую долю секунды его рука оказалась на моей заднице.
        - Эй! - удивленно воскликнула я.
        - Если нас поймают, скажем правду, - заявил он как ни в чем не бывало.
        Я перекинула ноги через забор и спрыгнула. Рядом со мной, проворно, как кот, приземлился Мешко.
        - Хочешь сказать правду? О том, что мы охотимся на вурдалака?
        - Скажем, что я учусь у Мщуя, а ты у Бабы Яги в Белинах и что мы на всякий случай проверяем окрестные кладбища в поисках упырей. Затем мы попросим сохранить все в тайне в интересах нашей миссии.
        - И ты думаешь, что кто-то в это поверит?
        - В сельской местности, в отличие от городов, люди суеверны. - Он взял меня за руку и потащил в темноту между могилами.
        - Тогда почему бы нам сразу всем не объявить, что мы охотимся на вурдалака? Может, они помогли бы нам его найти.
        - Упырь мог бы узнать об этом от одной из своих жертв и исчезнуть.
        Хм… Вполне логичное объяснение.
        - Гося, если ты не хочешь говорить правду, мы всегда можем сказать потенциальным сторожам кладбища, что у нас свидание.
        Я покраснела. К счастью, в такой темноте он не мог этого увидеть.
        - Ну, не знаю…
        Парень, конечно, начал смеяться, услышав смущение в моем голосе. Он подшучивал надо мной с самого первого дня.
        Быстрым шагом мы обошли все кладбище. Ни одна из интересующих нас могил не была вскрыта. В отличие от Мешко, я была разочарована.
        - И что теперь? - спросила я. - Копаем?
        - Копаем… - он тяжело вздохнул.
        Работа была утомительной. Самым трудным оказалось перемещение каменных плит. Я сама никогда бы не справилась. К счастью, Мешко располагал нужной силой.
        Раскопав шестое, последнее место захоронения, которое, по нашему мнению, на этом кладбище выглядело подозрительным, он тяжело уселся на деревянную лавку.
        - Не уверен, что мы действуем правильно, - сказал он. - Может, стоит сначала просто визуально проверить все кладбища после наступления темноты?
        Я села рядом с ним.
        - А не лучше ли все делать за один раз, и проверять, и копать?
        - У нас осталось еще пять кладбищ. Если предположить, что в среднем на посещение одного уходит целая ночь, впереди нас ждет напряженная неделя.
        - Может, нам повезет, и следующим будет то, которое мы ищем?
        Он рассмеялся от моего оптимизма.
        - Возвращаемся?
        - Да. - Я зевнула. - Я вся измотана. С удовольствием бы уже пошла спать.
        Вдруг где-то за нашими спинами раздался тихий шелест. Мы оба вскочили на ноги. Мешко заслонил меня собой. Я вцепилась пальцами в его рубашку, парализованная страхом. Не хотелось, чтобы вурдалак снова на меня напал. Мужчина зашипел в темноту:
        - Покажись.
        Ему ответила тишина. Шорох больше не повторился. Некоторое время мы стояли неподвижно.
        - Кажется, там ничего нет. - Мешко расслабился.
        Я отпустила его рубашку и облегченно выдохнула. Испугалась, что за мной пришел вурдалак. Из-за недосыпа нервы у нас обоих были на пределе. Нам нужно было хорошо отдохнуть.
        - Возвращаемся, - распорядился Мешко. - Нет смысла здесь дольше оставаться. Это не то кладбище. Не знаю, как ты, но мне после копания в земле хочется искупаться в озере за хижиной.
        - Приближаются Русалии. Думаешь, купаться ночью в лесных озерах - это хорошая идея? - спросила я.
        Мешко помог мне перелезть через ограду и снова случайно меня коснулся.
        - Уже, что ли? - удивился он.
        - Через несколько дней Зеленые Святки, - подтвердила я.
        - Думаешь, на меня нападут русалки?
        - Не знаю, может быть. Еще пару недель назад я бы посмеялась, если бы ты сказал мне, что на меня будет охотиться вурдалак. Теперь я точно могу поверить в богинек, которые топят красивых мужчин во время Русальной недели.
        - Хм. Думаешь, я достаточно красив, чтобы соблазнить какую-нибудь русалку?
        - И не надейся на комплимент.
        Я мысленно вздохнула. Русалии, как и Ярилин праздник, были мне совершенно чужды. Как жительница современной Варшавы, я не придавала им такого значения, как это делали в деревнях.
        Насколько я знала, мы, славяне, в отличие от большинства современных культур, отмечали два праздника мертвых. Один осенью, так называемые Задушки или Деды, а другой весной, то есть Русалии или, кому как нравится, Зеленые Святки, входившие в Русальную неделю, которая праздновалась семь дней.
        Во время весенних гуляний на холмах разводили ритуальные костры и предавались безудержному веселью на кладбищах, чтобы предки могли праздновать вместе с живыми. Дома нужно было украшать цветами, аиром и отпугивающими злые силы березовыми ветками. По традиции, неделя разудалых забав завершалась оргией и пьянкой.
        Если задуматься, то, по рассказам, каждый наш религиозный праздник должен заканчиваться оргией и пьянками. Мне даже стало стыдно за предков.
        Согласно приметам всю зиму и весну, до самой Купальской ночи, нельзя было плавать в реках или озерах, так как это грозило смертью от рук богинек. По моему мнению, люди, купающиеся зимой в озерах, умирали скорее от пневмонии, а не от перевозбуждения, которое насылали на несчастных хохочущие русалки, но что я в этом смыслю.
        Русальная неделя была самым опасным временем в году.
        - Чего ты так притихла? - спросил Мешко, когда мы вышли из машины прямо у границы старого леса.
        Остаток пути до нашей хижины нужно было пройти пешком.
        - А, ничего особенного. - Я пожала плечами. - Думаю о Зеленых Святках.
        - А о чем конкретно?
        - О праздниках, суевериях.
        - Ты хочешь мне сказать, что я не должен купаться в озере, иначе меня похитят русалки?
        - Ну знаешь, раз вурдалаки существуют…
        - Уверяю тебя, ничего не случится. Ночь теплая, просто идеальная для купания в озере, а кроме того, я весь перепачкан землей. Мне нужно помыться, и я не собираюсь ждать до завтрашнего душа. Ты же не хочешь, чтобы я в таком виде лег с тобой в одну постель?
        На кончике языка у меня вертелся ответ, но за последние дни Мешко доказал, что флирт на него не действует.
        Я лишь что-то невнятно буркнула.
        Зато он был в прекрасном расположении духа. Все это копание в земле поправило ему настроение. Кто бы мог подумать?
        Наконец мы добрались до хижины. Мешко небрежно скинул на землю рюкзак и инструменты. Затем стянул через голову рубашку, которая тоже бесцеремонно оказалась брошена на траву.
        - Кто последний окажется в озере, тот завтра рубит дрова! - крикнул он.
        36
        Было полнолуние. Прожив в этой глуши последние дни, я уже привыкла к темноте, которую ночью освещают только бледная луна и звезды. В связи с этим я прекрасно видела Мешко, который, сняв с себя рубашку, так же быстро избавился от обуви, брюк, носков, а в самом конце и от боксеров…
        Я была так поражена, что застыла на месте.
        Мешко, сверкая голыми ягодицами, пробежал по лужайке и прыгнул в озерцо. Зашел на середину, где было поглубже, нырнул с головой и радостно завыл, брызгаясь водой, когда выплыл на поверхность.
        - Ха! В такие ночи я чувствую себя живым, - воскликнул он. - Как много веков назад!
        Я робко остановилась на берегу, переминаясь с ноги на ногу.
        - Ты вспомнил времена, когда был Дагоме? До того как ты стал правителем и тебе по статусу полагалось купаться только в золотых ваннах? - спросила я, задумчиво глядя на озеро.
        В лунном свете неподвижная гладь так и манила искупаться, приглашала на мгновение окунуться в ее чистые воды. Кажется, температура была подходящей. Мой спутник не выглядел замерзшим.
        - В мое время не было золотых ванн. Но ты в чем-то права. Сейчас я больше чувствую себя Дагоме, чем Мешко. Когда я был простым воином, то часто плавал по ночам в реках и озерах. Потом это стало неподобающим.
        - А почему ты, собственно, принял имя Мешко? Ты не мог остаться Дагобертом?
        - После того как Земомысл меня усыновил, мне пришлось взять новое имя. Мое было чужим. В качестве Мешко подданным было легче меня принять.
        Согласно легендам, в жилах самого известного нашего правителя текла кровь доблестных воинов севера - викингов. Славянам действительно могло не понравиться, что их предводителем будет иностранец.
        - А почему сейчас ты не пользуешься именем Дагоме? Думаю, ты мог бы к нему вернуться.
        - Я бы с удовольствием, но мало кто носит это имя. Я бы выделялся.
        - Если хочешь, я могу так к тебе обращаться.
        - Ты не обязана, но это очень мило с твоей стороны. Идешь? Если поторопишься, я подумаю о том, чтобы порубить дрова за тебя.
        - Я… то есть…
        Он засмеялся, видя мое смущение.
        - Я не кусаюсь. Не стесняйся. Вода совсем теплая, - искушал меня он.
        - Хорошо, но отвернись, пока я раздеваюсь. И не подглядывай. - Я погрозила ему пальцем.
        Не знаю, зачем я это сделала, почему начала снимать с себя одежду. Почему поддалась ему.
        Не нужно было снимать нижнее белье, но я решила, что оставаться в нем было бы нечестно по отношению к Мешко. Кроме того, я никогда не купалась в озере голой. В этом было что-то волнующее.
        - Я могу уже повернуться? - спросил он.
        Я быстро вошла в воду: прохладную, но приятную. Ополоснула лицо в надежде, что от этого румянец исчезнет с моих щек.
        - Секундочку.
        Я погрузилась глубже.
        - И как вода?
        - Приятная, - пришлось это признать. - Теперь можешь повернуться.
        Он подплыл ко мне и встал напротив на каменистое дно. Мы были на такой глубине, что вода доходила мне до плеч, а ему до половины груди. Он широко улыбался.
        - И как? Не вижу тут никаких русалок, которые могли бы нас утопить.
        - Ну, может быть. - Я настороженно огляделась. - Но, знаешь, сейчас полнолуние. Говорят, они выходят из своих водоемов и танцуют на берегу. Я, правда, не верю в такие вещи, но, если что, у меня нет полыни, которую ты мог бы засунуть себе в карман, чтобы их отогнать.
        - А на мне нет карманов, - весело ответил он.
        Переведя на него взгляд, я заметила, что он пристально смотрит на меня. Второе, что я поняла, - кристально чистая вода ничего не скрывает. Я обняла себя за плечи.
        - Мешко! - прошипела я с упреком. - Глаза у меня выше!
        Специально для нашей ночной вылазки на кладбище я заколола волосы в высокий пучок, из которого через несколько часов стали выбиваться отдельные пряди. Он протянул руку и убрал мокрые волосы с моего лица.
        - Ты единственная русалка в округе, - сказал он.
        Мешко резко отдернул руку, словно моя кожа его обожгла, и отстранился.
        - Я не должен был. Прости.
        Я, наверное, тоже не должна была. Да уж! Определенно не должна. Я даже не задумывалась об этом. Вообще. Я не задумалась всего один раз, не обдумала свои действия заранее и в подробностях.
        И вот чем все закончилось.
        - Дагоме, - прошептала я.
        Я шагнула к нему, обхватила его лицо руками, встала на цыпочки и прижалась к его губам. Почувствовала, как его руки обхватили меня за талию. Он притянул меня к себе, как будто боялся, что я сбегу.
        Наши губы раскрылись навстречу друг другу. Мы целовались все более страстно. Одной рукой я обняла его за шею, а другой зарылась в волосы на затылке. Он обнял меня, и я застонала, почувствовав прикосновение его кожи к своей обнаженной груди.
        Мешко осторожно поднял меня над водой, сжимая мои бедра, и я обхватила его ногами. Я так хотела его. Сейчас. Немедленно! Если мы не займемся любовью, я просто умру. Сгорю. Я чувствовала, что он тоже на грани.
        Внезапно Мешко оторвался от меня, и я открыла глаза. Мне не хватало воздуха, и голова кружилась. Казалось, что я вот-вот потеряю сознание от переизбытка эмоций или, наоборот, начну кричать от тоски по его поцелуям.
        - Гося, - прошептал он.
        Я резко покраснела. Мои щеки пылали. Я накинулась на него.
        О боги!
        - Прости, - пробормотала я.
        Он все еще не выпускал меня из своих объятий.
        - Это ты меня прости. Гося, мы не должны. Я не хочу делать тебе больно, - мрачно заявил он. - Я тебе не подхожу.
        - Это мне решать, кто мне подходит, а кто нет, - гордо ответила я, хватаясь за последнюю соломинку.
        - Гося. - Я услышала в его голосе грусть. - Ты замечательная девушка. Я хочу, чтобы ты знала, если бы мы встретились при других обстоятельствах, я бы не колебался ни секунды.
        Я отпустила его и оттолкнула от себя. Мне стало стыдно. Я обхватила себя руками, чтобы он не видел сквозь прозрачную воду мою грудь.
        - Не понимаю. - Я покачала головой. - Что со мной не так?
        - Ничего. Гося. С тобой все так. Ты замечательная девушка. Боги свидетели, последние ночи мне было трудно держать себя в руках рядом с тобой. Ты мне понравилась в первый же день нашей встречи. - Он положил руки мне на плечи и заглянул прямо в глаза. - Но в этом нет никакого смысла. Пойми.
        Честно говоря, я не понимала, и мне было ужасно стыдно за случившееся.
        - Извини. Не нужно было предлагать тебе искупаться. Не знаю, что на меня нашло. Думаю, это из-за нашего разговора. Я будто вернулся в прошлое.
        - Но я ведь…
        - Я не могу, - перебил он меня. - Услышь меня. Мне больше тысячи лет. Я устал. Я пережил всех своих жен, детей, внуков, правнуков и их потомков. За эти годы я неоднократно влюблялся. Это никогда не приносило ничего, кроме горя и печали.
        - Но…
        - Мы не можем быть вместе. Я собираюсь умереть. Я принял это решение сознательно и не хочу, чтобы ты страдала.
        - Но я ведь не планирую выходить за тебя замуж, - фыркнула я. - Я хочу тебя. Здесь, сейчас. Ты не сделаешь мне больно.
        - Мне нечего тебе предложить. - Он покачал головой и сделал шаг назад. - Гося, пойми. Это не имеет никакого смысла.
        Для меня имеет. Я чувствовала себя отвергнутой и нежеланной.
        - Подари мне себя. Сегодня. Будь моим, Дагоме.
        Он снова притянул меня к себе, положил подбородок на макушку моей головы и заботливо обнял за плечи.
        - Я не буду подвергать тебя опасности. Мы не можем быть вместе, пойми.
        Подвергать опасности? «Какой?» - хотелось прокричать мне. Я чувствовала, что он не говорит мне всей правды.
        - Мне ничего от тебя не нужно, - соврала я. - Разве ты не можешь просто быть Дагоме, ворожеем, а я - Госей, шептухой?
        Мешко засмеялся. Он, как и я, знал, что ворожеев и шептух часто связывает нечто большее, чем просто обязанности. Наверное, неприязнь Бабы Яги к Мщую вызвана не только его нелюбовью к гигиене. Мне уже давно казалось, что между ними когда-то что-то было.
        - Это ведь наш долг, поддерживать… хорошие отношения, - продолжала искушать его я.
        К счастью, он не видел моего лица. Боги! Я пыталась соблазнить мужчину, да еще и монарха. Мне было очень, очень стыдно.
        Он потянулся к моему подбородку и приподнял так, чтобы я посмотрела на него. Нежно поцеловал меня в губы. Этот поцелуй не был страстным. Он был нежным, сладким, полным чувств.
        - Хотел бы я быть твоим Дагоме… Благодаря тебе я снова почувствовал себя живым, - признался он. - Десятки лет я не чувствовал себя так, как в последнее время. Спасибо.
        - Ну… не за что.
        - Не волнуйся. Я буду сильным за нас обоих.
        Я скривилась, на что он рассмеялся.
        - Я хочу, чтобы ты знала, что мне правда очень жаль, что мы не встретились при других обстоятельствах.
        - Я запомню, - мрачно пробормотала я.
        - Пойдем домой, - предложил он. - Нам нужно выспаться.
        Он за руку повел меня к берегу, но в какой-то момент отпустил мои пальцы:
        - Я выйду первым, чтобы ты могла спокойно одеться.
        Затем он практически выбежал на берег, схватил свою одежду и исчез на тропинке, ведущей к хижине. Ну, по крайней мере, напоследок мне открылся прекрасный вид на его шикарную задницу.
        Я вышла на берег в чем мать родила и потянулась за футболкой и трусами, которые положила сверху. Встряхнула одежду, чтобы избавиться от насекомых, которые могли туда заползти.
        О’кей. Я пыталась. Упрекать себя больше не в чем. Я влюбилась и попыталась бороться за свою любовь (или хотя бы за ее физическое воплощение). У меня не получилось. Впрочем, может, и не стоит беспокоиться? Меня ведь наверняка скоро хладнокровно убьют боги и их приспешники.
        Я бы даже не успела насладиться этим пламенным романом…
        Но мне все равно было стыдно. Я чувствовала, как горят щеки. Зря я так сглупила. Не знаю, из-за чего мне было больше неловко: из-за того, что я вначале набросилась на него, или как потом вешалась?
        Дура! Я такая дура!
        Погруженная в свои мысли, я была занята надеванием трусов и не обратила внимания на хлюпанье за спиной.
        Тяжело вздохнув, я уставилась на кроны деревьев, между которыми чернота сменялась медленно розовеющим утром. Рассветало. Я закрыла глаза, ожидая, когда лучи солнца просочатся сквозь листву и упадут мне на лицо. Я очень устала и мечтала только о том, чтобы лечь на неудобную кровать и спокойно заснуть.
        Хлюпанье становилось все громче, но все равно не вызывало моего беспокойства.
        Отреагировала я только тогда, когда холодная, скользкая рука с очень длинными пальцами, оканчивающимися черными ногтями, схватила меня за икру.
        Я пронзительно вскрикнула и обернулась.
        На мелководье озера лежало изможденное, практически голое существо, в одной набедренной повязке из листьев аира, и тянулось по камням в мою сторону. У него была склизкая бледная кожа нездорового зеленоватого оттенка, сморщившаяся, словно слишком долго находилась в воде. Черные волосы, покрытые той же липкой субстанцией, плотно облегали череп.
        Я дернула ногой, но его пальцы сжались еще сильнее. Черные ногти впились в кожу, пронзив ее в нескольких местах. Я снова закричала.
        - Гося! - услышала я возглас Мешко.
        Он бежал мне на помощь.
        С громко бьющимся от страха сердцем я вгляделась в это жуткое чудовище. Утопец, потому что это существо, несомненно, был водяным демоном этого вида, сильно мне кого-то напоминал.
        - Пан Дарек? - пролепетала я.
        37
        - СТОЙ! - закричала я, когда Мешко замахнулся топором, чтобы отрубить утопцу руку.
        Мужчина замер с поднятым вверх оружием, а водяной демон громко зашипел и испуганно отшатнулся. Он быстро дополз до озера и сел на дно. Над поверхностью торчали его костлявые колени и деформированная грудь. Он закрыл лицо тощими дрожащими руками и начал всхлипывать, скривив серые губы. Я вздрогнула, увидев его желтые острые зубы. Существо закрыло глаза, словно это делало его невидимым.
        На него было больно смотреть.
        - Это утопец, - рявкнул Мешко. - Он служит богам. Мы должны его убить.
        Он схватил меня за руку и потащил за собой. Я вцепилась в рукав его рубашки, не давая ему ухватиться обеими руками за рукоять топора.
        - Это мой сантехник!
        После этих слов наступила тишина. Даже утопец перестал подвывать. Теперь он беззвучно плакал.
        - Это твой сантехник? - процедил Мешко.
        - Ну, вроде да… это пан Дарек, - театрально прошептала я. - Недавно он чинил мне стиральную машину в Кельце.
        Утопец словно ждал этого момента. Он вскочил на ноги, поднимая фонтан воды. Вскинул вверх руки и широко улыбнулся.
        - Да! Да! Хорошо, что вы меня вспомнили! Это я! Я прекрасно помню эту стиральную машину. Совершенно новая модель. Красивый, чистый барабан. Совершенно никакого налета. Проблема заключалась в трусиках, которые попали в слив…
        - Да, да, да. Вы проделали отличную работу! - попыталась я прервать его, чтобы он не наговорил лишнего.
        - Это были очень красивые кружевные трусики, - продолжал он. - По-моему, в наши дни это называется стринги, если я не ошибаюсь.
        Ну вот, слишком поздно. Я уже опозорена.
        - Это были не мои трусики, а моей соседки по квартире, - быстро пояснила я.
        Мешко не опускал топор. Он был готов к атаке.
        - Как его имя? - спросил он.
        - Пан… э-э… Дарек.
        - Так звали последнего жителя деревни, утонувшего в Белинянке.
        - Да! Да! Это был я, - воскликнуло существо и небрежно махнуло рукой, словно его смерть была каким-то пустяком, о котором не стоило беспокоиться. - Знаете, я возвращался домой после работы. Работа сантехника очень тяжелая. Очень. Уверяю вас! Чтобы полегчало, нужно время от времени опрокинуть стаканчик.
        Его грудь сотряс приступ хриплого смеха, который перерос в мокрый кашель. Существо сплюнуло мокроту в озеро.
        - Здоровья ради, понимаете, - невозмутимо продолжал он. - И как-то так темно было, когда я возвращался. Кажется, я упал. Признаюсь честно, не помню. Но ничего страшного.
        - А почему вы стали утопцем? - спросила я вежливо.
        - Не разговаривай с ним, - прошипел Мешко. - Здесь есть какой-то подвох. Его послали боги. Уверен, он хочет навредить тебе.
        - О, нет, нет, нет, нет, нет, нет, нет, нет! - повторял пан Дарек, словно его заело.
        Мешко вошел в воду. Утопец, ростом ниже мужчины по меньшей мере на полметра, тут же окаменел. Казалось, он не мог бежать. Глаза у него засверкали, как у кошки, и вытаращились при виде топора, лезвие которого приблизилось к его выступающему, нервно подергивающемуся кадыку.
        - Да, да, да, да, да, - он быстро сменил показания. - Меня прислал Святовит.
        - Зачем? - рявкнул Мешко.
        Он схватил утопца за жирные патлы на голове и вытащил на берег, не обращая внимания на его стоны и протесты, дернув так сильно, что в руке остался клок черных, сальных волос. Мешко с отвращением отбросил его в траву и пнул существо, которое покатилось по берегу. Я отступила, удивленная ненавистью, которую Мешко питал к бедному пану Дареку.
        Мужчина уперся ногой в его тощую грудь и замахнулся топором.
        - Не надо, - потрясенно прошептала я.
        Он посмотрел на меня. Из его холодных голубых глаз чуть ли не стальные искры сыпались. Это был совершенно не тот человек, с которым я только что целовалась в озере.
        - Это демон. Не нужно его жалеть, - процедил он. - Будь он хорошим человеком, он бы не стал утопцем. Он не заслуживает жизни.
        - Не тебе это решать. - Я положила руку ему на плечо.
        - А кому? - фыркнул он. - Богам? Это они создали его потехи ради.
        Существо начало всхлипывать. Он снова прикрыл ладонями глаза, будто надеясь, что благодаря этому мы исчезнем, как дурной сон. Утопец явно не ожидал, что когда-нибудь в своей загробной жизни он будет так бояться.
        - Демонами становятся злые люди, - прорычал Мешко и сильнее надавил на его грудь. - Хорошие попадают в Навь.
        - Святовит. Святовит - мой создатель, - пискнул утопец, убирая руки с лица. - Он велел мне следить за тобой.
        Я подошла ближе.
        - Продолжай, - сказала я.
        - У него есть к тебе предложение, от которого невозможно отказаться. Если ты отдашь ему цветок, он обещает тебя пощадить.
        Я глухо рассмеялась.
        - Он, может, и пощадит, но уж точно не Велес.
        - Велес уже сделал тебе такое же предложение? - спросил пан Дарек.
        - Это трудно назвать предложением…
        - Святовит обещает подарить тебе жизнь.
        - А спасет ли он меня от гнева Велеса?
        Мешко бросил на меня быстрый взгляд. Ему не нравились эти переговоры.
        - Отправляйся на встречу с моим господином. Он появится, когда ты придешь под священное дерево. Ты должна прийти к священному дубу. Поговори с ним. - На лице пана Дарека появилась широкая улыбка.
        Мой спутник прорычал себе под нос какое-то ругательство и сильнее надавил ногой на грудь серого существа. Тот заверещал от боли. Мешко был крупным мужчиной, а просвечивающие сквозь полупрозрачную кожу ребра утопца крепкими совсем не выглядели. Казалось, в любой момент они могут переломиться, как спички.
        - Леший служит Святовиту, - сказала я, вспомнив дубовую ветку, которую нашла возле водоема. - Видимо, это он сказал ему, что мы здесь.
        - Это место больше не безопасно, - согласился Мешко.
        - И что теперь?
        - Нужно уходить.
        - А как же он? - Я указала на утопца.
        - Мы должны его убить.
        - Он ведь не причинил нам вреда, - запротестовала я.
        - Но наверняка собирался.
        Без всякого предупреждения Мешко замахнулся топором и вонзил его в землю прямо у щеки утопца. Существо начало пищать и извиваться под его ногой, но освободиться не могло. Близость железа заставила его лицо дымиться. Я завороженно наблюдала, как на коже появляются серо-розовые волдыри, наполненные желтой жидкостью. Видимо, топор его обжигал.
        - Говори! - крикнул Мешко. - А иначе я отрублю тебе голову!
        - Нет, нет, нет!
        - Говори!
        - Я…
        - Говори!!
        - У меня был приказ ее убить, если она не пойдет со мной к священному дереву, - зарыдал бывший сантехник. - Я должен был ее утопить. Тогда никто не получил бы цветок. Равновесие было бы сохранено.
        - Видишь? - Мешко мрачно посмотрел на меня. - Боги вовсе не милосердны, они не собираются вести переговоры. Неважно, на чью сторону ты встанешь, они все равно тебя убьют.
        Я поняла, что он имел в виду. Кроме него у меня, видимо, не было никаких союзников. Все хотели волшебный папоротник или мою голову. Видимо, боги не возражают, что следующего цветения им придется ждать еще тысячелетие. Важнее сохранить status quo.
        - Мы должны его убить.
        - Нет. - Я покачала головой.
        - Гося…
        - Его смерть ничего нам не даст.
        - Он бы так не терзался, прежде чем тебя утопить.
        Я взяла Мешко за руку.
        - Святовит не оставит убийство своего слуги без внимания, если он так безжалостен, как ты утверждаешь. Мы не должны его наказывать, - сказала я. - Оставь его. Давай покинем это место. Здесь больше не безопасно.
        Утопца сотрясали судороги. Мешко выхватил из земли топор и медленно отошел назад. Пан Дарек только этого и ждал. Он раком пополз к воде, ни на мгновение не спуская с нас глаз. Коснулся больной щеки и размазал по ней липкую субстанцию со своих волос.
        - Спасибо тебе, шептуха, - пробормотал он. - Спасибо. Я обещаю, что никогда этого не забуду.
        Я мысленно поморщилась. Не знаю, правильно ли мы поступили. Пан Дарек был водяным демоном, поэтому, наверное, не следует относиться к нему как к человеку.
        Интересно, приняла ли бы Баба Яга такое же решение, что и я. Она вроде бы испытывала симпатию к большинству сверхъестественных существ. Или же на ее теплые слова и блюдце молока могли рассчитывать только безобидные прибожки?
        Пришло время обратиться к ней за помощью.
        Наступил рассвет. В кронах деревьев запели пробудившиеся ото сна птицы. Розовые лучи осветили бледную кожу утопца, которая от этого казалась еще прозрачней. Сквозь нее просвечивала сетка мерно пульсирующих синих прожилок.
        Утопец зашел в озеро, и вода вокруг него словно вскипела. На поверхности появлялись и лопались с шипением пузыри. Прежде спокойная гладь пошла рябью и засверкала на солнце. Существо погрузилось до середины бедер.
        - Иди к Святовиту, - сказал он напоследок. - Может, у него получится тебя спасти. - Утопец указал на Мешко длинным пальцем. - Этот наверняка не сможет. Он не приносит счастья женщинам, которых должен защищать.
        Как в замедленном кино, он начал опускаться под воду, глядя прямо на меня, дно словно уходило у него из-под ног и засасывало демона все глубже.
        Как только он исчез под поверхностью, вода успокоилась. Через мгновение на ней не было ни единой морщинки.
        Я подошла к Мешко и схватила его за руку, в которой он продолжал сжимать рукоять топора. Почувствовала, как напряженные мышцы расслабляются под моим прикосновением.
        - Видимо, вурдалак - не единственная моя проблема, - сказала я.
        - Теперь уже нет, - согласился он.
        - Нужно идти к шептухе. Нам одним не справиться.
        - Как знаешь, - буркнул Мешко.
        Я почувствовала, как его мышцы снова напряглись. Иногда он напоминал мне разъяренное животное, которое только и ждет, чтобы броситься в атаку. Тогда в нем просыпался жадный до сражений Дагоме.
        - Может, она знает то, чего мы не осознаем, - попыталась я успокоить его. - Она не ворожея, но с богами разговаривает чаще, чем он. Может, Сварожич что-то ей рассказал?
        Мешко потер лицо и тяжело вздохнул. Только сейчас я заметила темные круги под его глазами. Наверное, он устал еще больше, чем я. В общем-то, ничего удивительного. Это он копал могилы последние несколько ночей.
        Мы медленно двинулись к хижине. Я мечтала только о том, чтобы хоть на минуту прижаться к подушке и поспать.
        - Я ей не доверяю, - бросил Мешко.
        - Понимаю, но не уверена, что у нас есть выбор, - примирительно сказала я. - Здесь небезопасно.
        - А у Бабы Яги, думаешь, безопасно?
        - Не знаю. Мне кажется, ее дом неплохо защищен от нежелательных гостей.
        Перед глазами стояла белая комната, в которую не могли проникнуть прибожки. Она отлично демонстрировала, что шептуха знает свое дело.
        - Как знаешь.
        - Все будет хорошо, - попыталась я неуклюже его утешить. - Мы справимся.
        В ответ он криво и неубедительно мне улыбнулся.
        - Днем поедем к шептухе, - скомандовала я. - Может, она подскажет нам какой-нибудь способ быстрее найти вурдалака.
        - Как бы она тебя не предала, - с сомнением произнес он. - Она разговаривает с богами.
        Существовала такая вероятность, но я не хотела об этом думать. До сих пор шептуха была для меня опорой. К тому же она предупреждала меня о Мешко. Я взглянула на него. Он не доверял ей, а она ему.
        А кому доверять мне?
        Я задумалась, что имел в виду утопец, когда упомянул, что Мешко не приносит счастья женщинам, которых должен защищать. Спрошу его об этом, когда мы немного отдохнем, и он будет в настроении поделиться чем-то сокровенным.
        Еще раз взглянула на озерцо через плечо. Больше никогда в нем не искупаюсь. Да что уж там! Даже руки в нем мыть не стану. Меня передернуло, когда я представила покрытые отвратительной слизью волосы водяного демона. И он с этой гадостью на голове погрузился в воду. Наверняка он испортил озеро.
        - Я кое-что не понял. Ты говорила, что утопец - сантехник?
        - Да, недавно у нас в квартире в Кельце сломалась стиральная машина. Слава вызвала сантехника. По заявке пришел этот мужчина.
        - И тебя это не удивило?..
        - Тогда он так не выглядел. - Я покачала головой. - Кожа у него была нормального цвета, да и вел он себя совершенно обычно. К тому же он устранил поломку. Я не думала, что Святовит подошлет ко мне фальшивого сантехника…
        Я вздрогнула. Шептуха была права. Меня окружали тайно наблюдавшие за мной слуги богов.
        38
        Черное полотно было покрыто красной кляксой. На первый взгляд казалось, что краску разбрызгали как попало, но чем дольше я приглядывалась, тем больше убеждалась в том, что это совершенно не так.
        Я ничего не смыслю в ворожбе, всегда считала ее обманом, предназначенным только для набивания кошельков ворожеев и жрецов, поэтому я пропустила мимо ушей объяснение Бабы Яги и предполагаемое послание холста.
        Но сейчас я уже ни в чем не была уверена.
        С самого начала я знала, что в картине есть что-то зловещее, но теперь не могла отвести от нее глаз. Она говорила со мной. Тихо нашептывала что-то моему подсознанию. Я чувствовала, что если бы постояла рядом с ней немного дольше, то картина рассказала бы мне все.
        Я протянула руку, желая дотронуться до толстого слоя кроваво-красной краски.
        - Гося? - донесся до меня голос шептухи. - Пойдем на кухню. Что ты там застряла?
        - Иду, - крикнула я и отдернула руку, смущенная собственным поведением. Покачала головой, пытаясь отогнать чувство опасности. Это просто картина. Она ничего не может мне сделать.
        Повернувшись к ней спиной, я почувствовала, как по телу пробежал холодок. Не знаю, как Баба Яга может держать эту мазню у себя дома. Я бы от нее сразу избавилась.
        Я села за кухонный стол. На полу у стены лежали вещи, которые мы забрали из хижины в лесу - все необходимые инструменты, чтобы откопать и обезвредить вурдалака.
        С громким стуком шептуха поставила передо мной кружку, до краев наполненную травяным настоем. В каждом ее жесте и движении читался нескрываемый упрек. Она вытерла чистую столешницу клетчатой тряпкой, чтобы хоть чем-то занять руки.
        - У меня в голове не укладывается, что вы не обратились ко мне с этим с самого начала, - проворчала она.
        В ответ я пожала плечами. Ей не понравилась моя реакция.
        - Я бы тебе помогла!
        - Прости, - сказала я. - Я думала, мы быстро управимся и…
        - Я тебе не доверяю, - перебил меня Мешко, обращаясь к шептухе.
        - Что? - старуха вытаращила на него глаза.
        - Ты разговариваешь со Сварожичем. Значит, ты слушаешь богов. Гося пару месяцев была у тебя на попечении, и за это время ты не научила ее ничему, что могло бы спасти ей жизнь. На нее напал и загипнотизировал вурдалак. Если бы она вовремя распознала его, то не позволила бы даже подойти к себе.
        - Да как ты смеешь! - прорычала она.
        - Это ты виновата. Она у тебя на практике. Ты обязана ее защищать.
        - Да что ты вообще знаешь.
        Они кидали друг на друга грозные взгляды. Я глотнула вонючих трав для успокоения, которое мне очень сейчас пригодилось бы. Фу, ну и гадость. Больше к ним не прикоснусь.
        - Если это не так, почему ты не оправдываешься? - не унимался Мешко.
        - Потому что я выше этого, - фыркнула шептуха. - Не собираюсь попусту сотрясать воздух. Ты не изменишь свой образ мыслей. Для тебя все только черное и белое.
        - А ты предпочитаешь оттенки серого? - съязвил он.
        - Если считаешь себя таким умным, то почему пришел ко мне за помощью?
        - Это не мне нужна твоя помощь, и ты это знаешь.
        - Ох, а разве не я должна сварить для тебя настой из цветка папоротника? Думаешь, я это сделаю, если ты будешь меня очернять?
        - Мне ничего от тебя не нужно. Ты не единственная шептуха на этом свете.
        - Довольно! - крикнула я и стукнула кружкой о столешницу.
        Оба удивленно повернулись в мою сторону. Кажется, они уже забыли, что я сижу рядом.
        - Не важно, доверяете ли вы друг другу или нет. Важно то, что я доверяю вам. Этого должно быть достаточно.
        Недовольная Баба Яга присела рядом. На ее коленях тут же появился черный кот с порванным ухом. Он впился в меня взглядом желтых глаз и громко заурчал, когда хозяйка почесала ему голову. Своим мырлыканьем он сумел разрядить атмосферу.
        - Баба Яга, я пришла к тебе за помощью.
        - Ты же знаешь, что можешь на меня рассчитывать. Я просто удивляюсь, что ты не пришла ко мне раньше.
        - Он спас меня от вурдалака, обещал помочь. Я думала, мы сами справимся, но ошибалась.
        Мешко что-то пробормотал себе под нос. Очевидно, он был со мной не согласен. Типичный мужской подход - никогда не просить о помощи.
        - У меня такое чувство, что все боги взъелись на меня. Велес наслал вурдалака, который должен проследить, чтобы я отдала цветок ему, а вчера на меня напал утопец, слуга Святовита.
        - Утопец? - не поверила Яга.
        - Да, пан Дарек.
        - Пан Даречек?
        - Да… пан Дарек, сантехник.
        - Ох, ну и ну. Как тесен мир! Я так и думала, что бедняга стал демоном после того, как сгинул в Белинянке, - вздохнула она. - Он был несчастен при жизни и, к сожалению, таким остался и после смерти.
        - Мешко обещал мне помочь избавиться от вурдалака, - продолжала я. - Вчера он еще хотел убить утопца, но я ему не позволила. Не знаю, правильно ли я поступила…
        Шептуха нахмурилась и сделала глоток своего вонючего отвара. Мешко, по-видимому, отказался от него, как только почуял отвратительный запах. Я, к сожалению, попробовала, и теперь чувствовала оставшийся на языке горький привкус.
        - Это очень сложная ситуация. Лично я не сторонница убийства демонов и богинек. Это были когда-то наши предки, соседи, жители тех же самых городов. Такие же люди, как мы, - призналась Баба Яга. - Когда я была в твоем возрасте, то сама чуть не погибла. Если бы боги захотели, я могла бы и вернуться.
        Она встряхнула руками над полом, словно нежелательное воспоминание прицепилось к ее рукаву.
        - Гося, ты должна понимать, что счастливые люди, которые умирают естественным путем, не становятся демонами и богинками. Боги принимают к себе души утопленников, самоубийц, повешенных, младенцев, погибших в чреве, женщин, умерших родами или незадолго до свадьбы. Словом, всех, кто умер плохой смертью.
        - Я же говорил, - пробормотал Мешко.
        - Ты хочешь сказать, что я должна посочувствовать вурдалаку? - полностью проигнорировала я его комментарий.
        Она задумалась и с отвращением поморщилась.
        - Нет. Вурдалаки - исключительно злобные существа. Но я бы посоветовала тебе не убивать утопцев, русалок или полудниц, если они не представляют непосредственной угрозы.
        - Вурдалак, без всяких сомнений, представляет для нее угрозу, - проворчал Мешко.
        - В связи с этим мы должны избавиться от этого конкретного упыря. Но я рада, что ты не убил моего бывшего соседа, пана Даречка. Как я уже говорила, он был добрым, хоть и несчастным человеком.
        Мешко пожал плечами. У него было свое мнение на этот счет, и слова шептухи не могли его изменить. За те несколько дней, что мы провели вместе, я уже успела понять, что он ненавидит сверхъестественных существ лютой ненавистью. Это было немного странно, учитывая, что он сам бессмертен.
        - Вернемся к вурдалаку. Думаю, я могу вам помочь победить его.
        - Ты знаешь, где находится его могила? - с надеждой спросила я.
        - Хм… нет.
        Ну, что же. Осталось проверить еще несколько кладбищ. Может быть, втроем мы управимся быстрее.
        - Ко мне в последнее время никто не обращался ни с малокровием, ни с ночными кошмарами, ни с недавно диагностированным лунатизмом. Мне бы и в голову не пришло, что по округе может бродить вурдалак. Очень хорошо маскируется!
        - А ты сможешь защитить Госю от других монстров? - спросил Мешко. - У меня не получается за ней уследить. Стоит мне на секунду выпустить ее из поля зрения, как она начинает гладить медведя, спутника лешего, или плескаться в грязи с утопцем.
        - Ты разговаривала с лешим?! - В голосе шептухи зазвучал страх.
        Я удивилась. Никогда ее такой не видела. Видимо, стерегущий лес дух приводил ее в ужас.
        - Вообще-то это я говорила, а он слушал, - ответила я. - Странный он. Но мне не показалось, что он хотел причинить мне вред. Я просто встретила его в лесу. Заверила, что не занимаюсь браконьерством, и он исчез.
        - В следующий раз, как только увидишь его, беги. Немедленно! - сказала она. - Именно из-за лешего несколько десятков лет назад я чуть не умерла.
        В ее голосе звучала горечь и, что меня больше всего удивило, застарелая ненависть. Шептуха казалась мне человеком в какой-то степени язвительным и циничным, но в глубине души добрым. Я и не думала, что она способна на ненависть. Тем более что минуту назад она утверждала, что мы должны проявлять милосердие и понимание к упырям. Очевидно, ее толерантность имела определенные границы.
        - Как это случилось? - попыталась я ее разговорить.
        - Я была молодой и глупой, как ты сейчас.
        Спасибо. От души спасибо, шептуха. Обожаю такие комплименты…
        - И еще я была гордой. Слишком гордой. Я кичилась своими знаниями и способностями травницы. Думала, раз я шептуха, то весь мир должен упасть к моим ногам. Леший доказал мне, что лес, благами которого я пользуюсь, не моя собственность.
        Она расстегнула четыре верхние пуговицы рубашки и показала нам длинный уродливый шрам под левой ключицей, который исчезал под одеждой и тянулся, по-видимому, до самого плеча. Шрам был широким и бугристым, натягивал кожу и находившиеся под ней мышцы. Должно быть, он причинял женщине боль. Баба Яга, наверное, так и не восстановила полную подвижность в плече.
        - Его медведь сильно меня покалечил, когда я искала дорогу в Навь. Я так ее и не нашла, хотя казалось, что я рядом.
        Она медленно застегнула рубашку. Сделала глоток настоя, прежде чем вернуться к рассказу. Может, она хотела набраться смелости перед встречей с болезненными воспоминаниями.
        - Леший дал мне понять, что некоторые вещи должны оставаться тайной. Даже для шептухи.
        - Гося нашла дорогу в Вырий, - вмешался Мешко. - Она привела меня туда. Я видел только болота, но ей открылось Мировое Древо.
        - Врата в загробный мир. - Глаза Бабы Яги заблестели. - Дитя мое, ты действительно ясновидица, раз так далеко зашла, и леший тебя не убил.
        - Я рада… - пробормотала я.
        Какая честь для меня, обалдеть можно…
        - Давайте вернемся к вурдалаку, - предложила я. - Значит, ты согласна, что мы должны его убить?
        - Конечно, но пообещай, что потом расскажешь мне о Мировом Древе. Я всегда мечтала его увидеть.
        - У тебя будет такая возможность после смерти, - фыркнул Мешко.
        - Не то, что у тебя, - буркнула она в ответ.
        - Обещаю, - прервала я зарождающуюся ссору. - Так что с вурдалаком?
        - Вурдалаки и стриги - паразиты. Они живут исключительно для того, чтобы убивать людей и увеличивать ряды Велесовых монстров.
        - Стриги тоже существуют? - простонала я.
        Чудесно! Только их еще нам не хватало. Когда я была маленькой девочкой и проказничала слишком сильно, мама иногда пугала меня рассказами о стригах, которые могут прилететь ночью в мою спальню под видом неясыти и выпить всю мою кровь, если я не буду слушаться. После этого я никак не могла заснуть.
        Браво, мама. Отличный метод воспитания.
        Стриги до сих пор внушали мне страх. Согласно легендам, ими могли стать женщины, обладавшие двумя сердцами или двумя душами. Умирала всегда только половина, так сказать, содержимого такой женщины. После смерти она становилась кровожадным монстром, высасывающим кровь и пожирающим внутренности.
        Все детство я боялась, что у меня два сердца, и когда я умру, то превращусь в стригу. Прошло это только после первого рентгена грудной клетки, на котором было ясно видно, что мои страхи беспочвенны.
        Мешко резко встал из-за стола и подошел к окну. Видимо, он тоже не любил стриг. Я его понимаю.
        - Да, стриги существуют, - подтвердила шептуха.
        - И они такие же страшные, как в сказках? - захотела убедиться я.
        - Да.
        Прекрасно. Замечательно, ну просто замечательно.
        - Давайте сосредоточимся на вурдалаке, - сказала Баба Яга. - Вы должны остаться у меня. Вокруг дома, неглубоко под землей тянется круг из высыпанной мною много лет назад соли. В окнах и дверных косяках я установила железные пластины. Практически ни одно существо, кроме прибожков, которые уже живут здесь, не может сюда проникнуть.
        - Здесь ты будешь в безопасности. - Мешко остался доволен. - Конечно, если ты сама не выберешься отсюда. Гося ходит во сне, - сообщил он шептухе.
        - Это понятно, - признала она. - Вурдалак ее загипнотизировал. Он зовет ее к себе.
        - Когда она под гипнозом, то может красться, открывать двери и выбивать окна. С этим нужно что-то делать.
        - Ох, не знала, что вурдалаки такое умеют! - воскликнула она. - Тогда нам придется привязывать тебя ночью к кровати, - обратилась она ко мне. - Мне очень жаль, дорогая.
        - Она умеет развязывать узлы, - предупредил Мешко.
        - О… ну, тогда свяжем покрепче.
        - Перегрызет.
        Шептуха послала мне полный неодобрения взгляд, хотя я ходила во сне не по своей воле.
        - Тогда нам придется ее приковать. Кажется, у меня в подвале есть какие-то цепи и замки. Да, прикуем ее к кровати. Железные цепи она не перегрызет. Мне очень жаль, детка.
        - Да все в порядке…
        Мне больше по душе был способ, который мы запатентовали с Мешко, то есть спать вместе, но сомневаюсь, что Бабе Яге это понравится. На всякий случай я решила даже не упоминать об этом.
        Я поморщилась при мысли, что во сне могла бы попытаться перегрызть цепь. У меня даже зубы заболели, когда я представила скрежет металла.
        - Поиск могилы вурдалака может занять у нас очень много времени, - забеспокоилась шептуха.
        - Мы обошли большинство кладбищ в радиусе нескольких километров. - Я достала из сумочки список потенциальных целей и протянула его Бабе Яге. - Мы собираемся раскопать каждую подозрительную могилу.
        Пальцем я показала ей все кладбища, которые мы уже обыскали, а затем указала на те, которые ждали своей очереди. У меня также был подготовлен список могил. Самые подозрительные я обвела красным цветом.
        - А как же безымянные могилы в лесу? - прервала она мою маленькую лекцию.
        - Э-э… что?
        - Было бы неплохо, если бы таких не было вообще, но давайте не будем себя обманывать. Люди умирают. Автостопщики, путники, туристы могут исчезнуть без следа. Могила этого вурдалака не обязательно будет на кладбище. Особенно если человек, ставший упырем, умер насильственной смертью. Он мог быть убит другим демоном и превращен в слугу Велеса.
        - Правда? - простонала я.
        - Велес вербует себе подчиненных в основном таким образом.
        Черт побери! Эта мысль даже не пришла мне в голову, хотя звучит она даже слишком логично! Ведь злой бог подземного мира должен откуда-то брать новых монстров. Он не будет вежливо ждать, пока кто-то в этом районе покончит с собой. Он просто заставит своих слуг убить какого-нибудь беднягу.
        Я посмотрела на Мешко. У него на щеках заходили желваки. Видимо, он тоже до этого не додумался и теперь кусал локти. Наши совместные поиски стали напоминать детские игры. Очевидно, мы не осознавали всей серьезности ситуации.
        - Надо поторопиться, - сказала Баба Яга. - Через четыре дня Зеленые Святки.
        - Тогда вурдалак будет сильнее, - кивнул Мешко.
        - В таком случае мы его точно не одолеем. Найти могилу вурдалака практически невозможно, - заявила Баба Яга. - Вы потратили достаточно времени на бесплодные поиски. Поэтому больше мы не будем пытаться его отыскать.
        - Тогда что будем делать? - спросила я.
        - Мы позволим ему прийти к нам, а потом будем следить за ним до самого его логова.
        - Значит, я буду приманкой? - охнула я.
        - Именно, золотце. Сегодня ночью ты будешь прекрасной приманкой. В утешение могу заверить тебя, что мы не будем приковывать тебя к кровати.
        - Супер…
        39
        Трясущимися руками я надевала пижаму. Пальцы у меня дрожали так сильно, что я с трудом завязала на бантик шнурок в штанах. Чтобы обмануть вурдалака, мы решили сохранить видимость нормальности. Мне придется явиться на его зов в пижаме, иначе он мог почувствовать подвох. Я надела на ноги две пары толстых носков. Я бы с удовольствием легла спать в кроссовках и в своем наряде от клещей, но не могла. Надеюсь, клещи умнее меня и по ночам спят.
        По плану я должна была тихонько лечь спать и ждать, когда он меня позовет. Шептуха и Мешко выпили много кофе и каких-то подозрительных трав, которые должны были прогнать усталость и прибавить им сил. Когда я отправлюсь на встречу с упырем, они тихо последуют за мной.
        А пока вурдалак будет занят высасыванием из меня крови и души, они нападут на него и, - надеюсь, - уничтожат раз и навсегда. Если же он убежит, мы проследим за ним до его убежища, где днем закончим работу.
        Таков был план. На первый взгляд он казался довольно хорошим. Только почему мне было так страшно?
        - Гося? - услышала я из-за двери голос шептухи.
        - Входи.
        Она скользнула в спальню, держа в руках кружку с дымящимся напитком, и протянула ее мне. Сильно пахло ромашкой и мелиссой. Видимо, я выглядела как человек, которому не помешает расслабиться. Я протянула руку, но она дрожала так, что я не могла взять кружку. Баба Яга слегка подтолкнула меня к кровати и заставила сесть. Кружку она поставила на прикроватную тумбочку.
        - Мне страшно, - призналась я.
        Меня пугала боль, которую причинит мне вурдалак, если снова меня укусит. Я боялась, что он может навредить мне до того, как Мешко и шептуха придут ко мне на помощь.
        - Дорогая, все будет хорошо. - Она села рядом и погладила мою руку.
        - Знаю, знаю. - Я слабо ей улыбнулась.
        - Ты будешь спать с открытой дверью. Мы будем ждать во всеоружии.
        Она говорила правду. Оказалось, что в подвале коттеджа у нее имелось довольно неплохое оборудование для выслеживания и убийства упырей. В ее коллекции, помимо прочего, была сеть из тонких железных колец, множество пистолетов, ножей, топоров и мачете (да, мачете), а также много приспособлений для пыток, которых не постыдились бы средневековые охотники на ведьм и испанская инквизиция вместе взятые.
        Когда Мешко вошел в ее подвал, у него на лице отразился детский восторг, а при виде средневекового двуручного меча он чуть не запрыгал от радости.
        Интересно, кто снабдил ее таким инструментарием. Никто ведь даже не задумался, зачем шептухе столько пушек!
        Баба Яга закрыла за собой дверь, чтобы Мешко не подслушал наш разговор. Она села обратно на кровать и зашептала мне на ухо:
        - Мне нужно серьезно с тобой поговорить.
        - Я слушаю.
        - Гося, ты можешь посчитать этот вопрос неделикатным, но скажи мне, что связывает тебя с Мешко. Вы любовники?
        Эх. Если бы.
        - Нет. Мы просто сотрудничаем, - сухо ответила я.
        Боги. По правде говоря, мы, наверное, даже не друзья.
        - Я вижу, что тебя что-то беспокоит.
        Наверное, излишне плотный ужин, которым ты меня накормила - хотела было ответить я, но сдержалась. Баба Яга была права. Внутри у меня было неспокойно, только не в животе, а на душе. И все же мне не хотелось раскрывать ей свои чувства. Мешко ей не доверял, может, и мне не стоит?
        Я только пожала плечами и сделала глоток травяного настоя, который она мне заварила.
        Она погрустнела.
        - Ты даже не спросила, что за напиток я принесла, и вымыла ли я ингредиенты под проточной водой, - вздохнула она. - Гося, я же вижу, что тебя что-то беспокоит. Ты ведешь себя… не как обычно.
        Обожаю, что даже в попытках утешить шептуха способна до меня докопаться.
        - Я просто уже не знаю, на кого можно полагаться, а на кого нет. Выходит, наверное, что ни на кого, - пробормотала я. - Я чувствую себя ужасно одинокой.
        Я думала, наставница меня утешит, но нет… она на меня накричала, мол, что я там себе навоображала невесть что, и теперь ей не доверяю.
        - Мешко наговорил тебе всяких глупостей обо мне? - буркнула она.
        - Нет, просто он всех вокруг подозревает, - начала запинаться я, испугавшись ее гнева.
        - А почему ты ему доверяешь? Почему приняла его слова за чистую монету?
        - Потому что он спас меня от вурдалака.
        - Ты уверена? А как он узнал, что на тебя нападет вурдалак?
        - Ему якобы сказал это Сварожич через прибожков.
        - А теперь напомни, почему Мешко мне не доверяет?
        - Потому что ты разговариваешь со Сварожичем через прибожков, - пробормотала я.
        - Вот именно! - удовлетворенно подтвердила шептуха.
        - Ладно, я поняла. Я могу доверять вам обоим, - капитулировала я.
        - Нет. Гося, у меня такое чувство, что ты меня совсем не слушаешь. Доверять ты можешь только мне. Я твой учитель. Что бы я была за наставница, если бы сознательно привела тебя к гибели?! Меня бы сразу выгнали из собрания. Мне был бы закрыт вход на Лысую Гору до конца моих дней. В сообществе шептух все друг друга знают, и слухи распространяются очень быстро. Поверь, мне такой скандал и позор ни к чему.
        - О’кей. Я понимаю, - попыталась успокоить ее я. - Уже поняла. Ты на моей стороне и не хочешь меня убивать.
        - Конечно, я не хочу тебя убивать! - фыркнула она. - Я ни в коем случае не причиню тебе вреда. Нет, ты, конечно, могла бы умереть совершенно случайно… Но я не собираюсь прикладывать к этому руку. Поверь мне, детка.
        - Ну, хорошо, и?
        Я и сама не знала, радоваться ли мне после этого пламенного заявления или плакать.
        - Мешко, как и боги, хочет получить цветок, а это значит, что мы не знаем, как он себя поведет в критической ситуации, - продолжала она. - Мне же не нужен цветок. Я просто хочу, чтобы никто не убил ни тебя, ни меня, ведь гнев богов может коснуться и меня. В конце концов, мы обе шептухи.
        Честно говоря, я вовсе не собиралась становиться шептухой. Но, кажется, сейчас не самое подходящее время вспоминать об этом.
        - Между вами что-то есть? Расскажи мне. Как женщина женщине.
        - Да нет ничего! - рявкнула я.
        - Значит, есть. Ответь честно. Он заперся с тобой посреди леса, в хижине. Он соблазнил тебя? Не нужно этого стыдиться. Мешко - красивый мужчина. Перед ним трудно устоять. Я сама, не будь я такой старой, с удовольствием бы…
        - Я же говорю - ни-че-го! - перебила я ее, и мои губы капризно скривились.
        - Что?
        - Он меня не хочет! Я его даже поцеловала, а он ничего! Ноль! Он видел меня без одежды! И ничего! Понимаешь?! Мы купались в озере. Голые! А он ничего!
        В моем голосе отчетливо слышалась накопившаяся за последние дни горечь.
        - Он сказал, что не хочет делать мне больно, и что мы не можем быть вместе. Ты слышала когда-нибудь что-то более идиотское?!
        - Ох…
        - Я в любой момент могу умереть от укуса вурдалака, а он заявляет мне, что мы не можем быть вместе, потому что это бессмысленно.
        Шептуха открыла рот, но тут же закрыла его. Через мгновение повторила движение. Она была похожа на рыбу, выброшенную на берег.
        - Ну… то есть… признаюсь честно, я этого не ожидала. Я думала, он соблазнит тебя, чтобы ты отдала ему цветок.
        - Я тоже так думала! К сожалению, он для этого явно слишком порядочный…
        Она не могла сдержать смех. По ее щекам покатились крупные, как горох, слезы. Ее трясло от искреннего хохота.
        - Ой, дорогая моя. Ты даже не представляешь, как забавно ты сейчас выглядишь, - хихикнула она, словно подросток.
        Я недоверчиво посмотрела на нее. Серьезно? Серьезно?! А мне казалось, что лежачего, как говорится, не бьют.
        - Ну и ну, это выставляет Мешко в совершенно другом свете, - выдохнула она наконец. - Не ожидала такого поворота событий. Видимо, ты ему действительно нравишься, раз он не хочет причинить тебе боль. Я и не думала, что он на такое способен. Он, казалось, был так решительно настроен получить этот цветок папоротника.
        - А?
        - Я думала, он просто воспользуется тобой, не отступит ни перед чем.
        - Как видишь, нет.
        - Не переживай. Я прекрасно тебя понимаю. Одного взгляда на него достаточно. Давненько я не видела такого привлекательного мужчину. Половина деревни запасается у меня средствами, чтобы влюбить в себя ученика Мщуя. Неудивительно, что ты потеряла от него голову. К тому же он легендарный полянский правитель!
        Разве я не говорила, что за отношения с монархом дают дополнительные очки? Об этом знает даже Баба Яга.
        - А тут такой сюрприз! Спасибо, что рассказала мне об этом. Теперь я знаю, что могу ему доверять. Он человек чести.
        - А?
        - Спи спокойно. - Она вырвала кружку из моей руки. - До встречи у трупа вурдалака.
        Шептуха вышла из комнаты, оставив меня наедине с громадной кучей вопросов, гудящих в голове. Видимо, я неблагодарная. Я должна радоваться, что Мешко не хочет меня, потому что это свидетельствует только о его честности и благородстве.
        Тогда что говорит обо мне моя попытка соблазнить его?
        Хм…
        Шептуха снова заглянула в комнату.
        - Я просто хотела сказать, что вымыла все травы под проточной водой. Можно пить без опасений.
        - Спасибо.
        Почувствовала, как усыпляющее зелье шептухи начинает действовать. В обычный вечер я не уснула бы, лихорадочно обдумывая ее слова, но влияние трав было сильнее моей нервозности. Я только успела быстро пересчитать количество мужчин и женщин в Белинах. Женщин было меньше. А раз больше половины деревни пытается соблазнить Мешко, то…
        Я упала на кровать.
        40
        Я пришла в себя и тут же об этом пожалела.
        Передо мной были странные глаза вурдалака. Его продолговатые зрачки расширились. Они, казалось, поглощали меня, втягивали в свое темное нутро. Меня стало охватывать безумие - казалось, что лес вокруг нас начинает кружиться. Хотелось броситься наутек, но я не могла. Была как парализованная. Не могла пошевелиться.
        Я панически закричала.
        - Ну-ну-ну! - вурдалак погрозил мне пальцем. - Непослушная рабыня. Не кричи. Я тебе запрещаю.
        Его зрачки сузились и снова расширились, и кричать я уже не могла. Я как будто потеряла голос. Хотя я открывала рот, из него не доносилось ни звука.
        Лихорадочно я заозиралась по сторонам, но нигде не увидела ни шептухи, ни Мешко. Я находилась в дремучем лесу, стояла на берегу узкого ручья. Вода тихо журчала, омывая поросшие мхом камни.
        Я узнала это место. Мы находились глубоко в чаще. Я была уверена, что когда-то здесь уже была. В лесу легко заблудиться, ведь на первый взгляд все деревья выглядят одинаково, но я хорошо знала эту поляну. Я была здесь дважды. Сначала одна, когда собирала сосновые почки, а потом с Мешко, когда мы искали брошенную мной стремянку.
        Где-то неподалеку должен быть вход в Навь.
        Почему вурдалак привел меня именно сюда? Я испугалась еще больше. Неужели мне придется сегодня встретить Велеса, который восседает на троне под Мировым Древом?
        - Давно не виделись, - процедил он. - Ты думала, что сможешь спрятаться от меня? Думала, ты такая умная?
        Он захихикал. Я задрожала.
        - За это тебя постигнет наказание. Я научу тебя, что нужно спать по ночам, чтобы мы могли свободно встречаться. Ты же не хочешь оставлять меня без внимания. Я голоден.
        Упырь стал кружить вокруг, смакуя мой страх. Он закрыл от удовольствия глаза и вдохнул мой запах. Я почувствовала, как он пропускает сквозь свои длинные пальцы мои волосы. Страх вытеснило отвращение.
        Должно быть, вурдалак это понял, потому что схватил меня за пряди на затылке и грубо дернул.
        Я была парализована, так что шея болезненно изогнулась, в то время как остальное тело осталось неподвижным. Из глаз от боли чуть искры не посыпались. Еще несколько сантиметров, и он сломал бы мне позвоночник, словно сухую веточку. Мое сердце снова начало биться быстрее.
        - Так-то лучше, - прошипел он мне прямо в ухо. - Ты должна бояться.
        Я почувствовала его дыхание на своей шее. Он нашел то место, где сонная артерия бешено пульсировала под кожей, и ласково провел по нему шершавым языком, содрогнувшись от вожделения.
        - Как бы я хотел разорвать тебе горло прямо сейчас! - прошипел упырь. - Кровь красиво бы смотрелась на твоей коже.
        Продолжая держать меня за волосы на затылке, он повернул мою голову к себе, чтобы я посмотрела ему в глаза.
        - Где ты была последние недели? - спросил он.
        Я ничего не ответила, решила промолчать, чтобы не выдать своих друзей.
        - Ответь мне, где ты была.
        Я почувствовала, как мои губы шевельнулись. Нет! Я не могу ничего ему рассказать!
        - В хижине в лесу, - выдавила я.
        - Почему ты не спала?
        - Искала твою могилу.
        Он вздрогнул от неожиданности, видимо, ожидая совсем не этого.
        - Ты ее нашла?
        - Нет.
        Упырь успокоился, лишь крепче схватил меня за волосы и дернул побольнее. Я почувствовала, как по щекам текут слезы.
        Где Мешко?
        Нас окружали безмолвные деревья, кроны которых исчезали в темноте. Кроме журчания ручья, никаких других звуков слышно не было. Ночные звери притихли. Даже ветер замер в ожидании того, что произойдет дальше.
        - Не нравится мне все это, - проворчал вурдалак. - Ты мне не нравишься. Таким наглым девчонкам надо сразу шею ломать.
        Я вздрогнула, испугавшись этой перспективы.
        - Хочешь, чтобы я тебя убил? Скажи это.
        - Хочу, чтобы ты меня убил.
        - Попроси, как следует.
        - Пожалуйста, убей меня. - Я не могла поверить, что вообще смогла такое произнести.
        Вурдалак был в восторге. Казалось, он вот-вот начнет подпрыгивать от радости и хлопать в ладоши. Он отпустил мои волосы и встал напротив, чтобы внимательно наблюдать за моим лицом.
        - Умоляй.
        - Умоляю, убей меня.
        Мне надоело это унижение. Я чувствовала себя разбитой. Хуже его прикосновений было только присутствие скользкого голоса в моей голове. Страх снова начал улетучиваться. Теперь я просто злилась.
        Внезапно я почувствовала, что могу пошевелить левой рукой. Попробовала слегка согнуть пальцы, и обрадовалась, когда у меня получилось. Его влияние на меня уменьшилось! Вурдалак нахмурился.
        - Рабыня, ты позволяешь себе слишком многое, - прорычал он. - За это тебе полагается еще немного моего яда.
        Упырь протянул руку с длинными нечеловеческими пальцами к моему лицу, чтобы я могла наблюдать, как почерневший ноготь большого пальца начинает удлиняться. Вурдалак расплылся в жуткой улыбке, открыв мне прекрасный вид на два ряда острых клыков, способных разорвать плоть.
        Я не могла оторвать глаз от когтя длиной в четыре сантиметра. На его кончике выступила капля черного яда.
        - Тебе повезло, что мой хозяин хочет пока сохранить тебе жизнь, - процедил он. - Но знай, что в конце концов я выполню твои просьбы и убью тебя.
        Вдруг я заметила за спиной вурдалака какое-то движение, но не была уверена, привиделось мне это или нет.
        Нет! Это не игра света! В тени ивы на корточках сидел Мешко и целился в упыря из длинного ружья, заряженного чистым железом.
        Вурдалак нервничал. Ему не нравилось, что он теряет надо мной контроль. Мой страх опьянял его так же, как и кровь. И теперь у него не было ни того ни другого.
        Я громко рассмеялась. Не знаю, кто был более удивлен, что мне это удалось - упырь или я. Мы посмотрели друг другу в глаза, и вурдалак задышал чаще. Я увидела в его глазах страх. Видимо, ничего подобного с ним еще не случалось.
        Краем глаза я наблюдала за Мешко. Для стрельбы у него была не очень хорошая позиция - вполне возможно, что, пытаясь попасть в упыря, он случайно снесет мне голову. Он медленно двинулся влево.
        Я стала гадать, куда делась шептуха.
        Вурдалак зашипел, брызжа на меня слюной. Его дыхание воняло протухшим мясом. Меня это не удивило, ведь он был гниющим трупом.
        - В наказание мы немного попортим тебе твою симпатичную мордашку, - рявкнул он. - Будет тебе уроком.
        Он прижал длинный коготь к моей щеке. Я почувствовала, как его кончик разрезает кожу. Стало ужасно жечь, когда черный яд смешался с кровью. Я застонала и поняла, что через мгновение уже не смогу пошевелить рукой.
        Двум смертям не бывать. Времени у меня больше не было. Нужно было облегчить задачу Мешко, иначе все пойдет насмарку.
        Я посмотрела демону в глаза, а в следующее мгновение скользнула рукой под свою широкую футболку. У меня на поясе висел маленький ножик в кожаном чехле. Я вытащила его и ткнула вурдалаку в живот.
        Тот пронзительно вскрикнул и молниеносно отскочил от меня, чиркнув когтем по моей коже от скулы до уголка губ. Его голос напоминал скрежет сгибающегося листового металла. У меня заболели уши. Яд начал действовать.
        В следующее мгновение произошло сразу несколько вещей. Я упала, пораженная галлюциногенным ядом, на землю. Чувствуя боль вурдалака так отчетливо, словно это меня ударили ножом в живот, я притянула к себе колени и громко закричала вместе с упырем.
        В тот же момент слугу Велеса ранили в спину из ружья. Он снова взвыл и бросился бежать, но дорогу ему преградила Баба Яга. Она подняла вверх руку с цветным порошком и дунула ему прямо в лицо. Вурдалак зашипел и побежал между деревьев.
        - Мешко! За ним! - закричала шептуха.
        Мужчина, не говоря ни слова, бросился за упырем. Шептуха подбежала ко мне, чтобы проверить, не ранена ли я.
        - Оставайся здесь, - велела она. - Я вернусь за тобой, когда мы найдем его укрытие. Обещаю, ты собственноручно сможешь отрубить ему голову. Если тебе станет лучше, зажги спичку и иди за светом.
        Она бросила мне картонный коробок спичек и, подобрав юбку, побежала следом за Мешко. Я увидела меж деревьев разноцветные огни, которые вскоре начали исчезать. Звуки погони постепенно отдалялись.
        Внезапно кроны деревьев дрогнули в порывах ветра. Ручей зашумел громче. Я услышала уханье совы. Неужели лес ожил, когда упырь сбежал?
        Я глубоко вздохнула и закрыла глаза. Влияние вурдалака постепенно сходило на нет. Видимо, оно уменьшалось с каждым отделяющим нас метром.
        Щека все еще горела.
        Я еще раз глубоко вдохнула и села. Тряхнула головой, чтобы сбросить с волос сухие листья.
        Живот больше не болел. Я приподняла футболку, чтобы проверить, нет ли там раны. Провела пальцами по гладкой коже. Это была всего лишь фантомная боль, которую я испытывала вместе с раненым упырем. Я вздрогнула, понимая, что Мешко был прав. Это был мой вурдалак. Его яд установил между нами таинственную связь.
        Я осмотрелась вокруг. Рядом лежали мой нож и коробок спичек. Лезвие ножа было испачкано черной липкой субстанцией. С отвращением я вытерла его о листья, прежде чем засунуть обратно в чехол.
        Мне было чем гордиться. Я не ударилась в панику. Во всяком случае, почти. Я приложила к щеке край футболки. Отняв ее от лица, увидела на ткани кровь и черный яд упыря. К счастью, он перестанет действовать, как только вурдалак будет убит. Я снова осторожно протерла рану, чтобы убрать излишек яда, и зашипела, когда щека снова заныла.
        Зажгла спичку. Разноцветная пыль, которой шептуха осыпала упыря, засияла даже при таком маленьком свете. Это была тропинка, по которой следовало идти между деревьями, пока она не приведет к его могиле.
        Я знала, что Мешко и шептуха будут без устали охотиться на вурдалака. В это время я могла бы заняться чем-то другим. Мне как раз пришла в голову одна идея. Она была не слишком оригинальна, и хорошей она, конечно же, тоже не была. Но теперь, когда я оказалась здесь, и никто не следил за мной, появилась прекрасная возможность ее осуществить.
        Думаю, пришло время посетить Навь и серьезно поговорить с первым из богов.
        Нам нужно кое-что обсудить.
        41
        Быстро я бежала вниз по ручью. Ивы хлестали меня по лицу длинными ветками и цеплялись за одежду, словно пытаясь отговорить от этой затеи. Я проносилась мимо ядовитых трав и кустарников, а в голове при этом проносились рецепты сильнодействующих зелий, которые готовила шептуха, но ни одно из них не смогло бы сейчас мне помочь.
        Я остановилась перед двумя ивами с переплетенными ветвями. Насколько я помню, под их прикрытием таился Вырий. Я нетерпеливо переминалась с ноги на ногу. Несмотря на две пары носков, под ногами ощущались острые камешки и сухие веточки.
        Боги, правильно ли я поступаю? Меня стали одолевать сомнения. Я должна бежать, куда глаза глядят, уехать в Варшаву, забрать маму и сесть на первый самолет, направляющийся на другой континент. Может, в Австралии мстительные боги не смогли бы меня выследить?
        Хотя, с другой стороны, Австралия - не очень хорошая идея. Там, по слухам, в обувь забираются ядовитые пауки. Мало того, что пауки, так еще и ядовитые!
        Гренландия в этом отношении - наилучший выбор. Прохладно слегка, но ничего.
        Я обернулась, чтобы оглядеться. Вокруг снова воцарилась пронзительная тишина. Лес не издавал никаких звуков. Это было ненормально.
        - Я врач, - сказала я вслух.
        Голос у меня ужасно дрожал. Я мысленно поморщилась и продолжила монолог:
        - Я врач. Человек науки. Меня нельзя запугать. Ну, разве что пистолетом. Колдовства не существует.
        Подумала об утопце и вурдалаке.
        - Это определенно какое-то очень редкое генетическое заболевание.
        Только если упырь становится упырем из-за хромосомных нарушений, то что я делаю посреди леса? И кто тогда Велес? Безумный ученый?
        - Проклятье… колдовство существует.
        У меня на глазах даже выступили слезы. Хочу в Австралию. Даже если там все растения и животные пытаются тебя убить.
        - Двум смертям не бывать, - вздохнула я и вытерла слезы.
        Я наклонилась и стала продираться сквозь неподатливые ветки, которые словно не хотели меня пропускать. Наверное, нужно было задуматься, но я не стала.
        Наконец я перебралась через заросли. Передо мной открылась трясина, а примерно в метре над ней клубился серо-голубой туман. Пока что все указывало на то, что я совсем рядом с входом в Вырий. По преданиям, к нему должна вести топь, охраняемая змеями, кабанами, русалками, утопцами и вилами.
        К счастью, этого домашнего скота Велеса нигде не было видно.
        Мои носки вмиг намокли, пока я пробиралась через болото к стоящему посередине дереву. На каждом шагу слякоть издавала чавкающий звук. Мне показалось, что я ужасно шумела.
        Площадь, занимаемая трясиной, была огромна. Мне стало любопытно, смогу ли я найти ее на спутниковых картах в интернете. Теоретически должна бы. Но что-то подсказывало мне, что на фотографиях будет только густой лес.
        Наконец, я остановилась у дерева, которое не походило ни на одно из тех, что я знала. Оно было размером с крепкий тысячелетний дуб, по форме похоже на черный тополь, с листьями, как у ясеня, и, готова поклясться, сверху на нем росли маленькие красные яблоки. Приглядевшись, я заметила, что каждая ветка оканчивается острым шипом, длиной в несколько сантиметров.
        Таких деревьев не существует. Я, правда, не знаток в этом вопросе, но мне так кажется.
        - Велес? - Я прочистила горло и повторила громче: - Велес? Это я, э-э-э… ясновидица… я хотела бы с тобой поговорить.
        Если бы мне не было так страшно, то я бы, наверное, почувствовала себя глупо, разговаривая вслух посреди леса.
        - Велес?
        Я обошла дерево, чтобы на всякий случай проверить, нет ли где змей или хотя бы кабанов. Тишина, казалось, закладывала уши. У меня было ощущение, что они болят из-за того, что до них не доносилось никаких звуков.
        - Велес? - снова позвала я, скорее из желания услышать хоть что-нибудь.
        Я коснулась коры Мирового Древа, желая перепрыгнуть через выступающий корень, и с визгом отдернула руку. Поверхность дерева была ужасно горячей и каким-то непостижимым образом пульсировала.
        - О боги, - пробормотала я, прижимая ладонь к груди.
        Я посмотрела на свои пальцы, чтобы проверить, как сильно я их обожгла. Они покраснели. К счастью, не было волдырей, свидетельствующих о повреждении более глубоких слоев кожи.
        Это невозможно! Дерево не может быть раскаленным! Сейчас же середина ночи.
        - Живым нельзя прикасаться к Мировому Древу. Тебе повезло, что оно тебя не убило. А могло, если бы захотело.
        Этот голос я бы узнала везде. Он был хриплым, шершавым и сухим. Каким-то таинственным образом он был совершенно лишен звуков. Как у людей, перенесших операцию на гортани.
        Я повернулась к высокому худощавому мужчине, которого уже видела на торжестве по случаю Ярилиного праздника. Он выглядел так же, как тогда. Даже черная одежда не изменилась с прошлой встречи.
        Вздрогнула. В нем было что-то нечеловеческое. Не знаю, то ли в этом виноват крючковатый, словно заостренный нос, то ли пустые черные глаза, похожие на ястребиные.
        Он казался живым и мертвым одновременно.
        - Велес? - спросила я.
        - От ясновидицы я ожидал большего уважения, - прохрипел он.
        - Прости. - Я покраснела.
        Бог подошел к дереву и ласково погладил его по коре. Его оно не обжигало. Я посмотрела на легендарное Мировое Древо. Признаюсь честно, я всегда представляла его себе не таким хищным.
        Неизвестный науке представитель флоры являлся axis mundi, осью нашего мира. Я взглянула на толстые корни, пронизывающие землю. Интересно, насколько глубоко они уходят вниз. По поверьям, они должны пронизывать всю планету. Именно с этого дерева началось образование материков. Оно выросло первым. С него началась жизнь.
        - Зачем ты явилась сюда? - спросил Велес.
        - Хотела сказать тебе, что вурдалак, которого ты послал за мной, скорее всего, не переживет эту ночь.
        Не знаю, чего я ждала. Вспышки гнева? Беспокойства? А он даже бровью не повел. Неподвижно стоял, прислонившись к Мировому Древу, и сверлил меня взглядом. Черные глаза на фоне его бледной кожи казались лишь отполированными камнями.
        - Я его убью, - добавила я.
        Велес по-прежнему молчал.
        - Это… хорошо, что ты не возражаешь, - начала запинаться я.
        Он склонил голову набок, как птица, и пристально смотрел на меня. Мне стало не по себе. Я начала сожалеть о своем решении. Приходить сюда было неразумно.
        - Ты здесь не поэтому, - заявил он.
        - Нет.
        Я не знала, как лучше выразить словами то, что хотела ему сообщить. Чтобы он правильно меня понял, а главное, чтобы он не причинил мне вреда, если предложение ему не понравится.
        - Я хочу заключить сделку, - сказала я.
        - Слушаю.
        - Я отдам тебе цветок, если ты пообещаешь не посылать своих слуг ни за мной, ни за моими друзьями и семьей. Я буду неприкосновенной. Мы будем неприкосновенными.
        Глаза Велеса заблестели, а узкие губы растянулись в вызывающей тревогу широкой улыбке.
        - Мне нравится эта сделка.
        - Значит, ты согласен?
        - Да.
        - Безопасность меня и моих близких в обмен на цветок, - повторила я.
        - Хорошо, - прошептал он. - Только сначала подумай, правильно ли ты выбираешь себе друзей. Не все они заслуживают доверия.
        Я подозреваю, что он имел в виду Мешко. Велес, вероятно, знал, что он тоже хочет получить цветок.
        - А что с вурдалаком? - спросила я.
        - Можешь его убить. Он мне больше не понадобится.
        Я нахмурилась.
        - Я не могу его отозвать, - пояснил Велес. - Если вурдалак хотя бы раз попробует кровь своей жертвы, то он больше не может от нее отказаться, даже если бы я ему приказал. Он зависим. Ему так и так придется умереть.
        - Ты правда обещаешь оставить меня в покое? - удостоверилась я.
        - В обмен на цветок.
        - А потом?
        - Потом ты будешь мне ни к чему. Зачем мне забивать голову твоим существованием?
        Хотя его слова звучали заманчиво, я уловила намек на фальшь, и мне это не понравилось.
        - Ты должен пообещать мне еще кое-что, - сказала я. - Никому не говори о нашей сделке. Если Святовит узнает об этом, он попытается меня убить.
        - Я ничего никому не должен, - рассмеялся он.
        Когда он смеялся, в его шершавом голосе появлялись резкие нотки, напоминающие звук громко бьющегося стекла, очень неприятный. Я почувствовала, как волосы встают дыбом и рефлекторно закрыла уши руками, не в силах вытерпеть этот звук.
        - Если Святовит убьет меня, то я не принесу тебе цветок, - попыталась я убедить его. - Мы должны сохранить наш уговор в тайне.
        - Ясновидица, а видит так смутно. - Он покачал головой.
        Он отошел от дерева и шагнул прямо в трясину. Ноги его не уходили под воду, а твердо стояли на ней. Я, в отличие от него, утонула по щиколотку в грязи.
        Больше сказать было нечего. Так что я молча уставилась в его спину и дрожала. Мне было очень холодно.
        Время шло. Темно-синее небо стало серым, а затем розоватым. Медленно занимался рассвет. Я в последний раз за сегодняшнюю ночь посмотрела на исчезающие звезды.
        - Тебе повезло, - объявил наконец Велес, повернулся и подошел ко мне. Мы стояли друг напротив друга. Мне пришлось задрать голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Он был намного выше, чем мне запомнилось. Словно с Ярилиного праздника он таинственным образом увеличился в росте.
        - У меня сегодня хорошее настроение. Я никому не расскажу о нашем уговоре, - прошептал он. - Но знай, если ты не сдержишь слово, я убью тебя, и это не будет быстрая или приятная смерть. А когда ты умрешь, я не позволю твоей душе пастись на полях Вырия до конца времен. Я верну тебя обратно, чтобы ты навсегда стала моей служанкой, которую я смогу мучить.
        Произнося эти слова, он все время дружелюбно мне улыбался, как будто мы говорили о том, как лучше испечь печенье с кремом. У меня же было ощущение, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Если вурдалак еще был жив, он, должно быть, чувствовал мой страх, как бы далеко ни находился.
        - Поняла, - выдавила я.
        - Я рад. Можешь идти.
        Аудиенция, видимо, подошла к концу. Кора на Мировом Древе начала трещать и скрипеть, изгибаясь под немыслимыми углами. Из земли вылезли толстые корни, диаметром с мои бедра. Я испуганно отшатнулась. Дерево образовало трон! Велес сел на него и сурово посмотрел на меня в последний раз.
        - Запомни, что я уже говорил тебе однажды. Здесь все делают то, что я прикажу.
        Я развернулась на пятках и убежала, и пока я неслась, громко хлюпая промокшими ногами по топкой трясине, я слышала за собой его хриплый, непостижимый смех. Меня преследовал звук разбивающегося стекла.
        Когда я, наконец, преодолела заслон из веток, отделявший меня от привычного мира, то первым делом отдышалась, уперев руки в колени. Посмотрела на ивы, охраняющие вход в Навь.
        И улыбнулась. Велес не понимал, какую ошибку только что совершил.
        42
        Сера на кончике спички зашипела, когда ее поглотило пламя. Я проверила, не потеряла ли маленький ножик, спрятанный под футболкой. Успокоенная прикосновением к металлу, я медленно пошла вперед, вслед за сбежавшим вурдалаком.
        Интересно, Мешко уже успел его догнать, или, может быть, упырь ждет меня. Я приложила пальцы к щеке, по которой он провел когтем. Рану снова стало жечь. Надеюсь, от нее не останется и следа.
        Я все еще дрожала при мысли о Велесе. Моя затея, казавшаяся гениальной еще несколько минут назад, теперь вовсе такой не представлялась. Вот глупая, я думала, что смогу перехитрить богов. Впрочем, я, наверное, так и так умру…
        Не переставая зажигать все новые спички, я заходила все глубже в лес. Попыталась поджечь найденные ветки, но в это время суток их покрывала роса.
        Порошок, которым шептуха обсыпала вурдалака, сверкал всеми цветами радуги. Я не знала, что входило в его состав, но не поверила, когда Баба Яга сказала, что он волшебный. Теперь это было делом чести - узнать, из чего он сделан. Если, конечно, я проживу достаточно долго, чтобы у меня появилась такая возможность.
        Небо над моей головой розовело и розовело, птицы просыпались ото сна. Времени оставалось все меньше. Под воздействием солнца цветная пыль окислится и перестанет светиться. Я побежала, прикрывая очередные зажженные спички руками, чтобы пламя не погасло.
        След становился все незаметнее. Вурдалак, должно быть, уже растерял большую часть порошка. Я совсем сбилась с пути и понятия не имела, где нахожусь. Если я сейчас потеряюсь, то никогда не найду дорогу к могиле упыря. И что еще хуже, у меня могут быть очень большие проблемы с тем, чтобы выбраться из леса.
        Внезапно цветное свечение исчезло.
        Я резко остановилась. Пламя обожгло пальцы. Я зашипела и потушила спичку, которую уже невозможно было держать. Потянулась к коробку. Осталась последняя спичка.
        Я провела ее головкой о шершавую стенку коробка. Вспыхнуло желтое пламя.
        Сверкающей пыли нигде не было видно.
        - Черт! - прошипела я, крутясь вокруг своей оси.
        Я ожидала, что у меня быстрее закончатся спички, чем порошок перестанет сверкать. Присев на корточки, я разглядывала опавшие на землю листья, но не могла обнаружить никаких следов. На четвереньках я поползла в обратном направлении, пока не увидела еле заметный блеск почти угаснувшего порошка.
        - Гося! - услышала я крик.
        Я поднялась и вдалеке увидела Мешко, махавшего мне фонарем с голубым светом. Хоть я и находилась посреди леса, но видимость была превосходной. Густые и раскидистые кроны высоких деревьев пропускали мало солнечного света, так что подлеска почти не было.
        Погасив бесполезную теперь уже спичку, я подбежала к мужчине и бросилась ему в объятия с такой силой, что мы чуть не упали на землю.
        - Гося, Гося, все в порядке. - Он крепко обнял меня и притянул к себе.
        От него пахло лесом и дымом. Я закрыла глаза и глубоко вдохнула. Страх, не покидавший меня с момента встречи с Велесом, постепенно начал отступать.
        - Я потеряла след, - призналась я.
        Мешко отстранился на расстояние вытянутой руки. Коснулся моего подбородка и слегка приподнял его, склонив голову набок, чтобы хорошенько рассмотреть мою поцарапанную щеку. Он крепко сжал челюсти.
        - Прибью ублюдка, - прорычал он.
        Я удивленно заморгала. Мешко впервые при мне употребил бранное слово. До сих пор он демонстрировал безупречные манеры.
        - Ничего страшного, - попыталась я успокоить его. - Как только вернемся домой, я продезинфицирую рану, а когда она затянется, буду смазывать ее луковой мазью по авторскому рецепту Бабы Яги. Вот увидишь, от шрама не останется и следа.
        - Прости меня. - Он наклонился и прислонился лбом к моему лбу. - Я должен был защитить тебя.
        - У тебя неплохо получается, - заверила я его. - Я ведь все еще жива. Но ты можешь продолжать обнимать меня. Это очень мило.
        Мешко засмеялся и крепче прижал к себе. Я снова глубоко вдохнула его запах, действовавший на меня так успокаивающе.
        - Мне еще никогда не было так страшно, - призналась я.
        - Я видел, но не мог выстрелить раньше. Боялся попасть в тебя. А если бы я раскрыл себя, то он мог бы тебе навредить.
        Он думал, что я говорю о вурдалаке, но это Велес так меня напугал. Думаю, это его мертвые черные глаза будут сниться мне по ночам в кошмарах, а вовсе не узкие зрачки упыря.
        Мешко отстранился и взял меня за руку.
        - Мы знаем, где могила вурдалака.
        - Вы убили его?
        - Нет, ждем тебя.
        Я улыбнулась. Сейчас самое время упырю начинать бояться.
        - Устроился для сна. Иди. Нечего терять время. Баба Яга, наверное, уже беспокоится, почему мы так долго не возвращаемся. - Он потянул меня меж деревьев.
        Я сама бы не нашла дорогу. Слишком много времени я провела у ворот Нави. У меня не было бы шансов добраться сюда, если бы мои товарищи не пошли вперед. К счастью, вурдалаку не удалось от них скрыться.
        Шептуха ждала нас у небольшого холма, который через несколько метров круто переходил в овраг. Она стояла над насыпью, под которой мог спокойно укрыться упырь среднего роста.
        - Он закопался здесь до того, как мы добежали. Наверное, надеялся, что мы не заметим его небольшой курганчик, - пояснила она. - Как ты себя чувствуешь?
        Мешко снова повернул мое лицо, чтобы показать ей царапину. Шептуха, однако, не стала из-за этого охать и причитать, видимо, не испытывая угрызений совести за то, что использовала меня как живую приманку.
        - Не останется и следа. - Она похлопала меня по здоровой щеке. - Разберемся с этим позже. Сейчас нужно избавиться от проблемы. Мешко, будь так добр…
        Она указала на лежавшую рядом лопату.
        Вурдалак зарылся неглубоко. Его неподвижное тело обнаружилось всего под несколькими десятками сантиметров рыжеватого суглинка. Я испуганно отшатнулась, когда из земли показалось его застывшее лицо. Несмотря на то что почва была влажной, она не прилипала к коже монстра. Он словно отталкивал ее от себя. Может, это еще одна способность, которой обладали вурдалаки? Если бы они выбирались из своих могил все измазанные землей, им, вероятно, было бы труднее нападать на потенциальных жертв. Любой бы, наверное, удивился при виде грязного мужчины.
        Я обхватила себя руками, глядя на вурдалака. Он все еще меня пугал. Я до сих пор ощущала на коже его отвратительные прикосновения.
        Это точно был тот самый упырь, что охотился на меня, но теперь он выглядел самым обыкновенным… трупом. Серое лицо с запавшими щеками и глазами. Тонкие веки, по которым пробегала сеть голубоватых прожилок. Изо рта торчал посиневший, распухший язык.
        Он лежал на спине, сложив руки на груди. Самый обычный мертвец - я много раз видела таких в универе. Ничто не указывало на то, что он способен самостоятельно покинуть свою могилу.
        Я заметила, что рядом с телом покоится подгнивший туристический рюкзак. Видимо, при жизни вурдалак и в самом деле был самым обычным туристом, который случайно попал Велесу под горячую руку.
        - Что с ним случилось? - спросила я. - Он выглядел иначе.
        Шептуха зачмокала золотой накладкой и одобрительно кивнула моей любознательности.
        - Вурдалаки выглядят так днем. Если бы он напился этой ночью крови, то у него бы сейчас было румяное лицо. Когда-то по этому признаку их и распознавали. Выкапывали тела, и если какие-то из них были, так сказать, «красные как призрак», то их на всякий случай обезвреживали. Как ты понимаешь, у трупа не должно быть румяных щек.
        - Не должно… - согласилась я.
        Я хорошо помнила серо-зеленый цвет кожи «пациентов» с занятий по судебной медицине.
        Мешко бесцеремонно схватил вурдалака за грудки и развернул его лицом вниз. Упырь даже не шелохнулся.
        - А он?..
        - Днем он спит, - пояснила Баба Яга, роясь в сумке. - И ничего не может нам сделать.
        - Он не проснется?
        - Нет. Он в трансе.
        Я смотрела, как шептуха вынимает из сумки молоток и гвозди длиной в пятнадцать сантиметров. Она приложила первый из них к голове вурдалака и замахнулась молотком.
        Гвоздь вошел как в масло.
        Я была готова бежать, но упырь даже не вздрогнул. Он как будто ничего не чувствовал. Серьезно, не знаю, что это за сон такой, но большинство людей скорее всего проснулись бы, если бы кто-то вбил им в голову пятнадцатисантиметровый гвоздь.
        У меня все внутри перевернулось. Я не могла на это смотреть.
        - Как я и думала, - сказала шептуха.
        Мешко стоял рядом, сжимая обеими руками топор. Ему не терпелось отрубить упырю голову.
        - Смотри внимательно, - велела она мне.
        - На что?
        - А лучше прикоснись к его черепу.
        - Может, не надо…
        - Это же труп. Он не причинит тебе вреда.
        - И все же…
        - Я слишком стара, чтобы так долго стоять на коленях на голой земле. Немедленно прикоснись к черепу и перестань привередничать!
        Я послушно встала рядом и дотронулась до головы упыря. Меня передернуло.
        - Ну и? - Я понятия не имела, что она имела в виду.
        - Нажми сильнее.
        Я выполнила приказ и с удивлением почувствовала, как затылочная кость слегка прогнулась под моими пальцами. Меня затошнило.
        - Фу! Он уже разлагается! - простонала я.
        - Нет, у него просто нет костей.
        - Что?
        - Легенды говорят правду. - Шептуха самодовольно улыбнулась. - Согласно поверьям, у вурдалаков нет костей, только хрящи. Это еще один способ отличить их от обычных мертвецов. Мне даже молоток сейчас не нужен!
        Довольная, она стала забивать гвозди голыми руками, напевая при этом какую-то монотонную мелодию. Я как можно скорее отодвинулась. Мешко, глядя на происходящее, улыбался.
        Клянусь всеми богами, в нашем сумасшедшем трио я, кажется, самая нормальная. Я всего лишь ранила вурдалака в живот. К остальным преступлениям я отношения не имею.
        Шептуха вбила все гвозди и удовлетворенно отряхнула руки от земли. Со стоном она поднялась с колен и кивнула Мешко, чтобы тот приступил к своей части.
        Он посмотрел на меня и протянул мне черенок топора.
        - Может, ты? - спросил он.
        - Нет, спасибо. Давай ты сам.
        - Как хочешь. - Он пожал плечами, словно мое нежелание обезглавливать труп было чем-то странным.
        Птицы весело щебетали, и солнце поднималось по небу во всей красе. Прекрасный день для осквернения мертвых тел.
        Голова покатилась по земле. Из шеи не хлынула кровь, и вурдалак не стал бегать, как петух с отрубленной головой - а именно этого я и ожидала. Мешко пнул отделенную запчасть упыря обратно в могилу.
        Шептуха погрозила ему пальцем. Я с благодарностью посмотрела на нее.
        - Он должен лежать лицом вниз! - рявкнула она и поправила ногой голову трупа.
        Моя благодарность вмиг исчезла.
        - Гося, теперь посыпь его маком, - велела мне Баба Яга.
        Я потянулась за двухкилограммовым мешком семян мака.
        - Куда сыпать?
        - По всему телу, но больше всего на голову.
        Я выполнила приказ. Когда последние зернышки упали на тело вурдалака, напряжение окончательно покинуло меня. Я почувствовала усталость. Зевнула и села на землю, не заботясь о том, что поблизости могли притаиться муравьи и клещи. Наконец-то я была в безопасности. По крайней мере, на некоторое время.
        Мешко начал засыпать могилу.
        - Любопытно, кем он был при жизни, - произнесла я задумчиво.
        Мы этого никогда не узнаем. Туристический рюкзак, в котором наверняка лежал кошелек, уже покрывал слой земли. Мне стало интересно - не ищет ли кто-нибудь этого мужчину, не скучает ли по нему?
        - Никем хорошим, - заявила шептуха.
        - Может, это неправда? - спросила я. - Может, он был добрым? Вдруг не только плохие люди становятся упырями?
        - В каждом человеке есть зло. Безгрешных не бывает. - Она покачала головой. - Некоторые же настолько порочны, что превращаются в слуг Велеса, жадных до чужой крови. Вокруг Святовита собираются существа с более чистыми душами.
        - Они все зловредные твари, - фыркнул Мешко, которому претила наша беседа.
        - А выкидыши? - настаивала я. - Это же мертвые малыши. Что плохого они могли сделать? А они все же становятся монстрами.
        - Они платят за грехи своих матерей, - сказала шептуха. - Помни, что они возникают из душ детей, от которых избавились преднамеренно или непроизвольно. Это наказание за преступление родителей.
        - Эти хуже всего, - кивнул Мешко, встав рядом с засыпанной могилой. - Из ревности они нападают на беременных женщин и акушерок и высасывают из них кровь. В мое время было много суеверий, чтобы защитить рожениц от их нападений.
        - Эти суеверия живут и по сей день, - признала шептуха и хлопнула в ладоши. - Ладно, хорошо с вами, но пора и отдохнуть. Похоже, мы избавились от него навсегда.
        - Ты уверена, что он больше не встанет? - спросила я.
        - Я не слышала, чтобы после таких процедур проблема с вурдалаком когда-либо повторялась, - ответила она. - Можем возвращаться домой.
        Когда мы шли через лес, Мешко взял меня за руку, ничего при этом не сказав. Он даже не улыбнулся. Просто слегка сжал мои пальцы.
        На мгновение у меня потеплело на сердце. Но только на мгновение, потому что потом я заметила черного ястреба, кружащего над нашими головами.
        43
        Я решила не возвращаться в Варшаву на празднование Зеленых Святок. Мы с мамой договорились, что увидимся только после ночи Ивана Купалы. Она слегка расстроилась, но я объяснила ей, что должна помочь Бабе Яге. Услышав это, она сразу перестала меня упрекать. Видимо, все еще надеялась, что я пойду по этому пути в своей медицинской карьере.
        Ага, после дождичка в четверг. Теперь, когда я знаю, что боги действительно существуют, я шептухой точно не стану. К тому же идея эмиграции в Австралию казалась мне все более заманчивой. Правда, на данный момент я не могу позволить себе купить авиабилеты, но я все серьезнее рассматривала эту часть света для побега.
        - Так завидую, что у тебя была возможность отдохнуть, - сказала Слава, ложась на мою кровать. - Я бы тоже хотела куда-нибудь уехать.
        - Так возьми отпуск.
        - Не могу… у меня нет непрерывного трудового стажа или как это там называется, - фыркнула она. - Дурацкие правила. Несправедливо, что тебе не нужно ходить на работу, а мне нужно.
        Я подумала об «отпуске», который провела, охотясь на вурдалака. Сомнительное удовольствие. Но я не могла ей этого объяснить.
        - Покажи щеку! - В одно мгновение она вскочила с кровати и встала рядом со мной у большого зеркала в дверце шкафа.
        Я критически оглядела свое отражение. След от царапины был едва заметен, но на коже все еще виднелась тонкая светлая черточка. Луковая мазь Бабы Яги творила чудеса. От нее отвратительно пахло, зато все заживало в рекордно короткие сроки. Корочка отвалилась где-то через два дня, обнажив тонкий шрам. Я не ожидала таких хороших результатов. А по заверениям шептухи, если еще пару недель мазать оставшийся рубец этим снадобьем, то и он исчезнет.
        - Выглядит уже довольно неплохо, - констатировала моя подруга. - Надеюсь, ты узнала рецепт этого крема? Он может тебе пригодиться, учитывая количество несчастных случаев, которые с тобой происходят.
        - Это была мазь, а не крем.
        - А, все равно, - махнула она. - Я помогу тебе нанести тональную основу и пудру. Вот увидишь, ничего не будет заметно.
        - Ага…
        - Ты чего такая мрачная? - удивилась Слава. - Тебя беспокоит эта отметина? Будет тебе уроком не трогать этого грязного котяру.
        Я солгала Славе: сказала, что это кот шептухи расцарапал мне лицо, когда я пыталась вытащить клеща у него из-за уха. Она поверила, зная мое отношение к клещам.
        - Не волнуйся. Шептуха сделала тебе лучший в мире крем от шрамов. - Она похлопала меня по плечу и потащила на кровать.
        - Мазь…
        Я позволила ей усадить меня. Кисти, спонжи и карандаши замелькали перед моим лицом, когда Слава пыталась превратить меня в божество.
        Вздохнув, я закрыла глаза, пока она накладывала толстый слой теней на мои веки. Боюсь, моему покою скоро конец. Только последние несколько дней были для меня настоящим отпуском.
        Не знаю, есть ли в этом заслуга Велеса, но сверхъестественные существа дали мне передышку. Больше ко мне не приставал ни один упырь.
        Даже Святовит ничего от меня не хотел. Неужели он забыл, что уже несколько раз просил меня связаться с ним? Я не приближалась к лесу, так что у меня не было возможности встретиться с лешим, а с водой я имела дело только во время утреннего душа, так что об утопцах мне тоже не приходилось думать.
        Я даже не видела Радека, как будто планетник тоже провалился сквозь землю.
        Признаюсь честно, меня это нисколько не волновало.
        - Я так не хочу идти… - простонала я.
        - Видимо, придется, - ответила она.
        Я услышала в ее голосе грусть и приоткрыла один глаз.
        - Не шевелись! - отругала она меня. - Хочешь, чтобы у тебя были криво накрашены глаза?!
        - И для кого же я должна так красиво выглядеть, а? - фыркнула я.
        - Это Зеленые Святки! - возмутилась Слава. - Самый главный праздник!
        - Ну, наверное, не так уж и самый…
        - Русальная Неделя важнее всех остальных, - прошипела она.
        Я не понимала ее. Для меня самыми важными праздниками были день зимнего солнцестояния, то есть Коляда, или летнего солнцестояния, то есть Купальская ночь. Зеленые Святки не казались мне такими уж особенными.
        - Все такое красочное, - пылко продолжила подруга. - Все цветет и распускается. Как же хочется танцевать!
        - Ты что, открыла в себе русалку? - фыркнула я.
        Я почувствовала, как карандаш для глаз больно впился мне в веко, и издала возмущенный возглас. - Не крутись, - велела она. - А еще лучше помолчи.
        - Ты ведь красишь глаза, а не губы, - проворчала я.
        - В Зеленые Святки закатывают лучшие вечеринки, - продолжила она свою лекцию. - Бьюсь об заклад, в Белинах праздник принято справлять как надо. Будут костры, танцы, много выпивки…
        - …и оргии, - закончила я.
        - Оргий нет уже лет сто, - с сожалением вздохнула она.
        - А ты откуда знаешь? Может, старушки в Белинах потеряют ночью всякий стыд, - усмехнулась я.
        Во время Ярилиного праздника пожилые шептухи неплохо управлялись с ворожеями. Подозреваю, и в этот раз может случиться нечто подобное, если кто-то снова сыпанет кое-что в костер.
        - Сомневаюсь. Когда-то этот праздник отмечался как надо. Зажигали костры возле кладбищ и развлекались до рассвета, танцуя и выпивая между надгробиями. Мертвые тогда без страха ходили среди живых.
        - Ты слишком романтична, - сказала я.
        - Мне эти легенды кажутся прекрасными. Каждая из них связана с какой-то несчастной любовью. Я знаю, ты не веришь в русалок, вил и полудниц, но когда-то их было очень много.
        Слава даже не представляла, как сильно она ошибается. Сверхъестественные существа прекрасно существуют и по сей день.
        - Мне пьянство на кладбищах и оргии на надгробиях не кажутся особо привлекательными. Есть в этом что-то святотатственное.
        - Потому что ты зануда! Я закончила. Посмотри в зеркало.
        Я встала и подошла к шкафу. Не знаю, как Слава это сделала, но я выглядела как-то иначе, более женственно и сексуально. У меня даже перехватило дыхание. Жаль только, что к вечеру весь макияж наверняка сотрется.
        - Подожди. Повернись.
        Она пшикнула мне в лицо чем-то, от чего у меня защипало глаза. Я отскочила, наткнувшись на шкаф. Дверь захлопнулась с громким треском, и стало слышно, как внутри с грохотом попадали вешалки.
        - Ради всех богов! - воскликнула я.
        - Не три глаза, а то размажешь!
        - Ты в меня перцовым баллончиком пшикнула, что ли?!
        - Это фиксатор макияжа. Теперь он должен держаться, даже если ты будешь прыгать через костер.
        - Я не буду прыгать ни через какой костер.
        - Будешь, будешь. - Она похлопала меня по плечу. - Увидишь, как классно на Зеленых Святках.
        Я открыла глаза. К счастью, зрение меня не покинуло. Несколько раз я моргнула, чтобы прогнать слезы.
        - Ты садистка, - выдохнула я.
        - И классный визажист. Выглядишь суперски!
        - Не знаю, для кого я так разоделась…
        Мешко все равно не хочет быть со мной. Но вслух я не стала этого произносить. Я не рассказывала Славе о своем неудачном тет-а-тете с официально покойным правителем.
        - Там наверняка будет полно красавчиков.
        Я вспомнила ворожеев с Ярилиного праздника. Может быть, если бы я была лет на пятьдесят старше, то в самом деле подцепила бы сегодня какого-нибудь симпатягу. Мы могли бы поговорить о мазях от ревматизма и кремах для фиксации зубных протезов.
        - А ты не идешь на празднование? - спросила я.
        - Я сегодня работаю, - сказала она.
        - Жаль.
        - Мне нравится работать в Зеленые Святки. - Она пожала плечами. - Это весело.
        Не знаю, что забавного в том, чтобы выгонять пьяных клиентов из бара, но спорить об этом не хотелось. Я уже давно знаю, что мы со Славой не сходимся во мнениях, когда речь заходит о проведении досуга.
        - Береги себя, - предупредила она меня.
        - Не волнуйся. Я справлюсь с пьяными старикашками.
        Баба Яга заявила мне, что мы совсем недолго пробудем на деревенских гуляниях. Кульминация нашего вечера - закрытая вечеринка для шептух и жрецов на кладбище глубоко в лесу. Якобы мы там будем духовно воссоединяться с предшественниками.
        Я уже это вижу - стариканы, наверное, снова набросают галлюциногенных трав в костер и будут делать вид, что у них яркие видения.
        - Ты преувеличиваешь, не все там такие старые. Наверняка у шептух из других городов тоже есть практиканты, - попыталась утешить меня Слава.
        - Ага… посмотрим.
        - Во что ты оденешься? - спросила она.
        Я указала на защитный костюм от клещей, который висел на вешалке, зацепленной за дверную ручку. Правда, меня уже однажды укусили, но мне не хотелось снова выселять со своего тела маленького квартиранта.
        - Только через мой труп!
        44
        Я поддалась на уговоры Славы и не стала надевать свой комбинезон от клещей, но не преминула вылить на одежду и открытые части тела целую бутылочку защитного спрея от насекомых.
        Моя лучшая подруга одела меня в узкие черные брюки до середины икры и полупрозрачную свободную тунику синего цвета с глубоким квадратным вырезом, украшенную вышивкой в виде цветов ландыша. Волосы она велела оставить распущенными. Слегка волнистые, они почти достигали талии. Я все равно не собиралась их собирать, потому что знала, что шептуха заставит меня надеть на голову венок, который, наверное, придется как-то закрепить. Вместо кроссовок я надела на ноги балетки. Только они сюда подходили.
        Пришлось признать, что Слава была права: так я выглядела лучше, чем в защитном костюме.
        - Как хорошо ты выглядишь, - похвалила меня Баба Яга, когда мы встретились на белинском кладбище.
        Я увидела одобрение в ее глазах. Мне это очень польстило. Она редко была довольна моим внешним видом.
        - На тебе даже нет этой ужасной обуви. Хотя могла бы надеть платье. А то вечно как пацанка.
        Я знала, что она не удержится от комментариев - ей обязательно нужно было высказаться. Это было сильнее ее.
        - Боги тебя не беспокоили? - шепотом спросила она.
        - Нет. - Я покачала головой.
        - Мне это не нравится. Странно, что Велес сменил гнев на милость после того, как мы убили его приспешника. Это очень подозрительно. Он должен был убить тебя просто из мести.
        - Ну, спасибо, что не убил. Это же хорошо, что он оставил меня в покое.
        Я не собиралась рассказывать ей о сделке, которую заключила с богом подземного мира.
        - Будь сегодня осторожна, детка. В Зеленые Святки слуги богов ходят меж смертных. Лучше не отходи от меня и от других шептух. С нами ты тоже не будешь в полной безопасности, но все-таки лучше держаться вместе.
        - Я постараюсь, - кивнула я.
        Баба Яга была отчасти права. Странно, что Святовит не пытался перетянуть меня на свою сторону. Неужели Велес все-таки что-то ему сказал?
        Я начала размышлять о богах. Было совершенно неясно, почему Велес и Святовит веками боролись за превосходство друг над другом. Разделение обязанностей, когда один обладает властью над загробным миром, а другой - над миром живых, казалось мне вполне логичными. Я не могла понять, зачем менять то, что издавна так хорошо работает.
        Мне вспомнилась красивая легенда о возникновении мира. Согласно ей, именно Велес создал материки, поднимая песок со дна моря. Он положил начало возникновению континентов, на которых мы живем сегодня. Именно по этой причине он сидит на троне под Мировым Древом, которое выросло первым.
        Мы зашли на территорию кладбища. К счастью, оно располагалось далеко от Белинянки. Дело было не только в санитарных нормах и возможности проникновения бактерий в грунтовые воды. Я предпочла бы не приближаться сегодня к воде. Так, на всякий случай.
        Кажется, все местное население собралось на погосте. Дети носились повсюду, как сумасшедшие, объедаясь сладостями, подростки делали селфи на фоне надгробий и горящих костров, а взрослые сплетничали у лавок с едой.
        Небо уже пылало оранжевым, скоро сгустятся сумерки. Тогда фонарики, расставленные на могилах, будут выглядеть действительно красиво. Лично мне больше всего нравились фонарики зеленого цвета. Их свет всегда казался мне мрачным и волшебным.
        Хотя, если честно, в тот момент у меня не было особого желания связываться с магией.
        Мы остановились у ворот рядом со старостой, покрасневший нос которого свидетельствовал о том, что он отмечает Святки уже по крайней мере несколько часов. Люди не стали дожидаться официального начала празднования Русальной недели.
        Сельские музыканты играли веселую мелодию, от которой хотелось пуститься в пляс. Даже я с трудом могла устоять на месте.
        - Чего мы ждем? - шепнула я Бабе Яге.
        - Мщуя. Вместе с ним мы благословим жителей, а потом отправимся на наше кладбище.
        Когда она это произнесла, в конце улицы показался щуплый Мщуй и его полная противоположность - хорошо сложенный высокий Мешко. Каждый из них нес в руках цветочный венок. Они были одеты в хорошо знакомые мне наряды. В отличие от шептух, которые на все праздники просто напяливали цветастые юбки, ворожеи должны были одеваться в полотняные туники с капюшонами. И если на Мешко она смотрелась хорошо, то Мщуй тонул в этой слишком просторной и, конечно, уже испачканной одежде.
        Они подошли к нам. Мешко не отрывал от меня взгляда своих льдистых глаз. Улыбнулся уголками губ. Мы не виделись с тех пор, как убили в лесу вурдалака. Не знаю, как он, а я уже успела по нему соскучиться.
        Шептуха коротко их поприветствовала, даже не пытаясь скрыть неприязнь, которую испытывала к неопрятному жрецу.
        Мужчины надели нам на головы толстые, тяжелые венки. Я довольно подметила, что в венок, который я получила от Мешко, кроме разноцветных фиалок и голубых незабудок, были вплетены белые ландыши, сочетающиеся с вышивкой на моей блузке. Меня окутал дурманящий запах цветов.
        Венок был идеальным.
        - Спасибо. - Я улыбнулась Мешко.
        В ответ он только подмигнул мне и последовал за Мщуем. Мы подошли к старосте, который подал нам бокалы, полные меда. Мы опустошили их залпом, и я почувствовала, как сладкий алкоголь обжигает горло. Нам подали еще по одному, но на этот раз мы не стали пить, а вместо этого вылили содержимое на землю.
        - Пора начать празднование! - крикнул Мщуй. - Веселитесь!
        Я быстро зацепила венок невидимками, чтобы он не упал. Шептуха не была в восторге от своего головного убора, хотя венок у нее был очень красивый. Могу поспорить, что вещун не сделал его собственноручно, а купил в каком-нибудь ларьке.
        - Надеюсь, я не подхвачу какую-нибудь гадость от Мщуя, - прошептала она мне, поправляя украшение. - Уверена, в его колтуне водятся вши.
        Музыканты начали играть еще одну бодрую мелодию. Баба Яга повисла на моей руке, изображая старуху, которая с трудом ходит. Благодаря этому мы получили по бесплатному куску пирога и еще по одному бокалу меда.
        Умно.
        Я оглядывалась по сторонам, но никак не могла увидеть Мешко в толпе празднующих. А ведь его нетрудно заметить, ведь он выше большинства жителей Белин, чьи спины сутулятся после многих лет работы на поле.
        - Они уже ушли на другое кладбище, - сказала шептуха, догадываясь, кого я ищу. - Там собираются все окрестные вещуны.
        - А почему без нас?
        - Потому что теперь они до темноты будут разговаривать с богами.
        - Правда?
        - Нет, это чушь полная. На самом деле они будут пить мед и притворяться. Мщуй как-то рассказывал, что боги еще ни разу не заговорили с ними с тех пор, как он ходит на эти собрания в Зеленые Святки. А это уже лет шестьдесят.
        - Может быть, это из-за того, что он как раз на них и ходит, - пробормотала я.
        - Может быть, - хрипло рассмеялась она.
        Мы сели на деревянную лавочку. С открытым ртом я наблюдала за подростками и молодыми девушками, которые переоделись в богинек. Они танцевали в легких платьицах, взявшись за руки. Царило веселое, праздничное настроение.
        - На тебе тоже должно быть такое платье, - сказала Баба Яга. - Я не говорю, что ты некрасиво одета, наоборот, сегодня ты выглядишь очень хорошо. Тем не менее можно было еще постараться.
        Я стиснула зубы. По-моему, шептухе и так повезло, что я не надела свой защитный костюм от клещей.
        Внимательно огляделась по сторонам, но настоящих русалок я не увидела. Я с облегчением пришла к выводу, что это, видимо, неправда, что в Зеленые Святки они появляются на празднике.
        Небо потемнело. На нем уже можно было заметить яркие точки звезд. Кладбище мерцало разноцветными фонариками и факелами. Клубы дыма поднимались вверх, еле подрагивая на ветру. Волшебное зрелище.
        Местные жители зажгли в центре костер, через который начали прыгать самые смелые парни. Я смотрела на это с некоторой тревогой. Мне казалось, что у кого-нибудь из них вот-вот загорится штанина.
        Женщины пели и танцевали, держась за руки. Кое-где целовались влюбленные парочки.
        - Пойдем. - Баба Яга с трудом поднялась с низкой лавки.
        Мне показалось не слишком благоразумным, что мы - единственные во всей округе, кто может оказать медицинскую помощь - уходим во время такой опасной забавы в лес, где не ловит связь, но что я в этом понимаю.
        Староста протянул мне факел.
        И кстати то, что нести факел поручили мне (именно мне - я ведь о собственные ноги могу споткнуться), я считаю еще менее благоразумным.
        Полностью поглощенная удерживанием в руках горящего куска дерева, я практически не смотрела, куда иду. Нервно поглядывая на искры, летящие с факела, и на валяющиеся под ногами ветки и выступающие корни, я шла за голосом шептухи. Баба Яга развлекала меня рассказами о предстоящем праздновании. Я узнала, что снова будет костер с наркотическими травами и что мы будем пить мед, танцевать и петь.
        Почему-то я не могу представить себе, как ворожеи и шептухи прыгают через огонь.
        - А русалки будут? - спросила я.
        - Вижу, ты спешишь познакомиться с очередным сверхъестественным существом, - фыркнула она.
        - Даже не знаю…
        - Честно говоря, на наших праздниках никогда не было незваных гостей.
        - Это хорошо.
        - По крайней мере, мне так кажется.
        - Что?
        - Понимаешь… - смутилась она, да так сильно, что я оторвала взгляд от факела и взглянула на ее покрасневшее лицо.
        - Во время наших костров используется столько галлюциногенных трав и грибов, что я не могу тебе с уверенностью сказать, что нас никогда не посещали богинки и демоны. Тем не менее никому никогда не причиняли вреда.
        - Супер. Ты меня очень утешила.
        Я решила, что постараюсь не надышаться парами от костра. Если это вообще возможно.
        Определение «кладбище» для места упокоения заслуженных шептух и вещунов, на мой взгляд, было неподходящим. Видимо, члены этого «сверхъестественного» сообщества чрезвычайно долго живут, потому что могил оказалось совсем мало. Тем не менее имеющиеся надгробия выглядели внушительно. Их наверняка создали лучшие каменщики в этом районе.
        Посреди погоста разместилась круглая площадь с каменными скамейками по периметру, а на ней был разложен костер. За сиденьями стояли, ушедшие в землю, высокие, разрушенные временем колонны с металлическими держателями для факелов. Я пристроила наш в одно из свободных мест.
        Известняковые и гранитные плиты отражали свет факелов и костра. Надгробия были необычными. Те, что располагались ближе к площади, выглядели как каменные курганы диаметром в несколько метров. В следующих рядах располагались небольшие каменные строения, напоминающие старинные семейные усыпальницы на парижском кладбище Пер-Лашез. Видимо, заслуженные слуги богов и шептухи после смерти не покоятся в обычных могилах.
        Большинство мест вокруг костра было занято. Шептухи постепенно собирались на празднования. Как и говорила Баба Яга, вещуны уже успели захмелеть от алкоголя и трав.
        По спине пробежал озноб. Я встревоженно обернулась и встретилась с буравящим меня взглядом Мешко. В руке у него была уже опустевшая бутылка из-под меда - он явно не терял времени, пока я выслушивала замечания шептухи по поводу моего наряда. Рядом с ним и Мщуем как раз оставались два свободных места, и Баба Яга потянула меня в ту сторону.
        Когда мы проходили мимо огня, я почувствовала сильный запах цветов и ванили. Глубоко вдохнула, и у меня закружилась голова. Шаги стали легче, а мир вокруг - прекраснее. Решимость не вдыхать галлюциногенные пары начала таять.
        Я опустилась рядом с Мешко. Каменная скамья нагрелась от пламени, и на ней приятно было сидеть. Осмотрелась. Пейзаж действительно впечатлял. Несколько десятков могил окружал высокий темный лес. Был слышен только шум ветра, треск горящих поленьев и уханье неясыти. Хорошее место для вечного покоя. Моя могила могла бы оказаться здесь.
        Если бы я стала шептухой.
        Но я не собираюсь.
        - Как празднование в Белинах? - спросил Мешко.
        - Здорово. Когда мы уходили, как раз начинали прыгать через огонь.
        - Здесь тоже будут, - заверил он.
        Я устремила полный сомнений взгляд на окружающих нас стариков. Большинство из них выглядело так, как будто им нужны специальные ходунки для перемещения между кроватью и туалетом.
        - Они ничего себе не сломают? - спросила я шепотом.
        - Не все тут пожилые, не преувеличивай. Ну, и мы опять же.
        - О, нет, нет, нет, нет. - Я замахала руками. - Это опасно. У меня нет ни малейшего намерения приближаться к огню на расстояние меньше длины палки, на которой я буду поджаривать сосиску.
        У меня уже слюнки текли при мысли об этих сосисках. У нас с Бабой Ягой была целая их сумка. А также несколько бутербродов с яйцом. Шептуха явно не представляла себе костра без бутербродов с яйцом.
        - Ты еще передумаешь.
        Хотя мое сердце начало биться быстрее при виде его улыбки, я не изменю своего мнения. Ну, если только он меня не поцелует. Может, тогда я бы и подумала о прыжках через огонь. Но только когда костер немного прогорит.
        Как и во время Ярилиного праздника, вещуны по очереди подходили к огню и бросали в него разные травы и грибы. Каждый говорил несколько слов о мертвецах, покоящихся на кладбище. Я восторженно наблюдала, как пламя каждый раз меняло цвет. На этот раз я была умнее. Перед приходом сюда мне удалось поесть пирога, а уже здесь - еще две сосиски. Не позволю снова себя одурманить!
        Собравшиеся начали петь. Кто-то вытащил гитару и скрипку. Я, в отличие от Мешко, не знала слов местных песен, поэтому только кивала в такт музыке.
        Вдруг за спинами людей, сидевших по другую сторону от костра, я заметила какое-то движение. Сначала я подумала, что мне показалось, но через мгновение кто-то снова быстро промелькнул между деревьями.
        Готова поклясться, что это была Слава…
        45
        - Пойду, схожу в кустики, - сообщила я Бабе Яге.
        Но она уже так надышалась травами и напилась медом, в котором себе явно не отказывала, что, пожалуй, вообще не обратила на меня внимания.
        То же самое я сказала Мешко.
        - Будь осторожна. - Он нахмурился. - Не отходи далеко. Хочешь, я пойду с тобой?
        Его предложение показалось мне очень забавным.
        - Думаю, я смогу опорожнить мочевой пузырь без посторонней помощи, но спасибо, - засмеялась я и похлопала его по плечу.
        Он покраснел до корней волос. Я рассмеялась еще громче. Обхватила его лицо руками и поцеловала прямо в губы.
        - Скоро вернусь, - заверила я его и побрела в обход костра, серьезно размышляя о том, что только что произошло. Я поцеловала Мешко у всех на глазах. Правда, большинство участников мероприятия были уже настолько пьяны, что, наверное, не знали, как его зовут. Но… что заставило меня это сделать? Кажется, я удивилась этому так же, как и Мешко.
        Взглянула на него через плечо. Он провожал меня взглядом, достав откуда-то еще одну бутылку с медом. Парень, как и шептуха, явно не собирался ни в чем себе отказывать.
        Я вытащила из подставки один из факелов и, удерживая его перед собой на вытянутых руках, чтобы искры не попали на одежду, вышла за территорию кладбища.
        Готова поклясться, где-то здесь, среди деревьев, я видела Славу. Мне стало нехорошо от одной мысли о том, что ее могли схватить боги, чтобы меня шантажировать. Не могу допустить, чтобы с ней случилось нечто плохое.
        Когда я отошла достаточно далеко, чтобы никто у костра меня не услышал, я крикнула:
        - Слава? Слава, ты здесь?
        Мне ответила тишина. Я углубилась еще дальше в лес.
        - Слава! Слава!
        - Гося…
        Я остановилась как вкопанная, услышав шепот, но никого не увидев. Повернулась вокруг собственной оси. Сердце подскочило к горлу. Я начала твердить себе, что хуже вурдалака уже никого не встречу.
        Существование стриг я решила на время выкинуть из памяти.
        - Слава? - Мой голос опасно задрожал.
        Я вспомнила сцены из фильмов ужасов, когда глупые блондинки заходят в лес в одиночестве. Черт, я только что совершила роковую ошибку - пошла в лес одна…
        К счастью, вдалеке, между деревьями, я все еще видела зарево костра с кладбища. По крайней мере, я не потеряюсь.
        - Гося, - раздался за моей спиной голос Славы.
        Я испуганно подскочила и обернулась, как сумасшедшая размахивая факелом. Передо мной стояла моя лучшая подруга. На ней было простое белое льняное платье, перевязанное на поясе веревкой, а на распущенных зеленых волосах - венок, сплетенный из лесных цветов.
        Постойте, зеленых?
        - Осторожнее с огнем, - предупредила она меня. - Можешь обжечься.
        - Слава! Что ты здесь делаешь?! - Я схватила ее за руку. - Тебя поймали боги. Черт возьми, я знала, что так и будет. Это, наверное, Святовит. Быстрее, нам нужно на кладбище. Там целая толпа шептух и жрецов. Они нам помогут.
        - Гося, Гося, успокойся. - У нее был грустный голос. - Это не то, что ты думаешь.
        - Почему, ради богов, у тебя зеленые волосы? - это до сих пор меня удивляло.
        - Потому что я русалка.
        После ее слов я еще несколько раз открывала и закрывала рот, но из него не доносилось ни звука. А я, наивная, думала, что после того, как выяснилось, что Мешко - это тот самый Мешко, меня больше ничто не удивит.
        - Я тебе все объясню, но сейчас ты должна пойти со мной. Обещай, что пойдешь со мной. Ему нужно с тобой поговорить. Ты не можешь вечно его избегать.
        - Ему?
        - Святовиту.
        Я резко отстранилась и отпустила ее руку.
        - Ты служишь Святовиту? - выдавила я.
        Моя лучшая подруга расплакалась. Я внимательно посмотрела на нее. Татуировка, изображающая цветы вьюнка, живописно скользила вниз по ее шее. Она отлично сочеталась с зелеными волосами. Слава выглядела очень красивой.
        Для русалки, то есть, как бы там ни было, - для трупа. Насколько я знаю, все сверхъестественные существа в нашей культуре более или менее мертвы.
        - Ты и вправду русалка! - воскликнула я. - Не могу поверить! Как ты могла не сказать мне об этом!
        - Пойдем со мной. Я все объясню по дороге.
        - Я никуда не пойду, - заупрямилась я. - Говори сейчас, в чем дело.
        - Он к тебе не придет - это ты должна пойти к нему. Священный дуб недалеко. Прошу тебя, следуй со мной.
        - Нет.
        - Иначе он причинит мне боль. Пожалуйста, Гося. Святовит начинает проявлять нетерпение. Он думал, что ты наведаешься к нему раньше.
        - Наивный, - пробормотала я и повернулась к кладбищу. - Я не могу. Меня будут искать.
        - Не будут. Оставь это моим сестрам. Они наложат на пирующих заклинание.
        В этот момент я поняла, что мы не одни. Вокруг нас стояло несколько девушек в простых платьях. У всех была кожа нездорового бледного оттенка и зеленые волосы, и все они застыли в неподвижности. Даже ветер не шевелил подолы их нарядов, словно они были просто призраками. Вот почему я, сосредоточившись на Славе, раньше их не замечала.
        - Никто не заметит течение времени, - объяснила подруга. - Не волнуйся. Ты можешь отправиться со мной.
        Не знаю, зачем я пошла. Может, потому, что я любила ее как сестру. Или потому, что мне, слегка подвыпившей, хотелось поговорить со Святовитом и высказать ему, что я думаю о превращении моих подруг в русалок.
        Богинки побежали к кладбищу. Их босые ноги мягко ступали по земле, как будто совсем не касаясь травы. Надеюсь, их появление на празднике не вызовет панику.
        - Говори, - велела я Славе, пока мы шли между деревьями.
        На всякий случай, чтобы я не сбежала, она держала меня за руку.
        - Я служу Святовиту. Он приказал мне наблюдать за тобой много лет назад. Для этого мне пришлось уехать из Кельце, но ты должна мне поверить, наша дружба - это не притворство. Ты такая крутая! Напоминаешь мне сестру, которая была у меня очень давно. Сначала это являлось обычной работой, но потом ты мне понравилась.
        Мне хотелось расплакаться. Мой упорядоченный мир снова стал рушиться на части.
        - Ты лгала мне.
        - Нет, - возразила она. - Я никогда не отрицала, что я не русалка.
        - Серьезно? Это твое оправдание?
        - Ты никогда меня об этом не спрашивала.
        - Потому что о таких вещах надо спрашивать, да?
        - Прости…
        Некоторое время мы шли молча. Я перестала слышать звуки музыки с кладбища. Чувствовала себя преданной и обманутой.
        - Не могу поверить, что ты поступила так со мной.
        - Прости меня, - продолжала каяться она. - Я не хотела причинять тебе боль. Святовит - мой хозяин. Мне приходится делать то, что он говорит.
        - А моя мама… - смущенно осеклась я, вспомнив, как сильно она настаивала на том, чтобы я поехала в Белины. - Моя мама тоже в этом замешана?
        - Нет, - сказала Слава. - Твоя мама просто увлекается траволечением и колдовством.
        Я почувствовала облегчение. Хотя бы она не лгала. Все-таки есть что-то в поговорке, что только на семью всегда можно положиться.
        - Почему ты раньше не призналась? - Я не смогла сдержать упрека в голосе.
        - Ты не поверила бы мне, если бы я сказала, что я русалка, - заявила она. - Ты же всегда очень скептически относилась к польским легендам. Всегда была такой реалисткой. Возможно, даже сумела бы доказать мне, что я не существую.
        Я смутилась. Я и в самом деле была излишне скептична.
        - Кроме того, никто не был уверен, что ты действительно ясновидица. Кстати, очень обидно, что ты не рассказала мне о своих видениях во время Ярилиного праздника, а просто сделала вид, что ничего не произошло. Мне сказали, ты тогда узнала правду о Мешко.
        - Ты следишь за мной не менее шести лет и смеешь еще обижаться на то, что я тебе не доверилась? - фыркнула я.
        - Ну, может, ты и права…
        Мне стало не по себе. Я как-то пережила разговор с Велесом, может, со Святовитом тоже все пройдет хорошо? Ну, если только он не хочет меня убить из-за того, что я обещала цветок его сопернику.
        Я глубоко вздохнула. Неужели мне и правда грозит неминуемая смерть? Как ни странно, было не так страшно, как, по идее, полагалось. Я все еще не восстановила душевное равновесие после недавних событий с вурдалаком. Кажется, все лимиты моей паники были исчерпаны в тот раз. К тому же теперь, когда я знала, что Вырий действительно существует, смерть не казалась мне такой ужасной.
        - Если ты русалка… - начала я. - Значит, ты вроде как… мертва?
        - Ну… в определенном смысле. Я умерла незадолго до замужества. Мне было трудно с этим смириться, поэтому я стала русалкой.
        - А что, можно выбрать? - я не могла этого понять.
        - Нет, не совсем. Как бы тебе это объяснить?
        Она отпустила мою руку и почесала затылок.
        - Можно сказать, Святовит меня завербовал. Я умерла в лесу, отравленная ядом. Будущая свекровь не хотела видеть меня своей невесткой. Ей удалось убедить своего первенца и моего жениха, что для него будет лучше, если он женится на дочери старосты. К сожалению, помолвку было уже не отменить, поэтому они вместе избавились от меня.
        - Мне очень жаль, - сказала я.
        - Все в порядке. - Она пренебрежительно махнула рукой. - Леший нашел меня в кустах, умирающей, и забрал к Святовиту, а тот решил дать мне вторую жизнь.
        - Жизнь?
        - Ну ладно, ее отсутствие. Как ты любишь к словам цепляться. Ты хочешь услышать всю историю или нет?
        - Сорри…
        - Ну, так я и стала русалкой. Святовит дал мне возможность отомстить. Во время первого новолуния после своей смерти я заманила Богумила, то есть моего жениха, в лес. Если бы ты слышала, как он извинялся! Придурок. Я сделала вид, что не знаю, что он приложил руку к моему убийству. Сказала, что вернулась, чтобы провести с ним нашу брачную ночь.
        - И он на это повелся? - Я не могла поверить в тупость этого Богумила. Ну серьезно, его покойная невеста оживает, а его это совсем не встревожило? Может, и хорошо, что Слава за него не вышла.
        - О, да… - на ее лице появилась хищная улыбка.
        - И ты убила его?
        - О, да…
        Русалки славились тем, что заманивали молодых людей на луга или в лес, а потом щекотали их до смерти. По-видимому, дорогой Богумил умер от перевозбуждения.
        Немного извращенная смерть.
        - И оно того стоило? - спросила я.
        - Не поняла.
        - Стоило ли превращаться в русалку ради мести?
        - Знаешь… если бы я не стала русалкой, я бы просто умерла. Мне кажется, это довольно хорошая сделка. Мне нравится жизнь.
        - При том, что ты не жива.
        - Ой, не будь такой вредной.
        В ответ я только покачала головой.
        - Еще раз прошу прощения, Гося. Ты мне как сестра. Я действительно очень тебя люблю. Благодаря тебе я снова почувствовала себя живой.
        То же самое говорил мне Мешко. По-видимому, я оказываю прекрасное влияние на бессмертных существ. Наверное, начну требовать плату за возможность провести со мной время.
        - И я просто не могу поверить, что ты не сказала мне, что ты ясновидица! - негодовала Слава.
        - Мне не хотелось подвергать тебя опасности. Думала, гнев богов может коснуться и моих близких.
        - Да… для этого уже поздновато.
        Я услышала шум ручья. Мы стояли на его берегу, как раз там, где он сужался, недалеко от священного дуба. Несмотря ни на что, я почувствовала легкое беспокойство и трепет. В конце концов, не каждый день человек встречает верховного бога.
        - Каково это - быть бессмертной? - спросила я, чтобы отвлечься от мыслей о смерти.
        - Знаешь… как ты метко подметила, я не жива, так что не знаю, можно ли назвать это бессмертием. В целом круто, но немного скучно. Через некоторое время все начинает приедаться.
        - А сколько тебе лет?
        - Триста четыре.
        - Ты неплохо держишься.
        - Спасибо.
        По крайней мере, в старости Славе не придется беспокоиться из-за гигантской татуировки. Она просто никогда не постареет.
        - А какого цвета у тебя волосы на самом деле?
        - Зеленые, - с отвращением призналась она. - Это такой побочный эффект.
        Прекрасно, теперь Богумил, или как там его, выглядел в моем представлении еще большим дураком. Разве он не заметил, что у его внезапно воскресшей из мертвых невесты зеленые волосы?
        - Тогда теперь расскажи мне все, что знаешь о Мешко, - потребовала я. - Ты не сможешь увильнуть, просто прикрывшись неприязнью к этому имени.
        Слава застонала.
        - Ну почему я?
        - Ты должна мне все сплетни за последние триста лет.
        Моя подруга тепло рассмеялась.
        - Мешко - первый правитель объединенных полянских племен.
        - Это он уже и сам мне сообщил.
        - Мне мало что о нем известно. Он всегда держался в стороне. Говорят, путешествовал по миру. Знакомств в мире демонов никогда не искал. - Она пожала плечами.
        - Думаешь, он опасен?
        - Понятия не имею.
        - А почему тогда ты вечно кривилась при его упоминании?
        - Святовит приказал так себя вести, как только узнал, что Мешко приехал в Белины.
        - Значит, ты ничего не можешь мне о нем рассказать?
        - Ничего. Он тоже хочет получить цветок, не так ли? Папоротник может снова сделать его смертным.
        Не знаю почему, но у меня было ощущение, что Слава чего-то не договаривает.
        - Недавно я познакомилась с утопцем, паном Дареком. Он сказал, что Мешко когда-то пытался кого-то защитить, но ему это не удалось.
        Она пожала плечами, как будто понятия не имела, о чем я говорю.
        - Ему тысяча лет. Наверняка он не раз пытался кого-то защитить.
        - Значит, ты ничего об этом не знаешь?
        - Нет.
        - А ты не могла бы спросить пана Дарека, что он имел в виду?
        - Не уверена, что скоро его увижу, но без проблем. Только, учти, он ведь мог и солгать, чтобы тебя убедить.
        Я не была полностью уверена, говорил ли утопец правду. Но я была твердо убеждена, что в данный момент Слава лгала мне прямо в лицо.
        Мысленно выругалась. Еще один тупик. Если Мешко сам о себе ничего не расскажет, то я ничего не узнаю.
        Лес вокруг нас поредел. Я услышала шелест кроны могучего дуба. Мы были близко.
        - Чего хочет от меня Святовит?
        - Заключить с тобой сделку.
        46
        Я давно не была у священного дуба. Избегала этого места с тех пор, как узнала, что я ясновидица. Это не нравилось Бабе Яге, потому что ей самой приходилось ходить за родниковой водой, но она осознавала опасность, подстерегавшую меня здесь.
        Все выглядело так, как мне запомнилось. С одним отличием.
        Под деревом сидел бомж.
        Да, бомж. Точнее, тот самый бездомный, который некоторое время назад накинулся на меня у дома, бормоча о славянских богах. Погодите, Слава же говорила, как его зовут. А, пан Витек. Святовит. Как я раньше до этого не додумалась?
        Я с упреком посмотрела на нее, но русалка не обратила на меня внимания.
        О, черт… надеюсь, я не слишком задела его чувства, когда велела ему тогда отцепиться от меня.
        - Господин, я привела ее, - сообщила своему повелителю Слава.
        Ну да, а сам он бы не догадался…
        - Эм… добрый вечер? - сказала я и постаралась улыбнуться искренне и благоговейно. Очень постаралась. Я не виновата, что у меня не вышло.
        Святовит тяжело вздохнул и повернулся ко мне лицом, наверное, чтобы я получше рассмотрела его свалявшуюся бороду, потому что он продолжал молчать. Видимо, я не была достойна того, чтобы со мной заговаривать.
        Я не знала, что делать. Поклониться? Молчание затягивалось. Надеюсь, шептуха и Мешко, встревоженные моим отсутствием, еще не начали меня искать. Не хотелось, чтобы они беспокоились.
        Слава замерла как вкопанная. Дуб тихо шелестел, родник журчал. Я обвела взглядом кусты - нет ли поблизости других слуг бога.
        - Долго же ты шла ко мне в гости, - сказал Святовит.
        Я вздрогнула от неожиданности, услышав его голос, и едва не выпустила из рук уже догорающий факел.
        - Кладбище далековато отсюда… - начала было оправдываться я, но он перебил меня:
        - Я послал к тебе нескольких слуг. Каждый из них передал тебе сообщение, чтобы ты навестила меня, а ты этого не сделала.
        - Не сделала, - пришлось мне с ним согласиться.
        Меня удивило, что он ожидал, будто я побегу к нему вприпрыжку. К тому же я была немного разочарована - почему Святовит расхаживает по Кельце в облике бродяги? Велес выглядел поприличнее.
        - Простите, - добавила я, потому что, кажется, такого ответа он и ожидал.
        - Теперь, когда ты веришь в богов, мы можем, наконец, поговорить, - сказал он.
        Я взглянула на Славу. Она по-прежнему стояла неподвижно.
        - Я хочу, чтобы ты отдала мне цветок папоротника. Он должен расцвести в эту Купальскую ночь.
        - Знаю.
        - Велес уже обращался к тебе?
        Я не могла оторвать глаз от сизого носа Святовита, который делал его похожим на типичного оборванца, которых полным-полно у Центрального вокзала в Варшаве. Мне всегда было интересно, почему они все так похожи.
        Бог был одет в серую болоньевую куртку с грязным воротником-стойкой. Седая всклокоченная борода закрывала переднюю часть майки, поэтому я не видела, какого она цвета. Штаны немодного уже несколько десятков лет покроя были сшиты из жесткой джинсовой ткани. Ноги у него были босые, грязные и все в порезах. Запущенные ногти на ногах, на мой взгляд, следовало бы обработать противогрибковым средством. Из коротких штанин торчали слегка опухшие и нездорового цвета икры, словно внутренние органы мужчины уже начали отказывать. Могу поспорить, что отечность, если до нее дотронуться, будет вести себя как дрожжевое тесто - промнется от прикосновения, и потом на этом месте долго будет оставаться вмятина.
        Только с каких пор у бога могут появиться отеки? Не думаю, что он вообще подвержен каким-либо болезням.
        - Это правда. Велес уже обращался ко мне. - Я с трудом оторвала взгляд от его совершенно запущенных ног. Мой внутренний диагност, подмечающий патологические признаки заболеваний, до сих пор пребывал в ужасе. - Он попросил у меня то же самое.
        - Попросил? - Святовит ехидно улыбнулся.
        - Слова «пожалуйста» он не произнес, - поморщилась я.
        - Отдай мне цветок, и я обеспечу твою безопасность, - сказал Святовит.
        Как и Велес, он не добавил слово «пожалуйста», но я не чувствовала себя достаточно самоуверенно, чтобы указать на это.
        - А если я этого не сделаю? - отважилась спросить я.
        - Я убью тебя.
        Мне стало плохо, и я пошатнулась.
        - Как Велес пытается тебя убедить? - спросил он.
        Очевидно, Святовит не представлял себе, что я могла по доброй воле отдать цветок богу подземного мира, или был уверен, что Велес немедленно сообщил бы ему об этом.
        - Он послал за мной вурдалака.
        - Ты сейчас под его влиянием? - нахмурился он.
        - Уже нет. Я убила его.
        Слава резко втянула в себя воздух. На этот раз я не посмотрела в ее сторону. Я солгала. Это не я отрубила вурдалаку голову, но им не зачем об этом знать. Для них я должна быть безжалостной ясновидицей, с которой нужно считаться.
        Святовит одобрительно улыбнулся:
        - Это хорошо.
        Я решила сразу перейти к делу. В конце концов, это у меня на руках все карты, а не у них. Нужно проявить инициативу.
        - Я отдам тебе цветок, если ты пообещаешь защищать меня и моих близких, семью и друзей. Ты должен пообещать, что с ними ничего не случится, что ты защитишь их от Велеса.
        Бог покивал головой.
        - Что-нибудь еще?
        - Нельзя говорить Велесу, что мы заключили сделку. Он открыто мне угрожал, так что если узнает, что у нас уговор, то убьет меня, чтобы тебе не достался цветок.
        - Я не скажу ему ни слова. Но это может показаться подозрительным, если я вдруг потеряю к тебе интерес.
        Я сдвинула брови. Он был прав. В таком случае, если Велес перестанет интересоваться мной, согласно нашему уговору, заподозрит ли что-нибудь Святовит?
        - Я по-прежнему буду за тобой присматривать. Мои слуги продолжат следить за тобой, - предложил древний бог. - Бояться не нужно, они не причинят тебе вреда. Но мы должны сделать вид для Велеса.
        - Поняла. Значит, договорились?
        - Да. Но помни, что, если ты нарушишь уговор, тебя ждет смерть.
        Я сглотнула, прямо-таки ощущая, как на моей шее затягивается петля и начинает меня душить. Я договорилась с обоими богами. Выиграла немного времени, но как мне поступить в ночь Ивана Купалы?
        - Буду иметь в виду.
        Святовит отвернулся от меня и уставился на звездное небо. Очевидно, аудиенция подошла к концу.
        - Пойдем. - Слава положила руку мне на плечо. Почувствовав ее прикосновение, я заметила, что вся дрожу.
        Я позволила ей увести меня в глубь леса. Напряжение постепенно начало отпускать, и я чувствовала себя вымотанной. Когда мы отошли уже достаточно далеко от ручья и Священного дуба, русалка осмелилась заговорить:
        - Ты мудро поступила.
        - Сомневаюсь, - вздохнула я.
        Где-то в лесу раздался громкий визг, какого я никогда раньше не слышала.
        - Что это? - удивилась я.
        - Самка неясыти. - Слава нахмурилась и беспокойно огляделась.
        - Они что, не ухают?
        - Могут. Но обычно ухают только самцы, а самки верещат. Пойдем быстрее. Не знаю, как долго мои сестры смогут поддерживать иллюзию.
        Мы практически бежали через темный лес, а факел, который я несла, вспыхнул сильнее, когда ветер раздул угасающий огонь.
        Не представляю, как Слава находила дорогу через погруженную во мрак чащу. Я не имела ни малейшего представления, где мы находимся. Все деревья, которые мы миновали, казались мне одинаковыми.
        Вскоре стали слышны звуки музыки, доносившиеся с кладбища. Мы были близко.
        - Постой, - остановила я подругу. - Я хочу тебя кое о чем спросить.
        - Да?
        - Что со мной будет, когда я отдам цветок Святовиту?
        Слава посмотрела мне прямо в глаза. С этими зелеными волосами и бледным цветом лица она казалась чужой, не была похожа на мою лучшую подругу, с которой я смотрела фильмы и пила вино, сидя на картонных коробках в кельцевской квартире.
        - Я не знаю, что с тобой будет.
        - Думаешь, Велес убьет меня?
        - Не знаю. Мне очень жаль, Гося, что тебя в это впутали. Ты мне очень нравишься. Ты для меня как сестра. А я бы не пожелала такой участи сестре.
        Мне нечего было сказать ей в ответ. Вместо этого я задумалась о том, что будет завтра. Мы вернемся к нашей повседневной жизни? Она будет по-прежнему притворяться человеком и пойдет в бар, а я поеду на практику? Все это начинало терять смысл.
        - Святовит обещал защитить тебя, - громко произнесла она. - Ты можешь ему доверять.
        Она притянула меня ближе и крепко обняла. Я напряглась, почувствовав на шее ее дыхание. Не знала, что делать с руками, и на всякий случай отодвинула ту, в которой держала факел.
        - Не верь богам, - лихорадочно прошептала русалка. - Они убийцы и лжецы. Святовит не спасет тебя, если не захочет. Никому нельзя доверять. Все тебя предадут, лишь бы спасти свою шкуру.
        - И что мне делать?
        - Не знаю.
        Я отстранилась от нее на расстояние вытянутой руки и посмотрела ей прямо в глаза. Увидела, что по ее щекам текут зеленоватые слезы.
        - Цветок меня найдет. Распустится там, где я буду находиться. Моя судьба - отыскать его. Хотя, может, если бы я уехала…
        Слава вытерла слезы и покачала головой.
        - От богов не спрячешься… одна из моих сестер однажды попыталась сбежать. Она влюбилась в смертного, была так счастлива. Они уехали вместе, а потом переплыли океан. Для меня такое путешествие - это нечто невероятное. Как будто попасть в другой мир.
        - И что? - спросила я, хотя знала ответ.
        - Святовит нашел ее. Он бог и может оказаться где угодно, если захочет. Он убил ее возлюбленного, а ее саму проклял и превратил в березу. Она растет где-то там, далеко, в другом мире, вдали от своих сестер. Ее наказание - вечное одиночество.
        Я задрожала. Превращение в дерево казалось мне чем-то очень жестоким.
        - А если кто-то срубит березу? - глухо спросила я.
        - Тогда ей будет очень больно. - По щекам Славы потекли очередные слезы. - Не знаю. Может, она умрет еще раз. Ее душа исчезнет. У нас, русалок, нет допуска в Навь. Мы прокляты так же, как и все другие богинки и демоны…
        - Да?
        - Ты правда убила вурдалака?
        - Он хотел навредить мне.
        Она печально кивнула.
        - Я знаю, что ты сделала это ради спасения себя, но мне трудно это принять. Он был таким же, как и я.
        - Он не был таким, как ты, - возразила я. - Мерзкий упырь пытал меня. Этот след на щеке - от его когтя, а не шептухиного кота. Он питался моей кровью и страхом. Ты не должна его жалеть.
        Слава помрачнела. Не знаю, чего еще она ожидала от поведения вурдалака, к тому же слуги Велеса.
        - О боги, - выдавила она. - Я не знала. Прости.
        - Ладно, я пойду. - Я повернулась к свету, видневшемуся между деревьев. - Они, наверное, беспокоятся обо мне.
        - Не волнуйся. Никто не заметил, что тебя так долго нет. - Слава встала рядом со мной. - Русалки наложили на них сильное заклинание.
        - Думаешь, они не запаниковали при виде твоих сестер с зелеными волосами? - рассмеялась я.
        - Мы можем быть невидимыми, если захотим. - Она подмигнула мне. - Они не знают, что среди них танцуют богинки. Самое большее - могут задаться вопросом, кто использовал такие мощные возбуждающие травы.
        У меня даже живот скрутило.
        - Значит, твои сестры устроили там небольшую оргию? С этими стариками? Как вам не стыдно.
        Она радостно хихикнула и хлопнула в ладоши. Звук был на удивление громким. Эхо повторило его несколько раз.
        - Не все там такие уж старые. Есть несколько человек, кому за сорок.
        - И один, кому за тысячу, - пошутила я.
        - Будь с ним осторожна. Он тоже хочет заполучить цветок.
        - И не скрывает этого.
        - Я знаю, что ты к нему чувствуешь.
        - Ничего я к нему не чувствую, - соврала я.
        Между деревьями появились русалки, вызванные хлопком Славы. Продолжая танцевать на ходу, они побежали в глубь леса. Когда их радостный смех утих, моя подруга сказала:
        - Я же вижу. Просто помни, что Мешко не может ничего тебе предложить. Если ты отдашь ему цветок, он умрет. Кто тогда защитит тебя от гнева богов?
        - Я… - осеклась я.
        - Иди уже, развлекайся. - Она поцеловала меня в щеку на прощание. - Мои сестры наложили на кладбище свое заклинание, так что все там в веселом, русальном настроении. Даже твой серьезный Мешко.
        - Сомневаюсь, что ваше заклинание что-нибудь изменит, - фыркнула я.
        - Если он испытывает к тебе какие-то чувства, то колдовство сработает на ура. Помни, что русалки не могут принудить кого-то полюбить. Мы можем только раздуть уже теплящееся чувство. Иди к своему любимому.
        - Тогда… до встречи?
        - До встречи. Ага! Я надеюсь, что потом ты расскажешь мне все, включая пикантные подробности. - Она захихикала.
        - Лучше умереть!
        - Началась Русальная неделя. У меня в эти дни будет много работы. Ну, знаешь, бегать по лесу и все такое, - сказала она непринужденно, как будто это было нечто само собой разумеющееся. - Квартира в твоем распоряжении. Я вернусь только через несколько дней.
        Я уже собиралась уйти, как вдруг кое-что вспомнила.
        - Стой, стой, Слава, а ты заплатила за квартиру?
        - Э-э-э… А ты не могла бы это сделать? Спасибо!
        Некоторые вещи не меняются. Даже когда выясняется, что твоя лучшая подруга - русалка.
        47
        Когда я вернулась на кладбище, первое, что заметила, - это клубящийся над костром фиолетовый дым. Он искрил, плавал над языками пламени и, несмотря на ветер, медленно поднимался вверх, как будто обладал собственной волей.
        На каждой могиле теперь теплилась маленькая лампадка, и венки из свежих цветов украшали надгробия. Ничего из этого не было, когда я уходила отсюда. Видимо, русалки решили придать месту праздничное настроение и немного украсить кладбище.
        Меня окутал аромат цветов и трав. В носу защекотало, а глаза начали слезиться. Я чихнула. Действия чар, наложенных русалками, долго ждать не пришлось. Все краски вдруг стали более яркими, пламя стало переливаться всеми цветами радуги. Голова начала кружиться. Усталость, которую я испытывала еще минуту назад, совершенно исчезла.
        Хотя сидевшие у костра играли только на скрипке и аккордеоне, я отчетливо слышала барабан, флейту и арфу. В мелодии было что-то мистическое и древнее. Я поняла, что это была музыка самого леса, маленького кладбища, скрытого в его глубине.
        Где-то рядом со мной тихо зазвенели колокольчики. Я осознала, что этот звук издавали цветы ландыша, вплетенные в мой венок. Коснулась пальцами их нежных белых лепестков и снова услышала звон колокольчиков.
        Магия.
        Я подошла к костру. Через пламя перепрыгнул какой-то мужчина, на вид лет пятидесяти, но довольно бодрый. Слава была права, некоторые вещуны и шептухи вовсе не были такими старыми, как мне казалось. Когда женщины сняли с голов цветастые платки, оказалось, что седых среди них не так уж и много. Мужчин, в свою очередь, несправедливо старили обязательные бороды и усы. И кроме того, это очень негигиенично, если быть честной - совсем другое дело, нежели щетина Мешко.
        Точно! Мешко.
        Как только я подумала о нем, он возник рядом со мной.
        - Долго тебя не было.
        - Нет, тебе показалось, - отмахнулась я.
        - Когда ты исчезла, кто-то, должно быть, подсыпал что-то в огонь, - признался он, оглядываясь по сторонам. - Все сошли с ума.
        - В конце концов, это Зеленые Святки, - беззаботно рассмеялась я.
        - Даже страшно представить, что будет твориться в Купальскую ночь, - сказал он.
        Мы подошли к каменной скамье. Баба Яга устроилась на ней и громко храпела, сжимая в руке бутылку меда, которую я тут же осторожно забрала, чтобы она случайно не разбилась. Пока я допивала остатки, Мешко не сводил глаз с моих губ. Это польстило моему тщеславию.
        - Что с ней? - спросила я.
        - Некоторые отреагировали на дурман так же. - Он пожал плечами.
        Я посмотрела на Мщуя. Он сидел, откинув назад голову, и обильно пускал слюни. Ну и мерзость.
        Сев, я вдохнула пропитанный травами и чарами воздух. В глазах снова все поплыло, а после сладкого напитка я почувствовала жажду.
        - У тебя есть что-нибудь попить? - спросила я.
        - Только мед, - поморщился он. - От этого дыма и у меня в горле пересохло, но Мщуй выдул всю воду, которую мы взяли. Шептуха ничего не принесла?
        - Нет. Она всегда берет только алкоголь.
        И бутерброды с яйцом.
        Я неохотно выпила протянутый мед. Мешко был прав. Дым лез в горло, отчего его постоянно хотелось промочить. Я задумалась. Может, таков и был замысел? Я внимательно посмотрела на сидящего рядом со мной мужчину.
        Сейчас Мешко не походил на серьезного монарха. Его узкие губы насмешливо улыбались, когда он смотрел, как вещуны прыгают через костер, а шептухи танцуют под завораживающую мелодию, которую играли музыканты. Он невольно топал одной ногой в такт. Глаза его блестели, зрачки расширились. У огня было жарко, так что он развязал тесемки на вороте своей белой льняной рубашки и распахнул ее пошире, хотя капюшон все еще оставался на голове.
        Сейчас рядом со мной сидел Дагоме. Я легко могла представить, как после битвы он празднует победу со своими воинами, отважной дружиной викингов. Нынешний его вид не вязался с образом серьезного правителя Древней Польши с картин, одетым в горностай, с мечом в руке и тяжелой короной на голове.
        Я сняла с его головы капюшон.
        - Хочешь меня напоить? - спросила я, делая глоток.
        Алкоголь медленно, но верно туманил мой разум. Или это не алкоголь? Может, дело в этой ночи и его присутствии?
        В ответ парень только рассмеялся.
        Мелодия скрипки попеременно поднималась и опускалась, захлебываясь от восторга. Флейта и арфа звучали все отчетливее. Казалось, это они задавали завораживающий ритм, захвативший, наконец, и меня.
        На мгновение я почувствовала себя свободной, действительно свободной от забот и проблем. Подумала, что в ближайшие недели мне не придется ни о чем беспокоиться. Я выиграла достаточно времени. Нужно провести его так, чтобы потом не жалеть о грядущей смерти.
        Мне стало легче на душе. Я удовлетворенно вздохнула и предложила Мешко:
        - Давай потанцуем?
        Я думала, он откажется. Он уже когда-то объяснял мне, что не танцует, но сейчас, к моему удивлению, сразу согласился. Мне даже не пришлось его уговаривать. Я улыбнулась себе под нос - русальные чары оказались что надо.
        Мы присоединились к отплясывающим вокруг костра парам. Голова кружилась все сильнее. Одна из пожилых женщин подняла руки и запела чистым мощным голосом. Мужчины ритмично хлопали и одобрительно вкрикивали.
        Внезапно я почувствовала сильный порыв ветра, пронесшийся между танцующими. На мгновение мне показалось, что слышно хихиканье Славы. Кроме меня, похоже, никто этого не заметил.
        Жрецы вовсю прыгали через пламя. Женщины кружились вокруг костра. Какая-то из них схватила меня за руку и потащила за собой в хоровод.
        Мешко исчез из виду.
        Музыка становилась все быстрее и быстрее. Кровь бурлила в жилах ей в такт. Кожу покалывало, и разумом овладевало неистовство. Мне хотелось кричать.
        Вдруг Мешко перепрыгнул через костер и, приземлившись рядом, схватил меня за талию и потянул прочь от танцующих, которые, казалось, вообще нас не замечали. Мы протиснулись между людьми, прошли мимо каменных скамеек и остановились у одной из колонн. Факел над нашими головами тихо шипел.
        Я прижалась к нему. Он тяжело дышал. Его грудь вздымалась, когда он глотал пахнущий травами воздух. Сердце колотилось как сумасшедшее.
        - Наконец-то я нашел тебя, - произнес он.
        - Ты прыгнул через огонь, - ляпнула я совершенно бессмысленно.
        - А ты не хочешь попробовать?
        - Ни за что! Не хочу сгореть. Ты видел, как высоко взлетают эти языки пламени? Чудо, что еще никто не вспыхнул, - болтала я.
        - Тебе нужно перестать быть такой серьезной. Нельзя волноваться обо всем на свете.
        - Кто бы говорил, господин Сама Серьезность!
        Его улыбка застыла, а глаза погрустнели. Мне стало неловко. Я просто мастер портить настроение. Почему бы мне хотя бы раз просто не прикусить язык?!
        - Прости, я…
        Неожиданно Мешко наклонился и поцеловал меня. Его губы нежно коснулись моего виска, а потом медленно скользнули вдоль тонкого шрама, тянувшегося по щеке, пока не добрались до уголка рта. Я подалась вперед, приоткрыв губы, и огонь, прежде лишь тлевший в моих венах, мгновенно вспыхнул и охватил все тело. Я крепко обняла Мешко за шею и притянула к себе. Удивленный моей бурной реакцией, он схватил меня за талию и слегка приподнял. Я встала на цыпочки.
        Кровь продолжала бурлить в моих жилах. Ритмичная музыка пульсировала в такт лихорадочному биению моего сердца. Обхватив Мешко за шею, я чувствовала, что и его пульс участился.
        Мы отстранились друг от друга, и в его глазах я увидела то же безумное желание, которое уже успело охватить и меня.
        - Я больше так не могу.
        - И я…
        Шум в ушах нарастал. Он снова поцеловал меня и прошептал прямо в губы:
        - Я не хочу причинить тебе боль.
        - Не переживай, все будет хорошо.
        Мешко потянулся за воткнутым в металлический держатель факелом, а затем взял меня за руку и повел между надгробиями. Ускорившись, мы миновали усыпанные камнями курганы, а затем и усыпальницы.
        Хотя мы удалялись от костра, плывущая в воздухе мелодия не становилась тише. Я слышала ее так отчетливо, как будто мы по-прежнему стояли рядом с музыкантами. Колокольчики на моей голове звенели при каждом шаге.
        Мы вышли с кладбища. Метрах в десяти кончался лес, и начинались курумы. Зазубренные камни мерцали кристаллами кварца. Между скалами, на небольших участках земли, росли ландыши, распространяя вокруг свой тяжелый, чувственный аромат.
        Мешко остановился на поросшей травой границе между лесом и нагромождением огромных валунов и вставил факел в расщелину.
        Не отрываясь друг от друга, мы опустились на мягкую траву. Я дотронулась до лежащего рядом осколка кварцита - теплый. За день он нагрелся и теперь, ночью, отдавал свой жар.
        - Гося…
        На этот раз я не дала Мешко договорить, а вместо этого притянула его к себе и закрыла ему рот страстным поцелуем. Одежда начала нам мешать. Мы спешно сдирали ее с себя.
        - Ты слышишь музыку? - спросила я.
        - Слышу…
        Я потянулась к голове, сняла заколки и убрала венок. Подбросила его в воздух, громко смеясь. Весело позвякивая, он взлетел над камнями.
        Когда я склонилась над лежащим на спине Мешко, мои волосы рассыпались по его обнаженной коже. Осыпая его поцелуями, я осторожно коснулась татуировки на плече. Черный знак отчетливо выделялся на золотистой коже.
        Я чувствовала себя сказочной русалкой: соблазнительной и опасной. Ведь сегодня ночью этот мужчина принадлежал мне. Только мне одной.
        - Гося, - прошептал он, убирая волосы с моего лица.
        - Да?
        - Я хочу быть твоим Дагоме.
        Я удивленно заморгала. Хотела отстраниться, но он удержал меня за талию. Неужели он по-своему признался, что любит меня?
        - Не убегай от меня. Пожалуйста.
        - Я тоже хочу быть твоей, - прозвучало в ответ мое признание.
        Мне и в голову не пришло бы убегать. Я, конечно, этого не планировала, но нужно было сказать ему кое-что еще, прежде чем слова станут лишними.
        - Я отдам тебе цветок, - прошептала я. - Но ты никому не должен об этом говорить. Обещай.
        - Обещаю.
        Я солгала Велесу.
        Солгала Святовиту.
        Но солгала ли я мужчине, которого люблю больше жизни?
        Эпилог
        Ветка прогнулась под тяжестью совы. У нее были серые крылья, крапчатая спинка светло-коричневого цвета и пестрая золотистая грудка. На первый взгляд она была похожа на обыкновенную неясыть.
        Птица открыла острый клюв оливкового цвета, но не издала ни звука. Через мгновение закрыла его. Ей не хотелось напугать своих жертв внезапным шумом.
        Глаза же ее были совершенно не как у неясыти - не черные, а красные.
        Красные, как кровь.
        Существо не сводило своих кровавых глаз с пары влюбленных, хоть и не слышало, о чем они говорили. Но это и не важно - поступки были для нее важнее слов.
        Она хотела, чтобы мужчина заплатил за то, что сейчас происходило.
        И цена для него будет очень высока.
        Благодарности
        Идея «Шептухи» возникла в то время, когда я писала трилогию приключений дьяволицы Виктории. Первый план сюжета я набросала в 2009 году, и последние четыре года собирала материалы и боролась с непокорными героями, которые совсем меня не слушались. За это время «Шептуха» доросла до ранга моей таинственной Немезиды - врага, который с упреком смотрел на меня с экрана моего ноутбука из-за того, что я должным образом им не занимаюсь. Наконец, я решила встретиться с ним лицом к лицу. За все это время я опиралась на множество важных для меня людей, которые помогли мне в работе и укрепили мою веру в себя.
        Мама Барбара, тебе, как всегда, самое большое спасибо. Это ты побуждала меня писать и неизменно повторяла все эти годы, что «Шептуха» обладает огромным потенциалом. Если бы не ты, кто знает, не отказалась бы я от этой затеи.
        Бабушка Мирослава и мой дорогой муж Янек - спасибо вам за то, что вы были рядом со мной, поддерживали меня и сносили мои перепады настроения. Моего любимого деда Вацлава поблагодарить я уже не успела. Надеюсь, мы еще когда-нибудь встретимся в другом мире.
        Спасибо моей семье из Белин, благодаря которой книга обросла столькими интересными деталями. Мама Рената и папа Петр, если бы не позаимствованные у вас книги по местным обычаям, древнему языку и истории Келецкого воеводства, эта история вышла бы гораздо более скудной. Спасибо вам за исчерпывающие ответы о Белинянке (которую я для нужд сюжета немного расширила) и роднике в Свентокшиском парке. Мама, тебе принадлежит моя особенная благодарность за рецепты настоек - и целебных, и той самой, для улучшения настроения, к которой так любит прикладываться придуманная мной Баба Яга.
        Моей пятилетней золовке Зузе Заяц спасибо за совместные прогулки по Свентокшискому национальному парку в поисках родника. Нам так и не удалось добраться до какого-либо волшебного дуба, но я уверена, что он где-то там, спрятан глубоко в лесу. Мы обязательно должны прогуляться еще раз - обещаю, что к этому моменту я поработаю над своей выносливостью (да-да, у пятилетнего ребенка больше сил, чем у меня, - так бывает, когда целый день сидишь за компьютером).
        Второй золовке, Госе Заяц, спасибо за то, что дала свое имя и длинные волосы моей главной героине, а также за то, что была первой рецензенткой. Не волнуйся, ипохондрия и паранойя по поводу клещей - это качества, которые Гося Бжузка получила от меня.
        Я также благодарю своих верных читателей за то, что они были со мной в течение многих лет. Надеюсь, эта книга доставит вам массу удовольствия и унесет вас в красочный мир богов и богинек, который меня очаровал.
        notes
        Примечания
        1
        Мешко I - первый исторически достоверный польский князь, основатель древнепольского государства.
        2
        Чворняк - питный мед, соотношение воды и меда в котором составляет 1:3. - Прим. пер.
        3
        Свентокшиские горы (Gory Swietokrzyskie - «горы Святого Креста») - горный хребет в Польше, расположенный на юго-востоке страны. - Прим. пер.
        4
        Кафтан, подбитый мехом. Традиционная славянская одежда, сшитая из телячьих или овечьих шкур.
        5
        Сутемь - сумерки. - Прим. пер.
        6
        Рассоха - развилка дорог. - Прим. пер.
        7
        Поливальный понедельник или понедельник после Пасхи, когда по народным традициям принято обливать девушек водой и проводить волочебный обряд. Обычай существует в Польше, Венгрии, Чехии, Словакии и других странах.
        8
        Полторак - питный мед, соотношение воды и меда в котором составляет 0,5:1. - Прим. пер.
        9
        Курумы - вид земной поверхности, представляющий собой группу каменных глыб крупного размера с острыми обломанными краями, застилающую склон горы или плато. Часто описываются как «каменное море». - Прим. пер.
        10
        Двойняк - питный мед, соотношение воды и меда в котором составляет 1:1. - Прим. пер.
        11
        Зеленоножка - автохтонная польская, а точнее прикарпатская порода кур. В период между мировыми войнами птицы этой породы стали настоящим символом польскости, особенно в сельской Польше. - Прим. пер.
        12
        Вила - женское существо из славянской мифологии. У западных славян вилы - это умершие девушки, которые не могут упокоиться и способны причинить зло тем, кто их обидел при жизни. - Прим. пер.
        13
        Стеганка - толстый стеганый кафтан, сшитый из нескольких слоев плотной ткани или кожи. Использовался в средние века для защиты торса воина. - Прим. автора.
        14
        Традиционное для польской кухни блюдо, квашенная капуста с мясом.
        15
        Журек - традиционный польский суп на мучной закваске. - Прим. пер.
        16
        Симптом, однозначно описывающий определенную болезнь.