Can't I Expect a Chance Encounter in the Dungeon? Yasuda Suzuhito
        Oomori Fujino
        ???????
        ????
        CAN'T I EXPECT A CHANCE ENCOUNTER IN THE DUNGEON?
        Город Орарио неспроста называют городом лабиринтов. Жилые районы, парки и скверы, мощенные камнем улицы - все это скрывает под собой, хранит где-то глубоко внизу огромных размеров лабиринт, прославленное на весь мир и чертовски опасное «Подземелье». Со всех сторон света это место притягивает в город безмерное количество авантюристов - людей умелых, азартных и честолюбивых. Людей, жаждущих приключений и славы, а еще, быть может, мимолетных романтических отношений с прекрасной спутницей.
        Белл Кранел, новоиспеченный авантюрист, как и многие, воодушевленный грандиозными планами, отправляется в этот загадочный город снов и желаний, где встречает богиню Гестию, нуждающуюся в последователях. На этом судьбоносные встречи не заканчиваются. И вот будущего героя, улепетывающего от разъяренного Минотавра, спасает другая девушка - известная авантюристка, талантливая мечница и просто красавица Айз Валенштайн. Восхищенный ее боевыми навыками, Белл решает во что бы то ни стало достичь такого же уровня и стать первоклассным фехтовальщиком, не уступающим по силе и мастерству новообретенному кумиру.
        
        Ruranobe: 1-2 том, AkaiYuhiMun team: с 3 тома.
        ФАЙЛ БЫЛ СГЕНЕРИРОВАН ПРОЕКТОМ RANOBEHUB.ORG. RANOBEHUB.ORG - РАНОБЭ НА РУССКОМ ОНЛАЙН
        Том 15
        Начальные иллюстрации
        
        
        
        
        
        Пролог. Отдых авантюриста
        
        
        - Белл, ты!..
        - Сударь Белл, это похоже на!..
        Вельф и Лили были мрачными.
        - О нет, Белл-сама…
        - Белл-сан, ваша левая рука, неужели?!
        Харухиме и Микото как и всегда отвернулись.
        Стоя перед собравшимися боевыми товарищами, Белл собирался с мыслями.
        
        
        - Просто так получилось…
        
        
        Рука Белла была парализована. Точнее к телу её приковала похожая на броню металлическое устройством. С первого взгляда было понятно, что повязку наложил кто-то из медиков. Невесёлый смешок раздался под чистым голубым небом.
        - Мы с Лили уже говорили, что твоё восстановление как-то затягивается. Святая Диа снова разозлилась?
        - Да, очень. Я и не думал, что Амид может впадать в такую ярость.
        Северо-западная улица, также известная как Путь Авантюристов. Белл вышел на просторную дорогу из здания, сделанного из белого камня, лечебницы Паствы Диан Кехта, и его поприветствовали члены Паствы Гестии, Паствы Миаха и даже Паствы Такемиказучи.
        - Мне казалось, тебе дали лучшие предметы для восстановления, но, похоже…
        - Мне их дали, но… оказалось, я всё равно не должен был так много двигаться, вот и… - Белл виновато почесал затылок правой рукой в ответ на наблюдение Оуки.
        Две недели прошло с завершения обязательной экспедиции, включившей в себя стычки с моховым гигантом, Джурой Харумой и отчаянную попытку сбежать с глубинных этажей.
        Левая рука Белла была тяжело ранена в схватке с Джаггернаутом и, несмотря на первоклассные стяжки, поставленные на руку в качестве защитной меры, всё равно перенапрягся. В связи с этим его ожидала мощная тирада от Амид на проверке, назначенной чуть раньше на этот день.
        Святая Диа, девушка, похожая на дорогую фарфоровую куклу, знаменита не только своими навыками в исцелении, но и своим спокойным и собранным характером. Однако жуткий поток искусных ругательств, который она обрушила на Белла, заставил каждый белый волосок на его теле зашевелиться.
        - И теперь вам наложили шину, чтобы вы больше не двигались… - вздохнула Лили.
        Шина была сделала не из бинтов и гипса, а из самого настоящего дирадамантита. Несмотря на лёгкость материала, в этой «повязке» содержалась воля целительницы: НЕ ДВИГАЙСЯ.
        Когда Белл пришёл на проверку ярость Амиды была очевидна.
        - Она сказала, что, если я её не послушаю, в следующий раз, когда она меня увидит, она прикуёт меня к больничной койке, - сказал Белл, вздрагивая от воспоминаний, подаренных ему встречей несколькими минутами назад.
        Амид заработала себе репутацию доброй, умелой целительницы которая никогда не отвернётся от пациента, но Белл мог поклясться, что она ужаснее любого дракона. Он выучил свой урок, осознав, что нет ничего страшнее ярости прекрасной девушки, особенно той, которая обычно спокойна и нежна.
        - Паства Диан Кехта просто кучка обманщиков… Белл, ещё не поздно! Предоставь всё мне… ультра-особое лекарство и специально подобранная диета вернут тебя в строй в один миг, - вечно сонная Нажа пылко похлопала Белла по плечу.
        - Эти лекарства и еда наверняка жутко дорогие, мы отказываемся.
        Паства Миаха и Паства Диан Кехта являются конкурентами, а Нажа и остальные члены Паствы Миаха считаются друзьями Паствы Гестии. В этот раз, впрочем, долг исцеления был передан Амид. Точнее будет сказать, исцеление доверили Амид, поскольку верили в то, что знаменитые навыки девушки помогут исцелить Белла, как и в тот раз, когда Паства Диан Кехта предоставила Наже искусственную руку.
        В то время как божество-покровитель Миах смирился с подобным решением, Нажа решительно отрицала, что Белл находится в нужных руках, несмотря на то, что её отрицание сводилось в основном к шуткам и остротам.
        - Как обидно… Ведь, если бы ты пришёл к нам, наверное, Кассандра наконец смогла бы начать свой долгожданный разговор и избавиться от некоего, как бы сказать, раздражения?.. - добавила Нажа, зловеще усмехнувшись и расплывшись в улыбке.
        - Чего?! - истерично выкрикнула Кассандра, краснея как помидор.
        - Кассандра чем-то раздражена?.. Ей нужен человек, который может её выслушать или что-то вроде? - озадаченно спросил Белл, вместе с этим вопросом Кассандра растеряла остатки спокойствия.
        - Н-нет! Я просто не знала, стоит ли мне идти и видеться с вами! Вас ранили, и я беспокоилась, что могу быть вам в тягость! И поэтому… ммм… поэтому... а нет, ничего, не о чём беспокоиться! Так ведь? Правда же, Дафна?
        - Меня только не втягивай…
        Кассандра начала заикаться ещё сильнее, когда стоявшая с ней рядом Дафна одарила её испепеляющим взглядом.
        - Ой, я же обещал, что мы с вами пообщаемся, когда экспедиция кончится, так ведь? Давайте поговорим, когда я в следующий раз зайду в лавку, - сказал Белл.
        - Ах, вы помните! Ваааа!.. Дафна-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!
        - Чего ты ко мне прицепилась?! - Дафна наконец прикрикнула на подругу, совершенно расклеившуюся, увидев дружелюбную улыбку Белла, и попытавшуюся ей прикрыться.
        Пока Белл с ноткой недоумения смотрел на перепалку девушек, заговорил Вельф:
        - Кстати, Белл, а что насчёт той эльфийской девушки из таверны? Не думаешь, что она к нам заскочит?
        - Лю? В баре Мии очень много посетителей, не думаю, что у неё будет время зайти, - сказал Белл. - К тому же, она как будто не хочет со мной встречаться… она наверное меня избегает. - добавил он задумчиво.
        Перед лечебницей Паствы Диан Кехта собрались представители всех Паств, принимавших участие в альянсе. Поскольку вместе они пережили немало, они собрались, чтобы проведать Белла, чьи раны были серьёзнее, чем раны всех остальных.
        Отсутствовали только Айша, пожаловавшаяся на то, что её вызывает её божество и Лю.
        Пока Белл обеспокоенно предался мыслям о том, что он мог ненароком обидеть Лю (эльфы известны своей щепетильностью), Лили изменилась в лице, собрав все кусочки головоломки воедино.
        Но она ничего не сказала. Сказать было нечего. Она лишь пробормотала:
        - Сперва сударыня Кассандра, а теперь и сударыня Лю?.. Нет, не может быть. Просто не может.
        Харухиме и интересом наклонила голову.
        Кассандра, всё ещё пылающая от смущения, выглянула из-за раздражённой Дафны.
        - Так, эм… Белл? Пока ваша рука в таком состоянии, в Подземелье вы?.. - осторожно спросила она.
        Белл улыбнулся и кивнул.
        - Да. Экспедиция окончена… думаю, я могу немного расслабиться, - он поднял взгляд в безграничное голубое небо.
        Не было видно ни облачка, будто сама природа решила дать расслабиться авантюристам, с таким трудом выбравшимися на поверхность.
        - В конце концов богиня сказала мне однажды, что отдых - это тоже часть работы авантюриста.
        Интерлюдия. Рост, настоящее и чёрный хлеб
        
        
        Белл Кранелл
        Уровень 4
        Сила: I0 .> С676 Защита: I0 .> B701 Проворство: I0 .> B724 Ловкость: I0 .> B718
        Магия: I0 .> C655 Удача: G .> F Иммунитет: H .> G Побег: I
        Заклинания:
        Вспышка - Магия быстрого действия
        Навыки:
        Liaris Freese - Скоростное развитие
        - Продолжительная решимость ведёт к продолжительному развитию
        - Сильная решимость ведёт к усилению развития
        Аргонавт - Зарядка навыка является активным действием
        Убийца быков - При сражении с минотаврами способности возрастают в геометрической прогрессии
        - Белл, ты что там делал? - было первыми словами Гестии после проверки характеристик Белла. Она была как никогда серьёзна, оглядывая спину парня, но вопрос был задан монотонным, механическим тоном.
        Из-за ношения жгута Белл был вынужден сидеть в неудобном положении и неловко поморщился, услышав реакцию богини.
        Они заняли свободную комнату на первом этаже Поместья Домашнего Очага, дома Паствы Гестии. После возвращения из экспедиции авантюристов ждало много дел, и Гестия занялась улучшением характеристик с запозданием. Точнее, только сейчас.
        Поскольку обновление характеристик требует от последователя раздеться, они с Беллом оказались наедине. Гестия ненадолго застыла и опустила руки на колени.
        Стиснув зубы, богиня как обычно довольно улыбнулась и картинно вытерла лоб, как она обычно делала после каждого обновления. Однако, в этот раз с её стороны это было попыткой отвергнуть реальность.
        Общий счёт параметров Белла вырос на 3400 очков.
        Это, очевидно, было лучшим результатом самого Белла. И, скорее всего, он побил все мыслимые рекорды.
        Если бы последователь какого-нибудь бога захотел, скажем, накопить чертовски много экселии и не являлся на регулярные обновления характеристик, а потом разом получил огромный прирост, в таком случае подобные числа можно было бы получить… Но фразой: «Гляньте, сколько экселии мой последователь получил за одну экспедицию», - даже похвалиться нельзя.
        Почему? Потому что такое количество очков означает, что авантюрист пережил целю цепочку жутких событий, и, если бы хоть что-то пошло не так, на поверхность он бы уже не поднялся.
        - Эм… - сказал Белл, прочитав бумагу с характеристиками, и натянуто улыбнулся. - …Я чуть не умер восемь раз.
        Так я и подумала.
        Гестия слышала рассказ об экспедиции. Стычки с одним только моховым гигантом уже было бы достаточно, но потом парень столкнулся с ещё более сложными противниками, вроде ламбтона и Джаггернаута. Вдобавок, он оказался загнан на глубинные этажи и чуть не умер, пытаясь с них выбраться. От этого рассказа богиня едва не лишилась сознания. Точнее, она его лишилась.
        А теперь, посмотрев на ошеломительные цифры характеристик Белла и объединив их с услышанным, она не могла не схватиться за голову.
        - …Белл, не мог бы ты сказать остальным, что их характеристики я гляну в другой день? Прости, но я что-то жутко устала…
        Услышав безжизненный голос богини, Белл тут же осунулся.
        - К-конечно… П-прости…
        «Когда об этому услышит советница Белла в Гильдии, наверное, она ударится лицом об стол», - подумала Гестия.
        «Могу ей лишь посочувствовать, - подумала богиня. - В следующий раз, когда она зайдёт проведать Белла, надо будет нам сходить выпить». Гестия уставилась в пространство перед собой, унёсшись в мысли.
        На самом деле, ей показалось, что Белл уже готов перейти на следующий уровень, но эту мысль Гестия оставила при себе.
        В конце концов это всего лишь её догадка.
        Возможно, она ошибается.
        Парень совсем недавно получил четвёртый уровень и недавно проводился Денатус. И желание объявить о том, что Белл готов получить новый уровень спустя такой короткий срок, растёт в ней точно не из беспокойства о том, что некоторые боги обмочат робы и будут кататься по полу и вопить о том, что это неслыханно.
        Борясь со своими потаёнными желаниями, богиня тяжело и протяжно вздохнула.
        - …А ты очень сильно вырос, не так ли, Белл? - она уверенно продолжила. - С того момента как мы встретились, ты стал гораздо взрослее.
        Парень несколько раз моргнул, а Гестия улыбнулась ему, первому человеку, присоединившемуся к её Пастве.
        
        
        
        
        
        - Скоро вернусь.
        Закончив с обновлением характеристик, я вышел из поместья. Сегодня я планировал расслабиться и бесцельно побродить по городу. Разумеется, мне нужен покой, но сначала нужно сделать что-то с реакцией на поверхность, возникшей у меня после того, как я бродил по глубинным этажам. Моё тело словно хочет искупаться в солнечном свете.
        Левой рукой я двигать не могу, поэтому, наверное, мне не стоит слишком много двигаться, но, если я не буду перенапрягаться, наверное, всё будет в порядке.
        К тому же, у меня наконец есть возможность получше узнать город.
        - Мда, кажется, с нашей прошлой прогулки по городу прошла целая вечность, Белл.
        - Ага, мы с тобой давненько ничего не делали только вдвоём.
        Вельф вызвался присматривать за мной, пока моя рука в гипсе. Он решил со мной пойти, несмотря на то, что только что закончил ремонт моего оружия и оружия Микото. Лили тоже хотела прогуляться, но поскольку подходил крайний срок сдачи подробного описания нашей экспедиции, ей пришлось отправиться в Гильдию.
        Учитывая целый список аномалий, который нам встретился и тот факт, что нам пришлось спуститься на глубинные этажи, Лили очень не хотелось доставлять в Гильдию отчёт. Она говорила примерно так:
        «Если станет известно, что мы прошли до глубинных этажей, ранг нашей Паствы могут увеличить. А если это случится, вам не кажется, что Гильдия увеличит для нас и плату? Вообще-то, нам точно увеличат налог. А что если Гильдия такая: «Итак, ваша следующая цель тридцать восьмой этаж!», а? Очевидной целью следующей миссии станет «покорение следующего этажа», что будет ещё сложнее, и пусть Лили и не сударь Вельф, но будет просто обязана сказать: «Вы что, издеваетесь?!» Даже нижние этажи без Айши и Лю для нас опасны. Какие ещё глубинные этажи! Но из-за того, что на нас могут возложить какую-нибудь слишком сложную миссию или задание, совершенно естественно, правильно и очевидно скрыть правду о том, куда мы спустились!.. А ещё, мы всё ещё в долгах после вынужденного спуска, который только что завершился».
        …Наговорила она очень много.
        Никто, ни божества, обычно умело обращающиеся со словами, ни доверенные советники, не смогли бы выпалить такого на одном дыхании от начала до конца.
        А ещё я заметил, что, когда Лили говорила часть про «долги», в её глазах возникла такая темнота, что тридцать седьмой этаж и рядом не стоял. Мы с Харухиме могли только сжаться от страха во время этого взрыва эмоций. Вельф и Микото тоже нечем было ответить.
        Если честно, поскольку Уран и Фелс знают, что произошло, я бы предположил, что не стоит так беспокоиться о реакции Гильдии на случившееся…
        Как бы там ни было, было решено, что Лили заявит о провале экспедиции, и Паства Гестии примет возложенное наказание, оставшись фракцией среднего ранга в глазах города дольше.
        По правде говоря, времени на сбор нужной добычи после встречи с моховым гигантом не было, так что технически мы действительно провалились. Закрыв глаза, я всё ещё вижу Лили, которая отправилась в расположение Гильдии, ворча что-то неразборчивое себе под нос и взяв не слишком большую сумму, которую мы им задолжали. Кстати, с собой она также взяла Харухиме, чтобы ознакомить её с официальными процессами Гильдии.
        Микото вместе с членами Паствы Такемиказучи, пришедшими нас проведать, присматривают за поместьем, а Гестия отправилась на свою подработку.
        - Слушай, Белл. С того дня как мы вернулись, ты же подскакиваешь посреди ночи, да?
        - …Как ты узнал?
        - Наши комнаты рядом находятся. Так… это из-за проведённого на глубинных этажах времени?
        - Да… Мы не могли отдыхать дольше пяти минут, и монстры могли напасть в любой момент. Наверное, моё тело привыкло быть чувствительным даже после возвращения на поверхность, - сказал я Вельфу, идущему со мной по улице бок о бок.
        Вельф одарил меня сочувственным взглядом, наверно забеспокоившись о том, что неожиданное перемещение на глубинные этажи могло меня травмировать.
        - Жутко это, приятель. Значит ты никак не можешь выспаться?
        - В-всё хорошо! Нет, правда! К тому же, Харухиме тоже это заметила, потому что, когда я просыпаюсь, она ко мне заглядывает.
        - …Мммм?
        - Ну, то есть, она зверолюдка и, наверное, в Квартале Красных Фонарей она научилась распознавать, когда клиент не спит, и!..
        - …Мммммммм?
        - Она держит меня за руку, пока я не усну, или мы вместе читаем героические истории… Наверное именно так ты себя ощущаешь, когда у тебя есть старшая сестра? Очень приятно… в смысле… ну, не важно! Всё хорошо, не нужно за меня волноваться! - лицо загорелось, когда я раскрыл, что Харухиме заходит ко мне в комнату по ночам. Я всего лишь хотел, чтобы Вельф не слишком за меня переживал, но теперь я даже понять не могу, что за выражение на его лице. Стоп, почему он так на меня смотрит?
        - …Тебе же будет лучше, если Гестия и Малютка Лил никогда об этом не узнают.
        …В последнее время мы очень часто ссоримся. Было бы неплохо как-нибудь избавиться от накопившегося напряжения.
        Так я подумал.
        Это всего лишь догадка, но мне, кажется, что первоклассные авантюристы, вроде Айз, проводят на поверхности время, ни о чём не задумываясь, вернувшись из экспедиции. Просто бродят по городу, как я сейчас, бросают взгляды на небо и сливаются с толпой.
        Наверное, это какой-то ритуал, который возвращает ощущение себя… Почему-то, когда оказываешься в Подземелье так надолго, поверхность кажется жутким местом. То, что должно быть временем для отдыха и расслабления, лишь порождает напряжение и стресс. Что-то кажется неправильным.
        Лучше всего это показывает, как я подскакиваю с кровати при малейшем шорохе. Можно сказать это профессиональная деформация: Болезнь Подземелья.
        Если не привыкнуть ощущать себя в безопасности, невозможно убедить свой разум и тело расслабиться и даже самые расслабляющие занятия не дают отдохнуть.
        Вот почему время после экспедиций так важно авантюристам.
        - Эй, это же Маленький Новичок?.. В смысле, Кроличья Лапка?
        - А с ним и Игнис.
        - Привет, парни! Не идёте сегодня в Подземелье?
        - Мне завезли свежие фрукты. Не хотите занести парочку домой?
        - Эй, братец с белыми волосами! Что с твоей рукой?
        - Ранили в Подземелье?
        - Больно было, наверное!
        Я привлекал внимание, гуляя с Вельфом по городу. Пара человек, тоже авантюристы, приметили нас издалека. Дварф постарше и женщина-зверолюдка подозвали нас к своим лавкам. Несколько полулюдских детей невинно подбежали к нам.
        Это и есть доказательство того, что я достиг четвёртого уровня и стал авантюристом второго ранга? Гестию многие любят, наверное, и это играет свою роль, но теперь мне вслед раздаются крики вроде: «Ты там держись!», - от людей, которых я даже не знаю.
        Мы прошли мимо пары богов, я услышал их разговор.
        - Если бы я только пустил его в свою Паству!
        - На Белла слюнки пускаешь?
        - Гах, вот бы время отмотать!
        Понятия не имею, что ощущать по этому поводу.
        - А ты становишься знаменит… нет, ты уже полноправное лицо города! Как тебе? - поддразнил Вельф.
        - Я-я рад, конечно, но… ещё это сбивает с толку, - ответил я честно, смутившись.
        Я вспомнил о Виене и обо всём, что случилось с Ксеносами. Тогда я стал целью всего отчаянья в городе. А сейчас горожане встречают меня с улыбками на лицах, словно заставляя меня вспомнить через что я прошёл.
        Точно.
        Столько всего случилось.
        Я уже было снова погрузился в сентиментальные мысли… но услышал удивлённый возглас.
        Посмотрев в сторону возгласа, я замер. Я увидел человека в потёртой одежде. Он, наверное, вдвое старше меня. Чёрные волосы длинные и закрывают глаза.
        Мы с ним застыли на месте, смотря друг на друга. Вельф заметно насторожился. Столкновение вышло таким неожиданным, что я не знал, что сказать, и не знал почему.
        Этот человек выглядел как любой другой, с которым можно столкнуться на любой улице. Он ошеломлённо развернулся и попытался сбежать.
        - Э-эм! - я крикнул ему в спину. - Спасибо за чёрный хлеб! - выкрикнул я, низко поклонившись.
        Я буквально ощутил его удивление. Когда я выпрямился, я увидел, что он снова повернулся, и его глаза округлились. Мы снова уставились друг на друга.
        Он наконец выдохнул и улыбнулся:
        - Посмотри на себя… Ты и правда стал первоклассным авантюристом. А ведь такой же, как и раньше.
        - …
        - Насколько, я вижу, по крайней мере, - мужчина почесал нос и слегка нахмурился, будто ему на ум пришла какая-то мысль. - Слушай… может от меня ты этого слышать не хочешь, но… - он опустил взгляд и почесал голову, будто подбирая слова. Наконец, он собрался с мыслями. - Ты держись там, паренёк.
        - …Обязательно! - ответил я широко улыбнувшись.
        Я так рад.
        Я понятия не имел, сколько людей меня видело и подбадривало сегодня, но слова этого человека почему-то вызвали во мне беспричинную радость.
        Кажется его смутила моя улыбка, и в этот раз он сбежал.
        - Ты знаешь этого парня, Белл? - спросил Вельф, молча наблюдая за нашим разговором.
        Я попытался подыскать ответ, который могу дать другу, заинтересовавшемуся странным незнакомцем.
        - Да… давным-давно он мне помог.
        И это правда.
        До того, как я встретил Лили, Вельфа и даже Гестию. Когда я только пришёл в Орарио и совсем ничего не знал. Когда я был зажат своими надеждами и страхами.
        Мог ли я тогда представить, что стану таким человеком, которым стал сейчас? Кем-то, кто встретит так много людей, столкнётся со столькими опасностями и окажется в такой Пастве, больше похожей на семью?
        …Ни за что в жизни.
        Как и большинство людей, я в прошлом не мог предсказать такого будущего.
        Именно потому, что я не могу видеть будущего, я продолжаю стараться в настоящем, становящемся прошлым.
        Я поднял взгляд.
        Надо мной раскинулось прекрасное голубое небо.
        Небо Орарио кажется неизменным, даже меняясь.
        Тогда мне многое нужно было узнать, а весеннее небо было теплее, чем сейчас.
        В настоящем погода явно намекает, что осень не за горами. Приятный бриз растрепал мне волосы и унёс мои мысли в бескрайнее небо.
        Я позволил себе провалиться в воспоминания о том самом первом дне.
        Глава 1. День отправления, день начала
        
        
        - В городе Орарио есть всё, что пожелаешь, - так он сказал мне, когда я был маленьким: - роскошные юные дамы, разумеется… эльфийки, которые тебе так нравятся, фигуристые богини… и, конечно, даже твоя суженная. Если жаждешь туда пойти, ступай!
        Тогда я мог лишь зажать свои мечты в одной руке, а в другой держать книгу со сказками.
        - Если правильно разыграешь партию, богатство и слава будут твоими. Но, ступив туда, хочешь ты того или нет, ты будешь затянут потоком истории. Такое уж это место, - сказал он, не улыбаясь и не злясь, лишь констатируя факт.' - Но… именно это и даст тебе возможность стать героем. Если ты к этому готов, ступай.
        Так мне сказал дедушка.
        - Лишь одно я тебе скажу: Не подчиняй себя ничьей воле. Ни духа, ни бога.
        Я помню его слова.
        - Не следуй приказам слепо. Решай за себя.
        Я помню его глаза.
        - Это твоя история.
        Я никогда не забуду, как он улыбался.
        Теперь его нет, но я дорожу тем, что он мне говорил.
        Почему-то эти воспоминания всплывают в голове сами собой, и я знаю, что так будет ещё очень-очень долго.
        
        
        
        
        
        - Эй, малец. Его уже видно.
        Ка-тун, ка-тун.
        Я выскользнул из дремоты, сопровождаемой шумом повозки, и открыл глаза. Я спал, обняв какой-то тюк, но, услышав голос мужчины, управлявшего повозкой, подскочил, чтобы посмотреть.
        - !..
        С повозки, поднявшейся на небольшой холм по отличной дороге, меня ожидал прекрасный вид. Челюсть отпала сама собой.
        - Это восхитительно.
        - Ха-ха-ха! Все так говорят, когда видят Орарио впервые, малец! - мужчина-торговец, управлявший повозкой, посмеялся, когда услышал восторг в моём голосе.
        С этой точки дороги главный виновник моего восхищения был ещё очень далеко, но уже можно было отчётливо разглядеть башенки на стенах. Масштаб вида, который мне открылся, был на совсем ином уровне. Моё деревенское прошлое заставило меня совершенно растеряться.
        Орарио - Город Лабиринта - центр мира, где можно найти богатство, славу и судьбоносные встречи.
        От возможности увидеть собственными глазами место, ставшее сценой для множества приключений из моих излюбленных историй о легендарных героях, у меня кожа покрылась мурашками.
        - Спасибо вам большое! Дальше я сам! - поблагодарив доброго торговца, который меня вёз, я спрыгнул с тележки, закинул пожитки на плечо и понёсся по дороге, ведущей к невероятному метрополису.
        - Эй! До города ещё ехать и ехать, малец!
        - Ничего! Я побегу! - бросил я через плечо, махая рукой с улыбкой на лице. Потом я повернулся и бросился к городу с холма, подгоняемый неконтролируемым восторгом.
        Мужчина был прав. Прошло немало времени прежде чем я оказался рядом с высокими каменными стенами.
        Я был истощён, едва переводил дыхание и был весь в поту. Однако, наконец оказавшись лицом к лицу каменными стенами, казавшимися исполинскими даже издалека, я ощутил прилив сил.
        Стены были такими высокими, что задирать голову, чтобы увидеть их вершины, было довольно больно, что лишь добавляло им ошеломляющей величественности. Поскольку это барьер, отделяющий лабиринт от остального мира, высокие мощные стены стоят здесь с древних времён.
        Я наконец пришёл в чувство и принял решение войти в город, присоединившись к длинной цепочке торговцев, повозок и путешественников, змеёй тянущихся от самого входа.
        - Следующий! - моя очередь наконец подошла, пока я цеплялся взглядом за любого, кто носил оружие и броню. Неловкость и нервозность овладели мной, когда я подошёл к стражникам врат.
        - У вас есть разрешение на вход?
        - Эм… мне нужно нечто подобное?
        Когда я, замахав руками, такой фразой ответил на требование документов, один из стражников, зверочеловек в чёрной униформе, должно быть один из работников Гильдии, о которой я слышал, усмехнулся. - Ну, очевидно, что ты не торговец… Пришёл, чтобы стать авантюристом, правильно?
        - Д-да, сэр!
        - Ну тогда всё в порядке. Сотни, а может и тысячи начинающих авантюристов приходят в этот город. Опрашивать всех времени не хватит, - объяснил работник Гильдии, приказав повернуться спиной и обнажить спину.
        Когда я сделан как мне было сказано, он поднёс к моей спине похожий на фонарь предмет.
        - Ч-что вы делаете?
        - Проверяю есть ли у тебя Фална. Проверка, чтобы вычислить шпионов из других стран.
        Он объяснил, что этот фонарь реагирует на что-то называемое «ихор», но для деревенского дурачка, вроде меня, он бормотал что-то наподобие заклинания.
        Когда я уже начал беспокоиться, второй стражник, человек с мечом на поясе произнёс:
        - Похоже в наших рядах пополнение!
        С первого взгляда было понятно, что он авантюрист.
        На плече его униформы я увидел пришитую эмблему. Присмотревшись, я увидел, что узор на ней изображает голову слона, символ фракции его покровителя, его Паствы.
        В темнокожем, бородатом авантюристе было что-то, что выделяло его среди других людей, и я мог это почувствовать. Оказавшись перед авантюристом, человеком, который ведёт жизнь, которой я так сильно восхищаюсь, я ощутил нечто похожее на нервозность.
        - Так зачем ты пришёл в Орарио? И давай без скучных вещей, вроде на жизнь себе заработать. Богатство? Слава? Женщины?
        Простое обращение авантюриста, человека, которым я мечтал бы стать застало меня врасплох, и я выпалил правду:
        - Мммм!.. Я-я пришёл, чтобы подцепить кого-нибудь в Подземелье!..
        Поначалу глаза мужчины округлились, а потом он заливисто расхохотался, привлекая к нам всеобщее внимание.
        - …БВА-ХА-ХА-ХА! Впервые я вижу человека, который выложил как на духу, что хочет урвать красотку в Подземелье! А ты забавный, паренёк!
        Я покраснел, осознав, насколько постыдную вещь сказал.
        - Хашана, ты на службе, - напомнил ему его коллега из Гильдии.
        - Да ладно, не будь ты таким. Вы, гильдейские, слишком зацикливаетесь на работе, - продолжая улыбаться ответил авантюрист и пожал плечами.
        Работники Гильдии и авантюристы работают стражниками ворот в парах. Я наконец осознал это, когда краем глаза заметил людей, принадлежавших к разным группам, стоявших в парах.
        Похоже, проверка была завершена, потому что работник Гильдии убрал магический предмет.
        - Для начала тебе будет нужно пойти в главное отделение Гильдии и зарегистрироваться в качестве авантюриста. Там тебе помогут.
        - О, огромное спасибо!
        - Однако, чтобы зарегистрироваться потребуется Фална… То есть, сначала ты должен присоединиться к Пастве одного из божеств, - работник Гильдии отчеканил явно заготовленную инструкцию для кандидатов в авантюристы.
        Паствы. Организации, устраиваемые богами и богинями, спустившимися с небес.
        Вступая в договор с одним из божеств, обитатели мира смертных становятся их последователями и получают определённые благословения.
        Также Паства - это семья, которая держится вместе и в хорошие времена, и в плохие.
        Сердце забилось сильнее, когда я вспомнил объяснение моего дедушки.
        - Есть вопросы? Не упускай возможности, сейчас я открытая книга, - авантюрист, посмеявшийся над моим ответом, предложил совет, по-доброму усмехнувшись.
        Ненадолго задумавшись, я встретился с ним взглядом:
        - Что самое важное для авантюриста?
        Плотный, довольно высокий авантюрист ответил без заминки.
        - Найти себе хорошее божество, я бы сказал, - он сложил руки на груди, уверенно кивнув и улыбнувшись. - В этом Гильдия тебе никак не поможет и за тобой не присмотрит. Выбрать хорошего бога - это одна из способностей авантюриста… ну и бог тоже должен уметь подбирать хороших авантюристов. Ну а кроме этого… наверное удача.
        - Удача…
        - Ага. Самая важная вещь, которая может понадобиться авантюристу, - потом он добавил. - Удачи, желторотик! - и похлопал меня по спине.
        Его улыбка меня порадовала, и я тут же вытянулся, сказав:
        - Да, сэр! - и прошёл сквозь открытые ворота.
        Меня распирало от восторга, нервозности и нетерпения, когда я пересёк черту, открывшую для меня целый новый мир.
        - Ого… - улицы города оказались куда прекраснее, чем всё, что я могу представить, когда жил за городскими стенами.
        Прямо за воротами меня ожидала широкая улица. Упорядоченный поток повозок проходил мимо лавочек, устроенных с обеих сторон широкой дороги. Улицы Орарио расстилались вокруг притягательной белой башни в самом центре города, и на них царило такое оживление, которое в отдалённой деревне и представить себе невозможно.
        Я пошёл по широкой улице, волнение окрасило мои щёки. Наверняка каждому, кто бросил на меня взгляд было очевидно, что я здесь новичок. Я не мог не вертеть головой из стороны в сторону, и дивился каждой новой для моих глаз вещи.
        Многие из ходивших по улице людей были полулюдьми! И повсюду я замечал авантюристов при оружии и в броне!
        Глаза блестели при взгляде на изысканных вооружённых мечами эльфов и дварфов-рыцарей с огромными секирами на спинах. Мимо меня прошла похожая на ребёнка волшебница-полурослик в остроконечной шляпе с посохом на спине.
        В деревне, в которой я рос, были только люди, и иногда я видел зверолюдей, так что разнообразие рас Орарио ударило мне в глаза. Шум, излучаемый толпой, бил по ушам.
        На ум пришло слово экзотика.
        Впервые я собственными глазами увидел Город Лабиринта.
        Каждый вид, каждый звук был для меня в новинку и это вдохновляло. Не припомню, чтобы когда-нибудь ещё в жизни я был так взволнован.
        - ?.. Что это? - Бесцельно расхаживая по улице, ведущей к северным вратам, я наткнулся на собирающуюся толпу.
        Я подошёл к человеку, который был с краю.
        - Эм, простите! А почему здесь собрались люди? - спросил я.
        - Паства Локи! Вернулись из экспедиции!
        Паства Локи? Экспедиция?..
        Молодой парень, который мне ответил подозрительно посмотрел в мою сторону.
        - Ты что, в Орарио только вчера оказался? Каким нужно быть деревенщиной, чтобы не знать Паствы Локи?
        С явным раздражением на лице парень пустился в разъяснения.
        Паства Локи - одна из лучших Паств авантюристов в городе. Потому они одни из немногих групп авантюристов в городе, да и во всём мире, которые достойны называться «первоклассными авантюристами».
        И сейчас они возвращаются из экспедиции в глубины Подземелья, лабиринта, расположенного под городом.
        Лучшая Паства в городе.
        Услышав эти слова, я не мог сопротивляться желанию присоединиться к толпе и увидеть их хоть мельком. Зрители держали от авантюристов почтительное расстояние, позволяя им свободно пройти, словно боялись приблизиться слишком сильно. Я наконец протиснул голову в разрыв в толпе и увидел шедших по улице авантюристов. До этого я видел только проблески на побитой броне.
        Первым шёл величественный дварф-рыцарь и эльфийка-заклинательница… или это была высшая эльфийка? Все авантюристы несли тяжёлые рюкзаки, незнакомое мне оружие и посохи блестели в солнечных лучах. Они были похожи на отряд героев, триумфально возвращавшихся с поля боя.
        В каждом из членов этой группы можно было распознать авантюриста с первого взгляда.
        Я и дня в Орарио не пробыл, а уже увидел сцену, достойную быть в какой-нибудь легенде. Вот он я, в толпе, восхищённо смотрю на авантюристов.
        - Гляньте туда!
        - Золотые волосы! Золотые глаза!..
        - Принцесса меча!
        Со всех сторон начали раздаваться восторженные голоса, они принадлежали уже не только простым прохожим, но и другим авантюристам, присоединившимся к толпе.
        Принцесса меча?.. замешкался я, но замешательство продлилось всего мгновенье, потому что я сразу увидел, о ком идёт речь.
        Длинные золотые волосы и серебристая броня. Одинокий меч в ножнах.
        Авантюристка прошла мимо прежде, чем я увидел её лицо в щели между людьми, в которую глазел, и я увидел лишь спину девушки, примерно моего роста, чьи волосы блестели будто бы посыпанные золотой пылью с каждым её шагом.
        Неужели такая нежная девушка и правда может быть среди группы лучших авантюристов?
        Я продолжал впиваться взглядом в поблёскивающие золотые волосы, покачивавшиеся среди других закалённых бойцов, пока они не исчезли за одним из поворотов улицы.
        - Принцесса Меча… она настоящая принцесса? - я повторил услышанное имя, шагая среди растворяющейся толпы.
        Впрочем, я не мог позволить себе наслаждаться видами города вечно. Теперь, когда я оказался в городе, первым делом нужно найти место, в котором я могу остановиться. Это основа любого путешествия. По крайней мере, так сказали мне люди в деревне.
        Я начал искать недорогую гостиницу, мотая головой из стороны в сторону и, наконец, набравшись смелости спросил у прохожих их совета. Я забрал все сбережения из дома дедушки после его смерти и это всё, что у меня есть, так что тратить их бездумно я не могу.
        Дойдя до центра города, я оказался перед просторной, величественной площадью, окружавшей белоснежную башню - вход в Подземелье. Я остановился перед ней, а потом отправился в восточную часть города, где, как я слышал, находится множество гостиниц.
        Широкие улицы были забиты броскими зданиями из красного кирпича, но я выбрал деревянное здание в одном из переулков. Здание было обшарпанным двухэтажным, а над входом висела вывеска «гостиница», не хотелось бы грубить, но на мой взгляд именно так и должны выглядеть дешёвые гостиницы.
        - Простите!.. - сказал я, открывая скрипучую дверь. Мужчина средних лет за стойкой оторвал взгляд от буклета, который читал.
        - Комнату ищешь?
        - Эм, да. Я хотел бы остановиться ненадолго…
        - Восемьсот валис за ночь. Еды не предоставляем.
        …Восемьсот валис?!
        Насколько же здесь всё дорого?! Я и близко к такому готов не был!!!
        От людей в деревне я слышал об их походах на местные городские рынки. Они говорили, что места в гостиницах стоят двести или триста валис, но, наверное, такого и следовало ожидать от Орарио. Не просто так этот город зовётся центром мира.
        И что мне делать?
        На комнату уйдёт большая часть моих денег, но не думаю, что в других местах будет намного дешевле.
        - За три ночи возьму всего две тысячи. Если что-то не нравится, дверь вон там…
        Я уставился на владельца, предложившего меньшие деньги, если я заплачу за несколько ночей разом.
        - Я согласен!
        - …Чё?
        Он оторвал глаза от буклета и уставился на меня.
        Я добавил - Спасибо вам огромное! - когда он с интересом меня осматривал.
        После этого владелец заёрзал на стуле, будто ему было неудобно.
        - Не за что, - сказал он, возвращаясь к чтению.
        Я взял ключ, который он выложил на стойку, и поспешил к своей комнате по лестнице.
        Комната с замком и ключом! Вот она, городская жизнь! Совсем не то же самое что жизнь в доме дедушки.
        В комнате стояла только кровать, но этого мне более чем достаточно. Заполучив комнату по скидке на целых три дня, я заметно обрадовался.
        Я решил вернуться в город и оставил все свои пожитки, кроме денег в комнате и спустился по лестнице.
        - Спасибо, я ещё вернусь! - крикнул я человеку за стойкой, выходя из гостинцы. Ответа от него не последовало, но я не обратил на это внимания, набирая скорость побежав по мостовой.
        Было одно место, которое я пообещал себе посетить, когда наконец окажусь в Орарио.
        Поспрашивав прохожих, я узнал, что мне нужно пойти в юго-восточную часть города. Некоторые люди предупредили меня о близости трущёб Улицы Дедала, но я без проблем достиг места, к которому стремился.
        Кладбище, с бесчисленными могилами.
        - …
        Публичное место погребения Орарио, называемое Первым Кладбищем или Кладбищем Авантюристов. Место упокоения тех, кто пал в Подземелье.
        Когда я шёл длинной цепью лестниц и переулков никого поблизости не было. Забормотав от удивления количеством надгробных камней, я пошёл в центр кладбища.
        Наконец, мне на глаза попался чёрный монумент.
        Он заметно отличался от других надгробных камней… потому что был посвящён героям древних времён.
        Мои глаза округлились, когда я начал осматривать пятиметровый монумент.
        Оратория Подземелья была для меня, как священное писание, когда я был ребёнком. Чудесная сказка о героизме, с отсылками на историю, лежащую в самом основании Орарио.
        Великие герои, появлявшиеся на страницах этой книги, рискуя жизнями, отражали волны монстров, бесконечно ползших из подземного мира… и перед могилой героев, которых я так долго идеализировал, я сейчас стою.
        - …
        Имена из историй, которые я знаю наизусть, были вырезаны в чёрном камне. Моё тело словно охватывало пламя каждый раз, когда взгляд скользил по очередному имени. Почему-то я вдруг ощутил, что стою на слезах.
        Десятки цветов были оставлены у подножия монумента. Даже сейчас эти великие герои получают жесты уважения и восторга со стороны людей. Не принеся ничего с собой, я посетовал на свой недостаток предусмотрительности, а после прикрыл глаза.
        С этого момента я тоже авантюрист Орарио.
        Может я никогда не стану настоящим героем… но, возможно. я смогу приблизиться к миру, в котором обитают эти легенды.
        Я молча загадал желание, под присмотром одного только синего неба над головой.
        
        
        
        
        
        На следующий день я начал искать для себя Паству.
        «Характеристики» - это другое название благословения полученного с Фалной от бога-покровителя фракции. Без них назвать себя авантюристом Города-Подземелья попросту нельзя.
        Я буду показывать всю свою решимость, представляя себя в доме одной из многочисленных Паств города, отмеченных уникальными эмблемами.
        …По крайней мере, так я планировал делать.
        - Очередной отказ…
        Уже почти вечер. Я остановился в парке в форме полумесяца, расположенном рядом с шумной улицей. Десять отказов подряд, надо бы отдохнуть.
        Я сижу на каменном тротуаре, мрачно опустив голову.
        Стало ясно, что всё ограничивается не простым желанием вступить в Паству. Несмотря на мою пылающую решимость, в приёмных залах разных Паств, которые я посетил, встретили меня очень холодно.
        Зачастую меня просто выгоняли.
        Вдобавок, как человек пришедший из деревни, единственная профессия, об опыте в которой я могу с уверенностью заявить, это фермер. И явился я с пустыми руками, у меня даже оружия нет. Всё во мне будто кричит «крестьянин». Нет ни единой причины, по которой Паства увидела бы во мне достойного рекрута.
        Если бы у меня был какой-то опыт тяжёлой работы, или кузнечный опыт, или я бы знал какое-нибудь ещё мастерство, наверное, со мной обходились бы по-другому.
        - Наверное ещё и раса имеет какое-то значение…
        Получив десятый отказ, я разминулся с парнем эльфом, который пришёл вступить в ту же самую Паству, которая меня только что отвергла. Его они приняли с распростёртыми объятьями.
        Я буквально ощущаю расовый барьер, когда от меня отворачиваются и скептически смотрят у каждой двери. Я и раньше слышал, что на людей и полуросликов обычно смотрят свысока, когда оценивают потенциал для профессии авантюриста.
        Неудивительно, что яростные амазонки, или зверолюди с острым чутьём, получают лучшее обращение… что уж говорить о грациозных, склонных к магическим навыкам эльфов или могучих дварфов, способных без особых проблем убивать монстров и без божественного благословения.
        Может обычному и ничем не выделяющемуся человеку, вроде меня нечем гордиться.
        Хотя нет, проблема, возможно, лежит конкретно во мне, в том, что я паренёк из деревни, который не может даже скрыть насколько он обычен.
        - …Гха!
        Вздохнув в очередной раз, я шлёпнул себя по щекам и поднял взгляд. Жалеть себя нет никакого смысла. Если у меня есть на это силы, лучше приложить их к поиску Паствы, которая примет меня в свои ряды.
        Я поспрашивал снова, и, судя по ответам, уже ставшие знаменитыми в городе Паствы новых членов не принимают. Стоит найти кого-нибудь, кто только начинает восхождение, вроде группы авантюристов, которой не хватает людей.
        Чтобы заполнить пустой живот, я взял картофельных закусок в лавке с интересным названием «Дзяга Мару Кун». Они стоили мне всего тридцать валис, что в моём бедственном положении очень даже неплохо. К тому же, было очень сытно.
        Переборов необъяснимое чувство, которое толкало меня подойти к этой лавочке с едой снова, я бросился в заполненные людьми улицы Орарио с новой решимостью.
        
        
        
        
        
        Прошло два дня.
        - Очередной день окончившийся неудачей… - я побрёл обратно в комнату, сжигаемый лучами вечернего солнца, пролетающими над западной стеной, окружающей город.
        Орарио - огромный город, и бродить по нему до самого заката изматывающее занятие.
        Я бросался к любой Пастве, чьи объявления о наборе были расклеены на городских стенах, но, сравнивая меня с другими подававшими заявку людьми, мне отказывали.
        - …
        Я услышал смех. Бог и его последователи шли бок о бок, радостно о чём-то переговариваясь.
        Моя одинокая тень, казалось, приковывает ноги к земле и не даёт мне сдвинуться. Я могу только опустить голову.
        Наконец, спустя какое-то время, я заставил себя шагать снова и, дойдя до гостиницы, в которой я остановился, я ощутил, как закатное солнце греет лицо.
        Сегодня третий день, и мне нужно продлевать аренду комнаты.
        - Взнос обойдётся тебе в двадцать пять сотен валис.
        - Чего?.. - сказал я, удивившись повышению цены.
        - Ты заплатил за три дня. Я смог сдавать другим посетителям на одну комнату меньше. Покрой мои расходы. Это плата за беспокойство, - грузно объяснил владелец гостиницы.
        Наверное, он прав. Я выудил монеты из рюкзака и выложил почти все оставшиеся деньги на стойку. Владелец гостиницы сгрёб их себе рукой, а я вернулся в комнату на втором этаже.
        Я решил уснуть без ужина.
        - Очередной день разочарований…
        Я уставился на деревянный потолок, прикрыв себя одеялом.
        Деньги почти кончились, если в следующие три дня не найду готовую принять меня Паству, придётся спать на улице.
        В каждом штабе Паств, в котором я побывал, приветствовали меня авантюристы. Поскольку я не могу убедить их воспринять меня всерьёз, остаётся только обращаться к богам напрямую. Пока я бродил по городу, часто встречал божеств… но я слишком боялся обратиться к кому-то из них и просто молчал. К тому же, они почти всегда ходили с охранниками. Когда я беспечно собрался поздороваться с одним из богов, меня остановил жуткий взгляд. Я многое пережил.
        Единственный раз, когда божество захотело принять меня в Паству, оно сказало что-то вроде: «Только при одном условии, ты станешь моей личной игрушкой, милашка!»… и я сбежал.
        Эта встреча довольно сильно меня напугала, даже не знаю почему… И, наверное, поэтому я стал опасаться приближаться к богам напрямую.
        - …Возможно ли вообще встретить достойного бога?
        За окном уже стало темно, а я всё лежал и думал.
        Я вспомнил слова, произнесённые авантюристом у городских ворот. Он сказал, что отыскать хорошего бога это тоже навык аватюриста.
        А ещё он сказал, что многое зависит от удачи.
        Встречу ли я бога, который захочет меня принять? Паству, которая станет мне домом?
        - …
        Когда я пришёл в Орарио, то ощущал столько эмоций, что думал будто взорвусь от них, столько надежды, волнения и восторга.
        А теперь мои руки и ноги словно ледяные и в груди осколок льда.
        Беспокойство, одиночество, отчаянье.
        Такого отчуждения я никогда не ощущал в своей деревне. Этой эмоции я никогда не чувствовал, когда жил с дедушкой.
        Единственное, что могло сравниться с этим ощущением, это чувство горечи, которое я испытал, когда его потерял.
        Впервые за долгое время огромный каменный город показался мне невыносимо холодным.
        Настала ночь, зажглись фонари с магическими камнями.
        Потолок, в который я смотрел, даже в этом свете оставался тёмным и мрачным.
        …Всё будет хорошо.
        Завтра… завтра всё точно изменится.
        
        
        
        
        
        Только вот.
        - И не возвращайся. Для дармоедов у нас мест нет.
        Мир будто пытался поиздеваться над моими бесполезными попытками себя вчера утешить.
        - Ты авантюрист? Попробуй вернуться, когда найдёшь себе помощника для походов!
        Меня ожидали только ледяные взгляды и отказы.
        - Попробуй прийти с деньгами, и может мы подумаем над твоим предложением! Ха-ха-ха!
        Прежде чем я успел это осознать прошло три дня, а ни одна Паства так и не взяла меня в свои ряды.
        - …Спасибо, что пустили меня на эти дни, - сказал я владельцу гостиницы, стоявшему за стойкой в то утро, когда мне следовало выселиться из комнаты.
        Денег у меня больше не было, исход был очевиден.
        Я был жалким и не мог даже заставить себя поднять взгляд. Ничего больше не сказав, я побрёл ко входу. И в этот момент, когда за мной уже почти закрылась дверь…
        - …Аааа, чёрт! - владелец гостиницы, читавший новостные буклеты за стойкой, запустил руки в волосы. Поначалу я думал, что он поднимается, потому что на что-то разозлился, но он потянулся за стойку, достал из-под неё какой-то свёрток и протянул его мне. - Вот, возьми.
        - А?..
        Он держал в руках свёрток с булкой чёрного хлеба.
        Я мешкал и не решался взять хлеб, но грубоватый владелец гостиницы пихнул его мне силой.
        - Слушай, паренёк… С этого момента тебе стоит относиться ко всему с подозрением, ясно? Иначе ты не выживешь, - чёрные волосы тряслись, когда он давал мне предупреждение.
        Потом он повернулся ко мне спиной, словно пытаясь отгородить себя от эмоций, и захлопнул за мной дверь.
        Посмотрев на свёрток, я ощутил неожиданный жар в уголках глаз, по причине, которую я понять не мог.
        Я поклонился закрытой двери гостиницы и сжал свёрток с хлебом.
        - …Пора идти.
        Оставив таверну, в которой я провёл шесть дней, позади, я ушёл.
        Небо над Орарио было голубым и безоблачным. Весенний воздух был тёплым и приятным. Я, сам того не понимая, брёл в тени зданий, выстроившихся на улице.
        Остановившись и сев в тихом уголке, я съел всю буханку чёрного хлеба и начал искать Паствы, которые мне ещё не отказали.
        Часто я проходил мимо авантюристов, вышагивавших в блестящей экипировке и красивой одежде. Они направлялись в центр города, где под белой башней они могли войти в огромный лабиринт. Там, в заполненном монстрами логове зла, они давали жизнь новым историям о героических похождениях.
        Боги присматривают за авантюристами, порождая свои собственные легенды, в то время как люди города, затаив дыхание, ждут историй об их путешествиях. Этот день, как и любой другой, начинался с радостного волнения и улыбок множества людей.
        Окружённый бодрыми голосами я в одиночестве брёл по городу.
        Получив отказ в шестнадцатой Пастве… я наконец рухнул в углу одной из улиц.
        - …
        Я прислонился к стене здания, силы меня оставили, и я уставился на проходивших мимо прохожих и проезжавшие телеги.
        Найдётся ли в этом городе место для меня?
        Найдётся кто-нибудь, кто на меня хотя бы посмотрит?
        Я ощущал будто клочок земли, на котором я сижу, отрезали от всего остального мира. Шаги прохожих и стук колёс казались отдалёнными, казалось, никого не волнует моё существование.
        Я был как потерявшийся ребёнок, бродивший в одиночестве по городу без цели и дома.
        Волнение и одиночество были невыносимыми.
        - Я…
        Я пришёл в Орарио, чтобы обрести связи и знакомства.
        Я не мог сопротивляться горевшему во мне желанию героизма и пришёл в Город Лабиринта. Я не хотел отбрасывать воспоминания, которые оставил мне дедушка и пришёл сюда.
        Но… на самом деле…
        Чего я на самом деле хотел…
        - …
        Я поднялся на ноги, опустив лицо и скрыв взгляд за волосами. Не зная, куда мне идти я зашёл в тёмный переулок просто для того, чтобы скрыться от шумной улицы. Никто не обратил на меня внимания. Я был совсем один.
        
        
        - Э-э-э-э-эй! Эй ты! В тёмных переулках довольно опасно, будь я на твоём месте, я бы побоялась!
        
        
        Когда кто-то меня окрикнул, поначалу я этого даже не понял.
        - А?..
        Я совершенно, абсолютно и полностью в этом уверен: Я никогда этого не забуду.
        - С-спасибо, но… эм, вы кто? Вы совсем одна в таком месте… Может вы потерялись?
        - …Хм, вообще-то, мне кажется, что это ты здесь потерялся.
        Её внешность. Её голос.
        - Итак, ммм… дело в том, что я набираю людей в Паству. Так получилось, что я ищу авантюристов, ну, может ты…
        Её протянутую мне руку.
        - Я пойду! Позвольте мне вступить!
        - …П-правда, вступишь? В такую Паству, как моя?! - спросила она, расплывшись в улыбке, когда я принял её руку. - Меня зовут Гестия! А тебя?
        Теплоту её голоса, спросившего моё имя.
        - Белл… Белл Кранелл.
        Радость, от которой в тот момент мне хотелось разрыдаться.
        Я буду помнить каждую мельчайшую подробность всю свою жизнь.
        
        
        Я встретил боженьку.
        На улицах полных встреч и расставаний в Городе лабиринта, где истории об авантюристах слагаются каждый день, в месте, где рождаются герои… я встретил одну-единственную богиню.
        - Это твоя история.
        Моя история, я уверен, началась в тот день.
        В день, когда родилась наша Паства.
        Интерлюдия. Мой дом, моя паства
        
        
        Солнце спешило скользнуть за зубцы городских стен, возможно, потому что лето уступало своё место осени. Звёзды появились в темнеющем синем ночном небе.
        Улицы Орарио кипели жизнью, как и всегда: ремесленники предметов из магических камней заканчивали работу, торговцы закрывали доступ к ценным товарам, а божества могущественных Паств наслаждались пирами и вечеринками, организованными богатыми торговцами. Кузнецы, травники, барды и проститутки продолжали трудиться. Смесь людей и профессий, связанных вместе Подземельем, окутывала энергия гедонизма. Такую атмосферу невозможно было найти нигде, кроме Города Лабиринта, называемого центром мира.
        Авантюристы, вернувшись из Подземелья, отправлялись прямиком в бары и таверны.
        Все восемь главных улиц города были забиты людьми.
        Были и те, кто не спешил идти развлекаться в город из-за строгости и бережливости. Или почётной бедности. Или крайней нищеты.
        Причин было немало, но находились и Паствы, представители которых просто не любили шума и предпочитали проводить время дома.
        - Ого, вы столкнулись с Виеной?
        - Да! Несмотря на время и место, я была очень рада с ней встретиться!
        Одетая в униформу горничной Харухиме разговаривала с Гестией в просторной гостиной Поместья Домашнего Очага.
        Ужин закончился, члены Паствы расслаблялись. Гестия сидела на диванчике гостиной и разговаривала с Харухиме, закончившей домашние дела.
        - Наверное странно будет такого говорить о дорогой Виене-сан, но… она стала очень сильной. Правда, очень.
        - Она стала сильной? Хах, выходит она больше не маленькая плакса… Повезло вам. Хотела бы я тоже с ней встретиться. Но богам не позволено спускаться в Подземелье.
        - Н-наверняка найдётся какая-нибудь другая возможность! М-может вы с Беллом-сама проскользнёте в Подземелье и…
        - Хе-хе, вообще-то один раз с Гермесом мы уже прокрадывались в Подземелье, и получили за это серьёзный штраф от Гильдии… если на нас снова наложат какой-нибудь штраф, помощница нам этого никогда не простит, Харухиме.
        Разговор в Поместье Домашнего Очага переметнулся от зависти и надежд на воссоединение к счастливым воспоминаниям о времени, проведённом с ещё одним членом семьи в этом самом доме.
        Харухиме, приучавшая себя к работе горничной, чаще остальных оставалась в поместье, и это позволило ей много разговаривать с Гестией. Характер юной богини позволил им сильно сблизиться и сдружиться после того, как Харухиме присоединилась к Пастве.
        Она была скромной и вежливой девушкой. Хотя поначалу она кроткая, как лисёнок, привыкнув к человеку, она начинает улыбаться нежнее и добрее, чем кто бы то ни было. В этом и заключается очарование Харухиме. А ещё её на удивление сильная воля.
        Нет ничего удивительного в том, что Виена привыкла к Харухиме быстрее, чем к Гестии.
        - Послушай, Харухиме… ты большая умница, и я всегда готова поддержать тебя в любом начинании, но… я хочу попросить, чтобы ты не делала ничего странного с Беллом, поняла? Я знаю, что твержу это постоянно, но всё равно. Особенно по ночам.
        - Ой?!
        Если не считать того, что Харухиме пыталась сделать с парнем нечто неприемлемое, из-за оставшихся у неё предрассудков Гестия питала к Харухиме слабость.
        Такую же слабость она питала также и к Лили, Вельфу и Микото, разумеется.
        Богиня думала, является ли это чувство любовью.
        Любовью, скорее, как привязанностью, чувством родителя. Любовью к своим незаменимым детям.
        Когда они ушли в экспедицию, Гестия присматривала за поместьем с помощью членов Паствы Такемиказучи и Паствы Миаха, но несмотря на их присутствие, дом казался ей опустевшим. Может из-за этого чувства ей так и казалось.
        Отвечая на свой собственный вопрос, Гестия решила, что всё-таки это может быть любовь.
        - Простите, кто-нибудь знает, где у нас чайные листья? - голова Вельфа вынырнула из-за шкафа.
        - Прошу прощения, Гестия-ками, я на… - начала говорить Харухиме поднимаясь на ноги.
        - Хорошо, хорошо, иди.
        Проследив за удаляющимися золотыми волосами и лисьим хвостом, Гестия окинула комнату взглядом. В центре Белл, Микото и Лили собрались за круглым столом с резными деревянными ножками. Всё их внимание было приковано к фигуркам настольной игры.
        - А, и теперь, из-за того, что пешка Лили вошла на территорию Микото… значит она поднялась в звании?
        - Именно так, Белл-сан. И из такого положения она угрожает моему строю!..
        - Хе-хеее! Лили начинает понимать, как играть. Сударыня Микото, сегодня победу буду праздновать я!
        Трое авантюристов были увлечены настольной игрой с Дальнего Востока, называемой шоги. Когда они ходили на рынок за продуктами для ужина, Лили, да, та самая скупая и бережливая Лили, заинтересовалась новинкой и купила её на деньги из собственного кармана.
        Игра была диковинкой отдалённой островной нации и даже Беллу, всё ещё не способному свободно двигаться из-за повязки, стало интересно на неё посмотреть.
        - Кто бы мог подумать, что моя Паства может позволить себе предметы роскоши. Славно, славно!
        Настольная игра была одним примером, вторым был чёрный чай.
        Гестия удовлетворённо откинулась на спинку софы. Они зашли так далеко с момента основания Паствы.
        А ведь в самом начале каждый день был вызовом, приходилось дрожать над каждым грошом.
        И, разумеется, в те дни о комфорте можно было даже не заикаться.
        Новичок Белл старался изо всех сил собрать денег, но на первом месте стояла покупка еды, она же стояла и на втором месте, а ещё на третьем и четвёртом. А когда еды удавалось закупить вдоволь, приходилось задумываться о покупке ламп с магическими камнями.
        Но теперь, когда у Паствы появилось имущество, включая это самое поместье, выигранное у Аполлона в «Битве».
        - И… как здесь теперь оживлённо.
        Харухиме восторгалась техникой Вельфа по завариванию чая, отголоском благородного прошлого семьи Кротцо. По неловкой улыбке парня было очевидно, что ему непросто использовать полученные в детстве навыки, но ему нравится похвала. Лили пылко заявляла, что расквитается с Микото, обыгрывавшей её весь день, а Белл наблюдал за их игрой. Именно такой Гестия представляла себе свою Паству, когда спустилась в мир смертных.
        Длинные одинокие ночи, которые она проводила полгода назад, казались давно ушедшим прошлым. Гестия больше не была одна.
        - …
        Гестия молча поднялась с диванчика и подошла к очагу, горевшему у одной из стен комнаты.
        Осень ещё не наступила, и трескучий огонь ещё не требовался для поддержания тепла, но Гестия решила, что он не повредит. Она склонилась и начала складывать сухие дрова в похожую на небольшой домик стопку в камине.
        - Боженька, что-то случилось?
        Она повернулась и увидела любопытный взгляд Белла.
        - А, Белл. Что с вашей игрой в шоги?
        - Микото в последний момент победила. Лили захотела реванша.
        Гестия заглянула за спину парня и увидела возмущённую Лили, разговаривавшую с подшучивающей над ней Микото.
        - Ого, как интересно. Ничего не случилось. Просто захотелось воспользоваться очагом.
        - Ты рассказывала, что хотела, чтобы у тебя был дом с камином.
        - Я об этом говорила?
        - Да! Сказала, что ты покровительница священного огня, оберегающего огня… поэтому тебе хочется, чтобы камин наполнял дом светом.
        Это были её слова. Может она их и забыла, но эти слова оставили отпечаток, на парне, который перед ней стоит.
        Гестия радостно улыбнулась Беллу:
        - Белл… На самом деле, сначала моей целью было собрать Паству, которая будет больше, чем у Локи.
        - К-как бы сказать… Не знаю, подойдёт ли тут слово «амбициозная» цель. Но ещё на ум приходят слова «грандиозная» и «безумная» …
        - Может тогда так и было. Но не сейчас, правда же? Мы идём путём самой настоящей Паствы. Может когда-нибудь догоним и Локи.
        - …Может ты права.
        Белл сел на корточки рядом с Гестией, пока богиня готовила кремень и огниво. Белл был впечатлён с какой лёгкостью богиня высекла искру, несмотря на свою обычную неуклюжесть.
        Поначалу, из дров показался только дым.
        Неспешно, будто намеренно лениво, пламя начало распространяться по сухому дереву.
        Глаза Гестии блестели, когда она смотрела в разгорающийся очаг, сидя рядом с Беллом. Наконец парень заговорил снова, улыбаясь:
        - Иногда… я думаю о комнатке под церковью, в которой мы раньше жили. Я рад, что Лили и остальные присоединились к нашей Пастве, и наш новый дом мне очень нравится, но… иногда я скучаю по тем дням.
        - Ха-ха-ха! Я тоже. После всех наших мечтаний о том, что однажды мы переедем в большой роскошный особняк, в котором мы сейчас и живём, я иногда думаю: «а та маленькая комнатка была очень даже милой», или «Ух, хотелось бы мне, чтобы было как раньше, только Белл и я». Похоже… какая богиня, такое и дитя. Мы с тобой жуткие эгоисты, да?
        Первым домом им послужила маленькая алькова, скрытая под старой брошенной церковью. Прежде чем в ней поселился Белл, Гестия была одна в этом тёмном, холодном месте.
        - Столько всего случилось с тех дней… - когда эти слова соскользнули с губ Гестии, её переполнили эмоции.
        Возможно, Белл ощутил схожие чувства. Он повернулся, посмотрев на Гестию, чьё лицо освещало пламя очага и спросил:
        - Боженька, хочешь разомну тебе плечи?
        - Бвах? - глаза богини округлились от неожиданного вопроса. - Белл, учитывая какие у нас отношения, это предложение можно принять за домогательство.
        - Не совсем понимаю, что это значит, но… п-прости, я просто хотел… - Белл отпрянул и начал извиняться, смущённо почёсывая щёку и неловко улыбаясь. - Ты ради нас много всего делаешь, и я хотел сделать что-нибудь в ответ…
        Возможно, он ощутил нечто похожее на долг ребёнка перед родителем, а может теплоту, которую ощущают к любимым людям. А может эти слова принадлежат первому члену её Паствы, который разделял с ней радости и горести с самого начала.
        Гестия ощутила пламя, зажегшееся в её груди.
        - Раз так, не сделаешь мне одолжение?
        - Конечно! Какое?
        Гестия ничего не сказала и поднялась. Потом она села спиной к Беллу, отклонившись на его грудь, словно откинувшись на спинку кресла.
        - Будь со мной всегда, - она оглянулась через плечо и улыбнулась парню.
        Она ожидала, что он отстранится, ощутив неожиданную близость, но он не стал.
        Хотя поначалу Белл удивился, через секунду он улыбнулся богине в ответ.
        Его улыбка была такой нежной, что Гестия не смогла не прижаться к нему сильнее.
        Белл тихонько это принял.
        - Белл?
        - Мммм?
        - Это замечательная Паства, да?
        - …Да, я тоже так думаю.
        Они сидели на ковре, молча рассматривая горящее в очаге пламя. Этого было больше, чем достаточно, чтобы успокоить тело и душу.
        Возможно, так они не были похожи на партнёров, но между ними существовала какая-то связь, как между братом и сестрой. А ещё они могли напоминать старую женатую пару, у которых за спиной долгие годы жизни. «Не важно, как это выглядит», - подумала Гестия.
        Стоит Лили, или кому-то ещё это заметить, их тут же разделят.
        Но пока этого не случилось, Гестия позволила себе насладиться теплотой Белла.
        Огонь в камине трещал и сыпал искрами.
        Их лица освещал тёплый свет.
        Гестия была уверена, что это и есть счастье. То, что этот парень стал её первым последователем и продолжает быть рядом, по-другому назвать она не могла.
        Под тихий треск пламени она, улыбаясь окунулась в воспоминания.
        Глава 2. Эй, мир
        
        
        Усеивавшие ночное небо звёзды поблёскивали, словно направляя земных путников.
        Здесь в темноте стоял одинокий парень.
        Он остановился у небольшой скалы, расположенной неподалёку от мирной горной деревушки. Ночной ветер трепал белые волосы, паренёк замер перед могилой.
        Сделанные из дерева и камня отметины лишь помечали могилу. В земле не было останков. Единственной целью этого памятника была отметка о потере значимого человека.
        Парень не пытался покинуть это место. Сомнения и мольбы, о помощи, которые были обращены к могильному камню оборачивались вопросами самому себе. Единственный источник любви и защиты в его жизни был вырван из его жизни, и ответить на свои вопросы теперь мог только он сам.
        Он продолжал стоять, рубиновые глаза моргали, а ночное небо и горы за ним наблюдали.
        Он увидел…
        - …Падающая звезда.
        Над его головой пронеслась яркая вспышка.
        Парень поднял взгляд и увидел синеватую вспышку света.
        Разбрасывая в пути множество искорок, сияющая точка летела по ночному небу, оставляя за собой дугу света.
        Падение длилось всего несколько секунд. Синяя звезда исчезла к западу от деревни парня.
        - Может, это… божество?
        Интуиция подсказывала парню, что он увидел спуск бога с небес на землю.
        Но это случилось за полгода до того, как он ступил в город Лабиринта Орарио и получил ответ на свой вопрос.
        
        
        
        
        
        Момент был особым.
        Звери и монстры разбежались, а падающая синяя звезда пересекла небо и замедлилась прямо у земли.
        Будто пытаясь избежать яркого, приносящего людям проблемы появления, падающая звезда, синяя сфера света, зависла в воздухе и мягко приземлилась. За мгновенье до того, как сфера рассыпалась на миллионы светящихся осколков, в ней показался силуэт.
        Свет погас, на его месте возникла одинокая девушка.
        Её выделяли прекрасные черты, она была на границе между «девочкой» и «девушкой». За её спиной были чёрные, как смоль, длинные волосы, её рост был небольшим, в отличие от заметно выдающейся груди.
        Скользнувшая с ночного неба девушка стояла на траве босиком.
        - Хах! Так это и есть мир смертных! - проговорила она чистым голосом, осмотрев открытое поле необычайно синими глазами. Вдалеке виднелся лес. Запах травы витал в воздухе. Раздалось уханье совы.
        Мягкие круглые щёки девушки полыхнули от неожиданного прилива ощущений, захлестнувших её.
        Девушка, богиня Гестия, какое-то время изучала то, что её окружало, а потом раскинула руки и крикнула:
        - Здесь совсем не так, как на небесах! Наконец настала моя очередь спуститься… Вот так и началась моя жизнь в мире смертных! - глаза Гестии блеснули, когда она посмотрела в ночное небо с видом победительницы.
        Наконец, она решила изучить себя.
        Она ограничила арканум, поступая как того требуют правила, на которые согласились все божества, чтобы насладиться временем, проведённым среди смертных. Тело, которое у неё сейчас было, не обладало никакими признаками небесного всемогущества.
        Тонкие руки и ноги были слабыми на вид, но Гестия была ими довольна. Взглянув на себя, она была довольна тем, как всё обернулось.
        - А теперь… Кажется я должна была приземлиться неподалёку. - Гестия осмотрелась, налетевший ночной бриз растрепал её волосы. Она посмотрела налево, направо, а когда обернулась издала негромкое «А!», увидев место своего назначения.
        - Вот и оно.
        Почти на границе зрения она увидела одинокую белоснежную башню, тянущуюся к ночному небу.
        
        
        
        
        
        Босиком Гестия пересекла равнину, проходя мимо торговцев, правивших тележками, она отправилась прямиком в Город Лабиринта Орарио и белой башне в центре. Даже среди смертных город, в который она шла, называется центром мира, так что и в сердцах богов ему отведено особое место. Юная богиня выслушала совет одной торговки и к рассвету уже достигла стены, отделяющей город от остального мира.
        Несмотря на смущение и удивление строгими предупреждениями нанятых гильдией стражников, в которых говорилось, что боги и члены Паств, установленных в Орарио, не могут покидать город по собственному желанию, Гестия завершила запутанные процедуры, необходимые для входа, и оказалась в городе, пройдя сквозь северные врата.
        - Осмотр занял много времени. Уж не знаю, почему установлено так много правил для входа в город и нахождения места для жизни… но это, наверное, часть обаяния мира смертных! - Гестия улыбнулась, не смотря на усталость после продолжительной задержки у врат. В отличие от небес, где не существовало запретов и царила полная свобода, мир смертных был освежающе неприветливым и ограничивающим.
        - Вот какой город Орарио! Мне нравится! - заявила Гестия, зайдя достаточно далеко, чтобы затеряться среди множества зданий, выстроившихся по обеим сторонам улицам. Этот город зовётся центром мира не просто так. Лавочки и улицы поразили даже богиню.
        В какую сторону богиня бы не глянула, она видела здания, большие и маленькие, каменные мостовые, лавочки, таверны и колокольни, площади и шпили, что создавало неповторимую атмосферу, которую нельзя было увидеть на небесах, даже среди знаменитых первозданных садов и потоков воды, падавших с облаков.
        Солнце высоко поднялось в небе.
        Гестия достигла городской стены ранним утром, но различные проверки у врат поглотили большую часть утреннего времени.
        Никогда на небесах ей не приходилось носить обуви, потому и сейчас она шаркала неприкрытыми подошвами по мостовой, осматривая город. Проходя по одной из главных улиц города Гестия радовалась, видя полулюдей и смеющихся детей повсюду.
        - Что же, нельзя вечно наслаждаться видами. Первым делом… нужно найти Гефест. Интересно, где она…
        Гестия вспомнила о подруге, спустившейся в Орарио раньше неё самой, и подумала, что та может помочь ей встать на ноги.
        Она и не помнила сколько столетий прошло с того момента, как её подруга сказала: «Наверное я хочу попытать удачи в Орарио» - и пустилась в путешествие.
        Не получив никаких знаний о городе, даже самых необходимых, безалаберная Гестия собиралась спросить у проходивших детей, как найти Гефест, когда…
        - Ого? Да ладно, не может быть, что это и правда ты… - раздался голос за её спиной.
        Гестия повернулась через плечо и тут же скривилась, встретив старого врага.
        - Мммм?.. Гах! Локи?!
        Красноволосая и красноглазая богиня закатила глаза, услышав своё имя:
        - И правда ты, малявка! Вот так повезло…
        «Это моя фраза», - подумала Гестия. Локи была богиней обманщиков и заслужила свою репутацию, постоянно проказничая на небесах. Лично над Гестией она подшучивала бесчисленное количество раз.
        - Глянь, что за лохмотья на тебе надеты, похоже ты только сюда спустилась, да? Только не говори, что собираешься поселиться в Орарио, коротышка.
        - А что, если собираюсь?!
        - Ха-ха-ха! Ты и понятия не имеешь, во что ввязываешься! Орарио не место для ленивых богинь-лежебок, так что тебе ни за что не справиться.
        - Как ты меня только что назвала?! Вот это наглость!
        После замечания, что она не сможет выжить в мире смертных, Гестия в ярости накинулась на Локи, точнее хотела, но остановилась.
        Эльфийка, шедшая неподалёку от Локи, озадаченно заговорила:
        - Эм, Локи? Эта богиня, она?..
        - А, не обращай внимания, Лефия. Эта жалкая пародия на богиню даже представления не заслуживает… Называй её коротышкой, или как-нибудь вроде.
        Оскорбление Локи вызвало в Гестии новый приступ ярости, но было кое-что, что богиня не могла игнорировать. Вдобавок к прекрасной эльфийке рядом с Локи были милые девушки, принадлежавшие к разным видам.
        Быть того не может!
        Гестия не могла скрыть своего удивления:
        - Л-Локи, эти дети, они?!
        - Заметила наконец, креветка? Точно, все они бесценные члены моей дражайшей Паствы.
        Паства.
        Дети мира смертных, получившие благословение бога. Последователи божества.
        Последователи Локи несли множество сумок. Похоже они возвращались домой после похода по магазинам или что-то вроде того. Девушки, которых Локи гордо представила, шарахнулись от богини, явно ощущая неловкость и беспокойство. Но размер Паствы Локи потряс Гестию.
        Это же Локи!
        Ходячее воплощение бедствий и проблем!
        Как она заставила детей мира смертных (предположительно) служить ей?!
        - …Хм-м-мпф. Ну, раз уж речь идёт о тебе, наверняка у тебя какая-нибудь захудалая Паства… - попыталась восстановить то, что осталось от её решимости Гестия.
        - Незнание само по себе наказание. Чтобы ты знала, среди изучающих Подземелье Паств мы считаемся одной из самых лучших в городе.
        - Ч-чего?! - глаза Гестии округлились, а Локи ухмыльнулась, посмотрев на собеседницу свысока. - Лгунья! Мусорогиня вроде тебя не могла собрать сильнейшую Паству!
        - Эй! Ты кого «мусорогиней» назвала?!
        - Ну раз уж недобогиня вроде тебя возглавила лучшую Паству, чтобы компенсировать недостаток груди, должно быть этому миру скоро настанет конец!
        - Ах ты, корова, сейчас я тебе!..
        Разгоревшийся спор был всего лишь частью никогда не прекращавшейся войны, проходившей на небесах.
        Люди на улице почтенно расступились, давая богиням места для стачки, а эльфийка в панике бросилась их разнимать:
        - Остановить, Локи! Пожалуйста, не надо!
        Но это стало лишь началом драки. Божества налетели друг на друга, осыпая оскорблениями и таская друг друга за волосы и щёки. А когда последователи Локи наконец их разняли, они тяжело дышали, их волосы и одежда были растрёпаны.
        - Ха-а-ах, ха-а-ах… Чёрт, не могу двигаться, как я привыкла на небесах.
        - Хуфф, хуфф… Картошка вроде тебя и на небесах ничего не могла!
        Локи вытерла пот со лба и нагло ухмыльнулась.
        Гестия повернулась спиной к Локи и её последователям и опустила голову.
        - А, неважно. Иди, попробуй. Зная тебя, ты сбежишь из Орарио поджав хвост, когда поймёшь, что к тебе ни одно дитя не захочет присоединиться. Ха-ха-ха!
        Локи расхохоталась и вместе с членами своей Паствы зашагала прочь, пока Гестия скрипела зубами, оставшись в одиночестве.
        
        
        
        
        
        - … И вот так всё было, Гефест! - рассказала подруге краснолицая Гестия.
        - Ха-ха-ха! И это было первое, что ты сделала, спустившись с небес, да?
        Они сидели в огромном здании, напоминающем вулкан, расположенном в северной части города. После того как Локи покинула поле боя Гестия смогла отыскать дом Гефест, где и была с радостью принята. В покоях носящей повязку на глазу богини Гефест Гестия яростно высказала что думает о Локи. Плечи Гефест тряслись от неконтролируемого смеха.
        - Я покажу этой глупой Локи, что значит величайшая Паства! Я заставлю её пожалеть о том, что она искала со мной драки!
        - Что же, что же. Цель непростая. Ты ведь уже знаешь, что группа Локи считается сильнейшей в городе, правда?
        - Будто меня это волнует! - бросила сидящая через стол Гестия.
        Несмотря на заявление о том, что подобное практически невозможно энтузиазм Гестии раззадорил Гефест и вызвал у неё восторг.
        - Ты только-только здесь оказалась, спустившись с небес. На небесах мы были подругами, так что я буду помогать тебе, пока ты не поднимешься на ноги. Если что-то будет нужно, дай знать.
        - Я это ценю, Гефест!
        Гестия поблагодарила подругу, хотя на самом деле вспоминала лицо Локи и думала: «Ты у меня дождёшься!». Паствы напрямую влияют на положение богов в мире смертных, и Гестия пылала решимостью собрать огромную Паству, чтобы стать одной из величайших богинь.
        Она услышала, как открывается дверь комнаты.
        - Эй, главная, мы купили слишком много. Хочешь чуток? Ой, вы ещё разговариваете?
        - Нет, всё в порядке Цубаки.
        Одна из членов Паствы Гефест, полудворфийка вошла в комнату с большим бумажным пакетом в руках.
        Нос Гестии учуял исходивший из пакета запах масла и соли, и она с интересом уставилась на пакет.
        - Эм, Гефест, что это такое?
        - Уличная еда, такая в Орарио на каждом углу. Она называется…
        - …Джага Мару Кун, юная богиня. Хочешь? - предложила полудворфийка с улыбкой, похожей на улыбку её покровительницы. Также, как и Гефест, она носила повязку на глазу.
        Гефест улыбнулась, увидев, как её последовательница пытается накормить божество, даже не представившись, а старая подруга с интересом изучает картофельную закуску. Наконец, Гестия поддалась желанию открыть для себя что-то новое и приняла еду из рук полу-дворфийки.
        - !..
        Закинув еду в рот Гестия воскликнула:
        - К-как вкусно!..
        - Бва-ха-ха! Чертовски верно!
        В то время как полудворфийка хохотала, Гестия уставилась округлившимися глазами на картофельную закуску. Впервые она ощутила одно из множества удовольствий мира смертных: наслаждение вкусной едой.
        С этого и началось её падение.
        
        
        
        
        
        - Пффф… Хе-хе… Ха-ха-ха-ха!
        Три месяца спустя.
        Гестия, хихикая валялась на диванчике в гостевой комнате дома Паствы Гефест, где ей было позволено остаться, пока она не обзаведётся собственной Паствой. Перед ней была распахнута книга, а на тарелке лежала гора картофельных закусок.
        Съев одну, она вернулась к чтению и расхохоталась. Вскоре, она закинула в рот следующую и круг повторился.
        Не было никаких признаков того, что в скором времени она покинет эту комнату.
        Когда в комнату зашла Гефест, она обратилась к маленькой богине:
        - Эм, Гестия, тебе было бы неплохо начать набирать последователей в свою Паству. Ты должна знать, что создать Паству задача непроста…
        - Ага, завтра начну, - сказала Гестия, не отрываясь от книги.
        Так проходила жизнь спустившейся с небес богини последние три месяца.
        Начав с одной картофельной закуски, Гестия убедила себя, что миру смертных нечего ей предложить, кроме еды и книг. Как и многие божества она стала добычей земных наслаждений и, тем самым, показала свою истинную сущность.
        Она была невероятно ленива.
        Гестия проводила жизнь, ничего не делая и на небесах, а познакомившись с земными удовольствиями, предпочла их достижению новых высот. Она проводила дни, запершись в гостевой, требуя картофельных закусок и интересных книг у последователей Богини Кузницы.
        День за днём Гефест приходила к ней с предупреждениями, но Гестия лишь отвечала, что «начнёт завтра». А когда приходило завтра Гестия забывала о попытках обзавестись Паствой… Пока наконец, терпение Гефест к погрузившейся в саморазвлечения Гестии не иссякло.
        - Выметайся-я-я-я-я-я-я-я-я!!!
        - Бвах?!
        Гефест выволокла Гестию из своего дома и бросила её на мостовую, где Гестия неловко развалилась.
        - Ч-что ты делаешь, Гефест?! - возмутилась Гестия, посмотрев на подругу, но увидела красноволосую красноглазую богиню в ярости. Гефест приняла угрожающую стойку, скрестив руки на груди:
        - Я щедро позволила тебе у себя остаться, а ты день за днём ничего не делаешь…
        - Г-Гефест?..
        - Я ошиблась, раз к тебе так отнеслась. Тебе стоит вкусить жестокости этого мира. И не смей показываться на моём пороге снова! - выпустив злость на пребывавшую в ужасе Гестию, Гефест захлопнула перед её носом двери дома.
        Оказавшаяся на улице юная богиня, шатаясь поднялась на ноги.
        - Да что с ней не так? Ну захотелось мне немного расслабиться. Едва три месяца прошло! - начала возмущаться Гестия. Как божество она смотрела на время через призму своего бессмертия и не поняла такого поведения.
        Точнее, она ещё не успела осознать, что живёт не на небесах, а в нижнем мире.
        - Ну, не важно. Я соберу себе Паству и буду жить припеваючи. В конце концов, надо утереть Локи нос! - наконец вспомнив свою цель, Гестия пошла прочь от дома Паствы Гефест. Местом назначения была огромная улица, по которой сновали туда и сюда люди и полулюди.
        - Когда я задаюсь вопросом, чего я хочу от своей Паствы… Я точно собираюсь набрать детей, которые станут авантюристами! Это же Город Лабиринта!!! - сказала Гестия, оказавшись на краю огромной улицы.
        Даже ленивая Гестия понимала, что деньги правят миром людей. Поэтому она осмотрела проходивших мимо детей, которых ещё не приняли в ряды своих Паств другие боги.
        Не думаю, что смогу поладить с этими детьми… Вот эта какая-то мерзкая… а тот слишком маленький… Божественные синие глаза Гестии изучали проходивших мимо детей: амазонок, зверолюдов, полуросликов и остальных. Несмотря на недостатки, Гестия - божественное создание, которое может ощущать истинную природу смертных. Поговорив с ними, они способна понять их личность. «Смертный никогда не обманет бога» - известная в обоих мирах поговорка.
        Продолжая выискивать подходящих кандидатов Гестия остановилась на одной эльфийской девушке.
        - Вот и нашла! - сказала Гестия, приближаясь к ней.
        Девушка была одета в лёгкую броню, за её спиной висел колчан для стрел. Она выглядела, как человек, который хочет зарабатывать, будучи авантюристом.
        Гестия дружелюбно обратилась к эльфийке:
        - Приветик, эльфийская красавица! Судя по твоему виду, ты ещё не нашла бога. Не хочешь присоединиться к моей Пастве? - гордо выпятившись чтобы придать себе божественности она окутала эльфийку своей энергичностью и положительной энергией.
        Эльфийка посмотрела на низенькую Гестию настороженно.
        - Прошу прощения, Всевышняя, могу я узнать, как вас зовут?
        - Гестия!
        - Паства Гестии… не думаю, что я о такой слышала. Если это новая фракция, где расположен ваш дом? Сколько у вас членов? Есть ли жалование?
        - А? Че… - Гестия опешила от потока вопросов эльфийки.
        Возможно, удостоверившись, что Гестия не может ответить ни на один из её вопросов, эльфийка подозрительно прищурилась, выражение на её лице стало ледяным, прекрасные черты вмиг похолодели.
        - Как ваша Паства собирается действовать?
        - Эм, ну… я-я подумывала, что было бы неплохо зарабатывать в Подземелье…
        Одарив богиню ледяным взглядом эльфийка, остановила жалкие попытки Гестии объяснить, что никакого плана у богини и нет.
        Сухо попрощавшись эльфийка, отвернулась и отошла от потерявшей дар речи богини. Она даже не соизволила представиться, будто считала, что называть имя будет пустой тратой времени.
        - Она… она посмотрела на меня, как на ничтожество! - Гестия была поражена. Богини не заслуживают того обращения, и всё же!..
        Только спустившаяся в этот мир Гестия не знала, что Паствы, которые собираются покорять Подземелье начинают свой путь за пределами города, прежде чем обосноваться в Орарио. Выжить на доходы с походов в Подземелье, не подготовив достаточно людей и не накопив средств для жизни, практически невозможно. Любому другому божеству было бы очевидно, что Паства Гестии пошла трудным путём.
        Начинающие авантюристы нередко рискуют жизнями. Очевидно, что они предпочтут начать свой путь в более известных Паствах, которые могут предоставить им хоть какие-то удобства.
        - Н-ну, не важно! Я только начала… Наверняка если приглашать людей, кто-нибудь захочет присоединиться.
        Мысль о том, что одинокая богиня сможет набрать новичков и найдёт всё, что ей нужно для начала, в городе, была абсурдной. Детям было очевидно, что под руководством Гестии они не вкусят ничего, кроме страданий.
        Правда заключалась в том, что здесь, в Орарио, да и по всему миру смертных, строго говоря, бесполезных и ленивых богов было огромное множество, и люди старались обходить таких стороной.
        Поскольку Паства была создана всего лишь на словах, а Гестии не хватало ни продуманности, ни денег, юная богиня приравнивалась к остальным бесполезным богам.
        То есть она была ненадёжной.
        Она продолжала подходить к детям, предлагая вступить в её Паству, пока солнце не начало закатываться за горизонт и получала отказы от каждого встречного.
        - П-почему мне не удалось найти ни одного последователя?! Неужели в мире смертных такая жизнь?!
        Заслужить чью-то веру, точнее, доверие, оказалось непростой задачей.
        Впервые Гестия испытала на себе безжалостность этого нового мира.
        
        
        
        
        
        - Ва-а-а-ай, Гефе-е-е-е-е-е-ест…
        - Гестия, и суток не прошло с тех пор, как я тебя выкинула.
        Проведя ночь на улицах, Гестия решила, что ей остаётся только вернуться к подруге со слезами в глазах. Пройдя крещение реальностью Гестия, отбросив гордость, начала умолять Гефест о помощи, и следующие дни продолжала полагаться на подачки богини кузницы.
        - Гефе-е-е-ест…
        Иногда она рыдала, что у неё нет денег.
        - Гефе-е-е-е-е-е-ест…
        Иногда жаловалась на то, что не может найти работу.
        - Гефе-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-ест…
        Иногда она приходила насквозь промокшей, упрашивая подругу позволить ей укрыться от дождя.
        Гестия, осознав свою беспомощность без арканума, стала новым источником головных болей Гефест.
        Красноволосая богиня не могла продолжать потакать просьбам своей подруги, но и бросить её не могла. Наконец, в один из дней Гефест издала тяжёлый вздох:
        - Я помогаю в последний раз, поняла?
        После этого, прекрасно понимая, что она демонстрирует слабость снова, она подарила Гестии место, в котором можно было жить.
        Комната в подвале полуразрушенной церквушки в одном из отдалённых пустынных переулков.
        - С-спасибо, Гефест!..
        - Это твой самый последний шанс, понятно? Я своё слово сказала. И ещё я могу навести тебя на подработку, чтобы ты могла заработать себе на жизнь.
        Там, перед церковью, куда привела её щедрая подруга, Гестия кивнула:
        - Хорошо!
        Как только Гефест повернулась и, устало вздохнув, ушла, Гестия бросилась осматривать свой новый дом - подвал полуразрушенной церкви.
        - Гах, что там Гефест мне всучила?.. - возмутилась Гестия, осматривая новое убежище. С гостевой комнатой, в которой она жила раньше, это место даже сравнить было невозможно.
        Краска на стенах облезла, обнажая трещины в штукатурке. Одинокая лампа с магическим камнем болталась под потолком.
        Несколько предметов мебели, самых основных, вроде кровати и диванчика было спущено в комнату, возможно, потому что Гефест сжалилась над подругой, но эти вещи были заметно потрёпаны.
        - Нет, нет, этого вполне достаточно… надо просто здесь обжиться! - крикнула Гестия, по большей части чтобы убедить в этих словах себя, начиная убираться в комнате.
        Она проверила все приборы, работающие на магических камнях, начав с кранов, и подстроила всё под свой небольшой рост. Когда она закончила, уже почти наступила ночь. Гестия встала в центре комнаты, осматривая плоды своих трудов и переводя дыхание.
        - …Здесь довольно пусто.
        Эти слова слетели с её нежных губ.
        Комната была небольшой и могла даже зародить лёгкую клаустрофобию, но Гестия не могла не могла не подумать, что для одного человека в ней слишком много места.
        - На небесах я привыкла к одиночеству, но… У Локи и Гефест так оживлённо и весело, - она вспомнила лица детей, членов их Паств.
        И хотя дети Локи относились к своей богине, как к кому-то надоедливому, когда они говорили друг с другом их лица выражали радость. Паства Гефест, наоборот, явно восхищалась своей богиней, а Гефест всегда была готова улыбнуться им в ответ. Многие боги и богини, которых Гестия встретила, казались ей счастливыми. Как будто они исполнили свои мечты.
        Она никогда не видела божеств такими на небесах.
        - …Чёрт, нет мне не одиноко!
        Даже Гестия слышала, насколько пустыми кажутся эти слова, отражённые от холодных каменных стен.
        Она постояла ещё какое-то время, а потом погасила светильник с магическим камнем и легла в кровать.
        - Интересно, какими будут дети в моей Пастве…
        Какое дитя примет её руку?
        Гестия развязала простенькую ниточку, которой подвязала волосы, и легла в кровать, погрузившись мысли. Хоть её и съедали неуверенность и одиночество, она также ощущала, что ей есть чего дожидаться. Любой житель мира смертных понял бы, что ощущает Гестия, задумываясь о том, что принесёт ей завтра. Все три эмоции смешивались в непонятную кашу, заставляя богиню ожидать собственного будущего.
        Переполняемая мыслями богиня закрыла глаза.
        
        
        
        
        
        После этого начались трудности Гестии, так началась её настоящая жизнь в мире смертных.
        Самодостаточность была основным требованием для жизни в этом мире. И богиня могла прокормить себя своими собственными силами.
        Попытки найти авантюристов в свою Паству проваливались и дни богини превратились в череду потерь и поражений.
        Без всемогущего арканума жизнь Гестии была наполнена трудностями, и она прекрасно осознала, что имела в виду Гефест, когда говорила о трудностях жизни в смертном мире.
        Также этот мир был для богини диковинным. В нём было полно всего нового. В нём были удовольствия. Но первым делом Гестия узнала, к каким жутким последствиям может привести беззаботность. Совершив ошибку с оборудованием для приготовления картофельных закусок, в уличной лавочке, в которой она работала, она спалила эту лавочку дотла. Она оказалась в огромных долгах из-за своей ошибки и разрыдалась.
        Впрочем, помимо испытаний были и светлые моменты в её жизни.
        - Гестия! Всё стараешься, да? А знаешь, возьми вот это зельице.
        - У-ух! Спасибо, как и всегда, Миах!
        - И снова вы, всевышний Миах, раздаёте наши зелья!.. Как будто есть смысл отдавать их в Паству, в которой нет авантюристов!
        Среди богов, заправлявших торговыми и производящими Паствами, Миах был известен своей мягкостью. Вместе с ним шла Нажа, чинтроп. Гестия никогда не встречала Миаха до того, как спустилась с небес, но, как один из товарищей по бедности, он и его Паства выручали Гестию много раз.
        - Ты Гестия? Погоди, раз ты за этим стендом…
        - Тебя зовут Таке? Такая форма, неужели…
        - Джага Мару Кун?!
        Возобновив дружбу с Такемиказучи, богом, с которым она познакомилась ещё на небесах, она обнаружила, что он также подрабатывает в одном из стендов, производящих картофельные закуски, чтобы избавиться от бедности. Это воодушевило Гестию. Из-за схожести с ребёнком коллеги Гестии также постоянно её подбадривали и заботились о ней.
        Вскоре с её появления в Орарио прошло полгода.
        А потом, ровно через три месяца с того дня, как Гефест выставила её на улицу…
        - Очередной отказ…
        В пятнадцатый раз за день авантюрист отказался вступать в её Паству. Плечи богини поникли.
        Она сбилась со счёта, скольких детей она успела к себе пригласить, оказавшись в Орарио. Когда Локи остановилась, чтобы поиздеваться над ней у стенда, в котором Гестия работала, ей было нечем ответить.
        Гестия потащилась домой, жалуясь на очередной не принесший ничего день, но тут её взгляд упал на парня.
        Человеческий мальчик?.. Выглядит даже хуже, чем я, а это о многом говорит…
        Его плечи были опущены, и он также безжизненно брёл по улице. Его волосы были белыми, как шёрстка кролика или выпавший снег. У него были рубиновые глаза, а сам он был довольно тонким.
        Наблюдая за ним со спины, Гестия обнаружила странную тягу к парню и решила последовать за ним. Гестия ощутила бы определённое родство с любым человеком, который ощутил бы немало трудностей, но грусть, которую излучало выражение лица этого парня, буквально заставила богиню последовать за ним.
        Оставаясь незамеченной, она наблюдала за беловолосым парнем. Её неловкие попытки оставаться незамеченной заставляли прохожих осуждающе смотреть на юную богиню, но это не помешало ей узнать, что парень ищет Паству, к которой мог бы присоединиться. Она продолжала следить за ним, когда он шёл от дверей одной Паствы к другой. Парень, похоже хотел стать начинающим авантюристом, но ему отказывали, не позволяя даже встретиться с божеством-покровителем.
        Когда Гестия это поняла, она задумалась. Может это мой шанс?..
        Она не могла не понадеяться, что кто-нибудь может принять её приглашение в Паству.
        Даже издалека ей нравилось, что она видит. Парень казался ей наивным, скромным, и, что самое важное, у него было чистое сердце. Она ощутила, что его душа такая же белоснежная, как и его волосы.
        Гестия не могла сдержать эмоций и, пусть со стороны это выглядело неприглядно, начала продвигаться к нему на цыпочках.
        - Что же мне сказать… - продолжая смотреть на парня со спины, когда тот смешался с толпой, Гестия заметила, что он выглядит очень одиноким.
        Сама же богиня была взволнована мыслью о том, что сможет наконец найти себе первого последователя.
        В отличие от неё, божества, способного прожить целую вечность, он был настоящим ребёнком.
        Присмотревшись к растерянному парню, она увидела, что он будто бы ищет место, которому сможет принадлежать.
        Как будто я могу оставить человека с таким выражением на лице!
        Гестия считается богиней очага, покровительницей света, который защищает дом. Вечное пламя, что дарует облегчение и помогает потерянным детям, которые нуждаются в помощи.
        Увидев, что растерянный ребёнок побрёл в какой-то тёмный переулок у неё на глазах, Гестия крикнула.
        - Э-э-эй! Эй ты!
        
        
        Эти неказистые слова изменили всё.
        Но богиня ещё этого не знала. Она не могла предвидеть того, что этот парень навсегда изменит её жизнь.
        Она пока этого не поняла.
        Интерлюдия. Мечтает ли золушка о счастье?
        
        
        Следующий после обновления характеристик Белла день.
        - Поздравляю, помощница. Ты подняла уровень.
        Гестия проговорила Лили результат её увеличения характеристик, чтобы потом девушка могла рассказать об этом остальным членам Паствы.
        - А? - выпалила Лили, она будто не поняла сказанных только что слов. Эти слова заставили её застыть. Когда она заговорила снова, выражение на её лице не изменилось. - Кто?
        - Ты.
        - Я что?
        - Подняла уровень.
        - Где?
        - Здесь.
        - Когда?
        - Только что.
        В гостиной Паствы, в которой собрались остальные было тихо. А через секунду…
        - ДААААААААААААААААААААААААААААААААААААААА!!!
        Лили издала победный клич, вскинув обе руки сжатые в кулаки в воздух.
        Радость девушки была такой бурной, что Микото и Харухиме слегка сжались, а Белл и Вельф подскочили от неожиданности.
        - Вот твои последние характеристики перед поднятием уровня. - усмехнувшись, Гестия протянула Лили лист бумаги.
        Лили практически скользнула взглядом по записям, всё ещё тяжело дыша после продолжительного радостного вопля.
        Лилирука Арде
        Уровень 1
        Сила: I81 .> H106 Защита: H144 .> H189 Проворство: G265 .> G298 Ловкость: E417 .> E468
        Магия: E499 .> D500
        Заклинания
        Золушка
        - Заклинание изменения внешности
        - Цель изменяет внешность на представленную во время произнесения. Без образа заклинание окончится провалом.
        - Рекомендуется использование существующей в реальности внешности.
        - Слова для активации: Твои шрамы мои. Мои шрамы мои.
        - Слова для снятия: Звон полуночного колокола.
        Навыки
        Искусный помощник
        - Активируется, когда переносимый вес достигает определённой отметки
        - Эффект действия навыка пропорционален переносимому весу
        Командирский клич
        - При крике громче определённого уровня расширяет радиус телепатической связи
        - Во время сражения радиус действия навыка определяется шириной фронта
        - Указания передаются только тем, кто обладает такой же Фалной. Максимальная дистанция действия зависит от уровня пользователя
        Такими были её характеристики до перехода на второй уровень.
        Поднятие уровня требует огромного количества экселии, накапливаемой за различные свершения, и поднятия одной из характеристик до шестого ранга.
        В случае Лили этой характеристикой стала магия, поднявшаяся с ранга I до ранга D, после частого использования в прошедший месяц. Лили пользовалась заклинанием, чтобы внести суматоху в битве на Дедаловой Улице, когда проходила операция по возвращению Ксеносов в Подземелье. И, за несколько дней до этого магия наконец получила последнюю нужную для ранга D экселию.
        Также, Лили совершила немало деяний, которые можно было назвать великими.
        Несмотря на то, что лично она в схватках практически не участвовала, она не раз смотрела смерти в глаза и выживала, что сделало её достойной повышения уровня.
        Решающим фактором стали столкновения с моховым гигантом и Амфисбаэной в последней экспедиции, но и без них Лили преодолела немало трудностей для помощницы первого уровня: она убивала монстров на серединных этажах, сражалась с Чёрным Голиафом, внесла свой вклад в победу в «Битве» и в событиях связанных с Ксеносами.
        И, что самое важное, она преодолела чёрную полосу своей жизни, Сому.
        Она подняла уровень, потому что прошла через многое.
        К тому же, новый уровень стал доказательством ценности всей жизни Лилируки Арде, с того самого момента как она получила Фалну почти сразу после рождения.
        Вдобавок, она смогла развить новый навык.
        Прочитав бумагу Лили, задрожала от эмоций.
        - У тебя несколько развиваемых способностей на выбор, какую хочешь развить? Сопротивление отличный вариант, но тебе может понравиться и Смешивание.
        Гестия назвала несколько вариантов, и Лили заострила внимание:
        - С-смешивание это же такая же способность, как и у сударыни Нажи?! Когда я была воровкой, чтобы обмануть авантюристов, я иногда притворялась, что пользуюсь Смешиванием, чтобы разбавить зелья!
        Гестия остановила продвижение Лили и не стала сразу повышать ей уровень, чтобы дать девушке возможность обсудить выбор новой способности с Беллом и остальными.
        Лили разволновалась снова, но на этот раз она была зажата рамками выбора, потому волнение было приятным.
        Смешивание - это способность, обычно ценимая среди травников, именно она используется при создании различных лекарств. Она может улучшить эффективность зелий восстановления настолько, что их эффекты могут показаться волшебными, вроде мгновенного исцеления ран и много другого.
        Выбрав смешивание, Лили могла бы создавать зелья и множество других средств, значительно снизив расходы на используемые в походах предметы!
        Лили никогда не представляла себя травницей, но возможность была довольно привлекательной. Способность создавать зелья могла бы значительно улучшить её финансовое положение. Эта идея захватила её разум, поскольку финансами Паствы распоряжается именно она. Став умелой травницей, она смогла бы продавать создаваемые предметы и зарабатывать.
        Всё же, Сопротивление тоже может быть полезным, хоть и не в таком смысле…
        Поскольку сопротивление пассивно предотвращает негативные воздействия, оно считается очень достойной способностью. Особенно отчётливо действие сопротивления проявляется в экспедициях в Подземелье, и не будет преувеличением сказать, что для авантюристов, отправляющихся в глубины Подземелья этот навык едва ли не один из самых важных. Некоторые вещи без него попросту невозможно преодолеть.
        Лили металась.
        Поразмыслив, она всё же остановилась на выборе сопротивления.
        Несмотря на то, что смешивание привлекало её возможностью создания предметов, девушка всегда хотела оставаться помощницей Белла.
        А это означало что ей необходимо не пасть в Подземелье.
        Чтобы быть всегда с ним рядом, она должна быть готова помочь ему в любом путешествии.
        Быть полезной для группы и для Белла в том числе Лили считала самым важным.
        Конечно, всё было не так просто как в восточной мудрости: «За выпечкой из риса иди в лавку, где её делают», но в реальности Нажа стала союзником их Паствы, на которого можно положиться, когда речь идёт о всевозможных предметах поддержки. Опытная, талантливая травница может создавать предметы лучше начинающей. Потому Лили может продолжать полагаться на торговлю нужными предметами с Нажей, как и раньше.
        У каждого есть свои сильные стороны.
        И Лили решила, что предпочтёт роль помощника.
        - Поздравляю, Лили-сан!
        - Это великолепно!
        - Если буду мешкать, похоже и малютка Лил меня обгонит.
        Лили получила свою порцию похвалы от Микото, Харухиме и Вельфа.
        Я так рада!
        Очень сильно!
        Я думала, что этот день никогда не настанет!
        Лили ощутила словно её наконец приняли.
        Приняла реальность, на которую она раньше с такой горечью жаловалась.
        Принял мир, который, благодаря множеству людей, появившимся в её жизни, стал ярким.
        - Я рад за тебя, Лили!
        И, что бы там ни было ещё… этот парень её изменил.
        Благодаря ему она нашла силы перестать быть грустной девушкой, путь которой усыпает пепел и стала сама собой.
        Он её спас.
        А теперь он смотрел на неё, расплывшись в улыбке. Как сильно он бы не повзрослел, насколько бы не стал серьёзнее, его улыбка словно не изменилась.
        Было время… когда я хотела превратить его жизнь в ад.
        Глубоко в душе Лили ощущала что-то неописуемое, когда мысленно вернулась к их первой встрече. Удовольствие, которое породила в ней мысль о том, с какой лёгкостью она обведёт вокруг пальца этого потерянного ягнёнка, или кролика, всё ещё было свежо в её памяти. Несмотря на то, что это была одна из самых тёмных страниц в её прошлом.
        - Что-то не так, Лили?
        - …Ничего! Совсем ничего, сударь Белл! - помотала головой Лили и улыбнулась Беллу самой яркой из своих улыбок.
        Она повторила клятву, обещание, которое она готова сдержать, что бы ни произошло.
        - Лили будет помогать вам отныне и всегда!
        
        
        
        
        
        Лили насвистывала весёлую мелодию, шагая по улицам города. С новообретёнными характеристиками она стала авантюристкой второго уровня. И она не могла скрыть своей радости.
        - Экспедиция провалилась, а наша Паства на грани разорения, но… есть ценности, на которые нельзя навесить ценник! - она шла вприпрыжку как маленький ребёнок, получивший свою похвалу.
        Никто не понимал, что она одна из авантюристок Паствы Гестии и улыбающаяся девушка приковала к себе немало взглядов людей.
        Обычно ей не нравилось, что на неё смотрят, как на потерявшегося ребёнка, но сейчас это нисколько не беспокоило Лили.
        Если она «переключится» на новообретённые способности, скорость с которой он побежит, и высота, на которую прыгнет поразят всех окружающих. Возможно, она смогла бы прыгнуть с мостовой на крышу одного из двухэтажных зданий, если бы захотела.
        При мысли о том, что ей придётся потратить время, чтобы пообвыкнуться с новообретёнными силами, Лили сияла от восторга, ощущая обретённый потенциал.
        - Если подумать, не получит ли Паства повышения из-за Лили?..
        Что если для них возрастёт налог? Не лучше ли держать то, что она получила новый уровень в секрете?
        Обдумывая различные варианты, девушка наконец разразилась радостным, совсем не характерным для себя, смехом.
        - Да какая разница? Япи-и-и!
        Она была необычайно довольна.
        - Хе-хе… пора бы рассказать об этом наравне с остальными хорошими новостями.
        Вцепившись двумя руками в мешочек и прижимая его к себе, Лили бежала по улицам.
        - Эй! Ты… ты же Лилирука Арде?
        - А? Кто… сударь Луань?!
        Луань Эспел - полурослик, с которым девушка столкнулась, был одет как паж.
        Раньше он был членом Паствы Аполлона, а сейчас лишился работы авантюриста и, насколько помнила Лили, работал в «Тайной Норе Полуросликов» - работающей только для полуросликов таверне.
        - Что вы здесь делаете?
        - …Иду по поручению бара. Разве не очевидно? - сказал парень-полурослик, на год старше Лили, показывая пакеты из лавок, довольно большие для него. Его губы скривились в улыбке, указывавшей на то, что он держит на неё злобу с самой «Битвы». - А что насчёт тебя? Хохочешь как дитё малое. Что тебя так порадовало?
        Даже издевательский тон Луаня не испортил Лили настроение. Девушка гордо выпятил грудь, продолжая прижимать к себе мешочек.
        - После завершения экспедиции я подняла уровень! Лили присоединилась к рядам авантюристов второго уровня!
        Шок Луаня вылился в мгновенный и очень громкий крик:
        - Чего-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о?! - прохожие стали обходить полуросликов чуть дальше, чтобы не быть втянутыми в мелодраму, разыгравшуюся прямо посреди улицы. - Т-ты же шутишь, да? Не может быть, чтобы полурослики поднимали уровни так легко! Чёрт, разве ты не слабее меня?!
        - Как вы знаете, у меня есть заклинание, сударь Луань! Этот уровень стал результатом усилий, которые я приложила!
        Поначалу Луань не хотел в это верить, но, всё же, принял то, что слова Лили могут быть правдивыми.
        Он помрачнел. На его лице появился стыд, он взглянул на Лили злобным взглядом:
        - Чёрт… почему только ты?.. Я… я же всё время…
        Лили застыла.
        Такое выражение лица было ей известно.
        Всего пять месяцев назад она выглядела так же.
        Зависть и ревность. Сердце, которое тянется к тому, что ему не принадлежит. Когда нечто пожирает тебя только из-за того, что кто-то другой улыбается, это невыносимо.
        А в случае Лили к этому ощущению добавлялся ещё и гнев.
        Она посмотрела на Луаня, и, увидев себя в прошлом, ей было сложно сохранить спокойствие.
        - Знаете, Лили тоже прошла через очень большие трудности. Я старалась так сильно, что чуть не умерла. Это не то, чему стоит завидовать! - заявила она, подняв палец, будто бы пытаясь отогнать неожиданно возникшую мрачность.
        - Гах… Я… я понимаю.
        Может понимая, что его зависть направлена не по адресу, а может из-за ощущения жалости к себе из-за того, что он ничего не может сделать, Луань отступил.
        В прошлом Лили и сама ощущала неполноценность и понимала, что нынешний восторг унёс её очень далеко.
        Но она не стала пытаться подбадривать Луаня, потому что понимала, что сочувствие - самая болезненная вещь для кого-то в его положении.
        Луань не хотел развивать этот разговор и дальше, поэтому сменил тему:
        - …И чем ты занята? Погулять вышла, или как? Кажется, ты не докладывать о повышении уровня идёшь. А у тебя в руках, это… деньги? - сказал он, осматривая мешочек, который прижимала к себе Лили, и услышав позвякивание.
        - А, это для…
        Прежде чем договорить Лили услышала знакомый голос:
        - Лили, милая?!
        - !..
        От этого голоса у неё перехватило дыхание. В одно мгновение среди отошедшей от полуросликов толпы она увидела немолодую пару людей, которые шли к ней.
        Им пришлось бы сделать ещё немало шагов.
        Когда она оказалась скрыта от людей толпой, она произнесла короткое и знакомое заклинание:
        - Твои шрамы мои. Мои шрамы мои.
        Оно было произнесено молниеносно, никто его даже не заметил.
        Звук мгновенной трансформации был скрыт шуршанием плащей, стуком колёс и громким кашлем дварфа неподалёку. Единственным, кто заметил вспышку серого света, стал Луань, чьи глаза округлились от эффекта почти мгновенно заклинания девушки.
        Невероятная скорость произнесения заклинания была одним из преимуществ нового уровня, доказательством получения новой силы.
        А наблюдательность тактика, способность девушки мгновенно оценивать ситуацию и принимать решения, была закалена в постоянных стычках со смертью во время экспедиции.
        Девушка, чьё преображение никто, кроме Луаня, не заметил, скользнула в толпу и пошла мимо пары немолодых людей.
        - Лили, дорога… а?..
        - Простите, вы обращаетесь ко мне? - невысокая «эльфийка» озадаченно наклонила голову, словно только сейчас заметила пару стариков. У неё были длинные острые уши и огромные миндалевидные глаза. Одежда была такой же, какую носила Лилирука Арде.
        Старая пара неловко улыбнулась, убеждённые, что они обознались, а может, просто испытав разочарование.
        - Простите нас, дорогая. Мы вас приняли за другого человека. Вы выглядите, как девушка, которую мы знали, вот мы и… - извинилась старушка. Она держала в руках букет цветов, и, похоже, шла, чтобы кому-то его вручить.
        Эльфийская девочка посмотрела на улыбки стариков, и в этот момент молчавший раньше Луань заговорил:
        - Я слышал вы сказали: «Лили». Вы имели в виду Лилируку Арде из Паствы Гестии?
        - …Да, мы говорили о ней, - сказала старая женщина.
        Старик, её муж продолжил:
        - Мы владеем цветочной лавкой и… некоторое время назад она жила с нами, а мы сделали очень неприятную вещь.
        - …
        - Хотя и… мы не понимали, как ужасно это было в то время. Мы думали только о себе. Даже не подумав о том, какую ношу на себе несёт эта девочка, мы выставили её на улицу. Едва показав ей доброту, мы прогнали её и…
        Старик говорил, словно пытаясь исповедаться. Поскольку старая пара остановилась посреди улицы, прохожие бросали на них недовольные взгляды.
        - Перед нашей лавкой кто-то всегда оставляет деньги… как будто она пытается извиниться. Мы бы думали, что она пытается над нами посмеяться, показывая, как далеко она зашла, но рядом с деньгами она оставляет цветы, которые мы любим…
        Услышав слова старика, Луань бросил взгляд на мешочек в руках эльфийской девочки.
        Она держала мешочек, наполненный монетами.
        - …Вроде бы Паства Гестии стала знаменитой. Вы могли бы поспрашивать, где находится их дом, и без проблем его бы нашли. Если вы хотите её увидеть, разве вы не могли бы прийти в любое время? - задал вопрос Луань, будто бы ощущая, что стоящая рядом девушка никогда не смогла бы задать его самостоятельно.
        - Мы даже не знаем, с чего начать разговор… нет, дело не в этом. Если бы мы к ней пришли, мы не знали бы, что нам сказать или сделать… - сказала старушка. Она беспокоилась из-за того, что когда-то они выгнали Лили, и теперь у них нет права перед ней извиняться.
        Несмотря на яркое голубое небо над головами, лица стариков были полны разочарования.
        Повисло тяжёлое молчание. Лилирука Арде не смогла его вынести. И поэтому…
        - …Сэр, мэм, - заговорила эльфийка. - Не хотели бы вы продать мне эти цветы? - она беззаботно улыбнулась, словно пытаясь развеять мрачность лиц старой пары.
        - А?..
        - Я хочу купить замечательные цветы, которые вы несёте, - сказала она, протягивая мешочек с золотыми монетами и указывая на белые цветы в руках женщины.
        - Э-это невозможно… Это остатки после сегодняшних продаж, и вы предлагаете слишком много денег. Намного больше, чем стоят эти цветы…
        Не Лилирука Арде, а безымянная эльфийская девочка прервала старушку:
        - Видите ли, сегодня со мной случилось кое-что хорошее. Кое-что, что заставило меня ощутить будто всё, что со мной произошло, было к лучшему. Всё, через что я прошла, того стоило. И поэтому я хочу купить у вас букет… вместе с этим чувством за эти монеты.
        Таким было её желание. Каждое её слово, без исключений, было правдивым. Она улыбнулась, скрывая за этой улыбкой грусть.
        Наконец, лица старой пары посветлели. Они будто бы увидели в эльфийской девочке кого-то другого. Её улыбка была грустной и одинокой, но всё-таки счастливой.
        - Спасибо вам… сударыня эльфийка.
        Они не назвали имени Лили. Но нежно погладили её по голове, будто любимую внучку.
        Щёки девушки покраснели, улыбка так и не сошла с её лица.
        Пара стариков попрощалась с ней и скрылась в толпе.
        После этого заговорил Луань.
        - …Слушай, ты и правда этим довольна? - его голос тонул в шуме толпы, и он подумал, что понял, что именно случилось на его глазах.
        - Всё хорошо, - снова не замечаемая прохожими девушка сняла магическую маскировку. Она прижала к груди букет цветов, смотря вслед скрывшейся в толпе старой паре.
        - Если они увидят Лили, это заставит их волноваться. Так лучше.
        - …
        - Однажды из-за меня было уничтожено место, которое они мне дали… а сейчас я окончательно расплатилась за все беды, которые им принесла и всё закончилось. - чтобы отогнать меланхолию Лили широко улыбнулась и продолжила шутливым тоном. - К тому же, я ничем не лучше их. Мне страшно с ними встречаться. Я подняла уровень, и всё равно осталась такой же маленькой и слабой, как была раньше.
        После непродолжительного молчания Луань недовольно бросил:
        - Да ни черта подобного, - стараясь не встречаться с Лили взглядом, он неуверенно продолжил: - Ты сильная. Гораздо сильнее меня…
        Лили улыбнулась.
        На этот раз с благодарностью.
        Прижатые к её груди цветы старой пары будто улыбались вместе с ней.
        
        
        
        
        
        - …
        Сома посмотрел в окно.
        - Что-то случилось, всевышний? - спросил Чандра, дварф с тыквой для вина на поясе.
        Главный штаб Паствы Сомы, в третьем районе города, расположенном в юго-восточной стороне города.
        Сома сидел в своих покоях, разбираясь с делами вместе с Чандрой, командиром Паствы, однако посреди разговора замешкался и выглянул в окно.
        Длинные волосы скрывали глаза, игнорируя вопрос дварфа, божество продолжало смотреть на улицу.
        - Та девочка… она выросла.
        - ?..
        - Просто… предчувствие.
        После обращения в другую Паству следы первой Фалны, полученной у божества, не исчезают бесследно. Словно шрам кровь остаётся на спине дитя, которое сменило покровителя. Будто доказательство того, что когда-то дитя поклялось служить другому божеству.
        До этого момента Сома даже не задумывался о этой связи, но он её ощутил, когда девушка стала на шаг ближе к богам.
        - Под девочкой вы имеете в виду… Лилируку Арде?
        - …Да.
        - Не понимаю о чём идёт речь, но… если вам интересно, может стоит отправить человека в Паству Гестии, чтобы о ней разузнать?
        Чандра стал командиром Паствы всего несколько месяцев назад, но уже неплохо научился понимать странноватые замашки и слова своего божества. Он тут же прошёлся пальцем по книге записей о бывших членах Паствы Сомы и нашёл запись о Лили.
        В записях, сделанных, судя по почерку, самим Сомой был самый минимум необходимой информации, вроде пола и расы.
        Сома молча обдумывал предложение Чандры, а потом покачал головой:
        - Нет… не важно.
        - Мммм, почему?
        - У меня… нет права к ней приближаться.
        - «Права»?
        - Однажды я её бросил, и… она ускользнула из моих рук, - больше Сома ничего не сказал.
        Понимая, что объяснения за этими словами не последует, Чандра пожал плечами:
        - Вы, как всегда, недоговариваете.
        Потом он с лёгкостью закинул огромный ящик на плечо, и вынес его из комнаты.
        Оставшись в одиночестве, Сома посмотрел в окно на улицы Орарио.
        - Поздравляю, маленькая Лилирука Арде… - сказал он девушке, безусловно находившейся в этом городе голосом, наполненным сожалением и восхищением. - Ты очень сильно выросла, - расплывшись в улыбке пробормотал бог.
        Глава 3. Пепельная девочка
        
        
        Лилирука Арде была принесена в этот мир пятнадцать лет назад.
        Она слышала, что это были самые беспокойные времена за долгую историю Орарио.
        Это беспокойство было вызвано провалом Трёх Великих Заданий.
        Две Паствы, находившиеся на вершине Орарио, и их авантюристы считались сильнейшими в мире. Они приняли на себя задачу по истреблению троих древнейших и могущественнейших монстров, но последний из этих монстров, король драконов, одержал победу и уничтожил авантюристов. Такая потеря в силе стала смертным приговором для двух великих Паств.
        Неожиданное ослабление самых устрашающих групп авантюристов в городе вызвало возвышение злодеев.
        В то непростое время силы тьмы открыто бродили по Орарио, словно издеваясь над отчаявшимися смертными, чьи надежды и мечты были разрушены. А может, злодеи просто воспользовались неожиданно дарованной им свободой.
        Возглавляемые террористической группой, известной как Злодеи, беззаконники и мародёры начали в Орарио эпоху хаоса.
        Новые Паствы заменили старые. Принимая во внимание ошибки предшественников две вознёсшиеся группы авантюристов, возглавляемые двумя совершенно разными богинями, стали новой надеждой Орарио. Один за другим разные божества и их Паствы принимали сторону справедливости, надеясь справиться с разрастающимся конфликтом.
        То было время величайших потрясений в Орарио, добро сражалось против зла, порядок против хаоса.
        В те дни, преступления происходили повсеместно и не было места, в котором нельзя было бы услышать злодейский смех.
        В такую эпоху была рождена Лилирука Арде.
        
        
        
        
        
        - Дайте монетку, пожалуйста…
        Воспоминания Лили об этом мире начинаются с трёх лет от роду.
        Первым, чему она научилась в жизни, было попрошайничество. Она стояла на улице, босая и одетая в лохмотья, протягивая ладошки каждому, кто подходил достаточно близко. Если бы не характеристики, нанесённые ей на спину, возможно она бы умерла где-то в грязи и голоде. Она подчинялась своим родителям, делая всё, что они от неё требовали. Она стояла на улице, пока тьма не падала на город и не поднималась луна, пытаясь выпросить у прохожих монетки.
        - Сходи, принеси денег, - практически всё, что говорили ей когда-то родители. Её папа и мама, полурослики, почти не разговаривали с маленькой Лили, и она не помнила, чтобы они хоть раз повели себя как родители.
        Лили её родители принадлежали к Пастве Сомы.
        Авантюристы были собраны божеством только ради одной цели, создания идеального алкоголя. Чтобы спонсировать затратное развлечение бога, Паства награждала членов, приносивших наибольшую прибыль, величайшей наградой - пробой божественного алкоголя, созданного Сомой.
        Несмотря на запечатывание арканума, большинство попробовавших произведённое Сомой вино тут же подчинялись его вкусу и жаждали заполучить как можно больше денег. Они буквально отбрасывали всё, что у них было, ради возможности попробовать небесное вино ещё раз.
        Родители Лили не были исключением. Они не брезговали использованием Лили ради заработка, даже когда она была совсем ещё ребёнком.
        Вскоре они умерли.
        Они отправились в Подземелье в поисках денег, точнее, пытаясь найти что угодно, что могло бы принести им ещё глоток алкоголя Сомы, и были убиты монстрами. Лили узнала об этом из издевательского смешка одного из членов Паствы. Пусть тогда она ещё не понимала значения грусти, она осознала, что осталась совершенно одна.
        Никого не волновало, что с ней будет дальше. Никто о ней даже не подумал.
        Жизнь продолжалась, но для Лили она обернулась жалким существованием. Она продолжала просить денег, иногда роясь в мусоре ради поиска хоть какого-то пропитания.
        - …Я… голодна…
        День за днём смотря на свои руки, прося подаяний, как в доме своей Паствы, так и на улицах, она вдруг задумалась. Кто заботился о ней раньше?
        Кто присматривал за ней до того, как она обрела самосознание? Пока не могла ходить? Она не могла представить, что умершие родители делали для неё хоть что-то. Несмотря на маленький возраст Лили во всём сомневалась.
        Однажды Лили забрела в одну из комнат особняка Паствы в поисках еды, ведомая урчащим животом, и встретила своего бога, Сому.
        - А… Божество…
        - …
        Он был загадочным. Длинные волосы скрывали глаза, и он почти никогда ничего не говорил, отчего нельзя было понять, что он думает. Несмотря на странности Паствы и помешательство её членов на божественном алкоголе, а не на почитании бога, Лили знала, что даже авантюристы побаиваются своего неземного лидера.
        Сома стоял перед Лили, через пряди на неё смотрели чернильно-чёрные глаза. Лили ощутила дрожь в начертанных на её спине Характеристиках и, пробежав по коридору, спряталась за углом.
        Когда она выглянула снова… её глаза смотрели на бумажный пакет, который божество держало в руках. От него пахло маслом и солью. Он был заполнен кусочками картошки, зажаренными до золотой корочки.
        Живот Лили подал голос. Опустив взгляд, она потёрла пустой живот. Сома безмолвно к ней подошёл.
        Лили испугалась, когда над ней нависла тень, а потом Сома протянул ей один из кусочков картошки.
        Глаза Лили округлились, она переводила взгляд с картошки на лишённое эмоций лицо бога и обратно. Наконец, она нерешительно приняла протянутую еду.
        Открыв рот, она одним махом проглотила картошку. Раздался первый хруст, вкус поджаренной, солёной маслянистой картошки заполнил её рот.
        Всё её тело вздрогнуло от удовольствия, испытанного после поглощения первой за долгое время настоящей еды.
        Вылизав пальцы, она попыталась неловко поблагодарить бога, едва произносимыми словами:
        - Эм… спасибо… большое.
        - …
        Как и ожидалось, Сома не ответил.
        Несколько секунд спустя Сома продолжил идти, Лили нерешительно пошла за ним.
        Топая маленькими ножками по полу, она прошла за Сомой в знакомое внутреннее святилище Паствы. Она пересекла порог комнаты, Сома ничего ей не сказал, и не стал её прогонять.
        Он выложил ещё несколько кусочков картошки на тарелку и поставил её на стул.
        Лили не сразу поняла, что это было сделано для неё.
        Наконец, она начала поглощать еду, в то время как Сома, съевший всего несколько картошек на ужин, начал работать с различными растениями, стоящими в углу комнаты. Похоже эти растения должны были стать ингредиентами для его алкоголя. Сома начал толочь что-то в ступке.
        Этот звук, он…
        Когда голод отступил, глаза Лили забегали по комнате, и она ощутила, что звук ей знаком. Будто колыбельная из прошлого, проникавший в её сны звук снова ожил в памяти.
        Гипнотическое ритмичное постукивание почти мгновенно погрузило Лили в сон. Свернувшись калачиком на полу, она уснула, слеза будто кристалл поблёскивала в краешке её глаза.
        Неожиданно сильные руки, не похожие на руки её матери или отца подхватили Лили. Она оказалась на кровати и её накрыло мягкое одеяло, а слёзы продолжали появляться в глазах, хотя она, скорее всего, уже уснула.
        Рядом с ничего не говорившим богом Лили впервые ощутила к себе любовь другого человека.
        В первый и последний раз она испытала на себе теплоту своего бога.
        
        
        
        
        
        Величайшей переломной точкой жизни Лили стал её шестой день рождения.
        После попрошайничества и лазания по помойкам она стала заглядывать в тихие покои Сомы, но настал день, в который было созвано собрание всей Паствы.
        Всем членам Паствы, кроме самого Сомы, было приказано собраться в одном зале.
        - Спасибо, что пришли. С сегодняшнего дня я становлюсь лидером этой Паствы, и буду руководить нашими действиями от имени всевышнего Сомы.
        Поднявшегося на наспех сколоченную в зале собраний Паствы платформу мужчину звали Занис. Среди постоянно жаждавших божественного алкоголя элитных членов Паствы Сомы его способности позволили ему возвыситься до второго уровня. Лили слышала перешёптывания о том, что он возвысился, устранив предыдущего командира Паствы, в котором видел помеху.
        Лили ощущала нечто недоброе от мужчины, которому на вид было около двадцати лет. Занис щёлкнул пальцами и всем присутствующим раздали чаши.
        - Начиная с этого дня Паства Сомы будет расширяться. В Орарио сейчас непростое время и мы будем набирать новых членов, чтобы стать частью истории. Этот напиток был дарован нам всевышним Сомой, в качестве благодарности за наш труд.
        По залу разнеслось громкое бормотание.
        Новые рекруты, члены Паствы низкого ранга, как и Лили, никогда не касались божественного алкоголя, и впервые впились в него взглядами. Они получили порцию жидкости, как и все остальные собравшиеся в зале люди. Все присутствующие знали, что Сома никогда не выдаёт божественный алкоголь просто так, а значит Занис его попросту украл, но сладковатый аромат был слишком манящим, чтобы люди могли ему противиться и не поднести чашки к губам. Так же сделала и маленькая Лили. Она не могла противиться манящей божественной жидкости и поднесла чашку к губам.
        Занис, прищурившись следивший за членами Паствы поднял свою чашу:
        - Тост, за развитие нашей Паствы.
        Его губы скривились в недоброй улыбке.
        Спустя мгновение после того, как божественный алкоголь коснулся её языка…
        …Лили стала подобна безвольному животному.
        
        
        
        
        
        После этого Лили никогда не приходила в покои Сомы.
        Вместо этого она начала спускаться в Подземелье, в котором умерли её родители, место, которое её пугало, и которого она старалась избегать.
        Ей были нужны деньги, нет, ей было нужно божественное вино.
        …Хочу его!
        …Хочу попробовать его снова!
        …Чего бы это не стоило!
        Со стеклянными глазами она отчаянно пыталась выполнить установленные Занисом нормы. Следуя по стопам родителей, она стала авантюристкой, ослеплённой блеском магических камней.
        Её превращение в жаждущего вина зомби завершилось. Она не раз замечала наполненный безнадёжностью и мрачностью взгляд бога, следивший за ней с верхнего этажа дома Паствы.
        Не заметила она и хитрости Заниса, использовавшего божественное вино и захватившего управление Паствой, чтобы окончательно разделись последователей и бога.
        - Несите деньги, чтобы Паства могла процветать! Наш владыка того желает!
        Денежные требования постоянно возрастали. Управление Паствой ещё никогда не было таким строгим, и можно было без преувеличения заявить, что все работали исключительно в интересах нового командира. Однако очарованные божественным вином авантюристы этого не замечали и выстраивались в очереди, отчаянно надеясь услышать волшебные слова:
        - Можете получить божественное вино.
        Гильдия была занята выслеживанием Злодеев и других преступников, что лишь давало командиру Паствы пространство для манёвров.
        Испорченность Паствы Сомы продолжала разрастаться.
        Лили, тем временем, будучи жалким полуросликом ничего не получала от своей организации.
        С ножом в окровавленной руке она убивала низкоуровневых монстров, кобольдов и гоблинов в Подземелье. Победить их открыто девушка не могла, потому она скрывалась в тенях, затаив дыхание, и устраняла монстров скрытно, по одному.
        Однако, вскоре она достигла своего предела. Жалкие гроши, которые она зарабатывала, не могли покрыть даже расходов на ремонт нужной экипировки, а побитое тело девушки начало сдавать. На неё обрушилась реальность. Её усилия почти не приносили результатов. Каждое путешествие в Подземелье лишь загоняло её в долги.
        Даже вымоленное обновление Характеристик ничем ей не помогло. Она достигла предела того, куда могут привести её усилия и практика. К сожалению Лили, ей попросту не хватало таланта для того, чтобы быть авантюристкой.
        Потому она была вынуждена стать помощницей.
        Ею начали пользоваться.
        - Стойте! П-подождите, пожалуйста! Мы не на это договаривались!
        - Твоё мешканье стоило нам кучи денег! Ты должна быть благодарна за то, что тебе хоть что-то дали!
        Лили старалась не ходить с членами своей Паствы, поскольку у неё постоянно крали ту небольшую плату, которую она должна была получить, но и путешествуя с другими группами Лили ощущала только их жестокость.
        Авантюристы отбирали у неё её часть добычи, словно так и должно было быть. На неё часто срывались за промедления, заставляли работать бесплатно, а иногда даже крали её оружие и зелья.
        Однажды авантюристы, с которыми она работала после целого дня в Подземелье остановились в шумной таверне, заставляя Лили валяться у них в ногах, чтобы выпросить хоть какую-то плату.
        Когда она просила свою долю, её в полёт отправил пинок. Скрючившись от боли, она увидела, что на пол летит что-то ещё. Кусок мяса птицы.
        В таверне поднялся хохот, кто-то даже произнёс: «Давай, время умолять, чтобы тебе дали поесть!» - и Лили никогда не забудет выражения лиц тех авантюристов.
        Унижение и отчаянье охватили её сердце. Не было ни одного дня, когда её щёки не были мокрыми от слёз.
        Помощница на полную ставку. Объект насмешек.
        Никогда раньше ей не доводилось испытывать такой горечи и жестокости, как в тот самый момент.
        Почему… почему я должна?..
        В это же время эффект божественного вина начал проходить.
        Возвращение трезвости пробудило в Лили ужасающее чувство и жуткое ощущение одиночества. Она даже разозлилась на Сому за производство божественного алкоголя, который довёл её до такого состояния.
        Но отступать было некуда. Лили уже заработала репутацию среди низкоуровневых авантюристов как помощница, которую можно использовать.
        Никто в её безнадёжной Пастве не помогал ей и не предоставлял защиты. В глазах авантюристов она стала инструментом, той, кого можно использовать.
        Не осталось никого, кто бы даже попытался мне помочь…
        Лили не могла вспомнить лица человека, который однажды её накормил. То, что должно было стать воспоминанием о теплоте, было подобно песчаному замку, оно было размыто неестественной жаждой божественного вина, которое привело её к постоянным страданиям.
        Потеряв даже свою память, Лили проводила дни, просто пытаясь выжить.
        Я хочу умереть… но…
        Ей было больно, одиноко и тяжело. Она ненавидела всё вокруг. Она постоянно думала, что ей стоит покончить с жизнью.
        Но Лили знала. Она знала какую жгучую боль несут раны, оставленные когтями монстров. Помнила она и синяки от ударов ботинок авантюристов.
        Она не могла заставить себя умереть, потому что боялась ощутить ещё большую боль.
        - !..
        Однажды, не выдержав очередного дня исследования Подземелья, Лили сбежала. От авантюристов и своей Паствы, проливая по пути слёзы.
        Она хотела разорвать свою связь с божеством, замаскироваться под обычную девочку и ощутить хоть немного счастья.
        Но авантюристы не позволили ей и этого.
        
        
        
        
        
        Моментом, в который она поняла, что ей не сбежать от Паствы Сомы…
        Моментом, когда она осознала, что ей остаётся только продолжать страдать от рук авантюристов…
        …стало разрушение цветочной лавки, которой заправляла пара стариков, у которых она жила прямо на её глазах.
        - Нана, Ноно?!
        Это было сделано руками авантюристов Паствы Сомы. Ведомые жаждой божественного вина они украли всё, что можно было продать, и разрушили дом, который для себя нашла Лили, убедившись, что донесли послание о том, что всё это случилось только потому, что девушка оказалась здесь. Из-за творившегося в городе разбоя ни Гильдия, ни другие фракции, способные покарать Паству Сомы за это преступление, не нашли времени на подобный мелкий случай.
        Паре стариков, заправлявших лавкой, досталось также, как и их стенду. Лили была девочкой-посыльной и, когда случилось нападение, её не было на месте. Вернувшись и увидев разрушения, она побежала к старикам с протянутыми руками.
        Пара, позволившая Лили жить с ними и обращавшаяся с ней, как с внучкой, от неё отвернулась.
        Обычно добрые глаза стариков были полны обвинений и злобы.
        Побитый старик, сидя на земле, стёр кровь с губы. За его спиной рыдающая жена пыталась его поддержать. Они приняли Лили в свой дом совсем недавно, и вот что им выпало вместо благодарности. Они смотрели на Лили, будто она была отбросом.
        Сердце Лили разбилось от их осуждающих взглядов.
        Стойте…
        Губы старика начали двигаться.
        Нет, не нужно, не говорите этого, пожалуйста, Лили разрыдалась, но из её рта не вылетело ни одного слова.
        …Назовите меня.
        Обратитесь по имени.
        Назовите меня Лили с той же добротой, что и всегда и погладьте по голове.
        Скажите, что ничего, если я иногда не справляюсь, как вы уже делали.
        Скажите, что я вам нужна.
        Помогите мне.
        Не бросайте меня.
        Если вы меня бросите, то я…
        - …Хотел бы я никогда тебя не встретить.
        Что-то в Лили сломалось.
        Слова старика впились в её душу, и из оставленной ими раны вытекло нечто важное.
        После того, как пара стариков её прогнала, Лили ходила по городу, подобно живому мертвецу, пока не осознала, что наступила ночь, и идёт дождь.
        - Ха… Ха-ха-ха…
        Лили стояла посреди пустой аллеи и смеялась, с неё стекала вода. Капли дождя соединялись в ручейки на её щеках и падали с подбородка.
        Милый наряд, который подарила ей старая пара, промок из-за дождя и стал тяжёлым.
        Никто никогда меня не звал. Никто никогда на меня не полагался. Никто никогда во мне не нуждался. Никто никогда мне не помог.
        Она была одна.
        Не было протянутой руки, которая могла бы ей помочь.
        Каждый раз, когда этот злой мир позволял ей помечтать, в жестокой реальности всегда находилось что-то, что сокрушало её мечты.
        Теперь Лили это понимала.
        Она осознала, что, пока на её спине остаётся метка проклятой Паствы, свободы и безопасности ей не добиться.
        Она продолжала смеяться.
        За смехом слышались сдавленные рыдания, пытавшиеся вырваться наружу.
        После того дня её глаза стали безумными и отчаянными.
        
        
        
        
        
        Лили продолжила работать помощницей.
        Поддерживая авантюристов Паствы Сомы или работая на кого-то другого, она притворялась верной, покорной слугой. Как бы её не оскорбляли, сколько бы не заставляли работать, она всегда держала на лице улыбку, а её взгляд был ледяным, она ждала момента, когда наконец сможет освободиться от оков своей Паствы. Она больше не пыталась бежать или на кого-то положиться. На не могла вынести мысли о причинении кому-нибудь вреда, и не хотела, чтобы чья-то доброта предала её снова. Каждый миг её бодрствования был направлен на получение денег необходимых для выплаты взноса за выход из Паствы.
        Примерно в это же время Лили начала промышлять мелким воровством. Преодолев столько трудностей, она не могла позволить себе роскошь жизни идеалистки. День за днём её навыки в воровстве улучшались.
        Разумеется, из-за заработанной ранее репутации удобного инструмента Лили продолжали пользоваться
        - Тц, это всё что ты заработала? - зверочеловек по имени Кану раздражённо прищёлкнул языком. Лили лежала на земле после того, как из неё вытрясли всё, что она заработала, и зверочеловек изучил мешочек с монетами. Он был одним из членов Паствы Сомы, пользовавшимся беззащитностью девочки.
        Пока Кану и его банда вытрясали деньги из измождённой Лили, за этим наблюдал стройный мужчина, сложивший руки за спиной.
        - А ты довольно усердна для того, кто давно не пробовал божественное вино Сомы, Арде. Преследуешь какую-то другую цель?
        Лили не ответила на вопрос Заниса, продолжая смотреть в пол.
        - …
        После первого раза она не пробовала ни единой капли божественного вина. В отличие от остальных членов Паствы, регулярно использовавших её, чтобы выполнить установленные Занисом нормы, она ненавидела вино и боялась его эффекта.
        Кану, верный подчинённый Заниса, ударил Лили ногой по голове, после того как девушка не ответила.
        - Босс, можно просто продать эту тварь в бордель. Даже на полуросликов находятся клиенты, на которых можно заработать.
        Кану, усмехнувшись повернулся к Занису, но в этот момент во двор Паствы зашёл ещё один авантюрист.
        - …Вы что тут делаете?
        После пинка сознание Лили помутилось, но она услышала грубоватый голос и повернулась к нему.
        - А, Чандра. Видишь ли, дело в том…
        Перед глазами всё плыло, но она увидела силуэт невысокого мускулистого дварфа. Выслушав Кану, дварф нахмурился:
        - Никаких борделей. Даже не думайте.
        - …А почему бы и нет? Ты что, хочешь прикрыть эту малолетку?
        - Если в квартале удовольствий начинает работать представитель другой Паствы, его вербуют шпионом. Хочешь Паству Иштар на нас навести?
        - Хмммм… - Кану и его подручные задумались над словами дварфа.
        Лили его вспомнила, дварф по имени Чандра вступил в Паству несколько лет назад. Получив второй уровень, он обрёл определённую известность. Последние силы Лили потратила на то, чтобы посмотреть в лицо авантюристу, никогда не пытавшемуся причинить ей вред или как-то её использовать.
        Занис смотрел на побитую Лили свысока.
        - Хм. Ну ладно… - он прищурился, будто продолжая обдумывать предложение Кану. Лили посмотрела на авантюриста, носившего очки, будто для того, чтобы казаться разумным человеком.
        Наконец, его рот скривился в неприятной улыбке:
        - Чандра прав. Нет нужды привлекать ненужное внимание. Пусть Арде продолжает работать на Паству как раньше. Хах… так будет даже веселее.
        Занис расхохотался, холодный взгляд Лили, наполненный неприязнью, словно его веселил.
        Лили всё это время молчала. Она сжала руки в кулаки. Боль и злость породили глубоко в её сердце чёрное пламя.
        Это был не единственный случай. Всё, что она вынесла, подпитывало в ней желание отомстить.
        Уставившись на ненавистного авантюриста, смотревшего на неё с ухмылкой, Лили начала поддаваться шёпоту обиды.
        
        
        
        
        
        Проходили дни и месяцы, Лили исполнилось тринадцать.
        И она придумала, как ей отомстить.
        В проливной дождь по одной из тёмных аллей пронёсся злобный рёв.
        Топая и крича, авантюристы пытались догнать прекрасную маленькую эльфийку, бежавшую впереди.
        Золотые волосы промокли под дождём, заставив себя отдышаться, она проговорила:
        - Звон полуночного колокола.
        В то мгновение, когда она произнесла заклинание, её тело окутала пепельная вуаль.
        В следующую секунду эльфийская девушка исчезла, ей на смену пришла Лили с ореховыми волосами, приставшими к щеке.
        Её дыхание и тело дрожали, она открыла сумку, с которой бежала.
        Внутри оказались аксессуары авантюристов, кольца и браслеты, поблёскивавшие серебром и золотом, а также добыча с редких монстров и даже магический кинжал.
        Глаза Лили блеснули, улыбка появилась на её губах.
        - У Лили получилось… Получилось! И всё в порядке!
        Такими были плоды её заклинания, Золушки. Это заклинание появилось у неё шестью месяцами ранее, и она использовала его, чтобы ускользать от авантюристов.
        Она маскировала себя под безвредную обворожительную эльфийку-помощницу и подходила к авантюристам. А после путешествия в Подземелье обкрадывала их, лишая ценностей.
        - Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха! - впервые за долгие годы Лили искренне расхохоталась. Её наполняла тёмная радость.
        Она слышала крики авантюристов, которых она обокрала. И она пыталась взять под контроль своё желание хохотать, но оно было слишком сильным.
        Теперь, развеяв магию, она не была эльфийской воровкой, которую авантюристы искали, а значит она от них ускользнула. Теперь ей будет нужно трансформироваться снова, чтобы продать награбленное и получить деньги, которые невозможно отследить.
        Лили триумфально посмотрела в небо.
        Каждый авантюрист, который заставлял меня страдать наконец получит, что заслуживает!..
        Несомненно, могли быть и другие способы, которые позволили бы ей заработать, благодаря Золушке. Она могла бы подыскать себе другой способ заработка.
        Однако, перенеся столько страданий, Лили не могла забыть обиду. Гнев и горечь овладели маленькой девочкой, поклявшейся отомстить авантюристам.
        В прошлой жизни ей приходилось пить грязную воду, чтобы выживать, но теперь она могла избавиться от этой необходимости. Она отберёт обратно всё, что украли у неё авантюристы, и отвоюет себе свободу собственными руками.
        Вместе с тем девушка ощутила и чувство вины, но отбросила его, заперев глубоко в своём сердце. Лили заставила себя продолжать улыбаться.
        Спустя ещё несколько секунд восторга она поняла, что пришло время уходить.
        Дождь был не таким, как в тот день, когда её выгнали единственные люди, проявившие к ней доброту. Промокшая под дождём Лили потащила своё побитое кровоточащее тело и растворилась в шумном городе.
        
        
        
        
        
        После того дня Лили постоянно занималась воровством.
        Она подготавливала ловушки для авантюристов в Подземелье, забирала у них все ценности и сбегала из лабиринта. Разъярённые предательством помощницы авантюристы сбегали из ловушки и бросались в погоню, но магия превращения работала безотказно, и никто не мог поймать Лили. Несколько раз она даже похищала ценности у членов своей Паствы, что слегка облегчало чувство обиды.
        Она пыталась игнорировать пустоту, которая заполняла её вместе с тёмной радостью. Она использовала силу пылавшего в ней гнева, чтобы выжечь жалкие чувства, пустившие в ней корни, спрашивая себя, могла ли она забыть о том, что ей сделали.
        В мести авантюристам минуло два года.
        Лили посмотрела в наполненный водой таз и увидела, что её взгляд стал вялым.
        Она жила в дешёвой таверне, которую использовала в качестве логова. В тот день она в очередной раз заманила авантюристов в свою ловушку. Её покрывала кровь, в памяти всплыли останки тел монстров, и она была перепачкана пеплом настолько, что ей хотелось себя засмеять.
        Когда она посмотрела на своё отражение в воде, она вспомнила детскую сказку.
        Возможно, когда-то эту сказку ей прочла старая пара. Она не помнила, где слышала эту историю, но знала, что эта история довольно известна.
        В истории говорилось о захудалой девушке, всегда покрытой пеплом и сажей. Заклинание феи-проказницы превратило ту девушку в красавицу. Используя этот момент, чтобы хоть раз осуществить свои мечты, девушка отправилась во дворец, где принц влюбился в неё с первого взгляда. Когда заклинание начало развеиваться, девушка сбежала из дворца, но на следующий день принц её нашёл. Он пришёл к ней и несмотря на то, что заклинание совсем развеялось, после этого они жили вместе долго и счастливо.
        Лили вгляделась в покрытое кровью и пеплом лицо, отражавшееся в тазу с водой, и начала сомневаться.
        Когда спадёт её магия превращения, протянет ли руку кто-нибудь ей настоящей?
        - …Какая чушь, - Лили хмыкнула, отгоняя от себя мысли о своём отражении.
        Она свернулась на пыльных простынях, пытаясь отогнать от себя ощущение пустоты ненавистью к авантюристам. Холодные руки забыли теплоту другого человека. За окном ярко светила луна.
        
        
        
        
        
        Его не существует.
        Нет в мире, принца, который способен её спасти. Такие бывают только в детских сказках.
        На самом деле и героев не бывает тоже. Никто не придёт к ней на помощь.
        В очередной раз Лили одела свою обычную маску, притворилась невинной маленькой девочкой, чтобы обдурить очередного авантюриста.
        Следующая её цель была простой и очевидной: зелёный новичок, пытавшийся защитить её от разъярённого авантюриста. Ей было интересно, о чём думал парень, приходя на помощь, жутковатой девушке-полурослику, которую он никогда не встречал, и она услышала его ответ: «Я не могу бросить девушку в беде», или что-то подобное. Эта мысль была такой глупой, абсурдной и нелепой, что Лили хотелось от души посмеяться.
        Его волосы были белоснежными, а слова невинными, из-за красных глаз он был похож на кролика. В нём был заметен деревенский дух. Было понятно, что он в городе совсем недавно.
        Лили учуяла в нём бесхребетного доброго простачка.
        Обстановка, в которой он жил, ему благоволила, в отличие от одной жалкой девушки-полурослика. Очевидно, в его жизни никогда ещё не было настоящих страданий.
        И Лили решила его проучить. Преподать ему урок городской грязи, жестокости, безразличия. Она покажет ему, что без божественного благоволения реальность будет к нему жестока и сотрёт его в порошок.
        Ценой этого урока станет чёрный кинжал, с которым он не расстаётся.
        Она очернит его сердце, также как было очернено её собственное, и заставит его взгляд выглядеть так же.
        Она растопчет его, как была растоптана сама.
        Когда он будет предан, он будет рыдать, но ни единая живая душа ему не поверит. И он никогда не скажет такой безумной вещи как «я не мог бросить девушку в беде» снова.
        Он наивный простак, много времени это не займёт.
        А сама Лили наложит руки на его мастерски изготовленный кинжал и, возможно, наконец заработает достаточно. Возможно, она наконец сможет освободить себя от оков своей Паствы.
        Настало время перепачкать себя пеплом и обманывать.
        В очередной раз Лили позвала авантюриста, продолжая верить, что её надежда на спасение заключается в обмане, себя и окружающих.
        - …Эй! Эй вы! Да, сударь с белыми волосами!
        Интерлюдия. Я, его советница
        
        
        - Г-глубинные этажи… - поражённо сказала Эйна.
        Она рухнула на столешницу, совершенно растерявшись.
        Напротив сидел Белл Кранелл - авантюрист, находившийся под её опекой. Ему явно было неловко. Через открытое окно в комнату проникали лучи послеобеденного солнца.
        Эйна и Белл сидели в переговорной кабинке, Эйна слушала рассказ о случившемся в экспедиции, закончившейся несколькими неделями ранее.
        Когда группа вернулась на поверхность у Эйне не довелось узнать о произошедшем, по большей части из-за состояния Белла. После этого дела шли одно за другим, вроде докладов и обработки информации о последних событиях, вовлекших в себя авантюристов высокого ранга, и рассказ приходилось откладывать.
        Потому, Эйна узнала, что произошло, только сейчас.
        Когда она услышала слова «глубинные этажи», чуть не лишилась сознания.
        - …То есть, после того как тебя утащил вниз вирмвелл, ты четыре дня провёл, скитаясь по глубинным этажам?
        - Да… Но Лю… Ледяной Ветер придумала, как нам спастись, и мы смогли выжить…
        - А можно подробнее?
        - Мы чуть не умерли, пытаясь пересечь Колизей, так что мне пришлось использовать взрыв, отчего пол провалился, и мы попали в неисследованное место.
        Эйна медленно оторвала голову от столешницы звуконепроницаемой комнаты, но, когда Белл продолжил объяснения, она хлопнула ладонями по щекам и взвыла.
        Глава Ривиры, Борс, заходил в Гильдию и рассказывал о том, что в инциденте участвовала Ледяной Ветер, но судя по тому, что он сказал, Эйна и не думала, что у происшествия было такое продолжение. Кто бы мог подумать, что стычка с моховым гигантом сменится столкновением с вирмвеллом, контролируемым Джурой Харумой, битвой с неизведанной аномалией и падением на глубинные этажи? Никто. Даже боги.
        Белл говорил задумчиво, порой словно подбирая слова, но Уран определённо знал о существовании Джаггернаута. Белл считал, что представители Гильдии должны были знать о существовании монстра, но, судя по всему, возглавляющее Гильдию божество предпочло держать всех в неведении. Эйна не представляла, что случилось внизу. Сильно её удивил и тот факт, что Белл лично знаком с Ледяным Ветром.
        Эйна узнала, что его Паства решила держать втайне тот факт, что они достигли глубинных этажей. На этом настояла Лили, несомненно, старавшаяся избежать потенциальных излишних требований со стороны Гильдии.
        Технически это можно назвать преступлением, но, учитывая обстоятельства, подать фальшивый доклад казалось очень правильной мыслью.
        И Эйна решила поспособствовать, только вот…
        - Кстати, насколько выросли твои способности после в последнее обновление Характеристик?
        - Эм… сейчас самая высокая B.
        Бам. Руки Эйны разъехались по столешнице, и она снова рухнула на неё лицом, издав жалобный вой.
        Это случилось во второй раз после начала разговора.
        Что-то голова разболелась…
        Эйна ощущала себя разбитой, несмотря на то что лишь выслушала рассказ Белла о произошедшем.
        Бумага, на которой она хотела сделать записи перьевой ручкой, стала бесполезна. Эйна начала понимать, что не может подать рапорт об этом докладе, и после слов парня это действительно было невозможно. Возвышение Белла до одного из сильнейших авантюристов второго ранга, а также доклад об экспедиции его Паствы нужно запрятать куда подальше.
        Паства Гестии впервые отправилась в экспедицию, вверенная ей Гильдией миссия официально закончилась провалом. Эйна была уверена, что добавление ненужных дополнительных сведений лишь заставит усомниться в докладе Паствы, и поэтому полуэльфийка решила просто забыть о подаче своего рапорта.
        Она окончательно смирилась с тем, что ей придётся оказать полную поддержку докладу стратега Паствы Гестии, Лили.
        Как бы там ни было, теперь я заставлю Белла пройти кучу дополнительных занятий.
        Она понятия не имела, что может произойти с парнем в будущем, но ему необходимо интенсивное обучение с глазу на глаз. Он отчаянно в нём нуждается. Поправив очки, девушка преисполнилась решимости. Также это означало, что судьба несчастного парня предрешена.
        - …
        Поразмыслив, Эйна вздохнула.
        Она подняла взгляд, намеренно посмотрев на парня строгим взглядом:
        - Поднимись, Белл.
        - А-а?
        - Просто встань! - приказала она с выражением, которое было гораздо строже, чем было должно.
        - Д-да, мэм!
        Эйна тоже поднялась, обошла стол и оказалась с Беллом лицом к лицу. Она протянула руки, а Белл зажмурился, явно ожидая, что его отругают.
        А потом…
        - А?
        Она обняла парня, прижала его к себе и сказала о том, что было в её сердце:
        - Белл… спасибо за то, что ты вернулся.
        Они были почти одного роста, но, обняв парня, Эйна почувствовала, что Белл гораздо крепче, чем выглядит.
        - Знаю, я говорила это слишком много раз, но… многие авантюристы не возвращаются, - прошептав эти слова на ухо Беллу, Эйна ощутила, как парень вздрогнул.
        Эйна успела увидеть множество авантюристов. Тех, кто уже никогда не вернётся, было гораздо больше, и Эйна была не единственной работницей Гильдии, кто это ощутил. Все через это прошли.
        - Ты вернулся из очень опасного места, ты мог там умереть, но ты не умер, и… я рада.
        - Эйна…
        - Спасибо тебе, Белл…
        Она сказала то, что хотела.
        Однажды она отвечала за другую авантюристку, но та не вернулась.
        Она и Эйна были примерно одного возраста с Беллом. Может именно поэтому Эйне так запомнился тот случай. Возможно, она подсознательно связала ту грусть с Беллом и отчасти нашла в этом успокоение.
        После стольких опасностей он всё ещё здесь…
        Сердцебиение, которое она ощутила, прижав Белла к себе, было доказательством, что это не сон и не иллюзия. Эйна болезненно осознавала, насколько удивителен и невероятен тот факт, что парень сейчас стоит перед ней, учитывая, что ему пришлось возвращаться с глубинных этажей.
        Она не могла не проявить эмоции. Выразить радость и облегчение от того, что им снова удалось встретиться.
        - Я рада, что могу увидеть тебя снова…
        Белые волосы прижались к её щеке. Почему-то от них веяло снегом.
        Белл заметно нервничал, но он смог расслабиться, и Эйна ощутила, что он улыбнулся. Эйна улыбнулась в ответ.
        Немного постояв, парень поднял правую руку и легонько погладил полуэльфийку по спине, словно пытаясь её успокоить.
        Новая волна эмоций захлестнула Эйну, и она прижала Белла к себе ещё крепче.
        Обычно это было скрыто униформой, но для полуэльфийки у Эйны была довольно большая грудь, когда она прижимала к себе Белла, левая рука парня оказалась ей зажата. Виноват в этом был жёсткий металлический фиксатор, который держал его руку в покое.
        Белл побагровел.
        Эйна отреагировала так, как отреагировала бы в любой другой момент, хотя она была инициатором объятий.
        В одно мгновенье она схватила Белла за плечи и оттолкнула от себя. Эмоции уже их не захлёстывали, поэтому Белл и Эйна одновременно отпрыгнули друг от друга, краснея и стараясь друг на друга не смотреть.
        - Я… я должна сделать записи! Очень много записей! Так много записей, чтобы после их изучения ты мог без проблем добраться до пятидесятого этажа! - Эйна попыталась сбежать из переговорной, используя первую пришедшую ей в голову причину.
        Ожидавший смертного приговора Белл получил уклончивую причину полуэльфийки для ухода и ухватился за неё, пытаясь развеять неожиданную неловкость:
        - Д-да, это было бы очень здорово! Я рад!
        Эйна спешно двинулась к выходу из переговорной, но…
        - Эм, Эйна!
        Полуэльфийку остановил возглас Белла. Она замялась и, посмотрев через плечо… увидела, что Белл ей поклонился.
        - Огромное вам спасибо! Я смог вернуться, потому что вы очень многому меня научили!
        Изумрудные глаза Эйны округлились.
        Знания, о монстрах, которые она преподала парню оказались полезны.
        То, что он узнал о глубинных этажах, помогло ему выжить.
        Так сказал сам Белл.
        Эйна развернулась и увидела, что, подняв голову, парень ей смущённо улыбается. Эйна не знала, как отреагировать, безмерная радость боролась в ней с невыносимым смущением. Сражение двух эмоций в её голове вылилось в натянутую улыбку и ощущение того, что она сейчас разрыдается.
        В этот раз Эйна успешно сбежала, оставив переговорную позади.
        - …А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а! Что же я делаю?! Я рада, что он вернулся домой живым, но, если так пойдёт и дальше, Белл пожалуется на меня за домогательства, о которых постоянно твердят боги.
        Она была красной до кончиков ушей, нетвёрдо шагая по гильдии и продолжая бормотать себе под нос.
        Н-не нужно расслабляться только потому, что мы наедине в комнате, в которой нас не могут послушать, потому что только поэтому я так расчувствовалась.
        Мысли подогревали смущение девушки.
        Воздух просторной приёмной гильдии слегка охладил Эйну, она пыталась скрыть неразборчивое бормотание стуком каблуков.
        - Всё же… это было приятно, - невинная улыбка вернулась на её лицо, когда она вспомнила последние слова Белла. Должно быть он хотел ей это сказать с самого своего возвращения с глубинных этажей. В то время как Эйна, советница, наконец смогла сделать то, что было у неё на уме, Белл, авантюрист, смог произнести слова, которые хранил в сердце.
        Когда Эйна это поняла, выражение её лица смягчилось, но она тут же осекла себя и собралась, потому что приблизилась ко входу в кабинет секретарей. Сев за свой стол, Эйна была уверена, что не позволит своим коллегам прознать о том, что происходило в переговорной.
        - Эй, Тулле? - окликнула её коллега.
        - Роза? Что-то случилось?
        Роза была красавицей-вервольфом с длинными рыжими волосами. Среди коллег она была известна, как способная управляющая, но почему-то сейчас она говорила не привычным командирским тоном, а почти шептала.
        - Я насчёт денег…
        - Денег? Я же ничего ни у кого не одалживала, правда?
        - Нет, не этих денег… - Эйна удивилась, а Роза поднялась из-за своего стола и поставила на стол Эйны большую бутыль.
        Внутри находилась приличная сумма.
        Эйна инстинктивно отпрянула.
        - Помнишь? Секретари ставки делали…
        Полуэльфийка вспомнила.
        Это случилось около полугода назад, она ввязалась в неприглядные (для работника Гильдии) ставки.
        - Самым долгим сроком называли шесть месяцев… и очень скоро Маленький Новичок, то есть Кроличья Лапка… будет авантюристом дольше…
        - И ты будешь победительницей, Эйна… - сказала обычно непоколебимо спокойная эльфийка, одна из самых старших секретарей. Её прозвали «Ледяной Феей», и она была вторым по популярности секретарём после самой Эйны. В этот раз она явно была чем-то взволнована.
        Эйна видела, как к её столу подходят и другие секретари.
        - Эм… сколько там денег?
        - Примерно, как пять зарплат.
        Эйна притихла. Она поняла, что это значит.
        Небольшое дельце, в которое вложились все секретари, отчасти было азартным, отчасти было шуткой, а отчасти бессмысленными ставками, в которых Эйна вышла единственной победительницей. И это могло поднять переполох.
        Если бы начальник узнал, что гордость Гильдии, секретари, делали подобные ставки, их всех бы безжалостно отчитали, так что многие из участвовавших хотели бы притвориться, что этого никогда не случалось.
        Даже Миша, не принимавшая участия, начала бормотать, услышав о накопившейся сумме.
        Ошибочно приняв молчание Эйны за отказ брать деньги, Роза, вервольф, довольно улыбнулась:
        - Что же, я так и думала, что правильная девочка вроде тебя деньги забирать не станет, так что…
        - Нет, я их возьму, - Эйна схватила бутыль с призовым фондом.
        Глаза секретарей округлились.
        Эйна улыбнулась так, что улыбка едва не дошла до её ушей.
        Потом, она заговорила с такой уверенностью, что никто не мог поверить, что услышали нечто подобное от Эйны:
        - Об этом не беспокойтесь! Используя эти деньги, я свожу Белла Кранелла на ужин.
        Комната взорвалась после заявления Эйны.
        - ЧЕГО-О-О-О-О-О-О-О?
        Секретари вжались в свои стулья, те, кто стоял отшатнулись, потому что заявление Эйны звучало так, словно она собирается сделать подарок авантюристу.
        - А-а-а-а-а-а?! - Миша была одной из самых недовольных. - Ты не должна, Эйна! Получится, будто ты используешь своё место в Гильдии, чтобы заставить его принять подарок! Эльфийская кровь, текущая в твоих жилах, не простит такого бесчестья…
        - Точно, точно! Кто бы мог подумать, что ты захватишь в свои сети молодого птенчика только потому, что он стал знаменит, это же…
        - Ввязавшись в это недостойное эльфийки состязание, в качестве наказания я должна угостить господина Кранелла ужином! Такой расплаты требует моя эльфийская кровь! Он должен получить выгоду с этих огромных денег!
        После сказанного Эйной воцарилось молчание. Повернувшись, чтобы уйти с бутылью денег, она слышала плач других секретарей, но не обратила на него внимания.
        …Когда она вспомнила, как это пари было заключено, это её разозлило.
        Будет лучше решить всё так.
        Ужин просто способ извиниться перед Беллом, но такой огромной суммы он явно не потребует.
        Она потратит деньги на покупку экипировки или предметов, которые Белл явно попытается отказаться принять, и поэтому Эйна решила использовать ужин в качестве предлога.
        Решено. Дело явно не в личных желаниях полуэльфийки. Она просто попросит его с ней поужинать.
        Объясниться будет непросто, поэтому она просто поужинает с ним, как давно хотела. И это не обсуждается!
        Пока её авантюристы возвращаются, Эйна будет делать что угодно, чтобы им помочь, и что угодно, чтобы оставаться рядом.
        Этот её инстинкт остался прежним.
        Уже на выходе из двери офиса Эйна повернулась и обратилась к ошеломлённым коллегам:
        - Я его советница всё-таки!
        Глава 4. Одиночка в Гильдии
        
        
        Строгий жакет и штаны чёрного цвета. Ленточка, завязанная в бабочку на шее.
        Униформа приведена в порядок, любое прикосновение к ткани указывало на её высочайшее качество. Первые впечатления показали ей, что в этом на удивление легко двигаться. Разве могло быть по другому? В конце концов авантюристы носят экипировку, сшитую по таким же принципам.
        Впрочем, нельзя было сказать, что униформа была настолько удобной, что девушка совсем её не ощущала.
        Эйна скользнула взглядом по своему расплывчатому отражению в окне и невольно ощутила робость.
        - Сейчас я познакомлю вас с коллегами. Как было сказано вчера, все вы сотрудницы одного отделения. От вас потребуется совмещение заполнения бумаг и должности секретарей, не забывайте об этом… Тулле, вы меня слушаете?
        - Эм… прошу прощения! - Эйна оторвала взгляд от окна, когда ведущий её по коридору чинтроп средних лет к ней обратился.
        По длинному коридору ходили полулюди, также одетые в униформу. Проходя мимо Эйны, они недовольно хмурились. Шедшая рядом с Эйной Миша Фротт была её школьной подругой. Её розовые волосы колыхались с каждым шагом. Она нервничала заметно больше Эйны.
        Пара проходивших мимо коллег улыбнулись, возможно из-за мысли о том, какие девушки ещё неопытные. Эйна ощутила румянец на щеках и бесцельно поправила очки, а потом снова прислушалась к объяснениям человека, который будет их начальником. Следуя за ним словно послушная овечка, она ощущала на себе тёплые лучи весеннего солнца.
        Вскоре они пришли в комнату, к которой шли.
        В самом конце комнаты располагался проход ведущий в огромный мраморный зал, заполненный авантюристами, чьи взгляды немедленно уставились на новеньких девушек.
        Поддерживать мужчин и женщин, которые раз за разом ходят в логово монстров в поисках славы или богатства стало новой работой Эйны.
        Эйна Тулле. Четырнадцать лет.
        Только что она присоединилась к организации, отвечающей за управление великим лабиринтом Орарио, Гильдии.
        
        
        
        
        
        Эйна решила выбрать местом работы Гильдию, по одной простой причине: деньги.
        Город Лабиринта часто называют центром мира, а Гильдия - сосредоточение нервных клеток города, поэтому плата за работу в ней более чем достойная. В зависимости от занимаемой должности работники Гильдии могут получать больше, чем зарабатывают авантюристы низких рангов, и это не идёт ни в какое сравнение с обычными работниками других предприятий.
        Впрочем, деньги нужны были Эйне не для себя. Она регулярно отправляла их домой.
        Эйна полуэльфийка, её мама, высшая эльфийка, сбежала из родного леса вместе с одной королевой, но, похоже, судьба сочла это ошибочным поступком, и потому её мама стала очень часто болеть и проводить много времени в постели. Отец Эйны очень сильно любил её мать и поэтому усердно работал, чтобы поддерживать Эйну и её младшую сестру. Она помнила, как нежно улыбается ей прикованная к постели мама, и как её отец заключает её в объятья, несмотря на усталость после дня тяжёлой работы.
        Даже в такой непростой обстановке родители Эйны нашли способ отправить её на обучение в Район Обучения, за что девушка была им очень благодарна. Вместе с тем она захотела отплатить родителям и потому решила получить как можно больше знаний и опыта.
        Почти бездарная в боевом (можно сказать физическом) плане, Эйна решила пойти академическим путём. Учёба никогда не вызывала у неё трудностей, и потенциал полуэльфийки открыл для неё возможность трудоустройства в Гильдию.
        Выдающиеся оценки Эйны позволили ей получить одно из немногих рекомендательных писем Района Обучения, которое и помогло ей устроиться в главное отделение Гильдии.
        В комнате общежития, предоставляемой работникам, Эйна сидела и писала на Коине письмо: «Как я уже упоминала, меня наконец наняли на работу в Гильдию…»
        В отправляемых семье письмах Эйна описывала произошедшие с ней события, смешивая их с шутками, и писала о том, что её беспокоило. Новая обстановка её смущала, и она бы соврала, если бы не упомянула о том, что иногда ей одиноко. Порой она хотела услышать голоса папы, мама или даже младшей сестры. Хотя сестра была настолько маленькой, что Эйна даже не помнила её лица.
        И, всё же, были в новой работе моменты, которых она очень ждала.
        Эйна присоединилась к Гильдии не только ради своей семьи. Она была в восторге от возможности увидеть новые горизонты в качестве работницы Гильдии здесь, в «центре мира», в Орарио. Её окружало множество людей, множество авантюристов, множество великих свершений.
        Были в этом городе и вещи, о которых Эйна знала только из книг, было и то, что ни в одной книге не было записано. Волнение и интерес девушки к этому месту были вполне справедливыми.
        Она знала, что нашла себе правильное место для работы.
        Длинные тёмные волосы постоянно падали ей на руку, когда она писала письмо на столе. Изысканные черты с ноткой детскости и лёгкая улыбка играла на губах полуэльфийки.
        - …Точно и мне нужно только не унывать, - Эйна закончила письмо выразив родителям свою привязанность, и запечатала конверт.
        Прищурившись от ударивших по её глазам солнечных лучей, пробившихся в окно Эйна собралась с мыслями снова.
        
        
        
        
        
        - Меня зовут Эйна Тулле. С этого дня я буду вашей советницей. Буду рада с вами работать!
        Первоочередной задачей Эйны, вдобавок к заполнению бумаг, разумеется, была работа советницы авантюристов, к которой она могла приступить только после того, как пройдёт должное обучение. В конце концов, секретари Гильдии - это её гордость и отрада.
        Для людей, которые ежедневно контактируют с настоящими авантюристами, знания о том, с чем эти люди сталкиваются день за днём в своих путешествиях по Подземелью, просто необходимы. Вдобавок к помощи в прохождении этажей лабиринта, одной из важнейших задач секретарей является обучение новичков.
        Получив от начальника подробную инструкцию по этой работе, Эйна представилась своей первой авантюристке, пришедшей в переговорную комнату.
        - Полуэльфийка, да?
        Авантюристку, сидевшую напротив Эйны, звали Марис Хакард. Девушка-человек, с коротко обрезанными синими волосами и властным выражением на лице. Девушке было пятнадцать, ростом она была около ста шестидесяти сантиметров, что делало её немного выше Эйны.
        Она, как и Эйна, была в Гильдии новичком, авантюристом, который совсем недавно зарегистрировался.
        Несмотря на нервозность, Эйна заставила себя улыбнуться изучавшей её пристальным взглядом Марис. Авантюристка вздохнула.
        - Кажется я просила какого-нибудь крепкого старика дварфа… а не полукровку, у которой молоко на губах не обсохло.
        - Че?..
        Эйна не знала, ожидать ли подобного от всех новеньких авантюристов.
        Грубость, с которой Марис выразила своё раздражение, заставила Эйну подумать, что она произвела неправильное впечатление. Заметив, что Эйна растерялась и начала поправлять униформу, авантюристка продолжила.
        - Чёрт, до тебя ещё и доходит туго. Не могу поверить, что меня спихнули на зелёную девчонку. Удача от меня отвернулась, это точно.
        Эйна на мгновенье опешила, но потом её плечи вздрогнули от явного недовольства, и она взорвалась:
        - Вообще-то вы тоже авантюрист-новичок! И ваша Паства собралась совсем недавно! Как вы смеете возмущаться моим назначением!
        - Это что за отношение? Чтобы ты знала, я стану первоклассной авантюристкой, поняла? Думаешь можешь так со мной говорить?!
        - Я была бы благодарна, если бы вы не раскидывались словами о первоклассных авантюристах, не умея даже лево от права отличать! Вам до этого звания и за сотню лет не дослужиться!
        - А ну повтори?!
        Эйна смогла лишь начать жаркую перепалку.
        Выдающиеся оценки, острый ум и соблюдение дисциплины… Всё это можно было сказать об Эйне, но она была молода.
        Жаркая перепалка в звуконепроницаемой переговороной не унималась ни на секунду. Обе девушки подскочили на ноги и совершенно забылись, перекидываясь оскорблениями. Эйна, со своей стороны, совершенно забыла, что стоявшая напротив девушка была порученной ей авантюристкой. Гладкое начало карьеры в Гильдии осталось далеко в прошлом.
        Впрочем, каким бы ни было ужасным первое впечатление, Марис стала первой авантюристкой, которую поручили Эйне.
        - Не зарывайся только потому, что у тебя огромные сиськи, полукровка.
        - Почему ты пялишься на мою грудь?! И вообще, у меня нормальные размеры, просто ты плоскодонка!
        - РРРРАААААААГХ! Ну всё!
        Багровые от злости девушки столкнулись лбами. У их ног лежал распакованный ящик с коротким мечом и бронёй. Этот ящик был частью программы поддержки авантюристов, но остался совершенно без внимания.
        
        
        - У меня просто слов нет!
        Тем вечером в небольшой таверне, которую содержала Гильдия, находившейся в элитном жилом районе, Эйна выразила своё раздражение от встречи с Марис.
        - Она начала жаловаться, что ей не повезло, стоило ей меня увидеть! Если все они такие, ничего удивительного в том, что люди недолюбливают авантюристов!
        Эйна не была пьяна, но её голос становился всё громче. Миша Фротт, девушка, сидевшая напротив, и старая подруга Эйны уставилась на полуэльфийку округлившимися глазами.
        - Ого, давно я не видела, чтобы ты так сильно злилась.
        Они сидели за столиком на двоих в углу таверны. Миша отхлебнула сок и её розоватые волосы растрепались, когда она покачала головой:
        - Наверное ещё сильнее тебя раздражает то, что тебе поручили именно эту авантюристку, да?
        - Да, это меня беспокоит, но ещё она слишком грубая! Говорить предрассудки вроде «полукровки», это же… - пробормотала Эйна, её губы недовольно дрогнули, словно по воле эльфийской крови, бегущей в её венах.
        Миша, вместе с тем, не могла не улыбнуться, увидев обычно кажущуюся взрослой Эйну ведущей себя соответственно возрасту.
        - Ну а ты, Миша? Тоже встретила сегодня своего первого авантюриста?
        - Да, зверочеловек, чуть постарше нас, высокий… - она хихикнула. - Такой привлекательный, - сказала Миша, отвечая на вопрос Эйны, её щёки слегка полыхнули. Она продолжила описание подробностями вроде: «У него такой милый носик», «Его ушки такие миленькие и пушистые» и «А ещё он такой галантный».
        - Эм… Миша, ты знаешь, что нельзя смешивать личные и рабочие отношения, это…
        - З-знаю! Знаю, понятно?! - Миша замахала руками на замечание Эйны, хотя и чувствовала, что её сердце окутывает сладость, которая начинает растапливать лёд.
        Подруги продолжили разговаривать о том, что случилось в этот день, делясь радостями и печалями.
        Поскольку таверну содержала Гильдия, поблизости не было авантюристов, однако и строгим местом для встреч назвать её было сложно. Довольные голоса связанных с Гильдией обработчиков магических камней наполняли бар оживлением.
        Когда Эйна закончила жаловаться на происшествие в переговорной, Миша, по своему обычаю, сменила тему:
        - А ты видела Всевышнего Урана? Он супержуткий, правда? Я так нервничала, когда представлялась, а он в ответ «ясно», так задумчиво и возвышенно. Ну, зато другие люди в офисе очень милы!
        Эйна разочарованно улыбнулась не замолкающей ни на секунду подруге, признаваясь сама себе, что её эмоции понятны. Обстановка, в которой они оказались, совсем не похожа ни на что, к чему они привыкли.
        - На секретарей кроме работы советниц столько всего валится… Надеюсь, я справлюсь, - сказала Миша.
        - Конечно справишься, Миша.
        - Даже не знаю, я не такая умная, как ты, Эйна… Наверное Гильдия меня просто в довесок к тебе наняла.
        - Вовсе нет!
        Со школьной скамьи Эйна и Миша были неразлучны. К ним относились как к неделимой паре, и Миша, прекрасно это осознавая, часто расстраивалась по этому поводу, ощущая себя всего лишь добавкой к Эйне, чем бы они не занимались.
        Впрочем, стоило только отвести от Миши взгляд, как девушка начинала лениться, она из тех, кто не начинает повторять материал, пока экзамен не окажется на носу, что не раз злило Эйну. Девушка отвечала ей фразами, вроде: «Если постараюсь, справлюсь и за пару дней!»
        По большей части секретари выбираются из-за внешности, Эйна это знала, но нисколько не сомневалась в том, что Миша заслужила себе место в Гильдии ещё и усердной работой. Причина девушки для подачи заявления на эту работу была простой: «Раз Эйна туда идёт, пойду и я», - но именно эта простота позволяла Эйне почувствовать себя лучше.
        - Всё будет хорошо, Миша. Мы обе через это пройдём, понятно?
        Улыбка появилась на раздираемом неуверенностью лице Миши:
        - …Да! Раз ты говоришь, что всё будет в порядке, значит точно будет!
        Эйна улыбнулась в ответ.
        
        
        
        
        
        Эйна продолжала день за днём привыкать к Орарио.
        Коллеги готовы были помочь и обучали её вещам, которые она не знала о новой работе. Она даже получила под свою опеку авантюриста высокого ранга у одной из своих коллег и обучалась на примере других советниц.
        Выходя на улицы Орарио девушка оказывалась среди новых для неё видов и звуков, а также становила свидетельницей самых разных небольших случаев происходивших на улицах города.
        Когда Эйна присоединилась к Гильдии люди называли происходящее Смутным Временем, и хотя ситуация была уже почти взята под контроль, вечно развлекающиеся боги и стычки между богинями на улицах никогда не утихали.
        Эйна увидела первую монстроманию, ссору Паствы Иштар с Гильдией, постоянно проводились сражения и «Битвы» между богами, несколько богинь разом было возвращено на небеса. Полуэльфийка осознала, что в Орарио никогда не бывает скучно.
        Паства Локи и Паства Фреи соревновались в покорении Подземелья и постоянно достигали новых глубин в экспедициях в Подземелье, что вдохновляло всех остальных.
        Также в Пастве Локи состояла высшая эльфийка, которую Эйна знала очень хорошо, она была в огромном долгу перед ней с самого детства, однако Эйна даже не попыталась встретиться с ней и представиться. Она следовала правилам Гильдии, указывавшим на то, что работники должны поддерживать нейтралитет, а значит её знакомство одной из сильнейших авантюристок в городе ничего не должно значить.
        Вскоре наступила вторая весна Эйны в Орарио. Эйна приступила к исполнению обязанностей секретаря в полной мере, и количество авантюристов, за которыми она следила, возросло до четырёх.
        Одной из этих авантюристок оставалась Марис, добившаяся за это время значительных успехов.
        - Эйна! Я добралась до десятого этажа!
        Главное отделение Гильдии, вечер. Марис окрикнула Эйну, отошедшую от стоек.
        Она заявилась с целым мешочком монет и Эйна подумала, что её авантюристка пришла разменять деньги. Поношенная кожаная броня и побитый стальной короткий меч, полученный ещё в Гильдии, говорил о том, что она через многое прошла.
        Марис беспечно помахала рукой, а Эйна застыла, отчасти от удивления, а отчасти от злости, услышав слова авантюристки.
        - Че?.. Ты уже спустилась… Подожди, выходит ты совсем меня не слушаешь! На десятом этаже появляется туман, если не будешь осторожна, когда изучаешь этот этаж…
        Марис была частью группы авантюристов, однако достижение десятого этажа всего лишь за год поразительный успех для собравшейся совсем недавно Паствы. Эйна была неопытной советницей, но даже она понимала, насколько велико достижение Марис.
        - Да хватит, хватит! Хватит вопить. Пойдём выпьем!
        - Авантюристы и работники Гильдии не должны слишком сближаться! Люди могут не то подумать. Я сделала своим правилом никогда не смешивать дела и…
        - Я угощаю, хватит спорить, просто пойдём!
        Эйна вдруг осознала, что радостная Марис тащит её выпивать. Сменив униформу на обычную одежду, чтобы не вызвать ненужных недопониманий, она сдалась и отправилась в таверну, в которой Марис была завсегдатаем. Эта таверна располагалась в торговом районе в южной части Орарио и называлась «Пылающая Оса».
        - А знаешь, Эйна, о тебе куча авантюристов судачит. Много кто говорит о миленькой выпускнице Района Обучения, пришедшей на работу в Гильдии. Чёрт, всё точно, потому что ты эльфийка, - подразнила девушку Марис среди стука кружек выпивающих авантюристов. Она заказала особый напиток таверны, рубиновый мёд.
        - М-Марис!
        Эйна и Марис за прошедший год успели подружиться. Из-за того, что они были авантюристкой и советницей, им часто приходилось сталкиваться лбами, но теперь эти споры были даже в какой-то мере интересными и неплохо развлекали обеих девушек. Единственным, что так и не изменилось, были подкалывания красоты Эйны со стороны Марис.
        Марис опрокидывала кружку за кружкой и вскоре её лицо стало таким же красным, как мёд. Эйна, пившая только воду, вздохнула.
        - Но чёрт… то есть… ты хороша, Эйна.
        - …А это сейчас к чему было сказано?
        Марис грубовато поблагодарила Эйну за прогресс, которого она достигла в Подземелье, а потом её тон внезапно изменился. Краснота не покинула её лица, но губы расползлись в счастливой улыбке:
        - В смысле, ты всегда нотации читаешь, а мозг тебе явно на череп давит… но, в общем, повезло мне. Что ты моя советница, в смысле.
        - …
        - Я дура набитая, а ты кучу времени тратишь на объяснения, чтобы даже мне стало понятно. Даже сегодня то, чему ты меня учила про орков и бесов, сильно помогло. Я… прости, в общем, за то, что зелёной тебя обозвала, когда мы познакомились.
        - Марис…
        Марис была типичной безрассудной авантюристкой, а Эйна серьёзной и собранной советницей, они отлично работали в команде, заполняя то, чего друг другу не хватало.
        Многие ситуации в Подземелье грубой силой не решаются. Марис выпила очередную кружку мёда, чтобы набраться смелости и закончить благодарность:
        - Я рада, что тебя встретила.
        Эйне пришлось прислушаться, чтобы услышать слова, произнесённые Марис почти шёпотом и едва не затерявшиеся в шуме таверны. В сердце полуэльфийки расцвело какое-то чувство, которого она ещё не испытывала.
        Возможно, лучше будет сказать, что благодарность Марис породила в ней это чувство.
        Пытаясь справиться с эмоциями, грозившими её захлестнуть, Эйна выпалила вопрос, который давно её интересовал:
        - М-Марис, а почему ты стала авантюристкой?
        Очень многие люди приходят в Орарио, чтобы становиться авантюристами из-за каких-нибудь личных проблем. Разумеется, задавать подобные вопросы считается неприличным, потому что авантюристам приходится рассказывать об очень личных вещах.
        Эйна никогда не задавала личных вопросов раньше, и Марис притихла, прежде чем дать ответ:
        - Хочу всем им показать. Родителям, которые меня бросили. Всем, кто надо мной издевался. Хочу стать великим человеком, вроде авантюристов первого ранга. Я им всем покажу, - после этого Марис рассказала о своём прошлом уличной попрошайки и улыбнулась. - И… да, ещё я хочу сделать это ради своего бога, потому что он вытащил меня из грязи.
        Изумрудные глаза Эйны, через очки увидели, как Марис неожиданно смутилась.
        Обычно авантюристов считают резкими и безрассудными людьми. В общем и целом, это верно, хотя и не до конца.
        Причины Марис стать авантюристкой не слишком отличались от того, почему Эйна решила присоединиться к Гильдии. Осознав это, Эйна испытала с Марис глубокую связь и обрадовалась.
        Всё происходящее будто обрело смысл, который Эйна увидела.
        
        
        
        
        
        - Тулле.
        - Начальник Рехмер.
        Прошёл месяц с того дня, как Эйна сблизилась с Марис. Эйна шла по коридору Гильдии, когда её начальник, чинтроп, к ней обратился.
        Он обучал Эйну и Мишу, когда они поступили на работу в Гильдию, и время от времени девушки продолжали узнавать от него новое.
        - Прошёл год с тех пор, как вы с Фротт начали работать. Пообвыклись?
        - Да, сэр, благодаря вашим стараниям, - сказала Эйна, когда её собеседник с тонким лицом подошёл к ней. - Недавно я даже сблизилась с одной из авантюристок… приятно наконец ощутить, что я им помогаю, - сказала она, описывая свои мысли. Вспомнив о разговоре с Марис, она рассказала, что надеется продолжать помогать авантюристам и видеть, как они меняются.
        Чинтроп-начальник встретил радость девушки молча:
        - А, вы же с Фротт ещё не…
        Ещё не что? Эйна уже было задала этот вопрос, но Рехмер заговорил раньше.
        - Тулле… вот тебе совет от того, кто работает в Гильдии гораздо дольше, чем ты, - уверенно заговорил он, - лучше не начинай сопереживать авантюристам.
        - Что? - Эйна застыла на месте в то время, как вервольф продолжил шагать.
        - Это принесёт только страдания. Это, конечно, всего лишь моё мнение, но…
        - Начальник?..
        - …Мне кажется многие работники со мной согласятся.
        Он оставил Эйну позади наедине с этими мыслями, уходя всё дальше по коридору.
        Эйна осознала смысл этих слов уже через несколько дней.
        
        
        
        
        
        В один из дней Эйна отправилась в Вавил для проведения инспекции. День почти кончился, воздух пронзали тёмно-красные лучи заходящего солнца.
        Нескончаемый поток авантюристов поднимался по лестнице ведущей в Подземелье. В огромном атриуме первого этажа башни Эйна и её коллега завершали доклады, подготавливаясь к возвращению в Пантеон.
        - ?..
        Поднялась небольшая шумиха. Эйна повернулась в сторону шума, исходившего от авантюристов, и увидела, что из-под земли выносят несколько тел.
        Группа авантюристов была уничтожена. Разговоры поднимавшихся авантюристов достигли ушей Эйны. Насколько она поняла, тела были найдены одним авантюристов высокого ранга, который решил вернуть их на поверхность из уважения.
        Опытные коллеги Эйны смотрели на тела холодными взглядами и молчали, отгоняя эмоции, которым нет названия, смотря на тела, выложенные на полу атриума.
        Одно из тел Эйна узнала.
        - Что?..
        Побитая лёгкая броня, треснувший меч, всё ещё сжатый в руке и знакомые синие волосы. Покрытой кровью девушкой была Марис Хакард.
        Эйна не могла ошибиться.
        Эту девушку невозможно было не узнать.
        Остекленевшие глаза Марис были приоткрыты.
        У тела не было руки.
        Другие тела также были разорваны, рассказывая жуткую историю об их смерти.
        В следующее мгновенье ноги Эйны подкосились и она рухнула на колени.
        - Эти раны… похоже на работу детёныша дракона, да?
        - Да, насколько я вижу. Похоже ребятки даже сопротивления оказать не смогли. Жалко как.
        - Интересно, это просто невезение, или они сами на монстра бросились и силы не рассчитали… ну, как бы там ни было, такое случается.
        Эйна слышала переговоры авантюристов, проходивших мимо. Она не могла думать, просто беспомощно стояла на четвереньках на полу. Она никак не могла отвести взгляд от остывшего тела, от жестокой реальности.
        Прошёл год с тех пор, как она стала советницей.
        Среди авантюристов, за которыми она следила Марис стала первой потерей.
        - Тулле! Эй, Тулле! Чёрт подери!!!
        Крики коллег, кричавших её имя, казалось, раздаются где-то вдалеке.
        Перед глазами Эйны потемнело, словно её сознание пыталось убежать. Перед глазами всё померкло, но лицо Марис, покрытое кровью, врезалось в её память и никак не уходило.
        Она знала. Знала, что она в Орарио, городе Лабиринта. Знала, что ежедневно авантюристы ходят в Подземелье, и многие не возвращаются.
        Конечно, она всё это знала. Невозможно было не знать.
        Но Эйна никогда не могла себе представить, что это коснётся её самой… что это случится с Марис.
        Казалось, словно это происходит только с другими людьми.
        Казалось, было невозможным, что авантюристка, с которой они совсем недавно смеялись и говорили, обретённая ей подруга, исчезнет.
        Впервые Эйна ощутила на себе смерть близкого человека.
        
        
        
        
        
        Смерть Марис стала подобием поворотной точки, авантюристы, за которых несла ответственность Эйна, начали погибать.
        Авантюрист рангом выше, которого передали Эйне вместо Марис, ушёл на серединные этажи и не вернулся.
        «Лучше не начинай сопереживать авантюристам»
        Теперь Эйна поняла значение слов своего начальника.
        Непереносимому чувству потери объяснения не требовались.
        Скорее всего большинство работников Гильдии, включая начальника Эйны, испытывало множество подобных моментов, если не было даже хуже.
        Я… Я просто…
        Сожаления пожирали Эйну сильнее грусти. Она советница по походам в Подземелье. Разве нет ничего, что она могла бы предложить своим авантюристам? Разве она не могла сделать больше для них… для неё?
        …Я позволила ей умереть.
        Эта мысль врезалась в грудь Эйны.
        - Какое высокомерие, Тулле, - сказала женщина-вервольф, один из самых опытных секретарей Гильдии, словно увидев мысли Эйны насквозь. - Есть море безопасных профессий. А они решили стать авантюристами. Ради славы, денег, или каких-нибудь идиотских погонь за «неизвестностью», или ещё из-за какой-нибудь нелепости. Мы не можем спасать идиотов.
        - Р-Роза…
        - Они выбрали этот путь. Как бы мы не пытались отговорить их или уберечь, это бессмысленно, - сказала женщина-вервольф, накручивая на палец рыжие волосы.
        Эйна оторвала взгляд от стола, за которым сидела, неподвижная словно кукла и неспособная работать.
        Даже стеклянный взгляд Эйны вызывал у Розы злость, однако сквозь эту злость, казалось, проглядывает горечь.
        
        
        Прошло ещё некоторое время.
        - Какая сложная работа… - Миша позволила себе расслабиться одним вечером, когда в офисе остались только они с Эйной.
        Две чашки чёрного чая, уже довольно остывшего, стояли на столе.
        - Никто не возвращается, да? Как бы они не были сильны, красивы, добры… они просто…
        - Миша…
        Миша была очарована тем авантюристом, возможно даже была в него влюблена, а теперь сидела, содрогаясь и смотря в пол. Несколько слезинок упали ей на ноги.
        Эйна никогда не видела свою подругу в таком жалком состоянии.
        - Эйна… можно я с тобой посижу?
        - …Конечно.
        Миша перебралась на стул рядом с Эйной и начала рыдать. Она уткнулась лицом в плечо Эйны и пыталась унять всхлипы.
        В тот день, прижав к себе подругу, Эйна разрыдалась тоже.
        Благодаря слезам Миши, наконец и она смогла оплакать Марис.
        
        
        
        
        
        После этого умерли ещё многие. Но в проходивших в горечи от потерь днях Эйна начала кое-что понимать.
        «Авантюры» приводят их к смерти.
        Мгновения беззаботности, или гордости или даже храбрости и надежды на совершение чего-то великого, вот что становится гильотиной, безжалостно забирающей их жизни.
        Эйна начала ассоциировать попытки отправиться в приключение с безрассудством.
        Больше, чем она могла припомнить раз, Эйне не удавалось убедить авантюристов не рисковать своими жизнями, бросаясь в так называемые «авантюры».
        Это сложно. Очень, очень сложно, понимаете? Но…
        Эйна пыталась стать, как другие секретари и работники Гильдии, пыталась отстраниться от авантюристов. Но вскоре она перестала даже пытаться.
        Она видела Марис в каждом авантюристе, которого наставляла, и, вместо того чтобы печалиться из-за этого, она приняла свои чувства и начала с ними бороться.
        Если их бросать, будет только хуже.
        Волнение и интерес, которые она ощущала, начав работать в Гильдии, превратились в нечто другое: чувство долга.
        Пытаясь сохранить маску безразличия среди коллег и даже Миши, успешно отстранившейся от авантюристов, Эйна наоборот пыталась во всём им помогать.
        - Итак, Рувис, начнём с того, на чём остановились, да?
        - Мммм… мисс Эйна, не могли бы мне сделать перерыв?..
        Эйна проводила строгие занятия и вбивала знания о Подземелье в головы всех присутствующих. Она была беспощадна, независимо от того, кто перед ней находился, зелёные новички или опытные авантюристы высоких рангов, переданные ей другими советницами.
        Она решила, что не позволит им пускаться в «авантюры».
        Настроившись следовать этому пути во что бы то ни стало, Эйна делала для авантюристов всё, что могла.
        Даже когда они были на грани поднятия уровня, Эйна указывала целый список предосторожностей и тщательно следила за подготовкой каждой из вылазок авантюристов. Порой она даже назначала задания авантюристам, которым доверяла и спускалась в Подземелье вместе с ними, разделяя риск.
        Она хотела своими глазами увидеть опасности, которые ожидают авантюристов в этом смертельно опасном месте.
        - Дормул, ты всё понял неправильно! Их нужно бить с другой стороны!
        - Пощадите, пожалуйста, Эйночка, миленькая!
        Поначалу коллеги в Гильдии смотрели на неё, как на обезумевшую, но обнаружилось, что им нечем упрекнуть Эйну за подобное старание.
        Постепенно Миша тоже начала меняться.
        - Эйна, мне только что поручили новичка-зверолюда… Какое оружие мне стоит ему посоветовать?
        По крайней мере, судя по всему, Мишу уже не сковывали мысли о потерях, и она начала думать, что она может сделать для своих авантюристов, и часто обращалась к Эйне за советом.
        Эйну очень это радовало.
        
        
        
        
        
        Время шло.
        Эйна, сама того не понимая, стала старше Марис.
        Длинные волосы она обрезала.
        Приближаясь к своему совершеннолетию, Эйна стала выглядеть гораздо взрослее, а названное Марис «достойным» место заметно подросло.
        И вот, в пятую весну работы Эйны в Гильдии…
        
        
        
        
        
        - Я…я хочу быть авантюристом!
        …Эйна увидела мальчика, надеявшегося стать авантюристом.
        - П-просто для подтверждения, я правильно понимаю, что вы хотите зарегистрироваться?
        - Да!
        Молодой паренёк с белыми волосами и красными глазами походил на кролика.
        Протянув ему через окошко форму для регистрации, Эйна, напряжённо улыбаясь, помогла ему заполнить необходимые бумаги. Вместе с этим она внимательно осмотрела парня.
        Его звали Белл Кранелл. Человек, как и Марис. А ещё он был заметно её моложе.
        Эйна на мгновенье помрачнела. Она видела немало подобных молодых авантюристов, едва переставших быть детьми. Но профессионализм взял верх, и деловая улыбка не сходила с её лица, пока парень не закончил регистрацию.
        Сказав парню прийти завтра, Эйна вернулась в офис.
        - Этот долго не продержится. Ни в жизнь.
        - Р-Роза!
        - Да ладно, Тулле, даже ты должна понимать, когда у кого-то нет ни единого шанса. Сколько лет ты уже проработала? - сказала с усмешкой женщина-вервольф, наблюдавшая за разговором.
        За много лет работы, секретари начинают предугадывать, сколько новый авантюрист, постучавший в двери, может протянуть.
        Эйна и сама считала, что этот парень не самый выдающийся случай. По крайней мере, инстинкты подсказывали ей, что у него нет таланта, а значит её старшая коллега права.
        - Какую советницу он попросил?
        - Эм… девушку, если возможно эльфийку.
        - Слышали это? Мальчишке эльфийку подавай! Что, Софи, возьмёшь его под крыло?
        Софи была прекрасной эльфийкой, с которой Роза начала работать примерно в одно время. Также она была одной из самых популярных работниц среди авантюристов. Она отклонила предложение, сказав напрямую:
        - Это будет глупо. Зачем тратить время и силы на авантюриста, который долго не продержится.
        - Роза! Софи! Как ужасно говорить о подобном заранее! - пылко возмутилась Эйна.
        Женщина-вервольф ухмыльнулась.
        - Ну тогда… - сказала она. - Давайте сделаем ставки, сколько продержится этот паренёк.
        - Поставлю на полгода.
        - Тогда я на два месяца.
        - Две недели, не больше.
        - Подходит ко мне с деньгами! - сказала Роза.
        Когда стало ясно, что её коллеги начали делать самые настоящие ставки, Эйна возмутилась:
        - В-вы все, это неправильно!
        Она понимала, что это пари всего лишь способ отвлечься. Просто шутка, которая избавит большинство её коллег от трагедии очередной неизбежной смерти авантюриста. Эйна всё понимала, но не могла этого принять.
        Громкий крик Эйны заставил Мишу отвернуться от окна, за которым она сидела, принимая авантюристов. Одна из коллег подразнила Эйну:
        - Что бы ты ни говорила, Эйна, но ты же и сама не думаешь, что паренёк станет настоящим авантюристом, правда?
        Полуэльфийке попытались сказать, что она просто боится поставить деньги на то, что он протянет дольше шести месяцев.
        - !..
        Если до этого момента Эйна собиралась закрыть глаза, то теперь шутка зашла слишком далеко. И она, молящаяся о безопасности авантюристов куда больше остальных, не могла отступить.
        - Хорошо! Тогда я буду его советницей! - решительно прокричала она. Она собиралась поддержать этого авантюриста. Все это увидели.
        - П-подожди, Тулле!
        - Начальство уже переводит тебя на другую должность, больше авантюристов тебе поручать не будут, разве нет?
        - С одним авантюристом я справиться успею! И да, может всего лишь наполовину, но я эльфийка! - настояла она, заглушая пытавшихся возмутиться секретарей. Теперь уже никто не мог остановить Эйну. - Но, если я выиграю, никаких больше ставок никогда не будет, это ясно? - сказала она и вышла из офиса. Она отправилась подавать просьбу назначить её советницей авантюриста.
        Эйна поклялась себе, что не позволит этому мальчику умереть.
        
        
        
        
        
        Сколько же я всего вчера наговорила…
        На следующий день Эйна шла по коридору Гильдии, остыв и поразмыслив. Она пожалела о вчерашнем взрыве эмоций, но брать свои слова назад не собиралась.
        Она сделает так, что этот молодой авантюрист выживет.
        Она будет поддерживать авантюристов и подбадривать их.
        Мысленно она вернулась к Марис и остальным. К их смертям. К обещаниям, которые она давала каждому из них.
        Тяжело вздохнув, она потянулась к двери переговорной. Перекинув три огромных книги с учебным материалом на другую руку, она открыла дверь.
        - …А!
        Эйна улыбнулась удивлённому парню, ожидавшему её внутри:
        - С сегодняшнего дня я назначена вашей советницей. Меня зовут Эйна Тулле. Буду рада с вами работать!
        Интерлюдия. Никогда не остывающее железо
        
        
        Вельф Кротцо.
        Уровень 2
        Сила H118 .> H177 Защита: H123 .> H191 Проворство: H143 .> G233
        Ловкость: I71 .> H138 Магия: I72 .> I98 Кузнец: I
        Заклинания:
        Призрачный огонёк
        - Антимагическое заклинание.
        - Заклинание: «Нечестивое пламя!»
        Навыки:
        Кровь Кротцо
        - Способность изготавливать магические мечи.
        - Усиливает магический меч в процессе производства.
        Ожог Честности
        - Повышает устойчивость к пламени.
        - Усиливает силу огненных атак.
        В тот же день, когда Лили подняла уровень, своё улучшение характеристик получил Вельф.
        Вдобавок к увеличению способностей он развил новый навык. Совсем недавно получивший второй уровень Вельф был очень далёк от повышения уровня до третьего, в конце концов он не был Беллом, боевой опыт которого вырос после экспедиции, как на дрожжах.
        Возможно, благодаря «проверке» экстремальными условиями, парень развил навык, который повысил его связь с огненным элементом, и теперь любой огненный меч в его руках становился сильнее. Гестия, ничего не понимавшая в боях, была очень довольна таким наглядным результатом.
        Вельф, впрочем, ничему из своих характеристик не придал значения. Потому что было одно дело, которого он ожидал гораздо больше.
        
        
        
        
        
        - Мой последний магический меч. Вот, взгляни.
        Третий этаж офиса лавки Паствы Гефест на северо-западной главной улице. Вельф не мог скрыть гордости, представив созданное оружие находившейся перед ним богине.
        Шикоу Казуки, выкованный им в Подземелье.
        - …
        Изучавшая оружие богиня, Гефест, прищурила левый глаз (правый был скрыт повязкой) и скользнула взглядом по поверхности клинка.
        В жизни кузнецов нет момента волнительнее. От него захватывает дух. Настоящее божество кузницы оценивает его работу с позиции истинного мастерства.
        Разумеется, любой ремесленник будет ловить любое слово богов, вроде Гефест и Гоибниу. Их осуждение может заставить мастера навсегда бросить кузнечный молот. Эти божества воплощают собой самых умелых в мире кузнецов, не имея характеристик.
        Впрочем, в этот раз Вельф не особо переживал по поводу результата.
        Не потому, что ожидал обязательной похвалы своей работы, а потому что был доволен своим творением. Если же Гефест вынесет плохой вердикт, это будет лишь значить, что ему нужно приложить ещё больше усилий к покорению вершины.
        Вельф ощущал лишь желание превзойти себя прошлого, когда вкладывал все свои силы в создание этого магического клинка.
        - Всевышняя, как ты знаешь, Вельф сковал этот клинок, когда был в Подземелье. Этот придурок создал его там, где обитает сама смерть, без должных инструментов и подготовки. Не забывай об этом, когда будешь говорить свою оценку.
        Вдобавок к Вельфу и Гефест в комнате находилась полудварфийка, чья заметная грудь была обвязана всего лишь полоской ткани. Опустив подбородок на руки, она сидела на столе Гефест. Цубаки поддразнивала Вельфа, с её губ не сходила улыбка.
        Вельфу было бы гораздо спокойнее, если бы Цубаки здесь не было, но она настояла на своём присутствии. Вельф посмотрел на неё недобрым взглядом, когда она упомянула подробности, которыми не поделился он, а Гефест, наконец, нарушила молчание.
        - Это и правда не Магический Меч Кротцо. Он твой, Магический Меч Вельфа, - она пробежала пальцем по клинку, на котором уже остались отметины после частого использования в Подземелье. Богиня заметила, что он создан из адамантина.
        В глазах Гефест отразилось красное лезвие клинка, словно подтверждая навыки Вельфа, а также то пламя и дух, который парень вложил в создание меча.
        Магическое оружие было прекрасным.
        - Так что, Всевышняя… твоё мнение? - спросила Цубаки, будто стараясь подстегнуть вердикт.
        Воцарилось молчание. Через несколько секунд повелительница кузниц произнесла:
        - …Удовлетворительно.
        Что-то полыхнуло в Вельфе с такой силой, что он крепко сжал кулак.
        Гефест сказала всего одно слово, его было достаточно, чтобы дух Вельфа взревел. Его тело загорелось, словно горн. Настолько высоко он ценил слова Гефест.
        Цубаки продолжала улыбаться, наблюдая за разговором, но было заметно, что, как старшая коллега Вельфа, она была довольна прогрессом новичка.
        - …Вершина, к которой вы оба стремитесь, ещё очень далеко. Вы должны идти своими путями, - Гефест всё это время не выражала никаких эмоций, но после этих слов наконец улыбнулась. Она взяла Шикоу Казуки обеими руками и протянула его Вельфу. Вельф также принял меч обеими руками, будто благословение своего правителя.
        Парень вернул меч в ножны и начал оборачивать его белой тканью, словно этот клинок был величайшим его сокровищем. Гефест наблюдала за действиями Вельфа с любовью, словно богиня покровительница с небес.
        И в эту секунду…
        - …Кхем, - Гефест легонько прокашлялась, будто пытаясь согнать божественность со своего лица. Её щёки покраснели, и она прикрыла глаза.
        Стоявшему напротив Вельфу подумалось, что она смотрит на него косо, словно пытаясь выдавить что-то из себя.
        Когда Гефест заговорила, её говор напоминал бормотание, сказанное совершенно не в тоне Гефест:
        - В общем, меч кое-где недоработан, но ты вложил в его создание душу, так что… наверное даже я, богиня, не представляла, что ты зайдёшь так далеко и так быстро, так что… в общем, я пытаюсь сказать… и… отчасти, только отчасти, запомни… И, может, это можно назвать признанием твоих навыков…
        С каждым словом щёки Гефест становились всё краснее. Цубаки расплылась в улыбке.
        Вельф же, остался Вельфом и когда Гефест заговорила, ему показалось, что он понял значение её слов.
        Он триумфально сжал кулаки и улыбнулся.
        Красноволосая, красноглазая богиня удивилась такой реакции, но улыбнулась Вельфу в ответ.
        Собравшись с мужеством, богиня заговорила:
        - Как и обещала, я начну с тобой встреча…
        Но одновременно с богиней Вельф завопил во весь голос:
        - Спасибо, всевышняя!!! Я продолжу в том же духе и клянусь, создам оружие, которое тебя впечатлит!
        Вельф говорил с таким пылом, что это полностью поглотило слова богини.
        Гефест застыла.
        Улыбка сошла с лица Цубаки.
        А Вельф продолжал победно улыбаться. Он был уверен, что понял, что именно она собиралась сказать. Ведь она не хотела, чтобы он останавливался на достигнутом, показав ей такой клинок. Он должен постараться покорить новую вершину. Достигнуть мастерства и исполнить великое обещание, которое он дал самому себе и получить то, что он так жаждет.
        - А теперь прошу прощения! - добавил Вельф и повернулся на каблуках. Не испытывая ни капли сожаления, он вышел из офиса.
        Прямо сейчас он намеревался пойти в свою кузницу и взяться за изготовление нового оружия.
        Гефест и Цубаки остались озадаченными.
        После того как Вельф ушёл, шокированная Гефест совсем по-девичьи взвизгнула:
        - …Не может быть!
        Её щёки покраснели ещё сильнее, чем раньше, а на лице воцарилась смесь гнева, уязвлённой гордости и раздражения. Она яростно уставилась на дверь, через которую вышел парень, и топнула ногой.
        Если бы здесь была одна из её подруг-богинь, она бы не поверила своим глазам.
        Сидящая на столе Цубаки потёрла виски, увидев такое нехарактерное поведение.
        - Вот же раздолбай… Добился такого мастерства, и теперь его только оружие и интересует, - пробормотала женщина-кузнец, совершенно забыв что то же самое можно сказать и о ней. - Зависимый от ковки дурак…
        
        
        
        
        
        - ДА-А-А-А-А!
        Вельф бежал по улицам Орарио, замотанный в белую ткань магический меч висел за его спиной.
        С широкой улыбкой на лице он шагал по улицам почти вприпрыжку и кричал так, что проходившие мимо полулюди убегали с его дороги. Всё это время он прятал свою радость от Гефест и Цубаки, и только после ухода позволил ей вырваться на волю.
        Он был похож на маленького мальчика.
        Таким Вельфа никто никогда не видел, он всегда был очень осторожен в демонстрации эмоций, считая, что должен поддерживать репутацию одного из старших членов Паствы Гестии. Если кто и проявлял свои эмоции не сдерживаясь, подобным образом, так это Белл.
        Если попытаться узнать, так ли он был счастлив, как это показывал, Вельф бы ответил…
        О да, я чертовски рад!
        В конце концов, Гефест, величайший кузнец, которого он знал, назвала его работу «удовлетворительной»!
        Любой кузнец, включая и самого Вельфа, прекрасно знал, как непросто добиться такого признания.
        Если сделанная экипировка признаётся «удовлетворительной» богиней кузницы, стоящей на вершине мастерства, это значит, что предмет заслуживает великой чести.
        Его работа была признана, хоть и скупым, но одобрением. Несмотря на то, что их первая встреча с Владычицей Огня была случайностью, он наконец смог заработать очко в свою пользу.
        - Да! - снова выкрикнул Вельф. Продолжая бежать на эмоциях, он оттолкнулся от земли. Логика подсказывала, что ему стоит сдерживаться, но чувства, которые бушевали в его груди, он сдержать не мог.
        …Он возненавидел магические мечи. Возможно, с того самого дня как он смог их ковать, он их возненавидел.
        Но теперь, наконец, хоть и немного он смог снова их полюбить.
        - У меня такое чувство, что я снова начинаю вас принимать, ребята.
        Он бежал, не задумываясь о направлении, и обнаружил что находится в Центральном Парке.
        Вельф замедлился, тёплое солнце омывало его своим светом.
        Авантюристы проходили мимо, а Вельф поднял взгляд.
        - Фобос… ты смотришь? - пробормотал он, уставившись в бескрайнее голубое небо над головой, размышляя о всех тех событиях, которые сделали его тем, кто он есть. - У меня получается. Я оказался на это способен.
        Уголки его губ скривились в хитрой улыбке.
        Ему показалась, что между облаками он увидел лицо богини, улыбнувшейся ему также в ответ.
        Глава 5. Синее пламя
        
        
        - Эй, Кротцо, ни на что не годный недомерок!
        Вельф нехотя повернулся. Вот за это он всегда ненавидел роскошные балы и обеды.
        Стены и колонны украшены столькими блестящими деталями, что от их блеска болят глаза. Множество вычурно одетых дворян кружатся на танцевальной площадке под разливающуюся по залу струнную музыку. Над головами людей множество ламп с магическими камнями, произведённых в Городе Лабиринта и собранных в роскошные люстры.
        Богато украшенный зал являлся всего лишь частью огромного замка с просторными балконами, садами и фонтанами.
        Королевский бал.
        - Козявка из падшей семьи, вроде тебя, посмел здесь показаться? Как же жалко видеть твои попытки уцепиться за былую славу. А может ты просто хотел поесть на банкете?
        Несколько молодых наследников могущественных семей над ним потешались. Вельфу не давала уйти пара прихвостней одного из дворян лет десяти, примерно того же возраста был и сам Вельф. Тонкое тело молодого дворянина было одето в роскошную одежду, он смотрел на Вельфа издевательски и с превосходством во взгляде.
        Вельф ненавидел всё в атмосфере этого бала. Кружащиеся в танце блестящие платья, звучную музыку, дворян и подчинённых короля, лизавших друг другу зады в надежде выслужиться и продвинуться по службе. Каждый из этих людей, пытался спрятать за изысканными речами эгоизм и подлость. Вельф был ребёнком, но его глаза видели их насквозь.
        Он видел наигранный и поверхностный мир, в котором не было ни капли искренности или чистоты.
        Вежливые и почтительные посетители бала, не раздумывая наступят на голову любому если это позволит им выгоду. С теми же, кто впал в немилость или стал далёк от политических интриг обращаются холодно, так же как сейчас с Вельфом.
        На подобные сборища его постоянно таскала семья, постоянно пытавшаяся выслужиться перед дворянами повыше и поблагородней, в то время как сам Вельф предпочёл бы запереться в грязной мастерской и полировать молоты.
        Мысль об этом не оставляла его, когда он столкнулся с группой дворянских детей, подошедших, чтобы поиздеваться над ним, сыном некогда великой семьи Кротцо.
        Вельф скривился в совершенно неблагородной гримасе, на шум подоспел ещё один ребёнок.
        - Сын Хрона, собравший рядом с собой несколько человек просто для того, чтобы над кем-то поиздеваться. Как недостойно.
        - Л-Лорд Мариус?!
        Подошедшим оказался Мариус, первый сын короля нации, что удивило не только Вельфа, но и тех, кто над ним издевался.
        Светлые медовые волосы и рыцарская выправка говорили о том, что он станет выдающимся молодым человеком. Слово «благородство» подходило ему как нельзя лучше.
        Вдобавок к выдающейся внешности и Характеристикам, он справлялся с противоестественными требованиями короля и бога-покровителя, несмотря на двенадцатилетний возраст. Как слышал Вельф, не было конца дворянам, пытавшимся заслужить благосклонность этого молодого мальчика.
        Похоже, он пришёл. чтобы пресечь издевательства, но Вельф счёл это простой прихотью.
        Стоит заметить, что при взгляде на кронпринца, раздражённо смотревшего по сторонам, у Вельфа возникало странное чувство, что принц ненавидит этот бал не меньше, чем он сам.
        Дворяне были так поражены появлением принца, что забыли оказать ем привычные почести и переминались с ноги на ногу, натянуто улыбаясь, будто их загнали в угол.
        - Н-нет, Ваше Высочество, это не… Да, это всё, на самом деле, его вина! Этот выскочка из семьи простых кузнецов забыл своё место. Ему бы лучше сидеть в своей кузнице, а не…
        Слова оборвал кулак. Вельф потерял терпение и ударил дворянского ребёнка.
        - Ну давай, ещё чего скажи, ублюдок! - взревел Вельф, хватая дворянина за грудки.
        - Нгааах! - взвизгнул мальчик, щёки которого покраснели, а из носа пошла кровь от удара.
        Леди вокруг завизжали, Мариус выглядел удивлённым, но даже не попытался остановить Вельфа. Он был слишком занят сдерживанием смеха.
        Другие мальчишки тут же присоединились к драке, но ярость красноволосого парня унять было не так просто. Он кусался и брыкался, а трое его обидчиков молили о пощаде.
        Королевство Ракия, Паства, размером с нацию, управляемая Аресом, богом войны.
        Королевский бал, проводимый в столице, Бавре, был превращён в балаган.
        
        
        
        
        
        - Бваха-ха-ха!
        Грубоватый смех божества звенел под затянутым облаками небом.
        Вельф, покрытый синяками и ссадинами, насупившись повернулся к богине, заливавшейся рядом с ним смехом.
        Они сидели на заднем дворе потрёпанного поместья Кротцо. Шёл следующий после бала день.
        - Побил дворянских сыновей! Устроил потасовку на балу! Просто лучший! Ха-хаааа-хааааааа!
        - Ой, да ладно… А что было делать? Они первые начали!
        Из дома раздался пронзительный голос матери Вельфа:
        - Вельф! Вельф! Где ты?!
        Вельф попытался сбежать дальше в сад, чтобы избавиться от истерических нотаций, которыми его пичкали, а богиня понимающе усмехнулась, словно прочла его мысли.
        Когда она спросила его, что случилось на этот раз, Вельф с неохотой рассказал, что было на балу.
        - Фобос… если будешь шуметь, мама меня найдёт. Хватит тебе.
        - Ох, прости, прости. Забавный ты, всё-таки, парень, Вельф. Не похож на других Кротцо.
        Роскошные чёрные волосы богини доставали до пояса. Наверное, не стоит и говорить о том, что Вельфу приходилось поднимать голову, чтобы смотреть богине в глаза. Для женщины, стройная богиня была высокой, около ста семидесяти сантиметров. Она носила странные робы такого же чёрного цвета, что и её волосы.
        Понять её настоящий возраст не представлялось возможным, внешностью она избрала себя вид молодой девушки, хотя образ заметно портила вульгарная речь и хохот, типичный для определённых божеств.
        Её звали Фобос.
        Она была уважаемой богиней, и являлась покровительницей рода Кротцо. И она была неукротимой вольнодумкой волею судеб, подчинённой Королевством Ракия.
        Если вкратце, она сражалась в оборонительной войне с армией Ракиии, точнее, с Паствой Ареса, и проиграла. Как проигравшая в подобии «Битвы», богиня была обязана выполнить требование победителя и стала вассалом Ареса, бога войны.
        Из-за разрастания Королевства Ракии, обладателей Фалны, занимающих гражданские посты, потребовалось отделить от воителей. Первые представляю собой основную часть населения, а солдат и рыцарей в стране около десяти тысяч. Арес не справился бы с обновлением характеристик и распределением фалны самостоятельно.
        Потому ему и потребовались боги-вассалы, вроде Фобос. Они стали его руками и ногами, содержащими людей в пределах его государства.
        После того, как клан Кротцо пал, и его положение в иерархии Ракии стало неизменным, они перешли под контроль богини Фобос и стали членами Паствы Фобос.
        Подобные системы не редкость в Паствах уровня государств.
        - …Если тебе так скучно, иди устрой переворот. Боги же любят так развлекаться, да?
        - Ага, хотелось бы, что бы кто-нибудь такое совершил. За такими штуками лучше наблюдать со стороны. А собрать кучу талантливых деток и сохранить их при себе, не попавшись на глаза Аресу, слишком муторно.
        Пусть божества и проиграли в войне, после чего их подчинили, разумеется, они остались такими же своевольным, как и раньше.
        И для того, чтобы предотвратить восстания, вся боевая мощь Ракии, рыцари и офицеры, поднявшие уровень, а также королевская гвардия, находятся под личным контролем Ареса. Пусть Арес и был очень упрям (а по мнению некоторых, ещё и слаб на голову), лично содержать десятки тысяч солдат было ему не под силу. Боги-вассалы несли ответственность за самых слабых бойцов в армии.
        К тому же, если Арес узнаёт, что кто-то из его богов-вассалов становится слишком сильным или влиятельным, его подчинённых тут же переводят в Паству Ареса.
        Другими словами, любой начавший становиться сильным человек в Ракии переводится под благословение её отца-основателя, Ареса, Бога войны. И род Кротцо поклялся во что бы то ни стало вернуться под знамёна главного бога страны.
        - В общем, странный ты, так легко заговорил о перевороте. Хех.
        Род Кротцо в прошлом поставлял магические мечи и был приближен к власти, а теперь являлся лишь отголоском заслуг своих предков. Из-за проклятия Кротцо не могли делать свои знаменитые мечи. Как и говорили мальчишки на балу, род пал, и они живут лишь заслугами своих предков.
        Вельф не разделял одержимости своей родни характеристиками. Всё это было ему неинтересно.
        У него была своя цель.
        - Я хочу стать кузнецом. Мне не важно, кто там будет командовать, боги, рыцари, или кто ещё. Эй!.. Хватит! Зачем ты треплешь мне волосы!
        Фобос обхватила Вельфа руками и начала со страстью взъерошивать ему волосы. Такое незрелое поведение казалось совершенно неподобающим, из-за соблазнительного вида и пылкого взгляда богини. Вельф не был похож на других представителей рода Кротцо, и богиня не могла его не дразнить.
        Для Вельфа, в свою очередь, богиня была не просто покровительницей, но и сочетанием проказливой подруги, оказывающей на него плохое влияние и раздражающей старшей родственницы.
        - Кстати, Вельф, Гарон говорил, что сегодня будет заниматься закалкой металла, - сказала Фобос, будто вспомнив об этом только после того, как вдоволь наигралась с Вельфом.
        Её грудь была не такой уж и большой, но Вельф всё равно побагровел от ощущений мягкой груди, прижимавшейся к нему через чёрную робу. Когда он услышал про закалку, его глаза округлились.
        - Что?.. Почему ты не сказала раньше?! - выкрикнул он.
        Высвободившись из объятий, Вельф понёсся по саду.
        - Удачи, Вельф!
        - Раньше надо было сказать, глупая богиня! - крикнул Вельф в ответ, но на его лице была улыбка. Он помахал ей обеими руками на бегу, как делают многие мальчишки его возраста, и как не подобает делать молодым дворянам.
        Богиня улыбнулась, наблюдая, как Вельф исчезает за углом поместья.
        Вельф побежал к старому, потрёпанному зданию неподалёку от поместья.
        
        
        
        
        
        Мастерская Кротцо была такой же потрёпанной, как и старое поместье, но Вельфа не пугало скромное пространство кузницы. Острый запах железа, покрытые копотью стены, всё это было ему знакомо и успокаивало. Горн был старым, но исправно выдавал жар. Здесь он мог забыть об оковах дворянства.
        Переодевшись из ладно скроенных, дорогих одежд дворянина в рабочую одежду Вельф вошёл в мастерскую.
        - Дедуля! Папа!
        В мастерской было всего два человека, одетых также, как и он: дедушка, Гарон Кротцо, и отец, Вил Кротцо. Волосы и борода Гарона были седыми, а длинные коричневые волосы Вила завязаны в хвост на затылке. Услышав голос Вельфа, они обернулись.
        - Вельф, сколько раз я говорил тебе так к нам не обращаться? Когда ты начнёшь вести себя, как настоящий дворянин? И ещё я слышал, что, пока меня не было, ты устроил на балу какой-то переполох?
        - Они называли нашу работу «играми в кузнице»…
        - Молчать! Я не потерплю таких выходок в присутствии короля! Хорошо, что лорд Мариус, видевший всё от начала до самого конца, замолвил за нас словечко…
        Отец Вельфа, Вил, непреклонно цеплялся за дворянские правила.
        Как нынешний глава семьи он поклялся, что восстановит положение семьи и будет поддерживать её дворянский статус, чего бы ему это не стоило. Вельф считал эти порядки ограничивающими.
        - Хватит, Вил. Вельф пришёл. Пора начинать.
        Вил одарил мальчика надменным, злым взглядом, но нехотя согласился с Гароном:
        - …Хорошо.
        Дедушка Вельфа, передавший положение главы семьи отцу, был крепким мужчиной, старость будто не оставила свой отпечаток на его теле. Осанка Гарона была безупречной, словно его спина была сделана из стали, а выражение на его лице всегда было суровым.
        Гарон не был дворянином, он был кузнецом, Вельф подумал, что именно это спасло его от дальнейшей брани.
        Вельф улыбнулся, наблюдая со спины, как его дед подходит к горну. Он занял своё место за отцом, став в ряду третьим.
        - Хнн!
        Бам! Бам!
        Началась закалка, искры и звуки ударов железа по железу заполнили кузницу.
        Раскалённый горн озарял красным светом тёмную мастерскую.
        Несмотря на убийственную жару, опаляющую лица, и капли пота, катившиеся по спине, Вельф был полностью вовлечён в дело, которым занимались его отец и дед.
        И его отец, и его дед получили благословение Фобос, звуки их ударов были сильными и чистыми. Несмотря на Характеристики, дарованные им благословением, которые позволили бы каждому из них изготовить оружие без поддержки со стороны, они упорно обрабатывали вместе один и тот же кусок металла.
        Вместе с Вельфом, три поколения создавали своими силами один клинок.
        С устрашающей серьёзностью на лице Вил сказал Вельфу, отложив молот:
        - Слушай, Вельф. Ты должен прислушиваться, что говорит тебе железо. Ощути волю молота. Если ты этого не сделаешь, тебе никогда не сковать настоящий клинок. Мы должны бороться, чтобы сковать оружие, достойное заменить магические мечи Кротцо.
        Отец всегда говорил маленькому Вельфу подобные вещи. Вил посвятил свою жизнь попыткам восстановления рода и изготовления оружия способного потягаться со знаменитыми магическими мечами Кротцо.
        Несмотря на то, что истинным желанием Вила было восстановление дворянского положения рода, намерения и действия его отца всегда были искренними, и Вельф прислушивался к его словам.
        Когда Вельф наблюдал за работой своего отца, он видел уважение и любовь к кузнечному делу.
        Дед Вельфа, тем временем, умудрялся вложить в паренька суть кузнечества, не поворачиваясь к нему лицом:
        - Вельф, щипцы.
        - Да, сэр!
        Пока его дед работал над железом, Вельф многому у него научился. То же самое можно было сказать и о Виле. Семья Кротцо многого достигла в кузнечном искусстве после утраты возможности создавать Магические Мечи Кротцо. Гарон посвятил себя изучению этого искусства и старался создавать лучшее оружие, на которое был способен.
        Слушай голос стали. Прислушивайся к его отзвукам. Ощути волю молота.
        Эти слова принадлежали Гарону и Вил передал их сыну. Вельф слышал их от Гарона всего лишь один раз, когда получал свой личный молот.
        Вельф узнал, что такое искусство ковки от Гарона и Вила до того, как узнал, что такое оружие. С того момента как он себя помнил, эти знания были с ним. Его не могла не очаровать страсть членов его семьи к своим творениям, закалённым лезвиям. в которых отражается окружающий мир.
        Увидев рыцаря вооружённого одним из шедевров своего деда, Вельф ощутил приступ жара. Неужели единство клинка и личности можно довести до такого невообразимого уровня?
        Он захотел стать кузнецом.
        Он захотел стать кузнецом и создать собственный шедевр.
        Он захотел увидеть, как его шедевр возьмёт в руки человек, обладающий несравненными навыками.
        Необъяснимое желание сжигало его изнутри. Стремление, нужда, надежда.
        Вельф пронёс все эти чувства с самого юного возраста.
        - …Вельф, попробуй ударить.
        - Что?.. Правда можно, Деда?! - до этого момента Вельфу поручали только грубую работу на подхвате. Впервые ему позволили взяться за молот ради удара по оружию.
        Одарив его взглядом, суровый дедушка Вельфа лишь указал ему на оружие.
        Пропотевший отец тоже улыбнулся.
        Вельф расплылся в улыбке, хотя и выглядел так, будто готов расплакаться.
        Он взялся за молот, казавшийся слишком тяжёлым и большим для тонкой детской руки, и подошёл к наковальне, на которой лежал раскалённый докрасна кусок металла.
        Вельф опустил молот, понимая, что он никогда не забудет этот день.
        Раздался грустный тихий удар. Он не был точным и пронзительным, как удары его отца и деда, но мальчик вложил в него все свои силы.
        Он тоже будет кузнецом. Вместе с отцом и дедом он создаст легендарное оружие, которое превзойдёт Магические Мечи Кротцо.
        В тот момент Вельф верил в это будущее всем сердцем.
        
        
        
        
        
        Судьбоносный день настал в десятый день рождения Вельфа.
        - Итак, время получить моё благословение!
        Комната в поместье Кротцо. Вельф был готов получить Фалну у Фобос.
        Нанесение Фалны в десятый день рождения было сделано по настоянию Гарона. Дед верил, что Вельфу нужно познать тягости ремесла, прежде чем он получит увеличивающие его силы Характеристики.
        Как и Вельф, Гарон и другие члены семьи собрались в комнате. Вельф сел на стул и, раздевшись до пояса, повернулся спиной к Фобос, капнувшей крови на его спину и начавшей наносить на его кожу иероглифы.
        
        
        Вельф Кротцо
        Уровень 1
        Сила: I 0 Защита: I 0 Проворство: I 0
        Ловкость: I 0 Магия: I 0
        Заклинания:
        ()
        Навыки:
        Кровь Кротцо.
        - Способность изготавливать магические мечи
        - Увеличивает мощь магических мечей при создании
        
        
        Просмотрев ряды иероглифов на спине мальчика, включавших навык Кровь Кротцо, который был у каждого в роду, Фобос тихонько проговорила:
        - …А теперь, Вельф, иди и выкуй магический меч.
        - А? Но это невозможно. Вся наша семья проклята духом…
        - Просто попробуй, мальчик.
        Отец и дед до этого дня обучали Вельфа ремеслу. Прошёл год с тех пор, как он впервые взялся за молот, и теперь, получив Характеристики, мог бы справиться с изготовлением оружия в одиночку.
        Гарон и Вил переглянулись с непониманием на лицах, но черноволосая богиня улыбнулась:
        - …Просто сделай, что можешь.
        По приказу божества Вельф мрачно взялся за работу.
        В этот день всё изменилось.
        
        
        - Поверить не могу…
        Перед глазами Вила было целое выжженное поле от которого поднимался чёрный дым.
        Они выехали за пределы столицы, Барвы.
        В руках он держал короткий меч с красным лезвием, которое сразу после использования издало пронзительный треск.
        Фрагменты меча падали на землю, а Вил и остальные члены семьи, пришедшие вместе с ним посмотреть на проверку, были поражены.
        Проверялся короткий меч, магическое оружие, выкованное Вельфом.
        Языки пламени пожирали всё вокруг. Поле покрывал пепел.
        Символ утраченного величия, Магические Мечи Кротцо вернулись. Раздался безумный, громкий крик:
        - РАААААААААААААААААААААААААААААХ!
        Поражён был и Вельф, смотревший на падающие обломки меча со слезами в глазах.
        
        
        
        
        
        - Вельф, сделай магический меч!!!
        Когда семья вернулась в поместье, Вельф обнаружил себя среди переполоха. Родственники, которых он даже на знал, его мать и даже Вил твердили ему одно и то же.
        Молодой Вельф был поражён.
        - Это восстановит род Кротцо! Только твои мечи на это способны! - Вил схватил за плечи Вельфа и тряс его, смотря безумным взглядом. Он будто не замечал, с какой болью в ответ на просьбу выковать больше такого оружия смотрит на него Вельф.
        - Постойте!.. Разве мы не должны пытаться изготовить оружие, достойное имени Кротцо своими силами?!
        - Больше это не потребуется! Раз у нас появился ты и твои магические мечи, род Кротцо снова станет великим!
        - Отец, нет! Я… я не хочу делать оружие, которое оставляет владельца… оружие которое всегда ломается! Пожалуйста!
        - Я по горло сыт этой чушью, мальчик!
        Получив удар в лицо Вельф упал на пол, где он и остался, уставившись под себя.
        Мужчина, который вкладывал сердце и душу в попытке сделать замену утерянному искусству создания Магических Мечей Кротцо. Его место занял наследник рода кузнецов проклятых магических мечей, одержимый этим наследием.
        - Мы восстановим честь Кротцо, Вельф! Займись изготовлением инструментов, которые порадуют короля!
        Сжатые кулаки Вельфа затряслись от звуков этого голоса, от этих слов.
        Среди собравшихся, кричавших наперебой родственников молчал лишь Гарон. Вельф перевёл взгляд на него.
        Гарон посмотрел в дрожащие глаза внука, выражение лица деда было на удивление пустым.
        - Вельф… выкуй магический меч.
        Силы оставили тело Вельфа, словно выдох.
        Все его мысли сменило алое пламя ярости. Он ощутил отчаянье, предательство, и это его распалило.
        В тот день Вельф разорвал связи с отцом, дедом и всем родом Кротцо.
        
        
        
        
        
        Позже, ночью, Вельф в своей спальне тихонько собирал вещи, когда его застала Фобос.
        - Собираешься сбежать из дома, Вельф? Из страны?
        - А тебе что надо? - сказал Вельф, заглянув через плечо со звериной яростью во взгляде. Именно приказ богини запустил цепочку событий, которые к этому привели.
        Несмотря на то, что со временем о его способности ковать магические мечи стало бы известно в любом случае, как бы он не пытался это скрывать, Вельф не мог скрыть свою неприязнь к богине.
        - Прости, что украла у тебя дом. Мне правда жаль, Вельф.
        - …
        - Впрочем, если бы ты остался в неведении… нет, если бы ты не принял эту способность, ты бы пожалел об этом гораздо сильнее. Поэтому я сказала то, что должна была сказать, - богиня хихикнула. - Простишь меня, а? - Фобос обращалась к поглощённому горечью ребёнку с такой же улыбкой, с какой говорила с ним всегда.
        Вельф осёкся, решив не вступать в перепалки и продолжил собирать вещи.
        - Не пытайся меня остановить.
        - И не собираюсь. Я пришла, чтобы тебе помочь.
        Вельф замер и посмотрел на богиню снова:
        - …Что?
        - Ты же услышал. Я собираюсь помочь тебе выбраться из королевства.
        - И зачем тебе?..
        - Считай это последним вмешательством в жизнь моего ненаглядного ребёнка. Назовём это искуплением. Да и маленькому ребёнку ни за что не выбраться за стены Барвы в одиночку.
        Фобос подошла к притихшему Вельфу и с улыбкой знакомо приобняла его за плечи:
        - Положись на меня, ладно?
        Вельф не знал, чего богиня добивается своим вмешательством, но ощутил правдивость её слов.
        Ребёнок, ничего не знавший о жизни за пределами поместья почти разорённого рода и обладающий навыками кузнеца, ни за что не пройдёт посты стражи на выходе из столицы. Его родственники наверняка уже наговорили всем королевским прислужникам о том, что он обладает способностью ковать Магические Мечи Кротцо.
        Если он собирается покинуть страну, ему будет необходима помощь Фобос.
        - Вельф, возьми с собой магический меч, который выковал.
        - Мне он не нужен. Я никогда…
        - Ты же не знаешь, с чем тебе придётся столкнуться, не так ли? На всякий случай. Не мог бы ты хоть раз послушать, что говорит тебе твоя богиня?
        Вельф выковал два магических меча. Один на проверку, второй для представления королевской семье.
        Слова Фобос заставили его осознать, что, если он оставит своё первое творение, его может использовать кто-то ещё. Он скривился, но всё же кивнул.
        - Я использую связи, чтобы завтра ты мог пройти пост на выходе из города. Подожди до завтра. Понятно?
        - Хорошо… - ответил Вельф, услышав объяснение.
        Вельф не знал, для чего Фобос это делает, но ощутил, что может положиться на слово старой подруги.
        
        
        
        
        
        - ХА-ХА-ХА-ХА! - раздавался зычный смех Ареса. Он принимал Вила в тронном зале на самом высоком этаже замка. - Слышал, Мартинус? Кто-то способный ковать магические мечи снова появился в семье Кротцо!
        - Но Всевышний Арес, род Кротцо продолжает страдать от проклятия духа. Пусть эти мечи могут показаться надёжным оружием, есть вероятность что они потеряют свою силу прямо в разгар настоящей битвы… они ненадёжны, - возразил старый король.
        - И то верно. Ну, значит не будем слишком на них полагаться! - Арес кивнул, тряхнув длинными золотыми волосами.
        Двое мужчин рассмеялись, а из тени за ними наблюдал измождённый принц Мариус.
        Мариус подозвал одного из шпионов, служивших ему ушами и глазами, словно приняв всерьёз опасения своего отца и бога, на которые они слишком быстро закрыли глаза.
        - Есть новости касательно Кротцо?
        - Высочество… похоже способность пробудилась в сыне Вила, Вельфе Кротцо.
        Разумный молодой принц, выслушав доклад вспомнил бал, проведённый годом ранее.
        - Вельф Кротцо… а, это тот самый.
        В глазах того мальчишки принц узнал тот же блеск, что был у него. Красноволосый парень, как и принц, не любил обстановку, в которой появился.
        - …Что же, по крайней мере нужно усилить меры безопасности. Отошлите рыцарей на выходы из столицы.
        
        
        
        
        
        - Чёрт!
        Из свинцовых туч, затянувших ночное небо, пошёл дождь.
        Завернувшийся в дорожную робу Вельф проигнорировал сигнал тревоги, просвистевший, когда он выбегал из третьих врат.
        Всего Бавра окружена четырьмя кольцевыми стенами.
        Благодаря уловкам Фобос, ему удалось пройти первые две стены, отделявшие королевскую и дворянские семьи от жилищ воинов и простолюдинов. Когда он проходил через третьи врата, солдаты его узнали.
        Он не знал, почему это случилось, но посты стали проверять людей гораздо тщательнее.
        - Чёрт, как так получилось?!
        Он прорвался через блокпост, благодаря дарованной Характеристиками силе, и бежал по городу под стук дождевых капель.
        Вельф бежал, пытаясь удерживать дыхание. Короткий меч в ножнах на его бедре стучал так сильно, что не услышать его было невозможно. Приближаясь к четвёртой стене Вельф обнаружил, что врата заперты и…
        - СТО-О-О-О-ОЙ!
        ….Рыцари!
        Глаза Вельфа округлились при виде троих людей, закованных в доспехи. Рыцари второго уровня были элитными войсками Ракии. Закалённых в боях мечников Вельф мог и не надеяться обогнать.
        Они вытащили мечи из ножен. Вельф нахмурился, и взялся за рукоять короткого меча.
        Он бросился прямо к закрытым вратам за спинами рыцарей занося алый клинок.
        Взмах и…
        - Пламя!!!
        …всё вокруг захлестнула волна магии из меча.
        Из клинка хлынула самая настоящая волна пламени, заставившая замереть как рыцарей, так и самого Вельфа.
        Ревущее пламя охватило не только врата, но и стороживших их рыцарей.
        Раздался оглушительный взрыв.
        Воцарившийся вокруг огненный ад и крики людей подняли переполох в городе, разнёсшийся по всей столице.
        Вельф поражённым взглядом окинул разрушенную стену и темноту ночи за её пределами.
        Среди обломков лежали покрытые ожогами рыцари.
        - А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!! - Вельф бросился в темноту, выкидывая из руки обломки того, что осталось от магического меча. - Это… его сила?!
        Капли дождя текли по лицу и щекам Вельфа вместе со слезами.
        Часть стены была разрушена, тут и там виднелись яркие языки пламени, которые не гасли несмотря на дождь.
        Если бы Вельф бросился драться с этими рыцарями, его бы победили в одно мгновенье. Но Магический Меч Кротцо перевернул всё с ног на голову. Зловещее оружие позволило беспомощному ребёнку победить троих умелых рыцарей.
        Давным-давно подобное оружие привело к падению рода кузнецов, которые его ковали.
        Вельф залился слезами, вспоминая покрытых ожогами рыцарей.
        - Вот что вам от нас нужно?! Вы хотите, чтобы мы создавали для вас такие вещи?!
        Подкрепление из рыцарей успело увидеть лишь неясный силуэт Вельфа, перепрыгивавшего остатки сломанной стены. Он растворился во тьме, крича и рыдая от ярости.
        Той ночью, как гордый кузнец и человек, ощущавший ответственность за свои действия, он принёс клятву.
        …Я никогда не выкую магический меч снова.
        
        
        
        
        
        Сбежав, Вельф направился к небольшой роще неподалёку от города.
        Дождь прекратился.
        Он промок до нитки и вышел из-за деревьев, только когда увидел, как к нему приближается черноволосая богиня.
        - Похоже, тебе всё-таки удалось выбраться, Вельф.
        - Фобос…
        Фобос неспешно приближалась к назначенному месту их встречи.
        На поясе истощённого мальчика богиня увидела ножны, в которых не было магического меча.
        Фобос молча прищурилась:
        - Подойди, Вельф. У меня есть подарок на прощание, пока ты не ушёл.
        Первое и последнее обновление Характеристик. Сказав это, Фобос зашла Вельфу за спину.
        Вельф был измотан физически и морально после ночного побега, поэтому молча сделал, как ему было сказано.
        Он сел на камень, его руки и ноги обвисли, а Фобос обнажила ему спину.
        Тонкие пальцы Богини скользнули по спине мальчика, закалённого работой в кузнице.
        - Готово. Вельф… я разорвала твой договор со мной.
        - ?..
        - Это значит, что ты можешь выбрать любого бога, которого пожелаешь. Можешь вступить в Паству, которая придётся тебе по душе, - сказала богиня, замораживая Характеристики Вельфа на том уровне, на котором они остались, и открывая возможность вступить в соглашение с другим божеством.
        Пройти обращение.
        - Однако, моя кровь никуда не денется. А значит, я была у тебя первой, - игриво заявила богиня.
        Вельф всё это время был погружён в размышления, но поддразнивание Фобос немного привело его в чувство.
        - Не говори странных вещей.
        Богиня увлечённо посмеялась.
        - Сегодня неподалёку от этой рощи пройдёт караван. Отправляйся с ним. Когда выберешься из Ракии, окончательно обретёшь свободу.
        - А что… будет с тобой? Если вернёшься в Барву, во всём обвинят тебя…
        - А кому разгребать беспорядок, который ты оставил, как не мне? Род Кротцо, да и вся Ракия наверняка сейчас на ушах стоят.
        - …
        - И не беспокойся, Вилу и остальным я скажу, что это я тебя увела. Для меня это всё большая игра. Арес придурок, он купится.
        Слова Фобос и её взгляд смутили Вельфа, он посмотрел ей в глаза и спросил:
        - …Почему? Зачем ты так далеко ради меня заходишь?..
        - Считай это моей причудой. Кроме того… наверное я просто хочу сделать хоть что-то ради самого милейшего из моих детей? - богиня изогнула голову, волосы сползли вбок, обнажив шею. - Знаешь, меня радует, когда глупые детишки, вроде тебя, своего добиваются. Да и от прислуживания Аресу меня воротит. Мне уже плевать, даже если меня после этого отправят обратно на небеса.
        Вельф задумался, правду ли сказала ему изменчивая богиня. Но в одном он был уверен, в этот самый момент от неё исходила сама суть её божественности.
        - И не беспокойся. Даже если меня отправят на небеса, я всегда буду за тобой присматривать, - усмехнулась она.
        - …Лучше за обязанностями своими следи.
        - Иди, Вельф. Живи, как тебе хочется. Род Кротцо и Ракия тебя бы только сдерживали.
        Фобос не стала обнимать его и трепать ему волосы, но такую нежную улыбку на лице богини Вельф видел впервые.
        - Увидимся.
        - …Ага.
        Такими были последние слова, которые они сказали друг другу.
        
        
        
        
        
        Спустя несколько дней…
        В стороне столицы Ракии, Барвы, в небо поднялся столп света.
        …Прости. Спасибо.
        Стоявший на невысоком холме за пределами границ королевства мальчик смотрел в сторону столпа, по его щеке катилась слезинка.
        
        
        
        
        
        - Оживлённо здесь, да? - прекрасная женщина одним взглядом осматривала кузницу, озарённую светом раскалённого горна.
        Красноволосый паренёк спорил с несколькими взрослыми кузнецами за право пользования горна первым.
        - Ой, Всевышняя! Вы так давно нас не посещали, а когда пришли, увидели не самую лучшую сцену…
        - Что же, таковы все кузнецы. Лично мне так даже больше нравится. А это кто?
        - Этот паренёк просто заявился в кузницу и попросил, чтобы ему разрешили работать за еду и кров. Он представился, но кажется имя у него фальшивое. Кузнец он неплохой, вот мы и не отказали.
        Золингам, город кузнецов оружия.
        Богиня пришла, чтобы выполнить работу по контракту, а также навестить коллег-кузнецов. Прекрасные черты её лица разрушала лишь повязка на правом глазу, левым она, прищурившись, присмотрелась к парню, изучая, как он работает с горном (в споре он одержал верх).
        - Шеф, этот мальчик, разрешишь мне его забрать?
        - А? Ну, я возражать не буду, но… он вам правда нужен?
        - Конечно, почему нет? - богиня ухмыльнулась и дождалась, пока красноволосый парень окончит работу.
        После того как он завершил грубоватый клинок, богиня к нему обратилась.
        - Эй, паренёк. Как тебя зовут?
        Насквозь пропотевший парень поднял взгляд. Увидев, что к нему обращается богиня, он посмотрел на неё с опаской.
        - …Вельф.
        - Просто Вельф? А фамилия?
        - Я… не хочу говорить.
        - О. Ну ладно. Вельф, хочешь присоединиться к моей Пастве?
        - А?.. - мальчик рассеянно посмотрел на улыбающуюся богиню. - …А разве перед тем, как делать такие предложения, не принято представляться?
        - Ой, прости. Совсем забыла, - бодро извинилась перед озадаченным мальчиком богиня. - Меня зовут…
        
        
        К встрече мальчика с красноволосой, красноглазой богиней мальчика подвела его старая, озорная подруга.
        Интерлюдия. Эльфийское беспокойство
        
        
        - Выпьем!
        Белая пена расплескалась из десятка кружек, заполненных вином, элем или соком, когда мы столкнули их в тосте, а потом мы начали пить, или прихлёбывать, свои напитки.
        Мы в «Щедрой Хозяйке».
        Вечер, солнце совсем недавно село, и в тавернах на западной главной улице было шумно, как и всегда. Вокруг царило оживление. Посетителей освещал тёплый свет ламп с магическими камнями. После моего возвращения из экспедиции, окружение из шумных дварфов и полуросликов стало на удивление успокаивающим.
        Мы проводим банкет, хотя, скорее, это можно назвать вечеринкой.
        Члены Паствы Гестии, Паствы Миаха и Паствы Такемиказучи собрались в одном месте, а также пара других знакомых лиц.
        - Поздравляю вас и избавлением от перевязки, сударь Белл! - бодро заявила Лили.
        Я нервно улыбнулся:
        - Ха-ха… спасибо?
        Это второе празднование, которое мы проводим после возвращения из экспедиции. Первое состоялось в доме нашей Паствы. Миах и Такемиказучи праздновали вместе с нами.
        Второй, вот этот праздник был посвящён тому, что моя рука окончательно зажила.
        Честно говоря, мне слегка неудобно использовать это событие, как предлог для вечеринки… но я соскучился по готовке Мии, так что, наверное, всё в порядке. Даже Лили была не против, хоть она и следит за нашими деньгами очень строго.
        К несчастью, боженька, как и всегда, на своей подработке.
        - И не беспокойтесь, мы подбодрим бедную, несчастную Гестию, так что празднуйте так, будто все в сборе! - сказал Такемиказучи. Кажется, они собрались устроить свой праздник с другими богами. Он, Миах, Гефест, Гермес и Деметра устраивают ночную пирушку. Я слышал, как он говорит что им «есть что обсудить».
        - Ого, как вкусно! Это, конечно, дороговато, но «Щедрая Хозяйка» - отличное заведение, - сказала Дафна, облизывая губы после пробы местной еды.
        - Никогда здесь не была? Это место довольно известно среди авантюристов, - ответил Вельф.
        - Известно, но… почему-то, Апполон обходил его стороной. Члены моей старой Паствы никогда сюда не приходили.
        Все наслаждались вечером. Лили и Нажа шутили о закупках зелий… хотя в их глазах и не было видно особого веселья. Микото, Чигуса и Харухиме вспоминали о днях прошлого, вместе с другими членами Паствы Такемиказучи. Наверняка они пытаются успеть хоть немного пообщаться с Харухиме, раз она официально вступила в нашу Паству.
        Я бросил взгляд на Оуку, тихонько присматривавшего за ними со стороны подобно младшему брату, но не вмешивающегося в разговор. Мои щёки полыхнули.
        …Похоже Паства Локи не придёт…
        Я окинул взглядом столы таверны, пытаясь найти членов сильнейшей Паствы в городе.
        И одну девушку с золотыми волосами.
        После случая с Ксеносами, пережив множество опасностей, я очень хочу увидеть Айз снова.
        Не скажу, что мне хочется, чтобы она увидела, насколько я вырос, но… Мне хотелось бы определить своё положение. Хочется понять пару вещей, просто увидев её, человека, к которому я стремлюсь.
        Она пообещала обучать меня боевым техникам снова, но, если честно, я не знаю как к ней подойти.
        - Мммм? Что такое, Белл? Кого-то ищешь? - спросил Вельф.
        - А, эм… просто задумался, достаточно ли в таверне места, чтобы на празднование заглянула Паства Локи. Айз и остальные ведь часто сюда заглядывают… - сказал я, даже не пытаясь прикрыть свои размышления.
        Сидящий со мной Вельф улыбнулся:
        - А. Наверное они не заглянут. Скоро Элегия, в конце концов.
        - Элегия?.. - повторил я незнакомое слово.
        - Её подготавливают работники Гильдии. Насколько я понимаю, Паству Локи, Паству Фреи и прочие крупные Паствы просят не участвовать в пирушках какое-то время, - сказал Вельф, наливая себе ещё порцию эля.
        Я наклонил голову, а когда собирался спросить, что это за Элегия, Кассандра, не участвовавшая в разговорах всё это время, неожиданно набралась храбрости и заговорила:
        - Белл! Эм… К-как твоя левая рука?
        - Амида сказала, что заживление прошло успешно. Боли нет, и я не ощущаю скованности в движениях.
        - В-вот как?.. Я рада… - услышав мой ответ, Кассандра улыбнулась. Она сидела наискосок от меня, снова уставившись в стол… Она нервничает? Она вцепилась в свою кружку обеими руками.
        Я несколько раз пошевелил рукой, довольный тем, что проверка прошла успешно и сказанное мной правда. Амид попросила меня ещё какое-то время не вступать в бои, но, если так пойдёт и дальше, скоро я смогу вернуться в Подземелье.
        Я осознал, что сейчас самое время поблагодарить Вельфа и Кассандру.
        - Точно… Вельф, Кассандра, спасибо вам обоим.
        Я напомнил им о Шарфе Голиафа, который они изготовили меня во время экспедиции.
        Эта вещь, без шуток, стала причиной, по которой я смог сразиться с Джаггернаутом, и я не сидел бы за этим столом, если бы её не было.
        Вельф ухмыльнулся, услышав искреннюю благодарность, и отмахнулся от неё. Глаза Кассандры округлились, она улыбнулась и произнесла: «Не за что!».
        Могу поклясться, что заметил слёзы в уголках её глаз, а от её улыбки что-то ёкнуло в груди, но об этом я ничего не сказал. Но я не мог не улыбнуться в ответ.
        - Кто бы мог подумать, что вы, сударыня Дафна и сударыня Кассандра, поднимете уровни! Поздравляю вас! - сказала Лили.
        - Большое спасибо! - ответила Кассандра, поклонившись.
        - Теперь, когда в нашей Пастве два человека третьего уровня, я жду от вас свершений, достойных налога, который нам подняли, Дафна и Кассандра… - хитро хихикнула Нажа.
        Дафна, впрочем, подобный юмор не оценила:
        - Воздержитесь пожалуйста от шантажа, Капитан.
        И да, Дафна и Кассандра подняли уровни в этой экспедиции.
        Пока я пытался выбраться с глубинных этажей, Лили и остальные пережили своё собственное приключение. Победа над боссом нижних этажей в составе такой небольшой группы - очень значимое достижение.
        Разумеется, я задолжал им, потому что им пришлось пережить такие ужасы, пока меня рядом не было, но они отлично справились. Мне даже слегка жаль, что мне не довелось пережить приключение со всеми остальными.
        В общем, это празднование было устроено ещё и для того, чтобы поздравить всех с поднятиями уровня.
        - Ты тоже говорила, что подняла уровень, Лилирука, не так ли? Поздравляю и тебя! - улыбнулась Дафна.
        - Нет, нет, я подняла уровень только благодаря вашим наставлениям, сударыня Дафна. Спасибо, - ответила Лили, склонив голову, как делают это на дальнем востоке. Также она сидела, поджав под себя колени, наверное, влияние Микото и Харухиме. Оука и его Паства неловко улыбались.
        Члены группы поднимали уровни один за другим, и это указывало на то, насколько жуткой была наша экспедиция. Наверное, мало ещё какая экспедиция могла с ней сравниться.
        - Хе-хе, и не змябывайте обо всём, что мы сделмяли!
        Аня и Хлоя, напрочь позабыв о работе, пристроились к нашим разговорам.
        - Точно! Рмязве можно забыть ту трогательную сцену моего роскошного помявления перед раненным мяльчиком-героем, когда он мне поклялся: «О, дрмяжайщая моя Хлоя, отныне моя змядница принадлежит тебе навечно!» Какой мяпор!
        Я нахмурился, когда Хлоя рассказала о событии, о котором я совершенно не помнил, когда появилась девушка с подносами, собиравшая тарелки, и устало посмотрела на коллег:
        - Вообще-то к тому времени, как мы появились, всё было по большей части кончено. Что-то мне не кажется, что вам, глупые кошки, есть чем похвалиться.
        - Чего ты скмязала?! - накинулись на неё разом кошкодевушки.
        Аня и Хлоя явно намеревались продолжить жаркую перепалку, но зычный голос Мии раздался из-за стойки:
        - Эй вы, хватит прохлаждаться!
        Всем троим работницам пришлось очень нелегко после возвращения, поскольку они пропустили много смен, когда пошли к нам на помощь.
        Тяжесть пылкого взгляда Мии заставила плечи девушек вздрогнуть, и они поспешили вернуться к работе, взвизгнув и извиняясь.
        Поскольку они пришли на помощь нам, я не мог не ощутить себя виноватым…
        - Не беспокойся слишком сильно, Белл. Аня и остальные знали на что идут, - сказала Силь, будто прочитав мои мысли, когда поднесла на стол еду.
        - Силь…
        - Я рада, что все вернулись домой в сохранности, - она перешла на шёпот, приблизившись к моему уху. - Знаешь, я обратилась к паре авантюристов, которых знаю, умоляя, чтобы они тоже пошли тебе на помощь, но это оказалось не нужно, - хихикнула она.
        - Я… прости, что причинил столько проблем! - виновато сказал я. Я заставил поволноваться немало людей.
        Я почесал голову и смущённо улыбнулся, а Силь задала мне другой вопрос:
        - Что-то случилось между тобой и Лю?
        Щёлк.
        Все звуки вокруг будто разом стихли. Лили притихла и прислушалась.
        …Лю меня избегает.
        Возможно. Наверное. Скорее всего. Определённо.
        После того как я вышел из больницы с повязкой, я много раз заходил в «Щедрую Хозяйку», но каждый раз Лю пыталась не встречаться со мной взглядами, а иногда даже пряталась на кухне, чтобы со мной не встречаться.
        Она словно пыталась от меня отдалиться, а я никак не мог к ней приблизиться.
        - С самого своего возвращения в таверну она начала вести себя странно, когда разговор заходит о тебе, Белл, - сказала Силь, продолжая улыбаться, хотя её глаза будто пытались просверлить меня насквозь. Почему-то я начал покрываться потом.
        Я неловко улыбнулся и после затянувшейся паузы смог ответить только:
        - Странно, значит?..
        - Довольно странно, да.
        - Странно это как?
        - Вот так, - Силь указала деревянным подносом, который продолжала держать в руках.
        Она указала на Лю.
        Как Аня и остальные, эльфийка ловко маневрировала между столами, исполняя обязанности официантки. В её поведении не было ничего странного… если не считать того, что она ни разу не приблизилась к нашему столу и даже не смотрела в его сторону.
        Точнее, она не смотрела на меня.
        Принимая заказы, она поворачивалась в нашу сторону, когда это было нужно, и даже подходила к соседним столам… но стоило мне оказаться в поле её зрения, она тут же поворачивалась. Она двигалась так резко, что это привлекало внимание других посетителей.
        Если бы она просто отводила взгляд или отворачивалась, это было бы не так заметно. Но скорость, с которой она поворачивалась на каблуках делала всё заметно страннее.
        Она как будто практиковала какой-то уворот, который пригодится, если ты идёшь в Подземелье в одиночку.
        Силь не сводила с меня взгляда, очередная волна пота покатилась по моему лицу.
        - Лю! Раздай заказы этим детишкам! - Мия выставила на стойку несколько тарелок и отдала Лю приказ.
        - …
        На мгновенье Лю застыла, а потом, нисколько не меняясь в лице, с лёгкостью подхватила тарелки. Она отправилась к нашему столу.
        - Л-Лю, послушай…
        - Вот ваш стейк.
        - У-у тебя есть минутка?
        - Вы хотите что-то заказать?
        - Ээм?..
        - Эль?
        - Ммм…
        - Значит эль.
        - Я-я просто хотел поговорить…
        - Благодарю за ваш заказ.
        Это… разговором-то назвать нельзя.
        Лю оставила меня в растерянности, отходя широкими шагами.
        Разумеется, члены Паств, сидящих за нашим столом, не могли этого не увидеть, и обратили на меня взгляды.
        Лили наклонилась ко мне.
        - …Сударь Белл, что-то случилось между вами и сударыней Лю? - спросила она.
        Я отвёл взгляд, искренне ответив:
        - Н-ну, я не совсем уверен… столько всего было, что я даже не знаю, как с ней заговорить…
        Первым, что всплыло в моей памяти, были наши объятия… голыми… но ведь то была крайняя нужда.
        Вдобавок, она вполне нормально общалась со мной в больнице, когда мы выбрались из Подземелья. Мы даже посмеялись вместе, на вершине того холма, с которого открывался чудесный вид на город.
        Что я мог сделать такого, чтобы так сильно разозлить Лю?
        Мы объединили силы, чтобы сбежать с глубинных этажей. Мне казалось, у нас возникла крепкая связь.
        Может только мне так показалось?
        - …
        - …Силь?
        Я заметил, что Силь снова сверлит меня взглядом. Её тусклые глаза всматривались в меня необычайно пристально и…
        Пум.
        Она легонько ударила меня по голове деревянным подносом, держа его обеими руками. Звук получился даже милый.
        - А? Чего?.. - я озадаченно прижал руки к голове.
        - Заслужил, - сказала Силь, прикрыв глаза и почти-по детски от меня отвернувшись. Почему-то она была необычно зла на меня.
        Силь отошла, ничего не объяснив и вернулась к работе, как и Лю.
        Лили следила за этой сценкой, слегка прикрыв глаза. Вельф и Дафна притворились, что ничего не видели и продолжили пить. Микото и Чигуса с интересом склонили головы, а Харухиме и Кассандра выглядели растерянно.
        Нажа была единственной кто, закатив глаза произнёс: «Эх, молодость», - и улыбнулась.
        - В каком это смысле? - прямолинейно спросил её Оука.
        А у меня не было времени, чтобы рассматривать их реакции, я увидел, как Лю исчезает в проходе на кухню.
        
        
        
        
        
        - Я вынесу мусор, - сказала Лю.
        Ответом ей послужил шум кухни, на которой повара занимались своей работой. Треск огня, бульканье кипящего масла, стук ножей, нарезавших овощи. Эльфийка взяла наполненное отходами ведро и отправилась к заднему входу.
        Она оказалась в узкой улочке, в которой было довольно темно, и которая была отведена для вывода отходов.
        Словно достигнув предела прочности, маска беспристрастия, которую Лю практически всегда поддерживала на лице, лопнула.
        - …Это странно.
        Оставшись наедине с собой, она ощутила накатившую на неё волну чувства стыда. Её щёки полыхнули. Эльфийка неосознанно поднесла руку ко рту, словно пытаясь скрыть жар, охвативший её лицо. Лю припомнила все свои действия.
        - Это… было для меня странно. Я нагрубила Беллу, он был растерян… Мне следует извиниться.
        Доброго парня застало врасплох неожиданное изменение в отношении Лю, и, возможно, он испугался того, что она его возненавидела. Она должна пойти к нему в эту же секунду и искренне извиниться.
        Пожалуйста не беспокойся. Ничего не случилось. Вот и всё, что от неё требуется.
        - Но…
        Сердце забилось чаще.
        Она стала чаще нервничать.
        Она стала странно себя вести.
        Действия, которые раньше не вызвали у неё никаких сложностей, теперь казались невыполнимыми.
        Она не могла посмотреть ему в лицо.
        - …Да что со мной не так? - пробормотала девушка, расстроенно опуская взгляд и руки.
        На душе было тяжело, её уши пылали.
        Когда она видела парня, плечи сами собой подпрыгивали, как у испугавшейся коши.
        Как будто она была больна.
        …Когда это началось?
        Когда она успела начать звать его по имени?
        Пока эльфийка обратилась за ответами к свои воспоминаниям, кто-то обратился к ней по имени, стоя прямо за её спиной:
        - Лю…
        Небесно-голубые глаза Лю округлились.
        Как она могла его не заметить, и почему он оказался здесь… все эти вопросы были не важны.
        За её спиной стоял Белл.
        Она поняла это, не поворачиваясь.
        Она не могла не узнать его голос.
        Но это осознание довело Лю до панической атаки. То, что она оказалась с ним наедине, было для девушки неприемлемо.
        Поворачиваясь, она одновременно нанесла удар ребром ладони.
        - Кто здесь?!
        - А-а-а-а-а-а!!! Это я!!! - завопил Белл отражая атакую.
        Полгода назад, когда он был авантюристом первого уровня, этот удар мгновенно отправил бы его в нокаут. А теперь он перехватил его правой рукой, защищая ещё не окрепшую левую.
        Он двигался превосходно. То, как он перехватил удар, заставило Лю удивиться.
        Парень заметно вырос, и, несомненно, был достоин зваться авантюристом четвёртого уровня. Он вложил достаточно силы, чтобы остановить нежную кисть Лю, но при этом не сделать ей больно.
        Только вот…
        Вместо спокойствия, которое должно было подарить это мгновение, оно оказало на Лю полностью противоположный эффект.
        Её тело охватил жар, распространившийся от того места, где её коснулась рука Белла.
        Щёки эльфийки запылали, брови поднялись, и она заломила руку Беллу со скоростью, достойной Ледяного Ветра.
        Она швырнула его через себя.
        - ВАААААА?! - испуганный крик парня разнёсся по улочке вместе со звуком падения его тела на землю.
        Его характеристики, без сомнения, стали выше её собственных. Но, когда дело касалось настоящего боя, Лю была на голову, а может даже две или три выше Белла. Он не был готов к броску, было вполне логично, что он сильно ударится о землю.
        Но это не было главной проблемой.
        - …Я всегда захожу слишком далеко! - пробормотала Лю, покрываясь холодным потом.
        Белл приземлился на жёсткую мостовую.
        Он авантюрист четвёртого уровня, но сила, с которой его бросили на камни, также принадлежала авантюристке четвёртого уровня. Мостовая треснула от удара, а сам Белл обмяк.
        Где-то в уголке разума Лю голоса Кагуи и Лиры завопили: «Никчёмная эльфийка!»
        - Лю-ю-ю-ю, сколько можно мусор выбрмясывать? - заявил сердитый голос, лишь добавив эльфийке проблем.
        - ?!
        Аня и другие работницы устали ждать, когда Лю вернётся. При приближении Ани, лицо Лю скривилось.
        Она не могла позволить себе быть пойманной в такой момент. Она не знала почему, просто не могла такого допустить.
        Лю подхватила Белла на руки, как принцессу. И побежала… прижимая его к себе.
        После своего прибытия в Орарио Беллу не раз приходилось носить вот так девушек, но он ещё никогда не оказывался в подобном положении сам. Если бы он пришёл в себя, возможно тут же лишился бы сознания от удивления. Впрочем, Лю об этом даже не задумывалась, она уносилась прочь со скоростью, которой известна Ледяной Ветер.
        Она забыла о смене в таверне и неслась по улицам, пытаясь найти место, где её не найдут прохожие.
        И, наконец…
        - Хах, хах… - Она отдышалась. Она остановилась в узкой улочке, в которой никто не стал бы их искать. Поблизости не было лавочек и стендов, зато нашлась деревянная скамья.
        Лю положила на неё не пришедшего в себя Белла и схватилась за голову, осознав, что она только что сделала.
        - Нападение… похищение… как низко я ещё паду в будущем?.. - прошептала она, будто бы лежащему на скамейке Беллу, когда на неё навалилась тяжесть собственных поступков.
        Как бы там ни было, по меньшей мере она должна его исцелить.
        Он лишился сознания, но, к счастью, не был ранен. Несмотря на это, Лю использовала своё заклинание восстановления. Не переставая дрожать эльфийка, исцеляла Белла, зная, что этого, по большей части, не требуется. Её, если говорить прямо, охватила паника. Она собиралась сделать всё, что могла.
        И, в результате, голова Белла оказалась на её коленях.
        Почему?!
        Ни на что не годная эльфийка снова проявила себя.
        Ей это казалось самой правильной вещью в мире. Решив, что голова Белла будет болеть, если он проснётся на жёсткой скамейке, она устроила его у себя на коленях. Поэтому и только поэтому. Так она заставила себя думать.
        Неожиданно в переулке появилась пара зверолюдей, покачивавшихся и поддерживавших друг друга руками. Они были сильно пьяны.
        Их взгляды упали на Белла и Лю, от них несло алкоголем.
        - Уху-у-у-у-у-у-у-у-у-у! Молоденькая парочка!
        - Эй, детка! А ещё чего покаже…
        Они оборвались на полуслове. Ледяной взгляд эльфийки заметно их напугал.
        - Хватит вопить.
        - Да, мэм!
        - И забудьте, что вы видели.
        - А? Че?..
        - Убирайтесь.
        - Да, мэм!!!
        Зверолюди понеслись прочь, так и не отцепившись друг от друга.
        После их ухода воцарилась тишина и Лю снова погрузилась в горечь.
        - …Как странно. Что со мной происходит в последнее время?
        Над улицей висела ночная тьма. В щели между крышами эльфийка видела усыпанное звёздами небо, такое же, как и на её лесной родине. Спокойствие этого места окутывало её, а голова парня покоилась на её ногах.
        - Со мной всё так же тяжело, как и всё время… Я всё так же раздражаю всех вокруг и приношу неприятности… - самоуничижительно сказала Лю.
        Она вспомнила, какой была, когда объявилась в Орарио.
        Я нисколько не изменилась с того дня, как встретила Астрею и Элизу…
        Был один раз, когда Лю повела себя надменно, и это ранило её саму. Её предрассудки заставили её поступать некрасиво, и, как и сейчас, она загнала саму себя в угол.
        - …Белл, - сказала она, отчаянно желая не повторить прошлых ошибок. Она потянулась к белым волосам и нежно их коснулась. Даже простого прикосновения оказалось достаточно, чтобы её сердце стало биться чаще. - Ты мне не неприятен, правда…
        Едва ли был какой-то смысл объясняться, учитывая обстоятельства. Но эльфийка ощутила, что она наконец может извиниться.
        Её щёки полыхнули, когда она обратилась к парню, лежавшему на её коленях.
        Глаза парня были скрыты за прядями волос, и эльфийка ощутила, что это её радует. Если она увидит его закрытые глаза, его брови, она точно смутиться слишком сильно, чтобы продолжить извиняться.
        Заправив свои волосы за длинные уши, она приблизилась к его лицу. Оказавшись так близко, что она ощутила его дыхание, Лю прошептала:
        - Я никогда не буду тебя ненавидеть. На самом деле…
        Это всё, что она могла сказать.
        Лю затихла. Больше она не произнесла ни звука.
        Повисла неестественная тишина.
        Небесно-голубые глаза прищурились.
        - Белл… ты очнулся, не так ли?
        Лицо парня вздрогнуло.
        Лю поднялась и уставилась ледяным взглядом на парня, пытавшегося не шевелиться.
        Нехотя, Белл открыл глаза.
        - …Да.
        Элегантные брови эльфийки изогнулись от гнева.
        - Кажется я уже говорила тебе, чтобы ты никогда так больше не делал… не так ли? - она потянула за щёки парня, притворявшегося спящим.
        - Ау-у-у-у! Проштите!
        Это напомнило о моменте, когда в походе через глубинные этажи, после падения из Колизея парень, притворяясь мёртвым слышал девичий визг, который издала Лю. Вместе с воспоминанием Лю ощутила новый прилив стыда. Её щёки покраснели, и она вложила ещё больше силы в пальцы.
        Крики Белла стали заметно выше:
        - Простите!.. Когда я пришёл в себя, я был ошеломлён и не знал, что сказать… - сказал Белл, потирая щёки и поднимаясь с колен эльфийки.
        Её ногам как будто тут же стало не хватать теплоты, но Лю подумала, что у неё просто разыгралось воображение.
        - …Кстати, когда именно ты проснулся?
        - Всего секунду назад, честно… когда вы сказали: «На самом деле» …
        Лю ощутила, что она в безопасности. Парень не услышал её оговорок.
        Она вздохнула с облегчением. И прижала руку к груди, не понимая, почему испытывает такое сильное облегчение.
        - Так, эм, п-почему я лежал на ваших коленях?..
        - …Мои действия причинили тебе вред, и я подумала, что это меньшее что я могу для тебя сделать… - Лю рассказала всё в подробностях, а Белл сидел рядом с ней, наклонив голову.
        - Понятно… наверное?
        Лю начала скользить взглядом по стенам переулка, пытаясь не смотреть на Белла.
        - …Эм, я сделал что-то, что сильно вас разозлило, Лю?
        - А? - она наконец встретилась с ним взглядами и увидела напряжённую улыбку на его лице.
        - То есть, вы на меня даже смотреть не можете с тех пор, как…
        Почему-то он был грустным.
        В груди эльфийки что-то сжалось, и она выкрикнула:
        - Нет!
        - А?
        - Вовсе нет! Ты ничего не сделал! Это всё не твоя… - Лю осеклась, отведя взгляд от лица Белла и уставившись себе на колени. Успокоив жар в груди, она задумалась, что именно она собирается сказать, прежде чем продолжить. - Я… дело вовсе не в злости. И не в том, что ты что-то сделал.
        - Не… не в том?..
        - Просто я не могу смотреть на твоё лицо.
        - Но почему?!
        Лю не понимала, что её попытка объясниться вызовет недопонимание, которое Белл в своём юном чувствительном возрасте примет с болью. Пытаясь высказаться, она даже не попыталась поднять на него взгляд.
        Но и попытки отсесть от него или отстраниться она не предприняла.
        - …Прости, Белл.
        - А?
        - За все те неудобства, которые я принесла, включая это. Я лишь заставляю тебя переживать всё больше. Мне очень, очень жаль.
        - Н-нет, всё в порядке! Честно, я ощутил облегчение, когда услышал, что вы меня не ненавидите! Точнее, я даже рад, или… что-то вроде…
        - …Понятно.
        - Правда!
        - …
        - …
        - …Разве тебе не нужно возвращаться на празднование?
        - Ммм… Вельф сказал мне «сходи и разберись со всем раз и навсегда», так что всё нормально. А что насчёт вас, Лю?
        - Если… если говорить о Маме Мие, она точно не спустит мне это отсутствие с рук, поэтому, если я вернусь прямо сейчас, это ничего не изменит, - эльфийка попыталась сказать, что не будет никакой разницы, сейчас она вернётся или позже. Поэтому Лю решила посидеть с Беллом подольше. - Аня, Хлоя, Руноа и даже Силь убегали с работы… так что, ненадолго…
        Белл нервно посмеялся.
        Лю тоже наконец смогла улыбнуться.
        Они заговорили о последних событиях, вспоминая, что с ними случалось после возвращения с глубинных этажей.
        Зажила ли левая рука Белла? Зажила ли правая нога Лю?
        Белл рассказал, как Гестия встретила его дома. Лю рассказала о том, как ела блюда Мии.
        Он отдыхал. Она вернулась к работе.
        Их разговор был очень гармоничным. И такая обычная, повседневная болтовня порадовала Лю. Она успокоила сердце эльфийки.
        Напряжению и повышенным тонам в её голосе пришло на смену спокойствие.
        - Эм, Лю?
        - ?
        - Если вы не возражаете… не могли бы вы рассказать мне о Элизе и остальных?
        - Про Элизу?
        - Да. Когда мы были в Подземелье, не было времени о них спрашивать… а мне хотелось побольше узнать о вашей старой Пастве.
        Когда эльфийка подумала, что пришло время вернуться, в груди кольнуло. И она была очень рада тому, что Белл спросил её о старых подругах.
        - …Хорошо, я могу рассказать. Но с чего бы начать?.. - эльфийка подняла взгляд в ночное небо, и увидела, как блеснула, словно подмигивая, звезда. Эта звезда будто напомнила ей, что её история будет отчасти постыдной.
        Потом эльфийка начала рассказ о том, как она пришла в этот город и каких людей встретила, когда сюда явилась.
        Парень тихонько её слушал. Порой он улыбался, что вызывало улыбку и у Лю тоже.
        В переулке под светом звёзд они позволили насладиться компанией друг друга ещё немного времени.
        Глава 6. Встречи и клятвы
        
        
        Лю Лайон была девочкой, живущей в эльфийской деревне.
        Впрочем, назвать её «обычной» девочкой, было бы большой ошибкой. Она была членом клана, который поколениями защищал священное древо деревни, и почти с самого момента своего рождения её готовили к судьбе эльфийской воительницы. В случае вторжения в деревню она должна была защищать её наравне со взрослыми. Несмотря на отсутствие божественных благословений, воители умело обращались с луками и клинками и могли уничтожить любого монстра, рождённого на поверхности смертного мира.
        В один из дней Лю и другие воители прогоняли подошедший слишком близко к их деревне караван.
        - Мерзкие зверолюди-торговцы!
        - Они хотя бы видели свои мерзкие рожи? Их уродство воплощает уродство их душ. Они нисколько на нас не похожи.
        Лицо Лю было скрыто плащом, полы которого развевались за её маленькой спиной. По дороге обратно она слушала, как взрослые эльфы поносят существ, которых они только что прогнали.
        Эльфийское поселение было скрыто плотными кронами деревьев. Даже в нынешнюю эру, так называемое время богов, когда божества ходят по земле наравне с людьми и полулюдьми, эльфы остались горделивой расой, которая скрывается в лесах.
        Домом Лю служил окружающий священное древо лес, Лес Лумируа.
        - …
        - Уродливы снаружи и внутри. Какие они гадкие, как непохожи на прекрасных нас.
        Лю молча слушала, как члены её клана обсуждают представителей других рас.
        Среди смертных эльфы известны своей выдающейся красотой.
        Они горды, привередливы и сторонятся любых существ, которых считают недостойными. Однако, смотря в прекрасные лица представителей своей расы, Лю ощутила, что какими бы ни были эльфы прекрасными, они самые гадкие среди всех остальных.
        Исказив прекрасные лица в презрительных ухмылках, они поливали грязью остальные расы, высокопарными словами. Шагая среди своих сородичей, Лю ощутила, как её съедают сомнения.
        Она не помнила, когда эти сомнения появились, но сколько она себя помнила, они съедали её сердце и постепенно перерастали в отвращение.
        Среди эльфов, гордившихся своей расой, подобные мысли считались преступными. Но стоило росткам сомнения появиться в сердце Лю, уже ничто не могло их оттуда искоренить. Высокомерие, с которым эльфийские мужчины и женщины относились к остальным, вызывали в ней стыд и отторжение, пожиравшее её собственное самоуважение.
        Молодая Лю ничего не знала. Она никогда не покидала деревни и её мир был слишком мал.
        Но, всё же, она была уверена, что мир, который её окружает, искажён.
        Каждый день её сердце уносилось всё дальше и дальше от её семьи и других эльфов деревни. Она стыдилась их и себя стыдилась тоже.
        Однажды она отделилась от группы воителей и набрела на чистый лесной источник. Наклонившись, чтобы зачерпнуть холодной воды и утолить жажду, она увидела своё отражение.
        Заострённые уши и небесно-голубые глаза.
        Длинные, золотистые волосы и прекрасные черты, как и у всех в её деревне.
        В тот день Лю взглянула на свои руки и приняла решение.
        - …Прощайте.
        Под покровом ночи Лю сбежала из дома… в одиночку, взяв лишь немного ценной руды, чтобы использовать её вместо денег.
        Она попрощалась с видом ночного неба из своего дома, который она так любила, со священным древом, которое должна была охранять с момента своего рождения, и ускользнула во внешний мир, думая о том, что могут предложить его бескрайние пределы.
        Она надеялась, что избавится от оков эльфийской расы.
        Однако…
        
        
        
        
        
        Шёл дождь.
        Серые тучи затянули небо, капюшон, который скрывал её лицо, намок и отяжелел. Каждый шаг Лю расплёскивал воду луж по пустынным улицам, почти затянутым туманом.
        Орарио, Город Лабиринта.
        Лю покинула дом и пришла сюда, в место, известное, как «центр мира». Несмотря на практически полное отсутствие знаний о внешнем мире, в маленькой изолированной эльфийской деревне Лю удалось узнать об этом месте, и у неё ушло немало времени и усилий чтобы пересечь его врата.
        Она слышала, что Орарио - это то самое место, где боги, смертные и духи живут вместе, не задумываясь о расовых принадлежностях.
        Она надеялась найти здесь нечто неизведанное… что-то, что невозможно было бы заполучить в её деревне. Она надеялась найти друзей других рас и встретить спутников, которых будет ценить до конца жизни.
        С этими мыслями Лю устремилась к городу и Подземелью, расположенному под ним.
        Но её надежды были разбиты.
        Её собственными руками.
        …Не приближайтесь ко мне!
        Лю отогнала от себя всех, кто осмеливался к ней подойти: людей, пытавшихся пригласить её в Паству, подвыпивших зверолюдей, полуросликов-торговцев с распутными ухмылками на лицах, дварфа-авантюриста, пытавшегося рассказать ей какую-то байку. С какими бы намерениями к ней не походили, добрыми или злыми, Лю прогоняла каждого.
        Таково было типичное отношение эльфов к представителям других рас, они не позволяли дотрагиваться до себя кому-то недостойному. Обычай, который будто высечен в сердцах представителей её расы, был силён и в ней. Такова была цена взросления в небольшой эльфийской деревеньке, жители которой уверены в своём превосходстве. Её собственные чувства никак не могли вырваться на поверхность.
        Хуже всего ей приходилось, когда на неё смотрели. С любопытством, завистью, благоговением… такого она никогда не испытывала в своей деревне, и внимание смущало, сбивало её с толку и пугало. Всё из-за её эльфийской привлекательности.
        Ужас, который она испытала, так сильно в ней укоренился, что в итоге она не смогла ходить по улицам, не скрывая лицо капюшоном.
        Единственным оставшимся ей выходом было положиться на других эльфов, имён которых она даже не знала, но Лю от него отказалась. Детская гордость не позволяла ей сдаться и пойти этим путём.
        Она стыдилась и питала отвращение к эльфам, и к себе самой, что не давало ей вернуться.
        - …Я стану посмешищем. - Лю обнаружила, что завернулась в плащ, так чтобы ни малейшей частички её кожи невозможно было увидеть, в том числе и накинув на лицо маску.
        Причиной побега из деревни стало отвращение, а внешний мир испугал её так сильно, что она попыталась отгородиться от него стеной. За это Лю себя ненавидела.
        Она была жалкой.
        Она была посмешищем.
        Эльфийка пошла по мостовой медленнее. Посмотрев на своё отражение в луже, она подавила желание это отражение растоптать.
        Незнакомцы её пугали, и она не могла стать в этом городе счастливой. Но она продолжала смотреть на тех, кто пытался с ней познакомиться свысока, тем самым надменным взглядом, который вызывал у неё отвращение. Круг её ненависти к эльфам замкнулся.
        В момент отчаянья, к Лю обратился голос:
        - Прошу прощения, что-то случилось?
        Она подняла взгляд и увидела перед собой прекрасную женщину.
        Каким бы ни был её возраст, она обладала женственной красотой, её лицо было прекраснее лиц эльфов. Длинные волосы орехового цвета были собраны в хвост за спиной. Глаза женщины были тёмно-синими, как глубины океана. Одетая в кёртл, изысканную длинную юбку, она казалась прекрасной дворянкой.
        Слабая аура божественности всё прояснила, она была созданием, спустившимся с небес.
        Она возвращалась с прогулки по рынку, вуаль, накинутая на голову, уберегала от дождя. Женщина мягко улыбалась Лю.
        - Богиня… - кривясь, пробормотала Лю.
        К богам и богиням Лю также относилась без особого почёта.
        Божества, которых он успела встретить в Орарио, оказывались легкомысленными существами, постоянно говорившими о каких-то непотребствах.
        «Эльфийская девочка! Вот это да!»
        «Чёрт, вот бы она была чуть моложе!..»
        Эти слова заметно удивляли Лю. Она не могла даже представить, что обратится за помощью к подобным существам.
        Дошло до того, что она начала задумываться о том, что представители её расы правы в том, что отгораживаются в своих лесах не только от других рас, но и от богов. Ощущение разочарования и отчаянья росли в груди девочки, грозя наконец взять над ней верх.
        Для Лю и её разбитого сердца боги, живущие только ради своих желаний, стали одними из самых раздражающих существ.
        - Знаешь, ты можешь простыть, если будешь вот так бродить под дождём, - голос богини был бархатным и мягким, была в нём какая-то нежность, которая словно окутала Лю.
        Но для себя Лю решила, что не станет проявлять почтения ни к этой богине, ни к любым другим богам.
        - …Не ваше дело, насколько я промокла. Идите по своим делам.
        - Вообще-то это моё дело. Мне будет очень грустно, если невинная девочка, вроде тебя, заболеет. И я буду винить себя в том, что не позаботилась о девочке в таком состоянии, - сказала богиня. Её нежная улыбка не дрогнула. Она продолжила. - Ещё я хотела бы предложить тебе укрытие от дождя, сейчас ты очень похожа на потерявшегося ребёнка.
        Потерявшийся ребёнок.
        После этих слов что-то в Лю перещёлкнуло.
        …Неужели богиня не понимает, чья это вина?!
        Лю, несомненно, ошибалась, у неё была детская истерика. Но в то мгновенье она не знала, как отогнать ярость, закипевшую в её крови.
        - Это всё вы виноваты!!! - взревела Лю, громче, чем когда-либо, поддаваясь бушующим эмоциям. - Это вы боги создали эльфов! Вы сделали расы, которые не принимают тех, кто на них не похож, всех волнует только внешность!
        Божества создали людей и полулюдей, живущих в этом мире. Это боги, по своей прихоти, наделили разные расы мира смертных разными чертами. Все смертные в это верят.
        Лю прищурила глаза, она ничего не могла поделать со своим раздражением и потребовала у богини ответа:
        - Зачем вы сделали нас такими?!
        Её наполненный горечью голос пронёсся по пустынной улице.
        Богиня молча слушала гневные крики эльфийской девочки.
        Дождь пошёл сильнее, словно подпитывая злость Лю.
        Взрыв эмоций был явно обращён не по адресу. Крики Лю сделали хуже лишь её самой и слёзы потекли по щекам.
        Она была жалкой.
        Она была посмешищем.
        И она была глупой. Она не хотела даже думать, что кто-то увидит ей такой.
        Лю опустила плечи, словно только сейчас осознав, что она сделала и погрузилась в пучину самобичевания. Девочка-эльфийка дрожала, будто пытаясь сдержать всхлипы.
        Наконец, неизвестная ей богиня заговорила, она будто видела Лю насквозь:
        - Мне кажется, мнение бога или богини тебе сейчас не нужно, тебе нужен кто-то равный, вроде друга.
        Лю подняла взгляд затаив дыхание и увидела улыбку.
        - Видишь ли, боги, на удивление бессильны. Даже если бы мы могли использовать свою силу в этом мире… прости, - сказала она, извиняясь, но вместе с тем синие глаза прищурились. - Я буду молиться, чтобы ты встретила кого-нибудь замечательного, кого-нибудь, кто осветит твоё странствие своим смехом.
        Она подошла к Лю и сунула ей в руки свёрток.
        - Если хочешь, зайди к нам. Возможно это тебе поможет, - сказала богиня, и ушла.
        Лю развернула свёрток, в котором оказалось немного хлеба, фрукты и очень схематичная карта.
        - …
        Ещё никто не подходил к наивной девочке с такими чистыми намерениями. А если и подходили, Лю всех до единого отогнала.
        Впервые она приняла хоть какую-то доброту со стороны незнакомца в Орарио.
        Дождь продолжался, а девушка смотрела вслед ушедшей богине.
        
        
        
        
        
        В последние несколько дней городу будто недоставало оживления. По крайней мере, так думала Лю, несмотря на то, что всё вокруг казалось ей шумным, как и должно быть для эльфийки, которая не знала ничего, кроме своей маленькой деревеньки. Однако, даже ей казалось, что над всеми нависла какая-то тень.
        Это отражалось на жителях, они были мрачными. Порой раздавались крики, и все боялись каждого подозрительного шороха. Порой начинались драки и обычные горожане, уже привыкшие к ним, прятались или пытались убежать. Ни дня не проходило без патрулей из работников Гильдии, пытавшихся справиться с хаосом на улицах в сопровождении вооружённых авантюристов.
        Порядка в городе будто не существовало. Бесцельно бродя по городу, Лю не могла не перенять его напряжения.
        Потому, когда что-то наконец случилось, рациональность Лю подсказала ей, что это логичный исход.
        - Эй, ты же эльфийка, да? До смерти интересно.
        - Ни защиты богов, ни поддержки… беспокоиться не о чем. Плёвое дельце.
        Лю оказалась загнана в угол группой полулюдей злодейского вида. Она стояла в одном из безлюдных переулков.
        Два дня прошло после встречи с богиней. Деньги, которые она украла, уже закончились, и деньки её жизни в дешёвой таверне подходили к концу, так что Лю решила всё-таки дойди до места, указанного на карте.
        Когда она задумалась о том, как сложно ей, эльфийке, будет не обращать внимание на унижение, которое её ждёт полулюди толкнули её в тёмный переулок, словно так было запланировано.
        Судя по их разговору, они наметили Лю в качестве цели, потому что она была эльфийкой, и у неё не было никого в этом городе. К тому же, они заранее подготовили эту ловушку.
        - Уже не девочка, но ещё не женщина, за такую девочку неплохо заплатят в домах удовольствий.
        …Похитители. Точнее, работорговцы.
        Часто ли такое происходит в Орарио? Дрожь пробежала по благородному эльфийскому телу. Обычно она сохраняла самые грубые слова для себя, но в этот момент в ней зажёгся праведный гнев.
        Лю одарила самым злобным взглядом, на который была способна, мужчину-коточеловека, лидера группы.
        Скорее всего, её противниками станут авантюристы, получившие Фалну у богов. Эльфийская воительница могла бы без проблем справиться с обычным человеком, шансов в этом бою у неё почти не было, особенно если учесть преимущество в количестве.
        Когда рука авантюриста потянулась к ней, Лю приготовилась обнажить короткий меч, который носила для самозащиты, но…
        - Эй вы! Вот это смелость, пытаться устроить похищение посреди дня!
        В переулок ворвалась девушка.
        Удивлённые мужчины обернулись. И увидели девушку-человека в боевой экипировке.
        Прекрасные рыжие волосы были собраны в причёску, которые боги называют «конский хвост», в ножны была вложена рапира.
        Горящие зелёные глаза, в которых читалась непоколебимая сила воли, осматривали застывших мужчин.
        - Элиза Ловелл!..
        - Снова ты, Джура? Если думаешь замыслить что-то недоброе, подумай-ка ещё разок! - коточеловек и девушка сверлили друг друга взглядами, и использовали в разговоре имена, словно знали друг друга. - Знаете, ребятки, как вас в городе называют? Бандиты! Слышали меня - бандиты! Вы пришли в Орарио в поисках богатства в Подземелье, а стали низкопробными хулиганами! Вам не стыдно?!
        - С-сучка!.. - мужчины уставились на девушку убийственными взглядами, но стоило им двинуться…
        - Хотите напасть? - глаза девушки блеснули, как клинок, и рапира в мгновение ока оказалась обнажена.
        Мужчины сглотнули, увидев направленный на них кончик клинка.
        Глаза лидера дрогнули, и он сплюнул:
        - Тц… Однажды мы тебя убьём, не сомневайся. Уходим! - взревел он.
        Мужчины бросились наутёк, оставив ошеломлённую Лю и её самоуверенную спасительницу.
        - Ничему не учатся. Ты в порядке?
        Лю бросила на спасшую её девушку пристальный взгляд.
        Она была красива. Даже не успев с ней пообщаться, Лю отметила в девушке неукротимый дух и прямоту.
        Девушка была примерно того же возраста, что и Лю, едва ли считавшаяся взрослой по эльфийским стандартам. Если принять во внимание, что её спасительница была человеком, она была на год или два старше.
        Лю следила за каждым движением девушки. Девушка наклонила голову и улыбнулась, словно что-то пришло ей в голову. Она выпятила грудь и положила на неё правую руку.
        - Точно, я же не представилась! Элиза Ловелл. Я прекрасная авантюристка, которая собирается очень скоро получить второй уровень!
        Глаза Лю округлились после такого приветствия.
        - Ч-чего? Я правду говорю! Должна тебе сказать, что я предмет завистливых взглядов многих новичков! - торопливо добавила девушка.
        Не сказав ничего в ответ, Лю повернулась спиной. Когда она начала уходить, девушка, Элиза, нахмурилась:
        - Собираешься уйти, не проронив и слова? Мне, конечно, награда не нужна, но игнорировать меня очень грубо.
        - …Раз ты спасла меня, чтобы просто собой возгордиться, то тебе вообще от меня ничего не нужно. Я не просила себя спасать, - ответила Лю, одаривая Элизу косым взглядом.
        Обычно Лю ничего подобного бы не сказала, но её сердце было слишком разбито продолжительными страданиями в Орарио. Больше всего она опасалась, что девушка протянет ей руку, а она её просто откинет.
        Неожиданно, Элиза встретила грубость Лю своей грубостью:
        - А, понятно. Ты просто уродка.
        В этот момент кровь Лю полыхнула.
        Справедливое оскорбление заставило её испытать унижение, подобного которому она ещё не испытывала, и её охватила ярость. Небесно-голубые глаза округлились и взглянули на обидчицу из-под капюшона.
        - Ты так меня обозвала только потому, что я эльфийка?
        - А? - девушка удивилась, лишь сильнее распалив злобу Лю.
        - Я родилась эльфийкой не потому, что этого хотела, понятно?!
        В то мгновенье, впервые за всё время, когда она оказалась в городе, эмоции взяли над ней верх. Обычно она старалась выражаться осторожнее, но ярость, вложенная в её слова, была совсем типичной для девушки её возраста.
        Она тяжело дышала. Крик разлетелся на весь переулок.
        Девушки злобно уставились друг на друга.
        Спустя несколько секунд, Элиза довольно усмехнулась. Не сводя взгляда с Лю, она фыркнула:
        - О чём это ты? Ты как будто не от мира сего.
        - Что?!
        - Ни одно моё слово не было связано с тем, что ты эльфийка. НИ! ЕДИНОГО! СЛОВЕЧКА! - продолжила она отчётливо и громко. - То, что ты уродка, да к тому же упрямая, как ослица, это скорее качества личности, так ведь? Не прикрывайся тем, что ты эльфийка!
        Девушка приблизилась к ошеломлённой Лю. Она вытянула указательный палец и почти ткнула им эльфийку в лицо.
        - Я знакома с дварфами, ведущими себя как истинные джентльмены, и эльфами, которые ведут себя как шпана! Раса с этим никак не связана! Буду честной, сейчас ты кажется очень мерзкой личностью!
        Эти слова ударили Лю не слабее пощёчины. Они потрясли девушку.
        Ей нечем было возразить. Удары сыпались на неё один за другим. Начиная с того момента, когда она прибыла в Орарио, и до этого дня, каждое её действие было уродливым, включая тот момент, когда она наорала на богиню.
        Услышав искреннее мнение девушки, Лю наконец смогла задуматься о своих ошибках.
        Молчание длилось довольно долго.
        - Вы абсолютно правы, - наконец, пробормотала она. - Я трусиха. Я виню в том, что всё идёт плохо свою расу. Я просто… просто как ребёнок.
        В какой-то момент Лю повесила все свои недостатки на свою расу, возмущаясь тем, как всё вокруг нечестно и глупо. Она сочла мир за пределами деревни непонятным, и ощущения в её голове запутались слишком сильно.
        Она знала, что во многом была не права, и была смущена так сильно, что не могла вынести этого ощущения.
        Её взгляд упал на мостовую под ногами.
        - Ого, так ты умеешь признавать свою неправоту. Большинство людей просто начинают краснеть, злиться и орать в ответ. Ты… уродка, конечно, но бываешь и разумной. Хотя нет, ты просто… честная, - сказала Элиза, совершенно перестав злиться. - Но… такие люди мне нравятся.
        Потом она улыбнулась.
        Лю увидела беззаботную улыбку девушки и её глаза округлились.
        Когда эльфийка подумала, что перед ней очень странный человек, она заметила, как сквозь рыжие волосы девушки проходят лучи солнца. Лю ещё никогда не встречала таких людей.
        - В общем, ты признала мою правоту! Хах! Ай да умница, я!
        …А ещё эта девушка была явно из тех, кто любит преувеличить свои заслуги.
        Лю начала понимать, что её лицо скрыто и сняла маску и капюшон.
        Встретившись с девушкой взглядами, она заговорила со всей искренностью, на которую была способна:
        - Спасибо вам за спасение. Я очень благодарна.
        Элиза Ловелл усмехнулась:
        - Судя по лицу, ты о чём-то беспокоишься. Что-то случилось? Буду рада выслушать, если расскажешь, - сказала она, расплывшись в улыбке.
        Эти слова были произнесены, когда Лю была уже почти вытолкнута на площадь, скорее всего Элиза со всеми своими собеседниками общалась подобным образом.
        Устроившись рядом с декоративным фонтаном, Лю, прежде чем сама успела это осознать, начала рассказывать о всех своих болях и невзгодах, вызванных отторжением остальных.
        - Хммм… я наслышана о эльфийских традициях, но, похоже бывают те, кто воспринимают их слишком серьёзно.
        Лю испытала странное ощущение, открыв сердце девушке, которую впервые встретила. Она не знала, как описать охватившее её чувство.
        Элиза внимательно слушала и когда Лю закончила рассказ, она неожиданно наклонилась к эльфийке:
        - В таком случае, тебе нужна практика! Например, кто-то должен взять тебя за руку, а ты не должна её отдёргивать!
        - Че?.. - Лю была поражена с какой обыденностью Элиза подшутила над тем, что превращает её жизнь в ад.
        - Хочешь, начнём прямо сейчас? Давай сюда руку.
        - П-постой, я-я не!..
        - Я собираюсь в скором времени стать авантюристкой третьего ранга! Не беспокойся, сколько бы ты меня не лупила, я даже щекотки не почувствую. Вот, смотри! - Элиза попыталась схватить руку Лю, начавшей уклоняться.
        Однако самообъявленная будущей авантюристкой высокого ранга девушка с лёгкостью поймала руку Лю и крепко её сжала. Их руки остались соединены.
        Лю ощутила теплоту ладони девушки своей рукой.
        - Смотри-ка, ты в порядке. Даже скучно как-то.
        - Нет, вовсе нет…
        Небесно-голубые глаза Лю уставились на соединённые руки. Она не могла понять того, что происходит.
        Увидев смущение на лице Лю, Элиза улыбнулась:
        - Эй. Не хочешь пойти в мою Паству? - сказала она, продолжая держать Лю за руку.
        - Что?..
        - В общем, ты мне нравишься. Ты, конечно, слишком уж серьёзная, но ты эльфийка, которая умеет признавать ошибки. К тому же, ты не любишь, когда кто-то поступает неправильно, правда же? Я такая же!
        - Н-но, я…
        - Принуждать не стану, не беспокойся! Но сходить к нам и посмотреть, как у нас дела не повредит, правда же? - Элиза поднялась с края фонтана, потянув Лю за собой. Лю не могла бы освободить руку, даже если бы захотела.
        Неожиданно она ощутила, что не хочет отпускать то странное и непонятное что она нашла.
        - А, кстати, я даже не спросила, как тебя зовут! Так вот, как звать?
        - …Лю. Лю Лайон, - в замешательстве ответила Лю, утаскиваемая Элизой всё дальше.
        Рыжеволосая девушка посмотрела через плечо и беззаботно улыбнулась:
        - Тебя зовут Лю? Как-то простовато звучит, так что… буду звать тебя Лайон!
        Неожиданная фамильярность незнакомой девушки заставила Лю ощутить себя к ней ближе. И странная теплота возникла у неё в груди.
        Элиза привела Лю в дом, расположенный в юго-западной части города.
        - Всевышняя Астрея! Мы дома!
        Лю неожиданно подумала о том, что путь, который она прошла, очень походил на путь, который был начерчен на карте, которую она получила и, войдя в приёмную, увидела там синеглазую богиню, мирно сидевшую на коленях.
        - С возвращением, Элиза. Ого, это же… - богиня, Астрея, хихикнула, ореховые волосы колыхнулись. - Вот как. Да, конечно, - она с теплотой улыбнулась Лю.
        Щёки Лю полыхнули. Она встретилась с этой доброй богиней во второй раз, и низко ей поклонилась, словно извиняясь за первую встречу.
        - Капитан, откуда взялась эта эльфийка?
        - Боже, ты привела очередную заблудшую овечку, да?
        - Вам бы избавиться от подобных речей, когда вы с кем-то знакомитесь, Кагуя и Лира! Эта девушка надеется присоединиться к нашим рядам, проявите хоть немного уважения! - сказала Элиза заговорившим девушкам, явно состоявшим в Пастве. А потом вывела Лю в центр комнаты. На кушетках и диванчиках сидело множество девушек.
        Элиза начала рассказ:
        - Лайон! Это дом Паствы Астреи. Нас десять, наша богиня, Всевышняя Астрея, вон там. - сказала Элиза, с гордостью добавив. - Кстати, я командир!
        Услышав такие слова Лю мгновенно поняла, что Паства была основана совсем недавно.
        - Вдобавок к походам в Подземелье мы работаем над поддержанием порядка в Орарио.
        - Порядка в?.. Я думала вас назначила Гильдия…
        - Нет! Мы оперируем, основываясь на нашем собственном чувстве справедливости!
        - Справедливости? - неуверенно откликнулась Лю.
        Элиза уверенно кивнула:
        - Точно. Именем Всевышней Астреи, Богини Справедливости и Порядка, мы, исправляем несправедливость мира! Мы исправляем несправедливость! Наше правосудие исходит от Всевышней Астреи и наших собственных идеалов! Пока с нами наша богиня, мы не упустим из вида то, что неправильно! - гордо заявила она.
        С точки зрения незнакомки, вроде Лю, эти слова звучали слепо и слишком идеалистично. Если богиня попытается их использовать, как поступают капризные боги, с которыми она сталкивалась, все они станут всего лишь жалкими марионетками.
        И, всё же, какая-то часть Лю была уверена, что этого никогда не случится.
        Даже сейчас, Астрея смотрела на Лю, Элизу и остальных членов Паствы взглядом, наполненным добротой. Она никогда не предаст их доверие и не бросит их. Она богиня, которая любит своих детей больше, чем что-либо ещё.
        Доверие, с которым к Астрее относятся Элиза и остальные, возможно, её уникальная черта.
        - Конечно, иногда наше виденье правильности сталкивается с правильностью других людей! Ведь сколько людей, столько и идеалов!
        Множество позиций приходится принимать во внимание и множество людей, которые их придерживаются, но девушки готовы на эту борьбу. Конфликты ради победы настоящего правосудия неминуемы, объяснила Элиза.
        - …Но нет ничего правильного в людях, которые сейчас ходят по Орарио! - заявила Элиза. - Лайон, ты видела Орарио собственными глазами, так ведь? Люди улыбались?
        - …Все напуганы. Улицы похожи на замерзающую реку.
        - Именно! В Орарио сейчас серьёзные трудности! Пять лет прошло с тех пор, как Пастве Зевса и Пастве Геры не удалось победить Чёрного Дракона, и зло подняло свою голову!
        Провал двух величайших Паств в выполнении Трёх Великих Заданий, эта новость докатилась даже до эльфийской деревушки Лю. Элиза рассказала, что, в связи с этим в Орарио появилась организация Злодеев, которые начали сеять хаос.
        - Сейчас две сильнейших Паствы, под командованием Локи и Фреи стараются навести порядок, да и люди Ганеши начали подтягиваться. Даже Гефест и её кузнецы! Но этого мало!
        - …
        - Мы должны восстать и положить конец эпохе тьмы! - сказала Элиза, распахивая руки. Она была совершенно серьёзна, когда заявила, что хочет лично покончить с хаосом. - Орарио зовётся «центром мира», если здесь всё станет слишком плохо, это отразится везде. Нам не нужно правление хаоса!
        - Элиза…
        - В Орарио нужно навести порядок и принести улыбки его жителям!
        Все вокруг улыбнулись.
        Глаза Элизы блестели от уверенности и гордости. Лю ощутила, что даже её сердце охвачено энтузиазмом и оптимизмом девушки.
        Элиза заговорила тише, обычным голосом и посмотрела на Лю:
        - И, ради этого, нам нужны товарищи. Люди, которые разделят наши цели.
        Лю окинула взглядом комнату, Астрея и другие участницы Паствы смотрели на неё, и закрыла глаза.
        Она хотела найти надёжных друзей. Она хотела найти товарищей, которых будет уважать и которые будут уважать её в ответ. Потому она и пришла в Орарио, чтобы найти того, чего недоставало ей в её деревне.
        Что теперь?
        Что она чувствует?
        Слушая монолог первой девушки другой расы, руку которой она приняла, что говорило её сердце?
        Лю попыталась вспомнить. Когда её загнали в угол охотники за рабами. Точнее, тот праведный гнев, который в ней запылал.
        Она помнила, что подобное чувство исходило и от девушки, которая её спасла.
        Когда Лю закрыла глаза, она увидела яркую улыбку Элизы и заботу Астреи.
        - Я смогу… - Лю открыла глаза и посмотрела в глаза Элизы. - Я правда смогу помочь вашему правосудию?..
        Губы Элизы расплылись в широкой улыбке.
        - Конечно! Добро пожаловать, Лайон!
        Другие члены Паствы встретили её радостными криками, а Астрея улыбнулась:
        - Спасибо за то, что присоединилась к нашей Пастве, Лю Лайон.
        - Нет… Это я благодарна вам и Элизе. Я зашла в тупик, а вы привели меня сюда…
        Астрея и Лю ушли в другую комнату, в которой Лю обнажила спину перед богиней.
        После получения Характеристик на свою кожу она формально стала участницей Паствы Астреи и получила её эмблему - крылатый меч правосудия.
        После этого Лю инстинктивно пыталась уклониться от дружеских похлопываний по плечу множества членов Паствы, а вскоре Элиза и остальные собрались в приёмной в круг.
        - Отлично, самое время для приветственной церемонии! Собираемся!
        Нойн, Незе, Лира, Аста, Лиана, Кагуя, Кельти, Иска, Марью.
        Девушки, того же возраста, что и Элиза.
        Все они подруги, среди них нет эльфов.
        Астрея с улыбкой смотрела, как все они, включая Лю, выставили руки в центр круга.
        Элиза проговорила:
        - Мы Паства Астреи. Мы служим госпоже Астрее, богине правосудия и порядка. Мы клянёмся принести в Орарио мир! Во имя крыльев и клинка правосудия!
        - Во имя крыльев и клинка правосудия! - повторили остальные девушки.
        Все улыбнулись и посмотрели на Лю. Лю улыбнулась в ответ и повторила:
        - Во имя крыльев и клинка правосудия.
        
        
        Пока не пришёл день их расставания, эта клятва не была нарушена.
        Интерлюдия. Старательная принцесса и неусыпный шиноби
        
        
        Микото Ямато
        Уровень 2
        Сила: H185 .> G279 Защита: H 158 .> G 255 Проворство: G 232 .> F 334
        Ловкость: G 217 .> G298 Магия: I 97 .> H 149 Сопротивление: I
        
        Заклинания
        Futsu no Mitama
        - Гравитационное заклинание
        - Увеличивает силу тяжести в определённой области
        
        Навыки
        Чёрный Ворон Ятано
        - Ищет врагов в определённой области, игнорирует скрытность
        - Работает только на монстров. Эффективен против созданий, с которыми владелец навыка уже сталкивался
        - Требует активации
        Белый Ворон Ятано
        - Ищет членов Паствы в определённой области, игнорирует скрытность
        - Эффективен только на людей, обладающих Фалной того же бога
        - Требует активации
        
        
        Харухиме Саньоно
        Уровень 1
        Сила: I 18 .> I 35 Защита: I 43 .> I 80 Проворство: I 70 .> I 99
        Ловкость: I 61 .> I 96 Магия: E 441 .> D 543
        
        Заклинания
        Uchide no Kozuchi
        - Увеличение уровня
        - Работает на одну цель
        - После использования наступает период перезарядки
        - Не может быть применено к заклинателю
        Kokonoe
        - Зачарование
        - Объединяется с заклинанием
        - Заряжает хвосты эффектом связанного заклинания
        - Можно создать вплоть до девяти хвостов
        
        Навыки
        Искусство сказочной лисы
        - Увеличивает эффективность магии
        - Улучшает эффективность расходования энергии разума
        
        Так выглядят обновлённые Характеристики Микото и Харухиме.
        Их параметры значительно возросли, почти настолько же, насколько параметры Лили. Рост магии Харухиме был просто поразительным, обычно этот параметр улучшить сложнее, чем остальные, вроде силы или ловкости, а учитывая, что несколько её заклинаний используются далеко не каждый бой, этот параметр вырос очень заметно.
        Вместе с тем, девушка-ренарт даже обзавелась навыком.
        Этот новый навык схож с теми, что получают представители расы эльфов, и, без сомнений, он будет очень полезен для чародейки, которой Харухиме является. Среди связанных с заклинаниями навыков те, что экономят энергию разума ценятся особенно высоко, хотя их эффекты нельзя назвать яркими.
        Микото не получила новых навыков или заклинаний, и у Гестии было на то объяснение.
        - Вроде бы, ты могла бы получить один безумный навык, но он был таким жутким, что я его отклонила. Мне показалось, что он из тех, которые называют саморазрушительными.
        Довольно редко можно услышать от божеств, известных своей страстью ко всему новому и неизвестному о том, что они отклонили появление какого-то доступного навыка. Однако Гестия беспокоилась о благополучии Микото, и этот жест показал, что привязанность к детям, которые ей доверились, пересиливает её тягу к неизвестному.
        Впрочем, и без нового навыка улучшение базовых характеристик Микото поставило её на второе место по силе в Пастве. Она очень универсальная авантюристка, что и сыграло в прошедшей экспедиции. А новые Характеристики приблизили её к середине второго уровня.
        И Микото, и Харухиме остались довольны обновлениями своих Характеристик. Однако обе девушки не стали радоваться этому слишком сильно и вскоре принялись за работу над собой с новыми силами.
        Девушки с востока известны своей скромностью, усердием и дальновидностью, и потому они уже поставили себе новые цели.
        
        
        
        
        
        - Хьяяя!
        Напряжённый, но какой-то сомнительный боевой клич издала в Подземелье девушка-ренарт, Харухиме, замахиваясь над головой длинным посохом, бросаясь на монстра. Золотая шерсть на хвосте девушки вздыбилась.
        Перед ней был одинокий гоблин. Жалкое, низкоуровневое создание, чьё имя стало синонимом слабости, видело угрозу даже в неловкой атаке девушки, издавшей боевой клич и предупредившей тем самым его об ударе. Впрочем, атака в полную силу любого авантюриста первого уровня может прикончить этого монстра.
        - Хвах?!
        Идеально занесённый удар посохом не должен был промахнуться, однако, это случилось.
        - Гух?! - тело Харухиме, вместе с посохом, проскользнуло правее гоблина.
        На мгновенье в Подземелье воцарилась полнейшая тишина.
        Спустя секунду затишья гоблин пнул Харухиме с криком, выразившим его удивление.
        Удар ноги пришёлся в неприкрытые рёбра Харухиме.
        - Ннннгх?!
        Когда удар был нанесён, девушка-ренарт издала глухой вскрик. Пусть она и сошлась в бою с низкоуровневым монстром, но боль остаётся болью.
        Привлечённые шумом гоблины сбежались и присоединились к избиению.
        Харухиме жалобно кричала, обхватив голову руками и свернувшись на полу калачиком. Неожиданно, к ней метнулась тень.
        - Яххххх! - Лили, несмотря на огромный рюкзак, отправила гоблина в полёт ударом ноги.
        - Гобру-у-у?!
        Лили всего лишь полурослик… но в пинок была вложена сила авантюриста второго уровня.
        Гоблины осознали, что у них нет ни единого шанса, и разбежались с оглушительным визгом по коридорам Подземелья.
        - Что вы творите, сударыня Харухиме?! Это всего лишь гоблины!
        - П-простите, Лили-сан! Ваша атака была великолепна!
        - Ну конечно! У меня же второй уровень! Второй, вы слышали?! - похвалилась Лили, после того как она распугала гоблинов, её голос наполняла гордость, она даже повторилась чуть громче обычного.
        Лили положила руки на талию, выпятив грудь, пока побитая Харухиме, натянуто улыбаясь, поднималась.
        Несмотря на грязную одежду, роскошные золотые волосы и осанка, придававшие девушке-ренарту элегантной изысканности, не пострадали. Впрочем, прекрасное лицо вскоре погрузилось в раздумья, и она грустно вздохнула.
        Лили же победно погладила Харухиме по хвосту со словами:
        - Лили рядом, тебе нечего бояться. Давай, Харухиме! Повторяй за мной, пока не придёшь в боевую форму!
        Ободренная словами неустрашимой помощницы, чародейка, несмотря на отсутствие боевого опыта, повернулась к появившимся в конце прохода монстров лицом.
        - С-спасибо вам большое! Я благодарна за то, что вы дали мне ещё один шанс!
        Вельф и Белл стояли чуть поодаль.
        - Слишком уж она рада… - сказал Вельф.
        - Что же, она впервые вернулась в Подземелье после поднятия уровня… Достигнув второго уровня, я тоже был безумно рад, понимаю её чувства, - Белл посмотрел на Лили слегка нервно улыбаясь. Когда Лили была помощницей, эти монстры часто «одаривали её добротой», и она была рада «вернуть им должок», как она сама выразилась.
        - Так ведь это уже не радость… она слишком задаётся.
        Неловкость Белла лишь усилилась, когда он услышал комментарий Вельфа.
        Они на третьем этаже Подземелья.
        Получившая ранг D Паства Гестии находилась на неподходящем им по рангу этаже для одной-единственной цели: потренировать Харухиме.
        Члены Паствы низкого уровня могут получать экселию даже на этажах, которые совершенно не подходят Пастве в целом. Такую практику иногда называют «набиванием уровней».
        В данный момент Паства Гестии преследовала две цели: помочь в обучении слабой помощницы, а также помочь Лили определить пределы её сил после повышения уровня.
        Подобную практику в Пастве начали проводить с тех самых пор, как в состав вошла Харухиме. Авантюристы выбирали места, где они могут задержаться надолго, не причиняя проблем другим спускающимся в Подземелье авантюристам.
        Разумеется, Харухиме гарантируется безопасность, она одета в броню, выкованную Вельфом, прикрывающую самые уязвимые места, чтобы монстры этих этажей не могли причинить какого-то серьёзного ущерба. А на случай если возникнет какая-то аномалия, у девушки всегда был сопровождающий высокого уровня, вроде Белла.
        В этот раз, Лили настояла, что она будет защитницей Харухиме… Но она явно намного больше наслаждалась избиением монстров, с которыми у неё в прошлом были трудности. Белл и остальные, впрочем, прекрасно понимали ощущения, которые испытывала девушка после того, как её Характеристики значительно возросли.
        Рука Белла, наконец, почти закончила исцеляться. Уже в ближайшем будущем он собирался отправиться на серединные этажи, чтобы убедиться в её работоспособности. Сегодня, на верхних этажах он прислушивался к своим ощущениям.
        - Как бы сказать поприличнее? - заговорил Вельф, скрестив руки. - Она не становится лучше в бою.
        Белл попытался подыскать девушке оправдания:
        - Ч-что же, характер Харухиме не слишком подходит для драк, и я, как бы…
        - Ага, мне тоже грустно смотреть, как она этим посохом размахивает.
        Паства выходила на прокачку уровня, когда было свободное время, но, в случае Харухиме проблема была именно в том, как она ведёт себя в бою. К практике тактик и стратегий она была совершенно не готова и её пытались обучить основам самозащиты.
        Харухиме хотела научиться не быть обузой в экспедициях на серединные этажи и глубже.
        И её результаты восторга не вызывали.
        Вельф начал загибать пальцы, комментируя старания девушки:
        - Если бы нашлось хоть одно подходящее ей оружие, возможно она смогла бы сделать хоть что-то… Но с мечом она не справилась, как и с копьём. Нагинату и лук она использовать не может, очевидно, булавы и двуручные мечи тоже отпадают. А теперь и проверка её навыков с посохом провалилась… что остаётся?
        Белл тоже пытался придумать выход из кажущейся тупиковой ситуации.
        - А я вам сразу сказала, у неё на это силёнок не хватит. Как по мне, стоит прекратить этот бред и дать ей сосредоточиться на тренировке её заклинаний, - сказала Айша, амазонка, отправившаяся вместе с Паствой Гестии в этот поход по верхним этажам, несмотря на общую занятость. Впрочем, она старалась присутствовать на всех тренировочных выходах Харухиме.
        - Но Харухиме очень хочется научиться, так что…
        - Слушайте, порой куда лучше сказать человеку в лицо, что у него ничего не получится. Впрочем, раз уж вы поставили себе определённые цели, я вас останавливать не буду. Паства ваша. Просто добавлю, что в Пастве Иштар, мы почти сразу пытаться перестали.
        Вельф предложил своё мнение, вступая в диалог Айши и Белла:
        - О параллельном чтении мы даже не заикаемся, но, если у нас получится научить её видеть общий ход битвы, это явно поможет ей подгадывать моменты для наложения магии поднятия уровня, - слова Вельфа прозвучали довольно безысходно, однако ему хотелось, чтобы девушка-ренарт научилась хотя бы основам сражений. И это мнение очень порадовало Белла, желавшего, чтобы все его друзья могли сражаться плечом к плечу.
        - Кстати, если вы не знали, человек, на которого наложено поднятие уровня, получает меньше половины экселии в сражениях, - сказала Айша.
        - Чего?! - разом переспросили Вельф и Белл.
        - Это же очевидно. В другом случае это было бы похоже на жульничество. Даже когда ты побеждаешь противника уровнем выше, это почти на тебе не отражается, - Айша добавила то, что знала о сути зачарования Харухиме.
        В Пастве Иштар Харухиме использовала Uchide no Kozuchi много раз, Айша проверяла эффект этого заклинания на себе и знала о его эффекте и недостатках.
        Заклинание Харухиме не накладывало никаких ограничений на развитие самой девушки, но Белл и Вельф, не раз полагавшиеся на его эффект в трудных ситуациях, округлили глаза.
        - Я понятия не имел, - сказал Белл.
        Айша игриво подмигнула:
        - Я правильно понимаю, что ваша неловкая лисичка могла бы поднять уровень?
        - Да. Богиня сказала, что она может получить второй уровень.
        Харухиме действительно могла бы поднять уровень, если бы Гестия того пожелала.
        Она участвовала в отчаянной схватке с Амфисбаэной. Она использовала свои силы до предела, даже когда была сбита с ног и окружена пламенем, что можно считать подвигом.
        - Но ваши угрозы… советы, то есть, сделали своё дело, и мы решили подождать с её повышением до второго уровня.
        - Так будет лучше, ей ещё слишком рано. - Харухиме осталась на первом уровне, потому что Айша настоятельно рекомендовала Пастве Гестии подождать. Она сказала что-то вроде: «Клуша второго уровня останется клушей, так какой смысл? Хотите, чтобы она в одиночку монстров убивала?»
        Выслушав тираду амазонки, Белл и Гестия приняли её точку зрения.
        - Если хотите, чтобы она подняла уровень, забудьте о боях и работайте над её заклинаниями. В противном случае это всё равно, что доверить ребёнку пушку. О таком даже думать опасно, - добавила Айша.
        Она продолжала следить за развитием Харухиме, и, принимая во внимание то, что характеристики девушки уже выросли, Гестия может в любой момент поднять её уровень.
        Самой Харухиме о возможности поднятия уровня не сказали.
        Как и Лили.
        - Я не хочу давить на Харухиме, да и наша помощница неплохо проводит время, развлекаясь с ней на верхних этажах. Не хочу их огорошивать, так что пока подержим это в секрете, - сказала Гестия. - Эта экспедиция закончилась тремя поднятиями уровней для нас… двумя, точнее. Миах тоже получил два повышения. Если другие боги прознают, они подумают, что мы втихую вам помогли!
        Впрочем, сейчас речь шла не об этом…
        - Наверняка мы могли бы оставить её простой заклинательницей и забыть про это дело, но… Что же, пока она ничему у нас с Лил не научилась. А очень хочется хоть немного ей помочь, - проговорил Вельф.
        Вельф наблюдал, как Харухиме сходится в бою с монстрами, слушая указания Лили. Девушка-ренарт привыкла закрывать глаза во время атаки, так что на противниках она не могла оставить и царапины. Раздражённые крики Лили и вой монстров лишь вводили её в ступор.
        Айша пожала плечами и усмехнулась:
        - Кто знает, когда она наконец хоть чему-то научится.
        
        
        
        
        
        …Раньше, чем вы все думаете, произнесла про себя Микото, слушая разговор.
        Хотя Харухиме ещё рано вступать в прямые стычки с врагами.
        Микото была уверена, что вскоре девушка-ренарт освоит искусство самозащиты. Она просто обязана. Несмотря на то, что даже Белл начал в этом сомневаться, Микото верила.
        - Харухиме-сама… держитесь, - пробормотала девушка.
        Едва-едва Харухиме наконец смогла отклонить атаку кобольда и ударом сбоку отправила монстра в полёт. Движение напоминало какой-нибудь приём Микото… точнее, боевые искусства Такемиказучи.
        Глаза Айши округлились от удивления, Белл и Вельф также были поражены. А Лили, едва придя в себя, даже похлопала.
        Девушка-лиса, обычно не проявляющая ярких эмоций, широко улыбнулась и показала два больших пальца, как её учила Гестия.
        Микото улыбнулась. Харухиме давно перестала быть принцессой. Слабая девушка, которой она была, давно исчезла.
        Только Микото смогла это заметить. Она увидела, какой стала девушка-ренарт после того, как они снова встретились в Орарио. Харухиме изменилась так же сильно, как и Белл, а может даже сильнее.
        Глава 7. Сказки прошлого: Чёрная птица и золотая лисица
        
        
        - И-имя мне Харухиме… я очень рада стать вашей новой знакомой!
        Запертая во дворце принцесса, так описала бы встреченную девочку-ренарта молодая Микото, изучая её взглядом.
        Это случилось за десять лет до того, как Микото и Харухиме оказались в Городе Лабиринта.
        Дальний Восток.
        Девушка-лиса тайно оказалась в святилище, в котором Такемиказучи и ещё несколько божеств присматривали за детьми-сиротами.
        Белоснежная кожа была такой чистой, что казалось, её ещё никогда не касалась грязь, а золотые волосы блестели в солнечном свете. Зелёные глаза были похожи на пару изумрудов. Красота девочки уже в таком возрасте говорила о том, что когда она вырастет в женщину, станет редкой красавицей. А заострённые лисьи ушки и пушистый хвост не могли не очаровать.
        Микото увидела Харухиме не впервые.
        Одинокая девушка из поместья у подножья горы порой сбегала, чтобы поиграть с детьми из приюта.
        Однако, увидев такое её поведение во время визита в святилище, Микото осознала, насколько отличаются миры, в которых они живут.
        Такемиказучи, с улыбкой ответил:
        - Добро пожаловать, Харухиме! Благодаря тебе нам удалось спокойно перезимовать, и я рад, что могу сказать тебе спасибо лично.
        Харухиме пришла сюда, чтобы встретиться с Такемиказучи и остальными детьми из святилища.
        В жилах девушки текла благородная кровь, и, когда живущая без забот Харухиме узнала, что в святилище по соседству едва сводят конца с концами, она попросила у обладающего властью отца поделиться едой. Так Микото и остальные смогли познакомиться с доброй девочкой, и позвали её к себе в святилище, чтобы как следует поблагодарить.
        Когда молодая Харухиме представилась, каждое божество в святилище подошло к ней, чтобы поприветствовать, а вот дети почти ничего не говорили.
        Дело было не в холодном отношении. Все они были поражены красотой девушки-ренарта. Харухиме не просто родилась в благородной семье, с рождения она была наделена грацией и добротой. В обшарпанном, бедном святилище Харухиме расцвела подобно цветку.
        Даже девушки не избежали её чар, а реакцию мальчиков можно было назвать преувеличенной.
        Харухиме покраснела, она не привыкла привлекать столько внимания детей её возраста.
        Эта неловкость лишь сделала её ещё милее в глазах остальных, а кто-то из богов даже шепнул: «Чтоб меня!..», - и тут же получил от стоявшей рядом и скрывавшей злость за улыбкой богини локтем по рёбрам.
        - Х-Харухиме такая милая!.. - пробормотала Микото.
        - Очень. Она как будто сошла с какой-нибудь картинки, - сказала Чигуса.
        Чигуса тоже была поражена, хотя уже тогда была влюблена в Оуку, на которого бросила опасливый взгляд.
        Оука же повёл себя точно так же, как и обычно.
        - Что с тобой, Харухиме? Ты покраснела. Болеешь, что ли? - В детские годы он уже был таким же непробиваемым, как и Такемиказучи, когда дело касалось женских чувств.
        - Харухиме, спасибо за еду!
        - Хочешь поиграть?
        - И-и со мной?
        В следующее мгновенье девочку-ренарта окружили дети, к ней обращались и мальчики, и девочки.
        Микото, впрочем, присоединилась не сразу. Она пристально вгляделась в лицо Хархуиме и наклонила голову, а потом обратилась за ответом к одной из богинь.
        - Цукиёми-ками, Цукиёми-ками! - Микото потянула божество за край одежды.
        - Ммм? Что такое, Микото? - спросила богиня с синими волосами, собранными в хвост.
        - Почему Харухиме-сама кажется такой грустной? У неё хвост поник.
        Хвост Харухиме действительно заметно опустился.
        Один лишь этот факт не показался бы девочке странным, но также Харухиме будто было сложно смотреть другим детям в глаза.
        - Очень похоже, что она чувствует муки совести за то, что ей так повезло в жизни.
        - Муки сови?..
        - Ты же видишь, как бедно и обшарпано наше маленькое святилище? И одежда тоже. Конечно, Харухиме в этом не виновата, но ей неудобно от того, что она единственная, кто живёт в роскоши.
        Одежда Микото штопалась далеко не один раз, а в нескольких местах на ней были заплатки, да и роба Цукиёми явно не подобала высокому статусу богини.
        Одежду же Харухиме иначе как «роскошной» назвать было нельзя. И выражение на лице девушки было таким, словно она не была уверена, есть ли у неё право там находиться.
        Глаза Микото округлились от удивления.
        - Получается… Харухиме-сама нелегко к нам приходить? Но она пришла, потому что думает, что так будет правильно, хотя ей это и непросто? - обеспокоенно спросила Микото.
        Богиня нежно потрепала Микото по волосам.
        - Так она проявляет свою доброту. И ещё это признак слабости. Поэтому ты и другие дети должны держаться к ней поближе и защищать её, понятно?
        Микото не поняла, что имела в виду Цукиёми.
        Богиня улыбнулась:
        - Вам нужно так увлечь её играми, чтобы она перестала задумываться, кто как живёт. - В тот момент выражение на лице богини напоминало выражение Такемиказучи. Точнее, та самая озорная улыбка, которая была у бога, когда он отдал приказ: «Выведите её из того поместья!», - тем самым освободив Харухиме.
        Микото улыбнулась.
        - И ещё, с этого самого момента ты должна защищать её от мужчин, которые замышляют недоброе, понятно?
        - Понятно! - Микото исчезла, будто ниндзя, бросившись к остальным детям.
        В то же мгновенье мальчишки, шумно требовавшие внимания Харухиме, ощутили на себе всю мощь ещё не отточенных в боях приёмов боевых искусств.
        - Эй!
        - Ты что делаешь?!
        - Прекрати!
        - Микото, ну за что?!
        Не успевшие остановить девочку Оука и Чигуса натянуто улыбнулись.
        А сама Харухиме, всё это время виновато смотревшая на детей, даже улыбнулась, увидев разлетающихся налево и направо детей.
        - Не беспокойтесь, Харухиме-сама! В нашем святилище вам не о чем беспокоиться! - сказала Микото, оборачиваясь и хватая Харухиме за руку. - Мы бедны. Это правда, но у нас куча всего, чего не бывает в вашем поместье! Чувствуйте себя, как дома!
        Услышав Микото, Такемиказучи и остальные боги сначала удивились, но потом залились смехом.
        Микото помотала головой, не понимая, почему её слова произвели такой эффект, но потом тоже засмеялась.
        Девушка, которую она держала за руку, расплылась в улыбке:
        - Спасибо, Микото.
        Тот момент стал самым счастливым в жизни Микото. Она получила фалну Такемиказучи, чтобы вызывать улыбку на лице девушки из поместья, смотревшей в небо таким грустным взглядом.
        С того дня благодаря Микото и членам её большой семьи, Харухиме начала регулярно посещать святилище. Девушка могла играть с другими детьми сколько ей вздумается, помогать с ежедневными заботами в святилище и проливать слёзы каждый раз, когда она совершала ошибку, то есть почти постоянно.
        Она показалась Микото наивной, чистой и жутко доброй.
        Такая Харухиме всегда восхищала Микото, и девушка всегда старалась за ней присматривать. Чем больше времени они проводили вместе, тем сильнее Микото начинала ощущать себя воителем, защищавшим свою госпожу Харухиме. И тогда Микото приняла решение.
        Она всегда будет помогать Харухиме и всегда будет её защищать.
        
        
        
        
        
        - Я-я, Харухиме… возьму на себя работу по дому!
        Глаза Микото округлились.
        Девушка, которую она собиралась защищать десять лет назад, надела униформу горничной.
        После противостояния с Паствой Иштар, Харухиме присоединилась к Пастве Гестии, став её последним членом. Микото собиралась было начать праздновать воссоединение после долгих лет разлуки, но её ожидало шокирующее заявление Харухиме.
        - Х-Харухиме-сама, вы не обязаны себя заставлять… если мы разделим обязанности поровну, то…
        - Нет, Микото-сан. И когда я жила в семейном поместье, и когда была в подчинении у Иштар-ками, за меня всегда всё делали другие люди.
        Микото возмутилась, заявив, что в последнем случае Харухиме проходила через унижения, но изумрудные глаза девушки-ренарта были наполнены непоколебимой решимостью.
        После успешной «Битвы», дом Паствы Гестии стал заметно больше, и среди членов Паствы возникли споры, стоит ли им нанять служанку для домашних обязанностей, во время обсуждения Харухиме подняла руку.
        - Я хочу использовать дарованную мне возможность, чтобы научиться самостоятельности. Также я желаю быть полезной Беллу-сама, Микото-сан и Пастве Гестии, которая меня спасла!
        После такого открытого выражения чувств, Микото не могла заставить себя остановить девушку.
        Харухиме была искренней в своих намерениях. Как дочь богатой и наделённой властью семьи, сильнее всего девушка-ренарт хотела хоть раз сама сделать свой выбор. Также ей хотелось себя испытать.
        Она пришла в Орарио до того, как в городе появилась Паства Такемиказучи и была вынуждена работать в борделе. Микото не могла представить, сколько трудностей ей пришлось пережить. И теперь ей хотелось забыть о прошлом и попытаться стать лучше той девушки, которой она была рождена.
        Точнее, она решила стать лучше после того, как её спас беловолосый парень.
        - …Как пожелаете. Я буду уважать вашу решимость, Харухиме-сама! - сказала Микото.
        Харухиме радостно улыбнулась.
        На Дальнем Востоке Харухиме обучали лишь искусствам, которыми должна владеть придворная дама, вроде танцев и составления цветочных букетов, а значит, движения девушки должны быть грациозны. Возможно, она великолепно справится с обязанностями служанки, поначалу думала Микото.
        - …Ой?!
        - Че-?! Сударыня Харухиме, вы разбили очередную тарелку?
        Вскоре, впрочем, от этой мысли пришлось отказаться.
        В Пастве Гестии и дня не проходило без звука разбитой Харухиме посуды.
        Даже с точки зрения Микото, Харухиме не начинала справляться с домашними обязанностями лучше.
        Проблемой была невротичность девушки. Когда она несла тарелки, наливала чай или стирала, она так старательно исполняла задуманное, что у неё тряслись руки и она роняла тарелки, разливала чай или переворачивала корзину с бельём.
        Пальцев на обеих руках Микото не хватало, чтобы сосчитать, сколько раз она неловко отворачивалась, наблюдая, как Харухиме со стоящими в глазах слезами потирает зад и пушистый хвост после того, как Лили пинком выгоняет её с кухни.
        Харухиме словно сменила специализацию с «запертой в четырёх стенах принцессы» на «рассеянную служанку». Конечно, это изменение к худшему, но повернуть время вспять невозможно.
        - А ты куда бесполезнее, чем я мог ожидать, - пробормотал всегда прямолинейный Вельф, в день когда Харухиме совершила гораздо больше ошибок, чем обычно.
        - Мне очень жаль, Кротцо-сама!
        - Я же вроде говорил тебе что меня лучше звать Вельфом, а не по фамилии?.. Нет, правда, ты хоть что-нибудь делать умеешь?
        - Ч-что же, полагаю… я могу воспользоваться навыками, которым меня обучали на предыдущем месте работы… если вы пожелаете, Вельф-сама, я могу заглянуть к вам ночью… - ответила Харухиме.
        С нечленораздельными возгласами Вельф и побагровевшая Микото лишились дара речи, никто из них не успел прервать Харухиме.
        - О-однако, если вы позволите мне чуточку эгоизма, я хотела бы провести сначала ночь с Беллом-сама. Это единственная моя просьба, надеюсь вы не откаже…
        - Вы просто отвратительны, сударь Вельф! Предложить сударыне Харухиме такие грязные вещи! Я это запомню! - взорвалась Лили.
        - Да будто я предлагал!!! Я только Гефест в этом плане вижу!!!
        - Во что это вы тут превращаете мою миленькую невинную Паству?! - потребовала ответа прибежавшая на крики Гестия.
        Ещё никогда Микото не слышала, чтобы Вельф кричал так громко.
        Харухиме верила, что давно перестала быть девственницей, а Микото было слишком стыдно говорить ей об обратном. Точнее, Микото считала, что о таком девушке должен сказать Белл. Но Белл никак не мог набраться смелости, чтобы завести об этом разговор.
        Тем временем, буря лишь разрасталась, само присутствие Харухиме начали считать потенциальной угрозой.
        - Запрещаю! Харухиме, тебе нельзя даже приближаться к Беллу!!!
        - Что?! Н-но почему?
        - У себя можешь спросить и поймёшь!!! - разом взревели Лили и Гестия. Белла в тот момент рядом не было.
        Примерно в то время Гестия начала смотреть на Харухиме очень тяжёлым взглядом.
        Микото, как могла, пыталась исправить отношения в Пастве, не привлекая лишнего внимания, например, настояла на том, чтобы Лили перестала называть девушку «Той Восточной Секс-Служанкой», и прочие подобные мелочи. Порой, вмешивался и Вельф, выполнявший в Пастве роль старшего брата для всех. Невольный напарник Оуки в авангарде стал для девушки лучшим другом среди членов Паствы Гестии.
        Микото верила, что целая серия неудач и неурядиц заставит Харухиме сдаться и отказаться от идеи быт служанкой, но, к её удивлению, девушка-ренарт оказалась упорной.
        Неудачи заставляли её грустить, но понемногу она начала справляться с работой по дому, одерживая верх над своей неуклюжестью.
        Возможно, эта сила пробудилась в ней ещё в годы работы проституткой, а может источником послужил беловолосый парень, который её спас. Как бы там ни было, порой Микото не могла отвести от девушки взгляда.
        Раз за разом, когда Харухиме не могла справиться, Микото хотелось вмешаться и помочь. Но каждый раз она подавляла это желание.
        Без лишней скромности, Микото была уверена в своих навыках домоводства. В святилище, выполняя работу по дому, она уступала только Чигусе, она могла не только отлично готовить, но и убираться, стирать и выполнять прочую необходимую работу. Когда наступала очередь готовить Микото, все в Пастве превозносили её кулинарные навыки.
        Микото понимала, что, если она начнёт давать Харухиме наставления, или попытается сделать работу за неё, это не принесёт девушке-ренарту никакой пользы.
        Но как же мне помочь Харухиме-сама?.. О!
        Ответ пришёл сам собой.
        Чтобы помочь Микото решила позвать помощника.
        - Белл-сан, вы не против объяснить Харухиме, что значит быть служанкой? - спросила Микото Белла, когда Харухиме была рядом.
        - Что?! - выпалила Харухиме.
        - Я, даже не знаю, Микото… - задумчиво сказал Белл. - Я и сам не знаю, что такое быть служанкой…
        Однако, в конце концов Белл согласился. И без просьбы Микото он хотел помочь Харухиме. Не потому, что он командир Паствы. Просто он сам по себе хороший человек. Если опыт домашних дел, полученный во время жизни в деревне с дедушкой, мог помочь Харухиме, Белл не был против им поделиться.
        Харухиме, несмотря на смущение, стыдливо приняла помощь Белла с работой. Хоть Лили и Гестия периодически пытались вмешаться.
        Микото немногое знала о любви, но даже она заметила, что Харухиме влюблена в Белла.
        Работа с возлюбленным человеком может привести к неожиданным результатам. Попытка показать себя с лучшей стороны заставляет сконцентрироваться на полученном задании. Это Микото знала по собственному опыту обучения у Такемиказучи.
        Впрочем, если слишком много нервничать, то это может сказаться на результатах негативно.
        - …И, похоже, я больше не героиня в глазах Харухиме-сама, - сказала себе Микото.
        Во время освобождения девушки от Паствы Иштар Харухиме видела, как Белл за неё сражается. Это он её спас.
        Он стал для Харухиме тем самым героем. Одно его присутствие может воодушевить девушку.
        Продолжая жить с Паствой Гестии, Микото ощущала это сильнее с каждым днём. Разумеется, осознание вызывало у неё грусть.
        Когда они были детьми, героями Харухиме были Оука, Микото и другие дети из святилища.
        Микото не думала, что Белл похитил её подругу. Но порой она продолжала задумываться, сможет ли она снова стать героиней Харухиме, если станет достаточно сильной.
        Микото не покидало предчувствие, что в следующем году, когда настанет время возвращения в Паству Такемиказучи, Харухиме останется с Беллом в Пастве Гестии.
        И, всё же…
        - Микото, помощь нужна? - Харухиме улыбнулась подруге, забыв о привычных формальностях и обратившись к Микото так, как когда они были детьми.
        - …Конечно же, Харухиме-сама!
        Для Харухиме Микото была незаменимой подругой и одной из героинь, которые пришли к ней на выручку. Когда Микото поняла это, она ощутила свою значимость и неисчерпаемую радость. Добрая девочка даже после заключения в Квартале Наслаждений осталась такой же доброй, как и была раньше.
        И из-за этого Микото была очень счастлива.
        
        
        
        
        
        Прошёл ещё месяц.
        Харухиме изменилась ещё заметнее.
        К тому же от неё начала исходить мощная материнская аура. Даже Гестия, богиня семейных отношений, порой прикрывала глаза рукой, бормоча под нос что-то вроде:
        - Ого, какая мощь…
        Также Харухиме стала значительно лучше в роли служанки. Она продолжала совершать ошибки и очень из-за них расстраивалась, но всегда собиралась и продолжала работу.
        Порой она снова задумчиво смотрела в небо, но теперь на её лице была улыбка, а не слёзы.
        Все эти изменения произошли после встречи с Виеной.
        Расставшись с девушкой-драконом и ксеносами, Харухиме начала браться за новую работу с новыми силами.
        Заметнее всего стали изменения в её подготовке к походам в Подземелье. Для начала, она стала подробно обсуждать роль помощницы с Лили. Они учились распределять магические камни, читать карты, а также классифицировали предметы и запоминали их вид, начиная с определения различных зелий и противоядий. Микото часто видела, как Харухиме направляется в комнату Лили с ящиками бутылочек с красной и синей жидкостью для сравнения.
        - Послушайте, сударыня Харухиме. Роль помощника заключается в управлении полем боя и его подготовке для авантюристов. Это значит, что мы должны облегчать им сражения. Наша роль не только в подбирании упавшей добычи и магических камней.
        - Понятно!
        - Некоторые авантюристы… очень немногие, но всё же называют помощников «последней линией обороны». Мы передаём экипировку и предметы… а также должны думать над тем, как поднять настроение группы в путешествии по Подземелью.
        Лили делилась с Харухиме опытом и знаниями - верный признак того, что несговорчивая девушка-полурослик приняла её в семью.
        Перед первой экспедицией Паствы Гестии, когда Лили пришлось распределять усилия между обучением командованию и подготовкой к походу, она доказала, что верит в Харухиме, поручив той несколько важных дел. А после экспедиции Лили начала часто водить за собой Харухиме, будто собираясь переложить на неё обязанности, если с ней вдруг что-то случиться.
        Вид радостно семенящей за невысокой Лили девушки-ренарта, заставил Микото подумать о невероятной дружбе белки и лисы. Это не могло не вызвать улыбку.
        Вдобавок, Микото знала, что Харухиме практиковала с Айшей чародейство перед экспедицией. Периодически вспышки золотого света вместе с взрывами Ignis Fatuus доносились из библиотеки. Порой они были такими громкими, что даже Гестия подпрыгивала, отчего Микото сделала вывод, что освоение магии давалось девушке-ренарту нелегко. Далеко не раз Харухиме выходила из библиотеки, покрывшись сажей и кашляя, за ней следовала вздыхавшая Айша.
        - Хочешь изучить боевые искусства?
        - Хочу.
        Несмотря на магические тренировки, Харухиме попросила научить её и тому, как держаться в битве, тщательно подгадав время для обращения Такемиказучи, когда тот посещал Поместье Домашнего Очага и обучал Микото, Чигусу и Оуку новым приёмам. При этом Харухиме позаботилась, чтобы её просьба не мешала обучению остальных.
        Это случилось совсем незадолго до начала экспедиции.
        - Айша-сама сказала мне не ждать серьёзных улучшений… Но, поразмыслив над её словами, я пришла к выводу, что закрывать глаза на занятие, которое я даже не начала, неверно.
        - …
        - Я тоже… хочу быть сильной, - сказала Харухиме Такемиказучи в одном из проходов залитого лунным светом сада.
        - …Хорошо, я буду тебя учить, - согласился бог битвы, улыбнувшись девушке.
        Со следующего дня истощённая ментальной тренировкой Харухиме начала занятия с Такемиказучи, пока Микото и остальные отдыхали от своих тренировок.
        - Для начала ты должна понимать, что твои возможности отличаются от возможностей Микото и остальных моих учеников.
        - Да, Такемиказучи-ками.
        - Поверхностное обучение всему никакой пользы не принесёт. Поэтому ты сфокусируешься на техниках самозащиты.
        - Техниках самозащиты?
        - Точно. Как я слышал, у тебя очень прочная броня. Ты должна изучить, как ею пользоваться, и отработать приёмы до состояния рефлексов, чтобы для отражения вражеских атак тебе не нужно было даже о них задумываться.
        За очень короткое время обучения Такемиказучи попытался обучить девушку тому, что называется тактикой.
        - Боевые искусства - это далеко не только эффектные приёмы. Нужно тренировать сообразительность. Быстрая оценка положения может помочь тебе избежать смертельного удара.
        - Я понимаю!
        Эти уроки спасли ей жизнь.
        Из-за того, что Харухиме не послушала Айшу и не стала концентрироваться только на заклинаниях, она смогла пережить атаку босса этажа и спасла группу во время боя с Амфисбаэной.
        Харухиме всегда преследовала целям, которые себе поставила. Она оценивала варианты и выбирала как ей действовать. Вдобавок она не стеснялась искать помощи.
        Все эти простые вещи оказались невероятно важными. Присутствие идущего впереди Белла помогло ей самой ступить на тропу самосовершенствования и двигаться по ней семимильными шагами. Харухиме смогла достичь того, чего могли бы не достичь другие, просто делая как ей скажут и практикуя навыки, которым её обучили.
        Даже сейчас Харухиме не прекращала саморазвития.
        Наивная, чистая и жутко добрая принцесса, которую растили в позолоченной клетке открыла дверь сама того пожелав и вышла в большой мир.
        - Харухиме-сама… вас что-то беспокоит? - спросила Микото, ощутив, что с её подругой что-то не так. Она смотрела сбоку, как девушка-ренарт окидывала небо задумчивым взглядом.
        - Мы… пообещали, - сказала Харухиме, подняв мизинец, - что встретимся снова… что снова будем жить вместе… вот почему я так стараюсь.
        Она прижала отогнутый мизинец к груди, словно это было дорогое ей сокровище. Улыбка на её лице была прекрасна, как и та, которую Микото увидела в их первую встречу, но теперь девушка-ренарт казалась ей гораздо сильнее.
        Микото улыбнулась, ощутив, что она только что увидела нечто ослепительно прекрасное.
        Харухиме изменилась. Она была слабой маленькой девочкой и отчаявшейся проституткой. Пройдя всё это, она выросла.
        Микото неожиданно осознала, что Харухиме уже не нуждается в её защите.
        И поэтому…
        Чтобы Харухиме когда-нибудь могла спасти кого-то другого, Микото просто продолжит всегда её поддерживать…
        
        
        
        
        
        Середина ночи, Поместье Домашнего Очага погружено в сон.
        Белл подскочил в кровати.
        Он услышал едва различимый треск, исходящий от стены. Скинув с себя одеяло, он потянулся к поясу, привычному месту, где висел его кинжал, но кинжала не было.
        Бледный лунный свет проникал через окно. Рядом не было ничего опасного.
        Убедившись, что опасности нет, Белл провёл серию глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Его тело покрыл холодный пот.
        Он расслабил руки, сел, отперевшись на спинку кровати, и прикрыл лицо руками.
        Глубокий сон ему не давался.
        Он провёл на глубинных этажах, где нельзя было спать дольше пяти минут, всего ничего, однако стресс, накопившийся в его голове и теле, никуда не делся. Белл - авантюрист четвёртого уровня, и за несколько недель на поверхности не случилось ничего, что могло бы нарушить его сон. Никто этого не подозревал, но он был постоянно истощён из-за того, что просыпался посреди ночи. Послевкусие пережитых кошмаров так и не оставило его мыслей.
        Резня, которую учинил Джаггернаут, крики авантюристов, жуткий рёв и стук костей монстров тридцать седьмого этажа - всё это продолжало терзать парня в его снах.
        Белл ощущал неконтролируемый ужас от того, что тьма Подземелья в его снах может затащить его в себя и никогда не позволит ему проснуться снова.
        - …Всё хорошо. Я в порядке. Я буду в порядке.
        Всё это временно. Если он сможет это вынести, скоро он привыкнет к воздуху поверхности, и всё пройдёт.
        Белл был в этом уверен и поэтому не просил ни у кого никакой помощи. Он был уверен, что время - единственное лекарство, и не нужно никого беспокоить.
        Неожиданно он ощутил зависть к маленькому себе, к тем временам, когда он, несмотря на желание стать величайшим воителем в мире, мог побежать к дедушке после того, как ему приснился кошмар. Белл тяжело вздохнул.
        В его дверь тихонько постучали.
        - ?..
        Белл удивился, но, прежде чем он успел подняться с кровати, дверь приоткрылась, и в комнату заглянула пара изумрудных глаз.
        Тусклый лунный свет заиграл на золотых волосах.
        - Харухиме?
        - Да, это я. - девушка-ренарт тихонько вошла в комнату и встала перед Беллом с нежной и успокаивающей улыбкой.
        Прежде чем Белл успел заговорить, Харухиме подняла что-то и прижала к груди.
        - Белл-сама, не хотите услышать историю из книги? Это история об очень добрых героях.
        Она держала в руке книгу, которая казалась очень старой.
        Белл несколько раз моргнул.
        - Услышать? Не почитать?..
        - Именно так. Так уж случилось, что сегодня мне бы хотелось прочесть историю вслух, - сказала Харухиме, настойчиво но нежно укладывая Белла в постель.
        В этот момент Белл осознал, что Харухиме ему по-настоящему помогает. Она поняла, что парню по ночам не спится и пришла, чтобы помочь ему уснуть, рассказав историю.
        Белл слабо улыбнулся.
        - …Это как в тысяче и одной ночи.
        Харухиме похихикала:
        - Очень похоже. Может быть, всего разок, мне бы хотелось побыть принцессой побеждённой нации, которая жаждет милости короля.
        Белл лёг на спину, подняв взгляд. Он увидел улыбку Харухиме, сидевшую в лучах лунного света.
        - Итак, владыка, вы простите мне мой эгоизм и послушаете моё сказание?
        Белл расплылся в улыбке.
        - С превеликим удовольствием. - пробормотал он.
        - Благодарю вас, - шепнула Харухиме.
        Касавшиеся Белла тонкие пальцы были очень тёплыми.
        Когда красивый звонкий голос начал рассказывать сказку, Белл ощутил, что его веки тяжелеют.
        Этой ночью он сможет выспаться. Ему не будут сниться жуткие сны.
        
        
        
        
        
        - …
        Из комнаты доносился голос, рассказывавший историю.
        Прислонившись спиной к двери, Микото слушала убаюкивающие слова и улыбалась.
        Когда Харухиме проснулась и тихонько покинула комнату, которую они делили, отправившись к Беллу, Микото тайно последовала за ней.
        В коридоре, зевая появилась Гестия.
        - Мммм? Это ты, Микото?
        - Ой, что-то случилось, Гестия-ками?
        - У меня такое чувство, что Белл испугался, или что-то ещё, в общем… я решила его проверить, а может устроиться с ним рядом…
        - Комната Белла вон там. Давайте вместе туда пойдём, вы же не против?
        - Хья? - Гестия снова зевнула. - Вот она где?
        Микото повела Гестию, протиравшую заспанные глаза с подушкой под рукой, обратно в её комнату. Одетая в пижаму богиня не переставая зевала и послушно шла вместе с девушкой.
        Подталкивая Гестию в спину, Микото показала богине язык и безмолвно извинилась. Она всегда была верным компаньоном для Харухиме и, как настоящий ниндзя, поддерживала её из теней.
        Сопроводив богиню в её комнату, Микото поняла, что такой поддержки для Харухиме будет вполне достаточно.
        Эпилог. Элегия героям
        
        
        - Пожалуйста… вы должны его убить.
        
        
        Я замер, человек-авантюрист, которого я не знал, говорил со мной дрожащим голосом. Израненными руками он прижимал к себе девушку-зверолюдку.
        С первого взгляда было понятно, что она смертельно ранена на ней не было живого места. Её глаза уже никогда не откроются снова.
        - Тот монстр, пожалуйста, убейте его…
        Двадцатый этаж Подземелья, в сумеречном воздухе царит прохлада.
        Целая группа израненных авантюристов уставилась во тьму, откуда к нам неустанно приближались горящие от злобы глаза.
        Что случилось очевидно, для Подземелья это слишком обыденная история: огромный монстр напал на авантюристов, охотившихся в Подземелье. Аномалия с этажей ниже их одолела и обратила в бегство.
        Именно в этот момент мы их встретили, и, хотя мы помогли большинству уйти из боя, времени лечить авантюристов у нас не было.
        Израненная зверолюдка испустила последний вздох прямо на глазах своих товарищей, не сказав даже последнего слова.
        - Я знаю, что в этом нет смысла. Я знаю. Мы сами выбрали такой путь. Но… пожалуйста!..
        Все авантюристы знают на что идут, какие опасности несёт такая жизнь. Есть очень много разных способов заработать на жизнь, не подвергая себя опасности. Но эти люди, включая девушку, которая умерла, выбрали жизнь авантюристов, в надежде разбогатеть, обрести славу, исполнить какую-то свою мечту или просто ведомые неизвестным.
        Что бы не вело их вперёд, каждый авантюрист избрал путь, прекрасно зная о его опасностях.
        Естественно, обвинять в чём-то монстров - это большая ошибка. Они могут смертельно тебя ранить, могут убить твоих друзей, но ненавидеть их за это неправильно. Даже глупо.
        Авантюрист, который со мной говорил, это понимал, из его глаз лились слёзы, он прижимал к себе остывающее тело своей спутницы. И всё же, зная какой бесполезной и неправильной кажется его просьба, сквозь всхлипы он обратился ко мне:
        - Пожалуйста, Белл Кранелл… отомсти!..
        Моя левая рука окончательно восстановилась, Паства Гестии возобновила регулярные походы в Подземелье… и вот чем оно нас встретило.
        Совершенно обыденная смерть авантюриста. Ни шумихи, ни драмы. Очередной день в Подземелье. Жестокая реальность этого места. Она никогда не исчезает и всегда ждёт нас тут. Единственный вопрос заключается в том, когда ты начинаешь её замечать.
        Я погрузился в ступор, от смерти авантюристки, а когда увидел слёзы на глазах её товарищей, в моей голове и теле будто что-то блеснуло.
        Все сомнения и беспокойства испарились, моё тело наполнило лишь одно явное желание.
        Убить создание, приближавшееся к нам с яростным рёвом.
        - Белл…
        - Сударь Белл…
        - Белл-сан…
        - Белл-сама…
        За спиной раздались голоса моих товарищей. В их голосах я слышал грусть.
        Обхватив рукоять Кинжала Гестии, я с криком бросился на монстра.
        
        
        
        
        
        С давних времён и до сегодняшнего дня Орарио был городом, который переполняла смерть.
        Бывали времена блаженного покоя, а бывали времена невиданной резни. Люди, называемые «героями», зачастую встречают трагический конец в моменты кармической справедливости, потому что мир не знает сострадания. И в одной вещи можно не сомневаться: большая часть смертей была встречена людьми в боях с монстрами.
        Этот город неразрывно связан со смертью. Людей здесь умерло не меньше, чем звёзд в ночном небе. Вот что такое Орарио.
        Как бы это ни было иронично, это плата за славу, благодаря которой этот город начали называть «центром мира». Пусть сам он со временем меняется, одна вещь остаётся неизменной: люди и монстры продолжают убивать друг друга.
        Это место порождает смерть.
        В последней цитадели мира смертных природа вещей не менялась никогда. Это древняя крепость, которая стоит на границе между лабиринтом и внешним миром.
        Орарио - это место, в котором рождаются новые начала.
        Однако, если зайти, с другой стороны, монстров можно считать жертвами. Независимо от эры, монстры постоянно уничтожаются, чтобы утолить жажду жителей поверхности в магических камнях и добыче, частях тел монстров, которые можно обменять на деньги. Убийство монстров приносит славу. Отрицать этого нельзя.
        Жители мира смертных пытаются это отрицать, однако созданий небесного мира подобное заметно веселит.
        Впрочем, рассмотрение мира с такой стороны, безусловно, не несёт никакой пользы.
        Этот вопрос был решён давным-давно, когда монстры вырвались из великой ямы и пролили реки крови на поверхности. Существуют лишь те, кто имеет право существовать и те, у кого право на существование отобрали. А значит, есть те, кто считает, что поступает правильно, и те, у кого право так считать отобрали. Ненависть жителей поверхности к монстрам в её текущем состоянии невозможно изменить. Жителям поверхности суждено ненавидеть и убивать монстров, а монстрам убивать и ненавидеть жителей поверхности в ответ.
        Однако… если проследить события, начатые вторжением монстров на поверхность, жителям поверхности было бы правильнее направить свою ярость на великую яму, Подземелье, а не на монстров, которых она породила.
        Айз Валленштайн, например, считала именно так.
        …Отомсти.
        …Защити детей.
        …Исполни мечты поверхности.
        В мрачности Подземелья Айз слышала эхо наполненных горечью голосов, некоторые она узнавала, а некоторые звучали для неё незнакомо. Бесчисленное количество рук тянулось из тьмы, с жалобными стонами.
        Голоса тех, кто умер, и мольбы тех, кто ещё жив.
        Молодая Айз посмотрела на ладонь маленькой руки и кивнула. Как и многие люди до неё, она потянулась к рукояти меча и обнажила оружие. Она показала свою готовность.
        На этом её сон оборвался.
        Айз медленно открыла глаза. Перед нечётким, после сна, взглядом предстал знакомый потолок. Она увидела знакомое спартанское убранство комнаты. Она была у себя.
        Должно быть, она уснула, когда сидела на своей кровати и ухаживала за клинком. Она села, убедившись, что её меч и кусочек ткани лежит рядом. А потом погрузилась в размытое воспоминание.
        В комнате было темно.
        Проверив время, Айз убедилась, что уже вечер.
        Окно было открыто, солнце зашло, позволив темноте охватить небо на востоке.
        Сон, от которого она только что проснулась, ещё не сбежал из её памяти.
        В том сне молодая версия её приняла вещи такими, какие они есть.
        Она будто не знала ничего другого, ничто её не озадачивало, ничто на неё не давило, её не вела какая-нибудь цель.
        Айз безмолвно вернула меч в ножны, поднялась и подошла к окну, чтобы его закрыть, потому что шторы раздувал ветер.
        - ?..
        Оказавшись рядом с окном, она заметила нечто странное с городом. Несмотря на наступление ночи, обычного освещения магическими лампами не было.
        Город был погружён во тьму.
        Вдобавок, было необычно тихо.
        Айз задумчиво окинула голос взглядом и пробормотала:
        - Сегодня Элегия.
        Возможно, именно поэтому ей приснился этот сон, думала она, рассматривая дрожащие огни свечей, которые несли в руках люди на улицах.
        
        
        
        
        
        Раздирающий уши гром пронёсся по воздуху, будто произведённый чревом земли.
        Порой, когда в великую яму проникает мощный порыв ветра, он проносится в глубины лабиринта, ударяя по ушам авантюристов внутри. Этот звук напоминает рёв невероятно огромного зверя.
        Огромного зверя, называемого Подземельем.
        Я скользнул взглядом по коридору лабиринта, ветер растрепал мне волосы. Мы поднимались по длинной лестнице, освещаемой лампами с магическими камнями. Великая спиральная лестница соединяла Подземелье с белоснежной башней, Вавилом.
        Мы возвращались на поверхность, уничтожив зловещего монстра, обратившего против нас клыки и когти.
        Я не чувствовал, что свершил возмездие. У меня не было чувства, что было бы хуже, если бы монстр продолжил существовать в этом мире, или ощущения, что больше не будет жертв. Я не видел смысла в том, что сделал.
        Я видел слёзы мужчины, лишившегося подруги… и хотел предотвратить его грусть и страдания. Только и всего.
        - Белл Кранелл… спасибо вам, - сказал авантюрист, когда мы убили монстра, его лицо было мокрым от слёз.
        Я ничего не ответил.
        
        
        - Уже ночь…
        Окончательно оставив Подземелье позади, я вышел на первый этаж Вавила и посмотрел в распахнутые великие врата.
        Сумрак окутал Центральный Парк, окружающий башню.
        Лили, Вельф, Микото, Харухиме и я сопровождали встреченных израненных авантюристов, несущих мёртвую девушку из Подземелья на поверхность, и защищали их в пути.
        Группа принадлежала Пастве Деллингр. Авантюриста, который меня поблагодарил, звали Эдгар. Мёртвую зверолюдку звали Селия.
        Когда Эдгар и ещё один член его группы положили Селию на пол, мы на какое-то время остановились.
        Зал был почти пуст, пара авантюристов бросили взгляды на нашу процессию, будто для них это было привычным зрелищем. Кто-то смотрел отстранённо, кто-то с жалостью, а кто-то холодно.
        Я молча стоял рядом с Эдгаром. Лили и Вельф потянули меня со спины, словно пытаясь сказать, что больше мы ничего сделать не можем. Харухиме было явно нехорошо, Микото её поддерживала. Обе девушки мне кивнули.
        Поддержав желание членов группы, я повернулся и вышел из Вавила.
        Пройдя во врата мы заметили, что Центральный Парк выглядит сегодня необычно.
        - Центральный Парк, что-то… - пробормотал я.
        Весь центральный район города был украшен. Кое-где стояли деревянные столбики, рядом с которыми были разложены цветы. Впрочем, белые и синие столбы, к моему удивлению, выглядели совершенно не празднично.
        Самым явным отличием было отсутствие света ламп с магическими камнями, развеивавшими тьму. Освещение создавали сами жители, нёсшие в руках свечи.
        Я увидел, что лампы с магическими камнями не горят и за пределами парка.
        - А, точно, сегодня же Элегия, - произнёс Вельф.
        - Мы останавливались в Ривире, и я совсем забыла, - добавила Лили.
        - Элегия?.. - переспросил я. Я помню, как слышал это слово от Вельфа в «Щедрой Хозяйке».
        Лили удивлённо посмотрела на меня.
        - Вы не знаете?.. А, конечно. Может вы и стали одним из авантюристов второго ранга, но не успели провести в Орарио и года, - она мне улыбнулась, хоть и как-то грустно.
        Вельф рассказал:
        - Элегия… ну, в общем, фестиваль, который проводится, чтобы почтить мёртвых героев.
        - Почтить… героев?
        - Правильно, Белл-сан. В этот день мы показываем уважение древним героям Орарио, которые пожертвовали собой в боях с монстрами, вырывающимися из глубин, - сказала Микото.
        - Также это способ выразить благодарность за их великие поступки, - добавила Харухиме.
        Пока мне объясняли, что происходит, я заметил, что обычные горожане собираются в парке.
        Толпа становилась огромной, но не шумной.
        Даже наоборот, люди вели себя необычно тихо, молчание окутывало их словно сумеречный плащ.
        Харухиме смотрела на мальчиков и девочек, несущих цветы, отстранённым, далёким взглядом.
        Независимо от возраста, пола и принадлежности к расе прохожие были одеты в белые робы и шагали с подсвечниками в руках.
        - Наверное вы об этом уже знаете, но… по всему городу стоят монументы героям прошлого, главные из которых находятся перед Гильдией и на первом кладбище. В назначенное время люди, начиная путь из Центрального Парка, посещают каждый монумент по очереди, - сказала Лили.
        - А потом они возвращаются и начинают петь, чтобы выказать уважение и благодарность, - добавил Вельф.
        Они рассказали мне об Элегии, фестивале героев, который длится до рассвета. Во время его проведения в Орарио не зажигается ни одной лампы с магическим камнем, источниками света служат только свечи. Будто для того, чтобы почтить память героев, торговый район, район наслаждений и район ремесленников, а также каждая таверна в городе развеивают ночь только светом свечей.
        Гильдия отвечает за организацию фестиваля и, конечно же, тут и там я видел работников в униформе, среди которых заметил Эйну и Мишу.
        В ночной тьме город заполняло неровное пламя свечей. На улицах царила торжественная тишина, а привычная оживлённость, кажется, всего лишь воспоминанием. Даже вечно дурачащиеся боги соблюдали сегодня тишину.
        Сегодня люди Орарио показывают героям древности своё почтение.
        - Также этот фестиваль проводится для того, чтобы авантюристы наших дней могли… могли почтить память тех, кого потеряли в Подземелье, - пробормотала Лили, и я ощутил тяжесть в груди.
        Авантюристы настоящего.
        Герои древних времён.
        Каждый год в Орарио проводится праздник, чтобы почтить героев и вспомнить павших авантюристов.
        Проходя по площади, я остановился и оглянулся. Наверное, Эдгар и его группа сейчас ещё в башне, рядом с телом Селии.
        Можно ли считать свечи, заполнившие сегодня город, подношением и для неё? Развеет ли этот свет горечь тех, кто по ней тоскует?
        Сейчас это единственная вещь, о которой я могу думать.
        
        
        
        
        
        Айз вышла в город.
        Увидев свет множества свечей, развеивавших ночную тьму, она не могла оставаться в своей комнате, впрочем, возможно, причиной был необычный сон, который она увидела.
        Вместо обычной одежды авантюристки она одела простое белое платье и завязала золотые волосы в хвост.
        Ведомая огоньками Айз вышла в город в одиночку, ничего никому не сказав.
        В этом году снова так много людей…
        Элегия началась.
        Начинавшие свой путь из Центрального Парка люди посещали монументы, шагая по широким улицам. Некоторые шли во двор Гильдии, другие отправлялись на Первое Кладбище, были и те, кто двигались к окраинам, каждый из них хотел выразить почтение герою прошлого, которого никогда не встречал, или авантюристу, умершему в Подземелье.
        Большинство жителей Орарио подносили цветы авантюристам, которых когда-то знали. Члены семьи, любимые, бывшие коллеги… зачастую отправляющиеся в Подземелье авантюристы знакомы многим людям. На глазах Айз в процессию влилась молодая девушка со слезами, собравшимися в уголках глаз. Чуть дальше в ряды вступила поглощённая горечью эльфийка.
        Работники Гильдии следили, чтобы в процессии не возникало беспорядков. Айз смотрела в землю, присоединяясь к людской реке на одной из улиц.
        В дрожащем пламени свечей она видела лица людей, с которыми распрощалась, воспоминания о которых были свежи в её памяти. Люди, которые были ей близки, которые относились к ней с добротой, важные ей люди.
        Среди них были лица членов Паствы Локи. В жестокости Подземелья Айз теряла старших и младших товарищей.
        Воспоминания об их смертях приходили на ум девушки, вместе с их последними словами. Грусть от их потери перерастала в боль, терзающую сердце.
        «Если кто-то должен умереть, будет гораздо лучше, если он умрёт не в Подземелье», - подумалось девушке.
        Почему просто не перестать быть заложниками неизвестного и не соваться больше в авантюры? Такие слова мог бы сказать ничего не понимающий человек, указывая на авантюриста.
        Но у Айз, как и у любого другого авантюриста высокого уровня, была причина, по которой они не могли перестать сражаться. Разумеется, каждый из них преследовал свои цели и питал свои надежды. Однако на плечах Айз и других членов её Паствы лежал долг перед целым миром.
        Девушка шла, погрузившись в размышления, её лицо освещал дрожащий свет свечей…
        - Эй, это Принцесса Меча! - раздался голос в толпе. - У неё нет меча, но это точно она!
        - Ого, она красивее эльфийки! Как богиня!
        - Что тут делает Принцесса Меча?!
        Стоявшие за пределами процессии дети, заметив Айз тут же к ней подбежали.
        Глаза Айз блеснули, и она попыталась отойти от детей.
        - Нельзя просто так тыкать в человека пальцами и докучать криками! Она авантюристка высокого уровня и очень важная девушка! - отчитала детей девочка постарше, полуэльфийка.
        Держа в руках букет, она повернулась и обратилась к Айз сама - Эм, уважаемая Принцесса Меча, от мамы я слышала, что на краю мира живёт очень большой и страшный дракон!
        Рука Айз дрогнула.
        Она посмотрела на полуэльфийку, замявшуюся на полуслове:
        - А ещё она говорила, что сегодняшний фестиваль - это мольба великим героям, чтобы нас защитили от этого дракона! И чтобы авантюристы могли победить того дракона, потому что все его боятся!
        - …
        - Принцесса Меча, пожалуйста, победите того страшного дракона! - закончила девушка, остальные дети смотрели на неё, затаив дыхание.
        - …Обязательно, - кивнула девочке Айз. - Клянусь, я его одолею, - а потом она решительно улыбнулась.
        Услышав такой ответ, дети обрадовались. Они довольно переглянулись, крикнули «Удачи вам!» и влились в другую процессию, шедшую по улице.
        Помахав им на прощание, Айз вернулась к своему пути. Люди стали обращать на неё внимание, и она решила перейти туда, где будет поменьше людей.
        Она отошла на пустынную обзорную площадку. Обдумывая разговор с детьми, она подняла взгляд в заполненное звёздами ночное небо.
        …сильный и страшный дракон на краю мира.
        Последнее напоминание о Трёх Великих заданиях.
        Все смертные молят об одном: победе над Чёрным Драконом.
        Древний дракон, сбежавший из Орарио. Считается, что он предвестник конца света.
        На Айз и её Паству легла обязанность его победить, как на сильнейших авантюристов в городе. Пусть это и означает, что им придётся похоронить далеко не одного товарища.
        Они должны одолеть короля драконов, повергнувшего Орарио, Город Лабиринта, в котором собираются сильнейшие авантюристы мира.
        Айз придержала волосы от налетевшего порыва ветра и посмотрела на свечи, озаряющие город. Время шло, в небе поднялась луна, а из Центрального Парка начало доноситься пение.
        Элегия, обозначающая близость конца торжества, началась.
        Жители начали собираться в центральном районе города, и возносили песню, похожую на молитву. Обнажённые эмоции, не сковываемые принадлежностью к расам и фракциям, вознеслись в ночном Орарио. Как и говорила девушка, Элегия несла не только горечь, но и мольбу.
        И Айз, авантюристка высокого ранга, прекрасно понимала значение этой молитвы.
        Мир жаждет увидеть героя.
        Авантюристы города слышали эту песню: воитель полурослик в кабинете поместья, королева высших эльфов, старый дварф-солдат, мужчина вервольф, сидящий на крыше, сёстры амазонки, зверолюд- воитель на самом верхнем этаже белоснежной башни.
        Все они слышали зов, призывавший нового героя.
        - …
        Падёт ещё очень много людей. Герои появляются только ценой множества жизни.
        Пока мир продолжает взывать…
        Пока тщательно скрываемые богами намерения наконец себя не явят…
        Пока не будет покорён последний уголок Подземелья…
        …скорбь, которая наполняет её сны никуда не уйдёт.
        - Как сложно смотреть тем детям в глаза, - пробормотала Айз. Ей было тяжело слушать песнь людей.
        Айз была поглощена одним желанием. Оно отличалось от желаний других людей.
        Когда настанет день сражения, для Айз оно будет личным.
        Она сражается не ради героизма, наоборот, как и любой авантюрист, чей близкий человек был потерян в сражении, она одержима.
        Прекрасная песнь её не трогала.
        - Я… - Айз была наедине с собой, её голос дрожал, будто ей хотелось сбежать от пения.
        Она взяла в руки меч не по своей воле. Это было единственное, что она могла сделать, потому что меч единственное, что у неё было. Сон, который она видела, и песня, которую слышала, терзали её изнутри.
        Когда наконец она смогла произнести слова, она бросила их как будто сказала нечто грязное:
        - …Я ни для кого не стану героиней.
        
        
        - …
        - Белл-сан?
        Белл остановился, посмотрев в ночное небо и прислушавшись к песне.
        - …Боги тоже поют.
        То, что он слышал, было плачем по умершим, гимном, восхваляющим героев прошлого, и мольбой к нынешним героям. Белл осознал, что среди хора голосов различает голоса богов: голос богини-любительницы вина, наслаждавшейся бокалом перед сном в лунном свете; слышен был и голос своенравной, сереброволосой богини; мужчина в маске слона пел, заливаясь горячими слезами; богиня кузницы пела у окна; кажущийся чувствительным бог пел, стоя на городской стене; юная богиня пела, ожидая возвращения парня домой.
        Эти боги и многие другие пели элегию своим детям.
        Неожиданно, Беллу вспомнились слова, сказанные его дедушкой: «В Орарио есть всё. Если правильно разыграешь свои карты, богатство и слава могут стать твоими. Но любого, кто туда попадает, затягивает водоворотом истории - такова природа Орарио. И поэтому… ты тоже сможешь стать там героем».
        Жизни и смерти героев и авантюристов.
        Несмолкающие повести о приключениях. И сложенные о новых героях сказания.
        …Город Лабиринта Орарио. Место множества начал, в котором было немало героев. А также место, в котором бесчисленное множество жизней было обменяно, на появление этих героев.
        Его история будет продолжаться, независимо от того, на что надеются люди.
        В этот момент у Белла появилось ощущение, что он наконец начал понимать значение слов его деда.
        - Я… хочу стать героем… - Белл прошептал в ночную темноту секрет, который хранил с детства. А потом он проговорил о чувствах, которые породила в его сердце элегия. - Так… почему это всё так грустно?
        
        
        Тихий шёпот парня: «Я должен оставить цветок, чтобы не забывать, что здесь происходит».
        Тихий шёпот девушки: «Я должна оставить цветок в этом году снова, чтобы не потерять себя».
        
        
        Слушая одну и ту же песню, смотря в одно и то же небо, каждый из них погрузился в свои мысли.
        
        
        
        
        
        Небо на востоке залил свет.
        Песни звучали до рассвета, потом стихли. Элегия кончилась.
        Судя по часам, настало раннее утро.
        Омываемый лучами солнца я пришёл на Первое Кладбище, в юго-восточной части города. Я решил оставить цветы в память о павшей авантюристке Селии.
        Перед тем как сюда прийти, я наведался в Паству Деллингр и узнал, где Эдгар её похоронил. Они были уставшими, и поблагодарили меня снова.
        В уголке кладбища стояла неприметная могила, на надгробном камне которой ещё не было надписи. Паства Деллингр выкупила небольшой участок, чтобы похоронить Селию.
        Первое Кладбище, также известное как Кладбище Авантюристов - огромное захоронение, заполненное рядами могил. Обычные надгробные камни, со сделанными на них надписями указывали, где захоронен то или иной авантюрист. Памятники из белого камня ассоциируются у людей с небесами.
        - …
        Воздух был свежим, почти морозным.
        Я принёс цветы, купленные в лавочке старой пары, которую посоветовала мне Лили и, положив их перед надгробием, закрыл глаза.
        Не знаю, как молиться за то, чтобы чья-то душа нашла покой, но я горевал из-за смерти авантюристки.
        Спустя какое-то время я открыл глаза и осмотрелся.
        - Я пришёл сюда уже во второй раз… - пробормотал я.
        Ноги сами собой понесли меня к центру кладбища, на котором располагался огромный монумент.
        Я посетил его впервые, когда пришёл в Орарио. Сейчас, спустя полгода, снова оказался здесь.
        Я остановился перед памятником героям, он был именно таким, каким я его запомнил.
        …А изменился ли с того времени я?
        Стоя перед чёрным монументом, я сравнивал себя прошлого с настоящим.
        Я пережил многое. Я стал достаточно силён, чтобы справляться с монстрами. Много раз сталкивался со смертью. Однако, так и не смог найти чёткого ответа на свои вопросы.
        Монумент, на котором были написаны имена героев, не давал ответов.
        Перед каменными плитами лежало множество цветов, можно было принять это место за цветочное поле, а значит многие люди посетили его вчера, во время Элегии.
        Я продолжал размышлять о том, как мало я знал тогда, и…
        - ?..
        Я ощутил, что кто-то ещё оказался на пустынном кладбище.
        Это?..
        Я оглянулся.
        К своему удивлению, я увидел девушку с золотыми волосами и глазами, шедшую среди рядов могил авантюристов ко мне.
        - Айз…
        Когда она меня заметила, в её глазах появилось такое же удивление, что и у меня.
        Нас разделяли лучи устреннего солнца.
        Не знаю почему, но в тот момент мне показалось, что она плакала.
        - Белл… - пробормотала она с обычным, не выражавшим эмоций выражением лица. Она подошла ко мне, словно чтобы развеять мои подозрения. - Ты тоже пришёл кого-то навестить?
        - Д-да…
        - Ммм.
        Айз прошла мимо меня и положила цветы к одному из камней монумента. Больше она на меня не смотрела.
        Мы молча стояли у чёрных камней, пока она наконец не подняла взгляд.
        - Пока… - сдержанно сказала она, проходя мимо меня.
        Мне хотелось бы поговорить с ней подольше, но я не смог заставить себя к ней обратиться.
        Сейчас, между нами, что-то, что невозможно назвать или описать.
        Лишь спустя какое-то время я наконец пришёл в себя и обернулся, чтобы проводить её взглядом.
        Я подошёл к плите, у которой Айз оставила цветы.
        Могила древних героев была заполнена именами из «Оратории Подземелья» - самой важной книги моего детства.
        Под этим камнем лежат величайшие мужчины и женщины, рисковавшие своими жизнями, чтобы защитить Орарио от монстров, высыпавших из великой ямы, и сохранившие бесчисленное количество жизней.
        Это тоже из-за Элегии?.. Айз хотела возложить цветы на могилу героев?..
        Перед этой частью монумента лежало больше всего цветов и было сожжено больше всего свечей.
        Айз оставила цветы перед самым большим из памятников монумента.
        Я прочёл имя, высеченное в камне:
        - Альберт, Герой?..
        Легандарный герой, появлявшийся не только в «Оратории Подземелья», но и многих других историях.
        Ветер растрепал лепестки цветов, оставленных Айз в качестве подношения, а потом…
        Не случилось ничего.
        Ничто не упало с неба.
        Просто в моём разуме мелькнуло подобие молнии, когда я ещё раз прочёл имя на камне.
        Мне вспомнилась строчка, прочитанная голосом дедушки.
        Великий герой Альберт… в книгах его звали Альберт Эйсебиус, Мастер Меча… вообще, имён у него была куча… нет, стоп, что-то не так…
        Я пытался ухватить какое-то воспоминание. Что-то в моей памяти не давало мне покоя.
        Точно.
        Строчка из книги сказок, которую я читал.
        Благородный титул был написан в «Оратории Подземелья», которую учил меня читать дедушка.
        Этого великого героя звали по-другому…
        - Вальдштейн, Король Наёмников.
        Сердце на мгновенье замерло, когда я произнёс это имя вслух.
        В Оратории Подземелья он назван сильнейшим героем, и его имя записано в последней главе.
        В древние времена силы, которые он возглавлял, назывались наёмниками, однако сейчас прижилось название авантюристы.
        То есть, сейчас его бы называли «Королём Авантюристов».
        
        
        Вальдштейн… Вальдштейн… Валленштайн?
        
        
        Словно проблеск.
        Даже сейчас нередко люди называют детей именами героев. Таких примеров множество, но просто ли это совпадение?
        Одна из сильнейших авантюристок нашего времени носит имя созвучное с именем сильнейшего героя в истории? Айз Валленштайн, Принцесса Меча, оставила цветы на могиле Короля Наёмников просто так?
        - …
        Я обернулся.
        На самой границе зрения блеснули золотые волосы.
        Потеряв дар речи, я увидел, как объект моих стремлений окончательно растворяется из вида.
        
        
        Всем добра, с вами Kristonel.
        Мне бы хотелось чтобы вы не забывали что без вашей поддержки, уважаемые читатели, этот перевод был бы невозможен
        Если у вас есть вопросы, задать их можно в дискорде. Выбираете нужный смайлик в #faq и попадаете в наш дружный и не всегда чатик.
        Подпишитесь на мой патреон: Информацию о новых главах можно найти по #Кристычнапереводе в твиттере.
        А также отправив денежку на эти адреса:
        Qiwi: +79237177586
        WMR: R532697894558
        ЯД: 410012644267696
        Mastercard: 5559 4936 9992 2374
        Благодарю за внимание.
        
        
        
        
        Послесловие автора
        Позвольте мне сразу сказать одну вещь: Клянусь, я не хочу писать в этот раз гаремную историю.
        Я хочу написать повседневность.
        Однако, женских персонажей уже много и их чувства к протагонисту, естественно, становятся очевидны, это неизбежно.
        На этом и закончился пятнадцатый том.
        
        Для начала: главы в этом томе это семь переделанных семи добавочных коротких историй, которые выпускались в дополнение к блю-рей версии в 2015 году. Поскольку каждый персонаж набрался опыта и заметно вырос, я решил воспользоваться моментом и записать коллекцию их предысторий.
        Вообще-то, поначалу, а если честно, до совсем недавнего времени, я не хотел позволять помощнице-полурослику поднимать уровень. Я планировал что она будет продолжать слабых и не обладающих талантом людей, по крайней мере, с точки зрения перспектив, но редактор продолжал давить на меня, говоря: "Надо позволить Лили поднять уровень, или всё будет очень плохо, даааа!". Его слова меня не убедили, однако после я перечитал четырнадцатый том и после всего случившегося я вдруг понял, что будет очень странно если она не поднимет после такого уровень, то я и сам не знаю через какой ад должен пройти авантюрист чтобы его поднять. (Если честно, в седьмом томе спиноффа был дварф прошедший настоящий ад и не поднял уровень, но по сюжетным причинам это было неизбежно. Прости, Джаген!).
        Как бы там ни было, поздравляю нашу любимую помощницу!
        Возможно именно в этом и заключается опасность рассказывания истории... порой тебе становится страшно когда персонаж просто уничтожает сюжет который ты так тщательно выстраиваешь. Просто незамутнённый взгляд на мой творческий процесс.
        
        Если бы нужно было охарактеризовать этот том, я бы назвал его контрастом между неопытностью прошлого и зрелостью настоящего.
        Когда я об это задумываюсь, мне кажется, мне просто хотелось оценить настолько сильнее внезапно стали герои по сравнению с началом своей истории. Если попытаться объяснить серьёзнее, это немного стыдно, но лично мне очень нравятся вещи из разряда "как сильно они изменились".
        Одна из самых замечательных вещей которые я узнал от опытных авторов новелл заключается в том, что тому, чтобы увидеть насколько выросли персонажи лучше всего посвятить этому отдельный том. Если мне удалось напомнить людям, насколько масштабными были изменения в героях после всего через что они прошли, кого они встретили и как страдали, я очень рад.
        С этой точки зрения, эпилог очень сильно выделяется. Надеюсь вы не возражаете, из-за того, что придётся ещё немного подождать прежде чем я раскрою прошлое сильнейшей героини. Я не знал, стоит ли вставлять Элегию Героям в этот том, но мне очень хотелось рассказать о прошлом мира и я его поставил. Я начал задаваться вопросами, вроде "Что такое авантюристы?" "Что такое лабиринт?" "Кто такой герой?" и это один из моих любимых эпизодов истории.
        Простите за то, что мои послесловия становятся длиннее с каждым разом. А теперь я перейду к благодарностям.
        Как и всегда, я в долгу у своего редактора, Матсумомто, главного редактора, Китамуры и у всех работников GA Bunko. Благодарю вас за ваше участие в работе. Иллюстратору Сузухито Ясуде я благодарен за чудесные иллюстрации. Простите что в этот раз вам пришлось рисовать столько заглавных страниц. Мне всегда немного жутко от того, что немногие тайтлы продолжают получать такое множество иллюстраций. Поэтому я очень благодарен всем, кто вовлечён в процесс их производства.
        Моим читателям, прорвавшимся сквозь историю. До пятнадцатого тома надо было прочесть немало книг и я благодарен за то, что вы со мной остаётесь. Истории пока не видно конца, и я очень рад тому, что вы продолжаете меня поддерживать.
        Четвёртая сюжетная арка вскоре начнётся и следующий том наверняка будет связан с замечательными девушками из таверны.
        Довольно тревожно что до такого дошло, но я просто буду надеяться, что как-нибудь я смогу прорваться. Я просто не хочу превращать историю в романтическую комедию. А... это плохо, да? Ясно. Что же, я попробую добавить достаточно сахара вместе с льющейся кровью. Нгх.
        
        Спасибо что дочитали.
        Я продолжу идти своим путём.
        Фуджино Омори.